Невеста Соболя [Полина Довлатова] (fb2) читать онлайн

- Невеста Соболя 678 Кб, 75с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Полина Довлатова

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

ПРОЛОГ

Девять лет назад

Соболь

Отвинчиваю крышку и разливаю прозрачную жидкость по стопкам. В квартире стоит такой гомон, что можно подумать здесь проживает целый цыганский табор. И если бы мои соседи не были такими понимающими людьми, то наверняка вызвали бы полицию. Но мне в этом плане повезло, потому что я делю стенку с собственным дедом, а он чертовски рад причине, по которой мы с парнями сегодня собрались.

Олег Кирсанов бренчит на гитаре, а Витёк, пытаясь его перекричать, задвигает какой-то тост. Я улыбаюсь, расслабленно откинувшись на спинку дивана и притягиваю к себе Маринку, по-хозяйски положившую руку мне на грудь.

Не то, чтобы у нас с ней было серьёзно. Ждать она меня навряд ли станет. Но мне это и не нужно. Я птица вольная и обременять себя ненужными привязанностями не намерен.

Сегодня мы будем гулять до самого утра, и я хочу провести последнюю ночь моей свободы на позитиве, а не слушая слезливые женские стенания.

Достаю из кармана телефон и смотрю на время. Паха Климов опаздывает, как всегда. И я даже знаю, кто в очередной раз его задержал.

– Ну где ты там? – спрашиваю, набрав номер друга.

– Соболь, лечу. Мелкая, блин, опять истерику закатила, когда узнала, что я к тебе собираюсь. Требовала взять её с собой. Еле успокоил.

Ухмыляюсь в трубку, представляя себе недовольное лицо его младшей сестры и даже проникаюсь сочувствием к бывшему однокласснику. Эта мелочь пузатая, при желании, мозг вынесет так, что потом сутки будешь отходить.

Санёк родилась как раз когда мы с её братом пошли в первый класс, так что я знаю девчонку с рождения. И она всегда была такой. Мелкой писклявой прилипалой.

– Слааааааав, – Маринина рука медленно стекает с живота вниз к моему бедру, а сама девушка подаётся ближе и шепчет. – А у меня для тебя сюрприз есть. Только его надо в комнате показывать. Пойдём?

На каждом слове её губы задевают мочку моего уха. Горячее дыхание приятно расходится по коже, и, втянув воздух, я балдею от запаха Маринкиных духов.

Сегодняшняя ночь определённо пройдёт для меня самым приятным образом.

– Конечно пойдём, – подмигиваю девушке, которая уже хватает меня за руку и тянет вверх. – Ты же меня знаешь, обожаю сюрпризы.

Мы заходим в комнату и Марина, игриво покачивая бёдрами, опускается на край кровати, медленно откидываясь спиной вниз и удерживая при этом мой взгляд на себе.

Чёрт, эта девушка настоящая кошка. Люблю таких. Дерзких, смелых, лишённых предрассудков.

Уже двигаюсь ей навстречу, параллельно пытаясь стащить с себя футболку, когда из коридора раздаётся трель дверного звонка.

– Это Паха пришёл, – наклонившись, чмокаю Маринку в губы. – Я только дверь открою и сразу обратно. Запомни на чём мы остановились.

Торопливо шагаю в коридор и распахиваю входную дверь, намереваясь с порога высказать другу какой кайф он мне сейчас обламывает, но затыкаюсь на первом же слове, когда вижу рядом с Климом мнущееся прыщавое недоразумение.

– Привет! – растягивает рот в улыбке, демонстрируя брекеты и тут же проскальзывает внутрь. Встаёт на носочки и чмокает меня в щёку. – Ты чего так долго открываешь? Мы с Пашкой устали под дверью стоять.

Мой ответ ей, видимо, не требуется, потому что мелочь тут же уносится вглубь квартиры.

– Ты же вроде сказал, что её успокоил? – перевожу хмурый взгляд на друга.

– Ну да, – виновато улыбается. – Так я и успокоил. С собой взял. Ну прости, Соболь, она иначе не отстала бы. Ты же знаешь Сашку. Если речь заходит о тебе, её не остановить.

Тяжело вздыхаю, кидая взгляд за плечо и цепляя тёмную макушку с двумя хвостиками. И эта мелкая зараза, словно почувствовав, что я на неё смотрю, поворачивается в мою сторону.

– Слав, ты чего там стоишь? – визжит своим писклявым голоском, пытаясь перекричать музыку. – Иди сюда.

Не дожидаясь, сама подбегает и тянет меня за руку за собой.

Ну всё, о ждущей меня в комнате Маринке можно забыть. Малая теперь до вечера не отлипнет и ни одной особи женского пола не даст подойти ко мне ближе, чем на метр.

Честное слово, пока пройдёт её детская влюблённость я успею свихнуться или переквалифицироваться в монахи.

– Слав, это что у тебя такое? Помада? – хмурится, оттягивая ворот моей футболки и поднимает на меня полный возмущения взгляд.

– Соболев, прячь Маринку, а то эта ревнивица ей все волосы выдернет, – пацаны, сидящие за столом, моментально начинают подкалывать.

– Что ещё за Марина? – услышав женское имя, мелочь начинает вертеться на месте, пытаясь выискать в нашей мужской компании женское лицо и сердито поджимает губы, увидев гордо вышагивающую из спальни Стрельцову.

– Швабра какая-то, – недовольно бурчит себе под нос и, схватив меня за локоть демонстративно прижимается ближе, под дружный ржач парней.

– Санёк, прекрати, – раздражаюсь, пытаясь отодвинуть от себя девчонку, но эта пиявка вцепилась мёртвой хваткой. – Иди вон, мультики посмотри лучше.

В ответ на мои слова девчонка моментально вспыхивает, становясь красной как помидор.

– Вообще-то мне уже одиннадцать, – пыхтит как злобный ёж, подтягивая резинку на хвостике. – Я взрослая и не смотрю мультики. И прекрати называть меня Санёк. Тысячу раз говорила тебе, я - Саша!

– Так харе ржать, – подаёт голос её брат. – Никто не забыл по какой причине мы собрались здесь? Завтра утром провожаем нашего Соболя в армию. Честно говоря, я всё ещё не понимаю, зачем тебе это нужно. С таким родством мог в лёгкую откосить, – улыбается и подмигивает.

Подкалывает меня. Знает, что мой дед генерал Соболев прибил бы меня, если бы я только заикнулся о том, что не пойду на срочную. Да и я, честно говоря, сам хотел. У меня в этом плане стереотипное мышление, привитое дедом с пеленок. Мужик должен отслужить.

– В смысле… в армию? – справа от меня раздаётся растерянный шёпот малявки. – Слав, ты что… ты уезжаешь?

Глаза девчонки тут же краснеют, а губы начинают дрожать, и она громко шмыгает носом, пытаясь удержать в себе слёзы.

Чёрт! От расстроенного вида мелочи у меня сердце сжимается. Ненавижу, когда она ревёт. Я впринципе не переношу женские слёзы, но когда плачет Санёк, мне как будто вилами по лёгким шкрябают.

– Ладно тебе, Сашка, – её брат садится рядом, ободряюще трепля её по макушке. – Вернётся твой жених через годик, чего ты. Ты его ещё ждать устанешь.

– Не устану, – гнусавит упрямо и, крепче обхватив за руку, утыкается сопливым носом мне в плечо, приглушённо бубня. – Я дождусь тебя, Слава! Вот увидишь! Обязательно дождусь!

Глава 1. Соболь


Настоящее время

Мля, башка-то как болит… И во рту привкус такой, словно вчера в нем резвилась стая пережравших голубей. По вискам хреначит кувалдой, отчего я долго не решаюсь перевернуться на другой бок, хотя правый жутко ноет и, я уверен, на нём уже образовались пролежни. Честно говоря, сейчас мне кажется более разумным тупо сдохнуть, чем сделать какое-либо движение. Че вчера было-то? Последнее, что я помню — мы с мужиками отправились в клуб отмечать успешное раскрытие дела по торговцу наркотиками и оружием по кличке Князь, которое я вёл, и мои новые майорские звёзды, а дальше провал. Я даже не могу точно сказать, дома ли я в данный момент или где вообще? Начало первого отпуска за последние три года службы в органах обмыто успешно, да так, что после этого я рискую получить инвалидность и отправиться нахрен со службы. Ладно хоть идти на работу сегодня не надо. В противном случае, мой дед-генерал много, что нашёл бы мне сказать. Так и представляю его плотно сжатые губы и осуждающий взгляд, который я уже видел, когда слегка перегулял с пацанами на собственных проводах в армию. Хотя тогда Саня не дала толком расслабиться, так что я ещё был в норме, не то, что сейчас. Как дебил улыбаюсь собственным воспоминаниям о сестре друга и беззаботном времени, которое быстро закончилось, когда я начал служить. С ней мы с тех самых пор не виделись. После срочной, я остался в войсках ещё на пять лет по контракту, а её позже отправили учиться заграницу по обмену. Она прилетала, конечно, но в эти моменты я как раз был вне зоны доступа — работа такая, че тут сделаешь. Санек так и осталась в памяти той влюблённой прилипалой с брекетами, которая цепляется мёртвой хваткой за мою руку на фото, что висит на холодильнике. Не знаю, чего я вдруг вообще её вспомнил? Самое время. Всеми возможными усилиями мне все-таки удаётся перевернуться, правда, только на спину. С трудом разлепляю тяжёлые веки и упираюсь взглядом в желто-зеленый потолок цвета дерьма. Точно дома. Эту хату мы вместе с Климом снимаем. Он вчера тоже на моём др был, только не бухал как я, потому что ему сегодня на работу. Мля, вот одна из самых больших проблем службы — ты привыкаешь вставать рано. Это до такой степени въедается, что даже когда есть возможность выдрыхнуться хорошенько, ты тупо не можешь, потому что внутренний будильник не даёт. Вот и сейчас, нет бы продолжить отсыпаться, я встал едва солнце вышло. И как бы дерьмово мне не было, знаю, что больше не засну. Придётся как-то свалить свой зад с кровати и дотащить его до ванной. Успеваю только приподняться и спустить ноги на пол, затем замираю, услышав шум на кухне. Какого…? Клим что, решил сегодня на работу не ходить? Невольно кидаю взгляд на телефон, тяну к нему руку, чтобы разблокировать и посмотреть время. Начало восьмого. Он должен был уже уехать. Торопливо поднимаюсь с кровати, насколько это вообще возможно в моем состоянии, хватаю джинсы, валяющиеся на полу, быстро натягиваю и, не застегивая ширинки, направляюсь к двери. Резкие движения способствуют усилению головной боли, а охотничьи инстинкты и привычка везде и всегда быть готовым к опасности разгоняют адреналин по венам. Возможно, именно из-за этого адреналина, меня накрывает волна острого возбуждения, когда войдя на кухню я вижу девушку, выплясывающую у плиты в моей футболке. Несмотря на жуткий сушняк, во рту собираются слюни.

Мля, Соболев, ну и реакция. И самое главное, на кого? Кто это вообще, кстати? Девушка стоит ко мне спиной и что-то напевает себе под нос, активно двигая задницей. Пышной задницей, надо заметить. Даже через мою футболку видно, что природа её формами не обделила. Темные волосы волнами спадают до поясницы, и их блеск вызывает проблески воспоминаний в моей гудящей голове. Клуб. Стриптизерша. Брюнетка с отличной грудью. Я пьяный подкатываю к ней и зову к себе домой. Клим что-то недовольно говорит, но я ни черта не помню, что именно. Так, это та девочка с шеста? Я её все-таки уломал? Если да, то как я, мать вашу, забыл прошедшую ночь?! Может, до постели мы с ней так и не добрались? Ну, судя по слишком бурной реакции моего тела на неё, у нас ещё ничего не было. Но, как вы помните, адреналин сделал свое дело, и в данный момент, я очень даже готов исправить погрешность. Медленно иду в сторону девушки, жадно обводя её тело взглядом. Млять, а ноги-то какие! Длинные, стройные, и неужели я, осел, ни разу за ночь на плечи их себе не закинул?! Нельзя было столько пить. Особенно учитывая тот факт, что обычно я вообще не пью. Грубая ошибка с моей стороны. Девчонка никак не реагирует на моё приближение. Видимо, в её ушах наушники, она слушает музыку и тихо подпевает. Поёт, конечно, не очень, но разве это имеет значение при таких-то достоинствах? Если зад, ноги и грудь в порядке, то пусть хоть голосом гоблина поёт, лишь бы поделилась со мной своими вкусными прелестями. Приблизившись вплотную к девушке, тут же прижимаю её спиной к своей груди и по-хозяйски скольжу руками по округлым бёдрам. На ощупь они такие же мягкие и упругие, как на вид. — Привет, котёночек. Кто у нас здесь такой красивый? — хриплю довольно, уткнувшись носом в её тёмные, аромата шоколада волосы. Девушка резко разворачивается в моих руках, вырвав наушники из ушей, и упирается в меня своим тёмным, как крепкий кофе, взглядом. Сначала в оленьих глазах читается шок и растерянность, а затем будто проскальзывает узнавание и на губах расплывается ехидная усмешка. Меня словно под дых ударяет, потому что я, кажется, тоже узнаю девчонку, и она нисколько не похожа на вчерашнюю стриптизершу, хоть и помню я ту плохо. Шумно выдыхаю, сильнее сжав ладони, все ещё лежащие на её бёдрах. Девушка в свою очередь смешно морщит нос и отворачивает лицо в сторону. — Фууу, Соболев, ещё раз дыхнешь на меня своим перегаром, мне потребуется закуска! Сердце падает куда-то в живот, а затем вовсе распластывается возле ног куском бесполезного мяса. В гудящей голове наконец начинает складываться реальная картина происходящего и случается абсолютное узнавание той, кто передо мной стоит. — Саня? — спрашиваю тихо, будто сам себе не верю. — Здравствуй, Слав! — отвечает она, нежно улыбнувшись и прикусив пухлую нижнюю губу белыми зубками. Темный взгляд стекает к моим губам, затем к голому торсу, и скользит вниз пока не упирается в расстегнутую ширинку джинсов. В этом самом месте мы с Саней до сих пор тесно прижаты друг к другу. — За девять лет так и не научился штаны застегивать? — усмехается девушка. А я, млять, даже не нахожу, что ответить, потому что пребываю в полном охренении.

Саша Климова. Санек. Прилипала Сашка. Младшая сестренка моего лучшего друга… Здесь?! Как? Когда она приехала?! И какого хрена Клим мне ничего об этом не сказал?!

Глава 2. Соболь

— Славаааа, ауууу.

Санёк машет перед моим лицом тонкими пальчиками с розовым маникюром и только тогда до меня доходит, что я как последний лось тупо таращусь на девчонку, продолжая прижиматься к её бёдрам той частью тела, которая у здорового мужика обычно просыпается раньше, чем он сам.

И у меня эта часть тела сейчас тоже, мать твою, в полной боевой готовности.

— Сань, ты что… ты как тут оказалась вообще?

Отскочив от девчонки на два шага, второпях пытаюсь застегнуть ширинку, но нихрена не выходит, потому что волна накатившего минутой ранее возбуждения мало того, что не желает откатывать, так ещё и усиливается. Видимо на стресс мой организм с бодуна реагирует чертовски странно.

Адскими усилиями всё же справляюсь с джинсами и перевожу растерянный взгляд на фото на холодильнике, с которого мне улыбается блестящими на солнце брекетами одиннадцатилетняя прыщавая шмакодявка с хвостиками, и снова смотрю на девушку, облокотившуюся спиной о столешницу на моей кухне.

Ох-ре-неть…

Нет, я, конечно, понимал, что за девять лет Санёк должна была подрасти и измениться, но, чёрт, не настолько же!

Удивительно, что я вообще её узнал. Тем более, учитывая мои скисшие после попойки мозги. Наверно, если бы не её огромные ярко карие глаза и три маленькие родинки над верхней губой, до меня бы так и не дошло, кто передо мной стоит.

— Как, как, — улыбается, пожимая плечами. — На самолёте, конечно. Что за вопрос?

Младшая сестрёнка Клима разглядывает меня с нескрываемой насмешкой, то и дело поджимая губы, чтобы не расхохататься. Оно и понятно. Потому что вид у меня сейчас и правда такой, будто я с крыши свалился. А потом мою распластанную тушу трамвай вдобавок переехал. Так я ещё ко всему прочему стою с раскрытым ртом, продолжая в ступоре смотреть на девчонку.

Видимо меня не до конца отпустило с прошлой ночи, проведённой в баре со стриптизёршами. Потому что как иначе объяснить, что у меня нахрен вся кровь к низу живота скатывается, пока я медленно скольжу взглядом по Саниным ногам вверх к бёдрам, прикрытым моей футболкой. И когда я поднимаю глаза выше, я, мать твою, со сто процентной уверенностью могу сказать, что на Климовой-младшей нет лифчика.

— Ну, момент с приветственными объятиями, думаю, можно упустить, — подкалывает, бросая быстрый взгляд на мою оттопыренную ширинку. — Считай этот этап мы с тобой уже прошли. Так что давай, иди смывай изо рта алкомаркет и возвращайся. Я тут как раз праздничный завтрак готовлю.

Кладёт ладони мне на плечи и, развернув, подталкивает к выходу.


Как только захожу в ванную комнату, слышу, что Санёк снова начинает напевать ту же песню, под которую крутила задницей, когда я её увидел.

Чёрт, опять не о том думаешь, Соболь. Это тебе не стриптизёрша из клуба. Это Саша Климова. Младшая сестра моего лучшего друга, которую я знал с первого дня её рождения. Малявка, лет с пяти смотревшая на меня влюблёнными оленьими глазами.

Ох, сколько свиданий она мне в детстве обломала, и не сосчитаешь. Ходила за мной как присоска, разве что на шее не висла.

Помню, как она ревела, когда они с Климом стояли на перроне и провожали меня на срочную. Цеплялась трясущимися руками за мой китель и заливала крокодильими слезами военную форму. Не знаю, что испытывают парни, когда прощаются так надолго со своей девушкой, но до того момента я даже не подозревал, что так тяжко будет расставаться с Саньком.

Помню, как малая хныкала и заверяла меня, что будет ждать из армии, а я ей говорил, что через неделю, она обо мне и думать забудет.

И забыла по ходу. Прошла-таки детская влюблённость. Потому что сейчас Санёк больше от моего вида как мороженное не тает.

Только вместо радостного облегчения у меня в груди как-то гаденько щемит.

Наверно это просто раздражение на Клима за его охренительную подставу.

Кстати, о нём.

Вытаскиваю из заднего кармана мобильный и, включив в душе воду, чтобы меня не было слышно, набираю номер этого говнюка.

— Соболь, проснулся, что ли уже? — отвечает на вызов после третьего гудка. — Я думал ты после вчерашнего до обеда будешь слюнями по наволочке мазать. Сашка что ли разбудила?

Да, блин, Сашка. Убью тебя сейчас, Климов.

— Ты какого чёрта мне не сказал, что Санёк сегодня приезжает? — цежу сквозь зубы, косясь на дверь. — Чё за подстава, млять, Клим?! Я блин её… не узнал в начале…

Вовремя осекаюсь, потому что навряд ли Паха будет в восторге, узнав, что я его младшую сестру всю облапал, приняв за стриптизёршу.

— В смысле не сказал? — спрашивает возмущённо. — Соболь, вот ты не пил раньше и лучше по ходу тебе не начинать, а то ты, кажется, вчера последние мозги в стакане с виски утопил. Саша мне ночью при тебе звонила. И огорошила так не хило новостью, что она, оказывается, не хочет больше учиться в Америке, а будет снова жить в России и уже сидит в аэропорту в ожидании, когда я её оттуда заберу.

Чего??? Замолкаю, и усиленно напрягаю опухшие мозги, пытаясь воссоздать в них картинку вчерашнего вечера, но гудящая голова категорически отказывается соображать.

— Ну же, Соболь, вспоминай, — наседает Клим, когда и через минуту я не реагирую. — Ты ещё в этот момент как раз на сцену лез, пытался стриптизёршу с шеста стащить. А потом отрубился. Я твою тушу домой закинул, а потом за Сашкой помчал. Мы когда вернулись, ты уже храпел как медведь на зимовке.

В памяти отдельными вспышками начинают мелькать кадры из клуба. Стриптизёрша. Шест. Телефонный звонок. Клим в трубку ругается на Санька, а я ору на него, чтобы не обижал мою мелочь. Что-то там про аэропорт тоже было, но это я уже плохо помню. А потом темнота.

Чёрт. И правда по ходу забыл. Сам виноват Соболь. Был трезвенником, им и надо было оставаться.

— А что у неё там случилось такого в этой её Америке, что она вдруг так резко оттуда слиняла? — спрашиваю, переключая мысли в другое русло.

Моментально напрягаюсь всем телом. Не нравится мне эта ситуация. Если узнаю, что Санька кто-то обидел, сверну шею, не разбираясь.

— Не знаю, Соболь. Это я ещё не успел выяснить. Домой её привёз и сразу спать. А утром на работу. В общем так. Давай все разговоры на вечер оставим, я сейчас на задание выезжаю. Мудилу того засекли возле бизнес-центра на Каширской. Сейчас поеду по наводке. Я, млять, на нервах весь. Сам знаешь, три месяца уже эту сволочь пасу.

Разочарованно вздыхаю и отключаюсь. Да, блин, Клим на задании душу отводит, а меня начальство за раскрытое дело Князя отблагодарило принудительным отпуском, который мне нахрен был не нужен.

— Слав, ну ты скоро? — за дверью раздаётся мелодичный голос Санька, после которого следует лёгкий стук. — Завтрак же остывает. Надеюсь, ты там в алкогольную кому не впал?

— Пять минут, — выдавливаю осипшим голосом.

От звука Саниного голоса перед глазами снова мелькает картинка её голых ног, и то, как мелкая виляет бёдрами, напевая какую-то попсовую песенку.

В отчаянии кошусь на вздыбленную ширинку, и, потянувшись, закручиваю кран с горячей водой. По ходу душ мне сегодня светит только холодный…

Глава 3. Соболь

— Ну, рассказывай, — усаживаюсь за кухонный стол и впериваю взгляд в Саню, сидящую напротив и аккуратно водящую тонким пальчиком по экрану телефона. Холодный душ, конечно, помог относительно. Все-таки я там минут двадцать морозился, чтобы хоть немного остыть. Но как только девушка вновь оказывается у меня перед глазами, со своими пухлыми губками, стройными длинными ногами и обворожительной улыбкой, все мои усилия катятся к чертям. Да че такое, мать вашу?! Ещё, мля, уселась так, что, если бы не стол между нами, то я бы и задницу её мог созерцать во всей красе! Ногу она на стул одну поставила и локтем о колено оперлась. Чёртовка темноглазая! Клим вообще за поведением своей сестры следит или как?! Пока я мысленно сам с собой общаюсь, Саня грациозно откладывает телефон в сторону, поднимает руки вверх и потягивается, как кошка, отчего моя сраная футболка облепляет ее грудь как вторая кожа, и мне становится предельно ясно, что лифчика на Саше нет. Да она издевается… — О чем рассказывать, Слав? — О том, — отвечаю хрипло, с трудом проглотив собравшиеся во рту слюни, — почему ты так резко из своей Америки сорвалась? Чем жизнь в Штатах не устроила? Санек пожимает плечами и откидывает тёмные волосы назад. — Может, об этом потом поговорим? Как таковой серьёзной причины моего отъезда нет, а вот причина у сегодняшнего праздничного завтрака есть! Ты получил звание майора, Слав! Поздравляю тебя! Уж кто-кто, а я-то знаю, сколько ты пашешь! — улыбается девушка, отчего на её щеках появляются ямочки. Ямочки, млять! Даже от их вида, у меня во рту слюни собираются, словно я бешенством болен и скоро слюни начнут по подбородку стекать! — Откуда знаешь? Мы же с тобой много лет не виделись и не общались толком, — ухмыляюсь я. Мы, бывает, болтали, когда Саня Климу звонила или он ей, но это были разговоры в стиле “привет-привет, веди себя хорошо, не ешь много сладкого!” Личных продолжительных бесед у нас с Саньком не было. Я задумываюсь, если бы были, я бы больше был готов к тому, какой горячей она стала? — Паша рассказывал, конечно же, — отвечает Саня. — У него тем для разговоров-то только две. Его работа, — она загибает один палец. — Твоя работа, — загибает второй. — Вы бы хоть подружек себе нашли для разнообразия в жизни.

Вот как? Санек абсолютно спокойно предлагает мне найти себе подружку? И это моя Саня, которая ноздри раздувала, стоило ко мне приблизиться любому человеку, имеющему грудь? — Может, я и нашёл уже, — заявляю специально, чтобы Сашину реакцию оценить. Мля, чувствую себя зелёной малолеткой! Давай, Соболь, иди ещё за косички её подергай! Харэ хренью страдать! Это же Саня Климова. Она — братан. Вот и думай о ней, как о братане! Сам себя убеждаю, но все равно, как последний дебил, жадно вглядываюсь в лицо девчонки, когда она отвечает на моё заявление о уже якобы найденной подружке. — Если нашёл, то познакомь. И на свадьбу, надеюсь, пригласишь? Вот же стерва мелкая! Даже уголки губ не дрогнули, и взгляд такой спокойный, чистый. Видимо, действительно прошла влюблённость. — Конечно, приглашу. Ты же братан, в конце концов. — Братан… Вот и отлично! А теперь ешь, Слав. Уже и так все остыло! Зря я что ли старалась? Уже и забыл, что так-то за стол пожрать садился. Да и как помнить о чем-либо, если все моё внимание вертится вокруг мелкой шоколадки напротив? Усилием воли отлепляю взгляд от Сани и опускаю его в тарелку, стоящую передо мной. В ней нечто напоминающее яичницу с овощами и беконом. Выглядит и пахнет вроде неплохо. Я прям горжусь Саньком. Малышка времени даром не теряла. Готовить сама научилась. Беру вилку и насаживаю на неё кусок бекона и яиц, с благодарным выражением лица заталкиваю еду в рот, и на этом моё лицо резко перестаёт быть благодарным. Во-первых, еда жуть какая солёная! Во-вторых, че это скрипит у меня на зубах, скорлупа?! Я, конечно, держусь изо всех сил, чтобы не выплюнуть эту гадость, потому что Саня смотрит на меня откровенно счастливая. — Вкусно? — спрашивает она с мягкой улыбкой. — Угу, — выдавливаю из себя какое-то неопределённое мычание.

— Здорово! Я очень рада, что тебе нравится, Слав! Ну, за майора Соболева? — Саня поднимает стакан с кофе, призывая меня поднять свой тоже. Вот за это мне очень хочется сказать ей спасибо, потому что я срочно должен попить что угодно, чтобы меня не стошнило, поэтому с радостью хватаю стакан и чокаюсь с Саньком. — Ага… За майора… Хлебаю кофе, еле сдерживая слезы. Господи, млять, она в яйца ещё и кило перца хренакнула что ли?! — Ты кушай-кушай, не стесняйся, Слав. И вообще я подумала, что праздничного завтрака определённо мало, надо ещё и ужин устроить. Для тебя и для Паши. Чур я готовлю!

В моем мозгу, стремительно разъедающемся от соли, перца и остатков алкоголя, вспыхивает яркая картина, как мы с Климом вдвоём сидим вечером за столом и в слезах жуем Сашину стряпню. Да, это будет незабываемо… Ну, не мне же одному страдать! — Отличная идея, Сань. Уверен, Клим обрадуется. Голодный все-таки с работы вернётся. А ты сама-то что не ешь? — А я уже поела овсянку с фруктами, — отмахивается девушка. — Я вот такую жирную пищу не очень люблю. Это для вас, для мужчин все должно быть пожирнее и поперченее. Да уж, млять. Ну не настолько же… Пока я в слезах смотрю на почти полную тарелку с яичницей, Санек снова начинает лазать в телефоне. Господи, как мне это все проглотить? Этой яичницей убивать можно. Яйца-убийцы. Кухню наполняет рингтон Сашкиного телефона. Она недовольно смотрит в экран, а затем с важным видом снимает звонок. — Ну, что?… Я уже все тебе сказала… Это моё дело!… Неважно… Я не хочу говорить… Все, пока! И кто это был?! Черт знает почему, но меня прошибает такая злость и ревность, что я даже вкус пересоленой и переперченой еды перестаю ощущать, а просто заталкиваю яйца в рот, хмуро глядя на Саню. Понятное дело, что звонил ей хрен какой-то. Но вот кто и че ему от Сани надо? Мля, Соболь, ты как маленький! Посмотри на неё. Ей двадцать и выглядит она более чем шикарно. Наверняка у неё кто-то есть или был в этой гребаной Америке. — Что, проблемы с личной жизнью? — задаю вопрос как можно безразличнее. Надеюсь, получается. — Ну, что ты! Никаких проблем, Слав. Все идёт так, как надо мне. Так что на свадьбу я, если что, тебя тоже позову… братан, — Сашка вскакивает со стула, подбегает ко мне и чмокает в щеку. Братан… Свадьба… — Ты ешь, а я пойду чемодан разберу! А то так и буду в твоей майке по дому гонять. На щеке остаётся огненный след от её невинного поцелуя, а нос щиплет от шоколадного запаха волос девушки. Зло кидаю вилку на тарелку и стискиваю зубы до противного скрежета. Да какая ещё нахрен свадьба?!

Глава 4. Соболь

Через минуту за стенкой снова раздаётся фальшивое Санино мычание какой-то америкосовской попсовой песенки, которой аккомпанирует звук расстёгиваемого чемодана.

Ну слава богу, она хотя бы переоденется. Никогда не думал, что вид Санька в моей майке будет для меня настолько невыносимым зрелищем.

Нет, определённо надо сказать Климу, чтобы провёл с сестрой воспитательную беседу. Потому что ладно я, но если она в таком виде ещё перед кем-то щеголяет…

В голове снова мелькает недавний звонок и Санин разговор про свадьбу. От которого у меня печёнки вскипают как мясо на гриле. Чувство раздражения моментально подкатывает к горлу. А может это Санина яичница напомнила о себе знать острым приступом гастрита.

Значит, у Сашки в Америке остался парень. Интересно… Чего же она, в таком случае, сюда так резко решила примчать? И на сколько вообще у них там всё серьёзно? И да, мать твою, под словом серьёзно я имею ввиду то, чем взрослые мальчики занимаются с совершеннолетними девочками.

Чёрт! Не знаю почему, но этот американский петух мне заочно не нравится. И какого чёрта Клим ничего мне о нём не рассказывал? Он что, вообще жизнью сестры не интересуется? Или не считает нужным сообщать мне о таких важных вещах? Как будто Санёк для меня чужой человек.

Сам не замечаю, как за этими мыслями со злостью втыкаю вилку в куски яичницы и бекона, один за другим заталкивая их в себя и проглатывая не прожёвывая. Пока рот не начинает гореть от перца, а нёбо не разъедает от соли.

Тьфу, блин. Вскочив из-за стола, подлетаю к раковине и поласкаю рот под краном.

— Ого, да ты уже всё съел! — слышу за спиной довольный Санин возглас. — Даже не думала, что ты такой голодный. Хочешь, я тебе добавки пожарю?

— Нет! — торопливо восклицаю.

Резко разворачиваюсь к девчонке лицом и застываю.

Кажется, у меня немного треснула челюсть… Да, млять! Переоделась, называется! В шорты, еле-еле прикрывающие задницу и маленький чёрный топик, который скорее на нижнее бельё смахивает…

Не смотреть вниз, Соболь. Ни в коем случае не смотреть вниз. Только в глаза. Чёрт! Я смотрю…

Смотрю на длинную тонкую шею. На выделяющиеся ключицы… Твою мать, эта девчонка знает вообще, что такое лифчик?

Кажется, от напряжения у меня сосуды на глазах лопаются, но взгляд один хрен скользит ниже к узкой талии и впалому животу и замирает на блестящей маленькой серёжке в Санином пупке.

— Ну, раз ты уже наелся и кормить тебя не нужно, я тогда порядок у вас наведу, — Санёк беззаботно пожимает плечами и, послав мне лучезарную белозубую улыбку, убегает куда-то в коридор, виляя аккуратной упругой задницей, обтянутой мини-шортами.

***

Чёрт, это определённо самый тяжёлый день в моей жизни.

Мало того, что от Сашкиной стряпни я уже третий час мучаюсь дикой изжогой, так сестрёнка Клима ещё скачет по всей квартире как коза. То тряпкой для пыли машет, то полы драит.

— Ну и свинарник у вас тут, конечно, — ухмыляется, нагибаясь к полке под телевизором в двух шагах от дивана, на котором я сижу.

Да твою же мать! Смотри на стенку, Соболь. Там висит классный ковёр, оставшийся здесь от бабки, которая сдаёт нам эту квартиру.

Но нет же. Вместо того, чтобы искать в узорах ковра знакомые картинки, взгляд как приклеенный прилипает к ямочкам на голой Саниной пояснице.

Ямочки, млять. И на щеках у неё ямочки…

— Слав, ты меня слышишь вообще?

— А? Чего? — резко поднимаю глаза вверх, и с серьёзным видом смотрю в удивлённое Сашкино лицо.

— Я говорю мясо хочу на ужин запечь. Есть у меня один классный рецепт. Я его в журнале вычитала, в Америке. Там со всякими специями и приправами. Остренькое такое. Как вы, мужчины, любите. Классно?

— Клааассно, — выдавливаю и тут же морщусь, чувствуя, как от этих разговоров болезненно сводит желудок.

Чёрт, ещё одной пытки Саниной стряпнёй мой ЖКТ не выдержит…

— Ну вот и отлично! Я тогда побегу готовить. А то Пашка уже скоро домой должен вернуться.

— Сань, давай помогу тебе… — умоляюще смотрю на девчонку.

Повариха из меня, конечно, так себе. Но я хотя бы проконтролирую, чтобы она перца туда не хреначила так, будто хочет эту несчастную курицу без духовки сжечь.

— Нет-нет! — выставляет ладонь вперёд, когда я пытаюсь встать с дивана. — Я сама. Кухня, это женское царство.

Растягивает пухлые губы в счастливой улыбке и уносится из комнаты, оставляя после себя сладкий запах шоколада.

Царство, блин… В Саниной версии это скорее пыточная камера. Или лаборатория по выведению токсичных химикатов…

***

Через час моя поджелудочная начинает неприятно покалывать, реагируя на запах подгорелого мяса, доносящийся из кухни. А мозг принимается лихорадочно строить планы, как незаметно выбросить Санину стряпню за окно, чтобы это выглядело так, будто я всё сожрал разом с голодухи.

А вообще, Саня сестра Клима. Вот пусть он и отдувается. Раз уж я, по его мнению, не настолько близок Сашке, чтобы рассказать мне о том, что она себе в Америке парня завела.

Чёрт, вообще не понимаю, почему меня это так бесит. Так-то Сашка взрослая девушка. И то, что у неё есть отношения это, как бы, вполне логично…

А вот и этот мудак снова на телефон её наяривает. Вспомнишь… солнце, вот и… лучик.

Кидаю взгляд на светящийся экран Саниного смартфона, который она оставила на журнальном столике. “Макс”, значит…

Мля, руки так и чешутся открыть присланное им сообщение. Но это уже было бы через край. Не хочу ссорится с Саней в первый день её приезда в Россию. Лучше поступлю как мент. Понаблюдаю, послушаю, и аккуратно соберу информацию.

— Саш, тебе тут сообщение пришло, — кричу, хватая в руки трубку и несу её девчонке.

Санёк наспех вытирает руки полотенцем, забирает у меня мобильный и, прочитав смс, начинает быстро порхать пальчиками по клавиатуре, набирая ответный текст.

Облокачиваюсь бедром о столешницу, наблюдая за ней. Хмурюсь, когда, продолжая писать, она мимолётно улыбается каким-то своим мыслям. Можно подумать, этот хмырь малолетний что-то очень весёлое ей там мог написать.

— Так значит, у тебя парень есть, да? — спрашиваю с максимально безразличной интонацией.

— Ну да, — пожав плечами, Сашка откладывает телефон в сторону и поворачивается ко мне спиной, возвращаясь к нарезке овощей.

Нет уж, подождите. Чего это она от темы уходит. Я вот, например, ещё не закончил.

— Так, а чего в Россию тогда вернулась?

К чёрту оперативный сбор информации. Зачем наблюдать, если можно в лоб спросить.

— Да просто… — отвечает уклончиво. — По брату соскучилась сильно. Всё-таки мы несколько лет не виделись. Общения по скайпу мне мало.

По брату значит… В груди ревностно колит, потому что про меня Саня ни слова не говорит. В памяти тут же всплывает момент девятилетней давности, когда маленькая Сашка, висла на моей шее и, лязгая брекетами, со слезами верещала, что будет любить меня вечно.

Смешно, Соболь, ну не поверил же ты, драматичным стенаниям одиннадцатилетней прыщавой соплюхи.

— Ладно, — выдавливаю, прочистив горло. — Пойду Климу позвоню. Что-то он задерживается. Прийти уже пол часа как должен был.

В конце концов, пусть Паха со своей сестрой сам разбирается. Почему она уехала, и что там из себя представляет её хахаль. Меня их семейные дела вообще не касаются.

Вернувшись в комнату, падаю на диван и набираю номер Клима. Но тот не берёт ни после третьего, ни после пятого, ни после девятого гудка.

Что за чёрт?

Перезваниваю снова. А потом ещё раз и ещё. До тех пор, пока раза с седьмого, не слышу, наконец, хриплый голос друга на том конце провода.

— Соболь… тут такое дело… Я в больнице в общем. Меня подстрелили.

Глава 5. Соболь

Мы с Сашкой несёмся по широкому коридору больницы, подбегаем к стойке регистратуры и почти хором начинаем орать, чтобы нам как можно скорее сказали, на каком этаже и в какой палате лежит Клим.

— Поспокойнее можно, молодые люди? Здесь вам не базар, — гнусавит медсестра, что-то лениво печатая на клавиатуре. — Полное имя больного?

— Климов Павел Николаевич, — выдыхаю я, крепко стиснув Сашину ладонь.


Она стоит чуть позади и не перестаёт рыдать, холодными пальцами сжимая мою руку. И это, млять, мучительно — душу на части рвёт, потому что я ничего сделать не могу, чтобы её успокоить.

Мне даже сказать нечего, так как Клим ничего не объяснил, и сообщив, что его подстрелили, сразу сбросил вызов. Я пытаюсь затолкать самые жуткие домыслы о том, что с ним могло произойти, как можно глубже.

Ради Сашки. Она и так перепугалась. Я просто, млять, не вправе сейчас усугублять её истерику.

— Вы родственники? — уточняет медсестра, бросив короткий безразличный взгляд на ревущую Саню.

— Д…да… Я родная сестра. К…климова Александра Николаевна.

Её голос дрожит. Да и не только голос. Вся она трясётся от страха и тревоги за брата. Он же, млять, всё, что у неё осталось. Больше у Сани никого нет. Я и Клим.

— Документы покажите. Саша дрожащими руками достаёт из сумки паспорт и показывает медсестре.

— Вашего брата только что прооперировали. Он пока находится в реанимации. Подробности можете узнать у врача. В палату вас могут не пустить.

— Как это могут не… пустить? — всхлипывает Саня. Каждый её всхлип в моей груди ядерным взрывом отдаётся.

— Слав, почему нас не пустят к Паше?! Все так плохо, Слав?! — ревёт она, уткнувшись мне в плечо.

Кабздец полный!

Хрена с два нас не пустят! Никогда своими связями не пользовался ни на работе, ни в личной жизни, но сейчас готов на все, что угодно, даже если Землю придётся перевернуть, лишь бы не видеть этих зареванных глаз.

— Мы родственники. С чего бы нас не пустят?! — почти рыкаю на медсестру, которая никак не реагирует на мой тон.

— Уточняйте в отделении интенсивной терапии. Вам на седьмой этаж. Лифт в той стороне. До конца по коридору, затем направо и ещё раз направо.

Больше я эту безразличную ко всему бабу не слушаю, а, крепче сжав Сашину руку, тяну её в сторону лифта. Через минуту мы забегаем в кабину, и я жму на кнопку седьмого этажа.

Мля, только бы все не было слишком серьёзно. Я не представляю, что с Сашей будет в противном случае.

“Твою ж мать, Клим, что у тебя произошло?! Как тебя подстрелить умудрились?!”

Пока лифт едет, Сашка не перестаёт прижиматься ко мне и тихо плакать. Рубашка насквозь пропиталась её слезами, а ощущение такое, будто мне дыру в груди выжгли.

— Сань, все хорошо будет, я тебе обещаю. И к Климу нас пустят, веришь мне? Не плачь, пожалуйста, — обхватив ладонями щеки девушки, я утыкаюсь лбом в её лоб и изо всех сил пытаюсь успокоить.

Сам-то понимаю, что успокоить Сашу может только одно — информация о том, что с Климом все в порядке. Но я, млять, не могу просто так стоять и наблюдать, как она рыдает.

В зале ожидания, расположенном на седьмом этаже прямо перед отделением интенсивной терапии, полно ментов. Этого я, по сути, ожидал. Если Клима ранили, то наверняка это связано с тем утырком, которого он уже несколько месяцев пасет.

Почти всех присутствующих я знаю лично.

— Сань, ты, сядь вот сюда, — подвожу девушку к небольшому дивану и почти силком усаживаю, игнорируя её сопротивление. — Посиди немного. Я сейчас переговорю кое с кем и вернусь за тобой.

Сашка упрямо качает головой и вскакивает обратно на ноги.

— Нет! Я с тобой пойду, Слав! Я имею право знать. Всё знать! Не нужно ничего от меня скрывать!

— Я не стану скрывать, Саш. Просто верь мне ладно? Я быстро. Губы девушки дрожат. Она обхватывает плечи руками и смотрит на меня затравленным взглядом.

Не хочет отпускать. А я не хочу, чтобы о ситуации с Климом ей кто-то посторонний рассказывал. Сначала я сам должен выяснить, насколько все хреново. В итоге Саня все же кивает, позволив мне уйти.

Времени не так много. Зная эту упрямицу, могу с точностью сказать, что терпением и послушанием она не отличается.

— Здорово, Савва, — протягиваю руку Савелию Ветрову — напарнику Клима.

Последнее дело они тоже вместе ведут, насколько мне известно.

— Уже в курсе? — кивает Савва, пожав руку, а взгляд мне за спину кидает.

На Сашку смотрит. Я встаю боком, чтобы держать в фокусе Сашину хрупкую фигуру. Она так и не села на диван. Топчется рядом и глаз с меня не сводит.

— Давай рассказывай. Че с Климом и насколько все серьёзно? Желательно побыстрее. Тут его сестра, — чуть заметно киваю на Саню, чтоб до Саввы дошло, о ком речь идёт.

Парень присвистывает.

— Красивая..

— Ты че, Саввыч? Я тебя про Клима спрашиваю. Как-то не самое лучшее время слюни пускать! — рявкаю на него, ощущая, как от раздражения кадык подрагивать начинает.

— Да всё нормально. Жить будет, — тянет Савва, выгнув бровь. — Мы только видимость создаём. Клима на глушняк хотели, так что время надо выиграть. Пуля в плечо попала. Уже достали. Этот идиот даже от наркоза отказался. Только обезболивающее ему вкололи и всё.

— Мы с Саней к нему пройти можем?

— Да идите, — пожимает плечами Савва. — Он там уже во всю медсестрам глазки строит.

Клим, сцка! Убью мудака! Хоть бы позвонил, идиотина! Его сестра тут с ума сходит, а он слюни на девок пускает!

— Сань, идём! — подзываю к себе девушку. Она тут же подрывается и бежит ко мне.

Савва, разумеется, не упускает шанса помуслявить её взглядом и поздороваться с широкой лыбой на лице.

— Здрав.. — хочет поздороваться Сашка в ответ, но я её перебиваю.

— Сань, потом, — хмуро бурчу, почти заталкивая девушку за двери отделения ИТ под громкий смешок Ветрова.

Хрен ли ты ржёшь, мудак? Умолкни!

— Слав, стой, что с Пашей? К нему можно? Что случилось? Как он?! — верещит Саня, дергая меня за рукав майки.

— Всё хорошо с твоим братом-ослом, Сань. Будет плохо, когда я до него доберусь!

— Я непонима… — снова пытается завести разговор Сашка, но я не даю ей этого сделать, буквально таща по коридорам реанимации.

Благо стены палат стеклянные. Так что Клима нахожу быстро и, наспех сообщив дежурной медсестре, что мы родственники, залетаю туда вместе с Саней.

— Пашка! — она тут же в слезах бросается к брату. — Ты жив! С тобой все хорошо, мой родной?!

С ним все более чем хорошо. Он стоит на ногах и недоуменно взирает на Саню. Плечо перевязано, но видно, что друг чувствует себя в общем-то неплохо.

— Млять, Соболь, ты на какой черт Сашу сюда притащил?! — рявкает Клим, бросив в мою сторону недовольный взгляд. Совсем охренел?

— Нет, это лучше ты мне скажи, у тебя телефон что, в заднице застрял?! Ты мне звонишь и говоришь, что тебя подстрелили, и больше на связь не выходишь. По-твоему, я что думать и делать должен?!

— Слав, ну ты чего? Он же ранен! — хнычет Сашка, осуждающе посмотрев на меня.

Охренеть просто! Я ещё и виноват!

— У меня труба села. И я надеялся, что ты догадаешься позвонить кому-то из наших, Соболь.

— Я догадался! Только мой вызов никто не снял! Мог бы и сам подсуетиться.

Сашка в слезах трётся об грудь брата и говорит, как она испугалась. Клим, надо отдать ему должное, виновато смотрит на сестру и крепко прижимает её к себе.

— Не надо, Саш… Я же живой… Всё хорошо… — Ты совсем дурак! Нельзя же так пугать! И что вообще случилось?! Как тебя ранили?!

— Не важно, малышка. Главное — со мной все в порядке.

— Павел Николаевич! Не смейте думать, что вам удастся избежать серьёзного разговора! — дует губы Саня, сурово взирая на брата.

А я смотрю на них с такой бешеной завистью и ревностью, что самому себе по морде настучать охота.

“Мля, Соболь, ты че? Сашку ревнуешь к брату что ли?” Получается, что так, потому что меня капец как бесит их сюсюканья, и то, как Саня за него испугалась. Интересно, за меня она бы так же беспокоилась? Или ей было бы пофиг?

***

— Саш, нам с Соболем наедине переговорить надо. Это работы касается. Можешь выйти буквально на пять минут? — неожиданно говорит Клим, чмокнув Саню в макушку, и взгляд при этом на меня бросает — тяжёлый, серьёзный. Видать, реально кабзда у него на работе, раз при Сашке ни о чем рассказывать не хочет. — Да что вы меня вечно выгоняете?! Раздражаете оба! — пищит она возмущенно, ткнув брата пальцем в грудь. — Всего пять минут, Саш, и позовём тебя обратно, — умоляюще просит Клим. — Ладно! Я время засекла! С хмурым видом Саня идёт к двери, где как раз стою я. Чтобы она прошла, мне надо посторониться, но, прежде чем сделать это, я безвольно наклоняюсь чуть ниже и вдыхаю шоколадный аромат девушки. Его не смог перебить даже густой запах лекарств, стоящий в палате. Веду себя как больной ушлёпок. — Тебе придётся подвинуться, Слав, — мелкая иронично выгибает тёмную бровь, тем самым возвращая меня к реальности. Стою тут при лучшем друге и нюхаю его сестру. И, казалось бы, незаметно, но судя по тому, как на меня смотрит Клим, все более чем очевидно. Млять! — И что это было? Скажи, что не пришла пора бить тебе морду? — рявкает он, как только я все же отхожу в сторону и Саня выходит из палаты, прикрыв за собой дверь. — Не пришла. Расслабься. Ты же знаешь, Сашка мне как брат… Сестра… Ну, в общем, ты понял. Давай лучше к делу, пока мелкая не вернулась. Че происходит? — чтобы не нести бред, пытаюсь быстро перевести тему. Наверное, если бы не вся серьёзность происходящего у Клима, он бы не повёлся, но сейчас друг только поджимает губы и тяжело вздыхает. — Сашу нужно увезти. Подальше отсюда. На то время, пока я дело не закрыл. Она в опасности, Соболь. Её жизнь в опасности. — Что? Почему? — По спине пробегает холодок от напряжённого тона лучшего друга. Кажется, все гораздо серьёзнее, чем я предполагал. — Тот ублюдок, которого я пасу, охоту объявил, как на меня, так и на неё. Решетов Олег, — с больничной тумбы Клим берет папку и передаёт мне. — Вот его дело. Вместе с братом они занимаются торговлей людьми и наркотой. Точнее, занимались вместе. Его брата я положил на облаве, а эту тварь не успел. Теперь он кипит жаждой мести. Наспех пролистываю дело Решетовых. Да, друг хорошо поработал. Много материала собрал. Тут чего только нет — и похищения, и убийства, и сутенерство. Полный комплект. Ненавижу таких утырков. Сами на дно скатились, и других за собой тянут. Среди жертв или подельников Решетова полно совсем зелёных ребят. Мне ли не знать, что большинство из них ввязываются в это дерьмо от безвыходности, а уйти им уже никто не даст. Выход только в могилу. — Я хочу, чтобы ты вместе с ней уехал. Отрываю взгляд от личного дела Решетова и перевожу на друга. — Нужно спрятать Сашу. И защитить, соответственно. Будет лучше, если ты вместе с ней где-нибудь на дно заляжешь, и будешь ждать сигнала от меня. Я уже почти его прижал, так что прятаться вам от силы месяц, может два, придётся. У тебя как раз отпуск. — Ты… серьёзно, Клим? Или обезболивающих пережрал?! Как ты это себе представляешь?! Я невольно смотрю на стеклянную дверь, за которой туда-сюда бродит Сашка, опустив голову в пол. Мы с ней вдвоём. Наедине. Где угодно. Я, нахрен, не выдержу этого. — Я тебе не только как оперу, я тебе как лучшему другу доверяю, Соболь. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я? Только ты сможешь о моей сестре позаботиться. Снова смотрю на Клима и осознаю, что честно должен ему сказать — с его стороны большая ошибка доверять мне сестру. Но почему-то не говорю, а молча киваю, стиснув зубы. Никому другому я и сам её доверить не смогу. И пусть Решетов только приблизится к ней — я лично ему голову снесу.

Глава 6. Соболь

Уткнувшись лбом в холодную стеклянную стену, в напряжении слежу за тем, как Клим в палате разговаривает с Саней. И, судя по её недовольному лицу и активным жестикуляциям, она явно не скачет от радости, услышав новость, что мы с ней вдвоём куда-то сваливаем.

В мозгу как назойливая муха мечется вопрос, она просто не хочет уезжать, или не хочет уезжать именно со мной?

Мля, Соболь, так и параноиком стать не долго…

Ловлю себя на том, что мысли о младшей сестре Клима занимают мою голову весь долбаный день и, чёрт, боюсь, если бы Паша знал, что именно я о ней думаю, он бы скорее свернул мне шею, чем оставил свою сестру со мной вдвоём на целый месяц где-то у чёрта на рогах.

Но я лучше руку себе отгрызу, чем отдам Санька тому же Савве, который своими слюнями, уже весь коридор затопил.

Бесит, блин. Можно подумать я осёл и не понял, зачем он тут круги возле палаты выписывает как шавка сторожевая. Что-то пока Саня на горизонте не замаячила, я за ним такой активности не замечал.

Желание как можно быстрее увести отсюда сестру Клима растёт и множится во мне как бактерия, и когда я вижу, как она, опустив голову, кивает и обнимает брата за плечи, сам распахиваю дверь палаты.

— Давай, Сань, пойдём, — стараюсь говорить спокойнее, но на деле, кажется, выдаю себя с головой. Судя по тому, каким взглядом меня окидывает Клим. — Ну… поздно уже… да и поторопиться нужно.

— Давай, малышка, — Паша в последний раз притягивает к себе сестру. — Прошу, слушай Соболя во всём, ладно? Обещаю, это не продлится долго.

Вижу, что Саня с трудом сдерживает слёзы и, чёрт, разрываюсь просто от желания прижать девчонку к себе, и успокоить.

— Паш, ты только будь осторожен, ладно? — шмыгает носом. — Обещай, что с тобой ничего не случится.

— Ну, конечно, не случится, Саш, — сжимает здоровой рукой Санино плечо и подталкивает к выходу.

Не сдержавшись, подаюсь вперёд и, как только Клим отпускает свою сестру, перехватываю её руку и притягиваю к себе.

Чёрт, запах шоколада от неё обалденный всё же. Интересно, это шампунь такой?

— Ну всё, Клим, ты давай тут, к медсёстрам сильно не приставай, а то сейчас харасмент карается по всей строгости, — подмигиваю другу и, крепче сжав Санину ладонь в своей, вывожу её из палаты.

— Соболь, — доносится мне в спину уже в дверях, и я оборачиваюсь. — Ты там тоже смотри, — бросает многозначительный взгляд на вышедшую в коридор сестру. — В руках себя держи. Даже не думай в ту сторону, понял?

— В какую сторону? — Саша переводит непонимающий взгляд с меня на брата и обратно.

— Ни в какую, Сань, — хмурюсь и подталкиваю девчонку в спину. — Это Паша о работе.

Снова беру сестру Клима за руку и быстрым шагом провожу мимо Саввы, который, заприметив девчонку, тут же растягивает хлебальник в такой лучезарной улыбке, что кажется у него вот-вот рожа треснет.

Чёрт, не знаю почему, но впервые за двадцать лет дружбы я чувствую раздражение на собственного друга. Не то, чтобы я собирался всерьёз подкатывать к Саньку. Я и сам понимаю, что не стоит мне этого делать, но тот факт, что её брат заведомо против, капец как напрягает.

То есть, по его мнению, я для неё неподходящий человек? Хотелось бы знать почему.

— Давай, Сань, запрыгивай, — жму на кнопку на брелке от машины, и девчонка тут же шмыгает на переднее сидение.

Хватается за ремень безопасности и резко дёргает его, от чего тот, естественно, блокируется. И мелкая, вместо того чтобы отпустить ремень и плавно потянуть на себя, начинает дёргать ещё сильнее и чаще.

Даааа… вот сейчас я узнаю мою прежнюю неуклюжую Саню. В чём-то, всё же, она осталась такой же, какой я её запомнил.

Подхожу и, сжав руку, по одному отдираю её пальцы от несчастного ремня, в который она вцепилась мёртвой хваткой.

Наклоняюсь, и сам пристёгиваю сестрёнку Клима. Как последний осёл, специально копаюсь с защёлкой, кайфуя от того, как её дыхание касается моей шеи.

Чёрт, Соболь, если ты в самое ближайшее время не вернёшь свои мозги на место, у тебя будут серьёзные проблемы.

Надо просто вспомнить кто передо мной. Это не тёлка из клуба, которая с утра случайно оказалась на кухне в моей футболке. Это Саня Климова. Прилипала Сашка, которая в детстве исписывала все школьные тетрадки моей фамилией.

Саша Соболева… А что? Звучит, мне кажется… Мля, Соболь, угомонись, твою мать.

— Слав, а куда мы поедем? Ты придумал? — голос малой звучит непривычно тихо.

Поворачиваю на Саню голову и, встретившись с её доверчивым взглядом, которым она на меня смотрит, моментально вспоминаю всю серьёзность ситуации, в которой мы сейчас находимся.

Решетов, этот урод, по любому захочет отомстить за брата. И не надо быть гением, чтобы понять, через кого он решит Климу ответить.

Сашу нужно срочно увозить из города. Только куда?

Ещё не до конца отошедший после вчерашней попойки мозг моментально включается, начиная лихорадочно перебирать варианты, но ни одного дельного на ум не приходит.

За границу не вариант. Нас тут же засекут по документам. Только Россия, там есть хоть какой-то шанс сесть на рейс, не регистрируясь. Кажется, у Вепрева, опера с которым я вёл дело Князя, были подвязки в аэропорту. Уверен, что он не откажется мне помочь. Тем более, зная его собственную историю, в которую он влип, спасая свою будущую жену.

Осталось только решить в каком направлении нам с Саньком двигать. Надо как можно дальше валить. Туда, куда ни один нормальный человек в здравом уме бы не поехал.

На ум тут же приходит место, в которое меня вместе с бывшим напарником Гордеевым отправляли на спецзадание. Вот это точно задница мира. Крайний север. Холод собачий, даже чёртовы олени в упряжках. Мля, я когда оттуда свалил наконец, поклялся, что никогда в жизни больше в эту дыру не вернусь.

— Кажется, придумал, Сань, — тяжело выдыхаю, и, заведя мотор, выруливаю на трассу.

Глава 7. Соболь

Дверь квартиры Вепрева резко распахивается и мне в лоб тут же упирается дуло пистолета.

– Рехнулся что ли? – рявкаю на Влада, ударив по дулу и опустив волыну вниз, машинально закрывая собой вздрогнувшую Сашку. – Меня в этом доме хоть раз встретят без наставленного между глаз пистолета?

Приехал, млять, к другу за помощью, а он меня чуть не пришиб. Хотя я его в какой-то мере понимаю. После всего дерьма, с которым ему пришлось столкнуться, удивительно, что он вообще пребывает в добром здравии.

Меня когда к ним в отдел перевели и на дело вместе с Вепревым поставили, он тоже по началу мне не доверял. Оно и ясно — незнакомый хрен прибыл из ниоткуда, а его девчонка, как оказалось, свидетелем убийства по делу проходила и за ней Князь охотился. Тут у любого нормального мужика глаз задергается.

Саня с силой сжимает мою ладонь и слегка царапает ноготками, напоминая таким образом, что я тут не один. Тяжёлое и частое дыхание девушки разносится тёплым потоком по моему затылку. Испугалась наверное? Зря. Я лучше сам сдохну, чем позволю Сашке вред причинить.

Увидев меня, Вепрев облегчённо выдыхает и убирает пистолет.

– Осторожность не помешает, – усмехается Влад, после чего по-дружески хлопает меня по плечу. – Ты чего пришёл-то так поздно?

Разумеется, его заинтересованный взгляд перемещается на Саню, прачущуюся за моим плечом. А я, хрен знает почему, машинально задвигаю Сашку ещё сильнее себе за спину.

Мля, Соболь, ну в самом деле! Ты же к Владу её ревновать не собираешься? Он же по уши влюблен в свою рыжую. Или это просто инстинктивное желание защищать, которое имеет место быть, потому что я чувствую всем телом, как Саня все ещё дрожит от страха?

– Случилось что-то, Слав?

– Да, – отвечаю напряжённо. – Влад мне надо будет на какое-то время исчезнуть из города. Но так, чтобы по документам мои передвижения не отследили. У тебя же вроде есть подвязки в аэропорту? Можешь договориться, чтобы нас посадили на рейс без регистрации? Я заплачу, сколько нужно будет.

– Я договорюсь, –кивает Вепрев, окинув меня хмурым взглядом и слегка подобравшись. – Бабки себе в жопу засунь только, ладно? И объясни, какого чёрта происходит.

– Не могу, – отрицательно качаю головой, и вновь Сашу к себе прижимаю. – Вепрь, если кто-то будет спрашивать, ты не видел меня и понятия не имеешь, куда я свалил. И… спасибо тебе за помощь.

Мы жмём друг другу руки и договариваемся созвониться по плану поездки через полтора часа. Как раз у меня будет время подумать, точно ли я хочу лететь с Саней в эту жопу мира, а ещё мы успеем собрать вещи. Остаётся доехать до дома и быстро побросать необходимое в дорожные сумки.

— Какой страшный тип, — бурчит Сашка, когда мы выходим из подъезда и снова садимся в машину. — Ну и друзья у тебя, Слав.

— Нормальные друзья. Влад поможет, Сань. Его не стоит бояться. И кстати, на всякий его телефон себе запиши.

Мелкая тут же вздрагивает и смотрит на меня испуганно, схватившись за ремень безопасности до побеления костяшек.

— На какой такой всякий случай?!

Млять! Зря, наверное, это сказал… Хотя нет. Не зря. Лучше обезопасить Сашку максимально, чем потом жалеть о том, что поберег её нервы и душевный покой.

— Да не дергайся, Санек. Все хорошо будет. Просто связи лучше иметь, чем не иметь.

Не уверен, что Сашу мой ответ успокоил, но девушка все же слегка расслабляется и наконец пристегивается. В этот раз без проблем, к сожалению, потому что я даже жду, что моя неуклюжая снова будет копашиться с ремнем и у меня появится очередной повод наклониться поближе, чтобы повдыхать её охренительный запах.

Моя неуклюжая? МОЯ?!

“Никакая она не твоя, Соболь, и твоей не будет. Успокойся уже”.

Устало потерев переносицу, завожу мотор и направляю машину в сторону дома. Сашкин телефон снова пиликает. Опять этот Макс?

Мля, бесит-то как!

Будет моей или нет в этот момент мне все равно, потому что, кажется, внутри меня появилась субличность, уверенная, что ни с кем, кроме меня, Саше общаться нельзя.

Удерживая руль одной рукой, тянусь второй к Сане и забираю у неё телефон.

— Ты че делаешь?! — возмущенно пищит она.

— Симку поменяем — верну, — отвечаю с серьёзным видом, наспех выключив гаджет и бросив себе в карман. — Это для безопасности.

Если Саша и думает, что я спятил, все же ничего не отвечает и спорить не начинает. Но даже несмотря на то, что симки поменять нам обоим действительно стоит и это здравая мысль, я прекрасно понимаю, что на самом деле нехило поехал мозгами.

(P.S. История Влада Вепрева описана в книге “Девочка Вепря”)

***

По приезде домой мы сначала разбегаемся по разным комнатам, чтобы собрать вещи. Из шкафа достаю спортивную сумку, после чего заглядываю к Саше, а точнее к Климу, потому что комната его, просто Саня её временно приватизировала. — Сань, сумки одной хватит. Возьми самое необходимое. Лишнее не бери, если что там докупим. Тут же пытаюсь вспомнить, есть ли в том месте, куда мы едем, магазины? Давно же был в тех краях, все могло измениться. Ну уж какие-то магазины там должны быть, иначе как люди-то живут? На сайте вон нашёл отель неплохой. Не пять звёзд, конечно, но когда я там был, и подобных не существовало. Саша переводит на меня карий взгляд, затем опускает его на кучу разбросанных по кровати Клима женских принадлежностей и нервно поджимает губы. — Это, я так понимаю, лишнее? — девушка выглядит такой наивной и растерянной, что я мигом ощущаю готовность собрать все её вещи и тащить на своём горбу хоть десять чемоданов, лишь бы Сашке комфортно было. Бред, конечно, полный, потому что путь предстоит неблизкий и лучше быть на легке, чем корячиться с тонной все равно ненужных на севере женских прибамбасов и платишек. Соберись, Соболь, ты мужик или сопля, в конце концов? Ты уже давно научился противостоять женским печальным глазкам. Но одно дело женские, и совсем другое — Сашкины. Да, мля, Славыч, тебе уже можно начинать придумывать афоризмы… — Лишнее, Санек. Мы на север едем. Большинство из этих вещей тебе там вовсе не понадобится. Только что растерянные карие глаза вдруг расширяются от шока и впериваются в меня немигающим взглядом. — Куда?! — На север, Саш. К оленям, хаски и северному сиянию. Там холодно и много снега, так что возьми побольше тёплых вещей. Надеюсь, кроме вот этой дохлой куртешки, в которой ты сегодня была, у тебя есть ещё что-то? Саша медленно качает головой. В принципе, я так и думал. Она же наверное ненадолго приехала, и не могла знать, что нам неожиданно на север лететь придётся. — Ладно. Заедем по пути в аэропорт и купим термо-костюм или пуховик. В общем, установку ты поняла — тёплые вещи и ничего лишнего. — А где мы будем жить? Не в хибаре же без отопления? Спать я смогу в белье и пижаме или на ночь мне тоже штаны с толстовкой готовить? Шумно сглатываю, с силой сжав пальцами дверной косяк. Блин, Саша, вот ты зачем об этом заговорила? Моё воображение ведь тут же начинает рисовать возбуждающие картины, где я вместе с Саней лежу в постели недалеко от камина, она полностью обнажённая жмётся ко мне под одеялом и пытается согреться, а я глажу и целую её в ответ, прикусываю пухлые губы… — Алё, Слав, ты уснул что ли? — Сашка щёлкает пальцами, приводя меня в чувства. Мать вашу! О чем я думаю вообще? Друга ранили, Саню спасать надо, а я слюни глотаю, представляя, как буду обжиматься с ней в постели. Говорил я — в отпуск мне ходить не стоит. Оперской нюх и сноровка быстро теряются, и я превращаюсь в обыкновенного сопливого гражданского. — В отеле, Саш, жить будем, — отвечаю, наконец, прочистив горло. — Я посмотрел на буке, там почти нет ничего подходящего, но один мне даже понравился. Условия комфортные, вид хороший. Короче, не пропадём. Ладно… Собирайся, а я пойду оставшиеся вещи сложу. — Никогда не была на севере России… Слав, а ты уверен, что Паша тут без тебя справится? — спрашивает Саня, когда я уже собираюсь выходить из комнаты. И взгляд такой грустный становится, что меня, мля, снова бомбит от желания обнять её, уткнуться в волосы и пообещать, что все будет хорошо. — Справится твой брат, Санек. Он и не с таким справлялся. — Надеюсь, ты прав… Вепрев звонит через полтора часа, как и договаривались. Все необходимые билеты Влад нам организовал, за что я ему вечно буду должен. Добираться придётся ещё дольше, чем я ожидал. Лететь нужно будет через несколько городов, чтобы наш с Сашей след затерялся. Ну, ничего, потерпим. Главное — Саня в безопасности будет. — Готова? Поехали. Скоро регистрация на рейс начнётся. Сашка натягивает на голову шапку, после чего перекидывает сумку через плечо. Я беру в руки спортивную с вещами, и мы вместе шагаем к двери.

У порога Саня вдруг останавливается и устремляет печальный взгляд в сторону кухни. — Не поужинали даже… — шепчет девушка. — Жалко-то как! Может, успеем, а, Слав? И Пашке моей еды в больницу завезем. Наверняка его там какой-нибудь гадостью кормят! Желудок сводит болезненным спазмом, стоит только подумать о Сашиной еде. А это идея, кстати. Если думать о кулинарных шедеврах Сани, то, наверное, получится не думать о её ногах и шоколадном аромате. — Э-э-э-э… Не успеем, Сань. Точно тебе говорю. Нам же ещё за пуховиком заехать надо. Слава вселенной, Сашка хоть и дуется, но согласно кивает, и мы все же выходим из квартиры. — Надеюсь, в том отеле есть кухня, — обрушивает она на меня свои надежды в машине, затем прогибается на заднее сиденье, чтобы положить туда свою сумку. Её шикарная попа при этом оказывается на уровне моих глаз. Сашина еда, Соболь, еда, еда, еда…

Глава 8. Соболь

— Санёк, давай, не отставай, — обернувшись, хватаю сестрёнку Клима за руку и тащу за собой на выход из аэропорта.

Уже полдень. Мы провели в дороге всю ночь, и бедная Сашка выглядит очень измотанной.

Мало того, что нам пришлось добираться до Мурманска с пересадкой в Москве, так ещё оказалось, что Саня боится летать, и всю дорогу она сидела, мёртвой хваткой вцепившись мне в локоть. В итоге ни я, ни она в самолёте так и не уснули.

— Слав, а нам долго до этой твоей Теребоньки ещё ехать? — тяжело выдыхает.

— Не Теребоньки, Санёк, а Териберки. Часа два.

С сочувствием смотрю на Климову-младшую, которая уже еле стоит на ногах. Вот сейчас она как никогда напоминает мне прежнюю Сашку. Маленькая хрупкая и также виснет у меня на руке.

— Два часа? — вижу, как после моих слов у девчонки расширяются зрачки.

От усталости у малой уже заплетаются ноги, и когда я чуть ускоряю шаг, она тут же спотыкается. Начинает размахивать руками в воздухе и летит головой вперёд.

Хорошо, что у меня с реакцией всё в порядке. Всё-таки оперативники люди тренированные. И как только я слышу за своей спиной сдавленный писк, успеваю обернуться и поймать летящую вниз Сашку.

Сестрёнка Клима шмякается лбом мне в грудь и тут же хватается за шею. Наши лица в миллиметре друг от друга. Так близко, что Санин слегка курносый носик почти касается моего.

Скольжу взглядом по её оленьим глазам, которые испуганно на меня смотрят. Спускаюсь к пухлым, чуть приоткрытым губам, через которые Сашка часто-часто выталкивает воздух. И мой мозг разрывает от противоречивых чувств. Потому что, казалось бы, и ситуация до боли знакомая. Ведь это же моя Сашка. Сколько раз она мелкая вот так вот висла у меня на шее. И олений взгляд этот знаком мне настолько хорошо, что кажется на подкорке уже вытатуирован. И всё же что-то изменилось теперь. Во мне в первую очередь.

— Слав, можешь уже отпустить, — слегка приглушённый голос Сашки выводит меня из полукоматозного состояния и возвращает в реальность.

Только сейчас до меня доходит, что она-то давно уже стоит спокойно на своих двоих и за меня не держится. А вот я как последний олень продолжаю держать её за талию и с силой прижимать к себе.

Чёрт, Соболь, а ведь это только начало. Вы ещё даже до гостиницы не доехали. Соберись, твою мать. Надо просто не забывать, кто передо мной и всё будет нормально.

Хотя я, в общем-то, и так ни разу об этом не забывал. Но легче от этого что-то не становится….

— Задумался, Санёк, — прочистив горло, разжимаю руки и для верности отхожу от малой на два шага. — Я ещё из дома заказ сделал на аренду машины. Чтоб нам тут на перекладных не добираться. Вот думаю успеют подогнать или нет. Рейс же задержали на пол часа.

— Думаю успеют, — слегка закатив глаза, Сашка начинает вслух рассуждать. — Пока мы багаж ждали, уже минут двадцать прошло.

Сашка счастливо улыбается, демонстрируя ряд ровных белых зубов и меня снова торкает от её вида.

Капец какая она красивая. Окидываю сестрёнку Клима жадным взглядом. Даже в тёплом зимнем комбинезоне видны все изгибы её фигуры, и мне кажется, что у меня во рту в тот же момент начинает скапливаться слюна как у голодной бродячей дворняги.

Капец, ты, Соболь…

— Ладно, пойдём, Санёк, — тряхнув головой, снова беру малую за руку и веду к выходу из аэропорта.

Да уж, климат здесь, мягко говоря, отличается от нашего. Если в нашем городе сейчас поздняя осень, то на севере уже самая настоящая зима.

Всё усыпано снегом и холод стоит собачий. Сашка начинает трястись, не успеваем мы пройти и пятисот метров.

— Чёрт, Саня, — шиплю, дёргая вверх молнию на её комбинезоне. — Горло почему голое? Здесь тебе не Геленджик, хочешь в первый день с температурой свалиться.

Оглядываю дрожащую от холода Сашку с головы до ног и еле сдерживаюсь, чтобы не дать ей хорошенько по заднице прямо тут, на улице, на глазах у прохожих.

— Мне м-молния подб-бородок н-натир-рает… — выдавливает, стуча зубами и обхватывает себя руками за плечи.

— Так, а варежки твои где? — спрашиваю, смотря на её синюшные от холода руки и усыпанную снегом макушку. — Ты ж говорила у тебя есть. Чёрт, Саня, я же тебя в магазине спрашивал.

К этому моменту мы как раз доходим до арендованной машины и, разблокировав дверь через приложение на телефоне, я заталкиваю Сашку на переднее пассажирское. На этот раз не дожидаюсь, пока она схватится за ремень и сам её пристёгиваю.

Бегом обхожу седан и тороплюсь завести мотор, чтобы салон быстрее прогрелся.

— Он-ни есть. Просто на д-дне сум-мки, — хлопает покрытыми инеем ресницами.

Мля, вот как была катастрофой ходячей, так и осталась.

Хватаю сестрёнку Клима за руки и дёргаю на себя. Делаю это немного резко, потому что чертовски злюсь на неё сейчас. Ну, потому что надо же быть такой дурёхой малолетней.

Руки у неё просто ледяные. Ими курицу замораживать можно…

Наспех снимаю с себя перчатки и начинаю по одному растирать её закоченевшие пальцы. Опускаю голову и дую на её руки тёплым воздухом.

— Лучше?

— Д-да, — часто кивает, а сама при этом трястись не перестаёт.

Губы синие поджимает и шею втягивает в ворот своего красного комбинезона. Чёрт, мы только приехали, а я уже начинаю жалеть, что притащил Саню в эту дыру. Она у меня всегда была мерзлявая. Боюсь такими темпами, через сутки с температурой свалится.

— Так, иди давай сюда, — расстегнув молнию на Сашином комбинезоне, стаскиваю с неё верх.

— Чт-то? — непонимающе таращит на меня свои оленьи глазищи и начинает трястись ещё сильнее, когда я её раздеваю.

— То, — отвечаю, стаскивая с себя куртку, а затем и свитер. — Греть тебя буду, Саша.

И не успевает малая пикнуть, как я притягиваю её к себе, намертво припечатывая к своему телу.

***

Ощущения от прикосновения Сашиных губ к моей коже гораздо приятнее, чем я это себе представлял. Мы, мужчины, любим фантазировать о женщинах, которые нам нравятся, которые заводят. Мы думаем о том, как они выглядят без одежды, каково будет их ласкать, но обычно реальность оказывается не столь яркой как сама фантазия. Только сейчас… все иначе… И вроде бы Саша просто утыкается холодным носом мне в грудь и невольно скользит губами по коже, а у меня глаза кровью наливаются от ощущений, которые вызывают эти непроизвольные касания. Никакого дискомфорта от того, что Саня капец какая холодная, нет. Наоборот — мне охренительно хорошо. И становится ещё лучше, когда мелкая интуитивно трётся щекой о грудь, затем осторожно, будто опасаясь негативной реакции с моей стороны, скользит по ней ладонями, пока все ещё ледяные пальцы не достигают ключиц. — Слав, какой ты горячий, — бубнит она мне в шею, обдавая тёплым дыханием. — Ты вообще человек? Как ты мог не замёрзнуть? И я бы рад ответить, отшутиться как-нибудь, но не могу. Все силы уходят на борьбу с желанием, разрывающим мой мозг на части. Хочу её. Вообще не помню, что когда-либо так хотел женщину. А сейчас мне кажется, это желание лишает меня разума. Приходится сжать кулаки, чтобы руки не поползли по Сашиным ногам и бедрам, чтобы не позволили себе лишнего. Мля, я же просто хотел её согреть. Мне бы продолжать растирать тело девушки, которая, между прочим, до сих пор дрожит, а я боюсь до неё дотронуться, ведь это может стать спусковым крючком для моего безумия. — Обними меня, Слав. Так холодно… — шепчет Саша, царапнув ноготками мою грудь. Да ты ж меня убиваешь, женщина! Шумно сглатываю и с трудом поднимаю отяжелевшие руки, осторожно кладу их на талию девушки и прижимаю её хрупкое тело к себе. Зря это задумал всё. Надо было гнать изо всех сил в отель, а не обжиматься с Сашкой. Там бы согрелась. Наивно, Соболь, крайне навино. Ты как мальчик — “Девочку согрею! Ничего такого!” Только девочка уже давно не девочка, а девушка, от которой тебе голову ведёт. Спасают только мысли о Санькиной еде, и о том, что мы тут не развлечений ради. Ну и ещё воспоминания о многозначительном взгляде Клима помогают, только как-то слабенько, но тем не менее, работают. И я уже почти возвращаю мозг на место, как вдруг Саня начинает елозить по мне, видимо, стараясь устроиться поудобнее. Это просто финиш. Мои пальцы непроизвольно сжимают её талию, а голова падает на плечо. Носом я утыкаюсь в изгиб шеи девушки и как обдолбанный хриплю: — Саш… Она не отзывается, только тихо вздыхает и снова ерзает. И вот я охренительным опером себя считаю? Никакого самообладания! Иначе, как объяснить то, что в следующую секунду я уже скольжу губами по Сашиной шее и чуть пощипываю её. — Саша… — снова хриплю, закрыв глаза под дурманящим воздействием её шоколадного аромата. Девушка и в этот раз молчит, а я все целую её шею, губами прикусываю мочку, скольжу к ямке под ухом… Охреневаю от силы собственной жажды. И скорее всего, ещё пара минут, и я бы окончательно сорвался, если бы не неожиданное шумное посапывание мне в шею. Отклоняю голову назад, чтобы видеть Сашино лицо, и охреневаю. Эта мелкая спит! Я с ума схожу, а она дрыхнет! Нет, я, конечно, понимаю, что она устала, но, блин, мне казалось, что Саша тоже наслаждалась нашей близостью. Казалось или хотело казаться? Мля, Соболь, ну ты и дебил! Девчонка просто замёрзла и устала, а ты губу раскатал! Она уже давно не влюблённая в тебя Саня, а всего лишь сестра лучшего друга, которая только что использовала тебя в качестве живой кожаной грелки и подушки. И между прочим, по твоей инициативе. Приходи уже в себя, мать твою! Потираю лицо ладонью, после чего аккуратно перехватываю Сашу под коленями и второй рукой беру за талию, затем перемещаю девушку на соседнее сидение. Она вздрагивает, но не просыпается. Я некоторое время смотрю на её блаженное лицо, в который раз поражаясь, какая она стала красивая за эти годы. Ехать надо, Соболев. Сейчас Саша согрелась, но добираться до отеля долго, так что хорош уже облизываться!

Завожу мотор и вдавливаю педаль газа в пол.

Глава 9. Соболь

Весь путь до Териберки Саня спит, а я нервно посматриваю то на неё, то в зеркало заднего вида. За нами вот уже час едет один автомобиль. Это существенно напрягает, учитывая, что ещё дома по дороге в аэропорт, а также в Москве, я заметил такое же преследование, но потом ничего подозрительного не обнаружил, так что в итоге решил, что мне померещилось на нервах. И вот снова это дерьмовое чувство, будто нас с Сашей отследили. Пытаюсь затолкать его поглубже, чтобы не разводить панику на ровном месте, но выходит плохо. Внутренне я уже на готове дать отпор Решетову и его псам — любой ценой нужно защитить Саню. Впрочем рядом с отелем замечаю, что машина, следовавшая за нами, к зданию не поворачивает, а едет дальше. Облегчённо выдыхаю, заглушив двигатель, и позволяю себе на пару секунд прикрыть глаза и откинуться на спинку сидения. Мне бы тоже поспать не помешало. Последние минут десять на дороге глаза практически слипались. Ладно. Надо выходить, размещаться в номере, ещё хорошо бы поесть, а потом уже отсыпаться. Поворачиваюсь к Саше, которая по-прежнему крепко спит, и тяну к девушке руку. Провожу пальцами по щеке, чуть коснувшись пухлых полуоткрытых губ. Тяжело мне тут с тобой будет, Саня… — Мелкая, просыпайся. Приехали, — хочу разбудить девушку, а сам говорю еле слышно. Черт знает почему… Наверное, мне хочется подольше иметь возможность беспрепятственно смотреть на неё и не скрывать свои мысли за каменным или ироничным выражением лица. Позволю себе, пожалуй, ещё минуту. Но моим планам попускать слюни на Сашу не суждено сбыться, потому что её будит громкий звук клаксона одной из машин на парковке. — Слав? Что такое? Мы на месте? — ошалело спрашивает девушка, потерев глаза кулаками и оглядевшись по сторонам. — На месте, Сань. Выгружаемся и бегом в отель заселяться. Сашка хватает свою сумку, я беру спортивную, после чего мы выбираемся из тёплого салона прямо на морозный воздух. Я невольно кошусь на девушку, размышляя о том, как бы она не замёрзла за те три минуты пути, что нужно пройти до здания. Но Саня, очевидно, о холоде и не думает вовсе. Её широко распахнутые карие глаза впитывают в себя пейзажи вокруг, а грудь часто вздымается от волнения, вызванного местной красотой. — Славааа… Боже ты мой! Ты только посмотри на это! Я и представить не могла, что здесь будь так… так… эмэйзин! (прим.: amazing англ. Великолепно!) — вопит Саша, глядя на залив Баренцева моря. А я даже не замечаю красот Териберки, потому что глаз от Саши отвести не могу. Конечно, здесь многое изменилось с тех времен, когда я тут последний раз был. Ну, наверное… Но главное изменение — это Саня. Тогда её со мной не было, и я находился здесь по долгу службы. Не до местных красот было, знаете ли. — Ага, эмэйзинГ, Сань, — повторяю америкосское слово на русский манер, шутливо подмигнув девушке, которая тут же меня поправляет. — Никаких “г”, Соболев! — Успеешь ещё меня английскому научить, мелочь. Пошли уже в отель. Жрать и спать хочу. Потом на достопримечательности полюбуемся. Саня не спорит, а даже смотрит сочувственно, поэтому через пять минут мы уже стоим у стойки регистрации, чтобы оформить номер ориентировочно на две-три недели вперёд. — Вам один на двоих или отдельные номера? — спрашивает миловидная блондинка на ресепшене. Хорошенькая, кстати. Свитер у неё с северными оленями. Грудь, видно, пышная. Но не цепляет блондиночка… С недавних пор меня интересуют брюнетки с карими глазами… по имени Саша… — Слав? — врывается в мои мысли Сашкин голос. — Нам номер на двоих или отдельные? Спрашивает и смотрит на меня так пристально, невинно хлопая пушистым ресницами, на которых застыли капли воды от растаявшего снега. В одном номере… С Сашей? Три недели…

Перед глазами тут же встаёт картинка, как Саня расхаживает по номеру в полупрозрачной ночной сорочке. Как ночью с неё сползает одеяло и задирается край ночнушки, обнажая упругие бёдра.

Чёрт, я представляю это так ярко, что кажется вижу каждый изгиб её тела…

— Слав? Ты чего задумался?

Перевожу ошалелый взгляд на Сашу и встречаюсь с её оленьими глазами. Она ждёт от меня ответа, а я молчу, потому что как последний дебил не могу перестать представлять её в нижнем белье.

— Два одноместных, — выдавливаю хрипло и с трудом оторвавшись от Сани, поворачиваюсь к блондинке на ресепшене. — Только, чтобы они были рядом. Соседние или двери напротив.

Далеко от себя я её всё равно отпустить не могу. Мне нужно, чтобы Саня всегда была в зоне моей досягаемости. Мы сейчас, конечно, в прямом смысле слова на краю света, но от этого мудака Решетова всего что угодно можно ожидать. Он умудрялся девок силой за кардон вывозить и продавать их там в публичные дома. Этот урод на всю голову отбитый.

— Сейчас посмотрю, есть ли свободные номера по соседству.

Чуть придвинувшись к монитору, блондинка начинает активно барабанить наманикюренными ногтями по клавиатуре, и в ожидании я упираюсь локтями в стойку, устало опуская голову вниз и закрывая глаза.

Чувствую, как Саня неуверенно мнётся справа от меня. Устала мелкая. Для неё это уже второй перелёт за двое суток. Надо быстрее оформляться и укладывать Сашку спать. Да и самому отдохнуть не мешало бы.

Честно говоря, мне даже в какой-то степени не терпится уже скорее разойтись с ней по разным номерам. Может хотя бы вдалеке от неё и от её шоколадного запаха у меня мозги на место встанут. Потому что сейчас всё, что со мной творится, больше похоже на какое-то сумасшедшее помешательство.

Чёрт, Саша. На кого она там в своей Америке училась? На ведьму что ли, раз меня от одного взгляда на неё так штырит?

В этот момент пелену мыслей разрывает ощущение чьей-то руки на моём плече. Явно мужской.

Мышцы реагируют быстрее, чем я успеваю что-либо осмыслить. Отталкиваю сестру Клима в сторону, хватаю чужое запястье и, резко развернувшись, заламываю руку нежданному гостю, заставляя его согнуться пополам.

Где-то сбоку слышу, как визжит испуганная Сашка. Концентрируюсь на её голосе и поэтому до меня не сразу доходит, что мужик, которого я только что заломал, зовёт меня по имени.

— Чёрт, Соболь, совсем рехнулся?! — стонет, пытаясь освободиться.

Всматриваюсь в лицо скрючившегося мужика и в удивлении округляю глаза.

— Гор? Ты что ли?

Тут же отпускаю его руку и отхожу на несколько шагов, всматриваясь в лицо бывшего напарника, будто пытаюсь убедиться, что действительно не ошибся.

Три года назад нас с Гордеевым отправили в Териберку на задание. Я тогда только вернулся с контрактной службы и устроился работать в органы. Совсем ещё был зелёный. А Гор на тот момент уже был опытным оперативником.

Но не смотря на небольшую разницу в возрасте и опыте мы отлично сработались и с заданием справились довольно быстро. Только вот для Гора после этого работа в органах закончилась.

Чёрт, а я и забыл, что Гордеев-то сюда в итоге жить перебрался.

— А ты кого здесь ожидал увидеть? — разогнувшись, крутит вывернутым запястьем. —Смотрю оперативка на тебя нехилый такой отпечаток наложила, раз с ходу на людей бросаешься.

Ухмыльнувшись, Гор притягивает меня к себе и приветственно хлопает по плечу.

— Чёрт, рад тебя видеть, дружище, — смеётся, встряхивая, травмированную мной руку. — Честно, говоря, когда тебя возле стойки приметил, в начале решил, что обознался. Ты какими судьбами в наших краях? Я помню в прошлый раз, когда отсюда сваливал, говорил ноги твоей в этой дыре больше не будет. Или опять на задание отправили?

— Я… ну… — в ступоре замираю, пытаясь сообразить, как лучше ответить.

К такому повороту я что-то вообще был не готов. Я был уверен, что встретить здесь знакомых будет просто нереально. Поэтому не придумал никакой версии нашего с Саней пребывания тут. Со всей этой нервотрёпкой из головы напрочь вылетело, что Гор сюда переехал на ПМЖ.

— Слав? — слышу рядом с собой растерянный голос Сашки, а через мгновение её рука сжимает моё предплечье.

Машинально придвигаю её чуть ближе к себе. Саня до сих пор выглядит немного испуганной, и это меня отвлекает. Настолько, что в какой-то момент я вообще перестаю думать о стоящем рядом Горе, и о том, что должен выдать ему какую-то версию своего нахождения здесь.

Единственное, что сейчас мной руководит, это желание успокоить Сашку.

— Санёк, всё нормально. Это мой старый друг.

Сестрёнка Клима переводит взгляд с меня на Гордеева и, неуверенно улыбнувшись, протягивает ему руку.

— Саша, — представляется коротко.

И в тот момент, когда Гор сжимает её ладонь меня, как кипятком, ошпаривает чувство ревности. Чёрт, совсем я по ходу крышей поехал, раз меня так штырит от минимального мужского внимания к Саниной персоне. И вот вроде ничего такого не происходит сейчас. Гор всего лишь руку ей пожал, а мне уже хочется ему эту самую руку вырвать.

И тот факт, что Гордеев абсолютно точно не имеет видов на мою Саню, потому что по уши влюблён в свою жену, в данный момент вообще никак не успокаивает. Как будто у меня мозги отрубаются нахрен, стоит только кому-то на Сашку хотя бы посмотреть.

Очень странное чувство, вообще не свойственное мне. Никогда не был ни ревнивцем, ни собственником. Я вообще за адекватность. Всегда считал, что моё в любом случае от меня никуда не уйдёт.

Но, по ходу, когда дело касается Сани мои внутренние убеждения вообще перестают работать.

Чёрт, не о том ты сейчас запарился, Соболь. Лучше думай, какое объяснение выдать бывшему напарнику о своём приезде на Териберку.

— Гор, тут в общем такое дело…

— Соболь, так ты сюда с женой что ли приехал? — неожиданный вопрос Гордеева выбивает меня из равновесия, и я даже не сразу соображаю о ком он говорит, до тех пор, пока до меня не доходит, что смотрит он сейчас на Сашку.

Жена? Гор решил, что Санёк и я женаты?

— Д-да, — зачем-то киваю и тут же хватаю Сашку за талию, для больше достоверности. — Мы вот… тут… в свадебное путешествие приехали…

Боже, что я несу вообще? Свадебное путешествие на крайнем Севере? А чё не на Марсе-то тогда?

Чувствую, как Сашкин взгляд жжёт мне лицо и повернувшись, встречаюсь с её вопросительно выгнутымибровями. Улыбаюсь ей в ответ, как последний олень, и для большей убедительности целую сестру Клима в щёку.

— Слава, ты рехнулся? — шепчет, когда я наклоняюсь к её лицу. — Какая к чёртовой матери жена?

— Тихо, Санёк. Потом обсудим, — выдыхаю ей в ухо и провожу губами по мягкой горячей коже.

Для Гора это выглядит так, будто мы с Сашкой обмениваемся нежностями.

— Ну вы даёте, ребят… — хмыкает Гордеев. — А что, путёвки на юг все раскупили что ли?

Ну давай, Соболь. Кашу заварил, теперь выкручивайся.

— Да у моей Сани просто аллергия на солнце. Дикая вообще, — несу какую-то откровенную чушь, но на тормоза давить уже слишком поздно. — Она вся сыпью покрывается, чихает… Короче юг не вариант. Ну вот я и привёз её на Териберку. Сейчас вообще модно медовый месяц в необычных местах проводить. По-моему круто. Да и будет, что вспомнить через десять лет, да Санёк?

Поворачиваю голову к девушке, когда чувствую, что она пытается отодрать мою руку от своей талии и стискиваю её в объятиях ещё крепче.

— Ага, — выдавливает из себя улыбку. — Обожаю холод, снег и всё такое… Моя тема.

— Да ты, Гор, лучше скажи, сам какими судьбами в этом отеле, — решаю перевести разговор в более безопасное русло. — Что, жена из дома выгнала?

— Типун тебе на язык, — отмахивается. — Это ж моя гостиница. Я когда из ментовки уволился и сюда переехал, решил бизнес открыть. По началу с мелких хостелов начал, типо того, где мы жили, когда были здесь на задании. А потом со временем расширился и вот, — разводит руками, демонстрируя широкий светлый холл, в котором мы стоим. — В будущем надеюсь открыть сеть по мурманской области.

— Так, молодой человек, смотрите. У нас есть два одноместных номера напротив друг друга на третьем этаже, либо со смежной стенкой на пятом. Какие будем оформлять?

Перевожу взгляд на блондинку с ресепшена, которая всё это время фоном стучала по клавишам, а сейчас смотрит на меня в ожидании решения.

Чёрт, я о ней и думать забыл вообще.

— Ну так что? — переспрашивает настойчивее. — Какие номера берёте?

В замешательстве таращусь на Гора, потом на Сашку, и снова возвращаю взгляд к блондинке.

Чёрт, чёрт, чёрт! Молодец, Соболь. Оперативник, называется. Так тупо спалиться, это надо ещё постараться.

— Какие одноместные, девушка? — спрашиваю возмущённо и смотрю на блондиночку, так, будто она полная дура. — Вы что-то перепутали. Я же вам русским языком сказал, нам нужен люкс для молодожёнов.

***

— Э-э-э-м, — тянет блондинка, недоуменно выгнув бровь. — Хо-ро-шо… Тогда мне нужны ваши документы. Цена за люкс в сутки… — Да ладно тебе, Соболь! — грохочет Гор, опустив мощную лапу мне на плечо. — Пусть это будет мой подарок вам на свадьбу. Никаких денег не надо. Светочка, запиши номер просто на меня, — командует друг девушке за стойкой. Та тут же суетливо кивает и снова начинает стучать пальцами по клавиатуре. — Тридцать девятый. Самый лучший. И готов к заселению. — Вот и отлично! — потирает руками Гор, после чего приобнимает нас с Сашей за плечи и чуть подталкивает вперёд. — Это лишнее, Гор. Ты же знаешь, я могу заплатить сам. — Знаю, конечно. Но настаиваю на том, чтобы сделать вам с женой подарок. Так что давай, не спорь, Соболь. Все равно не переспоришь, — раскатисто смеётся друг. Ещё через минуту мы подходим к витой лестнице, ведущей на верхние этажи отеля. Всё происходит так быстро, что если кому-то и кажется странным происходящее и тот бред про нас с Сашей, который я придумал, никто не успевает об этом заявить. А за предоставленный Гором люкс в подарок я другу очень благодарен — лишний раз светиться документами рискованно. Лучше, если наши с Саней имена нигде не будут мелькать. — Ваш союз необходимо отметить. Славыч, я просто обязан поближе познакомиться с девушкой, которая тебя окольцевала, — ухмыляется Гордеев, когда мы уже поднимаемся по лестнице. Сашу я невольно дёргаю к себе, чтобы с её плеч упала Горовская лапа. Нечего её трогать! И кстати о кольцах… Мать вашу! Колец-то у нас нет. Надеюсь, здесь есть магазины с ювелиркой, иначе странно, что мы с “женой” решили кольцами не обмениваться. Жена — звучит приятно, на удивление. Особенно учитывая то, что под женой подразумевается именно Саша. Раньше я как-то не представлял себя женатым. При моей профессии это вообще роскошь. А сейчас мне очень нравится размышлять о Сане, как о своей официальной супруге. Александра Николаевна Соболева. Кажется, я уже об этом думал раньше? Мля, ну пора начинать тетрадки исписывать. — Что насчёт вечера? Посидели бы здесь, в ресторане при отеле. Я бы жену позвал. Познакомились бы семьями, так сказать. — Извини, дружище, — говорю со слегка виноватым выражением лица. — Мы почти не спали в дороге. У меня, честно говоря, глаза слипаются. Я бы отдохнул до завтра. Лучше знакомство семьями на утро перенести. Гор серьёзно кивает. — Вы и не ели, наверное, ничего? — Ага. Только в аэропорте ерунду какую-то, — бухтит Саня, всё ещё пытаясь подальше от меня отойти и сбросить с себя мою руку, чего я сделать, разумеется, не позволяю. — Я прослежу, чтобы вам доставку в номер оформили. Сашенька, после нашей фирменной рыбки, никакую другую есть не сможешь! — Гордеев весело подмигивает моей Саше, а та в ответ растекается в широкой улыбке. Да-да, знаю, что не происходит ничего из ряда вон выходящего и повода для ревности здесь снова нет, но моей внутренней личности плевать, поэтому она вынуждает меня сильнее вжать Саню себе в бок и сердито глянуть на неё сверху вниз. Она, естественно, только недовольно косится в ответ и смотрит так, словно крыша у меня поехала. Поехала-поехала. Можешь не смотреть, Климова. Соболева? Климова-Соболева. Нет, лучше просто Соболева. — Скажите, Гор, а у вас в отеле есть Wi-Fi? — интересуется Саша, когда мы оказываемся у двери номера тридцать девять. Лучшего люкса, как заявила блондинка с ресепшена. — Обижаешь, Саш. Все имеется. Пароль рядом с сейфом в номере. — А может, у вас найдётся ещё компьютер или ноутбук? — дует губки девушка. — Мне для учёбы нужно. Свой я дома забыла. Не могли бы вы подсказать, Гор? “Не могли бы вы подсказать, Гор?!” Не “Слав, а может твой друг помочь мне с поиском ноутбука?” или “Слав, а можешь узнать насчёт ноутбука?” Нет, эта зараза сразу у Гора о помощи просит. Злит лиса и сама, наверное, не представляет, насколько сильно. — Найдём, Саш. Если что, я тебе свой принесу. Их у меня море. — Спасибо большое! — улыбается лиса, а я как болван залипаю на её губы, которые в машине хотел мять, пока они гореть не начнут.

Да я и сейчас хочу. Даже от сна и от еды отказался бы ради этого удовольствия. — Ладно, ребят. Вы отдыхайте. Обед и ноут вам в номер принесут. А завтра, Соболь, я вам Териберку показывать начну. Эх, не знаешь ты, Славыч, каких красот нас тогда служба лишила. И жена твоя в восторге будет, раз снег и холод любит. Мы её основательно в снега закопаем, — ржёт Гор и в очередной раз подмигивает Сане. Я вот даже смотреть на неё в данный момент боюсь. Мою мерзлячку Сашу основательно закапывать в снега Териберки? Чувствую, смерть ты свою не на оперской службе найдёшь, Соболь, а здесь, на севере, от рук прекрасной и очень злой лисы с карими глазами. Гор уходит, а мы с Саней наконец заходим в номер. Первое, что бросается в глаза — огромное окно во всю стену, за которым распростерся залив Баренцева моря. Правда, Сане на это, очевидно, плевать, потому что стоит двери закрыться за нами, как она кидает сумку на пуфик рядом и поворачивается ко мне, сложив руки на груди. — А теперь объясни-ка мне, Соболев, какого черта все это значит?! И с чего ты своему другу представил нас как молодожёнов?! — сердито спрашивает девушка, затем вытягивает руку и тычет пальцем мне в грудь. Непроизвольно меня ведёт к ней. Я опираюсь плечом на косяк, чуть склонившись к Саше, отчего наши носы почти соприкасаются. Чёрт! Мне кажется, или она прерывисто выдыхает мне в губы?

Глава 10. Соболь

Мы оба замираем с ней так неподвижно. Глаза в глаза. Просто смотрим друг на друга, поглощая один воздух. Так близко, что меня накрывает в тот же момент. Её шоколадный запах раздражает рецепторы и действует на меня, как чёртов афродизиак. Хочется сжать руки на Саниной талии и рывком притянуть к себе. Впечатать в своё тело. Снова почувствовать её рядом, как это было вчера утром на моей кухне.

И в тот момент, когда я уже почти решаюсь сделать это, Саша вдруг резко отходит от меня на несколько шагов, и обнимает себя за плечи, сердито нахмурив брови.

— Ты ответишь что-нибудь или так и будешь молчать? — ворчит и от её недовольного тона мои мозги постепенно возвращаются на место. — Что за ерунду ты придумал, Слав? Какая к чёрту жена?

Да уж, Соболь. Прошла любовь, завяли помидоры. Уже, видать, точно. Раньше Санёк по тебе сохла и слюни пускала, а теперь тебе по ходу обраточка прилетела.

Девять лет назад Саня из штанов бы от счастья выпрыгивала, если бы я кому-то представил её моей женой, а теперь от её сердитого взгляда Баренцево море может замёрзнуть.

— Так было надо, Саш, — отвечаю, отлипнув, наконец, от дверного косяка и, подойдя к окну, выглядываю на улицу на подъездную дорожку возле гостиницы. Хочу убедиться, что там нет той машины, которая, как мне показалось, ехала за нами по дороге до аэропорта. — Никто не должен знать, по какой причине мы с тобой сюда приехали. Прикинуться молодожёнами был самый оптимальный и правдоподобный вариант.

— Но Гор ведь твой друг, — непонимающе всплёскивает руками. — Ему-то можно было правду сказать.

— Нельзя, — отрезаю. — Саша, никому нельзя говорить. Так нужно в целях безопасности. Уж потерпи меня в качестве мужа пару недель.

Малая недовольно поджимает губы, но спорить дальше не продолжает, а вместо этого садится на широкую двуспальную кровать. Заводит руки за спину и, облокотившись на ладони, разглядывает наш номер.

Не знаю почему, но тот факт, что Сане претит наша вынужденная маскировка просто дико меня бесит.

То есть даже сама мысль стать моей женой её возмущает. Капец, просто… Ну, конечно, её же в Америке настоящий жених заждался.

Оперативник внутри меня бьёт кувалдой по мозгам, требуя выяснить об этом заграничном перце всю его подноготную. Кто такой, что из себя представляет, а главное, насколько у них с Саней всё серьёзно.

Самый простой и быстрый способ был бы спросить у Клима, но в таком случае я рискую нарваться на подозрения. Нет, лучше уж своими путями.

Подумав о лучшем друге, сразу вспоминаю, что нужно отзвониться ему и сообщить, что мы приехали на место.

Подбираю с пола сумку и, поставив её на стул, достаю оттуда телефон и новую симку, которую мы с Сашей купили в торговом комплексе. Светить здесь своим номером слишком опасно. Решетов не идиот и по любому будет отслеживать звонки.

В этот момент раздаётся короткий стук в дверь, а через секунду улыбчивая горничная вкатывает в номер тележку с блестящими металлическими подносами, под крышками которых, как я понимаю, находится наш ужин.

— Приятного аппетита, — растягивает губы в улыбке, демонстрируя ряд белоснежных зубов.

Да уж, Гор себе сотрудниц по ходу прямо с модельного кастинга подбирает. Все как на подбор высокие, стройные и с очень даже симпатичными мордахами.

Девушка, которая привезла нам еду, в отличие от администратора на ресепшен, как раз-таки кареглазая брюнетка. Но нет. Не то. Не торкает вообще. Ничего и не где.

Как будто у меня внутри какой-то тумблер перещёлкнулся в тот момент, когда одна мелкая коза решила, никому ничего не сказав, свинтить из Америки. И теперь мои внутренние волны ловят только Санины частоты.

Чёртова ведьма малолетняя. Убью тебя, Саша.

— Спасибо, — бурчу коротко и снова возвращаюсь к телефону.

Снимаю крышку и вставив новую симку, нажимаю кнопку включения.

— Слав, ты чего там застрял, — сзади раздаётся Санин голос, а следом за ним звяканье посуды. — Давай поедим, сядем. Тут столько вкусностей. Я с голоду умираю.

— Ты ешь пока, Саш. Мне надо брату твоему отзвониться. Я через пять минут к тебе присоединюсь.

Опускаю ручку балконной двери и выхожу на широкую террасу. Мышцы тут же сводит от холодного северного воздуха. Если бы дед с детства не заставлял меня закаляться, я бы, наверно сегодня же свалился с ангиной. Но благодаря генералу Соболеву и моему тренированному организму, я вполне способен простоять здесь пару минут без верхней одежды, чтобы поговорить.

Набираю по памяти новый номер Клима. Он тоже купил не засвеченную симку, специально для наших созвонов. Через два гудка друг снимает вызов.

— Паш, всё нормально в общем. Долетели и уже в гостиницу заселились, — начинаю сразу с главного.

— Отлично, — слышу, как друг облегчённо выдыхает в трубку. — Как добрались? Всё нормально? Хвоста нигде за вами не было?

— Всё в порядке. Только… Пах, слушай, тут такое дело… — замолкаю на мгновение, не зная с какой стороны лучше подобраться к этому разговору, потому что, чёрт, Климу по любому не понравится то, что он сейчас услышит. — В общем, мы тут Гора встретили. Прикинь, я забыл, что он здесь на ПМЖ остался.

— Надеюсь, ты ему не сказал, почему вы с Сашкой приехали? — спрашивает напряжённо.

— Нет, конечно. Но… черт, как бы тебе сказать… в общем, он решил, что мы с Саньком молодожёны, и мне пришлось ему подыграть.

Решаю, что лучше сразу выдать Пахе всю правду. Хотя бы потому, что Гор в любой момент может позвонить ему и поздравить с новым родственником.

— Чёрт, какого хрена, Соболь? — рявкает в трубку.

Мля, ещё один недовольный выискался. Что-то семейство Климовых в последнее время стало порядком меня подбешивать.

— Клим, у меня выхода другого не было, — в который раз повторяю одно и тоже. — Как я, по-твоему, ещё мог объяснить, что мы с Сашей вдвоём сюда прилетели? Любой другой вариант выглядел бы не правдоподобно.

— Ладно, — спустя минуту молчания, Клим уже спокойнее выдыхает в трубку. — Надеюсь, это все новости на сегодня?

— Ну… не совсем… — тяну, уже предвкушая реакцию. — Так получилось, что мы с Саней заселились в отель, который принадлежит Гору… И он выделил нам люкс для молодожёнов.

— Мля, Соболь, — слышу возмущённое восклицание на том конце провода. — Ты совсем охренел?

— Ну а что я должен был сказать? — всплёскиваю руками, как пару минут назад это делала Саня. — Что мы с женой будем спать в разных номерах? Ты хотел, максимальную конфиденциальность? Я тебе её обеспечил. Так что нечего теперь психовать. В конце концов, главное, чтобы Саня была в безопасности. А ты знаешь, что со мной так оно и будет.

— Знаю, — бурчит в трубку недовольно, но всё же уже гораздо спокойнее, чем мгновение назад. — Ладно, не обижайся, брат. Просто я за Саню очень переживаю. Она там, вдалеке от меня и мне крышу рвёт от того, что я не могу лично всё проконтролировать. Решетов, этот ублюдок, всё сделает, чтобы мне за брата отомстить. И…

— И ты найдёшь его раньше, Клим, — говорю уже совершенно серьёзно. — А я здесь позабочусь о твоей сестре. Всё будет отлично. Я обещаю тебе, что с ней ничего не случится.

Паша знает, что я не шучу. Я скорее сам сдохну, чем позволю кому-то дотронуться до Саши. И так было всегда.

— Хорошо, — выдыхает. — Ладно, Соболь, долго разговаривать не будем, чтобы звонки не палить. Отзванивайся мне раз в три дня, чтобы держать в курсе. Желательно, чтобы каждый раз это были разные симки.

— Понял, — отвечаю коротко. — Давай, Пах, поправляйся там быстрее. Нечего задницу на казённой койке отлёживать.

Оборачиваюсь через плечо и сквозь прозрачную балконную дверь смотрю на Саню. Она понаоткрывала уже все крышки с подносов и пальцем по очереди пробует каждое блюдо, которое Гор подогнал нам к ужину.

Как в чёртовом трансе слежу за тем, как Саша тянет палец в рот и медленно слизывает с него соус.

И вроде ничего особенного. Она и маленькая так любила делать. Разница только в том, что сейчас мне хочется прижать её к стенке и самому облизать каждый пальчик на её руке.

— Соболь? — голос Клима отвлекает меня от безумных мыслей.

— А? — хриплю в трубку.

— Чтоб в сторону Сани даже не думал, понял?

Млять… легко сказать, Клим. Легко сказать…

Глава 11. Соболь

— Что не ешь? — спрашивает Саша, выгнув тёмную бровь и в очередной раз облизнув пальчик. Я действительно не ем, хотя жрать охота жуть, просто никак не получается переключиться с разглядывания Сани на собственно трапезу. Как только я берусь за вилку и собираюсь насадить на зубцы кусок сочной рыбы, так Санек вновь начинает облизываться — то по губам языком скользит, то пальцы свои посасывает. Мля… Ну как тут поешь спокойно?! — Задумался просто, — буркаю, с трудом оторвав взгляд от Сашиных пальцев, скользящих по пухлым губам, и опустив его в тарелку. Всё ещё пустую тарелку. — Гор не обманул. Рыба на самом деле великолепная. Свежая и сочная. Ты попробуй. — Ага. — Вот бы Гор разрешил мне пройти на кухню ресторана к шефу на мастер-класс. Хочу такую же рыбку готовить научиться. А ещё всегда мечтала научиться готовить ядовитую рыбу Фугу. Японцы её делают, знаешь? Интересно, местный шеф умеет? Если да, надеюсь и меня научит. Потом оценишь мои старания, му-же-нек? Я наконец умудряюсь запихать себе в рот кусок рыбы, но тут же давлюсь, услышав Сашкины слова. Рыба, конечно, вкусная, но её вкус отчего-то теряется на фоне воспоминаний о стрепне Сани. Так она ещё и на мастер-класс собралась по приготовлению ядовитой рыбехи, чтобы потом угостить “муженька”. Ну, то есть меня, как вы уже поняли. Оказывается, в “браке” с Сашей есть свои жирные минусы. Жирнее чем рыба у меня во рту. — У-ггг-у, — выдавливаю из себя ответ, кисло улыбнувшись. Хоть бы она об этом забыла. Или фугА эта вся сдохла, или резко рыбу в красную книгу занесли. Вообще всю на планете. Да что угодно, мля, только не очередная, вполне вероятно — смертельная дегустация Сашкиного блюда. — Слав, а с Пашей точно нормально всё? На моё счастье Саша переводит тему с готовки на Клима. Всё же это более безопасная плоскость для нашего общения. — Нормально, Санек, клянусь. — А почему я с ним поговорить не могу? — Так нужно, Саш. Я ж тебе объяснил уже. С этой симки звонить Климу больше не стоит. Будем их менять и раз в три дня связываться с твоим братом. Чем меньше мы с ним контактируем, тем ниже вероятность, что нас здесь найдут. — Ну, ладно, — надувшись, Саня продолжает есть, чем снова отвлекает меня от собственного приёма пищи. Да в самом деле, мне что теперь, на улице что ль есть? Отдельно от неё? Видимо, так. Лишь бы вот эти причмокивания не наблюдать и скольжения кончика языка по губам. — Слав, а мы спать-то как будем? — Ммм? Ты о чем? — Ну, кровать-то одна, — Саня стреляет многозначительным взглядом на постель, а затем вопросительно смотрит на меня. — Мы на ней вместе будем спать? Как муж и жена? Насколько далеко ты собираешься зайти в своём фарсе? Сашка, мать твою, Климова! Колдунья кареглазая, черт тебя дери! Ты вот что со мной творишь хоть понимаешь?! Снова давлюсь рыбой и начинаю обильно запивать водой, чтоб не задохнуться. А может вода мне требуется, чтобы остудить вновь разгоревшееся нутро? — Ты как-то неаккуратно ешь, Слав. Куда такие кусьманы в рот заталкиваешь? — коза качает головой, как ни в чем не бывало. — Так что насчёт кровати? Прожевав и отдышавшись, я наконец нахожу в себе силы состроить комичную гримасу и шутливо подмигнуть Сане. Надеюсь, выходит правдоподобно, потому что посвящать сестру друга в свои реальные мысли и фантазии насчёт этой хреновой кровати, я точно не собираюсь. Они вообще не шуточные ни черта. — Ну ты че, Сань? Я с маленькими девчонками подушку и матрас делить не собираюсь. В ванной джакузи большое. Там размещаться по ночам буду. И вот бы она сейчас губы надула, разозлилась, фыркнула на меня за сравнение с ребёнком — хоть один признак недовольства с её стороны, но Саня продолжает спокойно есть и безразлично пожимает худенькими плечами. Разлюбила меня моя прилипала Сашка. — Джакузи так джакузи. В принципе, твой вариант лучше, чем тот, что собиралась предложить я. — И что же ты собиралась предложить? — Пол, разумеется. — И не жалко тебе меня? — Конечно, нет. Маленькие девочки больших сильных дядей жалеть не должны. Я лучше кого-нибудь своего возраста пожалею. А ты вон какой здоровый, Слав. И наверняка с тобой неудобно было бы кровать делить. Вот бесит же ведьма до зубного скрежета! Кого она там жалеть собралась? Молокососа своего американского? И что значит “со мной было бы неудобно кровать делить?”? А с ним, получается, удобно? Так и подмывает схватить лису, хорошенько встряхнуть и зарычать “И как часто тебе с ним удобно было?!” И только попробовала бы ответить, что хотя бы раз было… От фатального поворота в разговоре меня спасает стук в дверь. Наверное, Гор ноут принёс. Слава тебе, дружище! Ты и представить не можешь, как помог мне сейчас!


— Судя по твоему выражению лица, я не очень вовремя? — спрашивает Гордеев с ухмылкой на губах, когда я выхожу из номера в коридор, прикрыв за собой дверь. — А вот тут ты не прав. Очень даже своевременно ты появился, друг, — буркаю, устало потерев переносицу, и трясу головой, чтобы вытряхнуть лишние мысли о кареглазой ведьме, оставшейся в номере доедать обед. Мозг совсем соображать перестал из-за этой лисы. Скоро как дикий на людей бросаться начну такими темпами. — Что, милые браняться только тешаться? — ржёт Гор, хлопнув меня по плечу. — Семейная жизнь она такая. Но есть свои плюсы. Мы-то с тобой теперь оба знаем, Соболь, как жёнам настроение поднимать, да? — Гордеев многозначительно подмигивает, а я думаю мля-а-ать… Да что ж такое?! И Гор со своими намёками на то, о чем я изо всех сил пытаюсь не думать. — Как номер и обед? Всё твоей Саше понравилось? — Да. Всё отлично, дружище. Спасибо тебе ещё раз большое. Сочтемся однажды. — Не будь ослом и прекрати чушь нести. Ничего мне не надо. Вот ноутбук, кстати, — Гордеев снимает с плеча специальную сумку-чехол на ремне и протягивает мне. — Пусть учится на здоровье твоя Саша. Не забудь о завтраке. Буду ждать в ресторане вас двоих. — Придём обязательно… Слушай… Эээ, Гор… Вопрос такой… У тебя в ресторане шеф случайно рыбу Фугу не подаёт к столу? — Фугу? — Гордеев в замешательстве вскидывает брови. — Вроде нет. А что такое? Фугу надо? — Нет! Как раз не надо. Это я так, на всякий случай спросил, — облегчённо вдохнув, я ещё раз благодарю друга за помощь, после чего возвращаюсь в номер. Сашка к этому моменту обедать уже закончила и сейчас, фальшиво напевая какую-то песню, разбирает нашу сумку с вещами. Кажется, у меня появилась всё-таки возможность нормально поесть. — Сань, ноутбук для тебя, — кладу ноут на стол и возвращаюсь к своей неоконченной трапезе. — Ой, здорово! Надо не забыть завтра Гору спасибо сказать. Саня достаёт ноут из сумки и включает, а я тем временем накладываю в тарелку побольше еды и отворачиваюсь к окну, чтобы на лису лишний раз не смотреть. Раздражение так окончательно и не проходит, и это, млять, бесит, потому что ну не испытывал я раньше таких сильных эмоций из-за женщин. Никогда вообще. А сейчас внутренности узлом стягивает, стоит подумать об этом хлыще американском Сашиного возраста, с которым ей удобно, видимо… Надо поскорее доесть и спать ложиться. Может, хоть хороший сон мозг на место поставит. Брюнетка, которая принесла чуть ранее обед, снова возвращается в номер, только на этот раз за пустой посудой. За окном уже почти стемнело, когда я закрываю за девушкой дверь и потянувшись иду к шкафу, чтобы взять фублолку и трико. Саня все же молодец. Мои вещи тоже разложила. Заботливая шоколадка. Сейчас в ванной какие-то свои женские принадлежности по полкам расставляет. Блин, надо бы посмотреть в интернете магазины с ювелиркой пока не забыл, а то утром времени не будет. На завтрак с Гором успеть надо уже с кольцами на пальцах. Если Гордеев и не заметил, то уж его жена точно на отсутствие колец внимание обратит. Кинув футболку с трико на кровать, усаживаюсь за стол и открываю ноут, который Сашка не выключала, а просто закрыла. Как только экран загорается, в глаза тут же бросается Санина страничка в фейсбуке, а сбоку сообщение светится. Пишет ей никто иной, как MAX. Вся переписка на английском. Да в принципе, я не собираюсь её читать, мне по сраным смайлам все понятно. Руки непроизвольно сжимаются в кулаки, сердце шарахает по ребрам кувалдой, отчего кровь мощной волной приливает к вискам и заливает бешенством взор. Млять, только успокоился и вот опять. Усугубляет моё состояние то, что на фото в фейсе Саня просто эталон сексуальности. Клим вообще эту страничку видел?! Значит, я в сторону его сестры смотреть не могу, лучший друг, проверенный годами, а другие слюни пускать вот на ЭТО могут?! Да ещё и Саня молодец! Косяк ходячий! Додумалась в соцсети сейчас выходить, когда мы, мать её, прячемся! “Мне ноутбук для учёбы нужен…” Охренеть у тебя учёба, Саша! Пальцы непроизвольно наводят курсор мышки на имя этого американского перца. Щёлкаю. Max Anderson.

Хренандерсон, млять! А это что? Возраст? Ему двадцать пять?! Это че ещё за хрен старый?! — Ну, кажется, все разобрала! — выдыхает Саня, выйдя из ванной. — Теперь можно и отдохнуть… Ой, Сла-а-ав, что с твоим лицом? Ты как будто убить кого-то собираешься. — Са-ша, а ты скажи-ка мне, пожалуйста, вот это вот, что такое? — резко поворачиваю ноутбук экраном к ней.

— Это моя страничка в фейсбуке… — Саня переводит растерянный взгляд с меня на ноутбук и обратно. — Слав, я не понимаю, что случилось-то?

Не понимает она. Капец! Меня тут всего колотит, а она стоит, ресницами хлопает и не понимает!

— А то случилось, Саша, что ты, кажется, забыла напрочь, по какой причине мы с тобой морозим задницы на крайнем севере! Я тебе русским языком сказал, ещё дома — никаких звонков вообще никому!

— Я помню, Слав, но… я же не звонила… — недоумённо разводит руками. — Это ведь переписка в социальных сетях. Я же должна была сообщить Максу, что со мной всё в порядке. Не понимаю, почему ты так злишься? Я же не рассказала, где мы находимся и что вообще произошло. Просто предупредила, что какое-то время не смогу часто выходить на связь. Он ведь мой парень… Я должна была поставить его в известность. Он бы занервничал, если бы я вдруг пропала без предупреждения на три недели.

Занервничал бы он. Пусть лучше нервничает, чтобы я ему причиндалы не оторвал, мудак!

И вообще, от того факта, что Саня так печётся о переживаниях этого американского петуха меня просто нереально колотит. Хочется расхреначить этот ноут к чёртовой матери. Останавливает только то, что он принадлежит Гору.

— О, ну спасибо, что хотя бы догадалась не выдавать наше местоположение!

— Слава, я не понимаю, почему ты ёрничаешь? — Санёк поджимает пухлые губёхи, но в отличие от меня, остаётся спокойной.

И, пожалуй, это вымораживает ещё больше. Потому что меня внутри всего колбасит нахрен.

— А потому, Саша, что Решетов следит за каждым нашим шагом! И обязательно найдёт нас, если ты и дальше будешь вот так бездумно трепаться со своим заграничным хахалем в сети! Хочешь, чтобы он нас через твой аккаунт вычислил?

Знаю, что несу сейчас откровенную чушь и, конечно, по страничке в социальных сетях никто нас не отыщет. Это просто невозможно. Даже в двадцать первом веке. Но перед глазами как красная тряпка перед быком стоят эти сраные смайлы в их переписке. И всё. Меня просто клинит. Никогда прежде не испытывал такого помешательства, чтобы вот так ревновать до срыва мозгов.

И всеми силами я, всё же, пытаюсь убедить себя, что мой гнев оправдан. Потому что лучше перебдеть, чем не добдеть. Хренандерсон этот вполне переживёт три недели без перекидывания смайликами в чате.

— Я… поняла, Слав… — Санёк обнимает себя руками за плечи. — Больше такого не повторится, извини.

Извини? И это всё, что она может мне сказать?

Климова-младшая поворачивается ко мне спиной, собираясь уйти, но я хватаю её за локоть и разворачиваю лицом к себе.

— Саша, я не договорил. Ты мне скажи, это ты так учишься, называется? — тычу пальцем в экран ноутбука? — То есть Гор выделяет тебе собственный компьютер, сам тащит его в наш номер, как долбанный швейцар, чтобы что? Чтобы ты с хахалем своим могла потрепаться?

— Зачем ты так говоришь? Я занималась! Просто уже закончила и хотела предупредить Макса, что со мной всё хорошо. И всё! Прошу, давай закроем эту тему. Я же уже пообещала, что впредь такого не будет.

Занималась она. Ну-ну. Знаю я, что там за занятия с тобой проводил этот хрен американский.

— А аватарка твоя?

— А что не так с моей аватаркой?

— Да с ней всё не так! — всплёскиваю руками. — Ты бы ещё голая сфоткалась и на всеобщее обозрение выставила! Короче, аватарку надо сменить!

— Ты в своём уме, Слав? — смотрит на меня так, будто я реально крышей поехал. — Я здесь в майке и юбке! Потому что на улице было жарко, когда я это фото делала!

— Юбка? — выгибаю бровь и, наклонившись, внимательнее разглядываю фотографию. —Не вижу здесь никакой юбки. Тут только майка и пояс какой-то.

— Ну знаешь ли, Слава… — Санёк в какой-то момент мешкает от возмущения. — Это уже просто ни в какие ворота. Ты меня за пару минут во всех смертных грехах обвинить умудрился! Ладно, я согласна, что, возможно, не должна была заходить в фейсбук, но всё остальное… И вообще, по какому праву ты читаешь мою переписку?

— Я не читаю! — цежу сквозь зубы, пытаясь сохранять самообладание. — Ты знаешь, что я этот ваш америкосовский диалект один хрен не разбираю.

— Но тем не менее, ты шаришь по моей страничке. И, судя по истории браузера, кликает длинным тоненьким пальчиком по клавиатуре, — Ты ещё и к Максу захаживал.

— Да, и кстати о твоём этом Максе, — охотно подхватываю тему разговора. — Что-то не очень-то он смахивает на твоего ровесника.

— Ну не ровесник и что? — с вызовом смотрит на меня.

— А то! Не слишком ли он для тебя староват?

Спрашиваю и меня перекашивает в тот же момент. Потому что я отлично понимаю, взрослому мужику явно мало просто ходить за ручку и под луной слюнями обмениваться.

Чёрт!!! Как долго они знакомы вообще с этим Максом? Насколько далеко зашли их отношения? Если я не выясню это в самое ближайшее время, у меня мозг к хренам взорвётся!

— Что за чушь? Ему всего двадцать пять! Он на два года младше тебя. По такой логике ты тогда вообще получается древний старикашка?

Открываю рот, чтобы ответить, но тут же его захлопываю. Потому что собственноручно подтверждать, что я для Саши неподходящая партия вообще не хочется. Но, чёрт! Я — это совсем другое дело. И это вовсе не двойные стандарты.

Я Санька знаю с рождения. Я, блин, её маленькую в коляске катал. И скорее руку себе отгрызу, чем её обижу. А вот на счёт этого американского мудилы я не могу быть так уверен.

Хотя, судя по тому, как Саня сейчас на меня смотрит, я её уже обидел, причём не хило так.

Обвожу взглядом Сашкину ссутулившуюся фигуру и только сейчас в голове немного проясняется. Потому что она до сих пор обнимает себя за плечи, как делает всегда, когда пытается защититься. И губы поджимает так, будто вот-вот разревётся.

Чёрт, неужели правда лишнего наговорил?

Быстро проматываю в голове весь наш разговор. И то, как я наорал на Саню за переписку, и то, что обвинил в том, что она не учится. Хотя, на самом деле, я видел вкладки с конспектами. И аватарка эта чёртова… и что-то как-то так паршиво становится.


— Саш… — беру её за талию и подтягиваю ближе к себе. — Ладно, всё, давай обнулим наш сегодняшний разговор. Просто договоримся с тобой, что никаких больше контактов с кем бы то ни было, без моего ведома.

— Обнулим, да… — Сашка выворачивается из моих рук и делает несколько шагов назад, увеличивая между нами расстояние. — Хорошо, я поняла.

Мне не нравится, как она сейчас со мной разговаривает. Холодно как-то, отстранённо. Как будто намеренно удерживая между нами эмоциональную дистанцию. И, чёрт, понимаю, что сам, наверно, виноват. Но от этого только поганее на душе становится.

Лучше бы она сорвалась и наорала на меня, также как я на неё только что. А так… Мудак ты ревнивый, в общем, Соболев.

— Саш, ты куда? — спрашиваю, увидев, что она хватается за ручку двери.

— Я пойду в бар спущусь. Чая горячего попью. Что-то как-то замёрзла немного. Не привыкла к таким низким температурам.

— Давай я закажу в номер? — делаю попытку её удержать.

— Не надо, — мотает головой. — Я пройдусь лучше… Всю ночь в самолёте провели, потом ещё в машине несколько часов. Мне… ноги размять хочется…

Бросает на меня быстрый взгляд, а потом, разворачивается и выходит за дверь, оставляя меня в номере одного.

Понятно, короче. Обидел ты, Соболь, свою Саню.

Глава 12. Саша

Закрываю за собой дверь и быстрым размашистым шагом прохожу вдоль длинного узкого коридора.

Хочется уйти как можно быстрее и дальше. Если бы я могла, то вообще в другой номер переехала. Но единственное, на что у меня есть возможность, это спуститься в бар и провести там какое-то время, чтобы собрать мозги в кучку и успокоиться.

Потому что так надо. Потому что так поступают взрослые люди. Остаются наедине со своими тараканами, приводят себя в порядок и живут дальше.

Пробегаю широкую лестницу, ведущую в вестибюль, и сворачиваю в сторону ресторана, усаживаясь там за стойку и заказывая чай.

Обычно я пью без сахара, но сегодня высыпаю сразу три пакетика, потому что сейчас мой организм отчаянно нуждается в эндорфинах.

Вытягиваю рукава свитера и, обхватив горячую чашку ладонями, делаю несколько небольших глотков, морщась от того, что горячая жидкость обжигает горло.

В отеле тепло, но внутри меня знобит, как будто я долгое время пробыла на морозе и мне отчаянно хочется согреться.

Из головы не лезет наш со Славой разговор, и как бы я ни старалась абстрагироваться, ничего не выходит. Его обвинения стоят в ушах, как колокольный звон, раз за разом, ударяя по черепной коробке.

“Ты мне скажи, это ты так учишься, называется?”.

“Ты бы ещё голая сфоткалась и на всеобщее обозрение выставила! Короче, аватарку надо сменить!”

“Не слишком ли он для тебя староват?”

Прошло девять лет и ничего не изменилось. Он всегда будет смотреть на меня, как на ребёнка. Вот и сегодня отчитывал, как маленькую девочку. А фраза о том, что Макс для меня слишком взрослый особенно сильно обжигает сердце.

Что это значит, Саша? Что Слава и нашу с ним разницу в возрасте считает огромной бездной.

Машинально тянусь рукой к вороту водолазки и вытягиваю спрятанный под ней миниатюрный серебряный кулон на длинной цепочке, зажимая его в ладони. Я всегда так делаю, когда становится особенно погано.

Он самый простой на вид. Обыкновенный. Просто два крылышка, соединённые вместе. Десять лет назад такие кулончики продавались в России на каждом шагу. На каждом из них сзади есть гравировка с какой-то фразой на английском. На моём написано: Far longer than forever. Дольше, чем вечность.

Я уже десять лет ношу на себе эту, на вид обыкновенную безделушку, которая для меня имеет очень большое значение.

Ведь, по сути, так оно и бывает, что самую большую ценность для нас несут совершенно простые, казалось бы, вещи.

Потому что всё самое важное скрыто внутри. Это то, что не увидишь с первого взгляда.

Слава мне его подарил. Этот кулон. Когда погибли наши с Пашей родители.

Мне тогда десять лет было. Я не знаю, зависит ли степень горя от возраста. Переживают ли взрослые потерю родителей легче чем маленькие дети, или боль не имеет к дате рождения никакого отношения. Но я была абсолютно раздавлена.

Я всегда была папиной дочкой. И с мамой мы были близки. Они с нами очень много времени проводили. И со мной, и с Пашей. И много разговаривали.

Сейчас я особенно остро это чувствую. Как важно людям друг с другом говорить. Как важно им друг друга не только слушать, но и слышать.

А когда мама с папой погибли, говорить стало не с кем. И слушать тоже некого.

Паша тогда был очень занят. Вся организация похорон легла на его плечи. Погребение, поминки. Да и потом свободного времени было мало. Мне не в чем брата упрекнуть. Он пахал за двоих, чтобы меня обеспечить. В Америку отправил, дал хорошее образование. Мой брат — это моя скала. Так всегда будет.

Но на тот момент рядом со мной был Слава.

Он Паше очень помогал в тот период. И с деньгами и морально. В школу меня отводил и забирал. Уроки со мной учил.

А самое главное, делал то, чего мне тогда так сильно не хватало.

Он со мной разговаривал.

Не знаю, мне сложно сейчас анализировать. Но, наверно, тогда-то я в него и влюбилась.

Не могу с точностью сказать, в какой именно день это произошло. Но окончательно осознала я это в тот момент, когда Слава подарил мне этот кулон.

Это было на сорок дней. Все сидели за столом, а я не хотела. Для меня невыносимы были эти ритуальные застолья. Это как будто проживать их смерть заново.

Поэтому я пряталась в комнате родителей. Достала из шкафа папину рубашку. Надела на себя. Она всё ещё пахла его одеколоном. Легла в родительскую кровать, закрыла глаза и просто вдыхала папин запах.

— Ты чего здесь делаешь, Санёк? — открыла глаза, когда почувствовала на своём плече Славину руку. — Может вниз спустишься?

— Я не хочу, Слав. Там тяжело. Мне здесь легче.

— Тогда и я с тобой посижу.

— Слав, скажи. Есть жизнь после смерти?

— Есть Саша, — ответил так серьёзно, как будто знал это наверняка. Не мешкал ни секунды. — Мы живём, пока нас помнят и любят.

Взял меня за руку и, потянув на себя, вложил мне в ладонь этот кулон.

— Дольше, чем вечность, — прошептал, сжимая мою руку в своей. — Вот так нужно любить, Санёк.

Так я и люблю. Всё это время.

Возможно, если отдать мою историю на анализ психотерапевта, он поставит мне какой-нибудь замысловатый диагноз. Маленькая девочка потянулась к тому, кто её пожалел.

Возможно, так оно и есть. Но сути это не меняет.

Думала в Америке что-то изменится. Что, за тысячи километров от него все чувства как-то постепенно сойдут на нет. И этот дурман, который неизменно царил в моей голове, когда Слава был рядом, постепенно рассеется. Все лишние эмоции отслоятся, как шелуха от лука. Но чуда так и не произошло.

Хоть я и убеждала себя упорно, что стало легче. Жила своей жизнью. Училась, общалась с друзьями. Потому что так надо, так правильно. Потому что, конечно, став старше поняла, что никаких отношений у нас со Славой быть не может. Для него я — младшая сестра его лучшего друга. Маленькая девочка, которую он пожалел, когда ей было плохо.

И для него это всегда будет так. Это нормально. Те, кого мы привыкли считать детьми для нас никогда не вырастают.

Я смирилась с этим. Приняла этот факт. И просто жила дальше.

Намеренно минимизировала наше со Славой общение, пока жила в Америке. Мы всё равно периодически разговаривали, конечно. Передавали друг другу приветы через Пашу. Но видеозвонки я обходила стороной.

В какой-то момент мне даже стало казаться, что отпускает. Вот только личная жизнь по-прежнему никак не складывалась. Конечно, у меня были парни за это время. Но все отношения были не серьёзными и продлились не долго.

Вот разве что Макс…

Первый парень, отношения с которым длятся уже полгода. Хотя, если быть до конца честной, то я думаю, что выбрала его, потому что он чем-то отдалённо мне Славу напоминает. По каким-то внешним мелочам и незначительным деталям в характере.

Но в глубине души я всё равно понимаю, что это не то всё. Наверно поэтому так и не могу сделать в отношениях с Максом самый главный шаг.

Но надо отдать ему должное, он никогда не давил на меня, не настаивал. Он хороший, заботливый, добрый, но… Не могу и всё. Внутри как будто какой-то барьер стоит, который мне мешает.

Но, я, конечно, тоже понимаю, что мы не можем и дальше ходить друг с другом за ручку как подростки. Прошло полгода. Макс ждал достаточно долго. Я просто почувствовала однажды, что в наших отношениях наступил переломный момент. Что мы должны либо перейти на следующую ступень, либо разбежаться. И вроде я понимаю, что расставаться нам не за чем и логичнее всё же перейти на новый этап, но что-то внутри меня отчаянно сопротивляется.

Какая-то часть моей души, которая всё это время безотчётно надеялась на то, что, может быть, есть ещё хоть малейший шанс, что у нас со Славой что-то получится.

Эта мысль сидела внутри меня и разрасталась, как посеянное в плодородной почве зерно. Я бы не успокоилась, если бы не проверила.

И в какой-то момент меня накрыло. Я просто собрала вещи, купила ближайший билет в Россию и прилетела. Хотела закрыть для себя этот гештальт и успокоиться.

А теперь я уже не знаю, правильное ли решение приняла. Потому что как только переступила порог Славиного дома окончательно осознала, что не смогу. Не смогу я с Максом этот последний шаг сделать…

Ходила по Славиной квартире, пока он спал. Трогала его вещи и с каждой секундой меня накрывало всё сильнее.

Нашла его футболку, которую он бросил на диван, не удержалась и надела на себя. Так отчаянно хотелось снова ощутить его запах, прикосновения,близость.

А потом он проснулся. И мы с ним встретились. Спустя девять лет.

И с этого момент всё, совершенно всё пошло не так.

Мне так захотелось, чтобы он увидел, я уже не та маленькая сопливая Саня в брекетах. Что я взрослая, самостоятельная. Что я могу нравится. Чтобы он заметил, наконец, во мне женщину.

Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Так ведь говорят в России.

Вот я и решила, что если Слава посмотрит на меня, как на хозяйку, то, может это изменит что-то. Завтрак этот понеслась ему готовить. А от волнения руки тряслись, так что специи высыпались. Тела своего не чувствовала. Всё во мне словно онемело. Я даже вкус еды ощущать перестала.

Да и без толку всё равно это оказалось. Не видит Слава во мне женщины. Для него я Саня. Он даже до сих пор называет меня так. Саня, Санёк. Как в детстве. И каждый раз это так по нервам бьёт.

“Быстрее, Санёк”

“Саня, нам хватит одной сумки”

“Почему горло голое, Саня? Здесь тебе не Геленджик”

“Мелкая, просыпайся. Приехали”

“Ну ты чё, Сань? Я с маленькими девочками подушку и матрас делить не собираюсь”

Чтобы я ни делала, ничего не меняется. И от этого я только больше нервничаю и переживаю. Говорю невпопад. Делаю не то. А потом ругаю себя за это.

У вас бывало такое? Что на нервах вы говорите не то, что нужно и ведёте себя не так, как следовало бы. А потом, оставшись наедине со своими мыслями, анализируете и понимаете, что надо было по-другому сказать. Или поступить иначе.

Но это всё так… мысли вслух…

А на деле чай мой давно уже остыл и пора возвращаться в номер, к нашей со Славой общей лжи. Игре, в которой он вынужден притворяться моим мужем, а я играть роль его жены.

Только рано или поздно весь этот фарс подойдёт к концу. И надо будет как-то собирать себя по частям. Снова.

Глава 13. Соболь

Бродить по номеру туда-сюда мне довольно быстро надоедает. Я успеваю переодеться, организовать в джакузи импровизированную постель, найти адреса ювелирных магазинов в Териберке, а Саши все нет и нет. Остаётся только бездельно шататься по номеру в ожидании возвращения девушки. Я, разумеется, не могу не позвонить в ресторан, с целью убедиться, что с Сашей все в порядке. Все же мы скрываемся от опасного человека, и зевать нельзя ни в коем случае. Благо номера респшена и ресторана написаны прямо на стационарном телефоне на тумбе рядом с кроватью. Администратор сообщает, что брюнетка в белой кофте все ещё там, сидит в одиночестве за бокалом чая. Меня вновь накрывает чувство вины. В принципе, оно меня и не оставляло, просто стоит представить Саню поникшей и расстроенной, становится ещё хреновее, ведь причина её плохого настроения — я и моя несдержанность. Тупая ревность, на которую я не имел права. Претензии, особых оснований у которых не было. “Да, Соболь, ты дебил. Что тут ещё сказать? Обидел Сашку не из-за чего”. А эта дуреха так и будет до ночи сидеть в ресторане и цедить чай, лишь бы сюда, ко мне не возвращаться? Внутреннее напряжение от навязчивого чувства вины меня все-таки достаёт окончательно, поэтому я решаю за Сашей спуститься сам, извиниться ещё раз, а не ждать её как ослу. Но как только открываю дверь, сталкиваюсь с Саней прямо на пороге. Она, очевидно, не ожидает меня увидеть в дверях, поэтому слегка вздрагивает и отступает назад, а я машинально хватаю девушку за талию и притягиваю к себе. — Слав… Не спишь? — выдыхает она шумно мне в губы. Да уснёшь тут без тебя… Хотя и с тобой, Саша, уснуть будет, очевидно, трудно. — Нет, конечно. Не сплю. Я тут, между прочим, тебя охраняю. Так что спать смогу только тогда, когда ты будешь в полной безопасности. То есть, под моим надзором. — А. Поня-а-атно, — тянет Сашка и в очередной раз сама выбирается из моих объятий, будто они ей противны. Это бесит, но я прекрасно понимаю, что права злиться, по факту, у меня нет никакого. И ещё один резкий выпад в сторону Саши скорее всего окончательно развалит дружеский фон в наших отношениях. — Ну, все. Я вернулась. Так что можешь спокойно ложиться спать. Больше никуда уходить я не собираюсь. Саня проходит вглубь номера, достаёт из шкафа какие-то вещи, после чего направляется в сторону ванной. — Ой, Слав, ты только подожди. Я переоденусь, ладно? Мой взгляд непроизвольно скользит к стопке одежды у неё в руках. Я шумно сглатываю. Пока вещи сложены, трудно понять, что они из себя представляют, но память услужливо подкидывает воспоминания из нашей с Климом квартиры, где Саня в коротеньких шортах щеголяла по дому. Если она и здесь в таком виде будет ходить, я точно не выдержу. — Ага. Иди. Я подожду.

Саша переодевается быстро. Я даже не успеваю подготовить самого себя к её возвращению. Поэтому, когда девушка выходит из ванной в одном топе и пижамных штанах, мне стоит неимоверных усилий сохранить адекватное выражение лица. И вроде нет ничего сверх откровенного на ней. Тем не менее, меня прошивает током. Она сейчас такая… ручная, домашняя. — Теперь всё, Слав. Можешь идти спать. Сашка аккуратно складывает ненужные вещи в шкаф, а я все как кретин сижу на кровати и тупо пялюсь на неё. — Так, мне можно лечь? — спрашивает, подойдя ближе и остановившись буквально в полуметре от меня. Перед глазами тонкая голая полоска живота — линия между топом и штанами. Видно лишь крохотный участок её тела, а по ощущениям, словно я на обнаженную Сашу смотрю. Не понимаю, какого черта всё в её облике кажется мне настолько сексуальным? Я вроде не мальчик уже, чтобы просто от одного вида голого живота заводиться. Точнее, двух сантиметров голого живота. Отталкиваюсь ладонями от кровати и медленно поднимаюсь. Не специально, нет, это случайно выходит, что я носом почти касаюсь этой самой голой полоски, затем скольжу вверх — контакта с кожей нет, но от запаха шоколада меня штормит.

— Нам завтра встать надо рано и в ювелирку смотаться, – говорю хрипло, потому что рядом с Саней даже собственный голос меня подводит. — У нас колец обручальных нет. Это может выглядеть подозрительно. Ты же всё-таки… моя жена.

“Моя жена”. Произношу это и меня ведёт от собственных же слов. Потому что это звучит настолько кайфово, что я непроизвольно тянусь рукой к Сашкиной руке и поглаживаю её безымянный пальчик в том месте, где должно быть кольцо.

Это длится недолго. Всего пару секунд. Потому что спустя мгновение Саша вздрагивает и отводит ладонь.

— Хорошо, я поставлю будильник, — улыбается одними уголками губ. И я тут же на них залипаю.

— Спокойной ночи, Саш, — выдыхаю сипло, глядя в широко распахнутые оленьи глаза, недоуменно смотрящие на меня, когда я наконец выпрямляюсь и стеной возвышаюсь над девушкой. — Да. Спокойной, Слав. “Мне сейчас вовсе не спать хочется, Саша. Я чётко представляю, как отвёл бы сейчас длинные каштановые волосы назад, прижался губами сначала к выпирающим ключицам, затем к плечу, к ямке под ухом, пока не добрался бы до пухлого рта. Костяшки моих пальцев касались бы той самой голой полоски живота, а ты бы шумно дышала и просила не останавливаться…” — Слав, ну ты уйдёшь спать или нет? Что ещё не так? — бурчит Саня, напомнив тем самым, что в реальности подобного произойти не может. И не должно. — Всё хорошо, Сань. Я просто ещё раз извиниться хотел. Не хочу, чтобы ты на меня дулась. — Я не дуюсь. — Точно? — Честное слово, Соболев! — Саша скрещивает пальцы и слегка улыбается. — Хотя, если уж совсем честно, то я тебе ещё отомстить могу. Так что, берегись! “Мсти, Сань. Всё, что угодно, только не обижайся”. — Договорились, мелкая. Приму на грудь твою страшную месть, как настоящий мужчина, — не в силах сдержаться, притягиваю Сашу к себе и целую в макушку. Долго её не удерживаю и сразу тороплюсь отстраниться, чтобы Саня ничего лишнего не заметила. И она, вроде бы, не замечает. Спокойно укладывается на постель и глушит свет, щёлкнув по прикроватному выключателю. Горят теперь только два настенных светильника. Когда захожу в ванную, непроизвольно снова бросаю взгляд на Сашу. Сказала, что не дуется, и даже улыбалась, а сейчас взгляд снова грустный. Не простила, всё-таки, мелкая. Ладно. Завтра разберёмся. Поспать надо.

В ванной вырубаю свет и укладываюсь в джакузи. Мне требуется каких-то десять минут, чтобы понять — со сном в джакузи я что-то лишканул. С моими габаритами спать тут просто невозможно. Неудобно и тесно. Звездец. И я сам себя подписал на две-три недели ночёвки вот в таких условиях? Идиот. Уснуть, как вы сами понимаете, мне не удаётся ещё долго. Я то и дело встаю, чтобы размять мышцы. А ещё через щель приоткрытой двери, вижу, что у Саши по-прежнему горит свет. Тоже не спит, мелочь? Пару раз ловлю себя на мысли, что хочу выйти к Сане и ещё раз извиниться, но торможу свои порывы. Завтра, Соболь, всё завтра. Отстань от неё уже. Когда к двум часам ночи у Саши свет так и не гаснет, а я так и не проваливаюсь в сон, все же решаю выйти к ней. Она, оказывается, спит без задних ног, а за окном на тёмном небе выплясывает зелено-фиолетовое северное сияние. Его блики танцуют на Сашиных руках и губах, делая её в этот миг ещё более красивой. Мелкая наверное никогда сияние не видела, но будить её я не стану. Успеем ещё насмотреться. А сегодня пусть хоть один из нас выспится. Подхожу к постели и поправляю одеяло, которое почти упало на пол. Во сне Саша выглядит такой уязвимой. Маленькой, хрупкой, ранимой. Уязвимая сексуальность — то самое сочетание, от которого бомбит многих мужиков. Ненавязчивая, естественная, чистая красота. Самая зубосводящая и мозговыносящая. И всё это есть у неё. У моей Саши. Сияние снова мерцает, теперь отражаясь в тёмных волосах девушки, разметавшихся по подушке. Под воздействием момента я наклоняюсь и прижимаюсь губами к её спине в область между лопаток. Ты, блин, Саша, просто охренительная… Она глухо стонет и что-то бормочет. Я не разбираю, что именно, да мне и не надо, потому что и без этого глаза кровью заливает. Тяну одеяло выше, пока не укрываю девушку по шею, после чего быстро выключаю светильники и ухожу в ванную, чтобы предпринять очередную попытку уснуть. Да, Соболь, крыша у тебя поехала, дружище, окончательно.


Глава 14. Саша


Мерзкая трель ударяет мне в голову и бесцеремонно выдёргивает из сладкой пелены, в которой я нахожусь.


Отвратительный звон гудит в ушах. Такое ощущение, что он бьётся по стенкам черепной коробки и тормошит мне там все извилины.


До меня даже не сразу доходит, что именно издаёт такой гадский звук. Адский агрегат для измельчения мозга, не иначе. Мозгодробилка.


Пока, наконец, в этом чудовищном звуке я не узнаю мелодию собственного будильника.


Засовываю голову под подушку и, вытащив руку из под одеяла, в которое я завёрнута, как в кокон, на ощупь шарю по холодному матрасу в поисках телефона и удерживаю кнопку выключения до тех пор, пока он не замолкает.


Так тебе и надо. Убийца нервных клеток. Усни вечным сном.


Титаническим усилием воли заставляю себя принять вертикальное положение и какое-то время просто сижу с закрытыми глазами, потому что тело вроде как проснулось, а голова ещё нет. И я пытаюсь как-то синхронизировать в себе эти процессы.


Ненавижу вставать по будильнику. Вообще терпеть не могу вставать рано. По своим внутренним часам я абсолютная сова. Засыпаю поздно, а с утра мне нужен минимум час, чтобы вывести спящий мозг из состояния анабиоза.


А вчера я ещё, вдобавок ко всему, никак не могла уснуть. На новом месте мне вообще спится плохо. Помню с каким трудом я привыкала к жизни в Америке. Потребовалось около месяца, чтобы я нормализовала там свой график.


А теперь опять смена часовых поясов. Два тяжёлых перелёта подряд и всё по новой.


Пол ночи, в общем, ворочалась. Только под утро уснула. И сейчас у меня такое чувство, будто по мне проехался камаз. Причём туда и обратно. Медленно так. Наехал, постоял, побуксовал, и дальше по своим делам. А я теперь сиди и собирай из себя подобие человека.


Пожалуй, единственное, что в этой ситуации способно помочь, это душ и чашка кофе…


Нехотя скидываю с себя одеяло и, выпрямившись, плетусь в сторону ванной комнаты. В глаза будто песка насыпали, поэтому я не могу их открыть и передвигаюсь практически на ощупь. Это ощущение не пройдёт до тех пор, пока я не умою лицо.


Боже, признайся честно, утро создал сатана, чтобы нам на земле жизнь малиной не казалась? Потому что сейчас я чувствую себя по меньшей мере ожившим трупом.


И ещё по утрам я всегда мёрзну. Причём это ощущение вообще не зависит от реальной температуры в комнате. Мне в любом случае будет холодно спросонья. Вот и сейчас оголённые участки кожи покрываются мурашками, и я трясусь как испуганная чихуахуа.


В общем надо быстрее в душ. Погреться под тёплой водичкой, смыть с себя остатки сна и тогда уже голова заработает нормально.


Поддерживая себя этой мыслью, дошаркиваю до ванной комнаты. Свет не включаю, потому что не хочу, чтобы он резал глаза. Вместо этого просто открываю дверь, чтобы разбавить полумрак дневным освещением.


Захожу внутрь и торопливо стягиваю с себя пижамные штаны и майку. Мышцы тут же автоматически сжимаются от холода, и я начинаю сильнее клацать зубами.


Мамочки, как же согреться хочется…


Давай, Саша, ещё немного и тебя ждёт тёплый спасительный душ.


Стягиваю с себя трусики и кладу их на край умывальника.


Ну всё, теперь греться и просыпаться.


На ощупь нахожу в стене над ванной кнопку включения воды и нажимаю на неё, одновременно ступая ногой в джакузи.


И в этот же момент из моего рта вырывается испуганный вскрик, потому что вместо ожидаемого ощущения холодной керамики моя нога упирается во что-то тёплое мягкое и живое.


Вереща от испуга, я начинаю заваливаться вперёд. Мозг в экстренном режиме выходит из состояния полукоматоза. И, к своему стыду, я вспоминаю, что это чёртово джакузи на ближайшие несколько недель является спальным местом Славы.


Окончательно до меня доходит весь ужас ситуации в тот момент, когда я абсолютно голая падаю в его объятия.


Тёплая вода плотными каплями барабанит мне по спине. Стекает по волосам и капает на удивлённое лицо Соболева.


Я лежу на нём сверху. Голая. На Славе Соболеве. Лучшем друге моего старшего брата. Моей детской любви. На котором, между прочим, кроме боксеров тоже ничего нет.


Мы оба ошалело смотрим друг на друга. Мокрые насквозь. И моё сердце скачет, как у кролика, решившего поучаствовать в ралли.


На каждом лихорадочном вздохе грудь трётся об жёсткие волоски на его груди.


Нервно сглатываю и ёрзаю, пытаясь вылезти из джакузи. Но у меня ничего не получается. Потому что в этот же момент чувствую, как Славины ладони скользят по моим влажным бёдрам.


А через мгновение он с силой сжимает их у меня на талии. Впивается пальцами в мягкую кожу и крепче прижимает к себе.


Читать полностью: https://litmarket.ru/reader/nevesta-sobolya-1