Колледж МПС [Майка Мальчик] (fb2) читать онлайн

- Колледж МПС 1.8 Мб, 392с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Майка Мальчик

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Annotation

В городе Междуреченске, который стоит на перекрёстке Миров, открывается Колледж Межпространственных Связей. Разве Майка не попытается поступить в этот колледж?


Глава 1 Практикант

Глава 2 Абитуриенты

Глава 3 Экзамены

Глава 4 Учёба

Глава 5 Практика

Глава 6 Эпизод 2. Майка

Глава 7 Колхоз

Глава 8 Пропавшие

Глава 9 Путешествие

Глава 10 Школа

Глава 11 Школа продолжение

Глава 12 Путь домой

Глава 13 Эпилог 1-й части

Глава 14 Эпизод 3 Васька

Глава 15 Наваждение

Глава 16 Трактир

Глава 17 Продажа

Глава 18 Миа-тян

Глава 19 Город

Глава 20 Будни и дождь

Глава 21 Примерка

Глава 22 Усадьба и Подгорье

Глава 23 Подгорье

Глава 24 Цена и загадки Подгорья

Глава 25 Люди и звери

Глава 26 Мау-Ли

Глава 27 Туда и обратно


Колледж МПС

Глава 1 Практикант


Эпизод 1


1. Практикант


Катер приблизился к мосткам на берегу, сбавил ход, и Никита взял в руки рюкзак, чтобы

перебраться на причал.

Валька, матрос лет семнадцати, приготовил сходни, капитан аккуратно правил судёнышком, а из моторного отсека появился Дед, стармех, он же единственный механик.

За непродолжительную поездку Никита успел сдружиться с экипажем катера, он даже рассказал, зачем едет в этот городок.

А вот почему отправили сюда, а не оставили на практике в Столице, где проживают его родители, Никита рассказать постеснялся.

Никита заканчивал Институт Аномальных Явлений, было ему двадцать два года, молод, горяч.

Шёл однажды по парку, услышал крики о помощи. Бросился на крики, увидел, что двое напали на девушку. Недолго думая, он вырубил обоих приёмами засекреченной борьбы, с применением ускорения и повышением силы тела, потом пришёл на помощь «бедняжке».

Только вот на другой день его вызвали в деканат и объявили об отчислении из ВУЗа.

Ничего не понимающему парню показали заявление от девушки, где она обвиняла Никиту в нападении на её друзей, избиении и попытке изнасилования. Были ещё показания из госпиталя, снятие побоев.

- Зачем вы это сделали, Плетнёв? – на прощанье спросил декан.

- Всё не так было! – наконец-то пришёл в себя Никита, - Эта девушка звала на помощь, подбегаю, а там эти… пострадавшие! Раздевают девушку!

- Хочешь, сказать, ты не знаешь эту девушку? – с сомнением спросил декан.

- Знаю, конечно, Кирилл Андреевич, - опустил взгляд Никита, - Ирка Меланьина с четвёртого курса…

- Ну и зачем?

- А что, Ирка не девушка? Её не надо защищать? Пусть насилуют?

- Да, Плетнёв, подставили тебя капитально. Конечно, свидетелей нет, смогли спустить на тормозах, но аморалку тебе влепили, из института придётся уйти. Временно.

- Год терять, что ли? – с обидой в голосе спросил Никита.

- Слушай сюда! – строго посмотрел на него декан. – В городе Междуречье открылся новый колледж Межпространственных Связей. Отправишься туда на практику.

- Где это? – оторопел Никита.

- Узнаешь. Иди в канцелярию, получай документы. Может, понравится там, перейдёшь на заочное! – хитро улыбнулся декан.

Так Никита стал обладателем документа о неполном высшем образовании, позволяющем вести преподавательскую работу по той специальности, на которую учился. Должность ему подберут на месте. Колледж только формировался и выбор был широк. От физрука до Мастера Производственного обучения. Это уже серьёзно. Учить мальчишек строить Коридоры?

Немного поудивлявшись, Никита решил, что всё не так уж плохо складывается. Личная жизнь не удалась, с родителями были неплохие отношения, но уже не такие, как в детстве, а когда прощался, показалось, что они вздохнули с облегчением. Парень их понимал: тоже старикам хочется побыть одним, может, в отпуск куда съездить.

В шесть утра Никита уже был на берегу реки, протекавшей по его городу, на каких-то заброшенных мостках, с которых двое ребят в закатанных до колен штанах, пытались ловить рыбу.

Не обращая внимание на звенящих комаров, они следили за поплавками.

- Привет, пацаны! – весело обратился Никита к ним.

- Привет, - хмуро ответил один из них.

- Что сердитые? Не клюёт? – попытался Никита наладить общение. Но пацан только глянул на него и отвернулся. Потом они к чему-то прислушались и смотали удочки.

- Я говорил, сегодня катер придёт! – сказал один другому.

- Тогда чё мы сюда пришли?

- Когда уйдёт, с той стороны может ихняя рыба заплыть! Подождём.

Никита ничего не понял из разговора мальчишек, да и не пытался. Тем более, что услышал стук двигателя.

Над рекой появился туман, из него выплыл катер, осторожно пришвартовался к мосткам. Молоденький матрос в тельняшке поставил сходни.

- Вы до Междуреченска? – спросил он Никиту. – Заходите! Привет, пацаны! – обратился он к ребятам, - много наловили?

- Не, не ловится! А вы долго будете проход держать?

- У нас только один пассажир, быстро перейдём!

- Уууу…

- Кидайте удочки, авось попадётся кто! – весело ответил матрос.

Никита был уже на палубе. Матрос убрал сходни, катер отвалил от причала и двинулся в туман.

Туман сопровождал их недолго, скоро они вышли на чистую гладь реки, выглянуло весёлое солнышко, осветив пустынные берега, где поросшие деревьями, ивой, где открывались песчаные пляжи. Таких мест вблизи его родного города точно не было, но Никита решил ничему не удивляться. Начальству виднее.

С экипажем он познакомился быстро. Капитан Николай Матвеевич, стармех, он же Дед, Александр Петрович и молодой матрос Валька, работающий на практике, с Речного ПТУ.

Занимались они перевозками редких пассажиров, а чаще таскали небольшие плашкоуты с грузами.

Заночевали один раз, раскинув палатку на берегу. Разожгли костёр на старом кострище, сварили уху, поговорили. Никита сказал, что его отправили вовсе не в ссылку, а чтобы помочь организовать новый колледж.

- А, это бывшее профтехучилище, - вспомнил капитан, - там раньше учили самым разным профессиям, от агрономов до речников. Сейчас называется МПС. Путейцы, наверное, выкупили…

Никита не стал объяснять, что за «путейцы» будут обучаться в этом ПТУ. Честно говоря, чему там будут учить, он и сам ещё не знал.


Вот и сейчас, покидая гостеприимный катер, он с некоторой опаской смотрел на деревянную лестницу, ведущую на крутой обрыв. По лестнице, стуча босыми пятками, спускались двое ребят лет десяти, в одних трусах. Наверное, собирались купаться.

Помахав рукой отвалившему катеру, Никита окликнул ребят, пока не убежали:

- Эй, пацаны! – ребята остановились, весело посматривая на парня.

- Не знаете, где живёт… - Никита достал из кармана записку, прочитал: - Караваева Наталья Фёдоровна?

- А что? Адреса, нет? – спросил один из мальчишек, в жёлтых трусах.

- Есть. Речная, четыре.

- Поднимайтесь по лестнице, и направо, - показал рукой мальчик в красных трусах. – Пошли, Никита! – Никита даже вздрогнул, думая, что ребята сейчас отведут его прямо к хозяйке. Но Никитой оказался мальчик в жёлтых трусах.

Большой Никита вздохнул про себя и пошёл штурмовать лестницу. Примерно на середине он остановился и понял, почему ребята не обрадовались путешествию вверх. Довольно круто.

Оглянувшись, Никита увидел, что ребята устроились на песке у небольшой прозрачной заводи, скинули последнюю одёжку и радостно кинулись в воду.

«Устроюсь и тоже схожу, искупаюсь!», - решил парень.

Взобравшись наверх, Никита оказался в частных владениях. Везде стояли аккуратные домики, окружённые садами и огородами, вдоль обрыва тянулась полузаросшая грунтовая дорога.

Посмотрев с высоты обрыва на открывшееся раздолье, Никита пошёл по указанному направлению.

Справа синела река, за рекой зеленел лес, дальше, в голубой дымке, синели горы. Не очень высокие, но и не низкие.

«Если Междуреченск, с другой стороны должна быть ещё одна река» - подумал Никита, остановившись у дома с надписью Речная, 4.

Вовремя! Из калитки вышла крупная женщина, с сумкой в руке.

- Здравствуйте! – торопливо окликнул её Никита, - Наталья Фёдоровна?

- Да, это я. Здравствуйте! – загородилась от солнца рукой женщина.

- У меня к вам направление от института. Они у Вас комнату для меня сняли, я на практику приехал.

- А, да, я вас сегодня жду. Вот, в магазин собралась, обед приготовить. Проходите, там на кухне для вас завтрак на столе, а комната дальше. Только она на двоих, и там сейчас живёт мальчик, он в училище поступает. Не стеснит? – в голосе хозяйки появилось беспокойство. Наверное, волновалась, что буду возмущаться и требовать вернуть деньги.

- Нет, не стеснит! – радостно улыбнулся Никита, думая, что через мальчика многое можно узнать о городке, об училище, да и всё, что его интересует, мальчишки обычно неведомым образом узнают обо всём, что вокруг делается, за несколько часов своего пребывания.

Никита вошёл во двор, потом в прихожую, дальше была кухня, больше похожая на столовую. Только в углу была дровяная печь, рядом с ней стояла электрическая плитка с духовкой, типа «Мечта». В правом углу стоял «мойдодыр». К нему Никита сразу направился, вымыл руки. Потом прошёл в следующую комнату. Здесь стояла кровать и диван. Возле окна – письменный стол и стул.

Бросив на стул рюкзак, Никита вернулся на кухню, огляделся. Отсюда вела ещё одна дверь, наверное, в хозяйскую комнату. Парень решил не проверять, мало ли что там может быть! Он приподнял салфетку с блюда на столе и понял, как проголодался. На блюде лежали пирожки, драники и сырники. Ещё крынка молока.

Попробовав всё по одному, Никита почувствовал усталость и пошёл в комнату, решив пока разобрать рюкзак. Не зная, где его место, поставил книги на полку над столом, полотенце с зубной щёткой и пастой, как и смену белья, оставил в рюкзаке. Сел на стул, думая, не прилечь ли пока на диван. Скорее всего, здесь, на этом диване ему придётся ночевать, потому что кровать была аккуратно заправлена.

В тишине вдруг скрипнула дверь, прошлёпали босые ноги и в дверях возникло чудо.

Чудо было с короткой стрижкой, накрытой бейсболкой, большими серыми глазами и с приоткрытым от удивления ртом.

Одето было в серые шорты не по размеру и большую мужскую майку. Лямка сползла с узенького плеча, рука автоматически поправила её, но на миг Никита увидел мелькнувшую маленькую, но крепкую грудь.

Чудо оказалось симпатичной девушкой. Даже девочкой-подростком. Вот тебе и мальчик!

- Вы что тут делаете?! – недовольно спросила девочка звонким голосом.

- Я тут живу! – ничего умнее Никита придумать не мог.

- Это я тут живу! – возмутилась девочка, - Уже неделю!

- Вот моё направление! – Никита достал из нагрудного кармана направление в колледж, с запиской, где указывался адрес снятой комнаты. Прочитав, девочка сникла, пришлось вновь поправлять лямки майки.

- Почему ты так одета? – нарушил молчание Никита.

- А? Это Гришкина майка. Я забежала взять купальник, мы на речку собрались, - девочка отошла к кровати, села и задумалась.

- Я чего-то не понимаю? – спросил Никита, - Почему Наталья Фёдоровна сказала, что к ней поселился мальчик?

- Фамилия моя Мальчик, - буркнула девочка. – И что мне теперь делать?

- Может, мне снять другую комнату? – неловко спросил Никита.

- Где же вы её снимете? – хмыкнула девочка, - Сейчас наплыв абитуры, преподавателей, мастеров. Общежитие полное. Мне вот, пришлось комнату снимать, потому что в общежитие только мальчишек заселяют…

- А ты что, тоже в колледж поступаешь? – девочка кивнула.

- На кого?

- На Межпростанственника.

- Ты что? – удивился Никита, - Туда же девочек не принимают! – девочка снова кивнула:

- Я думала мальчиком притвориться. За меня комиссию мой друг проходил, но пройти сюда не смог. Барьер не пустил.

- А тебя, значит, пустил? – удивился Никита.

Конечно! Мы с Гришкой дежурили на границе с Нетландией. А почему девочкам нельзя на факультет МП?

- Могут произойти генетические изменения. Нельзя вам!

- А вам, значит, можно? – удивилась девочка.

- Не так опасно, - Никита уже собрался объяснить девочке, популярно, чтобы не совалась на прикладную специальность. Вполне можно изучать теорию. Но в это время девочку позвали с улицы:

- Майк! Ты скоро?

- Ой! – девочка подскочила и открыла дверцу шкафа. – меня же Гришка ждёт! Мы сейчас пойдём на речку, поговорим, потом приду! – девочка со странным именем Майк ускакала.

Никита даже не успел сказать, что тоже хотел сходить на речку. Да ладно, сходит один.

Глава 2 Абитуриенты


1. Абитуриенты.


Майка выскочила во двор, прихватив только купальник. Даже сумку забыла взять.

- Гриш, давай, положим к тебе, - попросила он мальчишку лет шестнадцати.

- Ты что там делала столько времени? – удивился Гришка.

- Ты не поверишь! – махнула рукой девочка, - Ко мне хозяйка парня поселила!

- Постой! – Гришка даже остановился, - как, парня?!

- Ну, мы же ей втёрли, что я мальчик! А у неё комната двухместная! Я посмотрела у него документы. Его из института к нам работать направили. Будет или преподом, или мастаком…

- И что теперь? – хлопнул длинными ресницами Гришка.

- Ничего. Главное, заваливаю я, такая, в твоей майке, а там этот сидит. И лямка с плеча сваливается. Конечно, он сразу понял, что я девчонка!

- Ну, ты даёшь, Майк!

- Да прекрати ты! Что, думаешь, сразу изнасилует? Что он, дурак, по-твоему?!

- Не думаю, что сразу… Как он тебе? Симпатичный, наверное…

- Гришка! – девочка сердито сверкнула глазами, - Что за глупости ты сочиняешь постоянно?

- Да, постоянно, - буркнул мальчик, - Костя там остался, так парня прямо в комнату поселили. Надо другую комнату искать. Я с тобой поселюсь.

Девочка только вздохнула.

У реки было несколько пляжей. Для детей, для мальчиков, для девочек и взрослый пляж. Ребята отправились на взрослый.

На песчаном берегу людей было немного, можно найти уединённое место, поговорить.

Девочка переоделась в кабинке и сразу побежала купаться. Гришка бросился за ней. Вода в реке нагрелась, была тёплая, купались долго.

Вылезли, наконец, улеглись на одном покрывале.

- Завтра экзамен, Майк, не забыла?

- Не забыла, - задумчиво ответила девочка. – Вообще, знаешь, у меня теперь преподаватель знакомый есть! – Гришка фыркнул:

- Преподаватель! Он сам ещё не устроился. Ты видела, какой конкурс?

- Конкурс! Хорошо хоть, успели документы подать!

- Да, - согласился Гришка, - Не понимаю, чего твои упёрлись? «В десятый, в десятый»! – передразнил он.

- Гриш! – улыбнулась Майка, - Что-то они скрывают. Может, ты на самом деле мой брат?

Мальчик даже забыл, как дышать:

- Не шути так, Майк. Я люблю тебя.

- Я тоже люблю тебя, как брата.

- Я давно это знаю, - вздохнул Гришка, переворачиваясь на спину и глядя в синее небо.

- Да ладно тебе, Гриша! Что ты меня ко всем ревнуешь? Может, я в поиске!

Гришка проворчал что-то вроде того, что надо всыпать по попке ремнём или крапивой, чтобы не вертела хвостом. Майка только хмыкнула. Было видно, что она не столько вертит хвостом, сколько ребятами.

А история поступления в этот колледж на самом деле оказалась очень непростой. Родители однозначно сказали «нет». Даже дед не хотел отпускать от себя любимую внучку. А в школе без согласия родителей не отдавали документы.

Если бы колледж, или, как его раньше называли, техникум, находился в том же городе, где жила Майка и её родители, проблем бы не было. Дело в том, что города Междуреченска не было.

Не то, чтобы совсем, просто город этот находился на перекрёстке Миров. Гришка с Майкой узнали о приёме в колледж Межпространственных Сообщений только потому, что иногда дежурили в этом городе, провожали потерявшихся детей в Нетландию и назад, если кто-то стремился их найти.

Они нашли этот колледж, его ещё только начинали ремонтировать, отыскали директора и всё узнали.

Оказывается, колледж предоставлял общежитие и платил стипендию. Что ещё надо шестнадцатилетним ребятам? Гришку отпустили без проблем, а Майка просто фыркнула и ушла, в чём была. Отсюда и такой её вид. Футболку свою она постирала, с остальным единственным нижним бельём, и пришлось одолжить у Гришки майку и шорты.

Документы пришлось добывать через Костю. Майка написала, что, если не передадут документы, уйдёт жить в Нетландию, дикаркой.

Сердитый отец не собрал для строптивой дочери рюкзак с вещами. А может быть, собрал, но не отдал, надеясь увидеть дочку последний раз.

Очень жаль было, что Косте не удалось пройти в Междуреченск. Как только не пыталась Майка его провести! Даже на себе хотела пронести, пока Гришка, да и сам Костя, не рассердились.

Тогда Майке только осталось обнять и поцеловать любимого мальчика, пустив притворную слезу.

Договорились иногда встречаться, и Костя с лёгким сердцем отпустил её, зная, что Гришка присмотрит за взбалмошной девчонкой.

Майка с Гришкой ещё искупались, лежали рядышком, разговаривали уже спокойно.

- Я видел, во дворе времянка есть. Что, если нам там поселиться? – предложил Гришка.

- Там кровать одна.

- Ну и что? – ответил Гришка, - Я же брат, как ты говоришь.

- Гриша, ты на самом деле не понимаешь? Или притворяешься? – удивилась девочка.

- Не понимаю, если честно. Можешь объяснить, почему с посторонним парнем тебе можно, а со мной нельзя?

Девочка даже дёрнулась, уставившись на друга:

- Гришка! Думай, что говоришь! Не собираюсь я его пускать на свою кровать! Прекрати, а то поругаемся!

Мальчик засопел, только придвинулся к девочке и стал потихоньку рисовать веточкой на её спине какие-то рисунки. Девочке всегда это нравилось, она расслабилась и улыбнулась.

Ребята даже не заметили, что парень, о котором они говорили, прошёл недалеко от них и тоже пошёл купаться.

Гришка всё-таки был занудой. Успокоив свою подружку, он вынул из рюкзака учебник математики и ребята начали обсуждать темы.

- Пойдём? – спросила Майка, когда уже стало вечереть. Честно говоря, уже в голове был сумбур от математики, Гришки, а ещё больше, о мыслях, связанных с соседом по комнате. Какое-то странное щемящее чувство в животе. Как бы Майка себя не одёргивала, сладкое чувство не проходило. В десятый раз девочка вспоминала вопрос Гришки «он симпатичный?». И соглашалась. Да, парень ей сразу понравился. Светлые волосы, голубые глаза, чистое лицо и какой-то беззащитный взгляд. Хотелось ещё поговорить с ним. Хорошо, что не ушёл.

Гришка оглянулся вокруг, согласился, что пора идти домой.

Майка опять переоделась, чтобы хозяйка не сразу догадалась, что она девочка.

Придя, ребята не пошли сразу в дом. В саду была оборудована маленькая спортивная площадка с турником, стояли самодельные спортивные снаряды. Всё это сделал сын хозяйки. Сейчас он служил в армии, и ребята, с согласия Натальи Фёдоровны, каждый вечер занимались здесь физкультурой.

Даже иногда баловались, будто дрались в спарринге.

Майка заправила майку в шорты и повисла на турнике. Подтянувшись несколько раз, она вышла силой на перекладине, осторожно встала на руки и развела ноги в стороны, изображая шпагат.

На ногах и руках вздулись сухие мускулы. Ребята не знали, что за упражнениями из окна за ними наблюдает новый жилец. Он с удивлением смотрел на девочку, не предполагая, что она может такое выделывать. Потом они отрабатывали приёмы с мальчиком, причём удары были почти настоящие.

Никита покачал головой, подумав, что ему даже с его умением нелегко было бы справиться с этой девочкой. Особенно, если бы не знал, на что она способна. Подумав, решил что, если задержится здесь, предложит обучить её тому, что знает сам. Маленькой девочке пригодится, ведь не всегда с ней будут друзья.

- Гриш, пойдём, поужинаем? – предложила девочка, когда они умылись под рукомойником.

- Да ну… - застеснялся мальчик.

- Ты Никиту стесняешься, или боишься хозяйку объесть? – засмеялась Майка.

- Ладно, пойдём! – решился мальчик, - Надо же мне познакомиться с твоим соседом!

- Гриш, не переживай ты так! Ничего со мной не случится! – Гришка только хмыкнул.

Когда они вошли, хозяйка уже наливала борщ Никите.

- А вот и ребята пришли! – радостно улыбнулась она, - Мойте руки и садитесь! – Наталья Фёдоровна налила ещё две большие тарелки и тоже села за стол.

Ребята сначала осторожно, а потом всё с большим аппетитом принялись за еду. Хозяйка с радостной улыбкой смотрела на них.

- Привет! – решил познакомиться с ними Никита. Ребята кивнули в ответ, - Меня Никита зовут, буду в колледже преподавать.

- А мы учиться, - буркнул Гришка. Майка стукнула его ногой под столом, Гришка покраснел и встал:

- Извините. Меня Гришка зовут, а это Майк, мой друг! Мы поступаем в колледж. Завтра экзамены, поэтому немного рассеяны.

- Понимаю! – улыбнулся Никита, - Завтра я тоже на собеседование пойду. Волнуюсь не меньше вас.

- Вам-то чего волноваться? – удивился Гришка, - Вы же по направлению, Майка говорил…

- Не знаю, какую должность предложат, потому и волнуюсь. А вообще-то, если все ребята такие, как вы, то я согласен на любую работу! – Гришка подозрительно глянул на Никиту, но промолчал.

Выпив чай, Гришка стал прощаться. Майка вышла проводить его.

- Гриш, не печалься, ты же меня знаешь!

- Потому и волнуюсь, что знаю! – вырвалось у мальчика.

- Не доверяешь? – серые глаза у девочки потемнели.

- Прости, - Гришка смутился, - можно поцеловать?

- Целуй! – рассмеялась девочка, и Гришка, крепко обняв подружку, поцеловал её в обе щёки, ещё больше рассмешив девочку. Они попрощались, и Майка вернулась в свою комнату.

В комнате Никита предложил поделить помещение. Принёс из кухни табурет, показал свои учебники.

- Спрашивал у хозяйки ширму, но её не оказалось. Завтра что-нибудь придумаю, занавеску, что ли, повесим.

- Да ладно, мне будет достаточно, если вы отвернётесь.

- Давай на «ты»? Я не намного старше тебя.

- Можно и на «ты», - согласилась девочка, - но преподавателей положено называть на «вы», если даже он моложе ученика.

- Когда начнутся занятия, тогда и будем «выкать». Неудобно как-то, жить в одной комнате, и… - парень осёкся, - извините…

- Да ничего, - Майка хмыкнула, оценивающе оглядывая парня с ног до головы, - я ничего и не подумала. Я собираюсь подготовиться к завтрашним экзаменам. А вы?

- Если хочешь, помогу разобраться, - смущённо предложил Никита.

- Буду благодарна. Вам, - улыбнулась девочка. Она достала экзаменационные билеты и открыла учебник. Через некоторое время их головы соприкоснулись и они начали потихоньку спорить и посмеиваться.

Никите стало удивительно хорошо, особенно когда прикасались плечами или волосами. Никогда такого не было, разве что с одной девушкой, но и ту пришлось вырвать из сердца.

Было уже за полночь, когда Никита и Майка решили лечь спать.

Выключив свет, чтобы не смущать друг друга, они разделись и легли. Никита уже начал засыпать, когда до него донёсся шёпот девочки:

- Никита, а у тебя девушка есть?

Сон медленно сполз с парня. Сердце с трудом успокоилось.

- Была, - с трудом сознался он.

- Что значит, «была»? – не отставала девочка.

- Понимаешь, я очень любил одну девушку. А она выбрала другого.

- Надо было бороться за своё счастье.

- Они слишком далеко зашли, если ты понимаешь, о чём я.

- Поняла. И что, получилось у них?

- Нет. Парень был красив, просто соблазнил и бросил. Обычный пикапщик. Не знаю, что вы на них ведётесь?! – сердито бросил Никита.

- Не ведусь я на них, - обиделась Майка, - И что дальше?

- Приходила, просила прощения, - вздохнул Никита, - предлагала всё начать сначала. Но у меня внутри что-то надломилось. Она предала меня. Один раз предала, предаст и в другой.

- Может, просто ошиблась? Может человек ошибиться? – слышно было, что Майка приподнялась на кровати.

- Может. Но, понимаешь, вот так сделать…

- Ага, понимаю, - Майка затихла, а потом неожиданно спросила:

- Слушай, Никита, а ты, когда знакомиться с другой девушкой будешь, спросишь, девочка ли она?

- При чём тут это?! – возмутился Никита, вскакивая.

- Ага, понимаю. Ты ей уже предложение сделал, а она тебе изменила. Я бы тоже возненавидела такого чудака.

- Вот видишь, понимаешь. Только не делал ей предложение.

- Почему? – скрипнула кровать.

- Я на третий курс только перешёл. Рано ещё семью заводить.

- Вон, в чём дело…

- Но я её любил, и думал, что она, тоже.

- Наверное, нерешительный был.

- Ну и что? Нерешительный. Какие вы, девчонки, странные! Предложишь, по морде получишь, не предложишь, к другому пойдёте! Вот и оставайтесь ни с чем! – Никита сердито отвернулся к спинке дивана.

- Кстати, - обернулся он в сторону девочки, - я здесь оказался из-за неё.

- Это как? – навострила девочка уши.

- Её подружка так меня подставила, что я вылетел из института. Сейчас нахожусь в академическом отпуске. Отомстили мне за то, что бросил Ольку.

- А ты до сих пор её любишь… - в ответ Майка услышала только сопение. Потом сон и её накрыл мягкой чёрной лапой.

Утром Никиту разбудил телефон, предусмотрительно засунутый под подушку.

Никита выключил звонок, посмотрел на время. Семь часов, пора вставать. Вообще, пора на шесть ставить, а то занятия будут начинаться с восьми утра.

Поднявшись, Никита решил разбудить соседку. В одних трусах постеснялся, натянул майку.

Тихонько подошёл и увидел, что простыня сползла с девичьего плеча.

Майка крепко спала, лёжа на боку. Милое личико вызвало у Никиты нежность. Он улыбнулся, взялся за простынку, приподнял, чтобы укрыть девочку, мельком заметив, что на ней не было ничего надето.

Глава 3 Экзамены


3. Экзамен


Майка открыла глаза, вцепилась в простыню. Испуганно глянула на полураздетого парня.

- Извини, - смутился Никита, - хотел тебя разбудить, пора уже собираться в школу…

- Обязательно было подходить? – сердито спросила девочка, - Я постиралась вчера.

- Больше нечего надеть? – пытался оправдаться парень.

- Нечего. Даже эта одежда Гришкина.

- Давай, купим тебе чего-нибудь. У меня есть немного денег.

- Вот ещё! – фыркнула Майка, - Не думай, я не бродяжка какая, у меня всё есть, только дома, не успела захватить с собой.

- А! – догадался Никита, - Ты сбежала!

- Ну и сбежала. Отвернись.

Никита взял с собой джинсы и вышел из комнаты. Майка огляделась, вскочила и впрыгнула в широкие шорты, потом накинула на себя майку.

- Надо навестить родителей, - буркнула она, - после экзаменов. Не, обязательно надо сдать, а то года два будут смеяться!

Сходив на огород, девочка сняла с верёвки высохшие плавки и топик, а также маленькое полотенце, побежала домой, гладить, пока Никита занимался гигиеной.

Из окна, наглаживая свои вещички, увидела, как Никита делает зарядку. Оценила красивое тренированное тело. Хмыкнула.

- Мальчики, завтракать! – позвала Наталья Фёдоровна.

Майка быстро оделась и вышла.

- Сейчас, Никиту позову.

- Никита! Пошли завтракать! – позвала она. Никита радостно заулыбался и кивнул, он думал, что девочка всё ещё дуется на него.

После завтрака Майка повела Никиту на остановку трамвая. Вот уж никак не ожидал парень, что совсем рядом от их дома есть трамвайная линия! И не какой-то старинный трамвайчик, а вполне современный синий трамвай подошёл, ярко блестя чисто вымытыми стёклами.

Они сели рядом, улыбаясь совершенно ни по какому поводу, просто радуясь солнечному тёплому утру.

Остановка называлась «Университетская». На самом деле, на площади находился университет, а немного дальше уже были постройки колледжа. Само учебное заведение построено было в старом, если не старинном стиле. Толстые стены, широкие окна, забранные рамами с частыми переплётами.

Немного дальше стояло девятиэтажное общежитие.

- Вам сюда, - показала Майка Никите вход в учебный корпус.

- А ты куда? – немного расстроился Никита.

- Подожду Гришку и на экзамены пойдём.

- В какой аудитории экзамены?

- В 202, - обернулась девочка. Улыбнулась, - Потом мы на пляж пойдём. Девочки приглашали в кафе-мороженое, отметить, да сам знаешь, - Майка развела руками. Ещё раз предложить деньги Никита не решился. Кивнув, он попрощался и пошёл искать отдел кадров.

Начальник отдела кадров, Валентина Михайловна посоветовала сначала найти директора и переговорить с ним.

В кабинете Василия Ивановича не оказалось, и секретарша сказала, что директор будет принимать экзамены у абитуриентов. Секретарша была плотной дамой лет сорока, приняла Никиту за учащегося. Никита не стал доказывать обратное. Вдруг, на самом деле, отправят учиться?

Вспомнил, что экзамены будут проходить в 202 кабинете и пошёл туда.

Возле кабинета кучковались абитуриенты, среди них Никита увидел и Майку с Гришкой. Они заняли место у окна и читали учебники.

Девочек здесь было немало. Причём, не все земляне. Вон красавицы с Альфы, демоницы и чертовки даже. Это Никите было понятно, всё-таки он четвёртый курс окончил. Девчонки не смогли бы отличить, кто из какого мира. Разве что по одежде. Но никто не смеялся над Майкой, одетой несколько странно. Правда, сейчас не в мальчишеской одежде, но всё же, в чёрной футболке и коротких джинсовых шортах, выделялась среди нарядных девочек из других Миров.

На мальчишек парень внимание мало обратил.

Никита постучал и вошёл в кабинет.

- Молодой человек, мы позовём! – обернулась дама в очках.

- Мне бы Василия Ивановича… - робко сказал Никита.

- Директор занят! – отрубила дама.

- Что вам? – блеснул очками пожилой мужчина, выбираясь из-за стола.

- Меня к вам направили из института… - Никита не успел закончить предложение, как настроение среди преподавателей моментально изменилось.

- Наконец-то! – с широкой улыбкой воскликнула суровая дама.

- Вот вам и физрук! – кокетливо улыбнулась девушка лет тридцати.

- Преподаватель пространственных систем…

- Мастер практических занятий!

- Молодой человек! – повысил голос директор, - Может, сначала примем экзамены у ребят, а потом решим, на какую должность вас оформить?

- Можно и так, - согласился Никита. – До вечера я совершенно свободен!

- Вот и замечательно. Амелия Павловна, приглашайте первые десять человек.

Дама процокала каблуками до двери и выглянула наружу.

- Располагайтесь за экзаменационным столом, - пригласил директор, - сейчас будут экзамены по математике, ничего сложного, школьная программа.

Никита кивнул. Хорошо, что вчера он повторил почти всю программу, тем более, по билетам.

Среди вошедших оказались Майка с Гришкой. Никита улыбнулся им, но ребята сделали вид, что незнакомы с ним. Молодцы, подумал Никита, думая, как заманить их за свой стол.

Гришка с девочкой сели рядом, положили билеты, взяли по листу бумаги и начали готовиться.

- Видел? – прошептала Майка. Гришка кивнул.

- Пойдём к нему? - Гришка отрицательно покачал головой:

- Я и так сдам, без блата, – девочка надула губы и отодвинулась.

Минут через десять она встала и направилась к столу Никиты.

- Готова отвечать! – решительно сказала она. Никита улыбнулся и предложил сесть, напротив.

Майка решительно стала рассказывать теорию и решать примеры.

- Хорошо, - со сладкой улыбкой кивал Никита. Потом спросил что-то у дамы в очках.

- Да, мы давали это на подготовительных курсах.

- Вот, Майя, решите это дополнительное задание и поставлю вам «отлично», - написал пример на листке бумаги Никита. Майка посмотрела на пример и побледнела, с щенячьим испугом глянув на Никиту. На листке была задача построить пространственную развёртку, показать векторы приложения сил.

Гришка говорил, что они это проходили, а Майка в это время ещё только собирала документы.

***

Майка сидела на берегу реки и плакала. Завалила! Что теперь делать? Возвращаться домой? Почему она не послушалась Гришку?! Кстати, где он? Отмечает с ребятами сдачу экзаменов? Правильно, нечего здесь слёзы лить вместе с девочкой-неудачницей!

Майка всхлипнула и заныла в голос.

Успокоившись, девочка умылась из реки и пошла домой, собираться. Собственно, собирать было нечего, кроме нескольких книг. Ночью она уйдёт в Нетландию, а оттуда домой.

Представив лицо отца, девочку аж перекосило. Теперь придётся во всём слушаться отца, поступить туда, куда он захочет, хоть на экономический, бухгалтером. Ещё и мужа сам подберёт!

Ну и пусть! Зато не ошибётся, как Майка с этим предателем Никитой! Пусть только попадётся!

Дома была только Наталья Фёдоровна. Она накормила Майку обедом, рассказывала какие-то новости.

- Никиты не было? – спросила Майка.

- Нет ещё. А что случилось? Как экзамен прошёл? – Майка махнула рукой и прошла к себе в комнату. Там достала рюкзак из шкафа и стала аккуратно складывать в него учебники.

Следующим экзаменом должна быть физика, потом сочинение.

Может, по физике тоже надо знать физику совмещённых пространств? Почему Гришка ничего не рассказал?!

Подумав, Майка вспомнила, что Гришка несколько раз пытался рассказать, о чём говорили на подготовительных курсах, но Майка отмахивалась от него, тем более, Гришка сам сказал, что этих вопросов в билетах не будет, потому что предметы факультативные, их будут изучать во время сессии.

Майка опять вздохнула, со всхлипом, и услышала, что кто-то пришёл.

- Майк приходил?

- Да, покушал, сейчас в комнате… - Майка замерла, отвернувшись к окну.

Никита вошёл.

- Ты куда собралась? – удивился парень, - Нашла квартиру?

Майка резко развернулась:

- А ты не знаешь? Предатель! – скрипнула она зубами.

- Почему предатель? – удивился Никита, - Я же говорил, в проводниках и исследователях неизвестных миров тебе делать нечего!

- И ты завалил меня! Ты понимаешь, что наделал? Куда мне теперь? – закричала девочка.

- Как куда? Нет что ли других факультетов? – удивился Никита. – А на исследовательском тебе делать нечего! Ты девочка! Тебе детей рожать надо! Сейчас ты не понимаешь ничего, потом локти будешь кусать!

- А другие девчонки? Они тебя не волнуют? Почему их принимают?

- Мая, ты не забыла, как называется колледж? – устало спросил Никита.

- Нет, не забыла.

- Вот и ответ. Только не рассказывай никому. Экзамены сдают ребята не только из нашего мира. Да что там говорить. Мая, мы с тобой из разных миров.

- Как, из разных? – округлила глаза Майка.

- Из параллельных. Будешь учиться, узнаешь.

- Учиться? – удивилась Майка, - Я же не сдала экзамен!

- Ты не прошла на МП факультет, на остальные проходишь, пока с запасом, если физику не завалишь.

- Там тоже будут такие вопросы? – с подозрением спросила Майка.

- Не будут. Кстати, почему ты не знаешь таких простых вопросов?

- Их проходили на подготовительных курсах, - опустила девочка голову.

- А ты?

- А я не могла. Документов не было. Кто же меня пустит на курсы без документов?

- Бедненькая! – улыбнулся Никита, - Прости! – он обнял Майку, прижал к себе. Девочка доверчиво спрятала лицо на его груди.

- Майк! – позвали с улицы. Окно было открыто, Майка отпрянула от Никиты, но увидел Гришка, что они обнимались, или нет, не поняла.

- Я пойду! – шепнула она Никите. Парень кивнул, с улыбкой.

- Ты куда делась? – спросил Гришка, когда Майка выбежала к нему.

- Домой уехала. Думала, всё, провалила экзамен. На дополнительном вопросе засыпалась!

- И что? – встревожился мальчик.

- С тобой не буду теперь в одной группе. Не прошла на МП. Никита говорит, вредная профессия для девочек.

- Может, и так. Я бы не рисковал, это на самом деле опасно. Пойдём на берег?

Майка вспомнила, как плакала на берегу, грустно кивнула, соглашаясь.

Гришка привёл девочку к кострищу, предложил развести костёр. Собрали плавник, разложили костёр. Гришка достал из рюкзака газировку, колу, несколько сосисек и булку.

- Отметим? – улыбнулся он Майке. – Вот, купил на остатки денег.

- Что кушать будешь? – встревожилась Майка.

- Сдадим экзамены, схожу домой. А пока займу у ребят.

- Приходи иногда в гости, Гриша! – Майка прислонилась к плечу друга и закрыла глаза, чувствуя, как хорошо ей с таким надёжным человеком.

Потом они жарили сосиски на веточках, ели их, обжигаясь и хохоча, а потом, когда стемнело, разделись совсем и купались в тёплой реке.

Пришла девочка домой поздно. Никита не спал, волновался, хотя понимал, что Гришка не допустит, чтобы с подружкой что-нибудь случилось.

Тем не менее, облегчённо вздохнул.

- Как от тебя костром несёт! – улыбнулся он.

- Да, отметили с Гришкой сдачу экзаменов, - улыбнулась Майка в ответ. – У него деньги кончились. Займёшь?

- Я устроился на полторы ставки. Скоро аванс дадут. Займу, конечно! Сам студент, что, не понимаю?

Погасив свет, они улеглись, и Никита стал вспоминать прошедший день.

Конечно, когда расстроенная Майка выбежала из кабинета, он хотел побежать за ней, успокоить, но не мог, он ведь принимал экзамены. Тем более, среди поступающих были аристократки и даже его землячки.

Что говорить, ему жалко было валить девочку, но она сама подошла к нему. Предмет Майя знала на «отлично», и любой преподаватель дал бы ей проходной балл. Но студент Института Аномальных Явлений был свидетелем того, как сильно перекручивает Межпространственное поле человека. На парней оно влияет незначительно, а на девушек намного подлее.

Девушки рожали детей с отклонениями, с аномальными свойствами, или не могли родить.

Позже разобрались, стали осторожнее с выбором профессий. Но здесь дети совсем, не понимают опасности, думают, что они бессмертны и вечны.

После экзаменов Никиту накормили в столовой и предложили три вакансии на выбор.

Никите придётся преподавать, вести практические занятия с группой Исследования Пространств, и вести с ней физподготовку.

Завтра устроится и получит аванс. Когда пройдут экзамены и разъедутся не прошедшие по конкурсу, ему выделят блок в общежитии, состоящий из двух комнат.

Никита вздохнул. Начало ему понравилось. Может быть, на самом деле, остаться здесь работать? Ребята чудесные, вон, одна сопит недалеко, вызывает томление в груди. Подождать два года, и можно предлагать руку и сердце…

С такими мыслями Никита заснул, с улыбкой на лице.

На другой день он не стал будить соседку. Пусть поспит. На подготовку к следующему экзамену всё-таки четыре дня дают. Вечером вместе будут учить!

Глава 4 Учёба


4. Учёба


Солнце заливало аудиторию ярким светом. Несмотря на то, что окна открыли настежь, было очень жарко. Высокие тополя опустили зелёные листья и почти не трепетали на лёгком ветру.

Майка уныло смотрела сквозь окно на блёклое небо и мечтала, как они с Гришкой побегут после занятийна речку. А ещё лучше, если прямо сейчас!

Голос преподавателя с трудом долетал до уха. Сонные студенты сонными глазами смотрели на сонного преподавателя и сонными ручками сонно записывали что-то в толстые тетради.

Первое время студенты повторяли пройденное, обычная общеобразовательная программа.

Скучно.

Совсем недавно все прыгали от радости, находя себя в списках, девочки обнимались, мальчишки скидывались, потом все шли в студенческое кафе-мороженое, где можно было заказать по стакану лёгкого вина. Я не ходила. Куда мне, оборванке, среди расфуфыренных девчонок?

Специально, что ли, приехали, пыль в глаза пустить?

"Я, наверное, одна такая, - подумала Майка, - один комплект одежды мой, второй Гришкин!

Гришку видела с одной красавицей, та повисла на нём, как раненая, а Гришка, пока не увидел меня, цвёл самой глупой улыбкой в мире. Я сделала вид, что ничего не заметила и пошла домой.

Не нужен мне этот фуршет с пирожными…

Да, я забыла сказать, что администрация устроила для нас дискотеку, столы с закусками и напитками. Я потолкалась среди студентов, иногда ловила на себе презрительные взгляды девчонок, одетых в дорогие платья, шепотки за спиной. Даже хотелось снять с себя футболку и посмотреть, не мятая ли? Не притёрлась ли к извёстке или в краску шортами вляпалась?

А девчонки ничего, длинные все, не то, что я, кнопка. Интересно, какой у них рост?

Вот, Гришка вымахал, меня почти на голову выше, а красавица, что его захомутала, почти вровень с ним. Или каблуки такие высокие?

В общем, выпила я стакан минералки и решила поехать на свою Речную улицу.

Пойду купаться. Одна? Ну и что, мне кто-то нужен?

Никита вон, уже обрёл статус преподавателя, к нему только по имени-отчеству можно обращаться. Даже повзрослел, мне кажется. Где-то костюм-тройку раздобыл, пижон. Как только не жарко? Пусть потеет. Мне тоже предлагал бальное платье. Нафиг оно мне надо?

Возьмём, говорит, напрокат! Отказалась. А теперь даже посмотреть в мою сторону им стыдно! Типа, мы с вами, девушка, не знакомы!

По одёжке, говорите, встречаете? Ну и идите лесом!

А ведь совсем недавно мы так славно готовились к экзаменам! Днём с Гришкой, на берегу, а вечером с Никитой, за столом. Мне приятно было чувствовать его плечо, ловить на себе его ласковые взгляды. Один раз даже разрешила поцеловать себя в шейку. Может, даже не один раз.

Устав сидеть, баловались на его диване…

Нет, не то, что вы подумали, просто боролись в шутку, разминали затёкшие мышцы.

Конечно, сдала физику на «отлично». Никита оказался замечательным преподавателем. Если раньше я плавала в механике, то Никита сказал, что без термеха мне нечего делать в этом колледже, и я принялась внимательно слушать пояснения приятеля. Это я его в приятели записала, другом пока не называю.

Зато теперь с закрытыми глазами могу построить пространственную развёртку.

Когда шла на остановку трамвая, вспоминала не чопорных девушек и парней, танцующих в актовом зале, а то, как Никита нежно обнимал меня за худенькое плечо, прижимаясь щекой к моей щеке, а я понимала, почему вектора пронзают МП поле.

Хорошо, что я вышла раньше, трамваи ещё ходили и я без труда добралась до дома.

На речку, конечно, не пошла, поздно уже. Забралась на диван с ногами, нашла в телефоне книгу и читала какой-то любовный роман.

Никита съехал. Ему дали комнату в общежитии, где жил Гришка. Приглашали к себе, в гости на новоселье, но я отказалась. И в общежитие пока не заселялась. Почему-то не хотелось в шумную компанию, во-первых. А во-вторых, вы сами понимаете, пока не схожу домой, нечего мне там делать. Бельё уже серое, сгорю от стыда, стоит раздеться при всех. И как я буду спать? Голышом? Это здесь хорошо, сама себе хозяйка.

Кстати, о хозяйке. Пришлось занять денег у Никиты, заплатить за месяц вперёд.

Для меня деньги просто дикие, зато с полным пансионом! Наверное, всю стипендию придётся отдавать.

Пока читала ЛР и предавалась не совсем приятным мыслям, стало совсем темно. Потом хлопнула калитка и я услышала знакомый голос. Сердце забилось сильнее, я улыбнулась, откладывая телефон и вставая навстречу.

Никита вошёл. Он, наконец, избавился от своей дурацкой тройки, был теперь в белой рубашке и брюках от костюма. В одной руке держал бутылку белого вина, в другой коробку с пирожными.

- Грустишь, Маечка? – спросил он, поставив угощение на стол. Потом сходил на кухню, принёс бокалы и штопор.

- Понимаю, неприятно было среди этих аристократок. Давай, отметим успешное зачисление вдвоём! – Никита разлил вино по бокалам. Пока я не выпила, почувствовала неприятный запах от парня. После одного случая не любила запах вина и перегара.

- Где Гришка? – спросила я. Никита отмахнулся:

- Не знаю, с девчонками ушёл.

- С какими девчонками? – удивилась я.

- Не видела, что ли? – ухмыльнулся Никита. Да видела я! Немного разозлившись, подняла бокал.

- За успех! – поднял свой бокал парень. Мы позвенели стеклом и выпили. Я попробовала пирожное. Вкус сказочный.

- Ты знаешь, я буду вести вашу группу! – улыбнулся Никита. – И физподготовку, тоже!

- И коридоры научишь строить? – не поверила я. Собеседник кивнул, блестя глазами.

- Ну, что, выпьем на брудершафт? – спросил он. Я согласилась. Честно говоря, не совсем понимала, что значит это слово. Теперь понимаю.

Переплели руки, я даже засмеялась. Выпили. А потом он полез целоваться.

Ну зачем парни обязательно выпивают, прежде чем лезть целоваться? Для храбрости? Мне стало противно, и я оттолкнула Никиту.

- Убирайся! – показала я на дверь.

- Мая… - оправдывался Никита, - Это же на брудершафт, после этого всегда целуются..

- А потом что делают? – разозлилась я, - Пошёл отсюда!

И Никита ушёл. Теперь уже Никита Андреевич. Встречаясь, сухо здороваемся и расходимся".


Майка задумалась, предавшись грустным воспоминаниям. И в это время открылась дверь и в аудиторию заглянул старший мастер.

- Минутку внимания! Соседний колхоз просит помочь в сборе урожая. За это колхоз будет поставлять овощи для нашей столовой…

Дружное «ура!» вынесло мастера из проёма двери.

Пришлось снова обращаться к Гришке, чтобы не забирал свои вещи. Им сначала было неловко, потом Майка поделилась, что поссорилась с Никитой, и Гришка облегчённо вздохнул:

- Знаешь, Майк, я просто подразнить тебя хотел. Прости, а?

Майка представила, каково Гришке было, при виде того, как она флиртует с парнем, старше их на шесть лет, и ей стало грустно. А ещё представила со стороны, какой несчастной девчонкой-оборвышем она выглядела на вечере. Гришка, между прочим, неплохо был одет. Специально взял на вечер, что ли?

- Гриш, а где ты взял костюм, в котором был на вечере?

- Сосед по комнате оставил. Не прошёл по конкурсу.

- И что, подарил? – не поверила Майка.

- Не подарил, а одолжил. Он уехал на следующий день.

- А… Вы куда с девчонками ходили?

- Майк, ну что за допрос? Я тебя спрашиваю о… - Гришка осёкся, а Майке пришлось чмокнуть его в щёчку, чтобы не обижался.

- Проводил до общаги, они там ещё парней ждали. А я домой пошёл.

- Извини, Гриша, ты не должен передо мной отчитываться, - сказала Майка. Гришка грустно вздохнул. Но отношения между ними выровнялись.

Ехать в колхоз пришлось на поезде. Всю ночь было не уснуть, потому что спальных мест не было, еле разместились сидя. Утром их погрузили в бортовые машины с деревянными лавками и долго везли по пыльной дороге. Остановились возле какого-то барака и велели выгружаться.

С трудом разогнувшись, Майка спрыгнула с машины, приняла груз в виде своего тощего рюкзачка и девочки, с которой познакомилась ещё в поезде. Девочка была скромная и ещё меньше Майки, поэтому Майка решила взять над ней шефство. Девочку звали Саша.

Комнаты в бараке были на четверых, стояли кровати с голыми сетками, пыль и мусор на полу, грязные стёкла. Пришлось засучить рукава и взяться за уборку. Добыли вёдра, носили воду из колодца, мыли всё в комнате. Скоро и стёкла заблестели.

А вот мальчишек погрузили на машины и увезли куда-то. С ними уехали Никита Андреевич и Гришка. Майке стало грустно.

Всем выдали пустые матрасовки, в них ещё надо было набить солому, выдали постельное бельё и одеяла.

Пока девочки занимались обустройством, мальчишек привезли. Оказывается, их возили грузить стройматериалы! Мальчишек поселили в соседней развалюхе, где не было ничего, им пришлось самим сколачивать нары, сверху застилать бельём, и спали они вповалку. По сравнению с ними барак показался гостиницей. Несмотря на то, что удобства были во дворе, включая умывальник, похожий на те, что показывают в кино про пионерлагерь.

Зато была столовая под навесом! И вечером всех накормили так, как Майка не ела целый месяц.

Если так будут кормить, можно помочь колхозникам!

Этим вечером все разошлись по местам, устраиваться. Кроме Майки и Саши в комнате поселились Маша и Даша, тоже учились в той же группе. За неделю учёбы успели немного познакомиться.

Уставшие, девчонки быстро уснули. А утром их разбудили ни свет, ни заря.

Умывшись, и сбегав по своим делам, девчата позавтракали, потом их увезли на поля.

На полях трактора вскопали грядки, а девочки разобрали вёдра и пошли собирать картошку.

Насобирав, высыпали в мешки. Скоро ряды мешков столбиками выстроились в поле.

Несмотря на то, что Майка была физически сильной девочкой, скоро заболела спина, пришлось вставать на корточки. Рядом сопела Саша. Почти все были в спортивных костюмах, одна Майка в шортах и топике, с Гришкиной майкой ещё. Сначала было прохладно, а потом девчонки уже с завистью смотрели на Майкину лёгкую одежду. Хотели уже раздеться до нижнего белья, но тут приехал грузовик с мальчишками, и они, с весёлыми шутками стали грузить мешки на машины.

Разделись только те, кто догадался взять с собой купальники.

Недалеко протекала речка, но бригадир из местных не советовал в ней купаться, простыть можно.

Зато вечером устроили баню! Девчонки с визгом отмывали друг друга от пота и пыли, Майка с Сашей тоже намывали друг друга. Саша оказалась тощая и костлявая, совсем ещё девочка, даже вместо грудок торчали маленькие прыщики. Можно было принять за мальчика, если бы не одно маленькое отличие.

Девчонки переодевались в свежее бельё, только у Майки не было сменки.

- Мая, возьми… - Саша протянула плавки в горошек.

- Неудобно как-то.

- У меня ещё есть. Мне мама положила десять штук… - Саша мило покраснела.

- Спасибо! А то я уехала, в чём была! Некогда домой было съездить.

По случаю Майка постирала бельё и повесила сушиться.

Ночью Саша нерешительно подошла к Майкиной кровати:

- Мая, можно мне с тобой?

- А что? – насторожилась Майка.

- Я боюсь одна…

- Ложись, - разрешила Майка, и девочка радостно забралась под одеяло, прижалась холодным телом к Майке, нерешительно обняла её тонкими руками. Губы почти касались губ Майки.

Дыхание было чистым, как у ребёнка.

- Меня сюда мама отправила, - прошептала девочка, - я всё время проваливаюсь в соседние пространства, мама сказала, что здесь учат правильно ходить сквозь них, не спонтанно проваливаться.

- А я сбежала из дома, чтобы научиться этому. Поэтому даже одежду не успела взять, - призналась Майка, не очень уютно чувствуя себя рядом с необычной девочкой. Заснёт здесь, а проснётся, полуголая, где-нибудь в людном месте!

- Нет! – улыбнулась Саша, поняв её беспокойство, - ты как якорь. Если буду за тебя держаться, никуда не денусь. Может, к тебе мои способности перейдут, но совсем немного. Не волнуйся!

Майка успокоилась, а девочка совсем вплотную прижалась к ней, начала посапывать.

Утром девчонки не обидно посмеивались над ними, но Майка с Сашей не обращали на них никакого внимания. Они прекрасно выспались, вдвоём было тепло и приятно.

Весь день они опять провели на поле, а вечером ребята развели костёр и пригласили девчонок на посиделки. Возле Майки с одной стороны сидел Гришка, с другой прижалась Саша.

Никита Андреевич пришёл с гитарой, прочистив горло, запел. Пел очень хорошо, в Майке даже пробудилась ревность, для неё он никогда не пел! Но рядом с ней сидел самый лучший в мире мальчик Гриша и миленькая девочка Саша.

Девочка проникла к Майке за пазуху и слегка помяла грудь. Сразу ушла ревность. Стало приятно чувствовать маленькие нежные пальчики. Майка даже слегка рассердилась на Гришку, что он ни разу так не делал. Где-то она прочитала, что мальчики должны разминать девочкам грудь, чтобы не было застоя крови.

Потом мальчики стали приглашать девочек на медленные танцы. Гришка пригласил Майку. Она посмотрела на Сашу, та улыбнулась и кивнула.

Майка с Гришкой танцевали, совсем не по-пионерски. Разве что не целовались. Не известно отчего по телу разлилась такая нежность.

Но всё хорошее когда-нибудь кончается, ребята разошлись по баракам. Майку взяла за руку Саша и довела до её кровати.

- Можно? – спросила она. Майка радостно кивнула. Девчонки опять хихикали, но Майке с Сашей было не до этого. Они сразу прижались друг к другу, поцеловались.

- Хочешь, я научу тебя проходить барьеры? – спросила Саша.

- Очень хочу! – прошептала Майка.

- Тогда надо раздеться.

- Мы и так в одних трусах!

- Надо совсем! – девочки осторожно разделись и прижались друг к другу животиками.

- Дай мне своё ухо! – Майка повернулась к Саше ушком и услышала какой-то наговор.

Тихий шёпот навевал сон, и скоро всё поплыло перед глазами.

Когда Майка открыла глаза, обнаружила себя на поляне. Они с Сашей сидели в траве, напротив друг друга, обнажённые. Саша надела себе на голову венок из красивых цветов, похожих на орхидеи, украсила голову Майки таким же венком. Потом они взялись за руки.

Саша улыбалась и смотрела Майке в глаза.

- Видишь? - спросила Саша.

Майка посмотрела вокруг и увидела. Пространство вокруг казалось размытым, струилось, как марево в жаркий день Майка поняла, что делать. Слегка меняя наклон головы или расфокусировав взгляд, можно было увидеть соседние Миры. Вот пляж с жёлтым песочком, на нём резвятся загорелые дети. Или совсем рядом старинный замок, яркое солнце и пыльная белая дорога. Или вот, очень красивое свежее утро, с тяжёлыми соцветиями жёлтой акации…

- Хватит спать, засони! – Майку трясла за плечо Маша, - вставать пора.

Майка испуганно открыла глаза. Маша хитро улыбалась, а рядом тихонько спала Саша с счастливой улыбкой на милом лице.

«Надо же, какой сон приснился!», - удивилась Майка, осторожно выбираясь из Сашиных объятий и ойкнула, увидев, что совсем не одета. Хорошо хоть девочки уже убежали на завтрак.

- Саша, вставай скорее, уже завтрак! – потрясла Майка соседку за плечо. Саша изогнулась и потянулась, совсем как кошечка. Майка не удержалась и улыбнулась. А Саша, нисколько не стесняясь Майки, встала и стала неспеша одеваться. Заправив кровать, они взялись за руки и пошли умываться и завтракать.

Так прошли несколько дней. Для Майки эти дни были сплошным праздником. Весь день рядом с Сашей и Машей с Дашей они собирали картошку, вечером мылись в бане и танцевали с Гришкой на вечерних посиделках. Майка даже разрешала Гришке танцевать с другими девочками, а в это время Саша ласкала ей грудку, с некоторой обидой замечая, что у неё самой совсем ничего нет.

- Не торопись! – тихонько смеялась Майка, - Не так уж это приятно, разве что, когда ты рядом…

Ночные упражнения на поляне всё больше помогали Майке ориентироваться в окружающих пространствах. Они уже не сидели, а ходили по опушке, держась за руки. Саша ещё боялась отпускать подружку, говорила, что Майка может потеряться.

Теперь, чтобы открыть окно в другой мир, Майке достаточно было махнуть рукой в нужную сторону. Открывалась арка и девочку заглядывали внутрь. Саша удерживала подружку от гуляний, объясняя тем, что они совсем нагие.

- Мальчишки вон, тоже голенькие купаются! – возражала Майка.

- Это же мальчишки! – смеялась Саша, - Смотри, девочки все в ночнушках!

На самом деле, девочки купались прямо в нижних рубашках, среди голых мальчишек.

- Это какая страна? – удивлялась Майка.

- Это не только страна, - старалась объяснить Саша, - здесь и время другое!

Просыпаясь, Майка старалась удержать в себе ощущение счастья, крепче прижимая к себе хрупкое девичье тело.

Всё кончилось одним прекрасным летним вечером, когда на посиделках кто-то из ребят начал задавать вопросы по теме. О пространственных тоннелях, методах их постройки.

Никита начал рассказывать заумные методы, рассказывать, какие формулы надо изучить, какие сложные ритуалы соблюсти.

Будто чертёнок толкнул Майку!

- Ничего подобного не надо! – воскликнула она, вскакивая, - Всё это делается очень просто!

Саша пыталась удержать её, Гришка тоже. Но Майка прыгнула ближе к Никите и взмахнул рукой. Открылась тёмная арка в холодный ночной мир. Майка не удержалась и упала в арку.

- Майя! – воскликнул Никита, с места прыгнув следом за воспитанницей. Поглотив Никиту, окно схлопнулось, оставив у костра застывших в ступоре ребят. Только Саша рыдала, уткнувшись Гришке в грудь.

Глава 5 Практика


5. Практика


Не раздумывая, бросился Никита в портал, куда выпала Майка, и сразу провалился в болото по пояс. Вода оказалась холодной, если не сказать, ледяной. Никита попробовал выбраться из жижи, но только ещё глубже провалился. Берег был рядом. До травы можно было даже дотянуться, но узкие листочки рвались, а деревце, росшее немного дальше, было недоступно.

- Майка! – крикнул Никита, - Где ты?

Если ещё и Майка в таком же положении, то осталось только стиснуть зубы и гордо потонуть. Позор на голову преподавателя! Ученицу не спас, и сам влип!

Никите послышались лёгкие шаги. Кто-то наклонился с берега и знакомый голос спросил:

- Что с вами, Никита Андреевич?

- Со мной всё в порядке, Майя, - облегчённо вздохнул Никита, - а с вами как?

- Не могу сказать так же. Вся промокла и продрогла.

- Вытащи меня отсюда, что-нибудь придумаем, чтобы согреться!

- Знаю я ваши способы! – возмутилась Майка.

- Май, пожалуйста! Шутки шутками, а вы сейчас лишитесь своего преподавателя!

- Почему? – удивилась Майка.

- Тону я! Уже по грудь! Не видите?

- Не вижу, Никита Андреевич. Дьявольски темно! – Тень на острове зашевелилась, потом деревце наклонилось в сторону Никиты:

- Держитесь, Никита Андреевич!

Никита ухватился за стволик и с невероятным напряжением сил вытащил своё тело на островок.

- Спасибо, Майя! – с трудом проговорил Никита, лязгая зубами от холода.

- Пойдёмте скорее! – Майя потянула преподавателя за руку, - Здесь есть тропинка до края болота.

- Откуда знаешь? – удивился Никита, с трудом поднимаясь.

- Я уже дошла до берега, исследовала островок, потом слышу шлепок и вопль. Сначала сильно испугалась. Поэтому не сразу стала вас вытаскивать. Думаю, вдруг какой болотный дух меня хочет утащить в трясину!

- Правильно действуете, госпожа Майя! Только ещё бы немного…

- Я бы расстроилась, Никита Андреевич! Честно!

- Май, неужели ты меня до сих пор не простила? – спросил Никита.

- За что, господин преподаватель? – с сарказмом спросила Майка.

- Я же не со зла…

- Не со зла лезли к несовершеннолетней девочке с пьяными поцелуями? – удивилась Майка.

- Я только поздравить хотел! – девочка хмыкнула:

- Вы растоптали во мне все светлые чувства. Теперь хотите, чтобы я вас простила?

- Позвольте мне реабилитироваться, - с трудом проговорил Никита, стуча зубами. – Холодно как!

- Мне кажется, мы умрём здесь от переохлаждения, - согласилась Майка.

- Надо снять одежду и выжать хотя бы! – решил Никита, стягивая с себя куртку.

- Темно, можно не стесняться, - согласилась девочка, быстро освобождаясь от одежды.

Потом они в четыре руки, до треска, выжали вещи и развесили на ветках дерева.

Никита пробежался по островку, наломал несколько веток с листьями и сделал маленькое ложе, достаточное для двоих, чтобы не лежать на голой земле.

- Ложись, хоть разотру! – приказал Никита Майке. Девочка ещё дрожала, но почти не чувствовала ступни и кисти рук.

Положив девочку на живот, Никита стал растирать её, согреваясь при этом сам.

Потом перевернул на спину, не реагируя на слабые протесты, уселся на бёдра, растёр руки, грудь, живот.

- Ну вот, теперь ляг на бочок, я обниму тебя, хоть не схватишь воспаление! – Никита подгрёб ветки себе под спину, обнял девочку, прижал её к своему животу, обе ладошки девочки утонули в его руке, прижал руку к мягкой девичьей груди.

Спине было холодно, а от девочки сразу пошло тепло. Сердце забилось с бешенной скоростью, Никите даже стало жарко. В самых смелых мечтах он не надеялся, что будет так близко к Майке.

Её сердечко тоже трепыхалось, как птичка в клетке.

Полежав немного, девочка зашевелилась.

- Майка, лежи тихо…

- Щекотно!

- Не верти попой, я не железный!

- А мне кажется, наоборот! – буркнула девочка.

- Если я отойду, ты замёрзнешь!

- Ага. Держите себя в руках, Никита Андреевич!

- Перестань. Прости меня, я вёл себя, как … пьяная скотина! Давай опять на «ты».

- Если переживём эту ночь. Никита, я …

- Спи давай! – оборвал её парень, - Согрелась немного?

- Ага! Обними меня покрепче!

Никита прижал девочку плотнее, чувствуя, что жар и дрожь от близости не отпускает его.

«Интересно, она ещё девочка, или уже нет?». «В наше время девчонки быстро расстаются с…».

«Блин, как тяжело…»

- Никита, надо просто представить, что я твоя сестрёнка. Младшая.

- Ну не старшая же! – буркнул Никита. – Спи, сестрёнка!

«Сестрёнка, - подумал с теплотой Никита, - милая маленькая сестрёнка!»

Никита подышал девочке на темя, потом ткнулся губами, начал потихоньку засыпать.

Он проснулся с первыми лучами солнца. Всё тело ломило, застыло и не гнулось. Внутри кольца его рук, живота и ног притаился тёплый комочек.

Никита подул в ушко, Майка недовольно мотнула головой.

- Майк, ты можешь встать?

Майка открыла глаза, повернула голову и пискнула, дёрнувшись.

- Мы так и спали?! – недоверчиво прошептала она.

- Спали, - подтвердил Никита. – Вставай, я весь закоченел, не могу разогнуться!

Майка осторожно выбралась из уютного тёплого гнёздышка, потянулась, встав на ноги.

«Вот зараза!»

Потрогала вещи.

- Всё ещё сырое и холодное!

- Разотри меня, что ли! – попросил Никита. - Спину не чувствую!

Майка зашла молодому человеку за спину, начала разминать мышцы. Разминала, пока сама не покрылась потом. После чего перевернула Никиту на живот и попыталась размять ему спину, потопталась локтями и коленями.

- Слезь с меня, попробую встать, - попросил Никита. Майка встала:

- Только не смотри на меня, я не совсем одета.

- Ну и ты… - попросил парень, с трудом поднимаясь и отходя в сторону кустов.

- Садись, я попробую костёр развести, - предложил он из кустов.

- Костёр? – удивилась девочка, - Из чего?

- Зажигалка у меня есть, сейчас дров поищу.

- А вчера нельзя было? – Майка села на то место, где провели ночь, обняла колени, с любопытством поглядывая в сторону Никиты.

- Вчера я был неспособен, - проворчал Никита, проверяя карманы в куртке, - ага, есть, не потерял.

- Не способен он был, ага, - передразнила его Майка, - чуть чести не лишилась…

- Не лишилась же! – успокоил её Никита, укрывая курткой, - Сиди так пока.

- Сырая и холодная! – передёрнула плечами девочка.

- Потерпи, с ней теплее будет. А там, глядишь, и костёр разгорится!

Никита натянул сырые и холодные трусы. Несмотря на заклинание, что девочка его сестра, тело плохо слушалось. Побежал в рощицу бегом, чтобы немного согреться.

Через немного времени вернулся с хворостом, вывалил его в кучу и умело разжёг костёр.

Попросив Майку следить за огнём, убежал за следующей порцией дров.

Майка встала и сняла с веток свою одежду. Воткнула ветки в землю возле костра и повесила сушиться маленькие вещички, похожие на тряпочки для мытья окон.

Прибежал Никита с большой охапкой дров.

- Вот! – победно выпрямился он.

- Высуши свою одежду, - предложила девочка, - я не буду смотреть. А то простынешь, в мокром.

- Ладно, - смутился отчего-то молодой человек.

Они сидели у костра, молча грелись и обсыхали.

- У тебя есть какие-нибудь идеи? – спросила девочка.

- На какой предмет? – спросил Никита.

- На предмет, как отсюда выбраться. – Никита хмыкнул.

- Ты нас сюда затащила, теперь открывай портал и пойдём. Сейчас, только обсохнем и оденемся, не торопись!

- Я бы голышом выскочила. Только не чувствую ничего. Как будто закрыто пространство.

- И что делать будем? – Никита хитро прищурился.

- Рассчитывать развёртку надо, наверное, - повесила носик девочка.

- Вот видишь… - Никита хотел в чём-то упрекнуть ученицу, но потом вспомнил, что Майка только начала учиться, понятия не имеет, как это делается, и влипла в переделку просто по незнанию.

- Прости, - сказал он, - я сейчас попробую сосредоточиться и выбрать направление в сторону сложения сил.

Солнце уже поднялось над деревьями, когда Никита встряхнулся и рукой указал направление:

- В ту сторону нам надо двигаться!

- Хорошо хоть, не в болото, - вздохнула девочка. Она встала, осмотрела плавки с недовольным выражением на лице:

- Всё в грязи. Как это надевать?

- Одевайся, не капризничай, - отозвался Никита, - найдём чистую воду, постираешь.

Одевшись, путники отправились в сторону восходящего солнца.

Ни одного намёка на тропинку не было, как не было и густого подлеска. Под ногами были мох и камни, сильно задерживающие путников. Когда они уже держались только на упрямстве, вышли на поляну, на краю которой стояла избушка, похожая на охотничий домик.

- Кажется, мы на верном пути! – довольным голосом сказал Никита.

- По крайней мере, не под открытым небом заночуем! – просипела Майка.

- Устала? – улыбнулся Никита, - Может, на ручки взять?

- Себя донеси! – бросила девочка, с трудом переставляя ноги в кедах.

В избушке оказалась печь и топчан. У крохотного окошка стояло некое подобие стола и лавка.

Девочка устало опустилась на лавку и замерла.

- Я отдохну, ладно? – попросила она.

- Отдохни, - согласился Никита, - сейчас растоплю печь, может, какую-то еду найду… - его слова перебило громкое урчание из Майкиного живота. – Ладно, молчу! – Парень вышел из избушки.

Через некоторое время он вернулся с охапкой дров, стал набивать поленьями зев печки. Потом чиркнул зажигалкой и в печурке весело затрещал огонь.

- В таких избушках обычно оставляют крупу, соль, - сообщил он девочке, - сейчас поищу.

- Мы тоже должны что-то оставить, - подала голос Майка.

- У нас ничего нет, - развёл руками Никита, - специально для таких оставляют, чтобы не умерли с голоду. Дров наколем, если время будет. Ты хотела бельё постирать. Смотри, щёлок есть, мыльный корень.

- Ты не будешь стирать? Дай свою футболку.

Никита с удовольствием разделся по пояс, поиграл мышцами.

- Отдохнул уже? – улыбнулась Майка, - Приготовь что-нибудь покушать умирающей девочке.

- Слушаюсь, госпожа! – вытянулся парень.

Через час девочка вернулась, в футболке, почти до колен, развесила у плиты бельё, чтобы лучше высохло.

- Не могла на улице повесить? – недовольно спросил Никита.

- Вечер уже, - буркнула Майка, - свистнет кто-нибудь, в чём ходить буду?

- Кто свистнет? Медведь?

- Да хоть медведь! – девочка снова вышла, вернулась, держа в руках красивый увесистый голыш.

- Что это у тебя? – удивлённо спросил Никита, глядя, как Майка подбрасывает голыш в руке. Крупный, с два гусиных яйца.

- Ночью у кого-то может снести крышу. Приколочу на место!

- Иди кашу есть, - недовольно буркнул Никита. Честно говоря, вид девушки в его футболке выглядел соблазнительно. Грудки торчали, одно плечо даже оголилось.

- У меня что, на лице всё написано? – хмуро спросил Никита, когда они выскребали последние крошки из котелка.

Майка бросила на него подозрительный взгляд:

- Знаю я вас, мальчишек. Потом будете себя ругать последними словами, что был шанс, а вы им не воспользовались.

- Да ладно тебе. Я не такой.

- Может, и не такой. Но случаи разные бывают. Я лягу, поздно уже.

- А посуду кто будет мыть? – возмутился Никита.

- Там темно, - ответила Майка, - я боюсь.

Она перестелила постель. Никаких простыней, конечно, не было, только матрас, набитый соломой, такая же подушка, под которую Майка заботливо спрятала голыш, и солдатское одеяло.

Майка забралась под одеяло, отвернулась к стенке и закрыла глаза.

Хорошо! Потрескивают дрова в печке, тепло, сейчас ещё Никита придёт…

Никита пришёл, повозился и осторожно прилёг рядом. Майка нашла его руку, обняла себя, прижала ладошку парня к своей груди.

Никита сглотнул вязкую слюну, чувствуя под рукой частый стук сердца. Своё билось не менее часто и сильно.

- Май, - прошептал он, - ты…

- Нет! Спи, - маленькая ручка ещё крепче прижала его ладонь к себе.

- Маленькая соблазнительница! – вздохнул Никита.

- А ты не соблазняйся сестрёнкой! – хихикнула девочка. Никита ещё раз разочарованно вздохнул и решил заснуть.

Пробуждение было совсем не таким, каким хотелось.

- Ты смотри, какие голубки у нас в гостях! – раздался громкий насмешливый голос над ними.

Никита вскинулся и увидел двоих мужчин. Мужчины гадко ухмылялись.

- Вставай, пацан. Уступай место.

Никита хотел возразить, но большой охотничий нож, появившийся перед его глазом, заставил замереть.

- А ты, девочка, подожди, - у второго тоже в руках оказался нож.

- Вставай, - первый мужчина сорвал с них одеяло и поднял за плечо Никиту, когда тот встал на ноги, сзади обнял его и приставил нож к горлу:

- Не шали!

- Ну что, девочка? – сально улыбнулся второй, - Обрадуемся на пару?

Девочка посмотрела в сторону Никиты и сделала движение головой в сторону выхода. Потом согнула ноги в коленях и слегка развела их в стороны. Мужчина, глянув, захлебнулся слюной.

- Майка! – воскликнул Никита.

- Не вмешивайся! – сказала девочка.

- Влас, видишь, девочка вас стесняется? Выйдете! – мужчина воткнул в полати нож и скидывал сапоги.

- А я? – обиделся Влас.

- Потом. Свяжи мальчика сначала!

Влас, что-то недовольно бурча, вытащил Никиту из избушки и закрыл за собой дверь.

Мужчина выпутался из штанов и полез к Майке:

- Умница, девочка! – девочка изогнулась кошечкой, развела колени, а руки завела за голову, под подушку.

Мужчина не стал бросаться на девочку, смотрел, пуская слюни и думал, с чего начать, чтобы продлить удовольствие. Чистенький животик зачаровал его.

Как только голова насильника оказалась между колен, ноги девочки пришли в движение, обхватили шею и, сцепившись замком, пережали трахею и сонную артерию. Мужчина захрипел, схватился за ногу, но в этот момент девочка ударила его в темя камнем. Потом ещё и ещё.

Мужчина обмяк. Майка изо всей силы ударила его ногой. Мужчина упал на пол, а девочка вскрикнула от боли, села на топчане, обняв себя за колени и прошипела сквозь зубы:

- Проклятье! Опять ногу растянула!

В это время в избушку ворвался Никита, в руке он держал нож.

- Не очень-то ты торопился на выручку! – насмешливо сказала девочка.

- У меня тоже неслабый противник был, - огрызнулся Никита, - что он с тобой сделал? – указал Никита на лежащего на полу мужчину, - Ты его не убила?

- Не знаю. Свяжи на всякий случай. – Никита потрогал пульс на шее у жертвы, - песец, поздно связывать. Лихо ты с ним обошлась.

- Пусть не лезет, - буркнула девочка.

- Неужели и со мной так же поступила бы? – вскинул брови Никита. Майка утвердительно кивнула:

- Девочкам надо беречь честь и репутацию. Один раз поддашься, и всё. У тебя уже не принципы, а капризы. Это мальчик всегда мальчик.

- Я же вижу, тебе тоже хочется, - Никита сам не знал, зачем он это сказал.

- Да, - подняла Майка на него глаза, - но кроме чести у меня ещё возраст. И опасность залететь. Ты же окажешься ни при чём, если что со мной случится, скажешь, сама виновата!

Никита сел рядом, обнял девочку и почувствовал, что её всю бьёт мелкой дрожью. Понял, что девочка держится из последних сил, говорит просто для того, чтобы не забиться в истерике.

Прижав к себе голову девочки, он сказал только:

- Поплачь… - и Майка разразилась рыданиями, с ручьями слёз.

- Никита, ты не знаешь, как мне было страшно! Я… я… я убила его?

- Успокойся, Мая, милая моя девочка! – Никита целовал её, понимая, что сейчас девочка согласна на всё, даже сама рада будет расслабиться, только… Только если бы Майка не была бы ему дорога.

Понимал Никита, что после этого между ними вырастет непробиваемая стена, и он навсегда потеряет эту славную девочку.

- Одевайся, Мая, пора идти, - прошептал Никита, вытирая ей слёзы подолом футболки.

- Ой! – девочка сжала ноги.

- Не бойся, Мая, ты в безопасности, - ласково рассмеялся парень, - сейчас подам тебе одежду.

Он снял просохшее бельё и подал девочке.

- Отвернись! – буркнула Майка. Никита усмехнулся, но ничего не сказал, отворачиваясь.

Майка встала на ноги и вскрикнула.

- Что?! – подскочил Никита.

- Нога… Растянула, когда боролась с этим бугаём! Отойди, нечего на меня пялиться! – оттолкнула она Никиту.

Расставшись с не очень гостеприимной избушкой, учитель с ученицей отправились дальше.

- Ты не чувствуешь ещё ничего? – спросил учитель, помогая идти девочке.

- Нет, - мотнула головой та, - а ты?

- Вектор мы выбрали правильный. Впереди барьер.

- Только бы дойти, - проворчала девочка.

- Дойдём! – весело сказал Никита, подхватывая девочку на руки.

- Пусти! – отбивалась девочка.

- Не пущу! Так мы вдвое быстрее дойдём! – Никита прижал к себе драгоценную ношу, удивляясь, как он мог допускать в отношении неё такие гадкие мысли. Такая чистая, доверчивая девочка. То, что зарождалось в душе парня, он сам не решился бы назвать любовью, но очень близко к тому, потому что отпускать девочку совсем не хотелось, а она обняла его за шею тонкой, но сильной рукой и тихо дышала ему в ухо.

Переход через барьер они не заметили. Просто услышали свист электрички, оглянувшись, заметили, что вокруг всё изменилось.

Никита на руках принёс Майку на перрон и поставил на ноги. Девочка обняла его и поцеловала.

Потом глаза у неё округлились, и она воскликнула:

- Костя! Откуда он здесь! – Майка быстро похромала в сторону высокого мальчика.

Мальчик отвернулся и пошёл прочь.

- Костя, подожди! – закричала Майка, но мальчик не оборачивался, наверное, видел, как она целовалась с Никитой.

Наконец Майка схватила мальчика за руку и развернула к себе.

Некоторое время они смотрели друг на друга, потом Майка обняла мальчика Костю за шею и приникла к его губам. Отстранилась. Костя оторопело посмотрел на Майку, потом схватил её и зацеловал всё лицо. Майка счастливо смеялась. Потом они взялись за руки и пошли с платформы куда-то. Майка шла вприпрыжку, забыв про больную ногу.

- Вот сссу… сестрёнка! – выдохнул Никита, шумно вздохнул и решил держаться от этой девчонки подальше.

Глава 6 Эпизод 2. Майка


Эпизод 2


1. Майка


Я проснулась, когда уже было совсем светло. Рядом посапывал Костя. Я приподнялась на локте, посмотрела на его расслабленное детское лицо с пухлыми губами и улыбнулась.

Хотела поцеловать, но передумала. Встала, потянулась. На мне были только плавки, и то, мальчишечьи. Промурлыкала песенку: «На подушке осталась пара длинных волос. Трам-та-та. И на пачке LMа написала «прости». Нет, не буду так огорчать тебя, Костик!

Лёгкой походкой, прихватив футболку мальчика, пошла приводить себя в порядок.

Костя жил в доме своих родителей, а они имели домик за городом, с минимумом удобств.

Так что, пришлось выходить во двор. Сентябрьское утро встретило прохладой, тропинка, заросшая травой, неприятно холодила голые ноги.

Возвращалась домой бегом!

Заглянула в комнату Кости. Спит ещё. Пока есть время, приготовлю чего-нибудь, а то чай даже не с чем попить.

Я отыскала муку, масло, яйца и молоко, приготовила тесто, раскатала в толстый блин и нарезала на небольшие кусочки. Потом раскалила на плитке сковородку с маслом, положила на него кусочки теста и закрыла крышкой. Будут пышки! Мама иногда делала. Или дед? Вспомнив родных, вздохнула: соскучилась!

Когда приготовилась первая порция, из комнаты появился Костя, привлечённый запахом.

- Привет, - буркнул он, выходя из дома во двор.

Я хмыкнула, усмехнувшись про себя.

Вскипел чай. Разлив по чашкам, стоя пробовала пышки, запивая чаем.

Высыпала ещё одну порцию пышек в большую тарелку, когда вернулся Костя. Скользнув по мне взглядом, сел за стол, начал пить чай.

Я засмеялась. Понимая причину его плохого настроения, обняла его сзади, поцеловала в макушку.

- Костик, ты разве не знал, что у девочек бывают такие неприятности? Чего ты куксишься? – Костя промолчал, поедая мои пышки.

- И где ты взял эти штучки? – мне снова стало смешно.

- У папы попросил, - проглотил он кусок и запил чаем.

- А с этим парнем, наверное, успела, - проворчал он, не поворачиваясь.

Мне показалось, он мне воткнул нож в спину, так перехватило дыхание.

- Ты, это, пожаришь остальное сам, - сказала я, отстраняясь, - а то мне некогда. Я не на отдых сюда приехала, мне собраться надо, и возвращаться. – Я собрала своё высохшее бельё и пошла переодеваться.

- Май, ты куда? – заглянул Костя.

- Прости, спешу, - повернулась я к нему спиной, - надо заскочить домой. Видишь, даже у тебя пришлось трусы одолжить. Я не говорила? Поступила в колледж. Уже занятия начались.

- Я провожу!

- Не надо. – больше я его не слушала. Обулась в разбитые кеды и пошла в сторону автобусной остановки.

Мысли прыгали. Люблю Костю? Наверное. Что бы придумала, если бы на самом деле не начались красные дни? Обманула бы? Теперь без разницы. Обида душила.

Добежав до остановки, села на сырую лавку. Блин, а деньги?

Рядом опустился Костя. Я незаметно смахнула слезу.

- Мая, пойдём домой…

- Я и так домой собралась! – буркнула я.

- Думаешь, мне приятно было видеть, как ты целуешься с тем парнем?! – возмутился Костя.

- А ничего, что этот парень нёс меня на руках километра два, потому что я ногу подвернула? – всхлипнула я. – Мне надо было как-то его отблагодарить за это? Хоть поцелуем.

- Майк… - начал было Костя, но я перебила.

- Если мы не доверяем друг другу с самого начала, не стоит продолжать.

- Я доверяю…

- Да? – горько глянула я на него. – Дай лучше денег на автобус.

- Пойдём, деньги дома остались.

- Тогда пешком пойду! – я вскочила.

- Май, ты навсегда уезжаешь? – Костя тоже встал, достал из кармана сотню, протянул мне. Его глаза предательски заблестели. Яотвернулась.

- Не знаю, Костя. Может, увидимся ещё. – На моё счастье показался автобус, я быстро заскочила внутрь, не оглянулась.

До города было недалеко, от остановки до нашего дома – тоже. Выйдя из автобуса, я вспомнила, что ключей от квартиры у меня с собой нет. Никогда не задумывалась, что моё гнёздышко может меня не пустить! Может, кто-то дома? Дед может быть, если не ушёл куда-нибудь.

Во дворе на лавочке кто-то сидел. Взвизгнув, я бросилась к нему, прижалась и обняла.

Дед ласково прижал меня к себе.

- Внученька!

- Я так соскучилась по тебе, деда!

- Я тоже, - ласково отозвался дед, - как дела? Поступила? – я радостно закивала головой:

- И Гришка, тоже!

- Насчёт Гришки я не сомневался! – улыбнулся дед, - Основательный парень!

- А насчёт меня, значит, сомневался?! – притворно надула я губки.

- Насчёт тебя, конечно! – засмеялся дед, - Ты вся в меня, никогда не знаешь, чего от тебя ожидать!

- Ну…, - я хотела сказать, что от меня надо ожидать только хорошее, но передумала. На самом деле, я сама не знаю, чего хочу.

- Наверное, ты прав, деда. Пойдём домой, мне надо вещи собрать, а то совсем оборванкой стала, попрошайничаю.

Дома первым делом вымылась и переоделась. Пока я плескалась, дед приготовил мне завтрак.

- Рассказывай о своих приключениях, - попросил он, присаживаясь напротив меня.

- Сдала экзамены. Чуть не завалила, пришлось на другой факультет идти.

- Что так? – спросил дед.

- Мастер сказал, что для девочек вредно работать по той профессии.

- Разумно, - кивнул дед.

- А потом нас отправили в колхоз, на картошку.

- На картошку?! – выпучил глаза дед.

- Да, не удивляйся, это не совсем колхоз, просто по привычке так называем. Договорились, мы им помогаем, они нам овощи свежие будут в столовую поставлять.

- Вообще, хорошо, там лучше познакомитесь, подружитесь! – одобрил дед.

- Да! – я почувствовала, что краснею, - Я там подружилась с одной девочкой, Сашей. Она очень талантливая, начала обучать своему дару. Но я такая нетерпеливая! – я вздохнула, - И вот, я здесь…

- Это же хорошо! – улыбнулся дед, - Мы соскучились по тебе!

- Может, и хорошо, - улыбка у меня вышла несколько кислой, я не хотела рассказывать о своих приключениях, даже о Косте не хотела рассказывать. Но дед понял по-своему.

- Не обижайся на отца и маму. Им не хочется, чтобы ты надолго уезжала.

- Я понимаю, - опустила я глаза, - всё равно я покину вас. Годом раньше, годом позже. Пойду собираться, - я убрала посуду со стола, помыла её и пошла в свою комнату.

Остановилась в дверях. Показалось, что вернулась навсегда. Упала на кровать, повалялась. Так хорошо дома! Ходить в школу, делать или не делать уроки, не думать, где брать деньги на оплату жилья… Кстати!

- Деда! – кинулась я на кухню, - У тебя деньги есть?!

- Ты не собираешься дождаться родителей? – удивился дед.

- Нет времени, - пряча глаза, сказала я. На самом деле времени было вагон. Только вечером я могла перейти в Нетландию, оттуда знакомой тропой – в Междуреченск.

Не хотелось просить деньги у папы, слушать его нотации. Потом, когда твёрдо встану на ноги, приеду, будет что рассказать.

У деда была наличка, он одолжил мне немаленькую сумму, чтобы внучка не голодала. И так одни кожа и кости.

- Я надеюсь на твоё благоразумие, - сказал он, пока я крепко обнимала его и целовала в колючие щёки.

- Хочу пока пожить в той комнате, где жила до этого, - объяснила я, - там я одна, ничто не отвлекает от учёбы. Может, к зиме переберусь в общежитие.

- Не далеко от колледжа? – спросил дед.

- Совсем рядом остановка трамвая, очень удобно!

- Тогда хорошо, я рад за тебя!

Я собрала в рюкзак одежду. Кое-как решила, что взять. Зимние вещи пока оставлю, вернусь за ними позже. Пришёл дед, принёс небольшой чемоданчик.

- Вот, возьми.

- Зачем мне чемодан? – удивилась я.

- В рюкзаке всё помнётся, а в чемодане нет, - терпеливо объяснил мне дед, - положи сюда свитер, шерстяные носки, тёплое бельё. Сама не заметишь, как станет холодно!

Я обняла деда и заплакала.

Родителей я дожидаться не стала. Хотелось увидеть маму, но упрямство пересилило. Послонялась по городу, не стесняясь своего вида, потом вышла в переулок, откуда вела тропинка в Город и прошла барьер.

Здесь уже наступила ночь, неярко горели гранёные фонари, булыжные мостовые и тротуары были пусты, только ветерки гоняли фантик от конфет.

Не надеясь на них, пошла знакомой дорогой к детской площадке, откуда открывался проход к дому дежурных.

- Майка, подожди! – сзади послышалось щёлканье сандалий по тротуару. Оглянувшись, увидела двух мальчишек лет десяти. Я их узнала. Женя и Витя, друзья или братья. Очень похожи, в одинаковых оранжевых рубашках и синих шортах.

- Давай чемодан, поможем! – они взяли вдвоём мой чемодан и понесли.

- Ты на дежурство, или насовсем? – спросил Женя.

- Я поступила в Колледж МПС, - похвасталась я.

- Ого! Круто! - сказал Витя. - Я бы тоже хотел там учиться.

Я ничего не ответила. Этим мальчикам никогда не суждено вырасти, так и останутся десятилетними.

Проводив меня до места, мальчики маленькими вихорьками умчались в пустой Город.

Из дома дежурных вышла заспанная девочка:

- Привет! Ты на смену?

- Нет, Валя, - засмеялась я, -Ты что, не узнаёшь меня?

- Майка?! – удивилась девочка, - Ты как здесь?!

- Неудачный эксперимент, - вздохнула я, - пустишь переночевать?

- Эм… - замялась девочка, - в комнате мальчик. Не помешает?

- Чем он мне может помешать? – удивилась я.

- Тогда пойдём, - Валя взяла у меня чемодан и прошла вперёд. В диспетчерской сидел друг Вали, Вася. Он радостно приветствовал меня, предложил выпить чаю и рассказать новости.

Ребята впечатлились. Я, конечно, рассказала всё в общих чертах, но тем не менее, получилось здорово! Тем более, я чувствовала, что отсюда могу открыть окно в любой мир.

- Покажи! – горели глаза у друзей.

- Нет уж! – решительно ответила я, - Вдруг опять унесёт куда-нибудь? Сначала надо обучиться этому. А пока ножками, в обход.

Отбившись от друзей, поднялась в знакомую гостевую комнату. На одной кровати кто-то спал.

Стараясь не шуметь, я разделась и легла на соседнюю.

Не спалось. Мысли вернулись к Косте. Может, я поспешила поссориться с ним?

Костя оказался на платформе, где мы встретились, потому что собирался ехать к бабушке, помочь старой с огородом. После того как мы поругались, а потом помирились, он передумал и сказал, что все уехали, дома у него никого нет, лучшего места для свидания не придумаешь.

Там мы съели то, что нашлось в холодильнике, потом я попросила Костю одолжить какую-нибудь одежду и постирала свою. Даже не свою!

Когда уже развесила стиранное, попала в руки Кости.

Мы целовались… Потом он снял с меня свою футболку, мы снова целовались и смеялись. Я сказала «нельзя», а Костя достал упаковку и сказал, что можно. Я смеялась, сопротивляясь.

Костя долго меня целовал везде, и… В общем, я ему помогла.

Тогда он отвернулся и заснул, не стал меня обнимать. Я думала, он устал, а он, оказывается, вон что подумал!

Я смотрела в тёмный потолок, грустила. Потом отвернулась к стенке и незаметно уснула.

Утром меня разбудил солнечный луч. Я открыла глаза и увидела напротив себя улыбающееся лицо мальчишки.

- Привет! – сказал он, - Вставать будем?

- Будем, - буркнула я, - ты первый.

- Давай наоборот, - засмущался он, - или отвернись.

- Ладно, отвернусь. Только ты выйди потом.

Мы встретились на кухне, где Валя с Васей уже приготовили нам завтрак, наделав бутербродов и вскипятив чай. Моим соседом по комнате оказался пятнадцатилетний Станислав. Оказывается, он тоже поступил в колледж, сейчас возвращался из дома.

- Почему не на картошке? – спросила я.

- Отпустили собраться, - улыбнулся он, - и с мамой попрощаться, мы же до Нового Года не увидимся.

У меня вспыхнули щёки. Всё-таки я свинья неблагодарная.

Вася проводил до остановки трамвая, который довёз нас до Университетской. Здесь мы и попались директору.

- Ага! – закричал он, увидев меня, - Появилась, пропавшая! Тебя сразу отчислить, или желаешь помучиться?!

- Помучиться! – пролепетала я.

- А это кто с тобой? – обратил он внимание на Стаса.

- Станислав Епифанцев! – щёлкнул мальчик каблуками кроссовок, - прибыл с побывки продолжать обучение!

- С тобой всё понятно. Подожди в приёмной. А ты, Мальчик, заходи.

- Мальчик?... – услышала я удивлённо.

- Что ты там опять устроила? – наехал на меня Василий Иванович.

- Почему «опять»? – удивилась я.

- Да так. Доходили слухи. Майя, ты знаешь, что отношения учителя с учеником запрещены?

- Какие отношения? – залилась я краской, - Никаких отношений у нас не было!

- Я не желаю слышать даже сплетен! Иначе буду вынужден кого-то уволить. Потом докладывают, что вы с Плетнёвым открыли портал и ушли вдвоём. Это же ЧП! Мне пришлось вызывать пространственников! Знаешь, какие это деньги?

- Какие деньги? – дерзко посмотрела я на директора, - Они же ничего не сделали!

- Если вы с Плетнёвым вернулись сами, они оформят вызов, как ложный!

- Это всё из-за меня, - всхлипнула я, - вы теперь лишите меня стипендии?

- Стоило бы. Только на что ты будешь жить? С родителей тянуть? Надеюсь, учиться будешь хорошо? Если не собираешься учиться на «отлично», пиши заявление, - бросил передо мной лист бумаги и карандаш директор.

- Что писать? – окропила я слезами листок.

- Пиши, что обязуешься учиться на «четыре» и «пять», - смягчился Василий Иванович, увидев потоки моих слёз, - какие вы. Как хулиганить, так смелые, как отвечать, так плакать. Хуже нет, с девчонками работать. В следующий поток только мальчишек буду брать!

Я испуганно замолкла и быстро написала торжественное обещание хорошо учиться.

- Нарушишь слово, выгоню! – я кивнула и вылетела из кабинета, вся в поту и красная.

- Сильно попало? – испуганно прошептал Стас. Я кивнула, сморкаясь в руку. Опять платок забыла!

Стас вышел быстро.

- Директор выдал два билета на поезд! – показал он мне картонки, - Купейный вагон!

Поезд уходил вечером. Мы поделили билеты и разошлись. Я решила навестить свою хозяйку. Всё-таки, заплатила за месяц вперёд!

Меня ждал сюрприз. Оказывается, в моей комнате жила молодая пара.

- А как же я? – растерялась я, - У меня же оплачено?...

- Ты же сказала, что этот месяц тебя не будет! – ответила тётя Наташа., - Ну ничего, ребята будут спать на кровати, ты на диване!

Я фыркнула, потом рассмеялась. Ребята тоже развеселились.

- Я только до вечера! – успокоила я всех, - Но к октябрю вернусь. А что, больше нигде комнат не сдают? – ребята переглянулись:

- Здесь Наталья Фёдоровна вкусно готовит! - я вздохнула и поняла, что скорее всего мне придётся заселяться в общежитие.

Этот день я провела с пользой для себя. Положила почти все деньги на карточку, потом сходила на речку, а вечером встретилась со Стасом и с комфортом отправились в колхоз.

Глава 7 Колхоз


На вокзале их ждали.

- Ребята, вы в хозяйство «Светлый путь»? – спросил крепкий парень в белой футболке, рвущейся от мышц и в чёрных очках. Майка уже хотела рвануть за угол, бросив чемодан, но чемодан подхватил этот парень и пошёл к припаркованному в тени липы большому внедорожнику.

- Это тебя встречают? – шёпотом спросила Майка Стаса. Тот пожал плечами.

Громила открыл заднюю дверь джипа, поставил туда чемодан.

- Бросайте багаж, - предложил он. Ребята с удовольствием освободились от груза, после чего их посадили на заднее сиденье, а парень сел за руль.

Внедорожник был оборудован кондиционером, по радио передавали лёгкую музыку, иногда рассказывали новости. Майка со Стасом переглянулись, но обращаться к водителю с вопросами не решились. Даже не подумали, что их могли похитить.

Много позже им объяснили, насколько они ценные люди, и не только обученные.

Но внедорожник привёз их к знакомому бараку.

- Приехали! – объявил водитель, - Конечная, выходите.

Ребята получили свой багаж, а внедорожник уехал по своим делам.

- Куда теперь? – спросил Стас, топчась на пыльной площади.

- Вон там твоя гостиница, - показала я на развалюху, где жили мальчики.

- Туда?! – не поверил Стас, - А ты?

- Моя комната в этом бараке.

- Можно мне с тобой?

- Стас, ты что? – удивилась я, - Может, ты девочка? – Стас пожал плечами.

- А, поняла. Мы спали в одной комнате, в одном купе, ты уже не видишь разницы!

- Ну да. А что такого?

- Не принято у нас жить в одной комнате с мальчиками, - Майка уже заподозрила, что Стас над ней решил подшутить, - Так что, топай в свою конуру!

В бараке дежурила Маша.

- Майка! – воскликнула она, - Ты? А я думала, кого председательская машина привезла! Где ты пропадала? Тут такое творилась! А твоя Сашка с твоим Гришкой!..

- Что?

- Да ничего, - спрятала глаза Маша, - не расстаются.

У Майки неприятно засосало под ложечкой. С Никитой им запретили дружить, с Костей сама поссорилась, а теперь двое дорогих ей людей дружат между собой!

- Ты чего? – испугалась Маша, - У вас с Гришей всё серьёзно было?

Было, подумала Майка, было. Она засунула чемодан под кровать, бросила рюкзак и села на кровать, облокотившись на стенку.

- Да не переживай ты! – не унималась Маша, - пойдём лучше в столовую! Там Даша дежурит, накормит нас. Хочешь кушать? - Майка хотела.

В столовой уже сидел Стас, возле него увивалась Даша.

- Откуда взялся этот красавчик? – затеребила Майку Маша, - с тобой приехал? Познакомишь, или это твой?

- Знакомься. Зовут Стас, - пожала плечами Майка. Мальчик её особо не впечатлил. Немного не такой. Может, тоже из другого пространства?

- Ребята на обед приедут? – вспомнила она.

- Приедут, наверное, - пожала Маша плечами, потеряв уже к ней интерес.

Делать было совершенно нечего, настроение тоже упало ниже некуда, поэтому Майка оставила Стаса на растерзание двум девочкам, а сама решила вздремнуть до обеда, а потом, если ребята приедут, поехать с ними на поля.

Переоделась всё в те же Гришкины шорты и майку и легла поверх одеяла. Незаметно уснула.

Разбудил шум на улице, окно было открыто, только затянуто сеткой.

Не спеша Майка вышла из барака, смотрела, как ребята слезают из кузова бортовых машин.

Вот Гришка спрыгнул, подал руки снял маленькую Сашу… Сердце стукнуло и остановилось, когда увидела, как они посмотрели друг на друга, потом взялись за руки и пошли к умывальнику.

А Майка стояла и смотрела.

Вдруг Саша остановилась, замерла.

- Ты что? – спросил Гришка, а Саша медленно повернула голову, встретилась взглядом с Майкой, отпустила Гришкину руку и с воплем бросилась к Майке. Накинулась, едва не сбив с ног, вцепилась руками и ногами, задрожала.

Майке ничего не оставалось, как держать её руками.

Подошёл улыбающийся Гришка, обнял их обеих.

- Наконец-то, Майк! – Гришка расчувствовался и поцеловал девочку в глаза. Майка подставила губы, Гришка с радостью поцеловал её. Только тогда Майку отпустило.

Саша мурлыкала на плече, терлась своей щёчкой о щёку Майки, Гришка откровенно был рад встрече.

- Представляешь, как только ты пропала, не отходит от меня!

- Что, и ночью?

- Не представляешь, пришлось! Но ты не подумай, она ведь ещё совсем девочка! Ей тринадцать лет. Она теперь мне как сестрёнка. Майк, ты не представляешь, как я рад! – на глазах у Гришки даже навернулись слёзы. - Надо мной уже все смеются. Теперь она с тобой будет.

- Она тебя не учила ходить по мирам? – с подозрением спросила я.

- Пыталась. Говорила, что мы сможем найти тебя. Но я пресёк это в самом начале. Я верил, что ты выберешься!

Майка представила, как Саша пыталась обучить её Гришку и ей поплохело.

- Саша! – прошептала Майка ей на ушко, - Как тебе не стыдно!

- А что? – капризно ответила девочка, - Какая разница?

Майка вздохнула и понесла девочку в столовую. Там пришлось посадить её на колени и кушать из одной тарелки. Ребята сначала требовали рассказать, что с ними произошло, но потом отстали, решив всё выпытать вечером.

После обеда они снова поехали собирать урожай. Гришка с облегчением выдохнул и отправился к мальчишкам, грузить мешки. Там его встретили, кто с сочувствием, кто радостно.

- Что, отняли девочку? – услышала Майка смех с соседней машины.

Гришка ответил что-то весёлое, ребята засмеялись, машина уехала.

Девочки приехали на поле, Майка со временем втянулась в работу, несмотря на нытьё в животе.

Во время короткого отдыха, слушая разговоры подруг, ей казалось всё произошедшее нереальностью, сном. Не может быть такого, чтобы она убила человека и спокойно себя чувствовала.

Ни кошмары её не мучили, ни раскаяние.

Можно подумать, они бы отпустили их! Натешившись, в лучшем случае ей перерезали бы горло, в худшем – использовали бы её ещё несколько дней, пока жива, потом…

Что было бы потом, Майка представлять не хотела.

А то, что она сделала, называется превышение необходимой обороны. За это положена тюрьма.

Майка поёжилась и спросила Сашу:

- Саша, ты знаешь, что такое превышение необходимой обороны?

Девочки тоже замолчали, приготовившись слушать.

- Нет. А что это?

- Это, когда на тебя нападают взрослые дяди, а ты не имеешь права их убить, даже если у тебя есть пистолет.

- А что я должна делать? – распахнула глазищи Саша.

- Или отдаться им, или связать и позвонить полиции.

- Звонить обязательно? – почему-то спросила Саша.

- Не обязательно.

- Тогда свяжу! – решительно сказала девочка. Девчата развеселились, но разубеждать ребёнка не стали. Пусть лучше вяжет, чем отдаётся на милость победителей.

После ужина всех пригласили на вечерние посиделки. Когда все собрались, вышел Никита Андреевич с гитарой, вызвав крики радости и настоящий фурор. Конечно, когда появилась Майка, ребята поняли, что скоро должен появиться и второй пропавший, иначе девчонка сказала бы, что с Никитой что-то случилось.

Первым делом все пристали к Никите с просьбой рассказать о своих приключениях.

- Разве Майя вам не рассказала? – удивился Никита Андреевич.

- Нет. Хотели вечером её послушать, но лучше вас!

Никита взглянул в сторону девочки и отвернулся. Майка подумала, что Никите пришлось выслушать гораздо более суровую отповедь от директора, а может, даже пригрозили увольнением, если продолжит дружить с несовершеннолетней девочкой.

Никита Андреевич в красках начал рассказывать об их приключениях, умолчав некоторые интимные подробности. Встречу с бандитами вообще опустил. Майка тоже не хотела об этом рассказывать, потому что не придумала другую версию.

Никита закончил тем, как Майка подвернула ногу, нёс её на руках, а потом, когда вышли на остановку электрички, девочка забыла обо всём, встретив мальчика, и ушла с ним в закат.

Рассказал это с юмором, но Майка почувствовала, как вспыхнули уши и щёки. Она вскочила и быстрым шагом ушла к себе в барак. За ней, ничего не понимая, побежала Саша.

Майка упала на кровать, прислонилась спиной к стенке.

- Мая, что случилось? – ворвалась Саша.

- Ты не поняла? Никита выставил меня предателем!

- Почему? – не поняла девочка. – Он сказал неправду?

- Всё он правильно сказал, - проворчала Майка, - только таким тоном… Да, когда мы вышли к электричке, я там увидела Костю, и мы поехали домой. А куда мне надо было ехать?

- Да не переживай ты! – воскликнула Саша, - Никто о тебе так не думает!

- Где тогда Гришка? – шмыгнула носом Майка. Потому что у костра Гришка сидел с девочками, в стороне от Майки. А когда услышал о Косте…

- Не пойдёт он сюда, - улыбнулась Саша, - а что, он тебе очень дорог?

Майка кивнула.

Саша сосредоточилась, потом спросила:

- Ты его очень любишь? – Майка подтвердила, - А он тебя?

- Ещё больше! – Саша хмыкнула:

- Поискать?

- Не надо, наверное.

- Я тоже так думаю, - немного помолчав, согласилась Саша, став серьёзной.

Гришка, отделавшись от Саши, облегчённо вздохнул. Даже на посиделках сел подальше от неё, надоели насмешки друзей, хотя хотелось быть рядом с Майкой.

Но его взяли в плен девочки. Одна из них, Маша, держала его за руку. А когда Гришка услышал, что Майка ушла с Костей, сердце его ухнуло. Наверное, у них что-то было…

Если насчёт Никиты у Гришки были сомнения, то, оставшись наедине с Костей Майка могла не сдержаться.

Когда Майка почему-то ушла, Гришка хотел пойти за ней, но Маша удержала его:

- Ты куда?

- К Майке!

- Не думаю, что это хорошая мысль.

- Почему? – удивился Гришка.

- У неё женская неприятность. – Увидев, что мальчик ничего не понял, Маша фыркнула:

- В общем, ей сейчас не до тебя! Я так и не поняла, кто она тебе? Твоя девушка или сестра?

- Сестра, - мрачно сказал Гришка, - двоюродная.

- То-то я вижу, похожи, - проговорила Маша.

- Сильно похожи? – удивился Гришка, холодея.

- Очень. Я думала, родные. Вы даже не стесняетесь друг друга. Это, если брат и сестра или если она твоя девушка.

Маша помолчала, слушая игру на гитаре и походные песни, потом предложила Гришке:

- Пойдём, погуляем?

- Пойдём, - решил Гришка, поднимаясь

Ночь была тёплая, стрекотали цикады, сильно пахло травами. Не торопясь они дошли до большого тёмного здания.

- Что это? – удивился Гришка.

- Ты здесь ещё не был? – засмеялась Маша, - Ну да, то с сестрой, то с малявкой возился! Ты целоваться-то умеешь?

- Немного умею, - хрипло ответил Гришка, вспоминая жаркие Майкины поцелуи.

- Поцелуй меня, - Гришка несмело приник к мягким губам Маши, девушка обняла его за шею и начала целовать по-настоящему.

Гришке вспомнился сегодня поцелуй в губы с Майкой. Она явно хотела проверить, по-прежнему ли мальчик с ней. Слегка кольнула совесть, но, вспомнив о Косте, совесть спряталась, тем более что рука Маши нашла руку Гриши и положила на свою мягкую обнажённую грудь.

- Я устала, - прошептала Маша, - пошли, на мягком посидим. Гриша плохо уже соображал, организм взял верх над разумом, и он покорно побрёл за Машей на сеновал.

- Здесь колко, - шептала девушка, - давай что-нибудь постелим, - начала снимать с него футболку.

- Маловато, подожди, свою сниму…. Тебе штаны не мешают? – хихикнула она.

Когда остались в последних одежках, повалились на расстеленную одежду. Гришка дорвался до сочных грудей, не мог отвечать на тихие смешные вопросы, потом и вопросы закончились, слышалось только шумное дыхание.

- Помоги, - Маша решила освободиться от остального. Грохот сердца заглушил последние мысли мальчика.

***


Гришка лежал на спине, глядя в щели сарая, где проглядывали звёзды. Наверное, ушёл бы, если бы не Маша, лежавшая на его одежде. Ночь была тёплая, и они, разгорячённые, не одевались.

Сглатывая комок в горле, Гришка думал о Майке.

Чувство вины перед девочкой мучило его, он не знал, что теперь делать.

Любовь к Майке у него была чистой, о таком, что сейчас произошло с Машей, он даже представить не мог, это оскорбляло его чувства. Когда они купались ночью, обнажённые, Гришка невольно любовался её точёной фигуркой, наслаждался видом крепких острых грудок, хотелось прикоснуться, поцеловать их, не более. Майка была для него выше плотских побуждений.

А с Машей получилось всё легко и естественно, главное, что смущало сейчас Гришку, так это то, что ему было очень хорошо.

Маша повернулась к нему, обняла.

- Иди ко мне, - прошептала она, - смотри, завтра уже не получится!

Гришка подумал, что теперь уже всё равно ничего нельзя изменить, повернулся к Маше, обнял, начал целовать.

Да, он не мог себя представить с Майкой, зато ярко представил её с Костей.

Сладкая боль от жуткой ревности переплелась с приятными ощущениями и выплеснулись в невероятном взрыве, от которого Гришка зарычал низким утробным воем, не в силах сдерживаться.

Под утро, когда расходились, Гришка попросил:

- Маша, не рассказывай Майке, ладно? – Маша фыркнула:

- Я не дура, чтобы этим хвастать. А ты что, боишься сестрёнки? – лукаво спросила она. Гришка не смотрел на неё:

- Не хочу разговоров, дурацких расспросов.

- Хорошо, если что, мы просто гуляли.

- Да, так будет лучше.

Маша вернулась поздно, когда девочки её будили, конечно, не выспалась.

- Май, - зевая, попросила она, - понимаю, что твоя очередь дежурить, уступи мне, а? Я спать хочу, и это, приболела я.

- Я тоже, - буркнула Майка.

- У тебя уже проходит, а у меня сейчас начнётся, чувствую.

Саша хмуро посмотрела на неё и вышла. Обычно девочка так себя не вела, но Майка подумала, что это потому, что им не удалось ночью побывать вместе на волшебной поляне.

Майке хотелось увидеть Гришку, прикоснуться к нему, но друг сел подальше от неё, старательно отводил взгляд. Майка подумала, что он сердится на неё из-за Кости. Решила поговорить с ним, объяснить, что со всеми поссорилась, поняла, что Гришка самый лучший друг.

Ладно, вечером изловим вместе с Сашей, никуда не денется, подумала Майка.

За весь день Гришка не появился на поле, где работала Майка. Неужели так обиделся?

Если бы он знал, что произошло с Майкой за эти два дня, он бы вообще её возненавидел.

Майка запоздало залилась краской стыда.

В обед, когда шли в столовую, она увидела Гришку с Машей. Маша, несмотря ни на что, сияла.

Гришка опять не смотрел на Майку, избегал встреч. Потом все разошлись по комнатам, отдохнуть.

Маша тоже пришла, с улыбкой.

- Мая, Гриша немного побаивается тебя. Ты разрешишь ему дружить со мной?

- Пусть дружит, если хочет, - непослушными губами ответила Майка, не обращая внимания на Сашу, с удивлением смотрящую на неё.

- Спасибо! – расцвела Маша, - Твой брат такой милый!

- Брат? – удивилась Майка, побледнев, - Он сам так сказал?

- Да, - перестала улыбаться Маша, - я спросила, кем ты ему приходишься, и он сказал, что ты сестра ему. А что, это не так?

Лицо у Майки стало белым, губы серыми.

- Мне надо поговорить с Гришей, - решила она.

- Может, не надо? – Саша хотела удержать подругу.

- Надо. Зачем прятаться?

Выйдя из барака, они сразу увидели Гришку, он хотел пораньше уехать, с первой партией грузчиков.

- Гриша! – позвала его Майка, - Подойди на два слова.

Гришка не мог просто сбежать, пришлось подойти. Он встал перед девочками, опустив голову.

- Гриша, тебе Маша нравится? – спросила Майка. Гришка с удивлением посмотрел ей в глаза:

- Почему ты меня спрашиваешь?

- Она спросила меня, можно ли ей дружить с моим братом. Ты был сегодня с ней?

Гришка сильно покраснел, но спросил с вызовом:

- А ты с Костей? Не была?

- Была, но не так, как ты думаешь. Когда он захотел большего, мы поссорились, и я ушла, - Майка посмотрела Гришке в глаза, - с Никитой у нас тоже ничего не было и не будет, не только потому, что он учитель, он ещё и предал меня, решив поссорить с тобой.

- Майк, я… - Гриша топтался на месте, не зная, что сказать.

- Гриша, я понимаю, что очень виновата перед тобой, прости меня. Извини, мне надо побыть одной, - Майка быстро, почти бегом скрылась за углом барака, где слёзы, душившие её, полились ручьём.

Ни в чём Гришка не виноват, думала она, сколько можно играть на его нервах? Вот и доигралась!

Насчёт Кости правильно он сказал, даже того, что было ночью, хватило бы, чтобы положить конец их с Гришкой дружбе, а если бы не так вовремя случившаяся болезнь? Майка понимала, что от того, чтобы не поддаться на уговоры Кости, её удержало какое-то чудо. Ещё бы один поцелуй, ласка, и всё, тем более, что были только намёки на женские неприятности, всё началось только утром.

Чем она лучше Гришки? Майка понимала, что прежних, таких доверительных отношений между ними уже не будет, и от этого ей было невыносимо горько. Она поняла, что детство кончилось, и расплачиваться за детские игры надо по-взрослому, с болью и кровью, резать по живому.

- Гришка! – к мальчику подошла Саша, - Ты думаешь, почему я от тебя не отходила даже ночью? Думаешь, ты был мне нужен? Не ходи сейчас к Майке, - удержала она его. – Я берегла тебя для неё!

- С какой стати? – горько спросил Гришка, - У неё Никита был, Костя.

- Да, Мая прошла по самой грани, но удержалась. И, знаешь, что… Я хотела узнать, кого она больше всех любит, взяла и погладила ей грудь. Знаешь, о ком она подумала? Я даже удивилась! Она хотела, чтобы вместо меня был ты!

- Ты что? Мысли умеешь читать? – испугался Гришка.

- Мысли никто читать не умеет, - усмехнулась Саша, - зато легко читаются ваши чувства. Я знаю, что ты был с Машей, тем более, что она живёт в нашей комнате.

- В вашей комнате? – глупо удивился Гриша.

- Да, так получилось. Эх, ты! В первый же день, когда приехала твоя подружка, за которую ты так боялся и переживал, изменить ей… - Саша вздохнула, - Но это твой выбор, она тебя не осуждает.

- Гришка! – кричали от машины, - Скорее, мы уезжаем! Вечером наговоришься!

- Саша, скажи Майке, что я её очень люблю! Скажи…, нет, я сам ей всё скажу! – Гришка заторопился к ребятам.

Саша нашла Майку, когда она уже немного успокоилась, взяла за руку и повела к умывальнику.

- Гриша тебя очень любит, - немного виновато сказала Саша, пока Майка умывалась.

- Я знаю, - согласилась Майка.

- Ты сердишься на меня? – спросила Саша.

- Почему я на тебя должна сердиться? – удивилась подружка.

- Я вчера знала, куда они идут, и не сказала, - виновато сказала Саша, - потом ты сказала, что не надо его искать, и я не побежала за ними…

- Саша, во всём виновата только я одна. Правильно Гришка сделал. Надо давно было что-то со мной ему сделать. Снять штанишки, и… - Саша фыркнула, представив.

- И всыпать ремня! А ты, негодница, что подумала? – улыбнулась Майка.

- Не подумала, а представила тебя на коленке у Гриши, а его с ремнём в руке.

Подружки рассмеялись.

- Майя! – услышали они голос Никиты Андреевича.

Майка удивлённо посмотрела на него.

- Садись в машину, поедем со мной. Надо в городе кое-что купить.

За его спиной стоял «УАЗ».

- Никуда я с вами не поеду! – решительно сказала Майка.

- Почему это? Я здесь начальник, ты должна меня слушаться.

- Могу и послушаться. Если хотите, чтобы вас уволили.

- За что? – удивился Никита.

- Мне директор строго-настрого наказал держаться от вас подальше.

- Но мы же по делам, - нерешительно сказал Никита Андреевич.

- В поездке всякое может случиться! – кровожадно улыбнулась Майка. Никита помрачнел:

- Мая, что случилось? Я тебя обидел? – Майка отвернулась, твердея скулами, а Саша сказала:

- Вы поссорили её с другом, этого достаточно?

- С каким другом? – удивился Никита.

- Бросьте. Как будто не знаете, что Майка дружит с Гришкой!

- Ну и что? – не сразу понял Никита, - Знаю. Пусть дружат.

- Тогда зачем с таким смаком рассказали всем, как я вешалась на шею Костику? – со злостью спросила Майка.

- Но это же правда…

- Ещё бы рассказали о том, как мы ночевали. О бандитах! Не хочу вас видеть! Вон, уже машина за нами пришла. Пошли, Саша! – Майка схватила подружку за руку и почти бегом побежала к машине.

Никита растерянно смотрел им вслед.

Вечером Маша спросила Майку:

- Гришка соврал мне? Он тебе не брат?

- Не знаю, - ответила Майка. – Родители видят, что мы дружим, предупредили бы, наверное.

- Я же спросила его, - виновато проговорила Маша. – Прости меня, Мая…

- Ты-то тут при чём? – вздохнула Майка, - Если Гришка так решил, значит, я ему не нужна. Знаешь, Маша, я рада, что ты будешь с ним. Ты хорошая девочка.

Маша закусила губу и отвернулась.

За ужином они сидели вместе, Саша, Майка, Гриша и Маша. Гриша явно чего-то хотел от Маши, но напрасно. Майка мстительно улыбалась про себя, жестоко ревнуя.

На посиделки они с Сашей не пошли, отправились в комнату.

- Мая, подожди! – к ним подбежал Гришка. Девочки остановились.

- Майк, может, погуляем? – виновато спросил Гришка.

- Так, как вы с Машей гуляли, не получится, - грубо ответила Майка.

- Майк, мы что, не гуляли с тобой просто так? – вспыхнул Гришка.

- Гриша, дай мне успокоиться, - попросила Майка, - устала я сильно, не до прогулок, честно.

- Тогда завтра? – взгляд Гришки стал умоляющим.

- Гриша, успокойся. Разберись в себе, кто тебе нужен на самом деле. Не злись на Машу, ей сейчас нельзя… - Майка ехидно улыбнулась:

- Спокойной ночи!

Гришка полыхал ушами. Пробормотав «спокойной ночи», он пошёл не к костру, а в своё общежитие.

Похоже, Гришка сделал свой выбор. Он всё чаще был вместе с Машей, однажды Майка даже застала их целующимися. Гришка смутился, а Маша неожиданно гордо взглянула на Майку.

У Майки защемило сердце. Отпустила друга сопернице, да, но сердцу не прикажешь, чем дальше милый, тем больнее.

Майка тихо плакала на кровати, Саша сидела рядом, гладила её по голове и вздыхала, не зная, как утешить подругу. Они думали, что Гришка вернётся к Майке, почувствовав всю глубину своего падения, но почему-тот оставался с Машей. Маша возвращалась поздно, счастливая.

Скоро стало холодать. У Майки были с собой тёплые вещи, да и спали они вдвоём с Сашей.

Когда Майка поправилась, они продолжили ночные путешествия по разным пространствам, но, так как попадали на поляну голыми, стеснялись выходить к людям.

Только однажды сходили на пустынный пляж, искупались. Проснулись сухими, только запах моря никуда не исчез.

Маша с Дашей тоже стали спать вдвоём, и Маша стала возвращаться раньше и не такая счастливая. Наверное, холодно стало по ночам, не до прогулок. И посиделки пришлось раньше заканчивать. Приближался октябрь,

Поля почти все были убраны, захотелось уже домой.

Грустного Гришку они всё чаще видели в компании ребят, без девочки.

Что у них с Машей, Майка с Сашей не интересовались. Сделал свой выбор, мальчик, вот и радуйся. А боль в сердце у Майки стала привычной, хотя часто хотелось прибежать к другу, обнять крепко-крепко, и не отпускать.

Вспомнился рассказ Никиты, как он сказал о своей девушке: «Они зашли слишком далеко». Честно говоря, Майка давно простила Гришку. Даже если они ещё не раз «заходили слишком далеко». Хотя сомнительно. Защитных средств нет, в город ехать надо, чтобы купить, а так опасно слишком.

Однажды ночью, когда гуляли по поляне, они с Сашей остановились у одного «окна». Внизу лежала большая скирда сена.

Если прыгнуть, попадёшь в сено, только вот назад как выбраться?

- Саша, а как назад, если туда упадёшь? Помнишь, я упала в болото? – Саша пожала плечами:

- Не знаю. Наверное, надо искать особое место. Как вы в тот раз с Никитой Андреевичем выбрались?

- Что-то он там высчитывал, - вздохнула Майка, вспоминая.

- Значит, надо учиться, - сказала Саша, - не зря же меня сюда отправили!

- А если сейчас мы туда попадём? – не унималась Майка. – Мы же спим. Проснёмся в кровати, или останемся там?

- Я почём знаю? – взглянула Саша на подружку, - Так высоко ещё не было, помнишь, купались? Там вышли и вошли назад. А здесь метров пять будет! Не достанешь!

- Сеновал… - задумчиво произнесла Майка. – Прыгаем?

Глава 8 Пропавшие


- Майка с Сашкой пропали! – к Никите Андреевичу подбежала запыхавшаяся Маша.

- Как, пропали? – опешил Никита Андреевич, бледнея.

- Вечером ложилась, были. Утром нет!

- Ну и что? Ушли куда-то.

- Голые?! – воскликнула Маша, еле сдерживая слёзы. – Вы сами посмотрите, вся одежда осталась, даже трусы! Как будто прямо из-под одеяла исчезли!

Никита нахмурился. Похоже, опять сбежали в другой мир. Только на этот раз получилось ещё хуже. В какой?

- Причину их бегства подозреваешь? – Маша заплакала:

- Знаю. Я во всём виновата. Стала дружить с Гришкой, думала, он её брат. А они… Майка так плакала по ночам! – Маша всхлипнула.

- А Гриша что? – нахмурился Никита.

- А что Гришка? – удивилась девочка, - Мальчишек только помани, побегут сразу. А потом уже стыдно вернуться…

- Найди мне Гришу, приходите в мою комнату, будем думать, что делать.

- А к нам не пойдёте?

- Ничего там не трогайте, посмотрю, может, след какой остался.

- Ага! – кивнула девочка, и с криком «Гришка!», побежала за мальчиком.

Никита Андреевич распорядился, чтобы бригадиры отправили ребят на работы, сам пошёл на тяжёлое разбирательство с ребятами.

Вот же чертовщина! Точно вышибут с работы! Скорее всего, из института, тоже. Два ЧП за один месяц! И оба раза он виноват во всём. Ладно, в первый раз всё получилось спонтанно, но сейчас!

Как он мог это сделать? Повёл себя, как мальчишка! Терпения, понимаешь, не хватило. Время всё расставит по своим местам, девочке всего шестнадцать лет!

С другой стороны, воображение рисует какие-то дурные картины…

Ну и ладно, пусть бы радовалась, как понимает и умеет. А сейчас, где она?

Вспомнилось происшествие в охотничьей избушке, и ему резко стало плохо. Господи! Две маленькие девочки! Да ещё голые! Никита схватился за голову, пытаясь выдернуть короткие волосы.

Попросив разрешения, вошли Маша и Гришка. Мальчик выглядел испуганным и придавленным несчастьем. Он даже отшагнул от Маши. Маша смерила его презрительным взглядом.

- Рассказывайте! – потребовал Никита Андреевич. Гришка покраснел и сник, а Маша сказала:

- После того, как вы рассказали про Костю, друга Майки, Гришку будто подменили. Я видела, как он мучается, решила узнать, в чём дело, спросила, кем приходится ему Майка, - Гриша стремительно покраснел. – Гришка сказал, что они брат и сестра. Я обрадовалась, и… - Маша замялась.

- Я всё понял. Потом что?

- Потом Майка сказала, чтобы Гришка выбирал, или она, или я. Гришка выбрал меня.

Гришка дёрнулся, ещё больше покраснел, на глазах появились слёзы, но сказать ничего в своё оправдание не мог.

- Майка очень тяжело переживала разрыв, я видела, живу ведь с ней в одной комнате, даже радовалась, дура… - Маша всхлипнула, - пока не поняла, что пацану надо только одно! – девочка уничтожающим взглядом обожгла сжавшегося мальчишку. – как только отказала ему, сразу стала не нужна! – Гришка молчал. Маша ему на самом деле нравилась, если бы не Майка, всё бы вытерпел от неё, как терпел и любил Майку.

- Дааа, - вздохнул Никита Андреевич, - заварили вы кашу. Впрочем, я тоже не меньше вашего виноват. Язык мой – враг мой. Мне тоже нравится Майка, не скрою, но мне поставили условие. Если хочу с ней дружить, должен уволиться с работы.

- И вы выбрали… - ребята удивлённо уставились на преподавателя.

- Майя ещё девочка, ей надо вырасти, выучиться, определиться с выбором. Вон у неё сколько любящих людей. Зачем я буду вмешиваться? Пойдём, посмотрим место преступления.

- Преступления? – побледнела Маша.

- Да это так, к слову. Хотя лучше было бы, чтобы их похитили. Вы не представляете, сколько существует возможных мест, куда они могли уйти!

В комнате, куда привела их Маша, на самом деле почти ничего не трогали. Только одеяло с простынёй откинуто,искали там девочек, что ли. Жаль. Впрочем, их запах ещё не выветрился.

- А где Сашина кровать? – удивился Никита.

- Они на одной спали, - ответила Маша.

- На одной? – переспросил Никита.

- А что такого? Мы с Дашкой сначала смеялись, а потом тоже стали спать вместе. Теплее и спокойнее.

Никита ничего на это не ответил, да и не подозревал девочек ни в чём.

Поднял подушку. Под ней лежали аккуратно сложенные майки и плавки. Тут уже Никита Андреевич нахмурился. Ладно, исчезнуть, одежда бы лежала на месте тел, а тут, получается, они до этого раздевались!

Никита понюхал постель. Подумал. Ребята смотрели на него, вытаращив глаза. Эх, жаль, пятый курс не окончил! Там учили считывать мыслеоттиск! Теперь запомнить запахи. Так, запах Майки он уже знает, а это запах Саши. Чистый и здоровый запах. А вот у Майки недавно были месячные…

Никита мысленно дал себе подзатыльника. Мог понять раньше, проблем бы не было! Не ревновал бы девочку к мальчику Косте, всё было бы нормально.

Отставив в сторону самобичевание, Никита сосредоточился на запахах и попытался представить, куда они открывали окно. Ему это удалось, но пройти на поляну не смог. Что-то мешало.

Через некоторое время он понял, что. Надо быть вдвоём! Никита с сомнением посмотрел на Гришку. Конечно, Гришка виноват, но предложить мальчишке такое! Что он о преподавателе подумает? Девочек, конечно, надо выставить за дверь, но как это будет выглядеть?! И тянуть дальше нельзя. След выветривается, скоро окно совсем затянется!

- Так, девочки! – скомандовал Никита, потому что время уже кончалось, - Выходите. Через полчаса зайдёте. Если нас не будет, не паникуйте и ничего не трогайте, ясно? Мы можем вернуться.

Маша, хотя ничего не поняла, вышла и закрыла дверь за собой. Никита задёрнул занавески и обратился к Грише:

- Гриша, хочешь найти Майку? – Гришка вскинул на Никиту удивлённые глаза:

- Конечно!

- Тогда ничему не удивляйся. Девочки ушли вдвоём, поэтому и нам придётся так же. Раздевайся и ложись, - Никита сам начал быстро раздеваться и аккуратно складывать одежду на табуретку.

- Совсем! – шепотом сказал Никита, забираясь под одеяло.

Гришка преодолел смущение, тоже юркнул под одеяло.

- Не сопротивляйся! – Никита обнял мальчика и прижал к себе, - Расслабься, представь себе Майку или Сашу.

Никита сосредоточился на следе, вогнал себя в транс. Гришка умница, не стал сопротивляться, поэтому они смогли проникнуть на поляну, где начинали свои путешествия Майка с Сашей.

Они сидели на пятках друг напротив друга на зелёной траве. Гришка ничего не понимал.

- Это что? – удивился он, - Я сплю?

- По большей части, да. Только не расслабляйся, этот феномен ещё до конца не изучен, думай, что всё это на самом деле происходит. С одной стороны, мы можем проснуться в кровати, в случае своей гибели, а с другой, можем погибнуть на самом деле!

- Погибнуть? – удивился Гришка, не понимая ещё, что происходит.

- Да. Я не рассказывал, но в прошлый раз нас с Майкой подстерегали нешуточные опасности. Мы просто не хотели пугать вас.

- А что было? – спросил Гришка, хлопая глазами.

- Не могу рассказать без разрешения Майки, - отказался говорить Никита, - пора нам, след выветривается!

Никита встал, протянул руку Гришке. Так, голышом, они стали обследовать поляну.

Гришке очень неудобно было ходить в таком виде, но без Никиты он мог заблудиться на маленькой полянке. Потому что всё вокруг начало меняться.

- Вот сюда! – нашёл след Никита, - Хорошо, что от Майки сильный запах!

- Сильный? – удивился Гришка, - почему?

- Ну… - сначала Никита подумал было, что не для мальчика такие сведения, но, вспомнив его похождения с Машей, только хмыкнул и сказал:

- Месячные у неё только-только закончились! Так что зря ты её ревновал к Косте.

Гришка то краснел, то бледнел, не в силах сказать ни слова.

- Вот здесь. Осторожно! – Никита встал на колени и потянул за собой Гришку. Оказалось, они стояли на краю обрыва. Внизу был сложен огромный стог, вокруг бесновались собаки, а в стогу, по пояс зарывшись в сено, стояли испуганные Майка и Саша.


- Прыгаем? – спросила Майка.

- Ну, давай, - сдалась Саша, вздохнув. Может это приключение немного развлечёт подружку.

Саша не понимала её. Если бы Гришу любила, не дружила бы с другими парнями. А если ей всё равно, с кем дружить, зачем так переживать из-за мальчишки? Но Саша почему-то сильно привязалась к Майке. У неё никогда не было друзей, настоящих друзей. Поэтому она решилась пойти в неизвестный мир, хотя не была уверена, что легко выберется из этого пространства.

Они прыгнули в мягкое сено, провалившись почти по пояс. Выбравшись повыше, огляделись.

Везде стоял лес, только вокруг стога было поле. Чуть дальше высился флагшток с каким-то флагом, его огораживал забор.

- Ну, что? – спросила Майка, повернувшись к Саше, - Пойдём?

- Пойдём, - согласилась Саша, - посмотрим, куда попали, - они съехали со стога, пошли к единственному ориентиру – флагштоку.

Подойдя ближе, увидели, что на заборе висят какие-то вещи.

Переглянувшись, они пошли быстрее, почти побежали, надеясь найти там одежду.

Но остановились, и с визгом помчались назад, потому что из-за забора выскочили огромные собаки, и с лаем побежали за девочками.

Девочки с трудом вернулись на вершину скирды. Встав на четвереньки, со страхом смотрели, как собаки пытаются добраться до них.

В это время сверху они услышали:

- Майка, Саша!

Ничего не понимая, девочки посмотрели наверх, и увидели, что прямо из неба на них смотрят Никита с Гришей, голые.

Девчонки сначала обрадовались, потом пискнули и прикрылись:

- Вы чего смотрите? Мы не одеты!

- Перестаньте дурака валять! – рассердился Никита, - Мы тоже в таком виде!

- Тем более! – возмутилась Майка, больше защищая маленькую Сашу.

- Ну и оставайтесь там! – махнул рукой мрачный Никита. – Вон, собачки скоро доберутся до вас, за попы покусают! – девчонки резко подпрыгнули, обернулись. Собаки подбирались всё ближе.

- У вас есть верёвка? – спросила Майка.

- Нет у нас ничего, - ответил Никита, - Может, Саша встанет тебе на плечи, я подержу Гришу, вытащу вас? Или хоть Сашу?

- А я?

- Потом подумаем. Саша здесь лучше ориентируется.

- Попробуем, - согласились девочки. Примяв сено, чтобы не проваливаться, совершили чудо, и Саша взгромоздилась на плечи подружке. Подняла наверх руки, стараясь не смотреть, из чего состоит мальчик Гриша, сумела ухватить его за запястья. Никита потянул их вверх, и умудрился вытянуть обоих. Теперь они втроем смотрели вниз.

В это время к стогу подъехал небольшой отряд всадников, одетых в кожаные и металлические латы, вооружённые копьями и мечами.

Всадники отогнали псов и позвали Майку.

- Не бойся, девочка, волки не тронут! – позвали её женские голоса. Майка уже собиралась спустится к ним, как сверху спрыгнула Саша.

- Ты зачем вернулась? – удивилась Майка, радуясь в душе, что не одна.

- Не оставлю тебя здесь! – решительно сказала Саша, - Без меня тебе не уйти назад!

Глава 9 Путешествие


- Что будем делать? – спросила Майка Сашу, - Нас приглашают спуститься вниз.

- Давай спускаться, - бесстрашно ответила Саша, разглядывая отряд.

- Там, наверное, мужчины…

- Подумаешь! – фыркнула Саша, - Можно подумать, они девчонок не видели!

- Может, попросить, чтобы кинули нам сюда что-нибудь?

- Да ладно. Скажем, чтобы отвернулись.

- Мы не одеты! – звонко крикнула она.

- Мы видим! – ответила им статная женщина. Видно было, что она главная в этом отряде. Посадка в седле, осанка, даже лошадь под ней выделялись среди остальных всадников.

- Не стесняйтесь! Мужчины не будут смотреть!

Майка с подружкой переглянулись и съехали по крутому склону вниз, встали, отряхиваясь от сена и почёсываясь. Всё-таки сено не самый мягкий материал.

Женщина, вернее, молодая девушка, одарила их доброй улыбкой и сделала кому-то знак.

Одна из девушек спешилась, сбегала в задние ряды отряда и принесла девочкам разноцветные халаты и штаны на завязках. Помогла одеться, посмеиваясь.

- Мы должны отвести вас в крепость, конечно, но спешим. Отвезём вас в школу, это нам по пути, потом сообщим царице, пусть забирает. Я Варвара. Вас как звать?

Девочки представились.

- Майя, ты ко мне, Саша к Станиславе. – Варвара помогла Майке взобраться на круп своего коня и отряд продолжил свой путь.

Майке такой способ передвижения очень скоро не понравился. Дополнительных подножек не предусматривалось, весь вес приходился даже не на ягодицы, а на то, что было между ногами. А там находилось… да, не совсем зажило ещё.

Майка плотнее прижалась в девушке, обняв её крепче, хотя её доспехи оказались жёсткими и что-то кололось.

Саша чувствовала себя, как будто сто лет ездила таким способом. Только повстречавшись взглядом с подружкой, сделала жалостливый вид на лице. Она что-то зашептала на ухо своей всаднице. Та кивнула и подъехала к Варваре.

- Майе неудобно. Не выдержит.

Варвара свирепо глянула на Станиславу и велела остановиться, спешилась и легко сняла Майку.

- Снимай штаны! – грубо велела она ей. Майка, ничего не понимая, округлила глаза.

- Что глаза таращишь? Раздевайся, говорю, сейчас тебе подмотку сделаю, чтобы не тёрло.

Воительница достала из перемётной сумы мягкий кусок ткани величиной с полотенце и, стянув с девочки штаны, сама начала ловко мастерить набедренную повязку, ворча под нос что-то насчёт глупых маленьких девочек, не умеющих о себе позаботится. Сама выглядела лет на девятнадцать.

Рядом крутилась повеселевшая Саша.

- Что, тебе тоже надо? – спросила её Варвара?

- Нет! – отшатнулась Саша, - Мне и так хорошо! Я привыкшая!

Майка подумала, что совсем не знает эту девочку.

- Для себя брала. Потом отдашь, негде будет взять, - буркнула Варвара. Глянув на замешкавшуюся Майку, бросила:

- Постираю. Надеюсь, не больная? – усмехнулась, заметив, что Майка густо покраснела.

- Главное, доверие! – сказала она, - Я помогаю окружающим, и они потом помогут мне! Алле хвала!

- Алле хвала! – слитно грянул отряд.

На этот раз Варвара посадила девочку впереди себя, показав на верёвочные петли, куда можно было поставить ступни. Петли кто-то приделал к луке седла, пока Варвара возилась с Майкой.

Здесь было значительно удобнее, несмотря на то что грудь и живот всадницы закрывал панцирь, царапал спину.

Варвара потёрлась щекой о макушку Майки, с улыбкой сказала:

- С такой причёской ты похожа на мальчишку. Если бы сама не видела, что ты девочка, приняла бы за чертёнка.

- Почему за чертёнка? – удивилась Майка, поворачиваясь.

- Ангелами могут быть только девочки. Все мальчишки – черти, особенно те, кто сваливается с неба.

- Куда вы их отправляете? В другую школу? – поинтересовалась Майка.

- Нет! – с неприятным смешком ответила воительница, - Мы их отправляем назад, на небо!

- А нас? Можете нас отправить? – обрадовалась Майка возможности вернуться.

- Куда торопишься? – засмеялась девушка, - Тебе ещё жить да жить! Впрочем, всё может быть, - мрачно добавила Варвара, - Сейчас нелёгкие времена, пожиратели пытаются захватить нашу страну, сейчас школа будет вас учить только воинскому искусству, так что, Майя, будущее наше туманно.

Дальше поехали молча, каждый погружённый в свои думы.

Всё это время они пробирались по дремучему лесу, без дорог и даже тропинок.

Майка думала над словами Варвары о чертях и ангелах. О возвращении на небо чертей и долгой жизни ангелов. Вдруг поняла: чертей, то есть, мальчишек, убивают на месте!

Эта мысль была настолько дикой, что хотела даже спросить, но прикусила язык. Не верилось.

Пусть здесь суровый матриархат, но люди всегда были ценным ресурсом. Особенно подросткового возраста. Можно было определить в солдаты, в рабы, наконец! Пахать землю, строить… Или пришельцев так мало? Но всё равно, такая дикость не укладывалась у Майки в голове, привыкшей к тому, что человеческая жизнь самое ценное, что есть на свете.

Хотя, немного подумав ещё, девочка вынуждена была признать, что в её мире тоже такое утверждение довольно ханжеское. Одни спасают людей, даже одного, попавшего в беду или заблудившегося в лесу, а другие безнаказанно бомбят города и селения, утверждая, что там нет мирного населения, а одни бандиты.

Потом мысль перенеслась на Никиту и Гришку. Странно, что они не спрыгнули вслед за Сашей.

Почему? Никита ведь знает, как выбраться из любого мира. Не могли же они просто бросить их здесь?!

А если бы спрыгнули? Их бы убили? Представив Гришку и Никиту, валяющимися в пыли, голыми и окровавленными, Майка сжалась от ужаса.

- Что? – спросила Варвара, поняв её беспокойство по-своему, - Устала? – Майка кивнула, - Потерпи, скоро привал.

Примерно через час лес расступился и отряд выехал на поляну. Был объявлен привал. Отряд быстро и слаженно рассредоточился, каждый знал, что ему делать. Кто-то занимался лошадьми, кто-то отправился в лес, по дрова, быстро разгорелся костёр и поплыли запахи готовящейся пищи.

К Майке подбежала возбуждённая Саша:

- Вот здорово, да, Май?

- Что именно? – спросила уставшая Майка.

- Как что? – удивилась девочка, - Такое приключение! Рыцари, амазонки! Как в романе!

- Скоро принц на белом коне прискачет…

- Прискачет, - невесело согласилась Саша, - только не за мной.

- Не грусти, Сашенька! – рассмеялась Майка, - Какие твои годы!

- Я уже большая! – вытянулась девочка, встав на цыпочки. Майка прыснула и сказала, оглянувшись:

- Меня больше интересует, куда можно сходить…

- Да вон, туда! – перебила её Саша, - махнув рукой в сторону леса.

- Ангелочки, не заблудитесь! – крикнула им вслед Варвара, делая кому-то знак проследить за ними. Проследить отправился один из парней.

Майка хотела возмутиться, но парень оставался вне досягаемости. Только смотрел, чтобы не потерялись в диком лесу.

Размотав повязку, Майка не сумела так же хорошо завязать её снова. Саша тоже плохо знала, как это делается.

Когда они пришли, обед уже был готов, путники собирались возле котлов, откуда плыл запах, вызывающий слюну.

Майка, краснея и запинаясь, рассказала Варваре о своей проблеме.

- Горе ты моё! – рассмеялась девушка, прямо на месте раздевая Майку.

Девочка оглянулась и заметила, что все парни и мужчины отвернулись, никто не посмел взглянуть на неё, раздетую. Это ей понравилось.

- Умница, что не постеснялась обратиться ко мне, - похвалила Варвара, - а то растёрла бы себе всю задницу, потом лежала бы неделю! Вот вам чашка и две ложки, поешьте с Сашей вместе.

Повар наложил им полную тарелку каши с корешками и соусом. Мяса не полагалось, но всё было настолько вкусно, что Саша побежала за добавкой. Им не отказали, видели, что кушают из одной чашки. Потом всю посуду сложили в одну кучу, её помыли дежурные по кухне, как поняла Майка.

После обеда отряд выехал на открытое место. Потянулись поля, причём на одних уже зеленела высокая ботва, другие только пахали мужики. Не сами, на кабысдохах.

- Разные культуры возделываются, - пояснила Варвара.

- А почему у них лошади такие тощие? – спросила Майка. Девушка хмыкнула:

- Каких можно было, реквизировали. Отражаем атаки пожирателей.

- Кто такие пожиратели? – поинтересовалась Майка.

- Пришельцы с той стороны Большой Воды, - пояснила воительница, - у них там война, что ли. Мы их тут сразу убиваем, но они всё равно лезут, безоружные. Наверное, там ещё хуже.

Майка промолчала, её сморил сон, тем более что, смотреть стало не на что, однообразный унылый вид полей утомлял, как недавняя чаща.

- Эй! Не свались! – засмеялась Варвара. Майка угукнула и снова задремала.

Проснулась, когда подъехали к массивной стене, стоящей на земляном валу. Поверху вала стояли плотной стеной заострённые брёвна. Высотой в два человеческих роста, если не выше.

- Здесь заночуем, - сказала Варвара. – Цекада.

Цекада, так цекада, - зевнула Майка, - сейчас бы улечься и ещё поспать!

Ворота растворили громадные воины, упакованные в сверкающие латы.

- Кто? – спросили они.

- Царевна Варвара Дарьина с отрядом. Двигаемся к Большой Воде, - с издевкой ответила Варвара, поглядывая на мощных мужчин в латах, охраняющих постоялый двор. Но те и глазом не моргнули.

- С нами два ангела, - показала на девочек царевна. Взор воинов потеплел, один даже подмигнул Майке.

- Эй! Не наглей! – перехватила его взгляд Варвара, - Они под моей защитой!

- Проезжайте! – нарочито сурово сказал воин.

Отряд втянулся в ворота. Дальше был обыкновенный двор, в некоторых местах застеленный соломой. Нашедший пристанище люд располагался прямо под открытым небом.

Спешившиеся Майка с Сашей разминали затёкшие ноги. Саша, впрочем, не выглядела сильно уставшей. Ей всё было интересно, она уже знала, что цекада – это царский караванный двор, что воинов называют царберами и они здесь элитные войска.

Между тем солнце уже садилось, и отряд занял своё место, уложив Майку с Сашей посередине. Они обнялись, прижавшись плотнее друг к другу, как спали всегда. Саша тут же засопела своим красивым носиком. Ей, кажется, было всё равно, где быть, лишь бы с Майкой.

А Майке не спалось. Только что ей хотелось только одного, лечь и забыться, а когда улеглись, глаза раскрылись сами собой. Над ними распахнулось бескрайнее небо, усыпанное россыпью звёзд.

Вон Большая Медведица, вон Малая. Куда они попали? В прошлое или в другой мир, похожий на наш? Почему созвездия такие же?

Ничего не придумав, Майка решила перед сном сходить в туалет. Где что находится, ей уже сообщила неугомонная Саша.

Осторожно высвободившись из объятий подружки, Майка направилась было в сторону уборной, ориентируясь по запаху, как вдруг её внимание привлекло непонятное сооружение у стены, похожее на клетку, сбитую из стволиков деревьев. Подойти ближе не дал появившийся из темноты бойник:

- Сюда нельзя, госпожа.

- Я в уборную…

- Уборная в другом месте, по запаху узнаете.

- Здесь тоже запах. Что это?

- Здесь содержатся преступники. Беглецы.

- Аааа…, - протянула Майка, внимательно глянув на клетку. Ей показалось, что оттуда кто-то не менее внимательно наблюдает за ней. Ей стало жутковато от этого взгляда, и она торопливо удалилась.

Сделав свои дела и даже затянув повязку, Майка тихонько вернулась на место, где её ждала уже проснувшаяся и оглядывающаяся Саша.

- Ты где была? – спросила она.

- В уборную ходила, - пришлось ответить Майке.

- Меня буди, если куда пойдёшь, - попросила девочка, - я тоже так буду делать.

- А что? – не поняла Майка.

- Что, что, - проворчала Саша, - мы в другом мире, вот что.

- А мы можем вернуться? – тихонько спросила Майка.

- Сможем, - подумав, ответила девочка, - только не сейчас. Спи.

Утром, едва разоспавшихся, девочек подняли, заставили сходить в уборную и умыться. Потом сунули в руки по чёрствой лепёшке вместо сухого пайка и стали готовиться в дальнейший путь.

Варвара проверила на Майке повязку, снова посадила перед собой, обняв, чтобы та не свалилась, если снова заснёт, и толкнула лошадь каблуками. Умное животное самостоятельно пошло к воротам, за ними потянулись остальные. Их путь проходил мимо клетки с преступниками. Майка с любопытством посмотрела на узников и едва не подавилась лепёшкой: ей показалось, что мальчишка в немыслимом тряпье, смотрящий на неё, Гришка. Но тут кто-то в клетке сильно толкнул мальчишку, и он отвернулся. Больше Майка ничего в полутьме разглядеть не смогла.

Надо же, подумала она, везде этот негодный мальчишка мерещится! Сердце тихонько заныло, соскучившись. Ну их, эти приключения! Лучше бы сама подошла к бывшему другу и расквасила бы ему нос! А потом успокаивала бы, жалея. Может быть, помирились потом. Не послушала Сашу, сбежала, гордая какая! Вот и мучайся теперь!

Вздохнув, Майка уютно устроилась в кольце рук Варвары и приготовилась мучиться.

Проснулась, разбуженная радостными криками. Оказалось, долгий переход закончен, Солнце поднялось уже высоко, а впереди показалась высокая башня. Как полагается, с зубьями наверху и окнам-бойницами. Когда приблизились, стало видно, что сама башня окружена высоким частоколом, а за ним в художественном беспорядке разбросаны различные постройки. Здесь жили обслуга и крестьяне, ухаживающие за ближними огородами.

Отряд пропустили внутрь частокола, где их встретили несколько взрослых, как мужчин, так и женщин, и человек двадцать подростков, от тринадцати до пятнадцати лет, причём мелюзги было больше. Все они были в одинаковых штанах и рубашках, и босиком. Они все собрались на лужайке возле большого бассейна, не решаясь подойти ближе к грозным воительницам, только блестели любопытные глазки разных цветов.

Варвара с видимой неохотой сняла Майку с седла и отдала в руки дородной женщине:

- Вот, сестра Феодосия, принимайте пополнение. Ангелы Майя и Саша.

- Располагайтесь госпожа! – поклонилась Феодосия, - А девочек я помою и отведу к врачевательнице, не волнуйтесь!

- Я привыкла к ним за эти дни! – улыбнулась Варвара, не удержалась и пригладила спутавшиеся волосы Майки. – Когда вернёмся, заеду к вам обязательно!

- Будем ждать, госпожа! – женщина опять поклонилась, взяв девочек за плечи.

- Пойдёмте, девочки, сегодня как раз купальный день, воду грели!

Майка с Сашей оглянулись на провожавший их отряд, который уводили в другой двор, и пошли следом за женщиной.

Глава 10 Школа


Их привели в помещение, которое можно было назвать баней. В предбаннике предложили раздеться и проводили в мыльное отделение, где стояли две большие бочки, наполненные водой.

- Вот здесь мыло, мочалки, мойтесь. Полотенца и одежду найдёте потом в предбаннике.

Бочки были рассчитаны на взрослых. Когда Майка залезла в одну из них, туда же бесцеремонно забралась и Саша.

- Давай, здесь помоемся, а в другой, с чистой водой, сполоснёмся! – предложила счастливая Саша. Майка не возражала. Взяла мочалку, намылила её и стала оттирать Сашу от дорожной пыли.

Саша завизжала и так же принялась тереть подружку, выплёскивая воду на пол.

Наклонившись к уху, она прошептала:

- Видела Гришку? – Майка вздрогнула.

- Там ещё Никита сидел. В клетке. Только старался не попадаться нам на глаза.

- Я догадываюсь, почему, - побледнела Майка, - вот дурачьё!

- Да, они боялись, что ты потребуешь их отпустить!

- Им бы сразу отрубили головы, - продолжила Майка, сразу потеряв остатки хорошего настроения.

- Ты уже знаешь? – удивилась Саша.

- Я поговорила с Варварой, спросила, куда они отправляют мальчишек. Она сказала, обратно, на небо!

- Станислава мне рассказала всё открытым текстом. Теперь надо как-то их выручать!

- У тебя есть план? – спросила Майка, ни на что не надеясь. Саша удивлённо посмотрела на неё:

- Выше голову, подруга! Никогда не сдавайся! Нас можно убить, но нельзя сломать! Ты что, не слышала ещё возвышенку?

Майка с удивлением смотрела на маленькую девочку с неразвитой грудью и ей делалось стыдно за себя, никогда неунывающую раньше в любых ситуациях.

- Дело в том, что Никита может вывести отсюда Гришку, но не уйдёт без нас, - тихо сказала Саша, намыливая Майке спину, - мы тоже можем уйти вдвоём, но не уйдём без них. Или уйдём? - испытывающе посмотрела девочка Майке в глаза. Та глаза не отвела, кивнула.

- Значит, нам надо как-то встретиться и объясниться. Ты, до сих пор злишься на Гришку? – спросила Саша. Майка подумала и ответила:

- Злюсь. На обоих. Но на Гришку сильнее.

- Я тоже не одобряю его поступка, - покивала Саша, - пошли, сполоснёмся? – девочки вылезли из бочки и, звонко шлёпая мокрыми ногами по деревянному полу, со смехом добежали до второй бочки и залезли внутрь. Главное, сделать первый шаг. Остальное казалось вполне достижимым.

- Дай, я тебя отмою от мыла! – Саша взяла чистую мочалку и стала нежно обмывать тело Майки.

Ладошкой коснулась грудок, осторожно провела по ним, приподняла снизу и немного завидуя, вздохнула:

- Как красиво! А у меня… - она посмотрела на свою плоскую грудь с вставшими торчком сососчками.

- Не волнуйся, всё ещё будет! – ласково улыбнулась Майка, осторожно трогая слегка набухшие грудки. Саша закатила глаза:

- Как приятно! – она обняла подружку, прижалась к ней.

- Я так счастлива, что у меня теперь есть ты! – прошептала Саша.

- Я тоже рада, что встретилась с тобой! – ответила Майка, чувствуя, как тепло разливается у неё в груди и в животе.

В предбаннике их прежние вещи, включая повязку, исчезли, зато появилась школьная униформа, в какой они видели остальных учеников.

Вполне крепкая, чистая. Состояла из штанов с завязками и рубашки-распашонки, тоже с завязками.

- И всё? – недовольно спросила Майка, не торопясь одеваться.

- А что тебе ещё надо? – удивилась Саша.

- Хотя бы такую же повязку, какую мне давала Варвара.

- У тебя же ничего нет, - удивилась опять девочка, - наверное, по необходимости выдают.

- Может быть, - вздохнула Майка, одеваясь.

Не успели они выйти, как вошла Феодосия:

- Пойдёмте, врачевательница ждёт.

Феодосия проводила их в «кабинет», ничем не отличавшийся от сарая, там стоял грубо сколоченный стол, за которым сидела стройная женщина, топчан и табурет.

- Раздевайтесь, - приказала врачевательница, поднимаясь. Девочки, вздохнув, снова разделись.

Врачевательница внимательно осмотрела их волосы, кожные покровы, горло, уши и носы, и велела по очереди лечь на топчан и развести колени. Осмотрела, удовлетворённо кивнула.

У Майки вертелся на языке вопрос, что бы с ней сделали, если бы она не сохранила девственность, но благоразумно промолчала. Может, тут даже разговоры такие не одобряются? Меньше говори, больше слушай.

Несмотря на совсем ещё детский возраст Саши, её тоже осмотрели.

- Всё, девочки, можете одеваться. Сейчас сестра Феодосия отведёт вас в ваши комнаты.

Майку с Сашей отвели в общежитие школы. Они надеялись поселиться вместе, но были свободными только две комнаты, где проживало по одному школьнику.

Майку поселили в комнату, через одну от Сашиной. Так как все ещё были на занятиях, Саша бросила выданное ей бельё и прибежала к подружке, посмотреть, как та устроилась.

Комната выглядела вполне по спартански, два топчана, буквально лежащие на полу, с матрасами, набитыми травой или соломой, с такой же подушкой. Одна постель была аккуратно застелена, другая пустовала. Возле матрасов стояли табуреты, по-видимому, предназначенные для верхней одежды.

Стола не было, как и в комнате девочек, в колхозе. Там комната была на четверых, здесь на двоих.

Одно различие: там были настоящие железные кровати и застеклённое окно. Здесь окно зияло пустым проемом.

- Давай, помогу тебе застелить кровать! – вызвалась Саша, - Эх, жалко, что нас расселили! Как я буду одна?

- Ничего, может, там тоже будет хорошая девочка! – успокоила её Майка.

- Не говори так! – надула губки Саша, - Я только с тобой хочу дружить!

- Я тоже! – улыбнулась Майка, думая, каково сейчас Гришке с Никитой. Что делать, если их тоже разделят? Где искать?

Только они заправили кровать, как прибежала одна из девочек:

- Эй, новенькие! Готовы? Побежали на занятия! – подружки побежали за ней, во двор.

Девчонок выстроили в одну шеренгу, новенькие пристроились с левого фланга. Весь строй пытался их разглядеть, ломая глазки.

- Становись! – воскликнула девушка, чуть старше Майки, пытаясь придать голосу грозные нотки.

- Направо! – все повернулись, - Бегом, марш! – девочки побежали к воротам, потом, по протоптанной дорожке, вокруг частокола.

Майка уже соскучилась по пробежкам, хотя босиком бегала только по пляжу. Здесь же все бежали босиком по пыльной тропинке. Саша не отставала и не пыхтела, как некоторые девочки её возраста. Она даже пыталась заговорить с Майкой, пока её не оборвала девушка, командующая разминкой.

- Не разговаривай! Собьёшь дыхание. Нам ещё три круга бежать!

Итого пробежали четыре круга. Почти четыре километра, если не больше. Запыхавшуюся и раскрасневшуюся толпу девчат снова построили на лужайке возле бассейна.

На этот раз к ним вышел войник, по всей видимости, ветеран. Вместо одной ноги у него был деревянный протез, на лице несколько неглубоких шрамов. Одет был в кожаный доспех с юбкой и сапоги.

- В этом потоке большое внимание обратим воинской подготовке, - обратился он к девчатам, скорее всего, его слова обращались к новеньким.

- У нас пополнение. Новоприбывшие, выйти из строя!

К удивлению подруг, вышли ещё двое. Две девочки тринадцати лет.

- Среди нас ангелы. Майя и Саша. Так как Александра у нас есть, чтобы не путать, так и будем называть её, Саша, - войник представил девочек. А эти девочки Глафира Ефросиньина и Мария Меланьина.

Девчонки, в строю и Глаша с Машей во все глаза смотрели на Ангелов, вероятно, видели впервые.

Однако расспрашивать их о жизни на небе было нельзя под страхом смерти, поэтому любопытство буквально разрывало девчонок.

- Испытывать новеньких мы не будем, и так видно, что девочки неопытные, за исключением, возможно, Майи, но, насколько я знаю, ангелы редко знают мечевой и ножевой бой, так что, будем заниматься все вместе. Выберите себе мечи по руке, разберитесь на пары.

На стойке были закреплены примерно одинаковые мечи. Майка с Сашей взяли себе тоже, примерились. Хотели встать друг против друга, но войник нашёл для них более опытных партнёров.

- Девочки, объясните новичкам, как надо обращаться с оружием.

Майке попалась доброжелательная улыбчивая Лукерья. Сначала она спросила, что ангел знает о мечах, а когда услышала, что почти ничего, начала рассказывать о видах мечей, размерах, способах заточки и прочих достоинствах и недостатках. Затем решила показать основные стойки.

Майка пыталась перенимать стойки и фигуры, иногда даже получалось отражать удары деревянного меча.

- Не бери на меч, пытайся отвести удар, - учила её Лукерья. – Атакуй! – Майка нанесла удар, противница ловко отвела меч и обратным движением нанесла Майке удар в бок.

В это время на площадке назревал скандал. Оказывается, Саша фехтовала не по правилам, раз за разом выбивая меч из рук более старшей девочки.

- Что такое? – вмешался войник.

- Ангелочек не по правилам воюет! – пожаловалась Алевтина.

- Какие могут быть правила в бою? – удивился войник.

- Ну, она то появляется, то пропадает, - смутилась Алевтина.

- Покажешь? – спросил войник Сашу. Саша быстро посмотрела на Майку и отказалась.

- Не бойся, я не сильно буду бить! – понял по-своему войник. Саша вздохнула, глянула виновато на Майку и встала в стойку. Войник встал напротив, слегка тронул своим мечом меч Саши, и внезапно лишился своего оружия. Саша только немного переместилась.

- Как ты это делаешь? – удивлённо спросил войник, отыскивая свой выпавший меч.

- Это… ускорение, - покраснев, объяснила девочка.

- Можешь научить?

- Могу, только это долго, и приём фамильный, - пробормотала Саша, почему-то стараясь не встречаться с Майкой взглядом. Постоянно что-то новое открывается в этой маленькой девочке!

- Фамильное если, тогда конечно, - разочарованно произнёс войник, принимая меч, который ему принесла одна из девочек, - А без ускорения можешь?

- Могу, - кивнула Саша.

Они немного пофехтовали. Все сгрудились вокруг, с удивлением понимая, что новенькая почти не уступает ветерану.

- Здорово! – восхитился войник, заканчивая поединок ничьей. – Может, возьмешь группу на обучение?

- Возьму, - согласилась Саша, опять густо краснея. Девчонки младшего возраста сразу все захотели пойти к ней. Пришлось выбирать.

- Мая, будешь со мной заниматься? – опустив глаза, спросила она подружку.

- Саш, ты чего переживаешь? – удивилась Майка, - С удовольствием! – Саша радостно кинулась ей в объятия.

После уроков фехтования войник позвал за собой новеньких, выбирать доспехи. К доспехам полагались сапоги, шлем, портупея и много прочих деталей. Показав один раз, как это на себя надевать, войник заставил их идти на ристалище и тренироваться надевать и снимать их. Чтобы запомнить да автоматизма. Так до вечера, до седьмого пота девчонки одевались и раздевались, помогая друг другу, иногда хохоча.

Перед ужином помылись слегка тёплой водой, отнесли доспехи в комнаты. Оказывается, бывают ночные боевые тревоги, и надо успеть облачиться в доспех, выбежать на ристалище и построиться.

После того, как все девочки опять собрались возле бассейна, их повели в обеденный зал, где, после напряжённого дня девчата с удовольствием поглощали необычно вкусную еду. Не жалели добавки, понимая, что дети растут.

После ужина девочки разошлись по комнатам. Здесь Майка впервые познакомилась со своей соседкой. Ей оказался длинноволосый мальчик, лет тринадцати.

- Ты мальчик?! – оторопело спросила Майка. Соседка улыбнулась:

- Потому никто не селится со мной в одной комнате, - невесело посмеялась она, - нет, я ещё пока девочка.

- Что значит, «пока»? – не поняла Майка.

- Это значит, что в течении года я стану мальчиком.

- Ничего не поняла! – потрясла головой Майка.

- Когда ляжем спать, я тебе всё объясню, на ушко, - пообещала соседка, - кстати, Яна.

- Майя, - представилась Майка, и они обменялись крепкими рукопожатиями.

Без стука влетела Саша, застыла, хлопая длинными ресницами:

- Мая, нас опять собирают, - сказала она, странно осматривая Яну с ног до головы.

- Привет, незнакомка! – улыбнулась Яна.

- Привет, - без улыбки сказала Саша. – взяла за руку Майку, - пошли скорее!

Девочек опять построили. На этот раз принесли копья, и войник, назвавшийся Афанасием, объяснил, что теперь занятия будут проходить ещё и после ужина.

- Разобрали копья! – приказал он. Копья оказались настоящие, с наконечниками.

- Осторожно, не пораньте друг друга! – строго предупредил Афанасий, увидев, как кое-кто пытается изобразить мельницу. – Построились! Теперь идите на ристалище.

На ристалище, возле забора, висели на перекладине чучела, набитые соломой.

- Сначала научитесь правильно держать копьё, потом будете учиться колоть. Метать копьё будете завтра. Рассредоточьтесь!

Почти до заката ученики отрабатывали правила обращения с копьём. Потом учитель их отпустил.

Девчата с воплями кинулись к бассейну, смыть пот и пыль с юных тел. На ходу раздевались, складывали одежду у бортика бассейна и бросались в нагревшуюся за день воду.

Саша тоже быстро разделась, посмотрела на Майку:

- Ты что? Не будешь купаться?

- Не пойму, как мы свою форму найдём, вся одинаковая!

- Найдём! Пошли скорее! – Майка не выдержала, быстро разделась и бросилась в воду. Одно огорчение: очень мелко, только до пояса достаёт.

Потом девочки выбрались на травку, разлеглись, отдыхая, разговаривая о своём. Майка с Сашей прилегли рядышком, слушая, о чем говорят девчата. Яну нигде не видели.

А девочки говорили о… мальчиках! Какие кому нравятся.

Пока все обсохли, уже стало темнеть.

Девочка, которая с утра их гоняла вокруг школы, Евлампия, погнала всех по комнатам, пора спать.

Когда Майка проникла в свою комнату, Яна уже лежала на своем топчане. Майка разделась и тоже легла.

Яна повернулась к ней.

- Майк! – позвала она, - Я тебе кое-что хотела рассказать!

- Расскажи, - Майку опять взяло любопытство.

- Здесь всё слышно. Я к тебе, - Яна встала и залезла ко соседке под простыню.

- Ух, какая ты холодная! – прижалась она к девочке и зашептала на ушко:

- Май, я тоже ангел. Только не с Причала, я вышла из пещеры, заблудилась. Наблюдая за девочками, слушая их разговоры, поняла, что это какая-то другая планета, или другой мир.

Майк, вы сразу рождаетесь мальчиками или девочками, а у нас все рождаются девочками. Нас называют просто, дети. Годам к тринадцати становится понятным, кто кем будет. У тех, кто будет мальчиком, увеличивается голова, лицо делается менее красивым, чем у девочек. Вот, ты сразу заметила. Потом, в четырнадцать, начинается мутация. Говорят, очень неприятно! Я так привыкла быть девочкой! Дай руку, - Майка не стала сопротивляться. Яна взяла её ладошку и положила себе на низ живота, - чувствуешь?

Приподняв ногу, пальчиком Майки провела между губок.

- Я сейчас настоящая девочка, у меня всё есть… - Майка слегка напряглась, но Яна была настойчивой:

- Не волнуйся, здесь этим нельзя заниматься, нельзя повреждать шторки.

- Кстати, почему? – приподнялась Майка.

- Если ты невинная, могут удочерить, будешь царевной, а иначе, или в крестьяне отдадут, а то и убить могут. – Янина рука продолжала прижимать к себе ладошку и пальчики Майки.

- Мы дома стараемся к этому году, когда мутация начинается, найти парня… - Яна хихикнула, стала горячей, - Ведь потом сама станешь парнем, уже не испытаешь, каково это, быть девушкой!

- У вас, наверное, нет месячных? – с лёгкой завистью спросила Майка.

- Почему же? Есть, - ответила Яна. – Потом всё прекращается, одно зарастает, другое вырастает…

Мальчишки рассказывали, очень неприятно, некоторым боль спать мешает долго.

- Почему ты это мне рассказываешь? – спросила Майка, не отнимая руки от гладкого животика.

- Потому что скоро я начну превращаться в мальчика, и меня, скорее всего, убьют.

- Как, убьют? – приподнялась Майка.

- Не прыгай, Мая, мне с тобой так хорошо… Ты меня можешь спасти, если назовёшь своим невестором.

-Кем?!

- Невестором. Это, по-нашему, женихом.

- Но у меня уже есть парень!

- По здешним законам можно иметь троих мужей. Пойми, Мая, я не собираюсь отбирать у тебя парня, мне больше некого просить. Местные сразу выдадут меня. Твоя подружка совсем ещё маленькая. Ладно, Майечка?

- Если это вопрос жизни и смерти, тогда, конечно, назову невестором, - хихикнула Майка.

Свободной рукой Яна погладила её грудки:

- А у меня, видишь, совсем нет. И не будет, - провела она Майкиной рукой по своим маленьким мальчишеским сосочкам.

- Мая, давай ещё немного, - попросила Яна, сладко дыша Майке в ухо и прижимаясь плотнее.

Глава 11 Школа продолжение


Ночь была тёплая и лунная. Мимо окна кто-то пробежал, потом внутрь заглянула чья-то любопытная мордашка:

- Эй! Спите, что ли? Вставайте, пошли, повеселимся! Не одевайтесь!

Майка было уже начала задрёмывать, но Яна толкнула её в плечо:

- Побежали! Сейчас новичков будут в свой круг принимать!

- А как идти? Без одежды? Или в простыне?

- Лучше так! – Яна подбежала к окну и выскочила наружу, сверкнув в свете Луны голой попкой. Майка решила не отставать, тем более что она и была новичком. Выпрыгнув в окно, побежала в сторону забора, где собирались ученицы.

- За ограду нам выходить теперь строго запрещено, - сказала Евлампия, - поэтому будем проводить обряд на ристалище. За мной! – Старшая быстро побежала в сторону ристалища.

Почти вплотную к забору стояло сооружение в виде буквы П. К верхней перекладине были подвешены канаты и жерди, по которым девочки днём, во время физических упражнений забирались наверх.

Две малявки тащили из кладовки с инвентарём ещё один длинный канат. Старшие сноровисто прицепили его к висящему канату, Евлампия быстро, как обезьяна,взобралась на верхнюю перекладину, за ней Вероника, тоже старшая, лет пятнадцати. Они быстро подняли соединённый канат и перебросили его на другую сторону частокола. Евлампия дала знак, и девочки быстро и в молчании стали забираться по канату и жердям на верхнюю балку,

А самые смелые пробегали по ней, балансируя руками. Высота, между прочим, была метров пять. Потом прыгали на открытую галерею, тянувшуюся вдоль всего частокола, и исчезали за ним. Майка с удивлением следила за этим исходом. А для кого было предупреждение о запрещении выходить за ограду?

- Скорее, девочки! – свистящим шёпотом подгоняла Евлампия.

- Пошли? – маленькая Саша в свете Луны смотрелась совсем ребёнком. Она быстро взлетела по канату на балку, пробежала до Евлампии, прыгнула на мостки, и в кувырке пропала за оградой. Майка поспешила за ней. Внизу остались несколько маленьких девочек, их страховали двое опытных учениц.

Наконец все оказались за забором и побежали в сторону леса.

Добежав до полянки, встали в круг. Майку взяла за руку Саша, с другой стороны, оказалась весёлая Яна.

- На этой поляне много лет проходили ритуалы единения! – воскликнула Евлампия, - для этого нужно сцеженное и перебродившее материнское молоко и наша кровь. Кровь при нас, а за молоком надо сбегать в деревню, - Евлампия оглядела девочек. – За молоком побегут Лукерья, Майя и Саша.

- И я! – выступила вперёд Яна. Евлампия кивком согласилась. – Бегите, Лукерья знает место.

Крупная девочка Лукерья сразу побежала в сторону деревни, остальные за ней. Саша старалась бежать рядом с Майкой, ей явно не нравилась Яна. Вообще, ей никто из девочек не нравился, кто хотел оттеснить от неё Майку.

Недалеко от деревни, откуда не было слышно ни звука, росло огромное дерево с раскидистыми ветвями. Лукерья забралась по стволу до дупла, достала оттуда большой тесак, аккуратно срезала кусок дёрна, отвалила его в сторону и подняла крышку. Сунула руку в отверстие и вынула небольшой кувшин.

- Положи на место! – подала она нож Саше. Саша взлетела по стволу, будто там была приставлена лесенка, опустила нож в дупло и спрыгнула вниз.

Девочки побежали на ритуальную поляну, отдали кувшин Евлампии.

Девушка вылила молоко в приготовленную чашку, взяла из рук Лукерьи большой жертвенный нож и сказала:

- Тайный круг школы расширяется, сегодня нас больше, чем вчера, завтра будет больше, чем сегодня! Мы здесь, чтобы частицы души Тайного круга продолжали жить в каждом сердце после возвращения домой! Клянётесь ли вы никогда не забывать этих дней, которые мы проведём вместе, в помощи и дружбе, сострадая в горе и поддерживая в борьбе?

- Клянёмся! – послышались голоса.

- Громче! – сказала Евлампия.

- Клянёмся! – слаженно выкрикнули девочки.

- А если к вам обратится член Тайного круга, когда вы станете начальником или соперником, оттолкнёте ли его? Казните или помилуете?

- Помилуем, не оттолкнём! – воскликнули дрожащие девчонки.

- Клянётесь, что никогда не поднимете друг на друга руку, кроме как для исполнения закона?

- Клянёмся! – решительно грянуло.

- Что сделаем с отступником?

- Не жить ему на земле! – дружно ответили жрице.

- Всегда будем помнить об этой клятве!

- Клянёмся!

- Давай! – Евлампия сделала себе разрез на руке жертвенным ножом, кровь сцедила в чашу с молоком. Передала нож дальше.

Никто не пискнул, даже самые маленькие девочки.

Кровь казалась чёрной в свете Луны, лица у всех были бледными. Очередь дошла и до Саши с Майкой. Они так же вскрыли себе запястья, накапали крови в тёмное уже молоко.

Евлампия приняла вернувшуюся чашу, подняла над головой;

- Здесь молоко кормилиц и наша кровь, то есть, частицы наших душ. Плоть и кровь Аллы-всесвидетельницы, да простит Она нас и примет! – Евлампия повернулась к ближайшей ученице:

- Быть верной Тайному кругу – клянусь! И да покарает судьба отступников!

- Да покарает! – согласилась ученица, принимая чашу.

- Пей! – сказала жрица. Ученица сделала глоток, Евлампия опустила пальцы в чашу, провела по лицу от уха до уха, по лбу и по шее. Последний мазок по низу живота:

- Да будет чрево запечатано у предавшей Тайный круг! – девочка дёрнулась в испуге.

К следующей:

- Клянёшься?

- Клянусь!

- Пей! – все умолкли, повисла жуткая тишина. Девчата были придавлены таинством и жутью клятвы.

Обойдя всех, Евлампия вымазала себе лицо оставшейся кровью.

- Да будет так!

Девочки начали плести венки. Саша с Майкой тоже нашли цветы и сплели себе украшения.

- Готовы? – спросила Евлампия?

- Да! – воскликнули девочки.

- Вперёд! – послала она девочек в сторону школы. А четвёрку храбрых отправила в сторону деревни, вернуть на место кувшин.

Когда возвращались, Лукерья сказала:

- Раньше веселее было, костёр можно было разжигать, потом в деревню бегали, с мужиками развлекались…

- Как? – Майка даже остановилась.

- Да нет, - рассмеялась Лукерья, - мы заставляли их драться между собой!

- Не поняла! Голые?

- Нет, тогда мы в простыни заворачивались, это сейчас все голые стали бегать. Не поверишь, но иногда в школу попадали мальчики!

- Зачем? – удивилась Саша. Лукерья только пожала плечами.

- Потом ещё обряд придумали, с запечатыванием чрева… Побежали скорее, а то опоздаем!

Девчонки подбежали к стене, по канату заползали уже последние ученицы.

Лукерья осталась внизу, на страховке, но троица легко поднялась по канату и скоро уже все стояли на ристалище.

- Быстро в бассейн! – скомандовала Евлампия, - только тихо!

Голая толпа девочек быстро переместилась к бассейну, без всплеска и визга стали отмываться.

После чего торопливо побежали в тёплые кровати.

Часовой, из бойников, на вышке ничего «не видел»

- Ложись ко мне! – Яна потянула за собой Майку, - Холодно же! Согреемся.

- А нам ничего не будет? – осторожно спросила Майка, упираясь.

- Если застанут за действом, то да, могут связать в лесу, и оставить, на растерзание волкам. Но мы же ничего не делали! – засмеялась Яна, прижимаясь к Майке, - Чувствуешь? Теплее?

Теплее, конечно, подумала Майка, но лучше было бы так лежать с Сашей. Может быть, проснулись бы дома…

Открылась дверь, и тут же закрылась. Майка открыла глаза и сначала не поняла, где находится. Рядом кто-то сопел. Сфокусировав взгляд, Майка, к своему ужасу, поняла, что заснула в объятиях Яны!

Она выскользнула из-под простыни и стала быстро одеваться, поняв, кто заглядывал.

Яна сладко потянулась, посмотрела на суетящуюся Майку, улыбнулась:

- Ты куда, подруга? Побудки не было, вроде!

- Саша заглядывала! – в смятении сказала Майка.

- Ну и что? – безмятежно спросила Яна.

- Обидится на меня.

- А она, думаешь, одна спала? Такой холод ночью был! И вообще. Ты же меня собралась назвать своим невестором! – Яна счастливо засмеялась, поглядывая на ошарашенную соседку.

Майка выскочила из комнаты, постучала в Сашину комнату, заглянула. Сашина соседка ещё не поднималась, завернувшись в простынку.

- А где Саша? – растерялась Майка.

- А я знаю? – зевнула Веселина, - Подхватилась ни свет, ни заря, и умчалась.

Майка побежала на школьный двор, искать Сашу. Саши нигде не было. Оглядевшись, увидела скучающего стражника на вышке.

- Эй! – крикнула она, привлекая его внимание взмахом руки. Стражник посмотрел на неё недовольно.

- Девочку не видел? – стражник подбородком показал в сторону кухни и отвернулся.

Майка нашла Сашу за большой поленницей дров. Сжавшаяся в комочек и несчастная, она сидела в уголке.

- Сашенька! – кинулась к ней Майка. Девочка отвернулась от неё. Тогда Майка присела рядом и обняла её, молча. Саша потихоньку оттаивала.

- Что случилось, Саша? – спросила Майка. Девочка шмыгнула носом и промолчала.

- Ночью мы замёрзли, вот и легли погреться. Потом пригрелись и заснули. А вы не вместе спали с Веселиной? – Саша виновато отвернулась:

- Ты же знаешь, я могла провалиться куда-нибудь…

- Сашенька… - Майка сильнее прижала подружку. Девочка счастливо засопела, хотела что-то сказать, но тут зазвенел колокол побудки, и они побежали умываться и на завтрак.

Есть всем всегда хотелось сильно, только ложки стучали. Потом было построение, бег и занятия. Саша так и не сказала ничего подружке, даже когда она учила правильному фехтованию.

Вечером опять занимались с копьями. Учились метать, попадать по чучелам, висящим на перекладинах.

Только за ужином Майка спросила то, о чём думала ещё прошлым вечером:

- Саш, а мы с тобой ночью можем вернуться?

- Можем, - без улыбки сказала Саша, - ты собираешься оставить здесь Гришу и Никиту Андреевича?

- Но где они? Нам же нельзя убежать отсюда, и искать их?

- Нельзя, - согласилась Саша, вычищая тарелку и показывая глазами в сторону Яны:

- Нам надо поговорить.

После «возвышенки», которую они обычно читали после ужина, девочки выбежали на школьный двор.

- Подожди немного, Мая, не торопись - сказала Саша, - не исключено, что скоро мы увидим Гришку и Никиту.

- Откуда ты это знаешь? – не поверила Майка.

- Считай, что это мне приснилось, - улыбнулась Саша, и построжела. – Май, осторожней с Яной. Она не очень хорошая девочка, не доверяй ей.

- Если ей верить, то…

- Мая, Саша! – услышали они, и к ним подбежала Яна, - Можно с вами?

Что подружкам оставалось делать? У них была совместная Тайная клятва, в которой они поклялись: не оттолкну друга!

Но троице не удалось найти общего дела, потому что раздался сигнал на общее построение.

Девочки со всех ног кинулись в свои комнаты, облачаться в латы.

Выезжать навстречу прибывшим не заставили, построили возле бассейна.

И вот, ворота раскрылись, и на территорию школы вступили первые ряды отряда, со знаменем Дарьи.

Майка даже почувствовала что-то родное, потому что впереди правила своей замечательной лошадью Варвара.

Глава 12 Путь домой


Царисса Варвара прибыла в школу после удачной охоты. Она отловила несколько беглецов и разбойников из остатков лесных братьев - рыкцарей.

Теперь она везла их в крепость. Конечно, Варвара могла бы их всех казнить на месте, как преступивших закон, но желание похвастаться успехами перевесило желание повеселиться, поэтому везла их на «справедливый суд». Всё-таки она сумела изловить десятерых беглецов-мужчин. Хотя большинство из них были подростками.

Тем более, царисса решила проводить в крепость новых ангелочков сама.

Появление этих двух маленьких девочек напомнило ей приключения почти трёхлетней давности, когда два ангелочка, Тома и Чапа всколыхнули Страну Башен, как застоявшееся болото. Даже появились невозможные ранее обычаи помилования преступников. Конечно, не совершивших тяжкого преступления.

Всё это явилось следствием затяжной войны, приведшей к большим потерям населения страны. Одним из послаблений стала взаимная любовь. Теперь стараются влюблённым идти навстречу, а не ломать судьбы через колено.

Вступив на территорию вновь отстроенной школы и потешив самолюбие, увидев, как старательно воспитанницы тянутся перед ней, она велела разместить войников и бойников своего отряда, а также не забыла о пленных, которых велела окружить особой заботой.

После чего отправилась, в сопровождении Феодосии в кабинет начальницы школы, ныне отсутствующей, совмещённой с небольшой спальней. Пока готовили помывочную, вызвала к себе обоих ангелочков.

Разместившись за массивным столом, царисса Варвара усмехалась своим мыслям.

Давно ли она сама была воспитанницей в этой школе? Вспомнились Аглая, Феодора, он же Фома, Глафира…

Сейчас бы их оправдали, как ни странно. Варвара почему-то вспомнила рассуждения Чапы, что, когда будут защищать права человека от общества, общество будет обречено.

Это, конечно, правильно, и в то непростое время, когда девочки резали себе горло ножом, она вполне одобряла действия Варфоломеи, но, тем не менее, девочек было очень жалко.

Только слепой не видел, насколько плохо было после этого Варфоломее.

Ну да! – усмехнулась про себя Варвара, - Этот правдолюбец Чапа потом похитил сестриссу Зарину, и был таков!

Вспоминая их отношения в школе, Варвара покачала головой: насколько они все были слепы! Зарина бегала за Чапой хвостиком, глазки горели счастливым огнём! А когда ангелов удочерила мама? Она же видела, как Зарина целовала Чапу!

Варвара закрыла глаза и улыбнулась, вспоминая, как хотела его сама, когда он уже стал настоящим взрослым парнем!

С этой доброй улыбкой её застали новые ангелы. Нет, ангелочки. Одной было, на вид, около пятнадцати зим, другой и того меньше, совсем ребёнок.

Варвара не удержалась, поднялась со своего места, подошла к девочкам и обняла их.

- Соскучилась! – сказала она, - Если было бы можно, удочерила бы! Но, к сожалению, должна отвести вас в Крепость, там решат, что с вами делать, отправить дальше учиться воинскому делу в школу, или кому отдать в дочери.

- Что нас ждёт в Крепости? – спросила Майка. Варвара пожала плечами:

- Я же не ангел, не знаю, - царисса добродушно улыбнулась:

- Завтра посмотрю, чему вас тут научили за это время, и отправимся в путь! Теперь отдыхайте! – были сначала вопросы к девочкам, но спрашивать не стала. Наверняка запугали уже ответственностью за лишние разговоры. Варвара подошла к окну, посмотрела на двор. Мужья уже приготовили купальню и почтительно стояли на виду, ждали. Хорошие мужья, послушные, неутомимые и прекрасно обученные в невестории. Только… Всех троих отдала бы за одного, до которого теперь не докричишься, не дозовёшься.

За дверью девочек ожидала Яна.

- Ну, что? – спросила она, изнывая от любопытства.

- Завтра нас забирают, - кисло улыбнулась Майка, - отведут в Крепость.

- Тогда вместе уедем! – облегчённо вздохнула Яна. – Я же тоже ангел, если не забыли!

Саша совсем не обрадовалась новости. Она не отпускала руку подружки, пока не дошли до комнаты, которую делили Майка с Яной. На прощанье предупреждающе взглянула Майке в глаза и ушла в свою комнату.

Майка подумала и, раздевшись, улеглась на свою лежанку.

- Ты чего? – расстроилась Яна, - Можно мне к тебе?

- Нет, не надо, - попросила Майка. Яна надула губки и напомнила:

- Не забывай, ты обещала назвать меня своим… - она наклонилась к уху девочки, - женихом!

Майка резко повернулась к соседке.

- Невестором! – прошипела она, - Если мы выберемся отсюда, то клятва будет недействительна, потому что тебе не будет грозить смертельная опасность!

- Как знать! – хитро улыбнулась Яна, вытягиваясь на своей лежанке.

Предупреждение Саши оказалось не напрасным. Ночью к ним зашли с проверкой Феодосия и Афанасий. Увидев, что девочки спят каждая на своей лежанки, они ушли, недовольно ворча.

Майка проснулась и спросонья не могла понять, что происходит. Потом снова провалилась в сон без сновидений.


На другой день, после завтрака и зарядки, их построили на ристалище, в полном облачении, в латах и шлемах. К ним вышла царисса Варвара, посмотреть, насколько хорошо ученицы научились владеть мечом и копьём.

После того, как девочки поразили копьями чучела, метая в них копьями, Афанасий велел заменить боевые копья на учебные, без наконечников, с закруглёнными концами.

- Сегодня я приготовила для вас развлечение, - весело сказала царисса, - будете метать копья по живым мишеням! Это необходимо, потому что неизвестно, когда вам придётся вступить в бой! – Варвара махнула рукой, и на ристалище привели связанных пленников. На них были только кожаные маски и юбки. Тела их были покрыты синяками и исполасованы следами от кнута.

Бойники сняли чучела, а вместо них за руки повесили пленников, так, чтобы только пальцы ног касались земли.

- Приготовились! – скомандовал Афанасий. Ученицы вскинули копья, Майка тоже.

И вдруг она увидела знакомую родинку у одного из пленников. Очень знакомую родинку под мышкой, едва покрытой светлым пушком.

Беспомощно оглянувшись, Майка воскликнула:

- Госпожа! – Варвара услышала.

- Что, ангелочек?

- А можно кого-нибудь из них помиловать? – побледнев, спросила Майка.

- Ангелы добры, - улыбнулась Варвара, - но не стоит слушать их. К твоему счастью, сейчас кое-что изменилось. Если кого-то из разбойников ты назовёшь своим, то я его помилую. Вас двое ангелов, разрешаю выбрать двоих.

- Ещё я! – подала голос Яна. Варвара вопросительно посмотрела на Афанасия, тот кивнул.

- Хорошо, троих.

- Можно маски снять? – спросила Майка, уже немного наглея.

Варвара нахмурилась. Вообще-то выбирать надо было, не только не глядя на лица, выбирающим надо было завязать глаза. Но, шумно выдохнув, царисса махнула рукой.

Бойники сорвали маски с пленников. Те зажмурились от яркого света, и Майка слегка замешкалась. А к ним уже бежала Яна. Она схватила того самого парня с родинкой и счастливо запрыгала, пытаясь поцеловать его в губы.

- Это мой! – закричала она. Майка сжала зубы, чтобы не заматериться. Яна, конечно же, выбрала Гришку.

Сделав пару вдохов-выдохов, чтобы успокоиться, она пошла освобождать Никиту. А Саша выбрала себе невесть как взявшегося здесь двенадцатилетнего мальчишку. Или двенадцатизимнего?

Проморгавшись, Гришка увидел Майку и девочку, что выбрала его и открыл рот:

- Можно мне… - но тут же замолчал, получив увесистый удар сзади.

- Он твой! – сердито сказала Варвара Яне, - Запомните, те, кого помиловали ангелы! Теперь вы в полной их власти! Вы должны слушаться их во всём! Исполнять всё, что они прикажут! Не открывать рта, пока не прикажут! Вам ясно? – Счастливые Никита и мальчик закивали, с трудом удержав головы, чтобы не отломались. Побитый Гришка тоже вынужден был согласиться, опустив голову.

- Ангел Яна! Накажи своего строптивого раба! Пять ударов плетью! – Гришку отвязали от перекладины, увели к коновязи и привязали там. Весёлая Яна взяла плеть, бойник услужливо приподнял юбку, под которой, конечно, ничего не было, и приступила к наказанию.

Била она, не жалея. Кожа тут же вздулась, покраснела. Гришка извивался, стонал, но терпел. После последнего удара брызнула кровь.

Закончив с наказанием, Яна гордо оглянулась, и встретила ненавидящий взгляд Майки, до крови закусившей губу. Яну даже встряхнуло от этого взгляда. Торжествующая улыбка погасла: «Я что-то не так сделала?».

Майка с трудом подавила ярость, изо всех сил сжимая ладонь Никиты.

«Только не выдай нас, - шептал ей в ухо Никита, - иначе нам смерть!».

Ангелов с рабами отвели в сторону, чтобы зачитать их права и обязанности, а остальные ученицы с удовольствием стали отрабатывать удары копьями по живым мишеням. Раздались вскрикивания и стоны. Майка успела увидеть, что большинство из пленников были почти мальчишками, только трое с явно бандитскими лицами.

Правами ангелов было всё, что можно делать с вещью, обязанностями рабов было послушание. За ослушание полагалось суровое наказание, за неповиновение – смерть.

После того, как ангелы обретут статус, рабы тоже обретут определённость. Они смогут быть бойниками, войниками, а то и мужьями, как пожелают хозяева.

После этого рабов отвели в помывочную и одеть для похода, ангелам предложили тоже собираться к поездке.

Что им собираться? Переобули сапоги, утянули доспехи. Майка дулась, стараясь не встречаться взглядом с Яной.

- Я что-то сделала не так? – спросила Яна, пытаясь заглянуть соседке в глаза.

- Всё! – угрюмо ответила Майка.

- Хорошо! – заулыбалась Яна, - Теперь я буду ласково обходиться с ним!

«Блин! – простонала про себя Майка, закатывая глаза, - Знаем мы твои ласки! Что теперь делать?».

Через час выступили, не став дожидаться обеда. Решили пообедать в походных условиях.

Яну, Майку и Сашу посадили на лошадей. Яна и Саша сидели, как влитые. Саша даже вначале похулиганила, устроив скачки, но быстро присмирела, когда Варвара пообещала всыпать по мягкому месту самолично.

Рядом с всадницами должны идти пешком их рабы, ставшие оруженосцами.

Сначала царисса велела бойникам следить за помилованными разбойниками, но потом успокоилась, видя, как ангелы и оруженосцы переглядываются и даже перешёптываются иногда.

Даже Яна со своим побитым рабом нашли общий язык и поглядывают друг на друга с улыбкой, хотя парню явно больно идти.

Майя держала своего голубоглазого блондина в строгости, а весёлая Саша смешила мальчишку, и тот совсем забыл о недавних своих горестях.

Остальных пленных везли в клетках. По царской дороге это было несложно.

Дети послушны и безжалостны, они старательно отрабатывали броски копьями, некоторые из живых мишеней не могли даже сидеть, только лежали и стонали.

Первый привал сделали в обед, на поляне у обочины дороги. Здесь впервые можно было поговорить, не вызывая подозрений.

- Какого чёрта вы попёрлись за нами? – злилась Майка, выговаривая Никите, стоящему перед ней по стойке «смирно». Майка ходила перед ним, сжимая в руке хлыст.

Её оруженосец был одет в кожаные латы, с кожаной же юбкой и в сапогах. Оружия ему пока не доверили, а девочки пока опасались просить вооружить бывших беглых.

- Неужели не понимаешь? – шёпотом спрашивал Никита, - Может, вы в опасности? Не могли мы вас оставить!

- Без вас мы давно были бы дома! – гневалась девочка, постукивая себя по сапогу хлыстом.

- Кто же знал? – отвечал бывший учитель.

- Ладно, о своих похождениях расскажете позже. Из какого места нам можно всем уйти, хоть узнали? – Никита почти незаметно развёл руками:

- Если мы сейчас сбежим, и нас поймают, сама знаешь, всех нас казнят. Надо ждать удобный момент. Ещё бы собраться всем вместе. Эта твоя подружка почему-то держится от нас подальше, с твоим Гришкой.

- Я, кажется, знаю, почему! – скрипнула зубами Майка. Эта весёлая Яна обязательно что-нибудь придумает!

Саша со своим маленьким оруженосцем тоже сидели на приличном удалении от них, ожидая, пока старшие обсудят свои дела. Наконец, дождались, когда Майка сделала им знак приблизится.

- Что скажешь, Саша? – устало спросила Майка. – Кстати, как зовут твоего невестра? – прыснула она в конце. Саша тоже развеселилась.

- Моего невестора зовут Никифор! – мальчик присел в почтении перед девушкой.

- Хорошее воспитание! – одобрила Майка.

- Я его хочу забрать с собой, - огорошила Саша.

- Ты хорошо подумала? – нахмурилась её подруга.

- Ему здесь без меня не жить. Отрубят голову за потерю владелицы.

- Хорошо, если сможешь, конечно, забирай своё имущество! – с трудом сдерживала смех Майка, - Только возьми с него клятву и там слушаться. А то, почувствовав волю, натворит бед.

- Разберёмся! – лучилась весельем довольная Саша.

- Уже разобралась, откуда можно уходить?

- Где-то в той стороне, куда мы направляемся, - ответила девочка, - надо с Яной поговорить, - вздохнула она. – Яна проникла сюда не так, как мы.

- Яна что-то замышляет, - задумчиво сказала Майка.

Засиживаться долго не стали, через час отряд опять был в пути. Майка уже приноровилась ехать на лошади, ещё в первую свою поездку, с Варварой, она поняла, что делать, чтобы не растереть ноги. Ей подняли, по её просьбе, стремена повыше и постелили мягкую попонку, чтобы жёсткая лошадиная шерсть не растирала нежную внутреннюю часть девичьего бедра.

Рядом бодро шагал Никита, с другой стороны ехала Саша со своим маленьким оруженосцем, который впервые был одет в настоящие воинские латы. Саша одела его, как девочку – в штаны!

Бросая иногда на него взгляды, Майка с удивлением видела, насколько он похож на девочку. Вполне мог бы сойти за неё, с длинными, на этот раз хорошо отмытыми и расчёсанными волосами и мягкими обводами лица. Видно было, что Саша помучила своего оруженосца. Когда только успела?

Путешествие было утомительно-однообразным, Майка ждала уже появления цекады, но, к своему удивлению, отряд проехал мимо, продолжая движение.

На ночёвку остановились на большой поляне, возле маленького озера, похожего на большую лужу, когда уже заходило солнце.

Царисса распорядилась поставить палатки отдельно друг от друга, таинственно блестя глазами. Велела их оруженосцам охранять покой ангелов всю ночь.

Девчата не знали, что она дала войникам тайный приказ проследить за помилованными разбойниками.

Девочки следили, как их слуги разворачивают для них палатки, покатываясь со смеху. Пока бойники не помогли, показав, как это делается. Потом мальчишки и Никита сходили за ужином для них. Только Яна придержала Гришку, чтобы не разговаривал с остальными.

Майка про себя и шёпотом тихо ругалась, думая, что, если добром не отдаст противная девчонка Гришку, придётся идти на штурм. Или как-то тихо связать Яну ночью.

Когда зашло солнце и вызвездило, Майка залезла в палатку, осмотрела постель, сделанную из веток, поверх которых уложили потник и попонку. Накрываться можно было лишь плащом.

Она сняла часть доспехов и улеглась, с удовольствием чувствуя, как перестают ныть ноги от долгой езды на лошади, отбитое седалище немного успокаивается. Но сон не шёл. Поворочавшись, Майка вылезла из палатки, взглянула на Никиту, бдительно стоявшего на страже с копьём в руке, натянула сапоги и пошла в сторону палаток девчонок.

Подойдя к палатке Яны, не увидела на страже Гришку. Уже хотела заглянуть, как услышала шёпот:

- У вас с Майкой как, всё серьёзно?

- Да, - немного помолчав ответил Гришка, - я её очень люблю.

- Вы уже… того? – осторожно спросила Яна.

- Нет, - вздохнул Гришка, - у меня даже мысли такой не возникает.

- Почему? – удивилась Яна.

- Боюсь, что это её оскорбит, она… такая…

- Дурачок ты! – сердито сказала Яна, - Упустишь девушку!

- Упущу… - горестно вздохнул Гришка.

- Не грусти, иди ко мне, - послышался звук поцелуя.

- Яна, не надо… - услышала Майка приглушённый шёпот.

- Ты принадлежишь мне, и обязан выполнять все мои приказы, понял?

- Понял…

Послышался лёгкий шорох снимаемой одежды. Майка стояла, не в силах уйти или прервать безобразие.

- Ян…

- Не ерепенься! А то Майке скажу!

- Она и так узнает. Мне конец! – безнадёжно признал Гришка.

- А что ты скажешь на то, что я знаю, как отсюда выбраться? – наступила тишина, Майка навострила уши.

- Куда выбраться? – послышался Гришкин шёпот.

- К вам! А я оттуда легко смогу уйти к себе!

- Ну, так давай, сделаем это!

- Так бы сразу и сказал! – засмеялась Яна.

- Я не то хотел сказать! – Яна только смеялась, потом послышался негромкий шум.

- Ай! Как больно… Подожди, не шевелись… Мамочки! – Майка злобно усмехнулась: так тебе! Хотела узнать, каково быть девочкой? Получай!

Не став дальше слушать душераздирающие звуки, Майка, с раздутыми от сдерживаемой ярости ноздрями пошла к Саше, узнать о месте перемещения из мира в мир, и сказать, что Янка знает, где это место!

Маленького слуги не было на месте. И эти, тоже? – растерянно подумала Майка. Постояв, заглянула внутрь. Саша с Никифором спали, крепко обнявшись. Удивлённо хлопнув ресницами, Майка плотно заправила полог и пошла к себе.

- Никита, иди сюда! – сердито позвала она своего оруженосца.

- Раздевайся! – приказала она, сама раздевшись до рубашки и штанов.

- Да не совсем! – прикрикнула она.

- А у меня только рубашка. Нам штаны не положены! – попытался развести руками Никита.

- Ладно. Ложись, вместе теплее будет. Только не вздумай приставать! Зарежу! – сердито воткнула Майка возле себя нож.

- Понимаю и принимаю, госпожа! – ответил Никита, сделав реверанс на коленях, - Ку!

Майка удивлённо посмотрела на него, и отвернулась к стенке палатки. К ней спиной к спине привалился верный страж. Майка вздохнула: дежавю какое-то.

Снаружи места оруженосцев заняли ухмыляющиеся войники.

Утром Майка обнаружила себя в объятиях Никиты. Тепло, уютно. Не хотелось двигаться.

Но в полог палатки осторожно постучались:

- Госпожа, подъём!

Сладко потянувшись, Майка выбралась из объятий и направилась на выход, умываться и прочее.

Возле умывальника чуть не столкнулась с Яной. Яна едва не мурлыкала от счастья, ей прислуживал прячущий глаза Гришка. Майка почувствовала одновременно резкий укол ревности и зависти. Дура! – подумала она, - Для кого себя берегу? Вон, мой парень уже со второй переспал, а я?

Чтобы не выдать себя, сходила сначала в походную уборную, а потом уже умылась. С небольшим опозданием к ней подбежал Никита с полотенцем.

- Не гневайтесь, ваше высочество! – улыбнулся он. Майка злобно посмотрела на него:

- Я тебя высеку!

- Ваша воля, - опустил глаза Никита.


Варвара подошла к девочкам, узнать, как дела, нет ли вопросов.

- Слушаются вас слуги? – усмехнувшись, спросила она.

- Благодарят за помилование, ваше сиятельство! – улыбнулась улыбкой до ушей счастливая Яна. Майку перекосило, надеясь, что царисса этого не заметила.

- Ещё одна просьба, ваше сиятельство! – обратилась Яна.

- Слушаю тебя, Яна, - обернулась к ней Варвара.

- На следующей ночёвке, разрешите потанцевать под Луной?

- Зачем? – удивилась Варвара.

- У вас же тоже был Тайный ритуал? – лукаво спросила Яна.

- Ах, проказницы! – погрозила пальцем царисса. – А если что случится? Волки?

- С нами будут наши оруженосцы. И можете охрану к нам приставить.

- А мне можно посмотреть? – спросила Варвара.

Девочки переглянулись. Саша кивнула.

- Можно. Ещё лучше было бы, если бы мы вместо одежды в простыни завернулись, - пожелала Яна.

- Ну, три простыни я найду…

- И для мальчиков, тоже, мы их приобщить хотим, чтобы окончательно нашими были! – невежливо перебила Яна.

- Хм, интересный обряд! Надо обязательно посмотреть!

Когда царисса ушла распоряжаться сборами, Яна серьёзно посмотрела на спутниц.

- Так, девочки! Сегодня к ночи мы должны дойти до развалин старого замка. Там как раз есть силовые линии, связывающие миры.

Майка посмотрела на Сашу, девочка кивнула.

- Значит, надо для зрелищности накинуть на себя простыни, ребят тоже переодеть. Луна ещё почти полная. Будем танцевать при Луне, и красиво растворяться… - со счастливой улыбкой произнесла Яна. Потом посмотрела на Майку и улыбнулась. От её раздевающего взгляда и улыбки Майку покорёжило.

- Пора ехать! – сказала она, поворачиваясь в сторону лошадей.

Снова потянулся длинный день, скрашенный только остановкой у очередного озера и купанием в нём. Вода была тёплой, нагревшейся в мелком озере. На удивление дно в этом озере было галечным, вода немного проточной, речка впадала в него с одной стороны, вытекая с другой. Даже удалось полежать на галечном берегу, подставляя спины горячему солнышку.

- Я бы сейчас с удовольствием приняла бы массаж, - пробормотала Яна.

- Массаж? – удивилась Варвара, - Откуда ты знаешь про массаж?

- Наверное, из прошлой жизни. Но как было бы хорошо, если бы парень размял спинку.

- Я бы тоже хотела! – рассмеялась Варвара, - Боюсь только, потом ещё чего-нибудь захочется!

Саша смотрела на них своими огромными глазами, но спросить не решилась, хоть вопросы так и чесались на языке.

Вечером, после тяжёлого перехода, отряд расположился на ночлег у почти невидимых развалин старого замка. Слуги девочек сходили к цариссе, где им нашли шесть простыней.

- Ты уверена, что всё получится? – нервно спросила Майка, с трудом успокаивая дрожь.

- Не волнуйся, мы там, где надо! – уверяла Яна. Саша подтвердила:

- Мая, успокойся, скоро мы будем дома!

- Дома? – спрашивала Майка, - У кого дома? У Яны, у тебя или у меня?

- Там, откуда сможем дойти каждый до своего дома! – уверяла девочка.

Ребята принесли им ужин, сами расположились неподалёку. Надо было ещё дождаться полуночи. С разрешения цариссы девочки сходили на поляну, где даже Майка почувствовала дрожь Мировых линий.

- Костёр будем разжигать? – показала она на кострище в центре поляны.

- Разожжём! – решила Яна, сделав знак Гришке. Мальчик подбежал, и Яна объяснила, что делать. Гришка бегом бросился к остальным ребятам, и они все вместе пошли собирать дрова.

Майка с грустью смотрела вслед Гришке, думая, что ради неё он так не бегал. Вообще, был более покровителем, чем подчинялся девичьим капризам.

Наверное, я его теряю, думала Майка. Если уже не потеряла.

Потом, в палатках, по очереди переоделись, оставив всю одежду, и завернулись в простыни.

Почти все свободные от службы войники и сама царисса пришли посмотреть на таинственное действо, которое решили устроить здесь ангелы.

Костёр уже горел ровным пламенем, освещая небольшой круг на поляне.

Майка взяла за одну руку Никиту, за другую Гришку. При соприкосновении их будто током ударило, но они удержали руки, схватившись ещё крепче. Дальше встали Яна с Никифором, замкнула круг Саша. Голубой свет Луны освещал их спины, накрытые белыми простынями, спереди они были освещены рыжим пламенем костра. Девочки запели какую-то песню, мальчики подхватили.

Варваре показалось что-то неправильное в этом обряде. Показалось, будто девочки движутся в одну сторону, мальчики в другую.

- Стойте! – крикнула она, но было поздно, ребята растворились в лунном свете, на землю упали только шесть простыней.

Глава 13 Эпилог 1-й части


Редко выпадает заниматься смешанной группой, когда теоретики и практики занимаются в одной аудитории, или, как мы привыкли называть, в классе. В крайнем случае, в кабинете.

Занятие ведёт наш преподаватель, он же мастер практического обучения, а ещё физрук, Никита Андреевич Плетнёв.

Со мной за одним столом сидит Ян. Он уже почти стал мальчиком. Когда прибыл на обучение, Гришка подумал, что это брат-близнец Яны. Даже пристал к нему с вопросом, где Яна. Ян ответил, что Яны он больше не увидит. Гришка, по-моему, сильно расстроился. Не везёт ему с девушками. Маша нашла себе парня, Яна исчезла из его жизни. Это он ещё не знает, что Яна стала мальчиком!

С Гришкой сидит Саша. Несмотря на юный возраст, она могла учиться на курс выше, но решила остаться с друзьями. Не знаю, связывает их что-то, или Саша пытается оградить Гришку от дурного влияния девчонок. Саша молчит на этот счёт. Живём мы с ней в прежней моей съёмной комнате, по-прежнему спим вместе, потому что Саша так и не научилась ещё обходиться без «якоря». С нами живёт Никифор. Мы поселили его на диване, даже повесили шторку возле кровати, но этот маленький разбойник утром почему-то оказывается спящим рядом с нами. Причём, нагишом.

Он совсем не стесняется нас, говорит, что, если не будем его пускать к себе, будет спать на полу, возле кровати, потому что ему страшно, он постоянно боится проснуться в прежнем мире, где был рабом.

Посмеявшись, решили оставить его, пока не подрастёт.

Кстати, он совсем не умеет ни писать, ни читать, ни считать больше, чем пальцев на руках.

Пришлось отдать его в первый класс коррекционной школы, чтобы над ним не смеялась мелюзга. Делает значительные успехи, но для шестого класса Нику ещё далеко.

Николай Андреевич привёз свою бывшую подругу, о которой рассказывал мне в первый день знакомства. Настя была беременна на последних месяцах, не знаю, от него или того, с которым изменила Никите. Мне известно, что у Никиты две комнаты, так что, не исключено, что Настя живёт отдельно от него. Почему так получилось? Естественно, после разборок с директором, после наших приключений. Директор настоятельно посоветовал ему жениться или увольняться.

Что там было, лучше не вспоминать. Я имею в виду, кабинет директора. Мне завели «Дело», куда положили ещё несколько расписок от меня. Последнее китайское, если ещё раз уйду в другое пространство самостоятельно, без согласования с деканатом, отчислят из колледжа.

Угу, отпустят они меня, жди.

На вопрос, могу ли я посещать родных, ответили, что только на каникулах. В Нетландию тоже иногда, на выходных, и то, если не в наряде. А наряды нам старались назначать почти в каждый выходной, чтобы были на глазах у преподавателей и мастеров.

Мы не роптали, иначе могли вылететь из колледжа, несмотря на успехи в учёбе.

Я задумалась, взяла кончик ручки в рот и незаметно начала его грызть. Покосилась на Яна.

Мальчик увлечённо решал задачу о построении сдвоенного пространства.

Ребята каждый свободный выходной проводили у нас с Сашей. Ходили на речку, пока тепло, играли в мяч. Гришка посматривал в мою сторону печально, когда думал, что я его не вижу. Ладно, пусть помучается.

А Ян хвастался передо мной, что стал мальчиком, показывал мне, но смущался, что ещё маленький, хотя утверждал, что вполне работоспособный. Он очень горд, что стал мальчиком. Не понимаю, почему. Девочкой, по-моему, тоже неплохо быть.

А с Гришкой я помирюсь. Уставившись в потолок, представила, как сажусь рядом с ним на берегу и говорю, с улыбкой:

- Привет! Я Саша! – и мальчик застенчиво улыбается мне и говорит в ответ:

- Привет! Я Даня! – и радость загорается в его больших глазах.

Глава 14 Эпизод 3 Васька


Эпизод 3


Васька


1


Сознание вернулось. А вместе с ним боль. Болело всё, как будто пропустили через мясорубку. Правда, меня ещё никогда не пропускали через мясорубку, но чувство такое было.

Сквозь боль и шум в ушах послышались голоса. Взрослый, старушечий, и детский.

- Как ты его дотащила только?

- Сама не знаю. Из сил выбилась. Сам маленький, а тяжёлый!

- Прибежала бы, меня позвала!

- Там бы его медведь съел!

- Ты медведя прогнала, что ли?

- Прогнала. Как увидела, что он мальчишку ломает, я взяла палку и прогнала его…

- Да, Купава, сильна!

- А что было делать? Сожрал бы мальчишку!

- Ты как его тащила? Вот так? Хвост цел? – заминка.

- Цел, вроде…

- Это не хвост… - смех, - хвост сзади!

Меня слегка поворочали, причинив ещё боли.

- Так и знала, - озабоченный бабушкин вздох.

- Откуда я знала, что у него хвост есть? – чуть не плача, оправдывалась девочка.

- И уши не видела? Ой, смотри, одно разорвано! Давай, отнесём его в баньку, там отмоем от грязи, потом полечим. – Меня взяли за ноги и под мышки и осторожно понесли. Надеюсь, в баньку. В воде всегда легче. Только вот, не пойму, о ком они говорили? О каком мальчике? Ещё про хвост. Кстати, саднит что-то в районе копчика сильно.

Занесли моё больное выжатое тело в тепло, положили на лавку.

- Да раздевайся ты, он всё равно без сознания, а то обольёмся все! – бабушка, судя по голосу. Потом начали осторожно мыть мне голову.

- Я схожу за иголкой с нитками, зелья принесу, - сказала старая, и ушла. Девочка продолжала меня мыть. Осторожно вымыла лицо, потом перешла на грудь, живот…

Больно как!

- Ого! – пробормотала девочка, - какие глубокие раны от когтей! Хорошо, кровь я умею заговаривать, а то бы не выжил… И не оторвал ничего… - девочка вздохнула. – Рёбра, наверное, сильно помял, вон какие синяки.

- Что, обмыла с одной стороны? Давай со спины, - снова ворочают, причиняя сильную боль. Терплю, не издаю ни звука, больше молчу от того, что дыхание перехватило.

- Бок зашивать придётся, и ухо. Хвост не оторвался, ссадины только. Перевяжем.

- А почему хвост голый, бабушка? – спросила девочка, - Я думала, он пушистый, как ушки.

- Ушки намакушке! У тебя голова тоже пушистая! Вот подрастёт, тогда и хвост пушистый будет. А пока вот, кисточка только, - чувствую, обмывают мой больной хвост. Брежу, наверное.

- Вообще, я ни разу ещё не видела котомальчиков.

- Я думала, их вообще, нет, вот и не разглядела ни хвоста, ни ушек. Думала, обычный мальчик!

- Да, они редко попадаются. Один из десяти кошкодевочек. Да и те наперечёт. Разве что в Замке у барона Лешняцкого есть. Вот, возьми этот флакон, ватку, смочи и под нос сунь. Пусть уснёт.

- Он и так спит, бабушка!

- Не спит он. Начнём шить, очнётся. Больно очень будет, по живому ведь шить будем.

Что-то звякнуло, под нос мне сунули что-то резко пахнущее. Я дёрнулась, даже глаза открыла. Увидела два мутных силуэта и провалилась в спасительное забытье.


Второй раз я очнулась уже накрытая одеялом. Болело тело уже меньше, чего не скажешь о голове. Ухо ещё… Потрясла ухом. Как это получилось?! Но ещё раз не решилась, потому что больно. Фантомные боли в хвосте… Бок огнём жжёт! Блин, лучше бы не просыпалась!

Открыла глаза. Лежу в какой-то избушке, на лавке, наверное, потому что вижу печь. Большую русскую печь. Я только один раз такую видела, не нарисованную.

Укрыта я одеялом, мне не холодно, только дискомфорт внизу живота, давит.

Тут дверь скрипнула, девочка зашла. Купава, кажется. Наконец-то увидела свою спасительницу. Девочка небольшая, лет двенадцать, может, меньше.

- Проснулся? – улыбнулась она. – Как себя чувствуешь? Лучше? – я прикрыла и снова открыла глаза.

- Ух ты! Вот это глазищи! – восхитилась она, - Мне бы такие! И зачем мальчишке такие глаза? – подумала, - Ты больше на девочку похож… - я, конечно, промолчала. Кто же я, как не девочка? Всю жизнь девочка…

- Может, ты сикать хочешь? – догадалась она спросить. Я снова слегка прикрыла глаза.

Девочка достала из-под лавки берестяную кружку, приоткрыла одеяло:

- Давай свой писюн. Не стесняйся, я уже видела, ухаживаю второй день за тобой… - девочка потянула у меня что-то, пододвинула кружку ближе.

- Сикай, давай, я подержу.

Как это? – удивилась я, - Может, катетер вставили? Закрыла глаза, расслабилась. Вроде, помогло, зажурчало в кружку. Встать-то реально, не смогу! Вспомнилось что-то о медведе, который мальчика порвал. Может, и меня, заодно?

- Вот и хорошо! – улыбнулась девочка, - Больше ничего не хочешь?

Я не могла ответить, и головой покачать, тоже, болит голова сильно!

- Меня Купава звать, а тебя? – продолжала допытываться девочка. Я даже не попыталась ответить, снова закрыла глаза. Тут вошла бабушка.

- Бабушка! – ликуя, воскликнула девочка, - Мальчик очнулся! Вот! Посикал уже!

- Не приставай к нему! – строго сказала бабушка, - Ему больно, и голова, наверное, болит очень. Сейчас я ему питьё приготовлю, уснёт. Потом, как проснётся, утку подложим.

Я попыталась покраснеть. Ещё и утку! Такого со мной ещё не было!

- Ба! А у него глаза, как у кота!

- А какие они ещё должны быть? – удивилась бабушка.

- Ну, он же больше на человека похож…

- Выбрось глупости из головы! Это совсем другой вид, они больше животные! – девочка хмыкнула и вышла. Наверное, выносить за мной. Одного не могу понять, почему они меня мальчиком называют? Или я сплю, или брежу. Только во сне такой сильной боли не бывает. Значит, попала в аварию, лежу в коме, и мне это видится.

- Выпей, малыш, - мою голову приподняли, к губам поднесли кружку с напитком. Фу! Ну и гадость! Я обратила внимание, что обоняние у меня невероятно обострилось. И слух. Я развернула ухо, прислушалась. Левое ухо болит сильно, но, сквозь шум расслышала, как в подполье шуршит мышь. Сглотнула слюну.

- Пей, давай! Нечего нос свой кошачий воротить! – сердито прикрикнула бабушка, - Сама знаю, что гадость, но надо тебе, заснёшь и на поправку пойдёшь. Потом валерьянки сварю! – захихикала бабуля.

Я выпила всю бурду и потихоньку заснула.


- … долго ещё болеть будет? – голос девочки.

- Что, не терпится? – засмеялась бабуля.

- Ну, а чего, всё спит да спит…

- Не волнуйся. На них, как на собаках… то есть, как на кошках, быстро всё заживает! И девять жизней, говорят, у них! – смеётся бабушка, - О, проснулся! Видишь, ушами шевелит, слушает. Проверь, не мокрый? Долго спал.

Ко мне под одеяло кто-то залез, потрогал простыню.

- Нет, сухой! Может, утку?

- Давай утку. Потом попробуем посадить, рубашку хоть надеть. Пусть посидит, головокружение пройдёт, а там и на свежий воздух, к вечеру выведем.

Девочка счастливо пискнула, потом под меня стали подсовывать какую-то посудину.

Честно говоря, хотелось сильно. И не только по-маленькому. Меня погладили по голове:

- Не стесняйся, малыш, делай свои дела. А девочку попрошу выйти, если стесняешься.

Девочка что-то проворчала, но вышла, я слышала, как открылась и закрылась дверь.

Ну, при бабушке как-то спокойнее…

Потом ещё и помыла. Не знаю, как благодарить потом буду. И боль уже меньше. Где-то в боку, и ухо саднит, и хвост… А что, на самом деле, хвост есть? – думаю я.

- Попробуй руками пошевелить, - между тем предлагает бабушка. Купава тоже вернулась, сопит рядом. Я пошевелила одной рукой, другой. Согнула и разогнула кисти рук. Всё шевелится, ничего не оторвано.

- Давай, Купава, посадим мальчика, - просит бабушка девочку. Меня осторожно сажают, подкладывают под спину подушку. Я приоткрываю глаза, вижу свою голую грудь. А где грудь? Плоская, как у девочки. Глаза распахиваются во всю ширину. Не пойму ничего. Может, исхудала так за время болезни?

В это время на меня накидывают рубашку, скрывая от моего взора незнакомое тельце.

- Как ты думаешь, ба, сколько ему лет? – спросила девочка.

- Кто их знает? – сомневается бабушка, - На наш, человеческий вид, лет десять дала бы. Да и хвост ещё голый. Когда старше делаются, хвост пушистый становится.

- Это хорошо! – улыбается Купава.

- Я тебе ещё раз говорю, выброси этого мальчика из головы! – строго говорит бабушка.

- Но почему, ба? – огорчается девочка, - С деревенскими мальчиками запрещаешь водиться, с котомальчиком, тоже…

- Если не передумала целительницей становиться, забудь о мальчиках. Никогда замужние не становились нормальными целительницами. Грех один! А с животным, вообще!

- Ба! Ну, какой же он животный? Смотри, какой красивый!

- Не совместимы мы, - поясняет бабушка, - ничего у вас не получится.

- Что не получится, ба? – удивляется девочка.

- Детей у вас не будет! – припечатала бабушка. Девочка вдруг становится красной.

- Да ну тебя! – и зырк на меня. Я слушаю, растопырив уши и округлив глаза. О ком это они? Я же тоже девочка!

- Смотри, как ты его смутила! – улыбается Купава, - Тоже покраснел! Значит, понимает нашу речь!

- Угу. Сейчас спросим. Ты меня понимаешь, или нет? – спрашивает меня бабушка.

Я киваю утвердительно. Потом отрицательно.

- Чего это он? – удивилась бабушка.

- Ты неправильно спрашиваешь! – рассмеялась девочка.

- Спроси ты! – сердится бабушка.

- Мальчик, ты меня понимаешь? – спросила девочка. Я смотрю на неё, слегка не понимая вопроса. Потом решила кивнуть.

- А как тебя зовут? – я подумала.

- Ма… Мя… - никак не могу справиться с языком. Облизнула губы.

- Ма… яаа…

- Мая? – удивилась девочка. - Ты же мальчик, наверное, Май, или Мяун… Ба, как мы его назовём? – обратилась девочка к бабушке. Та пожала плечами:

- Как хочешь, так и называй. Хоть Барсиком, или Васькой. Видишь, кроме мяуканья у него ничего не выходит.

- А они что, разговаривать не умеют? – разочарованно спросила девочка.

- Могут. Ещё как тараторят. Это, наверное, из-за травмы. Сильно помял его медведь. Со временем речь восстановится.

- Жалко. Смотри, у него глаза закатываются!

- Устал, наверное, давай положим его… - и снова темнота.

В следующий раз я проснулась, когда ещё было темно. Открыла глаза. Темнота отступила, стало всё видно, как в сумерках. Попробовала шевельнуть рукой. Нормально. Больно ещё, но уже меньше. Если меня помял медведь, то выздоровление просто феноменально быстрое.

Почему меня называют мальчиком? – пришла мысль. Сердце ухнуло и застучало сильнее.

Нерешительно приподняла край рубашки, коснулась низа живота…

Не может быть! Рука нащупала маленькие яички и отросток. Я резко села, откинула одеяло, тупо уставилась на вновь приобретённое тело.

В последний раз мне уже было шестнадцать лет, а сейчас, бабушка говорит, десять.

Может, об этом предупреждал Никита, когда отговаривал от перемещениях между мирами? Что девочки потом родить не могут. Теперь я однозначно родить не смогу! Я откинулась на подушку, не выпуская из рук то, что должно быть у мальчика.

Немного успокоившись, подумала, что с этим как раз смириться можно. Надо продолжать исследовать свой новый организм. Коснулась головы. Уши. Кошачьи уши. Даже дыхание остановилось. И хвост есть?! Есть. Вот он, мешается. Я вздохнула. Так, пока я одна, что о себе думать будем? Я мальчик? В своём прошлом мире я помню, что были такие, считали себя девочками. Вот с такими органами.

Я тоже стопроцентная девочка. Была. И что? Я поморщилась, представив себя с мальчиком. Нет, надо пользоваться тем, что имеем.

Хотя, какое там «пользоваться»?! Мне ещё десять лет!

А что, хвост в самом деле голый? Как у крысы? Меня даже передёрнуло. Опять взяла себя за хвост, протянула сквозь пальцы. На кончике обнаружила маленькую кисточку. Хоть что-то.

Снова легла спать, не выпуская из рук приобретённое «счастье». Почему-то отвлекает от боли в теле.

Хорошо, что самостоятельно изучила ночью свое тело! Не было на следующий день выпадающих глаз, когда наутро Купава подняла меня и повела на двор, в уборную. Хотела помочь мне облегчиться, но я ещё не привыкла писать стоя, опустилась на корточки.

Купава решила, что я ещё очень слаба.

Потом помогла умыться, дала пожевать, вместо зубной пасты, жевательную сосновую смолу. Не хуже пасты освежила рот. Или пасть? Посмотреться бы в зеркало! Или лучше не надо?

На завтрак была каша и молоко.

- Эх, ему бы мяса сырого, - причитала бабушка, - быстро бы на ноги встал!

- Я могу приманить, - нерешительно сказала девочка.

- И что? Сумеешь, убить? – скептически спросила бабушка. – Ладно, придумаю что-нибудь. Твой Васька, хищник, всё-таки. Что, отпустили тебя или ждут?

- Я сама убежала, - потухшим голосом ответила девочка.

- Что, достанется? – недовольно спросила бабка. Купава кивнула:

- Они ругаются, что к тебе бегаю. Когда ты, меня заберёшь? – с тоской спросила Купава.

- Ты же знаешь, сколько они просят за тебя! – вздохнула бабушка и посмотрела на меня задумчиво. – Вот, вылечим Ваську, там посмотрим.

Мне стало неудобно. Получается, из-за меня девочку не могут выкупить. У кого? Наверное, родителей у неё нет, если так к бабушке хочет сбежать. Или тётка, или, ещё хуже, кто-нибудь взял на воспитание. Я хмыкнула про себя. Знаем мы это воспитание! Небось, заставляют работать с утра до ночи, а за то, что бегает к бабушке-целительнице, ещё и получает люлей.

Я ещё не знала, что её розгами, а то и кнутом охаживают.

- Люди совсем ко мне ходить перестали, - продолжала сетовать ведьма, - этот новый батюшка окончательно людей к вере своей приучил. Теперь лучше помрут, чем ко мне обратятся. И детей не жалеют, глупцы! «Всё в руце Божией»! – явно передразнила она священника. Покачала головой.

- Идите, погуляйте немножко, и беги в деревню, пока не хватились.

- Можно? – засветилась девочка. А мне стало приятно. Хорошо, что теперь я мальчик, подумалось мне, девочка такая милая!

Девочка помогла мне выйти из избушки, я прошлась босиком по траве. Еда придала мне сил, я чувствовала, что могу сама ходить, без помощи.

- Как ты быстро поправляешься! – счастливо засмеялась девочка, - Правда, наша бабушка волшебница? – я с готовностью кивнула, губы растянулись в улыбке.

Прошлись вдоль покосившегося плетня. Совсем близко подступал лес.

- В лес не ходи без меня! – предупредила девочка меня, - Ты пока слабый, а там волки. Задерут!

«А ты?» - спросила я взглядом.

- А меня звери не трогают! – улыбнулась волшебной улыбкой девочка, - ты же тоже не хочешь причинить мне вреда? – я округлила в ужасе глаза, - Вот, видишь! Я тоже немного колдунья, знаю травы, когда их можно собирать. Даже в полнолуние, без одежды хожу далеко в лес, и никто не трогает. Ходят близко, как будто охраняют, - девочка вздохнула, - от недобрых людей.

Увидев, что я немного устала, посадила на завалинку. Привалившись спиной к бревенчатой стене, я сидела, с удовольствием щурясь на слишком яркий свет.

- Ты такой милый, - прошептала девочка, прислонившись ко мне, начала гладить по голове, почёсывая за ушком. Внутри меня родилось мурчание. Даже не ожидала, что могу так. Однако мне было приятно, и девочке возле меня, тоже.

- А ты знаешь, что кошки своим мурчанием лечат? – засмеялась колокольчиком Купава.

Где-то я слышала об этом, что звуки, издаваемые кошками, благотворно действуют на человеческий организм. Но то, что я сама кошка, не укладывалось в моей кошачьей голове.

- Вот и всё… Вася. Пора мне, - с сожалением вздохнула Купава. – Ты будешь скучать по мне? – я кивнула, с готовностью.

- Я попробую прибежать к вечеру. Тебя же купать ещё надо, потом повязки менять!

Мне стало радостно, что эта девочка ещё прибежит ко мне. Я проводила её до калитки. Она помахала мне, подхватила корзинку и скрылась в лесу.

Вышла бабушка, окликнула меня на процедуры. Опять дала выпить вонючее зелье и уложила спать.

- Спи, я схожу в лес, чего-нибудь насобираю. Грибочков, корешков.

Мне ничего не оставалось, как уснуть, потому что после бабкиного зелья тянуло в сон со страшной силой.

Бабушка ушла, а мне приснился странный сон, что я проснулась… Нет, проснулся!

Прислушался. Под полом явно шуршала мышь! Я тихо поднялся, встал на четвереньки и снова прислушался. Рубашка мешалась, волочась подолом по полу. Я решительно избавился от неё, бросив на лавку, тихонько обошёл горницу, потом выскользнул на двор, осторожно обошёл, пока не увидел лаз в подпол. Ловко просочился внутрь. Замер, привыкая к полутьме, насторожил уши. Ага! Вот она! Шажок, ещё шажок. Хвост дёрнулся и спугнул мышь. Она побежала в сторону, я протянул когтистую лапу и прижал зверька к земле. Потом поднёс трепыхающуюся добычу к лицу. Маленькая какая! Но, может, не одна? Разорвав добычу, с наслаждением стал жевать вкусное мясо.

Следующую мышь я нашёл на сеновале. Посмотрел на лес, но вспомнил, что девочка мне запретила туда ходить. С сожалением вздохнул, осмотрел ещё раз ограду. Нашёл несколько норок, но мыши затаились. Нашёл кадушку, наклонился над ней, начал лакать воду. Рассмотрел себя. Симпатичное лицо, с ушками на макушке, огромными круглыми глазами с вертикальными зрачками. Красавец! Хоть и похож слегка на девочку. Фыркнул и побежал отдохнуть. Вспрыгнув на лавку, свернулся клубком и мгновенно уснул.

Разбудила меня бабушка.

- Ты чего, голышом валяешься? – я повернул к ней голову, - Да ты весь в крови! Мышковал, что ли? Умница! – бабушка погладила меня по голове, я от удовольствия зажмурилась, - Только умываться надо всегда после охоты. Иди, умойся! – я сладко потянулась, изгибаясь, как кошка, потом вскочила и, забыв одеться, побежала к умывальнику.

Потом попробовала пометить дерево, как мальчишки. Получилось! Может, себя уже мальчиком называть? Радостно прибежала домой.

- Оденься, - велела бабушка, - не в лесу. Неудобно в рубашке бегать, что ли? – и сама себе под нос сказала: - Ладно, поищу тебе что-нибудь. А пока суп сварю. Будешь суп? Знаю, будешь! На поправку пошёл, сейчас кушать будешь, что ни дай!

Бабушка разожгла огонь в печи, а я, не в силах усидеть на лавке, начала осматривать избу. Всё мне было интересно. Под лавку заглянула, выволокла старые сапоги, обулась. Но они были такие высокие, и огромные, что, сделав пару шагов, грохнулась. Бабушка обернулась и рассмеялась.

- Ну, ты поглянь! Кот в сапогах! – помогла мне подняться, вынула из ботфорт.

Сапоги мне не понравились, я решила изучить, что стоит на полке, пока бабка не видит.

Там стояли какие-то туески из берёзовой коры. Пахло восхитительно. Особенно один из них. Подцепив когтем крышку, открыла, но не удержала, и банка упала на пол, рассыпав содержимое.

- Ах ты, проказник! – закричала бабушка, - Валерьянку нашёл! А ну, брысь! – она стукнула меня по заднему месту чем-то твёрдым, и я, с мявом, задравши хвост, выскочила из избы во двор.

- Вот там и сиди, жди, пока не позову! – крикнула вслед бабушка, потом ушла, ворча что-то и собирая рассыпанные корешки.

Я погладила пострадавшее место и уселась на завалинку, опасливо поглядывая на дверь.

Потом моё внимание привлекла птичка, неосторожно усевшаяся на плетень.

Мой хвост забил тревогу. Я соскочила с завалинки и метнулась к птичке.

Промахнулась. Перелетела через плетень и зацепилась рубашкой за кол, больно поцарапав бок. Повисла, оглашая окрестности громким рёвом.

- Да ты посмотри на него! – ругалась бабка, подходя, - На минуту одного нельзя оставить! Зачем ты сюда залез? Оставить тебя здесь висеть, что ли?

Я возразила, разоравшись.

- Опять бок поцарапал! Горе ты моё, вот Купаве расскажу! – я моментально заткнулась.

- А, боишься! Правильно делаешь! Эта девочка умеет с непослушными котятами управляться, всяко лучше меня.

Освободив меня из плена, сняла окровавленную рубашку.

- Ладно, побегай так, удобней, всё-таки. Загорай, а то бледный какой-то. Постой здесь, царапину смажу.

Пока она ходила, я зализала царапину языком и отправилась к копне в углу ограды. Там села в засаду. Тихо-тихо сидела, слушая, как шуршит мышь. Сейчас я её…

- Да куда ты провалился?! – услышала я крик бабули и от неожиданности подскочил на метр вверх.

- Что ты там делаешь?! – направилась ко мне бабушка, - Опять мышей ловишь? Какой хороший котик! Вкусные, что ли? – я кивнула, облизываясь. А бабушка примерилась к моему боку и мазнула чем-то едким по вновь полученной ране… Я взвизгнула и запрыгнула на плетень. Плетень зашатался, и я рухнула вместе с ним в канаву. Там до меня была компостная яма. А теперь я и мышь, не успевшая убраться. Недолго думая, разорвала её на кусочки, освежевала и съела, даже не думая, что делаю.

- Васька! – неодобрительно покачала головой бабушка, - Я тебя на цепь посажу! Кто мне теперь ограду починит? Явно не ты! Вот придёт Купава… - я уже выскочила из ямы и скачками мчалась к избе. Села на завалинку и замурлыкала. Я отсюда никуда не уходила…

- На кого ты похож… - покачала головой бабушка. – Ладно, сиди, грейся, суп сварю, потом помою.

Бабушка опять ушла в избу, а я сидела и не могла понять, что со мной происходит. Кажется, я уже становлюсь котёнком Васькой. Пока раздумывала, начала вылизываться. Гибкое тело позволяло добираться языком до самых недоступных для человеческого тела мест.

Только рана в боку мешала, но всё-таки яички вылизала, пока не поняла, что делаю.

- Когда коту делать нечего… - услышала я, - пошли, отмою от грязи.

Меня тёрли травяной мочалкой, я терпела, качаясь под напором тяжёлой руки. Потом бабка вытерла жёстким полотенцем и повела, за руку, чтобы опять куда-нибудь не ускакала, есть суп.

Я уверенно работала ложкой, уплетая вкусный суп с корешками. Бабушка только головой качала. А я посматривала в окошко, думая ещё побегать вокруг.

- После обеда спать! – решительно сказала ведьма. Я даже есть перестала, умоляюще глядя на неё.

- Придёт Купава, наиграетесь, - успокоила бабушка. Не удержалась и погладила по голове и торчащим ушам. Я замурлыкала, успевая доедать остатки супа.

Потом опять горькое и вонючее питьё, от которого неудержимо начало клонить ко сну.

Проснувшись, увидела в маленькое окошко, что день уже клонится к вечеру.

Вот это поспала! Потянулась, чувствуя, как хвост встаёт трубой, приподнимая одело.

Выздоровел, что ли? А то висел, весь такой больной… Глянула мельком на хвостик, что спереди. Маленький, но уже любимый. Скоро привыкну к тому, что мальчик, наверное.

Выздоравливаю зверскими темпами, под повязкой сильно чешется шрам. Оттягиваю коготком…

- Куда?! – грозно окрикнула старуха, и я «теряю сознание», замертво упав на подушку.

- Ах, ты, хулиганчик! – треплет она меня за зашитое ухо, - Зажило уже? Не больно? – я киваю, ожив, и улыбаюсь, во все зубы, не знаю, сколько их там. Видела только, в отражении, что спереди хорошие такие, клычки. Белые.

- Мя? – спрашиваю я.

- Мяса? – по-своему понимает бабушка, - Мясо сам ищи, беги, поиграй во дворе, ужин приготовлю, из чего найду. Ходила, пока ты спал, в деревню, крупы купила, хлеба, молока для тебя. Впрочем, большим котятам молоко вредно, кашу сварю на молоке.

- Мяу! – обиженно говорю я, потому что в прошлый раз молоко мне очень понравилось.

- Никаких «мяу»! – сердито отрезала бабуля, - Иди, играй! – я пулей выскочила во двор, сбегала в уборную. На тёплой стенке дощатого строения сидела огромная радужная бабочка.

Я, затаив дыхание, следила за ней. Подкравшись ближе, собралась уже поймать, выпустила когти.

- Не трогай! – услышала за спиной, и замерла, чуть ли не прыжке. Обернувшись, увидела Купаву, и тут же, забыв о чудесной бабочке, прыгнула уже к девочке, громко мурлыча.

- А ты чего без штанов? – удивилась девочка. Потом, вспомнив, что штанов у меня никогда не было, спросила по-другому:

- Где рубашка? – я показал на избушку:

- Мая, ба!

Оглядевшись, Купава увидела разгром, учинённый мною на дворе, засмеялась:

- Выздоравливает, мой котёнок! Иди сюда! Только не лезь с поцелуями… Фу! Где ты так вывозился?! – я мурчала, как сумасшедшая, от радости.

- А, вот и Купавушка прибежала! – из избушки вышла бабушка. – Ты бы видела, что этот маленький негодяй натворил! Нашёл валерьянку, рассыпал, нанюхался и давай хулиганить! Повалил забор, повис на плетне, рубашку порвал и бок расцарапал! Мышей наловил и съел!

- И это всё за день? – не поверила девочка. – Когда уходила, он еле живой был!

- Я же говорила, заживёт, как на собаке!

- Это всё твои снадобья, бабушка! – улыбнулась девочка. Бабушка махнула тряпкой, которую держала в руке:

- Никому мои лекарства стали не нужны. Вверяют свою жизнь Богу. А я, ведьма старая, только вред приношу…

- Неправда, бабушка! – пыталась спорить Купава, но бабушка, махнув рукой, скрылась в дверях. Я тоже притихла. Хоть и играл во мне котёнок, я-то девочка взрослая, понимаю, что будет, если люди перестанут платить бабушке. Жить на одних дарах леса она сможет, а Купава? Никому станет не нужной? А талант у девочки огромный. Она и со зверьём может ладить, и видит, чем болен человек ли, зверь. Ей бы обучиться где. Хоть у бабушки. Подумав, я решила, что в медицинском институте её только испортят.

Я потянула Купаву за рукав, показывая другой рукой на лес:

- Май, мя…

- Скажи: Вася хочет в лес! – попросила девочка, не удержавшись от того, чтобы не потрогать мои уши. Я тряхнула ушами, дёрнула хвостом:

- Мая!

- Какая Мая? – расстроилась девочка, - Ты мальчик, значит, Вася.

- Май, - коротко возразила я, пытаясь сказать ещё что-нибудь. Но язык меня не слушался.

- Ладно, не буду тебя мучить, - решила Купава, - пойдём, погуляем. Со мной тебе ничего не угрожает.

И мы пошли в лес. Девочка стала рассказывать, какое растение как называется, какой куст.

Я уже была в кустах, вынюхивала добычу. Пахло полёвками и бурундуками.

- Вася! – позвала меня девочка. Я нехотя выглянула из кустов, - Что ты там нашёл?

- Ням!

Девочка сначала хотела сказать, что кушать будем дома, потом махнула рукой:

- Только недолго! – я кивнула и снова зашуршала прошлогодними листьями.

Нашла гнездо полёвки, раскопала и съела её, потом догнала хомячка. Жирный, упитанный был! Не слушая Купаву, забралась высоко на дерево, нашла беличье гнездо. Белок в нём не было, только орехи. Зато на соседнем дереве заметила большое гнездо неведомой птицы.

Примерившись, прыгнула на дерево, не слушая испуганных криков Купавы.

Оглянулась, посмотреть, почему паника. Ну, высота метров пять, и расстояние до беличьего гнезда, тоже примерно такое. Я взобралась повыше, осмотрела гнездо. Там лежали четыре крупных яйца. Тут же сунула одно в рот, раздавила зубами. Вкусное содержимое выпила, второе…

- Вася, осторожно! – крикнула девочка снизу. Я прижала уши и почти съехала по стволу вниз, только щепки полетели. Вернее, частицы коры. На пузе прибавилось царапин.

- Надо тебе штаны сшить, - покачала головой Купава, - точно оторвёшь себе что-нибудь!

В это время какая-то большая птица в ветвях деревьев громко возмущалась беспределом.

- Всё! Пошли, хватит хулиганить! – взяла меня за руку девочка. Я тут же убрала когти и послушно поплелась за девочкой. Я её уже любила. Нет, так некрасиво. Я её любил. К тому же счастлив был безмерно прогулкой Вася во мне. Ну и я, тоже…

Когда пришли, бабушка, увидев, в каком виде я вернулась, только головой покачала:

- Где его черти носили?

- Я даже уследить не смогла! – оправдывалась девочка, - Всё время бегает!

- Идите в баню сходите. Я уже протопила. Сейчас и я приду, помогу отмыть этого обормота, сами помоемся, полечим ему бок.

- Пошли! – вздохнула девочка, и повела к баньке. – Ты хоть мышами наелся, а я голодная с утра!

Я пыталась затормозить, указывая на избушку, но Купава не стала меня слушать:

- Если бабушка сказала, так и надо делать.

В крохотном предбаннике девочка разделась и повела меня мыть. Уложила на полку, облила водой, потом травяной мочалкой принялась отскабливать с меня дневную грязь.

Осторожно отмачивала бинт с бока, пока не отвалился.

- О, да тут уже лечить нечего! – удивилась девочка, снимая повязку. – Не больно? – спросила она меня. Я отрицательно покачала головой. Когда проснулась, чесалось сильно, а потом, за охотой, совсем забыла, вместе с Васькой.

Убедившись, что рана не причиняет мне боль, Купава принялась меня тереть изо всех сил, пытаясь придать моему телу первозданную чистоту. Переворачивала с боку на бок, и оттирала, не забыв лицо и низ живота, и под хвостом прошлась, и хвост отдраила. Я только мурлыкала от удовольствия.

- А теперь меня помой! – легла девочка на полку. Её я мыла с осторожностью, думая, что девичья кожа нежнее мальчишечьей. А на попке обнаружились красные полосы…

- Вы тут не замёрзли? – в мыльню зашла бабушка. Я мельком посмотрел на неё и продолжал намывать красавицу Купаву. Никакого смущения не испытывал. В конце концов, я ещё девочкой себя чувствовал.

Тут бабушка поддала парку, и я, взвизгнув, скрылся под лавкой.

- Куда?! – смеясь, вытащили меня за хвост и бросили на лавку, тут же принялись охаживать веником.

- Не таскай его за хвост, - сказала бабушка Купаве.

- А что? – удивилась девочка.

- Гадить будет где попало! – рассмеялась весёлая бабка.

- Вы шутите? – догадалась девочка.

- Примета верная. Может, из вредности. Больно же, наверное, да, Вася? – я подтвердила.

Распаренных до красноты и чистых до скрипа, бабушка ополоснула нас прохладной водой и отправила в предбанник:

- Там рубашечка Васина, одень его, а то простынет!

Купава в предбаннике сначала велела посидеть с ней на лавочке, чтобы слегка обсохнуть, потому что пот ещё бежал отовсюду, немного погодя вытерла меня всего, велела одеваться. Потом сама вытерлась, я помогла ей в этом немного.

Перед выходом надвинули на ноги что-то вроде лаптей и побежали в избу.

Стол уже был накрыт. Посреди стола стоял чугунок с кашей, тарелки, хлеб и ложки.

- Надо бабушку подождать! – решила девочка. У меня были вопросы насчёт полос пониже спины. Я посмотрел на девочку, задрал у себя рубашку, показал на розовую ягодицу.

- Что там? – нахмурилась девочка. Но я показал на неё.

- А, это… - пригорюнилась Купава, - Сегодня, наверное, опять попадёт. Дядя сказал, пока за меня не заплатят, чтобы не ходила к бабушке, - я понял, что девочка вот-вот заплачет, прижался к ней и замурлыкал. Девочка стала гладить меня по голове, почёсывая за ушами.

- Тебе приятно здесь? – я кивнула, - Не попала вода в уши? А то я забыла совсем, поливала тебя… - но я прижимала уши вовремя.

- Давай, почистим изнутри? – предложила девочка, присмотревшись. Я кивнула, и вот, посадив меня к себе на колени, Купава осторожно, мягкой тряпочкой, начала чистить мне уши. Непередаваемое наслаждение! Я замурлыкала со всей громкостью, на которое была способна. Во мне проснулся мальчик. Когда уже процедура подходила к концу, вошла бабуля.

- Вы что, меня ждёте? – удивилась она, - Накладывайте скорее, вы же голодные!

Нас приглашать два раза не надо! Очень быстро Купава наложила нам каши с репой, и я принялась уплетать её за обе щёки. Девочка не отставала, хотя кушала намного аккуратней меня. А я уже перестала понимать что-либо. Как будто всю жизнь жила здесь, и мальчик всё больше овладевал мною. Вернее, потихоньку происходило слияние души и тела. Мне очень нравилась непоседливость и бесшабашность котомальчика, его бесстрашие и гибкость тела.

Я ведь сама совсем недавно такой же была.

Наевшись, вышли с девочкой посидеть на завалинке, прежде чем она пойдёт домой.

Купава обняла меня, прижав к себе, щекой тёрлась о моё ухо, иногда дула, чтобы оно потрепетало, иногда смотрела в глаза, вздыхала о чём-то. Я тихо мурлыкал.

- Не пора тебе, девонька? – спросила бабушка, она хлопотала во дворе, где всегда находился нескончаемый ворох дел. Меня, почему-то привлекать не хотела.

- Пора, бабушка, - вздохнула Купава.

- Эх, и помочь тебе нечем! – расстроилась бабушка. – В былые времена быстро бы приструнила негодяя, а теперь придут, спалят вместе с избой, если что случится с ними.

- Заколдована ведь, опушка твоя! – возразила Девочка.

- Поп ваш силён в чёрных делах. Лечить не может, а найти и погубить колдунов или лесной народ в его силах.

- Пойду я. До встречи, Вася! – мы обнялись, и девочка побежала по неприметной тропке. Я долго смотрел ей вслед.

- Пойдём лечиться, - повела меня бабушка в избу. Я упёрся, хотел погулять.

- Нечего! Опять будешь весь в грязи! Второй раз мыть не буду, будешь под дверью ночевать! А ночью волки придут! Плетень ты повалил…

Я забоялась и шмыгнула в дверь. Только потом поняла, что меня обманули. Ну что там за плетень! Смех один! Просто поляна заколдованная, вот волки и обходят её стороной.

- Снимай рубаху, ложись на лавку. Сейчас натру тебя мазью, чтобы закончить лечение.

Я с готовностью разделась и улеглась. Бабушка осторожно начала втирать в моё тело бальзам. Было удивительно приятно. Потом прикрыла одеялком, пошла к свечке, что-то начала там шить, напевая. Поднялась и подошла ко мне.

- Встань, Вася, примерить надо, - я поднялся с кровати, и бабушка надела на меня настоящие шорты! Даже дырку для хвоста проделала! Я взвизгнул от радости и запрыгал на месте.

- Нравится? – засмеялась бабушка. Я обнял её и чмокнул в щёчку.

И тут: тук-тук-тук в дверь. Петли скрипнули и в избу вошёл высокий мужчина.

- Мир вашему дому! – сказал он, снимая шляпу. Волосы его были длинные, до плеч, русые.

На нём был тёмный, почти чёрный плащ, скрывающий остальные детали одежды, на ногах сапоги.

- Заходи, Венцеслав! – приветливо сказала бабушка.

- Это кто у тебя? – удивился гость, - Никак, кошкодевочка? Где взяла?

- Бери выше, - гордо ответила бабушка, - котомальчик! – и мне, - Снимай штанишки, надо дошить.

Я снял шортики, настороженно глядя на гостя.

- Редкий экземпляр, - согласился тот, подходя и поворачивая меня туда-сюда. Потрогал уши, пропустил через пальцы хвост.

- А девочка где?

- Девочку перестали отпускать, - вздохнула бабушка, - велят заплатить.

Гость негромко хмыкнул, они отошли в угол, где бабушка шила мне шорты, там тихонько заговорили. Я стоял на месте, иногда почёсывая одну ногу другой, и слушал.

- Сколько хочешь? – тихо спросил гость.

- Пятьдесят серебренников… - вздохнула хозяйка.

- Не много ли? – опешил Венцеслав.

- Ты за него золотой, как минимум, выручишь. Тем более, он не говорит.

- Редкое качество для котомальчиков, согласен.

- Мне ещё Купаву выкупать, учить, кормить… Это она Васю где-то нашла.

- Хорошо, вот тебе залог, - на стол упал тяжёлый мешочек. Бабка развязала, посмотрела.

- Фу, медь… - разочарованно протянула она.

- Не рассчитывал я на такой товар, - оправдывался гость. – завтра зайду, с утра. Повозку надо ещё нанять, до города лучше ехать, чем идти. Да одежду купить придётся мальцу, не надо, чтобы видели, кто это. Хорошо бы девочкой одеть, хвост под платьем спрятать, да тоже опасно, сама знаешь, девочку с большим риском везти придётся.

- А то ты девочек не возил! – с усмешкой заметила бабушка.

- Возил, - согласился Венцеслав, - потому и опасаюсь.

Помолчали.

- Когда девочка будет готова?

- Через Луну заходи, - подумав, ответила бабка.

- Этот, не убежит? – кивнул на меня гость.

- Нет, я ему сейчас лекарство дам выпить, проспит до утра. Ты только не задерживайся.

- Я постараюсь найти побыстрее повозку, и тут же к тебе.

- Хорошо, я жду с первыми лучами солнца. Не успеешь, залог останется у меня, сам знаешь.

- Да уж знаю старую ведьму – рассмеялся мужчина, прощаясь. Ещё раз посмотрел на меня и вышел.

Подошла бабушка с горьким питьём.

- Вот, выпей и ложись, - протянула она мне кружку, - крепче поспишь, лучше выздоровеешь.

Я выпил. А что мне было делать, когда на тебя внимательно смотрят зелёные глаза?

После чего лёг на свою лавку, накрылся одеялом. Бабушка села дошивать мне шорты, а я почти сразу заснул.

Проснулся оттого, что показалось, что на меня кто-то смотрит. Открыв глаза, увидел, что это Луна, почти полная, заглянула в маленькое окно и светит прямо мне в лицо.

Я лёг на спину, заложил руки за голову и задумался. Или задумалась. Девочка всё же умнее мальчика.

Надо бы до Купавы сбегать, предупредить. Только как предупредить? Говорить я не умею, писать, тоже. Но повидаться надо. Судя по всему, бабка меня продать хочет.

А что делать? Бежать? Куда? В лесу хищником что-то неохота. Надо найти силовое возмущение полей и попытаться найти свой мир. А почему здесь задержалась? Васька весело улыбнулся и шмыгнул носом. Девочка понравилась! Вот и сейчас тянет на приключения, увидеться с ней хочется!

Я встал, прислушался. Бабуля спит. Тогда осторожно приоткрыл дверь и выскользнул из избы. Ночная свежесть слегка охладила голое тело, приободрила. Встав на четвереньки, принюхался, нашёл след Купавы и побежал по нему.

Тропинки, как таковой, не было, Купава шла так, чтобы не оставлять следов к ведьминой избушке. А ведьма, видно, на самом деле ведьма. Детишками приторговывает. Может, с необыкновенными свойствами только, но всё же…

Я бежал, не отвлекаясь на мелких ночных животных, крупные хищники охотились где-то далеко, я слышал их. Как и собак в деревне. Собаки для меня были проблемой. Не в том, что не справлюсь, а в том, что поднимут шум, перебудят людей и сторожей, если они есть.

Так и случилось. Собаки почуяли меня издалека, начали истошно лаять, рваться с привязи.

Хорошо, деревня не такая большая. Следы Купавы вели ко второму дому от леса. Я вскочил на забор, оттуда на крышу построек. На четвереньках побежал к внутреннему дворику, и тут меня увидели, на фоне Луны, с задранным хвостом и острыми ушами.

- Чёрт! – заорал кто-то внизу. – Чёрт на крыше!

Вопли подхватили соседи, на крышу полетели палки. Хорошо, ни у кого не было ружей или луков, что тут в ходу, не знаю. Я в это время уже затаился в сенях, мимо мужика проскочив в дверь. Из сеней вели ещё две двери, в светёлку и в чулан. Я решил сначала посетить чулан, пока на улице ловили какого-то чёрта.

Тихонько приоткрыл дверь и шмыгнул внутрь. Сразу почуял близкий запах Купавы.

- Кто здесь? – тут же услышал я голос девочки. Видимо, шум на улице разбудил её. Я прыгнул к ней на кровать, замурчав.

- Тише ты! – обрадовалась девочка, - Лезь под одеяло, а то войдёт кто-нибудь!

Долго упрашивать меня не надо было, я мгновенно забрался к девочке под одеяло, прижавшись к ней всем телом. Девочка была в ночной рубашке.

Дверь в чулан открылась.

- Купава! – спросил кто-то строгим голосом, - К тебе никто не заходил?

- Ко мне? – искренне удивилась девочка, сонно зевая.

- Запрись изнутри, на нашей крыше чёрта видели!

- Чёрта? – испугалась Купава, - Сейчас запрусь! – девочка вскочила и прикрыла дверь, заложив её бруском.

- Это ты чёрт? – ласково погладила она меня по голове, - Конечно! Вон, как глазищи полыхают зелёным! Что случилось? Почему прибежал?

- Мя, Май, - показал я на себя и махнул вдаль.

- Тебя увозят? Когда? – я закрыл глаза, подложил руки под щёку, потом открыл глаза и поднял голову.

- Завтра утром? – я кивнул и улыбнулся. Потом показал на Купаву и тоже показал вдаль.

- И меня? С тобой? – я отрицательно замотал головой.

- А когда? – я показал на Луну, руками показал, как она уменьшается, а потом увеличивается.

- Через Луну? – я опять закивал головой.

- Ты хочешь сбежать? – я пожал плечами и опустил голову.

- Некуда бежать? Уедешь? – я кивнул, посмотрел на Купаву. Купава сильно расстроилась.

Она сама стремилась как можно скорее вырваться отсюда. Видно было, что её секли за провинности, а родителей, скорее всего не было. Всего я рассказать не мог, да и не знал, куда отправляют детей. Учиться, или в рабство? Обнялись. Показав на крохотное оконце и на себя, слез с топчана.

- Уходишь… - тоскливо вздохнула девочка. – Осторожнее там! – я кивнул и вылез через маленькое окошко в сад. Быстрыми прыжками пересёк сад и, перепрыгнув забор, помчался по улице в лес.

На этот раз мне не повезло. Нарвался на волков. Сзади сразу побежали двое загонщиков. Я побежал вперёд, зная, что где-то засада. Почуяв впереди волка, я взлетел на ближайшее дерево и оттуда обрушился на спину волка, выпуская сразу двадцать острейших когтей.

Визг, вой непривычной к такому обращению волчары, и я бегу дальше. Вот и заколдованный круг Я перепрыгиваю через плетень и оглядываюсь, смеясь. Волки потеряли след и не видят меня, кружат вокруг плетня.

Довольный, я отправился спать, вспоминая, как ловко расправился с волком.

Утром меня еле добудилась бабушка:

- Проснись, лежебока! Солнышко давно встало!

Я потянулся, откинул одеяло и вскочил. От былой болезни не осталось и следа.

- Что, выздоровел? – засмеялась добрая бабушка, - Беги скорее, на двор и помойся в баньке. Потом оденешься! – шлёпнула она меня пониже спины. Я задрал хвост и выскочил в утреннюю свежесть. Сбегал в уборную, потом в баньку, где осталась немного тёплой воды. Вытерся тряпкой, висевшей в предбаннике, и побежал кушать.

Уже доедал молочную кашу с репой, когда пришёл вчерашний гость. Я уже почти забыл о нём, потому что ночные приключения вытеснили его из памяти, потом ещё сон, приснившийся мне ночью, будто я уже вернулась в свой колледж. Прекрасное утреннее настроение, и вот, Венцеслав.

- Доброго утречка, старая! – с улыбкой приветствовал бабку гость.

- И тебе удачного дня, - ответила ему бабушка. – Принёс?

Венцеслав бросил на стол звякнувший мешочек. Бабушка высыпала его содержимое на стол, начала пересчитывать.

- Всё правильно, - вздохнула она, - Вася, подь сюды.

Я подошёл. Бабушка помогла надеть мне шорты. Я уже не радовался обновке.

- За штанишки ещё два медяка…

- Возьми! – с улыбкой покачал головой гость и бросил на стол ещё две монеты.

- Для вас это мелочь, а для меня каравай хлеба и кринка молока, - сказала бабка, отправляя монеты в кучу. Я стоял, ожидая, что будет дальше. Я думала, что просто пойдём с Вецеславом, а там я уже выберу момент, или сбегу или мне с ним понравится, посмотрю, вкакой мир попала.

Но всё оказалась не так. Венцеслав развязал свою котомку и вынул оттуда кожаный ремешок. Этот ремешок оказался ошейником. Венцеслав застегнул его на моей тонкой шейке, подогнав по размеру, и провёл рукой по рунам, начертанным на ошейнике.

- Теперь я твой хозяин, - сказал он мне, - сразу говорю, что сбежать не сможешь, ошейник тебя задушит. А поручения мои будешь выполнять охотно. На, оденься, - хозяин протянул мне длинные штаны и рубашку с длинным рукавом. Оделся. Хвост пришлось спрятать в штанине, рубашку подпоясал верёвкой, а на голову мне надели соломенную шляпу с широкими полями, скрывшую кошачьи уши.

Теперь я совсем стал босым деревенским мальчишкой.

- Ну, пошли, - Венцеслав взял меня за руку и повёл в лес. Немного погодя вышли на дорогу, где обнаружили лошадь, запряжённую в телегу. На телеге было навалено сено.

- Садись, Васька! – хозяин легко посадил меня в телегу, потом для надёжности пристегнул ремешок к ошейнику, второй конец привязал к бортику телеги.

Венцеслав взобрался на сиденье, и тряхнул вожжами:

- Нно! Пошла! – и мы пустились в неспешный путь.

Пока мы едем, я расскажу, как я попала в этот мир и в это тело, тело котомальчика.



Глава 15 Наваждение


В колхозе, где мы убирали урожай, уже было холодно, а когда вернулись в Междуреченск, стояла всё ещё тёплая погода, даже деревья только-только начали желтеть.

Мы с друзьями собирались на речке, на небольшом пляже, где летом купаются мальчишки.

Сейчас купаться детям запретили, и мы заняли их пляж, всё же он был ближе к дому, где мы с Сашей снимали комнату. Иногда купались, предварительно разводили костёр, переодевались в сухое и отогревались у костра. Здесь же готовили нехитрую пищу, зато вкусно очень, на свежем воздухе! Уху варили из рыбы, её нам продавали недорого местные мальчишки.

Наши отношения уже пришли в норму, особо никто ни в кого не влюблялся, Гришка держался ближе к Саше и Нику, Ян ко мне. Гришка немного злился на такой расклад, но ничего сделать не мог. Я, конечно, Гришку любила, а к Яну относилась как к другу, но Ян строил на меня какие-то планы. Он как-то рассказал мне о своей семье. Оказывается, Ян был виконтом Кшисиньским.

Увидев, что я не очень впечатлилась его громким титулом, Ян попытался просветить меня по поводу важности титулов, какую роль они играют в будущей жизни, но… Я была молода, жизнерадостна и становиться виконтессой, или даже графиней не стремилась.

Ян тогда тоже прикинулся простым славянским парнем и разговоров о выгодной партии больше не заводил.

В тот вечер мы обсуждали появление в колледже нового студента. Не знаю, как для мальчишек, с нашей, девичьей стороны, он был неотразим. Все девчонки тут же задрали хвосты и побежали за ним. Вешались на шею нагло, каждая хотела его, но этот парень… Назовём его Леоном. По совести, я до сих пор ещё не отошла от наваждения, если снова встречусь с ним, у меня опять снесёт крышу.

Он из мира аристократов немыслимой чистоты крови, запах её выветривает из голов прекрасной половины все мысли кроме одной: завлечь красавца в свои сети, по возможности добиться близости и заиметь от него ребёнка. Ни больше, ни меньше.

В жёны? Даже мысли не было ни у кого. Наверняка дома его ждала невеста с ещё более чистой кровью.

Я не участвовала в побегушках и драчках наших девчонок, во-первых, не с моей внешностью, во-вторых, считала ниже своего достоинства бегать за мальчишкой, будь он хоть настоящим принцем. Тем более, маркизом. Имя его состояло из многих труднопроизносимых составляющих, одно из них и было похоже на Леон.

Но это так, к слову. Конечно, его появление и в моей душе нанесло рану, но я считала, что легко стерплю его присутствие. Тем более, что не он носился за девчонками, а они за ним.

Вместе с девчонками в его компании были парни. Нет, конечно, он не пользовал всё, что движется, парни были друзьями девчонок, к тому же, маркиз был весьма разборчив, как я потом узнала.

А парни старались подсунуть под него своих любимых. Колдовство какое-то.

Гришка и Ян гордились мной, что практически я одна из подходящего возраста девушек устояла перед очарованием Леона.

Вот и в этот вечер мы сидели у костра, слева от меня место занял Ян, с правой стороны Гришка старался прикоснуться своим голым плечом, Саша с Никифором расположились напротив нас.

- Маркиз покорил всех девчонок, - рассказывала Саша, - он уже составил очередь, потому что сразу всех не вмещает ни сауна, ни его комната.

Я пожала плечами, стараясь смотреть в огонь:

- Подумаешь…

- Ты молодец, Майка! – одобрила меня Саша. – Сам Леон не трогает девчонок, а вот ребята, с его разрешения…

- Что? – спросила я умолкшую девочку.

- Они там занимаются нехорошими делами.

Я посмотрела на Гришку. Уж он-то знает, что это за дела! Гришка не смотрел на меня. Рыжие отблески костра скрывали цвет его лица. Может, и покраснел.

- Директор уже вызвал его родителей, - закончила Саша и веточкой начала выкатывать картофелину из золы.

- Так уж сам герцог и приедет! – хмыкнула я. – Скорее, кто-нибудь из семьи или воспитателей.

- Так что, Майка, последний шанс познакомиться тебе с Леоном! – вдруг сказала Саша.

Я вздрогнула.

- С какой стати? – спросила я, а сама почувствовала тёплую волну, растёкшуюся по телу.

- Ну, так, - отвела взгляд Саша. – Я бы познакомилась.

- Не, я не из этих! – поморщилась я, вспомнив девчонок, стаскивающих с себя трусы и кидающихся в драку на соперниц. Было такое за хозблоком, сама не видела, рассказывали.

- Если бы я тебя не любила, поставила бы на то, что Леон тебя совратит, - вдруг сказала Саша.

- Ты это о чём? – нахмурилась я.

- Ребята забиваются на тебя, - спокойно объяснила Саша. – Приличная сумма, между прочим. Я на тебя поставила. Как бы не единственная. И то, потому что упрямая и не хочу тебя терять, как подружку.

Вот новости! Я обвела друзей взглядом.

- Майка! Ну, десять тысяч же! – жалобно сказал Гришка, - Я тоже на тебя поставил! Если выдержишь два дня, мы с Сашей заберём деньги!

- А ты, Ян? – спросила я виконта. Ян пожал плечами, сплёвывая картофельную шелуху с чёрных губ.

- Не играешь? - облегчённо улыбнулась я.

- Почему же, играю, - ответил Ян. – Пойми, у тебя нет шанса.

Я возмутилась и вскочила. Кровь бросилась мне в голову. Плевать я хотела на какого-то драного Леона! Собрала свои вещи и пошла домой, даже не одевшись. Ребята не окликнули меня, о чём-то заспорив.

- Хорошо, что сказали! – Гришкин голос. Это о чём он? О том, что предупредили, или о том, что я разозлилась и шансы выиграть приз возрастает? А приз, поистине гигантский. На всю жизнь хватит, если с умом тратить.

В Междуреченске всякая валюта ходила, но местный рубль был твёрдым, на него равнялись все остальные деньги. К нашему рублю курс был 1к 96. Почти сто наших рублей за один местный! Остаётся только спросить, откуда взялась такая сумма? И на кого поставили?! Это у меня репутация такая? Но все против поставили, тогда в чём прикол?

Чёрт! Надо продержаться! Интересно, с чего он начнёт?


До этого случая Леон не обращал на меня особого внимания. Вернее, поглядывал на меня иногда с любопытством. Мне хотелось бы сказать, что с симпатией. Может, от того, что не бегала в стае остальных девчонок, за ним?

Случилось всё, или потому что у него оставалось мало времени, или узнал о заключённом пари.

Я считаю, уже задним числом, что должна была сама к нему подойти и замурлыкать, но что ты скажешь маркизу? Принцу крови? Его деньги не интересовали… Или интересовали? Может, зная его натуру, родители ограничивали Леона в средствах? Ну, как в средствах? Если я могла прожить на рубль неделю, то для Леона и десятки на вечер было мало.

Так что Леон не стал ждать, когда я взвизгну от счастья и сама побегу за ним, как говорил классик, заикаясь от любви, парень сделал роковой для меня шаг сам.

Я возвращалась из лаборатории магии, которая находилась в подвале здания. Конечно, название придумали студенты, там мы экспериментировали со смещёнными пространствами, а подвал был защищён специальным полем, нивелирующим ненужные эффекты от неправильных действий глупых учеников.

Иду я по лестнице, и на верхней площадке, практически выводящей в холл, и ко мне подходит Леон.

- Привет, красавица! – с обаятельной улыбкой говорит он.

- Привет… - растерялась я, глядя в его красивые глаза. Мне всегда нравились глаза тёплого цвета.

Маркиз обнял меня одной рукой, привлёк к себе, и слегка поцеловал. А другой рукой залез мне в трусы.

Было достаточно тепло, я носила белую блузку и коротенькую клетчатую юбку, то есть, форму первого курса. Поэтому долго искать дорогу до тела не надо было.

Где-то внутри у меня кто-то возмутился выходке парня, подсказывал, что надо дать мерзавцу по наглой роже, а на самом деле я подалась навстречу, чтобы его пальчику было легче добраться до сокровенного.

- Ах! – вздрогнула я.

- И правда, девочка! – удивлённо сказал маркиз, приводя мою форму в порядок. И пошёл к девчонкам, вылезшим, как тараканы, из всех щелей.

Во мне как будто всё перевернулось. Если вы мальчик, то поймёте меня. К тебе подошла девочка, потрогала тебя, поцеловала, и сказала, что ты её недостоин!

То же самое почувствовала и я! Что я сделала? Догнала Леона и взяла его за руку!

Парень не отнял руку. Видели бы вы кислые лица его возлюбленных!

- Мая, приходи ко мне сегодня вечером! – при всех пригласил меня маркиз. – У нас будет вечеринка, познакомимся! Придёшь? – я могла лишь кивнуть, счастливая до невозможности.

Зато девчонки, сплошь одни аристократки ужасно возмутились. Молча. Одарили меня многозначительными взглядами и удалились, уводя моего Леона. Потому что звонок прозвенел на занятия.

Говорят, любовь делает человека тупым. Потому что он думает только о предмете воздыхания.

У меня же голова стала предельно ясная. Все предметы показались простыми и понятными. Получив большое удовольствие от векторной физики, задумалась, как узнать адрес, по которому проживает Леон. Пригласив меня и не назвав адреса, он был уверен, что все знают, где он живёт.

- Саша… - обратилась я к соседке.

- Фи! – сморщила она носик. – Почтовая, 5.

- Извини, Сашенька, - пробормотала я, краснея, - значит, ты проиграла, поставив на меня?

- Пока что нет. Там есть ещё условия…

- Какие? – насторожилась я.

- Не могу сказать. Иначе будет подсказка.

- Я подскажу тебе на векторной алгебре.

- Сама могу тебе подсказать на векторной химии.

- Такой не бывает!

- Какая-нибудь, да будет. Ты вот, путаешься в валентности.

- Больше не буду!

- Умница. Теперь не заблудишься в стоге сена.

- Саш, ты обиделась, что ли? – поняла я.

- Пф! Думаешь, ревную? У меня Ник есть! – Саша закинула на плечо рюкзачок и направилась в другой кабинет, математики.

Алгебра тоже для меня прошла на «ура». Саша с удивлением стала на меня поглядывать.

- Что с тобой? – шепнула она. Я довольно улыбнулась:

- Ничего. Мы просто поцеловались! – то, что маркиз ещё и потрогал меня, я не призналась, а сама задумалась. Что со мной происходит?

Когда пары кончились, ко мне подошла одна фифа из аристократок и предложила пройти с ней, поговорить.

Кто бы сомневался! Думаете, если у нас элитное заведение, то и площадки для разборок нет? Три раза ха!

Там меня поджидали четыре девчонки и двое мальчишек, почему двое, не знаю, у всех были ухажёры.

Девчонки стали меня оскорблять. Не буду приводить их изысканные выражения. Дело в том, что на их языке брань была бедной, и все очень быстро научились нашему мату.

Моя тонкая душевная организация не выдержала очередного пассажа, поясняющего, куда я должна пойти вместо квартиры маркиза. Если вы помните, я «гений» дзюдо.

Не сказав ни слова, я побила девчонок. А они опомнились и вспомнили то, чему их учили! Какие-то неведомые мне приёмы! Пришлось применить кое-что из арсенала, показанного Никитой. Я не рассказывала, чему нас Никита Андреевич учил на физподготовке.

В общем, четыре-ноль. Четверо с синяками, одна без. Мальчишки не вмешивались, с тоской глядя, как теряют привлекательность лица и попки их красавиц.

Когда я закончила и поклонилась, услышала хлопки. Мне аплодировал Леон.

Я поклонилась и ему. Потом подобрала свои вещи и пошла на остановку. Наверняка это он подстроил, думала я, страдая. Отделаться от меня хочет? Ну и пусть! У него ещё куча небитых подружек есть!

Меня нагнал жёлтый кабриолет. За рулём сидел Леон, на заднем сиденье сидели четыре другие аристократки. Переднее пустовало.

- Майк, не сердись! – улыбнулся очаровательной улыбкой маркиз, - Это не я, это их самодеятельность! За это они наказаны. Садись, поехали на вечеринку.

Ну, если Леон извиняется и сам предлагает подвезти, куда деваться? С трудом удерживаясь от счастливой улыбки, гордо села рядом с маркизом.

Маркиз снимал небольшой домик со всеми удобствами, обнесённый высоким профильным забором. Возле ворот притулилась машина, откуда, при виде кабриолета, вышли парни, видимо, друзья девчонок.

Ворота открылись и Леон завёл кабриолет во двор. Следом заехала и машина ребят.

Хозяин пригласил нас на веранду, где уже был накрыт стол. Здесь уже суетились две девчонки, рангом пониже. Они тоже учились у нас и так же, как все были очарованы маркизом.

Включили негромкую приятную музыку, все расселись за столом, только те двое прислуживали нам. Маркиз взял бутылку шампанского из серебряного ведёрка, разлил всем по бокалам и сказал:

- Дамы и господа! Сегодня у нас появился новый член нашего клуба! Необыкновенная девочка Майя!

- Поприветствуем её!

Все закричали «ура», или что-то похожее и выпили за моё вступление в тайный клуб.

Неудобно было отказываться, ссылаясь на прошлый опыт потребления вина. Всё же за меня пьют! Да и такого чудесного вина я ни разу не пробовала. И не попробую, поняла я.

Потому что в том мире мне побывать не судьба.

Наевшись и напившись, пошли в фойе танцевать. Я неважно танцую, но меня приглашали все мальчишки и делали комплименты. Причём все были одеты прилично, одна я в школьной форме.

Когда уже все перезнакомились и скованность прошла, благодаря вину и танцам, кто-то предложил сыграть в карты. Все с энтузиазмом согласились. Девочки сразу закричали «на раздевание»! Леон посмотрел на меня вопросительно, и я согласно кивнула, покраснев.

Дело в том, что снимать с меня, честно говоря, было нечего. Блузка да юбочка. Носочки я сняла ещё в прихожей, вместе с босоножками, волновалась, что будет запах.

Сели в кружок, прямо на ковре. Специально для меня показали и рассказали правила игры. Правила были простыми и напоминали нашего подкидного дурака. Азартно и весело.

Сыграли сначала просто так, проигравший должен был рассказать стишок. Мне понравились некоторые, рассказанные на их родных языках. Певуче и красиво. Как ни странно, я кое-что понимала.

Потом две девушки, которые нам прислуживали, принесли для всех вина и присоединились к игре.

Играли с переменным успехом, но у ребят и девчат было больше одежды, а у меня даже лифчика не было, полупрозрачный топик и так ничего не скрывал.

Очень скоро на мне остались одни плавочки. Я бы сказала, что это специально подстроено, если бы не умела считать. Некоторые сняли с себя даже больше предметов одежды.

Девочки, как я оценила своим взглядом, были довольно упитанными. Не пухляшками, а в самый раз, с нужной прослойкой жира на боках. Наверное, поэтому все с таким недоумением разглядывали мою поджарую фигуру с ещё не сформировавшимися окончательно грудками.

Не могла не заметить слегка презрительных взглядов со стороны девушек, и в то же время во взглядах парней появилась заинтересованность.

- Как будем играть? – спросил Леон, - До одной вещи, или пока ничего не останется?

Конечно, все, кроме меня захотели до гола. Я же одна была только в плавочках.

Может, ежедневки за одежду посчитают?

Не посчитали. Пришлось расстаться с последней деталью одежды, набрав кучу карт.

Но оказалось, что игра закончена, и проигравший должен станцевать на столе, голышом.

Леон достал поясок с блёстками и монистами, предложил надеть.

Я думала, чтобы прикрыться, оказывается, за поясок будут совать деньги!

Мне дали выпить вкусного вина и Леон поставил меня на стол, включил музыку.

Ощущая на себе прикосновения обожаемого человека, начала танцевать. С удивлением поняла, что получается неплохо, зрители начали хлопать в такт музыке, ободряюще кричать, а за пояс совать купюры. Скоро я вся была закрыта деньгами.

Музыка кончилась, я чуть не упала со стола, меня подхватил Леон, и, под завистливые взгляды и шепотки девчонок, унёс в спальню.

Я думала, он положит меня на кровать, уже чуть не потеряла сознание от счастья, но маркиз поставил меня на ноги, приобнял, и, глядя сверху вниз, легонько поцеловал в губы.

- По правилам нашего клуба, ещё рано, - сказал он, к моему глубокому разочарованию.

- Раздень меня, - последовала просьба. Я осторожно сняла с него рубашку и прикоснулась к его груди своей грудкой. Тут же всю меня пронзила невероятная сладость. Немного придя в себя, продолжила. Опустилась на колени, взглядом спросила: «можно»? Леон кивнул, и я припала к источнику вечной жизни и молодости.

Несколько раз меня накрывала волна наслаждения, и Леона, тоже. Потом он поднял меня с колен, поцеловал и сказал:

- Ты лучшее, что было в моей жизни!

Тогда я потянула его на кровать, но Маркиз остановил меня:

- Нельзя! Ты девственница.

Я удивлённо посмотрела на него, а он пояснил, что по законам его страны, взяв девственницу, он должен будет взять её в свою семью. А я даже не аристократка, простолюдинка.

- Прости, Мая, таков закон. Я не смогу случившегося скрыть, особенно от папы и мамы. Даже эти девочки узнают.

Я была и счастлива от того, что было между нами, и расстроена. Позже, анализируя свои желания, я поняла, что инстинктивно хотела от него ребёнка, настолько сильна была жажда сильной крови.

Леон оделся, а я так и осталась до ночи в пояске. Только деньги переложила в рюкзачок.

После этого ещё играли в «бутылочку», меня зацеловали всю, девочки пытались залезть мне в рот своими язычками, мальчики пытались целовать как можно ниже, обнимались.

Все хохотали, как сумасшедшие, плясали «сиртаки». Девчонки и мальчишки тоже переоделись в набедренные повязки. Иногда парочки куда-то пропадали. Потом снова появлялись, но Леон не уходил больше ни с кем.

Я сразу не поняла, что случилось, потому что вино и счастье вскружило мне голову. Я стала понимать речь аристократок, а тянущая боль в животе и желудке пропала.

К сожалению, всё хорошее когда-нибудь кончается. За мной приехало такси, и я уехала к себе, в тихую комнату, где на диване посапывали Саша с Ником.

Я хмыкнула, немного позавидовав, но забрать к себе Сашу не решилась. Когда уже улеглась, на нашей широкой кровати, пришло понимание. Ведь мы здесь всегда спали втроём!

Что случилось?

Утром у меня появилось чувство, что я опять маленькая и без всякого повода счастливая, просто потому что, живу!

Беспричинно рассмеявшись, я подскочила, растолкала Сашу с Ником, недовольно что-то заворчавших, и побежала, в одних плавочках, на берег реки. Там, освободившись от последней одёжки, нырнула в холодные воды, наплавалась. Потом бегом поднялась по лестнице и побежала на турник, до сих пор энергия в мышцах и в душе плескалась.

Когда вымылась и вытерлась, убедилась, что прыщики и покраснения с меня осыпались. А начинавшийся гастрит пропал. Меня захватила эйфория.

- Ну, как всё прошло? – спросила Саша, присаживаясь рядом.

- Не так, конечно, как хотелось, - слегка поморщилась я, но потом расплылась в счастливой улыбке.

- А ты похорошела, - без эмоций сказала Саша, а Ник незаметно показал мне большой палец, испуганно глянув на Сашу.

В колледже всё было по-прежнему. Я училась с удовольствием, всё мне давалось легко, а в теле бурлила энергия.

На большой перемене встретилась с девчонками, с кем вчера развлекалась. Я готова была их расцеловать. Скоро подошли и мальчишки. Девочки смеялись и завидовали мне, я чувствовала. Ещё немного, и мысли буду понимать!

Одна девочка, я её для себя называю Саня, потому что чуть ли не Санианиэль её имя, отозвала меня в сторонку.

- Хочешь, я устрою так, что Леон от тебя не откажется? – спросила она.

- Конечно, хочу! – загорелась я. Тогда Саня подозвала своего парня.

- Знакомьтесь, Влад! – мы пожали друг другу руки.

- Сегодня вечером поедем в сауну, и там… - Саня рассказала свой план, который я с восторгом приняла.

Вечером меня действительно пригласил в сауну Леон, приворожив взглядом, как кролика. Я застыла. Пока он не растопил меня поцелуем. Тогда ноги мои ослабели, и он меня подхватил, под весёлый смех наших друзей.

В сауне все разделись, не стесняясь друг друга. Я тогда впервые трезвым взглядом увидела ребят. Их хрупкие, почти детские, чистенькие, безволосые тела, аккуратные такие. А когда намокли длинные волосы, заметила у некоторых удлинённые уши. Эльфы, что ли? Да и лица утончённые, красивее Леона все были. К тому же, несмотря на кажущуюся хрупкость, ребята не страдали отсутствием силы и энергии.

В предбаннике стоял стол с яствами и настоящим вкусным элем. Увидев, что ребята настоящие эльфы, тоже решила попробовать эльфийских напитков.

Мы уже попарились, искупались в бассейне, визжа от удовольствия, выпили пива и эля, после чего решили приступить к нашему плану.

У меня темнело в глазах, от предвкушения. Саня сама по себе была красавицей. Мы с ней начали обниматься, целоваться, потом она легла, и я начала её целовать и вылизывать. Другие пары тоже занимались тем же, а Леон выбрал себе другую, что слегка меня бесило.

Когда я встала на четвереньки, припав к стонущей подружке, сзади ко мне пристроился Влад, поглаживая спину и грудки. Потом я почувствовала, что сейчас произойдёт…

- Влад! – услышали мы строгий окрик, - Не смей!

Влад торопливо отодвинулся.

- Почему? – заканючил он, - Я же ещё не половозрелый, ей ничего не будет…

- Кто не будет меня слушать, исключу из клуба! – заявил маркиз. – Извините, развлекайтесь, только девочку не трогайте!

Я умоляющими, полными слёз глазами смотрела на него. Тогда он улыбнулся, взял меня на руки и посадил рядом с собой, на полку. Поцеловал и разрешил припасть к роднику сил и жизни. И своей сегодняшней избраннице, тоже, чтобы не ревновала сильно.

Опять помывшись и искупавшись, мы забыли обиду, и веселились, опять играя и даже пели караоке! У всех девочек оказались дивные голоса, даже меня заставили, сильно смущённую, спеть и показать танец, который танцевала на столе.

Леон опять поставил меня на стол, и я танцевала, умудрившись не задеть ни одного блюда.

Потом он опять унёс меня, заставляя страдать и радоваться одновременно.

Девчонки, после моего возвращения, опять напали на меня, целуя изо всех сил. Мальчики уже не стеснялись, слизывая любовные соки.

- Я не сопьюсь тут? – смеялась я, поднимая небольшой бочонок с элем.

- Что ты! – уверяли меня ребята, а Леон утвердительно кивал головой, - Наоборот! После этих напитков ты не захочешь принимать никакого алкоголя!

- А здесь что, не алкоголь? – удивилась я, нюхая напиток. Пахло удивительно приятно.

- Нет, - смеялись ребята и девчата, - это совсем другое, на вашем языке ему нет названия! Просто поднимает настроение, и на вкус приятен!

- Ну, тогда, за нашу дружбу! – подняла я посудину.

- За дружбу! – обрадовались ребята.

Всё было замечательно, но чувство неудовлетворённости не покидало меня. Я всё чаще смотрела на Леона, а он… То хмурился, то хватал меня неожиданно, и целовал всю.

Потом он решился и сказал:

- Я согласен… Если ты сама пригласишь меня к себе, и я, в присутствии твоих и своих друзей, чтобы были доказательства, что это случилось по твоей просьбе, а не насилие с моей стороны, соединюсь с тобой!

Я чуть было не лишилась чувств.

- Да! – пролепетала я, а ребята и девчата завопили от радости. Саня подбежала ко мне и прошептала на ушко:

- Получилось! У тебя сегодня как? – я прислушалась к себе. Да, сегодня зачётный день! Меня накрыла волна счастья.

- А ты знаешь, что после этого станешь баронессой?! – продолжала радоваться за меня Саня.

Мне было плевать на звания, мне нужен был только Леон, а не маркиз.

Мы все обмылись, вытерлись, впопыхах оделись и поехали ко мне. У меня совсем вылетело из головы, что это не мой дом.

Приехав, мы шумно завалили ко мне в комнату.

Саша с Ником вытаращились на нас. В основном, на меня.

- Если хотите, оставайтесь, - сказала я Саше, - будете свидетелями.

- Чему, свидетелями? – пролепетала бледная Саша.

- Увидишь! – рассмеялась я, тая от счастья.

Саша подхватила Никифора и вылетела из комнаты.

Гости уставили наш ученический стол напитками и закуской и быстро разделись.

Сначала утолили жажду, потом повалились на кровать, утолять любовный голод.

И вот, когда уже мною почти овладел такой желанный Леон, в комнату ворвались полицейские…

Зачитали нам обвинение в нарушении нравов, развращении несовершеннолетних и нашего права молчать, велели одеться и проследовать за ними.

Кто вызвал полицию, мне уже было безразлично. Хозяйка, или Саша? Мелькнуло у меня в голове, что так Саша могла попытаться сохранить свой выигрыш. Наверняка, пока мы с Леоном не соединимся, спор будет в её пользу. Усложнили спор?

Так что, остаток вечера мы провели в обезьяннике. Правда, Леона от нас отделили.

Девчонки ворчали на меня, за подставу, но на защиту мне встали ребята и Саня. Она успокаивала меня, всхлипывающую, положив мою голову себе на колени и поглаживая по голове.

- Всё равно ты баронесса! – шептала она. Мне от этого было не легче. Внутри всё скрежетало от желания.

Скоро нас отпустили и даже развезли по домам, вызвав такси за свой счёт. Извинились.

Дома меня явно не ждали. Саша старательно отводила в сторону глаза, Ники пялился на меня, как на диво, с восторгом. Всё же матриархат ещё не выветрился из его мозгов.

Хозяйка не показывалась из своей комнаты. Да и поздно было уже.

Саша опять уложила мальчика с собой на диване, хотя он хотел мне чем-нибудь услужить. Не знаю, что с ним случилось, но смотрел он на меня, как на божество. Я огорчённо вздохнула и завалилась спать на растерзанной кровати.

Утром я опять проснулась счастливая. Ещё солнце не поднялось, а я прыгала, не в силах унять энергию тела. Всё во мне бурлило и требовало движения. Ещё слаще становилось, что сегодня снова увижу Леона.

Растормошив своих соседей, я со смехом отбивалась от Ники, прыгнувшего ко мне на руки.

- Ники! – сердито окрикнула Саша, зевая и протирая кулачком глаза, - Ко мне! – только тогда Ник отстал и снова забрался к Саше под одеяло. Наверное, считал её своей хозяйкой.

Я засмеялась и опять побежала на речку.

Села за стол опять счастливая, с аппетитом всё съела, и мы, все втроём поспешили на занятия. Ники в первый класс, а мы на первый курс. Ничего вчера не готовила, но прекрасно помнила, о чём говорили преподаватели. Уже не удивлялась появившейся памяти и способности к языкам.

Мне уже не было загадкой, о чём шушукаются девчонки из соседних миров, сидящих сейчас за соседними партами. Они завидовали мне. И улучшившемуся внешнему виду, и счастью, и всему. В том числе и взаимному чувству с Леоном. Даже не так. С маркизом.

- Доброе утро, баронесса Майя! – язвительно приветствовали они меня, одетую в школьную форму. Сегодня я оделась в матросский костюмчик, с такой коротенькой юбочкой, что видны были трусики, под цвет юбочки, когда я наклонялась. А я наклонялась, кланяясь в ответ, на японский манер. Думаю, ребята сзади изошли слюной.

Я подошла к своему столу, бросила рюкзачок на стул. Саша где-то задерживалась.

Тут открылась дверь, и в кабинет вошёл Леон.

- Майя! – двинулся он ко мне. Я зашлась от счастья, не в силах сдвинуться с места.

Леон обнял меня, поцеловал.

- Мая, меня сегодня забирают… - вот тут у меня подкосились ноги, и я упала на колени. Перед моими глазами оказались джинсы любимого, и меня охватило дикое желание. Я вмиг расстегнула штаны и достала любимую часть тела.

- Мая… - ласкал мне голову Леон.

- Ладно! – вдруг сказал он, решившись, - Здесь полно свидетелей! Давай, прыгай сюда! – и я, со счастливым визгом бросилась на свой стол.

Вот он, моя самая любимая и невероятная мечта! Уже мечта нашла ворота, и тут…

- Маркиз Залесский здесь? К директору немедленно!

Леон почему-то отстранился от меня. Ну что ему был какой-то Никита Андреевич?! Или там ещё кто-то был? Обернувшись и закусив до крови губу, увидела только глаза Никиты, похожие на блюдца. Класс нехорошо молчал.

Я посидела на полу, приходя в себя, потом вернула на место трусики и села за стол.

В голове зияла пустота. Между тем прозвенел звонок и начался урок. Саша села за другой стол, не желая меня тревожить.

Несколько дней я провела, как сомнамбула. Потом стала приходить в себя.

Ничего не поделаешь, вздохнула я, надо жить дальше. Всё равно это должно было случиться, я имела в виду расставание. А не посчастливилось заиметь ребёнка принца крови? Значит, не судьба. Не исключено, что ещё раз увидимся, Леон оказался совсем ко мне не равнодушным, даже сам пришёл попрощаться.

Меня не отчислили, даже не вызвали на ковёр. Может быть, потому что посчитали меня жертвой, может, ещё почему, не знаю. Но я стала лучшей ученицей в колледже, придраться ко мне не мог ни один, самый строгий преподаватель.

Даже Никита Андреевич, хоть и имел на меня острый зуб, обломал его, когда гонял на практике по созданию виртуальных миров и коридоров между ними. Я могла легко пройти по качающемуся канату между бурным морем и лавовым потоком, меня не грызли злобные насекомые, отгоняемые непроизносимым ранее заклинанием. Потому что это был эльфийский язык! Теперь я не стеснялась вставить язвительное слово в разговор двух эльфиек.

Зря. Больше они при мне не разговаривали.

Так я потихоньку оттаивала. Со мной опять сидел Ян, пропавший на несколько дней, с Сашей был Гришка.

Так было и в тот, последний тёплый день.

Я сбежала по лестнице вниз, увидела друзей на пляже, и пошла к ним. Там разделась до купальника и подсела к Гришке.

- Привет, - улыбнулась я, и попыталась его поцеловать. Гришка отпрянул от меня и вскочил.

- Чего это он? – удивилась я, глядя на отстранившихся от меня друзей. Друзья молчали.

- Не знаешь, что ли? – скривился Гришка, - Ведёшь себя, как шлюшка, ещё целоваться лезешь! – я выкатила глаза:

- А ты? То с Машкой, то с Яной! – показала я на Яна, который стремительно покраснел, - Причём, чуть ли не на моих глазах! И теперь морду воротишь? После того, как я тебя простила?

- Да! – воскликнул Гришка, - Но не так же, как ты! У всех на глазах отсосать, потом трусы снять и дать!

- А! – поняла я, - Это всё потому, что ты мальчишка! Вам всё можно, вы даже гордиться будете, что сделали это при всех! А слабой девочке позор!

Гришка плюнул, забрал свою одежду и ушёл.

- А ты, Яна, что скажешь? Забрала у меня Гришку, и рада? Кстати, не боялась, что понесёшь от него?

- Ты чего, Майка? – ещё больше покраснел Ян, - Я же мальчик…

- Так ты в ж… дал?! – Ян беспомощно посмотрел на меня и тоже ушёл.

- Майка, что с тобой? – удивилась Саша, вставая с бревна, где они сидели с Ником.

- Да идите вы все! – воскликнула я, слёзы заливали мне глаза. Когда я сморгнула, на берегу уже никого не было.

Я решила успокоиться, разделась до гола и выкупалась. Потом вытерлась полотенцем и долго сидела, глядя на реку.

«Во, дура! – думала я про себя, - Зачем-то поссорилась с лучшими друзьями. Мало мне, что никогда теперь с Леоном не увижусь! Пойду, помирюсь с Сашей сначала!».

Я оделась и пошла домой. Дома никого не было, а на столе лежала записка:

«Прощай, Майка, ты была прекрасной подругой, я любила тебя, как сестру. Деньги на карточке. Саша».

Это добило меня. Я легла на кровать, уткнувшись носом в стену. Одна мысль осталась у меня: провалиться в какой-нибудь мир, подальше отсюда!

Закрыв глаза, представила, как проваливаюсь, и тут меня скрутила сильнейшая боль, дикий рык, и я потеряла сознание.


Вот об этом я думал (теперь уже думал), сидя на тряской телеге, с ошейником и поводком, привязанным к бортику этой самой телеги, увозящей меня в неведомые края. Вряд ли, к счастливой жизни.

Глава 16 Трактир


Лошадь плелась медленно, лениво помахивая хвостом. Благодаря широкополой шляпе голову мне не напекало, лицо тоже пряталось в тени. Я бы заснула, но чувство голода не давало, а мой хозяин будто забыл обо всём.

Может, он там, вообще, спит?

Я осторожно встала на колени и заглянула ему в лицо. Венцеслав будто очнулся, увидев меня.

- А, Вася! – вспомнил он, что едет не один, - Наверное, писать захотел? – я кивнула. Хотела сказать, что не только в туалет захотела, но и ещё кое-что, к примеру, покушать и попить, но, к сожалению, смогла лишь мявкнуть и замурлыкать.

- Ладно, спрыгивай! – хозяин остановил лошадь, я спрыгнула и подёргала поводок.

- Если по-маленькому, ссы прямо тут, - кивнул он на колесо.

Я немного протупила, забыв на время, что я мальчик. Поэтому простите, что иногда буду ошибаться. Вспомнив, как это делается, я оросила пыльную дорогу и вопросительно посмотрела на своего хозяина.

- Залазь обратно, - сказал он в ответ на мой вопросительный взгляд. Я глухо зарычала.

- Побегать хочешь? Устал? – догадался глупый взрослый. Кряхтя, как старик, слез с телеги и отстегнул поводок от ошейника.

- Далеко не отходи, не стоит проверять, задушит тебя ошейник, или нет. Задушит.

Я, почувствовав свободу, бросила шляпу на телегу, потому что мешала слушать, и стремглав исчезла в лесу. Встав на четвереньки, побежала в кусты, вынюхивая добычу. Если хозяин не собирается меня кормить, добуду пропитание сама!

Ага! Кто-то шевелится! На удивление лес кишел разными мелкими зверьками, наверное, никто на них не охотился, типа лис. Впрочем, что лисам делать возле дороги? Этим, наверное, пользовались хомячки, мыши и бурундуки.

Я предпочла всем упитанного хомячка. Вспорола ему брюшко когтем, выкинула кишки, а остальное с удовольствием съела, оставив только шкурку и голову.

Потом забралась на дерево, нашла там гнездо, полакомилась яйцами какой-то птицы. Поразмыслив, оставила пару штук в гнезде, на развод. В них уже кто-то шевелился.

Спустившись с дерева, вспомнила, что бабушка велела после охоты умываться.

Принюхавшись и прислушавшись, определила, что ручей течёт с другой стороны дороги, и поскакала в ту сторону.

- Эй! Ты куда? – услышала оклик хозяина. На бегу оглянулась и увидела, что он тоже обедает! Чуть не затормозила! Но махнула лапкой и побежала к ручью.

Ручей встретил меня прохладой и задорным журчанием. Налакавшись холодной вкусной воды и умывшись, вернулась к телеге.

- Набегался? – с улыбкой спросил хозяин, разворачивая свёрток, - На, перекуси! - и отдал мне хлеб с куском мяса! Я, с урчанием, набросилась на угощение. Ещё получила кусок сыра.

Даже замурчала от удовольствия. Венцеслав не удержался и погладил меня по голове, вызвав ещё более громкое урчание. Даже дал запить тёплой водой из фляги. Напившись, я показала на флягу и в лес. Мужчина понял, кивнув. Я метнулась к ручью, вылила тёплую воду и наполнила флягу чистой холодной водой.

Вернувшись, вспрыгнула на телегу и растянулась на сене, прикрыв голову шляпой.

- Ну, ты наглец! – усмехнулся Венцеслав, - Намекаешь, что тебя не надо привязывать? Ну уж, нет! Привяжу, пока не привыкнешь ко мне! – он и правда привязал меня опять и залез на своё место. Слегка хлестнул вожжами, и лошадь тронулась в путь.

Крики птиц не давали мне покоя, я хотела в дороге поохотиться, но, к сожалению, мою новую очень подвижную и вечно голодную тушку привязали. Покрутившись, я закрылась шляпой от солнца, свернулась калачиком и задремала, выставив одно ухо для сигнализации.

Проснулась, когда услышала, что мы не одни. Приподняв голову, увидела сонным взглядом, что мы подъехали к какому-то строению возле дороги.

- Вставай, засоня! – слегка стегнул меня хозяин кнутом. Я потянулась, изгибаясь, и села, оглядываясь.

Наша повозка въехала в ворота и остановилась в обширном дворе какого-то заведения, скорее всего, постоялого двора, или трактира, ведь вдоль трактов обычно строили трактиры для проезжающих.

Сонно хлопая глазами, смотрела на никогда не виданное зрелище. К нам подбежал мальчишка и взял лошадь за поводья.

- Пошли, Васька! – мой хозяин слез с телеги, отстегнул меня и повёл в дом.

Внутри оказалось почти так, как описывают все таверны и трактиры, или постоялые дворы.

Слева от двери находилась стойка, за ней сидел краснорожий мужик. Клевал носом, а вокруг него жужжала огромная муха. Дальше виднелась деревянная лестница, ведущая на второй этаж, вероятно, в жилые комнаты, а всё остальное помещение занимали деревянные столы с лавками.

Посетителей не было, и столами занимались двое мальчишек, судя по ошейникам, рабы. Они драили столы, поливая их водой.

- Привет, Древеслав! – громко приветствовал мой хозяин, ловко поймав муху. Краснорожий приоткрыл один глаз.

- О! Никак добрый Венцеслав появился в наших краях! И с добычей! – он открыл оба глаза, внимательно осмотрел меня, - Продаёшь девчонку? – Венцеслав хмыкнул:

- Не по тебе товар! Куда можно присесть?

Древеслав ещё раз посмотрел в мои круглые от любопытства глаза и вышел из-за стойки.

- Садись вон за тот стол, -указал он на стол у окна, - его уже вымыли и просушили.

Мы уселись на лавках.

- Так сколько ты хочешь за девчонку? – спросил трактирщик.

- Золотой, - улыбнулся Венцеслав.

- По рукам! – подскочил Древеслав.

- Империал, - ещё шире улыбнулся мой хозяин.

- Да ты что?! – возмутился трактирщик, - сто золотых?!

Венцеслав приподнял мою шляпу и снова опустил.

- Ого! – открыл рот краснорожий, - Но всё равно дорого. Уступи за половину. – Хозяин хмыкнул:

- Это мальчик.

- Мальчик?! – округлил глаза трактирщик.

- Ну и зачем он? Какая от него польза? – немного подумав, спросил он.

- У тебя есть дети? – поинтересовался Венцеслав.

- Ты же знаешь. Сын. Ждан.

- А откуда он взялся?

- Жена родила! – с удивлением ответил трактирщик. Венцеслав только вздохнул.

Мне наскучило слушать взрослые разговоры, я заскучала и стала елозить по лавке, вертеть головой. Венцеслав обратил на меня внимание.

- Беги на двор, только дальше ограды не бегай. Понял? – я так закивал головой, что чуть шляпа не слетела. Тогда хозяин завязал завязки у меня под подбородком.

- Смотри, чтобы никто не видел твои уши, и хвост! – велел он, и отпустил гулять.

- Так откуда у тебя сын? – продолжил допрос Венцеслав, когда котомальчик исчез.

- Жена родила, говорю же.

- А кто его отец? – допытывался гость.

- Я, конечно! – возмутился трактирщик, - На что ты намекаешь?!

- Я хочу тебе рассказать, откуда берутся дети! – усмехнулся Венцеслав.

- Откуда, откуда! – похабно ухмыльнулся краснорожий, - Ясно, откуда!

- Так почему ты спрашиваешь, зачем мне котомальчик?

- А! – понял, наконец, трактирщик, - Ты его хочешь продать на развод!

- Ну, наконец-то! – облегчённо вздохнул Венцеслав, - Я слышал, у вашего барона есть кошкодевочка.

- Э! – махнул рукой трактирщик, - Её выкупил Подгорный Охотник.Так что, напрасно ты думаешь, что барон тебе даст больше золотого за мальчишку.

- Даст, конечно, больше, но Охотник, я думаю, выкупит Ваську дороже, чем за империал!

- Возможно. Но он уже выкупил Кицуне и Ликантропа. Так что, не знаю, не знаю, ему ещё обучить их надо.

- Ну, вот! – обрадовался Венцеслав, - Их трое, а под гору ходят парами! Шенгир уже слишком стар, чтобы самому ходить по складкам.

- Попробуй, - сник трактирщик, - но сначала ты бы узнал, где он сейчас находится. Слышал, его подопечные что-то натворили опять. То ли ликантроп кого погрыз, то ли кошкодевочка кого-то поцарапала. Так что, может быть, он в долговой яме сидит! – усмехнулся трактирщик.

В это время котомальчик серой мышкой вернулся на своё место, затих.

Венцеслав внимательно посмотрел в его излишне честные глаза и заподозрил неладное.

- Что случилось? – спросил он. Котомальчик развёл руками.

- Васька говорить не умеет, - пояснил Венцеслав трактирщику, - но всё понимает.

В это время в столовую залу зашёл зарёванный мальчишка, размазывая по лицу кровавые сопли.

- Что такое? – нахмурился трактирщик. – Кто тебя? – мальчишка ткнул пальцем в притихшего котомальчика.

- За что?

- Она яйца воровала.

- Какие яйца? – нахмурился трактирщик, поглядывая на Венцеслава.

- Курица яйца снесла под стогом, что возле конюшни, а она нашла и начала их есть!

- Под стогом, говоришь? – удивился трактирщик, - А ты знал об этом?

- Нет! – отчаянно замотал головой мальчишка, - Но всё равно! Это наши куры! А она рабыня! Сидит там и жрёт наши яйца! Я ей говорю, не воруй, а она…

- И ты с ней не справился? – удивился Древослав. Мальчишка опустил голову, вытирая кровь.

- Знакомься, Венцеслав, мой сын, Ждан. Теперь ты мне должен за своего раба.

- Вася не раб, он моё имущество. И, прежде чем его трогать, надо найти хозяина.

Трактирщик вынужден был согласиться.

- Иди, умойся! – велел он сыну, а Венцеслав хлопнул себя по лбу:

- Заговорились мы с тобой! Пацан же голодный! А попросить не может! Вот и пошёл искать, что поесть! Под стогом, наверное, искал мышей, а нашёл гнездо! В курятник же не полез? Давай, накрой скорее, на стол.

- А что он ест? – встал хозяин заведения.

- Да всё, что ни дашь! Давай какую-нибудь похлёбку, жаркое, только мяса побольше, кашу. Ну, и меня не забудь!


Слушала я слушала этих нудных взрослых, и проголодалась. Попросить не было возможности, зато удалось отпроситься погулять.

На дворе постоялого двора было много интересного. Завороженно я обходила постройки, где держали животных. Свиньи тут были, коровы, всё мне в новинку. Встретился даже птичник с курами. У меня загорелись глаза и даже потекла слюна, но заперты, значит, у них есть хозяин. Тем более, за мной наблюдал какой-то мальчишка.

Следующей постройкой была конюшня, куда увели нашу лошадь. Я с ней не успела познакомиться, потому что привязана постоянно была. Поэтому, посмотрев в приоткрытую створку ворот, ничего интересного там не увидела. Зато дальше стоял большой стог сена.

Тут сердце у меня забилось сильнее, потому что, где сено, там и мыши!

Внимательно осмотрев стог, заметила, что он сложен не на земле, а на стволах небольших деревьев, составлявших как бы постамент. Между конюшней и стогом было небольшое пространство, куда я и проникла. Оглянувшись, нырнула под стог, и обнаружила целое гнездо свежих куриных яиц! Издав восторженный крик, начала поедать вкусные яйца, не брезгуя скорлупой. И тут противный мальчишка нарисовался.

- Эй ты! – закричал он мне, - Ты чего наши яйца воруешь?

Я уставилась на него, недоумевая, почему он решил, что это его яйца.

- Убирайся отсюда! – закричал он, - Ты ещё и рабыня?! – заметил мой ошейник, наверное.

Я отвернулась от него, продолжая насыщаться. Тогда этот маленький мерзавец дотянулся до меня и потащил за шиворот. Я возмутилась и пошла, разбираться.

На свободном пятачке мы встали друг против друга, нахохлились.

- Сейчас получишь у меня, воровка! – воскликнул мальчишка. На взгляд, ему было лет двенадцать, он был крупнее и выше меня. Не дожидаясь оправданий, хотел побить меня кулаками. Я увернулась и нанесла ему несколько ударов по лицу. Нет, когти не выпускала, а то было бы гораздо хуже, как для него, так и для меня.

- Ты чего дерёшься?! – заревел мальчишка, - Я папе всё расскажу!

Я удивилась, вопросительно посмотрела на него.

- У меня папа хозяин трактира! – крикнул он, тогда я немного струхнула, побежала в зал и села на своё место, как будто никуда не уходила. Но этот гадкий мальчишка пришёл жаловаться папе, который в это время о чём-то разговаривал с моим хозяином.

К моему удивлению, меня не стали наказывать, а наоборот, накормили от пуза. После такой сытной еды сразу начало клонить в сон.

Хозяин взял меня на руки и куда-то понёс. Вокруг над ними все смеялись, подкалывали, что не я у него рабыня, а как раз, наоборот.

В комнате хозяин бросил меня на топчан, а сам куда-то ушёл. Я тут же заснула.

Приснилось, что я дама, учусь в своём колледже. Пришла домой, покушала и спать прилегла. И тут кто-то меня будит. Бормочу что-то, типа «отстань», и получаю по заднему месту шлепок.

Вскочив, ошеломлённо смотрю на дядьку, не сразу поняв, что это мой хозяин.

- Ну, ты здоров, поспать! – хмыкнул он, - Настоящий кот. Вставай, ужин проспишь!

Это хорошая новость! – я потянулась, напрягши хвост. Так хочется его из плена вызволить!

Пошевелила, разминая.

- Лентяй! – пристыдил меня хозяин, - Мало того, что пришлось тебя на руках носить, хоть бы разделся, перед сном!

Какое там! Сама не помню, как уснула! Прошла за хозяином вниз, сполоснула заспанную мордашку и насторожилась, увидев знакомое лицо. А знакомым лицом оказался сын трактирщика. Что-то он смотрит так хитро, задумал что-то?

Я села на лавку, где уже меня дожидалась чашка с кашей, с удовольствием съела всё и облизнулась. Потом вылизала чашку и ложку. Поставила всё это на стол и вопросительно посмотрела на хозяина.

- Наелся? – спросил он меня. Я продолжала смотреть. – Куда в тебя вмещается? – удивился хозяин, и попросил принести мне кружку молока.

- Не думай, что другие хозяева будут тебя так кормить! – пригрозил он, пока я лакала молоко. – Всё, больше ничего не будет! Иди, погуляй, да не ввязывайся в неприятности! Понял? – я серьёзно кивнула и вышла, покачиваясь от сытости. Откровенно говоря, мне было не до приключений.

На дворе я прислонилась к стене и смотрела, как въезжает целый караван из трёх повозок.

Трактирщик караванщика встретил сам, с почтением провёл его и начальника охраны в трактир, а мальчишки-рабы принялись помогать возчикам распрягать ездовых лошадей. Там ещё верховые были, мне было всё интересно. Я с удовольствием наблюдала, как с ними управляются.

- Эй, пацан, а ты что там стоишь! – грозно спросил один из возчиков кому-то. Я даже не поняла, что обращаются ко мне.

- Тебе говорят! – парень смотрел в мою сторону. Я даже оглянулась, и наткнулась на ехидную усмешку Ждана. Я показала на него пальцем и вопросительно посмотрела на парня.

- Да тебе я говорю! – разозлился парень, - Нечего стену подпирать, помогай, давай!

Я пожала плечами и отрицательно покачала головой в шляпе. Ждан откровенно развеселился, но ничего не стал объяснять. Знал же, гадёныш, что я говорить не умею!

А возчик подошёл ко мне и хотел схватить за шиворот! Я сердито взглянула на него, и он вдруг понял, кто перед ним.

- Ого! – воскликнул он, - Кошкодевочка!

Я быстро опустила глаза, а парень, один лишь раз оглянувшись, отошёл и сделал вид, что совсем забыл обо мне. Зато Ждан сильно удивился. Подошёл и пристально посмотрел мне в лицо. Мне стало неприятно, даже давно забытое чувство опасности проснулось во мне. Я вошла в таверну, разыскала хозяина и села рядом с ним.

- Что случилось? – Венцеслав ужинал, пил вино и о чём-то беседовал с богатым купцом, а я сунулась к нему. Тогда я подняла голову и посмотрела ему в глаза.

- Ой! – вздрогнул он, - Глаза! Тебя кто-то узнал? – я кивнула, снова прикрывшись шляпой.

- Ладно, Вася, иди, днём тебя никто не тронет. А завтра мы двинемся вместе с этим обозом в город.

Я пожала плечами. Предупредив хозяина, снова вышла во двор. Я боялась, что, если меня похитят и увезут от хозяина, ошейник задушит меня.

Ага, вон и возчик о чём-то разговаривает с Жданом. Поразмышляв, решила ещё погулять по двору. Заглянула на конюшню. Внутрь заходить не стала, честно говоря, боюсь лошадей, уж больно они большие! В прошлый раз я ездила на лошадях, они не казались мне такими высокими, а сейчас…

Я сама маленькой стала! – вдруг вспомнила я. И пошла опять проверять стог.

Навострив уши, услышала, что в стогу прячутся несколько мышей. Решила, когда проголодаюсь, наведаться сюда. Может, ещё яйца остались, куриные. Не забывала и слушать, что делается у меня за спиной. Особенного ничего не делалось, никто не спешил совать меня в мешок.

Решив понаблюдать за курицами, отправилась на их поиски, но неожиданно наткнулась на Ждана. Мальчишка недобро смотрел на меня. Хотел отомстить за дневной позор?

- Ты думаешь, я не знаю, что ты переодетая девчонка? – прошипел он. Я вопросительно посмотрела на него: «ну и что?». Тогда он достал из-за спины палку и хотел побить ею меня.

Я отскочила, вспомнила, что видела прислоненные к стене конюшни шесты и поскакала к ним. Ждан кинулся за мной, но резко остановился, когда я схватила жердь и выставила её перед собой.

- Ты так, да? – злобно зашипел он, пытаясь достать меня дубиной, но шест у меня был длиннее, я ткнула его концом в живот, потом быстро раскрутила шест. Нас когда-то учил сенсей нескольким приёмам работы с шестом, а кошачьи лапы оказались очень цепкими.

Сильно лупить хозяйского сына я не собиралась, но и давать себя в обиду не хотела.

Ещё в голове мелькнула мысль, что мальчишка или сам меня хотел палкой оглушить, или отвлечь внимание от чего-то.

Быстро оглянувшись, не увидела опасности, зато заметила трактирщика и моего хозяина, с удовольствием глазеющих на бесплатное представление.

- А знаешь, Венцеслав, у меня есть идея!

- Устроить бои? – улыбнулся подвыпивший Венцеслав.

- Ну да! Твой Васька неплохо держится, хоть и мал!

- Да, тогда к тебе повалил бы народ, - согласился хозяин, - особенно, если раздеть Ваську.

- Вот мы бы деньгу сшибли с тобой! – мечтательно проговорил Древеслав.

- Не, завтра поедем с обозом, я уже договорился. Продам его Подгорному Охотнику.

- Ну, смотри, - покачал головой трактирщик, - если что, знаешь, где меня найти!

Я всё прекрасно слышала, тесня к ним Ждана. Мне нравился Венцеслав, а его планы, не очень. Лучше было бы путешествовать с ним, набрели когда-нибудь на место сосредоточения сил, со временем, к тому же кормит неплохо. Но интересно также было узнать, кто такой Подгорный Охотник, почему его так уважают.

- Всё! Прекратите! – велели нам. Я опустила шест, Ждан встал перед отцом, шумно дыша.

- Не соперник ты Ваське! – попенял отец сыну, - Младше тебя, выглядит, как девчонка, а загонял тебя! Что опять не поделили? Вроде, накормил его, что ли опять воровал? – Ждан стоял, опустив голову.

- Хотел отомстить? Палкой побить? – расхохотался отец, вогнав сына в краску

- Ждан! – строгим голосом рявкнул Древеслав, - Идите с Васькой в баню! Вспотели оба!

- Мне с тобой спать в одной комнате, - икнул хозяин, обратившись ко мне - не хочу, чтобы от тебя кошатиной несло!

Я вскинул на него взгляд. Он ухмыльнулся. Вот, думаю, не выпил бы вина, ни за что бы не догадался отправить девочку в баню с мальчиком! Я уже и забыла, что выгляжу, как мальчик. Венцеслав понял меня по-другому.

- Не волнуйся, он никому не расскажет. А если и расскажет, невелика беда!

Ждан недоверчиво посмотрел на них по очереди, потом на меня, бросил палку и потянул меня за рукав куда-то в сторону конюшни. Делать нечего, поплелась за ним.

- Не вздумай сбежать! – блестел глазами Ждан, - Ты рабыня, что хозяин скажет, то и делай!

- Вот баня! Пошли! – Ждан распахнул дверь предбанника, выгнал оттуда мальчишку с ошейником, домывавшего полы.

- Раздевайся! – велел он мне, стягивая через голову рубашку. Мне было не совсем удобно, я с мальчиками в бане ещё не мылась, только с девочками, но делать было нечего, пришлось развязать тесёмки и снять шляпу. Услышав какой-то звук, я с удовольствием пошевелила ушами и оглянулась. Ждан стоял, выпучив на меня глаза. Я сняла рубашку. Потом штаны, оставшись в шортах, с наслаждением подёргала хвостом. Затем, вздохнув, стащила с себя шорты, села на лавку. Совсем забыла, как выглядит моё новое, мальчишеское тело! Разглядываю себя, сижу. Хорошо, что не разговариваю, а то как-то раз попросила меня бабка повторить за ней:

- Скажи Вася!

- Мася!

Ждан тоже нагляделся на мои уши и хвост.

- Пошли, что ли? – открыл дверь в парилку он.

- А ты сильно похож на девочку! – наконец справился Ждан с удивлением, - А ты кто?

- А, ты же не разговариваешь! – мальчишка поддал парку, от которого я спрятался под лавку, как всегда, зашипев, как пар на камнях. Ждан смеялся.

- Вылазь, попарю веником. – увидев, что не реагирую на слова, заинтересовал, - Скажу, кто тебя украсть хотел! – я выглянул из-под лавки.

- Ложись на полку! – смеялся Ждан. Пришлось лезть в жару. Злобный мальчишка начал хлестать меня по спине. Я завыл.

- Терпи! – смеялся он, поднимая мне хвост, чтобы пропарить под ним. И не скажешь же ничего! Потом перевернул на спину, пропарил грудь, живот.

- Ого! – увидел Ждан шрамы на боках, - Кто это тебя?

Я выпустил когти и с рычанием кинулся на мальчишку. Тот отпрянул к стене.

- Ты чего?! – я снова улёгся на полку. Мне уже стало нравиться париться.

- А! Это ты мне показывал, откуда у тебя шрамы! Медведь напал? – я кивнул.

- Жаль, не знал, какой ты. Мы бы обязательно подружились. Не люблю девчонок, они такие задаваки! А ты? – я пожал плечами. Мог бы сказать, что тоже не в восторге от многих.

- Ты просто маленький и плохо их знаешь! – уверенно сказал мальчик, - вредины ещё те!

- А этот, возчик Вторуша, тоже решил, что ты девчонка, и хотел тебя украсть! – засмеялся Ждан, - А я на тебя такой злой был! Хорошо, что ты такой ловкий! Надо сказать отцу.

Я тронул его рукой и покачал головой. Ждан понял:

- Что, сами разберёмся? – я заулыбался и кивнул. Потом предложил попарить его.

В предбаннике нас уже ждали отец Ждана и мой хозяин. Когда мы, с хохотом, вывалились из парной, они не знали, что сказать, так удивились. Для чего хозяин привёл сюда трактирщика? Чтобы он убедился, что я не девочка? Это мне немного непонятно. Было бы этому телу лет шестнадцать, а то, ребёнок совсем, а мужики пялятся.

Древеслав осмотрел мой хвост, потрогал пальцем ушки. Я дёрнул ухом, мужик убрал руку, убедившись, что ухо живое, а не приклеенное.

- Иди в комнату, и сиди там, - строго сказал мне хозяин.

- А мне можно с ним? – попросился Ждан.

- У тебя что, мало дел? – сердито спросил отец. Ждан удивлённо посмотрел на него.

- Когда ссорились, беда от вас была, а сейчас, когда подружились, трактир по брёвнышку разнесёте. Знаю я вас! – рыкнул Древеслав. – По своим комнатам, и не высовываться!

Мы быстро оделись и вышли.

- Моя комната вон там, – показал Ждан. – Когда много гостей, меня на сеновал отправляют. Там хорошо, только мыши… - я даже подскочил, глаза загорелись.

- Даже не думай! – махнул рукой мальчишка, - Если отец сказал, пойдём по комнатам. Ночью выйдешь? – я кивнул, - Кинешь камешек мне в окно, лады? – я улыбнулся и похлопал его по плечу. Потом потянул его за рукав во двор, посмотреть, как расположились постояльцы.

Знатные гости заняли комнаты, а возчики укладывались на телегах. Если пойдёт дождь, заберутся под телеги, делов-то!

Ещё я заметил собак, показал Ждану на них.

- Не, сегодня собак не отпустят, покусают ещё кого. Привяжут по углам и у ворот. А вон Вторуша! – показал он на парня. У меня начал вырисовываться план. Ничего особенного я не ждал от ночной вылазки, так, похулиганить. Скучать не в моих привычках.

Выяснив всё, что мне надо было, пошли по комнатам.

Я разделся до шортов, потому что так и пойду на «дело», и завалился на топчан, заменяющий в этой комнате кровать.

Комнатка было небольшая, метров девять, здесь стоял стол возле маленького окна, табурет и топчан, довольно широкий, чтобы поместиться двоим взрослым. Например, парню с девушкой. Я хмыкнул и немного погрустил. Как переменчива судьба! Как будто в наказание вертихвостке дали хвост и тело маленького мальчика с ушами…

Подошёл к окну, проверил, открывается ли? Открывается. Потом забрался под одеяло и задремал. Кот я, или не кот?!

Разбудил меня вернувшийся хозяин. Он прилично выпил после бани, шумел и ворчал, что ему досталась не девчонка, а этот котёнок только помеха для любовных утех.

Я тихонько сжался в углу, опасаясь, как бы хозяин по пьяни не стал приставать ко мне. Ведь я обязан исполнять все его прихоти, пока подчинён ему магией.

Но хозяин разделся до исподнего и быстро захрапел. Послушав рулады, понял, что спать ночью мне не удастся. Подождав немного, перескочил через него и проверил, заперта ли дверь. Наложил деревянный брус на крючья и через окно выбрался наружу. Быстро спустился вниз, отыскал окошко, где должен был спать Ждан и кинул камешек. Никто не появился. Кинул ещё. Опять никого. Пришлось вскарабкаться по стене. Благодаря когтям, это оказалось несложно.

Я ещё опасался, что перепутал комнаты, но нет, не перепутал, просто Ждан бессовестно дрых!

Окно открылось, хорошо, а то стук мог привлечь кого-нибудь, я не хотел, чтобы снова меня приняли за чёрта.

Проникнув в комнату, наклонился над мальчиком и потряс его за плечо…

Ну, забыл я, что у меня глаза светятся ночью! Ждан испугался до мокрых штанов, увидев спросонья меня на фоне окна, да ещё с горящими глазами! И в закрытой комнате. Пришлось напасть на него, потому что перепуганный мальчишка захотел немного поорать.

Боролись на кровати минут пять, пока на пол не свалились. И сказать же ничего не могу!

Стукнувшись башкой об пол, Ждан немного пришёл в себя.

- Отпуфти! – прошипел он сквозь мою лапу. Я вопросительно посмотрел на него и отпустил.

- Ну и напугал ты меня! – дрожащим шёпотом воскликнул он, проверяя штаны, - Думал, обоссусь!

Я показал на открытое окно.

- Да сейчас-то я понял! А то, просыпаюсь, а на меня глаза смотрят, как у филина! Или даже нечисти какой! Что, пора? – перешёл он на деловой тон. Я кивнул в ответ. Тогда Ждан достал из-под кровати моток верёвки, тряпки для кляпа и небольшую дубинку.

- Во! Тюкнешь по бестолковке, и всё! Проверено!

Я сначала не понял, тогда Ждан рассказал занимательную историю о том, что не всегда здесь всё мирно происходит. Бывают и драки перепивших постояльцев. Стража далеко, не дозовёшься, приходится самим утихомиривать бойцов.

- Я даже представить не мог, что ты такой ловкий! – засмеялся он, - Вообще, думал, девчонка. Особенно, когда ты от меня к конюшне побежал. Думал, испугалась, вот я её! А ведь ты мог меня там уложить? – посерьёзнел он. Я кивнул, взял верёвку и выпрыгнул в окно.

- Эй! – растерянно прошептал Ждан, - А я? Зачем верёвку забрал?

Я удивлённо смотрел на товарища. Что тут прыгать?

- Я ноги сломаю! – пояснил мальчик. Пришлось залезать назад, привязать верёвку. Ждан спустился по ней вниз, я отвязал верёвку и спрыгнул вниз.

- Какой ты бестолковый! – возмутился мальчишка, - Как я назад вернусь?

Я показал на глаза и на верёвку. Потом показал, как будто завязываю узел.

- Ничего не понял! – скривился пацан, - Ладно, пошли!

На самом деле я хотел сказать ему, что верёвку кто-то может увидеть, и она нам пригодится, связывать вора.

Вторушу мы нашли там, где ожидали: он мирно спал в своей телеге. Под телегой тоже кто-то спал. Подойдя, никак не могли решить, что делать. Немного подумав, растолкал парня.

- А? Что? – приподнялся он, и в это время получил по темечку дубинкой.

- Во! Видел? – расплылся в улыбке Ждан. – Потащили!

Эге! Потащили! Это же не мешок с картошкой! Перевернув, уронили его на землю, тут же догадавшись заткнуть ему рот кляпом, чтобы не вопил, когда проснётся, и связали той верёвкой, что я принёс. Тут ещё Ждану стало смешно. Тихо хихикал, теряя силы. Я сверкал свирепо глазами.

- Ты такой смешной! – выдавил он из себя, - Хвост трубой, глаза горят! Уши… Ха-ха-ха!

Я прямо остолбенел. Нас в каждую минуту застигнуть могут, а он валяется тут, от смеха.

А я только шипеть могу.

Всё-таки дотащили свою жертву до конюшни, привалили спиной к стенке и попытались разбудить. Но наша жертва то ли притворялась, то ли была в глубоком беспамятстве. Не просыпалась. Тогда я показал Ждану, как лью воду на голову. На этот раз смешливый мальчишка понял, сбегал на колодец и принёс бадейку воды. Плеснули парню в лицо, полили на голову. Возчик открыл глаза и увидел меня, с любопытством смотрящему на него. Он дёрнулся и что-то провыл, пытаясь развязаться. Я приложил палец к губам, и он затих.

Тогда я развязал ему верёвку, удерживающую кляп. Парень молчал. Я посмотрел на Ждана.

- Что спросить? – спросил мальчишка. Я показал на себя.

- А! – понял Ждан, - Зачем ты хотел его украсть? – грозно спросил он парня.

- Дурак ты! – начал ругаться парень, - Ты знаешь, сколько она стоит?!

- Сколько? – поинтересовался Ждан.

- Да уж не один золотой! – Ждан посмотрел на меня. Я показал вверх.

- Что? – не понял меня мальчик.

- Она спрашивает, кто покупатель, - пояснил пленный. И сам ответил:

- В замок бы продал! Они там ценятся!

- Почему? – тупо спросил мальчик. Вторуша рассмеялся:

- Ты ещё малёк, не понимаешь! Они замечательные секс-рабыни! Всё делают!

Конечно, со злостью подумал я, если надеть магический рабский ошейник на тебя, и ты всё сделаешь! Кстати, ошейник! Я показал ему на свой ошейник, и начал себя душить.

- А! – облегчённо улыбнулся Вторуша, - У меня в котомке лежит магический камень. Он расколдовывает руны, и можно ошейник снять! Ждан, сбегай, принеси! Сейчас мы её освободим!

Я придержал Ждана за рукав, показал на себя, на Вторушу и сделал вид, что завязываю узел.

- Ты хочешь сказать, что он привяжет тебя к себе? – понял мальчишка. Я кивнул.

- Я правду говорю! – крикнул испуганно Вторуша, тогда я пнул его по ноге и состроил зверскую рожу.

- Почему вы мне не верите? – чуть не плакал наш пленник, потому что нога у него окрасилась кровью. Я решил приступить к настоящим пыткам, прыгнул за стог, поймал там двух жирных мышей. Придушив их слегка, одну бросил Ждану, второй откусил голову и выплюнул на Вторушу. Аккуратно выпотрошил мышь, легко снял шкурку и начал пожирать ещё тёплую и подрагивающую тушку. Вкусно!

Пока наслаждался поздним ужином, услышал подозрительные звуки. Ждана почему-то рвало. Что-то съел несвежее? Я участливо заглянул ему в лицо, но он оттолкнул меня рукой с зажатой в ней мышью.

Ладно, подумал я, потом съест. Подошёл к пленнику, встал перед ним на колени, схватил когтистой лапой за горло и раскрыл клыкастую окровавленную пасть.

Послышался характерный звук и сильная вонь. Во, блин! Даже Ждан не описался при виде меня, а этот!...

Пришлось отпустить, сморщившись. Парень плакал, на штанах расплывалось мокрое пятно.

Бедный Ждан! Его вырвало вторично! Я отобрал у него мышь и начал разделывать, размышляя, что делать с парнем. Не тащить же обратно. А тот, увидев, что я делаю, начал сдавать своих подельников.

Само-собой, одному ему такое дело было не провернуть, он рассказал о кошкодевочке ещё двоим, потом подговорил Ждана. Когда со Жданом ничего не вышло, они решили подпоить моего хозяина, и ночью выкрасть меня…

Я вспомнил, что хозяин даже не запер дверь, а потом спал, как убитый.

Я пнул парня. Тот недоумённо посмотрел на меня.

- Умм? – спросил я, показывая подбородком на трактир.

- Да! – воскликнул он, - Они, скорее всего, там! Воруют тебя! Получается, они меня кинули? Ха-ха! Так им и надо! – я кинулся к трактиру, Ждан за мной, размахивая дубинкой.

Я показал ему на вход, а сам взлетел по стене к окну. В комнате никого не было, кроме спящего хозяина. Я влез в окно, осторожно подошёл к двери и прислушался. Кто-то за дверью разговаривал шёпотом.

- Ножом поддеть, запор можно поднять! Я знаю, брусок не задвигается, лежит на крючьях!

- А упадёт, загремит?

- Мужик не проснётся! А девчонку в мешок сразу!

Я даже головой покачал от такой наглости. Встал сбоку от двери и стал ждать.

И тут услышал голос Ждана:

- Вы что там делаете?

Он что там, совсем сдвинулся?! – разозлился я.

- Ничего, мальчик, к другу пришли, вина попить! – слышно было, как кто-то потряс кувшином с вином.

Если нельзя незаметно к ним подойти, надо было разбудить папу! – злился я. Или его тоже опоили?

Делать нечего, я резко выбросил брусок, и распахнул дверь. Мои похитители не ожидали увидеть меня, такого красивого, и смутились. Я прыгнул на них, толкая к лестнице, по которой мы все с грохотом скатились. Внизу нас принял Ждан, охаживая своей дубинкой.

Грохотом и воплями мы перебудили весь постоялый двор, прибежали взрослые и разняли свалку. Пока царила полутьма и неразбериха, я на четвереньках взлетел наверх, в свою комнату, оделся там, и только тогда вышел, решив отдать все лавры победителя воров Ждану.

Покрутившись вокруг, послушал, подмигнул растерянному Ждану, и пошёл в свою комнату, досыпать. Сказать-то я всё равно ничего не мог!

Даже заснул! А проснулся от стона. Хозяин стонал, схватившись за голову.

Мне стало его жалко, обнял его, положил голову на плечо, и замурлыкал. Мужчина притих.

- Бог ты мой, как хорошо! – простонал он, - Был бы ты девочкой, никому бы не отдал!

Я поблагодарил, в очередной раз, Судьбу, или Небо, что стал мальчиком, но, на всякий случай, хвостом закрыл самое дорогое.

Наконец, пришла пора вставать. Хозяин осторожно переложил меня на кровать, и предложил сходить умыться и позавтракать. У меня сразу заурчало в животе.

- Поражаюсь я тебе! – покачал он головой, - Столько лопаешь, и как в трубу! Как был скелетом, таким и остаёшься! – я стремительно оделся и исчез из комнаты, пока не придумали чего-нибудь, чем можно занять меня полезным.

Быстро умылся, возле бочки за домом, смыл всю кровь, потом, насвистывая мелодию о мушкетёрах и заложив руки за спину, пошёл независимой походкой в пиршественную залу.

Здесь меня перехватил Ждан.

- Вторуша всё про тебя рассказал! – жарко зашептал он, уводя подальше от любопытных глаз. Я пожал плечами: что ж теперь делать?

- Ну, ты понимаешь? Он сказал, что ты кошкодевочка! – я покачал головой. Да, неприятно! Теперь надо спать вполглаза и вполуха! Вот уж не знал, что я такой ценный! Надо не отходить от своего хозяина, пока он добр ко мне. Кстати, где он! А, вон, идёт!

Я показал на Венцеслава Ждану, и он сказал, что правильно, держись его, но ехать-то вы собрались с этим караваном!

Я уже пожалел, что не забрал у Вторуши магический камень. Впрочем, этот камень мог быть уже у тех парней, которые Вторушу решили кинуть.

Пока думал, догнал хозяина, взял его за руку. Вместе мы сели за стол, который был накрыт специально для нас. Хозяин удивился. Но не очень, видимо, похмелье ещё не оставило его.

К нам подсел трактирщик, притащил кувшин с крепким квасом. Мне из него не наливали, налили простой, пенный и душистый прозрачный квас.

Дождавшись, пока Венцеслав выпьет кружку кваса, Древеслав заговорил.

- Говорят, твоего Ваську похитить хотели сегодня ночью, - сказал он, хитро поглядывая на меня. Я скромно опустил глазки и подчищал тарелку с мясной кашей.

- Кто посмел?! – удивился мой хозяин.

- Да вот, трое возчиков думали, что он кошкодевочка, вот и решились на кражу.

- И что дальше? – насторожился Венцеслав.

- Ах, как жаль, что твой котомальчик не говорит! – расхохотался трактирщик.

- Да не тащи ты кота за хвост! – воскликнул Венцеслав, покосившись на меня.

- Вот-вот! – отсмеялся трактирщик, - Один из незадачливых воров рассказал, что мой сынок с твоим Васькой похитили его, пытали, узнали, что у него есть сообщники, и поймали их, вдвоём!

Хозяин медленно повернулся ко мне. Я посмотрел в его глаза своими наичестнейшими глазами.

- Правда, так было? – спросил он меня. Я отрицательно затряс головой.

- А как? – я пожал плечами.

- Ждан всё рассказал, не пытай мальца.

- Ну и что было? – мрачно спросил покрасневший Венцеслав. Я его понимал. Всё-таки это он должен был беречь меня.

- Ждан мне рассказал, что Вторуша предложил ему выкрасть Ваську. Ждан, для виду, согласился, а потом рассказал всё Ваське. Вот, они ночью сами выкрали этого Вторушу!

- Не может быть! – поразился мужчина, - Как эти мышата смогли?!

- Не знаю, но нашли его за конюшней. Обосрался, обоссался, и в крови ещё. Говорит, Васька ему горло хотел перегрызть!

- Не, у меня Васька добрый! Да, Вася? – повеселел Венцеслав и налил ещё кружку доброго кваса. Я кивнул, найдя на столе ещё еду.

- Мухи не обидит!

- Мухи, может, и не обидит, - согласился Древеслав, - а мышей жрёт, только так!

- Он же кот! – улыбнулся доброй улыбкой хозяин и хотел погладить по голове, но наткнулся на шляпу.

- Эх, жалко вас отпускать! – рассмеялся трактирщик, - Мышей ещё не всех переловил, и с сынком так спелись!

- Не страшно тебе их вместе оставлять? – усмехнулся Венцеслав, и трактирщик вздрогнул.

- Ты прав, Венцеслав, забирай отсюда кота, от греха подальше! У них же по шилу в каждой заднице!

После завтрака мы стали собираться. Обнялись со Жданом по-братски, ничего друг-другу не сказали, потому что надежды на встречу у нас не было, потом меня посадили на телегу, уже не привязывая, и обоз пустился в дальнейший путь.



Глава 17 Продажа


Наш обоз неспешно катил по дороге, а я лежал на ворохе душистого сена и думал.

Потому что уже выспался, а больше делать было нечего. Хозяин работой не напрягал, да и какую работу можно было придумать в движении? Двое мальчишек-рабов бегали вдоль обоза по мелким поручениям, с удивлением поглядывая на меня. Как все мальчишки, они прекрасно были осведомлены, кто я и чей, поэтому не приставали. Несколько раз только делали знаки, чтобы я размял ноги. Пару раз я сбегал в кустики, где мы перекинулись несколькими словами.

- Что ты там валяешься? – тихо спросил один из них, - Давай, к нам.

- Неохота, - пожал я плечами, завязывая верёвочку на штанах.

- Не скучно? – спросил второй, зорко посматривая на дорогу, опасаясь, как бы не прилетел подзатыльник.

- Я же кот…

- Не кот, а котёнок! – перебил первый. – А куда вы едете?

- Меня продавать, - уныло ответил я.

- А… Ну, тогда отдыхай пока, - посочувствовали мне маленькие рабы. Я тоже потрогал забытый было ошейник. Отвечал я знаками, конечно. Ребята меня прекрасно поняли.

Теперь я лежу и занимаюсь копанием в своей душе. Во-первых, кто я? Мальчик, или девочка? Когда начинаю размышлять, девочка, когда бегаю, мальчишка, с его противными повадками. Те же мыши. Бррр! Я облизнулся и сглотнул, потому что опять захотелось есть.

Но просить хозяина, чтобы дал чего-нибудь пожевать до привала было как-то неловко, в лес вряд ли отпустит. Скорее сухарь даст, поточить зубки.

Я начал размышлять, как я вернусь домой… Ну, домой! Кто же меня в таком виде узнает?!

В колледж? С хвостом? Ну, таким хвостом в этом колледже не удивишь, там будут другие хвосты, по учёбе. Отстану, выгонят, и что делать?

Может, получится вернуться в своё тело?

Мне хочется снова в девочку? Подумав, решил, что не откажусь, постараюсь помириться со всеми, с кем с дуру поссорился… поссорилась, опять будем собираться всей весёлой дружной компанией. Майка, Гришка, Янка, Сашка и Васька…

Я даже вздрогнул. Васька, значит! Не бросишь же его, такого маленького, в рабстве!

Но! Васька вырастет, ему нужна будет девушка. Здесь есть шанс найти себе пару, даже, кажется, меня везут к ней… Я хихикнул про себя. В нашем мире такая встреча сводится к нулю. Не совсем к нулю, но все ученики из разных миров были гуманоидами, если бы кто прятал хвост, я бы узнал…Узнала бы тогда.

И всё-таки первый вариант. Я нахожу дыру между мирами и возвращаюсь в таком вот виде. Ладно, с хвостом и ушами, мне всего десять лет! Примут меня на учёбу в колледж?! Или пойти с Никифором, в школу?! Ага, для умственно отсталых. Будут дёргать за хвост и заставят шевелить ушами.

И мыши там несъедобные, это здесь они экологически чистые.

Вздохнул. Надо найти ещё эту дыру, куда она выведет, тоже неизвестно.

Между тем обоз решил остановиться на днёвку. Оказывается, до следующего постоялого двора надо ехать до позднего вечера, и питаться сухим пайком знатные господа не хотели. Да и лошадям, оказывается, нужен отдых и корм.

Я уже так надеялся побегать по лесу! Но хозяин опять пристегнул к ошейнику поводок и проводил в кусты. Я надул губы, но в ответ он мне сказал, что совсем не хочется меня терять в последний день. Посадил на телегу и привязал.

- Сиди здесь! Есть, наверное, опять хочешь? – я закивал головой, чуть шляпа не свалилась.

- Пожуй пока, вяленного мяса, потом куплю чего-нибудь горячего. Мышковать с тобой я не собираюсь! – пресёк сразу мою возню.

Мальчишки были заняты обустройством лагеря, я один маялся от безделья. Маленькое тело требовало движения, но пока только оставалось сидеть и жевать резиновое мясо.

Где-то впереди разожгли костры, что-то начали готовить, приятные ароматы донеслись до меня. Потекла обильнее слюна. Чтобы отвлечься, начал вспоминать, чему нас учили о сложении векторов, способе нахождения ворот, или окна, через который можно пройти в другое пространство.

Глухо, как в танке! Нет здесь ничего такого. Как же я сюда попал? Откуда взялся в лесу котёнок? Может, дело в магическом ошейнике? Может быть, заколдованный ошейник не даёт мне почувствовать место сложения векторов сил? Может быть, и так, но вопрос, как я оказался в лапах медведя, остаётся открытым… Да где там этот хозяин?!

Я в нетерпении вскочил и начал вертеть головой, в поисках его.

Вот же! Когда был девочкой, не могли заставить покушать: Мая, скушай кашку, я дам тебе за это конфетку! Тьфу! Сейчас бы мне эту кашку! Я выпустил когти и начал их точить о борт телеги.

- Перестань ломать повозку! – услышал я голос хозяина, - Несу уже, несу, не нервничай!

Я выхватил чашку из рук хозяина, одновременно замурчав и заворчав, чтобы не отобрали.

Венцеслав засмеялся, но дразнить поостерёгся, видел, какие борозды я оставил на борту телеги когтями.

Вылизав миску, я снова разлёгся на сене, довольно мурлыкая.

- Однако, ты наглый! – покачал головой мой хозяин. Я открыл один глаз, удивлённо посмотрел на него.

- Лежи уже! – махнул он рукой, - Надеюсь, недолго мне мучится с тобой осталось.

Ну и рабовладелец пошёл, хмыкнул я про себя, раб ему надоел! Я широко зевнул, и свернулся клубочком.

- Вот это у тебя пасть! – услышал я знакомый голос. Мальчишки подошли, наверное, выдалась свободная минутка.

- Можно к тебе? – я сделал приглашающий жест рукой. Они забрались ко мне на телегу, отдохнуть.

- Давай, поиграем? – предложил один из них.

- Давай! – обрадовался второй, и посмотрел на меня. Я пожал плечами, а первый вынул коробочку из котомки и засаленный лист пергамента.

- Называется «радуга», - назвал игру первый, - только это самоделка, конечно… Меня Лёлек зовут, - представился он, - а его Болек, мы не братья, и у нас раньше другие имена были… - он вздохнул, а так-как я не мог спросить, рассказал сам:

- Меня мамка продала, потому что есть было нечего, у неё ещё младших семеро, из них шесть девочек. – Я подумал, намного ли им хватит, вырученных от мальчика денег.

- А меня украли, - сказал Болек, взяв в руки коробку. Потряс и бросил кубики. Выпала «двойка». – Мне всегда не везёт, - сокрушённо сказал он, ставя камешек вместо фишки на пергамент. Бросил Лёлек. Выпало восемь.

- Лёлеку везёт, - заметил Болек, - только в «радугу», а так, не очень, - он задрал на друге рубашку, и я увидел множество шрамов на худенькой спине мальчишки. Позвоночник выпирал, торчали рёбра, и краснели полосы от ударов кнута.

Я тоже задрал на себе рубашку.

- Ого! – удивились мальчишки.

- За что тебя так? – спросил Болек, передавая мне коробочку. Я взял, потряс и бросил кубики. Выпало двенадцать.

- Ты тоже счастливый, - грустно заметил Болек, - может, тебе повезёт, и тебя купит добрый хозяин. Мы вот, с Лёлеком думали, у тебя сладкая жизнь, едешь, ничего не делаешь, еду приносят…

- Где ты видел сладкую жизнь раба? – со знанием жизни спросил Лёлек, - Бросай, давай!

У Болека выпала тройка.

- Говорят, Подгорные Охотники заходят на постоялый двор, который стоит дальше по дороге, - сказал вдруг Лёлек.

- Ну и что? – презрительно спросил Болек, - нужен ты им! Вон, Ваську, ещё могут купить.

- Да хоть послушать их рассказы!

- Врут, наверное, всё! – хмуро заметил Болек, которому просто сказочно не везло в игре.

Я на всякий случай прослушивал округу, чтобы нас не застали врасплох. Не удивлюсь, если Лёлеку досталось плетей за игру.

- Где это видано, чтобы переходить из одного мира в другой? А что рассказывают! Будто самобеглые коляски видели, без лошадей, и по воздуху люди летают! – я насторожился.

- Ну, это, может быть, и враньё, но про драконов веришь? Или других животных, которых они приносят для продажи? – спросил Лёлек.

- Тех видел, - согласился Болек, - только они уже дохлые были…

- А помнишь…

- Атас! – сказал я, пацаны не удивились, а со скоростью звука собрали игру и испарились.

Мои чуткие уши услышали, что к нам приближаются взрослые. Я снова улёгся и притворился спящим, подглядывая, однако, одним глазом.

- Куда подевались эти мерзавцы? – сердито спрашивал один мужик другого, - Шкуру спущу! Эй, ты! – ткнул он меня в плечо кнутовищем.

Я открыл глаза и зашипел, выпуская когти. Мужик отшатнулся.

- Осторожнее, Гордей, - придержал его приятель, - это ручная зверушка Венцеслава!

- Отойди, кинется ещё! Видишь, на привязи сидит? - оттащил он Гордея подальше.

- Вот чёрт! Развели всякой нечисти! Это всё Подгорные Охотники! Натащили из-за Грани!

Мужчины, бранясь и рассказывая всякие небылицы, пошли дальше, а две довольные мордашки появились с другой стороны телеги.

- Ушли? – спросил Лёлек. Я показал жестом, шлёпнув себя по заднему месту, что ему достанется, на что ребята только философски вздохнули и побежали в лагерь, будто были всё это время заняты заготовлением хвороста, а не развлекались со мной игрой в кости.

Я посмотрел вокруг, погоревал, что не дали побегать в лесу, полазить по деревьям, и снова задремал вполглаза. Скоро пришёл хозяин, сел на своё место, на передке телеги.

- Спишь? – спросил он, - Ну, спи, спи. А то хотел сводить тебя в кусты… - я уже был на ногах. Венцеслав засмеялся:

- Засиделся, мой котёночек! – от него несло вином. Люблю своего хозяина!

На этот раз он отстегнул поводок от ошейника, и мы отправились в недалёкий поход.

Пока он отвернулся, я взлетел на ближайшее дерево, потому что увидел там гнездо.

- Васька, мерзавец! - закричал снизу хозяин, - Ну-ка, слазь! - Я посмотрел вниз.

- Высеку же! – он для убедительности срезал длинный прут. Я решил повременить немного, заглянул в гнездо и был немного разочарован: птенцы уже вылупились, к тому же на меня налетели родители птенцов и стали клевать и царапать. Я ретировался, упав прямо под ноги хозяину. Получив ещё несколько ударов прутом, вернулся, без добычи, униженный и оскорблённый. Жаль, не могу объяснить, что мне надо бегать и прыгать. Обоз двинулся.

Обидевшись на хозяина, встал на колени и пописал прямо с борта телеги. Мывсё равно ехали последними. Да если даже увидят, пусть не думают, что я девчонка!

Улегшись поудобнее, задремал до самого вечера. Разбудил меня хозяин, когда уже въезжали на обширный двор очередного трактира. Потянувшись, я сел, лупая глазами.

Трактир немного отличался от предыдущего. Большой, но запущенный какой-то. Двор неприбранный, под забором росла крапива и даже кусты. Наверное, комнаты тоже не сияют чистотой, с клопами и блохами. Я вздрогнул и зачесался.

- Что чешешься? – недовольно спросил Венцеслав, - блох нахватался? – я кивнул, яростно скребя макушку у себя под шляпой.

- Только этого мне не хватало! – разозлился хозяин, - Интересно, баня у этого трактирщика есть? Что-то грязно вокруг… Надеюсь, хозяева ночью в волкудлаков не обращаются? А то тебя ам! – клацнул он зубами перед моим носом. Я отпрянул и удивился странному юмору господина. А господин засмеялся, довольный, что напугал ребёнка, отвязал меня, кинул монетку рабу, чтобы обиходил нашу лошадь, и повёл меня в таверну.

Народу было валом! Все скамейки заняты, но всё же у самого входа, на сквозняке, нашлось полтора места.

Подозвав мальчишку-разносчика, хозяин заказал себе пива с орешками, а мне каши с мясом.

- Сырое мясо есть? – спросил он мальчишку.

- Надо у хозяина спросить, - не удивившись, ответил мальчик, и убежал выполнять заказ.

- Побалую тебя напоследок, - задумчиво сказал хозяин.

На нас никто не обращал внимания, наши купцы и возчики перемешались с местными, стоял гул голосов, как будто мы попали в пчелиный рой.

Пока я осматривался, напротив нас появился новый персонаж. Лицо азиатской наружности, похож на китайца, или корейца.

- На продажу? – спросил он моего хозяина. Тот кивнул.

- Сколько?

- Империал.

- Не слишком ли дорого? – удивился, но не стал скандалить покупатель.

- Я его для Охотников везу.

- Слушай, продай девчонку, у Ли Фана кончилась одна, клиент нервный попался. Я заплачу! Потом. Сейчас половину. – Венцеслав махнул рукой.

- Да Охотник тоже вряд ли заплатит сразу! – горячился китаец, - Ему ещё добычу продать надо! И зачем ему девчонка? У него уже есть одна! – он хихикнул, - Нашёл, где покупать! В Замке!

- Зато Охотник не обманет, Сянь! И это не девчонка…

- Ты что? – удивился Сянь, - На мальчишек перешёл? Но Фану мальчишка даже лучше. Полтора империала, подойдёт?

- Мммм, империал сразу! – китаец потускнел. – Нет у меня столько с собой. Хорошо, с Охотником не сговоришься, знаешь, где меня найти! – Сянь растворился среди гудящей публики, мне стало легче, даже не заметил, как весь напрягся! Эге! А если бы у китайца нашлись бы деньги? У меня в животе поселился кусок льда. Я впервые почувствовал себя товаром, у которого не спрашивают, нравится ему новый владелец, или нет. И никаких «отдам в хорошие руки»!

Ждали мы не долго, мальчишка принёс кашу и пиво.

- Что с мясом? Есть? – спросил Венцеслав.

- Вам с костью, или вырезку? – спросил мальчишка. Хозяин посмотрел на меня. Потом догадался.

- Вырезку. Васька же не собака! – мальчишка поклонился и исчез.

Пока я расправлялся с кашей, а Венцеслав с пивом и орешками, разносчик принёс мне на тарелочке кусок свежего мяса, вилку и нож. И сам остался, посмотреть.

Тогда я не стал пилить мясо, а откусил кусок острыми зубами. Мальчишка смотрел с восхищением. Но недолго я привлекал его внимание, потому что открылась дверь, и вошёл необычный человек. Вернее, человек он был обычный, лет около сорока, одет необычно. Широкополая шляпа с загнутыми полями, камуфляжный костюм, высокие сапоги с отворотами, вроде болотников, на поясе висит меч и нож, слегка короче меча, пятнистый рюкзак за спиной. Именно рюкзак, а не вещмешок.

Пока я его разглядывал, распахнув глаза, вошли двое его спутников, и я чуть не подавился.

Первая вошла девушка с рыжими лисьими ушами и пушистым хвостом, следом парень, с серыми ушами и волчьим хвостом!

В зале потихоньку стало тихо.

- Подгорный Охотник! – зашептались вокруг. А вот меня заметили. Лисодевочка толкнула спутника с волчьим хвостом локтем и показала подбородком на меня. Волчьи глаза загорелись зелёным. Думаю, и мои, тоже. Но зверолюди дружелюбно улыбнулись, и вздыбленная шерсть у меня на загривке улеглась.

Мой хозяин тоже заметил их внимание, но сделал вид, что увлечён пивом.

- Кушай, кушай! – похлопал он меня по колену. А я и забыл, про мясо!

Подгорному Охотнику и его спутникам быстро освободили место посередине зала, сам хозяин, судя по его красной и жирной роже, накрыл им на стол, с громким криком, что всё за счёт заведения. Венцеслав тоже прошёл туда, послушать байки.

- Никуда не уходи! – погрозил он мне пальцем. Я расстроился, хотелось послушать, о чём будет врать Охотник.

- Привет! – ослепительно улыбнулась лисодевочка, присаживаясь напротив меня с тарелкой каши, - Как тебя зовут, красавчик? Или красавица?

Я улыбнулся, попытался ответить:

- Мяу, Май! Пфф…

- Что, не разговариваешь? – расстроилась лиса. – Меня Кицуне зови, хотя я Аянами. Охотник меня по-другому назвал, - пояснила она, - не понравилось ему моё клановое имя, Алисой… - поморщилась лиса. А друга Вольфом зовут. Ну, это понятно! – звонко рассмеялась она, не прекращая расправляться с кашей, - Тебе тоже новое имя дадим, не будешь ты Мяу!

Я проглотил последний кусок мяса и вопросительно посмотрел на Алису-Кицуне-Аянами.

- Мы уговорим Учителя, чтобы он тебя купил, нам не хватает как раз такого, как ты. У нас один ученик, вернее, ученица, без напарника остаётся, - лиса, будто невзначай поддела пальцем ошейник у себя на шее, улыбнулась, - А то скоро Учитель повезёт нас на экзамены, в столицу, дадут нам знаки Гильдии, и отделается от нас, наконец!

Через минуту к нам подсел Вольф, попросил разрешения посмотреть, что я прячу под шляпой. Посмотрели, похихикали между собой, переглядываясь, пока я разминал уставшие уши.

- Жаль, что красавчик не разговаривает! – вздохнула Алиса.

- Да, это проблема! – почесал у себя между ушей Вольф, - Не сможет отвечать на вопросы Учителя! – прыснули они оба.

Ребята мне понравились. Было им, если по человеческим меркам, лет по 15-16, вполне взрослые уже, смогут меня защитить, в случае попытки похищения. Китаец, вон как на меня зыркал! Мальчиков им там не хватает, говорит… Я поёжился.

- Что с тобой? – заметила лиса. Я двумя руками растянул глаза.

- А, - поняла лиса, - страшные люди. Если оставят у себя, это ещё за счастье, а могут и в Замок продать. Миа там побывала… - Кицуне осеклась, получив пинок ногой от друга.

- Да, что-то я заболталась, - лиса подозвала мальчишку, попросила принести квасу и орешков. Пока дождались заказа, пока пили квас с солёными орешками, мальчишка всё не отходил от нас. Я бы тоже не отошёл, на его месте. Сразу трое зверолюдей! К тому же, разных пород! Что-то расспросить, у него не повернулся язык, послушать Охотника тоже не мог. Там трактирщик сидел, быстро бы надавал лещей!

Но вот Охотник насытился, устал рассказывать байки и подошёл к нам.

- Вот, - показал на меня Венцеслав.

- Угу, - без особого энтузиазма произнёс Охотник, - Комнату снял?

- Да, уважаемый Шеннгирр, снял на час, извольте! – хозяин взял меня за руку и потащил за собой, по лестнице, скрипевшей на все лады. Я всё боялся, что она под нами сломается.

Наверху было всего четыре комнаты с покосившимися дверями. Венцеслав открыл одну из дверей и пригласил нас в комнату.

Странно, что кто-то платил за такой ночлег деньги. Неужели некому помыть тут всё? Привести в порядок древние стол, табурет и топчан?

- Раздевайся! – приказал мне Венцеслав. Я покорно разделся до шортов.

- Снимай штаны, - велел хозяин. Пришлось раздеться до гола. Стоял, опустив глаза, пока покупатель осматривал моё тело. Внимательно осмотрел и прощупал уши, хмыкнул, заметив шов на одном из них, недовольно покачал головой, рассматривая некрасивые шрамы на боках.

Залез в рот, довольно улыбнувшись, потому что зубы все были на месте, белые и острые.

Глаза ему тоже понравились. Потом осмотрел хвост, под хвостом, перешёл на передний хвостик… Ой, я даже не знал, что так можно!

В общем, я прочувствовал всё, что только может прочувствовать раб на торгу. Хорошо хоть, не на глазах у публики. Впрочем, публика, пришедшая покупать раба, особой щепетильностью не отличается.

- Здоровый, вроде, - сказал покупатель, ещё раз придирчиво оглядывая со всех сторон моё худенькое тельце. – Что же он такой худой? Не кормил?

- Что вы! – Венцеслав замолчал, не зная, что сказать. То ли про мою необычайную прожорливость, то ли о своей скупости.

- Да ладно! – махнул рукой Подгорный Охотник, - Мне ли не знать, сколько они в эти годы едят? Почему он молчит? Немой?

- Почти, - неохотно ответил Венцеслав, - бабка рассказывала, его помял медведь, с трудом выходили. Теперь мяукает только. Говорит, если снова сильно испугается, речь может восстановиться. А так, шустрый котёнок, с трудом уследил, чтобы не пропал где-нибудь. Уже и украсть хотели!

- Да, редкий зверёк. Только маленький ещё совсем.

- Ему, бабка сказала, десять лет. Два-три года, и уже будет на всё способен!

- Да я согласен, что молодость, это недостаток, который проходит быстро. И стрессов на нашей работе хватает, если твоя бабка права, речь может быстро восстановиться.

Пока они обсуждали мою кандидатуру, я так и стоял, голышом, не смея пошевелиться и даже хвостом пристукнуть муху, которая нагло ползала по бедру. Хорошо хоть, по бедру…

- Ну что, берёте? – надоело расхваливать товар Венцеславу, - А то уже Сянь подходил, просил продать для Ли Фаня.

- Сянь! – поморщился Шеннгирр, - Извращенец, как и его хозяин!

- Хорошо! – решил он, наконец, - Империал сейчас, второй позже отдам, когда продам добычу.

- Может, амулетом расплатитесь?

- Которым? – нахмурился Охотник.

- Вы о нём рассказывали за столом…

- Я ещё не определился с его свойством и ценностью, - ответил Шеннгирр, явно кляня себя за длинный язык. Походил по комнате, снова посмотрел на меня. Я подумал, что он больше меня пожалел, чем оценил, как приобретение. Видно, знал, на что способны посетители заведения Ли Фаня.

- Согласен, - вздохнул Охотник, расстёгивая молнию на боковом кармашке рюкзака. Оттуда достал блестящий кусочек белого металла на матовой цепочке. Из кармашка на поясе выудил блестящий империал.

- С одеждой будете покупать? – спросил, с ухмылкой, Венцеслав.

- Конечно! – удивился Охотник.

- Тогда серебрушку за одежду, - сказал продавец, вспомнив, видимо, бабку.

- Ну, ты и пройдоха! – покачал головой Шеннгирр, отгоняя от меня муху, которая уже перебралась на интересное место. Кинул монету Венцеславу.

- Всё? – спросил он.

- Забирайте! – согласился тот.

Охотник достал магический камень из кармашка на поясе, в бархатном футляре, и переписал имущество на себя.

Я рассмотрел, как выглядит магический камень. Бледно-розовый кристалл, размером с мой указательный палец. Взрослому, наверное, с мизинец будет.

Через мгновение я почувствовал приязнь к Учителю, с благодарностью посмотрел на него и улыбнулся. С трудом подавил желание прижаться к нему и замурчать от радости. Венцеслав стал для меня чужим и недобрым человеком, от него надо было защищать хозяина, да и вообще, держаться от него подальше, потому что от амулета, который он повесил себе на шею, несло тёмной, враждебной, силой.

- Одевайся! – велел мне новый хозяин. Я быстро оделся. Нет, я прекрасно себя чувствовал и голышом, но это, если, бегая по лесу или даже по двору, но под взглядами придирчивого покупателя было очень неприятно.

Когда мы спустились вниз, Лиса и Волк встретили меня восторженно, затискали в объятиях.

Так я попал в ученики к Подгорному Охотнику.

Глава 18 Миа-тян


Хорошо, конечно, попасть в добрые руки, но… Сейчас ночевал бы на душистом сене, в телеге, а не в вонючей комнате, на четверых.

Меня решили положить, как самого маленького, с новым хозяином… то есть, с Учителем, Лиса и Волк заняли другую лежанку.

Не спалось. Я подумал своими кошачьими мозгами, и решил, что не мешало бы проверить хозяйский сеновал. Если всё так запущено, на сеновале мыши прямо должны прыгать или хороводы водить. Всем известно – кот из дома, мыши в пляс!

Потихоньку выбравшись из-за беззаботно похрапывающего мужчины, прислушался. Ребята тоже тихо посапывали. Тогда я, на цыпочках, подошёл к окну и поднял раму. К моему удивлению, окно открывалось именно так. Высунувшись из окна наполовину, обнюхал воздух, прослушал и просмотрел территорию. К моему сожалению, коты никуда не ушли. Они здесь где-то шастали. Ещё были собаки, но привязанные. Всё-таки решил пробраться на сеновал и потихоньку полез в узкое окно. В это время кто-то схватил меня за хвост. Я пискнул от неожиданности.

- Куда собрался? – я ожидал, что меня поймал кто-то из ребят, но голос принадлежал Учителю.

Пришлось лезть задом наперёд.

- Ну? – спросил он меня, когда я встал перед ним, как положено. Я махнул рукой на окно.

- Зачем? Сбежать? – я отрицательно мотнул головой, подумал и выдал мышиный писк:

- Пи-пи!

- В уборную? Зачем в окно? Тут горшок есть!

Я отрицательно покачал головой:

- Пи-пи! Ням-ням!

- Ничего не понимаю! – признался Учитель.

- Да мышковать он собрался! – подала голос Лиса. Она тоже встала, натянула шорты.

- Можно мне с ним, Учитель? – я обрадовался, и снова полез в окно.

- Нет, малыш, мне там не пролезть, пошли через дверь!

- Что вы людям спать не даёте? – раздражённо спросил Волк. – Не могли тихо отпустить котёнка побегать? Он же ночное животное!

- Сам ты животное! – обиделась за меня Лиса, - Можно подумать, мы не ночные.

- Вот и валите! Надоели уже!

- Ах, надоели! – хлестнула пушистым хвостом Лиса.

- Стоп, стоп! – предотвратил скандал Учитель, - Сходи, если хочешь, с малышом, проследи, чтобы в историю не влип.

Честно говоря, мне совсем не хотелось идти на прогулку с взрослой девушкой, но лучше так, чем кормить клопов. А блохи, кажется, у меня уже завелись.

Открыв дверь, мы потихоньку пытались пройти по лестнице, но она предательски завизжала.

- Кто там? – нам навстречу вышел хозяин со свечой.

- А, это вы. На двор? Идите, только осторожнее, не подходите к собакам, они терпеть не могут зверей.

Мы решили проглотить оскорбление, и выскользнули через дверь на двор, где стояли повозки каравана, в том числе и наша, моего бывшего хозяина.

Когда выходили, обратил внимание, что не все гости спят, за столами неярко горели свечи, там пили вино или пиво, о чём-то говорили. Мне уже идея погулять не показалась хорошей, потому что все эти люди были крайне подозрительны. Наверняка хотят обокрасть, а то и убить богатого Подгорного Охотника. Я вопросительно посмотрел на Лису. Она ничего не поняла, но рассмеялась и потрепала меня по голове.

Собаки учуяли нас, начали дёргаться на привязи, хрипеть. Спящие на телегах возчики зашевелились, некоторые ворчали на псов, даже кидали в них что-то тяжёлое. Мы поспешили забежать за угол.

- Ты куда? – шёпотом спросила Лиса. Я махнул рукой в сторону конюшни. Спутница согласилась со мной, и мы побежали, опустившись на четвереньки.

Лестницы на чердак не было, я быстро взобрался по стене, влез в окошко.

- Малыш! Мне не залезть! – услышал я, и выглянул наружу. Лиса стояла внизу, сверкая глазами. Какие они все неуклюжие! Что люди, что зверолюди! Когтей, что ли нет? Зато сверху было хорошо видно, где спрятали лестницу. Я показал Лисе, где надо искать. Хоть это сообразила, нашла и приставила корявую лестницу к окошку на чердаке. Даже не нашумела, забираясь.

Мы ступили на сено, принюхиваясь, в это время внизу скрипнула дверь, и мы услышали:

- Давай, лезь наверх! – голос показался мне знакомым. Потом кто-то полез к нам. Кошачьим зрением я увидел Лёлека. За ним показался Сянь.

- Давай, раздевайся, - тихо приказал китаец. Мальчик тихо заплакал.

- Потом хорошо накормлю! – ласково уговаривал его Сянь. – Не упирайся, я купил тебя у твоего хозяина на всю ночь. Будешь упираться, скажу хозяину, отведаешь плетей, а так, и удовольствие получишь, и вкусно накормлю…

- Эй, ты! – Лиса вдруг встала во весь рост, - Отстань от ребёнка!

- Кто тут? – испуганно спросил Сянь, - А, это ты! – осклабился он, узнав. – Решила заменить собой? Я согласен!

- Да как ты смеешь?! – попыталась топнуть ногой Алиса.

- А что? Заплатишь за него золотой? – хихикнул он, крепко обняв мальчишку.

Я тоже, вздохнув, показался из укрытия.

- Ва! Да тут ещё котёночек! – Сянь даже облизнулся:

- Я готов к обмену!

Лёлек, увидев меня, совсем сжался в комочек. Глупая Лиса, сама не сможет ничем помочь, ещё заставила сгорать от стыда пацана.

- А вы что тут делаете?! – вдруг зашёлся от тихого хохота китаец, - Тебе уже Волк надоел? С котёночком развлекаешься?

- Ты! – Лиса не знала, что ответить, пока подбирала слова, через окно забрался Волк.

- Кто тут моего напарника оскорбляет? – грубо спросил он, его зелёные глаза горели яростью, - Ты, смердящий паук?! – пошёл он, переваливаясь, к китайцу. Я с испугом заметил, как он превращается в чудовище.

- Твоя подруга тебе изменяет с котёнком! – завизжал от страха Сянь, отбегая в угол.

- Моя подруга выгуливает малыша! А я проголодался! – зарычал волкулак.

- Вольф, не надо! – повелительно крикнула Лиса, - У Учителя будут неприятности!

- Они у вас и так будут! – нагло заметил Сянь, - Привели сюда Ликантропа! Перережет всех когда-нибудь!

- Первым будешь ты! – прорычал Вольф.

- Вам придётся убить мальчишку. Он же свидетель! – пришёл в себя китаец.

- Он будет молчать, правда, мальчик? – ласково спросила Лиса. Лёлек судорожно кивнул.

- Не забывай, Ляль, ты мне кое-что должен! – хмыкнул китаец. – Или отрабатывай, или давай против них показания. Это я тебя спас, верно? Эти жуткие создания затащили тебя сюда, и хотели сожрать. Так же было дело? А храбрый дядя Сянь-цзы прогнал их и спас тебя! Так же?

- Да, дядя Сянь-цзы, так всё и было! – закивал Лёлек. «Добрый дядя» засмеялся. Я уже не знал, хорошее дело мы сделали, или влипли в очередную историю, замарали честь Охотника.

- Ещё ты расскажешь… - разошёлся китаец, но Волк успокоился и сказал:

- Ничего он не расскажет, потому что я сейчас порву твою глотку. Ты столько наговорил, что терять мне нечего! – он шагнул к замолчавшему китайцу, схватил его за грудки, рыкнул в лицо.

- Я пошутил! – испуганным голосом оправдывался тот, - Буду нем, как рыба!

- Нет ему веры, - усталым голосом сказала Лиса, - придётся вместо мышей нам съесть китайца. Правда, малыш? – обратилась она ко мне. Я завопил:

- Мясо! Мало!

- В следующий раз толстого китайца поймаем, милый! – она чмокнула меня в щёчку. – Начинай, Вольф! Мы с малышом проголодались!

- Стойте! – задыхаясь, проговорил Сянь, - Я готов заплатить! Золотой! Нет, два! – совсем задушенным голосом прошипел китаец.

- Ладно! – бросил его к нам Вольф, - Придётся здесь ночевать. Давай, куча дерьма, доставай припасы, есть хочется.

Сянь-цзы оказался очень милым и услужливым человеком. Он расстелил полотенце, разложил вкусности, домашнюю колбасу, сыр, каравай хлеба, кусок варёного мяса, завёрнутый в пахучие листья.

Я повертел головой, сглотнул, и зарылся в сено. Кажется, всех мышей распугали!

Пришлось спуститься по лестнице вниз, прислушаться и принюхаться. Где-то они тут!

- Малыш, ты куда? – удивилась Лиса.

- Оставь его! – остановил его Волк, - Пусть поохотится. Ему тоже оставим еды, если охота будет неудачной.

Охота оказалась довольно удачной. Молниеносно лапа ловила пробегающую мышь, спасающуюся от шума наверху. Пискнуть не успевала. Я же думал о судьбе двух маленьких рабов.

Вот уж никогда не мог представить, что хозяин будет продавать их всяким извращенцам. Девочек ли, мальчиков? Майка читала раньше исторические романы, но таких ужасов не помнила. Вроде, до такого работорговцы не опускались. Взрослых, да, от них они себе новых рабов делали, приумножали богатство, а вот, что касается детей, авторы скромно умалчивали. Разве что, существуют специальные фирмы, предоставляющие услуги педофилам.

Подумал ещё, сидя над кучкой мышей и задумчиво теребя ошейник. Почему, собственно, владелец вещи должен быть щепетильным, если за пользование, аренду вещи, дают неплохие деньги? Сломает, пусть платит виру, неустойку, то есть. За раба никто в тюрьму сажать не будет.

А что будет с нами? Восстание рабов припишут? Четверо рабов против одного свободного!

Что-то нехорошо мне стало, душно. Вот и вышел котик погулять! Может, на самом деле, загрызть этого торговца живым товаром? Даже если мы уедем, как договорились с Сянем, пацану не поздоровится!

Ни до чего не додумавшись, взял в пасть мышей за хвостики и полез наверх.

Там был встречен торжествующими воплями.

- Смотри, как наш котёнок поохотился! Наверное, в Подгорье, тоже, всех зверей переловит! – воскликнул Волк.

- А ты думал! – мурлыкнула Лиса, с которой я поделился добычей. Остальные почему-то отказались.

Я потрошил мышей, поглядывая на Лису. Может, она что-то придумала?

На потрошёную дичь сразу нашёлся желающий, в виде Волка. Слопал сразу двух! Остальных мы с Лисой взяли и отошли к окну, потому что перебили у людей аппетит.

Я показал на свой ошейник, ошейник Лисы и на китайца.

- А, ты хочешь сказать, что мы подняли лапу на свободного человека? – поняла она. – Это да. Только мы с этим Сянем давно знакомы, не будет он на нас жаловаться, а то наше терпение может лопнуть.

Я не поверил, ещё показал на ошейник и в сторону гостиницы.

- Да, за нас Шеннгирру придётся отвечать, - согласилась Лиса. Я сделал вид, что меня вешают.

- Это, если докажут! – возразила Лиса, однако, задумалась.

Я подумал, что неплохо было бы Болека и Лёлека выкупить, но только вздохнул. А вообще, неплохой вариант. В случае чего, его голос будет на нашей стороне.

- Мы до утра здесь просидим, потом выйдем все вместе, как друзья, - пояснила Лиса. – Что он потом будет сочинять? Сидели, кушали, сейчас Волк за вином сгоняет!

Волк, на самом деле, подозвал к себе подругу, сам шмыгнул вниз.

Ко мне подполз Лёлек. Я думал, он уже успокоился, но нет, его била крупная дрожь, он тихонько всхлипывал. Тогда я обнял его, прижал к себе и успокаивающе замурлыкал. Но Лёлек не успокоился.

- Вася! – он посмотрел мне в глаза, - Вы же звери. Вот, даже ты сейчас можешь легко загрызть меня! – я даже мурлыкать перестал от удивления, насторожил уши.

- А спасли меня от человека! Получается, звери лучше людей, да? – я снова прижал его к себе, замурлыкал громче. Конечно, если бы мог говорить, много бы рассказал о людях и зверях, а так, только мог успокоить мальчишку своим теплом и мурчанием.

- Во, слышь, обжимаются! – пьяно бормотал китаец.

- Заткнись! – рыкнул Волк, и я понял, как мне повезло, с такими друзьями. За них теперь и я, в огонь и в воду!

- Вставай, котёнок! – услышал я, и открыл глаза. Даже не заметил, как заснул, в обнимку с Лёлеком. Нас укрыли полотенцем, на котором вчера раскладывали снедь. Я зевнул, потянулся, разминаясь, и растолкал мальчика.

- Муррр! – сказал я ему. Лёлек, видимо, был привыкший к ранним подъёмам, быстро вскочил, недоумённо оглядываясь. Я тоже огляделся, но ни Волка, ни китайца не увидел.

- Повёл Сяня к его повозке, - пояснила Лиса. – Хорошая у него повозка, целый дом на колёсах! – мечтательно проговорила она.

- Может быть, Волк договорится, возьмёт нас с собой! – обаятельно улыбаясь, пояснила мне Лиса, - А то, ножками надоело уже ходить. Пошли! – махнув пушистым хвостом, Лиса элегантно начала спускаться по лестнице. Мы поспешили за ней. Утренняя прохлада охладила тёплые от сна тела, только Лёлек был в рубашке и штанах, мы с Лисой в одних шортах, у неё от холода грудки окрепли и задорно торчали острыми сосками. Я посмотрел на свою плоскую ребристую грудь и завистливо вздохнул, забыв, что стал мальчиком, и эта красота мне не положена.

А Лёлек держал меня за руку и никак не хотел отпускать. Мы остановились возле двери, он смотрел на меня, и слёзы скопились в его глазах, вот-вот вытекут наружу. Я пожал плечами и потеребил свой ошейник, показывая мальчику, что такой же раб, как и он.

- Попробую поговорить с Учителем, - пообещала Лиса, провожая взглядом сгорбленную фигурку Лёлека. – Малыш, ты не сможешь всем маленьким рабам помочь, не рви себе сердечко.

Это я понимал, но других ребят не знал, а с этими почти подружился.

Мы поднялись по зловеще скрипящим ступенькам в свою комнату…


Мы стояли перед Учителем, скромно потупившись. Всё уже было сказано, выслушаны ужасные угрозы и должны были содрогнуться от кар, которые обрушаться на нас в ближайшее время.

Но только я стоял, сжавшись в комочек. Волк дремал, стоя, Лиса помахивала хвостом, отгоняя от нас мух и поглядывая в окно, где разгорался очередной погожий денёк. За открытым окном весело чирикали птички.

- Учитель, - сладко зевнула Лиса, - но на сеновале ночевать было куда как приятнее, чем в этом клоповнике! – нашла убедительный довод. Учитель грозно засопел:

- Ночевали, так?! Потому от вас винищем несёт?! А этот! Спит стоя! – Волк открыл один глаз, дико посмотрел на хозяина и снова закрыл.

- Хоть бы не перед ребёнком!.. – посмотрел Учитель в потолок, - О, Многоликая! Когда же я от вас избавлюсь?! – Лиса хихикнула.

- Глумишься над старым больным Учителем?! – грозно нахмурил брови Шеннгирр.

- Учитель, Малыш хотел тебя попросить, чтобы ты купил двух мальчиков, рабов…

Я опустил голову, чтобы не видеть лица любимого хозяина, потому что ещё не видел, как могут побледнеть люди.

- Их замучают, я видела, каждый день их бьют, продают на ночь извращенцам всяким, - Лиса явно ступила на тонкий лёд, даже Волк перестал посапывать.

- Думаешь, я слепой? – с горечью спросил Учитель, - Я на котёнка потратил почти все деньги, осталось только на еду и наём телеги до города.

- У нас с Волком есть золотой, - заискивающе тяфкнула Лиса.

- Если утаили что-то и продали, должны отдать десятую часть Гильдии, не забыли? Я за вас отвечаю, может, скажите мне, сколько я уже задолжал? – схватился за голову Охотник.

- Немного… - смутившись, проговорила Лиса, - Мы отработаем! – Волк перестал притворяться и кивнул, открыв трезвые глаза.

- Ладно! – махнул рукой наш хозяин, - Идите, умойтесь хоть! А ты, Алиса? Как тебе не стыдно! Ходишь, почти голая!

- Так я ночью! – с вызовом ответила Лиса, - И вообще, мы животные! – она гордо подняла красивую голову с великолепными рыжими ушами, махнул хвостом и повернулась, чтобы уйти, подмигнув мне. Я завилял хвостиком, забыв, что коты не виляют хвостами.

Волк с хмурым видом обнял меня за плечи и потащил за собой.

Умывались мы у бочки с дождевой водой, у колодца мылись люди, а баню не топили, уж не знаю, почему.

- Учитель попробует поговорить с хозяином мальчишек, - сказала Лиса, - только я не уверена, что кто-то согласится их продать. Особенно, в дороге.

«Почему?» - спросил я.

- Потому что, придётся покупать других! – ответила Лиса. – Не привыкли они, всё сами делать! Да и, как ты мог убедиться, можно выручить за них неплохие деньги, сдавая в аренду.

- И не думай, что Шеннгирр из милости с нами возится. Мы ему столько денег принесли, что тебе и не снилось! Только с собой не носит, конечно, держит где-то в неведомой складке, куда нас не берёт, потому что таких, как мы, там не может быть! – засмеялась она, ласково смяв мои уши.

Я дёрнул головой, мокрыми руками пригладил волосы, отросшие уже почти до плеч, и побежал в комнату, одеваться.

- Если жарко, можешь в коротких штанишках ходить, - сказала Лиса, сама облачаясь в полный комплект, только выпустив наружу непомерно длинный и пушистый хвост, его трудно в штанах прятать. Это мой, голый, только с небольшой кисточкой хвостик, едва достающий до колен, легко спрятать. Но шляпа мне однозначно надоела! Сминает уши, под ней чешется голова!

Я показал Лисе на голову и яростно почесался. Она засмеялась:

- Вернётся Учитель, магией почистит тебе голову! – я застыл, с открытым ртом.

- Да не мозги прочистит, голову от насекомых! – звонко рассмеялась она. Волк только скептически хмыкнул, зачем-то почесав свой хвост.

- Что? Нацеплял где-то блох? - помахивая своей прелестью, спросила Лиса, - Давай, пострижём, будет как у котёнка, львиный! – Волк рыкнул что-то, сморщившись. Наверное, всё-таки болела голова.

- Вы идите, я к Сяну наведаюсь, - проворчал он.

- Ой, Волчище, смотри, сопьёшься, брошу я тебя! – пригрозила Лиса.

- Ради дела страдаю! – возразил Волк. Посмотрел на отражение в окне, пригладил торчащие вихры, и отправился на «дело». – И вообще! – обернулся он на пороге, - Не приставай к малышу! Его тян ждёт!

- Ах, ты, псина блохастая! – Лиса запустила в Волка сапогом, но дверь уже захлопнулась.

- Пойдём, малыш, может, что дадут на завтрак двум голодающим детям, - вздохнула Лиса, и мы спустились в залу.

Там уже сидел хмурый Шеннгирр, ожидая заказ.

- Где Вольф? – спросил он.

- Пошёл договориться насчёт повозки, - аккуратно села на лавку Алиса. Я опустился рядом, в шортах, рубашке и босиком.

Кстати, я никогда ещё не упоминал, из чего у меня штаны. Если вы когда-то видели холщовый мешок, не самый грубый, то шорты сшиты из такого материала, надо сказать, крепкого. Рубашка немного мягче, с коротким рукавом. Штаны плотные, типа брезента.

Учитель скептически осмотрел мой наряд, вздохнул, видимо, про себя подсчитывая убытки. Зря он так, мне в этой одежде было довольно комфортно, особенно, когда освободил уши и хвост, которым я нетерпеливо помахивал. Лиса, наверное, плохо влияла на меня.

- С мальчиками ничего не вышло, - сразу сказал Охотник. – Самому, дескать, надо. Скотина! – вдруг вырвалось у него, - Даже торговаться не захотел. До пятнадцати, говорит, если доживут, тогда заберёшь!

Мне стало жалко старика, даже хотелось забраться ему на колени и помурлыкать. Таким расстроенным я видела только китайца, когда он увидел нас на сеновале, и то, его мерзкая рожа была больше озлобленной, чем расстроенной.

Между тем нам принесли завтрак. Мне кашу, кусок сырого мяса и стакан молока. Я, с ворчанием, набросился на еду.

- Тише, малыш! – засмеялась Лиса. Я посмотрел на неё, и на всякий случай отодвинулся подальше.

Когда уже позавтракали, пришёл довольный Волк, и сказал, что договорился с китайцем, он согласен нас всех взять с собой, за умеренную плату. Мы быстро сбегали наверх, забрали оставшееся имущество и побежали к большому фургону, в который уже впрягали двух лошадей.

Почему он ехал порожняком, Сянь-цзы не считал нужным нам объяснять. Зато неунывающие, несмотря ни на что, Лёлек и Болек расстарались, накидали нам ворох душистого сена. Мы с ними обнялись, я запрыгнул в повозку, и обоз тронулся в путь. Рассчитывали до вечера быть в городе Россоше.

Я завалился на сено и задремал, чутко прислушиваясь ко всем шумам и шорохам. Охотник со своими учениками говорил о чём-то, один раз упомянул меня, вроде как, купец был готов обменять двух пацанов на котомальчика. Я мысленно поблагодарил хозяина, что он так не поступил, другой частью головы, однако, думая, что ему нафиг сдались человеческие детёныши. Не зря же Охотник собирает зверолюдей. Оказывается, из-за меня он сделал приличный крюк, мог бы и по складкам домой дойти, но со мной не рискнул. Это я услышал уже в полусне.

- Вставай, засоня, приехали! – растолкала меня Лиса, сладко потягиваясь, - Ну, ты и спать! – зевнула она, - Ты же спал, на сеновале!

Я зашевелился, зевнул во всю свою пасть, чуть не вывернувшись наизнанку, потянулся, напряг хвост. Как приятно, когда хвост на свободе! Ещё бы сбегать куда-нибудь! Или прямо через задний борт повозки? Я подвинулся к краю, откинул полог. Наша кибитка ещё двигалась, в цепи телег и гружёных повозок, смеркалось, между прочим! Я что, обед проспал?! И никто не разбудил?

- Мяу! – упрекнул я Лису.

- Учитель не велел тебя будить, - ответила она. Тогда я спрыгнул на дорогу и опрометью метнулся в кусты, что ещё росли вдоль дороги, невдалеке уже видны были постройки города или какого другого селения, мне было не до этого. Я спрятался по пояс в кустах, и счастливо зажурчал.

- Ты куда? – догнала меня Алиса. Увидев, чем я занимаюсь, нисколько не стесняясь, присела недалеко от меня.

- Это правильно, - сказала она, заправляясь, - а то, пока то да сё… Слушай, у тебя голова не болит? Не кружится? – я прислушался к себе. Вроде нормально, только непонятно, отчего так долго спал?

- Мне кажется, китаец сон-траву везёт! – шепнула мне Лиса, - Не говори никому, не просто так этот хитрец нас с собой взял, надо ещё с него денег стрясти! – загорелась Лиса.

Сон-трава? Это конопля или мак? В голове на самом деле какая-то лёгкость образовалась. Я посмотрел на Лису.

- Не вздумай соваться в это дело! – погрозила она изящным пальчиком, - А то похитят и продадут в далёкую страну! И будешь там всю жизнь девочку изображать! Здесь хоть оставляют мужскую гордость, а там лишают! – строго предупредила она меня. – Пусть такими делами занимается те, кому положено этим заниматься! Да и то, наверняка, стража тоже прикормлена… Ой, чтой-то я заболталась! Бежим скорей!

Мы помчались за удаляющейся кибиткой.

Дом хозяина стоял за городскими воротами, недалеко от реки Волчанки. Город назывался Россошь, потому что, как мне объяснила Лиса, когда-то появилось здесь селение у россоха, то есть, развилки торговых путей. Построили трактир с постоялым двором, потом потихоньку вырос город.

Жили сборами с проезжающих, на реке поставили две мельницы, распахали поля, леса пока ещё были полны зверья. Одно только беспокоило горожан: из Подгорья иногда вылезали чудища невиданные, пугали купцов, а то и нападали, съедая лошадей и зазевавшихся путников.

Тогда Хранитель города выпросил у Гильдии Подгорного Охотника, продал ему по дешёвке заброшенную усадьбу недалеко от реки. Заброшена она была потому что, в туман, из реки выходило и выползало неведомое, кое-кто из хозяев усадьбы сошёл с ума от страха, кто-то пропал без вести.

Только когда в усадьбе поселился Подгорный Охотник с необычными учениками, чудеса сошли на нет.

Китаец привёз нас прямо к воротам, мы сошли на землю, о чём-то Волк поговорил с возницей, и мы вошли во двор через калитку, её открыл Шеннгирр, приложив магический камень к металлической пластинке, вделанной в дерево калитки.

Из дома к нам навстречу выбежала девушка, бросилась на шею хозяину, замурлыкала.

С удивлением я увидел на её голове кошачьи уши. Наконец она оторвалась от Шеннгирра, совсем собралась приветствовать остальных путешественников, когда увидела меня. Глаза её налились яростью, и она вцепилась в меня когтями и клыками, злобно рыча. Мне было больно, я тоже вцепился в неё всеми четырьмя лапами. Только клочки полетели! А мы покатились по двору клубком, страшно вопя.

- Водой разливайте! – крикнул Охотник, и на нас вылилось целое море воды. Мы расцепились и порскнули в разные стороны. Там остановились, отряхиваясь. Мне в уши попала вода, я никак не мог её вытряхнуть.

- Ты чего на него набросилась, дура? – кричала Лиса. – Так гостей встречаешь?

- На кого, на него? – фыркала злобно кошка, - Это девчонка!

- Тебе что, показать, что ли? – разорялась Лиса, а Волк буквально катался по земле от смеха.

- Значит, переодетая девчонка! – не унималась кошка, всё порываясь кинуться на меня.

- Я сам его осматривал, уймись! – уговаривал её Охотник.

- От неё пахнет девчонкой! – шипела и рвалась из их рук злая девушка.

- А если бы даже и девчонка? – строго спросил хозяин, - Тебе какое до этого дело?

Тогда кошка сникла и закручинилась.

- Глупая кошка! – веско сказала Алиса, - На что ты надеешься? Тебе такого парня привезли, а ты его изодрала всего!

- Одежду за свой счёт купишь ему! – добавил хозяин, и отправился в дом. Оглянувшись, добавил:

- Помой его, и перевяжи, где подрала!

- Он меня тоже, между прочим, не жалел! – буркнула кошка.

- С перепугу не так драться начнёшь! Как только горло не перегрызли друг-другу.

Кошка двинулась ко мне, взяла за плечо. Я вырвался, сверкая глазами.

- Пошли, придурок мелкий! – сердито показала она на баню, как я понял. Я шмыгнул разбитым носом и пошёл за ней.

- Раздевайся и проходи, - сказала кошка, когда мы вошли в предбанник, - я пока аптечку принесу.

Я не стал валять дурака, разделся и пошёл отмывать и зализывать раны.

Отделала она меня знатно. Хорошо хоть ухо опять не порвала. Я пошевелил ушами. Больно! Налил в бадейку воды, отмыл мочалкой саднящее тело, потом сел на лавку и принялся зализывать раны. Только до спины не мог добраться.

Вошедшая кошка застала меня в таком, вывороченном положении.

- И правда, мальчик! – удивилась она. Я повернулся и уставился на неё. Девушка была почти взрослая, все округлости уже были при ней, и грудки, и пушистый хвост, лёгкий пушок прикрывал её спереди. Со злорадством заметил длинные царапины на боках от моих когтей.

- Подставляй свои раны, лечить буду! – мягко улыбнулась кошка. Я показал на веник.

- Что, париться хочешь? – удивилась она, - Терпеть не могу! – я презрительно хмыкнул.

- А ты что молчишь? Не разговариваешь? – я мотнул головой.

- Жаль. А может, наоборот! – засмеялась она, усаживаясь вплотную со мной, - Не будешь меня перебивать! – я отодвинулся. – Да ладно тебе! Подставляй спинку, отмою, как следует!

Кошка принялась за меня, я расслабился. Она обмыла меня всего, вытерла и смазывала царапины какой-то едкой мазью, от чего я вздрагивал, потом заклеивала чем-то липким, по виду похожим на пластырь.

- Это откуда у тебя? – потрогала она шрамы на боках. Я промолчал, и так весь горел от мази.

- Вот, вроде всё! – зачем-то повертела мой хвост, - Какой смешной! Давай, лечи меня! Ишь, когти распустил! - Я не отказался заняться красивой девушкой, не стесняясь трогать за все места.

- Ты, наверное, впервые с девушкой, да? – улыбаясь, спросила кошка. Я фыркнул, до того мне стало смешно. Если бы она знала!

- Маленький ты ещё совсем! – огорчилась она, глядя на мой живот. Я только переступал с ноги на ногу, от жжения во всём теле.

- Что, жжёт? - участливо спросила она меня. Я кивнул, сморщившись.

- Зато следов не останется! Не то, что твои ужасные шрамы! Давай, ухо тебе намажем?

Я подёргал рваным ухом.

- Да, выдернем нитки, и намажем! – я покорно уселся на лавку. Кошка взяла ножнички из аптечки и начала разрезать и выдёргивать нитки из пострадавшего уха. Было не так больно, как щекотно. Зато, когда она смазала мазью… Я громко зашипел, вытаращив глаза.

- Зато почти не видно будет! – успокаивала она меня, покачивая бёдрами на уровне моих глаз. Наверное, хотела отвлечь моё внимание. Вообще, пушок меня заинтересовал, был бы сухой, обязательно бы потрогал.

Кошкодевочка, наверное, разочаровалась во мне.

Потом мы прошли в спальню, она находилась в отдельном от хозяйского дома строении, оставили там моё шмотьё, и пошли ужинать.

Столовая для учеников находилась не в доме, а под навесом. Кормила нас всё та же кошкодевочка, Миа-тян, как её все называли.

- Эта девочка теперь будет твоей напарницей, - с грустью сказала Алиса, поглощая свой ужин, - она тебя будет обучать выживанию. Ну, и Учитель поможет, если будут вопросы, мы тоже, с Волком, не откажем.

Миа-тян сердито дёргала хвостом, но не перебивала.

Ужин был вкусный и сытный, только сырого мяса не было. Зато была сырая рыба, аккуратно порезанная и свёрнутая в рулетики. Я долго рассматривал рулетик, прежде чем съесть.

- Бери палочками, - пояснила мне Лиса, показывая, как это делать, - макай в соус, и ешь! Суши называется!

Я попробовал палочками, но не получилось. Гораздо проще было нанизывать на коготь. Напал на рыбу, довольно урча. До сих пор меня забывали кормить рыбой! Даже Вольф смеялся, глядя, как я ем её. Без соуса она была вкуснее, только подсолить немного.

- Будет тебе с кем нарыбалку ходить! – смеялись Лиса с Волком. Я посмотрел на Миа-тян и облизнулся длинным языком.

- Молока тебе не дам, после рыбы не стоит, - сказала моя напарница, - пей компот, или квас, если хочешь. Налить тебе? – я радостно покивал головой. Наевшись, стал добрый, мне стало так хорошо, будто вернулся в семью. А, может, правда, я обрёл новую семью?

Когда наш ужин подходил к концу, к нам вышел Шеннгирр, сел во главе стола.

- Завтра Алиса и Вольф пойдут со мной в город, продадим часть добычи. Миа-тян занимается с мальчиком. Сегодня всем отдыхать. Ночью никому во двор не выходить, для охраны выпущу духа Старого Воина. Слышишь, Вася? Не выходить, тем более что мышей у нас нет!

Моё настроение слегка упало.

- Позже будешь бегать в лес с Мией, не грусти! – улыбнулся мне хозяин, и я улыбнулся ему в ответ.

- Надо котёнка одеть, - заметила Лиса, - что он у нас, как оборвыш. Последнюю рубашку порвали, как бурундук полосатый сидит! – я сидел в одних шортах.

- Ладно, с нами пойдут, - решил Шеннгирр, - купят одежду, и домой. А то мы на ярмарке можем задержаться.

Мне тоже было интересно посмотреть на ярмарку, но хоть сходить в город разрешили! Я благодарно посмотрел на Лису, та подмигнула мне.

- Всё, всем спать! – закончил собрание хозяин, и мы начали расходиться.

- Вася-кун, подожди! – попросила меня Миа, - Помоги с посудой?

Мне несложно, тем более что, никто не оставил на тарелках ничего лишнего, а я так вылизал свою миску, что мыть не надо было!

Я принёс всю посуду на кухню, хотел уже уйти, но Миа попросила посидеть с ней.

Я сидел и смотрел, как девушка ловко моет посуду, мне нравилось смотреть на её аккуратные ушки, пушистый хвост, красивое лицо и большие глаза.

Она мне что-то рассказывала, а я почти не слышал.

- Сё? – вырвалось у меня.

- Да ты разговариваешь? – удивилась Миа. Я отрицательно потряс головой.

- Миа, мяу, Мая, - сказал я, и пожал плечами.

- Понятно! – вздохнула Миа, - Принеси мне свою одежду, постираю, а то вся провонялась.

Я сбегал в спальню, где бросил вещмешок, приволок рваную рубашку и штаны.

- Это тоже снимай, - показала на шорты. Я немного помялся, но снял и бросил в общую кучу.

- Теперь спать иди! – хихикнула негодница. Я даже не возразил, побежал в спальню, где уже лежали на сдвинутых кроватях Лиса и Волк. Кроватей было четыре, мне показали мою, застеленную белыми простынями и с одеялом. С удовольствием я вытянулся на чистых простынях, сам чистый, подо мной было не сено, а настоящий матрас. Хотя сено намного приятней пахнет.

Я уже заснул, когда ко мне под одеяло забралась Миа. Она была холодной, прижала меня к себе, тихонько замурлыкала.

- Прости, что напала на тебя, - шептала она мне в ухо, - я Шеннгирра люблю, ужасно ревную. Понимаю, что никаких шансов у меня нет, если приведёт человечку, слова не скажу. А тут, вижу, кошкодевочка! Интересно, почему от тебя пахнет девочкой? – спросила она. Я пожал плечами и тоже замурлыкал. Она поцеловала меня, прижавшись своими грудками к моей тощей груди. Я вздохнул, тоже обнял девушку, и провалился в сон, продолжая тихонько мурлыкать.


Глава 19 Город


Утром меня, почему-то, никто не разбудил. Сначала я ничего не понял, даже, можно сказать, не поняла. Открыла глаза, лежу на нормальной кровати, зевнула, потянулась, и решила, что пора вставать. Откинула одеяло, и… Нет, это не сон!

Эмоции какие-то странные. С одной стороны, сожаление, что это не сон, с другой, облегчение и радость, что всё это мне не приснилось, вот оно, доказательство, что я мальчик, вот он, хвост, и сильно хочу в туалет!

Быстро вскочив, аккуратно заправил кровать, с удивлением отметив про себя, что это тело умеет заправлять нормальную кровать, хотя за последнее время впервые её видит.

Уже хотел бежать в уборную, когда сообразил, что на мне ничего нет, а все мои вещи постираны! Хотел уже плюнуть на условности, и махнуть лапой, когда увидел чистенькие, и даже поглаженные шорты. Они висели на спинке кровати, за ними, на табурете, валялся заплечный мешок почти такого же цвета, поэтому штанишки сразу не бросились в глаза.

Надо сказать, кровати в нашей спальне стояли не привычного нам военного, казарменного образца, спинки кроватей были сделаны из кованного чугуна, с фрагментами то ли мифических, то ли реально живущих зверей и растений, а также, людей в латах. По углам спинок торчали фигурные шишечки. Красота!

Прижав шорты к лицу, вдохнул приятный запах, показавшийся запахом Мии, пахнувшей свежей выпечкой.

Быстро натянул шорты, привычно просунув хвост в специальное отверстие сзади, побежал на двор. Здесь тоже никого не было. Сбегал в специальное заведение, устроенное по обычному типу, с дыркой в полу, а внизу выгребная яма. Усевшись, подумал, что надо быть внимательнее, иначе, за провинности и шалости, придётся чистить уборную, потому что рабов в усадьбе я не заметил.

Но, вообще, чисто, ничем неприятным не пахнет, даже вот, ветошь нарезанная, в специальной коробочке! Причём подозрительно похожая по цвету на мою рубашку…

Потом посетил умывальник, совсем забыв о полотенце и остальных принадлежностях. Вообще-то,

в своих странствиях я обходился языком и лапой. Так и здесь, самое главное промыть глаза и почистить уши.

Здесь меня нашла Миа-тян, с полотенцем в руках.

- Не застала тебя в спальне, - улыбнулась она, вытирая мою мордашку, - сегодня для тебя купим зубную щётку и мыло. Как царапины? – улыбнулась она, - Не болят? – а я уже забыл о них. Отрицательно покачал головой, тоже улыбнулся и сказал:

- Миа-мяу!

- Умница, котик! – прижала она меня к себе, - Пора на завтрак. Сегодня сходим в город, купим тебе одежду, хозяин расторгуется, а завтра мы с тобой начнём день по распорядку. Позже я тебе всё объясню. Придётся тебя обучать в ускоренном порядке, а то не успеем сходить в Подгорье.

В столовую мы пришли вовремя, все уже собрались, даже Шеннгирр подошёл.

Он внимательно осмотрел меня.

- Есть у него ещё одежда? – хмуро спросил он Миа-тян.

- Только штаны. Но я их постирала, они ещё сырые, а рубашка совсем пришла в негодность. Вот, эти штанишки высушила возле печки на кухне.

- Ладно, садитесь завтракать, - хозяин занял место во главе стола, кошка посадила меня, постелила полотенце на колени, вместо салфетки, попутно поцеловав в щёчку. Это не утаилось от остальной компании, Лиса и Волк запереглядывались с усмешками.

- Что смеётесь, дурни? – возмутилась Миа, - Он ещё совсем ребёнок! – Волк расхохотался.

- Останешься без добавки! – пригрозила ему кошка, гневно дёргая хвостом.

Одета она была в белую блузку и короткую юбочку в клетку, не мешающую хвосту шевелиться. Только надо быть осторожным, не слишком задирать его. Впрочем, как я заметил, юбка сшита таким образом, что складки сдвигаются и закрывают место под хвостом. В общем, эта одежда мне понравилась даже больше, чем шорты.

Между тем Миа-тян наполнила наши тарелки кашей и выдала каждому по куску сырого мяса, только хозяину принесла сочный бифштекс.

- В таком виде малыша нельзя вести в город, - задумчиво сказал Шеннгирр, тщательно прожёвывая бифштекс. У меня кусок в горле застрял, я с обидой уставился на хозяина.

- Надо поприличнее одеть. – Ребята переглянулись.

- У меня что-то можно посмотреть, - предложил Вольф, который был почти вдвое больше меня.

Лиса прыснула, видимо представив меня в волчьих штанах.

- Миа у нас почти одного роста с Васей, - решил Учитель, - а то, мало что в одних трусах, так ещё весь поцарапанный и в пластырях.

- Но у меня всё женское! – возразила кошка, - Только походный костюм подойдёт.

- Ничего! – махнул рукой Учитель, с зажатой в ней вилкой, - До рынка в платье дойдёт, там купите одежду и переоденете в мальчика.

Лиса захлопала в ладоши и даже запрыгала на месте, от радости, что переоденут меня в девчонку. Волк нахмурился, возмутившись таким глумлением над мальчиком, мне же было всё равно. Будучи девочкой, я носила как девчоночью, так и мальчишечью одежду. Так сказать, унисекс.

После ужина я помог кошке отнести посуду на кухню, где она быстро всё перемыла, и повела меня в комнату, если не ошибаюсь, такие комнаты в армии называют каптёрками. Здесь же комната служила для хранения вещей. Стояли четыре резных шкафа с зеркалами, стеллажи, забитые разнообразными предметами, внизу ровными рядами стояла всевозможная обувь, от лёгких мокасин до высоких сапог, типа ботфорт или болотников.

Миа открыла свой шкаф, начала перебирать платья, блузки, юбочки…

- Блин, и надеть совершенно нечего! – сморщила она свой носик. – Ты что предпочитаешь? Платья, или юбки? – я пожал плечами, гордо демонстрируя своё мальчишеское презрение к девчоночьим шмоткам. Тогда Миа начала вынимать платья и прикладывать ко мне.

Я бы не сказала, что это было неприятно! Глазки мои загорелись, я не отказался бы перемерить весь гардероб! Но кошка явно спешила. Со вздохом она велела облачиться в приталенное лёгкое розовое платье в белый горошек, с белым воротничком стойкой, завязала поясок, тоже белого цвета, покрутила меня туда-сюда.

- Хорошо выглядишь! – с лёгкой завистью сказала она, хотя сама выглядела, на мой мальчишеский взгляд, идеально.

– И хвоста не видно. Только не поднимай его! А то знаю я вас, пацанов! Вечно хвост трубой норовите задрать!

Я с удивлением посмотрел на неё, желая задать вопрос о котомальчиках, но Миа уже решила заодно спрятать мне уши. Перебрали несколько шляпок, нашли, наконец, широкополую, с красным бантиком.

- Подойди к зеркалу! – подвела меня к шкафу Миа. Я подошёл. Из зеркала на меня смотрела очаровательная девочка, гораздо красивее Майки. Только глаза выдавали, почти круглые, с вертикальными зрачками. Надо их опускать вниз, как будто девочка стеснительная. И поменьше улыбаться, обнажая клыки.

На ноги мне подобрали симпатичные плетёнки.

Потом Миа вывела меня на всеобщее обозрение. Послышался восхищённый вздох.

- Может, пусть так и ходит? – удивил меня Вольф. Я покраснел слегка, смущённый такой реакцией зрителей. Даже хозяин впечатлился.

- Такую девочку охранять надо! – сделал он вывод, - На рынке, смотрите, глаз да глаз за ней, пока не переоденете в пацана.

- Надо будет всё-таки хвост в штанишки спрятать! – решила Миа-тян, - Иначе может случиться конфуз! – я был против, но хозяин с этим согласился. Кошка повела меня назад, творить чёрное дело.

Решили обернуть хвост вокруг талии и привязать. Теперь даже специально его никто не обнаружит, если не раздевать, конечно.

Сама тоже приоделась. В город, всё-таки! Платье ниже колен, кремового цвета, с мелкими цветочками, из материала, похожего на старинный кремплен, или кремжоржет. Так, кажется, называется этот материал. Дополнили наши наряды дамские сумочки, только внутри хранилась не косметика, там лежали кастеты и стилеты. Оружие рабам не полагалось, а это так, в зубах поковыряться.

Хотя ошейников за воротничками не заметно было, но мало ли!

Когда мы вышли во двор, нас уже ждали Подгорные Охотники. Это было сразу видно, по их одежде: удобная и функциональная, состояла из комбинезона, или раздельных штанов и рубашки, как у Лисы, со множеством карманов и кармашков, с удобными рюкзаками за спиной, на поясах ребят висели ножи, видимо их разрешалось носить рабам, вместо вилки и ложки. На головах у них сегодня были надеты кепки с большим козырьком, с отверстиями для ушей.

У Лисы одежда была оливкового цвета, у Волка – тёмно-серая, под цвет ушей и хвоста. Охотник надел чёрный комбинезон и шляпу с загнутыми полями. Были они подпоясаны широкими ремнями с пряжками с изображением дракона.

Шеннигирр сегодня не взял свой меч, довольствовался лишь кинжалом в чёрных ножнах.

Ну, и обуты они были не в сапоги, а в ботинки с высокой шнуровкой.

Окинув их взглядом, я подумала, что наверняка они побывали в высокотехнологичных мирах, оттуда и форма одежды, и удобные рюкзаки. Хорошо хоть нас, как девочек, не нагрузили страшноватыми заплечными мешками. Хотя могли додуматься до девчоночьих красивых рюкзачков.

Но это уже прогрессорство будет, а не форма Подгорного Охотника.

Лиса помахивала своим великолепным хвостом и улыбалась нам во все два ряда белоснежных зубов.

Волк тоже смотрел на нас с восхищением. Совсем одичал в своих походах!

Выйдя за ворота, хозяин наложил на них заклятье, хотя вряд ли кто сунулся бы в это место, пользующегося такой дурной славой. Наверняка, после нашего ухода там опять стали происходить страшные и странные вещи. Жаль, не могу расспросить поподробнее!

Миа-тян мне трещала на ухо о том, что сегодня разгар ярмарки, съехались купцы со всех миров, не только из наших сёл и городов. Кстати, обоз, с которым мы ехали сюда, с китайцем, двигался как раз на ярмарку.

Город стоит на перекрёстке трёх торговых путей, удобно расположен почти на равном удалении от других крупных населённых пунктов, поэтому, после долгих споров, решили, что для ярмарки удобен именно город Россошь, тем более, шепнула мне Миа, недалеко отсюда есть портал в другие миры, и как раз в этом месяце он открывается, и купцы из тех миров привозят на продажу совершенно удивительные товары. Под запретом лишь те вещи, до которых ещё не додумались местные умники. То есть, нельзя привозить огнестрел, как я понял из объяснений девушки, ну и электронику, почти бесполезную здесь, хотя калькуляторы могут здорово пригодиться здешним торгашам.

Интересно, подумал я, а покупатели грамотны, или их облапошивают в наглую? Откуда покупателю знать, сколько стоит вещь, изготовленная в другом мире? Это, как стеклянные бусы, за которые белые пришельцы скупали целые острова.

Не умея разговаривать, я превратился в удобного слушателя, тем более что, Миа-тян снабжала меня интересной информацией о быте и занятиях местного населения.

Например, она сказала, что знает прекрасного ювелира, и он по сходной цене вполне может изготовить для меня красивые серёжки и колечко… Ну, это уже перебор! Я удивлённо посмотрел на девушку, и она ойкнула:

- Ва-ся-кун, я совсем забыла, что ты не Ва-ся-тян! – и рассмеялась серебряным колокольчиком.

Прохожие оглядывались на нас, здоровались с Шеннгирром, смеялись:

- Где ты нашёл таких девочек, уважаемый Шеннгирр?! В котором из миров? Может, на продажу ведёшь? Куплю, не торгуясь!

- Самому нужны! – отмахивался хозяин, вызывая бурю необидных насмешек.

Дорога в город была выложена каменными блоками, для пешеходов сделаны отдельные дорожки, а то приходилось бы постоянно сходить на обочину, уступая повозкам и пролёткам. Вон, движется одна, на пассажирском сиденье сидят важный господин и скучающий подросток лет семнадцати, на мой взгляд. Увидев нас, проснулся, оживился, и смотрел в нашу сторону, пока не скрылся в воротах города.

Не знаю, то ли Подгорные Охотники возбудили его интерес, то ли девчонки, то ли все вместе.

В воротах стражники узнали Шеннгирра, поклонились ему, как важному господину, но серебрушку за всех взять не отказались, одарив нас с Миа масляными взглядами.

Город, который я уже приготовился воспринимать, как обыкновенный, средневековый, с грязью на дорогах и узенькими улочками с лужами, удивил меня.

Для всадников и гужевого транспорта здесь была выделена отдельная мостовая, потому что лошади, извините, не понимают правил хорошего тона, и свои яблоки оставляют где попало.

Для пешеходов были устроены бульвары, выложенные дорожки из гранитной брусчатки, вдоль дорожек, в тени зелёных деревьев и кустов стояли скамейки для тех, кто устал или просто гуляет.

Вообще, зелени было много, а дома тянулись вверх. Никто, по-видимому, не выбрасывал мусор и прочее, из окон, дворникам мётлами оставалось подметать лишь опавшую листву.

По дороге, ведущей на рынок, ходило много народу, как в одну, так и в другую сторону, шныряли

вездесущие мальчишки, девчонки не отставали от них.

- Не смотри, что они такие милые! – предупредила Миа-тян меня, показывая на детей, - Живо кошелёк срежут, или оставят тебя без сумочки! – очарование красивого города немного потускнело. Не хотелось лишаться содержимого сумочки. Я прижал её к себе.

Ярмарка напомнила о себе задолго до того, как мы подошли к ней, слитным гулом.

Рынок примыкал к Восточным воротам, и ярмарка вылилась за городские стены.

Играла музыка, похоже, духовой оркестр, работали карусели, аттракционы, большую группу зевак собрали акробаты, выступающие, как гимнасты и атлеты. Среди них были и мои ровесники, в ошейниках. Эти выделывали явно смертельные номера, без страховки работая на канатах и шестах.

Миа с трудом оторвала меня от этого зрелища, не дала увидеть, как канат превращается в шест, по нему вверх полезли мальчик и девочка. Что было дальше, досмотреть не дали. Кинув на арену мелочь, мои сопровождающие повели меня дальше. А вот и тир! Только стреляли из луков, причём, если кто был уверен в себе, мог стрелять в живую мишень, с яблоком на голове. Некоторые умельцы швыряли в мальчика-раба ножи, стараясь попасть как можно ближе к телу. Когда один подвыпивший рыцарь поспорил, что попадёт в яблоко на голове и в вытянутых в стороны руках мальчика метательными ножами, меня снова утащили куда-то. Не узнал я, попал этот рыцарь в яблоко или в мальчика.

По дороге я увлёк свою девушку, а значит, и остальных, к мороженщику. Рядом торговали напитками.

Я выпросил мороженое в хрустящем стаканчике, Миа-тян тоже купила себе рожок, Лиса не отказалась от эскимо, а мужчины купили себе по большой кружке пива или кваса, не знаю.

Мы сели на лавочку в тени деревьев, справа от меня сидела кошка, слева Лиса. С нами раскланивались прохожие, немало детворы тоже упросили своих родителей купить им мороженого или воды.

- Эдак мы целый день можем ходить! – изрёк хозяин, допив содержимое кружки. – Пошли в нашу лавку, а вы, обратился он к нам с Миа, - к портному! Алиса будет приглядывать.

Мы согласно кивнули, доели мороженое и запросили пить.

Напившись, пошли прямым ходом в ряды Удивительных вещей.

Чего только здесь не было! И живой товар в клетках, названия им я не мог придумать, ничего похожего не видел! Чуть не вывернул шею, оглядываясь на зверька, делавшего мне какие-то знаки. Мне показалось, что это заколдованный мальчик, и он просит выкупить его и спасти от рабства.

Но меня тащили всё дальше. Вот ряд оружейников, где можно было купить или заказать любой доспех любого размера. Даже меч по моей руке. Но, увы, меч, как и кольчуга, мне были не положены, даже запрещались. Может, в Подгорье хозяин выдаст? А как тренироваться?

Я даже засунул палец в рот, широко открытыми глазами разглядывая чудеса, такие, как маленький арбалет, набор метательных ножей, сюрикены и прочее красивое оружие, вплоть до громадного двуручного меча, для меня, наверное, четвероручного! С меня ростом!

Миа-тян не справилась со мной, ей на помощь пришла Лиса, и чуть не оторвала руку.

- Ай, какие девушки, ай, красавицы! – разливался соловьём горбоносый продавец, - Специально для вас! – открыл он красивые коробочки с чудесными серёжками и колечками. У меня даже слюна побежала. Я сглотнул, и ювелир открыл ещё одну коробочку, с кулоном. В оправу был вделан бесцветный камень.

- Возьми, красавица, в руку! – предложил он мне. Я не удержалась и взяла. Камень окрасился нежно-салатовым цветом.

- Ай, какое хорошее настроение у девочки! Этот камень показывает настроение того, кому он принадлежит! – я умоляюще посмотрела на хозяина.

- Ну, скажи, зачем тебе это? – удивился хозяин, - Ты же… - он осёкся, - сколько? – обречённо спросил у чернявого ювелира.

- Для вас сущая мелочь! – растёкся по прилавку продавец, - Два золотых. Смотрите, как сделано! Белое золото! – Шеннгирр расплатился и меня потащили, как на буксире, я только успел положить кулон в футляре в сумочку.

Наконец мы добрались до лавки Подгорного Охотника. Здесь уже толпилась немаленькая очередь, прослышавшие о возвращении Охотника горожане торопились купить необыкновенные вещи, придающие жёнам молодость и красоту, а мужчинам силу и выносливость, да просто красивые, и необходимые в доме вещи, чтобы похвастаться перед гостями.

- О! – послышались восторженные голоса, - Сегодня девочки! – народ стал напирать.

- Спокойно! – сильным голосом осадил их пыл Охотник, - Девочки не продаются! Они для личного пользования.

- Уууу! – загудела толпа, - Шеннгирр, подгорная твоя душа! Я тебя, когда просил купить для меня девочку! – я узнал господина из коляски. Рядом стоял облизывающийся на нас юнец.

- Нет пока того, что ты заказывал! – отбивался Охотник от любителей сладкого. Наверняка хозяин просто не желал поставлять живой товар. Но, похоже, что и не отказывался от просьб.

- Идём, - потащила меня Миа-тян подальше от возбуждённой толпы.

- Понимаешь, - с досадой сказала девушка, когда мы отошли на приличное расстояние, - от нас пахнет девочками, как бы я не брызгалась духами. Так со всеми кошкодевочками, и, видимо, с котомальчиками, тоже. От тебя, наверное, все девочки будут без ума. А может быть, и мальчики, обманутые твоим видом. Поверь, ты выглядишь обворожительно!

Да, подумал я, в одних шортах у меня другой вид! В обратный путь надо отправиться в таком наряде, только шляпу сменить, ремнём прижать хвост… Ага, размечтался! Где-то в отдалении мелькал пушистый хвост Лисы. Её крепкую руку я уже ощутил на себе.

Добрались до магазина портного, куда меня притащила подруга, буквально отрывающая меня от прилавков. Дошло до того, что я надул губы. Если бы коты могли плакать, пустил бы слезу, потому что столько игрушек я упустил! Они так и просились мне в руки!

- Ва-ся-кун! – упрекала меня девушка, - Ты уже не малыш… то есть, малыш, конечно, но не до такой же степени! Пошли, закажем лучше тебе одежду! Если останутся деньги, так и быть, куплю тебе ту страшную тряпичную куклу. Как её зовут?

- Сиба! – пробурчал я.

- Сиба-кун, или Сиба-тян? – спросила Миа меня. Я пожал плечами. Вообще-то это был Чиба, опять сбежал от Лоцмана. Теперь в рабстве, и его обязательно надо выкупить.

- Заходите, красавицы! – широко раскинул объятия хозяин с остатками волос по бокам лысины.

На шее у него висел портняжный сантиметр.

В зале и витринах были выставлены образцы мужской, женской и детской одежды.

Портной обнял и поцеловал Миа-тян, потом то же самое проделал со мной.

- Милая Миа-тян! – мёдом разливался портной, - С тобой я знаком, а кто эта прекрасная незнакомка с тобой?

- Её зовут Ва-ся -ку…тян! – поправилась девушка, - Её надо переодеть в мальчика.

В магазине были посетители, и Миа пока не хотела выдавать меня.

- Зачем это? – удивился портной.

- Вы же знаете! – зашептала девушка, - Мы ученики Подгорного Охотника, нам тренироваться надо, ходить в таких местах, где быстро останемся без платьев! – хихикнула она.

- Понятно теперь всё! – улыбнулся хозяин магазина, - Помню я, шил для тебя костюмы. Кстати, один образец есть в моём кабинете, прошу за мной! – поклонился он нам, провожая в свой кабинет и давая знак приказчику проследить тут за всем.

В кабинете портной предоставил девушке стул, меня же поставил поближе к окну, разглядывая во все глаза.

- Надо бы раздеть девочку, чтобы вернее сделать замеры, - сглотнул он.

- Раздевайте, - спокойно ответила Миа, - Ва-ся, помоги мастеру снять платье.

Я развязал поясок, расстегнул воротник, снял шляпу и стянул с себя платьице. Услышал удивлённый вскрик портного.

- Ого! Где вы взяли такое чудо?! А почему…

- Это я сделала, - призналась Миа.

- Зачем? – удивился мастер.

- Так, приревновала…

- Понятно! – улыбнулся портной, очень быстро измеряя мне руки, ноги, талию, бёдра и грудь.

- Нижнее бельё на неё у меня есть, ещё осталось от твоего заказа, причём готовое, с местом для хвостика, - мастер потрогал мой хвост.

- Это мальчик, мастер, - тихо сказала девушка.

- Мальчик?! – брови его полезли на лоб. – А, ну да, мальчик… Надо, значит, сделать для мальчика…

- Сними штанишки, Ва-ся, - попросила Миа меня, - пусть мастер определится, какое тебе сделать бельё.

Я подумал, и согласился. Отвязал хвост и снял шорты.

- И правда мальчик! – удивился портной, до последнего не веривший в это, - Но лицо! Такая красивая девочка… И ещё более прекрасный мальчик! – мастер, на то и мастер, что тут же сделал дополнительные размеры. А я подумал, что хорошо, что я мальчик. Интересно, как обходится Лиса, со своим хвостом? Ей же каждый раз надо вынимать, а потом вставлять назад свой пушистый хвост, когда захочет по-маленькому!

То ли дело, мне! Только один раз в день раздеваться, утром!

- Вот и всё, молодой человек! – портной с обожанием смотрел на меня. А я, вместо того чтобы, одеваться, подошёл к вешалке, где висела моя одежда, открыл сумочку и надел на шею кулон.

Сразу понял, что приобрёл чудо, потому что тут же понял настроение всех, кто находился примерно в пяти метрах от меня. Миа-тян излучала любовь и беспокойство, от портного – вожделение, в зале кто-то темнел угрозой.

- Зачем ты это надел? – удивилась девушка.

- Миа! – как можно ласковее сказал я, начиная одеваться.

- Так! – вспомнила Миа, обращаясь к хозяину магазина, - мне нужно для Ва-си следующее: штаны для мальчика, длинные и короткие, рубашки, с длинным и коротким рукавом, шляпку соломенную, кепку, с прорезями для ушей, потом, комбинезоны охотничьи, как у нас, только его размера, пятнистые и тёмного цвета. Заплечный мешок, обувь, – портной торопливо записывал в блокнот, - Ну, и, разумеется, нижнее бельё.

- Мальчику надо будет прийти на примерку, - сказал портной.

- Придём, - с некоторой заминкой пообещала Миа-тян. – Сколько насчитал?

- Пока пять золотых, - сказал портной.

- Сколько? – подскочила девушка.

- Я предоставлю подробный отчёт! – быстро пообещал мастер, - Вы ещё не учли выходной костюм для мальчика! Возможно, вас пригласят на осенний бал!

- Нас? – недоверчиво хмыкнула девушка.

- Вы же не рабы! – заметил портной, - у вас знаки привязки, а не рабства. - Вот уж никогда не думал, что ошейники имеют разное предназначение! – Я немного разбираюсь в магии! – с улыбкой склонился мастер, - Вы думаете, рабам я бы позволил зайти в свой кабинет?

- Ну что же! – польщённая девушка достала деньги, - Берите!

Кулон показывал мне торжество льстивого портного, но сказать и предупредить девушку я не мог.

Одевшись, стоял перед зеркалом, приводя себя в порядок. Мастер с удивлением наблюдал превращение мальчика в девочку, а я заметил, что камень в кулоне покраснел. Жаль, ещё не разобрался с настроением окружающих людей, своим, и как всё это связано с цветом кулона.

- Жду вас через два дня на примерку! – расплылся в улыбке мастер, провожая до дверей.

Мы вышли на свежий воздух, наполненный запахом листвы и, кажется, сирени.

«Плыл по городу запах сирени, до чего ты была красива…», - вспомнилось мне, и тут что-то изменилось. Я увидел размазанную тень, два глухих удара, и перед нами возникла, будто бы из воздуха, Лиса, помахивая своим замечательным хвостом и улыбаясь.

- Привет, девочки! – махнула она нам рукой, - Соскучились?

На тротуаре лежали в интересных позах два тела. Лиса перешагнула через них, взяла нас под руки и повела в сторону лавки Подгорного Охотника.

- Невероятно популярны вы сегодня! – сказала она, - Особенно Ва-ся – тян! – передразнила она Миа-тян. А я с опозданием понял, что медальон предупреждал меня об опасности. Надо запомнить!

Мы вернулись к лавке, возле которой до сих пор толпился народ, рассматривая и покупая удивительные вещи, вместе с ними покупая истории появления вещи у Охотника. Наш хозяин даром времени не терял, рассказывая самые невероятные истории. Когда уставал, начинал рассказывать Волк, как они вдвоём завалили клыкастую Жабу и выдрали вот эти самые клыки прямо из пасти. Обыватель верил, потому что о чудовищах были не только наслышаны, но некоторые сами имели несчастье видеть этих тварей.

Лиса посадила нас на лавочку и сказала:

- Вообще-то мы хотели отправить вас в усадьбу сразу после покупок, но кое-кому вы понадобились зачем-то. Придётся подождать.

Я вспомнил господина с скучающим мальчишкой. Может быть, он? Или портной? Но мастер не отходил от нас, и не знал, кто я на самом деле, пока не раздел в своём кабинете.

- Может, мы пройдёмся по рынку? – беспечно спросила Миа, поправляя на мне шляпку. Лиса хмыкнула.

- Думаешь, ещё будут нападения? – удивилась моя спутница.

- Кто их знает? – вздохнула Лиса, - Но отчитываться перед Шеннгирром я не собираюсь. А если вы сейчас уйдёте, он мне вставит фитиль в одно место. Оно мне надо? Схожу лучше за пирожками.

- Что нам пирожки? – возразила кошка, - Вон кафе, стены прозрачные, посидим там, поедим нормально!

- Хорошо! – решила Лиса, - Только предупрежу Волка, где мы будем! – махнув хвостом перед моим лицом, ушла.

- Видел? – спросила меня Миа, - С завтрашнего дня начну тебя учить этому. - Я обернулся к ней.

- Да, буду учить сражаться. А ты как думала, девочка? В Подгорье ещё не то встречается! Не какие-то увальни, настоящие хищники!

Я не успел переварить эту мысль, потому что вернулась довольная Лиса, и мы пошли в небольшое кафе на другой стороне улицы.

Мы заняли один из столиков, застеленных клетчатой скатертью, к нам тут же подошла официантка восточной наружности. Они с Миа-тян перекинулись парой фраз, и я с удивлением понял, что понимаю их. Кошка сделала заказ из рыбы и морепродуктов.

- Миа, мясо! – напомнил я о себе.

- Умница, неко! – улыбнулась Миа - тян, - Но лучше сейчас тебе не заказывать сырое мясо, ты же девочка! Странно будет посетителям видеть, как ты расправляешься с ним.

Я мысленно согласился с ней, но немного огорчился.

Зато принесли сырую рыбу! Много рыбы! И морепродукты, они ещё шевелили щупальцами.

Я так увлёкся поеданием лакомств, что не сразу отреагировал на локоть Миа-тян, коим она толкала меня в бок. Оказывается, к лавке Охотника подошли стражники с тем самым господином, и что-то выговаривали Шеннгирру.

- Подожди! – удержала меня Миа, - Хозяин сам разберётся. Если надо будет, позовёт.

Лиса со вздохом оставила недоеденный обед, и пошла узнать, о чём разговор. Мы с Кошкой повернули в ту сторону уши и навострили слух. Но услышали очень мало.

Я решительно проглотил остатки рыбы, облизался, хотел уже умыться лапой, хорошо, более культурная Миа-тян вовремя сунула мне салфетку.

- Пошли, послушаем, - согласилась она со мной, - а то умрёшь от любопытства! – сама сидела, как на иголках.

Когда мы подошли, стражники уже ушли, господин тоже. Наш хозяин рвал и метал.

- Нет, ну какой наглец! – бушевал он, - Нападает на моих слуг, ещё и в суд хочет подать! Но делать нечего, придётся завтра идти к Хранителю.

Он скользнул по моему озадаченному лицу взглядом, неожиданно улыбнулся:

- Я тоже попытался бы познакомиться с тобой, если бы не знал, кто ты на самом деле! В следующий раз пойдёшь в город мальчишкой.

- Надо купить ему что-нибудь! – встряла Миа, - Мы только заказали, не успели купить готовой одежды, как на нас попытались напасть!

- Сходите вон в ту лавку, там продают подержанную одежду.

- Ва-ся – кун будет выглядеть оборвышем! – насупилась Миа.

- Зато не будет привлекать внимания! Идите!

Мы зашли в лавку, она была не так уж и далеко от нашей, там я приобрёл неплохие штаны по колено, две рубашки, даже курточку на случай ненастной погоды. Нашёл на замену неплохие шорты. Всё стоило дёшево, причём вполне хорошего качества и чистое.

- Родители сдают сюда вещи, из которых выросли дети, - пояснила кошка, - возьми ещё сандалии.

Но переодеваться я категорически не захотел. Было жарко, и надевать плотные штаны совсем не хотелось. И так запарился, пока мерил мальчишескую одежду.

Миа посмеялась надо мной, я состроил ей рожицу. Тем более, хотелось ещё побродить по ярмарке, мне теперь не страшно, ведь меня охраняли две такие дамы!

Оставив вещи, пошли гулять. Медальон больше не сигналил об опасности, я бегал от аттракциона к аттракциону, покатался на карусели, съел ещё мороженое, даже пострелял из лука! Конечно, не в живую мишень, в ростовую. Попал даже несколько раз. За стрелами бегал мальчишка в одной рваной набедренной повязке и с железным ошейником, странного серо-зелёного оттенка кожи.

- Орк, - коротко сказала Миа. Я не удивился. Мне-то чему удивляться, если я сам кот?

Утомив своих друзей и утомившись сам, вернулся к хозяину. Охотник с Волком уже обслуживали последнего покупателя и собирались закрывать лавку.

- Ну что? – весело спросил хозяин меня, - Понравилось тебе сегодня? – я закивал, счастливый, потому что в одной руке у меня был вафельный рожок с кремом, в другой бутылка с лимонадом.

- Устала сегодня с этим мальчишкой больше, чем за целый день тренировок! – пожаловалась Миа-тян, счастливыми глазами глядя на меня. Лиса что-то говорила Волку на ухо, и они ржали, не стесняясь нас.

Домой возвращались весело, я шёл вприпрыжку, не слушая замечаний воспитательницы.

- Надеюсь, завтра ты умучаешь ребёнка? – спросил Шеннгирр Миа-тян.

- Попробую! – смеялась та.

Вечером Миа отвела меня в баню, сняла все пластыри, полюбовалась на чистое тело без царапин, и даже попарила меня веником.

После ужина я с трудом разделся, упал на кровать и отключился.

Глава 20 Будни и дождь


Следующее утро меня не порадовало. Хотелось спать, а кто-то пришёл и сдёрнул с меня одеяло!

Я сжался. Это что такое? Я же голый!

- Вставай! – услышал я командный голос. Открыл глаза, и увидел Миа.

- Что вытаращился? Быстро в туалет, и на зарядку! – я вскочил, схватил шорты.

- Не одевайся! На дворе дождь.

Я передёрнул плечами, представив холодные ручьи по телу, но не посмел ослушаться, и побежал в туалет, оттуда в умывальник, под плотными струями дождя.

Миа вышла, в облегающих трусиках и топике. На голове у неё была кепка с большим козырьком, такую же напялила мне на голову, только кончики ушей торчали наружу через специальные прорези, и приказала:

- За мной, бегом! – и побежала, помахивая передо мной мокрым хвостом. Я пристроился следом за ней, в кильватер, так сказать. Тем более, она своим телом рассекала струи дождя, и мне было так легче бежать. Немного погодя отстал немного, потому что вид крепких ягодиц, обтянутых эластичными трусиками, мне понравился. Туда-сюда двигался мокрый чёрный хвост, бежала Миа тоже босиком, как и я.

Глядя на её хвост, я подумал, что хорошо, что у меня хвост не в шерсти, не так намокает, и ещё увидел, что сверху хвоста трусики, сиреневого цвета, кстати, крепятся на кнопках. Побывали, видимо, где-то в цивилизованном мире. Могли бы и кроссы купить, да и тренажёры крутые… Хотя переть в такую даль тренажёры то ещё удовольствие!

- Чап-чап-чап-чап! – шлёпали мы по лужам, по раскисшей тропинке. Я уже разогрелся, мне надоело бежать трусцой, хотелось помчаться по-настоящему, но сдержался. Разминка, так разминка.

Посмотрел на низ живота, как там дела? Всё там спряталось внутри тёплого животика, только маленький бугорок было видно. Это меня приободрило.

Мы с Миа выбежали на поле, похожее на стадион, недалеко от реки, сделали несколько кругов по нему, потом Миа остановилась, стала показывать разминочные упражнения, прыжки. Я повторял за ней. После этого показала мне упражнения на растяжку. Это мне давалось необыкновенно легко. Даже в теле Майки мышцы и связки сопротивлялись, котомальчик же даже не заметил, как опустился на шпагат в лужу, потом легко встал на руки, ходили на руках, встали на мостик.

Мне было смешно: в лесу у бабки я ещё не то выделывал!

Увидев, что разминка мне даётся легко, Миа решила усложнить упражнения. Стала прыгать, ходить колесом. Я с радостью повторял её движения.

Потом девушка бросила мне шест, взяла другой, и мы славно побились, к счастью, я все её удары отбил, сам же не стал пока нападать.

Это что, кошка решила загонять котёнка? Я только почувствовал прилив сил, когда Миа крикнула, перекрывая шум дождя, что разминка закончена, и предложила поплавать. Я бросился в воду, не ныряя, уже знал, что нырять мне вредно, вода заливается в кошачьи уши, что больно и противно, глохнешь надолго. Раковины намного больше человечьих.

Река уже немного вздулась и ускорила течение.

- Много не плавай, выходи на берег! – крикнула мне Миа, - Смотри, как бы не унесло течением!

С трудом преодолевая мощное течение, я выбрался на берег не так далеко от того места, где вошёл. Миа выбралась следом.

- Побежали на завтрак! – предложила она, и я снова бежал, наблюдая за метаниями мокрого хвоста и упругими движениями круглых ягодиц. Разминка явно мне понравилась.

На веранде Миа вытерла меня большим полотенцем, и разрешила одеваться.

На завтрак была уже традиционная каша и кусок сырого мяса.

- Теперь у нас урок по видам зверей Подгорного мира, - объявила мне наставница, и провела в классную комнату. Там по стенам были развешаны карандашные рисунки невиданных зверей.

- Вот Клыкастая жаба! – показала она мне на ящера, похожего на тираннозавра, с длинными передними лапами, пасть у него была внушительной, с клыками и острыми зубами. Для наглядности рядом с ним был нарисован человек. Получалось, зверь ростом метра три до холки.

- Он передвигается прыжками, плохо видит, зато чутьё хорошо развито… Как у тебя, примерно.

Я понюхал воздух. Обедом не пахло. Вопросительно уставился на Миа-тян.

- Успею сготовить. Все в городе, мы с тобой сырым мясом и рыбой обойдёмся. Да, кстати, о рыбе! Кончится дождь, сходим, порыбачим… А может быть, Учитель разрешит нам сходить в Подгорье, я там такое место знаю! Или на море порыбачим. Ты был когда-нибудь на море? – я кивнул. – Когда это ты был?! – не поверила мне Миа, - ладно, потом расскажешь! А вот такого зверя ты там видел? – я затряс отрицательно головой, хлопая ушами. Такой огромной акулы я в кошмарном сне не видел! Размерами с кита! А пасть… В неё мы всей командой поместимся!

- Есть ещё морские крокодилы! – показала девушка рисунок. Странный крокодил. На рыбу похож, и толстые ноги кончаются плавниками. Пасть страшная, зубастая. Глаза кошачьи.

- Но там, где мы будем ловить рыбу и купаться, чудовищ мы не заметили, - успокоила меня тян. – Другое дело, что складка может сместиться, и до этого берега долго придётся идти.

- Вот, смотри, водный ёж. В сухом виде не страшен, а если бросить в воду, оживает, и начинает всех жрать. А это Злобная Пиявка. Брюхо мягкое, с присоской, а сверху не всякий меч возьмёт. Живёт в болотах. Присосётся, можно оторвать только с мясом. Не советую голым по болоту ходить, хотя хочется. Не знаю, может, заманивают Кикиморы? Да, есть и Кикиморы! Внешне на девушек голых похожи, но тоже сосут кровь, и болота тёплые, как тело человека. Говорят, смерть очень приятная, человек умирает в эйфории, оргазм испытывает… Кхм! Вопросы есть? – строго посмотрела кошка на меня. Я пожал плечами, вытаращив глаза. – Вопросов нет. Как хорошо, когда ученик не говорит! Вот, дальше смотри. Это слепые летающие ящеры. Они реагируют на тепло и движение. Летают очень быстро, имеют, как видишь, очень острый клюв. Череп пробивают одним ударом. Даже череп вот такого красавца! – Миа показала на бронированного динозавра с тремя рогами с костяным воротником. – Им всё равно, человек ты или кот, лишь бы мозги были вкусные.

Потом вот, смотри, вроде воздушный шарик, да? Красиво летает, радужный такой и бесшумный. Называется Летающая Медуза. Выпускает очень тонкие щупальца и парализует жертву. Потом опускается вниз, обволакивает её, и поглощает.

А вот эта маленькая птичка безвредна, но очень ценится среди богачей, потому что приносит удачу в предпринимательстве. К тому же, красиво поёт, если тебе везёт в делах, или делает вид, что умерла, когда ты что-то делаешь неправильно… Я не верю в это. У нас была, я её съела. Теперь бессменная повариха, - тян помолчала.

- Ладно, хватит о грустном. Смотри, какая яркая птица! – показала она на попугая, - По слухам, её можно научить говорить, но в это я тоже не верю, даже тебя не могу научить! – я развёл руками.

- Что тебе ещё показать? А, вот. Смотри, какой паук! – человечек нарисован совсеммаленький. – Хорошо, не вылазят из своей складки. Хотя через эту складку самый короткий путь. Как все пауки, плетёт паутину. Если попал, то всё, не вырваться одному. Можно помочь, разрубив канаты мечом, если паук раньше не прибежит, конечно.

Так мы прозанимались около часа. Конечно, у меня хорошая память, но не всё же сразу! Тем более, без записей.

- Всё запомнил? – спросила меня Учительница, я радостно закивал головой.

- Завтра спрошу! – пригрозила она.

- Миа-мяу! – обрадовался я.

- А ты писать умеешь? – вдруг озадачилась Миа, а я не знал, что ответить, до сих пор не видел местной письменности. Даже вывески на трактирах ограничивались лишь рисунком окорока или непонятного животного.

- Всё ясно! – огорошила она меня, - С завтрашнего дня будем учиться писать!

- Мяу!!! – завопил я, вскакивая с места.

- Я рада, что ты счастлив от этого известия! – расплылась в улыбке садистка, - Сейчас пойдём в спортзал, покажу тебе некоторые приёмы борьбы.

Честно говоря, сидеть за столом для меня та ещё пытка! Поэтому я побежал за наставницей вприпрыжку.

Спортзалом Миа-тян называла ещё один сарай, построенный вплотную к частоколу, который огораживал территорию усадьбы. Ну, как, сарай, довольно крепкое и обширное строение.

Из-за дождя здесь было прохладно и сумрачно. Мне Миа разрешила оставить на себе шорты и предложила сесть на шпагат, продольный и поперечный.

- Ничего не мешает? – спросила она. Я бы предпочёл, конечно, без ничего, потому что бабкины шорты явно не предназначались для акробатики, но махнул головой, что готов.

- Так и сиди. Смотри, я двигаюсь медленно. – Миа начала плавное движение. С чем сравнить, наверное, с балетом в замедленной съёмке. Я смотрел и думал, что такого мне вряд ли повторить. Но думал я человеческими параметрами! Например, если я занималась тхэквондо, то сначала даже не могла представить, что смогу сесть на шпагат.

Допустим, хотите разучить флай. Тебе говорят и показывают: это несложно, сначала вот так садись на шпагат, руки держи, где у меня шорты кончаются, потом вставай на руки, и начали махи ногами! Руки меняй, одну убирай, потом другую. Понятно? Это очень просто!

Я тоже не мастер описывать пируэты, которые выделывала Миа, могу только показать, медленно, и для этого надо иметь гибкое кошачье тело.

- Разбей мои движения на фрагменты, - посоветовала девушка, - и повтори.

Я кувыркнулся, встал на руки, и начал движение, вспоминая, что делала Миа. Конечно, сделал грязно. Пришлось повторять фрагмент за фрагментом, пока не понял общую картину.

Так отрабатывал до самого обеда только одно движение.

- Чтобы ты понял, как это выглядит в бою, я покажу движение в нормальной скорости. Можно ещё в ускоренной, но тебе ещё рано. – Миа встала у двери в стойку, и сделала плавное движение рукой и ногой. Потом размазалась в воздухе. Через мгновение она снова стояла на прежнем месте.

- Понял, да? – спросила она меня, - Можешь повторить один фрагмент? – я нагло кивнул, для меня поза ученика была, не сидя на корточках, а на шпагате.

- Начинай! – хмыкнула наставница. Я встал на руки, махнул ногами, и в прыжке стал в начальную стойку. Потом начал движение и остановился.

- Молодец! – похвалила Миа, - Попробуй до конца! – я продолжил.

- Умница, котик! – влюблённо смотрела на меня девушка, пойдём, душ примем! – она заставила меня раздеться и вытолкала под дождь. Там погналась за мной. Дождь разошёлся не на шутку. Набегавшись, мы стояли, держась за руки, подставляя спины и грудь дождю.

Потом отправила меня сушиться и переодеваться, а сама пошла готовить обед.

Как и обещала, на обед была подана сырая рыба и мясо. Но я представлял себе нечищеный хвост рыбы и шмат окровавленного мяса, а Миа принесла аккуратно свёрнутые рулетики рыбы с рисом и морской травой, мясо тоже в рулетиках, переложенное листами салата. Дополнял блюда хлеб грубого помола и морс.

- Надо тебе одежду для занятий приобрести, - задумчиво сказала девушка, - иначе всю изорвёшь. Одно занятие, и стирать надо, всё в поту. Свою, что ли, дать? – я пытался сказать, что могу без одежды, но Миа махнула лапой:

- Это сегодня мы одни, завтра, может быть, потом все будут с нами заниматься, включая Учителя. Не хочу, чтобы на тебя пялились, особенно Лиса. Есть у неё Волк, пусть на него смотрит!

Я удивился, округлив глаза, Миа рассердилась:

- Что смотришь?! Ешь, давай! После обеда полчаса отдыха, и снова начнём. На этот раз будем биться на деревянных мечах. Нам оружие, конечно, запрещено, но палки и дубинки разрешают, охранять своих господ. Вот и будем работать на палках! В Подгорье можно найти настоящее оружие, и там нам никто не может запретить его применять!

После обеда Миа уложила меня в кровать, сама пошла убирать со стола. Неожиданно для себя уснул крепко. Только разоспался, будит! Начал капризничать, получил плюху и свалился на пол.

- Сказано, подъём, значит, вставать надо, брысь умываться! – так и вытолкала опять, тёплого и голого под дождь.

Правильно сказала Миа, даже деревянные мечи на мечи не похожи даже отдалённо. Немного оструганные палки. Фехтованию меня никто никогда не учил, только шестом немного пользоваться научили. Так что науку начал постигать с азов, получив для начала несколько болезненных ударов по пальцам, пока не смог взять правильно «меч».

- Думаешь, дурью маемся, - спрашивала меня наставница, - нет, ты ещё благодарить будешь Учителя, что научил меня пользоваться катаной! Давай, бери обратным хватом! Болван!..

Так и гоняла меня очаровательная девушка до самого ужина. Хорошо, закончили до того, как пришли Охотники. Если Миа искренне огорчалась моему неумению, то эта весёлая парочка ржала бы, не переставая, а потом, наперебой, станут обучать, каждый по-своему.

Ну, это мне ещё предстоит.

- Ты, конечно, извини, что так гоняю, - сказала Миа-тян, ставя палки на место, - надо обязательно нам сходить за добычей! – она обернулась ко мне, притянула за потные плечи и поцеловала в губы:

- Пока тайна, для чего, боюсь сглазить! Брысь мыться! – я выскочил под дождь, уже привыкший к её командам. Взяв травяную мочалку и кусок мыла под навесом для умывальника, оттирал пот и грязь со своего тела и мельком подумал, где буду отмываться, когда кончится дождь. В реке? Крокодилы там не водятся? Оказывается, воображение у меня хорошее, когда рассматривал рисунки, ясно представлял их в натуральном виде, и как они нападают на меня, маленького. Хорошо, Миа начала меня учить такому боевому искусству, сбежать от Подгорной твари легче будет!

К ужину собрались все. Пришли недовольные, мало того, что на ярмарке почти никого не было, и отвратительно торговля шла, так ещё и промокли на обратном пути. Пышный хвост Лисы намок, у Волка тоже, от них несло псиной. Мы с кошкой обходили их стороной. От кошки был запах, наверное, от хвоста, я же был голый, без шерсти в смысле, а кисточку на кончике хвоста тщательно вымыл и высушил, голова с ушами тоже высохла. Я оделся в новые короткие штаны до колен и рубашку с коротким рукавом, к ужину. Так что, на меня все с посмотрели благосклонно, только Миа-тян пытались сделать выговор, почему это её подопечный так свежо выглядит, а не ползает от усталости.

- Он меня загонял, а самому хоть бы что! – призналась наставница, - Попробуйте сами с ним провести день! – Миа выглядела счастливой.

- Отдашь завтра его мне? – хищно улыбнулась Лиса, пожирая глазами свежее филе на своей тарелке, они его сегодня принесли из города.

- С удовольствием! – весело согласилась кошка, - Только не забудь сготовить завтрак, обед и ужин! – Лиса несколько притормозила.

– Э, мне необязательно завтра в город, если будет дождь, - задумчиво сказала она.

- Я буду счастлива! – просияла моя наставница. Я с удивлением слушал этот разговор.

- На самом деле, - сказал своё веское слово Учитель, - если завтра будет дождь, мы с Вольфом справимся вдвоём.

- А послезавтра нам с малышом надо в город, - уселась рядом со мной Миа, не забыв поцеловать в щёчку. – У нас примерка!

- Одень его мальчишкой, - распорядился хозяин, - не нарядно, но и не оборвышем. Вот, как сейчас, прилично и неброско. Хвост спрячьте, не забудьте, и уши, тоже. Можете босиком пойти, я его так и взял, наверное, обувь впервые вчера надел. – Я надул губы, недовольно хлестнул себя хвостом и постукал пятками по скамейке.

- Ишь, понравилось обутым бегать! – засмеялся Учитель, - Ладно, подбери ему что-нибудь неброское, - бросил он кошке.

После ужина у меня были опять занятия в классе. Миа-тян решила обучить меня чтению и письму.

К моему ужасу, на стол мне поставили чернильницу и перьевую ручку.

- Миа-мяу! – запротестовал я.

- Ты уже большой мальчик! – строго сказала наставница, - Не пристало тебе угольком писать!

Я потребовал, чтобы меня переодели, не захотел марать хорошую одежду.

Снова надел испытанные шорты, взял в руки ручку и раскрыл тетрадку.

Миа начала писать на доске алфавит, и рот у меня открылся: я впервые видел такие значки.

Явно, не кириллица и не латинница, не иероглифы.

- Миа! – завопил я, тыкая в тетрадку.

- Что? – обернулась та. Я тыкал в тетрадку пальцем и тихонько рычал. Учительница подошла, я показал, будто пишу.

- Вот и пиши! – нахмурилась она. Я замотал головой:

- Миа! – схватил её за руку.

- А, ты хочешь, чтобы я написала образцы! – поняла и засмеялась Миа. Села рядом со мной, окунула перо в чернильницу и аккуратно начала выводить символы, попутно называя их смысл.

Знаков оказалось не очень много, сорок шесть. Я выдохнул, взял ручку, макнул в чернила, подражая учительнице, с доброй улыбкой смотрящей за моими действиями. Потом начал писать…

К моему удивлению, стоило нажать на ручку, как вылезал коготь, царапал по бумаге. Я зарычал от злости, нервно забил хвостом по бокам.

- Иди сначала к доске! – вздохнула учительница. – Бери мел.

Я осторожно взял мел, удивляясь, почему рука становится лапой, когда начинаю писать. Наверное, Вася был злостным двоечником. Мел крошился в лапе, когти царапали доску, мои каракули даже я не мог прочесть. Я заворчал: мауауау…

- Ва-ся-кун, не злись, - уговаривала меня Миа-тян, - осторожней! Не старайся задушить мел!

Я старался укротить когти, ничего не получилось, тогда я сел на пол, скрестил ноги и закрыл глаза.

- Ты что, Вася? Сдался? – воскликнула Миа удивлённо. Я мотнул головой и предостерегающе поднял руку. Я просто успокаивался.

Но не успел. Открылась дверь, и в класс заглянул Учитель.

- Ну как учёба? – спросил он, - Что с ним? Почему голый?

- Успокаивается, - поклонилась Миа, - почему-то у него ничего не получается, и Ва-Ся-кун сильно злится.

- Дай ему хоть майку свою, что ли, - предложил хозяин. И тут я вздрогнул: Майка! Вот у кого надо попросить помощи! Я вскочил и побежал за парту. Улыбнулся, блеснув клыками и взял ручку. Осторожно обмакнул в чернильницу, убрал излишки чернил и тщательно вывел первый значок. Победно посмотрел на наставников и, высунув кончик языка от усердия, начал выписывать остальные знаки. Не веря в чудо, Миа подошла ко мне, и расплылась в счастливой улыбке. Осторожно погладила меня между ушей и на цыпочках отошла к доске.

Я только повторил все знаки, или буквы, а уже вспотел и поставил на шортики кляксу, когда хотел почесать за ухом ручкой. Да, это не гимнастикой усиленно заниматься! Здесь сила воли нужна!

Убедившись, что я справляюсь, Миа-тян начала ещё раз, для закрепления, повторять значения знаков и написала несколько слогов, вроде наших ма-ма мы-ла ра-му. Я почувствовал себя последним тупицей. Это надо же! Закончить девять классов, поступить в колледж, и снова учиться писать и читать! Интересно, а считать я умею? Или до десяти? Нет, пожалуй, до двадцати, посмотрев на босые ноги, постучал когтями по полу.

А вот, интересно, мелькнула у меня в кошачьем мозгу мысль, а по-русски я умею писать? С опаской глянув на свою учительницу, решил пока не экспериментировать, а то можно влипнуть в неприятности.

Скоро припёрлись Волк и Лиса, принесли с собой большие книги, сели за соседний стол, начали читать, поглядывая на наш учебный процесс, иногда ехидно улыбаясь и перешёптываясь.

- Может, котёнка в школу отдадим? – нежным голосом спросила Лиса, - Я куплю ему завтра букварь…

- Ты же завтра собралась остаться с нами? – удивилась кошка.

- Да! – махнула лапой Лиса, - Видишь, что Учитель выдумал? Тоже учиться заставляет. «Виды растений, применяемые в лечении», а у Волка мир животных, Подгорных и обыкновенных. Тоска зелёная!

- Незачем котёнку в школе учиться! – отрезала кошка, - Научу читать, писать, счёту, и хватит! – Я даже воспрянул духом, и с большим прилежанием стал выводить знаки.

- Мудрая ты не по годам! – улыбнулась Лиса, прячась за фолиантом. Волк благоразумно промолчал, видя, как хвост милой Миа-тян вдруг стал вдвое толще.

Я посмотрел на них, ничего не понял, и продолжил выписывать затейливые значки. Даже шептал их названия.

Когда наставница объявила мне, что мучения на сегодня кончились, я понял, как устал. Встав со стула, потянулся, поставив хвост трубой, и удивился, заметив, как странно смотрит на меня Миа.

- Ты как умудрился так вымазаться? – удивилась она. Лиса и Волк тоже посмотрели на меня и зашлись от хохота. Я осмотрел себя, лизнул чернила на руке. Язык тоже окрасился.

- Не трогай! – воскликнула Миа, - пойдём скорее, пока не засохло! – в который раз я оказался под проливным дождём?!

Вот и долгожданная кровать! Я только улёгся, с счастливым вздохом, как услышал, что соседнюю кровать двигают. Удар! Придвинули ко мне. Бывшая учительница опять стала моей подругой, обняла меня, замурлыкала. Я пригрелся и тоже замурлыкал.

- Волк, а ты мурлыкать умеешь? – услышал я сквозь сон.

- Нет, только рычать, - ответил Волк.

- Жаль, - вздохнула Лиса, - завтра к котёнку пойду спать…

- Иди-иди! – злорадно сказал Волк, - Кошка глазки-то твои выцарапает!

- Злые вы! – зевнула Лиса, - Может, мне тоже хочется малыша потискать!

- Завтра потискаешь, - ответила кошка, - на татами.


Утром опять шёл дождь.

Мы с кошкой почапали на стадион, Лиса отказалась, сказав, что ещё не совсем сошла с ума, в мирное время жертвовать своим хвостом.

- Ну и зря, - буркнула кошка, выпуская меня под дождь. Я опять решил лучше побегать под дождём в натуральном виде, чем натереть мокрыми шортами нежную кожу в паху. На голову надел кепку с козырьком, чтобы не заливало глаза, и мы помчались на разминку.

Тропинка совсем раскисла, чтобы не поскользнуться, пришлось выпустить когти. Теперь из-под лап летели комья земли, и я отстал от кошки.

Мелькнула молния, с запозданием пророкотал гром. Миа вскинула голову, разглядывая серое небо. Что там можно разглядеть?

- Ты не боишься грозы? – крикнула она мне. Я отрицательно покачал головой.

- А я боюсь! – призналась кошка. Я махнул рукой, пробежав мимо. Подумаешь, гроза! Она где-то далеко. Теперь Миа бежала следом за мной, я представил себе, на что она смотрит, и помахал ей хвостом. Услышал сзади хихиканье, припустил по поляне, заменяющей нам стадион.

Пробежали положенные десять кругов, потом дрались скользкими бамбуковыми палками.

Снова грянул гром, уже ближе, и дождь усилился. Я ничуть не удивился, в том месте, где проживала Майка, такое случалось нередко, оставалось надеяться, что до завтра вода из туч выльется.

- Побежали! – присела от раскатов грома мокрая кошка, и припустила к спортзалу.

Когда забежали, Лиса уже занималась здесь на брусьях. Увидев меня, плотоядно облизнулась.

- Ты как? – спросила меня Миа, вытираясь полотенцем, которое она взяла с вешалки, - Оденешься? – я пожал плечами, мне было всё равно. Что я, девчонок не видел? Тогда Миа обтёрла меня тем же полотенцем, и предложила посмотреть, как двигается Лиса. Запомнить фрагменты.

- Давай, Алиска! – скомандовала кошка, и началось что-то невообразимое. Только хвост мелькал, и то, размазавшись рыжей лентой.

Я состроил рожицу и посмотрел на кошку. Та поняла.

- Алиска! – остановила она разошедшуюся Лису, - Кто же так показывает? Давай, медленно! Совсем медленно! – Лиса резко остановилась.

- Делай раз! – хлопнула Миа в ладоши, а я стал запоминать, опустившись на шпагат.

Так и занимались до обеда, пропустив завтрак. И то, пока не повторил комплекс Лисы. До её скорости ещё был очень далёк. Ну, по-своему я её, может быть, обогнал бы, если не выполнять чёткий комплекс.

- Всё, перерыв! – хлопнула ладошками наставница, - Сегодня ты остался без завтрака, поспишь час.

- Уже лучше! – улыбнулась она мне, - Умница, котёнок! – и выпнула меня под дождь.

Пока я «мылся», мои учители-мучители накрыли на стол. Когда обедали, Лиса рассказывала, чем займёмся после обеда.

- Понимаешь, Вася, - задумчиво говорила она, обсасывая косточку размером с мой кулак, - рабам запрещено носить оружие, так повелось издревле, и на нашей с Миа-тян родине, называется она Нихон, крестьяне нашли выход. Вместо метательных ножей придумали острые звёздочки, вместо мечей – связанные между собой палки. Раньше такими, только побольше, молотили зерно, потом стали выбивать пыль из самурайских доспехов! Есть ещё в нашем распоряжении духовые трубки, стреляющие отравленными или парализующими иглами. Что ещё? Для девочек делают веер с острыми, как бритва, краями, длинные отравленные заколки для причёски, для мальчиков пояс с острой пряжкой. Вот с этими вещами тебе надо будет ознакомиться. Наелся? Теперь можно отдохнуть.

Вася слушает, да ест. И салат из водорослей с мидиями, и суп густой, с рыбой, и кашу с мясом, и просто мясо рулетиками, с кисло-сладким соусом, и рулетики рыбные с рисом, суши называются. Запил всё это ягодным морсом, и подумал, что придётся спать здесь, на лавочке.

Но нет, не разрешили, Лиса отнесла в спальню, сама раздела и уложила в постельку.

Я разомлел от таких нежностей. Пусть издеваются, как хотят, они это делают для того, чтобы я выжил, очень они меня любят! Я закрыл глаза и замурлыкал.

После тихого часа меня одели в куртку и короткие штаны, и начали обучать борьбе. Обучала Лиса. Когда я уже не мог подняться с ковра, дали небольшую передышку, и начали обучать метанию звёздочек в мишень, показали, встав друг против друга, как надо драться нунчаками. Потом снова уроки фехтования. И так до ужина. Довольно весёлое место, надо сказать, главное, от скуки не умру!

Ужинали мы уже все. Лиса сторонилась своего друга, якобы из-за запаха, сев возле меня. Волк картинно рычал и показывал внушительные клыки. Я потрогал свои, сравнив с волчьими. Не в мою пользу.

После ужина опять потащили в ненавистный класс. Там мы изучали тварей, встречающихся в Подгорье, способы их убийства или ловли. Это было интересно, в том числе и два способа, как отделаться от удава на ножках. Удав был похож на гигантскую сколопендру, длиной метров десяти.

Потом…

- Миа-сянь…

- Что тебе, котёнок? – я потёрся об её плечо ухом.

- Мурррр…

- Что значит, твоё «муррр»? – удивилась кошка.

- Мурррр… - я замурлыкал, прижавшись к ней.

- Ясно! – вздохнула наставница, - Не хочешь учиться читать и писать! – я радостно закивал головой.

- Устал, бедненький!

- Мурррр…

- Так вот, занятия не отменяются! – строго сказала мучительница.

- Рррр, - сказал я, выпуская когти.

- И это не поможет! – кошка ловко уронила меня на пол подсечкой. Я остался валяться.

- Убила! – притворно огорчилась Лиса, перешагивая через меня. Я приоткрыл глаз, но Лиса была одета в комбинезон. Я разочарованно затих. К кошке я уже привык, а Лиса пока для меня была тайной. Кстати, что это меня на девочек потянуло? Я даже открыл оба глаза и поднялся.

- Мяу! – сказал я. Кошка в это время писала на доске слоги на совершенно непонятном мне языке.

Потому что стоял вниз головой.

- Не наигрался, что ли? – удивилась Лиса, - Перед сном желательны тихие игры. Иди сюда, шалун!

Я предпочёл добежать до своего места, чем разбирать нудные книги с целебными травами.

Усевшись и взяв себя в руки, и ручку, посмотрел на доску более внимательно.

Опять эти «Афа, рыр, туп, эфа, лак». Какой идиот это придумал? А знаки?! Как будто пьяная змея проползла! Это уже пропись.

- Миа! - возмутился я.

- Что, любимый? – обернулась Миа-тян.

- Ррррр!

- Учись, родненький! Ученье свет! – я открыл рот и распахнул глаза. Ответить было нечего. Я писал прописные буквы и тихо радовался, что завтра пойдём на примерку, к мастеру портняжных дел.

Глава 21 Примерка


К утру дождь кончился. Когда проснулся, вернее, разбудила Лиса, шума дождя не услышал, а в окне было светло. Не став дожидаться, когда начнут издеваться, валяя по полу, сам выпрыгнул из тёплой постели и помчался на двор.

- Эй, ты куда? – услышал растерянный голос Лисы, - А штаны?! – но теперь любимой моей одеждой по утрам была кепка от дождя.

Посетив уборную и отмыв глаза от сна, приготовился бежать на стадион. И тут меня ждал небольшой сюрприз, все обитатели усадьбы выстроились в шеренгу, перед ними стоял Учитель. Я быстро занял своё место возле Миа-тян.

- Почему малыш голый? – нахмурился хозяин.

- Пока дождь был, привык так бегать, удобно, - робко ответила Миа, взяв в свою руку мою ладошку. – А сейчас там столько грязи… Его будет легче отмыть, чем одежду отстирать! А спортивной одежды у него нет, обычная одежда очень грубая, натрёт ему кожу.

- Всё это так! – вздохнул Учитель, - Вот только надо привыкать драться и бегать в одежде, да ещё с полной выкладкой. Хорошо, сначала ему надо научиться хотя бы, нагружать будем позже, но ты, Миа, посмотри в городе, может быть, подберёшь что-нибудь, для малыша, за моей спиной и так шепчутся, что набрал зверинец, а если ещё без одежды будут бегать… Да.

- Хорошо, Учитель! – поклонилась Миа-тян, - Только вряд ли такую одежду, как у меня можно на рынке купить.

- А ты посмотри! – перебил её хозяин, - Ярмарка ещё не кончилась. А если не найдёшь, уступи ему что-нибудь из своего.

- У меня девчачьи цвета, и покрой не для мальчика. Вряд ли Ва-ся-кун, - Миа выделила суффикс «кун», - захочет быть Ва-ся-тян. У нас цвета имеют огромное значение. Это для маскировки можно.

Шеннгирр крякнул и напомнил:

- Ну, ты поняла, что я сказал, - мы побежали месить грязь на раскисший стадион. Лиса оглянулась на меня и подмигнула, широко улыбаясь, а Волк попытался дать ей пинка. К слову, Лиса тоже оделась в эластичный спортивный костюм, выгодно обтягивающий её и без того соблазнительные формы, и Волк, в боксёрах, с загорелым мускулистым торсом, выглядел внушительно. Учитель был в походном комбинезоне. На их фоне даже кошка выглядела замухрышкой, она ведь была почти одного со мной роста, я вообще терялся на их фоне.

Дорожка вокруг стадиона совсем превратилась в грязь, бегали рядом, по траве. Мы не искали лёгких путей, наоборот, нам надо как можно сложнее найти маршрут, это же тренировка!

Скоро мы все были мокрые и залеплены грязью. Мои друзья уже смотрели на меня с завистью: мне-то было всё равно, вода на мне не задерживалась, стекала, как с гуся, а топики и трусики у девчонок скоро стали прозрачными, У Волка трусы облепили ноги, приходилось, при остановках поправлять их, туже затягивать верёвку на поясе.

Только Учитель был почему-то сухим и бодрым. Я решил, что это свойство комбинезона и сапог.

Разобрали шесты. Учитель отбивался от Волка и Лисы, я от кошки. Брызги летели во все стороны! Сухие удары бамбуковых палок слились в сплошной треск, хвосты зверолюдей скоро намокли, портяжелели, и слегка мешали движениям. Только я гордо помахивал своей кисточкой на кончике задорно задранного хвоста.

Учитель лично проверил мою гибкость, даже садился мне на спину, складывая пополам. Остался доволен. Миа шепнула мне, что в Подгорье есть места, где нельзя пройти, если тело плохо гнётся. Зачем там проходить, не сказала.

Закончив разминку, побежали на завтрак. Пока мы отмывались и переодевались, Миа-тян, чистая и опрятная, накрыла на стол. Каша была горячая, чай тоже. Когда успела? Магия, не иначе.

После завтрака стали собираться в город, на примерку. Я оделся в шорты до колен, с помочами, серую рубашку с коротким рукавом заправил в штаны, туда же спрятал хвост, а вместо шляпы надел кепку, из которой торчали уши. Миа сказала, что сейчас такая мода, дети и подростки носят кепки или шапочки с кошачьими ушами.

Ну, и босиком. Взял с собой котомку, чтобы складывать в неё покупки, если что приобретём, а сейчас положил туда сандалии, надену, когда зайдём в магазин портного.

Кошку решили опять нарядить девушкой, с нами шли Учитель и Волк, надеясь на наплыв покупателей, а Лису оставили на хозяйстве. Она пощёлкала зубами, но ничего не сказала.

Дорога и тротуар были мокрыми, местами в лужах. В них отражалось небо в разрывах облаков. Иногда блестело солнышко, слепя чувствительные к свету глаза.

Сначала я держался за руку кошки, потом начал бегать по лужам, брызгаясь чистой водой. То далеко вперёд убегу, то вернусь, недовольный, что мои спутники тащатся еле-еле. Миа-тян тоже хотела побегать со мной, но статус девушки не позволял.

- В следующий раз тоже мальчишкой оденусь! – вздыхала она.

- Не хватало ещё драк в городе! – ворчал хозяин, - А как увидят на вас ошейники… Ох, лучше не вспоминать! Мне и так досталось за Лису! Заплатил за каждого пострадавшего по золотому. Скорее бы от вас избавиться!

Я не верил ему. Зачем тогда он меня купил? Я же совсем маленький!

Маленький котомальчик нашёл на обочине палку и, оседлав её, помчался к городским воротам.

Стражники, увидев меня, развеселились, глядя, как я сражаюсь с «лошадью». По пути мне ещё попалась хорошая ветка, теперь она заменяла мне меч. Или шпагу, не знаю, изобрели её здесь, или нет.

Пока я изображал всадника с взбунтовавшейся лошадью, у меня появился напарник. Тоже на «лошади», только не из простой палки, как у меня, а с лошадиной головой, и всадник с искусно вырезанным маленьким мечом в руке. Он издал боевой клич и вызвал меня на честный бой. Конечно, его деревянный меч, не чета моему пруту, я замучился уворачиваться, сам же нанёс противнику несколько уколов в торс, в районе груди и живота. Старался бить не больно, но замарал ему белую рубашку, да и на светло-серые бриджи попало немало брызг из-под наших босых ног. Мои длинные шорты тоже пострадали, а ещё кисточка показалась из-под штанин.

- Славик! – послышался гневный окрик статной дамы, наверное, воспитательницы, - На кого ты похож! Нам что, возвращаться? Переодеваться? – мальчик встал по стойке смирно и опустил голову.

- Где твои башмаки?! А это кто?! Как ты можешь играть со всяким отребьем?! – я оскалился и зашипел, оскорбившись.

- О, боги! – воскликнула дама, - Это же животное! Смотри, Слава, у него ошейник! – Славик с любопытством посмотрел на меня и решился возразить:

- Если у него ошейник, значит, он ручной! Почему мне нельзя с ним поиграть?

- Не понимаешь? Он чужой, Славик, нельзя играть с чужим имуществом.

- Но я же не забираю его себе… - заныл Слава.

- Прекрати! У тебя хватает дома игрушек! Пойдём на ярмарку, купим что-нибудь новенькое.

- Хочу с ребятами играть! – возразил мальчик.

- Когда пойдёшь в школу, наиграешься, - и обратилась ко мне, потому что я не убрался подобру-поздорову, - а ты не смей больше поднимать руку на баронета! Ты чей? – я пожал плечами, улыбнувшись.

- Ладно, некогда мне. Эй, вы! – строго обратилась она к стражникам, - Присмотрите за этим рабом, мне кажется, он потерялся или отстал от хозяина!

- Есть, мэм! – в шутку взяли на караул стражники, пряча улыбки. Дама погрозила им пальцем и увела мальчика в ворота.

- Ты чей? – спросил у меня старший стражник. Я показал на приближающихся хозяина с Волком и кошкой.

- Шеннгирра? – удивился стражник, - Тебе повезло, что ты нарвался на фрау Кох. Она только притворяется строгой, на самом деле очень любит детей. Фрау гувернантка у баронета. Если бы здесь был кто из их охраны, туго бы тебе пришлось! Так что, всегда оглядывайся вокруг, прежде чем что-то сделать! А если бы вы подрались? – я стоял, хлопая глазами. Зачем нам драться? Мы так хорошо играли! И улыбка у мальчика такая добрая, и бился он не по-настоящему, сам предложил мне поиграть с ним. Даже не верится, что из такого чудесного мальчика вырастет свирепый барон.

Тем временем мои друзья приблизились. Хозяин поблагодарил стражников за то, что присмотрели за мной, дал им по монетке, и мы вошли в город.

На чисто вымытых дождём улицах и бульварах валялось много сорванных листьев и даже веток. Я вырвался из лап Миа-тян и побежал, вприпрыжку, по лужам, расшвыривая листья и шлёпая босыми ногами по тёплым лужам. Небо окончательно очистилось от туч, засияло солнышко, зачирикали птички. Но на бульваре людей ещё было мало, и котёнок во мне резвился вовсю.

- Миа! – строго сказал хозяин, - успокой малыша!

- Он же маленький мальчик, ему хочется бегать! – пыталась защитить меня Миа-тян.

- Да, мальчик! Ты что, не видишь? Хвост выбился из штанов, уши торчат! Приведи его в порядок!

- Ва-ся-тян! – строго крикнула воспитательница, - Живо ко мне! – я подбежал, слегка запыхавшись.

- В следующий раз будешь у меня девочкой! – сердито сказала Миа, - Посмотри, на кого ты похож! Как мы пойдём на примерку?! Тебя на порог не пустят! Хорошо, что только мокрый, а не грязный. Теперь придётся сначала высохнуть. О, богиня Аматерасу! Смотри, хвост вывалился наружу, уши полностью вылезли! – схватилась тян за голову, - пойдём скорее сюда! – Миа утащила меня в кусты и сдёрнула с меня штаны. Подумав, она просунула хвост мне между ног, надела штаны и завязками на штанах привязала его спереди. Накинула лямки на плечи, слегка их укоротив, и поправила кепку. Я обиженно сопел. Теперь не побегаешь особо, ходить надо слегка враскорячку. Хорошо хоть, за передний хвостик не привязала, с неё бы сталось, вон как хвостом хлещет!

- Город не место для шалостей! – шипит кошка, - Один раз чуть не украли, ещё хочешь? Ты даже не представляешь, что с тобой могут сделать, если продадут в Замок! Я там была, до сих пор ночью вскакиваю, в ужасе, что снова оказалась там! Это кошмар для нашей породы, поверь мне! – воспитательница вынула из сумочки большой носовой платок и потихоньку приводила меня в порядок, вытирая лицо, руки и ноги. Я тихонько сопел, переступая на месте от неизведанных прежде чувств радости от ласковых прикосновений, жмурился, как кот…

- Будешь послушным мальчиком? – обняла и поцеловала меня Миа. Я радостно улыбнулся и кивнул. Тем более, что ходить хвост не особо мешал, только бегать, но Миа всё равно крепко держала меня за руку. Так и дошли до лавки Подгорного Охотника, где уже стояла очередь из пожилых мужчин и дам. Чем-то сегодня их порадует наш хозяин?

- Мы пока погуляем, Шенигира-сан? – поклонилась кошка, - Пока мальчик не просохнет?

- Идите, только не отпускай его! – разрешил хозяин, - Мне ваши сюрпризы вот уже где! – ребром ладони хозяин сначала провёл по горлу, потом передумал, и показал выше макушки.

Мы скорее пошли прочь от сердитого мужчины.

Сначала просто погуляли, потом я вспомнил:

- Миа-сянь! Сиба! – и потащил к той лавочке, где видел Чибу.

Пришли, но тщетно я искал глазами нужную мне тряпичную куклу. Её не было. Да знаю я, что она постоянно меняет облик! Вы просто забыли о моих свойствах! Я чувствую настроение людей, на мне же медальон! А то, что Чиба живой, я в прошлый раз увидел сразу. И вот, Чибы нет.

Я умоляюще посмотрел на Миа.

- Простите, уважаемый господин… - обратилась она к мужчине лет сорока, раскладывающему товар на полках лавочки.

- Юлиан, - подсказал мужчина, улыбнувшись нам.

- Господин Юлиан, у вас позавчера мы видели тряпичную игрушку, похожую на ворону. Мы бы хотели купить её.

Юлиан осмотрел игрушки, висевшие на натянутой верёвке, на прищепках. Все игрушки выглядели забавно, с живыми рожицами, будто ждали именно своего покупателя, чужим не хотели даваться. Может, оттого их так редко покупали?

- Мила! – позвал продавец, - Игрушки шьёт моя дочка, Мила, - пояснил он, - ей десять лет, и она, к сожалению, не говорит, только знаками мы с ней объясняемся.

- Мой мальчик тоже не разговаривает, - показала на меня Миа, - может быть, они сумеют друг с другом договориться? - мужчина внимательно посмотрел на меня, а из подсобки вышла девочка.

Не зря её назвали Мила. Очень красивая девочка, в лёгком летнем сарафанчике и соломенной шляпке. Я даже засмотрелся на неё, пока не получил болезненный тычок локтем по ребрам. Я встрепенулся, приходя в себя.

- Мила, посетители интересуются твоими игрушками. Хотели купить воронёнка. Куда он делся?

Девочка показала на место, где висел воронёнок, потом на меня и показала пальцами, что заплатили.

- Этот мальчик купил? – удивился Юлиан, а потом понял, - Такой же маленький мальчик?

Мила заулыбалась и кивнула, но, глядя на меня, подумала:

- Какой красивый мальчик. А какие у него глаза! – Я удивлённо хлопнул этими самыми глазами и спросил, тоже мысленно:

- Мила, ты меня слышишь? – Мила вздрогнула и покраснела:

- Прости, я не думала, что ты тоже…

- Не извиняйся! – я улыбнулся, - Ты тоже очень-очень красивая девочка! – Мила зарделась.

- Ты можешь выйти ко мне? Или тебе нельзя?

- Почему же? Я сейчас отпрошусь. А тебе? Можно? Это, твоя сестра? – я подумал и сказал честно:

- Это моя подруга. – Мила слегка расстроилась и отпросилась у папы погулять. Тот отпустил, в свою очередь желая поговорить с Миа-тян. Мы с девочкой отошли на пару шагов.

- Так, где воронёнок? – спросил я Милу.

- Её купил вчера мальчик твоего возраста. Хоть шёл сильный дождь, прибежал. К счастью, мы тогда ещё не закрылись. Нам спешить с папой некуда, мама… - девочка сглотнула, - умерла.

- Прости, Мила! – я даже приобнял девочку, - А почему к счастью, не закрылись?

- Он так обрадовался, что Чибу ещё не продали!

- Чибу? – переспросил я, - А он не сказал, как его зовут?

- Нет. Я же не могла его спросить.

- Надо было спросить Чибу. Он всё понимает, он живой!

- Я знаю. Он попросил меня не продавать его никому, пока не придут за ним. У меня все игрушки такие. Придёт кто-нибудь, смотрит-смотрит, и уходит, ничего не купив, а бывает, сразу вцепится в игрушку, и игрушка смотрит на него, и оживает!

- Ты, наверное, выдумываешь! – улыбнулся я.

- Да нет же! – засмеялась девочка, - Сейчас я тебе принесу твою игрушку! Пришью глаза и принесу! Вот увидишь! – и убежала, радостная, в подсобку.

- Мне кажется, или наши дети разговаривают? – изумлённо спросил Юлиан Миа-тян. Та только кивнула:

- Писать и читать ни в какую не хочет учиться!

- А ты ему скажи, что Мила прекрасно читает и записи делает вместо меня! Потому что почерк очень красивый! – Миа-тян вздохнула, сердито глянув на меня. Я тут же вспомнил о колючем хвосте. Оказывается, не такой он и гладкий. Решил признаться девочке, кто я такой.

А девочка, радостная, выбежала ко мне, прижимая к груди тряпичного зайца из серого велюра. Заяц весело блестел разноцветными глазами. Один голубой, другой зелёный.

- Прости, - подумала девочка, - не смогла найди одинаковые бусинки!

Я с удовольствием взял зверя в руки, не зная, чем отдариться.

- Звери как бы находятся в плену, - сказал я, - их положено выкупать! Сколько стоит?

- Нисколько! Ой, а я не знаю, как тебя зовут! – покраснела девочка.

- Вася, - в свою очередь покраснел я.

- Какая у тебя смешная кепка, - обратила внимание Мила на мой головной убор, - с ушками! Ушки, как живые!

- Ты хочешь такую? – Мила кивнула, - На память? – снова кивок.

Я оглянулся вокруг, и приподнял над головой кепку.

- Ой! – глаза как блюдца, - Они настоящие? – я улыбнулся и вернул кепку на место.

- Тогда… - девочка покусала губы и озорно сверкнула глазами, - Дай мне потрогать твои уши. За зайца.

Тогда я взял Милу за ручку, подвёл к ближайшей скамеечке, благо, она уже просохла, усадил на неё девочку и сел рядом, склонив голову к ней на грудь. Мила осторожно сняла с меня кепку, начала нежно перебирать ушки маленькими ловкими пальчиками. Я замурчал от удовольствия.

- Ты котёнок, – сказала она, - а где твой хвост?

- Спрятан, - шепнул я, продолжая мурлыкать.

- Ты меня понимаешь, потому что, кот? – я пожал плечами. Недолго мы наслаждались общением, Миа-тян потеряла терпение и окликнула меня сердито. Пришлось идти назад

Девочка порывисто обняла меня, глаза увлажнились. Тогда я поцеловал её в щёчку, и она мне ответила! Потом убежала за прилавок, счастливо сверкая глазами оттуда.

- Ты ещё придёшь? – спросила она меня.

- Я не могу один гулять, если возьмут с собой, тогда обязательно зайду! – я помахал замечательной девочке рукой, она помахала мне в ответ, и мы с Милой пошли к портному. Я шёл вприпрыжку, крепко прижимая к себе тряпичного зайца. Он был мой, я чувствовал.

- Надо было сказать, что ты раб! – вдруг сказала Миа. Я тревожно взглянул на неё.

- И нечего сверкать глазами! На глазах у своей невесты целуешься с другими! – сердилась Миа-тян. Я остановился, в изумлении хлопая глазами. Невесты? Какой невесты?!

- Нечего строить из себя невинность! - потащила меня за собой девушка, - Где ты видишь другую котодевочку? Покажи! А с человечкой тебе ничего не светит! Во-первых, пожениться вам не разрешат, потому что ты животное, по их мнению, а во-вторых, мы с людьми не смешиваемся, разные виды! – ну, это я ещё у бабки узнал! Кстати, как там Купава? Не продала её ещё бабка? Вроде, обещала сначала обучить ведьминому искусству. Ведьма, между прочим, не страшная злобная бабка, а та, кто тайны всякие ведает, знахарству обучена, целительству, даже науки ведает!

Я покорно тащился за разгневанной кошкой, у которой уже сзади топорщилась юбка из-за хвоста.

Так мы и дошли, под одобрительные замечания прохожих-мужчин, до магазина господина Точелли, как я прочитал на вывеске. Хотя, как мне кажется, у него в девичестве была совсем другая фамилия… Впрочем, оставим свои предположения при себе, потому что мастер Сирано Точелли на самом деле оказался мастером. Они с воспитательницей, опять же, в его кабинете, раздели меня, и я начал мерить заказанные вещи. Трусы с отверстием для хвоста и ширинкой! Мастер был настолько дотошен, что заставил вынуть писюн, поинтересовался, удобно ли? Вполне удобно, надо сказать, не надо развязывать завязки на штанах.

Миа-тян предложила сзади, над хвостом, сделать кнопки, чтобы удобнее было снимать трусы.

Но я был другого мнения, потому что самому сзади отстегнуть-застегнуть будет не менее неудобно, как вынуть и снова вставить хвост. Это девочке надо часто снимать, а мне? Разве что, живот расстроится от переедания…

Таких трусов сшили двое, потом майки, не из полотна, а из трикотажа, рубашки, штаны короткие, длинные, и даже выходной костюм!

А я что? Больше не вырасту? Буду ростом с Миа-тян? Надо бы узнать.

И тут вынесли два охотничьих комбинезона! Я примерил и стоял, как зачарованный, глядя на себя в зеркало. Никогда ещё не был так красив! А сколько всяких кармашков! А какой ремень с пряжкой и двумя ремешками через плечи! Кажется, такую сбрую портупеей называют. А какие ботинки с высокой шнуровкой! Куртка с капюшоном! Опять же, специальная кепка и широкополая шляпа с накомарником. И всё в двух экземплярах.

У меня захватило дух от радости.

- Ну, вот! – довольный, улыбнулся портной, - От Сирано все уходят в хорошем настроении, не сомневайтесь! Ещё два дня, и всё будет готово! Носите на здоровье! – я разделся, сняв всё, потому что ещё ничего не было прострочено, оделся опять в свою лёгонькую мальчишескую одежду, не забыв зайца, и собрались уходить, раскланиваясь, когда Сирано спросил:

- А где вы взяли такую замечательную игрушку?

- У Юлиана, - несколько удивилась Миа-тян такому вопросу.

- Странно, - покачал головой мастер, - мы с Изей ходили туда, но нам ничего не продали. Изя, это мой сын, Изяслав, - объяснил мастер, - ему очень нравится дочка Юлиана, жаль, она немая…

Сирано явно огорчился, что девочка продала игрушку мне, а не его сыну. Я его понимал. Очень красивая девочка!

Мы вышли, солнце стояло ещё высоко, и я потащил свою наставницу на ярмарку. По дороге рассказывал зайцу обо всём, что видели, по широкой дуге обошли магазин Подгорного Охотника, чтобы не загналидомой, я доступно объяснил зайцу, что там наш хозяин работает.

У нас было ещё немного денег, мы потратили их на мороженое, постреляли в тире из маленького арбалета, как раз для моей руки. Я ни разу не промахнулся! С сожалением положил эту чудесную вещь на прилавок. Арбалет ещё и цепочкой был прикован к прилавку! Знакомый орчонок весело скалил зубы, несмотря на свежий синяк под глазом. На то он и ребёнок, чтобы не унывать! Я ему подмигнул, с широкой улыбкой, он мне показал свои желтоватые клыки.

Потом мы пошли к карусели. Мне понравилось кататься на них. Карусель была большой, с сиденьями на цепях. Я катался до одури, веселясь. Со мной рядом сидели мальчишки и девчонки. Девчонки весело визжали, когда мы с ребятами догоняли их, раскачавшись на цепях, и хватались за их спинки сидений. Ребята были одеты почти так же, как я, и тоже босиком. Они что-то спрашивали меня, кричали, но я не мог с ними поговорить.

Потом уже, накатавшись, Миа, оставшаяся внизу, ожидала меня, потому что надоела ей карусель, сказала ребятам, что я не умею говорить, они проводили нас до выхода, и убежали.

Здесь мы решили выпить воды с сиропом, и попались.

- Привет, Милашка! – загородил дорогу здоровенный парень. Двое перекрыли нам путь к побегу сзади, - Давно не виделись! – оскалился парень, - Соскучилась, поди!

- Замковые! – обречённо выдохнула Миа-тян.

- Вот и котёнок! – радостно сказал парень, - Самка и самец у нас будут, разводить котят начнём, продавать, по спекулятивным ценам!

- Размечтался! – хмыкнул кто-то сзади, - Не видишь, самец маленький совсем!

- Маленький не старый! – хохотнул первый, - Вырастет!

- Беги, Вася! – шепнула мне Миа. Но я не стал бежать. Я бросил как мог далеко зайца, попросил найти нашего хозяина и привести сюда.

Заяц покатился по дороге, закатился в кусты и спрятался там, надеюсь, передаст мою просьбу.

Первый из напавших на нас отвлёкся на зайца, и я изо всех сил ударил его по ноге, сбоку, выбивая ему коленную чашечку. Увидев, что я начал драться, Миа-тян перестала дрожать, и тоже вступила в бой…


- Как вы мне надоели! – уже не ругался, стонал от безысходности Шеннгирр. – Ладно, подрались с замковыми. Сколько их было? – Спросил он нас. Мы стояли перед ним в его магазине, в разодранной одежде, я одной рукой поддерживал штаны, потому что лямки были оторваны, через прореху сзади вывалился хвост, уши, теперь оба, разорваны и кровоточили, кепку, конечно же, потерял в свалке, как и котомку с обувью, другой рукой прижимал к себе тряпичного зайца, выручившего нас.

- Трое! – пискнула моя наставница.

- Трое! – передразнил хозяин, - А зачем палаточный городок разгромили?

- Это всё они, - возразила кошка, - не мы…

- Не мы! – опять передразнил Учитель, - А кто?

- Пока мы дрались, мимо проходили какие-то подвыпившие граждане, закричали «наших бьют», и кинулись нам на выручку. Тут ещё охрана барона подоспела, потом обрушили палатку с товаром, оттуда выскочили южане с дубинками, вот и началось, - оправдывалась Миа-тян, слизывая с расквашенных губ кровь.

- Ой, что будет, когда до Хранителя дойдёт, что весь этот погром из-за вас! – покачал головой Учитель, - Может, в Подгорье смыться, пока не поздно? Ладно! Зализывайте пока раны! – махнул он рукой.

Мы стали зализывать, скрывшись в подсобке. Я лицо Миа зализал, с удовольствием, она мне подранные уши. Потом разделись и зализывали тело, куда могли достать языками, слегка похожи были на пантер, из-за синяков и ссадин.

Вернулся Волк, отправленный на разведку, принёс утерянные нами вещи. В своей сумочке кошка нашла иголку с нитками, и стала зашивать нашу пострадавшую одежду.

- Там такой разгром! – с усмешкой рассказывал Волк, - Замковых все ненавидят, чудом в живых остались. Стража прибежала, не знают, кто прав, кто виноват, стали хватать всех, без разбора, а народ рассвирепел, им тоже попало! Так что, побоище было всеобщее, все довольны, малышня вообще, в восторге, все деревья облепила, зрелище незабываемое!

- Что говорят? – спросил Шеннгирр. Кстати, я долго не мог понять, что за странное имя у нашего хозяина. Оказывается, не имя, прозвище: Совиная смерть! Была тут, по слухам, одна тварь из Подгорья, на сову похожая, только намного больше, и вроде оборотня, перекидывалась в человечку, а Ратмир, такое настоящее имя нашего хозяина, будто бы победил Сову. Вот и приклеилось за ним прозвище.

- Говорят, завтра следствие будут вести чинуши из Разбойного приказа Хранителя, - нехотя сказал Волк, - вон, кстати, люди к нам идут, наверное, сейчас новости будут рассказывать!

- Сидите здесь, и не выглядывайте! – заглянул к нам в подсобку Волк. - Что ты там рваньё штопаешь? – скривился он, - Сейчас схожу в лавку старьёвщика, её вы, к счастью, ещё не разгромили, куплю вам что-нибудь, прикрыться! – он ушёл, плотно прикрыв за собой дверь. О чём там хозяин разговаривал с возбуждёнными горожанами, я не слушал. У нас тут было маленькое зарешечённое окно, в него, в случае чего, только я мог вылезти. Через него к нам поступал зелёный свет, проникающий сквозь плотную листву деревьев, слышно было, как перекликаются птицы.

Я сидел на табурете, по-турецки скрестив ноги, или в позе лотоса, кому как нравится, без одежды и без надежды сбежать, если придут арестовывать. Разве что, сбегать в чём мама-кошка родила, которую я, к сожалению, не помню, и Вася тоже не помнит, даже имени своего не помнит…

- …там и твои дети мимо проходили, тоже попали в переплёт! – услышал я рассказ посетителя магазина, - Страшно стало детей одних выпускать! Это всё замковые, осмелели, пока герцог в отъезде. Плохо будет, если Всеслав не сохранит лен, как бы опять вольницу баронство не почуяло! – мужчина не один был, слышно было, как наливали крепкое вино, пили и судачили о высокой политике, об королях и императоре. Я даже было подумал, что не такое уж и дурацкое дело затеяла Миа-тян с моей учёбой. Научиться, хотя бы читать, узнать, кто есть кто на этой земле.

- А оно мне надо? – пошевелил я рваными ушами, - Может, и надо. Плохо, что ли? Подрасту немного, женюсь на Миа-тян, - глянул я на кошку, - получим знак гильдии, тоже будем зарабатывать деньги, домик купим… Ага, котята пойдут! – я не удержался и затрясся от смеха. Тут же зашипел от боли.

- Что, Ва-ся-кун? – тихо спросила Миа, - больно? – я кивнул, показал на уши, намекая, что надо бы зашить.

- Потерпи, дома промоем, что надо, зашьём, что не надо, заклеим, - Миа сидела на топчане у стены. Топчан довольно широкий, двое взрослых улягутся, застеленный шерстяным одеялом. Можно даже заночевать, если вдруг такая нужда образуется. Тут же стояли стеллажи с товаром. Стеллажи были снабжены металлическими дверцами с замочками. Так что, узнать о содержимом мне не удалось. А окошко на улицу закрывалось на ночь стальным ставнем.

Волка долго не было, но всё-таки принёс обоим штаны и рубашки.

- Одевайтесь. Теперь как два парня будете выглядеть. Вообще, хотел Васю девочкой нарядить, да больно ноги побитые, все в царапинах. Сразу подозрительно будет! И руки у вас, будто кошки драли! – сразу захлопнул дверь, с хохотом, потому что вслед ему полетели мои рваные штаны.

Переодевшись, мы выбрались на улицу, и пошли, с Волком, домой. Хозяин, по всей видимости, останется в городе. Чтобы нам уйти незамеченными, он увёл любителей почесать языки в соседнюю таверну.

Посмотрев на наши болезненные гримасы, Волк перестал смеяться над нами, нанял извозчика, и отправил его с нами домой, сказав, что задержится ещё, присмотрит за Учителем.

- Смотри, как бы Лиса тебе хвост не оторвала! – через силу пригрозила Миа-тян, на что Волк только рукой махнул. Статью он был хорош, а тут столько девчонок понаехало!

Так мы, потрёпанные, но не сдавшиеся врагу, прибыли домой. Лиса встретила нас, накормила, нагрела баню, помогла зализать раны и даже зашила мне порванные уши.

- Рассказывайте! – потребовала она. Мы, вкратце, рассказали.

- Эх, зря я дома осталась! – посетовала Лиса.

- Может, и хорошо, что тебя не было, - пробормотала кошка, - мы-то по-тихому разобрались… - Лиса на это звонко рассмеялась, - а после тебя без трупов бы не обошлось! Что смеёшься? Я же говорю, нас замковые прихватили, а ты их больше меня ненавидишь.

Лиса крутнула хвостом, щёлкнула зубами.

- Хорошо, подвыпившие парни мимо проходили, увидели, что на детей напали, кинулись в драку, один из замковых упал на торговые ряды южан, а там, сама знаешь!

- Да, представляю! – опять рассмеялась Лиса, сверкая глазами.

- Потом наши прибежали, их как-то Ва-ся-кун вызвал, и увели нас, под шумок.

- Как ты их вызвал? – удивилась Лиса. Я сбегал за вещь-мешком, вынул оттуда зайца, недовольно посмотревшего на меня зелёным глазом.

- Прости меня! – шепнул я и поцеловал его в нос. Заяц подобрел сразу.

- Вот! – посадил я зайца на стол.

- Это? – скептически спросила Лиса, примериваясь, как съесть зверя. Я прижал его к себе.

- Как звать-то, малого? – спросили у меня.

- Мися, - получилось у меня, хотя хотел сказать Митька.

- Ми-ся-кун? – спросила Миа -тян, я согласно кивнул.

- Сказки тут мне рассказываете, - зевнула Лиса.

- Завтра придёт Волк, спросишь у него, - зевнула кошка. Я тоже заразился зеванием.

- Где он, кстати? – ревниво завертела хвостом Лиса.

- Остались в магазине на ночь, новости собирают.

- Сплетни! - буркнула Лиса.

- Ты как хочешь, а мы с котёнком спать! – заявила кошка.

Добрели до кроватей и упали, заснув в падении, только успел пристроить в головах нашего спасителя Митьку.

Глава 22 Усадьба и Подгорье


Утром нас будила Лиса. Миа-тян обняла меня ещё во сне, никак не хотела отпускать. Не знаю, что с ней случилось, но вставать она явно не хотела.

- Вася, вставай сам! – шепнула Лиса мне на ухо, - Не буду тебя вытаскивать, вдруг у тебя конфуз!

Конфуз? Это она о чём? В туалет хочется, это да! Надулся вчера морсу на ночь!

Как же мне выбраться? Заяц всё видел, и ехидно ухмылялся.

- Это не то, о чём ты думаешь! – скорчил я ему зверскую рожицу, и полез из захвата кошкодевочки.

Привычно побежал по знакомому маршруту, туалет, умывалка, тропинка на стадион.

А погода сегодня! Небо синее, птички поют, воздух свежий!

Сзади меня догнала Лиса.

- Твоей подружке что-то нехорошо, - сказала она мрачно, - вы уже давно с ней спите?

- С самого начала, - без задней мысли ответил я.

- То-то я смотрю, тошнота у неё…

- Может, сотрясение? – обернулся я на бегу, испугавшись за девушку.

- Может, и сотрясение, - на хитрой мордочке Лисы явно читался какой-то подвох.

- А может, и беременность… - я вспыхнул, у меня, наверное, даже хвост покраснел. И сказать ведь нечего в ответ!

- Ты самая глупая Лиса в мире! – наконец нашёлся я.

- Ах, так! – кинулась она на меня, - Глупая, да? – пришлось со всех ног или лап, если считать все четыре, улепётывать от неё. То, что она гораздо проворнее меня, даже сомнений не было. Пришлось прыгать в реку.

Река почти вышла из берегов, была мутная, течение очень быстрое, несло всякий мусор и даже брёвна. Ну, и меня понесла.

- Васька, дурак! Вылезай скорей! – взвизгнула Лиса, не решаясь прыгать в воду. Так и бежала за мной, пока я барахтался в бурной реке.

Выбросило меня на галечной косе. Наглотался воды, в уши тоже набралась…

- Ты у меня получишь! – испуганно закричала Лиса, подхватывая моё бездыханное тельце и кладя животом себе на колено. Начала выдавливать из меня воду, из носа, рта, ушей потекло. Увидев, что дышу и помирать не собираюсь, отшлёпала заодно, пока удобно, тяжёлой лапой.

- Куда, дурачок, прыгаешь, не глядя? Как теперь тебя в Подгорный мир брать?! Там каждый шаг опасен! – я не возражал, на самом деле, дурака свалял.

- Что, домой пойдём? Ох, уж, эти мне кошки! Одна стонет, другой… - я героически возражал, всем своим видом показывая, что способен продолжить разминку.

Побегали без энтузиазма, потом побежали на завтрак.

Я уже забыл совсем, что вчера была драка, а вот Миа-тян прихрамывала. Здорово ей досталось в свалке!

Помывшись и одевшись, я прихватил с собой Митьку и пошёл на завтрак, как раз прибыли из города Охотник и Волк. Немного бледноватый Охотник и довольный Волк.

Когда я посадил перед собой на стол зайца, они даже слова против не сказали. Только Лиса была злая. Из-за меня, наверное, поэтому она напала на Волка, обозвала его почему-то, блохастым кобелём.

- Может, расскажете, что там было? А то Васька несёт всякую чушь, - убийственный взгляд в мою сторону, а я весь такой чистенький, скромненький пай-мальчик потихоньку поедаю свежую вырезку.

- Васька? Рассказывает? - хозяин даже пить квас перестал.

- Ну, в своей манере. Вот, утверждает, что заяц к вам прибежал и позвал за собой…

- А ты сомневаешься? – пошёл в наступление Волк, - Мы с Шенном сидим в лавке, и тут заваливает вот этот зверь! – палец Волка указал на моего Митьку.

- Опять врёшь! – вскипела Лиса.

- Не врёт! – слабым голосом прервал её Охотник, - Миа, солнце моё, принеси что-нибудь, для здоровья. – Миа, ещё страдая от вчерашней потасовки, ушла.

- Так и было, - продолжал Охотник, - мы ошалели, понять ничего не можем, а ведь ещё не пили ничего!

- Не, в тот момент – ни грамма! – подтвердил Волк.

- И вот, этот зверь зовёт нас за собой. Мы решили посмотреть, куда он нас зовёт, не зря же тряпичная кукла ожила! И пошли за ним.

- Не пошли, а побежали! – поправил его Волк, - Быстро он бежал, подкидывая толстый зад!

- Да! – повеселел хозяин, наливая себе из кувшинчика, принесённого кошкой. – Честно говоря, я сразу подумал, что это проделки малыша…

- Как ты? – тихо спросила Миа меня, присаживаясь рядом.

- Ха-сё! – выдал я, боязливо поглядывая на Лису, как бы не нажаловалась на меня. Хотя она первая начала! Иначе я не стал бы прыгать в воду. И, кажется, она перенесла свой гнев на Волка.

- Скоро наш котёнок разговаривать будет! – прижала Миа меня к себе.

- Учи быстрее, - отправил Охотник себе в рот приличный кусок бифштекса, - пора в Подгорье идти, надо уже натаскивать твоего напарника. – Миа-тян вздохнула, поправляя мои спутанные волосы. Жалела, наверное, маленького.

- Я возьмусь за его воспитание, - задумчиво сказала Лиса. Я поёрзал по скамейке битым задом, и взял в руки, на всякий случай, Митьку.

- Заяц мне только благодарен будет! – хищно улыбнулась Лиса. Я ничего не сказал против. Виноват, сознаю.

- В город кошки теперь ни ногой! – сказал вдруг хозяин. Мы с Миа замерли.

- Этот маленький котёнок притягивает все неприятности на свой маленький зад! – пояснил порозовевший Охотник. – Вспомните, как спокойно было, пока я его не привёз! – ребята скромно опустили мордочки, переглянувшись.

- А теперь? Две попытки похищения, разгромили ярмарку, Хранитель сердит на меня! Ох уж, этот Вася! Решил поиграть в рыцаря, ладно. Но выбрал себе для игр не кого-нибудь, а баронета! Извазюкал ему всю рубашку… Фрау Кох надо как-то отблагодарить, - задумался Подгорный Охотник, - подарю ей охранный кулон и перстень. Всё, эту декаду вам в городе делать нечего! – решительно сказал хозяин.

- А как же одежда для Ва-ся-куна? – пискнула Миа-тян.

- Заберу, когда будет готова! – ответил Охотник, наливая себе в кружку что-то вкусное из кувшина.

«Как же Мила?» - посмотрел я жалобными глазами на Миа.

- Никаких девочек! – с торжествующей улыбкой сказала мне кошка, и я приуныл. «Почему коты не плачут? – думал я, - Выревел бы хоть один поход в город. Хоть в девочку, хоть в кого пусть наряжают! В орчонка можно, пусть покрасят в зелёный цвет, уши у него тоже длинные, набедренную повязку вокруг тонкой талии, хвост в неё заверну…».

- Что загрустил, малёк? – улыбнулся Охотник, - Понравились приключения? Подожди, скоро хлебнёшь этих приключений полной ж… ложкой! – икнул он.

После завтрака хозяин отправился отдыхать, велев нам заниматься по расписанию, а со мной-по ускоренному расписанию.

Кошку оставили готовить обед и приходить в себя, как сказали Волк и Лиса, плотоядно облизываясь на меня. Я испуганно прижал к себе зайца, и вместе с ним меня уволокли в спортзал.

- Немного просохнет поляна, там будем тренироваться! – сказал Волк.

Напрасно я боялся. Они, в паре с Лисой показывали мне приёмы, и заставляли отрабатывать, только быстро и без отдыха, пока не свалюсь. Заяц Митька смотрел с сочувствием, но ничего не говорил. Знал, наверное, что умение драться и пользоваться подручными средствами в драке, в виде палок и камней, мне пригодятся, для спасения одной из моих девяти жизней.

Так и повелось. Меня пытались ушатать до потери пульса, но не тут-то было! Честно говоря, я, хоть раздевался совсем, никогда не снимал медальона с шеи, он поверх ошейника висел, не мешал. Я быстро восстанавливался, даже после ускоренного повторения боевых приёмов. Полежу маленько, бездыханный, потом поднимаюсь, а ребята только пот утирают с мордах.

Сначала мне было обидно, думал, старшие просто издеваются надо мной, маленьким, но скоро убедился, что нет, они все очень меня любят. Всегда беспокоятся, если видят, что пытаюсь изобразить что-то опасное для себя, даже несколько раз относили на руках кошке, когда её не было с нами. Как она ругалась на них, шипела! А ребята прижимали уши виновато, и ни разу не огрызнулись.

Если вы думаете, что я никогда не задумывался над своим мальчишеским телом, то нет. Задумывался. Наготу свою считал естественной, не стеснялся никого, тем не менее знал, для чего, то, что растёт внизу живота, а к себе это, почему-то, не мог применить, в смысле, не понимал, что я тоже могу то, что могут сделать с девочкой большие пацаны.

Спал я по-прежнему с Миа-тян, в обнимку, но, кроме тепла, уюта и защищённости, ничего не чувствовал. И ложилась ко мне она всегда в плавках. Когда мылись в бане, тоже к девушке относился равнодушно, и запах мокрой кошки не мог меня возбудить. Всё-таки Васе было, на человеческий взгляд, только десять лет.

Некоторые могут подумать, что всё-таки я бывшая девочка, но нет, к Волку я относился, как к старшему брату, и хотел стать таким же сильным, с рельефными мышцами. С ребятами своего возраста с удовольствием бы поиграл в подвижные мальчишечьи игры.

А вот Мила была исключением. Я скучал по ней. Мне понравилось сидеть с ней рядом и разговаривать просто так, о всякой ерунде, а когда она ласкала мои уши, у меня перехватило дыхание.

Может, нас сблизило то, что мы могли свободно общаться только друг с другом? Она так надеялась, на встречу…

Понятно, кроме детской дружбы у нас ничего не получится, хотя, думаю, мы были бы идеальной парой.

Кроме силовых упражнений были теоретические, где мы изучали повадки и даже строение животных, встречающихся в Подгорье. Иногда занятия вёл сам Охотник. Его интересно было послушать, не зря ведь, где бы он ни появлялся, тут же собиралось много народу!

Миа продолжала обучать меня чтению и письму, стали появляться успехи. Когда девушка изображала учительницу, я боялся её, кланялся и называл Миа-сан.

Сначала ей нравилось, но потом она поняла, что это отдаляет нас, попросила не называть её так, и вообще, уговорила Лису попеременно проводить занятия со мной по письменности, потому что, письменность мне давалась сложно, уставали рука и спина от долгого сидения на одном месте. Но, тем не менее, успехи появились! Уже писал упражнения на половину страницы!

Ещё счёт… Его мне преподавал Волк. Давал мне счётные палочки…

Блин, студент колледжа, с умением вычислять пространственные коридоры с помощью диффуров и сложений разнонаправленных векторов, сидит за школьной партой со счётными палочками! Вы такое видели?! Это он надо мною издевался, пока я не запомнил названия цифр!

Это вам не ити, ни, сан, хон, го, хати там, дзю… Хотя, немного похоже. Нихонский счёт мне Миа тоже предлагала выучить. Когда я предложил русский счёт, меня чуть не побили, за глупые выдумки. «Сиди и зубри, что дают, прекрати умничать!».

Мои надутые губы и сердитое сопение, учителей только злило.

У ребят по усадьбе были свои обязанности, не только физподготовка и моя натаска. Они приводили в порядок двор, мыли в спальне пол и окна, спортзал тоже за ними. Приготовление еды, на стадионе косили траву. Меня пока не привлекали, жалели, наверное, а я не спешил приобщаться, придёт время, тоже найдут для меня дело!

А вот в самом хозяйском доме мы не прибирались, Миа сказала, что хозяин нанимает в городе рабынь. Жены у Шеннгирра не было, кошка рассказывала романтическую историю о его любви к напарнице. Однажды его сильно ранили, и, пока он отлёживался у знахарки, любимая исчезла. Позже будто бы до него дошли слухи, что её выкрали и продали в гарем, на юга.

Была у хозяина любовница в городе, или нет, Учитель не афишировал, если кто и приходил в усадьбу, никто не видел.

Миа сама была безнадёжно влюблена в хозяина, даже меня подрала, из ревности. Сейчас поняла, кто для неё самый важный разумный.

Мне всегда было смешно, когда Миа говорила обо мне не «человек», а «разумный».

- Будешь у меня неко! – сердилась Миа, нежно обнимая при этом.

Так и просидели мы всю декаду в усадьбе. Конечно, не скучали, до самого отбоя мне не давали свободного времени.

У нас с кошкой было одно любимое место. За углом спортзала, у забора, лежало большое бревно, и мы там, с наслаждением, точили когти. Я нечаянно застал там однажды кошку, и перестал драть углы построек. А когти у меня росли и чесались, острые, как у настоящего кота, и длинные, так что царапины я оставлял приличные. Теперь вот, измочаленное бревно стало нашей любимой игрушкой, из бревна мы не только драли щепу, но и делали вид, что прячемся от всех, уединяемся, и нам не мешали.

Здесь Миа рассказывала жуткие истории о своей жизни в Замке.

Её продали в Замок в моём возрасте, в десять лет, и в тот же день жестко изнасиловали, не помнит, сколько их было. Купили, как потом ей стало известно, как игрушку для утех молодых бездельников. За плату её отдавали ребятам от двенадцати лет и старше. Малолеток учили старшие, показывая на ней, что надо делать с девочками.

Кроме этого, у неё было много обязанностей по уборке Замка, ставили подсобной рабочей по кухне, где выносила отходы и мыла посуду для обслуги. Там и научилась готовить, помогая поварам.

Любой мог ею овладеть, между делом, одевали её только в лёгкий топик и очень короткую юбочку. А вечером опять начинался кошмар, иногда до утра.


Потом она заболела, и Учитель сумел её выкупить и вылечить. Сейчас ей четырнадцать лет.

- Тебе не противно теперь будет дружить со мной? – с трудом смогла спросить она, сглатывая комок в горле, и не глядя в мою сторону. Но мне было только жалко её, я ещё помнила, как была девочкой, и всегда помнила об опасности насилия. Одна из причин заняться дзюдо, защитить себя от наглых подростков.

Слушая её, иногда вскакивал, и принимался яростно терзать бревно, только щепки летели.

Для чего Миа мне всё это рассказывала? Я ведь ещё маленький, по её мнению, почти ничего не понимаю!

- Я могла бы скрыть от тебя своё прошлое, - грустно сказала она, глядя в мои вопросительные глаза, - но думаю, лучше сразу честно всё рассказать!

Я соглашался с ней, тем более, мы могли с ней завести семью только года через четыре, может, через два, не знаю, как развиваются котята.

Немаленький срок для подростка! За это время можно многое обдумать, и жизнь у нас полна опасных приключений, неизвестно, как всё сложится.

А если бы я рассказал, что со мной случилось перед тем, как попала в тело котомальчика? Мне ли брезговать бедным ребёнком, проведшим почти четыре года в таких страшных условиях?

Прижавшись к Миа, начинал мурлыкать, она мне отвечала, поглаживая самые нежные части моего тела - уши. Заживающие швы чесались, самому лезть грязными лапами запрещали, и я в любой подходящий момент напрашивался на ласки.

Наверное, мне в наказание, обновки предложили примерить в конце декады. Как раз у нас с Миа-тян зажили все ушибы и уши заросли.

Зато мы с кошкой всё тщательно проверили и перемерили. Комбинезоны были сделаны для мальчика, вернее, для котомальчика, сзади было сделано место для хвоста, причём, можно было прятать его внутрь, или вынимать через застёгивающееся отверстие.

Полностью облачившись в костюм Подгорного Охотника, включая ботинки и шляпу, я вышел во двор, похвастаться.

Хозяин был очень доволен моим видом. Обошёл вокруг, заставил попрыгать.

- Нормально сидит? – я кивнул.

- Два дня на то, чтобы привыкнуть к одежде. Потом выходим в Подгорье! – решил Учитель.

Несмотря на всё удобство комбинезона, одежда сковывала движения, я быстро перегревался и начинал потеть. Приходилось терпеть, тем более что бельё неплохо впитывало пот, а по вечерам мы теперь бегали на речку и купались, за десять дней вода в затоне у косы, куда меня выбросило течением, очистилась и нагрелась.

В первый поход, натаскивать меня на Подгорный мир мы отправились все вместе. Учитель частично разблокировал мне ошейник, чтобы я мог почувствовать свободу. Оставил только привязку к себе, чтобы найти, в случае потери. Ощущение было странное, будто скинул цепь, и ошейник стал свободнее. Хотя, до этого, не чувствовал, что ошейник меня душит.

Недоумённо осмотрелся, ничего не сказал, несмотря на внимательный взгляд Охотника. Зато мысли стали ясными, многое, невидимое ранее, стало видимым.

- Как себя чувствуешь? – поинтересовался Охотник.

- Ха-сё, - ответил я, взяв за руку Миа.

- Тогда пошли! – облегчённо вздохнул хозяин, и мы направились к воротам. А что он от меня ожидал? У бабки я вообще жил без ошейника, и ничего, хулиганил только больше, чем теперь.

А Митьку взять с собой мне не разрешили, набили рюкзак недельными припасами, хотя уходили на день, повесили мне топорик, дубинку, нож, флягу с разбавленным вином. Вино для дезинфекции, объяснила мне Миа. Также мне доверили планшет с карандашом, я должен был вести наблюдения, как все. Учитель пояснил, наблюдения могут не совпасть, потом интересно будет сравнить.

Подгорный охотник повёл отряд в обход города, мы углубились в лес, затем дошли до оврага, в глубине которого я увидел возмущение. Чем ближе мы подходили, тем яснее я видел арку прохода.

Не чётко очерченную, какие у меня когда-то получались, а с размытыми краями, по центру тоже стоял туман. Если проходить, то боком, сняв рюкзак.

Мы шли гуськом. Впереди Учитель, потом Волк, Лиса, я, и замыкала шествие кошка.

Так как меня сегодня обучали, я молчал и учился проходить сквозь узкие проходы. Учитель был силён, протискивался долго, пыхтел, но проник на ту сторону. Так и остальные. Я устал ждать, снял рюкзак и уселся на него. Снял шляпу, навострил уши, слушая, что там, за гранью. Ничего, небольшой шум, поскрипывание.

Дождавшись, когда лисий хвост исчезнет по ту сторону арки, я поднялся, попросил Миа подать мне рюкзак, и скользнул в изогнувшийся проход. Забрал рюкзак и вышел в другом мире. Здесь было темно, но для кошачьих глаз вполне нормально, сумерки, не более.

Повернувшись в строну выхода, дождался появления кошки. Видя, как легко у меня получилось пройти, она тоже рюкзак держала в руках. Увидев меня, надела его и взяла за руку, благодарно пожав её и улыбнулась, подмигнув. Остальные поджидали нас чуть подальше.

Мало того, что здесь была ночь и светили две тусклые луны, так ещё под ногами хлюпало болото. Отошли Учитель с ребятами на пригорок, где посуше.

- Задачи что-то найти или захватить ценную добычу у нас сегодня нет, - постановил Учитель, - только прогуляемся по ближним складкам, и не расслабляйтесь, то, что вчера было безопасным, сегодня может принести смерть. Надеюсь, на этот раз будет легче, ученик у нас один, остальные уже, можно сказать, профессионалы. Приказываю Миа, не сводить с подопечного глаз, потому что у семи нянек дитя всегда без глазу!

Я хотел возмутиться: «Кто у нас ещё дитя!», но благоразумно промолчал. Медальон тоже молчал, опасностью не угрожал. Надо ещё проверить, вдруг на Подгорный мир и чудовищ он не реагирует, а только на людей?

Кстати, о Подгорном мире. Кажется, есть возможность через него попасть в свой мир, или в Междуреченск. А ещё вероятней, дойти до Нетландии, а оттуда уже в любой мир дорога.

Потом, когда освоюсь, с Миа-тян сходим, проведаем своих.

Учитель повёл наш отряд в сторону ворот, я их слышал и даже видел отблески вдали. Вообще, тут интересно, в тех мирах, где я бывал, всё стабильно, можно только пройти сквозь барьер, построить коридор, или открыть окно, если умеешь и чувствуешь тонкое место между мирами, а здесь всё раздавлено и перемешано. Мало того, смятые пространства продолжают двигаться, давят друг на друга, будто кто-то сминает их в огромной руке. Пространства стонут и пищат стенками, рвутся барьеры, постоянно перемещаясь. Неопытному человеку, или, как здесь говорят, разумному, в этих местах делается жутко и просто страшно, звуки низкой частоты давят на психику. Даже мне казалось, что кто-то крадётся за нами, таится в сумраке редких деревьев на болоте.

Я обернулся к Миа. Девушка тоже слышала что-то, на лице застыло недовольство. Но шла спокойно, даже улыбнулась мне.

Почти час мы передвигались в сторону ворот, стараясь идти след в след, моим спутникам болото было неинтересно, я же так и вертел головой. Кроме шума от трения складок слышны были звуки, издаваемые болотом. Чавканье, чьи-то быстрые и лёгкие шаги, по небу пролетали нетопыри. Вооружившись дубинкой, я готов был отразить вероломное нападение летучих мышей.

Ворота немного сдвинулись, и, к моему удивлению, Учитель их не сразу обнаружил. Нет, я не издевался над ними, я учился у них вслепую тыкаться в барьер, наощупь находя ускользнувшие на пять метров так называемые ворота, или разрыв в плёнке. Барьер немного по-другому выглядит. Даже не выглядит, чувствуется. Можно ещё математически вычислить, но что с меня взять, усмехался я, если у меня вместо калькулятора счётные палочки.

А это мысль! Некоторые развёртку с помощью спичек делают, что мне мешает с помощью счётных палочек попробовать проложить маршрут? Если Сашка проверял, есть дорога или нет, значит, те миры, где он ходит, тоже нестабильны! И это явно Сашка Лоцман прибегал за Чибой, больше некому.

Ещё я вспомнил о девочке Саше, даже странное чувство появилось внизу живота: я теперь мальчик, а она девочка, если удастся сбегать к ним, подружиться, как девочка и мальчик. А что? Стала же Яна Яном. Чем я хуже?! Я даже улыбнулся.

- Чё смеёшься? – спросила меня шёпотом кошка, - Видишь, что ли? – мне оставалось только кивнуть, не рассказывать же, о Сашках.

- И где они? – я махнул в сторону чётко видимых широких ворот, и удержал за рукав подскочившую было Миа-тян.

- Почему?! – прошипела она.

- Фа-ся уси-ся, - прошептал я. Кошка посмотрела на меня новым взглядом. Кажется, что-то заподозрила.

- Ладно, - согласилась она, - усись.

Наконец Учитель отыскал разрыв в плёнке и показал нам направление.

- Сместилась складка, - оправдывался он, и мне:

- Ты, Вася, наверное, думаешь, почему у меня с собою нет карты? Потому что никто ещё не смог её нарисовать. Всё меняется чуть ли не каждый день, хотя некоторые складки держатся месяцами, а то и годами. Сейчас выйдем на относительно стабильное место, - Учитель стоял у ворот и по одному отправлял за барьер. Пройдя, я сразу закрыл глаза, потому что попал в яркий солнечный день.

Пока привыкал, меня толкнула Миа:

- Проходи дальше.

Надо купить тёмные очки, подумал я, проходя по ровному полю, покрытому высокой травой. Здесь, часом, не водятся небольшие динозаврики, типа велоцерапторов? – пришла на ум «весёлая» мысль.

Вспомнил кино про парк Юрского периода. Или змеи. С бревно толщиной. Не удивлюсь, если появятся. Что им стоит заползти в окно или ворота из сопредельного мира?

Но ребята, во главе с Охотником, неспешно брели в сторону зелёной полосы, медальон зеленел изумрудом, значит, и мне можно слегка успокоиться, хотя дубинку из рук выпускать не хочется.

- Зачем в болотах за дубинку схватился? – спросила меня Миа, легко вышагивая по проложенной нами тропе.

- Миси, - коротко ответил я.

- Какие ещё мыши? – удивилась кошка.

- Фяк-фяк, - показал я руками летящую мышь.

- Ты видел летучих мышей? – я кивнул. Жаль, не могу рассказать о леших, водяных и кикиморах, наблюдавших за нами.

Мы дошли до деревьев, как оказалось, они росли у небольшой реки, шириной метров десяти. Наша сторона была высокой, противоположная низкой.

- Небольшой привал, - скомандовал Учитель, - здесь можно набрать ягод, если поспели, и листьев табурина.

Я спросил взглядом у Миа.

- Тебе пока не надо. Это для пожилых. А вот ягод можно покушать, тонизируют. Похожи на облепиху. Сразу предупреждаю: в воду не лезь! Могут обитать хищные ракушки, даже водяные змеи и крокодилы. Место лишь похоже на наш мир, забредают такие твари, только держись!

Я совершенно был согласен со своей наставницей.

Между тем ребята постелили непромокаемые подстилки, достали съестные припасы. Пикник, да и только!

- Учитель! – поклонилась Миа-тян, - Мы сходим с Ва-ся кун по ягоду?

- Сходите. Только в реку ни ногой! Ясно?

- Слушаюсь, Сенсей! – снова поклонилась Миа.

Мы нашли более-менее пологий спуск к реке и потихоньку спустились на узкий галечный пляж.

Весь склон зарос кустами и жёсткой травой. Пройдя немного подальше, нашли куст, усыпанный крупными жёлтыми ягодами.

- Попробуй! – с улыбкой положила мне в рот крупную ягоду девушка. Я попробовал. Вкусно! Похоже на землянику, с маслянистым привкусом. Ещё полакомившись, начали собирать ягоды в берестяной туесок.

- Очень дорогая ягода, - рассказывала Миа, - оздоравливает весь организм, причём быстро. После ранений, других повреждений внешних и внутренних органов. Кушай, не стесняйся! И по сторонам оглядывайся! Животные тоже любят эту ягоду.

- Миа-сянь! – показал я на огромный камень, похожий на улитку, - Сё?

- Ого! – удивилась девушка, - Какой огромный! Это Рапан. Надо уходить. Он хоть медленно ползает, лучше с ним не встречаться! Раковина у него очень толстая, дубинкой не возьмёшь, и мечом, тоже. А слизь его ядовитая. В то же время, вкусный, если хорошо промыть. В замке одно блюдо из него стоило золотой.

Зрелище, конечно, сюр. Улитка, мне по пояс, а то и выше, выпустило из-под раковины голову, из головы рожки, поводило ими и учуяла нас, наверное, по теплу. Поползла навстречу. Радуется!

- Пошли! – вздохнула Миа, - Не удалось нам набрать ягод!

Пока до улитки было далеко, я попытался по-быстрому наполнить туесок, если Миа так нравится ягода. Миа, прикинув расстояние до Рапана, помогала мне.

- Всё! Пошли! – потянула она меня за рукав. И тут из реки вышел… двустворчатый моллюск на ножках! Он поковылял к Рапану. Что это он? Но, как оказалось, моллюск был не один. Из реки выползали всё новые и новые ракушки. Большие, мне по колено.

Миа потянула меня за руку наверх.

- Далеко от реки они не отходят, - поясняла она на ходу, - высыхают. Если бы заманить, потом кинуть в костёр! Очень вкусно! – Миа явно предпочитала мясо моллюсков животному мясу. Мне тоже нравится рыба и всё, что готовит Миа. Но и мышей я давно не ловил. А здесь мыши водятся?

Забрались наверх, Миа начала рассказывать путешественникам, что происходит внизу, я подсел к еде.

Сырого ничего не было, разве что маринованные щупальца какого-то кальмара. А так, пирожки с мясом, курица в фольге, буженина…

- Вася! – удивлённо спросил хозяин, - Ты где воспитывался?!

- Мррр? – спросил я, с набитым ртом. Охотник только головой покачал, а Миа чуть не расплакалась.

- Надо же всем вместе! – тихо сказала она. Я не понял. Это же пикник, а не званый ужин! Проглотив всё, что набрал в пасть, сел и отвернулся.

- Ешь! – сурово сказал хозяин, - До дома ещё далеко! – я только дёрнул плечом.

- На обиженных добычу носят! – хмыкнул Охотник.

- Миа! – обернулся я к девушке, и тут же она сунула мне в рот кусок, - Мись? – я показал на поле и сделал знак, что прыгаю.

- Сенсей! – обратилась Миа к Учителю, - Ва-ся-кун хочет поохотится.

- Пусть охотится! – махнул тот рукой, - Только недалеко и не в реке. И проследи за ним! – я быстро стал раздеваться. Остался в одних трусах, и в прыжке исчез в зарослях. Здесь шуршало много мелких животных. Если Охотник сказал, что можно, значит, съедобные. Тем более, принесу, покажу. Ага!

Прыжок, и в когтях бьётся огромная мышь! Может, крыса, не суть важно. Взяв её в зубы, за хвост, чтобы не потерять, побежал дальше, поймал ещё какого-то вкусного зверя, потом ещё. Да их тут выводок, что ли? Встал в полный рост, огляделся. Нет, недалеко отбежал! Поймал ещё двух, поковылял назад, с сожалением обходя норки, потому что зверьки прилично весили.

Гордый, прибежал к кошке и начал хвастаться.

- Ты их так ешь, или разделываешь? – поинтересовался хозяин. Я думал недолго. Сняв трусы, чтобы не запачкать кровью хорошую вещь, перегрыз горло одному из зверьков. Брызнула кровь, я скорее начал её пить. Вкуснотища!

- Васька! – крикнул мне хозяин, - Отойди куда-нибудь! – я удивился, но отошёл к соседнему дереву, начал, при помощи когтей, разделывать зверьков. Постепенно ко мне подтянулись остальные зверолюди, им тоже захотелось свеженького.

- Люди создания странные, - объясняла мне Лиса, наслаждаясь свежей тушкой крысы, - не стоит при них пить кровь. – Я пожал плечами, приканчивая своего хомяка. Каждому досталось по одной тушке.

- Ва-ся-кун! – вдруг ужаснулась Миа. Я даже подскочил, думая, что ко мне подбирается змея.

- Ты весь в крови! – продолжила девушка, - Где тебя мыть?!

Да, проблема! Возле реки, и не помыться!

- Кстати, - спокойно сказал Волк, - вы знаете, что это за дерево? Это же орех! Вот бы я умел лазить по деревьям! – я сразу прыгнул и побежал вверх по стволу. Кошка внизу разувалась. Она догнала меня у развилки и стала объяснять, что за орех и зачем он нужен.

- Незрелый орех, мягкий, перемалывают и заливают крепким вином, настаивают, потом пьют, как лекарство, по ложке в день. Помогает от мужских и женских болезней. Да, мне поможет! Ты ещё маленький, не поймёшь, от чего. Спелые раскалывают, и едят ядра. Очень вкусные и полезные, для пищеварительного тракта. Тебе лечиться рано, но есть будешь с удовольствием. Потом, скорлупа. Её настаивают в чистой воде, перемешивают сцеженную воду с жиром болотной гадюки, и потом, с помощью полученной мази, удаляют ненужные волосы, причём надолго, если не навсегда. А волосы на голове укрепляет настойка из коры орешника. Собирай все орехи!

Пока мы скакали по ветвям дерева, собирая орехи, Волк с Лисой нашли ручей, впадающий в реку, и, когда спустились вниз, общими усилиями отмыли меня от засохшей крови. Потом побегали по траве, на четвереньках, балуясь и хохоча, вернулись весёлые, довольные, и с большими охапками орехов.

- Спелись! – ворчал Учитель, - Замечание не сделай малышу! Сразу все за ним убежали, оставили старика одного, даже еду бросили!

Ребята виновато опустили мордочки, пряча озорные глазки. Пока одевался, всё убрали в рюкзаки, а я опять стал похож на человека, а не на страшного окровавленного хищника, и продолжили путешествие. Я всё оглядывался и мечтал когда-нибудь добыть Рапана или ракушку.

Следующим миром была горная страна. Преодолев очередной барьер, мы оказались высоко в горах, как нам преподавали по географии, на «альпийских» лугах. Необыкновенно чистый воздух приблизил горные вершины, казалось, они совсем рядом, настолько чётко были видны.

Волк вскочил на скалу, отвесно обрывающуюся в пропасть, вскинул голову, и завыл, постепенно превращаясь в настоящего волка. Лиса вытянула острую мордочку и подхватила:

- Юрррр... яп-яп-яп! Мы не стали превращаться в диких котов, мы в своей естественной форме, и не выли, как коты в марте на крышах, просто стояли, взявшись за руки, и впитывали в себя открывшуюся красоту.

Тем не менее, я заметил, что дальний горизонт заворачивается вверх. Явно, складка сворачивается, или окукливается. Наши зверолюди скинули мешающие им одежды, и умчались охотится за горными баранами, а мы нашли каменистый участок и побежали искать сухостой, потому что охотники без добычи не вернутся.

Когда у нас уже вовсю пылал костёр, выжигая угли, явились наши добытчики. Волк тащил на плечах настоящего рогатого барана, а Лиса – Горного Зайца. Как объяснила мне Миа-тян, Горный Заяц – газель с очень длинными ушами.

Скинув ношу на землю,Волк поколотил себя в грудь кулаками, нисколько не смущаясь своим видом, и достал разделочный нож. Лиса раздевалась не полностью, выглядела очень забавно, когда была в лисьем виде.

Они ловко освежевали туши, побросав ненужное в пропасть, чтобы орлы, парящие над нами, переключили своё внимание на потроха, а не на нас. Вообще, обстановка была довольно мирной, только вдали слышался рёв пещерного медведя, ему отвечал грозный рык пещерного льва.

Я в восторге носился по лугу, задорно задрав хвост. Волк и Лиса гонялись за мной, кошка запекала мясо, поглядывая вокруг, Охотник собирал съедобные корешки и луковицы.

Мы не зря от них сбежали, Волк незаметно стащил печень барана, и мы чавкали ею, укрывшись в кустах, недалеко от водопада. Кошка лакомилась возле костра.

Вернулись к костру отмытые, довольные, даже немного сытые. Только щекочущий ноздри аромат запечённого мяса снова пробудили наш зверский аппетит. Кошка на самом деле великая мастерица своего дела! Почти всё съели! Упали, бездыханные, на краю пропасти, любовались красивыми видами и переваривали съеденное мясо.

За нами, с доброй улыбкой, следил Подгорный Охотник. Мне даже стало его жалко, что ему недоступны наши простые звериные радости: наесться от пуза и беспечно поваляться, отдыхая от охоты и трапезы, подставляя ласковому светилу сытые животы и спины.

Возвращались мы повеселевшие. Волк и Лиса затянули походную песню, от звуков которой мы с кошкой отстали от отряда. Мне хотелось от их песен орать дурным голосом.

- Не растягивайтесь! – крикнул нам Подгорный Охотник. Я пошевелил ушами, сняв шляпу. Дикие звери охотились далеко внизу, только огромный Кот, с гнусной улыбкой, поджидал добычу, сидя на горном уступе над каменной тропой, идущей вдоль скалы. Там, дальше, в конце тропы, волновался нужный нам портал.

- Миа! – дёрнул я подругу за рукав, - Мяу! – показал на маленькую площадку над тропой. Остановился, как вкопанный, Миа не смогла сдвинуть меня с места.

- Мяу, Миа! – упорно показывал я вперёд. И Миа увидела. Только кончик хвоста там дёрнулся.

- Алярм! – завопила кошка. Отряд, как по команде, остановился.

- Сюда! – продолжала кричать кошка, - Назад!

Охотники, по-видимому, привыкли реагировать на малейшую опасность, поэтому, без лишних вопросов, быстро подбежали к нам.

- Что случилось? – с тревогой спросил нас Шеннгирр.

- Засада! – Миа показала рукой на место, где прятался Кот.

- Кто там? Люди?

- Дикий Кот, - объяснила девушка.

Охотник сбросил рюкзак и вынул из него маленький арбалет. Мою мечту. Взглянув в мои загоревшиеся глаза, спросил:

- Хочешь? – я спрятал потянувшиеся к арбалету лапы за спину, и отчаянно помотал головой.

- Почему? – огорчился Охотник.

- Ва-ся-кун не хочет убивать родственника, - пояснила кошка.

- Этот родственник с удовольствием разделается с тобой, - сказал Подгорный Охотник.

- Мяу фикий, - сказал я.

- Котёнок говорит, Кот дикий, глупый, - перевела Миа-тян.

- Рыцарство в Подгорье неуместно, - заметил Охотник, вооружая арбалет сразу пятью болтами.

- Ва-ся-кун никогда не уклонялся от схватки! – защищала меня подруга, - Лицом к лицу с Котом он не отступит! Но в спину родственнику не выстрелит. Это вам можно охотиться на зверя из засады!

- Ничего, обкатают и Ваську крутые горки! – глубокомысленно ответил Охотник. Оставил с нами Лису, кликнул Волка, и они отправились за шкурой снежного барса.

Я бы просто закидал его камнями, чтобы он, раздосадованный, что его лёжку открыли, убрался ловить баранов или зайцев.

Но и здесь нашим охотникам не повезло. Ветер подул с их стороны, Барс поднял голову, увидел опасность, и не стал связываться с грозным противником, а поспешил удалиться по пути отхода, махнув толстым и длинным хвостом, которому мы все дружно позавидовали. Особенно я, со своим крысиным хвостиком, пусть и с кисточкой.

- Никто его не пугал! – сразу сказала Лиса, когда подошли Шеннгирр с Волком.

- Да если бы испугали, я бы не огорчился, - сказал хозяин, - во-первых, больно красив, во-вторых, не утащить нам такую тушу, а убить и бросить, не достойно честного Охотника. Пошли скорее, пока ворота не затянулись.

Мы прежним порядком пошли по узкому карнизу, в сторону портала. Ворота оказались довольно широкими, только не видно было, что там, за ними. Охотник отломал веточку с листьями от растущего рядом куста и сунул его в портал, поглубже. Когда вынул, с листьями ничего не случилось. Охотник кивнул, и мы перешли границу.

Над нами, по железнодорожной эстакаде, с рёвом промчался поезд. Я присел, от неожиданности, глаза распахнулись.

- Не бойся, маленький! – крепко обняла меня Миа, - Это не зверь!

- Стоять! – крикнул Шеннгирр, - Назад!

- Почему, Учитель? – возразила Лиса, - Дойдём до трактира, отдохнём, там ты посчитаешь дорогу. Назад никто не ходит!

- Забыли, как выглядите?! Зверьё!

- Мы спрячем хвосты, а уши пусть торчат, всё равно никто не поверит! Помнишь, в прошлый раз, даже с хвостами пришли, а люди подумали, маскарад.

- Твой хвост спрячешь, как же! – скептически заметил Охотник. Лиса повернулась, махнула толстым хвостом и беспечно махнула рукой:

- Лицо у меня нормальное, и ладно!

Охотник внимательно осмотрел всех, задержался на моей испуганной мордашке и усмехнулся:

- Миа, держи котёнка крепче, как бы не убежал куда, с перепугу! Ищи его потом.

Кошка вцепилась в меня мёртвой хваткой. А я нюхал трепещущими ноздрями воздух, насыщенный выхлопными газами, и не знал, радоваться мне или бояться.

- Сидите здесь, а мы с Вольфом сходим на разведку, - решил хозяин. И они ушли, скинув рюкзаки. Даже ножи отстегнули.

Мы тоже присели на свои рюкзачки, замолчали.

- Мясо я присолила, - нарушила молчание Миа.

- Прочитала мысли котёнка что, неплохо бы его умять? – хихикнула Лиса.

- Боялась, как бы не испортилось. Больно вкусное.

«Нашли о чём говорить, - уныло думал я, - интересно, это мой мир, или нет? И какой мир считать своим? Что мне делать в Майкином мире, с ушами, хвостом и когтями? И клыками. Лучше с кошкой». Я прижался к кошке, она обняла меня, даже щекой прижалась, наверное, подумала, что мне страшно в этом неведомом мире.

Глава 23 Подгорье


Ждали мы не очень долго, скоро вернулся Волк. Подхватил оба рюкзака и бросил:

- Пошли!

- А где Шенн? – поинтересовалась Лиса.

- Договаривается с хозяином постоялого двора об ужине и ночлеге.

- А что не так? – удивилась Лиса.

- Не хочет золото брать. Серебро, тоже.

- А что ему надо? – Лиса в шоке.

- Бумагу! – отрезал Волк. Я-то понимал, что хозяин гостиницы спрашивал, только, откуда у нас местные деньги? Всегда обходились монетами. Во всех странах их принимали, серебро и золото всегда в цене, кто бы ни был отчеканен на монете. Взвесил, умножил на курс, и всё. Ну, может на зуб попробовал. А здесь, так вообще, можно сдать нумизматам или коллекционерам, за баснословную сумму. Какой-то мужик попался тупой…

Преодолев неровности пустыря, отошли подальше от грохочущей эстакады и вышли на шоссе. Нормальное, асфальтированное шоссе. Я чуть голову не открутил себе, оглядываясь на баннеры с рекламой.

Но кока-колу везде рекламируют, как и прочую дрянь, типа сникерсов.

Нам везло, уже стало темнеть, наш не совсем обычный отряд не особо бросался в глаза, по крайней мере, две проехавшие машины не притормозили. Увидев их, я остановился, раскрыв рот и округлив глаза.

- Да не бойтесь вы! – усмехнулась Лиса, потому что кошка тоже застыла на месте.

Меня удивило другое: автомобили как-то необычно выглядели. Длинные, красивые, с хромированными бамперами, зеркалами и молдингами по бортам. Не нашего времени ширпотреб, сразу видно.

Но кто его знает, куда мы зашли? Или вышли? Я почесал затылок, потом уши, сбив шляпу. Это вывело Миа из ступора.

- Пошли, что встал? – потянула она меня за руку. Через некоторое время перед нами показалось одноэтажное длинное здание, над ним горела неоновая вывеска: «Motel Lakoma». Надпись мигала и гудела.

Как тут наш хозяин с хозяином мотеля общается?

Долго хлопать глазами мне не дали, поволокли в дверь.

Мы вошли в небольшой холл с продавленным диваном и двумя креслами потёртого вида. За стойкой стоял могучего телосложения мужчина с рыжей бородой, в распахнутой ковбойке, под рубахой виднелась замызганная майка.

- У меня есть только одна свободная комната, четырёхместная! – прогудел хозяин мотеля, - А вас пятеро!

- Ты же видишь, двое маленькие, поместятся на одной кровати! – устало объяснял Шеннгирр. Наверное, замучился уговаривать упрямого ирландца. Я уже ничему не удивлялся. Понимаем речь, так понимаем, что странного? Жаль, конечно, что не дошли до дома, сейчас бы затопили баньку, попарились, запекли мясо…

- Миа! – сказал я, - Мясо! – кошка дёрнула меня за руку, чтобы я не влезал в разговоры взрослых, но Учитель обрадовался:

- Сэр, у нас есть мясо из Подгорья! Может быть, приготовите нам? Половину? – сделал он намёк. Меня стала душить жаба: половину мяса этому борову!

- Мясо! Мало! – промяукал я.

- Да замолчишь ты когда-нибудь?! – зашипела кошка.

- Мальчик голоден, - нашёлся Шеннгирр.

- Кухня закрыта, - буркнул сэр.

- Тогда будем есть сырым, - решил Учитель.

- С Предгорья, говоришь? – задумчиво произнёс хозяин, - Браконьерское?

- Почему браконьерское? – удивился Шеннгирр.

- Потому что не сезон. И лицензии у вас нет, ружей, тоже. Спрятали, наверное?

- Я сам ловил горного барана. Руками! – влез Волк, растопырив мощные лапы.

- Ладно! – махнул рукой хозяин, - Вот вам ключ от кухни. Если кто умеет готовить, пусть приготовит сам. В расчёте на меня и четверых постояльцев. Ок?

- Окей! – с облегчением выдохнул Шеннгирр, - Как мне к вам обращаться?

- Томас О”Райли. Для тебя просто Том.

- Миа! – подал ей ключ Учитель. Миа пискнула, не понимая, что ей делать. Я героически решился ей помочь. Взял у неё ключ, прошёл за стойку и открыл дверь на кухню. Включив свет, увидел здесь одну большую электрическую плиту на четыре конфорки, раковину для мытья посуды и другую, для овощей и, наверное, для разделки мяса, два стола, разделочный и для готовых блюд. Ещё в углу рычал монструозный холодильник. Посуда стояла на сушке, сковородки и прочее висели на крючьях.

- Обычно у меня готовит жена, - пояснил Томас, запихивая на кухню Миа-тян, - вечером уезжает домой, за детьми присматривает.

- Ва-ся-кун! – глаза Миа были с два блюдца, - Ты что-нибудь понимаешь?! – я кивнул:

- Мясо! Миа! – поставил на конфорку самую большую сковородку, нашёл в шкафу растительное масло, налил в неё, показал тесак для разделки мяса и включил конфорку поворотом ручки.

Затем открыл воду в кране, опять закрыл.

- Ва-ся – кун! – закатила Миа глаза.

- Миа! – сурово проговорил я, вынимая из рюкзака мясо и опуская в раковину, - Ням-ням!

Кошка опомнилась, решив, что я смертельно голоден, и быстро принялась за готовку, не забыв надеть фартук. Томас покрутился, приглядываясь к кошке, но решил, наверное, что она слишком мала для него, с неохотой удалился. Потом Миа выгнала и меня, выпытав способ владения неведомым очагом. Я дал ей понять, чтобы она молчала о моих знаниях.

- Ладно уж, иди, загадочный ты наш! – подтолкнула она меня к выходу. Вся компания уже отправилась обживать комнату. О” Райли проводил меня туда, заглянув внутрь. Ничего необычного. Номер в мотеле похож на комнату в студенческом общежитии: четыре кровати, стол у окна и четыре стула. Четыре шкафчика.

- А где уборная и ванна? – спросил Волк.

- В конце коридора, - ответил сэр Томас, - устраивайтесь. – и ушёл, насвистывая какую-то песенку.

- Малыш, иди, проверь, - послал меня хозяин. Я побежал в конец коридора. Там на самом деле, в одной кабинке стоял унитаз и умывальник, во второй, отдельно, душ.

Пописав, решил вечером помыться. Небольшие полотенца были у нас. На гостиничный сервис уже не надеялся, видя, что доход мотеля не шибко велик.

Забежав в номер, я промяукал, что там всё исправно, вода есть. Проверил, куда выходит окно.

Окно выходило в сторону железнодорожной эстакады, и было забрано решёткой. После этого поскакал к Миа. Вдруг ирландец крутится возле неё? Какой-то он подозрительный тип. И где постояльцы, о которых он говорил?

За стойкой никого не было. Дядя Том в комнатушке рядом со стойкой сидел в кресле и смотрел телевизор. Телевизор тоже был таким, каким я видела только в кино. Говорю «видела», потому что котомальчик не мог видеть ничего подобного.

В общем, телевизор был похож на ящик, показывал чёрно-белое изображение на выпуклом экране.

Подивившись на тени, мелькающие в «ящике», дёрнул дверь на кухню.

- Она заперлась! – хмыкнул Томас, не оборачиваясь. Я постучал, но никто не ответил. Слышно было, что там кто-то ходит, журчит вода и трещит жир на сковороде. Тогда я осмотрелся вокруг. На стойке стоял телефон с дисковым номеронабирателем, компьютера не было, стоял ещё кассовый аппарат и лежали небольшие счёты. Не исключено, что ноутбук Томас хранит в своей комнатушке.

Ещё послонялся по холлу, сел, попрыгал на диване, выглянул в окно. На стоянке стояли две машины. Длинные, породистые. Даже, как мне показалось, один из автомобилей был кабриолетом с закрытым верхом.

Солнце уже скрылось, наступили сумерки. Конечно, с моим зрением всё было хорошо видно, как под лунным светом. Мелькнула было мысль, «где люди?», но в этот момент появилась Миа, и спросила, где столовая. Хозяин пошёл открывать столовую, я пошёл к Миа, помочь перенести блюда. Выключил печь.

Умница Миа нажарила мяса, заправила соусом из корешков, ещё наделала рулетиков из подсоленного сырого мяса. У меня даже слюнки побежали. Сразу забыв о своих подозрениях, перенёс еду в столовую, побежал пригласить уставших путников на ужин.

Когда все собрались, зашёл Томас, принёс хлеб, вино и лимонад для меня. Не стал нас стеснять, попросил себе мяса на ужин. Набрал тарелку жареного мяса с овощами и ушёл в свою каморку. Сырое не стал, к моему удивлению. Оно стало такое мягкое, поразительно, как хорошо умеет готовить моя Миа… Никому её не отдам, рррр!

Само-собой, убираться опять же, заставили нас с Миа-тян. Пока мыли посуду, взрослые принимали душ.

Я сначала думал, не разберутся, а когда с лёгкостью разобрались, понял, что мои друзья, все, кроме кошки, уже побывали в подобных мирах. Да ещё смеялись надо мной, когда я испугался поезда и машин.

Хотя помылся я последним, и холодной водой, улёгся первым, пока остальные сушили свои хвосты, и быстро отключился, сильно устав за день.

Проснулся глубокой ночью, потому что захотелось в туалет. Так всегда со мной бывает, если на ночь выпью много воды, особенно, лимонада или кваса.

Надев трусы, пошёл в дальний конец коридора, пожурчал над унитазом, и тут мне на ум пришла «гениальная» мысль: а что, если, пока все спят, связаться через интернет со своими? С Майкой, например.

Совсем с ума сошёл, одёрнул я сам себя, а ты кто?! Тогда с Гришкой или дедом, у них там должен быть день. С Гришкой лучше, узнать, как там дела.

Так и пошёл, босиком и в одних трусах, к хозяину мотеля, спросонья совсем забыв, как выгляжу.

Томаса ни за стойкой, ни в комнатке, не было, зато на стойке лежали какие-то бланки и авторучка.

Взяв бланк, написал на обратной стороне: «Are you have internet?», и подошёл к дверям в столовую, откуда услышал разговор. Причём мой амулет нагрелся и стал рубиновым.

- …они, наверное, сталкеры, выносят из предгорий артефакты. И серебро, золото у них есть. Мне за ночь заплатили столько, сколько стоит весь мой сарай, - услышал я голос Томаса.

- Удачно всё складывается, - задумчиво ответил ему мужской голос.

- Я подсыпал им в вино снотворного, только малыш может проснуться. Старший у них опасен, сразу кончайте, остальных можно продать. Только не в моём отеле, унесите на пустырь, или увезите подальше, там кончайте.

- Разберёмся! – хмыкнул второй голос. Я хотел потихоньку уйти, но был замечен.

- О! – удивился один из гостей. Было их четверо, они лакомились нашим мясом и строили планы по нашему похищению. На внешний вид я определил их, как «латиносы», наверное, из Мексики. Или Пуэрто-Рико, не знаю.

- Это ещё что за чудо?! У вас маскарад? – Томас сам офигел, увидев меня в натуральном виде. Я нервно сглотнул, двинул ушами и хлестнул себя хвостом по бёдрам.

- Мутант… - просипел один из гостей, - в Предгорьях взрывали Эйч-бомбы, радиация до сих пор не выветрилась!

- Что у тебя? Проходи, раз пришёл, - первым опомнился Томас. Он уже общался со мной, никакой угрозы во мне не чувствовал. Я подошёл к нему, протянул листок бумаги, сделав вид, что ничего не слышал, ничего не знаю.

- Интернет? – удивился он, обводя взглядом гостей, - Что это?

- Спрашивает, имеете ли вы связи с всемирной паутиной. С мафией, значит. А почему пишет? Немой?

- Зато прекрасно слышит! – заметил другой, скользкий тип с прилизанными волосами. – Видите, какие уши? И писать умеет! Задержи его! – перешёл он на другой язык. – Смотри, у него какая цацка на шее! И сам дорого стоит, наверное! Какая забавная зверушка! – рассмеялся он, уже придя в себя от удивления, вызванного моим появлением.

- Пойдём, я покажу тебе интернет, - Томас осторожно приобнял меня за плечо, чтобы не спугнуть, и повёл к себе. Если бы я не понял их разговора, точно бы купился!

Хозяин мотеля прямиком вёл меня в свою комнату. Сейчас заведёт, закроет дверь на замок, и всё! А дверь в нашу комнату я оставил открытой, и все спят глубоким сном!

Сделав беспечный вид, пошёл с ним, но, дойдя до коридора, вывернулся из-под его руки, и по-кошачьи бесшумно побежал в свой номер. Там сразу закрыл на замок дверь, отметив, какая она непрочная, ногой выбить можно, и в первую очередь принялся расталкивать Миа-тян. Кошка не хотела расталкиваться. Тогда я вспомнил, как она привлекла внимание ребят и закричал ей в ухо:

- Алямяу! – кошка открыла один глаз с тонкой щёлочкой зрачка.

- Ты что орёшь? – удивилась она. И в это время мощный удар обрушился на дверь. Дверь с треском распахнулась, на пороге появился громила с автоматом Томпсона. Такие в гангстерских фильмах обычно показывают.

Громила рассчитывал, что все испугаются, и руки вверх поднимут. Однако он не знал одного: кошка не понимала, что за предмет у него в руках, я же, напротив, очень хорошо это знал. Поэтому, пока он разбирался, где кто стоит и лежит, я подпрыгнул до потолка, и рухнул на автомат, с воплем, а когтями зацепил бандиту всё, до чего мог достать. Автомат упал на пол, громила повалился вниз, а я, зная, что сейчас произойдёт, распластался на полу, схватив автомат в руки. Гангстер валялся без движения, вокруг него расплывалось красное пятно. А кошка, правильно всё оценив, скакнула сначала на кровать, где почивали Лиса и Волк, тенью скользнула в коридор, откуда послышались глухие удары. Лиса тоже не заставила себя долго ждать. Потянулась, сладко зевая, и в следующий момент только белый кончик хвоста мелькнул.

Тут же раздался рёв рассерженного Ликантропа. Я было приподнялся, изучая строение автомата, но по-быстрому закатился под кровать, чтобы не затоптали. Когда серая тень исчезла в коридоре, схватил автомат, нажал на гашетку и хмыкнул: автомат стоял на предохранителе. Нашёл крючок, снял с предохранителя и потрусил в коридор, пока не очнулся наш хозяин.

В коридоре валялись два тела без признаков жизни, в комнатушке Томаса слышался рёв Ликантропа и звуки разрушаемой мебели и звон стекла. Туда я побоялся соваться, оборотень может быть без памяти, свернёт мне шею, как котёнку. Поэтому поспешил на улицу, искать кошку.

Оказывается, ещё два разбойника пытались скрыться на машинах. Я дал очередь по колёсам одной из них, но автомат дёрнуло вверх, и пули проделали пунктир вдоль борта седана, а на кабриолет вскочила Миа, и острыми когтями располосовала матерчатую крышу. Запустив лапу внутрь, с рычанием, достойным рычанию снежного барса, вытащила изнутри машины визжащее тело и бросила на асфальт. Хвост милой кошечки не уступал по толщине и длине барсову.

В это время окно в комнате хозяина мотеля с треском вылетело, выбитое телом Томаса, следом вышел Волк, зарычал, завыл и застучал себе по груди кулачищами. Устрашив всех, пошёл, разорвал крышу застреленного мною седана, выбросил оттуда ещё одного человека.

Изо всех зверолюдей я посчитал адекватным только себя, хоть маленький и в одних трусах, зато хвост трубой, а на плече автомат Томпсона с огромным диском. Тем более, Ликантроп был без одежды, как и Лиса, вальяжно вышедшая из разбитых дверей. На кошке были плавки и топик.

Последним вышел Шеннгирр, собранный уже в поход и с рюкзаком за плечами. Он проверил, чтобы никто из бандитов не остался в живых, и кивком головы велел нам собираться и уходить. Хоть ночное шоссе на первый взгляд пустынное, когда не нужно, на нём обязательно появится свидетель.

- Брось автомат! – велел мне хозяин, - Вон туда, - указал мне на развороченный кабриолет. Я бросил и заодно пометил колесо. Прислушался. Вдали послышался вой полицейских сирен. Вполне могли услышать мою стрельбу. Пора отсюда смываться.

Просканировав местность, определил, где находится ближайший портал. В это время выбежали мои спутники, почему-то злые.

- Тебя долго ждать? – рыкнула Лисица, бросая рядом со мной рюкзак. Миа несла мою одежду.

- Миа? – спросил я кошку, не увидев Волка и Шеннгирра.

- Волк ищет деньги, которые заплатили Тому, а Учитель ищет портал.

Я махнул рукой в сторону открывающегося портала. Причём совсем рядом. Лиса тоже почувствовала его или услышала. Я же видел арку.

Скоро не заметить ворота не мог только слепой, тогда из двери мотеля выскочили Волк с Шеннгирром, и мы, уже организованным отрядом, побежали в другую реальность.

Другая реальность оказалась ярко освещённой голубым солнцем полем с низкой травой. По полю были разбросаны огромные валуны.

Осторожно добравшись до ближайшего почти идеально шаровидного валуна, Учитель объявил привал и опустился на землю, прислонившись к валуну спиной. Устало прикрыл глаза, видимо, снотворное в вине ещё действовало.

Мы присели рядом, закрываясь полями шляп от слепящего солнца. Когда у меня зрение более-менее адаптировалось, начал приглядываться к местности, куда мы ввалились. Местность так себе, голое поле, если не считать круглых валунов, какие-то размытые столбы, еле видимые, к тому же. Похоже на струйки перегретого от зноя воздуха, марево. Вынул свой медальон. Почти чёрный. На бандитов так не реагировал.

Может, из-за синего солнца у него такой цвет?

- Миа! – обратилась Лиса к моей подружке, - Что это было? – Миа пожала плечиками.

- Погодите с прошлым! – недовольно прокряхтел Шеннгирр, - Сначала надо отсюда выбраться. И не стоило сюда сразу бежать! Можно было поискать более подходящую дорогу.

- А что здесь не так? – спросил сонный Волк.

- Гравитационные отклонения, - пояснил Учитель. Волк с удивлением посмотрел на него.

- Вот, он знает! – почему-то кивнул Шеннгирр в мою сторону. Я скромно промолчал. Не дождавшись от меня пояснений, Учитель продолжал:

- «Ведьмины круги», - Волк присвистнул, Лиса тоже открыла глаза.

- И что делать? – спросила она.

- Обычно собирают камешки и бросают перед собой. Если знаешь заранее, что идёшь в такие места, заказываешь железные колечки, привязываешь к ним тряпицы, и кидаешь. Если просто падает, доходишь до него, подбираешь, и снова кидаешь. Пока не придёшь туда, куда хотел. Если назад надо, вешки ставишь. Но лучше не ставить…

- Почему? – перебил Волк.

- Круги перемещаются.

Я встал, снял рюкзак, и пошёл к ближайшему столбу перегретого воздуха.

- Ва-ся-кун! Стой! – вскочила испуганная Миа-тян.

- Пусть идёт! – спокойно сказал Учитель, - Не бойся.

Я оглянулся, помахал лапкой, и пошёл дальше. Не доходя примерно метр до столба, остановился, потому что почувствовал, что меня что-то притягивает к этому месту, как железку магнитом. Приглядевшись, увидел, что круг земли, вместе с травой слегка продавлен, будто сюда кто-то наступил, очень тяжёлый. Полюбовавшись на марево над «ведьминым кругом» я вырвал пучок травинок и кинул в круг. Травинки долетели до столба и резко упали. Провёл ещё один эксперимент. Интересно стало. Выходит, на этом месте повышенная сила тяжести?

И во много раз повышенная, если травинки падают с такой скоростью.

Вернувшись к своим, снова уселся у валуна.

- Наигрался? – с улыбкой спросил Шеннгирр, - Может, выведешь нас отсюда?

Я удивлённо похлопал ресницами и промолчал. Откуда я знаю, куда идти? Я здесь ещё никогда не был.

- Ворот не видишь? – спросил меня Учитель. Я отрицательно покачал головой.

- И ничего не слышишь? – я прислушался. Шорох слышно, но он такой равномерный, что я сначала даже не обратил на него внимания. Ребята тоже навострили уши.

- Там – решительно сказала Лиса, указывая вдаль. Солнце стояло над самой головой, и стороны света определить было невозможно.

Я прислушался, подождал, пока выскажутся все. Нерешительно Волк и кошка согласились с Лисой. Учитель сказал, что у него слух намного хуже нашего.

- Поведёшь? – спросил меня Учитель. Я кивнул и встал, надевая рюкзак на плечи.

- Ва-ся-кун! – прошептала Миа, - Скажи, как ты видишь ведьмины круги!

Подумав, я взял девушку за руку и подвёл почти вплотную к столбу.

- Миа? – спросил я. – Мяу?

- Да, Ва-ся! – удивилась она, - Спасибо тебе! – радостная, кошка чмокнула меня в не очень чистую щёчку.

Остальные тоже подошли к нам, пытались разглядеть «ведьмин круг».

- Вроде видно, - сказала Лиса. Волк пожал плечами, а Учитель бросил что-то в пятно. Это что-то, долетев до пятна, исчезло, как будто его не было.

- Поняли, чем опасен «ведьмин круг»? – спросил он ребят. Те закивали головами.

- Мокрого места не останется! – выразил общее мнение Волк.

- Двигаемся в таком порядке, - решил Учитель, - первым идёт Вася, потом Миа, следом Вольф, я, и замыкает Алиса.

Построившись, осторожно пошли на шум, который издавали трущиеся складки. Значит, в том месте пространство может быть порвано, и есть надежда выйти в другой мир. Я недоумевал, почему мы заблудились, как же ориентируются в складках Подгорные Охотники?

Шли мы долго, обходя столбы и валуны, разбросанные по всему полю, но всё же, по мере приближения к складкам, шум усиливался. Остановились ещё раз отдохнуть, на этот раз у огромного каменного гриба. Его шляпка давала тень, где можно было укрыться от палящего солнца.

- Это солнце излучает очень много ультрафиолета, - пояснил Учитель, - может вызвать ожоги, так что, старайтесь не подставлять открытые участки тела.

Спасибо, предупредил!

- Но, с другой стороны, здесь нет вирусов и микробов, а из живых существ только плазмоиды. Но не волнуйтесь, они выходят на охоту только ночью.

- А на кого они охотятся? – подала голос Миа, - Здесь же никто не живёт?

- Не знаю, - ответил Учитель, - Я не исследовал эту местность, так, забредал несколько раз. Дело в том, что здесь можно найти хабар погибших Охотников. Облучённые ярким солнцем, артефакты приобретают удивительными свойствами. Некоторые излечивают, другие, наоборот, убивают, третьи предупреждают об опасности, на четвёртых, кто умеет, можно гадать, они якобы предсказывают будущее.

- И ещё, - помедлив сказал Учитель, - среди Охотников есть поверье, что плазмоиды – это переродившиеся Подгорные Охотники, кто слишком много времени провёл под этим солнцем, отыскивая артефакты. Так что, до ночи надо отсюда выбраться.

- Так, что сидим? – взвилась кошка, хватая меня за шиворот. Чуть не подавился! Я втихаря лопал вяленое мясо, пока есть свободная минутка. Увидев меня в таком неудобном положении: с куском мяса в зубах, испуганным и вздёрнутым вверх за шиворот, все расхохотались, и это слегка разрядило обстановку.

До самой границы складки мы не нашли ни вещей погибших охотников, ни самих плазмоидов. Что они из себя представляют, я не знаю, а спросить не мог.

Не останавливаясь, провёл отряд в соседнюю складку, и под ногами опять захлюпала вода, а над головой повисли две тусклые луны.

- Вот, мы уже почти дома! – облегчённо вздохнул Учитель, и снова переставил нас местами, сам возглавил отряд. Следуя за ним, мы вышли в том же овраге, через который вошли.

- Как хорошо! – вздохнула кошка, - Всегда так бывает, - сказала она мне, - Сидишь дома, хочется в Подгорье, сил нет. Побродишь там, хочется домой!

- Это хорошо, когда домой хочется! – услышал Учитель, - Нельзя там долго находиться, затягивает. Особенно вам надо быть осторожными, вы легко проходите из складки в складку, а людей выворачивает наизнанку частенько. И магические ошейники я использую не потому, что вы мои рабы, а чтобы вы не остались там, а слушались меня. Надеюсь, никто из вас не хочет стать мутантами? – мы синхронно замотали отрицательно головами, в ужасе.

Эх, банька! Пока волк растапливал печку, мы рассортировали ягоды, орехи и другую добычу, очистили от мусора. Завтра продадим, нам тоже достанется немного денег. Миа-тян шепнула мне на ушко, что откладывает деньги, на будущее, при этом ласково приглаживая мой чубчик.

- Какой ты смешной, Ва-ся-кун! – сказала она, крепко прижимая меня к себе, - постричь, что ли?

Мы мылись отдельно, сначала мы с Миа, потом Волк с Лисой, последним шёл хозяин, в натопленную, вычищенную и вымытую от наших запахов, баньку. Один он парился, или не один, было его, хозяина, дело, мы не совали носы в его личную жизнь.

Миа на самом деле, разжилась ножницами, и постригла меня, прямо перед баней, посадив на чурбачок. Постригла под мальчика, оставив чёлочку спереди, всё остальное убрала. Оказывается, очень удобно, волосики быстро высыхают, голове легко.

После дальнего похода я с удовольствием отдался в ласковые руки кошки, она напарила меня до потери сознания. Потом отлила холодной водой, и заставила парить её.

Почему нас запускали первыми, понятно. Баньку нагреем, потом, пока остальные моются, ужин сготовим и стол накроем, в общем, катаются на маленьких!

После помывки был сытный и вкусный ужин из сэкономленного кошкой мяса и овощей, а также успела Миа сварить рис, завернуть его в рулетики из мяса и размороженной рыбы, хранившейся в магическом леднике. Пообещала взять меня с собой, на рыбалку завтра, потому что в город всё равно нас не пустят.

После ужина мы сразу завалились спать, и я, довольно мурлыкая, заснул в ласковых объятиях кошки, в свою очередь обнимая Митьку, тряпичного зайца, скучавшего тут без нас.


На следующее утро Миа разбудила меня раньше обычного. Я даже мычал что-то протестующее, пока кошка не прошептала мне на ушко, волнующее:

- Рыба!

- Хте? – подскочил я.

- Побежали, поставим ставень, позже сходим, соберём улов! На, твои любимые шорты! – протянула она мне шорты бабкиного изготовления. Значит, несмотря на вчерашние приключения, отдыха не предвидится, опять начинаются тренировки.

Всё же я сначала совершил утренний моцион, освежился холодной утренней водой, только потом побежали на речку. Услышав от Миа, что её место для рыбалки находится далеко отсюда, и в таком месте, куда не ходят удить рыбу мальчишки, потому что боятся нечисти, одеваться я отказался, и мы побежали налегке.

Небольшой невод был спрятан под лодчонкой, лежавшей в густых кустах, окружавших небольшой ручей, впадающий в реку. Миа легко перевернула лодочку, столкнула на воду и села в неё, я пошёл следом, вброд.

Дальше я ставил невод, перегораживая одну из проток. Оказывается, в этом месте река широко разливается, образуя несколько островков, заросших ивовыми деревьями и кустарником, в том числе орешником и шиповником. Между островками было множество мелких, прогреваемых солнцем проток, впадающих в маленькие проточные озерца.

Прохладная утренняя вода окончательно пробудила меня, живописная местность радовала глаз. Я даже огорчился, что ставень такой короткий. Чтобы не пугать рыбу, потихоньку поплыл по-лягушачьи, за лодочкой с Миа. Она гнала её на место, ловко орудуя веслом. Лодочка была похожа на пирогу, и сделана из коры какого-то дерева. Я не рискнул в неё залезть, чтобы не опрокинуть.

Солнце ещё не встало, мы снова вытащили лодочку, спрятали её в кустах. Стоило остановиться, тут же зажужжали комары, привлечённые моим запахом, или теплом, на что они там охотятся.

- Вот, вечером прибежим, снимем улов! – сказала кошка, наблюдая, как я отжимаю кисточку хвоста. – Привлечём ребят, если не задержатся в городе, а то тяжело бывает, когда много рыбы приваливает. Сейчас на утренней зорьке пойдёт, потом, на вечерней. Посидеть бы, с удочками, да всё некогда. Всё равно, отпрошусь как-нибудь. Поставим здесь палатку, костёр разведём, уху сварим! – размечталась кошка. Мне тоже эта идея понравилась, особенно, если есть средство, отпугивающее комаров.

Прибежали мы к завтраку, когда уже все проснулись. Наша пробежка хорошо заменила разминку, мы были бодрыми и весёлыми.

После завтрака Учитель устроил разбор полётов.

- Вася, ты ничего не хочешь нам сказать? – спросил он меня. Я отрицательно покачал головой.

- А что он должен нам сказать? – встала на мою защиту кошка.

- Откуда он узнал, что на нас нападают, во-первых.

- Пи-пи, - пожал я плечами, показал на уши, затем, на глаза.

- Пошёл в туалет, услышал разговор, решил посмотреть, - перевела Миа.

- Да понял я, - отмахнулся Шеннгирр. – Тогда скажи, Вася, каким образом ты так быстро разобрался с оружием? – я похлопал глазами, недоумённо, дескать, что там разбираться? Все автоматы почти одинаковы. Потом до меня дошло: в этом мире нет огнестрельного оружия! Поняв, что прокололся, прикинулся не только немым, но и глухим.

- Дальше. Вася не первый раз в Подгорье. Причём много чего знает и умеет, скрывая это от нас.

Миа прижала меня к себе, спрятав моё лицо у себя на груди:

- Что вы пристали к ребёнку?! – ощетинилась она, - Между прочим, это он нас спас, пока все дрыхли, напившись вина! А в вине, между прочим, снотворное подсыпано было!

- Помолчи! – оборвал её хозяин, - Не перебивай меня! – Миа испуганно замолчала, став даже меньше ростом.

- Что ты слышал, Вася, из разговора разбойников? – обратился он ко мне. Я показал на него, взял себя за шею и придушил, показал на остальных и потеребил свой ошейник.

- Понятно, меня убить, остальных в рабство, ну и, добычу забрать, само-собой… Иди сюда! – приказал он мне. Я бодро подошёл к хозяину, чуть не виляя хвостиком, как собака. Одет был в те самые старые шорты и майку.

Хозяин достал магический кристалл и провёл по рунам на ошейнике. Мир сразу потускнел, возможность сканировать пространство пропала. Я удивлённо посмотрел на хозяина, хлопая глазами.

- А ты как думал? – ответил он на мой немой вопрос, - Это для твоей же безопасности! Чтобы не убежал в Подгорье без спросу.

За столом все замолчали, пряча глаза. Получив разрешение уйти, я пошёл к на своё место и сел, надув губы.

Если бы мог плакать, разревелся бы. Миа-тян опять прижала меня, ласково поглаживая по голове.

- Я вижу, Миа, ты неравнодушна к этому котёнку, но скоро получишь знак Гильдии, станешь самостоятельной и покинешь нас, а Вася останется здесь. Есть возможность тебе добыть денег. Раньше у меня были только мысли, а сейчас, после того как мы прошли мир Синего солнца, появилась уверенность, что вам с котёнком под силу вынести кое-что ценное, что лежит среди «ведьминых кругов». Понимаешь, о чём я говорю? – Миа-тян радостно закивала головой, даже поцеловала меня, показывая, как любит котёнка.

- Всё, кошки занимаются по плану, остальные со мной в город. – Я даже не рискнул намекнуть, что тоже хочу сбегать в город, пострелять из арбалета, полакомиться мороженым, поболтать с Милой…

- Арбалет я тебе вечером дам, постреляешь, - предупредил мои желания хозяин, - сладостей тебе принесём, заслужил. Что ещё хочешь?

- Ничего он больше не хочет! – ответила за меня кошка, поняв, что я мечтаю встретиться с девочкой, - Разве что, с ночёвкой на рыбалку сходить!

- Сходите! – пообещал Учитель, - Принесёте мне артефакты, и сходите, даже ошейник больше не буду блокировать, только привязку оставлю. – они собрались и ушли, забрав с собой всю добычу, что мы нашли в Подгорье, включая то, что нарыли в мотеле. Они скрывали это, но я-то знал, пока не заблокировали ошейник. Чувствовал многое, и видел, понял только сейчас, чего лишился. Хорошо хоть, не бегаю за хозяином, в восторге задрав хвост, и ошейник несильно душит.

Отработали сегодня упражнения по фехтованию, ускоренному движению, растяжке всех связок. Уже стало легче даваться. Без этих тренировок, туго нам пришлось бы в мотеле! Бандит не успел глазом моргнуть, когда я взвился вверх и обрушился на него сверху!

Вечером наши не пришли, и мы побежали на рыбалку, прихватив вещмешки.

На протоке я вынимал попавшую в сети рыбу, бросал её в лодку. Рыба была довольно упитанной, длиной с моё предплечье в основном, а были и в руку длиной, с мою голову толщиной. Рыба не вся уснула, некоторая билась. Появился азарт, настроение моё резко подскочило, мало того, что купаюсь в тёплой воде, ещё и рыбу добываем! Я даже небольшую рыбёшку прямо тут, не отходя от сети, попробовал. Вкусная, только костей много. Ещё бы присолил немного, привык уже к человеческой пище.

Пришлось дважды делать рейсы. Наполнили мешки, свернули сеть.

- Почему не купаешься? – спросил я Миа, наслаждаясь тёплой водой.

- Я не очень воду люблю, - ответила кошка.

- Не хочешь хвост мочить! – проницательно сказал я.

- Тебе хорошо! – улыбнулась она, - И на голове ничего нет, кроме чубчика, и на хвосте!

- Я помогу тебе его выжать! – рассмеялся я, отплывая подальше. Миа смотрела на меня непонятным взглядом, улыбаясь. Потом полностью разделась, и осторожно вошла в воду, воскликнув:

- Как хорошо! Водичка прелесть! А вон ещё одна прелесть плавает! – кошка устремилась ко мне, я от неё.

Вдоволь набесившись и накупавшись, вылезли на берег, и нос к носу столкнулись с настоящими котами и кошками, пытающимися развязать наши мешки с рыбой. Увидев нас, пронзительно завопили, требуя поделиться добычей. Переглянувшись, посмеялись забавному случаю, когда нас наконец-то приняли за людей. Конечно, выдали каждому по рыбёшке и слушали, как они, то рыча, то воя, кто мурлыкая, поедают угощение.

К вечеру у нас был рыбный суп, жареная рыба и много рулетиков из рыбы с рисом и соусом.

К ужину подошли наши коммерсанты, довольные и усталые. Сказали нам с Миа, что пополнили наш банковский счёт в банке «Развилка», отдав нам несколько серебряных монет и жетоны банка, по предъявлению которого мы сможем получить деньги. Я отдал свой жетон, и основную часть денег кошке, та, в ответ на такое доверие, показала место, где будет их хранить. Там же у неё лежала заначка, как она сказала, наша общая. Я уже не сомневался, что мы будем жить вместе. Вот только сходим ко мне, посмотрим, что там делается.

- Пока ты маленький, - мечтала кошка, видя, что я не расстаюсь с зайцем, - мы попросим оставить нас Шеннгирра у себя. Будем потихоньку ходить в Подгорье, копить деньги, потом купим гражданство, домик. В городе, конечно, дорого, но ничего, время у нас есть… - я таял от таких ласковых слов Миа-тян, очень приятно знать, что тебя любят, да и Миа-тян мне очень нравилась, заботливая, прекрасно умеет готовить, замечательный мастер боевых искусств, в общем, девушка-мечта! Даже Лиса меня ревновала к ней, потому что мы стали неразлучны, ещё и стараниями хозяина. Впрочем, это как раз не удивительно, ведь он покупал меня, не взирая на затраты, специально, как пару кошке…

За ужином довольный удачным днём Шеннгирр достал пузатую стеклянную бутыль вина литров на пять, разбавил, налил всем, а сильно разбавленное – мне, и озвучил свой план:

- Проверка нашего Васи показала, что он вполне готов к работе. Поэтому, сходим ещё раз в Подгорье, чтобы котёнок немного привык и перестал бояться всякой тени. Но, к тому же, чтобы научился быть предельно осторожным и внимательным. А это значит, если ты труслив, испугавшись, можешь убежать от одной опасности, и вляпаться в смертельную ловушку. Нельзя быть также безрассудным. Думаю, это понятно! – хозяин поднял кубок за наше здоровье, мы с энтузиазмом его поддержали. Вино, хоть сильно разбавленное, оказалось на редкость вкусным, даже для такого малыша, как я.

- В следующийраз приступим к осуществлению основного плана. Местонахождения этих артефактов я давно вычислил, но без вашего зрения, слуха и обоняния не решался даже близко подходить к «ведьминым кругам» и магическому лесу. После этого похода, если всё удачно сложится, поедем в Гильдию, сдавать экзамен на Охотника. А мне уже пора будет завязывать с походами, иначе начну мутировать, и навсегда останусь там. – Подгорный Охотник вздохнул.

После ужина возобновилась моя учёба. Миа-тян продолжила обучать меня грамматике, а Волк снова выдал мне счётные палочки. Я прилежно учился, к удивлению Волка, раскладывал палочки, с их помощью вычитал и складывал, даже умножал и делил.

Наконец дождался хозяина. Когда он вошёл, я встал, и поклонился, потом, знаками, попросил ненадолго убрать заклятье с ошейника. Учитель был в хорошем настроении, снял ограничение. Я сразу почувствовал мир вокруг себя, силовые линии, связывающие миры. Казалось, если вообще снять ошейник, смогу открыть портал. Но, поразмыслив, решил пойти по другому пути. Смешав палочки в одну кучу, накрыл их ладошками, потом, сосредоточившись, потихоньку приподнял руки. Палочки потянулись за ладошками, выстроились в причудливый неправильный кристалл. Внимательно разглядывая его структуру, и вспоминал, чему нас учили в колледже. Светить свои умения и знания в высшей математике не хотел перед Учителем. Кротовые норы я и так видел, и слышал, эта грань была буквально изрыта ими. А модель кристалла, сложившаяся из палочек, поможет мне выйти на свою грань, потому что у меня получилась маленькая модель Подгорья.

Чтобы понять, где в этом кристалле какая складка, надо будет ещё пару раз сходить туда.

- Что это? – спросил, наконец, Шеннгирр. Я подумал, потом открыл ладошку, и сжал её в кулачок.

- Подгорье? – удивился Учитель. Я кивнул. – Ты учился магии? – я отрицательно покачал головой. Надо будет попросить у Миа-тян бумагу и карандаш, а когда никто не будет видеть, рассчитать дорогу домой.

- Хватит, - хозяин снова заблокировал ошейник, и палочки осыпались на стол. – Сделаете дело, потом будешь экспериментировать со счётными палочками. Идите отдыхать.

В спальне я ждал Миа, и играл с зайцем. Хорошо было бы взять его с собой, только, боюсь, убежит он от меня, как Чиба, который вечно бегает по сопредельным мирам от своего друга, а Сашка потом ищет его во всех гранях Кристалла.

- Ты думаешь, что сейчас делает Миа? – спрашивал я зайца Митьку, - Сидит она, в обществе Лисы, Волка, и нашего хозяина, и обсуждают, кто я такой, и что со мной делать. Надо меньше светиться, как ты думаешь? – Митька был со мной абсолютно согласен. – А то ещё продаст какому-нибудь магу…


Не знаю, к чему они там пришли, на своём совете, но на другой день мы снова шли в Подгорье.

На этот раз врата оказались в другом месте. Хоть мой ошейник был разблокирован, я не стремился геройствовать, после того как вчера посоветовался с Митькой.

Не дождавшись кошку, так и уснул, в шортах, майке, и в обнимку с зайцем, и сегодня дулся на неё, потому что она пожалела меня, и не стала будить. Легла на свою кровать, а меня укрыла одеялом.

Миа не приставала ко мне с расспросами, и я ещё больше обижался, пожалев, что не взял с собой друга.

Ещё в мою кошачью голову пришли дурные мысли о том, что, якобы, вечером все сговорились против меня, поэтому никто не разговаривает со мной.

Эти врата на самом деле уходили под гору, в небольшую скалу на берегу реки, иногда называемую просто Камень.

Учитель посмотрел на мою надутую физиономию, но ничего не сказал, спросив у Миа:

- Что у вас случилось? – кошка пожала плечами:

- Не дождался меня вчера вечером, уснул.

- Вы не должны ссориться! С таким настроением лучше не ходить в Подгорье.

- Я не виновата, не надо было задерживаться допоздна, вы же видели, как я волнуюсь за котёнка! – ответ Миа пролился бальзамом на мою саднящую душу, я почти перестал дуться.

- Ладно, только покажу, где лежит клад, посмотрите, оцените опасность, и домой.

Переход оказался сравнительно лёгким, никаких перепадов давления, резкой смены освещённости или силы тяжести. Но то, что мы уже в другом мире, сразу стало понятно, потому что вышли в поход утром, а здесь уже солнце поднялось высоко.

Вокруг высились небольшие холмы, поросшие редколесьем, деревья были похожи на кряжистые дубы, покрытые густой зелёной листвой. Просканировав пространство, ничего опасного не заметил. Хотел спросить о тех чудовищах, которыми пугали в классе, но вовремя вспомнил, что обижен.

Зелёная невысокая трава, голубое небо в редких кучевых облаках настраивали на мирный лад, даже беспечность, пока на горизонте не появилась стая птиц.

- Ходу! – Шеннгирр тоже заметил птиц, и с места в карьер пустился к соседней складке, чьё шуршание уже слышалось не дальше, чем в километре от нас. Мы рванули вперёд, Миа топала сзади, прикрывая мне спину, если вдруг враги нападут сзади.

Конечно, мы не успели, птицы спикировали на нас на середине перегона. Учитель сразу побежал к деревьям, я схватил девушку за руку и припустил следом, обогнав всех. Прижались к дереву, глядя вверх. Птицы были большие, просто так пробраться к нам не могли, кричали противно, кружа над деревом.

- Прости меня! – вдруг сказала девушка, глядя на меня огромными чёрными глазами, потому что зрачок занял весь глаз, расширившись из-за опасности.

- За то, что не раздела тебя, не легла рядом, не согрела. Просто мы надолго задержались, а ты с зайцем так сладко спал! – я улыбнулся ей, и Миа облегчённо вздохнула.

Птицы, между тем, опустились вниз, и поковыляли к нам, помогая в ходьбе крыльями, наподобие птеродактилей. А у нас из оружия только ножи и дубинки.

- Котята, бежим! – услышали мы голос Лисы, и побежали, не раздумывая. Оказывается, мы дожидались, пока птицы сядут на землю, а взлететь им деревья не дают, пока они не выберутся на открытое место, можно не опасаться, главное, не дать себя долбануть острым клювом.

Так мы убежали от кровожадных птиц, а по дороге я заметил перо, длиной с мой рост, прихватил его с собой, потому что красивое оно было.

Позади нас птицы опять зашли на новый вираж, для атаки. К счастью, арка в другой мир оказалась маленькой для птиц, мне по пояс. Я упал, перекатился, и вывалился на берег шумного моря, не выпуская перо.

Увидев меня, с длинным пером в руке, ребята повалились со смеху, даже Миа. Следом за мной появился Учитель, с пробитым рюкзаком. Я гордо воткнул перо в песок, и оно вдруг распушилось, как страусиное.

- Где взял? – удивился Учитель, забыв о рюкзаке. Зачарованно обошёл вокруг пера, засиявшего под солнцем разноцветными красками. Ребята перестали смеяться, а Миа радостно схватила меня в охапку.

- Тут султанов, на империал! – продолжал Учитель. Я показал на себя и поднял вверх два пальца. Хозяин засмеялся;

- Ну, нет, мальчик, теперь я и за десять тебя никому не отдам! – и, глядя на наши вытянувшиеся лица, сказал:

- Только кошке! – и мы с Миа взвыли, запрыгали от радости, взявшись за руки.

- Я щас заплачу! – притворно шмыгнула носом Лиса.

- Ладно тебе, не смейся над детьми, - подошёл к ней Волк, он был старше Миа-тян аж на три года.

- Привал! – скомандовал Охотник, снимая рюкзак и осматривая его, - Что ты мне сюда положила? – удивился он, обращаясь к кошке, - что даже Остроклюв не пробил?

- Вяленое мясо… - осторожно ответила Миа.

Я раньше не знал, что такое истерика.

Но мы все с удовольствием грызли это мясо, только хозяину оно не нравилось.

Придя в себя после дикого смеха, мы устроились на краю пляжа, под небольшим обрывом. Развели костёр из плавника, и Миа-тян принялась хлопотать насчёт перекуса. Хозяин увёл Лису и Волка объяснять их задачу, а я разделся и пошёл искать ракушки, выброшенные волной, в полосе прибоя. Как нам сказали, тут совершенно безопасно.

Жаль, купаться нельзя, довольно сильный накат не вызывал такого желания, и так обдавал брызгами с ног до головы. Над пляжем стоял туман из мелких капелек.

Ракушек штормом выбросило немало, гребешки, песчанки даже. Как их по-научному называют? Физула, кажется…

Я собирал ракушки в мешок, выданный кошкой. Всё у неё есть, предусмотрительная девушка! У меня даже бабочки в животе зашевелились от мысли, что у меня такая замечательная подружка.

Да, а подумал я о том, что очень это море и пляж похожи на мой мир. Пляж, шторм, ракушки такие же, даже морская капуста. Её я тоже набрал, люблю её погрызть.

Хотел сырьём ракушки попробовать, но больно крепко они створки сжали, нож нужен, а я не взял. На шею можно было повесить. Кстати, что с медальоном? Камень принял нежно-салатовый цвет, и внутри меня, кроме бабочек, ничего не беспокоит. Замечательное место для отдыха! Я взял створку ракушки и запустил в сторону моря. Ракушка поднялась вверх, и полетела далеко. Очередная волна обрушилась на берег, обдав меня фонтаном холодных брызг. Я засмеялся, взвалил на плечо почти полный мешок, и побежал назад.

Кошка тоже разделась, выкопала приличную яму в песке. Бросив мешок рядом с ямой, удивлённо смотрел на подругу.

- Можешь прокопать до моря? – спросила она. Я бросился копать траншею, поняв, что Миа хочет сделать бассейн для меня. Яму она выкопала в низинке, а перед морем высилась горка намытого прибоем песка.

Не чувствуя лап, прокопал узкий проход, по которому устремилась вода после удара волны. Скоро бассейн наполнился водой, мы уселись в него с кошкой, начали вскрывать ракушки, промывать мясо в морской воде и складывать в миску. У кошки в запасе всё есть.

Наелись моллюсков от души! Отварили их с морской капустой, как добавку к основному блюду, из мяса.

Как раз вернулись путешественники, вполне довольные своим походом в лес.

Мы почему-то застеснялись их и немного оделись.

Сытые и довольные, лежали мы, подставляя ласковому солнцу уже смуглые тела.

- Пойдёмте, котята, - поднялся Учитель, - покажу вам одно место. Можете не одеваться, там тоже неопасно.

Мы не стали одеваться, пошли в одних трусах.

Подгорный Охотник провёл нас в соседнюю складку и показал на «ведьмин круг». Этот «круг» не был похож на те круги, что мы видели в мире Синего солнца, скорее, он был похож на спираль. Прикинув, я понял, что вполне смогу пройти вдоль волнующихся рукавов спирали, похожей на Галактику, до центра, где было довольно большое свободное пространство.

- Там, в центре, лежат останки Охотника, - пояснил Учитель, - заберёте его амуницию, и вынесите оттуда кристаллы, сколько унесёте. Вы видите что-нибудь, кроме прогиба почвы? – я кивнул, и посмотрел на Миа.

- Вижу завихрения и проход между ними, - не совсем уверенно ответила она мне.

- Сегодня пробовать не будем, - вздохнул Шеннгирр, - дождёмся, когда море будет спокойное. Почему-то тогда и здесь будет спокойно, даже я в это время вижу гравитационные вихри.

Мы полюбовались на смертельно опасное место, примерно десяти-пятнадцати метров в диаметре, и пошли назад, продолжить отдых. Нас ещё ожидал бассейн с тёплой водой и остаток ракушек, их надо было разделать и захватить с собой.

Лиса дико завидовала нам, когда мы расположились в импровизированном бассейне, но не хотела мучиться с хвостом. У кошки, всё-таки был не такой пушистый хвост, и я всегда помогал ей высушить его полотенцем. Вода в бассейне нагрелась, несмотря на то что постоянно обновлялась по прорытому мною каналу, из моря. Да и в море вода была относительно тёплая. Мы вскрывали ракушки, тут же промывали их, не слишком расстраиваясь, что сами пропахли моллюсками. Оказывается, недалеко отсюда протекал ручей с чистой пресной водой. Там ополоснёмся, а дома отмоемся в бане.

Хозяин с Волком куда-то ушли, звали Лису, но она осталась, помогала нам вскрывать раковины, и рассказывала разные смешные истории.


Когда вернулись домой, мы с Миа не стали отдыхать, побежали на стадион, якобы на тренировку. Немного позанимались по программе, потом стали носиться друг за другом, с громкими криками, ловили друг друга, валялись на траве. Наконец Миа поборола меня, нависла сверху, смеясь. Потом мы притихли, девушка странно смотрела на меня расширившимися глазами, и молчала. Я тоже смотрел на её красивое лицо с милыми настороженными ушками, посерьёзнев.

Миа наклонилась ко мне, прикоснулась губами к моим губам, к щекам, потом лизнула уши, покусала их слегка, прислонилась своей щекой к моей, замерла так, обняв мои плечи.

Я почувствовал тепло в животе, тоже обнял девушку, и понял, что счастлив так, как не был счастлив никогда.

Глава 24 Цена и загадки Подгорья


- Два часа можете отдохнуть, - сказал Охотник, и ушёл. Волк и Лиса тоже потрусили в заколдованный лес.

Мы снова были на пляже, будем пробовать доставать драгоценности, спрятанные в центре «ведьминого круга».

Сегодня с утра, за завтраком, хозяин объявил нам свою волю.

- Море успокоилось, - сказал он, - пора идти в Подгорье. Добудем артефакты, будут у вас деньги. Тогда мы сможем съездить в Вышеград, там сдадите экзамен на звание Охотника, получите знаки Гильдии, и станете вольными Подгорными Охотниками. – Учитель многозначительно посмотрел на нас с Миа, ободряюще улыбнулся, и мы бегом побежали собираться. И вот, сидим на пляже, собираемся с силами перед опасным предприятием.

Когда все разошлись, мы с Миа разделись, и пошли купаться.

Море почти успокоилось, волны стали совсем маленькие, с тихим шуршанием накатывались на песчаный берег, а возле самого прибоя мельтешили маленькие рыбки.

Побарахтались возле берега, покачались на маленьких волнах, поплавали в тёплой воде. Одно плохо, нырять я не мог, вода сразу заливала уши, больно, приходилось быть осторожным.

Выбравшись на берег, побегали друг за другом по твёрдой песчаной полоске у самого моря, смеясь.

На берег, после недавнего шторма, вынесло большое бревно, мы уселись на него, прижались друг к другу ласково, долго ни о чём не говорили.

- Сядь ко мне на коленки, - предложила Миа-тян. Я не стал отказываться. Миа уложила мой хвост у себя между ног, чтобы не мешал, прислонила к своей спине. Начала ласкать мне уши, вылизывая их шершавым языком, поглаживать ладошкой грудь и животик. От приятных прикосновений я замурлыкал, девушка тоже.

Потом маленькая ручка кошки прикоснулась к нежной кожице внизу живота, там, где прятались яички. Я дёрнулся было, инстинктивно закрываясь, но сразу расслабился, доверяя подружке самое уязвимое место.

Неизвестное удовольствие от кошкиных поглаживаний заставило кровь быстрее бежать, в животе стало тепло, к бёдрам тоже прилила кровь.

С удивлением я заметил, что мой крохотный писюн увеличился раза в три, и торчит, как палочка. Я даже мурлыкать перестал, от удивления. Но Миа тихонько засмеялась, снова прижала меня к мягкой груди, продолжила ласкать кожицу и поглаживать ставший твёрдым писюн.

Я ещё не знал, насколько это может быть хорошо. Потом взяла в кулачок, стала перемещать кожицу…

В какой-то момент меня просто скрутило от взрыва невероятного удовольствия. Мышцы все напряглись, их едва не свело судорогой. Я застонал, не в силах сдерживаться. Кошка тоже постанывала.

Слегка придя в себя от невероятных ощущений, я вдруг понял, чего не хватает: хотелось разделить это счастье на двоих. Я, с обидой, посмотрел на любимую. Она засмеялась, и стала целовать моё лицо.

- Не волнуйся за меня, милый Ва-ся-кун! – смеялась она, нежно меня обнимая, - Твой хвост не бездельничал! - Только сейчас я почувствовал на хвосте влажное тепло.

- Всё у нас будет, любимый, всё ещё будет! – целовала меня кошка, - Выкуплю тебя, и будешь ты мой! Только мой! – Миа крепко сжала меня в своих объятиях, то целуя, то вылизывая уши и чёлочку.

Я только мурчал от счастья. Даже не верилось, что впереди меня ждёт море удовольствий и любовь Миа.


Рисунок Саши Зотова


- Пора, - сказала Миа, вздыхая. Она встала с бревна, надела только плавки и топик, я тоже надел трусы, ожидая появившегося вдали Охотника. С ним шли Волк и Лиса.

- Готовы? – спросил он у нас. Мы ответили согласием, и Учитель повёл свою команду в соседнюю складку.

- Кто пойдёт? – спросил он, указывая на волнующееся пятно. Клубящуюся спираль ясно было видно.

- Я, конечно! – ответила Миа-тян, - Ва-ся-кун ещё неопытный.

Я не стал возмущаться, потому что края рукавов и проходы между ними были хорошо видны, и достаточно широки, чтобы пройти по ним, не коснувшись опасных рукавов. Только взглянул на Миа вопросительно, и она улыбнулась мне, успокаивая.

Сжала легонько мою ладошку, и пошла. Спокойно дошла до начала входа, вошла в него…

Я затаил дыхание, боясь моргнуть. И тут… Кошка зачем-то пошла прямо в рукав!

- Нет! – закричал я, - Миа! Нельзя! Правее!

Но уже ничего нельзя было изменить. Кошку приподняло над землёй, скрутило, как будто кто-то выжимает тряпку, кровь брызнула из неё, тут же впитываясь гравитационным рукавом спирали.

Я стоял, не в силах сойти с места, будто прибитый, не веря своим остановившимся глазам. От моей любимой девушки осталась одна шкурка…

- Теперь ты, - подтолкнул меня хозяин. Я не сопротивлялся. Если погибну, не будет так больно от потери.

Дошёл до места гибели Миа-тян, постоял минуту, и отправился дальше. Свободно дошёл до места, где погиб Охотник, на этом месте лежали пояс, сумка, перстни и кулон на цепочке. Недолго думая, надел на себя кулон, застегнул пояс на талии, кольца и браслет, лежавший под сумкой, положил в эту сумку с длинным ремнём. Повесил её на плечо и пошёл дальше.

В центре спирали, на круглом отполированном камне лежали четыре огромных кристалла, с мой кулак каждый. Один прозрачный, с радугой внутри, второй изумрудно-зелёный, третий рубиново-красный, и четвёртый тёмно-бордового цвета, как будто в нём запеклась кровь.

Без всяких чувств взял их по одному, и отправил в сумку. Постоял, совершенно опустошённый.

Что стоило пойти мне сразу? Не было бы этого чёрного горя внутри меня!

Выйдя из лабиринта, отдал сумку хозяину, а пояс и кулон не стал. И не было желания их отдавать.

Стоял и смотрел на скрученную потусторонней силой шкуру кошки.

- Попробуй её взять, - предложил Охотник, - если сумеешь, будет у тебя память! – и я пошёл, нисколько не сомневаясь, что смогу отнять её у облака.

Подошёл, взялся за свисающий хвост, потянул на себя…

Сначала шкура сопротивлялась, потом легко скользнула ко мне, видимо, после того как я забрал кристаллы, сила притяжения ослабла, сама забралась на плечи, обняла, и на голову упал капюшон с ушами.

У меня появилось ощущение, что кошка взяла меня в свои объятия. Тогда я взял, и поверх шкуры, ставшей совсем кошачьей, чёрно-белой, застегнул пояс. Погладил её, и в голове послышалось тихое мурчание.

Конечно, это было очень слабое утешение обрушившемуся на меня горю, но безразличие слегка отступило, я снова мог слышать голос Учителя, выполнять его команды.

Мы вернулись к морю, я послушно держался за руку хозяина.

- Ты снова стал говорить? – спросил он меня.

- Та, - кивнул я.

- Одевайся, пойдём домой, - я отрицательно потряс головой, погладив шкуру ладошкой.

- Думаешь, так лучше?

- Та, тах луше, - с трудом проговорил я. Лучше, потому что я вдруг понял, что хорошо вижу Подгорье.

Теперь могу ориентироваться в нём, как во дворе хозяина. Все опасные места хорошо были видны, безопасные тропинки сливались в одну большую Дорогу, ведущую в неизведанные дали.

Наша одежда и рюкзаки лежали на берегу, возле бревна, где мы совсем недавно ласкались с Миа.

Я сел на бревно, и тут меня скрутило, даже дыхание прервалось. Рядом присела Лиса.

- Если умеешь плакать, поплачь, - шептала она мне в ухо. Но коты не умеют плакать, даже воют, только вызывая на бой соперника. Тогда я жалобно замяукал, звал любимую, как потерявшиеся котята зовут маму. Глядел пустыми глазами вдаль.

С другой стороны, от меня, опустился на бревно Волк, суровой волчьей рукой обнял меня, запел песню смерти. Лиса тихо подпевала.

Долго я вдыхал запах девушки, прижав её одежду к лицу. Потом аккуратно сложил всё в рюкзак, и мы пошли домой, с богатой добычей, но без Миа-тян.

Краем сознания заметил, что не выходим на тропинку, ведущую прямо к нашему порогу, а идём непроторенным путём. Получалось, будто ломимся сквозь заросли, когда совсем рядом безопасная, хоть и узенькая, тропка. Но ничего никому не сказал. Взрослым виднее. Отправили за добычей одного ребёнка, погиб. Отправили следующего. А если бы я погиб? Прокладывали бы дорогу камешками?

Я не бунтовал ещё против рабства, так, мысль скользнула и пропала. К тому же, хозяин явно огорчился потере Миа, и мне очень сочувствовал.

Когда пришли, я всё делал механически. В спальне застелил нашу с кошкой кровать её шкурой, под подушку спрятал пояс, кулон не решился снять, без него уже чувствовал себя слепым котёнком.

Я побежал к нашему с Миа бревну, где мы точили когти и мечтали о будущем.

К моему удивлению, Миа там не было. Я мяукнул, призывая кошку, сел на бревно, и погладил место, измочаленное её когтями. Тут пришло понимание, что больше никогда не увижу её. Всё вокруг будет, а моей подружки – нет.

Пришёл хозяин, присел рядом, приобнял меня за плечи.

- Крепись, котёнок, - ласково сказал он, - многие через потерю любимых проходят. У меня тоже потерялась любимая, сколько лет прошло, не могу забыть.

- Ты, конечно, теперь свободен, но я ещё могу облегчить твою боль. Хочешь? – Учитель достал из кармашка на поясе знакомый по неприятным ощущениям магический камень, - Успокоишься, поспишь спокойно.

Я отрицательно покачал головой. Это моё горе, дайте мне его пережить.

- Тебе решать, - вздохнул хозяин, - Хотя, может быть, ты прав. Взрослые забываются в вине, а то и в наркотиках. Но если терпеть будет не в силах, не стесняйся, помогу. – Шеннгирр ласково пригладил мне уши, и ушёл. А я поплёлся в спальню, где лежала память о девушке.

Раздевшись совсем, сел на кровать, обнюхал себя, и начал вылизывать места, где касалась в последние часы Миа.

Вылизал живот, тщательно обработал яички. Потом опомнился, прикусив зубами нежную кожицу.

Нет, надо остановиться, так и тронуться можно, подумалось мне, хотя вылизывание здорово меня успокоило. Эдак можно до животного состояния опуститься.

В это время в спальню зашли Волк и Лиса.

- Хорошее дело! – одобрил Волк, - Пойдём, лучше мы тебя в бане помоем. На выбор. Лиса, я, или сразу оба? Мы твои должники, всё-таки. Нас ты тоже, можно сказать, выкупил, мы теперь ничего Шеннгирру не должны за обучение. Поднимайся, хватит сидеть в такой неудобной позе! – оказывается, я так и не разогнулся!

- Может, он застрял? – пыталась шутить Лиса, - Отнесёшь его на руках?

- Умница, Лиска! – обрадовался Волк, и взял меня на руки. Как он всё-таки силён! И совсем ненамного старше меня. Не на много? Вдвое? Я не стал сопротивляться и вырываться, почувствовав себя маленьким котёнком.

- Может, усыновим Васю? – полушутя, полусерьёзно предложила Лиса.

- Посмотрим на его поведение! – таким же тоном ответил Волк.

Баня уже разогрелась, и они, вдвоём, принялись за меня. С трудом я выдержал запах мокрой псины. Всё-таки запах мокрой кошки гораздо приятнее. Хотя усердие этих двух зверолюдей на самом деле притупило мою душевную боль.

Посчитав, что я уже чистый, Волк завернул меня в полотенце, и отнёс в спальню. Там засунул под шкуру Миа-тян, и ушёл. Шкура обняла меня, и потихоньку замурлыкала. Приковылял заяц Митька, попросился на руки. Отчаяние отступило, показалось, я опять в кругу друзей. Успокоившись, заснул, и мне не снились кошмары.


- Наш котёнок опускается, - сказала за завтраком Лиса, откусывая кусок от шмата сырого мяса. Делать рулетики было некому, Лиса и Волк готовили теперь попеременно. Варили мясные супы с овощами, иногда жарили мясо, но чаще нарезали его крупными кусками, раскладывали по тарелкам, и подавали нам, потому что без сырого мяса у нас заболевали животы.

- А что такое? – нахмурился Учитель, с трудом пережёвывая кусок хорошо прожаренного мяса.

- Одеваться не хочет, всё время бегает голышом, разговаривает только с Митькой, игрушкой.

- Зарядку делает? Умывается?

- Это он не пропускает, чистюля.

Я перестал есть, настороженно осмотрел всех, по очереди. Что они ещё придумали? Да, мне удобнее бегать в таком виде, набегался, сразу в реку, наплавался, и быстро высыхаешь. Зачем в мокром ходить? Удобно, не холодно и не жарко. Солнце окрасило мою кожу в ровный шоколадный цвет. А за стол сажусь в трусах или шортах, хотя не понимаю, какая разница, раздетым или одетым, за столом меня видно только по пояс. Зачем одеваться, если можно заляпать одежду кровью или жиром? Гораздо проще отмыться самому, чем отстирать одежду.

- Занятия с ним проводите?

- Проводим, - вздохнула Лиса, - только он постоянно о чём-то думает, не слушает нас. И круги чёрные под глазами не сходят, несмотря на то что пою его настойкой валерианы.

Что? Она меня валерьянкой поит? Я удивился. Не заметил даже. Может, сильно разбавлена?

- И бальзам ему даю, тоже.

- К чему ты клонишь, Алиса? – спросил Учитель.

- Развлечь надо бы котёнка, - несмело сказал Волк.

- Чем? – не понял сразу хозяин.

- Сводить в город, в парк. Ярмарка кончилась, но кое-какие аттракционы остались, тир, лавка, где Вася купил Митьку. – Митька сидел на столе передо со мной.

- Да, это мысль, - нехотя согласился Шеннгирр, - там Вася с девочкой познакомился, я слышал…

Я вздрогнул, и с надеждой посмотрел на хозяина. Мила! Миа, Мила… Какие похожие имена! И Мила скучает там одна, ей не с кем даже поговорить!

- Что смотришь? – недовольно спросил хозяин, - Хочешь в город? – я кивнул, сглотнув. – Тогда одевайся, в таком виде не пущу! – я мгновенно выпрыгнул из-за стола.

- Эй, доешь сначала! – строгим голосом, в котором слышалась весёлость, крикнула мне вслед Лиса. Но есть то, что она приготовила, мне не хотелось. В городе попрошу что-нибудь купить. А зачем просить? Я сам богат!

Перебрав свой гардероб, решил одеться в бриджи до колен, чтобы не выглядывал хвост, рубашку с коротким рукавом, кепку с дырками для ушей. Осмотрел себя в зеркале. Конечно, лучше было бы короткие штанишки, и хвост навыпуск, потому что жарко, и майку. Сейчас спрошу, переоденусь в лёгкую одежонку.

- Сенсей! – выдавил я из себя, - Мошно так пойти? – я переоделся в лёгонькую одежду.

- Не хватило тебе двух раз? – спросил хозяин, намекая на попытки похищений. – Да и не любят зверолюдей в городе. Лучше оденься так, чтобы не видно было хвоста и ушей.

Я вздохнул, и пошёл переодеваться. Хвост не стал привязывать, веселиться и прыгать сегодня не буду, тоска выгрызала меня изнутри, какое тут веселье?

Шкуру кошки я погладил, и попросил не обижаться, что оставляю её здесь. Тем более, не даст нам поговорить с Милой, ревновать будет.

Взял с собой Митьку, рюкзачок, в кармашек на трофейном поясе насыпал меди, положил немного серебряных монет. Вдруг что-то хорошее увижу?

Несмотря на решение идти спокойно, выполнить это не получилось, потому что ходить с взрослыми то ещё мучение! Или отстаёшь, потому что ноги короткие, или семенишь. В походе как-то приноравливаешься, а здесь не получается. Лучше самому идти, отдельно. Поэтому я убежал вперёд. Некоторые мальчики тоже так делали, если их не держали за руки.

А так-как меня не держали Волк и Лиса, я был похож на человеческого ребёнка, и легко сходился с ребятами. Некоторые тоже носили лёгкие кепки с ушами, или шляпы, от жаркого солнца.

К моему удивлению, ребята меня узнавали, приветливо махали руками, приглашая побегать с ними. Даже особо бойкие девочки прибились к нашей группе.

- Какой у тебя смешной заяц! – улыбнулась одна девочка, - Можно подержать?

- Мошно, - согласился я, спросив у Митьки разрешения, - только не мучай, он шифой.

- Я знаю, - осторожно взяла девочка зайца.

- А чё ты с куклами играешь? – спросил рыжий мальчишка, то ли удивлённо, то ли презрительно.

- Он мой друх, - ответил я решительно.

- У меня тоже есть такой друг, - сознался мальчик поменьше, - только я его дома оставил, и он щенок.

- И у меня, - отозвались несколько голосов.

- А я с собой взял! – гордо сказал один из мальчиков, - Лошадка, в заплечном мешке сидит, а ты, Ингвар, просто завидуешь, потому что игрушка к тебе не пошла!

- Чё ты сказал?! – взвился рыжий, сжимая кулаки.

- То и сказал, что тебя игрушки не любят, потому что ты злой! – не испугался мальчик.

- Потому что я уже большой, с куклами возиться! – сплюнув сквозь дырку от выпавшего зуба Ингвар.

Я не стал вмешиваться, драка не случилась, и ладно, да и драка среди мальчишек не страшна.

- Куда пойдём? – спросил рыжий, когда подходили к воротам.

- Куда родители поведут, - ответил мальчик, у которого был в друзьях щенок.

- Эх, вы, малышня! – с ноткой превосходства улыбнулся Ингвар.

- Ты что, без старших? – удивилась девочка с моим зайцем в руках, - Смотри, стражники заберут, или украсть могут, ошейник наденут, вон, как у него, - показала она на меня. У меня даже в голове помутилось: совсем забыл про ошейник! И никто не сказал!

- Я свободный че…ловек, - с трудом выдавил я, - это просто привязка, чтобы не потерялся! Меня уже пытались похитить, вот и надели поводок.

- Я знаю! – улыбнулась девочка, - Мне Митька сказал! - Я удивился, но возражать не стал. Я же не говорил, как зайца зовут! – Я говорю о настоящих рабских ошейниках, а они так же выглядят, как твой. Держи зайца, - со вздохом протянула она мне Митьку. - Приходи на карусели, ладно?

- Приту, - улыбнулся я ребятам. Мы остановились у ворот, ожидая родителей. К моему стыду, мои опекуны подошли раньше всех, взяли за руки. Мне показалось, что ребята догадались, какой я «человек» на самом деле, по крайней мере, на лице девочки явно проступило удивление. Я покраснел, и отвернулся. Настроение вновь покатилось вниз. Но не мог же я вырываться и убегать от друзей? И без взрослых не пускают в город детей. Интересно, как пройдёт рыжий?

Я выкрутил шею почти на 180*, оглядываясь. Рыжий спокойно прошёл, пристроившись к рыжей компании из рыжего папы, рыжей мамы и целым выводком рыжих детей.

- Ты что опять загрустил? – спросила меня Лиса, - Что тебе дети сказали?

- Нишехо, - грустно ответил я, - фы меня фытали, они тумали, что я человешеский тетёныш…

- Людей обманывать нельзя! – сурово сказал хозяин, - Могут жестоко наказать! Надеюсь, ты не сказал, что ты человек?

- Схасал… - опустил я голову.

- Надеюсь, среди них нет расистов, - шумно выдохнул хозяин. – Ладно, мы с Вольфом идём в магазин, а ты, Алиса, развлекаешь малыша. Только в парк вдвоём не ходите, сходим вместе.

- Да, Учитель! – улыбнулась Лиса. – Веди! – обратилась она ко мне, и я потащил её к лавке, где ждала меня Мила. Девочка на самом деле меня ждала! Едва мы подошли, он «услышала» меня, и появилась возле отца, умоляюще глядя на него.

- Что, с дружком хочешь поболтать? – тепло улыбнулся он дочке. Та закивала головой, показывая на зайца в моих руках. Я взглянул на Лису, всё ещё забывая иногда, что могу говорить.

- Иди уже! – рассмеялась Лиса, глядя на моё счастливое лицо. Я улыбался впервые за декаду.

- А где его сестра? – спросил у Лисы папа Милы. Я не стал слушать грустный рассказ, схватил девочку за руку, и мы побежали подальше от взрослых, на скамейку.

- Как долго тебя не было! – улыбалась Мила, - Где ты был?

- В тот день нас с Миа-тян пытались похитить, - объяснил я.

- А где Миа-тян? – спросила девочка, став серьёзной. Что-то она уловила в моём настроении.

- Она погибла, - с трудом смог ответить я, вспоминая страшный миг. Девочка побледнела и вскрикнула от ужаса. Слишком ясно я представил момент гибели девушки, и ясно вспомнил своё горе.

- Зачем? – горько спросила она, и слёзы закапали из её прекрасных глаз.

- Такая наша работа, - ответил я.

- И ты после Миа-тян туда ходил? – я кивнул, бездумно играя с Митькой.

- Вася! – Мила порывисто обняла меня, - Зачем так рисковать?! Я попрошу папу, чтобы взял над тобой опеку! Пойдёшь к нам жить?

- Кем? – горько усмехнулся я, - Домашней зверушкой?

- Зачем ты так? – обиделась Мила, - Будешь мне братиком.

- С ушами и хвостом? Меня никто и никогда не признает равным тебе, только ручным котёнком.

- Ну и что? – девочка сняла с меня кепку, осторожно погладила уши, - Ты такой хороший, добрый. А я так одинока, могу разговаривать только с тобой. Соглашайся, Вася!

- Мы не совместимы, - брякнул я, - разные виды.

- Ты о чём? – не поняла Мила, - Ты братиком мне будешь! Защищать будешь, в школу вместе пойдём! Ты же сильный?

- Да! – самодовольно ответил я, - Меня обучают боевым искусствам!

- Как хорошо! – обрадовалась девочка, - А то меня обижают, дразнят, - я задохнулся от злости, Мила даже отшатнулась, ментально увидев мою ярость

- Прости! – положил я на её руку свою лапу с выпущенными когтями.

- Ой! – вздрогнула она, увидев и почувствовав на руке мои острые когти.

- Я разозлился на твоих обидчиков, - объяснил я девочке, смутившись, и быстро спрятал своё естественное оружие.

- Вот видишь, - улыбнулась Мила, кладя на моё плечо свою прелестную головку, - понимаешь, насколько мне нелегко. – Ещё бы я не понимал! Она ведь допускала меня до своих мыслей и воспоминаний.

Лиса разрешила нам посидеть долго, почти час. К этому времени подошли Шеннгирр с Волком.

- Ну что? – с надеждой спросила девочка.

- Я посоветуюсь с друзьями, - сказал я с улыбкой. Жаль, напрасно она завела со мной разговор об опекунстве. Я понимал, что это невозможно.

- Ты больше не придёшь! – заплакала Мила, и пришлось её утешать, даже поцеловал в мокрые глаза, завидуя немного тому, что она может плакать.

- Если возьмут с собой ещё раз, обязательно приду! Ты же знаешь, детей одних не пускают в город, тем более, зверей! – пояснил я.

- Перестань, ничего не хочу слышать про зверей! – топнула ножкой девочка, - Ты гораздо человечнее мелких зверёнышей в нашей школе!

- Я знаю, Мила! – ласково ответил я, - Прости, за мной пришли.

Сидеть, когда хвост спрятан в штанах, ужасно неудобно. Хвост отсидел, теперь его кололо мелкими иголочками. Хоть это отвлекло от горечи прощания с Милой.

Я взял за руку девочку, и отвёл отцу.

- Почему ты всегда расстраиваешься, когда встречаешься с этим мальчиком? – удивился папа. Мила зарылась лицом ему в груди, и горько разревелась.

- Подожди немного! – успокаивал её папа, поняв, что дочка плачет не от того, что встречается, а от того, что прощается, - Вырастет ещё твой мальчик! – девочка расплакалась ещё горше. Я развёл руками, пытаясь спрятать глаза.

- Вася! – укоризненно сказала мне Лиса. Я покраснел.

- Куда пойдём? – деловито спросил Шеннгирр.

- Ф тифррр, - ответил я. Решил сбросить стресс, обстреляв нарисованных чудовищ.

Неожиданно возле тира собралось много народа. Протолкавшись, замер, потеряв дыхание: вместо мишени у щита стоял мой знакомый орчонок!

Его руки и ноги были привязаны к мишени, был он гол, а в руки и ноги уже впились несколько арбалетных болтов.

Болты пробили ладони, ступни, пришпилены были длинные уши, теперь пьяные стрелки старались попасть в гениталии.

Мошонка уже была прибита, только яички и писюн нетронуты.

Орчонок не кричал, не бился и не дрожал, только изо рта текла кровь, потому что прокусил губу.

Я смотрел, хотя меня оттаскивали от стойки с арбалетами. Что значит, когда бьют по яйцам, я знал. Меня учила Миа-тян, как защищаться от мужчин, и легко стукнула коленом мне между ног. Ей пришлось приводить котёнка в чувство, когда я упал замертво, и целую декаду кормить вкусняшками, чтобы перестал дуться. А тут – болтами из арбалета по тебе стреляют!

Орчонок вдруг открыл глаза, и увидел меня. В его глазах появилась безумная надежда, а губы шепнули: «убей!». Реально, я понял всем своим телом, как ему невыносимо больно.

Я взял в руки ближайший арбалет. Хозяин тира был знаком со мной, поэтому не протестовал. Сам был хмур.

Я навёл арбалет на мальчишку. Хотел сначала в глаз, но подумал, что так будет некрасиво.

Я выстрелил ему в горячее сердце!

Вздох разочарования пронёсся по собравшейся толпе.

- Мишень на месте, стреляйте! – воскликнул хозяин тира, положив на прилавок приз для меня – пуговицу от штанов орчонка. Я взял её, и тут же шесть рук вцепились в меня, потому что я готов был прыгнуть, и разодрать кому-нибудь горло. Хозяин достал магический камень, и провёл по рунам ошейника.

Тут же мне стало всё безразлично, почувствовав полнейшую апатию, я покорно пошёл за своими друзьями.

Так и не прокатился на карусели, хотя мальчишки, узнав меня, приглашали, мороженое мимо прошло. Пошли прямиком домой.

- Может, не стоит? – услышал я чей-то голос, наверное, Лисы, когда уже были во дворе усадьбы хозяина.

- Долго нельзя, свихнётся, - ответил хозяин.

- А так, не свихнётся?

- Проследите за ним, если что, зовите меня.

- Хорошо, снимайте, - и хозяин снял блокировку с моего ошейника.

Не стал я беситься, кричать и выть, я осознанно похлопал глазами, и пошёл в наш с Миа-тян угол.

Там сел на бревно, погладил разорванное в клочья место, где точила когти Миа, поточил свои, о своё место, и вдруг понял, почему произошло всё со мной, орчонком, и Миа: рабство! Рабы совершенно бесправны! Я выпустил когти, и с рычанием стал рвать свою шею, стараясь содрать рабский ошейник.

- Скорее! Остановите его, он порвёт себе артерию! – кричал кто-то, а я уже исходил пеной изо рта, и кровью, из шеи.


Успокоился? – надо мной склонился встревоженный хозяин. Я сфокусировал своё зрение, кивнул. Что со мной происходит? Шкура Миа крепко держала меня, тихо мурлыча ласковые песенки, заяц Митька лежал в моих руках, озабоченно глядя на меня.

- Дядя Шенн… - проскрипел я.

- Что? Воды?

- И воды, тоже… - я выпил стакан минеральной воды, и собрался с духом. Я хотел вернуться домой. А для этого должен был что-то сделать.

- Дядя Шенн… Отпустите меня.

- Ты и так свободен! – удивился Учитель, - Только ты ещё ребёнок, стоит тебе выйти из этих стен, как тебя тут же обратят в рабство, неужели ты не понимаешь?!

- Не так… Отпустите меня в Подгорье, мне надо привести вам девочку…

- Девочку? Какую девочку?

- Её зовут Купава, она сейчас на обучении у ведьмы, и скоро она её продаст, я слышал её разговор с Венцеславом… - я, конечно сильно коверкал слова, но лучше так написать, понятно.

- Расскажи, где она живёт, и я съезжу за ней!

- Нет, - покачал я головой, - не успеете.

- Тогда я дам тебе в сопровождение Алису или Вольфа.

- Они мне будут мешать. Я быстро.

- Почему мешать? – удивился хозяин, - Они опытные Охотники.

- Вы пробовали слепого вести по лесной тропинке? – спросил я. Подгорный Охотник помолчал, обдумывая мои слова.

- Ты уверен? – пытливо заглянул он мне в глаза, - Не пропадёшь?

- Не пропаду, - улыбнулся я, - приведу девочку, потом скажу, чего хочу.

- Что тебе надо для похода?

- У меня всё есть, только освободите от рабства.

- Хорошо, но оставлю привязку, согласен? По крайней мере, буду знать, где лежат твои косточки.

- Я ценю вашу заботу, Учитель! – искренне улыбнулся я. – Хозяин, что-то ворча, снял с ошейника всю блокировку. Тут же прошла апатия, руки и ноги налились силой.

- Мне надо поесть сырого мяса, и вяленного, с собой, - заявил я.

- Ну, вот! – облегчённо вздохнул, и даже улыбнулся хозяин, - Узнаю своего Васю! – и он порывисто обнял меня.

Наевшись, и набрав с собой припасов, я надел только шортики, которые мне сшила бабка, шкуру Миа-тян, опоясавшись сверху поясом из Подгорья, и прицепил к поясу нож. В кармашки пояса я насыпал по горсти медных, серебряных, и золотых монет. Меня бабка продала за пятьдесят серебряных, если заломит цену, выкраду девочку!

Мне не надо было идти в овраг, или в другое место, я открыл арку портала прямо из спальни.

Нырнув в арку, успел увидеть обалдевшее лицо Учителя, и всё, арка захлопнулась, и я зашагал по каменной тропинке.

Тропинка тропинкой, но всё равно страшновато, когдаслева от тебя бушующее море, а справа течёт лава, и, к тому же море обдаёт тебя холодными брызгами, а лава – жаром и горячими брызгами. Ад и рай.

Не только эти места я пробежал. Скоро узкая тропинка слилась с более широкой, по сторонам потянулись леса и поля, мне встречались мальчики и девочки, но никто не остановил, не спросил, куда я так спешу.

В конце пути всё стало тревожно, я сделал осторожный шаг вперёд, и Миа-тян мне шепнула: «Остановись, подумай!». Я вернулся, и шкура замолчала, несмотря на то что капюшон с кошачьими ушами был на моей голове. Подшаг вперёд…

- Если пойдёшь вперёд, попадёшь в кольцо времени. Снова в лапы медведя, снова…

- Зато ты опять будешь жива! – я дёрнулся вперёд, раздеваясь.

- И снова моя смерть? – спросила шкура Миа. Я замер. Ещё раз пережить гибель любимой девочки? Или снова пережить счастье, встретиться с ней? Я медленно стягивал с себя шкуру, расстегнув пояс.

- Сколько раз ты уже проживал это? – успела шепнуть Миа. И я решился. Не стал снимать бабкины шорты, в них шагнул сквозь плёнку пространств и времён.

Оказался в полузабытом лесу. Здесь уже хозяйничала осень, все листья на деревьях окрасились в разные красивые цвета. Значит, разорвал петлю времени, теперь мне стало понятно, откуда здесь появился котомальчик! Это он за Купавой пришёл! Непонятно, как в нём оказалась я, Майка? И я резко остановился. Даже не подумал, что из той точки, где стоял и раздумывал, куда шагнуть, был третий путь! Назад, в тело Майки!

Только вот, не уверен, что сохранилась бы память о приключениях в этом мире, и тогда снова могла замкнуться петля.

Ладно! Что сделано, то сделано! Теперь я научился ходить по граням, и даже между ними,

Сбегаю как-нибудь, посмотрю, что там делается, в мире Майки. Потеряли её, или там время остановилось?

Потряс ушастой головой, чтобы вытряхнуть из неё ненужные на этот момент мысли, и отправился искать Купаву.

Ну, и где её искать? Скорее всего, надо сначала отыскать избушку бабушки. Причём, заколдованную!

Между прочим, в одних шортах бегать по осеннему лесу довольно неуютно, не лето! Зато нет кровососов, и не застоишься на одном месте.

Опустившись на четвереньки, принюхался. Резко пахло увядающей травой, ягодой, следами мелких животных. Мысль поохотиться отбросил, решил пробежаться по кругу. Кто подвернётся под лапу, от того отказываться не буду.

Почему я всё-таки стал прочёсывать лес? Да потому что осенью можно найти много ценных корнеплодов, ягод, орехов. Купава не упустит такого момента, насобирать целебных корешков и ягод. А зверей она не боится, с ними она дружит. Удивительная девочка. Может, дриада?

Посмеявшись такой мысли, пересёк человеческий след. Вернулся, принюхался. Точно, это она!

Встав на ноги, осторожно пошёл в сторону, куда вёл след.

Купава сидела на корточках, осторожно что-то выкапывая из земли, напевно наговаривая заговор.

Наверное, жень-шень нашла, или ещё какое мощное лекарственное растение. Чтобы не испугать девочку, спрятался за толстым стволом дерева, терпеливо ожидая, когда она закончит работу. Комары тут же радостно напали на голое тело, зазвенели в ушах. Откуда взялись? Давно спать пора! Сломив веточку, потихоньку стал обмахиваться, ноги спасал хвостом.

Наконец, Купава вынула корешок, осторожно удалила лишнюю землю с него, уложила в футляр из коры.

Тогда, выглянув из-за ствола, позвал девочку:

- Купафа! – девочка быстро оглянулась, лицо расцвело радостной улыбкой. Она бросила всё, и подбежала ко мне:

- Вася! Живой! – обняла, нисколько не стесняясь. У меня все слова застряли в глотке, я только мурлыкать мог. Моя первая подружка в этом мире, спасительница, не думая о себе, вырвала из лап разъярённого медведя.

Купава несколько минут не давала мне слова сказать, обнимая, теребя уши, даже за хвост подёргала, убеждаясь, что перед ней настоящий, живой котёнок, а не жалкая подделка.

- Купафа! – наконец, смог я сказать.

- Ты разговариваешь? – неподдельно удивилась девочка. Мне даже немного обидно стало, в городе тычут в нос, что я животное, и тут, тоже…

- Ну, та, - сказал я, - насфоясий хофоясий кот…

- Не обижайся! – засмеялась девочка, - Ты же совсем не говорил, бабушка сказала, что заговоришь, когда-нибудь. Вот, заговорил! – она ласково прижалась ко мне.

- Купава, я за тобой пришёл, - сказал я.

- Что значит, за мной? – удивилась девочка.

- То и значит. Забираю тебя у бабки. Пойдёшь со мной? Бабка тебя продать собралась, я же тебе говорил, помнишь? – конечно, всё это я говорил полупонятным шипящим кошачьим языком.

- А ты где живёшь? Ошейник у тебя, – потрогала она мой ошейник, - Ты чей-то раб?

- Выкупился. А ошейник оставил, чтобы хозяин мог меня найти, в случае чего. Например, похитят меня, по магической привязке он узнает, где меня искать. А так, могу и снять. Но уже привык, шею не натирает, даже сможет защитить от укуса зверя. Пойдём со мной! Мой хозяин очень хороший человек! Отпустил меня за тобой.

- Подожди! – засмеялась девочка, - То слова из тебя не вытянешь, то не переслушаешь! Куда идти? Зачем?

- Я же сказал, Купава! – удивился я, - Бабка продаст тебя! Я боялся уже не застать тебя! Венцеслав скупает детей, потом перепродаёт. Он купил меня у бабки за пятьдесят серебряных монет, а продал за два империала Подгорному Охотнику! Тебя же может продать кому угодно!

- Бабушка обещала оставить меня здесь, выучить целительству и ведовству…

- Чтобы тебя травили жители деревни? – перебил я её, - Вылечишь кого-нибудь, назовут тебя колдуньей, хорошо, не убьют! – сумбурно объяснял я. – Могу тебя увести к себе прямо отсюда! Пошли? – потянул Купаву за руку.

- Подожди, - заупрямилась девочка, - а как же бабушка? Надо её предупредить, волноваться будет.

- Пойдём, - легко согласился я, - выкуплю тебя у неё. Всё-таки она тебя учила, да и выходила меня.

Подхватив корзинку, пошли к бабушкиной избушке.

- А ты всё в тех же штанишках, что бабушка тебе сшила! – весело смеялась Купава.

- Я их надел, чтобы ты меня узнала! – смеялся я в ответ, - На самом деле, у меня много разной одежды!

- Смеёшься надо мной! – улыбалась девочка, - Как я тебя могла не узнать? Глупый…

- Смеюсь, - подтвердил я, с теплотой в голосе. Так, разговаривая обо всём, и ни о чём, дошли до заколдованного места. Я видел окружённую покосившимся плетнём избушку, Купава тоже. А вот посторонние люди и звери не видели. Отводила глаз бабкина ворожба.

Сама бабка была дома. Куда ей ходить? В деревне её не любили, хотя она могла исцелить любую болезнь.

Но если сказал священник, что всё в руке Божией, и нельзя противиться Его воле, значит, нельзя лечиться колдовскими методами, а только молитвой и верой. Ну, и подручными средствами.

Бывало, конечно, матери несли своих больных детей к бабке, но тайком даже от собственных мужей.

А бабка всё равно сейчас варила какое-то зелье.

- Бабушка! – с порога закричала Купава, - Смотри, кто к нам пришёл! – посторонилась, показывая меня.

- Вася! – глаза бабушки загорелись неподдельной радостью, - Проходите за стол, я сейчас вас кормить буду! Каша поспела как раз! – я подумал, что бабка уже ждала нас. Ведьма, даже не удивилась, и каши столько запарила!

- Я пойду, поохочусь? – спросил я.

- Если хочешь, поймай кого-нибудь, а если устал, для тебя есть угощение, кролика мне отдали за лечение.

- Я мышку… - покраснел я почему-то.

- Каша ведь есть, - удивилась Купава.

- Васе обязательно надо сырое мясо кушать, - объяснила бабушка, - иначе, заболеет. Хищник он.

Хищник Вася с удовольствием обежал маленькую усадебку, вспоминая первые дни своего здесь пребывания. Так бы и остался тут навсегда!

Мышки к осени растолстели, стали неуклюжими, зато жирные и вкусные! Съев пару мышей, вылизался, потом умылся у знакомой бочки, посмотрел на себя в отражении. Привык уже к своему полукошачьему виду, даже нравился себе. Покрутил ушами, улыбнулся и подмигнул котёнку в бочке. Тельце тоже загорело, стало шоколадного цвета, маленькие мышцы налились упругой силой, почти ежедневные тренировки сделали своё дело.

Купава терпеливо дожидалась меня, не приступая к еде. Она помогала бабке в непростом деле зельеварения.

- Вот и Вася пришёл, - улыбнулась Купава.

- Садитесь за стол, - пригласила нас бабушка, и тоже села с нами.

Когда покушали, спросила у меня:

- С чем пожаловал? Соскучился, что ли? – я понимал, что вопросы больше для Купавы, чтобы я ответил сам. Для чего я пришёл, бабка и так догадалась.

- Соскучился, конечно! – ответил я, - А главное, за Купавой пришёл. Хочу к Подгорному Охотнику определить, в ученицы. Старшие уже отучились, а мы с Купавой ещё маленькие, нам будет веселей, и город рядом, есть чем будет заняться потом…

- А ты всё продумал? – строго спросила меня бабка. – Хорошо ли ей там будет?

- Она же человек, - пожал я плечами, - людям всё можно, будет пока торговать в лавке моего хозяина. Мне там очень нравится, даже к нам неплохое отношение у людей. – Бабка задумалась.

- Я заплачу… - начал было я.

- Заплатит он! – ворчливо перебила меня бабка, - А мне что, одной оставаться? Где такую способную девочку ещё найду?

- Вы же собирались отправить её на учёбу, - напомнил я, опустив слова о продаже.

- Собиралась, - вздохнула бабушка, - только грустно мне стало. Вот, тебя увидела, радость какая, с утра ждала! А ты и девчонку собрался у меня увести. Хорошо хоть, заглянул к старой! – я почувствовал укол совести. На самом деле, хотел тут же увести девочку, украсть, одним словом.

- Два золотых, - пожевав губами, грустно предложила бабка.

- Отдам всё, что есть, - решительно сказал я, хлопая себя по голым бокам. А в шортах нет карманов! И пояс оставил вместе со шкурой там, на точке би… бифур… Бифуркации, что ли?

- Ну, и что у тебя есть? – едко спросила бабка, - Штаны, которые я тебе подарила?

- Я принесу! – подскочил я с места.

- Остынь! – хлопнула ладонью по столу бабка, - Завтра принесёшь мне два золотых. Сегодня ложитесь спать, поздно уже! – с удивлением увидел, что за окном вечер наступил. – А что ты хотел? Осень!

Нас с Купавой бабка положила на печь. Там было тепло и уютно. Мы долго шептались, глядя в глаза друг другу. Девочка удивлялась моим горящим зелёным глазам.

- Встретила бы тебя ночью в лесу, - смеялась она, - вот бы страху натерпелась!

- Вы долго ещё шушукаться будете? – сердито проскрипела старуха, - Сейчас по лавкам разгоню, сама на печь улягусь! – мы испуганно замолчали.

- А у тебя точно есть золотые? – еле слышно спросила Купава. Я кивнул, прикрыл глаза, и начал засыпать.

Глава 25 Люди и звери


Меня разбудило жжение в груди. Вернее, что-то обжигало грудь. Жёг медальон. Это я перевернулся на спину, лежал, раскинув ноги и руки. Правую руку что-то придавило. Повернув голову, увидел, что на руке спит Купава.

Но жжение от медальона означало опасность, причём, нешуточную!

Я растолкал девочку. Когда она открыла глаза, протерев их кулачками и прозевавшись, я приложил палец к губам:

-Тсс!

- Что случилось? – удивлённо прошептала девочка.

- Не знаю, что-то нехорошее! – в это время в избушку вошла бабушка.

- Уже проснулись? Собирайтесь, вам надо уходить! – мы спрыгнули с печи и быстро оделись.

- Что случилось? – с тревогой в голосе спросила Купава.

- Священник. Нашёл мою избу.

- Место же заколдованное! – удивилась маленькая ведьма.

- Кролик, - проговорила бабка, - лучше бы ты его вчера съел.

- При чём тут кролик? – не понял я.

- Девушка из деревни приходила, просила помочь вылечить ребёнка. Я дала ей лекарство, а она мне передала кролика. Теперь, по его следу, настоятель меня нашёл.

- Он сможет увидеть избушку и войти? – понял я.

- Да, он уже проводит обряд. Уходите!

- А вы? – мне не хотелось оставлять добрую бабушку один на один со злым священником, возможно, инквизитором.

- Я останусь. Куда мне идти? Здесь мой дом.

- Если никакой надежды нет, пойдёмте с нами! – горячо заговорил я, - Шеннгирр не оставит вас! Поможет!

- Кто? Шеннгирр? – вздрогнула бабка.

- Ну да! А то, если поп схватит вас, они или сожгут вас, или утопят!

- Не будет он хватать меня! – с горечью сказала ведьма, - Он подожжёт избу. А если увидят меня, пристрелят издалека. Из заговорённого лука или арбалета. Так что, не теряйте время, уходите! Дом, скорее всего, уже окружён! Если умеешь, Вася, уводи девочку!

- Окружён? – растерялся я, - Но из заколдованного круга мне не открыть проход в Подгорье!

- Горе ты моё! – всплеснула руками бабка, - Навесил на себя колдовских вещей, а сделать ничего не можешь! И оставлять тебя здесь нельзя, тебя тоже убьют, не любят церковники зверолюдей, терпят только, как рабов.

- У меня ошейник, - показал я.

- Будут они разбираться! – махнула рукой бабушка.

- Ладно, спускайтесь в погреб, там нет колдовства, - после недолгого раздумья она отбросила половики и открыла тяжёлую крышку погреба, - я сейчас, возьму кое-что с собой, и тоже к вам. Надеюсь, туда огонь не доберётся! – я взял ойкнувшую Купаву за руку, и спустился вместе с ней в глубокий погреб. Мне было видно всё, как в сумерках, а ещё здесь проходила граница заколдованного пространства, надо было только сесть на земляной пол.

Мы подождали, пока спустится бабушка с мешком, закрыли крышку, и я попросил всех сесть.

- Пойдёмте с нами, - попросил я, - вам здесь нечего делать больше, и Купаве с вами там будет легче, всё-таки не чужой человек ей!

- Хороший ты котёнок, Вася! – вздохнула бабушка, - Всегда знала, что звери добрее людей! Попробуем ещё пожить, что делать, помогу Купавушке! – я открыл арку, в Подгорье было светло, хорошо видно, куда идти, отправил бабку и девочку вперёд, чтобы никто не остался здесь, к тому же, след перехода надо было замести за собой.

Вылезши из прохода, с удивлением увидел, что Купаву согнуло пополам от судорог. Бабушка держалась нормально, пыталась помочь девочке справиться.

- Что с ней? – удивился я.

- Здесь злое колдовство, - проворчала бабка, - я дала ей эликсир, сейчас пройдёт.

- Я справлюсь, Вася! – с мучительным стоном проговорила девочка. Я даже не предполагал, что может быть такая реакция на смятый мир у человека. Мы ходили свободно, только иногда менялась сила тяжести и состав воздуха, при переходе из складки в складку. Бывало, конечно, запахи неприятные появлялись, только обоняние у всех разное, кому неприятное, кому, наоборот. Хозяин, к примеру, не любил запах сырой рыбы, а мы с Миа… с удовольствием её поедали.

Дождавшись, когда Купава придёт в себя, взял её за руку и отвёл к месту, где оставил шкуру Миа-тян.

Шкура, увидев или почуяв меня, набросилась, чуть не задушила в объятиях, замурлыкав.

Бабка и девочка кинулись мне на помощь! Еле успокоил! Подпоясавшись ремнём, показал бабушке горсть золотых монет:

- Вот, я не врал!

- Я верила тебе, Вася! – убрала мою руку бабка, - Теперь мне не нужны твои деньги, веди.

Легко сказать – веди! Я видел тропинку, а мои спутники – нет! Если бы сам шёл, не шёл бы, бежал, а тут пришлось идти со скоростью беременной улитки, чтобы «девушки» не наступили мимо тропинки.

Пришлось сказать им, чтобы взяли друг друга за пояс, прямо, как слепые!

Это я за то, что бабка утром язвила по поводу моей немощи в её колдовском поле.

- Так и идите! – сказал я, - След в след! Оступитесь, можете потеряться!

Потом уже пожалел о своих словах, слушая неумолчное ворчание бабки о том, что лучше бы она осталась дома, чем терпеть такие муки.

На самом деле опасностей вокруг нас было немало, хорошо хоть, вдоль тропинок более-менее спокойно, вот только из оружия у меня был один нож. Арбалет я постеснялся взять, так что, если нападёт какая хищная тварь, нелегко нам придётся!

- Отдыхать только по моему приказу! – сказал я, выходя на дорогу. Теперь по сторонам уже тянулись поля, с редко растущими деревьями. Вот, сейчас дойдём до дерева, похожего на пробковый дуб, там и отдохнём. Дальше можно идти без опаски, до следующего пространственного «пузыря», или «складки», как говорят Охотники.

- Привал! – лаконично объявил я, снимая заплечный мешок. Развязал его, достал вяленное мясо. Угостил дам.

- Это что? – удивилась Бабка, - Подошва? – я откусил кусок, с удовольствием пережёвывал его, скоро мясо напитается слюной, станет сочным и мягким.

Купава подозрительно понюхала свой кусочек, поморщилась. Я округлил глаза и насторожил уши, испугавшись, что она сейчас выбросит моё любимое лакомство.

- Отдай Васе мясо, - проскрипела старуха, - я захватила кое-что с собой! – и бабка вынула из своей котомки кулёк с пирогами!

- Мяу! – протестующе заорал я.

- Кролика надо было вчера есть! – упрекнула меня бабуля, - Сегодня некогда было его ловить, да и след от него остался бы, кто его знает, церковника!

- Нам не так долго идти, - признался я, в надежде на пирожок с мясом. Получилось, правда «Нам-ням не фолка ити», но бабка поняла.

- Здесь по-всякому бывает, - мудро ответила она, - лучше сэкономить.

- Ррррр! – тихо рычал я, давясь сухим мясом.

- Не плачь, Вася! – Купава отломила мне половинку от своего пирожка, а то я уже захлёбывался слюной.

Пирожок оказался с ягодой, но всё равно, вперемежку с мясом – объедение! Покушав, запил водой из ключа, и разлёгся под мягким стволом пробкового дуба.

- Здесь можно по поляне побродить? – спросила бабка, покончив с едой. Я открыл один глаз, посверлил её взглядом, и снова закрыл.

- Серчает, однако! – услышал я её голос.

- Перестань вредничать, Васька! – на меня напала девочка, начала мять и теребить. К моему удивлению, шкура не обратила на это посягательство на мою жизнь ни малейшего внимания. – Я тоже хочу поискать здесь лекарственные травы!

- Ищите! – воскликнул я, извиваясь, как уж, спасаясь от щекотки, - Только не теряйте из виду это дерево! А то сами потеряетесь!

- Так бы сразу и сказал! – смеялась девочка, слезая с меня.

– Надеюсь, разберётесь в местных цветочках. А я вздремну немного, досплю, - зевнул я. И правда, заснул!

Когда проснулся, солнце стояло высоко, а моих неугомонных травниц рядом не было. Чтобы их обнаружить, пришлось карабкаться на дерево.

Похоже, они тут решили выкосить весь луг! Надеюсь, здешние Хранители не предъявят нам счёт.

Немалых трудов стоило мне уговорить дам продолжить путь.

- Здесь почти каждая травинка целебная! – отбивалась бабка. А Купава просто убегала от меня.

- Теперь наделаю эликсира, продам, обогащусь, - мечтала бабка, - нам с Купавушкой хватит, пока…

- Слышь, кот, а сводишь нас ещё в такое место? Или сам будешь собирать? – я даже поморщился.

- Не разбираюсь я в ваших травках! – махнул я рукой, - Могу куда как более ценные вещи добыть!

- Э, не скажи! – покачала головой ведунья, - В травках очень большая сила! То, что мы сегодня набрали, дорого стоит! Сколько здоровье и жизнь стоит в вашем городе, я не знаю, но в других местах люди готовы всё отдать, чтобы научиться снова ходить, или рожать детей, да и возвращать больных детишек к жизни! Вот ты. Сколько бы отдал? – я промолчал, с трудом подавив стон отчаяния. Только шкура Миа-тян успокоить смогла.

- У многих любимые люди болеют. Что им твои драгоценности? Есть камни, которые лечат, но живые камни – большая редкость, а мёртвые редко душу могут излечить. Так что, Вася, не говори столь пренебрежительно о травах. Тем более, ты должен инстинктивно знать лекарственные травы, при болезни или ране, легко можешь их отыскать.

- Это ещё почему? – удивился я, оборачиваясь.

- Ты дикий зверь, потому что. Кто тебя будет лечить в лесу? Только на себя самого надежда!

- Не дикий он! – вступилась за меня Купава, потому что на такие слова я только мог хлопать глазами и прижимать от негодования уши.

- Знамо, не дикий, прирученный, но инстинкты никуда не делись! На следующей стоянке надо будет его проверить! – ворчала бабушка, - Ну, что встал, пошли уж дальше, что ли…

Следующую остановку я решил устроить на болоте, там, где две луны. Сам устроился на маленьком сухом островке, а травницам предложил осмотреть болото на предмет целебных трав.

- Только, смотрите, в топь не заходите, навки утащат! – предупредил их я. Обе фыркнули:

- Навки! Видели мы навок! Хочешь, приведём тебе одну? – я даже вздрогнул и отказался.

Бабка с девочкой были в восторге. В свои котомки они уже не могли вместить всю собранную траву, заставили запихать добычу в мой мешок. Тогда я решил поспешить домой, хотя надеялся забежать на море. Не, они там начнут собирать морскую траву! Потом сушить.

Так что, выбрались в овраге, и пошли в сторону усадьбы Подгорного Охотника. Наступало утро.

Надо же, как нам повезло! Хозяин с ребятами ещё были в усадьбе, как раз собирались уходить в город.

Наше появление сразу сбило все их планы. После недолгих приветствий и раскланиваний Шеннгирр увёл колдуний с собой, велел Лисе готовить завтрак, Волку топить баньку, а мне приказал подождать в спальне.

Я не стал спорить, понимал, что людей надо помыть, накормить и устроить на отдых.

В спальне снял шкуру, застелил ею свою кровать, тоже разделся и уселся сверху. Шкура Миа-тян не возражала, что я на ней сижу или лежу, по-моему, ей даже нравилось моё присутствие, она потихоньку мурлыкала, помахивая хвостом. Ей ведь ничего не стоило сбросить меня на пол, или придушить, слегка, если бы ей что-то не понравилось.

Раздумывая о всякой всячине, принялся вылизываться. Не люблю, когда от меня неприятно пахнет, жаль, до спины не могу добраться, только лапой, как и голову с ушами. Полижешь лапу, потом вытираешь недоступное для языка место. До низа живота добираюсь легко, вылизываю с особой тщательностью.

Сегодня уловил от себя незнакомый запах. Оказывается, подхвостная железа выделила особую пахучую жидкость! Я мягко спрыгнул на пол, обошёл всю спальню. Оставить свои метки поверх меток Волка и Лисы, где стояли их кровати, мне наглости не хватило, но вокруг наших с Миа-тян кроватей и половины спальни я их метки тщательно затёр. Гордо обошёл своё место. Проверил, свежее ли бельё на кровати Миа. Она, в последнее время, со мной спала, на свою кровать не ложилась.

Представив, что теперь снова я не буду один, не буду скучать и тосковать наполнило всё моё тело бодрой энергией, захотелось бегать и прыгать. Так и пошёл на двор, на четвереньках и подняв хвост трубой.

На крыльце весь подобрался, чтобы прыгнуть как можно дальше и помчаться, со всех ног или лап, на стадион, побегать и повторить всякие упражнения. И тут:

- Вася! – я оглянулся на знакомый голос. Ко мне бежала радостная Купава.

- Какой ты смешной! – смеялась она. Я выгнул спинку, прижал уши, притворно пугая девочку, хвост вздёрнул повыше.

- Я попрощаться пришла… - я насторожил уши, не понимая. Что значит «прощаться»? Мы только что пришли!

- Дядя Шенн сказал, ехать надо. У меня опустился хвост, а я встал на ноги.

- Куда ехать? – еле смог я выговорить.

- В город, сказал, повезёт всех.

- Повезёт? – удивился я, - Здесь пешком дойти можно.

- Ой, не знаю, дядя Шенн сказал, что это далеко. Мы только успели в баню сходить и покушать, меня отпускать не хотели, но я всё равно… Вася! – я посмотрел на неё, отвернулся, и пошёл назад, в спальню, плотно прикрыв за собой дверь. Забрался под шкуру и укрылся с головой.

«А чего ты хотел? – спрашивал я сам себя, - Чтобы тебе оставили человечку? Ты же надеялся, что будете ходить в Подгорье, да? Собирать травы, искать другие ценные вещи. Потом сдадим на знак Гильдии, купим домик на троих, да? А то, что девочке учиться надо, не подумал?»

Открылась дверь и вошёл хозяин. Тяжело сел рядом со мной на кровать. Вскакивать я не стал, не раб уже, всё-таки.

- Зачем девочку расстроил? – спросил он меня, - Уже ехать никуда не хочет, плачет.

- Я?! – от возмущения я даже сел на кровати, - Я расстроил?!

- А кто же? Не мог проводить нормально, поговорить ласково? Говорит, закрыл перед ней дверь, даже слова на прощанье не сказал! А она, между прочим, жизнь тебе спасла! Разве можно так с человеком?

- С человеком! – горько сказал я. – Чем вы лучше нас? – подёргал я ошейник, - Вы же нас называете «разумные». Зачем сразу обращаете в рабство? В чём виноват тот орчонок?

- Это ты его убил, между прочим! – напомнил Охотник, - Он мог бы жить!

- Жить?! – выпучил я глаза, - А вы бы смогли так жить? Он сын степей, а его превращали в калеку, хотели главного достоинства любого мальчишки лишить, не говоря о страшной боли! – я гневно отвернулся.

- Ты просто не знаешь их племя. Они не откажутся от человечины, при случае, попади им в плен! Это ты такой добрый!

- А Миа? – горько спросил я, - Волк и Лиса? – Охотник только хмыкнул и головой покрутил.

- Я их купил малышами, - сказал он, - а Миа, сам знаешь, откуда вытащил, вот оттого они такие преданные.

- Вот видите! Вы к нам по-доброму, и мы платим вам такой же монетой!

- Вася! Даже если бы девочка осталась здесь, она бы жила у меня в доме! И бабушка её, тоже! Не поселю я никогда человека в зверином логове! Кстати, что за вонь? Раньше как-то лучше пахло?! - хозяин подозрительно посмотрел на меня, я отвернулся и покраснел.

- Ты, случайно, не созрел? – я отчаянно отрицательно замотал головой, хлопая ушами, услышал недоверчивый хмык.

- А что у тебя с той девочкой? Из города? – вспомнил Учитель.

- Она не разговаривает, как мы - ответил я, - и общаться может только со мной, потому и подружились. Звала к себе, в семью…

- И что? – насторожился хозяин.

- Не согласится её отец на усыновление, - пробормотал я, - а домашней зверушкой не хочу.

- Хороший ты котёнок! – хозяин погладил меня по голове, стал чесать за ухом, теребить их. Знает, как мне это приятно. Я прижался к нему и замурлыкал.

- Я попробую тебе чем-нибудь помочь! – с улыбкой пообещал хозяин, - Постараюсь привезти подарок!

Я тяжело вздохнул и замурлыкал ещё громче.

- Останешься один? Не испугаешься, Вася? Не помрёшь с голоду? Я попросил присмотреть за тобой соседку, но она боится сюда ходить, сам захаживай к ней, она будет передавать тебе продукты. Ладно? – я усмехнулся:

- Я очень самостоятельный кот!

- Умница! Пойдём, проводишь нас. Оденься только, чтобы посторонние не смотрели на тебя, как на кота.

Одевшись в бриджи и футболку, скрыл уши шляпой и вышел проводить своих друзей.

Лиса и Волк нарядились, как на праздник, Бабушка и Купава тоже приоделись, я даже не узнал их, особенно бабушку в длинном изумрудном платье с оборками. Купаву я отвёл в сторону, поцеловал в грустные глаза, понимая, что вижу её, скорее всего, в последний раз, потом обнялся с помолодевшей бабушкой, оказавшейся ровесницей нашему Шеннгирру, после меня приласкала Лиса, намял бока Волк, и они уселись в крытый возок. Возница, с удивлением поглядывая на нашу пёструю компанию, щёлкнул бичом, и четвёрка лошадей медленно отправилась в славный город Вышеград.

Помахав им рукой, я запер ворота и пошёл к себе, с трудом сознавая, что остался один.

Сходив на кухню, провёл ревизию кладовых, потом вспомнил, что не мылся и не завтракал. Проделав всё в одиночестве, вдруг заскучал. И на поле не хотелось, на речку, тоже. Пошёл опять заворачиваться в шкуру Миа-тян, ласковое мурлыкание успокаивало, навевало сон.

«Сегодня отдохни, - мурлыкала она, - с завтрашнего дня начинай заниматься по плану!»

С утра я на самом деле начал с зарядки, продолжил тренировки, сражался с тенью шестом и муляжом меча, купался в реке. Потом сам готовил еду, сам ел.

Конечно, я думал о том, чтобы сбегать в свой мир, пока никого нет, но я ведь дал слово оставаться в усадьбе до возвращения хозяина! А вдруг я решу остаться там? Что Учитель подумает обо мне? Нет, потом попробую сбегать, когда все, кто сможет и захочет, вернутся домой.

А я? Мне хочется домой? Посмотреть, как там дела, конечно, хочется! Увидеть, хотя бы издалека, папу и маму, деда… Хотя с дедом можно даже поговорить о чём-нибудь, не раскрываясь, конечно. В смысле, не объясняя, что я стала мальчиком… Тьфу! Котомальчиком стал я! Почему-то уже слово «стала» непривычно теперь для меня, будто всю жизнь был мальчиком.

Проведя в одиночестве ещё день, пошёл к соседке, жившей довольно далеко от нашей усадьбы. Оделся попроще, как деревенский мальчишка, взял с собой котомку, корзинку, и отправился в путь.

По дороге встретил местных мальчишек. Готовился уже столкнуться с ними, но ребята не стали меня задирать, наоборот, пригласили поиграть с ними.

- Я вон в тот дом, за продуктами, - показал я.

- А, там живёт госпожа Миллер! – объяснили они мне, - А потом, выйдешь, поиграть?

- А где вы играете? – поинтересовался я.

- Вон там, на поляне, в мяч играем, в прятки, догонялки. Приходи! – я, конечно, пообещал. Пошёл дальше, постучал в калитку госпожи Миллер.

- Ты от господина Шенна? – спросила дородная дама, выходя во двор, - Проходи, я уже собрала тебе продуктов. – Я прошёл во двор, скромно встал в тени фруктовых деревьев.

- Где ты там? – выглянула из двери хозяйка, - Заходи! – я постеснялся, потому что был босиком.

- Вытри о тряпку ноги и проходи, я напекла пирожков, молоко свежее есть! – от такого угощения я отказаться не мог! Неловкость сразу исчезла, тщательно протерев ноги о влажную тряпку, осторожно прошёл по свежевымытым жёлтым половицам на застеклённую веранду. Здесь стоял стол, на столе небольшой тазик, полный горячих пирожков, крынка молока и глиняные кружки.

Хозяйка налила мне полную кружку холодного молока, посадила на стул и сняла с меня шляпу.

- Ой! – улыбнулась она, - Господин Шенн говорил, ты не обычный мальчик, но чтобы такой! – госпожа Миллер потрогала мои мягкие бархатные уши, спросила:

- Настоящие? – я кивнул, - Сейчас, я тебе сметанки налью! – хозяйка быстро удалилась, принесла сметаны, налила в блюдце. Красота! Я давно забыл вкус таких блюд! Ел пирожки, запивал их молоком, или макал в сметану! Забывшись, громко замурлыкал.

- Первый раз вижу такого котёнка! – умилилась хозяйка, - Может, ты и мышей ловишь? – я даже есть перестал, уставившись на женщину. Та смутилась:

- Прости меня, глупость сказала…

- Неф, фто фы! – постарался разубедить её я, - Я очень люблю охотится на мышей!

- Тогда оставайся у меня на ночь! – просияла добрая женщина.

- Мне надо домой сходить, отнести продукты, - немного с сожалением ответил я, - к вечеру приду. Можно?

- Конечно, приходи обязательно! Ребята на нашей улице хорошие, не озорные, ты с ними подружишься. – В этом я был уверен.

Наевшись, в самом благодушном настроении я отправился домой. Там убрал продукты в магический холодильник, среди продуктов была и свежая зелень, яблоки, вырезка, ещё госпожа Миллер добавила пирожки и бутылку молока для меня. После этого побежал к ребятам, сменив шляпу на кепку.

Меня встретили, как старого знакомого, долго бегали по поляне, пиная мяч, пока не запарились. Тогда все начали раздеваться. Я тоже снял рубашку, уронив при этом кепку.

- Ух, ты! – меня окружили ребята, - Ты настоящая кошкодевочка? – восторгались ребята, - А хвост у тебя есть? Ему, наверное, жарко! Покажи, а?

- Я мальчик! – покраснел я, жалея, что не надел трусы. Совсем раздеться было неловко, потому что среди ребят бегали две девочки. Тоже, в коротких штанах и майках. Я даже удивился, как им разрешили так одеться. Обычно девочек одевали в платьица.

- Мальчик? – хором удивились уже все ребята, включая девочек, у них даже глазки загорелись, - Покажи!

Видя, что я замялся, они мне сказали, со знанием дела:

- Мальчиков-кошек не бывает!

- Я не кошка… Я кот… Котомальчик!

- Давай, раздевайся! Что мы, котят не видели? – несмотря на детскую терпимость к расам, люди остаются людьми. Видят во мне животное. Хотя дети, в основном, любят животных. И я разделся, решив в другой раз надевать шорты с отверстием для хвоста.

- Вау! – завопили ребята и девчата, рассматривая меня спереди и сзади, осторожно трогали хвост, особенно им понравилась кисточка. Уши мяли девочки, тихо пища от восторга.

- Настоящий боевой кот! – сказала одна из девочек, Ася, разглядев рубцы на ушах и шрамы на боках.

- А пойдём на речку? – предложил старший мальчик, и друзья завопили от радости. На речке уже все разделись, даже девочки, и бросились в воду, поднимая тучи брызг. Вспомнив, что я котёнок, спросили, не боюсь ли я воды.

- Мне только нельзя, чтобы в уши вода попадала, а так, очень люблю купаться! – ответил я. Ребята пообещали не топить меня. Скоро я уже забыл, что не человек, ребята относились ко мне, как к своему, а девочки вообще, не отходили от меня, даже в шутку поссорились с мальчишками, отстаивая своё право греться на песочке рядом со мной. Там же, на пляже, немного обсохнув, играли в мяч. Кто завладевал, старался бегать, чтобы не отобрали, остальные, с воплями, пытались его отобрать, устраивая свалку на песке.

Пожалуй, так хорошо мне не ещё было, после потери Миа-тян.

Вечером заглянул к госпоже Миллер, или, как она сказала, фрау Миллер.

- Мой руки, садись за стол! – пригласила меня фрау.

- Мяу! – возразил я, - Миси!

- Я, вообще-то не ради мисей тебя пригласила…

- Я люблю свежих мышей! – облизнулся я.

- Только при мне не ешь… - фрау растерялась, а я побежал в сторону хлева, там разделся, и начал увлекательную охоту, забыв про всё на свете, ведь здесь не было опасных зверей, в смысле, опаснее меня.

Заготовил несколько штук на будущее, даже обнаружил гнездо с выводком!

Фрау Миллер, увидев случайно меня, ахнула, и ушла куда-то. Потом поймала за хвост, единственное чистое место на теле, и посадила в корыто, отмыть. Я нежился в тёплой воде, под ласковыми женскими руками. Потом был сытный ужин с фаршированными блинами, сметаной… Я растёкся по стулу.

- Вася, оставайся на ночь? – предложила добрая женщина, поглаживая меня по голове. Я подумал: почему бы нет? Потом вспомнил о шкуре Миа-тян. Пойдёт же меня искать! А если кто увидит? Я открыл глаз, закрытый уже третьим веком, сморгнул и отказался, со вздохом:

- Дом не заперт, в следующий раз, ладно?

- Ладно, Васенька, беги. Может, вернёшься, когда закроешь дом?

- В следующий раз, ладно? А то устал сегодня, набегался… - зевнул я во всю пасть. Надеюсь, не напугал фрау Миллер острыми зубами.

Когда шёл домой, уже в полутьме, за мной погнались собаки. Пришлось убегать от них во всю прыть. Подумал на ходу, что не мешало бы с собой брать палку. Запрыгнув на дерево, которое росло возле нашего забора, поругался немного с псами, и спрыгнул во двор. Магическая защита была на меня настроена, чужой никто не мог проникнуть в усадьбу и в дом, куда и мне, кстати, хода нет. Пробовал однажды заглянуть. Не пускает.

Так что, сытый и отмытый, побрёл в свою, звериную, как сказал хозяин, спальню. Зашёл, понюхал. И что хозяину не нравится запах? Нормальный запах, девчонки, вон, не отходили от меня полдня, и мальчишки не воротили нос, даже когда вспотел. А настоящие коты потеют? Надо будет в интернете посмотреть. Через уши, между прочим, хорошо остываю, когда снимаю шляпу и бегаю. И через хвост, когда он не в штанах.

Я разделся и залез под шкуру, она сразу меня обняла и стала намурлыкивать колыбельную. Приковылял заяц Митька. Я, счастливый, начал засыпать. Брал бы их с собой, только, что мне скажут, когда завернусь в шкуру, в такую жару! Надо будет свернуть, и в рюкзак положить, чтобы только голова торчала.

А утром, когда прибежал с тренировки, весь в поту, собираясь помыться и позавтракать, вернулся хозяин.

Я бросился было навстречу, откровенно радуясь, и застыл на месте, потому что из-за его спины выглянула любопытная мордашка, глянула на меня и насторожила уши. Хвост неуверенно ходил туда-сюда, и была кошкодевочка без одежды, как и я сейчас.

- Это ещё что за Маули? – спросил я в шоке от увиденного. Хотел сказать: «Маугли», но не смог выговорить букву «г».

Глава 26 Мау-Ли


Между тем Маули встала на четвереньки, подняла хвост трубой, и осторожно направилась ко мне.

Инстинктивно и я опустился на четыре ноги и поднял хвост.

Девочка подошла, приблизила нос к моему носу, понюхала, фыркнула, и вдруг, сорвавшись с места, понеслась к нашему стадиону, где мы тренировались. Помедлив секунду, я бросился за ней, услышав позади себя восхищённое восклицание.

Когда я нагнал девочку, она озорно сверкнула глазами и попыталась распушить голый хвост с золотистой кисточкой на конце, в то же время смешно выгнув спинку, пугая меня своей величиной.

Я сорвался с места, убегать от страшного зверя, девочка кинулась за мной, когда она догнала меня, я постарался её напугать своим воинственным видом, и она опрометью бросилась от меня прочь. Так повторилось несколько раз, потом кошечке это надоело, и она вернулась на то место, откуда начались наши игры, явно показывая мне, что не прочь познакомиться с местом, куда её привезли. Я решил сразу показать гостье спальню. Открыл дверь, пригласил внутрь. Маули, трепеща ноздрями, принюхалась, с подозрением посмотрела на меня, и проникла внутрь. Там она обошла по кругу наше небольшое помещение, без стеснения ставя метки на углы и подошла ко мне.

- Вот моя кровать, - показал я на застеленную шкурой Миа-тян кровать, - а это – твоя! – Надо сказать, кровати так и стояли, сдвинутые вместе. Маули тут же пометила обе кровати, причём, все углы. Хвост шкуры пытался её схватить, но девочка откинула его в сторону, как будто её постоянно хватали пушистые хвосты шкур. Хотя нет, она мельком, незаметно для меня, сравнила свой и мой голые хвосты с красивым чёрным хвостом с белой кисточкой на конце.

Всё это время я стоял у своей кровати, наблюдая за гостьей. Закончив обследование спальни, включая и единственное окно, выходящее во двор, она обратила внимание на меня. Подошла, на четвереньках, ко мне, обнюхала низ живота, лизнула. Потом добралась до моей подхвостной железы, тщательно принюхалась, тоже лизнула, и, удовлетворённая осмотром, легла на спину, на своей кровати, подставив мне самые уязвимые места: горло и животик, разведя коленки.

Горло было прикрыто ошейником, как у меня, значит, была где-то куплена, возможно, в Вышеграде есть рабский рынок, или где по случаю нашли. Хозяин ведь обещал мне привезти подарок.

Я подобрался к девочке, тщательно обнюхал её, лизнул подхвостную железу и ложбинку.

По запаху я определил, что она моего вида и дружелюбно настроена, на вкус мне стало понятно, что девочка моего возраста, целенькая, к близости не готова. Грудь у девочки совсем не развита, такая же маленькая, как у меня, мальчика, сосочков только два, остальные четыре лишь слегка намечены.

По остаткам мочи определил, что у нас одинаковая кровь, значит, совместимы в будущем, здорова, никаких внутренних и внешних болезней нет.

Краем сознания уловил понимание, почему кошкодевочек считают развратными и сексуальными существами.

Желая познакомиться, они доверчиво подставляют свои самые уязвимые места, а у людей совсем другие понятия, у них одно на уме, и они думают, что кошки хотят близости, сразу нападают на них с известными целями. Не исключено, что наши запахи на них так действуют, как афродизиак, не зря же такой спрос на кошкодевочек у людей всех возрастов!

Запоздало подумал, что и котомальчиков тоже так могут использовать. Когда Маули захотела обследовать мою подхвостную железу, я дал обнюхать себя, встал на четвереньки и поднял хвост.

У человека нос не так сильно развит, как у нас, читать запахи не умеют, зато в голове сразу появляются мысли дурного, по моему мнению, толка. Непонятные мысли, откуда они только берутся? Ведь мой запах ясно говорит, что я мальчик, притом, совсем незрелый. Девочка тоже показывает своё естество вовсе не для близости, а для знакомства. Маули, к примеру, рассказала мне своими запахами и вкусом, что у неё не было ещё ни одной течки, совсем ребёнок.

Как поступают в таком случае зрелые коты и кошки, не знаю.

Маули, до этого тревожно на меня посматривающая, обрадовалась, когда я поднял голову, посмотрел на неё и облизнулся. Девочка прыгнула мне на шею, поняв, что я принял её в свою семью, старательно начала вылизывать мне уши и шёрстку за ушами. Я обнял её, начал гладить по худенькой спинке,по торчащему позвонку и выпирающим наружу лопаткам. Была она довольно сильной и гибкой кошечкой. Я гладил её мягкие шелковистые волосы, больше похожие на шёрстку, лизал открытые места лица, от чего девочка счастливо жмурилась и мурлыкала.

На первый взгляд тела человека и кота очень похожи, кажется, что просто к человеку приставили кошачьи уши и хвост. На самом деле всё не так, если приглядеться и потрогать тело в некоторых местах.

Во-первых, лицо у нас более вытянуто вперёд в районе челюстей, нос гораздо больше получается. Не торчит, как у некоторых, а по объёму пазух больше и количеству обонятельных рецепторов. Но это ничуть не портит вид, наоборот, делает красивее. Во рту, а вернее, в пасти имеется четыре острейших клыка, мелкие резцы, похожие на молочные зубы ребёнка, дальше четыре больших хищных зуба, способных разгрызть небольшую кость. Язык шершавый и длинный, однако похож на человечий, губы тоже средней величины, поэтому мы можем разговаривать.

Возле носа есть точки, ими мы можем «видеть» тепло. То-есть, с их помощью я ищу мышей под землёй или в стогу сена. Уши большие, начинаются в том же районе, что у людей, заканчиваются чуть ли не на макушке.

Ушами мы слышим ультразвук, если самим издавать писк, а это мы умеем, услышим, есть впереди преграда, или нет. Инфразвук тоже слышим, приближение чего-то большого пугает. Так что, цунами и извержение вулкана, землетрясение, можем предсказать заранее.

Глаза тоже похожи на кошачьи, с вертикальным зрачком, бывают жёлтые, как у меня, или зелёные, как у Маули. Не знаю, какие цвета я вижу, какие нет, опыты надо мной никто не проводил, но мне кажется, ничего не изменилось, вижу всё, как и человек, может ошибаюсь, не знаю, зато хорошо вижу в темноте, а если запрут в тёмной комнате, выручат ультразвук и инфракрасное зрение.

Строение тела не совсем такое, как у человека, стройное, гибкое, рёбра тоньше, легко сгибаются, позвоночник тоже хорошо гнётся, можем ходить как на задних ногах, так и на четырёх, особо не испытывая неудобства. Иногда очень хочется бегать на четырёх, наверное, чтобы разгружать поясницу, причём хвост служит замечательным балансиром, помогает делать резкие повороты на бегу.

Ещё спина не совсем ровная, как у человека, слегка покатая, и позвоночник наружу торчит, вот, как у девочки, сильно худой, к тому же. Девочка громко мурчала, дорвавшись до моего тела, вылизывая шёрстку на голове, я не отставал от неё.

Ещё за ушами есть железы, при почёсывании выделяют особые вещества, если не ошибаюсь, секрет называется. Чем больше кошку гладишь, тем больше выделятся, и метит хозяина или друга.

Грудей только две. Я только троих кошек встретил, включая себя, ни у кого многососковости нет, только слабо выраженные намётки, похожие на родинки.

По урокам биологии знаю, что есть такое понятие, как «рудимент», то есть, у человека тоже есть «третье веко», как у нас, только маленькое, иногда младенцы рождаются с хвостиками, его сразу отрезают, чтобы не мешал. Конечно, голому хвост не помешает, но я лично испытываю неудобство, если приходится прятать хвост в штаны, тем более, сидеть на нём.

Потом, есть люди, полностью покрытые шерстью или с большим количеством сосков на теле, что-то ещё бывает, рудиментарное…

Да, забыл сказать! Когти! У нас есть острые и крепкие когти! С их помощью я могу лазить по деревьям, драться. С помощью когтей и клыков смогу убить взрослого человека, если даже он с ножом. У человека не будет никаких шансов, тем более, с нашей запредельной скоростью движения. Наверное, это одна из причин, по которой на нас надевают магические ошейники с привязкой к людям.

Ещё кошкодевочки и котомальчики очень умны и скрытны. Я сразу заподозрил, что Маули не такая дикая, как кажется.

В дверь постучались(!), и к нам заглянул хозяин. Сморщился от наших запахов, но ничего не сказал на этот счёт, сказал другое:

- Познакомились? Идите, баня готова. Вася, отмой свою подружку, она мне не даётся. И не захватывайте, пока, всю спальню, может быть, Вольф и Алиса будут заходить, в гости.

Маули совсем была не прочь, чтобы я отмыл её от грязи, даже помогала мне, видимо, стала совсем доверять, когда принял её в свою семью.

Долго думал, во что её одеть, взял с собой бельё Миа-тян, свои трусы, шорты.

Но, стоило мне одеться, как девочка заволновалась, начала мяукать и недоверчиво на меня смотреть. Когда я пытался её погладить, отскочила в угол и зашипела. Пришлось раздеться. Тогда она вновь признала меня за своего. Так и вышли, неодетые, во двор, и зашли в столовую.

Хозяин уже ждал нас. Удивлённо взглянул на странную парочку и нахмурился:

- Вы чего голышом ходите? Вася! – я пожал плечами и кивнул на Маули.

- Кто не захочет одеваться, будет есть из миски, на полу! – решил Шеннгирр. Маули скромно уселась в углу, прямо на пол, только что отмытой до скрипа попой. Я подумал, и примостился рядом, на корточки.

- А кто нас будет кормить? – поднял брови хозяин.

- Мяу! – ответил я.

- Мяу! – заулыбалась девочка, потёршись о моё плечо мордочкой.

- Не понял! – нахмурился хозяин, - Ты что, Вася, ничего не сготовил?

- Нет, - ответил я, - вчера был у фрау Миллер, она меня накормила, дала с собой пирожков, молока… Мышей наловил… - кошечка восторженно пискнула, облизнувшись.

- И что теперь делать? – рассеянно спросил хозяин.

- Я же не знал, что вы сегодня приедете, - пожал я плечами. Когда я говорил, сильно шепелявя, Маули недоумённо смотрела на меня, с трудом сдерживая улыбку. – А сегодня знакомился и купал гостью, - посмотрел я на девочку. Девочка недовольно фыркнула, а я злодейски ухмыльнулся, в ответ на её насмешками над моей корявой речью.

- Ну, давай, что там у тебя есть, - смирился хозяин, - только на кухню не ходи голым, оденься!

На кухне ещё оставалась каша с мясом, её я разогрел в магической печи, пирожки, тоже. Вынул мясо и рыбу из магического холодильника, отнёс в наш с Маули угол, разложил по мискам. Девочка не стала есть, облизываясь. Потом накрыл стол для Учителя, снова разделся, прошёл в угол, и мы приступили к позднему завтраку. Маули была голодна, глотала мясо огромными кусками. Я с удивлением смотрел на неё, бросал взгляды на Шеннгирра.

- Отказывалась есть со мной, - пояснил он, - только воду пила.

Странно, на шее у девочки красовался рабский ошейник, и привязка должна была стоять, иначе могла сбежать в пути, а значит, должна была любить и слушаться хозяина.

- Привязку на себя не стал делать, - пояснил хозяин, - она же твой подарок, так только сделал, чтобы не сбежала.

Маули бросила на меня странный взгляд, но промолчала, вылизывая пустую посуду. Я сходил за молоком и налил ей в миску. Кошечка с удовольствием начала его лакать.

- Мне надо в город, - глядя на нас, лакающих молоко, сказал хозяин. Я навострил уши, но хозяин сказал, вздохнув:

- Мне, конечно, не помешала бы твоя помощь, Вася, но тебе надо остаться со своей Мау – Ли. - Так и сказал, а я понял. – Пока не приучишь её к цивилизации, никуда не пойдёшь! – у меня опустился хвост, и головой я поник, печально глядя в миску. Зато девочка оживилась.

- Так и зарегистрирую твою девочку. Мау - Ли, - сказал на прощание хозяин. Потом вспомнил:

- Вольф и Алиса проходят испытание на звание Охотников. Пришлось их там оставить и поспешить к тебе.

Я не запрыгал от радости, мне и одному было неплохо. Хотел уже перебраться к фрау Миллер, а там детей соседских много, с ними уже подружился, сегодня собирался к ним, играть и купаться. А тут – на тебе! Сиди дома, сторожи дикую кошку! Взглянув на неё, тут же устыдился своим мыслям, и стал вылизывать ей испачканное личико языком. Кошечка не отодвинулась, жмурясь от удовольствия.

- Ну, всё, я пошёл, - напомнил о себе хозяин, - обедать буду в городе, а к вечеру что-нибудь приготовь, Вася. Вася! – повысил он голос, потому что ему показалось, что я совсем не слушаю.

- Флуфаюшь… - пробормотал я, не отрываясь от увлекательного занятия.

- Я рад, что тебе понравился мой подарок, - улыбнулся хозяин, и ушёл. А мы, закончив обоюдное вылизывание, бросились играть. Пока я не вспомнил, что надо прибрать на столе, помыть посуду.

- Поможешь мне? – спросил я кошечку, та согласилась, ничего не поломала и не разбила, я же занялся готовкой. Вообще-то я не люблю готовить, и знаю всего несколько блюд, с тем, какие блюда делала нам Миа-тян, ни в какое сравнение не идёт, но я решил удивить Маули, приготовив рулетики с отварным рисом. Рис получился у меня клейкий, рассыпаться совсем не хотел, как бы я его ни промывал и не сдабривал маслом, но зато шарики из него хорошо получались, и на вкус неплохие. Девочке понравилось, она наворачивала рулетики из рыбы и мяса, не отходя от разделочного стола. Я не ругался, на ужин всё равно будем кашу варить, с мясом.

Приготовив обед и попутно набив животы, мы побежали опять играть на поле для тренировок.

На речку пригласить подружку пока не решился. Мы не разговаривали, только бегали и прыгали, но день провели очень весело, чуть не опоздали сварить кашу на вечер. Довольные, мы отмылись от грязи и пота, и вновь принялись за готовку. Мау посмотрела, как я мучаюсь, отобрала кастрюлю и заставила меня чистить овощи и резать мясо. Не знаю, как называется то, что получилось, но мне было очень вкусно. Почти все овощи, что нашлись у нас, потушили, и зажарку из мяса добавили.

Мы не любим много соли, поэтому не солим еду, если понадобится, лижем большие кристаллы, лежащие на столе. А для людей стоят на столе солонка и другие отвратительные специи, от которых я всегда чихаю.

Вечером пришёл Шеннгирр, похвалил кашу, сваренную девочкой, сказал, что принёс от фрау Миллер для меня подарок в виде кувшина молока и пирожков. Хозяин на этот раз не стал прогонять нас на пол, разрешил сидеть на дальнем от него краю стола, и мы, имея поистине зверский аппетит, уничтожили свои порции каши, и зашуршали пакетом с пирожками. Я предложил подружке запивать их молоком из глиняной кружки, и она была очень довольна.

- Фрау Миллер ждёт тебя, Вася, - сказал хозяин после ужина, - ты что-то обещал ей.

- Та, миси, - улыбнулся я, хотя прекрасно понял, что фрау Миллер просто хочет завести у себя кота, потому что ей одной очень скучно, поговорить не с кем вечерами. Надо будет спросить, как насчёт кошечки, и вообще, сходить вместе в гости.

Я расплылся в улыбке, от таких мыслей, очнулся от чувствительного тычка в бок. Это Маули напомнила о себе. Она вопросительно смотрела на меня, требуя объяснений.

- Пока вас не было, - рассказал я, - за мной приглядывала одна женщина, фрау Миллер. Она давала мне продукты, вот эти пирожки, тоже её выпечка, молоко. А я ей ловлю мышей. – У Маули азартно зашевелился хвост, - У неё в хлеву много жирных мышей! – девочка засверкала глазами, хищно улыбалась.

- Но с тобой меня туда не отпустят, - вздохнул я, и Кошечка напряглась, недоумённо поглядывая на меня.

- Потому что тебя сначала надо приучить к цивилизации! – Маули гневно фыркнула и глухо заворчала, стукнув хвостом мне по спине.

- К местной цивилизации, – поправился я. Маули немного подумала, и успокоилась, уткнувшись в кружку с молоком.

- Правильно Вася говорит! – одобрил мои слова хозяин, - Всё, спать, завтра у меня трудный день, помощников нет, от вас толку ещё долго не дождёшься. Одна радость, смотреть, как вы играете.

Мне эти слова пролились бальзамом на душу, а то я уже думал, мы Шеннгирру в тягость, даже обдумывал мысль перебраться, хотя бы временно, к фрау Миллер, чтобы не стеснять хозяина.

Глупые, конечно, мысли глупого котёнка. Кто же откажется, в здравом уме от такого источника дохода? Я ведь, по первой же просьбе хозяина, могу смотаться в Подгорье и принести что-нибудь ценное или очень ценное. По своей малолетней глупости я считал, что хозяин из милости держит нас у себя, позволяя делать почти всё, что хотим, за исключением обязательного постижения боевых искусств и учёбы, чего мы не очень хотели. Боюсь, скоро нам придётся отправляться с Маули в школу. Если есть, конечно, школа для детёнышей зверолюдей.

Прибравшись в столовой и помыв посуду, отправились спать. Я лёг на свою кровать, укрывшись шкурой Миа-тян и взяв к себе зайца Митьку, а подружку положил на соседнюю кровать.

Утром проснулся в объятиях Маули. Думал, Миа-тян будет ревновать, но нет, она заботливо укрыла девочку и меня, подоткнувшись с боков, чтобы не дуло.

Проснувшись, я долго смотрел на милое личико кошечки, мирно посапывающей рядом, не решаясь разбудить, пока не пришёл хозяин, потерявший терпение.

- Подъём! – громко сказал он, входя в наш зверинец. Маули открыла глаза, встретилась с моими, и улыбнулась, ещё крепче обняв меня своими лапками. После чего мы резко раскатились в разные стороны и побежали совершать утренний моцион.

Когда помылись, и даже облились водой с ног до головы, потому что девочка сразу стала играть и хулиганить, хозяин выгнал нас на стадион, бегать и отрабатывать боевые навыки. Кошечка оказалась очень шустрой девочкой, справиться с ней было нереально, никакие правила она не соблюдала, а на мои жалобы хозяин только усмехался, и фыркал, совсем как Маули. На самом деле, в уличной драке, я тоже буду требовать соблюдения правил?! Так что, изрядно побитый, палкой и ногами, возвращался домой, развесив губы от досады.

Сначала я поддавался, якобы слабенькой девочке, потом уже сражался в полную силу. Но, если мне удавалось зацепить соперницу, она сразу обижалась. Ох уж, эти девчонки!

После завтрака мы с хозяином решили, что я схожу к фрау Миллер, за продуктами, поэтому оделся в одежду деревенского мальчика. Маули заволновалась. Она стала бегать по двору, жалобно пищать и звать меня. Потеряла, или сделала вид, что потеряла, но вид у неё был крайне несчастный. Она заглядывала хозяину в глаза, мяукала, просила найти Васю.

- Придётся тебе пока оставаться дома, - пожал он плечами, обращаясь ко мне, - нельзя котёнка оставлять одну дома. Не сажать же на цепь. Да и то, опасно. Ещё повредит себе что-нибудь.

Так что, сильно огорчившись, пришлось снова раздеться и выйти к Маули. Девочка, с радостным писком, прижалась ко мне. Я успокоил её, думая, чем заняться сегодня днём. Конечно, никто нас не освобождал от повседневных обязанностей, как уборка в спальне, с мытьём полов и окна, в столовой и на кухне поддерживать человеческий порядок, во дворе убираться надо было каждую декаду. Надо было подметать, полоть сорняки, резать бурьян у забора. Кроме того, не забывать ежедневные тренировки, утром была только небольшая разминка.

Но, кроме этого, надо было найти занятие для души. Вечером у нас должны быть уроки, но вести их было некому, не приглашать же из города учителя для двух котят! И я вспомнил, чем можно заняться!


- Пойдём на рыбалку? – спросил я кошечку. Она вопросительно посмотрела на меня.

- Рыбу любишь кушать? – она, с готовностью, закивала и подскочила на месте, - Айда! – позвал я Маули, и она сразу сорвалась на бег вслед за мной. Но побежал я прежде всего в спальню, где свернул шкуру и взял зайца, аккуратно уложил их в рюкзак, наделал бутербродов с маслом, с собой.

Лодочка Миа-тян лежала на прежнем месте, невод тоже был там, хорошо просушенный. Миа сама растягивала его, просушивала, потом прятала под лодку. Теперь это предстояло сделать мне.

Хозяин обещал принести к вечеру продукты, так что, думаю, он простит мне сегодняшнюю отлучку. А мы с кошечкой поедим на обед свежей рыбки. Если поймаем, конечно, что-либо.

Спустив лодочку на воду, мы забрались в неё, и я погнал её веслом в тот затон, где мы когда-то с Миа-тян ставили невод. Шкуру её, как и Митьку, оставил на том месте, где мы с ней отдыхали, ожидая, когда в невод привалит рыба.

Когда добрались до нужной протоки, я осторожно, чтобы не перевернуть лодочку, вылез из неё, погрузившись по грудь в воду, и стал растягивать сеть. Маули внимательно наблюдала за мной.

Когда установил невод, спросил:

- Видела, как я грёб веслом? – девочка кивнула. – Плыви вон туда, - показал я, и сам тихонько, с удовольствием, поплыл рядом, в тёплой воде.

- Подождём, пока рыба попадётся в сеть, - уселся я на расстеленную шкуру, погладив, заодно, довольно прижавшего уши зайца. Мау уселась рядом, бесцеремонно залезла в мой рюкзак и вытащила бутерброды. А из своего крохотного рюкзачка вынула пирожки! И флягу с ягодным морсом.

Когда она успела собраться, я даже не заметил.

Расстелив маленькое полотенце, кошечка выложила припасы, и начала их уничтожать. Припасов было немного, но заморить червячка хватило. Мы развалились на мягкой шкуре, подставив животы ласковому солнышку. Хорошо…

- Эх, если бы ты ещё умела говорить! – проворчал я, вздыхая.

- Я умею говорить! – вдруг ответила мне девочка, - И не так, как ты: фщ, шф, а получше!

Я обиделся, но не ничего сказал по этому поводу. Спросил другое:

- А почему до этого прикидывалась немой?

- Можно подумать, ты сразу заговорил! – фыркнула вредная девчонка.

- Я не мог сразу разговаривать! – обиженно воскликнул я, подскакивая, - Меня медведь порвал, видишь! – я показал на уродливые шрамы на своих боках, - Сильно болел, и у меня отнялась речь!

- Я не знала! – виновато протянула Маули, - А как ты опять начал разговаривать? – полюбопытствовала она.

- Когда погибла Миа-тян, - дрогнувшим голосом сказал я, отвернувшись и поглаживая мягкую шкуру любимой девушки. Вспомнился ужас того момента, я свернулся клубочком, обнял Митьку, и замолчал.

- Вася! – позвала меня Маули, - Не печалься. У тебя теперь есть я.

Подумав, что она говорит правду, глубоко вздохнул, и повернулся к девочке.

- А как тебя по-настоящему зовут? – спросил я её. Кошечка улыбнулась:

- Гырха. Только это детское имя, мне потом дали бы другое.

- Мне тебя звать Гырха? – спросил я. Гырха замотала головой:

- Нет! Ты придумал очень хорошее, взрослое имя! Мау-Ли. Знаешь, я из рода Ли! Теперь можешь звать меня Мау.

Я немного удивился. Считал, что у её народа нет буквы «Л». Вообще-то, почему бы нет?

- Открой рот, - пододвинулась она ко мне.

- Зачем? – округлил я глаза.

- Хочу посмотреть! – заявила кошечка. Я пожал плечами и открыл пасть во всю ширину. Мау хмыкнула:

- Хм. Не понимаю, как ты вообще можешь разговаривать! У тебя же совершенно кошачий рот! – я удивился ещё больше.

- Смотри, передние зубы совсем мелкие, клыки большие, длинные, не дают языку двигаться, вот ты и шепелявишь. Смотри, как у меня! – и Мау разинула свой рот. Я глянул. На самом деле, её рот больше похож на человечий, хотя клыки тоже не маленькие.

- Я не буду вырывать себе клыки, - заявил я.

- Конечно, не вырывай! – засмеялась кошечка, повалившись на спинку и подставляя мне животик, для ласок.

Я погладил, она приподняла бёдра, чтобы я приласкал ей низ живота. Я гладил ей нежную кожицу внутри бёдер и выше, кошечка мурлыкала от приятных ощущений.

- Маули, - наконец решился я, - с людьми никогда так не знакомься и не ластись.

- Почему? – повернулась она ко мне. Затуманившиеся глаза медленно обретали ясность.

- Потому что они принимают это за приглашение…

- К чему? – не поняла сначала она, потом посмотрела на меня, и исчезла, через несколько секунд опасливо выглянув из-за кустов.

- Ты чего? – удивился я. Потом понял, что она с опаской смотрит на мой напрягшийся писюн.

- Меня не бойся, - улыбнулся я, - я знаю, что мне к тебе ещё долго будет нельзя. Ты людей бойся, ни в коем случае не обнюхивай их вплотную, и не давай себя обнюхивать!

- Почему? – сглотнула она.

- Люди другие, с ними так играть нельзя. И, если захочешь куда-нибудь со мной пойти, придётся одеться.

Маули глубоко задумалась.

- Мне нравится быть здесь, - сказала она, - и с тобой мне хорошо. Я попробую научиться одеваться. Не пойму только, зачем? У нас только старшие одеваются, и то, в такие повязки на бёдрах, кили или мили, не помню, как называются, а нам до первой течки вообще запрещается одежду носить…

- А мальчикам? – удивлённо спросил я.

- Когда хвост обрастёт, тогда юски, такой широкий пояс с передником, надевают, потому что у них, как у тебя сейчас, случается, - задумчиво сказала она, глядя мне на низ живота, - у маленьких такого ещё никогда не видела…

- Ты хорошо говоришь, училась где-нибудь? - постарался я отвлечь девочку от себя.

- Да, у нас есть специальные школы, для девочек. Я умею читать, писать, считать. Ещё там учат знакомиться вежливо, ласкаться, учат готовить еду, правильно есть и пользоваться столовыми приборами.

- Так ты притворялась? – удивлённо спросил я. Мау кивнула.

- А как ты сюда попала?

- Продали, - пожала Маули плечиками.

- Кто? – поднял я брови.

- Мама, кто ещё может меня продать? Бывает, правда, что воруют, но воров ищут и наказывают строго! Нас, у мамы, было восемь девочек, и один мальчик. Ты что, не знаешь, что девочек продают?

Я крякнул от её слов. Нравы, однако!

- А ты как здесь оказался? – спросила девочка меня, - Мальчиков же рождается мало, их оставляют в семье, на развод.

- Не помню. Меня медведь подрал, бабушка одна вылечила, и продала. Сначала Венцеславу, потом Венцеслав хозяину.

- Пойдём лучше рыбу ловить, - немного погодя, предложил я, желая отвлечь и самому отвлечься, от тягостных воспоминаний.

Рыбу вынимали вдвоём, погрузившись в воду по грудь. Маули нескольких рыбёшек с удовольствием съела, полностью. Я показал, как с помощью когтей, можно выпотрошить рыбу. Оставив только филе.

- Так хорошо, сказала она, попробовав, но вся целиком, вкуснее. Это большую рыбу надо на куски разделывать!

- Мау, - спросил я, глядя на неё, - а почему ты сделала вид, что потеряла меня, когда я оделся?

- Я на самом деле потеряла тебя, - смутилась девочка, - твой запах, запах одежды перебил. И я боялась, что ты навсегда уйдёшь.

- Но сейчас ты тоже меня не видишь и не чуешь! Я же в воде!

- Ты же никуда не уходишь! – улыбнулась кошечка, - Плавать хорошо умеешь, хищников тут нет, я проверила! - Мне пришло на ум давнее воспоминание, что кошки и собаки, провожая хозяев, прощаются с ними навсегда. Поэтому встречают так радостно, и ждать готовы всю жизнь. Хорошо, что я неправильный кот.

Зато на берегу нас ждали «правильные» коты и кошки с котятами. Начали пищать и мяукать ещё задолго до того, как мы выбрались из воды. Поделились с ними уловом. Они, довольно урча, грызли свежих рыбёшек, я же думал, что неплохо бы сводить Маули на море, половить морскую рыбу, набрать ракушек.

Когда уже спрятали лодку и повесили невод сушиться и снова улеглись на шкуре, я сказал девочке:

- Мау, слушай, я хочу сбегать туда, где жил раньше, посмотреть на маму и папу…

- Ты знаешь, где они? – очень удивилась кошечка, даже приподнявшись на локте.

- Знаю, - кивнул я, - даже могу дойти до них.

- Почему не сходил до сих пор? Не пускают?

- Не пускали. Теперь я выкупился из рабства. Я же теперь свободный… кот. – Маули засмеялась над моим самоназванием, переводя взгляд с меня на настоящих кошек.

- Я схожу, наверное, скоро, - сказал я, и Маули испуганно замолчала.

- Возьми меня с собой! – попросила она.

- Я не могу сейчас, боюсь, меня одного там будет много.

- Вася, - плачущим голосом просила кошечка, - не оставляй меня!

- Не оставляю я тебя! – приподнялся и я, с удивлением глядя на испуганное лицо Маули, - Схожу, посмотрю, как там, что там, и вернусь. Или тебя с собой заберу, или здесь жить будем!

- Вася! – Девочка прижалась ко мне, задрожав, - Я не смогу без тебя!

- Ну, Мау! – я обнял подружку, - Что за капризы! До нашей встречи могла, а сейчас не можешь?

- Я раньше не знала тебя! – упрекнула она меня. Я горько вздохнул: - Но мне хочется увидеть, хоть одним глазком, своих родителей! Как они там? Потеряли меня, наверное.

- Ты же говорил, что не помнишь ничего! – подозрительно глянув мне в глаза, спросила Маули.

- Не помню. Но надо проверить то, что вспоминается иногда. Неужели ты не хочешь вернуться домой, и узнать, как они там, без тебя?!

- Вот ещё! – девочка освободилась из моих объятий и поднялась, - Если бы предложили вернуться, отказалась бы!

Я не стал спрашивать, почему. Когда-то сам так поступил, сбежав из дома. Теперь хочется вернуться только для того, чтобы посмотреть, как там они без меня, успокоить, что жив… Чёрт! – отогнал от себя мысли о том, что теперь я вовсе не девочка, и даже, честно говоря, не мальчик. Неведома зверушка!

Ну и что? Я-то помню, кто есть кто, попробую что-нибудь придумать.

- Туда, где я когда-то жил, тоже надо идти, одетыми! – вспомнил я то, о чём меня просил хозяин, - Если будем ходить в таком виде, посадят в зоопарк, будут детей приводить, чтобы посмотрели на нас, а дети будут кормить бананами. Ты любишь бананы?

- А что это такое? – удивилась кошечка.

- Это такие фрукты. Сладкие.

- Нет. Я мясо и рыбу люблю.

- Тогда придётся учиться правилам для людей.

- При чём тут люди? – удивилась девочка.

- Ну, там много людей, - выкрутился я, вспотев от того, что чуть не проговорился, что сам был когда-то человечкой, - и они не знают о нас ничего, не видели ни разу, живьём. Только на картинках.

Когда пришли домой, Маули принялась за готовку, варить и жарить рыбу, я за уборку. К приходу хозяина всё было готово.

Когда Шеннгирр насытился, я начал разговор.

- Можно мне с Маули сходить к фрау Миллер? – невинными глазами смотрел я на хозяина.

- В таком виде не пущу! – ответил тот, обсасывая косточку.

- Не захочет одеваться, один пойду! – сурово сказал я, и подпрыгнул на месте, от хлёсткого удара хвостом по спине. – Да, один! – не отвёл я взгляда от сердито прижавшей уши девочки.

- После того, как соберётесь, покажетесь мне. Всё равно надо настроить охрану поместья на Мау-Ли. – Мы просияли. Я подставил ладонь, и Мау стукнула по ней лапкой, улыбнувшись.

- Как будешь одеваться? Мальчиком, или девочкой? – спросил я Мау. Девочка фыркнула:

- Конечно, девочкой!

- Вот, платьишко рекомендую. Сам в нём ходил.

- Ты?! – не поверила подружка.

- А что? – пожал я плечами, - Очень удобно, хвост не надо прятать или в дырку просовывать.

- Ну и носил бы! – хмыкнула девчонка, рассматривая платье.

- Да… - протянул я, - В нём меня приняли за девочку и хотели украсть.

- Да?! – возмутилась Маули, - Ты хочешь, чтобы меня украли?!

- Успокойся ты! – ответил я, одеваясь сельским мальчишкой, - Мы совсем недалеко идём, будем похожи на людей. Зачем нас воровать? Это в городе я нечаянно засветился. Шляпку наденешь, чтобы ушей не было видно, хвостиком не маши, вот и будет всё нормально!

- Ррррр! – сказала кошечка, одеваясь. – Мне всё время кажется, что нас накажут за то, что одеваемся, да ещё в человеческую одежду!

- Как наказывают? Бьют?

- Да, отхлещут по спине и ниже ремешком, потом в кладовку запрут, не дают есть и пить.

- Зачем так сурово? – удивился я.

- Говорят, детям очень вредно. Кожа преет, язвы появляются.

- У вас что, так жарко? – начал понимать я.

- Да, - вздохнула она, - жарко и душно.

- Ну, у нас не так жарко, ничего с тобой не случиться.

- Всё равно, как это неудобно! – скорчила девочка мину, поводя плечиками.

- Привыкнешь! – успокоил я. – Бывает прохладно, в одежде уютно даже бывает.

Я взял рюкзак, аккуратно сложил в него шкуру Миа-тян, вытавив снаружи капюшон с ушами, взял с собой зайца.

- Можно мне зайца? – шёпотом попросила девочка.

- Его зовут Митька, - представил я зайца девочке, - это необычный тряпичный заяц, он живой.

- Я знаю! – улыбнулась Мау, взяла Митьку и прижала к себе. И Митька пошёл к ней! Я даже почувствовал укол ревности. Решил потом попросить хозяина сводить нас в город, купить подружке игрушку.

А то сначала заяц к ней уйдёт, потом Миа-тян… А потом и меня заберёт себе!

Маули тоже снарядила свой маленький рюкзачок, ей надели соломенную шляпку, мне кепку с дырками для ушей. Так и предстали перед Шеннгирром.

- Ого! – не удержался от улыбки наш хозяин, - Вы делаете успехи! А обуться?

- Дядя Шенн, - умоляюще попросил я, - не в город же! Тут рядом! Да и все дети босиком бегают.

- Ну, ты похож на босяка, а вот Мау-Ли, не очень.

- В следующий раз! – отрезал я, видя, как кошечка начала нервно дёргать хвостом.

- Ладно! – махнул рукой хозяин, доставая магический камень. Я крепко сжал лапку кошечки, чтобы не волновалась. Получив доступ для магической охраны усадьбы, мы вышли за ворота.

Конечно, ничего в этом необычного не было, мы и так бегали на рыбалку. Только, наверное, это всё были охотничьи угодья Шеннгирра, если там мы никогда посторонних не встречали. А что? Эти земли давно считали проклятыми, почему бы не предоставить их Подгорному Охотнику, чтобы он оградил горожан от чудовищ?

Та мы и шли, взявшись за руки, по тропинке, ведущей к пригороду. В левой руке я нёс корзинку, куда мне поставит свежие продукты фрау Миллер.

На улице мы встретили ребят. Они, наверное, шли с реки, судя по мокрым волосам девочек.

- Привет, Вася! – радостно приветствовали они меня, окружив. Ты где пропадал?

- Знакомьтесь, это Мау-Ли! – представил я девочку, - Она приехала издалека, и я знакомил её с обычаями нашей страны. – Человеческие девочки внимательно разглядывали мою подружку, и та слегка ощетинилась, в свою очередь разглядывая их. Мальчишки особого внимания ей не уделили. Девчонка, как девчонка!

- Она тоже твоей породы? – спросила одна из девочек. Их звали Ася и Мася. Мася спросила.

- Да, - нисколько не смущаясь, ответил я.

- А вас выпустят с нами играть? – спросила Ася.

- Когда Маули привыкнет, отпрошусь, - ответил я, не выпуская руку девочки. Она уже начала слегка нервничать.

- А она что, дикая?! – округлила глаза Мася.

- Сами вы дикие! – фыркнула Маули, и мальчишки звонко расхохотались, разрядив напряжение. Маули тоже посмеялась.

- Постарайтесь выйти! – пригласили нас на прощанье ребята.

- Ладно! – обещали мы.

- А ничего тут дети, мирные, - облегчённо вздохнула кошечка, - я думала, драться придётся!

- Я тоже так думал, в первый раз, - признался я.

- У нас мы бы уже вцепились друг в друга.

- У нас, может быть, тоже…

- Где это, у вас? – засмеялась Мау, - Ты же ничего не помнишь?

- Всё равно! – тоже смеялся я, - Обычно, сначала дерутся, потом дружат. А здесь сразу дружат! Я с ними уже играл в мяч. Ты умеешь в мяч играть?

- Нет. А что это такое?

- Увидишь, - и я подумал, что в платье девочке неудобно будет играть, и она обязательно разденется. Вот я шляпа! Опять забыл трусы надеть! Так бы уступил штаны Маули.

Интересная у людей логика, размышлял я, пока шагали к дому фрау Миллер, на пляже можно раздетым, а в мяч, на поляне, нельзя. Может, на пляже предложить поиграть?

Я постучал в калитку, дождался, когда выйдет хозяйка. Фрау Миллер удивилась, увидев, кто к ней пришёл, и обрадовалась мне.

- Здравствуй, Вася! Ты с подружкой сегодня?

- Да, фрау Миллер, - знакомьтесь, девочку Мау-Ли звать.

- Очень приятно, Мау-Ли! – женщина поняла именно так, как я сказал, - Проходите, ребятки, на веранду, молочка налью! – и двинулась вперёд.

- Вася! – шепнула мне кошечка, - Давай, сначала поохотимся? Страсть, как свежих мышек хочется! А то у нашего хозяина нет ни одной.

- Хорошо! – согласился я, поскольку самому дико хотелось начать мышиную охоту. Не представляете, как это восхитительно и азартно.

- Фрау Миллер! – позвал я, - Мы с Мау поохотимся?

- И девочка с тобой? – удивилась женщина. Неужели она думала, что со мной будет гулять человечка? Впрочем, почему бы нет? В пригороде нравы простые.

- Да, она тоже соскучилась по мышкам.

- Хорошо, приготовлю вам ванну! – засмеялась хозяйка, помня, в каком виде выловила меня после моей первой охоты, - Можете раздеваться на веранде.

Мы переглянулись, быстро скинули одежду, и помчались к хлеву, задрав хвосты. На женщину старался не смотреть, почему-то стало неловко перед ней. Но, когда увидел, как азартно горят глаза Маули, позабыл обо всём на свете, меня тоже охватил азарт. Сначала наблюдал, как охотится кошечка, встав в стойку и превратившись в слух. Я тоже насторожил уши. Услышав лёгкий шорох, Маули двинулась вперёд, не издавая ни звука, потом напряглась, молнией сверкнуло её смуглое тело, и вот она, с мышкой в зубах!

- Сразу будем есть, или наловим побольше? – спросил я.

- Наловим побольше, - невнятно промычала кошечка, разрывая добычу и выпивая из неё горячую кровь.

- Понял! – кивнул я, и пошёл в другой угол.

Мышиная охота требует тишины и осторожности, поэтому совместной охоты не получилось. Мы иногда только загоняли жертву друг другу, подавая знаки, а так ловили каждый для себя.

Корова была в поле, никто не помешал нам копаться в яслях и копнах. Когда Фрау Миллер пришла нас искать, с трудом узнала в двух извазюканных котятах своих маленьких гостей. Двух опасных хищников на охоте!

- О, боги! – воскликнула она, - На кого вы похожи! Бегите скорее, в корыто, а то опять за хвосты потащу!

Делать нечего, хвосты наше больное место, так что, закончив потрошить добычу и складывать её в предоставленное доброй женщиной ведро, мы помчались отмываться от грязи и крови. Сначала пытались отмыться сами, потом за нас взялась фрау Миллер. Маули пищала, я терпеливо сносил издевательства.

- Терпи! – смеялась хозяйка, натирая Мау жёсткой мочалкой, - Девочки должны быть чистыми!

Вытерев пушистым полотенцем, шлёпнула её по заднему месту и отравила одеваться. Потом взялась за меня.

- Где это герр Шеннгирр приобрёл такую красавицу? – поинтересовалась фрау Миллер.

- Ф Фышхорот естил, - отфыркивался я от воды.

- Хорошая девочка, - одобрила женщина, - не обижай её, Вася.

- И не думаю! – искренне сказал я, - Как бы она меня не обидела! – фрау засмеялась, вынимая меня из корыта и обливая чистой водой.

Маули на веранде ждала меня. Я помог ей одеться, она мне. Хозяйка смотрела, как мы помогаем друг другу, и улыбалась. Потом пригласила покушать. Несмотря на съеденных мышей, мы не отказались от пирожков с мясом, запивая их молоком и окуная в густую сметану.

Когда хозяйка провожала нас, нагрузив корзинку продуктами, она спросила меня:

- Вася, ну как, согласишься у меня пожить? – я посмотрел на Маули.

- Да, с девочкой, конечно, куда теперь она от тебя. Она твоя?

- Да, - смутившись, покраснел я. – Фрау Миллер, я отпрошусь у хозяина завтра, хорошо? А то искать нас будет, потеряет ещё.

- Понимаю! – улыбнулась фрау, - Завтра приходите обязательно! Я блинчиков напеку!

- Придём! – пообещал я, не предполагая, что обещанию не суждено будет сбыться.

Вечером, увидев нас, радостных и возбуждённых, хозяин поинтересовался нашими делами. Я рассказал, как провели время и попросил отпустить назавтра нас с ночёвкой к фрау Миллер.

- Сходите, - грустно вздохнул Учитель, - только учтите, скоро начнутся у вас занятия, и надо будет сходить в Подгорье.

- Сходим! – обрадовался я, - А если Маули ещё не будет готова, я сам туда сбегаю! – Маули презрительно фыркнула, намазывая кусочек хлеба сливочным маслом. Я подозрительно посмотрел на неё. Наверное, если бы она не притворялась, при хозяине, что не умеет разговаривать, узнал бы от неё много нового о себе!

На другой день, сделав все необходимые дела по дому, поспешили в пригород, где встретились с нашими, уже друзьями. Ребята обрадовались нам. Я их понимаю, всё-таки новые лица, интересно играть будет в мяч, чем больше народу, тем веселее.

Девочки в компании были своими, со мной уже общались свободно, я тоже принимал их больше за пацанов, чем девчонок. А вот Маули нервно дёргала хвостом. Я не обратил на это внимания, а зря.

Перед тем, как пойти в пригород, я инструктировал кошечку, пока одевались, как вести себя при людях.

Кошечка уже не фыркала и не дичилась при виде одежды, даже пыталась осмотреть себя со стороны, ладно ли сидит на ней платьишко, примерила блузку и юбочку, вздохнув при виде свисающего из-под коротенькой юбочки хвоста.

- Мау, - распинался я, - мы здесь, как бы, в гостях, а люди хозяева. Мы, конечно, не рабы, но вести надо себя скромно, не лезть в драку, даже не ругаться! Если что не понравится, скажи мне, ладно? – Маули рассеянно кивала, поправляя платье. На этот раз я положил в рюкзак свои трусы и плавки Миа-тян. Может быть, удастся уговорить кошечку надеть их?

Ребята сначала хотели погонять мяч на поле, но я предложил, поиграть на пляже, а то жарко, там сразу искупаемся, разденемся.

- Там же песок! – возразил мне Бусик, самый маленький мальчик, - Тяжело бегать!

- Зато будет весело! – пообещал я. Мяч был не очень тяжёлый, можно в пляжный волейбол попробовать поиграть. В воде бросать, тоже можно, лишь бы течением не унесло. Ничего, усмехнулся я про себя, если что, куплю другой, настоящий! Или два. Один футбольный, другой волейбольный, деньги есть. Ребята очень хорошие, а мне надоело уже в заточении, скучно даже вдвоём с Маули. В этом мире нет ни радио, ни, тем более, телевидения, не говоря об интернете. Даже книг нет! Только тренировки, работа и прогулки в город, изредка. Ну, и самое лучшее развлечение, конечно, Подгорье!

Ребята мне поверили, и мы, весёлой гурьбой, побежали к реке. Там быстро разделись, и сразу побежали купаться.

Маули вызвала, конечно, у всех интерес, когда сняла шляпку и платье, но ненадолго. Не будут же ребята смотреть на девочку, как на какой-то экспонат в музее!.

Вода была тёплая. В этом месте течение слабое, поэтому я предложил покидать мяч в воде, выяснив у хозяина мяча сначала, что воду он не пропускает. Или не должен пропускать…

Поиграли, с визгом и воплями, но мои ожидания не оправдались, потому что мяч значительно потяжелел и начал тонуть.

Тогда мы вынесли его на солнышко, сушиться, и сами разлеглись на горячем песочке.

Я расстелил шкуру Миа-тян, пусть просохнет и подышит свежим воздухом, сам развалился на песке.

Рядом со мной тут же прилегла Маули, и обе девочки тоже присоединились к нам, наверное, любопытно было, что за подружка появилась у меня.

Но сразу не решались задать вопрос, вот и начали потихоньку играть, беседовать о разных мелочах.

Пацаны лежали своей компанией, снисходительно усмехаясь, когда поглядывали в нашу сторону. Наверное, сочувствовали мне, что попал к девчонкам в лапы. А лапы эти начали рисовать у меня на спине всякие узоры, Маули потихоньку чистила мне уши, а Мася стала тихонько исследовать мой хвост.

Я был не против, потому что все прикосновения девочек мне были приятны.

Не заметил, когда настроение Маули изменилось. Она напряглась и сказала Масе:

- Не трогай хвост!

- Почему? – удивилась она, помахивая моей шелковистой кисточкой у своего лица. Кошечка зашипела:

- Оставь, сказала!

- А что будет? – не поняла наезда девочка, проводя кисточкой по своему лицу. Я приподнялся на локте, думая, что надо бы гасить ссору, но не успел ничего сказать, как вдруг Маули кинулась к Масе и ударила когтистой лапой ей по лицу.

Я успел подставить руку! Три глубокие царапины пробороздили моё предплечье, побежала тёмная кровь.

Побелевшая Мася отшатнулась от нас, Маули застыла, недоумённо глядя на мою окровавленную руку.

- Брысь! – гневно прикрикнул я на неё, и она съёжилась, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух, замерла, только язычок мелькал между губ.

Я начал зализывать раны, но от обилия крови мне стало дурно, зато мальчишки не растерялись, порвали чью-то рубашку и быстро стали перевязывать мне руку. Все молчали, поражённые случившимся.

Немного придя в себя, я снова едва не потерял сознание от ужаса, представив, что могло случиться, не подставь я вовремя руку. Маули оставила бы на лице Маси такие ужасные раны, какие могли остаться на всю жизнь, уродуя девочку, а то и выцарапала бы глаз.

Наверняка Маули приговорили бы к смерти, а, может быть, и меня, за то, что вывел дикую кошку к людям. Она ведь моя собственность, а хозяин за всё отвечает. В следующую очередь Шеннгирр ещё не полностью освободил меня из-под своей опеки, значит, и он попадает под статью о причинении вреда человеку.

Конечно, мы с Маули можем сбежать в Подгорье, но тогда наш хозяин наверняка загремит в тюрьму, за попустительство, или у него отберут поместье, затребуют виру, и даже изгонят из города навсегда.

Я посмотрел на Маули.Кошкодевочка сидела, съёжившись, возле расстеленной шкуры. На меня не смотрела.

- Одевайся! – тихо сказал я, потому что сил не было кричать и злиться на глупую девчонку. Вот что её разозлило?! Подумаешь, хвост! Вот если бы Мася начала играть моим передним хвостиком, тогда, конечно, можно было злиться, а так… Не понимаю чего-то?

Маули покорно оделась, начала сворачивать шкуру, а я умоляюще смотрел на ребят, не в силах попросить их промолчать о происшедшем.

- Не бойся, Вася! – понял меня мальчик, старший в нашей компании, Ростик, - Мы никому не скажем, лишь бы взрослые не видели. У нас уже был случай, нам запретили купаться, а мы не послушались, и Буську чуть не сожрал крокодил. Если бы кто увидел, больше не пустили бы сюда. Мы понимаем, нам тоже попадёт за этот случай, если узнают, что мы играли с вами, без разрешения.

- Крокодил? – удивился я, хлопая глазами.

- Ну да, чудовище такое, из Подгорья выбралось. Потом его твой хозяин выследил и убил.

- Спасибо вам! – сердечно сказал я.

- Да что там! – пытался улыбнуться Ростик, - Машка тоже виновата, вечно спорит! – Мася сидела, виновато опустив голову. У мне стало тепло в груди. Даже не ожидал, что нам, зверям, будут сочувствовать люди.

Ещё раз попрощавшись, не решаясь обняться с друзьями, попросил прощения у Маси. Она тихонько заплакала, то ли от испуга, то ли ещё от чего. Меня не задерживали, понимая, что мне надо лечить руку и скорее скрыться, пока не увидел кто из взрослых. А то начнутся расспросы, что и как. Свою рубашку я отдал, взамен порванной на бинты.

Надев штаны, я взял Маули за руку и повёл домой. К фрау Миллер идти уже не было смысла.

По дороге я усиленно размышлял, что сказать хозяину. С одной стороны, надо рассказать всё, как было, но я боялся, что мою девочку продадут кому-нибудь, а то и вовсе, отдадут в замок дикого барона.

Но и не знать о происшедшем хозяину нельзя. Надо, чтобы Шеннгирр был в курсе дела, а не узнал об этом в какой-нибудь таверне.

Маули была подавлена, молчала всю дорогу, только иногда шмыгала носом. Когда пришли, хозяин, удивлённый и встревоженный нашим ранним появлением, сам вышел нам навстречу.

- Что случилось? – спросил он меня. Я вежливо поклонился, сначала отвёл Маули в спальню, потом вышел во двор, осторожно прикрыв за собой дверь.

- Что у тебя с рукой? – заметил окровавленную повязку хозяин.

- Мы играли с человеческими детёнышами, - начал придумывать правдоподобную версию я, - Мау разыгралась, и чуть не поцарапала человечку… - я заметил, как побледнел Шеннгирр. Намокшая от крови повязка у меня на руке пугала.

- И? – спросил он.

- Как видите, досталось мне. Дети обещали ничего никому не рассказывать… Кстати, а что это за «крокодил» там был, которого вы ловили?

- А? Что? – хозяин явно был в глубоких раздумьях, тем более, ему приходилось продираться через мою невероятную дикцию. «Хлахатил» ему не сразу дался. Даже хохотнул:

- Может, так и назовём это чудовище? На крокодила он мало похож, разве что, бронёй. Ты что теперь собираешься делать? – спросил он меня.

- Я? – посмотрев свою руку, вспомнил: - Сначала руку надо вылечить, потом домой сбегаю.

- Домой? – удивился хозяин.

- Ну, да, я же говорил вам.

- Да, да, что-то вылетело из головы. Мау-Ли с собой берёшь?

- Нет. Сначала надо разузнать, стоит ли мне самому там появляться, как там дела, ну, вы понимаете…

- Понимаю, - вздохнул Учитель, - конечно, для меня было бы лучше, если бы вы оба исчезли.

- Если что, рассказывайте, как я вам рассказал. Поранен ведь я. Только Маули не наказывайте, ладно? И не продавайте без меня.

- Она твоя, подарки не в моих привычках отбирать. Вот, возьми камень, сделай ей привязку на себя, тогда уже никто, пока ты не вернёшься, не сможет твоей собственности ничего сделать.

- Но я же не умею…

- Да, пойдём, сделаем ещё, что ты доверяешь её мне, пока отсутствуешь.

Мы вошли в спальню. Маули сидела на полу, раздетая, забившись в угол, как маленький побитый зверёк.

При виде нас, закрыла глаза и съёжилась, ожидая сурового наказания. Я не стал с ней разговаривать и утешать, хотя сердце кольнула жалость к девочке. Но и оставлять безнаказанным проступок я не собирался.

С помощью Учителя я сделал привязку на себя, передоверил её хозяину, и пошёл лечить руку. Намазал страшные раны той мазью, коей меня лечила Миа-тян, заклеил их лечебным пластырем, и пошёл собираться. Взял продуктов, денег в поясные хранилища, зашёл в спальню. Там оделся в старые шорты, рубашку без рукавов, подпоясался ремнём и надел на шею все кулоны.

Посмотрел на Маули, и едва не принялся утешать девочку, настолько испуганный и растерянный был её вид. У неё на лице было написано недоумённое «а как же я?!».

- Я вернусь! – махнул я рукой, и, выйдя из спальни, отправился к воротам.

Глава 27 Туда и обратно


Всё-таки в Подгорье надо идти собранным, а не рассеянным. Нечего думать об обиженных девочках и сердитых мальчиках! Даже не заметил летающих медуз, заставивших забиться под куст стреляющего терновника и укрыться шкурой Миа-тян. Сколько теперь ждать, пока медузы уберутся восвояси? Может, к ночи? А ночью что? Мало мне медуз, ещё чешуйчатый волк появится, он, к тому же, не боится иголок терновника.

В Подгорье я решил уйти проверенным путём, через овраг. Перед тем, как уйти в проход, надел на себя шкуру, почти живую, мою первую любовь, Миа-тян. В рюкзаке обнаружил зайца Митьку. Хотел отправить его домой, проследить за Маули, но заяц заупрямился, обернулся тряпичной страшной птицей, и улетел в проход между мирами. Где он, до сих пор не знаю. Если думает, что всю жизнь буду его искать, бегая по мирам, то он жестоко ошибается. Подумав о зайце, вспомнил грустную девочку Милу. Бедненькая, не с кем ей поговорить! Почему её, кроме меня, никто не слышит? Кстати, кто её мама? Может, какой-то другой расы, не человек? Эльфа, например… Мила ведь красива необычайно.

С такими мыслями я и шагнул в Подгорье. Привычно отследил безопасные дорожки, и побежал, трусцой, прямо через болота.

- Кто это тут бегает? – проснулась Кикимора, шарахнувшись с дороги спросонья.

- Хиссёнышшш, - прошипела десятиметровая травоядная змея, меланхолично пережёвывая ряску.

- Фу, мерзость какая! – сплюнул упырь. Я даже задохнулся от возмущения:

- А как дам кому-то! – пропищал я, выхватывая нож.

- Беги-беги! – добродушно зевнул Водяной, - Думаешь, тебя там кто-то ждёт? Возвернёшься, расскажешь, как тебя там встретили!

- А что? – насторожился я, убирая нож в ножны, - Вы что-то знаете, дядя Водяной?

- Знаю, конечно, - булькнул болотной жижей Водяной.

- Не говори ему! – вылезла по пояс прекрасная Кикимора. Как она умудряется выглядеть такой чистой и прекрасной девушкой? Морок, что ли?

- Во многих знаниях многие печали, - снова зевнул Водяной, - зачем тебе знать? Ты ещё молод. Если всё узнаешь, ляжешь рядом со мной, в тёплое болото, и будешь счастлив. Знаешь, почему?

- Догадываюсь, - буркнул я, и побежал дальше.

После Болота я заглянул на наш с Миа пляж. Искупался возле берега, пока меня сторожила шкура, потом нарвал цветов и отнёс к месту гибели подружки. Гравитационный туман уже почти рассеялся, после того как я вынес из центра аномалии камни. Ради интереса обошёл аномалию кругом, нашёл несколько мелких разноцветных камней.

Взял один, посмотрел сквозь него на солнце. Камень оказался на диво прозрачным и внутри преломлялся на тысячи оттенков. Кроме того, сквозь него можно было видеть плёнки между складками. Хмыкнув, убрал его в поясной кармашек. Красный камень показывал опасные места под землёй, куда можно было провалиться, неосторожно наступив, прямо в пекло, а зелёный оказался самым лучшим, глядя сквозь него, можно узнать, какие растения безобидные и съедобные, а какие хищные, и готовы съесть тебя самого.

Странно, думал я, убирая камешки, а на какое животное рассчитаны эти камешки? Может, загордиться своей расой? Я намного лучше вижу, чем человек, слышу, бегаю и дерусь, наконец, я умный!

Кто-то несчастный внутри меня вякнул, что я не чистый котомальчик, а помесь с человечкой, о чём я уже стал забывать. Может, ум у меня от неё? А Маули? Гырха, то есть? Она тоже неглупая кошечка, но, как все девочки, страшно ревнивая. Может, она не хотела, чтобы Мася открыла мне подхвостную железу?

Если признаться самому себе, то запах этой железы у Маули мне очень приятен, хочется девочку ласкать, обнимать и вылизывать всю. Значит, потому девочки неравнодушны ко мне?…

Наверное, поэтому такая нелюбовь к одежде у Маули, потому что скрывает наши естественные запахи?

Такие мысли появились у меня, когда ушёл от девочки. Теперь мне очень не хватало её, пусть даже такой вредной и независимой.

А ведь мы ещё совсем дети! Что будет, когда вырастем?!

Я потряс ушастой головой, стараясь вытряхнуть неуместные мысли, и сосредоточился на дороге.

Но поздно. Не заметив, как прошёл сквозь барьер между складками, оказался в лесостепи, покрытой редкими деревьями и высоким кустарником, хотел уже свернуть подальше от стреляющего терновника, как кулон припёк мне худенькую грудь. Завертев головой, чуть не попал под атаку с неба. Жгучие щупальца опускались на меня! Я упал на землю и перекатился под куст, где спрятался под шкурой. Только замерев на месте и притворившись кочкой или камнем, можно было избежать нападения летающей медузы.

Но, наверное, шкура накопила тепло яркого солнца, и медуза терпеливо ждала, когда я вылезу из-под неприятного даже для неё куста.

Я лежал так долго, что даже шкуре надоело, а стрекательные щупальца медузы начали постреливать в куст.

Куст ответил порцией игл. Медуза подобрала на минуту щупальца, и я успел перекатиться в соседнюю складку.

На этот раз за мной никто не охотился, и я мог спокойно осмотреться, чтобы понять, куда попал.

Попал я в довольно удобное место для того, чтобы внимательно осмотреть всё вокруг, то есть, на скалу, поросшую низкими кустами. Затаившись среди них, подобрался ближе к краю скалы, и увидел поодаль огромное сооружение, похожее на собор из моего прошлого мира. Только собор этот был немного разрушен, выглядел примерно так, как выглядят заброшенные города в джунглях Индии, в куполе зияла большая дыра, облицовка облупилась, всё заросло ползучими лианами и мощными деревьями.

Жаркое солнце, белёсое небо, яркие джунгли и очень влажный воздух едва не сбили меня с толку. Я подумал уже, что оказался в Юго-Восточной Азии, на Земле.

Однако кулон не советовал мне слезать со скалы. Пришлось продолжать наблюдение. Моё терпение было вознаграждено, я увидел процессию, направляющуюся к храму. Сначала не поверил своим кошачьим глазам, даже протёр их лапой. По едва заметной тропинке шли ликантропы. Именно в такую тварь превращался мой друг Волк.

Процессия состояла из трёх особей. Они были даже одеты в некоторое подобие набедренных повязок.

В моих мозгах возникло непонимание. Я попал на родину Волка, или эти существа только похожи на моего друга? Но, в любом случае, даже если они разумны, мне не стоит попадаться им на глаза, только по той причине, что я кот. Впрочем, будь я человеком, был бы в ещё большей опасности, насколько я знаю, ликантропы страшные хищники, обладают тонким чутьём и острым зрением. А ещё очень быстро бегают. Даже у меня мало шансов спастись, я ведь ещё совсем маленький котёнок…

Я затаился, стараясь не шевелиться и дышать через раз, но любопытство пересилила страх, и заставило податься ещё больше вперёд. Ну, и, конечно, увидел под скалой волкудлаков с копьями в руках.

Почему они тут стояли, не знаю, наверное, оцепление. В храме проводят какой-то ритуал? Жертвоприношение? Страшные картины возникли перед глазами, представил, как на алтаре привязывают за лапы кота…

И тут сзади услышал слабый шум. Кто-то крался ко мне.

Наверное, инстинкты котёнка заставили меня переместиться в кусты и накрыться шкурой. Шкура тут же приняла вид куска скалы, поросшей кустарником. Сквозь кусты я видел обзорную площадку.

Она недолго пустовала, скоро на неё приползли два человека. Я захлопал глазами, глядя на них с удивлением, пока не понял, что мы не единственные Подгорные Охотники в мире. А эти двое на самом деле выглядели, как охотники: в камуфляжных комбинезонах, сапогах с отворотами, с мечами и арбалетами наизготовку. Охотник с напарником. С напарницей.

Охотник извлёк откуда-то бинокль и стал вглядываться вдаль, скорее всего, рассматривал храм.

- Ну, что там? – потеряла терпение напарница.

- Не видно, что они делают, - нехотя ответил охотник, - деревья скрывают. Придётся подождать.

- Дай посмотреть! – девушка забрала бинокль и тоже принялась разглядывать храм.

- Какие-то древние развалины, - хмыкнула она, - ты уверен, что там что-нибудь осталось?

- Не знаешь, что ли, что в таких древних храмах полно драгоценностей? Их охраняют фанатики типа этих тварей, или ядовитые змеи.

- Ты видел? – не отрываясь от окуляров, спросила девушка.

- Я там был. Меня приносили в жертву эти уроды, - ответил мужчина. Хотя, если бы я не был десятилетним мальчиком, сказал бы, что мужчина был молодым человеком не более двадцати лет, а девушка выглядела ещё более молодой.

- И как ты спасся? – спросила одними губами напарница.

- Спасся, и всё, - отрезал напарник. Девушка оторвалась от бинокля и внимательно посмотрела на парня, но ничего не сказала. На её месте я бы задумался над его словами, но девушка, наверное, доверяла напарнику, как я Хозяину.

Между тем парень снял с себя рюкзак и достал оттуда моток верёвки. Крепко привязал один конец к деревцу, одиноко растущему недалеко от меня, и сбросил моток верёвки вниз. Подполз к краю скалы, глянул вниз. Я подумал, что он сейчас увидит волкудлаков, стороживших внизу, но парень ничего не сказал.

- Я спускаюсь вниз, подержу верёвку, потом ты, - сказал он, - если что, уходи, пока портал открыт.

После чего, взявшись за верёвку, исчез за краем скалы. Девушка свесилась вниз, наблюдая за его спуском, потом тоже спустилась вниз.

Шума борьбы я не услышал, но всё же любопытство взяло верх над осторожностью, и я выглянул из-за края обрыва. Волкудлаки никуда не делись. Они деловито вязали девушку, пока парень держал их копья, потом вздели эти копья под руки и ноги девушки, и понесли в сторону храма. Парень пошёл следом.

«Вот подлец! – пронеслось у меня в голове, - Заманил девушку, отдал вместо себя. Конечно, девушки предпочтительнее вонючих мужиков. Ещё и награду получит, пару камушков…».

Думаете, я кинулся спасать доверчивую девушку? Ага, ищите дурака! Мне своя шкура дороже! Тем более, что меня эти волки точно живьём не отпустят, если поймают, у них врождённая неприязнь к котам, носом чую!

- Надо будет сюда с Шеннгирром наведаться, - прошептал я, отползая от края. Охотник говорил, портал открыт? Пойду-ка я дальше! Своей дорогой.

Портал, открытый странной парочкой, привёл меня в какое-то человеческое поселение. На мою удачу, здесь уже наступила ночь, людей не было на улицах, только собаки диким лаем провожали меня до окраины. Пришлось мчаться во весь опор, пока не вышли растревоженные хозяева. Я слышал, как они переругиваются между собой, обсуждая тарарам, поднятый глупыми собаками. Жителям посёлка здорово повезло, что в портал вышел только я, а не группа волкудлаков или ликантропов.

Отдышавшись от быстрого бега по пересечённой местности и волнения, я приподнялся над густым бурьяном и огляделся. Погони не было, собак не пустили по моему следу, и это хорошо. Подумал, что, будь я хозяином собаки, тоже не отпустил бы во тьму, преследовать неизвестного зверя. Может быть, обыкновенный кот проскочил по улице, может, необыкновенный, вроде меня, а могла и совсем даже не добыча пробежать, а охотник. Наверное, поэтому на улицах я не встретил ни одного живого существа, все прячутся за высокими заборами.

Я усмехнулся наивности аборигенов. Даже мне ничего не стоит перебраться через забор, и никто со мной не справится, если не придёт помощь. А если выберется из складки какая-нибудь Клыкастая Жаба?

С другой стороны, если посёлок существует, значит жители ещё не пуганы. Возможно, Подгорные Охотники, вроде тех, кого я встретил на скале, охраняют их покой.

Я запретил себе думать о судьбе девушки, потому что удовольствие разделить её участь меня ни капли не прельщало. Сосредоточившись, я обнаружил следующую дыру в соседнем овраге, и вошёл в неё.

Довольный, вывалился прямо на улицу своего города, в морозный день.

Я совсем забыл, что такое мороз, замерев на месте. На ногах у меня были сандалики, одет в шорты и безрукавку. Самое тёплое, во что был одет, так это шкура Миа-тян, которая тут же накинула мне на голову капюшон, охватила со всех сторон, и я догадался запихать свой голый хвостик в пустой хвост шкуры, чтобы не отморозить.

Так и стоял на тротуаре, подпрыгивая на месте, и потирая икры.

- Ты что делаешь, на морозе, мальчик? – удивилась сердобольная тётя, проходя мимо, - Беги скорее домой, пока не околел! – и поспешила дальше, пряча нос в воротнике.

Что мне оставалось делать? Промахнулся, так промахнулся! И я побежал на остановку автобуса, потому что понял, в каком районе нахожусь.

Автобус ещё пришлось ждать… Уже не чувствуя ног, забрался в чуть более тёплый, чем улица, салон. Пассажиры, собравшиеся на остановке, сочувствовали, ругали, но ничем помочь не могли или не хотели.

Водитель заподозрил меня в том, что я собрался ехать зайцем, особенно ему не понравилось, когда я запрыгнул с ногами на нагретое чьей-то задницей сиденье.

- Не зайцем поеду, а котом! – возразил я, стуча зубами, - С животных, сколько берёте?

- Штраф берём! – заявил водитель, - Если с зайцев. С котов только двойную цену!

- Я же маленький! – удивился я.

- Хочешь бесплатно, лезь под лавку!

В общем, пришлось отдать ему пятак медью. Хорошо, водитель разбирался в древних монетах, а то…

А что было бы? В полицию, что ли, сдаст? Попробовал бы, наверное, по шеям надавать, но я уже был люто злой и замёрзший, разогрелся бы, и отыгрался на нём, за свой промах.

Что бы сказал Учитель?! Без оглядки сунуться в неизвестный мир! Мог бы в зимнюю тундру свалиться, где автобуса ещё дольше надо ждать, чем в родном городе. Да хоть летом! Болота, комары.

Так прыгали мои мысли, пока бежал к своему дому. А куда мне ещё было бежать? Одна надежда, что не выгонят на мороз. Сейчас такое время, что ни на вокзале не перекантуешься, ни в подвале, ни на чердаке.

Бездомному только погибать.

Был ещё вариант бегать кругами, пока не откроется проход в Нетландию, но такое испытание слишком суровое даже для меня.

На дворе никого не было. Дети, наверное, ещё в школе или в садике, взрослые на работе, а старики дома сидят, телевизор смотрят. Что им в такую погоду на улице делать?

Руки не замёрзли, под шкурой держал, только ноги задубели, так что номер квартиры на домофоне набрал, не веря, что дождусь ответа, и приходя в ужас от этого.

Хотите сказать, что могу открыть портал в любое время и откуда хочу? Как бы не так! Есть, конечно, места, такие, где по соседству смятые пространства, вот там можно. Ещё Междуреченск и его окрестности. А вот в нашем городе знаю только одно место, и там проход открывается в определённое время, и пропускает не всех.

Меня, надеюсь, пропустит, всё-таки, я здесь иномирец, пространство должно само выдавить отсюда.

- Кто? – услышал я голос деда.

- Деда, открой, это я! – не подумав, брякнул я.

- Кто «я»? – удивился дед.

- Я от Майки! И я плохо одет. Замерзаю! Пожалуйста, пустите! – лязгал я зубами. Чуть не сказал, что я и есть Майка! Хорошо, меня давно уже звали Васей, и я привык к этому имени.

Замок щёлкнул, дверь открылась. Я взлетел по лестнице и забарабанил в дверь квартиры. Дверь открылась, и я увидел удивлённое лицо деда.

- Пустите, замерзаю! – протиснулся я мимо него. Там плюхнулся на банкетку и попытался снять сандалики. Но они примёрзли к ногам.

- Да ты с ума сошёл! – дед сбегал в комнату, принёс флакон одеколона и стал растирать мне ноги. С трудом стащил с меня сандалии.

- Ты что, в одних шортах?! – поразился он, растирая мне ноги. Стопы мучительно болели. Я застонал.

- Давай, в ванну! – дед взял меня на руки, вместе со шкурой, отнёс в ванну, стал помогать мне раздеваться.

- Я сам… - смутился я, представив, что он увидит. Увидит, конечно, но лучше постепенно, и не сразу в голом виде.

- Лучше шорты и майку принесите, пожалуйста, - попросил я, еле выговаривая слова. Надеюсь, дед подумал, что говорю так невнятно от того, что сильно замёрз.

В ванной я сумел раздеться без посторонней помощи, затолкал всё, включая шкуру, в стиральную машинку. Ну, ремень с кармашками и прочим, вроде ножа, оставил, конечно. Шкуру спросил, не прочь ли она постираться, а то пыль чужих планет и дорог не мешало бы оттереть от любимой шубки. Миа-тян согласилась. Может, она не знала, что такое автоматическая стиральная машинка? Пока набиралась вода в ванне, объяснил ей. Сказала, что полчаса выдержит без воздуха и под водой, с небольшим добавлением порошка.

Вздохнул, представив, как она вываливается из машинки, качаясь, добирается до меня и начинает душить, в отместку. Но всё же решился постирать подружку. Закинул, закрыл, добавил порошок и включил.

Прислушавшись, не услышал возражений и негодующих воплей. Так что, превозмогая боль в теле, залез в ванну, отмокать.

Хотелось с головой, так что, погрузился в воду, выставив наружу только уши.

Нет, ребята, баня, конечно, хорошо, но полежать в тёплой ванне иногда тоже неплохо, особенно предварительно хорошенько промёрзнув. Только ноги сильно болели, вот беда, но скоро и они притерпелись, и я полностью расслабился.

Минут через пятнадцать в дверь постучались.

- Да! – удивлённо ответил я, - Не заперто.

- Я подобрал тебе одежду. Можно войти?

- Можно! - булькнул я.

- Ты мальчик, или девочка?

- Мальчик! – не задумываясь, ответил я, и дед вошёл. Уставился на моё кошачье лицо.

- Деда, я всё объясню! – прижал я к животу всплывающую кисточку хвоста.

- Да, да, - согласился дед, положив на машинку свежее полотенце и бельишко. Повернулся и вышел. Вот я прокололся! А что мне оставалось делать?! Шкуру я постирал, всё равно придётся выходить, а в шортах и майке, всё равно, как голый, и уши будут торчать, и хвост. Махнул мысленно лапой и продолжил отмокать.

Подождав, когда машинка закончит свою работу, я вымылся с мылом, чисто, даже уши влажной губкой протёр. Потом вынул из машинки бездыханную шкуру и тут же развесил, прицепив прищепками к верёвке. Поплыл запах мокрой кошачьей шерсти. И от меня, и от шкуры. От шкуры больше. Свои маленькие вещички повесил на полотенцесушитель, вытерся сам и подумал, как одеваться. Оделся, примерил, где должен начинаться хвост, разделся, и ножом проделал отверстие, распоров шов сзади голубеньких лёгких шорт. Дед, кстати, нашёл шорты, в которых Майка ходила, когда была такая же, как я сейчас. Подошли идеально, я только подпоясался ремнём, чтобы не спадали. Плавки решил не надевать. Во-первых, девчачьи, во-вторых, не хотелось дырявить.

Осмотрел себя в зеркале. Хвост, уши, всё на месте, одежда сидит нормально, с поясом, вообще, замечательно.

- Сушись тут, - сказал я шкуре, и вышел из ванны. Сразу, на автомате, прошёл в свою комнату. Потом вспомнил о рюкзаке, пошёл за ним. Пришлось пройти мимо кухни, где дед готовил что-нибудь поесть. Замерев на месте, смотрел на меня. Не придав этому значения, я взял рюкзак и вернулся в свою комнату.

Здесь, сев за свой стол, развязал рюкзак, вынул баночку с лечебной мазью и пластырь. Старые размокли, я их отклеил, смазал уже подживающие раны новой порцией мази, немного подождал, пока подсохнут, и заклеил их пластырем. Потом взялся за ревизию содержимого рюкзака.

Выложил всё горкой на стол, задумчиво осмотрел сам рюкзак. Может, набраться наглости и постирать?

Всё равно не уйду, не повидав родителей. Сморщился, представив, с каким видом они будут меня разглядывать. У деда даже чуть челюсть не отпала. Наверняка понял, что это не маскарад.

Так, что тут у меня? Вяленое мясо, завёрнутое в вощёную бумагу, сухари, прессованное тесто, похожее на галеты, сушёная рыба, издающая непередаваемый аромат. Я понял, насколько проголодался, не помню, когда уже ел.

В дверь постучали.

- Открыто! – повысил я голос, и откашлялся, что-то мешало в горле.

В приоткрытую дверь заглянул дед:

- Пойдёшь кушать?

- Да! – радостно заулыбался я, спрыгнул со стула и побежал на кухню, забыв, что надо играть гостя.

На кухне забрался на своё любимое место, удивился, поёрзав на сиденье. Что-то неудобно стало на любимом табурете, тогда взгромоздился на него с ногами, обернувшись хвостом, чтобы не болтался сзади. Облизнулся.

Дед налил мне тарелку борща, положил рядом со мной ложку, хлеб горкой лежал в хлебнице.

Я помешал сметану в тарелке, нерешительно поглядывая на деда.

- Кушай, что смотришь? – не понял дед. – Как тебя зовут, кстати.

- Вася! – улыбнулся я.

- Точно! Как я не догадался! – рассмеялся дед, усаживаясь напротив меня, с кружкой чая.

- Деда, - неловко спросил я, - у нас мясо есть?

- У тебя в тарелке, - удивился дед, - мало, что ли?

- Нет, - смутился я, - сырое…

- В морозилке лежит, - ответил дед, - только я не рекомендую его сырым есть, только жарить или варить. Отравишься ещё.

Я немного подумал, ковыряясь в тарелке, потом кивнул, и начал поглощать вкусный борщ. Даже вылизал длинным языком тарелку.

- Ещё? – улыбнулся дед. Я понял, что это он готовит еду, пока все на работе, а внучка где-то пропадает, и понял вдруг, как по нему соскучился. Больше, чем по родителям.

С удовольствием ещё съел тарелку борща, потом плов с кусками мяса. Когда дед налил чай, сказал, отдуваясь:

- Чай, пожалуйста, тёплый. Горячий нюх отбивает. И не сладкий.

- Конфеты ешь? – спросил дед. Я отрицательно покачал головой.

- Вась, ты расскажешь, как там Майка? Здорова ли, как учится? Ни звонка, ни письма. Что с ней?

Я ожидал такого вопроса, но съёжился под взглядом деда. Что я мог сказать? Даже не знал, жива ещё Майка, или я и есть всё, что от неё осталось.

- Здорова… - пролепетал я, уткнувшись носом в кружку с едва тёплым чаем. У меня начала кружиться голова, наверное, от сытного обеда. И какое-то незнакомое, давно забытое чувство слабости.

Дед внимательно посмотрел на меня, встал и приложил ладонь к моему лбу.

- Да ты весь горишь! – воскликнул он, - Простыл, наверное, пока раздетый по морозу бегал! Пойдём, ляжешь в постель, а я поищу, чем тебя полечить. – Я попытался слезть с табурета, и упал. Дед взял меня на руки и отнёс в комнату, там сунул под одеяло, сняв с меня неудобный ремень с пристёгнутыми ножнами.

- Фу! – сморщился он, - Ну и вонь! Что это? – поворошил он горку припасов на столе.

- Мясо, рыба, - с трудом сказал я.

- Можно, я уберу всё это? – я кивнул и закрыл глаза, засыпая.

Меня разбудили голоса. С трудом открыв глаза, увидел возле себя маму и папу, пришедших посмотреть на необычного гостя. С трудом улыбнулся, прошептал «мама».

- Папа, ты вызвал «скорую»? – спросила мама у деда.

- Вызвал, да что-то до сих пор нету.

- Вы уверены, что нужен педиатр? – спросил папа.

- А кто ему нужен? – удивилась мама.

- Может, ветеринар. Это же не человек.

- Врачи разберутся! – сердито сказал дед, - Скажут, вызвать ветеринара, значит, вызовем! А пока… - в это время в передней запиликал звонок, и дед пошёл открывать. Через минуту ко мне вошли доктор и медсестра. Так, по крайней мере, я понял.

Подошли ко мне, не удивились, или не поняли сразу, потом откинули одеяло.

- Кто это? – спросил врач.

- Вася. Пришёл сегодня, от внучки передать привет, и заболел. Простудился, наверное.

Врач осторожно задрал на мне майку, покачал головой, увидев некрасивые шрамы на моих боках, свежую повязку на руке.

- Где это ты заработал? – спросил он, наверное, просто так, не ожидая ответа.

- Медведь помял, - постарался выговорить я.

- А это? – показал доктор на руку.

- С кошкой подрался, - с трудом ответил я.

- Хвост настоящий? – потыкал он пальцем в кисточку. Я убрал хвост под себя.

- Я не из любопытства спрашиваю, - строго сказал доктор, осторожно ставя мне под мышку градусник. – я же не знаю, чем тебя лечить. Вдруг хуже сделаю? – я пожал плечами:

- В прошлый раз, когда болел, меня бабушка лечила. Травами.

- Ну, вот, - почему-то вздохнул доктор, начав прослушивать дыхание.

- Хрипов нет, дыхание чистое, только сердце очень часто бьётся. Но я ни разу не лечил мальчиков, похожих на котов… - доктор приподнял поясок шорт на мне, заглянул, - Да, мальчик, - удостоверился он. Вынул градусник, посмотрел, покачал головой:

- Температура сорок градусов. Но у кошек нормальная тридцать девять. Я в затруднении.

- Может, тогда, ветеринара надо вызвать? – спросил папа. Доктор с удивлением посмотрел на него.

- Не думаю, - ответил он.

- Доктор, когда у мальчика поднялась температура, он потерял сознание, - сказал дед.

- Значит, нормальная температура у него, примерно тридцать семь, - решил доктор. – Сделаю я ему всё-таки укол. Набери в шприц ампицеллин, - попросил доктор сестру, повернул меня на бок, оголяя ягодичку.

- Почему у тебя хвост голый? – поинтересовался он.

- Потому что я ещё маленький, - буркнул я.

- Сколько тебе лет?

- Десять.

- Да, по возрасту такой же, как человеческий ребёнок. Ты из какой страны?

- Не знаю, - глухо ответил я. Доктор промолчал, смазал спиртом ягодицу и вонзил иголку.

- Ну, всё. Скоро будет легче. Это я на всякий случай, чтобы воспаления не было от ран на руке. Большая была кошка?

- Моя ровесница, - ответил я, поворачиваясь на спину.

- Понятно! – усмехнулся доктор, - Покажешь когти? – я выпустил коготки. Доктор безбоязненно взял мою лапку себе в руку, внимательно осмотрел её.

- Рука, как рука, если бы не когти, совсем человеческая, – он осторожно положил мою руку на постель, и взялся за телефон.

- Я всё же позвоню знакомому ветеринару, - сообщил он, - пусть приедет, посмотрит. Я не в обиду тебе, совсем не считаю тебя животным…

- Все считают, - через силу сообщил я доктору, - я уже привык.

- А это что у тебя? – потрогал врач ошейник.

- Ошейник, - пожал я плечами. - Рабский. Но я выкупился, теперь свободен.

- Зачем тогда носишь?

- Если буду без ошейника, подумают, что ничей, и могут обратить в рабство, себе забрать, - объяснил я. Доктор покивал, будто был знаком с нашими обычаями, и вышел, поговорить по телефону с ветеринаром. Он думал, что я не услышу? Но я на самом деле не услышал, потому что родители и дед тоже вышли, и сразу за дверью родители начали упрекать деда, за то, что впустил неизвестного зверя домой.

- А что я должен был делать? – рассердился дед, - Выгнать на мороз? Он и так простудился, а мог вообще замёрзнуть до смерти!

- Откуда он вообще взялся? – спрашивала мама.

- Не знаю, - отвечал дед, - укрыт был одной шкурой, а под шкурой только в майку и шорты. На ногах вон те сандалии.

- Всё это очень странно, - сказал папа.

- Ещё более странно, что он ведёт себя, как дома, - сообщил дед, - знает, что где находится в детской, на кухне сразу сел на Майкино место.

Повисло нехорошее молчание.

- Он сказал, что от Майки, - продолжил дед, - может, она ему всё рассказала?

- А он точно мальчик? – спросил папа, - На девочку очень похож. Особенно эти ушки…

- Мальчик, - ответил дед, - доктор смотрел, и я мельком видел. Ты же всегда хотел мальчика! – упрекнул папу дед.

- Хотел, - вздохнул папа, - но я привык уже к нашей девочке. Где она? Мальчик что-нибудь рассказал?

- Его Вася зовут, - сказал дед, - не успел он ничего рассказать. Я покормил его, а потом у него поднялась температура, и ему стало плохо.

- А ему не от нашей еды стало плохо? – усомнился папа.

- Его просто вырвало бы, - сказала мама. – Чем это так пахнет?

- У Васи в рюкзаке вяленое мясо и рыба, а в ванной шкура сохнет, он постирал её.

Послышались шаги, какие-то разговоры, я уже не слушал их, снимая с себя одежду. Решил теперь поспать до утра. Завтра видно будет, а то слабость одолела, куда уж мне идти в морозную ночь.

Заглянул доктор.

- Вася, спишь? К тебе может ветврач зайти, осмотрит, может найдёт что-нибудь такое, что я не заметил.

Я кивнул ушастой головой и прикрыл глаза. Только заснул, разбудили. Ветеринара, вероятно, доктор заинтересовал моей персоной, если в такой час она приехала. Уже разложила свой чемоданчик, рассмотрела мою сонную мордашку, и вот, решила разбудить.

- Вася! – позвала она меня, - Можно тебя осмотреть?

Что я, скотина неблагодарная? Человек ехал по холоду, чтобы вылечить больного кота, а я препятствовать буду?

За то время, что я прожил в том мире, в шкуре котёнка, привык считать людей за высших существ, имеющих право приказывать, возмущался только тем, что люди могли с рабом сделать всё, что угодно, хоть убить, причём совершенно безнаказанно.

Вот и сейчас, откинув одеяло, попытался встать.

- Лежи, лежи! – придержала меня ветврач, - А вы бы вышли, чтобы не смущать мальчика, - обратилась она к родителям. Они поворчали, но вышли.

- Пусть дед останется, - попросил я, не совсем, однако, доверяя ветеринару.

- Пусть останется, если не будет мешать, - пробормотала врачиха, с жадным любопытством исследуя моё тело. Просмотрела голову, наверное, на предмет отсутствия блох, через специальное зеркальце с дыркой посередине проверила уши, заметив, что неплохо бы вычистить их лучше, внутри собралась сера, показала деду, как чистить кошкам уши.

И так до кончиков пальцев на ногах, надавив на них, чтобы вылезли когти. Потом перевернула на живот, прощупала спину и всё остальное.

- Может, отвезти его завтра в клинику? Рентген сделать, УЗИ? – спросила она деда.

- Не надо рентген! – моментально отозвался я.

- Вдруг у тебя воспаление? – упорствовала врачиха.

- Доктор сказал, нет у меня воспаления! – напрягся я.

- Ладно, ладно! – успокоила меня врачиха, осматривая хвост, - Я же хочу, как лучше. Но шумов в груди, на самом деле, нет. – Врачиха взяла стакан, бросила в него огромную таблетку, подождала, пока растворится, - Вот это выпей обязательно!

Я понял, что эта таблетка от глистов и прочих паразитов, противиться не стал, мало ли, что может водиться в сыром мясе и рыбе?

- Ну что, доктор? – спросил дед ветврача, который, без предупреждения набирал в шприц какое-то лекарство.

- Повернись-ка спинкой, - обратилась она ко мне. Я забеспокоился.

- Деда! – посмотрел я на деда расширившимися от испуга глазами, - Не отдавай меня никому!

- Что ты Вася, не отдам, конечно! – удивился дед, - Что это у вас? – спросил он ветврача.

- Противостолбнячная сыворотка, - ответила она, - не помешает, видите, какие царапины на руке?

- Не на… Ай! – не успел я увернуться от укола.

- Больно, конечно! – согласилась докторша, - Зато не заболеешь.

- Ещё от бешенства вколите! – чуть не плакал я.

- Можно и от бешенства, конечно, но позже. Рот открой, посмотрю горло, - я разинул пасть, куда врач с дедом заглянули, стукнувшись головами.

- Горло красное, надо ещё укол… - врачиха зазвенела склянками, я умоляюще глянул на деда. Тот молча развёл руками. Я сдался.

- Ну, что могу сказать, - сказала врачиха, - не человек, но и не животное. Строение скелета иное; не знаю, какие у него внутренние органы, без рентгена и УЗИ ничего не скажу. Если можно, уговорите Васю сдать мне кровь на анализ. Правда, лучше было бы завтра, с утра…

- Мутант? – спросил дед.

- Нет, не мутант, другой вид, скорее. Всё, Васенька, ложись спать, - врачиха накрыла меня одеялом, и они вышли, погасив свет, а я, облегчённо вздохнув, закрыл глаза.

Немного позже ко мне пробралась шкура Миа-тян, сбежав из ванной, окутала меня собой и замурлыкала тихонько. Под это мурлыканье я и заснул глубоким сном, всецело доверяя шкуре.

Утром меня никто не будил, и я проснулся, когда уже солнышко осветило мою комнату.

Первое, что увидел перед собой, была шкура Миа-тян. Я нежно погладил её, она замурлыкала, я тоже стал мурлыкать, потому что выздоровел. Единственное гнетущее чувство оставалось в животе, пришлось вставать и бежать в туалет, потом в ванную, мыться и чистить зубы. Взяв свою, ещё человеческую, зубную щётку, с трудом справился ею с кошачьими зубами. С отвращением прополоскал рот и вышел.

- Проснулся уже? – спросил меня дед. – Как здоровье?

- Уже хорошо! – улыбнулся я.

- Одевайся, и иди завтракать, - показал он рукой на кухню. – Я попросил родителей купить тебе свежего мяса и рыбы, а пока, извини, кушай, что есть.

- Шпашипа, - прошепелявил я, и вернулся в комнату. Здесь, по-быстрому, сделал утреннюю зарядку, разминая затёкшее тело, оделся во вчерашние шорты и майку, подпоясавшись ремнём, и побежал занимать своё любимое место за столом.

- Не горячо будет? – дед положил мне на блюдечко кусок яичницы, подвинул тарелку с кашей.

Я быстренько проглотил всё, что было, облизнувшись, вопросительно посмотрел на деда.

- Ещё? – удивился дед, не справившийся ещё со своей порцией. - Сейчас, разогрею борща с мясом, - дед, довольный, моим аппетитом, налил полную тарелку густого борща и поставил в микроволновку. У меня от нетерпения задёргался хвост. Хорошо хоть, не стал, как настоящий кот, вопить и ходить кругами.

Дождавшись добавки, выхлебал борщ, вылизал тарелку языком, довольно замурчал.

- Наелся? – улыбнулся дед, - Теперь рассказывай, как там Майка.

- Не знаю, - расслабился я, - я давно её не видел.

- Как это? – удивился дед.

- Ну, у нас были практические занятия, - врал я, - потом я заблудился, и попал в этот город. Хорошо, мы с Майкой дружили, обменялись адресами, на всякий случай. Она ведь тоже могла оказаться в моём городе, так ведь? Куда бы она пошла? Конечно, к моему хозяину, и он бы помог ей, как вы помогаете мне.

- Разумно! – одобрил дед, и я подумал, что неплохо было бы, на самом деле, такое предложение сделать, когда вернусь в колледж, - Ты сказал, у тебя есть хозяин? – я машинально потеребил ошейник, осмотрел кулоны. Опасности они не предвещали, первый светился нежно-салатовым светом, второй указывал место, откуда открывается проход в Нетландию, именно в том месте, откуда я не раз уходил в ту страну, будучи ещё девочкой.

- Разумеется, - легко ответил я, - я же маленький, не могу без хозяина. Хотя я выкупился, буду просить его оставить у себя. Куда я пойду? – взглянул я на деда.

- Ты же учишься где-то? – удивился он.

- Учусь, конечно, - отвёл я взгляд, прикидывая, оставят ли в колледже десятилетнего ученика. Попробую убедить директора, доказать, что я не простой котёнок.

- Учусь, конечно, - повторил я, - только я не один… - я густо покраснел, вспомнив о Маули. Защемило сердце, не от горя, от сладости предстоящей встречи. Представил, как она стоит передо мной, сложив руки на груди и хмыкает, отвернувшись и вздёрнув носик, улыбнулся.

- Никак, девочка есть? – догадался дед, улыбнувшись. Я кивнул, ещё более смущаясь.

- А где вы живёте? – спросил дед.

- В усадьбе хозяина, - ответил я, - помогаем хозяину, у него есть лавка магических вещей, я помогаю их находить, ну, и всякое там… - я замолчал, не зная, что можно говорить деду, что нет. В конце концов, что ему за дела до друга его внучки?

- А город как называется?

- Россошь. Он стоит на слиянии трёх торговых путей, богатый и красивый город, люди там хорошо живут.

Я не стал уточнять, что некоторые расы в этом богатом городе живут на правах рабов, если не приехали в качестве хозяев караванов. И то, напившись в кабаке, запросто можешь проснуться в рабском ошейнике. А магическая привязка заставит полюбить хозяина, и делать всё, что он повелит и захочет.

Но такую привязку мало кто ставит, почти все любят, когда раб страдает, ломают его волю, а если сбегает, ошейник начинает его медленно душить.

- О чём задумался, Вася? – заметил дед.

- Да так, - я вздохнул, - я же маленький, многое не понимаю ещё.

- Тебе там не нравится? – я удивлённовзглянул на деда:

- Нет. Очень нравится!

- А что тогда? Соскучился? – я кивнул. Конечно, соскучился! Тогда дед надавил на самое моё больное место:

- А где твои родители? – я запнулся, сначала хотел что-то соврать, потом прикусил язык. Хорошо, коты не умеют плакать. Я сейчас сижу у себя дома, с любимым дедом, и не могу об этом сказать. Вчера папа спросил деда, почему он не выгнал меня на мороз, ни разу не задумавшись, что его ребёнок мог замёрзнуть насмерть. Если знаете, где мальчик может переждать день до вечера, не попав в неприятности, назовите это тёплое место.

Сегодня я должен покинуть родной дом навсегда. Ну, может быть, смогу приходить в гости к деду, даже расскажу сказку, что я его внук. Ага, хвостатый. Я побил по ногам хвостом.

- Я не хочу об этом говорить, - сглотнул я поднявшийся к горлу ком.

- Извини, - неловко сказал дед, встал и начал собирать посуду.

- Деда, оставь, я помою! – остановил я его. Дед удивлённо посмотрел на меня. Обычно я всегда так говорил раньше.

- Ты же болеешь ещё!

- Нет, я уже здоров! – я отодрал краешек пластыря, показывая розовую полоску на руке, вместо вчерашней раны. – На мне всё заживает, как на кошке! – дед улыбнулся и решился погладить меня по голове, помять легонько уши. Я ткнулся башкой ему в живот, муркнул.

- Деда, мне деньги нужны, - невнятно пробормотал я, сквозь мурчание.

- Понятно, нужны, - вздохнул дед, отодвигаясь.

- Ты не понял! – возмутился я, - У меня есть деньги! – я суетливо достал из ремня золотую монету:

- Вот! Это золото! Если ты продашь монету знатоку, коллекционеру, выручишь много! Таких монет в этом мире нет! В Междуреченске, конечно, ходят разные деньги, но таких не видел. Вдруг, не примут? – шепелявил я, проклиная свой неуклюжий язык.

Дед с удивлением рассматривал сверкающую монету.

- Пожалуй, оставлю себе, на память, - сказал он.

- Тогда возьми серебряную, - положил я на стол серебряный пятак.

- Богатенький Буратино, - проворчал дед. Я снова покраснел.

- У меня есть деньги, - промямлил я, - магические вещи немало стоят.

- Наверное, здорово рискуешь, добывая их? – спросил дед.

- Бывает, - кивнул я, закусив губу. Ещё бы! Миа-тян поплатилась за нашу свободу жизнью! Мысленно попросил её подождать в комнате, а то приползла бы ко мне, утешать. Я слез с табуретки, собрал посуду и стал её мыть. Хорошо дома! Открыл кран, горячая вода, есть жидкое мыло, потом холодная вода.

В усадьбе всё приходилось греть самому, на магической плите.

Помыв посуду, пошёл к себе, собираться в дорогу. В шкафу нашёл одежду, из которой Майка выросла, джинсы, свитер, шорты и майки. Для взрослой девочки тоже кое-что нашёл, чтобы не выглядело подозрительно, что собираю вещи только для себя. Примерил джинсы. Нормально, если подпоясаться ремнём, даже не очень видны складки.

Вошёл, постучавшись, дед, посмотрел на кучу одежды, вываленной на кровать, положил на стол деньги.

- Уже собираешься? – спросил он.

- Сегодня вечером уйду в Междуреченск, - ответил я, аккуратно складывая одежду в Майкин рюкзачок, найденный в шкафу.

- Дождёшься родителей? – спросил он вдруг. Я недоумённо взглянул на него:

- Мне к восьми вечера надо. Успею, наверное, попрощаться.

- Не обижайся на них. Ты вчера был так болен, да и шокированы они твоим видом, не могли ничего расспросить. Уверен, постараются сегодня пораньше прийти, узнать о вашей жизни студенческой!

Я уже думал, он догадался обо мне! Если даже и догадался, не поверил сам себе, потому что так не бывает. Останься я в этом теле девочкой, были бы сомнения, что я мутировал, из-за перемещений по пространствам, а так было слишком даже для него.

Но раньше прихода родителей неизвестные люди позвонили деду, и спросили о моём здоровье. Дед сказал, что мне уже лучше. Взглянув на кулон, я увидел, что он стал красным.

- Кто звонил? – поинтересовался я, хотя примерно представлял, кто это мог быть.

- Предлагали поместить тебя в частную клинику, на обследование, - сказал задумчиво дед. - Я ответил, что только с твоего согласия. Тогда сказали, что приедут сюда, проверить твоё самочувствие.

Я проклял выдавшую меня болезнь, пошёл паковать оставшиеся вещи.

- Думаешь, заберут? – спросил дед, входя.

- Думаю. А ты? – пошевелил я ушами. Посмотрел в зеркало шкафа. Было светло, но от волнения зрачки сильно расширились, хоть на кошачьи, с вертикальным зрачком, не очень похожи.

С грустью подумал, что придётся бежать из собственного дома, от самых дорогих людей. Разве что только дед был на моей стороне. В это время открылась входная дверь, и вошёл отец. Один.

Я не долго думал, кинулся к нему, умоляюще заглядывая в глаза, попросил:

- Папа, отвези меня куда-нибудь?!

Папа колебался недолго. Перебросился несколькими фразами с дедом, пока я собирался, и мы быстро добежали до машины. Возле машины я обнялся, напоследок, с дедом, и забрался в тёплый ещё салон.

Папа завёл двигатель, и выехал, за минуту до того, как с другой стороны двора к подъезду подъехала машина «скорой помощи».

Папа спросил, куда ехать, я назвал адрес. Ехали недолго. Остановившись, папа повернулся ко мне.

- Ну что, «сынок»? Рассказывай.

Я молчал, не зная, что сказать.

- Что молчишь?

- Извини, пап, не знаю, что сказать.

- Скажи, кто ты.

- Я? Вася…

- Это я уже слышал. Что с Майкой?

- Не знаю, - признался я, - я давно её не видел.

- Ты всё нам врал? – сердито спросил папа.

- Когда? – удивился я. Папа тоже задумался. В самом деле, я лежал в горячке, ничего им не рассказывал.

- Дед сказал, что ты от Майки, что она прислала тебя за вещами.

- Не совсем так, пап, просто я оказался здесь случайно, и мне некуда было больше пойти. Я оплачу вещи, вот, возьми! – я протянул папе золотую монету. – Это настоящее золото!

Папа посмотрел на монету, отвернулся.

- Убери!

- Мне для вас ничего не жалко! – настаивал я.

- А мне ничего не жалко для друга моей дочери! – отрезал папа. И я замолчал. А что я скажу? Что я его сын? Или дочь?

- А где мама? – спросил я, чтобы что-то спросить.

- На работе, наверное, - слегка пожал плечами папа. – Сейчас, позвоню. – Папа набрал мамин номер, спросил, где она.

- Дома, - мрачно сказал папа, убирая телефон, - там какие-то люди спрашивают о тебе.

Кто спрашивает, я догадался, уточнять не стал.

- Когда уходишь? – спросил он меня.

- В восемь вечера, - уныло сказал я, представив, что предстоит часа четыре провести на морозе. Конечно, я тепло оделся, и обулся в зимние сапожки с шерстяным носком, свитер надел, спортивную шапочку, тёплую куртку, а сверху ещё кошачью шкуру, но болтаться по городу в таком виде не хотелось.

- Может, отвезти тебя к Гришкиной маме? – спросил папа. Я призадумался. А что, это выход! Не ехать же к моим подружкам! Что я им скажу? Что сбежал из зоопарка? Гришкина мама, по крайней мере, знает, где учится её сын, не очень сильно удивится.

- Да, папа, можно, если тётя Валя дома, конечно.

- Почему ты меня называешь папой? – спросил, наконец, папа.

- А как мне тебя называть? – в свою очередь спросил я. Папа подумал и пожал плечами. На самом деле, как мне к нему обращаться? Дядя Антон? Но он мне и не дядя, если разобраться. По имени-отчеству? Мне и так нелегко говорить, и папа это слышит.

Приехали к дому, где жил Гришка. Папа позвонил по телефону сначала, узнал, что мама Гришки дома, и мы пошли в гости.

Поднимаясь по лестнице, я думал, что сказать тёте Вале, зачем мы вообще к ней пришли? Тем более, с мамой Гришки мы почти не встречались. Дома у Гришки мы никогда не были, встречались иногда во дворе, перекидывались парой слов: «Привет! Как дела?», и всё. А тут, в гости!

- Привет! – радостно встретила нас тётя Валя. – Какими судьбами?

- Да вот, знакомься, Вася, - снимая верхнюю одежду, сказал папа, - Он товарищ наших детей, забежал на часок, и мы решили зайти к тебе в гости, передать привет от Гриши, потому что Вася сегодня возвращается.

Пока они говорили, я тоже разделся, оставшись в свитере, джинсах, и шапочке. Не решался её снять.

Папа посмотрел на меня, ничего не сказал.

- Пойдём, поужинаем, - пригласила нас тётя Валя на кухню. Мы с папой вместе протиснулись в ванную, помыть руки.

- Неудобно, в шапке, наверное? - заметил папа, открыв воду. Я кивнул, подставляя руки под струю воды. Папа внимательно смотрел на мои руки. Руки, как руки, только ногти узенькие, из-под них выглядывают острые коготки. Ну, если не приглядываться, незаметно.

Прошли на кухню, я постарался сесть в уголке, но куда скроешься, если именно тебя будут сейчас расспрашивать о сыне? Я взялся за ложку, решив скрыться за тарелкой, но не успел.

- Сними шапку, Вася! – обратилась ко мне Гришкина мама, - Нехорошо за столом, в шапке, и жарко у нас. Свитер тоже можешь снять, вспотеешь, потом на мороз. Простыть можешь.

Я вопросительно посмотрел на папу, он пожал плечами, потом кивнул, и я пошёл раздеваться. В прихожей снял шапку, свитер, посмотрел в зеркало. Хм. И что я теперь скажу? Что Гришка придёт на каникулы с кошачьими ушами? Хорошо, хвост не виден. Вздохнув, пошёл на кухню.

Папа и мама Гришки о чём-то разговаривали, на меня почти не обратили внимания. Тогда я незаметно сел на своё место и принялся за рис с котлетой.

Мои мысли потекли в странном направлении. Я вспомнил Гришку. Порылся в своей тёмной душе. Кем мне приходится Гришка? Теперь я мальчик, можно подружиться с ним, и только. Гришка явно влюблён в Майку. А Майка любила его? Или мальчик был для неё только другом? Скорее всего, так и было. Читал где-то, что друзья детства редко женятся, потому что считают себя родственниками, или просто надоедают друг другу.

- Вася! – услышал я. Оказывается, настолько задумался, что не услышал, как меня окликнули. Я насторожил уши, поставив их торчком. Мама Гришки странно смотрела на меня.

- Тебе ещё наложить? – спросила она. Я согласился, кивнув и снова пошевелил ушами. Папа укоризненно посмотрел на меня, покачав головой. Из-за моего обжорства? Расту я, поэтому постоянно голодный!

Получив под нос ещё одну тарелку с котлетой, я вновь погрузился в мысли. На этот раз думал, что делать в Междуреченске. Наверное, комнату надо будет снять…

- Вася! – вновь обратились ко мне, - Ты так и будешь, кушать?!

- Антон, пусть ребёнок поест! – перебила его мама Гришки.

- Ты ещё подумаешь, что я его не кормил! – папе неудобно стало! Когда он интересовался моим аппетитом? Даже в детстве ему было всё равно, ем я или нет.

- А фто? – нагло спросил я, облизывая длинным языком ложку.

- Расскажи, как учитесь, что с Гришкой?

- А что с Гришкой? – насторожился я.

- Вот и расскажи! – рассердился папа, - Мама же давно его не видела!

- Нормально всё с Гришкой, - ответил я, - когда видел его в последний раз, был здоров и упитан, учится хорошо. Переселился в общежитие. – Папа и Гришкина мама переглянулись.

- А до этого, где жил?

- Мы снимали с ним комнату на двоих, - ляпнул я.

- А Майка? – нахмурился папа.

- И Майка с нами, - не подумав, ответил я. А родители решили не продолжать допрос, смерив меня взглядом. Что с меня взять, десятилетнего мальчишки?

- Вася, тебе сколько лет? – решила уточнить мама Гришки.

- Десять, - ответил я.

- И тебя взяли в колледж?!

- Там есть специальная школа, - выкрутился я, - некоторые предметы вместе изучаем. Там главное, талант и умение, а не возраст.

- Понятно! - улыбнулась тётя Валя, - А что вы там изучаете?

- Теорию пространств, теорию вероятности, векторное сложение совмещённых полей… - начал я перечислять, с печально думая, что на самом деле, отправят меня в школу, потому что много пропустил. Ребята, наверное, уже столько прошли, что не догнать!

- Ничего себе! – рассмеялась тётя Валя, - А сопромат не изучаете? – я подумал, поворочал ушами, вспоминая.

- А, сопротивление межпространственных барьеров, да, есть такой предмет…

- А ушки у тебя на голове, это так теперь модно? Я понимаю, девочки с кошачьими ушками, но ты же мальчик? – папа закряхтел, я удивлённо посмотрел на Гришкину маму.

- У нас учатся ребята из разных миров… - начал я, но папа закашлялся, и я замолк. – Из стран, - поправился я.

- Причём здесь уши? – не поняла тётя Валя.

- Уши? – я дотронулся рукой до уха, погладил его. – Чтобы слышать, наверное.

Тётя Валя недоумённо посмотрела на меня, перевела взгляд на папу. Мы не знали, что сказать.

- Я чаю налью, - встала мама Гришки, вставая.

- Мне без сахара, и не горячий! – тут же подал я голос.

- Валя, - попросил папа, когда мы пили чай, - оставь у себя Васю, до вечера, а вечером я отвезу его на вокзал. К нам ему пока нельзя. Не спрашивай, почему, ладно?

- Ничего не понимаю, но пусть остаётся, посидит в Гришкиной комнате, отдохнёт перед поездкой.

- Тебе далеко ехать? – обратилась она ко мне.

- Вам Гриша ничего не рассказывал? – на всякий случай спросил я, - Мы же с ним не один раз туда ходили… - я прикусил язычок.

- Куда вы ходили? – удивилась мама Гришки.

- В Нетландию, - глядя ей в глаза, продолжил я. Прокололся, так надо идти до конца.

- Нет, об этом Гриша никогда не рассказывал. Говорил, что с Майей куда-то ездят, а куда, не говорил.

- Не говорил, значит, в Междуреченск, наверное, ездили, - выкрутился я.

- Ладно, пойду, - поднимаясь, сказал папа, - узнаю, как там, дома, потом зайду за Васей.

Я тоже встал, проводить.

- Пап, - шепнул я ему, - маму приведи. Попрощаться. Я, наверное, уже никогда не приеду… - я смотрел в папины удивлённые глаза, не мигая. Папа подумал, и кивнул. Не знаю, о чём он думал в этот момент. И боялся знать.

Папа ушёл, пообещав зайти в семь вечера, а я вернулся, и тётя Валя отвела меня в Гришкину комнату.

Я осмотрелся. Обычная мальчишеская комната, почти как у меня, только вместо девчоночьих штучек мальчишечьи. На полках разные поделки, машинки, самодельные парусники, самолётики. На книжной полке книжки серии «Я изучаю мир», и для Самоделкиных.

Компьютерный стол, шкаф для одежды, кровать. Я не стал включать компьютер, хоть и хотелось узнать, что делается в мире. Чужой, всё-таки, вдруг, там что-то личное.

Подумав, лёг на кровать, поверх покрывала, отдохну после сытного ужина.

Но поспать мне не дали, потому что вошла мама Гришки. Я хотел было вскочить с кровати, но мама остановила меня, и сама села рядом. Посмотрела долгим взглядом на моё лицо, потом решилась, погладила по голове, помяла уши. Я зажмурился и стал тихонько мурлыкать. Женщина засмеялась.

- Вася, ты кто? – спросила она меня.

- Котёнок, - ответил я, открыв глаза.

- С какой планеты?

- Не знаю, - пожал я плечами, - я многое не помню, после травмы.

- Какой травмы? – поинтересовалась женщина, разглядывая неоднократно зашитое ухо.

- Медведь помял, - неохотно сознался я.

- Медведь?! – испугалась Гришкина мама.

- На практике. Не волнуйтесь, ваш Гришка ещё не ходит на практику, с ним всё в порядке, - догадался я о волнении женщины.

- Скажи, почему тебя Антон ко мне привёл? – сменила тему мама Гришки.

- Я простыл, - объяснил я, - мне вызвали врача, а они, сами понимаете, сильно заинтересовались моим происхождением. Вот я и сбежал. Ещё закроют где-нибудь, а мне в школу надо.

- Понимаю, - засмеялась она, - не хочешь быть подопытным кроликом!

- Котёнком, - поправил я, улыбнувшись. Наверное, показал клыки, потому что тётя Валя изменилась в лице.

- Вы дружите с Гришкой? – спросила она.

- Мы вместе экзамены сдавали, жили в одной комнате, - ответил я, - наверное, дружим.

- Как у них с Майкой?

- По-разному. Я не вмешиваюсь.

- Понятно, - вздохнула тётя Валя, поднимаясь с кровати, - отдыхай.

Хорошая, всё-таки у Гришки мама, жаль, раньше не познакомились, а теперь уже поздно, в этот мир меня больше не загонишь. То простываешь до смерти, то опыты хотят на тебе ставить. Рентген, МРТ, что там ещё хотят офигевшие доктора сделать с котомальчиком?! А ещё говорят, опыты над людьми запрещены! И жестокое обращение с животными, кстати, тоже! В следующий раз надо будет узнать, где тут общество защиты дикой природы… Я задремал, изнервничавшись.

Проснулся я, укрытый шкурой Миа-тян. Опять прибежала меня спасать, хорошая! Потянулся, зевнул, и понял, что пора, потому что слышно было, как в прихожей разговаривают обо мне папа и тётя Валя. Ничего интересного, так, между делом. Как вёл себя, спит, сейчас разбужу.

Я поднялся с кровати, поправил сбившееся покрывало, перед тем как тётя Валя зашла меня будить.

- Проснулся уже? – улыбнулась она, - Выходи, за тобой папа приехал.

Я прихватил с собой шкуру и пошёл умываться, а то глазки хотели ещё поспать.

- Готов? – спросил меня папа, он не раздевался, ждал в прихожей.

- Готов, - буркнул я, одеваясь. Никому я тут не нужен, угрюмо думал я, все норовят поскорей отделаться от непонятного иноземного существа. Вроде делаю совершенно прозрачные намёки, что я их сын… Блин, у них не было сына! Хорошо, не сдали докторам, или спецслужбам. И замёрзнуть, тоже.

Такие мысли занимали меня, пока шли к машине. Наверное, кто-нибудь подумает, почему я не задействовал свои ментальные способности, чтобы подслушать их мысли? Совсем не потому, что это неэтично, а потому что мог слышать, если обращались непосредственно ко мне, и внятно. А так, слушать белый шум мыслей совсем неприятно, отстранялся от шума, получалось, будто выключаю приёмник.

Кстати, о приёмнике. Хоть бы МР-плеер с собой захватил, дурак! Дёрнулся было, попросить заехать домой, но быстро выбросил из головы эту идею.

В машине сидели мама и дед. Дед на заднем сиденье, мама на переднем. Меня это больно царапнуло. Хорошо, коты не умеют плакать.

Папа привёз нас в тот переулок, откуда открывался проход в Нетландию, и я вышел из машины. Дед выбрался вслед за мной, помог надеть рюкзак, подал Майкин рюкзачок. Я постоял, ожидая, когда выйдут папа с мамой. Мама явно не желала выходить, папа уговорил. Тогда я обнял её и прошептал:

- До свидания, мама… - не смог сказать «прощай».

- До свидания, Вася, - ответила она мне, - передавай привет Майе. - Я пообещал.

- Ну, бывай, космический котёнок! – улыбнулся папа, подавая руку. Я пожал её, но обниматься не стал.

Обнялся с дедом, шепнув ему на ухо:

- До свидания, дед, может, увидимся ещё!

- Заходи в гости, Вася! Внучку приводи с собой, а то совсем меня забыла!

- Приведу! – пообещал я, помахал всем рукой и побежал в темноту зимнего переулка.

Через несколько минут меня уже обнимало пушистое тепло летней ночи.

Ночь, для моего кошачьего зрения была вовсе не такой бархатно-чёрной, какой я её помнил, а скорее, серой. Легко смог ориентироваться в сумерках. Поэтому быстро дошёл до выключенного на ночь фонтана, и дальше, на детскую площадку.

На качелях катался мальчик моего возраста, а девочка уговаривала его пойти домой, а то ей страшно, в темноте.

- Привет! – сказал я, улыбнувшись. Девочка почему-то завопила.

- Вы чего? – удивился я.

- Чего? – спросил мальчик, заикаясь от страха, - Глаза горят, звериный оскал светится в ночи!

- Да это же я, Вася! – удивился я, не делая, однако, попыток приблизиться к перепуганным ребятам. – А вы кого ждали?

- Мальчика ждали!

- Я и есть мальчик! – пожал я плечами, - Пошли уже, в гостиницу…

- В гостиницу? – удивлённо переспросил мальчик.

- Да. Видите, как я одет? Жарко мне! – мальчик был одет в короткие шортики и футболку, а девочка, вообще, в лёгкую юбочку и майку. А я в зимней одежде. Взглянув на девочку, подумал, что у себя дома буду ходить в юбочке, не будет мешать хвосту. Впрочем, кто мне мешает по поместью бегать без ничего, с Маули?! У меня приятно заныло внизу живота, когда я представил, как мы будем носиться с ней по обширному поместью, играя в догонялки.

И в пригороде ребята на речке так же купаются, полностью раздеваясь. А в городе можно потерпеть, там так много интересного, что забываешь о неудобствах. Кстати, можно туда в девчоночьем наряде ходить, кому какое дело?! Лишь бы не украли. Скорее бы вырасти, купить гражданство, тогда будем под защитой городской стражи, не каждый решится на кражу, и право защищаться у нас появится. Наверное. Надо будет узнать законы свободного города.

- Тебя как звать? – вывел меня из задумчивости мальчик, - Меня Гоша, её, - показал он на девочку, - Поля.

- Вася, - улыбнулся я. Мне нравилось моё новое имя.

Между тем, мы уже пришли к Станции наблюдения.

- Комната наверху свободна, переодевайся и приходи, чай будем пить. Поля такой чай заваривает, закачаешься!

- Приду, - пообещал я, потому что выспался за полдня.

Поднялся в знакомую комнату, разделся, надел старые шорты с дыркой для хвоста и майку, повертелся перед зеркалом, подумал, стоит ли маскироваться, махнул лапой, и в таком виде пошёл в знакомую диспетчерскую, где мы с Гришкой провели немало времени. Там меня уже ждали, и мой вид их не особенно смутил. Они чего-то подобного ожидали, после того как я их напугал, на детской площадке.

- Садись, - предложил мне Гоша, наливая чай. На столе стола ваза с печеньем. Я взял печенье, подул на чай, попробовал. На самом деле, травяной чай был очень вкусный.

- Вася, - обратился ко мне мальчик, - ты из какого мира? – я пожал плечами.

- Так, сейчас узнаем… - мальчик повернулся к компьютеру, наставил на меня камеру, вывел изображение на мониторе.

- Гоша, - обратилась к нему девочка, - зачем ты, без спросу? Может, Вася не хочет говорить, откуда он?

- Что? Ой, извини, Вася, только я должен запись о тебе сделать в журнале прибытия-убытия.

- Делай, конечно, я знаю порядок, - согласился я.

- Бывал уже у нас?

- Даже дежурил, - ответил я, осторожно прихлёбывая чай.

- Дежурил? – удивился мальчик, - Ты не потерялся?

- Нет, - махнул я головой, - завтра в Междуреченск поеду, в колледж МПС.

- Так вот ты откуда! – широко улыбнулся Гоша, - А я – то гадаю, откуда тебя к нам занесло? На практике был?

- Да, - ответил я, несколько удивившись осведомлённости ребят, - были уже наши?

- Были, - сказала девочка, - только не в таком экзотическом виде.

- А что, плохо выгляжу? – забеспокоился я.

- Нет, замечательно выглядишь! – успокоили меня ребята, - Расскажешь нам о своих приключениях?

- Кое-что расскажу! – пообещал я. Рассказал, конечно, о самых интересных и захватывающих приключениях, произошедших со мной. Пока у всех не стали слипаться глаза, а у меня речь стала совсем нечленораздельной.

Тогда я отправился наверх, устраиваться на ночь, а ребята остались в диспетчерской, им предстояло до утра дремать в креслах, настроив сигналку на появление гостей.

Эта комната на втором этаже для меня уже стала родной. Подумав, не посетить ли душ, разделся и юркнул под любимую шкуру. Свернувшись клубочком, почти сразу заснул, убаюканный ласковым мурчанием.

Утром меня никто не будил. Каждый решает сам, когда ему вставать, сколько вылёживаться в кровати, если заранее не предупредил, конечно, что ты куда-то спешишь.

Вообще-то здесь такое место, что спешить уже некуда, не успел сегодня, успеешь завтра.

Дежурным на пересадочной станции всегда столько лет, сколько они сами захотят. Мы с Гришкой, например, попали сюда впервые, когда нам было по десять лет, и потом росли, а возвращались постоянно в десятилетнем возрасте. Потом решили стать двенадцатилетними, затем решили не взрослеть, потому что гормоны начали разрушать наш разум, мы сделались раздражительными, нетерпеливыми и грубыми.

И вот я опять десятилетний ребёнок, просыпаюсь по утрам с радостью на душе, предвкушаю новые события, интересные приключения, и с чувством, что впереди меня ожидает только хорошее.

А то, что я теперь котомальчик, добавляет пикантности. Конечно, неприятно сталкиваться с откровенным расизмом, но в основном ко мне люди относились хорошо. То, что не признали папа с мамой, просто недоразумение, я же не приводил доказательств. Понадобится, во всём признаюсь, а пока буду делать вид, что ничего не произошло, их дочка и внучка по-прежнему учится в колледже, домой не торопится, потому что хочет доказать, что стала самостоятельной.

Так я лежал, закинув руки за голову и глядя в окно, за которым становилось всё светлее. За окном росли зелёные деревья, чирикали птички, дарили ощущение беззаботного детства, будто ты проснулся дома, летом, а впереди бесконечные каникулы.

Шкура сползла с меня, давая понять, что пора вставать. Да и ладно, всё равно я был в комнате один. Мальчик так и не прибыл ночью. Или я его заменил. Зевнув, слез с кровати и потопал в санузел.

На завтрак спустился в лёгкой одежонке. Ребята встретили меня бодрые, они уже сделали утреннюю зарядку, искупались, теперь готовили завтрак. Себе яичницу, мне овсянку и сырую рыбу. На мой немой вопрос Поля рассмеялась:

- Я забыла, что ты кушаешь на завтрак! Гоша предложил кашу, а я решила угостить тебя рыбкой!

- Я хотел спросить, где ты её взяла, - смутился я. Рыбы мне очень хотелось.

- А мы к ребятам утром сбегали, пока ты спал! – посмеялся Гоша, накрывая на стол. Мне стало стыдно. Мог бы тоже навестить старых знакомых, искупаться в море, рассказать несколько свежих историй, отобедать в их замечательной столовой.

- Если хочешь, сбегай к ребятам, - понял меня Гоша, - завтра в Междуреченск поедешь.

- Нет, - покачал я ушастой головой, - привяжутся малые, захотят поиграть с котёнком… - Ребята расхохотались.

- Это правда! – сказала Поля, - Даже я с трудом от них отделываюсь, что уже о тебе говорить! Садись. Руки вымыл? – убедившись, что я на самом деле мыл руки, а не как все мальчишки, вытер о майку, разрешила приступить к завтраку.

Конечно, я сначала сожрал рыбу, вместе с костями. Если бы она не была выпотрошена, то и внутренности мне бы не помешали. Рыба оказалась морской, вкусной и жирной. На ребят я не смотрел, на всякий случай. Потом цивилизованно взял ложку, и заел рыбу кашей. Поля незаметно подсунула мне блинные рулетики с слегка подсоленным сырым мясом внутри, политые сметаной. Ушли за милую душу.

- А ты говорил, что продукты перевожу! – упрекнула она Гошу, глядевшего на меня глазами, по круглости не уступавшими моим, кошачьим. Запив всё морсом, поблагодарил гостеприимных хозяев и пошёл к себе, переодеться. Решил одеться человеком, надел джинсы, свитер и спортивную шапочку на голову. Шапочка была девчоночья, с кошачьими ушками. Шкуру убрал в рюкзак, оставив снаружи только капюшон с ушами. Накинул курточку.

Скоро прибудет трамвай из города. Не то, чтобы он специально приходил на станцию, просто угол остановки иногда выходил в это пространство, и можно было, в этот час, попасть в Междуреченский городской округ. Тут и трамвай подходил.

- Как там, в городе? Какая погода? – Спросил я ребят. Поля сверилась с компьютером.

- Не жаркая. Плюс пять по Цельсию, так что, правильно оделся, не замёрзнешь.

Попрощавшись с ребятами, отправился по тропинке на остановку трамвая. Проходя по зелёной аллее и слушая пение птиц, не верилось, что сейчас зайду за угол, и окажусь в поздней осени.

Угол остановки увидел минут через десять. Знакомым путём обогнул павильон и вышел к нескольким пассажирам, ожидающим утренний трамвай. Здесь уже начинался пригород Междуреченска, сюда ходил трамвай и автобус. Но автобус шёл прямо в центр, а трамвай заворачивал в предместье, где летом Майка снимала комнату у тёти Наташи. Надеюсь, здесь не произошло хроносмещение, и всё осталось по-старому.

Зазвенев, подошёл синий трамвай, и я вместе с пассажирами вошёл в салон. Дождавшись очереди, бросил медный пятак в кассу, оторвал билет.

Трамвай шёл полупустой, и я уселся на свободное место у большого, чисто вымытого окна. За окном проплывали знакомые виды улиц, только сейчас листья с деревьев облетели, стало неуютно, пусто и скучно.

Вот и подошёл трамвай к моей остановке. Я вышел, с бьющимся сердцем прошёл до знакомой улицы, нашёл нужный дом и нажал на кнопку электрического звонка.

На моё счастье тётя Наташа оказалась дома.

- Тётя Наташа! – позвал я, - У вас студенты комнаты снимают?

- Снимают, - подошла она к калитке, с недоумением осматривая десятилетнего мальчишку. - Две девочки и мальчик.

- Это мои друзья, - заявил я, - можно, я оставлю вещи и пойду, найду их?

- Оставляй, - согласилась добрая женщина, и я, в её сопровождении, зашёл в комнату.

Здесь так всё и осталось, широкая кровать за занавеской, на которой летом спала Майка, и диван недалеко от входа. А также ученический стол и книжная полка над ним.

Я сунул рюкзаки за диван, подумав, решил так и пойти в колледж, в свитере, джинсах и шапочке. Джинсы подпоясаны артефактным ремнём, с кармашками, где были спрятаны деньги, амулеты висели на шее, под свитером. Ошейник был наполовину скрыт воротником свитера. Единственно, что меня выдавало, так это малый рост и детское телосложение. Никак не выдать себя за пятнадцатилетнего подростка. Вот если бы я был девочкой!

Забыл совсем, что на мне надеты Майкины вещи, а покупали ей девчачьи вещи всё-таки, хоть джинсы были синими, а свитер с оленями. Ещё и шапочка с ушками! Подумав, накинул лёгкую курточку на плечи, найдя её в рюкзачке Майки. Опять посмотрел в зеркало. Всё равно девочка.

«Да кому какое дело!» – рассердился я и уверенно пошёл на выход, накинув на плечи полупустой рюкзачок, чтобы не выделяться среди сверстников. Буду выглядеть школьником. Что в рюкзачке? Кусок вяленого мяса и тетрадку с ручкой положил, на удачу.

- Может, покушаешь? – спросила меня хозяйка, когда собрался обуться.

- Спасибо, я с утра хорошо поел! – облизнулся я не хуже кота, хотя мог съесть ещё один завтрак.

- Заходи с ребятами, сготовлю обед, - предложила добрая женщина. Тогда я понял намёк и достал деньги.

Дед отдал мне всю наличность, какая у него была, десять тысяч, пообещав доплатить за монету, когда вернусь.

Думаю, на несколько дней этих денег мне вполне хватит, потом узнаю, может, и мои деньги в этом городе имеют хождение, по крайней мере, обменяю у ребят из соседних миров, в ломбарде потребуют паспорт, а у меня даже ученического билета нет.

Отдав тысячу, на обед для всех, я отправился в обратный путь, на остановку трамвая. Дождался следующего, и поехал в колледж. Трамвай был уже довольно плотно наполнен людьми, спешащими на работу и учёбу, и на меня никто не обратил внимания.

Выйдя на «Университетской», обогнул собственно Университет, и дошёл до родного колледжа. С натугой открыл тяжёлую дубовую дверь, и вошёл в обширный холл. Проход перегораживал турникет, в будочке сидела бабушка.

- Тебе кого, девочка? – сурово спросила она меня.

- Сестру ищу! – пропищал я. Не говорить же, что иду к директору!

- Раздевайся и проходи, - кивнула она на раздевалку. Пришлось послушаться.

- Шапку тоже снимай, нельзя в помещении в шапке! – строго сказала бабушка, принимая у меня курточку. Пришлось стянуть с головы шапку. Прощай, маскировка!

- Моду взяли! – заворчала гардеробщица, глянув на мои ушки, - Мало того, что шапка с ушами, так ещё и на голову вешают! – сначала я не понял, о чём она, потом облегчённо вздохнул: просто сейчас многие девчонки увлекаются аниме, и предпочитают стиль миминеко, то есть, кошачьи ушки.

Успокоенный, отправился на второй этаж, к директорскому кабинету.

Но тут прозвенел звонок, из дверей повалили учащиеся, видимо, первая пара кончилась, пока я возился.

Прижавшись к стене, пропустил основной поток, пока меня не заметили.

- Смотри, Элли, Хисса! – услышал я, когда уже можно было продолжать путь. Даже не взглянув, кто там разговаривает, двинулся к лестнице, но девочки догнали меня и преградили путь.

- Привет! – поздоровалась одна из трёх девочек, улыбаясь.

- Страфствуйте, - прошепелявил я, с подозрением глядя на девочек. Им было лет по пятнадцать-шестнадцать, выше меня на голову.

- Ты чья? – спросила девочка, первая со мной заговорившая. Пришлось ответить человеку.

- Шеннгиррова.

- А где твой хозяин? В какой группе?

- Он дома, - вежливо ответил я.

- Тебя вместо себя отправил, учиться? – прыснула девочка.

- К тирехтору, - пояснил я, - мноха прапустил…

- А, понятно! – улыбнулась девочка, - Можно, ушки потрогаю? – я кивнул, и девочка осторожно помяла мне ушки.

- Потрогайте! – предложила она подружкам, - Встреча с Хиссой приносит удачу!

- А кто она такая? – спросила вторая девочка, осторожно поглаживая мне уши.

- Не знаешь? – улыбнулась первая, - Обычно их мальчикам дарят, как живую игрушку. Как котёнка, только разумного. У моего брата есть, только он дурак, продаёт её своим друзьям. Я бы ни за что не продала, ни за какие деньги! – вздохнула она.

- Она же девочка! – смекнула вторая девочка, а третья сначала ничего не поняла.

- Зато у неё есть хвост! – выдала первая, а третья вдруг густо покраснела. Я стоял, хлопая глазами, ничего не понимая.

- Аристократки! – зашипела вдруг одна из девчонок, - Закройте Хиссу, а то отберут! – девочки сгрудились вокруг меня, закрывая от бывших моих подруг, гордо прошествовавших мимо нас, даже не глянув на простых смертных.

Когда они прошли, первая девочка спросила у меня:

- Как тебя зовут?

- Вася, - ответил я.

- Вася? В смысле, Василиса? – спросила меня вторая.

- В смысле, Вася, - ответил я, не думая, - я мальчик. - Повисла тишина.

- Не может быть! – пошептала первая, - Мальчики у них огромная редкость! Рождаются один мальчик на десять девочек! И стоят в десять раз дороже! Вот бы мне такого! У нас есть девочка, а с мальчиком котята бы появились!

- Они быстро растут? – поинтересовалась третья.

- Нет, так же как люди. Обычно Хиссу дарят маленькому мальчику, они вместе растут. Моему дурацкому братцу уже подростка подарили. Мне бы мальчика… - вздохнула она, жадно глядя на меня.

К счастью, прозвенел звонок, и девочки поспешили на урок, не решившись захватить меня с собой, потому что я поправил воротник, показав ошейник. Чужую вещь даже люди не трогают. Не все, правда, но воровство нигде не одобряется. Купи и владей, если хватит денег.

Я понял, что надо быть осторожным, если я так дорого стою, лучше прикинуться девочкой, меньше будет соблазнов похитить золотого мальчика. Надо же, дожил! На развод хотят взять, потом моими котятами торговать!

Поднявшись на второй этаж, по опустевшему коридору дошёл до массивной двери, с надписью «Приёмная», осторожно потянул на себя и заглянул внутрь. За большим тёмным столом сидела пожилая женщина за компьютером, что-то набирала на клавиатуре.

Я тихонько вошёл, встал перед ней, но секретарша не обратила на меня никакого внимания. Подумав, что стал невидимкой, направился к директорской двери.

- Куда?! – услышал я грозный окрик.

- К тирекору… - промямлил я.

- Директор занят. Приходи в приёмные часы, - и она снова занялась работой. Я посмотрел на табличку с расписанием. «Приём по личным вопросам. Вторник, четверг, с 15 до 17 час.».

- А сейчас какой день? – осмелился я спросить у суровой женщины.

- Лучше приходи с родителями, - ответила секретарша, оторвавшись от компьютера. Я невольно пошевелил ушами и насторожился, увидев, как изменилось её лицо, когда она присмотрелась ко мне.

- Минутку! – поднялась она, - Подождите здесь, - показала она на диван. Пока я мялся, открыла дверь, ведущую к директору, и скрылась за ней.

- Проходите! – открыла передо мной дверь вышедшая секретарша, с улыбкой. Я вошёл в знакомый по прежним посещениям директорский кабинет.

Василий Иванович встал с кресла, показал на стул рядом с приставным столом. Я сел, вопросительно глядя на директора.

- Ну, рассказывай, - поощрил он меня.

- Меня Вася зовут, - сказал я, и замолчал.

- Ну-ну, меня тоже Вася, - приободрил меня Василий Иванович.

- Я могу рассказать о пропавшей девочке… - начал я.

- Стоп, стоп! – остановил меня директор, - Какой девочке, когда пропала? – я удивлённо уставился на него:

- А что, никто не пропадал?! – в горле у меня пересохло.

- Пропадали две девочки, но они давно вернулись. Так о какой девочке ты говоришь, Вася?

- О Майке… - опустил я глаза. Мысли лихорадочно крутились в голове. Всё же не туда попал, куда хотел? Но так не бывает! Если бы сразу в Междуреченск прошёл, тогда была такая возможность, попасть в другой мир, но я же через Станцию! Там межвременье, никакого хроносдвига или хода в параллельное пространства не может быть!

- Тамара Григорьевна! – нажал кнопку на коммуникаторе директор, - Узнайте, где сейчас Майя Мальчикова.

Через минуту я услышал ответ:

- В двести двадцатой аудитории, на уроке совмещённых пространств. Преподаватель Плетнёв Никита Андреевич. Что-нибудь ещё?

- Нет, спасибо, Тамара Григорьевна! – директор вопросительно посмотрел на меня. Я вздохнул:

- Василий Иванович, разрешите посетить урок?

- Зачем? – подвинулся ко мне директор.

- Хочу поступить в ваш колледж, а сначала посмотреть, послушать, узнать, что и как… – Василий Иванович подумал, потом взял со стола какой-то бланк.

- Правильно делаешь, хотя, конечно, для этого есть дни открытых дверей, но для отдалённых миров мы всегда делаем исключение… Ты из какого мира, Вася? – я затруднился с ответом. На самом деле, не знал даже, как страна называется, где прожил несколько месяцев, знал только, как называются два города.

- Я не знаю, - ответил я, пряча глаза, - только город, где жили, называется Россошь.

- Ладно, так и напишем, из города Россошь. Полное имя Василиса?

- Почему Василиса?! – начал сердиться я, хотя перед этим хотел называть себя девочкой, - Вася!

- Ты мальчик? – удивился директор, - Прости, на лицо очень красив, вот и подумал… - я покраснел. Нашли красавца! Вот Маули, та на самом деле красавица! И Миа-тян была красивой, не то, что я.

- Вот тебе пропуск, Вася, можешь пока посещать занятия вместе с первым курсом. Если понравится, приходи на следующий год, поступать. Кстати, сколько тебе лет?

- Десять… - смутился я, - но школьную программу знаю!

- Ну и молодец! Заходи, если будут вопросы, а пока, извини, дела! И ещё, - я обернулся в дверях, - в стенах нашего колледжа проявления расизма запрещены. Уяснил? – я кивнул, не поняв, к чему это он мне сказал.

Выйдя от директора, поблагодарил секретаршу, и отправился по опустевшему коридору в знакомую аудиторию.

А вот и она, дверь с табличкой 220. Постучал и открыл дверь.

- Можно? – пискнул я, волнуясь. Преподаватель, Никита Андреевич обернулся на меня с удивлением.

- Тебе кого, девочка? – спросил он.

- Я к вам, - я робко прошёл к нему, подал бумагу от директора. Никита Андреевич прочитал, удивлённо поднял брови, потом внимательно осмотрел меня, ещё больше удивился, но ничего насчёт моей внешности не сказал, только спросил:

- Тут твоя фамилия не указана, мне в журнал тебя надо занести.

- Шенгирофф, - сказал я, осматривая аудиторию. Сильно прифигел, увидев среди учеников Майку, рядом с ней сидел Ян. Ещё увидел Гришку с Сашей. Все они уставились на меня, наверное, впервые увидели в живую котомальчика.

- Ребята, знакомьтесь, - обратился преподаватель к аудитории, - Вася Шенгиров, будет посещать наши занятия, по личному указанию директора… - Никита Андреевич не успел закончить, как поднялись две девушки – аристократки. Я их знал, мы когда-то вместе таскались за одним парнем, Леоном.

- Мы не желаем находиться в одном помещении с животным! – презрительно скривилась одна из них, и они гордо проследовали к двери. Там оглянулись.

- А вы, Ванесса? – спросили они ещё одну аристократку, гордо сидевшую в первом ряду.

- Дуры! – фыркнула она, - Это же мальчик! Знаете, сколько он стоит?!

- И что? – отвесила челюсть та, что обозвала меня животным.

- А то! – презрительно улыбнулась Ванесса, - У всей твоей семьи столько денег не наберётся! Представляете, кто у него хозяин?! - девчонки замялись у двери, но отменить демарш не могли, иначе совсем потеряли бы лицо. И вышли в коридор.

- О поведении госпож Фрейи и Ниибудет доложено в деканат, - сделал отметку в журнале Никита Андреевич, - они забыли, что в колледже запрещен расизм.

- У меня тоже дома осталась Хисса, - улыбнулась Ванесса, - я могу её брать с собой?

- Можете, - согласился Никита, - если оплатите её учёбу.

- Вот и замечательно! – обрадовалась аристократка, - Я так скучаю! Вася, можешь сесть рядом со мной!

- Я не смею, госпожа Ванесса! – поклонился я девушке.

- Ты хорошо воспитан! – глаза девушки опасно блеснули. Я снова поклонился, и прошёл мимо Майки, чтобы убедиться в её реальности, даже коснулся её локтя. Сел поближе к Саше. За её спиной, рядом с одиноким мальчиком, от которого сбежала аристократка. Мальчик нервно дёрнулся, но, после предупреждения преподавателя не рискнул что-либо сказать.

Я открыл рюкзак, понюхал приятно пахнущее вяленое мясо, отказавшись от соблазна откусить кусок, достал тетрадь и ручку, и снова завязал горловину рюкзака. Только почему-то запах остался.

- Чем это воняет? – подозрительно спросил мальчик.

- Завтраком, - лаконично ответил я, сосредоточившись на лекции.

- Вот почему девчонки сбежали! – понял мой сосед, не глядя на меня.

- Ничего, - пообещал я, - проголодаешься, этот запах будет для тебя приятным ароматом!

- Это как же надо проголодаться! – со скепсисом заметил сосед.

- Всякое бывает, - уклончиво ответил я, добросовестно конспектируя лекцию. К нам обернулась Саша.

- Что тут у вас? Кушаете на лекциях? – я мило улыбнулся. Саша вздрогнула.

- После уроков надо будет нам всем собраться, - сообщил я ей.

- Кому это «нам»? – удивилась Саша.

- Тебе, Майке, Яну, Гришке, твоему Никифору… - Саша не успела удивиться, меня прервал Никита Андреевич:

- Вася! – строго сказал он. Я вскочил:

- Я! – все обернулись ко мне.

- О чём я сейчас рассказывал? – я взял тетрадку и прочитал конспект.

- Молодец. Только разговаривать у меня на лекциях не надо. Ты отвлекаешь товарищей! – я преданно смотрел на преподавателя.

- Я говорила, надо было со мной посадить! – с улыбкой змеи сказала Ванесса.

- Будет болтать с соседями, посадим! – пообещал Никита Андреевич, а Ванесса послала мне воздушный поцелуй. Я понял, что надо смываться сразу после окончания занятий. Или ещё раньше.

- Садись, Вася. Кстати, тебе интересно слушать? – я снова встал.

- Вы интересно рассказываете, - ответил я, - только много пропустил, не пойму немного, каким образом ищем лямду зет.

- Для этого надо немного вернуться назад, а время у нас ограничено. Лямбда – это длина волны. Слышал что-нибудь о когерентности? Если интересно, можешь подойти на перемене.

- Спасибо, я у ребят посмотрю, - отказался я.

- А тебе интересна теория? – вдруг спросил Никита, - Ты ведь практик.

- Да, я могу ходить по мирам, - согласился я, - но интересно же знать, как я это делаю!

- Умница, Вася! Побольше бы мне таких учеников! – некоторые фыркнули на его слова. Вернее, не на его слова, а на меня, умника. Лекция продолжалась, и я постарался не отвлекать соседей, хотя Гришка не утерпел и оглянулся на меня, потому что Саша передала ему мои слова. Она почему-то не стала сканировать меня, хотя могла. Наверное, подумала, что я легко смогу перехватить её мысли. Умница, Саша!

После пары была большая перемена, во время которой можно было пообедать. Я придержал Сашу, попросил её собрать всех друзей.

- Никифор в школе учится, не у нас, - предупредила меня Саша.

- Ники нам меньше всего нужен, - ответил я. – Какая следующая пара? Что за предмет?

- Математика, - сморщила носик Саша. Возле нас топтался недовольный Гришка. Майка с Яном стояли поодаль. Честно говоря, мне не понравилось их настроение. Поведение Майки напоминало мне Рей Аянами из Евангелиона, такая же апатичная, утратившая всю свою весёлость. Наверное, эту часть её характера я унёс с собой.

- Кстати, я был у вас дома, тётя Наташа приглашала на обед, а я оплатил. Так что, может быть, туда пойдём? Там и поговорим. А то думаю, меня ждёт сюрприз от Ванессы. Саша, собирай народ. Гришка, останься!

Гришка что-то буркнул для порядка, поглядывая на меня с высоты почти двухметрового роста, но дождался, пока Саша не уговорит друзей собраться вместе и пообедать у Натальи Фёдоровны.

После чего мы все пошли в раздевалку, одеться теплее.

Обычно учащиеся обедали в столовой колледжа, или университетской, если не хватало места, но многие ходили домой, а то и в другие места, кто побогаче. Я мог бы и в кафе друзей пригласить, только не хотел выделяться, и так всех удивил, особенно Майку, которая подозрительно осматривала мою одежду. Явно до меня носила её не один год.

Так что, дождались нужного трамвая и поехали домой, если можно так назвать съёмную комнату.

Пока ехали, исподволь разглядывал своих друзей. Что-то в них изменилось. Если раньше они не сидели на месте, постоянно крутились, о чём-то болтали, пусть даже говорили глупости, на то они подростки, им всё должно быть интересно и весело. Но так вот, чтобы молча сидели, опустив глаза, будто взрослые, такого за ними не водилось.

Я стоял и разглядывал их, не стесняясь. Майка сидела рядом с Яном, но между ними не чувствовалось ничего, связывающего их. Саша с Гришкой тоже казались только однокашниками, не более.

По сравнению со мной они были взрослыми, тем более, людьми, мои попытки примирить их будут выглядеть неуклюже.

До дома тоже добрались почти в тишине, не считая нескольких слов, брошенных неугомонными Яном и Сашей.

Для всех ребят, включая меня, этот дом был давно знаком, нас тепло встретила хозяйка, стала накрывать на стол, а мы пошли раздеваться.

- Майка! – обратился я к девушке с каменным лицом, - Я был у тебя дома, принёс одежду.

- Спасибо, - без эмоций ответила она, разглядывая меня. Я снял свитер, под ним был одет в старую Майкину футболку.

- Это твои вещи, - сказал я. Майка кивнула:

- Я узнала. Носи, мне они всё равно малы, и выбросить жалко, память о детстве.

- Тебе дед передал, - я достал из кармана все деньги, положил на стол.

- Спасибо, - Майка не сделала движения, чтобы подойти. Она зашла за занавеску, не желая раздеваться при мальчишках.

- Как они там? – вместо Майки спросил Гришка.

- Видел всех, нормально, никто не болеет! – я улыбнулся, - Кроме меня! Представляешь, простудился, лежал в постели, и мне вызвали ветеринара! – никто не засмеялся, удивлённо глядя на меня.

- Нет, врач тоже был, - смутился я. – просто он не был уверен, что правильно поставил диагноз…

- У твоей мамы я тоже был! – обратился я к Гришке.

- Откуда знаешь мою маму?! – неподдельно удивился парень.

- Меня к ней папа отвёз, - ляпнул я, потом поправился, - папа Майки…

- Вася! – с подозрением обратилась ко мне Саша, - Ты кто такой? Откуда всех знаешь? Да ещё их родителей?

- Пойдём кушать, - не стал я отвечать, - времени мало, там поговорим.

Дождавшись, пока все разденутся, помоют руки под единственным умывальником, а я останусь один в комнате, снял джинсы, оставшись в шортах и футболке, принадлежавших раньше нам с Майкой.

Во-первых, надо признаваться, кто я такой, а во-вторых, здорово отсидел хвост, и снова садиться на него было бы мучением.

Так и вышел к друзьям, хоть немного удивив их своим видом. Если бы в своём родном городе показался в таком виде, вызвал бы ажиотаж, а здесь ребята посчитали встречу с мальчиком другого вида рядовым событием. Только тётя Наташа правильно отреагировала.

- Кис-кис! – позвала она меня, - Молочка налить?

- Мр-мяу! – радостно согласился я, с ногами забираясь на стул.

- Приятного аппетита! – прошепелявил я, принимая кружку с молочком.

Съев суп, я решил немного удовлетворить скрытое любопытство ребят.

- Почему я вас всех знаю? – спросил я, с улыбкой, - Я раньше был одним из ваших друзей. Не гадайте, не догадаетесь, кем именно. Так на меня повлияло хождение по сопредельным пространствам.

Ребята примолкли, со страхом глядя на меня.

- Хочешь сказать, что и мы можем стать такими же? – округлив глаза, спросила Саша.

- Не знаю, - пожал я плечами, уткнувшись в кружку, - до того, как стать котомальчиком, вообще был девочкой, вашей ровесницей! – за столом повисла гнетущая тишина.

- Я тоже раньше был девочкой, ну и что? – подал голос Ян, и Гришка дёрнулся, закашлявшись, а Майка только посмотрела на Яна, наверное, удивившись его признанию.

- Это такая особенность вашей расы, - заметил я, увидев некоторое оживление среди друзей, - я же просто попал в это тело. Повадки и навыки котёнка сохранились, и память девочки, тоже. Но, чтобы никто во мне не сомневался, сразу скажу: я мальчик!

- Ну и кем ты был? – без интереса спросила Майка, накладывая себе в блюдце фаршированных блинчиков. Я внимательно посмотрел на неё. Наверняка в каждом человеке сидит серьёзная девочка и дурашливый мальчик. И если их разделить, получатся такие, как весёлый Вася и зануда Майя.

- Когда добирался к вам, хотел сказать, - ответил я, слизывая сметану с блюдца, - но теперь не буду.

- Почему? – спросил Ян, - Я же не постеснялся.

- Ты – другое дело. - вздохнул я, - Я думал, меня здесь потеряли, хотел обрадовать всех, что жив. А оказалось, никто даже не заметил пропажи.

- Я догадываюсь, кем ты был, - сказала Саша.

- Сохраним это в тайне? – спросил я её.

- Да, - согласилась Саша, - так будет лучше. Расскажи, как живёшь.

Честно говоря, когда пробирался сюда, сквозь толщу смятых пространств, совсем по-другому представлял нашу встречу. Бурю радости? Наверное. Я же тосковал по своим друзьям, по родителям.

Но родители меня не признали, друзьям ещё предстояло вновь стать друзьями, к тому же, моё место оказалось занято.

Я теперь, в собственном мире, где прожил шестнадцать лет, стал инородным телом. У меня другой путь, не место здесь таким, как я.

- Как живу? – я обернул ноги хвостом, - Меня сразу продали, - показал ошейник, - но мне очень повезло, мой хозяин – Подгорный Охотник, мы с ним ходим на охоту по разным пространством, находим магические артефакты, продаём их, в своей лавке. У Охотника в пригороде большое поместье, мимо течёт широкая река, есть стадион для занятий спортом и боевыми искусствами. В общем, не скучаем.

- Так ты раб? – поднял брови Ян, - Как Никифор? – я забил хвостом.

- Не так. Честно говоря, я теперь свободный кот, выкупился, но куда мне деться, без хозяина?! Я же ещё не взрослый! Когда вырасту, получу гражданство, тогда смогу жить, как хочу и где хочу!

- У нас так же, - задумчиво сказала Майка, - себе не принадлежишь, пока несовершеннолетний.

- Поэтому хожу в ошейнике, - сказал я, мысленно соглашаясь с Майкой, - если сниму, сразу найдётся хозяин. И не такой добрый, как мой. – Я вспомнил орчонка, Миа-тян, и помрачнел.

- Но ты собираешься вернуться? – проницательно спросила Саша.

- Да, - покивал я головой. – Что мне здесь делать? Думаете, примут в колледж?

- Вполне. Сдашь экзамен, да и всё. Директор закроет глаза на возраст, лишь бы способности были.

- Может быть и так, - согласился я, - а может отправить в школу. Мне ведь только десять лет. К тому же, никаких документов, кроме записи на ошейнике. И ещё, аристократки...

Помолчали.

- Нам пора идти, - подал голос Гришка, глянув на часы.

- Может, не пойдём? – нерешительно предложил Ян.

- У меня куча предупреждений, - не согласилась Майка, - и Вася с нами пойдёт. Да, Вася?

Я отрицательно покачал головой, сглатывая комок в горле. Не мой это мир, и не стоит к нему привыкать. Повидался с бывшей семьёй и друзьями, пора домой.

- Приходить в гости будешь? – спросил Ян.

- Если получится, - я слез с табуретки, все зашевелились. Ребята были высокие, выше меня чуть не на две головы, кроме Майки и Саши.

Саша неравнодушна к Майке, поймал я себя на мысли, а сейчас я мальчик, и некоторые чувства к Саше сохранились. Улыбнулся, весело посмотрев на девочку. Саша подмигнула мне.

- Приходи обязательно! – она крепко меня обняла, потёрлась щекой об уши. Попрощались и остальные ребята. Майка взяла меня за руки, серьёзно посмотрела в глаза.

- Что сказать дома? – спросила она.

- Ушёл к себе, - ответил я.

- Дед будет скучать.

- Передай ему, что всегда буду помнить о нём. А если получится, навещу.

- Приходи, - кивнула Майка. Неожиданно наклонилась и поцеловала меня. Пока я приходил в себя, ребята собрались, помахали мне руками и ушли.

Я помог хозяйке убрать со стола, и пошёл собираться. Опять переоделся в счастливую одежду, в которой удобно бегать по смятым мирам, шкура Миа-тян снова ласково обняла меня.

«Как так получилось? – спросил я её, - Почему и Майка есть, и я?».

«Помнишь, ты порвал кольцо? – мурлыкнула шкура, - Тогда начался новый виток».

Я подумал, что это хорошо. Не надо разрываться пополам, уже разорвался, причём, почти безболезненно. Облегчённо вздохнув, прямо из комнаты вышел на Дорогу.

На этот раз не стал никуда сворачивать, бежал домой, не оглядываясь, лишь мельком подумав, что неплохо бы, с хозяином и Волком, посетить мир, где видел Ликантропов.

Дрожащими руками открыл калитку в воротах, и вошёл во двор поместья. Тут же мелькнула серая тень, и что-то чуть не сбило меня с ног, вцепившись всеми четырьмя лапами и счастливо пискнув. Я обхватил тень руками, прижав к себе.

Мне навстречу, широко улыбаясь, вышел хозяин.

- Наконец-то! – воскликнул он, - Твоя девочка, как только ты ушёл, улеглась на крыльце, и ничего не ела, только воду лакала, не сводила глаз с калитки! – Маули смущённо сопела у меня над ухом.

- Только съела рулетики, которые ты сделал! – показалась из кухни радостная Лиса. Следом вышел Волк, с широкой улыбкой.

- Пробовала сделать такие же, не ест! – смеялась Лиса, приближаясь к нам.

- Мау! – шепнул я в мохнатое ухо, - Нельзя же так! – девочка тихонько замурлыкала, чтобы не ругался, крепче прижимаясь ко мне.

- Проходи! – широким жестом пригласил меня Шеннгирр, - Не стой на пороге!

И я пошёл, домой, прижимая к себе драгоценную ношу. Наконец-то я нашёл своё счастье!

Ведь счастье там, где тебя любят и ждут, верно?


Рисовал Саша Зотов.