Безумие Хенгди [Jenifer] (fb2) читать онлайн

Jenifer Безумие Хенгди

Фиолетовое шелковистое небо радовало своей беспомощностью, но, вмещая в себе миллиарды разноцветных светил, будто не сдержалось и облило моё тело нежным покрывалом тепла.

Я проснулся от звонкого шума в ушах. Купол, что был сделан из модифицированного стекла, отделял меня от внешнего мира, его тяжесть тонной души психически воздействовала на меня всё больше и больше, каждый день, будто сковывая в этом узком пространстве. Я лениво приоткрыл глаза. Передо мною валялись круглые цилиндры, несколько лазеров, лампы синего света и прочие инструменты, оставленные мной в комнате после прошлой экспедиции. Да, тогда нас проняла дикая усталость прямо посреди дороги. Мы не знали, что случилось, ведь такая усталость была впервые за наше пребывание на этой планете. Всё было как в тумане, не знаю, что чувствовал остальной экипаж, но я только и помню свою белую, словно техасский полоз, руку, которая явно намекала о сбоях в организме. Благо наша экспедиция проходила недалеко от убежища и мы, наверное, добрались туда вовремя.

На несколько минут я отключился от всех размышлений и лишь смотрел на автоматическую серую дверь в полусне. По мышцам ног молниеносно пробежался электрический ток, не сообразив предпринять каких-либо действий для подавления боли, я закрыл глаза пыльными веками.

Я обратно открыл глаза, как мне казалось, через несколько минут, хотя, возможно, уже прошло более двух часов. Собственно, во времени здесь легко было сбиться, понятия дня и ночи на этой планете очень относительны, они меняются каждую минуту, ведь в роле основного светила выступает некий спутник R-jh34, который является единственным ближайшим спутником планеты, он издаёт миллиарды лучей особенного норенского света для того, чтобы в определённое время некоторые планеты системы Калейской чаши могли получить искусственный источник энергии. Мы принимаем эти лучи через большую тарелку, сделанную из сверхвыносливого сплава кордина. Управляют этим спутником и другими физическими телами, созданными человеком, дистанционно, на заселённых или специально отведённых для управляющих баз, планетах, с помощью очень долгих, тонких лучей, что несут в себе массу форинов, которые и запускают процессы в космических телах, словно луч светодиода, включающий ризовелетр. Да, очень затратная техника, но смотря на то, сколько отдают владельцы этих низко освещаемых планет, разработчики таких устройств зарабатывают тонны лотов.

Через минуту на этой планете мог быть день, а могла – и ночь, впрочем, это зависит от спонсоров и директоров нашей экспедиции, благодаря которым мы ещё живы и получаем достаточно энергии для жизнедеятельности станции.

Свет одного из лучей R-jh34 ослепил меня, я закрыл глаза от боли и вновь открыл, надеясь, что луч уже достиг своей цели и больше не попадёт на сетчатку моих глаз. Взгляд мой пал на шкаф, сделанный из какого-то сплава лёгких металлов, что, несмотря на свой вес, выдерживал тяжёлую технику, но он чуть не выблевал всю вместимость на моё, ещё не проснувшееся, скомканное тело. Возможно, это была лишь галлюцинация, впрочем, выглядела очень реалистично, и я испугался. Мой организм же напротив, никак не отреагировал на этот глюк, он остался на том же уровне и явно не хотел делать никаких сдвигов в сторону холодного коридора. У меня резко начала болеть голова. Я будто разлился каким-то жидким веществом по своей неудобной белой койке, я ощущал себя сожранным этим ненасытным лежаком, не надеясь на последующую реакцию рвоты.

Меня вывернуло наизнанку. Я на секунду отключился от реальности. Вдруг очнулся и заметил, что был уже не в постели, я плыл между звёзд в космосе, как будто между изюма сочного пирожного. Я летал и летал, и летал, я понимал, что это далеко за границей возможностей человека, но как-то не задавался вопросом крыльев на спине, я просто хотел уйти отсюда домой. Но в такой возможности меня обделили.

Представьте себе, как наркоман, каждый день выкапывает закладку где-то в парке около своего подъезда и вот сегодня рано утром он проснулся, пошёл в тот же парк, откопал клад, отошёл за дерево, убедился, что поблизости нет людей и ужалился тем, чего так долго ждал и очень хотел, он достиг своей цели, получив дозу. Завтра же зависимый ничего не вспомнит или вспомнит лишь малую часть своих действий после ужаливания, но самое главное, никогда не забудет как ему было тогда хорошо или не было хорошо, не важно, важно, что это порочный круг, ведь завтра он снова пойдёт выкапывать новую закладку, уколется новой дозой и всё так же, как и вчера.

Так ощущал себя и я. Я летел, летел от этой базы всё дальше и дальше, но снова и снова на горизонте виднелся её флаг и я прилетал в начальную точку.

Это ад? – спросил я себя.

Конечно, мои догадки были выдвинуть лишь религиозными учениями, о которых рассказывали в художественных вымыслах, что, в свою очередь, описывали Нижний мир, как зацикленное событие из жизни, за которое человека больше всего терзает совесть. В моей ситуации самый грешный поступок – прибытие на эту планету. Я невольно тихо засмеялся. Это выглядело очень глупо.

– Возможно, я стал призраком и теперь буду навсегда привязанным к этому проклятому месту? – задумался я.

Какой же бред я иногда несу, но, будь бы кто другой на моем месте, он бы ничуть не лучше оценивал эту странную, местами глупую ситуацию.

Всё это время философии я стоял на крыше станции, около огромной тарелки принятия лучей форинов, я устал летать уже давно, и, пересмотрев все отделы базы, убедился, что в ней нет ни единой живой души. Кстати, ни холода, ни голода, ни других принципиально нужных людям функций организма не ощущалось, но вдруг, я почувствовал нечто, что не поддавалось моим предыдущим объяснением: тяжесть в ногах. Не понимаю, как это работает: значит, ни есть, ни пить я не хочу, но дикую усталость чувствую. Странно. Всё это странно.

В конце концов, я принял решение сесть на крышу. Да, хоть я и был неким "призраком", мог летать, но землю и остальные материальные вещи я чувствовал, по крайней мере, до сих пор. Пол подо мною будто прогнулся. Гравитация явно увеличилась в несколько раз, моё тело, под этой неведомой силой прижалось спиной к полу. Пространство как будто исказилось вокруг меня, я продавил потолок, увидел его разрушенные внутренности, на немного завис в середине системы, но моё тело продолжало пробивать прочные железные ходы. Прошло несколько долей секунд, когда я образовал дыру в потолке, через которое легко прошло моё скомканное тело, похоже на то, как проходит нитка в ушко иглы. Кажется, скорость падения ещё больше выросла и ничто не могло остановить меня лететь прямиком вниз. Но вдруг я понял, что остановился, я упал, по ощущениям, на что-то мягкое, вероятно, это лежак. Посадка была не мягкой. Тело безумно заболело, я не имел возможности пошевелиться. Секунду назад я не мог и представить койку преградой, ведь я прошёл через толщу железа, но именно она и сдержала мой метеорит. Глаза, будто продавили глазницы и упали ещё глубже, я потерял сознание.

Я пролежал в таком состоянии, наверное, часов четыре до того момента, как начал ощущать работу органов. Да, ни рук, ни ног, ни даже век я не чувствовал. Всё же это, вероятно, лучше, чем корчиться от адской боли после моего неудачного падения. Я ощущал, как бьётся моё сердце. Оно, подобно насосу, сначала стучало 4 резких коротких ударов, потом затихало на секунды две, наливаясь кровью, и выдавало один долгий, наверное, больной удар. Дыхание же я никак не чувствовал, оно, как будто пропало, даже лёгкие не вздымались. Хотя, возможно, если бы я открыл глаза, я бы увидел свои вздохи, но такой возможности мне не предоставлялось. Я был слишком слаб, чтобы сделать даже хотя-бы малейшее движение поднятия век. Собственно, ни запахов, ни звуков я также не слышал. Я был будто в Безэховой камере, в которой, вероятно, выключили свет. Эта безысходность не давала мне покоя, я хотел прыгать от злости, кричать, визжать от беспомощности, но больше всего я хотел видеть…, я хотел слышать… Но не мог ничего с этим сделать. Моё полностью парализованное тело не давало мне никакого выбора, кроме как лежать вялой кучкой дерьма на белоснежной койке в каком-то отделении станции. Я снова потерял сознание.

Когда очнулся, я начал размыто слышать свои вдохи и выдохи, они были очень короткими и почти что бесшумными. Также я слышал звон в ушах, но это был не простой звон, который я слышал каждое утро после прибытия на эту планету, это был совершенно иной звон. Сначала я не понимал его происхождения, но потом, со временем, стал догадываться, что это отдалённо напоминает чью-то речь, она была совершенно не похожа на человеческую. Это был шум, низкочастотный шум, который я еле-еле слышал. Пролежав ещё массу скучных часов, стараясь не терять сознания, я мимолётно замечал, как то пропадают, то появляются эти шумы, они часто меняли своё звучания, становясь то более звонкими, то более глухими. Лишь звуки моего дыхания помогали мне окончательно не сходить с ума. Все мои функции организма явно притупились после падения, я слышал всё очень размыто, старался как-то сосредоточиться на определённом звуке, но ничего не получалось. Всё это время я думал о том, где я, что хотят от меня странные шумы и сколько мне осталось лежать на этой койке. Мои ответы на вопросы были разными, они начинались от смерти и заканчивались инопланетянами.

Через ещё некоторое время я начал чувствовать свои глаза. Я пообещал себе собрать все силы, что у меня остались и попробовать открыть веки. Я пролежал ещё немного, стараясь добиться полной концентрации глазных мышц. И вот я, оставив мысли о том, что увижу, когда открою глаза, начал напрягаться с надеждой на то, что все-таки смогу перепрыгнуть через себя. Но никакого сдвига не было, у меня ничего не получилось, из-за моего напряжения я начал задыхаться и в итоге снова потерял сознание. Я проснулся от неизвестного резкого запаха. Я никогда раньше не слышал его, он был мне совершенно чужд. Я не мог ни с чем его сравнить, он был уникален. Он проникал в мои ноздри очень глубоко, не оставляя шанса другим запахам, если они вообще были. Ведь этот запах был словно один во всём пространстве и как бы я не хотел, я постоянно его слышал. Иногда, устав от этого запаха, я задерживал дыхание, но продержаться долго не мог, ибо голова начинала кружиться, а сердце – бешено биться. Даже не знаю, что хуже: головокружение или этот резкий запах. Через несколько минут меня начало тошнить, мне было очень плохо. Я всё больше и больше задерживал дыхание, в надежде перестать слышать этот, вызывающий тошноту, запах. Моё сердце, будто оторвалось от моего тела, оно стучало, как никогда раньше, боль в голове ударила, словно наковальня, но тошнота не проходила. Был, конечно, плюс в этой ситуации: я перестал слышать шумы. Но в остальном, конечно, это было ужасно. Промучившись ещё несколько десятков минут, я вновь потерял сознание.

Очухался я уже не в чёрной комнате, а в какой-то мутно-серой, запах сменился на более нежный и больше не вызывал у меня отвращения, шумов я также не слышал. Я немного обрадовался этим переменам, но тут же хлынули мысли о том, что меня куда-то переместили, ведь все факторы указывали на новое местожительство. Здесь всё было иначе. Возможно, цвет вокруг меня поменялся из-за яркого света, который просочился сквозь мои веки и немного смешался с чёрным?

Вдруг мои догадки перебила сильная боль в глазах. Это была сухость роговиц. Я чувствовал жжение и раздражение, вероятно, налившихся кровью, глаз. Сначала я был в недоумении, ведь, считал, что они были закрыты, но потом я понял, что всё время, после того как я проснулся, веки освободили заключённых. И получается, мутно-серое изображение это потолок? Или же после падения у меня повредилась сетчатка глаза, и теперь они неправильно воспринимают цвета? Впрочем, эти вопросы ни к чему, нужно было закрыть веки, ибо боль была невыносимой. Я напряг глазные мышцы, в надежде закончить дело не так, как в прошлый раз. К счастью, конечно, не с первого раза, но я всё-таки смог закрыть свои больные глаза без потери сознания.

Я пролежал ещё немного до того, как боль утихла. Я уже понемногу забывал мутно-серую картину и, напрягая мозг, старался вспомнить узоры того объекта. Может быть, я что-то пропустил, что-то важное, что натолкнуло бы меня на то, в каком отделении станции я нахожусь. Но моя память явно исказилась, поэтому я принял решение вновь открыть веки. Ещё утром это дело казалось мне намного легче.

Внезапно, я почувствовал из ниоткуда прилив сил, я, почти не напрягаясь, открыл глаза. Вероятно, раньше они были закисшими и я просто не смог оторвать их от кожи или же ко мне возвращаются силы? Такими темпами я скоро смогу встать с койки.

Как бы там ни было, резкость зрения осталась на том же уровне, ничего нового я не увидел, всё такое же серое пятно. Вот бы перевернуться, чтобы увидеть, откуда издавались те странные шумы или хотя-бы что-то, кроме серого потолка. Но эта задача пока что оставалась мне непосильной. Поэтому, я принялся понемногу разрабатывать свои веки. В скором времени я в совершенстве, почти, как и раньше, владел ими.

Совсем скоро я начал чувствовать некоторые пальцы рук, потом, ещё позже, мог их согнуть. Моё состояние стремительно улучшалось. Я пощупал койку подо мной, она была гладкой, нежной, неровной, но покрывала или простыни на ней не было. Ветра, судя по всему, тоже не было, значит, окно в отделении закрыто. Не знаю, где вся команда, чем они занимаются, но после моего падения я их не видел, хотя, возможно, те шумы, что я слышал раньше и были разговорами спутников, извращённые через мои явно повреждённые барабанные перепонки, но если даже и так, больше никаких наводок не было.

Я уснул от дикой усталости, проснувшись, я почувствовал гигантский прилив сил, который раньше до падения ещё не ощущал. Прилив был настолько сильный, что, вероятно, собравшись, я смог бы встать? Я решил, наверное, в сотый раз испытать удачу. Поднять я смог лишь спину. Всё тело ужасно заболело, я чуть не плюхнулся об койку, было бы очень больно, но я успел выставить ладони, дабы не упасть. Руки адски заболели,занемели и ощущались, будто трухлые ветки, впрочем также трухло и сломались, по крайней мере, мне так казалось. На самом деле они упали на лежак и дико заныли. Я чуть не потерял сознание от боли, пожалуй, это был не самый лучший мой эксперимент.

Я лежал относительно недолго, силы быстро восстановились, а руки будто бы снова срослись, как молодые ветки дерева. Я не мог не радоваться такому скорому выздоровлению. Напротив, я решился на меньший, но более уверенный шаг. Я немного приподнялся и перевернулся на левую сторону кровати, это заняло у меня несколько секунд и почти не вызвало никаких болезненных ощущений. Я думал увидеть что-то новое в этой стороне, но картинка, к сожалению, не изменилась. Всё также мутно-серая, наверное, стена, такая же расплывчатая и неясная, как и потолок. Впрочем, сетчатки моих глаз явно довольно сильно пострадали, я ощущал себя, будто под гигантской толщей болотной воды.

Хорошо, с левого бока стена, тогда с правого должно быть остальное пространство комнаты. Мои размышления были довольно логичными. Поэтому, я перевернулся сначала на спину, почувствовал некую дрожь по всему телу, закрыл глаза, немного отлежался в таком положении и, в конце концов, повернулся направо. Немного задумался о том, что увижу, не стал томить и открыл веки. Мой небеспристрастный взгляд пытался максимально сфокусироваться, что, впрочем, у него вышло очень паршиво. Мои зрачки, вероятно, уменьшились раз в десять, меня одновременно удивило и напугало увиденное. Хоть я и заметил лишь мутную жижу тонных оттенков, я мог поклясться, что эта картинка никак не отличалась от двух предыдущих. Я был злой и в тоже время напуган. Моя агрессия всё-таки взяла вверх и, не сдержавшись, я ударил кулаком об неведомый объект. Стена потрескалась и распалась. На ощупь, этот материал напоминал мне пластик, который, без больший усилий, подвластен крошению. Я был в безумстве, меня переполняли куча эмоций и масса вопросов. Я решил встать, чего бы мне это не стоило.

Я думал опереться рукой об бортик кровати, что должен быть чуть дальше моей головы, но теперь меня проняли сомнения. Лежак ли это? Я приподнялся с помощью рук, которые служили мне не слишком надёжной опорой и ощутил над собой потолок, что располагался очень низко, прямо над моим полулежащим телом. Руки начали трястись, я посчитал, что этот "потолок" был сделан с такого же вещества, как и правая "стена", поэтому закрыв глаза, резко перешёл в сидящее положение. У меня получилось, я пробил дырку, получил немного царапин на лице, открыл глаза и надеялся увидеть хоть что-то новое, я осмотрелся по всем сторонам, но передо мной красовалось всё та же мутно-серая картинка. Я испугался, мне стало не по себе. Я решил подняться. Атрофированные ноги сначала не поддавались, но скоро начали двигаться, и кровообращение восстановилось, я согнул левую ногу, потом правую и попытался встать. В ушах зазвенело, голова закружилась, ноги подкосились, я начал судорожно искать руками, за что можно было бы уцепиться, но, к сожалению, рядом ничего не нашёл. Я упал и освирепел, агрессия овладела мной, я поднялся на ноги, завыв от боли. Я задыхался, тело шаталось. Я переступал с ноги на ногу, пытаясь из последних сил устоять на моей койке.

Через минуту дыхание наладилось, головокружение исчезло, боль в спине и ногах почти прошла. У меня вышло. Я протёр глаза и заметил неладное, над глазами я ощутил что-то, что напоминало мне плотную плёнку, накрывшую глаза. Звучит, как бред, но, впрочем, это вполне объясняло, почему я видел столь неизменяющуюся картинку всё это время. Я молниеносно принялся сдирать ненавистную оболочку, которая сильно въелась в мою кожу и сначала не поддавалась, но, чуть не выдавив левый глаз, я резко оттопырил её часть. Какая-то густая слизь из-под века капнула мне прямо на ноги, глаз помутнел, налился беспросветной тёмной кровью и начал дико жечь.

Мне было больше нечего терять, я взялся за край плёнки и одним резким движением полностью снял её с глаза. Боль разлилась глубоко под глазом, будто лужа нефти в океане. Я закричал и упал спиной на землю, я качался, влево, вправо, качался, держась за повреждённый глаз. Кровь, смешена со странной слизью и моими слезами, лилась на ладони. Свирепо крича, я порвал связки. Боль была адской, похожа на ту, которую ощутишь, если воткнёшь острый клинок прямо в яблочко глаза.

Я свернулся калачиком, перестав шевелиться. Я был подавлен и лежал до того момента, пока не почувствовал чью-то руку на своей спине, она развернула меня животом к небу, пощупала за горло, позвала ещё несколько рук, они, без какого-либо моего сопротивления, подняли тело и куда-то его унесли.

Передо мною проносились все события после прибытия на эту станцию, все мои разговоры, переживания, технические проблемы и долгие экспедиции. Наша команда состояла из шестерых членов экипажа. Два человека занимались обеспечением безопасности и жизнедеятельности станции через главную панель системы, ещё два – исправлением физических неполадок. Один следил за состоянием здоровья каждого члена, иногда выдавал специальные таблетки с нужными витаминами или вкалывал гормональные препараты. Ну а я был командиром всей этой миссии.

Имён ни у кого из нас не было, все настоящие имена людей, которые работали со мной, были скрыты в документах проекта этой экспедиции. Взамен нам были даны стандартные имена, состоявшие из случайных наборов букв и цифр и строгий запрет говорить о своей жизни до полёта на эту планету. Говорят, это было сделано для того, чтобы обезопасить свою личность, если вдруг произойдёт массовая утечка информации, а могла она произойти довольно легко, достаточно было спонсорам залезть в базу данных станции, доступ к которой у них всегда есть, украсть от туда нужную информацию, распространить её по всея интернету и заработать больше, чем весь этот проект может принести. Поэтому, обращались мы друг к другу по первым буквам наших воображаемых имён и обсуждали лишь нужную для работы информацию. Впрочем, такие издержки этой непростой работы почти никак не мешали мне, ведь ни кому к членам экипажа я не проявлял симпатии, все они для меня были обычными, и не было ни какого смысла заводить с ними нерабочий диалог. Потому, почти всегда я был молчалив, пытался оградиться от всех вокруг себя, но, стоит заметить, вёл себя как лидер, отдавая приказы, полученные от директоров и возглавляя экспедиции.

Я не знаю, сколько времени мы провели на этой планете, но казалось, что мы изучили её вдоль и поперёк. 3 максимально точные экспедиции, каждая из которых была проведена в разные стороны горизонта, длилась по несколько недель, в которые мы изучали грунт, воздух, флору и фауну. Благодаря штучным стимулам, которые нам предоставляли директоры, мы могли все дни экспедиции бодрствовать, не уставая ни на миг. Это очень продуктивно влияло на наши миссии и все поставленные задачи мы выполняли во время.

Если кратко пробежаться по результатам наших походов, то грунт на этой планете был очень мягким, нам выдавали специальные ботинки, в которых мы могли ходить на довольно вязкой поверхности планеты, хотя, стоит признать, в некоторых местах, засасывало даже и в модифицированной обуви.

Температура здесь была достаточно холодной, средний показатель -10° за Цельсия, самый большой зафиксированный – 0°, а самый низкий – -20°. Воздух практически идеален для человека, только азота и кислорода немного меньше – приблизительно 62.457 % и 16.754% в соответствии.

Такие приемлемые для человека показатели образовались не случайно. Дело в том, что очень давно некий народ логонов хотел переселиться на эту планету из-за политического и экономического угнетения на Эротродие, планете их местожительства, годами собирая лоты, они штучно создали лучшие показатели для жизни в этой стороне, процесс такого миротворения, который, кстати, сначала был направлен на нескольких людей и хранился в кромешной тайне, занял немного-немало 100 лет.Но, в конце концов, они отказались переселяться. Даже сейчас ходит много легенд из-за чего логоны не переселились, но, по мне, самый правдоподобный вариант – религия.

Да, логоны – очень древний народ, который один из последних сохранил свою универсальную религию. В наше время это кажется смешным, но в этом есть своя душа, есть свой колорит. Как бы там ни было, в древних государствах религия соединяла людей, объясняла, как правильно жить и продвигала свою иногда странную философию. Я читал, что были абсолютно несхожие друг на друга религии, но в качестве пророка почти всегда выступал бог. Это всё напоминает большой фандом, фанаты которого сошли с ума и воевали за свою звезду, распространяя её учения, насильно заставляя других фанатов другой звезды начать фанатеть от их звезды. Как хорошо, что религии давно исчезли.

А ещё я читал и даже смотрел о разных людях, то есть о женщинах и мужчинах. Это очень странно, вообще я видел лишь один документальный фильм об этом, возможно это была просто выдумка, авторская фантазия, не более, но выглядела она вполне правдоподобно. Если это правда, то неужели корпорации скрывают это от нас и все другие документальные фильмы о разнообразии полов были уничтожены и удалены из интернета? Это странно, очень странно.

Из-за резких штучных изменений в биосфере планеты начали появляться целые особые экосистемы, которые довольно сложно было сравнивать с самыми знакомыми простейшими группами органической мира. Впрочем, из тех, что мы увидели и распознали это были растения родов Horapies и Ginkli. Они росли на земле и даже под нею, иногда встречались целые поляны этих низких, бледных растений.

Животных, кроме маленьких жучков, не было, род Kolipon здесь чувствовал себя королём, превосходствуя над всеми остальными обитателями этого дивного мира.

Но говорить окончательные выводы по поводу этой планеты было нельзя. Так как мы ещё не исследовали южную часть. По известиям наших директоров, в том месте климат был другим, он довольно сильно отличался от климатов западного или северного или даже восточного участка. Поэтому, нам закупили новое улучшенное снаряжение, что, должно было подходить к проблемам юга планеты. Мы очень хорошо подготовились к той четвёртой экспедиции, оставили двух членов экипажа следить за станцией и за нашими датчиками жизни, чтобы вдруг что случилось, они бы могли уведомить об этом директоров и вызвать помощь.

Я ясно помню тот день, это было последнее задание на этой планете, я был радостным, хотел побыстрее закончить миссию. Мы собрались вчетвером, взяв с собой всю технику, пошли на юг. Было жарче, чем в других сторонах этой планеты, благо все устройства работали автоматизировано и пока мы шли, они сами передавали информацию в главную базу и составляли карту местности, нам почти ничего не нужно было делать.

Признаться, органический мир южной части был беден, пока мы шли, никто из нас не встретил ни одно растения. Хотя, стоит признать, из нашей техники роботизированный анализатор залежей полезных ископаемых Bi-uni3 нашёл совершенно не далеко от земли залежи корфула, причём это очень похвальный результат, ведь на остальных участках он ничего такого не находил.

Мы шли довольно долго, но вопреки всем надеждам, быстро изучить эту местность, не удавалось. Нам предстояла ещё половина пути. Но тут вдруг робот, что измерял состав, температуру и влажность воздуха выдал ошибку. Член экипажа T занялся им, и я как командир решил оставить с ним участника B, оба они разбирались в таких проблемах.

Пока T и B занимались своим делом, я заметил на горизонте холм или что-то похожее и, чтобы не терять время зря, приказал участнику-доктору F идти со мной исследовать его. Возвышения на этой планете были крайне малы и очень редко попадались такие увалы, впрочем, эта планета была одной большой равнинной, без гор и прочего, это удивительно. Поэтому я заострил внимание на том холме. Что происходило дальше, я не могу вспомнить, всё было как в тумане.

Я очнулся от воспоминаний, открыл глаза и увидел чью-то физиономию, она была мне незнакомой. Я повернулся налево, увидел этого человека полностью и улыбнулся. Он стоял в профессиональной медицинской одежде, судя по всему, это мой доктор. Комната смотрела на меня, я на неё, мы оба улыбались. Только глаза врача меня отвлекли, они приблизились, оторвав меня от трапезы, начали диалог:

–Здравствуйте, вы находитесь в клинике имени Долоны планеты Сиврис-ди. Вы лежите здесь уже неделю. Как ваше самочувствие? -доктор сел на стул, около койки, на которой я лежал.

–Вы сняли плёнку? -спросил я неспешно, запинаясь на каждом слове.

–Да, после того, как вас привезли в эту клинику, мы заметили странную плёнку на правом и повреждённый левый глаза. Проведя несколько операций, вы стали видеть, как раньше. Можете сами проверить. Также мы проанализировали снятую оболочку, она оказалась сделанной из органичных веществ, а слизь под нею, слизь в ваших ушах и ноздрях только подтверждали растительное происхождение. Кстати, ваши уши и нос теперь в полном порядке. Это густое вещество имеет сильный резкий запах. – доктор о чём-то задумался.

–То есть я всё это время лежал в растение? – испуганно спросил я.

–Да, именно так. Благодаря вам, мы открыли новый опасный вид растений, который может одурманивать существ вокруг него, а потом медленно пожирать тело жертвы, питаясь его полезными веществами. Это очень ценная информация, спасибо вам – доктор улыбнулся.

–Что случилось с остальным экипажем? – поинтересовался я.

–Вы – единственный человек, который выбрался из той планеты. Четверо лежали уже трупами в этих коконах, а ещё два тела, которые прежде остались на станции, не были найдены. Мы могли бы устроить поиски пострадавших, но оказалось, что эти растения очень вредны не только для человека, но и для техники, их яд, что они распыляют в воздухе, выводит из строя роботов, а также оказалось, что они предрасположены к быстрому размножению, только получив немного еды от ваших членов экипажа, они расплодились по всей планете, ваша станция уже наполовину разрушена, кстати, это не доказано, но, мне кажется, они питаются и металлом. Впрочем, мы будем и дальше изучать этот уникальный дивный вид, и в скором времени планируется изобрести такую технику, на которую не будут влиять эти гигантские растения- искренне заявил врач.

–Когда я смогу выйти отсюда? – переведя глаза из доктора на потолок, сказал я.

–Скоро. Нужна всего лишь неделя для полного восстановления и будете, как новейший лот. Между прочим, ваше лечение оплачивается директорами экспедиции.

"Надеюсь, я ответил на все, волнующие вас, вопросы,– доктор страннозасмеялся и быстро умолк, не став ждать ответа после краткой паузы, он дополнил своё краткое изложение словом «удачи» и вышел.

Я осмотрелся и осознал, что нахожусь на своей родной планете, и я наконец-то покинул ту уродскую ненавистную станцию.

Через неделю меня выписали из клиники, выпроводили на улицу и закрыли за мной дверь. Я был счастлив, я так долго мечтал об этом моменте и вот, такси уже ждало меня, дабы отвезти домой. Но я не спешил уезжать, я засмотрелся на город и оцепенел от его видов, никогда раньше я не обращал на них внимания. Я на секунду вспомнил ту странную экспедицию, моя нечаянная скупая слеза упала на дорогу, я засмеялся также странно, как смеялся тот доктор. Я залез в машину, упал на сидение, улыбка не слезала с моего лица, всю дорогу я смотрел в окно.

Они шли, их было много. Они были сверху и снизу, они были снаружи и внутри. Они ничего не представляли собой. Они надоели мне. Я ненавижу их. Ненавижу всеми частями тела, всей душой.

Перемен не избежать, я больше не мог их терпеть. Невозможно. Изолируйся, избавься, умри.