Тайна пиратской бухты. Тайна лесного дерева [Виктор Александрович Авдеев] (fb2) читать онлайн

Виктор Авдеев Тайна пиратской бухты. Тайна лесного дерева

Тайна пиратской бухты

Предисловие

Неторопливо прогуливаясь вдоль побережья самого прекрасного моря, существующего в природе, я наблюдал за чайками. Их беззаботные крики, доносящиеся с высоты бескрайнего лазурного неба, согревали меня наравне с теплыми лучами весеннего солнца. Легкий свежий бриз игрался рукавами моей рубашки, щекотал руки и лицо. Я часто бываю здесь, оставляя свои следы на песке. Этот песок такой же, как и четверть века назад. Он помнит меня и моих друзей – Марка, его сестру Пэм и, конечно, добродушного Тима. Трех юных сыщиков, что когда-то в очередной раз помогли раскрыть одно из самых запутанных преступлений, произошедшее здесь, в этой бухте. Подтверждением тому является копия завершенного расследования, хранящаяся в моем кабинете, и безусловно, никто не оспорит тот факт, что вся эта история случилась на самом деле. Умиротворенность природы совершенно не мешает нарастающему потоку воспоминаний, даже наоборот, только усиливает его, и я не смею сопротивляться этому чувству. Я слишком давно не виделся с ребятами, чтобы перестать думать о прошлом. Именно поэтому мне предстоит незамедлительно вернуться на много лет назад и поведать Вам о приключениях детективной троицы. С большим удовольствием я приступаю к новому рассказу, хранящему свои тайны…

Сергей Лунский

Знакомство с художником

Конец апреля выдался довольно-таки сырым и зачастую туманным, особенно ранним утром. Но настойчивые потуги солнечных лучей все чаще брали верх у бледной воздушной пелены, разливаясь золотом на влажном асфальте. Температура, уверенно набирая темп, тянулась вверх серой ртутной полосой на градуснике. Повсюду распускались магнолии и акации, наполняя улицы первыми душистыми запахами молодых цветков. Прохладные ветра утихли, и им на смену пришли теплые весенние дуновения. Все вокруг оживало, будто сама весна – это такой радужный медвежонок, очнувшийся от спячки. Вот он вылез из берлоги и, стряхивая с себя остатки долгого сна, маленькими уверенными шажками побрел навстречу новой жизни.

В один из таких маревых субботних вечеров Семен Георгиевич аккуратно вел свой автомобиль по шоссе, которое огибало Пиратскую бухту и устремлялось в город, где становилось самой обыкновенной дорогой для машин. На заднем сиденье тихонько посапывал Тим, утомленный воскресной поездкой по различным нужным магазинам соседнего городка, в которых отец искал кое-какие детали в мастерскую для очередного сданного ему в ремонт авто. А Тим согласился составить ему компанию, правда не один. На его шее, словно бесформенный длинный шарфик, распластался спящий пушистый хорек по имени Шикс – подарок тети Лины на Новый Год. Он был почти весь пепельно-серый, и лишь область вокруг носа была светло-бежевой, но только в те моменты, когда он еще не успел залезть любопытной мордой в мышиные норки или мусорный пакет, где обязательно умудрялся вымазаться. Шерсть у его любознательных глаз была отмечена ровной черной полосой, будто начерчена углем, и придавала ему вид одевшего на себя повязку разбойника. Как и волосы на голове Тима, Шикс постоянно пребывал в растрепанном состоянии. Мальчик поначалу расчесывал своего маленького питомца старым деревянным гребешком, но вскоре понял, что это бессмысленно. Буквально через пару минут каким-то волшебным образом хорек вновь принимал вид старой обувной щетки, и Тим бросил эту затею. Однако наперекор внешней неаккуратности, Шикс был очень умным зверьком, и даже понимал некоторые команды, которым научил его Тим. Как только мальчик познакомил его с Ларкиными, Пэм влюбилась в животное без памяти и при случае сразу брала его на руки. Шикс был не против, он любил растянуться на чьих-нибудь плечах, словно раздувшая меха гармошка. Но в отличие от своей сестры, Марк был более сдержан к новому другу и старался держаться на расстоянии, объясняя это тем, что игры с животными не для него.

Тим открыл глаза и прищурившись уставился в окно, пытаясь сообразить, где они едут. Побережье внизу шоссе было устлано туманной дымкой, поднимающейся все выше и выше к небу. Звезд уже было почти не разглядеть, хотя одна еще все-таки блистала в десятке метров над уровнем моря. Вот она погасла, и снова зажглась, только немного левее. И вновь угасла. Тим видел ее – неяркая такая, но настоящая.

– Летящая звезда, гляди, пап! – пробормотал Тим и попытался прогнать остатки дремоты, мотая головой из стороны в сторону, отчего спящий Шикс сполз на колени. – Там, над горными холмами.

Отец мельком бросил взгляд на мглистые каменистые склоны, но сияние уже потухло.

– Что бы там ни падало, оно исчезло, – кратко констатировал он и снова уставился на дорогу.

А Тим все глядел на море. В один момент ему показалось, что и там появилось неясное размытое пятнышко бледно-голубого цвета. Но оно быстро растворилось в непроглядном сумраке.

«Странные дела, – подумал он. – Одна упавшая звезда – это нормально, но две – явный перебор. Нужно рассказать об этом Марку. Может здесь кроется какая-то тайна?»

Марк являлся главой детективной троицы и имел аналитический склад ума. Если кто и решал значимость того или иного события для их сыскной деятельности, то только он.

Шикс засопел, выдавливая из носа круглые блестящие пузырьки. Тим блаженно прижал к себе хорька и тихонько сказал:

– Наверное, ему, как всегда, снятся полевые мыши…

Созвонившись утром по телефону с Ларкиными, Тим все им рассказал.

– Как считаете, нам стоит сходить в бухту сегодня после обеда? – спросил он.

– Природные явления сами по себе удивительны, – изрек Марк после недолгого молчания. – Уверен, в том, что ты видел вчерашним вечером, нет ничего из ряда вон выходящего.

– Погода прекрасная, Марк! – Тим услышал приглушенный голос Пэм. – Давай устроим прогулку к морю?

– Я не сказал, что против, – успокоил ее брат, – просто утвердил свою точку зрения на данный счет.

– Значит, решено! – обрадовался Тим. – Встречаемся в два часа и идем на пляж.

– Ура! – раздался радостный крик Пэм.

Затем Тиму пришлось повесить трубку и вернуться в мастерскую, где он помогал отцу с очередным ремонтом автомобилей.

А во второй половине дня, наскоро расправившись с едой, Ларкины поджидали друга на светлой улочке у своего дома, подставив лица под теплые лучики весеннего солнца. Воздух был свеж, а небо лазурным в тех местах, где не было затянуто молочными облаками. Пэм надела легкую курточку поверх футболки и короткие джинсы, а Марк неизменную жилетку, накинутую на свитер и свободные брюки.

Топтаться у калитки пришлось недолго. Совсем скоро Тим, улыбаясь до ушей, уже шел рядом с ними к бухте, а Шикс ловил розоватым носом запахи моря, гонимые ветром, и ластился о щеки Пэм.

– Эй, ты скоро оставишь на мне всю свою шерсть, если не перестанешь так тереться! – фыркала от восторга девочка, то и дело вздрагивая от щекотки. – И перестань ткаться в меня мокрым носом!

Шикс тут же все понял, потому как сразу успокоился и, устроившись на ее плече, свесил вниз длинный хвост. Марка не сильно забавляли эти игры. Устремив взгляд перед собой, он выглядел по обыкновению серьезным.

– Глядите, – Тим указал рукой куда-то, – это тот самый холм, где я видел огонек. И, кажется, на вершине кто-то есть.

Ребята взглянули вдаль. На горном склоне действительно виднелась неясная фигура на фоне природного пейзажа, похожая на очертания человека. Только какое-то громоздкое, издали до конца не различимое.

– Может этот человек и светил вчерашним вечером фонариком? – предположил мальчик. – Искал что-то, потеряв в темноте?

– Ума не приложу, – вставила Пэм, – зачем туда ходить в такое время? Может, конечно, здесь и скрывается какая-то тайна, но я бы не стала слишком уж рассчитывать, – добавила она.

– В этом мы и должны разобраться, – ответил Марк. – Возможно, этому действительно есть простое объяснение.

Миновав крутой спуск вдоль летних домиков для туристов, ребята ступили на желтый песок. Кое-где виднелись маленькие ракушки, белые и коричневые, вынесенные на берег морским приливом вместе с обрывками водорослей. Ветер здесь дул сильнее, чем наверху, но не был холодным. Все же Шикс спрятался за воротник Пэм и прижал к голове крохотные ушки.

Через пару минут они шагали по вытоптанной тропинке, ведущей на пик горного холма. Поднявшись на его вершину, ребята наконец поняли, что поначалу им виделось неясным. Перед незаконченной картиной, установленной на мольберте, восседал на стульчике вполне обычного роста зрелый мужчина и держал в одной руке палитру, а в другой кисть. И из-за ширины полотна издалека казалось, что человек большой с несуразной фигурой.

– Добрый день! – вежливо поздоровался с ним Марк.

Увлеченный своей работой, художник вздрогнул от неожиданности и совершил мазок кистью гораздо жирнее, чем было нужно.

– Ай, яй, – с досадой проговорил он и обернулся к новоприбывшим.

– Простите, что напугали, это вышло не специально, – извинилась Пэм. – Мы прогуливались неподалеку и никак не думали встретить здесь кого-то еще.

– Все в порядке, ребятня, – ответил тот, пожевывая в зубах вторую кисточку, поменьше. – Я легко исправлю то, что вымазал. А вообще, я часто бываю на побережье, но вас тоже вижу впервые. Гуляете, говоришь?

– Совершенно верно, – кивнул Марк. – После нескольких часов, проведенных за домашними хлопотами, неплохо было бы проветрить головы. Да и погода с каждым днем радует все больше.

– Что верно, то верно, молодые люди, – согласился мужчина и аккуратно промокнул кляксу на полотне тряпицей. – Местные стало быть?

– Конечно, – ответил Тим. – Туристы еще не скоро приезжать начнут. Через месяц или больше.

– А что вы рисуете? – полюбопытствовала Пэм и подошла поближе к мольберту.

– Погляди, это море, такое, каким оно выглядит сейчас, – с гордостью представил он ей свое творение и поглядел вдаль. – Точь-в-точь, да.

– Ой, как красиво! – воскликнула девочка. – А вы все-все на свете нарисовать можете?

– На все жизни не хватит, моя дорогая, – интерес Пэм ему был явно приятен. – Но кое-что действительно могу. А ну, вставайте все трое вместе вон там, – он указал на невысокий земляной бугорок в нескольких шагах перед собой.

– Нас четверо, – с улыбкой поправил его Тим. – Шикс, поднимайся!

Пригревшись за пазухой у Пэм, хорек неспешно показал всем заспанные маленькие глазки. Затем привстал на лапках и перемахнул на плечи хозяина. Мальчик выудил из кармана одну изюминку, которую тот с удовольствием сразу же проглотил.

– Ну, дела, – с восхищением протянул художник. – Это ж не собака, но команды-то как выполняет!

– За это он получает лакомство, – объяснил Тим. – Так я его и приучил к нескольким простеньким трюкам.

– А что он еще умеет? – спросил мужчина и отложил в сторону принадлежности для рисования.

– Не то, чтобы очень много. Ну, может, например, принести какой-то предмет или замереть на месте.

– А еще он умеет хорошо прятаться, – задорно добавила Пэм. – Однажды мы даже играли в прятки все вместе. Шикс затаился в шкафу, но тут же уснул, уткнувшись в одежду. Мы его полдня найти не могли! – и девочка весело расхохоталась.

– Это у него получается лучше всего! – подтвердил Тим и потрепал за шерстку своего хорька, который уже успел снова закопаться в ворот его куртки.

Художник выдержал небольшую паузу.

– Мое имя, ээ… – мужчина поскреб пятерней жидкую рыжую щетину, – зовите меня Джорини.

Ребята в ответ тоже представились, и мальчики пожали его мягкую, будто вылепленную из теста руку.

– Ваш творческий псевдоним, я так полагаю? – уточнил Марк.

– Все верно, молодой человек. Мы – художники, утонченные люди, и привыкли к красоте и изяществу. А теперь, встаньте поближе друг к другу.

Он сменил холст с изображением моря на большой чистый лист.

– Кто-нибудь из вас знает, что такое карикатура? – он выжидающе поглядел на ребят через стекла очков в роговой оправе.

– Это смешное изображение человека, кажется, – предположила Пэм. – Я угадала?

– Да, можно и так выразиться, – ответил Джорини. – А пока я буду работать карандашом, постарайтесь поменьше двигаться. Я быстро справлюсь с этим, – и он широко улыбнулся. Улыбка вышла не идеальной, даже в некоторой мере неловкой, но определенно была очень доброй.

В то время, когда мужчина колдовал над бумагой, Пэм сгорала от любопытства и нетерпения. У нее даже загорелись глаза и заблестели, как два маленьких изумруда. Мальчики же вели себя вполне спокойно. Что касаемо Шикса, он просто повис на шее у Тима, словно раненый солдат, доставленный в военный лазарет. Мальчику пришлось его растормошить, чтобы на рисунке получился именно хорек, а не меховая тряпочка.

Наконец художник сделал последний завершающий штрих и продемонстрировал детективам вполне удачную и забавную карикатуру. Пэм пришла в неописуемый восторг, разглядывая шуточные изображения себя и остальных, запечатленных в черно-белой картинке.

– Неплохо, неплохо, – удовлетворенно проговорил Джорини и отдал рисунок девочке.

– Спасибо большое! – Пэм бережно прижала к груди лист бумаги.

– Сколько мы вам должны за него? – спросил Марк и полез уже в карман, но мужчина жестом остановил его.

– Какие деньги, молодой человек, ну что вы, – деликатно возразил он. – Мы ведь с сегодняшнего дня друзья, не так ли?

– Да, наверное, вы правы, – согласился Марк и, отдернув руку от жилетки, вдруг поглядел ввысь.

В небе над их головами пролетал самолет. Вытянутый, с распахнутыми по диагонали крылами, и оставлял за собой белый кучевой след, похожий на полоску пушистого снега. Вскоре он пропал из виду, скрывшись вдалеке за острыми пиками гор.

– Похож на пассажирский Ил-62, – изрек Марк, чем в который раз удивил остальных детективов своей осведомленностью. – Длинный корпус и немного отклоненные назад крылья.

– Откуда такие познания в сфере авиации? – обратился к нему Джорини и вновь закрепил на мольберте недописанный пейзаж.

– Чтение научных журналов о морских и воздушных суднах, только и всего, – коротко ответил тот. – Тим, а ведь ты мог вчера вечером наблюдать навигационные огни проблесковых маячков самолета, – обратился он к другу.

– Вовсе нет, – мальчик и сейчас твердо стоял на своем. – Огонек вспыхивал довольно низко и, как я уже говорил, именно в районе этого холма. Но никак не в небе.

– О каких вспышках вы говорите? – спросил художник.

– Они были похожи как бы на падающую звезду, – попытался объяснить ему Тим. – То зажигались, то угасали. Мигали и отклонялись.

– А если это был всего лишь свет от фонарика? – предположил Джорини и поправил на остром носу свои очки.

– У нас была такая мысль, – признался Тим. – Честно говоря, мы решили, что это вы искали здесь что-то, – он украдкой посмотрел на художника.

– Я? Вовсе нет! – возразил Джорини. – У меня и фонарика-то не имеется, одни кисти да краски. Однако вчера я действительно был здесь. Присматривался к теме будущей картины. И, уверяю вас, не видел ни единого огонька. Ни в небе, ни на земле, ни в море!

– А во сколько вы покинули этот склон? – спросил Марк, теребя пальцами свой подбородок.

– Примерно в семь вечера, – тут же ответил Джорини.

Глава детективов выжидающе взглянул на Тима.

– Нет, это было гораздо позднее, – на мгновение задумался тот. – Около девяти или чуть позже.

– В таком случае, нет ничего удивительного в том, что вы, Джорини, ничего не заметили, – вердикт Марка был не оспорим.

В этот момент Шикс сполз с Тима. Мальчик не успел его поймать, и тот, отчаянно цепляясь за одежду острыми коготками, мягко шлепнулся на сухую траву. Выглядело это забавно, и все рассмеялись. Кроме Марка, конечно. Хорек не сразу понял, куда в один момент подевалось нагретое местечко на шее хозяина, и теперь удивленно глядел по сторонам. Потом задрал кверху морду и засеменил к отвесной скале, подножье которой укрывали поникшие сорняки и небольшие кустарники.

– Шикс, назад! – скомандовал Тим, но тот и ухом не повел. – Кому говорю, вернись!

– Шикс, куда ты? – Пэм бросилась за ним. – Ты же потеряешься в этой траве, дурень!

Хорек обернулся на шорох шагов девочки и замер на месте, все так же ловя воздух розовым носом. Пэм взяла его на руки.

Марк вскинул руку и поглядел на часы.

– Нам пора возвращаться, иначе не успеем выучить все заданные уроки, – твердо проговорил он.

– Почему на прогулках так быстро летит время, – с грустью добавила Пэм, – а в школе тянется так медленно…

– Это вечная философия, ребята, – улыбнулся художник. – Что ж, рад был нашему знакомству. Уверен, мы еще найдем время, чтобы поболтать. А сейчас я продолжу свою работу.

Детективы вежливо попрощались и, спустившись со склона, снова зашаркали по песку.

– И вправду, никакой тайны здесь нет, – с грустью вздохнул Тим. – Может мне все попросту померещилось?

Ларкины ничего не ответили. Да и что тут скажешь, не имея никаких соображений на данный счет. Если бы они только знали, какой финал их поджидает в конце этой истории…

Капсула

На следующий день после школы, наскоро пообедав, Ларкины расположились в комнате Марка с кружками, наполненными сладким какао. Сквозь распахнутые занавески окна в помещение проникал золотистый весенний свет теплого дружелюбного солнца. По небу медленно плыли редкие барашки облаков. Воздух снаружи пропитался легким ароматом нарциссов и тюльпанов, высаженных на клумбах у дома, и медовым запахом растущих в саду абрикосовых деревьев, а на душе Пэм искрилось сладостное чувство приближающегося лета. Оставалось всего лишь четыре недели нудных уроков, а за ними целых три месяца безмятежной свободы и отдыха от школьных парт и жёстких стульев.

– Чем мы займемся сегодня? – спросила девочка, отпивая вкусный напиток. – Ой, горячо то как!

– Повторением правил по геометрии, – скептически ответил Марк. – Кажется, маму не сильно впечатлила твоя тройка с плюсом за контрольную работу, написанную в пятницу.

– Ну, не будь занудой! – нахохлилась девочка. – Всего-то две малюсенькие ошибочки в задачах. Если бы наш учитель Глеб Афанасьевич не заболел, у меня была бы твердая четверка. Он никогда меня не обижает, в отличие от этой замещающей его серой мыши. Кажется, она совсем никого не любит, кроме себя. Мы так и зовем ее – Мышь Львовна.

– Для наших родителей все вышесказанное не послужит оправданием. Ты знаешь, как они относятся к образованию, – строго гнул свое Марк. – И если один из нас сбавит обороты, то второй обязательно должен будет подтягивать первого. А это говорит о том, что страдать придется обоим. Как мы тогда будем проводить все наши расследования, погрузившись с головой в учебники и тетради?

– Ты как всегда прав, – согласно закивала Пэм. – Впредь я стану лучше готовиться ко всем школьным зачетам. Ты сегодня виделся с Тимом на перемене?

– Да, он зайдет за нами уже совсем скоро, – более дружелюбно ответил Марк, взглянув на циферблат настольного будильника. – Мы решили еще раз сходить в бухту.

– Как замечательно! – захлопала в ладоши Пэм. – А уроки я обязательно выучу после, честно – честно! – радостно пообещала девочка. Прогулка на свежем воздухе вдоль берега моря всей компанией, что может быть лучше? – Я на минутку сбегаю вниз, – добавила она и юркнула из комнаты.

Марк отставил в сторону пустую кружку и подошел к окну. Отодвинув тюль в сторону, он открыл настежь створки окна, впуская в комнату душистую уличную прохладу. Облокотившись на подоконник обеими руками, мальчик обвел глазами округу, и в замешательстве остановил зоркий взгляд за забором соседского участка. Точнее, на молодом мужчине, отчаянно дергавшем ручку входной двери одноэтажного кирпичного коттеджа.

– Добрый день! – спокойным тоном окликнул он неизвестного. – Чем это вы там заняты?

Вероятно, его голос, застал мужчину врасплох. Тот перестал копошиться в дверном замке и озадаченно огляделся по сторонам. Затем поднял глаза и заметил серьезное лицо Марка.

– Судя по всему, не такой уж он и добрый, – приветливо улыбнулся незнакомец, отчего небольшие черные усики как-то не синхронно поползли в стороны вместе с линией тонких губ, и он их тут же пригладил быстрым движением руки. – Никак не справлюсь с замочной скважиной, – объяснил он. – Дядюшка оставил мне вот этот ключ, что бы я присмотрел за порядком в доме, пока они с тетушкой в отъезде, но ситуация совсем не располагает нашим планам.

Мальчик стал оглядывать его внимательнее. У того были короткостриженые волосы угольного цвета, худощавое лицо с четко-выраженными острыми скулами и прямой длинный нос. Одет классически – брюки, жилет поверх рубашки, лакированные ботинки и широкополая фетровая шляпа.

– Никогда не видел вас прежде, – задумчиво проговорил глава детективной троицы. – Меня зовут Марк, а как ваше имя?

– Альфред! – представился тот, и тут же раздался щелчок ключа. – Ну вот, получилось! Требуется срочно поменять запорный механизм. Старики, наверное, уже привыкли, а вот мне две недели с ним мучиться ни к чему. Стало быть, мы на некоторое время теперь соседи?

– Выходит, что так. Вы только что прибыли? – поинтересовался Марк, взглянув на чемодан, стоящий у ног Альфреда.

– Четверть часа назад, не больше. И все это время провозился, пытаясь войти внутрь. К счастью, эта маленькая неприятность осталась позади.

– А далеко ли решили отправиться ваши дядя и тетя? – Марк, как и всегда, был настойчив в расспросах до самого конца. – Насколько я помню, они редко покидали свой дом.

– Конечно же, погостить у родственников, повидать любимых внуков, – развел руками мужчина. –Я единственный, у кого хватает свободного времени, поэтому любезно побуду здесь, пока они не вернутся. А сейчас я вынужден отдохнуть с дороги. Увидимся!

Он по-джентельменски приподнял рукой головной убор и исчез за дверью.

В этот момент в комнату вошла Пэм. Брат обернулся к ней и, серьезно взглянув ей в глаза, задал вопрос:

– Ты когда-нибудь видела по соседству детей примерно нашего возраста или чуть младше?

Девочка на секунду задумалась.

– Пожалуй, ни разу. А почему ты спрашиваешь?

– Я тоже не припомню. И это очень странно, – он закусил губу.

– Говори, что случилось в мое отсутствие? – допытывалась Пэм. – Что за странные вопросы с бухты-барахты?

Марк не успел ответить. С улицы тихонько донесся знакомый веселый свист.

– Это Тим! – радостно воскликнула девочка, сразу же позабыв об интересовавшем ее мгновение назад поведении Марка. Мигом выскочив на лестницу второго этажа, девочка промчалась по ступенькам вниз к выходу.

Мальчик был сегодня один, без Шикса, что, конечно же, немного разочаровало Пэм.

– Мы играли с ним в мячик, вы знаете, он любит катать всякие кругляки по полу. Чем громче, тем веселее, – объяснял Тим. – Так вот, он закатил мяч в самый дальний угол под папиной кроватью. Шикс целых десять минут скреб там лапами, а звал его, но тот так и не вылез. Пришлось оставить его дома.

– Жаль, – ответила девочка, – мне так нравится, когда он спит на шее.

– Он всегда спит, и не важно, где, – буркнул Марк.

Тим, наконец, заметил удрученное выражение на лице друга.

– Неприятности в школе? – с сочувствием спросил он главу их троицы.

– Вовсе нет, – кратко бросил тот в ответ и больше ничего не добавил.

– Чего это он? – тихим шепотом поинтересовался Тим у Пэм.

– Сама не знаю, он часто так себя ведет. Пора уже привыкнуть, – пожала она плечами и раздраженно посмотрела на Марка.

Поймав на себе проницательный взгляд сестры, мальчик сказал:

– Я все равно собирался рассказать вам об этом. Просто, хотел немного пораскинуть мозгами прежде, чем делиться скоропалительными выводами.

Марк поведал о своей беседе с Альфредом и теперь ожидал реакции остальных.

– И что здесь странного? – наконец произнесла сестра.

– А то, что, вероятнее всего он соврал. Соседей ни разу в жизни не навещал никто, кроме почтальона. Не говоря уже о счастливом семействе, радующемся встречи со своими близкими. Гостить две недели – слишком долгий срок для стариков. Обычно от них устают гораздо быстрее, поэтому их визит продлился бы не дольше, чем одни выходные. И к слову, сегодня вторник.

– Мм, думаю, здесь ничего такого нет, – задумчиво высказался Тим. – Тем более, никакого преступления не произошло, в чем можно было бы заподозрить этого Альфреда, а заодно поймать его на вранье. Наверное, он просто присматривает за домом, только и всего.

– Марк, тебе везде мерещатся тайны, – добавила Пэм. – И тебе, Тим, кстати, тоже. Ведь вы мальчишки! Все эти огни и прочее когда-нибудь вас просто сведут с ума. Давайте сегодня просто прогуляемся вдоль побережья! Навестим Джорини, посмотрим, закончил ли он свою картину?

Но вопреки желаемым планам Пэм, художника в этот день на холме не оказалось. Вершина выглядела пустынно, как и все вокруг. Лишь где-то вдалеке на пляже виднелись две пестрые движущиеся точки. Кто-то прогуливался вдоль берега моря, что выбрасывало на сушу барашки белых пенистых волн. В небесах кружились чайки, оглашая пространство пронзительными криками, которые тут же смешались с гулким сигналом парохода, рассекающего морские воды совсем близко от Пиратской бухты.

Детективы в молчании ступали по золотистому песку, наслаждаясь теплым весенним днем. Подставляли солнцу свои слегка побледневшие за зиму лица и щурились от яркого света. Тим лениво пинал ракушки и мелкие камни носком ботинка, заставляя песчаную пыль клубиться возле его ног. Марк без всякого выражения глядел на полоску горизонта, туда, где темно-синие волны бились о бескрайнее голубое небо. А Пэм просто была счастлива. Из всех времен года она больше всего любила весну с ее волшебными ароматами оживающих после зимы деревьев и растений. Они остановились в нескольких метрах от соленых брызг, падающих на песчаный ковер.

– Здесь так красиво, – блаженно прошептала девочка, с наслаждением вдохнув полной грудью свежий воздух. – Как бы я хотела уплыть далеко-далеко навстречу ветру! Глядеть на жемчужный серпантин, отраженного на поверхности безграничного океана ласкового солнца! – как по книжке говорила она красивыми словами. – Ощущать на себе прохладу легкого бриза, а спустя месяц пути, увидев впереди зеленое пятнышко суши, закричать: «Земля! Земля!»

– Ты говоришь об этом так, будто уже выбралась на капитанский мостик! – засмеялся Тим. Затем губы его застыли в мечтательной улыбке, а через мгновение он продолжил ее мысли. – И каждый день новое приключение, пусть даже самое маленькое! Например, увидеть впереди судна стаю плывущих дельфинов с блестящими плавниками? На полном ходу плыть за ними и наблюдать, как они играючи по очереди выпрыгивают из воды и плюхаются обратно, щебеча на своем непонятном человеку языке!

– Что скажешь, Марк? – спросила Пэм, горящими глазами глядя на притихшего брата.

– У меня не выходит из головы встреча с Альфредом, – в отличие от остальных, Марк на сто процентов пребывал в реальности. – В его поведении было что-то неестественное. Может быть какой-то жест или интонация фраз, пока не могу осмыслить. Думаю, озарение придет позднее.

– Божечки мои! – театрально всплеснула руками девочка. – Неужели ты даже мечтать не умеешь? Ведь это так здорово представлять различные события, происходящие с тобой!

– К чему выдумывать то, что само просится к тебе в руки? – Марк был не согласен с ней.

– Ты неисправим, – вздохнула сестра, надув губы.

– Что это? – вдруг спросил Тим и нагнулся к самой воде.

Рядом с тем местом, где стояли ребята, покачивалась на прибрежных легких волнах и билась о серые камни маленькая стеклянная капсула вытянутой формы. Мальчик выудил ее и показал остальным на своей ладони.

– Это просто пробирка, – сказала Пэм. – Разве ты не видел такие на уроке химии? И вообще, неизвестно, где она была. Выбрось ее и вымой руки!

– Где она была как раз известно, – скептически заметил Марк, – в море. А вот как она туда попала, это вопрос.

– Я думаю, какие-то школьники стащили ее просто-напросто из кабинета, – ответила Пэмв – А когда надоела – выкинули. Вот и вся тайна! Ты еще в карман положи эту штуковину, – девочка с возмущением посмотрела на Марка.

– Школьные пробирки гораздо длиннее, – брат пропустил ее порицание мимо ушей, – а в этой – сантиметров пять, не больше. И герметичная стеклянная пробка, – глава троицы внимательно оглядел предмет со всех сторон. – Почти под самой крышкой имеется тонкая риска бардового цвета, теперь уже почти смытая водой. А внутри виднеется белый подтек, похожий на развод от морской соли.

– А почему похожий? – поинтересовался Тим. – Вполне возможно, это она и есть. Море то соленое.

– Я же сказал, пробка герметична, – ответил Марк и, к ужасу Пэм, убрал пробирку в карман брюк.

«Хорошо, что хоть нюхать не стал, – с отвращением подумала девочка. – С него станется…»

Оставшееся время до конца прогулки прошло в обыденных разговорах обо всем на свете. О школьных заданиях, о книгах и фильмах, о забавном поведении Шикса, о погоде и планах на летние каникулы.

– В июне мы с папой хотим отправиться в лесной поход на пару недель, – рассказывал Тим. – Отец решил устроить себе небольшой отпуск от работы и отдохнуть на природе. Мы можем поехать все вместе, если хотите?

– Было бы неплохо сменить обстановку, – похвалил идею Марк. – Ради разнообразия выбраться из городского зноя в прохладу тени лесных деревьев.

Неожиданно Пэм обняла обоих мальчиков и искрясь от радости воскликнула:

– Мы отправимся в настоящее приключение! Будем днем исследовать местность, а вечером сидеть у костра, пить чай из металлических кружек и рассказывать разные истории друг другу! – затем с волнительным сожалением обратилась к Тиму. – Зачем ты заговорил о походе так рано, я теперь места себе находить не буду!

– Ничего, потерпишь, – улыбнулся тот.

Марк привычным движением руки взглянул на свои часы.

– Ну все, возвращаемся по домам, – коротко объявил он, и детективы нехотя поплелись прочь от моря.

Впереди виднелись те самые одноэтажные домики для туристов, огороженные невысокими заборчиками из крашеного штакетника, мимо которых тянулась дорожка от пляжа до асфальтированной дороги. Некоторые из этих домов сейчас приводились в порядок и подготавливались для купального сезона. Рабочий день еще не был окончен, и на территории как грачи на дереве разместились строители. Кто-то штукатурил стену, размашистыми мазками сглаживая все неровности, кто-то латал черепицу, усевшись на пологий скат крыши. Еще один человек в каске, по-видимому, самый главный, стоял и размахивал руками.

Солнце готовилось клониться к закату и становилось оранжевым, словно апельсин. Высоко в небе снова пронеслись чайки и скрылись за верхушками горных холмов.

В тот момент, когда ребята проходили мимо, послышался сдавленный крик, затем глухой удар и металлический звон. Рабочие как по команде повернули головы, устремив взгляд куда-то за угол одного из коттеджей. На мгновение все вокруг затихло, и даже само время, словно остановилось.

Расследование начинается

– Скульптор, он не двигается! – крикнул кто-то, после чего, всполошенные этим заявлением, все побросали свои инструменты и стали собираться в кучку возле виднеющегося у заднего забора большого бассейна.

Детективы замедлили ход и навострили уши.

– Произошло что-то серьезное, – с волнением объявил Марк и нырнул в распахнутую калитку. Тим и Пэм не думая последовали за ним.

Ребята прошмыгнули по каменной дорожке мимо клумб со срезанными под зиму хризантемами, теперь нелепо торчащими из земли, будто старые веники. По пути тут и там попадался строительный мусор, виднелись пустые мешки из-под штукатурки и полные, уложенные в стопки. Длинные доски, коробки с гвоздями, пластиковые ящики, лестницы, пилы, топоры и кровля, занимали большую площадь земли, укрывая собой совсем еще молодую весеннюю травку, только-только набирающую силы для будущего роста.

Детективы замерли позади рабочих, тесно облепивших край бассейна. Марк выглянул из-за спины одного из строителей и впился глазами в открывшуюся ему печальную картину. На холодном бетонном дне резервуара, не до конца выложенном разноцветной керамической мозаикой, распластался в нелепой позе молодой светловолосый мужчина с бледным лицом. Он не шевелился, застыв, словно манекен. Рядом с ним валялись два пустых железных ведра, и вокруг была разлита вода. Монотонно хлюпая, она также капала со ступеней в образовавшуюся внизу лужу, в которой отражалось голубым цветом вечернее небо.

– Он жив? Дышит? Может, проверить его пульс? Нужен доктор! – выкрикивали строители, не решаясь спуститься вниз.

Наконец один из них, тот, что был в каске, проследовал к пострадавшему и склонился над ним, слушая дыхание.

– Все в порядке, он просто потерял сознание, – зычным недружелюбным голосом рявкнул он. – Однако, нужно позвонить в больницу. Пусть пришлют автомобиль и врачей, и никакой полиции! – один из мужчин тотчас рванул к калитке, чуть не сбив с ног Тима, и скрылся из виду. – Это всего лишь несчастный случай. Парень по неаккуратности поскользнулся, это всем ясно? – он обвел всех таким яростным взглядом узких восточных глаз, что рабочие сразу же смиренно закивали головами. – А что это за мелюзга у нас здесь объявилась? Кажется, любопытных юнцов я сюда не приглашал!

Строители расступились в сторону, отделившись от ребят, и теперь вместе с главным подозрительно разглядывали внезапных гостей. Пэм стало как-то не по себе от многочисленного взора, обращенного к ним. Тим тоже слегка съежился, ему был неприятен тон человека в каске. Но Марка это абсолютно не беспокоило. Он выдержал паузу, затем кашлянул и сказал:

– Мы неслучайно оказались здесь, – в своей деликатной манере начал он изъясняться. – Услышав крики и шум, я и мои друзья сочли своим долгом откликнуться на ситуацию. И теперь, когда…

– А теперь, проваливайте отсюда, – грубо перебил его мужчина и стал подниматься по ступенькам, буравя мальчика злобным взглядом. – И что бы я вашего духу здесь больше не видел! Иначе передумаю и вызову полицейских!

– Не думаю, что вы станете портить себе репутацию из-за нас, – небрежно ответил Марк.

– А ты еще и наглец, оказывается! – вскипел главный, и его щеки налились багрянцем. – Или может ты считаешь себя всезнайкой?

– Успокойся, Ким, – попытались успокоить его рабочие. – Это же всего лишь мальчишка!

– Видал я таких умников, – процедил тот сквозь зубы.

Лицо Пэм уже было похоже на кусок белого мела. Даже смелость Тима ушла куда-то в пятки, и он стоял не шелохнувшись. Марка же этот разговор, казалось, напротив, забавлял.

– Вы так и оставите несчастного лежать на дне бассейна? – нахмурился глава троицы, продолжая искушать судьбу, как подумала в этот момент Пэм.

– А паренек прав, давай хотя бы вытащим его наверх, – выкрикнул один из толпы. – Глядишь, очухается.

– Делайте, что хотите, но что бы к концу рабочего дня, черт бы вас побрал… – внезапно он замолчал. По его лицу пробежала мимолетная растерянность, и он, ускорив шаг, скрылся за дверью внутри одного из коттеджей.

Остальные пожали плечами и вытащили наконец пострадавшего на траву. Тот лишь слегка постанывал, все еще находясь без сознания.

В то время, как рабочие хлопотали рядом с несчастным, Марк жадно оглядывал строительную площадку, анализируя окружение. Особый взгляд, конечно же, был прикован к бассейну, однако ничего подозрительного пока в глаза не бросалось. Пролитая жидкость да пара мешков извести в углу, вот и все, что находилось внутри резервуара. В действительности, все выглядело как несчастный случай.

– Ребята, вам и правда лучше уйти, – обратился к детективам мужчина, который ремонтировал черепицу. – Строго по секрету, наш главный – человек скверного характера, а тут еще такое…

– Позвольте еще один вопрос, – глава троицы хотел выжать из ситуации по максимуму. – Вы должны были видеть, как все случилось. Вы ведь работали на крыше.

– Мы с напарником находились спиной к бассейну, – с сожалением произнес он. – Поэтому мне нечего вам сказать. А теперь, давайте отсюда.

– Он прав, нам пора идти, – тихонько произнесла Пэм с дрожью в голосе и добавила, шепнув брату на ухо. – Не хочу снова встретиться с тем, в каске…

– Хорошо, – согласился Марк, понимая испуг Пэм, и они направились к выходу.

Тим сделал было шаг вслед за ними, но чуть не упал. Развязанный шнурок на левом ботинке попал под правый, не дав поднять ему ногу. Он наклонился перевязать шнуровку и заметил рядом на земле какой-то небольшой блестящий предмет. Им оказался маленький латунный ключик. Мальчик мимолетом обвел взглядом присутствующих, но никто не глядел в его сторону, и Тим незаметно сунул ключ себе в карман.

– Наверное, выпал из рубашки несчастного, – показал он находку Ларкиным, когда догнал их за забором.

– Что ж, теперь у нас есть предлог для того, чтобы навестить больного, – довольно проговорил Марк. – Уверен, в ближайшее время его не допустят к работе.

– А зачем нам его посещать? – удивленно округлила свои глаза Пэм.

– Нужно узнать, как все произошло, – настойчиво отвечал брат.

– Это и так ясно, – вскинула ладони к небу Пэм. – Он просто поскользнулся, вот и вся тайна!

– Может и так, а может и нет, – гнул свое глава их троицы. – В любом случае, мы проверим это.

Невдалеке зашуршали колеса приближающегося бежевого автомобиля с красными полосами сбоку. Один из штукатуров, что был потолще и пониже ростом, встрепенулся и выскочил на дорожку встречать докторов. Он так вспотел, что, не переставая тер мокрую шею и круглое, как блин, лицо просоленной тряпицей, которая служила ему вместо платка.

– Сюда, скорее! – выкрикивал он высоким срывающимся голосом.

Машина затормозила прямо напротив калитки. Двое санитаров подхватили руками носилки и через какое-то время уже втаскивали на них пострадавшего в кабину. Им помогали еще двое строителей, среди которых суетился и толстый штукатур.

Когда врачи уехали, он обратил внимание на детективов, топтавшихся неподалеку.

– Всего лишь несчастный случай, – быстро проговорил он, как будто должен был что-то сказать. Глаза его рассеянно бегали. – Доктор сказал, что он поправится.

– Да уж, такое не часто бывает, – протянул Тим.

Штукатур довольно странно покосился на мальчика. В этот момент совсем рядом прогремел голос прораба:

– Феликс! Заканчивай работу, где тебя носит нелегкая?

– Несчастный случай, – почти шепотом повторил рабочий и покинул компанию ребят.

Марк молча кивнул в сторону шоссе, призывая остальных следовать за собой.

Когда Ларкины расставались с Тимом возле их дома, глава троицы сказал:

– На завтра сбор придется отменить. В среду контрольная по геометрии, поэтому вынужден буду провести весь день за учебниками. Но я обязательно позвоню после обеда, Тим. Что-то в этой истории мне не нравится. Возникает ощущение, что строители изрядно напуганы, но с чем это связано…

– Вынуждена признать, что я теперь тоже так считаю, – вздохнула Пэм, позабыв о своей недавней гордости. – Твои подозрения могут быть отнюдь не напрасными. Этот толстяк выглядел очень вызывающе. Все время трясся, как осенний лист под холодным порывом ветра.

– Вот еще что, Марк, – Тим полез в карман. – Возьми ключ себе. Если я его случайно потеряю в папиной мастерской или он попадет в лапы Шиксу, то вряд ли мы когда-нибудь найдем этот ключик.

– Ты почему так долго трубку не брал, Тим? – послышался озадаченный голос Пэм в телефонной трубке на следующий день.

– Сегодня мы с Шиксом помогаем папе в мастерской с ремонтом одного очень интересного автомобиля, поэтому поспел не сразу на звонок, прости, – ответил мальчик. – Точнее, я помогаю, а Шикс разбрасывает детали по всем темным уголкам, – хихикнул он. – Один раз его папа даже выставил за дверь. Но он все равно нашел лазейку внутрь, – с достоинством произнес Тим, одобряя смекалку своего маленького друга.

– Он такой милый, – восторженно воскликнула Пэм. – А чем Шикс занят теперь? Подает инструмент Семену Георгиевичу вместо тебя? – пошутила девочка.

– Нет, конечно! Когда он прокрался к нам снова, то выглядел жутко потрепанным и весьма усталым. А спустя всего каких-то несколько минут он уже тихонько сопел, свесившись с верстака, как старая банная мочалка!

Ребята залились веселым смехом. Изо дня в день пушистый хорек радовал их своими нелепыми выходками, которые заканчивались всегда одним и тем же. Шикс просто засыпал, раскинув свое вытянутое тело в любых пригодных и непригодных для этого занятия местах.

Когда приступ веселья закончился, Пэм проговорила:

– Марк звонил сегодня в городскую больницу. К сожалению, посетить больного разрешили не раньше, чем через пару дней. Ему требуется полный покой, пока не будет готов снимок рентгена, и врач не назначит ему должного лечения. Так вот и сказали.

– А что мы будем делать все это время? – разочарованно спросил Тим.

– Пока не знаю, Марк не посвящал меня в свои планы. А сейчас он ушел в магазин. У него закончились чернила для перьевой ручки. В школе, конечно, никому не разрешают пользоваться ею, но ты же знаешь моего упертого брата. Ладно, до встречи! – попрощалась девочка и положила трубку.

Глава детективной троицы в глубокой задумчивости приближался к калитке своего дома, когда его окликнул мужской голос:

– Привет, Марк! Уроки уже закончились?

Мальчик обернулся и увидел Альфреда. Тот неспешным размеренным шагом приближался к нему. Одет сегодня он был так же, как и в день их знакомства, только жилет сменила легкая куртка соломенного цвета, а ботинки изрядно покрыла дорожная пыль. Шляпу он держал в руке.

– Пожалуй, что закончились, – вежливо ответил Марк и выжидающе поглядел на мужчину.

– Сегодня чудесный день для прогулки. Захотелось посмотреть на ваш город, я впервые здесь. Честно признаюсь, я приятно удивлен чистоте улиц и избытку насаждений. Почти у каждого дома растут кустовые розы, альбиции и шиповник. Там, где я живу, могут только позавидовать безупречности и трудолюбию Варлицких жителей. А какой чистый воздух, простоблагодать! – и он блаженно вдохнул полной грудью.

– Так откуда вы прибыли? – с интересом спросил Марк, – И чем занимаетесь?

– Я родился в Таларске, это около ста километров к западу отсюда. Шумный город с высокими зданиями и занятыми людьми. В юности я окончил летное училище, а потом ушел на службу в армию. Вернувшись домой, долгое время работал мойщиком окон. Несколько лет назад нашел местечко в офисе, перекладывать бумаги с места на место. Не бог весть что, но всяко лучше, чем ведро с мокрой тряпкой. И вот, сегодня я здесь. Не слишком длинная история, правда?

– Не каждый может позволить себе удивительные приключения, – деловитым тоном проговорил мальчик, – Боюсь, мне тоже похвастать особо нечем. Школьные уроки, чтение различных книг и купание в море. Вы уже видели нашу бухту и море?

– К великому разочарованию приходится откладывать встречу с песчаными берегами, – с досадой произнес тот, – Но обязательно устрою себе экскурсию завтрашним днем. Не составишь мне компанию?

– Я обязательно приду, если буду располагать свободным временем, – уклончиво ответил глава троицы.

– Вот и славно, – довольно потер руки Альфред, – Тогда до завтра!

Мужчина красиво развернулся на каблуках, и, автоматически проследив за этим движением, Марк обратил внимание на его брюки. На правой штанине Альфреда виднелось сухое желтое пятнышко. Это были песчинки, точно такие же, какими был выстелен весь пляж.

– Можно один вопрос? – в глазах Марка загорелись еле заметные искорки, знакомые только остальным членам детективной троицы.

– Конечно, Марк, спрашивай! – тот остановился у соседней калитки.

– Недавно в небе я наблюдал пассажирский самолет. У него вытянутая форма корпуса и отклоненные назад крылья. Хотелось бы узнать его название, разрешив тем самым наш с товарищем спор.

– Ил-18, скорее всего, – не впадая в размышления бросил тот.

– Мне тоже так показалось. А благодаря вашим летным знаниям я только укрепил свою победу в пари, – сказал Марк, после чего на лице Альфреда пробежала краткая растерянность.

«Ну, вот ты и попался, – подумал Марк, поднимаясь по ступеням к себе в дом. – Но какую тайну ты скрываешь на самом деле?»

Зайдя внутрь, мальчик первым делом набрал номер Тима.

– Алло, – спустя несколько гудков раздался голос друга.

– Завтра в три часа дня общий сбор в «Карамельке», не опаздывай, – коротко объявил глава троицы. – И захвати с собой бинокль.

На том конце провода Тим в полном недоумении застыл с трубкой в руках, машинально считая гудки в телефоне.

Планы Марка

На следующий день в назначенный час Тим толкнул дверь в помещение кондитерской «Карамелька», где неизменно пахло сдобной выпечкой и какао. Последний раз мальчик был здесь пару месяцев назад, и с тех пор внутри кое-что изменилось. Стены, некогда небесно-синего цвета, были перекрашены в нежно-изумрудный, а прежние бежевые шторы с ламбрекенами заменили австрийскими, имеющие мятный оттенок, с пышными фестонами по нижнему краю. Столики, как обычно, были расставлены по периметру зала. За одним из таких столов в дальнем углу и пристроились Ларкины, листая меню.

Тим поприветствовал своих друзей и плюхнулся рядом.

– Тебе не жарко будет с шарфом на шее? – с улыбкой поинтересовалась подошедшая к ним официантка.

– Это вовсе не шарф, – объяснил мальчик и растормошил пригревшегося Шикса. – Это мой хорек.

Шикс приподнял заспанную морду и пошевелил розовым носом, стараясь разобрать, что это за сладковатые запахи наполняли заведение, в котором он оказался. Затем он увидел Пэм и перескочил к ней на руки.

– Вообще-то с животными у нас нельзя, – осуждающе заметила девушка, – но, если он будет себя хорошо вести, так и быть.

– Он очень воспитанный, – заступилась за любимца Пэм. – Честно-честно!

– Ну, тогда ладно, – успокоилась официантка. – Что будете заказывать?

Ответ на этот вопрос всегда давался детективам с трудом. В любой день сладости в кондитерской оставались на высоте и попробовать хотелось все без исключения. Наконец они сделали свой нелегкий выбор, нацелившись на тарелку творожных булочек, кусок шоколадного пирога и клубничный кисель. Пока девушка в переднике собирала заказ, Пэм гладила Шикса, развалившегося у нее на коленях, а Марк монотонно отбивал ритм костяшками пальцев по столешнице. Тим же сгорал от любопытства, но не решался спрашивать раньше времени о решении главы детективной троицы. Через несколько минут большой поднос с угощением был поставлен перед ребятами, и Марк, сделав большой глоток из кружки, сказал:

– Пэм я уже ввел в курс дела, осталось посвятить тебя…

– Ты не представляешь, какими усилиями мне удалось выпытать у Марка все заранее, – перебила его девочка, обращаясь к Тиму. – Но я просто сгорала от любопытства и ничего не могла с собой поделать! – затем она поймала строгий взгляд брата. – Прости, Марк, продолжай…

– Итак, я с уверенностью могу заявлять, что наш новый знакомый – Альфред, совсем не тот, за кого себя выдает!

– Я не совсем понимаю, о чем ты, – от этих слов Тим чуть не поперхнулся киселем.

– Как я уже говорил, в первый день знакомства с ним мне бросилось в глаза нечто странное. И только вчера, встретившись с ним у дома, я понял, что. Его внешность фальшивая, потому что усы, судя по всему, накладные. В первый раз, когда он улыбнулся, один из них слегка съехал книзу. Любой другой мог этого и не заметить на расстоянии, но я слишком пристально разглядывал Альфреда.

Ларкины с огоньком в глазах следили за реакцией Тима, а тот в свою очередь чесал пятерней и без того растрепанную шевелюру.

– Но зачем ему этот маскарад? – выдохнул он.

– Пока не знаю, но выясню обязательно, – нахмурился Марк и посмотрел на висящий на груди друга оптический прибор. – Именно поэтому я и попросил тебя одолжить мне на время свой бинокль.

– Ты станешь следить за ним? – ужаснулся Тим. – А вдруг он тебя застукает за этим занятием? Или, что еще хуже, твои родители узнают, что ты подглядываешь! Тебя накажут до конца школьной четверти, это как дважды два!

– В любом деле есть свой риск, – спокойно ответил Марк. – Но я не стал бы этого делать, если бы не подловил его на вранье. Из разговора с Альфредом выяснилось, что он окончил летное училище, но совсем не разбирается в самолетах – это первое. И второе – он сказал, что не был ни разу в бухте, хотя его брючина, вымазанная песком, доказывала обратное. И туфли. Сначала я подумал, что это городская пыль осела на лакированных носах, но теперь я уверен на все сто, что это была именно песочная пыль! Из всего этого я делаю вывод – его биография и цель визита ни что иное, как выдуманная история для простаков.

Марк победно взирал на остальных, зажав в руках кусок торта. Он был так увлечен ходом своей дедукции, что совсем про него забыл, пока шоколадный крем не начал капать в тарелку, а Шикс не измазал половину своей мордочки, пытаясь лизнуть густую сладость.

– Эй, тебе нельзя это есть! – всполошилась Пэм и поспешила оттащить со стола Шикса. – И как ты только умудряешься незаметно оказываться там, где тебе быть не положено, маленький пройдоха!

– Постой, у меня где-то завалялся изюм, – Тим пошарил по карманам. – А вот, нашел.

Угостившись лакомством, Шикс снова умиротворенно свернулся змеей на коленях Пэм.

– Прости его, Марк, – девочка состроила невинный взгляд. – Продолжай, пожалуйста.

Глава детективов молча допил кисель, затем украдкой взглянул на притихшего хорька и, удостоверившись в том, что Шикс больше не помешает их разговору, продолжил:

– Нам нужно опросить рабочих. Кто что видел, слышал, и были ли уже когда-либо несчастные случаи. Так же узнать, как можно больше о прорабе, уж очень рьяно он противился сообщать в полицию об инциденте. Я не отрицаю возможность печальных стечений обстоятельств, но, если это не так, возможно, прорабу что-то об этом известно.

– Пока это всего лишь предположения, – заметил Тим.

– Ты прав, и поэтому стоит поторопиться. Заканчиваем с полдником и отправляемся в бухту, пока строители не разошлись по домам после смены.

– А если с нами и говорить никто не захочет? Или, что еще хуже, этот в каске нас снова прогонит? – Пэм испуганно поглядела на мальчиков.

– Говорить буду я, – твёрдо заявил Марк, поставив жирную точку в дискуссии.

Ребята мигом расправились с остатками еды и, расплатившись по счету, покинули гостеприимное заведение. На удачу по пути они поймали автобус, следовавший в нужном направлении, а так как ехать было совсем не много, любезный водитель взял с них всего половину стоимости за билеты. Спустя каких-то десять минут, детективы оказали на месте. Их встречал гонимый издали ветром монотонный ритм стука молотка. Он будто оживал где-то рядом и тут же растворялся эхом в пространстве, нарушая привычную тишину Пиратской бухты.

Ребята гуськом прошагали ко входу на территорию.

– Пэм, если не хочешь идти, никто тебя винить за это не станет, – шепнул девочке на ухо Тим.

– Нет, все в порядке, – ответила та и гордо последовала вслед за братом. Тим с Шиксом за пазухой замыкал процессию.

Марк аккуратно заглянул в калитку. Прораба нигде видно не было, зато все остальные были заняты своими делами. Правда, сегодня строителей было совсем немного.

В этот момент скрипнула дверь домика. Детективы приготовились к самому худшему, ожидая увидеть хмурые брови человека в каске, но, к счастью, из оттуда вышел тот самый кровельщик, с которым Марку уже довелось пообщаться. Мужчина заметил ребят и направился прямо к ним, однако, выражение его лица не сулило радушного приема, скорее, оно было рассерженным. В руках он держал железную кружку, и из нее поднимался горячий пар.

– Опять вы, – он сделал маленький глоток. – Я ведь уже говорил, вам здесь делать нечего.

– Видите ли, мы рассчитываем на определенную помощь в некоторых вопросах, а в свою очередь обязуемся хранить молчание и не заявлять о произошедшем инциденте в полицию, как того требует ваш главный, – сразу выложил суть дела Марк.

Пэм была ошарашена внезапным заявлением брата. Она украдкой одернула его за рукав, но тот не обратил на ее действия никакого внимания. Зато мужчина удивленно поднял вверх брови.

– Мне не понятен ваш настрой, молодой человек, – сухо ответил он. – Если вы хотите выступить свидетелем несчастного случая официально, это ваше личное право. Мне все равно.

– Я так не думаю, – поднял вверх указательный палец глава детективной троицы. – Когда в бухту нагрянут полицейские с расспросами, прораб начнет искать, от кого произошла утечка информации. И смею заметить, вряд ли это здесь будет кому-то выгодно, учитывая его явный авторитет среди строителей.

– Делайте, что хотите, – повторил мужчина, но было слышно, как его голос слегка дрогнул. – Мне ничего не известно. Все, что здесь произошло, вы и сами наблюдали. А если вы хотите узнать больше, попытайте счастья, поговорив с прорабом, он здесь решает. Но, сдается мне, Ким просто вышвырнет вас отсюда, как котят.

– Заманчивое предложение, но исход беседы уже заранее известен, – сразу отказался Марк и тут же добавил. – Могу я поговорить с Феликсом? Так, кажется, зовут одного из ваших рабочих?

– Нет, он второй день подряд не появляется на рабочем месте, – сказал мужчина. – Стучали к нему в дом – не открывает. Может, и с ним что-то случилось… – он осекся, но тут же взял себя в руки, – то есть, если очень нужно, можете сами попробовать найти его. Зеленая улица, коттедж номер восемь. Но лучше идите домой и поиграйте в какую-нибудь увлекательную игру. А мне пора возвращаться к своей работе, всего доброго.

И он, ускоряя шаг, направился прочь, резким движением руки выплеснув содержимое кружки на землю. Марк глядел ему вслед, пока тот не скрылся из виду, и задумчиво теребил нижнюю губу, а две пары глаз, принадлежащие Тиму и Пэм, глядели на мальчика ошарашенным, и в то же время, восхищенным взглядом. Наконец к Пэм первой вернулся дар речи.

– Марк, ты никогда в жизни еще не вел себя так нагло и невоспитанно! – принялась отчитывать его сестра. – Какое право ты имел так наседать на человека? Да он гораздо старше нас! Я чуть со стыда не умерла на этом самом месте!

– Она права, – поддержал ее Тим, – и нам повезло, что он вообще стал с нами разговаривать в таком тоне. Все это могло закончиться гораздо хуже…

– Мы детективы, и нашим главным инструментом является мозг, а не чувства, – Марк стал объяснять свое поведение. – Для достижения поставленной цели всегда придется искать различные средства, и не все они будут опираться на правила общепринятого этикета. Иногда мы будем вынуждены схватить за горло человека, занимающего положительную сторону в той или иной истории, и ослабить хватку на негодяе. Расследование преступления – это театр неиссякаемой импровизации. И самое главное в этой постановке – достойная кульминация, приносящая желаемый результат и подчеркивающая мастерство выбранной нами профессии.

Ребята, раскрыв рты, выслушали главу их троицы, даже Шикс перестал копошиться на шее Тима и смиренно замер. Бесспорно, интеллект Марка работал на двести процентов, но иногда он выдавал такие вещи, что, хоть стой, хоть падай.

– А теперь вернемся к насущным делам, – более скромно продолжал тот. – Сегодня мы уже не успеем наведаться в гости к штукатуру, поэтому предлагаю перенести визит на завтра.

Чуть позже, прощаясь по привычке у калитки Ларкиных, Марк сказал:

– Завтра после школы я отправлюсь к Феликсу, попытаюсь узнать, почему он пропал. А вы должны навестить пострадавшего и расспросить его о случившемся. Может быть, он незадолго до этого ссорился с кем-нибудь. И забери обратно ключ, Тим. Уверен, он обрадуется пропаже и более открыто пойдет на контакт. После, собираемся у нас в детской для отчета. А сегодня я немного понаблюдаю за нашим соседом.

Марка вернул ключик Тиму, а тот, в свою очередь, сунул Марку в руки бинокль.

– Будь осторожен, – напутствовал на прощание Тим и, махнув рукой друзьям, отправился на автобусную остановку, прижимая к себе несносного хорька.

Сразу после ужина Марк отправился в свою комнату. Пэм настойчиво вызывалась составить ему компанию, но мальчик сказал, что «маячить возле окна вдвоем небезопасно, ибо возможные излишние действия с нашей стороны имеют больше шансов привлечь к себе внимание, нежели наблюдение в одиночку». Конечно, она поняла не все из сказанного им, но спорить с главой их троицы было бессмысленно. Если он сказал свое слово, значит так и будет. Пэм отправилась к себе, обиженно задрав нос, и в гордой разобщенности улеглась на кровать с детективным романом в руках. «Был бы моим братом Тим, он бы обязательно разрешил мне присутствовать», – подумала она и, поджав губы, углубилась в чтение.

На улице почти стемнело, однако коттедж по соседству упрямо оставался без освещения. По-видимому, Альфреда еще не было дома. Марк предусмотрительно не стал зажигать свет и у себя. Он даже сдвинул шторы вместе, оставив лишь небольшую щелку для тайного обзора, и уселся напротив у окна. Бинокль Тима он держал под рукой. Просидев в вечернем сумраке комнаты с полчаса, мальчик все-таки зажег настольную лампу и без интереса стал листать различные журналы до той поры, пока не начал клевать носом. Чтобы не терять оставшейся бодрости, он неспешно принялся вытряхивать карманы своей бездонной жилетки и складывать все обратно. Коробок спичек, небольшой моток стальной тонкой проволоки, кусок мела, пара канцелярских скрепок, пухлый блокнот для записей, карандаш, старый выпуск свернутой газеты Варлицких новостей, найденная на берегу моря капсула, катушка ниток и еще много всякой мелкой всячины. Когда с этим занятием было покончено, Марк вновь выглянул за штору, но в доме все еще было темно. Тогда мальчик устроился на диване, уставившись в желто-серый потолок, но вскоре его веки сомкнулись, и он провалился в сон.

Возможно, он так и проспал бы до утра, а очнувшись утром, корил бы себя за беспечность, но его гораздо раньше разбудил какой-то стук за окном. Марк разлепил глаза. Стрелки будильника показывали начало двенадцатого. Сморщившись, будто от зубной боли, и раздосадованный тем, что умудрился проворонить два драгоценных часа слежки, он резко поднялся на ноги и мигом выключил светильник. Стопка журналов, лежащая рядом, соскользнула и с глухим стуком ударилась об пол. Марк выглянул через щелку в окно. Небо затянули облака, укрыв за собой сияние лунного шара, и бледное расплывчатое пятно было не способно как следует осветить землю. Мальчик раздвинул шторы чуть больше и стал таращить глаза в темноту через линзы бинокля, пытаясь уловить любое движение в соседском саду. Но, кроме колыхания ветвей на легком ветру, все пребывало в застывшем спокойствии.

Вдруг на лестнице послышались шаги, и дверь в комнату Марка распахнулась, демонстрируя в свете коридорных ламп силуэт рассерженной мамы на фоне дверного проема. Казалось, даже ее спальный халат не предвещал ничего хорошего. Марк отпрянул от окна и повернулся к ней лицом, стараясь сохранять невозмутимость характера.

– В это время ты уже должен быть в постели, – сухо проговорила она, – а ты даже не готов ко сну. И почему у тебя в комнате такой бардак? – она ткнула пальцем в разбросанную по полу литературу.

– Мне захотелось почитать перед сном некоторые научные статьи для расширения кругозора, – спокойным голосом объяснил Марк. – Однако не рассчитал свои силы и уснул до той поры, пока журналы не свалились вниз.

– Как раз от этого грохота я и проснулась. А что ты делал у окна? – допытывалась старшая Ларкина, уперев руки в бока.

Марк лихорадочно соображал, что лучше ответить. Сказать правду или придумать стороннюю причину. Решив не фантазировать, он ответил:

– Я услышал шорох на улице и выглянул убедиться, что это не грабители, но я никого не увидел. Наверное, мне просто показалось.

Напряженное молчание со стороны мамы длилось несколько секунд.

– Укладывайся спать, – наконец сказала она, – и чтобы больше никакого шума. Мне нужно хорошенько выспаться.

Когда она удалилась, Марк снова выглянул наружу. Сад оставался непотревоженным, но взглянув в сторону дома, мальчику показалось, что в одном из окон промелькнуло слабое оранжевое свечение, но тут же угасло, оставив в глубоком замешательстве главу детективной троицы.

Марк узнает много нового

Зелёная улица была расположена в центре города, в нескольких кварталах от дома Ларкиных. Она и правда была зеленая – почти у каждого дома росли низкие малахитовые пихты, оливковые и темно – салатовые туи, и на их фоне привычные глазу альбиции и розы, еще не набравшие свой цвет, казались бледными и хилыми. Даже крыши коттеджей и металлические заборы были выкрашены в различные похожие оттенки, так упрямо соответствуя названию улицы, как будто бы она на самом деле была Изумрудным городом из сказки. Но прохожие, конечно, не носили никаких зеленых очков и шляп с бубенчиками.

Марк довольно-таки скоро добрался по нужному адресу, оставив Пэм дома дожидаться встречи с Тимом. Глава детективной троицы остановился у почтового ящика с номером восемь и огляделся вокруг. Территория у коттеджа Феликса не имела забора, если не считать хлипкую невысокую ограду из штакетника по двум сторонам сада, которая к тому же была наполовину завалена внутрь. Сад тоже не блистал чистотой. Вялая прошлогодняя трава тут и там гнездилась неравномерными клочьями вперемешку с другими сорняками – высохшим репейником и молодым весенним пыреем. Несколько стареньких сухих яблонь и груш дополняли унылую атмосферу неухоженного участка.

Кроме дома построек никаких не было, однако, он был не так уж и плох на первый взгляд, по сравнению с пришедшим в запустение садом. Красный кирпич, из которого был выстроен первый этаж, не выделялся новизной, но деревянная мансарда над ним и оконные рамы по периметру стен, казалось, совсем недавно были перекрашены свежей краской бежевого цвета, а стекла тщательно вымыты. Примыкающее к лицевой стороне здания небольшое деревянное крыльцо имело различные узоры, составленные из деревянных планок, а под его крышей на металлическом крючке повис небольшой железный колокольчик, тихонько позвякивающий на теплом апрельском ветру.

Марк поднялся по ступеням и замер у двери, прислушиваясь к звукам, идущим из коттеджа. Но оттуда не доносилось ничего – ни стука, ни шума, ни даже диктора, вещающего по радио новости дня. Царило абсолютное спокойствие, и даже шторы на окнах были плотно задернуты. Мальчик нажал на кнопку звонка. Раздался певучий сигнал, похожий на трель соловья, пронесшийся по всему дому и застывший где-то в одном из его дальних углов. И опять тишина. Марк настойчиво позвонил еще раз и снова напряг слух. На мгновение ему показалось, что совсем рядом за входной дверью, разделявшей его и Феликса от важного разговора, половая доска издала еле слышный жалобный скрип, и в душе главы детективов вспыхнул огонек надежды. Вот еще один всхлип уставшего дерева, только уже ближе. Еще мгновение, и ключ робко повернулся в замке. Дверь слегка приоткрылась, и мальчик увидел испуганное лицо штукатура, глядящего на него поверх дверной цепочки.

– Т-тебе че-его? – взволнованно спросил он, искоса поглядывая по сторонам от Марка через образовавшуюся щелку в проеме. – С тобой еще кто-нибудь есть?

– Не волнуйтесь, за мной нет «хвоста», – деловито ответил Марк. – Но у меня имеются некоторые вопросы, ответив на которые, возможно, вы сможете помочь себе и остальным вашим товарищам. В противном случае, я вынужден буду обратиться в полицию как свидетель произошедшего. И я уверен, когда они копнут поглубже, на свет вылезут более жуткие дела, чем попытка избавиться от свидетеля, если вы понимаете, о чем я? – глава троицы проговорил эти слова с таким тоном, будто уже успел многое выяснить, рассчитывая таким образом завладеть ситуацией и взять Феликса на «абордаж».

В ответ на это у штукатура поползли вверх брови, а редкие волосы на почти лысой круглой макушке словно зашевелились, как иголки у ежа. Он не смог проронить ни слова, только глаза бегали по Марку, как будто следили за ломанными линиями полета бабочки.

– Я могу войти? – предпринял еще одну попытку мальчик и сделал полшага вперед. – Разговор не займет много времени и останется строго между нами.

Было заметно, что Феликс колебался, пытаясь принять верное решение. Его щеки раскраснелись, а лоб залоснился испариной.

– Ладно, – наконец сдавленно проговорил он. – Все равно мне больше не с кем поделиться своими страхами. Заходи в дом.

Он провел Марка в просторную гостиную. Она была очень уютной, но несколько темной – сквозь занавески внутрь не проникал солнечный свет. У дальней стены рядом с окном стоял высокий диван, заправленный зеленым покрывалом с изображением кораблей. Посреди комнаты небольшой круглый стол, приютивший графин с водой на металлическом подносе и стакан. Рядом со столом находились два продавленных стареньких кресла. В одном углу гостиной возвышался деревянный сервант с керамической посудой, а в другом – комод, на столешнице которого пристроился черно-белый телевизор марки «Рубин». А вот воздух в помещении был непроветренным и затхлым, пропитанным отвратительным запахом сигарет и алкоголя. Глава троицы сморщился, словно наступил на ноющую мозоль. Феликс заметил гримасу мальчика и смущенно задвинул ногой недопитую бутыль с вином за комод. Затем предложил Марку кресло и, усевшись во второе напротив, сказал:

– Поверь, я никогда бы не стал делиться с незнакомым мальчишкой своими тайнами, но у меня просто не осталось сил, – его голос слегка срывался, как звуки гитарных струн в руках неопытного музыканта. – Я напуган и несколько дней не выходил на работу.

– Я знаю об этом. А также я осведомлен в том, что к вам приходили товарищи, но вы им не открыли, притворившись, будто вас нет дома. Кого же из них вы так боитесь? – спросил Марк спокойным тоном.

– Понимаешь, я уже несколько лет работаю на человека по фамилии Доган, и он является директором нашей компании. Страшный человек, провалиться мне на этом самом месте! Хоть я и видел его всего раз, но сразу понял это. Холодный алчный взгляд черных глаз на узком каменном лице, волевая осанка, а трость держит так, словно в руках и не трость вовсе, а самая настоящая сабля!

– И вы сделали свои выводы ссылаясь лишь на внешний вид этого господина? – уточнил Марк.

– Поговаривают, на фирме даже пропадали люди, – продолжал он, понизив голос. – Вот так в один момент, как будто и не было.

– И вам, вероятно, известны все подробные детали исчезновений? – глава детективов достал из кармана блокнот и приготовился записывать.

– Нет, что ты! Конечно же нет! – запротестовал Феликс. – Просто я слышал об этом от одного из кровельщиков, а уж он в своих рассказах бывает очень убедителен. Четыре года назад пропал управляющий, что работал на складах фирмы Догана. Вот как сквозь землю провалился. А двумя годами позднее, весной, нашли без сознания прошлого скульптора на улице возле своего дома. Кто-то ему хорошенько врезал по голове. После того инцидента бедолага уволился из компании. Были и еще случаи нападений, да. А скульпторами мы называем тех, кто занимается бассейнами, – объяснил он и, сглотнув слюну, покосился в сторону комода.

– Что еще вы слышали? – Марк шуршал карандашом, фиксируя все самое важное на бумажных листках.

– Прости, мне нужно на минуту отлучиться в кухню, – штукатур торопливо поднялся из кресла и прошел в соседнюю комнату.

Когда он вернулся, от него разило спиртным. Марк сделал вид, что не заметил этого.

– Итак, на чем мы остановились? – голос Феликса звучал бодрее. – Ах, да! За день до той жуткой истории, участниками которой стали и вы, я случайно подслушал один разговор между прорабом Кимом и вторым хромым штукатуром – моим напарником. Имя его Руслан, и он жутко не общительный. Я бы даже охарактеризовал его, как довольно нестабильный субъект с переменчивым настроением. То злится без повода, то смотрит на тебя, а взгляд будто блуждает где-то далеко. Но это не главное. В тот понедельник я припоздал к обеду, – Феликс с тяжелым вздохом расстегнул ворот рубахи. – Почти все уже давно закончили с едой и принялись за работу, а я зашел с заднего входа и вдруг услышал шепот, доносившийся из раздевалки. Мне это показалось странным, ведь мы никогда не шепчемся друг с другом. Привычка профессии, знаешь ли, говорить громко. Тогда я затаился у порога и, прислушиваясь, кое-что все-таки разобрал:

«Зачем ты притащил ее в раздевалку, да еще положил в свой шкаф? Ты его даже не закрыл, олух! – голос прораба звучал гневно. – Я пошел тебе навстречу не для того, чтобы ты меня подставил.

– Так уж вышло, но тебе ведь нужны деньги, – робко ответил Руслан.

– Замолчи сейчас же, иначе мне придется заткнуть тебя навсегда, – угрожающе оскалился Ким. – Если кто-нибудь из рабочих прознает о наших делах, и сюда нагрянет полиция, тебе конец, слышишь меня? Избавься от этой стекляшки, что бы я ее больше здесь не видел. И запомни, это был последний раз, когда помогал тебе.

– Нет, ты не можешь так поступить, – взмолился Руслан. – Этот порошок нужен мне, как воздух!

– Тише ты, болван, – зашипел прораб. – Заглуши тон и прибери за собой. А я пока решу, как быть с тобой дальше.

– Этого больше не повторится, Ким, обещаю, – страх неопределенности выплескивался изнутри дрожью в голосе, и было ясно, что оправдания штукатура становились все более безразличны Киму».

– В этот момент у меня слегка закружилась голова, и я невольно прислонился к двери, в связи с чем, конечно, выдал свое присутствие, – продолжал рассказ Феликс. – Мне пришлось поспешно бежать оттуда, но я слышал, как прораб бросил вслед: «Скульптор? Феликс? Кто здесь?». После этого я вернулся к своей работе, и остаток дня прошел спокойно.

– Возможно, я догадываюсь, что вас так напугало, – сказал Марк. – Став невольным слушателем определенно значимого диалога, вы подписали себе приговор. И поняли вы это только после того, как скульптор без сознания оказался на дне бассейна. Вы не стали дожидаться своей очереди и поэтому заперлись здесь?

– Да, я дал себе зарок не выходить за пределы своего дома, пока все не прояснится, – усердно закивал Феликс. – Мне совершенно ни к чему подвергать себя опасности.

– Но почему прораб назвал только ваши имена? – поинтересовался мальчик. – Кажется, помимо вас двоих работают еще парочка мужчин, если я не ошибаюсь в своих наблюдениях.

– Все верно, но кровельщики редко спускаются в течении дня вниз. Они стараются держаться подальше от прораба и реже попадаться ему на глаза. А работа на крыше как раз-таки помогает избегать этих встреч. Скажу по секрету, мне кажется, что Ким крутит какие-то дела с Доганом, – снова понизил голос Феликс. – Ты только представь, каждую неделю привозят мешок с известкой, а стенки бассейна практически не ремонтируются. А куда она исчезает, я просто ума не приложу.

– Не уверен, что этому стоило бы придавать значение, – с сомнением поглядел на него Марк. – Я заметил, ваш сад совсем запущен, однако, мансарда выглядит довольно свежо. Уверен, если бы вы работали в павильоне растений, все вышло бы в точности да наоборот.

– Каюсь, есть такой грешок, – штукатур был вынужден согласиться с замечанием мальчика. – Иной раз и краской разжиться можно, а то и доской…

– Стало быть, и известь легко может идти мимо кассы на чьи-то нужды, – констатировал Марк, но записал и об этом в блокнот. – А вот неясные обстоятельства, в которых оказываются ваши люди из года в год, это очень серьезно.

– Помяни мое слово, произошедшее со скульптором коварно подстроено, – назидательно проговорил Феликс.

– В этом придется тщательно разобраться, – уклончиво ответил Марк. – А где находится офис этого вашего Догана?

– Склад и офис находятся в черте города, рядом с вокзалом. Это небольшое двухэтажное здание, синяя крыша которого высится за бетонным забором. Ты его не пропустишь. Но надо быть сумасшедшим, чтобы вынюхивать там. Зачем тебе все это нужно, парень?

– Об этом стоило спросить сразу, как только вы пустили меня на порог. Мы – детективы, и расследуем всякие запутанные истории, вроде вашей, – деловито сказал он и тут же уловил недоверие во взгляде собеседника.

Но уже спустя каких-то несколько секунд сомнения Феликса сменились неким озарением, и он спросил:

– Постой, постой! Не о вас ли год назад трубили Варлицкие газеты, дескать, трое ребят вывели на чистую воду грабителей ювелирной лавки?

– Совершенно верно, – Марк подбоченился в кресле. – И наше преимущество перед взрослыми сыщиками – наш возраст. Никто просто не заподозрит угрозы в детском любопытстве и примет наше любознательное поведение за простую игру. Ведь для всех мы лишь слоняющиеся тут и там от безделья подростки.

– Да, в этом что-то есть, – на мгновение задумался Феликс. – Знаешь, а я рад, что рассказал обо всем этом тебе. И все же будьте осторожны, не шутите с огнем.

– Да, конечно, – заверил его Марк. – Если вы не против, я хотел бы уточнить номер вашего телефона на крайний случай.

Мальчик сделал еще одну запись в своем блокноте, затем убрал его в карман брюк и встал из кресла.

– Вы так и будете прятаться за этими стенами? – напоследок спросил он.

– Не думаю, что это выход из положения, – вдруг сказал Феликс и отчаянно махнул рукой. – Пожалуй, завтра я все-таки вернусь на стройку, и будь, что будет.

Выйдя за дверь, глава детективов стал прокручивать разговор в голове снова и снова, стараясь разложить по нужным местам все, что он смог разузнать. В полной задумчивости Марк размеренно шагал вниз по улице, направляясь к собственному дому. «Интересно, вернулись ли уже Тим и Пэм? Или до сих пор пребывают в компании пострадавшего, пытаясь выяснить детали происшествия?» – размышлял он.

Мальчик был настолько глубоко погружен в свои мысли, что послужило возникновению неловкой ситуации. Марк случайно столкнулся с прохожей молодой девушкой, прижимающей к груди внушительную сумку. От удара она выпала из рук, и лежащие внутри фрукты оказались разбросанными прямо на асфальте. Мандарины и яблоки, как бильярдные шары, раскатывались в стороны, словно изо всех сил желали поскорее покинуть тряпичную тюрьму.

– Прошу меня простить, – смущенно проговорил Марк и присел на корточки, чтобы помочь собрать все, что рассыпалось.

Пока они вдвоем возились с продуктами, мальчик краем глаза заметил нечто, в один миг его крайне заинтересовавшее. В пределах видимости, у ближайшего перекрестка Марк узнал знакомую фигуру в шляпе с широкими полями. «Только его здесь не хватало, – подумал глава троицы с досадой. – Если Альфред следит за мной и нагрянет с вопросами к Феликсу – кто знает, что из этого выйдет? Нет, – успокоил Марк сам себя, – Феликс ему уж точно не откроет. Но вдруг я прав, и он затевает что-то недоброе? Подтвердить догадки можно лишь одним способом – пустить моего загадочного соседа по ложному пути! Что ж, попытка не пытка!»

Закончив со сбором фруктов, Марк незаметно вырвал пустую страничку из блокнота и торопливо нацарапал на ней несколько слов. Затем демонстративно выронил бумажку, якобы, из кармана брюк и, как ни в чем не бывало, пошагал вперед. Ветра не было, и можно было не переживать, что бумажный клочок в один миг вспорхнет в воздух и исчезнет в чьем-то саду или застрянет в переплетении веток какого-нибудь дерева.

Мальчик решил не оборачиваться. И только завернув за первый угол, позволил себе аккуратно из-за него выглянуть. Он увидел, как Альфред торопливо шел в его сторону. Поравнявшись с тем местом, где глава троицы оставил свой маленький подарок, тот быстрым движением руки подобрал листок и убрал его во внутренний кармашек пиджака.

«Итак, дело сделано, – победно объявил себе Марк. – Осталось лишь дождаться вечера и поставить жирную точку на сомнениях…»

Детектив юркнул в ближайший проулок, затем в другой. Сделав несколько таких запутывающих след маневров, он наконец смог себе позволить замедлить шаг. Альфреда поблизости видно не было. Наручные часы показывали начало пятого, а это значит, что еще есть время обменяться информацией с остальными. Только бы Тим и Пэм не задержались у скульптора.

Отчеты и наблюдения

Марк был уверен, что вернется первым и успеет подкорректировать некоторые записи в своем блокноте, но, к его удивлению, друзья уже были на месте. Они пили ароматный чай в детской Пэм, по очереди кидая маленький разноцветный мячик Шиксу, который тот гонял по всей комнате с глухим стуком и явным интересом.

– У вас готов доклад? – кратко спросил Марк и облюбовал ковер на полу, прислонившись спиной к кровати.

– К сожалению, мы узнали очень мало, – печально ответил Тим, в очередной раз закидывая игрушку хорька в дальний угол.

– Но хоть что-то вам удалось выяснить? – озадаченно переспросил глава троицы.

– Этот пострадавший такой неразговорчивый, просто жуть! – принялась объяснять Пэм. – У меня создается впечатление, что все без исключения строители из бухты странные и нелюдимые. Мы к нему со всей вежливостью, а он буркнет пару слов и замолкает. Приходилось из него «клещами» все вытягивать.

– Как язык проглотил, – подтвердил Тим. – И вдобавок к этой его необщительности, есть в нем что-то отталкивающее…

– Глаза! – подхватила девочка. – У него такой неприветливый взгляд! Этот человек мне совсем не понравился.

– Вы замечательно составили словесный портрет, – похвалил Марк ребят, отчего у Пэм тут же порозовели щеки. – Так мне легче воспринимать информацию и картину в целом. Продолжайте.

– Нам позволили побыть у него всего четверть часа, – пояснил Тим, – Он еще находится под наблюдением врачей, и ему нужно много отдыхать, чтобы не возникло никаких осложнений.

– А теперь о главном, – сказала девочка и подхватила на руки уставшего от головокружительной игры Шикса. – Этот скульптор не отрицает, что все произошло по обыкновенной неосторожности. Он обмолвился, что в тот день набрал слишком много воды в ведро и, спускаясь по ступенькам в бассейн, пролил ее и поскользнулся.

– Слово в слово? – уточнил Марк.

– Конечно, не так подробно, – протянул Тим, вспомнив безразличие к разговору со стороны мужчины, – но смысл сказанного примерно такой. Получается, никакого преступления не было.

В комнате повисло краткое молчание.

– Это все? – спросил Марк, нахмурив брови.

– Да, больше ничего, – пожал плечами Тим. – И не найди мы в тот день его ключ, который послужил отличным предлогом для визита, информации было бы еще меньше.

– Да уж, не густо, – вздохнула Пэм. – Надеюсь, ты преуспел больше нас.

– Что ж, действительно, мне несказанно повезло сегодня, и в нашем деле появилось много нового, – к любопытству остальных, заявил Марк.

Он поднялся с пола и, скрестив руки за спиной, встал у окна, заслонив собой частицу дневного света. Комната слегка потускнела, что добавило еще больше таинственности напыщенному выражению лица главы детективов. Выдержав солидную паузу, он достал свой блокнот, чтобы не упустить ни единой мелочи, к которым он относился со всей ответственностью. Тщательно сверяясь с каждой записью, оставленной на исчерканном листе, мальчик поведал все детали беседы с Феликсом, не упуская возможности прибегнуть к привычным речевым оборотам повышенной сложности. В те минуты, когда Марк рассказывал что-то важное, Тим и Пэм старались не перебивать его. Со стороны казалось, даже Шикс усвоил это правило и замер на груди у Пэм, внимая вместе со всеми речам главы троицы. На самом деле, как выяснилось позже, он попросту уснул.

Наконец Марк с треском захлопнул свой блокнот, чем явно растревожил задремавшего хорька. Оповестив тем самым остальных об окончании рассказа, он в ожидании вопросов поглядел на ребят.

– Это что же получается? – почесал растрепанную макушку Тим. – Мы начали с загадочных огней, которые никто кроме меня не видел. Потом стали свидетелями преступления, оказавшегося на самом деле несчастным случаем. И в довесок получили целую неразбериху с рабочими в компании, ссылаясь лишь на слова одного из строителей? Должен признать, очень уж все предвзято выходит…

– Настоящий сыщик обязан видеть то, что не видно простому глазу. Возможно, за закрытой дверью сокрыто нечто более важное, чем просто пустая комната, – многозначительно изрек тот, подняв вверх указательный палец. – Нутром чувствую, нам предстоит серьезно поработать извилинами. А что касаемо исповеди скульптора, железного подтверждения сказанных им слов у нас нет. Поэтому, будем считать инцидент, как еще одну спланированную и весьма неприятную историю в копилке фирмы.

В это время задумчивый взгляд Пэм блуждал от Марка к Тиму и обратно, хотя она изо всех сил старалась скрыть от них недопонимание некоторых мудреных выражений своего брата.

– Что мы будем делать дальше? – невинно спросила она.

– Нужно составить план наших следующих действий, – ответил Марк, – И чтобы это сделать, сперва предстоит разобраться с тем, что нам уже известно. А именно, привести в порядок полученную в ходе расследования информацию, сложив ее в правильном порядке, словно мозаику. Итак, начнем с того самого вечера, когда Тим увидел в бухте мерцающие огоньки, – глава детективов важно расхаживал взад-вперед у окна. – Да, пока мы еще не прояснили, кто их подавал, кому и зачем, но рано или поздно детали по этому вопросу обязательно появятся…

Пэм хотела вслух напомнить, что вспышки света могли быть чем угодно, но решила не перебивать брата, искренне надеясь на его правоту в суждениях и чуткую интуицию. Все-таки она тоже была детективом, и желание раскрывать преступления переполняло ее не меньше, чем остальных.

– Следующее, что мы обнаружили в бухте, это странная стеклянная капсула. Возможно, она не представляет для нас ничего важного, однако я бы не стал сбрасывать ее со счетов. Очень уж интересная у нее форма отлива, – пояснил Марк. – На данный момент для нас остается загадкой, каким образом огни в бухте и эта капсула связаны между собой, поэтому на некоторое время вынесем это за скобки. Далее выяснилось, что на протяжении нескольких лет кто-то выводит из строя работающих в компании людей, но причина этому пока нам так же не понятна. Зато мы стали невольными свидетелями одного из таких весьма прискорбных событий, происходящих на фирме господина Догана, портрет которого к тому же не блещет кристальной белизной. Кстати, хотелось бы познакомиться с ним лично.

– Ты планируешь наведаться к нему в офис? – в испуге вздрогнула Пэм.

– Да, и очень скоро, – серьезно ответил Марк. – Но, если мы туда заявимся всей гурьбой, это может вызвать подозрения, поэтому я буду вынужден отправиться туда в одиночку.

– Я нисколечко не против, – с облегчением ответила на это сестра, подумав о встрече с директором компании, который по рассказам Феликса был еще ужаснее прораба. Она явно себе представила этого Догана, нависшего над ними и сверлящего их взглядом, словно буравчиком. А его почему-то приторно-сладкий голос заиграл в ее ушах протяжным металлическим скрежетом.

– Прекрасно, – удовлетворенно произнес глава троицы. – Но этот вопрос мы обсудим чуть позже. А сейчас наша задача заключается в том, чтобы как можно больше выяснить о прорабе и втором штукатуре. Но с нами разговаривать они не станут, это ясно, как дважды два. Какие будут идеи?

– Может быть проследить за ними? – предложил Тим.

– Этот метод подойдет, если знать наверняка, в чем они замешаны, – возразил Марк. – Вот только цели поиска пока не определены.

– Мы могли бы подслушать разговоры, узнать с кем они встречаются и где бывают, – пояснил Тим.

– Все верно, но время совсем не располагает для того, чтобы ходить за ними по пятам. Таким образом, рано или поздно мы выдадим себя, и они станут более осторожны, что отнюдь не на руку. Оставим эту затею в резерве. Пэм, ты что думаешь? – глава детективов переключил внимание на сестру, поглаживающую разнежившегося хорька по растрепанной шерстке.

Тим слегка насупился, а Пэм в задумчивости на секунду закусила губу.

– Мы не успели пообщаться с одним из тех двухрабочих, которые работают на крыше, – наконец сказала она и в ожидании вердикта посмотрела на Марка.

– Уверен, в этом не будет никакого толка, – снова отбросил он и эту мысль. – Один из кровельщиков сразу отмахнулся от нас. Учитывая то, что они работают в паре, их мнения вряд ли будут отличаться. Скорее всего, второй тоже будет молчать, а мне бы не хотелось мелькать лишний раз среди них. Мы должны оставаться в тени, но при этом видеть гораздо дальше, чем это возможно, чтобы решить нашу головоломку.

– И как нам это сделать? – пожал плечами Тим.

Марк выдержал интригующую паузу.

– Я предлагаю пошарить в их раздевалке, – объявил он с блеском в глазах, – Определенный риск в этом есть, но быть может нам удастся найти там что-нибудь интересное?

– Рыться в личных вещах? – ужаснулась Пэм. – Ты с ума сошел! Послушал бы тебя наш папа, да он… он…, – от возмущения девочка не могла подобрать нужных слов.

– Он не узнает, – продолжил за нее Марк. – И, поверь, мне тоже не очень хочется копаться в их скарбе. Но нам нужна любая зацепка, любая улика, которая сможет пролить немного света на происходящее. Кстати, чтобы добраться до искомого, придется влезть в домик. Кто откажется от этого замысла – я пойму.

Марк выжидающе обвел взглядом ребят.

– Я с тобой, – сразу вызвался Тим.

Пришел черед Пэм.

– Ну, конечно, я согласна. За мальчиками нужен глаз да глаз, – ответила она, а затем так крепко обняла хорька, что тот даже закряхтел. – И Шикса возьмем с собой!

– Значит, решено, идем все вместе, – удовлетворенно кивнул Марк. – Завтра родители гостят у знакомых до позднего вечера, поэтому у нас есть шанс незаметно провернуть наше дело, не опасаясь за взбучку. Тим, ты сможешь незаметно улизнуть из дома?

– Что-нибудь придумаю, – заверил его тот, – Вы же знаете, папа часто до ночи возится в мастерской с машинами.

– Завтра после ужина я позвоню Феликсу для уточнения кое-каких деталей. Надеюсь, он уже вернется домой с работы, – добавил Марк. – Будь у телефона, Тим, для уточнения времени и места нашей встречи. А теперь перейдем к очень занимательной теме нашего собрания, – объявил он, чем, несомненно, заинтриговал остальных.

– Какой такой теме? – в два голоса спросили Тим и Пэм.

– Когда я вышел из дома Феликса, то был неприятно удивлен, обнаружив неподалеку Альфреда. Он как ни в чем не бывало медленно прогуливался вверх по улице, делая вид, что не замечает меня. Зато я прекрасно разглядел его шляпу.

– Он что, следит за нами? – выдохнула Пэм, широко раскрыла свои зеленые глазки.

– Я почти уверен, что так оно и есть, – важно ответил Марк. – Сегодняшним вечером я смогу точно ответить на этот вопрос.

– А что должно произойти вечером? – Тим удивился еще больше, чем была удивлена Пэм.

Марк в красках поведал историю с бумажным листком, который он бросил на тротуар, и как Альфред подобрал его.

– И что же было в этой записке? – ребята в четыре глаза выжидающе глядели на главу их троицы.

Марк выдержал любимую паузу.

– Я написал: «Сегодня в 10, бухта», и поставил несколько жирных вопросительных знаков, – гордо сообщил он. – За три часа до полуночи я и Пэм выключим свет в своих комнатах и будем ждать момент истины. Если Альфред клюнул на мою уловку, он отправится в бухту. Из этого станет ясно, что он наблюдает за нами так же, как и мы за ним!

Ребята в который раз смотрели на Марка с восхищением, пораженные его смекалкой. Несомненно, он придумал замечательный способ, чтобы вывести Альфреда на чистую воду. При этом ничего не нужно будет делать, и даже из дома выходить не придется. Всего лишь поглядывать через щелку в оконных занавесках, но только очень осторожно, чтобы их самих не заметил таинственный сосед.

– Пришло время прощаться, – Марк с досадой взглянул на стрелки часов. – Жди моего звонка, – повторил он, когда Ларкины прощались с Тимом на пороге своего дома.

Вечернее небо было ясным темно-синим, как бескрайний шелковый ковер, усыпанный тысячами ярких звезд, а большая полная луна, словно далекий уличный фонарь, заливала всю округу серебряным светом и освещала землю. Деревья еле заметно шевелили коричневыми ветвями, в сонной истоме повинуясь крохотным порывам легкого ветра, приносившего свежесть в комнату Марка сквозь приоткрытую форточку окна.

В нужное время Ларкины уже находились у своего наблюдательного пункта. Как и в прошлый раз, глава троицы оставил небольшую щелку между шторами, и ребята по очереди выглядывали через нее в соседский сад.

– Как ты думаешь, Альфред спит или делает вид, что спит? – тихим шепотом спросила Пэм. – Свет в коттедже погашен. Что еще можно делать в кромешной темноте?

– Не готов заявить прямо о его предпочтениях, помогающих скоротать досуг, но в одном я уверен совершенно точно, – отчеканил Марк, – он внутри. Примерно час назад я видел, как его силуэт промелькнул за окном первого этажа, и все это время я не сводил глаз с парадного входа. Альфред не покидал пределы дома.

– Интересно все-таки, выйдет ли он за порог? – продолжала рассуждать Пэм. – Или мы зря так накинулись на него с подозрениями?

– Просто внимательно смотри через стекло, – напутствовал ее Марк, и Пэм послушно умолкла, глядя на улицу через узкую полоску между штор.

Настольные часы отщелкнули девять. Затем прошло еще минут двадцать тихого наблюдения. Ларкины слышали, как родители ушли к себе в спальню готовиться ко сну и захлопнули дверь. Как прошелестела крыльями какая-то птица над их черепичной крышей и устремилась вдаль беспокойным черным пятном. Как залаяла где-то далеко собака. И как проехала недалеко машина, шурша колесами по сухому асфальту.

Наконец они услышали, как в доме напротив шлепнула дверь. Ребята невольно подались вперед и чувствовали трепет оконных занавесок на своих лицах. Сомнений не оставалось – Альфред вышел на прогулку! В этот раз он был одет во все темное. Мужчина быстро прошел через сад и тенью выскользнул за калитку.

– Марк, ты просто гений! – в восторге зашептала ему на ухо Пэм. – Теперь мы знаем точно, что он отправился в бухту.

– Да, и там его ждет еще один сюрприз, – победно заявил брат. – Голый пляж и прохладный ветер. Зато вдоволь надышится морской свежестью.

Пэм тихонько хихикнула.

– Так ему и надо, нечего было врать, – с гордостью сказала она.

– Врал – значит есть что скрывать от нас, – изрек Марк. – А теперь пора ложиться спать. Если мама снова застанет меня глазеющим в окно, спуску она мне уже не даст.

– Спокойной ночи, Марк! – Пэм зевнула и на цыпочках отправилась к себе в детскую.

«Кто же ты на самом деле? – подумал глава детективов, укладываясь в кровать. – И что замышляешь?»

Бледный свет луны проникал в комнату и мешал уснуть, но занавески плотнее Марк задергивать не решился, иначе это может выдать его перед Альфредом, когда тот будет возвращаться обратно. Он просто влез под одеяло с головой и через несколько минут уже крепко спал.

Рискованная затея

Глава детективов уже в третий раз терпеливо набирал номер Феликса, но аппарат передавал лишь монотонные размеренные гудки. Внутри Марка постепенно росла тревога. Пэм в это находилась рядом с ним и тоже испытывала чувство волнения. Наконец в трубке послышался треск и на том конце провода раздался высокий голос Феликса:

– Я вас слушаю, говорите.

– Это Марк. Вы долго не подходите к телефону, у вас все в порядке?

– Ах, Марк, добрый вечер! Да, рабочий день прошел вполне сносно, если не считать того, что прораб отчитал меня за прогул. Знал бы ты, как я испугался, когда он окликнул меня.

– Могу себе представить, – поддержал его мальчик. – Кстати, не появились ли какие-нибудь подробности о падении скульптора в бассейн? Может, кто обмолвился парой слов?

– Нет, абсолютно никаких новых слухов. Самый обыкновенный день, будто ничего и не происходило вовсе, – уверенно ответил Феликс. – Каждый целиком отдавался своему делу.

– Охотно верю, – вежливо ответил Марк. – У меня к вам есть один щепетильный вопрос, если вы не против.

– Отнюдь, я постараюсь ответить.

– Насколько я помню из нашей беседы, у каждого из вас имеются личные шкафчики для переодевания, так?

– Совершенно верно, и все они закрыты на ключ. А почему ты спрашиваешь об этом?

– Мне нужно знать номера ящичков прораба Кима и Руслана.

В трубке повисла пауза.

– Не хочешь ли ты сказать, – медленно проговорил Феликс, – что решил залезть к нам в раздевалку? Но зачем?

– Есть одна необходимость проверить личные вещи этих двух людей, чтобы узнать о них больше, – серьезно ответил Марк. – Вы против такого метода?

– Конечно, я против! – воскликнул мужчина. – Ким может прибыть в коттедж в любое время! Он даже раз или два в неделю остается внутри на целую ночь. Я уж не знаю, чем он там занимается, это не мое дело, но…

– И тем не менее, я прошу вас ответить на мой вопрос. – стоял на своем Марк.

– Ящики расставлены в один ряд, – мгновение спустя со вздохом ответил Феликс. – Первый слева Кима, а пятый Руслана. Еще имеется письменный стол с выдвижным отделением. Там хранятся кое-какие бумаги, планы и отчеты. И запомни, не впутывай меня в это, если попадетесь.

Феликс повесил трубку. Марк сделал тоже самое.

– Хорошо, что родители уже ушли в гости, – хихикнула Пэм, – иначе мама упала бы в обморок, услышав, о чем ты здесь говорил.

– Факт, не требующий доказательств, – согласно кивнул брат. – Нам пора звонить Тиму.

Уже почти стемнело, и все вокруг стало терять свои привычные глазу краски. Первые вечерние звезды высыпали в небе. Они сияли и иногда перемигивались между собой, будто играли в гляделки. Серебристая луна спряталась за легкими облачками, что, несомненно, было только на руку трем детективам, торопливо шагающим вниз дорожке к домикам для туристов. Ветер, несущий прохладу и запах соли с моря, щекотал ребятам лицо и трепал волосы. Шикс привычно дремал у Тима на плече. Ему было все равно, куда и когда его берут с собой, лишь бы рядом был хозяин и его друзья – милая рыжеволосая девчушка, готовая гладить его сутки напролет и странный мальчик, который никогда не демонстрировал ему дружеских чувств. Но если Тим выбрал его своим товарищем, что ж, Шикс готов разделить с хозяином мнение. В противном случае, можно ведь остаться без изюма?

Итак, детективная троица гуськом проследовала к нужному коттеджу, тому, что уже был приведен в порядок. Ребята осторожно обогнули его по кругу, заглядывая в окна. Сумрак комнат не позволял внимательно рассмотреть все, что было скрыто внутри, но абсолютно точно в доме никого в этот момент не было.

– Смотрите, – шепнул Тим, – это тот самый задний вход, о котором обмолвился Феликс. Ты же взял у него ключи? – он обратился к Марку.

– Нет, это было бы уже вымогательством, – покачал головой тот. – Он и так не одобрил нашу идею.

– Как же мы откроем дверь? – с досадой проговорила Пэм.

– Вспомните, чем мы занимались на новогодних каникулах? – многозначительно изрек Марк.

Остальные на мгновение задумались.

– Правильно, ничем, – не дожидаясь ответа, рассудительно сказал мальчик. – Поэтому, я даром время не терял и развивался. Тим, посвети на замочную скважину.

Тот послушно включил блеклый желтоватый свет карманного фонаря. Марк опустился на одно колено, пошарил в карманах и выудил из них два блестящих предмета. Ими оказались канцелярские скрепки среднего размера. Одна была согнута углом и имела теперь форму рычага, а вторая наполовину развернута, превратившись в жесткую прямую проволочку.

– Это бюджетный инструмент взломщика, – деловито объяснил он. – Я долго тренировался и приобрел кое-какой опыт в этом деле. Сейчас я вставлю рычажок в отверстие и буду давить в сторону, а прямой скрепкой попытаюсь ослабить металлические стопоры.

Ребята с интересом склонились за спиной Марка и терпеливо наблюдали, как он возится с замком. Послышались тихие бряцающие звуки сопротивляющегося механизма. Наконец раздался щелчок, и дверь подалась. Марк победно обвел взглядом остальных.

– Потрясно! – воскликнули Тим и Пэм хором, а девочка добавила. – Нам всем не помешало бы научиться этим приемам. Ведь имея при себе две простых канцелярских скрепочки, можно запросто выбраться из любой запертой комнаты! Это так интересно!

– Главное, чтобы нас не поймали за этим занятием, – скептически заметил Марк. – Не стоит забывать, что взлом замка – это преступление, преследуемое законом. Ладно, все за мной.

Детективы шагнули в полумрак дома, не забыв прикрыть за собой дверь. Подсвечивая себе путь фонариком, чтобы ничего не уронить и не наделать лишнего шума, ребята прошли через кухню и попали в гостиную. Интерьер для туристов был простоват. Небольшой диванчик, застекленный буфет, журнальный столик и гардероб. Только теперь ко всему этому добавился еще и ряд шкафчиков для переодевания. А вот письменного стола, о котором говорил Феликс здесь не было.

– Наверное, он в другой комнате, – смекнул Марк и подошел к ящичкам. – Нас интересуют крайний и пятый слева. Конечно, они все заперты, – он подергал за ручки, чтобы удостовериться, – Значит, продолжим скрепочную практику.

Когда и с этими замками было покончено на раз, он отворил створки первого шкафа. Тим исправно светил фонариком, пока Марк тщательно проверял и осматривал содержимое.

– Коробок спичек, пустая пачка из-под сигарет, – объявлял он каждый предмет, как на аукционе. – Тетрадь в клетку тоже пустая, без записей. Несколько гвоздей, расческа и огрызок карандаша. В карманах пусто, – пошарив руками в спецодежде, подвел он итог. – Теперь проверим инвентарь Руслана.

– Не нравится мне все это, – прошептала Пэм тихонько, как будто помимо них внутри был кто-то еще.

– И мне как-то не по себе, – согласился с ней Тим, – Эй, Шикс, ты куда?

Маленький зверек уже успел проснуться и теперь ему захотелось поиграть. Он соскочил с плеча хозяина и запрыгнул на полку шкафчика, спрятавшись за строительной каской. В этот момент на улице раздался гул мотора приближающейся машины. От этого звука у ребят сердце ушло в пятки. Пэм почувствовала, как противные мурашки высыпали по всему телу, а Тим второпях пытался выудить руками хорька наружу. Один лишь Марк оставался спокоен, хотя и в его напряженной позе чувствовалась тревога. К счастью, автомобиль, не сбавляя хода, пронесся мимо и затих вдали у пляжа.

– Фух, – выдохнул Тим. – Наверное, кто-то решил на ночь глядя полюбоваться морем, – затем он снова занялся Шиксом. – Вылезай же оттуда, несносное ты животное.

Спустя минуту ему все же удалось вытащить юркого хорька. Тот каким-то чудным образом умудрился растрепать всю свою шёрстку, и был похож на длинного ежа. Тим попытался пригладить его и, коснувшись спины, нащупал пятнышко грязи.

– Ну вот, – приглядевшись протянул он, – еще и вымазался в чем-то белом. Ну, что с тобой делать, а? Прости, Марк, – он поймал на себе осуждающий взгляд главы Марка. – Давай продолжим.

Осмотрев и этот шкаф, глава детективов пришел к выводу, что ничего подозрительного они не нашли.

– Нужно проверить письменный стол, – сказал он. – Поищем его в соседней комнате. Пэм, будь у окна и, если увидишь огни фар или силуэты шагающих по дорожке людей, предупреди нас об этом.

Прошмыгнув за тоненькую межкомнатную дверь, мальчики попали в небольшую спальню. Как и предполагал Марк, громоздкий письменный стол, укрытый матерчатой скатертью, был обнаружен в углу. На столешнице лежали какие-то бумаги.

– Документы, инструкции, – глава троицы внимательно просматривал каждую бумажку. – Ничего интересного. Откроем выдвижной ящик.

Внутри была накидана всякая всячина. По большей части лишь мусор, обертки от конфет, колода карт, сломанная шариковая ручка, капроновые чулки, лупа, резинки для стягивания чего-либо, пустая стеклянная бутылка из-под лимонада и потрепанный календарь.

– Тоже самое, что и везде, – с досадой констатировал Тим. – Одна рухлядь. Если не считать женских чулок, конечно, – он тихо хихикнул.

– Хм, да уж, странно, – нахмурил брови Марк, затем выудил какой-то предмет. – Ну-ка, посвети поближе.

Тим направил луч фонарика на руки Марка, который сжимал картонный календарь.

– Здесь кружками отмечены дни марта и апреля, вплоть до середины мая. Погляди, каждую неделю одна отметка. Завтрашний день тоже обозначен кругом, а прошлая дата выпадала на минувшую субботу.

– В тот вечер я видел мигающие огоньки над бухтой, – задумчиво проговорил Тим. – Как думаешь, кто-то из рабочих их зажигал?

– Наперед сказать трудно, – глава детективов достал из кармана куртки блокнот. – Я перепишу эти числа на случай, если они окажутся важной уликой. Может тогда…

Его перебил тихий испуганный возглас Пэм:

– Я вижу свет фар вверх по дороге, кто-то приближается к домикам!

– Без паники, – невозмутимо ответил Марк. – Возможно, это еще одни ночные гуляки.

– Машина сбавила ход, – продолжала анализировать ситуацию Пэм. – Кажется, останавливается рядом со входом, – теперь в ее голосе отчетливо слышался страх.

– Быстрее, Марк, – поторапливал мальчика Тим, глядя, как тот орудовал карандашом на бумаге под тусклым лучом фонарика.

– Готово, – наконец прошептал глава троицы и ловко отправил в ящик стола календарь. – Все к заднему входу, и затаились, как мыши, – скомандовал он. – А ты, Тим, крепче держи Шикса, чтобы он не выкинул какой-нибудь номер. И погаси свет.

Ребята замерли у двери и даже задержали дыхание. На какое-то время дом погрузился в полную тишину, если не считать взволнованного биения сердец.

Снаружи хлопнула автомобильная дверь. Затем раздались шаги у парадной двери и звяканье ключей. Кто-то открывал замок, бряцая целой связкой.

– А теперь на корточках очень тихо выходим из отсюда, – еле слышно проговорил Марк. – И не мелькаем под окнами, иначе нас застукают.

Детективы один за другим выбрались на улицу. В этот момент в коридоре дома зажегся свет. Тим, крадущийся впереди, осторожно выглянул за угол. У забора был припаркован старенький темный пикап. Пассажиров внутри не было, а значит путь к спасению был открыт. Мальчик махнул остальным рукой, чтобы те не останавливались, а сам решился на отчаянный шаг.

Когда Марк и Пэм прокрались мимо него, Тим прислонился спиной к стене коттеджа. Затем глубоко вдохнул свежий вечерний воздух и, медленно ступая по сырой росистой траве, пробрался к переднему окну. Ларкины уже были возле забора, готовые перемахнуть через него и пуститься наутек, когда Пэм обернулась и обнаружила, что Тим остался позади. В безмолвном ужасе она толкнула Марка в бок и указала пальцем в сторону друга. Тот махнул рукой, призывая Тима сейчас же покинуть территорию домиков, но тот отрицательно помотал головой. И Ларкины в оцепенении наблюдали, как мальчик осторожно заглядывает внутрь коттеджа.

– Что он там еще задумал? – всплеснула руками Пэм.

– Ты же знаешь его отчаянный характер, – шепотом ответил Марк, не отводя глаз с мальчика. – Вспомни, Феликс утверждал, что прораб бывает здесь после смены. Уверен, Тим проверяет, так ли это.

– Я бы никогда не отважилась на такой шаг, – призналась Пэм. – И что у вас, мальчишек, на уме. Ведь его могут схватить!

Пока они обсуждали лихой поступок Тима, тот пригнулся к земле и, так быстро, насколько ему позволяла идти неудобная походка, уже направлялся к друзьям. Спустя пару минут в окне коттеджа замаячил силуэт человека, а потом скрипнула входная дверь. Но ребята уже ничего не угрожало, они были далеко от этого места.

Бодро шагая по тихим вечерним улочкам, детективы добрались до дома Ларкиных. Внутри не было света, а значит, родители еще не вернулись. Марк забежал в прихожую и вызвал по телефону такси для Тима. В ожидании автомобиля у ребят оставалось еще несколько минут, чтобы поболтать. Пэм все еще дула губы на Тима из-за его беспечности.

– Итак, пикап принадлежит прорабу, – подвел итог глава троицы. – Тим видел, как он прошел в гостиную и выложил на столик продукты. Видимо, Ким будет там до утра. Подозреваю, что он не просто так наведывается туда.

– А что мы теперь будем делать с календарными числами? – поинтересовалась Пэм. – Они ведь могут означать все что угодно, правда?

– Могут, – многозначительно сказал Марк. – Но завтрашним вечером мы вновь отправимся в бухту и проверим нашу версию. Только без тебя, Пэм, поскольку ожидание огней возможно затянется до самой ночи. Не девчачье это дело в сумерках да на ветру ждать неизвестно чего.

– Хорошо, я останусь в детской и буду ждать вашего возвращения, – девочка не стала спорить. Если уж Марк сказал нет, значит нет.

– Тим, попросись у папы остаться завтрашней ночью у нас в гостях, – обратился он к другу. – Так будет проще реализовать наш план. У нас есть дома раскладушка, так что без спального места не останешься.

– Конечно, я с радостью приду к вам! – пообещал тот.

– А наши родители разрешат? – всполошилась Пэм.

– Я что-нибудь придумаю, – твердо сказал глава их троицы. – Скоро мы обязательно выясним, связаны ли огни с несчастными случаями, происходящими в компании Догана в течении долгого времени, или нет.

– Звучит довольно-таки странно, вроде загадки: «что общего у телефона и сороки»? – таинственно улыбнулся Тим.

– И что же? – спросила Пэм.

– Буква «О», – заливисто рассмеялся мальчик, и Пэм тоже хихикнула в ответ. От мимолетной обиды не осталось и следа.

Марк серьезно посмотрел на них и добавил:

– Согласен, пока трудно сложить в единую цепочку все, что мы видели и слышали. Но тем не менее, нужно довести начатое до конца. Запутанное дело – это прекрасная тренировка для наших извилин. Мы и так просидели полгода, расследуя разве что детективные книжные романы.

Все тут же с ним согласились. А уже через мгновение возле ребят затормозила машина такси, и Тим махнул на прощание рукой.

В ожидании огней

Время, оставшееся до вечера, Марк решил зря не терять. Сразу же после уборки в своей комнате, наскоро пообедав, он отправился на фирму Догана, что находилась в центре города. Пэм с собой он брать не стал, как уже говорил об этом ранее. Настроение у главы троицы было на высоте. Впереди оставалось еще целых полтора свободных от школьных занятий дня, и можно было всецело сосредоточиться на расследовании, не думая об уроках. Тем более, что домашних заданий в этот раз задали совсем немного, и Марк их сразу же отложил на воскресный вечер. Добираясь на автобусе до вокзала, он ломал голову над вопросом, с которым пожалует в офис строительной компании. Но, так как он был далек от этой сферы деятельности, то решил оставить тщетные потуги выдумать предлог и сориентироваться на месте.

Выскочив на остановке у вокзала, Марк огляделся в поисках нужного бетонного забора, о котором упоминал Феликс.

– Да вот же он, – хлопнул себя по лбу мальчик, наткнувшись взглядом в искомое на той стороне улицы.

Торопливо перейдя через широкою дорогу, Марк вошел через широкие металлические ворота на территорию фирмы. Это была не слишком большая асфальтированная площадка с линией складов вдоль заграждения, в которых хранились материалы. У самого входа возвышалось двухэтажное здание, а рядом с ним, поблескивая на солнце зеркалами и молдингами, стояли два больших автомобиля. Вокруг не было ни души, если не считать мимолетного движения в одном из окон первого этажа. Марк заметил мелькание чьей-то головы за бежевыми кружевными занавесками. «Торгаш или бухгалтер, слоняющийся без дела, – подумал Марк. – Скорее всего Догана здесь нет. Вряд ли он ездит на грузовой машине…»

Глава детективов еще немного потоптался на месте и собирался уже войти в дверь офиса, когда разглядел в одном из складов паренька в темно-зеленом рабочем костюме. Уставившись взглядом куда-то вглубь помещения, тот стоял практически неподвижно, отчего Марк не заметил его сразу. С виду тот казался всего на несколько лет старше него, а значит, проблем в общении возникнуть не должно. Глава детективов решительно направился к складу.

– Привет! – махнул он рукой юноше. – У тебя не найдется пары свободных минут?

– Найдется, – удивленно ответил парень, обернувшись к Марку. – Хм, нечасто сюда заходят мальчишки твоего возраста! Меня зовут Алекс, – он дружески протянул пятерню.

– Слушай, тут такое дело, – Марк старался говорить попроще, не вызывая лишних подозрений. – Я бы хотел увидеться с господином Доганом, но его, кажется, сейчас нет на месте?

– Точно, нету. Он недавно уехал на своем новеньком «Ровере». А зачем он тебе понадобился? – Алекс поглядел на Марка с явным интересом. – Вот, например, я стараюсь с ним лишний раз не встречаться. Скажу по секрету – очень скверный человек, – он перешел на шепот, будто боялся, что его кто-нибудь услышит.

– Понимаешь, мы с мамой недавно переехали в ваш город, – глава троицы на ходу сочинял подходящую историю для визита. – В том доме, который мама приобрела, худая крыша. Ее нужно отремонтировать, поэтому я и пришел в вашу компанию.

– А почему этим вопросом не занимаются твои родители? – удивился Алекс.

– Папа с нами давно не живет, и маме приходится много работать. У нее просто нет времени, чтобы заказать новую черепицу. Поможешь?

– Ну для этого у нас есть управляющий, он в своем кабинете на втором этаже, – с улыбкой пояснил юноша, кивнув на здание. – Совершенно незачем ждать господина Догана. Да и вряд ли он стал бы общаться с подростком, вроде тебя.

– Значит, так и сделаю, – небрежно бросил Марк. – А ты подрабатываешь здесь?

– В основном слежу за порядком на складах, убираюсь внутри и иногда мою машину господина Догана. Только это неблагодарное занятие. Он всегда недоволен, как выглядит его автомобиль после мойки. Ни разу лишней монеты не накинул за труд. Хотя, знаешь, гораздо приятнее чистить новый «Ровер» Догана, чем его старый пикап. «Форд», кажется.

– Пикап? – насторожился Марк. – Выходит, у него несколько машин?

– Не-а, теперь одна, – протянул Алекс. – «Форд» я уже давно не видел. Он его продал, наверное, или отправил на свалку, куда ему самое место. Ржавый ведь совсем, как ведро!

Марк достал из кармана кулек с леденцами и предложил юноше. Тот с удовольствием запустил руку внутрь и выудил сразу горстку конфет. По-видимому, угощение пришлось очень кстати, и парень расплылся в довольной улыбке. Однако не успел он поднести леденец ко рту, как со стороны второго этажа офиса раздался женский визгливый окрик:

– Алекс! А ну, хватит филонить, лентяй ты этакий! – голос принадлежал полнотелой кучерявой даме, которая в этот момент всем весом навалилась на подоконник и наполовину свесилась за окно. – Если ты сейчас же не возьмешься за работу, я приму вынужденные меры! И нечего мне тут улыбаться!

– Мне действительно пора заниматься делами, – извинился он, обращаясь к Марку, – иначе она опять пожалуется Догану, и в этот раз он меня точно уволит.

– Да, конечно, я как раз собирался уходить, – понимающе ответил Марк, хоть и с досадой. – А в офис я, пожалуй, зайду в следующий раз, – добавил он на прощание.

– А вы, молодой человек, – не унималась женщина в окне, – покиньте территорию! Не нужно шнырять тут от безделья и отвлекать людей от работы! Ишь! – сердито выдохнула она и с шумом захлопнула свой наблюдательный пункт. Да так, что зазвенело стекло.

Глава детективной троицы оставил Алекса в одиночестве и выскользнул за ворота. Оказавшись на безопасном расстоянии от чуть было не назревшего конфликта, он вернулся на остановку и стал дожидаться автобуса.

«Я не успел расспросить Алекса о новом управляющем, пришедшем на смену тому, который в один день просто взял и пропал без следа, – размышлял Марк, присев на деревянную лавочку. – С другой стороны, Алекс должно быть совсем недавно закончил школу и работает здесь не так давно. Вряд ли он осведомлен о былых происшествиях в этой темной компании. А что господин Доган? Если верить услышанному, то беседа с ним скорее всего не получилась, разве что только насторожила бы. Единственное, что я смог выяснить, Ким и Доган находятся в довольно-таки тесных отношениях, раз прораб теперь пользуется его автомобилем, пусть и старым. Возможно, Феликс прав, и их объединяет какое-то общее дело. Что ж, немного нового я смогу рассказать Тиму и Пэм…»

Ближе к вечеру апрельское голубое небо затянули серые тучи, а чуть позже и вовсе стал накрапывать мелкий моросящий дождик. Люди попрятались по своим домам, боясь вымокнуть и продрогнуть, и город вмиг опустел. Старшие Ларкины отправились в свою спальню и притихли за просмотром любимого семейного сериала по телевизору. Теперь они не представляли угрозы для двух мальчишек, тихонько спускающихся по ступеням к парадной двери прямиком из комнаты Марка.

Спустя каких-то пять минут ребята уже размеренно катились верхом на своих велосипедах под желтым светом уличных фонарей, укутанные в непромокаемые плащи.

– В тот вечер стояла такая же погода, когда я увидел огоньки в Бухте, – на ходу пояснил Тим. – Думаю, скоро поднимется туман.

– Я бы не отказался, если бы огни мерцали в более ясную погоду, – скептически подметил Марк, морщась от дождевых брызг, попадающих в лицо. – И тем не менее, возможно, сегодня ты увидишь их снова. Если в них был заложен какой-то смысл, разумеется.

– А если нет? Что тогда?

– Будем продолжать наблюдение за прорабом. Если им и был подстроен несчастный случай, мы просто обязаны знать, из-за чего происходит весь этот сыр-бор в компании. Еще я подумываю пообщаться с этим скульптором лично. Вдруг вы что-то упустили?

– Сомневаюсь, что ты узнаешь что-то новое, – покачал головой Тим. – Не стоит и тратить время на него.

– Все же, не будем отбрасывать эту идею, оставим ее на крайний случай, – упрямо стоял на своем глава троицы. – Но знаешь, сейчас мы должны заострить внимание на огнях, как и планировали.

Тим немного помолчал, затем спросил:

– Как думаешь, Альфред не видел нас?

– Уверен, что он не знает о нашем тайном лазе через «Ножницы», – успокоил его Марк. – Это же выход на другую сторону улицы, вряд ли он наблюдает за самым дальним углом нашего сада.

«Ножницами» детективы называли две разъезжающиеся в стороны доски старой части забора Ларкиных. В прошлом году Марк поставил на них хитрый засов, который можно было открыть и закрыть даже снаружи, но только, если знать, как это сделать и иметь подходящий для замка ключ, изготовленный из стальной толстой проволоки с крючком на конце. Так что, троица детективов в любое время могла воспользоваться одним из двух проходов, ведущих к дому Ларкиных. Будь то парадная калитка или же тайный лаз.

Впереди показались крыши курортных домиков. Ребята отсоединили реле велосипедных фонариков, чтобы не выделяться среди сгущающегося повсюду сумрака пусть и тусклым, но все же явственным светом. В этот раз пикапа поблизости видно не было, и детективы без опаски прошмыгнули мимо погруженного в сон коттеджа. Внизу темнело море, встречающее поздних гостей спокойной рябью. Легкий туман уже собирался над водой, похожий на струйки сигаретного дыма, зависшие в воздухе. Он протягивал свои маревые руки к пустынному серому берегу, но тут же отдергивал их обратно, будто стесняясь этих невесомых призрачных прикосновений.

Детективы остановились у последнего домика внизу дороги, упирающейся в песчаный пляж.

– Время ровно девять, – тихо произнес Марк, сверившись с наручными часами. – И все вокруг тихо. Нам нужно где-то укрыться, чтобы видеть холмы, но не было видно нас.

Мальчики огляделись по сторонам.

– Пляж совершенно голый, а значит, не пригодный для маскировки, – констатировал факт глава троицы. – Хотя вот тут, недалеко, имеются весьма неплохие заросли шиповника. Выбирать не приходится, Тим, полезли в кусты. Велосипеды припрячем рядом.

Шурша ветками и молодыми листьями, ребята забрались в гущу колючего кустарника.

– Как думаешь, сколько нам придется ждать здесь? – спросил Тим.

– Если до полуночи не произойдет ничего интересного, вернемся домой.

– Только бы твои родители не застукали наши пустые постели, – забеспокоился Тим, почесывая макушку.

– Не такие уж они и пустые, – возразил Марк. – Ты же не забыл, что на твоей раскладушке уютно устроился солидный ряд прекрасных детективов и настольная лампа, а на кровати, где сплю я – целый ворох верхней одежды. Не уверен, что среди ночи мама станет задирать на нас одеяла, чтобы еще раз пожелать спокойной ночи.

И если бы обо всем этом рассказывал Тим, он бы уже вовсю заливался заразительным смехом. Но выражение на лице главы троицы оставалось серьезным и непоколебимым даже самой жиденькой скупой улыбкой.

– Самое неприятное занятие в профессии сыщика – это ожидание, – в который раз напомнил Марк.

– Эх, если бы с нами сейчас был Шикс, нам стало бы чуточку веселей, – вздохнул Тим. – Но мне пришлось оставить его с папой, иначе он мог переполошить вам весь дом.

– Предусмотрительно с твоей стороны, – согласился Марк. Затем выудил из кармана тот самый кулек с конфетами, который предлагал сегодня днем Алексу. – Леденцы хоть как-то скрасят тянущееся время.

Первый час ребята лениво шуршали обертками, то и дело поглядывая на верхушки холмов. Когда кончились сладости, мальчики стали чувствовать прохладу, рассыпающуюся мурашками по коже. Туман все гуще охватывал поверхность моря, упорно взбираясь на берег, и тянулся вверх. Дождь закончился, и ему на смену задул хоть и легкий, но все же прохладный ветер. Ребята все глубже кутались в плащи. Они стараясь не разговаривать, чтобы не шуметь лишний раз. Когда стрелки часов расположились на четверти двенадцатого, а огней так и не появилось, Марк заметно занервничал. Он то и дело посматривал по сторонам, стараясь уловить хоть что-то в туманной пелене, застилавшей море, пляж и холмы. Но из всего живого был слышен разве что плеск волн и больше ничего.

– Я начинаю завидовать Пэм, – шепнул ему на ухо Тим, у которого уже ныли колени от напряжения. – Спит в теплой кровати, а у нас зуб на зуб не попадает.

– Ты абсолютно прав, пора возвращаться домой, – ответил Марк. – Полуночи ждать смысла нет, иначе мы даже дороги не найдем в этой мгле, так все заволокло. Идем!

В душе Тим обрадовался решению Марка, хоть и не показал виду. Он изрядно продрог и вымок, да еще колючие стебли шиповника местами исцарапали руки.

Пока они катили свои велосипеды под руль в горку мимо домиков, Марк задумчиво жевал губу. Затем медленно проговорил:

– Почему же не было огней? Дата в календаре отмечена, а погода идентична той, когда ты в первый раз заметил мерцание в бухте. Что же мы могли упустить?

– Я не знаю, Марк, – признался Тим поникшим голосом. – Наверное, мы где-то просчитались. Да и сам посуди, в деле слишком много неопределенностей. Может и тайны никакой на самом деле нет, а слухи в компании просто чья-то злая выдумка?

Марк с минуту молчал.

– Признаю свое поражение, – наконец сухо выдавил он. – Надежды на сегодняшний вечер с треском провалились. Наверняка Пэм ждет совсем иных вестей. Что ж, это будет мне уроком за излишнюю самоуверенность.

Тим оглянулся через плечо и посмотрел в ту сторону, где в туманной пелене было сокрыто море.

– Не гляди назад, вряд ли там что-то изменилось, – буркнул глава троицы.

Тим не знал, что и ответить. Он еще ни разу не видел Марка таким подавленным и разбитым.

– Я уверен, завтра мы что-нибудь обязательно придумаем, – он попытался поддержать друга. – И Пэм скажет тебе тоже самое, ну, правда.

– Утро вечера мудренее, – тихо ответил Марк.

Ребята поднялись к шоссе и оседлали велосипеды. Тим в надежде на чудо обернулся в последний раз к бухте. Но холмы пребывали в мертвенно-бледном спокойствии, так и не нарушенные загадочным свечением незнакомых огоньков.

Тайны на холме

Утро выдалось солнечным, хоть в небе еще и стояла легкая прозрачная дымка. На деревьях чирикали воробьи, радуясь новому ясному дню, и проворно чистили клювами перья. Воздух, пропитанный цветением трав и кустарников, проникал в открытые форточки окон и разносился душистой свежестью по всему дому Ларкиных.

Ребята проснулись довольно-таки рано несмотря на то, что минувшим вечером продрогли в бухте и никем не замеченные улеглись по кроватям уже за полночь. За завтраком Тим прятал в рукава, ободранные колючками руки, но царапина на лбу Марка все же привлекла внимание его мамы в тот момент, когда она раскладывала по тарелкам яичницу.

– Господи, Марк, – она чуть не выронила сковороду из рук. – Откуда у тебя этот жуткая ссадина? Только не говори мне, что подрался с каким-нибудь мальчиком на улице!

Тим еще глубже вжался в свитер.

– Мам, ты же знаешь, я никогда не решаю спор кулаками, – спокойно ответил Марк. – Я всего лишь слегка поранился о ветку одной из яблонь в нашем саду. Скоро пройдет.

Старшая Ларкина поджала губы.

– После завтрака обязательно помажь царапину зеленкой, – сухо сказала она. – Это нужно было сделать еще вчера. Кстати, где твоя сестра? Почему ее до сих пор нет за столом?

– Я уже спускаюсь, – раздался голос Пэм сверху.

Через минуту девочка уже поглощала завтрак наравне со всеми, то и дело нетерпеливо поглядывая на ребят. Когда с едой было покончено, все трое выскочили на улицу, щурясь от утреннего солнца, так приятно обволакивающего лица своими теплыми лучами. Конечно же, Марк не стал ничем мазать лоб, тем более въедливой зеленкой.

– Я просто сгораю от любопытства, – затараторила Пэм. – Как все прошло? Вы видели огни? Кто их зажигал? Не молчите, рассказывайте!

Взгляд ее больших зеленых глаз быстро перескакивал с одного мальчика на другого и обратно.

– Нечего рассказывать, Пэм, – скорбно объявил Марк. – Ни один огонек так и не зажегся за все время нашего наблюдения в бухте. Ни шороха, ни движения, ничего абсолютно.

– Мы были одни на всем побережье, – подытожил ему Тим.

Улыбка девочки сменилась грустью и разочарованием на лице.

– Одни сплошные неудачи, – в сердцах проговорила она. – Да и вообще не понятно, что мы расследуем в конце концов. Какое-то чересчур запутанное и чудно́е дело попалось в этот раз.

– Наверное, нам нужно просто немного отдохнуть. Может быть прогуляемся в бухту снова? – предложил Тим. – Если повезет, увидимся с Джорини?

Он выжидающе поглядел на Ларкиных. Как и всегда, Марк был серьезен и задумчив, а вот Пэм сразу же заметно повеселела.

– Правильно, Тим! Чего дома сидеть в такую погоду! – захлопала она в ладоши. – А после можно будет зайти в нашу кондитерскую и налопаться пирожных с какао! Тебе ведь домой нужно вернуться только к обеду?

– Да, у нас есть пара свободных часов! – ответил тот, и все трое отправились в бухту.

– Смотрите, кажется, я вижу мольберт Джорини на том же самом месте наверху! – воскликнула Пэм, когда все они спускались вниз по дорожке к пляжу. – Я попрошу его нарисовать меня крупным планом!

– Но ведь у нас уже есть его рисунок, – напомнил Тим.

– Да, но там мы все вместе, а я хочу отдельный портрет! – сказала девочка и крутанулась на месте на носочках.

Ребята прошли еще немного вперед и ступили на золотистый песок, шуршащий под ногами.

– Странно, – вдруг проговорил Марк. – Мольберт уже ясно вырисовывается на вершине холма, но самого художника рядом с ним нет.

– Действительно, – Тим прикрыл глаза от солнца ладонью, вглядываясь вдаль. – Но ведь не мог же он уйти, оставив свои принадлежности для рисования?

– Это мы сейчас и выясним, – ответил глава троицы и прибавил шаг.

Поднявшись по нахоженной тропинке на холм, ребята в один миг замерли на месте, будто их ноги оказались прикованными друг к другу тяжелыми кандалами. Их глазу открылась неожиданная и жуткая картина, но вовсе не на холсте, написанная рукой талантливого художника, а сам Джорини, лежащий неподвижно у мольберта без сознания прямо на холодной земле. Его голова была запрокинута, а на правом виске запеклось пятно крови. Очки со сломанной дужкой находились рядом с ним, и в прозрачных стеклах отражались солнечные лучи.

Пэм издала жалобный стон и в ужасе закрыла личико руками, а Тим раскрыл рот, не в силах выдавить из себя даже одного слова. Марк первым пришел в себя и, опустившись на одно колено рядом с Джорини, проверил его пульс.

– Все в порядке, он жив, – успокоил он себя и остальных. – Нужно попытаться привести его в чувство. Тим, помоги мне.

Марк вынул из кармана большой носовой платок и отдал другу, чтобы тот помахивал им рядом с лицом художника, а сам стал легонько похлопывать ладонью по щекам, укрывшимся за густой рыжей бородкой.

– Вы слышите меня? – приговаривал он. – Очнитесь, Джорини.

Наконец художник разлепил глаза и с удивлением уставился на трех ребят. Увидев, что он пришел в себя, Пэм тут же бросилась к нему.

– Вы в порядке? – с сочувствием спросила она и помогла водрузить ему на нос очки. – Мы так за вас перепугались!

– Что случилось? – с трудом проговорил тот. – Как же болит голова…

– Я пока затрудняюсь ответить вам на этот вопрос, так как сам не представляю ни малейшего понятия о произошедшем, – ответил Марк. – Но мне кажется, кто-то крепко вас стукнул чем-то тяжелым.

– Понимаете, мы гуляли по пляжу и увидели ваш мольберт, – все еще волнуясь, добавила Пэм. – Поднялись наверх и обнаружили вас… – она не смогла договорить до конца, ее голос задрожал.

– Вон оно как, – озадаченно проговорил художник. – Единственное, что помню, я собирался запечатлеть восход солнца, затем раздался шорох за спиной и темнота.

Мальчики помогли ему подняться и усадили на стул у мольберта. И тут за их спинами раздались негромкие шаги в траве.

– Что здесь происходит? – услышали они голос, в котором звучали суровые нотки, и обернулись.

Перед ними стоял Альфред, хмуро оглядывая их удивленные лица и кровь, поблескивающую на виске у Джорини.

– А что здесь делаете вы? – скрестил на груди руки Марк, с подозрением уставившись на появившегося из ниоткуда соседа.

– Я не стану повторять два раза, отвечайте! – на этот раз голос его зазвучал более требовательно. – И откуда у этого человека кровь?

– Не беспокойтесь, – сразу же поспешил ответить Джорини. – Эти ребята мои друзья и они привели меня в чувство после того, как я… эээ… упал и ударился виском о камень. Глаза ведь уже не те,и приходится носить очки.

– В таком случае, впредь будьте аккуратнее. Здесь достаточно земляных и каменистых неровностей, – немного успокоился Альфред. – Вам требуется медицинская помощь?

– Нет, не думаю, – возразил художник. – Все, что мне сейчас нужно, так это отдых в удобном кресле, которое имеется в моем доме на веранде. А пейзаж придется отложить на следующий раз, – он попытался выдавить улыбку, заверив тем самым ребят, что ему уже лучше.

– Тогда позвольте вас хотя бы проводить, – предложил Альфред и протянул свою руку Джорини.

Пэм хотела вызваться сама за всех и уже было рванула перегородить мужчине путь, но Марк крепко схватил ее за локоть.

– Это было бы очень кстати с вашей стороны, – обратился он к соседу. – А мы пока здесь соберём все принадлежности для рисования и, как только Джорини пойдет на поправку, обязательно принесем все это в любое место, куда он распорядится.

Тим недоуменно взглянул на друга, но ничего против не сказал. В конце концов Марк глава их троицы и решать, что правильно, а что нет – ему. Джорини вяло продиктовал адрес.

– Значит, так и сделаем, – удовлетворенно кивнул Альфред и взял под руку художника. – Вы готовы идти? И, пожалуйста, глядите под ноги.

Когда двое мужчин исчезли из виду, ребята набросились на Марка с вопросами.

– Как ты мог отпустить его с Альфредом одного? – воскликнула Пэм. – А вдруг он вообще преступник?

– Действительно, – подытожил ей Тим. – Он уже успел показать себя не с лучшей стороны. Все что-то вынюхивает, подсматривает…

– Уверен, все будет хорошо, – невозмутимо ответил Марк. – Джорини хоть и с легкой творческой, скажем так, душой, однако, осторожность в нем присутствует. Вы заметили, что он не сказал правды Альфреду, откуда у него появилась ссадина на виске?

– Да, только я не могу понять, почему? – смущенно проговорила Пэм.

– Вероятно, не захотел испытывать добропорядочность и законопослушность незнакомого человека, – деловито пояснил Марк. – Обратись тот по долгу свидетеля в полицию, сразу появились бы вопросы, допросы, куча бумаг. А рассказать, по сути, совершенно нечего. Другое дело мы, подростки. Конечно, мы ни в какое управление обращаться не станем. Оставим все это пока в тайне между нами. А Джорини выздоровеет и продолжит спокойную тихую жизнь художника. Как говорится, было и было. Поэтому, для нас он предпочел правду, а Альфреду подкинул историю своей близорукости.

– И все-таки, бедный Джорини, – снова взгрустнула Пэм. – Ну зачем было так с ним поступать?

– Вот! – поднял указательный вверх палец глава троицы, и остальные увидели в его глазах знакомый блеск. – Для выяснения ответа на данный вопрос мы и остались здесь. Необходимо самим все хорошенько осмотреть. Любая найденная улика может дать нам подсказку.

– А что мы будем искать? – поинтересовалась Пэм, когда они рассредоточились по разным сторонам.

– Для начала попробуем понять, чем же ударили художника, – Марк бродил вокруг мольберта и сосредоточенно скользил взглядом по земле.

– Кажется, я нашел, – вдруг возбужденно проговорил Тим, который осматривал холм в пяти шагах от Марка. – Идите скорее!

Ларкины обступили Тима и склонили головы вниз. У его ног лежал один единственный обломок скалы величиной чуть больше спелого мандарина. Все остальные камни и булыжники были разбросаны по дальней части холма перед началом длинной горной гряды.

– Глядите, на нем остались пятна крови Джорини! – Марк указал на багряные разводы, – Нет сомнений в том, что нашего друга стукнули именно этим орудием, – затем мальчик направился к скале, поросшей сорняками. – Уверен, что камень подобрали тут.

– Мне только одно не понятно, – задумчиво проговорила Пэм. – Почему Джорини не услышал шелест шагов по тропинке позади себя? Альфреда ведь мы прекрасно слышали еще на подъёме.

Глава детективов на несколько секунд задумался.

– Предлагаю два варианта, – наконец сказал он. – Первый – это ботинки на мягкой подошве. И второй – неизвестный пришел другим путем.

Пэм и Тим удивленно посмотрели на Марка.

– Это каким еще другим? – воскликнули они в два голоса, покосившись на единственный спуск с холма. А Тим добавил. – На воздушном шаре что ли прилетел?

– Подойдите сюда, – пропустив сарказм мимо ушей, попросил Марк. – Чувствуете?

Ребята встали у отвесной горной стены и на минуту притихли.

– Ничего такого, на что стоило бы обратить внимание, – развел руками Тим.

– Наверное, показалось, – согласился с ним Марк.

– Подождите, – вдруг остановила их Пэм, – я что-то чувствую. Как будто еле ощутимый холодок.

– Откуда он идет, Пэм? – насторожился Марк.

– Я точно не уверена, но думаю отсюда, – она указала на заросли высокой травы у подножия горы.

Глава троицы прильнул лицом к густому сорняку и тут же одобряюще кивнул.

– Ты просто умница, Пэм, – похвалил он сестру, отчего у той сразу выступил легкий румянец на щеках. – Это не просто холодок, а полноценный сквозняк. Тим, помоги раздвинуть в стороны листья и стебли.

Мальчики довольно быстро справились с этой задачей, и теперь все трое в недоумении глядели на открывшийся их взору проход в скале. Довольно-таки большой, что бы туда мог пролезть не только подросток, но и взрослый мужчина.

– Вот это да! – выдохнул Тим. – Проход вглубь скалы!

– Помните, когда мы познакомились с Джорини, Шикс нюхал воздух в этом месте? – внезапно разволновавшись, спросила у ребят Пэм. – Наверное, в тот момент он почувствовал то же самое, что и мы. Все-таки он очень умный, наш Шикс! – с умилением добавила она.

Марк обвел взглядом темный проем.

– Я смело утверждаю, что неизвестный появился именно отсюда, – победно заявил он. – Тропинка за спиной нашего художника оставалась пуста перед тем, как его оглушили. И у меня уже есть версия по сложившейся ситуации.

Он с вызовом поглядел на остальных. Тим почесал свою макушку, а Пэм толкнула брата в бок:

– Ну же, говори!

– Джорини устранили, чтобы скрыть от него вход в эту пещеру! – проговорил он. – И мы просто обязаны забраться вглубь и узнать, какие тайны хранит эта пещера. Не зря она так тщательно замаскирована от людских глаз.

– Я полезу, – сразу вызвался Тим. – Вот только нужен источник освещения, там наверняка темно. Конечно, у меня есть спички, но они будут гаснуть на таком сквозняке.

– Ты прав, – Марк ощупал свои карманы, и достал небольшой тоненький фонарик, длинною с ладонь. – Это скорее детская безделушка, нежели прибор, – придирчиво покрутил он его в руках, – но для таких случаев пригодится. Не таскать же с собой большой громоздкий фонарь?

Пэм с восхищением глядела на брата. У него в любой ситуации оказывалась нужная вещь, как будто он заранее знал, что им пригодится вскоре.

– И еще, – добавил Марк и снова вынул из кармана какой-то предмет. – Обвяжись вот этой бечевкой. Она хоть и тонкая, но вполне прочная. Если нужна будет вдруг помощь, дерни за нее три раза, и я спущусь к тебе.

Тим послушно обернул веревку вокруг пояса несколько раз и завязал крепкий узел.

– Будь осторожен, а то знаю я вас, мальчишек, – напутствовала девочка Тима.

– Не беспокойтесь за меня, – ответил тот и улыбнулся.

Мальчик залез в проход и включил фонарь. Свет был слабенький, и пробивал не дальше нескольких метров вперед, но этого было достаточно, чтобы видеть путь перед собой. Лаз оказался не слишком широким, зато мальчик помещался там в полный рост. Одной рукой Тим подсвечивал себе дорогу, а второй держался за шершавую поверхность горной стены. Каменная тропинка имела небольшой уклон вниз и слегка петляла. Спускаясь все глубже внутрь горы, Тим ощущал, как воздух становился более влажным и на удивление свежим. «Может этот проход ведет до самого уровня моря? – подумал Тим. – Или еще глубже? И что там в конце пути?»

Ему было немного страшно, но он старался собрать всю волю в кулак и не замечать этого тяготящего чувства, порожденного неизвестностью. Он услышал приглушенный голос Пэм позади, как будто доносящийся из бутылки с закрытой пробкой:

– Как ты там, Тим?

– Все хорошо! – крикнул он в ответ, и его крик эхом пронесся куда-то вглубь прохода.

– Кажется, впереди лаз становится шире, – тихонько сказал сам себе мальчик, направив луч фонарика вдаль. Однако, в этот раз свет не перебегал с одного горного выступа стен на другой, а растворился где-то впереди во мраке каменного подземелья. Рука мальчика в один момент провалилась в пустоту, потеряв привычную опору. Тим остановился, пытаясь понять, где он очутился. Воздух здесь был еще более сырым, чем в середине пути, и повсюду были слышны звуки морских волн, будто вода ударялась о скалы где-то совсем рядом.

– Да это же выход в самую настоящую морскую пещеру! – восхищенно прошептал мальчик, тут же позабыв о недавнем волнении. – Вот Марк и Пэм обалдеют!

Находки и прекрасный чай

Свет фонаря в его руке выхватил полукруглый невысокий свод над головой, увешанный соляными кристаллами сталактитов, похожими на ледяные сосульки, а дно представляло собой неровную бугристую площадку с невысокими столбиками окаменелых сталагмитов, тянущихся вверх.

Тим прошагал вглубь, вдыхая соленый воздух. С каждым новым шагом плеск волн становился громче. Наконец он увидел впереди еще одну расщелину, ведущую наружу. Она была наполовину скрыта морем, но в оставшуюся часть проема проникало солнце, поэтому здесь было гораздо светлее.

Тим выключил фонарик и прошагал прямо к этому месту, полюбоваться открывающимся взору видом. Прямо перед ним из воды высовывались зубья морских скал, о которые с шумом ударялся прибой и разбивался на тысячи мелких брызг. Прикрыв глаза рукой от лучей солнца, Тим разглядел вдалеке еще одну горную гряду, каменным забором возвышающуюся над магистралью. Мальчик сразу узнал эту дорогу. Оттуда он и увидел загадочные огоньки, когда возвращался по ней с отцом домой в прошлую субботу. Окинув еще раз взглядом море, Тим решил, что пора возвращаться. Наверняка, ребята уже волнуются за него. По крайней мере, Пэм, уж это точно.

Он шагнул назад, но вдруг его нога зацепилась за что-то твердое. Мальчик шлепнулся на колени, ударившись о твердую поверхность. Бечевка тут же порвалась и повисла побежденной змеей на одном из сталагмитов.

– Вот растяпа несобранный, – с досадой обругал сам себя мальчик и забегал глазами вокруг в поисках коварного предмета, свалившего его с ног.

Совсем рядом Тим заметил какой-то старый ящик. Он снова зажег фонарик и озадаченно склонился над контейнером.

– Откуда ты здесь вообще взялся?

Он откинул деревянную крышку и, вытряхнув содержимое, от удивления даже присвистнул. У его ног, словно большие черные коты, расстелились два водолазных костюма. Покрутив их в руках, мальчик пришел к выводу, что они абсолютно одинаковы. Порывшись еще глубже в ящике, Тим достал так же ласты и маски с трубками.

– Вот те на, – медленно протянул он. – Интересно, каким образом все это попало сюда? Нужно скорее показать Марку хотя бы маску, иначе он мне просто не поверит!

Наматывая бечевку на руку, чтобы вернуть ее главе их троицы в целости и сохранности вместе с фонариком, Тим вернулся наверх. Остальные ждали его в нетерпении.

– Ты в порядке? – тут же накинулась на него Пэм, осматривая с ног до головы. – Не поранился?

– Все хорошо, – ответил Тим. Он был доволен дружеской заботой с ее стороны.

– Тогда выкладывай все, что удалось найти, – Марк без всяких церемоний решил перейти сразу к делу.

После хождения по сырым и темным недрам, Тим с радостью уселся на удобный стульчик Джорини и подставил лицо теплым лучам солнца. Закинув ногу на ногу, он стал рассказывать обо всем – о горном проходе, о просторной пещере, о расщелине, ведущей в море. Когда он дошел до того места, где обнаружил ящик, Пэм вдруг спросила:

– А что это у тебя топорщится под свитером? Ты в пещере морского ежа что ли нашел? – и она весело захихикала.

– Я как раз хотел об этом рассказать, – Тим выудил из-за пазухи маску с трубкой и передал друзьям. – Еще там были два водолазных костюма и ласты. Все это добро я и нашел на дне ящика.

– Хотелось бы знать, насколько хорошо плавает прораб Ким, – после недолгого молчания загадочно произнес Марк, разглядывая маску. – И кому принадлежит второй комплект для водного погружения. Если бы только художник смог рассказать нам немного больше, тогда картина стала бы чуточку яснее. Но в нужный момент Альфред, конечно же, все испортил.

– Яснее? – удивленно повторила Пэм. – Да самая единственная ясная картина в данный момент та, которую не успел нарисовать Джорини этим утром! На мой взгляд все запуталось только сильнее. Лично я совершенно перестала понимать что-либо! Ну при чем здесь эти водолазные костюмы и этот злющий прораб? – взмолилась она перед братом.

– Есть идеи, Тим? – поинтересовался глава троицы у мальчика, на что тот смущенно пожал плечами. – Ладно, тогда слушайте. Никто не станет отрицать, что почерк нападения на художника очень похож на то, что происходило на протяжении нескольких лет с работниками фирмы Догана. Взять того же скульптора. С виду несчастный случай, и опять никто ничего не видел. Но все как один запуганы человеком по имени Ким, не говоря уже о прослывшем дурной репутацией господине Догане. А помните того бедолагу, которого нашли возле ступеней собственного дома, о котором рассказывал Феликс?

Остальные внимательно закивали. Марк продолжил:

– Если огоньки действительно существуют, и Тиму, утомленному долгой поездкой, они не почудились, то я уверен, что их зажигает никто иной, как прораб и его помощник. Вряд ли им является сам директор компании – не солидно бродить по ночам в тумане с фонарем, да еще в пещеру спускаться…

– А зачем они их зажигают? – чуть дыша от волнения спросила Пэм.

– Я думаю, они посылают кому-то сигналы в море. После чего надевают водолазные костюмы и плывут к тому, кто эти огни принимает. И теперь нам нужен очень хороший план, чтобы доказать причастность прораба ко всем этим деяниям. А еще нужно обязательно навестить Джорини.

– Не раньше, чем завтрашним днем после школьных уроков, – с сожалением сказал Тим. – Ему нужен отдых после такого…

– Да, ты прав, – согласился с ним Марк. – Пока сосредоточимся над тем, как вывести Кима на чистую воду. Вот только придется отложить это, пока не расправимся с обедом, – с досадой добавил он, сверившись с часами.

– Почему так быстро бежит время, – грустно проговорила Пэм, укладывая в сумку Джорини принадлежности для рисования, пока Марк складывал мольберт. – Пошли, Тим, мы проводим тебя до остановки!

Как и обещал Марк, телефонный звонок от его лица раздался около двух часов в доме Семена Георгиевича Вайза. Тим в это время игрался с Шиксом в мячик. Точнее забавлялся только Шикс, а Тим следил за своим хорьком, азарт которого мог привести к самым различным и не вполне приятным последствиям, в списке которых на первом месте стоял полнейший разгром. Забыв об осторожности, Тим бросился к аппарату и снял трубку:

– Алло, Марк?

– Да, это я, – ответил тот. – У меня появилась одна неплохая идея.

– Что ты задумал? – с интересом спросил Тим.

– Я хочу подкинуть эту маску Киму в домик и проследить за его реакцией. Возможно, он даже и обмолвится парой слов. Только придется наведываться туда каждый вечер, ведь мы не знаем, когда он объявится там в ночь. Поэтому моя затея требует от нас некоторого терпения.

В трубке повисло молчание.

– Здесь я не помощник, – наконец уныло признался Тим. – Я не могу сбегать из дома каждый вечер. Сам понимаешь, не ближний свет крутить педали на другой конец города, рискуя быть наказанным папой.

– Не волнуйся, я справляюсь один. Ну, не совсем один…

– Только не говори, что Пэм согласилась участвовать в ночных вылазках! – запротестовал Тим и даже не расслышал, как в его комнате наверху что-то сильно брякнуло.

– Нет, конечно. Я и сам ей этого бы не позволил, – поспешил успокоить друга Марк. – Но у нее есть один весьма ценный предмет, который поможет мне в этом деле. Диктофон, который ей был подарен прошлой осенью, – объяснил глава троицы.

– Ты собираешься стоять под дверью дома с включенным прибором? А вдруг он тебя поймает? Нет, ты не можешь идти на такой риск! – Тим даже представить не мог себе расправу над Марком, если его застукает Ким.

– Я похож на полоумного? – голос Марка звучал крайне серьезно. – Диктофон я оставлю у окна. Его мощности достаточно, чтобы получилась неплохая запись. Но я не столько рассчитываю на уши, сколько на глаза. Нужно будет выбрать такое место, чтобы видеть действия прораба через окно, а он не увидел изнутри меня. С этим будет гораздо сложнее, но я справлюсь. Когда мы были последний раз у домика, я заметил совсем рядом отличную стопку досок. Так вот, через щели в проложенных штакетником рядах должно хватить пространства для обзора.

– Когда планируешь свою вылазку? – немного успокоился Тим. В душе он был горд за настойчивость Марка в расследовании вопреки любой опасности.

– Сегодня же поздним вечером я отправлюсь туда, а пока придется заняться уроками, – твердо заявил глава троицы. – Общий сбор объявляю на завтра. Мы отправимся к Джорини и узнаем детали происшествия.

Тим хотел еще спросить, что обо всем этом думает Пэм, но Марк, как это всегда и бывает, внезапно повесил трубку. В задумчивости Тим спиной облокотился на тумбочку, но тут раздался какой-то приглушенный хруст, и мальчик как ужаленный от нее отпрянул.

– Кажется, здесь что-то сломалось, – удрученно сказал Тим, осматривая соединения, но внезапно его лицо приняло такое выражение, как будто он только что съел самый кислый лимон на свете. Точно такой же хруст раздался снова, и Тим понял откуда он доносился на самом деле. – Шикс перестань! Шикс, нет!

Мальчик пулей влетел в свою детскую и от увиденного сразу же схватился за голову. Время, проведенное «с душой» несносным хорьком без присмотра хозяина, не прошло даром. Все принадлежности для школы, которые лежали на столе, теперь были разбросаны по полу. А пара шариковых ручек и вовсе, основательно погрызены острыми зубами. Одна из штор была сброшена с половины петель, удерживающих ткань на гардине, и уныло покачивала повисшим краем из стороны в сторону, словно маятник. Ковер, устилающий пол, угрожающе вздыбился, будто шерсть на спине готового броситься в атаку животного, а некогда расправленное одеяло на кровати походило на сморщенную корку апельсина. Мячик Шикса красовался посреди комнаты, а вот самого виновника беспорядка вряд ли можно будет теперь отыскать до самого вечера. Тиму же ничего не оставалось, кроме как посвятить ближайшее время на уборку своего личного пространства.

Марку в этот раз не везло. Едва добравшись до бухты, цепь на его велосипеде вышла из строя. Тихонько выругавшись, он взглянул на домик. Свет внутри не горел. Прождав битый час в тени кустарников, ему пришлось возвращаться обратно ни с чем. Волоча под руль поломанную технику, он с унылым видом топал по пустым и темным улицам городка.

«Ну, ничего, – подумал Марк, – завтра будет новый день и настанет еще один вечер. Тогда посмотрим, кто кого переиграет…»

– Домик очень соответствует натуре Джорини, – Пэм оценивающе оглядывала коттедж за низким разноцветным заборчиком. – Смотрите, на крыше даже есть железная фигурка кошечки!

– Очень похоже на флюгер, – заметил Тим и поправил дремлющего хорька на плече, чтобы тот не свалился вниз. – Это такой вращающийся прибор для определения направления ветра, – пояснил он. – Только сейчас погода тихая, и он не двигается.

Трое детективов остановились у калитки художника, от которой петляющей гранитной лентой тянулась дорожка до самого домика, утопающего в саду из ухоженных фруктовых деревьев и ягодных кустарников. Сам коттедж был небольшой и очень яркий. Крыша апельсинового цвета блистала в лучах солнца, и казалось, что она вот-вот вспыхнет ярким пламенем огня. Стены были выкрашены различными цветными узорами, квадратами и полосками, которые набегали друг на друга и тут же отстранялись. Со стороны это было похоже на некую громадную абстракцию, полет фантазии прекрасного мастера красок и кисти. К входной двери была пристроена небольшая, но очень светлая веранда, украшенная легкими белыми занавесками и кашпо с цветущими растениями. Внутри располагался маленький деревянный столик и громоздкое кресло.

– Даже если бы мы не знали точный номер дома Джорини, я ни за что бы не прошла мимо, – Пэм была в полном восторге. – Где еще, как не здесь, может жить настоящий художник!

Спустя мгновение дверь на веранду распахнулась, и рыжебородый мастер показался в поле зрения ребят.

– Добрый день! – сразу крикнула девочка и, подпрыгнув на месте, энергично замахала ему рукой.

– Ах, это вы ребятня! – улыбнулся тот. – Ну, проходите скорее. Я безумно рад вашему визиту!

Детективы поднялись на веранду и сразу же вручили ему принадлежности для рисования. Джорини вынес им стулья и любезно предложил выпить душистого чаю.

– Как раз перед вашим приходом я поставил греть воду в чайнике, – пояснил он.

Через несколько минут, все трое уже сидели за столом у горячих кружек, а Джорини устроился напротив в своем любимом кресле.

– Вам уже лучше? – начал разговор Марк.

– Не стоит и беспокоиться, – отмахнулся тот, небрежно ощупав ссадину на виске. – Боль уже прошла. Тот джентльмен, что провожал меня вчера, наверное, хороший врач. И рану помог промыть и повязку наложил грамотно. Разве что любопытный дюже. Расспрашивал и про вас, и про все на свете, – Джорини с удовольствием отхлебнул из глубокой чашки и снова поставил ее на блюдце. – Говорит, у вас забор общий на участке. Это правда?

– Мы действительно знакомы в какой-то мере, – уклончиво ответил Марк, – но не то, чтобы давно. А что конкретно он хотел узнать от вас?

– В основном его интересовали наши беседы, – Джорини зажмурил глаза, сосредоточенно вспоминая. – А еще пытал, не обмолвились ли вы часом, зачем в бухту ходите? Очень подозрительный мужчина, скажу я вам. Вы чай пейте, остынет совсем! Знаете, в нем ромашка, шиповник, мята. Такой не купишь в магазине, – с гордостью сказал он и снова жадно отхлебнул из чашки.

– Ой, и правда, очень приятный на вкус, – закивала Пэм, потягивая мелкими глотками из своей кружки. – А Альфред не рассказывал вам, как он сам оказался в бухте в тот момент? Очень уж странно, что он объявился вскоре после нас!

– Ну, услышал, говорит, крики наверху и поднялся проверить, – не задумываясь ответил художник. – Вы правда были так напуганы? – он с жалостью поглядел на детективов из-за толстых стекол своих очков. В его взгляде мелькнула виноватость за то, что ребятам пришлось застать его в таком виде.

Марк нахмурился.

– Несомненно, мы были очень взволнованы за вас, – деликатно пояснил он. – Однако я уверен совершенно точно, что никто из нас и звука не издал. Мы были слишком шокированы увиденным, и не могли вымолвить ни слова, не говоря уже о криках. Да и в бухте, если я не ошибаюсь, рядом с холмом никого не было.

– Странно, как же Альфред так быстро объявился, – задумчиво проговорил Тим.

– Нутром чувствую, он опять следил за нами, – твердо сказал Марк.

– Но позвольте спросить, чем же он так интересуется? – в недоумении спросил Джорини. – Неужели у взрослого человека больше не имеется никаких дел, кроме как подглядывать за вашим досугом?

– Мы и сами пока не знаем, – признался Марк, – но он с первого дня вел себя довольно странно. Время покажет, любому поведению или действию должно быть логическое объяснение.

– Тут ты прав, – согласился с ним художник. – С виду он порядочный человек, даже немного интеллигентный.

На этот счет у Марка было свое мнение, но он не стал озвучивать свои мысли вслух. Вместо этого он перешел к интересующей его части разговора:

– Что же все-таки произошло вчерашним утром на холме? Вы видели нападавшего?

– Ты спрашиваешь точно так же, как твой сосед, – улыбнулся мальчику Джорини. – Но в этой истории есть кое-что интересное для вас, поэтому расскажу все не тая.

Детективы навострили уши и, кажется, даже вцепились руками в сиденья своих стульев от напряжения.

– Так вот, проснулся я очень рано. Было довольно-таки темно, но спать уже не хотелось, – начал рассказ Джорини. – И тогда мне подумалось, а напишу-ка я рассвет, только-только встающий над водой. С вечера правда еще стоял небольшой туман, но я все равно пошел в бухту. И вот только я начал спускаться к пляжу, глядь, а в море те самые огоньки мигают. Далеко так, но разглядеть можно. Мне показалось, что это корабельные фонари светили. Значит, помигали и перестали. Я сразу вспомнил, что про такие огоньки не так давно я уже слышал от вас. И только я расположился на вершине с мольбертом да красками, представил себе, как занимается заря над морем, как пролетают в небе первые утренние чайки, за спиной послышался шелест травы, и тут темнота. Ну, а после вы все сами видели, – подвел итог художник и сделал последний глоток из чашки.

– Я полагаю, вы поднялись на холм где-то между пятью и шестью часами утра? – уточнил Марк.

Джорини на мгновение задумался.

– Сдается, что так, – после небольшой паузы ответил тот. – Но только я прошу вас, этот инцидент должен остаться между нами? Вы же умеете хранить чужие секреты?

– Несомненно, – заверил его глава троицы. – Дальше этой веранды информация никуда не выльется.

– Вот и отлично, ребятня, – остался доволен обещанием Джорини. – Хотите еще чаю?

– Нет, спасибо, нам уже пора возвращаться, – вежливо отказался Марк и поднялся со стула.

Пока Пэм еще какое-то время обсуждала с Джорини его сад, занавески и цветы, а также прекрасный и полезный чай, Тим и Марк топтались у калитки, обдумывая сказанное художником.

– Теперь мы знаем наверняка, что огни существуют, и это неоспоримый факт, – потирал руки Марк. – А значит, версия с подачей сигнала вполне уместна.

– Допустим, мы уличим прораба в причастности к этому спектаклю, – сказал ему Тим. – Но ведь это не запрещено законом, светить фонариком среди ночи.

– Не запрещено, – повторил Марк и затеребил подбородок, глубоко впав в раздумье.

Так и не добившись никакого вразумительного ответа от главы их троицы, Тим нетерпеливо стал прогуливаться у забора, привлекая внимание Пэм. Всем своим видом он говорил о том, чтобы девочка поторопилась. Даже Шикс уже успел проснуться, и теперь перескакивал с одного плеча мальчика на другое, будто искал потерявшуюся где-то рыжеволосую девочку, которая с таким большим желанием часто трепала его за серую лохматую шерстку.

Опасная игра

Как детективы ни таили в себе надежду, очередной поход Марка в бухту вновь не увенчался успехом. В хмуром расположении духа глава троицы закрылся на следующий день после обеда в сарае, в гордом одиночестве ремонтируя свой велосипед.

Зато новый вечер принес то, чего они все ждали. Свет в домике для туристов был зажжен, а пикап прораба был припаркован на своем месте. И снова в это время вокруг не было ни единой живой души.

Марк спрятал велосипед в какой-то придорожный куст и тенью прокрался к ограде дома. Наручные часы показывали половину десятого. В передних окнах Кима видно не было, и глава детективной троицы смог незамеченным подобраться к парадной двери, на ходу окинув взглядом ту самую стопку досок, за которой и собирался устроить наблюдательный пункт. Она немного поредела за эти дни, но тем не менее, ее высоты все еще хватало для того, чтобы скрыть за собой Марка.

Мальчик прислонился к тому месту, где в прошлый раз находился Тим, когда заглядывал внутрь. Проделав то же самое, Марк убедился в присутствии Кима. Тот преспокойно дремал на диване, подложив под голову собственную каску. Марк прокрался к другому окну, что было ближе к Киму, и не дыша установил вплотную к стеклу включенный на запись диктофон. Затем вернулся обратно и подергал форточку. К счастью, она оказалась не закрытой на засов. Он потянул ее на себя, и в этот момент раздался неприятный скрип петель. Марк замер, словно окаменевший, с опаской воззрившись в сторону Кима. К досаде Марка, тот проснулся, услышав сквозь дремоту этот звук. Он перевернулся на спину и медленно приоткрыл глаза. Глава троицы резко присел на корточки, чтобы скрыться из виду. Секунда, вторая, третья…

Но внутри все было тихо, значит прораб не вставал с дивана. Сделав глубокий вдох, Марк снова заглянул в окно. Ким пребывал в том же спокойствии, лежа на диване. Аккуратно придерживаясь руками за край форточки, Марк понемногу не спеша распахивал ее, изо всех сил стараясь еще раз не потревожить ржавчину на старых петлях. Когда ему удалось, наконец-то, добиться желаемого результата, глава троицы выудил из куртки маску и снова застыл без движения, собираясь с мыслями. Затем он резко забросил ее в проем оконца, и та четко шлепнулась в двух шагах от прораба. Марк отпрянул от окна и, укрывшись за досками, приготовился ждать.

Тут же послышался глухой жалобный стон диванных пружин и невнятное бормотание. И вот уже голова прораба появилась в проеме окна. Выражение на его лице не предвещало ничего хорошего. Он крутил головой из стороны в сторону, пытаясь понять, откуда раздался шум, пока не увидел на полу подарок, отправленный ему Марком. Нахмурившись еще сильнее, он подобрал маску и в недоумении уставился на нее, будто увидел детеныша динозавра. Его губы зашевелились, но Марк не мог слышать, что он говорил. И сейчас мальчик надеялся лишь на то, что не зря захватил с собой диктофон.

Глава троицы видел, как прораб тряс в руках вещицу, словно пытался ее задушить, и взгляд его наполнялся злостью. Марку даже показалось, как тот выкрикнул какое-то имя, но утверждать на сто процентов было бы глупо. Вглядываясь в щели между рядами, он продолжал наблюдать. На мгновение Ким скрылся из виду, затем открылась входная дверь, и в свете луны Марк увидел разгневанного прораба совсем близко от себя. Мальчик сильнее прижался к доскам, стараясь не дышать. Что бы ни один звук не выдал его присутствие.

– Где ты? А ну, покажись! – прошипел Ким, озираясь по сторонам. – Если это твоя глупая выходка, я доберусь до тебя, пресноводное ты животное!

«Пресноводное??? – озадаченно подумал Марк, – Уж не послышалось ли мне это?»

– Или ты вздумал выйти из игры? Но ты ведь прекрасно знаешь, как у нас заканчивают те, кто хочет со всем этим завязать? – Ким продолжать угрожать в темноту. – Ты не можешь уйти! – рявкнул он, и его голос эхом пронесся где-то над головой Марка.

Он постоял еще немного в яростном бессилии и вернулся в дом, хлопнув дверью, но почти тут же появился на улице снова. На этот раз в его левой руке вместо маски был зажат мощный фонарик, ярким лучом которого он освещал пространство возле себя.

– Как тебе такой ход? – победно воскликнул он. – Теперь ты от меня не спрячешься, я чувствую, ты где-то рядом!

У Марка похолодело внутри. Почему-то он был абсолютно уверен, что прораб не станет покидать пределы дома и бродить по территории с фонарем. Но почему он был в этом так уверен?

«Вот тебе и расплата за твою самонадеянность, – подумал он про себя, – Но куда бежать, если Ким обнаружит меня здесь? Звать на помощь? Но вокруг нет никого, кроме нас двоих. Велосипед! – вдруг вспомнил он. – Это единственный шанс вырваться отсюда невредимым. Даже если прораб пустится за мной на пикапе, то пока он заведет его и развернется, потеряет много времени. А я успею где-нибудь спрятаться, – но тут же еще одно обстоятельство омрачило его мысли. – Диктофон… Что ж, придется вернуться за ним позже, иначе утром его найдут строители».

Марк приготовился бежать наутек, но Ким вдруг пошел совсем в другую сторону – к бассейну. Мальчик видел, как луч его фонаря плясал по земле, стенам дома и ступенькам купального резервуара. Ким остановился рядом с бассейном и направил свет на самое дно.

«И чего он там застыл? – всматривался в темную фигуру прораба Марк. – Подземный ход что ли ищет? Явно же видно, что внутри никого нет…»

Как будто услышав слова главы троицы, Ким слегка дернулся и побрел обратно, на ходу выкрикивая проклятия и браня этот вечер. Поравнявшись с задним входом, он тут же исчез внутри.

Марк еще какое-то время сидел тихо и старался не шевелиться, прислушиваясь к звукам, раздающимся в доме. Он слышал, как что-то пару раз стукнуло, затем скрипнуло, зашуршало и затихло.

«Наверное, снова улегся, – с облегчением подумал Марк и посмотрел на часы. – Половина одиннадцатого. Пора и мне закругляться. Я увидел и услышал достаточно для того, чтобы понять – Ким узнал снаряжение. Это была его маска для подводного плавания!»

Мальчик выждал на всякий случай еще немного времени, а затем вылез из своего укрытия. Однако ступив всего пару шагов, он снова услышал шум, идущий изнутри дома. Марк нырнул обратно за стопку досок и заглянул в щель. Передняя дверь распахнулась и на пороге вновь показался прораб. Он зажег спичку и оранжевый огонек осветил его мрачное лицо. В его стиснутых зубах была зажата сигарета.

«Да что б тебя, – Марк начинал кипятиться, – Что называется, растревожил пчелу в улье, теперь не угомонится, глядишь, до самой полуночи».

Ким окинул взглядом звездное небо и выпустил пару колец сигаретного дыма. Постояв немного на месте, он повернулся к дому, и, к ужасу Марка, направился к тому самому окну, где был оставлен диктофон.

– А это еще что такое? – в недоумении буркнул Ким, и в этот момент глава троицы приготовился к самому худшему.

Но не дойдя двух метров до прибора, он наклонился и что-то поднял с земли.

– Сколько раз говорил, что нужно убирать инструмент после рабочей смены, – в свете луны блеснула сталь молотка. Марк сразу почувствовал небывалое облегчение. – Ну, ничего. Завтра я им задам хороший темп на весь день…

Прораб докурил и, затушив об язык огарок от сигареты, убрался восвояси, громко хлопнув дверью.

«Ну и мерзкий же тип, – в который раз подумал Марк, с отвращением представив жгучую боль от ожога. – Нужно скорее забирать диктофон и завтра же звонить с докладом Лунскому. Пусть сам решает, что в этой истории правда, а что нет».

Мальчик прислушался к звукам. Где-то вдалеке стрекотал ранний сверчок, а со стороны моря еле слышно шумел прибой. Вот над головой пролетела какая-то птица и уселась прямо на крышу домика, тихонько царапая металлическую черепицу своими крохотными коготками.

Глава детективов прокрался к окну и вдруг услышал легкое постукивание по подоконнику. Секунда тишины и раздался тихий треск. Что-то отлетело прямо в стекло. Марк поднял голову вверх и увидел, как птица клевала сор на крыше и скидывала вниз. Возможно, это были крохи застывшей строительной смеси или песчинки, принесенные ветром из бухты. Мальчик пытался шикнуть на нее, но он был слишком близко к окну, и прораб мог его услышать. А пернатая разбойница снова бросила вниз камешек, и на этот раз покрупнее. Он с силой отлетел по стеклу, и раздался звон.

– Да закончится когда-нибудь уже эта проклятая ночь! – взревел на диване Ким. – Я всего лишь хочу выспаться до утра! Что там еще?

Марк лишь успел вжаться в стену, когда тот, резко вскочив на ноги, кинулся к окну и распахнул настежь обе створки. Птица взмыла в воздух, а диктофон упал на землю и красовался теперь в свете лампы прямо перед лицом разгневанного прораба. Марк видел, как тот стиснул руками деревянную раму и гаркнул:

– Какого черта здесь происходит? – он разжал пальцы и пустился через комнату к выходу, громыхая тяжелыми ботинками по полу. Еще мгновение, и он, сам того не подозревая, схватит Марка.

«Это мой последний шанс вырваться отсюда, – подумал глава троицы и, подобрав на ходу прибор, бросился прочь от дома. – Нужно бежать изо всех сил!»

Не разбирая дороги, мальчик рвался вперед к спасительному велосипеду. Спотыкаясь о ведра и ударяясь о доски, он желал только одного – скорее убраться из этого места. Он слышал, как за спиной кричал Ким:

– А ну, стой! Остановись, кому говорю! Иначе хуже будет, когда поймаю!

Марк по-солдатски перемахнул через забор, удивляясь внезапной прыткости и ловкости, и пулей влетел в кустарник, где оставил свой велосипед.

«Правду говорят, в страхе второе дыхание открывается, – Марк резво запрыгнул на седло и поставил ногу на педаль. – Видел бы сейчас Тим мои спортивные навыки!»

Мальчик обернулся через плечо. Ким стоял посреди дрожки и пристально глядел ему вслед.

«Неужели он не станет меня преследовать? Ведь он прекрасно видел диктофон и знает, для чего его применяют, – машинально рассуждал глава троицы, не сводя глаз с Кима. – А может быть он просто не признал в пластиковом предмете важный инструмент, который используют против подонков? Тогда это объясняет его нерасторопность».

На прощание Марк нагло помахал рукой и покатил по шоссе, ведущему в центр города. Он был доволен собой и проведенной им работой. В нем играло любопытство, и хотелось послушать запись. Но он понимал, что остальные просто обидятся на него, если он включит кассету до того, как все соберутся. Поэтому глава детективов решил отложить это до завтра. К тому же, время было довольно позднее для оценки полученных улик. Единственное, что он сейчас мог сделать, это не уснуть по дороге к дому. Марк чувствовал, как его быстро заволакивает сонливость. Он хлопнул себя по щекам, чтобы взбодриться, и с удвоенной силой налег на педали. За весь путь по шоссе ему встретился лишь один автомобиль, следующий из города. Но на первом съезде к центральным улицам Марк отчетливо разобрал гул приближающейся машины. Мальчик решил не играть с судьбой в «кошки-мышки» и затаился за ближайшим мусорным контейнером, одиноко стоящим недалеко от дорожного фонаря с неработающей лампочкой. Совсем скоро, шурша колесами по асфальтной крошке, мимо медленно проехал темный пикап с выключенными фарами. В потемках Марк не разобрал водителя, но автомобиль был очень похож на пикап Кима. Притормозив слегка у развилки, тот продолжил движение дальше по шоссе.

– Проклятье, – выдохнул глава троицы, – чуть было не попался в который раз за этот вечер…

Сбросить с себя напряжение Марк смог лишь тогда, когда остановился у калитки собственного дома. Посмотрев по сторонам, он убедился, что улица пуста, и за ним не следят, и только потом повернул ключ в замке. Оставив велосипед в саду, Марк крадучись поднялся по ступеням к парадному входу и невзначай бросил взгляд на коттедж Альфреда. За плотно задернутыми занавесками на первом этаже горел тусклый свет, будто от керосиновой лампы, и отбрасывал три человеческие тени!

«А вот это еще интереснее, – взволнованно подумал Марк. Сон тут же, как рукой сняло. – Кого же это на ночь глядя в гости принесло? Если я не узнаю это сейчас, то вряд ли себе этого прощу!»

С твердыми намерениями узнать о планах Альфреда, Марк влез на крышу сарая и, цепляясь за ветки растущей рядом старой яблони, спустился по другую сторону забора. Стараясь держаться в тени, избегая лунного света, глава детективной троицы поспешил к соседскому коттеджу.

Альфред рассказывает правду

Пробираясь через сад и тихо шелестя травой, Марк случайно зацепил ногой какое-то вьюнковое растение. Оборвав его, мальчик чуть не потерял равновесие. Ему даже показалось, что в этот момент внутри дома раздался тихий звон, но Марк был слишком сосредоточен в движении, что не обратил внимания на такую странную мелочь. А может и вовсе ему это почудилось от усталости?

Мальчик все ближе подбирался крадучись к дому, будто кот, охотящийся на голубя. Он приблизился к нужному окну и прислушался. Тени за занавесками шевелились, и доносился тихий шепот, но Марк не мог разобрать ни единого слова. Он осторожно приложил ухо к стеклу, но безрезультатно. «Если бы только они говорили чуточку громче, – с досадой подумал он, – Ладно, придется побыть еще немного здесь. Может что и удастся выяснить…»

Он затаился у окна и стал ждать, сам не зная, чего. Разум мальчика был уже слишком утомлен, чтобы заметить легкое колыхание штор. Его слух и осязание притупилось, вновь навалилась усталость. Но он не собирался сдаваться. Еще раз приложив ухо к оконному стеклу, он вновь прислушался. Но шепот уже смолк, и изнутри не доносилось ни звука. Он отпрянул от окна. Тени тоже растворились! Как он мог не заметить этого? Если эти люди закончили полуночное собрание, то Марку грозила опасность быть обнаруженным!

Мальчик сделал шаг в направлении деревьев, чтобы укрыться за их стволами, но тут же послышалась какая-то возня за углом, и через мгновение двое мужчин крепко схватили мальчика за куртку и притиснули к себе. Марк оказался в тесных силках, и не мог даже пошевелиться.

– Попался, юный разведчик? – с насмешкой сказал один.

– А ну, отведем его внутрь, – спокойно сказал второй. – Пусть Альф сам разбирается с ним.

Главу детективов впихнули в гостиную дома и захлопнули за ним дверь. Мальчик попытался открыть ее, но те двое подперли собой ее с другой стороны и не отпускали. Марк повернулся лицом к светящейся керосиновой лампе, что стояла на дубовом столе, и увидел Альфреда.

– Что вам нужно от меня? – стараясь сохранять присутствие духа, спросил Марк.

– Лучшая защита – это нападение, не так ли, мой юный друг? – добродушно усмехнулся тот. – Мне хотелось бы задать похожий по смыслу вопрос. Что ты делаешь возле моего дома?

– Во-первых этот дом не ваш, – парировал Марк. – А во-вторых, я не просился к вам в гости.

Альфред хмыкнул. Затем встал из-за стола и, подойдя к Марку, отстранил его за плечо от двери. В тот же момент он повернул в замке ключ, окончательно отрезав Марку путь к спасению.

– Можете идти, благодарю! – крикнул он тем двоим.

– До встречи, кэп! – раздался в ответ голос первого с улицы.

«Кэп? – удивился глава троицы. – О чем это он?»

– Итак, присаживайся, Марк. Эта ночь будет несколько длиннее, чем ты рассчитывал, – в данной ситуации Альфред был на удивление приветлив. – Мне кажется, нам пора прояснить ситуацию друг перед другом.

– Мне нечего прояснить вам, кроме того, что вы лжец и обманщик, – заявил Марк прямо.

– Стоит ли осуждать другого в прегрешениях, не имея на то веских и основательных причин? – без всякой обидыпоинтересовался тот.

– О чем это вы говорите? – мальчик был категорически не согласен с заявлением. – Ваша история с летным техникумом выдумка чистой воды, ведь вы совершенно не разбираетесь в самолетах. Постоянно таскаетесь за нами, куда бы мы не пошли. Вы словно гриб после дождя объявились на холме, когда с Джорини случилась неприятная история. А помните тот вечер в бухте? – с вызовом проговорил Марк. – Как вам понравилась выброшенная мной записка?

– Признаюсь, ты удивил меня своей находчивостью. А ведь я и правда, как мальчишка поверил в этот клочок бумажки и несколько часов проторчал в бухте, ожидая вымышленную встречу величайших злодеев Пиратского моря, – к недоумению мальчика, Альфред заметно повеселел. Марк все еще ожидал более холодного приема. – Но я не злюсь, ведь то мой промах, что я недооценил тебя. И все же, зачем ты забрался посреди ночи сюда?

– Я ничего не буду говорить, пока вы не ответите на мой вопрос. Кто вы такой? – упрямо настаивал Марк.

Альфред медленно полез в боковой карман легкой куртки, не сводя с мальчика проницательных глаз. В этот момент Марк подумал, что Альфред собирается достать пистолет. Он облизал пересохшие в одно мгновение губы и продолжал следить за действиями таинственного соседа. Когда тот вынул руку, у Марка сразу же отлегло от сердца. Он увидел не нож и не револьвер, а удостоверение капитана полиции.

– Присядь на стул, мой мальчик, мы должны поговорить, – попросил Альфред снова и положил удостоверение на стол. – Да, я полицейский. Если не веришь мне и моим документам, позвони лейтенанту Лунскому. Телефон в соседней комнате.

В воздухе повисло неловкое молчание. Такого поворота глава детективов никак не ожидал. Ну, зачем в Варлице нужен еще один неизвестный полицейский, когда и своих хватало вдоволь?

– Вы знакомы с Лунским? – тихо переспросил Марк.

– Мы давние коллеги, но у нас разные отделы. Специфика преступлений, с которыми мы работаем, несколько отличается. Поэтому расследованием занимается наш отдел, – пояснил капитан.

– Но, если бы в нашем городе происходило что-то темное, об этом трубили бы все газеты, – растерянно проговорил Марк. – Почему же от прессы не было никаких новостей?

– Это расследование держится в строжайшем секрете. Но, как и предупреждал меня Лунский, ты со своими друзьями все равно влезешь в это. Поэтому, он любезно предоставил мне жилище по соседству, что бы я заодно присматривал за вашей троицей, – он подмигнул Марку.

– А куда вы отправили хозяев этого дома? – поинтересовался мальчик.

– Не беспокойся, с этими людьми все в полном порядке. Они на отдыхе в чудесном пансионате, и прекрасно проводят время. А теперь предлагаю каждому из нас рассказать свою историю, чтобы разрешить все наши недопонимания. Я абсолютно уверен, тебе есть что рассказать.

– Да, это правда. Я даже хотел завтрашним утром звонить Лунскому, так как своими силами мы вряд ли сможем добиться большего результата, – признался Марк.

– Очень интригует! Но, так как я все же несколько виноват перед тобой, давай начнем, пожалуй, с моей истории, – сказал Альфред. – По данным наших товарищей из-за рубежа, в несколько стран поступает контрабанда запрещенного химического вещества, используемое медициной в особых редких случаях и только с разрешения специального медицинского комитета. До первой главной точки разгрузки товар идет морским путем, предположительно из вашей Пиратской бухты. Далее разбредается по городам такими мелкими партиями, что отследить передачи практически невозможно. Что это за вещество и для чего его применяют – не спрашивай. Это военная тайна, и даже я знаю о ней совсем немного. Так вот, совсем недавно наши источники информации кое-что разнюхали. Бесконечные наблюдения и опросы определенных лиц вывели на какие-то сигнальные огни, которые подают по определенным вечерам в вашей бухте, преимущественно туманным, с разным интервалом в днях. Поэтому меня направили в ваш город, чтобы докопаться до истины. Однако за все это время я ни разу не засек ни единого сигнала. И признаться честно, твоя шутка с запиской была моей единственной надеждой, провалившейся с таким треском.

– Прошу меня простить. Теперь-то я понимаю, почему вы до последнего момента старались сохранить свою тайну, – серьезно сказал Марк. – Но как вы догадались, что нам известно что-то? Ведь после этого вы и начали за нами следить, не так ли?

– Знаешь, я застукал тебя с биноклем в руках, – улыбнулся Альфред. – Я случайно заметил колыхание занавесок в твоем окне и решил укрыться за деревьями, чтобы убедиться, что мне это не почудилось. Затем я увидел блеск линз в свете луны и все понял. Мне показалось это подозрительным, и с того момента я решил присмотреться к тебе поближе. Ну, а когда вы зачастили ходить в бухту, я сразу вспомнил рассказы Лунского о вашей троице. Даже пытался выведать у художника хоть что-нибудь из того, о чем вы с ним беседовали. Но и он оказался не промах, все время переводил интересующую тему на живопись, садовые растения и прочее, – он прибавил мощности в лампе, отчего тут же стало гораздо светлее. – А теперь задавай свои вопросы, прежде чем мы перейдем к твоему рассказу.

– Хорошо. В чем поставляется это вещество? – сразу спросил Марк.

– Ах да, в таких стеклянных капсулах, как бы тебе объяснить на пальцах…

– Подождите, кажется, я видел уже одну такую, – мальчик стал копаться в карманах жилетки, чем явно заинтересовал Альфреда. – Посмотрите, это она?

Марк передал капитану стеклянную капсулу, найденную Тимом на пляже. Тот покрутил ее со всех сторон и взволнованным голосом спросил:

– Великолепно! Где ты ее взял?

– В бухте, дрейфовала между морских камней у самого песчаного берега.

– Значит, мы не ошиблись в данных по этому делу, и разгадка где-то совсем рядом. Марк, не томи, расскажи все, что знаешь. Начни с самого начала, ты видел эти огни?

И глава детективов начал все подробно излагать с того самого момента, когда Тим увидел таинственное мерцание над бухтой, и как они стали свидетелями инцидента, приключившегося со скульптором.

– С этого момента мы и начали свое расследование, – пояснил мальчик. – Мы также выяснили, что это не первый случай на фирме некого господина Догана, который держит в неведомом страхе большинство своих работников. Поговаривают, что он и прораб по имени Ким, который занимается сейчас отделкой домиков для туристов в бухте, крутят какие-то совместные дела.

Далее Марк рассказал все, что узнал от Феликса о подслушанном разговоре в раздевалке и несчастных случаях, произошедших в компании Догана за последние несколько лет. О том, как они втроем залезли в домик и отыскали календарь с числами. Альфред не перебивал рассказ, лишь изредка хмурился, впитывая информацию.

– Мы подумали, что эти числа указывают на день, когда зажигаются огни, вот только в нужный вечер их не было. Но на следующее утро, когда мы нашли Джорини на холме, все стало проясняться. Огни были, но, что странно, почему-то ранним утром. Об этом нам рассказал художник. Он их видел перед тем, как его стукнули камнем по голове.

– Стукнули? – Альфред был крайне изумлен. – Но ведь он сказал, что сам ударился о камень! Вот прохиндей!

– Он не хотел лишних вопросов, поэтому соврал, – объяснил Марк. – Так вот. Там же мы нашли пещеру под холмом с выходом в море. А внутри обнаружили снаряжение для подводного плавания. Выходит, контрабанду переправляют на корабль вплавь из этой самой пещеры.

– Ну и ну! – выдохнул капитан. – Значит художника оглушили для того, чтобы он не стал случайным свидетелем преступных лиц, совершающих свои гнусные дела, и их норы, – догадался Альфред.

– Уверен, все так и было, – кивнул глава троицы. – И раз почерк нападения был похож на предыдущие случаи с людьми Догана, я подумал, что это мог быть только прораб. И я проверил свою версию этим же вечером.

– Как это проверил? – не понял Альфред.

Мальчик выложил на стол диктофон с записью, отмотал пленку в самое начало и нажал на кнопку воспроизведения.

– Надеюсь, теперь ребята на меня не сильно обидятся, что я не дождался утра и прослушал все без них, – скептически проговорил он.

Сначала на пленке был слышен только шум, затем раздался шлепок маски по полу и шуршание травы, когда Марк покидал пределы окна. Затем несколько секунд тишины, и зазвучал голос прораба:

«Ганди, это ты? Почему ты здесь? Эй, что за шутки, Ганди? – далее стук шагов по полу. – Я же сказал тебе лежать тихо. Зачем ты сбежал? И какого черта здесь делает эта маска??»

После этого кассетная пленка поведала все то, что Марк уже слышал, прячась за досками у домика. Когда запись кончилась, Альфред поднял на Марка восхищенный взгляд.

– Нет, Лунский крепко ошибся, когда назвал вас детективы-любители, – голос Альфреда звучал совершенно серьезно и с должным уважением. – Эта работа проделана просто блестяще. Признаю, что большинство улик лишь косвенны, но с их помощью будет гораздо проще выбить признание всех этих людей.

– Мы не знаем, кто его сообщник, – признался Марк. – Прораб волевой и тертый человек, вряд ли он выложит все карты на стол. Единственное, в чем я абсолютно уверен – господин Доган не станет среди ночи разгуливать по пещерам. Ганди – кто-то другой…

– Полностью согласен с тобой, Марк, – кивнул капитан и возбужденно постучал костяшками пальцев по столешнице. – Вот как мы поступим. Прибереги пока эту запись и все остальное, что удалось найти у себя, и больше ни во что не ввязывайся. Завтра я наведаюсь на фирму Догана, постараюсь что-нибудь выяснить о том, как именно к ним поступает контрабанда и каким способом ее переправляют в бухту. А когда вернусь, подумаю, как по-тихому арестовать всю эту шайку, чтобы пресса не раздула эту историю по всем газетам.

– Хотелось бы узнать, как выглядит это вещество? – спросил мальчик.

– Легкий сыпучий порошок белого цвета. Вроде муки, чтобы тебе было понятнее, – пояснил капитан.

– Это уже интересно! – у Марка заблестели глаза. – Феликс говорил, что к ним привозят мешки с известью каждую неделю. Вроде бы как для ремонта бассейна, но он утверждает, что работа практически не продвигается, а смесь куда-то исчезает. На вашем месте я бы начал осмотр склада с этой самой известью, – подвел итог глава троицы.

– Да ты просто гений, Марк! – Альфред похлопал мальчика по плечу. – Может у тебя есть еще какие-то идеи? Я не перестаю удивляться тебе!

– Есть еще кое-что, – важно продолжил Марк. – На фирме работает парень по имени Алекс. Предложите ему фруктовых леденцов, я знаю, он их любит. Думаю, тогда он без всяких вопросов проведет вас туда, где хранят эту известь.

– Не знаю, как и благодарить тебя за службу. Но у нас с Лунским еще будет время об этом подумать, когда мы закроем дело, – капитан встал из-за стола. – Ну, а теперь пора по кроватям. Время-то позднее. Ты снова полезешь через забор или все-таки выйдешь через калитку? – усмехнулся он.

Мальчик только после этих слов вспомнил, насколько сильно он устал. Тяжесть свинцовыми гирями навалилась на веки, ноги плохо слушались. Все же он нашел в себе силы подняться, и выйти на улицу.

– А как вы узнали, что я прячусь за окном? – спросил он, шагая по дорожке к выходу.

– Я как-то предугадал, что рано или поздно ты окажешься здесь, поэтому пошел на хитрость. Я установил тоненькую леску вдоль забора на уровне земли и протянул в коттедж. А на ее конец привязал маленький колокольчик. Ты задел ее сегодня и оборвал, Марк.

В глубокой молчаливой задумчивости мальчик нырнул к своему дому и, рухнув прямо в одежде на кровать, тут же провалился в глубокий долгожданный сон.

Пора звонить Лунскому

Утром на первой же перемене в школе Тим и Пэм терзали Марка расспросами о минувшей ночи, но глава детективной троицы был непреклонен.

– У нас очень много новой информации, – лишь сказал он. – Общий сбор у нас дома в половине второго.

После этого он поспешил исчезнуть в классе и не появлялся на глазах до окончания последнего урока. Остальные просто извелись от ожидания.

Наконец все собрались в комнате Марка и уселись в кружок на полу, устланном мягким ворсистым ковром. Шикс, конечно же, присутствовал на собрании вместе со всеми. Он удобно устроился на излюбленном месте – руках у Пэм, и тихонько в полглаза следил за происходящим, слегка разомлевший от частых поглаживаний.

– Итак, начну с самого главного на мой взгляд, – начал собрание глава детективов. – Помимо основной задачи, выяснить как можно больше о прорабе, у меня так же состоялся очень занимательный разговор с нашим соседом Альфредом. Я был полуночным гостем в его доме минувшей ночью.

Остальные ребята даже рты раскрыли от услышанного. Первой оправилась от потрясения Пэм.

– То есть как это гостем? – с подозрением вопросила она. – А, поняла. Он снова следил за тобой, да? – и после в ужасе всплеснула руками, что даже разбудила Шикса. – И потом он схватил тебя и удерживал силой?

Девочка тут же стала осматривать брата со всех сторон, ожидая найти на нем синяки и ссадины.

– Не выдумывай, Пэм, все было не совсем так, – глядя в испуганные глаза сестры, поспешил объясниться Марк. – Я сам залез к нему в сад, потому что увидел в его окне силуэты нескольких людей. И мне стало любопытно, о чем они все разговаривают. Нам была нужна любая информация, которая в той или иной степени касается нашего расследования. А Альфред, оказывается, в этом деле завяз еще больше, чем мы думали.

– Постой, я ничего не понимаю, – помотал головой Тим. – Что значит была нужна информация?

– А то, что Альфред служит в полиции в звании капитана и лично знаком с Лунским. Он мне показал свое удостоверение, а также поведал цель своего пребывания в нашем городе и предоставил все детали, заполнившие большинство пробелов в картине преступления, – Марк выпалил на одном дыхании и умолк, с важным видом следя за реакцией ребят.

Те в свою очередь только беззвучно ловили воздух ртом, не в силах вымолвить ни слова, а Шикс, подражая действиям своих друзей, застыл на коленях у Пэм и хлопал глазками.

– Да уж, звучит очень заманчиво, – довольно потер руки Марк. – И это правда. Альфред здесь инкогнито, и расследование строго засекречено. Если бы Лунский за нас не ручался, нам бы не позволили узнать больше того, что нам известно на данный час. Теперь я перейду к сути дела, – он выдержал паузу и покосился на дверь, прислушиваясь к звукам снизу.

– Мама нас не услышит, – заверила Пэм, прочитав во взгляде Марка беспокойство. – Она в гостиной, возится с какими-то важными бумагами, и ей явно будет не до нас ближайшее время.

И Марк с особой точностью передал ребятам все, что смог узнать в минувший вечер. Рассказ получился длинным, но очень волнительным для детективов. Тим так часто чесал свою макушку, что в конце концов стал выглядеть таким же растрепанным, каким обычно бывает Шикс после очередной забавы. А девочка так пылко гладила счастливого хорька, что тот перестал копошиться и в блаженстве задремал.

В окончание рассказа Марк поставил кассетную запись на прослушивание, предварительно убавив громкость, чтобы ее не услышала мама. Когда и с этим делом было покончено, Тим задумчиво проговорил:

– Кто же такой этот Ганди?

– Мысль об этом не выходит у меня из головы, – серьезно сказал Марк. – Это должен быть кто-то из своих. Не просто так на фирме происходили несчастные случаи. Значит, пытались свести счеты со свидетелями либо соучастниками, пожелавшими выйти из игры, – выразился глава троицы словами Кима. – Следует расспросить об этом Феликса, правда не раньше, чем закончится рабочий день. Если ему известно, чье это прозвище, мы установим личность второго преступника, который помогает Киму переправлять контрабанду на корабль.

– Давайте лучше позвоним Лунскому прямо сейчас и расскажем ему обо всем, что мы уже узнали? – высказалась Пэм. – Уж он мигом разберется, как поступить дальше.

– Я собирался это сделать сегодня, но расследование ведет Альфред, а он просил ждать его возвращения, – напомнил Марк. – Следуя не по инструкции мы можем навредить проводимой им операции. Нужно набраться терпения, – подвел итог мальчик.

– Сейчас три часа дня, – Тим взглянул на часы-будильник, стоящие на тумбочке. – Сколько еще нужно ждать? Как бы чего плохого не приключилось…

– Мы не можем утверждать об этом заранее, – возразил Марк. – Наверняка у Альфреда имеются дела, в которые он не обязан посвящать нас.

В этот момент раздался мелодичный трезвон в доме. Кто-то нажал кнопку звонка снаружи.

– Вот видишь, – победно заявил Марк, обращаясь к сестре, – это наверняка Альфред, а ты наводишь смуту зазря.

– Марк, спустись вниз! – послышался через мгновение голос старшей Ларкиной. – К тебе пришел какой-то мальчик!

– Иду, мама! – откликнулся Марк и, посмотрев на ребят, недоуменно пожал плечами.

Не успел он спуститься по лестнице, как впал в еще большее замешательство, застыв на последней ступеньке. Из прихожей на него большими глазами глядел Алекс – тот самый парень, работающий на складах Догана!

– Давай скорее, есть разговор, – прошептал он и, отчаянно махнув Марку рукой, вышел на улицу.

– Не ожидал твоего визита, – признался Марк, выйдя вслед за ним. – Чем могу быть полезен?

– Такие дела, знаешь ли, – выдохнул Алекс и облокотился спиной к садовой яблоне, перевести дух. – Я сбежал с работы и разом примчался к тебе. Кажется, на складе произошло что-то ужасное или произойдет в скором времени…

– Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, – насторожился Марк. – Выкладывай все по порядку.

– Сегодня после полудня к нам пожаловал один человек. Он представился твоим другом, Марк, и очень даже располагал к себе. А еще угостил леденцами, – парень тихонько прошуршал фантиками в кармане. – Этот мужчина расспрашивал о нашей компании и о господине Догане. Задавал много вопросов, но я мало что знаю, ведь я совсем недавно устроился на фирму. Затем он попросил меня показать ему то место, где хранится известь. Я сначала удивился, подумал, зачем ему все это? Но потом он достал свой полицейский значок, и я сразу все сделал, как он велел, – Алекс нервничал и его слова часто сбивались. – Провел его на склад, и вдруг вслед за нами объявился управляющий и с ним господин Доган собственной персоной. Я уже говорил тебе, что жуть как его боюсь. Он так злобно покосился в мою сторону, что я тут же ретировался вон.

– Что же тебя так встревожило после? – спросил Марк.

– А то, что они долго не выходили оттуда. Я набрался смелости и прокрался к дверям склада. У меня чуть ноги не подкосились, когда я заглянул внутрь! Господин Доган и наш управляющий волокли этого полицейского в дальний угол. Мне показалось, он даже был без сознания, так повис у них на руках!

Лицо Алекса стало бледным, и он еще теснее вжался в ствол яблочного дерева.

– Ты все правильно сделал, – похлопал его по плечу Марк. – Альфред не зря намекнул тебе мой адрес. Должно быть он был готов к тому, что все пойдет не так гладко, как хотелось бы. А теперь нам нельзя терять ни единой минуты. Будь здесь и никуда не уходи, я звоню в полицию!

Марк пулей влетел в дом и снял телефонную трубку с рычага. Услышав его топот, из комнаты сразу же высыпали Тим и Пэм и в растерянности повисли на перилах с вопросительным выражением на лицах. Спустя мгновение из гостиной показалась рассерженная мама.

– Что за манеры, Марк? – она строго уперла руки в бока. – Я занята очень важными документами и требую тишины. Ком ты звонишь? И кто этот мальчик? Одноклассник? Я никогда его прежде не видела!

Но Марк не слушал ее и не видел ничего перед собой, кроме телефонного аппарата.

– Полицейский участок? – к удивлению мамы, проговорил он. – Могу я поговорить с младшим лейтенантом Сергеем Лунским? Да, это очень срочно.

– Полиция? Вы что, опять влезли в какую-то историю? – старшая Ларкина схватилась за голову. Ее взгляд метался от дочери к сыну.

– Подожди минуточку, мы все тебе объясним, – робко попросила Пэм сверху, хотя и сама еще не знала, что именно нужно будет ей объяснить.

– Алло, добрый день, – откашлявшись проговорил Марк. – Да, что-то важное… Что? Нет, в этот раз я бы хотел, чтобы вы приехали сами… Эм, Альфред попал в большой переплет и… Да, ждем.

Марк повесил трубку. В его глазах блестел огонек, но выражение лица было обеспокоенным.

– Я все еще жду признания, – сухим голосом повторила старшая Ларкина.

– Дай мне еще несколько минут, мама, – проговорил Марк. – Я пригласил к нам в дом Лунского. Скоро он приедет, и тогда я все расскажу, обещаю. Кстати, Алекс до сих пор на улице, а он нам нужен здесь, – и Марк снова выскочил за дверь.

Вскоре за калиткой Ларкиных раздался скрип тормозов. Ребята уже встречали высокого и статного полицейского снаружи. Даже разволновавшаяся мама Марка и Пэм нашла в себе силы выйти, чтобы лично пригласить его в дом.

Прошагав широкими шагами по садовой дорожке, он поприветствовал старшую Ларкину и сразу же обратился к Марку:

– Ну, что у вас стряслось? Только не говори, что влезли с головой в расследование Альфреда. Я ведь его предупреждал, что с вами всякое бывает. – Пэм поймала в его взгляде чуть заметную задорную искорку.

– Как раз все так и вышло, – проговорил Марк. – Только Альфред совсем здесь не при чем. Точнее, именно поэтому я и позвонил вам…

– Предлагаю пройти в дом, – сказала свое слово старшая Ларкина. – В гостиной будет гораздо удобнее разговаривать. Признаюсь, я и сама хотела бы выслушать своего сына. Но он пожелал дождаться вашего приезда.

Когда они разместились на большом гостевом диване, Марк начал рассказ под пристальные взгляды всех присутствующих:

– Как вам известно, в туманные вечера в нашей бухте кто-то зажигает сигнальные огни, после чего на неизвестное судно переправляется контрабанда некого вещества, применяемого в медицине. Я долго думал, почему же все происходит именно по такой схеме, и пришел к одному интересному выводу. Преступники специально выбирают такую непогоду, чтобы снизить риск быть обнаруженными, а чтобы судно не блуждало во мгле придумали условность, работающую по принципу маяка. Мы даже нашли пещеру, выход из которой расположен на уровне моря, но к ней не подойти ни на катере, ни на корабле, потому что рядом имеется ряд морских скал, похожих на зубья акулы. О них любое судно просто разобьется в щепки. Поэтому преступники одеваются в водолазные костюмы и вплавь доставляют контрабанду. Маски и ласты так же были найдены нами в самой пещере – они и сейчас там, я уверен.

Далее Марк более развернуто поведал то, что уже говорил Альфреду этой ночью. Глава детективов с особой точностью передавал детали дела, обнаруженные их троицей улики и построенные в ходе расследования версии. По мере сказанного Марком, младший лейтенант становился все более строгим и серьезным. Он внимательно слушал о том, что за эти дни произошло в бухте. Мальчик также выложил на стол календарь и капсулу, а потом проиграл запись голоса Кима с диктофона. Когда запись закончилась, Марк продолжил отчет:

– К сожалению, пока не удалось установить, кто же такой этот Ганди и почему сигналы в этот раз подавались утром, а не вечером. В добавок ко всему, не известно, где же хранится контрабанда до того, как ее отправить на корабль. Есть, конечно, одна версия, но ее нужно проверить. Думаю, порошок доставляют в бухту со склада в мешках из-под извести, а после распределяют в капсулы и на какое-то время прячут. Стоит провести обыск на территории курортных домиков, вдруг нам повезет?

Вспомнив, что мама здесь тоже присутствует, Марк с опаской взглянул в ее сторону, ожидая грома и молний. Но та пребывала в полной растерянности от всего услышанного, не понимая до конца, что происходит, и ее ли это сын по ночам сбегает из дома. Затем она прикрыла глаза и холодно поджала губы. Мальчик понимал, что в присутствии Лунского она не станет устраивать взбучку, но вскоре им всем предстоит тяжелый разговор с родителями, и избежать этого не удастся.

Все это время Тим и Пэм восторженно слушали доклад Марка и не верили ушам. Как же гладко Марк все раскладывал по полочкам. Теперь не хватало всего лишь нескольких кусочков мозаики, чтобы картинка была сложена до конца. Даже Шикс, понимая всю серьезность положения, притих на шее Тима и старался не шуршать его воротником.

Когда глава детективной троицы дошел до событий сегодняшнего дня, он представил Лунскому Алекса и попросил его самого пересказать лейтенанту все то, что он поведал недавно Марку. Когда и с этой историей было покончено, Лунский встал с дивана и одернул полицейскую форму.

– Марк, Алекс, выйдем на пару слов, – обратился он к мальчикам и, любезно попрощавшись с хозяйкой дома, прошагал к выходу. – Так или иначе, мне нужна ваша помощь, – серьезно проговорил Лунский, когда они снова оказались в саду. – Алекс, слушай внимательно. Сейчас я вызову наряд полиции, и ты поедешь с ними обратно на склады компании. Расскажешь старшему группы все, что там видел, но не покидай полицейский автомобиль, пока тебе не позволят. Все ясно? – затем он повернулся к Марку. – А мы с тобой отправляемся в бухту. Нужно немедленно арестовать этого прораба, пока операция на складе случайным образом нигде не всплыла. Иначе завтра мы его уже не отыщем.

– Я просто не имею права забрать все лавры себе, оставив в стороне Тима и Пэм, – Марк обернулся в сторону ребят, нерешительно топчущихся на ступенях у входной двери. – Мы должны поехать на задержание все вместе.

– Ладно, я не против. Думаю, это не опасно, – согласился он и положил руку на плечо Марка. – Ну что, накажем по заслугам контрабандиста?

Во второй раз пообещав своей маме рассказать обо всем чуть позже, глава детективной троицы позвал остальных ребят, и они все вместе побежали к большому черному автомобилю Лунского.

Марк находит ответы

По пути в бухту младший лейтенант передавал распоряжения в рацию, а Пэм с восхищением следила за его действиями. Она все больше проникалась к нему доверием, и с дружеской теплотой думала, что этот человек – самый надежный и умный полицейский на свете. Теперь никакой Ким в его присутствии ей не страшен, и она наравне со всеми будет следить за арестом. Как будто уловив ее мысли, Шикс переметнулся с плеча Тима к девочке на руки и преданно поглядел на нее своими крохотными глазками, словно хотел сказать: «Не бойся, уж я-то тебя в обиду точно не дам!» И Пэм в благодарность потрепала его по лохматой шерстке.

У съезда к бухте их уже ждал полицейский патруль, который в момент вызова оказался неподалеку. Отдав короткий приказ следовать за его автомобилем, Лунский свернул по дорожке к домикам, тихо шурша шинами по наезженной сухой колее. Как и всегда, издалека эхом доносились лязганье пил и стук молотков. Работа шла полным ходом.

– Как думаешь, – прошептал Тим, обращаясь к Марку, – где прячут контрабанду? Наверное, придется здесь перевернуть все вверх дном?

– Эта мысль не выходит из моей головы всю дорогу, – признался глава их троицы, – но пока у меня нет никаких новых идей на этот счет. Определенно, надежный и доступный тайник должен быть где-то рядом. И вряд ли он находится в пещере. Сырой соленый воздух может навредить качеству товара.

– Остается тогда надеяться на признание прораба, – вздохнул Тим.

– Не думаю, что он так запросто раскроет все карты. Но проследить за его поведением стоит. Вдруг он допустит какую-то ошибку в разговоре, тем самым намекнув на нужное место?

– О чем это вы там шепчетесь? – подключилась к разговору Пэм, но мальчики не успели ей ответить.

Младший лейтенант нажал на тормоза, и автомобиль остановился рядом с калиткой.

– Ну все, прибыли, – объявил он, а затем кивнул в сторону рабочих. – Который из этих прораб?

– Тот, что в каске, – Марк указал на Кима. Мужчина в этот момент находился у бассейна с какими-то бумагами в руках.

– Пока я не застегну наручники на его запястьях, ни шагу дальше этого забора, – предупредил ребят Лунский. – Когда можно будет расслабиться, я вас окликну.

Мальчики заверили его, что не подойдут ближе, чем на пушечный выстрел, а Пэм тихонько уложила задремавшего Шикса на мягкое сиденье, пригретое солнцем.

– Побудь немножечко здесь, мы быстро, – ласково прошептала она, и хорек тут же свернулся клубком, свесив вниз свой пушистый хвост.

Когда захлопали двери полицейских машин, звуки и разговоры вокруг стихли. Удивленные взгляды рабочих были прикованы к Лунскому, величественно шагающему мимо домика. Феликс в этот момент штукатурил стены, но, увидев новоприбывших в форме, выронил инструмент из рук и затрясся, как тоненькая веточка на сильном ветру. Прораб стоял спиной, однако резкое затишье в работе привлекло его внимание, и он обернулся.

– Какие-то проблемы лейтенант? – настороженно спросил он, хмуря брови.

– Полагаю, что так, – сурово ответил Лунский. – Вы арестованы по подозрению в ряде преступлений. Сейчас вы проедете с нами в управление, где вам будут предъявлены все обвинения.

– Да неужели? – ощерился Ким, глядя прямо в глаза полицейскому. – Только я ведь порядок не нарушаю. Поэтому никак в толк не возьму, в чем меня подозревают?

– Хранение и торговля контрабандой, запугивание подчиненных с целью безнаказанно заниматься преступной деятельностью, а также нападения с причинением увечий, – и глазом не моргнул Лунский. – Немалый послужной список выходит для законопослушного гражданина.

– Сдается мне к нам на стройку пожаловал цирк, – презрительно усмехнулся прораб, повысив голос, чтобы его выпад лучше слышали остальные рабочие, – и главный клоун в нем, вы, лейтенант!

– Ваши руки! – властно потребовал тот и ухватился за наручники, бряцающие цепочкой на форменном ремне.

– Не так быстро! – вскрикнул Ким и вдруг бросил в полицейских бумажными листками, чем привел тех на мгновение в замешательство.

Ему хватило этого времени, чтобы нырнуть мимо них в сторону калитки и со всех ног пуститься к выходу. На пути ему случайно попался Феликс, рассеянно переминающийся с ноги на ногу.

– А ну, прочь с дороги! – взревел Ким и с силой оттолкнул от себя штукатура, отчего тот кубарем покатился по траве. Притихшие на крыше кровельщики, наблюдавшие за происходящим, в ответ на это только развели руками.

Рванув к калитке, прораб краем глаза заметил юных детективов, с рьяным интересом жавшихся к забору. В одном из них он даже узнал того нахального мальчишку, который имел наглость так дерзко и бесцеремонно разговаривать с ним в день падения скульптора со ступеней бассейна.

На секунду забыв об осторожности, прораб не глядя ломанулся мимо ребят, но споткнулся о выставленную Тимом ногу и, ударившись лбом о дверцу полицейской машины, распластался на холодной земле. Следующее, что он увидел, было синее небо перед глазами и две полицейские фуражки, склонившиеся над ним.

Защелкнув на запястьях Кима наручники, его отвели обратно к дому и усадили на деревянный чурбак. Он постепенно приходил в себя после недавнего кульбита, и теперь поглядывал на Тима звериным взглядом, отчего у мальчика слегка съеживалось сердце. Марк все это время был молчалив и сосредоточен. Лунский уже разрешил ребятам рассесться на ступеньках рядом, а сам созвал рабочих, выстроив их в шеренгу.

– Я задам несколько вопросов, – встав напротив мужчин, он заложил руки за спину, – после чего вы все сможете отправиться по своим домам. Завтра каждого из вас вызовут в управление для решения некоторых формальностей. Итак, первое, что меня интересует – кто такой Ганди?

– Первый раз слышу, лейтенант, – слегка удивленно ответил тот кровельщик, с которым ранее уже довелось разговаривать детективной троице. – Мы давно работаем вместе и хорошо знаем друг друга. Здесь таких нет, уверяю.

– Значит, нет. Хорошо, прораб шантажировал кого-то из вас? Или, может, угрожал? – продолжал Лунский спокойным тоном.

Тут возникло молчание. Никто, конечно же, не спешил с ответом.

– Я так и думал, – сухо произнес полицейский. – Далее, недавно здесь у вас случился инцидент, почему никто не сообщил в полицию?

Среди мужчин пронесся робкий невнятный гул голосов, но определенного ответа снова не последовало. Все лишь косились в сторону прораба и топтались на месте. Лунский пристально поглядел каждому в лицо по очереди, отчего рабочие вынуждены были виновато опускать вниз глаза.

– И последний главный вопрос. Сюда привозили гашеную известь. Где она?

– Да кто ж ее знает-то, но мы не брали… – чуть ли не по слогам промямлил второй штукатур. Складывалось ощущение, что речь ему давалась с трудом.

– Да-да, не брали, – вторили ему остальные.

– Марк, тебе есть что добавить? – спросил мальчика младший лейтенант, на что тот лишь отрицательно покачал головой. – Можете быть свободны, – обратился он к строителям.

Когда рабочие стали расходиться, послышался чей-то шепот:

– Это из-за извести что ли такой сыр-бор?

– Ну, так это же ерунда, работу-то не потеряем! – послышалось в ответ.

Отрешенным взглядом Марк проследил за мужчинами. Руслан сильно припадал на одну ногу, и вообще двигался как-то скованно и неуверенно. Феликс не обманул, когда сказал, что его напарник слегка не в себе.

– Жаль, я думал тебе есть, что сказать, – с досадой обратился к Марку Лунский, но тот, как будто не слышал его, в задумчивости теребя подбородок.

Тогда полицейский подошел к Киму почти вплотную и суровым тоном спросил:

– Отвечайте, где спрятана контрабанда?

– Ты ничего от меня не добьешься, лейтенант, – презрительно ухмыльнулся тот и отвернулся в сторону.

– Что ж, уведите арестованного в машину, – приказал он патрульным.

– Нет, подождите, – внезапно остановил его Марк и поднялся со ступеней. – Все это время я усиленно анализировал события и только сейчас все начало проясняться. Кажется, я близок к разгадке.

– Что ты такое мелешь, букашка? – злобно гаркнул Ким.

– На вашем месте я бы помолчал, – сухо проговорил Лунский. – Обстоятельства совсем не в вашу пользу. Говори, Марк.

– Давайте для начала вновь прослушаем запись с диктофона, – сказал глава троицы и достал из кармана прибор.

Когда зазвучал голос прораба на кассете, тот даже раскрыл рот от удивления. Затем глаза его налились кровью, а лицо побагровело от возмущения.

– Так вот значит кто шнырял весь вечер тут под окнами, – яростно воскликнул он, впившись взглядом в Марка. – Еще и маску подбросил в дом, гаденыш. Жаль, я не поймал тебя в тот раз. Мы бы с тобой поговорили совсем по-другому, и я…

– Мне не давало покоя одно забавное обстоятельство, – не дав прорабу закончить его гневную тираду, продолжал мальчик, – почему этого Ганди Ким вдруг обозвал пресноводным? Наше море вдоль и поперек соленое, а значит, это изречение никак не могло быть связано с преступной деятельностью… Другое дело, например, бассейн. Его заполняют как раз пресной водой из водопровода. И тут я подумал, а что, если Ганди – это скульптор? Но только этой идее противоречит одно обстоятельство – с ним приключилось несчастье, которое происходит с людьми на фирме Догана из года в год. И если несчастный случай подстроен, скажем, Кимом – скульптор никак не мог быть его правой рукой. Какой смысл избавляться от помощника, если темные дела еще не окончены? Об этом нам говорит следующая передача контрабанды, состоявшаяся уже после того, как скульптор попал в больницу. Получается, подозреваемый не он.

– Но кто же тогда, Марк? – поинтересовался Лунский.

– Тим, как ты считаешь, кто из строителей подходит комплекцией для второго комплекта водолазного снаряжения? – вместо ответа, спросил друга глава троицы.

– Один из кровельщиков слишком высок, – начал он по памяти перебирать на пальцах всех строителей, – а второй аж на целых две головы ниже него. Феликс чересчур толст и неуклюж, а его напарник…

– А его напарник еле ходит, не говоря уж о том, чтобы сплавлять по морю дорогущий товар, – продолжил за него Марк и с иронией обратился к прорабу. – Ведь это его вы исправно снабжали наркотиками?

– Это не твое дело, умник! – прохрипел тот, со злостью уставившись на главу троицы.

– И снова никто не подходит на роль контрабандиста, – пожав плечами, подвел итог Марк. – Но вернемся к нашей записи. На ней мы четко слышим фразы прораба – «почему ты здесь» и «зачем ты сбежал». Это означает, что Ганди не должно было быть там в тот вечер. И Ким об этом прекрасно знал. А теперь давайте подумаем, откуда может сбежать человек?

– Из школы, – брякнула первое, что пришло на ум Пэм.

– Или, например, из тюрьмы, – сказал Тим.

– Нет, только не из тюрьмы, это исключено, – заверил всех Лунский, а полицейские согласно закивали.

– Или прямиком из больницы, – рассеянно добавил Марк, заставив тем самым присутствующих насторожиться.

Внимательно слушая разговор ребят с полицейским, прораб постепенно стал терять багровые краски на лице, приобретая болезненные серые оттенки, а от злобы в глазах не осталось и следа. Он сидел на своем чурбаке низко склонив голову и даже не пытался сказать что-то в свое оправдание. Однако следующая фраза Марка троицы заставила его вернуться к реальности и оцепенеть в гневном бессилии.

– Сейчас я покажу, где прячут контрабанду до того, как переправить ее на корабль, а потом назову личность второго преступника! – торжественно произнес мальчик, с вызовом оглядев присутствующих.

– Неужели все-таки разгадал и эту тайну? Буквально полчаса назад ты сомневался! – воскликнул Лунский. – Ты полон сюрпризов, Марк!

И все в томительном ожидании уставились на главу детективной троицы, хранившего загадочный блеск в глазах.

Тайна раскрыта

– В бассейне! – победно выпалил глава детективной троицы, отчего Ким тут же издал невнятный сдавленный стон, а Тим и Пэм беззвучно раскрыли рты.

– Ты уверен в этом? – с сомнением переспросил Лунский.

– Думаю, это единственное подходящее для тайника место, которое постоянно находилось под присмотром, – деловито ответил мальчик. – Именно поэтому в тот вечер вы так внимательно оглядывали его в свете своего фонаря, Ким? Боялись, что Ганди выйдет из игры, прихватив с собой порошок, не так ли?

– Можешь вынюхивать сколько влезет. Ты все равно ничего не найдешь, выскочка, потому что здесь ничего нет, – огрызнулся прораб, но в его голосе уже не чувствовалась прежняя уверенность.

– Что ж, раз он сам настаивает на поисках, пожалуй, мы так и сделаем. Отправимся прямиком к бассейну и проверим твою теорию, Марк, – проговорил младший лейтенант и двинулся вперед.

Остановившись на краю резервуара, Лунский уныло обвел взглядом гладкие холодные стены и дно, до конца не застеленное цветной керамической мозаикой. Все, кроме Марка, отметили про себя, что спрятать контрабанду здесь просто негде.

– Мне кажется, ты слегка поторопился с выводами, – озадаченно сказал полицейский. – Вряд ли преступники проделали потайные карманы в цельной бетонной конструкции.

– Это совершенно ни к чему, – согласился с ним глава детективной троицы, – ведь одно местечко тут все-таки имеется. Давайте спустимся вниз, и я покажу.

В полном неведении остальные прошли вслед за Марком, и остановились посреди бассейна за его спиной. Мальчик пошарил по карманам и, найдя в них перочинный ножик, опустился на колени к сливному коллектору. Мгновение спустя он подцепил металлическую крышку за край и потянул на себя. Под усилием та отлетела в сторону, как пробка из бутылки из-под шампанского, и с шумом упала где-то в стороне.

– А теперь внимание! – объявил глава детективов и просунул руку внутрь зияющего отверстия.

Аккуратно пошарив там, он нащупал кусочек ткани и аккуратно потянул на себя. Раздался легкий хрустальный звон и шорох тканевого материала. Сантиметр за сантиметром Марк вытаскивал длинный чулок, набитый стеклянными капсулами, похожий по форме на колбасу. Остальные как завороженные наблюдали за процессом. Марк достал из жилетки другую капсулу, найденную Тимом в море.

– Ничем не отличается от других, – удовлетворенно произнес он. – Кстати, это именно та склянка, от которой избавился Руслан после разговора с прорабом, – потом он снова погрузил руку в донный слив и провел пальцем по стенкам коллекторной трубы. – Абсолютно гладкая. Можно было не переживать, что капроновая ткань порвется.

– Ну и ну! – выдохнул младший лейтенант, глядя на контрабанду. – Как же ты догадался, что порошок хранят в сливном канале?

Марк только было раскрыл рот, чтобы ответить, когда в рации Лунского что-то затрещало и после раздался голос дежурного:

– Ответьте, как слышно, прием?

Далее из краткого диалога выяснилось, что операция по спасению Альфреда и аресту господина Догана и его управляющего прошла успешно. Детективы с облегчением вздохнули. Все закончилось хорошо, и теперь можно было не переживать за жизнь капитана полиции.

– Продолжай, Марк, пожалуйста, – вновь попросил Лунский.

– В какой-то момент я вдруг вспомнил об одной игре. Что-то вроде: найди лишний предмет среди кучи других, – сказал глава троицы, – Когда мы обыскивали в домике письменный стол, то на глаза нам попались эти самые чулки, никак не вписывающиеся в набор остальных хранящихся внутри выдвижного ящика вещей. И я подумал, если их все же туда положили, значит они зачем-то нужны? Смешно сказать, – смущенно добавил Марк, – по пути сюда мне пришло на ум то, как различные овощи хранятся на балконах в таких старых чулках. Сопоставив факты, многое сводилось к бассейну, и у меня возникла мысль, почему бы контрабанду не запрятать таким образом в слив для воды? Никому и в голову не пришло бы ее искать в самых недрах купального резервуара.

Лунский вдруг громко расхохотался, представив себе капсулы с контрабандой, подвешенные на чьем-то балконе на бельевой веревке рядом с чесноком и луком. Его смех был настолько заразителен, что Пэм и Тим не в силах были остаться равнодушными и рассмеялись вместе с ним. Когда веселье поутихло, полицейский вновь обратился к Марку:

– Ну, пришло время назвать второго преступника. Кто же это?

– Как мы выяснили ранее, никто из строителей не подходит на эту роль, кроме скульптора. Но он пострадал и находитсяв больнице. А если на минуту представить, что его падение было на самом деле несчастным случаем, не входившим в планы преступников, а не умышленным причинением вреда? Тогда все встает на круги своя! Телосложением он схож с прорабом, я его успел хорошенько рассмотреть в тот день, а значит комплект водолазного снаряжения ему точно в пору. И это объясняет удивление Кима, когда я подбросил ему в окно маску. Ведь прораб точно знал, что в тот час Ганди должен был находиться в больнице. И к бассейну Ким ходил не случайно. Только до сегодняшнего дня еще я не понимал – для чего. Кстати, вечерние огни сменились на утренние как раз по той причине, что вечером из больницы сбежать довольно проблематично. Дежурный персонал как правило ложиться спать глубоко за полночь, а вот ранним утром все провернуть гораздо удобнее. Тим, на каком этаже палата, в которой лежит скульптор?

– На втором, – тут же ответил тот.

– А куда выходят окна?

– Они расположены с обратной стороны здания! – уверенно сказала Пэм. Она уже начала понимать, что к чему в этой истории.

– Я так и думал. Мой маленький совет – опросите пациентов, вдруг кто-то не спал в то утро, – продолжал Марк, обращаясь к полицейскому. – И тогда вам обязательно скажут, что и правда видели, как Ганди спускался вниз из окна своей палаты на веревке или связанном между собой постельном белье, а потом перемахнул через больничную ограду на улицу.

– Пожалуй, я так и сделаю, как ты говоришь, – серьезно сказал Лунский, – но, к сожалению, улик недостаточно, чтобы обвинить его в содеянном.

– Улик вам хватит, обещаю, – заверил его глава детективов. – Поищите в палате веревку, вдруг повезет? Проверьте так же подошвы его ботинок. Наверняка на них остались крупицы песка с пляжа. А еще на его ладони должна быть не зажившая до конца рана – след от глубокого пореза.

– Ничего не понимаю, – проговорила Пэм, – про какой-такой порез ты говоришь? Ты же видел скульптора лишь раз, и то – мельком? К чему ты клонишь?

– К тому, что это Ганди ударил по голове Джорини камнем, – твердо сказал Марк.

– Но почему не прораб? – удивленно переспросил Тим, который был уверен на все сто в его причастности к нападению на художника. – Почерк же совпадает с предыдущими инцидентами!

– Конечно, совпадает, – не стал спорить Марк. – И я не отрицаю, что в то время, когда были совершены первые нападения Ганди в преступной команде и в помине не было. Но здесь дело совсем иное. Я наблюдал за Кимом и могу смело заявить, что он левша. И если бы он стукнул Джорини, удар бы пришелся на затылок, а не в правый висок.

– Ты все правильно говоришь, Марк, – похвалил его Лунский.

– Сначала мы подумали, что на орудии кровь Джорини, – пояснил глава троицы, – но теперь я уверен, что это не так. Удар должен был быть резким и сильным, чтобы оглушить человека. И кровь просто не успела бы попасть на тот камень. Значит, багряные разводы на нем оставил скульптор. Возможно, он порезался о скалы, расположенные у выхода из пещеры.

– Мы обязательно все проверим, – пообещал младший лейтенант.

– Ой, а как же вы теперь поймаете остальных преступников, которые принимали контрабанду на борт? – вдруг с тревогой спросила Пэм. – Ведь теперь огни посылать будет некому!

– Надеюсь, Доган пойдет с нами на контакт и устроит еще одну встречу, – поспешил ее успокоить младший лейтенант. – В назначенный час двое наших людей посветят фонарями с холма. И когда судно подойдет совсем близко к пещере, группа полицейских подберется к нему на катерах и арестует.

– Настоящие полицейские катера! – мечтательно воскликнула девочка, представив себе громкую сирену и синие и красные светящиеся маячки, отбрасывающие цветные огни на водную гладь.

– Не совсем полицейские, – усмехнулся Лунский. – Скорее самые что ни на есть обыкновенные, позаимствованные у береговой охраны, – он весело подмигнул Пэм.

Они еще немного поговорили, после чего Марк передал младшему лейтенанту записи с календарными числами и стеклянную колбу.

– Что ж, мне остается только снова сказать вам спасибо за неоценимую помощь! И не забудьте подготовить отчет о проделанной работе. Через несколько дней я обязательно свяжусь с вами. Думаю, к тому моменту мы уже задержим судно. Ну, а теперь пора везти Кима в управление, – заметил Лунский и аккуратно взял в руки контрабанду, – а то он уже совсем спекся на солнце. И, конечно, я подброшу вас поближе к дому.

– О, нет! Я же давным-давно оставила Шикса одного в машине! – округлив свои зеленые глазки, вдруг воскликнула Пэм и со всех ног рванула к автомобилю Лунского.

Тим виновато вжал голову в плечи и тоже пустился вслед за ней.

– Что это с ними? – удивленно спросил младший лейтенант.

– Лучше вам этого не знать, – скептически заметил Марк.

Пикник на пляже

Воскресным утром в доме Ларкиных раздался телефонный звонок. Марк вразвалку подошел к телефону и лениво снял трубку. Другой рукой он сжимал надкусанное зеленое яблоко.

– Привет, Марк! – послышался жизнерадостный голос Лунского. – Мне удалось наконец-то выкроить немного свободного времени, так что я в вашем полном распоряжении. Знаешь ли, в кабинетах становится слишком душно. Хочется поскорее выбраться на свежий воздух.

– С удовольствием, – вежливо ответил мальчик, – тем более Пэм всю неделю только и твердила о том, как бы хотела пригласить вас на пикник в бухту.

– Прекрасно! – обрадовался полицейский, – Тогда передай своей сестре, что я с большой охотой принимаю ее предложение. Я заеду через час. Как думаешь, Тим успеет добраться до вашего дома?

– Я немедленно ему позвоню. Уверен, к вашему приезду мы будем в сборе, – заверил его Марк.

– Тогда до встречи! – полицейский положил трубку.

Когда мальчик рассказал сестре о встрече с Лунским, та была на седьмом небе от счастья. Старшая Ларкина помогла собрать все нужное к пикнику в тряпичные сумки. Она уже не сердилась на ребят за то, что те вновь влезли в «неприятности». Ведь они заслужили уважение полицейских их города, и мама Марка и Пэм гордилась своими детьми, хоть и старалась изо всех сил не показывать вида. Как и прежде, она была категорически против таких приключений, в гуще которых оказываются ее дети. Что касаемо папы, то он всегда был слишком занят работой, поэтому возмущаться или радоваться ему было попросту некогда.

Вскоре Пэм уже расстилала покрывало на песчаном пляже, а мальчики доставали из сумок провизию. Шикс тоже принимал непосредственное участие, а именно, вертелся у всех под ногами, пытаясь унюхать что-нибудь вкусное. Лунский пролистывал составленный девочкой подробный отчет и лишь изредка удивленно покачивал головой.

– А почему Альфред с вами не приехал? Как он себя чувствует? – прервав его чтение, поинтересовалась Пэм.

– Он в полном порядке – всего-то пара небольших синяков. Альфред был вынужден срочно вернуться в управление родного города, а путь не близок, – ответил Лунский и отложил бумажный документ в сторонку.

– Очень жаль, что мы с ним даже не попрощались, – расстроенно проговорила девочка.

– Но он просил передать всем вам огромный привет и выразить благодарность за помощь в расследовании, – улыбнулся ей полицейский.

Тут Пэм небрежно вскинула взгляд в сторону моря и не смогла сдержать радостный возглас. У самой воды она различила знакомую фигуру художника. Тот безмятежно прогуливался вдоль побережья и смотрел вдаль.

– Это же Джорини! – воскликнула она, а затем взмолилась. – Вы не против, если я приглашу его к нам на пикник?

– Нисколько! – беззаботно ответил ей Лунский.

Девочка поднялась с колен и стала энергично размахивать рукой.

– Джорини, идите к нам! – кричала она.

Художник услышал ее голос и помахал в ответ. Стекла его очков в роговой оправе блеснули солнечным зайчиком в ярких весенних лучах. Когда он присоединился к общей компании девочка представила мужчин друг другу. Обменявшись несколькими любезными фразами, те пожали руки.

– Ну, начнем наш маленький пир? Налетайте на угощение! – как хозяйка стола Пэм распорядилась приступить к трапезе.

Все, конечно, с готовностью одобрили ее великодушное предложение и с радостью набросились на еду. Последующие десять минут в кругу друзей царило полное молчание. Каждый наслаждался вкусным угощением, приготовленным мамой Марка и Пэм.

– Что-то наш Шикс подозрительно затих, – протягивая руку за вторым бутербродом с вареным яйцом и зеленью, с ухмылкой проговорил Лунский. – Усвоив от него урок в виде бардака в моей машине, я понял, что надолго оставлять его без присмотра одного катастрофически не следует.

– Вы совершенно правы, – с задором подытожил ему художник. – Я уже несколько минут наблюдаю за вашей авоськой. Мне кажется она странным образом шевелится.

– Шикс, перестань! – вскочил на ноги Тим и рванул к раскрытой сумке. – Я опрометчиво оставил внутри немного изюма, поэтому Шикс туда и влез, – пояснил он остальным, пытаясь поймать юркого хорька за лапы. В конце концов Тиму это удалось, и он передал его Пэм. – С тобой он ведет себя гораздо лучше, – сказал он девочке.

Пэм никогда не была против потискать Шикса, поэтому с радостью прижала его к себе.

– Кажется, больше я не смогу съесть ни кусочка до самого вечера, – спустя некоторое время сказал Лунский, вытирая салфеткой губы. – А теперь пора начинать рассказ. Думаю, вам не терпится услышать, как все прошло?

– Это действительно так, – деликатно ответил Марк и покосился на художника, – Вот только будет ли ваша история интересна Джорини…

– Что вы, что вы, – поспешил успокоить всех художник, – говорите совершенно свободно, я ни в коем случае не стану вам мешать. К тому же, не все ли равно, о чем говорят люди, если беседа доставляет им удовольствие?

– Ну тогда все в полном порядке, – удовлетворенно проговорил Лунский. – Значит, когда полицейский патруль прибыл на склады фирмы Догана, Алекс указал на ворота, где последний раз оставил Альфреда. Внутри склада была обнаружена неприметная дверца, ведущая в небольшое подсобное помещение. К тому моменту Альфред уже успел прийти в себя и, будучи привязанным к стулу, находился в сознании. Доган как раз пытался выяснить его личность и цель визита, угрожая тяжелой деревянной тростью, но полицейские поспели вовремя – все обошлось без рукоприкладства. К слову сказать, повсюду лежали пустые и заполненные порошком стеклянные капсулы, поэтому отрицать свою причастность к контрабанде было бы глупо. Порошок действительно доставлялся в мешках из-под извести, затем фасовался по капсулам самим управляющим Догана. Далее Ким грузил все в пикап и перевозил в бухту. Конечно, эту информацию мы узнали отнюдь не от строителей. Они лишь признались в том, что им действительно угрожали расправой, если те пойдут давать показания в полицию, ссылаясь на подозрения в темных делишках фирмы. Но сам господин Доган поведал нам очень много интересного. Например, бывший управляющий никуда по сути и не исчезал. Он просто сбежал в другой город, опасаясь мести за то, что решил выйти из игры. Мы лично удостоверились в его безопасности, только предъявить ему на данный момент совершенно нечего. С горем пополам мне удалось убедить Догана устроить еще одну запланированную передачу контрабанды в минувшую пятницу. В назначенное время двое переодетых полицейских светили фонариками на холме, и им в ответ с моря замигали корабельные огни. Все пошло по плану, как и надо…

– А что было дальше? Вы всех-всех арестовали? – застенчиво поинтересовалась Пэм. Она была уверена в том, что, если младший лейтенант выйдет один на один даже с шестью отъявленными душегубами, то непременно победит в этой ожесточенной схватке.

– Операцией руководил Альфред, ведь это его расследование, – вопреки ожиданиям девочки, сказал Лунский, – Группа полицейских бесшумно подплыла на веслах к борту корабля и перебралась на палубу. Туман был такой густой, что преступники не успели и глазом моргнуть, как оказались в плотном кольце. Команда состояла в основном из турецких матросов, но их капитан неплохо говорил на далантийском языке, поэтому донести свои требования полицейским не составило никакого труда. Судно отбуксировали к берегу, а экипаж передали в спецслужбу.

– А что со скульптором? – задал Тим интересующий его вопрос.

– Мы проверили все улики, предоставленные Марком. На ботинках скульптора действительно присутствовали крупицы песка, а на ладони виднелась незажившая рана от пореза. Ганди пытался нас заверить, что поранился о керамическую плитку в бассейне, но, когда под его матрасом мы обнаружили прочную веревку – во всем признался. К тому же, мы опросили половину больницы и действительно нашли одного старика, бодрствовавшего у окна в то раннее утро. Он-то и подтвердил, что действительно видел, как кто-то влезал в окно второго этажа вверх по веревке. В тот момент он подумал, что все происходящее ему лишь почудилось, потому и не стал никому ничего рассказывать.

– Да уж, ему бы просто никто не поверил, – согласился Тим.

– Что и говорить! – не удержался от возгласа Джорини. – Жуткие дела творятся в нашем маленьком городке, ой, жуткие, скажу я вам!

– Да, и учтите, что это строжайшая тайна, и должна надлежащим образом храниться в секрете, – нарочито строгим тоном предупредил художника младший лейтенант и украдкой подмигнул ребятам.

– Как мы уже уяснили, в это все равно никто не поверит! – отчаянно махнув рукой, воскликнул Джорини.

– К сожалению, пора прощаться, – с досадой взглянув на часы, проговорил младший лейтенант и поднялся с покрывала. Остальные тоже встали. – В управлении ждут неотложные дела. Кстати, мы тут с Альфредом подумали и пришли к общему мнению, – он полез в карман и, выудив на свет картонную карточку, похожую на визитку, передал ее Марку. – Вы все заслужили эту вещь по праву.

Не отрывая глаз, три детектива разглядывали надпись, гласящую печатными буквами о том, что каждый житель их городка обязан счесть своим долгом сотрудничать с предъявителем данного документа и оказывать всяческую помощь в расследовании того или иного преступления. Внизу стояла печать местного управления полиции и чья-то размашистая подпись.

– Я вижу вам понравилась карточка, – довольно проговорил Лунский, поглядывая на ошарашенных ребят.

– Не то слово! – наконец отойдя от потрясения, промолвила Пэм. – Ой, чуть не забыла! У нас ведь тоже есть для вас сюрприз!

Девочка опустила на песок Шикса и торопливо полезла в сумку. Через мгновение она достала большой бумажный листок и что-то шепнула Джорини на ухо.

– Нет, нет, моя дорогая, делайте с ним все, что пожелаете! – ответил притомленный на солнце художник и ловко пригладил рукой рыжую бородку.

– Это на память! – воскликнула Пэм и вручила полицейскому тот самый портрет детективной троицы, написанный Джорини в день их знакомства на холме.

– Разве таких как вы забудешь? – засмеялся Лунский и ласково обнял девочку.

Затем он пожал каждому на прощание руку и твердой уверенной походкой отправился через пляж к своему сверкающему автомобилю.

– И еще! – крикнула ему вслед Пэм. – Передайте Альфреду, что накладные усы ему нисколечко не идут!

Тут уж Лунский расхохотался во весь голос, и чайки в небе вторили ему радостными криками.

Тайна лесного дерева

Предисловие

…Сегодняшним теплым майским днем над нашим небольшим и очень уютным городом нависла серая дождливая пелена, навевающая лично на меня сонливую тоску. Крупные капли стучались в окна моего скромного дома, будто бы просились на постой усталыми путниками, выбившимися из сил после своей долгой дороги с небес на землю. И, знаете, я был бы безмерно счастлив, если бы в мою дверь и правда постучались. Но не кто попало, а мои старинные друзья – Марк Ларкин, его сестра по имени Пэм и, несомненно, Тим Вайз. Кто эти ребята, спросите Вы? И я с удовольствием отвечу Вам, что они – верные и неразлучные друзья по жизни, а еще и прекрасные сыщики, раскрывшие немало запутанных загадочных преступлений, оказав неоценимую помощь полиции и мне лично. В те далекие годы, когда я еще работал в городском управлении. И чтобы вновь пережить захватывающие приключения, выпавшие когда-то на нашу долю, и поведать о них Вам, мне не обязательно дожидаться встречи с друзьями, но достаточно лишь протянуть руку к книжным полкам, где я с трепетом храню отчеты о ходе каждого расследования трех смышленых детективов, взять номерную, слегка пожелтевшую от времени папку, коих у меня скопилось не менее целого десятка, и перелистнуть страничку и перелистнуть страничку. Немедля ни минуты, я выбираю повествованием ту самую единственную тайну, в которой мне, к сожалению, не выпало шанса принять непосредственное участие. И это значит, что она для меня до сих пор остается самой загадочной среди всех остальных. Итак, сейчас мы отправляемся в тихое зеленое местечко, усеянное деревьями и тропинками, кустарниками и дикими цветами, расположенное недалеко от голубого, сверкающего в лучах янтарного солнца спокойного озера…

Сергей Лунский

На озере

– Какое замечательное место мы выбрали для нашего лагеря! – радостно воскликнула Пэм, подставляя лицо лучикам полуденного солнца, что золотистыми искорками пробивались сквозь изумрудные кроны деревьев и падали причудливыми желтыми пятнышками на ровную поляну с парочкой низких пеньков, торчащих из земли. – А сколько цветов вокруг! Вы только гляньте на всю эту красоту! – и она бросилась к скоплению фиолетовых васильков, ярко выделяющихся среди травы, отпустив при этом шнур-натяжитель палатки, которую они расставляли с Марком. В результате чего один из ее краев тут же сложился внутрь конструкции, словно поверженный в бою зверь.

– А ну, вернись сейчас же, Пэм! – возмущенно вскрикнул брат, сдвинув брови. – Я тебе что сказал? Держи этот шнурок, пока я не вобью в землю кол!

– Ой, прости, Марк! – спохватилась девочка и вновь натянула палатку. – Просто здесь так чудесно! А какой воздух!

– А я вам что говорил? – довольно ухмыльнулся Семен Георгиевич, перебирая рыболовные удочки прямо на капоте припаркованной в нескольких шагах от ребят автомобиля. – Я прекрасно знаю эти места. Озеро здесь прохладное и чистое, правда глубокое. Поэтому, те, кто не умеет плавать – дальше пяти шагов от берега ни-ни! – и он бросил наставительный взгляд на Марка.

– Нет повода волноваться, Семен Георгиевич, – тут же уверил его мальчик. – Легкомыслие и безответственность – не мой конек. Мой конек…

– Да знаю я, знаю, Марк. Ты прирожденный детектив, – улыбнулся мужчина. – Только хотелось бы в этот раз без приключений. Ведь именно за этим мы отправились все вместе в поход на природу – отдохнуть, не так ли?

Тим, который в эту минуту пыхтел как маленький паровозик над кострищем, обкапывая лопаткой небольшой круг земли, срезая дерн, ответил за всех:

– Конечно, папа. Какие могут быть в лесу расследования? Разве что сорока сворует у нас ложку, но мы не станем гоняться за ней по всей округе, честное слово!

Пэм хихикнула, украдкой взглянув на Марка. Тот возился с оставшимися дополнительными натяжителями верхнего чехла палатки, и вид у него был насупленный.

– Просто Семен Георгиевич за нас переживает, – шепнула она брату. Она сразу разглядела в нем легкую обиду. – Ведь он единственный взрослый. И отвечает за всех нас…

– Да, ты права. Все в порядке.

Она улыбнулась Марку и, приплясывая на ходу, отправилась к привлекшим совсем недавно ее внимание василькам. А брат, поднявшись с колен, объявил:

– Обе палатки готовы, и можно раскладывать туда свои вещи.

Он проследовал к машине, где находился весь их скарб. Выудив оттуда большущий рюкзак, он поволок его к своему спальному месту, сгибаясь под тяжестью ноши. Юркнув в первую палатку, ту, в которой будут ночевать они с Пэм, он напоследок крикнул:

– Пэм! На твоем месте я бы не стал дожидаться темноты и незамедлительно приступил к более насущным делам!

Девочка уже успела обежать всю поляну и понюхать чуть ли не каждый цветок, растущий поблизости. Надышавшись до легкого приятного головокружения, она вернулась к машине, и Семен Георгиевич помог ей перенести вещи. Она быстро нырнула в палатку к Марку, и тут же с его стороны послышалось недовольное приглушенное ворчание.

– Жаль, что пришлось оставить Шикса дома, пап, – посетовал Тим, откладывая в сторону лопату. Он провел ладонью по вспотевшему лицу, и на его носу и правой щеке отпечатались темные разводы от земли. К слову сказать, Тим и его любопытный хорек Шикс имели одно общее сходство – они одинаково легко умудрялись вымазаться в какой-нибудь грязи, а шерстка на теле Шикса и волосы на голове Тима по какому-то чудесному стечению обстоятельств всегда оставались растрепанными и всклокоченными. – Но ему нельзя с нами в лес, ведь он может запросто потеряться здесь…

– Успеете еще перевернуть дом сверху донизу ни раз, – отмахнулся отец, распутывая в руках моток лески для удочки. – Не хорек, а ураган какой-то! Ну, ничего. Твоя тетя присмотрит за ним, пока мы будем отдыхать здесь. К тому же, это ведь она выбирала Шикса тебе на Новый Год? Для нее будет большим сюрпризом развеселый и шаловливый нрав своего подарка, это точно!

Они оба рассмеялись, представив, как игривый Шикс диктует свои правила маленькой женщине с большим добрым сердцем и наводит озорные беспорядки в ее прибранной гостиной.

– К слову о пернатых…

– Он пушистый, пап, – поправил его Тим.

– Пушистым я его видел лишь раз, когда он появился в нашем доме прямиком с ярмарки, – возразил Семен Георгиевич. – Все остальное время, что он живет с нами, Шикс похож на взъерошенного гигантского воробья. Ты не забыл свой бинокль?

– Ну уж нет! Он в моем рюкзаке. И блокнот там же.

– Твердо решил провести перепись птиц в этих местах?

– Конечно! Школьное задание на лето… – он тяжело вздохнул, пожав плечами.

– Бывало и хуже, Тим, – заметил отец. – Лучше глазеть на различных птиц, совмещая наблюдения с прогулками на свежем воздухе и купанием в прохладной озерной воде, чем все лето читать скучные толстенные книги про каких-нибудь напыщенных дворян, что давным-давно покрылись густой пылью на библиотечных полках, м?

– И то верно! – согласился с ним мальчик и, как будто в подтверждение сказанных слов, громко чихнул.

– Вот-вот, – кивнул отец и с головой ушел в ревизию рыболовных снастей.

В этот момент из палатки показались головы Ларкиных. Марк расправил на коленях ткань свободных штанов и пригладил волосы на макушке. Пэм улыбалась вовсю. Казалось, ближайшее время никто и ничто не сможет омрачить ее безудержно радостное настроение. Даже бурчание Марка.

– Не мешало бы еще и дров набрать для костра, – предложил Тим.

– Я возьму это дело на себя, – вновь оторвался от своего занятия Семен Георгиевич. – А вы пока можете спуститься к озеру, побродить по берегу.

– А искупаться? – взмолился Тим.

– Такая жара, – отец окинул взглядом синее небо. – Конечно, но далеко не заплывай, а то я тебя знаю. Минуты не пройдет, как ты окажешься на середине водоема, – затем он наклонился почти к самому уху Тима и добавил: – И проследи за друзьями, ведь ты лучше всех держишься на воде.

Через несколько минут три детектива уже шли по еле заметной тропинке, петляющей среди могучих стволов бурой змейкой. Впереди сквозь просветы виднелась голубая гладь большого озера, покрытая легкой рябью. Теплый ветерок шелестел густыми макушками деревьев, игрался с листьями.

– Здесь так легко и спокойно, – проговорила Пэм и вдруг пожала плечами, – но стоянка наша оказалась пуста, и у воды совсем не видно людей. Никто не купается, странно…

– Как это, никого? – удивился Тим. – А та пожилая чета старичков, которых мы встретили недалеко от нашего лагеря, когда ехали по просеке?

– Ах, да! – вспомнила девочка. – И как я о них забыла? Наверное, это из-за аромата цветов, что закружили мне голову. Только они не совсем туристы, как мы. Но и правда, они такие забавные…

– А по мне, самые настоящие пожилые туристы, – возразил Тим. – И палатка у них есть, я видел.

– Что же в них забавного? – подключился к разговору Марк, который шел впереди всех.

– Ну, например, их лица. Такие морщинистые, а глаза живые-живые. Или нет! – воскликнула Пэм, да так громко, что сама испугалась собственного голоса. – Ой, простите. Так вот, имена. Вы же помните, как они представились нам?

– Да уж, – хмыкнул Тим. – Старушка Флиппи и Маус-Паус. Это персонажи каких-то комиксов? – и вдруг разразился долгим заливистым смехом, перед которым смог устоять разве что невозмутимый Марк. Пэм же захохотала вместе с Тимом.

Когда они просмеялись, Пэм сказала:

– А тот неуклюжий поворот на одной ноге на прощание от старушки Флиппи, помните? Заметили, как ее длинная шерстяная юбка, словно юла закружилась в такт ее движению?

– Еще бы! – подхватил Тим. – А Маус-Паус заурчал, как старый автомобильный двигатель. Нет, что ни говори, Марк, а эти двое – та еще парочка!

– Чокнутые и веселые – это большая разница, – кратко высказался Марк.

– Ну и пусть так, – надулась Пэм, – зато они не такие зануды, как ты.

Все трое замолчали, и в безмолвии проделали недолгий путь до озера – миновали рощу, затем осторожно спустились под крутую горку, укрытую ковром мягкой травы и пестрых луговых цветов, и остановились возле самой воды. Узкая полоска чистого берега, не потревоженная черно-серыми проплешинами кострищ и мусором, убегала в обе стороны травянистой лентой и огибала озеро по большому кругу. Противоположная сторона водоема была довольно-таки далеко, и густые деревья отсюда казались отнюдь не исполинами, а всего лишь крошечными кудрявыми листочками, сорванными с веток и воткнутыми в землю.

За спинами ребят раздался мягкий шелест крыльев, и какая-то птица, показавшись из-за верхушек крон, пронеслась стрелой в небе и опустилась прямо на зеркальную гладь, покрытую легкой рябью. Она встрепенулась, подняв тучу маленьких брызг вокруг себя, и вновь взлетела в небо.

– Эх, не успел разглядеть ее в бинокль, – Тим с досадой оглядел оптический прибор, что болтался на ремешке на его шее. – Она была бы первой в моем списке птиц, что я занес в свой блокнот этим летом, – мальчик показал пустые страницы своего тоненького бумажного блокнотика Ларкиным и спрятал его обратно в карман шорт.

– Впереди еще целых три месяца летних каникул! – Пэм поспешила поддержать друга. – Тебе и толстой тетради станет мало, сколько всяких птиц мы тебе найдем! Главное смотреть в оба глаза, и быть всегда начеку. Ой, вы не поверите! – вдруг с восторгом она захлопала в ладоши и запрыгала на месте. – Кувшинки! Здесь, у самого берега!

Пока она с горящими глазами разглядывала дрейфующие на зеленых лепестках белые цветы, Тим скинул с себя бинокль, шорты и майку, сложил вещи пирамидкой и отошел назад на несколько шагов. Разбежавшись, он оттолкнулся от земли ногами и, вытянувшись вперед руками, дельфином погрузился в озерную синеву. Раздался громкий «хлюп», и Тим исчез. Лишь в том месте, куда он нырнул, еще несколько секунд колебалось волнение на воде. Затем пропало.

Прошло еще немного времени, а Тима видно не было. Пэм охватила внезапная паника. Она закрыла лицо руками и в ужасе уставилась на непроглядную темноту водоема. И только Марк был преисполнен спокойствия и хладнокровия. Он знал, что Тим первоклассный пловец!

Еще мгновение, и в двадцати метров впереди поднялся фонтан брызг, а над водой показалось довольное лицо их друга. Он отфыркивался и улыбался.

– Мог бы и предупредить о своих фокусах, Тим! – обиженно прокричала Пэм, но в голосе ее ощущалась отнюдь не укоризна, а облегчение. – Ты нас напугал!

– Прости, Пэм! – отозвался Тим, и его голос гулким эхом пронесся над озерной гладью. – Больше не буду так нырять! Да и мелковато у берега, как и говорил мой папа! Залезайте в воду, она теплая!

– Ну уж нет! – запротестовала девочка. – Мой купальник в лагере!

– Я тоже пас, – признался Марк. – Может, завтра? А пока, я бы хотел осмотреть окрестности. А ты мог бы заняться наблюдениями за своими птицами, например. А Пэм, – он скептически взглянул на свою сестру, которая вновь вздыхала и ахала над кувшинками, – наберет какой-нибудь лесной букет. Она без цветов жить не может…

– Ла-а-адно! – протянул Тим. – Только еще раз занырну и всплыву уже возле берега. Это я предупреждаю, что бы Пэм не волновалась!

– Ты же обещал больше так не делать! – притворно возмутилась девочка. Теперь она, как и Марк, была уверена в Тиме целиком и полностью.

– Всего разочек! И, опля!

Мальчик сделал рывок и вновь ушел с головой под воду. На этот раз его не было видно гораздо дольше, и даже Марк испытал беспокойство. Но вот раздался всплеск, и Тим выбрался на берег. Его глаза блестели.

– Я кое-что нашел! – воскликнул он, не дав Пэм раскрыть рта для очевидной порции взбучки. – Совсем близко от этого места, на котором мы с вами стоим, на самом дне озера лежит затонувшая лодка! Представляете? Самая настоящая деревянная лодка с одним веслом. Оно вставлено в специальную уключину, и поэтому его не отнесло в сторону. И что самое интересное – почти в самом низу в корпусе пробоина, как будто ее сделали чем-то тяжелым и острым. Ведь дыра-то в досках небольшая. Так это маленькое судно и затонуло. Хорошо, что возле берега. И человеку не пришлось добираться вплавь.

– Но что же произошло с этой лодкой? – мечтательно округлила глаза Пэм, давая волю своему воображению. И вдруг рассмеялась: – Пираты? Морской риф? Акулы?

– Или здесь разыгрался самый настоящий морской бой с армадой кораблей и важных капитанов на горящих палубах? – поддержал выдумки девочки Тим. – Кровопролитная битва за право владеть чужими странами и золотыми запасами алчных королей!

– А может быть и такое, например, – продолжила Пэм, но Марк моментально остудил ее пыл, перебив на полуслове.

– Этого мы вряд ли узнаем, – решительно сказал он. – Одевайся, Тим. Кажется, ты уже высох. Кстати, время подходит к обеду, – Марк взглянул на свои наручные часы. – Хотелось бы успеть немного размять ноги по побережью после двух часов тряски в машине твоего отца.

Мальчик сунул руки в карманы и неспешно побрел вдоль озера, прищурив глаза от яркого солнца. Тим наскоро натянул на себя одежду и потащил Пэм за руку прочь от манящих взгляд девочки цветов, которые привлекли своим легким ароматом еще и двух любопытных синих стрекоз, что зависли в тихом полете над пахучими белыми лепестками.

Ребята медленно зашагали по ковру мягкой травы под журчащий плеск воды. Над их головами шумели кроны густых деревьев, и повсюду перед глазами качали своими цветными макушками самые разнообразные полевые цветы. Вокруг царило такое умиротворение, что в сравнении с этим отдаленным от крупных городов местом – тихая и размеренная жизнь в родной Варлице – это сущее беспокойство и хаос.

Тим разглядывал в бинокль далекие дали и часто спотыкался о бугорки земли, но отбитые носы его легких кед не сильно заботили мальчика. С его лица не уходила радостная улыбка от ощущения лета. Беззаботного времени без уроков, школьных парт и ответов перед учителями у доски. А еще ему было свежо и прохладно после недавнего купания в озере, и солнце не так сильно кусало его кожу жаркими лучиками. Что до Пэм, то она несколько раз отставала от компании, и вскоре в ее руке набрался приличный букет из васильков, ландышей, иван-чая, ромашек и колокольчиков. Прижав его к груди, словно маленького беззащитного котенка, она с блаженным видом теперь шагала впереди всех, прижавшись носом к ароматным бутонам разноцветья. И только лицо Марка, как и всегда, не излучало ни единой эмоции. Даже для Тима и Пэм он зачастую бывал неразгаданной тайной, непрочитанной книжной страницей. И сказать с полной уверенностью, о чем он думает в такой момент, наверняка увенчалось бы постыдным промахом. Но, несомненно, в этот минуту каждый по-своему наслаждался прогулкой.

Примерно через двести шагов от того места, где Тим обнаружил затонувшую лодку, Пэм вдруг услышала свистящий звук, нарастающий издалека в их сторону. Она повернула голову на свист и, ойкнув от неожиданности, остановилась, как вкопанная. Марк, который шел позади нее, чуть не влепился ей в спину. Причиной такой поспешной остановки послужило нечто, пролетевшее совсем близко от плеча девочки и упавшее в воду с громких всплеском. Все трое тут же обратили недоуменные взгляды на всплывший в одно мгновение предмет. Им оказалась деревянная стрела, к счастью, с тупым концом, выкрашенным синей краской, на месте которого мог быть и металлический заостренный наконечник. С другого края имелось гусиное вымокшее оперение. Их-то шуршание по ветру и услышала первой Пэм.

– Ого! – только и успел воскликнуть Тим.

Вслед за возгласом мальчика, раздался еще один свист, и вторая стрела мертвым грузом легла у его ног.

– Что еще за шутки? – недовольно сдвинул брови Марк и взглянул вдаль колким орлиным взглядом.

Над косогором, где возвышался первый ряд лесных деревьев, за одним из коричневых стволов глава детективов увидел очертания невысокого человека, одетого в мешковатое тряпье. Вокруг его растрепанной шевелюры торчали длинные перья, заправленные в красную головную повязку. В руках он сжимал лук с натянутой тетивой. Третья стрела была нацелена прямиком на Марка!

Тревоги Марка

– Ни шагу больше, иначе сегодняшний день станет для вас последним, бледнолицые! – прокричал человек высоким мальчишеским голосом. – Вы ступили на территорию великого вождя племени Восточных стрелков Поги Неустрашимого, чужеземцы! Отвечайте, откуда вы? Но учтите, говорить только правду, а то! – и он еще сильнее натянул тетиву.

– Фух, – с облегчением выдохнула перепуганная Пэм и шепнула ребятам: – Кажется, это всего лишь местный мальчик, который вздумал поиграться с нами.

– Давайте просто подыграем ему, и тогда он не будет стрелять в нас своими стрелами? – тихим голосом предложил Тим.

– А ну, довольно шептаться! Считаю до трех! – нетерпеливо закричал «индеец». – Раз!

– Мы готовы говорить! – громко произнесла Пэм, подняв вверху руку. – Мы простые путешественники, странствующие по миру! Простите, что без спроса ступили на ваши земли! Мы не знали, что это озеро и лес обитаемы!

Стрелок выждал паузу. Затем прокричал:

– Вы пришли в мои владения без оружия?

– Честное-пречестное слово! – ответил Тим.

– Что ж, вождь Поги Неустрашимый верит вам! – мальчишка опустил лук и вышел из тени деревьев. – А почему третий молчит? – он подошел ближе, остановившись у самого спуска, и указал пальцем на Марка. – Он нем?

– Боюсь тебя расстроить, но я давно вырос из этих дурацких игр! – важно выпятив нижнюю губу, ответил ему глава детективной троицы. – И уясни, что детские шалости никогда не приведут ни к чему хорошему. Ты ведь запросто мог попасть моей сестре по лицу своей стрелой!

Такого отпора «индеец» явно не ожидал. Вмиг поникнув головой, он виновато спрятал лук за спину.

– Извините, я правда не хотел, чтобы так получилось. Наверное, ветер отнес стрелу с намеченной траектории полета. Я же целился в ноги…

– Марк, не сердись на него, – толкнула брата в бок Пэм. – Все обошлось, никто не пострадал. И вообще, получилось очень даже забавно.

Тим хихикнул.

– Еще бы! – согласился он с Пэм. – Сперва мы даже немного струхнули! Спускайся к нам! – он махнул рукой незнакомому мальчишке.

Через несколько секунд, пыхтя и отдуваясь, тот уже стоял рядом с детективами и скромно улыбался, обнажив широкие щербатые зубы. Парень был чуть выше всех троих и немного постарше. А еще полноват, о чем свидетельствовал живот, слегка выступающий над туго затянутой веревкой, что заменяла ему ремень, подпоясывая свободную в плечах и груди тунику. У него был большой нос картошкой, близко посаженные птичьи глаза и рыжеватые всклокоченные волосы, выбивающиеся вместе с длинными перьями из-под тряпицы, обвязанной вокруг головы. В целом – обычный деревенский паренек с простодушным видом.

– Ты, наверное, из ближайшей деревни? – решила проверить свою догадку Пэм, обратившись к нему.

– Да, точно, – подтвердил тот, радуясь, что на него больше не сердятся. – Из Радужной! Это совсем недалеко отсюда. За просекой. Знаете, где это?

– Кажется, мы проезжали мимо какой-то деревни, – задумался Марк, потеребив рукой свой подбородок. – Точно, там еще развилка была. Мы свернули налево к просеке, а ваша деревня – направо. Верно?

– Все так! Ее совсем не сложно найти, – принялся объяснять мальчик. – Главное дойти до просеки. А по другую ее сторону любая тропинка ведет в Радужную. Эти тропки натоптали лесорубы, которые когда-то давным-давно вырубили противопожарную полосу. Они жили в деревне, пока проводились работы, и каждый день ходили одними и теми же путями. Вот и натоптали тропинок, их много!

– Доступно разъяснил, – одобрил Марк. – Хм. Мы не представились. Мое имя Марк. Это моя сестра – Пэм, которую ты чуть не покалечил своей стрелой. А это наш друг – Тим.

– Я – Кир, – прочистив горло кашлем, отвел парень.

– А почему ты играешь один в лесу, Кир? – поинтересовалась Пэм, расправляя в руках лепестки цветов своего букетика.

– Ну, у меня нет друзей. Совсем, – он закусил губу.

– В деревне только взрослые, да? – смекнула Пэм.

– Да, почти. Остальные мальчишки и девчонки разъехались по большим городам со своими семьями. А я здесь живу со своей бабкой. Без родителей. Их нет у меня.

Сразу же воцарилось скорбное молчание, которое вскоре нарушил сам Кир.

– А знаете, – с улыбкой сказал он, – я могу показать вам одно место. Только оно тайное, никому о нем не говорите. Обещаете?

– В общем-то мы здесь только с моим папой, – ответил Тим.

– А вот взрослым категорически запрещено знать об этом месте. Это будет только наш секрет. Так обещаете? – казалось, он слегка занервничал.

– Конечно, – хором заверили его Пэм и Тим.

– А ты, Марк, даешь слово? – обеспокоенно спросил он главу детективной троицы.

– Договорились, – кивнул тот, внимательно поглядев в глаза Киру, отчего тот сразу же был вынужден смущенно отвести свой взгляд в сторону. – Только уже не сегодня. Понимаешь, мы заехали лагерем совсем недавно и нам пора возвращаться назад. Подготовиться как следует к первой ночевке в палатках.

– Можно я хотя бы провожу вас до вашей стоянки? Я знаю эту часть леса, как свои пять пальцев! Покажу короткий путь куда угодно!

И, действительно, следуя за Киром, на обратную дорогу у ребят ушло совсем немного времени. Прощаясь возле просеки, они договорились встретиться здесь завтра в полдень и отправиться в секретное место Кира. Махнув рукой, новый знакомый покинул компанию Марка, Тима и Пэм.

– Что-то старушки Флиппи и Мауса-Пауса не видно, – усмехнулся Тим, глядя вдаль, где среди стволов деревьев притаилась их походная палатка. – Костер горит, а их самих нет.

– А ты загляни к ним внутрь, – съязвил Марк. – Авось, они там. Угостят тебя новой порцией своих фокусов. И Пэм с собой захвати. Вот потеха будет!

– Ты чего, Марк? – тут же нахохлилась Пэм. – Они взаправду веселые. А ты себя ведешь непристойно! Какая муха тебя с самого утра укусила?

– Никакая муха меня не кусала, – отрезал Марк. – Деревенский болтун мне не очень понравился, только и всего. Хорошо, что у вас хватило ума не проболтаться ему о том, какой образ жизни мы ведем в свободное от походов время. Тайну! Секрет! Ручаюсь, притащит нас к месту, где он обнаружил дохлую кошку. Вот и весь его секрет!

– Ах, это! – закатила глаза к небу Пэм. – Ну почему ты всегда такой подозрительный? Во всем видишь какой-то подвох. Нельзя же так относиться ко всем людям, что окружают тебя…

– Ты прекрасно помнишь, как прошлой осенью я самолично отдал на блюде зашифрованное послание одной лживой самозванке, что в два счета обвела меня вокруг пальца?

– Не стоит корить себя за прошлое, – вздохнула Пэм. – Все ошибаются. В конце концов мы же разгадали послание старого пирата и нашли золото! И бинокль на шее Тима только подтверждение тому!

– Да, отличный подарок, – Тим осторожно погладил корпус оптического прибора.

– Если бы не моя подозрительность – не известно, чем бы кончилась история контрабанды наркотиков в Пиратской бухте, – поставил жирную точку на дискуссии Марк и прибавил шаг.

– Дай ему время, – шепнул Пэм не менее расстроенный поведением друга Тим. – Пусть остынет. Ты же знаешь, какой он у нас…

Девочка лишь снова вздохнула и еще сильнее прижала к груди свой букетик.

После обеда, приготовленного Семеном Георгиевичем, Тима сморил сон. Он так и задремал с блокнотом на коленях, привалившись спиной к дереву. Карандаш выпал из его руки, а на белоснежных листках в клетку появилось несколько записей о лесных птицах. Пэм тоже задремала, сидя на бревнышке у потрескивающего яркими искрами костра. Марк читал свежий детективный роман, уединившись в палатке. Вскоре и он, надышавшись свежим воздухом за целый день, растянулся на мягком спальнике. Семен Георгиевич, прихватив с собой рыболовные снасти, тихонько покинул лагерь и отправился на озеро.

Прошло немало времени, может быть с час. Пэм сквозь сон пригрезилось, что рядом кто-то ходит и шуршит ветвями. Но это был всего лишь ветер, или небольшие птицы, или любопытная белка, или Тим шелестел по траве своими кедами, и она, не раскрывая глаз, продолжала спать.

Первым очнулся Марк. Выбравшись из палатки, он толкнул за плечо сестру.

– Хороши же мы, – сказал он, взглянув на часы. – Продрыхли аж два часа!

Он зевнул, и его зевоту подхватила Пэм. Сладко потянувшись, она размяла руками затекшие ноги.

– Тебе хотя бы удобно было, – буркнула она. – А как я умудрилась уснуть на этом жестком бревне – ума не приложу! – Пэм изобразила трагичное выражение на своем веснушчатом лице. – Тим!

Мальчик открыл глаза и в недоумении уставился на Ларкиных.

– Чего? – недоуменно спросил он, протирая кулаками глаза.

– Почему ты не разбудил меня раньше? Ты же не спал почти! Я слышала, как ты ходил рядом.

– Я никуда не ходил, Пэм, – еще больше войдя в ступор, ответил тот. – Вот, даже карандаш лежит на том самом месте, где я егообронил, – мальчик продемонстрировал Ларкиным карандашный огрызок.

– Странно. Значит все-таки птицы, – проговорила девочка и потянулась к маленькому котелку с водой. – Кому нагреть чаю?

Пить хотелось всем, и вскоре трое друзей попивали из железных горячих кружек. Солнце клонилось к закату, с каждой минутой все больше размалевывая синеющее небо оранжевыми красками. Костер почти догорел, оставив внутри себя лишь тлеющие угольки, но такие жаркие, что могли в один миг объять жарким огненным пламенем новую порцию сухих дров.

Со стороны озера послышалось легкое металлическое позвякивание. Это Семен Георгиевич возвращался с рыбалки. В одной руке он нес удочки, закинув их на плечо, а в другой – железное ведро, на дне которого плескалась пойманная на крючок рыба. Мужчина тихонько насвистывал мелодию и был доволен уловом.

– Как рыбалка? – поинтересовалась Пэм, отхлебнув в очередной раз чай из кружки.

– Отыскал замечательное место! – с восторгом ответил тот и опустил ведерко на землю. – Совсем недалеко имеется небольшой песчаный участок суши у воды.

– Отмель, – догадался Марк.

– Она самая. Оттуда даже видна часть нашего лагеря. Палатка, где ночуем мы с Тимом и машина. Можно спокойно удить рыбу и не волноваться, что нас до последней вещицы обчистят, например…

– Белки или кролики! – подхватил Тим.

– Точно! – Семен Георгиевич расплылся в приятной улыбке. – Так, на ужин будем варить уху! – объявил он.

Сумерки наступили довольно скоро. Расправившись с рыбной похлебкой, Марк помог Пэм вымыть посуду озерной водой, и все разбрелись по своим спальным местам. У Ларкиных еще долгое время горела керосинка, озаряя танцующим светом брезентовую ткань изнутри. Тим с отцом почти сразу уснули, о чем свидетельствовал богатырский храп Семена Георгиевича и монотонное сопение Тима. Ближе к одиннадцати вечера свет в палатке был погашен, и все вокруг теперь было во власти белых сияющих лучей почти полной луны, повисшей в небе среди многочисленных звезд.

Марк проснулся среди ночи. Снаружи доносилось тихое непонятное скрежетание, как будто кто-то медленно сжимал и разжимал металлическую ржавую пружину. Через мгновение противный режущий слух скрежет сменился шуршанием. Марк отчетливо услышал осторожные крадущиеся шаги в нескольких метрах от них с Пэм. В том месте, где находился остывший костер!

Мальчик проглотил подступивший сухой комок в горле и беззвучно вскинул руку перед собой. Неизменные часы с большим циферблатом показывали половину третьего. Он хотел толкнуть в плечо Пэм, чтобы разбудить ее, но передумал. Проснувшись, она могла спугнуть неизвестного нарушителя спокойствия, а глава детективной троицы уже твердо решил узнать, кто хозяйничает в их лагере в такое позднее время. Вмиг переборов в себе страх, он нащупал под спальником карманный фонарик и крепко сжал его в кулаке, чтобы в удобный момент осветить лицо чужака, кем бы он ни был. Другой рукой он потянулся к бегунку «молнии», смыкающей вход в палатку. Марк хотел лишь немного расстегнуть ее и при свете луны попытаться разглядеть в щелку, что происходит в лагере, но случайно задел ногой керосинку, которую потушил, но не убрал с вечера, и она, звякнув стеклянной колбой, повалилась на бок. Марк закусил губу и застыл без движения, прислушиваясь к звукам. Вокруг тут же все стихло, только неспящая в этот час сова ухнула пару раз где-то вдали и умолкла. Марку стало ясно, что незваный гость, несомненно, затаился совсем рядом. Кто он? Простой бродяга? Хитроумный вор? Опасный преступник? «Ты читаешь слишком много детективных романов, – подумал Марк про себя. – Вот и лезут в голову соответствующие образы и мысли. Вероятнее всего, что в наш лагерь забрел лесной еж в поисках пропитания, только и всего».

Набрав в грудь побольше воздуха, Марк рывком дернул бегунок «молнии» и вылетел из палатки. Направив фонарь в ту сторону, откуда недавно доносился скрежет и шуршание, он нажал на кнопку, и желтый луч вырвал из лунного полумрака очертания машины Семена Георгиевича, охапку оставшихся дров посреди лагеря и серое пятно углей от костра. Марк перевел свет на ближайшие кусты и деревья, величественно возвышающиеся над землей.

И тут один из густых кустарников с громким шелестом дернулся, затрепетав тонкими ветвями. Раздался быстрый удаляющийся в темную глубь леса топот ног, куда практически не проникала луна. Марк стрельнул светом фонаря убегающему вслед, но увидел лишь черный силуэт, мелькающий за стволами деревьев. Через мгновение человек исчез из виду.

– Да что б тебя, – тихо выругался он.

– Ты что-то говорил, Марк? – сонно пролепетала из палатки Пэм. Шурша спальником и не раскрывая глаз, она перевернулась на другой бок.

– Я просто выходил подышать воздухом, – уклончиво ответил мальчик. – Сейчас лягу спать.

Он еще раз посветил фонарем в лес. Не обнаружив там ничего подозрительного, он залез в палатку и растянулся во весь рост. В конце концов, преступники не возвращаются второй раз на место преступления. По крайней мере – уже не в эту ночь. Какое-то время он еще прислушивался к звукам природы, но вскоре провалился в глубокий сон.

Проснулся он лишь тогда, когда солнце вовсю сияло над зеленой поляной. Было слышно, как снаружи потрескивает костер. Выходит, кто-то уже встал раньше него. Не глядя в сторону, Марк на ощупь опустил руку на спальник Пэм. Он был тощий, словно сброшенная змеиная кожа.

– Могла бы и разбудить, – недовольно буркнул Марк и, натянув кроссовки, на четвереньках выбрался наружу.

– Доброе утро, Марк, – приветствовал его Семен Георгиевич, устроившись на бревне. В воздухе пахло дымом и парящим из котелка горячим кофе. – Тим и Пэм побежали на озеро умываться, – заметив вопросительное выражение на лице главы детективов, добавил он. – Всегда так поздно встаешь? Или кошмары мучали от того, что была первая ночь на незнакомо месте?

– Да, вы правы. Ночь выдалась беспокойной, – тут же вспомнив минувшие события, медленно проговорил Марк. – Но дело вовсе не в кошмарах.

– Тогда в чем? – недоуменно спросил отец Тима.

Вместо ответа Марк принялся с задумчивым видом ходить кругами по лагерю. Создавалось впечатление, что он находился на арене цирка и водил за собой дрессированного льва или тигра. Наконец он остановился возле задней части машины и уставился куда-то под ноги.

– Да в чем дело-то? – обеспокоенно допытывался Семен Георгиевич. – У тебя что-то болит? Ты простыл на ветру у озера?

– Нет, нет. Все хорошо, я прекрасно выспался и чувствую себя просто превосходно!

В этот самый момент Марк с интересом разглядывал появившуюся глубокую вмятину в виде продолговатой вогнутой линии на крыле автомобиля.

Что случилось в деревне Радужная

– И куда могла подеваться наша солонка с солью! – возмущалась Пэм на ходу. – Я ведь помню, как вчера вечером оставляла ее на одном из пней возле костра рядом с бутылью питьевой воды!

Трое ребят приближались к просеке, разделяющей их лагерь и деревню Радужную, куда они направлялись, чтобы прикупить кое-что в местной продуктовой лавке.

– Если бы я знал, – развел руками Тим.

– Марк, может скажешь уже что-нибудь вразумительное по этому поводу? Ты точно ее не брал? Сваренные вкрутую яйца на завтрак без соли на вкус были так себе, – поморщилась девочка, нацелив свой взгляд на главу детективной троицы.

Марк, который все утро молчал, а на все вопросы отвечал односложно – либо да, либо нет, шел вперед, как будто и не слышал вовсе вопроса Пэм.

– Марк! – нетерпеливо вскрикнула она и, остановившись, дернула брата за рукав рубашки. – Ты решил весь день изображать безразличие?

– Сегодня моя умственная деятельность заработала с удвоенной силой, – словно не замечая недовольство Пэм, ответил наконец Марк и поднял вверх указательный палец. В его глазах улавливался едва заметный блеск. – Хочу спросить у вас обоих. Никто не заметил чего-то странного, когда проснулся?

– Вообще-то заметили, – Пэм уперла руки в бока. – Солонка пропала! Кажется, это все заметили, кроме тебя!

– А ночью слышали шум? – вновь пропустил мимо ушей колкости сестры Марк.

– Нет, ничего такого, – покачал головой Тим.

– Какой такой шум? Ты чего? – удивилась Пэм.

– Итак, беру на себя смелость утверждать, что соль пропала не случайно! Этой ночью в половине третьего в нашем лагере объявился неизвестный. Мне удалось его спугнуть своим фонариком. К сожалению, мне не удалось разглядеть этого человека, как следует. Только удаляющийся в лес силуэт.

– Признайся, ты начитался на ночь детективов, и тебе все это привиделось, да? – недоверчиво поглядела на него Пэм.

– Возможно, это был простой бродяга, – предположил Тим. – Забрался в лагерь, поживился приправой…

– И я так же подумал. Но сомневаюсь, что это был бродяга. Сегодняшним утром я обнаружил глубокую вмятину на заднем крыле вашего автомобиля, Тим. И еще кое-что. Короткий потертый след на земле от волочения колеса. Из этого я делаю вывод, что ночной гость пытался сдвинуть машину с места, помогая себе каким-то продолговатым рычагом. Например, толстой прямой ветвью. Оборванцу это ни к чему. Такого больше заинтересует еда или, например, обувь. А кое-какие припасы, оставленные нами у костра, совершенно не тронуты. Нет, это был обычный человек. К тому же для бродяги уж очень шустро тот удирал сквозь заросли.

Рассказав об этом, Марк свысока взглянул на друзей. Возмущение на лице Пэм тут же улетучилось без остатка. Большими от нахлынувшего тревожного волнения глазами она глядела на Марка. Тим усердно чесал свою макушку всей пятерней, сдвинув брови.

– Днем, когда нас ненадолго сморил послеобеденный сон, сквозь дремоту мне все казалось, что рядом кто-то ходит, – задумалась Пэм. – Я еще подумала на Тима… Выходит, тот человек мог бродить поблизости, выжидая удобного момента, чтобы забраться к нам в лагерь?

– Вполне разумно, – одобрил предположения сестры Марк.

– Ты говорил моему папе про машину? – спросил Тим и медленно зашагал по сверкающему в лучах солнца ковру невысокой травы. Остальные побрели за ним.

– Пока мы не выясним, что хотел сделать чужак, не стоит наводить лишнюю суету, – изрек Марк, подняв указательный палец вверх. – Вмятина на машине оставлена со стороны леса. Есть шанс, что твой папа, Тим, ее пока не заметит.

– Но как мы найдем этого человека? – поинтересовалась Пэм. – Где мы будем искать его? Ты ведь даже лица не разглядел!

– Этого я не знаю, – честно признался Марк. – Придется усердно пораскинуть мозгами. Совсем не ясно, для чего ему вздумалось портить автомобиль, но мы просто обязаны это выяснить. Иначе никудышные из нас детективы.

Марк замолчал. В молчании они выбрались на просеку.

– Ой, смотрите! – нарушив тишину, радостно вскрикнула Пэм и указала вперед. – Это же те старики! Давайте подойдем?

И не говоря больше ни слова, она ускорила шаг. Марк с Тимом лишь переглянулись.

– Здравствуйте! – крикнула Пэм, махнув рукой двум пожилым людям, которые прогуливались рядом друг с другом невдалеке.

Старушка Флиппи тут же отвесила Пэм глубокий реверанс, приклонив одно колено к земле и раскинув в стороны обе руки.

– Ловко у нее выходит, – подметил Тим, широко улыбнувшись. – Неужели у нее совсем-совсем не болят ноги в таком-то возрасте? Или может быть она танцовщица в прошлом? – вдруг осенила его внезапная догадка. – Тогда понятно, как ей удается так плавно выполнять движения.

– Освоились на новом месте, детишки? – защебетала старушка Флиппи приторным голосом, как только детективы поравнялись с ней и ее спутником – слегка полноватым Маусом-Паусом. И, не дожидаясь ответа от «детишек», продолжила говорить: – А я-то со стариком своим намучилась в эту ночь. И спина-то у него болит, как не повернется – хрипит болотной выпью. И лапник под палаточкой нашей жесткий, и свет луны дюже яркий. Правильно я говорю, дедуль?

– Ур-р-р, – заурчал Маус-Паус, энергично кивая головой. Да так, что под мясистым носом затряслись и могучие седые усы.

– Так еще говорят, я слышала, в этих краях в лесу завелся какой-то дикий зверь! – громким шепотом выпалила Флиппи, испугав до дрожи Мауса-Пауса, и тут же прикусила губу. По выражению лица ощущалось, что та выдала какую-то страшную тайну, за которой тут же должна снизойти на нее кара небесная. Но грома и молнии не последовало, и небо оставалось синим, безоблачным и дружелюбным. Выждав с несколько секунд, она вновь затараторила: – Ай, ладно. Все равно уж проговорилась. Ночью… Бродил. Я слышала своими ушами. А по утру! Ой, ой! Вот такие следы в пяти шагах от нашего маленького домика, – она растопырила пальцы рук, показывая размер лап неведанного чудища.

– А вот и враки все! – радостно ответила Пэм. – Это вы нас нарочно пугаете. Такие истории обычно у костра поздними вечерами рассказывают, чтобы пощекотать другим нервы! А потом смеются, если человек попадется на крючок рассказчику!

– Какая смышленая девчушка, – часто-часто заморгала ресницами веселая старушка. – Ну, хорошо. Это я все придумала, каюсь. Уж очень люблю я пошутить с такими детками, как вы! Хи-хи! Но есть одна поистине правдивая история, произошедшая в этих краях давным-давно. Хотите послушать? – и она с такой мольбой во взгляде уставилась на трех детективов, что Пэм не могла ей отказать. И уже было дело открыла рот, чтобы дать свое согласие, как ее слова мимолетно перехватил Марк.

– В следующий раз. А сейчас, прошу нас простить – дела, не требующие отлагательств, – и он с силой потянул сестру за рукав вслед за собой.

– Как жаль, – от обиды поджав нижнюю губу, горестно всплакнула старушка Флиппи.

Тим лишь скованно пожал плечами и помчался догонять Ларкиных.

– Йо-хо-хо! – выпалил как из пушки Маус-Паус им на прощание.

Трое детективов быстро добрались до Радужной. Кир не наврал насчет тропинок, вытоптанных дровосеками. Через каких-то пять минут одна из них привела ребят в маленькую деревню, окруженную лесом с востока и севера. Западнее расположилась бескрайняя равнина, по кромке которой паслись несколько бурых коров и жевали сочную зеленую траву. На юг тянулась наезженная проселочная дорога, ведущая к широкой автомобильной трассе.

Деревня была невелика. Всего две дюжины домов, выстроенных без всякого порядка, и скромное почтовое отделение невдалеке, приметное среди разбросанных строений своей кричащей вывеской. Крыши разных форм и цветов топорщились тут и там, словно грибы на поляне. На задних дворах болтались выстиранные вещи на бельевых веревках, и их трепал легкий ветер, будто миниатюрные корабельные паруса. На одной из притуленных к покосившемуся забору с облезлой краской деревянных скамеек двое стариков играли в карты и тихо посмеивались. У их ног дремал лохматая собака. Впереди на дорожке, убегающей вглубь деревни, играли в скакалку три маленькие девочки. За одной из оград, выполненной из частокола, подозрительная старушка с прищуром уставилась на трех детективов, медленно бредущих в поисках продуктовой лавки.

– Интересно, в каком из домов живет Кир? – вслух подумала Пэм. – Вот он обрадуется, увидев нас здесь раньше назначенного для встречи часа!

– Не нахожу в этом ничего дельного, – скептически заметил Марк.

– Вот опять ты так говоришь. А он не виноват, что ему здесь дружить не с кем. Да, может он себя ведет совсем не так, как городские ребята. Простоват и…

– Глуп. Совершенно не беспокоится о том, к чему могут привести его необдуманные выпады, – заметил брат.

– Ты все еще дуешься за ту выпущенную стрелу, – закатила глаза к небу Пэм. – Но ведь ничего страшного не произошло. Забудем уже об этом, – попросила девочка.

– Пэм права, Марк, – вставил свое слово Тим. – Зря ты так о Кире…

– Нутром чувствую, что до добра эта внезапная дружба не доведет, – стоял на своем глава детективов.

– Кажется, я вижу магазин! – сменила тему Пэм, указав рукой вперед. – Главное, ничего не забыть из того, что просил купить твой папа, Тим.

– Соль, спички, масло, молоко и хлеб, – тут же отрапортовал тот вызубренный наизусть список. – Надеюсь, здесь мы найдем все, что нам нужно.

Вскоре они уже закончили свои покупки. Милой круглолицей продавщице в магазинчике так понравилась общительная Пэм, что даже подарила всем троим по паре деревенских куриных яиц и небольшую баночку своего клубничного джема. Пэм была на седьмом небе от счастья, получив такие скромные, но, безусловно, врученные от души, подарки. Тим тоже весело улыбался. А вот Марка привлекло что-то в стороне. Устремив направо свой орлиный взгляд, он задумчиво нахмурил брови.

– Ну, что я вам говорил? – с победой в голосе проговорил Марк. – Наш новый знакомый снова натворил какую-то пакость.

Пэм и Тим в недоумении повернули головы в ту сторону, куда указал Марк. Они увидели в отдалении небольшой плодовый сад. Средь стволов деревьев в неравной борьбе топтались на месте два человека. В одном из них было не трудно признать Кира по его плотной комплекции и неуклюжим движениям. Вторая фигура принадлежала полноватой старушке с явно рассерженным видом. Обсыпая Кира всеми самыми старинными проклятиями, она крутила мальчику ухо, норовя врезать хворостиной по мягкому месту. Кир сопротивлялся, уворачиваясь от розги и пытаясь вырваться, но та лишь сильнее оттягивала ему ухо. В конце концов Киру пришлось поднять белый флаг и принять заслуженное наказание. С кислым лицом потирая отстеганное место, мальчик отступил на несколько шагов назад, обиженно глядя на разбушевавшуюся старушку.

Детективная троица весело переглянулась и подошла поближе. Так, чтобы было слышно, о чем те говорят.

– А ну признавайся, поганец, куда целую бутыль с молоком из погреба унес? – допытывалась старая женщина, поправляя на голове сбившиеся букли волос тусклого медного оттенка и очки с толстыми линзами на носу. – Неужто сам выпил? Да в тебя же и кружку не зальешь! Только бы и бегал по лесам со своими деревяшками дни напролет! – она указала сухим дрожащим пальцем на дом, по-видимому, имея ввиду лук и стрелы Кира.

– Я не брал! – защищался Кир. – И вообще, в погребе темно слишком. Я боюсь спускаться!

– Ты мне это брось дерзить! – распалялась пуще прежнего та, тряся перед самым носом Кира своей розгой. – Надо было тебя полицейским тем отдать, что были здесь три дня назад. Они быстро разговорили бы такого наглого мальчишку!

Заявление о полиции взбудоражило в Марке дикий интерес. У него блеснули глаза, как это обычно бывает, если он учует где-то хоть маленький намек на какую-нибудь самую захудалую тайну. Он сделал еще пару шагов вперед, навострив слух. Тим и Пэм само собой тоже шагнули вслед за ним.

– Ишь! Не спросив своей бабки, залез среди ночи в погреб и стянул молока! – казалось умерить ее пыл уже не могло ничто на белом свете. – А вот, запру тебя на пару часов внутри, в прохладе да полумраке, чтобы мозги освежились. Тогда враз вспомнишь куда подевал то, что вынес!

Услышав новые угрозы, Кир взвизгнул и рванул прочь. Несомненно, эта бабуля сдержала бы свое слово, а в планы Кира домашний арест вряд ли вписывался. Старушка лишь поглядела вслед мальчишке, задавшему такого стрекача, будто за ним гнались голодные волки.

В соседнем доме через дорожку скрипнула дверца. На крыльце показалась женщина помоложе в халате и полотенце, обернутым вокруг головы, словно тюрбан.

– Ты чего это развоевалась, а? – высоким голосом крикнула старушке она. – Опять что ли твой начудил?

– Бес он треклятый, вот кто! – ответила старушка и выбросила свою хворостину в траву.

Затем она заметила притаившихся у жиденького деревца детективов и, уперев руки в бока, уставилась прямо на всех троих. Соседка в халате тоже обратила все свое внимание к ним, застыв на крылечке.

Молчать было неловко, и Марк, откашлявшись, собрал в кулак все свое ораторское искусство и сказал:

– Прошу простить нас за наше искреннее любопытство. Мы невольно стали свидетелями одной, э, поучительной сцены. И вы совершенно правы в своих методах. Это принесет свой результат, я просто уверен…

– А вы откуда будете? – с подозрением в голосе спросила дама в халате, перебив Марка. – Что-то я вас до сегодняшнего утра не видала в наших краях. Туристы что ли?

– Это так, – кивнул Марк. – Мы…

– Здесь нет никаких аттракционов и парков. Так что катитесь, откуда и прибыли, – не очень-то вежливо сказала та и удалилась, хлопнув дверью.

– Ой, как грубо! – возмутилась Пэм, скрестив руки на груди.

Но, в отличие от той женщины, старушке видимо понравилась манера общения Марка, и от ее былого гнева в один миг не осталось и следа.

– Не обижайтесь на Фроло. Она терпеть не может детей. У нее и своих-то нет. Да я бы, знаете, и сама не прочь отдохнуть от бесконечных проделок своего внучатого племянника. Сил моих больше нет бороться с его выдумками.

– Мы уже успели с ним познакомиться, – робко сказала Пэм. Ей внушала уважение и почему-то даже небольшой страх непоколебимая твердая фигура боевой старушки. – Вчера.

– Что же получается, вы поиграть к моему Кирчику пришли? – совсем растаяла бабуля. На ее лице появилась благодарная улыбка. – У него-то совсем здесь никого нет. Девчушки, что поодаль живут, совсем малюсенькие еще. А со мной какие игры? Разве что крапивой отхожу, если натворит делов каких, но только для воспитания. Вот и все забавы.

Решив не расстраивать добрую старушку, Пэм согласно кивнула:

– Конечно, мы пришли к Киру. К кому же еще? – приврала она. – Мы второй день отдыхаем у озера. Он обещал показать… – хотела сказать она о тайнике, но вовремя закусила губу.

– Окрестности, – пришел ей на помощь Марк. – Договорились побродить недалеко и искупаться. Жара такая.

– Он очень обрадуется. Вот только где ж его теперь отыщешь окаянного. Скачет весь день по лесу. Играет в индейцев.

Возникла пауза. Марк тут же решил подойти к самому главному. Состроив самый невинный вид, на который он был способен, он будто бы невзначай поинтересовался:

– А вы всерьез его полицией пугали или это всего лишь одна из хитростей воспитательных мероприятий?

– Что ты! Что ты! – перекрестилась она. – Да у меня ж никого кроме Кирчика нет! А полицией, это я так, к слову. Приходили тут на днях трое к нам в деревню. Важные такие, в форме. Туфли до блеска чищены, звезды на погонах блестят. Франты одним словом!

– У вас что-то произошло? – спросил Марк, от волнения прикусив нижнюю губу.

– А шут его знает! Вроде ничего такого не слышала. Хотя у нас тут вести быстро расходятся. Деревня маленькая. Почта да магазин.

– Зачем же они приходили? – в недоумении спросила Пэм, взглянув на молчаливого Тима, будто его и спрашивала.

– Да разыскивали кого-то! – не устояла перед искушением сунуть нос в разговор появившаяся в оконце женщина в халате. На ее голове все еще плотным кольцом была натянута змея из полотенца. – Беглый преступник! Или как там правильно? Сбежавший, вот. Ну ты что? – развела руками Фроло, обращаясь к бабушке Кира. – Запамятовала что ли?

– Точно, память подводит. Из тюрьмы сбежал кто-то! – и она, округлив и без того большие глаза, увеличенные линзами, от слишком наигранного ужаса, прикрыла рот рукой. – Страсти Божьи!

– А почему его искали в этих краях? – осторожно поинтересовался Марк.

– А не твоего ума дело! – выкрикнула Фроло и снова хлопнула, только на этот раз оконным ставнем.

Старушка тоже пожала плечами и, сославшись на уйму домашних дел, была вынуждена распрощаться. Она поднялась по ступеням крыльца и исчезла за дверью.

Детективная троица взволнованно переглянулась. Неужели у них появилось новое дело?

Странное поведение Кира

Время неумолимо приближалось к полудню. Обсуждение неслучайного визита хранителей правопорядка в глухую деревню ни к чему не привело. Да и к какому умозаключению можно прийти, имея при себе лишь малые крохи новостей, случайно добытые детективами?

Марк всю дорогу до лагеря теребил подбородок, сосредоточенно думая о том, где им начать сбор информации, пока Тим и Пэм высказывали вслух свои мысли. Тим предложил попытать счастья у Фроло, надеясь застать ее в более приветливом расположении духа, но тут же отказался от этой идеи, вспомнив, как она отнеслась к ним с первых же минут знакомства. По-видимому, она была та еще мегера, и из вредности больше не скажет ни слова. Пэм настаивала на звонке их старому другу – лейтенанту полиции Лунскому, но Марк отмел этот вариант сразу же. Фроло и бабушка Кира могли что-то напутать, а если по каждому поводу и без повода беспокоить лейтенанта, то в конечном счете его можно и рассердить, чего бы никому из всех троих не хотелось. Оставался единственный путь к прозрению, как выразился Марк. Попытаться разговорить Кира. Возможно, ему известно что-то большее. Что-то, чем он мог бы поделиться с новыми и единственными приятелями. Тем более, сегодня он обещал показать им свое загадочное место. А где еще, как не там, можно в удовольствие делиться с товарищами секретами и тайнами, напустив на себя заговорщицкий вид?

Итак, порешив на том, три детектива переминались с ноги на ногу в ожидании деревенского мальчика и гадали, сдержит ли тот свое обещание.

Но вот невдалеке послышался хруст ветвей, и между стволов деревьев замелькал знакомый силуэт. В этот раз Кир не взял с собой лук и стрелы, и ребята вздохнули с облегчением. Уж очень не хотелось ни одному из них бегать по лесным окраинам, играя в индейцев и захватчиков земель.

– Всем большой привет! – воскликнул он, улыбаясь во весь рот, однако его улыбка была почему-то менее открытой, чем вчера. Возможно, это из-за утренней взбучки? Ведь одно из его ушей, на которое пришлась часть старушкиного наказания, все еще имело красноватый оттенок и, должно быть, горело, мешая в полной мере радоваться встрече с детективной троицей. – Готовы отправиться в маленькое путешествие? Это совсем недалеко. На озере.

– Всю ночь не спали, все думали об этом твоем тайнике, – соврал Тим. Порывшись в карманах шорт, он нащупал несколько мятных леденцов и достал один. Протянув конфету Киру, он тоже улыбнулся: – Пробовал такие леденцы? Очень освежают!

– Вот те на! – протянул Кир, жадно взглянув на висящий на шее Тима бинокль, который тот снова взял с собой. Затем он взял у Тима из рук сладкое угощение. Нетерпеливо шурша оберткой, он пытался извлечь склеившийся от жары леденец. Когда ему это наконец удалось, он с удовольствием отправил за щеку мятную конфетку. – Ну пойдем, что ли?

Всю дорогу до озера детективы старались быть чересчур приветливыми. По крайней мере Марк. Остальные и так не питали неприязни к простодушному Киру. Тим даже угостил еще одной конфетой мальчика, от которой тот, конечно же, не отказался. Глава детективной троицы заранее распорядился еще больше расположить Кира к ним всеми способами, что бы было легче вытянуть из него любую ценную информацию. Разумеется, если тот хоть что-то знал о полицейском визите.

Выйдя из леса и спустившись по косогору вниз, четверо ребят обогнули озеро справа в том месте, где оно не было таким широким по сравнению с его серединой, и оказались на противоположной стороне. Берег там был щедро удобрен зарослями рогоза, над которыми кружились мелкие насекомые, и тощим ивняком. Держась в стороне от растительности, Кир вел детективов по еле заметной тропинке все дальше от лагеря.

Шагов через сто берег имел крутой поворот и убегал вдаль, делая озеро шире. Ивы здесь становились все раскидистее и выше. На ветру они приветливо шелестели своими кронами – длинными волосами, усеянными продолговатыми острыми листочками, что переливались мягкими зелеными тонами. Водной глади за ними почти не было видно, лишь легкий плеск волн шептал о том, что за стеной густых деревьев скрывается пестрящая солнечными бликами вода.

– Уже близко, – провозгласил идущий впереди Кир. – Мы почти пришли.

Им пришлось снова свернуть по берегу, но уже в другую сторону. Точка, где приблизительно находился их лагерь с палатками и автомобилем Семена Георгиевича, давно уже скрылся за деревьями. Впереди ивы вновь стали редеть, и все чаще виднелись продолговатые коричневые шишки рогоза, покачивающиеся у воды.

– Ну, все, стоп, – объявил Кир, остановившись у ничем не примечательного кустарника, коих было пруд пруди среди прочей растительности. Он вновь, но уже вскользь взглянул на бинокль Тима. – А теперь, глядите.

Он раздвинул руками ветви, и все с интересом поглядели в образовавшийся проем между листьями. За кустарником ребята увидели травянистый бережок, от которого тянулась песчаная коса, что слегка возвышалась над уровнем воды. Она рассекала озерную гладь, как бисквитный пирог разрезает кухонный нож. Она была настолько широкая, что можно было свободно ступать всем четверым, не опасаясь тут же погрузиться на глубину. По обе стороны песчаной стрелы хлюпала вода, и в ней отражалось синее небо с барашками облаков. В длину полоса желтеющей тверди была не меньше ста шагов и почти не имела растительности, за исключением редких хохолков травы, похожих на зеленых ежей. Зато там, где она заканчивалась, виднелось какое-то темное треугольное пятно, похожее на сложенный «шалашом» громадный костер или на сидящего спиной великана в темном плаще с остроконечным капюшоном.

От увиденной красоты Тим даже присвистнул, а Пэм во все глаза смотрела перед собой, приложив к щекам ладони. Что и говорить, даже невозмутимый Марк с удивлением разглядывал косу. Никто и не думал, что здесь имеется такой симпатичный вид.

– Что это там вдали? – взволнованно спросил Тим и хотел поднести к глазам свой бинокль, но Кир остановил его движением руки.

– Это моя хижина. Вроде, как у Робинзона. Я читал о нем в книге. Ну, перебирайтесь, – и он посильнее раздвинул ветви, приглашая каждого по очереди ступить на ту сторону.

Первым пролезла Пэм, за ней протиснулся Тим. Когда пришел черед Марка, руки Кира дрогнули, и он упустил несколько гибких ветвей. Одна из них крепко стеганула Марка по спине.

– Ой, прости! Я же не специально! – взмолился Кир и вновь сгреб в охапку непослушные дерущиеся ветки.

Глава детективов, растирая ладонью поясницу, преодолел препятствие.

– Теперь ты, – хмуро сказал Марк.

Он принял у Кира отогнутые ветви, и тот благополучно выбрался к воде. Пэм с удовольствием разулась. Освободившись от сандалий, она взяла их за ремешки и первой зашагала по теплому песку вперед, словно по широкому желтому мостику, сверкающему в солнечных лучах. Тим с одобрением взглянул на ее действия и тоже скинул с себя обувь. Но в отличие от девочки он просто отодвинул голой ногой свои кеды в сторонку, оставив их одиноко стоять на берегу, и отправился к хижине Кира. За ним последовал Марк.

Через несколько секунд глава детективов услышал за спиной плещущийся звук и обернулся. Кир находился на том же месте у кустарника и бросал по воде камешки, которые лягушкой скакали по ровному зеркалу воды, издавая тот самый шлепающий звук. Заметив на себе взгляд Марка, он подобрал еще один камешек и крикнул:

– Я иду!

Марк отвернулся и пошел за друзьями. Он снова услышал хлюпанье, затем еще одно, но уже не оборачивался. Киру видимо нравилось запускать скачущие кругляши. Вскоре раздался мягкий топот по песку, и Кир присоединился к процессии.

– Четыре камешка, – с гордостью похвалился он детективам, – и ни один не затонул сразу! Могу показать, как правильно запускать «лягушек»!

– Лучше пригласи нас в свою скромную обитель, – с улыбкой попросила Пэм. Они как раз подходили к небольшому вигваму, сложенному из корявых ветвей, что были крепко стянуты вверху веревкой и походили на закрученный пучок волос на голове какой-нибудь пожилой дамы.

Кир отодвинул в сторону добротный кусок коричневой тряпицы, что занавешивала вход. Внизу на песке лежало расстеленное цветастое одеяло. Прямо на него были набросаны две удочки, пластиковое ведро, пустая стеклянная бутылка из-под кефира, горстка овальных ракушек – мидий, моток лески и миниатюрный перочинный ножичек со сломанной ручкой.

– Я часто прихожу сюда, – сказал Кир. – Иногда рыбачу, но большую часть времени просто наслаждаюсь видом и своим домиком!

– Какой славный у тебя вышел дом, – с завистью произнес Тим. – И никто не знает об этом месте?

– Никто, – тут же ответил Кир.

– А местные рыбаки? Наверняка кто-то рыбачит с лодок на озере? – задал вопрос Марк.

– В деревне не осталось больше ни одной лодки. То есть, ни у кого их нет, совсем, – будто поправил сам себя мальчик.

– А какая здесь глубина у косы? – поинтересовался Тим, макая в воду пальцы левой ноги.

– Не знаю, – пожал плечами Кир. – Я не умею плавать…

– А я отлично плаваю! Хочешь научу? – тут же вызвался Тим.

– Н-нет, спасибо, – отстранился от него Кир, словно от огня. – Тут… В общем-то тут никто и не купается очень давно. Вы заметили, что на озере вокруг никого нет? Это потому, что здесь давным-давно случилась одна страшная история, и теперь все боятся злобного озерного духа, который только и жаждет утащить кого-нибудь на дно.

– Да ну, выдумки это все! – залился смехом Тим. – Я вчера купался. Чуть ниже нашего лагеря. И никого в озере не видел. Наверное, тебя твоя бабушка запугала сказками, что бы ты не совался один в воду.

– Нет, я точно знаю! – насупился Кир. – Здесь живет призрак утонувшей дочери одного капитана. Он был пиратом, и грабил всех подряд. Это случилось очень давно. Двести, а может быть даже триста лет назад. Капитан этот вышел в море, а его дочь из озорства решила устроить ему сюрприз. Спряталась в трюме в одной из деревянных бочек. И когда корабль отплыл от города на достаточное расстояние, чтобы не было возможности повернуть обратно к берегу, она с улыбкой вышла на палубу. Но те, кто ходит по морям – люди суеверные. И женщина на корабле всегда приносит несчастье. Команда взбунтовалась, наставила свои пистолеты на капитана и выбросила девушку за борт у него на глазах. С тех пор, она топила все лодки и утаскивала на дно многих зазевавшихся туристов.

– Но здесь не море и не океан, – поправил его Марк.

– Сейчас не море, а раньше было ого-го какое море. Просто со временем измельчало и высохло, – гнул свою линию Кир.

– Давайте не будем спорить, – назидательным тоном произнесла Пэм. – А история и вправду захватывающая, Кир. Но, все-таки, очень хочется искупаться. А я, как назло, снова оставила свой купальник в лагере. И почему ты не сказал, что ведешь нас на озеро?

– Тогда это не было бы до конца такой уж тайной, – пояснил тот и уселся на песок у воды. – Можно посмотреть в твой бинокль, Тим? – попросил он и протянул руку.

– Конечно, а ты умеешь им пользоваться?

– Справлюсь, – кивнул Кир.

Тим снял с шеи прибор и передал Киру, но по чистой случайности у Кира вновь дрогнула рука, и бинокль упал прямо в воду.

– Ах, прости меня Тим! – было видно, как его лицо исказила гримаса сожаления.

Кир быстро вытащил оптический прибор и стал вытирать мокрые капли с корпуса рукавом своей рубахи. На Тима же смотреть было жалко. Он берег свой бинокль точно так же, как дрожит над хрустальной вазой бережливая домохозяйка. Теперь же бинокль насквозь вымок. Внутрь могла просочиться вода и испортить оптику. Он выхватил у Кира свою вещь, достал чистый платок из кармана шорт и, повернувшись ко всем спиной, начал аккуратно промокать влагу с корпуса и линз.

– Я же не нарочно! – воскликнул Кир, надеясь на прощение, но Тим ничего не ответил.

– Все в порядке, – попыталась его успокоить Пэм. – Ведь правда, Тим? Он не испортился?

Тим с замиранием сердца поднес бинокль к глазам и вздохнул с облегчением. Изображение было четким, как и всегда. Значит внутрь вода не добралась.

– В полном порядке, – уверил он всех и надел бинокль на шею.

Наступило напряженное молчание, которое длилось недолго. Кир, не глядя ни на кого, вдруг сказал:

– Мне нужно побыть одному. Увидимся вечером, например… Или завтра…

Пэм ощутила обиду от этих слов, но вида не подала, а лишь спросила:

– Ты хочешь, чтобы мы ушли?

– Мне надо одному, – повторил он.

– В таком случае мы уходим, – кивнула за всех Пэм и, гордо задрав подбородок, прошла мимо Кира и направилась к ивовым деревьям.

– Прежде чем мы покинем твой тайник, – очень серьезно сказал Марк, – я могу задать тебе один вопрос?

– Что ты хочешь?

– Ты слышал что-нибудь о визите полицейских в вашу деревню пару дней назад?

– А откуда ты знаешь? – удивился тот и нервно провел ладонью по своему носу.

– Пришлось кое-что закупить в продуктовой лавке утром. Продавщица и ляпнула, – приврал глава детективов.

– Ну, слышал такое, и что?

– У вас что-то случилось? – более невинным тоном спросил Марк.

– Нет. Просто искали одного, мм… Одного человека.

– Он живет в Радужной?

– Вовсе нет, почему в Радужной?

– Если его искали в вашей деревне, значит он либо живет в одном из домов, либо там проживают его родственники. Вот почему.

– Ах, да! – вдруг лицо Кира стало не таким приветливым, а тон голоса вызывающим. – Он жил в деревне раньше! А теперь сбежал из тюрьмы! Он очень страшный человек. На вашем месте я бы уехал сегодня же отсюда. От этого… От него всякое можно ожидать!

– От этого, это от кого? – не понял Марк.

– Да не знаю я от кого! Я вообще играл в лесу в тот день! Подумаешь, уронил бинокль случайно!

Марк нахмурил брови и взглянул на Тима. Тот сделал шаг к Киру.

– С биноклем все в порядке, Кир. Хочешь посмотреть?

– Нет, – отрезал тот и отвернулся к воде.

Марк кивнул головой в сторону, призывая Тима покинуть песчаную косу, хижину и Кира.

Но всего лишь через пару минут Тим озадаченно чесал макушку, глядя на пустое место земли, где он недавно оставил свои кеды.

– Их что, белки утащили? – пробормотал он себе под нос. – Чертовщина какая-то…

– Но здесь никого не было, я бы заметила! – возмущенно сказала Пэм. – Не сами же они ушли отсюда?

– Может это дух озера их утащил, – Тим беспокойно взглянул на воду.

– Не дури, – тут же приструнил его Марк и затеребил пальцами нижнюю губу, пытаясь понять, что произошло с обувью.

Они простояли еще немного, озираясь в поисках кед. Но результатов это не принесло, и они были вынуждены идти так. Тим шел босиком, стараясь не ступать туда, где трава была густой и высокой, чтобы случайно не напороться на какую-нибудь острую корягу или сломанный сучок.

По пути до лагеря Марк поведал Пэм о том, что получилось вытянуть из Кира о полицейских. Девочка слушала внимательно и к концу коротенького рассказа Марка от себя добавила, что яснее все равно не стало. Брат был вынужден согласиться. В голове заметалась мысль все-таки позвонить Лунскому, но он переборол в себе этот искус и вновь вернулся к размышлениям о Кире. Специально тот выронил из рук бинокль Тима или это вышло случайно?

Сторожка лесника

Семен Георгиевич к обеду не появился, предупредив ребят об этом еще утром. Он взял с собой удочки и скромный провиант до ужина – бутерброды и чай в термосе, и, должно быть, уже который час сидел на своем складном стульчике у озера среди прибрежных зарослей высокой травы. Поэтому обедали детективы втроем, свободно общаясь о том, почему Кир повел себя таким странным образом. Сначала привел в свой тайник, а потом просто прогнал прочь. И все из-за того, что сильно расстроился, обронив в воду бинокль Тима. Или у него была другая причина поступить так?

Наскоро перекусив вареным картофелем и свежими овощами, которых было в достатке, Пэм спряталась внутри палатки и сменила просторную одежду на купальник. Тим всецело был с ней согласен. Жара после обеда стояла такая, что хоть из воды не вылезай. Марк оставался непреклонен. Сопровождать до озера – пожалуйста, но в воду соваться – ни-ни!

Проведя в воде с полчаса, плескаясь и смеясь, Пэм и Тим устало выползли на берег, где караулил их одежду Марк в привычном состоянии напряжения собственных извилин, пожевывая тоненький кислый стебель мятлика. Он выделил Тиму свои запасные кроссовки, и теперь ему не придется бродить босиком всю неделю до отъезда. Если бы Тим знал, что останется без кед, конечно, он бы позаботился о сменной обуви. Марк же в таких вопросах был более практичен и думал всегда наперед, за что Тим был несказанно ему благодарен.

– Что-нибудь уже придумал? – глядя на задумчивый вид главы детективов, поинтересовался Тим и разлегся на траве под палящими лучами солнца.

– Я лишь обработал известные нам факты и домыслы, – чеканя слова, ответил Марк. – Итак, что мы имеем? Нам известно, что полиция разыскивает в этой округе сбежавшего заключенного из тюрьмы. Почему именно в этих краях – Кир подтвердил мои предположения. Вот только не врет ли он? Слишком обиженным и вызывающим был его тон, когда он выпалил о человеке, что некогда жил в их деревне. И тут же посоветовал нам уехать с нашей стоянки. Здесь одно к другому не клеится. Еще вчера он так рьяно желал завести друзей, а сегодня гнал нас на все четыре стороны. Сдается мне, он твердо знает, о ком говорит. И этот кто-то – очень опасный тип. Но в доброжелательность Кира я не верю.

– Но также он утверждал и обратное, – вспомнив беседу у хижины, подключился Тим. – Что никаких подробностей о полиции не знает, потому как гулял в тот день в лесу. Лично я ничего не понимаю, Марк.

– Просто он очень расстроился и не знал, как себя вести в такой ситуации с друзьями, – с грустным вздохом сказала сердобольная Пэм. – Давайте дадим ему время. Может быть он остынет, и обида улетучится?

– Нужно вытянуть из него все до последнего слова, – будто и не слышал Марк своей сестры.

– Прогуляемся по просеке? Поглядим, куда она ведет? – предложил охотливый до приключений Тим. – Среди деревьев все-таки прохладнее, – добавил он, щурясь от яркого солнечного света.

– Я не против, – тут же поднялся на ноги Марк, который успел изрядно зажариться под открытым небом.

– Только сбегаю переоденусь, – предупредила Пэм. – Я мигом!

Ловкими движениями рук она выжала кончики рыжих мокрых волос и пустилась вприпрыжку до лагеря. Тим и Марк вразвалку последовали за ней. Тропка до просеки тянулась прямиком от их лагеря.

Через десять минут они уже брели по противопожарной полосе. Тим пинал кроссовками Марка мелкие камушки. Заметив наконец удрученное выражение на лице главы детективов, чей взгляд не первуюсекунду был направлен на ударное орудие на ногах Тима, мальчик бросил привычное для себя занятие и даже начал аккуратнее ступать по выбритой от деревьев земле.

Просека тянулась достаточно далеко, насколько хватало глаз. Она шла не по прямой, а слегка петляла, и была похожа на морскую волну на детских рисунках. Чем больше детективы отдалялись от лагеря, тем дремучее и старее становились ели по обеим сторонам. Солнце переместилось за их верхушки, и теперь не было так жарко. А когда задул свежий ветерок, то и вовсе ощущалась легкая прохлада.

– Ой, кажется, я что-то вижу! – вдруг воскликнула Пэм. – За елями!

– Похоже на кучу поломанных деревьев, поваленных одно на другое, – предположил Тим, разглядев темное громадное пятно посреди леса. В этот раз он забыл взять после купания с собой свой бинокль, спрятанный глубо-глубоко в спальник в его палатке. Купаясь утром в озере, он был ни к чему, разве что попытаться разглядеть в мутных водах озлобленный дух утонувшей дочери капитана. А после, когда Пэм сменяла купальник на просторную одежду – вылетело из головы.

– Не совсем, – сказал Марк, направив свой зоркий взгляд на объект всеобщего внимания. – Это сторожка, придавленная упавшим на нее деревом. Надеюсь, она пустовала в тот трагичный момент.

– Осмотрим вблизи? – спросил Тим у друзей и, не дожидаясь ответа, сошел с просеки.

Взор Марка не подвел. Деревянные руины очень напоминали небольшой домик лесника. Когда-то сторожка имела дверь и окна с двух сторон. Теперь же, погребенная под могучим стволом старой, сгнившей на корню ели, половина крыши была прижата к половицам. А лицевая часть сторожки с дверью и одна из боковых стен, куда пришелся удар, были разломаны и перекошены. Мозаика из разбитых стекол раскинулась на дощатом полу среди обломков деревянных полок, тумбочек, стульев, различной кухонной утвари и прочих предметов, навроде стеклянных бутылок, пожухлых газет, картонных коробок, замызганных тряпок и ржавого инструмента. И над всем над этим беспорядком величественно громоздился тяжелый ствол мертвого дерева.

– Как жаль сторожку, – с досадой проговорила Пэм, оглядывая масштабы разрушения. – Наверное, это случилось уже очень давно. Все такое ветхое…

– Не меньше нескольких лет, – кивнул Марк, изучая то, что осталось от домика. – Но вот это, – он наклонился к полу и взял в руки какой-то предмет, – появилось здесь недавно.

Он продемонстрировал всем свою находку, подняв повыше перед собой. Взору остальных предстала пустая прозрачная бутыль из-под кефира.

– Этикетка на ней совсем свежая, и не выцвела от времени, – он продолжал свой анализ. – Значит, кто-то наведывался сюда. Возможно даже на ночлег. Кто? Не преступник ли?

Марк многозначительно посмотрел на друзей. Затем отшвырнул бутылку туда, где подобрал и обошел вокруг сторожку.

– Есть еще кое-что! – услышали его голос Тим и Пэм. – Идите все сюда!

С задней стороны руин Марк обнаружил прогоревшие угли и золу. А также пару консервных пустых банок. Тоже не имеющих ничего общего с глубокой старостью.

– Вне всяких сомнений моя теория оказалась верна, – поднял вверх указательный палец Марк. – Здесь кто-то был. Хотя, не стоит сбрасывать со счетов и то, что у костра мог находиться простой бродяга.

На несколько секунд он замолчал, пожевывая нижнюю губу, затем щелкнул в воздухе пальцами:

– Позже мы наведаемся в сторожку снова. Вдруг таинственный посетитель вернется? Скажем, на ночлег?

– А если это не бродяга, а тот самый преступник? – широко раскрыла глаза Пэм от испуга. – Трудно представить, что он может сделать с нами, если мы попадемся ему на пути.

– Не бойся, Пэм, – успокоил ее Тим, – ведь следующий наш визит состоится не раньше завтрашнего утра? – он посмотрел на Марка.

– Это будет лучше всего. Возможно, если мы нагрянем пораньше, он все еще будет здесь.

– Ну вот. Среди белого дня он ничего нам не сделает. Тем более, мы для него просто приезжие дети, отдыхающие в компании взрослых. И ничего такого мы говорить ему не станем, в чем он мог бы заподозрить нашу осведомленность о его побеге из тюрьмы.

– Верно, Тим, – похвалил Марк его рассуждения. – Ты прекрасно все изложил. А сейчас еще раз все осмотрим вокруг. Быть может мы пропустили какую-то деталь, которая расскажет нам немного больше о постояльце лесничего домика.

Побродив с четверть часа вокруг сторожки и побывав внутри, три детектива обследовали каждый сантиметр, осмотрели полки и шкафчики и заглянули в каждый угол. Тим даже влез на ствол поваленной ели, но тут же спустился обратно. Слишком колючими и частыми были ветви на ней, а кроме острых еловых иголок и мелких насекомых, облюбовавших сухую древесную кору, наверху, разумеется, ничего не нашлось. В конце концов Марк нехотя велел оставить бесплодные поиски.

– И нашей солонки тут тоже нет, – констатировал он. – Но я уверен в том, что ее прихватил ночной визитер. Тот же, что разбросал здесь пустые банки и бутылку.

– Не расстраивайся, Марк, – ободряющим тоном проговорила Пэм, прислонившись к одной из стен сторожки снаружи, – мы и так уже немало узнали! Что ни говори, а попадать в переплеты мы умеем, – вздохнув, добавила она.

– И теперь нужно держать ухо в остро, – тоном знатока твердо сказал Тим, – и глядеть в оба глаза. Тогда мы решим любую головоломку.

– Надеюсь, что ты окажешься прав, Тим, – воодушевился Марк.

– Ой, глядите-ка! – вдруг встрепенулась Пэм и быстро засеменила от лесничего домика вглубь леса. – Кажется, земляника! Ну, точно! Какая крупная и спелая!

Мальчики взглянули ей вслед. Среди елей проглядывалась небольшая полянка, осветленная солнцем, и Пэм, опустившись на колени, уже ловко орудовала руками в траве, раздвигая ее и срывая маленькие красные ягоды с земляничных кустиков. Она провозилась несколько минут, пока Тим и Марк ожидали ее у сторожки. Затем она поднялась на ноги и, ускоряя шаг, радостно направилась к мальчикам. Однако, сделав всего пару шагов, она зацепилась ногой за выступающий из земли корень и упала навзничь. Земляника, что она держала в руках, мгновенно оказалась раздавленной под ее весом, а на чистой светлой футболке отпечаталось яркое алое пятно от сладкого сока. В этот момент у Тима поползла улыбка на лице, но он вовремя сдержался, заметив, как расстроилась девочка.

– Ты не ушиблась? – заботливо осведомился он и, в три прыжка оказавшись возле нее, галантно подал ей руку.

– Все в по-о-олном порядке, – с печальной иронией в голосе протянула она и, приняв помощь друга, во второй раз поднялась на ноги. – А вот моя маечка…

Она с тоской оглядела испорченную одежду и обреченно достала из кармана бриджей белый носовой платок с золотистым кантом. Пытаясь хоть немного оттереть земляничное пятно, она все больше и больше его размазывала по своей футболке и платку.

– Тут понадобится большая стирка, Пэм, – оценив безуспешные старания сестры, заявил Марк. – Предоставь это дело нашей маме. А сейчас пора возвращаться в лагерь. Время близится к ужину, который еще нужно успеть приготовить, – и он сверился со своими наручными часами.

Окинув скептическим взглядом последствия чистки, Пэм еще больше скуксилась. Затем случайно сунула платок мимо кармана, и тряпица бесшумно приземлилась на старые пожелтевшие газеты, что лежали на полу сторожки на самой границе с густым дерном. Никто не заметил неловкого движения Пэм, и все трое зашагали к просеке, а затем к стоянке.

– Как рыбалка, пап? Ты вернулся раньше, чем планировал, – Тим немного удивился, застав отца сидящим на бревнышке у еще не разожженного костра, когда детективная троица вернулась в лагерь. Семен Георгиевич снова колдовал с леской, навязывая на нее крючки. – Рыба совсем-совсем сегодня не клюет?

– Помните, я говорил вам, ребята, – задумчиво ответил тот, не отрывая глаз от своего занятия, – что наш лагерь виден с того места, где я забрасываю удочки? Так вот. С час назад я заметил, что рядом с нашими палатками кто-то ходит. Сначала я подумал, что это кто-то и тех чудаковатых стариков заглянул к нам в гости, но сразу же отбросил эту мысль. Тот человек явно был помоложе, судя по движениям и походке, и вел себя крайне подозрительно. Крадучись слонялся по краю лагеря, высматривал, озирался.

Трое детективов переглянулись.

– Кто же это? – взбудоражено переспросил Тим. – Ты видел его лицо? Как он был одет?

– Я не успел рассмотреть его вблизи. Когда я поднялся на косогор к лесу, то его уже и след простыл. Должно быть заметил, как я возвращался с озера. А почему тебя вдруг так волнует его внешность? – с подозрением спросил отец, оторвавшись наконец от своего занятия.

– Э-э… – начал было Тим, но Марк опередил его с ответом.

– Что бы быть начеку, если вдруг мы заметим поблизости какого-нибудь оборванца, – пояснил глава троицы. – Мало тут таких по округе шастает? С десяток обойдет стороной наш лагерь, такие люди не любят неприятностей, а этот сунулся раз, выходит, и второй раз может не побояться. Кто знает, что у него на уме? Стянет наши вещи, и ищи ветра в поле. Хорошо бы знать, как он выглядит.

– Нет, я не успел рассмотреть его, как следует, – твердо сказал Семен Георгиевич. Ответ Марка его полностью устроил. – Темная одежда. Кажется, на голове шляпа, – он на мгновение задумался. – Это все. А теперь всем мыть руки. Сегодня ваш черед готовить ужин. Ни много, ни мало, а наесться до отвала пойманной рыбы нам на сегодня хватит! Кстати, – Семен Георгиевич в недоумении приподнял вверх брови, глядя на ноги Тима, – почему на тебе кроссовки Марка? Где твои кеды?

К такому вопросу Тим еще не был готов и замялся. На помощь другу вновь пришел Марк. Откашлявшись, он спокойно сказал:

– Это моя вина. Пока Тим купался, я приглядывал за его вещами. Но одной из набежавших волн обувь Тима просто смыло с берега, и теперь они, очевидно, стали кому-то новым домом на самом дне озера. Я сожалею…

Однако отец Тима вовсе не рассердился. Напротив, он расхохотался, как мальчишка:

– Ну, Марк! Может быть из тебя уже и получился отличный детектив, но врун из тебя никудышный! – и он вновь разразился веселым смехом, который тут же подхватили и Пэм с Тимом.

Если бы только Марк знал, как близок он был к разгадке исчезнувших кед друга, когда наплел эту историю отцу Тима…

Кир продолжает вести себя странно

Поужинав жареной рыбой, детективы с наслаждением развалились кто где. У всех троих слегка гудели ноги от прогулок, и теперь, скинув с себя обувь, каждый пребывал в приятной усталости. Семен Георгиевич держал в руке кружку с горячим чаем с молоком и рассказывал истории из лихой молодости, когда он увлекался всем, что было связано с мотоциклами и быстрой ездой. Костер успокаивающе потрескивал рядом яркими искорками цвета садящегося за вершины елей солнца и каждым из пляшущих языков своего пламени тоже внимал словам. И когда отец Тима добрался до того места в повествовании о жизни, где он по юношеской глупости утопил в пруду свой первый мотоцикл, со стороны леса в воздухе вдруг что-то засвистело, а затем тонкой линией пронеслось над костром и мягко приземлилось прямо в ноги Семену Георгиевичу.

– Это еще что такое? – прервавшись на полуслове, он нахмурил брови и поднял с травы продолговатый предмет. – Похоже на стрелу, даже оперение есть, – он задумчиво покрутил ее руках и посмотрел на темные стволы деревьев, но никого не увидел.

– Кажется, там прикреплена какая-то записка, – украдкой ухмыльнулся Тим, заметив на тельце стрелы белый клочок бумаги. Он-то сразу догадался, чья это была стрела.

– Опять дурные игры Кира, – буркнул Марк, поднявшись от земли на локтях.

Он покрутил головой, но лес за его спиной оставался недвижим.

– Давайте не будем портить игру, – шепнула Пэм мальчикам. – Кажется, к Киру вернулось хорошее настроение, и он перестал на себя дуться.

Марк передернул плечами и вновь повалился в траву.

– Что же сказано в записке, пап? – лукаво спросил Тим.

– Сейчас посмотрим, – отец аккуратно развязал ниточку, которой был прикреплен клочок бумаги и бережно его развернул. – Так, здесь сказано: Поги Неустрашимый – вождь племени Восточных стрелков объявляет войну чужакам, что вторглись без приглашения на его процветающие земли, – он весело хмыкнул. – Это, наверное, ваш новый знакомый, о котором вчера рассказывала Пэм, забавляется так?

– Боюсь, что так, – скептически заметил Марк. – Кир! – крикнул он, даже не обернувшись. – Выходи к костру, сегодня не до игр! Поздно уже!

Прошло какое-то время, пока за одной из елей не раздался шорох мохнатых ветвей. Как и в прошлую встречу на озере, Кир был разодет в мешковатую накидку и красную повязку с перьями. Бряцая стрелами и луком, он скромно вышел из-за старого дерева.

– Всем привет! – помахал он рукой в воздухе и отдельно обратился к отцу Тима: – Добрый вечер!

– Тебя зовут Кир, да? Мне о тебе уже известно, – кивнул тот и представился сам.

– Надеюсь, ничего плохого… – он с опаской поглядел на троих детективов.

– Нет, нет, – поспешил его успокоить Семен Георгиевич, – только хорошее, – он придирчиво оглядел одеяния Кира. – Неплохой костюм, Кир. Сам делал?

– Да. Пришлось испортить рубашку, за что я получил хороший нагоняй от своей бабули. А перьев нащипал из деревенских куриц. Пришлось изрядно попотеть, чтобы поспеть за ними…

Пэм и Тим прыснули со смеху, представив Кира, который гоняет птиц по всей округе.

– Что ж, Кир, присаживайся к огню. Возьми кружку и налей себе чай. Он еще должен быть горячим, – Семен Георгиевич великодушно пригласил мальчика к костру. – Я как раз рассказывал ребятам забавные истории. Хочешь послушать? Ну так вот…

Еще где-то с час отец Тима веселил всю компанию своей биографией и различными шутками, пока его не стала одолевать сонливость. Распрощавшись со всеми до утра, он отправился в свою палатку. Керосинка внутри горела несколько минут. Вскоре оттуда донесся тихий храп.

– Время позднее, – объявил Марк, – тебя бабушка не хватится, Кир?

– А что она мне? Указ что ли? – с гордым видом ответил мальчик. – Что хочу, то и делаю. И только пусть попробует мне запретить гулять.

Детективы прекрасно знали, что Кир сильно приукрашивает свою независимость, чтобы выглядеть взрослым, но говорить о том, что видели, как он получал взбучку от бабули этим утром, не стали. Лишь взирали на него со своих мест, напустив на себя поддельное восхищение. Марк же сосредоточенно соображал, как разговорить Кира снова о беглом заключенном. Но терзаться умственными потугами ему пришлось недолго. Кир, к его удивлению, сам подвел разговор к этой теме.

– А вы, значит, не собираетесь пока уезжать, да? – лениво спросил он, ковыряя палочкой землю.

– Конечно, нет! – радостно заверила его Пэм. – Мы же только вчера приехали!

– И не боитесь попасть на глаза преступнику? – Кир по очереди посмотрел на всех троих. Но пронзительный взор Марка заставил его вмиг опустить глаза.

– Если бы ты больше нам поведал о том, кто этот человек, возможно, мы переменили бы свое мнение, – пошел на хитрость Марк. Ему вдруг показалось, что Кир специально пытается запугать их и заставить покинуть стоянку. Но зачем?

– Я знаю не больше вашего, – отвернулся в сторону Кир и взглянул на заходящее солнце. – Вот только страшно по ночам теперь засыпать. Вдруг он бродит где-то близко? И сразу ведь не скажешь, чего от него можно ожидать. Но у нас есть собаки в деревне, а у них, знаете, какой слух? Жалко, что у вас их нет. Хороший пес – он же отличный сторож! Ты спишь, а он бдит во все два уха!

– Мимо Марка тоже ни одна муха не пролетит, – похвасталась Пэм, за что была тут же награждена суровым взглядом брата. И она замолчала.

– А еще люди говорят, в этих краях по ночам бродят лесные духи, – вдруг сказал Кир. – Они прячутся за деревьями и до смерти пугают всех, кто их встретит во тьме.

– Мы не верим в эти байки, – отмахнулся Тим. – Как и в утонувшую на озере девицу.

– И очень зря, – насупился Кир. – Если бы вы повстречали хоть одного из них, сразу бы побросали свои вещи и уехали.

– Но мы никого здесь не встречали, кроме двух чокнутых стариков и одного вруна. Кажется, его зовут Кир, – Марку уже стали надоедать нелепые россказни из ряда фантастики.

Пэм тут же толкнула его незаметно в бок.

– Не обижайся на Марка. Просто он не верит во все это, – ласково сказала она Киру. – Расскажи еще про этих духов. Вечер у костра – это же та самая пора страшных и захватывающих ужастиков!

– Ладно, расскажу, – смягчился Кир. – Поговаривают, что они являются из старых повалившихся деревьев. И еще, что они ужасно злые. Днем их не видно, потому что они боятся солнечного света и прячутся в дуплах, норах и оврагах. А ночью выбираются наружу и стерегут свою добычу. У них яркие зеленые глаза и острые зубы. Когда они начинают ими скрежетать, кажется, будто это ветер с треском гнет деревья, но на самом деле, это никакие не деревья, а лесные духи. Однажды в эти края приехала компания молодых людей. Ну и расположились лагерем на ночлег на этом вот самом месте, – Кир демонстративно похлопал по бревну, на котором сидел. – Среди ночи до деревни донесся ужасный крик, за ним второй, третий. А после все затихло до рассвета…

Марк в этот момент шумно зевнул, и Пэм тут же шикнула на него.

– А на утро все, кто оставался на ночлег, просто пропали, – продолжал рассказ Кир. – Исчезли бесследно, а их вещи были разбросаны по всему лагерю, как будто тут страшный ураган прошел. Такие дела!

– Какая захватывающая и жуткая история, – ахнула Пэм. – Неужели все это случилось тут на самом деле?

– Так мне бабка рассказывала, – небрежно сказал он и вновь поковырял палочкой в земле.

– Со слов выходит, что потом ни следов от ботинок, ни порванной одежды не было найдено? – с легкой иронией спросил Марк, который слушал небылицы Кира в половину уха. – Никаких записок, карт с отмеченным в них маршрутами? Ничего?

– Совсем ничего, – серьезно ответил тот.

– Значит, здесь никого и не было, – развел руками глава детективов.

– Твоя бабушка решила тебя напугать, что бы ты не бегал по лесам среди ночи, только и всего, – подметил Тим и наконец-таки прихлопнул неугомонного комара, который уже с четверть часа досаждал ему своим назойливым писком, пытаясь пристроиться у него на шее.

– А вот и нет! – воскликнул Кир и с силой бросил веточку в сторону. – Когда увидите этих лесных чудищ – попомните мои слова!

– А ты уже встречался с ними? – невинно поинтересовался Тим.

– Конечно! – тут же выпятил грудь Кир. – Только издалека. Но глаза у них большие и страшные, уж я-то знаю. Я задал такой темп, что уже через секунду очутился под одеялом в своей кровати, укрывшись в ней с головой!

В этот момент храп в палатке Семена Георгиевича затих и перешел в сопение.

– Если мы будем продолжать так бурно обсуждать существование лесных чудовищ, то в конце концов разбудим папу Тима, – спохватившись, призвала всех к тишине Пэм.

– Пожалуй, я бы тоже хотел уже улечься, – устало сказал Тим.

– Ну! Давайте еще немного посидим у костра! – заканючил Кир и поспешил подкинуть пару тонких бревнышек в костер, отчего тут же с треском вверх взметнулось множество искр, озарив вспышкой света лица ребят.

Он привстал со своего места и пошуршал в оранжевых углях палкой, которую выудил из кучки дров рядом с ним. Огонь вспыхнул с новой силой и мгновенно захватил новую партию сухих деревяшек. Кир отстранился от заигравшего жаром костра, но вдруг оступился и, вскинув руки кверху, повалился навзничь. Что-то вылетело из его ладони и приземлилось точно внутрь пляшущего пламени. В сердцах топнув по земле ступней, Кир со злостью выбросил оставшиеся в другой руке сухие палочки вслед за странным предметом.

– Ты не ушибся? – взволнованно спросила Пэм, а Тим, сидящий ближе всего к Киру, тотчас же помог ему подняться. – Ты так крепко шлепнулся!

– Все в полном порядке, – ощупывая свои бока, ответил Кир.

– Ты как слон в посудной лавке, – без тени сострадания заметил Марк.

– За мной ведутся такие грешки, – ухмыльнулся Кир. – Бабуля говорит, что я с ног до головы весь непутевый. И что ничего дельного из меня не вырастет. И все же я хочу стать путешественником. Побывать там, где никто никогда еще не был. Стать первым в таких делах!

– Это на Юпитере что ли? – хмыкнул Тим.

– Почему на Юпитере? – не понял Кир. – Здесь, на Земле.

– Не хотелось бы тебя расстраивать на ночь глядя, но в таком случае ты вряд ли обнаружишь не потревоженные человека места, – рассудительно сказал глава детективов. – Эта планета уже вдоль и поперек исследована. Разве что океан?

– Я воду не очень жалую, – признался Кир. – И плохо плаваю.

– Потому что тебе негде научиться, ведь в озере живет призрак погибшей девушки, да? – улыбнулась ему Пэм. – Как думаешь, и в других водоемах обитают духи утонувших пиратов и моряков?

– В других не знаю, а в нашем озере есть, – не восприняв всерьез безобидную шутку от девочки ответил Кир. – Зря вы мне не верите.

– Ну, хватит об этом, – Марк зевнул снова и взглянул на часы. – Уже очень поздно. Нам нужно хорошенько выспаться, Кир. А тебе пора возвращаться домой.

– Стоп! А как же ты вернешься домой через лес, покуда до самого утра там бродят чудища? – Тим театрально изобразил на своем лице ужас. – Может, останешься?

– Еще чего! – надул губы тот и, поднявшись во весь рост, сделал шаг к чаще. Затем он обернулся и гордо добавил: – Я знаю такую тайную тропинку, по которой ни один монстр не ходит!

– Хвастун! – без обиняков сказала Пэм и помахала ему вслед.

Когда вождь племени Восточных стрелков скрылся среди темных деревьев, Марк сказал:

– Он вновь приходил с одной лишь целью – прогнать нас со стоянки. Те же выдуманные истории, то же неумение врать. И снова меня мучает один единственный вопрос, – он серьезно поглядел на друзей. Пэм старалась его слушать внимательно, тараща сонные глаза во тьму, освещенную оранжевыми огоньками костра, а Тим в этот момент уже клевал носом, согнувшись к коленям. – Да, Тим, ты абсолютно прав, – скептически заметил Марк, так и не озвучив то, что хотел сказать, – всем отбой до утра. Пошли спать, Пэм, ты тоже уже засыпаешь.

Проснувшись рано утром, Тим машинально ощупал свой спальник. Твердый бугорок в складках толстой ткани намекал на то, что бинокль мальчика был на месте. Вчерашним вечером Тиму было совсем не до него. Лишь забравшись в палатку, он тут же уснул без задних ног. Не раскрывая заспанных глаз, Тим повесил бинокль за ремешок себе на шею и сладко потянулся. Только тогда он разлепил веки и заставил себя вылезти из теплого спальника.

Семен Георгиевич, как заправский турист, был в это утро снова раньше всех у разведенного костра и готовил кофе. Завидев мальчика, он даже присвистнул:

– А ты сегодня рановато. Как спал? Гнус не мучил? – отец задвинул котелок с коричневым ароматным напитком глубже в раскаленные древесные угли.

Однако Тим не ответил. В этот момент он застыл в оцепенении, словно крадущийся вор, глядя на теплую золу, лежащую вокруг огня, что осталась после вчерашнего костра. Там виднелся припорошенный серой пылью клочок розового картона с обгоревшим краешком.

– Пап, ты что, разжигал костер моим блокнотом? – наконец с трудом выговорил Тим слова.

– Конечно, нет! Скажешь тоже… – запротестовал Семен Георгиевич. – Обычной газетой. Ее полным-полно в багажнике нашей машины… – но вдруг заметив опустошенный взгляд сына, он забеспокоился. – Что-то не так?

– Мой блокнот, – с досадой процедил Тим сквозь зубы и, наклонившись к огню, поднял картонный обрывок, – в котором я веду записи о лесных птицах и их повадках… Он сгорел, остался только пепел и вот этот кусочек обложки… Но ведь я выкладывал его вчера вечером вот сюда, – он указал на пень в нескольких шагах перед собой. – Ветра не было, да его и не могло сдуть оттуда ветром, разве что только очень сильным?

В этот момент из своей палатки показались Ларкины. Первой вылезла Пэм с расческой в руке, а за нею Марк.

– Утро доброе! О чем разговариваете? – полюбопытствовала девочка и стала расчесывать спутавшиеся на голове волосы.

– И совсем не доброе, – понуро ответил Тим. – Мой блокнот сгорел…

– Как же это так вышло? – воскликнула Пэм, застыв в нелепой удивленной позе. Марк же вскинул вверх брови.

– И я понять не могу, – пожал плечами Тим. – Еще вчера он лежал вон там. А сегодня от него остался только пепел и вот этот кусочек, – он печально кинул в костер уцелевший обрывок.

– Мне так жаль, Тим, – Пэм приблизилась к другу и ласково обняла за плечи. – Но ты не расстраивайся. Когда вернемся в город, то непременно купим новый. И ты занесешь все-все записи о птицах снова. Обещаю, что буду тоже во все глаза глядеть на птиц и запоминать их. И ты тоже! А потом мы вместе запишем все, что сможем добыть!

– Спасибо, Пэм, – тут же растаял Тим и широко улыбнулся своей безукоризненной улыбкой.

– Ну, значит, проблема решена? – подмигнул девочке Семен Георгиевич. – А теперь марш умываться. Кофе почти готов!

Вскоре после завтрака, насвистывая мотив какой-то веселой песни и громыхая ведрами, Семен Георгиевич неизменно отправился на рыбалку, пообещав в оба глаза следить за лагерем – на тот случай, если к ним снова пожалует кто-то посторонний. Детективы разместились на согретой утренним солнцем мягкой траве. За все утро Марк не проронил ни слова, и в конце концов его затянувшееся молчание и отрешенный взгляд окончательно доконал Пэм.

– Ты вообще с нами или где? – она пощелкала пальцами у него перед самым носом, и Марк от неожиданности отпрянул от ее руки. – Хотелось бы обсудить, чем мы займемся сегодня?

– Ты забыла? Мы же хотели выяснить, кого приютила сторожка лесника! – выпалил Тим, после чего сразу стало видно по лицу Пэм, что перспектива еще одного посещения домика лесника ей была вовсе не по вкусу. Мальчик это заметил и тут же захотел немного приободрить ее. – А потом можем снова искупаться и погулять вдоль озера. Здесь чудесный вид. Если повезет, то я увижу какую-нибудь трясогузку или павлина, – пошутил он и засмеялся. Успокоительное подействовало, и его смех подхватила и враз просветлевшая Пэм.

Однако веселье длилось не долго. Мрачный тон в голосе Марка заставил их стать серьезными.

– Я готов съесть в обед свой собственный башмак, если оказался не прав насчет Кира, когда сказал, что от него будет не меньше проблем, чем от тайфуна, – изрек он. – Я долго думал, прокручивал в голове все события, свидетелями которых стали мы с вами. И теперь я просто уверен, что такое неподобающее поведение Кира не случайно. Вы не заметили некоторые перемены в нем? Вспомните каким он был в тот день, когда мы его повстречали в первый раз?

– Мм, скованный, даже застенчивый, – начал вспоминать Тим.

– А взгляд? – Марк продолжал рисовать в воздухе портрет Кира со слов друзей.

– Добрый, но немного чудаковатый, – задумалась Пэм и тут же отрицательно покачала головой: – Но я не заметила никаких перемен! Ты очень предвзято относишься к нему, я уже говорила тебе об этом!

– При первой встрече он был готов нам выложить все без остатка, что имел! – поднял вверх указательный палец Марк. – А на следующий день глядел на нас, будто впервые видел. Так в добавок ко всему мы наблюдали хорошую взбучку из-за молока, что он стащил из погреба.

– Это еще ни о чем не говорит, – заступалась за Кира Пэм. – Подумаешь, пить захотелось. Что теперь, от жажды умереть что ли? А тайник он нам все-таки показал, как и обещал!

– Пускай так. Но именно вчера он стал вести себя иначе. Конечно, мы его мало знаем, но я уверен в том, что бинокль выпал из его рук в воду не случайно. Так же, как и сгоревший блокнот.

– То есть как это? – ошарашенно воззрился Тим на Марка.

– Таких совпадений попросту не бывает, – стоял на своем глава детективов. – Стоит ему только присоединиться к нашей компании, как тут же случаются какие-то нелепые вещи! Вспомните. У Тима пропали кеды в тот момент, когда он привел нас на косу. Позже чуть не утонул бинокль, выскользнув у него из рук. А теперь блокнот. Вечером он был цел, а утром оказался сгоревшим дотла и лежащим в холодной золе. Кроме Кира подбросить в огонь его было попросту некому. А истории? Глупые пустые рассказы, которые может придумать разве что деревенский мальчишка, вылепив их из фрагментов детских сказок, услышанных в детстве. И каждая такая история кончается тем, что Кир прямым текстом пытается нас выгнать с этой поляны. Вопрос – почему он так хочет, чтобы мы освободили это местечко? Что в нем вдруг стало таким особенным, когда мы сюда заехали? – Марк покрутил головой по сторонам, озираясь на окружающий их лагерь ландшафт.

Как оказалось, ни у кого из детективной троицы не было конкретного ответа.

– В таком случае, – объявил Марк, поднявшись с земли, – мы сами об этом у него сейчас и спросим.

– Но только сначала заглянем в сторожку! – подхватил Тим, а Пэм уныло вздохнула.

Дело проясняется

К величайшему сожалению мальчиков и облегчению Пэм в разрушенном домике лесника никого не оказалось. Разве что слегка прибавилось мусора – яичная скорлупа и пустая консервная банка валялись на земле у кострища, в котором еще не до конца остыли угли.

– Мы снова опоздали, – констатировал Марк, оглядываясь по сторонам. – Тот, кто здесь был, слинял с утра пораньше. Наверняка, бродит где-то неподалеку. Но он вернется, нутром чую.

– Кажется, это место понравилось нашему бродяге, – согласился Тим, как всегда, почесывая всей пятерней макушку на голове. – Уже второй раз он здесь мусорит обертками от еды. Он точно бродяга, Марк. Какой нормальный человек станет селиться в этом затхлом месте? Даже сбежавший преступник, и тот, найдет себе местечко помягче. Например, в каком-нибудь сарае.

– Пожалуй, ты прав, – ответил Марк, деловито уперев руки в бока. – Возможно, в этих краях и беглеца вовсе не было. А тот неизвестный, что пытался испортить машину Семена Георгиевича, мог вполне оказаться каким-нибудь хулиганом с большим «приветом». Другого объяснения я не вижу.

– Тогда давайте выдвинемся в деревню? – с надеждой убраться подальше от этого места сказала Пэм. – Раз здесь больше делать нечего…

Через четверть часа неспешной ходьбы по просеке и тропинкам, детективы вошли в деревню. В этот раз в Радужной не было видно на улочке играющих в скакалку девочек. Старики не соревновались в шахматы. Разве что все та же собака, лениво перебирая по земле лапами, дремала в тени под излюбленной лавкой. Услышав приближающиеся шаги трех подростков, она два раза дернула ухом, но так и не подняла своей косматой головы. По-видимому, все, что происходило за пределами прохладной лежанки, ее совершенно не волновало.

Магазин продуктов уже был открыт, и приветливая продавщица, узнав ребят, помахала им рукой с порога. Впереди среди садовых деревьев виднелся дом Кира, но ни его самого, ни его бабушки во дворе не было. Подойдя поближе, детективы опасливо покосились на дом Фроло, ожидая, что она вот-вот выскочит наружу и снова выкажет им свое невежество. Но вокруг царило спокойствие, и детективы задышали свободно. Войдя в калитку дома Кира, они поднялись на крыльцо и постучали в дверь. Ответом была тишина. Они постояли еще немного, переминаясь с ноги на ногу, когда Марк постучал чуть громче. От стука дверь слегка дрогнула.

– Кажется, не заперто, – объяснил Марк и толкнул дверь ладонью.

Перед ними образовался светлый проем, а за ним узенький коридор дома. Ребята навострили уши.

– Ну, совсем никого, – пожал плечами Тим.

– Стоит все же проверить, – сказал Марк и бесцеремонно шагнул внутрь. Тим нырнул за ним.

– Куда вы пошли! – шикнула им вслед Пэм. – А если вас застукают?

– Вот ты и постой снаружи, – распорядился брат, как обычно оставив за собой последнее слово.

Мальчики прошмыгнули в большой зал, стены которого были увешаны ворсистыми коврами бежевых и зеленых тонов с расплывчатыми невыразительными узорами. Посреди комнаты стоял круглый лакированный стол и несколько стульев с высокими спинками. В углу притаился комод, поверх которого громоздился старый проигрыватель пластинок, прикрытый тряпицей. Между двумя окнами висел черно-белый портрет мужчины и женщины, взирающих на ребят умными и немного печальными глазами. Вдоль другой стены примостилась пара аккуратно заправленных кроватей на резных деревянных ногах с облупившейся коричневой краской. Были в этом зале также несколько подвесных полок с книгами, журналами и газетами, а напротив комода с проигрывателем красовалось большое трюмо, уместившееся в компании двух вытянутых почти до самого потолка шкафов.

– Пусто, – прошептал Тим.

– Сдается мне и в других комнатах тоже, – быстро ответил Марк и собрался уже жестом указать Тиму на выход, как вдруг сделал шаг назад и ударился о комод лодыжкой.

Раздался глухой стук, и из комода вывалился один из ящиков, который, судя по всему, плохо держался на креплениях. На пол посыпались пожелтевшие газеты, коробочка с мелом и нитками, блестящий граненый стакан и несколько авторучек, заляпанных чернилами.

– Вот те на, – пробормотал Тим и поторопился уложить все это добро обратно в ящик.

Марк стал помогать, но вдруг замер над одной из газет.

– Ты чего? – тихо спросил Тим. – Надо скорее уходить. Вдруг вернется бабушка Кира?

– Пэм на улице следит за всем, – отрешенно ответил глава детективов. – Она бы…

Он замолчал, взяв в руки старый выпуск газеты «Городские вести». Изучая глазами поблекшие печатные слова в каких-то заметках и статьях, в его взгляде все больше и больше загорался знакомый Тиму огонек. Несомненно, Марк обнаружил что-то очень важное! Но что?

В этот момент с улицы донесся резкий шепот Пэм. Она объявила тревогу. Видимо, кто-то показался на горизонте. Марк сунул как попало газету в карман, и мальчики пулей выскочили из дома, прикрыв за собой дверь. А всего через несколько секунд из-за деревьев показалось любопытное лицо соседки Фроло. Она возвращалась домой, держа в руках корзинку с продуктами.

– А вам чего здесь надо? – крикнула она, остановившись у своей калитки. – Небось пришли к этому шалопаю Киру, чтобы всем вместе устроить грандиозный кавардак по деревне? А ну, проваливайте отсюда, пока я не разозлилась! Шпана городская!

Тут вспыльчивый характер Пэм дал о себе знать, и девочка не смогла снести оскорблений. Вытянувшись в струнку и сжав крепко свои кулачки, она вскрикнула:

– А вас не помешало бы поучить вежливым манерам, тетя! Если вы не перестанете так себя вести, вы глубоко пожалеете. Ведь, как всем известно, от проявления грубости и злости любой человек становится похожим на змею! А еще у таких, как вы, очень скоро начинает вырастать нос до такой длины, что на нем запросто смогут уместиться все гадкие слова, сказанные вами!

Фроло была просто ошарашена напором девочки и застыла, словно вкопанная в землю худая деревянная жердь. Вытаращив глаза от нахлынувшего удивления и бессловесного гнева, она лишь ошалело воззрилась на Пэм. Мальчики, к слову, были огорошены не меньше выступлением девочки, но они быстрее Фроло пришли в себя и, схватив Пэм с двух сторон за руки, бегом пустились прочь из деревни. Марк на бегу шуршал газетой, которая торчала из кармана штанов. Перспектива быть застуканными в чужом доме отлегла от сердца, и теперь Тим сгорал от любопытства, что же такого секретного нашел Марк в старой газетенке?

Отбежав на безопасное расстояние, детективы притормозили у зарослей густого шиповника. Они наконец-таки смогли перевести дух и отдышаться. Какой-то старик прошаркал мимо них тяжелыми башмаками. Смерив детективов пустым взглядом, он тут же отвернулся от них и продолжил свой путь по проселочной дорожке.

– Ну, выкладывай! – два раза громко выдохнув, сказал Тим. – Уж очень жадно ты разглядывал ее, – он ткнул пальцем на краешек газеты, выглядывающий из кармана главы их троицы.

– Секундочку, – успокоил его Марк и вынул находку на свет. – А теперь глядите сюда. Вот эта статья небольшая, но очень любопытная. Прочитай ее, Пэм, только не слишком громко. Что бы не привлечь внимание… – он уныло оглядел пустую улочку. – В общем, читай вслух.

– Мм. Это газета новостей Стамаска за август пятилетней давности. А Стамаск – это же, кажется, городок неподалеку отсюда? Да, точно. Я видела карту у твоего папы, Тим. Там ясно был обозначен этот город красным кружочком. Так, – Пэм облизнула сухие губы и начала декламировать: – Вчера около шести часов вечера было совершено вооруженное нападение на городской банк с целью ограбления. В банк ворвались двое неизвестных в масках и, угрожая оружием всем, кто находился внутри, потребовали у работников касс немедленно выложить на стол все имеющиеся деньги. Однако до центрального сейфа злоумышленники добраться не успели. Сделать это им помешала оперативная работа городской полиции, принявшая вызов от очевидца, который вовремя заметил подозрительных людей, одевающих маски у входа в банк, и позвонил в местные органы правопорядка. Заслышав вой полицейской сирены, грабители были вынуждены отступить от задуманного плана и пуститься в бега на припаркованном у входа автомобиле марки «Опель», прихватив с собой приличную сумму – сто двадцать тысяч далантийских монет. Ничего себе! – ахнула Пэм и вновь продолжила чтение: – Спустя двадцать минут погони преступники бросили машину у озера близ деревни Радужная, что располагается в пятнадцати километрах от Стамаска, и перебрались на заранее подготовленную ими лодку. Одному из полицейских удалось поразить выстрелом деревянный корпус лодки, но грабителям удалось переправиться на ней до противоположного берега, где вскоре они были успешно арестованы группой полицейских, которым был вовремя подан сигнал о точном местонахождении преступников. Задержание было произведено в чаще леса недалеко от деревни Радужная, но в суматохе грабители все же как-то успели избавиться от денег. На данный момент установлены личности преступников. Ими являются ранее судимые за кражи со взломом Джек Марков и его подельник Лот Парлоу, уроженец Северной Дакоты. Не остался без внимания и тот факт, что после своего последнего отбывания срока в тюрьме, Джек Марков долгое время проработал в лесничестве при деревне Радужная. Сейчас оба обвиняемых в грабеже и незаконном хранении оружия пребывают в камере предварительного заключения и дожидаются суда…

Пэм закончила читать, и теперь все трое с интересом разглядывали черно-белую фотографию, размещенную чуть ниже последней строки. На ней были запечатлены двое мужчин в профиль и анфас на белом однотонном фоне. Качество фото оказалось не самым лучшим, и лица преступников выглядели как-то размазано. Все же кое-что выделить для себя детективы смогли. У Джека были вьющиеся длинные черные волосы до плеч и острый подбородок, а Лот выделялся искривленным шрамом на шее и тонкой линией усиков под большим носом.

Пэм опустила газету. На ее лице было написано не меньше, чем в только что прочитанной статье. Глаза одновременно выражали удивление, восторг и множество не озвученных пока еще вопросов. Тим задумчиво притих, затем приоткрыл было рот, словно из него вот-вот должны были выпасть какие-то слова, но тут же сомкнул губы и взглянул на главу детективной троицы, который в эту минуту блистал в лучах солнечного света хлеще золотой олимпийской медали и всем своим видом говорил о первоклассной сыскной подготовке и наблюдательности.

– Это стоит тщательно обдумать, – проговорил он, ткнув пальцем в газетный листок. – Но не здесь. Вернемся в наш лагерь.

– Заодно выпьем чего-нибудь, например, чай с молоком, – подытожил Тим, – а то от волнения у меня во рту сухая пустыня.

– Тогда пойдемте скорее, – обрадовалась Пэм. Ей не меньше других хотелось обсудить друг с другом свои соображения.

Когда до лагеря оставалось метров пятьдесят ходьбы, и в поле зрения уже находились палатки, автомобиль и кострище, зоркий глаз Марка заметил какое-то движение невдалеке среди деревьев. Между коричневыми стволами маячил силуэт мужчины.

– Марк! – испуганно выдохнула Пэм, тоже увидев человека в лесу, и нервно схватила брата за руку. – А не его ли ты видел той ночью, когда пропала соль?

– Не похож, – сурово сдвинув брови, спокойно ответил Марк. – Тот был повыше, и одежда на нем сидела по-другому… Сдается мне, это тот самый неуловимый бродяга, которого мы ищем.

Человек в шляпе глядел прямо в их сторону, слегка задрав бородатый подбородок. Затем, спохватившись, словно разглядел в детективах самого черта, он ссутулился и походкой бывалого морского капитана побрел в сторону лесничего домика, широко расставляя ноги и прихрамывая на ходу. Через минуту он исчез среди густой листвы.

– Ну, от нас он уже никуда не денется, – провожая бродягу взглядом, заключил Марк. – Наверняка это он пытался залезть в лагерь, когда его спугнул Семен Георгиевич, помните? Теперь мы помешали погостить здесь без приглашения ему еще раз. Думаю, ему приглянулось что-то из наших вещей, а сейчас он наверняка направляется в сторожку. Мы заглянем к нему позже и обязательно спросим, какого лешего он крутится возле нашей стоянки.

– Господи! – всплеснула руками Пэм. – Какой-то бродяга терроризирует наш лагерь! Еще неизвестный мужчина, который совсем не похож на этого бездомного, вдруг крадет у нас солонку и портит машину папы Тима! А Кир всячески пытается нас прогнать отсюда! Не многовато желающих испортить поход выпало на нашу долю? – девочка схватилась за голову, слегка взъерошив свои рыжие волосы.

– Все это очень таинственно, – согласился с ней Марк. – Но вернемся к газетной статье и попытаемся расставить все, что мы знаем, по полочкам. Так будет проще анализировать ситуацию, в которой мы оказались.

Тим в этот момент загремел котелком. В нем еще осталось немного холодного утреннего кофе, и мальчик, ни секунды не раздумывая, вылил остатки в жестяную кружку.

– Я готов анализировать, – кивнул Тим и залпом опустошил ее.

– Итак, – начал Марк с важным видом, расхаживая взад-вперед перед друзьями. – Пять лет назад было совершено ограбление банка и похищена очень приличная сумма денег, которая до сих пор не найдена. Каким-то образом злоумышленники успелиприпрятать денежки где-то в этих местах! – он деловито взметнул указательный палец вверх. – Доказательством того, что преступники выбрались на берег именно здесь, является лодка, упомянутая в статье. Тим, ведь ты именно эту лодку нашел, когда нырял в озере.

– Точно! – подтвердил тот. – Я еще сказал, что в ней пробоина, словно от чего-то острого! Выходит, эта дыра была оставлена пулей из полицейского оружия!

– Верно, идем дальше. Джек Марков и Лот Парлоу наверняка поднялись с берега в чащу недалеко отсюда или даже прямо здесь, – он обвел горящим взглядом их стоянку, – чтобы поскорее раствориться среди кустов и деревьев, ведь, как мы помним, Джек Марков работал лесником в этих краях и неплохо ориентировался на местности. Но не тут-то было! Заслышав вой сирены со стороны деревни или заприметив бегущих полицейских, загоняющих их в цепкие когти окружения, словно львов в клетку, преступники наскоро прячут награбленное добро и сдаются властям. Отсидев свой срок не до конца, Джек Марков сбегает из тюрьмы, например, при перевозке в другую тюрьму. Может быть, ему помог кто-то из дружков за обговоренную сумму из тех денег, что преспокойненько лежат в тайнике, но это сейчас не так важно.

– Или Лот Парлоу? – выдвинул свою версию Тим. – Почему обязательно Марков?

– Потому что Кир проговорился тогда у озерной косы, что преступник когда-то жил в этих краях, и как я только что и озвучил – Джек Марков – бывший лесник этого леса.

– Да, ты прав, – признав, что сглупил, тихонько проговорил Тим.

– А почему ты думаешь, что деньги все еще здесь? – в недоумении спросила Пэм. – Ведь он мог уже их унести!

– Конечно, самонадеянно утверждать, что деньги все еще где-то тут, – дедукция Марка слегка дрогнула, но лишь на мгновение, – но я бы на его месте залег на дно на неделю-другую. Всего-то несколько дней назад его искала полиция в этих местах, и кто знает, не выставили ли они скрытое наблюдение за деревней?

– Как это? – не понял Тим.

– Один из вариантов может быть таким: подселение служащего в полиции человека в один из домов в деревне Радужная под видом какого-нибудь родственника. Вариант второй: маскировка под обычных туристов, навроде нас с вами. Легче простого организовать стоянку неподалеку и шпионить за округой.

– Теперь ясно, – удовлетворенно сказал Тим. – Ну, а что там дальше?

– А дальше, я почему-то уверен, что в наш лагерь забредал именно Джек Марков в первую ночевку и пытался вскрыть автомобиль. Он мог искать лопату или топор. Какой-то инструмент, которым можно добраться до тайника. Прошло много времени, и если деньги где-то зарыты, то земля давным-давно окрепла и голыми руками до денег не добраться.

– Если мне не изменяет память, – по тоненьким образовавшимся складкам на лбу Тима было заметно, как напрягся его мозг, – лопату я сунул обратно в багажник после того, как выкопал ямку для костра. А топор…

– А топор могли просто-напросто завалить дровами, – подсказала Пэм. – Поэтому… Кстати, а топор-то цел?

– Ну, конечно, – успокоил ее Тим. – Папа вчера вновь нарубил сухих веток и сучьев для костра. Посмотри, куча дров громадная.

– Хорошо. Но раз так, то ему не трудно было бы разжиться инструментом в деревне. Стащить их в каком-нибудь сарае…

– Да, – не стал отрицать Марк, – однако я все еще ношу в себе одну теорию, которую обязательно нужно проверить. А с учетом новых появившихся фактов – она только окрепла! Уверен, как только мы отыщем Кира, он прольет белый свет на важные вопросы!

Куда подевался Кир

– Стоило бы сначала навестить бродягу, пока он снова не испарился, – раздумывал Тим, безо всякого интереса срывая макушки мятлика на ходу и тут же их выбрасывая в траву. – Кир ведь от нас никуда все равно не денется. Зуб даю, что он полдня просидит в своей обители у озера! Там мы его и расспросим о всяком, правда ведь?

– Именно это мы сейчас и делаем, – ответил Марк, сворачивая на просеку. – Мы направляемся по горячим следам к сторожке лесника. Я уже отсюда носом чую запах дыма.

Когда среди деревьев показалась темная руина сторожки, укрытая могучим стволом, сомнений не осталось – бродяга был на месте. Он сидел прямо на голой земле у костра и жарил что-то в огне, насаженное на длинную гнутую веточку. Ребята даже слышали его невнятное довольное бормотание. Вверх от его очага тянулся серебристый дымок и тут же рассеивался, раздуваемый игривым ветерком. Откуда-то издалека слышался приглушенный стук от клюва дятла и тут же тонул в мягком шелесте густых крон.

Когда детективы подошли достаточно близко, что бы их шаги были услышаны, бродяга вздрогнул и бросил резкий и насупленный взгляд через плечо. Было ясно, что он не шибко жаловал гостей и, конечно, совсем их не ждал. В ту же минуту у него вдруг разыгрался обширный кашель с противными грудными хрипами. И только когда приступ прошел, бродяга со смаком вытер губы рукавом своего замызганного пиджака в прорехах.

– Что уставились, ребятня? – забавно картавя, просипел он, воззрившись на троих детективов, остановившихся в пяти шагах от его костра. – Никогда не видели, как человек у огня пытается отдохнуть от всяких там назойливых маленьких людишек?

– Вообще-то видели, – и глазом не моргнув, парировал Марк. – Два раза у нашей стоянки видели вас. Относительно недавно и вчера днем. Высматривали кого? Или так, мимо проходили? – Марк вел себя довольно-таки нагловато, стараясь держаться на равных с неприветливым незнакомцем. – Хотелось бы убедиться, что вы не станете у нас ничего красть.

Оказалось, что дерзость главы детективов не только не разгневала бродягу, но напротив, даже позабавила. Он развернулся к ним в пол-оборота и скривился в невыразительной улыбке, обнажив редкие зубы. Большой длинный нос на худом лице, вымазанном пылью и сажей, был похож на одинокую гору, возвышающуюся на голой равнине. На голове его красовалась сморщенная шляпа, опущенная до самых ушей. Подбородок терялся в зарослях всклокоченной пепельного цвета бороды. Одет он был в заляпанную пятнами рубаху, выглядывающую из под ветхого пиджака, фланелевые пыльные брюки и стоптанные башмаки со стертыми каблуками.

– А ты парень ничего, – ткнул он в сторону Марка грязной пятерней. – Не пропадешь. Да только ничего я не крал у вас. Так-то! Ходил рядом, точно. Ягоды искал, а кто мне запретит? Может быть, ты, белобрысый? – он с иронией во взгляде уставился на Тима, а тот в свою очередь тихонько засопел. Этот человек ему совсем не нравился. – Или ты, хворостина? Хе-хе!

Последнее оскорбление было адресовано Пэм, но она проглотила обиду и ничего не ответила.

– Никто запрещать не станет, да только у нас соль пропала. Не слыхали об этом? – Марк буравил глазами бродягу.

– Соль? – на секунду бродяга замер в раздумье. – Ну, ничего такого не видел. Зачем она мне? От соленого очень пить хочется, а где ж водой запастись? Из деревни гонят всяко, к колодцу за двести шагов не подобраться. Во! – осененный внезапной идеей, он сложил губы в кружок и заискивающе поглядел на трех детективов. – А ну, молодняк, вот вам бутыль пустая. Добегите-ка до деревеньки, не поскупитесь водички набрать бездомному, как вам?

– Сначала оскорбляете разными словами, а теперь водички захотели? – вздернула нос оскорбившаяся Пэм. – Еще чего! Решайте свои проблемы сами!

– Ишь ты, девчонка! А все туда же! – отстранился от ребят бродяга поближе к костру, словно ища защиты у пляшущего пламени. – А ну, проваливайте подобру-поздорову отсюда. Нечего шастать здесь. Мое место, ясно вам? Я первый сюда пришел. Катитесь к себе, пока я не разозлился!

И он так отчаянно стал размахивать руками, что веточка, на которой жарилась маленькая колбаска, обломилась, и упала в костер. Детективы не стали дожидаться приступа гнева и поспешили убраться прочь, ускоряя шаг. А им вслед еще долго раздавалось возмущенное бормотание.

– Подведем итог, – серьезно сказал Марк, когда они отошли на довольно-таки прилично расстояние от сторожки. – Что вы можете сказать о бродяге?

– Наглый тип, грязный и ничтожный, – высказался Тим, на ходу пиная мелкие еловые шишки. – И как можно скатиться так низко? Бр-р, даже думать о нем не хочу.

– Конечно, я согласна с мнением Тима. Мне он вовсе не приглянулся, – она скрестила руки на груди, всем своим видом выказывая негодование от недавней беседы. – Хам и грубиян! Я таких миллион раз видала!

– Я не о том, – покачал головой Марк, словно отгонял от лица назойливых мух. – Что-то мне показалось в нем подозрительным, только я никак не могу понять, что! И врет ли про соль или ему правда невдомек, что случилось с нашей солонкой? Если так, то ее прихватил Джек Марков, и моя теория верна: он решил пробыть здесь какое-то время.

– Если еду не солить, то она такая не вкусная! – поморщившись, подхватила Пэм мысль брата.

– Конечно, нельзя исключать вероятность того, что в лагерь забредал и кто-то третий. – Марк сконцентрировано жевал нижнюю губу, что говорило о его усиленной умственной деятельности в этот момент. Он выдержал паузу и продолжил свои рассуждения: – М-да, если Джек Марков и скрывается где-то неподалеку, то явно не в своей сторожке. Да и глупо прятаться в ней. Первым делом его стали бы искать именно там, это и дураку ясно. А отыскать его где-то здесь в округе – шансы ничтожно малы. Он все укромные места знает. Разве что заглянем в каждый гнилой сарай в деревне, в каждый стог сена в поле и избороздим весь лес вдоль и поперек в придачу.

– Ой, это же сколько времени понадобиться, чтобы прочесать всю округу? – округлила глаза Пэм и сбавила ход.

– Ни сколько, – успокоил ее Марк. – Я выразился теоретически. На это ушло бы все лето, а то и больше. Все, что в наших силах в данный момент, это поиски Кира. Предлагаю отправиться в его тайник прямо сейчас, не теряя ни минуты, – он сверился с часами. – До обеда у нас еще имеется час с небольшим, поэтому размеренным шагом двигаемся к озеру и не отстаем друг от друга, – он метнул острый взгляд на Пэм, которая в этот момент остановилась у пахучего куста густого жасмина и наслаждалась ароматом белых цветков.

– А? – переспросила она с невинным видом, отвлекшись от жасмина.

– Нам некогда, Пэм, – сдержанно ответил Марк.

– Да, да! – ответила девочка и, сорвав веточку с цветками, вернулась к мальчикам.

Однако через несколько минут детективы услышали совсем близко от себя оклик:

– Ребя-я-ятки! – раздался знакомый женский голос. – А ну, давайте-ка в гости! Вы обещали! Ну же, не заставляйте нас ждать!

Марк, Тим и Пэм одновременно повернули головы на крик, и Марк тяжело вздохнул. Не судьба, видимо, им было до обеда добраться до Кира. В десяти шагах от просеки ребята увидели радужное лицо старушки Флиппи и довольную физиономию Мауса-Пауса, которые глядели на них с каким-то фанатичным благоговением, будто увидели перед собой божков-истуканов.

– Простите, но у нас дела идут вразрез со временем, – Марк старался выдержать дистанцию и не поддаваться на уговоры. – Может быть в следующий раз?

– Хитрый какой мальчик! – еще больше расплылась в улыбке Флиппи и игриво погрозила пальцем. – Ты уже говорил про следующий раз в прошлую встречу. Не обижайте стариков, ну? – она жалобно скуксилась и, кажется, была готова вот-вот разрыдаться, а Маус-Паус даже жалобно завыл, встав на одну ногу и потянув себя за усы.

Тиму стало так весело от этого зрелища, что он прыснул со смеху.

– И что нам теперь делать? – с улыбкой шепнул он Марку.

– В этот раз мы от них так просто не отделаемся, – оценил ситуацию глава детективной троицы. – Придется согласиться на их предложение, однако, вы пойдете вперед, а я сбавлю ход и по-тихому улизну. Нутром чую, что Кир знает что-то важное, но скрывает. Я должен попытаться снова вытянуть из него хоть что-то. А вы пока побудете здесь. Эти чокнутые и не заметят мое отсутствие.

Пэм, которая тоже слышала перешептывание мальчишек, тотчас радостно сказала:

– Мы с большим удовольствием принимаем ваше приглашение!

– Ах, золотые детки! – Флиппи вдруг утерла проступившую слезинку краешком рукава своей необъятной мешковатой блузки. – Как я рада поболтать с вами! Скоро мы сядем все вокруг костра и будем болтать без умолку! Дедуся, вперед! – велела она своему пожилому спутнику, который в этот миг пытался встать на руки головой книзу. – И ты мне брось эти игры! Воспитанные старики кверху ногами не ходят!

Впереди виднелась оранжевая палатка стариков. Еле заметная тропинка вела прямо к ней через мягкий зеленый ковер травы. И чем ближе хозяева в компании Тима и Пэм подводили ребят к хилому костру, тем больше от них всех отставал Марк. Пока и вовсе не затерялся среди деревьев. Ускоряя шаг, он направился к тайному месту Кира твердо говоря себе о том, что больше никто и ничто не помешает ему добраться к намеченной цели.

Спустя пять минут уже огибая озеро по кругу, глава детективов украдкой взглянул на вершину склона, где виднелись верхушки их палаток, опасаясь за то, что бродяга вновь мог заглянуть в лагерь в их отсутствие. К величайшему облегчению, не обнаружив никакого движения, мальчик продолжил свой путь. Лишь в одном месте он пригнулся почти до самой земли, чтобы Семен Георгиевич случайно не увидел его со своего рыбацкого местечка. Иначе могут возникнуть вопросы, почему Марк оказался в тот момент один без Пэм и Тима. А выкладывать правду Марку совсем не хотелось.

Миновав наконец крутые изгибы озерного берега, мальчик притормозил около нужного куста с густо растущей листвой и перевел дух. Сделав глубокий вдох, он раздвинул листву и перебрался на ту сторону зарослей. И! Марка ждало новое разочарование. Кира и здесь не было!

Марк дошагал по песку до маленького домика Кира. Внутри все было так же, как и вчера. Смятое покрывало на песке и те же скудные предметы, разбросанные поверх толстой ткани.

– Может в лесу играет снова в свои игры? – в недоумении нахмурился Марк и огляделся по сторонам.

Ничего, что бы бросилось в глаза, Марк не заметил. Ни единой подсказки, как давно был здесь Кир, и был ли он сегодня здесь вообще.

– Ранним утром дома никого не застали. И здесь его нет. Может стоит поспрашивать в деревне? – бурчал он сам себе под нос, уставившись в одну точку перед собой. – Наверняка, кто-то видел Кира сегодня. Не может ведь он вот так просто взять и пропасть отовсюду?

За спиной вдали послышался тихий шорох ветвей. В надежде обернувшись, Марк увидел лишь колыхание листьев. И тут же в подтверждение своих проделок, до Марка долетел свежий порыв ветра, обдав прохладой разгоряченное на жарком солнце лицо. Озеро покрылось легкой рябью и задрожало, переливаясь яркими блестками.

Ожидать Кира здесь неизвестно сколько времени было бы глупо, да и неприятное урчание в животе подсказывало Марку, что не мешало бы подкрепиться, поэтому он тотчас же двинул в обратный путь. В голове вдруг всплыл образ грязного бродяги и повис перед глазами, как в тумане. Ну что же с ним было не так? Глава детективов лихорадочно терзал свои мозги мучительными размышлениями, стараясь воссоздать его точный образ с мельчайшими подробностями.

В глубокой задумчивости огибая первый поворот берега озера, Марка отвлек от умственной работы движущийся силуэт какого-то человека вдалеке между деревьями. Мужчина шел по самой кромке леса, но старался держаться тени густых крон, ни разу не попав под свет солнечных лучей. Пару раз он повертел головой, озираясь по сторонам, но на Марка, шедшего позади на довольно-таки приличном расстоянии, он не обернулся, что было на руку мальчику. Марк решил проследить за подозрительным незнакомцем до самого конца его маршрута. Возможно, это простой прогуливающийся турист, но вдруг мальчик случайно наткнулся на самого Маркова?

Старушка Флиппи и Маус-Паус

А в это время старушка Флиппи и Маус-Паус веселили двух других детективов своим обществом. Складывалось такое ощущение, что они и впрямь не заметили отсутствия главы детективной троицы. Старик показывал фокус с проглатыванием круглых пластиковых шариков, которые каким-то непонятным образом каждый раз перекочевывали к нему в карманы. Флиппи плясала у потрескивающего костра, кружась в неуклюжем танце, да так, что искры взмывали в небо, и звонко хлопала в ладоши. Пэм притоптывала ногой ее движениям в такт, а Тим во все глаза приглядывал за стариком, пытаясь поймать того на жульничестве за руку.

Когда Флиппи выдохлась, а у Мауса-Пауса внезапно не осталось ни одного шарика, они шумно уселись на поваленное бревнышко, чтобы отдышаться.

– Вы просто обязаны рассказать все-все-все о вашем отдыхе! – заворковала Флиппи, кокетливо заламывая себе руки. Сейчас она была похожа на актрису, взирающую на ребят как на зрителей с театрального помоста. – Наверняка целыми днями плещетесь в озере, загораете на берегу, играете в игры и, конечно же, исследуете окрестности! Я права? Здесь так мило! Какой чудесный хвойный лес, ароматы еловых иголок, крики птиц. Мы очень рады, что наконец выбрались на отдых. Правда, дедуля?

– Гр-р-р! – одобрительно проревел Маус-Паус и, сняв с головы помятую кепку с тоненьким козырьком, подкинул ее в воздух. Описав коротенькую дугу, головной убор приземлился на ребро и покатился по траве.

– Какой растяпа, – хихикнула Флиппи, отмахнувшись.

– Мы славно отдыхаем здесь, – начала с улыбкой Пэм. – И озеро прекрасное, теплое. И не глубокое по краю. Дождей не предвещается, а впереди еще целая неделя в походе! А Тим увлекается птицами. По крайней мере, это школьное домашнее задание на лето. Но оно очень даже интересное! Наблюдаешь за птицами, записываешь свои наблюдения в блокнот.

– Так вот зачем тебе бинокль, Тим, – быстро закивала Флиппи, указав тонким пальцем на оптический прибор Тима, который с самого утра висел на ремешке на его шее, словно церковный крестик. – И как успехи?

– Не плохие, – слукавил Тим, потупившись в сторону. – Тут и там встречаются разные экземпляры. На ветках и сучьях, в небе. Даже гнезда попадаются.

– И я могу поглядеть в твои записи? Мне жуть, как интересно это!

– Ну, мой блокнот остался в лагере, так что…

– Ничего страшного, покажешь в следующий раз. Хотите чаю? Очень вкусный. На травках всяких и фруктовых листьях. Маус-Паус не засыпает, если не выпьет такой напиток на ночь, – она расплылась в блаженной улыбке, поглядев на своего спутника.

– Спасибо, конечно, но боюсь, что мы перебьем себе аппетит, – вежливо отказался Тим, незаметно лягнув Пэм по ноге носком кеда. На самом деле ему даже подумать было страшно, что такие чудаки могут заварить в походном котелке.

– Значит, ты, Тим, коллекционируешь птичек, хи-хи! А у нас с дедулей есть для тебя маленький сюрприз в таком случае! Одну минуту!

Старушка Флиппи вскочила с места, как молодая газель, и бросилась в палатку. Маус-Паус вновь прорычал, словно старый прохудившийся глушитель автомобиля, и заерзал на бревне от нетерпения. Через мгновение Флиппи показалась снаружи, держа на вытянутой руке металлическую клетку с настоящим голубем.

– Только взгляните! – она уселась на свое место напротив ребят и поставила клетку себе на колени. Глаза ее возбужденно горели. – Это наш питомец – Генри. Птица, конечно, глупенькая, урчит весь день, как мой дедуся, но такая славная! Какой аккуратный клювик, а перья? Лоснятся, блестят! А глазки, точно золотые крупинки!

– Откуда он у вас? – воскликнула Пэм и подошла поближе, чтобы разглядеть голубя получше.

Птица действительно была ухоженной. Сам окрас перьев был темно-серым. Шейка отливала лилово-зелеными оттенками, а на светлых крылышках присутствовал рисунок в виде двух полосок почти черного цвета.

– О-о-о! Только это не он, а она. Голубка! И…

– Но вы же сами сказали, что имя Генри! – с удивлением возразила Пэм. – Насколько мне известно – Генри ведь мужское имя!

– Так-то оно так, но, придумывая ей имечко, думали, что она – голубь, хи-хи. Несчастная наша девочка мучилась с подбитым крылом, когда мы нашли ее со своим стариком, – с удовольствием ответила та, и Маус-Паус в подтверждение ее словам одобрительно забубнил что-то себе под нос. – Ей было очень тяжело на улице. Каждый проходил мимо и даже не пытался помочь этой милой крохе, – старушка Флиппи перешла на жалобный тон, обращаясь скорее к птице, нежели к ребятам. – Она плескалась в грязной луже, пытаясь взлететь, но у нее ничего не получалось. И тогда мы забрали ее домой. Выходили, выкормили, и со временем ранка затянулась. Птичка осталась у нас, – Флиппи бережно и нежно провела пальцем по тонким прутьям сетки, и голубка в ответ несколько раз проурчала.

– И вы не против, если я напишу об этом в школьном задании? – спросил Тим. – Это будет своего рода маленькое наставление для других, как призыв не оставлять на погибель раненых голубей.

– Непременно напиши об этом, мальчик! Чтобы все детки в школе усвоили это, – с жаром поддержала идею Тима старушка Флиппи. – Чтобы знали, что бросать на произвол судьбы беспомощных крошек ни в коем случае нельзя!

– И долго у вас живет уже ваша Генри? – поинтересовалась Пэм, согнувшись в спине и обняв себя за колени.

– Уже третий год. Мы такие счастливые, – Флиппи прослезилась. – У нас совсем нет детишек, а завести собачку или кошечку просто невозможно. Мы живем в такой малюсенькой квартирке. А с Генри стало веселее. Вернешься домой, а она тебе радуется, хлопает крыльями, говорит с тобой! Чудо чудное!

Пэм слегка разомлела от таких добрых слов, и на ее лице выступила мечтательная улыбка. Она глядела на голубку сквозь пляшущее пламя костра, и ей было легко и хорошо на душе. Она даже забыла о том, что в этот самый момент они должны распутывать тайну. Пытаться найти спрятанные деньги. Вывести на чистую воду Джека Маркова. И вдруг старушка Флиппи невзначай спросила:

– А вы уже видели этого ужасного грязного бродягу, что бродит где-то здесь неподалеку? По-моему, он обосновался в разрушенной сторожке лесника.

– Нам довелось познакомиться с ним, – согласно закивал головой Тим. – Однако приятного было мало от общения с ним. Нам даже кажется, что он спер у нас соль две ночи назад. Но он не признался в этом, только прогнал нас.

– А мы видели его. Издали, правда, дедуся? – сказала Флиппи, и Маус-Паус заговорчески поиграл кустистыми бровями. – Безобразный тип. Что-то жарил на своем костре, может, крысу? Или лягушку? – ее таинственный тон в голосе тотчас сменился тоненьким смехом.

– Иногда мне думается, что старики полоумные, – почти одними губами, расплывшимися в улыбке, шепнул Тим на ухо Пэм.

– А чего вы там шепчетесь? – подозрительно воззрилась на них Флиппи. Но тут же сама пришла им на помощь, не требуя пояснения. – Не надо стесняться пожилых людей. Знаю, знаю, иногда мы, как это говорится, мм… А! Не в теме у молодежи, но стараемся понимать, и чтобы понимали нас. А ну, дедуся, тащи сюда свою губную гармонь. Сыграем для ребят что-нибудь модное, – она вновь истерично захихикала, и ребята не смогли удержаться от смеха, глядя на эту странную, но очень забавную старушку с живыми голубыми глазами. – Это у нас шутка такая, – немного просмеявшись, сказала она. – Конечно, никакой гармошки у дедуси нет. Он и говорит-то с трудом, только рычит все время, а уж дуть в такт для него, что на собаке воду из реки носить.

И в подтверждение ее слов Маус-Паус резво вскочил на ноги и, вскинув руки вверх, с яростным видом загрохотал, словно старый испорченный патефон. Затем присел обратно и стал жевать свои густые усы. Старушка Флиппи добродушно взглянула на него, склонив на бочок свою голову.

– Подружились с какой-нибудь детворой? – вновь переключившись на ребят, с невинным видом спросила она. – С местными ребятками, то есть? Я знаю тут одна деревенька недалеко. Правда мы туда не ходили. А что нам там делать? Продуктов у нас хватает. Дедуся вообще почти не ест ничего, хоть насильно в него заталкивай. А мне одной много не надо. Ну так что?

Она как-то по-иному вдруг уставилась на Тима и Пэм, что в первый раз за все встречи Пэм растерялась. На мгновение у Флиппи возникло совершенно серьезное выражение лица, а все дурное и чудаковатое вдруг куда-то бесследно исчезло.

– Ну так, один мальчик хотел поиграть с нами, – пожав плечами, проговорила она. – Он даже… – она хотела уже было рассказать о тайнике на озерной косе, но вовремя вспомнила, что Кир просил никому не говорить ни слова. – Он даже был одет в костюм и имел при себе лук и стрелы!

– Боже мой, как настоящий Робин Гуд! Защитник всех бедных и обделенных! – она сомкнула вместе пальцы рук и прижала их к щеке. Ее взгляд вновь приобрел прежнее сумасбродство и недалекость. – И о чем вы говорили? Во что вы играли?

– В общем-то ни о чем таком важном, – ответил за девочку Тим.

Мальчик вдруг почувствовал, что даже этим безобидным старикам ему почему-то не хотелось выкладывать подробности недолгих и странных отношений с Киром. А также подозрения Марка насчет него. Хотя и Тим, и Пэм не были в полной мере посвящены во все мысли их главы, все же настоящий детектив должен держать при себе всю имеющуюся важную для себя информацию и не болтать об этом на каждом углу. Но в рамках приличной и дружеской беседы он был обязан хотя бы что-то ответить старушке Флиппи, которая с большим интересом и явным нетерпением услышать ответ на свой вопрос взирала на него добрыми глазами. Поэтому он добавил:

– Мы немного поболтали о том, о сем. Искупались в озере и повалялись на берегу под солнцем, – закусив губу, Тим сосредоточенно пытался выдать удовлетворяющий старушку мини-рассказ о беззаботном летнем отдыхе простых подростков. – Погуляли по лесу. Как раз там у сторожки встретились с бродягой. Он сидел у костра и бормотал себе под нос. Еще мы собирали ягоды на полянке, землянику.

– Это очень мило, но… – она слегка нахмурила свои тоненькие брови. – Детки, если вдруг в лагерь забредет кто-то чужой…

Тим и Пэм слегка подались вперед. Неужели старики тоже слышали о том, что где-то неподалеку бродит Джек Марков? Маус-Паус заерзал на бревне, а его взгляд заметался из стороны в сторону.

– Если увидите в лесу кого-то незнакомого и очень сердитого, – повторила старушка Флиппи таинственным голосом и, выждав солидную паузу, громко воскликнула: – Хватайте его за руки и ведите к нам! Уж мы-то с дедусей враз развеселим любого!

И она закатилась громким хохотом на всю лагерную стоянку, а Маус-Паус с облегчением зычно выдохнул. Да еще с таким звуком, как будто с большой высоты на землю упал туго набитый мукой мешок и тут же лопнул на множество лоскутов.

– Честно-честно никого не видели из незнакомцев? – снова спросила старушка Флиппи, пристально разглядывая детективов по очереди. – Поговаривают…

– А вы снова шутите! – перебила ее Пэм и хихикнула. – Никто по лесу не бродит. Кроме этого бродяги. Но, хоть он грубый и жутко грязный, уверена, что он совсем безобидный. Как и множество бездомных!

– Какая смышленая девчушка, – часто-часто захлопала ресницами Флиппи. – И все-таки я очень его боюсь. Глядеть гляжу на него, а сама трясусь от страха… Такой мрачный и тучный с виду мужчина.

– Ну, нам, наверное, пора, – Тим встал с бревна и потянулся.

– Нет, нет, что ты! Что ты! Я же совсем забыла, что должна вам рассказать одну историю, – одним лишь жестом руки она вновь усадила Тима на свое место. – Она очень коротенькая, но вы просто обязаны услышать ее.

– Про мертвую девушку-духа из озера? – предположила Пэм. – Если так, то мы ее уже слышали!

– Вовсе нет, – отрицательно закачала головой Флиппи.

– Тогда про лесных чудовищ, верно? – Тим предпринял попытку угадать и быстренько отправиться в свой лагерь. К этому моменту он уже сильно проголодался.

– И снова нет, нет и нет! – возразила старушка. – Никто из вас не угадал. Оставим в покое милых чудовищ и…

– Нам действительно пора, – извинилась Пэм и, поднявшись, потянула Тима за руку. – Иначе папа Тима нас просто хватится. Мы обещали всегда вовремя приходить к обеду и ужину.

– Что ж, не смею вас в таком случае задерживать, – у Флиппи задрожали губы и веки. Она была готова вот-вот разрыдаться, но крепко держала себя в узде. Маус-Паус издал жалобный стон и потупил глаза на побитые носки своих больших башмаков. – Ступайте…

Флиппи трагично склонила голову в сторону и отвела поникший взор от ребят, всем своим видом источая обиду и грусть. Пэм в какой-то момент даже стало ее искренне жаль, но затем она мельком заметила задорный блеск у старушки в прячущемся взгляде.

«Какая врунья, – подумала Пэм. – И Маус-Паус туда же. Вон как стонет…»

Распрощавшись с гостеприимными чудаками, Тим и Пэм зашагали к лагерю, ускоряя шаг. Какого же было их удивление, когда они обнаружили пустую стоянку. Ни Марка, ни Семена Георгиевича. От утреннего костра остались лишь холодные угли и зола.

– Странно, что Марк еще не вернулся, – пожала плечами Пэм. – Он всегда пунктуален.

– И папы нет, – Тим шмыгнул носом. – Но папу могла увлечь его рыбалка. Попытаюсь разглядеть его на озере в свой бинокль.

Тим подошел на край стоянки, туда, где редели елки, а солнечные лучи становились плотнее и ярче. Мальчик поднес к лицу оптический прибор, не снимая со своей шеи ремешок, и взглянул в окуляры. Он увидел озеро совсем близко, как на ладони, заросли высокого рогоза, желтые блестящие пятна на воде и длинную напряженную, как струнка, удочку в руках Семена Георгиевича. Вот он внезапно повернул голову к Тиму. Скорее всего линзы бинокля отбросили солнечный блик, который было легко заметить. Папа помахал рукой сыну и сильнее натянул леску. Сделав последний рывок удочкой влево, Семен Георгиевич вытянул из озера барахтающуюся на крючке серебристую рыбку. Ловко отправив улов в жестяное ведро, он закинул удочку на плечо и побрел к лагерю.

– Папа возвращается, – Сказал Тим и опустил бинокль на грудь.

– А Марка ты поблизости не видел? – начала переживать Пэм. Она чувствовала какую-то тревогу внутри себя из-за отсутствия брата. – Он как раз должен возвращаться с той стороны из-за озера.

– Нет, не видел, – ответил Тим. – Кроме папы – никого.

В этот миг позади них послышался шорох травы и мягкие шаги. Оба, как по команде, повернули головы на звук. Их глазам предстал взмыленный раскрасневшийся Марк собственной персоной! В его глазах горел знакомый огонек, а лицо надулось от важности. Скорым шагом он приближался к друзьям.

– Кажется, я нашел кое-что интересное! – на ходу выдал он. – Но все потом. А сейчас мне необходимо заправиться водой. И побольше!

А если уж Марк сказал – потом, то и спорить было бесполезно. Остальным двум детективам не оставалось ничего иного, только смотреть, как Марк глушит большими глотками давно остывшую кипяченую воду из котелка, и обмениваться нетерпеливыми взглядами друг с другом, недоумевая, почему одежда на теле Марка была такая мокрая.

Джек Марков?

Осушив до дна котелок, Марк присел на пень и громко выдохнул. Но не успел он и рта раскрыть, как в лагерь вернулся Семен Георгиевич, неизменно держа удочку на плече, а в руке ведро с пойманной рыбой.

– Кажется, ведерко пустовато, пап, – отметил Тим, из любопытства заглянув в него. – Ты перетаскал всю рыбу за эти несколько дней, и в озере больше ничего не осталось? – хохотнул он.

– Что ты! Рыбы очень много! Правда, сегодня клевала одна мелочевка. Я ее всю выпустил обратно. Лишь двух судаков покрупнее оставил, к обеду. Пожарим их и картошку в углях. Согласны?

Идея всем понравилась, тем более что в этот раз ребята нагуляли просто волчий аппетит. Оставив все разговоры на послеобеденное время, они всецело принялись за приготовление пищи. Пока отец Тима разводил костер, ребята заворачивали картофель и судаков в фольгу, нарезали хлеб и мыли свежие овощи водой. Пару раз Тим пытался закинуть в рот какой-нибудь небольшой помидор или редис, за что тут же в назидание не сильно получал по рукам от хозяйственной Пэм.

Вскоре воздух наполнился запахом дымка от горящих бревен. Вся компания развалилась вокруг костра, и каждый глядел на почерневшие кругляши картофеля в фольге в розовых углях и непроизвольно сглатывал слюнки, предвкушая смак от предстоящей трапезы.

Через час обед был готов. А спустя еще пятнадцать минут с походного столика было сметено все до последней крошки. За едой никто не разговаривал, всецело посвятив себя своей тарелке. А после душистого горячего чая, настоянного на мяте, бергамоте и листиках земляники, всех потянуло в сон. Трое ребят старались бороться с зевотой и отяжелевшими веками, но Семен Георгиевич детективом не был, а потому позволил себе отправиться в палатку, чтобы отдохнуть.

– Ну, рассказывай, – тихо и нетерпеливо проговорил Тим, когда его отец скрылся с глаз. – Ты говорил с Киром?

– Нет. И это самое странное, – изрек Марк, выковыривая спичкой застрявшее между зубов мясо судака. – Его не было утром дома. Он не приходил к нам в лагерь. И в тайнике я не обнаружил ни его следов, ни его самого. Кира не было сегодня у шалаша. Все это мне кажется очень странным.

– Почему же? – возразила Пэм. – Он мог отправиться со своей бабушкой куда-то. В гости например?

– Какие гости? – удивленно воззрился на нее Марк. – Деревня – три дома да собачья конура на отшибе. Нет, я не думаю, что это так. Стоило бы еще раз сходить к его дому.

– Как знаешь, Марк, но все-таки, если мы будем околачиваться по полдня у его калитки, нас эта Фроло с потрохами сожрет. Она такая злющая! – проворчала Пэм, вспомнив соседку напротив. – Подождем до завтрашнего утра? Вот увидишь, Кир заглянет к нам.

– Времени мало, – ответил глава детективов. – Кто знает, что задумал Джек Марков? Деньги он еще не нашел, и я объясню, почему я пришел именно к такому выводу. Об этом я и хотел поведать, когда вернулся с… э… прогулки. Мне пришлось изрядно попотеть на обратном пути из тайника Кира.

– Так что же ты нашел? – заерзал на своем месте Тим. Он даже выплюнул изо рта тоненькую травинку, чтобы та не отвлекала его от рассказа.

– Да, говори уже! – поддержала друга Пэм, внимательно уставившись во все глаза на Марка.

И глава детективов начал говорить о том, как он увидел человека, крадущегося по окраине леса и петляющего меж стволов могучих деревьев.

…Незнакомец шел легкой осторожной походкой. Его шаг был уверенным. Казалось, он точно знал путь, по которому идет. Наблюдая за ним, Марк ясно понял, что человек совсем не смахивает на туриста. Скорее на местного жителя. Вполне возможно, это был какой-то мужчина из деревни Радужная. А приезжие навроде самого Марка, движутся медленнее, стараются придерживаться тропинок или иных ориентиров – того же берега озера, крутого склона или бегущего вдаль ручья, чтобы не заблудиться. Этот же напротив, не выходил из сени деревьев, вертел головой по сторонам, и наводил мальчика на размышления о Маркове.

Поглядывая издалека, глава детективов не мог сравнить его внешность с фотографией на отрыве газеты. Для этого нужно было подобраться поближе. Но как это сделать и не вызвать никаких подозрений? Марк не знал. Он видел фильмы о шпионах, читал о них в книгах, но сам этого никогда не делал. Другое дело Тим! Вспомнив их самое первое дело об ограблении ювелирного магазина, глава детективов пожалел, что на его месте сейчас не было друга, который прошлым летом прятался в зарослях какого-то кустарника, поджидая грабителя у старого трейлера. А ведь Тим даже умудрился сфотографировать того негодяя! А еще Тим почти на голову ниже Марка, и потому менее заметен. Да и смелости ему не занимать.

Итак, Марк старался не попадаться в поле зрения незнакомца, если тот вдруг обернется. Мальчик старался шагать в тех местах, где кустарники и высокие травы были ему в рост, а то и выше. Благо, что на Марке была одета темно-серая рубашка, а не какая-нибудь пестрая цветная одежда. В таком случае шансы быть замеченным среди растительности поднимались бы до невиданных высот. Но главу детективов больше пугало не это. Настоящий детектив должен раскрыть дело, а не загубить его. Поэтому слежку требовалось довести до самого конца. Вдруг этот человек приведет Марка к разгадке или хотя бы наведет на мысль о том, куда в расследовании двигаться дальше?

Марк слегка прибавил шагу. К счастью, незнакомец не углублялся в лес, двигаясь тем же самым путем на виду у мальчика. Он брел на юг, и постепенно стал отклоняться на запад. Примерно туда, где находилась сторожка лесника, а чуть дальше и деревня Радужная.

«А не направляется ли он в домик лесника? – подумал про себя Марк, не спуская орлиного взора с человека, который стал к нему уже чуточку ближе. За четверть часа мальчик сократил расстояние метров на двадцать, но этого все равно не хватало для того, чтобы разглядеть как следует мужчину. – А что, если именно в сторожке Джек Марков и припрятал свои денежки? – внезапно осенила Марка простая догадка. – Ну, конечно! И пока этот бродяга обосновался там, Марков не может забрать их у него на глазах. Ждет, когда тот покинет местечко, а до того момента бродит где-то рядом и выжидает удобного момента. Знать бы, есть ли поблизости еще одна сторожка лесника и я сказал бы точно, где скрывается все это время Джек Марков, – рассуждал Марк, двигаясь вдоль озера. Но тут же отмел эту мысль. – Если бы было так, его давно сцапали полицейские. Нет, его укрытие слишком хитро. Не зря он долгое время проработал в этих местах. Он знает в округе каждое дерево и каждую кроличью нору. К нему так просто не подобраться. Остается лишь надеяться, что слежка не пройдет впустую…»

Когда человек впереди добрался до просеки, Марк подумал, что так оно и есть, что тот бредет к лесничему домику. Но перебравшись на ту сторону леса, разделенного на две половинки голой, вырубленной от деревьев полоской земли, мужчина двигался все дальше на запад. И лишь через какое-то время свернул к северу. Под его ногами потрескивали сухие ветки, и Марк слышал это. Поэтому мальчик внимательно смотрел себе под ноги, чтобы не выдать своего присутствия. Как ни странно, но мужчина так ни разу и не обернулся, и Марк даже стал сомневаться в том, что напал на след грабителя. Слишком спокойным был незнакомец впереди.

Вскоре все чаще среди стволов стали проглядывать просветы. Лучи солнца стали ярче и насыщеннее. Лес редел, а впереди показались первые крыши деревенских домов. Марк услышал журчание воды. Как раз в этот момент мужчина в два прыжка преодолел лесной ручей, перескакивая по камешкам через бегущую ленту сверкающей воды. Когда Марк подкрался к этому ручейку между ним и человеком было не более пятидесяти метров. И мальчик разглядел кое-что. На нем были надеты темно-зеленая штормовка и коричневые брюки. А коротко постриженные волосы на голове имели темный оттенок. Почти черный! Такой же цвет волос был и у Джека Маркова!

Марк судорожно сглотнул. От волнения у него моментально вспотели руки. Совсем близко прокуковала кукушка, нарушив тишину лесного пространства. Ей вторил стуком дятел. Мужчина впереди медленно стал поворачивать голову. Вот-вот он обернется и увидит Марка…

Глава детективов юркнул за ближайший густой куст и затаил дыхание. Выждав с десять секунд, мальчик осторожно выглянул из своего укрытия и вздохнул с облегчением. Незнакомец продолжал идти, но уже успел отдалиться. Марк вынырнул из-за кустарника и снова ускорил шаг, стараясь прижиматься чаще к деревьям и прятаться за их толстыми стволами.

Среди густой травы показался еще один ручей, который был так же легко оставлен позади себя незнакомцем. Однако Марка в этом месте ожидала досадная неприятность. Неосторожно ступив ногой на круглый мокрый камешек, мальчик поскользнулся и плюхнулся всем весом в воду, подняв над собой тучу крупных брызг. Его рубашка и штаны тут же вымокли и прилипли к телу. «Болван! – молча отругал он себя. – Надо же быть таким простофилей! Все, теперь плакала моя слежка…»

Пытаясь больше не издавать шума, кроме тихого хлюпанья, Марк поднялся на ноги. В кроссовках противно чвакала вода, заставляя испытывать дискомфорт. Глава детективов взглянул туда, где еще мгновение назад находился мужчина. К горькому сожалению Марка человек просто испарился, так как явных для укрытия мест не наблюдалось. Кусты совсем поредели, деревья становились ниже и тоньше, а деревня Радужная ближе. Почти как на ладони.

«Скорее всего дал деру, только заслышав звук от моего нелепого кульбита, – признал свое поражение Марк, понуро склонив голову. – Ничего не поделаешь. Придется возвращаться ни с чем в лагерь. Итог совсем печальный. Кир так и не отыскался, а человек, похожий на Джека Маркова улизнул в неизвестном направлении. Разве что в деревню? Нужно выяснить, нет ли у Джека родственников в Радужной. Где бы он мог затаиться на время, пока не захапает все свои денежки и не махнет далеко-далеко отсюда…»

– Таким нелепым образом я упустил подозрительную личность и провалил слежку, – подвел итог глава детективов, наливая себе вторую кружку чая.

– Не расстраивайся, Марк! – поддержала его Пэм. – Из твоего рассказа я ясно поняла, что этот человек направился в деревню. Больше просто некуда!

– Пэм права, – согласился с девочкой Тим. – По его описанию можно будет навести справки в Радужной. Например, у милой женщины-продавщицы из деревенского магазинчика. А поговорить с ней нужно будет Пэм.

– Почему сразу я? – недоуменно спросила девочка.

– Ты же ей так понравилась, что получила целую банку джема даром! – напомнил ей Тим.

– Ну, хорошо, хорошо, – тут же хитро улыбнулась Пэм. – Я постараюсь, только скажите, что нужно спрашивать, и я спрошу!

– Об этом чуть позже, – объявил Марк. – А теперь еще раз подведем итог по нашему делу, – он вдруг замолчал и прислушался. Из палатки стал раздаваться монотонный храп Семена Георгиевича. – Что мы успели выяснить? Пять лет назад в ближайшем городе был ограблен банк. Участники ограбления Лот Парлоу и Джек Марков были схвачены где-то в этих лесах, но успели избавиться от денег, которые до сих пор не найдены полицией. Недавно Джек Марков совершил побег из тюрьмы и обосновался здесь, неподалеку, выжидая подходящий случай для того, чтобы заполучить спрятанные денежки. В первую ночь кто-то пытался вскрыть машину отца Тима, но мне удалось спугнуть вора. Думаю, это был Марков. Далее, мы знакомимся с местныммальчишкой по имени Кир. Поначалу он ведет себя по-идиотски, конечно, но вполне миролюбиво и дружелюбно. На следующее утро мы узнаем о визите полицейских от его бабки, но ни она, ни соседка Фроло, ни сам Кир, не могут дать внятных пояснений на эту тему, зато Кир резко меняется в поведении, становится колким и пытается вытурить нас со стоянки различными нелепыми историями про призраков и чудищ. Лишь когда я спросил его у озера о том, кого же все-таки разыскивали полицейские, он случайно обмолвился о человеке, который когда-то жил в этих краях. А найденная в его доме газета об ограблении только доказывает то, что Кир знал о ком именно идет речь, и он нам лгал, отрицая свою осведомленность в этом деле. Еще он чуть не утопил бинокль Тима и умудрился незаметно сжечь его блокнот в костре. Теперь Кир пропал. Не станем отрицать, что он мог пойти куда-то со своей бабушкой, и поэтому я соглашусь с Пэм подождать до завтрашнего утра. Но если Кир не явится к нам и после завтрака, мы тут же отправимся к нему сами. Меня долгое время мучает вопрос, который я обязан задать ему. Теперь о бродяге. Конечно, он вряд ли имеет какое-то отношение ко всей этой истории, и тем не менее он зачем-то крутится возле нашего лагеря и не покидает сторожку лесника. Что же касаемо человека, за которым я наблюдал сегодня. Есть шанс, что это был Джек Марков, и, если он до сих пор околачивается по лесу, значит денег при себе у него еще нет. И снова Пэм выдвигает правильные предположения по поводу направления, в котором он исчез. Деревня. Больше ничего не приходит на ум…

Марк не часто хвалил ребят, и поэтому щеки Пэм зарделись от удовольствия, а на лице появилась смущенная улыбка.

– У нас ведь тоже кое-что есть, – хлопнула она себя по лбу. – Тим, может, ты расскажешь?

– С удовольствием, – тут же вызвался тот. – Только и рассказывать особо не о чем. Тут такие дела, пока мы сидели у Флиппи и Мауса-Пауса, старушка все расспрашивала нас, а не познакомились ли мы с кем-нибудь из местных? Я сказал, что подружились с одним мальчиком. Особенно ее интересовало, о чем мы говорили с Киром и как проводили время. А также, встречался ли нам бродяга? И так напористо она все это выспрашивала… Нам с Пэм показалось это странным. С чего бы ей, пожилой отдыхающей женщине, так рьяно интересоваться этим?

– Скорее из простого любопытства. Старики любят узнавать обо всем на свете, – пробормотал Марк, теребя себя пальцами за нижнюю губу. – Что еще?

– В общем-то все, – развел руками Тим. – Просто не для того ли они позвали нас к себе в лагерь? А! Еще! У них такая прекрасная голубка, вот только зовут ее Генри. Чудно да?

– Было бы гораздо чуднее, если бы при всем их вызывающем виде и необычайном до странности поведении голубку звали вполне себе приемлемым для птицы именем, – заметил Марк и зевнул.

Травяной чай приятно расслаблял. Заслышав новую партию рулад храпа Семена Георгиевича, Марк сказал:

– Предлагаю подремать час, восстановить силы.

– А после сна искупаться в озере, чтобы освежиться! – подхватил Тим, который всегда был не против поплавать.

– И нарвать свежих цветов! – обрадовалась Пэм.

Вечер подходил к концу. Солнце клонилось к горизонту, а редкий ветерок совсем стих, и образовался полный штиль. Птицы перестали щебетать, готовясь ко сну.

После ужина Тим вызвался помочь отцу поменять лампочки фар на машине. Их свет стал тусклым по приезду в лагерь, и отец решил не откладывать мелкий ремонт на последние дни перед отъездом. Еще требовалось залить воду в радиатор и проверить уровень масла.

Пэм, которая не любила долго сидеть на одном месте, уговорила Марка побродить недалеко по лесу, поискать землянику, и Ларкины неторопливо ушли под недовольное ворчание главы детективной троицы, который предпочитал проводить вечера за книгой или личными размышлениями. А подумать было над чем. Например, как отыскать деньги банка и засадить Джека Маркова обратно за решетку. Вот только в этот раз дело было сырое. План расследования составить было почти невозможно. Где спрятаны деньги – не известно, и нет никаких намеков на то, где вести поиски. Никаких тебе свидетелей, никаких улик. Ровным счетом ничего. Лишь только старая газета с выцветшими нечеткими фотографиями злодеев.

Сопровождая Пэм, Марк шагал чуть позади нее и пытался сложить в голове рисунок разбросанной на мелкие кусочки мозаики. Обрывки имеющейся информации, которые никак не хотели склеиваться воедино.

Забравшись позже в свой спальник в палатке, Марк попытался расслабить мозги и закрыл слипающиеся от усталости глаза. Но сон никак не шел. Он ворочался с боку на бок и мешал спать своей сестре. Наконец его сморил сон, и он провалился в темную пропасть своего сознания.

В соседней палатке Тим похрапывал в унисон со своим папой. Безмятежный потемневший лес наполнился ночными звуками – уханьем бодрствующих сов, сонным стрекотом сверчков и шелестом крыльев пролетевшей один раз под кронами деревьев какой-то птицы. Время было за полночь, когда спящего Тима что-то растревожило, и его сон перешел в беспокойную дремоту. Один или два раза он просыпался, но тут же снова падал куда-то вниз, в темнеющую бездну, как будто земля внезапно уходила из-под ног, и мальчик переставал чувствовать жесткую опору.

Вновь ухнула сова и слетела с насиженной ветви. Она пронеслась над самой верхушкой палатки и, устремившись вверх, уселась на другое дерево. Подул ветер, коснувшись брезентовой ткани. Сияющую круглолицую луну скрыло большое серое облако, погрузив землю во мрак…

И тут раздался тихий звон разбитого стекла!

Еще одна беспокойная ночь

Тим не сразу понял, что именно его заставило вновь раскрыть глаза. Снаружи палатки не доносилось ни звука. Он бесшумно повернул голову и посмотрел на своего отца. Тот спал крепким сном младенца и не шевелился. Только ткань спальника слегка вздымалась и опускалась вниз в такт ровному дыханию. Тим вновь прикрыл веки и глубоко вдохнул. Отяжелевшая голова начала кружиться, и мальчик стал уноситься куда-то далеко в ритме спокойного танца. В ушах тихо зазвенели хрустальные колокольчики, но сразу же перестали. Тим перевернулся на бок. Сон вдруг ушел. Мальчик разлепил глаза и уставился в темноту палатки.

Звэнг! Звэнг! Снаружи совершенно явственно доносился хруст стекла!

«Что это там?» – с тревогой подумал Тим и проглотил тугой комок.

Стараясь не издавать шорохов, он поднялся на локтях. Спальник чуть слышно сполз с него и сгрудился тряпичной кучкой на его коленях. Он еще раз прислушался. Кажется, кто-то или что-то скребло окна папиной машины. По крайней мере, звук шел именно с той стороны.

«Интересно, Ларкины слышат это? – промелькнуло в голове Тима. – Если да, то они, должно быть, сейчас решают, как поступить. В любом случае нужно разбудить папу. Но как сделать это незаметно? Нельзя же спугнуть того, кто сейчас хозяйничает в нашем лагере!»

И все-таки Тим передумал пока будить отца. Спросонок папа начнет шуметь, и тогда никто не узнает, кому надо быть обязанными за столь поздний и неожиданный визит.

Тим нащупал электрический фонарик у себя в ногах и подобрался к выходу из палатки. Единственное препятствие между Тимом и их полянкой были липучки на брезентовой ткани, которые надо было очень медленно разлеплять, иначе их треск будет слышан на самой просеке!

Но не успел Тим распахнуть палатку, как снаружи послышался какой-то гам. Сквозь непрозрачную ткань палатки Тим увидел круглое пятнышко света от чужого фонаря. Затем услышал окрик Марка и тихий испуганный голосок Пэм. Таиться больше не было необходимости, и Тим рывком распахнул брезентовое полотнище палатки. В этот момент проснулся Семен Георгиевич и сквозь растопыренные пальцы руки тупо уставился на слепящий мелькающий свет фонарика.

– В чем собственно дело? – в недоумении пробормотал он, поглядев на выбирающегося наружу сына. – Что за канитель среди ночи?

– Там кто-то есть, пап! Кто-то забрался к нам в лагерь! – ответил мальчик и исчез из виду.

– Не может быть! – воскликнул тот и выскочил вслед за сыном.

Свет, который заметил Тим, был светом фонарика Марка. Глава детективов стоял в напряженной позе и водил лучом по стволам деревьев. За его спиной пряталась напуганная Пэм и таращила во тьму большие глаза. Из чащи слышался треск ветвей и шелест листьев. Тот, кто был здесь всего минуту назад, быстро удалялся вглубь леса.

– Что здесь происходит? – возмущенно прокричал Семен Георгиевич, уставившись на ребят. Не дождавшись ответа, он проследил за лучом фонарика Марка и остановил взгляд на разбитом стекле своего автомобиля. Глаза его вмиг наполнились тоской. – Ну что за варвары, а? Сначала лампочки угасли, теперь вот стекло менять. Не хватало еще, чтобы нам шины прокололи. Кстати, Марк, посвяти на колеса.

Глава детективов обошел машину по кругу с фонариком и оглядел ее со всех сторон. Вмятина, оставленная неизвестным в первую ночь, переливалась неровными бликами. Придется теперь сказать о ней, все равно завтра вскроется.

– Шины в порядке, но на крыле есть свежая вмятина. Насколько я помню, ее не было, когда мы выезжали из Варлицы. Так?

Марк заговорщицки поглядел на Пэм и Тима. Они не стали ничего добавлять к словам Марка, поняв все по его колкому взгляду. Семен Георгиевич застонал и приблизился к корпусу автомобиля. Осмотрев повреждения, он тяжело вздохнул.

– Что ж, выпрямим в нашей мастерской нашу жестянку. Кто-нибудь видел этого человека? – он выжидающе оглядел ребят.

– Я не успел разглядеть его как следует, – Марк сказал правду. – Лишь заметил темную куртку, капюшон и такие же темные брюки. О конкретных цветах говорить не приходится, вокруг слишком темно. Когда я выбрался из нашей с Пэм палатки, этот тип уже засунул голову внутрь машины через разбитое окно и тянул туда руку.

– Семен Георгиевич, а есть в салоне что-то такое, что могло бы заинтересовать воришку? – присоединилась к диалогу пришедшая в себя Пэм.

– Не думаю. Документы и ключи от машины при мне. Салон пуст, за исключением нескольких монеток да булавок в дверном кармане и брелока, что подвешен к зеркалу заднего вида. На сидениях тоже ничего нет. Весь наш скарб либо на улице, либо в багажнике. Ума не приложу, что он хотел найти в машине. И зачем портить крыло – для меня темнейшая загадка! Да где это видано, чтобы на отдыхе в этих местах такое случалось! Нет, раньше народ был более воспитанный. Не припомню, чтобы со мной происходило подобное! Абсурд!

– Приятного в этом мало, – согласился с ним Марк, сосредоточенно напрягая извилины. – Разбить стекло, чтобы что? Угнать автомобиль? Исключено. Даже если бы он завел мотор, развернуться здесь в темноте и уехать ему никто бы не дал. Привлечь его внимание ничто не могло, так как внутри ничего, по сути, нет. Я ничего не понимаю.

– Знаешь, Марк, я тоже, – раздраженно сказал Семен Георгиевич. – Боюсь, нам ничего не остается, как закончить наш отдых здесь гораздо раньше и перебраться куда-нибудь подальше. Утром сразу же после завтрака мы уезжаем. Не хватало еще, чтобы какой-то недоумок раскурочил мой автомобиль на запчасти. А сейчас всем спать. Думаю, больше он сегодня нас не потревожит!

Семен Георгиевич с достоинством скрылся в палатке, оставив ошарашенных ребят в молчаливом трауре. Уехать? Завтра? Но ведь если они не смогут довести дело до конца, то кто тогда найдет деньги и передаст преступника в руки полиции? Это был удар для всех троих!

– Что будем делать? – грустно спросил Тим, хотя и так знал ответ.

– Всем спать, – сокрушенно произнес Марк, повторив слова Семена Георгиевича. – А там будет видно…

Ребята разбрелись по палаткам, и до самого рассвета их покой никем не был нарушен. Лишь с первыми лучами пылающего небесного светила защебетали свои песни ранние пташки. В который раз замолотил своим крепким клювом дятел по одному из стволов. Лесная стоянка наполнялась зелеными красками лета и утренним солнечным светом. И еще запахом дыма от костра.

В этот час папа Тима пребывал в скверном расположении духа, хотя старался не показывать этого при ребятах. Проснувшись, он уже несколько раз прошелся вокруг машины, оглядывая каждый ее сантиметр. Поглаживал рукой кузов автомобиля, словно успокаивал раненого оленя. Разбитые осколки лежали на сидении и на резиновом коврике возле педалей и таинственно поблескивали. Семен Георгиевич открыл дверцу и выгреб кусочки стекол все до единого.

Ближе к девяти проснулись три детектива и, вспомнив события минувшей ночи, дружно сморщились, как от зубной боли. Каждый из них надеялся, что, переспав ночь, папа Тима махнет рукой и продолжит отдых здесь. Но их пожелания были тут же развеяны Семеном Георгиевичем с первых слов.

– Проснулись? – проговорил он, глядя на ребят. – Давайте завтракать. Нам еще палатки сворачивать. Торопиться не будем, но до обеда мы уедем. Я знаю в десяти километрах отсюда еще одно неплохое местечко. Это в сторону нашей Варлицы. Жаль, но поблизости там нет озера, зато земляничные места там просто удивительные. А сколько различных цветов на лугах! – он подмигнул Пэм и будто бы не заметил кислое выражение на ее лице.

– Пап, нам очень нравится здешнее озеро, – ничуть не приврал Тим, хотя в этот момент думал лишь о том, как спасти положение. – Мы даже согласны караулить нашу машину днем и ночью по одному.

– Не говори глупостей, Тим, – отмахнулся отец. – Никто не станет ничего сторожить. Мы приехали отдыхать, а не работать вахтовым методом. Решено – завтракаем и собираем наши вещи. Это не обсуждается. Марш умываться!

– Разрешите попрощаться с Киром после еды? – попросил Марк, а Тим и Пэм украдкой переглянулись. Что еще задумал Марк? Ведь они прекрасно знали, что Кир как в воду канул. – Мы ненадолго сходим в деревню, а когда вернемся, то сразу же упакуем вещи.

– Мы могли бы заехать по пути. Обратная дорога проходит мимо Радужной, – папа Тима вопросительно уставился на Марка.

– Позже мы его скорее всего уже не застанем, – вывернулся Марк. – Пока нас не будет, вы могли бы спокойно осмотреть автомобиль на работоспособность, например?

– Ну, хорошо, – сдался Семен Георгиевич. – Так и поступим. А попрощаться с мальчиком нужно непременно, тут вы правы. В тот вечер, когда он зашел к нам в гости, мне он показался довольно одиноким. Наверное, ему очень скучно в этой глухой деревеньке без сверстников среди стариков… Ну! Идите мойте руки, а я пока приготовлю нам яичницу и кофе.

Когда трое друзей отошли на достаточное расстояние, чтобы их разговор не был услышан отцом Тима, Марк, не дожидаясь вопросов сказал:

– Да, пришлось уступать Тим, уж извини. Твой папа прав. Неизвестно, что произойдет следующей ночью. Все это становится чересчур опасно. Теперь я просто уверен, что Джек Марков пытается нас прогнать из лагеря.

– И ему это удалось, – печально сказал Тим. – Вот только в полицию заявить мы не можем о своих догадках. Из фактов у нас есть только жирный кукиш.

– Хоть я и желала всем сердцем провести этот отдых в тишине и гармонии с природой, – заявила Пэм, – но жаль бросать наклюнувшееся дело на полпути.

– Мне нужен Кир, как глоток воздуха, – в который раз проговорил Марк, явно нервничая.

– Ты все время твердишь это, – развела руками Пэм. – Может, хотя бы теперь перед отъездом расскажешь, чем нам может помочь Кир в деле Джека Маркова?

– В первую нашу ночь неизвестный помял крыло машины, – медленно проговаривая слова ответил Марк, загибая пальцы на руке. – Вчера разбил стекло. Еще один раз кого-то твой папа, Тим, видел в нашем лагере. Возможно, просто того бродягу, а может и нет. А теперь вспомним, что мы слышали от Кира.

– Что? – не поняла Пэм, остановившись у самой воды. Они уже спустились к озеру.

– В том то и дело, что тоже самое! – Марк поднял вверх указательный палец. – Он так же, как и Марков, пытался нас всеми способами прогнать с поляны.

– И какая здесь связь? – Тим привычным для себя движением почесал свою растрепанную макушку.

– Я бы рассказал вам обо всем точнее, если бы нашел вчера Кира, – снова ушел в защиту Марк, не пояснив, по сути, ничего. – Нутром чувствую, что Кир прячется от нас не просто так. Наверняка уже прознал, что мы прихватили его газету. Кроме нас больше некому. Не Фроло же! С такой ненавистью к подросткам, она и на порог не ступит к нему. Да и в деревне все друг друга знают. Не станут воровать у своих. Вдобавок ко всему ранее на озерной косе у шалаша мы интересовались у него визитом полицейских.

– То есть ты хочешь сказать, что Кир и… – широко раскрыла умытые водой глаза Пэм, посмотрев на главу детективов.

– Пока утверждать что-либо глупо, – перебил ее Марк и, зачерпнув воду в ладони, намочил для свежести волосы на голове. – Пока не доберемся до Кира – будем топтаться на одном месте. А лишнего времени для этого у нас совершенно нету.

Остальные повесили головы, не зная, что и сказать. А глава детективов вытер руки об штаны и скептически добавил:

– Либо сегодня я вытрясу из Кира все, что он скрывает, и ситуация станет ясна, либо я пожарю свои ботинки на обед и съем все до последнего тряпичного лоскута.

– Ты же не взаправду это говоришь? – Пэм с переживаниями всерьез восприняла выпад Марка, беспокойно глядя в его серьезно настроенное лицо.

– Конечно, я не стану есть свои башмаки, Пэм, – отмахнулся от нее Марк, отчего та сразу вздохнула с облегчением. – Но настроения наш проигрыш перед лицом преступности явно мне не поднимет.

– А интересно, – вдруг спросил Тим. – Звон стекла был слышен в лагере Флиппи и Мауса-Пауса? Они не так уж и далеко расположились от нас.

– Ой, что ты, наши старички спали без задних ног, – уверенно сказала Пэм. – Даже твой папа не сразу проснулся. Наверное, взрослые устают больше, чем девочки и мальчики.

Весь обратный недолгий путь в горку Марк задумчиво молчал и теребил нижнюю губу.

В лагере уже стоял манящий запах яичницы с ароматной зеленью. Накинувшись на еду, как голодные волки, Семен Георгиевич с ребятами в один присест смели все, что было на столе помимо основного скромного блюда – овощи, хлеб, масло и сыр. После выпитого кофе Пэм снова отправилась к озеру, чтобы помыть посуду, прихватив с собой Марка в помощь.

Время близилось к одиннадцати, когда они ушли. В лагере остались только Семен Георгиевич, который вновь осматривал машину, и скучающий у догорающего костра Тим в ожидании возвращения Ларкиных. Как только они вернутся, все трое отправятся в Радужную, как запланировал Марк.

В этот миг откуда-то со стороны послышался звук шагов. Сначала тихий, а потом все громче и громче. Тим обернулся на звук и увидел приближающегося мужчину.

Новые тревоги и открытия

Остановившись совсем недалеко от лагеря, незнакомец растерянно переводил взгляд с Тима на Семена Георгиевича и, казалось, хотел что-то сказать, но застенчиво молчал, собираясь с мыслями. На вид ему было лет сорок с небольшим, но короткие волосы на его голове уже побила седина, отчего оттенок некогда темный стал теперь каким-то платиновым. Одет человек был в светлую футболку с горлом, достающим до самого подбородка, и темные штаны. Он зачем-то прижимал одну руку к груди. Ладонь была крепко замотана белой тряпицей. Мужчина топтался у одной из елей, не решаясь подойти ближе. Он скромно кашлянул, чем привлек внимание Семена Георгиевича. Нахмурившись, папа Тима оставил свое занятие и, облокотившись на капот автомобиля, спросил:

– Потерялись? Вы кого-то ищете?

Семен Георгиевич проговорил это без всякой интонации. После минувшей ночи он не питал дружеских чувств к чужакам и не чувствовал никаких угрызений совести за холодок в своем голосе.

– Утро доброе, – ответил человек приятным баритоном и сделал шаг вперед. Затем он поприветствовал Тима кивком головы. – Хотя, знаете ли, добрым его никак не назовешь, – сдержанно добавил он и повертел кистью перемотанной руки у себя перед носом.

– Что же с вами приключилось? Поранились? – с безразличием задал еще один вопрос папа Тима. Мальчик же в этот момент молчал и во все глаза буравил гостя, совершенно не стесняясь.

– Да, можно и так сказать, – усмехнулся тот. – Чертова собака в деревне цапнула. Всего лишь хотел угостить ее колбасой. У меня страсть к животным, ни одной дворняги не пропущу. Жена говорит, что когда-нибудь меня точно сожрет какой-нибудь голодный пес. И вот, не зря говорила.

Тим только сейчас заметил на тряпице с тоненькой золотистой окантовкой красные пятна от крови. По-видимому, укус был серьезный. Однако, вспомнив ту ленивую собаку из Радужной, изнывающую от жары, Тим никак не мог представить себе, что она могла кого-то покусать. Но следы крови были налицо.

– Ох, я не представился, – поспешил поправиться мужчина. – Мое имя – Ринат. Мы отдыхаем всей семьей недалеко отсюда, за озером. Это по ту сторону просеки в километре от вашего лагеря.

В ответ Тим и его пап назвали свои имена.

– Значит, туристы, как и мы? – хмыкнул Семен Георгиевич.

– Да, совершенно точно. Мы с женой и двумя дочерями здесь всего несколько дней. Мой брат привез нас с вещами и палатками, а сам уехал. Много работы, понимаете ли, большой человек в городе. Мы сами из Стамаска. Знаете, где это?

– Да, рукой подать, – кивнул Семен Георгиевич.

– Так вот. Нам очень здесь понравилось. Вам, наверное, тоже? Озеро чудесное! А сегодня я отправился в Радужную пополнить припасы в местном магазине и вот что вышло из этой прогулки. Не могу ли я попросить вас об одной услуге? Не бесплатно, конечно.

– Что ж, попробуйте, – разрешил отец Тима.

– Вы же знаете, как туго здесь с автобусами. Сегодня рейсов до города нет, я узнавал у местных. Ближайший вернется только завтра к полудню, а я боюсь подцепить заразу от собаки. Дворовая ведь. Не могу ли я попросить вас подбросить меня до ближайшей больницы? Я знаю здесь недалеко еще одну деревеньку. Там есть врачи, – Ринат замолчал на мгновение и с мольбой глядел на Семена Георгиевича. – Поймите меня правильно, я никогда бы не позволил себе оторвать вас от отдыха, но в деревне ни у кого нет автомобиля. Я спрашивал. Благо, что одна приятная дама упомянула о вас, только не смогла сказать точно, есть ли у вас машина. К счастью, есть. Не откажете, Семен Георгиевич?

– Хм, что ж, – развел руками папа Тима. – Поехали. Дело, кажется, серьезное. Вы хотя бы жену предупредили о том, что вас не будет какое-то время?

– Не беспокойтесь. Все в порядке. Кроме того, она меня напутствовала всеми бесовскими словами за мою безрассудность, так что скучать не станет. И она присмотрит за нашими девочками в мое отсутствие.

– А что за деревня такая с больницей? – поигрывая ключами от машины поинтересовался отец Тима. – Не слыхал, чтобы где-то рядом была еще одна. На карте точно нет.

– Мм, это совсем небольшое такое поселение с названием – Лечебное. Да, так и называется. Оно совсем недавно здесь было основано. А больница в нем в общем-то не совсем больница. Мм, скорее маленькое учреждение для практики молодых специалистов. Да, именно так. Ну, парочка спиртовых примочек и горстка пилюль, думаю, у них найдется?

– Хорошо, покажете дорогу. Но, если хотите, можем доехать и до Стамаска?

– Нет, что вы. До Лечебного гораздо ближе. Быстро управимся.

– Тим, – напутствовал его папа перед тем, как нажать на педаль газа. – Планы не изменились. Как только вернусь…

– Да, да. Я все помню, – не дал ему договорить Тим.

Автомобиль Семена Георгиевича описал крутую дугу и медленно пополз к просеке по самому широкому проходу среди деревьев. Вскоре он пропал из виду, а еще через несколько минут вернулись Ларкины. Марк был почему-то мокрым с ног до головы и хмурым.

– А где твой отец? – растерянно спросила Пэм, поглядев на то место, где недавно еще была припаркована машина. – Куда уехал?

И Тим рассказал все, что произошло в их отсутствие за эти четверть часа. От недовольного вида Марка не осталось и следа. Восседая на пне, словно на царском троне, он слушал с превеликим интересом и теребил пальцами нижнюю губу.

– Говоришь, человек был седым и вежливым? – уточнил он у Тима, озадаченно вглядываясь в изображение Лота Парлоу и Джека Маркова на фотографии в газете, которую он только что выудил из своего кармана штанов. Покрутив пожелтевшие страницы в руках еще с минуту, он констатировал: – Не сходится. Наши грабители оба темноволосые, но прошло пять лет. Люди стареют… А лицо? Тут, конечно, расплывчато видны черты, но, может быть, ты заметишь какое-то сходство?

– Ты думаешь, это мог быть кто-то из них? – Тим представил, что его отец сейчас находится рядом с коварным преступником за рулем автомобиля, и по его спине пробежал неприятный холод. Он почти вырвал из рук Марка газету и принялся вглядываться в фотографию. Затем вздохнул с облегчением: – Кажется, это был совсем не похожий на этих зверюг человек. Он был вежлив, – вновь повторил мальчик, как бы успокаивая себя.

Пэм тоже была слегка взбудоражена. Она теребила низ своей майки, поглядывая то на Марка, то на Тима.

– Все-таки я надеюсь, что это был простой турист, – наконец заявила она. – Семен Георгиевич не дал бы себя обмануть, я просто уверена в этом. Да и зачем это было бы нужно преступнику? Ну, поранил руку. Заживет! Я слышала в тюрьмах такое бывает по сравнению с укусом, даже говорить страшно!

– И светиться ему среди бела дня без смысла, – согласился с ней Марк. – Рискнуть ради своих целей ночью – резон есть. Но утром… Ладно, пока твой папа, Тим, отсутствует нам нужно успеть в Радужную. Навестим еще раз Кира.

– И знаете что? – тихим голосом проговорил Тим. – Давайте у кого-нибудь спросим, кусала ли собака этим утром мужчину? Так, для личного спокойствия.

– Конечно спросим, – успокоил его Марк. – Главное, чтобы нашлись свидетели. Сам знаешь, что деревня невелика на народ.

– Трудно представить, что та дворняжка, спящая под лавкой, может кого-то тяпнуть за руку, – сказала Пэм.

– Я тоже так подумал, – кивнул Тим. – Но его платок и правда был в крови, я сам видел.

– В тихом омуте черти водятся, – подметил Марк и двинулся в деревню.

Остальные поспешили за ним. На ходу Тим вспомнил, что оставил свой бинокль в палатке и, сбегав за ним, быстро вернулся к друзьям.

– Кстати, Марк, что случилось с твоей одеждой? Она вся хоть выжимай… – поинтересовался у него Тим.

Глава детективов ничего не ответил, сделав вид, что не слышит. Зато за него все выложила Пэм. Хихикая, она шепнула Тиму на ухо:

– Когда мы мыли посуду, мимо Марка стремительно пролетела большая стрекоза, и он от неожиданности плюхнулся всем телом в воду. Всему виной его бесконечные размышления. Он все время, как будто не в этом мире находится. Хорошо, хоть на ходу еще не спотыкается.

Тим подхватил тихий смех Пэм, а Марк, насупившись, продолжал молча идти вперед.

Войдя в Радужную, первым делом Марк отсчитал немного мелочи и дал Пэм, чтобы та под предлогом покупки бутылки молока задала знакомой продавщице несколько важных вопросов. Всем вместе заходить и выпытывать у женщины было бы подозрительно, поэтому, как и обговаривалось ранее, эта задача легла на плечи девочки.

Пэм вошла в магазинчик, в котором пахло свежими продуктами – маслом, молоком и творогом. Увидев Пэм, женщина мило улыбнулась.

– Привет, моя хорошая, – тепло поприветствовала она Пэм. – Снова за припасами? А где твой брат и еще второй светловолосый мальчик?

– Ребята остановились поиграть с местной собачкой на улице, тут недалеко. Дворняга такая миленькая и добрая, не правда ли?

– Да, наша Розочка просто чудо. Может целыми днями лежать у скамеечки на солнце и разрешать себя гладить всем деревенским деткам. Но чужаков не жалует. Может и куснуть. Но ты не переживай, – добавила она, заметив замешательство на лице Пэм, – ребятишек она не кусает!

– Ой, вы меня прямо успокоили, – выдохнула Пэм. – Представляете, какой случился бы тарарам, если бы сегодня ваша Розочка кого-нибудь покусала?

– Ну что ты! Я не слыхала такого! А вы, наверное, снова к Киру пришли поиграть?

– Да, только мы его со вчерашнего утра так и не видели. А вы?

– Нет, не видела, – задумавшись на мгновение, ответила та. – Но я уже не удивляюсь этому. Он целыми днями бегает то у озера, то по лесам. Переживать не нужно, он каждый квадратный метр в округе знает. Не заблудится.

– Очень надеюсь, – ответила Пэм. Затем поискала глазами по прилавку: – Мне сегодня только бутылку молока, можно?

– Непременно, – в который раз женщина смерила девочку своей приятной ласковой улыбкой и выставила на деревянный столик молоко.

Пэм расплатилась. Потом будто бы собралась уходить, но, остановившись посреди магазина, задала главный вопрос:

– А у вас есть в деревне такой мужчина, хм, у него почти угольный цвет волос, он короткостриженый и среднего роста. Одет в зеленую штормовку и коричневые брюки.

– Почему тебя так волнует это? – не поняла продавщица.

– Понимаете, – невинно похлопала ресницами Пэм и выложила выдуманную Марком историю: – Мы гуляли вчера у озера и увидели идущего вдалеке мужчину. Нам показалось, что он не турист, так как шел непринужденно и уверенно, зная свою дорогу. И как раз в сторону вашей деревеньки. Так вот, мы прогулялись еще немного в том же направлении и вдруг нашли на траве связку ключей. Они сейчас у Марка. Ну, мы и подумали, что он мог потерять их…

– Ах, вы мои сердобольные! – всплеснула руками женщина. – Хотела бы вам помочь в таком добром деле, да не знаю таких мужчин в нашей деревне. Наверное, все-таки турист. Может еще встретите его и обязательно вернете пропажу.

Пэм вежливо попрощалась и, выходя из помещения, услышала за спиной причитания женщины о «добросовестных и примерных детях, которых не так уж и часто встретишь в наше время».

– Ну, что выяснила? – нетерпеливо спросил девочку Марк, когда Пэм присоединилась к ним с Тимом.

Пэм передала весь разговор почти слово в слово.

– Я так и думал, что видел Маркова, – взбудоражено проговорил глава детективов. – Вот только куда он мог направляться? Может быть, действительно, обосновался в каком-нибудь старом сарае или сеновале?

– А что насчет собаки? – Тима вновь охватили переживания. – Она ведь сказала, что в деревне все тихо!

– Не совсем так, Тим, – возразил Марк. – Продавщица заявила, что ничего не слышала. А это две разные вещи. Поэтому рано делать выводы. Нужно будет спросить об этом еще у кого-нибудь. А сейчас пошли до Кира. Надеюсь, мы застанем его сегодня, – однако в голосе Марка прозвучала некая не свойственная ему неуверенность.

Добравшись до дома Кира, ребята остановились в нерешительности у калитки. На первый взгляд дом выглядел таким же безжизненным, как и в тот день, когда они нашли газету. Даже бельевая веревка была голой без единой сохнущей вещи. Пэм с осторожностью взглянула на окна Фроло. Ей показалось, что внутри за одним из стекол мелькнул ее силуэт, и девочка застыла камнем, собираясь с силами к новой перепалке. Но Фроло не вышла на крыльцо, и Пэм расслабилась.

Поднявшись по ступеням, Марк уверенно постучал в дверь Кира. Потом еще раз. Затем дернул дверную ручку.

– Заперто, – констатировал он и на всякий случай еще раз подергал ручку. – В этом доме нет ни единой души.

Он спустился по ступеням и огляделся. Перед домом возвышались яблони и груши, образовывая небольшой сад, среди которых виднелись грядки клубники, чеснока и моркови. А также несколько клумб с цветами. За домом виднелся покосившийся сарай с распахнутой настежь дверью. В темном проеме можно было различить всякую старую рухлядь и садовый инструмент. С другой стороны дома виднелся закрытый деревянный вход, торчащий прямо из земляного вала, поросшего травой. По-видимому, это был погреб.

Марк сделал несколько шагов по направлению к нему и услышал за спиной негромкий оклик Пэм:

– Ты куда пошел? Если Фроло увидит, как мы без спросу разгуливаем по участку, она нас такими словечками отблагодарит!

– До погреба, – ничего не объясняя, бросил через плечо Марк.

– Зачем?

На этот вопрос глава детективов не успел ничего ответить. Он в ступоре застыл на одном месте, склонив к земле голову. В этот момент со стороны калитки раздался незнакомый голос:

– Вы к мальчонке что ли?

Детективы, все, кроме Марка, резко обернулись и увидели полную старушку с добродушным лицом и двумя ведрами с водой в руках. Она с интересом разглядывала ребят маленькими бегающими глазками. На ней был надет просторный бежевый сарафан до пят, а на голове – темно-синий платок с мелкими узорами.

– Так его нет! – вновь крикнула она. – Вчерашним утром старуха его письмо от сестрицы своей получила. Вот и рванула к ней за сотню километров отсюда. Ну и внука с собой взяла, я так думаю! Так вы к Киру?

– Да, мы хотели поиграть немного. Стучимся, а внутри никого, – пояснил Тим.

В этот момент к Тиму и Пэм присоединился Марк.

– Простите, а письма почтальон доставляет? – спросил он, сунув руки в карманы.

– Паренек, ты с какой луны-то свалился? – старушка поставила ведра на землю и уперла могучие руки в необъятную талию. – Конечно, почтальон, кто же еще?

– И вчерашним утром? – уточнил Марк.

– Ох, вчера… Нет, – немного смутилась она. – Бабка-то этой малолетней бестии, обмолвилась, что письмо подсунули под дверь рано-рано. Что именно в том письме сестрица написала я не знаю, но думаю захворала та, ведь собралась соседка довольно быстро и помчалась на автобус. Вчера как раз междугородний останавливался на шоссе. Повезло так повезло! У нас здесь с транспортом худо. Автобус ходит раз в два дня.

– А Кир точно с ней поехал? Вы видели?

– Не видела. Не нужно мне это, – отмахнулась та. – Все нервы этот Кир попортил своими забавами. Шалопай и гулена беспросветный. Ничего-то ему не надо, одни игры на уме. А бабке помочь своей? Воды чтобы принести да дров наколоть – это целая история из нытья и жалоб!

– А мне показалось, что Кир хороший, – заступилась за Кира Пэм. Хоть он и пытался напугать их историями совсем недавно, но в нем чувствовалась доброта. Просто нужно было разобраться в этом мальчике. А еще Пэм почему-то первый раз за эти два дня почувствовала внезапную тревогу. Хорошо бы, если Кир уехал со своей бабушкой. А если с ним что-то случилось? – И приветливый!

– Скорее с «приветом», – гнула свое старушка.

– Что ж, тогда мы вернемся к озеру, – соврал Марк, задумав что-то. – Будем отдыхать без Кира.

– Бегите, бегите!

– А что-то не видно вашей собаки местной? – вдруг остановился Марк возле нее. – Обычно у скамьи дремлет, а сегодня ее нет.

– Загоняла сегодня одного бродягу утром, даже за руку куснула, вот и задремала где-то, – усмехнулась та. – Да так и надо ему. Хотел воды набрать из нашего колодца, да только не поверила я. Небось глаз положил на чей-то огород. Удумал овощей да фруктов наворовать, а вода, это так, предлог. Но Роза наша дурного человека за версту чует. И мысли дурные на расстоянии читает. Поделом ему, окаянному! Не первый раз здесь крутится. И откуда только его нелегкая принесла!

– То есть как, бродяга? – удивился Тим. – А мужчина в рубашке и брюках…

– Да какой там рубашке! – распалялась старушка. – Там одеждой и не пахнет. Другим пахнет, а одеждой нет! Оборванец в рванье! Шляпа еще худая на голове и борода грязная! Такого за версту учуять можно!

– Вы уверены, что это был бродяга? – переспросил Тим. Его вновь обуяли переживания за отца, ведь если Розочка покусала бродягу из лесной сторожки, то… Мысли Тима путались и ускользали от него.

Старушка ничего не ответила ему, только плюнула под ноги и пошла прочь, бормоча под нос что-то неопределенное. Детективы переглянулись, и все знали, о чем в этот момент думает каждый из них. Тот человек в их лагере лгал, выдавая себя за пострадавшего! Но зачем?

Под прицелом

– Пэм, – теребя нижнюю губу, Марк пристально посмотрел на свою сестру, – где твой носовой платок?

– Зачем тебе мой платок? – удивилась девочка.

– Он при тебе?

– Да, конечно! То есть, нет, – поправилась она. – Наверное, он остался в кармане другой одежды в лагере.

– Тим, ты сказал, что на руке незнакомца, с которым уехал твой папа, был намотан платок с золотистой окантовкой?

– Да, а что? – ответил тот.

– Скорее всего, все очень плохо. На платке была вовсе не кровь, а красные разводы от земляники. Пэм, ты ведь вытирала свою одежду от сока ягод, помнишь? У сторожки лесника.

– Надеюсь, ты ошибаешься, – тут же переменилась в лице Пэм. – Неужели я его обронила? А тот его подобрал и устроил спектакль?

– О чем это вы? – Тим переминался с ноги на ногу.

– Нужно сейчас же возвращаться в лагерь, – без объяснений сказал Марк.

– Да, ждать папу, – добавил Тим.

Марк нервно бросил взгляд в сторону погреба.

– Хорошо, возвращаемся, – скомандовал он, все еще пристально глядя на заднюю часть участка.

– Ты чего там высматриваешь? – спросила Пэм и тоже посмотрела в ту же сторону.

– По-видимому там погреб, – ответил глава детективов. – Откуда Кир стащил бутыль молока, помните?

– И что из того? – спросил Тим. Он очень нервничал.

– Может быть и ничего, а может – и чего.

– Ты что, перегрелся на солнце? – Пэм протянула руку к его лбу.

– Потом объясню, – одними губами проговорил брат. – Есть одна мысль. Нам нужно вновь зайти в магазин. Точнее, я и один справлюсь. Подождете меня снаружи.

Тим и Пэм пожали плечами. Что еще задумал их предводитель?

Дойдя до магазинчика продуктов, Марк прошмыгнул в дверь, но уже через несколько секунд вынырнул обратно. Его лицо выражало азартное возбуждение.

– Ну? – недовольно воззрилась на него Пэм. – Говори уже!

– Смотрите, – Марк сунул руку в карман штанов и выудил на свет окурок от сигареты с фильтром.

– Фу! – высунула язык Пэм от отвращения. – Выбрось это!

– Окурок я нашел рядом с домом Кира! – Марк демонстрировал друзьям свою находку с таким видом, как будто держал в руках какую-нибудь старинную антикварную вещь. – В деревне сигарет с таким названием сейчас нет, и вообще никогда не завозили. Извини, Тим, пришлось немного наврать про твоего папу, но не суть. Так вот, тот, кто бросил окурок на участок Кира – здесь не живет.

– Значит, Джек Марков? – выдохнул Тим.

– Уверен, – Марк убрал в карман окурок, и ребята продолжили путь.

– А что насчет погреба? – допытывалась Пэм, еле поспевая за быстрыми шагами мальчиков.

– Кир, скорее всего, уехал с бабкой, и дом теперь пуст, – принялся объяснять Марк. – Конечно, скрываться там было бы опасно, вдруг кто заметит тень в окне? Та же самая Фроло? А погреб находится в глубине сада. Туда можно попасть с другой стороны участка со стороны леса никем не замеченным. Вечером, например.

– Удачно, не правда ли, что вторая бабушка Кира заболела именно сейчас, когда Джек Марков охотится за своими деньгами? – рассуждала Пэм на ходу. Она уже запыхалась и отдувалась.

В этот миг Марк остановился так резко, что девочка просто-напросто влетела ему в спину, и они вдвоем чуть не упали на землю.

– Эй, ты чего это? – воскликнула девочка, потирая плечо, которым она ударилась о спину Марка.

– Пэм, ты просто умница! – проговорил он взволнованным голосом. – А что, если письмо принес вовсе не почтальон? Ведь старушка сказала, что письмо подкинули ранним утром под дверь!

– А кто же тогда? – выпучил глаза Тим.

– Сам Марков и подсунул! – с хитрым прищуром ответил Марк. – Что бы освободить участок на несколько дней от хозяйских глаз.

– Ты думаешь бабушка Кира не отличит почерк своей сестры от незнакомого? – засомневалась Пэм.

– Вспомни в каких толстых очках она ходит. И дело было ранним утром. Спросонок не разобрала почерк.

– Хорошо, пусть так. А зачем Джеку прятаться в погребе? – развела руками Пэм.

– Пока не знаю, – признался брат. – Возможно, он уже слишком близок к деньгам. А когда их получит, то захочет отсидеться в погребе, скажем, до поздней ночи или до рассвета, чтобы исчезнуть раз и навсегда.

– Вот почему ты все время косился на погреб, да? – уяснила девочка и кивнула головой. – Не пора ли позвонить в полицию? Так и так, скажем, что видели человека тут и все такое. Пусть проверят?

– Так мы его только спугнем, если он околачивается где-то поблизости, – возразил глава детективов. – Нет, сейчас полицейские могут все испортить. Рано еще докладывать. Да и нечего. Одни предположения…

– Потом будет поздно, – с тоской вздохнул Тим. – Приедет папа и увезет нас в другое место. Накрылось наше расследование.

Марку нечего было возразить. Понурив головы, они возвращались в лагерь. Тим так торопил друзей, что вскоре Пэм заметно отстала от мальчиков. Прислонившись к одному из деревьев, она набрала побольше воздуха в грудь и задержала дыхание. В боку неприятно закололо. Она выдохнула и проделала такую процедуру еще несколько раз. Постепенно покалывание начало стихать, и девочка побрела в лагерь. Тим и Марк уже скрылись среди деревьев.

Через минуту деревья стали редеть, и впереди показались брезентовые верхушки палаток. Стала видна их поляна, но автомобиля Семена Георгиевича еще не было. В небе пронеслась птица и оглушительно гаркнула.

Что-то Пэм вдруг показалось странным. Она остановилась и пристально вглядывалась в просветы между стволами елей. Затем она в ужасе прикрыла рот обеими ладонями. Она увидела бродягу, а в руке он сжимал… черный блестящий пистолет! Его дуло было направлено на застывших без движения мальчиков!

Марк и Тим сразу приметили бродягу. Тот стоял посреди лагеря и таращился в землю.

– Что вам здесь нужно? – сурово спросил Марк, остановившись в нескольких метрах от мужчины. Он пытался придать своему голосу почти взрослую невозмутимость и смелость. – Вы не впервые суете свой нос на нашу стоянку. Здесь красть нечего.

– Все, что было, уже украдено, не так ли? – с кривой ухмылкой он повернулся к Марку. – Ты гляди, какие смышленые ребятки. Догадались раньше меня лопатой поработать? А теперь отвечайте, куда дели добро?

– О чем это вы говорите? – навострил уши Марк.

– Ты знаешь, о чем, щенок! Куда дели мои деньги? – бродяга стал злиться и гневно трясти кулаками перед своей физиономией.

– Какие деньги? – Марк как будто испытывал судьбу, притворяясь простаком.

В его голову уже закрались щекотливые мысли. Он глядел в землю. В то самое место, куда минуту назад вглядывался бродяга. Прямоу его ног зияла разрытая небольшая яма, как раз там, где был припаркован автомобиль Семена Георгиевича. Кто-то действительно орудовал здесь, пока ребята находились в Радужной.

– Так и быть, попросим холодную сталь развязать тебе и твоему другу языки! – прорычал мужчина и достал из-за пояса револьвер. Ребята заметили, что его правая рука еще кровоточила после укуса Розочки. Бродяга пребывал в ярости, и еще более очевидно стал глотать букву «р», произнося слова. – Я буду считать до пяти и ждать от вас вразумительного ответа. Раз!

– Мы правда ничего не знаем, – сглотнув комок в горле, сказал Марк.

Ситуация накалялась. Тим стал белым, как мел, но все еще держал себя в руках, не теряя здравого смысла. Он подумал о Пэм. Ее не было рядом. И как он сразу не заметил этого? Он медленно покрутил головой по сторонам. Девочка исчезла.

– Ты чего это озираешься, малявка? – заметив движения мальчика, накинулся на него бродяга. – Никак потерял чего? А! Наверное, ты все-таки знаешь где деньги! Говори, пока я не прострелил тебе ухо!

Мужчина приставил пистолет к голове Тима. Мальчик ощутил гладкий ледяной металл и съежился от страха. Его единственной мыслью в голове была надежда на то, что кто-нибудь пройдет мимо и лишь чудом защитит их от насилия. Или вернется папа. Или Пэм позовет подмогу, если с ней не случилось ничего дурного… Вот только откуда у оборванца револьвер?

– Два! – продолжал отсчет времени до выстрела бродяга. – Где? В дупле? В палатке? В рюкзаках? Спальнике? А ну, двигай вперед, – он обхватил Тима за плечи и с силой толкнул перед собой.

Тим устоял на ногах.

– И ты вперед! – он уперся дулом в спину Марка и отпихнул мальчика от себя. – Вытряхивайте на землю все свои вещички. А я буду наблюдать за этим, пока не увижу свои денежки.

Тим и Марк хмуро выполняли его приказы. Марк прислушивался к говору бродяги и все яснее понимал, кто же скрывается за личиной бездомного скитальца. Эта мысль наводила на него ужас. Теперь он понимал, что исход может быть непредсказуемым.

Когда все вещи перекочевали из сумок и рюкзаков на траву недалеко от костра, лицо бродяги еще больше напряглось.

– Три, – хрипя от злости, протянул он. – У меня осталось очень мало терпения, а у вас – живого времени. Повторяю свой вопрос: где деньги?

Марк выпрямился во весь рост, развернулся к нему и, глядя в глаза, сказал слегка подрагивающим голосом:

– Советую узнать об этом у своего напарника по кражам и грабежам Джека Маркова. Я знаю кто вы. Вы – Лот Парлоу из Северной Дакоты. Ваш маскарад окончен. Можете стереть пепел от костра со своей бороды.

В лагере воцарилось молчание. Было слышно, как далеко-далеко шумят макушками деревья на ветру. С озера доносился тихий плеск воды, тянущейся к берегу.

– Как ты меня назвал, мальчишка? – наконец проговорил мужчина и вдруг расхохотался. – Да. Я – Лот Парлоу. Известный взломщик, грабитель и вор. А ты… Я же говорил, что ты ничего, парень! С мозгами! Хотя, нет, – он перестал смеяться так же резко, как и начал. – Ума в тебя явно маловато, ведь ты не осознаешь то, что с тобой произойдет на счет «пять». Что тебе известно о Джеке, ты, выскочка? Он в тюрьме! И он мне не нужен. Скоро я заберу все денежки себе и смоюсь из вашей страны за океан! А теперь – четыре!

Лот Парлоу с механическим хрустом взвел курок. У ребят не было и шанса ускользнуть из-под прицела. Стоило им только броситься врассыпную, и через мгновение… Даже думать было страшно, что тогда могло произойти. Мальчики так и стояли рядом друг с другом и глядели исподлобья на преступника.

– Неужели чужие деньги вам дороже ваших жизней? – спросил Парлоу, взглянув сначала на Марка, а затем на Тима. – Банкноты не сделают вас счастливыми. Вы ведь всего лишь маленькие глупые детки. Деньги для взрослых. Только взрослые по-настоящему умеют распорядиться капиталом, понимаете? И мне нужны эти деньги. У вас осталось ровно одна минута. Через минуту я застрелю одного из вас в пример другому. Тогда у выжившего появится стимул сказать правду.

– Нам нужно посоветоваться, – вдруг сказал Марк.

– Вот как! Созрел наконец… Что ж, давайте, только быстро. У меня еще много дел.

Марк приблизился к Тиму и шепнул на ухо:

– Нам нужно еще немного потянуть время. Это единственное, что мы можем себе позволить.

– Пэм нигде нет, – прошептал Тим.

– Об этом я и толкую. Надеюсь, она все видела и приведет теперь помощь. Нужно продержаться еще…

– Довольно! – гаркнул Лот Парлоу. Затем он состряпал довольную ухмылку на своем грязном лице и проговорил деланым вежливым тоном: – Я слушаю.

– Мы нашли деньги, случайно, – соврал Марк, – и перепрятали их под сидение в автомобиле. А отцу Тима, – Марк указал головой на друга, – ничего не сказали. Он уехал утром ненадолго отсюда, чтобы поискать место для следующей нашей стоянки. Придется ждать, пока он приедет. Это правда. Мы говорим правду!

Лот Парлоу с недоверием уставился на Марка, и тот, собрав все силы в кулак, устоял перед звериным взглядом и не отвел глаза.

– Допустим, это так, – скривил губы грабитель. – Но какой теперь смысл мне держать вас живыми, если вы во всем признались? Не пора ли сказать «пять» и покончить с этим навсегда?

В этот миг сзади из леса послышался хруст сухих палых ветвей и суков под чьими-то ногами.

– Ты прав, негодяй, твое время вышло. И покончим с этим! – вскрикнул незнакомый мужской голос, и все как по команде обернулись.

Уверенно наставив на Лота Парлоу прицелы пистолетов, на поляну крадущейся походкой вышли Маус-Паус и Флиппи!

Маски сброшены

Пэм, трясясь мелкой дрожью за елью, во все глаза глядела на мальчиков, оказавшихся во внезапной ловушке. Девочка не понимала, как у бродяги мог появиться пистолет, но она и не думала об этом сейчас. Она лихорадочно соображала, как ей выручить своих друзей из лап преступника. Но она была такой маленькой и слабой. Что она могла сделать? Выскочить из леса и напугать бродягу криками? Привлечь внимание лишь на несколько секунд, за которые Тим и Марк все равно не успеют убежать. А дальше? Выстрел? Нет, сказала она себе, это было очень опасно.

В голове вдруг всплыли голоса Мауса-Пауса и старушки Флиппи. Могут ли помочь ей старики? Как жаль, что Семен Георгиевич уехал утром. Если бы он был там, наверняка, беда обошла бы их всех стороной.

Девочка печально покачала головой. Оставалось лишь одно – бежать во весь опор в деревню и просить помощи там. Быть может у кого-то из людей найдется телефон для того, чтобы вызвать полицию. Но через сколько в эту глушь доберется патруль из ближайшего города? Чем больше девочка размышляла, тем больше ситуация казалась ей безвыходной и ужасающей. Пэм слышала что-то о деньгах в обрывках фраз бродяги и совершенно ничего не понимала. Она вдруг вспомнила маленькое почтовое отделение в деревне. Наверняка там есть телефон!

Девочка, стараясь не издавать ни звука, пригнулась почти к самой земле и стала уходить от лагеря. На глаза ей наворачивались слезы и застилали глаза, но она тут же их смахивала и продолжала идти. Отдалившись шагов на пятьдесят, она выпрямилась и рванула бегом по тропинке. По ногам хлестали травинки и тоненькие веточки кустов, но она не обращала внимание на это. Скорее в Радужную!

Выбравшись к просеке, она чуть не налетела на Мауса-Пауса и старушку Флиппи, которые неспеша прогуливались вдоль кромки леса. Она хотела извиниться и продолжить бег, но почему-то с мольбой уставилась на них, не в силах сдвинуться с места.

– Милая моя! – всплеснула руками Флиппи. – Что с тобой? Ты на себя не похожа! Тебя обидели мальчики? Почему ты грустная?

Маус-Паус тоже взволнованно застонал, соглашаясь с каждым словом своей спутницы.

И тут Пэм все рассказала старикам. Как увидела того самого бродягу из сторожки с оружием.

– Мне нужно скорее в деревню, – всхлипывая добавила Пэм. – У них должен быть телефон на почте. Служащие вызовут полицию, и все будет хорошо.

– Боюсь тебя расстроить, моя дорогая, но на почте нет телефона, – голос Флиппи неожиданно изменился. Пропали тягучие гласные, а слова Флиппи говорила гораздо быстрее. Затем она обратилась к Маусу-Паусу, назвав его почему-то другим именем: – Сава, заканчиваем цирк. Мальчишки в беде. Кажется, напоролись на Джека. А я тебе говорила, не все гладко с этим бродягой. Ладно, проверь-ка свой «магазин».

Тот вынул из-за пояса пистолет и вытащил обойму. Увидев оружие и у него, Пэм ахнула от новой волны страха.

– Набит битком, но лучше не доводить дело до стрельбы. Нельзя, что бы кто-то пострадал, – ответил он серьезным голосом. И тут же извиняющимся тоном обратился к Пэм: – Не пугайся, мы не бандиты. Бродяга в вашем лагере, говоришь?

Пэм увидела, что в его глазах больше не было тумана. Взгляд был зорким и холодным.

– Д-да, у нас, – запинаясь, ответила Пэм. – А… А почему вы не… не такие, как раньше?

– Слушай внимательно, – Флиппи обняла ее за плечи и наклонилась почти к самому уху девочки. – Сейчас ты пойдешь в наш лагерь и будешь сидеть там до тех пор, пока не услышишь крик чайки.

– Какой еще чайки? – для Пэм было все как в белой непроглядной дымке.

Она совершенно перестала что-либо понимать. Кто эти люди? И почему они перестали быть такими, какими должны быть? Чьи голоса говорят за них? А Маус-Паус? Этот старик с пышными усами вообще не говорил, лишь выпускал из легких урчащие звуки. А сейчас, пожалуйста! Говорит с ней!

– Я крикну чайкой, – терпеливо ответила Флиппи. – Это будет означать, что ситуация под контролем. Затем ты возьмешь голубку Генри вместе с клеткой и принесешь ее в ваш лагерь. Все поняла?

– Нет, не все, – взволнованно сказала девочка. – То есть, с Генри все понятно, но…

– Дана, мы теряем время, – сказал Маус-Паус, нервно постукивая себе по ноге дулом пистолета.

– Все, пора начинать, – согласилась с ним Флиппи. – Отправляйся к нам на стоянку, Пэм, и жди сигнал.

– Хорошо, только спасите Тима и Марка, пожалуйста!

– Бросай оружие, Джек, твоя песня закончилась, – повторил Маус-Паус, держа на мушке пистолета Лота Парлоу.

– Это не Джек Марков, – робко сказал Тим, косясь на преступника. А еще ему было странно слышать голос старика. Так же, как и Пэм, Тиму было чуждо это представление сейчас. Старики? С оружием?

– Разберемся, – ответила Флиппи. – Ну? Не глупи, Джек. Ты и так растянул свой срок до невиданного края. Зачем усугублять и без того щепетильную ситуацию?

Лот Парлоу был в замешательстве. Однако не долго. Притянув к себе Тима, который стоял ближе всего к нему, резким взмахом сильной руки, он приставил револьвер к его груди.

– А теперь слушай сюда, старики, – взревел Парлоу. – Брось этот маскарад, я за версту чую, что вы ряженые полицейские ищейки! Бросьте мне под ноги свои пистолеты, опуститесь на колени и заложите руки за голову! А я посмотрю, насколько быстро и ладно вы это проделаете, иначе пущу пулю в этого мальчишку! Быстрее!

Проговаривая слова, Лот Парлоу медленно пятился назад.

В этот момент где-то вдалеке раздался рев автомобильного мотора, который на мгновение отвлек внимание преступника. Не глядя под ноги, Лот Парлоу сделал еще один короткий шаг назад, и его нога уперлась в натянутый шнур палатки. Грабитель покачнулся и стал заваливаться назад.

В этот момент, когда Тим почувствовал, что мужчина слегка ослабил хватку, мальчик дернулся вперед, оттолкнув локтем от себя Парлоу. Это был большой риск, ведь тот мог запросто выстрелить, но Тиму в какой-то мере повезло. Преступник повалился навзничь. Грязная шляпа слетела с его головы и отпрыгнула в сторону.

Раздался выстрел из револьвера Парлоу, но пуля взмыла в небо. Тим и Марк бросились врассыпную, кто куда, лишь бы спрятаться за пнем или деревом. Прозвучал еще один выстрел, и вторая пуля срезала несколько листьев на макушке кустарника в стороне.

Флиппи и Маус-Паус на свой страх и риск в два прыжка достигли барахтающегося на земле Лота Парлоу, запутавшегося в шнурах палатки, и прижали его лицом к земле, навалившись сверху всем своим весом. Маус-Паус ликвидировал из его руки револьвер, и теперь опасность никому не угрожала. Лот Парлоу хрипел и ругался, пытаясь подняться, но он был так крепко скован цепкими руками двух стариков, что практически не мог пошевелиться.

Когда он перестал сопротивляться, Флиппи и Маус-Паус отвели его к ближайшей ели, заломили руки за крепкий ствол и надели на Парлоу наручники.

– Ну вот и все, теперь ты никуда от нас не скроешься, Джек… – тут Маус-Паус пристальнее вгляделся в его лицо. – Баа! А Тим-то прав. Никакой это не Джек Марков. Дана, это Лот Парлоу, собственной персоной, – он провел по его голове и поглядел на свою руку. На ладони остался темный след от сажи, а волосы Лота Парлоу в этом месте вдруг потеряли седой оттенок и приобрели почти черный цвет. – Хм, зола от костра? Знаешь, Лот, ты ведь уже отсидел свой срок? Или тебе этого показалось мало? Что ты здесь забыл, Лот? А, наверное, решил отыскать деньги, которые вы с Джеком припрятали где-то в этом лесу? Так?

– Я ничего тебе не скажу, пес, – огрызнулся тот и отвернулся.

– Я могу все объяснить, – неожиданно сказал Марк. – Только хотелось бы узнать, кто вы? На дурных стариков вы больше не похожи.

– Да полицейские это! – буркнул Лот Парлоу и снова затих.

– Полицейские? – удивлённо поднял брови Тим. Он уже немного успокоился после своего героического выпада.

– Да, это так, – сказала Флиппи. – Я старший лейтенант полиции. Меня зовут Дана. А это мой напарник, младший лейтенант…

– Сава, – перебил он Дану, представившись, и отклеил свои пышные усы вместе с накладным бутафорским носом.

Затем он слегка протер лицо клетчатым платком. Кожа стала гораздо моложе, а на тряпице остался грязный след от грима. Флиппи скинула седой парик, и на ее плечи упали рыжие красивые волосы. Она стянула с себя громоздкие платья, оставшись в удобном спортивном костюме. Последовав примеру Савы, она тоже протерла лицо. Теперь ей на вид было не больше тридцати пяти лет.

– Чудеса, да и только! – ошалело воскликнул Тим. – Ой, а вы случайно Пэм не видели? – тут же помрачнел он. – Она пропала куда-то в тот момент, когда мы встретились с этим здесь, – он указал на Лота Парлоу.

– Она скоро будет здесь, с ней все в порядке, – ответила женщина и вдруг громка крикнула чайкой. Получилось это достаточно впечатляюще, как будто в небе действительно пронеслась чайка, огласив округу.

– Зачем это? – спросил Тим.

– Скоро все увидите.

Звук мотора все нарастал, и вскоре на поляну выехал автомобиль Семена Георгиевича.

– Папа! – закричал Тим и бросился в объятия отца, совершенно не обращая внимания на посторонние взгляды. – Что у тебя с головой?

– Да, мне неплохо досталось, – утомленно проговорил тот и промокнул рукой ссадину на лбу. На пальцах отпечаталась кровь.

Лот Парлоу жадно пожирал глазами машину, думая о том, что деньги действительно внутри.

– Тебе в больницу надо, пап! Грязь попадет, и… – Тим не договорил.

– Он прав, вам нужно показаться врачу, – согласилась с Тимом Дана.

– Ничего страшного, это просто царапина. В нашей мастерской по ремонту автомобилей и похлеще случается. Бывает, ударяешься о всякое разное, знаете ли… – соблюдая манеры приличия в тоне, вежливо возразил Семен Георгиевич. – Так вот. Этот тип попросил меня остановиться, немного не доезжая до шоссе. Сказал, что ему вдруг стало плохо и нужно глотнуть воздуха. Потом он саданул меня чем-то тяжелым по голове, и я отключился.

– Джек Марков, – констатировал Марк в пространство, а Лот Парлоу, услышав об этом, навострил уши.

– Кто-кто? – переспросил отец Тима.

– У меня на этот счет появились кое-какие догадки после вашего отъезда… – сказал Марк, ничуть не внеся ясности для Семена Георгиевича.

– Так кто же этот человек? Что за Джек? И кто все эти люди? – наконец Семен Георгиевич переключил внимание на двух полицейских и пристегнутого к ели Лота Парлоу. Когда он заметил наручники на руках грабителя в образе оборванца, брови у него поползли вверх с удивительной быстротой.

– Марк, да расскажи уже все, что мы выяснили! – попросил Тим.

Тут послышались шаги, и из леса появилась Пэм, держа в охапке клетку с Генри. Взгляд ее был все еще испуганным, но, заметив Лота Парлоу в наручниках, девочка немного успокоилась.

– Крик чайки – условный сигнал для Пэм, – пояснила Марку и Тиму Дана.

Запыхавшаяся Пэм подбежала к мальчикам.

– С вами ничего не случилось? Никто не ранен? – запричитала она, разглядывая друзей со всех сторон. – Этот ужасный бродяга ничего вам не сделал?

– С нами все в порядке Пэм, – успокоил ее Марк. – А это Лот Парлоу – напарник Джека. Но уже нет необходимости волноваться. Все позади. Ты вовремя привела помощь, – сразу понял он, что это ее рук дело.

– Я чуть не умерла от страха, когда увидела вас с ним здесь. Я сразу же побежала звать подмогу!

– Маленькая коварная выскочка, – процедил сквозь зубы Лот Парлоу, но никто не обратил на него внимание, и тот вновь умолк.

– Ты просто молодец, Пэм, – Тим по-дружески обнял девочку, и та смущенно зарделась от похвалы.

– Ну, раз все целы, и беды остались позади, настало время для того, чтобы открыть друг другу свои секреты, – объявил Сава. – Пожалуй, мы выслушаем вас, мальчики. Кто будет говорить?

– Марк. Он глава нашей детективной троицы, – похвастался Тим.

– Детективной троицы? – переспросил Сава. Затем улыбнулся: – Так, значит, вы тоже детективы?

– Да, нам удалось распутать уже несколько весьма любопытных дел у нас в Варлице, – важно ответил Марк.

– А еще мы знакомы лично с младшим лейтенантом Лунским! – гордо выпалила Пэм. – Он работает в нашем полицейском управлении и дружит с нами!

– С Сергеем Лунским? – восторженно воскликнула Дана. – Сава, мы с Лунским вместе заканчивали школу полиции давным-давно, представляешь? – затем вновь переключилась на ребят: – Только с недавнего времени он получил повышение, и теперь Сергей уже старший лейтенант! А вы не знали? Ладно, Марк, рассказывай все по порядку. Нам не терпится узнать, что приключилось с вами за эти несколько дней.

Разместившись вокруг прогоревшего костра на бревнышках и складных стульях, все приготовились слушать Марка.

Лети, Генри!

Глава детективов не преминул выдержать солидную паузу перед докладом, взирая на собравшихся с важным видом. Затем он откашлялся и принялся за рассказ:

– Все необъяснимое началось в первую ночь похода, когда меня разбудил какой-то шум. Такой неясный тихий звук, будто кто-то осторожно скрежещет металлом. Я не стал будить свою сестру. Нужно было действовать быстро, чтобы узнать причину скрежета. Я выбрался из палатки и наставил луч фонаря на автомобиль Семена Георгиевича, ведь звук шел именно оттуда…

– Постой, постой, – прервал его отец Тима, и тон его голоса был сухим. – Ты ничего не рассказывал мне об этом! Странно, что ты скрыл от меня такие тревожные обстоятельства, Марк. Это уже ни в какие ворота…

– Прошу меня простить, но никто на тот момент не думал о том, что ночной визит перерастет в опасные авантюры. Поэтому я не стал беспокоить вас пустяками…

– Вмятина на машине, Марк, это не пустяки, – возразил Семен Георгиевич. – Я так понимаю, что именно в ту ночь и был оставлен этот след на машине? Ты слышал звук мнущегося железа, не так ли? А мне сказал, что вмятина появилась вместе с разбитым стеклом только сегодня утром.

– Да, действительно, это был именно лязг крыла вашего автомобиля, – виновато кивнул глава детективов, но сразу же вернул себе былое присутствие духа и продолжил, обращаясь ко всем присутствующим: – Машину хотели сдвинуть с места, чтобы сделать ту самую яму, возле которой мы сейчас и находимся. В свете фонаря я увидел лишь убегающий силуэт мужчины, но не лицо.

Марк поднялся с бревна и, подойдя к глубокой рытвине позади себя, указал на нее пальцем.

– Это и есть тот самый тайник у нас под носом, откуда и были изъяты деньги таинственным Джеком Марковым, который…

– Что за представление! – гаркнул Лот Парлоу с выпученными глазами, прервав речь Марка. – Ты же сам и вытащил оттуда денежки и спрятал в машине. А теперь втираешь всем лапшу! И второй щенок туда же, прикрывает твое вранье! Захотели скрыть находку от полиции? Вот вам дудки! А, ну, обыщите хорошенько все внутри!

– Прикрой рот, Парлоу! – властным тоном одернул его Сава. – Свое слово ты скажешь в суде, а пока помалкивай, если не хочешь накрутить себе срок побольше. Это правда, Марк? – на всякий случай спросил он у мальчика.

– Конечно, нет, – ответил тот. – Нам нужно было найти предлог для того, чтобы растянуть время. Не очень-то приятно, когда в тебя тычут пистолетом и ведут обратный отчет, требуя то, чего у тебя и в помине нет.

– Я так и думал, – сказал Сава и наградил холодным взглядом Лота Парлоу. – Значит все деньги снова у Джека Маркова?

– Да. Он выкопал их после того, как оглушил Семена Георгиевича. Марков вернулся в лагерь. Он знал, что мы покинем нашу стоянку и отправимся в деревню к Киру, поэтому у него было достаточно времени для достижения своей цели. Но, кажется, я знаю где он сейчас прячется.

– Ну-ка? – полицейские подались вперед от волнения.

– В тюрьме, где ему быть? – расхохотался Лот Парлоу, но смех вышел скорее истеричным.

– У нас еще есть время до ночи, чтобы взять Джека с награбленным, – Марк, как и всегда, сохранял таинственность до последнего, – поэтому я продолжу все по порядку. Итак, потом мы познакомились с местным парнем. Это и есть Кир, имя которого я только что упоминал. К слову сказать, этот мальчик стал запугивать нас разными небылицами с целью выставить отсюда вон, тем самым освободить место. Теперь я понимаю для чего.

– Для чего же? – спросил Тим, так как ни он ни Пэм не знали пока ответа на этот вопрос.

– Помните, когда мы первый раз пришли в деревню, бабушка ругала Кира за ворованное молоко? Уверен, он стащил бутыль для Джека. Скорее всего дело было так: после того, как Джек не смог сдвинуть с места автомобиль, он проник под утро в деревню, каким-то образом разбудил и выманил из дома Кира, а потом предложил ему сделку.

– Выгнать вас из лагеря? – догадалась Дана.

– Да! – глаза Марка заблестели. – Взамен он предложил ему денег. Что еще? И Кир поверил ему. Именно поэтому всего за одну ночь отношение Кира к нам так резко изменилось, – обратился он к Тиму и Пэм. – Сначала он хотел дружить и играть, но на следующий день стал пытаться нас прогнать.

– Очень логично, – согласился с ним Тим и вдруг вспомнил: – Марк, а не мог ли он утопить мои кеды в озере?

– Вполне. Я слышал за спиной журчание воды, но тогда подумал, что это плеск от камушков, которые он кидал в воду. Это объясняет таинственное исчезновение твоей обуви. Далее чудом уцелевший бинокль, потом сожженный блокнот… Он врал, придумывал и пакостил, стараясь выполнить волю Джека Маркова.

Семен Георгиевич, слушая ребят, лишь качал головой и с укоризной глядел на Пэм, как бы говоря: мальчишки, что с них взять, но ты-то, Пэм, могла бы быть посерьезнее?

– Когда Джек Марков понял, что от Кира толку чуть, он подсунул письмо его бабушке с посланием, якобы от ее сестры, что та себя неважно чувствует, и избавился от посторонних глаз.

– Ты думаешь старуха ничего не напутала? – пожала плечами Пэм. – Мы же не читали этого письма все-таки!

– Я бы так написал, – упрямо утверждал Марк. – Не уверен, что смог бы так быстро ликвидировать бабушку и Кира, если бы прислал приглашение на чай с тортом.

– Думаю, ты прав, Марк, – согласился Сава. Он уже давно орудовал карандашом в пухлом кожаном блокноте, глядя на который, Тим с сожалением вспоминал о своем, сгоревшем. – Но зачем ему нужно было выселить этих людей? Ты хочешь сказать, что он прячется сейчас у них?

– Не совсем, – уклончиво ответил глава детективной троицы. – Итак, Джек Марков освобождает дом под личное пользование, но сегодня случилось нечто, что заставило его действовать гораздо быстрее запланированного. Конечно, все, о чем я сейчас толкую, по большей части лишь догадки, но я отталкиваюсь от фактов, строю теории и выбираю из них более подходящую. Хотел уточнить, давно ли освободился Лот Парлоу из-под стражи? Надеюсь, это подкрепит мои предположения.

– С неделю назад, – отчеканил Сава, снова смирив Лота Парлоу ледяным взглядом. – А что?

– С неделю, – повторил за ним Марк. – А когда сбежал Джек?

– Спустя два дня, почти следом за Парлоу.

– И, конечно, Лот Парлоу о его побеге ничего не знает, раз так крепко уверен, что напарник по грабежам сейчас преспокойно отбывает свой срок в какой-нибудь запертой камере. Не могу знать, что задумал Джек Марков после того, как заполучил домик Кира и его бабули в свою собственность на пару дней, но на сегодняшний день моя версия такова: именно в это утро Джек признал в грязном бродяге своего подельника после того, как Парлоу укусила собака в деревне, а…

– А почему он раньше не разглядел в оборванце Лота? – прервал его Сава.

– Джек свой визит хранил в тайне ото всех. И тем более вряд ли стал бы говорить с каким-то бродягой. Но когда тебя кусает собака острыми зубами, трудно поверить, что такой грубый человек, как Лот Парлоу, не начнет ругаться всеми гнусными и непристойными словами.

– Чертова дурная псина оказалась проворной, жаль я не всадил в нее пулю, – с явным сожалением признался Лот. – А я всего-то хотел зачерпнуть воды из колодца!

– В этот момент Джек Марков находился где-то неподалеку и слышал избыток знакомых выражений, – продолжал Марк с важным видом. – Представляю его потрясение! Конечно, он подозревал, что Лот Парлоу не станет дожидаться его освобождения, чтобы разделить с ним куш, поэтому и сбежал. Он боялся, что Лот заберет все деньги себе и уберется подальше из Далантии. Но застать напарника в таком наряде явно не ожидал. После этого у него родилась идея, как убрать машину с нашей стоянки. По пути он забрел в свою сторожку. Скорее всего, зная Лота, хотел поискать внутри пистолет. Заранее обезоружить противника на случай столкновения с ним. Там он и подобрал оброненный Пэм ее платок с красными разводами земляники, так похожими цветом на кровь. Затем он обманул тебя, Тим, и твоего папу, перекроив историю о собаке на свой лад. А после того, как вывел из строя Семена Георгиевича, спокойно вернулся обратно и выкопал деньги. Признайтесь, Лот Парлоу, ведь вы запамятовали, в каком именно месте были спрятаны вами деньги пять лет назад? Поэтому не спешили прогонять нас отсюда, дожидаясь, пока мы сами уедем?

– Если бы я знал, что Марков сбежит, я бы перекопал здесь всю опушку. И вы бы меня не остановили! – бессильная ярость нахлынула на преступника, но он не мог уже ничего изменить.

– Браво, Марк, – похвалила главу детективов Дана. – Но, где же теперь Джек? Не в сторожке ведь? Прятаться там было бы глупо.

– А сколько этих сторожек в лесу? – поинтересовалась между делом Пэм.

– Три, – ответил Сава. – И местоположение всех нам известны. Одна очень далеко и две совсем рядом с деревней. В одной из них вы уже были.

– Марк, дело горит, – поторопила его Дана.

– Думаю в погребе у домика Кира, – наконец сказал Марк. – А иначе зачем ему подкидывать ложное письмо? Вот только наряд полиции здесь не помешает, – скорбно заметил он. – У Джека позиция для обороны удобная и, наверняка, есть свое оружие.

– В этом ты тоже смыслишь, – усмехнулся Сава. – Будет наряд, не переживай. Если Джек там, то мы его возьмем. Но не исключено, что он уже скрылся с концами…

– Вы свяжетесь с управлением по рации? – поинтересовался Тим у полицейских.

– У нас нет с собой ничего, что может вызвать подозрений, – призналась Дана. – Но это не повод для беспокойства. Ведь с нами Генри! Я не просто так попросила Пэм принести Генри в клетке сюда.

– Не совсем понимаю, как может помочь нам эта птица, – нахмурился Марк.

– Бинго! – воскликнул Тим, который успел немного изучить птиц после того, как получил домашнее задание на лето, касающееся различных пернатых особей и их повадок. – Этот Генри, это же почтовая голубка! Верно?

– Ты просто молодец, Тим! – похлопал его по плечу Сава. – Генри давно живет в нашем управлении и вернется именно туда. Сейчас мы напишем специальную записку для главного, а он уже будет решать, как поступить с этим.

Дана попросила у ребят клочок бумаги, катушку ниток и карандаш. Пэм бегом промчалась в палатку и тут же вернулась с нужными предметами. Дана что-то старательно записала на бумажке, а потом свернула ее в трубочку и привязала к лапке Генри ниткой. Взмахнув крыльями, Генри поднялся к небу и устремился на юг к шоссе.

– Ну вот и все, ребята, – улыбнулась Дана. – Теперь нам нужно готовиться к захвату, а вам даю строгий наказ! Ни в коем случае не приближаться к деревне пока мы не вернемся, ясно?

– Мы желаем вам удачи, – сказал за всех Семен Георгиевич. Он находился под большим впечатлением от услышанного здесь.

– Все будет в порядке! А вы лечите вашу ссадину.

– И еще, Марк, – добавил Сава. – Всем вам нужно будет прибыть в управление Стамаска, скажем, через недельку для того, чтобы дать показания. Думаю, это не затруднит вашу компанию. А на этом, действительно, все. Нам было приятно работать вместе с вами. Жаль, в таких опасных условиях.

– Передавайте Лунскому привет от меня, – улыбнулась Дана.

– Обязательно! – пообещала Пэм. – И вот еще! Вам так идет ваш образ чудных стариков!

– Ну что ты, что ты милая! – вновь заворковала Дана голосом старушки Флиппи и рассмеялась, а Сава прорычал басом Мауса-Пауса.

Затем они отстегнули Лота Парлоу от дерева и увели с собой в лагерь.

– Кажется наше приключение закончилось, – грустно сказал Тим.

– Ну, нет, ребятки, – протестующе поднял вверх руки Семен Георгиевич. – Больше я с вами ни в какие походы не поеду. А если бы этот Джек Марков стал угрожать оружием вам? Что тогда?

– Но ведь все обошлось, – хитро проговорил Марк, наградив заговорщицким взглядом друзей.

Пока Семену Георгиевичу было вовсе не обязательно знать о том, что мальчики все же успели попасть под дуло пистолета. Пусть и не под пистолет Джека.

– У меня живот уже к спине стал прилипать, – быстро сменила напряженную тему Пэм. – Не пора ли что-нибудь съесть?

– И правда, – папа Тима поглядел на часы. – Давайте разжигать костер!

– А после обеда будем ждать возвращения Флиппи, то есть Даны, – поправился Тим, – и Савы с хорошими новостями! Не зря же мы расследовали это дело?

– Расследованием, конечно, назвать это трудно, – задумчиво проговорил Марк, – но первоклассным наблюдением и грамотным анализом очень даже можно.

– Попали, так скажем, в самую гущу событий тогда, когда не ждали! – Пэм сорвала макушки травинок и подкинула их в воздух, словно конфетти.

– Лучше и не скажешь! – подхватил Тим и рассмеялся.

Его смех передался и Пэм. Даже Семен Георгиевич вскоре сдался и, сменив, как говорится, гнев на милость, тоже смеялся вместе с ними. О Марке говорить не приходится. Даже Пэм ни разу не видела, чтобы он хоть изредка улыбался. Все привыкли к его серьезной натуре.

После обеда день тянулся в медленном напряжении. Ребятам то и дело казалось, что вот-вот раздадутся голоса в громкоговорители и, может быть, даже выстрелы. А за ними испуганные крики и гам. Но все было тихо, как и всегда.

После ужина Семен Георгиевич растянулся на пледе на траве и задремал. Ребята, измученные ожиданием, вконец вымотались и тоже без сил развалились у костра.

Когда небо окрасилось в розовые тона заката в лесу послышались приближающиеся шаги. Детективы вздрогнули от неожиданности и повернули головы на звук. Из-за деревьев показались силуэты Савы и Даны. Полицейские выглядели устало, но в их глазах горел огонек победы.

Подарок для Лунского

Спустя неделю отдыха у костра, брожения по лесным тропам и купания в теплой воде вблизи озерной косы в обществе Кира, трое ребят прибыли в управление, где работал Сергей Лунский. Кабинет старшего лейтенанта за год совершенно не изменился. Заваленный папками и канцелярскими принадлежностями стол у окна, в углу высокий металлический шкаф, а под самым потолком большой вентилятор, разгоняющий летнюю духоту в помещении.

Сергей Лунский восседал на своем кресле за столом в полицейской форме и внимательно изучал отчет Пэм о минувших лесных приключениях трех детективов. Наконец, он отложил исписанные чернилами листы в сторону, отхлебнул из кружки горячий кофе и удовлетворенно воззрился на ребят, рассевшихся на жестком диванчике напротив.

– Уже в который раз вы блестяще справились с детективной работой, – Лунский пребывал в восторге от изученного материала.

– В четвертый, – кратко добавил Марк с важным видом.

– Да, Марк, действительно, это уже четвертый раз, когда вы приходите к финишу первыми. Однако в этот раз вам грозила серьезная опасность. Я прекрасно знаю на что способен Лот Парлоу. И хорошо, что все обошлось.

– Это благодаря нашей Пэм, – улыбнулся Тим, с теплом взглянув на девочку. Она сидела справа от Тима и сжимала в руках небольшую коробочку, перевязанную пестрой лентой.

– Я думала у меня душа в пятки уйдет от страха! – призналась она.

– И все-таки вы сработали большими молодцами, – не преминул похвалить их Лунский. И добавил: – Марк, хоть я и прочитал ваш отчет, хотелось бы лично выслушать некоторые пояснения к этому делу из уст, так сказать, первопроходцев. Мне очень интересно узнать, как ты узнал в бродяге Лота Парлоу? Не думаю, что ты узрел сходства в газете. Фото ведь там совсем не четкое.

– Я долго думал, что в этом оборванце было не так. И только потом, когда увидел пистолет в его руке, все встало на свои места. Его произношение буквы «р» вдруг рассказало все об этом человеке. Так проглатывают букву лишь люди с Запада. А Лот Парлоу как раз из Северной Дакоты, а наличие револьвера в его руке только подтверждало мою догадку.

– Хм, тонкое замечание… Скажи, пожалуйста, действительно ли Джек скрывался в погребе после того, как выкопал краденые деньги?

– Я могу подробно рассказать все, что нам известно от Савы и Даны по задержанию Джека Маркова, – Марк развалился на диване и закинул ногу на ногу. – Итак, голубка Генри очень оперативно принесла весть в управление. Через пару часов домик Кира уже был окружен вооруженными полицейскими, а еще несколько человек из них подкрались и затаились у дверей погреба. Они ждали сигнала от Даны, которая и руководила операцией. Так вот, в доме было тихо, как и в последний раз, когда мы приходили к Киру. Полицейским удалось взломать замок на двери и войти совершенно бесшумно благодаря мягкой подошве на форменных ботинках. Они обыскали каждый уголок внутри, но не нашли и следа Джека Маркова. И когда она собиралась отдать приказ сломать двери в погреб, вдруг обнаружила еле приметный люк в полу, что выглядывал из-под пестрой циновки в кухне. Как оказалось, проход вел в низкий старый тоннель, связывающий погреб и дом.

– Просто удивительно! – воскликнул Лунский. – И кто же его сделал?

– Покойный муж бабушки Кира был военным, прошедшим всю войну в далеком прошлом. Он и выкопал этот тоннель. Бабушка Кира и сама не помнит подробностей. Наверное, в нем еще звучало эхо войны.

– И что же было дальше? Когда полицейские спустились вниз…

– В конце этого тайного хода была еще одна дверь. Сквозь узенькие щели между дверью и косяком виднелись тоненькие полоски света. И когда Дана, осторожно ступающая впереди всех, рывком распахнула эту дверь, то была просто ошарашена. На нее во все глаза глядел бедный Кир, привязанный за руки к деревянным столбам, которые подпирали и укрепляли потолок погреба, с кляпом во рту. А всего через мгновение пленник перевел испуганный взгляд куда-то в дальний конец погреба. В этот момент раздался шум, и какой-то человек во весь опор рванулся оттуда к выходу. Он словно разъяренный бык влетел в створки погреба, ведущие наверх, и вылетел на улицу. Правда, его почти тут же схватили полицейские, которые караулили снаружи, нагнав человека у самого дома.

– Им оказался Джек, верно? – спросил старший лейтенант, слегка подавшись вперед в своем кресле.

– Именно так.

– Но как мальчик Кир оказался в погребе, если он уехал со своей бабушкой?

– А он никуда не уезжал, – пояснила Пэм. – Бабушка не взяла его с собой из-за очередных его проделок и оставила в наказание одного дома, строго-настрого наказав ему выполнить целый список домашних заданий по хозяйству. Но в какой-то момент он был схвачен Джеком в собственном доме и заперт в погребе. Джек знал, что через день должна была вернуться его бабушка, поэтому не сильно переживал за Кира. Он его даже не покормил ни разу, – грустно добавила девочка. – Этот Марков просто чудовище!

– Да, он отъявленный негодяй и преступник, – кивнул Лунский. – Но теперь за ним присмотр будет особый, и сбежать из тюрьмы, увы, не получится… А что же Кир? Он оказался в сговоре с Джеком за обещанную сумму денег, как ты и предполагал, Марк?

– Не совсем так, – глава детективов пару раз кашлянул, прочистив горло. – Все оказалось гораздо проще и дешевле. Джек Марков обещал показать ему какой-то большой город и сводить в парк аттракционов. Покатать на горках и в автомобилях. Сулил горы шоколадного мороженого и прохладной газировки, только бы тот вытурил нас со стоянки, не привлекая внимания.

– Это очень плохо с его стороны. С юных лет пособничать преступнику, променяв дружбу на сладости… Но вы его простили за это?

– Несомненно, простили! – ответила Пэм. – Он очень хороший мальчик. Когда бабушка узнала о том, что произошло, она вот так прижала его к себе и зареклась больше никогда в жизни не оставлять его в одиночестве.

– Эти родственные сантименты вполне естественны с ее стороны. А что с этой женщиной напротив? Кажется, ее зовут Фроло?

– С ней все в полном порядке, – вдруг расхохотался Тим. – Она проспала всю облаву в своей постели. И когда заспанная она вышла на улицу и увидела два наряда полицейских, снующих там и сям, то просто упала в обморок. Дане пришлось отпаивать ее крепким чаем и выслушивать все недовольства, что копились внутри нее годами!

– А мне ее не жаль! – воскликнула Пэм. – Другое дело – Кир! Он так обрадовался, когда его вызволили из плена Сава и Дана! Жаль, что мы не участвовали в спасении Кира. Нам запретили приближаться к деревне до тех пор, пока не арестуют Джека Маркова.

– Верно, не хватало еще, что бы вы пострадали. Но, я так понимаю, у Маркова при себе оружия не оказалось? – Лунский вновь обратился к Марку.

– Появление Даны с нарядом полицейских для него было большой неожиданностью. Ни о чем не подозревая, он преспокойно пересчитывал денежки и, наверное, думал о том, куда их потратит, как только смоется. Но когда его застали врасплох, он обратился бегство, а не устроил перестрелку, да и позабыл про свой пистолет, запрятанный сзади за ремень. Кстати, в первый же день, когда мы задремали после обеда на полянке, Пэм сквозь дремоту слышала шаги поблизости. Голову даю на отсечение, что это был первый визит Джека Маркова на нашу стоянку. Застав нас там, он решил не рисковать днем и прокрался ночью.

– Вполне логично, Марк, – одобрил предположения мальчика старший лейтенант. – И все-таки его сгубила спешка. Я так понимаю, если бы он выждал еще полдня, пока вы уедете на другое место, то мог бы легко забрать денежки и исчезнуть навсегда. Но он узнал в бродяге Лота Парлоу и его охватила паника.

– Все именно так, – кивнул Марк. – Тогда он составил план на скорую руку – убрать машину папы Тима немедленно, оглушить его и вернуться в лагерь. Ему даже пришла та же самая мысль в голову, что и Лоту – вымазать волосы золой от костра, изменив цвет. Видимо, как раз у своей старой сторожки, когда он искал револьвер своего подельника. Осторожность ведь никогда не бывает лишней в любом деле.

Лунский ненадолго задумался.

– Знаете, меня мучает еще один вопрос, – наконец изрек он. – Почему он тайник нашел сразу, а Лот Парлоу совершенно позабыл о нем? Ведь они вместе прятали деньги пять лет назад.

– Это все потому, что Джек долгое время служил в тех лесах. Там, где Джек поработал своими руками, когда-то давным-давно стояло старое гнилое дерево какой-то причудливой формы с большим дуплом, готовое в любой момент упасть. Будучи лесником, он распорядился выкорчевать его незадолго до ограбления банка. А место, где оно находилось, он прекрасно помнил. Вот там-то, в относительно рыхлой земле он и закопал награбленное добро. А для Лота Парлоу поляна была, словно большой темный чулан, в котором лишь на ощупь можно найти нужную вещь. И то, если очень повезет. Поэтому он не спешил с раскопками, так как они могли занять очень много времени, и ждал, пока мы сами не свернем наш лагерь и не уберемся подальше из тех мест.

– Что ж, теперь мне все предельно ясно. Но остался еще один главный вопрос. Кто все-таки украл вашу солонку? Ведь именно с нее и начались тревожные вопросы?

– Так-то оно так, – проговорил Тим, потупив взгляд в носки своих новых кроссовок, – вот только ее никто на самом деле не крал.

– То есть как? – недоуменно спросил Лунский с интересом взглянув на Тима.

– Она просто завалилась в траву. Да, в пучок травы за старым пнем, только и всего.

– Хм, ну это очень хорошо, что пропажа отыскалась, – хмыкнул старший лейтенант и постучал пальцами по столу.

В тяжелом воздухе небольшого помещения повисла тишина. Пэм, которая все время ерзала на диване решила, что наступил нужный момент, и вскочила на ноги.

– А мы вам кое-что принесли! – радостно воскликнула она. – У нас не было возможности поздравить вас с повышением, но теперь вот. Поздравляем! – хором крикнули детективы, а Пэм протянула коробочку оторопевшему Лунскому.

Он удивленно поглядел на каждого из ребят, затем потянул за ленточку и открыл коробку. Внутри оказался круглый шоколадный торт с прослойкой из меда и сливок, а его верхушка была усыпана свежей клубникой и дроблеными орехами. Комната в мгновение ока наполнилась сладким ароматом, перед которым не устоял бы ни один даже самый равнодушный к десертам человек.

– Твоих рук дело, Пэм? – с умилением спросил у девочки старший лейтенант.

– В общем, да, – ответила та, и ее щеки тут же порозовели.

– Ваша троица не перестает восхищать меня, – медленно сказалЛунский, качая головой. – Признайтесь честно, сколько еще сюрпризов вы уготовили мне, скажем, на ближайшие пару лет, а?

Детективная троица переглянулась между собой счастливыми взглядами. Затем стали прощаться с с самым лучшим полицейским в их городе.

– Чуть не забыл, – вдруг вспомнил Лунский и обратился к Тиму: – А где твой хорек Шикс? Почему не взял с собой?

– Из этических соображений, – ответил за Тима Марк. – Этот Шикс большой мастер устраивать беспорядки, и ваше управление не было бы для него исключением.

– И вовсе он не такой, – возразил Тим. – Просто Шикс очень любознательный хорек. А то, что немного неуклюжий, то…

– То – заслуга его хозяина, – Марк по-дружески пихнул Тима в бок.

– И вовсе Тим не неуклюжий, – заступилась за друга Пэм. – Ну, взъерошенный иногда, и что?

– Как и его хорек, – констатировал глава детективов. – Все сходится. Два сапога – пара.

– Какой же ты зануда, Марк! – не уступала Марку победу в споре Пэм. – Только и знаешь, что…

Старший лейтенант Сергей Лунский так и не узнал, что хотела сказать Пэм. Перебивая и упрекая друг друга, они скрылись за дверью кабинета, и их голоса смолкли в недрах управления.

Улыбнувшись, Лунский отрезал кусочек от торта и отправил его целиком себе в рот. Сделав большой глоток кофе из кружки, он поглядел в окно второго этажа на освещенный ярким солнцем город. Среди духоты летнего зноя лениво сновали люди, ехали по автомобильной дороге машины, мигали разными цветами ламп вывески магазинов.

А через минуту на горизонте вновь показались фигурки трех детективов. Пэм, обернувшись украдкой, помахала на прощание рукой Лунскому, и все трое исчезли за углом высокого здания на перекрестке двух улиц.

Оглавление

Тайна пиратской бухты

  Предисловие

  Знакомство с художником

  Капсула

  Расследование начинается

  Планы Марка

  Марк узнает много нового

  Отчеты и наблюдения

  Рискованная затея

  В ожидании огней

  Тайны на холме

  Находки и прекрасный чай

  Опасная игра

  Альфред рассказывает правду

  Пора звонить Лунскому

  Марк находит ответы

  Тайна раскрыта

  Пикник на пляже

Тайна лесного дерева

  Предисловие

  На озере

  Тревоги Марка

  Что случилось в деревне Радужная

  Странное поведение Кира

  Сторожка лесника

  Кир продолжает вести себя странно

  Дело проясняется

  Куда подевался Кир

  Старушка Флиппи и Маус-Паус

  Джек Марков?

  Еще одна беспокойная ночь

  Новые тревоги и открытия

  Под прицелом

  Маски сброшены

  Лети, Генри!

  Подарок для Лунского