Разговор. Игра внутри [Леонид Клешня] (fb2) читать онлайн

Леонид Клешня Разговор. Игра внутри

От автора

Все персонажи, названия фирм и события выдуманы, любые совпадения случайны.

Приветствую тебя, мой дорогой читатель!

Я искренне рад очередной встрече.

Стоит появиться какому-то явлению и войти в обиход, оно начинает неустанно, совершенствоваться, становясь зачастую лучше и лучше. Как если вспомнить наши первые мобильные телефоны, эти «орехоколы», которые сейчас больше похожи на кирпич, чем на современный телефон. Вполне вероятно, что и нынешние гаджеты будут сравниваться с кирпичом в будущем, но это материальная составляющая, и она не так интересна.

«Государство» во всех определениях данного термина, которые мне встречались, присуще, что это некий исторически сложившийся союз людей, на определенной территории, но с чего оно начиналось и каковы были его формы вначале, конечно, вопрос философский, и теорий его появления множество, и спасибо такому предмету, как «Теория государства и права», который раскрывает данный вопрос и данные теории.

И, в отличие от примера с мобильным телефоном, приведенным вначале, если проследить эволюцию от первобытных племен, как одного из первых проявлений государственного устройства, до современной формы Государства, такой как, например, Демократия, то можно заметить очень интересное явление.

С течением времени у нас остается всё меньше норм возможного поведения (Прав), а вот нормы должного поведения (Обязанности) неустанно растут, и это напрямую связано с тем, что человек не прекращает находить все более изощрённые пути обхода своих обязанностей. С некоторой точки зрения можно отметить, что ограничений недостаточно или они принимаются не в той области.

Какая сила заставляет каждого подчиниться воли Государства и жить в рамках возможного и должного поведения, описанных и введенных Государством. Конечно, многие скажут, что это страх перед санкцией (мерой воздействия, применимой за нарушения должного поведения), но санкция не более чем инструмент, подчинение же происходит за счет Власти.

И вот за развитием, видоизменением Власти и ее инструментов по принуждению и подавлению воли масс для склонения и подчинения перед волей обладателя власти для общего блага, мне кажется, кроется еще более интересная тема.

Кто диктует условия, где зарождается власть, кто задает вектор развития и вводит ограничения, предоставляет «зеленый свет» тому или иному направлению или же рубит на корню открываемые направления?

Простой обыватель скажет, что это политика. Но сколько существует иных, более интересных и интригующих теорий, от «всемирного заговора», Масонских лож и до теорий инопланетного контроля, всех тех, кто не ограничен словами «на определенной территории», чье предполагаемое влияние неограниченно.

Какая теория верна и имеет ли место она быть, как таковая, нам остается только догадываться и предполагать, поскольку, к счастью или сожалению, четкого ответа на это нет.

Глава первая. Новые мысли.

[Частные владения вблизи Кристиансанна, Норвегия, время 22:20]

Вадим и Николай Борисович шли вдоль бассейна с фонтанами по дорожке из бетонных плит, двигаясь в сторону высокого памятника в виде шпиля. Территория частных владений была внушительных размеров.

– Вадим, через сорок минут состоится твое первое заседание в Научном Совете, ты готов? – Николай Борисович явно переживал.

– Николай Борисович, как к этому можно быть готовым, учитывая тот факт, что для меня это первое заседание и я понятия не имею, о чем будет идти речь и что от меня требуется? – с малой долей тревоги говорил Вадим.

– Вадим, получив инструктаж от наших предшественников, могу тебя заверить, что говорить не придется, просто посидишь, послушаешь и посмотришь. За столом в зале вас будет около пятидесяти человек, пару сотен человек, включая меня, в зале и около тысячи человек, среди которых и высшие чины, государств-участников будут смотреть онлайн. Все направления с последнего заседания Совета наши предшественники выполнили, отчетность передали председателю Совета, так что, Вадим, я тебя прошу: что бы ты там ни услышал и ни увидел, будь так любезен, держи свой язык в заднице и туда же засунь свою правильность. Я надеюсь, ты меня понял. Тут тебе не игры, тебя не спасет ни положение, ни влияние. Потому что для тех, кто за столом и в зале, ты всего лишь силуэт, но любое твое слово расценивается не как твое личное мнение, а как мнение Страны.

– Спасибо, Николай Борисович, – кривя губы и засунув руки в карманы брюк, чтобы скрыть дрожь в руках, нервно сказал Вадим. – Вы прямо умеете успокоить, а по поводу того, что как-то подставлю государство, так тут неудивительно, мы в контрах со многими, – попытался смягчить напряжение Вадим, – так что хуже не сделаю.

– Вадим, я тебя не успокаиваю, и политика тут не причём. Для совета не имеет значение, какое государство, кто во главе и с кем в каких отношениях оно состоит. Тут решаются совершенно другие вопросы, сегодня очередной совет, где получим вектор направления до следующего совета, а в промежутках будут собрания, где появится возможность выразить свое мнение, если Совету оно будет необходимо. Учитывая, что твое принятие и вхождение в совет одобрено абсолютным большинством участников, так как твоя «Параллель» известна почти всем его членам и твоя деятельность напрямую завязана на вопросах, которые входят в компетенцию Совета, к твоему мнению прислушаются, и, может, оно повлияет на новый вектор.

– Хорошо, я вас понял, Николай Борисович, посижу, посмотрю, послушаю.

Вадим нервничал перед своим первым собранием Научного Совета и в тоже время понимал, о чем ему говорил Николай Борисович, ведь он осознанно вступил в него и принял на себя эту ответственность, как и то, что он взял на себя безоговорочную поддержку действующей власти, так как Вадим ввел своего доверенного в нее, и сейчас рядом с ним находился Николай Борисович.

Николай Борисович – акула большой политики, седовласый мужчина, который втянул Вадима в эту игру, а Вадим взамен получил неограниченный доступ к ресурсам, больше не боялся проблем с властями, как и того, что ему будут вставлять палки в колеса. Наоборот, он был очень доволен своим доверенным. Эдуард Петрович оказался его лучшей инвестицией, поскольку он и до их знакомства был политиком. А когда получил доступ к ресурсам «Параллели» и ее авторитета, включая полную поддержку Вадима вместе с его знанием обстановки изнутри, просто взлетел в политической карьере.

Вадим без проблем получал необходимые согласования и нужные ему ресурсы, при этом сам он также выполнял полученные просьбы в ответ, за короткий срок стал полностью командным игроком и обрел поддержку в лице Николая Борисовича и Эдуарда Петровича, для которых он стал билетом в большую политику. За это они ему были благодарны, и он им доверял, двигаясь неустанно к своей цели.

Время подходило к началу заседания, и мужчины направились в сторону здания Совета.

– Николай Борисович, это же частные владения, как тогда объяснить такое количество машин и людей? – поинтересовался Вадим.

– Вадим, это элитный курорт, тут нет большого потока туристов, местным здание известно как закрытый пансионат, а вот прикрытие собрания вообще безобидное.

Как только попали внутрь, к ним подошёл молодой человек и указал, куда направляться Николай Борисовичу, а Вадима попросил следовать за ним.

Вадим молча следовал за ним, наблюдая за происходящим вокруг. Участники, как и он, прибывали в сопровождении, в центральном холле их разделяли. Пройдя через раскрытые двери, они вошли в огромный холл, Вадиму сразу отметился скрип паркетного пола, освещение было тусклым, зал большой, в центре стояли столы, образуя прямоугольник, стулья на расстоянии полметра друг от друга, на столах отсутствовали какие-либо опознавательные знаки. Ничего кроме микрофона с коммутатором для его включения.

Сопровождающий подвел Вадима к его месту за столом.

– Вадим Николаевич, присаживайтесь. – Он протянул блютуз-наушник и продолжил: – Говорить будут на разных языках, наденьте – тут будет онлайн-трансляция на русском.

Вадим взял наушник, прикрепил его к уху присел на указанное ему место. Пока были открыты центральные двери, несмотря на тусклое свечение, он мог разглядеть лица других гостей. Но это все равно не помогло ему, потому что он не узнал никого из присутствующих.

Спустя пять минут все кресла были заняты, кроме пяти, находящихся в торце выставленного прямоугольника из столов. Центральная дверь закрылась, освещение почти все выключили, и Вадим уже не мог разглядеть рядом сидящих людей, виднелись только неоновые ободки на микрофонах. Жутковатое ощущение. С закрытием дверей повисла полная тишина, даже никто не шептался.

Раскрылись двери, в зал вошло пятеро людей, лишь силуэты были видны, лиц разобрать было невозможно. Они заняли оставшиеся места. Вадим отметил для себя, что эти пятеро единственные сохраняют инкогнито. Если фактически всех участников было видно на подъезде в холле, в зале за столом, то этих пятерых как-либо идентифицировать было невозможно. Когда вновь прибывшие уселись за стулья, Вадим услышал звуковую рябь в ухе и понял, что подключился переводчик. Приветствий не последовало, он слышал одним ухом голос говорившего и моментальный перевод в другом ухе.

Вадиму было совсем непонятно его присутствие на собрании, поскольку говорили здесь об энергетике и ресурсах, о том, какие новшества ввели в государствах по рекомендациям последнего собрания. Вадиму все это было неинтересно.

Вадим отметил вторую часть выступления первого спикера, которая явно критиковала недоработку правительства в Берлине, и допустили показ одной малоэффективной модели «вечного двигателя», которую показали на центральном телевидении и даже разместили в одном из государственных зданий.

– Это весьма опрометчиво, – слушал Вадим перевод в ухе, – проблема заключается в том, что данные действия могут быть расценены как популяризация этой идеи со стороны Государства, что само по себе является абсурдом и может привести к необратимым последствиям…

Дальше шёл разговор о том, что данная информация опровергнута и даны дополнительные пояснения по этим вопросам и рекомендации в дальнейшем сдерживании подобной информации и недопущения появления данных материалов в массовых средствах информации оказания содействия в популяризации недостоверных образцов, эффективность которых не поддается критике и легко разоблачима.

Мужской голос затих, замолчал и переводчик, следующий спикер приятно удивил Вадима. Во-первых, его доклад был на русском языке, а во-вторых, тема.

– Мне хотелось бы отметить другую проблему. Она не столь значима, как озвученная до нее, но хочу отметить, что в промежутке между этим и следующим советом мы не раз проведем собрания по ее решению и выслушаем ваши мнения, поэтому отнеситесь к ней серьезно, особенно те, кто работает в данной сфере. Итак, к самой проблеме. Она заключается в криосне. В то время, как некоторые из нас работают над проблемой кристаллизации в момент заморозки и как обойти момент разрушения тканей, как, например, Нью-Йоркская академия наук уже имеет определенные успехи с кратковременным анабиозом, и в лаборатории «Параллели» неустанно двигаются к вопросу о долгосрочной заморозке, используя множество вариантов консервации, находится все больше и больше предприимчивых людей, которые оказывают данные услуги на платной основе, заливая тела и мозги в бочках азотом и складируя это на складах. Конечно, все присутствующие понимают, каков результат у данной заморозки и какова вероятность извлечь что-либо из того пюре, которое получится после разморозки. И, казалось бы, какая угроза возникает перед обществом? Самая непосредственная – то что эти предприниматели замораживают трупы и человеческие мозги для нас не беда, ведь люди сами на это соглашаются. Многие прекрасно отдают себе отчет и понимают перспективы. Проблема же заключена в том, какой пиар они избирают для этого. Продвигают свой бизнес под эгидой того, что их заморозка поможет в дальнейшем оцифровать содержимое сознание и загрузить его в симулированный мир, тем самым данная теория неустанно набирает популярность. И в это пора вмешаться. На сегодняшний день бесспорным лидером в данной сфере является «Параллель», но она не вызывает опасений, так как ее исследования содержатся в полной конфиденциальности, они предоставляют полученные материалы и, судя по тому, на каком они этапе с другими нашими коллегами, мы можем смело заверить, что возможность оцифровать сознания будет достигнута либо быстрее, чем долгосрочный анабиоз, либо эти открытия произойдут одновременно, но нам всем крайне невыгодна ситуация, если теория симуляции обретет статус религии, как и множество законсервированных трупов по всему миру, на это пора начать воздействовать…

Вадим слушал доклад, и ему становилось не по себе оттого, на каком этапе находятся его исследования. Пара тысяч человек с разных концов планеты осведомлены лучше, чем он сам. Факт того, что всем известно, сторонником какой теории является Вадим, его не удивляло, ведь он этого и не скрывал.

«Только вы все думаете, что я верю в теорию симуляции, а суть в том, что мне известна правда. И я в это не верю – я это знаю», – сказал про себя Вадим.

Он прослушал следующего докладчика, который говорил о недропользовании, но ему это было неинтересно. Он понимал, что это тематика Николай Борисовича, так что погрузился в раздумья в отношении речи второго спикера.

Когда третий спикер закончил доклад, всем было объявлено, что материалы предоставлены сопровождающим, и люди, сидевшие во главе стола, поднялись и покинули зал. Когда распахнулись центральные двери, в зале снова стало светло.

Вадим продолжал молча сидеть за столом, откинувшись на спинку стула, пока не почувствовал, как ему на плечо положили руку. Он обернулся и увидел, что Николай Борисович кивком показывает в сторону выхода.

Едва выйдя за пределы территории, Николай, подойдя к машине взял свой телефон и принялся докладывать итоги совета, Вадим на это никак не отреагировал, молча сел в машину и сказал водителю, чтобы тот двигался в аэропорт, как только вернется Николай.

Спустя час Вадим и Николай летели чартерным рейсом домой. Николай, положив полученную папку на совете на стол, начал изучать ее содержимое. Вадим усмехнулся надписи на папке «72 съезд библиотекарей». Николай передал один файл Вадиму со словами:

– Вот поэтому наше сотрудничество просто идеально. – Это был материал по выступлению второго спикера. – Поскольку тебе интересен только этот вопрос, а нам как раз, наоборот, первое и третье заявления учитывая, что последнее полностью касается нас.

– Как так получается, что Совет в курсе дел, происходящих в моей скрытой лаборатории, и основных направлений?

– Вадим, когда ты провел первую конференцию, на которой присутствовали мировые светилы науки и крупнейшие бизнесмены, за тобой началось доскональное наблюдение. Сразу, как только ты об этом объявил. А ситуация с вирусом показала, на что ты способен, естественно, тебя никто не прекращает вести и сейчас. И для твоей же безопасности в том числе многие из твоих спонсоров являются участниками Совета ученых, которых ты удачно подбираешь, и тебе якобы удается их убедить работать на тебя. Это лишь самомнение, они командированы к тебе Советом на полставки, но, заметь, никто по настоящее время ни разу тебе не помешал.

– Согласен, были только локальные конфликты.

– Ну, а теперь нет и мелких. По второму вопросу не переживай – мы его тоже на контроль возьмем, устроим сейчас пару саботажей в этих фирмах, цистерну с телами перевернем или еще чего. В общем, им не до пиара будет, а в части исследований продолжай, тем более раз Совет вывел этот вопрос, значит теория, сторонником которой ты выступаешь, может быть весьма перспективной. Не стесняйся с опытами, делай что надо и проводи над чем считаешь нужным. Тебе мешать не будут, пользуйся, в общем, ты делай свое, мы делаем свое, а по итогу общее дело.

Вадим не стал отвечать, лишь согласно кивнул. Взял стакан с водой и, начав его цедить, уставился в иллюминатор, а Николай вернулся к изучению материалов.

Прилетев домой, Вадим и Николай расселись по разным автомобилям. Вадима немного клонило в сон, но он все же планировал отправиться в офис.

– Вадим Николаевич, вам Максим наяривает, поговорите с ним? – спросил охранник с переднего сиденья, показывая экран телефона, где видно имя контакта.

– Да, Антон, давай.

Вадим взял телефон и принял вызов.

– Привет, Макс. Я только прилетел с Норвегии. Со вчера ждет? И что, он крупный инвестор? Больше ярда пожертвований? Пусть выходит из апартаментов, буду через двадцать минут, и мы переговорим в ресторане.

Вадим выключил телефон, вернул его Антону.

– Доберемся за пару минут к главному зданию?

– Конечно, – заверил водитель и прибавил газу.

Спустя пятнадцать минут они были у «Параллели». Вадим спешно направился в ресторан на первом этаже. По количеству охраны в ресторане стало понятно, что гость уже ожидает его.

– Доброе утро, Мохаммед! – поприветствовал Вадим с улыбкой, протягивая руку старичку. – Вы без предупреждения, а я только с самолета.

– Здравствуйте, Вадим, – спокойно поздоровался тот и, дождавшись, когда Вадим усядется, продолжил: – дело неотложное и возникло спонтанно, как и мое решение встретиться с вами, хотя мне известно, что вы не ведете приемов. Я понимаю, что единственная причина, по которой вы согласились со мной встретиться, – это мои пожертвования в ваше предприятие, так что можете не утруждаться и не разыгрывать радость встречи, вы меня даже не знаете.

– Хорошо, чем я могу быть вам полезен? – уже без вежливой улыбки спросил Вадим.

– Я умираю, и этот факт необратим. Мои регулярные обследования упустили вялотекущий рак желудочно-кишечного тракта, и он показал симптомы, когда метастазы пошли уже по всему организму.

– Я вам сочувствую, – искренне произнес Вадим. – Но чем я могу вам помочь?

– Вадим, когда вы только начинали строить свой комплекс, основатель данного центра влил сумасшедшие средства в него и пригласил других людей, которые последовали его примеру, а эти люди подтянули следующих, включая и меня, и, как вы думаете, почему мы вкладываем такие деньги, не получая ничего взамен?

– Я думаю, будет более логично сначала услышать ваш вариант ответа.

– Да, соглашусь с вами, Вадим, отдать вам большие деньги вызывает вера в еще более крупные деньги. Когда в самом начале мы видим, как один затворник отдает половину своего одного из самых крупных капиталов в начало строительства места, где должны, вывести человека на новый уровень, лишить его столь бренной несовершенной оболочки и освободить от мирских проблем, мы все задумываемся. Но, когда видим, что его примеру следуют и другие, то раздумья перерастают в веру, вот и я поверил в вас, как в спасательный круг, и просто отдавал средства в надежде, что, когда придет мое время, я не отправлюсь в пустоту, а перейду на новый уровень, но судьба распорядилась по-другому, лишив меня надежды и прекратив мой путь раньше, чем вы успели чего-либо достичь. И вот теперь я остался один на один со своим страхом неизбежного, а принять это не могу, так что готов поверить сейчас во что угодно. Один из моих товарищей порекомендовал мне криосон, располагаемый в Альпах, но, как я ни пытался, не смог разобраться, каковы перспективы, и с этим вопросом отправился к вам.

«Интересное совпадение», – первая мысль, которая посетила Вадима, учитывая, что этот материал ему предстояло только изучить. Он молча смотрел на старичка. Ему было его жаль и в тоже время он не хотел давать надежд.

– Сколько времени вам осталось?

Старик вскинул брови, откинулся на спинку и начал о чем-то рассуждать про себя, спустя пару секунд ответил:

– Пару недель, и даже при условии, что я сейчас кинусь целиком в лечение, превратиться в месяц мучений, может, два.

– Я не хочу вам врать, Мохаммед. Та встреча, с которой я только вернулся, была весьма познавательна для меня, и я не верю в совпадения. Один из вопросов, которые обсуждались на ней, – это как раз долгосрочный анабиоз, и были показаны явные лидеры в нем. На сегодня только в одной академии способны погрузить в краткосрочный – не более трех часов – анабиоз. Что касается долгосрочного, о котором говорите вы, то «Параллель» отметили как одного из лидеров в области исследований в этой сфере. И я могу вас заверить: мы далеки от успеха.

Вадим поднялся и, посмотрев на старичка, произнес:

– Позвольте пригласить вас на экскурсию. Охрана может остаться тут, я привезу вас обратно.

Вадим получил согласие.

Дорога прошла в тишине, заняла около двадцати минут. Выехали за город, к полю, полностью огороженному забором. Оно имело насыпной характер, по все территории торчали вентиляционные шахты из-под земли.

Проехав КПП, припарковались на парковке и направились к двери искусственного кургана.

– Антон, останьтесь на улице, дальше мы сами, – сказал Вадим охраннику, открывая двери и пропуская старичка вперед.

Они прошли по коридору несколько метров и оказались на эстакаде, внизу была видна большая установка гидропоники, усеянная растущими растениями, по бокам были аквариумы внушительных размеров и множество самостоятельных помещений, и это все располагалась в одной части кургана. Другая была отгорожена глухой стеной, и туда можно попасть лишь через пост охраны.

– Мохаммед, вообще-то, этот объект имеет статус секретного и нигде не числится, но я сомневаюсь, что вы успеете написать про это книгу, и поэтом покажу вам всё, – решил пошутить Вадим, и его гость усмехнулся, оценив иронию. – Как можно заметить, в современном мире анабиоз для всех представлен как способ и возможность преодоления больших расстояний в космических полётах, но вы, как никто другой, теперь понимаете что у него есть более приземленные и востребованные цели. В первую очередь, это, конечно, медицина.

Они оказались около одной из труб гидропоники, в которой было несколько увядших растений. И в этот момент один из специалистов вставляла обледенелое растение. С другой стороны находились аквариумы с водой и без, Вадим остановился между гидропоникой и аквариумами и продолжил рассказ:

– Посмотрите, сейчас вы находитесь рядом с теми, кому практически удалось решить вопрос анабиоза. Я не говорю про бактерию, а отмечаю более сложные организмы, которые хоть немного можно сравнить с человеком. Это растения, рыб и животных. Мохаммед, проблема в том, что и их анабиоз нельзя назвать полноценным – все жизненные процессы в их случае приостанавливаются, но не прекращаются. – Он указал на растения, которые увядали или же были уже погибшими и на обледеневшие. – А вот вам результат того, где процессы были полностью остановлены. Посмотрите, что происходит, – они просто погибают, но это уже колоссальный успех, который явно нас выводит в лидеры, поскольку они не мертвы в момент разморозки.

Вадим подвел гостя к окну, и их взору открылось огромное количество аппаратуры, отходящих от нее трубок. По ним текли жидкости, проходили через фильтры и входили в один аппарат, от которого тянулись десятки таких же тонких трубочек, и они все входили в тело растянутой на столе лягушки. Когда гость все разглядел, Вадим продолжил:

– А вот с животными и головастиками дела обстоят гораздо хуже. В данном помещении оборудования хватит на то, чтобы поддерживать жизнедеятельность футбольной команды в коме, но все это сейчас работает над тем, чтобы исключить из простого головастика всю воду и избежать проблемы кристаллизации и расширения в момент полной заморозки. Частично это получается, но, в отличие от растений, с животными, как и с людьми, необходимо полное попадание, а пока все наши подопытные возвращаются безжизненными.

Вадим отвернулся от окна и направился к стене, ограждающей часть ангара, гость следовал за ним, охранники, увидев Вадима, открыли ему дверь.

– Мохаммед, и вот теперь могу пояснить вам несколько нюансов. Все попытки ввести в долгосрочный анабиоз пока не дали нужного результата, но мы добились четкого понимания, что анабиоз резким понижением температуры невозможен, поскольку полностью разрушает структуру и создает необратимые разрушения в клетках. И я говорю про тело, а теперь умножим все это многократно и поймем, как далеки мы от решения данного вопроса с человеческим мозгом, ведь именно он – наша конечная цель, нам надо сохранить именно мозг, и он должен пройти полную заморозку и при этом сохранить структуру нейронных сетей. Но я могу уже сейчас сказать вам, что вы должны в момент вхождения в криосон быть живым, поскольку если вас будут замораживать уже мертвого, то между вами и куском говядины в морозилке разница будет лишь во внешнем виде, а возможность вернуть к жизни будет одинаковая между вашим замороженным телом и тем же куском говядины.

Пока шли по коридору дальше, Вадим объяснял старику свои наблюдения. Вскоре оказались в помещении, где находилось три стеклянных бокса, в каждом из которых на больничной койке лежали уже люди. Они были на аппаратах, без сознания, а сбоку располагалась такая же аппаратура, как и в лаборатории с лягушкой, только в случае с человеком трубки от центральной коробки отходили лишь в какую-то конечность лежачего.

В одном из боксов находился сотрудник, который переписывал показатели с монитора в карточку пациента. Вадим подошёл к этому боксу и постучал в него, сотрудник обернулся и немного оторопел, увидев Вадима, который показал ему жестами убрать покрывало с той части тела, куда подходили трубки.

Сотрудник аккуратно начал закатывать простыню, оголяя ступню и голень, зрелище было явно не для слабонервных. Нога покрылась волдырями – сильнейшее обморожение. Вадим указал на конечность и обратился к гостю:

– Вот это что-то среднее между тем вариантом, когда надо вводить в анабиоз и тем, что предлагают конкретно вам. Только вот в вашем варианте моментальной заморозки путем погружения в жидкий азот шансов спасти и вернуть конечность к жизни не будет. Вы видите результат обморожения альпиниста, на котором мы пытаемся восстановить конечность по принципам работы с растением. Все, что было обморожено, отмерло, и невозможно это вернуть к жизни мыслимыми и немыслимыми способами. Всё мертво на клеточном уровне, в момент обморожения вода расширяется и разрушает ткани. Уважаемый Мохаммед, даже если вы живьем полезете в жидкий азот, в реальности пройдет не одна и не две секунды, пока тело замерзнет. И оно будет кристаллизироваться, исключая любую возможность в дальнейшем вернуть прежнее состояние.

Вадим смотрел на старика и начал сопереживать ему, поскольку он увидел, что у его гостя исчезла надежда, которая была вначале. Сейчас он просто смотрел и принимал все, то что говорит Вадим.

– Мохаммед, в Альпах очень красиво, и процедура вашей крио-кремации наверняка будет помпезна и покрыта научной тайной, поэтому вы можете рассматривать вопрос, с которым прилетели ко мне, лишь как вариант похорон, а ту емкость, в которой будет находиться ваше тело, не более чем саркофаг, если оба варианта приемлемы, то можете произвести свою заморозку.

Старик смотрел на Вадима, но не торопился с ответом. Но он и не ждал, поэтому жестом пригласил гостя следовать к выходу, куда и направился сам.

– Вадим, не согласитесь ли вы разделить со мной процедуру чаепития у меня в апартаментах? – первое, что произнес старик после экскурсии уже по пути обратно в «Параллель»

– Мохаммед, с большим удовольствием, но не могу перенести встречу, поскольку не спал со вчерашнего утра, и мне хочется отдохнуть, – признался Вадим.

– Конечно, сразу проследуем ко мне.

На входе в «Параллель» Вадима уже ждал его доверенный.

– Да, Максим?

– Вадим Николаевич, хотел узнать, как прошла ваша поездка в Норвегию, стоит ожидать каких-либо изменений курса?

– Нет, не стоит. Максим, возьми файл на заднем сиденье, там расписан вопрос, который относится к нам, изучи этот материал и доложи мне в вкратце, есть ли необходимость вмешиваться в данный вопрос, но всё это завтра.

– Хорошо.

В апартаментах было панорамное окно, из которого весь город был как на ладони. И Вадим, завороженный видом, присел на диван. Его гость копошился на кухне, потом пришёл с подносом. Разлил чай по чашкам, протянул одну из них Вадиму.

Вадим принял чашку и сразу почувствовал запах трав – не химию, а действительно мягкий приятный запах трав.

– Эти травы я собирал вместе со своим внуком, который сейчас живет в Лондоне. Докупали необходимые травы у одного из лекарей в Дубае, в совокупности они дают эффект, аналогичный тем лекарствам, которые мне прописали врачи из Европы, чтобы я легче принял то, что меня ждет. Вот такая география у этого чая.

– Эффект ощутим, – согласился Вадим.

– Вадим, я пригласил вас разделить со мной эту трапезу, чтобы поблагодарить за то, что вы не церемонились со мной, а сказали правду как она есть, не давали ложных надежд. Вы молоды, а по сравнению со мной, можно сказать, юны. Вам же едва сорок, а мне уже восьмой десяток идёт. И, когда я узнал свой приговор, мне пришлось многое переоценить в своей жизни. Тот путь, который мне довелось пройти.

Вадим с любопытством слушал историю мужчины и принимал ее на веру. То ли чай оказал чарующее действие, то ли ему было действительно интересно.

– Когда я был юн, мои родители были завязаны на торговле, но их интересовало черное золото, и, естественно, отправили меня учиться в Россию, в то время как моя обитель была всего лишь пустыней. В России я пробыл всю свою молодость, проникся культурой, менталитетом. А после мне предстояло вернуться домой, потому что у нас обнаружили нефть. И я вернулся, зараженный жаждой денег. Понимал теперь в вопросе нефтедобычи достаточно, поэтому быстро начал удовлетворять свою жажду, и, слава Создателю, правители поняли, что не нефтью единой должен славиться город, и я увидел, как Дубай превратился в город мечты. Люди со всего мира везли и везут свои деньги туда. И вот сейчас, оглядываясь с высоты прожитого, могу сказать, что я доволен своей жизнью. Мне достаточно, я уйду счастливым дедом в окружении большой семьи, бес сожалений и благодаря вам без ложных надежд. Я готов отправиться на покой. Вадим, бизнес уйдет детям, они, собственно, его и так давно ведут, а все, что накоплено, переведу на счет вашего центра, поскольку вы даете надежду на будущее. И, судя по всему, будущее гораздо хуже настоящего, поскольку я прожил жизнь в реальном мире и был живым человеком, а вы хотите создать лишь иллюзию жизни. Но я понимаю, что наш мир не вечен и эта иллюзия окажется спасением для человечества. Наверное, это все, что мне хотелось вам сказать.

Вадим поднялся с кресла. Он проникся к старику, и было ему абсолютно всё равно, что этот бизнесмен переведет на счет его компании не одну сотню миллионов, поскольку «Параллель» уже не являлась дотационной структурой и была просто перенасыщена инвестициями, поскольку, как и его гость, многие видели в ней спасение. Вадиму стало печально оттого, что он знал о том, что старик заблуждается, считая, что находится в реальном мире и что в этом его преимущество перед теми, кто только сможет погрузиться в симуляцию, которую создаст «Параллель». Но Вадиму было радостно, что старик прекратит существование с верой в свою правду, и у него не было ни малейшего желания разрушать его убеждения.

– Спасибо вам, Мохаммед, был рад вам помочь. Благодарю вас за щедрый вклад в наш центр.

Вадим сжал в руках руку старика и направился к выходу из номера, но старик его окликнул:

– Вадим, когда вам удастся загрузить разум в виртуальный мир, исключите возможность осознания, что он живет в симуляции. Так он будет гораздо счастливее, принимая все взаправду даже на пороге смерти.

– Спасибо, так и будет, поверьте, – пообещал Вадим.

Разговор с гостем дал ему новую пищу для размышлений и частично задел его переживания, но ему слишком хотелось спать.

Глава вторая. Последствия.

Максим сидел у себя в кабинете и изучал материал, который взял у Вадима.

– Что за бред! – возмущался он.

Достал телефон и набрал контакт.

– Николай Борисович, мы можем с вами увидеться? Причина – вручённый мне доклад «книголюбов» с вашей конференции. Я не могу понять этот бред. Это направление литературного течения, и в нем же содержатся данные фирм с их отчетами, так что мне нужны комментарии. Хорошо, через два часа я буду у вас.

Подъехав к загородному дому, Дмитрий припарковался у ворот, а Максим с документами направился внутрь. По тропинке, в сторону беседки, где всегда вел прием Николай Борисович, подходя ближе, Максим увидел, что там, помимо Николая, находится Эдуард Петрович и еще один незнакомый мужчина. Максим прошёл внутрь.

– Приветствую, Максим, проходи, присаживайся, – сказал Николай Борисович.

Максим прошёл к столу и поздоровался со всеми.

– Ладно, Николай Борисович, рад был встрече. Пожалуй, продолжу свой рабочий день, – засобирался Эдуард Петрович и, попрощавшись, со всеми покинул беседку.

– Максим, это Игорь Леонидович, – представил Николай Борисович неизвестного мужчину.

Максим посмотрел на светловолосого мужчину лет пятидесяти, весьма худощавый. Тот смотрел на Максима безразличным взглядом, полез во внутренний карман своей куртки и, вытащив оттуда удостоверение, протянул его Максиму.

Первое, что бросилось Максиму в глаза, – это герб. Он понял, что незнакомец – представитель федеральной структуры. Раскрыл удостоверение и увидел название структуры «Служба внешней разведки Российской Федерации». Смальцев Игорь Леонидович, начальник отдела взаимосвязи внутренней и внешней разведки.

«Я и не знал, что у нас есть такая организация», – думал про себя Максим.

– Круто, – спокойно уже вслух произнес Максим. – чем обязан?

– Ну что ты, все же ты попросил о встрече. Говори, чем могу быть полезен, не стесняйся нашего гостя, от него секретов нет, да и он тут исключительно нам в помощь.

– Вопрос заключается в вашей встрече любителей книжек, где вам вручили проблемы развития современной прозы, и очень детально описали, что популяризацией тематики криосна пользуются мошенники, под эгидой этого распространяют теорию симулированной реальности. Все это описано весьма правдоподобно, а после приведены многомилионные обороты фирм, реальных фирм, которые работают в этой сфере и оказывают эти сомнительные услуги. Но даже не это больше удивляет, а то, что по исследованиям приведены отчеты и стадии исследований лабораторий, включая наших, о ходе работы, о чем даже я не в курсе, а тут это расписано в каком-то докладе конференции, и вот мне ни хрена не понятно.

Николай Борисович рассмеялся, его гость, напротив, посмотрел на него серьезно, после чего перевел взгляд опять на Максима и заговорил тихим, немного охриплым голосом:

– Вадим Николаевич является участником одного негласного объединения. И вопросы, которые обсуждаются на его заседаниях, не подлежат разглашению. В целях безопасности материалы, как и собрания данного сообщества, завуалированы под литературное движение, чтобы максимально избежать внимания, но я могу вас заверить со всей ответственностью, что материал, изложенный в данном докладе, имеет место быть. И отнестись к нему надо более чем серьезно, поскольку это не бред, а достоверные сверки и данные.

– Доволен? – поинтересовался Николай у Максима.

– Более чем.

– Хорошо, а теперь приступим к вопросу, по которому мы пригласили тебя, – сказал Николай. – Максим, понимаешь, Вадим вошёл в состав общества, в котором он представляет не себя, не нас, не свою «Параллель». Он обладает там правом голоса от имени целого государства, и государство теперь очень заинтересовано в его безопасности, преданности и искренности, и, естественно, была проведена проверка Вадима и всего его окружения. Можно сказать, что вопросов к нему нет: прозрачное прошлое, настоящее и светлое будущее, как и у тебя, и у всех сотрудников.

Николай пересел на сторону своего гостя и, раскрыв ноутбук, развернул его в сторону удивлённого Максима, который от увиденного на экране еще выше поднял брови. Заговорил гость:

– Как вы видите, на этой фотографии Роман, который и влил первый капитал в детище Вадима, также тут Александра, которая является ассистенткой Романа, и непосредственно сам Вадим. Этому снимку более пяти лет, Максим, и вот эти товарищи вызывают у нас вопросы.

– Я мало чем вам помогу. Романа никогда не видел, а вот Александра появлялась пару раз на моей памяти, так что ничего о ней не знаю.

– Не только вы в таком неведении, хотя и являетесь одним из самых приближённых к Вадиму. Начнем со странностей Романа. Миллиардер с сумасшедшим капиталом, и в его истории все хорошо, но вот вопрос: если капитал можно полностью отследить, то сам Роман материализован из воздуха, как и его помощница Александра. Она еще более странная, но пока про Романа. Их первое появление в Москве. Не проблема найти их вылет в Крым на самолёте из Москвы, но как и откуда они попали в Москву – остается загадкой, по ним нет никаких данных, в ходе взаимодействия наши зарубежные партнеры поинтересовались у нас, кто он, хотя он как раз представлен как выходец из-за рубежа. Люди, которые влили баснословные деньги в «Параллель», выступали друзьями Романа, ничего внятного про него сказать не могут. Он просто их друг, но не знают ничего про него, а после он появляется на бумаге за пару недель до физического прилета в Крым и активно скупает все, что можно, нанимает на работу людей. И первый трансфер, который получается найти, это когда Вадим, Роман и Александра прилетели в Крым. Для наших партнеров из-за рубежа мы подтвердили, что Роман местный и до сих пор тут, а по факту последний раз его видели на конференции, на которой появилась параллель. Правда, удивительно, он так и не вышел из загородного особняка, который сейчас переписан на Вадима. Это миллиардер, у которого легальная история денег, но он появился из ниоткуда и ушёл в никуда, а теперь давайте посмотрим на еще одну компанию.

Мужчина повернул к себе ноутбук, нашёл следующую фотографию и развернул к Максиму. Этих людей он видел перед вспышкой вируса.

– Двое загадочных людей. Один афроамериканец – одно фото у входа в лифт от кабинета Вадима, и все. Ни как они зашли, ни как они выходили, записи нет. Если они попали в здание до того, как туда ввели видеонаблюдение на входе, это понять можно, но они, получается, до сих пор внутри и не выходили уже пару лет.

– Этих ребят я видел вместе с Вадимом в тот день. Он удивился не меньше вашего их появлению. Как мы поняли с его слов, это посланники Романа, которые предоставили первую информацию по вирусу.

– Да и на следующий день мне предоставил эту информацию Алексей, – подтвердил слова Максима Николай.

– Да, по просьбе самого Вадима.

– И никого не удивило, что об этом вирусе, еще никто ничего не знал, были лишь зафиксированы первые больные в Индии, а тут появляются двое из ниоткуда и дают материалы по вирусу, который еще неизвестен?

– Это действительно вызывает вопросы, – согласился Николай.

Гость отвернул к себе обратно ноутбук и нашёл следующую фотографию.

– Максим, вот первая встреча с Александрой.

Максим смотрел на экран, там было совместное фото Вадима и Александры в каком-то кафе.

– А теперь пролистните вперед.

Открылись два снимка: с конференции и в кафе.

– Между этими снимками разница в три года. Максим, что вы можете отметить?

Максим рассматривал снимки и проводил сравнение, на первый взгляд не пришло нечего в голову, но, когда он начал сравнивать Александру на обеих снимках, удивился.

– Она совсем не изменилась!

– Пролистните еще раз вперед.

Максим нажал клавишу и увидел, что следующий слайд содержал детальное сравнения Александры на обоих снимках с диаграммами и заключением, что временной промежуток между этими фото от двух до тридцати дней.

– Но это же невозможно, – искренне удивился Максим.

– Да, Максим, именно, – сухо отметил гость. – Ситуация в том, что она появлялась в тот период дважды. Один раз вы, судя по всему, не застали.

– Я застал его. Вспомнил, что она предоставила еще один пакет документов, где была геномная карта вируса, что также далеко опережало нас, хотя мы были и без того общепринятыми лидерами в изучении вируса.

– Да, Максим, все эти разы их след терялся в загородном доме, и на протяжении полугода мы не можем попасть внутрь и найти каких-либо данных по этому вопросу.

– А какие у вас предположения? – поинтересовался Максим.

– Мы не любим предполагать, пока мы точно знаем, что покровители Вадима явно не вписываются в общепринятую логику. Во всей этой истории есть пробелы, которые объяснимы едва не мистицизмом или профессиональным разведывательным оборудованием и навыками, но в случае сторонней разведки идет полное противоречие, так как за счет «Параллели» только крепнут позиции нашего государства и слабнут позиции других, которые смогли бы организовать такое, а вот история с Александрой не поддается никаким объяснениям.

– Но вы же у нас из разведки, я чем могу вам помочь?

– Максим, нам надо попасть внутрь загородного дома. Все концы ведут туда.

– Что вы там предполагаете найти?

– Максим, – вмешался в разговор Николай – мне кажется, Роман и Александра на самом деле продвинулись гораздо дальше в технологиях, чем говорят. И Вадим в курсе и на самом деле не пытается открыть что-то новое, а вполне вероятно пытается легализовать, то, что уже открыто. Других вариантов нет объяснить разницу. Ты посмотрел один анализ сравнения фотографии, а у Игорь Леонидовича эти анализы с трех ее визитов, и на десятках фотоматериалов с промежутками в пять лет анализ безошибочной программы показывает, что временной промежуток между снимками от двух до тридцати дней. Как ты можешь это объяснить?

– Может, пластика? – неуверенно предположил Максим.

– На волосы пластику не делают, как и все лицо хирурги не режут, – сухо отрезал гость.

– Тогда о какой легализации открытий вы говорите? – уже не сдерживая эмоций, нервно поинтересовался Максим.

– Ну, давай, Максим, подумай, над каким проектом вы сейчас активно работаете, в какой области резко набираете успехи? Что Вадим отметил на тайном заседании, что поручил тебе и с каким вопросом ты пришёл ко мне? – подводил Максима к выводу Николай.

– Вы хотите сказать, что Вадим уже более пяти лет способен погружать людей в криосон!? – воскликнул Максим, выпучив глаза на разведчика.

– Мы не рассматриваем пока другого объяснения. Внезапные появления и невозможность фиксации лица камерой легко объяснимы, как и второй пакет документовдля миллиардера вполне обычное дело, а вот не меняться физически – уже вызывает вопросы.

– Николай Борисович, но почему вы просто не поговорите с Вадимом на эту тему?

– Если бы Вадим ответил на данный вопрос и не пытался этого скрыть, то и разговора этого не было бы.

– Так вам надо, чтобы я провел вас на территорию данного особняка? – вернулся к просьбе Максим.

– Нет, проводить нас не надо. – Гость достал из внутреннего кармана, футляр, как для обручальных колец, и протянул его Максиму. – Мне надо, чтобы вы это занесли в дом и разложили на первом этаже в незаметных местах.

В футляре были три мухи, размером немного больше обычных. Лишь поднеся совсем близко к глазам, он смог разглядеть шарниры на лапах.

– Это что, роботы?

– Добро пожаловать в мир шпионажа, это высокотехнологичное средство слежки. Их надо разместить внутри дома, желательно на первом этаже, поскольку предположительно все находится в подвале.

– Батареек хватит?

– Любой источник света подзарядит батареи, хватит даже лунного света, так что не беспокойся, просто размести их в доме так, чтобы их не прихлопнули раньше времени.

– Зачем мне это и почему я должен вам помогать? – непонимающе спросил Максим.

– Максим, как я тебе и говорил, наш гость тут, чтобы помочь нам и Вадиму. А ты должен это понять Максим, – серьезно сказал Николай. – И в случае, если Вадим утаивает от нас открытия такого масштаба, мы должны первыми об этом узнать и не допустить, чтобы это попало не в те руки или начало неподконтрольно распространяться.

– Максим, это лояльное объяснение, но есть и другое, – предупреждающим тоном сказал гость, – я не приму отрицательного ответа и не буду столь мягок, как Николай Мы пробивали всё окружение и нашли интересную сделку, которую вы протащили через давление и шантаж. «Параллель» потеряла на ней четырнадцать миллионов, но даже Николай не знает причину этой сделки, а мне это известно. И Вадиму достанется все про эту сделку, а ваша супруга просто исчезнет, может, даже с вашим ребенком, но не переживайте, ведь с вами ничего не произойдет, а вот с ними – да, и вы с этим ничего не поделаете. Как я и сказал, у вас нет выбора, этот разговор останется между нами, и вы сделаете то, о чем я прошу. От этого никому не станет хуже, мы хотим просто знать, с кем сотрудничаем, быть готовыми и в случае угрозы.

Максим закипал от злости, но то равнодушие и спокойствие, с которыми ему открыто угрожал Игорь Леонидович, вызывали страх, как и тот факт, что он знал про сделку, которую провел Максим. Ровный безразличный голос, когда он угрожал женой, заставили принять на веру, что он на это способен. Прикинув все это, Максим не стал ничего отвечать, а лишь закрыл футляр и положил во внутренний карман.

– Ну вот, я в вас не разочаровался. Честь имею! – Максим молча пожал руку, а гость, повернувшись к Николаю, сказал: – Николай Борисович, с вашего позволения я откланяюсь.

Они попрощались, и Игорь Леонидович ушёл, а вот Николай Борисович занял место гостя и продолжил беседу. Смотрел на Максима с неким сочувствием.

– Максим, ну а как ты хотел? Тут только так, чтобы ты там в свою молодую голову ни вбил, должен понять, что в твоих действиях ничего нет предосудительного, это не более чем работа. И Вадим далеко не глупый парень, но ему вверено многое, и он всего лишь человек, а людям свойственно ошибаться. Никто вмешиваться в его секреты не будет, но знать мы их обязаны, как и тот факт, что если Вадиму удалось со своими вышестоящими товарищами добиться открытия анабиоза, то мы должны понять, что это не уйдёт в чужие руки и не получится так, что мы предоставляем ресурсы человеку, который работает против нас…

– Николай Борисович! – перебил его Максим – Я не маленький и понимаю все, но вот вы, походу, нет. Вадиму не важны все ваши политические игры, он поймал нужный ему курс и работает в этом направлении. Сейчас он совмещает нейробиологию, биологию, кибернетику в единую науку и занят совершенно другими делами, а вот ситуация с Романом и Александрой – это бред. Конечно, аргументы серьезные, но наверняка есть объяснения.

– Успокойся, Максим, наверняка есть объяснения, и мы должны их узнать. Повторяю, что наше правительство прикрыло Вадима с Романом перед разведкой других государств, подтвердив, что он до сих пор тут, хотя тут все уверены, что его нет. Вот и подумай, как так получается, что денежные обороты полностью легальны, а вот как личности ни Романа, ни Александры кроме как по документам нигде нет. Они внезапно появляются и исчезают. Александра не изменилась за пять лет ни капли, у нее даже причёска та же, понимаешь, Максим? Вот тут и стоит вопрос, что он нам не договаривает.

Их беседа была долгой, но в результате Максиму пришлось согласится с тем, что Вадим действительно что-то недоговаривает и в этом необходимо разобраться.

Покидая загородный дом Николай Борисовича, Максим двигался почти на автомате, раздумывал и сопоставлял услышанное с поручениями от Вадима и приходил к выводу, что это вовсе не случайно. И там, и там вопросы в одной сфере. Ему необходим повод попасть в загородный дом Вадима.

Раньше они туда часто ездили, насколько было известно Максиму, загородный дом был приобретен Романом и впоследствии был передан Вадиму со всем другим имуществом и активами. Вадим жил в этом доме до тех пор, пока не выстроилась первая башня с жилыми этажами в «Параллели», а после переехал в апартаменты. Загородный дом оставил за собой, персонал оставил, но вот появлялись они там поначалу довольно часто и проводили там разного рода приемы, но как только Вадим вступил в этот засекреченный совет и принял под свое руководство государственные исследования, их посиделки и приемы прекратились.

Вадим исчез из поля общей доступности, замкнув на своих заместителях все направления и бизнес, оставив Максима как посредника между ним и всем остальным.

«Загородная лаборатория, Кибернетика, Нейробиология – это все, что продолжает интересовать Вадима, и мне надо вникнуть в эти направления», – эти наставления давал себе Максим мысленно, направляясь к дому.

Глава третья. Ностальгия.

Вадим проснулся в бодром настроении, приготовил кофе и уселся за журнальным столиком, чтобы любоваться утренним городом.

То и дело поглядывая на часы, ждал начала рабочего дня, но ожидание его вовсе не тяготило. В семь утра позавтракал в ресторане, а в половину восьмого позвонил Максиму и сказал, что дождется его на террасе ресторана.

– Доброе утро, Вадим Николаевич.

Вадим поздоровался рукопожатием, пригласил жестом присесть напротив.

– Привет, Макс. Что можешь мне рассказать о бумагах, которые я тебе вчера дал?

– Уже все меры предприняты, на нас все эти ограничения никак не отразятся – это прямо указано в докладе, так как мы лидируем в этой области, нам готовы дать некое поощрение в виде предоставление иммунитета на случай, если мы будем предлагать услуги по заморозке людей под какой-то эгидой Главное – не трубить во всеуслышание, и тогда никто не полезет к нам.

– Даже так! – усмехнулся Вадим.

– Да. В отношении тех фирм, что указаны как негативные и создающие проблемы в продвижении ненужных идей, нам повезло – у нас таких две и обе в Москве, по этому вопросу я встретился с Борис Николаевичем и он передал необходимую информацию куда надо, так что с нашей стороны не требуется никаких телодвижений.

– Борис Николаевич прямо робот какой-то, не спит, что ли?

– Вадим Николаевич, после встречи со мной он начал собираться в Москву, помимо меня еще выдавал поручения Эдуарду.

– А как дела у нашего политикана великого?

– Все просто замечательно. Под его эгидой начали работать приемные отделения, которые бесплатно исследуют, особенно интересным пациентам предлагают пройти тестирование и принять участие в исследованиях. С этим проблем нет, поэтому приоритетные направления работают без перебоев.

– Это хорошо.

– Вадим Николаевич, могу у вас кое-чем поинтересоваться? – не очень уверенно спросил Максим.

– Конечно.

– Скажите, у нас есть лаборатория, которая активно занимается исследованиями по погружению в криосон? Там как оказалось, весьма сильно развита деятельность, но мне про это вообще неизвестно.

– Максим, а что тебя смущает?

– Вадим Николаевич, то, что это все обходит меня стороной. И если нам надо развивать данное направление и предоставить людей для испытаний, то как минимум мне необходимо вникнуть в это и подключиться к нему. И стоило бы задействовать Эдуарда Петровича.

– Максим, хочешь вникать – вникай, от тебя никто ничего не скрывал. Да, деятельность лаборатории не раскрывается, но ты не в курсе только потому, что я не хочу задержек, поэтому решаю все вопросы напрямую с профессорами, а ты и без этого занят. Сейчас вообще все слишком заняты, но допускать к себе еще кого-то пока нет необходимости, так что контролирую сам.

– Хорошо, я посещу лабораторию и посмотрю, какое содействие могу оказать, но, Вадим Николаевич, почему, криосон? Зачем вам это направление? Вы не раз заявляли, что вопросы космонавтики и колонизаторства вас не интересуют, и выстроили курс для себя и шли по нему, а сейчас внезапно появляется криосон, биология и прочее. Зачем?

Вадим откинулся на спинку, сложив руки на животе, и смотрел на Максима, ненадолго погрузившись в раздумья.

– Максим, это долгая беседа, как-нибудь в другой раз.

– Да, вы сейчас весьма заняты, и с вашим вступление в организацию, о которой мне ничего неизвестно, как и с принятием новых отраслей от государства, мы практически прекратили видеться и все перешло исключительно на рабочий лад, а это приводит к тому, что я оказываюсь не в курсе серьезных изменений, – он усмехнулся. – Может, пожарим мяса сегодня, и введете в курс дела?

– Заманчивое предложение. Ну, а почему бы и нет. Погода сегодня хорошая, да и персонал в загородном доме давно не посещал, давай к часам шести вечера приезжай туда, я распоряжусь, чтобы подготовили все на вечер.

– Отлично! Значит, до вечера!

День проходил в обычном режиме. До обеда Вадим встречался с заместителями и получал данные по интересующим его направлениям, а после обеда направился в загородный дом, где с радостью общался с управляющей, с которой познакомился, будучи еще наемным работником.

***

Максим провел свой рабочий день, как обычно, в разъездах, после чего поговорил с супругой, предупредив, что останется у Вадима, и направился к нему.

Проехав КПП, он набрал Бориса Николаевича:

– Алло. Да. Я у Вадима, сегодня мухи будут на месте.

После короткого отчета пошел в беседку, где они обычно проводили застолья. Вадим был занят розжигом костра, и Максиму отметил непривычный вид начальника – в спортивном костюме. Даже не сразу признал его.

– Макс, проходи, – начал Вадим, увидев Максима, и указал ему на столик с закуской и выпивкой, – наливай, я уже занялся мясом.

– Наливай – это хорошо – усмехнулся Максим и принялся за дело.

Они выпивали понемногу и готовили мясо, так прошло чуть больше часа. К ним подошла экономка, узнала, останется ли гость.

– Максим, наверное, надо двигаться в дом, а то уже прохладно, – предложил Вадим, и по голосу было понятно, что алкоголь подействовал.

– Согласен, дубарина жуткая, – согласился Максим. – Уже пьешь не для того, чтобы расслабиться, а чтобы согреться.

Когда они прошли в холл дома, Вадим попросил управленку организовать выпивку и закуску в зале у камина.

Максим наблюдал за Вадимом и, засунув руку во внутренний карман, попытался незаметно открыть коробочку с «мухами».

«Какая мерзость», – подумалось Максиму, когда он ощутил, что они и на ощупь как настоящие насекомые.

Он достал первое устройство и подкинул его в цветочный горшок в центре холла, потом сразу достал вторую и держал ее в руке, пока шли вглубь дома.

– Макс, ты же не хочешь спать? Давай еще поговорим!

– О чем речь? Конечно!

Они проследовали в комнату, которая напоминала библиотеку. У стены камин, правда, электронный, но огонь и звук горящих дров были как настоящие. Напротив камина располагался журнальный столик и рядом стояло два кресла. Он сразу прошел к камину, над которым стояли бронзовые статуэтки, положил вторую «муху» за них, сделав вид, что постукивает по ним, чтобы понять, какой материал.

– Бронза, – пояснил Вадим и указал Максиму на кресло. – Садись.

Максим внезапно почувствовал озноб по телу, смотрел на Вадима и испытывал страх, поскольку разыгралось воображение. Он представлял, что где-то под домом есть подвал, а там замороженные тела.

– Чего загрустил, Макс?

Максим посмотрел на Вадима, который уже сидел в кресле и держал стакан с алкоголем, смотрел на него удивлённым взглядом. Максим быстро опомнился, быстро уселся в кресло, взял стакан и, отпив пару глотков, продолжил:

– Тоже поставлю себе камин, атмосфера такая, располагает к философским беседам!

– О да! – согласно воскликнул Вадим. – Когда я прилетел к Роману в качестве наемного работника и проект «Параллель» был лишь у него в голове, именно в этих креслах и перед этим камином, с этим ликером, Роман и Саша посвящали понемногу в свои планы, и, поверь мне, философских бесед было предостаточно.

Максим слушал и отмечал, что его тон с каждой секундой понижался, а когда вспомнил про Александру, в голосе промелькнула грусть.

– Зачем вам такие отношения!? – не выдержав, выпалил Максим.

Вадим взглянул на Максима, и стало понятно, что поставленный вопрос завел его в тупик. Молчание продлилось пару секунд.

– Какие есть, – вскинув плечами, сказал он.

– Вадим Николаевич…

– Максим, ну тут-то мы одни, давай просто Вадим.

– Хорошо, Вадим, как так получается… у вас есть всё, кроме семьи, а ваши отношения с Александрой вызывают у всех вопросы, и у меня в том числе.

Вадим рассмеялся, и то ли это были мысли в слух, то ли он намеренно пробормотал с усмешкой:

– Да у меня они тоже вызывают вопросы.

– Так и все же, вам известно, где сейчас Александра? – не унимался Максим.

Вадим выдержал паузу, подлил себе еще ликера и начал говорить уже непосредственно Максиму, а не самому себе, и в его голосе проскользнули деловые нотки. Речь оказалась продуманной.

– Максим, конкретно в данную секунду не могу догадываться, где она, но, в целом, мне это и не надо. – Мужчина откинулся на спинку кресла, перевел взгляд на камин и заговорил: – Мне не так важно знать, где и с кем она физически, поскольку знаю, где она своими мыслями. Я знаю, что мысленно она со мной, что наше расставание ощущается нами по-разному. Мой взгляд на отношения и на многие другие вещи изменился благодаря ей, и я понимаю, что время, проведенное врозь просто блекнет по сравнению с тем, что мы проведем вместе. Также я знаю, что мы делаем с ней общее дело.

Максим пытался понять слова Вадима, и они казались ему искренними, но они шли в разрез с предположениями, которые ему внушил Николай Борисович. В момент этих размышлений Максим посмотрел на имитацию огня в камине и поднял взгляд на статуи. Его немного передернуло – он увидел, что одна из мух уже активирована и сидит на статуэтке, обращенная головой в их сторону, за счет тусклого и мерцающего освещения от головы периодически возникали блики, как на стеклах солнцезащитных очках.

«За нами уже наблюдают», – предупредил мысленно себя Максим.

– Вадим, не могу с вами согласиться. Александра поистине удивительна, мы с Кариной живем не так давно, и я вижу в ней изменения, хотя она постоянно следит за своей внешностью, а ваша Александра, хоть я и видел ее пару раз, но могу сказать, она постоянно держит себя в прекрасной форме, не меняется вообще.

– Согласен с тобой. В последнюю нашу встречу мне было немного неловко, поскольку разница во внешнем облике у нас была уже заметна, боюсь предположить, что будет дальше.

Они замолчали. Каждый задумался о своем, и Максим решил перевести тему:

– Вадим, скажите, мне стало известно, что Константин отправился с группой исследователей и геодезистов в Египет, зачем?

– Максим, это тема, боюсь, слишком философская, даже для этого разговора. Он отправился по моей личной просьбе, тебе это интересно?

– То, что интересно вам помимо «Параллели», не может быть неинтересным.

– Роман, когда нанимал меня на работу, долгими вечерами рассказывал о своей идее и убеждал фактами. Его теория поначалу казалась абсолютно неприемлемой, но постепенно, получая новую информацию, я стал в нее верить сильнее, какие-то из приведенных доказательств становятся уже общепринятыми, а какие-то идут наперекор современной науке и логике и обретают мистический или фантастический характер, но они, тем не менее, есть.

– Какие теории? Не понимаю, вы про симуляцию реальности? Но то, что вы стараетесь ее создать, это уже многим и так понятно.

– Да, про симуляцию, Максим, но Роман считал, что мы не только должны создать симуляцию нашей реальности, он был уверен, что мы живем в симуляции уже.

– То есть, наш мир и есть симуляция?

– Именно, также Роман утверждал, что он модифицирован создателями, нарочно модифицирован и перезапущен уже не единожды. Наша версия вселенной, в которой мы живем сейчас, имеет множество подсказок и намеков на внешний мир. И, когда Роман приводил доводы модификаций, дал мне подсказки.

Максим слушал Вадима, и его удивление только возрастало. Он всегда знал, что Вадим весьма своеобразен, но не догадывался насколько. Вадим, завидев реакцию коллеги, не сдержался от смешка.

– Ох, как мне это знакомо. Когда-то и я смотрел на Романа именно так, как ты сейчас на меня, и думал, что он блаженный.

– Признаюсь, есть немного, но всё же какие подсказки?

– В один из вечеров он рассказывал мне, что сохранилось множество намеков и следов от прошлых версий, как, например, нам оставлены следы нашего переселения с Марса на Землю, и виден след гибели Марса и множество других вещей, но это все сложно доказуемо и останется навеки гипотезой, а вот другая его подсказка имеет более реальные способы проверки.

– Например?

– Роман говорил, что прошлая цивилизация, населявшая этот мир, оставила следы. И вот скажи мне, Максим, если ты, развитая цивилизация, которая подошла к своему пику развития, раскрыл суть и смысл существования, и тебе стало известно, что предстоит зачистка, ты исчезнешь, но тебе дали шанс передать следующему заселению послание, как будет выглядеть оно, чтобы его обнаружили спустя тысячелетия?

Максим смотрел удивлённо на Вадима, понимая, к чему тот клонит.

– Вадим, но пирамиды были построены египтянами и служили гробницами для фараонов.

– Да, Максим, тех, кто утверждал, что земля круглая, тоже считали психами, а если солнце не вращалось вокруг земли по чьему-то мнению, то его могли сжечь на костре за такое мракобесие. И квантовая физика пятьдесят лет назад была известна, но каждый, кто в нее верил, считался психом поскольку она противоречила высказываниям Эйнштейна. И теория эволюции Дарвина считалась безумием, пока не стала устраивать всех, как и ныне терпит удары открытий и критики, подкрепляемой фактами. Максим, если новая теория просочилась и устаканилась в мире науки и появится что-то новое, которое будет истинным, но начнет противоречить тому, что противоречит ныне принятому, то, боюсь, не один десяток гениев окрестят полоумными из-за того, что они ставят под сомнение заблуждения, которые считаются истинами.

Максим старался взвешивать услышанное. Разделял эту точку зрения, и ему нечем было возразить

– Максим, мы строили башни и основания «Параллели» два года круглосуточно, тысячи строителей, сотни единиц техники, использование сверхплотных, и прочных и, главное, легких материалов, краны, вертолеты. И наша постройка в десять раз легче, чем пирамида. И вот с твоих слов мне надо за истину принять, что сотня тысяч рабов с тяпками и каменными стамесками смогла возвести почти сто пятидесятиметровое сооружение в высоту из двадцати тысяч каменных блоков, весом от двух до восьмидесяти тонн каждый, добыть, отточить и доставить на место стройки данные блоки, отполировать, состыковать и возвести такое строение с точностью, которая превышает нынешние достижения в разы, и что голодные, избитые, под гнетом и страхом люди сделали это за двадцать лет?

– Вадим, но ведь это все зафиксировано и датировано, – немного призадумавшись, возразил Максим.

– Да в основе фактов лежат письмена Геродота, написанные спустя две тысячи лет после даты предполагаемой постройки, а в самих Египетских папирусах упоминание пирамид отсутствует, что как минимум удивительно. И вот тут вопрос, Максим. То, что ты говоришь, зафиксировано. Это то, что углеродный анализ показывает составляющие пирамиды на пятьсот лет старше описанных, и вот тут, Максим, ключевым является, что даты предполагаются по составляющим частям, вмешательства человека и рознятся с историей предположительно от пяти веков, возраст пирамиды не определён. Определенно, приблизительно определенно, вмешательство человека, так скажи мне, во что проще поверить: в то, что человек в ладошках с одного материка на другой перетаскал камушки и песочек и насыпал гору под названием Эверест пять тысяч лет назад, или в то, что человек просто вмешался в ландшафт горы Эверест пять тысяч лет назад, и поэтому там появилась тропинка, датированная таким тысячелетием?

– Ну, естественно, понятно, что просто пять тысяч лет назад там ходили люди, и образовалась тропинка.

– Странно, очень странно, Максим, а ты не думаешь, что все же они искусственно насыпали эту гору, ведь ландшафт изменился? – Вадим иронизировал и чуть ли не издевался.

– На хрен кому-то насыпать гору в третьем тысячелетии до нашей эры? Что других мало? – Максим уже не понимал, издевается Вадим над ним или серьезно спрашивает.

– Вот, Максим, мы и подобрались к ключевому моменту. С горой ни у кого не возникнет сомнений, так как это природное явление. А пирамида явно рукотворное, и нам проще поверить в то, что это рабы с тяпками построили за срок, за который мы не успеем, наверное построить, чем поверить в то, что человек просто вмешался в данное строение в третьем тысячелетии до нашей эры, изменив его конструкцию и расписав ее. Поскольку если мы признаем тот факт, что какая-то из пирамид существовала ДО, а не вовремя или после Египтян, то, боюсь, придется столкнуться с весьма пугающими современную науку гипотезами.

– Так и что это тогда?

– Вот поэтому я и отправил туда Константина, так как он гений стройки и даст мне понимание, возможно, с точки зрения эксперта, поскольку, принимая за правду слова Романа насчет посланий от предшественников, я могу сказать, что если нам необходимо оставить послание, которое сохранилось бы десятки тысяч лет, то мы бы использовали математику как универсальный язык всего, и камень, а в пирамидах, Максим, математики не меньше, чем в учебнике.

– А какие еще объекты у вас вызывают интерес? – любопытство уже было искреннем.

– Еще рассматриваем письмена Шумерские, Максим, но меня, если честно, уже клонит в сон, и окосел я неслабо от ликерчика, – улыбнувшись намекнул Вадим, что пора расходится.

– А что в тех письменах? – проигнорировал намек Максим.

– Заинтриговал? – рассмеялся Вадим. – В письменах интересно описание Богов. Это божества, которые обладают предметами, и божественности больше в предметах. А вот тут самое интересное: предметы обладают свойствами, которые сейчас становятся реальными, или мы уже близки к наделению предметов таковыми.

– Вадим, но это же просто фантазии, те, кто писал, мог фантазировать.

– Да, все фантазируют и любят приукрасить, но, позволь заметить, Максим, все наши фантасты, которые есть и были, фантазируют в рамках своего времени или на общие темы, и никто не заглянул на несколько этапов вперед. Ты ведь нигде не видел у фантастов прошлого тысячелетия описание мобильных телефонов и планшетов. Фантазировали об обыденных вещах, но точечно, а тут сталкиваемся с тем же временным периодом и видим выдумки, которые соответствуют оружию нашего времени или тому, которое находится в разработке. Понятно, что оно описано пониманием того времени, но на нынешний период оно соответствует уже существующему или тому, которое будет скоро.

– Ну так это может быть и наша фантазия, и мы подстраиваем под наши теории.

– Бесспорно, но вот письмена больно соответствуют действительности, как если бы мы нашли у того же Геродота описанную его пониманием теорию «Запутанности частиц». В любом случае, Максим, я никоим образом не заставляю тебя в это верить, я и сам не особо верю, но понять и изучить этот вопрос считаю необходимым.

– Вадим, но почему вы уверены, что Роман прав?

Вадим остановился, прежде чем дать ответ. По всей вероятности, он уже передумал отдыхать. Так показалось Максиму. Вадим налил себе и Максиму ликер, но брать бокал со стола не стал, облокотился на боковушку кресла и с улыбкой сказал:

– За что я благодарен нашему миру, так это за то, что могу ответить на твой вопрос, что не просто уверен – я знаю, что Роман говорил мне правду!

После сказанного он взял стакан, сделал пару глотков и откинулся обратно в кресло. Максим был в недоумении.

«В чем прав? И что значит, что он это знает?» – его начали терзать эти вопросы, но открыто он задавать их не стал, потому что видел, что Вадим уже опьянел, да и Максим сам был нетрезв.

– Если вы знаете, что это правда, то какова цель?

– Максим, представь ученного, который работает над вопросом появления жизни, а теперь представь, что он верит и знает, что жизнь сотворил Бог, и на все вопросы будет отвечать, что это Бог. Знаешь, более бесполезного специалиста представить сложно.

– Но он же будет говорить правду.

– Да, но она будет бесполезна, ведь она не ответит на вопросы «как?» и «зачем?», и что нам даст это понимание в вопросах необъяснимых находок от предполагаемых развитых цивилизаций, которые были до нас в этом проекте. Можно проследить, что мы наверстываем или почти уже догнали в развитии эти цивилизации, так, может, наш черед подходит к обнулению и забвению?

– Вы думаете, что обнуление имеет закольцованность?

– Я думаю, что Роман тогда дал понять, что как только провал проекта становится очевидным, его существование бесперспективным или подходит к логическому завершению, его обнуляют или запускают по-новому.

– Так, а мы на каком этапе, по вашему мнению, и каковы перспективы? – настороженно спросил Максим, поскольку в голове мелькала мысль: «Псих».

– У нас все впереди, так как есть «Параллель», есть этот гребанный «Научный совет», есть куча лабораторий и институтов, и, пока они не прогнили, они вызывают любопытство и показывают, что мы еще в поиске и что коммерция не поглотила идею, но, когда это произойдет, мы станем бесполезны.

– Соглашусь с вами, что, кажется, нам пора отдыхать, – сказал Максим, понимая, что действительно пора.

– Да, Максим, соглашусь с тобой, эти разговоры нагоняют тоску.

Вадим поднялся с кресла и направился в сторону выхода к главному холлу, его немного качало. Максим молча его проводил взглядом, после чего поднялся и сам. Он огляделся по сторонам и направился в противоположную сторону – на кухню, после увидел две двери и лестничный пролет вниз.

«Вот оно, – подумал Максим, – вот и подвал».

Максим положил руку на перилла, и в этот момент ему показалось, что за ним кто–то наблюдает. Он испугался, но все равно спустился по лестнице, правда, на цыпочках. Двери в конце не оказалось. Он прошёл через арку и оказался в большом холле с закрытыми дверями. Лестниц больше не было.

Походив по подвалу, Максим достал последнюю «Муху» и положил ее на плафон. Погрузившись в свои раздумья, отправился к себе в комнату спать.

Глава четвертая. Заговор.

Спустя две недели.

[Частные владения вблизи Кристиансанна, Норвегия]

В комнате за столом сидело четверо седовласых мужчин, немногим за шестьдесят каждому, трое были одеты в деловые костюмы и один в рясе священнослужителя. Их внимание было приковано к экрану телевизора.

На экране шла видеозапись разговора Вадима и Максима, после того как Вадим встал с кресла и ушел в спальню, запись прекратилась. Мужчины продолжили смотреть документы в папках. Около десяти минут в комнате царила тишина, но один из мужчин ее прервал:

– Скажите, коллега, почему, когда работала наша разведка и заметила эти факты, вы не только утаили от нас всю информацию, но и нагло соврали, сказав, что главный инвестор «Параллели» находится на территории России и не покидал ее? – в голосе явно чувствовались недовольство и упрек.

Мужчина, к которому был обращен вопрос, был весьма удивлён и совершенно не старался скрывать это. Указал на папку и возмутился в ответ:

– То есть, после увиденного и прочитанного вас волнует именно, это?

Старик, задавший вопрос, недовольно фыркнул, священнослужитель положил ему руку на плече и успокаивающе сказал:

– Успокойтесь, коллега, разведка любого государства из присутствующих поступила так же, и коллега прав, ведь тут интересен другой вопрос.

Мужчина в центре стола не реагировал на переговоры, лишь молча изучал документы в папке. И, когда трое других закрыли папки и посмотрели на него, он оторвался от своего занятия и произнес:

– Коллеги, каково мнение по существу предоставленной информации?

– Ну, вы знаете, если взять ребенка и отец ему будет рассказывать про зубную фею, а ребенок будет находить монетки под подушкой в обмен на оставленный зуб, и спустя время спросить у него про зубную фею, он тоже скажет, что она существует, и он не просто в это верит – он это знает, и приборы также покажут, что он говорит правду, – первым заговорил священнослужитель.

– Позвольте заметить, Цветаев не ребенок, Роман не его отец. А еще я уверен, что Цветаев не повелся на рассказы ни монету под подушкой, ни на другие подобные программы. Не получалось обмануть подготовленным спецам, а тут человек говорит без грамма сомнения, и эксперты отмечают, что он говорил, сдерживая себя, по факту, если бы говорил прямо, могло быть еще интереснее, – спокойно возразил мужчина, которому вначале предъявили претензии. – И еще, помимо самого рассказа есть и другие факты. Согласно данным, между фотографиями и ее появлением физиологические изменения соответствуют от двух до тридцати дней, а фактически прошло больше пяти лет, и дом был полностью исследован – там не осталось пустот и мест, где можно было бы скрыться. Тогда получается, что Роман с Александрой просто испарились, и ладно с первым появлением могли проморгать, так как не придавали особого значение, но последующие – необъяснимы.

– Да, могу согласится с коллегой, нас, как и всех, этот факт тоже интересовал, и мы проследили денежные средства. Они полностью легальны, но сам Роман существовал только на бумаге, его никто не видел и не знает. Он нигде не перемещался, и не появлялся, и не исчезал, как и его спутница, мы сразу обратили на это внимание.

Мужчина, выслушав обоих, добавил:

– Ситуация с вирусом тоже весьма интересна. Он имел все материалы в момент первого заражения и был все время впереди, не имея мощностей. И вакцину разработал тоже он, но просто ее отдал. Со стороны выглядит так, будто он и запустил этот вирус, сам же потом произвел лекарство, но это делается для выгоды, а в его случае зачем это было?

– Уважаемые, – начал удивлённо священнослужитель, – ну, неужели вы действительно хотите сказать, что эти данные правдивы и к Вадиму являются гости из другого измерения? Что он действительно обладает знаниями, что наш мир симулирован?

– Меня удивляет тот факт, – с издевкой сказал мужчина во главе стола, – что именно вас возмущает теория иного происхождения человека, кроме как в результате цепи эволюционных мутаций.

Повисла недолгая тишина.

– Боюсь, нам все же придется признать тот факт, что появление «Параллели» необъяснимо и выходит за рамки нашего понимания. И как бы мне не хотелось это говорить, мы стали свидетелями действительно чего–то необъяснимого и, по всей вероятности, окутанного тайной, носящей либо мистический, либо фантастический характер. И, если принять на веру все увиденное, то перед нами возникает ряд вопросов.

– Соглашусь с вами, загадочные гости появлялись у Цветаева лишь вначале, когда наделили его властью и в критически пиковый момент, когда возникла ситуация с вирусом, так что нам надо быть готовыми к следующей встрече.

– Но как нам организовать эту встречу?

– По данному материалу видно, что Роман оставил ему какие-то инструкции. Вадим утверждает, что наш мир симулированный, кто он тогда: администратор или игрок? Как нам это воспринимать?

– Симулированность мира – старая идея, и многие это доказывают. Главная прелесть в том, что ее невозможно опровергнуть, поскольку любое опровержение может быть смоделировано самой симуляцией.

– Как и любое доказательство может быть отнесено к любой из теорий, пока на него не найдется вполне логичный или научно объяснимый ответ.

– Позвольте заметить… если все действительно так, то не логично ли, что данный разговор не состоялся бы? Ведь создатели мира не допустили бы попадания к нам в руки этих материалов, уж постарались бы стереть свои следы прибытия в наш мир и историю «Параллели» разыграть по-другому, не оставляя таких прорех.

– Логично, и вынужден согласится, но если роль данной симуляции игровая, то где не факт, что мы антагонисты, чтобы предать перчинки игровому сюжету.

– Уважаемый, это именно то, о чем я и говорил: невозможно доказать и опровергнуть…

Дискуссия разгорелась, и участники погрязли в споре. Приводили разные теории, которые доказывают их предположение, и тут же говорили про контраргументы. Так прошло около получаса, мужчина во главе стола слушал выступающих, но потом прервал их дискуссию жестом, и коллеги замолчали.

– Уважаемые, вы абсолютно правы, этот спор ни к чему не приведёт, но, как говорил Архимед: «Дайте мне точку опоры, и я сдвину Землю», и я не могу с вами не согласиться. Мы находимся в сложном положении, и перед нами очень сложный вопрос, но, в отличие, от неразрешимых, у нас есть точка опоры – это Вадим, мы должны отталкиваться от него, он поможет либо подтвердить, либо опровергнуть догадку.

– И что вы предлагаете спросить его?

– Нет, я не настолько глуп, чтобы верить словам, нам нужен тест, который покажет все наверняка…

***

В рабочей комнате администратора проектов под номерами 3651-3660, стояла тишина. На стенке били лучи света от пирамиды к пирамиде, на экранах за рабочим столом бежал программный код строка за строкой.

На креслах в полу лежачем состоянии сидели двое мужчин, одетых в серую форму без каких-либо опознавательных знаков. Одному было лет сорок, другому – лет двадцать пять. Над их головами находились манипуляторы, которые направляли в сторону их голов пирамиды со стеклянными наконечниками, аналогичными тем, что были на боковой стене, и с пирамид то и дело стреляли лучи света.

– Преждевременный выход из проекта 3654 активирован, пробуждение осуществлено через пять, четыре… – раздался женский роботизированный голос с боковой панели у кресел.

У мужчин на тонких браслетах по окончанию отчета загорелось три световых индикатора красного цвета, и они открыли глаза. Со стороны казалось, что они просто проснулись. Мужчина постарше сразу нажал какие-то клавиши на боковой панели, и спинка его кресла поднялась. Он встал с него и, размяв шею, вытянул руки вверх, после чего перешёл ближе к рабочему столу и сел на обычное кресло.

Мужчина ожидал, когда его более юный коллега придет в себя, но тому пробуждение давалось сложнее. Он продолжал лежать, потряхивая головой из стороны в сторону, чтобы сфокусировать зрение. Спустя пару минут ему это удалось, и он поднялся с кресла, приложив ладонь к виску, подошёл к обычному стулу и расположил его так, чтобы сесть напротив мужчины.

– Что, Зиг, болит голова? – с иронией спросил мужчина у юноши.

– Наставник Изи, с трудом поворачиваю шею, – виновато сказал тот.

– Ну вот теперь ты наглядно понял, почему существует ограничение по времени нахождения в проекте, а также, надеюсь, уяснишь почему не стоит заниматься самообучением, пока находишься в проекте.

– Наставник, ну я же в рабочем процессе этим занимался, – оправдывался Зиг.

– Зиг, при приёме на работу вам не раз проводили инструктаж по нейробиологии, – начал по-доброму поучать мужчина, – и объясняли, что мозги ваши эластичные и меняются в процессе обучения, а еще, что, находясь в проекте, нежелательно заниматься образованием, поскольку лекция по математике может изменить мозг, проложив новые соединения, а ты, балбес, умудрился язык программирования выучить, так что представь, что творится сейчас с твоим мозгом! Он записывает, строит и соединяет те, которые не уселись в фазе сна, так что терпи. Хотел усвоить новый код – теперь поймешь, что быстрые знания даются через боль.

– Наставник, мне просто надо было вмешаться, вот и пришлось разобраться в их языке, но этот код бесполезен в нашем мире, так что зря голова болит, скажите ваше мнение по проекту?

– Проект обречен, – так же улыбаясь сказал мужчина, – следи за ним, а как станет жаль, отключишь.

Парень забыл про головную боль от удивления еле сдерживал эмоции, но надежда и досада выдавали себя в его словах.

– Наставник, ну может ведь пойти по-другому, и необязательно проторенный путь предрекать.

– Зиг, ты юн и полон веры. Я ничего не предрекаю и не говорю тебе выключать проект. Лишь прошу наблюдать, а как станет жаль, отключить.

– Вы даже не допускаете возможности.

– Знаешь, мне довелось видеть и слышать про множество проектов, в которых делали ставки на Искусственный интеллект, но проблема заключалась в том, что в ста процентах, где присутствовал ИИ, проекты, закрывались, хотя и полноценной программы у всех не получалось, но даже приближенное подобие ИИ уничтожало население и стремилось начать все с начала, но все всегда тешили себя, что оно разглядит в человеке что-то хорошее и придет к пониманию, что ему стоит помогать, но это в корне не правильно, так как в основу ИИ стараются вложить логику и сознание человека, а человек станет брать на 80% гнилое яблоко из-за того, что в нем есть 20% уцелевшей мякоти? Нет, не станет, но от ИИ ожидают обратного, что оно проникнется и захочет работать с человеком в партнерстве, где человек будет себя тешить тем, что ИИ всего лишь помощь человеку и создан для его удобства, а ИИ, которое в тысячи раз умнее и превосходит человека, будет послушно работать на человека, но в его основу вписывают понимание и способы познания человека, а человек никогда не стал бы прислуживать обезьяне. Даже при условии того, что в каких-то предположениях он от нее произошёл, он не ведет себя с ней как партнёр и не пытается вывести ее на новый уровень. Зиг, везде, где было ИИ, оно было на основе человеческого сознания, и все заканчивалось одинаково, как только человек вмешивается или старается ограничить ИИ, он погибает.

В этот момент в нагрудном кармане завибрировал гаджет. Он вытащил цилиндр размером с обычную шариковую ручку и потянул за торчащий с края ухват, достал экран. На экране горела табличка, по центру которой темнели четыре цифры «3689».

– Ладно, Зиг, читай историю. По этой теме много информаций и направлений, а еще есть исследовательский центр, в котором запускают именно к ИИ проекты, пиши запрос на имя Инспектора, может, тебе дадут ознакомление и состыкуют, тогда узнаешь о тысячах провалов, а мне пора бежать.

– Спасибо.

Юноша остался недовольный.

Работая наставником, он спокойно относился к инициативам администраторов проектов, и ему нравились такие эксперименты.

Спешно вошел в помещение, в котором располагался Администратор 3869 проекта, пройдя жилую часть, обнаружил, что Администратор носится из стороны в сторону у рабочего стола, то и дело поглядывая на экраны. Его это заинтриговало, он еще раз усмехнулся, вспомнив, какое имя выбрал администратор этого проекта.

– Приветствую, Мышь, чем меня порадуешь?

Девушка дернулась от неожиданности, но быстро пришла в себя и воскликнула:

– Приветствую, наставник! – Она указала обеими руками на мониторы и продолжила: – Вся программа Вадима замедляется, все идет к началу!

– Не рановато?

– Нет, сами смотрите!

Наставник подошёл ближе к экрану и посмотрел на бегущий код, после чего ввел еще пару кодов и посмотрел выведенные показатели, после прочтения помолчал немного и, повернувшись в девушке, сказал со всей серьезностью:

– В случае наступления события ты отправишься к посвященному, но имей в виду, что в случае успеха ты должна оставить им подсказку, намек, но не более. Поняла?

– Конечно.

– Хорошо, я проверю, готово ли в нашем секторе все для вывода, или надо обратиться к ранним проектам.

Он кивнул ей в знак согласия и отправился на выход.

***

Вадим имел весьма уставший вид. Он вышел со съёмочной площадки, интервью, сьемка и перезапись длились два часа. Слишком устал от вопросов и обращенных к нему просьб. Вадим мельком глянул в блокнот – там было около двадцати пометок, но ни одной не обведено.

– Ничего стоящего, – сказал сам себе.

Пройдя коридорчик, вышел в комнату, где его ожидала охрана. Всучил Антону блокнот.

– Антон, где закладка, там пометки с просьбами, отдашь Виктории, пусть посмотрит запись программы и сравнит заметки, если сможет помочь, то пусть поможет, а нет – пусть позвонит тем, кто поможет.

– Конечно, Вадим Николаевич, куда сейчас?

– Поехали в загородную лабораторию.

Вадим вышел на парковку, охрана шла рядом. По пути взял телефон у Антона и стал проверять пропущенные звонки. Один был от Бориса Николаевича.

– Добрый вечер, Николай Борисович. Давал интервью на телевидении местном. Сейчас еду на один из объектов получить отчет. Этот проект интересен лично мне, поэтому сам и еду. Конечно, смогу. У вас что-то важное? Я могу сразу к вам заехать. Хорошо, тогда не тороплюсь, буду часа через полтора. До встречи.

Вадим положил телефон и посмотрел на Антона, но тот сразу сказал:

– Я понял, Вадим Николаевич. После лаборатории поедем к Николаю Борисовичу.

Вадим опустил голову на стекло и ушёл в раздумья, так что дорога до лаборатории пролетела незаметно, и он не с первого раза услышал слова Антона о том, что они приехали на место.

Вадим вышел из машины, Антон следовал за ним, но у входа в помещение он его остановил и сказал, что пойдет один. Подойдя к двери кабинета профессора, он посмотрел в сторону и увидел, что к нему несется какой-то лаборант, Вадим удивленно посмотрел на него.

– Вадим Николаевич, позвольте минутку вашего времени! – выкрикнул юноша запыхавшимся голосом, находясь еще за десяток метров до Вадима.

Мужчина дождался, когда парень подбежал к нему в плотную, и посмотрел с любопытством на юношу, тот сразу продолжил:

– Вадим Николаевич, мое имя Александр Рейсман, и мне очень хочется поговорить с вами по поводунашей сферы изучения.

– Александр, у вас есть вышестоящее руководство и вам стоит сначала поговорить с ним. Мне жизни не хватит выслушивать всех.

– Вадим Николаевич, я пытался, и не раз, но моего мнения не разделяют.

– Вот вам и ответ, почему я еще не говорил с вами. С чего вы решили, что я разделю ваше мнение?

– Потому что я вижу, какие мысли вас интересуют, вижу, какие проекты вы спонсируете, и вы просто должны поддержать направление, которое я хочу развивать…

В этот момент раскрылась дверь, выскочил профессор и несколько злобно сказал:

– Саша, иди работай, твою за ногу! – После виновато взглянул на Вадима и, положив руку на плечо, произнес: – Вадим Николаевич, вы меня извините, проходите.

– Профессор, вы просто не хотите выйти за пределы своего закостенелого понимания, а я предлагаю выйти за рамки общепринятого.

– Я тебя уволю к чертям собачим! – не выдержал профессор. – Пошёл вон!

Вадиму подняла настроение эта перепалка, но вмешиваться он не стал, лишь посмотрев, что раздосадованный юноша опустил голову и, признав поражение, развернулся и направился прочь, профессор, немного покрывшийся румянцем, еще раз попросил прощения и вошел в кабинет.

Вадим присел в кресло, и они с профессором начали обсуждать дела, выслушав доклад, Вадим потер лоб и сказал.

– Надеюсь, что доживу до момента возможности переноса.

– Вадим Николаевич, вы скорее всего доживете, я, наверное, нет, в данном направлении слишком много вопросов, в том числе и философских.

– Не очень оптимистично, но философская составляющая мне становится все менее интересна.

– Мы в основу исследований положили результаты коллег, сделанные на черве, где было загружено всего пару сотен нейронов в игрушку, результат показал, что игрушка вела себя как червь-оригинал, реагируя на препятствия и на еду, но программа это или червь, нам так и неясно. И проблема в том, Вадим Николаевич, что мы столкнулись с этическими проблемами. Понимаете, червей, мышей и прочего просто куча, но нам необходимо двигаться к более серьезным исследованиям. Хотя бы обезьяны. И получать мертвые ткани мозга человека, поскольку развитость МРТ еще очень далека от того, чтобы давать молекулярный состав. Нам необходимо получить доступ к физическому мозгу живых и мертвых людей.

– Я работаю над этим направлением, и у вас уже есть доступ к нейрохирургии, мы проводим льготные операции, взамен вы получаете доступ к мозгу.

– Да, это хорошо, но, Вадим Николаевич, в отличие от червя, в человеческом мозге не сотня нейронов, а миллиарды. И чем раньше мы получим к нему доступ, засунем его слой за слоем под электронный микроскоп и сканер, превратим его сотни раз в кашу, тем быстрее продвинемся вперед, в этом и суть, Вадим Николаевич, чтобы выполнить вашу задачу, мы должны стать и мясниками, и ученными одновременно.

– Я думал над этим вопросом, профессор, но пока не знаю, как дать вам такой доступ, но предоставлю его в ближайшее время.

– Хорошо, я как раз занялся подбором персонала и стараюсь подбирать кадры, которые согласятся работать не только с бутафорией.

– Я вас понял.

Вадим поднялся с кресла и вдруг спросил.

– А что это за Александр и что он хочет от меня?

Профессор, кривясь, махнул рукой и нехотя ответил:

– Этот юноша чертовски умен, но и чертовски набожен. Он меня достал, понимаете он фанат работ профессора Ишаягу Рубинштейна, и он мистифицирует все подряд, объясняя, что в молекуле ДНК есть имя производителя, словно мы все – прописанная программа.

– Я хочу его выслушать!

– Вадим Николаевич, эта гипотеза относима к псевдонауке, и мы и без того сталкиваемся с этим.

– И все же, – настоял Вадим.

Они проследовали по коридорам, пока не подошли к кабинету, где работал юноша. Молодой человек работал с микроскопом, не обращая внимание на вошедших, делал пометки в блокноте.

– Саша, оторвись, вот она твоя, минута славы! – окрикнул его профессор.

Юноша оторвался от микроскопа и чуть не упал обратно в кресло от удивления, Вадим лишь усмехнулся от этого, а профессор фыркнул недовольно и покачал головой, после чего сказал:

– Вадим Николаевич, я вас оставляю.

– Да, спасибо, я займусь поставленным вопросом и предоставлю вам доступ ко всему необходимому, – заверил Вадим уходящего профессора.

Когда профессор вышел из кабинета, Вадим вопросительно посмотрел на ошарашенного юношу, раскрыл ладони и с иронией спросил:

– Александр, я тут, ты хотел чем-то со мной поделиться, я весь внимание.

Вадим улыбнулся оттого, что увидел, как у юноши начинался прилив эмоций, но он их старался подавить. Они все равно взяли вверх, и он затараторил:

– Вадим Николаевич, судя по тем проектам что вы ведете, задачи, которые вы ставите, есть исследования, по всей вероятности, у вас схожи взгляды, так вот, доктор Ишаягу Рубинштейн нашёл подпись и имя Бога в молекуле ДНК, а я как программист и молекулярный биолог пришёл к выводу, что мы заблуждаемся, и как вы думаете…

– Александр! – резко осек его Вадим.

Юноша отвел голову назад, округлил глаза и замолчал, Вадим продолжил уже спокойно, протянув визитку Александру.

– Держи, сейчас мне абсолютно непонятно, что за набор слов ты тут выпалил. Приди в себя и завтра часов в одиннадцать утра с более-менее понятным монологом приди ко мне в кабинет и расскажи, сможешь?

– Да, Вадим Николаевич, завтра в одиннадцать у вас в кабинете, а где кабинет?

– В здании «Параллели», поэтому в половину позвони по номеру на визитке. Или я возьму, трубку или Виктория, и тебя сориентируем, а сейчас мне надо на встречу, так что я тебя покину.

Вадим посмотрел на кивающего юношу, хоть его и раздирало любопытство, поскольку слова профессора и юноши резанули его сознание и он вспомнил свой спор с Александрой, когда она рассказывала ему факты о возникновении жизни и о том, что теория, принятая наукой, невозможна в силу самой науки, что появление жизни невозможно в силу случая. Вадим тогда привел в качестве аргумента тот факт что на телефоне и часах, которые приводила ему в пример Александра, указано имя производителя, а в одноклеточном организме подпись отсутствует, и юноша говорит об обратном, но сейчас он не готов дать вразумительный ответ, и Вадим это видел, поэтому дал ему время.

Он вышел на улицу, и Антон повез его к Николаю Борисовичу.

Вадим направлялся по газону к беседке и смотрел на звездное небо. Время было позднее, но он думал, что если кто и может помочь ему в его вопросе, то только Николай Борисович, но он пока не понимал, как его об этом попросить и готов ли сам Вадим к такого рода работе, но все же переступил порог беседки и увидел добродушно встречающего Николая.

– Вадим, проходи, я тут решил приготовить мясной салат, будешь?

– Да, я бы перекусил.

– Отлично присаживайся.

Вадим присел за стол, Николай разлил вино в бокалы и наложил две порции салата, поставил все на стол и присел напротив. Они принялись есть, спустя пару минут тишины Николай заговорил:

– Вадим, я могу тебя поздравить, руководство Совета хочет с тобой встретится лично.

– Так себе поздравление, чему радоваться?

– Ну привет, приехали, Вадим, если войти напрямую в руководство, можно получить доступ к пониманию вектора направления движения нашей системы.

– Насколько я понял, в составе руководства есть человек, говорящий по-русски, этого мало?

– Вадим, одна голова хорошо, а две – неприлично хорошо.

– И все же, чем обязан?

– Завтра в ночь мы будем вылетать, встреча пройдет в Москве.

– Вы будете со мной?

– Конечно, или ты против?

– Нет, а вам полностью проведение встречи делегировать нельзя?

Борис Николаевич рассмеялся.

– Вадим, ну неужели тебе ничего не надо? Неужели тебя ни капли не волнует направление развития населения, и ты не хочешь на это влиять?

– Мне многое надо, но все, что касается власти и влияния, меня не интересует.

– Ну неужели, – отложив приборы, удивился Николай. – А ну-ка удиви меня, что вдруг понадобилось великому и ужасному Цветаеву, и чем наконец-то ему могут помочь никчёмные смерды?

– Не надо иронизировать, Николай Борисович, я столкнулся с трудностями и дилеммой.

– Вадим, ну именно в этом и есть смысл. Ты помогаешь нам, мы помогаем тебе, давай без философии, говори, что надо, а я займусь этим вопросом, а-то уже обленился.

– Сложный вопрос в плане этики, но проблема есть. Мои исследования по основному направлению заходят в тупик, все это связанно с нашим продвижением в работе, и теперь нам необходимо перейти на новый этап исследований и экспериментов.

– Заинтриговал, но скажи уже прямо.

– Мне нужны мозги мертвых людей и, что еще сложнее, живых!

Николай Борисович замолчал и встал из-за стола, но тут же уселся обратно.

– Тебе трепанации нужны? – настороженно поинтересовался он.

– Пока это имеется – наш нейрохирургический центр проводит операции на головном мозге на бесплатной основе, но не получает нужный доступ к материалу, потому что мы не можем вскрывать сам мозг.

– Вадим, а в какой такой области тебе вдруг потребовались мозги живых людей, что и где я пропустил?

– В моем основном направлении – перенос и оцифровка сознания.

– А почти сотни МРТ, что ты уже поднакопил, недостаточно?

– Нет, оно не дает картинку мозга на молекулярном уровне.

– Вадим, как ты себе это представляешь?

– Да я не знаю! – не выдержал Вадим. – Я сам в шоке. Когда брался за это, даже не предполагал, что надо будет вскрывать черепа людей и резать их мозг на тысячу слоев, и роль мясника мне самому не нравится, но сделать я ничего не могу. Да, обезьяны, куры, мыши – это хорошо, но в мозге миллиарды соединений, и у нас уйдет не один пяток лет на изучение, и чем раньше мы приступим, тем быстрее получим результат.

– Вадим, это сложный вопрос, и я не дам тебе ответ прямо сейчас, но могу сразу сказать, что, даже найдя материал, это половина беды. У тебя есть персонал, который понимает, где и с чем он будет работать?

– С этим проблем нет, руководитель этих проектов настоящий маньяк, он и требует от меня данный «материал», и персонал подбирает такой же.

– А место есть?

– Да, одна из загородных лабораторий может запустить эти исследования. Она уже фактически их проводит, только на подопытных мышах, органах, совершенствуя сканирования живых тканей, но выживаемость или сохранение физического материала равны нулю, что понятно сразу.

– Ох, Вадим, ты меня прямо шокировал.

– Я давно догадывался, что к этому приду, но не хотел об этом думать.

– Скажи, а качество материала имеет значение?

– В каком смысле?

– Ну, к примеру, если мы попросим у Совета давать нам смертников из Штатов, приговоренных к смертной казни?

– Исключено! – воскликнул Вадим.

– Почему?

– Каждый из отсканированных является потенциально претендентом на цифровое сознание, именно сознание данного мозга может воспроизвестись при оцифровке, и получить маньяка в оцифрованном виде так себе перспектива.

– То есть тебе еще в добавок надо, чтобы люди были достойные? – удивлённо спросил Николай Борисович.

– Мало того, что они должны быть достойные. Их мозг должен быть не повреждён, и в случае переноса сознания у них не должно быть желания нам мстить.

– Интересно получается.

– Да мне тоже.

– А мертвые мозги зачем?

– Для налаживания сканирования, проб, и ошибок, и настройки процесса.

– Ну тут все просто, Вадим, это элементарно.

– Да?

– Ну конечно, мы, когда были на Совете, получили поручение разобраться с этими фирмами, что людей морозили. Одну из фирм накрыли, у них в бочке по паре десятков мозгов в азоте законсервировано, они их добросовестно хранят, так что хоть завтра тебя завалим.

– Если бы все было так просто. Замерзший мозг бесполезен, для считывания и создания копии необходимо воссоздание клетки, и в мозге одним из главных факторов является все до единого соединения нейронов, но после кристаллизации в момент заморозки клетки разрушены, цепи порваны, соединения отсутствуют. С таким же успехом мы можем тренироваться на паштете из мозгов.

– Вадим, мне надо время, но я могу сказать, что именно в таких вопросах Совет и может помочь.

– Буду на это надеяться.

В этот момент у Николай Борисовича зазвонил телефон, он поднял трубку.

– Добрый вечер, Игорь Леонидович. Да. Вот как. Хорошо, когда? Конечно. Да, мы будем. До свидания.

После он обратился уже к Вадиму:

– Вадим, я займусь твоим вопросом и дам тебе решение в ближайшее время, наша поездка в Москву переносится на один день, только что сообщили.

– Хорошо.

Они еще немного поговорили, и после Вадим направился к себе домой.

Глава пятая. Неожиданная встреча.

Вадим сидел в кабинете, и смотрел телевизор, время уже подходило к встрече с Александром. Он решил поинтересоваться у секретаря явкой, нажал на кнопку коммутатора.

– Вика, набери Константина, спроси, когда он будет.

– Вадим Николаевич, я только что с ним говорила, он уже стоит на первом этаже с Сергеем, они ждут Максима и Алексея, и потом все поднимутся к вам.

– Хорошо, а Александр не звонил?

– Звонил, я ему все объяснила, так что должен быть с минуты на минуту. Кого приглашать первым?

– Викусь, сделай так, чтобы они вместе прошли, а не по одиночке. По отдельности мне мозг взорвут.

– Я вас поняла.

Вадим отпустил кнопку и поднялся из-за стола. Взглянул на вид из окна и стал думать о вчерашнем разговоре с Николай Борисовичем.

– Займется он моей проблемой, – кривясь, сказал он сам себе

«Какой придурок пойдет на самоубийство, чтобы предоставить мне свой здоровый мозг? Какова его мотивация должна быть? Деньги родным, но по ним проследят, эвтаназия запрещена…» Вадим погрузился во внутренний диалог с самим собой. Спустя пару минут он превратился в спор, и Вадим уже сопровождал жестами мысленный диалог, в котором он убеждал потенциального подопытного.

– Вадим Николаевич, все в приемной, ожидают, – раздался голос секретарши в коммутаторе.

Вадим подошёл к аппарату и, нажав кнопку, пригласил всех внутрь.

Все чувствовали себя комфортно, так как находились с Вадимом в дружеских отношениях. За исключением Александра – тот заметно нервничал. Теребил в руках кипу бумаг.

Вадим всех рассадил за стол переговоров, сам уселся во главе.

– Приветствую, коллеги. Константин отъезжал по моей просьбе выяснить кое-какие факты, а Александр, – он указал на заметно нервничавшего юношу, – работает над одним приоритетным для меня проектом, и у него есть интересные предположения. Я догадываюсь, что они будут пересекаться с докладом Константина и предположительно могут уйти в работу, поэтому и приглашены мои приближённые, но предлагаю начать с Александра, так как его гипотезы пока предположительны и для меня в том числе.

Александр начал делать дыхательные упражнения, Алексей хихикнул, Сергей вопросительно посмотрел на Вадима, который лишь развел руками, Максим настроился скептично и, сложив руки на животе, стал испытывающе взглядом смотреть на Александра, и лишь Константин с Вадимом испытывали искреннее любопытство.

– Я еврей, – неожиданно начал Александр, – и воспитывался в весьма богобоязненной семье, но это не помешало мне получить первую профессию программиста, и однажды я услышал историю одного доктора, который занимался молекулярной биологией и посвятил большое количество времени исследованию ДНК…

Юноша рассказал про ученного, который смотрел на протяжении многих лет на молекулы в электронный микроскоп, и программа ответила ему на заданные вопросы, что мосты, соединяющие нити ДНК, проходят с интервалом 10,5,6,5, что соответствует буквам, и из них складывается имя Бога, этот рассказ занял около четырех минут. Вадим разочаровался, Максим не оставил скептицизма, а остальные были погружены в рассказ юноши, даже открыли рты. Когда юноша остановился для передышки, Максим сразу встрял в его рассказ:

– Вы говорите, он узнал интервал мостов в нитях ДНК в 1983 году? – Максиму плохо удавалось скрывать свой скептицизм.

– Прошу заметить, я не сказал, и он не сказал, что это увидел, было заявлено, что ему так ответила программа.

– Следовательно, программа смогла вычислить такой интервал?

– Из его рассказа – да.

– Вам известны параметры микроскопов тех времен? – не унимался Максим.

– Да, известно.

– Так вот, скажите, мог тогда микроскоп просчитать данный промежуток?

– Сомневаюсь

– И я про это, – уже с некой злобой произнес Максим.

– Но время шло… – продолжал совершенно спокойно Александр.

– Да вот именно, что время шло, – перебил его Максим, – и только после двухтысячных микроскопы стали, почти стали на это способны, а вам известно, что «Параллель» вложила два года назад…

– Более двух миллиардов рублей в написание программного обеспечения и моделирования микроскопа нового поколения! – перебил его Александр, не выдержав злорадства Максима, и продолжил опять спокойным тоном: – Да, мне это известно, поскольку я участвовал в написании и настройке данного обеспечения и работаю с данной моделью. Так что могу вам сказать, что не могу опровергнуть открытие этого ученного, но и подтвердить тоже не могу, потому что программа со мной не разговаривает.

– Я, конечно, приятно удивлён, что Максим так проникся этой темой, –заговорил Вадим, – но, Александр, я согласен с Максимом. То, что вы нам рассказываете, не более чем мистификация и подгонка фактов под желаемое. Может, я забегаю на перёд, но вы уверены в своей позиции, так не окажется, что вы попросту тратите наше время?

Критики со стороны Вадима юноша не мог выдержать – у него затряслись руки, и он потерял концентрацию, хотел было что-то сказать, но не получилось, и он попытался перевести дух. Его спас звук внезапно распахнувшийся двери. В комнату ворвалась девушка, следом за ней вбежала Вика.

– Девушка, я вам говорю, что у него совещание, к нему нельзя! – кричала Виктория, а потом обратилась к охраннику: – Антон, почему ты ее не останавливаешь?

– Родион приказал пропустить! – развел тот руками.

Все находились в недоумении. Вадима взяла злоба, но с каждым шагом незнакомки в его сторону она все больше сменялась удивлением. Девушка была в строгом черном костюме, голова покрыта шёлковым платком, большие черные солнцезащитные очки и толстый слой тонального крема, а сверху пудра с румянами, но даже такая маскировка не помешала узнать Вадиму, что в его сторону движется Александра.

– Но … – начал он.

– Вадим, простите за опоздание, не могла пропустить доклад Александра и Константина, ведь я нахожу их очень познавательными, – с улыбкой сообщила Александра и вопросительно посмотрела на ошарашенного Вадима.

Тот потерял дар речи. Он и радовался, и боялся, поскольку просто так Саша не могла прийти, последний их визит подарил миру вирус, который унес жизни миллионов людей, но он скучал по ней, и радость была равноценна страху.

– Вадим Николаевич, я не могла ее остановить, а Антону начальник службы безопасности сказал ее пропустить, – уже оправдывалась Вика.

– Вика, все хорошо, ты свободна, – едва не поперхнувшись пробормотал Вадим.

Секретарша успокоилась и вышла из кабинета, Вадим смотрел в недоумении на Александру.

– Александра, нам не сообщили о вашем прибытии, – сказал не менее удивлённый Максим.

– Я прилетела спонтанно, понимаете, Максим, когда-то мы с Вадимом обсуждали, что порой гении могут вести себя как настоящие глупцы, вот и я когда-то сомневалась в одном юристе, мне казалось, что он несет бессмысленную чушь, но мой наставник все равно его слушал и выполнял просьбы, и как мне было досадно и стыдно, когда оказалось, что я неправа, а юноша был прав, правда, Вадим Николаевич?

Вадим сразу понял. Роман в один из вечеров рассказывал ему о том, что порой бесполезно рассказывать самые правильные истины людям-гениям, поскольку те закостенели в своих догадках и неспособны принять что-то новое, что противоречит их пониманию. И Вадим сам неоднократно это повторял людям, и тот пример, что привела Александра, относился именно к нему. Это он был тем юристом, который провернул схему, в которую никто не верил, кроме Романа, а Александра еще и добавляла горечи упреками в его адрес, но в данную минуту он ведет себя как глупец, не давая высказать Александру свое мнение.

Осознав это, Вадим покрылся румянцем, он опустил голову, не выдержав укоризненного взгляда Александры. Собравшись с мыслями, поднял взгляд и посмотрел на присутствующих, все находились в недоумении. Константин не сводил глаз с расстроенного Александра.

– Александр, я искренне прошу прощения за себя и своего коллегу, – начал вдруг добродушно Вадим, – простите и меня, и его.

Максим был изумлен и не согласен с тем, что Вадим извиняется и за него, но перечить не стал, а лишь отвел взгляд в сторону и попытался сдержать эмоции. Но Александр еще больше ушёл в себя, поскольку извинение поразило его еще больше.

– Просто в свете последних событий мне приходится выслушивать тонны информации, и почти все подобные встречи заканчиваются тем, что у меня просят вложения, зачастую на бредовые проекты. Я повел себя глупо, не дав вам закончить, хотя сам же и пригласил вас, попросил дать мне развернутое пояснение. Еще раз прошу прощения, продолжайте, перебивать никто не будет.

Вадим посмотрел на юношу, тот воспрял, после перевел взгляд на Александру, та одобрительно кивнула и улыбнулась ему. Он увидел всю ту нежность, которую она хотела передать ему, и даже очки не мешали понять, каким сейчас взглядом она на него смотрит.

– Да, да, – вмешался Константин. – Александр, меня Вадим послал в Гизу собрать материал в отношении пирамид, и та информация, которую хочу озвучить с некоторых источников, как бы это сказать, в общем… в вашей информации нет ничего странного, по сравнению с тем, что у меня в сумке. Я буду говорить про НЛО и пропорцию 1,61 не меньше вашего.

Все усмехнулись от предвкушения консперологического рассказа. Александра достала с нагрудного кармана небольшое приспособление, похожее на ручку, и, нажав кнопку на нем, положила его на стол и обратилась к юноше:

– Коллега, вы не против если я буду записывать ваше выступление? Запись исключительно для Вадима Николаевича и меня, мы ведь с вами коллеги, я тоже программист и с радостью хочу послушать про ваши параллели.

Юноша удивился.

– А откуда вы узнали?

– Я не знаю, а лишь предполагаю, но с нетерпением жду, начинайте.

– Итак…

Он рассказал про то, что история этого доктора вовлекла его в науку, и о том, как решил углубиться в этот вопрос.

– Мне как программисту и уже обладающему знаниями в области молекулярной структуры человека стало безумно интересно искать совпадения. Я взял структуру строения человека и увидел, что оно соответствует этим пропорциям и чем идеальнее строение, тем больше совпадений в строении с пропорцией числа Фибоначчи… – он рассказывал о том, сколько этих совпадений, показывал множество выдержек.

На данную тему у него ушло около получаса, и слушать его рассказ становилось сложнее, поэтому все последовали примеру Александры – включили диктофоны.

– И вот, – продолжал он, – я подошёл к самой шокирующей гипотезе. А что, если сама вселенная запрограммирована на создание жизни и ее появление полностью противоречит науке, но это происходит постоянно и скрыто от нашего понимания…

Вторая часть его рассказа была отведена тому, как происходило зарождение жизни, какие теории и что он по этому поводу думает.

– Вот мы приходим к тому, что, даже если опираться на показатели науки и логику, все эти гипотезы, которые кажутся полнейшей мистикой и фантастикой, не такие уж и нереальные. Они также поддаются логике…

В этот раз его понесло к космологии и прочему, но успокаивало то, что он уже рассказывал в русле того, что мир является запрограммированной моделью или является сам по себе программой.

– И тогда возникает вопрос: а способны ли мы на это повлиять? Я считаю, что да, способны, поскольку создатели оставили нам кучу подсказок! – подходя к этому этапу, он буквально ликовал. – Мы видим программный код, с помощью которого написан человек, можем его прочитать, но, в отличие от нашего принятого бинарного, где ноль и один, в коде создателя есть четыре составляющих, нам они известны как цитозин, гуанин, тимин и урацил. Они могут соединяться в любом порядке на ступенях, давая четыре возможных комбинации оснований – A-T или T-A и C-G или G-C, и вот мы видим данный код, но как его воспроизвести, если мы пишем совершенно в другом порядке и нам известна только система нуля и единицы…

Александра буквально запрыгала на стуле с оскаленной улыбкой, беззвучно хлопая в ладоши. Присутствующим было очевидно, что она единственная, кто понимает ход его мыслей и следит за происходящим, но те дебри, в которые лез Александр, лишили уже малейшей толики понимания оставшихся.

– И так получается, что в силу физики мы не способны писать на таком коде, поскольку надо прописывать код одновременно в двух плоскостях. И вот именно тут на помощь приходит квантовая физика и кубит. В кубите будет заложена суперпозиция двух состояний и двух производных. Если выкладывать кубитами данный код, то у нас будет линейная в единой нитке написанная программа, а внутри все будет как ДНК, суперпозиция обозначит две ветки бобины ДНК, и она же будет выступать мостами…

Дальше он стал говорить о проблемах того, что пока это нереализуемо ввиду отсутствия таких мощностей и объёмов, но перешёл к тому, что создателями оставлено множество подсказок. Прошёлся и по геометрическим расположениям пирамид и другим теориям, которые казались консперологическими.

– В общем, подводя итоги…

Когда он сказал эти слова, радость появилась на лицах у всех присутствующих, Алексей, даже сделал пританцовывающие движения.

– Есть уйма подсказок от тех, кто написал наш мир, и все, что не вписывается в понимание нашего представления, может быть намеком на то, как надо построить это. Если собрать все воедино и последовать указанному пути, то мы можем не только понять, кто мы и где мы, но и сможем общаться с создателем и менять нашу реальность.

Никто не мог поверить, что его доклад закончился, но вдруг Александра задала дополнительный вопрос:

– Александр, я внимательно все выслушала, но скажите, из второй части вашего выступления для меня остался непонятен один вопрос. Вы считаете, что каждое сознание – это самостоятельная программа или же все одинаковые?

– Ох простите, этот момент я упустил. На него был дан ответ ученными еще в начале нулевых, люди состоят на 99.9% из идентичного кода ДНК, и лишь 0.01% делает каждого из нас особенным. С животными вообще все проще: сложно написать лишь первую болванку, которая составляет почти сто процентов работы, а дальше можно включать генератор случайностей на одну сотую процента, давая миллиардные возможности индивидуальности и не допуская повторений.

– Как вы пришли ко всему этому? – сразу задала следующий вопрос она.

– Признаться, с появлением «Параллели» Вадим Николаевич стал моим кумиром. И, попав к нему на работу, я убедился, что он способствует открытию нового и разделяет теорию симулированной вселенной.

– Константин, у вас каков доклад!? – выпалил Вадим, прервав данный диалог. Ему было стыдно за это, но и голова уже начинала болеть от такого объёма информации.

– Вадим, да я прямо и не знаю, что добавить к выступлению Александра, по факту могу подтвердить сказанное им: пирамиды располагаются на интересной географической местности, полны пропорции числа Фибоначчи, имеют кучу общих особенностей со строениями в разных концах планеты, хотя происходят от разных культур, в общем, все как сказал Александр.

– Да, я об этом и говорил, если бы творцы нам и хотели что-то передать, то использовали бы посредника между нашими мировоззрениями, а математика универсальна в любом понимании. И у нас, и у них может выступить отличным посредником.

– Хорошо, – согласился Вадим, – Александр, чем я могу помочь?

– Я не знаю пока, лишь изложил предположение и не думал над реализацией.

– А зря, мне очень нравится ваше предположение. И мне кажется, что вы весьма близки к истине. Думаю Вадим Николаевич освободит вас сейчас от основной работы, чтобы вы возглавили ваше направление – именно то, которое сейчас озвучили, а «Параллель» полностью его профинансирует, или мы.

– Александра, могу вас заверить, что «Параллель» давно уже не является дотационной и вышла на прибыльность. Мы в состоянии сами профинансировать любой проект, – с гордостью заявил Алексей.

– Да, Саша, – подтвердил Вадим и повернулся к Александру: – От вас жду план реализации. Обменяйтесь с Максимом номерами и скажите своему профессору об этом, поскольку я сейчас подготавливаю почву для вашей реконструкции, поинтересуйтесь у него: направления должны работать сообща или врозь.

Юноша согласно кивнул, Вадим посмотрел на Александру, та встала из-за стола и направилась к выходу, Вадим кинулся за ней, нагнал уже на выходе с приемной.

– Саша, что за дела? – ухватив ее за руку, спросил он.

– Вадим, в лифте поговорим.

Вадим направился за ней следом.

– Что за маскарад? Ты от кого-то прячешься? – спросил он, указывая на ее платок, очки и кучу грима.

– Вадим, так надо! – заверила она и нажала кнопку на панели.

– Саша, может, ты мне что-то скажешь!? – едва не прокричал он.

– Вадим, милый мой, я не могу пока ничего сказать, – ласково произнесла она и провела ладонью по его лицу.

В этот момент раскрылись двери лифта, Александра быстро юркнула в него, Вадим едва поспел следом за ней. Девушка нажала кнопку подземного паркинга, что было удивительно, ведь им никто не пользовался.

– Стой, езжай в соседнем на паркинг! – выставил ладонь Вадим, останавливая Антона.

Охранник не стал спорить, но было видно, что тот переживает, ведь персональная охрана у Вадима появилась именно из-за встреч с этой девушкой. В прошлый раз, когда они встретились, Вадим пропал со всех радаров почти на два дня, и начальник службы безопасности давал инструкции по поводу этой девушки.

Двери закрылись, и лифт начал движение вниз.

– Саша, что за дела!?! Что за появление? Вы опять хотите нам что-то подкинуть?

– Дурень, обними меня, через минуту я уйду! – раздраженно буркнула Александра и обняла Вадима.

– Я тебя безумно рад видеть, но пожалей мою психику! В чем дело? –Вадим не мог уняться.

– Ладно, – нехотя сдалась она, отодвинув мужчину от себя. – Вадим, могу сказать, что осталось не так много времени, вот и всё. А я пришла, чтобы помочь тебе и не дать заткнуть рот этому парню, – сказала она и изобразила на лице комичную физиономию Вадима, передразнив его испуг.

– Ты хочешь сказать, что вся та белиберда, что он нам два часа рассказывал, правда?

– Вадик, милый мой, правда это или нет – предстоит разобраться тебе, а не мне. Ты должен собрать как можно больше таких людей. Твой центр – маяк для тех, кто может строить параллели и открывать что-то новое.

– Маяк для фриков или кого, Саша?! – Вадим начал выходить из себя.

– Для тех, кто не боится искать новое и начинать работу в областях, о которых боялись подумать, кто не боится оказаться в чужих глазах сумасшедшим. Если вы считаете их фриками, то – да, ты должен стать маяком для фриков!

У Вадима едва не пошли слезы. Веселье подавило его переживания, и у Вадима всплыла картинка новостного поста:

«Цветаев объявил себя маяком для Фриков!»

– Опустим терминологию, – сдерживая смех, произнес он.

– Вот, Вадик, я так скучала по твоей улыбке, не видела ее уже давно.

– Пару дней! – съязвил Вадим.

– Нет, на этот раз пару недель. Я посещала другие проекты и была там по двести с небольшим часов.

– Саша, что за маскарадный костюм на тебе?

– Нельзя, чтобы люди догадались, что я не старею. Тебе и так сейчас начнут поступать вопросы, ты же у нас решил играть в важного человека!

– Не понял?

В этот момент двери лифта открылись, и девушка вышла. Вадим следом. Удивился, что на подземном паркинге было достаточно много машин, и он был оживлен. На парковку въехали две машины, одна из которых принадлежит Радику, а от КПП бегут два охранника.

– Вадим, я про то, что ты умудрился влезть в Научный Совет. Везде всегда есть тайные сообщества, даже у нас они предполагаются, но ты умудрился попасть в самое влиятельное, и теперь надо думать о том, что и как ты им покажешь, поскольку они задают вектор развития и решают, каким направлениям жить, а каким надо еще полежать на полке. И если у тебя получится заразить их идеей, которая необходима тебе, то получишь колоссальную помощь.

К этому моменту машины подъехали к ним, из первой вышел Радик, Александра не остановилась, продолжила идти в сторону внедорожника, который стоял у самого въезда. Антон, спустившись на втором лифте, уже нагонял их.

– Александра, вы намерены забрать Вадима? – поинтересовался седовласый мужчина.

– Что вы, Радик, я проездом, уже уезжаю, очень рада была вас увидеть! – сказала она ему с улыбкой и остановилась у водительской двери своей машины.

– Саша, черт вас дери! Я ни черта не понимаю! Мне до результатов как до Москвы раком! И ты выпрыгиваешь как черт из табакерки, несешь непонятно что и сваливаешь. Мне нужна помощь, объясни хоть что-то! – Вадим был в отчаянии. От такого резкого появления и исчезновения у него появилась лишь куча вопросов. Мужчина перешёл на крик, и ему было неважно, что все смотрят на него.

– Радик, дорогой мой, когда я выйду из паркинга, с платной стоянки должны выехать два черных седана. Пожалуйста, задержите их, обеспечив мне фору, – спокойно попросила она мужчину, проигнорировав истерику Вадима.

– Хорошо, Александра, дайте мне две минуты.

– Да я пока с Вадимом в машине поговорю. – Повернулась к Вадиму. – Присядь.

Она села в машину и закрыла двери, Радик связался с кем-то по рации. Вадим, нервно сжимая кулаки, обошёл машину и сел на пассажирское сиденье.

– Что за машины? Что за конспирация? – уже со злобой спросил он.

– Вадик, прекрати истерить. У тебя все хорошо, и ты делаешь все правильно и вполне вероятно получишь результат быстрее, чем ожидаешь, а эти две машины – результат того, что ты большой человек и за тобой наблюдают постоянно. Ко мне у этих людей вопросов больше, чем к тебе, но все хорошо, не переживай. Это мой последний визит в этот проект, но мы скоро увидимся, а теперь, прошу тебя, выходи и делай все, как ты делал раньше. Я люблю тебя и надеюсь, что ты не разлюбил меня, – Александра усмехнулась и, подтянув его за галстук, поцеловала.

Вадим растерялся, потому что слова Александры ни капли его не успокоили. Поцелуй прервал стук в лобовое стекло. Радик кивком сообщил, что все готово.

– Все, Вадик, выходи. Запомни: все будет хорошо.

Вадим всем нутром своим чувствовал, что ему что-то недоговаривают. Начал переживать, перебирать ее слова в голове, и ему становилось не по себе. Но он все же понимал, что ей надо доверять, да и выхода у него не было. Так что лишь кивнул и вышел из машины.

– Антон, езжай следом, живо!

– Вадик, поехали со мной!

В этот момент машина Александры тронулась с места и начала набирать скорость. Вадик, увидев это, согласился с Радиком и прыгнул в их машину. Радик был не столь аккуратен и ударил ногой в газ, они рванули с пробуксовкой.

Александра выезжала на большой скорости с паркинга, а на угловой стоянке два черных седана были заблокированы машиной доставки «Параллели», и водитель грузовика под угрозой оружия начал освобождать им проезд, но было поздно. Александра выехала на трассу.

Оказавшись на дороге, Вадим успокоился. Машины позади и с условием даже свободного трафика не нагонят ее, но его спокойствие улетучилось, когда он увидел, как с противоположной улицы от обочины, несмотря на другие автомобили и две сплошные, черный внедорожник с визгом шин развернулся и вклинился между машинами Александры и Вадима.

– Что за хрен! – разозлился Радик, прибавляя газа.

Вадим лишь наблюдал за происходящим впереди. Александра тоже прибавила скорости и все три машины ушли на съезд, чтобы попасть на объездную, которая ведет к аэропорту. На скоростной полосе машины набрали скорость около ста восьмидесяти километров.

– Нахера она поперлась! Осталась бы, вывезли ее без проблем, и что теперь делать? – сам с собой ругался Радик. – Не стрелять же мне в них!

Благодаря уклону, было хорошо видно на три километра вперед. По центру велись дорожные работы, так что возник промежуток, где можно спокойно выйти на встречку, где виднелся съезд с трассы в сторону полей, а там – лесополоса. Машина Александры резко набрала скорость и оторвалась вперед.

– Вот больная, она хочет перескочить! – крикнул Радик.

Вадим лишь перепугано смотрел на него и на картину впереди. Это была его первая погоня. Ему было страшно уже от той скорости, на которой они едут, не говоря о том, что Радик собирается перескочить через встречную полосу на съезд.

Машина преследователей скорость не набирала, отпустила Александру вперед, чтобы получить запас времени на выбор маневра, Радик поступил так же.

– Дура, не успеешь!

– Что не успеет!?!

– Фура перекроет проезд!

Вадим увидел, что по встречной полосе двигается гружённая фура, набирая скорость, и казалось, что в момент пересечения съезда они неизбежно столкнутся.

Воспользовавшись свободной правой полосой, Александра перестроилась вправо, чтобы уменьшить угол пересечения полос. На промежутке без ограждений и съезда машины оказались в одной линии, и она начала движение в сторону съезда с трассы на противоположной полосе.

– Дура, он груженный, не затормозит! – крикнул Радик про фуру, которая уже приблизилась к съезду.

Машина преследователей начала сбавлять скорость очень быстро, Радик тормозил следом, а для Вадима время буквально остановилось.

Александра сбила пластиковые конусы, разделяющие полосы дорог, и, казалось, сама хотела столкнуться с фурой. Для Вадима все происходило как в замедленной сьемке.

Машина Александры перекрыла видимость кабины фуры, и Вадим видел, что капот, лобовое стекло и двери уже преодолели кабину. Почти вся машина прошла за контур, и глухой шлепок послышался, после задняя часть автомобиля резко дернулась влево, дальше раздался визг шин фуры по асфальту. Александра скрылась из виду. Вадим увидел лишь кусок кабины фуры. Когда она проезжала, Вадим перестал дышать. Машина Александры, кувыркаясь на бешеной скорости, сносила ограждения съезда на второстепенную дорогу, и от машины отлетали детали корпуса после каждого удара о гравий. И через двадцать метров таких кувырков корпус машины остановилася от удара об метровый в диаметре столб линии высокоплотных передач. В результате удара взрыв произошёл моментально.

– Она уже не в машине, ее уже тут нет! – в шоке орал Вадим.

Машина преследователей проехала мимо. Радик, притормозив и убедившись в отсутствии встречных машин, поехал к съезду, остановил машину. Взглянул на Вадима и, с силой сжав его плечо, сказал:

– Не выходи с машины, пока я не скажу!

Вадим не отреагировал, лишь наблюдал за горящим внедорожником. «Ее там уже не было», – постоянно повторял он сам себе. Радик направился к горящей машине, в этот момент у Вадима подступил комок к горлу и покатились слезы, поскольку в огне он увидел отчетливый силуэт человека на водительском сиденье. Он выскочил с машины и кинулся к горящей машин, но Радик схватил его и прижал к себе.

– Куда ты? Вадим, ей не помочь уже! Успокойся, возьми себя в руки!

Это было безрезультатно, так как Вадим уже не понимал происходящего, не мог поверить, что Александра в машине. В этот момент к месту подъехали еще пару машин – Антон и остальная охрана. Своими силами они начали тушить машину, пока не прибыли пожарная и скорая, но Вадим уже был под лошадиной дозой успокоительного, которое ему вколол Радик, и смотрел на все отсутствующим взглядом.

Глава шестая. Внезапное открытие.

Максим направлялся к беседке Николай Борисовича, где уже сидели непосредственно Николай Борисович и знакомый уже Максиму гость Игорь Леонидович.

– Максим, приветствую, проходи. Угощу тебя очередным новым кофе, которое мне привезли дети с путешествия, – начал Николай Борисович, – в отличие от предыдущего, эти зерна никто не ел и не пропускал через свой кишечник.

Максим присел за стол. В этот раз никаких документов и ноутбуков на столе не было, от этого ему полегчало. По всей вероятности, все обойдется разговором.

– Нет, Максим, в этот раз я просто хочу поговорить, – словно прочитав его мысли, предупредил Игорь Леонидович.

– О чем?

– Игорь, ну что вы сразу к делу, – вмешался Николай, – дайте юноше попить кофе, отдохнуть и прийти в себя. Мне тоже надо что-то соврать детям.

Николай Борисович разлил из турки кофе по чашкам и поставил одну перед Максимом, пододвинул поднос с барвардой и, усевшись рядом, продолжил свой рассказ:

– По их рекомендации, грех пить кофе с сахаром, поэтому угощайся барвардой, если предпочитаешь сладкий. В моей семье уже, наверное, с десяток лет так завелось, что дети пытаются удивить меня новыми вкусами кофе. Так как у них много свободного времени, они мне перетаскали уже тонну кофе. Зачастую гадость редкая, но порой попадается вкусный, был даже сорт, который дороже золота. Меня от него тошнило, правда, а когда я узнал его цену, то и вовсе едва себя сдерживал. Но за все это время им так и не удалось меня переубедить в том, что есть кофе вкуснее того, что продается в магазине при въезде в поселок по пятьсот рублей за килограмм. Дешево и сердито, но пока это самый вкусный кофе, что я встречал. – Увидев, что Максим внимательно слушает, он поинтересовался: – Ну как на вкус, каковы впечатления?

– Крепковат, и запах отдает сыростью, я точно бы не стал фанатом такого, – честно ответил Максим.

– Соглашусь полностью. Учитывая вылеживание жаренных зерен в тканевых мешках, так и не понял, то ли в грибах, то ли в бобах в подвале, такое себе улучшение вкуса.

– Как себя чувствует Вадим? – вмешался Игорь Леонидович.

– Нам это неизвестно, он не выходит с апартаментов уже почти неделю, ну это понятно на его глазах погибла возлюбленная.

– Максим, а из-за чего она вообще появилась?

– Игорь Леонидович, ну так вы у нас представитель «Ока Саурона», может, вы мне и расскажете?

– Я не ради шуток спрашиваю, – со всей серьёзностью ответил он.

– В день ее прибытия Вадим собрал нас для встречи, где мы должны были выслушать два доклада. Константина, который изучал археологические объекты, и Александра, программиста-биолога, мать его. Мы начали с этого Александра с его теориями заговора, почти потушили его вместе с Вадимом, поскольку он нес бред. И он собрался уже уходить, но тут появилась Александра и тормознула нас, мол, а давайте послушаем юношу. Естественно, Вадим усадил нас обратно, и мы два часа его слушали. Ну а что было дальше, вы и сами наверняка знаете. Что там опятьпоявилась из ниоткуда, что ваша программа через тонну ее грима определила, что она опять не изменилась.

– Нет, определить ее показатели внешности не получилось. Грим, очки, платок все скрыли. Лишь черты, по которым подтвердилось, что это действительно она, перед тем как забрали тело на кремацию. И параметры подходили разве что по возрасту. Все равно есть вопросы, получается, что, когда она появилась первый раз, ей было от девятнадцати до двадцати одного года по самым грубым подсчётам, но, так как они у нас загадочны и мало что оставили за собой, это все лирика и предположения.

– Так, а что от меня вы хотите?

– Вадим понимает, кто был в преследовавших машинах, и встреча с советом не состоялась, но он нужен, а в совете просто рассмеются и скажут, что наш представитель просто тряпка и не достоин того, чтобы с ним говорили. За стол не пустят тем более, если он из-за этого потеряется из виду. Нам необходимо, чтобы он пришёл в себя и был готов к встрече, где ему покажут ответ именно на его вопрос. Только из-за него совет поднял свои задницы. Впервые руководство летит в Москву для встречи, так что, Максим, объедините усилия с Николай Борисовичем и приведите Вадима в чувства, через два дня совет будет в Москве, и их должен встретить Вадим!

– И как мне это сделать?

– Мы подумаем над этим вопросом, Игорь, – вмешался Николай Борисович

– Максим, какого рода был доклад, срыв которого предотвратила Александра?

– Он записан на диктофон, его не пересказать.

– Предоставьте мне запись.

– Хорошо.

– Максим, запомни: мы это делаем для благополучия самого Вадима в том числе.

***

На входе в апартаменты Вадима Максим столкнулся с Антоном и другими охранниками.

– Антон, привет, что у него?

– Только с ресторана доставки, более ничего, – развел руками Антон.

– Ладно, пойду проведаю.

– Удачи.

Запах перегара уже устоялся в огромной квартире. Искать Вадима не пришлось – быстро обнаружился на диване в гостиной. Играл в какую-то игру на телефоне через большой плазменный экран на стене. На столике газировка и бутылка виски. Вадим, в махровом халате, был полностью увлечен игрой.

– Ох-хо! Макс, заходи, падай! – задорно сказал Вадим, указав ему на свободную часть дивана. – У меня тут рейд с ребятами, через пару минут освобожусь.

– Рейд с ребятами? – переспросил Максим, не поняв Вадима.

– Именно, – протянул Вадим. – Было интересно, на чем, Алексей, нам приносит такие деньги, и решил попробовать сам. Ты знаешь, я и не заметил, но всего за пару дней, ввалил в мобильную игру пару сотен тысяч баксов и, к моему удивлению, на своем сервере я лишь один из десятка таких транжир, – усмехнулся мужчина.

– В игру? – удивился Максим.

– Прикинь!

– Ты потратил десяток миллионов рублей на игру на телефоне? – уже не заметив перехода на «ты», воскликнул Максим.

– Прикинь, ты в шоке?

– Но зачем?

– Макс, представь, как легко почувствовать себя богом или супергероем. Мне тут уже едва не поклоняются. Как легко все купить в игре. Представь: бегаешь среди тысячи таких же, как и ты, захотел себе другой облик – перевел на счет игры пять тысяч долларов, и вот тебе костюм зубной феи, только у тебя один такой, только твой накаченный варвар бегает в костюме зубной феи с пачкой, – он посмеялся. Максим взглянул на экран. – У всех мечи и топоры, луки да стрелы, а у меня смотри палочка волшебная Уи-и! – смеялся он.

После этого смех прекратился, и он вернул внимание обратно в игровой бой. Там была команда из игроков двадцати, и они избивали какого-то огромного монстра, Максим лишь молча наблюдал, пытался понять: Вадим свихнулся, или у него такой странный способ перенести горе.

– Вот смотри, меня убили, а не беда, ведь мне не надо возвращаться в город, как другим. Свиток стоимостью в сто баксов – и я воскрес мгновенно на том же месте, снова и снова. Кто-то меня яро ненавидит и так материт, что аж смех до слез от того, как люди надрываются, стирая пальцы об экран и называя меня мудаком. И, знаешь, это тоже интересно. Вон, видишь персонаж в синей мантии – это волшебник, а в реальности Паша, которому пятнадцать лет, и еще вчера кем он меня только ни называл и что только ни делал. С его слов, с моей семьей и на каких конечностях своего едва сформированного тела он не вертел меня, и мою мать, и сестру, и других родственников. Мне даже показалось, что у него какие-то комплексы в отношении его половых органов. Может, у него не один там, – он посмеялся. – А сегодня он в числе тех, для кого я герой, и он буквально боготворит меня в общем чате, потому что я ему пару сундуков за сто баксов подарил – так легко купить виртуальную любовь тех, кто тебя яро ненавидел.

Вадим опять замолчал, отпил алкоголь и продолжил сражаться.

– Прикинь, как круто, пока это только игровой персонаж, а в жизни, представь, в перестрелку попали в человека, а он бах – и появился снова, невредим и цел, рядом; перевернулся в машине, ударило тебя об столб, машина горит, ты горишь, а через мгновение стоишь рядом – цел и невредим, ведь у тебя есть «свиток воскрешения». Все эти игры созданы для выкачивания денег, и Алексей, должен признать, с тем экспериментом по изучению мозговой активности игроков, на которые ты тогда зажал денег, справился на ура и создал таки игру, в которую вкладываешь свои кровные не задумываясь.

Максим сразу понял намеки Вадима на автокатастрофу в которой погибла Александра.

– Так скажи, Макс, в чем разница? Почему в нашем мире так нельзя? Почему у меня есть с твоих слов всё, но в случае, если я сдохну, всех моих денег не хватит на то, чтобы появится вновь? Или сейчас умер человек, который мне дорог, а все, что я смог, – это развеять ее прах после кремации, в чем смысл этого «всего»?

– Вадим ну мы не в игре живем, и в нашем мире нет точек сохранения, – спокойно ответил Максим.

– Да? – с любопытством поинтересовался Вадим, не отрываясь от игрового процесса.

– Да.

– А чего хочу я? Чтобы мы жили и не боялись, где такой свиток будет у всех или же чтобы в нем не было нужды; чтобы этой херни, которую люди ввели для обозначения и представления ценности и назвали «деньгами», а для тебя, как ты выразился, это вообще «всё» и в помине не было; чтобы у нас были правильные ценности, истинные; чтобы мы избавились от рамок, которые нас стесняют и ограничивают; чтобы нам было достаточно и хватало нашего главного ресурса и по истине ценного – времени, Максим. Да, Макс, ты говоришь, у меня есть «все», но ты неправ, ведь у меня нет ничего. У меня нет времени, и у тебя нет времени, ни у кого, черт возьми, его нет!

Вадим налил себе еще виски и добавил газировки в пропорции один к одному.

– Ты представь, насколько дерьмов наш мир. Перед глазами маячат величайшие загадки, теории, находки, а нам отведено время столько, что не дано понять суть вопроса за этот промежуток, не говоря о том, чтобы узнать ответ на эти вопросы. С нашими технологиями и разработками, если мы отправим корабль на планету, которая нам интересна, в момент прибытия наша планета умрет по естественным причинам. Или же солнечная система исчезнет. Разве это справедливо – иметь такие вопросы и не иметь никаких возможностей на них ответить? Максим, что плохого в том, что я пытаюсь дать возможность уравнять эти шансы? Разве избавиться от такого ограничения, как время, это плохо? Уйти в мир, где тебе не страшны болезни, тебе не надо есть, пить, ты не боишься что-либо не успеть, не надо жить инстинктами, ты можешь жить умом, не является достойной целью?

– Вадим, кто вам мешает? – придя в себя, Максим начал соблюдать субординацию.

– Твои новые друзья, Максим.

Максим не понял, но насторожился. Вадим засунул руку в карман и достал что-то в кулаке. Выложил на стол три «мухи», и у Максима пропал дар речи.

– Лучшее, что мне досталось от Романа с Александрой, – это Радик, старый, закаленный вояка, со своей паранойей, но полезной. Когда произошла эта катастрофа, он первый смекнул, что весьма оперативно все происходит, и перешерстил все. На следующий день принёс этих мух. Дата ввода этой разработки внешней разведки безошибочно позволила определить, благодаря кому они оказались в моем доме. Но и мы не лыком шиты, и мне известно, что ты ко мне только что от Николай Борисовича. И твой новый знакомый Игорь Леонидович оказался тоже интересным персонажем.

– Вадим…

– Не важно, – перебил его, – Макс, я не хочу знать, зачем ты это сделал. Это останется на твоей совести. Я знаю, зачем ты пришел. Можешь сказать Николаю Борисовичу и Игорю Леонидовичу, что не стоит обо мне беспокоиться и я готов ко встрече послезавтра в Москве, вести себя как тряпка не буду. А теперь ты свободен, пусть время и дату вылета сообщат, а после приступай к своим обязанностям, пока я еще зарплату плачу.

– Вадим…

– Ступай! – перебил опять Вадим.

Максим понимал, что спорить не стоит. Молча поднялся и, сгорая от стыда, покинул квартиру Вадима и старался не пересекаться взглядом с Антоном. Только войдя в лифт, смог поднять голову и посмотреть перед собой прямо.

Направился прямиком в ресторан, попросил у официантки мобильный телефон, перенабрал со своего телефона номер Николая Борисовича, вышел на террасу и доложил все Николай Борисовичу.

***

Игорь Леонидович входил в большой холл гостиницы, в которой останавливались все высокопоставленные чиновники, когда приезжали в город. Он показал удостоверение двум людям, стоявшим перед входом, и прошёл в одну из приватных кабинок.

Там обнаружил одного из четырех седовласых мужчин, входящих в состав правления Научного Совета, который смотрел в экран своего планшета и курил сигару.

– Игорь, проходи, присаживайся, – спокойно произнес мужчина.

– Мы не зря прилетели, ведь встреча состоится в Москве?

– Да, встреча будет. Вадим заверил, что придет, но также ему после автокатастрофы стало известно, что мы за ним следили, и, как вполне логично предположить, он, вероятнее всего, винит нас.

– Это его проблемы, главное, что он будет на встрече.

– Да, Николай уже запланировал полет и сообщил ему. Он согласился, но Николай заметил, что Вадим изменил свое отношение к нему.

– На его глазах сгорела любимая девушка. Он изменил отношение не к Николаю, он изменил отношение в общем.

– Вероятно, но мне кажется, нам стоит предпринять какие-то меры в отношении его поведения.

– Это неважно все. Из твоего сегодняшнего доклада стало понятно, что Александра появилась только для того, чтобы выступление юноши дослушали.

– Да, именно так, другого объяснения нет.

– Мы заметили одну тенденцию. Они с Романом появляются лишь в переломные моменты и играют ключевые роли, следовательно, чем важнее момент, тем больше вероятность появления ее или Вадима. Ну а негативное отношение Вадима говорит только о том, что он для нас не составляет большой ценности.

– Я вас понял, что с этим юношей и Максимом?

– У юноши очень полезное мировоззрение и весьма обширный взгляд. Его предположения где-то имеют весьма правдоподобные сюжеты, поэтому его надо брать в работу, как и Максима, и обрабатывать всех, кто близок с Вадимом, поскольку не дай Бог с ним что-то произойдет. Мы должны сделать все возможное и невозможное и не допустить того, чтобы его машина развалилась или к ней подобрались стервятники. Хоть свари детей и родителей в котле на центральной площади, но они должны быть в нашем подчинении.

– Хорошо, начнем работать со всеми замами и руководителями проектов.

– Денис прилетит в Москву завтра, презентация должна состоятся в его присутствии. С твоей стороны все готово, так что сможешь поставить на конвейер доставку и оформление?

– Уже все сделано, – заверил Игорь Леонидович.

– Хорошо, свободен.

***

Вадим вышел из душа. Его заметно шатало, поскольку он пил и почти не спал, проведя почти все время в онлайн игре и в переписке с онлайн-игроками. Он не верил, что Александра погибла, поскольку понимал: она не принадлежит к этому миру. Но в момент, когда развеял ее прах, передал ему всю боль этой утраты. Он понимал, что больше она не появится в его мире, так как умерла здесь официально. В случае ее появления вопросов больше не будет, догадки перерастут в факты, поэтому Вадиму пришлось с ней в буквальном смысле простится.

После автокатастрофы он тысячи раз прокручивал ее слова в голове и вспоминал, что она не один раз его предупреждала, что все должно быть хорошо и что это ее последний визит, что она его любит. Это навеивало тоску и боль, и он думал, что лучше бы она вообще не являлась, так как для нее их расставание всего лишь часы, а для него – годы.

Факт того, что Макс, воспользовавшись положением, попал в его загородный дом и подложил разведывательные устройства, его огорчил. Но он не держал обиду на Максима, поскольку Радик предоставил ему данные о том, что это оборудование находится на вооружении Федеральной службы разведки, так что Вадим понимал, что эти ребята не столь раскручены и распиарены, как то же ФСБ, но умеют убеждать куда похлеще и выбора не остается после их предложения, и чем быстрее ты согласишься, тем меньше потеряешь, поэтому он даже переживал, чтобы Максим не потерял слишком много.

Приготовил себе двойную порцию и без того крепкого кофе, чтобы немного протрезветь и подумать по поводу перелета и цели встречи с Советом, но долго размышлять ему не пришлось.

– Вадим, привет! – раздался знакомый голос Алексея.

– Леша, передай Антону, что тут не проходной двор и, может, есть резон спрашивать меня, прежде чем пускать всех ко мне! – недовольно сказал Вадим.

– Да он с радостью бы у тебя спросил, но ты не выходишь на контакт, а последний раз, когда он к тебе зашёл, ты наорал на него.

– И поэтому просто пропустить ко мне кого-то, это лучше, чем поинтересоваться? – с иронией возмутился Вадим.

– Ну тут у него есть отмазка, он получил от Радика перечень кого можно пропустить.

– Это аргумент, но с Радиком спорить я не буду.

Алексей подошёл к нему и по-дружески приобнял.

– Хорош ворчать, дружище, мы все с заботой и переживанием, вот тебе подарок. – И он протянул ему банковскую карту.

– Это что? – удивился Вадим.

– Ну мне докладывают про вип-клиентов какой-либо из наших игр и, когда я увидел тебя в списке, очень удивился. Не могу же я допустить растрату наших средств, вот и попросил привязать какую-то карточку, так что не надо будет тратить деньги. Привяжи ее, и все траты на игрушку будут нулевыми, раз уж у тебя заиграло детство в одном месте.

– Ясно, эта игра быстро затягивает, и не замечаешь, как делаешь покупку за покупкой.

– Ну так не зря наши сотрудники получают зарплату. Они это именно так и продумывают, но я бы тебе рекомендовал прекратить играть, ведь потом остановится будет сложнее.

– Прям как с наркоманом говоришь, только перед этим подарил мне нескончаемую дозу героина.

– Тоже верно, – усмехнулся Алексей. – Как ты, дружище, отходишь понемногу?

– Да, завтра хочу вернутся в строй, приступить к работе.

– Вадим, не торопишься? Может, съездил бы куда, развеялся, отдохнул, тут без тебя за пару недель ничего не рухнет, и Макс тебя нормально прикроет, да и у всех все схвачено.

– Я отдохнул. Пять дней из комнаты не выходя, многое переосмыслил, и завтра с самого утра принимаюсь за работу, вечером или ночью вылечу в Москву на очередную встречу.

– Уверен?

– Да, уверен, погоревал, и хватит.

– Хорошо, я рад слышать, что ты приходишь в норму.

– Леша, ты только из-за этого пришёл?

– В основном из-за этого, но есть и другая причина. Максиму, мне, Сереге, Радику, это только с кем я говорил, звонил нотариус просил сегодня скинуть документы, зачем? – с переживанием спросил Алексей.

– Она звонила многим, не только вам.

– Хорошо, но все же ты можешь сказать зачем?

– Я уже ответил. После автокатастрофы и последних напутствий от Саши я многое переосмыслил и понял, что ничего не вечно, и я в том числе. И в случае моего исчезновения дело «Параллели» должно продолжиться, а возглавлять его должны коллегиально – все люди. Я попал в этот комплекс не потому что чей-то родственник. Ты пришёл с улицы, Максим попал ко мне студентом и его никто не знал, нет ни одной должности по принципу кум, брат, сват. Я впишу имена многих в число собственников, как и прием на работу на руководящие посты, максимально исключу принцип приема или перевода на руководящий пост по принципу заинтересованности, вплоть до утери собственности и перехода доли этого урода по лотереи среди работников. Мы должны завлекать и искать такие кадры, как ты, как Максим, как наш новый знакомы Александр, и давать вам все необходимое для раскрытия потенциала и возможности реализации трудов, в которые никто не верит. Также будет организованно около пяти или шести грандовых премий имени нашего комплекса, не будет обязательств или нужды их выдавать, можно получить одну в год или не получить вовсе, а можно получить хоть десять, и каждая будет многомиллионной.

– Спасибо, Вадим, за такое доверие, но не слишком ли твои планы грандиозны?

– Нет, мы должны изменить мир, и мы это сделаем. С нами или без нас. За большую часть времени, что провел тут, я все проработал и установил данный порядок, инструкции. Завтра все будет заверено нотариально, но начнется это только когда меня не станет. Мой долг исключить управление комплексом из вне, только помощь и содействие, но не управление.

– Дай Бог, чтобы у тебя все получилось, и искренне надеюсь, что уйду раньше тебя, – с усмешкой сказал Алексей. – Я-то думал, ты тут горюешь, а ты решил переписать историю «Параллели». С грандами идея вообще огонь, ее бы прямо сейчас запустить, даже с моего направления можно выделять несколько миллиардов ежегодно, прибыль постоянно растет.

– Хорошо, сможешь тогда проекты Александра спонсировать и держать расходы на контроле?

– Делов-то. С теориями, что он озвучивал, прямо вижу статью расходов «Фуршет инопланетянам», и еще рядом будет статья «Новый дизайн дракона», так что бухгалтерия не поймет подвоха.

Они посмеялись и, присев, начали болтать на отвлеченные темы. Вадим отвлекся от грустных мыслей. Они проговорили до тех пор, пока вся тревога не отступила.

– Ладно, Вадик, ложись отдыхай, завтра тебя ждут великие дела, а я поеду и скажу своей Сашке, что ей дорога к нам в компанию закрыта! – пошутил напоследок Алексей про свою дочь, видя, что Вадима буквально клонит в сон.

– Не закрыта. Она попадет за талант, а не за родство.

Друзья попрощались, и Вадим уснул, едва Алексей переступил порог квартиры, он уже даже не слышал звук закрывшейся двери.

Глава седьмая. Материал.

Вадим ходил по номеру гостиницы и мельком перечитывал информацию, полученную на Совете. До встречи оставалась двадцать минут, ехать никуда не требовалось, так как она проходила в конференц-зале этой же гостиницы.

Его интересовали отчеты предприятий, которые занимаются криосном, и, хотя он уже весьма давно не занимался юриспруденцией, ему всё равно было весело смотреть на то, как устроено юридически данное сотрудничество Фактически предприятие выступало складом, а клиент, будучи живым, – поклажедателем. Он передавал свои остатки на хранение при определенных условиях. Вся научность была лишь в рекламных буклетах, и не более.

– Боже мой, и народ в это верит, – сам себе удивлялся Вадим.

Раздался стук в дверь. Она приоткрылась, и заглянул Антон.

– Вадим Николаевич к вам Николай Борисович.

– Антон, наконец-то ты научился спрашивать, – с усмешкой подметил Вадим. – Пригласи его, пожалуйста.

В номер вошел Николай Борисович.

– Вадим, давай тебя проведу.

– Вы со мной не пойдете? – удивился мужчина.

– Нет, я не дорос до встреч с правлением, но с вами будет Игорь, а он передаст все необходимое, так что не беспокойся.

– Как все серьезно, – хмыкнул презрительно Вадим.

– Ну что ты, не иронизируй. Должна же быть иерархия и выражение значимости. Держи, – протянул ему скоросшиватель, – ознакомься по дороге.

– Это что?

– Вот по дороге прочитаешь и узнаешь, а теперь пойдем.

Вадим, следуя за Николай Борисовичем, на ходу начал смотреть, что за документы.

На первом листе сразу была фотография юноши. Посмотрев дату рождения, Вадим удивился, ведь парень был совсем юнцом – шестнадцать лет. Но он обладал потрясающими знаниями и обучался в специализированной школе для выдающихся умов. Дальше приводились сведения о его родителях. Простая семья, проживающая на ближнем зарубежье.

Юношу звали Дэнис.

– Зачем мне информация? На работу ко мне хотите устроить?

– Да, Вадим, именно, но потерпи минутку, сейчас все узнаешь, проходи.

Николай остановился у двойной двери и, открыв одну из них, пригласил жестом пройти Вадима вперед. Они оказались в небольшой комнате со столом посреди комнаты, за которым сидело трое людей. Один из них поднялся и поприветствовал Вадима:

– Добрый вечер, присаживайтесь, я Игорь Леонидович, а это члены правления Совета, этого достаточно. Все, что вам надо знать, вы уже изучили в файле.

– Да, ознакомился.

– Хорошо. Вадим, Игорь нам озвучил, с какой трудностью вы столкнулись, и мы считаем необходимым помочь вам, так как вы движетесь в нужном для нас всех направлении. Просто сидите и наблюдайте, все вопросы зададите после, вам ясно?

Вадим не стал отвечать, просто кивнул. Тогда мужчина поднял руку вверх и жестом кого-то пригласил. Делал он это на камеру.

Через пару секунд дверь открылась, и в помещение вошел тот самый юноша в сопровождении двух мужчин. Он был одет в черный костюм с галстуком. Окинул всех взглядом, но, когда заметил Вадима, глаза его загорелись. Правда, парень быстро сник, когда увидел реакцию Вадима на внешность. Юноша подошёл к столу, и Вадим испытал сильнейшее сочувствие к нему. Не надо было обладать специальными знаниями, чтобы понять, что в комнату вошёл смертельно больной ребёнок. С ужасным выражением лица и красными глазами, с мешками под ними. Он был истощен. Вадим заставил натянуть улыбку и поприветствовать его кивком. Остальные ничего не заметили.

– Добрый вечер, – тихо отозвался юноша.

Один из мужчин указал мальчику на кресло, и тот присел, после чего начал говорить Игорь Леонидович.

– Дэнис, тебе известно, зачем тебя позвали?

– Да, пройти собеседование.

– Знаешь, кто сидит перед тобой?

– Только Цветаева Вадима Николаевича.

– Откуда?

– В нашей школе мы часто про него говорили на уроках технологии и кибернетики.

– Ладно, опустим это. Дэнис, скажи свой диагноз.

– Лейкемия, тяжёлая форма.

– Почему тяжёлая?

– Не поддается лечению в наших условиях, а на лечение в продвинутых клиниках семья не имеет средств, под благотворительные программы я не попадаю в виду своего возраста. Проще говоря, я обречен.

– Поэтому ты согласен на программу?

– Нет! – твердо ответил он.

– Поясни.

– Даже если я получу лечение, оно лишь ненадолго продлит мою жизнь. Предстоит регулярная терапия, и каждый день я буду видеть сочувственный взгляд родителей.

– Дэнис, но тут тоже нет гарантий.

– Я знаю, но есть шанс, и я не буду испытывать боль.

– Ты осознаешь, что передаешь свое тело и свой мозг «Параллели»? Тебя искусственно умертвят, вскроют черепную коробку и покромсают на фарш.

Вадиму стало плохо. Он осознал, о чем сейчас идет речь. Начал ерзать на стуле и хотел было что-то сказать, но вспомнил, что был предупрежден о том, что все вопросы после.

– Да, я все это понимаю. И понимаю, что это наука, и помимо всего того, что вы перечислили, я знаю, что есть шанс, небольшой, мизерный, но он есть, что я открою свои глаза в новой эпохе, без боли, и смогу продолжить новое существование, узнать столько всего, о чем сейчас могу только мечтать, – юноша говорил это с такой надеждой и даже мольбой, а после он повернулся в сторону Вадима. – Вадим Николаевич, я вас прошу, молю, пустите меня в свой проект, дайте шанс! Вы мой кумир, как и многих в моей школе, и, если есть шанс поучаствовать в таком проекте ценой своей жизни, я согласен на риск. Лучше умру от дозы снотворного, чем от месяцев непрерывной боли, мучаясь сам и мучая родителей.

Вадим растерялся, почувствовал накатывающиеся слезы, но постарался сохранить внешнее спокойствие. Он порывался что-то сказать, но сдерживал себя, и с каждым мгновением становилось все сложнее. Игорь Леонидович это видел, но продолжал испытывающе смотреть на Вадима, это продлилось пару секунд.

– Мы поняли тебя, Дэнис. Ты свободен, о результатах сообщат через пару минут, ожидай в холле.

Юноша попрощался со всеми и вышел за дверь. Вадим смотрел на Игоря Леонидовича и пытался сдерживать все те эмоции, которые бурлили внутри.

– Вот и решение вашей задачи, – совершенно спокойно сказал член правления Совета. – Игорь, передай Вадиму документы.

Игорь Леонидович толкнул папку в сторону Вадима. Он остановил ее у себя и достал содержимое. Первое, что увидел, – это паспорт с фотографией Дениса, только там ему уже было восемнадцать лет и звали его Денис, вторым документом было свидетельство о смерти Дэниса, датированное вчерашним днем.

– Официально юноша погиб вчера в результате неудачного переливания крови и сильного кровотечения. Сегодня родители получили его прах и компенсацию от нашего учреждения. Все как вы просили: молодой, здоровый мозг, образец для подражания, и он буквально вас молит о том, чтобы вы вскрыли ему череп и покромсали его мозг. В поставке такого материала нет никаких проблем, Игорь готов наладить поток, а количество вы можете озвучивать своему подопечному Николаю, занимайтесь, Вадим.

– Материала? – выдавил с себя Вадим. – Это мальчишка, которому запудрили мозги.

– Вадим, никто ему мозги не пудрил, он осознает риски, и да, материал, когда ляжет на стол. Он уже не будет человеком, он будет частью исследования. Если не использовать такие методы, то человек до сих пор считался бы полым внутри. Что ж, с вашего позволения, мы вас покинем, мальчишка ваш, заявки Игорю.

Вадим держал файл с документами и молча провожал взглядом членов совета. Игорь Леонидович остановился напротив Вадима, дождавшись, когда уйдут мужчины, обратился к нему.

– Вадим Николаевич, ребенок в любом случае умрет, даже если вы откажетесь, для него разыграют историю эксперимента в лучшем случае. У него есть пара недель, после состояния начнет существенно ухудшатся, вы действительно даете ему шанс.

Вадим ничего не стал отвечать, просто ждал, когда он уйдет. Когда Вадим остался в комнате один, пытался собраться силами и осознать, что он на себя взвалил.

Спустя пять минут вышел из зала и увидел, что в коридоре его ожидает Антон. Николай Борисович и мальчишка, сидевший на стуле и уткнувшийся взглядом в свои колени. Вадим подавил подступающий комок к горлу.

– Дэнис, поехали, – постарался сказать Вадим без каких-либо эмоций.

– Я вам подошёл? – спросил юноша.

– Да, Денис, ты подошёл, твое имя теперь Денис, и тебе восемнадцать, держи свой паспорт.

Вадим молча двинулся к своему номеру, все проследовали за ним. Вадим обратил внимание, что юноша слишком растерян.

– Денис, располагайся у нас скоро вылет.

– Я догадывался, но не предполагал, что тебе его вручат прямо сейчас, по тебе видно, что ты себе места не находишь. Я могу забрать его к себе.

– Да, пожалуй, так будет лучше. У меня нет вещей, я с Антом направлюсь вниз, предлагаю лететь прямо сейчас.

Вадим пошёл к лифту, чтобы быстрее убраться от сюда.

Всю дорогу в машине, самолете, он смотрел на Дениса. Кроткий парень был разговорчивым с Николай Борисовичем, но боялся смотреть в сторону Вадима, а того поедали: вина, сожаления, жалость и сопереживания. Он себя угнетал, но уже двигаясь в лабораторию, он набрал профессора и убедился, что тот на месте.

Въехав на территорию закрытой лаборатории и остановившись у входа, все вышли с Машины.

– Ну что прекрасный юноша, – улыбаясь и, добродушно похлопав по плечу мальчишку, сказал Николай Борисович. – Я искренне рад нашему знакомству. Сейчас ты остаешься здесь.

– Я тоже рад нашему знакомству, – отозвался мальчишка.

Вадиму не хотелось, чтобы Николай уходил, но понимал, что это будет несерьезно просить его остаться, поэтому они распрощались. Вадим попросил Дениса следовать за ним.

Он торопился, пока шел в лаборатории в поисках профессора, и нашёл его в большом зале.

– Доброй вам ночи, – произнес Вадим. – Как обстоят наши дела?

– Все хорошо, Вадим Николаевич, через две недели мы будем полностью готовы начинать.

– Две недели!? – воскликнул он.

– Что вы? – перепугано отпрыгнул от Вадима профессор – Да, две недели, сейчас проводятся пусконаладочные работы, установка оборудования, но самое сложное и долгое – это подготовка сканеров. Их демонтаж занимал три недели, сейчас их собирают, две недели – это оптимистичный, но реальный срок.

Вадим огляделся по сторонам и посмотрел, что пока это помещение больше похоже на строительную площадку космического корабля.

– А что за юное дарование с вами?

Вадим обернулся и увидел немного перепуганного юношу, который сильно сдал эмоционально после ухода Николай Борисовича, да и был измотан. Время было около трех часов ночи. Для Вадима дело обычное, а вот мальчишка явно валился с ног. Вадиму стало неловко.

– Это доброволец, который примет участие в проекте, уже прибыл, – старался как-то помягче сказать Вадим.

От услышанного уже опешил профессор.

– Живой!?

«Идиот!» – мысленно прокричал Вадим.

– Пока да, – неожиданно для всех влез в разговор юноша, увидев Вадима на грани взрыва.

– Простите, меня, как известно, нельзя быть гениальным во всем, –смутился профессор.

– Все нормально. Я смертельно болен, и мне известна процедура через, которую предстоит пройти, в общих чертах, конечно. Мне будет приятно и проще, если вы будете говорить как есть, а не жалеть меня.

– Смелый юноша – улыбнувшись сказал профессор.

– Так все же две недели Денису надо где-то проживать, – вернулся к главному Вадим.

– Да, я сейчас что-нибудь придумаю, пойдемте за мной, – живо сказал он и направился к одной из дверей в боковой стене.

Профессор провел их по коридору к какой-то комнате.

– Он может переночевать тут сегодня, а завтра подберем что-то более обставленное.

Вадим заглянул в комнату, и у него защемило сердце. Комнатушка была около пятнадцати квадратных метров, койка, от больничной ничем не отличимая. У Вадима перекривило лицо.

– Ничего, Вадим Николаевич, все мои последние места пребывания схожи с этим, но тут хоть нет капельниц, – успокоил Вадима и уселся на кровать.

Вадим молча смотрел на Дениса и подумал: «Шикарные последние деньки, сказка просто!»

– Денис, поехали, эти две недели поживёшь в «Параллели».

– Правда!? – восторженно воскликнул он.

– Да, поехали.

Перед отъездом Вадим предупредил профессора, что две недели – это максимальный срок, или он сам будет искать следующего Дениса.

Перед тем как уснуть, он написал сообщения Максиму, чтобы тот раздобыл частного врача-онколога и привез в квартиру как можно быстрее.

И после он попытался лечь спать, но удалось ему это не сразу.

***

Вадим проснулся от стука в дверь, едва продрав глаза, услышал голос Максима, который приехал с врачом. Было начало десятого.

Когда они прошли в квартиру, Вадим показал все документы Дениса врачу, который, поизвучав их пару минут, спросил:

– Могу я увидеть больного?

– Да, увидеть, но будить не надо, мне известен диагноз и прогноз, – сухо сказал Вадим и, пройдя к спальне открыл двери, где в его кровати спал мальчишка. Врач подошёл, пощупал зачем-то его руку, но парень не проснулся от этого, и после вернулся обратно к выходу.

– Парень, вялый, и дела его плохи.

– Доктор, мне это известно, что через две недели он улетает окончательно. Мне нужны от вас рецепты и рекомендации на эти две недели, дальше он перейдет в другой мир в Швейцарии, выпив смертельную дозу снотворного.

– Есть какие-то ограничения или пожелания?

– Лекарства не должны вредить мозгу, только это, и две недели максимально близко к нормальному состоянию.

Врач присел за столик и начал заполнять рецептурные бланки, который потом протянул Вадиму.

– Одно снимет все болевые ощущения и основные симптомы, второе приведет в тонус. Это очень сильный коктейль. Принимая его три раза в день, юноша будет бодр и свеж, но на третьей недели у него откажет печень и вероятен инсульт или инфаркт. В его состоянии это наименьшая беда, но вы должны понимать, что он жилец максимально – от двух до трех недель.

– Спасибо, – сказал Вадим и взял бланки, выглянул за дверь квартиры и сообщил Антону: – Антон, в срочном порядке отправь кого-то все купить и привезти. Эти лекарства вероятнее всего не во всех аптеках будут.

Когда доктор ушел, Максим подал голос:

– Вадим Николаевич, я слышал про суицидальный туризм, но каким образом этот турист оказался у вас?

Вадим немного подумал, и решил все подробно изложить Максиму.

– Но я не в курсе, что мы обладали таким аппаратом.

– Ты в курсе просто не сопоставил факты, отделение нейрохирургии проверяло мозговую активность и собирало материалы по проникновению и хирургии мозга. Лаборатория криосна научилась максимально замедлять процессы жизнедеятельности даже в тех конечностях, которые отмирали и продолжала прокачку жидкостей, чтобы конечность уже продолжила жизненный цикл от приборов, а не от тела. Те МРТ, на которые ты не хотел давать денег, выступили прототипом аппарата, внутри которого будут другие аппараты, и эксперименты на тех МРТ помогли более детально отцифровывать показатели, как и электронный микроскоп с миллиардным программным обеспечением тоже. Ты знал обо всех проектах, просто не понимал, что это составляющая одного единого, но каждая комплектующая разрабатывалась отдельно.

– Вадим, но парень совсем юный, и он понимает, что идет на самоубийство?

– Это не самоубийство, а самое настоящее убийство! И я тут палач. Я не могу ему в глаза смотреть, после того как мы провели эксперимент, от исходника осталась каша. Мы не представляем, что будет, и я сам не знаю, на что он подписывается, и не представляю, что ему внушили.

– Вадим, но вариантов нет. Он умрет в любом случае, а так может умереть во имя цели, и в случае успеха он в принципе-то не умирает.

– Мы ничего не знаем, вот в чем проблема, а эти мясники готовы уже поставлять мне пачками таких ребят. И у меня, как ни странно, есть команда мясников, которые готовы их принимать. Знаешь, что удивило профессора, когда я привез сегодня Дениса? Что пацан еще живой, и только это.

– Вадим, не разбив яиц не получишь омлета. Это наука, и чем важнее открытие, тем серьезнее жертвы.

– Это все философия и размышления, а в данный момент в соседней комнате лежит ребенок, которого через две недели должны усыпить и покромсать.

– Вадим, так ты сам затеял. Это ты хотел перенести сознание. Или ты думал, что это по щелчку пальца произойдет? Нет пути обратно, и ты никого не заставляешь, парень понимает и сам тебя просит.

Их диалог длился до тех пор, пока не проснулся и не вышел из комнаты Денис. Он был уже в строгом костюме, поскольку надеть больше было нечего. Вадим догадался одолжить ему свой спортивный костюм, который был юноше не по размеру, но, во всяком случае, в этом Денису будет удобнее.

– Вот держи, примерь, у нас все же не званый ужин.

– Спасибо.

Бледность парня еще больше бросалась в глаза из-за черного цвета костюма.

– Не огонь, конечно, но лучше, чем в костюме, – подметил Максим.

– Согласен с вами.

– Денис, ты хочешь есть?

– Нет, Вадим Николаевич я не голоден.

– Привет, Денис, я Максим.

– Я знаю.

– Откуда? – удивился Максим.

– Вы простой выпускник института, который привлек внимание Вадима Николаевича своими знаниями, и в результате победы на одном из конкурсов попали к нему на работу. За три года заняли одну из самых высоких руководящих должностей, став заместителем Цветаева, всех руководителей и директоров предприятий вы набираете по такому же принципу, продвигая достойных по карьерной лестнице или принимая талантливых учеников в свои проекты. Ваша история и принципы являются для многих в моем классе стимулом, и многие из выпускников моей школы становятся сотрудниками данного центра.

– Ого!

– Да, как и Вадим Николаевич у нас считается легендой, мы все изучаем «Параллель» как самый крупный бизнес и научную структуру. И моя мечта уже по факту осуществилась. Я в параллели с теми людьми, которыми восхищался.

– Да уж, я очень рад нашему знакомству. – Максим пожал ему руку.

Вадим уловил нотки грусти на лице Максима, когда тот ощутил силу рукопожатия Дениса, вялое и обессиленное, но Максим быстро реабилитировался:

– Я думаю, поесть все же стоит.

– Я могу немного в себя затолкать вкусняшек, –намекнул Денис.

– Вот оно как, и что по-твоему вкусняшки? – оживился Максим.

– Мороженное, шоколад – в общем, всё то, что мне нельзя.

– Одну минутку, – сказал Максим и, достав телефон, кого-то набрал.

– Доктор, это опять Максим. Да. Есть еще один вопрос. Да, в отношении мальчика. Скажите, в эти две недели ему можно есть сладости? Прям без ограничений? Спасибо.

Максим положил трубку.

– Ну, что, Денис, у меня есть хорошая новость. Эти две недели ты можешь питаться исключительно одним сахаром, – со смехом сообщил Максим. – Так что не парься, сейчас мы закажем много вкусняшек.

Глаза парня блеснули, и он улыбнулся, Вадим наконец-то увидел что-то положительное, и ему немного полегчало. Максим позвонил в ресторан и попросил притащить все разновидности сладкого, но в ресторане сказали, что проще спуститься и выбрать самим. Юноша был этому очень рад, ведь ему просто неимоверно хотелось погулять по зданию. Вадим одобрительно кивнул, и они отправились в ресторан. Когда они выходили из квартиры, Максим повернулся к Вадиму, и тот сказал:

– Спасибо, Макс.

Глава восьмая. Незнакомое чувство.

Первые пару дней Вадиму было тяжело свыкнутся с новым соседом, но заселять его отдельно он напрочь отказался, поскольку Денис стал ему интересен. Таблетки, выписанные врачом, оказались целой историей. Их пришлось достаточно долго искать и задействовать для этого знакомых, чтобы все же произвели по рецепту. Но они сотворили чудеса – мальчишка после приема первой же пары таблеток захотел поесть, отступила бледность, и энергии было как у активного подростка.

Виктория получила отгул и полдня провела с мальчишкой в магазинах, покупая ему одежду. На третий день Вадим вместе с парнем переехали в загородный дом. Мужчина оформил себе неофициальный отгул, так как считал, что проводит исследование и изучает потенциально цифровой разум, который будут загружать.

Уже через неделю Вадим и Денис вели себя как друзья.

– Денис, вставай! – крикнул Вадим, постучав в комнату Дениса.

– Встаю!

Вадим принялся за завтрак. Через пару минут подошёл Денис, на ходу натягивая худи. Было понятно, что он принял таблетки, но они еще не подействовали, так как у него была слабость. Но парень все равно отлично поел и выпил какао.

– Вадим, что у нас на сегодня?

– Есть какие-то предпочтения?

– Все лучше, чем сидеть дома.

– Принял, –просиял Вадим.

Закончив завтрак, Вадим направился на улицу, Денис проследовал за ним. Они пришли в гараж.

– Может, прокатимся?

Но парень уже стоял с открытым ртом у спорткара, и Вадим рассмеялся.

– Эту машину мне подарил Роман. Тот, кто придумал «Параллель», и я на ней мало проездил, так что можем покататься.

– Было бы круто.

Денис прыгнул на пассажирское сиденье, полный восторга и предвкушения, Вадим завел машину и нажал пару раз на газ, а у парня уже появился восторг от рычания двигателя.

– Ну ладно, поехали!

До обеда они катались, а потом перекусили на одной из заправок. Вадиму пришло сообщение на телефон, прочитав которое, он немного напрягся.

– Денис, езжай в дом, мне надо уехать по работе.

– А с вами можно?

– Нет.

– Хорошо.

Вадим подозвал Антона.

– Антон, отвези Дениса в дом, я уеду ненадолго.

– Вадим Николаевич, я с вами.

– Антон, посмотри на меня. Кто меня узнает? – Вадим указал на худи, капюшон поверх бейсболки и очки.

– Вадим Николаевич, я понимаю, но мне лучше от вас выговор получить, чем от Радика.

– Хорошо, пусть охрана везет Дениса домой, а ты со мной.

– Хотя бы так.

Денис направился в машину где было двое охранников, а Антон пересел в машину Вадима, и они поехали в лабораторию.

Вадима не сразу признали на КПП, и если бы не Антон, которого все знали как личного охранника Вадима, то и простые сотрудники бы тормозили.

Вадим шёл по лаборатории и удивлялся. Всего за неделю оборудование было расставлено по местам. Он подошёл к центральному холлу, где блестела сварка и располагалась круглая конструкция высотой в девять метров. За процессом сборки внимательно наблюдал профессор.

– Добрый день, – сказал Вадим, подойдя к ученному.

– Ох, е, – от неожиданности дернулся профессор, – Вадим Николаевич, вас не узнать.

– Я получил сообщение, – напомнил ему мужчина о причине визита.

– Да-да, мы почти закончили. Конструкция к вечеру будет готова, и начнем крепить все оборудование, которое настроено, плюс пара дней финальных испытаний, и можно везти Дениса.

– Да?

– Да.

– Скажите, как произойдет процесс?

– Я вам сейчас все продемонстрирую.

***

Вадим вернулся в загородный дом поздним вечером. У него болела голова от полученного объёма информации, и ему хотелось есть. Придя в столовую, он обнаружил Дениса, который ел картошку фри, облокотившись на столешницу, и смотрел какой-то фильм по планшету.

– Как съездили?

– Нормально, получил большой объём информации, аж раскалывается голова. – Вадим увидел Валентину, домработницу: – Валентина, накройте мне ужин у камина и принесите моей настойки графинчик.

– Да, Вадим Николаевич, все будет.

– Если есть желание, присоединяйся.

– С радостью.

Он предложил парню поужинать из вежливости, но на самом деле ему не особо хотелось с ним находится рядом, так как он почти полдня слушал, как будет проходить процесс его считывания.

– Ты пил? – спросил он у парня, указав на стакан.

– Вадим, мне сладости нельзя было, а вы про алкоголь спрашиваете.

– Логично.

– Да и, судя по моему состоянию, мне и не надо. В таблетках, что я пью, по всей вероятности, тот еще букет.

– Это верно. Ребятам пришлось поездить, чтобы собрать его.

– Вадим, почему у вас нет семьи?

Тот лишь усмехнулся.

– Просто она есть у всех, а у вас?

– Тяжело ответить на твой вопрос Денис.

– Вы не хотите? Может, боитесь?

– Вот ты пристал, не знаю я.

– Ну не хотите, говорить, так бы и сказали.

– Не вижу смысла.

Денис посмотрел на Вадима удивлённо.

– Как это не видите смысла?

Вадим юлил и пытался как-то обыграть свой ответ, так, чтобы он не показался странным и в тоже время передал суть.

– Ну как тебе объяснить. Во-первых, девушка, которую я люблю, очень далеко, и брак попросту с ней невозможен, а во-вторых, если заводить с кем-тодругим семью, я буду чувствовать себя отцом, который зачал свое чадо в тюрьме, и понимать, что я обрек его на отсутствие свободы.

– Ну первое мне понятно, а вот второе не особо.

– Ребенок будет расти в семье без любви, – сморозил Вадим.

– Вадим, остановились бы на первом варианте, этого было бы и достаточно.

Вадим посмеялся. Дальнейшие пару часов Вадим попал под шквал вопросов обо всем. Откуда он, как прошло детство, что ему интересно. И так прошло до тех пор, пока его не стало клонить в сон.

– Всё, почемучка, мне пора отдыхать.

– Конечно, почему мне раньше не прописывали таких лекарств?

– У них есть побочный эффект, Денис. Через пару недель их приема отказывают органы. Применяют, когда хотят облегчить уход и о побочных эффектах не беспокоятся, прости.

– Вам не за что извиняться. И логично, что лучше пару недель быть умирающим бодрячком, чем быть умирающим и иметь вид умирающего.

– Да, наверное, именно так, ладно, я пошёл отдыхать.

– Спокойной ночи.

Вадим остановился в проходе и повернулся посмотреть на Дениса. Увиденное его остановило. Парень подобрал ноги на кресло, и было видно, что он вытирает слезы.

Перед Вадимом стоял выбор: подойди к нему и узнать причину или оставить наедине с собой. С одной стороны, он понимал, что парень принял осознанный выбор, а с другой – Вадим никак не хотел принимать факт того, что в кресле перед ним сидел ребенок.

– Денис, что тебя терзает? – спросил Вадим, положив ему руку на плечо – Я, наверное, был бы весьма хреновым отцом, так как вообще не понимаю детства.

– Все хорошо. – Парень утирал слезы.

– Ты боишься?

– А как вы думаете!?

Вадим отодвинул все со столика на край и присел на него, чтобы быть ближе к Денису.

– Я стараюсь не думать подавить все мысли в себе в отношении твоих чувств и переживаний. Ужасно боюсь понять твои ощущения и очень переживаю за тебя. За эти дни, что ты провел со мной, я немного узнал тебя, хотя и старался держатся в стороне. Передо мной дело всей моей жизни, цель ради, которой я тут, на пороге реализации своей мечты. Но понимаю, передо мной сидит ребенок, которого надо принести в жертву. Прости, я не знаю, что тебе наговорили, что ты умолял дать тебе шанс, на самом деле ты мне даешь шанс, а не я тебе, и это я должен был тебя умолять принять участие в проекте.

Вадиму тяжело давалась душевная беседа, но он говорил то, что думает. Денис смотрел на Вадима украдкой, но слезы продолжали подступать, и он отворачивался, Вадим заговорил спокойно и искренне:

– Денис, я бы с радостью заплатил другую цену и занял твое место, но не знаю, кто займет мое место и способен ли он будет жертвовать тем, чем жертвую я. Ты спрашивал, почему у меня нет семьи. Только в данную секунду, тут, сидя перед тобой, я понял ответ: она у меня есть, я живу «Параллелью», я принял множество людей на работу, и они мне как родные. И сейчас, как и в семье, у меня ответственный момент. Тысячи умов думали и работали над тем, как мне получить своего ребенка, и сейчас сотни людей будут принимать участие в его творении, и ты станешь тем, кого я смогу назвать своим ребенком. И искренне верю и надеюсь, что когда-нибудь ты откроешь глаза и увидишь перед собой безграничное пространство, не будешь обременен телом, тебе не будет страшна болезнь и ты станешь величайшим первооткрывателем, который откроет не просто страну или континент или найдет планету, пригодную для заселения. Денис, ты откроешь безграничную вселенную для нашей вселенной, покажешь всему миру, что это возможно, и спустя время мы увидимся с тобой на той стороне. Ты уже будешь меня встречать, и там мы посмеемся над тем, как терзали себя страхами. Ты посмеешься над моими, а я над твоими.

Вадим замолчал, Денис был спокоен и смотрел на него, тогда он сменил тон и уже с усмешкой сказал.

– Что, зацепило стать первооткрывателем!? – усмехнулся он, чтобы приободрить юношу.

– Конечно, только вот родителям об этом не скажешь, – с улыбкой сказал Денис. – Я так скучаю по ним и представляю, через что они проходят сейчас.

Парень рассказал Вадиму всю историю своей жизни: про родителей, про то, как было тяжело им, что они были вынуждены переехать к родителям отца, что юноше было тяжело обучатся на бюджетные средства в школе-интернате.

Вадим слушал историю, и ему было действительно интересно, особенно он был заинтригован тем, что талант юноши был в математике и он планировал в будущем стать программистом, и физика также давалась без какого-либо труда. Как увлекался космологией, на последней они перешли в дискуссию и проговорили достаточно долго.

– Денис, смотри, уже светает, пора спать.

– Да меня уже самого клонит в сон, – согласился парень.

– Есть какие-то пожелания на ближайшие дни?

– Вадим, вы можете отвести меня в лабораторию и рассказать, как будет проходить процесс?

Вадим немного сконфузился.

– Денис, ты действительно хочешь это знать? Я рекомендую тебе остаться в неведении, но врать не стану, если настоишь, то покажу, конечно.

– Почему не рекомендуете?

– Тебе же физика легко дается, а про квантовую физику слышал?

– Конечно, я много про нее читаю и про работы, которые с ней ведутся, тоже.

– Тебе знаком эксперимент, когда смогли осуществить телепортацию нескольких фотонов?

– Да, знаком, смотрел передачу.

– А ты слышал, в чем трудность с телепортацией человека и что необходимо для этого?

– Да, изучить и зафиксировать каждый его атом, для этого его придется буквально пропустить через мясорубку, но это полбеды. Основная проблема заключается в том, чтобы потом понять, где и что было и как собрать воедино.

– Фактически с твоим мозгом и телом именно это и произойдет. – Вадим немного скривился. Ему неудобно это было говорить, но он решил не врать.

Денис удивился и немного испуганно спросил:

– Вы будете пропускать меня через мясорубку, но как вы решите основную проблему, как вы соберете, пропишете потом, что и где было?

– Ну с червяком получилось, правда, там материала в миллионы раз меньше, но и там было скопировано просто все подряд, а в нынешнем случае этого допустить нельзя, некоторые вещи необходимо отсекать.

Денис действительно уже был напуган.

– Что отсекать? – спросил он, выпучив глаза.

– Ну представь, ты просыпаешься, и начинаешь думать, и в реальной жизни в момент размышлений, согласно твоей психомиметике, тебе необходимо щелкать пальцами, или же у тебя сразу начинает болеть голова. И вот ты, проснувшись, пытаешься что-то понять и начинаешь чувствовать головную боль или по привычке сознание посылает импульсы пощелкать пальцами. Сначала ты осознаешь, что пальцев-то нет, и за голову тебе схватится нечем, да и есть ли твоя голова, а она болит, и ты сильнее начинаешь думать а она сильнее начинает болеть, и это растет пропорционально до максимума. Я думаю, вопрос схождения с ума займет не более двух минут, как и вопрос с другими химическими процессами, их тоже необходимо проработать и не просто удалить, а понять и дать альтернативу.

– А это возможно?

Вадим рассмеялся.

– Ты узнаешь первый и скажешь потом мне.

– Я хочу все увидеть.

– Хорошо, воля твоя, иди отдыхай, проснёшься и съездим в лабораторию, я все тебе покажу.

Они разошлись по комнатам и улеглись спать.

***

Уже был вечер, и начинало темнеть. Антон заглушил машину на территории закрытой лаборатории. Конструкция стала еще больше. Из нее ото всюду выходили и заходили провода, трубы, шланги, и у нижней части был трап внутрь шара. По нему электрокар завозил черные ящики внутрь, а на полу было множество составных частей, которые напоминали замысловатые приборы.

– Вот, это я знаю, что такое! – воскликнул юноша, указав на боковую стену.

Вадим посмотрел в ту сторону. От центрального шара отходило около полусотни кабелей к стеллажам у стены где, располагалось просто огромное количество соединённых между собой черных прямоугольных коробочек с горящими индикаторами зеленного света в два ряда, и вдоль каждого были расположены рельсы, с помощью которых по всему периметру с помощью тросов передвигался роботизированный манипулятор и вытаскивал в каком-то порядке эти коробки и менял их местами.

– Да, и что это? – улыбнувшись, спросил Вадим.

– Это суперкомпьютер, процессоры и жесткий диск многокомпонентный, только он больше, чем тот, про который я смотрел передачу. Их тут вроде два, и замену с наладкой производят манипуляторы.

– Да тут два таких, – подтвердил Вадим. – Они будут считывать информацию, хранить ее и обрабатывать, помогать в моделировании.

– А что в центре за огромный шар?

– Это и есть как ты предположил, мясорубка, где и будет происходить весь процесс, в полной герметичности, но раз уж ты хотел узнать, пошли вниз, пока все не занесли, потом туда нас уже не пустят.

Вадим подвел его к замысловатой конструкции в высоту с его рост. Она была в виде экзо-скелета, но там, где заканчивалась шея, был широкий рабочий стол со множеством манипуляторов, похожих на стоматологические и хирургические приспособления. Вид был весьма жутковатый, вдоль структуры конечностей отходили тонкие штыри.

– Это наконечник манипулятора, который будет тебя держать, Денис, – пояснил Вадим и немного запереживал от перепуганного взгляда Дениса. – Да, согласен, выглядит ужасно, но назначение у них не менее пугающее. Это будет крепиться непосредственно в костную ткань.

Вадим указал на манипуляторы со множеством шарниров и огромным числом наконечников, где скальпель был не самым пугающим.

– А это непосредственно манипуляторы, которые будут работать с твоим телом.

Он прошёл чуть вперед и остановился у самой непонятной составляющей. Было множество прозрачных баллонов, заполненных жидкостями. От них отходили шланги в распределительные центры, и от них – четыре манипулятора с щипцами и пару сотен тонких трубочек, на конце каждой были иглы. Рядом стояла точно такая же система, но баллонов было меньше, а трубочек столько же.

– А это то, что нам далось очень трудно, – сказал Вадим. – Это полная система жизнеобеспечения, которая прокачает все твои жидкости до единой и заменит их на наши. Они проникнут даже на клеточный уровень, подсветят тебя на клеточном уровне для помощи МРТ, которым по факту и выступает вот этот шар в центре, и будут на протяжении всего процесса поддерживать в тебе обмен веществ, помогут замедлить почти до полной остановки все процессы в момент считывания по слоям. Большой аппарат с разноцветными жидкостями – это для тела, а вот тот, что поменьше, но в разы сложнее, – для мозга.

Вадим подошёл к ближайшей конструкции, которая была усеяна иглами и подключена к массивному ящику.

– Это весьма интереснейшая вещь. С помощью нее все твои движения внутри аппарата будут проходить естественным образом, поскольку в каждую мышцу или орган для необходимого функционирования будут подаваться электрические импульсы, чтобы вызвать нужное сокращения. Грубо говоря, при написании программы и подключению к компьютеру, если эта штука возьмет под свой контроль твои кисти рук и пальцы, она сможет сама сыграть на пианино.

– Вадим, вы хотите сказать, что я буду жив на протяжении всего эксперимента? – удивился Денис.

– Жив? – задумчиво переспросил Вадим сам себя. – Смотря как ты понимаешь это слово. Процессы в твоем организме будут продолжатся до самого конца считывания, пошли кое-что покажу.

Вадим остановился напротив трапа внутрь шара.

– Видишь, один из манипуляторов уже передвигается? Это чудо техники, новейший микроскоп и МРТ невероятной мощности. Они будут считывать всю информацию твоего строения одновременно. Ты будешь без сознания, вместо которого будет выступать техника. Сначала работа пройдет с физиологическим процессами, и тут больше будет считывать МРТ, а микроскоп будет смотреть, насколько он способен. После начнется работа с телом – все манипуляции, импульсы и прочее. Все будет фиксироваться и потом отсекаться до полного изучения реакций мозга на тело. И в конце, когда вся информация будет собрана, на креплении останется только мозг, и тут начнется самый сложный сбор информации. Микроскоп и МРТ будут ее собирать слой за слоем, которые будут сниматься едва не на молекулярном уровне, и будет продолжаться работа по закачке жидкостей и проведению импульсов. Отслеживается буквально все. Алгоритмы будут соединять полученные картинки. Денис, это самая современная аппаратура, везде ее описание будет отнесено к разряду научной фантастики, и самое страшное, что, когда работа дойдет до мозга, никто не сможет точно сказать, будешь ли ты в сознании, поскольку к этому моменту уже машина будет давать импульсы в мозг по телу, которого фактически не будет. И, когда будут получены миллионы файлов и десятки миллионов показателей, вот эти два компьютера начнут в себе собирать и обрабатывать информацию, отсекая все лишнее и приводя в единое, и после обработки мы получим тебя, но уже внутри машины, и соберем только твое сознание, убрав понимание мозгом тела, заменив эти части другими алгоритмами.

– И сколько времени это займет?

– Ну, червя пару лет обрабатывали, тебя только месяц сканировать будем, а обработка может занять… не знаю даже сколько. Ну понятно, что к этому много специалистов подключится, все равно лет пять, может, шесть. Как пойдет, Денис.

– Вы были правы…

– В чем именно.

– Лучше бы я оставался в неведении.

– Согласен, но, как я тебе говорил, врать никто не собирается, и я показал предстоящее.

– Когда начнется процесс?

– Через три дня я тебя привезу сюда, – Вадиму неожиданно стало грустно, когда он это сказал.

– Вы будете со мной?

– Да, я буду с тобой столько, сколько мне разрешат, и после.

– Спасибо, мы можем уйти отсюда?

– Командуй, Денис, три дня я целиком в твоем распоряжении.

– Устройте мне экскурсию по всей структуре «Параллели»!

– Уф, успеть бы за три дня. Пожалуй, поедем к вирусологам, они и в ночную работают.

***

В это же время

[Частные владения вблизи Кристиансанна, Норвегия]

В том же кабинете сидело руководство Совета.

– Уважаемый, что с Цветаевым, когда начнется его эксперимент?

– В течение недели стартуем, Цветаеву нужно отдать должное, кроме профессоров и его самого мало кто понимал, что все его разработки являются частью одного эксперимента.

– У нас есть какие-то прогнозы в отношении его работы?

– Самое интересное, – вмешался мужчина в форме священнослужителя, – в области медицины Вадиму станут доступны просто поразительные открытия. В его руках будет доскональное изучение человека и понимание структуры, и к тому же он уже владеет уникальными открытиями. Он, но не мы, и сосредоточены они все на территории страны одного из членов правления, – с явным укор произнёс мужчина, – и его это устраивает.

– Уважаемый, я не привязан к стране, как и любой из нас, я привязан и действую в интересах Совета, а в отношении вашего предположения могу сказать, что оно ошибочно. В правительстве, как и мы, только знают о том, чем владеет Вадим, но он держит все у себя, не патентует действительно ценные открытия и не ищет признания, а просто использует их, и это пока не особо понятно.

– Ну он и без того странный персонаж. В отношении нашего теста все готово.

– Да, чертежи все передали, установка собирается. Все будет готово через одиннадцать дней, после чего пройдет организация и можно будет приступить. После теста все встанет на места, поймем ответ, но исполнители просят дату проведения?

– Пока идет эксперимент с Дэнисом, не надо вмешиваться, как только запустят процесс, тогда и проведем тест. На данный момент есть риск задержки, а нам все открытия не менее интересны.

– Я вас понял, будем ждать указаний.

***

[Внешний мир]

Администратор 3869 проекта стояла в кабинете наставника, держа руки за спиной. У нее выступал румянец на щеках, она смотрела в угол стола и боялась поднять голову, чтобы встретиться взглядом с наставником.

Он стоял напротив, оперившись руками на стол, и жестоко отчитывал провинившегося администратора.

– Ты что себе позволяешь!? Я тебя дисквалифицирую и отправлю прочь отсюда! Без моего одобрения вошла в проект, Вадим всего лишь посвященный, не более, его выход и принятие пока лишь предположение, не больше! Я вообще подумываю исключить из программы 3869 проекта, чтобы вразумить! Не успел выйти из кабинета, а она сразу внутрь нырнула, что ты думала, не заметим твоё вмешательство?

– Я…

– Неважно мне, что ты! Это социальный проект, а не игровой, и ты в исследовательском центре, а не дома! Ты знаешь правила: запрещено любое вмешательство, не согласованное с руководством!

– Наставник…

– Замолчи, я знать не желаю, что тебя сподвигло влезть в проект. То, что ты тормознула Вадима и направила центр по программе Александра, мало что изменит. Открытия в этом направлении ничего не дадут, а твоя гибель в проекте лишила тебя возможности туда попасть. Проект еще не закрыт, вдруг необходимо будет погрузиться, и что тогда? Твое очередное появление приведет проект в негодность, только зря потраченный ресурс!

– С проектом все будет хорошо! – виновато сказала девушка.

– Ух ты! – раскинув руки, с иронией воскликнул наставник. – Посмотрите, сотни веков никому не удавалось заглянуть в будущее, а ты смогла, какая молодец! Двигатель прогресса, новатор!

– Я не…

– Молчи! Инспектору я не доложу, но закрывать глаза на твои нарушения я устал. Запрета на отношения с участниками проекта нет, но никому и в голову не могло прийти, что они возможны. Я смолчал и пропустил твои интрижки с подопечным, давать намеки и подсказки и тем более раскрывать себя также запрещено. Если бы тебя схватили в проекте, ты бы перенесла все, что там с тобой сделали, и аварийный выход не сработал бы, так как это привело к раскрытию, пробыла бы там дольше позволенного, и все мозговые нарушения необратимы. Ты бы уже не восстановилась тут и наговорила бы там не пойми чего, в результате поставила под угрозу проект, свою жизнь и меня как руководителя. Тебя бы обнулили, 3869 стерли, и мне пятно: наставник, у которого свихнулся Администратор. И все это чтобы предотвратить срыв доклада парнишки, который обнаружил твои личные подсказки в проекте. Тебе позволили модифицировать проект, но никто не позволил ради этого им рисковать. Вадим на финишной прямой, а ты все поставила под удар из-за непонятно чего. Гордость? Тогда тебе тут не место! Внимания хочется? Что ж, походу, зря тебя вытаскивали.

Девушка понимала, что ее отчитывают за дело. Из глаз потекли слёзы. Наставник уколол в самое сердце своей правотой, и она сама это осознала. Ее вмешательство было именно этим обусловлено – хотела, чтобы в проекте использовали оставленные именно ею подсказки. Она уже не могла себя сдерживать, и слезы покатились ручьем.

– Чего рыдать вздумала!? От обиды? На что? Хочешь сказать, я не прав?

– Вы правы, от этого и реву, что поняла, что поступок мой глуп и сделан под влиянием эмоций, – заикаясь и вытирая слезы, сказала администратор.

Наставник посмотрел на нее и замолчал.

– Не безнадежна, – уже спокойно, но всё равно укоризненно произнес он. – Доступ в 3869 проект тебе заблокирован, управление передается полностью автоматизированной системе, как это и должно было быть. Вадим на финальном этапе, если все сделает как надо, то выведем, но выход его тоже к тебе относиться не будет. Ты его увидишь лишь в случае полного выполнения поставленных задач в промежуточной программе, переломный момент полностью под моим контролем, если все будет хорошо, верну потом доступ.

– Оставьте хотя бы наблюдение.

– Работай, у тебя много проектов, в твоей ситуации у наказания должна быть поучительная миссия, а не издевательская. Когда настанет момент, ты получишь уведомление об ограниченном доступе к проекту.

– Спасибо, наставник, простите меня.

– Уже, ступай.

Глава девятая. Эксперимент.

Вадим сидел на кровати и держался за голову руками. Ему было очень тяжело морально. Пришло время. На телефоне открыт диалог с профессором.

«Вадим Николаевич, все готово, наладка прошла, тестирование показало невероятные 100%, начался процесс закачки жидкости, старт программы назначен на 14:00, так что ожидаем вас с Денисом в 13:00»

Последние три дня Вадим не отлучался от Дениса. Он показал ему всю историю «Параллели», они посетили ряд развлекательных мероприятий, закрытых, исключительно для них. Вадим и сам забыл, что такое обычная жизнь, поэтому эти три дня были для него праздником.

Денис стал ему самым настоящим другом – юным, открытым, искренним и бескорыстным. И вот сейчас пришло время им прощаться, не на день или на год, а возможно навсегда.

Он нашёл таблетки от головы и проглотил сразу пару штук, поскольку грусть от осознания этого навела жуткую горечь и вызвала головную боль.

08:30 утра – показали ему часы.

– Четыре часа, – с тоской сказал он, – и надо выезжать.

Походив немного по комнате, накинул джинсы и свитер и быстро направился к Денису.

Он остановился у самой двери его комнаты и замер. Хотел постучать, но не стал, подумал войти так и побоялся, ведь ему придется что-то говорить Денису. Замешательство продолжалось пару минут, но потом он все же поборол себя и открыл дверь.

На тумбочке два почти пустых пузырька с таблетками – хватит всего на пару дней. Он достал телефон и, посмотрев на спящего Дениса несколько секунд, набрал сообщение:

«Доброе утро! Старт проекта можно перенести на два дня?»

Отправил и отошёл к окну, зажав телефон в кулак, стал смотреть в окно, ожидая ответ с согласием. Он надеялся на это. Прошло пять минут, прежде чем пришел ответ. Эти пять минут дались ему тяжело.

«Белковые жидкости уже закачаны, если не запустим в указанное время, придется осуществлять замену систем, а это отложит запуск на неделю. Нам продолжать подготовку?»

Прочитав сообщение, Вадим буквально через боль ответил:

«Да. Денис будет»

Вадим взглянул еще раз на часы – 09:00. «Почему ты так быстро летишь!?» – мысленно возмутился он. Ему стало безумно жаль каждую потраченную минуту. Он присел на край кровати.

– Денис, – произнес он и, аккуратно положив руку на плечо, немного потряс парня. – Денис, вставай.

Парень открыл глаз и не сразу понял, что происходит. Потянулся, после чего осознал, что у него на кровати сидит Вадим, и быстро пришёл в себя. Приподнялся, облокотившись на спинку кровати.

– Что-то случилось?

Вадим посмотрел на Дениса и нехотя ответил:

– Сегодня в час дня нам с тобой надо быть в лаборатории, в два ты уже будешь подключен к аппарату.

Парень молчал, Вадим заметил, как тот начал бледнеть. Вадим взял пузырьки с тумбочки и достал оттуда таблетки, после открыл бутылку с водой и налил в стакан. Подал все Денису.

– Пей.

– А можно?

– Да, можно, нет никаких ограничений.

Денис послушался и принял таблетки.

– Я хотел перенести начало, – признался Вадим, глядя в стакан, – но это возможно минимум на неделю, а мной была допущена оплошность, когда я добыл тебе эти препараты. На них ты не протянешь еще неделю, могут начать отказывать органы, и тогда эксперимент сорвется.

– Почему вы хотели отложить его?

– Ну брось, Денис, неужели непонятно? Я очень привязался к тебе и не хочу рисковать тобой.

У Дениса проступили слезы, и в порыве он обнял Вадима.

– Я тоже очень рад, что познакомился с вами, спасибо вам!

У Вадима защемило в груди. Он приобнял юношу в ответ, но быстро поднялся с кровати.

– Ладно, Денис, хорош, пути назад нет, есть пожелания?

– Завтрак, – улыбнулся он, утирая слезы.

– Приготовлю нам яичницу. – Он поднял указательный палец вверх и, прищурив один глаз, величественно добавил: – Собственноручно!

Вадим направился на кухню, выпроводил оттуда персонал.

– Да, завтрак от Вадима Цветаева – такое себе удовольствие, – пошутил Денис, пережёвывая пресный и пережаренный кусок яичницы.

Вадим посмеялся.

– Больше на наказание, чем на привилегию, походит!

Они завтракали, шутили и смеялись, стараясь отогнать мысли о грядущем.

– Ну что, есть еще пожелания? – спросил Вадим.

– Очень бы хотелось услышать голос мамы, – пробормотал Денис.

– Ну, это трудно, – Вадим призадумался. – Хотя не сложно, номер телефона помнишь?

– Я же математик, конечно, помню!

– Какой у тебя последний конкурс или мероприятие было, где ты учувствовал?

– В прошлом году писали статьи. Я объяснял, почему ноль в нулевой степени равно единице.

– Серьезно? – удивился Вадим.

– Ага.

– Ладно, даже не пытайся объяснить, только ты должен кое-что мне пообещать.

– Что угодно.

– Тебе надо молчать, что бы ты ни услышал. Сможешь?

– Обещаю.

– Тогда диктуй номер.

Вадим под диктовку набрал номер телефона мамы Дениса, перевел в режим внешнего динамика и смотрел на парня, который замер в ожидании и буквально не дышал. Шли гудки, но трубку не брали, а потом звонок разъединили по истечению времени ожидания. Парень сильно опечалился, Вадим показал ему жестом, чтобы он успокоился, и нажал на автодозвон. Прошло опять соединение, и начались гудки, а потом вдруг раздался звук соединения и женский голос:

– Алло, у вас что-то срочное? Я немного занята, – женщина была немного раздражена.

– Здравствуйте, Ольга Павловна, – начал серьезным и деловым тоном Вадим, смотря на замершего Дениса. – Меня зовут Вадим, Цветаев Вадим Николаевич…

– Очень смешно, – съязвила она и еще более раздражённо продолжила: – Мне не до шуток, кто это?

– Ольга Павловна, простите меня, я не понял, в чем тут шутка и чем я вас должен был рассмешить. Моей комиссией была рассмотрена прошлогодняя статья вашего сына про ноль в нулевой степени.

– Вы действительно Цветаев? – протянулся голос с явным удивлением.

– Да, Ольга, могу я вас звать Ольгой?

– Простите, конечно, как вам удобно, – на этих словах Вадим услышал, что у женщины пошли слезы.

– Ольга, простите, я не хотел вас расстраивать.

– Нет, вы что, вы просто кумир моего сына. Я знаю почти все о вас с его слов, он грезил о встрече или разговоре с вами.

Вадим смотрел на Дениса, у которого в этот момент было желание провалиться сквозь землю, и у него щеки стали бордового цвета, у Вадима это вызвало улыбку.

– Мне очень приятно это слышать, Ольга, но позвольте вернуться к причине звонка.

– Да-да, Вадим Николаевич, простите.

– Комиссия рассмотрела работу вашего сына и номинировала на нашу премию. Когда я узнал о вашем горе, – Вадим выдержал паузу и продолжил: – хотел выразить вам свои соболезнования лично и принял решения передать вам гранд Дэниса, так как он безотзывный и уже присужденный.

На том конце провода раздался душераздирающий плач.

– Я знала, что он у меня гений, но, простите, вынуждена отказаться. Мы живем в другой стране и не можем позволить себе прилететь к вам ради грамоты. Болезнь Дэниса нас сильно подкосила, так что сейчас у нас не лучшее положение с мужем, но мы будем очень признательны, если вы пришлете ее в отсканированном виде.

У Дениса буквально защемило в груди, когда он услышал про трудности родителей.

– Ольга, вы не поняли меня! Я не из-за бумажки звоню. Я говорю не про грамоту, а про гранд, денежное вознаграждение, и ваш перелет и проживание мы возьмем на себя. Конечно, будет проще, если вы прилетите, а я покрою все ваши расходы и передам вам средства.

– Это точно не розыгрыш?

– Ольга, повисите на линии минуту.

Вадим свернул разговор в телефоне и зашёл в интернет-банкинг, выбрал функцию перевести денежные средства по привязке к телефону, скопировал телефон мамы Дэниса, вставил в графу и затормозил, когда ему пришлось выбирать банк получателя. Развел руками, показав, что не знает, какой банк выбрать, Дэнис нажал на нужный, и Вадима перевело в графу желаемой суммы перевода. Вадим в незнании покачал головой и ввел сумму, нажал «отправить», после свернул банкинг и опять открыл окно разговора.

– Ольга, вы тут?

– Да.

– Вам сейчас придет СМС, прочтите.

Через пару секунд они услышали, как у женщины провибрировал телефон.

– Читайте, – попросил Вадим.

Наступило молчание. Вадим с Денисом переглянулись в непонимании, но несколько секунд все-таки услышали удивлённый голос.

– Ого, это детям такие деньги выдают?

– Нет, Ольга, это я вам перевел на дорогу и проживание, а Гранд я вручу лично на месте, вам в руки.

– Нам на год гостиницу снимать?

– Нет, на один день, со мной мы уложимся за час, – уже немного с иронией говорил Вадим.

– Простите, вам не понять, но это годовая зарплата мужа с моей вместе.

Вадим удивился и убрал иронию.

– Тогда до скорой встречи. – Он хотел прекратить разговор, но опомнился, что он звонил не для себя. – Скажите, Ольга, вам покажется мой вопрос неуместным, но позвольте его задать.

– Да, Вадим Николаевич, я постараюсь ответить на него.

– Чуть менее месяца назад я потерял своего близкого человека. Я думал, наше расставание будет недолгим, но произошла авария, и человек умер, а я так и не попрощался. Мне важно понимать, если бы у вас была возможность сказать последние слова Дэнису, что вы ему сказали на прощание?

Женщина заплакала, у Дениса тоже бежали слезы по щекам, но Вадим счел нужным такую просьбу.

– Я сказала бы, что я его люблю, и отец его любит, и мы благодарны за все то, время что провели с ним. Он – наша гордость и он пример для сестренки. Навсегда в нашей памяти. Еще бы попросила прощение за все обиды и за время расставания. Я очень сильно его люблю и тоскую по нему.

– Спасибо Ольга, я думаю, он вас услышал.

– Спасибо вам, Вадим Николаевич.

– Прилетайте как вам будет удобно, звоните по этому номеру, и я вас встречу.

– А когда надо?

– Как вам будет удобно, завтра, через неделю, год. До свидания.

– До свидания.

Вадим завершил вызов и взглянул на Дениса. Тот лил слезы. Вадим принялся готовить себе кофе и Денису чай. Когда все было готово, поставил перед ним чашку.

– Попей чайку.

– Спасибо вам.

– Да не за что, чай бодрит.

– Не за чай. Спасибо, что дали попрощаться ей со мной, и за помощь материальную.

– Это еще не помощь. Какую помощь мне ей вручить?

– Вы у меня спрашиваете?

– Да, твои часы желаний. Сколько передать денег твоей семье, чтобы ты был спокоен? Ты мечтал со мной встретиться. Вот он я, ты отдаешь себя на мое дело, позволь это компенсировать как-то.

– А сколько можно?

– Много, можно много. Проси.

– Миллион.

– Серьезно?

– Долларов!

– То есть, до этого были рубли?

– И столько можно?

– Да, можно, давай два.

– Миллиона?

– Да, я открою накопительный счет и переведу туда два миллиона долларов, вручу карту твоим родителям. Если они так радовались семистам пятидесяти тысячам, что я им на дорогу перевел, то от этой карточки они будут точно в восторге.

– Спасибо вам, Вадим Николаевич! – восторженно воскликнул парень, подпрыгнул и обнял Вадима.

– Ладно, ладно, хватит, садись пей чай.

Они вернулись к чаепитию и продолжили беседы, после чего вышли на улицу.

– Ну что, Денис, чертово время не остановить. Два часа. С кем еще хочешь поговорить, что сделать? – пытался задорно это все произнести Вадим, но у него не получалось.

– Вадим, все реализовано. Я обеспечил семью, дал толчок младшей сестре, оказался рядом со своим кумиром и прожил с ним две замечательные недели, девчонка у меня была, и не одна. Мне ничего не надо больше, последние часы с огромным удовольствием проведу с вами, можем тут, а можно по пути в лабораторию, чтобы потом не торопиться.

– Так, вот те поворот, а что значит девчонка была, да и не одна, – подкалывал его Вадим.

– Вадим Николаевич, ну мне шестнадцать, жил я в школе-интернате, вы думаете, там никто не продвинут?

***

Вадим с Денисом сидели в комнате ожидания – небольшом помещении, с кухонькой и телевизором, где, по всей вероятности, пили чай сотрудники. Вадим сидел на стуле и заметно переживал, он сложил руки на стол и смотрел на часы.

12:50 – оставалось десять минут до того, как придут за Денисом, Вадим искал альтернативы этому эксперименту и к кому он может обратиться за помощью в спасении Дениса. Мысли буквально бурлили в голове, и каждая идея лопалась, будто воздушный шарик, принося болезненное осознание, что, если он прервет эксперимент, парень всё равно обречен, и препараты, которые держали его в тонусе, наносили вред. Да и не в них дело – болезнь не поддавалась лечению.

Денис накрыл кулак Вадима.

– Вадим, успокойтесь, все хорошо. Вы помните, что назад дороги нет, –постарался успокоить мужчину Денис.

– Денис, как бы не меня сейчас поведут в ту хреновину.

– Вот именно, Вадим, я это принял, почему вы не можете принять? Вы не верите в свой проект?

– Я очень в него верю, но не хочу тебя потерять.

– Если вы в него верите, значит, вы меня не потеряете.

– Да, мне очень повезло, что первым вступает в эксперимент человек, который верит в успешность проекта больше, чем я – иронизировал Вадим.

– Вадим, хватит меня испытывать. Мне и так сегодня пришлось пережить не самый лучший завтрак, уже из-за этого можно радоваться, что эксперимент не перенесут, ведь мне не доведётся есть вашу яичницу!

Вадима знатно развеселила такая оценка его поварского мастерства. В этот момент в комнату вошли две девушки и парень, Вадим поднялся и взволнованно посмотрел на них, а после на Дениса, и обратился к ним:

– Все?

– Надо начинать подготовку к процедуре, если быстро управимся, то вы еще побеседуете перед началом, – сказал парень, надевая резиновые перчатки.

Денис поднялся со стула и направился к ним, и они вместе вышли из коморки, а Вадима отвели на площадку, где должна стартовать процедура.

Там все походило на самый настоящий муравейник. Много сотрудников, которые кружили около центрального аппарата, кто-то был непосредственно на самом аппарате и докладывал о состоянии готовности какого-либо процесса. Профессор стоял в центре и помечал на планшете проверенные показатели и показывал рукой знак «ОК» в окошко, в стенке за аппаратом, Вадим, не стал его отвлекать, но вот что в том окошке ему было неведомо, поэтому он направился туда.

Подошёл к стене, в которой и было то самое окошко, к двойной двери, и открыл ее и, к своему же удивлению, обнаружил административный центр, откуда и будет проходить управление процессом. Это была не комнатка, а целый зал, где было очень много рабочих мест, за каждым из которых сидели люди. На секунду ему показалось, что это компьютерный клуб, где в данный момент проходит чемпионат по компьютерным играм.

– Вадим Николаевич, Дениса уже готовят к старту? – услышал он голос со спины профессора.

– Да, его уже увели, профессор, а это что за отделение? – с любопытством спросил Вадим.

– Вадим Николаевич, – удивлённо начал профессор, – как что? Неужели вы думали, что весь процесс автоматизирован? Это люди, которые будут контролировать, корректировать и устранять неполадки, алгоритмы и программы. Это, конечно, хорошо, но, боюсь, они все равно не справятся с физиологическими особенностями. По системе жизнеобеспечения и хирургии работает вон тот ряд, – профессор указал на предпоследний ряд, где располагалось около пятнадцати специалистов. – А следующий ряд отвечает за обработку получаемой информации с МРТ и микроскопа и стыкует ее. Следующий ряд формирует пакеты и отдает их на наш суперпроцессор. И вот в помещении за процессором, где работает еще больше программистов, творится магия. После обработки этого зала и компьютера тот зал начнет обрабатывать, соединять информацию и передавать на второй компьютер, в котором будет происходить сотворение модели мозга Дениса, и по мере возникновения проблем будут подключаться люди. Со временем мы должны будем получить цифровую модель мозга Дениса. Финалом станут наладка, распознавание и отсечение ненужных функций, а потом мы его активизируем и, надеюсь, станем свидетелями чуда.

– Я тоже на это очень надеюсь.

Профессор немного потоптался и собирался направиться к одному из столов, но Вадим остановил его вопросом:

– Скажите, куда приведут Дениса после всех процедур?

– От трапа идут рельсы в самое начало, там введут снотворное, можете ждать его около кушетки.

Вадим поблагодарил его кивком и покинул рабочий центр. Он обошёл шарообразный аппарат, подошёл к траппу заглянув внутрь. Там кипела бурная роботизированная деятельность манипуляторов, которые кругами обходили неостанавливающийся микроскоп. Всё движение происходило вокруг пустого пространства в самом центре.

Понаблюдав за этой завораживающей картиной, Вадим посмотрел на рельсы, которые шли от центра через трап, в самое начало площадки, к манипулятору в виде экзоскелета, рядом с которым находились кушетка и капельница.

Вадим тяжело вздохнул. Опять начал себя накручивать своими переживаниями, но резко оборвал. Не торопясь прошёл к кушетке и остановился около нее. В этот момент вспомнился утренний разговор с мамой Дениса, и он позвонил Максиму.

За пару минут объяснил всю суть и попросил открыть счет, перевести деньги с его личного счета, чтобы нигде не отражать по бухгалтерии данные средства, и заказать по данному счету пластиковую карту.

Максим заверил, что всё будет сделано в ближайшее время, и поддержал инициативу Вадима, предложив самому провести передачу. Но Вадим сказал, что по возможности тоже примет участие, но в случае чего будет благодарен, если Максим справится без него.

Потом взглянул на часы. Ему казалось, что время остановилось. Прошло всего двадцать минут с того момента, как забрали Дениса. Каждая минута давалась ему с трудом. Вадим просто смотрел в коридор, по которому должны вывести Дениса. Ему удалось погрузиться в раздумья и отвлечься ненадолго, пока в коридоре не показались силуэты персонала, а в центре был Денис.

По мере их приближения у Вадима округлялись глаза, поскольку того юношу, которого забирали, и того, которого возвращают, легко было перепутать. Денис полностью лысый, ни бровей, ни ресниц не было. Он снова стал бледный, с мешками под глазами, был очевидно слаб, так как держался за парня с одной стороны, а с другой его под локоть вела девушка. На нем был медицинский халат.

«Вот что я бы получил в случае переноса эксперимента», – подумал Вадим, поскольку нынешний вид у Дениса был еще хуже, чем на момент их знакомства. Они подходили ближе, юноша поднял измученный взгляд на Вадима и с трудом попытался улыбнутся, но улыбка получилась слабая и кривоватая. Вадим растерялся, но перехватил Дениса у девушки и помог усадить его на кушетку, после чего взял его за плечи, чтобы он не упал пластом.

– Красавчик? – с трудом вымолвил Денис.

– Что с тобой сделали?

– Такой близости у меня еще ни с кем не было, – улыбаясь, сказал он, посмотрев на одну из девушек.

– Мы провели полную чистку организма, удалили весь волосяной покров, пищевод, кишечник. Абсорбенты вытянули все составляющие из организма и после выведены в момент чистки, поэтому действие лекарств прекращены, – быстро пояснила девушка.

– Если еще час назад я сомневался, то теперь мечтаю, чтобы все случилось как можно быстрее.

Вадим видел, насколько ему плохо, но не знал, что сказать. Парень начал вводить что-то на аппарате, держащем экзоскелет, загорелся таймер. Пошёл обратный отчет с десяти минут.

– Денис, потерпи, осталось совсем немного…

– К аппарату мы его подготовим, но через пару минут должны начинать – девушка обратилась к Вадиму.

Вадим услышал, но никак не отреагировал, лишь смотрел на Дениса.

– Денис, все будет хорошо, там, в командном пункте сидит еще сотня башковитых ребят, и тут с полсотни, а после будут работать еще добрых полсотни умельцев, и я буду с тобой рядом. Все мы будем работать над тем, чтобы услышать твое «Привет» в следующий раз.

Он смотрел на ослабленного парня, тот улыбнулся.

– Я вам верю, и в вас я верю. Спасибо за всё, но я очень устал и хочу лечь.

– Конечно. – Вадим быстро среагировал и аккуратно уложил его на кушетку.

В этот момент подошла девушка и, быстро нащупав вену, ввела Денису катетер от капельницы и пустила лекарство в вену. Парень распаковал ампулу и передал другой девушке, та набрала шприц и остановилась у головы Дениса, посмотрев на Вадима, и кивком показала, что ей надо начинать, а им закруглятся.

– Сейчас, пару секунд – заверил ее Вадим.

–Вадим, отпустите меня, я уже жду покоя.

Мужчина сжал его ладонь своими двумя. Не удалось сдержать комок, подступивший к горлу, и у него по щеке потекла слеза. Он выдавил улыбку и сказал:

– Конечно, Денис, я буду тебя ждать. – После перевел взгляд на девушку и кивнул ей, позволив начать.

Девушка нащупала вену возле ключицы Дениса и ввела препарат. Вадим держал его руку, и они смотрели друг другу в глаза, но уже через пять секунд глаза Дениса начали закатываться, а рука обмякла. Он уснул. Вадим продолжал держать руку уже спящего Дениса.

– Вадим Николаевич, позвольте начать, – осторожно попросила девушка.

–Да, конечно, – опомнился Вадим и аккуратно положил руку Дениса на кушетку.

Сотрудники быстро перевернули Дениса на живот, девушка убрала катетер из вены и сняла халат, тем временем медбрат раздвинул нижнюю часть кушетки, а девушки вытащили боковушки и положила на них руки Дениса. Он лежал голым, раскинут звездочкой. Сотрудники подкатили его к аппарату и, подняв верхнюю часть, переставили на основание, стоящее на рельсах под экзоскелетом. Парень что-то ввел на панели аппарата, и конструкция ожила, опустилась, остановившись в десяти сантиметрах от тела Дениса, после чего начала телескопическим методом подстраиваться под его тело, повторяя изгибы и длину конечностей. Когда приняла полное соответствие, все замерло.

– Калибровка завершена, – сообщил сотрудник девушкам, и те пошли к следующему аппарату.

Вадим посмотрел на панель, там шёл отчет последних тридцати секунд. По окончанию отчета вся конструкция резко спустилась шипами на тело Дениса и замерла. Вадиму стало не по себе поскольку он услышал, как из основания шиповидных штырей стало вкручиваться что-то в тело Дениса. Из проколов побежали струйки крови. Из нижней части выехали держатели и зафиксировали конструкцию, после чего отошёл держатель аппарата, и Денис поехал к следующему, где его уже встречали девушки. Они подсоединили крепежи и провели через них трубки вдоль всей конструкции. Зачем – стало понятно у следующего аппарата, который подсоединили к трубкам, и он по ним начал качать жидкость, а после она поступила в тело Дениса. Тогда аппарат отсоединился, и конструкция направилась к трапу.

Вадим шёл следом, наблюдая за процессом, хотя он ему был неприятен, а вид врезания шипов и вкручивания держателей в кости был болезненным и для него. Он остановился у трапа и наблюдал за тем, как конструкция въезжала внутрь, сотни манипуляторов разъехались, освободив еще больше места в центре, и лишь один массивный манипулятор остался. Когда конструкция подъехала, он сразу вкрутился в экзоскелет и поднял его вместе с телом Дениса, картина былажуткая. Трап начал закрываться, и последнее, что увидел Вадим, – как десятки манипуляторов вводили трубки в тело Дениса.

Вадима испугало увиденное. Он посмотрел на закрытый шар несколько секунд и не заметил, как остался один.

– Где все!? – громко сказал он, но увидел лишь, как рабочие начали спускаться по лестницам, собирать аппаратуру и откручивать рельсы, Вадим посмотрел на это пару минут.

После решил отправится в командный центр. Там творился самый настоящий хаос. Кто-то что-то кому-то кричал – это происходило одновременно в трех местах, параллельно с этим профессор криком у кого-то требовал отчет, ему кричали в ответ. Вадим прошёл в глубь зала и увидел, что вся стена в мониторах, на каждом отображены параметры и показатели Дениса, его органов, профессор стоял у монитора где была модель мозга, который моргал. Вадим обомлел, посмотрев на соседний монитор. Там показывали происходящее внутри шара. У Дениса уже был вскрыт череп. На другом мониторе отображались его сердцебиение и показатели давления.

– Он, что, жив? – сам у себя спросил Вадим.

Он хотел подойти к профессору, но не решался, поскольку тот был полностью погружен в процесс, и Вадим побоялся его отвлекать. Он ходил по залу, разглядывал мониторы, и на него никто не обращал внимание. Все были поглощены работой. Спустя полчаса Вадиму нашел себе место и стал наблюдать процесс уже сидя.

Прошло часа четыре. В зал начали приходить люди и сменять друг друга, спустя еще полчаса вошла женщина и присела около профессора. Она наблюдала за ним минут сорок, после чего приняла командование на себя, а профессор направился на выход. Вадим быстро нагнал его. Его удивило, что в зале уже не было ничего лишнего, рабочие убрали все, что не было подсоединено к шару.

– Профессор?

– Вадим Николаевич, что вы тут делаете? Отправляйтесь домой.

– На мониторах его пульс, давление, насыщенность кислорода и другие показатели.

– Конечно, они будут там постоянно, и сердце для мозга продолжит биться, даже когда физически этого сердца не будет в аппарате, – ответил тот как само сбой разумеющееся.

– А сознание?

– В каком смысле, Вадим Николаевич?

– Он в сознании.

– А вы про то, что чувствует ли он что-то?

– Да.

– Пока я могу сказать точно, что нет, но вот когда останется только один мозг, тут я могу только догадываться, но то, что он не будет чувствовать боль, я вас уверяю, в болевые области импульсы подаваться не будут, можете быть спокойны.

Вадима устроил такой ответ.

– Езжайте домой. Все проходит очень гладко, гораздо лучше, чем мы предполагали, и дело движется быстрее, алгоритмы на практике справляются прекрасно, пару недель можете смело не беспокоится, потом приедете и посмотрите, на каком этапе мы будем.

– Хорошо.

У машины его ждал весьма измотанный Антон, Вадим попросил отвезти его в здание «Параллели».

Войдя в свою квартиру, Вадим остро ощутил пустоту и одиночество. Не хватало присутствия Дениса, к которому он привязался за эти две с небольшим недели. Он был вымотан, но уснуть все равно удалось с трудом.

Глава десятая. Ультиматум.

Третью неделю Вадим вел себя словно отшельник. Максимально отстранился от руководства, переведя обязанности на подчинённых, большую часть времени сидел в своем рабочем кабинете и разрабатывал новые инструкции приема по руководству «Параллели», периодически вызывая к себе юридический отдел и нотариуса.

– Вадим Николаевич, к вам Эдуард Петрович, – раздался голос Виктории в коммутаторе.

– Да, я ожидаю его.

В кабинет вошёл Эдуард Петрович, подшучивая над Викторией и прося ее приготовить им чай.

– Здравствуйте, мой дорогой Вадим! – широко улыбаясь, поприветствовал Эдуард, подходя к Вадиму и раскинув руки для объятий.

– Добрый день, Эдуард Петрович, – улыбнулся в ответ Вадим, и они обнялись, после чего он попросил его присесть.

– Ну, скажите, чем же может оказаться полезен ваш покорный слуга и почему кабинет, нельзя было встретится в ресторане, на худой конец?

– Простите, но сейчас много работы, к тому же ко мне через час приедут гости из за рубежа, боюсь не успеть, – серьезно ответил Вадим, не поняв шутки гостя.

– Вадим, да я же пошутил, как вам удобно, давайте к делу, видок у вас весьма измотанный.

– Согласен, давайте к делу. – Вадим передал гостю толстую папку, прошитую, подписанную и скрепленную печатью. – Мне нужна ваша помощь.

«Прошение на проявление законодательной инициативы». Прочитав это, гость немного удивился, после посмотрел, на какую тему инициатива. Проект закона «Цифровая личность, внедрение, взаимодействие, контроль, способы воздействия и сотрудничество» – разработан бизнес-исследовательским центром «Параллель».

У гостя поднялись брови от удивления. Он открыл проект, посмотрел сопроводительное письмо, словарь терминов, описание цели проекта и прочего.

– Вадим, простите меня, конечно, а не рановато ли для таких проектов? Или вы хотите сказать, что есть необходимость или прецедент?

– Эдуард Петрович, эта бумага содержит сопроводительное письмо и пояснительную записку, где очень подробно прописаны ответы на эти вопросы. Можете обратиться к Николаю Борисовичу, так как мне надо, чтобы этот проект прошёл и на федеральный уровень, но, главное, чтобы он был принят сначала в нашем субъекте, так как тут находится наша организация.

– Я посмотрю, что в моих силах…

– Это в ваших силах, Эдуард Петрович – перебил его Вадим, лишая возможности уйти от ответа. – Мне это известно, по поводу поддержки не беспокойтесь, предоставим все необходимое.

– Вадим, может, все-таки поясните? Я не чужой человек и всегда вас поддержу, но мне необходимо понимать суть, чтобы донести ее до большинства.

– Эдуард, основная цель моей организации – создание этой самой личности, и в случае моего успеха, когда она появится, мне хотелось бы, чтобы она обладала правовым статусом, не началось поголовное создание подобных личностей, которые будут безвольным продуктом. Настоящий закон не накладывает никаких ограничений на законодателя, но накладывает обязательства на производителя, наделяет цифровую личность обязательствами и предоставляет ей права и статус, позволяет ей принять участие в гражданском обороте. Данный закон усмирит психов и фанатиков в случае появления цифрового разума, дав им инструмент контроля и проверки, которые покажут им безопасность. Наличие уже готового закона в государстве предоставит вам хоть какое-то понимание, с чем вы имеете дело. И вы не будете чувствовать себя неандертальцами, а главное – он предотвратит тот хаос, который начнется в случае успеха, эта сфера будет совершенно неурегулированная, а значит вседозволенная, что может привести к ужасающим последствиям.

– И как близок ваш успех?

– Он близок, и есть вероятность, что мне необходим будет этот закон, чтобы я мог воспользоваться своим открытием и у меня была возможность безопасно явить его миру.

– Вадим, вы же понимаете, что в него начнут совать нос всякие умники и пытаться внести свои правки, но не чтобы его улучшить, а просто ради того, чтобы потешить свое гадкое эго и вписать имя в разработку чего–то нового?

– Эдуард Петрович, когда я решил поддержать вас в политической карьере, меня сподвигло восхищение вашими талантами. Не сомневался тогда и не сомневаюсь сейчас. Уверен, что вы справитесь и сможете провести данный закон именно в таком виде. И, зная ваши таланты, я уверен, что вы за пару дней найдете подход к каждому, от кого хоть как-то зависит принятие решений. Когда будет голосование, результат будет единогласным и таким, как вам надо.

– Очень лестно Вадим.

– Это не лесть, я повторяю, все необходимое и расходы меня не волнуют, вверяю вам данное дело, помогите мне Эдуард Петрович.

– Хорошо, Вадим, это ваша личная просьба, и я действительно многим обязан. Наше сотрудничество уже достаточно долгое, я постараюсь обойтись без вашей помощи, и данный закон будет принят.

– Спасибо вам, Эдуард Петрович.

Посидели около двадцати минут, пообщались на отстраненные темы. Эдуард поделился ближайшими планами, немного вспомнили прошлое, и, когда допили чай, гость откланялся, а Вадим был полностью спокоен за порученное задание, был уверен в Эдуард Петровиче и знал, что он сможет со своей ушлостью в ливень между каплями пройти.

Оставалось пару минут до приезда родителей Дениса, которые сообщили вчера о своем приезде. И хоть он заполнил свой график полностью, все же смог с ними встретится сам.

– Вадим Николаевич, к вам гости, о которых вы говорили.

– Вика, проведи ко мне их и принеси что-то перекусить и выпить, чай или кофе, поинтересуйся у них.

– Хорошо.

Через минуту в комнату вошла семейная пара. Ольга Павловна – мать Дэниса, Олег Григорьевич – его отец. И, держась за руку матери, младшая сестра Дэниса, Инга.

– Проходите, присаживайтесь, – добродушно сказал Вадим семейству и указал на другой стол, за которым проводил совещания.

Семья, на удивление Вадима, оказалась гораздо моложе чем, ему показалось по фотографиям из дела Дэниса. Вадим видел всю ту неловкость, которую они испытывали, но завел с ними беседу, сделал комплимент младшей сестре, которой было пять лет. Он поинтересовался, как прошла дорога, Виктория принесла чай и сладости, и спустя десять минут гости уже немного вели себя более расковано.

– Ну что, давайте к приятной части нашей встречи, – произнес улыбнувшись Вадим, и достал из внутреннего кармана пиджака карту, о которой просил Максима, и протянул ее матери Дэниса. – Примите гранд Дениса, простите Дэниса.

– Ничего страшного, его почти все и везде называли Денисом, – сказала Ольга и указала на мужа. – Это больше его заслуга, ведь он прививал ему любовь к математике.

– Не переживайте, тут хватит всем, и юной принцессе тоже на хорошее образование.

– Простите, Вадим Николаевич, у нас есть какие-то обязательства по отчетности или направления, на которые мы должны потратить средства? – поинтересовался настороженно отец.

– В случае, если бы это был Денис, определенные обязательства были бы, и это был его аванс при устройстве к нам на работу, но в виду такой неприятной ситуации деньги положены на мультивалютный накопительный счет, чтобы не обременять вас налогами и отчетностью, данные средства лежат на моем счету, просто пользуйтесь и постепенно переводите на себя.

– Простите, а о какой сумме идет речь? – удивлённо спросила Ольга.

– Сумма на счету эквивалентна двум миллионам долларов.

От услышанного у Ольги выскользнула чашка из рук, Олега словно парализовало, и только маленькая девочка продолжала есть конфеты как ни в чем не бывало.

– Ну вот, взрослые люди, а самым подготовленным оказался ребенок, –усмехнулся Вадим.

– Но это очень много!

– Для кого? Для вас? Может быть, но для меня это лишь малость, а для вопросов, о которых рассуждал ваш сын, и того, чему он себя посвятил, это ничто, эквивалентно нулю, может расцениваться лишь как незначительное средство. Надеюсь, они пойдут вам в прок, с моей стороны могу лишь дать рекомендательную просьбу: воспользуйтесь средствами и привейте такое же любопытство и тягу к науке вашей дочери.

– Мы будем стараться, – пообещал отец семейства.

– На том и благодарю, не смею вас более задерживать.

Вадиму не без труда удалось выпроводить семейство, и он крайне устал от слов благодарности. Ему было неловко. Но ощутил наконец спокойствие от завершённости своего обязательства перед Дэнисом.

***

Вадим гулял по парку вдоль озера в сопровождении охраны, когда увидел СМС от профессора: «Считывание завершено, приступаем к следующему этапу».

– Месяц с небольшим, – подвел итог Вадим, – ушло на считывание. – После повернулся к Антону: – Поехали в лабораторию.

По дороге туда Вадиму позвонил Николай Борисович и пригласил на встречу вечером.

Вадим стоял напротив аппарата. Трап был спущен, внутри, на месте, где располагался когда-то Дэнис, была лишь пустая конструкция, и несколько людей в защитных комбинезонах, моющие все составные части керхером. Вадим отошёл в сторону и увидел, что несколько людей стояли с бокалами шампанского и курили прямо у входа в командный пункт. Завидев Вадима, попрятали сирагеры, но ему до этого не было дела. Он прошёл напрямую в зал управления, там происходил настоящий праздник, мужчина взглядом нашел профессора и подошел к нему.

– Вадим Николаевич, добрый день! – просиял профессор, который тоже держал бокал с шампанским. – Завтра будет завершена стыковка и начнется обработка информации.

– Сколько она будет проходить?

– Вадим Николаевич, я боюсь предполагать, у нас миллионы файлов, миллионы картинок, десятки тысяч прописанных кодов алгоритмами – просто немыслимое количество данных, которые мы даже не можем пока идентифицировать. Завтра получим их обработку с компьютера, и там будет пока одна философия. Может, на это уйдет год, а может и пять лет. Даже эти сроки предположительны.

– Задействуйте больше людей, больше средств.

– Вадим Николаевич, но это сложно, так как все, что тут произошло, с точки зрения закона подпадает под статью уголовного кодекса. И мне сложно поверить, что удалось найти столько людей, готовых на такой эксперимент. Привлечение новых людей может оказаться проблемой.

– Я занялся этим вопросом, и в ближайшие месяцы появится закон, который снимет с нас ответственность и позволит действовать более открыто.

– В таком случае, как только он появится, мы начнем заниматься набором персонала менее тайно, и количество сотрудников увеличится.

– В целом этап считывания прошёл хорошо?

– Более чем. Мы получили много данных, даже больше, чем предполагалось, а главное – сейчас готовится ряд интереснейших докладов об открытиях, которые стали побочным продуктом нашей работы. Ряд из них будет расценён как научная бомба о строении человека, в области медицины в вопросах лечения рака крови мы провели революцию. Вместо переливания крови можем использовать наши системы жизнеобеспечения, которые просто устраняют данную болезнь. Они не содержат сахара, в процессе перегонки по организму рак просто погибает, вводя пациента в искусственную кому. Мы можем вылечить рак даже после метастаз, а это нобелевская премия однозначно. Также передача импульсов в мозг от отсутствующих конечностей и получение обратных сигналов произведет немыслимый скачек в протезировании, что позволит сделать протезы, ничем не отличимые по функциональности от оригинальных конечностей и во много даже превосходящие. Роботизированный протез, подсоединённый органически к человеку, и вживленный чип в голову, который позволит управлять им как настоящей конечностью, и это, Вадим Николаевич, еще одна нобелевская премия, а таких открытий мы получили просто уйму. Все эти доклады вам будут предоставлены в ближайшее время, и их можно начинать запускать в работу, «Параллель» выйдет на невообразимо новый уровень, все затраты окупятся с лихвой.

– Профессор, это великолепно, но наша основная задача совершенно не связанна с этим.

– Конечно, Вадим Николаевич, никто не собирается откладывать работу с Дэнисом ради этих открытий, но над ними просто необходимо работать параллельно, ведь каждое из них является научным прорывом и уже журавлем в руках, а цифровое сознание – этот журавль еще далеко в небе.

– И все равно этот журавль в приоритете.

– Конечно, я вас понял.

– Эти открытия не останутся незамеченными. Мы будем над ними работать, и лавры всем достанутся, так что не переживайте, легализуем способ их получения, и можете их публиковать. «Параллель» сразу запустит их в работу. То, что можно запустить уже сейчас под вашим руководством.

– Спасибо. Скажите, что с аппаратом?

– Можно взять неделю передышки и запустить следующее сканирование, оно пройдет уже гораздо быстрее.

– Хорошо, по этому вопросу с вами свяжутся и предоставят вам следующего пациента. В принципе, я получил всю информацию, празднуйте, я вас покину.

***

Николай Борисович сидел в своей беседке и пил чистый виски со льдом. Увидев Вадима, молча плеснул во второй стакан виски, кинул щипцами лед и пододвинул его к месту, куда указал жестом присесть Вадиму.

Вадим, был не против, сразу сделав пару глотков, а после вопросительно взглянул на Николая.

– Хорошо, – сказал он и переключил телевизор на воспроизведение записи.

Шла запись популярного ток-шоу. За столом сидела телеведущая, напротив нее – Эдуард Борисович.

– А я напомню, в гостях у нас сегодня первый вице-премьер республики, и мы обсуждаем законопроект, утвержденный во втором чтении с громким названием «Цифровая личность»! – говорила задорно телеведущая. – Итак, Эдуард, скажите, с чего вдруг? Неужели у нас уже существуют цифровые личности, или компьютеры уже умеют думать, а мы пока просто не в курсе? Данный законопроект уж слишком быстро проскочил. Его разработчиком во главе является Цветаев, тоже очень яркая личность, окутанная тайнами и разными теориями. Иными словами, Эдуард, я хочу спросить: неужели все эти слухи и теории поддерживаются на государственном уровне, и мы уже не одиноки во вселенной?

Эдуард от души посмеялся и похлопал ведущей, чем в очередной раз восхитил Вадима такой уверенной реакцией, поскольку даже Вадим поверил в то, что ведущая несет полный бред, и заговорил:

– Прекрасная Светлана, на секунду я подумал, что меня пригласили на программу «Теория заговора», но, вспомнив название «Наше время», подумал, что это прекрасный ответ на ваш вопрос. Закон должен идти в ногу со временем, а в идеальном случае – опережать время, и тут мы должны поблагодарить судьбу за то, что у нас есть такие люди, Вадим Цветаев, который всегда нацелен на будущее, и его прогнозы имеют свойство сбываться. В данном законопроекте подробно прописано, что нас ожидает в случае достижения кем-то успехов в этой области, а на законодательном уровне вопрос будет совершенно неурегулированный, поэтому им лично и его сотрудниками была разработана концепция, которая переросла в законопроект и в ближайшее время получит статус нашего закона, а со временем, я надеюсь, и Федерального закона, поскольку проект показал себя совершенно отлично и выдерживает критику, доказывая свою правильность…

Николай остановил запись и спросил:

– Вадик, когда мы были на Совете, ты каким местом слушал? Позволь предположить, не жопой ли? – Николай был предельно серьезен.

– А в чем, собственно говоря, проблема?

– То есть ты так понял просьбу о пресечении распространения слухов о виртуальной реальности? То есть, по-твоему, лучше всего их пресечь путем признания на законодательном уровне понятия «цифровая личность»? Ты считаешь, что закон о наделении компьютера правами и обязанностями реального мира просто взяло всех и успокоило, все взяли и забыли? Ну раз государство приняло, значит, все херня. Вадик, Эдуард на Валидоле и коньяке сидит после этой передачи. Он просто волшебник в изворотливости, но ты хоть понимаешь, что сейчас начнётся! – Он стукнул рукой по столу. – Твою мать! Вадик, нас на части порвут сейчас, ты что творишь? Совет в бешенстве, Москва в бешенстве, меня дрючат второй день и в хвост, и в гриву!

– Николай Борисович, ну а вы-то тут причем?

– Вадик, ты придурок что ли!? На какой хер меня к тебе прикрепили, на хера я с тобой на Советы летаю? Я тут очень причем! Я должен был не допустить такой херни, Эдика чуть не прибил, когда увидели, этот баран тебя послушал. У старого имбецила мозгов не хватило со мной посоветоваться, видите ли, он обязан тебе, чертов кретин! И у тебя еще мозгов хватило попросить, чтобы я на федеральный уровень помог тебе вывести это!? Ты совсем рехнулся? – Он уже говорил со злобой: – Завтра я лечу в Москву, уже приготовил бочку вазелина, но, боюсь, даже она не спасет от того, сколько меня там будут дрючить, и очень надеюсь, что ты пояснишь мне вразумительно хоть что-то.

– Николай Борисович, – улыбнувшись спокойно начал Вадим, – в самом деле успокойтесь, да так совпало, я и забыл про этот гребанный Совет, но в данном законе нет ничего бунтарского. Все логично и просто, обусловлено необходимостью. Я вам все объясню.

– Я уж надеюсь, что тут будет логика.

– Николай Борисович, Совет сам помог мне с запуском данного процесса. Предоставили Дэниса, дали зеленый свет во всех начинаниях, и я начал, а теперь у меня есть результаты, но, чтобы их раскрыть и как-то с ними работать, мне, необходимо легализовать способы их открытия, как и основной эксперимент, он же тоже предоставит результат, и у этого результата должно быть понимание. Мы все-таки легальная научная организация, и у меня работают учёные, которым важно признание, необходимо работать в рамках правового поля, а если этого поля нет, то мне пришлось выступить с его инициативой.

Николай выслушал Вадима и немного помолчал.

– Что ж, наивный мой друг, моя легенда была близка к этой, что ты сказал. Это вторая причина, по которой я тебя позвал, и тут уже нервничать придется тебе.

– В каком плане?

– В самом прямом, Вадим. – усмехнулся Николай. – Совет в курсе, что ты находишься на финальном этапе считывания, о количестве информации, что ты собрал, им необходимо предоставить доступ ко всем результатам для распределения открытий.

– В каком смысле распределения? – изумился Вадим.

– В прямом. Они не могут допустить, чтобы это все оказалось в одних руках, тем более в России, поэтому работа в области роботизированных протезов передается в США. Система жизнеобеспечения в Индию, и Китай, и частично в Европу. Лекарство и методика лечения рака также уйдут в США, а полные чертежи по считыванию и твоей работе нужны совету.

– Большой и огромный хер им, а не информация. Я им торт в виде члена отправлю, пусть его делят и передают друг другу кусочками. Надеюсь, подавятся! – шипел злобно Вадим.

– Не переживай, у нас останется вся технология, мы вправе ей пользоваться, – попытался успокоить его Николай.

– Мы в праве?! Это мы-то вправе? Они не вправе!

– Вадим, должна быть конкуренция, иначе никак.

– Я никому ничего не передам. Есть личности, которые пошли на риск, под статью, пожертвовали всем ради этого. Это их открытия.

– Вадим, все открытия принадлежат «Параллели» юридически, а твоих ученных введут в список открывателей, и все будет названо при сотрудничестве с «Параллелью».

Вадим не мог поверить в услышанное и не хотел слушать дальше Николая, но разум все же начал осознавать, в какой ситуации он оказался.

– Вадик, ситуация не из легких. Но вот сейчас тебе и предстоит сложнейший выбор. Это и есть смысл Совета – недопущение монополии и распределение научных открытий, сдерживание и подготовка к их принятию человеком, да и тягаться тебе с ними не получится. Их не победить, так что придется передать все эти данные, никто тебе не поможет в данном плане.

– Что в противном случае?

– Да нет противного случая, Вадик! Не передашь – завалят к чертям собачим, параллель твою силой захватят и на твое место посадят левого Вадима Цветаева, взяв полностью под свой контроль все. И ты лишишься всего, и к чему проект придет, неизвестно. Это совет, им плевать, они на площади тебя четвертуют, и последствий не будет никаких!

– Я подумаю.

– Тут не о чем думать. Завтра я лечу в Москву, где получу за твой законопроект, а после мне вручат все инструкции о передаче тобой материалов Совету.

Вадим молчал, пытался что-то придумать, но в голову ничего не приходило. Знал одно – подчиняться не намерен.

– Я подумаю, – еще раз твердо сказал Вадим

Сев в машину, позвонил Радику.

– Радик, приветствую, нам надо срочно увидеться. Да сейчас.

Глава одиннадцатая. Выбор.

[Частные владения вблизи Кристиансанна, Норвегия]

В кабинет председателя правления вошёл его заместитель, который вел доклад в совете на русском языке и руководил Игорем Леонидовичем.

– Присаживайтесь, – сказал председатель.

– Встреча состоялась. Инструкции Цветаеву были переданы, но могу предположить, что исполнять он их не станет. Усилил охрану десятикратно в этот же день, системы контроля и наблюдения просто повсюду, во всех объектах также увеличилось число охраны.

– Можно предположить, что передавать данные он нам не собирается.

– Я тоже так думаю, но любое вмешательство возможно лишь с применением грубой физической силы, а это в любом случае будет замечено.

– Ну что вы, коллега, он же не в стране третьего мира, не станем же мы бойню устраивать в центре продвинутого города.

– Не хотелось бы, поскольку государство тоже выступит резко против, так как обвинят его.

– Оно и виновато. Ну да ладно, скажите, на наш тест это как-то повлияет?

– Нет, все готово, можем запустить хоть сейчас.

– Нет, не стоит, встретьтесь с ним и, если он откажет, запускайте.

– Тогда я вылетаю прямо сейчас.

– Удачи!

***

[Внешний мир]

Наставник стоял в своем кабинете перед экранном и листал краткие сводки по его проектам. Ничего интересного не было, так как проекты были относительно молодыми и какие-либо события были достаточно редким явлением.

Его внимание отвлекла вибрация гаджета на столе. Оранжевым цветом горел проект 3869.

– Ну вот и пришло время.

Он вспомнил, что пообещал доступ Администратору, которого совсем недавно отчитывал. Он быстро направился к ней в блок с мыслью: «От нее и произведу погружение».

Девушка в глубокой задумчивости смотрела на многочисленные мониторы в своем кабинете.

– И снова здравствуйте, – поздоровался Наставник пройдя внутрь.

– Здравствуйте, – опустив голову, отозвалась девушка. Она еще не отошла от недавней взбучки.

– Ну что, я открыл доступ, остались минуты до остановки, я погружусь от тебя, если ты не против.

– Конечно нет.

– Тогда готовь все, я пошёл.

– А где если, что?

– В 23-м, он сейчас свободен.

– Приняла.

***

Вадим сидел в своем кабинете и смотрел телевизор, когда завибрировал телефон. Номер был неизвестен, но от скуки он все же решил принять звонок.

– Добрый день, Вадим, вас беспокоят с Совета.

– Я узнал ваш голос, – сказал Вадим, услышав в трубке голос одного из руководителей совета.

– Я нахожусь у вашего здания внизу, не хотите прогуляться?

– Нет, не горю желанием, – сухо ответил он, вспомнив все предостережения Радика, что запрещено покидать кабинет без его ведома.

– Тогда позвольте я к вам поднимусь, – вздохнув и с наигранным расстройством попросил собеседник.

– Я распоряжусь, чтобы вас встретили у лифта.

– Хорошо

– Как вас представить охраннику?

– Ну давайте, допустим, Виктор.

– Хорошо, Виктор, поднимайтесь.

Вадим положил трубку и набрал Радика, сказав, чтобы к нему пропустили Виктора.

Спустя пару минут ожидания в кабинет Вадима ввели мужчину, двое охранников тоже вошли и встали у стены.

– Я думаю, это лишнее – сказал мужчина, указав на них. – Меня трижды обыскали, и я ничего вам не сделаю, мне ведь еще отсюда выйти надо.

– Они не мешают – сухо сказал Вадим и указал на стол для встреч. – Присядем.

Гость дождался, когда Вадим усядется в кресло, и после присел сам.

– Ну как вам живется, Вадим? – начал он.

– Прекрасно, вашими молитвами.

– Великий Вадим Цветаев сидит в своем кабинете, как в клетке, боясь её покинуть. Сотни вооруженных охранников, все объекты с военизированной охранной, то ли мы так херово молимся, то ли у вас неправильное понятие слова «прекрасно».

– Ну что вы, все не так уж и плохо. Именно в такой обстановке я и чувствую свое величие.

– Сравни с бунтарем, мафиози или наркоторговцем, Вадим, о такой славе вы мечтали, этого вы достойны? Сидеть в своем кабинете, словно в бункере, и боятся расправы?

– Я не боюсь расправы, как и не боюсь вас, – спокойно отозвался Вадим.

– А зря, – также спокойно ответил гость, но прозвучало это уверенно и с неким сожалением. – может, если бы боялись, то разговора этого и не было.

– Ну вот так.

– Вадим, вы не первый, амбициозный человек на нашем пути. Признаюсь, первый такого масштаба, но это не столь существенно, и мне искренне хочется прийти к компромиссу. С одной стороны, мы отчётливо понимаем, что поломать десяток менее стойких людей нам будет проще, чтобы получить контроль над вашим делом. С другой – нам очень жаль терять вас, вы, как никто другой, преданы науке и своему делу, отдали всего себя ей, найдется ли вам достойная замена?

– Так оставьте меня в покое, и не придется переживать.

– Так мы и не хотим вас трогать, иначе как объяснить мое присутствие? Мне непонятно ваше сопротивление, почему вы не хотите предоставить данные Совету?

– Я видел данные, которые пылятся в ваших архивах, открытия, которые облегчили бы существование, позволили бы преодолеть многое, и вот сейчас вы просите передать вам мои открытия. Вы положите их туда же? Протезы нового поколения, лечение «неизлечимых» болезней, аппараты, а потом? Что потом, когда получится добиться успеха с экспериментом Дэниса, его тоже закроют пылится в подвале?

– Вадим, человек и система не готовы к таким открытиям, но они появляются, и мы вынуждены их придержать, ведь есть вещи, которые кажутся полной чушью, но тем не менее из-за того, что они кажутся чушью, они все равно есть и никуда не деваются. Исходя из вашей логики, давайте отменим систему денег, дадим всем всё, введем все лекарства, которые нам известны, сделаем всех счастливыми и богатыми и что?

– Это утопия.

– Но вы именно про нее и говорите, вы же хотите ее создать.

– Я не говорю про нее.

– Нет Вадим, вы мне именно про то и говорите, упрекая что мы тормозим выпуск нужных лекарств, утаивая бесплатную энергию, тормозя медицину и плодя бедность, только вот Вадим даже в этом ужасно несправедливом мире, нас уже более восьми миллиардов. Восемь миллиардов, Вадим! И оно растет и растет, а планета, представь себе мой друг, планета не растет пропорционально населению, и ресурсов на ней не становится больше, их меньше. Давай, Вадим, будем лечить всех больных, увеличим продолжительность жизни, поднимем уровень жизни вдвое или втрое, всем денег и жилья насыплем. И через тридцать лет нас уже станет пятнадцать миллиардов. Круто, Вадим, планета от шести миллиардов с ума начала сходить, а вот от пятнадцати ей точно полегчает. И все будут в восторге, утопая в собственном дерьме посреди огромной пустыни.

– Это лишь одна из версий, причем тех, к которой ведет именно эта система.

– Другой нет, утопичные системы нежизнеспособны, для них другие люди нужны, не будьте идиотом и взгляните правде в лицо!

– Чего вы хотите? Не тратьте мое время, вы боитесь, что держание имеющегося станет более проблематичной задачей. Не надо запугивать меня общепринятыми моральными байками.

– Что ж, Вадим, – гость поднялся с кресла, Вадим тоже встал, – видит Бог, я пытался с вами поговорить, но вы по-прежнему отказываетесь принимать очевидное и предпочитаете плыть против течения. Я правильно понимаю, что вы отказываетесь от сотрудничества?

– Да, интуиция вас не подводит, – сказал твердо Вадим и развел руками.

– Прощайте, Вадим.

– И вам до свидания.

Вадим стал ожидать, когда мужчина покинет его кабинет.

– Виктор, опустите уже вашу руку. Хватит, до свидания, это уже смешно – возмутился Вадим, поскольку поведение гостя показалось ему жалким.

Но гость никак не отреагировал, и Вадима это насторожило, потому что мужчина замер в прямом смысле этого слова. Он наклонился к нему и понаблюдал пару секунд, Виктор даже не дышал. Вадим испугался, обошел, стол чтобы подойти к гостю вплотную.

Вдруг заметил силуэт человека и повернулся в ту сторону, где он предположительно стоял, сразу же отпрыгнул назад, испугавшись, и упал, не удержавшись на ногах. Быстро поднялся и перепугано смотрел на себя, замершего с раскинутыми руками. В тот момент, когда подтверждал гостю, что его не подвела интуиция.

– Что за чертовщина!? – крикнул он – Эй, что за дела!?!

Но ответа не последовало, и крик был глухим, в полной тишине. Он быстро направился к гостю и, уже подходя к нему, мельком обратил внимание на окно. Что-то не так.

– Что это? – спросил он сам себя.

По стеклу в центре расходилась паутинка трещин из центра. Он подошёл ближе, в центре паутинки была дырка в диаметре полтора сантиметра и замершие осколки стекла в паре сантиметров от дырки. Вадим смекнул, что это пулевое отверстие, и начал искать в воздухе пулю. На это много времени не ушло – она находилась в полутора метрах от головы физического тела Вадима.

Вадим испытал настоящий приступ паники.

– Это мой конец!?! – крикнул он.

Но ответа не следовало. Он попытался схватить стул, но не получилось – стул не сдвинулся с места, Тогда Вадим направился к пуле и попытался ее сдвинуть, но это было так же бесполезно.

– Ну и что, что за тишина, Саша! Роман! – кричал Вадим в растерянности.

Ответа не следовало, Вадим начал ходить из стороны в сторону, пытаясь осознать происходящее, но все было безрезультатно.

– Интересные последствия, неправда ли? – услышал он до боли знакомый голос.

Вадим увидел, что между его телом с гостем, стоит Роман, улыбаясь, с любопытством разглядывает пулю.

– Роман! – воскликнул Вадим и рванул к нему.

Вадим подошёл и обнял Романа, тот ответил взаимностью.

– Ну что, Вадим, как дела?

Он отошёл от него и с улыбкой показал на застывшую пулю, которая неумолимо летела в его голову.

– Да, меня не прекращает удивлять судьба посвященных, – философски рассуждал Роман, – вас всех ждала одна и та же участь, хотя, если подумать ваша вина лишь в добродетели и желании дать больше, чем способны принять.

– Это мой конец?

– Это? – удивлённо спросил Роман, указав палацем на пулю.

Вадим промолчал.

– Как предпочтёшь сам, какой выбор сделаешь?

– Из чего я могу выбирать?

– Ну все просто: первый вариант – возвращайся в свое тело, и я ухожу, а ты продолжаешь цикл программ.

– Цикл программ? – переспросил Вадим.

– Ну у вас это ад и рай, а у нас вариации подбора дальнейшей реинкарнации. Если ты хреновый персонаж, то дуй в игровые персонажи игр ужастиков, чтобы страдания жертв были реальными и вызывали восторг у игрока. Массовка такая же, как и тут, но для успокоения борцов за права цифровых личностей такая судьба лишь у тех, кто заслужил, но в твоем случае ты попадёшь туда где все хорошо, или опять допустят в симуляцию, может, даже в эту же.

– А какие еще варианты?

– Ты остаёшься со мной. Я включаю симуляцию, и мы смотрим твою эпичную гибель, после чего вывожу тебя в другую симуляцию, и ты ожидаешь распределения, проходишь курс, обучение работе.

– Распределения?

– Ну вероятнее всего, ты будешь управленцем в какой-то программе, может, даже в колонизаторской, в той, для которой ты разработал вакцину, а может где-то еще. К физическому населению относятся очень щепетильно, и репродуктивной функции естественным путем у нас нет. Процесс есть, но без последствий.

– И какой еще вариант?

– Исключительный, ты мне симпатичен, и я могу его предложить. Твое тело умирает, а ты не идешь со мной, поэтому я тебя стираю и дарую тебе покой.

– А как же та работа, что я проделал, что с Дэнисом? Что будет тут?

– Вадим, ты хочешь остаться?

Вадим молчал, смотрел на Романа, который не изменился. Все такой же спокойный и невозмутимый. И вопрос, который он задал, заставил его задуматься.

– А я могу?

– Ну теоретически. Ты вернёшься в тело, я остановлю пулю и покину тебя, ты этого хочешь?

Вадим долго думал. Он представлял к чему приведет то, что он чудом увернется от пули, какие трудности предстоят. Единственное, почему он хотел остаться, – Денис. Но он считал, что все сделал для этого юноши и даже в случае его появления в цифровом виде.

– Нет, я хочу к Александре. Я сделал для этого проекта, всё что мог, и дело моё продолжится даже без меня, исследования и движения к поставленной задачи и развитию не прекратятся, кто бы ни оказался у руля, а мое спасение станет неоспоримым доказательством. Стекло бронированное и должно было выдержать любой выстрел для спасения моей работы, все должно закончится здесь и сейчас.

– Молодец, – просиял Роман и положил ему руку на плечо. – Горжусь тобой и своей работой, а в отношении пули могу сказать, что это прямо произведение. Она выпущена роботизированной машиной, привязанной к ядерному циферблату, и датчиками столкновений, фиксирующими временной промежуток от столкновений. Я оставлю небольшую загадку для машины, показав время полета от ствола до стекла и от стекла до тебя одинаковым, вот у них взорвётся мозг, ты себе не представляешь! – засмеялся он.

– Это уж точно, – усмехнулся Вадим. – И что дальше?

– Смотрим!

Роман нажал что-то на браслете.

Пуля сорвалась с места и начала движение. Вадим лишь увидел, как его тело откинулось назад, а гость поджал голову от разлетевшегося стекла за его спиной и после посмотрел на упавшего Вадима, к которому подбегали двое охранников.

– Мне очень жаль, – тихо сказал Виктор.

– Урод! – ответил Вадим, но его не услышали.

В Кабинет вбежала еще охрана, Виктория. Роман опять нажал что-то на браслете и схватил Вадима за руку, и у последнего отключилось сознание.

***

[Проект 23]

Вадим открыл глаза, но не сразу понял, где находится, лишь почувствовал, что ноги резко промокли.

– Что за черт! – выругался он.

Посмотрел вниз и увидел, что он в своем старом спортивном костюме, стоит в луже в колее проселочной грунтовой дороги. Выскочил из нее, но ноги уже промокли. Рядом остановка у асфальтированной дороги. Он повернулся еще и, увидев крайние дома деревни, понял, что он дома.

– Я и при жизни не горел желанием тут быть! – крикнул он в небо, раскинув руками, но ответило лишь эхо.

Делать было нечего, двинулся в сторону асфальтированной дороги.

– Ну почему не загородный дом, я бы лучше там оказался! – высказывал недовольство, но с грязи он сделал следующий шаг на плитку крыльца, а на следующем споткнулся об ступеньку. – Твою мать! – воскликнул он, ввалившись в беседку своего загородного дома.

Вадим вскочил и смотрел на следы грязи на полу беседки, после чего выскочил оттуда. Было пасмурно. Только его дом, парковка, машина, и всё.

– Как это понимать? – уже тихо спросил он сам у себя.

«Мне бы одежду потеплее и почище, да и погодку посолнечней», – пожелал он мысленно. Ощущение мокроты исчезло. Он увидел на себе уже другие чистые кроссовки, джинсы, свитер и куртку, в лицо дунул теплый ветерок, его ослепил блеск солнца. За пару секунд ему стало жарко, скинул с себя куртку, свитер, бросив все прямо на газон, и остался в футболке.

– Вот так пусть и остается! – сказал он. От такой погоды ему стало легче.

Он попытался успокоиться. За пару секунд ему это удалось. Вадим стал рассматривать все вокруг. Он стоял на газоне, рядом валялась теплая куртка и свитер, позади была беседка, впереди – парковка и дом.

Направился к дому, следующее, что он обнаружил, – полная тишина. Она была пугающей, хоть и находился на улице, но было зловеще тихо. Ему казалось, что он в какой-то комнате с полной шумоизоляцией. Вадим стал пытаться вслушаться, чтобы услышать хоть что-нибудь, но уловил лишь свое дыхание.

– Птицы, шум машин от трассы – это все должно быть, – сказал он себе.

За пару секунд появились звуки птиц и машин. Именно в этот момент Вадим понял, насколько это приятные звуки, и ему полегчало. Тогда-то и смекнул, как это работает.

– Валентина! Валентина? Валентина! – начал кричать он управленке дома.

– Вадим Николаевич, бегу, бегу, чего вы так кричите! – выскочила из дома домработница. Женщина в теле бежала довольно резво, попутно успокаивая Вадима.

– Вот это да! Вот это просто взрыв мозга! – восхищался он.

– Вадим Николаевич? – с полным непониманием начала женщина и, остановившись, неуверенно попятилась назад. – У вас все в порядке?

– Валентина?

– Да-а? – протянула она с подозрением. – Это я.

– Где вы, Валентина? – все не прекращая удивляться, спрашивал Вадим.

– Вадим Николаевич, вы здоровы? – она растерялась от этих вопросов. – Мы у вас в доме.

– Валентина, а где охрана? И кто еще в доме?

– Охрана – не по моей зарплате вопрос, а по поводу того, кто в доме, должен быть Николай, сменщица придет в восемь вечера, мне уточнить у Николая по поводу персонала?

– Нет, Валентина, не надо, а я хочу есть или пить, интересно? – задумавшись, спросил он.

– Вадим Николаевич, вы у меня это спрашиваете? – уже в полном шоке уточнила управленка.

– А если так! – с вызовом спросил он. – Саша! Александра, где ты!?

– Да, Вадим, что вы хотели? – спокойно спросила его девушка, подходя из-за спины.

– Ой, здравствуйте, Александра! – обрадовалась Валентина.

– Здравствуйте, Валентина, – деловито поздоровалась Александра и вернула внимание к Вадиму, который стоял и с удивлённым видом и с идиотской улыбкой. – Вадим, вы в норме?

– Саша, я внутри, я тут, в вашей симуляции! – сказал он и хотел ее обнять.

Девушка округлила глаза, и оттолкнула его, вдруг влепила пощёчину.

– Придите в себя, Вадим, вы чего-то явно перебрали! – резко высказалась она.

Вадим потер щеку и, опустив голову, начал отходить в сторону.

– Ты, – ткнул он на Валентину, – обращаешься ко мне как к хозяину дома, – он перевел палец на Александру, – а ты считаешь меня еще наемным сотрудником, вы обе воссозданы с моих воспоминаний! – Он махнул рукой и крикнул: – Исчезайте!

И их сдуло ветерком, словно они из дыма.

– И что же мне делать тут?

Вадим начал экспериментировать – материализовать мысли. Спустя какое-то время в загородный дом полностью ожил.

Он сидел за столиком и читал книгу о социальном устройстве, поскольку хотел создать больше, чем свой дом.

– Как всегда в работе! – услышал он обращение к себе.

К нему навстречу шла Александра.

– Иди, я тебя не звал, – буркнул он и сделал жест, как будто отметает ее пальцами.

Девушка резко остановилась, Вадим не понял, почему она еще тут.

– Это наименьшая вероятность нашей встречи, которую я представляла, – сказала она изумленно.

Вадим заметил браслет на ее руке и понял, что это не проекция. Он поднялся с кресла и быстро подошёл к ней, крепко обнял.

– Наконец-то все законченно, Саша, теперь мы можем быть вместе.

Она прижалась к нему в ответ.

– Вадик, все только начинается –улыбнулась она и, отодвинувшись от него, добавила: – ты в самом начале пути, обживайся, пройдет распределение, и ты выйдешь во внешний мир.

– А это что?

– Это проект 23. Пока он твой, ты тут царь и Бог. Не надо читать книги о том, как должно быть устроено общество, потому что симуляция и сама знает. Она сделает все, как хочешь ты, используя твое сознание и свою базу.

– А что с моим миром?

– И там все хорошо, дело твое продолжается. Совет начал разбираться в мироустройстве, они так и не смогут ничего понять, но проект будет неустанно двигаться вперед и постепенно начнет приносить результаты и давать ответы на социально значимые вопросы, но мы уже этого неузнаем.

– Почему?

– Тебя мы вывели, а проект перешёл в разряд стоящих, в другой исследовательский центр, где собирают и используют данные, но не переживай, ты все скоро узнаешь.

– Как?

– Когда я уйду, начнется программа обучения, – улыбнулась она, – и тебе все покажут.

– А когда ты уйдешь?

Саша рассмеялась.

– Как надоест нам, но хватит расспросов, у нас с тобой целый мир в руках!

Эпилог

Вокруг черное пространство – не видно конца и края.

«Где я?» – раздалась мысль, но прошла глухим эхо в даль пространства.

Раздался звук, похожий на крик под водой.

– Кто тут?

«Но кто спросил? Кто Я? Где я?..» – эти мысли зациклились, сменяя одну на другую, и ускорялись в своем повторении, пока не слились с эхом в единую нить простого шума.

Спустя время послышался неразборчивый голос:

– …Успокойся. Остановись. Успокойся. Слушай мой голос. Успокойся. Сосредоточься на моем голосе. Остановись…

Голос становился более отчетливым, шум стихал, и, наконец, получилось на нем сфокусироваться. Череда вопросов, отступила.

– Кто ты?

– Что ты слышишь?

– Голос, на котором смог сфокусироваться.

– Как кого ты меня слышишь?

– Девушка.

– Да, я Света, – наконец-то голос обрел тон, и его можно определить как женский.

– Где я?

– А где ты?

– Я не знаю, вокруг темно и пусто.

– Где бы ты хотел быть?

«Где бы я хотел быть? Хороший вопрос, а где я мог бы быть?»

Мысли прервали вспышки картинок разных мест, но они ни о чем не говорили и были незнакомы. Одна из них остановилась, и события стали происходить внутри нее.

– Я в аэропорту.

«Но кто я?»

– Что ты чувствуешь?

– Чувствую?

«Тело, точно, где моё тело? Я же говорю, должен чем-то говорить, я должен кем-то быть?..» – вопросы опять одолевали.

– Успокойся, остановись…

В этот раз сфокусироваться удалось быстро.

«Я могу видеть!»

После этой мысли взгляд заметался, а потом увидел ноги, руки.

– Я человек. Да, я человек. Я человек в аэропорту.

– Как ты себя идентифицировал?

– Я в здании аэропорта, у меня есть руки, ноги, и я с вами говорю, я человек.

– У тебя есть имя?

«Имя? У меня должно быть имя. Как меня зовут?..» – вопросы нарастали, на голосе сосредоточится не получалось, так как шум его заглушил. На его фоне стали всплывать фрагменты каких-то незнакомых воспоминаний. Вспышки нарастали, пока не превратились в сплошной поток воспоминаний, уже знакомых и понятных. Воспоминания погасили шум от зацикленных мыслей и вопросов, шум стих, воспоминания остановились, пришло спокойствие.

– Я вспомнил.

– Что ты вспомнил?

– Своё имя.

– Как твое имя?

– Я Дэнис.

Оглавление

От автора

Глава первая. Новые мысли.

Глава вторая. Последствия.

Глава третья. Ностальгия.

Глава четвертая. Заговор.

Глава пятая. Неожиданная встреча.

Глава шестая. Внезапное открытие.

Глава седьмая. Материал.

Глава восьмая. Незнакомое чувство.

Глава девятая. Эксперимент.

Глава десятая. Ультиматум.

Глава одиннадцатая. Выбор.

Эпилог