Воронцов, в дорогу! [Виталий Валерьевич Андреев] (fb2) читать онлайн

Виталий Андреев Воронцов, в дорогу!

1

Был теплый майский вечер. Легкий ветерок создавал ощущение прохлады. Обычно в такое время над Петербургом моросит дождь и сотни заводских труб вдоль Невы добавляют смрадные клубы дыма в недружелюбное небо.

Но сегодня на удивление небо было чистым и светлым. Белые ночи вступили в свои права. И трубы не дымили. Только от порта отплывали по своим делам суденышки, попыхивая как заядлые курильщики сигарами.

Недалеко от порта, в шестиэтажном большом доме располагалась гостиница с помпезным названием "Виктория". Не смотря на название, цены в ней были умеренные, обслуживание скромным, спиртное и портовые девки доступными.

На балконе одного из номеров пятого этажа стоял рыжеволосый мужчина. Он был среднего роста, на вид ему было лет двадцать пять. Глубоко затянувшись англицкой папиросой и выпустив кольца голубоватого дыма, мужчина посмотрел в сторону порта, глубоко вздохнул и о чем-то задумался.

– Матвеюшка, ты что там пропал? Кури быстрее, мне скучно без тебя,– из глубины помещения донесся приятный женский голос.

– Да воздухом дышу, иду уже.– Мужчина, которого назвали Матвеем, щелчком запустил окурок вдаль и вошел в комнату.

Номер был большим по размеру, но скромным по убранству. Диван, кресла с розовой в цветочках обивкой, большой сервант с недорогой посудой, шкаф, стол и пара стульев, зеркало в полный рост напротив широкой кровати. На кровати лежала обладательница приятного голоса. Она была русоволоса, краснощека и зеленоглаза. И обнажена. Точнее, слегка прикрыта легким шелковым покрывалом.

–Иди сюда, я заждалась!– девушка откинула покрывало и призывно поманила рукой.

Матвей зарычал, скинул халат и прыгнул в объятия красавицы.

Через час они сидели на диване и пили вино, закусывая виноградом и шоколадными конфетами.

– У меня для тебя небольшой подарок, – Матвей достал из кармана халата коробочку и учтивым жестом передал своей возлюбленной.

– О, какое красивое колечко!– Девушка натянула его на палец и стала разглядывать.– Спасибо, любимый, ты меня всегда балуешь.

– Машенька, моя ненаглядная, как тебя не баловать,– молодой человек вздохнул, будто нес тяжелый груз.

– Что тебя гложет, милый мой?– девушка обняла Матвея и пристально посмотрела в глаза.– Мы ведь знакомы уже год, я умею отличать, когда ты не в духе.

– Машенька, да собственно говоря, все хорошо, но если честно, то не совсем.– Матвей говорил тихо, в его голосе промелькнула нотка озабоченности.

– Расскажи мне все, – настойчиво попросила девушка.

– Последняя моя поездка в Тверь не задалась. Есть у меня подозрения, что я сильно обидел очень влиятельных людей и меня за это ищут.– Матвей нервно сжал виноградинку, сок брызнул во все стороны.

– Ай,– вскрикнула Маша и вытерла платком капли с лица.– Матвеюшка, ты во што вляпался?

– Пообещал одним купцам ахалтекинских скакунов, но ахалтекинцев не раздобыл. Купцы оказались теми еще разбойниками и пообещали укоротить в нескольких местах, а мне целое свое состояние нравится.

– Но за обещания же не наказывают!

– За обещания не знаю, а вот за ту сумму денег, которую мне авансом заплатили, точно зарезать могут.

– А если вернуть деньги?– Маша наивно похлопала ресничками.

– Да я изначально как-то не рассчитывал на возврат.

– То есть денег уже нет?

– Денег нет, я есть. Пока целый. – Лицо Матвея передернулось.

– Что ты так испугался Мотя? – удивилась Маша. – Они же в Твери, купцы эти.

– В порту у меня есть знакомые. Так вот, сегодня один из них пришел ко мне на квартиру и рассказал, что видел троих здоровенных разбойников, которые интересовались человеком, похожим на меня. И назвали мое имя. А еще он сказал, что другой знакомый сказал, что знает этих громил, и они работают как раз на одного из тех купцов, которых я обвел вокруг пальца. А раз они нашли город, где я живу, то раньше или позже они и меня найдут.

– Дай подумать, любимый, – сказала Маша. – Знаю я одного влиятельного человека, который может помочь. Завтра первым делом к нему направлюсь.

– Ладно, утро вечера мудренее. Давай спать, родная.

2

Утром Матвей проснулся в одиночестве. Маша убежала на рассвете, она должна быть во дворце до того, как царевна откроет глазки.

О том, что Маша в услужении в царской семье с детства и, по сути, является не только служанкой, но и подружкой и доверенным лицом дочери царя, Мотя узнал по чистой случайности, через полгода их знакомства.

Произошло это в похожем номере, девушка собиралась уходить и не заметила, как из сумочки выпал конверт. И только на почте обнаружила пропажу. Сильно расстроилась и прибежала обратно в номер искать. В истерике Маша повторяла: «Она меня в Сибирь сошлет". Но конверт обнаружился под кроватью, и в порыве радости Маша раскрылась любимому.

Матвей в ответ тоже признался, что немного её обманывал и ни какой он не князь, а обычный канцелярский чиновник, сын дьяка из Саратова. Соврал. Как всегда, но от истины был недалек. Князем он точно не был.

Хотелось курить и выпить кофею. Да и время подошло для завтрака. Едва он об этом подумал, в дверь постучали. Матвей метнулся к стулу, на котором висел пиджак, и вытащил из кармана миниатюрный револьвер. Спрятал за спину и пошел открывать.

За дверью стоял коридорный с тележкой, на которой находился поднос с завтраком и утренние газеты.

Мотя распорядился поставить завтрак на стол, рядом положить газеты и, дав человеку чаевые, запер за ним дверь. Прислонился к стене спиной и глубоко выдохнул. Волноваться было не о чем. Хотя бы сегодня.

"Надо позавтракать, успокоиться, почитать прессу, вдруг, что в новостях?"– подумал вслух Матвей и принялся исполнять задуманное.

Завтрак ему принесли в "англицкой" манере. Две сосиски, пара подсушенных хлебцев, три полоски зажаренного бекона, яйцо всмятку, немного сливочного масла и чашка кофе. Чашка была большая.

Мотя поел без аппетита, налил кофе, закурил папиросу и принялся читать. Для начала он решил посмотреть "Вестник Петербурга".

Франция вчера подписала капитуляцию Австро-Венгрии и лишилась значительных территорий.

Профессор Легерсон изобрел способ записывать звук и обещает уже в 1875 году выпустить машину извлечения и записи звука. И кино озвучить. То есть через семь месяцев. Хотя, вот плут, не сказал, когда именно в начале или конце года.

В "Новостях столицы" обещали в сентябре гастроли балерины Изольды. Красивая. Таких женщин Мотя любил. Правда, такие женщины всегда Матвея обманывали. Наивным простаком он не был, но влюбчивость его частенько подводила.

Была у него в любовницах известная балерина. Все мужчины по ней страдали. Одна беда, муж этой балерины, генерал от кавалерии, больно ловко сабелькой махал и стрелял отменно. Поговаривают, ухажеров в саду имения генерал закопал немерено. Врут, наверное. Лично ему генерал никак не мешал. Это потом чуть ноги не отрубил, вместе с причинным местом. Но эту историю Мотя вспоминать не любил.

Сегодняшние проблемы были куда серьезнее. «Куда бежать?» – крутилось в голове Матвея. «Да и как?» – тут же следовала трагическая мысль. Деньги закончились и без Маши свою жизнь он уже не представлял. Бежать вместе с Машей? Вряд ли она согласится на такую авантюру.

В этих невеселых раздумьях время тянулось медленно. Мотя вышел на балкон, покурил, повглядывался в прохожих, шагавших по улице. Вроде ничего подозрительного.

Ровно в два раздался телефонный звонок. Мотя снял трубку и услышал голос Маши.

– Милый, я думаю, что решила твою проблему, – любимая сразу перешла к делу. – Ты меня хорошо слышишь?

– Да, хорошо, – громко ответил Матвей. Хотя телефон появился десять лет назад и был в каждом доме, качество связи оставляло желать лучшего. Ученые мужи обещали решить эту проблему в самом ближайшем будущем. Некоторые из них и вовсе утверждали, что еще лет через десять телефоны станут карманные. Наверное. Чему не поверишь в эпоху пара и электричества.

– Жду тебя к шести вечера в «Кафе Вольфа и Беранже»". Не опаздывай, любимый.

3

Мотя надел синий костюм тройку и кремовые штиблеты, повязал на шею пурпурный платок. На голову он водрузил лондонский котелок и взял в руки красивую трость из черного дерева. Трость имела потайной клинок. Владел им хозяин скверно, но уверенности оружие все равно придавало. В кармане пиджака лежал миниатюрный револьвер. Им Мотя пользовался лучше, то есть умел заряжать и стрелять. И иногда чистить.

До кафе он решил пройтись пешком, короткой дорогой, через заброшенный дом купца Трофимова. Дом без жильцов который год стоял, обнесенный прогнившим забором. В заборе сияли дыры, оставленные любителями срезать путь.

На улице Мотя оглянулся и, не заметив ничего подозрительного, зашагал в сторону от порта. Из тени соседнего дома появились три мужских силуэта и двинулись вслед за ним.

Когда Матвей перебрался через заборный проем, одна из теней метнулась за ним, две другие убыстрили шаг, переходя в бег.

Мотя обернулся и выставил вперед трость. Человек перед ним ловко выбил трость, а подбежавший второй с одного удара отправил Мотю в нокаут.

Через некоторое время Мотя пришел в себя. Он сидел на полу обветшалого дома, перед его носом сверкал нож.

– Ну что, гусь лапчатый, добегался?– спросил человек, слегка надавив ножом на нос Моти.– Где деньги, козел?

– Дяденьки, вы кто такие? Вы меня, верно, с кем-то спутали, меня часто путают. И Вы определитесь: гусь я или козел, а то от страха я не разберусь сам, – Матвей попытался отстраниться от ножа, но мешала стена.

– Сейчас, рожа воровская, нос тебе отрежу, сразу соображать начнешь, – человек надавил ножом сильнее.

– А это точно он, Матвей Воронцов? – спросил третий, судя по виду старший.

– Точно, – сказал второй. – Я его у нашего барина видел. Запомнил. Отрежь ему нос, чтобы не врал.

Всё дальнейшее показалось Моте происходящим во сне.

Старший вдруг удивленно посмотрел на грудь, из которой торчало стальное жало, и рухнул замертво.

Второй с криком «Эй, ты кто?» прыгнул вперед и тут же получил нож в горло.

Мотя вывернулся из-под сидевшего в его ногах разбойника, вытащил револьвер из кармана и выстрелил.

Из головы разбойника фонтаном брызнула кровь.

– Я его застрелил, – крикнул Мотя.

– Нет, придурок. Это я его застрелил. А ты чуть было не отправился на тот свет.

Перед ним стоял огромный детина лет тридцати. В одной руке он держал пистолет, а в другой окровавленный клинок из Мотиной трости.

– Хороший клинок, – сказал мужчина. – Такими вещами не разбрасываются. Я – Ярик. Вставай, приятель, твои друзья заждались тебя.

– Хороший, – сказал Мотя. – Итальянская работа. А кто у меня друзья?

– Скоро узнаешь. Поторопись.

– У меня, видите ли, свидание с подружкой, – произнес Мотя.

Ярик навел на него пистолет.

– Я понял, – сказал Мотя. – Подружка подождет.

Как ни странно, Ярик привел его в кафе «Вольфа и Беранже»".

В приватном кабинете за большим круглым столом сидела молодая дама в шикарном голубом платье. Лицо дамы прикрывала вуаль. Рядом с дамой стоял старикашка, похожий на суслика.

Мотя замер, не зная, что сказать.

– Ну, что, Матвей Воронцов, – сказала дама. – Решил Ярик твою беду?

– Да. Спасибо огромное, Ваша Светлость! – до Матвея наконец дошло, кто перед ним. – По гроб жизни Вам обязан!

– Ну, и славно, – сказала царевна. – У меня есть для тебя поручение.

– Что пожелаете?– В голосе Моти прозвучала неподдельную готовность.

– Ты слышал про птицу Феникс? – спросила царевна.

– Это которая в Ботаническом саду живет? – уточнил Матвей.

– Нет, она живет не в Ботаническом саду, – улыбнулась царевна. – Шутник ты, право слово, Матвей Воронцов.

– А где она живет? – спросил Мотя.

– А вот точно не знаю, – сказала царевна. – Говорят, в стране Лукоморье, за семью морями, за девятью горами. Может там, а может и в другом месте. Вот ты и выяснишь.

– Так, – сказал Матвей. – Это Вы про сказочную птицу Феникс. Я верно понимаю?

– Сказка ложь, да в ней намек, – жестко сказала царевна. – Найдешь птичку, доставишь мне волшебное перо.

– Ну, я не знаю, как в сказку попасть, – протянул Матвей.

– Узнаешь, – сказал старикашка. – Или ты думаешь, что у обманутых тобой купцов всего три приспешника?

– Я понял, – сказал Мотя. – Средства потребуются, и немалые.

– Будут тебе средства, – царевна встала. – С Моисеем Абрамовичем согласуешь. Удачи, дружочек! Очень надеюсь тебя снова увидеть!

С этими словами царевна покинула кабинет.

– Садись, поц, – сказал Моисей Абрамович. – Бумаги подписывать будем.

– Кровью? – спросил Мотя.

– Зачем же кровью, – удивился старикашка. – В девятнадцатом веке живем. Чернилами.

На столе как по волшебству появилась чернильная ручка с золотым пером и три стопки бумаг.

– Можешь не читать, – сказал Моисей Абрамович. – Первая стопка: твое подробное чистосердечное признание, как ты обманул купцов с кавказскими жеребцами. Вторая – ведомость о расходовании средств на путешествие. Третья: опять же твое чистосердечное признание, что эту сумму ты украл у соблазненной тобой вдовы генерала Панина. Все в одном экземпляре, будет храниться у меня до возвращения.

– А если не вернусь, может, тогда и не подписывать, – сказал Мотя.

– Подписывай, – Ярик положил Моте на плечо пудовый кулак. – Нам с тобой, приятель, в дорогу собираться пора.

Матвей взял ручку, повертел её в руке. "О, Parker! Золотое перо! Стоит бешенных денег! Жаль, очень жаль, что не моя безделица" – с сожалением вздохнул Мотя.

– Как много подписывать- еще раз вздохнул он.– Так и до конца похода не управлюсь…