Билет в новую жизнь [Дима Завров] (fb2) читать постранично

Дима Завров Билет в новую жизнь

– Здравствуйте! Мне на шестьдесят поездок, – попросила пожилая женщина и печально улыбнулась. Ее голос тонул в шуме от турникетов и разговоров у кассы.

– Возьмите проездной сразу на год, это выгоднее, – подсказала кассир.

– Год для меня – почти вечность, такой едва ли мне еще пригодится, – ответила дама, старательно пряча в улыбку боль от приближения неотвратимой смерти. Она замерла на секунду, ожидая вопроса. Но кассир лишь молча отвела глаза.

Женщина вздохнула, поправила выпавшую из-под красного берета прядь и двинулась к турникетам.

Взгляд кассира привычно скользнул вдоль очереди и замер у электронного терминала. Большой бронированной коробки, гордо выпятившей вперед плоский экран. Безмолвный конкурент. С каждым днем людей у него все больше. Подлая железка. Ей детей кормить не надо, сама-то от розетки питается, а мне каково без работы будет? Она покосилась на обведенное в журнале объявление: «конкурс Экскурсоводов», печально вздохнула – все духу не хватает позвонить.

Прогресс неумолимо наступал на пятки. Ей всегда нравилось метро. Сначала она была дежурным у эскалатора, но их внезапно автоматизировали, и дежурных, не желая ссориться с профсоюзом, отправили на курсы кассиров. Пригодилось ее школьное знание английского, как раз к Чемпионату Мира по футболу пошел набор, чтобы иностранцам билеты продавать. А теперь вот и здесь машины подсидят, и на старости лет вновь работу искать придется.

«Ну да ничего, я на тебя управу найду! Уроню случайно чашку кофе тебе на микросхемы, вот тогда поговорим, как ты тут нас всех заменишь, – погрозила она кулаком врагу. Но терминал лишь устало моргнул лампочкой на табло.

***

Старый поезд мчался, дребезжа потрепанными вагонами, по маршруту, которым ходил уже лет тридцать. Кузьмич сидел в кресле машиниста задумчивый, в какой-то полудреме. Кисть на регуляторе, а взгляд летит за фотонами света вперед сквозь темноту тоннеля. Мерно покачивается на тумблере пластиковая балерина в крошечных пуантах – подарок дочери, его талисман. Работа машиниста непыльная, но даже у водителя автобуса или трамвая больше инициативы, а тут – ни разогнаться ни сбавить скорость нельзя – всегда в ритме, как пульс города.

Пронзительно пискнул интерком. Кузьмич нажал на кнопку:

– Да, машинист слушает, – сдержанно, четко по уставу ответил он.

На его памяти всякое бывало, редко, когда без причины беспокоят.

– Командир, какая следующая? – пробормотал хриплый, заметно пьяный голос.

– Трубная, – неохотно ответил Кузьмич и повесил трубку.

Вновь сигнал.

– Да. Машинист слушает.

– Не хочу пересадку делать, давай полтинник накину, а ты на серую ветку свернешь? – под хохот спутников спросил тот же голос.

– Нет, – ответил Кузьмич коротко, уже понимая, что и этот звонок не последний. Главное не вступать в длинные дискуссии, это только провоцирует.

Опять запищал интерком.

Надо взять, а как не брать – обязан ответить, а вдруг что случилось. Пожар, с дверьми что-нибудь или собака рожает. Всякое в поезде случиться может. Кузьмич нажал кнопку.

– Да.

– А это машинист слушает?

– Да.

– А почему по форме не представились? Мы с коллегами хотели бы знать, с кем имеем дело. Ну так что, согласен? А то поворот проедем.

– Я уже вызвал полицию. У вас, – Кузьмич посмотрел на табло, – шестой вагон, они к вам на станции зайдут, с ними и договоритесь. Быстро вас упакуют и доставочку организуют.

Было слышно, как кто-то громко спросил, шестой ли у них вагон и, получив утвердительный ответ, стал осторожнее.

– Тогда у нас последняя просьба.

– Какая? Сигарету выкурить напоследок?

Голос сделал паузу, набирая воздуха:

– Отвезите нас на Жигулевскую.

И динамик захлебнулся в хохоте компании на том конце коммутатора.

Кузьмич усмехнулся и отпустил кнопку. Ну хоть дочери будет что рассказать.

***

– Друзья! Должен вам признаться, что эта традиция, которая длится уже целых семь лет, собираться вот так, в вагоне метро, в годовщину нашего славного выпуска, сейчас смотрится как экстрим, хотя во времена студенчества, когда мы сидели с одним батоном белого хлеба и майонезом к нему в виде закуски, нам это казалось вполне логичным и рациональным. – Вадим поднял пластиковый стаканчик. – За возвращение к истокам!

Трое молодых людей в отутюженных шелковых костюмах с провокационно уложенными в нагрудный карман платочками, хохоча, чокнулись и разом опустошили содержимое стаканов.

Кеша и Антон склонились над импровизированным походным столом, закрепленным между двух кресел в углу вагона. Антон увлеченно накладывал свежеприготовленный оливье, а Кеша закусывал бутербродами. Пассажиры тихо и без ругани, стараясь не замечать, переходили в противоположную часть вагона. Портативная колонка звенела веселой, знакомой с детства музыкой из советских мультфильмов. В такт музыке подскакивали на изношенных рельсах тарелки и стаканчики.

– Кстати, а чего ты Светку не позвал?