Великая. Самый важный день [Лия Виата] (fb2) читать онлайн

Лия Виата Великая. Самый важный день

Вдох. Выдох. Руки дрожат, и сжимаю их в кулаки. Тщетно пытаюсь успокоиться. Совершенно бесполезно.

«Спокойно, Ники. Ты же Великая, а, значит, не можешь сдаться!»

Самовнушение тоже не работает. Сегодня самый важный день в моей жизни. Возможно, кто-то из девушек сразу подумает про свадьбу или день родов. Возможно, для кого-то это будет выпускной или юбилей. В нашей семье есть только одно событие, которое затмевает все остальные.

Я, Вероника Великая, в возрасте двадцати семи лет вышла в финал тридцать шестых Межгалактических Олимпийских игр по фехтованию.

Сколько себя помню всегда была совершенной неудачницей. В школе не блистала ни умом, ни творчеством, ни спортивными достижениями. Всё было отнюдь наоборот.

Науки мне не давались. Кажется, я была первой и единственной, кто сумел взорвать колбу на химии и закоротить цепь на физике в течении одного дня и часа. После этого от лабораторных работ меня держали подальше. Как-то раз умудрилась даже довести до истерики учительницу математики, когда решила сложный пример и в конце не смогла правильно сложить три числа. Она мне тогда сказала, что когда-нибудь возьмёт у меня в долг и будет отдавать по частям. По её словам, я бы осталась ей в итоге должна.

От вида крови сразу падала в обморок, так что биологию тоже обходила стороной. Международный язык научил разве что связно разговаривать. Чтение вгоняло в немыслимую скуку. Не помню, чтобы полностью прочитала что-то длиннее пары страниц.

История была интересной, но с моей памятью на даты Наполеон и Гитлер могли бы пить чай в Кремле с Пугачёвым и обсуждать грядущую постройку египетских пирамид. Законы не давались по той же причине – слишком много цифр!

Руки, ноги и уши мне не просто медведь оттоптал. Кажется, и вовсе без них родилась. Мой первый рисунок в возрасте четырёх лет так напугал детей, что они рыдали всей маленькой группой в детском саду.

Учительница музыки всегда на своих уроках давала мне другие задания, только бы не слушать мой скрипучий голос. Была за это ей очень благодарна.

Зачем мне был лишний позор? Его с лихвой хватало на физкультуре. Спотыкалась на ровном месте. Мяч ловила больше лицом, чем руками. Почти любое моё движение заканчивалось травмой разной степени. Не знай меня, мои родители решили бы, что меня на уроках избивают.

На свою семью никогда не жаловалась. Была вторым ребёнком, но такой же любимой, как и старший брат. Конечно, бывало, что мы ссорились и раздражали друг друга, но в какой семье без этого? Папа работал юристом, а мама менеджером. Всё детство прожила в тихом районе. Красивая квартирка, где у каждого была своя комната и прекрасный вид из окна восьмого этажа на парк. Летом ездили к бабушкам и дедушкам, которые неизменно баловали своих внуков. Единственное, что отличало мою среднестатистическую семью от других была наша фамилия.

Уже семь поколений девушки моей родословной являлись призёрами Олимпийских игр по фехтованию. Моя мама поставила на мне крест, когда я в шестой раз за полгода свалилась с лестницы. Помнится мне тогда едва ли шесть исполнилось. Она закончила свою карьеру в двадцать из-за травмы, сумев отбить бронзу у ближайшей соперницы. Через два года родила моего брата. Ещё через три меня. Мама никогда ни о чем не жалела и не заставляла меня идти по её стопам, соблюдая семейную традицию.

Сама даже не думала пойти в большой спорт до одиннадцати лет. Тогда всё изменил один единственный день. Помню его так, будто он был вчера.

Экскурсию на станцию «Мир-13» мы все ждали с диким воодушевлением. Многие оказались в космосе впервые. Новенький шаттл на космодроме манил лучше любой игрушки или конфеты. Мы, галдя и смеясь, завалились внутрь. Мальчишки тут же начали тыкать на все кнопки, до которых могли достать, меняя освещение, музыку и передачи на небольшом телевизоре.

Учительница сделала им замечаний десять, прежде чем они угомонили свои руки. Правда, тише вести себя не стали. Видимо, у них это от природы заложено не было. Хотя, должна признать, кнопки манили, переливаясь разными огнями. Уже потянулась к ним рукой, когда меня окликнул главный заводила класса.

– Эй, не Великая, постарайся ничего не трогать, а то мы и правда упадём куда-нибудь в Тихий океан, – усмехнулся Олег под дружный смех своих подпевал.

– Из-за тебя же, Смирнов, не упали, – грозно на него посмотрела.

– У меня руки не из…

– Смирнов! – рявкнула на него учительница, оказавшись буквально за его плечом. – Сядь прямо. Сейчас будем взлетать.

Мальчишка окинул меня взглядом превосходства и отвернулся. Откинулась на сиденье, сложив руки на груди.

– Как он мне уже надоел! – раздражённо буркнула и вздохнула.

– Не обращай на них внимания. Они просто развиваются медленнее, – вздохнул Рома, поправляя свои очки.

– Это не отменяет того факта, что такта у них, как у обезьян, – Маша показала язык затылку Олега.

Благодарно улыбнулась друзьям, что сидели по разные стороны от меня. Нам показали, как застёгивать ремни безопасности. Учительница проверила каждого по три раза, прежде чем села сама. Салон завибрировал. Почувствовала лёгкий толчок и вот мы уже оторвались от земли.

Маша прилипла к окну. Кое-как смогла увидеть небольшой пейзаж из-за её плеча. Мы отдалялись очень быстро. В салоне этого совсем не чувствовалось. Заметила впереди картину с улыбающимся мне мужчиной и надписью ниже: «Поехали!»

– Это Юрий Гагарин, балда, – снова повернулся ко мне Олег, догадавшись, что я понятия не имела кто там был изображен.

– Гага… кто? – заинтересовавшись перевела взгляд на Смирнова.

– Гагарин! – возмущённо отозвался мальчишка. – Первый человек, который слетал в космос. Это произошло 12 апреля 1961 года старой эры.

– Неужели у тебя бывают проблески интеллекта, – пораженно сказала Белова.

– Смейся сколько хочешь, Машка, но я стану знаменитым космическим инженером, как мой дедушка, когда вырасту, – выпрямился Олег в кресле.

– Корону поправьте, инженер, – фыркнул Бобров, заставив меня улыбнуться.

– В глаз захотелось, Ромочка? – показал Смирнов кулак однокласснику.

Друг тут же притих. Учительница заметила нашу перепалку и угрожающе посмотрела на каждого. Мы быстро стушевались.

Остальной полёт прошёл нормально. Вид со станции на Землю завораживал. Красивая, холодная и неприступная планета в огромном и одиноком космосе. Нас встретил гид, который всё время широко улыбался. Может, он был роботом?

Нам показали отсек с шаттлами, столовую, лабораторию и капитанский мостик. Видела всё это миллион раз. Братик тоже увлекался станциями, поэтому знала тут чуть ли не каждое пятно после сотого посещения. Вон там под третьим столиком в обеденном зале Филипп маркером написал дату нашего последнего посещения. В лаборатории в один из дней, я разбила какой-то стакан и сегодня меня сразу все узнали, попрятав посуду. На мостик можно было посмотреть только через стекло.

Ничего сильно интересного. Спустя два часа, начала дико зевать. Мужчина-проводник заметил моё состояние. Готова поспорить, что тогда его глаза хитро прищурились.

– Этого не было в плане, но вы приехали очень вовремя. Через две недели на нашей станции состояться тридцать вторые Межгалактические Олимпийские игры. Мы как раз закончили подготовку зала, – сказал он и открыл один из люков, лёгким взмахом руки.

Подалась вперёд, чтобы рассмотреть поближе. Здесь соединили несколько сегментов, образовав огромный зал. У меня возникло чувство, что если крикну, то буду ещё минуты три слушать своё эхо. В его центре располагался прозрачный куб.

– Здесь будут проводится состязания по художественной гимнастике, борьбе и фехтованию, – огласил гид, подведя нас к кубу поближе.

– Почему за стеклом? – спросил Рома, подняв руку.

– Потому что все Межгалактические игры проходят в вакууме, – с готовностью отозвался мужчина. – Может, кто-то из присутствующих хочет попробовать побыть в невесомости?

Одноклассники тут же начали наперебой просить пустить их, оттеснив меня назад. С удивлением, во главе толпы увидела Олега и Рому. Маша осталась рядом со мной, всем видом показывая, что не разделяет всеобщего восторга.

К счастью, мужчина был настроен сводить туда каждого. Нам раздали скафандры, и мы долго пытались запомнить, как их правильно надевают. Потом началось представление в кубе. Одноклассники переворачивались, размахивали руками и ногами, крутились юлой или совсем не могли сдвинуться с места.

Смеялась до коликов в животе. Они все выглядели слишком комичными. Маша заявила, что ноги её не будет больше в вакууме. Олег звучно ударился шлемом об стекло. Рома вышел оттуда позеленевшим.

Когда дошла очередь до меня, резко стало не до смеха. Неохотно вошла в помещение. Что ж выставлять себя на посмешище для меня было делом обычным. Почувствовала, что точка опоры внизу неожиданно потерялась. Ощущение было невероятным и немного пугающим. Попыталась повернуться. Движения рук не дали никакого эффекта.

Не знаю, что сподвигло меня, но решила попробовать вращать ногами. К собственному удивлению, мне удалось повернуться. Не гладко, но хоть как-то. Предприняла ещё одну попытку и смогла выровнять себя. Добралась до стены и оттолкнулась от неё ногами.

Впервые чувствовала себя такой лёгкой и грациозной. Жаль, что мои семь минут прошли так быстро. На выходе меня встретили восторженные одноклассники, которые наперебой спрашивали о том, как у меня получились такие клевые перевороты.

– Впервые вижу кого-то, кто освоился в невесомости так быстро. Девочка, у тебя настоящий талант! – произнёс мужчина, посмотрев на меня с восхищением.

Именно тогда моя жизнь перевернулась с ног на голову. Уверена, что она уже больше никогда не встанет на место. Космическое фехтование отличалось от обычного, которым занималась моя семья, но за ним было будущее. Моё увлечение встретили с диком восторгом, за которым последовали тренировки, слезы, боль, разочарования и в конце всего успех.

Сегодня, спустя шестнадцать лет, я вновь была готова ступить в куб станции «Мир-13», как претендент на золотую медаль в тридцать шестых Межгалактических Олимпийских играх.

Услышала, что меня объявили и на ватных ногах вышла в зал. Меня оглушили аплодисменты. Глаза сами упёрлись в трибуны. На первом ко мне ряде сидел мой муж, который позволил мне взять девичью фамилию на соревнованиях. Олег Смирнов держал нашу дочь Карину на руках и улыбался. Кстати, он таки стал космическим инженером и жили мы на станции по соседству.

Сейчас всё это было совершенно не важно. Встряхнула головой, чтобы выбросить из неё ненужные мысли. Нашла взглядом своих родителей и брата с семьёй. Они все были рядом и поддерживали меня. Сердце пропустило удар. Подошла к кубу и положила руку на гладкое стекло. Проверила данные скафандра и рапиры. Всё отлично.

Мы вошли в невесомость. Зависла в середине, позволяя себе привыкнуть. Меня наполнило чувство чего-то правильного, заставляя успокоиться и собраться. Динамик в скафандре зашумел.

– Ан гард, – объявил судья, используя старые слова французского языка.

«К бою», – машинально перевела и заняла свою позицию в четырёх метрах от оппонентки.

За маской она была мне совершенно не видна. Если очень постараться, то можно было представить, что буду драться с каким-нибудь галактическим чудовищем, а не человеком.

– Эт-ву прэ? – снова раздалось из динамика.

«Конечно, готовы!» – раздражённо ответила в мыслях на его вопрос.

Стандартная процедура за столько лет стала раздражать. Всего десять минут определят кто из нас уйдёт с золотом. Напряглась, ожидая, когда он даст команду начинать.

– Алле! – раздалось нужное слово.

Резко отклонилась назад и переместилась к стеклу. Подогнула ноги, собираясь оттолкнуться, когда заметила, что противник делает тоже самое. В последний момент сменила траекторию и долетела до вершины куба, зависнув у потолка. Снова приготовилась к прыжку.

Оттолкнулась и встретилась с девушкой в центре. Заблокировала её удар и контратаковала снизу.

– Альт! – объявил рефери.

Отплыла чуть подальше. Мышцы были слишком сильно напряжены. Надо расслабиться.

– Па конте, – объявил голос, и я поняла, что мы с судьей не подружимся.

«В смысле не считать? Я не нарушила ни одного правила!»

Была уверена, что люди в зале недовольно зашумели, хотя совершенно их не слышала. Был только динамик, моё дыхание и сердцебиение.

– Алле!

Мы снова устремились друг другу. Поворот за поворотом. Удар, блокировка и по новой. Никто не хотел уступать.

– Альт, – хрипло сообщил рефери.

Почувствовала, как в мою куртку упёрлась рапира.

«Только не говорите, что…»

– А гош, – судья меня сильно раздражал.

Увы, но этот поединок я начала справа. Значит, укол засчитан сопернице.

– Алле!

Ринулась в бой, как будто от этого зависела моя жизнь. Медленно считала своё дыхание. Раз. Отразила и переместилась вправо. Два. Она повернулась ко мне. Три. Атака и…

– Альт. А друа.

«Есть!»

Счёт сравнялся. По внутренним часам прошло уже минут восемь. Надо немного ускориться.

– Алле.

Снова обмен ударами. Мы кружили по кубу, словно пловцы в синхронном плавании. Никто не делал ни одного лишнего движения. Ни одной ошибки. Время заканчивалось.

«Сейчас или никогда! Я не спущу шестнадцать лет коту под хвост!»

Прыжок от стены, переворот, атака. Противница выставила рапиру вперёд, намереваясь атаковать. Нас обеих оглушил гудок, ознаменовавший конец или дополнительное время в случае ничьей. Спустилась по проводу вниз к двери. Заметила, что задержала дыхание.

«Не томи. Скажи уже хоть что-то… А друа? А гош? Па конте?» – мысленно умоляла рефери, чтобы только перестать трястись в ожидании.

– А друа, – наконец тихо сказал он, оглушив меня ещё сильнее гудка.

Вышла из куба и сняла шлем. Зал взрывался криками и аплодисментами. Подняла голову вверх. Меня ослепил яркий свет зала.

«Неужели… Правда? Я?» – мысли путались.

Подняла рапиру. Зрители взорвались новой волной оваций. Почувствовала, что меня душат слезы. Не могла сделать ни шагу, хотя давно заметила своего менеджера, что махал мне обеими руками.

Гравитация ощущалась слишком сильной. Она буквально прибила меня к полу. Почувствовала, что если сейчас не уйду, то все эти люди станут свидетелями моей истерики. Медленно дошла до своего угла. На меня налетели с объятиями.

– Дочка, мы так тобой гордимся, – кричала в одно ухо мама.

– Ники, ты это сделала! – радостно орал в другое муж.

Окончательно перестала сдерживаться и заплакала во весь голос, хватаясь за них, как маленький ребёнок.

– Теперь я всё поняла! – радостно заявила моя пятилетняя дочка.

– Ты о чем? – хлюпая носом, посмотрела в её огромные глаза.

– Почему вы назвали меня в честь созвездия со второй по яркости звездой, – хитро улыбнулась она, продемонстрировав нам первую дырку между зубов.

– Ну и почему? – недоуменно посмотрел на неё Олег.

– Всё очевидно, папа! Мама стала первой звездой Межгалактической Олимпиады от нашей семьи, а я стану второй! – серьезна сказала она, заставляя нас всех счастливо рассмеяться.

– Конечно, ведь ты такая же Великая, как и я, – нежно потрепала её рукой по голове, приводя её волосы в полнейший хаос.

Точно знала лишь одно, финал Карины будет вторым самым важным днём в моей жизни.