Аргон [Вика Никонова] (fb2) читать онлайн

Вика Никонова Аргон

Пролог.

– Хэй, Торранс, налей-ка мне ещё один стаканчик!

– А, может, лучше уже вышвырнуть тебя отсюда?

Зычный прокуренный голос бармена заставил Теллу вздрогнуть, но она всё равно упорно била по стойке.

– Ты чего такой злой? С клиентами, вообще-то, так не разговаривают.

Аквамариновые глаза были направлены на периодически мигающую неоновую вывеску "Грэг".

– Да какая ты клиентка? Издеваешься надо мной, Морган? Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Хватит на сегодня выпивки.

Раздался последний удар, и девушка слезла с высокого стула. Чуть покачнувшись, небрежно отмахнулась.

– Ну и ладно.

Грэг устало вздохнул. Подруга надоела ему до боли в животе. Отчего-то именно справа.

Светло-сиреневого цвета шевелюра в последний раз мелькнула у двери и скрылась в ночной темноте. Торранс обернулся и взглянул на светящееся нежно-голубыми тонами своё имя.

«И чего она на него уставилась?».

Мужчина взял тряпку, протёр небольшой слой пыли с ламп и улыбнулся. Ему нравился его бар, в отличии от пристрастия Теллы к спиртному.

А ведь всё из-за этого подонка, что сейчас, скорее всего, находился в обществе очередной легкодоступной девицы. Грэг стал массажировать веки. Разом навалилась усталость.

***

– Сдохнуть проще, ей богу.

Лёгкий ночной ветер растрепал волосы. Одна короткая прядь на носу, другая во рту. Телла плюнула и уставилась на слюну стеклянным взглядом. Та медленно текла, смешиваясь с грязью асфальта.

«Прямо как я».

Резко подняв голову, Морган увидела усеянное звёздами небо. Только через минуту промелькнула мысль, что их как-то многовато. У неё двоилось в глазах.

«А ведь раньше мы смотрели на звёзды вместе, да, Леон?».

Стелла растёрла слюну ботинком и, пошатываясь, побрела под тускло светящими фонарями в следующий бар.

Первая.

– Послушай, я перезвоню позже. У меня дела, Шер. Всё, давай, пока.

Телла раздражённо бросила мобильник обратно на пружинистый диван. Телефон ненадолго подпрыгнул, потом приземлился обратно.

Голова раскалывалась. Глаза опухли. Изо рта несло чем-то кислым.

После очередной попойки сначала у Грэга, а потом ещё где-то в трёх-четырёх левых барах, Морган хотела сдохнуть. Не умереть, а именно сдохнуть.

Вздохнув, Телла встала и пошла умыться. Смыть с себя всю прошлую ночь и снова отправиться покорять Сиэтл – второе после сдохнуть желание.

Сиреневые волосы были в полном беспорядке, что можно сказать и о самой жизни девушки. У неё всегда и везде царствовал беспорядок. Он душил, но жить с ним было приятно. Из-за недостатка кислорода в крови, наверно.

Холодная вода освежала, дарила бодрость. То, что сейчас было жизненно необходимо, скорее всего, не спасло бы её от похмелья, но как минимум избавило бы от навязчивых и тошнотворных мыслей о Шервуде.

Слишком слащавый парень, которому повезло прийти в жизнь Теллы в самый подходящий для него момент. Тогда, когда она была сломлена, растоптана и унижена. А теперь от него никак не получалось избавиться. Морган казалось, что Шер уйдёт от неё лишь в одном случае – если умрёт. Сдохнет.

Нет, он был хорошим. Даже чересчур. Не его вина в том, что Стелла любила другого.

Сварив себе латте, девушка села за круглый бежевый стол. Посередине стоял милый кактус, об который она всё время укалывалась, но духу не хватало убрать. Слишком милый.

Телефон, который Телла взяла с собой, чтобы полистать ленту инстаграма, разразился песней "Die Die My Darling". Морган закатила глаза и приняла вызов.

– Что опять?

– Мы не договорили. Где ты вчера была? – раздался тенор, который сегодня она уже слышала.

– У Грэга.

– Выйди, я жду у подъезда.

Шервуд сбросил, Телла хмыкнула. Возмущённый тон совсем ему не шёл. Томпсону бы в хоре петь, а не ссориться.

Но всё-таки девушка надела пальто, закинула в рот мятную жвачку и вышла из квартиры. Какая-то нелепая жалость к нему заставляла снова и снова брать трубку, идти на встречу и оправдываться, делать вид, что не всё равно.

«Сама виновата. Не надо было с горяча начинать отношения».

Телла заметила Шервуда. Блондинистые волосы развевались на холодном ветру, а руки он засунул в карманы серого бомбера.

– Я говорил с Грэгом. Он сказал, что ты ушла от него в десять.

Встав рядом, парень бросил на Морган укоризненный взгляд.

– И что? – невозмутимо ответила девушка. Её не очень волновала эта избитая ситуация. Не в первый раз она пила ночь напролёт и потом выслушивала нотации от Шера.

– Ты не пришла домой в десять! Где, чёрт возьми, ты была? У него?

Теперь спокойное состояние Теллы как рукой сняло. При его упоминании сносило крышу, мозг протестовал, и всем нутром хотелось кого-нибудь избить. Нелепая детская ревность выбешивала.

– Сколько можно приплетать его, а? Я просто бухала! Мне не пятнадцать, имею право. Ещё хоть слово по этому поводу, и ты меня никогда, понял, никогда больше не увидишь!

От такого напора Шервуд отступил. Стелла молилась – пусть скажет ещё что-нибудь. Тогда будет причина расстаться.

– Я просто волновался.

На этих словах лицо Томпсона сделалось таким виноватым, что девушке стало тошно от себя. В конце концов, его ревность не беспочвенная. Если бы только могла, Телла и вправду была бы с ним. Но она не изменяла Шервуду физически, и совесть её чиста. Ну, практически.

– Забей, от пары стаканчиков ещё никто не умирал.

Стелла решила пойти на мировую. Зря, наверно, но если взболтнёт чего лишнего – его проблемы. Она всё сказала.

– Сходим куда-нибудь вечером?

Шер почесал кончик прямого носа и вопросительно глянул на девушку.

Та не горела желанием идти на свидание с Томпсоном, но так было правильнее. Во-первых, изредка стоило выбираться куда-нибудь кроме баров, во-вторых, Телла чувствовала себя виноватой перед парнем.

– О'кей. Забери меня в семь.

– Замётано.

Он потянулся обнять Теллу на прощание. В его руках было тепло, но в груди девушки абсолютно ничего не щемило, бабочки в животе не порхали, только мозг автоматически отдал команду обнять в ответ. Морган услышала, как Шервуд облегчённо выдохнул.

«Какая же я лицемерка, Господи».

Вторая.

Стелла в чёрных бойфрендах, в водолазке цвета хаки, которая выгодно подчёркивала её грудь, и с маленькой сумкой через плечо смотрела в панорамное окно. Там, за окном, спешили куда-то люди, медленно опускалось солнце, попутно окрашивая небо в тёмно-оранжевые тона. Этот город никогда не засыпал. Плевать он хотел на то, что буквально через час наступит ночь. Живём здесь и сейчас, как будто учил Сиэтл. И Телла училась, пускай ни одному из её друзей это не нравилось. Главное – он бы одобрил. Она знала, что жить ради одного человека не правильно, но поделать с собой ничего не могла.

– О чём задумалась?

Шервуд подпирал подбородок. Сначала его взгляд упал на свисающий сиреневый локон, потом скользнул по алым губам.

– Просто любовалась видом. Когда, говоришь, принесут заказ? Уже двадцать минут ждём.

Он пожал плечами. После недолгого молчания, Телла заговорила:

– Как учёба?

Всё-таки тишина её тяготила. Девушка не любила эти многозначительные паузы, пугающие своей основополагающей пустотой. Кто бы что ни говорил, молчание не укрепляло отношения, а наоборот разбивало их вдребезги. По крайней мере, ей так казалось.

– Нормально. Скоро стану лучшим архитектором страны. У тебя как с работой? Поступать не надумала?

– Ты же знаешь, денег нет. А на работе ничего нового.

К их столику наконец-то подошла официантка.

– Извините, что заставила вас так долго ждать, – мило улыбнулась она в надежде, что чаевые ей всё-таки оставят.

Она поставила две кружки: одну с чаем, другую с кофе. Телла подвинула к себе латте, а Шер взял в руки мятный зелёный чай.

Официантка удалилась, а Томпсон сделал аккуратный глоток и спросил:

– Кто вообще пьёт кофе в девять часов вечера?

– Тот, кто не собирается спать ночью.

Телла прикусила губу, когда поняла, что сболтнула лишнего. Сейчас начнётся расспрос и расстрел в случае неправильного ответа.

– И что ты собираешься делать ночью?

Шервуд был ужасно предсказуем. Задавая явно интересующий его вопрос, неправдоподобно зевнул. Он делал вид, что доверяет. Делал вид, что всё равно. Косил под Стеллу. Это было так очевидно, что ей хотелось рассмеяться.

– Смотреть сериалы. Не хочешь присоединиться?

– Нет, не получится, извини. Мне завтра к первой.

Конечно, Телла знала ответ, иначе стала бы она рисковать своим весьма эстетичным планом напиться в одиночку. Да, послушный и правильный мальчик всегда оправдывал возложенные на него надежды. Кроме, правда что, одной – бросить её.

– Жалко.

Морган не хотела смотреть в карие глаза парня, поэтому решила изучить само помещение. Пастельные цвета, приглушённое освещение и книжные полки, стоящие вдоль стен, делали кафе уютным и родным, как бы банально это не звучало. Рядом с их столиком притаился маленький фикус. На его листочках лежал слой пыли, но это не отторгало, а напротив придавало большей чувственности общей картине.

– Стелла…

Девушка слишком резко повернулась, отчего хрустнула шея. Телла скривилась от неприятного жжения.

– Да?

– Ты сказала, чтобы я не поднимал эту тему, но… Почему ты начала пить? Я действительно переживаю.

Морган не знала, что ответить.

«Может, честно сказать, мол любимый бросил, вытрал об меня ноги и хлопнул дверью, а я до сих пор не могу забыть? Боюсь, ты не поймёшь, Шер. Ведь тебя на самом деле жалеть нужно, а не меня».

– Жизнь одна, так почему бы не провести её на полную? И да, я имела ввиду не говорить про Лео.

Телла как обычно соврала. Ложь вошла в список неотъемлемых вещей, без которых жизнь либо не имела смысла, либо была чертовски сложной.

– Разве? Извини, не так понял. – Томпсон почесал кончик носа, раздумывая над ответом. – Но ты же сокращаешь себе сроки, в чём смысл? Наполни её другими классными моментами.

Морган фыркнула. Девушке не нравилось, когда кто-то читал ей нотации. Наверное, потому, что в них была своя доля правды.

– Я сама разберусь со своей жизнью, о'кей? Это только моё дело и мой выбор. Ты либо принимаешь меня такой, либо наши пути расходятся.

Солнце незаметно, как нашкодивший ребёнок, убежало за горизонт. Небо потемнело, стало сине-фиолетовым, загорались фонари, но люди так и продолжали мчаться в неизвестность.

Шер вздохнул. Он не понимал Теллу, но почему-то был влюблён. Ему нравились её стойкий характер, острый ум, какая-то волшебная тайна, которую та берегла от посторонних взоров. Только если бы Шервуд копнул глубже, всмотрелся в детали, то осознал бы – это всё показное. Розовая пелена застелила взгляд, скрывая пороки и заставляя молча преклоняться перед идеализированной девушкой.

– Стелла, ну пойми же наконец, эти пьянки не закончатся хорошо. Поступи куда-нибудь, хочешь, я помогу? Мне не сложно. Я всего лишь хочу, чтобы ты была счастлива.

Морган встала, достала купюру и бросила её на стол. Ей надоело, нервы сдали.

– Откуда ты знаешь, что сделает меня счастливой, а? Может, мне нравится жить так. Кто дал тебе право решать за меня?

Парень молча отвёл взгляд. Он часто уступал ей, и этот раз не стал исключением. В конце концов, доводы Теллы всегда становились истинно верными.

– То-то же.

Она развернулась и выбежала из тёплого и уютного кафе на холодную улицу.

Третья.

Начался дождь.

Телла шла по улицам ночного Сиэтла и дрожала от холода. Волосы слиплись, кофта промокла. От приятного вечера и здорового настроения не осталось и следа.

Руки она засунула в карманы, сумка при каждом шаге ударялась об бедро.

«Что я делаю не так? Ну, за что мне всё это? Только быть обрызганной машиной для полного счастья не хватает».

По дороге мчались дорогие автомобили, и Телла предусмотрительно отошла подальше.

После поворота стала видна многоэтажка, которую девушка последние два года своей жизни называла домом, и где её ждали чудесные, терпеливые бутылки с мартини, вином и прочей дрянью. До всего Телла жила там вместе с ним, а после он оставил квартиру ей. Сама любезность и милосердие.

Морган ускорила шаг. Тяжёлые Мартинсы разбрызгивали уже успевшие образоваться лужи.

«Слишком много всего: мыслей, поступков, лицемерия, пустоты, бездушности и жестокости. Как избавиться от этого? Никак, чёрт, никак».

Смотря лишь вперёд, на заветное убежище, Телла упустила из виду дорогу. Целая стая брызг холодной и грязной воды окатила её с ног до головы.

Девушка остановилась. Из аквамариновых глаз брызнули слёзы, которые нельзя было заметить из-за множества дождинок, стекавших по бледному лицу.

Она почувствовала, как мощными и наглыми шагами к ней приближалась истерика. Лёгкие сжало, сердце стало биться в тысячу и один раз быстрее. Телле показалось, что всё – смерть пришла за ней. Но, к сожалению, это была всего лишь иллюзия.

Ей хотелось кричать, драть глотку, избить кого-нибудь, обмануть, напиться, изнасиловать, украсть, убить. В первую очередь – себя.

– Как же надоело, – вырвался слабый стон, и Стелла упала на колени. Прямо в месиво грязи и воды.

Она сидела так минут пять. Ни один прохожий не остановился, не подал руку помощи. На её остановке вышло одно абсолютное безразличие. Одна сплошная ненависть.

Телла захлёбывалась в слезах, тонула в своём горе. Конечно, дело было не в идиоте-водителе. Дело было только в нём.

Всё то, что она пыталась заглушить алкоголем, вырвалось наружу. Нужен был лишь толчок, и трубу прорвало. Все воздвигнутые наспех стены канули в Лету.

– Теллур, солнце моё, вставай.

Приятный, заставляющий забыться баритон раздался где-то надо мной.

– Я принёс тебе латте из соседней кофейни.

Глаза распахнулись, и я увидела острые скулы, бледную кожу, губы, так часто ласкающие меня, и выпирающие ключицы. Каждый сантиметр его идеального тела хотелось расцеловать. Я улыбнулась.

– Одно кодовое слово и ты уже не спишь.

– Конечно, какой дурак откажется от кофе в постель?

– Точно не ты.

Он поставил латте на прикроватную тумбочку и лёг рядом. От него пахло гелем для душа и сигаретами. Я даже знала какими: Кэмел, его любимые.

– Леон, скажи, где ты был всю ночь?

Парень смотрел на меня своими изумрудными глазами, такими вязкими и липкими, что хотелось утонуть в них.

– Прости, солнце, не могу удержаться.

Его губы накрыли мои, язык настойчиво проник внутрь. Меня как будто ударило током, а весь воздух вокруг нас наэлектризовался. Я знала, что сейчас произойдет, и совершенно не была против. Отдаться ему – высшая награда, которая только может быть. Все ненужные для него мысли мигом вылетели из головы, уступая место наслаждению.

Телла поднялась с колен. Истерика понемногу отступала, но её отголоски до сих пор звучали на просторах подсознания. До дома оставалось совсем немного, нужно было пройти всего несколько метров.

Но Морган не двигалась, застыла, словно многовековое дерево на британском заднем дворе.

Джинсы стали сырыми и грязными, что не удивительно. Волосы, как будто склеенные, скрывали омертвевшее лицо. Тушь потекла, помада смазалась. Сейчас она выглядела как зомби, только-только выбравшийся из-под земли.

Телла не знала, что делать. Ну, точнее знала – надо идти домой. Но смысл? Кто или что ждёт её там? Ненавистная пустота и парящая в воздухе пыль?

Дрожащими руками открыла сумку и, недолго покопавшись, вынула оттуда пачку сигарет вместе с зажигалкой. Телле пришлось крутить колёсико четыре раза – пальцы не слушались. Только на пятый вспыхнул слабый огонёк.

После пары глубоких затяжек девушка смогла более-менее успокоиться. Ломающие все разумные доводы о правильности её поступков флэшбеки ушли на задний план. Остался лишь Кэмел в руках да успевшее стать матово-чёрным небо.

Растоптав окурок, Стелла развернулась и пошла в обратном направлении. Эстетично выпить в одиночестве этой ночью не получится.

***

Пока шла, успела позвонить Грэгу.

– Слушай, я вся в дерьме и топаю к тебе в бар. Ты дома или на работе?

Удивление мужчины можно было распознать даже через телефон.

– В баре, конечно. Что случилось?

Телла нахмурилась от боли. Разбитые коленки дали о себе знать. Синяки обеспечены.

– Потом расскажу. Скоро буду.

– Эй…

Он что-то хотел ответить, поняла Телла, когда уже нажала на красную кнопку.

«Неважно. Через десять минут буду там».

Отчего-то Морган совсем не волновало то, как она выглядела сейчас. А ведь в баре должно быть много народу. Воскресенье, вечер и множество пьяных в стельку малолеток.

Стеклянная дверь отворилась, обнажая все секреты посетителей. В нос ударил запах пота и пива. Телле понравилось.

– Ты не шутила про дерьмо, да?

Стелла быстро пробежала сквозь толпу, словно ниндзя, и встала у стойки.  Грэг мельком посмотрел на неё и продолжил делать «Голубую лагуну».

– Какой примитив. Кто-то это до сих пор заказывает?

– Как видишь. Кстати, не советую оборачиваться.

Внутри Теллы разгорелся опасный интерес. Мозг сразу накидал парочку вариантов людей, про которых Грэг сказал бы «не оборачивайся». Их всего два. И узнать, кто именно, – ей было жизненно необходимо.

Четвёртая.

– Это он?

Мужчина вздохнул, поставил коктейль на стойку, почесал каштановую бороду и сказал:

– Можешь на складе переодеться.

Телла благодарно кивнула и быстро пошла в сторону склада. Она уже окончательно убедилась в том, что её предположение верно.

Небольшое помещение с полками, заставленными бесчисленными коробками с алкоголем на любой вкус. Если пройти чуть дальше, обнаружится деревянный шкаф. Его-то Морган и открыла. Внутри валялись фартуки с эмблемой "Грэг" и куча худи владельца. Телла выбрала одно из самых чистых и натянула его поверх водолазки. Толстовка была чёрная, с рисунком разбитого сердца слева.

– Не знала, что Торранс такой романтик, – хмыкнула девушка.

Однако колени так и остались в грязи. Стелла начала перебирать вещи, вдруг какие-нибудь шорты захудалые завалялись или джинсы.

Ни джинсов, ни шорт она не нашла.

Телла посмотрела на зеркало, висевшее на внутренней стороне дверцы шкафа. Стёрла разводы туши до сих пор влажными пальцами, снова подкрасила губы алой помадой, которую достала из сумки.

Из зеркала на неё смотрела такая же уставшая, но хотя бы уже не слишком страшная девушка.

В нос вновь ударил кислый запах пива, как только Телла вышла обратно. Видимо, Грэг включил музыку. Играл расслабляющий джаз.

– Теперь хоть на человека похожа. Может, расскажешь, что случилось?

Но слова Торранса пролетели мимо ушей. Морган смотрела на Леона.

Он сидел у окна, спиной к ней. На нём был чёрный свитер, а в руке Лео держал стакан, похоже, с пивом.

По коже девушки пробежали мурашки.

«Вот он, сидит прямо передо мной. Даже не верится. Как же я его давно не видела».

– Алло, Телла. Ты же не станешь к нему подходить, я надеюсь?

Она потресла головой, убрала прядь за ухо, повернулась к другу и села на синий барный стул.

– Сделай мне шот.

– Хватит игнорировать мои вопросы.

– Я выпью и всё расскажу, – отстранённо бросила Стелла, думая только о сидевшем рядом парне.

Грэг закатил карие глаза, но всё-таки начал готовить шот. Телла же рассматривала свои обгрызенные ногти и украдкой поглядывала на Леона. Теперь он печатал что-то в телефоне.

Когда Торранс закончил, Стелла схватила рюмку и осушила её одним глотком. Жидкость обожгла горло, девушка сморщилась, а Грэг уже приготовился внимательно слушать. Новых клиентов, как назло, не было.

– Короче, я ходила на свидание с Шером. Он стал давить на меня из-за пьянок, и я психанула, ушла. Пошёл дождь, меня обрызгала машина. Потом началась истерика или паническая атака, хрен его разберёт, и я упала на колени. Сидела так, пока не успокоилась. Решила пойти к тебе, потому что одна оставаться в четырёх стенах не хочу.

– Сходи к психологу, Морган. Алкоголь не поможет справиться с болью.

– В каком смысле?

– Ты серьёзно думаешь, что я не понимаю, с чего начались твои запои?

Телла отвела взгляд. На все вопросы она отвечала, что ей это нравится. Даже самому близкому другу. Но, похоже, настала пора раскрыть все карты.

– Я… Не знаю. Я не алкоголичка. У меня нет зависимости, как у отца. Захочу и перестану. Но неужели я выгляжу так плохо и жалко?

– Судя по количеству оставленных в кассе твоих денег, то да. Просто расскажи. Не важно – мне или психологу, хватит всё копить в себе. И до алкоголизма тебе явно осталось совсем чуть-чуть.

– Да ты сам как чёртов психолог, Торранс.

Девушка улыбнулась, положила голову на ладони. От друга веяло надёжностью, но где-то сзади притаился чёрт-искуситель. Лишь мысль о том, что он так близко, сводила с ума. Вдруг обернётся, заметит, подслушает? Меньше всего Телле хотелось, чтобы Леон услышал о её проблемах. У неё всё хорошо, она совсем не раздавлена.

– Поговорим об этом позже? – Морган кивнула в сторону Лео. – Как насчёт того, чтобы пойти ко мне сегодня? Одна я там не выдержу, но нельзя же всю ночь торчать на улице.

– О'кей, давай. Закрываюсь в час. Ты будешь ждать здесь?

Стелла снова оглянулась и поняла, что парень ушёл. Она не знала, радоваться этому или огорчаться. Сердце подсказывало пойти за ним, мозг – остаться здесь.

– Налей мне ещё один, и я пойду, прогуляюсь.

Грэг тоже заметил уход Леона, вздохнул и принялся кудесничать над новой порцией алкоголя.

– Только не смей к нему подходить, – сказал мужчина, не отрываясь от смешивания ингредиентов. – Не наступай на те же грабли, дорогуша. И нахрена ты вообще тогда приходила?

– Ради твоих шотов готова душу продать, – пробормотала она.

Широкие брови сошлись у переносицы. Телла думала о другом.

«Он ведь не заметил меня? Или избегает? Так хочу снова почувствовать его ладонь на своей щеке. Но я сильная. Сильная?».

– Грэг, скажи честно, я… – прошептала девушка, но в последний момент остановилась.

– Да? – друг поставил перед ней новый шот.

– Я смогу когда-нибудь его забыть?

Торранс молчал дольше, чем следовало. Собраться с духом и выложить Морган всю правду было бы прекрасно. Может, хотя бы это протрезвит её.

– Когда-нибудь.

Он соврал. Не смог сказать, о чём думал. Телла обидится. Её сердце и так слишком чувствительно, и, кто знает, что случится после его слов. Грэг не хотел стать очередным мудаком, причинившим ей боль и ставшим виноватым в бедственном состоянии рассудка девушки.

– Спасибо.

Вторая по счёту рюмка оказалась в желудке, и Морган встала. В глазах потемнело, она похлопала по щекам. Когда взор прояснился, посмотрела на Грэга и выдавила из себя улыбку.

– Жду дома через час.

– Замётано, – усмехнулся Торранс, но только девушка вышла, улыбка тут же сошла на нет.

Мерцала неоновая вывеска, то освещая, то вновь погружая в темноту задумчивое лицо. Тихо играл джаз, за окном тарабанил проклятый дождь. В помещение сидела пара мужчин, которые пили абсент и неспешно переговаривались. Молодёжь, напившись, ушла зажигать в клубы. Грэг завидовал этим полным надежды молодым парням и девушкам, ещё не успевшим разочароваться в жизни.

Пятая.

На улице до сих пор шёл дождь. Ездили машины, сверкал зажжённый свет в окнах многоэтажек.

Телла уже решила, куда пойдёт. Парк неподалёку, где они и познакомились два года назад.

«Какая же банальщина, конечно. Как мы могли встретиться в таком захудалом и романтичном месте? Точно ли это наша история?».

Она завернула за угол бара, как рядом раздался безумно знакомый, пьянящий без вина баритон.

– Ну, привет, Теллур.

Морган запаниковала, не смогла повернуть голову и увидеть то, что, казалось бы, так жаждала встретить. Воплощение жизни и смерти, любви и ненависти, счастья и боли. Его.

– Даже не взглянешь?

Лишь через несколько секунд она смогла повернуться. Как будто у неё была заторможенная реакция, импульсы не поступали в мозг, и команда не шла в другие части тела. Алкоголь ли это или она настолько деградировала, что совсем не соображала рядом с ним?

– Чего тебе?

Он курил. Тлеющая сигарета, зажатая между указательным и средним пальцем, разносила запах дыма и чего-то неприятного. Телла решила, что это запах свободы.

– Это ты за мной подглядывала. Я должен спросить тебя об этом.

Всё-таки видел. Вспоминая все наставления друга, Телла прокашлялась и сказала:

– Мне ничего от тебя не надо.

Леон усмехнулся, поднял сигарету к бледным, кораллового цвета губам и затянулся.

– Врёшь.

– Что ты хочешь услышать?

– Скажи, что скучаешь и ждёшь. Скажи правду.

Телла засмеялась. Чёрта с два он когда-либо это услышит из её уст!

Она не настолько опустилась. Ещё есть пределы, дно не пробито. Если я скажу ему такое, подумала Морган, то сразу выпущу пулю в рот. Такой тряпке и жить не стоит.

– Ну и самовлюблённый же ты. У меня всё хорошо и, вообще-то, парень есть. Это ты какого-то хрена припёрся к Грэгу.

Парень выпустил клубочек дыма. Он ненадолго застыл в воздухе и через пару мгновений развязался, растаял. Дождь не попадал на сигарету, Леон стоял под навесом. Телла же продолжала мокнуть.

– Если у тебя всё так хорошо, то почему бухаешь ночью? Пришла вся в каком-то дерьме. Неужели теперь это норма для тебя? – Стелла молчала, как воды в рот набрала, и с каждым новым словом бывшего закипала больше и больше, как и желание показать силу своей ладони его щеке. – Кстати, парень – это же тот самый Шервуд, да? Который глазел на тебя дома у Кэрри?

– Да.

Телла выдохнула слово. И оно, подобно дыму, застыло в смеси азота, кислорода, криптона, неона и аргона.

– Ну, такое. На пай-мальчиков потянуло, Теллур? Не ожидал.

Проведя рукой по сырым волосам, девушка посмотрела на небо. Тучи уже расходились, дождь ослабевал, в некоторых местах виднелись звёзды. Просигналил мчащийся спорткар, кто-то ударился об её плечо, когда проходил мимо. Телла не знала, как правильно поступить. Простой уйти? Плюнуть в лицо наглому, но одновременно с тем любимому человеку? Или, как он и предложил, сказать правду? Она чувствовала, что силы сопротивляться его влиянию ещё есть. Но Телла была уверена, что так или иначе они когда-нибудь пропадут.

– Не твоё дело.

– Надо было ещё тогда набить ему морду. Зариться на чужое – моветон, как по мне. Согласна, солнце?

Как же хотелось закричать, завыть по волчьи. От его голоса по телу пробегал табун мурашек, от его слов она злилась и вместе с тем таяла. Неопределённость, словно яд, сжигала изнутри, поэтому Морган её ненавидела. Как искусно Леон сводил девушку с ума, не давая допустить и мысли, что она угодила в ловушку.

– Я уже не твоя, – бросила Телла, но голос дрогнул. И после этого добавила шёпотом, стараясь, чтобы не услышал: – Физически.

Леон Бэйли сделал неожиданный резкий шаг в её сторону и змеиным движением провёл ребром ладони по пухлой щеке. В пальцах остался лишь фильтр, но и он чуть обжёг кожу, когда задел.

– Физически, говоришь… Морально-то ты так и осталась со мной, сама признала. Приятно слышать, что ты не досталась придурку Томпсону целиком.

– А я-то полагала, что для тебя как раз важна физическая сторона вопроса.

– Ох, солнце, только не с тобой.

Его изумрудные глаза блестели, внушая Телле, что всё сказанное – чистейшая правда. Он гипнотизировал, усыплял бдительность. И, в конце концов, Морган сдалась. Поверила. Понадеялась. Плюнула на свою гордость, как когда-то на асфальт, и смешала её с грязью. Стелла снова играла по его правилам. Или она даже не переставала?

Шестая.

– Может, уйдём уже отсюда? Я промокла.

Его прикосновения плавили чувствительную кожу, по которой уже давно бегали мурашки.

– На самом деле мне пора, Теллур.

Бейли убрал руку, выбросил сигарету, и Стелла тихо вздохнула. Она не знала, когда сможет ощутить манящие касания снова. И сможет ли вообще ещё хоть раз.

– Мне тоже.

Девушка отступила от него, а в душе́ разлилось огорчение. Она-то надеялась, что Леон предложит сходить куда-нибудь, нафантазировала чудесную встречу рассвета вдвоём и, кто знает, он мог бы предложить сойтись. Но как обычно Лео Бейли уходил, спешил в наиболее привлекательное общество, нежели Телла.

– Не обижайся, я заскочу к тебе на чай, – он подмигнул и расплылся в улыбке.

– Я тебе не открою.

– Тогда я зайду сам.

Стелла удивлённо взметнула брови и похлопала ресницами.

– И каким образом?

– У меня так-то ключи есть, забыла?

– Ты их хранишь? Зачем? Мне теперь бояться проникновения твоей подлой личности в мою квартиру?

Телла сложила большой и указательный пальцы и поднесла к голове. На среднем пальце блестело серебряное кольцо

с тремя прозрачными аквамариновыми камушками, так похожими на глаза обладательницы.

– Я знал, что ещё вернусь туда. Какой смысл их выбрасывать?

– С чего ты взял, что вернёшься? Мы расстались! Ты бросил меня! Какие к чёрту ключи?

Бейли продолжал улыбаться. Его веселила реакция Теллы. Он наслаждался, будто смотрел кино во второй раз, зная концовку, зная все ответы девушки на его реплики. Слишком предсказуемо, слишком пахло нафталином. Её обида, детские претензии, показное равнодушие, а на самом деле скрытая нежность – всё это было Леону знакомо. Разве что возникало желание усмирить её, сделать так, чтобы Телла даже слова против сказать не смела. Но Леон предполагал, что вскоре эта проблема разрешится. Морган не сможет долго упираться. Неважно, обстоятельства или сами чувства девушки, но они обязательно сломают её, а он, конечно, уже будет тут как тут.

– До встречи, солнце.

Парень обошёл Теллу и направился в сторону многоэтажек через дорогу, а она так и осталась мокнуть, теперь уже в одиночестве.

В голове Морган крутился целый рой мыслей, которые беспощадно жалили, убивая все доводы против этой болезненной любви, против сумасшедшего желания вновь оказаться в его объятиях. Стелла снова вступила на кривую дорожку надежды. Наверное, зря, но сделать ничего с этим девушка не могла.

«Боже, он знал, что вернётся. Он назвал меня, как тогда. Как же давно меня не называли Теллур. Значит, есть шанс, да? Дура, это ведь не правильно. Что бы сказал Грэг? Чёрт, Грэг».

Стелла достала телефон из сумки. Сочетание толстовки и маленькой сумочки выглядело комично.

Часы на дисплее показывали ровно час ночи.

«Интересно, он уже ушёл или до сих пор работает?».

Телла вернулась к зданию бара и увидела, что свет в окнах не горел. Он ушёл. И, возможно, давно. Ноги на автомате понесли девушку к дому. Дали о себе знать разбитые колени: болью отдавался каждый шаг.

Она пробежала мимо того места, где упала. Скривила лицо, вспоминая теперь кажущуюся глупой истерику. Леон вернулся, к чему слёзы? Всё в её жизни прекрасно. Разве что мучили мысли о Грэге.

Около подъезда стоял хмурый Торранс. Он нервно теребил мобильник и, похоже, уже собирался уходить. По чёрной косухе стекали капельки дождя.

– Хей, я пришла!

Грэг обернулся на голос, заметил подозрительно весёлую Теллу.

– Ну и где мы были?

Недовольное выражение лица говорило само за себя – мужчина злился. Всё-таки давно стоял.

– Ты не поверишь, я…

– Бейли, да? – Телла неуверенно кивнула головой: ей не понравился тон друга. – Я так и знал.

Он укоризненно смотрел на Морган. Ей даже почудилось, что в его карих глазах разрасталось презрение.

– Может, откроешь уже, а?

Стелла робко достала карточку, открывающую дверь. В холле и в лифте царило гробовое молчание. Девушка чувствовала себя виноватой, а Торранс злился. Оба упёрлись взглядом в пол.

Когда закрылась входная дверь, Грэг сразу направился на кухню. Телла же застыла на пороге.

Кварцевого цвета обои давили, как и темнота, что именно в этой квартире как-то по-особенному  сгущалась, становилась слишком отчётливой и пугающей,  отторгающей всё естество. Хорошее настроение как рукой сняло. Близкий человек был зол, обижен, рассержен.

«Что, если и он оставит меня? Я не достойна его дружбы. Не послушалась, отвергла помощь и подставила. Такая никчёмная».

Девушка вздохнула, сняла насквозь сырые кроссовки. Робко зашла на кухню – Торранс сидел за столом и читал что-то в телефоне.

«Сейчас он посмотрит на меня и скажет, что такая подруга ему не нужна».

– Грэг?

Он поднял голову, вопросительно взглянул на Теллу. Мужчина вроде бы успокоился, однако сердце девушки предательски билось быстрее положенного.

– Прости меня. Я не специально. Он сам поджидал меня на углу. Сказал, что ему важна моя духовная сторона, что вернётся ко мне. Я…

– И ты, конечно же, сразу его простила? – со вздохом произнёс Грэг, протёр веки грубыми пальцами, на которых были навечно запечатлены татуировки букв, слагавшихся в слово Аргон.

Стелла отвела взгляд, опёрлась на спинку деревянного стула.

– Господи, какая ты наивная. Всерьёз считаешь, что он способен на любовь? Это же животное в чистом виде. Он только и может, что манипулировать и издеваться над тобой.

– Ты не понимаешь.

– Это ты не хочешь понимать, Телла! – крикнул Грэг. – Вспомни, как он унижал, как вытирал ноги об тебя. Сколько раз он врал тебе и…

Неожиданно Грэг замолчал, так и не договорив. Он не знал, правильно ли это, рассказывать жестокую правду, которую априори озвучивать не хотел. Или хотя бы она вправит Телле мозги? Мужчина был в замешательстве.

– И что?

– Ты спрашивала, сможешь ли когда-нибудь его забыть, да? Так вот, слушай. Пока ты поддаёшься на уловки этой скотины, пока постоянно думаешь о нём, сравниваешь с Шером, пока ты не осознала тот факт, что Леон – это сплошная гниль, и, в конце концов, пока не перестанешь вести себя как легкодоступная девчонка на побегушках рядом с ним, ты никогда, слышала? Никогда его не забудешь, – запыхавшись, закончил Торранс.

Хрустальная слеза аккуратно стекла по женской щеке. Слова друга ранили прямо в сердце. Было больно. Жгло неимоверно сильно. В горле застрял ком из обжигающей правды, и у Теллы возникло ощущение, что если его сглотнуть, то он подожжёт все органы, а самое страшное – душу, изнутри.

«Вот как на самом деле я выгляжу. Легкодоступная девчонка, ага. Где-то я уже это слышала. Супер. Сейчас сдохну от счастья».

Морган уже не могла видеть ни кухню, ни пристыженного Грэга. Глаза застилали слёзы. Казалось, что стоило сделать вдох, и они, подобно цунами, смоют всё на своём пути.

Вечеринка дома у Кэрри. Леон отошёл поздороваться с друзьями, и я осталась в окружении бутылок и пары хиппи, что сидели на подоконнике и курили травку, не обращая никакого внимания на окружающих. Силясь сделать выбор между вином и пуншем, я не заметила, как сзади кто-то подошёл.

– Привет.

Я удивлённо посмотрела на чересчур милого парня. Загорелый, с блондинистыми волосами и прямым носом. Как будто прямо с обложек журнала "Girls' life".

– Что делаешь?

Всё-таки взяла бутылку розового и потрясла её.

– Не видно? Пью в одиночестве.

– Можно составить компанию?

Пожав плечами, я налила в два стакана дурманящей жидкости. Протянула одну парню и подняла свою.

– За весёлую ночь.

Мы чокнулись, раздался звон стукнувшихся стёкол. Приятная влага потекла по горлу, прямиком в соляную кислоту.

– Шервуд Томпсон.

Парень подал мне свободную руку, и я уже хотела дать свою, как за спиной послышался родной баритон.

– Теллур, пойдём выйдем.

Я обернулась и сразу же уткнулась носом в ключицу любимого. Он забрал мой стакан, поставил его обратно на стол и схватил меня за кисть, уводя, кажется, на террасу.

– Приятно было познакомиться, Теллур!

Леон раздражённо фыркнул, когда услышал последнюю фразу моего нового знакомого. Конечно, так меня мог называть только он.

Тёплый летний воздух наполнил лёгкие. Из бассейна, расположенного чуть дальше, доносились приглушённые смех и крики. Лео остановился, поставил меня напротив себя. Почему-то в его глазах читалась такая злость, что я сразу же отвела взгляд.

– Смотри мне в глаза.

Он властно схватил меня за подбородок, заставляя смотреть только на него.

– Что случилось?

– Какого чёрта ты флиртовала с тем идиотом, а? Жалко выглядело, солнце. Точь в точь как красотки на трассе.

Его рука сместилась мне на шею, вцепилась в неё. Обычно нежные прикосновения сейчас дарили боль, но сильнее всего ранили слова, нежели крепкая хватка.

– О чём ты? – пропищала, начиная задыхаться. – Леон, отпусти, мне больно.

– Ты моя собственность, поняла? Что бы я тебя рядом с ним больше не видел, Теллур, – убрав руки, ласково прошептал он мне на ухо, особенно выделяя последнее слово.

Я отпрянула, потирая горящую шею и непонимающе глядя в изумрудные глаза. Злость сменилась на непринуждённую улыбку, и Леон вернулся в дом.

И что это на него нашло?

Кашель раздирал глотку.

Седьмая.

Распахнув тяжёлые веки, Телла увидела потолок и очень удивилась тому, что лежала на своём диване. В квартире царила тишина.

Она совсем не помнила, что произошло после… После чего? Что это вообще было: очередная истерика, какой-то припадок или нервное истощение? Насколько Морган могла судить, за последнюю пару дней она выпила лишь несколько кружек кофе да кучу алкоголя. Может, голодный обморок?

Рядом с ней звякнуло оповещение на мобильнике. Телла быстро схватила телефон и прочитала пришедшее СМС.

«Я ушёл. Как проснёшься, набери.

Грэг».

Ага, они поссорились, Торранс высказал Телле всё, о чём думал, и её снова погрузило в прошлое. А потом?

Дыра. Ни черта она не вспомнила.

В тишину проникли противные гудки. Чем дольше, тем омерзительнее они становились.

– Да? – бодрый голос на том конце провода сменил надоевшие однотонные гудки.

– Ты просил позвонить.

Телла была напряжена. Привкус обиды застрял где-то в лёгких и ни как не мог выбраться. Сложилось впечатление, что правда уже не переваривалась её организмом. Отторгалась, уступая место лжи. Она была как-то надёжнее, привычнее и приятнее, конечно.

– Как себя чувствуешь? – проскользнули нотки беспокойства в доселе непринуждённом баритоне.

– Да вроде нормально. А что произошло?

– Не помнишь?

– Если бы помнила, не спрашивала бы, – фыркнула девушка.

– У тебя началась истерика, а потом ты отрубилась и проспала часов десять, если судить по тому, во сколько позвонила. Ты меня напугала.

Морган посмотрела в окно. Солнце стояло в зените.

– Чёрт, прости.

– Нет, это ты меня прости. Я сорвался, наговорил лишнего.

– Ты сказал правду.

– Надо было не так резко, – прошептал виновато Торранс. – В любом случае, я записал тебя к врачу. Пятница, девять утра.

Телла сморщилась. Она до ужаса не любила больницы и всё с ними связанное.

– Ну и зачем? Со мной всё в порядке.

– Ты точно ненормальная. У тебя было две дикие истерики за один вечер, ты просто отключилась на моих руках. И после этого втираешь мне, что всё ок?

– Господи, хорошо.

Длинный вздох и глаза, которые девушка устремила ввысь. На споры не хватало ни сил, ни желания. Проще было уступить.

– Скажи это, Морган.

– В пятницу в девять я иду к врачу. Всё?

– Какая послушная, – довольно протянул Грэг. – Работаешь сегодня?

– Ага.

А ведь она совсем забыла про работу. Её смена начиналась в шесть, что не могло не радовать. Ночью её не будет в этой чёртовой квартире.

– Тебя встретить? – в трубке послышались чьи-то голоса, и Телла поняла, что пора заканчивать затянувшийся разговор.

– Нет, не надо. Ладно, Грэг, давай. До встречи.

– Пока.

И снова гудки, гудки. Морган выбросила телефон и встала. На пол упал бежевый плед.

«Как мило, он меня ещё и укрыл».

Обида исчезла или спряталась где-то на задворках души, в надежде вылезти оттуда в подходящий для неё момент.

«Хотя бы он говорит правду. Не стоит злиться на него за это, так ведь? Не все обязаны врать только потому, что мне так спокойнее».

Распахнув дверцу холодильника, Стелла увидела одиноко лежащие банан и три яйца. И всё. Где-то плакало чревоугодие.

– Не густо.

Достала сковороду и разбила туда все яйца. Стоило поесть как минимум яичницу, иначе вдобавок ко всему пришлось бы оправдать перед другом ещё и чересчур выпирающие кости. Но Леону бы это понравилось. Он всегда говорил, что любит худых девушек.

Горячее масло разлеталось по воздуху фейерверком, угрожая обжечь бледные руки.

Телла неожиданно вспомнила про брошенного Шервуда и удивилась, что он до сих пор не звонил. Или не ломился в дверь. Томпсон мог.

«Обиделся, наверно. Ну и Бог с ним. Пусть дуется дальше».

Но, несмотря на все грозные слова, Телла не могла отрицать тот факт, что была привязана к нему. Чувство вины, ответственности, привязанности и жалости – вот набор, олицетворявший её чувства к Шеру. Возможно, играл роль и страх одиночества. Она не отрицала, а значит, не врала самой себе. Какой-никакой, но прогресс.

С этими мыслями Морган ковырялась в тарелке, пытаясь отделить белок от желтка.

***

Небрежный пучок, густо накрашенные ресницы, белая рубашка и бордовый сарафан. Телла записывала в блокнот заказ рыжего парня, лицо которого было полностью покрыто веснушками.

– И два чизбургера, пожалуйста.

– Хорошо. Ваш заказ будет готов примерно через пятнадцать минут.

До конца смены оставалось ещё два часа, а девушка уже ужасно устала. Сумасшедший день выдался.

Она прикрепила бумажку с заказом на специальный маленький столбик и крикнула:

– Два чизбургера, милкшейк и картошка фри!

– Понял-принял, дорогуша!

Марк – афроамериканец лет сорока, чьи кудряшки, словно одуванчик, торчали во все стороны. Он работал поваром в этой забегаловке лет десять, не меньше. Телла всегда поражалась его жизнерадостности и трудолюбию.

– Я выскочу на пару минут, о'кей?

– Курение убивает, не забывай!

Он всегда так говорил. Это стало своеобразным ритуалом, без которого Морган не могла уйти на перекур.

– Конечно, забудешь с тобой, – ответила девушка и улыбнулась.

Воткнув ручку в пучок, а блокнот положив в большой передний карман сарафана, Стелла выбежала через чёрный вход. Села на ступеньках, достала пачку и зажигалку и подожгла сигарету. Теперь темноту разбавлял не только свет тусклого туманно-жёлтого фонаря, но и тлеющий Кэмел.

Мы стояли на балконе и курили. Солнце только начинало всходить. Нежно-розовые оттенки, холодный ветер и двое любовников, которые не соизволили одеться потеплее. Мне так нравилось эта атмосфера, чувство, будто весь Сиэтл у наших ног.

Мы разговаривали обо всём, что взбредёт в голову, несмотря на то, что устали после бессонной ночи. Мои ярко-сиреневые волосы, которые я совсем недавно покрасила, периодически попадали в рот и в глаза, из-за чего Леон смеялся.

В руках он держал сигарету, изредка выпуская дым мне прямо в лицо, отчего я начинала возмущаться. Это только сильнее веселило его.

Мы всего пару месяцев как встречались, но в голову уже закрадывалась мысль о том, как сильно я его люблю. Впервые за мою короткую жизнь я так опрометчиво и безнадёжно влюбилась.

Лео был нежным,мягким, заботливым. Я впервые ощущала себя в безопасности и чувствовала, что кому-то нужна. Честно, без понятия, как сложится наша дальнейшая жизнь, однако я всерьёз полагала, что его уж точно никогда не забуду.

«И вправду, не забуду. Оказывается, ещё тогда я вынесла себе приговор».

Рядом стояли переполненные мусорные баки. От них шёл запах не первой свежести, запах гнили. Телла затянулась.

Вдруг около девушки приземлился кот. Он был потрёпанный, но красивый. Его ухо украшал шрам, шерсть была чёрной, как сажа, настолько, что сливалась с ночью. Когда кот поднял голову, Морган увидела тёмно-зелёные хитрые глаза и сразу вспомнила Леона.

«У него точно такие же, чёрт возьми».

Телла погладила кота, он не дёрнулся, а только замурлыкал.

– Ну и что мне с тобой делать?

Он лишь мяукнул в ответ и стал ластиться об её руку с большей силой.

– Ты везде меня найдёшь.

Восьмая.

На полу валялась разорванная туалетная бумага.

– Фри-и-ид!

Животное нагло лежало на диване и лизало свой хвост.

– Кто это сделал, а? Пушистый засранец!

Телла грозно вертела останками бедной жертвы длинных когтей, однако кот лишь ненадолго кинул на неё хитрый взгляд и тут же продолжил заниматься своими делами.

– Сил уже на тебя не хватает.

Она вздохнула, выбросила всё в мусорное ведро и села на противоположный от Фрида конец дивана. Обиженно скрестив руки, Морган отвернулась к окну, показывая всем своим видом, что не желала иметь с наглецом ничего общего. Спустя пару минут тёплое тельце развалилось на её коленях. Когда хозяйка не обратила на него внимания, тот пронзительно и жалобно мякнул.

– Бесишь.

Всё-таки Стелла погладила кота, не удержалась.

С Фридом она жила уже три дня. Кот был тем ещё хулиганом, но девушка, кажется, привыкла к нему. Когда Грэг зашёл к Телле в гости, то первой его фразой стало: «Чёрт, ты даже кота похожего на Бейли нашла». Она упорно и рьяно отрицала этот факт, однако сама всё прекрасно понимала. Или думала, что понимала.

Через десять минут Торранс должен был подъехать и сходить вместе с Теллой к врачу. Девушка переодически поглядывала на часы, уже одетая и готовая. Светло-сиреневые волосы были причёсаны, водолазка винного цвета облегала исхудавшие руки, на среднем пальце сверкало кольцо.

Шервуд так и не объявился за всю рабочую неделю. Лёгкое беспокойство за парня одолевало Морган, которая явно преувеличивала своё отвращение к нему. Но гордость – очень неожиданно проснувшаяся – не давала набрать или встретиться. Возможно, чувство вины за «непринуждённый» разговор с Леоном и за столь отчётливое проявление своей влюблённости. А вероятнее всего, и то, и другое. Какой бы это взрывной коктейль не был, но пока он побеждал, и Стелла не шла против него.

В дверь постучали. Три коротких, один длинный. Так всегда тарабанил Грэг. Фрид спрыгнул с колен и побежал в коридор встречать гостя, Телла проследовала за ним.

Друг был в любимой чёрной косухе и в такого же цвета джинсах. Он провёл рукой по каштановым волосам (Морган знала, что этот жест сводил с ума многих девушек) и спросил:

– Готова?

– Давно уже.

Она накинула пальто, бросила в сумку телефон и карту, надела кроссовки. Вышла в подъезд, помахала коту на прощание и заперла за собой дверь.

На улице было серо. Небо, дома, дорога и люди – всё несло в себе какой-то беспросветный серый оттенок. Он как будто воровал тепло и хорошее настроение. Телла сморщилась.

Сели в старенький Форд Грэга. Мужчина завёл мотор, машина бухнула и затарахтела.

Они проехали мимо бара и тех многоэтажек, в сторону которых в ночь воскресенья ушёл Леон. Телла вспомнила про него впервые за эти дни и неожиданно почувствовала себя виноватой за это. Как будто предала его, посмев забыть о столь значимом человеке.

Стелле показалось, будто её заперли в тесном шаре, сотканном из вины и боли. Везде и перед всеми она считала себя виноватой, виноватой во всех людских грехах. Из-за этого ныло где-то под рёбрами, и возникало ощущение бесполезности своего существования, ненужности.

– Кстати, почему Фрид?

Грэг решил прервать затянувшееся неловкое молчание, не ведая, что тем самым спас подругу от очередного приступа.

– От «free» – свобода. А что? – тряхнув головой, ответила Телла.

– Ничего. Просто я думал, что ты назовёшь его Леон-два, Лео-малютка или что-нибудь в таком роде.

Она рассмеялась так, что ямочки на пухлых щеках засияли ярче солнца. Ей, словно воздух, нужна была похожая нелепая фраза, брошенная без задней мысли. Обычная, непринуждённая, помогающая забыть о страхах и ненужных эмоциях.

– Эй, он совсем на него не похож. – Телла слегка стукнула мужчину по руке, уверенно держащей руль. – Да и теперь у меня наконец-то появилась Свобода. Символично ведь?

– Не то слово.

Он включил радио. По салону разлилось зажигательное пение Бруно Марса.

– I would go through all this pain, take a bullet straight through my brain.

Yes, I would die for you, baby,

But you won't do the same*.

Это пел Торранс своим грубым, но мелодичным и приятным для слуха голосом. Девушка снова рассмеялась: слишком уж смешно выглядел брутальный мужчина, весь забитый татуировками и при этом энергично подпевающий поп-исполнителю.

– Ты же подождёшь меня? – успокоившись, с надеждой в голосе спросила Телла.

– Скорее всего. Если ты, конечно, не будешь сидеть там до вечера. Не забывай, что я, вообще-то, волнуюсь, – улыбнулся Грэг и потрепал её по голове. – Только не ври врачу, – неожиданно перешёл на серьёзный тон Грэг, – тебе реально нужна помощь.

– Поверю на слово.

***

Персиковые стены, длинный стол и женщина со смуглой кожей лет тридцати в белом халате. У неё были острые черты лица и кофейные глаза. На бейджике Телла прочла надпись: «Миссис Гарсия»

– Добрый день, мисс Морган. Какие у вас жалобы?

– Телла, просто Телла. – Она повела плечами. Девушке не нравилось, когда к ней обращались так официально. – Меня беспокоят непонятные приступы, которые начались относительно недавно.

– И что с вами происходит во время этих приступов, Телла?

Психиатр вопросительно склонила голову и сложила тонкие руки друг на друга.

– Ну… Это что-то типа истерики, наверно. Неконтролируемой. Один раз всё вроде нормально было, а в понедельник я, видимо, после неё в обморок упала. Вот.

Морган нервничала – её выдавали трясущиеся руки. Страх перед врачами шёл ещё из детства, и она не могла его побороть, хоть миссис Гарсия и выглядела дружелюбно и понимающе.

– А истерики чем-то провоцируются или начинаются просто так?

– Да, в первый раз у меня сдали нервы, а во второй… Выдался очень трудный и неприятный день. Я поссорилась с другом.

Врач что-то записала в карте и посмотрела прямо в глаза девушке.

– Скажите, Телла, какое у вас настроение в последнее время? Бессонница, апатия, постоянная усталость, раздражительность?

Вопрос поставил её в тупик. Стелле было трудно делиться личным с незнакомым человеком. Она считала свои переживания чем-то интимным, неприкосновенным, тем, о чём рассказывать не следовало. Но Телла вспомнила про Грэга, который наверняка сидел в коридоре и переживал. Нужно было побороть себя как минимум ради него. Она же обещала.

– Если честно, подавленное. Я боюсь оставаться одна в своей квартире ночью, поэтому сплю редко. Я срываюсь на близких, которые хотят помочь, пью, чтобы заглушить навязчивые мысли и прошлое. Мне сложно сфокусироваться на работе, потому что устала. Просто устала. Устала жить так.

Прикусив губу, Телла постаралась сдержать наступавшие слёзы. Да, говорить правду было просто невыносимо.

– Может, воды? – участливо спросила миссис Гарсия и, когда Морган отрицательно помотала головой, вздохнула и продолжила: – Дорогая, у меня есть основания предполагать, что у вас депрессия или нервное истощение. А если судить по вашему виду, то кажется, будто и морите себя голодом. Как часто вы едите?

Телла машинально обняла себя.

«Неужели это так заметно? Я же совсем не худая, наоборот пухленькая».

– Эм… Иногда забываю поесть. – Сильнее впившись в накрашенные губы, она напомнила себе, что надо говорить правду. – Часто.

– Я советую обратиться вам к психологу, милая. Видно, что у вас случилось какое-то горе. Ещё сдайте анализы, пожалуйста, и приходите снова. Я запишу вас на следующую неделю, хорошо? Обязательно поговорим подольше и обсудим, что делать с вашим состоянием, договорились? – ласковым голосом спросила миссис Гарсия.

Телла замялась. В её планы не входил повторный визит к психиатру, однако она ещё раз напомнила себе про друга.

– Да, давайте. Но только можно вечером? А то на следующей неделе у меня дневные смены.

– Конечно, без проблем. В среду в шесть вас устроит?

Морган кивнула.

– До свидания, Телла. С нетерпением буду ждать встречи, – улыбнулась женщина.

– До свидания, миссис Гарсия.

Она закрыла за собой дверь и, выйдя в больничный коридор, вновь очутилась в мире лжи.

Торранса не было. Он ушёл и, как оказалось, ни черта не переживал.

*Я бы прошёл все муки ада,

Позволил бы пуле вынести мне мозг.

Да, я бы умер ради тебя, милая,

Но ты не сделаешь того же.

Девятая.

Если бы Телла могла, то сейчас бы не пила очередную бутылку горького малинового вина. Дёшево, вульгарно и невкусно. Но денег на другое у неё не было. Все запасы мартини и нормального вина были выпиты ещё в первый день.

Прошло три дня с похода к миссис Гарсиа, которые она провела дома. Морган плюнула на всё и взяла отгул на пятничную ночь, благо Марк уговорил строгого и беспощадного в некоторых аспектах босса дать его.

За окном уже стемнело, а под пледом стало жарко. Надо бы встать, понимала Телла, но её мышцы как будто парализовало. На полу третий день валялись пять выпитых до дна бутылок. В руке была ещё одна.

У Стеллы возникло чувство, будто она лежит так вечность и скоро начнётся омертвение тканей, появится запах мертвечины, кожу станут пожирать трупные черви и квартиру заполнит скопище мух. Однако и эта информация не заставила её встать, только если сделать глоток побольше.

Сиреневые волосы, корни которых уже начали отрастать, спутались, под глазами залегли бездонно-фиолетовые синяки, а тушь осыпалась, усугубляя и до того не слишком лицеприятную картину. На заметно исхудавшем теле растянутая, вся в пятнах от зубной пасты и капельках пролитого кофе и алкоголя футболка и свободные шорты. Изо рта вновь несло кислым и табаком. Самодельная пепельница – разрисованная красками кружка – стояла на кофейном столике, в зоне досягаемости. Там же лежала пара уже пустых пачек, одна заканчивающаяся, зажигалка и старенький ноутбук, на котором Телла смотрела какой-то много сезонный бред. Правда, уже час он был поставлен на паузу – слишком надоели противные голоса голливудских блондинок.

После прочитанного сообщения в пятницу смелость и поток жизненных сил исчерпали себя. Телла была опустошена.

«Меня Кристи попросила помочь. Не получилось дождаться тебя. Не обижайся,

Грэг».

Отправлено в 16:48.

Спустя пять часов. Без извинений. Торранс просто соврал, не выполнил обещание, а она, превозмогая себя, старалась исправиться, лишь бы он остался доволен и мог гордиться ей.

«Грэг не такой идеальный, коим хочет выглядеть.

Родители давно забыли, что у них когда-то была дочь.

Шер не вытерпел очередной истерики и слился.

Леон, а ты превзошёл их всех».

Телле показалось, что к глазам подступали очередные слёзы. Но коснувшись пальцами век и не ощутив влаги, она пришла к выводу, что слёзы наконец-то закончились и на их место взошло кое-что пострашнее. Апатия. Эта дрянная девчонка теперь сидела напротив и курила косяк, выпуская дым прямо в исхудавшее лицо девушки.

Она даже не представляла, как завтра утром пойдёт на работу. За эти дни её бросало в дрожь при одной мысли, что придётся встать и что-то делать. А сейчас стало как-то всё равно. Подружка нашептала, что из всех проблем есть выход. Но какой, пока что не уточнила.

Стелла постаралась вспомнить то время, когда она была счастлива. Однако попытки не увенчались успехом – мозг отчаянно отказывался воспроизводить моменты, в которых она распознала бы хоть что-то хорошее. Словно её окружил вакуум, беспросветный бесконечный космос, в котором погасли все звёзды, в том числе и солнце.

Ещё глоток. Кажется, что вместо крови по сосудам тёк алкоголь.

«Совсем спилась. Прямо как мой папаша», – Телла слабо улыбнулась.

Что правда, то правда. Отец у неё был никудышный. В принципе, как и мать. Её родители идеально друг друга дополняли: она законченная истеричка, всю жизнь проработавшая в забегаловке официанткой; он тиран, постоянно пьющий и избивающий жену и дочь. Понятно, в кого Телла пошла. Всю жизнь перед глазами был пример двух тонущих в болоте людей, ненавидящих себя и заодно своего нежеланного ребёнка. Уйти из дома в семнадцать казалось таким правильным, однако она всё равно сомневалась. В конце концов, они её родители, и девушка любила их несмотря ни на что. Однако, превозмогая свои чувства, Телла всё-таки сбежала. А после этого они ни разу не то чтобы не виделись, они даже не разговаривали.

С рождения Стелла была обижена на родителей, при этом продолжая их любить, но сейчас, вспоминая всё, хотелось одного – пожелать им отмучаться и сдохнуть поскорее. Может, правда, они уже давно на кладбище. Или где-то в канаве. Всё равно.

Морган не ходила в туалет, наверное, с обеда, потому что для этого нужно было встать. Теперь неприятное жжение сменилось болью, и она всё-таки заставила себя подняться. Опрокинула плед на пол, дрожащей рукой поставила бутылку на столик и нетвёрдой походкой пошла в туалет. Проходя мимо тумбочки в коридоре, Телла заметила телефон. После того как предупредила Марка, что не придёт, она забыла про него. Три дня он лежал здесь, такой же одинокий и брошенный, как и Морган.

Включив его, девушка сморщилась от яркого свечения экрана. А когда открыла глаза, то увидела десять пропущенных и шесть СМС. Сначала она немного удивилась, что не слышала звонков, а потом вспомнила про беззвучный режим.

Звонил в основном Грэг. Причём в последний раз – полчаса назад. Два пропущенных оставил Шер.

«Апокалипсис, что-ли? С чего все вдруг вспомнили про меня? То нахрен никому не сдалась, то центром вселенной стала».

Телла открыла диалог.

«Почему не берёшь?».

«Что-то случилось? Всё ок?».

Суббота, 17:46.

«Эй, Морган, ты жива?».

«Я не шучу, ответь».

«Чёрт, что случилось? Ты обиделась? Я не понимаю».

«Всё, достала. Через двадцать минут буду у тебя».

Воскресенье, 20:15.

Она посмотрела на часы – половина девятого.

– Супер, – сказала девушка хриплым голосом и продолжила свой маршрут, кинув телефон обратно на тумбочку.

Телла пока не знала, стоит ли открывать ему. Да и что она скажет? Твой поступок меня задел, а ты даже ничего и не понял?

После туалета Морган зашла на кухню, где её и застал звонок в дверь. Настойчивый стук и противная мелодия резали слух, заставляя двигаться в сторону раздражителя.

Посмотрев в глазок, Телла увидела каштановую шевелюру и её обладателя. Грэг Торранс собственной персоной.

– Открой! – раздался приглушённый выкрик.

Девушка застыла в нерешительности. Что выбрать?

– Я… Не пущу тебя, – робко и неуверенно произнесла она.

Мужчина перестал тарабанить.

– Может, я зайду, и мы всё по-человечески обсудим?

Подружка яростно начала шептать, мол, не смей впускать – он всё испортит. Телла не знала, кого выбрать.

– Что обсуждать? Ты ведь даже не понимаешь, что сделал.

– Так объясни мне.

Морган задумалась. Нужно было сделать выбор, который, вероятнее всего, определит её отношения с Грэгом. Упустить друга из-за такой, казалось бы, мелочи или простить его? Для Стеллы это мелочью не казалось, однако просто выкинуть из жизни близкого человека было выше её сил.

Щелчок, и дверь отворилась. Во тьму квартиры хлынул свет подъезда. Перед девушкой стоял не кто иной, как Торранс в своей любимой косухе. Он облизнул сухие тонкие губы и, как бы вопрошая, произнёс:

– Херово выглядишь, подруга.

Десятая.

– Чего надо?

Уже более уверенно начала Телла. Неловкость или даже вина, которую она заметила в глазах друга, придали сил.

– Можно не так грубо? Всё-таки я волновался, – осторожно проходя вперёд и закрывая за собой дверь, поинтересовался Торранс.

– Это твоё привычное состояние – волноваться за кого-то, – отрешённо бросила Морган.

Вмиг навалилась непонятная усталость, от которой хотелось просто упасть и не вставать.

– Да что произошло-то? Объясни по-человечески.

Телла на это только махнула рукой и заковыляла обратно в зал. Легла на ещё тёплый диван и взяла со столика сигарету с зажигалкой, подожгла и затянулась. Голова по мере поступления дыма в организм становилась всё более тяжёлой, и, в конце концов, опустилась на подушку. Грэг молча наблюдал за всем в дверном проёме.

Он уже приметил разбросанные бутылки и полную пепла и окурков кружку. Недовольно закатил глаза и сел туда, где раньше находилась подружка.

– Из-за Леона?

Телла выпустила новое облако дыма.

– Играешь в молчанку? Так по-взрослому.

– Пошёл к чёрту, кретин, – монотонно ответила девушка, не отрываясь от подушки, лишь выбросив бычок в самодельную пепельницу.

Глубоко вздохнув и досчитав до десяти, Торранс попробовал снова:

– Шэр искал тебя. Он ведь не виноват, что ты опять наступаешь на те же грабли. Хотя бы его пожалей…

Однако договорить ему не дала резко поднявшаяся Морган.

– Да с чего я должна его жалеть, тебя?! Уже очередь выстроилась! Кто следующий? Мой папаша? Леон? – кричала она. – Как же надоело! Я похожа на Мать Терезу, или что вы ко мне пристали? Даже сейчас я виновата. Когда кто-нибудь пожалеет меня, а?

Слёзы скапливались в уголках аквамариновых глаз и через секунду потекли по похудевшим щекам. Волосы противно лезли в рот.

Грэг недолго думая придвинул подругу к себе и крепко её обнял. Стелла не сопротивлялась, покорно уткнулась в мужское плечо. Всхлипы переросли в рыданья, а Торранс медленно водил рукой по содрогающейся спине и шептал:

– Поплачь, выпусти из себя то, что накопилось. Всё будет хорошо.

***

Бледно-фиолетовые облака плыли по постепенно светлеющему небу. Начинало всходить солнце. На улице было прохладно, но, несмотря на это, двое молодых людей стояли на балконе в одних футболках и молча тянули очередную сигарету.

Бетонная перегородка служила отличной подпоркой для локтей, а рассвет – хорошим успокоителем.

– Так и не хочешь поделиться произошедшим? – спросил Грэг.

Телла посмотрела вниз и протёрла красные опухшие глаза. Волнительное ощущение высоты заставило кожу покрыться мурашками. Или она всё-таки замёрзла.

– Тогда, у психиатра… Ты ушёл. Помочь какой-то очередной тёлке было важнее? Ты сказал, что волнуешься, а потом кинул. Я… – Морган зажмурилась, – хотела сделать так, чтобы ты мог гордиться мной, чтобы ты остался доволен. Но оказалось, для тебя это ничего не значило.

Торранс опешил. У него не возникло и задней мысли, что на Теллу этот уход произведёт такой эффект. Он никоим образом не хотел задеть её чувства, и уж точно помощь «очередной тёлке» не была для него важнее. Просто Грэг не подозревал, что настолько важен для подруги. От осознания этого факта ему отчего-то захотелось улыбнуться во весь рот, но он сдержался.

– Боже, Телла… Я и подумать не мог, что ты воспримешь всё так. Ещё и наехал насчёт Бейли. Прости. Я действительно кретин.

– Забей, проехали.

Пока мужчина переваривал свалившееся чувство вины, она продолжала смотреть на землю. Выкинув окурок и проводив его долгим взглядом, Морган задумчиво произнесла:

– Когда долго всматриваешься в бездну, бездна начинает всматриваться в тебя.

– И кто это сказал?

– Ницше, вроде.

Грэг не обратил особого внимания на неожиданный выпад девушки. Он размышлял о том, что же делать со сложившейся ситуацией, и успокаивал разыгравшихся в животе бабочек.

– Понятно.

Его сигарета тоже полетела в бездну. Она должна была упасть рядом с теллиной, если её, конечно, не сдуло ветром.

Морган наконец взглянула на небо, набрала побольше кислорода в лёгкие и потянулась. Где-то щебетали уже проснувшиеся птички, но в остальном пока оставалось тихо. Тишина была не гнетущей, не напряжённой, а расслабляющей. Она дарила невиданную доселе уверенность в завтрашнем (или уже наступившем) дне. Телла в последний раз взглянула на почти вставшее солнце и развернулась, чтобы зайти в квартиру.

– Такое чувство, будто на рассвете любое дерьмо забывается. Тебе хочется свернуть горы, покорить Нью-Йорк и начать худеть. На мгновение кажется, что жизнь не такая уж и хреновая, а все проблемы решаемы. Только скоро наваждение пройдёт, и ты снова очутишься в привычном болоте.

– Что за депрессивные мысли? – настороженно поинтересовался Грэг, но Стелла хлопнула балконной дверью.

***

На специально купленной лежанке, свернувшись калачиком, спал Фрид. Девушка опустилась на корточки, погладила кота. Он проснулся и посмотрел на Теллу своими изумрудными глазами. Каждый раз, когда Фрид так смотрел, Морган вздрагивала. Тот же самый пронизывающий насквозь взгляд, как будто гипнотизирующий. Она ненадолго зависла, погружаясь в воспоминания, пока Фрид не мяукнул и не напомнил, что на самом деле он кот, а не её мудак-бывший.

Телла насыпала в одну миску, которая давненько стояла пустая, корма, а в другую налила воды.

– Вот такая непутёвая у тебя хозяйка, ага.

Поставила греться чайник, как услышала неторопливые шаги. Торранс сел за стол и стал следить за подругой.

– Кофе будешь?

– Было бы чудесно.

Морган разложила растворимый кофе и сахар – три ложки себе, одну Грэгу – по кружкам и присела на табуретку напротив. Молчали, пока Телла не провела подушечками пальцев по его костяшкам, на каждой из которых была набита буква из слова «Аргон».

– Помнишь, как мы её набивали? – первым начал Торранс. Стелла улыбнулась.

– Конечно. Ты был жутким ботаником в очках и до смерти любил химию.

– А ты – безбашенной хулиганкой. Каким образом мы вообще подружились? Вся школа, по-моему, задавалась этим вопросом.

– Я просто подсаживалась к тебе на химии списывать, – фыркнула Телла, – ну и разглядела в тебе что-то. Потенциал бунтаря, наверно. И, как видишь, не прогадала.

Торранс заливисто рассмеялся, а Телла подхватила.

– Боже, что мы только не творили… – задыхаясь, произнёс мужчина.

– Испортила хорошего мальчика. Гореть мне в аду за это, вот как. – Грэг, смущаясь, прикрыл лицо рукой, а Морган сентиментально шмыгнула носом. – Как ты мне тогда объяснял: все называют лампы неоновыми, но на самом деле сделаны они из аргона, да? – друг кивнул. – И ещё сокрушался по поводу дискриминации. Тебе не кажется, что в этом есть какой-то смысл? Стереотипы а-ля фантик и конфетка, нежелание копнуть глубже?

– Ну и попёрло же тебя сегодня на умные мысли, – усмехнулся Торранс.

– Не знаю почему, но мне твои слова прямо в память врезались. Пять лет прошло, а я всё думаю о том, что кроется в этом безобидном слове. Я совсем идиотка, да?

Чайник наконец-то закипел, и Стелла поднялась заваривать кофе. К себе в кружку она добавила ещё немного молока.

– Ты не идиотка, просто любишь и хочешь во всём найти смысл. Пускай это будет слово или жизнь, не важно. За это ты мне понравилась, и пять лет назад я решил пойти за тобой. И, знаешь, ни разу не пожалел об этом безрассудном решении.

Морган слабо улыбнулась краешком губ.

– Если бы не я, у тебя были бы образование и престижная работа.

– Возможно. Но я получил нечто большее, чем это. Я обрёл свободу благодаря тебе, хотя ты и считаешь, что обделена ей. Наплюй на чёртовы устои и рамки, ведь все мы когда-нибудь умрём, – вот чему ты научила меня. – Девушка отвела взгляд, но Грэг взял её за руку и придвинулся ближе. – Телла, ты самый свободный и сильный человек, которого я знаю. Ты можешь делать всё, что пожелаешь: стать лучше родителей, выбраться из болота и даже покорить Нью-Йорк.

Стелла посмотрела в окно – солнце встало, однако ощущение собственной силы не прошло, вопреки её ожиданиям, а только недалеко спряталось, чтобы в подходящий момент вылезти наружу.

Одиннадцатая.

Телла и Грэг спали на кровати в весьма странных позах. Они уснули, когда мило болтали о всякой чепухе, а теперь ноги Морган покоились на груди мужчины. Её голова же чуть ли не падала с края кровати. Но сладкое посапывание девушки разбудило Торранса, и тот, отодвинув босые ступни в сторону и взглянув на часы, с ужасом обнаружил, что уже почти десять.

– Телла, чёрт, ты же на работу опоздаешь! – аккуратно тряся её за плечо, чертыхался Грэг.

– Какую работу? – недовольно отмахнулась Морган. – Отвянь, я бомж.

– Если бы у тебя на счету в банке был миллион на безбедное существование, я бы отстал. Но у тебя всего несколько десятков долларов, живо вставай!

Стелла всё-таки упала на пол, однако тут же подскочила. Она взяла телефон в руки и поняла, что до её смены оставалось всего двадцать минут.

– Почему ты не разбудил меня раньше? – снимая засаленную футболку, наехала на друга Морган.

– Во-первых, я сам проснулся недавно, а на мои попытки ты лишь отмахнулась. Во-вторых, красивый лифчик, – усмехнулся Торранс.

Девушка хотела было прикрыться, но передумала и только раздражённо зашипела. Развернулась и взяла с кресла валявшуюся там бежевую рубашку.

– Господи, ты что женскую грудь не видел?

– Действительно, твою грудь я видел во всех подробностях.

В наглую физиономию полетела смятая футболка. Грэг успел поймать её и рассмеялся.

– Тебе пятнадцать что-ли? Чего стесняться? Мы взрослые люди, всё понимаем.

Морган застегнула последнюю пуговицу и схватила сарафан.

– Это был секс по пьяни, один единственный раз. Сколько можно вспоминать? – выпалила Телла и выбежала в коридор. Она не успела заметить изменившееся выражение лица друга.

***

Старая жёлтая лампа мигала, Марк был не в духе и постоянно ворчал, посетители жадничали, оставляли мало чаевых. Эта печальная обстановка вогнала Теллу в уныние, и она схватила очередной мешок мусора.

– Я на перекур.

– Только быстрее. Скоро твоя смена закончится уже, потерпеть никак? – недовольно спросил повар.

– Ну, ты чего такой ворчливый сегодня? Даже забыл про нашу традицию, – постаралась сказать как можно более мило и весело Морган.

Марк потёр опухшие глаза и заговорил спокойнее.

– Встал не с той ноги, наверное. Прости, Телла. И помни, курение убивает! – улыбнулся он.

– Я быстро, – помахала свободной рукой девушка и вышла через чёрный вход.

Она выбросила в неожиданно пустой бак мусор, и тот шумно соприкоснулся с металлом. Закурив последнюю сигарету из пачки, Стелла достала телефон и открыла сообщения.

Шер был в сети полчаса назад.

Морган немного подумала и начала писать:

«Слушай, надо встретиться. У тебя получится завтра в семь вечера? В том же самом кафе».

Отправить.

В тот самый момент, когда Телла нажала кнопку, дверь распахнулась, и вышел Марк.

– Посетитель. Выгнать бы его, конечно, но это твоё дело. – Стелла удивлённо посмотрела на мужчину, не понимая, кого стоило бы выгнать.

– В каком смысле?

– Иди, узнаешь. – Марк зашёл обратно, девушка последний раз затянулась, выбросила сигарету и забежала следом.

«Может, это какой-нибудь пьяный тип или обдолбанный мужик или Шервуд заявился?» – мысленно перебирала варианты Морган.

Но когда она увидела этого «обдолбанного мужика», то сердце остановилось и через секунду стало биться с удвоенной силой. За столиком сидел он в любимом чёрном свитере и непринуждённо рассматривал витрины, сложив ногу на ногу.

Встретившись взглядами, Леон улыбнулся, а Телла взяла себя в руки и подошла к нему

– Что ты здесь забыл? Не бургер ведь.

– Сообразительная. – Бейли вскинул голову и самоуверенно произнёс: – Я пришёл за тобой. Помнишь, как я тебя раньше встречал?

– Это было всего пару раз, – закатила глаза девушка.

– Неважно. Пошли домой.

До конца смены оставалось ещё полчаса. Телла, конечно, могла сбежать, но стоило ли оно того? Нервно перебирая пальцами края сарафана, Морган сглотнула. Перечить ему было страшно, нужно признаться.

– Нет, моя смена не закончилась, да и вообще, у нас давно разные жилплощади, – бегло протараторила она.

Леон удивлённо изогнул густую бровь и растрепал угольного цвета волосы.

– Интере-есно, – загадочно протянул он, – и давно ты стала такой принципиальной?

Телла отвела взгляд, не зная, что ответить. На её счастье зазвенел колокольчик, уведомляя о приходе нового гостя, и Морган стремительно зашагала в его сторону.

«Чёрт, чёрт, чёрт! Что сказать? Согласиться или отказать? Когда я ему вообще отказывала? Боже, почему именно сейчас?» – миллион вопросов кружился в маленькой голове и грозился взорвать её на такое же количество кусочков. Только Стелла решила измениться, как Лео снова разрушил все добросовестные планы. Он, словно безумная безжалостная буря, вторгался в и так потрёпанный мирок и крушил, крушил, крушил всё на своём пути, оставляя лишь жалкие ошмётки. Но Теллу неоспоримо тянуло к нему, и именно эта болезненная привязанность сделала её такой беспринципной и жалкой. Оскорби Леон её, ударь, унизь, она всегда прибегала при первом же зове хозяина. Морган давно уже плюнула на свою гордость и растёрла ботинком. Она перестала сопротивляться. Силы закончились.

Отдав заказ Марку, который участливо спросил, не нужно ли выгнать парня, Телла отрицательно покачала головой и вернулась за столик к бывшему.

– Отнесу последний, и пойдём, – прошептала девушка, прикусив губу.

– Правильный ответ, солнце. – Лео убрал выбившуюся сиреневую прядь за ухо, и Телла невольно вздрогнула от прикосновения холодной руки. – Не бойся, дорогая, я всего-навсего забочусь о тебе.

Морган слабо улыбнулась краешком губ.

«Он всегда заботится обо мне».

***

Закрыв за собой дверь, пара вошла в когда-то их общую квартиру. Бейли присвистнул, увидев выбежавшего в коридор Фрида.

– Кого-то он мне напоминает.

– Фрид ни на кого он не похож, успокойся. – Телла повесила пальто на крючок.

– От «free»? Ты такая предсказуемая, Теллур.

Пол был грязный, в песке и пятнах, успела заметить девушка, пока изучала его взглядом. Леон первым прошёл в зал и крикнул:

– Да я смотрю, кто-то в запое.

Морган вспомнила про до сих пор валявшиеся бутылки и окурки и побежала всё убирать.

– У меня была… Вечеринка. Не успела прибрать, – на ходу придумывала она, не зная толком, для чего. Леон всё прекрасно понимал. Видимо, организм на всякий случай использовал враньё, как средство защиты.

– Угу, – только буркнул парень и упал на диван, похлопав рядом с собой. – Сядь.

Телла собрала все бутылки, отнесла их на кухню в мусорный пакет и вернулась к Бейли. Она присела рядом, соблюдая дистанцию. Но у Леона имелись на то свои планы. Он придвинулся к ней вплотную и зашептал на ухо:

– Чего ты стесняешься?

– Вы сегодня сговорились, что-ли, – пробормотала Морган себе под нос, но Лео услышал.

– И кто же тебе говорил такое? Придурок Томпсон?

– Нет, Грэг, – не подумав, выпалила Стелла.

Бейли заулыбался, откинулся на спинку дивана и стал играть с прядью девушки.

– Ах, старичок Торранс. Давненько я его не встречал. Он до сих пор любит тебя и трусит в этом признаться?

Телла опешила. Сказанное не укладывалось в голове и казалось полным сюром. Она бы скорее поверила, что завтра наступит Армагеддон, чем в слова Леона.

«Наверняка это какая-то очередная провокация».

– Что ты несёшь? Мы дружим столько лет и никогда не думали о большем.

– Ну, это только ты не думала. – Бейли перестал играться с локоном Теллы и взял её за подбородок, подвигая к себе. – Ладно, мне, честно говоря, насрать на ваши отношения. Я по другому вопросу. – Лео многозначительно замолчал. Изо рта у него пахло сигаретами и мятной жвачкой, а изумрудные глаза опять вводили в гипнотический транс. Морган невольно придвинулась ближе. – Ты хочешь снова быть со мной?

По девушке как будто проехали поездом. Она резко отстранилась и закрыла лицо ладонями.

«Да сколько можно шокировать меня? Сначала Грэг, теперь это. Очередная игра знаменитого Леона Бейли?».

– У меня есть парень… – неуверенно начала Морган, но Леон её перебил:

– Не смеши меня. Этот молокосос? Вы, поди, даже не спали. – Стелла не знала, что на это ответить, ведь Бейли как всегда был прав. – Ты же любишь меня, Теллур, не придуривайся.

Парень произнёс последнюю фразу с такой нежностью, что по телу как будто пустили электрический ток. Внутри боролись две стороны: за и против этого опрометчивого и соблазнительного поступка одновременно. Вспомнились утренняя речь Грэга про свободу и мягкие губы действительно до сих пор любимого человека.

«Как не крути, я жива только рядом с ним. Только он способен спасти меня от постоянного алкоголя и одиночества. Боже, как я боюсь одиночества. Что если я больше никогда не полюблю? Как угодно, лишь бы не как родители. Ненавидеть, но спать вместе, вот, что ждёт меня рядом с Шэром. Торранс не поймёт, но чёрт с ним. Не так уж я и важно для него, раз он так поступает. Я ведь свободна, как Грэг говорит, поэтому могу делать то, что посчитаю правильным. Так же правильно?».

Глубоко вздохнув, Телла посмотрела в прекрасные дурманящие глаза Леона.

– Хорошо, давай попробуем.

Бейли кивнул, совершенно уверенный, что так и будет. Куда денется его послушная игрушка? Но он неожиданно перешёл на деловой тон и сказал:

– Отлично. Но тогда ты должна сделать кое-что для меня.

Двенадцатая.

Телла в чёрном широком худи и шортах до колен сидела в кафе и ждала Томпсона. Знакомый фикус так и не протёрли, а за окном снова опускалось солнце. Девушку накрыло дежавю.

Леон ушёл, попросив выполнить одно дело. Стелла обещала подумать, но Бейли был твёрдо уверен, что она согласится. Перед уходом он наказал придти завтра в клуб «Раймонда» ровно в десять вечера.

Согласиться на просьбу Лео было полным безумием, и Морган это понимала. Но что если она откажется, и парень бросит её снова? Всё-таки Телла любила его. Разве любить не значит жертвовать чем-то ради любимого?

Голова трещала, неприятный разговор с Шервудом пугал, а слова Леона насчёт любви Грэга не отпускали и, словно навязчивая муха, кружились где-то на задворках подсознания. Морган не могла поверить в это.

«У Торранса постоянно какие-нибудь девушки. Какая, к чёрту, любовь? Столько лет мы знакомы и дружим, нельзя же терпеть и молчать всё время. Бред. Очередная шутка Бейли. Стоит ли даже проверять?»

Тем временем за столик молча подсел Шер. Телла сначала даже не заметила его, поэтому парень кашлянул.

– Привет, – тихо сказал он.

– Прости, задумалась, – Стелла чуть улыбнулась. – Привет. Хочешь чего-нибудь?

Томпсон был в бежевом свитере с белой рубашкой под ним и в серых брюках.

«Какие же они разные, – подумала девушка. – Леон обожает чёрный, а Шер всё светлое. Просто демон и ангел, блин».

– Может, по кофе?

Морган изогнула бровь.

– Ты же не любишь его. Да и кто пьёт кофе вечером? – спародировала она голос парня.

– Тот, кто не собирается спать ночью.

Стелла ещё больше удивилась. Что этот пай-мальчик собирается делать ночью?

– Ты меня пугаешь. Ну-ка, колись, что задумал?

Шервуд усмехнулся и выдал совершенно неожиданную вещь:

– Буду пить. – Глаза Теллы расширились, и парень, заметив это, рассмеялся. – Не падай в обморок, всего лишь пригласили на студенческую вечеринку.

Морган, поняв, как глупо выглядела, тоже рассмеялась. Когда она успокоилась, то подозвала официантку.

– Один капучино и латте, пожалуйста, – продиктовала заказ Телла и, после ухода симпатичной девушки-блондинки, покосилась на Шера. – Насколько я помню, единственный кофе, который ты переносишь, – это же капучино, да?

Томпсон утвердительно кивнул. Повисло неловкое молчание.

– Так о чём ты хотела поговорить? – наконец начал этот разговор парень.

Стелла побродила взглядом по книжным полкам, которые висели на стене и были полностью заняты принесёнными работниками и посетителями книгами. Вновь взглянула в окно, рассмотрела немногочисленных посетителей. Вздохнула.

– Нам нужно расстаться.

Шервуд не выглядел удивлённым. Принесли кофе, а он всё молчал. Телла сверлила его взглядом. Парень же неспеша сделал глоток, шмыгнул носом и всё-таки решил заговорить:

– Не смотри на меня так. Я чувствовал, что это скоро произойдёт, – хмыкнул Шер. – На самом деле, буквально неделю назад я бы вспылил, уговаривал тебя передумать. Но позавчера во мне что-то щёлкнуло. Я не смогу заставить тебя полюбить меня. Я последний придурок, раз не осознавал этого. Давай расстанемся, Телла. Было бы хорошо друзьями.

Морган выдохнула, встряхнула волосами и слабо улыбнулась. С души как будто свалился камень, и стало тепло.

– Это оказалось проще, чем я думала. Спасибо.

Они сидели ещё минут десять – каждый в своих мыслях. Допив капучино, Шервуд стал собираться.

– Ну ладно, давай. Меня сегодня ждёт весёлая ночь, – он подмигнул.

Телла глотнула уже заметно остывший латте и теперь улыбнулась по-настоящему. Её тоже ждала бессонная ночь.

***

Ярко-красная, вызывающе алая неоновая вывеска «Раймонда» была единственным источником света в тёмном переулке. Телла никогда здесь не была, несмотря на свою бурную молодость. Она сама всё детство жила в гетто, однако этот район пугал не бесчисленным количеством нищих и хулиганов, а угнетающей тишиной. Люди попрятались по своим квартирам, закрылись на все замки и ждали утра. По коже пробежали мурашки то ли из-за холода, то ли из-за дурного предчувствия.

Морган повела плечом, накинула капюшон, задержала дыхание и отворила массивную железную дверь. Сразу она наткнулась на одетого в элегантный чёрный костюм мужчину, стоявшего за стойкой. Золотые запонки, красная бабочка и лакированные ботинки – он не походил на обычного контролёра в клубе.

– Вы к кому-то, мисс?

– Да, – Стелла сглотнула, – к Леону.

Он пропустил её, и девушка пошла дальше. Мужчина не внушал доверия – привычнее было бы видеть лысого вышибалу, чем этого прилизанного денди. Через несколько метров Морган снова уткнулась в дверь и мысленно чертыхнулась.

«Нахрена столько дверей понаставили? Откуда этот мутный тип знает Леона? Может, лучше свалить, пока не поздно?» – Телла недолго поколебалась, но всё-таки отмахнулась от зова рассудка. Подумаешь, дыра какая-то. Она и в местах похуже бывала.

Музыка и свет были приглушёнными, будто тоже боялись нарушить эту порядком надоевшую тишину. Освещали просторное помещение только неоновые красные лампы. В воздухе царила настолько непонятная кровавая и напряжённая атмосфера, что Телле стало некомфортно.

Было совсем немного народа. Парочка мужчин и женщин плавно двигались в такт музыке. Они были какие-то странные, будто под чем-то. Все в дорогих костюмах, посетители не замечали ничего, даже не танцуя, а замедленно двигаясь. Морган вздрогнула, когда заметила, что каждый из них был с закрытыми глазами.

Девушка с ужасом отвернулась и чуть ли не бегом пошла к барной стойке, такого же алого цвета, как и вся остальная мебель. Мужчина лет тридцати в аккуратном костюме улыбнулся краешком губ, заметив Теллу. Она в свою очередь села на стул и закрыла лицо ладонями, чтобы не видеть этой непонятной, до одури пугающей картины.

– Дорогая.

Леон сидел рядом. Телла резко повернулась к нему и, чуть ли не плача, спросила:

– Что это за место? Почему все такие странные?

Бейли не обратил внимания на её испуганное лицо, лишь заправил выбившуюся сиреневую прядь ей за ухо и перешёл к делу:

– Я же говорил, что у меня будет одна просьба. Ты ведь хочешь начать всё с чистого лица, верно, Теллур?

Морган выдохнула. Да, она хотела. Да, она его не забыла. Не смогла, не получилось. Она любила его каждой клеткой своего тела и дышать без него не могла. И его пальцы, так нежно касающиеся её лица, сводили с ума. Странное место, пугающие незнакомцы отошли на второй план, только стоило посмотреть в его изумрудные глаза.

– Верно.

– Тогда ты должна мне помочь. Нужно будет отнести одну посылку через неделю очень важному человеку. Мне нельзя светиться там. Без тебя я не справлюсь, солнце.

Леон наклонился так близко, что Телла могла слышать, как он дышит. Она посмотрела на него и сглотнула.

– Да, я согласна. Только будь всегда так же рядом.

Забытая гордость затерялась среди красных неоновых ламп. Стелла уже не помнила, как обещала себе за такие слова пустить пулю в рот. Бейли лишь усмехнулся.

Тринадцатая.

Телла впервые за долгое время искренне улыбалась.

Угольные волосы слегка завились и покоились на подушке. Любимые изумрудные глаза были закрыты, а тонкие бледные коралловые губы, наоборот, приоткрылись. Леон сладко спал и окутывал теплом обычно пустующую и холодную кровать Морган.

Стелла уже полчаса просто наблюдала за этой утопической картиной и наслаждалась моментом. Она боялась пошевелиться, чтобы не разбудить парня. Любимый человек рядом – и для счастья больше ничего ей не нужно.

– Хватит подсматривать, – хрипло произнёс Лео, и Телла быстро зажмурилась. – Не притворяйся, будто спишь.

– Я проснулась буквально минуту назад.

Бейли зевнул и потянулся, после чего худые белоснежные руки легли на талию девушки, прижав к себе. Леон нежно поцеловал Теллу, отчего у неё внизу живота вспорхнули бабочки.

«Вот бы это мгновение никогда не заканчивалось», – только успела подумать Морган, как на кровать запрыгнул Фрид.

– Чёртов кот! – шикнул парень, снимая Фрида с себя. Тот отчаянно пытался ухватиться за Леона и поцарапать его.

– Он просто ревнует, – усмехнулась Телла, бережно взяла кота и положила рядом.

– Всё-таки он и вправду мне кого-то напоминает. – Бейли сдвинул брови, на пару секунд задумался, а после заливисто рассмеялся. – Так это же я!

– Да у вас даже замашки одинаковые… – пробормотала Стелла так, чтобы парень не услышал. – Не придумывай, обычный кот.

– Ну-ну.

Леон придвинул Морган ближе и впился в её губы. Девушке показалось, что она попала в сказку.

***

Тёплый, мягкий и волшебный вечер. Луна уже вступила в права наследования, но люди продолжали гулять, потому что хотели продлить это чудесное время.

Я шла под кронами цветущих яблонь. Розовато-сиреневые цветки делились со всеми своим особенным, неназойливым ароматом.

Недавно сбежала из дома, оставив родителей опускаться на дно самостоятельно, уже без меня. Периодически грудь скручивала тоска и желание вернуться обратно, но я всячески отгоняла их от себя. Без них моя жизнь будет лучше. Тем более я нашла работу, и у меня есть такой замечательный друг, как Торранс, который великодушно позвал жить к себе. Всё ещё впереди. Я обязательно поступлю в университет, стану независимой и никогда не вернусь в гетто.

Настроение было сворачивать горы, надежда и вера в лучшее окрыляли, и я, незаметно длясамой себя, начала идти вприпрыжку. Меланхоличная, но в то же время жизнеутверждающая, музыка в наушниках дарила гармонию. Никогда ещё мне не было так легко.

Неожиданно я почувствовала чью-то руку на своём плече, резко вынула наушник и обернулась.

– Вы обронили.

Брюнет с тонкими и изящными чертами лица, с уютным и тихим баритоном протягивал кошелёк.

– Да, точно, это мой… – только я вытянула руку, чтобы забрать его, как незнакомец резко спрятал кошелёк себе за спину. – Эй!

– А как же волшебное слово? 

Сначала меня взбесил тот факт, что я умудрилась потерять кошелёк с последними деньгами, а сейчас этот настырный парень не желал отдавать его. Поэтому я нагло и уверенно бросила:

– Пожалуйста, что-ли?

Он нарушил этот тихий и спокойный вечер своим искренним и чистым смехом.

– Не хочешь прогуляться?

***

– Боже, мы же так банально и глупо познакомились, даже не верится.

Телла стояла на кухне и ждала, пока сварится кофе. Спасибо, что у неё была кофемашина, иначе она тратила бы на эту процедуру по два часа каждый день.

Леон сидел за столом и курил, глядя в окно. Там впервые за долгое время светило солнце и было не так серо и одиноко, как обычно.

– Неплохой из меня романтик, так ведь? – выпуская очередную порцию дыма, растяжно поинтересовался Бейли.

– Такой себе, если честно, – фыркнула Морган.

– Несмотря на это, ты всё равно никогда не сможешь меня забыть.

Теллу передёрнуло. На минуту она спустилась с небес на землю и вспомнила про Грэга. Стало неприятно, липко, мерзко от самой себя, от того, что она сейчас делала, с кем говорила и кого целовала. Стелла обернулась и недоумённо посмотрела на Леона.

– Что-то не так, Теллур?

Она закрыла глаза, встряхнула головой и отогнала все гадкие мысли прочь. Теперь он рядом, и всё будет хорошо. Неважно, что думали другие.

– Да нет, просто задумалась, – ласково улыбнулась Морган, поставила кружки с кофе на стол и села напротив.

Всё ещё впереди.

Четырнадцатая.

Наступил вечер. Солнце медленно уходило за горизонт, освещая комнату слабыми золотистыми лучами. Было видно, как множество пылинок парят в воздухе.

Телла собиралась на работу: чёрные водолазка, брюки и пальто на себя; помаду, ключи и наушники в сумку. Настроение из неправдоподобно приподнятого сменилось на умеренное с лёгким оттенком меланхолии. Морган улыбнулась, взглянув на свернувшегося калачиком Фрида, и захлопнула дверь.

Прошло шесть дней со дня воссоединения с Леоном. Он встречал её с работы, пару раз оставался на ночь и даже сводил Теллу в ресторан. В общем, вёл себя как идеальный парень.

Стелла совсем забыла про их договор, однако Бейли, уходя сегодня утром, великодушно ей напомнил. Она должна была завтра отправиться на встречу с каким-то важным мужчиной и отнести посылку.

«Надеюсь, после двенадцати мой прекрасный принц не превратится в жабу или хотя бы не испарится», – усмехнулась про себя Морган, но внутри что-то нехорошо сжалось.

Спустившись вниз и распахнув дверь подъезда, она наполнила лёгкие воздухом, пропитанным лучами уходящего солнца вперемешку с горечью.

***

В забегаловке было тихо – только что вышел последний клиент. Время близилось к двенадцати. Телла протирала красные столики, Марк убирался на кухне. Слышалось только беспрестанное тиканье часов.

Стелла закончила и пошла в кладовку переодеться. Сняла с себя сарафан и рубашку, повесила их на плечико в деревянный шкаф и вернула выбранную вечером тёмную одежду.

Уходя, она задержалась у кассы, посмотрела на уставшее лицо Марка и помахала рукой, чтобы привлечь к себе его внимание.

– Эй, ты сегодня какой-то потрёпанный. Всё в порядке?

Он вздохнул, протёр пальцами веки и выдавил из себя улыбку.

– Да, конечно. Просто тяжёлый день выдался.

Морган слегка кивнула и направилась к выходу. Когда она уже открывала дверь, Марк окликнул её.

– Телла, это не моё дело, но ты сама выглядишь потрёпанной. Похудела, вся в себе, отгулы просишь. Это из-за того парня?

Девушка встряхнула головой и как-то странно улыбнулась.

– Нет, просто жизнь, оказывается, херовая штука.

Стелла вышла на улицу, не дождавшись ответа. Холодный ветер расстегнул её пальто, растрепал волосы и заставил кожу покрыться мурашками. В этот же момент на телефон пришло уведомление.

«Не уходи, я сейчас подъеду».

«Вот дерьмо. Я не готова сейчас говорить правду и выслушивать нотации», – Телла нахмурила брови и уже собралась писать ответное сообщение с отказом, как напротив затормозила машина.

– Садись, – в открытое окно крикнул Торранс.

Стелла закатила глаза. И вправду, кто спрашивал её мнение.

Она залезла на переднее сиденье и возмущённо начала:

– Хотя бы предупредил, что-ли. Откуда такая срочность?

Грэг нервозно постукивал пальцами по рулю. От него за километр можно было почувствовать гнев.

– Ты сошлась с ним?

Стелла закусила губу и отвернулась. Рано или поздно он бы всё равно узнал, но Морган надеялась, что это наступит не так скоро.

– Да.

– Прости, конечно, но ты реально дура. Тебе столько людей твердили, что он конченый, что он не исправится. Мне казалось, ты всё поняла. Какого чёрта он заявляется ко мне в бар и говорит, чтобы я, твою мать, я не пудрил тебе мозги?!

У Теллы застрял ком в горле. Она чувствовала, что если сглотнёт его, то слёзы польются ручьём и их будет уже не остановить.

– Ты не понимаешь…

– Я не понимаю?! Да похоже у меня одного здесь мозги на месте остались! – перешёл на явный крик Торранс, отчего девушка вздрогнула.

– Не кричи. – Её всё-таки прорвало. Захлёбываясь, Морган начала: – Я ничего не могу с собой сделать. Я всё прекрасно понимаю, но ничего… Абсолютно ничего, Грэг! Я жить не могу без него, без его касаний, голоса, смеха. С ним легко и сложно одновременно, но мне впервые за долгое время показалось, что я счастлива… Разве у тебя не было такого? Ты никого не любил так, что дышать трудно без него?

Он не выдержал и всё-таки ударил по рулю.

– Да тебя я люблю, тебя! И мне невыносимо видеть, что ты убиваешь всё хорошее рядом с ним. Я готов смириться, если ты влюбишься в нормального парня, который будет заботиться о тебе, но Бейли, этот недоделанный манипулятор, точно сведёт тебя в могилу. Запомни мои слова, Морган.

Телла тихо всхлипывала, Торранс не мог поверить, что наконец-то сказал эти слова вслух. Отдышавшись, Грэг завёл машину и выехал со стоянки.

– Куда мы едем? – еле слышно спросила Стелла.

– К чёртовой матери.

***

Неспешно луна уходила обратно за горизонт, уступая место солнцу. Тишину предрассветного утра разбавлял только шум мотора.

Телла задремала и уронила голову на дверь. Глаза её опухли и покраснели от слёз, а тушь размазалась. Торранс изредка поглядывал на неё, уже успокоившись и раскаиваясь в том, что напугал девушку.

Они не разговаривали все те два часа, которые провели в дороге. Друзья выехали из города, и теперь бессчётное количество многоэтажек сменили высокие и могучие деревья.

Грэг периодически вжимал педаль газа, вспоминая выходку Леона. Тот нагло вошёл в его бар и, пропустив пару стаканчиков пива, решил выяснить отношения.

– Старина Торранс, как я тебя давно не видел – даже соскучиться успел.

– Да ну, – пробубнил мужчина, стараясь не обращать на него внимания.

– Теллур уже похвасталась тем, что снова встречается со мной? – Грэг наконец-то взглянул в хитрые глаза Бейли, а он, в свою очередь, облизнул пенку с губ и насмешливо прищурился. – Вижу, что нет. Даже обидно как-то.

– Чего тебе? Уведомить об этом пришёл? – отрывисто и зло бросил Торранс, начиная закипать, что только позабавило и раззадорило Леона.

– Не-а, я, собственно, по другому вопросу. Меня раздражает, что ты всё время рядом с ней ошиваешься. Хватит пудрить ей мозги насчёт меня. Если любишь – отпусти, слышал о таком, а, старина?

Грэг резко поставил бутылку из-под виски на стол, отчего все посетители разом умолкли и обернулись на шум.

– Если кто здесь и пудрит ей мозги, то только ты. Ты меня конкретно так выбешиваешь, поэтому лучше свали, пока я твоё слащавое личико не разукрасил. Не представляешь, как давно мечтал это сделать.

Леон заливисто рассмеялся, удивляя этим всех собравшихся в баре. Торранс сейчас выглядел довольно-таки устрашающе, поэтому худощавый парень, по мнению остальных, должен был хотя бы заткнуться.

– Ещё как представляю. Сколько ты уже её любишь? Лет пять? А она всё никак не поймёт, где ей лучше. Ну, в любом случае мне её наивность только на руку. – Грэг застыл, не произнося ни слова. Его глаза как будто остекленели. Бейли немного удивила такая спокойная реакция, и он ещё более дерзко и высокомерно продолжил свой монолог: – Ладно, опустим, я не поэтому припёрся в эту дыру. Меня больше волнует то, что ты внушаешь моей игрушке, будто она достойна лучшего, видимо, подразумевая себя, так…

Договорить Леон не успел – в его слащавое личико прилетел сильный безапелляционный удар.

Грэг усмехнулся, вспоминая этот момент, и сбавил скорость. Да, давно нужно было так сделать. Чего ждал – непонятно.

Лес резко закончился, и впереди Торранс увидел бесконечную полосу Тихого океана. Мужчина открыл окно и вдохнул солёный и влажный воздух полной грудью. Аромат большой воды просочился в лёгкие и растёкся по венам и артериям вместе с кровью.

Телла зашевелилась, похоже, тоже учуяв запах. Она медленно открыла глаза и, осознав, где находится, прошептала:

– Океан…

Торранс улыбнулся и затормозил. Впереди был обрыв.

– Давненько я здесь не был.

Он вышел на улицу, потянулся и направился к краю. Стелла же всё никак не могла отвести взгляда от неописуемой красоты. Она никогда не видела океан вживую, несмотря на то, что жила совсем недалеко. Морган никогда не выезжала за пределы родного Сиэтла.

Грэг повернулся и помахал ей рукой. На нём развевалась от ветра расстёгнутая тёмно-зелёная клетчатая рубашка из хлопка, под которой была белая футболка. Довольно нетипичный для него наряд.

Морган наконец-то вылезла из машины, неуверенно подошла к другу и встала рядом. Океан пугал и восхищал одновременно.

– Мы можем подойти ближе? – умоляюще спросила Телла, на что Грэг только рассмеялся и взял её за руку. Он показал тропинку, по которой было можно спуститься вниз.

Внизу тут и там были раскиданы разного размера валуны – от огромных до сравнительно небольших. Узкую полосу песка ограничивала с одной стороны земля, с другой – Тихий океан. Они спустились, и Телла, обходя гладкие, отполированные водой за множество веков камни, оказалась у границы между двумя стихиями. Она села на корточки и опустила руку в холодную воду. Волны обрызгивали её, но она не отходила, не в силах оторваться от этого чуда.

Здесь жила свобода, и Морган ощущала это всеми фибрами своего никчёмного тела. Она пьянила и влюбляла в себя, не отпуская и не давая пошевелиться.

В этом месте хотелось дышать полной грудью, танцевать и кричать от счастья, но Телла только сказала:

– Спасибо, что привёз сюда. Не думала, что это называется к чёртовой матери, иначе почаще бы приезжала.

Грэг рассмеялся. Он навалился спиной на булыжник и глядел на Морган. Её сиреневые отросшие волосы растрепал ветер.

– Я знал, что тебе понравится. Просто скажи, ты счастлива здесь?

Она, немного подумав, ответила:

– Как никогда.

Пятнадцатая.

Телла и Торранс сидели на валуне и наблюдали за океаном. Солнце уже взошло, однако лёгкий персиковый оттенок небо ещё сохранило.

– Насчёт твоих слов… – начала Телла, покусывая губы. Ей было нелегко поднимать эту тему, но недосказанность так и парила в воздухе.

– Каких именно? Я много чего наговорил, – взглянул на девушку и улыбнулся Грэг.

– Про то, что ты любишь меня.

Он перестал улыбаться и отвернулся, ожидая продолжения.

– У тебя же было столько девушек за ту кучу лет, что мы знакомы. Я не понимаю, почему ты не сказал раньше? Почему молчал, когда я стала встречаться с Леоном, потом с Шервудом?

Грэг вздохнул, провёл рукой по каштановым волосам и медленно начал:

– Я боялся испортить нашу дружбу, боялся быть отвергнутым. Пытался забыть тебя и отвлечься, находя очередную пассию. В конце концов, я наивно полагал, что поступки важнее слов, и ты вскоре поймёшь, кто на самом деле всё время был рядом. Но, как видишь, не получилось, – печально закончил Торранс и усмехнулся.

Телла незаметно для себя заплакала. Слёзы, одна за другой, стекали по её лицу.

– Если бы ты признался раньше, Господи, раньше… Может, мы бы не были в такой заднице?

– Возможно. Но ты уверена, что полюбила бы меня, как Леона? Хотя как Леона не надо. Вы оба настолько больные, что твоя любовь уже сама больная. Или, наоборот, ты больная из-за больной любви. Чёрт ногу сломит в ваших перипетиях.

Морган прыснула, вытерла слёзы рукавом и достала пачку Камела. Пытаясь поджечь сигарету, она несколько раз крутанула колёсико зажигалки, но та всё никак не поддавалась из-за дрожащих рук. Торранс не вытерпел, забрал зажигалку и прикурил сам. Телла выдохнула первый дым в воздух.

– Ты, как всегда, прав. Но если бы всё-таки попытался бороться, то хуже явно не стало бы. Слишком много «бы», чёрт. Дурацкое сослагательное наклонение, – Морган закашлялась, – терпеть не могу. Да и я дала маху, нужно признаться. Как можно быть слепой столько времени? Такая дура.

Грэг забрал у неё сигарету, затянулся и прищурился. Ему нечего было ответить, ведь Стелла была права. Самое главное и самое ужасное одновременно – уже действительно ничего нельзя поменять.

Они молча курили, наблюдая, как волны разбивались о берег. Телле было комфортно здесь находиться. Она бы с удовольствием купила небольшой домик рядом с океаном и каждое утро выходила встречать рассвет. Мечты – единственное, что она могла себе позволить.

– Я действительно не понимаю, что вы все во мне нашли. Чувствую себя героиней какого-то дурацкого ромкома, ей-богу, – прыснула Телла, высказав мысли вслух.

– Напрашиваешься на комплименты, хитрюга? – Грэг толкнул её в бок. – Хочешь услышать моё честное, но не обещаю, что объективное, мнение?

Стелла пихнула друга локтём и состроила ожидающее лицо.

– Конечно.

Он затянулся, отдал сигарету Телле, задумался.

– Томпсон любил выдуманный образ. Он идеализировал тебя, и не понимал, что настоящая ты совершенно другая. Леон – вообще отдельная тема. Бейли только себя любил всю свою никчёмную жизнь.

– Даже обидно как-то стало. Получается, что никого и не осталось такими темпами.

Торранс хитро улыбнулся, прищурился, провёл рукой по волосам.

– Ну, почему. Я тебя не накрашенной, пьяной в стельку, блюющей и всю в дерьме видел. Заметь – пока что сижу рядом.

Девушка рассмеялась от неожиданно напустившего на себя важность Грэга. Ему только в грудь кулаками осталось постучать, и будет царь зверей.

– Да уж, мнение явно было необъективно. Плохой из тебя психолог, Торранс.

Они выкурили ещё по одной, пока Морган не шмыгнула носом и не потушила сигарету о камень. В последний раз взглянув на Тихий океан, она взяла руку Торранса в свою.

– Обещай, что мы приедем сюда ещё раз.

Грэг посильнее сжал тонкую руку и уверенно произнёс:

– Обещаю.

***

Телла просто сидела на кухне, уставившись в одну точку. До этого она пила сухое вино, отчего слегка захмелела. Мысли крутились в голове, словно ураган. Она думала и не думала одновременно. Морган как будто находилась в прострации – выбирать было до одури сложно.

Она хотела быть счастливой, хотела быть свободной. Но кто даст ей это: Леон или Грэг? И тот и другой одинаково дарили ей счастливые и плохие моменты. Только вот одного она любила, и битва получалась нечестной.

Здравый смысл или сердце? Телла была потеряна. До прихода Бейли в её жизнь, она всегда выбирала первое. Когда уходила от родителей, Морган выбрала именно его. Да, она любила их, и сердце приказывало остаться, однако мозг уверял, что остаться с ними равно приговорить саму себя к смерти. Со временем боль притупилась, и Стелла стала ещё яснее понимать, какими ужасными людьми были её родители и какие ужасные поступки совершали. Стало легче. Может, стоило и сейчас поступить точно так же?

Но представить жизнь без него было не просто сложно – невыносимо. Тоска, внутреннее одиночество, пустота, бесконечный алкоголь, чтобы притупить чувства, – всё это ожидало девушку после разрыва с Леоном. Она боялась и трусила.

«Что, если дать ему последний шанс?» – пролетела навязчивая и утопичная мысль, – «Если всё будет по-прежнему, то тогда точно брошу. Хотя, кому я вру: мне и тогда смелости не хватит. Буду терпеть и унижаться, как обычно. Только чтобы был рядом, верно, Теллур? Просто девиз по жизни», – Морган ухмыльнулась и прикусила губу до крови.

Она вцепилась обеими руками в волосы и зажмурилась. Горькая правда начинала пробиваться через выстроенную толстую стену, которая сохраняла образы хорошего и заботливого Леона, каким он был в первые месяцы отношений, и её, ещё не утратившую остатки гордости.

– Да пошло оно всё! – крикнула Телла и, схватив стоящую на столе полупустую бутылку, швырнула её в стену. Та разбилась, оставив на обоях ярко-алое, похожее на кровь пятно, а на полу – осколки, что казались жалкой пародией на жизнь Морган.

***

Она уснула на диване, так и не переодевшись. На полу валялась другая бутылка, на этот раз из-под пива. Фрид лежал в ногах хозяйки и тоже дремал.

Спустя пару часов Теллу разбудил едкий сигаретный дым, неожиданно ударивший в нос. Она резко открыла глаза и так же быстро их закрыла, ещё и спрятав лицо за ладонями. Раздался смех.

– Вот дерьмо… – прошептала Стелла и всё-таки села, попутно потирая веки. Тушь уже давно осыпалась.

– Испугалась?

Леон расположился на стуле, который пододвинул прямо к дивану, и курил. Он даже не соизволил снять своё чёрное пальто.

– Нет конечно, ко мне же каждый день вламываются в квартиру.

– Я не вламывался, а открыл её и цивилизованно вошёл, во-первых. Во-вторых, это и моя квартира, дорогая.

Фрид недовольно мяукнул на то, что его сон потревожили, а Телла наконец-то поднялась и пошла в ванную, ничего не ответив на очередное саркастичное и остроумное замечание.

Она умылась и посмотрела на своё отражение в зеркале. Опухшее лицо, но ясный взгляд. Морган заправила мокрые пряди за уши и вернулась уже более уверенная и готовая к диалогу.

– Нужно поговорить, – серьёзно начала Телла.

Бейли, вздохнув, встал и вплотную подошёл к ней. Сигареты уже не было.

– Ну и о чём же, Теллур? – он провёл ладонью по щеке девушки и остановился на пухлых губах. Его руки пахли табаком. Стелла сглотнула.

– Я не хочу, чтобы ты был в моей жизни.

Шестнадцатая.

Густые брови Лео взметнулись вверх, однако спустя мгновение парень уже взял себя в руки и ухмыльнулся. В общем, напустил на себя вид холодности и отчуждённости.

– Вот это заявление.

Внутри Теллы назревала буря. Она не могла поверить, что сказала эти слова. Захотелось рассмеяться и признаться, что это была глупая и неудачная шутка. Но собрав побольше воздуха в лёгкие, вспомнив бескрайний и свободный океан и руку Торранса, Морган продолжила:

– Наши отношения неправильные. Они тянут меня вниз, в болото – туда, откуда я всегда мечтала выбраться и убежать. Ты делал мне больно столько раз, что по пальцам не сосчитать. Но я так отчаянно цеплялась за хорошие моменты, что не замечала этого. Настала пора разорвать этот чёртов круг.

На последних словах Телла задыхалась. Она сдерживалась, чтобы не поцеловать его, не обнять, не прошептать, что сморозила полную чушь. Его коралловые губы манили, а изумрудные глаза тащили в омут.

– То сойтись хочешь, то бросаешь меня. Ну и заскоки у тебя, Теллур, – неожиданно сурово и даже жестоко произнёс Леон и отошёл от неё к окну. – Уверен на сто процентов, что это Торранс тебя надоумил. Ладно, даю тебе последний шанс передумать и забрать свои мерзкие слова обратно.

Чувство вины закопошилось где-то внутри, приказывая сдаться и бросить несчастные попытки бороться. В горле застрял ком. Шторм внутри достиг своей кульминации – поднялся ввысь роковой девятый вал. Морган посмотрела в окно: там садилось солнце, окрашивая небо в нежно-розовые цвета.

– Нет.

Леон двумя длинными шагами вернулся обратно и со всей силы ударил её по щеке. Телла отлетела к стене и опустилась на пол, держась за лицо. На краешке губ выступила кровь, а пульс разогнался, наверное, до ста ударов в минуту. Морган с ужасом смотрела на разгневанного Бейли, который приближался к ней.

– Грязная сука! Где бы ты была, если бы не я? Подбирала бы на трассе клиентов или валялась мёртвая в канаве. Переспала с Торрансом, и решила, что можешь и без меня обойтись? Ходишь по рукам, как последняя проститутка.

Он поднял её за волосы – Телла вскрикнула от боли. Она пыталась отбиться от него, не слушать и перестать рыдать одновременно. Всё-таки у неё получилось: Фрид запрыгнул на спину Лео, отчего тот ослабил хватку, пытаясь снять кота с себя, и Стелла упала обратно. В следующую секунду она ползла в сторону коридора.

– Ну и куда ты собралась? От меня не убежишь, солнце, – уже не так злобно сказал парень, выбросив кота в другой конец комнаты.

Неожиданно Бейли снова обрёл холодный и ясный взгляд. Он над чем-то размышлял, и такой поворот событий заставил Теллу остановиться. Она со страхом ждала, что последует дальше.

– Знаешь, не стану пачкать руки об тебя. Ты слишком жалкая для этого, так что пора заканчивать игру. Прощай, Теллур, мы теперь и вправду не скоро увидимся.

Леон обошёл так и застывшую на подступах к выходу девушку и вышел из комнаты. Через мгновение дверь, ведущая в подъезд, захлопнулась. Морган не могла поверить, что их история закончилась вот так.

***

Телла сидела на полу и прикладывала лёд к опухшей и посиневшей щеке. Голова раскалывалась от слёз и осознания, что он мог её убить.

– И что его остановило? – спросила саму себя она вслух. – Неужели действительно оставит всё так?

Разговаривать было больно, поэтому Стелла сморщилась и замолчала. Фрид всё вился вокруг неё и тёрся об ноги, и девушка наконец-то обратила на него внимание и погладила.

– Спасибо, – несмотря на боль, прошептала она. Кот замурчал.

Телла должна была выдохнуть, радоваться, что всё обошлось и наконец-то закончилось. Однако на душе было неспокойно. Она не могла поверить, что единственный и неповторимый Леон Бейли просто взял и ушёл. Это явно противоречило его характеру.

Стелла с трудом встала, выбросила пакет на диван и направилась в коридор в поисках мобильника. Нужно было позвонить Грэгу.

«Он поможет, защитит. В конце концов, он и вправду единственный, кто всегда был рядом», – вдруг подумала Телла и неловко заправила выбившуюся прядь. Ей нравилось сама мысль, что у неё есть защитник.

Телефон как обычно валялся на тумбочке. Морган включила его и стала просматривать уведомления.

«Всё будет хорошо».

Телла улыбнулась: Торранс был в своём репертуаре. Лаконично и по делу.

Следующее сообщение было отправлено буквально полчаса назад с неизвестного номера.

«Мой прощальный подарок».

Телла непонимающе стала озираться по сторонам, пока её взгляд не ухватился за неизвестный объект. Девушка аккуратно положила телефон обратно и наклонилась. Около тумбочки стояла коробка, которой раньше не было. Телла медленно подняла её. Сердце пропустило удар, а по коже пробежал холодок. Она стала отдирать скотч, жмурясь от противного звука. Когда с ним было покончено, она наконец-то открыла коробку. Её глаза расширились, руки затряслись, и коробка с грохотом упала.

– Ублюдок.

Десятки пакетиков с белым порошком валялись на полу. Пазл в голове сложился.

Телла начала задыхаться, судорожно хватать ртом воздух, но ей всё никак не хватало. Сердце готово было выпрыгнуть наружу.

Морган вскрикнула от неожиданного громкого звука. Кто-то настойчиво бил по входной двери, не переставая.

– Это полиция, откройте! – раздался мужской голос, который вынес Телле смертный приговор.

«Сколько бы ни убегала, всё равно вернулась к началу», – вылезла из подсознания навязчивая, безнадёжная, злобная, насмехающаяся над ней мысль и оттолкнула остальные на задний план.

Телла как-то странно улыбнулась и, в конце концов, смогла вздохнуть полной грудью.

– Теперь-то уж точно конец, – прошептала она и распахнула дверь.

Эпилог.

Холодные серые стены и точно такие же люди. Солнца не было в этом унылом и лишённом какого-либо тепла месте. Здесь не было надежды, веры и уж тем более свободы – всего того, что так жаждала обрести Телла.

Она шла по узкому бесконечному коридору в сопровождении надзирателя. Худые руки её были скованны наручниками, а шея – невидимой петлёй, которая с каждым днём затягивалась всё сильнее. Однако теперь от недостатка кислорода в крови жизнь не становилась приятнее.

Чувства постепенно исчезали – осталась только обречённость. Когда она, словно большая волна, обрушивалась на неё и уносила на самое дно, Телла кричала. Чаще всего это случалось по ночам при тусклом жёлтом свете, который пробивался через маленькое оконце в железной двери.

Мыслей же наоборот становилось всё больше. Единственное, что теперь могла себе позволить Стелла, – не мечтать, а вспоминать и думать. От постоянных размышлений становилось хуже – все мысли приводили её к одному выходу из этого тёмного царства. Именно о нём когда-то давно пыталась рассказать подружка. Телла долго пыталась сопротивляться, но больше не могла.

Они наконец-то дошли до комнаты свиданий. Надзиратель распахнул дверь и пропустил девушку внутрь. Та, заметив знакомое лицо, села напротив. Их разделяло одно лишь стекло, однако Телле показалось, что это была бетонная стена. Она взяла телефон и поднесла к уху.

– Привет. Как ты?

Родной прокуренный голос ласкал слух. Морган истосковалась по нему.

– Ну как, хреново. Я же не в санатории отдыхаю, а в тюрьме сижу. Что за глупые вопросы, Торранс?

Телла старалась держаться: расстраивать друга ещё больше не хотелось. Пускай думает, что она справляется. Так будет проще для них обоих.

– Действительно, что это я, – постарался улыбнуться Грэг, но вышло у него, по правде говоря, не очень.

– Как там Фрид?

Торранс забрал его к себе ещё во время суда по просьбе девушки.

– Лучше всех. Почему ты не сказала, что он обожает туалетную бумагу?

– Её он и правда любит. Больше только драть диваны.

Их разговор выглядел так наигранно, ненатурально. Они усердно обходили острые углы, но спустя несколько минут мужчине надоело делать вид, будто они сидели за чашкой кофе на кухне Теллы и обсуждали произошедшие новости.

– И не пытайся обмануть меня, Морган. Я прекрасно знаю, о чем ты на самом деле думаешь.

Телла выдохнула, слабо и вымученно улыбнулась. Когда-то сиреневая, а теперь каштановая прядь упала на глаза.

– Даже не стану отрицать. Глупо всё это.

– Надежда всегда есть, не забывай. Мы справимся. Всё будет хорошо.

Она вспомнила то самое сообщение и вздрогнула. Прошло уже пять месяцев, но этот день снился ей каждую ночь. Стелла ужасно хотела стереть его из памяти, однако, к сожалению или счастью, это было невозможно, пока она жила.

– Да какая надежда, о чём ты, – Телла сморщилась и отвернулась. – Пять лет тюрьмы, клеймо заключённой на всю жизнь. У меня нет будущего, и я сама в этом виновата.

Грэг подвинулся ближе к стеклу. Морган не могла смотреть ему в глаза: было стыдно и больно.

– Ты не виновата, – прошептал он.

– А кто, если не я? У меня не хватило мозгов закончить эту дрянь раньше. Я не слушала никого и делала то, что хотела. Ну, вот и получила.

Всё-таки она взглянула на него. В глазах этого снаружи брутального мужчины было столько же боли, сколько и в её, если не больше. В этот момент Телла поняла, что Торранс во всём винил лишь себя.

– Я не сумел защитить тебя. Надо было самому грохнуть этого ублюдка. Не уезжать и не оставлять тебя одну тогда. Столько вариантов, а я оставил тебя саму разбираться со всеми проблемами.

Стелла давно не плакала – ей казалось, что слёзы закончились, а она сама высохла. Но сердце обливалось кровью, когда она видела скопившиеся в уголках глаз слезинки у никогда не ревущего Торранса.

– Не вини и не терзай себя. Ты сделал всё, что было в твоих силах, – нежно и успокаивающе произнесла девушка. – И не ищи его, не смей этого делать. Ему ещё всё вернётся и без тебя. В конце концов, все мы когда-нибудь умрём. Уверена больше чем на сто процентов, что в аду для него уже забронировано местечко.

Грэг шмыгнул носом и улыбнулся. Он нуждался в этих словах, как в кислороде. Чувство вины и беспомощности душили его так же, как Теллу обречённость.

– Спасибо.

Она слегка кивнула. Друзья просто дышали в трубку и смотрели друг на друга, не отрываясь, пока надзиратель не сказал, что время закончилось.

– Жаль, что сейчас ты не можешь сделать свой коронный шот. Душу бы продала, чтобы выпить его в последний раз.

Телла впервые за долгое время улыбнулась по-настоящему. Грэг так сильно её любил, что готов был продать душу только за то, чтобы вечно смотреть на её улыбку и слушать заливистый смех. Он совсем не обратил внимания на последние слова подруги.

Надзиратель увёл девушку обратно в камеру. Когда за ней захлопнулась железная дверь, Морган схватила простыню, завязала петлю, подвинула маленький шкаф на середину камеры, залезла на него и другой конец простыни привязала к лампочке. Она всё окончательно решила, и теперь Телла хотела только одного – избавиться от последнего чувства.

– Увидимся в аду, Леон.