Ведьма и охотник (СИ) [Vastise] (fb2) читать онлайн

========== Белая тень ==========

Охота. Слово, которое текло по его венам с рождения. Убийство. Действие, которому учили с первых шагов. Боль. Чувство, которое бесконечным потоком разрывало сердце много лун. Мужчина смотрел, как очередную ведьму предают огню. Слушал, как её лёгкие разрываются от крика. Ощущал, как горит и трескается обугленная плоть. Их осталось не так много, и за голову каждой платили столько золота, что хватало на пять-шесть месяцев беспутной жизни. Но у Малфоя был свой мотив. Личный. То, что проклятые твари сделали с его семьей, нельзя простить.

Нельзя забыть. И с каждой новой колдуньей он надеялся, что прожирающая кости чёрная дыра наконец перестанет разрастаться по рёбрам. Безнадежно. Слава безжалостного убийцы, чистокровного тёмного дроу, бежала впереди его лошади, вызывая ужас и страх. Наёмник. Пилигрим. Охотник на ведьм.

Лучший в мастерстве выслеживать ночных странниц и вырезать их черные сердца из полусгнившей груди. Меч, нож, серп. Любое оружие было подвластно шершавым ладоням, но больше всего Малфой любил стрелы. Острое зрение, что досталось ему от отца, и ледяное спокойствие, унаследованное от матери, безупречно выполняли свою работу, стоило взять в руки резной лук.

Серебряные наконечники, выкованные в Туманных лесах, отравляли ведьминскую суть, не позволяя колдовать. Туника из кожи дракона с окропленными кровью вейлы железными вставками, бесконечное количество ремней и портупеи, жесткие латы и меховая мантия из белого гураля, огромного медведя на краях Ледяной пустоши. Все служило единственной цели — истреблять одну за одной поганых тварей, в которых не было ни капли сострадания, ни капли человечности. Хотя о последнем он сам мало что знал.

— Охотник, — окликнул его бейлиф. Кажется, его звали Рональд. — Наша деревня долго страдала от водяной ведьмы. Она почти высушила реку, но ты смог убить ее. Вот твоя награда.

Уизли. Да, именно. Драко вспомнил. Рыжий мужчина прижимал к груди светловолосую девочку, как две капли воды похожую на свою мать, а другой рукой протягивал увесистый мешок, полный золотых монет. Ему было страшно, и Малфой не винил его за это. Любой отец переживал бы также.

— Останьтесь у нас. Я приготовлю комнату и горячую ванну, — Луна забрала у мужа дочь. Ей было сложно ходить с огромным животом, но женщина справлялась и успевала сделать по хозяйству все необходимое.

— Не думаю, что ваши соседи будут счастливы, если я задержусь, — хмыкнул Драко, кивая в сторону до смерти перепуганных людей.

— Не обижайся, охотник. Они не понимают таких, как ты, поэтому боятся, — Уизли подошёл ближе. — Будь нашим гостем. Тебе нужно отдохнуть.

Несмотря на почёт и привилегии его профессии, страх, волочащийся по глубоким следам, оставался неизменным. Деревни: одна за другой нуждались в помощи, чьи жители вначале глядели на него как на спасение. А после… Так же, как на пойманную им ведьму. С ужасом. Только не Луна. Она едва ли понимала, кто стоит перед ней.

— Я настаиваю. Вы же не хотите, чтобы я разнервничалась и родила раньше времени, — голубые глаза озорно сверкнули.

— Хмм, — хмыкнул Малфой.

Женщины. Самые опасные создания, способные своими уловками заставить даже дьявола плясать под их дудку. Вот и заботливый супруг поддался на провокацию и обеспокоено смотрел на блондинку.

— Приготовь ванну. Мы с охотником пока пропустим две-три пинты в таверне и отведаем жаренного кабана.

Отличная идея. Ноги гудели после утомительной погони, а плечи изнывали от тяжести мокрых насквозь лат. Деревня Брондебрук славилась отличным элем, который местные жители изготавливали по старинному рецепту. Горный хмель с примесью шафрана отдавал цветочным ароматом, оставляя горькое послевкусие.

Желудок довольно заурчал от подобной мысли. Он с утра ничего не ел, кроме черствого хлеба.

— Я угощаю. Заодно и познакомлю с моим побратимом. У него есть для тебя работка.

Рональд победил, и Малфой направился вслед за ним в захудалое заведение под названием «Простреленная утка». Внутри собирался всякий сброд, желающий набить свои животы и найти немного продажного женского тепла. Стоило охотнику войти, как люди притихли и зашептались. Как всегда.

— Изольда, принеси-ка нам эля и кусок мяса пожирней, — громко сказал Уизли.

Никто не смел перечить местному бейлифу, и женщина, озарив новых гостей подобием улыбки, побежала исполнять свои обязанности.

— Что за работа? — Драко перешёл сразу к делу. Нужно двигаться дальше и не задерживаться.

Приближается зима, и ему необходимо запастись деньгами, чтобы привезти как можно больше припасов в цитадель. Его наставник, Северус Снейп, вырастивший и научивший всему, всегда ждал возвращения охотников с первым снегом. Кразран-Борвель. Дом Малфоя и пристанище для таких, как он. Потерянных детей, из которых создавались безжалостные убийцы. Дроу, чернокнижники, чародейки. Только не люди. Магия Северуса вызывала обострение всех чувств, превращая полукровок в безупречное оружие. А чистокровного Драко чары сделали практически непобедимым. Выносливость, слух, чутьё. Безудержная мощь и скорость, граничившая с высшими силами. Да, Малфоя стоило бояться.

— Выпей сначала. Поешь. Я знаю, ты мчишься убивать Серну и многоголовую Брусту, не зная страха, но поверь мне, охотник, они ничто по сравнению с разгневанной беременной женщиной, — усмехнулся Рональд.

— Хмм, — только и выдавил из себя Драко.

— Пошевеливайся, Изольда. У нас желудки уже наружу выворачиваются.

— Да, господин, — женщина положила на стол дымящееся мясо. — Сегодня много посетителей. Все празднуют убийство водяной ведьмы.

Она скользнула взглядом по острому лицу сосредоточенного мужчины.

— Если ваш гость желает поразвлечься, то моя лучшая девочка, Лаванда, может…

— Не интересно, — отрезал Малфой.

— Оставь нас, — стрельнул в неё глазами Уизли.

Поджав губы, хозяйка таверны удалилась к другим столикам.

— Не обижайся. Она всего лишь делает свою работу.

Драко смотрел прямо на рыжеволосую девушку, которая метала ножи в набитый соломой мешок. Ни одного промаха. Её движения были плавными и изящными, но тем не менее убийственно смертноносными. Человек.

— Понравилась? Это моя сестра, Джинни, — Рональд выпил пол-пинты залпом. — С ее мужем я тебя хочу познакомить.

Бейлиф свистнул, и стоящий недалеко от мишени темноволосый мужчина направился к их столу. Чёрная татуировка перекрывала половину шеи. Драконоборец. На ребре его ладони виднелись три выбитых на коже зуба. Значит, он убил не меньше трёх. Но судя по шраму на лбу и блеску в зелёных глазах, точно больше десяти.

— Гарри, присаживайся. Рад, что вы с Джинни приехали.

— Она мне весь мозг вытравила, что должна увидеть Луну и помочь с родами, — бросил волшебник.

Казалось, будто собственная жена раздражает его. Не новость. Малфой заметил несколько едва затянувшихся ран на предплечье.

— Эй, красотка, ты так хорошо метаешь ножи. Может, пора заняться настоящим длинным кинжалом, — пьяный завсегдатай загоготал и замахнулся для увесистого шлепка по заднице.

Зелёные глаза загорелись диким огнём. Драконоборец выбросил руку вперёд, и склянка разбилась об ноги забулдыги. По всему его телу стали появляться огромные волдыри, а кожа запенилась от отравляющего яда.

Он завалился на пол и начал задыхаться. Корчась в судорогах и адских криках, пьяница молил о пощаде.

— Гарри, он просто перебрал… — начал было Уизли.

— Никто не смеет прикасаться к моей женщине, — бросил в ответ мужчина.

— Она бы отрезала ему кисть быстрее, чем его ладонь смогла бы доделать начатое. Прекрати, — Рональд настаивал. — Сейчас же.

— Если бы там стояла Луна, вряд ли бы ты был такой же спокойный.

— Джинни — моя сестра, не забывайся. Но за последний год мы все очень сильно устали копать могилы.

Драконоборец закатил глаза и кивнул Джиневре, которая вылила какую-то жидкость прямо на лицо пьяницы, и крик мгновенно прекратился. Драко ошибся. Между этими двумя явно было взаимопонимание.

— Так ты охотник? Знаменитая Белая тень? Я — Поттер, — он выпил целую пинту эля.

— Малфой.

— Есть работка. Нужно убить лесную ведьму.

— Их не осталось. Северус убил последнюю много лет назад, — серые глаза полыхнули.

— Ну раз так, — Гарри помахал Изольде, чтобы та принесла ещё. — Тогда скажи мне, охотник, какая тварь способна разорвать на куски семеро воинов?

— Таких много, — Малфой не верил, что драконоборец способен отличить полудницу от водяного, не говоря уже о лесной ведьме.

— И как много из них вырезают печень и зажигают огонь Мефитрена?

Нет. Невозможно. Всепожирающий огонь Мефитрена был самым сильным проклятием. Он проникал в кости жертвы, ломая их изнутри. Заставлял вырывать собственные кишки и наматывать их на кулак. Одно единственное создание способно на это.

— Вот что я нашёл на месте преступления, — Гарри вытащил из кармана луноликие цветы. Не засушенные, не увядшие. Словно только что срезанные. И отвратительного зелёного цвета. — Ты ведь знаешь, что это значит.

Они могли вырасти только там, где колдовала лесная ведьма. Сомнений быть не могло. Ни одного.

— Моя жена останется с вами, Рональд. На рассвете я возвращаюсь в Гронгвиль. Плачу столько золота, сколь ты весишь, охотник. Только принеси мне голову этой твари.

— Договорились, — бросил Малфой.

Даже если бы драконоборец не заплатил ни галлеона, Драко бы помчался в чёртово место со всех ног. Искупаться в её крови и выдрать длинные когти. Один за другим. За его семью, которую уничтожили лесные.

Продолжать сидеть за столом и смотреть на дурацкие пляски совсем не хотелось. Мысли были очень далеко. Тело рвалось в бой. Плевать на усталость и разодранное в клочья плечо, саднившее под кожаными латами. Не мешало бы сделать припарки из бадьяна. И заехать по дороге к знахарке, чтобы приготовить необходимые зелья для поимки… Возможно, она — именно та, кого так долго искал Драко. Та самая.

Поттер, договорившись с охотником, переключил внимание на свою жену. Уизли общался с местными. А Малфой направился в приготовленную комнату, где его уже ждала деревянная ванна, наполненная горячей водой.

Мужчина стянул мокрую одежду и бросил в угол. С ней он разберётся потом. Нывшие мышцы почти умоляли расслабиться. С плеча капала кровь на пол. Зараза. Рана оказалась хуже, чем он думал.

Погрузившись с головой в воду, Драко услышал скрип двери, шумно вынырнул и, выхватив из лежащих рядом ножен кинжал, приготовился атаковать.

— Эй, тише, наёмник. Не хочу умирать такой скучной смертью, — темноволосая девушка подняла руки вверх.

— Кто ты?

— Я — Пэнси. Пэнси Паркинсон… — она вошла и заперла за собой дверь.

— Что тебе нужно?

— Ты всегда так учтив с женщинами, которые пришли подлечить твои раны, или такая честь досталась только мне? — усмешка на красных губах.

— Чародейка, — сразу же сообразил Драко. Человек бы не смог понять. Не заметил бы. Не догадался.

— Умный охотник. Так что? Отрежешь мне голову или позволишь вытянуть болотную отраву из плеча?

Чёрные глаза блестели в мерцающем свете свечей. Она соблазнительно улыбнулась, вероятно, предвкушая достойную оплату своих услуг. Чародеек интересовали только две вещи: магия и деньги.

— Сколько?

— Ты немногословен, Белая тень. Даже лучше. Терпеть не могу поддерживать дурацкие беседы, — Паркинсон разложила склянки и травы.

— Хмм. Я задал тебе вопрос.

— Уже оплачено. Поблагодаришь Уизли позже. Даже не знаю, из страха они меня сюда прислали или уважения?

— Прислали?

— Я заметила, как ты клонишься в сторону. И от тебя воняет болотом за километр. Пришлось сказать Поттеру, что его новый друг не в форме, — девушка размельчала в ступке бадьян.

— Чародейка общается с драконоборцем? Помотала тебя жизнь, — фыркнул охотник.

— Общается? Мы не общаемся. Так, пару раз потрахались, пока он не сбежал с рыжулей, — Пэнси подошла и резко приложила ледяную тряпку к ране.

От неожиданности Драко поморщился и дёрнулся.

— Не притворяйся, — она вылила содержимое какой-то склянки на зазубренные рваные края. — Разве дроу не могут вылечить себя сами? Говорят, вы бессмертны и можете самоисцеляться.

— Мне нет дела до деревенских сплетен.

— А ещё говорят вы выносливые… — Пэнси приблизилась к его уху. — Очень выносливые.

— Могу показать насколько, — протянул Малфой, повернувшись в ее сторону.

— О, нет. Хватит с меня чокнутых мужчин с татуировками. Закончу здесь дела и поеду на Восток. Выйду замуж за местного трактирщика и буду подливать всем посетителям любовного зелья в суп, — засмеялась чародейка. — Готово. Завтра будешь как новенький.

— Спасибо, — охотник бросил взгляд на плечо. Раны как будто и не было.

— Дам тебе один совет. Бесплатно в этот раз, — ухмыльнулась Пэнси. — Если хочешь убить лесную ведьму, то навести знахарку Гринграсс. Лучших зелий не сыщешь. Заодно и привет от меня передашь. Поттер не особо хочет меня брать с собой из-за ревнивой женушки, так что…

— Ещё одна твоя подружка?

— Можно и так сказать. Она пробила мне легкое, когда я назвала её полукровкой, а так милейшее создание, — Паркинсон собирала снадобья. — Но в окрестностях лучше неё нет никого.

— Буду знать, — кивнул Драко.

Девушка лишь улыбнулась и вышла из комнаты. Нужно поспать. Слишком важная цель, и у него не будет второго шанса.

***

Дождливое утро наводило ещё больший мрак на деревню. Драко застегивал кожаные ремни, прикрепляя серебряные ножи и необходимые зелья. Всевозможного осталась последняя склянка. Зараза. Надо остановиться у этой Гринграсс и купить ещё. Сварить сам он уже не успевал. Стрелы блестели в углу. Восемь рун на каждой, чтобы убить любую ведьму. В том числе и лесную. Тело успело восстановиться, и полузажившие раны окончательно затянулись.

Мраколесья были в трёх днях пути отсюда, если ехать налегке. Малфой взглянул в окно. Похоже, что Поттер решил тащить с собой не только повозку с припасами, но и чародейку. Та гладила лошадь и что-то нашептывала. Странные создания. Только её не хватало.

Мужчина завязал последний узел и спустился вниз. Джинни едва сдерживала недовольство. Ей явно не нравилось решение мужа взять с собой Паркинсон, но пойти против него она не могла. Так же как и промолчать.

— Может стоит ещё какую-нибудь шлюху с вами отправить, чтобы и охотнику было чем заняться? — зло прошипела рыжеволосая девушка.

— То есть ты поедешь с нами? — очерченными красными губами Пэнс выговаривала каждую букву, наслаждаясь злостью миссис Поттер.

— Я сломаю твою шею. Сейчас.

— Ты разве что ноготок сломать сможешь, принцесса.

— Прекратите обе. Немедленно, — бросил в их сторону Гарри. — Паркинсон, ты связана со мной договором, поэтому держи рот на замке. Я тебе не за это плачу.

Джинни победоносно улыбнулась.

— Джиневра, хватит подвергать мои решения сомнению. Ты остаёшься здесь. Без единого звука, — он приложил палец к её губам. — Ни одного слова. Понятно?

Девушка лишь кивнула, недовольная ухмыляющимся лицом Паркинсон.

Малфой забросил в повозку оружие и свистнул. Где-то вдалеке заржала лошадь и послышался стук копыт. Соловой конь с белой как снег гривой поскакал к зовущему хозяину.

— Клюква, спокойней, — шершавая рука погладила животное. — Всё хорошо.

— Девушку бы себе нашел, — фыркнула чародейка.

Драко не обращал никакого внимания на язвительные фразы. Он был слишком сильно погружён в собственные мысли, пытаясь придумать идеальный план. Главное — загнать тварь в ловушку из иволги и ритуального круга. Только вот лесные чувствуют запах опасного для них растения за милю. Придётся перебить кровью. Сделать приманку и накачать ведьму зельями, чтобы не смогла колдовать.

— Охотник, — Рональд окликнул мужчину. — Возьми это. Карта Мраколесья.

Малфой выгнул бровь, глядя на пергамент. Разве он не знает, что дроу определяют путь по звёздам?

— Она тебе пригодится. Точно тебе говорю, — он словно прочитал его мысли. — Там живёт много нечисти. И не только.

— Думаешь, найдётся хоть кто-то, кому Малфой не сможет проткнуть голову серебряной стрелой? — драконоборец уже сидел на лошади. — Сомневаюсь.

— Почему вы не трансгрессируете? — Полумна предпочитала чары в любом деле.

— Потому что лесная ведьма может почуять следы магии перемещения. И подготовиться, — ответил Рон.

— Ну да. Чародейку с дроу и волшебником она точно не заметит, — вставила пять сиклей Джинни.

— Для этого я принёс карту. Чтобы они поехали разными путями, — Уизли бросил угрожающий взгляд на сестру.

— Встретимся у Болотного луга. Через полтора дня. — Гарри кивнул жене, прощаясь.

Она склонила голову в ответ, пытаясь сохранить самообладание. Он мог и не вернуться.

Драко взял карту и спрятал в кожаной сумке. Скорее из подобия вежливости, чем необходимости. Прощаться было не в его характере. Люди приходили и уходили, а дроу жили вечно.

Пришпорив лошадь, охотник пустился в путь. Клюква мчалась быстрее ветра, чувствуя напряжение хозяина. Его злость выжигала внутри огромную дыру. Перед глазами возник образ Нарциссы, срезающей свежие розы. И образ Люциуса, сидящего за огромным столом в библиотеке. Малфою было всего шесть, когда лесная ведьма убила их. Прошло четырнадцать лет. Ничего для бессмертных, как один день. Но он помнил, словно лишь вчера увидел стеклянные глаза матери, окровавленное тело отца и пожар, сжёгший дотла мэнор. Остались только обугленные камни, как воспоминание о той ночи. Если бы не Северус… То Драко бы погиб в страшном огне. Снейп заменил ему семью, излечив тело, но не смог излечить душу, которую проедало жгучее желание отомстить. Любой ценой.

Малфой почувствовал, как Клюква сбавила скорость. В своих мрачных мыслях он не заметил, как стемнело. Нужно передохнуть. Развести костёр и поесть. Лошадь устала, а ему нужно беречь силы для схватки с опасным противником.

Они остановились у какой-то неприметной поляны, которая идеально подходила для ночлега. Драко сбросил с седла запасы и несколько полотен ткани. Подготовка места не заняла много времени. Пол-жизни в пути, странствуя в поисках той самой твари, научили его выживать в любых условиях.

Поймав несколько диких кролей, мужчина принялся снимать с них шкуру. В воздухе повис запах крови, смешанный с ароматом горящего дерева. Лошадь медленно жевала поблекшую траву, отдаляясь в глубь леса. Было тихо. Подозрительно тихо.

Малфой бросил тушки в котелок и щелчком пальцев поджёг хворост. Дроу не пользовались палочками, магия текла по их венам и не нуждалась в проводнике. Заострённые уши отреагировали на треск. В чаще деревьев кто-то прятался. Зараза.

Драко спокойно вытащил меч и принюхался. Жутко воняло мокрой псиной и объедками.

— Забини, тебя не учили, что подкрадываться к тёмным не самая лучшая затея?

— Клянусь Мерлином, когда-нибудь у меня получится, — из мрака вышел огромный чёрный волк, медленно превращаясь в человека. — Я бегу за тобой с той самой минуты, как ты пересёк реку Андратор.

— Зачем? — Драко спрятал кинжал.

— Это наши границы. И далеко не все охотники здесь желанные гости, — Забини сел рядом и вдохнул дым, идущий из котелка. — Божественный аромат…

— Морду убери от еды, — кратко бросил мужчина.

— Твоё появление вызвало переполох в стае. Что тебе нужно? И ещё… Что за ужасный запах? Несёт какой-то надушенной жабой… Мерзость. Ты связался с чародейкой? Отвратительно.

Забини воротил нос от Малфоя, который даже не шелохнулся. Они знали друг друга слишком давно, чтобы притворяться или ходить вокруг да около. Драко лично вытащил из плена водяного его волчицу, вернув оборотню самое ценное, что у него было.

— Я направляюсь в Гронгвиль. Утром меня уже здесь не будет.

— В Гронгвиль? Деревню возле Мраколесья? Там же нечисти на всю Англию хватит. Сам ты не справишься…

— Я ищу определённую нечисть. И с ней я должен справиться. Сам, — проговорил охотник, протягивая Блейзу миску с похлёбкой.

— Неужели ты нашёл Её? — чёрные глаза округлились.

— Убили семерых волшебников. Печень вырезали, и зажегся Мефитрен. На месте преступления выросли зелёные луноликие цветы. Это она.

— Во имя полной луны, — присвистнул оборотень. — Я не видел призрачный огонь лет сто.

Драко ничего не ответил. Волк продолжил что-то рассказывать, вышкребая из миски остатки еды. Возможно, стоило послушать, ведь Малфой не мог похвастаться большим количеством друзей, а Забини определённо можно было назвать другом. Только вот мысли охотника были только об одном. Как он вскроет фамильным ножом горло ведьме, а после будет смотреть, не отрываясь, как сгорит её проклятая плоть, лопаясь от жара.

— Местные поговаривают, что в тех краях и правда живёт странная женщина. Возможно, людям померещилось, а на отшельницу повесили всех собак.

— Ты о чём?

— Гермиона Грейнджер. Так её зовут. Дочь кузнеца, ушедшая в рощу после смерти отца. Зарабатывает на жизнь тем, что продаёт аконит, который растёт у Драконьих гор. Говорят, там живет ужас пострашнее лесной ведьмы, — Блейз нахмурился. — Никто не осмеливается туда ходить.

— Что за ужас? — Драко был как всегда немногословен.

— Не могу сказать. Я практически уверен, что девчонка сама распускает слухи, чтобы жить подальше от местных драконоборцев и подороже втюхивать им аконит.

— Ты видел её?

— Мы не пересекаем Ущелье слёз. Ты ведь знаешь правила.

Малфой знал. У каждого была своя земля, и все народы держались установленного порядка, стараясь не проливать кровь зря. Все, кроме дроу, которые почти исчезли, медленно становясь древней легендой.

— Рад был тебя видеть. Стая проведёт тебя до ущелья, но после… Удачи тебе, брат, — Блейз понял, что Драко должен побыть один.

— Астория в порядке? — дроу не нуждались в защите, хотя сопровождение никогда не бывает лишним.

— Едва справляется с Корнуэлом и Кесседи. Необыкновенно задиристые щенки, постоянно влезающие в неприятности.

— Не можешь приструнить собственных детей? — хмыкнул Малфой. — Как же ты управляешь стаей?

— Могу показать. Один маленький укус, и ты станешь частью большой мохнатой семьи — Забини начал превращаться.

— Перережу твою глотку раньше, чем ты откроешь пасть, — усмехнулся мужчина. — Возможно, это наша последняя встреча, Блейз.

В чёрных глазах огромного зверя мелькнуло недоверие. Да, лесные ведьмы были крайне опасны, но и Белая тень не уступал им ни капли в смертносности. Сколько нечисти погибло от его стрел? Сколько волшебников выжило благодаря его лезвию? Не сосчитать.

Оборотень громко завыл, давая знать остальным волкам, что охотник не несёт угрозы. По всему лесу расползались эхо и рёв остальных членов стаи.

Забини бросил пронзительный взгляд на дроу, который заливал водой огонь. Возможно, он прав. Возможно, Малфой не переживёт этой встречи. Так же, как и Грейнджер.

========== Чёрный силуэт ==========

Дафна отсыпала в мерные колбы точное количество порошка голубой мальвы, которую она с таким трудом добыла среди острых камней Драконьего кряжа. Найти цветы было ещё полбеды, а вот правильно срезать, высушить и дать напитаться лунным светом в нужной фазе занимало слишком много времени и отнимало слишком много сил. И поэтому знахарка отмеряла унцию так скрупулёзно, чтобы бесплатно никому не досталось даже одного грана.

Когда сестра сбежала с оборотнем, а мать пропала где-то в Ущелье слёз, на Гринграсс-старшую легли все заботы о семейной лавке, нескольких лошадях и обветшалом доме, которому давно пора заменить крышу и не только. Надо бы бросить всё это к матери монстров. Уехать куда-нибудь. Заняться чем-то действительно стоящим. Только вот чем? Колдовала волшебница весьма и весьма посредственно, летать вовсе не умела, а за пределами родной деревни любой проходимец мог запросто изнасиловать её или ограбить. Поэтому Дафна проведёт остаток своей чёртовой жизни в этом гнилом, забытым Морганой месте.

Дурацкие светлые волосы лезли в глаза. Как бы мать туго не заплетала косы, буйные пряди всё равно выбивались, заставляя девушку постоянно сдувать их или поправлять. Только вот отрезать рука совсем не поднималась. О своём отце Гринграсс почти ничего не знала. Материнская злость на проклятого маггла, который бросил её, как только узнал о беременности, не знала границ. И затмевала все доводы разума рассказать дочери хоть что-нибудь о нём.

Голубоглазый с платиновыми волосами и чёрным, как горный уголь, сердцем. Волшебница охотно верила, что мужчина сбежал из их дома. Долго жить под одной крышей со сварливой крикливой брюзгой, какой была мать, не смог бы даже святой.

Потом она встретила Абсалона. Их роман продлился несколько дольше, и Астории в каком-то смысле даже повезло. У неё была полноценная семья, где хотя бы один из родителей любил девочку. Не то, чтобы отчим плохо относился к Дафне. Он покупал ей платья, ленты и даже карамельные яблоки, но свою родную дочь мужчина просто боготворил. Идиллия закончилась, когда выяснилось, что новый муж матери — оборотень.

Абсалон тщательно скрывал маленький секрет, но когда в девять лет на девятое полнолуние Тори обратилась, пришлось признаться. Больше его никто не видел. Гринграсс знала наверняка, кто убил отчима, вскрыв волчье горло. Жестокая женщина, кричавшая на весь дом об обмане, предательстве и несчастной судьбе.

А после того, как Астория в день весеннего равноденствия сбежала с Блейзом… Мать ушла в Ущелье слёз и больше не вернулась, оставив Дафну один на один с долгами, проблемами и полуразваливающейся травяной лавкой. В двери которой кто-то сейчас усердно стучал.

— Кого там дракон занёс в такой час? — пробубнила недовольная знахарка.

— Дафни, мой лунный цветочек, открывай. Я так соскучилась, — раздался сладко-приторный голос.

Чародейка. Гринграсс прикрыла глаза, вспоминая, как закончилась их последняя встреча. Тогда она словно с цепи сорвалась, впервые в жизни перебрав тёмного эля, и проткнула ножом бок Паркинсон. А та так звонко засмеялась, будто из её ребёр не торчало лезвие. Странные создания. Божественно красивые и удивительные, как сама магия.

— Милаааяяя, я знаю, ты там, — Пэнси продолжала колотить в дверь. — Я промерзла как низзл.

Дафна рывком отворила тяжёлую дверь. В красном плаще с расшитыми рукавами перед ней стояла чародейка, широко улыбаясь. За ее спиной мрачно смотрел куда-то в сторону темноволосый волшебник с отметинами драконоборца. Паркинсон провела языком по белоснежным зубам, а в темных глазах блеснул опасный огонёк. Гринграсс моментально вспыхнула, едва подавляя накатывающую волну.

— Не хочу тут стоять весь день, душа моя. Можно войти?

Дафна сделала шаг назад, пропуская незваных гостей. Пэнси впорхнула в лавку, и словно хозяйка подошла к огромному старому шкафу с сушенными травами. Девушка принюхалась и через секунду сморщила нос.

— Святая матерь монстров, неужели Блейз не боится приходить сюда после того, как испортил жизнь твоей сестре?

— Он теперь моя семья, Паркинсон. Не стоит так отзываться об отце моих племянников, — холодно проговорила знахарка.

— Оу, — чародейка изящным движением стряхнула невидимую пылинку с плеча Гринграсс. — Милые щеночки. Я почти тронута.

— Зачем ты пришла?

— Явно не затем, чтобы ты снова поковырялась в моем боку, — ее смех отскакивал от деревянных стен. — Ах да…

Пэнси сделала несколько шагов к мрачному мужчине, стоявшему у стола со склянками.

— Позволь представить, милая, это Гарри Джеймс Поттер. Ловит драконов, колдует, любит рыжих бестий… Что еще?

— Паркинсон, — предостерегающе прошипел волшебник.

— Ладно, ладно… — чародейка сменила игривый тон и продолжила с серьезным лицом. — Нам нужна помощь, Дафни.

— И какая же?

— Недалеко от Гронгвиля завелась одна тварь, от которой эрл Поттер хочет избавиться и нанял для этого, представь себе, Белую тень.

В голубых глазах скользнул страх. Дроу. Опасный и безжалостный. О его силе барды слагали легенды, скорости завидовала сама молния, а боевые навыки были безупречны. Наемники с севера, покупающие у Дафны бересту, поговаривали, что Белая тень родился от дьявола.

— Он скоро явится. Я чувствую, как его сапоги уже ступили на землю Брикленда.

— Ты притащила в мой дом дроу? Совсем из ума выжила? — Гринграсс попятилась. — Ты знаешь, что о нем говорят?

— И что же обо мне говорят? — из-за двери раздался твёрдый голос.

Знахарка схватилась за край стола. Только этого не хватало. Страх охватил всё тело. Если слухи хоть наполовину верны, то охотник отрубит ей голову. Полукровка, рождённая от маггла. Вечное клеймо.

— Он не причинит тебе вреда. Клянусь, — Поттер заметил, как побледнела девушка. — Как только мы получим необходимые зелья, отдохнём и поедим, то покинем твою деревню.

— Меня не волнует деревня. Я переживаю за собственную жизнь.

— Драко просто душка, а люди болтают ерунду, — беспечно махнула рукой Паркинсон. — А Гарри щедро заплатит за твою неоценимую помощь. Сможешь починить крышу и запастись на зиму.

Дафна лихорадочно думала. Никто в здравом уме не пустит на ночлег такого охотника. За ним тянулся кровавый след, от которого не отмыться. Только крайняя нужда вынуждала волшебников искать помощи у опасных наёмников вроде него. И только глубокое отчаяние могло заставить Поттера нанять именно Белую тень.

— Я могу выжечь твою защиту вместе с лавкой дотла, но думаю, мы сможем договориться, — вновь раздался ледяной голос.

— Тридцать галлеонов за ночлег и еду. И тройную цену за травы и зелья, которые вы захотите купить, — прошептала Гринграсс, понимая, что лучше выхватить от этой сделки кусок побольше, ведь она не сможет выгнать таких сильных магических существ.

— Двадцать галлеонов и двойная цена, — проговорил Гарри, протягивая руку.

— Добро пожаловать в Брикленд, эрл Поттер.

Девушка выдохнула и открыла дверь. Малфой осмотрел её с головы до ног и вошёл в лавку. Острый слух позволил ему услышать каждое слово, произнесённое в этих стенах. Девчонка боялась его хуже огня Мефитрена. Драко и в лучшие свои дни выглядел сурово и устрашающе, а после путешествия под дождём светлые спутанные грязные волосы и запачканное лицо только усугубляли ситуацию.

— Как тебя зовут?

Охотник не обратил ни малейшего внимания на чародейку с драконоборцем, продолжая разглядывать знахарку.

— Дафна, господин, — она не поднимала головы. Не уважение, а лишь страх.

Драко покачал головой и коснулся пальцами подбородка Гринграсс, заставив её смотреть прямо на него.

— Всё, что ты слышала обо мне — правда.

— Мерлин, ты даже не знаешь, что она слышала, — фыркнула Паркинсон. — Люди всякое говорят…

— Я убиваю только чудовищ. Запомни это. Тебе не угрожает опасность.

Гринграсс не моргала, рассматривая острые черты его лица. Верить охотнику, да еще и Белой тени, не самая разумная идея.

— И еще… — Малфой слегка улыбнулся. — Астория просила передать тебе кое-что.

Он достал из кармана какой-то свёрток и развернул его. На ткани лежало несколько розоватых ягод.

— Это же драгонский крыжовник. Невероятно, — воскликнула знахарка. — Вы знаете мою сестру?

— Знаю её мужа.

— А я всё думаю, почему псиной начало вонять ещё сильнее, — недовольно пробормотала Пэнси.

— Это ведь были Вы… Спасли от водяного, — Гринграсс поняла, о какой помощи говорил Блейз, когда с Тори случилась беда. — Простите меня, господин, я не хотела…

— Рад, что нам удалось договориться, Дафна.

— Мой дом — Ваш дом, господин, — девушка в последний раз поклонилась и направилась в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. — Наверху несколько свободных комнат. Я подам ужин.

Драко кивнул и пошёл наверх, оставляя Поттера и Паркинсон наедине с Гринграсс. Ему хватило нескольких минут, чтобы заприметить нужные зелья и травы, поэтому сейчас важнее отдохнуть. Продумать все детали плана. И решить проблему с приманкой. Лесная почует его запах, стоит войти в её владения и успеет подготовиться. Попытка будет только одна. И неизвестно, какой особый дар у твари. Чарующему голосу и иллюзиям противостоять легко. Сложнее, если она управляет лесом. И максимально сложно, если ей подчиняются монстры.

Комната оказалась простой, со скрипящей постелью и дырой в потолке. Лучше, чем ожидал Малфой, и намного роскошнее промерзлой поляны в Волчьей роще. Он старался думать хоть о чем-то другом, кроме захлебывающейся в собственной крови ведьме. Оставаться хладнокровным, не позволяя сжигающей мести уничтожить все шансы на победу.

— Любуешься королевским убранством? — протянула Пэнси.

— Ищу уединения, — коротко ответил Драко.

— Дафна интересуется, что именно тебе нужно для поимки лесной. Она не уверена, что в её скромных запасах найдётся необходимое снадобье.

— Найдётся. Я увидел всё, что мне нужно.

— Знаменитые глаза дроу, которые замечают даже иглу в стоге сена, — Паркинсон повернулась, чтобы уйти. — Ужинаем через три четверти часа. Будь с Дафной милым, охотник. У неё доброе сердце, и это ей мешает жить.

Чародейка скрылась в темноте коридора. Пэнси — не человек, но и не чудовище. Стояла между двумя мирами, как и сам Малфой. Слишком многое знала, а потому позволяла себе колкие фразы в его адрес. Странные создания.

Драко бросил дорожные сумки на пол и стянул с себя плащ. Доспехам нужно дать насытиться магией и пропитать зельями защиты. Разложив боевую форму, мужчина нарисовал несколько рун и запустил колдовской узор. Одной ночи будет достаточно, чтобы каждая чешуйка, каждая нитка и каждый шов трещали от волшебных знаков.

Серые глаза заскользили по комнате. В углу валялся старый ковш. Идеально. Невербальным заклинанием Малфой увеличил его в размерах и наполнил водой. Быстро отмыв грязь со всего тела, мужчина надел привычную для дроу одежду. Плотную холщевую рубашку синего цвета с кожаными нарукавниками, жилетку с золотой строчкой по краям и штаны. Высокие сапоги, доходящие до колена, позволяли спрятать несколько кинжалов.

Традиционный венец рода, сделанный искуссными горными мастерами, легко лёг на светлые волосы. Знак величия и силы. Но для Драко… Память о родителях. И смерти.

Спустившись вниз, охотник без труда нашёл небольшую кухню, где Дафна разливала по тарелкам горячий суп. Поттер изучал карту и переговаривался с Пэнси о плане нападения.

— О, выглядишь как настоящий князь. Я уж думала, ты и спишь в своих латах, — не удержалась Паркинсон.

— Иногда, — сдержанно ответил Драко, не желая совершать обмен колкостями с чародейкой.

— Ты неуважительно относишься к господину, — недовольно проговорила Дафна.

— Мать всех монстров, он же не твой король, сколько можно лебезить, — фыркнула Пэнс.

— Он спас мою сестру, он охотник, и он…

— Да да, достоинств полный мешок. Уж не влюбилась ли ты часом, душа моя? Надеюсь, что нет, иначе это разобьёт мне сердце.

— Разве чародейки не меняют его на магические способности? — усмехнулся Гарри.

— Ха-ха-ха, как смешно, — наигранно обиделась Паркинсон. — Магические способности есть практически у всех, просто у некоторых чуть лучше.

Дафна отвела взгляд в сторону. Хоть замечание и не относилось к ней, было больно. Она даже крышу не могла восстановить, куда уж до заклинаний посерьёзней.

— Даф… Ты в порядке? — Пэнси заметила перемену в знахарке. — Я сказала не подумав…

— Всё в порядке. Тема очень интересная. С волшебниками мне все понятно: с магией рождаются и колдуют с помощью палочек. Как же это делают чародейки, дроу и ведьмы? Какая между вами разница?

Малфой молча ел суп, не вникая в суть разговора. Поттер смотрел на него ярко-зелёными глазами, будто вопрос Гринграсс предназначался именно ему. Паркинсон также выжидающе буравила охотника взглядом. Конечно, они знали минимум о его магии. И еще меньше о способностях ведьм. Что ж, что-то рассказать он мог.

— Волшебники — люди, остальные из списка — нет, — ответил Драко.

— Невероятно. Какая новая для нас информация, — буркнула Пэнси. — У тебя что, слова платные?

— Не зли его, — вновь осадил её Гарри, но продолжил смотреть на мужчину в ожидании большего.

— Чародейки рождаются в огне, принимая силу пламени, впитывая сжигающую энергию. Преимущественно колдуют собственным разумом, не нуждаясь в проводнике. Мы — единственные создания во всем мире, которые умеют создавать порталы из ничего, не привязывая чары к какому-то предмету. Слабы в регенерации, поэтому чаще используем защитные руны и тому подобное, — девушка спокойно объяснила свою природу, открывая карты. — Только женщины. Никаких мальчиков в команде.

— Но почему? — Дафна задала давно интересующий её вопрос.

— А почему вейлы всегда женщины? Возможно, потому что мужчины не смогли бы справиться с такой сильной магией, — засмеялась Пэнси. — Поэтому не бывает ведьмаков. Ни лесных, ни водяных, ни болотных.

— С детства мать меня запугивала рассказами о ведьмах. Что в них такого, что их так боятся?

— Для начала давайте послушаем, как колдуют дроу. Жуть, как интересно, — Паркинсон левитировала кружку эля перед Драко.

— Чародейки колдуют разумом. У дроу — сосредоточение энергии в сердце. Поэтому мы бессмертны, — проговорил Малфой, глядя на Дафну, которая жадно слушала каждое его слово. — Для хорошого колдовства нужно сохранять хладнокровность, чтобы эмоции не взяли вверх. Иначе начнётся выброс Первозданной магии.

— Как романтично, — практически пропела Пэнси.

— А ведьмы… — продолжил охотник. — Колдуют всем. Они могут изменять реальность, порабощать сознание, подчинять своей воле других. Их тела созданы убивать: в момент превращения в ипостась у них вырастают огромные когти, глаза становятся ярко-оранжевыми, а волосы стягивают горло врага словно верёвки. Разорвать несколько взрослых мужчин для ведьмы не составит большого труда, а непростительные заклятия от неё отскакивают, не причиняя ни малейшего вреда. Убить можно одним способом: проткнуть сердце серебряной стрелой или ножом, выкованными в Туманных лесах и окропленными ядом барбарисовых цветов.

— Поэтому все вешают барбарисовые венки на двери. Чтобы отпугнуть ведьму, — покачала головой Дафна. — То есть получается, что они — чудовища?

— Чудовища убивают от голода, ведьмы — ради забавы. Сама подумай, что хуже, — Малфой встал из-за стола и посмотрел на Гринграсс. — Спасибо за ужин.

Мужчина резко направился в свою комнату, не сказав больше ни слова.

— Именно ведьмы убили всю его семью. Нет ни малейшего шанса, что он оставит хоть одну из них в живых, — произнес Гарри. — Нужно хорошенько выспаться. Завтра нас ждёт переправа через перелесок, а после мост на Гронгвиль.

Обрывки фраз. Драко не хотел слушать ничего, что они обсуждали, но острый слух доносил фыркание Паркинсон и мрачные фразы Поттера. Охотник завалился на жёсткую постель и закрыл глаза. Осталось совсем немного, совсем чуть-чуть. Тревожные мысли не давали уснуть, но усталость накрыла его с головой, и Малфой провалился в беспокойный сон.

Кошмар. Ему снова виделся пожар и та проклятая ночь. Повторяющийся один и тот же ужас, только в этот раз что-то было иначе. На него смотрели огромные глаза, полные страха и отчаяния. Драко не мог вспомнить, откуда он знает, кому они могли принадлежать. Будто стертое до костей воспоминание пыталось достучаться до его мутного сознания.

Если бы у меня была сотня жизней, я бы отдала их все за твою одну.

Малфой резко проснулся и сел на кровать. Солнце уже почти встало. Из головы никак не уходил странный голос. Словно он слышал эту фразу раньше. Очередной дурацкий кошмар. Только и всего.

Охотник покрутил шеей, разминая затекшие мышцы. Сборы проходили стремительно. Закрепить застёжки формы, пополнить припасы нужными зельями, собрать в закрома необходимые травы. Поесть, подготовить Клюкву, попрощаться с Дафной. Одним движением починить старую крышу. Заклинания хватит ненадолго, но лучше, чем ничего.

Гринграсс лишь склонила голову, провожая Малфоя. А после… Её взгляд был прикованк чародейке. Драко запрыгнул в седло и повел лошадь вперёд. Скоро они доберутся в Гронгвиль, главное — дойти до моста.

Дорога оказалась утомительной. Поднялась буря, и хлестал холодный отвратительный дождь. Будто в этих краях никогда не бывает солнца. Промозглый ветер трепал капюшон мехового плаща, а Клюква шла медленно, борясь с погодой.

Вдалеке Малфой заметил то, что совсем не понравится Поттеру. Мост оказался полностью разрушен. Быстрая река подточила старый камень и снесла несущую часть. Нехорошо. Они могут потерять преимущество проскользнуть, не привлекая внимания ведьмы.

— Придётся идти через лес, — коротко бросил Драко. — Там мы не пройдём.

Гарри проследил за направлением руки охотника. Драконоборец увидел остатки моста, омываемых тёмной водой. Он тяжело выдохнул, стараясь подавить нарастающее раздражение.

— Слишком опасно. Ведьма может заметить нас, если пойдём этой дорогой, — произнес волшебник.

— Предлагаешь ждать, когда отстроят новую переправу? У нас нет выхода, — парировал Драко. — Пэнси, наколдуй нам защитный купол. Постараемся проскочить незамеченными.

Чародейка ждала решения Поттера. Он платил ей по договору, и она слушалась только его приказов. Иногда даже против своей воли, но противостоять волшебному соглашению было невозможно.

— Делай, что он говорит, — холодно ответил Гарри.

Несколько движений руками, и над их головами возник голубоватый свет. Теперь исходящая магия спряталась под иллюзорными чарами. Ведьма могла почуять запах, могла пробить купол, могла всё, что угодно. Но другого выхода просто не оставалось. Нужно действовать по ситуации.

Малфой сжал бока лошади, указывая новый путь. Стоило им повернуть в сторону леса, как злосчастная буря тут же прекратилась, как по мановению палочки. Драко от этого лишь сильнее насторожился. Даже самая сильная ведьма не могла почуять на таком расстоянии, что в её лес собираются войти незваные гости. Ни одно создание на это не способно.

Оглядев кромку деревьев, охотник не увидел ни одного обнаруживающего заклинания или ловушки. Возможно, просто совпадение, но в них Малфой не верил.

— Постарайтесь не шуметь. Здесь что-то происходит, — мужчина продолжал всматриваться в тропу.

Гарри достал палочку и приготовил метлу. Старые привычки драконоборца держать оружие наготове. Пэнси подпитывала купол и усилила его магию. Они спокойно обойдут границу и вернутся на вытоптанную дорогу.

Первое, что услышал Драко — это взмахи огромных крыльев. Звук разрезал воздух, но поблизости не было никого. Возможно, где-то в глубине леса прячется Бруста или еще какая-то тварь. Чародейка и волшебник ничего не замечали и спокойно продолжали путь.

Звук нарастал, будто существо приближалось к ним с юга. Они уже достаточно углубились в лес, чтобы какие-то монстры могли смекнуть, что обед прибыл прямо в их когтистые лапы. Но кроме взмахов Малфой не слышал и не видел абсолютно ничего. Лес был подозрительно тихим. Слишком тихим.

Охотник слез с Клюквы и жестом показал спутникам, что лучше идти пешком. Он вытащил из ножен меч, наполнив его тёмной магией дроу. Лезвие задрожало. Стрелы в колчане услышали зов хозяина и засветились зеленоватым светом. Лошадь обеспокоенно заржала, не желая двигаться дальше.

Надо было переместиться. Ведьма бы точно знала наперёд, что они прибыли в её владения, но сейчас продуманный план пробраться в деревню оказался бесполезным. Стоит какой-то твари напасть, а Паркинсон потерять контроль над куполом, то их идея проскользнуть в Гронгвиль незамеченными по разным дорогам от моста окажется лишь тратой времени. Времени, которого у них и так не было.

— Двигайтесь как можно тише. Нам нельзя привлекать внимание.

Поттер втянул носом воздух и тяжело выдохнул. Пэнси сосредоточенно шептала заклинания, доводя защитную энергию до максимума.

Возможно, у Драко просто натянуты нервы от осознания, что скоро он встретится с самым желанным врагом, которого хотел убить столько лет. Но чутье дроу не обмануть. Звук то появлялся, то стихал, а потом и вовсе исчез. Малфой оглядел местность. Высокие кроны деревьев сливались с мрачными тучами, а впереди была мертвая тишина.

А затем… Затем появился животный рык над их головами.

— Дракон! — охотник тут же натянул тетиву и выстрелил.

С оглушающим треском существо сносило на своем пути ветки и стремительно летело в сторону путников. Совсем молодой, даже костяной загривок на позвоночнике не раскрылся. Но где детеныш, там недалеко и мать.

Дракон опустился прямо перед Драко и угрожающе разинул пасть. Выстрел. Еще один. Животное протяжно завыло от боли, когда стрелы вошли в неокрепшую броню чешуи.

Гарри тут же запрыгнул на метлу и атаковал. Такие создания были его хлебом и водой на столе. Путы обвили лапы чудища, заставляя повалиться на землю. Дракон извергал пламя, которое Малфой легко подчинил себе.

Огонь практически сразу погас, не причиняя вреда другим. Несколько движений и рычания притихли после использования Силенцио.

— Молитесь матери монстров, чтобы мы успели сбежать раньше, чем сюда явится мамаша, — Поттер оглядел клыки и убедился, что перед ним ещё совсем дитя.

— Поздно, — со страхом проговорила Паркинсон, указывая наверх.

Огромная чёрная смерть неслась со скоростью молнии на зов своего детеныша. Она убьет их всех, посчитав за главную угрозу. Из пасти вырвался столп синего огня. Виверна адского пламени. Самый опасный вид.

Поттер двинулся на метле наперерез дракону, атакуя со всех сторон. Пэнси едва удерживала купол, пытаясь сохранить равновесие в битве.

Драко прицелился. Пробить чешую такого существа практически невозможно, но возможно отвлечь и ослепить. В таком случае у них появится шанс сбежать. Нужно прострелить жёлтый глаз, но попасть в движущуюся цель на расстоянии и при этом не задеть волшебника было трудной задачей даже для дроу.

Малфой выдохнул и отпустил тетиву. Промах. Стрела лишь царапнула уголок глаза, от чего существо взвыло, но продолжило танец смерти с парящим в небе Поттером.

Охотник выстрелил ещё раз. Виверна столкнула Гарри с метлы и поцарапала ядовитыми шипами широкую грудь. Мужчина падал с большой высоты вниз, потеряв сознание.

Пэнси едва успела перехватить его в воздухе и смягчить удар.

— Перенеси нас отсюда, — изо рта текла густая кровь вперемешку с желтой желчью яда.

Паркинсон не могла не подчиниться. Договор давил на неё с ужасающей силой.

Виверна тяжело опустилась перед ними и расправила крылья. Мать заметила своё дитя и протяжно завыла. Огромная пасть раскрылась для очередного залпа из огня. Драко наколдовал щит, прикрывая собой Поттера с чародейкой.

— Мы должны убираться, — она кричала, уже создавая портал. — Дракон убьет нас!

— Делай, что должна, — охотник продолжал бороться с разъярённой тварью.

Удерживать защиту и бороться с Виверной было невыносимо сложно, и Малфой пропустил удар когтистой лапы. Из его спины торчали шипы размером с копье. Она проткнула его насквозь.

— Я не могу больше сопротивляться приказу. Зайди в круг портала! — у Пэнси от напряжения кровь хлынула из носа.

Драко едва встал, чувствуя, как яд выжирает изнутри все органы. Чёртова тварь. Он отбивался от тяжелых ударов, пробираясь к чародейке, но не успел. Паркинсон исчезла, подчиняясь условиям соглашения и уволакивая умирающего Поттера.

Малфой лишь усмехнулся. Что ж, очевидно, придется убить чудовище. Охотник не собирался сдаваться: он точно утащит тварь за собой в ад, если ему суждено умереть сегодня.

Дракон снова открыл пасть, собираясь сжечь всё до тла. Мужчина резким движением натянул тетиву и выстрелил. Серебряный наконечник со свистом вошел в желтый глаз животного. Виверна издала гортанный вой, мучаясь от пронзительной боли. Сейчас появился шанс добить существо, и он его не упустит. Яд уже проник слишком глубоко, чтобы надеяться на спасение, а шипы, торчащие из спины, вытягивали из Драко жизненную силу.

Охотник упал на колени и дрожащими руками вновь взял лук. Один точный выстрел в нежную чешую у горла, и тварь упадёт замертво.

Перед серыми глазами всё плыло. Слишком поздно. Виверна уже занесла над ним отвратительную лапу.

— Достаточно! — раздался властный голос.

Дракон тут же опустил голову, подчиняясь приказу, Малфой опирался о своё оружие. Перед ним стояла лесная ведьма. Ошибки быть не могло. Развевающиеся волосы, длинные когти, оранжевые глаза… Драко хотел напасть, но отрава не давала сделать и шага.

— Ну здравствуй, лорд Малфой. Говорят, ты меня искал, — последнее, что помнил дроу, прежде чем провалиться во мрак.

========== Красное марево ==========

Жар разливался по всему телу. Его били озноб и сильная дрожь. Малфой приходил в себя на несколько мгновений, а после вновь терял сознание. Он помнил, как из него вытаскивали три огромных шипа, которые пробили насквозь грудную клетку. Невыносимая боль разносилась по костям.

Три дыры размером с кулак. Никто бы не выжил, но Драко — не человек, поэтому призрачный шанс выйти из битвы с Виверной всё ещё был. Он не понимал, лесная ведьма ему привиделась в затуманенном ядом сознании или же нет.

Сквозь стучащую в ушах кровь охотник слышал голос, напевающий какую-то мелодию. Открыть глаза казалось невозможным, но усилием воли Малфой сделал это.

— Уже очнулся? Быстро же ты.

У стола стояла невысокая девушка с тёмными кудрявыми волосами и варила какое-то зелье. Она даже не взглянула на тяжело дышащего мужчину, который едва мог пошевелиться.

— Я думала, ты ещё дня два проваляешься, — колдунья продолжала что-то добавлять в котёл.

— Кто ты? — хрипло произнес Драко.

— Кто ты? Где я? Что произошло? — слегка передразнила его незнакомка. — Я наивно надеялась, что вопросы ты придумаешь поизощреннее.

Малфой простонал от очередного укола боли. Раны медленно затягивались, причиняя адские мучения. Плечо жгло. Голова раскалывалась. Очистить сознание не получалось. Он ещё слишком слаб.

— Пора сменить повязки, надо помочь тебе скорее справиться с драконьим ядом, — она подошла к постели и отдернула одеяло.

Драко заметил, что на нём остались только оборванные штаны, вся остальная одежда исчезла.

— Кто ты? — повторил он свой вопрос, пытаясь собрать всю силу воедино.

— Меня зовут Гермиона, — её улыбка была кривой. — Гермиона Грейнджер.

Имя показалось ему знакомым, будто он уже слышал его когда-то. Перебирать воспоминания сейчас ни к чему. Нужно тратить ресурс на другие вещи.

— Я не спрашивал твоё имя, — так просто девчонка его не сможет одурачить.

Блейз. Точно. Это он говорил о дочери кузнеца или трактирщика. Голова трещала всё сильнее.

— Не разговаривай. Сейчас будет больно, — её ногти мгновенно превратились в длинные когти и разорвали старые повязки.

Она приложила несколько лоскутов ткани к зияющим дырам в дрожащем теле и начала растирать лечебную мазь. Чем быстрее сростались мышцы, тем сильнее Малфоя раздирала агония.

Взглянув потемневшими глазами на девушку, Драко понял, что ведьма не была видением. Она сидела совсем рядом. Касалась своими проклятыми руками его груди и исцеляла.

— Лучше убей. Иначе когда я приду в себя — ты будешь мертва, — прошипел мужчина, обливаясь потом от боли.

— Для полутрупа в доме лесной ведьмы ты очень самоуверен, — хмыкнула Гермиона.

Огромная волна ярости поднялась в груди Драко, и он попытался схватить тонкую руку, продолжающую втирать в кожу мазь. Только от мысли убить монстра плечо запылало огнём.

— Спи, лорд Малфой. Тебе нужно набираться сил, — Грейнджер подула на исказившееся гневом лицо охотника, и он тут же отключился.

Снова мрак. Мужчина бродил в каком-то густом тумане, пытаясь выбраться из болот. Перед глазами возник замок, охваченный пожаром. Всё тот же кошмар. Крики, треск падающих балок, жуткая вонь.

Перед глазами возникла женская фигура. Теперь Малфой узнал её. Гермиона стояла неподвижно, разглядывая языки пламени. Ужасный каркающий смех раздался неожиданно, и казался сумасшедшим. Драко бросился в сторону ведьмы, попутно вытягивая лук. Он хотел убить её. Прямо сейчас. Пусть и во сне.

— Ты уверен в своих воспоминаниях?

Грейнджер переместилась вплотную к охотнику и коснулась широкой груди.

Он тут же проснулся. Тело почти восстановилось, яда в крови почти не осталось. Только головная боль продолжала стучать в висках. Малфой привстал, стягивая с себя плотные повязки. В углу были свалены стрелы, меч и броня.

Странно. Ведьма знала, зачем он явился в лес, но не спрятала смертельное оружие. Драко продолжал осматриваться, пытаясь узнать о Грейнджер побольше. Слишком рьяно она пыталась спасти ему жизнь.

В комнате было не слишком много мебели: постель, несколько шкафов и большой стол. Всё завалено склянками, травами и пергаментами. Совсем не похоже на логово, которое Драко обычно находил, убивая очередную ведьму. Будто здесь жил человек. Или что-то приближённое к этому понятию.

Малфой не дал даже возможности обстановке себя одурачить. Он резко встал, и, пошатываясь, направился к своим вещам. Слабость в ногах не позволяла твёрдо стоять, но сил уничтожить чудовище ему хватит. Должно хватить.

Охотник поднял меч и вышел на улицу. Было уже темно. Он не понимал, сколько времени провалялся без сознания, да и не важно. Убить и сжечь. Прямо сейчас.

Недалеко от деревянного дома, у костра сидела Гермиона и вышивала тёмно-синюю ткань. Она втянула носом прохладный воздух и почуяла, что мужчина готов с ней вступить в смертельную схватку. Улыбка коснулась её уставшего лица, но девушка даже не повернулась в его сторону. Будто совсем не боялась.

— Присаживайся. Поешь, — Грейнджер продолжала орудовать иголкой.

— Я отрублю твою голову, а потом можно и поесть, — Драко подошёл к ведьме вплотную и коснулся лезвием её молочной шеи.

— Тогда не стану тебя задерживать, — даже не дёрнулась, а лишь насмешливо улыбнулась.

Малфою уже было плевать, ловушка это или нет. Вот Она, сидит перед ним. Разве не этого он так хотел? Разве не мечтал о смерти каждой лесной ведьмы? За уничтожение его семьи. За всю боль, что пришлось пережить. За стеклянные глаза Нарциссы.

Охотник замахнулся мечом, намереваясь проткнуть гнилое ведьмино сердце, но кончик оружия замер в нескольких дюймах от её груди. Плечо горело огнём.

Он не мог сделать ни одного движения. Не мог причинить ей вред. Какая-то неведомая сила сдерживала рельефную руку, сжимающую оружие. Драко пытался, но собственное тело будто не сопротивлялось и даже не слушалось.

— Ты поставила на меня метку? — дроу не мог даже слегка надрезать её кожу. Догадка пришла стремительно.

— Разумеется. Ты ведь охотник, а я — ведьма. Нам судьбой предназначено ненавидеть друг друга, не так ли? Я не могла упустить такую возможность, — Грейнджер медленно отвела лезвие указательным пальцем. — Я спасла твою жизнь, теперь ты в неоплатном долгу передо мной. И не сможешь ранить меня.

Малфой так сильно сжал рукоять меча, что едва не сломал. Метка Мораны. Теперь он связан самой смертью с ведьмой, которую так жаждал убить.

— Смогу, как только верну долг. Найду способ спасти твою шкуру ради того, чтобы повесить её потом в том поместье, которое тебе подобные уничтожили, — он опустился на уровень карих глаз и ядовито выплёвывал каждое слово.

— Ты уверен в своих воспоминаниях?

Драко отшатнулся, как от удара молнии. Она не могла знать. Даже лесной ведьме не под силу контролировать его сны. Как такое возможно? Слишком много вопросов и почти нет ответов.

Малфоя охватила дикая ярость от бессилия, от собственной глупости, что он угодил в магическую западню метки, от клокочащей ненависти.

Он выхватил стрелу и попытался снова проткнуть ведьму, которая лишь смотрела на него. Будто бы ничего не боялась. Охотник даже ударить её не мог. Вот почему оружие было свалено в кучу в пыльном углу. Оно бесполезно.

Малфой едва держал себя в руках. Сердце застучало с бешеной скоростью, а магия задребезжала в кончиках пальцах. Неконтролируемая Первозданная бурлила, наполняя грудную клетку.

Костер превратился в зелёное месиво, а языки пламени взмыли в воздух. Мрак сгустился ещё сильнее над поляной, закручивая вихрь тёмной энергии. Серые глаза стали чёрными, а по лицу поползли рунические узоры.

Драко всадил в землю свой меч почти по самую рукоять и закричал от всепожирающей волны гнева. Огонь поднялся огромным столбом, словно поток магии.

Грейнджер восхищенно наблюдала. Малфой перевёл взгляд на неё и схватил за шею. Не слишком сильно, чтобы метка не восприняла это за удушение и отбросила мужчину в сторону, но и не слишком слабо, чтобы ведьма хорошенько усвоила всё, что он собирался сказать.

— Разорви круг. Сразись со мной на равных, — дроу чувствовал её сбитое дыхание на своём лице.

— И не подумаю, — криво улыбнулась девушка.

— Чего ты хочешь? — чем сильнее он сжимал пальцы, тем больнее горело плечо.

— Чтобы ты показал, как контролировать Первозданную магию дроу.

Драко тяжело выдохнул и вновь взял эмоции под контроль. Глаза посветлели, а рунические узоры растворились на коже. Он отпустил ведьму, сделав несколько шагов назад. Огонь снова стал нормальным и тихо потрескивал, а когти Гермионы превратились в обычные руки.

— Простая сделка, Малфой. Ты ведь знаешь, что можешь ждать столетиями, прежде чем подвернется возможность спасти мою жизнь. А так я тебе предлагаю вариант побыстрее. Ты покажешь мне всё, что умеют дроу, и как вы обучаетесь. Взамен я прикажу какой-нибудь твари напасть на меня. Метка Мораны разорвется, и мы сразимся.

Драко сжал кулаки. Она ведь знала, что Малфой не сможет обучить её родовому колдовству. Зачем ей это нужно?

— Долго думаешь, охотник. Больше такого шанса тебе не представится, — карие глаза полыхнули оранжевым отблеском.

— Согласен.

Магический круг замкнулся. Соглашение образовало между ними полупрозрачный шар, половинки которого растворились мягким светом. Одна в руках Драко, а другая в руках Гермионы.

— Теперь мы можем спокойно поесть?

Девушка приманила похлебку и села на край лежащего дерева. Малфой принюхался. От еды не несло ни кровью, ни человеческой плотью. Грейнджер совсем не похожа на тех ведьм, что ему доводилось встречать.

— Не отравлено. Я не для того тебя целую неделю спасала, чтобы сейчас убить, — раздражённо бросила Гермиона.

— А для чего? — охотник присел, чувствуя накатывающую слабость в ногах.

— Чтобы ты научил своей проклятой магии.

— Ты ведь знаешь, что владеть тёмным светом могут только дроу. Ты проиграла, ведьма.

— Не дели чешую неубитого дракона раньше времени, Малфой. То, что ты убил по меньше мере сотню моих сестёр, не означает, что переживешь битву со мной, — зло ответила Грейнджер.

В чаще леса послышался чей-то пронзительный крик. Гермиона тут же приняла свою ипостась, превращаясь в опасное чудовище. Её кожа стала мертвенно бледной, глаза засветились оранжевым и когти выросли не меньше, чем на пять дюймов.

— Мраколесье не место для нежных лордов. Сиди здесь, — её низкий голос совсем не был похож на тот, что звучал несколько минут назад.

— Может ещё на цепь меня посадишь? — охотник вскочил и резко вытянул меч из земли.

Ведьма уже неслась в сторону леденящих душу криков, ловко огибая огромные деревья. Драко едва поспевал за ней, чувствуя, что тело ещё не готово для боя.

На окраине леса к реке жались три совсем юные девушки. Четыре рослых мужчины зажимали их в кольцо и нагло смеялись.

— Здесь вам никто не поможет, мерзкие шлюхи, — один загоготал, выхватывая нож. — Мы с парнями устали и хотим поразвлечься.

Малфой остановился у последнего дерева, потеряв Грейнджер из виду. Люди. Все до единого. Никаких чудовищ. Драко натянул тетиву, приготовившись выстрелить в плечо одного из нападавших.

Перед мерзавцами выросла фигура Гермионы. Её лицо исказилось, а ипостась требовала крови.

— Тогда давайте развлечёмся, — ведьма напала, разрывая плоть мужчин своими острыми когтями.

Малфой бросился на перерез, пытаясь остановить бойню. Но на их телах не было ни одной смертельной раны. Грейнджер не сделала ни одного укуса. Лишь поцарапала в нескольких местах.

Одна из девушек потеряла сознание, и Драко едва успел подхватить её, прежде чем она ударилась головой об острые камни.

— Малика, — жалобно запищала светловолосая девочка.

— Убирайтесь из моего леса, — Гермиона уже вернула своё обычное лицо, спрятав ипостась глубоко внутри.

Мужчины бежали со скоростью стрелы от ужасной ведьмы. Никто из них не доживет до рассвета. Лесные чудовища уже почуяли свежую кровь.

Грейнджер подошла к трясущимся от страха девушкам и мягко улыбнулась.

— Как вы здесь оказались, птенчики? Так далеко от дома, — она коснулась кровоточащей раны Малики, которая лежала без сознания на руках Малфоя.

Края мгновенно затянулись, а цвет лица стал розовым и здоровым.

— Простите, госпожа. Мы собирали бруснику, а после заметили наёмников с севера. Пытались сбежать, но они оказались быстрее… — заговорила светловолосая девушка.

Она склонила голову в почтении и совсем не боялась жуткой ведьмы. Её подруга последовала примеру и также поклонилась Гермионе.

— Видишь ли, дроу, самые опасные чудовища в итоге — это люди, — Грейнджер вылечила ссадины напуганных до смерти подростков. — Лес проведёт вас.

— Благодарим, госпожа, — Малика выбралась из рук Малфоя и прислонила сжатые пальцы ведьмы к своему лбу в знак уважения. — Вы спасли меня и моих сестёр.

— Никому ни слова об этом. Уходите, — Гермиона махнула рукой и чаща расступилась, показывая девочкам безопасный путь.

Они бросились в сторону тропы, радуясь, что им удалось избежать беды. Драко смотрел вслед, не понимая, как ведьма в ипостаси смогла противостоять зову крови и не убить наёмников, разрывая острыми зубами плоть. Он никогда не видел ничего подобного.

— Почему ты не убила их? Как смогла контролировать инстинкты?

— Зачем? В лесах бродит полно голодных монстров, для которых убийство не забава и не месть, а способ выжить, — пожала плечами Гермиона. — Ты ничего о нас не знаешь, охотник. Ты ослеплён жаждой отомстить, но сам толком не понимаешь, кому и за что.

— Не понимаю за что? Могу рассказать, хотя такой, как ты, чужды понятия семьи, — зло ответил Драко.

— Ты правда ничего не помнишь, — сокрушенно выдохнула Грейнджер. — Пошли. Монстры тебя чувствуют и им не спокойно.

— Что я должен помнить? Что ты знаешь? — Малфой проигнорировал её заботу о чудовищах.

— Почему о дроу говорят, что у них глаза острее стрел? Или только мне слепой попался?

Малфой промолчал. Рядом с ней он слишком часто терял контроль. Надо сохранять хладнокровие и чистое сознание. Выиграть эту битву можно только с ледяной головой. Она ведь просто играет с его сознанием. Возможно, и ситуацию с девушками в беде подстроила. Только для чего? Что ей действительно нужно? И почему её глаза кажутся ему такими знакомыми?

Забини говорил, что Грейнджер — дочь кузнеца, и живёт на отшибе. Значит, местные не знают, кто бродит по их лесам. С другой стороны, девочки хорошо понимали, что перед ними ведьма.

— Мне нужно к границам.

— Не тешь себя мыслью, что отправишься туда одна, — глаза Драко блеснули недобрым огнём. — Пока я здесь, ты не сможешь кормиться.

— Я не ем людей, Малфой. Не все ведьмы — чудовища, как и не все дроу — святые создания, — гневно ответила Гермиона. — Но раз ты так волнуешься за деревенских, то давай руку. Тебе ещё рано самостоятельно трансгрессировать.

Он схватил её ладонь, не задумавшись. Охотник слишком долго знал сущность таких, как она, чтобы поддаться сомнениям, которые Грейнджер так усиленно пыталась вложить ему в голову. Тратить силы на перемещение и слежку неразумно. Надо понаблюдать за ней и использовать любую возможность снять проклятую метку.

Через несколько секунд они оказались у разрушенного моста. Девушка втянула носом воздух и осмотрелась. На тропинке кроме них никого не было.

Отточенными движениями она создала магический шар. Мощная волна колдовского потока обрушилась на спокойную реку. Из-под воды показались камни. Ведьма вычерчивала узоры, чтобы починить переправу.

На земле начали прорастать лунные цветы зелёного оттенка, как след её тёмного волшебства.

Драко наблюдал, как двигается Грейнджер. Изящно и легко. Не так, как водяная, которую он убил совсем недавно. Шаг, выброс, поворот. Жесты были настолько знакомыми, что разрезали болью всё тело. Так кружилась Нарцисса, когда колдовала.

— Для чего мост починила? — Малфой решил не давать ей даже шанса продолжить вкладывать сомнения в собственную голову.

Она могла подсмотреть магию дроу и сейчас специально использовать, чтобы охотник потерял бдительность или поверил её словам.

— Потому что сама и сломала, — просто ответила девушка, завершая ритуал.

Драко выгнул бровь. Ведьма разрушила мост… Чтобы они поехали через лес. Чтобы попались в ловушку. Чтобы спасти его и поставить метку Мораны.

— Для чего? — пусть сама всё расскажет.

— Ты ведь уже догадался. Зачем спрашиваешь? — Грейнджер слегка улыбнулась. — Мне просто нужно увидеть, как ты колдуешь.

— Ты ведь уже видела, как колдуют дроу, — вернул фразу Малфой.

— Скажем так, мне недостаточно тех ритуалов, что я знаю.

Гермиона услышала какой-то шум в кустах за их спинами. Но Драко услышал его раньше и приготовился атаковать. В тёмном лесу обитало слишком много опасных тварей, хотя вряд ли хоть какая-то осмелилась бы на них напасть.

Охотник осмотрел заросли, но не нашел ничего. Обернувшись, он заметил, как Грейнджер прислонилась к дереву. Если ведьма управляет лесом, то как заставила напасть молодого дракона?

Резкая боль пронзила грудную клетку, заставляя мужчину согнуться и задышать рваным ритмом.

— Яд Виверны еще не до конца вышел, — она коснулась холодной бледной руки и перенесла их назад к хижине.

Драко чувствовал, как рёбра трещат под действием отравы. Разум туманился, а тело боролось изо всех сил, изгоняя заразу.

Гермиона придерживала дроу, который едва мог стоять на ногах. Малфой хотел отстраниться, отказаться от её помощи, но головокружение было слишком сильным.

Он практически упал на постель, чувствуя, как накатывает огромная волна усталости. Тонкие пальцы стягивали с него одежду, а в карих глазах сквозило беспокойство. Грейнджер аккуратно нанесла целебную мазь на виски, грудную клетку и живот. Травы сняли напряжение, и боль отступила.

— Тебе нужно поспать.

— Не надейся, что твоя забота заставит меня поменять своё решение, — хрипло проговорил Драко, проваливаясь в глубокий сон.

— Я не надеюсь. Я знаю.

========== Серый отблеск ==========

Снова один и тот же кошмар. Как и каждую ночь до этого. Малфой тяжело открыл глаза, слегка морщась от яркого света. Никого. Ведьма куда-то исчезла.

Или просто закрылась в другой комнате. Нужно осмотреть дом. Возможно, получится найти хоть что-то, что могло бы помочь вылезти из ловушки, в которую он так бездумно угодил.

Драко поднялся и натянул тунику, валяющуюся на полу.

На столе едва дымилась остывшая вчерашняя похлебка, а рядом стояла кружка ледяной горной воды. Сейчас не до еды. Охотник отворил дверь и заглянул за неё. Беспорядок. Первое, что приходило на ум при виде бесконечного количества старых книг, запылённых склянок и закапанного воском пола.

Малфой присмотрелся к фолиантам. Тёмная магия, руны, история дроу.

— Что-то потерял? — раздался её тихий голос за спиной.

— Откуда у тебя это? — проигнорировал вопрос Драко, указывая на книгу о его расе.

— Пойдём. Пора начинать обучение, ты ведь хочешь избавиться от метки, — Грейнджер направилась к выходу.

Она махнула рукой, заставляя двери захлопнуться перед носом охотника. Замок щелкнул под давлением магии. Ведьма будто переживала, что мужчина найдёт ответы на свои вопросы в небольшой комнате. Что ж, это и не важно. Самое главное — выполнить соглашение.

Гермиона стояла на улице и всматривалась в Драконьи горы, медленно снимая амулеты, что висели на её платье и рукавах.

Длинные вьющиеся волосы оказались собраны в высокий пучок, а накидка сброшена на срубленное дерево.

— Очевидно, ты не голоден, раз решил проникнуть в мою комнату, а не поесть.

— Очевидно, ты сильно волнуешься, что я раскрою твои тайны, раз так быстро прибежала, стоило мне заглянуть, — едко ответил Драко.

Ведьма лишь улыбнулась, не сказав ни слова. Мягкими движениями она заставила подняться из земли несколько огромных камней. Остролистный кустарник обвивал изваяния, создавая подобие преграды. Её ладонь коснулась почвы, от чего та задребезжала. Малфой ощутил несколько сильных толчков.

— Нам теперь никто не помешает. Приступай.

— Первый урок, — охотник встал напротив и поднял руку. — Первозданная течёт по жилам вместе с кровью, наполняя тело опасной и неконтролируемой энергией. Важно сохранять равновесие и не поддаваться эмоциям, иначе магия вырвется наружу, и последствия могут быть непредсказуемыми.

Мужчина позволил колдовству заскользить по его пальцам, чувствуя сильную дрожь. Гермиона всматривалась куда-то в рощу, совсем не слушая. Одним выбросом Драко снёс огромный камень, превращая гранит в крошку.

— Почему не используешь на чудовищах, предпочитая оружие?

— Я должен обучить тебя магии, а не трепаться о своих предпочтениях, — холодно отозвался Малфой. — Я отвечу на твои вопросы, если ты ответишь на мои.

— Как только закончим урок, — небрежно бросила девушка, мимолетно взглянув на него.

— Дроу обучаются контролю с рождения. Сдерживание Первозданной заключается в принятии собственной тьмы. После мы достигаем равновесия и можем управлять потоком. Чем сильнее эмоции внутри, тем сложнее сдерживать магию.

— Поэтому ты убиваешь мечом? Потому что в твоей душе нет равновесия? — Грейнджер сделала несколько шагов вперёд.

— Если дроу по каким-то причинам не взаимодействует со своим колдовским нутром, могут происходить выбросы. Такое часто случается у подростков, — проигнорировав её догадки, продолжил Драко. — Я бы показал, да ты не сможешь повторить.

— Показывай.

В серых глазах заскользило недоверие. Непонимание. Ничего из происходящего не давало никакого смысла. Ведьма лгала насчёт своих способностей, недоговаривала слишком многое и была другой. Малфой позволил накатывающей волне выйти наружу и разнёс все преграды, что выстроила Гермиона. Ему стоило большого труда взять Первозданную под контроль и не утонуть в собственной тьме.

— Как ты это сделал?

— Отпустил магию, а затем сдержал порыв, — его дыхание было сбивчивым. — Представь, что пьешь воду, умирая от жажды. Ты ведь можешь остановиться, если действительно захочешь и пересилишь себя.

— Но в твоей душе нет равновесия. Разве ты не сказал, что…

— Сила духа, Грейнджер, — устало выдохнул мужчина. — Не идеальный вариант, но возможный.

— Значит, ты не можешь колдовать в полную силу, потому что слишком опасно, — задумчиво проговорила Гермиона. — Что может привести тебя к целостности?

— Никто не знает. Событие, ответы на терзающие вопросы, судьбоносная встреча. Убийство ведьмы, — Драко почувствовал, как плечо отозвалось тупой болью. — Мы называем это Удел.

— То есть предназначение?

— Можно и так назвать. Когда дроу находит свой путь, тогда тьма и свет в душе сплетаются в один колдовской узор. Только тогда магия безопасна.

— Не боишься рассказывать мне о своих слабостях? — Грейнджер слегка улыбнулась.

— Мне совсем не нужна магия, чтобы проткнуть твоё сердце, — в его словах хрустел лёд. — Урок окончен. Осталось ещё два.

— Я должна сегодня уйти ненадолго. Тебе что-то нужно для обучения? — Гермиона надевала свои амулеты.

— Полная луна для второго и свежая кровь для третьего. И да, я иду с тобой.

— Полнолуние было три дня назад. Очевидно, тебе придется задержаться у меня в гостях, — ведьма запрокинула голову и вдохнула. — И да, мне не нужно сопровождение.

Она хитро улыбнулась и приказала растениям связать ноги охотнику. Секундного боя с силками хватило, чтобы девушка растворилась в воздухе, не давая дроу ни малейшего шанса последовать за ней. Драко попытался поймать магический след Грейнджер, но не смог. Вокруг всё было пропитано её колдовством, и ухватиться за нить перемещения не удалось.

Малфой почувствовал жуткий голод и отправился в хижину. Нужно поесть и осмотреться. Если треклятая комната закрыта, то лес был в его распоряжении. Уходить нельзя. Если он привлечёт внимание других охотников или волшебников, то они захотят сами убить лесную. Но она принадлежит только Драко. И только его клинок прервёт её жизнь.

Поттер, скорее всего, умер, а если нет — то это лишь вопрос времени. Паркинсон не сунется сюда даже за гору золотых после случившегося. Она, наверное, думает, что Малфой погиб от ран. Всё играло на руку. Никто, кроме них, не знал, что Драко здесь. Ведьме осталось жить всего ничего.

Мужчина размышлял, как она заставила напасть драконов, если её даром было управлять лесом. Одно исключает другое. Разве что сварила какое-то зелье и обхитрила тварей. Единственный возможный вариант. Грейнджер умная, сильная и непредсказуемая. Её действия продуманы на несколько шагов вперёд, а самообладание не знает границ. Мало какое чудовище в разгар нападения может остановиться и не оторвать кусок от своей жертвы. Драко уже однажды недооценил её и больше такой ошибки не допустит.

Похлёбка оказалась сносной, и Малфой быстро утолил голод. Чем же кормилась ведьма? Нигде не было и намёка на свежую плоть. Травами провоняла вся хижина, а в запасах он нашёл только грибы и овощи. Только одна вещь в крохотной кухне ему показалось странной. Огромный камин, в который поместился бы крупный мужчина. Рядом лежала сотня бутылочек и эликсиров, словно Грейнджер пыталась что-то создать.

Всё остальное напоминало обычный дом любого волшебника из самой простой деревни. Если бы Драко наткнулся на хижину, не зная ничего о хозяйке, то подумал бы, что здесь живет отшельник или бедный лесничий. Но никак не ведьма.

Малфой вернулся к дверям загадочной комнаты, которую она хотела скрыть от его глаз. На ручке виднелась печать запрета, а на деревянном проёме блестели заговорённые руны. Нужно найти слабое место в защитной магии. Он прощупывал нити колдовства, пытаясь ухватиться за самую тонкую, чтобы распустить узор. Грейнджер была уверена, что угроза может исходить изнутри, но что если попытаться войти сюда снаружи?

Драко быстро вышел из хижины и нашёл небольшое окно с северной части. На потрескавшемся стекле руны не обладали такой мощной энергией, как внутри. Мужчина почувствовал, как в душе разливается тепло от того, что ему удалось обыграть самоуверенную ведьму. Он начал медленно распутывать заклинание, постепенно снимая магические слои.

Острый слух донёс чьи-то быстрые шаги. Человек. Кто-то стремительно бежал прямо в лапы чудовища, даже не подозревая об этом. Или нет? Малфой выругался и оставил последний узел на узоре.

— Госпожа! — раздался знакомый голос.

Одна из спасённых от наёмников девочек согнулась от тяжелого дыхания. Светлые волосы прилипли ко лбу, а лицо покрылось красными пятнами. Она определенно знала, куда бежала. И к кому.

— Потерялась? — тихо проговорил Драко, появившись за её спиной.

Девчонка подпрыгнула от неожиданности и попятилась в сторону.

— Я ищу госпожу. Она нужна. Очень срочно, — подросток едва лепетал от страха.

— Как тебя зовут? — Малфой должен успокоить её. И узнать побольше.

— Юстина.

— Ты знаешь, что твоя госпожа — ведьма? — дроу сделал несколько шагов назад.

— Да, господин. Вся деревня знает. Умоляю, скажите, где она?

— Ушла. И не вернётся в ближайшее время. Из какой ты деревни, милое дитя?

— Из Дразорберга, это на другой стороне от Гронгвиля, — девочка не поднимала взгляд.

— Что случилось, Юстина? Возможно, я смогу помочь, — Драко говорил спокойно и размеренно.

— Я… Я…

— Ты же видела меня рядом с госпожой. Мне можно доверять. Скажи, что произошло, — голос охотника гипнотизировал.

— Моя мать застряла в болотах у Драконьих гор. Если она не выберется до вечера, то её убьет грендель.

Серые глаза блеснули недобрым огнём. Нельзя терять ни минуты, женщина может в любой момент утонуть, или же чудовище проснется раньше захода солнца, почувствовав жертву в ловушке. Трансгрессировать не выйдет, Малфой не знает точной цели. Бежать со всех ног тоже не лучшая идея. Магия дроу точно разбудит гренделя, который питался не только плотью, но и душами. Бессмертие Малфоя могло сыграть злую шутку.

Драко резко развернулся и практически влетел в хижину. Мерлин храни бейлифа Уизли за его доброе сердце. Выудив из сумки старую карту, охотник подозвал Юстину.

— Дай руку. Я смогу переместиться к твоей матери благодаря магии крови. Будет не больно, — одним движением он уколол трясущуюся ладонь девочки, и несколько алых капель упало на пожелтевший пергамент.

— Но госпожа велела в таких случаях…

— Спрячься в доме. Никому не открывай, сиди тихо, — Малфой уже застегивал колчан со стрелами. — Жди… госпожу.

Он почувствовал, как заработало кровное колдовство, и переместился прямо возле кромки хлюпающего болота. За скрюченную корягу держалась темноволосая женщина, чье лицо было бледным, как у мертвеца. Драко вытащил меч и медленно направился в её сторону

— Не кричи. Всё хорошо, — предостерег дроу. — Не буди его.

— Это она, — еле слышно прошептала женщина, протягивая руку спасителю. — Ты в опасности. Грендель почувствует тебя и проснется.

Адская бездна. Поэтому Юстина хотела, чтобы пришла Грейнджер. Теперь чудовище учует, что на болоте мужчина. И нападёт. Во имя всех драконов, почему местные не наймут охотника, чтобы убить здешних тварей?

— Как только коснешься ногами твёрдой почвы — беги и не оглядывайся, — Малфой протянул ей ладонь.

Грязная вода забурлила. На поверхности расходились круги, образуя волны.

— Быстрее. Твоя дочь у ведьмы.

— Храни тебя Моргана, — женщина схватилась за сильную руку, и Драко одним движением вытянул её из западни.

Он должен задержать гренделя, чтобы мать Юстины успела скрыться. Бить в шею и между ребёр, там самая тонкая кожа. Слова Снейпа пронеслись в голове, и дроу натянул тетеву. Не дать возможности твари напасть первой.

Из болота показались скользкие щупальца. Ещё рано. Совсем немного. Она должна вылезти полностью. Огромные пузыри лопались, расплескивая вонючую жижу.

— Ммм… Как меня давно не посещали бессмертные. Я уже успела забыть, какие вы волшебные на вкус, — из-за камня показалась девушка с длинными рыжими волосами.

Прекрасная, если не считать огромных склизких конечностей и острых зубов.

Тварь пряталась за валуном, рассматривая залитыми зеленью глазами приготовившегося к битве охотника.

— Дроу… Я слышу, как ровно бьется твое сердце. Жду не дождусь, когда им смогу полакомиться.

Стоило ей выглянуть из-за укрытия, как Драко выстрелил. Стрела глубоко вошла в грудь гренделя. Воющий крик разорвал тишину болот. Разъяренная тварь погрузилась в воду, готовясь к ответному удару.

У Малфоя один шанс. Подпустить достаточно близко и всадить клинок по самую рукоять в шею. Ничего. Совсем ничего. Слишком тихо. Твёрдо стоять на ногах и не смотреть в проклятые глаза. Иначе заколдует очарованным взором.

— Почему все мужчины такие грубые? Взгляни на меня, бессмертный. Разве я не прекрасна?

Её голос раздавался со всех сторон. Драко чувствовал, как грендель пытается прощупать его сознание и выбрать подходящий образ. Не выйдет. Слишком долго он тренировал собственный разум.

— А ты силен. Люблю таких.

Чудовище резко выпрыгнуло из воды, связывая Малфоя своими конечностями. Рано. Пусть подтащит ближе. Оно тянуло его в воду, чувствуя, что птичка попалась.

— Как ты дивнопахнешь. И какие у тебя глаза. Взгляни в мои, они такие же волшебные.

Мужчина практически ощущал зловонное дыхание гренделя на своем лице. Пора. Первозданная энергия наполнила тело, обжигая щупальца твари. Та завизжала от боли. Секунда и клинок уже торчал в её шее.

Корчась и шипя, чудовище погрузилось в воду. От зачарованного лезвия не спастись. Не вытащить. Рана не затянется, и монстр истечет кровью. Дело сделано.

Малфой выровнялся и тяжело выдохнул. Яд снова сдавливал грудную клетку, но боль была терпимой. Неожиданно он почувствовал, как к спине прикасается что-то острое.

— Смотрите-ка, следопыт попал врасплох, — Гермиона провела когтем по позвоночнику.

— Ты опоздала, — повернулся в её сторону Драко.

— Вижу. Но у Миранды не было никаких шансов, слишком молодой грендель для такого опытного охотника. Ей всего-то лет шестьдесят, не больше.

— Рад слышать страх в твоём голосе.

— Не льсти себе, — Грейнджер заправила прядь. — С молодняком любой волшебник справился бы на раз два. Кстати, они скоро явятся.

— Уходим, — Малфой схватил ведьму за руку и переместился прямо перед хижиной.

Юстина помешивала что-то в котелке, пока её мать снимала шкуру с убитых кролей.

— Госпожа! — девочка тут же бросилась к Гермионе.

Что, во имя всех драконов, здесь происходит? Лес кишит чудищами, дети обнимаются с ведьмой, а местные даже и не думают позвать сюда охотника. Драко наблюдал, как женщина благодарила Грейнджер. В аду уже снегопад такой, что пламя погасло.

— Спасибо, господин, что спасли меня.

— Ты не знала, что там грендель? — Малфоя мало интересовала восторженная речь.

Женщина настороженно посмотрела на Гермиону. Та лишь кивнула, будто давала разрешение сказать правду.

— Знала, господин. Но я хожу в Драконьи горы по поручению госпожи. В этот раз по неосмотрительности угодила в ловушку. Хорошо, что Юстина была со мной. Смогла привести помощь.

— Зачем ты помогаешь ведьме? Вы ведь знаете, на что она способна.

— Госпожа заботится о нас. Охраняет лес, поддерживает порядок. В Дразорберге чтят традиции и помнят, что и человек может стать чудовищем. А в чудовище может быть намного больше человеческого, чем в самих людях.

Драко не сказал ни слова. Мало того, что женщина не боялась Грейнджер, она её в каком-то смысле обожествляла. Чокнутые создания. Малфой направился к реке смыть с себя вонючую болотную жижу. Ведьма оберегает деревню. Праматерь монстров, слишком много событий за последние пару дней. И чертово сомнение, которое она пыталась поселить в его голове, уже пускало свои корни. Не все чудища, которые встречались охотнику на пути, были настоящими чудовищами. Семья Забини, несколько вурдалаков, даже сирена. Все они жили мирной жизнью, не убивая людей. Но ведь Грейнджер — ведьма… А ведьмы не знают пощады.

Драко не заметил, как оказался у края воды. Сняв с себя намокшую одежду, он нырнул в реку, наслаждаясь прохладой. Не самое подходящее время для купаний, но вонь болот, казалось, проникла всюду. Мерзость. Не хотелось выходить на сушу. Мягкое течение расслабляло, и Малфой потерял счёт времени.

В очередной раз вынырнув на поверхность, Малфой заметил, как на берегу стоит Гермиона с плащом в руках.

— У тебя уже отросли плавники или ещё нет?

Девушка улыбалась, будто они были старые друзья. Будто им не суждено сразиться в смертельной схватке, в которой выживет только один. Будто не понимала, что только метка на плече сохраняет ей жизнь.

Охотник вышел из воды и обратил внимание, как Грейнджер рассматривает его обнаженный торс.

— Столько шрамов.

— Большинство от твоих сестёр, — сказал Драко, подходя ближе.

— Значит, любишь подпускать ведьм к телу. Неразумно. Посмотри, что это сделало с твоей прекрасной кожей, — усмехнулась Гермиона. — У меня тоже есть шрам. От охотника.

— Покажи.

Карие глаза взметнулись к его тёмному взгляду. Мужчина видел, что она сомневается.

— Он, вероятно, не пережил встречи с тобой.

— Нет, очень даже пережил, — Гермиона закатила рукав.

На её предплечье виднелся порез в виде креста. Такой же был у Малфоя. Столько, сколько он себя помнил.

— Откуда у тебя это? — Драко провёл пальцами по бледному рубцу и повернул свою руку, показывая собственные отметины.

— Я же уже тебе говорила. Ты уверен в своих воспоминаниях?

— Мы встречались раньше? Скажи мне правду, — охотник схватил Грейнджер за плечи и притянул к себе. — Скажи мне всё, что знаешь.

— Шрам нанесён клинком дроу. Нельзя подделать, нельзя наколдовать, — тихо прошептала Гермиона. — Лезвие принадлежало Нарциссе Малфой.

— Ты знала мою мать?

— Как и ты знал мою.

Драко отстранился. Нарцисса повстречала только одну ведьму. И та убила её. Тогда получается…

— Твоя мать — лесная? — охотник сжал кулаки. — Отвечай мне.

— Да. Была. Она погибла много лет назад.

— Ты расскажешь мне всё и прямо сейчас, — он снова сжал хрупкие плечи. — И мне плевать на твою болтовню и чары. Говори.

— Твои глаза застилает месть. Даже если бы я согласилась, то ты бы не поверил. Думай, что хочешь, но я не убиваю ни людей, ни дроу, ни кого бы то ни было ради кормежки или…

— Не ты убила тех семерых мужчин? Скажи мне. Кто-то другой зажёг огонь Мефитрена? — желчь сочилась из каждого слова.

— Разговор окончен, — она не ответила и, вырвавшись, направилась в сторону хижины, по дороге бросив плащ.

Обманка. Иллюзия. Колдовство. Ведьма пытается спасти свою шкуру, поэтому и выдумывает всякую ерунду. Только вот история не складывалась. Слишком много сомнений теперь выросло в душе Драко. И слишком много вопросов возникло. Яд снова начал дробить кости, вызывая очередной приступ боли. Надо возвращаться. Не спускать с неё глаз ни на секунду. Следить за каждым шагом. Соглашение продержит их рядом до полнолуния по меньшей мере. Этого хватит, чтобы выяснить, что скрывает Грейнджер. И что ей известно.

До самого вечера она не проронила ни слова. Готовила еду, колдовала, читала какие-то книги. И настойчиво делала вид, что не замечает Малфоя, которому становилось все хуже. Яд питался от отсутствия равновесия в душе, и поэтому тело никак не могло восстановиться. Мужчина больше не горел от жара, его бил сильный озноб, будто он лежал в Ледяной пустоши.

Ни меховая мантия из белого гураля, ни одежда, ни одеяло не могли согреть холодную кожу, в которую словно впивалось миллион иголок. Даже дыхание было скованным и сбивчивым.

Дрожь дробила кости, и Малфой падал во мрак. Пустоту. Не было ни единого луча света в бесконечной тьме. Сил на борьбу почти не осталось.

Если бы у меня была сотня жизней, я бы отдала их всех за твою одну.

Он почувствовал, как нечто обволакивает его кожу, отдавая драгоценное тепло. Драко прижался, ощущая как медленно отступает холод. Сознание очищалось, и мужчина смог открыть глаза. Рядом лежала обнаженная ведьма и обнимала его, согревая собственным телом. Она смотрела на него с грустью и что-то шептала.

Правильно бы было отстраниться. Уйти. Между ними только глубокая пропасть из мести и ненависти, которую не перекрыть и не исправить. Но почему-то именно её прикосновения создавали в душе Малфоя то, что он и не надеялся почувствовать. Равновесие. Тогда ненавидеть друг друга они будут завтра.

Охотник слегка толкнул ведьму и едва заметно кивнул. Грейнджер понимала без слов. Словно знала, о чем он думал. Знала каждый дюйм его души и разума. Она перевернулась и позволила ему прижать себя ещё сильнее. Еще ближе.

Малфой должен набраться сил. И драгоценное тепло хрупкого тела могло спасти его от пожирающей бездны драконьего яда. Травянистый запах волос успокаивал, а дрожь окончательно прошла. Драко проваливался в сон, впервые ощущая умиротворение. И в какую-то секунду ему даже стало жаль, что их пути никогда не сойдутся в одну линию.

Насмешка судьбы. Правильней, чтобы Грейнджер здесь не было. Чтобы она забрала свои чертовы чары и шелковую кожу к адским псам. Он должен сказать ей. Иначе сон поглотит его полностью. Сил оставалось на одну единственную фразу.

— Мне лучше уйти…

— Тебе лучше остаться.

========== Жёлтая мгла ==========

Утреннее солнце резало глаза. Так сильно, что оставаться в постели было практически смертельно. Драко почувствовал на коже размеренное дыхание. В этот раз она действительно осталась. Не исчезла под покровом ночи. Вчера вся его ненависть куда-то испарилась, оставив лишь желание прикасаться к шёлковой коже ведьмы.

Малфой втянул носом воздух, пытаясь запомнить запах, который почему-то казался ему знакомым. Мелисса, мята, полевая ромашка… За последнее время произошло столько странностей, что задумываться над ароматом кудрявых спутанных волос не было никаких сил.

Вина саднила старой болью, будто, обнимая Грейнджер, он предавал собственную семью. Отказывался от принципов, что строил годами, и равнялся как на непоколебимый идеал.

Охотники убивают только чудовищ.

Так говорил Северус, обучая подростков искусству смерти и колдовства. Только вот Гермиона совсем не чудовище. В ней было столько человеческого, что многие люди, которых знал Драко, не обладали и десятой доли сострадания и доброты, таившейся в опасной ведьме.

Внутреннее чутье почти физически противилось самой мысли причинить ей вред.

— Доброе утро. — сквозь сон прошептала девушка. — Дай мне ещё пять минут.

— Пять минут для чего? — севшим голосом спросил Малфой.

— Шшш…

Она приложила палец к его губам, заставляя замолчать. Блаженная тишина. Вот что ей было нужно. Как и ему. Скрыться от разрывающих сомнений. От палящих воспоминаний, выжигающих в груди огромную дыру. Столько крови, столько криков, что хотелось выстрелить в висок Обливиейтом.

Драко открыл глаза, выгоняя из головы непрошеные мысли. У него ещё есть время, чтобы принять решение. Отпустить месть и Гермиону или завершить начатое и убить ведьму. Она слегка вытянулась и улыбнулась.

— Сегодня у меня много дел. Тебе лучше?

— Каких дел?

— Нужно навестить одну семью. Точнее то, что от неё осталось. Я должна привезти еды и трав.

— Я пойду с тобой, — уверенно сказал Малфой.

— Всё ещё думаешь, что я собираюсь кого-то съесть? — Грейнджер обернулась в одеяло и направилась в свою комнату. — Мне казалось, мы достигли какого-то подобия взаимопонимания.

— На самом деле, я так не думаю, — Драко привстал, провожая её взглядом. — Но я не хочу, чтобы ты подверглась опасности, если меня не будет рядом. Вдруг тебя спасёт кто-то другой.

— О, лорд Малфой, великий потомок Первых дроу, растоптал мою надежду на …

Карие глаза мгновенно стали оранжевыми. Что-то происходило. Она явно ощущала опасность. Её тело словно готовилось к смертельной битве, хотело атаковать невидимого врага. Гермиона контролировала ипостась, но та буквально разрывала хрупкое тело, стремясь вырваться наружу.

— Где? И кто? — охотник сбросил покрывало и со скоростью молнии натянул форму. Если рядом какая-то тварь, он убьет её даже без оружия.

— Далеко, — едва шептала ведьма. — Я разберусь. Просто небольшие неприятности.

Она облокотилась об стол, подавляя огромную силу внутри себя. Одеяло начало сползать, оголяя бархатную кожу. Малфой схватил край и прижал Грейнджер к себе, пытаясь удержать на ногах падающую девушку.

— Внутри как будто меня разрывает…

Драко чувствовал, как её трясет, и сдавливал дрожащие плечи сильнее. Гермиона прекрасно владела своей ипостасью. Сейчас происходило что-то иное. Будто она не может совладать с Первозданной магией, как дроу. Такое часто происходит у подростков его расы, но чтобы у лесной…

— Смотри на меня! Дыши! — серые глаза помутнели, а по щекам разрослись чёрные узоры.

Он должен забрать колдовство, иначе оно вырвется наружу и разнесёт весь лес. Откуда в ней всё это? На кончиках его пальцев заискрило волшебство, которое обволакивало ведьму, постепенно забирая Первозданную. Беспорядочные чары заполнили каждую клетку охотника, который еле сдерживал такое количество магии.

— Драко! — её голос, зовущий его из темноты, держал на плаву, не позволяя утонуть в тягучем мраке. — Ты справишься! Пожалуйста…

Грейнджер оперлась о деревянную поверхность стола и сжимала руками острое лицо мужчины. Необходимо восстановить гармонию. Она приблизилась к тонким губам, не отрывая взгляда от серых радужек и прислонила лоб к спинке его носа. Размеренное дыхание. Несколько ударов сердца. Шрам на ладони начал саднить, напоминая ему то, что произошло много лет назад. Но видение было слишком тонким и неуловимым, чтобы различить хотя бы очертания картинки. Только запах цветущих садов Мэнора,

Узоры медленно растворялись, подчиняясь воле охотника. Он связан с ведьмой не только меткой, но чем-то ещё.

— Ты должна ответить на мои вопросы. Их накопилось слишком много, — прохрипел Малфой.

— Ты не готов знать правду.

— Если ты расскажешь, то я поверю.

— Если ты поверишь, то я расскажу, — тихо проговорила Гермиона. — Раз тебе так хочется пойти со мной, так тому и быть. Только с одним условием: хотя бы попробуй посмотреть на Эвелин и Тиану глазами охотника, который убивает только чудовищ.

— Этого мало. Ты любишь сделки. Какова цена? Что я должен сделать, чтобы ты мне всё рассказала? Хочешь, чтобы я поклялся, что не причиню тебе вреда? Чтобы ушел и никогда не возвращался? Чтобы умолял?

— Ты уже давно заплатил слишком высокую цену за то, чтобы стоять здесь. Когда найдешь свой путь к гармонии, то вспомнишь.

Драко тяжело выдохнул, отстраняясь. Он понял, что в ней крылась тайна его полного принятия и контроля над Первозданной. Только вот не хватало ещё чего-то, словно последнего кусочка разорванной в клочья карты. Малфой был почти уверен, что стоит ему узнать правду, которую так тщательно скрывает ведьма, то он сможет стать целостным, как его предки.

Раз Грейнджер хочет, чтобы охотник взглянул на вещи её глазами, то так тому и быть. Похоже, что это единственный вариант, как убедить Гермиону рассказать абсолютно всё.

— Пойдём. За оврагом есть портал, но потом придётся идти пешком. Надеюсь, ты любишь долгие прогулки.

— Почему нельзя сразу перенестись? — поинтересовался Малфой.

— Тебя не ждёт теплый прием. Советую нанести защитные руны, Эвелин неплохо владеет магией огня.

Мужчина на секунду остановился и перестал перевязывать латы, но через мгновение продолжил с невозмутимым видом, будто не понял, о чем говорила Грейнджер. Привести охотника в логово ведьм. Похоже, что она окончательно потеряла разум.

Сборы заняли много времени, девушка тщательно отбирала травы и бережно сворачивала еду в холщовую ткань. Книги, деньги, вяленое мясо. В бездонную корзину поместилось всё, словно там не существовало дна. Драко точил лезвие о продолговатый камень, пытаясь вспомнить глубоко похороненные в душе воспоминания. Он не знал, что забыл и почему.

— Ты не возьмешь с собой ни стрелы, ни меч, ни…

— Даже не надейся, что я пойду безоружным к твоим подружкам. Три ведьмы на одного охотника. Многовато, не находишь?

— Нет, если ты идешь с добрыми намерениями и чистым сердцем, — Гермиона убрала волосы с лица. — Они не причинят тебе вреда, несмотря на то, что ты сделал.

— Так это я чудовище в этой истории? — усмехнулся Малфой. Он все ещё колебался между двумя кричащими голосами в собственной голове.

— Для них — да.

Девушка протянула руку, намереваясь забрать серебряный меч. Её взгляд был полон решимости. Драко встал и сделал несколько шагов, едва касаясь острием шелковистой кожи, которая начала краснеть от опасного металла. Тело охотника пронзила тупая боль, ведь магия продолжала защищать носительницу. Только вот это была не метка. Малфой не хотел причинить боль или убить, поэтому чары Мораны никак не отзывались в костях. Что-то иное.

— Чувствуешь, да?

— Что это?

— Ты ведь дроу. Сам как считаешь? — Грейнджер указательным пальцем отодвинула меч и приблизилась к охотнику вплотную. — Кому ты не можешь причинить вред?

— Ты связана со мной кровью… — мужчина опустил оружие и посмотрел на шрам на ладони. — Ты ключ к гармонии?

— Я не знаю, Драко. Нам судьбой предначертано ненавидеть друг друга. Ты никогда не сможешь отпустить своё прошлое, а я не смогу простить тебя.

— Простить? За что? — он практически касался носом её лба.

Внутри вгрызалось в лёгкие желание попробовать пухлые губы на вкус. Она притягивала к себе и связывала его путами, высасывая черноту, которую породила Первозданная.

— За то, что сделал с моими сёстрами. За то, что забыл, — прошептала девушка. — За предательство.

Карие глаза окрасились в оранжевый свет, в уголках заблестели слёзы. Отчаяние и горечь сквозило от каждой черточки красивого лица.

— Ты дышишь только потому, что мне нужна твоя проклятая магия дроу. Я не допущу ещё раз такой ошибки, как доверять тебе.

— Гермиона, ты должна сказать мне…

— Безжалостные тёмные создания, уничтожающие всё на своём пути. Ищешь чудовище, охотник? Взгляни в зеркало. Там ты найдешь самого ужасного монстра.

Грейнджер стояла слишком близко. Так близко, что Драко едва мог сдерживать внутреннее желание впиться в неё яростным поцелуем. Она изменила за короткое время всю его жизнь и все чертовы принципы. Ломала и кромсала своими острыми когтями, вырывая ненависть с корнем. Грейнджер не могла убить, просто не могла. Это против самой её сущности.

Оранжевые глаза пылали. В ней говорили боль и старые раны, которые никак не затягивались. Запах розовых садов вновь наполнил грудную клетку. От ведьм так не должно пахнуть.

— Я знаю, кто ты, — тихо сказал Малфой.

— Неужели, — Гермиона приложила ладонь к очерченным скулам. — Вопрос в том, известно ли тебе, кто ты…

В голове вспыхнула яркая молния, открывающая обрывки. Перед ним стояла Грейнджер, только ей было сколько? Пять? Кудри развевались от лёгкого ветра, а рядом цвели красные розы. Мэнор. Он узнал родной дом. Звонкий смех, кинжал, порез.

Ведьма убрала руку и прервала поток, забирая с собой видение.

— Имани…

— Не называй меня так, дроу. Ты можешь взять один вид оружия на своё усмотрение, но только попробуй причинить Эвелин или Тиане вред. Клянусь, я вырву твоё сердце раньше, чем ты взмахнешь мечом.

Она развернулась и, подхватив корзинку, направилась в погреб собирать оставшиеся травы. Малфой стоял неподвижно. Он сам выбрал её. Сам. Много лет назад связал свою красную нить судьбы с ведьмой.

Имани… На древнем языке тёмных оно означало «Блаженная». Так дроу называли тех, кто им предназначался волей звёзд. И тех, с кем они соединяли Первозданную магию. Старые легенды, в которые Драко не верил, ведь имани не появлялись уже более тысячи лет в родовых записях ни его семьи, ни какой либо другой. Теперь так называли своих жен, показывая искреннюю любовь и преданность. Но Гермиона…

Она будто часть него самого. Имани не обязательно должна быть возлюбленной. Были случаи, когда дроу находили свое предназначение в дружбе. Что если Малфой связан с ней, чтобы положить конец ненависти и мести? Что если именно это его Удел, который приведет к гармонии?

— Ты решил остаться здесь и любоваться собой?

Её голос вывел мужчину из задумчивого состояния. Пора сбросить тени прошлого.

— Я возьму стрелы. Обычные.

— Обычными не убить ведьму, — едко заметила девушка.

— Они не для убийства, а для защиты, — выдохнул Малфой, закидывая на плечо лук. — Везде полно монстров, я должен… Не важно.

Гермиона печально улыбнулась, будто сожалея о сказанных словах. Девушка протянула темно-синий плащ с капюшоном. Серебряная вышивка по краям тянулась длинной нитью. Изысканная работа.

— Надень. Нужно спрятать тебя от остальных, их дом находится близко к реке и к деревне.

Драко без лишних слов взял ткань и натянул поверх кожаных доспехов. Грейнджер стряхнула невидимую пылинку с его плеча и направилась в сторону леса. Он забрал корзину из цепких рук, хотя та под действием чар почти ничего не весила. Неуместный жест заботы или же нет?

На полусгнившем пне лежало нечто, завернутое в красную шаль. Охотнику было любопытно, что ведьма использовала как портал. Она аккуратно развернула сверток, и в серых глазах блеснуло удивление.

— Книга?

— Незаметно, не привлекает внимание. По-моему, идеальное решение, — Гермиона коснулась мраморных пальцев, и вихрь перемещения закружил их.

Малфой терпеть не мог порталы. После них кружилась голова, а тошнота накатывала с яростной силой. Мужчина слегка согнулся, пытаясь прийти в себя как можно скорее. Сейчас нужно быть начеку. Возможно, он ошибся, когда решил сопровождать Грейнджер. Возможно, это просто ловушка, чтобы убить его. Всегда собранный, всегда на несколько шагов впереди. Именно поэтому в карманах его одежды лежало несколько зелий с ядом барбариса. Главное условие выполнено: из оружия он взял только стрелы, но ведьма ни слова не сказала насчёт снадобий.

Поляну, где они очутились, запорошило снегом, а ветер был такой сильный, что ветки деревьев ходили ходуном. Гермиона взмахнула рукой, и перед их глазами открылась узкая тропа.

— Нужно поспешить, — короткая фраза, полная тревоги.

Она беспокоилась. Каждое её движение пропиталось волнением и страхом. Чего может бояться ведьма? Очередное странное явление, ведь они не создают семьи, живут по одиночке. Дети покидают гнездо, стоит им достичь шестнадцатилетнего возраста. Как два взрывопотама не могут находиться на одной территории, так и ведьмы стремятся контролировать свой собственный дом.

Дорога действительно была долгой и утомительной. Быстрый шаг, почти бег, выматывал даже дроу. В какой-то момент Драко подумал, что они ходят кругами.

— Так и есть, — проговорила девушка. — Мы должны пройти шесть кругов, чтобы открылся вход. Остался последний. Говорят, вы выносливые, но, как я погляжу, деревенские всё выдумали.

— Хмм, — Малфой не захотел шутить, как тогда с Паркинсон, и только хмыкнул в ответ.

Почему с ней так сложно? Почему сам Драко усложнил их и без того запутанное положение ещё сильнее? Как вышло, что цель всей жизни, полной мести и отчаяния, оказалась так легко уничтоженной всего несколькими видениями и прикосновениями Грейнджер?

— Пришли, — она остановилась возле пещеры, возникшей из ниоткуда. — Дай мне пару секунд.

Ведьма начертила в воздухе руны, которые вспыхнули золотым светом. Стоило дорисовать узор, как скалы начали двигаться, открывая тайный вход путникам.

Гермиона уверенным шагом направилась сквозь арку, а Малфой окинул взглядом поляну и тут же последовал за ней. Он узнал места, в которые они попали. Охотник был здесь совсем недавно. Ничего хорошего это не сулило.

— Ты привела его… Прямо к нам! — чей-то голос раздался где-то в глубине.

Драко отреагировал стремительно: бросил корзину и натянул тетиву, готовясь к нападению. Глупец. Потащился в логово ведьм, доверившись Грейнджер.

— Опусти, — прошептала она и громко продолжила. — Эвелин… Всё хорошо! Он не причинит тебе вреда!

Малфой не подчинился, продолжая целиться неизвестно в кого. Хотя так уж ли и неизвестно, учитывая обстоятельства.

— Я чую его… Знаю этот запах. Дроу… — из темноты показалась девочка с длинными чёрными волосами и светлой кожей.

В ипостаси, с красными глазами и когтями. Совсем дитя, которое едва научилось контролировать магию.

Из её руки вырывалось маленькое пламя.

— Поверь мне, милая. Я никогда не подвергла бы вас с сестрой опасности.

— Вы должны помочь ей! Я сделаю всё, что скажете! Хотите — убейте меня, но спасите мою сестру! — Эвелин приблизилась к охотнику, сдерживая слёзы. — Пожалуйста…

— Что с ней? — ведьма тут же схватила девочку за плечо. — Что произошло?

— Проклятие…

— Веди, — Гермиона толкнула её вперёд, спеша поскорее увидеть собственными глазами, что случилось.

Она медленно развернулась и пошла по каменистому пути, не произнося больше ни звука. Грейнджер окинула Драко недовольным взглядом и, схватив корзину, двинулась за девочкой.

Малфой спрятал стрелы и достал одну склянку. Осторожно и незаметно, чтобы не провоцировать двух ведьм. Осторожность и сосредоточенность. Нельзя позволить им напасть первыми.

Он заметил небольшой дом, который видел раньше. Похоже, что Гермиона решила привести его на бойню ради мести. Именно здесь он убил водяную, что пыталась иссушить реку. Только вот охотник просчитался, когда не убил и её потомство.

На краю порога сидела ещё одна девочка и смотрела безразличным, пустым взглядом куда-то вперёд.

— Тиана, я пришла, — Эвелин прислонила маленькие ладошки к своему лицу, — И Гермиона тоже. Посмотри на меня!

Но та не реагировала, продолжая лишь безмолвно разглядывать поляну. Её волосы были уже наполовину пепельными. Драко точно знал, что это значит.

— Что мне делать? — старшая едва сдерживала слёзы. — Я не могу потерять и сестру.

— Малфой, помоги ей, — жесткий голос Грейнджер разрезал воздух.

Охотник стоял на месте, не шелохнувшись. Он был уверен, что проклятие дроу попало в водяную, что именно поэтому удалось схватить ведьму и заковать в клетку из иволги. Как так вышло, что мужчина не заметил девочек? Ответ пришел стремительно: она пожертвовала собой, защищая собственных детей.

— Малфой! На её руках нет крови, из-за тебя погибнет невинная! И это будет только твоя вина, — он никогда не видел раньше Гермиону в такой ярости. — Сделай же что-нибудь!

Ни звука, ни малейшего шороха. Их мать уничтожила столько местных, что за год деревня похоронила больше людей, чем за последние десять лет. Он всё сделал правильно, когда сжёг опасное создание.

— Катись к матери монстров, охотник, — прошипела Грейнджер, принимая ипостась.

Она начала колдовать, вычерчивая рунические узоры. Только вот это не вылечит девочку, только приостановит распространение проклятия. Эвелин наблюдала и пыталась помочь, отдавая часть своей магии. Даже совместными усилиями не получалось вернуть её к свету. Совсем ещё дитя, даже чары не проявились.

— Ты убил мою мать. Она стала чудовищем, и я понимаю… Нас всех ждёт такая судьба, стоит только вкусить человеческой плоти, — старшая сестра почти умоляла. — Я знаю правила, я всё знаю… Клянусь, мы никому не причиним вреда! Будем дальше мирно жить здесь, как учила Гермиона. Я уже держу ипостась под контролем, поверьте! Прошу, пожалуйста, спасите Тиану. Она совершила ничего плохого. Пожалуйста…

— Отойди, — тихо сказал Малфой.

Гермиона медленно повернула голову, показывая дьявольскую улыбку похожую больше на оскал. Слишком много волшебства, которое овладевало ей.

— Отойди! — громче повторил охотник и сделал несколько шагов вперёд.

Одна Моргана знает, каких сил Грейнджер стоило вновь взять под контроль ипостась. Но когти начали втягиваться, а глаза постепенно приобретали карий оттенок.

— Et conteram incantatores. Redi ad lucem, — Драко прикоснулся ко лбу Тианы пальцами, из которых вырвалась зеленая магия.

Волосы темнели, а лицо розовело. Проклятие больше не убивало маленькую ведьму.

— Эвелин? — неуверенно всхлипнуло дитя.

— Тиана! — сестра бросилась к младшей и крепко обняла, не сдерживая слёзы.

— Я голодна…

— Здесь вы найдете всё, что нужно. Разберите корзину скорее, — Грейнджер отдала запасы, и девочки тут же побежали в дом, оставляя гостей одних.

Малфой смотрел на Гермиону, которая уже стала самой собой и едва заметно улыбалась.

— Благодарю, сегодня ты спас чудовище, — нервно усмехнулась девушка.

— Сегодня я спас ведьму, а не чудовище.

Их пальцы слегка соприкоснулись. Он увидел в карих глазах нечто необыкновенное, словно самая чарующая магия. Драко принял её взгляды. Именно поэтому и пересек черту.

— Она никого не убила, у них есть шанс на мирную жизнь без смертей.

Малфой наклонил голову, приближаясь к лицу Грейнджер. Внутри горел огонь, желающий завладеть её губами. Всё это неправильно. Он не должен ничего чувствовать, его не должно тянуть к ведьме. Надо остановиться. Отстраниться.

— Один из нас в конце умрет, — прошептала Гермиона.

— Так и есть, — Драко поддался искушению и впился яростным поцелуем, прижимая тонкую талию к себе с такой силой, что рёбра практически трещали от напряжения.

Мощная волна всепоглощающей магии накрыла их с головой, вырывая из лёгких весь воздух. Его язык властно исследовал каждый уголок её рта. Он хотел обладать податливым телом, заставить её извиваться от жарких прикосновений. Это их поцелуй смерти, полный отчаяния и страсти. Убийственный танец, в котором Малфой растворялся, наслаждаясь приглушенными стонами.

Удары сердца были настолько быстрыми, что едва не дробили ребра на острые обломки. Он исчезал в её обжигающем огне, который горел ярче Адского пламени. Драко сдавливал пальцами мягкую кожу девушки, желая впитать каждый дюйм хрупкого тела. В ней заключался весь его мир. Имани.

Гермиона отстранилась и сделала несколько шагов назад. Она крепко сжала длинные пальцы в своей ладони.

— Ты даешь мне надежду, которую я не могу себе позволить, охотник.

— Когда наступит полнолуние, придёт время нашей битвы. До этого момента мы можем делать, что захотим, — тихо проговорил мужчина.

— Надеюсь, в этот раз ты сумеешь сдержать слово.

Малфой прищурил глаза, устав от бесконечных тайн и загадок. Где правда, а где ложь, он уже не знал. Грейнджер была чем-то иным, чем-то за гранью его привычного мира.

— Мы дружили много лет с Кэссиди. Она жила тихо и мирно, растила своих дочерей, обучая магии и рассказывая о неприкосновенности человеческой жизни. Наш ковен веками ставил её превыше всего. Только вот… Несколько лет назад Кэссиди нарушила главный закон: отведала людской плоти. Мы узнали слишком поздно, жители деревни обратились к охотнику за помощью. Каждая ведьма, которая станет на кровавый путь, умрет.

— И кто же убьет её? Собственные дети?

— Нет, Верховная. Она должна следить за тем, чтобы все жили мирно и исполняли свой долг, — Гермиона смотрела на старый дом с грустью. — Скоро к нам присоединится тринадцатая сестра, и я должна найти её раньше, чем она совершит ошибку.

— Кто управляет ковеном?

— Верховные не избираются, они рождаются таковыми. Я унаследовала знания и силу от матери, которая управляла кланом Северных ведьм. С годами я создала свой. Кэссиди должна была пасть от моей руки, более милосердной, чем…

— Чем моей, — закончил за неё Малфой.

Похоже, что в их истории он действительно являлся страшным чудовищем. Снейп рассказывал, что ведьмы могут создавать общины, но информации было крайне мало, поэтому охотник не воспринял её всерьез. А зря. Возможно, тогда бы раздирающая пустота внутри отступила, а гармония наполнила бы каждую клетку.

Грейнджер направилась в дом и рукой поманила Драко за собой. Девочки уже накрывали на стол и не выглядели такими подавленными, как он ожидал. Они собирались поесть вместе с убийцей собственной матери. Мужчина уничтожал водяных, болотных, северных, которые точно не могли быть причастны к трагедии в его семье ради мести.

Эвелин же поддерживала огонь в камине, чтобы приготовить еду. Тиана нарезала морковь и имбирь. Хотя правильней бы было ненавидеть всех охотников и всех дроу за то, что сделал Малфой. Пусть он защищал деревню и её жителей, но для ведьм…

— Мы не держим на тебя зла, — словно прочитала его мысли Эвелин. — Мама стала чудовищем. Такая судьба ждет каждую из нас, кто убьет человека.

— Разве лучше жить во страхе? — Драко протянул ей деревянный черпак.

— О каком страхе ты говоришь? Я могу сжечь всю деревню до тла за одну ночь. Они должны бояться меня, а не я их. — продолжила девочка. — Мы не убиваем ради равновесия. Любая жизнь бесценна, и кто отнимет её, должен отдать собственную.

В тёмных глазах было слишком много мудрости, совсем не по возрасту. Охотник сел за стол и прошелся глазами по скромной обстановке. Несколько шкафов, прялка в углу, потрепанный ковер.

Гермиона собрала кудри в высокий хвост и помогла расставить тарелки. Северус бы умер на месте, если бы увидел такую картину: лучший ученик за одним столом с ведьмами собирался есть похлебку.

Всё перевернулось с ног на голову. Малфой почти нарушил самый главный закон для любого охотника, когда был готов уничтожить Грейнджер, которая просто не могла никого убить. Она помогала, спасала, создавала, но никак не истребляла. Волшебники отвергали таких, как Драко, оставляя его между мирами. Чем же отличается Гермиона? Абсолютно ничем.

С девочками они остались до позднего вечера. Помогали починить дом и обновить защитные заклинания. Первозданная магия подчинялась каждому движению мужчины, но он все ещё не достиг желанного равновесия, хоть и был к нему близко как никогда. Ему хотелось слиться в обжигающем поцелуе с ней снова и стать одним целым. Хотелось получить ответы на все свои вопросы. Хотелось найти свой Удел. Сидя у кромки реки, Драко наблюдал, как плещется рыба, и тонул в собственных мыслях.

— Нам пора, — девушка коснулась его плеча, привлекая к себе внимание.

— Мы должны забрать их с собой. Охотники не будут разбираться, и девочки…

— Они могут позаботиться о себе. Ведьмы и дроу развиваются и растут быстрее, чем люди раза в три, забыл? И я оставила им заколдованные монеты. Если что-то произойдет, то ковен придет на помощь.

— Не ты? Ковен? — Малфой сдвинул брови.

— Неизвестно, выживу ли я после того, как падет метка Мораны, Ты ведь опытный охотник.

Он ничего не ответил, не желая рассказывать, что не собирается её убивать. Она — не чудовище. И это окончательное решение.

Перемещение вновь кружило голову. Черт бы побрал порталы и всё, что с ними связано. Гермиона, оказавшись в родном лесу, принюхалась. Будто что-то почувствовала. Драко приблизился и прислушался, используя на максимум обострённый слух. Ничего. Первозданная наполнила кости, пытаясь изучить местность. Снова ничего, кроме магии лесной и дроу.

— Всё в порядке, я просто проверяла, есть ли тут опасность, — улыбнулась Грейнджер. — Мало ли…

— Думаю, вряд ли найдется смельчак, чтобы напасть на нас, — уголки губ Малфоя поползли наверх.

Её лицо мгновенно помрачнело, словно она что-то вспомнила. Резким шагом девушка направилась прямо в хижину и грубо открыла дверь. Охотник непонимающе последовал за ней. Теперь ей не избежать вопросов, и скорее он позволит матери монстров разорвать его на куски, чем отступит.

В комнате было темно, и Гермиона несколькими взмахами руки зажгла свечи. Она старательно делала вид, что не замечает Малфоя, который сел на кровать и скрестил руки.

— Говори.

Отрывистая фраза разрезала тишину. Сейчас. Он хотел получить все ответы прямо сейчас и ни секундой позже.

— Ты не слышала? — Драко встал и в два шага приблизился к ведьме. — Я устал ждать. Ты должна ответить на мои вопросы.

— Тогда спрашивай, — она ответила с нескрываемой злостью.

— Мы встречались раньше. Расскажи об этом. Расскажи, дракон тебя раздери, все с самого начала.

— Это не вопрос, а ты, очевидно, не самый умный охотник!

— Ты — моя имани? — Малфой схватил её за плечи, чувствуя, как накатывает безудержный гнев.

— Да…

— Получается, что и Удел.

— Нет, Драко. Здесь ты ошибаешься, — она попыталась отдернуться, но крепкие руки держали с невероятной силой. — Я покажу тебе, дождись полной луны.

— Я не готов так долго ждать!

— Придется, мне ведь пришлось… Четырнадцать лет! Докажи мне, что ты стоишь каждого адского дня, когда мне было тяжело, страшно и больно. Ты обещал быть рядом, но забыл и просто исчез из моей жизни! Не смей требовать от меня ответов сию же секунду, чертов дроу! Возьми, что тебе нужно, и убирайся!

— Так тому и быть, — он перекинул ведьму через плечо и направился к двери.

Гермиона зачаровала проход, и замок засветился колдовским узором. Теперь не выйти и не войти. Драко толкнул массивное дерево ногой, но магия не дала петлям даже скрипнуть. Он повалил ведьму на постель и навис сверху.

— Отпусти меня, — прошипела она сквозь зубы.

— Ты сказала брать, что нужно, и уходить, а потом заколдовала дверь. Пора бы определиться в своих желаниях.

— Ты ведь должен убить меня, забыл?

— Живи сегодня, чтобы воевать завтра, — он обжигал её шею горячим дыханием.

Гермиона приоткрыла рот, чтобы набрать побольше воздуха и возразить. Малфой не дал ей даже шанса, впившись ядовитым поцелуем прямо в красные губы. Смерть вперемешку с уничтожающей страстью слились воедино, вырывая лёгкие из грудной клетки с ужасающим треском.

Горькое отчаяние разливалось по венам и разбавляло кипящую кровь. В ней крылся самый тёмный секрет и самое светлое будущее.

Сердце стучало так быстро, что шум бил набатом в ушах. Драко расстегивал пояс на её платье, желая поскорее почувствовать подушечками пальцев золотистую кожу. Сжечь своими ледяными прикосновениями и заставить девушку стонать так громко, чтобы по стеклам пошла трещина.

Одним острым когтем она разрезала ткань, едва не поцарапав торс мужчины. Всё катилось в адскую бездну, и Малфой летел туда быстрее молнии. По щекам расползлись узоры, Первозданная завладевала его сознанием. Он почти не контролировал себя, разрывая проклятое платье.

Остатки одежды клочьями расползлись по комнате, словно опавшие листья с крон деревьев. Драко прикусил возбужденный сосок, заставляя ведьму выгибаться навстречу грубой ласке. Его рука сжала с такой силой её ягодицы, что метка загорелась тупой болью. На коже мгновенно появились красные подтеки и несколько ссадин. Ни капли нежности, ни крохи сдержанности.

Гермиона прижималась всё теснее, глаза светились ярким оранжевым пламенем. Она схватилась за светлые волосы и резко оттянула голову Малфоя в сторону, чтобы оставить свой след на шее. Укус был болезненным, но не причинил ему никакого вреда. Внизу живота крошилось жесткое напряжение, а тело жаждало почувствовать внутри каждый дюйм его возбужденного члена.

Драко заломил её руки наверх и посмотрел затуманенным взглядом на безупречные линии красивого лица. В комнате будто высосали весь воздух. Лёгкие полыхали как от пожара, а желание войти в неё одним движением до упора застилало глаза. Чертова ведьма. Проклятая и дурманящая. И должна гореть дьявольским огнем, который пожирал мужчину, выжигая на костях чёрные пятна.

С ней не так, как с другими. Не нужно переживать о слишком сильно сжимающих кожу пальцах или резких рывках. С ней падали все барьеры, разбиваясь о её стонущий рот.

Малфой погрузил в неё два пальца, чувствуя, как плотные мышцы влагалища тут же начали пульсировать. Гермиона заерзала, насаживаясь ещё сильнее и глубже. Он ускорился, наслаждаясь каждым протяжным вздохом и двигающимися в такт бёдрами.

По костяшкам стекала смазка. Во имя матери монстров, Драко отказывался контролировать свои желания и перевернул ведьму, поставив её перед собой на колени. Она прогнулась в спине и раздвинула ноги. Мужчина провел рукой по члену, оголяя головку, и резко вошел на всю длину, Грейнджер словно была создана для него, принимая каждый дюйм с такой легкостью и страстью, что он едва не кончил сразу.

С ней Малфой мог быть собой: безжалостным убийцей и опасным дроу. С ней можно было не скрывать Первозданную, проклятые узоры по всему лицу и почти чёрные глаза.

Гермиона поймала ритм и двигала навстречу бёдрами, позволяя его члену проникать в её податливое тело до самого конца. Бешеные рваные рывки сводили Драко с ума. Ему хотелось большего. Он должен видеть её проклятые оранжевые радужки и вздымающуюся грудь.

Малфой перевернул девушку на спину и согнул тонкие ноги. Грейнджер мгновенно подтянула их к груди, позволив ему, стоя на коленях и упираясь ладонями в её бедра, войти максимально глубоко.

Она была полностью в его власти и растворялась в ней до последнего вздоха. Девушка застонала от накатывающего удовольствия, которое разрывало внутренности на части. Драко не был нежным и внимательным, вбиваясь яростными толчками. На золотистой коже оставались следы, кричащие, что ведьма принадлежала ему и толькоему. Он терял с ней голову. И чувствовал, что огромная волна скоро снесёт их двоих и потопит в оглушительном пике.

Охотник ощущал, как её мышцы сжимаются вокруг члена, обтягивая еще более плотным кольцом. Гермиона была почти на грани, и это только приблизило разрядку. Она — его имани. Часть души и тела. С ней весь мир и Первозданная магия становились единым целым, и Драко почти касался равновесия. Чертова ведьма. Проклятая Грейнджер.

Мужчина ускорился и поддался обжигающему пламени. Ощущение, как она кончает, уничтожило его, и он растворился в оглушающем оргазме.

Отпустив мертвую хватку, Малфой почувствовал, как Гермиона обвивает его ногами, и практически упал на неё, прижимаясь к тяжело вздымающейся груди. Они связаны и теперь проведут вечность рядом друг с другом.

Впервые в жизни Драко испытывал благодарность за тёмное бессмертие, представляя, как будет брать свою женщину каждую ночь, наслаждаясь протяжными стонами. Он вышел из неё и упал рядом на постель. Девушка повернулась на бок и закинула на его торс ногу, не открывая глаз.

— И вправду выносливые, — с легкой хрипотцой проговорила ведьма.

— Мы только начали, — Малфой хищно улыбнулся. — Имани…

— Я же просила не называть меня так.

— Ещё скажи, что ты не почувствовала то же, что и я. Гермиона, ты — моя, и мне плевать на твои глупые капризы.

— Сначала ты должен узнать правду, — она приподнялась и подперла голову ладонью. — После можешь решить, если действительно хочешь быть со мной.

— Какая бы не была правда, она не сможет изменить то, что ты принадлежишь мне.

— Драко… — девушка встала и одним заклинанием починила одежду.

Бросив в сторону мужчины брюки и тунику, ведьма натянула платье. В её взгляде было столько грусти, что в какой-то момент Малфою показалось, что она сожалеет о сделанном.

О том, что поддалась страсти и, по сути, признала, что их связь не просто существует, но и обладает невероятной силой.

— Ты ведь не почувствовал полного равновесия?

— Как ты узнала? — охотник прищурился, застегивая пуговицы.

— Пойдем, пора тебе получить ответы.

На улице стоял жуткий холод, ветер выл, а крупные капли дождя стучали о крышу. Гермиона глубоко вдохнула и, вставив пальцы в рот, засвистела. Драко выгнул бровь, не понимая, что та делает. В лесу послышался шорох, будто кто-то шаркал ногами. Чутье дроу кричало об опасности, и охотник заметно напрягся.

— Что ты чувствуешь?

— О чём ты говоришь? Что происходит? - Малфой сощурился.

— Просто скажи. Закрой глаза и скажи…

Он подчинился. Позволил своему телу и чутью взять вверх. Магия нитями пронизывала лес, изучая каждый дюйм. Чары и след. Дроу. Лесная ведьма. Ничего больше,

— Кроме колдовства дроу и ведьмы, я больше ничего не чувствую.

— Запомни это ощущение. Запомни. И прошу тебя, только не нападай.

Драко неуверенно кивнул и продолжил вглядываться в темноту. Гермиона выдохнула и протянула ладонь куда-то вперед.

Из-за широких веток показался невысокий мальчик со светлыми волосами и мягкой улыбкой. Гермиона скрестила руки и негромко произнесла:

— Познакомься. Это Скорпиус Малфой.

========== Синее очертание ==========

Это невозможно. Малфой должен был почувствовать ещё одного дроу в округе. Гермиона ошиблась. Он — единственный наследник своего рода, единственный оставшийся в живых. Мальчик был так похож на Драко, что тот не мог себе позволить блажь сомнений.

— Скорпиус, подойди ближе, не волнуйся, — Грейнджер протянула руку, и подросток подчинился. — Это твой старший брат.

Охотник не мог произнести и слова. Он чувствовал, что в жилах маленького дроу течет его кровь. Такую магию нельзя подделать, и её ни с чем не спутаешь. Острые уши и серые глаза, но кожа совсем другая. Не мертвенно-бледная, а скорее отдающая золотом, как у ведьмы. Происходящее казалось каким-то страшным сном.

По жилам растекалась Первозданная, которая тянулась к ребенку опутывающими нитями. В костях задрожало равновесие. Нет, так просто не может быть.

Скорпиус сделал несколько неуверенных шагов, а после, воодушевленный улыбкой Гермионы, сорвался со всех ног и крепко обнял Драко. Огромный поток тёмно-синей магии полился прямо на пораженного мужчину. Его Удел скрывался в мальчике лет тринадцати. Он ощутил, как вены наполнились равновесием.

Теперь Малфой полностью управлял чёрным колдовством, а в душе наступил долгожданный мир. Обнять в ответ не получалось, разум противился и отказывался принимать невероятную правду.

— Ты его задушишь, — Гермиона аккуратно взяла подростка за запястье.

— Теперь мы будем жить вместе? — в его глазах горела надежда и озорной огонёк.

— Иди скорее в дом, нам нужно с Драко поговорить.

— Сестра, я не хочу…

— Я сказала, иди в свою комнату, — жесткий ответ, почти приказ заставил Скорпиуса подчиниться.

Он слегка поджал губы и удалился, громко хлопнув дверью. Девушка тяжело вздохнула.

— Становится всё сложнее и сложнее его воспитывать. Характер у него явно не ведьминский, никакого уважения к старшим.

— Кто он? — первый вопрос, который сумел задать Малфой.

— Разведем костер на поляне, история очень долгая, — она щелчком пальцев подожгла сваленные в кучу дрова. — Присядь.

Мужчина опустился на дерево словно в тумане. Он только что обрел свой Удел и достиг равновесия. Увидел маленькую копию себя самого и соединился со своей имани. Если сейчас окажется, что он на самом деле не дроу, а морская нимфа, то Драко безоговорочно поверит в это.

— Я бы хотела показать тебе несколько воспоминаний, чтобы тебе было легче принять правду.

Она взмахнула рукой, и неизвестные тени заиграли в густой чаще. Дождь окончательно прекратился от одного взгляда оранжевых глаз. Гермиона выдохнула и начала рассказ, который окончательно изменил жизнь Малфоя.

— Моя мать была лесной, родившейся в ковене Северных ведьм в горах. Клан не придерживался устоев ценности людской жизни, убивая и кромсая каждого, кто попадался на пути.

Марево красных оттенков заиграло в темноте деревьев, отбрасывая тени тринадцати женщин. Ведьм в ипостаси. Опасные словно драконы, безжалостные словно грендели. Именно такими Драко себе их представлял. Именно так его учили.

— Однажды люди перестали бояться и обратились за помощью к дроу. Их вождь, Сигнус Блэк, следуя традициям и великому учению, решил помочь несчастным и отдал приказ лучшим воинам истребить ковен. У ведьм не было шансов выстоять против стольких хорошо обученных дроу. Они убили всех: одну за одной. Выслеживали и предавали огню. В последней вылазке Сигнус лично возглавлял отряд, чтобы уничтожить оставшуюся ведьму. Когда он разжигал под её ногами адский костёр, то услышал в хижине детский плач.

Совсем малютка, новорожденная девочка разрывала своим криком деревянные стены. Блэк пожалел дитя, ведь его возлюбленная жена, Друэлла, сама недавно подарила ему долгожданную дочь. Не все в клане приняли его решение с открытой душой и сердцем, но подчинились приказу своего вождя. Они нарекли девочку Беллатрикс, в честь яркой звезды. Сигнус растил родную и приемную дочерей в равных условиях, хоть и одна из них была лесной ведьмой. Обучал и дарил красивые платья. Друэлла со временем также приняла чужое дитя и полюбила не меньше, чем своё собственное.

Они были такими разными, такими непохожими друг на друга. Нарцисса с изящными руками и длинными белыми, словно снег в горах, волосами, а Беллатрикс обладала пышными черными кудрями и дьявольской улыбкой.

— Когда ты говоришь Нарцисса, то имеешь ввиду мою мать? — Драко знал ответ на этот вопрос, но хотел, чтобы Гермиона сказала «нет», чтобы развеяла невыносимую правду. Она была права всё это время. К этой правде он оказался совсем не готов.

— Да, я говорю именно о ней, — продолжила Грейнджер. — Однажды Нарцисса по неосторожности разбудила гураля. Огромный ледяной медведь едва не убил ее, но Белла спасла свою сестру, разрубив чудовище пополам. Они стали неразлучны и очень близки. Но в один прекрасный день Беллатрикс встретила мужчину, которого полюбила всем сердцем. Он был человеком, и тогда Сигнус и Друэлла устроили пышную свадьбу, отпустив дочь в далекие края. Она перестала зваться Блэк, теперь ее нарекали Лейстрендж. Через некоторое время у пары родилась девочка, Гермиона.

— Но у тебя другая фамилия, — не удержался Драко.

— Матерь всех монстров, теперь я понимаю, откуда в Скорпиусе столько нетерпения и сварливости. Ты дашь мне рассказать всю историю?

Мужчина сжал зубы и кивнул. Всё это казалось полным безумием. Каждое её слово вызывало отторжение.

— Люди прознали, что в деревне завелась ведьма, и испугались. Мой отец пытался убедить их, что мама не причинит им вреда, но разъярённая толпа не слушала. Они убили его, а Беллатрикс сбежала с маленьким ребенком. Род Блэков давно покинул леса, где раньше жил.

Как только Сигнус пал в бою с драконами, клан решил спрятаться в горах подальше от всего мира. Матери ничего не оставалось, как пытаться найти помощь у сестры, которая вышла замуж за Люциуса Малфоя, дроу благородных кровей. Они воспитывали сына и жили в огромном поместье. Нарцисса приняла сестру без разговоров, понимая, что не может её бросить на произвол судьбы. Мне было три года, когда мы встретились. Я помню благоухающие сады Мэнора, и как Нарцисса играла на скрипке.

Помню, как ты впервые получил маленькую метлу, как мы учились вместе рунам. Как ты заправлял мои пряди за ухо и срывал самые красивые розы, не боясь гнева собственного отца. Только мы были детьми и не могли видеть всего, что происходило за стенами поместья. Люциус и Беллатрикс… Они полюбили друг друга.

Их запретная связь свела Нарциссу с ума. Она старательно делала вид, что не замечает, как ее названная сестра подолгу задерживается в библиотеке с лордом Малфоем. Или же не знала ничего на самом деле. Не думаю, что такая сильная и красивая женщина смогла бы стерпеть измену супруга под крышей их дома. Все изменилось в тот день, когда твоя мать увидела Беллатрикс в ванной.

Её сильно округлившийся живот словно раскрыл Нарциссе глаза. Она все поняла и пришла в ужасающую ярость. Боль и отчаяние разрывало душу. Леденящий крик до сих пор звенит в моих ушах. Тогда я совсем не понимала, что произошло. Люциус уехал из мэнора охотиться в пустоши и не видел, как жена в приступе гнева уничтожает всю мебель в их спальне. Нарцисса понимала, что не сможет вернуть мужа, но и отдавать его сестре не собиралась.

Она призвала своего старого друга, Северуса Снейпа. Охотника на ведьм, чей кровавый след тянулся за ним липкой тенью. В письме твоя мать рассказала, что Беллатрикс колдовством заставила Люциуса вступить с ней в связь и теперь носит самое опасное чудовище в своем чреве. Единственный в своем роде ребенок ведьмы и дроу. Разумеется, Северус прибыл быстрее ветра. Слишком опасно, и цена за каждую секунду промедления могла быть непомерно высока.

— Я не верю ни единому твоему слову. Мой отец любил маму, он отдал за неё жизнь, — по лицу Драко поползли черные узоры.

— Ты хотел слышать правду? Тогда слушай, — поморщилась Гермиона. — Беллатрикс больше всего на свете желала защитить свое дитя. Она приняла ипостась и сражалась. Подпитываемая невероятной силой магии дроу, ей не составило большого труда уничтожить мэнор.

Белла крушила всё на своём пути и не смогла остановиться. Никто бы не смог. Такую силу невозможно контролировать. Снейп ранил ее барбарисовой стрелой. Она успела схватить меня и исчезнуть из пылающего поместья. Столько крови, столько криков… Самая страшная ночь в моей жизни. И в твоей тоже.

— Твоя мать уничтожила мою семью, а ты придумала красивую сказку, чтобы оправдать её, — Малфой был в ярости.

— Драко, это правда…

— Тогда докажи! То, что Скорпиус — дроу еще не значит, что весь этот бред произошел на самом деле.

— Хочешь еще доказательств? Не ты ли говорил мне, что я — твоя имани и судьба?

— Это было до того, как ты начала откровенно мне лгать прямо в глаза, притворяясь жертвой, — Драко выплевывал каждое слово.

— Тогда смотри, — Грейнджер резко подскочила и коснулась ладонями мраморного лица.

Сознание наполнилось ярким видением. Мужчина узнал место. Не мог не узнать. Посреди лабиринта из цветов стоял он сам, ему не больше пяти.

— Неужели ты и вправду думал, что я тебя не найду? — маленькая Гермиона громко засмеялась и тряхнула волосами.

— А я и не прятался. Погляди, кто здесь!

Карие глаза проследили за направлением руки. Он указывал пальцем на лунных тельцов, закутанных в широкую листву огромных кустов. Они мирно спали в разгар полудня.

— Не верю своим глазам! — Грейнджер прикрыла рот ладошкой. — Какие милые создания!

Драко смотрел на сияющую улыбку девочки с нескрываемой гордостью за себя, ведь ему пришлось долго и трепетно следить, куда направляются спать существа. Уже несколько недель подряд он вставал на рассвете, чтобы найти их гнездо.

— Как тебе удалось?

— Я ведь Малфой: если чего-то хочу, то обязательно найду способ получить это.

— Сколько самодовольства! — наигранно сморщила гримасу Гермиона. — Ты и вправду настоящий Малфой.

Мальчик взглянул на неё встревоженными серыми глазами, будто испугался, что она будет плохо о нём думать. На остром лице пролегла тень настороженности и задумчивости. Драко хотел ей сказать правду, но что-то его останавливало.

— Мама говорит, что нам придется уехать, — кудрявая ведьма нахмурилась. — Но я не хочу…

— Я тоже не хочу, чтобы ты уезжала! — выпалил дроу. — Ты — мой единственный друг и…

Её щеки окрасил розоватый румянец. Они могли обмениваться мыслями, иллюзиями и эмоциями. В старой библиотеке мэнора дети нашли легенду о первой имани, и красивая сказка становилась с каждым днем реальностью. Их связывала сила, противостоять которой не мог никто. И никто не смог бы разлучить их.

— Гермиона, я всегда буду рядом с тобой! — Драко достал небольшой нож, инкрустированный изумрудами. Он стащил его из комода матери несколько дней назад. — Мы не должны разлучаться… Если ты уедешь, я должен найти тебя!

— Но как это сделать? Я не знаю таких заклинаний, — тихо проговорила девочка.

Хоть дроу и ведьмы развивались намного быстрее людей, они были слишком малы, чтобы использовать порталы или что-то подобное.

— Дай руку.

Она смотрела на него с опаской. Боялась боли, которую еще не знала. Но горящие глаза Драко убедили её и вселили уверенность.

— Обещаю тебе всегда быть рядом. Если судьба разведёт наши дороги, клянусь, что сумею тебя отыскать, — он разрезал острым лезвием свою ладонь.

Несколько капель крови упало на землю. Малфой предлагал ей самый ценный дар, что только мог быть. Он хотел соединить родовую магию и связать своё бессмертие с ведьмой, которая уже бесстрашно протягивала руку, Их запястья связали красные нити, признавая клятву. Теперь их никто не сможет разлучить.

— Что будет, когда твой отец узнает об этом? Он накажет тебя? — Гермиона волновалась за дроу. Всегда переживала в первую очередь за него и несчетное количество раз брала вину на себя за его проделки.

— Мне всё равно, — на мраморном лице поползла язвительная улыбка.

Картинка начала резко меняться. Сад и мэнор проваливалось в мутные воды воспоминаний, измельчаясь и исчезая. Медленно сквозь пелену густого тумана начал проявляться черный замок. Кразран-Борвель.

Место, где Малфоя перекраивали в опасного охотника. Отбивали руки, чтобы те не знали жалости. Ломали кости, чтобы они становились сильнее и крепче. Резали кожу, пока та не станет грубой, как его собственное сердце.

В видении ему было около двенадцати. Он лежал на холодной подстилке в темной комнате, за окном валил снег. Драко не двигался. Закатанные глаза и слегка дрожащие кисти говорили о том, что подросток находится в каком-то другом мире.

— Я знаю, что связан с тобой… Но я не помню, как тебя зовут. Расскажи мне, кто ты, — его ломающийся голос разрезал тишину и отлетал от каменных стен.

— Если бы у меня была сотня жизней, я бы отдала их всех за твою одну.

Гермиона. Каждое слово словно ядовитый кинжал. Она рассказывала их историю раз за разом, а Малфой все чаще забывал. Месть наполнила его сердце. Тренировки, обучение, бесконечная вереница зелий изменяли сознание дроу. И когда Первозданная проявила себе в полной мере в четырнадцать лет, он перестал слышать Грейнджер. Закрылся от неё. Бросил.

— Теперь ты знаешь, — ведьма убрала руки с острых скул, возвращая охотника в реальность.

— Что было дальше? — ему необходимо услышать историю до самого конца.

— Раненая Беллатрикс родила сына недоношенным в Драконьих горах, а после умерла от барбарисового яда. Я не смогла её спасти, слёзы душили меня, но надежда оставалась, ведь у меня был ты, — она сжала руки в кулаки. — Кузнец нашел нас, когда копался в пещерах в поисках руды. Ему стало жаль бедных сирот, и он вырастил меня и Скорпиуса, Только вот… В пять лет у него начали происходить сильные выбросы магии.

Геральд Грейнджер испугался. А кто бы не испугался? Потерянные дети оказались вовсе не людьми. Он построил этот дом и отвел нас сюда. Мы пережили много голодных зим и бедных лет, и твой голос всегда поддерживал в моем сердце огонь. Но в самый суровый холод ты забыл обо мне. Нарушил данную клятву. Отрекся. И начал убивать всех ведьм на своем пути.

— Прости… — только и смог сказать Драко.

— Когда я узнала, что Поттер ищет тебя, то подстроила нападение. Ты должен исполнить свой долг и помочь Скорпиусу. Ему вот-вот исполнится четырнадцать. И я не смогу помочь ему с Первозданной.

— Это он подослал дракона? — догадка оказалась безумной.

— Он первый ведьмак-дроу. Единственный. Ему подчиняются все лесные чудовища, в том числе и оборотни, поэтому Блейз не смог тебя предупредить. Драко, послушай… Как только люди узнают о нем, то сделают всё возможное, чтобы убить.

Пожалуйста, забери его. Защити. Обучи всем тонкостям своего искусства. Не дай им уничтожить Скорпиуса, — Гермиона почти умоляла. — Он ведь твой брат.

— Это он убил тех семерых мужчин? Если да, то…

— Нет, он здесь не причем. На его руках нет крови. Сделай так, чтобы не было и впредь.

Вся скопленная боль в груди Малфоя требовала выхода. Он уже управлял Первозданной и был готов выпустить её наружу, не боясь причинить никому вред. Столб сияющей синей магии вырвался наружу. Огромная волна разнеслась по лесу, освещая каждую ветку. Теперь Драко знает правду. Теперь В его сердце не было пустоты и ядовитой мести. Только чувство вины.

— Потрясающе, — они не заметили, как Скорпиус вышел из хижины и восхищенно наблюдал за выбросом Первозданной. — Покажи еще раз!

В серых глазах подростка сквозил неподдельный интерес и искренняя радость. Он быстро подбежал к старшему брату и выбросил руку вперед. Над их головами загорелись звезды в темно-фиолетовом облаке.

Несколько птиц запело, словно было раннее утро, а не поздняя ночь. Мальчик невербально призвал лук и наполнил стрелу магией, но та не подчинялась. Тисовое дерево задребезжало, и тетива была готова вот-вот лопнуть.

— Остановись, ты еще не готов, — Гермиона сделала несколько шагов вперед. — Ты можешь пораниться!

— Я уже взрослый!

— Я же сказала…

— Хватит, — Драко перехватил ведьму и крепко сжал её руку. Та лишь гневно стрельнула в него глазами, а охотник повернулся в сторону подростка. — Неправильно стоишь. Между ступнями больше расстояния, чем должно быть. Спину ровнее, и считай удары сердца. Я помогу.

Малфой отпустил Грейнджер, не обращая внимания на искаженное гневом лицо.

— Вот так. Стрела — это продолжение твоей руки. Сначала закрой глаза. Слушай… Доверься чутью. Вдох, выдох. Ровнее, — он направлял Скорпиуса, поддерживая его неконтролируемую Первозданную. — Ты должен услышать свою цель, прежде чем увидишь. Почувствуй, как чары наполняют твои пальцы, но не выпускай их. Дыши спокойно.

По резному луку пронеслась тонкой струйкой сильная магия, наполняя дерево без остатка.

— Молодец, — продолжил Драко. — Оставайся сосредоточенным. Теперь открой глаза. Посмотри на свою цель. Ты должен увидеть огромный дуб, до него футов сто. Но не глазами…

— Кажется, я понял… — Скорпиус восторженно улыбнулся. В серых глазах светились оранжевые прожилки, как у лесной ведьмы, а на лице проступили черные узоры, как у дроу.

— Тогда отпускай стрелу, — мужчина отошел, давая возможность подростку сделать выстрел самому.

С оглушительным свистом она пролетела через чащу, и острый наконечник глубоко воткнулся в кору дерева. Перья на другом конце светились синим пламенем.

— Ты видела? Гермиона, ты видела? У меня получилось! — Скорпиус запрыгал от радости.

— Потрясающе! — мягко улыбнулась девушка.

— Я хочу еще! Драко, покажи еще раз! Мы должны поохотиться на драконов! Обещаю, что не буду использовать ведьмину магию!

— На сегодня достаточно! — Грейнджер выгнула бровь. — Нам всем нужно отдохнуть. Сегодня был сложный день. А тебе, молодой лорд, давно пора спать.

— Я не ребенок, — насупился Скорпиус.

— Гермиона права, — тихо проговорил Малфой. — Завтра утром мы отправимся в лес, но не охотиться. Для начала ты должен приручить своего гиппогрифа.

— Мать всех монстров, ты слышала? Драко обещал, что у меня будет свой гиппогриф! Не могу дождаться, когда наступит утро! — вокруг него горела Первозданная.

Слишком много эмоций. Слишком сильный дроу, который ко всему прочему оказался еще и ведьмаком.

— Живо в постель! — Грейнджер была непоколебима.

— Да, моя госпожа, — подросток поклонился в язвительном реверансе, но все же отправился в хижину и закрылся в своей комнате.

— Это у него от Малфоев! — девушка обернулась на улыбающегося охотника.

— Ты о невероятных глазах и необыкновенной силе?

— Я о упрямстве и дерзости!

— Не будь занудой, Грейнджер. Делаешь из него младенца, а он уже давно не нуждается в пелёнках, — ухмыльнулся дроу.

— Это я растила его все годы, и мне решать, что он будет делать, — крылья ее носа раздувались от нескрываемого гнева. — Я делала всё, чтобы его защитить, и теперь…

— И теперь ты не одна. Мы вместе поможем ему и сумеем оградить от всего мира, только дай парню хотя бы подышать без твоей помощи.

— Драко, я хотела тебе сказать…

— Гермиона, пойдем домой. За сегодня столько всего произошло, что нам обоим не помешает передышка. Мы можем закончить наш разговор завтра, — он приложил большой палец к её губам. — Рядом с вами я обрел равновесие. Нашел путь к Первозданной.

Ведьма печально улыбнулась и легко поцеловала холодную кожу охотника. Он заслужил немного спокойствия, прежде чем узнает всю правду до самого конца.

Впервые Драко спал так спокойно и умиротворенно. Утро наполняло каждую клетку гармонией. Сил не хватало, чтобы открыть глаза. Он видел какой-то дивный сон с поющими птицами и мягко льющимся ручейком.

Грудь размеренно вздымалась, а руки лежали неподвижно на постели. Прозрачная едва уловимая нега накрывала с головой и будто обволакивала. Словно путами связывая его расслабленное тело.

Здесь так хорошо и тихо, что уходить и просыпаться совсем не хотелось. Мягкая трава щекотала ступни, а легкие наполнял аромат лесных цветов. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Драко, — охотник сквозь сон услышал свое имя.

Нити потрясающего видения связывало его всё сильнее. Никак не оторваться и не сбежать.

— Драко! Проснись! — голос звучал жестче и настойчивее.

Малфой пытался скинуть с себя путы волшебного сна, пытаясь найти того, кто кричал и хотел достучаться. Это магия. Кто-то заколдовал его.

— Пожалуйста, ты мне нужен!

Мужчина разрубал колдовские узоры, чтобы прийти в себя. Выйти из зачарованного видения оказалось не так просто. Наконец, он открыл глаза. Перед ним стоял испуганный Скорпиус, на лице которого застыла маска отчаяния.

— Это всё не по-настоящему, — пробормотал охотник и проснулся окончательно. — Что с тобой? Что произошло?

— Волшебники нашли нас. Гермионы нет. Скорее всего, она наколдовала глубокий сон, чтобы защитить…

Малфой подскочил с кровати и быстро оделся. Он пытался почувствовать, где находится ведьма. Искал её след, словно нюхлер драгоценности. От магии задребезжали стекла.

Чутье дроу рыскало, изучая каждый дюйм местности, чтобы обнаружить, что случилось с имани. Времени не так уж и много. Форма, латы, лук, стрелы и меч.

Драко проклинал себя за то, что не дал Грейнджер рассказать всё, что она хотела, до самого конца. Она знала, что ей грозит опасность. Или догадывалась, а охотник упустил шанс уберечь её.

— Я чувствую их, они у Драконьих гор. Там, где я прятался, пока ты был здесь. Местные девочки носили мне еду, и я… — подросток тараторил так быстро, что мужчина едва успевал улавливать информацию.

Скорпиус был в ужасе. Страх сковывал движения, что и понятно в его возрасте. Он не знал битв и жестокости людей. Гермиона защищала брата всю свою жизнь, ограждая от человеческой ненависти и лютой злобы. И даже сейчас приняла весь удар на себя, отправившись разбираться с незваными гостями в одиночку.

— Сколько?

— Я … Я не знаю!

— Скорпиус, сосредоточься, — Малфой дернул его за плечи. — Что ты видишь?

Его глаза засветились оранжевым, а на лице выступили колдовские узоры. Он запрокинул голову и как будто принюхался.

— Много, не меньше сотни, может две. Я чувствую волшебников, чародейку, чернокнижника… Они готовят погребальный огонь. Гермиона не сопротивляется…

Драко этого было достаточно. Он резко затряс мальчика и вывел из затуманенного состояния.

— Спрячься в подвале. Если тебя найдут — не нападай, просто беги.

— Но я же…

— Я вытащу её, обещаю, но не смогу защищать вас обоих одновременно. Не заставляй меня выбирать, — жестко отрезал Малфой.

— Я могу помочь! — Скорпиус не собирался сдаваться. — У меня достаточно силы, чтобы…

— Чтобы что? Убить их всех до одного? Даже не думай. Ты знаешь правила, стоит тебе один раз вкусить плоть, и ипостась, подпитываемая магией дроу, уничтожит все, что тебе так дорого. Ты станешь чудовищем!

— В этот раз я не собираюсь прятаться, как трусливая огневица! Она — моя сестра, и я хочу… — выпалил подросток.

— Что значит в этот раз?

На лице Скорпиуса пролегла тень злости на самого себя. Проговорился. Явно сказал лишнее, и теперь не выпутаться. У Драко оставалось мало времени, но ему необходимо было знать.

— Говори!

— Семеро мужчин… Они загоняли молодняк единорогов. Хотели добыть волосы и все остальное. Одного сильно ранили, он истекал кровью и в итоге погиб. Остальные жались к острым скалам. Я был там, в Драконьих горах, пытался взять под контроль Первозданную.

Это священные создания, самые чистые на земле. Мне пришлось заступиться и позволить им сбежать. Но волшебники… Они связали меня и пытали огнем, но я не атаковал, потому что…

Я знаю правила. Ими двигало чувство страха. Мне казалось, что если не сопротивляться, то мужчины отступят… Ошибка. Волшебники хотели убить меня, но Гермиона вмешалась. Разорвала на куски без тени сомнения.

Малфой закрыл глаза и тяжело выдохнул. Поэтому она ушла, поэтому хотела, чтобы Драко позаботился о брате, поэтому наложила защитные чары на дочерей ведьмы, связав их с ковеном, но не с собой. Грейнджер должна умереть, потому что отняла чужие жизни.

— Она ела чью-то плоть?

— Нет, Гермиона смогла сдержаться… Понятия не имею, как ей это удалось. Она даже увела меня прочь с проклятого места, чтобы я не сорвался.

Охотник погладил рукоятку меча и кивнул. Для него будто все стало предельно ясным и точным.

— Скорпиус, ты должен защитить остальных ведьм, которые могут остаться без покровительства Грейнджер. И если понадобиться использовать Первозданную, — серые глаза блеснули. — Не сомневайся ни на мгновение. С остальным я разберусь!

— Драко, пожалуйста…

— Кроме тебя у них в эту минуту нет никого. Кто-то должен охранять лес и всех, кто еще не стал чудовищем. Ты говорил, что уже не ребенок. Тогда принимай решения как взрослый.

Подросток отвернулся в сторону, осознавая правду жестокого мира, где долг и ответственность могли перечеркнуть привязанности и семейные узы.

— Я позабочусь об остальных, а ты беги, спаси мою сестру!

Малфой в последний раз взглянул в горящие глаза мальчика и вихрем вылетел из хижины. Он бежал быстрее ветра, ведомый сильной связью и подгоняемый страхом за девушку. За свою единственную. За имани.

Стоило ему пересечь границы владений ведьмы, как он тут же перенесся прямо к поляне у подножия Драконьих гор. Гермиону привязали к столбу, и Поттер направлялся к поленьям под её ногами с горящим факелом. Драконоборец выжил и теперь был готов совершить правосудие.

— Не делай этого! Она не причиняла никому зла! — охотник узнал голос Дафны, которую держали несколько рослых мужчин. — Умоляю, остановись!

— Милая, успокойся! — Пэнси пыталась привлечь внимание девушки.

Драко окинул взглядом толпу. Столько местных волшебников, словно вся деревня пришла для казни. Не меньше четырех сотен. Несколько лиц были для мужчины слишком знакомыми. Теодор Нотт, чернокнижник и опасный охотник. Маркус Флинт, вампир-полукровка. Северус Снейп, сын вейлы и оборотня.

— За убийство наших братьев мы предаем тебя священному огню! — Поттер игнорировал вырывающуюся Гринграсс. — Ты заплатишь жизнью за то, что сделала с ними, чертова ведьма!

Гарри уже опускал горящий факел на сухую траву, как стрела с оглушительным свистом разрезала воздух и воткнулась прямо в его запястье. Магия дроу мгновенно погасило пламя, а протяжный крик драконоборца оглушил толпу.

— Отойди от неё, — Драко вышел из рощи.

— Матерь всемогущая, это же Белая тень…

— Он жив… — волшебники начали перешептываться.

Снейп быстро зашагал в сторону ученика, но тот лишь остановил мастера рукой. Малфой прошел мимо, будто никого не замечал и подошел к связанной Гермионе, глядя ей прямо в глаза.

— Хотела повеселиться без меня? — в серых глазах полыхнул недобрый огонёк.

— Он в безопасности? — почти беззвучно проговорила девушка.

Охотник кивнул и принялся развязывать путы.

— Ты что творишь? — Поттер с силой выдернул из кровоточащей раны наконечник.

— Стой, где стоишь, иначе следующая стрела проткнет твой глаз.

— Драко, вспомни кто ты. Мы убиваем… — Северус одним жестом удержал драконоборца от потока брани и негодования.

— Чудовищ, мастер. Мы убиваем чудовищ, но эта ведьма… В ней больше чистоты и человечности, чем во всех вас вместе взятых, — Драко помог ей слезть с помоста.

— Она убила семерых мужчин. И призналась в содеянном! — выгнул бровь Тео.

— Триста девяносто четыре. Стольких убил я. Может, попробуешь меня привязать к погребальному столбу?

— Драко, они правы… Ты не знаешь, но я действительно сделала это. И по правилам ковена должна умереть.

— Я всё знаю, имани, — мужчина заслонил её от толпы и бросил беглый взгляд. — За тебя я буду биться до конца.

Северус рассматривал пару пораженным взглядом. Он просто не мог поверить, что дроу нашел свой Удел в… Лесной ведьме. Уму не постижимо. Невозможно.

— Скажи мне, Поттер, тебе известно, какое наказание ждет тех, кто попытается пролить кровь единорогов?

— Это тут причем?

— Твои братья… — Малфой выплюнул последнее слово с жгучей ненавистью. — Убили одного. И понесли заслуженное наказание.

— Ты лжешь! — Гарри едва не бросился на охотника.

— Чародейка лижет твои пятки. Пусть проверит: говорю я правду или нет.

— Паркинсон! — драконоборец крикнул в толпу. — Сделай милость, покажи всем, что сегодня вместе с лесной умрет и дроу за свою наглую ложь!

Пэнси сделала несколько неуверенных шагов и начала колдовать. Перед глазами возникла картина событий из вихря листьев и рунической магии, где волшебники загоняли единорогов. Бег, рев, движение. Светловолосый мальчик, огонь, крики. Ведьма, когти, кровь. Драко сказал правду. И лицо Гарри помрачнело словно грозовое небо.

— Так это правда… — он тяжело выдохнул, и желваки заиграли на его скулах.

— И что? Плевать на всё это! Слышите?! Мой отец погиб! Эта тварь убила его своими погаными когтями! Вчера он испустил последний вздох от её зубов, а завтра могут умереть другие! — один из волшебников вырвался вперед. Он хотел отомстить. — Ваши жены, ваши дети! Ведьма должна сдохнуть!

Толпа яростно загудела. Поттер пытался успокоить разъярённых и до смерти напуганных людей.

Малфой двигался назад, прикрывая собой Гермиону. Слишком много противников. Им не выстоять в неравной битве. Он почувствовал, как метка Мораны исчезает на его плече.

Драко спас Грейнджер. Чары прошли последний круг и замкнулись. Совсем недавно мужчина отдал бы всё, что угодно, чтобы уничтожить ведьму, а сейчас был готов убить всех до одного, лишь бы сохранить ей жизнь.

Расстояние между ними быстро увеличивалось. Он хотел дать шанс смертным отступиться. Передумать. Дать драконоборцу больше времени. Теперь их разделяло по меньшей мере пятьдесят ярдов.

Поттер как мог пытался успокоить волшебников, которые были готовы снести всё на своём пути. Что-то кричал. Махал руками. Бесполезно. Похоже, что сегодня прольется много крови.

Неожиданно по левую сторону от Драко переместился Тео.

— Я с тобой, брат! И последую даже на смерть.

Малфой положил руку на плечо друга и взглядом поблагодарил за сделанный выбор.

— Давно пора показать людям их место, — проговорил Маркус, хитро улыбаясь.

— Мисс Грейнджер, боюсь, что я вам задолжал, — Северус кивнул, появившись прямо перед ведьмой. — Если Драко вас выбрал, значит, история с Нарциссой не так однозначна, как я предполагал.

Четверо охотников и одна лесная против четырех сотен. Похоже, что смерть протягивала к ним свои костлявые руки. Противников слишком много, но когда это останавливало?

Пэнси оглядывала толпу с нескрываемым ужасом. Волшебники были готовы убить кого угодно, даже не пытаясь подавить жажду крови. Она медленно шла в сторону тех, кто был ей ближе, чем люди. Полукровки. Чудовища.

— Вонь какая! Паркинсон, ты бы хоть помылась что ли! — из-за леса вышла Астория в сопровождении взрослых членов стаи. Блейз язвительно усмехнулся.

— Куда же мы без псов, — чародейка театрально отвернулась. — Щенки в безопасности?

— Да, — тихо произнесла Тори. — Они со Скорпиусом. Как и остальные…

— Скорпиусом? Это кто?

— Узнаешь, если выживешь.

Теперь их было двадцать. Двадцать монстров. Недостаточно, чтобы противостоять такой армии.

Поттер все ещё пытался призвать своих людей к голосу разума, но те безразлично пропускали его слова мимо ушей. Они хотели войны. Хотели смерти. Гвалт и дикий рев заполонил местность.

Драко посмотрел на всех, кто стоял рядом с ним. Оборотни, охотники, ведьма… Готовые умереть за свободу и традиции. И если сегодня — их последний день, то об этой битве должны слагать легенды.

Волшебники натянули тетиву заколдованных стрел. Один из них воткнул нож прямо в шею драконоборца, убив его одним точным ударом. Похоже, что им надоело слушать призывы успокоиться и уйти домой.

Малфой достал лук и наполнил его до краёв Первозданной. Его семья приготовилась атаковать. Да, именно семья. Стоявшие бок о бок, смотрящие без страха в лицо смерти.

Неожиданно между двумя противниками переместилась Дафна.

— Не стрелять! — самопровозглашенный предводитель отдал приказ. Похоже, это он убил Поттера. И что девушка была для него особенной. — Я сказал, не стрелять!

Гринграсс хотела предотвратить бойню. Её сил не хватало даже на починку крыши, но она смело выбежала навстречу опасности. Люди притихли. Чудовища тоже.

— Умоляю, не нужно! Мы должны жить в гармонии! Никакие законы не были нарушены! Все произошло согласно многовековым традициям! — девушка кричала, пытаясь воззвать к голосу разума. Обеих сторон. — Не все монстры — кровожадные убийцы, как и не все волшебники — святые существа! Не развязывайте войну, которая всех погубит!

На лицах деревенских промелькнуло сомнение. Будто слова почти беспомощной знахарки пробудили в их сознании луч понимания. Отблеск принятия. Марево надежды.

— Каждая жизнь — бесценна, будь ты оборотень или драконоборец! Заклинаю вас, не нужно… — стрела пронзила её грудную клетку.

Изо рта потекла тонкая красная струйка. Неопытный мальчишка не удержал тетиву и оборвал жизнь Гринграсс. Он сделал это случайно, но было уже не важно. Ему было от силы лет шестнадцать, и на его лице появилась устрашающая гримаса ужаса и отчаяния.

Астория завыла пронзительным ревом, а Паркинсон ринулась навстречу с горящими глазами, из которых лились слезы. Тео едва успел перехватить чародейку, крепко прижав её к себе. Она пустила по своей коже ослепительную молнию, и Нотт едва мог сдержать в своих объятиях сквозь боль, дробящую кости. Нельзя нападать. Смертные только этого и ждут.

— Убейте всех! — волшебник взмахнул рукой, отдавая приказ к атаке. Для него все уже было решено.

По земле раздался топот могучих лап огромных волков. Они чувствовали боль Астории, её разъедающий крик звенел в их ушах. Оборотни неслись на всех парах, чтобы отгрызть голову проклятым людям, которые были виновны в смерти Дафны.

Гермиона приняла ипостась, обнажая острые когти. Оранжевые глаза метали молнии. Она двигалась плавно, будто хотела подпустить противников ближе. Словно вела свою тактику боя, прикрывая остальных.

Огромная волна стрел вырвалась вперед. Не меньше ста наконечников летело прямо в чудовищ. Маркус наколдовал щит невероятных размеров, чтобы сдержать удар. Флинт отлично держал оборону и, наверное, знал все заклинания, способные создать волшебный барьер.

Малфой вытащил меч, в котором дребезжала Первозданная. Лезвие разрубило смертного на куски одним движением. Второго. Третьего.

Земля окрасилась в багряно-красный цвет, а скалы задрожали от предсмертных криков. Люди, охотники, оборотни. Все смешались в кровавую мешанину.

От зеленого луча, вырвавшегося из чьей-то палочки, пал волк. Драко обернулся и пропустил удар. Теперь из его плеча торчал кинжал. Палящая боль растекалась по телу, обостряя все чувства. С огромным усилием он вытащил лезвие, чтобы магия исцелила разорванную рану.

Гермиона проткнула когтями насквозь нападавшего и вырвала ему печень. В человеческих глазах застыл ледяной ужас, и мужчина упал на колени. Ведьма полоснула его шею, разрезая артерию.

— Ты цел? — Грейнджер беспокоилась о дроу.

Тот лишь кивнул, слегка улыбаясь. Даже в разгар битвы она в первую очередь переживала о нем.

Малфой окинул глазами поле боя. Он искал того самого, кто отдал жестокий приказ. Того, кто больше всех заслуживал смерти. Серые глаза заметили лежащую на земле чародейку.

Из ее груди торчало по меньшей мере три стрелы. Рядом истекал кровью Маркус, из последних сил отбивая лучи проклятий, что летели в его сторону.

— Не отступать! Стоять насмерть! — голос Северуса раздался так громко, что едва не оглушил Драко.

Столько мертвых. Истерзанные тела в неестественных позах. Столько смерти. Малфой увидел главаря, который загнал Асторию в ловушку. Та едва держалась. Блейз погиб и не мог ей помочь.

Дроу натянул тетиву. Выровнять дыхание. Наполнить магией каждую щепку в дереве и металле наконечника. Один взмах ресниц, и стрела летела быстрее ветра.

Мужчина упал замертво. Точное попадание прямо в цель. Рядом раздался крик. Это была Гермиона.

— Нет! — Драко увидел, как из ее спины торчит рукоятка.

Она прикрывала его, дав возможность сделать тот самый выстрел, который отнял жизнь волшебника, начавшего войну,

Ведьма завалилась на бок, и из её рта потоком хлынула кровь.

— Имани! — Малфой опустился перед ней на колени и лихорадочно думал, как ей помочь.

Оранжевые глаза приобретали карий оттенок. Жизнь покидала Грейнджер, медленно вытекая из раны.

— Нет, не смей! Несмей умирать!

— Защити Скорпиуса, — она шептала, кашляя и задыхаясь.

Драко чертил исцеляющие руны, пытаясь спасти. Барбарисовый яд распространялся слишком быстро.

Колдовской узор мог выиграть немного времени, но ведьма все равно угасала, теряя свою силу. Он должен был защитить её. Должен был быть рядом.

— Умоляю, не покидай меня!

— Если бы у меня была сотня жизней, я бы отдала их все за твою одну.

Охотник прижал тонкую руку к своему лицу, отдавая собственное бессмертие. Только бы помогло. Только бы она выжила.

Слабая улыбка коснулась нежного лица. Грейнджер подняла глаза, чтобы посмотреть на него. В последний раз.

Из её груди вырвался вздох.

Сердце перестало биться.

Ведьма умерла.

Драко почувствовал, как острая боль разрывает легкие. Он наполнился отчаянием и яростью. Волшебники должны ответить за ее смерть.

Они должны сдохнуть и страдать так, что мучениям не будет конца и края.

Малфой собирал всю Первозданную до капли. По мраморной коже поползли узоры, а глаза стали полностью черными. Он отдаст всю свою силу и собственную жизнь, но заставит людей поплатиться.

— Хватит! — ломающийся голос откуда-то из леса.

Скорпиус вышел из-за деревьев и ударил ладонью по земле, пуская огромную трещину и разделяя воюющие стороны. Зияющая дыра разверзлась. На мгновение битва прекратилась, и все взоры обратились на стоящего поодаль мальчика. От магической волны Драко упал на одно колено.

— Меня зовут Скорпиус Малфой, я сын лесной ведьмы и тёмного дроу. Я могу убить вас всех щелчком пальцев, призвав драконов и всех тварей, которых вы так боитесь.

Волшебники переместились и направили палочки в сторону подростка. Первый луч он отразил с такой легкостью, что люди тут же спустили лавину проклятий. Но они отскакивали от него словно камешки от огромных гор.

— Моя сестра, которую вы убили, вырастила меня и научила всему. Каждая жизнь бесценна. Остановите войну.

— Что ты можешь предложить нам? Думаешь, мы не знаем, что умрем? Мы знаем. И утащим вас за собой в ад, чтобы наши дети были в безопасности! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Я вам предлагаю жизнь вместо смерти, — Малфой сделал несколько шагов вперед.

Он вытянул руки вперед, и из ладони потянулся невероятный свет.

— Surge!

Поток магии вливался во всех погибших и умирающих. С помощью ведьминых чар он отдавал свое бессмертие дроу, возвращая к свету убитых. Колдовство затягивало их раны и вдыхало в мертвые тела жизнь.

Люди переглядывались между собой, обмениваясь удивленными и непонимающими взглядами. Павшие вставали и жадно глотали воздух.

Смертные. Оборотни. Охотники.

Высшая магия исцелила и оживила всех. Скорпиус упал на колени, чувствуя ужасную слабость. Теперь в нем не осталось ничего от темной магии дроу.

— Равновесие… Мы должны соблюдать его законы.

Главарь деревенских не собирался этого делать и бежал вперед, чтобы убить подростка. Драко бросился наперерез и замахнулся мечом, но клинок Поттера пробил грудную клетку мужчины.

— Ты предал нас… — драконоборец толкнул тело вперед и обратился к Скорпиусу. — Я не знаю, откуда ты взялся и что ты такое, но за спасение наших жизней мы в неоплатном долгу перед тобой.

Гарри склонился в знак благодарности и уважения. Ожившие волшебники один за другим опускали головы или падали на колени. Астория обняла Блейза, едва сдерживая слезы, а Маркус помогал встать Паркинсон, которая глазами выискивала Дафну.

Гринграсс дрожащими руками вытащила из кармана какие-то травы и приложила их к голове Грейнджер. Ведьма лежала неподвижно.

— Что ты хочешь в уплату долга? — Поттер обратился к подростку.

— Мира. Соблюдения законов. Закончить кровопролитие раз и навсегда!

— Будь по твоему, — Гарри развернулся к местным. — Возвращайтесь к своим женам и детям. Помните, что дышите только благодаря полукровке, который мог вас убить, а вместо этого спас. Отныне и навек убийство монстра, не пролившего крови и не вкусившего плоть, будет караться смертью!

Поттер вытянул руку и сделал глубокий надрез. Волшебники повторили за ним ритуал и принесли собственные клятвы. Связанные кровью и магией, они приняли новый закон.

— В другой деревне живут люди, которым моя сестра помогала и оберегала. Они чтят традиции Морены и могут рассказать твоему народу всё, что нужно.

Гарри кивнул и повел своих людей прочь с битвы. Волшебники медленно брели домой, а Малфой прислонил ухо к груди Гермионы.

Она все еще не дышала. Сердце не билось. Почему смерть не отпустила её? Почему Грейнджер была единственной, кто не вернулся к свету?

Малфой прижимал девушку к себе, пытаясь согреть и отдать собственное бессмертие. Не получалось. В нем не было ведьминых чар, а Скорпиус отдал всю магию дроу, не оставив себе ни капли.

— Драко… — тихо позвал его Северус.

— Я не собираюсь сдаваться! Я должен её спасти!

— Она умерла… Слишком поздно.

Охотник лишь сильнее сжал хрупкое безжизненное тело в объятиях. Нет. Просто нет. Он выдохнул и пустил по пальцам Первозданную в перемешку с бессмертной магией. Малфой вытащит её любой ценой. Даже если для этого придется умереть самому.

— Что ты делаешь? Ты не выдержишь такого количества чар! — Снейп дернул ученика за плечо, но тот лишь отмахнулся.

— Она — моя имани. Без неё - нет меня.

Колдовство бурлило и вырывалось наружу, выжигая раны на теле дроу. Он горел, чтобы вырвать ведьму из ледяных лап смерти. Ведьминой магии, которая бы смогла его уберечь от адского пламени, в нем не было.

Синий столб волшебства накрыл их мощным потоком. Драко не прекращал. Обжигающая золотая нить кромсала его на части, причиняя невыносимую боль. Ради той, что заставила посмотреть на мир другими глазами. Что привела его к равновесию. Что захватила его душу.

Поток оборвался, и Малфой закрыл глаза. Без неё вся вселенная погружалась во мрак и отчаяние. Не было даже слабого лучика надежды в этой беспроглядной тьме. Тихие всхлипывания Скорпиуса разрезали гнетущую тишину.

— Если бы у меня была сотня жизней, я бы отдал их все за твою одну, — прошептал Драко.

Боль наполнила каждую клетку, выгрызая огромную дыру внутри. Чернота застилала разум

Малфой почти утонул в сумеречном болоте утраты и горя, когда услышал то, что заставило его широко открыть глаза.

Два слабых стука сердца.

========== Эпилог ==========

Скорпиус Малфой смотрел, как на двух заброшенных и истерзанных временем могилах цвели лунные цветы. Драко отдал своё бессмертие любимой женщине и прожил с ней долгую и счастливую жизнь. До самой старости.

Он умер тихо, в своей постели, после тяжелого дня в саду. Дроу ухаживал за нарциссами, которые так нравились его жене. Она ушла месяцем ранее на скамейке у фонтана. Будто уснула, облокотившись о поручень.

Их единственный сын продолжил дело своих родителей, восстанавливая поместье, чтобы все последующие поколения смогли гордо называть мэнор родным домом.

Годы пролетали незаметно, превращаясь в столетия. Скорпиус не постарел ни на день. Стоило ему встретить свой двадцать пятый день рождения, как время потеряло над ним всякую власть.

Он похоронил всех, кого любил. Одного за другим. Через семь поколений его собственная семья забыла, кто такой Скорпиус Малфой. А еще через семь мир начал безвозвратно меняться.

Бессмертные существа перестали появляться среди людей, а жутких чудовищ истребили одно за другим. Лишь немногим удалось выжить в кровавой реке времени.

Великие расы исчезли, и вскоре стерлись из памяти людей и волшебников, которые рассказывали события из прошлого как мрачную сказку.

Скорпиус объездил все страны, увидел столько всего удивительного, что давно потерял счет, а его познания в магическом искусстве достигли совершенства.

Когда Салазар Слизерин попросил необычного знакомого помочь с созданием школы, Малфой без вопросов согласился. Когда строился Азкабан, мужчина лично проверял надежность стен. Когда волшебники решили закрыться от глаз магглов, то он лишь поддержал это решение.

Столько имён, столько фальшивых личностей, столько пережитого. Скорпиус мечтал найти покой в беспорядочной жизни и, наконец, уйти за завесу.

Однажды, сидя за столом в небольшом пабе, он повстречал загадочного седоволосого мага. Его звали Альбус Дамблдор. Очередной директор школы чародейства и волшебства Хогвартс. В голубых глазах сквозила мудрость, а то, что он предложил, показалось Малфою интересным. Возможно, в пропитанном магией месте он сможет найти решение, как встретить свою смерть.

Учить маленьких детей зельеварению. Уму непостижимо. Самое скучное занятие из всех, что ему когда-либо приходилось делать. Учебный год только начался, и Скорпиусу доверили новоприбывших первокурсников, которые должны были обучиться тонкому искусству зелий.

Малфой вошел в кабинет и резко закрыл за собой дверь.

— Меня зовут Гораций Слизнорт. Сдать экзамен смогут только те, кто проявят недюжинное усердие и острый ум. Учебники вы можете отложить в сторону, они ни к чему.

С первого ряда послышался раздраженный вздох, и милая кудрявая девочка сердито затолкала книжку в кожаную сумку.

— Похоже, что некоторые здесь недовольны. Ваше имя, мисс…?

В карих глазах мелькнул ужас, как только первокурсница поняла, что обращаются именно к ней.

— Мисс Грейнджер, сэр.

Скорпиус выгнул бровь. Быть такого не может.

— Мисс Грейнджер, вы, похоже, испытываете нежные чувства к учебнику. Такое разгневанное лицо, стоило убрать его подальше со стола.

Светловолосый мальчишка тихо засмеялся, обнажая ряд белых зубов. В его смехе было что-то до боли знакомое. И ужасно язвительное.

— Вижу, у нас завелся шут для увеселения. Мистер…?

Он тут же прекратил улыбаться и нервно сглотнул, а после выпрямился и гордо произнес:

— Малфой. Драко Малфой, сэр.

Мужчина глядел в детские серые глаза и видел в них давно ушедшего старшего брата. Его сердце наполнилось теплом.

Дроу всегда находят свою имани. Даже через года. Даже через сотни лет.

— Мистер Малфой, будьте так любезны, сядьте возле мисс Грейнджер. За неподобающее поведение на моём уроке вы оба будете наказаны. Отработка в пятницу после занятий. Надеюсь, котлы будут сверкать, как новые.

— Но я не сделал ничего плохого… — начал было Драко.

— Такого нет в своде школьных правил, — пробурчала Гермиона.

— Две отработки. Я могу продолжать до бесконечности, — профессор поправил мантию.

— Мой отец узнает об этом!

Под ледяным взглядом дерзкий мальчишка подчинился и сел рядом с Грейнджер, которая отодвинулась максимально далеко от него. Между ними царила явная ненависть и неприязнь.

Что ж, похоже Скорпиусу ещё рано умирать. Его ждет много работы. Очень много работы.