Заклинатели, Кейтбург [Ния Фрейер] (fb2) читать онлайн

Ния Фрейер Заклинатели, Кейтбург

Пролог

Из дневника Натальи Златовой.

16 июля.

Возможно, я последний раз держу в руках перо… Да, именно перо, а не ручку. Завтра случиться то, что я по-своему одновременно ждала и ненавидела, я вступлю в эту игру. Вступлю вместо сестры. Для неё в этом мире отдельное предназначение, а мне предстоит всего лишь начать историю, которую продолжат другие.

Вследствие последних событий я решила взять пример с покойной королевы, самой сильной женщины Зимних или, как их называют теперь, Алых Городов, своей старшей сестры. Это мой первый и последний дневник, который, вероятно, так никто и не закончит… Не важно, главное – начать, ведь этой историей я проясню многие события и слова, что недоговаривала.

Зимние города, или как их называют местные – королевство Химсурд, пережили множество беспощадных войн, но, наконец, на несколько столетий наступил мир. На трон взошла новая династия, получившая название Золотая. Златовы правили так честно, насколько это было возможно, находясь среди государств богатых, но лживых и полных интриг. Королевство росло за счёт бесконечных договоров и альянсов, цену которым сложно было назвать из-за вечного обмана. Ходили слухи, что Главы ЭТОГО мира образумились, поняли, что войны – не выход из ситуации, так мы ещё больше похожи на своих братьев по разуму, но это были лишь слухи. Те знали, что будет нечто ужасное. А мы нет, но всё же заказывали оружие, готовясь к будущему.

Помимо артиллерии, Златовы вырабатывали план, по которому потери сведутся к минимуму, но… как и дыма без огня, не бывает и проблем, а они заключались в предательстве и цинизме некоторых приближенных, падких на нелегальный заработок. Так сведения о планах королевской семьи разлетелись по Зимним Городам и вскоре дошли до не менее интересных личностей, которые ещё встретятся в этой истории – оккультистов.

***

Помню, я тогда не любила торопиться, не то что сейчас, а этот день на всю мою, увы, как ни странно, короткую жизнь отпечатался в памяти чернильным пятном, причиной моих бесконечных кошмаров. Как же я была глупа, но ничего уже не изменить, время, даже не слово: улетит – не вернёшь.

До обеда оставалось 5 минут, что ужасно мало, а камеристка ещё не пришла и, видимо, не торопится. Без неё нет смысла даже открывать гардероб, до верхних этажей сама не достану.

И так уже несколько минут я сижу на табуретке напротив зеркала, примеряя различные живые цветы на волосы. Заумный колосок из тонких прядей – единственное, что я могла заплести сама из приемлемых причёсок.

Осталась 1 минута, и мне становится страшно, что я ОПЯТЬ опоздаю. Хах, почему же кажется, что от обычного обеда зависит вся моя жизнь? Ведь сколько раз я опаздывала и, что уж таить, специально не приходила на различные мероприятия. И что, боюсь теперь остаться голодной? Ерунда! Но завтрак я уже и так проспала, а идти на кухню бесить повара в ближайшее время не хотелось. И почему же я пропустила первый приём пищи? Да потому что меня никто не разбудил!

До сих пор помню то раздражение, что я тогда испытала, но также и страх, внезапно охвативший меня, взявшийся из ниоткуда. Если бы я могла предупредить себя в прошлом… Нет, я бы не смогла ничего исправить, я не Виктория, что решает стратегические задачи за пару минут, я другая, но, может… Впрочем, что себя обманывать, даже зная, что произойдёт, я ничегошеньки не смогла бы сделать. Я была слабачкой.

Напольные часы в левом от двери углу комнаты тикают, что ещё больше действует на нервы.

Нет! Так нельзя! Нельзя опаздывать! По крайней мере в этот раз…

Я быстро встаю и иду к стулу, на котором вчера оставила ужасное красно-малиновое платье, заказ которого сделала на той неделе. Почему ужасное??? Или швеи дальтоники, или я перепутала цвета в описании, что просто невозможно. Полы платья, похожего на лепестки розы, закрывали удобные белые лодочки. В цвет им я подобрала сумочку на золотой цепочке и вплела в косу веточку ландыша.

Всё равно опоздала.

Но тем не менее я бегу по коридорам дворца, удивляясь пустоте помещений. Осталось только спуститься по лестнице на третий этаж и пробежать пару коридоров.

И тут я слышу взрыв.

Не понимая, откуда доносится шум, я резко оборачиваюсь по сторонам и поскальзываюсь. Мгновение падения длится бесконечно долго, но жизнь как-то не проносится перед глазами. Может, об этом факте сознания человека перед смертью, врут? Как бы то ни было, за время падения я успела мысленно возненавидеть тех, кто разлил жидкость на полы, а уж тем более на лестницу!

И…

А вот и боль в затылке, режущая, как куча игл, но платье защитило тело, хотя в ближайшие несколько секунд от него толку было не больше, чем от чемодана без ручки. И вот я, морщась от боли, лежу головой вверх на лестнице. Разве может быть что хуже? Только сразу разбиться и умереть. Но это был не для меня вариантик, так что, если я не осталась калекой, и то хорошо.

В ушах, как оно и понятно, монотонный шум, а глаза просто не могу открыть. Если в прямом смысле можно было бы потерять голову, то я с уверенностью могла сказать, что так и сделала, ведь я даже не могла пошевелиться.

Снова взрыв.

Я постепенно прихожу в себя, моя рука тянется к затылку, но… Я ничего не почувствовала. В том смысле, что никакой жидкости, вытекающей из головы, не было. Я понимаю, откуда был слышен взрыв, и мне становится дурно.

Слева. Со стороны запасной лестницы. Там, где столовая.

Перед глазами муть, но я уже бегу, если это можно назвать бегом, на негнущихся ногах по лестнице, хватаясь дрожащими руками за белые стены. Во время поворота в коридор я что-то столкнула, что, видимо, было тумбочкой с цветами, потому что рукав моего платья стал сырым.

Звуки прекратились, но от этого стало еще более жутко.

И вдруг я на что-то, или же на кого-то, налетела. Слуга? Да нет, увы, но нет!

Мой взгляд прояснился.

Передо мной стояло существо в чёрной мантии с длинным капюшоном. Там, где у него должно находиться сердце, на одеянии была красная гексаграмма.

Мятежник. Тень.

Но, что странно, он не нападает. Я, пятясь, пытаюсь обогнуть его, что, в общем-то, возможно в больших коридорах и пробежать мимо. Но нет. Тень хватает меня за руку, отчего ноги, на которых я и так еле стояла, готовы были просто подкоситься, предоставив мою до этого, в общем-то, беззаботную жизнь судьбе.

Я знаю, насколько безжалостны эти создания. Они даже не люди, которые могут хоть что-то чувствовать. Но когда- то были ими. Людьми. Хах, до чего же редкое это слово, «люди». Многие века в отдалённых уголках, там, где цивилизация процветала и стремилась к невозможному, это слово даже было под запретом. Главы просто хотели стереть из памяти то, откуда все родом, с Земли. А ведь раньше не было той разницы, которая есть сейчас. Атланты и люди жили в мире лучшем, чем эти два. Первые не справились с гордыней, поэтому искали способ уйти от людей, мол, мы лучше, таланты наших предков проявляются в новых поколениях, пусть такое и бывает 1 на 1000.

Они добились своего, а где итог?

То, что люди жить спокойно не могут без кровопролития хотя бы раз в век? Или то, что сами атланты, уже не зная, чем им заняться, «бегают» к людям, беря с них пример?

Но вернёмся к нашей ситуации.

Тени были неудачными творениями оккультистов, вышедшими из-под контроля.

Живые мертвецы без плоти. Гексаграмма должна была означать гармонию науки и веры, материи и духа. Но всё вышло, наоборот. Теперь она как факел в ночном лесу показывает, что мы, атланты, ошиблись.

Нельзя поработить тех, кто мыслит или мыслил раньше. Нельзя заставить подчиняться.

Теперь они мстят и мстят страшно. Нет убийц жесточе, чем они.

Ведь у них нет души. Есть только сознание.

Свободной рукой я хватаю вазу с очередного столика. Если вы подумали, что это так легко, не то чтобы поднять сосуд с водой и цветами и ударить им кого-то, а просто поднять, вы глубоко заблуждаетесь. Когда я замахивалась для удара, кажется, потянула руку. Но даже падение вазы на рукав Тени временно отвлекло существо. Хватка ослабла, и я вырвалась.

И снова бежать. Поворот в очередной коридор. И вот я их вижу. Двери столовой.

Подбежав, я даже не стала останавливаться, чтобы передохнуть. Сразу распахнула двери, готовая вбежать в комнату, но так и застыла на месте. Моя крохотная надежда на то, что Тени их не достали, не сбылась.

Эти существа загнали родителей и сестёр в угол.

Тени убьют их. А потом меня. Это просто вопрос времени.

Со скрипящим сердцем вспоминаю то, что чувствовала тогда. Это невозможно описать словами, это… было просто ужасно. Придя туда сейчас немым зрителем, хотела бы я докричаться до маленькой Наташи, что тогда была глупа и замерла, готовясь к худшему.

Собственные бессилие и никчёмность давили ноющей болью в голове. Всё потеряно. Я ничего не могу сделать. Я слабачка, которая не просто оружие взять в руки не может, а уже мысленно сдалась.

Черно сейчас упоминать свою младшую сестру, которой теперь уготована великая, но всё же, судьба героя. Читатель этих страниц, пойми меня верно, у меня просто не было выбора. Я всегда была за неё.

Восьмилетняя Оливия размазывала кулачками слёзы по лицу, сидя на руках у отца. Как бы хотелось спросить, что она тогда думала. Скорее всего верила в хороший конец. Хах, как в детских сказках с принцессами и принцами… Жаль, что моё имя не внесли на их страницы.

А мне тогда было четырнадцать, и я совершенно не знала, что будет дальше. А вот и слёзы, подкатившие к глазам. Я чувствую, что руки начали панически трястись, но ничего не могу с собой поделать. Я застыла в беззвучном крике. Крике о помощи.

Я перевожу взгляд на старшую сестру, Викторию. О, Святые, как же она похожа на маму! Внешностью, но не характером. Мама, как тихая мышка, которая всегда готова успокоить и дать совет, она добрая, ласковая, хорошая… При мысли о том, что я её потеряю, мне становится тошно

Я не как сестра. Я не такая жестокая и прямолинейная. Я не сильна ни духом, ни характером. В отличии от неё.

Я внешностью похожа на отца: такие же светлые волосы и высокомерная улыбка, а характером на маму, от неё же мне достались красивые синие глаза, как и сёстрам.

Виктория с папой поймали мой взгляд. Раньше я не понимала, почему он не нападал на Теней, всё-таки, когда-то в юношестве был воином, но спустя много лет правда уничтожила моё представление о всём, что я когда-то знала или предполагала, творившемся во дворце. Но вот сестра, не смотря на многое, не смогла просто стоять и смотреть.

В общем- то, так она мне и запомнилась.

В красивом дымчатом фиолетовом платье с растрёпанными тёмными волосами, которые едва касались плеч. На её лице царит холодная решимость. Синие глаза горят ледяным огнём.

Она не будет сдаваться. Пока не умрёт.

Это я поняла, когда Вика кивнула мне, будто прощаясь, и сделала выпад вперёд, хватая одного из Теней. Их пятеро, а она одна. Но я верю в сестру. Хочу верить.

Существо в плаще девушка бросила на подобное, но третье атаковало. Вика схватила со стола нож и принялась парировать удары меча. Для семнадцатилетней кронпринцессы в платье она двигалась очень даже уверенно и красиво, нападая сразу на двух Теней. При каждой атаке моё сердце каталось на эмоциональных качелях, а слёзы, только выступившие, засохли на глазах.

У нас не было телевизоров, что есть на другой стороне мира, где я тоже побывала, но если бы я смотрела фильм, то с интересом наблюдала за творящимся на экране.

Вот остался один, хотя другие уже начали подниматься – существ без физической оболочки не так-то просто победить, и благо, что они были в плащах, которые сдерживали тени. Заслуга оккультистов.

Вика забрала из папиных рук Оливию и побежала ко мне, заранее зная, что отец прикроет. Так и было. Как только Виктория отбежала метров на десять, раздался лязг металла.

– Наташа! – раздался окрик сестры. – Спаситесь. Пожалуйста!

Вика поставила Оливию на ноги, зная, что я не смогу её нести.

– Но… – Это и были мои последние слова перед тем, как Виктория захлопнула дверь перед моим носом. – Простите. Прощай, – просто прошептала я, не зная, к кому именно обращаюсь.

И вот мы уже бежим по запасной лестнице, которая очень даже пострадала от взрывов, к счастью, нам на пути никто не попался. Прохладный свежий воздух улицы режет глаза, Оливия за мной еле поспевает, но она поняла свою задачу. Лишь бы не ныла.

Дворцовые ворота открыты, что очень странно. Где все придворные? Но всё это нам только на руку.

Я торопливо отстёгиваю лошадь от брички, чтоб быстрее уехать из этого, ставшим невыносимым, места.

В которое я со страхом вернусь… Но не буду портить впечатление, если вдруг одна моя хорошая знакомая решила воспользоваться моим дневником для написания рассказа. Прости, Алён, но я с нервной улыбкой пишу эти строки, вспоминая все счастливые моменты, что я прожила, ведь послезавтра для меня может и не быть. Жаль, что я не успела рассказать всю свою историю Оле, но, видимо, так и не расскажу. Хах, лишь бы не кинуть эту тетрадку в камин, убегая от прошлого в будущее, что для меня сейчас туманно.

Верховная езда всегда мне давалась неплохо, но без седла и в платье… В этот момент я сильно позавидовала Оливии, которая была в форме, очень похожей на спортивную, – видимо, с тренировки.

Едва я взобралась сама, как, наклонившись, подняла Оливию, посадив вперёд. И вовремя.

За нами погоня.

Как только сестра схватила лошадь за гриву, я ударила кобылу по бокам. Лошадка, видимо, не ожидала таких нетолерантных наездников, но возмущаться не стала.

Мы пересекли ворота и направились в сторону Нишема – столицы Зимних городов. Только я успела то ли спокойно, то ли нервно вздохнуть, как длинные каштановые волосы сестры полезли мне в рот. Они загородили обзор, но, и так понятно, что ехать надо было вперёд. Слева – склон горы, справа – пропасть. Ну, а сзади – смерть.

Я как раз успела подумать, что не знаю, что будет впереди, как лошадь встала на дыбы, а я ели удержалась, прижав ноги к кобыле, руками держась за уздечку.

– Стой! Тпру! Тпру! – раздался женский голос впереди.

Я поспешила спешиться.

На дороге стояла Мирэль.

Девушка на вид лет девятнадцати с заколкой в виде зелёного листа, которая придерживала её тёмные волосы. На ней было жёлто-зелёное платье до пола, что очень даже подходило её светло-серым глазам. Сразу видно, аристократка.

Но, несмотря на необычно яркий наряд, я её знаю. Она оккультист.

Не могу не вмешаться, ведь если эта дамочка и впредь встретится читателю, хочу сказать… Она стара как Уральские горы! Возможно, я немного переборщила, но не стоит верить этой ведьме, как я успела убедиться, она не глупа.

– Что ты здесь делаешь? – гневно спрашиваю я.

– Наталья! На город напали, – начала она, задыхаясь. – Мою лошадь ранили за километр отсюда… Это они!

– Я знаю, дворец захвачен, – отвечаю я, чувствуя, что адреналин не даёт мне даже подумать о сказанном. – Королевская семья мертва.

Я помогаю Оливии слезть с лошади и прижимаю сестрёнку к себе.

В глазах Мирэль отчётливо видна паника.

Мы смотрим друг на другу секунду, как вдруг раздаётся выстрел. Лошадь корчится от боли и падает ничком. Снова гремит выстрел, и Мирэль хватает меня за руку, таща к обрыву.

Толчок. И мы втроём летим вниз… Я, Оливия, Мирэль.

Как же я её тогда ненавидела! Но именно в эту секунду почувствовала облегчение, зная, что мы будем живы. Понятие не имею, откуда, может, в будущем я как-то смогу предупредить себя… Да, в том самом будущем, которое я уже терпеть не могу из-за нетерпения. Как же противно ждать неизвестности. И как противно врать тем, кто дорог, но иначе пострадают они. Читатель, я правда пыталась всё изменить, но, видимо, эта история всё-таки принадлежала не мне. У меня были цели, были мечты и травмы, от которых пришлось страдать другим. Я не хочу быть виноватой в будущих неприятностях друзей, но, увы, уже ничего не могу предпринять.

16 июля, день перед открытием врат.

Оля

Солнечная погода, что вовсе не странно для 1 сентября, атаковала город.

По улицам ещё с семи утра, как только открыли цветочные магазины, сновали прохожие. В основном это были родители учеников начальной школы, которые не купили букеты заранее. И, конечно же, сами продавцы. Многие из тех, кто не работал в бутиках торговых центров или не имел возможности арендовать палатку, садились на стулья в теньке рядом с магазинами.

К последним относилась Анна Лелевна, пенсионерка, два года назад уволившаяся со своей прежней работы. Женщина не вредная, разговорчивая и работящая.

Анна, как всегда в праздничные дни, с букетами цветов пошла к торговому центру «КУБ», заняла местечко под клёном, натянула на лоб косынку, чтоб солнечный удар не получить, и принялась за кроссворд.

В течении часа в их небольшом торговом уголке, где расселись уже со своими цветами (а некоторые и с ягодами) человек пятнадцать, прошло приличное количество людей. У самой Анны купили три букета – два с розами и один с лилиями. С последним букетиком пришлось поторговаться, покупательнице «не нравился» сильный аромат, а, может, цена была велика, но тем не менее Анне Лелевне пришлось уступить 500 рублей.

К восьми часам покупателей уже практически не было.

– Ань-к, ты что ли? – Проходящая мимо женщина, ровесница Анны, раскинула руки в стороны, будто удивляясь. – Сколько лет, сколько зим! Давненько не виделись.

– Да-а-а, давненько. – Анна Лелевна приветливо улыбнулась женщине, хотя понятия не имела, кто она такая. Может, как-то вместе цветы продавали или же на работе пересекались…

– Цветы-то со Светлого? – спрашивала женщина.

– Конечно! С внуком вчера ездили срывать, у меня ж там целая оранжерея! Пока букетики сделала… Я ж целое лето там на даче была, ближе к зиме опять в квартиру вернусь…

– Дача, конечно, хорошо! Свежий воздух, красота! Мы вот с детьми в деревню в августе ездили, внучки хоть узнали, что такое лес. А то сидят в своих телефонах, света белого не видят. А вокруг города-то, что творится! Мама родная!

– А что творится? – Нельзя сказать, что Анне это было особо интересно, но в дачном домике, где она жила, не было телевизора, и новости женщина узнавала от соседок-сплетниц, чья информация была не очень-то правдивая.

– Как же, ты не знаешь? – Пришедшая всплеснула руками. – Леса-то наши, всё, горят!

– Как же горят? Врёшь!

– Не вру! По новостям показывали. Из-за сильной жары, говорят. По всем частным территориям сейчас полиция ездит, проверяет, не жжём ли что. Трава-то сухая! И деревьев на дачах много.

– Да, если их требования соблюдать, и шашлыки-то жарить невозможно! Участки, один к одному! А деревья? Они ж везде! Как на участке не может быть дерева?

– Ой, не знаю, дорогая, не знаю, я, пожалуй, в квартирке поживу, так спокойней будет…

На этих словах женщины простились: одна продолжила свой путь, а другая взяла в руки кроссворд.

Но долго Анне не удалось насладиться умиротворяющим шелестом листьев и говором старушек у соседней лавки – где-то недалеко раздался топот, будто стадо коров по дороге в поле повели.

«Чёрт!» – этим словом был сопровождён небольшой хлопок, как бывает, если с размаху бросить на землю мешок. Или же человека.

Анна нагнулась вперёд, чтобы посмотреть, кого это к ним принесло. Это оказалась девушка лет пятнадцати с виду. Поднимаясь с асфальта, она отряхивала свои чёрные школьные брюки, которые на коленях стали серыми, и поправляла очки. Бедняга! Наверняка в школу так торопится.

Девушка и правда очень торопилась: забросив короткие огненные волосы назад, она начала спешно проходить по ряду, рассматривая цветы и спрашивая цену.

– Здрасьте. Сколько? – Школьница подошла к Анне и грубо ткнула пальцем в букет астр.

– 1500.

– Рублей?

– А чего по-твоему? Долларов?

Девушка говорила слишком резко, даже не выплёвывая, а разрезая слова. Анну Лелевну очень огорчило поведение школьницы, и она начала отвечать, подстраиваясь под дерзкий тон девчонки, многое всё-таки повидала за время работы с разными людьми. Например, можно ошибиться в человеке с первого взгляда. А с виду – приличная девушка: в школьной форме, как принято ходить, а не в джинсах, в которых сейчас разгуливают многие подростки, в очках – значит, много читает, а если много читает, должна быть умной. Но нет, такая же поганка, как и другие, подумала Анна.

– Не, бабуль, давайте дешевле!

– Хочешь дешевле, выбери другие или в палисаднике нарви.

– Я не вандал, чтобы сады разорять. Мне эти цветы понравились.

– Может, ромашки?

– Вы что, глухая? Я про астры, а Вы про ромашки!

– Девушка, если Вам что-то не нравится, идите дальше.

– Лично мне понравились эти астры, и я их покупаю!

– Покупайте, раз хотите.

– Хочу. Но не более, чем за 750 рублей.

– Я Вам уже назвала цену.

– Бабуль, не многовато ли? Я и так предлагаю 100 рублей за цветок и 50 за обёртку.

– А за труды?

– Какие труды? – усмехнулась девушка. – Это уже на Вашу совесть! Так цену задирать!

– Я продаю, как все. Или в магазинах дешевле?

– В магазинах продавцы за аренду платят прилично, а Вы нелегально торгуете.

Вот зараза малолетняя! Ничему родители не учат! Никакого уважения ко взрослым! Эх, беда… И ответить-то ей нечего.

– Могу скинуть сотню.

– Скидывать вещи с балкона за всё хорошее будете, а цену сделайте приемлемую. Или я пожалуюсь куда надо, и Вашей торговли придёт коне-е-е-е-ц, – промурлыкала, мило улыбнувшись, девушка.

Вот же зараза!

– Тысяча?

– 500.

– Вы же говорили 750! – Анна всплеснула руками, удивляясь, как глаза ещё в прямом смысле не полезли на лоб от такой наглости в её адрес. Так ведь и разориться можно с такими «покупателями»!

– Время-то идёт, – скучающе сказала рыжая и пожала плечами. – За полчаса я до школы не добегу, а больше времени нету, так что…

– Хорошо, – выплюнула с досадой Анна. Впервые за всё время её продажи цветов ещё не было таких ужасных покупателей. Если бы пришла какая-нибудь другая девчонка с таким же змеиным характером, Анна Лелевна ей тут же указала, где её место, но эту почему-то постеснялась. Взгляд у неё был какой— то пронзительный и неправильный – будто девушка знала нечто большее, чем могла кому-либо рассказать и ждала своего часа в этом однотонном для неё мире. На мгновенье Анне показалось, что она прониклась сочувствием к будущей стерве, но это было лишь на мгновение, которое сразу же стало скрываться под коркой замерзающего льда отвращения.

Рыжая взяла букет астр и кинула цветочнице бумажную купюру. Не дожидаясь, пока продавщица развернёт бумажку, девушка побежала в школу.

– Ах ты! Зараза малолетняя! Воровка!

На эти слова девушка, не останавливаясь, обернулась. Бабулька-то оказалась с хорошем зрением. Быстро сотню отличила!

И всё же, девушка торопилась, поэтому извинительно улыбнулась и, как только собралась повернуться, врезалась в кого-то.

Этим несчастным оказался юноша в чёрном пальто, выглядевший очень странно для такой жары, но девушка не обратила на это внимание. Видимо, он тоже бежал, раз удар вышел таким сильным. Девушке повезло побольше – она осталась цела, а юноша налетел спиной на низкую ветку и, пытаясь зацепиться за неё, чтобы удержать равновесие, перевернулся и вместе с веткой, которая сломалась под его весом, полетел на землю.

– Ах-ха-а-а-й… Больно, блин! – застонал юноша, садясь.

– Простите! Пожалуйста, простите! – девушке неожиданно захотелось остаться и помочь незнакомцу, но она торопилась.

– Чёрт! Куда ты вообще смотрела?! Глаза есть или нет?! – юноша схватился за лоб в районе левой брови, а когда опустил руку, на ладони красовалось кровавое пятно.

– Простите! Мне… Мне пора… Извините…

Вдогонку девушке неслись не самые цензурные фразы, но она была слишком взволнована, чтобы обратить на них внимание.

***

К 9 часам утра все больше людей толпилось напротив школы.

Высокое рыже-красное кирпичное строение в четыре этажа – резкий контраст с бело-черными фигурами, – частично закрывало уже ослепляющее солнце, но духота всё же была невыносимая.

Если бы они могли, то, наверняка, многие не пришли на это мероприятие.

Тем более в такую жару.

Но среди толпы замечались и радостные первоклашки, которые бегали по двору с рюкзаками, что были больше них самих. Они просто не знают, что их ждёт впереди… – раздраженно подумала Оливия Златова.

– И зачем нам в такое пекло здесь торчать? – Сказать, что стоящая рядом с Олей девушка недовольна происходящим – значит, ничего не сказать, поскольку её мордашка кривилась от каждого весёлого выкрика, что доносился с другой стороны двора.

Но её гневное высказывание не осталось незамеченным, вызвало ответную реакцию, и уже через несколько секунд ученики, стоявшие перед надписью мелом на асфальте 8 «А», начали шуметь и ныть. Многие уже закрывали голову руками или букетами, ведь солнце было настолько палящее, что дети уже отходили от железного школьного забора, к которому невозможно было прикоснуться.

Разговоры о том, кто как провёл лето закончились и, как взрослые, так и дети, стали расспрашивать учителей и завучей о том, где директор.

– Ну вы можете хоть один день в году побыть примером для других?! – уже в который раз, проходя мимо восьмиклашек, спрашивала их классная, Мария Николаевна.

Женщина средних лет со светлыми волосами, собранными в пучок. Её голубые глаза казались большими из-за очков в чёрной оправе. Она была не только была классной руководительницей 8 «А», но и учительницей математики. Строгий нрав Марии Николаевны заставил бояться многих учеников, но только её класс относился к ней, в общем-то, как к другу, который, может, и не выручит, но даст ценный совет. Не только ученики, но и её коллеги уважают Марию, которой, будто по ошибке достался примерный во всём хорошем класс, который через год стал почти неуправляем.

В этом нет её вины, дети принимают слова Доминой, но часто поступают по-своему.

– Хорошим или плохим? – раздался в толпе голос, и Оливия закатила глаза. Ну, этот человек явно либо сумасшедший, либо бессмертный…

Девушка была в белой рубашке с коротким рукавом и в чёрных брюках, из обуви благополучно выбрала светлые кроссовки на высокой платформе, за что её лучшая подруга Алёна называет их «говнодавы». Почему не туфли? Оля просто знала, что стоять им придется как минимум час.

Музыка стихла, и Оливия убрала прядь коротких рыжих волос за ухо, чтоб не лезли в лицо, поправила очки в серебристой оправе, посмотрела на свой букет с астрами и вновь на центр «площади», куда вышла директриса школы.

– Мы потом куда? – стараясь перекричать шум, спросила Оля у Алёны Дезёт.

Но Домина оказалась остра на ухо.

– Вы, дорогие мои, потом пойдёте на классный час. А теперь тихо!

– И сколько он будет длиться? – подключилась к разговору Дезёт.

– Как получится, – ответила учительница и пожала плечами. – Может, 30 минут, может, 15.

– Эх…

– А Вы разве никуда не торопитесь? – влез в диалог Даня Куницын – высокий шатен с зелёными глазами. На первый взгляд могло показаться, что он заядлый спортсмен, но его друзья прекрасно знали, на каких улицах можно обрести такое атлетичное телосложение. – В кафе, например?

– Нет, не тороплюсь.

– А мы уж ОЧЕНЬ торопимся, Мария Николаевна.

Учительница на это ничего не ответила.

Возможно, Мария догадывалась, куда именно и для чего они торопятся, но полной информацией не владела. Как, в общем-то, и Оля, которой даже знать не хотелось, куда их может занести на этот раз.

– …Я очень рада видеть вас в новом учебном году… – вещала директриса Наталья Фёдоровна.

Каждый год одно и тоже… Сложно слова хоть местами поменять? Сорока она и есть сорока! – подумала Оливия.

Девушка училась в этой школе со второго класса, и за это время здесь мало что изменилось. Бывали, конечно, умники, из-за которых приходилось закрывать школу на ремонт, но те уже были отчислены. Не все, но многие.

– Оль, Оль! – прямо на ухо Златовой зашипела подруга. – Смотри!

– Куда?

Дезёт ткнула пальцем в направлении 8 «Б».

– Что там? – Оля прижала ладонь ко лбу «козырьком», чтобы солнце не оставляло блики на стёклах очков.

– Да смотри же! – упрямо бросила Алёна.

– Или я слепая, или у тебя глюки. – Оливия сколько не смотрела в сторону параллельного класса, не понимала, о чём говорит Алёна.

Всё нормально: стоят подростки, с виду кажется, что их ведут на казнь.

Ничего необычного!

Но если Дезёт обратила на что-то внимание, значит, это серьёзно.

Алёна вредная, но умная. Не тратит своё время на такую «ерунду», как: часовые разговоры по телефону, гулянки до тёмного вечера, знакомство и общение с парнями, а также всякие кружки. Чудо, а не ребёнок! Отличница с первого класса, порядочная, прилично одетая, со всеми красиво и вежливо общается.

А тут «БАЦ!» и попала в весёлую компанию, где два главных задиры всей школы, одна наглая модница и богачка, за которой никто не следит. Как же плакали учителя, когда она стала пятой в этом змеином клубке! И представьте, как ухмылялись участники этой компашки.

Когда Златова с Дезёт гуляют, они обычно ходят в торговые центры. «Просто пройтись», как говорит Алёна, обычно заканчивается покупкой ненужных Оле платьев и туфель, которые после пылятся к шкафу.

Всё, что подходит Оливии – это джинсы, топик и куртка, что она и носит.

– Вот если б ты не покрасилась и не надела эти дурацкие очки, в платьях смотрелась бы очень мило, – говорила Алёна.

– Щас, ага!

Оля сама не понимала, зачем покрасилась. Вот у подруги светлые волосы чуть ниже плеч и голубые глаза, а у неё… Когда-то длинные каштановые волосы стали рыжими по плечи, и только сине-фиолетовые глаза теперь придают личику диковинность.

Летом, после окончания третьего класса, у старшей сестры Оли начались причуды по поводу внешности, что закончилось покупкой рыжей краски для волос, которая впоследствии стала подарком для младшей, и в последний день лета – на свой день рождения – Оливия покрасилась. А в конце четвёртого класса обстригла волосы и надела очки, которые изначально вовсе не предполагались для улучшения зрения.

Иногда, а, в общем-то, всегда, Оливии казалось, что её сестра Наталья не справляется с ролью мамы. Когда они потеряли родителей, Наташе было четырнадцать. Каким чудом органы опеки доверили ей родительские права – тайна мира. Но, может, тогда Наталья была всё-таки умнее, чем сейчас, и смогла подкупить опеку? Интересное предположение, но она даже не была совершеннолетней. Но если дело не в деньгах, тогда в чём? Златовым от родителей досталось немаленькое наследство: прилично большая сумма денег и особняк, в котором Оливия, сколько себя помнила, ни разу не была.

По словам Натальи, их родители погибли во время пожара, а сёстры чудом сумели спастись. Тела нашли, но похорон Оливия почему-то не помнила и, вообще, мало что запечатлела в памяти из своего недолгого, как казалось девушке, детства. Наташа поначалу уверяла Олю, что это в порядке вещей, мол, детская психика просто не перенесла потери, но… Оливия понимала, что это не так. Она просто забыла! И единственными воспоминаниями детства остались бескрайние поля с лошадьми, корабли с белоснежными парусами и какая-то тётя с тёмными волосами и серьёзными глазами, которая, к удивлению, навевала приятные чувства. И женщина, похожая на ту, но явно добрее. Наташа говорила, что это всё сны и нездоровое воображение Оливии.

– Вот! Видишь?!– Алёна уже не шептала, а кричала на ухо, да так, что стоящие рядом обернулись на них.

– Конкретней, пожалуйста, что я вижу, – попросила Оля.

– Пацан в зелёной рубахе и со светлыми волосами. Новенький?

– Где? А, да, видимо. А что? – Златова заметила в толпе довольно симпатичного, а главное – незнакомого ученика и сразу поняла, что подруга говорит о нём. Чутьё, что ли?

– Вот почему не к нам? – расстроенно пробубнила Алёна.

Оливия вытаращилась на подругу во все глаза. Когда это она пропустила момент, что Дезёт стали волновать парни?

– Мария Николаевна сказала, что к нам тоже кого-то приведут, – влезла в разговор Катя Мукова. – Я у неё вчера спрашивала, что или кого новенького, она и сказала.

– Кого? – поинтересовалась Оля, хотя ей было не особо интересно. Просто, чтобы хоть как-то отвлечься от начала школьной рутины.

– Я-то откуда знаю? – Катя пожала плечами. – Домина сказала, чтоб мы не провоцировали. Что бы это могло значить? – закончила она с гаденькой улыбочкой.

В любом случае Оле стало жаль новенького, который, наверняка, даже не представляет, к кому попадёт.

Торжественная линейка закончилась, и дети с учителями пошли в школу. Ученики складировали цветы на стол Марии Николаевны и расселись по партам. Оливия села с Алёной за второй партой среднего ряда.

– Э-нет! – сказала ученикам классная. – Другие учителя всё равно всех пересадят, так что сразу садитесь правильно. Куницин, ты к Вурлоковой, а Дезёт на место Дани…

И понеслось… Алёна, бурча гневные протесты, села на третью парту первого ряда от окна, ближе к проходу. Проходя, она сочувственно пожала руку Куницину, которому повезло ещё меньше. Сидеть с Вурлоковой – настоящая пытка, ведь полноватая Полина может мёртвого одним своим только видом из—под земли достать, а какая она приставучая!.. А вот сама Алёна села с Никитой Зверевым, спортивным блондином с голубыми глазами, на первый взгляд симпатичным, но все работники школы с нетерпением ждали дня его выпуска. Он с Даней провернул ни один трюк по доведению учителей до психушки. Странно, что они вообще здесь ещё учатся, но по слухам у друзей неплохие связи с верхушкой города.

– Мария Николаевна! – позвала учительницу Оливия, когда все расселись, а она осталась одна. – А я что, одна сидеть буду? Нет, Вы, конечно, не подумайте, что я против, но всё же интересно.

– Нет, к тебе сейчас новенький придёт, – «обнадёжила» учительница.

Лучше бы не спрашивала…

Раздался стук в дверь.

– Войти можно? – раздалось в коридоре.

Может, в обществе приживётся, подумала Оля, заметив раздражение в голосе юноши.

– Да, входите, – отозвалась учительница.

Он вошёл, высоко подняв голову, и даже не взглянул на своих новых одноклассников, что уже вовсю начали перешёптываться.

– Неплохо, довольно неплохо…

– У-у-у…

– Я за то, что месяц точно продержится.

– Мне кажется, что год.

– Да вы посмотрите на него, Сорокина такого через две недели за шиворот выбросит! Дольше месяца не протянет.

Возгласы заинтересованных ребят раздавались со всего класса, поэтому никто и не заметил писклявого «Ой!» от Оливии.

Вошедший был красив какой-то странной дикостью и уродлив одновременно. Лицо похоже на анимешное, но зелёные глаза излучали лютую злость, что портила приятный вид. Юноша провёл рукой по чёрным, как смоль, волосам, ещё больше растрепав их, в каждом движении новенького сквозила хищная грация, которую по достоинству могли оценить лишь некоторые из класса. В любой другой ситуации Оливия подумала бы, откуда он такой взялся, но не сейчас.

– Знакомьтесь, Феликс Воронин – наш новый ученик! – пропела Мария Николаевна, прежде чем он успел пройти. – Садись, дорогой.

Слово «дорогой» явно удивило новенького, но тот, как показалось Оле, едва сдерживал самообладание, чтобы ещё заметить такую мелочь. А вот Олечку он заметил… И, засмотревшись на неё, споткнулся о рюкзак Кая, после чего послышались смешки от девчонок, а Оливия захотела провалиться под землю.

Мне конец, подумала бедняга, ведь лицо с ещё свежей раной над левой бровью не предвещало ничего хорошего.

Былой азарт от покупки букета вмиг прошёл.

Но нет. Парень просто бросил на пол свой рюкзак, достал самую обычную мятую зелёную тетрадь и простой карандаш, а потом сел рядом с Оливией, теперь даже не глянув на неё.

Слегка дрожащими руками Оля открыла свою тетрадку с милыми котиками на обложке, достала цветные ручки, чтобы порисовать, пока Мария Николаевна рассказывала про новое расписание. Учительница не забыла уточнить, что за плохое поведение можно вылететь из школы и многозначно посмотрела на Даню и Дениса Нота, который сидел за последней, четвёртой, партой около окна.

Когда Оля начала обводить с внутренней стороны обложки котиков и подрисовывать им чёрные блестящие очки и наушники с плеерами, с левой стороны раздалось: «Тс-с-с-с!». Стараясь не смотреть на Феликса, который тоже услышал, Златова посмотрела на третью парту перед учительский столом. Алёна протягивала ей сложенную вчетверо бумажку в то время, как Никита позади неё поднял руку, согнув в локте, показывая, что это от него.

Оливия взяла записку и развернула так, что Феликсу было не видно, что там написано.

У нас проблемы. Встретимся у кабинета Сорокиной, когда все разойдутся.

Если я надеялась, что хоть один единственный день они не влезут ни в какие неприятности, то сильно ошибалась, отчаянно подумала Оливия, разрывая бумажку на кучу белых хлопьев, которые потом смахнула на пол.

***

– Что случилось? – спросила Оливия у ребят, сидящих на белых кожаных диванах напротив окна, когда подошла к светлой двери директрисы на третьем этаже.

– Ща, Элиз подойдёт, – оторвавшись от созерцания голубей на проводах, протянул Даниил.

Оля постояла немного и села на подоконник, скрестив ноги по-турецки, а рюкзак положила рядом.

– А она вообще где? – недовольно спросила Алёна, переводя взгляд с одного друга на другого.

– Мисс Пелтье хавает в столовке, – усмехнулся Никита.

Оливия только хотела спросить, когда она там успела оказаться, если классный час недавно закончился, но с вопросом её опередили.

– А вы что здесь делаете??? – измученно прокудахтала Наталья Фёдоровна, вышедшая из своего кабинета. – Что вы в первый день смогли натворить?!

– Успокойтесь, мы не к Вам, – подняв руки в примирительном жесте, сказал Куницин.

– Оля, встань с подоконника, через час придёт проверка, если хоть кто-нибудь из вас появится на территории школы в это время… Нота с Мишиной я уже предупредила, встретите Зёмина, скажите ему.

– Мы с врагами не общаемся, – пробубнил Никита. – А Славка из школы сразу после часа срулил.

– Ладно, надеюсь, ближайшие пару недель не свидимся, – окинув всех сердитым взглядом, бросила Сорокина.

– Зря Вы нас недооцениваете! – крикнул ей вслед Зверев, когда директриса скрылась за поворотом. – До завтра!

– Живо в мой кабинет!

Женщина с тёмным пучком на голове вернулась, её недобро заблестевшие голубые глаза явно говорили о том, что она не торопится и готова пообщаться ближайший час.

– Наталья Фёдоровна, – из соседнего коридора вынырнула милая девушка со светлыми, изрядно выгоревшими на солнце, волосами до плеч, – Вас там ищут.

– Кто? – буркнула директриса, даже не взглянув на пришедшую.

– Не знаю, но вахтёрша с ними очень вежлива, – промолвила девушка, невинно хлопая серыми глазами.

– Она и с вами всегда вежлива! Идите отсюда, – огрызнулась Сорокина и побежала.

– Ты подслушивала? – спросил Никита, улыбаясь.

– Конечно, —ухмыльнулась Элиз и, подойдя, чмокнула его в щёку.

Златова хотела закатить глаза, но воздержалась. Элиз с самодовольной улыбкой отстранилась и глянула на Олю, которая тут же перевела взгляд на Дезёт.

– Ну что? Какие проблемы-то? – Алёна явно уже хотела уйти.

– У нас их две, – начал Даня. – С какой желаете начать?

– С катастрофической, – ответила Оля, вздохнув. Это будет долго.

Обычно их проблемы делились на «Не беда, прорвёмся», «Нам конец», «Катастрофическая» и «Ужасно катастрофическая», которая случалась, когда все пятеро одновременно забывали дома бутерброды, а в столовой не было булочек.

– Мирный договор нарушен.

– С кем? – Алёна испуганно посмотрела на Даню.

Дамочка, чего Вы так боитесь? – подумала Оливия, хотя почувствовала, как сердце пропустило удар.

– А кого ты больше всего боишься? – оскалился Никита.

Ха, гении мыслят одинаково. Златова ухмыльнулась про себя и решила пока что не вмешиваться в разговор – кто-нибудь, да задаст нужные вопросы.

– Лучше не пугай. Говорите конкретней! – чуть ли не взмолилась Алёна Дезёт.

Куда ты так торопишься? – мысленно поинтересовалась Оля и вспомнила о том, что с утра ничего не поела. – Блин. Вот чёрт! Теперь блинов хочется. Может, закончите молчать, а?

– Банда Стрельцова разрушила наш штаб, – трагично закончил Даня.

– Чёрт! – это уже сказала сама Златова. Девушка изо всех сил старалась не показывать ни удивления, ни страха, но получалось не очень правдоподобно. Вообще не правдоподобно.

– Как?! – Элиз удивлённо посмотрела на юношей. Штаб был единственным местом во всём городе, где можно было спрятаться, и никто, кроме их самих и местной банды, о нём не знал.

– С чего вы взяли, что это они? – Оля встала с подоконника и вплотную подошла к Дане, который был выше неё на полголовы. Ну нет, если эти придурки прикалываются… А если нет, то из-за них нам всем конец! Чудесно.

– Они оставили наш договор. Разорванный. – Даниил отступил на шаг от разозлённой девушки.

– Чёрт! И что вы на этот раз натворили?!– Оля резко перешла на нервный крик, отчего юноша пошатнулся. Сколько бы недель, месяцев, даже лет не проходило, они всё равно умудрялись всё испортить.

– Во-первых – потише, а во-вторых… – Никита виновато потупил глаза, что за ним наблюдалось довольно редко. – Я позавчера подрался с Виолеттой.

– Что ты позавчера?.. – процедила Оля в то время, как Элиз начала бледнеть. – Нам конец… Из-за чего?!

– У меня телефон из кармана выпал, а она по нему прошлась…

– Что вы вообще на одной улице забыли? – ошарашенно прошептала Алёна. – Она же, вроде, в другой стране должна быть!

На это Зверев промолчал.

– И что мы теперь будем делать? – Элиз повернулась к Дане.

– Прощения пойдём просить. – Юноша развёл руками, понимая всю безвыходность ситуации.

– Я – пас, – сразу отказалась Алёна, пробегая по друзьям предостерегающим взглядом.

– Я тоже. У меня и так сейчас с новеньким проблемы.

– Подумаешь – проблемы… – Тон, с которым Никита сказал это, заставил бы насторожиться любого, но Оля ничего практически не заметила.

Может, был бы ты повнимательней, заметил, что тот хотел убить меня прямо в классе.

– Вы его лицо-то видели? Явно дружбан Нота, – вступился за Оливию Даня, чего девушка не ожидала.

– Не думаю… Видели шрам над левой бровью? Это, вроде как, из-за меня…

– У-у-у-у-у… Добро пожаловать в клуб «Давайте придумаем, в какие неприятности попадём в следующий раз». – Никита похлопал Олю по плечу, а Даня напрягся, наблюдая за тем, как Златова сбрасывает руку Зверева.

– А что за мелкие проблемы? – спросила Алёна.

– Да так, ерунда. Стрельцов сегодня встречается с Братством. – Оле вдруг захотелось дать подзатыльник Дане, который говорил эти новости так, будто рассказывал, что ел на завтрак.

Блин, опять эта еда! Да блин!

Братству принадлежала большая половина города, в том числе и «КУБ» – Кейтбургский Универмаг Братства. Они как бы защищали город, но посвящённые люди обходили их офис стороной, зная,что администрация просто не хочет с ними связываться и пускает пыль в глаза.

Оля об этом знала от сестры-журналистки, но потом услышала о Братстве и от Куницина со Зверевым. Они ни разу не пересекались, как заверяли тогда друзья, но неприятное ощущение недоговорённости осталось.

– Так что, его по-любому грохнут, – заключил Никита.

Позитивно.

– А, может, у них переговоры, – предложил Даня. – Короче, кто хочет их подслушать, поднимите руку. Я.

– Я

– Ну-у-у-у… Не знаю… Ладно…– согласилась Оля. – Только я на шухере.

– Эх, ты!

– Окей, но я с Олей, – быстро согласилась Элиз, пока внимание не переключили на её персону.

Все посмотрели на Алёну.

– А я что? А я ничего. – Дезёт помотала головой. – У вас всех связи, а я проблем с бандитами не хочу.

– Да какие они бандиты?! – воскликнул Даня. – Они нормальные!

– Просто милашки, – усмехнулся Зверев. – Кормят животных и бабулек через дорогу переводят. Одна мне, правда, чуть башку не свернула, но, наверное, корм для кошек закончился.

– Аплодируем стоя, – с сарказмом сказала Оливия, сверля друзей взглядом. – Но Алёна права.

– Оп-я-я-я-ять та же песня, – проныл Никита. – Всё, закругляемся, скоро липовая проверка придёт. Есть подозрения, что в следующий раз Сорокина нас так просто не отпустит, а у меня пока нет желания мыть полы во всей школе.

– Встречаемся в Советском парке под большим дубом в 18:30, – сказал Даня, уже заходя на лестничную клетку.

– Что так поздно? – возмутилась Оливия. – Меня сестра не отпустит, завтра в школу.

– В 17:30, – поменял время Куницин, приостановившись, но после продолжил путь. Со стороны лестницы послышался топот.

– Окей.

Звонок

Звонок в дверь застал Наталью врасплох.

Было около десяти часов утра; несмотря на то, что в будние дни девушка уже в шесть была готова куда-либо идти, сейчас она стояла на кухне в домашних шортах и футболке, заваривая себе чай. Волосы Наташи были собраны в конский хвост, который то и дело расплетался, пряди лезли в чашку.

– Кто? – спросила Наталья, подойдя к двери, и глянула в глазок.

На лестничной площадке стояла девушка, которую Златова не хотела видеть не под каким предлогом. Та в последнее время часто писала Наташе. Причём бумажные письма. Что до Натальи, она их просто рвала, не глядя, что там написано.

Оллисова Мирэль ничуть не изменилась: чёрные волосы, которые, правда, были отстрижены под каре на ножках, также придерживала заколка из серебра в форме листа, украшенная зелёными алмазами. Глаза были подведены чёрными стрелками, а губы накрашены ярко-красной помадой – для Зимних городов это было слишком. Как приближённая ко дворцу, Мирэль жила в главном городе – Нишеме. А там распорядки были страшнее, чем где-либо в королевстве.

Мирэль была одета в деловой костюм вместо привычных платьев, которые носила в Химсурде. Для неё, как и для Натальи, этот мир был чужим, но Оллисова явно устроилась здесь неплохо. И всё же они здесь лишние. И обе это прекрасно понимают.

Но как вернуться в свой мир, если они даже не знают, как попали в этот?

– Здравствуйте. – Гостя помахала рукой, когда Наташа открыла дверь. – Не пригласите ли войти?

– Конечно, входите, Мирэль, – посторонилась Златова, пропуская девушку.

Наталья проводила её в гостиную, совмещённую с кухней.

– Неплохая квартирка, принцесса, – оценила трёшку Оллисова, садясь на бежевый кожаный угловой диван спиной к окну.

Возможно, она не хотела обидеть Наташу, но слова «принцесса» и «квартирка» оскорбили Златову.

Гостья заметила недовольство на лице хозяйки и сразу приступила к делу:

– Дорогая, Вы не считаете, что нам пора выбираться отсюда?

Кто бы говорил! А то, что у нас, небось, всемирный переворот там, её не волнует?

– Я размышляла над этой ситуацией, но, боюсь, раньше, чем тридцать первого октября мы даже не сможем попытаться.

– С чего Вы так решили? – недоумённо воскликнула ведьма.

– Нам обеим известно, что Виктория Александровна не раз здесь бывала. Она жила в особняке на краю города; я в последнее время часто там провожу время. Знаете, она интересовалась многими необычными науками…

– Какими же?

– Астрология, нумерология, мифология… У неё столько записей и чертежей!

– Не может быть. Надеюсь, Вы не будете возражать, если я посещу это интереснейшее место?

– Поверьте, я бы с радостью проводила Вас туда, но это не лучшая идея. Последнее время в округе города всё чаще встречаются члены бандитских группировок. Скоро и в городе будет не безопасно.

– Как ужасно! Неужели государственные службы не справляются с ними? – Мирэль сделала сожалеющее лицо, а сама подумала: вот зараза! Как ей корона на голове-то не жмёт?! Нашлась цаца! Бумажек ей жалко. Может, там что важное? Она же всё равно не разбирается. А бандиты уже и в городе появляются, тут ничего удивительного нет…

– Увы, но нет, – пожала плечами Наташа. Не дождёшься, колдунья.

– Что же Вы узнали?

– Наследница совершала переходы только в полнолуние. Сам процесс я не нашла, но догадываюсь, как именно она это делала.

– Как же, госпожа?

– Сначала ответьте, почему Вы нас тогда столкнули?

И знай, мне прекрасно известно, что ты не знаешь, что на это сказать.

– Честно! Просто выхода не было! При всех своих знаниях я не могла предположить, что мы окажемся в другом мире. – Лицо колдуньи удивлённо вытянулось, а серые глаза блеснули.

– Значит, Вы готовы были убить членов королевской семьи, лишь бы они не стали Тенями?

– Что Вы говорите?! Никогда! Это была единственная возможность спастись. – Нет. Она правда пошла на риск, уверенная в том, что был пусть и невероятный, но шанс спастись, упав с гигантской высоты в реку. Может, я тогда была и не совсем в своём уме, но уж лучше династия закончится плачевно, чем останется душераздирающе-живой.

– Я Вас, оккультиста, не так плохо знаю, говорите!

– В этот раз не вру!

– Точно ли? – Наталья не верила ни одному её слову. Мирэль – врушка, каких ещё надо поискать

Она что, не понимает, что я тоже домой хочу?! – размышляла Оллисова. – Или же она правда думает, что я строю против неё козни? То, что ей знать не положено, она и не должна знать, а что положено, она и так знает. И даже больше…

– Дорогая, – примирительно сказала Мирэль, приподняв руки. – Давайте не делать поспешных выводов. Вам известно многое, но и у меня есть свои секреты, понимаете? Наши дороги разойдутся, тут и гадать нечего, но как скоро это случится, зависит от нас.

– Вы правы…

Наталья задумалась, что бы сделала Вика на её месте? Она бы наверняка согласилась, но имела бы один или и того больше запасных планов.

– Я согласна на Ваше предложение сотрудничать.

Мне есть, что терять? В том-то и дело, что нет.

– Вот и отлично! – без особого энтузиазма сказала Мирэль. – Думаю, Вы знаете про местный оккультный орден «Осколки»?

– Слышала… Сборище шарлатанов и интриганов. – Наталья скривила губы, уже догадываясь, как продолжится разговор.

– Да-а-а-а… Но так они зарабатывают…– неуверенно произнесла гостья. – Я смогла войти в их орден, и оказалось, что они наслышаны про наш мир.

Небось, от тебя и наслышаны…– мрачно подумала Наталья, но вслух сказала:

– Неужели? Откуда?

– Может, Виктория проболталась?

– Что вы говорите! Следите за речью, дорогая, – фыркнула принцесса, и в нотках её голоса послышался металл.

Но Мирэль и сама уже поняла свой промах.

Виктория – старшая сестра Натальи, наследница престола. Была… Пока её не убили Тени. А может?.. Нет, она без вариантов мертва.

– Для них наш мир, как астрал, но в отличии от тонкого мира, в наш невозможно попасть НЕ физически. Понимаете?

– Немного. И?

Нет, я ничего не понимаю, потому что ты говоришь на – даже не знаю каком, но точно не русском – языке!

– Они уже давно ищут путь в него. Некоторые предполагают, что путешествовать могут только избранные, а другие, что проход можно отыскать в зеркалах… Есть много теорий, но эти две мне понравились больше.

– Думаете, что избранные – это мы с Оливией? Ха, не смешите! Да и в особняке мы очутились там, где нет зеркал.

А ещё у этих лже-колдунишек не мозги, а копилка для денег, как они и думают. Нашла, с кем связаться!

– Но, может, Ваша сестра так и путешествовала… Через пропасть и… зеркало? Или же в библиотеке что-то было, через что мы прошли, но не заметили…

– Кроме огромного помещения и книг со столами и стульями, там ничего не было. Я смотрела.

– Значит, она где-то спрятала…

– Не говорите чушь!

Девушки просидели в раздумьях ещё минут пять, но умные мысли так и не шли в голову.

– Может, мы не о том думаем? – спросила Наташа, вставая из-за стола, собираясь сделать себе кофе. Покрепче чая будет, — подумала Златова. Услышав: «Я бы не отказалась от напитка,» со стороны Мирэль, Наталья достала вторую чашку.

Пока хозяйка колдовала над кофеваркой, которая отчаянно не хотела работать, Оллисова разглядывала небольшую гостиную в светлых тонах и кухню, – насколько видела – более ярких.

Кафельный пол, исходя из коридора, был серого оттенка, какой это на самом деле цвет, Мирэль понять не смогла, но ей это было не особо интересно.      Другое дело – обстановка комнаты. Помимо дивана и кофейного столика со стеклянной поверхностью, в гостиной справа от входа стоял комод миндального цвета. На нём одиноко стояла совершенно обычная фарфоровая вазочка с ландышами… Какие знакомые цветы! Раньше, лет шесть назад, ими была украшена вся комната маленькой Наташи. Теперь же они наводили тоску и одиночество.

Их белые головки будто и говорили: «Ну что, это же твоя вина, что так получилось… Всё могло быть по-другому!»

– Тьфу! – Мирэль в ужасе помотала головой. Вот до чего дошла, цветы разговаривают! Может, ещё крылья появятся и желание полетать над городом? А что, прям с седьмого этажа прыгнуть можно. Нет, такими темпами скоро психолог понадобится… А тому, после Оллисовой, психиатр…

Взгляд Мирэль перешёл на картину, висевшую на белой стене с серебристыми цветами слева от неё. Это был портрет маленькой девочки с чёрными волосами и ярко-синими глазами. Она будто взглядом улыбалась художнику в то время, пока её пухлые блестящие губки были сложены бантиком. На малышке было лёгкое фиолетовое платьице, а в руках букет белых роз. Прекрасная работа, но имя художника Мирэль не нашла.

В комнате было ещё две картины. На стене справа – пейзаж с полем одуванчиков, где вдалеке виднелся замок с… драконом? По форме силуэт явно напоминал дракона!

А прямо напротив Мирэль, над комодом, был чудесный пейзаж с водопадом, – вот чудно – не на одной из картин не было подписи художника! – который был ей немного знаком.

Могущественные воды будто спускались с небес, огибая деревянный мост, что во время приливов уходил почти целиком под воду. Вокруг – непроходимые горные леса, немного пожелтевшие, но навсегда сохранившие свой царственный непобедимый вид.

Вот он – Орловский заповедник. Смотря на пейзаж, у Мирэль появились воспоминания. Вот она с подругами, ещё молодая, бежит по тропинке, догоняя рыжую белку, чтобы покормить её. А вот она с букетом листьев стоит на мосту и машет вслед летящим брызгам.

Но вся красота заповедника сгинула с приходом Теней. Некогда прекрасные сады с редкими плодоносными деревьями начали чахнуть под гнётом ядовитых отходов фабрик. Животным не осталось и метра территории, и те, что смогли спастись, разбежались по королевству, а других ждала жалкая участь.

Атланты, работающие в тех краях, начали искать новое жильё, и заповедник стал заброшен. Но нынешнее правительство явно не удосужилось даже отгородить запретную зону. Их не интересовало количество живых существ, они создавали себе подобных. Таких же бестелесных монстров, каких когда-то создали чернокнижники.

Мирэль в раздумьях положила голову на кулачки и подвинулась правее, глядя через арочный проход на кухню, где Наташа уже разливала по чашкам кофе.

Чёрный блестящий холодильник стоял в правом углу от входа, а напротив него был стол из тёмного дерева, от которого Оллисова видела только уголок. Кухонный гарнитур был красный с мелкими блёсточками, а столешница тёмного гранитно-серого цвета.

Красота! Но что красивого в якобы простых комнатах? Красиво богатство, которым прямо-таки дышал каждый предмет. Огромные витражные окна или редкие живые цветы в тёмных горшках. Увиденное так понравилось Мирэль, что она забыла, зачем пришла, но ноющая боль в груди вернула её к реальности. Внезапная ненависть накрыла Оллисову с головой.

Это всё из-за неё. Из-за Златовой.

Эта высокомерная выскочка лишила её всего. Оставила одну в неизвестном мире. Без денег и документов. Без знания местного языка и малейших представлений об этом месте.

Наталья умудрилась протащить в этот мир столько драгоценных камней, сколько хватило бы на пять целых состояний и собственную фирму. А всё как? А всё очень просто: камушков на платье было много, а за сумочку любой антикварный магазин мог предложить небесную цену.

А на Мирэль было обычное потрёпанное от дороги платьице и пара украшений, на которые она и живёт уже шесть лет.

– Ну и что Вы предлагаете? – спросила Оллисова Наталью, убирая противоречивые чувства к принцессе куда подальше.

– Для начала – не списывать некоторых личностей со счетов, – проговорила Златова, расставляя чашки и садясь на диван.

– Кого же? Вашу сестру? – хмыкнула Мирэль.

– Она тоже, но не старшая.

– Вы хотите привлечь к этому ребёнка? Но какой от неё толк? Или же Вы думаете, что она может помешать? Хах, более уверенно можно сказать, что кронпринцесса жива, но, и то, наверняка, она бессильна.

Принцесса, ты сошла с ума…

– Почему Вы так считаете?

– Первое или второе?

– Официанту закажите, – едко бросила Наташа.

– Простите за нетактичность, если что неверно, принцесса, но я считаю, что Оливия здесь вообще не в тему, а если Виктория жива, то не могущественней жучка…

– Прекратите! – Наталья от злости и мимолётного отчаяния вскочила с дивана и хлопнула рукой по столу так, что кофе выплеснулось, а Мирэль в ужасе прикусила язык.

А что поделать, какой бы наглой двадцатилеткой Наташа не была, Оллисова, как не-человек ниже по статусу, боялась её так, будто выходила на эшафот в Городах Вечных Ледников.

Но надо было найти общий язык. Очень надо.

Иначе они здесь застряли навсегда.

– Простите…

– Вон! Вон из моего дома! – Побелев от злости, Златова схватилась за ручку от чашки, как бы ища опору, тем самым вылив ещё больше кофе, капли от которого попали Мирэль на рукав, отчего она поморщилась.

Но не ушла.

Нельзя сдаваться, даже не попробовав начать. Нужно сохранять спокойствие и хладнокровие. Вдох-выдох… Вдох-выдох.

– Ната…

–ВОН!

В этот раз Мирэль встала. Но не для того, чтобы выйти.

Обойдя столик, она взглянула в покрасневшие глаза Натальи, которая явно не могла себя больше контролировать и, тяжело дыша, смотрела на поверхность стола, по которой мелкими струйками кофе стекал на пол, и…

Влепила ей сильную пощёчину.

Пожалуй, это был самый смелый поступок Мирэль в данной ситуации и, в общем-то, самый глупый.

Туманным взглядом Наталья посмотрела на Оллисову, медленно поднимая голову, отчего той стало не по себе. Но бежать уже поздно. Осталось только ждать свою участь, резким и гордым взглядом смотря на хозяйку квартиры.

Нет, не бежать… Не опускать взгляд… Почему она молчит?! Что с ней?! О-нет… Лучше было уйти… Но уже поздно…

БЕГИ!!! ЕЩЁ НЕ ПОЗДНО!!! БЕГИ!!! — орал внутренний голос.

Но разум, который зашёл в тупик, говорил подождать.

– Хах, тётенька, ты хоть понимаешь, на кого подняла руку? – невнятно пробормотала Наташа, из-за чего Мирэль пришлось прокрутить в голове эти слова ещё раз, пока она не разобрала сказанное. И у неё по коже побежали мурашки…

Наталья была не в себе.

Безумная улыбка показывала её белые зубы, а широко раскрытые глаза немного закатились, добавляя жути.

Но тут раздался громкий стук в дверь, и Мирэль услышала, как она распахнулась.

– Наташ, я дома! Короче, она нам опять всякую дичь втирала, типо, мы школу позорим, а младшики пацанам цветы подарили, когда мы уходили, вот смеху было! Вот они, кстати…– Говорящая, судя по голосу, явно улыбалась, но Оллисова была настолько напугана, что ей было всё равно.

Девушка повертела головой по сторонам, и, не найдя лучшего выхода, побежала в прихожую, чем очень удивила рыжеволосую девочку в серебряных очках.

Оливия… Зря Оля её увидела… Очень зря…

В том, что это была сестра Наташи, Оллисова не сомневалась. Да, она очень сильно изменилась, но форма лица и синие глаза остались прежними.

Она не должна была видеть Мирэль… Но уже поздно.

Оля напряглась, увидев странную гостью, и приподняла левую руку с белыми розами, разглядывая незнакомку.

– Здрасьте, – вскоре протянула она. – А Вы кто?

Смотреть, как девчонка будет приводить в себя сестру, и отвечать на вопросы, Оллисовой не хотелось, поэтому Мирэль извинительно посмотрела на Олю и побежала вон.

Банда

Если б не эта рыжая, ничего бы не произошло. Но нет, ей надо было бежать, не смотря по сторонам. А влетело, как обычно, ему…

Феликс шёл по Невскому шоссе, пиная камушек носком кроссовка. Поход в больницу никак не присутствовал в его начальных планах, но рана оказалась настолько глубокой, что при малейшем движении мимикой, засохшая кровь отлеплялась, и струйка стекала по щеке.

В общем, картина не из приятных. Проходящие мимо люди либо смотрели с отвращением, либо старались как можно быстрее удалиться. Самому же Воронину на других было ровным счётом всё равно, но отражение в витринах не давало ему покоя.

Да и Альберт, наверняка, не удержится от вопроса, пропади они все к чертям! Хотя, на ближайшие дни кроме школы ничего не планируется, но всегда надо быть готовым ко всему, поэтому… лишний поход к врачу не помешает.

Где-то зазвонил телефон, и пока Феликс его искал в недрах рюкзака, по глазу стекло что-то липкое. Воронину могло показаться, но он был почти уверен, что почувствовал запах меди.

– Алло?

– 18:00 около их офиса.

***

– Это всё, конечно, прекрасно, но где этих олухов носит!?

На часах было 17:36, но кроме Элиз с Оливией ещё пока никто не пришёл. Пелтье благоразумно решила подождать и пособирать листья, которые только начали опадать, в букеты, а вот Златова… Если б у её телефона была бесконечная зарядка, то она наверняка ещё звонила, но последние 30% ускользнули вместе с пятидесятью звонками, и теперь Оля прятала ладошки в рукава чёрного свитера, стараясь уместиться на заборчике так, чтобы укороченные голубые джинсы хоть немного прикрывали щиколотки.

К вечеру начало холодать, а на небе показались нехилые тучки.

– Может, они без нас отправились? – предложила Элиз, перебирая листья.

На Пелтье была лёгкая, небесного цвета, курточка, под ней виднелась тёмно-серая толстовка с высоким горлом, а сверху накинут жёлтый вязаный шарф. Со стороны могло показаться, что девушку одевала бабушка, которая посмотрела в интернете погоду, но на самом деле постаралась сама Элиз. Откуда ей было известно, что будет холодно, Оливия так и не поняла, ведь даже синоптики по первому каналу утром передавали жару, но как сказала подруга: «Для конспирации». Что бы это ни значило в данной ситуации.

– Нет, я не думаю, что они настолько самоуверенные.

– Но, может…

Договорить Элиз не дали Олин вскрик и громкое: «СОРЯНЗДОРОВО!», что прозвучало прямо у Златовой над ухом, после чего какое-то тело перевалилось через забор, сгруппировавшись, сделало кувырок и встало напротив Оливии.

Может, это было довольно эпично и красиво, но…

– Вы, идиоты, совсем страх потеряли?!

…Оливию представление не удивило. Перед ней стоял высокий светловолосый юноша с голубыми глазами, он в примиряющем жесте поднял руки, когда Оливия вскочила с забора, вмиг забыв о холоде.

– Во-первых, я уже извинился, а во-вторых, повежливей, мисс.

В ответ Оля промычала что-то неясное.

– А где Даниил? – спросила подошедшая Элиз.

– В смысле? Он разве не с вами? – Никита непонимающе пожал плечами. – У меня форс-мажор в виде мамы с борщом случился, я его не видел.

– Ну во-о-от, оп-я-я-ять! Ничего нового, – хмуро заметила Оля.

Пришедший задумчиво посмотрел на свои кроссовки, а потом повернулся к Златовой.

– Тебе не холодно?

– С чего ты взял?

– У тебя губы уже посинели, – усмехнулся Зверев.

– Врёшь, – сказала Оля, но всё же посмотрела на экран телефона, где всё равно ничего не увидела.

– Нет. Но могу обменять куртку.

– Нет, с тобой опасно обмениваться, не зная на что, – покачала головой Златова.

Элиз в это время заинтересованно наблюдала за ними, но больше её интересовало другое. А что, если они там случайно встретят банду Стрельцова, а парней не будет рядом? Они явно не успеют убежать от кучки вооружённых людей. Может, лучше никуда не ходить?..

– Почему же опасно? – спросил Никита, снимая чёрную куртку, будто Оливия уже согласилась на обмен.

– Я б сказала…

– Говори.

– Простите, что мешаю вашей войне взглядов, кстати, Оль, без обид, но Никитос выигрывает, но у нас вроде как дело.

Оля и не заметила, как подошёл Даня.

– Блин! Вот мог через минуту появиться? – обречённо произнёс Никита, посмотрев на Куницина.

– А на что ты хотел куртку обменять?

– Кстати, да. – Пелтье недобро прищурилась.

– Вы что на меня так пялитесь? Друзья иль нет? – Зверев раскинул руки в стороны, давая понять, что произошло недоразумение.

– Говори.

– Да так… Надо кое-что…

– Что? – Оливия, приподняв бровь, наблюдала за реакцией.

– Тут такое дело…– Никита смущённо посмотрел на землю, водя круги носком кроссовка. Олю это до жути взбесило, но она не подала виду. Вот что за клоун?!— У меня телефона-то, того… А родители, того, сказали, что всё. Лимит исчерпан.

– Тебе телефон нужен был? – воскликнула Оля.

– Нет, блин, твоё сердце!

– Сразу бы сказал!

– Не позориться же сразу, – пожал плечами Зверев. – Так хоть какая-то скрытность. Плюс – честный обмен.

– Дурак, – улыбаясь, покачала головой Оливия. Ещё какой дурак, но сам ты это вряд ли заметишь.

– Да ладно тебе, всё ж гениально продумано. – Никита глупо улыбнулся в ответ, но уже через секунду улыбка пропала, будто никогда не касалась его губ.

– Ага, только благодаря твоей гениальности мы можем опоздать, – переступая с ноги на ногу, сказал Даня.

– Вообще-то, мы тебя, остряк, ждали.

– Ну дождались! Пойдёмте уже.

– Хей, а ты что раскомандовался? – Зверев угрожающе подступил к Дане.

– А ты что из себя придурка корчишь? – Прищурившись, Куницин сжал кулаки, явно поняв, что к добру разговор не приведёт.

Оля уже привыкла к тому, что друзья машут кулаками при любом удобном случае, но в этот раз помешала этому, встав между ними и разведя руки.

– Я всё понимаю, но давайте не сейчас.

– Ладно, – сплюнув, процедил сквозь зубы Никита.

Фух, хоть сегодня без врача. Пока… Но всё ещё впереди, а если они как обычно во что-нибудь вляпаются… Хотя, сегодня они по-любому оторвутся, если кого из группировки встретят. Лишь бы огнестрельных ранений не было… А то всё, объясняй потом родителям, как случайно попали под обстрел в тихой кафешке на берегу реки… Впрочем, тогда поверили, – хмуро размышляла Оливия, двигаясь чуть поодаль команды по дорожке.

Но сейчас это явно не прокатит, да и красная полоска на запястье Никиты всегда напоминала ей о том, что они пошли не по той дороге. Впрочем, это не важно, если пошли, то должны идти с высокоподнятыми головами.

– Оль! Где будем? – обернувшись, крикнула блондинка.

Они уже перешли Новую дорогу и оставалось пройти несколько кварталов. В момент осознания того, что скоро они будут на месте и встретят одних из самых опасных людей города, Оливию мысленно начало тошнить. Будто куча бабочек из живота перебрались в лёгкие, а потом с грохотом упали, преграждая пути воздуху. По спине побежали мурашки, а руки просто онемели и, будто, совсем перестали подчиняться телу.

– Может, мы, того, обратно? – неуверенно пробубнила Оля и со страхом осознала, что не узнаём своего голоса. Чёрт, что за?..

Он был таким тихим… И расплывчатым… Как было бы, если б она говорила в подушку. Как странно… Очень…

– Эй! Оля! Оливия! Ау! – раздался чей-то голос, но кому он принадлежал, девушка не поняла. Ой, нет…

– Ты что, очумела?! Вставай! Оля! – Этот голос явно был мужским и знакомым, но из-за ваты в ушах она не узнала, чей он.

– Оль? Ты меня слышишь? Кивни, если да.

Чьи—то холодные руки коснулись её висков, а потом начали хлопать по щекам. Кто-то тёр ей ладони, но Оливия чувствовала только свинцовую тяжесть, которой налилось её тело. Хотелось повернуться и оттолкнуть людей, но не получалось.

Казалось, будто девушку вырвали из чудесного царства снов и пытаются вернуть в суровую реальность. Но почему так тяжело? Оля даже не стала пробовать открыть глаза, всё равно ничего бы не получилось. Она хотела обратно, хотела поспать. Там хорошо, безопасно.

– Оля, зараза, очнись, дура, или я за себя не ручаюсь!

И снова пощёчина.

Потом острая боль в шее.

Златова попыталась приоткрыть глаза, но от света по ним будто ножами прошлись, а голову начало разрывать от боли. Ай-ти! Да вы точно издеваетесь.

– Может, ей воды дать? – А вот этот голос был Оливии незнаком, он принадлежал пожилой женщине.

– Да она в себя не приходит! – Нет, это уже точно Даня. – Давайте!

А потом на лицо вылилось что-то ледяное и попало даже в нос, отчего Оля противно закашлялась.

– Вы… кх… чего? – прохрипела девушка.

– Чего?! Мы?! Да ты в обморок завалилась, чуть под машину не попала, совсем ума лишилась?!

На Куницина было страшно смотреть, он был белен, как смерть, а глаза широко распахнуты. Златова не привыкла видеть на лице друга какие-либо другие эмоции кроме самоуверенности и холодного спокойствия. Оля перевела взгляд на ноги и заметила, что кто-то положил её на жёлтую лавку, а с краю сидела Элиз. Пелтье внимательно смотрела на Оливию, но молчала, теребя в руках концы шарфа. Создавалось ощущение, что произошло нечто ужасное, но все молчали. Суки, вы издеваетесь или как? Мне из вас инфу кусочками доставать?

– Что? – нервно спросила у друзей Оля.

Оба посмотрели куда-то ей за голову, но повернуться Златова не смогла – виски пронзило болью. Зато услышала недобрый смешок.

– Считай, я спас тебе жизнь.

А потом появился сам «спаситель».

– Вставай, харе лежать, опоздаем.

Очуметь, нашёлся умник! О-поз-да-ют они! Ага, так я и подорвалась с места. Спаситель чёртов.

Пелтье хмуро посмотрела на Златову, будто знала, о чём она думала, и Оле пришлось подняться, хотя без помощи Дани и Элиз не получилось бы.

Около чьего-то подъезда стояла полноватая бабулька, которая показалась очень знакомой. О нет… Только не она, суматошно подумала Оливия, узнав цветочницу.

Но поразмыслить или что-то сказать не получилось – Никита грубо взял её за локоть и повёл за остальными.

***

– Так что произошло-то? – прервала затянувшуюся тишину Оливия.

Они с Элиз сидели на деревянной лавочке через дорогу от массивного белого здания с золотыми деталями, подчёркивающими его огромные масштабы. Величественное строение в три этажа с немаленькой территорией, на которой стояли чёрные, с тонированными стёклами, машины, было окружено кованым забором, по периметру которого стояли, будто статуи, гвардейцы. Сложного сказать, кого или что они охраняли, ведь единственные люди, которые могли там находиться, были с собственной охраной и своим оружием. Но всё же, государственная стража выглядела довольно внушительней. Как сказать, государственная… Купленная стража.

Оля отодвинула салфетку в бумажном пакетике, завернула его края и откусила от шаурмы, кетчуп из которой сразу оказался на щеках.

– Что? – кладя картонную коробочку с бургером на колени, переспросила Элиз.

– Почему вы на меня так смотрели?

– Как?

– Ну, будто что-то случилось, вы сильно испугались, – задумчиво проговорила Оля с набитым ртом.

– А как не испугаться? – удивлённо, даже по-актёрски, воскликнула Элиз. – Ты же наша подруга! А тут вдруг без сознания упала! Мы же волновались! И не просто обморок, там было что-то другое, даже Зверев перепугался.

Даже слишком по-актёрски. Такой тон Элиз совсем не подходил, и Оля сразу поняла, что дело не чисто. Факт того, что именно Никита её «спас» заставлял девушку тревожиться.

– Мне приятно, что вы волновались, но КАК ИМЕННО Зверев меня «спас»? – спросила Оливия, напряжённо отрывая кусочек лаваша.

– Ну… Да какая разница? – Невольно отмахиваясь, блондиночка смерила взглядом подругу. – Главное же – что ты сейчас в порядке. Ведь так?

– Он вколол какой-то укол? – напрямую спросила Оливия, сверля Элиз взглядом.

– В смысле? Слушай, я, конечно, слышала, что после обмороков с головой может немножко того, но не думала, что настолько, – Элиз задумчиво приложила ладошку ко лбу Оли, пока та её не скинула. – Хм! Все признаки на лицо! Дамочка, Вам надо к врачу, – со знанием дела проговорила Пелтье.

– Да какие признаки?!– Оля надула губки. – Хватит придуриваться!

– Ой, а самые настоящие! То тебе уколы мерещатся, то ещё чего, – немного склонив голову на бок, с лёгким акцентом проговорила Элиз. – Может, головой ударилась?

– Да иди ты!

– А и пойду!

Пелтье встала с лавки, выбросила остатки бургера с коробочкой в мусорное ведро и целенаправленно пошла из небольшого сквера в сторону дороги. Оля лишь фыркнула ей в след и принялась дожёвывать шаурму.

– Ой, Боженьки! Ой-ой-ой…– услышала Златова причитания подруги.

– Что? Каблучок на сапожках сломался? – хохотнула Оля.

– Нет! Оль, смотри! – Элиз в ужасе показала пальцем на дорогу.

Оливии пришлось встать и подойти к подруге, ушедшей на приличное расстояние.

– Это они? – уточнила Пелтье.

– Кто? Ой, ё-ё-ё.

У ворот офиса Братства остановился чёрный BMW, водитель посигналил, и старенький охранник пошёл открывать врата.

– Побежали! – потянула подругу за руку Элиз.

– Куда?! Ты что, рехнулась?! – завопила Оля, распугав голубей, клюющих неподалёку семечки.

– Там же наши пацаны, надо их предупредить!

– Они сами разберутся, если нас заметят, нам же конец тогда будет!

– Пойдём! Они должны были приехать намного раньше, если эти придурки попадутся… Я им напишу.

И девушки побежали к дороге, пока открывали ворота.

Оливия даже не представляла, как они не только пройдут на законную территорию Братства, но и вообще незаметно перейдут дорогу, но Элиз уже вела её к пешеходному переходу, находящемуся неподалёку.

Проходя мимо гвардейцев, Оля поначалу вглядывалась в их лица, которые были практически одинаковы, но, заметив их безразличие, перестала. Когда девушки подошли к воротам, старичок, вышедший из охранной будки, пристально посмотрел на них.

– Вам что-то нужно? – хрипло спросил он, заметив, что мимо подруги проходить не собираются.

– Э-э-э. – Оля вопросительно посмотрела на Элиз, которая мило улыбалась.

– Прошу прощения, – начала Пелтье с очень уж сильным акцентом, как тогда, когда только приехала в Россию. – Мы тут avec un ami (с подругой) проходили мимо de ce magnifique batiment (этого чудесного знания) и решили prendre des photos (пофотографировать). Vous n'êtes pas contre (вы же не против)?

– А вы понимаете по-русски, мисс? – Охранник заметно растерялся, но пропускать девушек на территорию не собирался.

Идиот. Любой бы понял, что это лажа, подумала Оля. Хотя, может, он и понял.

– Ах, мисс! Как оскорбительно, c'est terrible (это ужасно)! – Элиз театрально закатила глаза, подняв руку ко лбу. – Chérie, cet endroit est horrible (Дорогая, это место ужасно)! – в этот раз Пелтье обратилась к Оле, которая в растерянности, не хуже старичка, замерла и во все глаза пялилась на эту француженку.

– Вы хоть понимаете русский язык? – отчаянно посмотрел старик на Златову. Как Оле показалось, он был готов закрыть ворота прям перед их носом, но, видимо, было нельзя.

– Ноу, ноу, ноу! – испуганно помотала головой Оливия.

– Это же английский! – удивился охранник.

– Нет, что Вы! Ой, ноу!

Идиотка. Хоть бы английский в школе нормально выучила.

– И зачем вы сюда пришли? – вновь недовольно поинтересовался охранник, одной рукой придерживая тёмные ворота.

– Мы с подругой прибыли сюда из разных стран и решили посмотреть на местные достопримечательности, – медленно говорила Оля, пытаясь изображать англичанку.

Зря она всё—таки спала на уроках иностранного.

– Здесь не на что смотреть, – буркнул себе под нос старик. – Убирайтесь, пока вас не прогнали.

Мне кажется, или Вы уже нас прогоняете? – едко подумала Златова.

– Как грубо! Мы будем жаловаться на Вас в… Посольство!

– Хоть президенту! Мне плевать, – проговорил охранник и начал закрывать ворота.

Вообще оборзели бандиты, хмуро рассудила девушка.

– Захарыч, сюда, быстро! – рявкнул кто-то из будки, и старик убежал, если так можно назвать его тяжёлую ковыляющую походку, обратно, мигом позабыв о воротах и непрошенных гостьях.

Пока Оля смотрела на удаляющуюся низкую фигуру, Элиз потянула её на территорию, пока никто не обратил внимания на распахнутые ворота.

Не может быть так просто… Это какая-то ловушка, подумала Златова.

Гвардейцы остались на местах, что придавало большей странности ситуации, а из охранной будки никто не вышел, хотя они были видны, как на ладони.

– Мне кажется, зря мы сюда…

– Не бойсь, самой стрёмно, – проговорила Элиз Пелтье и, пригибаясь, побежала к ровно подстриженным кустам.

Вскоре, небольшими перебежками от кустов до машин, девушки добрались до угла здания, где их не было видно. По крайней мере людям.

Хотя, если камеры нас застукают… Но ведь за нами тогда уже отправили бы людей! Странно это… Ловушка? Они как-то узнали о пацанах и теперь ждут нас…

Оливию передёрнуло от таких мыслей, что не осталось не замеченным.

– А если их вообще тут нет? – выразила свои опасения Элиз.

– А где они по-твоему? – нервно спросила Оля. Девушка изо всех сил старалась нигде не спотыкаться, но уже раза два её кроссовки проскользнули по грязи, отчего Оливии пришлось выравнивать равновесие.

– Ну, не знаю…

– Как мы туда вообще попадём? – спросила Оля, оглядывая огромные, в золотистом обрамлении, окна. – Тут если перелазить, до них, как две меня высотой.

– Не надо никуда лезть, – успокаивающе сказала Пелтье. – Тут должен быть чёрный ход.

Только Оля успела выдохнуть на первом предложении, как посмотрела на подругу во все глаза.

– Мы что, реально внутрь пойдём?! Ты еб… стукнулась головой?!

– Ничего подобного, если решили, то пойдём, – невозмутимо проговорила Элиз, но от Оли не укрылось, что уголки её губ немного приподнялись. Чёрт, да ей это нравится!

Эля, ты ненормальная, вздохнула про себя Златова.

– Да кто решил?

– Я.

– Ты ненормальная… – пробубнила Оливия, ошарашено идя за блондинкой.

С правой стороны от здания был яблоневый сад, через который проходили, будто паутинка, множество дорожек и железный арок, обвитых плетущимися алыми розами. Если б девушки не торопились, Оля с радостью осталась бы здесь надолго, но тревожные ощущения не покидали даже тогда, когда подруги без проблем дошли до тёмной железной двери под бронзовым козырьком.

Элиз натянула до пальцев рукава куртки, нажала на золотистую ручку и потянула, но дверь не поддавалась

– Ага, получи, фашист, гранату, – нервно усмехнулась Оливия.

Азарт в серых глазах Элиз сменился тревогой, отчего зелёных крапинок в них стало, будто, больше. Пелтье напряжённо смотрела то на дверь, то оборачивалась в сторону сада, как если бы оттуда мог кто выпрыгнуть с криком «ПОПАЛИСЬ!». Но никто не выпрыгивал и, вообще, Оле начало казаться, что здание стало необитаемо. Камера на углу «офиса» мигала красным светом, если бы за ними кто наблюдал, то уже пришли бы…

Или же молчаливый зритель любуется концертом, где мы – главные герои, подумала Оливия.

Девушка замёрзла на столько, что не могла уже нормально говорить – зуб на зуб не попадал. Пока Элиз возилась с какой-то пластмассой и зажигалкой, Оля прыгала с носка на носок и тёрла ладони.

– Долго ещё? Что ты вооб-р-ще твор-р-ришь? – передёргиваясь, будто холод уже разъедает изнутри, спросила Оливия, косясь на расплавленную пластмассу, которую Пелтье засунула в отверстие для ключа.

Сначала Оля подумала, что Элиз пытается взломать замок, но потом поняла, что это даже близко не отмычка, и подруга просто засоряет личинку.

– Зачем-м-м, скажите мне на милос-с-сть, – прошипела Оля.

– Ща, помолчи, – отмахнулась Элиз.

– Будто что-то изменится, – буркнула Оливия, продолжая то наблюдать за действиями подруги, то смотреть по сторонам.

– Как думаешь, здесь есть собаки? – невзначай поинтересовалась Элиз.

Может, это и странно, но Оливия сразу перестала дрожать, да и вообще надоело жаловаться. Девушка огляделась – пока никого, а потом снова посмотрела на Элиз. Пелтье уже засунула другую пластмассу – не растопленную.

– Если здесь и есть собаки, то нюх у них точно отсутствует, – скривилась Златова, помахивая около лица рукой, тем самым отгоняя чёрный дым, который уже во всю струился в открытые окна.

Элиз проследила за взглядом подруги и лишь виновато повела плечами, мол, иначе никак.

– И что дальше?

– Подожди. – Эля хмуро мотнула головой – Не всё так быстро.

Прошло около десяти секунд, большую часть которых Пелтье дула на замок. Потом она легонько потянула на себя кусочек пластмассы, а когда он не поддался, повернула по часовой, шатая из стороны в сторону. Раздался щелчок.

– Как?!

Оля в шоке смотрела на улыбающуюся подругу, которая лила на пластик жидкость из маленькой бутылочки. Масло?

– Это не обычный пластик, если ты подумала, – заговорщицки подмигнула Элиз. – Пришлось позаимствовать у одного нашего знакомого.

– Ты стырила это у Зверева?! – Оливия уже начала нервно смеяться, то ли, представляя последствия, то ли от радости, что всё получилось.

А что получилось-то? Да, дверь открыта, да, они живы, и их пока никто не поймал, но начальный план разве такой? Разве они собирались заходить на территорию врага? А ещё в то время, когда Братство устраивает переговоры со Стрельцовым.

Оливия лично не встречалась с Братством, да и Альберта Стрельцова видела лишь пару раз, но отлично представляла, на что готовы эти люди… если их заметят…

– Пойдём? – спросила Элиз так тихо, что Оля услышала только «йдём», но и этого было достаточно.

Назад дороги не было – спокойно их охрана не выпустит, оставалось только вперёд.

Девушки прошли в тёмный, ничем не освещённый коридор и замерли, прислушиваясь. Элиз медленно расстегнула куртку и, сняв, повесила на руку. В этот момент Оля, ухмыляясь, подумала, что всё-таки правильно она подобрала одежду. Не шуршит и удобно, а холод – ерунда.

– Нам куда? – прошептала Златова, стараясь хоть что-нибудь разглядеть, но когда Элиз закрыла дверь, наступила кромешная тьма.

– Не знаю. Держись за стены и смотри под ноги.

– В смысле «смотри»?

– Просто идём.

Стоит заметить, что за все глупые идеи, которые в основном заканчивались медпунктом, отвечали Элиз с Никитой. Оливия же наоборот, умела отлично разглагольствовать на разные темы, даже на то, о чём в первый раз слышит, а если дело касалось «спасания своей шкуры», то ей и цены не было. В то время, как друзья проворачивали безумные планы, лучшая подруга Оли – Алёна – стояла в сторонке и делала вид, что они не знакомы, но если надо было кого-то надоумить или же придумать безвопросную стратегию, все сразу обращались к ней, как к человеку образованному. Хорошо, просто умному. А теперь, подводя итог к самому безобидному и одновременно опасному человеку в пятёрке – Даниилу Куницину. В школе он известен, как самый незаметный хулиган, у которого всегда есть алиби, но друзья, которые попадали с ним не в одну передрягу, прекрасно знали, что этот якобы безобидный шутник прекрасно пользуется не только холодным, но и попросту подручным, оружием.

Стены были шершавыми и холодными, несколько раз, касаясь чего—то жидкого и противного, Оля с небольшим визгом отдёргивала руку. Казалось, что по стенам ползают слизни, а на все попытки повернуть назад, Элиз, шикая, толкала Златову в спину

– Ещё хоть раз!..– шипела сквозь зубы Оля, отчего казалось, что она рычит. – Хоть в одну похожую авантюру!..

– Тихо! Почти пришли…

– Ты-то откуда знаешь?

Элиз молча обогнала подругу в узком коридоре и принялась осматривать, насколько она видела, дверь.

– Одела бы очки, узнала сама, – фыркнула в сторону Златовой Пелтье.

– Нашлась тут…

– Тс-с-с…

Элиз приблизила ухо к деревянной двери, не касаясь её, и попыталась послушать, кто или что за ней находится.

– Ни-че-го, – констатировала блондинка.

– Пф, так и думала, дверь толще кости… Открывай.

Элиз дёрнула на себя железную ручку, но, конечно же, дверь не отворилась.

– Надо было догадаться…

– Ха, не знаю, есть ли в вашем Париже такие двери, но под ручкой должна быть защёлка, – ухмыльнулась Оливия.

– И без тебя знаю, эта железная штука заела.

– Отойди, – Оля оттолкнула Элиз, присела на корточки и ощупала железку.

Ничего необычного, обыкновенный замок, которым закрывают изнутри сараи, не требующий ключа, и который, видимо, реально заржавел.

– А что Вы, мадемуазель, скажите, если я спрошу Вас о кислоте?

– А то, что у меня её нет.

– Печально.

Оливия ещё пару раз подёргала замок и сдалась.

– Ну что, идём домой? – примирительно сказала Златова, вставая.

И тут девушки услышали скрип двери, в которую вошли. Полоса света, и послышались шаги. Была бы с ними Алёна, сразу сказала б: «Прямо как в кино!» Но кино тут не было и близко. Испуганная Элиз кинулась к двери, пытаясь расшевелить защёлку, а Оля в ужасе смотрела в темноту коридора. Вошедший шёл без фонарика, но так уверенно, будто бывал здесь не один раз. Оливия попыталась рассмотреть незнакомца, но он был ещё далеко, а её сердце совершало бешенные скачки, отчего побелело в глазах.

Со стороны Элиз послышались нецензурные слова и тихие мольбы, но от них не было толку. Вошедший явно их услышал, но шаг не ускорил.

Раздался щелчок и облегчённый вздох.

Бывают такие моменты, когда всё проходит как в тумане. Так вот: этот – один из них.

Последнее, что Оля видела – идущий неспеша тёмный силуэт в плаще. А дальше… безумный бег по пустующим коридорам.

Девушки не знали, куда бежать – даже не думали об этом. Мимо проносились украшенные золотом картины, столики с цветами, белоснежные портьеры и лестницы из белого мрамора. Вскоре они добежали до последнего коридора, где ещё были окна, и Элиз потащила задыхающуюся Олю вверх по лестнице, хватаясь за золотые перила.

– Вот зачем? – выдохнула Оливия. – Зачем мы только сюда пошли?

– Хех, а разве ты не любишь приключения?

На саму Элиз было страшно смотреть – руки дрожали, лицо побелело, а по лбу стекалакапелька пота, на которую Эля не обращала внимания.      Девушка совершенно не подходила под атмосферу этого места, больше похожего на забытый замок, чем на логово бандитов. Казалось, будто живой труп облокачивался на белую стену и портил спокойствие дворца.

А вот об Оливии такого сказать было нельзя. Привыкшая повсюду шнырять за сестрой, Златова ещё не так бегала и через несколько секунд уже пришла в себя.

– И куда дальше?

– Я здесь ещё не была… – Элиз посмотрела на Олю так, будто думала, что, когда они доберутся до места, мысли сами придут в голову. Скорее всего, так оно и было. – Может, Наталье позвоним? У меня её номер есть. Она же, вроде, здесь бывала…

– Не стоит. У неё сейчас… эм… плохое самочувствие, – пробормотала Оля. – Я ей врача вызвала.

– Какой ужас, но разве для сестры она не может выделить минутку? – Пелтье, казалось, даже сама не понимала о чём говорит.

– Нет. Ей плохо. – отрезала Оля. И даже если тебе на неё фиолетово, я не позволю добавлять сестре проблем.

***

Оливия видела Наташу в разном состоянии: от предсмертного до крайней ярости, но ни разу не видела, чтобы сестра сидела на диване, качаясь из стороны в сторону, как психбольная.

Когда Оля зашла в квартиру и увидела девушку с чёрными волосами, её первой мыслью было, что что-то случилось. Да, к Наташе часто приходили гости, и с работы, и друзья, но… Они редко в ужасе выбегали с кухни и редко были одеты в деловой костюм. За неформальными вопросами и получением информации Наталья в основном приходила в кафе, а если звала кого в дом, предупреждала об этом Оливию заранее.

Девушка была немало удивлена, из-за чего не успела остановить незнакомку, и та сбежала по лестнице вниз. Но какого было её состояние, когда она увидела сестру! Не разуваясь, Оливия так и пробежала на кухню; в голове носились, как ураган мысли: «Обокрали?», «Отравили?», «Что, блин, мне делать?!» и главное – «КАКОЙ НОМЕР СКОРОЙ?!?!?!». Нет, она знала номер, но каким-то образом забыла и начала бессмысленно носится по квартире в поисках хоть чего-нибудь. Зная, что у себя в комнате ничего умного не найдёт, через довольно большой светлый зал, побежала в комнату Наташи. Та, как обычно, оказалась закрыта. Поломав замок, Оля додумалась взять запасной ключ в прихожей, но, залетев в комнату, не знала, что делать дальше. Оливия была в комнате сестры раза два и совершенно не знала, где что находится. И что вообще ей надо искать. Начала с тёмной деревянной тумбочки около двуспальной кровати. На ней стоял небольшой светильник с тканевым светлым кофейным абажуром, обшитым золотом, на тёмно-золотистой ножке. Рядом были разбросаны пачки от таблеток, названия которых были незнакомы Оле. На всякий случай, зная профессионализм Наташи, Оливия решала их даже не касаться и приступила осматривать ящики, которые, на счастье Златовой, оказались не заперты. В первом ящике сверху было множество обычных зелёных тетрадей, три карандаша, два ластика и ручки-стёрки. В следующем лежали зарядка для телефона, микрофон, наушники, планшет, два смартфона, пакетик с SIM-картами и несколько флешек. А вот уже во втором снизу Оля нашла аптечку. Какой от неё смысл, если кроме успокоительных и анальгина, девушка ничего не знала, Оливия поняла только тогда, когда открыла белую кожаную сумочку. Внутри лежали картонные пачки, обвязанные резинками, ватные диски, флакончики с совершенно неизвестными мазями и жидкостями, названия которых приходилось только гадать.

– Да бли-и-и-ин! За что?!

Девушка резко распахнула предыдущий ящик, достала смартфон, вставила SIM с помощью ключика и секунд 15 ждала, пока телефон включится.

– Окей, Googl, номер скорой…

Пока поисковик анализировал голос, видимо, настроенный на Наташу, Оля уже начала истерить. От страха из глаз полились горячие слёзы, а через секунду девушка заметила, что бьёт кулаком по плитке цвета тёмного дерева, а кофейная комната средних размеров кажется маленькой. Спокойно, только спокойно…Ты в порядке, всё будет хорошо.... Но неприятное чувство саднило изнутри. Чувство какой—то потери. Оле казалось, будто она осталась совершенно одна. Без сестры и родителей. И что ей теперь делать?

– Живо работай, тупая железяка!

Через мгновенье колёсико четырёх цветов докрутилось и поисковик выдал в рамочке:

Наталья, не знать этого – позор.

Видимо, какое-то заумное приложение…

Но, зайдя на следующий сайт, девушка увидела картинки с номерами служб. Набрав 103, Оля начала считать гудки. Где-то на пятом ей ответили и Златова выпалила:

– Срочно! Улица Виноградная, дом 12а, третий подъезд, моей сестре плохо!

Услышав вопрос, что именно с сестрой, Оля на пару секунд задумалась. Сказать, что она выглядит, как сумасшедшая – нельзя. Если Наташу отправят в психушку, Оливию упекут в детский дом, чего ей точно не нужно. Поэтому девушка ответила:

– Не знаю, наверно, газом надышалась, огонь не зажёгся. Я сама только пришла… А она на кухни сидит… сонная.

– Девочка, а родители твои где?

Чёрт! Вот надо было ей спросить! А если без родителей её саму куда-то отправят… Ну нет, не должны… Если что, откуплюсь, подумала Оля, хотя понятия не имела, как это можно сделать.

– Папа в командировке, а мама с ним. Я с сестрой осталась.

– Сейчас из-за пожаров много вызовов, открой окно, пускай сестра воздухом подышит, как освободятся, к тебе приедут. Какая квартира?

– 144. Седьмой этаж, от лестницы – первая направо, если на лифте – напротив.

Несмотря на выдумку, Оливия всё же открыла окно на кухне и, осторожно обойдя стол, посмотрела на Наташу. Её глаза были открыты, а лицо побелело. Девушка перестала покачиваться, но всё также смотрела в пустоту. От этого у Оливии пошли мурашки по коже.

Примерно через 40 минут приехала скорая, всё время до этого Оливия сидела у себя в комнате и боялась выходить. Медики вкололи Наташе какую-то жидкость и уложили прямо на том же кухонном диване, сказав Оле, что бояться нечего, это просто из-за стресса.

А уже через час после их ухода, когда Оливия начала прокручивать в голове разговор, поняла, что очень сглупила. Да, возможно женщина-диспетчер и не сказала про газ, но… было множество других ошибок. Не говоря уже о том, что это могли быть вовсе не медики, Оля не спросила, что они кололи. Просто согласилась на это. А когда девушка в белой маске спросила, как у неё самой самочувствие, чуть не сказала, что готова сама сейчас упасть без сознания.

И всё же, через несколько часов Наталья проснулась, но с Олей на эту тему не говорила. Просто заперлась у себя в кабинете. Хоть Оливии не очень-то хотелось общаться, она почувствовала укол грусти, поскольку Наташа даже не спросила, как у неё дела или, не переживала ли она.

***

– Нам надо найти, где проходит совещание, – уверенно сказала Элиз, переставая что-то искать в телефоне.

– Зачем? Разве мы не за нашими «несчастьями на голову» пришли?

– Сама ты – несчастье на голову, – усмехнулась блондинка. – Они, возможно, там.

– Сколько времени? Они могли уже уйти.

– Могли. Но мы так и не знаем, как они сюда попали, – пожала плечами Элиз, вновь включая беленький телефон. – 18:11. Они только начали.

– Это глупо, если мы попадёмся – нам конец.

Оливия посмотрела в сторону первого этажа, но там никого не было. Может, они и правда смогут спокойно уйти. Но камеры нас уже видели… Или там просто некому следить? Очень на это надеюсь…

– Лучше бы спросила, где они.

– Я уже написала Никите, молчит.

– Ты дура или ты дура? – тяжело вздохнула Оля.

– Сама ты дура!

И только через мгновение Элиз поняла, что у того нет телефона.

Оливия успела заметить, как подруга зашла в ВК, а потом та отвернула телефон, и Златовой пришлось вновь рассматривать стены. Сама Оля редко пользовалась социальными сетями и чаще записывала номера, но Элиз, видимо, не разрешали общаться с некоторыми людьми, к которым относился и Даня. Хотя, может, просто не хотела засорять телефонную книгу.

Со стороны лестницы раздались шаги, но Златова их не слышала, увлечённая своими мыслями. А потом раздался хлопок. Резко повернувшись налево – спиной к лестнице, девушка заметила на полу светлые волосы в следующем повороте, а потом поняла, что это упала Элиз. Но… Зачем она бежала? Стоп. Шаги. Она меня кинула! Поворот на 180 градусов и… крик. Кричала вроде сама Оливия, но ей показалось, будто она просто наблюдает немую сцену. Перед ней стоял парень, которому она ели доходила до плеч, но, даже не глянув на лицо, Оля поняла, кто это.

Понятно, конечно, что, когда она со всех ног бежала по коридору, Оливия даже не подумала, что Феликс здесь делает, но это пока что было не важно. Главное – убежать, остаться одной. Златова свернула в тот коридор, в котором упала Элиз, но девушки там не оказалось, что ещё больше нагнало страха.

Поворот направо, прямо, мимо огромных двустворчатых дверей, мимо белых столиков с золотыми узорами, снова прямо, а потом направо… Зря, надо было раньше сворачивать.

***

– Если Оля узнает, она нас заживо сожрёт, – усмехнулся Даня, беря с прилавка горячий шоколад. – Благодарю.

– Ну как сказать – сожрёт… Закусит. – Зверев улыбнулся.

По Солнечной улице как обычно ездили машины, от чего воздух был прямо-таки пропитан пылью. Небольшая кофейная палатка стояла возле остановки, но люди проходили мимо неё. Разве будет кто покупать еду около дороги?

Друзья пошли дальше по тротуару, помешивая напитки пластмассовыми палочками.

– А если они узнают, что мы вовсе не там? Может, стоило им сказать? – задумчиво проговорил Даня, растягивая рукава бежевого свитера.

– Сомневаюсь. Если Эля решится на очередной идиотский проступок, с ней всегда будет разумная Оливия, – пожал плечами Никита, но остановился.

В голову полезли все те предыдущие случаи, когда мадемуазель чуть ли не насильно тащила бывшую подругу на ужасные затеи. Впрочем, не только Оля не умела с ней достойно спорить.

Никита с отвращением потёр запястье правой руки горячим стаканчиком и подумал, что стоило бы вернуться. Но вслух ничего не сказал.

– Какао допьём и пойдём, – недовольно произнёс Даня. – Надо было их предупредить…

– О чём? Что мы не настолько сумасшедшие, чтобы рисковать жизнью и лезть, куда не надо?

Зверев сжал пластиковый стаканчик настолько, что немного горячего шоколада вылилось на руку, прямо на рубаху, отчего через несколько секунд в местах, куда попал напиток, стало до противного холодно. Никиту передёрнуло.

– Мы, конечно, собирались туда идти, но в этот раз слишком опасно. Отец сказал, если что там пойдёт не так, может начаться перестрелка. – На последнем слове Зверев снизил голос, смотря на проходящую мимо компанию подростков.

– Пф… Что может пойти не так? Это же как двух злющих голодных собак перед куском мяса посадить в надежде, что они решат всё мирно.

– Чудесное сравнение, пятёрка, садись.

– Это не сравнение, это жизнь.

Вообще, в школе Даня не был таким хмурым, но за её приделами маска весёлого хулигана сползала и миру являлось лицо с ожесточёнными зелёными, как изумруд, глазами. Каштановые волосы будто становились ещё лохматее, а манера общения порой напоминала говор какого-то учёного, а не четырнадцатилетнего подростка.

– Нет, ну не могу я так спокойно теперь жить! Напиши им, – сплюнул Зверев.

– Ой…

На дисплее высветилось сообщение от Элиз.

– Что там? – спросил Никита, но ближе не подошёл.

– «Мы в здании. Где вас чёрт носит?! Куда нам идти? Мы на восточной лестнице второго этажа. Здесь никого, только какой-то челов»…

– «Челов» что? – переспросил блондин.

– Человек, видимо. – Даня озадаченно пожал плечами.

– ВИДИМО. Опять они куда-то вляпались!

Стаканчик с оставшимся содержимым полетел на асфальт, а бабушка на остановке покачала в неприязни головой, когда шоколад расплескался.

– Допили, значит. – Даня поспешил за другом, но свой шоколад не бросил.

По пути он строчил смс-ки Элиз и Оле: «Нас там нет!», «Бегите!».

Время отправки – 18:13.

***

Столкновение было больнее, чем утром, но в этот раз её успели поймать. Сильные руки держали девушку за локти, пока она вновь обретала равновесие.

– И что Вы здесь делаете? – спросил светловолосы парень, закидывая большой рюкзак обратно на плечо.

Он улыбался и смотрел на Олю карими глазами больше с любопытством, но даже от этого взгляда у неё перехватило дыхание. Наверное, стоит уточнить, что сталкиваться с теми, с кем не нужно, чуть ли не особый талант Оливии, за который она уже не раз поплатилась.

На парне были белая худи и тёмные серы джинсы. Чёрные кожаные ботинки начищены до блеска. На них-то Оля и смотрела, боясь поднять взгляд. В другой ситуации, да что там, в другой вселенной, девушка могла бы подумать, что это столкновение не случайно, но зная свою неловкость, она понимала, что это просто очередная глупая ситуация. Как сказать глупая… Если столкновение с командиром бандитской банды можно назвать глупым и безобидным, то да.

Перед Олей стоял сам Альберт Стрельцов, единственный сильный соперник Братству. Ему принадлежала где-то половина центральных районов города, а также Новый и Заброшенный, где находился его штаб. К слову, раньше там был и штаб Пятёрки.

– Я задал вопрос. – Голос у Альберта был приятный – не грубый, но и не льстивый.

Оливия подняла взгляд и первое, на что обратила внимание – замысловатая татуировка на левую половину лица. Узор начинался от шеи и заканчивалась чуть выше брови. Симпатично, если не представлять, сколько боли Альберт натерпелся, пока ему это кололи.

За Стрельцовым стояло пять человек из его банды. У одного на поясе было перекрещено два ремня с кобурами, четыре пистолета. От вида оружия по спине Оливии побежали мурашки. Но не успела она задуматься, как человек с оружием попал на переговоры, её отвлекли.

– А, это же та девчонка Зверева. – Девушка, ростом чуть выше Оливии, процокала на сапогах с высоким каблуком-шпилькой в её сторону.

Оливия всегда поражалась тому, как Виолетте Мироновой всегда удавалось выглядеть элегантно, бегая хвостом за Альбертом по различным трущобам в некоторых частях города. Сегодня девушка была в кожаном костюме, курточка от которого была расстёгнута, показывая белую футболку. Пальцы украшали чёрные кольца, а в ушах были того же цвета булавки, скрытые кудрявыми тёмными каштановыми волосами.

– Сомневаюсь, она скорее их дипломат, – с улыбкой произнёс Стрельцов. – Так ведь?

Верно. Во всех заварушках, когда приходило время перемирия, Оля всегда говорила от лица их компании. Но тогда за её спиной стояли ещё четверо, или же трое, а сейчас она была одна.

– Вы Ольга, не так ли?

– Оливия, – ответила Златова.

– Прошу прощения, и что же Вы, Оливия, здесь делаете? – Альберт начал медленно обходить её и, как по команде, шестеро человек окружили девушку.

– А Вы что здесь делаете? – уверенно спросила Оля. Ей вдруг стало интересно, что может произойти дальше. Беги, беги пока можешь. А нет, не можешь, так ведь? А всё потому, что ты дура, каких ещё надо поискать. Надеюсь, уже придумала себе эпитафию на надгробье? Ах, да! Тебя же могут просто в какую-нибудь яму бросить, где уже никто никогда не найдёт. Удачи выжить, дорогуша.

– Хах, интересный вопрос, но, думаю, Вам и так это известно.

– Почему же Вы так рано ушли с собрания? Что-то пошло не так?

Тебе-то какое до этого дело, дурёха? Извиняйся и беги отсюда!

– Это Вас, конечно, не касается, но нет, всё прошло по плану. – Уголок губ Альберта дёрнулся, и он подошёл ближе, остановившись в двух метрах от Оли. – Сколько вас здесь?

– В смысле?

– Ты что, правда думаешь, что я готов поверить, что ты пробралась сюда одна? Даже близко нет. – Альберт покачал головой.

Потом его взгляд устремился куда—то за Оливию, и, спустя секунду, парень произнёс:

– Отведёшь её за ворота, если остальных поймают, – я за них не ручаюсь – это не мой офис.

– Ты так просто её отпустишь? – спросил знакомый голос, и Оля обернулась.

Конечно, в чёрной худи, плаще и того же цвета джинсах перед ней стоял Воронин. Лучше быть не может… Её новый сосед по парте, а по совместительству новый враг – участник этой чёртовой банды «Шипов». Но делать нечего, Оле пришлось молча последовать за ним. Сам Феликс на девушку не смотрел, но Златова чувствовала его интерес. Когда они под возмутительные взгляды охранника прошли ворота, Воронин остановил девушку, сказав:

– Не думай, что, между нами мир, но если вторую найду, выведу отсюда.

– Эм… Спасибо. – Оливия пожала плечами и направилась домой, думая, куда могли подеваться остальные.

Королева

Стены огромного тронного зала были увиты ветвями, идущими из глубин дворца, и сверху соединялись в подобие люстры с листьями красноватых оттенков. Внушительных размеров трон находился ближе к концу помещения на деревянном возвышении, открывающем вид на балконы третьего этажа.

Обычно в тронном зале в будние дни никого не было – по соглашению атлантов и Теней, рабочие дни были за народом и существа не имели права вмешиваться в процесс, но на выходных происходили проверки и сборы. Сейчас же, играясь со стилетом, на троне полулежала-полусидела, облокотившись на левую руку, королева Химсурда. На ней был сливовый камзол, расшитый золотом, светлые бриджи и странного вида туфли. На лице – яркий розовый макияж, а чёрные волосы были собраны в пучок и заколоты белой розой. Если ей и было скучно, девушка упорно этого не показывала. За шесть лет, проведённых во дворце, она чего только не делала. Первые два года ушли на изучение языка теней, потом коронация и управление государством – к этому она готовилась всю жизнь, год она искала друга, но потом сдалась, подумав, что его уже нет в живых.

Тени распространились слишком быстро, учась создавать себе подобных. Тех, кто представлял для них какой-то интерес, они порабощали, ставя печать крыла летучей мыши с левой стороны шеи, хороших бойцов превращали, а остальным приходилось выживать. На этой стороне не захваченными остались только острова Миаж, куда за огромные деньги съезжались оставшиеся атланты, и Сонечный, просто непригодный для проживания из-за проводящийся там экспериментов. Так же, на удивление, осталось вольным государство Каут, прекратившее войны с идентичным, но не свободным, Каландуо. К проливу Дружбы были выведены войска, а границы Каута закрыты – местные не хотели делится территорией с чужаками, из-за чего Алые Города разорвали все договоры и оставили их на произвол судьбы. Миркушцы, к которым и относился друг королевы, потерпели поражение через год после начала Переворота – им в помощь был Песчаный океан и окружение сильных государств.

Девушка в детстве представляла, как, выйдя замуж за принца Миркуша, будет править не только своим, но и его королевством. С помощью хитрости и уловок подчинит себе весь Калаур, а потом доберётся и до Тиране, а Города Вечных Ледников перестанут так пугать туристов. Но цели одного не всегда соответствуют планам большинства, и так одинокая королева, погружённая в свои мысли, проводила каждый день в этот огромном и безумно скучном помещении. Ну как сказать одинокая…

– Виктория, Ваше Превосхитричество, к Вам гости! – открыв большие двустворчатые двери, крикнула её сенешаль Рая.

Раньше сенешали следили за подачей блюд, но сейчас они самые приближённые к короне, и, когда Виктория выбирала себе советника, решила остановиться на дочке кухарки – высокой девице с длинными светлыми волосами, немного пухлым лицом и голубыми глазами. Чем она тогда думала? Точно не головой, ведь в итоге её верный сенешаль стала шутом. Впрочем, если мир рушится, то какая разница, кто будет во главе разрушений?

– Выглядите, как пугало, – произнесла Раиса, подходя к трону. – Думаю, гость оценит.

– Кто?

– Сын генерала.

– Я его жду уже второй день, где он? – недовольно спросила Вика.

– В приёмной, где ещё, – пожала плечами девушка.

– Так зови его сюда!

– Вы смеётесь надо мной?! Я только пришла! Самолётики с письмами через зал в следующий раз пускайте!

– Ещё этого мусора мне здесь не хватало!

– А, помимо самолётиков, Вы себя имеете в виду?

– Брысь.

– Ну и ладно. – Сенешаль поплелась к двери.

Тронный зал представлял собой соединение деревянных плит разной высоты, поэтому чтобы дойти от одного края до другого приходилось миновать как минимум три небольших лестницы по три-пять ступенек. А учитывая то, что по полу тоже извивались ветви, поднимаясь, как колонны, к потолку, бежать, не смотря под ноги, было проблематично.

Спрятав стилет в рукав камзола, девушка попыталась сесть поровней, но уже через пять секунд ей это наскучило, и она облокотилась на подлокотники.

Открылась дверь, и Виктория мигом выпрямилась, показывая своё превосходство, а когда сын генерала поклонился, подойдя к трону, спросила:

– Почему так долго?

– Ваше Величество, прошу извинить, когда пришло Ваше письмо, мы с отцом были в Заунто, там сейчас неспокойно, а дорога на корабле заняла три дня, ещё день потратил на оформление документов.

– Понятно, – оборвала юношу Виктория. – У меня есть для тебя работа в одном интересном деле, которое не подлежит огласке и, думаю, награда тебе понравится.

– За хорошую награду всегда готов служить, – ухмыльнулся парень, проводя рукой по светлым волосам. – Но молчание от кого?

– От Теней, – улыбнувшись, сказала королева.

Пришедший осмотрел её прикид, явно не соответствующий статусу, и вскоре сказал:

– Золото не подойдёт.

– Я не золото предлагаю. Но давайте сначала к делу, наградой не обижу.

– Хорошо.

Нет. Это не хорошо.

Иннокентий Десайи был одним из тех, кого девушка знала с детства, поэтому доверяла ему чуть больше, чем другим солдатам. Сначала она думала даже ввести его в свою личную стражу, но потом передумала – потом пригодится. Так и получилось. Шесть лет назад, когда начался Переворот, тринадцатилетний мальчишка с родителями уехал за границу в поисках лучшей жизни, но Заунто вскоре тоже захватили, и теперь Десайи проживали и в Раиже – его столице, и в Нишеме.

– Надеюсь, ты помнишь Оливию? Так вот, мне надо, чтобы ты её нашёл.

Брови парня взлетели, и он расширившимися зрачками уставился на Викторию.

– Она жива?!

– Должна быть. Они с Натальей шесть лет назад оказались в ТОМ мире. Ты же знаешь русский?

– То есть, вы хотите, чтобы я та-а-ам… Может, они уже мертвы… А я буду их искать? Там огромное количество стран, с чего Вы взяли, что они в России?

– У меня там находится особняк на окраине Кейтбурга, сработала сигнализация перехода, значит, они там.

Если б всё было так просто… – подумал солдат, но вслух сказал:

– Я понимаю, вы хотите, чтобы они были живы, но даже если они там были, та сторона опаснее нашей…

– Смотря для кого. Лично я бы назвала в данное время её более безопасной. Да и Наталья должна была позаботиться о младшей.

– Извините, Ваше Величество, но это глупо.

– Я тебя спросила: ты возьмёшь на себя это задание или нет?

– Возьму, – минуту подумав, произнёс Иннокентий. – Когда я получу награду?

Виктория улыбнулась и, встав с трона, протянула Десайи два конверта.

– В одном в подробностях описаны нюансы твоего задания, начиная с того, что Тени могут выйти на её след, а в другом…

– Тени её ищут? – прервал королеву солдат, даже не задумавшись о приличиях.

– Да, но это пока что сущая мелочь.

– Пока что?..

– Да, – Виктория улыбнулась шире, но вышло как-то печально и даже зловеще. – Когда кое-что случится, мне надо, чтобы ты усадил Олю на трон.

Она рехнулась…

– Кое-что, – это что?

– Сущая ерунда. – Но улыбка Виктории померкла. – Условия твоей награды в другом конверте. А теперь иди, до начала осени неделя, она не в счёт, ещё я тебе даю три месяца.

– Ваше Величество, до встречи. – Иннокентий поклонился и ушёл в раздумьях.

Конверты он откроет дома и очень удивится, когда узнает, какую именно награду ему подготовила Виктория.

Вика села на трон и сразу же встала. Внутренний голос подсказывал, что сделано ещё не всё. Выходя из зала, королева бросила Рае:

– Если кто спросит, не волнуйся, под землёй не найдут.

Пока сенешаль пыталась понять, что ей сказали, Виктория уже ушла.

Ходить по тайным проходам Златова не любила с детства – холодно и сыро. Раньше они с Наташей часто играли в прятки, и сестра очень любила прятаться в тёмных закоулках дворца, поскольку старшая там ходила редко. Позже, когда Виктория уже осталась одна, ей пришлось исследовать эти самые проходы и делать их более удобными. Теперь, по крайней мере, на каменном полу были расстелены ковры, что приглушало шаги.

Забрав из коридора дворца незажжённый факел, Вика пошла в сторону главной лестнице, но на последнем повороте остановилась. Оглянулась по сторонам – никого. Осмотрела большую картину с изображением людского селения, провела ладонью по золотой раме, пальцами нажимая на выступы узора из роз. Снова посмотрела по сторонам, прислушалась. И резко дёрнула картину на себя. Рамка со скрипом отделилась от мраморной стены, – рывок в лево – и открылся проход.

Виктория забежала в темноту, устанавливая картину на место. Осталось добраться до места раньше, чем Тени поймут, что она в Тёмном Дворе. Откуда взялось это название, королева не знала, услышала его от стражи, когда ещё была маленькой. Так и называла про себя эти тёмные коридоры.

Факел зажигать не стала – и так знала, куда идти. Сколько раз здесь проходила, но этот раз был особенным, если всё пойдёт по плану. К тому времени, как Оливия окажется во Дворце, что не раньше, чем через три месяца, ведь Иннокентий точно не успеет в срок, Виктории здесь больше не будет.

Каждое тридцать первое августа девушка вспоминала слова, которые ей однажды сказала мама:

– Сколько времени не пройдёт, в один день всё изменится. В этот, в последний день лета.

– В день рождение Оливии? – переспросила Вика.

– Это случайность, но да.

– Я буду к тому времени королевой, так ведь? – заинтересованно спросила девочка.

– Обязательно, но я не думаю, что ты захочешь как-то повлиять на ситуацию. – Королева покачала головой. Виктория до сих пор помнила те тени, что последние годы лежали под её глазами

– Почему? Что случится в этот день? Откуда ты это знаешь? Где буду я?

– Где будешь ты – решать только тебе. Слышала это от одной колдуньи…

– Ты же не веришь колдунам!

– Не забывай, что я сама частично колдунья, – усмехнулась королева.

– Им нельзя верить, – покачала головой Виктория.

– Им нельзя верить, – прошептала королева Виктория, проходя следующий коридор по сырому ковру.

Девушка уже спустилась в подземелья, но до сих пор не вышла из Тёмного Двора. Ей надо было дойти до второй сокровищницы, которая находилась чуть ниже этажа с заключёнными в темницы. Точнее, с тем, что от них осталось…

Как только Тени пришли к власти, и большинство стражей было убито, заключённых стало некому кормить. Первое время те питались сеном, которое было разбросано по камерам, а потом…

Виктория подняла люк в конце одного из коридоров, села на край, проверяя ногой, есть ли лестница. Она была, но дерево давно прогнило от сырости, а новую – железную, Вика никак не могла принести сюда сама. Зажав факел зубами, девушка начала осторожно спускаться, но через десять шагов во рту появился противный вкус. Попытавшись держаться только одной рукой, Виктория чуть не упала, когда лестница накренилась. Пришлось вцепится в дерево, отчего побелели костяшки на пальцах. Спустившись ещё на несколько ступенек, девушка прыгнула. Приземление получилось мягким – упала на кучу отсыревших подушек и одеял, воняющих сыростью.

Дальше ковров не было, но Тени про эти проходы не знали, поэтому ходить здесь было безопасно. Сплюнув и взяв в руку факел, Виктория прошла в левый коридор. Ступала осторожно, вытянув руки вперёд – в кромешной темноте девушка ориентировалась плохо, а здесь и вовсе ужасно, ведь со светом она проходила тут раз пять, не больше. Вскоре Вика наткнулась на одну из стен разветвления коридора. На ощупь определила, где находится – на каждой стене были выпуклые символы, и вошла в нужный коридор.

Чем дальше Виктория шла, тем становилось холоднее. У неё в запасе осталось не так много времени – Тени могли заметить её отлучку с минуты на минуту. С правой стороны тупика в конце коридора внизу была небольшая решётка, путь через которую вёл в катакомбы. Вика достала из рукава стилет и отвинтила им четыре шурупа, на которых держалась железка. Пролезть оказалось тяжелее, чем она думала, оказавшись по другую сторону стены, несколько секунд потребовались на то, чтобы королева отдышалась.

Снизу шёл ужасный смрад. Виктория находилась над полом в пяти метрах, стены были отделаны железом и соединялись перекладинами, сверху которых были старые вентиляции. Железные соединения были настолько узкими, что факел опять пришлось зажать зубами и, ползя на коленях, стараться не упасть. Страх охватил Викторию, когда она услышала внизу трескающий шум. Возможно, это были крысы, но стоило поторопиться. Достигнув противоположной стены, девушка дрожащими руками вытащила стилет, снимая поржавевшую решётку. Несколько метров ада и она будет в старой части темницы, откуда не было выходов на свободу. Не было от слова совсем.

Перебираясь по вентиляционным трубам, девушка факелом руке расчищала их от паутины, размышляя, что ждёт её потом. Если всё пойдёт по плану, она встретит своё долго и счастливо, а Оливия по подсказкам найдёт то, что может спасти их мир. Если она это, конечно, захочет… Но об этом думать не хотелось. На крайний случай был план «Б» и ещё 31 буква алфавита.

Свобода. Дышать в темницах было трудно, но за несколько минут ничего не случится. Виктория потянула железный рычаг, от чего зажглись три факела на стене, зажгла от них свой – паутина мгновенно вспыхнула – и затушила остальные гасильником. Переработка воздуха ни к чему.

Не заглядывая в заваленные досками камеры заключённых, девушка пробежала до конца темницы, закрепила свой факел в нужном держателе и принялась ждать.

Через некоторое время камни сверху нагрелись и послышался щелчок. Когда девушка навалилась на стену возле факела, пришёл в работу механизм, от чего открылся проход. В открывшемся коридоре был свет, поэтому идти, а точнее бежать, было легче. В конце были большие железные двухстворчатые двери с замысловатым замком, но он был просто для красоты и для того, чтобы запутать посторенних. На железе были вырезаны ладошки, докоснувшись пальцем до одной, Вика сразу его отдёрнула, через мгновение появилась игла. Девушка осторожно надавила на неё подушечкой пальца, отчего появилась капля крови. Игла исчезла, и двери начали медленно раздвигаться в стороны.

Тайная сокровищница не представляла собой чего—то грандиозного. Немаленьких размеров помещение было в золоте, а на мраморных столах лежали кучи украшений, в том числе и старинная корона, но не они вызывали интерес Виктории. В сокровищнице находилась одна неприметная дверка, ведущая в комнату смотрителя. В бывшую комнату смотрителя.

Сейчас она была всё с той же мебелью из тёмного дерева: резной шкафчик у правой стены, небольшая кровать напротив входа, рядом с ней книжный шкаф, а слева от двери был письменный стол. Но принадлежало это помещение, как и всё, о чём во дворце Тени не знали, теперь Вике. Открыв верхний ящик в шкафу, королева увидела пожелтевшие бумаги, исписанные ровным подчерком и чернильницу. Порылась у себя в карманах, вытащила потрёпанный блокнот и, приподняв счета смотрителя, положила его в самый низ.

Всё, осталось самое незначительное.

Пресса

Было только шесть утра, а напротив здания редакции уже стояли журналистки. Девушка в бежево-рыжем кожаном плаще что-то упорно рассказывала своей коллеге в синей курточке, но та, размахивая бумагами, не хотела её слушать.

– Почему ты не хочешь это брать? – спросила блондинка в плаще.

– В отличии от тебя я действую безопаснее, – покачала головой шатенка в очках с тонкой оправой. – Слишком глупо следить за тем зданием.

– Вовсе не глупо. Зато какая статья получится! Мы взорвём интернет!

– Если нас не взорвут раньше. – Шатенка уже потянула круглую ручку двухстворчатой деревянной двери, но та не поддалась. – Откуда такая информация? – со вздохом произнесла она.

– У меня свои связи, – улыбнулась блондинка, прищурив синие глаза.

На самом деле вчера вечером ей позвонила одна из подружек сестры со словами: «У меня новости». Оказывается, пока Наталья спала, Оля уже успела попасться на глаза Шипам, двое клоунов из их команды где-то отдыхали, а сама Элиз подслушала разговор Братства. Те предполагают, что люди Стрельцова – поджигатели.

Вопрос о том, почему в округе города всё чаще случаются пожары волнует последнее время не только прессу, пожарных, полицию и дачников, но и граждан города. На той недели в интернете появился слух, что леса – это только начало, скоро доберутся и до центра. Несколько дней назад Наталья со Светой, коллегой по работе, с которой они и беседуют, лично ходили в департамент безопасности, но их оттуда с криком выгнали, поэтому пришлось нанимать шпионов, от которых до сих пор нет вестей.

– В любом случае, лучше подготовиться к Хэллоуину вместо того, чтобы рисковать не зная, ради чего, – покачала головой Светлана.

– А что с Хэллоуином? До него ещё месяц.

– Ну как сказать, – ухмыльнулась шатенка. – Про Осколки что-нибудь слышала?

– О-о-о-о нет!..

– Почему же? Они устраивают карнавал. Не знаю, как ты, но я пойду.

– А я быстрее утоплюсь, – пробубнила Наталья себе под нос.

– Чего?

– Говорю, занята буду.

– Смотри, – Шатенка вытащила из кармана куртки бумажку, развернула. – Там были пожары.

Девушка обвела пальцем красные точки с цифрами на карте вокруг города.

– Это же практически рядом с моим домом!

– Угу, о чём я и говорю.

– Что ещё известно? – Наталья взяла карту в руки, сравнивая цифры. – Никогда таких не видела… Что это значит?

– А, это я чтобы не ошибиться, сразу в компьютере писала. – Светлана пожала плечами. – Сверху – дата, ниже – площадь распространения и скорость.

– Ерунда какая— то… Ты это сама нашла? – задумчиво спросила Наталья.

– У меня свои связи. А что?

– Дата, – просто сказала блондинка, показывая на числа.

– А что с ней?

– Я точно помню, пожар здесь был 31 августа, я туда со дня рождения Оли ехала.

– Хм… Странно, опечатка, наверное, – Светлана полезла в карман за ручкой и зачеркнула 22:18. – Такой даже даты нет, отвлеклась просто.

А вот Наталье стало неспокойно. Может, просто не выспалась, а, может, дело в том, что опечатка пришлась именно на день рождения сестры.

– Можно копию?

– Да, конечно, сейчас, эти сони только откроют редакцию.

Ага, которые появятся явно не скоро. Стоп. Точно!

– Слу-у-уша-а-ай… А можешь мне потом на стол положить или домой к вечеру занести?

– Возможно, а ты куда?

– Да так, дело появилось. Пока.

– Ну пока…

Светлана ещё раз взглянула на карту, а когда подняла голову, увидела, как Златова села в чёрную машину на пассажирское место и начала что-то набирать в телефоне.

***

Ему было всё равно на всех и всё в этом городе, захотел, пришёл, перехотел, ушёл. Каждая собака в подворотне знала, что с ним шутки плохи, мало кто осмеливался вставать на пути. Но, как бы то ни было, даже таким людям приходится худо. Стараясь держаться разбитых витрин, не выходя под лучи встающего солнца, Альберт направлялся к так неожиданно назначенному месту встречи. Уже подходя к единственной открытой кофейне района, Стрельцов увидел чёрный джип и размытый силуэт водителя – она там.

В старой кофейне было прибрано, но с трудом верилось, что приглашающая лично выбирала место встречи. Кофейня ««Валет»» была единственной, ещё работающей, в Заброшенном районе, а журналистка явно вблизи не жила. Безусловно, самому Альберту было спокойней находится на своей территории, но факт того, что она попросила встретится именно здесь, был интересен.

– Доброе утро, Наталья Александровна, – произнёс Стрельцов, садясь напротив Златовой за дальний столик. Блондин был в своей повседневной белой худи.

– Утро доброе, Альберт Геннадьевич. – Наталья слегка улыбнулась.

– Что же заставило Вас так рано встать? – поинтересовался командир Шипов, рукой подзывая официанта – громилу с испещрённом шрамами лицом и редкими каштановыми волосами. – Два кофе покрепче.

– Работа, знаете ли… – Наталья пожала плечами, провожая взглядом великана.

– И всё же, Вы разбудили меня… Для чего?

– Мне нужно решить один вопрос, а днём я буду занята.

– Ну да, конечно, что Вы, – отмахнулся Альберт. – Я же вампир, не устаю, знаете ли.

У Натальи по спине пробежал холодок. Что-что, но пугать этот человек умел явно, даже в шуточной форме.

– Я очень благодарна, что Вы выделили несколько минут своего драгоценного времени мне, поэтому переду сразу к делу.

– Отлично, всегда бы так. Только микрофон на стол положите, – через секунду добавил Стрельцов.

Запись Златова включить забыла, но оно к лучшему, а вот просьба её не удивила. Вытащив микрофон с телефоном из сумочки, Наталья спросила:

– Вы причастны к пожарам?

Пока Альберт думал, что ответить, официант уже принёс кофе. Наташа своё отодвинула.

– Ваша сестра была в офисе Братства, – констатировал Альберт.

– Меня уведомили.

– Значит, не она Вам сказала, – скорее ответил, чем спросил Стрельцов.

Наталья промолчала. В другом конце кофейни мигнула лампочка, от чего девушка вздрогнула. Бежевые стены и деревянный пол, когда—то, может, и были симпатичны, но сейчас отделка помещения казалась немного запущенной.

– Мадемуазель Пелтье? Впрочем, не важно. К чему Вам эта информация? Для новой статьи? Увольте, даже Вы не настолько смелая, чтобы будить меня из-за такой ерунды!

– Не только для статьи. Что вам говорят цифры 22:18?

– Время.

– Для чего?

– В смысле? – не понял Альберт. – Время вечера.

– Так что с пожарами? – перевела тему Наташа. Стрельцов не в курсе этих чисел.

– С чего Вы взяли, что я в этом замешан? – со вздохом спросил командир.

– Слухами мир полон. – Наталья пожала плечами.

Под пристальным взглядом Альберта ей стало неудобно, поэтому, чтобы хоть чем-то себя занять, Наташа придвинула к себе своё кофе и принялась помешивать его железной ложечкой, но не пила.

– Слухи – это когда немой говорил глухому, что слепой видел, как одноногий ходил по воде. – Стрельцов нахмурился. – Конкретней, пожалуйста.

– Конкретней сама не знаю, – тихо ответила Наталья.

– Это Ваша работа, дорогуша, – усмехнулся Альберт, закинув руки за голову. – Впрочем, если Вы никуда не торопитесь… Сейчас тут один человечек с информацией придёт, если не боитесь, можете остаться.

– Интересное предложение, но я спешу. Может, Вы сейчас всё расскажите? – Девушке уже хотелось уйти из этого глухого места, но новую информацию она потерять не могла. Утешало то, что на улице в машине сидел водитель, который, заметив суету, мог вмешаться.

– С радостью, но я пока сам ничего не знаю. – Стрельцов невинно пожал плечами. – Он, как и Вы, ранняя пташка… Точнее, ночная, – задумавшись, пояснил Альберт. – О, а вот и он!

В стеклянную дверь кофейни вошёл темнокожий парень с растрёпанными волосами. Обвёл комнату быстрым взглядом тёмных карих глаз и направился к их столику. На вошедшем были чёрные кожаные ботинки, того же цвета джинсы, на несколько пуговиц расстёгнутая белая рубаха и слабо завязанный полосатый серо-зелёный галстук. Когда тот подошёл, Наталья заметила четыре пистолета в кобурах. Стрелок, подумала девушка.

– Если не знакомы, знакомьтесь. Наталья – журналистка, – Альберт небрежно махнул рукой в сторону Златовой, – Джексон – наш стрелок.

– Здрасьте, – кивнула парню Наталья. Дружок, тебе и восемнадцати-то нет, а уже с этими уголовниками якшаешься.

– Утро доброе, Наталья, – кивнул стрелок, садясь рядом с Альбертом.

– Что-то интересное? – спросил Стрельцов.

Джексон посмотрел на девушку, но всё же ответил:

– Типа того… Я встречался с Феликсом, он просил передать, что Осколки объявили свои требования.

Наталья так и хотела спросить: «КТО?!», но вовремя прикусила язык.

– И что? – лениво поинтересовался Альберт, подперев голову кулаками.

– Они сказали, что… у нас есть возможность кое-кого похитить, с кем они связи не имеют, – осторожно подбирая слова, проговорил Джексон, всё ещё рассматривая Наталью.

– А что на счёт пожаров? – Стрельцов переводил взгляд с Натальи на Джексона и обратно.

– А что с ними не так? Колдунов они не запугали. – Стрелок пожал плечами.

– Значит, пожары были для Осколков? – Наталья вообще перестала понимать. При чём тут оккультисты?

– Ну да-а-а… – протянул Джексон.

– Вы знаете, что значит 22:18?

На миг парень замер. Или же Наташе показалось?

– А что?

– То есть, Вы знаете.

– Есть предположения, но это скорее всего не то, что Вас интересует.

– И всё же.

– Да нет, точно не это, – покачал головой Джексон, рукой ещё больше оттягивая галстук.

Лежащий на столе беленький смартфон зазвонил, показывая на дисплее «Оливия». Наталья спешно попрощалась и только, когда оказалась в машине, подняла трубку. И в ухо ей закричал голос сестры: «Вот ты убежала, а есть мне что?! Ты же последний бутерброд забрала! А куда суши делись??? Хоть бы фруктов купила! А форма мятая, как из мусорки!». Ну что ж, придётся повременить с работой и сначала заехать в магазин… — подумала Наталья, отключая телефон.

Элиз

Элиз видела, как Феликс уводил Олю, но за ними не последовала. Один игрок не пойман, с улыбкой подумала девушка. Куртка мешала бесшумно передвигаться, но этого не требовалось. Сначала надо найти людей Братства, а уже потом делать ноги. Элиз прошла всю восточную часть офиса, а потом перешла на западную. По пути ей попалось несколько работающих здесь людей, но они не обратили на девушку никакого внимания, видимо, так были уверены в своей охране. Или же им просто не было дела до посторонних.

Минут через пятнадцать Элиз услышала спорящие голоса и пошла на звук. Говорящие находились за большими белыми, с золотыми узорами, дверями, но до девушки доносились отрывки фраз или же целые предложения, – смотря, с какой громкостью говорили. Прислонившись спиной к двери, девушка начала слушать.

– Да какое вы имеете право так о них говорить?! – кричал женский голос.

Хм… А Братство не такое уж и братство…

– У нас более десяти доказательств! – отвечал ей мужской голос с некоторой дисфонией.

– Да ваши доказательства бессмысленны!

– Успокойтесь, мы сейчас со всем разберёмся, – это уже третий человек, но он говорил так тихо, что Элиз не смогла разобрать, мужчина или женщина.

– Разберёмся… – прокряхтел четвёртый. – Много мы последнее время разобрались… Ещё – – – – – а вы опять разбираться…

Да говорите вы громче! – ныла про себя Элиз.

– Мы можем пойти против них через суд, – говорил второй.

– То, что суд нанейтральной территории не говорит о том, что судьи не подкуплены, – вздохнула женщина.

– В том то и дело! Они наши! – энергично объяснял второй. – Одно слово, и эта шайка вмиг дорогу в город забудет.

– Одно слово и не одна бумажка, – хмурился третий. Теперь Элиз поняла, что голос принадлежал молодому человеку. – Они того пока не стоят.

– Давайте решать проблемы по мере их поступления, – проговорил пятый, звонкий чёткий женский голос. – Стрельцов ясно объяснил, что даже если его люди и имеют отношения к пожарам, нас это никак не касается.

– Пока не касается, – перебил парень.

– Именно, но сейчас нас волнуют не только проблемы за городом, хочу напомнить.

Голос прозвучал очень близко, и дверь начала открываться. Бежать поздно. Элиз накрыла паника, но она всё же осталась за дверью. Из помещения вышло пять человек в чёрных плащах, а потом…

Пожалуйста, только не закрывайте! Не смотрите.

Но нет. Дверь безжалостно закрыли. По идее, Элиз следовало бежать, но она не могла – ноги будто приросли к полу. Смотря в тёмные капюшоны, девушка думала, какие сейчас мысли у этих людей. Они удивлены? Или же такое случалось? Что они сделают с ней, если поймут, сколько она услышала. Но она не узнала ничего ценного! Но они этого не знают…

– Здрасьте, – сказала Элиз первое, что пришло в голову.

Кто-то хмыкнул. И тут девушка вновь обрела способность двигаться, страх охватил волной. Элиз рванула с места и побежала в направлении главной лестницы. Человек в плаще кинулся следом, видимо, это был тот парень, поскольку бежал он быстро, но в итоге запутался в полах плаща и с грохотом упал. Волшебным образом Элиз преодолела расстояние до лестницы и даже её саму, смогла выбежать из офиса под удивлённые взгляды охранников, но уже около ворот она поняла одну вещь. Телефоны не отменили, а тот старик её запомнил. Нет, она и так это знала, но… подзабыла на время. И очень зря.

Побежала налево в надежде, что есть запасной выход, ведь через острые наконечники забора ей не перелезть, но ей на встречу уже бежала охрана из здания и тот парень в плаще. Элиз была окружена. Чудно. И что мне теперь делать? Думай, Эля, думай!

– Какие люди! – усмехнулся старый охранник.

– Вам лучше не двигаться, – крикнула девушка в форме. – Стойте на месте.

Да я и так стою.

– И откуда ты? – спросил парень из—под капюшона.

Нет, о себе ничего говорить нельзя. Они только кажутся безобидными. Ну ладно, безобидности в них и близко нет, но… Блин, если я не смогу отсюда выбраться, будет очень плохо.

– Меня послали.

– Кто?

– А Вам не известно?

– Хватит играть в шарады, отвечай, кто послал.

– Шарады – это не…

– Говори, – перебил парень.

Было рискованно, но…

– Я не попугай, чтобы общаться, – огрызнулась девушка.

– Охрана, – отрывисто сказал незнакомец.

Ну ладно, ещё поиграем. Ты попался, улыбнулась про себя девушка, хотя паника накрыла её с головой. Какой «попался»?! Ты хоть понимаешь, что будет с твоей матерью, когда тебя поймают, дура? Элиз прямо-таки слышала голос Зверева, что говорил эти слова не один десяток раз.

– Ладно, ладно, – Элиз подняла руки. – Альберт послал. Стрельцов.

Прости меня, дружок, но своя шкура дороже.

– Ла-а-адно, – недоверчиво протянул парень.

– Так мне можно идти? – осторожно поинтересовалась Элиз.

Незнакомец на секунду задумался, но потом махнул рукой.

– Да, конечно. Передай своему командиру, что шпионы у него ужасные.

Как же, передам, мысленно усмехалась Элиз, идя домой.

Может, я ошибаюсь, но что-то кажется странным, что даже адреналин не способствовал страху. Не, теряет хватку Братство, детей уже к себе в «главные» набирают. Или он как Стрельцов – на голову шибанутый? В любом случае, в скором времени эти разборки прекратятся. Сильно сомневаюсь, что война между двумя группировками в купленном городе останется незамеченной за его пределами.

Поднявшись к себе в квартиру, девушка учуяла запах блинов и побежала на кухню.

– М-м-м… Мамуль, сказала бы, что блины готовишь, я бы сметаны или джема купила.

– Да куда ещё деньги на них тратить! – воскликнула мама.

– У меня есть, – промямлила девушка, улыбнувшись.

– Даже не сомневаюсь, – вздохнула женщина.

Мама Элиз, которую звали Люда, была маленькой и скромной. Её каштановые волосы всегда были собраны в высокий хвост, а на лице царила спокойная улыбка. Жили они за счёт небольшой зарплаты Людмилы и денег, которые приносила Эля. Мама не спрашивала, откуда она их берёт, хотя догадывалась. По крайней мере запретила ей общаться с друзьями, а когда узнала, что Никита её парень… Ой, что же было! Как сказала Людмила: «Ты должна общаться с теми, кто тебе ровня». В любой другой ситуации это звучало бы похвально, но не в этот раз. Отец Элиз остался во Франции со своей фирмой, а её мама потеряла с ним связь через несколько лет и обеднела. Девушка, чёрной ненавистью завидовавшая наглым модницам, что раньше были её подругами, а потом начали задирать, начала зарабатывать по-своему. Сначала небольшие поручения от мелких компаний, а потом, когда образовалась их Пятёрка, в открытую начала работать на Наталью, Олину сестру. Добывала информацию и иногда, очень редко, но всё же, подворовывала. Никита об этом знал, даже предлагал денег, ведь он был из семьи богатой, но Элизина гордость не позволяла их принять.

– Тогда мне с сахаром, – сказала Эля и села за стол.

Карта

Оля сидела на кровати, рассматривая бумаги, которые ей принесла Света. В тайне от сестры девушка попросила журналистку снабжать её время от времени новой информацией, не выходящей за стены редакции. Разумеется, большую половину из этого Оливия сама и рассказывала журналистам, но были и упущенные моменты.

Девушка перевернула статью про пожары и наткнулась на следующий заголовок: «КАРНАВАЛ ОККУЛЬТНОГО ОРДЕНА ОСКОЛКИ – ПРАЗДНИК ИЛИ МАНИПУЛЯЦИЯ НАД ВАЖНЫМИ ЛЮДЬМИ?». Интересно… и кто же эти Осколки?

Немало известный в городе орден Осколков, влияние которого распространяется и на территории других районов, в этом году планирует провести праздничный карнавал-маскарад в своём центре, приглашая на это мероприятие выдающихся личностей и приближённых. Примерно в то же время глава ордена барон Варшавский согласовал встречу с командиром Стрельцовым, банда которого более известна под названием «Шипы».

Хм… И что же это они задумали… – думала Оля, переворачивая лист, но дальше уже говорилось об особенностях мероприятия.

Получается, если поджигатели – люди Альберта, а эти Осколки хотят с ним встретится, это взаимосвязано… Оля взяла с комода планшет и, включив его, принялась искать месторасположение центра ордена. Вбив в поисковую строку «Кейтбург центр ордена осколки варшавский адрес центра», нажала на «Найти». Появилось несколько сайтов, первый из которых – новости. Сначала зашла туда и пролистнула вниз, там обычно в «примечаниях» есть адреса. Правильно. Записав адрес на рваном листочке, девушка перешла в «Карты», оказалось, что здание находится на окраине города, между посёлком Лесничий и так называемым Бедным районом.

Оливия ещё раз просмотрела бумаги, которые принесла ей Светлана, пока не нашла карту с отмеченными пожарами. Тут-то и начались расхождения. Центр находился к западу от города, а пожары по большей части были с востока. Взгляд девушки упал на территорию Богатых коттеджей, а конкретнее на число 22.18, которое должно было означать дату, но явно таковым не было. Возможно, опечатка.

В коридоре хлопнула дверь – пришла Наташа.

Со всей возможной скоростью Оливия вскочила с кровати и, подбежав к двери в свою комнату, закрыла её на замок. Потом неспеша сфоткала на небольшую золотистую камеру и убрала бумаги в специально сделанную дырку в матрасе, зашила её, вставив иглу внутрь. На кровати зазвонил телефон, Оля подняла трубку, не глядя.

– Внимательно.

– Оль, привет, ты в парк пойдёшь? – послышался голос Алёны.

– В какой, когда?

– В Советский. Сейчас.

– Пойду, конечно.

– Я около твоего подъезда, выходи.

Оливия выглянула в окно: на улице в персиковой курточке стояла подруга. Златова вышла в коридор, – Наташи негде не было, значит, та в кабинете, – надев белую, в цвет брюк, джинсовку поверх чёрной водолазки, Оля прошла в подъезд, закрыв за собой дверь на ключ. Дождалась лифта, который находился прямо напротив их квартиры и, выйдя на улицу, почувствовала прохладный ветер.

– И как ты не мёрзнешь? – Алёна покачала головой, увидев, в чём вышла подруга.

– Закалена, – сказала Оливия и улыбнулась

В городе были часты перемены погоды, а постоянно менять вещи в шкафу Оле не хотелось, поэтому пришлось привыкать к холоду. Небо закрыли тяжёлые тучи, вот-вот пойдёт дождь, но парк находился всего в нескольких кварталах от их домов, поэтому девушки решили просто поспешить.

– Слу-у-у-уша-а-ай, – протянула Дезёт, поворачиваясь к Оле. – Тут такое дело… А можешь узнать про того…

– Кого? – Оливия сначала не поняла, про кого спрашивает подруга, но потом вспомнила про юношу в зелёной рубахе. – Из Б-ешек, что-ли?

– Ага.

Подруги перешли дорогу напротив парка, а уже потом Златова ответила:

– И как ты это предлагаешь сделать?

В этот раз Оливия была в очках, поэтому, когда первая капля дождя упала на стёклышко, перед глазами помутнело.

– Ну не знаю… Можешь у Катьки спросить?

– А сама?

– Она тебя уважает, – произнесла Алёна, улыбаясь и похлопав глазками для большей убедительности. Убедительности того, что сама стесняется.

– Не льстите мне, – ухмыльнулась Оля. – Она меня просто боится.

– Это практически одно и тоже.

– Практически. Может, у Даньки спросишь? – предложила Оливия, а сама вдруг вспомнила про карту. Как бы между делом спросить у подруги, что могли бы значить те числа?..

– Не-е-е… Ты что!

– Ладно, сама позвоню, но с тебя тоже кое—что…

Оля включила телефон и принялась искать номер Дани. Златовой не хотелось быть перед Катькой Муковой в долгу, поэтому лучше позвонить ему.

– Что? – спросила Алёна, когда подруга поднесла телефон к уху.

– Сейчас… С твоим чудом разберёмся, и спрошу, – задумчиво пробормотала Оля.

– Ты чего? – послышался голос Дани.

– Дело есть, – просто ответила Оливия.

– Излагай.

– Можешь узнать про одного человечка?

– Не томи, я занят.

– У Б-ешек есть новенький, первого был в зелёной рубахе в клетку, светлые волосы, на вид чуть старше нас. Нужна полная инфа.

– Чтоб…

– За коробку конфет, – быстро добавила Оля.

– Тебе кавалер-то нужен? – со вздохом спросил Даня. – Впрочем, лучше мне не знать.

– Нет, нашей умной подружке, – всё же ответила Оля.

– А, ну тогда и без конфет можно.

– Окей, спасибки.

– Пришлю через час, – ответил Куницин и сбросил трубку.

– Вот так всё и решается, – мягко произнесла Оливия, приподняв уголок губ.

– Мне бы так, – усмехнулась Алёна. – Так что у тебя?

Девушки проходили мимо аттракционов, и Оля резко повернула туда.

– Пойдём на колесо, – сказала Златова.

– Хм, ладно, – Алёна пожала плечами и вслед за подругой купила билет на три круга.

Как только они немного поднялись над землёй, Оливия достала из кармана небольшую фотокамеру.

– Что-то важное? – поинтересовалась Алёна.

– По вопросу – навряд ли, но мне стоит кое-что рассказать, – Оливия пролистывала фотки, пока не нашла карту. – Как думаешь, это опечатка?

– А что наверху вообще? – спросила Алёна, поднося камеру ближе к глазам.

– Даты. Внизу, видимо, территория и скорость распространения.

– Ну, вообще, возможно, и опечатка, – пожала плечами Дезёт. – Этот же вроде бы в твой день рождения был.

А правда! Наташе тогда пришлось прямо с праздника уезжать.

– А если не просто опечатка? Что это могло бы значить?

– А откуда у тебя это? – в свою очередь спросила Алёна.

– Прямо из редакции, но меня предупредили об опечатке. Это сами делали. Просто интересно…

– Спроси, тот кто делал эту карту, отходил или нет.

Оля опять достала телефон и в этот раз на память набрала номер Светланы.

– Здрасьте, а Вы отходили, когда карту делали?

– Привет. Да, а что? – сразу последовал ответ.

– Интересно, спасибо, – поблагодарила Оля и отключила звонок. – Отходила, – кивнула Алёне Златова.

– Значит, кто-то мог взломать и специально подписать, – пожала плечами Дезёт.

– Зачем?

– А что там находится?

– Да вроде ничего, до Заброшенного района далеко, а Богатые коттеджи – территория Братства, к ним Стрельцов не сунется, так что…

– А где ваш дом находится?

– Какой? – не поняла сначала Оля. – А, я не знаю, но, вроде, где-то там, адрес не помню, я там не была.

– И Наталья имеет доступ к этой карте?

– Ну да, а что? – Оливия переводила взгляд с камеры в руках Алёны на её лицо и обратно. – Ой… Думаешь, он ей собрался мстить? Но ты ещё не всё знаешь! У Альберта какие-то распри с Осколками, слышала о таких?

– Конечно, они в конце октября устраивают маскарад.

– Да, и я думаю, что Шипы против них пожары жгут, – объяснила Оля.

– Возможно, но это в другой части города, они могли бы попытаться убить двух зайцев одновременно, – покачала головой Алёна.

Пошёл второй круг.

– Да, но она всего лишь журналистка! У неё такая работа.

– На то, что это её работа, Стрельцову явно плевать, но он явно не собрался её убивать, – сказала Дезёт, отдавая камеру Оле.

– Он, конечно, злой, но не настолько, – согласилась Оливия, вспоминая его весёлый голос. – Но что тогда?

– Да тут кое-что вспомнилось… Ты же знаешь, что я уже многое прочитать успела, да?

– Ближе к делу.

– Исх 22:18.

– Чего-о-о-о, – уставилась Оля на подругу.

– Исх, – усмехнулась Алёна. – Либо время, других предположений нет.

Минуты две они посидели в тишине, а потом Оливия потянулась за телефоном.

– Это из Ветхого Завета, – сразу сказала Дезёт, зная, что Оля сейчас будет искать слово в интернете.

– Поконкретней, – Златова убрала смартфон обратно в карман.

– Ворожеи не оставляй в живых.

– А на русский?

– Исх – глава 22:18, текст к ней – «Ворожеи не оставляй в живых».

– Допустим, поняла, но ты думаешь, они такие святые, что решили Ветхий Завет задействовать?

– Возможно, им нужна была шифровка, – пожала плечами Алёна.

Третий круг.

– Может, это вообще не Шипы. – Златова покачала головой.

– Может, или… они о чём-то предупреждают.

– О чём? Стоп! Ворожеи! Может, они собрались их?..

– Возможно, но, может, это просто опечатка, – сказала Алёна. – Скажем кому?

– Кому?

– Не знаю, – пробормотала Дезёт. Колесо остановилось и девушки, выйдя из кабинки, начали спускаться по сырой от дождя железной лестнице.

Оливии пришло сообщение Дани: «Её вариантик, адекватный вроде, несколько языков знает. Десайи Иннокентий Константинович». Кеша, улыбнулась про себя Оливия. Алёна, не заметив того, что подруга остановилась, продолжила спускаться. Только Оля хотела её окликнуть, как девушка повернулась сама, но идти продолжила.

– А если у самих Шипов спросить, может, они этого…

Но продолжить не успела, поскользнулась на скользкой лестнице и носом вперёд полетела на землю через три ступеньки, а там была грязная лужа. Вода в неё, видимо, сходила и с палатки с билетами и со ступенек. Оливия замерла в предвкушении громкого «Бух!», но то, что произошло, превзошло все её ожидания. Облокотившись на железные перила с другой стороны лестницы на земле стоял светловолосый парень, услышав крики, он резко повернулся на звук, развернулся и, оказавшись лицом вперёд к Оле, попытался поймать Алёну. Прям романтика! – пронеслось в голове у Златовой. Но… не выдержал её веса, и они вместе упали в лужу. Мгновение Оля молчала. А потом взорвалась в заразительном смехе и, вздрагивая от нехватки воздуха, подобралась к этой парочке. «Спасший» Алёну парень оказался тем самым из параллельного класса, и, когда Оливия увидела их сырые в грязной воде лица, снова начала смеяться, а прохожие просто смотрели на эту картину, даже не собираясь помогать.

Первый поднялся Кеша, как Оливия решила его называть, и помог встать промокшей девушке. В иной раз Дезёт и сама бы принялась хохотать – неловкость – недостаток Оли, но никак не её, но, увидев перепачканного блондина в той же зелёной рубахе, потеряла дар речи.

– Знакомьтесь, голубчики, – сказала Оля, подходя к ним и усмехаясь. – Кеша, – девушка показала на парня, – Алёна, – повернулась к подруге.

– Я – Иннокентий, – поправил юноша, улыбаясь. – Ты сама-то кто?

– Я? – Оливии захотелось сказать: «свидетель на вашей свадьбе», но потом поняла, что это слишком. – Меня Олей зовут,– просто буркнула она.

Блондин на миг напрягся, или же девушке это показалось, но потом сказал:

– Приятно познакомиться.

– Может, в пиццерию? – предложила Оливия, глядя на Алёну, которая пребывала в лёгком шоке.

Кто она

Иннокентий сначала подумал, что перед ним стоит сама Оливия Златова, очень уж редко он встречал людей с синими глазами, но у девушки были рыжие волосы, что не мало смутило сыщика. Конечно, она могла и покраситься, но для принцессы Алых Городов – это что-то новенькое. Когда Оля предложила сходить в пиццерию, парень согласился, хотя так и не узнал за неделю, проведённую в городе, что это.

– Вы какую будете? – спросила девушка, подходя к витрине.

– Сырную, – ответила Алёна.

Блондинка старалась не улыбаться, но это у неё плохо получалось: щёки порозовели, а уголки губ подрагивали.

– А Вы, сударь? – чопорно спросила Оля, повернувшись к Иннокентию.

– Эту, – кивнул парень на кусочки пиццы «Маргарита».

– День добрый, – Оля подошла к девушке в фартуке. – Нам, пожалуйста, один кусок «Пепперони», один «Четыре Сыра» и один «Маргарита». Будьте добры, три сока: вишнёвый, клубничный и апельсиновый, а также воду 0,5. Благодарю, оплачу наличными.

– С Вас…

– Можно без сдачи, – перебила Оля девушку, отдала купюру и взяла поднос с едой под удивлённые взгляды посетителей.

Алёна застыла со своими железными монетками в руке, а потом убрала их в карман, последовав за подругой к столику около стеклянной стены. Оля, поставив поднос на стол, плюхнулась на красный кожаный диван, но подвигаться к окну-стене не стала. Блондинка села напротив, прокатившись к стеклу. Иннокентий сел рядом, а Оля улыбнулась, пересев на середину дивана. Себе взяла кусок со странного вида колбасой, блондину передала с помидорами, а Алёне с сыром. Последняя потянулась за клубничным соком в то время, как Иннокентий забрал апельсиновый. И как Оля догадалась, что это его любимый? Обычно он пил крепкий кофе, ведь работа практически не позволяла спать, но из всех соков, которые он когда-либо пробовал, апельсиновый – лучший.

Рыжая взяла салфетки с подноса и обильно намочила их водой, протянула напротив сидящим. Алёна тут же принялась смущённо протирать лицо, а Иннокентий подумал: может, здесь и не так плохо? По крайней мере, спокойнее, чем у себя. Если не найду Оливию, так и останусь в этом мире. Размазав грязь ещё больше по лицу, парень откусил кусочек от пиццы. Приятный вкус тёплого сыра растёкся, перемешавшись с помидором и кетчупом. Вкуснота! Меньше чем за минуту Иннокентий смаковал свою порцию и допивал сок, глядя, как Оля что-то ищет в золотистом телефоне.

– Что? – спросила девушка, заметив любопытство парня.

– А у тебя сестра есть? – попытал удачу Иннокентий. Впрочем, возможно, это и не она.

– Есть, а что?

– У неё светлые волосы?

– Тебе-то это зачем?

– Интересно.

– Есть, – закатила глаза Оля, явно подумав, что он хочет с ней познакомиться, а Алёна нахмурилась.

– Её зовут Наталья?

Если нет, то он в самое ближайшее время лишится новых знакомых, которые сочтут его за ненормального. Всего-то.

– А, ты её по новостям видел! – облегчённо выдохнула Оля, Алёна сразу повеселела.

– Возможно, а она… – Иннокентий понадеялся, что девушка продолжит.

– Журналистка! Наталья Златова, – ухмыльнулась Оля.

Точнее, видимо, Оливия. Иннокентия будто ледяной водой окатило. Он знал, что рано или поздно с ней встретится, но не думал, что настолько рано. Нет, эта девушка с модным телефоном и в серебристых очках никак не может быть принцессой Алых Городов. Она слишком… из этого мира.

– Точно. Можешь, пожалуйста, рассказать о ней? Я просто увлекаюсь журналистикой.

– Ой, лучше вам самим встретится, она любительница поболтать, лишь с новостями приходи, иначе даже в твою сторону не посмотрит. – Покачала головой возможно-принцесса.

– Хорошо, – кивнул Иннокентий, думая, как по-другому можно встретиться со Златовой.

Телефон в руках Оли завибрировал.

– Внимательно, – ответила она.

– Выходи, – послышался голос.

– Ой, а срочно? Я просто сейчас ОЧЕНЬ занята! Может, потом?

– ОЛЯ.

– Так важно? Что? Ты перепутал кнопку на клавиатуре, и сейчас весь дом затопит? Аж скорую кошке вызвать?! Ах, всё бегу! – отключив звонок, Оливия спешно встала и, подмигнув Алёне, сказала: – Сердечно извиняюсь, но там ЧП.

И выбежала из пиццерии.

Через минуту молчание стало в тягость, и Иннокентий собрался уходить, сказав, что, пожалуй, ему пора.

– Что, уже? – спросила Алёна, тоже вставая. – Мне же тоже пора!

– Ну вот. – Иннокентий пожал плечами и уже думал удалиться, но девушка спросила:

– А ты где живёшь? Нам же вроде по пути, проводишь?

– Мне надо зайти в магазин за… мукой.

– Ой, так мне тоже, пойдём. Мама сказала сахара купить, а то закончился.

– Ла-а-адно, – протянул Иннокентий. Деваться было некуда, отказать – неуважительно.

Он шёл, на шаг отставая от девушки, не желая, чтобы она видела его кислую мину, но Алёна несколько раз оборачивалась, чтобы проверить, не исчез ли спутник. Когда они дошли до «Магнита», парень обогнал блондинку, думая открыть дверь, но ручки не было. Коснулся стекла, попробовал отодвинуть. В этот момент, с другой стороны, подходила женщина, Иннокентий сначала хотел предупредить её жестами, мол, дверь сломана, но, когда она дошла, стёкла разъехались. Проходя мимо нового знакомого, Алёна поборола желание поклониться или сделать реверанс, как обычно делала Оливия при глупых, но якобы полезных поступках друзей. Иннокентий стоял в ступоре, но потом прошёл вслед за блондинкой, пока двери вновь не закрылись.

Как бы странно ни звучало, но за всё время, проведённое на этой стороне, Иннокентий ни разу ещё не был в больших магазинах: еду в основном покупал либо в продуктовых палатках, либо в небольших подземных магазинчиках, поэтому Десайи немало удивился, когда вошёл в сильно освещённое помещение, где туда-сюда ходили люди с тележками.

– Нам туда. – Алёна повела его в отдел со специями.

В конце были выставлены белые бумажные пакетики муки. Иннокентий взял один в полкилограмма и повернулся к Алёне. Та с лёгкой улыбкой рассматривала большой мешок сахара, а парень понял, что попал. Девушка попыталась поднять, а потом посмотрела на Иннокентия.

– Она в пекарне работает? – пробормотал блондин, поднимая мешок на плечо.

Сыщик прекрасно понимал, что девушка просто хочет внимания, но у него и без этого сахара здесь работа есть. И всё же, держа в левой руке пакетик муки, а на правом плече мешок, он пошёл на кассу. С небольшим вздохом, явно в надежде, что родители отдадут деньги, Алёна отдала кассиру купюру в пять тысяч рублей, сдачу убрала в карман.

– Это Ваш парень? – посмотрела женщина-кассир на парня с пакетиком муки и железной мелочью.

– Брат, – хмуро сказал Иннокентий раньше, чем Алёна успела открыть рот.

– Может, сестра заплатит за брата? – усмехнулась женщина.

У Алёны округлились глаза, но всё же она полезла в карман за банкнотой.

– У меня есть деньги, – ответил Иннокентий, передавая бумажку, похожую на ту, что достала девушка.

Кассирша немного удивилась, но проверив купюру, выдала несколько зелёных банкнот сдачей.

– Пойдём, – кивнул Иннокентий на выход. Скоро стоящий за ними мужчина поймёт, что надо лучше следить за кошельком.

Обычно солдат не промышлял этим, в Заунто наказания за воровство равнялись казни, но во время Переворота не один он учился выживать. Возможно, поэтому Виктория и послала именно его на эту сторону.

Некоторые прохожие с интересом смотрели на парочку с мешком сахара, а Иннокентий думал, как не остаться на чай, ведь именно к этому всё и вело. Любопытные взгляды ничуть не смущали парня, подумаешь, бывало и не такое.

Однажды из леса он забрёл в какую-то деревню, весь грязный, в крови, и не только своей. Прихрамывая на левую, простреленную, ногу, он опирался на меч, как на клюку, а другой рукой придерживал винтовку. Как только он перевалился через низенький деревянный забор, его увидела девочка лет девяти, играющая с куклами. Начала кричать – солдаты в тех окрестностях появлялись, но он тогда был больше похож на живого мертвеца, чем на посла или сыщика. Через полчаса вокруг парня собралась чуть ли не вся деревня, а помогать ему так никто и не спешил. На местном языке он пытался кричать «помогите», но те просто стояли и смотрели, что будет дальше. Умрёт или выживет? В итоге он из последних сил стрельнул поверх их голов, что вызвало хоть какую-то реакцию. Его отнесли к знахарке, которая знать не знала, как достаются пули, поэтому Иннокентию пришлось самому резать кожу, от чего тот чуть не потерял сознание, но старушка хоть заклеила рану и наложила бинт с мазью, которая неплохо помогла. Через месяц за ним прибыли трое из его отряда, вот тогда-то он узнал, что значит любопытные взгляды. Деревня оказалась мороком, которому он поддался. Заснул сразу после того выстрела, а кто были те люди – так и не узнал. Были ли они вообще людьми? Но, проснувшись, его на самом деле вылечили в госпитале, и уже через полгода Иннокентий смог вернуться в Алые Города с рассказами о том, что с ним произошло.

Дойдя до третьего подъезда пятиэтажного дома, Алёна открыла дверь, пропуская парня внутрь. Когда она принялась стучать в квартиру на втором этаже, Иннокентий почувствовал лёгкое смущение, надеясь, что никого нет дома. Но в конце концов им открыл Алёнин папа, мужчина средних лет со светлыми волосами. Сказать, что он был удивлён, – значит, СОВЕРШЕННО ничего не сказать. Когда тот увидел парня за спиной дочки, кружка с чаем выскочила из его рук, но он в последний момент успел её поймать, расплескав немного на пол.

– Я, кажись, курьера не заказывал, – пробормотал мужчина осипшим голосом, а потом прокашлялся.

Алёна залилась краской.

– Он мне помог сахар отнести, – смущённо сказала она.

Мужчина оценивающе посмотрел на гостя, но после его взгляд сменился сочувствием. Иннокентий ни капли не устал, привык к нагрузкам, но его смирившийся настрой был заметен.

– Алён, это тебе мама сказала за сахаром сходить? – спросил мужчина, даже не заметив, что голос слегка упал.

– Ну типа того…

– Хорошо, что сама не пошла…

Несколько секунд они молча постояли, а потом мужчина, спохватившись, забрал у парня мешок, поставив чай на стол в прихожей, а сахар отнёс в кладовку.

– Может, останешься на чай? – спросил Алёнин отец Иннокентия, хотя по лицу было видно, что он не фанат чаепитий с новыми знакомыми дочки.

Алёна с надеждой посмотрела Иннокентия, но тот вежливо отказался:

– Благодарю за приглашение, я бы с радостью согласился, но мне надо идти.

Послышался выдох, но, когда Алёна стрельнула в сторону отца недовольным взглядом, тот лишь пожал плечами.

– Жаль, приходите ещё, спасибо за… доставку.

– Не за что, до свидания.

– До свидания.

– Пока. – Алёна помахала рукой.

Иннокентий кивнул ей на прощание и спешно спустился по лестнице. Девушку явно ждал разговор с родителями, а ему ещё надо было найти, как связаться со Златовыми. Или же выследить, где живёт Оля, что сегодня он уже сделать не сможет из-за её подруги.

Змеиный клубок или Нот

– Я не спорю, конечно, но выходить без курток на улицу – не самая хорошая идея…

– Там тепло, Эль, давай быстрее. – Никита потянул девушку за руку к запасному выходу из школы.

Прошла неделя с того злополучного похода в офис Братства, всё это время у друзей не было возможности встретиться и обсудить события. Вчера Никите позвонила Оливия и рассказала всё, что узнала сама, а также про то, что Элиз донесла до её сестры. Как и предполагалось ожидать, Пелтье продолжила работать на старшую Златову, несмотря на предостережения Зверева.

– Так зачем и куда мы идём? – спрашивала Элиз.

– Узнаешь…

Парочка вышла через пустой спортзал на улицу за школой. Никита резко повернул налево, из-за чего девушка споткнулась. Ходить по грязи в туфлях на высоком каблуке – не лучшая идея. Впереди на деревянных поддонах лежали стопки старого шифера, которые остались после летнего ремонта, Зверев повёл Элиз за них.

– Чудесно, – слегка усмехаясь, пробормотала Пелтье. – Если бы ты хотел меня поцеловать, о чём я, если честно думала, выбрал бы место получше.

– Кому-то надо развивать критическое мышление, —хмыкнул Никита и резко прижал Элиз к стене.

– Ты с ума сошёл? Отошёл от меня! – возмутилась девушка.

Зверев держал Элю за плечи, чтобы та не ушла раньше, чем он всё ей выскажет, но Пелтье терпеть не могла невозможность контролировать ситуацию. И ещё больше ненавидела, когда именно Никита помыкал её свободой.

– Хватит кричать. Есть вопросы, – шикнул на Элиз Зверев.

– Отошёл, – прошипела Пелтье, скривив губы. Её серые глаза горели зеленоватым огнём, казавшись расширенными.

Никите пришлось отступить. А то запястье ещё перекусит…

– Каковы Ваши вопросы? – хмуро спросила девушка.

– Каковы? Не Вы ли променяли важную информацию о причастности Стрельцова к пожарам на деньги? – Вновь уверенный в вопросе, юноша на шаг подошёл к девушке.

– Тебе-то какое дело?

– Если пресса это опубликует, у нас будут проблемы.

– Проблемы будут у Стрельцова. – Эля помотала головой.

– Дура! – зло выплюнул юноша. – Проблемы будут у моих родственничков, которые прикрывают эти шайки. – Никита нахмурился, но голос не повысил. К счастью его друзей, это было не в стиле Зверева.

– Прости… Просто… – Элиз потупила взгляд. Не подумала я немного… А если б ты попал в логово бандитов, смог бы адекватно соображать? – Я… Послушай…

– Нет, это ты меня сейчас послушай, – Зверев встал в нескольких сантиметрах от девушки, отчего она чувствовала его тёплое дыхание на лбу. – Утолять наше любопытство можно и школьными сплетнями, работу ты можешь найти официальную, раз не хочешь брать мои деньги, а следить за преступниками – удел журналистов и полиции, насколько мне известно, никто из наших ни к тем, ни к другим не относятся. Не так ли?

– Но тебе разве это не интересно? – От грубого голоса Никиты у девушки по спине побежали мурашки.

– Очень интересно, но больше меня интересует то, как мы школу закончим. Живыми закончим, – через секунду добавил он.

– Но…

– Никаких «но»! Я вас всех не первый год знаю, но если у Даньки и Дезёт хватает мозгов не лезть, пусть даже первый с детства с этим всем знаком, то ты…

– Что я? – Элиз с вызовом подняла голову.

– Да курица ты! – Никита со злости ударил по шиферу около стены, отчего он проломился, а на костяшках пальцев проступила кровь.

– А ты идиот, Зверев!

– Весело тут у вас, – усмехнулся девичий голос.

***

Оля быстро списала текст с доски и начала вертеть головой по сторонам, проверяя, кто ещё доделал задание. По школе ходила давно обещанная проверка, из-за чего учителя не присутствовали на некоторых уроках. Восьмой «А» посадили в старенький давно забытый кабинет, – где ремонта не было лет десять, а деревянная дверь находилась в конце кабинета, что было очень неудобно для учеников, – чтобы никто их не слышал и не видел. Репутация самого проблемного класса дала о себе знать, но почему-то именно сегодня все сидели тихо. Максим Лучин и Карина Бунто шёпотом говорили о какой-то новой компьютерной игре, Полина Вурлокова дописывала задание, а её сосед дурачился с ручкой, пытаясь удержать её на кончике носа. Сидящий перед Феликсом Кай Нот читал маленький томик, помечая некоторые строчки карандашом. Виктория Кушина говорила с Алёной, а вот её соседка, Зоя, куда-то собиралась. Взгляд Оливии упал на Никиту Зверева, который сидел за Зоей, – юноша то вставал, то, смотря в телефон, опять садился. В конце концов он встал и вышел, перед этим легонько коснувшись спины Элиз, сидящей за последней, но в этом кабинете третьей, парте, отчего девушка вздрогнула. Вскоре она тоже скрылась за дверью. Оля повернулась обратно к своей парте и наткнулась на любопытный взгляд соседа.

– Что? – ворчливо спросила Оливия.

Феликс молчал, но продолжал смотреть на Златову. Девушка уже подумала, что он не будет ничего говорить, но юноша спросил:

– Зачем вы ходили в офис?

– А ты что там делал? – парировала Оля.

– Мне кажется, ты и так поняла, что я там делал.

Ага, конечно.

– Вот и я думаю, что ты понял.

Оливия принялась поправлять пенал и тетради, показывая, что разговор закончен, но Воронин продолжал смотреть на девушку. Вскоре она встала из-за парты и, пока староста в лице Катьки Муковой не заметила, что уходит уже… А куда это Нот с Мишиной собрались? Оливия пригнулась и быстро выбежала из класса вслед за парочкой. На лестничной клетке оказалось, что перед ними вышла ещё и Зоя Ленина, а те следовали за ней. За спиной Оли хлопнула дверь, девушка оглянулась, из класса вышли ещё двое – Андрей Богомолов, верный друг и соучастник Дениса Нота, и Мирослав Зёмин, хороший товарищ Кайя, но, в отличии от темноволосого Нота, тот неплохо общался с компашкой его брата – высокого блондина с зелёными глазами. Безусловно, компания Нота не так часто влипала в неприятности, как Зверева, но в школе они были известны.

Оливия забежала в подсобку, где хранились моющие средства и мелки, подождала, пока все пройдут, вышла, тихо прикрыв дверь. Пятёрка дошла до первого этажа и свернула в коридор, ведущий в спортзал, Златова поняла, что те решили пойти на улицу через запасной выход. Стараясь быть незаметной, что получалось крайне плохо, но охраны на месте не было, девушка зашла в раздевалку за чёрной джинсовкой. Рядом висела курточка Элиз, подумав, Оля захватила и её. Мало ли, Пелтье тоже там.

Дойдя до запасного выхода, Оливия прислушалась. С другой стороны двери было тихо, и девушка осторожно приоткрыла дверь. Никого. Выйдя на улицу, Златова оглянулась – кроме дворника, который находился далеко – ни одной души. Впрочем, души, может, и были, а вот с людьми дефицит.

Девушка уже хотела идти обратно, вдруг, учительница придёт, или проверка заглянет, как услышала крик: «Отошёл от меня!». Голос точно принадлежал Элиз и доносился слева, со стороны мусора, оставленного после ремонта. Ни шифер, ни поддоны с кирпичами никто так и не удосужился убрать. Подумаешь, начальная школы там играть начала.

Оливия обошла поддоны, чтобы камеры и люди, если кто выйдет из здания, её не видели. Пригнулась и посмотрела в щёлочку между досками. Вот и нашлись двое. Может, подслушивать и неправильно, но… Всегда есть «но», всегда есть исключения!

Златова внимательно слушала, периодически смотря по сторонам, но, когда услышала: «Да курица ты!», не удержалась и прыснула. Парочка ничего не услышала, но Оля всё же вышла со словами: «Весело тут у вас…»

– А ты что здесь делаешь?! – Раздражённый юноша повернулся к Оливии.

– Успокойся, я за Нотом с компашкой следила, – отмахнулась Златова, заходя за шифер. Под ноги попались отколотые куски, заметив кровь на коже Никиты, Оля покачала головой.

– Ещё одна любопытная! Да как вы понять не можете, что вы ещё дети! Сериалов насмотрелись? Или всё-таки жить надоело?

Кофе, что ли, обпился? Психопат чёртов.

– Если тебе что-то не нравится, зачем тогда с нами общаешься? – с небольшим интересом спросила Оливия.

– Да не могу я без вас!

Дорогой, только потише, потише. Оля не привыкла к тому, что Никита может кричать, поэтому каждый раз, когда слышала его громкий голос, морщилась.

– Оль, что там с Нотом? – спокойно поинтересовалась Элиз.

– Я видела, как они заходили в коридор, вот, кстати, тебе куртку захватила…

– Спасибо! Ты как обычно вовремя. – Эля улыбнулась, принимая куртку.

– Ещё и Нота потеряла. – Зверев закатил глаза.

– Сам сказал, что у меня и так чрезмерное любопытство, – бесстрастно сказала Оливия и пожала плечами.

– Но это же Нот!

– Я…

Девушку прервал звук удара. Кто-то ругнулся и довольно знакомо…Чёрт! А этот-то, что здесь делает?

– Феликс? – одними губами спросил Никита, заметив недовольство подруги. Оля кивнула.

Да, это точно он, но сама Оливия врезаться в него явно не могла.

– Смотрите, – прошептала Элиз. – Только тихо.

– Вот и потеряшки нашлись. – Никита нахмурился.

– Ты что, тварь, подслушивать вздумал? – услышали они властный голос Дениса, который, повалив Феликса, наступил ему ногой на спину, а руку завёл назад.

– Сука, да я тебя под землю зарою, – рычал Воронин.

– Если не вмешаемся…– пробормотал Никита.

– Подожди, – Оля схватила друга за руку, чтобы тот не вышел из укрытия.

– Денис, может, не надо…– Зоя вошла в зону видимости. Девушка на половину головы ниже Оли была покрашена в белый, а передние пряди каре были ярко-фиолетового цвета. Особой умностью Ленина не отличалась, имела сложные отношения с классом и часто прилипала к популярным компаниям, но чаще Оля видела её в компашке Нота, поскольку Зверев с Кунициным отказались принимать её в свою, чему Оливия была рада.

– Прощая каждого, ты теряешь авторитет. – Денис покачал головой.

Оля усмехнулась. Нашлись авторитетные.

– Зря ты, пацанчик, сюда зашёл, – растягивая слова, произнёс Мирослав. Шапка, которую он держал в руках, немало потрепала каштановые волосы, а бирюзовые глаза на симпатичном лице с чёткими скулами хмуро смотрели то на Дениса, то на Феликса.

– Сгиньте! – заорал Воронин, когда Денис сильнее надавил на руку.

– А теперь? – спросил Зверев. Если выйдем, точно с Сорокиной в ближайшее время повидаемся… А если нет, это уже не мы, получается.

– Ещё немного, он выберется. – Оля помотала головой. Ей не нравился её новый сосед по парте, но его унижение и боль вызывали лёгкое сочувствие.

– Денис! – закричала Зоя.

– Выбирай, либо ты за нас, либо за этот чёртов Змеиный клубок! – прорычал Нот в сторону Лениной.

– Какой ещё, к чёрту, клубок?!– выдохнул Воронин.

– Как же? – усмехнулся Денис. – Ты разве не с Олечкой и умником Зверевым общаешься?

– Ваша Олечка у меня уже в печёнках сидит!

А вы у меня, будто, нигде не сидите, подумала Златова.

– Я… Денис, я за вас, но это ужасно, зло! – выкрикнула Зоя.

– Чувствую, сегодня опять влетит, – пробормотал Никита, закрывая уши ладонями.

– Зло? – усмехнулся Нот. – Зло – это когда наказание приходит ни за что, а у нас явная причина.

Безмозглые. И куда взрослые смотрят? Только Оля хотела сказать это вслух, как вспомнила, что она, пусть и не издевается над слабыми, но явно ходит там, где не надо, а сестре на это фиолетово.

– Тварь!

Феликс прорычал это на выдохе и, резко подняв тело на одной руке, скинул Дениса. Воронин скривился, как от режущей боли. Рая Мишина, подруга Дениса вскрикнула, когда Нот упал головой на каменную плитку и поспешила к нему. Блондин коснулся ладонью головы, а когда поднёс её к помутневшим глазам, увидел немного крови. Андрей достал из ветровки чёрный платок и протянул его Рае, которая пыталась привести друга в чувство. Оставив напоследок пару ласковых, Феликс ушёл.

– Говорил же, влетит, – вздохнул Зверев, набирая сообщение Олегу Брошину – единственному однокласснику, который хоть что-то понимал в медицине и мог прикрыть от учительского гнёта.

– Нам пора. – Оля потянула друзей ко входу в школу, оглядываясь, не заметят ли их. Поговорить о Шипах они с Элиз ещё успеют, но попасться около последствий драки, как выражается директриса, не лучшая идея.

Собрание объявляю…

Поднимаясь по неосвещённой запасной лестнице, Зверев быстро набирал что-то в телефоне и раздавал указания девушкам, которые бежали за ним. Куртки в раздевалку заносить не стали, подумав, что охрана могла к этому времени вернуться, поэтому Оливия завязала джинсовку на поясе, а Элиз держала свою в руках.

– Где Брошин? – спросила Оля, прерывая ругань Никиты, от невнимательности ударившегося ногой о ступеньку.

– На подходе вместе с Даньком, – бросил Зверев.

– А Дезёт? – Элиз достала свой телефон, но почти сразу выключила. Видимо, смотрела время.

– Она не нужна, – нервно пробормотал блондин и помотал головой.

Оля хотела ответить на это нескромное замечание, но промолчала. Сверху раздался хлопок двери, и послышались шаги.

– Ну вы, конечно, молодцы. – Появившийся Даня с сарказмом похлопал в ладоши.

– Поддерживаю, – хмуро согласился Олег – Кто сейчас куда?

– Я вызвал скорую, там не серьёзно, но Райка жуткую шумиху навела, Оля сейчас побежит за Алёной и к директрисе, Эля пойдёт с тобой, а мы с Кунициным за Олькиным соседом, – шустро сказал Зверев.

– Я не буду спрашивать, почему «Эля», а вот насчёт того, стоит ли к Сорокиной идти, поинтересуюсь. – Олег продолжил спускаться, но остановился, ожидая ответа.

Многие в школе догадывались, что в Змеином клубке, который более вежливые называют Пятёркой, свои взаимоотношения, но мало кто предполагал, что француженка Элиз Пелтье – девушка богатого мальчишки. Точнее, богат не сам Никита, а его родители – одни из владельцев корпорации Novum pax.

– Сорокина должна знать, ведь если проверка увидит скорую, нам ещё больше крышка, – ответил Зверев и неопределённо двинул плечом.

– Как хотите, пойдём, Элиз.

Пелтье побежала вниз за Олегом, лишь махнув друзьям рукой.

– Никит, я знаю, ты умный и всё такое, но не лучше Алёну с Олегом отправить? – поинтересовалась Оливия, поднимаясь вслед за остальными по лестнице.

– Дезёт слишком… слабохарактерная, что ли? Да её и искать ещё нужно. – Зверев обернулся лицом к Оле, продолжая что-то искать в телефоне. – Плюсом, вы с ней отличная команда.

– Так и скажи, избавиться от меня хотел. – Оливия пробежала разделяющее их расстояние и, толкнув Никиту плечом, обогнала мальчишек.

Златовой предстояло выйти на третьем этаже, но где потом искать директрису – другой вопрос. И стоит ли вообще? Впрочем, если этот придурок действительно вызвал скорую вместо того, чтобы позвать кого-то из учителей, Сорокина обязана об этом знать. Но ведь Олег Брошин – заместитель старосты, а значит, само собой расскажет старосте о случившемся. Его просто заставят.

Снизу послышался хлопок двери – ребята вышли на втором этаже. На секунду Оливия остановилась. Надо ли им во всё это влезать? Почему нельзя просто тихо учиться? Возможно, девушка знала ответы на эти вопросы, но они были неприятны. Просто скучны.

Снова хлопок двери. В этот раз наверху, этаж четвёртый. Оливия прислушалась, спиной прислонившись к бежевой стене.

– Нет, ну ты видела?! Они прямо мимо кабинета Натальи Фёдоровны пробежали!

– Вообще обнаглели!

Мелюзга…Они-то, что здесь забыли? – хмуро подумала Оля, но осталась стоять на месте. Мало кто во время проверки осмеливался ходить по коридорам.

– Слушай, а как этого симпатичного шатена зовут, не знаешь? – прозвучал воодушевлённый девичий голос.

– Нет, но он явно не в команде Зверева, староста их, вроде…

– Нет, староста – это та, что с каштановыми хвостиками, вредная такая, – не согласилась первая девочка.

Оливия уже видела их ноги и туфельки на немаленьком каблучке, но девчонки остановились, продолжая болтать.

И какого чуда они делали возле кабинета Сорокиной? Тьфу, нарвалась на очередных фанаток, размышляла Златова, уходя глубже в тень.

– Значит, за ним не следим? – спросила вторая.

Оливия подавила смешок.

– Нет, только за Никитой и Даней.

– Может, этот тоже с ними, – послышался голос третьей девочки, она до этого молчала. – Он тоже красивый, глаза карие, высокий такой, явно спортсмен.

– Нет, красивый – не значит, что богатый.

На этом Оля не выдержала и прыснула. Девочки вздрогнули. Протирая глаза под очками, Оливия поднялась на третий этаж, где стояли девчонки. На вид – класс пятый.

– Что ржёшь, рыжая? – спросила высокая девочка со странного цвета волосами и веснушками на лице. Создавалось впечатление, что она сама решила высветлить себе волосы, а цвет получился, как шерсть у дворовой псины. Ах да, веснушки… точнее, их жалкое подобие или пособие «Как разукрасить лицо йодом».

– Тебя просто увидела, – улыбаясь, сказала Оля, рассматривая трио.

– Твои слова такие же бессмысленные, как и ты, – сказала вторая девочка. У неё волосы были в порядке – аккуратно завязаны лентой в светлый хвостик, а вот на лице были кошмар и ужас. Казалось, что она закупилась в магазине «80-ые – 90-ые РАСПРОДАЖА» и накрасилась самыми яркими цветами так, что для полного комплекта не хватало только блузки в ягуаровых пятнах и строгой чёрной юбки. Если такие вообще когда-то носили.

– Вот-вот, очкастая, проваливай, – подала голос третья полненькая девчушка. – А то будет вся школа говорить о тебе, а точнее, о том, как мы тебя урыли.

Девчонки засмеялись, а Оля спрятала улыбку, нацепив свою любимую гримасу, которая так и говорила, что лучше держаться подальше.

– Дорогуши, вы, наверное, не так поняли, но обо мне уже и так говорит вся школа. – Оливия снова улыбнулась. – Моя фамилия Златова. Не слыхали?

Девочки переглянулись, а потом первая сказала, махнув рукой:

– А-а, ты из команды Зверева. Будем знакомы, я Маша. – Девчонка протянула руку в сторону Оливии, но та брезгливо отстранилась.

– А я та, из-за которой у вас могут быть проблемы, мелюзга. Говорите, что видели.

– А что это ты раскомандовалась? – спросила третья девочка.

– Либо вы говорите, что видели и слышали, либо я сплавляю всю инфу о вас директрисе, а также ваш любимчик Зверев лично прочтёт вам нотацию о том, что в школах в первую очередь должны быть дисциплина и уважительное общение со старшими.

На словах о Никите глаза девчонок мечтательно заблестели, и Оливия уже хотела пожалеть о сказанном, но первый вопрос её слегка удивил.

– Что ты сделаешь? Сплавишь? – Девчонка с боевой раскраской рассмеялась. – Так только деревня говорит.

– Будешь со мной спорить, в глуши и проведёшь всю оставшуюся жизнь, пока волки не сожрут, – сплюнула Оля.

– Да кому ты угрожаешь, очкастая. – Маша подошла ближе к Златовой. – У нас уже есть те, с кем мы проведём свою жизнь в богатстве, а у тебя?

Оливия засмеялась.

– Мелюзга, да вам лечиться надо. Вот поколение пошло! Мы боимся и слово о чувствах сказать, а вы уже женихов на несколько лет старше нашли. Ну-ну, удачи. Кстати, а что вы мелочитесь, слыхали, барон Варшавский пати на днях устраивает, он не женат. – Оля снова прыснула. – На ней и Альберт Стрельцов будет. – На этот раз смех дошёл до боли в животе, и девушка согнулась пополам. – А что, подумаешь, у него девушка есть, её и подвинуть можно…

Звонкий смех эхом бежал по коридору, возвращаясь опять к хозяйке. Златова думала, что это усмирит пятиклашек, но нет, одна умница спросила:

– А кто это?

Оливия хотела продолжить хохотать, но ручка двери, ведущей на третий этаж, опустилась, и девушка резко умолкала. Знаете, бывает, что за то время, пока учитель говорит слова «А к доске пойдёт…», ученики успевают выучить уроки и схватить лёгкий инфаркт. У Оливии в голове произошло примерно тоже и, когда дверь начала открываться, она уже думала, какую отговорку из десяти сказать, и какой итог будет от каждой. Но они не пригодились. В плохо освещённый коридор вошла голубоглазая девушка чуть выше Оли.

– Ну наконец-то! – воскликнула Алёна, размахивая включённым телефоном.

У Оливии от резкого света заболели глаза.

– А ты что здесь делаешь? – спросила Златова.

– Как «что»?! – Алёна уменьшила яркость на экране и передала телефон подруге. – Читай.

– Алёнка, живо ищи эту дуру Златову и на место встречи, – вслух прочитала Оля. – Какое… это тебе написало?

– Даня, но не об этом, пошли быстрее…

– Даня Куницин? – влезла в разговор Маша.

– А это что за мелкотня? – поинтересовалась Алёна с любопытством разглядывая девочек.

– Фанатский кружок наших многоуважаемых коллег по попаданию в неприятности.

– Ясно, пойдём. – Алёна непринудительно кивнула в сторону двери.

Девушки выбежали в школьный коридор на третьем этаже, но Оливия успела заметить, что пятиклашки бегут следом.

– Алён, за нами хвост.

– Пацаны уже на месте, разгонят.

Остановившись перед поворотом к кабинету директрисы, девушки прислушались. Тихо. Девчонки тоже куда-то исчезли. Оливия осторожно выглянула за угол. Даня сидел на диване, разглядывая растение напротив, а Никита по—хозяйски облокотился на стену, подперев её ногой. Всё внимание опять на телефоне, создавалось впечатление, будто для Зверева электронный мир намного интереснее обычного.

– Что смотришь, заметили. – Даня перевёл взгляд на Олю. – Проходи. – Куницин похлопал по свободному месту на диване, приглашая сесть.

Оля проигнорировала приглашение и прошла к своему любимому месту на подоконнике, плюхнулась, подвинув рукой домашнюю розу. Алёна, ещё раз посмотрев назад в поиске пятиклашек, села рядом с Даней на беленький диван.

– Что вы такие спокойные? – осторожно спросила Оливия, вспомнив про нелестное сообщение.

– А что нам волноваться? – невозмутимо задал вопрос Никита, оторвавшись от телефона. Слишком невозмутимо.

Алёна тоже это поняла, поэтому девушки переглянулись, сидя друг напротив друга. Оля осмотрела блондина с ног до головы, размышляя, мог ли он с кем-то за это время подраться, но, кроме растрёпанных волос и мятого рукава белой рубахи, никах признаков не заметила.

– А… что за смс? – тихо спросила Оливия.

Зверев бесчувственным взглядом посмотрел на Олю, а потом за неё, в проход. Златова обернулась. К ним с конца коридора шли Наталья Фёдоровна, Элиз, Олег, Рая, Андрей и Мирослав, причём, у последнего были заметно красные глаза, хотя нытиком того было назвать сложно, а также мужчина в полицейской форме.

– Сумочка, ты знал, что придёт полиция? – прошипела Оливия в сторону Никиты. У девушки в голове уже созревали новые планы, как сбежать.

– Не за нами, – прервал ход её мыслей Даня.

Всего три слова, но стало чуть спокойней. На миг, а потом в голову полезли новые мысли.

– Что случилось? – затаив дыхание, спросила Оля. Алёна тоже напряглась.

Никита оторвался от стены и, засунув руки в карманы чёрных джинсов, прошёл к Оливии.

– Успокойся. Всё. Будет. Хо-ро-шо.

Златова прижалась спиной к окну, и по коже пробежал холодок.

– Если ты так хотел успокоить, у тебя не получилось, – угрюмо сказала Оля, кроссовкой отодвигая Зверева в сторону.

– Я просто сказал, что пока они сюда не подошли, всё будет хорошо. – Юноша неспеша сделал полшага назад.

– Лучше бы молчал, – пробормотала Алёна, глядя на приближающихся людей.

– Что, прости? – Никита на пятках развернулся в сторону Дезёт.

– А то, что твой голос пугает. Серьёзно, можешь хоть иногда молчать?

Алёна с вызовом посмотрела на друга, и Оле захотелось улыбнуться – настолько комично это выглядело.

– Всё, молчу. – Зверев поднял согнутые в локтях руки. – С ними сами болтать будете. – Кивок в сторону полицейского и директрисы.

– Прекращай спектакль. – Даня недовольно взглянул на друга. – И без тебя справимся, болтун.

– Конечно, справитесь, удачи. – Никита усмехнулся и сел рядом с Олей на подоконник, снова достав телефон.

– Так что случилось? – Оля посмотрела на Даню. – Только попробуй промолчать.

– А я и не молчу, у нас реально нет проблем, а вот у твоего соседа по парте – другой дело. – Даня бросил взгляд на подходящих. – Мы так, свидетели…

– Не томи!.. – прошипела Алёна, тоже посмотрев на приближающихся, которые уже могли услышать разговор.

– Ха, а я и не томлю. Наш дорогой Нот в состоянии критического вранья, уже, по идее, доехал до больнички.

22:18

– Наташ, всегда знала, что ты ненормальная, но всё равно каждый раз поражаюсь, – пробормотала Светлана и покачала головой, выходя из машины, остановившейся напротив кофейни «Валет».

– А я всегда знала, что ты это знаешь, но уже в который раз поражаюсь, что ты поражаешься, – улыбчиво ответила Наталья Златова.

Девушка оставила свой любимый кожаный плащ в кофейне и вышла встречать подругу в белом свитере и чёрных брюках.

– И почему мы здесь? – спросила Света, поправляя на носу очки и рассматривая старую вывеску кофейни.

– Помнишь ту опечатку на карте? – Наталья зашла в здание, а Светлана прошла за ней шаг в шаг.

– Конечно, но это действительно просто опечатка. – Брюнетка непонимающе покачала головой.

– Не просто. Это вирус, кто-то взломал наш компьютер.

– Я, безусловно, не компьютерный мастер, но на вирус это не похоже.

Журналистки прошли к дальнему столику, где Наташа оставила свои вещи. Там уже стояли три кофе, которые принёс официант.

– Спасибо за заботливость, но я кофе не люблю, – проворковала Света, садясь спиной к выходу.

– Да не за что, оно не тебе. – Наташа села напротив подруги, положив плащ на колени. Телефон она достала сразу и кивнула Свете.

– Мы кого-то ждём, или ты решила в одиночку выпить три чашки кофе в Богом забытом месте? – Светлана достала из кармана синей курточки микрофон, сняла с очков маленькую камеру и вытащила беспроводной наушник из уха.

– Предложение не заманчивое, поэтому мы ждём двух или трёх личностей.

В подтверждение Наташиных слов в кофейню зашла девушка в чёрном пальто. Серые глаза были подведены сурьмой, а губу покрашены в алый. Перед тем, как Светлана успела неприлично подумать про девушку, Наталья вежливо поздоровалась.

– Знакомьтесь, Мирэль, это Светлана Анатольевна – моя коллега по работе и хорошая подруга, – Наташа кивнула в сторону Светы, – а это оккультист ордена Осколки, Мирэль Альбертовна.

– М-м-м… Приятно познакомиться, – протянула журналистка, рассматривая заколку в форме листа на тёмных волосах пришедшей.

– Взаимно, – мрачно кивнула Мирэль. – Кофе? Благодарю.

– Да не за что. – Наталья пожала плечами, смотря на стеклянные двери кофейни.

– Зачем Вы меня позвали? – спросила Мирэль, делая глоток кофе. Девушка села рядом со Светланой, опасаясь припадков принцессы.

– Сейчас, остальные придут, и мы всё обсудим. – Златова покачала головой, мол, позже.

Было не самой удачной мыслью собрать всех змей в одном месте, но это был практически единственный способ разобраться в ситуации. Несколько часов назад Златовой позвонила сестра со словами: «Есть тема для статьи, забери меня из участка». Нет, Наталья такому не удивилась, ведь младшая всегда умела влипать в неприятности, а вот когда оказалось, что она ничего не натворила, стало интересней. Пришлось подкупить врачей, чтобы они выдали информацию о состоянии Дениса Нота и, когда девушка узнала от Элиз о том, что в этом виноват Феликс, решила разузнать побольше, но времени не было. Три разных пазла медленно, но складывались, поэтому Златова решила соединить коробки в одну. Точнее говоря, запутать саму себя и позвать всех людей, с кем хотела поговорить в одно место.

Медленным, но уверенным шагом к столику подошли ещё двое: Альберт в своей любимой белой худи, которую, как думала Наталья, он меняет только на идентичные, и Джексон, одетый во всё чёрное.

И как тебя с пистолетами вообще на улицу пускают?! Пришёл, как на похороны! – думала Наталья, рассматривая парня. Его тёмные волосы были ещё больше растрёпаны, чем в прошлый раз, а тёмная рубаха была мятая и не заправленная. От кожаных сапог на полу оставались ошмётки грязи.

– И зачем Вы нас позвали, Наталья? – спросила Альберт, плюхаясь на стул рядом с девушкой. Джексон сел по другую сторону от него.

– Э-э-э… Знакомьтесь…– Наталья не подготовила, что будет говорить. Мысль созвать всех, как и все гениальные или сумасшедшие планы, пришла внезапно, поэтому девушка решила не откладывать задуманное, а про то, что надо будет что-то говорить, совершенно забыла.

– Мы знакомы, давай к делу, – прервал Альберт.

Мог бы помолчать, нервно подумала Наташа.

– Думаю, все, кто находятся сейчас здесь имеют отношение к пожарам, – начала Златова.

– Светлана, выйдете, – по-командирски сказал Альберт, ткнув ложечкой из—под кофе в сторону брюнетки с хвостиком. – И новенькую технику заберите.

Света с небольшим страхом в глазах посмотрела на Наталью в поисках поддержки, но та не поспевала за реальностью, поэтому ничего сказать не смогла, глупо открыв рот. Быстро собрав свои вещи, Светлана вышла из кофейни в надежде, что Наташа ей всё потом расскажет.

И так всегда… Всегда не могу ответить, а она остаётся, печально думала девушка, садясь в машину.

– Начнёте, или мне разъяснить ситуацию? – усмехаясь, спросил Альберт.

– Будьте добры, – кивнула Златова. – Трудный выдался денёк.

– Понимаю. Ну что, дорогая Мирэль Оллисова, – Стрельцов отодвинул чашку и положил локти на стол, подперев подбородок ладонями. – Думаю, Вы уже поняли, что наша общая знакомая последнее время слегка летает в облаках, но чуткость на происшествия у неё та же. Насколько я понимаю, Наталья позвала нас, как очень милую и дружескую компанию, обсудить причастность присутствующих к жести, пардон, – быстро исправился Альберт, приподняв руки, – причастность присутствующих к происходящему за чертой города.

– Я Вас поняла, Альберт, но не лучше ли называть вещи своими именами? – спросила Мирэль, помешивая кофе.

– Не думаю, что больница соскучилась по нашим персонам, а такова правда может довести до небольшой драки. – Альберт скучающе пожал плечами.

– Я смотрю, на это Вы и рассчитывали, раз пришли с личной охраной. – Наталья посмотрела на Джексона, который слегка смутился под пристальным взглядом журналистки.

– Но Вы и на меня кофе заказали, значит, ждали, – улыбаясь, сказал парень.

– Безусловно.

– Может, сойдём с мёртвой точки и начнём разговор? – спросил Альберт. – Конечно, я не против такой чудесной компании, но у меня тоже есть дела.

– Почему Вы выгнали Светлану, какое оккультисты имеют дело к пожарам, какого человека они попросили украсть, что значит 22:18, и почему осталась я? – в лоб спросила Наталья.

– За это я Вас и уважаю, – ухмыльнулся Стрельцов. – Светлане здесь делать нечего, пожарами мы травим Осколков, Вы с этим человеком связаны, поэтому говорить не буду, кстати, по этому же поводу Вы и остались.

– Что за числа? – Наталья посмотрела Альберту в глаза, отчего тот отвёл взгляд.

– Я знаю, что значат эти числа. – Мирэль сделала глоток кофе, а потом посмотрела на Наталью. – Ворожеи не оставляй в живых. Не так ли, командир?

– Так ли, так ли, оккультиста. – Стрельцов кивнул, приподняв брови.

– Кто этот человек? Причём здесь ворожеи, почему эти числа над моим домом? – Наталья устало потёрла пальцами виски. Нет, они явно не собираются всё ответить сразу…

Все сидящие за столом замолчали, а больше в кофейне никого и не было. Мирэль настороженно посмотрела на Наташу, но ничего не сказала, а Джексон уткнулся лицом в чашку.

– А вот об этом Вы, Наталья Златова, подумаете сами, – сказал Альбер. – Не зря же известная журналистка.

Командир со стрелком ушли, оставив на столе три купюры. Мирэль хотела что-то сказать, но молчала.

– Что? – спросила Наташа, заметив слабые попытки Мирэль начать разговор.

– Мне кажется, я знаю, кого они заказали…

– Кого же?

– Вашу сестру, Оливию.

Обычно на таких моментах заканчиваются серии в сериалах, но продолжение их разговора не мало важно, если читателю интересно, кто сейчас сидит в старой кофейне. Принцесса и оккультист? Журналист и атлант? Или же, любящая сестра и хладнокровная колдунья?

– Та-а-ак… А Оля здесь при чём?

– От Одинцовой, это зам Варшавского, я услышала, что они поняли, что для прохода им якобы нужен человек, связанный с тем миром, а также какая-то зеркальная машина и какое-то заклинание.

– Ага, а почему она, а не я? С чего они вообще взяли, что мы с той стороны? – Наташа нахмурилась, вспоминая, чем же они могли засветиться

– Помните, как Вы продавали драгоценные камни? – словно читая мысли, начала колдунья. – В то время уже шла охота, но сейчас в этот мир заявилась одна интересная личность с той стороны. – Мирэль умолкла, давая Наталье время, чтобы принять информацию.

– И кто это?

– Мы лично не знакомы, но я знаю, что он зовёт себя сыщиком или послом… Что Вы будете делать?

– Ну теперь я уже явно подумываю на время бросить журналистику и заняться поисками портала. – Наталья покачала головой. – Осторожно, но всё же надо привлечь к этому Олю. Она смышлёная, разберётся, что да как. Ещё Оливия умеет быстро строить планы и находить выход из разных ситуаций.

– Вы хотите привлечь к этому ребёнка? Честно? Я до последнего думала, что Вы сами найдёте путь на ту сторону и бросите сестру здесь. – Мирэль нахмурилась. – Ей уже не место в том мире, она выросла здесь… Или мы зря стирали ей память шесть лет назад? Понадобились лучшие врачи и психологи!

– Мирэль, Вы не понимаете, Оливия – принцесса Зимних городов. Нет, даже не так, – Наталья махнула рукой в сторону, будто изображала свой мир, – Оливия Златова – будущая правительница государства.

– А Вы? Хотя, я лучше промолчу.

Если взглядом можно было бы убить, от Мирэль и духа не осталось бы.

– Не думаю, что, когда Виктория передавала мне Олю, она хотела, чтобы именно я заняла её место.

– Возможно, но Оливия для этого ещё мала! Она не сможет за год привыкнуть к новому миру и спасти его! Впрочем, какой «спасти»? Этим вообще должны заниматься стражники. Мы не будем лезть, даже если вернёмся.

– Вы думаете, что Виктория создавала тот проход только ради того, чтобы отсиживаться в тени? – Наталья надеялась, что Мирэль поймёт её, но она просто не могла. Наташа и раньше была далеко не умной, пусть и хитрой, а как только попала в этот мир, вообще стала неуравновешенной. С такой не о чем говорить.

– Ваша сестра не создавала тот проход, она его просто нашла и изучила. – Мирэль опустила взгляд. – И простите, но Вы явно не она, не стоит рисковать всеми нами по пустякам.

– Я знаю, поэтому и хочу, чтобы Оля попала в тот мир.

– Это глупо. Мы не в сериале, чтобы подростки спасали мир, это Вам не Хогвартс… Вы понимаете, что она – ребёнок? – Мирэль сердито посмотрела на непреклонную принцессу, ожидая хоть какого-нибудь результата.

– Знаете, по меркам этого мира, мы уже в фэнтезийном фильме. – Блондинка покачала головой, сдвинув брови к переносице. Нет, ты меня просто не понимаешь. Она ДОЛЖНА там оказаться, я точно это знаю. Сложно сказать, откуда, но знаю.

– Да, но…

– Так давайте всё сделаем по правилам фэнтези? Отправим на задание сообразительных подростков, а не отсталых взрослых?

– Вы сами ещё даже не взрослая, – вздохнула Мирэль. – Впрочем, как хотите.

Наташа ушла из кофейни через пять минут после ухода колдуньи. Как бы ей не хотелось всё успевать, но две важные темы она забыла: как именно Феликс связан с Шипами, и кто оставил цифры на карте. А ещё, почему «Ворожеи не оставляй в живых». Сможет ли она спасти сестру и в этот раз, или они ввязались в нечто большее, чем разборки с бандами?

План действий

– И что мы теперь будем делать?

После допроса насчёт Нота ребят отпустили на уроки, но те не хотели возвращаться в душный класс, где их уже ждали любопытные одноклассники, поэтому, вернувшись в школу, Пятёрка отпустила Олега и направилась в столовую, сев за самый дальний столик, чтобы их не могли услышать.

– Для начала, я хочу кофе, а потом можем дождаться одного человечка. – Оливия встала со стула и направилась к буфету.

– Минус одна. – Хмыкнув, Даня пожал плечами и перепрыгнул через светлую лавку.

– Я вас слышу! – крикнула ребятам Оля.

– Предупредить её, что в буфете кофе нет? – задумчиво спросила Алёна. – Или подумаем, что будет, когда Денис вернётся?

– Лучше подумаем о том, какой дальнейший ход совершит его компашка, и что будет с Ворониным. – Никита взял со стола салфетку, отрывая от неё кусочки.

– Намекаешь на то, что мы должны найти его раньше Сорокиной и этих? – Сложив пальцы домиком, Даня постукивал ими по столу.

– Если у нас, конечно, нет других планов.

– Давайте Златову подождём. – Элиз решила включиться в разговор, пока друзья не решили потратить время напрасно. – Её сосед всё-таки.

– Чудесная мысль, – вздохнув, сказала Алёна.

– А что этот… кхм здесь делает? – Зверев посмотрел в сторону дверей из столовой, Дезёт и Пелтье обернулись.

– Может, это его Оля позвала? – поинтересовалась Элиз.

– Возможно…– протянула Алёна.

Иннокентий Десайи посмотрел по сторонам и, заметив подростков, пошёл к ним. Когда он был уже на полпути, из буфета вышла сердитая Оливия, сжимая в руке пачку печенья. Девушка быстро обогнала блондина и, дойдя до столика друзей, разгневанно бросила печенье на стол.

– Меня послали и сказали, что кофе детям пить нельзя! – Златова шумно отодвинула стул с другой стороны стола и шлёпнулась так, что чуть не упала назад. Оля в последний миг успела ухватиться за плечо Никиты.

– С трудом верится, что милая буфетчица могла послать. – Зверев с сарказмом в глазах мельком глянул на Оливию, доставая телефон, на который пришло сообщение. – Откуда пища?

– Считай, что эта самая милая буфетчица и подарила, ешьте, – едко бросила Оля.

Алёна открыла пачку Юбилейного печенья и достала одну штуку, Элиз взяла две, а вот юноши к ним не притронулись.

– Что? – спросила Оля, заметив их любопытные взгляды на своей персоне. – Да купила я их, чтобы та нас не выгнала.

– Мы не об этом, – холодно сказал Никита.

– Что ещё?

– Вы, Оливия Александровна, пригласили этого молодого человека на наш увлекательный разговор? – Никита посмотрел на Кешу, который почти подошёл.

– Я, и поверьте, не зря, у меня есть план.

– И какой же? – спросил подошедший Десайи. – Знаешь способ, как мне поговорить с твоей сестрой?

– Знаю новый материал для новой статьи, – проворковала Оля. – Думаю, сестре понравится.

– Нет-нет-нет. – Никита оторвался от телефона, приподняв руку в знак протеста. – С вашими статьями одни проблемы.

– Даже не хочешь послушать? – всё ещё коварно улыбаясь, спросила Оля.

– Тебе мало проблем? – тихо поинтересовался Зверев, наклоняясь над столом и приближаясь к Оливии.

– Тебе-то какое дело? Не хочешь – не участвуй. – Златова беспечно пожала плечами, немного скривив губы.

– Я слушаю, – кивнул Иннокентий, догадываясь, что ничем хорошим их спор не закончится.

– Я тоже, – согласилась Алёна.

– И я, – это была Элиз.

– Ребят? – Оливия посмотрела на Даню с Никитой, но первый молчал, а второй вновь уткнулся в телефон.

– Они тоже за, – ответила Элиз за друзей. – Говори.

– Предлагаю найти документы и заглянуть в Наташин особняк на краю города, – быстро начала Оля. – Меня очень интересуют те странные «случайные» числа, которые также «случайно» находятся на территории коттеджей. Если они действительно значат «Ворожеи не оставляй в живых», то надо как-то предупредить оккультистов, с которыми во время карнавала встретится Стельцов. А ещё мы можем раньше журналистов всё разведать и продать им информацию, – под конец улыбнулась Оливия.

– Что за «Ворожеи не оставляй в живых?», – спросил Иннокентий, но его вопрос оставили без ответа.

– Да, но сейчас они на шаг впереди нас, – не согласилась Алёна, хмурясь.

– Возможно, они знают, где особняк, но навряд ли пойдут туда.

– Может, речь вообще не об этом. – Элиз покачала головой. – Хотя, учитывая то, что карту получила и Наталья… Нет, навряд ли.

– И зачем нам это? – Алёна неспеша собрала в кучу кусочки салфетки, которые разбросал Никита.

– Просто, мало ли. – Оля неопределённо мотнула головой, мол, знать не помешает.

– Допустим. Но зачем нам этот? – Никита перевёл взгляд с экрана на Кешу.

– А зачем нам тот? – прищурившись, не остался в долгу Иннокентий.

– Только не подеритесь, – вяло буркнула Элиз.

– Ой, не волнуйся, такие не дерутся, – усмехнулась Алёна, дуя на бумажки.

Оля закатила глаза.

– Не забудьте, что, если Мишина с Богомоловым захотят отыграться, они придут к нам, вы сами слышали, что те считают нас Ворониным одной командой.

– Так это вы виноваты в той заварухе? – приподняв светлую бровь, поинтересовался Иннокентий.

– Как раз нет, – хмуро ответил Зверев, не отрываясь от телефона. – Мы ему скорую вызвали и учителей переполошили.

– А заодно и проверку, – перебила Элиз.

– Да, заодно и проверку. – Никита иронично глянул на девушку.

А заодно и наши оставшиеся нервные клетки, подумала Оливия, опираясь щеками на ладони.

– Простите, может, это не моё дело, но сколько у вас вообще врагов? – вдруг спросил Десайи.

– Ха, хороший вопрос, – усмехнулся Даня. – Стрельцов и его дружки теперь, Братство, Нот с компашкой, полицию можно добавить, левые группировки, которые иногда нам попадаются, большинство учителей и некоторые наши родители, которые против Пятёрки.

– Кто такие Стрельцов и Братство? И вашу Пятёрку разве не называют Змеиным клубком?

– Для новенького ты много знаешь. – Алёна бросила заинтересованный взгляд на парня, и уголки её губ дрогнули.

– И слишком мало для жителя города, – добавила Элиз.

Элечка, ты это только заметила? Оля хмыкнула.

– Я не местный, – просто разъяснил парень.

– Ясно.

– Стрельцов – чувак с татуировкой на пол-лица, светлые волосы, карие глаза, да и вообще, он красавчик. Голос просто чудесный, а ещё он очень вежливый, – слегка мечтательно описала Альберта Оля, но, заметив реакцию друзей, усмехнулась.

– А ещё он бандит, убийца, монстр и командир бандитской, немного мятежной, группировки, – добавила Алёна, загибая пальцы, и, дотянувшись до Оливии, влепила ей лёгкий подзатыльник.

– Эй! – Златова отмахнулась от подруги. – Но ты не можешь не согласиться, что он добрый. – Оля недовольно покачала головой.

– Он просто с вами нянчиться любит, – усмехнулся Никита, убирая телефон.

– А вот это правда, уж нас—то он точно любит, – согласилась Элиз, широко ухмыляясь.

– Да, а его люди вовсе не открывали по нам огонь, – с сарказмом проворчал Даня, переводя взгляд с Элиз на Никиту. Последний потёр ладонью левой руки правое запястье, а Пелтье опустила взгляд.

– Так, давайте о Братстве, – Оливия поспешила поменять тему.

Алёна поддержала подругу:

– Это тайные управляющие городом. Богатые люди в чёрные плащах. Кто входит в это общество никто не знает, а их офис надёжно охраняется, хотя некоторые присутствующие здесь успели побывать там. – Дезёт обвела взглядом сидящих за столом. – Они и убийцы, и злодеи, и в законе, и милые, но не пушистые.

– Они ни капли не милые. – Пелтье убрала прядь светлых полос за ухо и покачала головой.

– Ясненько. И что мы решили? – Иннокентий посмотрел на Олю, которая перевела взгляд с него на Зверева.

– Что? Типо, я отвечаю? – Никита задумался на несколько секунд. – Предлагаю разделиться. Оля, Элиз и Десайи пойдут искать особняк, а остальные за Феликсом.

– А, может, я с ними? – попросила Алёна.

– Нет, нам нужны твои мозги.

– А если ты их нам не одолжишь хирургическим вмешательством, значит, пойдёшь с нами. – Ухмыляясь, Даня пожал плечами.

– Ну блин, – недовольно буркнула Алёна, надув губки.

– Если испечёшь блины, против не будем, – смеясь, сказал Куницин.

– Окей, а где вы будете его искать? – Оля посмотрела на Даню, который достал из пачки печенье, начав крошить его на тёмный стол.

– Зверев обыщет школу и весь Динский район, я Заброшенный, Алёна Новый, и вместе с ней мы пройдёмся по Заречье.

– Какой Новый? – переспросила Дезёт. – Братства или Стрельцова? И почему в Заречье вместе идём?

– Дань, почему ты в Заброшенный один идёшь? – спросила Оля. – По моему мнению, это Элиз должна туда идти, если её поймают, ей ничего не будет.

– Это если поймают люди командира, а если левые, то лучше не рисковать, – не согласился Даня. – Алён, Новый ты обыщешь тот, что принадлежит Стрельцову, за рекой, на территорию Братства заглянет Никита, она его…

– А это почему? – Алёна глянула на Зверева.

– У него там свои связи, если что, родственнички разрулят, а в Заречье вместе пойдём, потому что там неразбериха у группировок.

– Господи, и как обычные люди ходят? – вздохнула Оливия.

– Со спокойной душой, – усмехнулась Элиз.

– Ладно, я тогда сегодня поищу бумаги об этом особняке, а вы начинайте поиски. Кеша с Алёной пока могут вам помочь, – добавила Оливия.

– Я Иннокентий, – процедил Десайи.

– Мы поняли, – улыбаясь, кивнула Оля. – Кеша с Дезёт работают вместе, допустим, в Глухом районе.

Со стороны первого раздался звук, чем-то похожий на приглушённый вой. Оля решила проигнорировать бессловное замечание.

– Отлично, всё решили, значит, предлагаю поесть. – Даня посмотрел на буфет, из-за которого вышла пожилая женщина. – Или убраться отсюда, пока нас не выгнали.

Документы

Запасной ключ от Наташиной комнаты Оля оставила себе и, как только сестра ушла, решила им воспользоваться. Искать что-то в тумбочке было бессмысленно, поэтому девушка заглянула в шкаф. Если Оливия и ожидала увидеть там скелеты, то явно не подготовилась к явному беспорядку: все вещи были перекомканы, а обувь на нижних полках валялась как попало. Но, возможно, там, под кучей шмоток, и находились ценные бумаги. Раздвигая мятые кофты, девушка нашла только конвертик с деньгами и какой-то старый пожелтевший счёт. Положив слегка мятую бумажку в карман синих джинсов, Оливия оглянулась. Была маленькая, но вероятность, что в комнате могли быть камеры. Захлопнув дверцу шкафа, девушка подошла к большому пластиковому окну, проверила батареи под ним и подоконник на наличие тайников, ничего не нашла. В конце комнаты оглядела бежевый кожаный диван под цвет кофейных стен, стеклянный журнальный столик. Ни-че-го.

Из комнаты вели две двери: одна в зал, другая в Наташин кабинет, но последнюю открыть было сложнее. Подёргав ручку, Оля поняла, что она всё-таки заперта. Вспомнились сериалы, где двери открывали заколками и невидимками.

– Хах, ну что, вариант?

Оля достала свой телефон из кармана и начала искать в интернете, как открыть замок с помощью невидимки. Ответы, правда, были, значит, это не такой уж и миф. Взяв с журнального столика две шпильки с блестящим камушком, Оливия принялась сгибать их, как показывалось на картинке. Засунув железку в замок, девушка повернула её, как рычаг, против часовой стрелки, потом вставила отмычку изогнутым концом вверх и принялась находить ею штифты. Возможно, чтобы всё получилось, нужно было также и спокойствие, которым Оливия не обладала, поэтому, подёргав железку, она просто отбросила её на пол. Яндекс на телефоне сменился телефонной книжкой.

– Эль, приветик, я знаю, ты в этом профи, скажи, пожалуйста, как можно замок открыть?

– Шпилькой не пробовала?

– Пробовала, не получилось, – Оля посмотрела на замок так, будто он мог сам открыться или дать подсказку.

– И хорошо, иначе всё, хана замку, – легко сказала Элиз.

– Так что мне делать?

– Насколько я поняла, тебе надо сделать всё тихо, а если ключа нет, советую вызвать мастера, сама ты отмычкой только замок сломаешь.

– А ты не можешь прийти?

– Не, меня мами заставила к контрольной по математике готовиться, позови Зверева.

– Ладно, спасибо, пока.

– Ага-с.

Отправив Никите сообщение, Оля пошла на кухню заранее готовить блинчики и ставить чайник.

***

Барон Варшавский и Златова старшая договорились встретиться в ресторане на нейтральной территории в Заречье. Небольшой ресторанчик был частью торгового центра и, проходя мимо бутиков с одеждой, Наталья всё больше думала о том, насколько различны два изначально одинаковых мира. По обычаю, Златова заказала самый дальний от людей столик и, когда подошла, заметила там барона.

– Игнатий Эдуардович, добрый вечер, – поздоровалась девушка, садясь на стул из тёмного дерева.

На столе стояли стеклянные тарелочки с салатами и картошкой, хрустальные бокалы и две бутылки шампанского, одна уже была открыта.

– Добрый, Наталья Александровна.

Барон был довольно старым человеком со светлыми, будто выцветшими, рыбьими глазами, которые с любопытством разглядывали полное людьми помещение.

– И отчего же я имею чести повидаться с Вами, Наталья? – спросил барон, наливая себе в бокал напиток.

– Меня, как журналистку, очень интересует вопрос, почему Вы пригласили командира на карнавал? – Наталья положила себе в тарелку картошку с салатом «Цезарь» и достала из сумочки бутылку чая «Липтон».

– Этот молодой человек сильно отличился в последнее время, присвоил себе часть Нового района, а это уже что-то значит. Отобрать территорию у Братства! – Довольно полный старик издал звук, похожий на кряхтение. – Вот я и подумал, что, может, командир Стрельцов поможет ордену присвоить Бедный район, за который сейчас ведут войну Братство с малышнёй.

– А этот район?.. На нём же находится главное здание ордена?

– Да, Вы правы. Здание ордена существует со времён Первой мировой, историческое наследие! – Варшавский за один глоток опустошил бокал, а Наталья слегка скривилась, когда несколько капель упало на стол. —А эти черти в войнушки играют! Идиоты…

– А почему Вы не хотите выкупить у Братства Богатые коттеджи? Это тоже частично историческая территория. – Наталья начала перемешивать салат с картошкой, а потом попробовала смесь.

– Мы не можем позволить себе такую сумму, а люди Стрельцова за предложение сделать территории общими, могут расчистить их от тунеядцев.

– Тунеядцев?

– Да, именно так! Мы сделали этот район хоть немного обитаемым, у нас ищут помощи нищие, а они решили присвоить всё себе, просто придя с оружием!

– Вы, кажется, что-то говорили о малышне, – заметила Златова.– Кто это?

– А, ерунда! Мелкие группировки, что ещё не вышли ни в свет, ни в тьму.

– Ясненько. – Девушка решила постепенно переходить к волнующей её теме. – Я слышала, что орден занимается над каким-то серьёзным планом, не так ли?

– Можно задать Вам ответный вопрос? Какое дело Вы имеете со Стрельцовым?

– Альберт Геннадьевич за определённую плату снабжает прессу информацией.

– Ну хорошо, – протянул старик. – Но в целях сохранения тайн ордена, я не могу поделиться с Вами секретами.

Наташа знала, что будет нечто похожее, поэтому заранее подготовилась. Достав из сумочки кошелёк, девушка вынула пять купюр и положила их на стол. Старик покачал головой. На тёмном столе оказалась ещё одна бумажка.

– Нет.

– Сколько?

Варшавский на пальцах показал десять, и Наталья с недовольным лицом бросила ещё четыре купюры, а, когда старик к ним потянулся, накрыла деньги бокалом.

– Получите, когда ответите на ВСЕ вопросы.

***

Не церемонясь, Никита распахнул дверь в квартиру Златовых и, не разуваясь, прошёл на кухню, где Оливия уже ставила тарелку с блинами на стол. Девушка посмотрела на грязные кроссовки, но ничего не сказала.

– Давно я здесь не был, – произнёс Зверев, садясь на диван.

– Надеюсь, ещё как минимум столько же не появишься, – ответила Оливия, за плечо поднимая юношу. – Сначала работа, потом еда.

– Вот так всегда, – недовольно буркнул блондин.

Зайдя в комнату Натальи, Зверев присвистнул.

– Так вот, где обитает королева сплетен, интересно…

– Вон дверь, открывай.

– А где «пожалуйста, мой дорогой друг»?

– Тебе едой или красивыми словами платить? – едко спросила Оля, протирая серебристые очки.

– Я Вас понял.

Юноша сел перед дверью, осмотрел замок, достал из кармана небольшой набор отмычек и стал подбирать нужную.

– А разве одна не ко всем подходит? – спросила Оливия, следя за действиями друга.

– Увы, но нет, тут замок странный, – задумчиво произнёс Зверев.

– В каком смысле?

– Он пустой.

– В смысле?

– Можешь помолчать?

Никита подобрал нужную железку и начал ковыряться ею в личинке замка. Спустя некоторое время послышался характерный для открывания двери звук.

– Принимайте работу, – Никита открыл дверь, пропуская Олю.

– Ва-а-ау…

Девушка оказалась в тёмном помещении с деревянными книжными стеллажами. Слева стояло коричневое кожаное кресло, а справа, между полками, того же цвета диван. На полу лежал мягкий кофейный коврик, а в конце кабинета был письменный стол из тёмного дерева. Рядом стоял компьютерный стул, окон в помещении не было.

– Всё, спасибо за помощь, можешь идти, – сказала Оливия, вспомнив о Никите.

– Э-нет, мне тоже интересно, – не согласился Зверев.

– Окей, тогда ты обыщи стеллажи и шкаф, а я займусь столом, – ответила девушка, проходя к концу кабинета.

На столе стоял закрытый серебристый ноутбук, и лежали папки бумаг. Одев тонкие перчатки, Оливия принялась смотреть первые бумаги – это были расследования полиции и журналистов о пожарах и… пропавших людях. Оля вытащила бумагу из файла и положила на стол. Оказывается, в новостях умолчали о жертвах, что довольно странно. В следующей папке были банковские счета, благотворительные взносы и, в общем-то, ничего интересного.

– Проверь ещё раз, с трудом вериться, что у журналистки столько денег, – сказал подошедший сзади Никита.

Оля вздрогнула.

– Какого чёрта ты так тихо ходишь?

– А ты знала, что шесть лет назад Наталья продала довольно дорогие камушки, и именно в это время ей сделали паспорт, а тебе свидетельство о рождении?

– Был пожар, конечно, паспорт и свидетельство пропали. – Оливия пожала плечами. – Что за камушки?

– Очень редкие и очень дорогие, советую поискать бумаги о них и банки, что выплатили деньги, – Никита положил на стол паспорт Наташи и файл, в котором был какой-то банковский счёт. – Не заметила, что таких слишком много? Твоя сестра бывала и в других странах, не так ли? Вот перевод.

На столе оказалась ещё одна бумажка.

– Я знаю, что у неё целая коллекция кожаных плащей из разных стран, возможно, это на них.

– Поищи ещё, я осмотрю вторую папку.

В третьей оказались фотографии и рисунки. Есть вероятность, что их рисовала сама Наталья. На картинках были портреты разных людей, некоторые были Оли незнакомы, пейзажи с дворцами, поля, море. Очень красивые рисунки, Оливия не знала, что сестра умеет так рисовать, но особый интерес у неё вызвал лишь один портрет. На нём была девушка с чёрными завитыми волосами и синими глазами, в руках у неё были белые розы, любимые цветы Оли. Этот портрет чем-то напомнил тот, что у них в гостиной, даже платье у девушки было того же цвета, но главное было не в этом. Златова уже видела её мельком во сне. Оля вытащила рисунок из файла и также положила на стол.

Оливия обошла стол и принялась открывать ящики. В первом снова были бумаги, но в этот раз, кажется, нужные. Да, точно, вот документы о квартире, их Оливия положила на пол, а в самом низу нашла кадастровую карту земельного участка.

– Никит, смотри, – Оля положила бумаги на стол, и друг начал их листать.

– Да, неплохо, сфоткай и положи их лучше обратно, – согласился юноша.

Оливия послушно достала телефон и, сделав фотографию каждого листка, убрала всё обратно.

– А у тебя что? – поинтересовалась девушка.

– Вот, видишь код карандашом?

– Ну да, что это?

– Это видная информация о том, что эти деньги она получила в другой стране, – ухмыльнулся Никита. – Она, видимо, сама это подписала, чтобы не запутаться, а цифрами, чтобы ты не поняла, если нашла.

– И что это значит?

– Ну вообще, вариантов много, но мне интересно, почему ты не помнишь то, что было раньше, чем шесть лет назад, и откуда у Натальи появилось столько денег. Знаю, у меня богатая фантазия, но эксперименты над людьми никто не отменял, – сказал Зверев таким серьёзным голосом, будто сам их и проводил.

– Да иди ты! – Девушка толкнула его, улыбаясь.

– А и пойду, – рассмеялся Никита и направился к двери.

Тут раздался хлопок. Друзья замерли.

– Ты кого-то ждёшь?

– Наташа, – упавшим голосом произнесла Оливия.

– О, чёрт.

– Закрывай дверь, живо, – прошипела Оля другу, и тот побежал к двери.

Отмычки доставать было некогда, поэтому он просто схватился за основание ручки. Когда из комнаты послышались шаги, друзья замерли. Плохо, очень плохо… Если это Наташа, то нам конец… А если нет, то ещё хуже. Кто-то подёргал ручку. Закрыто. Шаги удалились.

– Пронесло, – выдохнула Оля.

– А ты уверена, что это была твоя сестра? – спросил Никита.

Нет.

– А кто?

– Ладно, иди, смотри другие ящики, я дверь подержу.

Оля мелкими шажками побежала к столу и принялась искать что-то ещё. Во втором оказались черновые тетрадки со статьями и одна флешка, которую Оля положила на стол. В третьем девушка нашла Ветхий завет на русском языке, пару ручек, бумаги в файле с чёрно-белыми фотографиями мест, где были совершены пожары и…

– Никит?

– Что? Что случилось?

Девушка вытащила со дна ящика пистолет и показала его другу.

– Подумаешь, у меня таких три, – хмыкнул Зверев.

– Ты и Наташа – два разных человека. – Оля в растерянности покачала головой. – Она и мухи не обидит.

– Значит, ты так хорошо знаешь свою сестру, – Никита пожал плечами и приоткрыл дверь. – Стоп. Ты хочешь сказать, что я могу кого-то обидеть? – Зверев удивлённо посмотрел на подругу, сделав безобидную, немного обиженную, рожицу.

– Ты серьёзно? Я знаю тебя уже… лет пять точно! Может, беспричинно ты никого не обидишь, но… Чёрт, откуда у тебя пистолеты?!

Оля потерянно махала руками, беспорядочно ходя от одного шкафа к другому. Нет, был бы один, я ещё могла бы понять, всякое бывает, но… Вот зачем они ему?!

Снова раздался хлопок, но в этот раз тише.

– Всё, гость ушёл. Захвачу пару блинчиков и сам пойду, а ты убери это на место и забери нужные бумаги.

– Оке-е-ей. – Оля хотела его остановить, расспросить поподробнее, но не успела, друг уже побежал на кухню.

Юноша вернулся, махнул рукой с блинами, бросивкороткое:

– Увидимся.

– Пока.

Никита удалился, а Оля в недоумении сложила всё ненужное обратно в ящики, а остальное убрала в файл и вышла из кабинета, захлопнув дверь до щелчка.

Пропажа

– То есть, ты хочешь сказать, что Наташа связана с чёрным рынком?

Прийти в школу в субботу – это всегда не самая лучшая идея, вот и когда Элиз позвонил Никита с таким предложением, особого желания идти туда не было. Зверев с Кунициным ждали девушку возле кабинете директрисы, где теперь обычно проходили их собрания. Ребята быстро посвятили Пелтье в дела с документами и объяснили, что к чему, но нить происходящего постоянно путалась в голове.

– И что в этом такого? Вы с таким энтузиазмом говорите, будто сами белые и пушистые.

Элиз сидела на диване и гладила листочки растений, пока друзья пытались протоптать круг в полу.

– Нет, дело не в том, что она могла быть связана с контрабандистами, а в том, откуда у неё были камни редкого происхождения, да ещё и после мнимого пожара. – Никита приостановился, а потом сел на диван напротив.

– Мнимого?

– Да, мнимого, – подтвердил Даня. – Последние три дня мы немножко…

– Очень немножко, – перебил Зверев.

– Очень немножко следили за старшей Златовой и, сверив адреса, поняли, что она ходит в этот самый дом.

– И что в этом такого? Это дом её детства!

– В том-то и дело, что нет, – заговорил Зверев, поймав взгляд Элиз. – ЭТО. НЕ. ЕЁ. ДОМ.

– А чей же?

Блондин улыбнулся. Бесите, друзья, бесите, подумала Эли, переводя взгляд исподлобья с одного на другого.

– Ничей. Этот дом принадлежит некой Виктории Златовой, которая волшебным образом нигде не упоминается. Её просто не существует. – Никита невозмутимо пожал плечами и включил телефон. – Я запросил документы в архиве у одного неплохого знакомого, и знаете, что он сказал?

Пелтье посмотрела на Даню, но тот лишь покачал головой. Нет, не знаем, может, просветишь?

– Это имя зарегистрировано, естественно, не один раз, оно есть, но из нашего города Златова Виктория Александровна одна. И она не имеет никаких документов кроме паспорта и собственности на особняк и землю. Ничего не напоминает?

– Златова Наталья Александровна. – Даня замер, немного прошёл и облокотился на подоконник. – Ой, что-то голова закружилась. – Куницин резко вздохнул и коснулся пальцами висков.

Элиз усмехнулась.

– Мо-ло-дец. – Никита, положив телефон на колени, похлопал. – У нашей дорогой журналистки также нет свидетельства о рождении и многих других довольно нужных документов.

– А у Оли тоже? – уточнила Элиз.

– Я, конечно, поинтересовался насчёт Оливии и, безусловно, у неё есть все эти документы, ведь иначе её не приняли бы в школу.

– А что о родителях? Пусто?

– А вот тут, насколько я понял, начинается самое интересное. – Даниил ухмыльнулся и, как в предвкушении, потёр ладони.

– Верно, мой дорогой друг, – перед тем как продолжить, Никита выдержал паузу. – Их имена указаны, и, более того, они живы.

– Всё чудесатее и чудесатее, – выдохнула Элиз.

– Именно, Элечка. Но они не являются родителями Златовых.

– А вот теперь я совсем запутался. – Даня провёл рукой по лицу и посмотрел на друга. – Как они могут быть живы и в тоже время не быть вообще?

– В общем, в ближайших городах есть люди с такими именами, но они никак не связаны и, если учитывать возраст Наташи, уж точно не могут быть их родителями.

– А как старшая Златова стала опекуном в четырнадцать лет? – поинтересовалась Элиз, глядя на прозрачный чехол телефона Зверева.

– А вот и ещё один хороший вопрос, над которым можно только гадать. – Подняв взгляд, Никита пожал плечами.

– Чудесно, а почему на нашем чудесном сборе нет Оливии и Алёны?

Элиз с любопытством посмотрела на друзей, которые в ответ уставились на неё.

– Алёна слишком умная и может залезть куда не надо, а Оля…

– Это я посоветовал её не приглашать, – перебил Даниил.

– А мы им расскажем? – Не, друзья, мне кажется, это уже слишком. Рыться в документах своих же…

– Да, – ответил Никита. – Ты расскажешь Оливии, а мы Алёне.

– Только расскажи так, чтобы их новый неместный дружок ничего не услышал, не нравиться он мне, – хмуро добавил Даня.

– Как в детективах, – усмехнулась Элиз.

– Никогда их не смотрел. – Уголки губ Никиты дрогнули, но он не улыбнулся. – И в жизни всего хватает.

– Согласен.

Никиты зазвонил телефон, и он ответил на звонок, перед этим немного недовольно сказав:

– Вспомни солнце, вот и лучик.

– Слушаю.

– Нет, я кроме пары блинов ничего не брал.

– Да, точно. Сто процентов.

– Других прихватить?

– Окей, скоро будем.

– Ну что? – резко спросила Элиз, заметив, как Никита оторопело отключил звонок

– Оказывается, я вам рассказал не всё. Пока мы были в кабинете Натальи, в квартире побывал незваный гость.

***

– Вот, смотри, то, что вы с Никитой нашли в Наташином кабинете пистолет, конечно, интересно, но, если учесть то, что Зверев практически никак на него не отреагировал, означает то, что он явно законный и не представляет ничего сверхъестественного, а значит, волноваться не о чем, – заключила Алёна.

Подруги сидели в комнате Оли всё субботнее утро, пока Наталья разбиралась с рабочими бумагами и готовила им пиццу. Оливия пригласила Дезёт в восемь утра, чтобы рассказать все новости прошедшей недели и то, что ей удалось выяснить из документов.

– Возможно, но что насчёт рисунка?

– Не знаю, честно, не знаю, – вздохнула гостья. – Для начала я бы тебе советовала узнать у сестры, чей…

– Она сказала – неизвестной, – перебила Оля. – Ей просто понравилась картина на выставке, и она её купила.

– Может, Наташа хотела нарисовать более взрослую копию той девочки?

– Возможно, но почему она так похожа на девушку из моих снов, которые ни капли не кажутся снами, и почему у неё синие глаза? Или я уже схожу с ума? Может, Наташа сама и нарисовала первую картину? Может, когда я была маленькая, у меня была травма, и сестра зарисовывала все мои бредни? Может, она вообще тайный психолог? Или секретный агент? – Златова вскочила с кровати и начала беспорядочно ходить по комнате.

– Или ты всё придумала. – Дезёт повела рукой в сторону, немного скривив губы.

Я? Придумала? Хотя, всё может быть, но… Я не могла это придумать!

– Возможно, – смиренно согласилась Оля, зная, что переубедить подругу будет сложно.

В дверь комнаты постучали.

– Девочки, вы случайно не видели жёлтую папку? Я её ещё три дня назад оставляла на кухне, но значения не придала, что она пропала, только сейчас понадобилась. – Заглянула Наталья, вытирая сырые руки о светлый фартук в цветочек.

Алёна с Оливией переглянулись.

– Три дня назад, говоришь, – протянула Дезёт. – Нет, не видели.

– Ладненько, пойду получше поищу. – Старшая Златова пожала плечами и позитивно улыбнулась. Слишком позитивно. Чёрт, что-то здесь не так.

– Подожди, – остановила сестру Оля. – А что в ней было?

– А, ерунда. – Наташа махнула рукой. – Фотографии с пожаров, у меня на рабочем ноутбуке ещё копии есть, просто в редакцию идти лень.

– В них есть что-то особенное? – настороженно спросила Оля.

– Да вроде нет… Не считая нелепых лиц журналистов и следователей, – усмехнулась Наталья и вышла из комнаты.

– Помнишь, ты говорила, что вас Наташа чуть не заметила? – медленно спросила Алёна.

– Помню, – таким же тоном ответила Оливия, собирая кусочки мозаики.

– Так вот, а если это была не Наталья? Насколько я помню, Зверев не имеет обычая закрывать за собой дверь на ключ…

Да я уже сама…

– О, чёрт! – Оля закрыла ладонями глаза и попыталась сосредоточиться, но умные мысли никак не лезли в голову. – Но, может, это Никита забрал? Я ему сейчас позвоню.

Оливия, произнося, как мантру, «хоть бы он», набрала номер Зверева, и в телефоне послышались гудки.

– Ты брал тогда жёлтую папку с кухни?

– Точно?

– Плохо дело. Можешь приехать?

– А они с тобой? Да, давайте.

– Насколько я поняла, это не он? – на всякий случай уточнила Алёна, когда Оливия бросила телефон на матрас, криво раздвигая губы в подобии улыбки. Через пару секунд попыток Оля непонимающе посмотрела на подругу.

– Нет. И, видимо, ко мне сейчас придёт вся Пятёрка, – вздохнула Златова.

Новые планы

– И что мы имеем?

– Я бы лучше спросила, что мы не имеем, – уточнила Оливия.

– Что мы не имеем, мы и так знаем, – усмехнулся Никита. – Давайте искать в ситуации плюсы?

– А они есть? – засомневалась Алёна.

– Нет, но, если мы сами ему об этом скажем, Зверев усомнится в своих способностях, – рассмеялась Элиз, садясь рядом с Никитой на белый ковёр.

– Потому что плюсы есть всегда.

– Подводя итоги, – перебила Оля. – Мы имеем кучу полезных документов, знаем, где находится особняк, у нас появился вор, который зачем-то стащил фотографии и надо найти одного недоумка, который решил помахать кулаками. Всего-то, – легко закончила Оливия.

– Насколько я понимаю, группы делятся ещё больше? – спросил Даниил.

– Да, – подтвердила Оля. – Я и Кеша идём в особняк, Никита и Алёна, как самые уравновешенные, ищут Феликса, а Даня и Элиз пытаются найти вора, если такой есть.

– Есть, когда я первый раз заходил на кухню, за блинчиками было что-то жёлтое, потом этого не было, – рассеял сомненья Никита. – Но с каких это пор ты главная?

– С тех пор, как дела стали касаться напрямую меня, – ответила Оля, похлопав юношу по плечу.

– Окей, не спорю, но разумно ли тебе пускать в свой дом чужака, особенно, если не знаешь, что там находится?

– Не очень, но ему нужна информация для Наташи.

– Не думаю, что информация о её же тайном доме вызовет у нашей журналистки симпатию к этому человеку. И нам от этого хуже.

– Хорошо, тогда мы с Алё…

– А это опасно, ведь пожары ещё не прекратились, а рядом Заброшенные районы. – Никита улыбнулся краешком губ.

– Ты, кажется, говорил, что у тебя несколько пистолетов? Не одолжишь один?

– Нет, конечно, нет, – засмеялся Зверев. – Если вас с ним поймают, мне конец, поэтому нет.

– Окей, но моё решение не изменится. – Оливия невозмутимо покачала головой. – Мы с Алёной идём в особняк, Даня с Кешей ищут вора, а ты с Элиз Феликса.

– И опять неразумно, – вздохнул Никита.

– Да что ты прицепился со своим «неразумно»!?

– А то, что мы о твоём Кеше ничего не знаем, а вор – это уже личное.

– Зараза, – буркнула Оля. – Тогда Десайи с Элиз ищут Феликса, а вы вдвоём вора.

– Ладно, но…

– НИКАКИХ «НО».

– Ладно, ладно. – Зверев примирительно поднял руки. – Но знай, от этого пернатого одни проблемы будут, в этом я уверен.

– Посмотрим, – вздохнула Дезёт.

***

– На-на-на-на-на…

Раздался звонок, и наушники пришлось мокрыми руками вытащить из телефона.

– Я Вас внимательно слушаю, – ответила Наталья.

– Это в Ваших интересах, – раздался низкий голос.

– Не поняла.

Это ещё кто?

– Ваше понимание мне ни к чему. Недавно я получил фотографии с мест пожара, а также всех тех, кто исследовал все происшествия последнего месяца. Думаю, Вы знаете, о чём я.

Убийства людей на улицах города, – подумала девушка.

– Продолжайте.

– В Кейтбурге появились довольно интересные лица, и они заинтересованы в людях… Вы понимаете?

– В людях, как в живых, или…

– Я знал, что журналисты сообразительны.

– Но обратились именно ко мне. Откуда у Вас мой номер?

– Это не важно. В ближайшее время начнут пропадать люди, которые присутствовали на этих фотках, – медленно говорил голос. – Это не главное, заказ интересующихся людей другой. Вы ведь знакомы с Оливией Златовой?

– Если Вы хоть пальцем тронете мою сестру, – прошипела Наталья, но ничего добавить не успела.

– Я Вас просто информирую.

– Кто этот грёбаный заказчик?

Поверьте, лучше Вам не шутить с атлантой, до добра это не доведёт.

Тишина. Наташа проверила телефон, но абонент уже отключил звонок. Девушка попробовала перезвонить, но, как и ожидалось, гудки не пошли. Тогда Наташа набрала другой номер и принялась ждать, когда сонный голос ответит ей не самыми цензурными словами.

– Ты, как всегда, рано, – просто буркнул Стрельцов, немного удивив девушку. Немного.

– КАКОГО ЧЁРТА ТВОРИТСЯ В ЭТОМ ГОРОДЕ?!

– Ё-моё… Что у тебя случилось? – в растерянности спросил Альберт, пытаясь прокашляться.

– Через час в «Валете, – бросила Наташа и только хотела отключить звонок, как командир произнёс:

– Не, подожди. – Послышался зевок. – Я недалеко от твоего дома, сейчас, соберусь и зайду, ставь чайник.

– Советую поторопиться, дело о тайных инцидентах в городе.

– Твоя сестра дома? – сразу спросил Альберт.

– И вся её компашка. Кстати, разговор пойдёт о ней, – произнесла Наталья, наливая воду в чайник.

– Чёрт, а ведь так спокойно утро начиналось… Спал, никому не мешал… Вот умеешь же ты звонить невовремя!

– Так, ноги в руки и вперёд, чёрная страница истории города. Виолетте потом поноешь, какая я плохая, а сейчас дело жизни и смерти моей сестры. – Если бы Наташа могла прокричать, она крикнула, но тогда бы её услышали из Олиной комнаты.

– Во-первых, мисс Угроза, Вам нужно напомнить, кто кого бояться должен? А во-вторых, через минуту буду, я уже бегу, и можете не утруждаться в рассказах, я знаю, что за Вашу сестру предлагают довольно неприличную сумму денег.

– А вот этого и я не знала, – пробормотала Наташа. – За что? Я думала, её хотят убить, потому что я что-то не то в статьях написала… Или… Вы знаете, зачем?

Неужели опять Осколки? Только не они…

– Нет, но моей банде тоже поступало такое предложение ещё в конце лета… Я пару дней назад только отказался…

– ЧТО!?

– Да успокойся ты, дверь лучше открой.

Разговор на кухне

– Не ожидала, что ты так быстро придёшь, – сказала Наташа, пропуская гостя.

– Удивлён не меньше, – хмыкнул Альберт, снимая кожаные ботинки.

Сегодня он был в чёрных джинсах и того же цвета рубахе, а когда Наталья посмотрела на тёмную кожаную куртку с железными шипами и цепочкой, то вспомнила, что сама в потрёпанных домашних джинсах и футболке с фартуком, которые все в муке. Когда Златова попыталась поправить выбившиеся из хвоста пряди, гость, усмехаясь, сказал:

– Мне глубоко фиолетово, как ты выглядишь, но, если у тебя нет ничего поесть, я пошёл обратно.

– Пойдём, там пицца осталась, – произнесла Наташа, пропуская Стрельцова на кухню. – Всё на столе, ешь.

– Благодарю, – буркнул Альберт, но даже не улыбнулся. Наталья это заметила, но не придала значения. – Вот это я понимаю – гостеприимство!

– Лыбься меньше, у меня тут не школьная столовка, вся еда платная, – всё-таки сказала Златова, надеясь, что гость хоть как-то среагирует на это.

– Да я понял, дай хоть чай попью, потом скажу.

Наталья села напротив и подождала, пока Альберт выпьет чай и съест два куска пиццы, а потом спросила:

– Так что творится в городе?

– Вкратце говоря, месяц назад мне пришло сообщение от гражданина N, что тот предлагает немаленькие деньги за одного человека. Не спорю, было время, моя банда занималась подобными мерзостями, но сейчас мы в первую очередь стоим на защите города от мелких группировок и Братства, которое хочет купить по дешёвке все территории. Разумеется, я сказал, что подумаю над предложением, деньги не маленькие, но мне надо знать, кого именно мы должны украсть, а также имя заказчика. На той же неделе мне была назначена встреча в Бедном районе, заказчиком оказался барон Варшавский. Перед этим, кстати говоря, я слышал, как он со своим замом, графиней Одинцовой Марией Николаевной, ругался. Из всего я понял, что они пытаются куда-то попасть, куда путь только избранным, а дорогу им может проложить какая-то «наследница», которую графиня не хотела использовать по доброте душевной. Крыша едет, дом стоит, короче. А вот уже когда мы с Варшавским разговаривали, он сказал, что жертва – твоя сестра. А поскольку моя группировка на максимуме беззакония, и я иногда говорю с тобой, а также, прошу не забывать, твоя сестра постоянно суёт нос в дела Шипов, барон подумал, что для меня это будет просто элементарной задачей.

– Подонок, – процедила Наталья.

– Кто? Я? – воскликнул Альберт, да так громко, что из комнаты могли услышать.

– Да не ты, хотя, – Наташа задумалась, – ты тоже.

– Ну спасибо, – буркнул Стрельцов.

– Не подавись.

– И, тем не менее, он оказался прав. Сейчас я в твоей квартире, ты без оружия, а у меня за спиной револьвер и нож. Только я скажу, и ты позовёшь Оливию сюда, а потом мы преспокойно покинем район. – Альберт безмятежно пожал плечами и откинулся на спинку дивана.

Наталья напряглась, поняв, что это могла быть ловушка, а она, как букашка на мухомор, в неё попалась. Нет, он явно не такой, у меня просто богатое воображение…

– Успокойся. – Стрельцов махнул рукой, заметив напряжение. – Слушайте дальше. Срок был до тридцать первого октября, поэтому я подумал-подумал и решил. Думаю, Вы знаете, что у меня много связей в этом городе, и не было проблемой взломать рабочий компьютер редакции… Я попросил знакомого поменять пару чисел там, где мы же и устроили пожар, около Богатых коттеджей в день рождения Оли. Скажу честно, пришлось немало пострадать над просторами интернета, чтобы выбрать нужный шифр.

– Но, если бы я его не разгадала?..

– А он был и не для Вас. Я, кажется, говорил, что Пятёрка слишком часто суёт нос в мои дела, а Элиз Пелтье, если не ошибаюсь, Ваш информатор… Да и сестра у Вас не глупа, а все они просто помешаны на Шипах, как на главной угрозе города. – Альберт усмехнулся. – Поэтому, я даже не сомневался, что карта дойдёт до них, а уже там попадёт к умной Алёне Дезёт, которая знает больше самих учёных.

– То есть, Вы хотите сказать, что…

– Да, и они уже поняли значение, но не поняли, для чего оно…

– Вы следили за Пятёркой? – перебила Наталья. Я что, не вижу, что происходит прямо у меня на глазах?!

– Не я, но можно и так сказать, —невинно произнёс Стрельцов. – А что, им можно, а мне нет?

– Так что же на самом деле означают эти числа?

Детский сад какой-то… Альберт, ты-то куда вслед за ними?!

– Ворожеи – вы с Олей, а также оккультисты, «не оставляй в живых»… Думаю, Вам это ясно.

– Но с чего Вы взяли, что мы с сестрой какие-то ведьмы?!

– Наташ, вот зачем ты споришь? Мы оба знаем, что ты свалилась в наш город, как снег летним днём на голову. Ты почти не говорила по-русски! Кто такая, откуда – никому не известно, а у твоей сестры волшебным образом стёрта память. – Альберт со вздохом покачал головой. – Разве не странно?

– Странно, но поверь, я скоро уйду туда, откуда пришла, поэтому опасности вашему городишке не представляю, а Оля обычный подросток…

Отлично, очень уж нужны мне сейчас проблемы с командиром…

– Хах, не обычный, – усмехнулся Стрельцов, а потом резким движением взял руки Натальи в свои, отчего та вздрогнула. – Из-за тебя твоя сестра познакомилась с этими чудо-детьми, сыновьями богатеев, потом эта француженка Пелтье со своей невероятной историей о том, как их лишили всего, приехала в город. Нет, ты не подумай, что я какой-то сумасшедший, – добавил Альберт, заметив испуганный взгляд Натальи.

– Честно? До недавнего времени я о таком даже не задумывалась.

– Я к сути рассказ веду, а зачем держу тебя, сама потом поймёшь. – Альберт тяжёлым взглядом посмотрел на их руки. – Так вот, а потом к ним присоединилась и умница-отличница Дезёт. Всё началось с мелких проделок на типе «А побегаем-ка мы за бандами, в героев поиграем», в то время я как раз пытался привести свою группировку в порядок, а корпорация родителей Никиты мне неплохие палки в колёса ставила. Теперь подходим к самой интересной части – как мы познакомились с Пятёркой. Ты же слышала, что они попали под обстрел?

– Да, Оля рассказывала, вроде, в какое-то кафе вломились банды.

Только не говори, что она соврала…

– Я поправлю историю. Пятёрка вломилась в наше кафе. Я тогда решал вопрос о покупке Заречья, а пятеро детей лет одиннадцати зашли в наш первый штаб. Когда увидели вооружённых людей, они, конечно, перепугались, твоя сестра сразу извиняться начала и выталкивать их оттуда. – Стрельцов усмехнулся. – Честно? Я знаю, что им тогда было страшно, но всё же, смотреть на это шоу было интересно. Мои люди уже закрыли двери. Знаешь, что сделал Зверев? А он взял и вызвал полицию простым нажатием кнопки. Да ещё и всем об этом сказал! Минут пять все просто молчали, а потом также молча вышли те, с кем я вёл переговоры. Не заметила, что тот район до сих пор принадлежит мелким бандам? После послышалась сирена, в двери задолбили, а потом и вовсе вышибли их. Я забыл про детей и дал приказ стрелять. Просто чудо, что те остались живы. Кстати, только благодаря им хоть кто-то из полицейских ушёл живой.

– В смысле?

– Не знаю, у тебя Оля научилась, или нет, она очень неплохо болтает, но, говоря о колдовстве. Ты знаешь, что она видит в темноте, как днём? – спросил Альберт, заинтересованно глядя на Наташу.

– Нет, но… – Златова растерялась, не зная, что сказать. Вспомнилась история о талантах атлантов, но была и другая. А вот она была о том, что никто королевской крови не сможет ими ни управлять, ни владеть. – Нет, но такое вполне может быть, хотя сейчас из-за своих псевдо-очков она и днём ничего не видит.

– Электричество отключили, началась перестрелка вслепую. В грязные окна свет немного поступал, кстати, хочу заметить, что была ночь. Я увидел, что один полицейский идёт на меня и направил на него ружьё, которое успел схватить ещё в начале… И знаете что? Я заметил его приближение лишь на мгновение и то не знал наверняка, а потом маленькая рыжая девочка как крикнет: «Пригнитесь!». Она была немного левее, и от резкого звука я выстрелил в неё.

– КАКОГО?!..

Наталья попыталась вырваться и ударить гостя как минимум вилкой, но тот лишь крепче прижал её руки к столу.

– Об этом я и говорил, – заметил Альберт. – А теперь главное. Пуля прошла сквозь неё.

Наталья обмякла и чуть не свалилась со стула, Стрельцову пришлось встать, чтобы удержать её.

– Не в том смысле. Сквозь, значит, сквозь. Как через призрак.

– Может, ты плохо целился? – немного ослабшим голосом спросила девушка.

– Ты шутишь? – Стрельцов скептически приподнял бровь, будто на самом деле пытался понять, не пошутила ли журналистка.

– Ладно, поняла, но, если я скажу свою версию событий, ты всё равно не поверишь. Продолжай.

– Я, конечно, был шокирован и велел прекратить огонь. Никиту, вроде, ранили, у него рука была в крови, остальные были целы. Мы стали думать, что делать с выжившими полицейскими, их осталось человек семь, не больше, из наших все были живы, а потом эти юные вершители суда стали разглагольствовать о морали и законах, правда, некоторые сквозь слёзы… Честно? Только на устных уроках физры я слушал нечто столь похожее по смысловому содержанию и интересу. Разумеется, мы их всех отпустили, не убивать же при детях. – Альберт сдержанно улыбнулся, показывая, как подумала Наталья, какие они там все белые и пушистые.

Да как же.

– Я даже не буду спрашивать, кто из них придумал к вам наведаться, – устало прошептала Наташа.

– Я сам точно не знаю, но что-то слышал про Элиз.

– Понятно, – буркнула Наталья, садясь ровнее.

– А теперь вернемся к Вам, – произнёс Альберт.

– Про снег ты уже говорил, про отсутствие документов тоже слышал, так что переходи к части «не оставляй в живых».

– Если ты подумала, что я вас убивать собрался, то ты ошиблась, но тут дело в другом…

– А Вы что здесь делаете?! – раздался удивленный возглас.

***

– Ладно, главное решили, когда начнём? – спросила Алёна, вставая с кровати.

– Предлагаю сейчас, – ответила Оля. – Все согласны?

– Все, – решила за остальных Элиз.

Никита что-то буркнул себе под нос, но громче не сказал.

– Тогда предлагаю сегодня поискать Феликса, а с завтрашнего дня всё остальное. Дань, разузнай, пожалуйста, есть ли в округе камеры, может, удастся вычислить вора.

– Сейчас?

– Лучше сегодня, – кивнула Оливия.

– Окей, будет сделано.

– А мы тогда все вместе погуляем по городу, – предложила Элиз.

– Э-нет, я не с вами. – Зверев покачал головой. – Я лучше поспрашиваю знакомых о том, что нового в городе, гулять без цели – это не для меня.

– Ну и ладно. – Пелтье надула губы, обиженно отодвигаясь подальше от Никиты.

Друзья вышли из комнаты и уже направились к выходу из квартиры, как Оля невольно посмотрела налево – в сторону кухни и заметила, что сестра не одна.

– О-о-оль, – прошипела Элиз, глядя на ботинки с цепочкой и шипами, которые ей показались очень уж знакомыми.

Тут Наташин гость немного повернулся, и Оля увидела татуировки на лице.

– А Вы что здесь делаете?!

– Успокойтесь, малышня, я с миром пришёл. – Вздохнув, будто на него обвалился весь груз Земли, Альберт в примирительном жесте понял руки. – Наталья Александровна сама меня пригласила по официальным рабочим вопросам.

– Ну да, конечно. – Оля придирчиво осмотрела Наташин вид, но, когда та глазами показала выметаться, махнула друзьям на выход. – Ладненько,– протянула девушка.– Общайтесь ОФИЦИАЛЬНО.

Особняк Златовых

***Мирэль***

– Мария, вызывали?

Кабинет графини Одинцовой представлял собой небольшое тёмное помещение, где, казалось, хранились все ненужные вещи разных эпох. Пройдя мимо пыльных шкафов и стеллажей, Мирэль остановилась у старинного стола из резного тёмного дуба, за которым на рыжем кожаном кресле сидела женщина с хорошо уложенными каштановыми волосами, как волны, рассыпающимися на чёрный бархат длинного платья.

– Вызывала, – произнесла она звонким голосом. – Думаю, ты слышала о том, что планируется помимо маскарада?

– В общих чертах, – уклончиво согласилась Оллисова.

– В этом городе очень трудно найти хорошо делающих свою работу людей, – вздохнула Мария.

Зашедшая решила промолчать.

– Ты, случайно, не хочешь подзаработать?

– Смотря, что нужно делать, – настороженно ответила Мирэль, облокотившись на стеллаж.

– Возможно, многое ты уже знаешь, поэтому скажу просто, – начала женщина, придвигаясь ближе к столу. – В банде, в которую мы до последнего верили, есть один юный человек, который недавно влип в одну неприятность, с которой мы согласились ему помочь… Этот юноша заведёт в ловушку цель, а потом проведет наших людей. Тебе надо проследить, чтобы обратно он уже не ушёл, а выехал ногами вперёд.

– Зачем такие крайности?

– Лучше о наших планах не знать таким ненадёжным личностям, как Шипы, – пожала плечами Мирэль.

– Ты мне предлагаешь самой его…

– Нет. Ты должна лишь проследить, чтобы он не ушёл, наши люди сделают всё сами.

– А если что-то пойдёт не так? Что будет мне?

– Ты просто не получишь плату, а мне придётся придумывать иной способ, – махнула рукой на дверь Мария.

***Оливия***

– Ты уверена, что эта остановка?

– По-моему, она здесь одна.

Автобус остановился, и дачники вместе с Оливией и Алёной вышли на ничем не обозначающий себя участок земли.

– Поле, – подвела итог Оля.

– Поле, – согласилась Алёна, глядя на промёрзлую землю. – И куда теперь?

– Навигатор в помощь.

Златова достала телефон и включила приложение, пока Алёна глядела на экран через плечо, положив подбородок на кожаную куртку Оли.

– Это карта? Что за сайт?

– Сама создала, – похвалилась Оливия. – Обычные карты, просто я их немного достроила, поменяла цвета, значки и добавила 3D.

– Симпатично, – Дезёт смотрела, как меняются картинки на экране. – А что значат красные точки? Ой, это что, фото Шипов? А это мы?

Алёна ткнула пальцем на фотографию, провела от неё линию к зелёной точке.

– Зелёные – все наши, у кого на телефоне включено местонахождение, а красные – важные места. Под ними я прикрепила фотографии, а если нажать, будет доступна информация и адрес. Вот, это нужный нам домик.

Оливия ткнула на красную точку, под которой было написано «Особняк. Златова Н.».

– А это штаб Шипов? – Алёна показала на не самую лучшую фотографию, где попали в кадр Альберт, Виолетта, лучший стрелок банды и несколько других человек, лица которых Оливия в жизни видела более чем редко.

– Ага-с. Согласись, близко находятся, 5-7 километров.

– Да, но нам сейчас ближе до штаба Стрельцова, а не до особняка, поэтому пойдём.

– Как? Точнее, куда?

– Вперёд, только вперёд.

*** Феликс***

– Алло?

– Да, точно, вчера я видел этих ненормальных, две собирались идти туда, одна из них – наша цель.

– Хорошо, я буду на втором этаже библиотеки за балюстрадой.

***Мирэль***

– Тьфу, подумаешь, сходи чёрт знай куда, сделать то, что чёрт не знает.

Несколько минут назад Оллисова оставила свою машину на обочине дороги и отправилась к особняку пешком через поле. Серебристые туфли на высоком каблуке проваливались в лужи, а полы длинной синей юбки были в грязных пятнах. Накинув на белую блузку лёгкий серый плащ, девушка держала его края в правой руке, а в левой была сумка. До построек оставалось идти около километра, но холодный ветер безжалостно нагонял тучи, из-за чего была вероятность промокнуть под дождём.

Сумка завибрировала, и Мирэль отпустила плащ, ища телефон.

– Вот же…

На экране высветилось имя Одинцовой, и девушка ответила:

– Что?

– Ты где? – послышался голос графини.

– Иду. Вы вообще в курсе, что здесь кошмар какой-то?!– крикнула Оллисова, прижимая телефон плечом к уху, а руками пыталась поймать полы плаща, которые ещё не успели испачкаться до плачевного состояния. – Земля как лёд сначала, а теперь я в грязи тону!

– Феликс уже там, а мой человек недавно сказал, что видел, как цель зашла на территорию Богатых коттеджей. Надеюсь, ты через десять минут будешь в особняке? Взяла оружие на всякий случай?

Мирэль оглядела поле и посмотрела на дома, до которых как минимум идти полчаса, а это только округа частного сектора.

– Да, конечно, – слащавым голосом пропела колдунья.

***Оливия***

– И куда теперь? – Алёна посмотрела на подругу, а потом перевела взгляд на огромные ворота, ведущие в частный сектор. – Такие даже Элиз бы не открыла… Или у тебя есть ключ?

– По печальному стечению обстоятельств, ключа у меня нет, – девушка похлопала по карманам чёрных джинсов, а потом посмотрела на заборы за воротами. – Какова вероятность, что за целый день здесь кто-то пройдёт?

– Невелика, учитывая, что мы подошли с самой… Кх… Прошли через проблематичный путь, а через него мало кто в здравом уме и трезвой памяти ходит, – поправилась Дезёт.

– Чудесно.

– План «мы ничего не теряем»? – спросила блондинка, снимая бежевую курточку и кладя её на камень, после чего села сама.

– Не, тут по-любому собаки есть, – покачала головой Златова.

– И что теперь?

– Если я не ошибаюсь, у тебя в рюкзаке есть термос и бутерброды…

***Феликс***

Юноша стоял на втором этаже огромной библиотеки и смотрел, как люди в чёрных спецкостюмах прячутся и ждут своего выхода. Бойцы из Осколков, или нанятые ими, принесли мешки с винтовками, от вида которых у Феликса просыпалась настоящая зависть. В работу самого Воронина входило следить за тем, чтобы Оливия не покинула здания и осталась жива, а её спутница… Про неё приказов не давали. Может, первая встреча с рыжей, или недавно появившиеся проблемы натолкнули Феликса на такую бессердечную работу, или же он хотел доказать банде Шипов, что тоже чего-то стоял, а не был собачкой на побегушках. Но тем не менее, юноша сейчас стоял и смотрел, как через некоторое время закроется не такая уж и хитроумная ловушка.

– Эй, Воронин, – послышался голос снизу. – Там две дамочки у ворот стоят, одна рыжая, что делать?

– Пускать! – крикнул Феликс.

***Никита и Даня***

– Это самая идиотская идея в мире! – который раз повторил Куницин, пока друзья шли к месту встречи. – Ты хоть понимаешь, с кем мы связываемся?

– Слава Богу, что не с Братством, – усмехнулся Никита, осматривая разбитые витрины магазинов. – Плюсом, он сам выбрал место встречи, а это уже хороший знак.

– Ага, выбрал, – хмуро кивнул Даня. – Только на своей территории.

Стеклянные двери кофейной были открыты, и, пройдя внутрь, ребята увидели за дальним столиком командира, одетого, как на похороны, во всё чёрное. Альберт положил голову на ладони и не шевелился, пока юноши не подошли к столу.

– Что, малышня? – устало спросил Стрельцов, поднимая голову. – Чай с пирогами будете?

– Э-э-э… Нет, спасибо, здравствуйте. – Никита слегка растерялся, когда Альберт на них посмотрел.

– Ну, тогда присаживайтесь, если никуда не торопитесь. – Командир вяло махнул рукой на стулья напротив и подпёр подбородок ладонями.

Ребята неловко сели, отодвинувшись чуть дальше от Стрельцова.

– Так что вам надо?

– Мы хотели поговорить о Феликсе Воронине, он же у Вас в банде? – севшим голосом спросил Даня.

– Допустим.

– Думаю, Вы слышали, что он неделю назад сделал со своим одноклассником?

– Слышал, но и видел я его последний раз неделю назад.

Друзья мельком переглянулись, а потом Никита спросил:

– Вы знаете его адрес? Или номера телефонов родителей?

Взгляд командира на секунду потерялся, а потом остановился на двери.

– Зачем он вам нужен? С трудом верится, что вы его ищете из-за обычно драки.

А вот это был действительно хороший вопрос, ответ на который ребята не знали. С одной стороны, у них могут быть проблемы с Нотом, но общение с Ворониным ещё больше подтвердит его теорию пополнения в Змеином клубке, а это было ни к чему. С другой, Феликс должен знать, что его уже ищет полиция, да и просто ребятам было интересно, что у этого человека на уме.

– Так Вы скажите адрес?

– Вот когда вы уже успокоитесь? – вздохнул Альберт, переводя взгляд на юношей. – Поживите себе спокойно, отучитесь, найдите работу, занимайтесь любимым делом… Хватит себе пули искать. – Стрельцов вцепился взглядом в Зверева, пока тот не посмотрел на свою руку. – Всё, идите. Знаю, просить вас успокоиться бессмысленно, поэтому хоть не ищите себе новых врагов.

Друзья молча вышли и пошли обратно к улице Закревской, откуда было легче всего сесть на маршрутку.

– Ничего не заметил? – тихо спросил Зверев, смотря по сторонам, как бы не было прохожих.

– То, что он был в стельку пьян? Хах, это и слепой учует. – Даня в растерянности покачал головой.

– Может, и не в стельку, но он точно выпил, что довольно странно… У него сегодня даже кобуры с собой не было. – Никита достал телефон и зашёл в раздел «сообщения». – Что-то случилось?

– Возможно… Помнишь, он вчера у Златовых был? Знаю, у Наташки редко что крепкого есть, но…

– А ты проверял? – усмехнулся друг.

– Предположил. Написал Элиз, что ничего?

– Да, они с пернатым уже три района обошли, я сказал, что в Заброшенном им делать нечего. И, мне кажется, что в Новом за рекой тоже.

– Из полиции по поводу вора не писали? – спросил Куницин, глядя на тёмные тучи.

– Нет, и есть подозрение, что сегодня мы больше ничего не узнаем.

***Оливия***

Раздался скрип, и девушки посмотрели на ворота, откуда выходил мужчина в старой куртке и грязных сапогах. Алёна мигом вскочила и, схватив свою курточку с камня, побежала к воротам, пока их снова не закрыли. Оля поплелась следом. Что-то ей не нравилось, будто какое-то предчувствие не давало идти быстрее.

– Уважаемый, – крикнула Алёна. – Не закрывайте, потом сами закроем, мы к подруге.

– Конечно, проходите…

Что-то здесь не то… – подумала Оливия.

Девушки быстро нашли нужный адрес в лабиринте участков и остановились перед высоким коричневым забором.

– Заходим? – прыгая, чтобы рассмотреть, что с другой стороны, спросила Алёна.

– Давай, – кивнула Оля и толкнула калитку, которая, к удивлению девушки, поддалась.

Внутри всё, кроме протоптанной тропинки, заросло сорняком: деревянная беседка, фонтан, качели и даже сарайчик, который виднелся в конце участка. Среди этого хаоса зелени отчётливо выделялся величественный двухэтажный особняк из красного кирпича, который в одной части крыши переходил в стеклянный купол.

– Вот тебе и сгорел…– шокировано пробормотала Оливия, поправляя на носу очки и проходя дальше.

– Да уж… – медленно согласилась Алёна, рассматривая заросший фонтан с керамическими чашками, из которых, предположительно, раньше выливалась вода, посередине. – Стой! – крикнула девушка, когда Оля ступила на тропинку.

– Что такое? – испуганно спросила Златова, разворачиваясь к подруге.

– Смотри, здесь грязь, – Дезёт ткнула пальцем в сторону тропинки.

– Это логично, здесь везде грязь, ты вообще нашу обувь видела?

– Нет, я не об этом, – покачала головой блондинка. – Здесь свежие грязные следы, они ещё не высохли, кто-то недавно тут ходил, – девушка сверила размеры обуви. – И у этого кого-то размер явно больше нашего. Или ты думаешь, калитка просто так открыта?

– Может, Наталья? Или какие-то гости?

– Скорее всего, гости и, скорее всего, незваные, – вздохнула Алёна, идя следом за Олей.

– Как ты думаешь, Наталья могла поставить здесь камеры?

– Зная твою сестру, она могла здесь поставить что угодно, так что лучше смотри под ноги.

Девушки дошли до здания, поднялись по ступенькам и…

– Будем заходить, или подождём, пока кто-нибудь выйдет? – спросила Алёна, рассматривая резные узоры на огромных деревянных дверях.

– Пожалуй, заходить, – кивнула Оливия и потянула двери на себя.

Девушки оказались в огромном неосвещённом помещении, которое так и дышало пылью. На поблёклых бордовых обоях висели старинные картины, со второго этажа свисала над широкой лестницей гигантская хрустальная люстра, переливающаяся разными цветами при лучах солнца из витражного окна наверху.

Одни двустворчатые двери были открыты, поэтому девушки заглянули туда.

– Ва-а-ау…

– Мой рай, – восхищённо покачала головой Алёна, проходя мимо бесконечных стеллажей библиотеки, Оливия шла следом.

Кто-то свистнул. Оля посмотрела наверх, но из-за полок ничего не увидела. Из книжного лабиринта послышались шаги, услышав которые, Златова побежала назад, но было уже поздно. Впереди появилось трое человек в чёрных одеждах, балаклавах и с оружием наперевес. Снова свист. Теперь уже Оля вышла на более просторную территорию и смогла разглядеть свистуна, который оказался школьной потеряшкой.

– Ну что, Златова, – усмехнулся юноша. – Я слышал, вы меня искали. Поздравляю, нашли.

И, как в кино, дула оружий были направлены на девушку.

– Сдавайся и никто не пострадает, – крикнул Воронин.

Послышался писк. Оливия обернулась и увидела, как тёмные силуэты куда-то тащат Алёну, закрыв ей рот тряпкой. Через несколько секунд она замолчала.

Снотворное, подумала девушка.

– Что вам от меня надо? – крикнула в сторону балюстрад Оля. – Денег? Информации? Чего?

– Лично мне от тебя ничего. – Юноша покачал своей тёмноволосой головой. – А вот Осколкам ты нужна живой. Вперёд, – крикнул Феликс наёмникам.

Люди приближались с обеих сторон, а Оливия в панике думала, куда ей бежать. Возникла мысль залезть по полкам наверх, но стеллажи были слишком высокими, а противники вооружены. Девушка подумывала поджечь книгу, чтобы от неё загорелись и другие, но тогда вооружённые вместо того, чтобы нагонять страху, быстрее бы её схватили. В надвигающейся панике Златова не услышала быстрый стук по полу. Думай, Оля, думай… – твердила девушка сама себе.

Когда люди в балаклавах были в трёх метрах от девушки, раздался выстрел со стороны, откуда подруги пришли. Ещё один. Два наёмника упали ничком на пол. Три выстрела с другой стороны. Ещё выстрел, и ещё один наёмник упал. Златова не видела пришедшего из-за того, что в панике крутилась по сторонам, боясь, как бы в неё не попали, и лишь потом додумалась встать ближе к стеллажам. И ещё два наёмника лежат. Остался один. Кем бы ни был стрелявший, он был очень ловок, но, когда человек Осколков выстрелил, раздался крик. Из-за пелены в глазах, Оливия боялась смотреть, а уже довольно продолжительный крик и указания Феликса вызывали тошноту. Выстрел. И тяжёлое тело падает на деревянный пол.

Феликс мгновенно замолчал, а Оливия закрыла глаза. Ей плохо. Её просто было плохо.

Мирэль

***Наталья***

– Алло? Насколько я помню, это моя привычка – звонить не вовремя.

– Насколько я помню, я советовал не подпускать Оливию к моей банде.

– Что-то случилось?

– Ничего, если не считать того, что у твоего особняка стоят полицейские машины.

***Оливия и Алёна***

Внезапная тишина накрыла девушку с головой. Казалось, что прошла вечность, или же не прошло и пары секунд – время будто остановилось. Возможно, кто-то звал её по имени, или же это – просто сон? Сон, конца которого может и не быть.

– Может, позвать врачей? – предложила Алёна, ходя по небольшой уютной комнате, куда они перенесли Оливию, когда раздался вой сирен. – Что толку от того, что они шляются внизу?

– Об этом не может быть и речи, – категорически сказала девушка в сером плаще.

– Да у Вас самой рука прострелена!

Дезёт последние несколько минут не находила места панике. После того, как все наёмники были обезврежены, а Феликс скрылся, внезапная спасительница привела Алёну в чувство и велела помочь ей перенести Олю в безопасное место. Вместо того, чтобы выйти к полиции и скорой помощи, которых, видимо, вызвали соседи, они заперлись в небольшой комнатушке на втором этаже. Мебель здесь была времён прошлого века, а на ветхие обои были навешаны ковры. Воздух, казалось, был целиком и полностью заполнен пылью, а громадные деревянные окна, скрытые выцветшими занавесками, могли поддерживать стены здания.

– Может, вместо того чтобы мне указывать и протирать дырку в полу, ты чем-нибудь поможешь? – Брюнетка не стала дожидаться ответа и продолжила: – В подвале дома должен быть тайник, как минимум что-то едкое там может находиться, вода уже не поможет.

– Ага, а Вы не подумали, как я туда попаду? Их голоса даже отсюда слышны.

Первые пару минут полицейские действительно говорили в громкоговоритель, призывая остальных добровольно сдаться, но сейчас доносились лишь далёкие отголоски эха из коридоров.

Девушка в плаще встала с кресла и подошла к шкафу, доставая тряпки и разрывая их на лоскуты, чтобы заново перевязать руку в то время, как Алёна в который раз доставала телефон, проверяя сообщения.

– Кому ты всё время пишешь? – спросила незнакомка.

– Друзьям, они в этом разбираются, – Алёна кивнула в сторону Оли, лежащей на сереньком диване.

– Они не смогут так быстро прийти, скоро действительно может понадобиться помощь специалистов, это не обычный обморок, похоже на отравление… Если бы по первому этажу никто не ходил, я смогла бы отвести её в больницу, у меня там есть знакомые.

– Кто Вы вообще такая? И откуда Вы здесь появились?

– Считай, что я вернула старый должок, спасая вас. Меня зовут Мирэль.

– Это имя или псевдоним? А отчество? – поинтересовалась Алёна.

– Это имя, можно на «ты».

– Ладно, я Алёна. Вы… Ты не подскажешь, как узнала о засаде?

– Я состою в ордене Осколки и меня попросили убедиться, чтобыВоронин после задания не смог уйти, но, поскольку он провалил операцию, им теперь будет заниматься полиция, – просто сказала Мирэль и, в попытке пожать плечами, скривилась от боли.

– Так он не представляет интересы Шипов? – Алёна округлила глаза, замерев в ожидании ответа.

– Нет, главы ордена его купили.

– Ё-ё-ё… – Дезёт потёрла лицо рукой и стукнула по круглому столику возле окна. – Я серьёзно влипла, – убитым голосом произнесла девушка.

***Альберт***

Последнее, что сегодня планировал делать Стрельцов – это искать малышню, но после сообщения с угрозами он не смог просто сидеть в кофейне, убиваясь от несправедливости мира. Как и предполагалось, Наталья подъехала к дверям «Валета» через несколько минут после мало содержащего информации разговора и, как только Альберт ввалился в салон машины на первое сиденье, девушка нажала на газ.

– Что моя сестра могла забыть в особняке?! Причем здесь вообще твои балбесы?! – бушевала Златова, пока неслась по Богом забытым улочкам города.

– Наташенька, прошу тебя, можешь хоть сегодня не кричать? – прокряхтел Альберт, прислонясь виском к холодному стеклу машины.

– Ты что, командир, болен? – поинтересовалась девушка, шумно выдыхая слова.

– Если только морально, – ели слышно прошептал Стрельцов, закрывая глаза. – Разбудишь, когда приедем…

***Элиз***

Элиз с Иннокентием обходили карьер, когда девушке пришла эсэмэска от Алёны, что Феликс нашёлся. Пелтье предложила помощь в удалении лишних людей с территории особняка, когда Дезёт сообщила о состоянии Златовой. Француженка позвонила Наталье, уже подъезжающей к коттеджам, спрашивая, что делать.

– Так, моя дорогая, – звучал голос старшей Златовой, – бросай своего нового дружка и бегом встречать Зверева с Кунициным, они уже в Заброшенном районе, как оказалось, один умник додумался вколоть Оле какую-то дрянь, думаю, ты присутствовала.

– Я Вас поняла, скоро буду, – раздражённым голосом ответила Элиз и повернулась к Иннокентию. – У нас там небольшая дилемма. Вопрос о жизни Зверева и смерти Оли.

– Чего? – не понял парень.

– Того, что я побежала, а ты возвращайся домой, Феликса нашли.

***Никита***

– Чёрт, так и знал, что такое может случиться, – бросил Зверев, когда Элиз подошла к остановке.

– Тогда у нас выбор был небольшой, поэтому…

Элиз повертела головой, осматривая развороченную хулиганами улицу.

– Вообще-то, нет, – не согласился Даня. – Это мог был быть обычный обморок, а если это так, то виноваты мы, поскольку перепугались.

– В том-то и дело, мы просто перепугались. Ребят, вы в курсе вообще, что здесь автобусы не ходят? – поинтересовалась Пелтье.

– Эль, пожалуйста, помолчи, я противопоказания к той «веселухе» читаю, – пробурчал Никита, продолжая смотреть в экран телефона. – Если наша прекрасная Наталья захватит с собой своего чрезмерно хорошего друга, нам конец. А если этот великолепный человек узнает, где я достал наркотик, то по чёрному коридору со светом в конце пройдёт половина из его группировки. Поэтому, Пелтье, не бери греха на душу, не мешай спасать жизни.

– И давно он такой праведный стал? – тихо спросила француженка у неподалёку стоявшего Куницина.

– Как только узнал, что сегодня Стрельцов способен на всё, – также тихо пробормотал Даня.

Из-за угла заброшенного дома выехала машина цвета древесной смолы с тонированными стёклами и, как только она подъехала к остановке, Зверев сел на переднее сиденье, приглашая жестом сесть друзей назад. Элиз с Даней переглянулись и залезли в салон.

– Прежде чем вы начнёте задавать вопросы, – послышался голос Никиты, – я сразу скажу, что машина моей семьи, водитель также.

– Здрасьте, – растерянно произнесла Элиз шофёру, пока Куницин говорил: «Добрый день».

***Мирэль***

– Ты уже знакома с Натальей Златовой? – спросила Алёна Мирэль.

– К сожалению, – печально согласилась колдунья.

– Насколько я поняла, они сейчас приедут и, пока Наташа будет наводить суету на первом этаже, к нам поднимутся остальные.

Мысль того, что ей придётся объясняться не только перед орденом, но и перед принцессой, вызывала у девушки отвращение. Изначальным её планом было задержать Оливию перед входом в особняк и нанести сюрприз Воронину, который так неблагоразумно предал банду, которая вступалась за него на протяжении многих лет.

В дверь постучали, а на первом этаже послышался шум.

***Наталья***

– Слушай меня внимательно, – начала блондинка, подъезжая к воротам особняка, где уже столпились машины скорой помощи и полиции. – Алёна сказала, где они находятся, поэтому через запасной вход поднимайся на второй этаж, оттуда это где-то… третий коридор, пятая дверь. но я могу ошибаться, поэтому долби по всем дверям, а я наведу шумиху, чтобы на тебя не обратили внимания. – Девушка ухмыльнулась. – Это моя любимая работа.

Высадив Альберта, девушка нагло въехала за ворота, порвав предупредительные ленточки. Двое полицейских побежали в её сторону, а санитары, что выносили закрытые носилки, обернулись, чтобы посмотреть, кого это сюда привело.

– Какого ещё лешего вы здесь творите?! – бушевала девушка, выйдя из машины.

– Женщина, что Вы себе позволяете?!– подбежал молодой представитель закона. – Здесь нельзя находиться посторонним!

– Поэтому валите, пока я из вас женщин не сделала, хам!

– Что вы устроили? Немедленно замолчали!

Подбежал другой полицейский, что был намного старше первого.

– Дамочка, это закрытая зона, заберите свой автомобиль и уезжайте, пока мы Вас не отправили в участок за незаконное проникновение на частную территорию.

– Ага, значит, вы вламываетесь на МОЮ частную территорию, а теперь угрожаете арестом?! Да я с вас три шкуры на новостном экране сдеру! Вы хоть понимаете, с кем связались? – размахивая руками, кричала блондинка.

По правде говоря, её действительно разозлило то, что какие-то люди в форме распоряжаются в доме её сестры. Златова не успела исследовать весь особняк, поэтому боялась, что полицейские найдут что-то, что может подтвердить причастие Виктории к этому месту, а, следовательно, и то, что это здание вовсе не принадлежит Наталье. Если всплывёт информация о законной владелице здания, то девушку просто не подпустят к нему, а сам участок уйдёт во власть государства, что никак нельзя было допустить.

– Значит, Вы – хозяйка этого дома. – Полицейский кивнул в сторону здания.

– Нет— домовой! Я, конечно.

– А Вы в курсе, что здесь только что убили нескольких человек, а также нашлись недешёвые запасы древнего оружия?

Сохраняем спокойствие…

– ВОНПШЛИИЗМОЕГОДОМА!!! Всё, что там находится, помимо трупов, – это МОЯ собственность и, если хотите устраивать обыск, приходите с ордером, которого Вы в этой жизни на мой дом не получите!

Девушка прошла мимо полицейских в дом, где царил ещё больший хаос, чем на улице. На деревянном полу лежали чёрные мешки, по комнатам ходили спецназовцы. Наталья не увидела оружия в гостиной, поэтому молча поднялась на второй этаж, думая, как хоть кто-то мог попасть в запертый на десять замков подвал. Без её разрешения эти люди и пылинки не вытащат из этого здания, если не хотят проблем, которых Златова с превеликим удовольствием может предоставить.

– Девушка, Вам нельзя здесь находиться, – сказал мужчина в полицейской форме.

Девушка, – усмехнулась про себя Наталья. – Молодею на глазах.

– Это мой дом, – спокойно ответила Златова, даже не взглянув на человека.

Нужную комнату журналистка нашла за пару минут и, не стучась, открыла её ключом. Вовремя.

– Да отвалите Вы уже! – кричала Алёна. – Я-то откуда знала, что он самовольно это устроил?!

– Так, успокоились все! – гаркнула Златова, заперев дверь. – Что вы здесь устроили?! Что за разборки? Стрельцов, я тебя сюда отправила, потому что ты в наркотиках разбираешься, а не чтоб с Дезёт собачиться!

– Пропустила момент, когда вы начали на «ты», – усмехнулась Мирэль, которая преспокойно перевязывала рану новыми тряпками.

– Стрельцов?

– Что? Тут и дураку понятно, что наркотик, который они вкололи, реагирует на состояние человека, вызывая привыкание. Проще говоря, чтобы Оля проснулась, нужно вколоть тот же, но в два раза больше, но это вызовет зависимость и обратный эффект.

– Без него она будет терять сознание? – спросила Наталья, подходя к сестре.

– Да, – коротко ответил Альберт, прислоняясь к двери. – При тех же эмоциях – да.

– Где эти чёртовы химики? – прорычала Златова, оборачиваясь к Алёне.

– Не знаю. – Девушка неопределённо повертелась по сторонам. – Наверное, скоро придут.

– Ты не знаешь, где Зверев мог это взять? – уже спокойнее задала вопрос Наталья, обращаясь к Альберту.

– Предполагаю…

– Командир, – начала Мирэль, – возможно, мне не одной это интересно… Почему Вы сегодня без револьверов и довольно… гм… не в форме?

Альберт грузно упал на стоящий неподалёку стул и тяжело выдохнул.

– Скоро сами узнаете, если ваши детишки опять в мои дела полезут…

– Мы не детишки, – буркнула себе под нос Алёна, но Стрельцов её услышал.

– Если бы вы таковыми не были, то ваши бездыханные тела уже несколько лет валялись бы в какой-нибудь канаве, – ответил девушке Альберт. – Ты хоть представляешь, сколько я на вас нервов и сил потратил, будто мне делать больше было нечего? Вместо того, чтобы нормально воевать с другими группировками, я отмахивался от вас, как от мух, которые лезли в дерьмо. А главное, что вы всё нападали и нападали! Я что, не по-русски объясняю? Как только вашему Звереву шестнадцать исполнится, я лично на него охоту открою, пусть хоть вся Novum pax во главе с его родителями против меня поднимется, попомните моё слово!

Алёна испуганно промолчала, а Наташа закатила глаза, со вздохом качая головой. Послышался скрежет со стороны двери, и вскоре она открылась. Первые зашли Никита с Даней, а после и Элиз, у всех троих лица, как белые полотна.

– Вспомни го… – начал Альберт, но Наталья его перебила:

– Здравствуйте, мои хорошие, – поприветствовала Златова чересчур умилительным тоном. – Проходите, не стесняйтесь, здесь все свои. Знакомьтесь, – Наташа показала на Оллисову, – это Мирэль, моя давняя подруга.

Элиз поняла, что дело плохо, поэтому просто закрыла дверь, не заперев её на ключ.

– А теперь, солнышки, – процедила Златова, – объясните мне, пожалуйста, как привести мою сестру в чувство.

– Я точно не знаю, но… – запинаясь проговорил Никита, поглядывая иногда на Альберта. – Мне кажется, что можно создать препарат, который уничтожит действие наркотика. Не капельница, а похожее средство, что не вызывает привыкания, но будет посильнее…

– И где же ты такое возьмёшь? – поинтересовался Стрельцов.

– Я думал, что у Вас найдутся знакомые с химическим оборудованием…

– О, так ты у нас ещё и химик! – Командир похлопал в ладоши, покачивая головой.

– Но…

– Кх-кх-кх…

Все повернулись к дивану, откуда послышались звуки. Оля слегка пошевелила рукой, вероятно, пытаясь показать, что она в сознании, приоткрыла глаза, но большее не осилила.

– Слава Святым! – воскликнула Наталья, с облегчением садясь перед сестрой и поглаживая её по голове.

Девушка изначала предполагала, что Оля очнётся либо сама, либо в больнице, но, когда это произошло, казалось, что какой-то невидимый груз упал с плеч старшей Златовой.

– Всё, малышня, – Наталья грозно встала с пола и, убедившись, что её слушают, сказала: – с этой секунды вы прекращаете свою беготню до Хэллоуина включительно. После посмотрим, но сейчас Оливия отправляется в больницу, Алёна домой учиться, Элиз помогать маме по дому или искать нормальную работу, а вы, – девушка посмотрела на юношей, – идёте устраиваться на работу в корпорацию, раз вам так экстрима в жизни не хватает. Все поняли?

Друзья сначала промолчали, но, посмотрев на бледную Олю, пробормотали «поняли». И это было правдой. По крайней мере, на ближайшее время.

– Я ещё не закончила, – продолжила Златова. – Мирэль также ложится в больницу, отдыхает после операции и до того времени, пока я и врач вместе не разрешим ей выписываться, И БЛИЗКО к ордену не подходит. Больница будет в нашем Динском районе, только там адекватные врачи…

– Купленные, Вы хотели сказать? – перебила Мирэль.

– Не важно. – Наталья подняла руки, отмахиваясь. – Итак, а Вы, командир, заляжете на дно до того же срока.

– Баз вопросов, – согласился Альберт, – на ближайшие сорок дней я полностью свободен.

Осколки

На заседании важнейших членах ордена присутствовали примерно двадцать человек, некоторые из которых были спонсорами центра. Они собрались на трибунах обширной аудитории, освещённой лишь люстрой с электронными свечами, которая висела за балконами, освещая лишь часть помещения. Казалось, будто зал пустует, сливая людей с тенями. Мирэль тоже попросили поприсутствовать, дабы она продолжила фигурировать в делах ордена. Девушка забралась в самый тёмный угол вблизи сцены, чтобы видеть и участников, и выступающих, и пришедших. Облокотившись спиной на деревянные панели стен, Оллисова поджала ноги и достала из кармана чёрных брюк небольшую видеокамеру, приготавливая её к работе.

В Осколках было не так, как в других оккультных орденах, про которые Мирэль уже успела узнать. На окраинах Кейтбурга находился ещё один центр изучения тайных наук, где властью был совет пяти глав, который помогал старейшине принимать решения конкретно дел сообщества. Там обучали одарённых, проходивших специальные экзамены, а тех, кто их завалил, но желал стать оккультистом, отправляли в ученики разным филиалам. Осколки отказались от такой затеи, решив стать сектой, сохранив титул ордена. Впрочем, от самим участников мало что зависело, ведь падкий на деньги Игнатий Эдуардович выкупил все действующие точки продвижения наук, ранее входивших в состав настоящих Осколков, тем самым оставив многих людей без жилья, и требовал с них налоги за помещения и членство в ордене. Были, конечно, и те немногие люди, что просто ради интереса вступили в сообщество после того переворота. К таким относилась и Мирэль.

Дверь в аудиторию снова распахнулась, и на сцену прошли две фигуры в чёрных плащах, на которых был отпечатан белый осколок – символ этого ордена.

– Дорогие друзья, – обратилась к присутствующим Мария Николаевна: – как вы помните, мы обещали рассказать вам о планах, которые могут конкретно изменить жизнь каждого орденца…

Такое вообще слово есть? – думала Мирэль, слегка усмехаясь, пока включала камеру.

– Мы с вами знаем множество разных способов путешествий между мирами. Многие из вас вспомнят астрал, другие подумают о сверхъестественных путешествиях во времени, но мало кто вспомнит о том, что раньше существовали более реальные возможности.

Мария беглым взглядом оглядела присутствующих, а Мирэль задумалась. Что, если их дурацкие источники выведут оккультистов к Златовым? Несомненно, глава уже в курсе предполагаемой теории о существовании атлантов, но кто же передаёт им информацию? Мирэль в жизнь бы не поверила, что выжившая Виктория решила насолить своему миру. Если она, конечно, выжила. Ведь если это действительно так, их путь по Зимним городам заметно сократится.

– Пришельцы из иного мира здесь, и один из них готов поделиться с нами своими знаниями.

По трибунам пронёсся шёпот, а Мирэль в удивлении покачала головой, мол, только тебя нам здесь не хватало.

– С нами недавно связался один человек… существо, точнее… Оно сказало, что ищет других себе подобных, чтобы отправиться обратно. Мы поинтересовались, как можно пройти в их мир и узнали, что есть особый механизм, который работает лишь в полнолуние Хэллоуина, а оно будет как раз в этом году. Поэтому мы и устроим праздник, чтобы отвлечь весомые группировки и властей, – проговорила Мария на выдохе.

На секунду Мирэль показалось, что женщина стоит на сцене по принуждению, слишком уж сильно побелело её точёное личико, а длинные пальцы нервно сжимали мятые листки бумаги. Впечатление растворилось сразу, как только заговорил второй человек:

– С этого часа мы объявляем открытую охоту на сестру журналистки Златовой и её саму. Только младшая Златова способна открыть этот портал. Живой или мёртвой, вознаграждение за каждую двести тысяч.

Мирэль закончила видеозапись, резко втянула в себя воздух и начала подниматься, опираясь здоровой рукой о стену. К ней в палату уже через час должны прийти проверяющие.

Больница

После несложной операции прошла бесконечно скучная неделя и, когда Мирэль вечером получила сообщение от ордена, решила начать искать способ, как выбраться из собственной палаты незамеченной. Так уж довольно интересно получилось, что дверь Оллисовой находилась примерно напротив стола дежурной медсестры, отчего сразу приходила в голову принцесса с её несметным богатством, которое волшебным образом лишь прибавляется. На окнах, как в психиатрических лечебницах, были железные решётки и, даже если бы Мирэль за неделю успела бы их спилить, третий этаж здания особой уверенности не внушал.

Про невероятные побеги из больниц можно много чего слагать, но здесь девушке помогло только её прекрасное обаяние.

– Ну и как прошёл совет? – спросил вошедший с мандаринами Альберт.

Последнюю неделю они стали чаще созваниваться и переписываться, обретя нового общего врага под именем Наталья.

– Нормально, – ответила Мирэль, передавая парню камеру. – А у тебя как с бандой?

– Тоже ничего, – проговорил Стрельцов, просматривая видео.

Всё началось с того, что в первый день после операции командир зашёл в палату Оллисовой с небольшим тортиком и в белом халате, больничная маска на лице частично скрывала его татуировки.

– Вы не против, если войду? – Альберт постучал по дверному косяку и, не дождавшись ответа, вошёл.

Девушка только начала отходить от местного наркоза, но половина тела ещё оставалась неподвластна ей, а от тяжести было трудно говорить.

– По делу? – едва шевеля губами поинтересовалась Оллисова, отчего вопрос звучал как «пделу?»

– Нет-нет, просто в гости, – покачал головой Альберт, садясь на стул рядом с койкой, торт положил на тумбочку. – Вчера у Оливии узнал, где Вы находитесь, – слегка улыбнулся командир.

– У Ва ес псолет? – пробубнила Мирэль, стараясь не закрывать глаза.

– Чего? – пришёл в недоумение Альберт, думая, что не так расслышал. – Какой псолет?

Девушка закатила глаза.

– Пистолет? – переспросил Стрельцов.

– Да, – слегка кивнула Мирэль.

– Ну, есть, но использовать его не собираюсь. – Гость нахмурился, приподнимая руки, чтобы показать, что он безоружен.

– Застрелите меня, – прохныкала Мирэль, ворочаясь рабочей частью тела под тяжёлым одеялом.

С того момента, как её перевели в палату, девушка оставалась в белом просторном костюме с перевязанными плечом и немного шеей, а на ногах были того же цвета носки. Заколку для волос врачи положили в тумбочку.

– Хах, дорогая моя, – мрачно усмехнулся блондин, – привыкайте. Один раз сам в больничку попал, пока без сознания был… Одно дело самим зашивать, а другое – под наркозом. Ещё как минимум день отходить будете, а потом уколы против инфекции колоть начнут. Это ещё хорошо, если только против инфекции.

– Нтша… тварь… – едва слышно прошипела Оллисова.

– Да-а-а… А ещё она Вас может с помощью врачей месяц в отключке продержать, – сказал Альберт и пожал плечами.

Со стороны Мирэль раздался плаксивый вой, после чего девушка скривилась, как от лимона.

– И ничё незя?

– Вообще, можно, но я как раз с этим сейчас и борюсь, – вздохнул Альберт.

– Подобней…

– Помните, что было с Олей? Оказалось, что этот идиот Зверев покупал наркоту у моих же бойцов… У моих же! – Если бы за дверью не дежурили врачи, Стрельцов бы крикнул, но сейчас ему оставалось только развести руки по сторонам.

– Сочувствую.

С каждым произнесённым ею словом становилось тяжелее и клонило в сон. Мирэль казалось, что каждый звук имел свой вес и грудой обломков ложился на неё, поэтому девушка решила просто слушать.

– Некоторые личности из моей банды связались с наркоторговцами, за что они, кстати говоря, сейчас топчут пол в тюрьме за городом, куда я их собственноручно отправил на перевоспитание… Так вот, – Альберт взъерошил себе волосы, встал и подошёл к окну. – Мой склад в данный момент частично забит товаром, и половина из этого – медицинские средства. Точнее, могут ими стать.

– Зачем Вам помогать мне? – пробубнила Мирэль, голос доносился до девушки будто из далека.

– Я хочу, чтобы Вы впоследствии продали весь этот товар Варшавскому. – Альберт заинтересованно посмотрел на Оллисову. – Деньги разделим.

– Зачем? Он может пригодится.

– Если полиция это найдёт, будет, мягко говоря, плохо, а так мы на время приостановим орден, который охотится за Златовыми, – как ни в чём не бывало сказал Стрельцов, явно умалчивая детали.

На этой минуте Мирэль погрузилась в сон.

Всю следующую неделю Альберт приносил ей препараты, чтобы предотвратить действие снотворного, которые Оллисова сама колола себе в руку, из-за того, что уколы врачей заставили её проспать двое суток.

В конце концов, думала девушка, я – атлант, выживу.

А когда в субботний вечер Мирэль пришло на телефон сообщение о собрании ордена, Оллисова сама позвонила Альберту, чтобы тот пришёл.

– Понимаешь, – начала она говорить в телефон, – тут такое дело… Я завтра должна быть в центре, но меня отсюда не выпустят… Можешь, пожалуйста, отвлечь врачей, пока я выберусь? – ласковым, немного умилительным тоном щебетала девушка. – Не волнуйся, куртка и другие вещи у меня с собой. Приедешь, да? Заранее спасибо! – воскликнула Мирэль, пока парень не успел ничего ответить.

Пробраться обратно в больницу было немного сложнее – пришлось нацепить парик и притвориться посетительницей к больной из соседней палаты. Через полчаса страданий от скуки пришла старшая Златова, принесла бутылку гранатового сока и бананы, а ещё через час пришёл и сам Стрельцов.

– Насколько я понимаю, ты не говорила с Варшавским? – поинтересовался Альберт, отдавая камеру.

– Нет, у меня не хватило времени, а больница теперь так усилила охрану, что в ближайшее время ещё раз сбежать не получиться, – вздохнула Мирэль. – Придётся тебе брать дело в свои руки.

– Да уж. – Стрельцов покачал головой. – И кто у нас остался?

– Элиз работала на Наталью, поэтому ей не стоит доверять, – размышляла Оллисова.

– Дезёт меня боится, а Зверева я терпеть не могу, – подключился Альберт.

– Получается, либо Дезёт, либо Куницин. – Колдунья пожала здоровым плечом.

– Я же сказал, что с Алёной работать не смогу. – Стрельцов поднял брови, с интересом глядя на Мирэль, которая стряхивала мел от стен с чёрной туники.

– А я сомневаюсь насчёт Даниила, – в итоге произнесла девушка. – Он может случайно проболтаться своему дружку, а Алёна – спец по тайнам, я это поняла, как только её увидела. А ещё она лучшая подруга Оли.

– Блин.

Стрельцов в задумчивости оглядел палату. Возле входной двери стоял деревянный лакированный шкаф, забитый одеждой, а посередине комнаты был пустующий круглый стол с тремя стульями, на одном из которых сидел Альберт, тёмная с рыжим оттенком тумбочка была практически незаметна в немаленьком помещении, находясь возле койки, и рядом с ней выходило окно с видом на шумную улицу Невского.

– Поэтому, если хочешь обеспечить Оливии и её сестре охрану, советую идти в магазин за коробкой конфет, а на обратном пути сними деньги с карточки. – Мирэль слегка улыбнулась, убирая прядь чернильных волос за ухо.

– А это ещё зачем? – озадаченно спросил Альберт.

– Чтобы заплатить твоим людям за то, что они день и ночь будут дежурить у больницы.

– Ты что, врачей не жалко? – усмехнулся Стрельцов. – Они как только моих ребят увидят, по кустам, как белки, разбегутся.

– А ты договорись с главврачом, – предложила Мирэль. – Желательно так, чтобы Наталья своим журналистским носом ничего не пронюхала.

– Часть моих бойцов сейчас занята с мелкими бандами, часть ломает планы наркоторговцам, а ещё человек тридцать нужно для защиты штаба, а то, как у Зверева, его снесут, – рассуждал командир. – Остаётся человек пятнадцать.

– Отлично, думаю, этого хватит. – Девушка улыбнулась, вставая с койки, чтобы выпроводить гостя. – Кстати, со стенами осторожней, они везде красятся, – сказала Мирэль и закрыла за Стрельцовым дверь.

Незваный гость

Было воскресенье, поэтому Алёна, сделав уроки, валялась у себя в комнате на кровати и смотрела «Смешариков». Британский кот Маркиз лежал рядом с хозяйкой, периодически потягиваясь и мурча, пока девушка проводила рукой по его серой шёрстке. Родители уехали в магазин, поэтому Дезёт пожарила себе попкорн и уже второй час щёлкала каналы по телевизору, когда любимые передачи кончались. Началась пятнадцатисекундная реклама и девушка побежала на кухню за соком, оставив ленивого кота в комнате с сиреневыми оттенками. Вернувшись, положила пакет с кружкой на стол цвета слоновой кости и плюхнулась на матрас, тем самым спугнув пушистика, который позже нашёл себе место на серо-лиловом ковре.

Реклама закончилась и, примерно в одно время с началом новой серии, раздался стук в дверь. Алёна насторожилась. Маркиз побежал смотреть, кого это занесло, а девушка, достав телефон из груды подушек, пошла следом, стараясь ступать как можно неслышнее. У родителей были ключи, поэтому они могли и не стучаться, Оля в больнице, Даня всегда заранее предупреждает, когда хочет зайти, а Элиз с Никитой смогли бы самостоятельно открыть дверь. Кто остаётся? Наташа и Иннокентий. Вспомнив, что журналистка обычно долбит в дверь так, что стены содрогаются, если ей не открыть в течении пяти секунд, Алёна мечтательно остановилась. Быстро вернулась в комнату, чуть не поскользнувшись по пути, поправила косу, подкрасила губы блеском, одела новую белую футболку, оставив чёрные джинсы, побрызгала на себя духами и побежала открывать. Кот уже крутился возле двери и, засмотревшись на него, Алёна споткнулась о кроссовки, и полетела на пол, но падение предотвратил холодильник, за который девушка успела ухватиться рукой. Секунду отходила от шока, а после пошла открывать.

Замок щёлкнул, а Дезёт так и не посмотрела, кто к ней пришёл. Через секунду девушка распахнула дверь с громким: «Привет!», да так и замерла на месте, увидев Альберта Стрельцова с букетом разноцветных цветов и коробкой конфет.

– И тебе привет, – смущённо пробормотал парень, чего раньше за ним не наблюдалось. – Симпатично выглядишь… Можно пройти?

Первая мысль Алёны была – закрыть перед ним дверь, но девушка прекрасно понимала, насколько это будет невежливо, особенно учитывая, что тот стоял с конфетами, и они потом всё равно когда-нибудь ещё встретятся. Сейчас он выглядел, как обычный парень, а не главный преступник города, что заставляло задуматься о том, что у людей всегда есть две стороны. Главная – та, что люди хотят показывать, она построена на их прошлом, а также теневая – та, что люди скрывают, боясь показать её другим. Именно в этот момент Дезёт увидела вторую сторону этого человека, которая оказалась незнакома ей. Недолго думая, Алёна кивнула и посторонилась, пропуская Альберта на кухню в бирюзовых тонах. Из коридора был виден белый стол и пара стульев с подушечками цвета морской волны на них. Рядом с окном стоял шкаф мятно-кремового цвета, в котором хранились выпечка и на нижних полках сухие макароны, разного вида крупы и мука. Напротив был кухонный гарнитур цвета зелёного чая, а плитка на полу из коридора так и оставалась шалфейного цвета. Идя за Стрельцовым, девушка почувствовала, как леденеют её руки, а ноги перестают работать.

– Это тебе, – вручил ей подарки Альберт.

– Спасибо, – пробормотала девушка, пытаясь улыбнуться, но вышло не очень убедительно. К счастью, ваза была поблизости и, наполнив её водой, Алёна поставила цветы.

– Чаю? – немного хриплым голосом поинтересовалась хозяйка квартиры.

– Буду, спасибо, – кивнул Стрельцов.

Сегодня он был в багровой рубашке, чёрных брюках и того же цвета кроссовках, обозначая то, что парень до неё побыл уже в городе, ведь на территории Братства Альберт старается особо не светиться. Борьба между Братством и Шипами существует уже довольно долго, но Алёна помнила, как когда-то с бабушкой возвращалась из деревни, а она рассказывала внучке о том, что неизвестные люди в чёрных плащах забирают город себе, скупая всё больше и больше территорий. Тогда ещё не существовало настолько огромное количество банд, они были первыми. Маленькая девочка думала, как же они могут отбирать земли у губернатора, он же здесь главный, но потом поняла, что деньги, страх и слабохарактерность людей на многое влияют. Уже позже начали появляться другие группировки, они были мелкими, многие из них такими и остались, но Братство к тому времени успело доказать людям свои праведные цели, поэтому народ, как под гипнозом, пошёл за более сильными. А потом всё утихло, город вернулся на круги своя. Как и требовалось ожидать, спокойствие длилось недолго, образовалась новая банда, а точнее, как из ниоткуда появился человек, который, несмотря на юный возраст, сквозь кровь и пот заслуживал надлежащие ему уважение и страх. Алёна не знала, как именно Стрельцов забрал себе Заброшенный район, но он был первой его территорией. Братство начало волноваться, а будущие Шипы сеяли панику среди населения.

Пока девушка ставила чайник на плиту, в голове проносился рой мыслей, жужжащих, как пчёлы. Зачем он пришёл? Неужели решил рискнуть, ослушавшись Наталью? Сколько ложек сахара ему класть, если спрашивать неудобно? Почему он, зараза, не разулся? И главное – что делать, если она уже сказала ему «привет» вместо «здрасьте»? Продолжать на «ты», или исправиться и говорить на «Вы»? Он понял, что она перепутала или счёл это неуважением? И коронное – как повернуться от плиты к столу, если прошло уже много времени, а она стоит, как дура, перебирает чашки в буфете.

– Вы по делу? – подражая на тон Оли, спросила Алёна, садясь напротив гостя.

– На самом деле, да, – подтвердил командир, складывая пальцы домиком.

Ах, да, к вопросам прибавилось «Что делать, если придут родители? Не прятать же его в шкаф» и «Можно ли положить на стол конфеты, которые он и принёс?»

Алёна секунд пять пялилась на Стрельцова, но только после заметила синие, немного фиолетовые, круги под его глазами и уставшее выражение лица.

На ближайшие сорок дней я полностью свободен.

Что у него случилось? Кто умер? Девушка вдруг поняла, что ни разу не слышала о его родителях, но, возможно, дело не в них, хотя эта пустота в пазле настораживала. Мог ли Стрельцов быть без родных? Поэтому ли он стал командиром банды? Или, может, они прячутся до того момента, пока город не станет принадлежать целиком ему? Алёне вспомнилось то, что, несмотря на все шпионажи за его бандой, Альберт всегда оставлял Пятёрку в покое, будто знал, что особых проблем они не доставят. Не считая их первой личной встречи в изначальном штабе Шипов. Тогда-то Дезёт с друзьями по-настоящему начали бояться этого человека и на ближайшие полгода взяли перерыв.

Небольшая дрожь внезапно прошла, но руки остались холодными. А правда, что случилось, что происходит в этом городе?

– Так, что?.. – начала девушка, но командир её прервал:

– Честно? Я не знаю, – вздохнул Стрельцов. – Нам с Мирэль нужна помощь в охране Златовых, но такая, чтобы Наталья ничего не узнала.

– Дело с той картой и цифрами?

– Можно и так сказать, – кивнул Альберт. – Орден Осколки открыл охоту на твою подругу и её сестру, возможно, в скором времени на улицах появятся их портреты с надписью «РАЗЫСКИВАЮТСЯ» и числом награды, я не знаю.

– Так что же от меня требуется? И неужели полиция не может с этим справиться?

Представители закона нередко появлялись на улицах города, большинство из них были подкуплены Братством, из-за чего неплохо вставляли палки в колёса многим группировкам, но остальные, пытаясь быть честными себе и родине, просто путались в этом городе кошмара.

– Пока что мы не хотим их привлекать, ведь пожары прекратились лишь ненадолго, вскоре этих колдунишек опять надо будет припугнуть.

– Только их? – полюбопытствовала Алёна.

– Ну, вообще, нет, – медленно, словно процеживая разрешённую информацию, проговорил Стрельцов, а Алёна пошла заваривать чай. – Нам нужно отвлечь Братство от этой суеты, я с ними и так ели переговоры провёл, думал, они меня прямо в своём офисе грохнут, – вздохнул командир. – А ещё мои люди сейчас ищут Воронина, который так бесследно исчез.

– Вы говорили с его родителями?

– Да, но я не уверен, что им есть до этого дело, – тихо, немного даже виновато, пробормотал Альберт.

– Жаль… – проговорила Алёна, морально готовясь задать вопрос, но, когда она это сделала, голос вышел писклявый: – Вам сколько ложек сахара?

– Я чай без сахара пью. – Командир слегка улыбнулся, заметив волнение Дезёт.

Поставив чашки на стол, Алёна улыбнулась в ответ.

К счастью, а, может, и нет, девушке не пришлось гадать насчёт конфет, ведь в прихожей послышался шорох, будто в дверь вставляли ключ, а потом из подъезда донеслись невнятные голоса.

А шкафов больших на кухне нету, панически пронеслось в голове Алёны.

– Твоя задача – следить за старшей Златовой, хоть на работу к ней устройся, – быстро проговорил Стрельцов, поднимаясь и расправляя рубашку, чтобы получше спрятать кобуру револьверов. Парень ухмыльнулся. – Либо сейчас будет безумно весело, либо всё полетит коту под хвост, и ты останешься наказана, Дезёт.

Перспектива так себе, задумалась Алёна, но вслух ничего не сказала. В коридоре появились родители с удивлённо-испуганными лицами, но девушка заметила, что даже Стрельцов напрягся. Видимо, будет действительно весело, правда, в кавычках.

Выход из непредвиденной ситуации

Наступила тишина. Алёна практически незаметно ретировалась за стену так, чтобы родители её не видели, но Альберт почувствовал её передвижение за спиной и кинул недовольный взгляд. А что? Он хотел, чтобы она сама с ними объяснялась? С одной стороны, им было бы легче имитировать нападение, но букет на подоконнике и коробка конфет не вписывались бы в этот спектакль. Поэтому Стрельцов решил пойти более сложным путём.

– Добрый день. – Командир слегка поклонился, показывая одну из лучших своих улыбок. – Ваша дочь очень гостеприимно приняла меня, не будете ли вы против, если я удалюсь, мне уже, к великому сожалению, пора на работу.

Ой, а про работу ты зря сказал, с нервным смешком подумала Алёна.

Девушке показалось, что родители потеряли дар речи, но потом она услышала, как грузно опускаются пакеты с продуктами, и повременила выходить из укрытия. Её мама, Олеся Константиновна, практически каждый вечер проводила за телевизором, смотря новости и комментируя то, что творится в области и, разумеется, не раз видела лицо Стрельцова на главных передачах. Возможно, она уже готовилась звонить по номерам телефонов, которые выписывала с титров, но особо не спешила. Немного выглянув из-за угла, девушка заметила, как побелело лицо женщины, отчего та казалась привидением в серой курточке, но золотистые волосы портили эфемерный образ своей яркостью. Алёнин отец, Николай Михайлович, стоял неподвижно, будто догадываясь, что любое резкое движение может нарушить уравновешенность собравшихся, а слова разрежут воздух, как ножи разрезают яблоко. Они сами – ничто, но в руках умелого владельца – сильное оружие.

– Я сейчас вызову полицию, – ахнула Олеся, пятясь обратно к двери.

По всему его виду было ясно, что Альберт собирался закатить глаза, но в последний момент воздержался.

Не считая последнего месяца, Алёна лично видела Стрельцова не больше, чем два раза, поэтому никах не могла привыкнуть к тому, что в последнее время встречи опасно возросли. В этом городе все всегда знали, кого надо обходить стороной, а если нет – они считались счастливыми людьми, Алёна к таким, увы, не относилась. Девушка это осознала уже несколько лет назад, когда был построен первый штаб Пятёрки, он был и единственный. Ребята, ещё не зная города, искали место подальше от своих домов, а, поскольку ходить они могли практически везде, забрели в Заброшенный район, который очень уж приглянулся Звереву своими давно забытыми зданиями. За неделю Элиз отыскала миленький белый домик на востоке, а уже через два дня оттуда был выгребен весь мусор. Алёна до сих пор помнила, как Эля и Оля, которые в то время были лучшими подругами, прибежали в их новенький штаб с коробкой мишуры и ёлочных игрушек, которые после были развешаны по стенам. Дверь в одноэтажном доме была прогнившая и ели держалась на заржавевших петлях, поэтому Никита вскоре сам убрал её, хвастаясь, какой он умелец. Разбитые стёкла вытаскивали Алёна с Даней, пока Оливия на некоторое время прикрепляла новые «окна», склеенные из донышек пластиковых стаканчиков.

– Осталось найти стол и стулья, – воодушевлённо сказала Златова, закончив с окнами.

– Ага, а ещё дверь и человека, который может проверить печку, – усмехнулся Никита, тоже улыбаясь при виде их собственного штаба.

В дальней комнате на самом деле была печка, но она местами скрошилась, поэтому друзья не решили пробовать жечь в ней дрова, опасаясь, но она может рухнуть сверху. От прежних хозяев им достались лишь голые стены строения и пара тумбочек, которые ещё не успели сгнить, поэтому служили столом и такой странной скамейкой. Через месяц появились два ковра с какой-то помойки и пара табуреток, а после Пелтье принесла большое новое зеркало, и мальчишки повесили его на стену.

– Предлагаю остаться тут на ночь, разжечь костёр и жарить зефир, – предложил Даня, вешая старые шторы на место дверного проёма.

– О, я только за, надоело по залам от бессонницы шляться, – сразу согласился Никита.

Дезёт помнила, как Зверев точил небольшие деревянные палки перочинным ножом, говоря, что от незваных гостей, а потом расставлял их вокруг дома, острыми концами близко к земле, и протягивал верёвку, как паутину, вещая на её конце колокольчики и оставляя их уже дома.

– Если мама разрешит, я с вами, – поддержала идею Элиз, энергично кивая с табуретки, на которой она стояла, вешая один из ковров на отсыревшую стену.

– Считайте, я уже купила маршмеллоу, – крикнула Оля из соседней комнаты.

– Везёт вам, – вздохнула Алёна, накрывая цветную скатерть на подобие стола. – Вот меня не отпустят.

Друзья промолчали, но в воздухе витало лёгкое напряжение. Она была лишней. Эти четверо были соединены общими страхами и проблемами, а у неё было всё. Всё, кроме их свободы. Алёна не говорила родителям, что ходит в такую даль, ведь многим было известно, что Заброшенный район – территория преступников, туда нельзя ходить. Впрочем, иногда девушке казалось, что именно поэтому Зверев выбрал именно это место. Здесь их точно никто не будет искать.

Что было дальше, Дезёт знала только со слов друзей, ведь сама подошла гораздо позже.

– И что же ты Наташке сказала? – смеясь, спросила Элиз у Оливии.

– А так и сказала, иду чёрт знает куда, когда приду – неизвестно. – Златова уже несколько минут веселила друзей рассказом о том, как сестра даже не удосужилась спросить о том, куда Оля взяла спальный мешок, три пачки зефирок и ноутбук Натальи.

– Очуметь, мои вообще не заметили, как я свалил, только консьерж подозрительно зыркнул! – Рассмеялся Никита, подцепляя палочкой две зефирки сразу, а сверху нацепил кусок чёрного хлеба.

Они расположились с правой стороны от дома, где почти не было сетей звонкой паутины, постелили спальные мешки около зажжённого костра и включили фильм про Гарри Поттера под звуки слишком уж бушующего ветра.

– Не, ребят, жизнь всё-таки удалась, – мелодично пропела Эля, протягивая на двух палках кружку с шоколадом и молоком в костёр.

– А если палки сломаются, она всё ещё будет такой же удачной? – спросил Даня, наблюдая за искрами, которые с лёгким шипением отскакивали от холодной керамики.

– Спорный вопрос, – задумчиво ответила Элиз, почёсывая одной рукой подбородок, отчего кружка накренилась.

– Короче, разбудите, когда что интересное будет, – пробормотала Оля, отхлебнула сока из беленькой чашки и укрылась до головы огромным пледом.

– Если Пелтье не решит спеть нам французское караоке, ничего интересного не жди. – Никита усмехнулся, а Элиз обиженно поджала губки.

– Значит, многого не потеряю, – раздался приглушённый голос.

Через пару минут в ход пошли легенды и страшилки города, многие из которых были построены на реальных событиях, о чём друзья прекрасно знали.

– А когда люди в плащах стали выкупать кладбища и строить новые дома, – заговорщицким шёпотом говорил Куницин, держа фонарик под подбородком, – призраки неупокоенных душ стали досаждать обычным смертным кошмарами во плоти, и вскоре люди потеряли души, начав гнить изнутри… – Раздался душераздирающий вой со стороны Никиты, а после Даня продолжил замогильным голосом: – И они ходят среди нас… Прячутся в темноте… Убивают негодных…

Дзынь!

Как бы в подтверждение его слов колокольчик звякнул, а потом замолчал.

– Может, Оля без очков случайно на сетку наступила, – нервно улыбнулся Никита.

– Может, ты случайно штаны от страха обмочил? – пробубнила Оля из-под пледа.

– Лю-юди-и… – протянул Даня, пялясь на запасной дверной проём, завешанный серой шторкой. Никита с Элиз посмотрели на Куницина, а Оливия лишь сильней закуталась в плед. – Никого не хочу пугать, но нитку сейчас вместе с колокольчиками кто-то держит…

Подул ветер, взлохмачивая волосы присутствующих, даже Златовой пришлось подбирать их потом с земли, а Элиз, левой рукой держа летающие из стороны в сторону пряди, правой искала на холодной земле телефон. Включила экран и набрала номер Алёны. Пошли гудки, но из дома не доносилось не звука.

– Не она, – ошарашенно прошептала Пелтье.

Послышался звук шагов, и именно в этот момент Никита пожалел, что на правую сторону двора колья ещё не расставил.

– То есть, – неуверенно начала мама Алёны, искоса разглядывая Стрельцова и боясь смотреть ему в глаза. – Моя дочь сама Вас пригласила?

– Не совсем так… Алён, не оставишь нас с твоими родителями на пару минут?

Что-то во взгляде Альберта не понравилось девушке, поэтому она послушно прошла в комнату, даже не взглянув на родителей, и приготовилась подслушивать, какую чушь будет нести командир.

***

Несомненно, в планы Альберта не входило вести, в общем-то, монолог, перед двумя взрослыми людьми. Нет, такого в следующий раз не повторится. Да что там, никакого следующего раза и не будет! По крайней мере, Стрельцов очень надеялся, что ему больше не придётся быть неожиданным гостем, но, если вдруг… Впредь он будет готовиться лучше. Хотя, надежды, как и мечты, чем-то напоминают растения впустыне – если им не придавать нужного внимания, они будут незаметно, но засыхать.

– Простите моё невежество, наверное, мне лучше представиться, – сказал Альберт, прокручивая в голове мысли в попытке найти хоть что-нибудь полезное. – Меня зовут Альберт Геннадьевич. Я…

– Д-да, мы слышали о Вас, – шустро закивал головой Николай Михайлович, не давая Альберту возможности продолжить. – Вы довольно… знаменитая личность в этих краях.

– Враг Братства, – тихо пробормотала Олеся Константиновна, но Стрельцов услышал.

– Я хотел сказать, что я художник, но и это сойдёт, – неуверенно буркнул Альберт, из-за чего над столом повисла тишина.

Алёнина мама, пройдя на кухню, куртку снимать не стала, просто расстегнула её и села спиной к окну, а Николай уместился напротив жены, оставив Стрельцову выбор между табуреткой и постоять. И как бы командир не хотел просто облокотиться на стену спиной, пришлось порядочно садиться, на всякий случай поправляя рубашку, чтобы кобура не выпирала.

– Я не знала, что Вы рисуете, – сказала женщина, периодически посматривая на гостя.

– В новостях многое умалчивают, – с улыбкой произнёс Альберт, но вскоре она исчезла. – Меня моя девушка учила.

– А она…– начал Алёнин отец, но замолчал, заметив недобрый взгляд.

А в голове командира всё продолжали с бешенной скоростью работать шестерёнки, потому что время уходило.

– А вы кем работаете, если не секрет? – спросил Альберт сразу у обоих.

Николай Михайлович только собрался отвечать, как в кармане джинсов зазвонил телефон. Проверив дисплей, Альберт произнёс:

– Простите, мне надо поднять…

Парень хотел выйти в коридор, но незаметно подкравшийся кот прыгнул ему на колени, заставляя оставаться на месте.

– Слушаю.

– Мы поймали двух торговцев, что нам делать? – послышался из динамиков небрежный голос стрелка.

Как же Альберту хотелось сказать: «Пытайтесь выпытать информацию, пока я не приду», но он с желчью понимал, что неточные слова могут усугубить сразу две ситуации, а пушистый хвост, который лез прямо в рот, и две настороженные пары глаз не давали возможности приказать прямым текстом.

– Что душе угодно, главное – задержите их до моего прихода, я в гостях, – произнёс Стрельцов и прервал звонок, плюясь кошачьей шерстью. – При всём уважении, – обратился он к хозяевам квартиры, – советую поменять ему корм, он из-за него скорее всего линяет.

– Вы ещё и в котах разбираетесь? – Олеся едко усмехнулась и решила посмотреть командиру в лицо. Лучше бы она этого не делала, потому что, наткнувшись на пристальный взгляд карих глаз, стало более чем некомфортно.

– Разбираюсь, – подтвердил Альберт, а после весело добавил: – А Вы слышали, что Братство пустило в ход новые эксперименты?

Алёнина мать вздрогнула, а командир продолжил:

– Их новое орудие называется «Промыватель мозгов 2.0», слышал, оно уже проверено на большей части города, – Стрельцов недовольно поцокал языком. – И, боюсь, Вы, Олеся Константиновна, попали под его действие.

– Как это? – хрипло вскрикнула женщина, а потом прокашлялась.

Алён, прости, но я ничего получше не придумал.

– Я как раз в скором времени собирался узнать, как это происходит, поэтому могу взять вашу дочь с собой в центр, – учёным голосом произнёс Альберт, вставая с табуретки.

– Нет, Алёна никуда не пойдёт! – испуганно воскликнула Алёнина мать, сразу забыв о том, что якобы попала под какое-то влияние.

– Не волнуйтесь, это ненадолго. Думаю, Вам известно, что Алёна участвовала во многих школьных олимпиадах, выиграла много пригласительных билетов на экскурсии и отлично разбирается в медицине. Мне кажется, было бы довольно неплохо, если бы она Вам всё потом рассказала из первых уст, так сказать.

– Нет, – резко остановил его Николай Михайлович. – Вы никуда с ней не пойдёте, и хватит промывать мозги моей жене.

– Боюсь, вы все под действием гипноза, поэтому советую обратится к специалисту, это ради вашей же безопасности, – уверенно сказал Альберт и оперативно срулил из этой квартиры, пока Алёнин отец не решился бежать за ним.

– И как всё прошло? – спросила девушка, выходя из неосвещённого угла подъезда.

Алёна успела одеть белый свитер, обула высокие сапожки и, накинув бежевую курточку, вышла из квартиры, как только Альберт упомянул неизвестный центр.

– Учись, девочка, как надо с людьми говорить, – с умным видом сказал Альберт и, приобняв девушку за плечи, отчего та вздрогнула, повёл вниз по лестнице. – Самое главное в переговорах – это давление эмоций, то есть страх, волнение и предвкушение удачной сделки. Иногда хватает и первого. – Стрельцов лукаво подмигнул, отчего Дезёт пришла в голову мысль, что он сейчас доказывает на ней этот самый метод. Алёна попыталась отодвинуться настолько, насколько позволял проход, но командир, покачав головой, её не отпустил. – Подожди, я не закончил, – усмехнулся парень. – Когда жертва полностью обезоружена и находится под тяжестью навеянного ужаса, можно начинать нести самый настоящий бред. Лучше всего, если подопытных несколько, попытаться красиво скомкать всю кучу информации, что их волнует в одну историю. Ну, по твоей маме сразу было видно, что она моя главная фанатка, – рассмеялся Альберт, открывая входную дверь и отпуская Алёну, боясь, что прохожие увидят их рядом. – А насчёт твоего отца, так я просто надеялся, что Олеся Константиновна его «образумит». В итоге, правда, пришлось просто сбегать, пока они думали, что сказать, но не суть…

Они остановились напротив подъезда, и девушка задумалась, зачем ей нужен был этот спектакль? Не лучше ли было рассказать правду? Но если бы её родители узнали, куда суёт свои носы Пятёрка, они бы точно не разрешили ей следить за Наташей, а план об охране больницы мог пойти ко дну после одного звонка службе безопасности. Нет, так было нельзя.

– Расходимся? – поинтересовалась Алёна, застёгивая молнию своей куртки.

Альберт на несколько секунд задумался, гладя на окна кирпичного дома.

– А ты не хочешь пока что поучаствовать в защите больницы? – в конце концов поинтересовался командир, переводя взгляд на девушку. – Просто послушаешь наш разговор, может, пригодится. Заодно в нашем штабе побываешь, утрёшь нос Звереву, он там только в качестве заложника был, – сказал Стрельцов, улыбнувшись.

Алёна вспомнила, как год назад по всем новостным сайтам трубили о том, что сын владельца корпорации Novum pax был жестоко похищен прямо за воротами школы. Разумеется, он и близко возле школы тогда не был, но факт того, что Шипы снова влезли на чужие территории, будоражил всех. На экранах телевизора об этом не говорили, обойдясь лишь газетой, но, когда остальные в Пятёрке узнали о пропаже друга, стало понятно, что жители города на паническом приделе. Отцу Никиты поступило письмо с требованием денег и законного судебного разбирательства по поводу Нового района, который Стрельцов так хотел заполучить. Несомненно, десять миллионов – немаленькая сумма даже для одного из владельцев прибыльной корпорации, а суд «мафиози против мафиози» грозил кончиться концом для всей области, что хоть как-то была связана с Братством и Шипами. На третий день на электронную почту редакции газеты пришло видео, где побитого младшего Зверева решили пытать раскалённым железом. Конечно, до этого не дошло, но четырнадцатилетний Никита нехилого страха тогда натерпелся. В этот же вечер были отправлены деньги, и назначен суд на следующую неделю.

Вспомнив, как друг ещё месяц шарахался от пустынных улиц и тихих звуков, Алёну передёрнуло.

– Ну не знаю…– задумчиво произнесла Дезёт, размазывая слова, будто масло на хлеб. – Как—то не удобно… Да и вообще… Не удобно, короче. – Алёна покачала головой.

– Расслабься, никто пытать не будет, – усмехнулся Альберт, надевая кожаные перчатки на замёрзшие пальцы. – Тортик поедим, чаёк попьём… У нас, вроде, пирожки оставались со вчерашнего дня.

– Ну-у-у…

Алёна неуверенно поразмыслила над предложением. С одной стороны, Альберт сегодня очень даже весёлый, ничего страшного, по идее, произойти не должно. А ещё ей очень хотелось похвастаться потом перед друзьями, что побывала в одном из самых опасных мест города. Очень хотелось. Но, с другой стороны, как и ранее было замечено, это было одно из самых смертоносных мест в городе, где чужаков не любили от слова совсем. Впрочем, живём один раз…

– Ладно. Пешком пойдём? – недовольно поинтересовалась Алёна.

– Не, я машину в соседнем квартале припарковал, – сообщил Стрельцов. – Старенький, ноги уже болят в такую даль пешком ходить.

– Да, конечно, – усмехнулась Алёна, следуя за командиром, но тот её остановил:

– Нет, ты иди по другому пути, не хочу особенно светится, да и твою репутацию порядочной девочки портить, – проговорил Альберт, оглядываясь по сторонам. Алёна хотела возразить, но парень продолжил: – Напротив «Магнита» стоит чёрный внедорожник с тонированными стёклами, на дверях наклеены шипы, думаю, поймешь. Придёшь раньше, подожди, если нет, забирайся в машину только когда я моргну фарами. На всякий случай.

Было понятно, что Альберт явно боялся неприятностей в этом районе, а машина с символами Шипов была как белый коршун среди чёрных ворон в гнезде. Мало ли, что может произойти. Поэтому Алёна просто кивнула и пошла другим путём.

Оконный лекарь

Палата Оливии представляла собой скучное помещение с зелёными, местами с потрескавшейся краской, стенами. Девушке казалось, будто она попала в какое-то послевоенное время, когда ещё ничего не успели починить и жили, где только могли позволить. После того, как Оля пришла в себя, она поняла, насколько сильно влипла в новую неприятность. И нет, это вовсе не риски жизнью и даже не неподготовленные уроки, это просто очень долгое заточение в помещении без Wi-Fi. Оглядев свою новую зону царствования беспорядка, девушка нашла дверь в ванную комнату, которая, правда, была того же века, что и деревянные окна с облупившейся белой краской около койки. Там же стояла тумбочка, куда впоследствии Златова будет соскребать кусочки краски, сидя на подоконнике.

К своему удивлению, Оливия в углу комнаты нашла свой кожаный рюкзачок с некоторыми вещами, чудом впихнутыми в маленькое пространство. Разложив по полкам деревянного шкафа футболки и джинсы, на дне рюкзака девушка нашла белые мягкие тапочки – явно новые, потому что раньше Златова их ни разу не видела – и того же цвета две пары носков.

Она издевается, удручённо подумала девушка, шаря по карманам в поисках телефона. Ни в джинсах на ней, ни в рюкзаке его не оказалось. Усевшись на промятый матрас, застеленный белой простынёй, Оливия начала думать, что делать дальше. Вариант того, что она попала в тюрьму, а не в больницу, пришёл сразу, но вид улицы Невского из окна немного смущал по поводу этой теории. Предположительно, палата находилась на втором этаже, но остановить побег могли не только окна, на которых, казалось, держались стены, но и асфальт внизу. Да, не лучшая ситуация. Взяв с тумбочки свои очки, девушка, зачесав пальцами волосы назад, надела их и попыталась открыть дверь из палаты. Заперто. Впрочем, такой подлости Оливия ожидала от сестры, которая предусмотрительно даже расчёску не оставила.

Попытавшись спокойно посидеть, девушка поняла, что это невозможно. Она находится в закрытом на все замки помещении, и у неё нет вообще никаких средств связи. В бешенстве ударив по матрасу, который оказался очень уж тонким, Оля потёрла кулак ладонью другой руки и встала. Пройдя по деревянному полу к двери, Златова прислушалась. Тишина. Либо просто дверь настолько плотная, либо там на самом деле никого нет. Немного подождав, если вдруг что услышит, девушка решила привести план «Мы ничего не теряем» в действие. Пару раз с ноги ударив по двери, Оливия закричала:

– ЖИВО СЮДА, ТЮРЕМЩИКИ ЧЁРТОВЫ!!! У МЕНЯ СПИЧКИ, ПОДОЖГУ ОКНО, ВЫПРЫГНУ, ПО ПОЛУ ОГОНЬ РАСПРОСТРОНИТСЯ!!!

Прокашлявшись, девушка пару секунд передохнула и просто закричала: «А-а-а-а-а!..»

Результат нулевой.

Подойдя к окну, чтобы понять, возможно ли вообще безопасно спрыгнуть, если всё-таки разбить окно, Оливия увидела внизу двух охранников больницы и мужчину в белом халате, видимо, врача. Её упекли в психлечебницу. Хотя, нет, точнее сказать, Наталья сделала из больницы психушку. Вздохнув, девушка хотела направиться обратно к койке, но вдруг заметила чёрный силуэт, проходящий охранный пост. Замерла, затаив дыхание. Этого не может быть… Или, всё-таки, может? Нет, даже если это он, то не к ней. А хотя…

Оливия запищала от радости, когда смогла получше рассмотреть того человека. Прыгая и хлопая в ладоши, Оля побежала к двери, а потом вернулась обратно, наблюдая за тем, как Альберт общается с врачом. Динский район принадлежал Братству, что было проблемой, но Стрельцова знала большая часть города, поэтому, рассмотрев командира с ног до головы, мужчина… просто покачал головой, запрещая заходить в больницу. Из-за закрытых окон Оля не слышала, о чём они говорили, но готова была поклясться, что Альберт начал угрожать врачу по тому, как тот съёжился, но медик оставался непреклонным. Странно. Такое бывало редко. Возможно, Наталья и подкупила врача, но, чтобы кто-то за деньги был готов так рисковать своей жизнью… Очень неразумно.

Немного подумав, Оливия принялась бить по двойному стеклу кулаками, неплохо расцарапав костяшки. После додумалась взять подушку и попробовать ударить с ней. Стекло задрожало, но, увы, не треснуло, а Оля только испачкала в крови наволочку. Посмотрела в окно – Альберт ещё говорил с врачом, но времени оставалось мало, он в любой момент мог уйти. Оливия залезла на тумбочку и, вздохнув, поскольку была возможность выпасть или потерпеть неудачу, с размаху ударила подошвой кроссовка в стекло. Раздался треск. Конечно, в любой другой ситуации Златова не стала бы звать командира на помощь, но, просидев два часа в незнакомом запертом месте, она была ужасно рада видеть хоть какое-то знакомое лицо. Плюсом, когда она в последний раз его видела, Наталья раздавала приказы о прекращении разного вида погонь до конца октября, а Стерльцов послушно кивал. Оливия не думала, что он был с ней согласен, но явно не считал их компанию помехой. Поэтому, когда единственный любимый человек предал, Оле оставалось надеяться только на старого врага. Восстановив равновесие, девушка села на подоконник, отодвинула осколки и принялась стучать во второе стекло, которое не смогла разбить, но пытаться второй раз боялась.

– Эй! Люди! Я ЗДЕСЬ!!!

Услышав, на девушку посмотрели сразу четыре пары глаз, и, как ей показалось, лицо Альберта помрачнело. Один охранник, очнувшись, как из забытья, побежал ко входу в больницу, а второй, помедлив, схватил Стрельцова и повёл его к воротам. Тот не сопротивлялся.

Как?! Чёрт, а если он вообще не ко мне? Неужели я ещё и ему что-то испортила? И где эта Наталья, что разглагольствовала о безопасности? Где она? Правильно, сидит у себя в офисе и ни о чём не думает. Избавилась от сестры и хорошо.

Обречённо упав на колени, девушка провела окровавленной ладонью по стеклу. Мелкие ранки жгло, а когда в них начали попадать осколки, разрывало бешенной пульсацией. Оля почувствовала горечь на языке и сглотнула её, представив, будто пьёт любимый напиток. Напиток со вкусом опустошённости. Знаешь, Наташ, я могла от тебя такого ожидать… Надо было такого ожидать. А я, как дура, верила тебе. Нет. Её не могли так просто бросить. Ни сестра, ни Альберт. Но потом вспомнила лицо Стрельцова, когда он её заметил. Теперь стало более чем ясно, что он приходил не за ней. Возможно, здесь лежал кто-то из его банды, и командир просто спрашивал номер палаты. А из-за неё его выпроводили. Собрав мелкие стёклышки в кучку, Оливия судорожно начала пересыпать их из руки в руку, словно песочные часы перемещали своё содержимое. Она должна была хоть что-то чувствовать. Хоть что-то. Но её тело онемело, и по спине пробежал холодок, добравшись до рук. Отряхнув ладони, девушка потёрла лицо, размазывая слёзы. Очень зря. Это из-за тебя. По мимо того, что кожа стала красной, щёки начало колоть. Златова испугалась, опомнившись, и побежала в ванную. Включив тёплую воду, посмотрела в зеркало. На неё смотрела испуганная девочка с лицом, походившим под цвет волосам, красными глазами, которые виднелись за тонкими стёклами очков и с испещрённой мелкими порезами кожей. Жуть.

Оливия попыталась сначала промыть руки с мылом, но некоторые стёклышки только сильнее впились в ладони, поэтому девушка просто подставила их под струю тёплой воды, казавшейся огненной. Раны защипали, и Златова увидела, как под слоем крови опухла кожа. Под судорожные всхлипы Оля принялась лить воду на щёки, стараясь не касаться их. Выключив кран, девушка, едва проводя бумажным полотенцем, вытерла капельки воды с кожи. Ранки всё ещё щипали, может, там ещё остались осколки, но размазанной смеси крови и слёз на лице уже не было.

В полуживом состоянии Оливия прошла до койки и осторожно легла на спину. Она пару часов поспит и всё будет хорошо. Сестра придёт её проведать и окажется, что ей просто перепутали палату, а врачи неправильно поняли указания. Раны затянутся, или же остальные стёкла ей вытащат специалисты, и уже через месяц её лицо заживёт. Там как раз будет праздник в центре оккультного ордена, Оля обязательно на него сходит вместе с друзьями… которые к ней не пришли.

Летая от одной мысли к другой, девушка погрузилась в сон.

***

В планы Альберта входило спокойно найти палату Оливии и выбраться из больницы незамеченным. Видимо, Златова его чудесной и главное – безопасной для всех идеи не поняла. Когда Стрельцов увидел, как девушка долбит кулаками по окну, оставляя размазанные кровавые следы, он, мягко говоря, был в шоке. И не только потому, что это выглядело жутко, но ещё и потому, что его планы опять рухнули из-за этих Златовых. Сколько раз за последние пять лет Альберт жалел, что встретил тогда Наталью… Когда-то девушка спасла ему жизнь, доставив в эту самую больницу, но потом исчезла, а Альберт обещал себе заплатить ей за спасение. Через год после этого за ним увязалась компашка малышни, которая так неудачно стала одной из его проблем. Тем не менее, когда он уже нормально познакомился с Натальей и узнал, что её сестра входит в этот Змеиный клубок, решил вместо того, чтобы избавиться от них, следить, чтобы те не попали в ещё большую заварушку.

Когда охранник схватил Альберта за плечо, Стрельцов всей душой желал вывернуть ему руку, а потом сделать из неё решето, но, подумав, сдержался. Если на него снова положит глаз Братство, Златовых спасти никак не получится. Со стороны могло бы, конечно, показаться, что он переживает за Наталью с Олей из добрых побуждений, но нет. На самом деле он желает, чтобы те поскорее отправились туда, откуда они пришли, и не важно, что это за место. Альберту нужно было от них избавиться, иначе его душа, или то, что люди называют совестью, никогда уже не будет спокойным.

Стрельцов пару часов сидел в своей машине, ожидая темноты и наблюдая за тем, кто входит и выходит с территории больницы. Вообще, ждать – это самое скучное и тревожное, что мог придумать только дьявол. Первые пятнадцать минут Альберт попытался поспать, но это кончилось безуспешно. Бывают такие моменты, когда есть чем заняться, но приходиться тупо бездельничать, и это раздражает, потому что работа всё равно накапливается. Альберту с трудом верилось, что ещё несколько часов назад он был безнадёжно пьян, а уже сейчас сидит за рулём машины, хотя здесь дело не в том, что он мог бояться, что его остановят, а в том, что командир боялся попасть в аварию и кого-то задавить. Но время идёт, а прогулка на свежем воздухе в три района пешком заставила его конкретно протрезветь. Когда он дошёл до ритуального дома, где ранее оставил машину, командиру казалось, что он уже готов был забыть обо всём, лишь бы пару часов поспать. Но пришлось забирать машину и ехать в штаб, где его уже ждали разведчики, которые так невовремя откопали информацию о наркоторговцах. Банда его приняла всеобщим молчанием, когда командир вошёл на старый склад, который они сделали своим новым прибежищем. Один Джексон похлопал Альберта по плечу, сказав: «Не думал, что придёшь», после чего повёл его к шпионам.

В небольшой комнате, которая формально считалась кабинетом Стрельцова за овальным столом сидели три человека в мешковатых одеждах и плащах, из-за чего невозможно было определить, кто они. Альберту не нравилась эта скрытность, но он прекрасно понимал, как опасно работать с информацией о разных бандах, поэтому благодарно получал справки на листках, после чего неизвестные растворялись вдали. В этот раз материал был из ряда вон выходящий. Командир несколько раз перелистывал бумаги, но ничего другого не находил, поэтому решил спросить у троицы:

– Это точно?

Все трое кивнули, и Альберт насторожился. Не могла его же группировка работать за спиной. Но тем не менее, некоторые его люди оказались предателями. Немного постояв, командир кивнул разведчикам в благодарность и кинул на стол конверт с деньгами. Они выйдут через запасной выход, а он должен показаться банде. Проходя общую залу, Альберт будто физически ощутил тишину, которая преследовала его на протяжении этих мучительных трёх дней. Бойцы на него уже не смотрели – одни бесшумно играли в карты, другие отдыхали от заданий, а третьи просто думали, что будет дальше. Стрельцов кинул быстрый взгляд на стену, где висела общая фотография. Командир стоял посередине, приобняв Виолетту, которая была в простеньких голубых джинсах и белой футболке. Тогда она ещё не была частью банды, а на фотографию попала совершенно случайно. Да и снимок получился нелепым. Человек семь из тех, кто входил на тот момент в группировку нормально смотрели в камеру, остальные же смеялись над тем, как только забежавший в залу Джексон, упал на Феликса, когда хотел встать рядом, но спотыкнулся. Ребята успели встать, но вспышка сработала быстрее, чем все пришли в себя, на фотографии хорошо получились только самые невозмутимые. Альберт до сих пор помнил, как Виолетта сказала, улыбаясь:

– А мне нравится! Может, так оставим? Будет, что вспомнить.

Они так и повесили эту смешную фотографию на стену ещё первого штаба, а потом она перекочевала в новый. Когда Виолетта вступила в банду, которая только получила название «Шипы», она уже была смертельно опасной леди этого города. А ещё и смертельно опасной истеричкой, которая могла создать скандал по любому поводу. Стрельцов всегда помнил только ту Виолетту Миронову, которую встретил впервые – милую девушку с очаровательным характером и чудесной улыбкой. Кареглазая, вечно загорелая летом девчонка всегда приносила с собой смех и какое-то невообразимое чувство умиротворённости и жизни. Такие люди встречались чрезвычайно редко, с ними забывались все грехи и проступки, и просто хотелось радоваться жизни. Стрельцов ещё в свои пятнадцать лет поклялся, что, когда-нибудь женится на Виолетте, но его мечтам не суждено было сбыться с самого начала. Девушка была с больным сердцем с самого рождения, но прогрессировать болезнь начала только тогда, когда они познакомились. Миронова не поддерживала «увлечения» Альберта, но всё же постоянно оказывалась рядом. Один раз она не выдержала увиденного, просто упала без чувств. Испугавшись, Стрельцов побежал к ней, ещё не зная о болезни, но не добежал – его подстрелили прямо в спину. Одна из его промелькнувших мыслей была то, что пуля попала в позвоночник, и он больше не сможет ходить. Поэтому, когда Альберт упал, он решил не двигаться, думал, что у Виолетты обычный обморок от ужаса, а он сам, если пошевельнётся, больше не сможет ходить. Заметив командира в луже крови, которая стекала с его раны, друг Альберта побежал ему на помощь. Стрельцов пытался сказать ему, что Миронова там и, возможно, её могут просто раздавить в ходе битвы, но получалось только несвязное мычание. Оставив командира на улице перед зданием, где шла бойня, друг Стрельцова отправился помогать остальным, выводить мирных жителей и отстреливаться от чужой банды. Там он и остался, не вернувшись. Альберт думал, что так и умрёт под дождём в собственной крови, корчась в безумных муках, пока не перестанет шевелиться, но судьба решила помучить его, а также оставить шанс мести на тех, из-за кого он оказался на этих тёмных улочках. Каким-то чудесным образом в этом квартале оказалась юная журналистка Наталья Златова, по её немногочисленным словам – иностранка, которая приехала на обучение. Услышав выстрелы, девушка побежала на звук, надеясь создать новую статью, которая может удивить редакцию и устроить Наташу на постоянную работу. Но, добежав до здания, где проходила стрельба, девушка подёргала за ручки дверей, но те оказались заперты. Наталья попыталась пофотографировать через окна, но услышала чьё-то мычание. Неуверенно зайдя за угол дома, девушка увидела юношу, своего ровесника, истекающего кровью. Повертелась по сторонам в поисках кого-нибудь из взрослых и, никого не найдя, позвонила в скорую. Первую помощь при пулевых ранениях Наташа оказывать не умела, а пострадавший ели шевелил губами, пытаясь что-то сказать, в его глазах была пугающая пустота.

Наталья отправилась в больницу на машине скорой помощи вместе с санитарами и раненым, девушке было интересно, что с ним будет, а также, что происходило в том здании. Но, зайдя в больницу вслед за медиками, к Златовой подбежал врач.

– Вы кем ему приходитесь? – спросил дежурный, даже не смотря на раненого.

– Никем, там перестрелка, видимо, была.

И только после этих слов врач посмотрел на юношу, да так и застыл в состоянии между ужасом и удивлением. Секунд через пять один из санитаров спросил:

– Куда его?

Врач покачнулся и на одном дыхании сказал:

– В операционную. – А после повернулся к девушке. – Вы знаете, что это главный преступник города, криминальный авторитет?

– Такой… гм… молодой? – удивилась девушка, гладя в проход, куда увезли юношу.

– Да-а-а… И на Вашем месте я бы уже давно убегал отсюда, надеясь на то, что у него будут пробелы в памяти.

Виолетту потом вытащили Шипы, но после этой бойни она начала меняться. Исчез тот лучик света, но появился сладкий яд, который оставляет сама Смерть перед своим уходом.

Как только солнце ушло за горизонт, Альберт зарядил пистолеты, надеясь, что они не понадобятся, положил в одну из двух кобур небольшой молоток, а в карманы чёрных джинсов засунул влажные тряпочки, пропитанные мгновеннодействующим снотворным. В ботинках уместил два кинжала и намотал на запястье руки верёвку.

Выйдя из машины, Альберт, как порядочный человек пошёл к охранному посту, где дежурил пожилой охранник, который, к их общему счастью, спокойно похрапывал за столом в то время, как телевизор с фильмом и видеокамерами работал в половину звука. Тихо пройдя в комнатушку следящего за порядком, Стрельцов отключил нужные ему камеры и также незаметно вышел. Возле окна Златовой продолжали дежурить двое, одного Альберт отключил ударом эфеса кинжала о висок, но тот успел вскрикнуть, из-за чего второй охранник прицелил оружие на командира, крикнув: «Стоять!»

Прости, парень, но ты сам заорал, – подумал Альберт и вскинул свой пистолет, выстрелив, пока охранник только хотел испугать Стрельцова.

Даже если сторож при входе на территорию больницы проснулся от выстрела, он явно был разумнее того охранника и не стал выходить. Вытащив второй кинжал, Стрельцов начал подниматься по стене, вставляя острия между камней, а ногами опираясь на выпирающие кирпичи и железки от окон первого этажа. Добравшись до окровавленного окна Оли, Альберт стукнул по стеклу несколько раз молоточком, держась лишь одной рукой за оконный водослив, стекло разлетелось на множество кусочков. Пригнув голову, чтобы в лицо не попали осколки, Альберт уцепился за выпирающий камень второй рукой, а после стеклянного дождя, подтянулся и перевалился через подоконник, собрав кожаной курткой оставшиеся стекляшки.

Отряхнувшись и взъерошив волосы, Альберт осмотрелся. Заметив Олю, Стрельцов подошёл к койке, на которой спала девушка, и осторожно пошевелил её за плечо. Оливия сначала не поняла, что происходит, а также, кто её будит, поэтому что-то сонно пробубнила, но потом, приоткрыв глаза, в испуге вскрикнула.

– Т-с-с, – прошептал Альберт, отходя.

– Что Вы здесь делаете? – в ужасе спросила девушка.

Она только собралась залезть под одеяло, но потом явно вспомнила, что одета в уличную одежду, поэтому, обув кроссовки, села.

– Я бы пошутил насчёт того, что ты меня сама звала, но не буду. – Альберт покачал головой, тревожно осматривая лицо девушки в темноте. – Где здесь свет?

Оля кивнула на выключатель возле двери, и Стрельцов включил лампочку. Стараясь не подавать виду, что он в небольшом испуге, Альберт сел напротив девушки на стул, стараясь не пялиться на её лицо и руки и с приукрашенным любопытством рассматривая тумбочку.

– Так плохо? – вяло спросила Оливия, заметив реакцию Стрельцова.

Альберт промолчал, и Оля повторила вопрос.

– Скальпель или стилет со спиртом есть? – вместо того, чтобы ответить, поинтересовался Альберт.

– Антисептик в ванне есть, – кивнула Оля.

– Ну, надеюсь, ты умеешь терпеть, – вздохнул командир, идя за обеззараживающим средством.

Стрельцов вернулся и заметил, как побледнело лицо Оливии, а когда достал коробочку с иголками из кармана, которая чудом там осталась с чёрт знает каких времён, Златова спросила:

– Это точно не больно?

Стрельцов разумно решил промолчать, вспомнив, как ему кололи татуировку. Здесь тоже самое, только надо не колоть, а вытаскивать. И это в несколько раз больнее.

– Альберт? – протянула Оливия, гладя, как парень дезинфицирует иголки.

Златова редко называла того по имени, кажется, вообще не называла, поэтому Стрельцов отвлёкся, посмотрев на девушку.

– Что? – переспросил командир.

– Ну… – Оля уже передумала спрашивать, поняв, насколько это бессмысленный вопрос.

– Я прямолинеен, поэтому скажу честно, – всё же решил ответить Альберт. – Если не умрёшь от болевого шока, значит, заживёт где-то через полтора месяца целиком, раны ещё не успели загноиться.

– М-м-м… Ясно.

Альберт пододвинулся ближе и принялся доставать блестящие при свете стёклышки. Сначала Оливия молчала, но, когда Стрельцов перешёл на скулы, начала попискивать.

– А ты что хотела? – беспощадно спросил Альберт. – Не надо было их по лицу размазывать.

– Ну я-то что?..

– Да ничего, вот и молчи.

Где-то за полтора часа они вытащили все осколки, и Оля проныла:

– Господи, если ещё хоть один раз…

Но фразу не продолжила, упав спиной на матрас.

– Когда закончишь валяться, дай мне знать, а то скоро там кто-нибудь жмурика найдёт.

– Кого найдёт? – Оля мигом поднялась, гладя во все глаза на человека, который, можно сказать, спас её будущую красоту.

– Я знал, что сразу поднимешься, – усмехнулся Альберт. – Кстати, если что, ты всю ночь спала и ничего не слышала.

– А ведь свет горит.

– Это легко решается. – Альберт пожал плечами и выключил лампу.

Наступила темнота, лишь дальние фонари на улице хоть что-то освещали в палате.

– Так зачем Вы пришли? – в конце концов спросила Оливия.

– Наркоту, что вколол тебе Зверев, он купил у моих людей. А ещё в городе происходит такая чертовщина, что даже мне непонятно, – просто сказал Стрельцов. – Поэтому я хочу объединиться с вашей Пятёркой.

– Ну и ну, – удивлённо пробормотала Оля. – И куда смотрит Бог?

– Да ладно тебе, – отмахнулся Альберт, улыбаясь. – Лучше скажи, где эта колдунья Мирэль лежит. Наташка… Наталья тебе целую охранную систему образовала, но, боюсь, лучше решить проблему на её корню. Плюсом, они уже наверняка целый час меня ищут. А, может, и некому искать.

Оливия разумно не стала интересоваться, что стало с охранниками, поэтому сказала отделение и палату, где лежит Мирэль, а после добавила:

– Я некоторое время была в сознании, поэтому слышала, как Наталья в скорой говорила врачам, куда её лучше определить.

– Ясненько. – Альберт кивнул и только собрался уходить, как обернулся и кинул Оле что-то в руки. Это оказался новенький белый телефон. – Там есть мой номер, Натальи и Никиты, а ещё куча памяти и интернет. Просто есть подозрение, что сестричка тебе твой не оставила.

– Да, спасибо, – благодарно произнесла Оля, улыбаясь. – Стоп. А зарядка?

В неё полетел белый проводок, и Стрельцов, усмехаясь, сказал:

– Пока, Рапунцель, ещё увидимся.

И, сев на подоконник, выпрыгнул в окно. Внизу послышался шлепок от ботинок, а Оля подумала: вот все они одинаковые… Выпендрёжники…

Городские чёрты

Алёна поняла, что они в Заброшенном районе, как только внедорожник резко свернул на улицу Закревскую из Нового, который принадлежал Братству. Альберт облегчённо вздохнул, а Дезёт судорожно посмотрела на, видимо, бессмертного водителя, который управлял машиной так, будто или имел девять жизней, или был под травкой. Когда они подрезали третью по счёту машину, девушка задумалась о том, что неплохо было бы побывать в церкви на досуге. Но, что было, то прошло, может, потом когда-нибудь сходит. Если выживет.

Альберт завернул с общей дороги в свой район, и они поехали помедленнее, чему Алёна была очень рада. Им на дороге попалась лишь одна машина, и водитель за тонированными стёклами моргнул фарами в знак приветствия. Необычно, что жителей Заброшенного района можно было так же определить по типу автомобиля, ведь если одежду они могли поменять, общественный транспорт на их улочках появлялся редко.

Спустя полчаса катаний по лабиринту разрушенных улиц внедорожник подъехал к старому складу, где теперь основался штаб Шипов. Неловко вылезая из машины, Дезёт осматривала практически пустынную парковку и большое здание из белого кирпича, где было только два окна – большое посередине и маленькое, предположительно, на чердаке.

– Ну, вот, добро пожаловать. – Альберт махнул рукой на здание и повёл Алёну к промышленным воротам, которые уже были немного подняты. – Чувствуйте себя, как в аду.

Стрельцов усмехнулся, а Алёна настороженно побежала за ним, стараясь не отставать.

– А там кто-нибудь есть? – спросила девушка, проходя под серыми рольставнями. И сразу замолчала, заметив около двадцати взглядов, направленных на неё. – Здрасьте, – пробормотала Алёна, заторможено помахав рукой.

– Здрасьте, – протянул темноволосы парень, подходя ближе. Алёна уже когда-то его видела, вроде бы, он главный стрелок Шипов. – Альберт, не думал, что важным гостем окажется девчонка из Пятёрки, – удивлённо пробормотал преступник, глядя на командира

Неужели Альберт успел их предупредить насчёт меня?

– Знакомьтесь, если не знакомы, – проговорил Стрельцов, игнорируя замечание бойца. – Это Алёна Дезёт – самый адекватный человек Змеиного клубка, а также их центр информации. Если с ней что-то случиться на нашей территории, лично голову виновному оторву. – Альберт погрозил пальцем и пошёл через залу.

Девушка засеменила следом, быстро разглядывая обстановку помещения и стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Они вошли через дверь в хорошо освещённый коридор, который когда-то явно начали ремонтировать, но потом не хватило либо средств, либо желания и сил. На каменном полу стояли закрытые вёдра с краской, а рядом валялись кисти и валики, которые так и не были задействованы в работе. Когда они прошли половину коридора, девушка услышала шорох и на ходу обернулась. Позади практически бесшумно шли ещё четыре человека: стрелок со своими револьверами и в чёрной шляпе, девушка лет двадцати пяти с волосами цвета молочного шоколада и зелёными глазами, черноволосый парень с бледным лицом, одетый в белые брюки, того же цвета рубашку, кроссовки и плащ, из-за чего казался каким-то неправильным привидением, а также мужчина лет сорока в сером деловом костюме. Все шестеро прошли в небольшую комнату, чем-то похожую на библиотеку. Вся правая стена была заставлена книжными стеллажами, слева стоял белый кожаный диван, вероятно, новый, а посередине был дубовый овальный стол, застеленный парой карт города и грудой бумажек. Альберт плюхнулся в одно из трёх кресел у противоположной от двери стены, где была маленькая кухня – столик с ящиками для нарезки еды, да небольшой холодильник, на котором стояла микроволновка. Незнакомый Алёне мужчина со светлыми, можно сказать, белёсыми волосами сел на соседнее кресло справа от Стрельцова. Дезёт решила подождать, пока рассядутся остальные и облокотилась спиной на неплохо подросшую в громадном горшке бокарнею, которая росла возле двери. «Призрак», как Алёна решила его называть, уселся на диван, стрелок сначала уместился рядом, но после ему позвонили, и парень исчез за дверью, а девушка с загорелым личиком, с виду проводившая всё лето на огороде, заняла оставшееся кресло.

Сначала Алёна заволновалась, стоит ли ей тоже сесть, но, когда командир начал говорить, осталась стоять возле растения.

– Как мы все знаем, у нас недостаток людей, – недовольно начал Альберт, оглядев присутствующих. – Большинство сейчас следят за охраной города и даже за самим Братством, на которое целиться мелкотня. Конечно, устранение людей в плащах нам сейчас ни к чему, банда не готова к такому городскому перевороту – кто-то сейчас в тюрьме, а кто-то просто недееспособен в связи с личными причинами. Нас просто раздавят. – Альберт пододвинулся к столу и, положив на него локти, сложил руки домиком, а лбом прислонился к указательному пальцу. – Если будет возможность набрать хотя бы пятнадцать человек, мы обязаны обезопасить больницу. Ради моего морального спокойствия.

– Командир, а Вы не думаете, что так разбрасываться людьми – перебор? – поинтересовался мужчина, сверля глазами Альберта, который говорил так, будто рассказывал утренние новости про погоду.

Стрельцов откинулся на спинку кресла.

– Я прекрасно знаю, что у нас недостаток, но до конца октября мы должны обеспечить этим чёртовым Златовым полную безопасность, почему, можете не спрашивать, – Альберт на секунду замолчал, а потом продолжил: – Если уж эти еретики заинтересовались в этой небольшой семейки, значит, дело дрянь.

– Я прекрасно знаю твою историю с этой журналисткой, но где ты собрался брать людей? – Теперь уже мужчина смотрел на командира, как на идиота, который, не умея складывать, пошёл на олимпиаду по математике.

– Не знаю, поспрашиваю поселковых, им уже давно другие группировки на глотки давят, может, помогут с защитой города, а наших в больницу отправлю. – Стрельцов резко откинулся на спинку кресла и провел рукой по волосам.

– А нельзя из тюрьмы своих выпустить? – предложила девушка. Голос у неё был звонкий, как у соловья, но, казалось, будто звук шёл не из неё самой, а из души, которая витала где-то рядом, давая советы.

– Лейла, – обратился к девушке командир, – если хочешь, чтобы всё было хорошо, делай это до конца. Если я сейчас выпущу этих предателей, они подумают, что что-то значат, а это никак не сходится с тем, что я им в последний раз наговорил. Плюсом, они, есть возможность, могут вообще с нами не остаться.

– Давайте тогда попросим помощи у полиции, – предложила девушка. – Не у той, которая с Братством, а у государственной.

Альберт скривился, будто проглотил лимон и не запил водой.

– Я уважаю этих чудесных людей, которые, сами того не зная, много раз спасали нас от неприятностей, являясь вовремя, но давайте попробуем без них. Много всего придётся объяснять.

– А Братство? Если не ошибаюсь, у нас осталось немного денег, можем попросить у них помощи.

– Ага, что бы те нас на смех подняли, – усмехнулся Альберт, расставляя бумажки в стопки. – Только через мой труп.

– Продолжишь так себя вести, и скоро мы его увидим, – пробормотал мужчина, рассматривая карту катакомб города. – Советую прислушаться к Лейле, она дело говорит. Единственные, кого ещё боятся эти букашки – полиция.

– Нет и ещё раз нет! – Альберт встал и снова разбросал все бумажки по столу. Одна отлетела к двери, и Алёна её подняла, взглянув, что там написано. Это оказался обычный чек из магазина с довольно крупной суммой. – Если хотите позориться, нужен аноним.

– И где же мы его тебе возьмём? – поинтересовалась Лейла, помогая складывать бумажки.

Альберт кинул быстрый взгляд на Алёну, которая положила чек на стол, как бы задумываясь, может ли она принять участие в их плане, но промолчал.

– А если убрать всю охрану за городом? Двадцать человек найдётся точно, – подал голос до этого молчавший «Призрак».

Стрельцов на пару секунд задумался. Как Алёна поняла, парень на их совещаниях говорил редко, но по факту, поэтому у командира не было повода сразу отвергать мысль.

– И нам опять конец, – подвёл итог Альберт. – Если мы оставим город без нашей охраны, максимум продержится два дня только центр, может, ещё запад, которые хоть частично под охраной людей Братства. Остальное просто разнесут до мирных жителей. Месяц мы так не проживём, группировки нагрянут к нам на третий или четвёртый день, а у нас, как уже было замечено, недостаток людей.

– Я не о том, чтобы совсем убрать защиту, – ухмыльнулся «Призрак», уже предчувствуя новое безумное задание. – Мы можем навести шумиху, заранее предупредив Братство, чтобы оно не вмешивалось. Так мы ещё и устраним большую часть группировок. Предлагаю подорвать пару штабов и поджечь парк в Глухом…

Парень не успел и договорить, как Лейла с Алёной в один голос крикнули: «Нет!», а после уставились друг на друга, не понимая, что сейчас произошло. Альберт хохотнул.

– Всё, помимо парка, довольно неплохо звучит, как я понимаю.

– Было бы интереснее поджечь офис в центре, – произнёс светловолосый мужчина. – Но, дети, хватит баловаться спичками, вот честно.

Алёна с трудом понимала, что здесь вообще происходит, поэтому старалась со своими мыслями не влезать, но одна идея не давала ей покоя. Если Стрельцов не хотел связываться с полицией, особенно с купленной, а группировки ему мешали, не лучше бы было натравить их друг на друга? А если Братство начнёт возмущаться, можно будет договориться с губернатором, который всё ещё был действителен в городе, насчёт того, чтобы отозвать гвардейцев людей в плащах, а на их место поставить нормальных представителей закона, которые временно последят за порядком.

Девушка предложила свою теорию, причём, как ей показалось, довольно громко, поскольку все вокруг замолчали. Алёна подумала, что она, также, как и другие, будет отвергнута, но Альберт медленно кивнул.

– Та-а-ак…– пробормотал парень. – А если направить личную охрану Братства в более нужное русло? Слышал, у следователей сейчас неплохая работа с трупами на некоторых улицах есть… А если…

– Командир, – обратилась к Альберту Лейла, – простите, но, если Вы собрались грабить морг и подкидывать холодных под окна офиса… Слегка противно, несогласитесь ли?

– Лично я за! – улыбаясь, крикнул «Призрак», помахав рукой, как ученик в школе, которого не хотят вызывать к доске. – Ещё предлагаю лягушек в экзотариуме купить, когда мухи налетят. Вот шуму-то будет!

– Ага, а ещё змей, – предложил мужчина, качая головой. – А потом Братство из нас самих земноводных или рептилий сделает. Нет, хватит ребячеств, предлагайте что-то адекватное.

– Ну, Том, это чудесная мысль, – воскликнул «Призрак», по виду перечислявший в голове все виды жаб. – Но, если хочешь чего-нибудь серьёзного…

– Успокойся, Каспер, – прервал парня Альберт. – Город ещё не отошёл после случая с громадными червями на главной улице, поэтому ещё годик можешь просто молча поприсутствовать, если нечем нормальным дополнить.

Каспер угрюмо лёг поперёк дивана, закинув ноги в немного грязных кроссовках на спинку, а Алёна попыталась вспомнить, видела ли когда-нибудь этих самых червяков. Заметив озадаченный вид девушки, «Призрак» сказал:

– Это шоу было лишь для определённой публики года два назад, но если погуглишь, может, найдёшь видео. – Парень усмехнулся. – Полдня бедные мусорщики этих тварей убирали. Бр-р-р… Сомневаюсь, что их потом неделю не рвало. Не зверьков, людей… Кстати, первых, вроде, зажарили.

– Что?! – вскрикнула Дезёт, морщась и отряхиваясь, будто сама только что, не глядя, съела жирного червя.

– Да этот придурок шутит, нашла, кого слушать, – сказала Лейла, погрозив пальцем в сторону Каспера. – По крайней мере по поводу зажарки. Но вообще, я уже как-то поддерживаю план Альберта насчёт морга.

– Поэтому он и входит в пятёрку совета, – ухмыльнулся Стрельцов, кивая в сторону «Призрака».

Каспер согнул руку в локте, подняв ладонь, и молча кивнул, вялым взглядом проводя по комнате. Казалось, ему вновь стало скучно в этом небольшом пространстве, которое никак не изменилось за полчаса, проведённые в одной и той же компании.

– Вы не думаете, что это как минимум… гм… негуманно по отношению к родственникам этих… тел? – осторожно поинтересовалась Алёна, думая, зачем же её всё-таки сюда пригласили, если план насчёт Златовых ей могли сказать потом.

– Но уж точно действительно. – Альберт покачал головой и, достав какую-то бумажку из кучи, начал что-то черкать на ней найденным на том же столе карандашом. – Братство будет в шоке. Прямо под окнами! Хотя, они быстро разберутся с этим… – Альберт задумчиво покрутил на пальцах карандаш, а после резко выпрямился, оставив бумагу на столе. – Есть предложение получше.

Стрельцов улыбнулся так, будто обдумывал стратегию о покорении мира, а после взял одну из карт и начал раскладывать на ней ластики разных цветов. Лейла с интересом наблюдала за переставляемыми фигурками, пока Том со вздохами разочарования покачивал головой, уже догадываясь, что это будет за «предложение», от которого они уже явно не откажутся. Алёна от усталости плюхнулась прямо на пол, спиной облокотившись на дверной косяк, а Каспер уже, кажется, похрапывал, накрыв одну половину лица кожаной подушкой цвета слоновой кости.

– Смотрите, – произнёс Альберт, кивая на карту. Алёна вставать не стала, решив просто послушать. – Вот карьер и лесок за парком, – командир ткнул в бумагу пальцем, а потом провёл вбок. – А вот офис. Два с половиной района и одна река. Как известно, люди в плащах практически никогда не покидают территорию офиса в своих плащах, только в экстренных случаях. Таких, например, как неразбериха на площади… – Стрельцов немного подождал, словно ожидая чего-то, но после продолжил: – В наших возможностях, даже не имея нужного количества людей, собрать большую часть города в кремле, после чего устроить небольшое представление… – прежде чем одна из девушек успела сказать о мирных людях, Альберт добавил: – Представление в прямом смысле этого слова! Хвалебные речи в адрес некоторых, обещания улучшения порядка и всякая другая лапша. В общем, нам нужно сделать так, чтобы город поверил нам, а не Братству, или же создал что-то на типе бунта против нас. Короче, нужен шум. Когда кто-то из разведчиков увидит хоть кого—то из Братства, нужно будет заснять этого человека на видео, как бы случайно…

– Если вы ещё не потеряли нить логики, сейчас это случиться, – усмехнулся Том, поудобнее усаживаясь в кресле.

Альберт хмуро на него посмотрел, но продолжил:

– Мы имитируем смерть одного члена Братства.

Каспер медленно поднялся с дивана, хлопая в ладоши и качая головой. Гримаса у него была похожа на выражение лица учёного, попавшего в один кабинет с клиническими дураками. С одной стороны, им нужно сочувствовать, а с другой, ситуация похожа на непоправимую.

– Слушаем меня, друзья. И слушаем внимательно, – важно проговорил «Призрак», освобождая место на краю стола от бумажек и садясь туда. – Лейла идёт в аптеку за полным пакетом слабительного, Том договаривается насчёт полиции… Анонимно, конечно, просто предупреди их. Альберт решает вопрос с охраной города, а поселковых можно подключить на Закревскую, к нам точно придут гости. Девочка, – Каспер посмотрел на Алёну, которая недавно поднялась с пола, не припоминая её имени, – ты предупредишь журналистку ровно за час и сорок минут до начала, командир тебе позвонит.

– И что? – спросил Альберт, сминая бумажку, на которой до этого чертил.

Каспер со вздохом закатил глаза и принялся объяснять:

– Как Вы уже сказали, Альберт Геннадьевич, надо устроить шумиху. Насколько я помню, через два дня День города, про который практически все мы успели забыть в связи с некоторыми обстоятельствами… – «Призрак» выдержал паузу и продолжил: – Братство по-любому выступит перед народом, и именно в этот момент можно будет выслать в сеть фото со смертью одного. Кто—нибудь точно додумается сказать, что люди в плащах перед ними – фальшивка, возможно, это будет кто-то из наших. А лучшая охрана будет по больницам, главное, достаточно много капелек им в еду подлить.

– Слабительное же, вроде, имеет вкус…– непонимающе пробормотала Алёна, слегка смущённо глядя на Каспера.

– Имеет, но Альберт, как чудесный химик…

– Я буду занят, поэтому лучше перебей вкус запахом, – произнёс Стрельцов прежде, чем «Призрак» закончил фразу.

– Можно и так, – кивнул Каспер. – Ровно через пять минут после начала беспорядка начнут взрываться склады за карьером…

– Чёрт, это наши склады! – воскликнул Стрельцов, нервно дожидаясь, когда этот гений уже замолчит.

– Там же лежит наркота, поэтому мы сможем замести следы после того, как ты её продашь, а ещё неплохо удивим Братство с этими Осколками.

– И выставим себе идиотами, которые портят своё же имущество, – пробормотал Том, устало потирая веки.

– Лучше, когда тебе считают идиотом, а не самым опасным в городе, – быстро проговорил Каспер. Несколько секунд он изучал обычную городскую карту, а потом продолжил: – Следующий взрыв будет в сквере возле офиса, и мне плевать, что будет с людьми, как хотите, так и выводите их. Здание не должно пострадать. Третий раз прогремит в Новом районе возле тюрьмы. Остальные детали плана мне сейчас сказать, или на этом пока остановимся?

– Как мы всё успеем подготовить за два дня? – поинтересовался Альберт, который уже что-то писал на листке.

– Я отвечаю за взрывчатку, ну, а ты – командир, следовательно, волшебным образом, всё как обычно. – Каспер пожал плечами и, оттолкнувшись руками от стола, спрыгнул, и направился на выход. – Я расскажу всё остальным, – произнёс «Призрак» прежде, чем за ним захлопнулась дверь.

– И у вас так всегда? – осторожно поинтересовалась Алёна, искоса поглядывая на дверь.

– Нет, – в один голос ответили Лейла и Том, пока Альберт с умным видом делал записи на бумаге.

– И всё, денег нет, – подвёл итог Стрельцов, с хлопком кладя бумажку с подсчётами на стол. – Осталось только две тысячи, но их и на еду не хватит.

– А ты что хотел, когда его в совет добавлял? – поинтересовалась Лейла, проверяя числа на бумаге.

– Он просто дорогой стратег, – усмехнулся Том, с каким—то странным блеском в глазах наблюдая за недоумением Альберта. Алёна показалось, что он прямо ждал, когда у командира будут проблемы.

– Хоть дешёвый тостер! Где мне деньги брать?! – Стрельцов в бешенстве начал рыться в ящиках небольшой кухни, доставая небольшие купюры из тайников. – Мне всех своих денег не хватит, чтобы и двадцати людям заплатить, а с поселковыми две сотни набраться может… Вот же… Чёрт! И он уже рассказал остальным…

– Может, скажите, что получилась незадача? – тихо спросила Алёна, осторожно подходя ближе к выходу.

– Чтобы люди подумали, что без моего согласия Каспер сам отдал приказ? Этого и быть не может… Впрочем, они явно поймут, что дело неладное… Только им это задание будет выгодно, в отличие от моего и без того пустого кошелька.... Алён, – Стрельцов обратился к девушке, которая уже собиралась уходить, – если сможешь, последи за старшей Злотовой в ближайшие два-три дня. В День города она должна раньше следователей быть на месте происшествия, чтобы те после были заняты на площади и не могли ничему помешать. – Альберт хмуро усмехнулся. – Остановить толпу людей – работа не из лёгких.

– Жертвы? – поинтересовалась Лейла.

– Возможно, человек десять. – Стрельцов кивнул и, взяв подробную карту города, начал расставлять ластики по другим местам. – Предположительно, они придут, когда толпа уже разбежится, но для нас это не так важно, ведь Братство отвлечётся, что выделит нам минут пятнадцать времени, за которое мы должны неплохо подставить три главные банды.

– Мне кажется, или изначально готовился план, как защитить от чего-то Златовых? – спросила Алёна, останавливаясь около двери.

– Убиваем двух зайцев, – пояснил Том.

– Альберт решил сначала устранить мелкие, но вредные проблемы, а потом перейти к сути, – сказала Лейла.

– А Оля будет на Дне города? – вдруг спросила Алёна.

– Конечно, будет, но, есть вероятность, что Наташа её потом опять в больницу положит, – задумчиво произнёс Стрельцов.

– Я ей звонила, телефон выключен, – осведомила командира девушка. – Может, она вовсе не в больнице? Зная Наталью, она её могла куда угодно определить.

Алёна покачала головой, а потом снова подошла к столу, где Альберт рядом с ластиками клал бумажки со временем. Дезёт смотрела, как парень то писал числа, то зачёркивал их синей ручкой. Когда Стрельцов положил последнюю бумажку, произнёс:

– Она точно там, но её телефон Наталья, видимо, отобрала.

– И как ей теперь звонить? – удивлённо поинтересовалась девушка, переводя взгляд с карты на Альберта.

Бандит на несколько секунд задумался, словно гадая, стоит ей говорить или нет, но потом протянул листок, записав на нём номер.

– У неё на некоторое время новый телефон появился, – пояснил Стрельцов.

Алёна недоверчиво взяла бумажку и засунула её в карман куртки.

Альберт ещё несколько минут объяснял Лейле некоторые детали плана, в которых Дезёт ничего не понимала и поэтому сидела на диване, попивая ромашковый чай с печеньками, которыми её угостил командир. Том ушёл уже через минуту после того, как начались споры о том, кто что будет делать, из-за чего составление плана затянулось ещё на полтора часа. Когда печенья закончились, а третья кружка чая уже не лезла, Алёна начала ходить по комнате, разглядывая полки с книгами, на которых также стояли различные грамоты и дипломы в рамках, которые принадлежали командиру. На верхних полках на блестящий скотч были приклеены фотографии: в основном на них была изображена улыбающаяся Виолетта, но попадались и те, где Альберт на несколько лет младше, чем сейчас, стоял в обнимку с мальчишкой, очень похожим на него. Брат? Возможно. Алёна ни разу не слышала о том, что у командира мог быть брат, но на фотографии Альберт выглядел лет на двенадцать, без огромной татуировки в виде тонких переплетающихся стеблей с шипами и с более каштановыми, а не светлыми, как сейчас, волосами, а мальчику было где-то пять. Остальные фотки были с членами банды в разных местах города и даже страны. На картинках, казалось, были совершенно обычные люди: подростки в современной одежде и личности немного постарше, будто несколько семей собралось для общей фотографии. Лишь на одном снимке, снятом, видимо, года четыре назад были люди в чёрных кожаных куртках и с револьверами в руках, это было единственное изображение, где сразу узнавались запечатлённые люди.

За несколько часов, проведённых здесь, Алёна освоилась и уже без тени страха стала самостоятельно открывать кухонные ящики и холодильник, где нашла запасы мороженного на неделю. Удивившись увиденному, девушка спросила разрешения у Альберта и, когда тот отвлечённо сказал: «Ага, конечно, бери», открыла одно эскимо. Под тонким слоем шоколада оказался вишнёвый джем, в котором девушка сразу перепачкалась, когда, откусив от мороженного кусок, варенье брызнуло во все стороны, запачкав спинки двух кресел. Глаза девушке распахнулись, и она начала бегать по небольшому кухонному уголку в поисках какой-либо тряпки. Пока она металась от одного шкафа к другому, случайно зацепила верхушкой мороженного за холодильник, отчего оно разломилось до деревянной палочки и, скатившись по руке девушки, упало на белый ковёр.

Алёна молча замерла. И что теперь делать? Позвать Стрельцова или поднять мороженное, запачкав ещё и стол? А пока Дезёт думала, шоколад неумолимо таял и ещё больше прилипал к ковру. Мне конец. Что делать? ЧТО ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ??? Девушка в панике смотрела по сторонам, ожидая, когда говорящие повернуться и заметят проблемку, которая всё быстрее и быстрее становилось шоколадным месивом. Когда мороженное стало достаточно мягким, что его уже было невозможно поднять, Алёна, проклиная всё, что только можно и нельзя, начала открывать один ящик за другим в поисках салфеток, полотенец или хотя бы туалетной бумаги. Когда Дезёт нашла рулон бумажных полотенец, заметила, что наступила тишина. Девушка медленно повернулась, вставая, и услышала, как Альберт произнёс убитым голосом:

– Лейл, вычти, пожалуйста, ещё тысячу.

– Осталась одна и две сотни, – просто сказала Лейла, с удивлением рассматривая кухню, испачканную мороженым. – Если он тебя не убьёт, – проговорила девушка, обращаясь к Алёне, – сможешь с уверенностью говорить, что оказывалась на пороге перед Смертью.

Дезёт могла много чего ответить, но просто стояла и молчала с бумажными полотенцами в руках.

– Поехали-ка обратно, пока всё остальное ещё живо, – сказал Альберт и направился к выходу. – Лейл, попроси, пожалуйста, от меня Джексона, чтобы тот отправил ковёр в чистку.

– Ты думаешь, он ещё не свалил в город? – поинтересовалась девушка, глядя, как Дезёт неуверенным шагом идёт к Стрельцову.

– Плевать, тогда кого-то другого. Не всё же время этим чертям бездельничать, – сказал Альберт и исчез за дверью.

Он так и не услышал, в отличии от Алёны, что Лейла тихо сказала в ответ.

– Увы, но скоро эти черти будут не твои, всё кончится.

Выполнение плана

Альберт договорился о встречи с Варшавским сразу на следующее утро, чтобы не оттягивать неприятное на весь день. Как только парень увидел седого старика за дальним столиком небольшого кафе в Заречье, недовольно вздохнув, направился прямиком туда. Ладно, не прямиком, на минутку Стрельцов подошёл к буфету и купил пирожок с капустой, но после сразу направился к барону.

– Доброе утро, Игнатий Эдуардович, – пробурчал Стрельцов, пережёвывая сразу половину пирожка.

– Доброе, Альберт Геннадьевич. – Барон исподлобья глянул на командира, но после вновь уставился на диванчик напротив.

Да, я взаимно не рад Вас видеть, подумал Альберт, падая на красную кожаную обивку.

– Барон, у меня к Вам есть довольно заманчивое предложение, – проговорил Стрельцов, откусывая от оставшейся части пирожка. – Не хотите ли приобрести некоторые… средства?

Игнатий Эдуардович скучающе посмотрел на парня, но, как только взгляд барона коснулся его глаз, оккультист сразу уставился на стол. Альберт хотел зарычать, настолько этот тип был ему противен, но вовремя прикусил язык, причём, в прямом смысле слова.

– У меня есть достаточное количество ящиков разных видов дури…

Как бы Стрельцов ни старался выглядеть серьёзным, последние события сильно выбели его из колеи, Альберт уже начал сомневаться, сам ли он хочет побыть бездельником, или же это начало нервного срыва? Отторжение реальности? Командир заметил, как рыбьи глаза барона блеснули в предвкушении наживы. Глупец.

– И что Вы за них хотите, командир? – хриплым голосом поинтересовался старик.

А за сколько Вы их будете продавать? Но вслух Альберт сказал другое.

– Вот Ваш чек, – произнёс Стрельцов и протянул барону бумажку, вынутую из кармана кожанки. – Там сумма. Та, что ниже, – добавил командир, когда барон согласно закивал, увидев пять цифр.

Глаза Игнатия Эдуардовича шокировано округлилсь.

– Вы что, с ума сошла?! Да на такую сумму как минимум целый склад с этим дерьмом купить можно!

– А что Вы скажете о трёх таких складах?

Хах, давно уже не видел настолько удивлённых лиц, даже интересно.

– Три склада?!

В светлых глазах горел неистовый огонь прибыли, которую борон очень надеялся получить за такую небольшую, как он предполагал, сумму.

– Да, и они все будут Ваши, – подтвердил Альберт. – С Вас только деньги.

– Без вопросов, – растягивая сухие губы в подобие улыбки, произнёс Игнатий Эдуардович. – Насколько я понимаю, сейчас идём в банк?

А говорите, что без вопросов, – усмехнулся про себя Стрельцов.

– Конечно. Чем быстрее закончим, тем лучше.

***

– Наташ, почему нет-то? – в который раз спрашивала Алёна, ходя по квартире Златовых.

– Потому что ты мне будешь только мешаться! Я же ясно сказала, чтоб вы не лезли больше никуда. НИ. КУ. ДА.

– Но почему? Ты постоянно действуешь самостоятельно… Ах, да, с недавнего времени тебе ещё командир помогает, но что-то подсказывает, что ты всё равно запуталась.

– В чём же мне путаться? – нервно спросила Наташа, шагая к Алёне, которая достала из кухонного шкафа коробку конфет и принялась есть шоколадки.

– Во лжи, в чём же ещё?

– В какой ещё лжи, Алёна? – Наташа отобрала коробку и бросила обратно в шкаф, с хлопком закрыв дверцу.

– Ты серьёзно думаешь, что я не вижу, как ты каждый раз пытаешься выкрутится из разных глупых ситуаций? Может, я не знаю, в чём именно ты врёшь или недоговариваешь, но я всё вижу.

– Дезёт, я знаю тебя уже много лет, я тоже вижу, особенно сейчас, хочу заметить, что ты вовсе не такая простая девчонка, которой хочешь казаться, поэтому успокойся. – Наташа раздражённо убрала прядь упавших светлых волос со своего лица и сложила пальцы замком. – Зачем тебе всё это?

– А зачем тебе всё это? – парировала Алёна. – Зачем ты заперла Олю в больнице? Почему я не могу до неё дозвониться?

– Я её нигде не запирала, это для её же блага, поверь, – слегка писклявым от волнения голосом пробормотала Наталья. – Больница охраняется нанятой мною охраной, там ей намного безопаснее, чем здесь, учитывая то, что Оля по-любому, когда выйдет, попадёт в какую-нибудь другую заварушку.

– Есть подозрения, что она и так попадёт в какую-нибудь заварушку, причём, из-за тебя!

– Из-за меня?! Да ты издеваешься?

– Я?! Издеваюсь?

Алёна протопала за Наташей прямо до её спальни, а, остановившись на пороге, скрестила руки на груди, готовая продолжать этот разговор ещё несколько часов.

Наташенька, хоть бы ты из-за волнений не заметила, что в обычное время я себя так нагло не виду. Пожалуйста, только не выходи из квартиры, иначе мне придётся ходить за тобой по всему городу… Альберт, если б я не делала это чисто по доброте душевной, ты бы должен мне был машину. Алёна усмехнулась, морально готовясь к многочасовой болтовне.

День современной журналистики

С самого утра Наталья ходила по всей территории кремля, фотографируя, как готовятся рабочие ко Дню города. Кремль считался той самой нейтральной территорией, где очень редко что-то происходило, и в основном царили мир и спокойствие. В первый день октября было не так холодно, как в сентябре, но девушка по обычаю была одета в один из своих коллекционных плащей, которые покупала в разных странах мира. Именно этот был из Праги, Наташа прекрасно помнила, как забирала его из частного бутика, где пробыла практически час, примеряя разные кожаные одежды. В конце концов ей понравился симпатичный коричневый плащ с множеством пуговиц, две маленькие из которых были пришиты просто для красоты на лацкане. Полы были свободны, а мягкий пояс покрыт узорами, вышитыми тёмно-золотыми нитями.

За всё утро Наташа раза два побывала на площади и сейчас сидела на белой скамейке недалеко от стен кремля, рядом с палатками ярмарки, где уже доставали продавцы разные вкусности и самодельные игрушки. Девушка с удовольствием смотрела, как на столах появляются имбирные пряники разных видов и размеров. В основном это были животные: зайцы, белки, медведи, но лежали и колокола, покрытые съедобными золотистыми красителями. Как жаль, что Наталья не могла их попробовать, ведь аллергия сразу бы дала о себе знать, но девушка прекрасно помнила, как ещё в Зимних городах они с сестрой и мамой пекли эти самые пряники, а потом раскрашивали их в разные цвета.

Златова заправила прядь длинных волос за ухо, слегка коснувшись пальцами цветка ландыша. Эти чудесные цветы девушка специально заказывала себе из разных ботанических садов каждые две недели, чтобы украшать причёски, а также сохранять в квартире прохладный аромат вечной весны. Город Нишем находился вблизи такой территории, где никогда не было весны: только подобия человеческого лета, зимы и осени, поэтому атланты сами создавали для себя те условия, о которых они знали лишь из редких путешествий за границу Зимних городов. Другое дело Заунто – королевство вечной весны и снега, как его прозвали туристы. Никогда здесь не бывает лета, но сквозь снег пробираются цветы, а к югу виднеются рыжие шапки листвы на деревьях. Да, такой беспорядочный и нелепый на первый взгляд тот мир, но для Натальи он был родным, и девушка собиралась в него вернуться, чтобы вновь любоваться зеленовато-красными листьями вьющихся деревьев из окон своей комнаты во дворце Химсурда.

Златова достала из сумки бутылку с водой и, сделав глоток, замерла. В ворота кремля стали заходить первые люди, те, кому обычно не спиться по утрам, или же думающие, что, если они поспят чуть подольше, всё пропустят. Пусть до начала мероприятий оставалось ещё четыре часа, здесь было на что посмотреть, например, громогласную перекличку продавцов игрушек Наталья сама их услышала, как только выходила с площади. Женщины и несколько подростков за прилавками сами создавали эти чудесные вещи и хотели получить выгоду с этого праздника. Разумеется, цены были дороже, чем в магазинах, но это был ручной труд, поэтому девчонки лет тринадцати зазывали покупателей весёлой музыкой и праздничной атмосферой. Маленькие дети с интересом рассматривали вязаных зверьков, прося родителей купить хоть одного, а когда одному ребёнку покупали, другие также начинали вертеться возле прилавков, уговаривая мамочек. Были и радостные вопли, и слёзы, и подпевания популярным песням – всё это Наташа наблюдала, наворачивая круги вокруг соборов и башен. К двенадцати часам дня стало ещё теплее, но снимать плащ, чтобы остаться в белом тонком свитере, Златова не стала, поэтому просто старалась не заходить в здания и быть на природе. Конечно, она пришла не просто погулять, но в этот раз она была всего лишь фотографом, от которого практически ничего не требовалось, всё остальное сделают её коллеги. Начинались развлекательные программы, они продляться час, ведь потом все пойдут на площадь слушать поздравления от Братства, которое заменило губернатора. Возможно, если бы Наталья планировала остаться здесь навсегда, она бы помогла вернуть городу его независимость, но сейчас у девушки было много и других дел, которые ничуть не уменьшались по мере их решения.

Отправить Мирэль и Оливию в больницу под круглосуточную охрану врачей было чудесной идеей, но, когда Наталья узнала о том, что сестра разбила стекло в окне, её уверенность в правильности затеи пошатнулась. С одной стороны, до конца октября Оля была бы там в полной безопасности, но получилось так, что старшая Златова просто оставила младшую в палате, как в тюрьме. Да, ей нельзя было общаться с друзьями, ведь расследования могли бы продолжиться, а Куницину и Звереву нечего знать лишнего о якобы обычной журналистке. Наталья понимала, что чем больше информации они откапывали, тем больше у них было возможностей узнать и о ней, и об Оле правду. Она не могла такого допустить. Даже если ей придётся пожертвовать доверием сестры, всё это ради её же безопасности.

Проходя по плиточным дорожкам, Златова видела множество знакомых лиц. Несколько раз ей махали, и девушка махала в ответ, улыбаясь. Пару своих знакомых она даже сфоткала на рабочую камеру рядом со стогами сена и декоративной деревянной тележкой, собираясь добавить эти фотки в статью. Праздничный дух всеми силами пытался завладеть сердцем Натальи, но та не могла так преспокойно гулять, зная, что её младшая сестра по её же воле заперта в больничной палате, а старшая, если вообще жива, может находиться в самой настоящей темнице. Но в этом журналистка не была уверена. Возможно, если бы она знала, что ждёт её через два года, веселилась бы до сумасшедшего крика души, но она этого не знала, поэтому просто заботилась об уже существующих проблемах, которые завтра могут лишь прибавиться, не думая, что этого завтра может и не быть.

Городские часы показывали сорок минут первого, девушка уже собиралась идти на площадь, чтобы занять лучшее оставшееся место, но тут у неё в кармане плаща зазвонил телефон, на дисплее высветилось имя Алёны. Златова приняла звонок.

– Слушаю.

– Наташ, быстро по адресу, через десять минут там что-то произойдёт, – послышался из динамиков запыхавшийся голос Алёны. – Я скинула карту.

И Дезёт отключилась. Зайдя в сообщения, Наталья нашла присланную карту, где в лесу возле карьера стояла красная жирная точка, а внизу были подписаны точные координаты. Конечно, в такую даль можно доехать минимум за час, но взволнованный голос Алёны не давал журналистке покоя, и она побежала к улице, где оставила свою машину. Пробираться через толпу оказалось намного сложнее, чем просто следовать по течению, поэтому девушка уже потеряла пять минут, если не больше. Сев в машину, Наталья, не соблюдая практически никаких правил, через двор помчалась к назначенному месту. Минуты за две ей удалось вырваться на улицу Невского, где, к огромному изумлению девушки, практически не было машин, хотя в праздничные дни на улицах стояли пробки. Не доезжая до больницы, Наталья свернула направо, проехав по небольшим дорогам, оказалась в Глухом районе. Она уже опоздала на три, но, когда выехала в лес за парком, помчалась на полной скорости, а четыре дополнительных минуты беспощадно добавились ко времени. Резкий поворот, грязь, брызгами остающаяся на машинных стёклах, и вот уже навигатор говорит, что она на месте. Резко остановив машину, девушка выпрыгнула на улицу, на ходу включая камеру. На пустой дороге не было никого. Возможно, она опоздала.

Сзади послышался шум проезжающей машины, которая пролетела так, словно могла разогнаться до скорости света. Наталья быстро запрыгнула обратно в свой автомобиль и помчалась вдогонку. Догнать не получилось, но через километр машина остановилась у обочины; Златова остановила свою чуть дальше, чтобы не было видно и, осторожно выйдя, через траву, огибая деревья, направилась к серебристой «Ладе», откуда уже выходил человек в чёрном плаще.

На секунду девушка остановилась. Через прозрачные стёкла плащ был виден плохо, чтобы подробно рассмотреть его, но и так он показался Наталье смутно знакомым. Надетый на голову человека капюшон был частично исписан мелкими узорами бордового цвета, а на правой лопатке виднелась прописная буква «Б», что сразу наводила мысли девушки на Братство. Но что он или она здесь делает, если сейчас они должны говорить с людьми на площади? И вопрос важнее: откуда про это узнала Алёна?

Пройдя немного дальше, чтобы получше рассмотреть человека, Наталья увидела, как рядом с её машиной за поворотом остановился чёрный внедорожник. Засмотревшись на машину, девушка случайно оступилась, из-за чего громко хрустнула старая ветка, а человек в плаще обернулся. Лица было не видно, но Наталья догадывалась, что член Братства пришёл на запланированную встречу и никак не ожидал увидеть довольно популярную в этом городе журналистку. Златова растерялась, не зная, что делать, но секунд через пять молчания у неё в кармане завибрировал телефон. Так уж сложилось, что при бурной городской жизни Наталья стала читать каждые сообщения, чтобы не пропустить ничего важного, поэтому, не отводя от человека в плаще взгляда, девушка достала телефон и лишь потом глянула на экран.

Включай камеру.

Эти два слова пришли ей с незнакомого номера, что сделало ситуацию ещё более странной. Девушка поняла, что кто-то пытается манипулировать над ней, и Дезёт в этом замешана. Хм, не на ту напали, думала Златова, продолжая смотреть на человека в плаще. Секунда. Две. Три. Молчание затягивалось, но никто не двигался. И сколько так будет продолжаться? Наконец человек в плаще сделал шаг вперёд, теперь их разделяли каких-то пять метров. Снова вибрация.

ЖИВО.

Не то чтобы Наташа было очень уж пугливой, но ситуация, в которой она имела роль обыкновенной пешки, заставляла мыслить иначе. Девушка медленно поднимала всё ещё включённую камеру, переключая на новое видео. Ещё шаг. Руки девушки слегка задрожали – не каждый день ей приходилось встречаться с кем-то из Братства. Но что будет потом? Зачем меня сюда привели? Почему именно я? И что в конце концов здесь происходит?! Шаг. Четыре метра. Это расстояние при желании можно преодолеть за пару секунд, но человек в плаще ступает медленно, будто сам ещё не разобрался в происходящем. Камера выровнялась, а член Братства был уже рядом со своей машиной. Что будет через три метра? Наталья глянула на камеру. Зачем меня сюда позвали? И раздался щелчок. Тихий, но его услышали двое. Человек в плаще дрогнул, медленно поднося руку к боку. Из-за чёрного цвета перчаток было не видно, но Златова поняла, что ладонь окрасилась алым.

Наташа покачнулась. Что здесь происходит? Но вместо того, чтобы закричать, она побежала в лес, петляя между деревьями. Зачем позвали именно меня? Почему Алёна? Что теперь будет? Ответов не было. Наташа почувствовала себя также, как шесть лет назад, убегая из дворца вместе с сестрой. Она была никчёмной. Просто испуганная девчонка, которая с самого детства знала, что управлять королевством ей не придётся. Она не младшая, за которой все бегали, следя за тем, чтобы ей было не скучно, и не старшая, которую готовили к великой роли. Она середина, но не золотая, как поговаривают люди. Наташа просто пешка в большой игре, где не все знают свои роли. И куда она бежит теперь? От кого? Зачем? Так больше нельзя, подумала девушка. Но что будет, если я остановлюсь? Смерть? Шантаж за видео? Какая-то неведомая сила начала просыпаться внутри Златовой. Ей захотелось остановиться, проверить, что будет после? Наталье показалось, будто она находиться в середине фильма, убегая от невидимого монстра. Боялась обернуться, но хотелось посмотреть. Девушка начала понимать, почему в начале ужастиков жертвы всегда спрашивают: «Кто-нибудь здесь есть?» вместо того, чтобы тихо уйти. Им интересен итог. Простой человеческий интерес, который всегда заводит главных героев в ловушку… из которой они потом сами выбираются. Увы, но Златова прекрасно понимала, что она героиня лишь своей истории и ей здесь не место. Она должна уйти. Своей истории, которую могу строить сама, никто другой. Наташа резко остановилась, облокотившись рукой о дерево. Воздух. Ей нужен воздух. От бега у девушки сильно забилось сердце и потемнело в глазах. Воздух. Не успела Наталья прийти в себя, как через мгновенье после её остановки на девушку кто-то налетел. Рука соскользнула с тоненькой берёзки, и под чьим-то весом Златова упала на сырую землю.

– Ой, – пискнула девушка, откатываясь в сторону.

– Куда ты, дура, понеслась?!

Парень рядом с девушкой поднялся с земли и протянул ей руку. Темень из глаз потихоньку проходила, поэтому Наталья смогла разглядеть молодого человека: перед ней стоял Джексон Зенин, с которым она некоторое время назад имела честь познакомиться. Парень был в чёрной футболке и того же цвета джинсах – вылитый спортсмен, решивший побегать по лесу и случайно наткнувшийся на журналистку. Лишь тёмные ботинки, созданные для беготни по грязи и другим не лучшим метам, портили вид.

– Опять вы… – проныла девушка, поднимаясь без помощи стрелка. – И как я не догадалась?

– Так что Вы так побежали? – спросил Джексон, отряхиваясь от листвы. – Камера цела?

– Целее некуда. Это ты мне сообщение отправил? – поинтересовалась девушка, проверяя, не порвался ли её плащ.

– Нет, я должен был следить за Вами.

Златова скептически осмотрела парня, который мог в любой момент её просто подстрелить, а потом задумалась. Если уж он бежал мне в пятки, то почему сразу не догнал или не окликнул? Хотел посмотреть, как далеко забегу или следил?

– Передавай Стрельцову, что он сволочь, – выплюнула Наталья и гордо пошла дальше в глубь леса.

Девушка ни разу не была здесь, но оставаться со стрелком и трупом неподалёку ей не хотелось. Златова пару раз была на той дороге, где застрелили человека, поэтому не сомневалась, почему Альберт выбрал именно это место для убийства. Его вряд ли кто заподозрит.

– Наталья, подождите, – крикнул Джексон, подбегая к девушке. – Можете отдать камеру? Или же сами выложите в интернет? Времени осталось мало.

– Времени для чего? – Наташа остановилась, заинтересованно глядя на парня.

Страх после выстрела ещё не прошёл, но журналистка по привычке быстро заостряла внимание на деталях.

– Долго объяснять. Нужно сделать так, чтобы люди на площади подумали, что Братство перед ними фальшивое.

– Зачем?

– Пожалуйста. Это очень важно.

Может, Джексон был просто хорошим актёром, но Наташе показалось, будто парень беспокоился об итоге. Больно взгляд у него был неправильным для лучшего стрелка Шипов. Может, на кону стояло что-то дорогое для него? Или она просто неправильно поняла?

– Насколько важно? – в последний раз поинтересовалась девушка, доставая карту памяти фотоаппарата и переходник для телефона из кармана плаща.

– Вы можете не так меня понять, но это ради Вашей же безопасности, – произнёс стрелок, смотря, как Златова перекачивает видео на телефон. – Сколько время?

– Тринадцать и семь, – ответила девушка, обрезая видео.

Парень нервно огляделся. Они три часа не могли дозвониться до Дезёт, гадая, что могло случиться. Если бы операция сорвалась, они потеряли бы все деньги, что ушли на приготовления. А без них банда могла распасться в ближайшее время, что было бы не очень хорошо. Свои люди на площади сказали, что личная охрана Братства ушла, как и было задумано, но главную роль в этом шоу играло видео, что сейчас было в руках Златовой. Видео, которое она могла просто удалить. Возможно, конечно, что Альберт и сам записывал подобное, но люди должны получить его раньше, чем начнутся взрывы. И не просто получить, а именно с официального и проверенного источника.

Наталья не горела особым желанием помогать преступникам, но понимала, что выбора у не особо и нет. Как сказал Джексон, она могла не так понять его, но создавалось впечатление, что если она сделает что-то не то, ей просто не удастся уйти из этого места. Не отсылая видео в редакцию, девушка сама выложила его на сайт новостей, а после отправила сообщение главному редактору о том, что действовала не по своей воли. Конечно, расследование начнётся и ей придётся отвечать на вопросы, но сейчас Златовой было выгоднее притвориться жертвой, а не любопытной девчонкой, что побежала за первым слухом.

Телефон Джексона зазвенел, докладывая о сообщении. Время на экране показывало 13:11 – они опоздали на целых шесть минут. Люди просто не услышат выстрелы из-за общей шумихи, или же начнётся хаос, который приведёт к потерям. Дело складывалось не в лучшую сторону.

***

Алёна добралась до площади лишь к двенадцати часам, где при входе встретила Оливию. Подруга была в красной водолазке и чёрной джинсовой юбке, доходившей до голых колен. На лицо девушка нацепила маску, в подобиях которой ходили анимешники, с огромной белозубой улыбкой. Заметив Алёну, Оля радостно помахала рукой, подбегая.

– Привет. Я уж думала, никого знакомого не увижу в этой толпе! Кошмар какой-то! Целую неделю в том аду пробыла, ты бы видела мою радостную рожу, когда эта идиотская дверь вдруг открылась, и на пороге оказался Альберт! Я думала, что убью эту подкупную скотину! И я не о командире, а о враче, если что, – добавила девушка, увидел недопонимание на лице подруги.

– Блин, я неделю гадала, что ты трубку не берёшь, Наташка какую-то чушь городила… Кошмар… Хоть вчера позвонить смогла.

Алёна воспользовалась номером, который ей дал Альберт, и за день до Дня города решила попробовать позвонить. Когда из динамиков послышался Олин голос, Дезёт подумала, что проведённая школьная неделя оказалась нелепой вечностью череды домашних заданий и сна. А ещё кучи отговорок. Элиз, Даня и Никита, как и обещали Наташе, залегли на дно. Возможно, если бы Зверев не прочёл после собрания в особняке Златовых часовую лекцию Эле, они бы продолжили расследования, но девушка не хотела лишний раз спорить, поэтому устроилась на работу в какой-то новый новостной сайт города. И на вопросы о внезапном исчезновении Оливии пришлось отвечать Алёне. Это была та самая неделя тишины, когда казалось, что наступило лишь затишье перед бурей. Но уже через три дня учителя перестали обходить слишком уж порядочных членов бывшей Пятёрки стороной, а учащиеся просто старались не вспоминать о том хаосе, что творили ребята, как о страшном сне. Были, конечно, некоторые проблемы, но Дезёт их уже сама стала забывать так, как песчинки пропадали в огромных песочных часах.

– Зачем маска? Думаешь, Наташа будет тебя выслеживать? Скажу так: ты забыла о своих волосах.

Девушки рассмеялись, когда Оля высокомерно поправила рыжую прядь.

– Нет, там долгая история, но согласись, мне идёт, – улыбнувшись, сказала Оливия.

– Нормально. – Алёна кивнула и повела подругу к столам с дегустацией блюд. – Пойдём, поедим на халяву.

Так девушки пробегали полчаса от одного стола к другому, пробуя разные вкусности. Алёна ела сразу, а Оля незаметно набивала ими карманы и кожаную сумочку на поясе, стараясь следить за тем, чтобы маска не слезала с лица. Как только подруги наелись, Оливия пошла стрелять из лука, прося Дезёт снять её на видео. Алёна достала телефон из кармана, но, когда нажала на кнопку включения, он не заработал. И тут девушка вспомнила, зачем вообще сюда пришла.

– Чёрт! Оля, блин, быстро сюда, – крикнула блондинка и, схватив подругу за руку, повела подальше от толпы.

– Что у тебя там случилось? – недовольно поинтересовалась Оливия, глядя, как дети забирают огромный лук и игрушечные стрелы.

– Где твой телефон? Давай сюда, я Наташе позвонить забыла, меня Альберт прибьёт, родители на праздник не пускали, пока суп не поем, а я говорила, что здесь наемся, – быстро рассказывала Алёна, самостоятельно ища телефон в меленькой сумочке, набитой пряниками и сырами. – Ну что ты стоишь, как истукан? Где мобильник?

Оля в растерянности достала телефон из заднего кармана и протянула его подруге. Алёна, ловко работая булавкой, поменяла SIM-карты, перезагрузила смартфон и набрала номер Натальи. Посмотрев на время, увидела, что опоздала больше чем на час.

Когда Алёна закончила говорить, Оля спросила:

– И что опять творится в этом городе?

– Да так, День современной журналистики, – на выдохе ответила Алёна под непонимающий взгляд подруги.

На всякий случай Дезёт оставила телефон, который дал Оле Альберт у себя, Златовой он был практически не нужен. Немного посидев на сене возле стреляющих из лука, девушки пошли на площадь, где скоро должен был начаться хаос. Оливия об этом ничего не знала, как и о том, что на неё объявлена охота, но догадывалась, что здесь что-то нечисто. Альберт сказал Алёне, чтобы они ушли из кремля до речи Братства, но Дезёт хотелось посмотреть, что будет происходить. А ещё было как-то нечестно, что взрослые так легко отдавали приказы и думали, что их будут безоговорочно выполнять.

Ровно в 13:00 на сцене появились пятеро людей в чёрных костюмах. Каждый по очереди говорил что-то своё, но девушка их не слушала, лишь периодически посматривала на часы в телефоне, ожидая, когда всё начнётся. Как только цифры изменились на назначенное время, Алёна затаила дыхание, но ничего не произошло. Дезёт не сомневалась, что эти часы точные, поэтому её накрыла секундная паника. Если бы родители не заставляли её тогда есть суп и, вместо того чтобы спорить, девушка поставила бы телефон на зарядку, не подставила бы остальных. Но если всё сорвётся, это будет её вина. Минута… Две… Братство всё говорило и говорило… Пять… Ещё через столько же минут будут слышны взрывы. Шесть…

И тут послышались звоны приходящих на разные телефоны сообщений. Не всем, конечно, но многим. У самой Алёны телефон был разряжен, а на новый Олин сообщение не пришло, поэтому девушки заглянули в экран смартфона стоящей рядом женщине. Она уже успела перейти по ссылке и включить видео… Оливия с отвращением отвернулась сразу после того, как человек в плаще начал падать, а Дезёт досмотрела до конца, который случился через пару секунд. Женщина резко втянула воздух, взглянула на сцену и, взяв маленькую девочку, видимо, её дочку, за руку, направилась к выходу с площади. С разных сторон послышался шёпот, видео пересматривали, показывая другим. Вскоре на сцене замолчали; члены Братства с непониманием смотрели на подозрительно поглядывающих в их сторону людей. Потом один из людей в плащах достал откуда-то телефон, скорее всего, ему тоже пришло сообщение и, просмотрев его, показал коллегам.

– Друзья, – обратился к шумящим людям на площади мужчина со сцены, – здесь возникло недопонимание. Информация, что пришла к вам, ложная.

И именно после этих слов послышались выкрики.

– Это чужаки!

– Уходим отсюда!

– Братство убили!

Алёна не сомневалась, что многие из фраз были от людей Стрельцова, но они подействовали на людей. Некоторые, особо буйные, пробирались к сцене, а другие спешили уйти с площади. Минута… Скоро будут слышны взрывы, но они потонут в шуме толпы… Дежурившие полицейские принялись успокаивать толпу, но взволнованные люди просторастолкали их по сторонам, а когда Братство позвало свою охрану, те не пришли. Конечно, они были заняты таблетками.

Взрыв. Только один, но его хватило, чтобы толпа запаниковала. Звук выстрела.

– Оля, живо уходим!

Но собственный голос прозвучал для Алёны, как в тумане… Они не должны были стрелять. Люди не должны были пострадать. Но вместо взрывов вдали были слышны выстрелы на площади. В голове Алёны промелькнули слова Стрельцова:

– В любом случае вы должны уйти с площади раньше, чем Братство начнёт выступать. В это время может произойти всё что угодно, и я не могу за это отвечать.

Но Алёне почему-то казалось, что именно Альберт отдал приказ.

Пробираясь сквозь толпу, девушки пару раз падали, но вовремя успевали поднять друг друга, иначе бы их просто растоптали. Дети на руках родителей ревели, взрослые толкались, некоторые лезли через падающих людей. Крики стали невыносимыми.

– Что здесь происходит? – проорала Алёне на ухо подруга.

С Оли слетела маска, открыв испещрённое шрамами лицо, но, увидев их, Дезёт ничего не сказала, просто крикнула в ответ:

– Уходим и быстрее.

Они преодолели половину площади, но толпа, казалось, становилась лишь больше – люди выходили из зданий кремля. Что здесь творится?!

Минут через пятнадцать подруги выбежали на улицу Невского, где машины собрались в пробки, а люди бежали по проезжей части, поскольку на тротуаре уже не осталось места. Были те, кто перелазил через капоты машин или забегал в магазины, запирая из изнутри. Но выстрелы продолжались. Алёна поняла, что стреляющие специально бежали за каждой большой толпой, поэтому, схватив Олю за ткань водолазки, поволокла её за собой в какой-то двор, где тоже пробегали люди, и вслед за незнакомой парочкой затащила в подъезд, пока тот не закрылся. Девушки устало упали на каменный пол, а с улицы послышались оставшиеся взрывы.

Буря в Кейтбурге

– Господи, что же это творится? – пробормотала Оля, потирая рукой затылок, который ушибла о стену подъезда, когда садилась на пол.

– Жалеешь, что вышла из больницы? – устало поинтересовалась Алёна.

– Ни капли! – Оливия улыбнулась. – Хоть какое-то оживление, но я, если честно, немного поражена случившимся. Думаешь, моя сестра выложила это видео?

– Сто процентов. – Алёна утвердительно кивнула.

Девушки посидели на холодном полу, слушая перешёптывания парочки несколькими этажами выше и какофонию с улицы. Прохладные стены охлаждали голову, давая разуму отдохнуть, но на пол жильцы дома могли бы постелить ковры. Спустя пару минут Оля встала и легла на перила, держась правой рукой за железки.

– Выглядишь, будто бутылки с прозрачной жидкостью перепутала и пошла гулять, – хмыкнув, пробубнила Алёна.

– Ваши шутки были не поняты и не услышаны, – вяло произнесла Оливия, крепче хватаясь за перила повыше.

– Говорю, школа ближе, чем наши дома, можем туда пробраться, – громче сказала Дезёт, а потом резко стихла и издала какое-то кряхтения, походившее на бессвязную речь не спавшего несколько суток человека.

Оливия подтянулась на перилах, села, перекрестилась три раза и опять легла, сказав:

– Не в эту жизнь. У меня не совсем законный, но всё же больничный.

– Значит, поспим мы ещё не скоро, – подвела итог Алёна.

Девушки набегались ещё до случившегося на площади, но безумие в толпе окончательно выбило из них все силы.

– Лён, посмотри, пожалуйста, что там, – ели шевеля языком, пробубнила Златова.

– Не, подужка, давай сама, – ответила Дезёт, подражая Оле.

– Сама ты подушка, – фыркнула Оливия, спрыгивая с перил.

Она, конечно, устала, но по большей части это было дурачество, а плестись до самой двери девушке не хотелось. Оля, нажав на кнопку, приоткрыла дверь, глядя на хаос, творившийся на улице. Кто-то забегал в подъезды зданий, а другие наоборот – выбегали из домов и, садясь в машины, пытались уехать из города.

– Если конец света таков, то… – начала Оливия, но закончить мысль по—умному так и не смогла.

– То он довольно интересный, – продолжила Алёна, тоже вставая.

Дезёт заинтересовано подошла к двери, вдыхая свежий воздух и морщась от криков. Оля глянула на подругу, собираясь сказать, насколько это «интересно» опасно для людей, но тут её правая рука, которой она придерживала дверь, потеряла опору, и девушка полетела на улицу. Не успев заорать или грохнуться на асфальт, Златова упала на что-то мягкое. Подобрав под себя ноги и отодвинувшись, девушка вскрикнула, увидев человека в чёрном плаще. Он, схватив Олю за плечо, нырнул в подъезд и захлопнул дверь.

– Умение сталкиваться с людьми у тебя завышено, – ошарашенно пробормотала Алёна в адрес подруги, глядя на члена Братства.

– Сущий ад, а не город, – на выдохе произнёс человек в плаще, облокачиваясь на каменную стену подъезда.

По голосу это был парень лет восемнадцати, но факт того, что он из Братства как—то не складывался в голове Алёны. Что уж говорить об Оливии, которая так и не сдвинулась с места, стоя около двери с испуганным взглядом.

– Вы из Братства? – спросила Дезёт, обращаясь к парню.

– А по одёжке не видно? – огрызнулся влетевший.

– Простите, просто уточнила, – слегка смущённо пробормотала Алёна.

Ей не нравилось общаться с незнакомыми людьми, особенно, когда она ничего о них не знала.

– Ничего, – более миролюбиво произнёс парень, отдышавшись от бега. – Да, я из Братства. И, прежде чем ты спросила: нет, я не мог спрятаться в кремле. Там было слишком много стреляющих, а я, знаете ли, люблю жить.

– Но как Вы заметили, что подъезд открыт? – спросила Оля, пришедшая в себя.

– Я этого не знал, но за мной кто-то гнался, так что выбора особо не было.

– Значит, этот «кто-то» сейчас может быть за дверью, – произнесла Алёна, подводя итог.

– Ну да, – просто согласился парень, кивая.

– Значит, Вы уже привыкли убегать? – поинтересовалась Дезёт.

– Слишком много вопросов задаёшь, – усмехнувшись, сказал человек в плаще.

Алёна смутилась, а Оле показалось, что он улыбнулся под капюшоном.

– Но, на всякий случай, говорю сразу, – произнёс парень, приподнимая руки в кожаных перчатках. – Мы с вами побудем здесь, а когда всё закончиться, расстанемся, как в море корабли, и вы обо мне больше ни разу не вспомните. Окей?

– Ага-с.– Оливия кивнула и села на ступеньки, спиной облокотившись на перила. Где-то сверху хлопнула дверь.

– Ты прям их любишь. – Алёна со вздохом покачала головой.

– Кого? – спросила Оливия, сначала не поняв, о чём говорит подруга. – А, ну так удобнее. Стена холоднее и больше, а перила не сплошные. Что, кстати, делать будем? Есть подозрение, что мы здесь до вечера.

– Мечтать не вредно, – сказал парень. – Через несколько минут зазвонят колокола в церквях, объявляя о чрезвычайной ситуации внутри города. Нас просто закроют. И какая сволочь придумала это?!

Алёна промолчала насчёт того, что это Альберт перестарался. Стоп. Бедный район с орденом находятся же за городом в поселковой местности. Да он чёртов гений! Алёна улыбнулась про себя, а вслух спросила:

– И на долго?

– Либо пока к нам не приведут войска, либо пока мы сами с этим не справимся. Но другие области не знают, что у нас тут происходит, поэтому сомневаюсь, что, если мы заявим о случившемся в государственный органы охраны, нам выделят людей на защиту. Это должен сделать губернатор, с которым мы не очень дружим.

– Значит, город остановится? – переспросила Оля.

– В общем-то, да.

Они побыли в тишине несколько минут, а потом Алёна спросила:

– Мы сможем отправиться по домам?

– Думаю, что да, но сейчас люди слишком уж нервные. Советую переждать в охраняемом помещении с кем-то.

– А родители?

– А они пусть из дома не выходят. Или, если на работе, пусть сидят там. Не лучший вариант – ходить сейчас по улице.

– А Вы куда потом пойдёте? – поинтересовалась Оливия.

– Поживу у друзей, дом далеко, – сказал человек в плаще.

Вообще, если бы они с Олей были вдвоём, полтора часа прошли бы намного веселее, но парень из Братства мешал своим присутствием. С одной стороны, он вовсе не казался опасным, как поговаривали о людях из Братства, но всё равно было как-то тревожно. А ещё Алёна не могла поделиться с подругой последними новостями и расспросить, что же случилось с её лицом и ладонями. Девушка гадала, когда же шум с улицы закончиться, но он как дождь – то нарастал, то прекращался на несколько минут, поэтому выходить было небезопасно. А ещё Алёна понимала, что перепила слишком много разных морсов со столов дегустации.

– Мне кажется, что уже можно выходить, – произнесла Алёна, когда вновь наступила тишина.

– Гробовщики унесут твой труп, – пессимистично ответил парень, подняв руку с сжатым кулачком в качестве поддержки.

– Спасибо, – произнесла Алёна Дезёт, подходя к двери.

Когда девушка её открыла и попыталась выйти, послышались выстрелы. Дверь снова оказалась закрыта.

– Предлагаю ещё посидеть.

Примерно через полчаса Оля вяло спросила:

– А помните, в начальных классах говорили что-то о русском гостеприимстве?

– Нашла, что вспомнить, – хмыкнув, сказала Алёна.

– Кстати, мысль. – Парень поднялся с пола на ноги и, обойдя сидящую на ступеньках Оливию, поднялся на первый этаж. – Не думаю, что меня не впустят.

– Не думаю, что кто-то Вам откроет, – произнесла Дезёт, осматривая его чёрный плащ.

И правда. Парень обошёл три этажа, стучась и звонив в каждую дверь. Как и сказала Алёна, никто не открыл.

– Вы так и будете там сидеть? – крикнул человек в плаще девушкам. – Помочь не хотите?

– Вообще-то, нет, но Алёна уже поднимается, – прокричала в ответ Оливия, и Дезёт пришлось встать с пола. – Сама сглазила, сама и стучись.

Но даже с симпатичным Алёниным личиком им никто не открыл. Слышался звук отодвигающихся глазков, но хозяева отказывались пускать незваных гостей, даже не отвечая на стук.

– Оль, мы уже пять этажей проверили, может, поможешь? Там лифт, вроде, работает, – немного повысив голос, сказала Алёна.

Златова понимала, что в таком городском хаосе им никто не откроет дверь, заботясь лишь о своей шкуре, но всё же встала.

– Вы просто лохи, – крикнула девушка.

Оливия поднялась на первый этаж и постучала в деревянную дверь. Послышался щелчок глазка. Затем замка. К небольшому удивлению девушки, дверь открыли, но…

– Как тесен мир. – Покачала головой старушка, которую Оля уже успела забыть.

Да, перед ней стояла та самая бабулька, у которой Златова «покупала» цветы.

– Ой…

– Я смотрю, не в то русло тебя жизнь занесла, девчонка, – усмехнулась цветочница, с интересом рассматривая шрамы девушки. – Ничего не хочешь мне сказать?

Да, умение попадать в ужасные ситуации зашкаливает…

Наверху стало как-то подозрительно тихо, и Златова поняла, что они там подслушивают. Она могла извиниться, тогда бы их, возможно, пустили, но язык не поворачивался сказать простое: «простите, виновата». В голову Оли сразу полезли разного вида грубости, но она их очень постаралась отмахнуть. Если их сейчас не пустят, Алёна её потом прибьёт. Или тот парень из Братства, у него по-любому есть с собой оружие. Хотя, Дезёт быстрее.

– Я могу отдать Вам деньги в два раза больше, – в итоге произнесла девушка.

Бабулька недовольно поцокала языком, а Оля сделала провинившееся лицо.

– Испорченное поколение… Нельзя даже просто прощения попросить. Вот и ищи на свои деньги гостеприимства, – сказала старушка и захлопнула перед Оливией дверь.

– Дрянь! – крикнула девушка, разозлившись, и ударила о дверь ногой.

– Это ты дура, – прокричал парень сверху.

– Сам идиот! Заткнись…

Златова в бешенстве спустилась вниз и шибанула дверь на улицу так, что осталась вмятина. Вот почему она не могла просто вежливо поговорить?! Так сложно было просто сказать: «простите»? Оля стучала мягкой стороной кулака по двери и не услышала, как к ней подошли. Парень резко схватил её за плечо и, развернув, прижал за горло к стене.

– Слушай меня внимательно, – угрожающе прошептал он девушке на ухо, приблизившись так, что Оля чувствовала ткань капюшона на одной стороне лица. – Если ещё раз обратишься ко мне невежливо или загубишь возможность попасть куда-либо, поймёшь, как именно Братство заполучило город. Поняла?

Он не давил на шею, можно сказать, даже не держал девушку, но уже от лёгкого прикосновения по спине Оливии пробежал холодок. Злость, что недавно накрыла Златову с головой сменилась на какой-то странный благоговейный ужас, что Оля ещё ни разу не испытывала.

– Поняла, – осипшим голосом сказала Оливия.

Парень пару секунд её не отпускал, но потом бесшумно ушёл вглубь подъезда.

***

Наталья села на пассажирское сиденье своей машины, поскольку водительское место было уже занято Альбертом.

– И зачем вам понадобилось убивать одного из Братства? – спросила девушка, когда машина тронулась.

– Если ты ещё не поняла, всё Братство живо, – хмуро ответил Стрельцов, одновременно водя машину и набирая что-то в телефоне.

– Но кого тогда ты убил? – немного брезгливо поинтересовалась Наташа.

– Если бы Вы, дорогая журналистка, не сбежали, поджав хвост, может, узнали бы. А трусость не поощряется, знаете ли.

– Могли бы и предупредить меня. – Девушка фыркнула. – Как обычно сделали всё в тайне.

– Предупредить Вас? О чём?

– Куда мы сейчас едем и что будет потом? – спросила девушка, недовольно глядя в боковое стекло.

Они проезжали карьер, что навело Наталью на мысль, что Альберт везёт её вовсе не в центр.

– Через некоторое время город закроют, и начнётся хаос… – Стрельцов задумался. – Хотя, сначала начнётся хаос, а потом закроют город. Думаю, до конца октября. К этому времени ты успеешь решить все свои проблемы, а мои люди ограбят все городские банки. Не думаю, что оккультисты смогут попасть из своего района в закрытый город, если не окажутся тут раньше. А сейчас мы едем ко мне в штаб, потому что из двух зол надо выбирать меньшее. Там, конечно, сейчас довольно опасно, особенно для меня, слышал, восстание планируется, но в городе скоро будет твориться настоящий кошмар.

– А если я не соглашусь с тобой ехать?

– Во-первых: я не просто так уселся в твою машину, ты так просто от нас двоих не избавишься, а во-вторых, если не согласишься добровольно там пожить, запру тебя в какой-нибудь комнате, как ты Оливию в палате.

Наталья промолчала, думая, что они все там сговорились.

Машина выехала на улицу Закревскую, где за деревьями и домами уже стояли вооружённые Шипы, готовые защищать свой район. Златова слышала, что банда готовится свергнуть своего командира, но картина того, что все так спокойно выполняют его приказы, наводила на мысль, что людям просто не хватало адреналина и шумихи, что не встречалась уже давно. Возможно, жители города долго ещё будут вспоминать о хаосе, что устроили Шипы и даже она сама. Через несколько минут всё изменится, а пока можно просто ехать и в последний раз любоваться улицами, где, казалось, притаились тени, ждавшие своего выхода в мир. А Наталья чувствовала, что это было в последний раз.

***

– Мама! Смотри, что там происходит, – поражённо позвала Людмилу Афанасьевну Эля.

Девушка зашла на кухню за творогом, но, услышав странный шум, подошла к окну, отодвинула тюль и в ужасе замерла, пару секунд смотря на толпу, бежавшую по улице Ленина, что находилась за несколькими домами от квартиры Пелтье. Элиз был виден лишь кусочек хаоса, но этого хватило, чтобы понять, что в городе снова что-то происходит.

И в этот раз без меня, с небольшой грустью подумала девушка.

– Что, Эль? – спросила Люда, выглянув в дверной проём кухни.

– Посмотри на улицу, – просто сказала Элиз, продолжив смотреть на толпу, что группками вваливалась в их квартал.

– Божечки! – воскликнула мама Элиз, посмотрев в окно. – Что же там случилось?

– Не знаю, но они точно идут из кремля, – пожала плечами Элиз Пелтье.

– Надо же дверь закрыть! Эти сумасшедшие сейчас в подъезды попрутся. – Людмила побежала в коридор закрывать дверь на замки.

Они жили на третьем этаже, поэтому можно было не волноваться, что от безумия люди начнут вламываться в окна, но руки Эли предательски дрожали, когда она смотрела на тихую до этого улицу, по которой должны, как по времени, проезжать машины, а не бежать жители Кейтбурга. Побелевшими пальцами девушка взяла со стола телефон и принялась набирать номер Никиты Зверева, несколько раз перепутав иконки на экране.

– Привет, Эль, – практически сразу ответил юноша.

– Ты сейчас где? – взволнованно спросила девушка, открывая окно, из которого сразу послышались крики и… выстрелы.

Что там происходит?!

– Дома. Что-то случилось?

По голосу казалось, что Никита на самом деле ничего не знал, но этого просто не могло быть. Пятёрка всегда всё узнаёт первыми! Она распалась, подумала девушка, мы здесь теперь никто, как и все другие.

– Слушай. – Девушка поднесла телефон к окну вместо того, чтобы что-то объяснять.

Прогремел взрыв. Он был где-то далеко, но, как гром, разнёсся по городу.

– Что здесь творится?! Я это и сам только что слышал, – прокричал в динамиках голос Зверева.

– Не знаю, но есть подозрение, что этот вопрос сейчас волнует всех, – ответила Элиз, поднося телефон обратно к уху. – Может, до вас ещё не дошли, но по главным улицам сейчас ходит обезумевшая толпа с площади.

– Ты же там рядом живёшь! – воскликнул юноша.

– Поэтому и говорю. Мне кажется, что в этот раз нам стоит вмешаться.

– Нет, – коротко сказал Никита. – Я скажу отцу, чтобы отправил своих людей на защиту более тихих мест, чтобы адекватные люди переждали это время там, а мы будем сидеть по домам.

– Но почему?! Здесь по-любому замешаны группировки!

– К которым мы не относимся. Но можешь позвонить Стрельцову, думаю, у него место в банде осталось, – едко заметил Зверев, сразу зная, что Элиз никому звонить не будет.

– Ты не придёшь? – вместо того, чтобы спорить, спросила девушка.

– Нет, боюсь, у меня сейчас будет многовато дел, – недовольно ответил юноша. – Созвонимся ещё.

– Конечно.

Бросив телефон обратно на стол, Элиз на всякий случай проверила, закрыта ли дверь, и пошла в комнату смотреть, показывают ли сейчас новости.

***

Когда в городе была объявлена чрезвычайная ситуация, Иннокентий находился в кафе Динского района далеко от центра, поэтому сначала не понял, что происходит. Некоторые в страхе вскакивали со своих мест, в основном это были люди средних лет, а многие подростки в недоумении озирались, спрашивая у взрослых, что значат сирены и почему так часто звонят колокола в непонятно откуда взявшихся церквях. Какая-то официантка поспешила запереть железную дверь, ведущую на улицу, а после и деревянную – в само кафе. У Иннокентия не было телефона, поскольку он не умел им пользоваться и не планировал оставаться в этом мире надолго, поэтому парень остался сидеть за столом, слушая разговоры других и попивая чай.

– Почему Вы закрыли дверь? – Какая-то мамаша больших габаритов обратилась к официантке, вернувшейся за стол с салатами.

– Если город закрывают, что сейчас и произошло, все общественные места автоматически закрываются на сутки до тех пор, пока всё не успокоится, – отвечала миниатюрная девушка в зелёном фартучке.

– А как другие? Мы вообще сможем отсюда выйти или нет?!

– Вы можете покинуть это место при желании, но обратно уже не вернётесь. – Голос у девушки был тихим, но мелодичным. Он растворялся в общем говоре других, из-за чего до сыщика доносились лишь отрывки фраз.

– А что мы будем есть?

– Неужели еда будет платная? Нас просто заперли без выбора!

– Вы скажете нам хоть что-нибудь?

– Сколько это будет длиться?

В конце концов девушка просто в панике скрылась за дверью кухни, заперев её изнутри. Компания подростков проверила дверь на улицу, оказалось, что та закрыта на обычную задвижку, но ребята не сказали об этом взрослым. И правильно, подумал Иннокентий, услышавший их разговор, только больше беспорядка будет.

Кто-то включил телевизор на стене, и вскоре все спокойно расселись по местам, смотря новости. Возле выхода из кафе была уборная, а запасов из столовой могло хватить на неделю при должной экономии, поэтому волнение потихоньку затихало. Мало кто сомневался насчёт того, что город будет закрыт не на сутки, а, возможно, на несколько дней, и люди решили вместо того, чтобы собачиться, подумать, что будет дальше. Большинство присутствующих были в компаниях – их семьи остались дома или на работе, а плохая телефонная связь не давала возможности связаться с ними. Возможно, все в городе в это время пытались найти близких и узнать, всё ли хорошо.

Иннокентию до этого не было никакого дела, а вот факт того, что его задание может затянуться, не давал покоя. Даже если он нашёл именно этих Златовых, был невелик шанс, что кто-то из них добровольно пойдёт в тот мир. А оккультисты, что могли их поймать, были за городом. Впрочем, от них в конечном итоге пришлось бы избавляться, поэтому лучше сделать всё самому. Но где в этом хаосе их искать? Ответа на этот вопрос у Кеши не было, поэтому парень-атлант решил просто ждать, что будет дальше.

***

Через полчаса после завывания сирен Светлана Анатольевна, журналистка городской редакции, которая ни разу не была на телевидении, начала свой первый репортаж прямо с площади. Профессиональные репортёры разбежались, а девушка спряталась в палатке на ярмарке, где готовила новую статью, поэтому, когда на улице стало относительно тихо, Света с видеокамерой подключилась к прямому эфиру городского канала. Где-то недалеко всё ещё слышались взрывы, но так уж повелось в этом городе, что на журналистов не обращали никакого внимания. Братство само вешало лапшу на уши с помощью статей, а Шипам было как-то плевать на то, что говорят люди. А поскольку две главные банды не имели ничего против, мнение остальных группировок было не так важно.

Сначала Светлана снимала площадь, где осталось человек десять, а также стояли машины скорой помощи, помогающие пострадавшим, а потом пошла осматривать опустевший кремль: там продавцы оперативно собирали с прилавков свои вещи и бежали домой. Девушка уже подходила к улице Невского, как вдруг связь прервалась. Проверив телефон, Света увидела, что находится в не действии сети. В самом центре города.

Разошлись пути

– Ты специально меня именно в эту каморку привёл?

Как только Наталья перешагнула порог, её взгляду открылась картина, которую можно было назвать «Тараканы не сдохли, и ты поживёшь», а главной деталью в этом шедевре был стол времён динозавров, на котором сохранились остатки заплесневелого хлеба и какой-то непонятной мякоти.

Обои со стен, видимо, сняли, планируя сделать ремонт, но поскольку эта комната была в самой дальней части склада, просто забросили это бессмысленное дело, оставив пару мазков штукатурки. Окон в помещении, разумеется, не было, но зато висела неработающая лампочка, рядом с которой была приклеена на белый потолок мухоловка. Если бы Наташа не открыла шкаф, чтобы увидеть клочья старой одежды, предложила бы Альберту перекусить парочкой мух. А когда девушка носком ботинка приподняла отсыревший матрас с нескольких деревяшек, увидела, как семья тараканьих смотрит на неё, не шевелясь, будто ожидая, что девушка сама уйдёт. – Здесь, кстати, где-то ещё должен быть Жора, – задумчиво проговорил Альберт, открывая ящики стола, где в основном лежали протухшие остатки еды или валики для покраски стен.

– Что, прости?

– Не «что», а «кто», – обидчиво произнёс Стрельцов, а потом рассмеялся, оценив шокированное лицо Натальи.

Сразу было видно, что девушка видела такие свинарники редко, если не считать комнаты сестры, но даже там тараканы, как родные, не ползали.

– Либо ты ищешь мне новую комнату, либо я переезжаю в твою, – категорически заявила Златова, и, в последний раз пройдя по помещению взглядом, резко развернулась на пятках к выходу.

Не успела девушка выйти из комнаты, как наткнулась на улыбающееся лицо Джексона. Стрелок приостановил Наталью за плечи, обошёл и заглянул в помещение. С того времени, когда он был здесь в последний раз, прошло полтора года, но ничего практически не изменилось. Сморщив нос от вони протухших фруктов, парень прошёлся по комнате, осматривая каждую деталь и пытаясь найти что-нибудь новенькое. На стене возле шкафа появилась выцветшая картина, но, отодвинув дулом револьвера её в сторону, бандит ничего не нашёл.

– Жорика проведать пришёл? – как бы случайно спросил Джексон у Альберта, который обыскивал матрас, рваный с одной стороны.

– Да нет, Зенин, журналистку заселять сюда собрался, – усмехнувшись, сказал командир.

Как и предполагали парни, Златова сразу оказалась в дверном проёме.

– А ну-ка объясняйте, что это за Жорик, – недовольно произнесла девушка, стараясь не касаться стен и двери, когда проходила в комнату.

– Как же, Наталья, Вы не знакомы? – притворно удивившись, поинтересовался стрелок.

– Не имела чести, – огрызнулась девушка.

– Командир, как считаете, посвятить гостью в эту тайну?

Джексон начал медленно ходить по комнате, как бы припоминая детали одной старинной истории, которую уже давно никому не рассказывали. Наталье показалось, будто они специально её задерживают, или же хотят просто пошутить. Девушке с трудом верилось, что Жорой был человек, но, зная людей, что находились в одной с ней комнате, Златова уже морально готовилась увидеть скелет.

– Не думаю, Джек, что это хорошая мысль, – задумчиво, будто прорабатывая в голове каждое слово, произнёс Альберт, вставая с пола.

– А жаль, думаю, они бы нашли общий язык…

– Возможно, но что-то мне подсказывает, что он уже отправился в мир иной, – сказал Стрельцов, оглядываясь на матрас.

– Печально, – грустно пробормотал Джексон, делая вид, что утирает слезу. Хотя, возможно, так и было.

Наталья выждала пару секунд, смотря на разыгравших спектакль парней. Слишком уж правдоподобно это выглядело, если не замечать откровенных насмешек, что читались в их мимике. Девушка не была уверена, но, после слов о кончине Жорика, на лицо Стрельцова на мгновенье упала тень. Вздохнув, Златова произнесла:

– Соболезную утрате, но, может, прекратите устраивать цирк и займётесь делом? Если я не ошибаюсь, по улице сейчас носятся машины скорой и полиции. Про бедных пожарников я вообще молчу… Устроили хаос, так разгребайте последствия!

– Точно… – Джексон отчаянно хлопнул себя по голове, будто вспомнил, зачем сюда пришёл. – Я же в центр собирался, как я мог забыть…

Парень скрылся в коридоре, захлопнув за собой дверь, отчего запах протухшей еды лишь усилился.

– Тебе точно здесь не нравится? – мимолётно поинтересовался Стрельцов, уже зная ответ.

– Точно, – сказала Наташа и вслед за Джексоном вышла из комнаты.

***

Феликс много раз слышал, как романтизировали свободную жизнь, но только когда на своей шкуре испытал, что это такое, понял, что даже в плену ему было как-то лучше. Больше недели юноша скитался из одной заброшки в другую, стараясь не попадаться на глаза людям Стрельцова, которых раньше считал братьями. Такова уж жизнь предателя: ни денег за работу не получил, ни к своим вернуться не получилось. Уже через три часа после ухода из особняка Златовых, Воронин узнал, что Альберт отправил за ним кучку людей, и даже не сомневался насчёт того, что будет, если они его найдут. Поэтому, забрав из дома свои небольшие сбережения денег и несколько вещей, Феликс на автобусе отправился в дачный посёлок Восточный, где кочевал из одного заброшенного дома в другой, покупая из еды лишь колбасу и хлеб, чтоб хватило на месяц. К оккультистам юноша благоразумно решил не возвращаться, поэтому надо было найти где-нибудь работу, что практически невозможно, если он не хотел работать дворником чьём-то участке.

Затушив огонь костра, Феликс доел бутерброд, запив водой, набранной в пятилитровую бутылку на роднике в километре от заброшенного домика, где юноша пробыл последние два дня. Сегодня, когда все почти все отправились на праздник, он собирался доехать до окраины города и попытаться узнать на нейтральной территории, есть ли где работа по профилю. Обычно Альберт давал указы следить и не вмешиваться, поэтому Феликс научился хорошо слушать и быстро запоминать нужную информацию, что могло неплохо пригодиться.

Проехав зайцем две остановки до города, Воронин вышел из автобуса прямо на улице Солнечной недалеко от офиса Братства. Близость с одним из штабов группировок, к которым относилось это здание, смущала юношу, поэтому он, опустив голову, пошёл прочь к реке Дине, где на берегу обычно собирались мелкие банды. Пиная мелкие камушки носком ботинка, Феликс, оглядываясь, зашёл под мост, где в тени каменных стен сидела группа ребят. Четверо старших были ровесниками Альберта, а пацан в красной клетчатой рубахе года на два уступал Воронину. Когда юноша подошёл поближе, случайно задев стеклянную бутылку, компания обернулась на звук. Из-за спины темноволосого парня в белой футболке и чёрных, местами измазанных грязью, джинсах выглянул розовощёкий мальчишка лет восьми. Ребёнок заинтересованно посмотрел на гостя, в отличии от старших, не пытаясь сделать важный вид. Он дёрнул рукав свитера, явно не подходившего ему по размеру, стараясь спрятать грязные ладошки. Как только Феликс оказался в трёх метрах от компании, мальчик снова скрылся за широкой спиной парня.

– Пришёл узнать, нет ли в городе работёнки, – сказал Воронин, разглядывая ребят.

Феликс давно уже привык видеть город изнутри, поэтому не очень удивился потрёпанному виду парней, сидящих прямо на холодных каменных плитах. Когда-то ему самому приходилось находиться в подобных условиях, о чём Воронин очень не любил вспоминать. Особенно в последнее время, когда пришлось обходиться лишь несколькими бутербродами в день вместо горячего обеда и чашки крепкого кофе утром. А главное было то, что в первый раз именно Альберт спас Феликса от участи быть ограбленным или убитым в тёмном переулке Заброшенного района, не говоря уже о том, что Воронин мог тогда просто попрощаться с жизнью от голода или болезни. Тогда он пообещал себе, что когда-нибудь в ответ поможет Стрельцову, но вышло совсем не так. Со временем Альберт потерял силу и, казалось, стал совершенно иным человеком. В его глазах больше не сверкал безумный блеск мести, которая ждала его обидчиков, он будто просто устал от сумасшедшей жизни города и мечтал на время отдохнуть. Возможно, он уже исполнил то, к чему стремился. Феликс этого не знал, как и все другие в Шипах. Альберт был скрытным и одновременно самым общительным человеком. Иногда казалось, будто о нём уже всё известно, он сам выбалтывает свои секреты, но на деле всё оказывалось совершенно по-другому.

– Знали бы, устроились сами, – хмуро усмехнувшись, сказал один из парней.

Логично, олухи.

– Неужели вы ничего не слышали? – спросил Феликс.

Ему не нравилось находиться рядом с этими отбросами, местом которых всегда была помойка. Даже смотря на мальчика, казалось, будто судьба уже всё решила за него. Был улыбающийся ребёнок, жил, радуясь каждому рассвету, упал, побила жизнь беднягу, но он хотел отыграться, сражаясь снова и снова, вставал, когда падал, и вновь добивался вершин. Феликс знал, что мир испортит этого милого мальчишку. Когда-нибудь появится новый преступник в этом городе, который, возможно, будет страшнее настоящих.

– Вообще, проходил тут слушок, – подал голос подросток, кидая взгляд на старших, будто спрашивая, можно ли ответить незнакомцу. – Проходили тут одни громилы из Заброшенного… Мягко говоря, посоветовали местным икать какого-то пацана за мелкую плату. Не знаю, нашли его или нет, но у тебя есть шанс заработать.

– Не подскажешь, кого именно? – поинтересовался Феликс, но уже догадывался, что, возможно, речь шла о нём.

– Не помню, имя странное… С кошками ассоциируется…

Кошатник чёртов, я тебя лотки за зверями вымывать заставлю, если ещё раз увижу.

Но теперь все сомнения прошли окончательно. Пнув небольшой камень, Феликс нервно поспешил уйти от этих изгоев, даже не поблагодарив подростка. Промелькнула мысль, что стоило сказать простое «спасибо», но слишком уж Воронин презирал никчёмных бездомных, что никак не могли выбраться из этой тёмной ямы и продолжали шататься по улицам, портя город одним своим присутствием. Взобравшись по склону к дороге, юноша пошёл по тротуару, пропуская иногда проезжающих велосипедистов.

***

Было довольно необычно видеть отсутствие связи на телефоне, находясь прямо в центре города. Попытавшись несколько раз снова подключиться к эфиру, Светлана забежала в первое попавшееся здание, которым оказалась пекарня «Французский круассан», где уже пряталось несколько человек. Они, видимо, забыли запереть дверь, поскольку удивлённые взгляды были направлены прямо на появившуюся журналистку. Девушка заметила, что огромные окна завесили плакатами, а на столах валялись скалки, принесённые, видимо, с кухни.

– Закройте же дверь! – прокричала женщина в зелёной ветровке кому—то на кухню.

Отодвинув белую шторку, из другого помещения просеменил низкий мужчина в красном рабочем костюмчике со светлым воротничком. Найдя нужный ключ, он закрыл дверь и вновь скрылся в проходе, так и ничего не сказав. А ведь я могла остаться на улице, взволнованно подумала Светлана, рассматривая плакаты, на которых были изображены различные булочные изделия. Девушка надеялась, что к вечеру всё уладится, но завывающие сирены разбивали эти мысли на кучи осколков, больно впивающихся в сознание. Света надеялась, что родители всё-таки решили не идти на праздник, но червячок страха всё-таки постепенно возрастал. Они могли попасть в людское месиво, что распространялось по всему городу. Или же они прямо сейчас смотрят в окно, ожидая, когда придёт их дочь. Светлана не знала, что происходит ни с ними, ни с друзьями, а телефон всё также не видел сети, что лишь придавало волнения.

В пекарне стояла странная тихая атмосфера ожидания. Двое детей лет десяти, совершенно не знакомых до этого дня, играли в «Города», а взрослые шептались, размышляя, что же будет дальше. Конечно, точный ответ на тот вопрос никто не знал, но оставалось надеяться, что найдутся люди, которые завершат этот беспорядок.

***

Наталья ехала на пассажирском сиденье чёрного внедорожника, принадлежавшего Альберту, а Джексон сидел рядом на месте водителя. Они почти проехали улицу Ленина, где уже по тротуару бежали отставшие группки людей. Златова была рада, что не застала изначальный хаос, но до того времени, как отключили интернет, девушка смотрела новости, которые вела прямо с площади её подруга-коллега. В воздухе чувствовался лёгкий запах дыма, поэтому никто не стал открывать окна, и в полной тишине Наташа с Джексоном доехали до площади.

– Разве не опасно здесь находиться? – спросила Наталья стрелка, когда они проезжали недалеко от ворот кремля.

– Стёкла практически пуленепробиваемые, а ещё все наши, да, впрочем, и другие группировки знают эту машину. – Зенин покачал головой и, включив на телефоне какое-то приложение, медленно следовал по его указаниям.

– И куда мы всё-таки едем? – Наталья прильнула щекой к боковому стеклу, пытаясь понять, зачем они въехали во двор.

– Как Вы и хотели, мы едем спасать то, что поломали, – просто сказал Джексон и как-то странно улыбнулся, из—за чего девушке показалось, что он что-то затевает.

Вскоре машина остановилась у подъезда обычного многоэтажного дома, и Зенин принялся рыться в бардачке. Парень достал железное кольцо, на котором висело около двадцати разных ключей от домофонов, перебрал их, рассматривая каждый, отцепил один из жёлтых, после чего протянул его Наталье.

– Одна можете не возвращаться, – сказал Джексон и, выйдя из машины, открыл Наташе дверь, слегка поклонившись.

Девушка настороженно прошла к железной двери, покрашенной почти свежей синей краской, и, приложив ключ, вздрогнула от звука мелодии.

***

Каменная стена приятно охлаждала затылок, Оля вновь села на ступеньки и уже полчаса слушала, как Алёна от скуки поднимается по лестнице и пытается скатиться вниз по перилам. Несколько раз она падала прямо на ноги Оливии, после чего Златова прогнала её на этаж выше, где Дезёт уже летела носом вперёд, когда было не за что держаться. Парень в плаще куда-то исчез, и Оля была этому очень рада. Один вид чёрного плаща начал внушать ей противный страх, который девушка пыталась не замечать, но слыша умеренные шаги на верхних этажах, Оливия слегка вздрагивала.

Вдруг со стороны двери раздалась мелодия, и девушка так резко вскину голову, что ударилась о каменную стену. Потирая затылок, Оля поднялась и краем глаза заметила, что Алёна тоже спустилась на половину этажа. Дверь открылась, и в подъезд вошла Наталья Златова, немного растерянно смотря по сторонам. Увидев Олю, сестра распахнула глаза в удивлении, смешанном с ужасом, как показалось Оливии, и медленно подошла ближе. Младшая Златова окинула журналистку пренебрежительным взглядом и, развернувшись на пятках, поднялась по лестнице на первый этаж.

Наташа за сестрой не последовала, так и осталась стоять напротив почтовых ящиков, постепенно понимая, что здесь происходит. Мысль, увы, не накрыла девушку с головой, а медленно, словно нехотя, приходила в сознание, где уже складывался тёмный пазл загадочной картины. Наталья могла догадаться, что Альберт будет как-то связан в этой истории с Олей, но до сих пор не понимала, зачем ему это, и зачем он направил их сюда. Стоп. Это же не Альберт приказал Джексону прокатиться до центра, он сам поехал, а я села ему на хвост, подумала Златова. Но уж ему-то это зачем? Наталья видела стрелка несколько раз, а Оля его, может, вообще, никогда не видала, так зачем же ему устраивать встречу? Тем более, Зенин явно готовился к этому заранее, ведь где-то достал ключ и узнал, где находится Оля. Что-то здесь не так. Но что именно – этого Наташа понять никак не могла.

– Оль, прости, поверь, это ради твоего же блага было… – забормотала журналистка, не слыша своего голоса. Наталье казалось, будто сознание решало важную задачу и не могло отвлекаться на всякие пустяки, а ей самой пришлось говорить на автомате то, что первое приходило в голову.

– Блага? – Оливия усмехнулась.

Девушка спустилась на несколько ступенек так, чтобы сестра смогла увидеть её лицо, испещрённое порезами. Наташа в ужасе замерла, не зная, что сказать. Просто открывала рот, как рыба, но слова не выходили. Может, потому что они попросту закончились. Златова хотела отгородить младшую от городского беспорядка и разобраться с проблемами, которые нужно было решить до конца октября. Наташа никак не предполагала, что Оля сама же может себе навредить, и в том, что это сделала она, журналистка даже не сомневалась.

– Как? – осипшим голосом спросила Наталья, рассматривая лицо сестры, насколько это было возможно.

– А вот так, – бесчувственно ответила Оля и пожала плечами.

– Я правда не думала, что так выйдет… Вот зачем тебе понадобилось оттуда сбегать?!

Растерянный голос внезапно перешёл на крик, и Наталья испугалась, увидев, как вздрогнула сестра от неожиданности. Наташа подумала, что та как обычно начнёт в ответ кричать и остроумно огрызаться, даже приготовилась отвечать, но этого не произошло. Оля просто молча стояла, печально глядя на сестру.

– Скажи честно, хватит врать, – спустя несколько секунд произнесла Оливия. – Что происходит?

Наталья вздохнула. Она знала, что придётся всё рассказать, просто никогда не продумывала эту сцену правды.

– Ты всё равно не поверишь, – вздохнув, сказала Наташа.

– А ты попытайся объяснить.

Наталья ненадолго помолчала, хотя ей казалось, что прошло лишь мгновенье, а вот Алёна, которая подслушивала этажом выше, уже сгорала от интереса. Слишком уж непредвиденно сложилась для неё картина, в которой, как Винни-Пух, притворявшийся тучкой, когда летел на шарике за мёдом, Наталья решила сыграть роль честного человека.

– Знаешь, возможно, мне не стоило этого делать, но… не надо было стирать тебе память.

Оля изогнула бровь, но интереса на её лице не появилось.

– Мы с Мирэль тогда не ладили намного больше, чем сейчас и, когда не сошлись во мнениях, просто отвели тебя к гипнотизёру… А потом ещё к одному… и ещё… В конце концов мы обратились к профессиональным врачам в больницах, когда поняли, что тебе стёрли абсолютно всё, но ты научилась говорить по-русски, чем я похвастаться тогда особо не могла. Моральные качества частично сохранились, но воспоминания о прошлом стёрлись. – Наталья вздохнула. – Практически все. Помнишь, ты когда-то рассказывала о снах, где был дворец? А о тех девушках с чёрными волосами? В общем… Наши родители погибли не в пожаре. Возможно, их убили также, как и нашу сестру, но я этого уже не знаю.

Лицо Оли не выражало никаких эмоций. Наталье казалось, будто она говорит с оледеневшей статуей, но, когда Оливия продолжила спуск по ступенькам, журналистка заволновалась. Нет, это было не беспокойное волнение от страха или ожидания, это были так называемые «бабочки в животе», что дарили надежду на хороший конец. Наташа хотела верить в то, что сейчас Оля подойдёт и обнимет её, попросив рассказать дальше или же не говорить ничего, мечтала о том, чтобы сестра смогла её понять и, возможно, простить. Оливия и правда остановилась возле Натальи, но не для сентиментальностей, о которых думала её сестра.

– Прости, дорогая, но нам с тобой не по пути.

Оля сказала это тем же бесстрастным голосом, отчего Наташе стало немного прохладнее, будто разочарование беспощадно холодило душу в ожидании, когда она сломится. Младшая Златова прошла к двери и, нажав на кнопку, вышла на улицу, а журналистка, что когда-то была принцессой Зимних городов, осталась стоять в тёмном подъезде. Впрочем, на что она надеялась? Оливия даже не услышала про атлантов, а уже ушла, видимо, посчитав сестру сумасшедшей. Думала ли о таком исходе событий Наталья, когда только попала в этот мир и согласилась на стирание памяти Оли? Конечно, не думала, ведь была погружена в мысли о том, что была брошена всеми и осталась одна в незнакомом мире.

Раскройте карты

Альберт посветил Мирэль в свои планы за день до праздника, поэтому девушка ничуть не удивилась, когда услышала взрывы. Подождав полчаса, пока охрану больницы отправляли в центр, Олиссова спокойно вышла из палаты. Врачи начали суетиться, как только завыли первые сирены, поэтому идущую по коридорам девушку в чёрных джинсах и в белом свитере, никто не заметил. Мирэль преодолела ворота больничной территории и, перейдя дорогу на зелёный, направилась к остановке. Людей, бегущих из кремля, было мало, поэтому движение не перекрыли, но красные машины пожарной службы проезжали, как на парад, ровным строем, наводя ужас громогласной мелодией, что растекалась по ближайшим кварталам. Взрывы были недалеко, из-за чего плотный дым лез в лёгкие, мешаянормально дышать. Наконец показался автобус, и, как только его двери открылись, девушка поспешила сесть на первое попавшееся место.

Женщина-контролер подошла к Мирэль спустя минуту, и Оллисова протянула ей мятую купюру, которую нашла на дне сумки. В салоне царила тишина, лишь несколько человек шептались по телефону до того, как отключили связь. Мирэль сама успела позвонить Стрельцову и поинтересоваться, как дела в штабе, и можно ли туда ехать. Получив утвердительный ответ, колдунья спокойно облокотилась на окно и смотрела, как чёрный дым распространяется по Глухому району. Автобус останавливался лишь пару раз, когда люди сами выбегали на дорогу и в панике махали руками. Новые пассажиры сразу забегали внутрь, кашляя и пытаясь отдышаться. Мирэль смотрела на них с отстранением, думая, что октябрь только начался, и впереди у них ещё целый месяц, за который всё может измениться. Нужно было сесть за стол переговоров с Натальей и понять, что им уже известно, а не пытаться выкинуть друг друга из игры, как они делали раньше. Оллисова думала, что почти разгадала загадку, как вернуться, но не хватало лишь маленькой детали, что должна помочь пазлу собраться воедино. Возможно, принцессе было известно больше, просто она не хотела делиться идеями. А, может, она не знала ничего.

***

Как только Наталья скрылась в коридоре, Альберт устало опустился на пол. Он слишком долго сражался в этом городе и до сих пор не победил. Сквозь стены склада доносились звуки взрывов… или он сам их выдумал? Возможно, Стрельцову стоило оставить Кейтбург в покое ещё два года, когда болезнь Виолетты усилилась, и она просила пощадить людей, уехать отсюда подальше. Но Альбертом тогда управляло одно лишь чувство мести, и он не знал, что значит чувствовать усталость или одиночество. Он отомстил практически всем, кто пытался отнять его жизнь много лет назад, но до сих пор не чувствовал себя победителем. Стрельцов желал большего, чем слышать предсмертные крики своих обидчиков, но он слишком устал и в последнее время ощущал себя, прожившим целую жизнь безумных приключений, стариком. Вместе с Виолеттой ушло его желание жить. Альберт понимал, что начал просто существовать, не различая хорошего и плохого, он не видел ни дня, ни ночи, шёл, не разбирая пути. Если бы не Шипы, за которых он до сих пор был в ответе, Стрельцов уже давно бы забрал накопленные деньги и купил себе домик на берегу какой-нибудь реки. Но чувство чего-то неисполненного мешало ему спокойно жить. Каждое утро командир просыпался, надеясь, выйдя в общую залу, услышать звонкий смех девушки, которой не было в живых. Прошло больше недели, но, казалось, Виолетта ушла из жизни ещё два года назад, когда стала безжалостной тварью, которой было наплевать на людей. Ей было уже нечего терять, и девушка об этом прекрасно знала. Альберт не понимал, как она такой стала, и продолжал видеть в её карих глазах, залитых слезами и гневом, прошлую искорку света и счастья. Стрельцов часто думал, что было бы, если он её тогда бросил, и не находил печальных для себя концовок, кроме одной, где он продолжал быть одним. Она бы рано или поздно умерла, но Альберт об этом бы уже не знал, продолжая отвоёвывать город, который должен был принадлежать ему.

– Командир, всё сделано. Губернатор в безопасности, настоящие полицейские отправлены по домам, а члены Братства разбежались.

В дверном проёме появилось личико Лейлы, и Альберту пришлось подняться с пола. Командир, как бы поддерживая сам себя, схватился за ручку шкафа, чтобы было удобней стоять.

– Хорошо. Проверь, можно ли вытравить несколько банд из города, если он закрыт, и, если нельзя, разреши от моего имени Касперу повеселиться.

Стрельцов старался говорить уверенно, но голос всё-таки сломился, и командир вздохнул.

– Пускай человек двадцать останутся здесь, остальные идут помогать пострадавшим гражданам и пожарным. Ты сама иди в Динскую больницу, мне кажется, именно там организуют временный открытый госпиталь, и лишние руки врачам не помешают.

– Разве логично будет отправлять своих для того, чтобы они спасали людей от своих же? – Лейла вопросительно изогнула бровь, глядя на командира.

– Делай, что я сказал, – сказал Альберт, как отрезал: коротко, жёстко и ясно.

Лейла, скривив в недовольстве лицо, ушла, оставив командира одного. Спустя некоторое время Стрельцов вышел из комнаты, закрыв её на ключ, и направился в свой кабинет. Альберт понимал, как глупо будет самим Шипам разыгрывать этот спектакль, но это был самый лучший шанс на то, чтобы забрать город у Братства. Мало кто из людей знал, как выглядят члены его группировки, но, если командир сам появится на площади до того, как произойдёт восстание в банде, есть возможность втереться в доверие к людям. Страх толкает всех на необдуманные поступки, но что, если направить его в нужное русло? Стрельцов может пообещать защиту и спокойствие, что действительно может создать в этом городе, по крайней мере на время. Он был уверен, что губернатор вступится за него, прекрасно понимая, что Альберт сам управлять городом не будет, а если на экранах телевизоров появится законное лицо, хотя бы взрослые, что застали время до Братства, но согласятся с заменой. А этого уже будет достаточно. Несколько человек из Шипов принесут деньги из банков уже сегодня к вечеру, поэтому ровно в ноль-ноль можно будет выйти на сцену.

***

– И куда мы так бежим?

Оливия промчалась мимо чёрного внедорожника и не заметила, как из него выпрыгнул парень. Златова обернулась на голос, но через мгновение дальше продолжила путь. Ей было плевать, с кем там пришла сестра, но участвовать в их цирке Оля не собиралась. Девушка хотела пойти к родителям Алёны и остаться у них на какое-то время, как делала раньше, когда Наталья злилась на младшую. Оливия не сомневалась, что подруга придёт уже через час и не останется в компании журналистки, но осознанность того, что и сама Оля, и Алёна пойдут прямо через безумную толпу, которая шумела на Новой дороге, не давала покоя уже несколько секунд.

– Эй, подожди!

Парень обогнал Олю и остановился. На его тёмную футболку была накинута кожанка, а к поясу прицеплена кобура. Златова узнала стрелка, которого встретила в офисе Братства и подумала, что его послал Альберт. Но он явно приехал вместе с Наташей. Что творится в этом городе?!

– Я не знаю, что происходит у тебя с сестрой, но поверь, по улицам сейчас ходить не безопасно.

Слова человека, которого я первый раз вижу. Ну, почти первый раз. У Оли был настрой сказать что-то едкое и упомянуть насчёт того, что Шипы зря связались с ненормальной журналисткой, но вдруг сознание будто прояснилось. Оливия замерла. Было как-то странно, но девушка почувствовала, что больше не находится в этом городе. В голове на мгновенье поселилась пустота, что остановила поток мыслей. Вдох-выдох. Девушка прислушалась к происходящему вокруг, на секунду забыв о бандите. Где-то были слышны выстрелы. Голоса людей. Шум.

– Вы знаете, что на самом деле здесь происходит? – спросила Златова у парня, не выходя из состояния забытья.

– Эм… Да, знаю, – немного растерянно ответил стрелок.

– Что?

– Там много всего, но именно сейчас творится хаос, поэтому лучше стоит поторопиться, пока нас не подстрелили.

Златовой показалось, будто по ней прошла волна тока. Оливия вздрогнула и, успокоившись, вернулась к нормальному здравомыслящему состоянию.

– Это не хаос. – Оля покачала головой, смотря в сторону Новой дороги.

– А что же?

– Не знаю.

Оливия обыденно пожала плечами. Девушка правда не знала, что происходит, но почувствовала, что так и должно быть. Она будто увидела две ключевые точки в прошлом этого города. И там, как ни странно, главными лицами были Альберт и Наталья. Златова почувствовала, что с первым произошло что-то страшное, а после заволновался и город, а Наташи… её здесь быть не должно. Оля будто почувствовала всю историю этого место – прошлое, настоящее и будущее. И, к небольшому сожалению, Оливия поняла, что её сестра больше не увидит этот город. Девушка ощутила, как, спустя много лет, бежит по этим улицам в поиске ответов на новые тайны. Почувствовала новые лица, что будут создавать новую историю этого места. Она некоторое время будет среди них, а потом исчезнет. И поняла, что у города в ближайшее время появится ещё один переломный момент.

Раздалась мелодия домофона, и Оливия забыла, о чём думала. Наталья подбежала к ним, и через секунду попросила:

– Оль, пожалуйста, поехал с нами. Я говорю правду. Невозможную, но правду.

– Да ладно? – Оливия скептически посмотрела на сестру, но в глубине души начала понимать, что она больше не врёт.

– Да. Ближайший месяц тебе лучше не выходить на улицу, пока я не разберусь со всеми проблемами.

И опять она строит из себя мамочку.

– А, может, лучше мне помочь тебе? Мне кажется, что так будет быстрее.

– Не забывай, что я старше и отвечаю за тебя. – Наталья протестующе покачала головой.

– Поэтому запираешь в больнице.

Оля кивнула и сделала вид, что собирается уйти. Девушка знала, что сестра её остановит.

– Оль, прости, я же сказала. Вот чем ты можешь мне помочь? Кроме обычной работы у меня ещё целая куча забот, с которыми нужно разобраться до конца октября.

– Вот как раз с работой могу и помочь, – предложила младшая Златова.

Оливия вернулась.

– Я отвечаю за криминалистику, – неуверенно произнесла Наталья, но по её лицу уже было видно, что такой вариант событий её устраивает, лишь бы сестра снова не отвернулась от неё. – Хорошо. Только ты будешь работать под присмотром Светки. Сейчас как раз пойдут в ход газеты, вы с ней можете поменяться работой.

– Она же в основном в редакции сидит?

Перспектива сидеть в удобном кресле и попивать кофеёк с информацией Оле понравилась.

– Да. Только редко ездит сделать фотки, но в основном на каких-нибудь мероприятиях. Хотя, я сомневаюсь, что сейчас такие будут, но ты сможешь с кем-нибудь поменяться, если отправят на место преступления или шумиху.

– Ладно, всё, я согласна.

Оливия согласилась с предложением сестры, но противное ощущение того, что она изначально от неё отказалась, посчитав ненужной, не покидало Олю.

Когда они садились в машину, Оля заметила Алёну, которая вышла из подъезда, и жестом пригласила её подвести, но девушка покачала головой, отказываясь. Доехали за два часа, это было нормально, учитывая, что добирались с другой части города, но, когда машина остановилась, Оливия не захотела выходить. Подождав, пока Наталья откроет дверь вместо неё, девушка скользнула на землю. Младшая Златова ни разу не была в новом штабе Шипов, поэтому беспокоилась, что может что-то случиться. В общей зале никого не осталось, и Джексон повёл девушек по коридорам, разыскивая Альберта. Вскоре они остановились у деревянной двери, стрелок постучал, но никто не ответил. Достав ключик из перевёрнутого ведра, что валялось недалеко, бандит открыл комнату.

– Наталья, если хотите, можете остаться здесь, думаю, никто не будет против, – сказал Джексон. Было видно, что он изо всех сил старался не улыбаться.

Олина сестра скрылась в комнате, но через пару секунд вернулась, не успели они отойти от двери.

– Это же Альберта, – сказала девушка, недобро глядя на стрелка.

– А больше нет, поэтому советую взять ключ и закрыть её изнутри, пока Стрельцов не вернулся.

Старшая Златова закатила глаза, но тем не менее забрала ключ. Оливия не сомневалась, что Наташа уже собиралась обыскать всю комнату в поиске чего-нибудь интересного.

– Ладно, идите, ищите Альберта, я потом к вам присоединюсь на совещание, – сказала Наталья и закрыла дверь комнаты.

Оля не собиралась здесь оставаться, поэтому просто пожала плечами. К вечеру младшая Златова планировала вернуться в их с сестрой квартиру, где и будет жить ближайший месяц. Где угодно, но не в этом штабе преступников.

***

– Увы, но тебе придётся остаться здесь.

Альберт сидел за овальным столом, рассматривая какие-то бумажки и поедая мороженое, когда Джексон и Оля зашли к нему в кабинет. Стрелок быстро посветил командира в то, что Наталья заняла его комнату, а когда Стрельцов глянул на Олю, девушка сказала, что скоро уйдёт, только узнает кое-что у сестры.

– Но зачем?

Оливия не ожидала, что Альберт не разрешит ей уйти, ведь у них и так было слишком много проблем, а девчонка, что раньше постоянно вмешивалась в дела Шипов, могла быть серьёзной помехой. Но командир явно не разделял её мнения.

– Поверь, так надо.

Так надо… Надо-надо. Как же Оливии не нравилось, когда на вопросы не отвечали нормально. Особенно «поверь», что девушка за один день слышала, если её память не плоха, раза три, и это как минимум.

– Что «надо»? Вы, конечно, извините, но вы с сестрой уже достали со своими недоговорками! Почему нельзя сразу всё сказать?

– Оливия, мы сами не понимаем, что именно сейчас происходит. Лично я вообще разрываюсь между делами против наркоторговцев, восстанием в нашей банде, дурдомом в городе и Наташиными неприятностями, из-за которых я именно сейчас уже теряю людей. Ты хоть понимаешь, как Шипам сейчас тяжело? Одни идут против города, а другие помогают оставшейся полиции, смотря, как убивают своих же братьев. А я, такой молодец, сижу в кабинете, перебирая бумажки и гадая, когда же меня свергнут! Ты хоть понимаешь, как трудно, когда приходится просто сидеть и ничего не делать, зная, что другие рискуют жизнью из-за тебя?

Альберт говорил спокойно, но тон голоса явно давал понять, что ситуация не устраивает не только Олю.

– Так, может, я всё-таки смогу помочь? Раскройте карты.

Оливия не хотела помогать, ей просто было интересно поучаствовать в сумасшествии, что творилось в округе. И не так, как люди в толпах на улице: крича и толкая друг друга, а прочувствовать то, с чего хаос начинается, девушка хотела побыть в самом центре.

– Зачем тебе это? – в конце концов спросил Альберт, откидываясь на спинку кресла.

– Интересно.

Это действительно было правдой. Одно слово имеет множество значений, но люди, увы, обычно почти не воспринимают его.

– Какие у тебя в этом перспективы? Может, со временем хочешь основать свою банду? – Командир усмехнулся. – Или стать журналисткой? Неужели ты собираешься работать в полиции и ловить преступников? Как бы то ни было, это пустая трата времени.

– Но…

– Что «но»? Вот что ты получишь от того, что будешь бегать по городу в поисках проблем? – Альберт выдержал паузу, но Оля не ответила. Просто не знала, как остановить этот поток слов. – В том-то и дело, что ничего. В твоём возрасте надо за мальчиками бегать, а не проблемы взрослых решать. Ладно, когда вы Пятёркой за бандитами бегали, мы ещё с Наташей думали, кто с кем останется, и кто из вас троих уйдёт. Но это уже какая-то бессмыслица! Зачем тебе это?

Интересно… А какого они, простите, чёрта за нами следили и что-то там думали?

– Ну, я планирую сначала помочь сестре, а потом…

– Планируешь? А ты не думаешь, что завтра может не наступить? Что всё может поменяться за какой-то час? Ты сама сегодня видела, как за пятнадцать минут праздничное настроение сменилось ужасом и страхом. Как думаешь, все ли выжили? Могли ли дети пострадать в этом месиве? Я размышляю об этом второй час и каждый раз, когда мне звонят и сообщают о новых жертвах, представляю, что у них впереди могло быть целое будущее счастья и надежды. Каждый из них мог сделать этот мир лучше.

– Но я – не они. Почему вы считаете, что у меня ничего не выйдет?

– Я так не считаю, просто планировать – значит знать, что ничего этому не помешает, а то, что ты чего-то хочешь, не значит, что это точно сбудется. Замени слово «планирую» на другое. «Мечтаю», например.

Но я не мечтаю… Мечтаю, но о другом. Это же просто планы. Мне будет не так жалко, если они не сбудутся, это не мои мечты. Планы могут меняться, мечта – одна и навсегда, думала Оливия, но вслух ничего не сказала. Девушка не знала, как объяснить свои мысли. Бывают моменты, когда чувствуешь, что словарный запас собеседника намного больше, и не можешь нормально вставить ни слова. Оля почувствовала, как от лёгкой улыбки задрожали губы, а ладони замёрзли. Девушка не жалела, что начала этот разговор, но ей было жаль, что командир не понял её желания помочь им привести город в порядок. Возможно, таких слов даже не существовало, были только эмоции, названия которым ещё не придумали.

– Вот смотри, допустим ты пришла устраиваться куда-то на работу. Как думаешь, другие будут тебя слушать, если ты даже не можешь правильно сформулировать мысль и вовремя замолчать? Джек, ты бы обратился за советом к такой коллеги? Захотел ли продолжить общаться, если она будет говорить о какой—то чуши?

Да-а-а-а… Далеко зашёл разговор. Оливия не успела заметить, как тема о её планах помочь сестре перешла в то, кто с ней захочет общаться. Может, я вообще поселюсь в каком-нибудь лесу и буду белок орехами кормить, с чего ты взял, что мне нужно это общение? Нет, я понимаю, что, когда вырасту, моё мнение может измениться… насчёт белок, по крайней мере, но ты даже не знаешь, что я за человек, зачем тогда предъявляешь какие-то обвинения просто за то, что я рассказала свои планы. Нет, в этом, конечно, есть правда, я учту, не зря всё-таки начала разговор, но зачем спрашивать что-то у постороннего мне человека, который видит меня раз второй?

Джексон смущённо промолчал, не зная, что сказать. По его лицу было видно, что командир редко позволяет себе так распинаться перед другими, поэтому Оле стало интересно, к чему же он всё это говорит? Но девушка ничего не сказала.

Дверь со стуком открылась, и в комнату зашла Наталья. Девушка сразу поняла, что что-то вышло из-под контроля и попыталась вырулить ситуацию.

– Альберт, ты не знаешь, магазины работают? А то мне торт-мороженое захотелось съесть, – произнесла Златова, заметив на столе обёртку от эскимо.

– Нет, закрыты. – Альберт вздохнул. – Разберись пожалуйста с Олей, у меня уже мозги кипят.

– Ладно. Потом зайти?

– Только после того, как ты ей ВСЁ объяснишь, и ко мне не останется вопросов.

Оливия с сестрой вышли из кабинета, плотно прикрыв дверь.

– Подруг, я в шоке. – Наталья засмеялась. Смех был не искренним, казалось, что слова просто вздрагивали, но улыбка на лице Наташи говорила сама за себя. – Даже у меня ни разу не получалось довести Альберта до такого состояния! Ты просто бессмертная…

– Я что, виновата, что он такой вспыльчивый? – Оля тоже улыбнулась. – Мне было интересно, я спросила. Ты знаешь, что я со всеми одинаково общаюсь: будь то муравей из песка или сам создатель мира.

– Да-а-а… Многое мне придётся объяснять… Пойдём, что ли, в залу?

– А здесь, кстати, торта-мороженого нет? А то на самом деле захотелось…

Наталья Златова, слегка покачав головой, усмехнулась и пошла вперёд.

Атланты

– Так что, с чего начать?

В зале никого не было, поэтому девушки развалились в белых кожаных креслах за круглым столиком, на котором были разложены игральные карты. Оле было любопытно, что же ей расскажет сестра, но испорченное настроение не позволяло впасть в предвкушение нереальных новостей. Оливия помнила, как ещё день назад сидела в палате и ела овсянку, которую ей приносили через окошко в двери, пока девушка не видела. Говорят, главное умение в человеке – это умение прощать. Возможно, так оно и есть, но, даже простив сестру, Оля не забыла, на что та её подвергла.

– Давай с самого начала.

– Хорошо, только дослушай до конца, – настороженно произнесла Наталья.

– Ага.

Оливия задумалась, что же сестра ей такого необычного расскажет. Может, мы из другой страны? Или наши предки были инопланетянами? От этой мысли Оля улыбнулась. Нет, такого Наталья точно не скажет.

– Начну, пожалуй, с самого шокирующего. – Златова выдержала небольшую паузу. – Мы из другого мира.

Оля прыснула, стукнув ладонью по лицу, чтобы не начать хохотать.

– Нет-нет, ты продолжай, я слушаю, – проговорила Оливия, но к концу её слова слились со смехом. В другой бы день девушка отреагировала более спокойно, но за несколько часов на неё слишком многое свалилось, и это стало универсальным лекарством от надоедливых мыслей, что заполняли голову.

Наташа тяжело вздохнула

– Так вот,.. Да хватит ржать!

– Ржут кони, а я…

– Лошадь. – Наталья понимающе кивнула.

– Сама такая.

Вдруг Оле на мгновение показалось, что это их с сестрой последний разговор. Девушка будто увидела, как стоит перед Натальей и кричит на неё, а Наташа просто молча слушает и не перебивает. Что это такое?

– Ладно, прости, продолжай, – сказала Оливия, резко успокоившись.

– Уж теперь не знаю, как продолжить. – Журналистка пожала плечами. – Только теперь помолчи. Короче, в нашем мире случилось одно… происшествие, и так получилось, что благодаря Мирэль, которая является оккультистом, мы с тобой оказались здесь. Я много думала, но точно так и не поняла, как это сработало. Оллисова толкнула нас с обрыва, а после мы упали на пол библиотеки в особняке. Ты потеряла сознание, а когда очнулась, начала рыдать. Ни я, ни Мирэль ни одного из местных языков не знали, поэтому полгода просто учились говорить, а после колдунья предложила стереть тебе память, раз ты была маленькая и могла сболтнуть лишнее. Я была не совсем согласна. В итоге с гипнозом пошло что-то не так, и пришлось просить помощи у врачей… Думаю, понятно, что было дальше.

– Эм… – Оля не знала, что в таких случаях, когда несут непонятно что, говорить, поэтому просто сболтнула: – Скажи что-нибудь на этом вашем языке.

Наталья втянула воздух в лёгкие, готовясь резко ответить, но потом выдохнула, усмехнулась, приподняв уголок губ.

– Набемус хин дицере цум вобис кю вос сци лин, – быстро произнесла Златова и улыбнулась, показывая верхний ряд белых зубов.

– Чего?

Сказать, что Оливия в тот момент распахнула глаза по пять рублей, значит, не сказать ничего. Девушка была удивлена и ни слова не поняла из того, что сказала сестра.

– Серьёзно? Перевести?

– Только если ты не считаешь, что переводчик в моём телефоне, которого у меня нет благодаря тебе, сможет перевести эту абракадабру. – Оля заинтересовано посмотрела на сестру.

Наталья вновь усмехнулась. Казалось, что говорить с кем-то на непонятном для него языке, доставляло девушке удовольствие.

– Мне нечего тебе сказать, потому что ты сама знаешь этот язык, – ответила Наташа.

– Хорошо, допустим это правда. Чем докажешь?

И тут Наталья вспомнила, что атланты практически ничем не отличаются от людей, а в королевской семье никак не может быть кого—то с талантом. Ага, и как теперь ей всё это объяснить? Принцесса была рада, что сестра вообще стала её слушать, поэтому теперь оплошать было нельзя.

– А редкий цвет глаз не в счёт? – глупо предположила девушка.

– Не-а. Что-нибудь посущественней.

Наталья задумалась. Что можно показать необычного, если ничего не умеешь? Что могли все атланты? Ничего.

– Мне нечего сказать.

Три слова, к которым Наташа была не готова, но их пришлось произнести. Как объяснить то, чего сама до конца не понимаешь?

– Ладно. Но если это правда, может, расскажешь о том мире?

– Да, расскажу. – Наталья легко откинулась на спинку кресла и приготовилась рассказывать. – Когда-то давно тот мир делился на множество королевств. Со временем некоторые превратились в демократичные государства, как и у людей, но наше не изменило порядкам, на трон взошла новая династия, которую позже стали называть золотой. Настоящая их фамилия со временем ушла из памяти, но один раз я видела её на бумаге, сложно выговорить, а запомнить тем более…

***

– Тори, это что, подпись? – спросила Наталья, разглядывая документ.

– Да, Наташ, не трожь ничего, – шикнула Виктория, выходя из комнатки смотрителя. – Если кто-нибудь узнает, что мы здесь были, нам конец.

– Где смотритель? Он точно не придёт?

– Точно, я узнавала, он болеет, поэтому работа стоит. Но лучше ничего не трогать.

Виктория же успела обвешать себя украшениями и с гордой улыбкой походить по сокровищнице, разглядывая другие драгоценности. В конце концов девочка не смогла спокойно смотреть на старинную корону с опалами и надела её.

– Смотри, какая красота! Жаль, что не она будет на моей коронации. – Тори обиженно выпятила нижнюю губу, любуясь в небольшое зеркальце.

– У тебя будет ещё лучше, поверь. – Восьмилетняя Наташа улыбнулась, смотря в отражение.

– Нет. – Виктория покачала головой. – Лучше этой не будет. Можешь мне кое— что пообещать? – спросила Тори, улыбаясь в ответ.

– Могу. Что?

– Когда мне будут надевать корону, давай подговорим музыкантов поменять мелодию, а потом войдёшь ты с этой? – Девочка кивнула на своё отражение.

– Нет, ты что!

Наташа никогда не была рискованной, в отличии от старшей сестры, которая постоянно находила неприятности на свою голову, и ей всё прощали.

– Будет весело, соглашайся!

– Хорошо, посмотрим. – Наташа рассмеялась.

Многое с того времени изменилось: младшая стала известной журналисткой в мире людей, а старшая скучающе сидела на троне, пытаясь понять, где именно предки допустили ошибку, что разрушила жизнь всего их мира. Виктория, в отличии от Наташи, знала, что они рядом, стоит руку протянуть, но не могла попасть к своим сёстрам, оставаясь связанной с королевством.

– Не печальтесь, Ваше Превосхитричество, – сказала Раиса, заметив тень грусти на лице королевы.

Ужин подали пятнадцать минут назад, а Виктория так и не притронулась к еде, ковыряя картошку и зелёного цвета желе, что сняла с хлеба и переместила в тарелку.

– А что было, если б я была там, с ними? – вдруг спросила королева.

– Увы, но мы этого уже не узнаем.

– Проследишь за дворцом, пока они не появятся?

Златова спрашивала вяло, но Рая отчётливо чувствовала волнение юной правительницы. Королева посвятила сенешаль в свои планы, но Раиса никак не могла понять, для чего Виктории всё это было нужно.

– Не беспокойтесь, я постараюсь задержать Теней на столько, на сколько смогу, чтобы они не отправились в город.

– Спасибо. – Виктория кивнула.

– Зачем Вам это? – осторожно поинтересовалась сенешаль.

– Честно? – Королева усмехнулась, а после ответила: – Я не знаю. Интересно посмотреть, что будет дальше. А также я обязана узнать, как отреагируют Тени.

– Ой, они будут сильно… удивлены.

Девушки попытались посмеяться, но не вышло. Вике показалось, что она разучилась улыбаться, а голос медленно пропадал, Раиса же просто боялась, не хотела, чтобы будущее настало. Если королева их бросит, Химсурду придёт конец, чтобы там не рассказывала Виктория.

Дрожащие огоньки свечей освещали лишь дубовый стол, не доходя своим светом до переплетающих стены ветвей. Пол также был неровный, поэтому стулья иногда качались, если их неправильно ставили, что случалось довольно часто, потому что во всем дворце, как считала Виктория, осталось лишь два атланта – она сама и Рая, слуг, которых ещё не поработили Тени, уже не было.

***

– Дэн, пригнись!

И снова грохот. По зданию пронеслась воздушная волна, и несколько досок попадали прямо на головы атлантов.

– Нелла! Нелла, отзовись!

Но девушки нигде не было. Парень, прикрывая рот найденной тряпкой, побежал туда, где изначально раздавался голос.

– Нелла, пожалуйста, отзовись…

Но никто не ответил. Лишь кряхтение выживших слышалось с разных сторон. Одна доска слегка покачнулась, и парень окончательно поднял её, отбросил в сторону, смотря на истекающее кровью тело.

– Прости… – прошептала девушка прежде, чем успела отключиться.

– Нет, прошу тебя, Нелла, нет…

– Дэн, нам нужно уходить, – послышался голос сзади.

– Сестра…

– Её уже не спасти, идём…

Дэн оглянулся. Его друг сидел рядом с ним, побледневшими руками держа кусок доски, который впился ему в грудь. Аметистовые глаза покраснели и заслезились, а побелевшие губы дрожали, когда он произносил слова.

– Я обещал, что не брошу её…

– Дэн, я не смогу идти, если мы не поторопимся, они скоро будут здесь.

Парень не смог в последний раз взглянуть на сестру, поэтому поднялся и подал руку другу, чтобы помочь встать. Но раненый помощь не принял, прошептав:

– Беги, принц, и не оглядывайся.

Дэн должен был его послушать, но тело уже поворачивалось, а глаза находили силуэты в чёрных плащах.

– Нет, мы успеем!..

Но попытка поднять друга оказалась бессмысленной, и тело принца, проткнутое кинжалом, грузно упало на парня, что закрыл глаза, готовясь к своей кончине.

***

– И где же теперь Виктория? Она жива? А родители?

К удивлению Наташи, Оля дослушала историю, и, возможно, даже поверила ей.

– Я не знаю, поэтому мне и нужно вернуться туда.

Наташа сделала глоток чая из кружки, которую успела принести во время рассказа. Горло пересохло, а язык начал побаливать от монолога без отдыха. Но зато Наталья всё рассказала сестре и уже не беспокоилась по этому поводу. Одно дело сделано.

– Но как, может, вы с Мирэль поговорите? Она же колдунья, должна знать о других мирах. Вместе вы быстрее найдёте выход! А я, пока ты будешь листать пыльные книжки в библиотеке, поработаю журналисткой. Могу даже от твоего имени, мы похожи, нужно лишь парик найти.

Оливия улыбнулась. Если это всё было правдой: другой мир, волшебная война, она сама в роли принцессы, то Златова просто обязана попасть в мир атлантов, чтобы помочь спасти его. Но, если нет, и Наталья всё придумала, нельзя было лишать её единственной работы. Поэтому Оля собиралась на время стать своей сестрой.

– Думаю, тебя и без парика пустят, – задумчиво сказала девушка. – Хорошо, предлагаю отправить тебя домой, но с кем-нибудь в охране, а я останусь здесь бесить Альберта и узнавать о его новых планах. Идёт?

– Идёт. – Оля кивнула, соглашаясь. И нет, я не простила тебя, если ты на это надеешься.

Девушка подумала, что продержится месяц и без охраны, поэтому уже составляла список продуктов, которые нужно будет купить для пижамной вечеринки с Алёной и Элей. Месяц без старшей сестры, что каждый день выносит мозг своими нравоучениями! Это точно надо отпраздновать, что Оля и планировала сделать в ближайшее время.

… лет назад

*** 6 ***

И дверь захлопнулась прямо перед ней. Виктория знала, что они выберутся из этого мира, поэтому уверено пошла на Теней. Парировала удар, второй, один из плащей упал, отпуская чёрные тени. Девушка боялась, что они могли расползтись по полу, но тьма растворилась под светом, льющимся из огромного окна, оплетённого прочными ветвями. Девушка пригнулась, когда над её головой пролетел клинок, схватила со стола вилку и бросила в Тень. Что было дальше, Вика не увидела, побежала на помощь маме, которая пыталась отбиться от существ стулом. Нога зацепилась за ветвь, выходящую из пола…

Жизнь не пролетает перед глазами, она просто останавливается в одно мгновение, ты видишь то, что могло бы произойти и то, на чём она остановилась. Перед глазами промелькнул блеск железа, а боль пронзила голову от крика. Кричала не Виктория, кричал кто-то сзади. Девушка подняла голову и увидела, как мать опускается на колени, а по её шеи стекает кровь из раны, созданной железным дротиком, похожим на стрелу. Вика хотела закричать, пыталась встать, но собственное тело налилось свинцом. Король подбежал к жене, пытался остановить кровотечение, но дротик зашёл слишком глубоко, а зазубренный кончик мешал его вытащить.

– Только не это…

Виктория всегда боялась представить, что будет, если любимый человек умрёт, а сейчас она всё видела и слышала своими глазами и ушами. Булькающие звуки притуплял монотонный шум в голове, картинка расплывалась, а чувствительность пропадала. Нельзя. Но девушка уже плыла в глубины своего сознания, забирая с собой лишь последнее ощущение желчи, которое осталось с ней на всю дальнейшую жизнь.

*** 5 ***

– Я уже мёртв? – спросил Дэн, ели шевеля языком.

Боль не чувствовалась, но парню казалось, что его тело состоит из желе и не хочет повиноваться. Глаза открыть не получилось, поэтому тонкая игла паники попыталась проникнуть в сознание… Но Дэн больше ничего не чувствовал, последние эмоции покидали принца, оставляя его справляться в одиночку с кромешной темнотой. Нет, не со страхом, а именно с той тьмой, что наполняла его изнутри, мешая дышать. Или он уже не дышал? Парню вдруг стало всё равно, что с ним происходит, но желейное состояние было противно, Дэн вновь попытался открыть глаза. И мгновения чувствительности принцу хватило, чтобы понять, что он ослеп. Красочная история образов закончилась, уступив место бестелесному существованию.

– Нелл, это чушь, не может быть такого, чтобы Тени ничего не чувствовали. – Дэн рассмеялся, любуясь на растерянное лицо младшей сестры.

– А вот и может, я сама видела этих тварей!

– И как же они тогда двигаются? Они же должны видеть, на кого нападают. Если все органы чувств отключатся, это будут просто тела, предметы.

– Думай, что хочешь, я лучше знаю.

И девушка оказалась права. Мысль того, что он стал Тенью, прошибла Дэна, на мгновение вернув эмоции. Парень почувствовал страх и ужас, интерес и… всё растворилось, будто и ничего не происходило. Что я теперь такое? Если Тени как-то двигаются, то почему я не могу? Или они этому учатся? Парень попытался шевельнуться, но не получилось, он просто не ощущал тела, как бывает, когда ноги онемеют от долгого сидения в одном положении. Просто бесчувственный предмет. Как? Как это сделать? Дэн решил попробовать сосредоточиться не на ощущениях, а на той темноте, что, казалось, растворяется в нём. Всё глубже и глубже погружаясь внутрь, прямо туда, где должно быть сердце. Постепенно начало проступать что-то вроде образов, но они были настолько зыбкими, что казались видениями во сне. Через несколько секунд всё стало чётче, и Дэн смог осмотреть помещение, где он находился. Это было всё тоже разрушенное здание, а рядом с… Святые, это что?! И снова он ощутил своё якобы тело, которое валялось на окровавленных деревяшках в его же крови. Но, как и раньше, это быстро исчезло, и яркие краски мира сменились бесцветными, которые даже не походили на чёрно-белую палитру. Всё казалось каким-то прозрачным и бесчувственным. Дэн попробовал поднять руку, не сосредотачиваясь на ней, просто этого захотел, и бестелесный рукав сюртука зашевелился. Где мои руки?! Мгновение эмоций и красок. За ужасом увиденного почувствовалась капля умиротворение от того, что ещё не всё потеряно, принц может мыслить – это главное. Другие бы запаниковали, как же обходиться без тела, но для Дэна это пока было не важно, он был жив, что очень хорошо. Но такой позитивный настрой был недолгим.

*** 4 ***

Иногда Вике казалось, что Тени ходили за ней попятам, как символы неминуемой смерти, но стоило девушке оглянуться, как видение исчезало. Поначалу королева думала, что медленно сходит с ума, но вскоре поняла, что некоторые существа действительно умеют растворяться в воздухе. Виктория поспрашивала своих знакомых из других королевств, где Тени также неплохо освоились, и выяснила, что существует один особый вид – Тени Хранители, которых не создавали и не превращали – они сами стали такими после смерти. Девушке стало любопытно, как такое возможно, и следующие несколько недель сенешаль видела Вику лишь пару раз, когда она выходила из библиотеки в сад, чтоб не ослепнуть от тёмного помещения. Златова нашла две книги, в которых говорилось о том, что такие Хранители были всегда, просто попадались не так часто, как последнее время. Они, так сказать, получали особый вирус, который после приобретал особые формы. Хранители оставались разумными, могли сами превращать обычных людей и атлантов в Теней, но не имели возможности жить, как другие.

Значит, они всё понимают? Но почему не говорят? Почему они с нами не говорят? Виктория этого не понимала и боялась странных существ, которые, по сути, были выжившими мертвецами. Девушке приходилось общаться с Тенями на их же языке, когда решала вопросы по поводу королевства, но она сразу сворачивала в другой коридор дворца, видя Хранителя, что был, к счастью королевы, всего один в Химсурде. Вика порой не понимала, как он так неожиданно появляется в проходе, поэтому бывали несколько раз, когда Злотова просто подскакивала от страха и пыталась как можно быстрее ретироваться. Над гексаграммой на плаще короля Теней пылала алая корона, что говорила о могуществе умершего атланта. Это не доставляло ни капли спокойствия Виктории, которая и так старалась не попадаться этим бесчувственным монстрам на глаза.

– Раис, если будет нетрудно, найди в лесу дикий волков, пожалуйста, – как-то раз устало попросила королева сенешаля после очередной встречи с Хранителем, который, казалось, специально ловил её в коридорах дворца.

Раиса волков привела, чему Виктория очень удивилась, теперь начала бояться диких зверей, почти забыв о Тенях, которые на время исчезли, но уже через неделю кровавые туши валялись в огромной столовой, где завтракали лишь Вика и Рая.

*** 2,5 ***

Альберт ждал в коридоре приёмного отделения. Мимо проходили работники больницы и близкие больных людей, но её всё не было. Сверившись с часами, парень в чёрной кожанке подошёл к первой попавшейся медсестре с вопросом:

– Не подскажите, Виолетту Миронову, случайно, не выписали?

Молодая девушка струхнула при виде бандита, но бежать было некуда.

– Я сейчас узнаю, – пискливо ответила медсестра и направилась к регистратуре.

– Побыстрее, – отрезал Альберт.

Парень немного походил, а потом опять плюхнулся на беленький диванчик. Равнодушно смотря на проходящих, Стрельцов думал о том, что будет дальше. Командир не любил жить одним днём, предпочитая тяжёлому прошлому и властному настоящему более красочное будущее. Альберт собирался забрать девушку и вернуться в штаб, где его уже час ждали члены совета. Завтра у него переговоры с Братством, а после следовало готовиться к набегу на карьер, который Стрельцов хотел заполучить в свои руки.

– Кирюш, посиди пока здесь, мы с Матвеем бахилы поменяем и придём.

Возле диванчика появилась женщина с дочкой на руках, маленький мальчик стоял рядом, цепляясь пальцами за свитер матери. На сандалике у ребёнка висела порванная бахила, которую он неуклюже пытался снять.

– Ма! Я тоже с вами! – Девочка не хотела слезать с рук, а когда мама посадила её на диван рядом с Альбертом, попыталась заплакать.

– Нет, Кир, подожди здесь, поиграй с мальчиком, – сказала женщина дочке и протянула ей говорящую куклу.

С кем? Альберт посмотрел на мамашу, как на ненормальную, всем своим видом так и говоря: «Дамочка, Вы слегка адресом ошиблись». Но женщина в суете, видимо, не заметила торчащих из-за пояса парня ножей и не самого милого выражения лица.

– Я Кила, – сказала девочка, смотря на парня большими голубыми глазами.

Я, кажется, влип.

– Я Альберт. – Стрельцов кивнул и даже попытался улыбнуться, хотя потрескавшиеся губы уже давно забыли слово «улыбка».

– Это Лидя. – Девочка показала на куклу и попыталась протянуть её Альберту, но парень отодвинулся дальше настолько, насколько это было возможно.

– Красивое имя… – Стрельцов попытался сказать хоть что-то, потому что малышка явно ждала реакции.

– Её мама подарила! А Матвею она подарила вот таку-у-ую вот машину. – Девочка развела руками, показывая, насколько огромен игрушечный автомобиль.

– Здорово.

Это будет долго. Неловко ютясь в углу дивана, Альберт думал, кто придёт быстрее: Виолетта или мама девочки? Парень мог просто уйти, но оставлять ребёнка одного в огромной больнице он считал неправильным, учитывая то, что у её мамочки мозгов и так не хватало. Вы там скоро? А девочка всё рассказывала про свою большую коллекцию кукол, у каждой из которых было своё имя и даже кличка. Как в банде, подумал Стрельцов, слушая дурацкие названия. Только парень хотел спросить, как она их всех отличает, в кармане джинсов зазвонил телефон, на дисплее высветилось «Каспер». Говоря о кличках. Альберту было интересно, что было нужно новому члену банды, поэтому он ответил на звонок.

– Слушаю.

– Нет. Именно сейчас подъехать не могу. Что у вас там случилось?

Пусть командир догадывался, какой будет ответ, услышанное его немного удивило.

– Он стал говорить?

– Чёрт, это омерзительно! Выводите этих Жор, как хотите, Георгия убить, если он так ничего и не скажет.

– Точно. И как только всех потравите, закройте комнату навсегда.

Стрельцов отключил звонок и заметил, что девочка испуганным взглядом смотрит на него. Я идиот. Альберт мысленно дал себе оплеуху.

– Кого убить? – дрожащим голоском спросила Кира.

– Э-э-э… Никого. Это такая компьютерная игра. – Альберт сочинял на ходу, понятия не имея, знает ли девочка, что такое компьютерные игры. – Твой братик же играет в такие? Там люди могут ездить на танках… Э-э-э… «Морской бой» называется… И, если ты говоришь правильные координаты кораблей, ты выигрываешь.

– Правда? А как в неё играть?

Хороший вопрос человеку, который лишь пару раз чертил в школьной тетрадке поля для игры. Альберт рассказывал всё, что помнил, но девочка вдруг спросила:

– А зачем?

Потому что нам было скучно, а карты отобрал директор. Но вслух парень сказал:

– Развивает воображение.

– Отлично, ты ещё не сбежала. – К ним подошла та самая мамочка с сыном, у которого появились новые бахилы, а пустую капсулу с зелёной крышкой мальчик вертел в руках.

В смысле? А тебе надо было, чтоб она по больнице бегала?

– Берт…

Парень обернулся и увидел девушку в длинном чёрном платье, поверх которого был накинут лёгкий плащ того же цвета.

– Привет…

Альберт хотел подбежать и обнять её, но что-то словно удерживало командира, не позволяя подойти ближе. Девушка взволнованно улыбнулась и, подумав мгновенье, кинулась на шею парню. Стрельцов приобнял Виолетту за плечи, но через пару секунд отстранился.

– Что сказали? – спросил Альберт. Он окинул девушку взглядом, будто проверяя, нет ли никаких повреждений.

Радостная улыбка девушки мгновенно угасла.

– Прости, я должна была сказать тебе с самого начала…

– Что сказать?

Нехорошее предчувствие появилось у Альберта раньше, чем девушка сказала:

– Я смертельно больна, и болезнь прогрессирует.

*** 2 ***

Шторка шелохнулась, но никто не вышел.

– Мне кажется, или нам пора уходить? – прошептал Даня, вставая со спального мешка.

– Мне кажется, или нам некуда уходить? – парировал Никита, настороженно смотря на дверной проём.

– Ребят… А если это бандиты? – спросила Элиз голосом выше, чем обычно.

Друзья дрожащими руками подняли свои телефоны с земли и включили фонарики. Как некстати в фильме слишком громко прозвучало заклинание, и Эля с Даней вздрогнули. Куницин подполз к ноутбуку и поставил «Гарри Поттера» на паузу.

– Кто там? – гласно спросила Элиз, но к концу её голос сорвался.

Неизвестный резко сорвал шторку и прошёл вперёд.

– Вы совсем оборзели,мелкотня, чего в глаза светите? – недовольно сказал незнакомый парень.

У него были чёрные волосы и так неподходящий для ночных вылазок белый плащ. Незнакомец дошёл до ребят и остановился. Даня медленно поднялся, готовясь драться, Никита что-то набрал в телефоне, тоже вставая. Если этот чудак просто шёл мимо, он зря забрёл к ним. Элиз уже стояла позади друзей, но вот Оля так и не подумала вылазить из спального мешка, почти до конца застегнула молнию и принялась наблюдать. Резко послышался звук колокольчиков, и головы повернулись к двери, фонарики сразу заметали по сторонам, пытаясь выловить человеческую фигуру. Послышались медленные хлопки, и человек подошёл к костру.

Нам конец, – подумала Элиз, пятясь подальше от гостей. Которые, в общем-то, таковыми не являлись.

– Стрельцов, – процедил Никита, смотря на парня с узорчатой татуировкой на лице.

– Как я популярен. – Альберт усмехнулся. – Зачем я, по-вашему, сюда пришёл?

– Напомнить, что это Ваша территория? – предположил Даня.

– Это тоже.

Тишина длилась несколько секунд, а потом Никита выдал:

– Если всё, можете идти обратно.

– Я бы с радостью, но на вас поступила жалоба. – Стрельцов пожал плечами, улыбаясь.

– От кого? – тихо поинтересовалась Элиз, выглядывая из-за спины Зверева.

– От местных, – сказал незнакомец в белом плаще. – Вы слишком подозрительные личности.

– Кто бы говорил о подозрительности. – Никита усмехнулся. Неужели главные бандиты города пришли поговорить с ними о сомнительных личностях?

– И тем не менее, вас просят выселить. – сказал Альберт так обыденно, будто готовился рассказать за завтраком, что говорили в новостях.

– Мы же ничего не делали! – крикнула Эля и тут же пожалела об этом.

– Элиз Пелтье, не так ли? – Альберт посмотрел на девушку, которой пришлось выйти из—за спины друга.

– И откуда Вы меня знаете?

– Я знаю всех и всё в этом городе, – ответил командир, усмехаясь.

– Но раз Вы всё знаете, почему не объясните местным, что мы никакие не «подозрительные»? – спросил Даня.

– А зачем мне это?

Раздался звук застёжки, и из спального мешка вывалилась Оливия. Девушка встала, отряхнулась и уверенно подошла к друзьям.

– А то я смотрю, кого-то не хватает, – усмехнулся Стрельцов, смотря на Олю, у которой на щеке остался отпечаток от мешка.

– Есть предложение, – сказала Златова, поправляя очки и в ответ рассматривая пришедших.

– Весь во внимании, – произнёс Альберт, предвкушая интересный и, скорее всего, довольно смешной разговор.

– Вы обеспечиваете нам, нашим друзьям и штабу защиту, а мы никому ничего не рассказываем о том, что увидели или сможем увидеть.

Стрельцов хотел перебить, но девочка не позволила.

– Если Вы думаете, что ликвидировать нас будет легче, то сильно ошибаетесь, ведь моей сестре известно, где мы находимся, а также она может просмотреть видеокамеру ноутбука через рабочий компьютер. Думаю, Вам известно, кем она работает?

Важный тон Оли явно веселил командира, но он старался этого не показывать в отличии от парня в плаще, который уже прикрыл рот рукой, стараясь не смеяться.

– Конечно, известно. Думаю, Ваше предложение довольно неплохое, – в конце концов сказал Альберт, делая серьёзный вид.

– Тогда можно составить письменный договор, чтобы не возникло недопонимания.

– Конечно. – Альберт кивнул. – Пройдёмте в здание?

*** 1 ***

– Оль, помоги с сумками! – крикнула Наташа из коридора.

– Ага, бегу…

Златова быстро сняла наушники, но, вставая с компьютерного стула, зацепилась ногой за провод и полетела на пол.

– Да где ты? У меня сейчас руки отвалятся, я только сегодня полы мыла, не могу пройти!

– Поставь их на пол, не развалятся, – пробубнила Оливия, поднимаясь.

Локоть болел – Оля пыталась ухватиться за дверь, но стукнулась правой рукой о стол, а другой попыталась прикрыть лицо, чтобы не разбить нос о ламинат. Девочка дошла до коридора и помогла сестре отнести пакеты на кухню.

– Ты что, весь магазин закупила? – спросила Оливия.

– Нет, только часть, – громко сказала Наталья из коридора, где снимала промокшие от луж сапоги. – Представляешь, во всех магазинах устроили какую-то скидку. ВО ВСЕХ!

– И ты решила все их ограбить. – Оля рассмеялась, доставая продукты из пакетов и кладя их в холодильник.

– Почти. Иди, включай в зале телевизор, – сказала Наташа, помогая раскладывать еду по полкам кухни.

– А что там будет?

– Новости. Узнаем, что происходит в этом сумасшедшем городе.

Найдя пульт, Оливия включила городской канал, но там новостей не было.

– Наташ, здесь сериал, – крикнула девочка сестре.

– Света сказала, что всё есть.

Оля вернулась в гостиную, где Наталья уже искала что-то в телефоне.

– Вот! Я в шоке, оказывается, Стрельцов половину Нового района выкупил, – ошарашено произнесла девушка, читая статью.

– Серьёзно? У Братства? Быть того не может!

– Видимо, им зачем-то в срочном порядке понадобились деньги… А остаток они потратили на жителей.

– Сказать, что я удивлена – ничего не сказать.

Вместо вечеринки

– Но почему ты не можешь?

Как только Олю отвезли домой, девушка сразу решила позвонить подругам и пригласить их в гости. Алёна сразу согласилась и вызвалась купить тортик, но Элиз по неведомому поводу отказывалась.

– Ты сама видишь, что в городе творится, я лучше дома останусь, – сказала Эля.

– Как хочешь.

Что-то подсказывало Оливии, что проблема не в городском сумасшествии, но спорить она не стала. Девушке ещё предстояло убраться в своей комнате, где даже умелый вор, зайдя, мог споткнуться.

***

К счастью, один магазин оказался открытым и, купив шоколадный торт, Алёна быстро пошла к подруге. Выстрелы затихли, но пустота большого города настораживала, поэтому девушка решила поторопиться. Проходя мимо парикмахерской, Дезёт заметила в отражении окна идущий за ней человеческий силуэт, но не обернулась. Вместо того, чтобы пройти в свой квартал, девушка резко повернула направо и перешла дорогу; человек пошёл следом. Алёна десять минут петляла между зданиями, пока незнакомец не убрался из виду. Глубоко вдохнув воздух, пропитанный дымом, девушка кашлянула и, развернувшись, побежала в сторону дома Оливии. Но не успела она перейти дорогу, как сзади послышались шаги; девушка обернулась.

– Не думал, что похож на маньяка, знаешь ли.

Алёна уже успела благополучно забыть о существовании Феликса, из-за которого ей пришлось дышать снотворным, но тот решил объявиться.

– Что ты здесь делаешь? – грозно спросила Дезёт, хотя её саму пробил озноб.

– Сначала искал работу, но, если ты не заметила, на площади случился дурдом. Альберт в этом замешан?

Девушке было интересно, с чего он так решил, но спросила она другое:

– Тебе-то какое дело?

– Интересно, замешана ваша компашка в этом или нет.

Воронин не выглядел, как вернувшийся с отпуска злодей, из-за чего Алёна решила всё-таки поговорить.

– А если замешана, зачем тебе это?

Феликс на секунду задумался, но после сказал:

– Я многое знаю о планах Стрельцова, а также оккультистов, могу помочь с информацией.

– Зачем?

Зачем ему надо помогать нам? Это какой-то хитроумный план или ему что-то нужно?

– Значит, вам информация не нужна?

– Я этого не говорила. – Алёна покачала головой. Было странно спустя неделю видеть этого человека… живым. Дезёт думала, что либо Альберт, либо Осколки его уже грохнули где-нибудь в канаве за городом. – Где ты всё это время прятался?

– За городом.

В канаве, усмехнулась про себя девушка.

– Неужели спокойная жизнь надоела?

– Я уже сказал: либо вы принимаете моё предложение, либо я сваливаю.

Неплохо. И что мне теперь делать? Что бы на моём месте сделали другие?

– Хорошо.

Алёна думала, правильно ли поступила, когда пригласила Феликса в квартиру Оли, с которой они не ладили, но было уже поздно. Они поднялись на седьмой этаж, и Дезёт нажала кнопку звонка. Из квартиры раздалось громкое: «Ща!», и через несколько секунд замок щёлкнул, дверь открылась.

– Лён, привет, я там какую-то дичь в духовку поставила, возможно, это даже съедобно… – воодушевлённо начала Оливия, но потом заметила юношу. – А этот что здесь делает?

Прекрасный настой испарился, и девушка принялась скептически рассматривать бывшего соседа по парте в ответ на его «убийственный» взгляд. Оля вздохнула, закатила глаза, но всё же пропустила обоих.

Алёна разулась, а Феликс прямо в ботинках прошёл в гостиную и уселся на диван.

– Какого чёрта этот недоумок здесь делает? – прошипела Оливия на ухо подруге.

– Он сказал, что владеет какой-то особо важной информацией. – Алёна пожала плечами. Её смущало то, что она без предупреждения привела Феликса, поэтому девушка растерянно покачала головой.

– Надеюсь, это действительно так, ведь если нет, под окнами будет валяться одно бездыханное тело, а тебя объявят соучастницей. Хотя, зная, что происходит в городе, на нас никто не подумает.

Оливия каждый день вспоминала то, как самоуверенно Воронин стоял на втором этаже библиотеки и отдавал приказы наёмникам. Знал ли он, что весь его план испортит какая-то колдунья, пару раз выстрелив из пистолета? Скорее всего, даже не догадывался, проникнув в нереальные мечты о богатстве и уважении. И с чем он остался? Как же приятно девушке было смотреть на потрёпанного жизнью юношу, который так тщательно пытался испортить испортить ей судьбу. Девушки прошли в гостиную, и Златова спросила:

– Ну что? Какая у тебя там информация?

– Ты серьёзно подумала, что она бесплатная? – Феликс ухмыльнулся. Он, видимо, слишком переоценил сестру журналистки.

– Сколько?

Так бы сразу.

– От пяти до десяти тысяч. В зависимости от того, сколько я вам расскажу.

Ага, и где я тебе их возьму, умник?

– Без проблем. Думаю, ты знаешь, что сначала информация.

Феликс вздохнул. В любой другой ситуации он сначала бы получил деньги, но сейчас выбора особо не было. Как ни противно говорить о чём-то Оле, у Воронина мало других способов достать средства на еду в этом городе в ближайшее время.

– Орден что-то готовит к концу октября. Эти еретики говорили о каком-то портале. Стрельцов об этом знает, собирался помешать им, но сейчас не знаю. А ещё для этого им нужна ты. – Феликс кивнул в сторону Златовой.

– Но зачем?

Девушка подумала о том, что ей недавно рассказала Наталья. Неужели это всё правда, или Осколки сами были обмануты?

– Они говорили что-то об особой крови. Чушь какая-то, но, если уж Альберта это заинтересовало, значит, либо он слетел с катушек, либо мы непосвящённые в великую тайну идиоты.

Ты-то явно придурок, подумала Оля, но вслух ничего не сказала.

– Значит, еретики решили пробраться в чужой мир… – Алёна задумалась. – По-моему, тут что-то не то. Зачем им нужна сама Оля, если можно взять кровь в больнице? Практически каждый раз во время болезни её берут на анализы. Или оккультисты не настолько умны?

– Мне кажется, что тут дело не в крови, и еретики не сами додумались меня похитить…

– А кто? – Феликс не заметил, как задал вопрос, но спохватился слишком поздно.

Оливия подозрительно взглянула на юношу.

– Ты же это знаешь, – уверенно сказала девушка.

– Возможно…

Бумажки постепенно прибавляются…

– И кто же это? Не беспокойся, мне хватит денег, – сказала Оля прежде, чем юноша успел спросить.

– Уверены, что хотите это знать? – Феликс заинтересовано посмотрел на Алёну, будто догадывался, что это каким-то образом связано с ней.

Дезёт сглотнула. Она не любила пристальных взглядов, особенно в свой адрес.

– Уверены, – сказала Алёна.

– Как-то я видел, что Иннокентий Десайи, думаю, вы знаете, кто это, разговаривал с бароном Варшавским. Есть предположение, что они оба водят друг друга за нос. Иронично, учитывая, что Иннокентий управляет ситуацией, а Варшавский – глава ордена. – Феликс усмехнулся. – Думаю, это новенький из параллельного наговорил еретикам про иные миры.

– Быть не может! – воскликнула Дезёт.

Чтобы симпатичный парень оказался сумасшедшим… У меня ужасный вкус, подумала Алёна.

– Я, конечно, могу ошибаться, но это слишком странно для того, чтобы быть неправдой. – Воронин пожал плечами.

– Получается, либо этот Десайи из другого мира, либо из психушки, – подвела итог Оливия.

– Именно так. – Феликс кивнул.

– И что мы будем делать? – Алёна с грустью осмотрела присутствующих.

– Лично я куда-нибудь уеду, – сразу сказал Феликс, приподнимая руки.

– А мы, видимо, будем ждать Хэллоуина. – Оливия пожала плечами.

– Неужели Иннокентий действительно сумасшедший?

Алёна не хотела в это верить, но правда говорила сама за себя. Они слишком мало о нём знали и почти не успели пообщаться, а то, что Дезёт видела, как он украл деньги, подтверждало теорию о ненормальности парня.

– Оль, тебе же Даня что-то отправлял… Ты не знаешь, сколько ему лет? – Алёна не знала, почему ей это стало интересно, но вопрос был задан не зря.

– Он не написал о возрасте… – Оливия задумалась. – Может, сейчас позвонить?

– Не думаю, что это хорошая идея. – Дезёт устало покачала головой. – Последнюю неделю мы не особо общались, а Даня вообще как-то отстранился. Думаю, пришло время нашей Пятёрки распасться…

– Нельзя! – обиженно воскликнула Оля, вставая со стула. – Мы можем перестать общаться, но нельзя допустить распада.

– Пока вы тут не начали спорить, могу сказать, что думаю. – Воронин поднял руку, как ученик на уроке и сказал: – Этот Десайи явно уже не школьник. Он не знает практически ничего из изучаемых предметов, но я видел, как тот бегал на физкультуре. Казалось, будто он всю жизнь в армии прослужил. Да и вообще он какой—то непонятный.

– По-твоему, он не школьник, потому что не разбирается в учёбе? – Алёна скептически посмотрела на юношу.

– Нет. Он просто даже по виду не похож на нашего ровесника. – Воронин вздохнул. – Как ты думаешь, сколько мне лет? По внешности.

Дезёт пробежала взглядом по Феликсу. Если учитывать то, что он попал в их класс, значит от тринадцати до пятнадцати. Но выглядел он старше. Вот и что говорить? Не молчать же?

– Давайте лучше подумаем, что будет, если этот портал действительно существует. Ведь если Иннокентий сумасшедший, его просто отправят в клинику, здесь ничего интересно.

– Ты не ответила на вопрос.

– Да не знаю я! Допустим, пятнадцать, – предположила Дезёт.

– Мне меньше, чем через полгода будет семнадцать, – сказал Феликс. – Видишь, ты рассуждала логически. Также с Иннокентием. Если в паспорте написано пятнадцать, к нему никто не прицепится, даже если ему все двадцать. А документы, если они вообще есть, как вам обеим известно, можно подделать.

– Это незаконно. – Оливия покачала головой. – А ещё ты слишком много говоришь ненужного.

– Окей. Давай деньги, и я ухожу. – Юноша встал и протянул руку.

– Ты всё рассказал? – Златова вопросительно посмотрела на Феликса.

– А что тебя ещё интересует? – Воронин скучающе сел обратно на диван.

– А что тебе известно?

Алёне слегка надоело смотреть на их переглядывание, а в гостиной уже запахло какой-то едой. Девушка прошла на кухню и, взяв два полотенца, открыла духовку. Комнату наполнил запах тушёных овощей и картошки. Дезёт вышла в гостиную и открыла окно, дышать стало практически невозможно. Вернувшись на кухню, девушка разложила блюдо по тарелкам, попробовала, посолила. Взяв сразу три тарелки, Алёна отнесла их на обеденный стол, за которым Оля и Феликс о чём-то агрессивно спорили.

– Что решили? – поинтересовалась Дезёт, садясь на стул.

– Я предлагаю свою помощь, – произнёс Феликс.

– А у меня нет денег, – ответила Оливия.

– Ясно, когда я доем, можете продолжить ругаться, как молодожёны, но не сейчас. Советую тоже поесть.

Оба скривились при слове «молодожёны», но, как и предполагала Алёна, спорить перестали. Девушке было интересно, в какой другой мир оккультисты собирались попасть, поэтому она планировала в ближайшее время поискать что-нибудь в интернете. Какое бы блюдо Оливия не собиралась приготовить, оно получилось довольно неплохим. Дезёт быстро проглотила порцию и, достав свой заряженный телефон, принялась искать информацию. Алёна догадывалась, что всё будет не так просто, но уже спустя пять сайтов поняла, что нужное надо искать в бумажных вариантах. И, увы, никак не в городской библиотеке, где максимум можно было найти старые издания фантастических книг.

– Оль, а Наташа со своего компьютера ничего не может найти по поводу другого мира?

Златова закашлялась. Побежала на кухню и налила стакан воды из-под крана.

– Ты что? – сделав несколько глотков, спросила Оливия. – Серьёзно думаешь, что моя сестра хоть один раз поддержит какую-то нашу затею?

– Мало ли. —Алёна пожала плечами.

– Я сейчас буду работать с новостями вместо неё, поэтому, если что найду, сообщу.

– Хорошо. – Алёна кивнула.

– Я не понимаю. Вы что, не можете спокойно посидеть, пока Наталья с Альбертом наводят суету? – Феликс усмехнулся. – Впрочем, я бы тоже этой парочке не доверял.

– Дело не в том, кто кому доверяет, – сказала Оля. – Просто они могут многое упускать. А ещё они не посвящают нас в свои планы.

– Стоп. Ты сказал «парочка»? – У Алёны округлились глаза. Что-что, но такого итога она не ожидала.

– Я сильно сомневаюсь, что они действительно пара… – Феликс задумался. – Они много времени проводят вместе, но у Альберта в памяти на веки Виолетта.

– Сто процентов нет. – Оля покачала головой. – У них что-то на типе взаимовыгодной дружбы. Альберт разрешает Наташе писать про убийства в новостях, а та старается держать на расстоянии журналистов и полицию от Шипов.

– Кстати, Феликс, – обратилась Алёна к юноше, – как ты попал в банду?

– У меня к вам ответный вопрос. Зачем вы начали следить за Шипами?

– Скажем, но ты первый, – произнесла Алёна.

– Ладно. – Воронин был явно этим недоволен, но интерес пересилил. – У меня тогда были не самые лучшие времена, и Альберт меня спас.

– Поподробнее, пожалуйста, – заинтересованно попросила Оливия.

Феликс закатил глаза.

– Чего поподробнее? Ну напали на меня несколько отморозков, я тогда полудохлый был, те явно могли меня убить… А получилось так, что свой конец обрели они.

– Я иногда не понимаю, как в одном человеке может быть бессердечный убийца и чувствительный философ. – Алёна со вздохом покачала головой. – И как он таким стал?..

– Этого даже я не знаю. Ваша очередь.

– Ну… – Оливия задумчиво положила подбородок на ладони. – Думаю, ты знаешь, что Nowum pax связана со Зверевым и Кунициным? Тогда Альберт перешёл корпорации дорогу, и владельцы искали способ прикрыть банду, Никита как-то раз подслушал разговор родителей, а позже предложил следить за Шипами. Нам, разумеется, это было интересно. А потом, когда у Стрельцова были какие-то переговоры по поводу Заречья, Элиз предложила там поприсутствовать… Нас чуть не убили, но именно так мы с Альбертом и познакомились.

– Весело. – Феликс хмыкнул.

– Да, Никита с простреленной рукой тогда особо повеселился, – пробормотала Оля. – Так что? Мне тебе сейчас отдать деньги?

– Да, давай.

Златова встала со стула и прошла в Наташину комнату, открыв её ключом. К счастью, деньги сестра всегда оставляла где-то в беспорядке шкафа, поэтому кабинет взламывать в этот раз не пришлось. Достав из конверта нужную сумму, девушка вышла из комнаты, повернула ключ в замке, положила его в карман и вернулась обратно в гостиную.

– Думаю, столько хватит, – сказала Оливия, протягивая купюры. Златова сомневалась, что сестра будет её ругать если другой мир действительно существует, и они скоро окажутся там. А если нет, то не надо было ей об этом рассказывать, тогда бы Оля сразу выгнала Феликса, и деньги остались на прежнем месте.

– Вполне. – Воронин кивнул, пересчитав купюры. – Значит, я пошёл?

– Ой, а можешь меня до дома проводить? – зачем-то звонко спросила Алёна.

– Ты не останешься? – Оля сама от разговора с Феликсом ужасно устала, но она что, зря наводила порядок в комнате? А торт?

– Думаю, это не лучшая идея, учитывая, что мне завтра всё-таки в школу.

Ой… За прошедшую неделю Златова как-то забыла, что сама должна учиться, но ей же ещё надо было идти в редакцию… Как же она могла забыть об этом? С другой стороны, если другой мир действительно есть, ей уже не нужно учиться в человеческой школе, так ведь? А если нет? Как же всё сложно! Если нет, ей придётся навёрстывать упущенное. Но сейчас было и так много проблем. Которые я сама себе и создала.

– На      сколько я понимаю, ты не пойдёшь? – поинтересовалась Алёна, глядя на растерянное лицо подруги.

– Нет, что не поленюсь – пройду на работе, остальное – когда-нибудь потом в школе.

– Как хочешь. – Дезёт пожала плечами. – Ну что, проводишь?

Феликс как-то странно глянул на Дезёт, но кивнул. Оливия догадывалась, что он подумал о том, как бездумно Алёна решила пройтись с ним по тёмным улицам города после того, как Воронин натравил на них наёмников. Что поделать, девушка просто умеет прощать людей. В отличии от своей подруги.

– А что с тортом? – спросила Оливия у Алёны.

– Съешь, сладкое для мозгов полезно.

– Спасибо. – Златова усмехнулась.

Через несколько минут Алёна с Феликсом захлопнули дверь, и Оливия осталась одна в большой квартире.

Всё только начинается

В то время, пока Оля привыкала к новой работе, Наташа пыталась понять, есть ли на самом деле способ открыть портал. С самого утра девушка села в свою машины и поехала к особняку, проверить, не упустила ли чего, когда обыскивала его в прошлый раз. Возможно, где-нибудь Виктория могла оставить подсказки, а, зная сестру, Наталья в этом даже не сомневалась. Но, приехав на место, Златова обнаружила там незнакомый автомобиль.

– Ага, а это что за чудо? – спросила у себя девушка, разглядывая красную «Ауди».

Вместо того, чтобы как обычно ударить по машине, девушка тихо прошла в здание и также бесшумно закрыла за собой дверь. Немного подумав, Наталья сняла сапоги на высоком каблуке и в носках пошла искать незваного гостя, засунув обувь за кресло. Златова обошла все комнаты на первом этаже за полчаса, даже те, в которых раньше не была, а после решила зайти в огромную библиотеку, из которой можно было попасть как на второй этаж, так и в подвал. Прикрыв двустворчатые двери, девушка прислушалась: тишина. Если гость знал о приходе Натальи, искать его было абсолютно бессмысленно в этом пыльном лабиринте стеллажей и книг. Но Златова была уверена в своей способности быстро и тихо передвигаться, поэтому прошла вперёд. Периодически оглядываясь на двери, Наташа дошла до читательных столов, где также никого не было. Только девушка захотела вернуться, как услышала стук каблуков. Звук приближался; Златова прижалась к полкам, где две недели назад Оля пряталась от пуль. Секунда… Две… Три…

– Златова?

Вот это поворот…

– Здрасьте.

– Что Вы здесь делаете?

Мирэль не выглядела особо удивлённой, да и Наташа догадывалась, что Оллисова придёт сюда, поэтому ответ на вопрос можно было пропустить – они обе знали, зачем сюда пришли. Библиотека особняка Виктории была местом, где они впервые очутились в этом мире, возможно, именно там Вика могла оставить подсказки, если портал всегда существовал.

– И многое ты обыскала? – устало поинтересовалась Наташа, представляя, сколько часов поиска её ждёт впереди.

– Два стеллажа. – У Мирэль был вид, будто она всю ночь перебирала книги, хотя, может, так оно и было.

– И ничего? Что ты вообще искала?

– Блокнот или конверт с письмом. – Колдунья пожала плечами. – Хоть что-то, где есть буквы.

– А теперь представь, что она писала азбукой Морзе. – Наталья грустно усмехнулась. – Ты не так хорошо знаешь мою сестру, как я. Она могла выделить по одной букве в каждой любимой книге, а, смотря на размеры помещения, их у неё явно много.

– Вы думаете, Виктория стала бы так издеваться над несчастными, попавшими сюда? – Мирэль не хотела это признавать, но такой вариант событий был более реалистичный, чем то, что кронпринцесса оставила подсказку на видном месте.

– Если честно, я в этом даже не сомневаюсь. – Златова уставши размяла шею. – Если ещё планируешь продолжить поиски, можешь съездить за едой, я в дом ничего не приносила, заодно передохнёшь.

– А Вы?

– Ну а я продолжу, скажи только, какой стеллаж уже обыскала.

Оллисова кивнула на книжные полки возле большого дубового стола, и Златова направилась туда. Мирэль могла просто пролистать книги, но, если Виктория на самом деле проявила чудеса хитроумности, им как минимум следовало прочесть их все под ультрафиолетовой лампой. Что Наталья и собиралась сделать. Оллисова могла назвать её сумасшедшей, Златова бы не стала даже спорить, перелистывая страницы и всматриваясь в буквы, девушка действительно считала себя помешанной. На своём мире или приключениях на голову? Возможно, всё сразу. Страница за страницей. Это что, классика? Так на эту литературу Оля жаловалась, приходя со школы? Вот надо было её сюда отправить, может, ума бы набралась. Опять отвлеклась… Я что, не выспалась? Да как так читать, строчки расплываются! За час девушка прочитала около пятидесяти страниц книги «Мёртвые души», не поняв практически ничего. Ни одной подсказки, а впереди ещё больше тысячи книг. Девушка не сомневалась, что за месяц всё не прочитает, поэтому мысль о том, что подсказки в книгах может не быть, въелась в сознание надоедливым червячком. И где эту Мирэль носит? Неужели на самом деле решила отдохнуть? Не могу больше! Наталья закрыла и отбросила книгу. Это точно бессмысленная затея. Раздался глухой стук двери, и девушка встала с деревянного пола, где до этого сидела, поленившись отодвинуть стул. Стук каблучков приблизился, Златова повернулась в сторону Оллисовой.

– Знаешь, мне кажется, что это бессмысленно.

– Я это поняла полтора часа назад, просто было интересно, сколько Вы тут просидите. – Мирэль устало улыбнулась. – Если Виктория и оставила сложную подсказку где-то в книгах, нам явно не надо просматривать их всех.

– А какие? Фантастику и энциклопедии о параллельных вселенных? По-моему, это полный бред.

– Последнее предложение очень чётко характеризует наши последние шесть лет. – Колдунья вздохнула и закатила глаза. – Что нам делать?

– Я задаюсь этим вопросом на протяжении всех этих шести лет.

Девушка пнула книгу, и она отлетела под стол.

– Думаешь, мы сможем вернуться?

Наталья на это не надеялась, она просто знала, что когда-нибудь они обязательно вернуться домой. Все всегда возвращаются обратно. Но этот вопрос она должна была задать рано или поздно.

– Я не знаю. – Мирэль обессиленно пожала плечами. – Мне иногда кажется, что мы никогда не вернёмся.

***

– Да вы совсем здесь офонарели?!

Златова больше недели просидела в том кабинете, где раньше работала сестра, и каждое утро находила на столе фотографии и письменные тексты с заметками, которые надо было отредактировать и отослать для проверки. Девушка сначала удивилась, почему из всех журналистов лишь одна она занималась бумажной волокитой, но потом поняла, что это постаралась её сестра, и все остальные бегают по городу, фотографируя, как принимаются меры безопасности. Хотя, конечно, практически никакой безопасности не было.

Девушка села за Наташин ноутбук и принялась перекачивать фотографии с карты памяти. Ещё две, мрачно подумала Оля и начала печатать текст. До Хэллоуина оставалось две недели, и Златова совершенно не знала, что за прошедшее время успела узнать её сестра, и что уже натворили оккультисты. Смогли ли они пробраться в город или остались со своими безумными планами в Бедном районе? Если раньше Оливия считала, что быть журналисткой классно, то сейчас, копируя фотографии, где полиция обнаруживала новые тела убитых, причём, не вовремя городского хаоса, сильно начала в этом сомневаться. И именно тогда младшая Златова была рада тому, что сестра не позволила ей кататься по городу. Ручка двери пошатнулась, Оливия повернула голову направо. В комнату зашла девушка с чёрными волосами, завязанными в хвостик. Лена, вроде. Она была чуть младше Наташи, ещё училась в школе, а подрабатывала журналисткой. Обычно загорелое лицо нездорово побледнело, а глаза покраснели, видно, от слёз.

– Ты в порядке? – подозрительно спросила Златова.

Девушка глянула на неё, но ничего не ответила.

– А-у-у… Ты меня слышишь? Эй!

Оливия встала с компьютерного стула и пощёлкала пальцами перед лицом девушки. Та отмахнулась.

– Отвали, Оль.

– Что случилось? – Златова смекнула, что не всё нормально и не могла просто сидеть и ничего не делать.

– Машку убили…

Оля не стала спрашивать, кто такая Машка, девушка просто поняла, что она одна из жертв неизвестного убийцы, что второй месяц наводит суету в городе. Или больше? По данным, что младшая Златова успела изучить, убитыми были только представители закона и журналисты, что очень странно, но всё началось с конца лета. Мой день рождения… Неужели это как-то связано со мной? Олю пробила мелкая дрожь, и Златова поспешила обнять Лену, пока не побледнела сама. Нет, пока она не почувствовала, что пол уходит из—под ног.

– Что говорит полиция? – прошептала Оливия.

– Они не знают.

Златова почувствовала, как слёзы юной журналистки скапливаются на плече. Что происходит в этом городе? Почему именно сейчас? Оля знала, что всё началось намного раньше: Альберт несколько лет назад появился в городе, Братство в тоже время покупало территории, а, по версии сестры, они оказались здесь тогда же. Тогда всё началось? Или раньше? Что стало причиной Братства и Шипов? Они с самого начала не ладили?

– Ты будешь это расследовать? – Оля отстранилась и посмотрела на девушку.

– Не знаю. Есть подозрение, что не стоит, если учитывать то, что прошлые жертвы были неплохо знакомы.

Верно. Это самое разумное решение, но ведь кто-то должен остановить убийцу. Если портала не существует, я займусь расследованием, подумала Златова. Пятёрка больше не будет следить за Шипами, и мне всё равно надо будет чем-то заняться.

– Я уверена, что всё образумится, – сказала Оливия.

***

Ничего не сходилось: ни люди, ни деньги. Альберт уже третий день пытался понять, куда делись средства, украденные из банка, но так и не находил ответа. Количество людей на бумагах менялось, парень то не мог понять, откуда столько народу, то, почему случился недостаток. Совет не собирался, а Лейла и Джексон, которые периодически заходили, лишь неопределённо мотали головой, мол, мы тут не в тему. Пару раз Стрельцов сам выезжал в центр, следя за тем, что происходит, но ничего подозрительного не обнаружил. После его речи на площади город, казалось, замер. Несколько раз в день слышались выстрелы, но уже любителей, которым не сиделось дома, а Шипы старались помогать пострадавшим и полиции, наводили порядок и лишний раз не высовывались. Горожане чего-то ждали. Альберт сомневался, что молчание города означало ожидание прежней власти Братства; главная группировка затаилась, выжидая удобный момент, чтобы снова взять ситуацию в свои руки. Но руководили ли они на самом деле тем, что до этого творилось в городе? Стрельцов мало что знал о планах Братства, поэтому не мог судить о их поступках. Они возродили тёмную сторону города так, чтобы обычные жители ничего не замечали, живя себе спокойно днём и не выходя на улицу ночью, именно Альберт поселил страх в сознаниях многих людей, а не они.

– Командир, наши люди остались в защите больницы, разве в этом есть теперь смысл?

Черт, кажется, дверь забыл закрыть.

– Лейл, смысл есть всегда. – Стрельцов оторвал взгляд от бумаг. – Что на этот раз?

Девушка вошла и села на диван. Сегодня она была в обычном спортивном костюме, из-за чего никак не походила на лекаря банды, но именно это от неё требовалось, когда она помогала раненым в больнице. Полная анонимность.

– Практически ничего нового, только… – Девушка замялась, думая, как бы лучше сказать. – В городе заметили Феликса.

– Что, прости?

Альберт думал, что этот предать как минимум уехал в другую область, он не настолько идиот, чтобы оставаться, зная, что его будут искать, но… видимо, Стрельцов ошибался.

– Где? – Альберт встал с кресла, оперевшись ладонями о стол. – Хотя, не важно. Отправь за ним десять человек, пусть приведут живым.

– А если будет сопротивляться? У него может быть оружие.

– Живым, – отрезал Альберт и вернулся к бумагам.

***

Иннокентий вернулся в гостиницу через несколько часов после объявления чрезвычайной ситуации. Если следовать письму, что ему вручила Виктория перед началом задания, посол должен был вновь пробраться в её особняк и отыскать там, как писала королева, «…мои научные бредни неоспоримых фактов». По её теории, в этих бумажках должно быть что-то полезное, но Иннокентий сильно сомневался, ведь иначе Виктория бы всё изложила в письме или при встрече. А ещё эти самые записи мог найти кто-то другой. Иннокентий, сидя на табуретке перед окном, рассуждал: если Тени всё-таки появятся в городе, куда они пойдут? Останутся в особняке? Возможно. Другой вопрос, как они попадут в этом мир? Неужели Тени способны перемещаться в пространстве?

***

– Обломитесь.

Нужно прятаться там, где никто не будет искать. Воронин был не настолько глуп, чтобы спокойно гулять по городу в то время, пока его ищут Шипы и, возможно, Осколки. Внезапно вспомнив про разрушенный штаб Пятёрки, Феликс, после того как проводил Алёну, отправился прямиком туда. Альберт его считает слишком умным для того, чтобы остаться в городе, и уж тем более не подумает, что Воронин будет находится в одном районе с Шипами, где его все знают в лицо. Что ж, когда кого-то ищешь, нужно рассматривать любые варианты, даже самые глупые и невероятные.

Феликс неплохо обустроился в маленьком домике: купил еду, принёс из дома некоторые вещи, починил стулья, но из здания выходил редко, боясь, что его заметят сквозь пожелтевшие кусты и травы. Возможно, именно поэтому юноша не ожидал увидеть гостей. Воронин ставил на крыше относительно новый шифер поверх разбитого, когда воздух прорезали пули. Феликс дрогнул, гвозди выпали из руки, с позвякиванием скатившись на землю. Юноша отполз к другому концу наклонной крыши, чтобы его было не так видно. Кого это занесло? Ещё один выстрел. К сожалению, Воронин знал, что никто из соседей или прохожих в полицию сейчас звонить не будет – жители Заброшенного района привыкли к частым перестрелкам и спокойно проходили мимо, даже если стрелявшие были в пятидесяти метрах от них. И где они? Спускаться или нет? Феликс встал на колени, но ничего не увидел.

– Выходи, подлый трус!

Заметили? Возможно. Феликс узнал смеющийся голос Джексона, но теперь спуск начал казаться ещё опаснее. Зачем он отправил за мной стрелка? Зенин состоял в совете не только как лучший снайпер, но и хороший товарищ Альберта, которого командир посылал лишь на важные задания, а в остальное время Джексон следил за тем, чтобы Каспер снова не устроил где-нибудь шумиху. От воспоминаний жизни в банде Феликс захотел улыбнуться, но не вышло, он следил за тем, чтобы никто не подкрался сзади. Снова выстрел. Юноша вспомнил, как впервые оказался в общей зале. Побитый, в рваной одежде и весь в грязи мальчишка стоял напротив трёх вооружённых людей и симпатичной улыбающейся девушки, которая тут же побежала за пледом и чаем.

– Он теперь с нами.

Когда они зашли, первая обернулась девушка с волосами цвета молочного шоколада, а потом с дивана вяло поднялся парень в белоснежном плаще.

– Это кто такой? – скучающим тоном поинтересовался бандит с яркой огненной шевелюрой.

– Ваш новый картёжник. – Альберт, хмыкнув, оставил новенького в компании пяти незнакомых Феликсу человек, а сам ушёл к себе в кабинет, зажимая рукавами белого свитера окровавленные костяшки пальцев.

– Нормально так… Привёл и бросил, – пробубнила кареглазая девушка, вставая с кресла. – Я поесть что-нибудь принесу, а вы приведите его в порядок.

– Окей, захвати кофе. – Со стула встал темнокожий юноша и подошёл к новичку. – Как зовут?

– Тебе-то какое дело? – хмуро спросил Феликс.

– Эй, не советую огрызаться со мной. – У юноши в руках промелькнули пистолеты, дуло прижалось к шее Воронина. – Понял?

Феликс сглотнул, кивнул.

– Хватит мальчишку пугать, – сказала девушка с волосами цвета молочного шоколада. Она подошла к стрелку и положила руку ему на плечо. – Он с тобой ничего не сделает, не бойся. Я Лейла. – Девушка улыбнулась. – Будущий врач. Я на это надеюсь… А он, – девушка показала на юношу с револьверами, – Джексон. Наш лучший стрелок, а ещё главный клоун.

– Вот спасибо, – буркнул юноша и отошёл.

– Я Феликс.

***

Когда Лейла вошла в зал с приказом, Джексон подметал пол, выбрасывая пакетики от чипсов в мусорный пакет.

– Ребят, Альберт за Феликсом послал. Кто пойдёт?

Зенин сразу отбросил веник и первый вызвался идти.

– Кто ещё?

В зале было человек десять, но большая часть только недавно пришли, поэтому никто не согласился искать Воронина.

– Я всегда знал, что помогать полиции – гиблое дело, но не думал, что настолько.

В здание вошёл Каспер, его недовольное лицо выражало крайнюю брезгливость, а белая рубашка пропиталась алым. Парень протирал грязные руки о брюки цвета слоновой кости, хромал, наклоняясь телом вправо.

– Что с тобой? – спросила Лейла, подбегая.

– А ты не видишь? Снайпер целился в кого-то, а попал в меня, – буркнул парень, прижимая руку к ране.

– Какой снайпер? – непонимающе спросила девушка.

– Видимо, плохой. – Джексон хмыкнул, подходя ближе.

– Тот самый, что недавно журналистку убил, – прорычал Каспер, сбрасывая плащ, пока тот не пропитался кровью. – Есть бинты? Пуля прошла навылет, только кожа задета.

– Да, конечно, пойдём.

Лейла усадила раненого на кресло, достала из тумбочки в углу зала аптечку, бинты, перекись.

– Сам справишься или помочь?

– Да иди ты, – буркнул парень, открывая перекись.

– Пойду, только и ты, когда мумифицируешься, сбегай с Зениным, поищи нашу потеряшку, – сказала Лейла и села на кресло напротив.

– Сама ты мумия, – ответил парень и принялся разматывать бинты.

– Джек, как думаешь, если ему лимонного сока на рану вылить, соседи крик услышат? – как бы невзначай спросила девушка.

Зенин усмехнулся.

– Даже не знаю. С тряпкой во рту, может, нет.

– Давай проверим? – Девушка начала вставать с кресла, чтобы сходить за лимоном.

– Только попробуйте, – процедил Каспер, поднимая рубаху и выливая перекись водорода на рану. – Неделю будете жабьи ножки в сыром виде есть. Уж поверьте, у меня есть связи в экзотариуме.

– Даже не сомневаемся. – Джексон усмехнулся.

***

– Выходи!

Ага, как же… Феликс скатился с крыши и приземлился на землю руками вперёд. Теперь надо сваливать отсюда и побыстрее. Юноша встал на ноги и побежал к противоположной стороне заброшенного участка. Хоть бы не колючки… Но нет, в конце был обычный деревянный забор, и, толкнув его ботинком, Феликс бросился бежать дальше сквозь заросли травы и репейника. Выстрел… Ещё один… Неужели Джексон мог промахнуться? Нет, ему был дан приказ, понял Воронин. Брать живым. Сколько раз Феликс слышал этот приказ, для жертвы это было хуже смерти. Альберт сказал убить… Делайте что хотите… Найдите мне пауков… Даже во время бега Феликса передёрнуло. Воспоминание о том, как Каспер пришёл с террариумом, полным пауком, наводило страх. Они монстры… Чудовища во плоти… Если меня поймают… Нет, этого нельзя допустить. Выстрел.

– Идиот, подожди!

Голос принадлежал Касперу, поэтому Феликс лишь ускорился. Они не поймают меня… Ни за что. Выстрел. Они близко. Он может прострелить мне ногу, но не делает этого. Почему?

– Ай!

Носок ботинка за что-то зацепился, и Феликс полетел на землю. Идиот. Шаги приблизились. Кто-то прижал его ботинком к земле. Опять…

– Жаль, что так быстро, но ты попался, друг.

Недалеко послышался шорох листвы, кто-то хромал к ним.

– Я же кричал, зараза, ты чего дальше побежал? – прерывисто вдыхая, спросил Каспер.

– А вы чего за мной помчались?

– А ты будто не знаешь, предатель. – Каспер усмехнулся. – Тебе конец.

– Нет, друзья, всё только начинается.

Шипы

– Потеряшка найдена.

Каспер бросил Феликса прямо под ноги Альберту, который в раздумьях нарезал круги по своему кабинету. Командир глянул на бывшего товарища, а после на парня с перевязанным торсом. Последний тут же вышел и закрыл дверь. Стрельцов неспеша сел в кресло, посмотрел на Феликса и принялся перебирать бумажки, делая вид, что никого не замечает. Воронин неловко поднялся и, немного подумав, присел на краешек дивана, искоса взглянув на командира. Альберт ещё пару минут смотрел на бумаги, потом встал и подошёл к двери, закрыл на ключ. И что мне теперь делать? Он не чувствовал злости, за неделю пропало опустошение от потери двух дорогих людей. Сначала Альберт потерял свою девушку, а потом товарища, которого когда-то спас, надеясь, что подарит мальчишке более светлое будущее, чем то, что было ему назначено.

– Почему молчишь?

– А что мне тебе говорить?

Что? Зачем ты это сделал? И так понятно, что ради денег.

– Почему ты остался в городе?

Альберт уселся рядом с Феликсом, откинувшись на спинку дивана. Воронину стало неуютно, но он не отодвинулся.

– Я сначала уехал, но потом закончились деньги, – сказал юноша.

Мог ли он что-то изменить? Да, он мог вернуться, извиниться, но не сделал этого. Впрочем, именно тогда Альберт вполне мог его убить просто на нервной почве.

– Что со мной будет? – в конце концов спросил Феликс.

– А ты как думаешь?

Альберту на самом деле стало интересно, какую судьбу он себе придумал. Уже смирился со смертью или готовился к пыткам?

– Я же видел, что ты делал с предателями… Знаешь, мне всё равно.

Нет, ему не всё равно, Альберт заметил это в его испуганном взгляде, когда Феликс попытался посмотреть в глаза, как нашкодивший котёнок. Воронин боялся командира, пусть и не хотел этого признавать.

– Если тебе всё равно, почему раньше не пришёл?

– Знаешь ли, мне не очень хотелось приблизить час моей кончины. – Феликс заёрзал.

– Логично.

Вот и что мне теперь с ним делать? Именно сейчас этот беглец совсем не в тему. Но отпустить нельзя, разболтает… Стрельцов достал из кармана телефон и набрал номер Каспера. Гудки шли, а Феликс настороженно поглядывал на командира.

– Надеюсь, ты не далеко ушёл? Провинившиеся живы?

– Прекрасно. Забирай его, приказ получишь позже.

***

Джексон не имел ничего против Феликса, но так уж сложилось в банде, что предательства не прощаются, и предателя всегда наказывают. Зенин сомневался, что Альберт решит убить Феликса после смерти Виолетты, но всё могло произойти, поэтому парень остался в общей зале и стал ожидать, что же будет дальше. Каспер с Лейлойиграли в карты, периодически кидая монеты на стол, трое новенький мальчишек пинали футбольный мяч, и сколько бы Джексон на них не кричал, те всё равно попадали в стену с фотографиями, и рамки опасно покачивались, грозя упасть и разбиться.

– Так, прекратите! Ещё раз он полетит в мою сторону, и я его лопну! – рявкнул стрелок, когда мяч пролетел в паре сантиметров от его головы.

– Сань, ты куда в старичка бросаешь! – Один из мальчишек рассмеялся, тыча пальцем в другого, темноволосого, что был чуть пониже ростом.

– Я – старичок?! – Джексон поднялся с кресла, угрожающе положив ладони на рукоятки револьверов. – Малышня, живо тряпки в руки и за водой, будете полы до зеркального отражения мыть!

– А говоришь, что не старик!

Снова хохот. Нет, ну так невозможно! Понабрал Альберт детский сад, а другим с ними нянчиться…

– Джек, просто для справки, у нас полы каменные. – Лейла рассмеялась, не отрывая взгляда от стола с картами.

– Знаю, поэтому и говорю.

Ребята, конечно, приказа не исполнили, но мяч по всему залу больше не летал, поэтому Джексон снова спокойно уселся в рыжее кресло, взял кроссворд и карандаш с маленького столика и умиротворённо начал отгадывать слова. Смешок. Парень поднял взгляд от бумаги, на него пялились две пары глаз: серые и зелёные.

– Чего вам? – недовольно буркнул стрелок.

– Не знал, что ты фанат кроссвордов. – Каспер усмехнулся. Бинты на ране немного пропитались кровью, из-за чего парень снова снял свой плащ, кинув его на стул с высокой спинкой. – Спроси в свободное время у командира, может, пенсию выплачивать начнёт.

Лейла засмеялась.

– Кстати, неплохая идея.

Джексон отбросил кроссворд и пошёл искать Альберта, чтобы узнать о судьбе Воронина. Как только Зенин вышел в коридор, сзади послышались шаги, парень обернулся.

– А ты куда? – спросил Джексон у надвигающегося в бешенстве Каспера.

– В местный клуб пенсионеров, – бросил парень и обогнал стрелка. – Как обычно вся грязная работа достаётся мне…

Ага, значит, есть новости по поводу Воронина. Джексон поспешил следом, но, когда Каспер завернул в следующий коридор, остановился. Послышался стук, щелчок замка.

– Забирай, – сказал Альберт, и дверь захлопнулась.

– Ну что, вредитель, понял, как поступать нельзя? – Каспер зло усмехнулся.

Джексон был готов поклясться, что Феликс вжался в стенку, послышался шорох его вельветового плаща, парень выглянул из-за угла и увидел, что раненый бандит держит бывшего товарища за воротник. Каспер замахнулся, а Воронин не смог пригнуться, чтобы избежать смачного удара в скулу.

– Сволочь, – прошипел Феликс, но не ответил, лишь зажмурил глаза и сильнее прижался к отштукатуренной стене.

Последовал удар под дых, отчего юноша скорчился. Каспер прижал два пальца к сонной артерии и надавил. Джексон уже издали заметил, как помутнело в глазах Воронина, и вышел.

– Не слышал, чтобы Стрельцов давал приказов, – сказал Зенин, подойдя. Стрелок схватил Каспера за плечо и оттащил его подальше, пока Феликс прерывисто глотал воздух.

– Ты посмотри, во что превратилось это чмо, – крикнул Каспер, тыча пальцем в сторону Воронина.

– Сам чмошник, – прорычал Феликс и бросился на парня.

Джексон кинулся на встречу, но со спины налетел Каспер, готовый пустить в ход кулаки. Парни, что когда-то считали друг друга товарищами, прыгали и пытались обойти Зенина, чтобы нанести удары, но стрелок отчаянно их отталкивал, пару раз бросая к стенам. Они будто обезумели, но у Джексона не было времени, чтобы понять, из-за чего Каспер так взъелся на Воронина. Вскоре удары достигли Зенина, но он, вместо того чтобы бить в ответ, продолжал отталкивать взбесившихся парней. Джексон был тяжелее и сильнее каждого из них, поэтому вначале обычная оборона не составляла труда, но уже через несколько минут у стрелка заболели руки, не привыкшие к большим нагрузкам. Да что с ними творится?! – подумал Зенин, ставя подножку Касперу. Феликс налетел на Джексона, но стрелок сжал его в объятиях и кинул на пол.

Дверь бесшумно открылась, Альберт оглядел место шума: поваленные вёдра для краски, разбросанные кисточки, валяющаяся швабра и побитый юноша, пытающийся подняться. Командир медленно захлопал и посмотрел на Джексона, в его взгляде явно читалось: «Это я их набрал к себе в банду?» и усмехающееся: «Ну что, понравилось шоу?»

– Каспер, приберись тут. Джек, если не трудно, отведи предателя в Чёрную комнату и останься с ним, – сказал Стрельцов, сверившись с часами.

– А, да, наушники себе где-нибудь достань, на полную включи.

Джексон смерил командира подозрительным взглядом, но всё же схватил Феликса за рукав и повёл вперёд.

***

… отведи в Чёрную комнату… Это место было самым настоящим созданием Ада, Воронин лишь раз там бывал в качестве смотрителя, но уже содрогался о мысли, что ещё туда попадёт. Особенно в качестве следующего… Феликс на ватных ногах следовал за Джексоном, представляя, что ему готовят… или уже приготовили. В голову лезли мысли о пауках и клетках, но, если Каспер не пошёл, может, всё обойдётся. Сам Альберт редко выбирал вид пыток, доверяя дело человеку с более извращённой фантазией, поэтому, как только наказуемые видели парня в белом плаще, они сразу осознавали, что их конец ещё ой как не близок. Каспер стал городской легендой, которой ребята в подворотнях пугали своих, но был ли он этим чудовищем? Был, был и определённо есть, думал Феликс, стоя позади Джексона, пока стрелок открывал дверь. С первого взгляда это была обычная комната: стены из белого кирпича, решётчатый пол, скамейка у дальней стены, где через крошечное окошко проникали лучи солнца, практически ничего не освещая. Джексон легонько толкнул Феликса в помещение и зашёл следом, споткнувшись о порог и пропустив ступеньку вниз, из-за отсутствия света при входе. Воронин сел на скамейку и начал ждать, пока Зенин закрывал дверь на ключ, надевал наушники, за которыми предварительно зашёл к себе в комнату, и садился на железный стул у левой стены.

– А, забыл!

Не снимая наушников, Джексон с виноватым взглядом пристегнул руки Феликса к стене специальными ремнями, а ноги к решётке, потом снова уселся на стул. Воронин попробовал пошевелиться, но особо не вышло, юноша устало облокотился на холодные кирпичи и почувствовал, как по коже разбегаются мурашки. Даже если бы у него были силы бежать, его бы уже застрелили на выходе со склада, поэтому оставалось только ждать, вглядываясь в темноту под собой. Этажом ниже загорелся жёлтый свет, и Феликс нервно сглотнул, увидев, как в комнату заходит Каспер с высокоподнятой головой, а за ним несут… Боковым зрением Воронин заметил, как Джексон включает телефон и ставит громкость музыки на всю, расслабленно откидывая голову к стене и закрывая глаза. Феликс последовал его примеру, но, в отличии от стрелка, он не мог невозмутимо слушать песни, когда внизу побитого до полусмерти человека бросали на железную кушетку. Тишина… Пока тишина… Воронин попытался окунуться в безмолвие, забыть, где находится, что его может ждать и, конечно, что ждёт его сейчас, но безжалостный голос Каспера разбил его маленький мирок на кучу режущих сознание осколков. Феликс ощутил, что руки заледенели, а во рту пересохло. Стена слишком холодная…

– Привяжите его, – отдал кому-то приказ Каспер. – Принесите спирт.

Заткните мне уши… Феликс попытался освободиться от ремней, но безуспешно, вспомнились так неудачно упавшие гвозди.

– Не надо, прошу вас, – прокряхтел незнакомец. Воронин услышал, как он что-то сплёвывает. Кровь…

Заткните мне уши… Я не хочу этого слышать… Я это не слышу… Ля-ля-ля…

– Каспер, возьмите.

ЛЯ-ЛЯ-ЛЯ!!! Феликс совершенно забыл о Джексоне, которому рвало барабанные перепонки, он пытался освободиться от ремней и, пусть не уйти, но хотя бы зажать уши руками. Принесите пауков… Тупицы, контейнер за дверью… Нет, но кто знает, что будет, если из разозлить… Их довольно долго не кормили… НЕТ! НЕТ! НЕТ! ЗАТКНИТЕСЬ!

– Я всё расскажу…– В голосе несчастного слышалось странное бульканье. – Это всё они… Братство… Купило нашего командира… – Человек сплюнул, затих.

– Продолжай, – велел Каспер. Феликс слышал переливание жидкости, видимо, в бутылке.

– Нам был отдан прика-аз… Я больш… больше не знаю… ничего, – произнёс незнакомец, давясь кровавыми слюнями.

– Неужели? – Если бы Воронин в первый раз встретил Каспера на улице, никогда бы не подумал, что обычно позитивный парень может говорить настолько холодно и бесчувственно. Насмехаться над слабым.

– Я пр… авда… совсем ни… чего не знаю, – тяжело дыша, сказал человек.

– Как хочешь.

И снова этот ледяной, как свисающие с крыш сосульки, голос. Феликс услышал сдавленное хрипение и понял, что бандит наступил привязанному на живот, Воронину стало тошно. Что будет, когда тот человек умрёт? Или его оставят живьём сгнивать на какой-нибудь свалке? Феликс не знал, поэтому раз за разом представлял, что будет с ним: не допрос, а обычная пытка, которая проверит его на прочность. И юноша понимал, что не выдержит её.

– Не надо! – захлёбываясь слюнями, хрипел мужчина. – Я расскажу всё, что знаю, отпустите?

– Правда? И что же ты знаешь? – насмешливо спросил Каспер, убирая ногу. Феликс услышал, как он откручивает крышку с бутылки.

Конечно, легко манипулировать на тем, кто побит до полусмерти и желает себе быстрой смерти, мрачно подумал Воронин, оставив жалкие попытки вырваться из кожаных ремней. Он же уже всё давно разузнал, зачем эти пытки? Но Воронину было прекрасно известно о том, насколько безморально то существо, что этажом ниже лило чистый спирт на ещё свежие раны под вопли пленного. ДА СКОЛЬКО ЭТО БУДЕТ ПРОДОЛЖАТЬСЯ?!

Но вот наступила тишина, что была страшнее всяких воплей и отдавалась в ушах протяжным звоном.

***

– Зачем позвал, я же сказала, что занята. – Наталья без стука зашла в кабинет Стрельцова и, глянув на командира, считающего что-то на калькуляторе за большим столом, уселась на беленький диван.

– Нужна твоя помощь, – сказал Альберт, не отрываясь от работы.

– Что? Говори быстрее, мне ещё пятнадцать комнат обыскивать. – Девушка вздохнула и нервно потянулась за телефоном, что находился в сумке. – У меня максимум тридцать минут, – сказала Наташа, посмотрев время.

– Это особо много времени не займёт.

Альберт поднялся с кресла, обошёл стол и, выглянув в коридор, закрыл дверь на ключ. Наталья наблюдала за тем, как командир неспеша ищет что-то в куче бумаг, находит, не глядя садится рядом с девушкой и пишет на листке, который оказался картой.

– Смотри, мои люди пару лет назад обыскали твой особняк. – Альберт ткнул пальцем в чертёж и, прежде чем Наталья успела заявить о частной территории, сказал: – И оказалось, что он вовсе не твой. Мы нашли истинные документы девушки, на кого он зарегистрирован, а также, у кого она купила. Но не в этом дело. – Стрельцов немного подождал, пока Златова придёт в себя от услышанного и продолжил: – В подвале есть три открытых комнаты. Если ты не против, я поселю в одну из них человека, который именно сейчас у меня уже в печёнках сидит?

– Что ты забыл в этом доме? – всё же недовольно спросила Наташа, пододвигаясь ближе и рассматривая карту. – Я сегодня не видела эти комнаты, когда всё осматривала. – Девушка провела пальцем по некоторым комнатам на втором этаже, пытаясь вспомнить, не могла ли она их пропустить.

– Значит. плохо осматривала, – подытожил Альберт, пропуская вопрос. – Так что, можно?

– Смотря, кого приведёшь. – Девушка включила на телефоне камеру и сделала пару снимков карты.

– Феликса Воронина.

Златова заинтересовано посмотрела в лицо парня, пытаясь заметить в его невозмутимой маске прорехи. Ни одной.

– Я думала, ты его убил, – в конце концов сказала Наташа. – Всё-таки предатель, да ещё и мою сестру хотел Осколкам продать.

– Нет, он жив, – без всяких эмоций ответил Стрельцов и встал, чтобы положить карту на стол.

– Э-нет.

Девушка потянула Альберта за рукав – парень упал на диванную подушку – и посмотрела ему в глаза. Наталья прекрасно знала, что так могли сделать немногие, – взгляд Стрельцова был пропитан ужасами, которые обычный человек просто не мог перенести, и бессердечно отталкивал любого – даже Джексон, его хороший друг, не всегда мог всматриваться в лицо командира, скрытое за десятками масок лжи и предательства, поэтому была уверена, что он ответит на её вопросы.

– Что у вас с Ворониным?

– Наташ, вот правда, тебе какое дело? Ты же вроде торопилась. – Альберт отвёл взгляд и устало облокотился на спинку дивана.

– Ради этого могу и подождать.

Конечно, она может подождать, всё-таки не каждый день её знакомый командир банды отправляет предателей мирно отсыпаться в комнатах богатого особняка вместо того, чтобы те познали все муки предполагаемого ада. Нет, в этот раз ей точно нужны ответы. А ещё кружка кофе. И плитка шоколада.

– Ты пока подумай, с чего начать рассказ, а я себе кофе заварю. Тебе сделать?

Девушка встала с дивана и прошла в кухонный уголок, банка с растворимым кофе стояла на самом виду.

– Нет, спасибо, – Альберт вздохнул, – привык сам заваривать.

Наташа усмехнулась.

– Неужели отравить пытались? Дай угадаю, ваша Лейла козни строит?

– Прирождённый оракул, зря к оккультистам в их кружок не записалась.

– Очень смешно. – Девушка закатила глаза. – Тебе не кофе заваривать надо, а ромашку.

– Это слабое, но галлюциногенное, кстати, – хмыкнув, сказал Альберт. – Не одобряю наркоты.

– Мозги тебе свои не одобрять надо. – Девушка залила кружку с чайной ложкой кофе горячей водой, потом взяла из шкафчика с надписью «Не открывать» белую чашку и проделала тоже самое. – Ты, конечно, извини, но последний год тебе реально уже лечиться надо. Знаешь, от стольких убийств скоро нервишки шалить начнут, а там и до галлюцинаций недалеко. Читала когда-то, к серийным убийцам якобы иногда приходят души убитых и ждут возмездия. Вот и живи теперь с этим. – Наташа протянула Альберту чашку и села рядом. – Рассказывай, я слушаю.

– А что говорить-то? Несколько лет назад я услышал крики за мусоркой, молодой тогда был, сразу…

– Погоди-ка, – перебила Наталья Альберта. – В каком смысле «молодой тогда был»? Нет, я не спорю, у самой уже суставы хрустят, но даже я себя ещё старухой не называю. Хотя, может, через год начну. – Девушка пожала плечами и сделала глоток кофе. Шоколад забыла. – У тебя есть шоколадка?

– А у тебя есть триста тысяч? – ответил вопросом на вопрос Стрельцов.

Наталья задумалась.

– Есть. Шоколадка найдётся?

– Стоп, погоди, ты серьёзно?.. – Альберт оторопело посмотрел на девушку, начиная представлять, как на его карту начисляются деньги, открывающие путь к свободе от некоторых членов банды и их банка.

– Серьёзнее некуда, но зачем тебе деньги, если большая часть города сейчас под твоим контролем? Мне Оля только вчера новости прислала, что ты о чём-то договорился с губернатором.

– Понимаешь… – Альберт тревожно оглянулся на дверь, опасаясь, что их могут подслушивать. – Я договаривался от всех Шипов обеспечить городу безопасность, до недавнего времени я все свои деньги вкладывал в банк банды, но сейчас они куда-то делись. Я сравниваю числа, ничего не сходится, такое чувство, будто меня водят за нос.

– А ты больше своих денег посторонним отдавай, – хмыкнула Наталья.

– Ты не знаешь, что говоришь, – вздохнул командир. – Банда была моей семьёй, которую я создал и оберегал, а сейчас меня пытаются выкинуть, как порванную игрушку. Единственное, что у меня сейчас есть – это репутация самого смертоносного человека в городе, хотя знающие люди уже давно в курсе, что эта должность постепенно переходит к Касперу. И всё! А, да, ещё старенький домик на краю города с неуплаченными налогами за… – Стрельцов задумался, – девять лет. Да я главный богач города!

– Ладно, поняла… Но нужна тебе эта банда сейчас?

Альберт смерил девушку таким взглядом, будто та предлагала съесть змею живьём – интересно, но опасно и глупо.

– Столько денег я тебе не одолжу, но если будет негде жить…

– Ой, нет, спасибо! Раньше как-то жил и теперь поживу. – Альберт отрицательно покачал головой, давая понять, что такой исход событий его не устраивает.

– Как хочешь. – Наташа пожала плечами. – Так что было дальше-то?

– Да ничего. Увидел трёх придурков, которые избивали мальчишку. Как думаешь, что я сделал, если тогда моя банда стремительно увеличивала власть в этом городе, а я тогда возомнил себя царём горы. – Альберт усмехнулся. – Трое лишились будущего, а пацана я забрал себе, поспрашивал по пути о родственниках, но тот молчал, так Феликс оказался в банде.

Это звучало правдоподобно, но Наталья заметила, что на первоначальный вопрос бандит так и не ответил. Девушка за пару глотков допила остывший кофе и поставила кружку на стол под недовольный взгляд Альберта. Парень поднялся с дивана и отнёс посуду в кухонный уголок, поставив у мойки; в его чашке напиток остался нетронутым. Последние несколько дней командир ночевал в этом кабинете и привык, что небольшой столик постоянно занят едой или грязными тарелками и стаканами, поэтому не сильно удивился тому, что буфет со стеклянной дверкой опустел, Альберт решил, что всё уберёт потом. Парень сел в кресло и вновь принялся за работу с калькулятором и счетами, цифры на которых опасно прибавлялись с каждым днём. Наташа решила не задавать больше вопросов, сочтя молчание Стрельцова за предложение удалиться, ещё раз взглянула на карту и, помахав рукой, отправилась в ближайший магазинчик за провизией на следующую неделю поисков записок в особняке.

Две недели

Наталья сложила на заднем сиденье два пакета с продуктами, села на водительское место и, потянув на себя дверцу, повернула ключ в замке зажигания. Неожиданно зазвонил телефон, и девушке пришлось обернуться, чтобы достать его из сумки.

– Привет, Оль, работа надоела? – поприветствовала сестру Златова.

– Наташ, я, кажется, отследила, как именно убийца выбирает жертв, – послышался в динамике тревожный голос Оливии. – Если сможешь, наведайся в редакцию сегодня к семи вечера. – Наталья оторвала смартфон от уха и посмотрела на время – осталось пять часов. – Я буду ждать в твоём кабинете.

– Хорошо, думаю, сумею освободиться, – сказала старшая Златова, вдавливая педаль газа в пол, – машина резко двинулась со стоянки, вильнув на главную дорогу. – Узнала что-нибудь новое?

– Если ты о городе, то ничего особенного. – Послышался шорох страниц. – Стрельцов перенаправил часть охраны с больницы к зданию площади.

– Всё?

– Да.

– Отлично, жди в семь, – сказала Наталья и прервала звонок.

Странно, подумала девушка, если не ошибаюсь, он давал приказ не вмешиваться и оставить людей у больницы Динского района. Может, я ослышалась? Наталья внимательно смотрела на дорогу, но мыслями ушла далеко, в свой особняк, находившийся в двадцати километрах от ехавшей по дороги машины. Златову не сильно волновало то, что будет с городом в будущем, к началу ноября её уже здесь не будет, также, как и Оли, поэтому девушка старалась чаще размышлять о том, куда они направятся уже в другом мире. Наташа надеялась, что от Зимних городов останется хоть что-то живое, но с трудом представляла, во что могла превратиться её родина за прошедшие шесть лет. Вспомнит ли её кто-нибудь? Девушка надеялась, что нет. Если Мирэль всеми силами желала улучшить там ситуацию, Наталья же просто хотела вернуться к нормальной жизни и, пусть издалека, но увидеть свой дом. Возможно ли такое, что кто-то из родных остался жив? Друзей Наташа там не завела, редко выходя за ворота дворца, но предвкушение того, что она увидит своих родителей, теплом разливалось по груди, заставляя сердце трепетать в надежде на лучшее. Наталья знала, что не увидит их, понимала, насколько ничтожны шансы, но верила в счастливый исход. Девушка вдруг задумалась, что было бы, если её поставили перед выбором: вернуть старшую сестру или обречь стать Тенью, но оживить маму с папой? Как же Наташа не любила подобные вопросы в своей голове, ведь редко находила на них удачливый ответ. Родители ей были намного дороже сестры, в тени которой Наталья росла все те годы, но стать Тенью – намного хуже смерти, как рассказывала ей Мирэль в первые их дни в мире людей. Поэтому девушка изо сил надеялась, что они остались живы. Может, принесли Вику в жертву, усмехнулась про себя Наталья и сразу скривилась от этой мысли.

Златова въехала в ворота особняка, оставшиеся открытыми и, закрыв их, направилась в дом. Сколько секретов здесь спрятала Виктория, какое их количество предстоит разгадать Наталье? Девушка этого не знала. Бесшумно закрыв за собой дверь, Златова прошла в библиотеку, где надеялась не увидеть Мирэль. Ожидания оправдались, Наташа подумала, что колдунья ушла на отдых, но на всякий случай старалась ступать тихо, чтобы, если кто здесь и был, её не услышал. Дойдя до столов, девушка завернула направо, а через несколько стеллажей – налево. Златова прекрасно помнила, где располагался подвал, который раньше был наполнен винами разной давности и оружием тех же времён. Наталья скатала ковёр и подняла несколько досок паркета, под ними оказался люк. Девушка достала из кармана серого кожаного плаща связку ключей и, сунув один в замочную скважину, два раза повернула. Раздался щелчок. Наталья потянула на себя крышку люка и, когда тот открылся, посветила вниз фонариком телефона вниз. В темноте блеснула металлическая лестница, девушка села на пол и спустила ноги вниз, нащупывая первую ступеньку. Наташа не стала закрывать люк и, бросив телефон в карман, начала спускаться. Лестница шаталась, из-за чего девушка не успевала переставлять ноги прежде, чем сооружение накренится, и в конце концов Златова запуталась в длинных полах плаща, кожа зацепилась за ступеньку. Выругавшись, Наталья поднялась на пару ступенек наверх, чтобы отцепить материал, лестница дрогнула, и Златова резко прильнула к железу, чтобы не упасть, но тем самым расшатала трап ещё сильнее. Наташа вскрикнула, но через пару секунд уже висела спиной к полу, обняв металл согнутыми руками. Девушка мысленно пообещала себе, что наорёт на Альберта за то, что рассказал ей о тех комнатах. Всё ещё обнимая лестницу, Наташа ступенька за ступенькой спустилась вниз. Как только подошвы ботинок коснулись бетонного пола, Златова облегчённо вздохнула, поставила трап ровно и достала телефон. Наталья находилась в простеньком прохладном помещении, возле стен возвышались шкафы, забитые винными бутылками, а на редко попадавшихся тумбочках лежали чёрные пакеты с холодным оружием. Огнестрельное Златова упрятала на следующий день после того, как его отыскала полиция, а про эти пакеты совершенно забыла. Девушка осторожно взяла в одну руку упакованные мечи и кинжалы и пошла дальше, где, насколько она помнила по карте, должны были быть двери. Должны были быть. Наташа осветила фонариком каменную стену, но ничего нового не обнаружила, пальцами одной руки набрала номер Альберта, а другой прижимала оружие к себе. В динамике раздалось «пилюк» и звонок отключился. Нет связи, подумала девушка и вновь принялась рассматривать стену. Златова сильно сомневалась, что люди Стрельцова, да и он сам, стали бы так тщательно разглядывать обычные кирпичи, что-то специально разыскивая, но, возможно, у них был какой-нибудь прибор, показывающий, что за стеной есть ещё комнаты. В итоге Наташа решила ударить ногой по стене в надежде, что она волшебным образом осыпется, и перед девушкой откроется дверь. Кирпичи и правда пошатнулись, – или Златовой показалось – но никак проходов не появилось. Наташа верила Альберту, поэтому решила попробовать другой способ: облокотилась на стену и только начала идти до другого конца комнаты, как почувствовала, что проваливается. Наталья вовремя обрела равновесие и посмотрела на отпечаток, который оставила: несколько кирпичей ушли вовнутрь стены. Той рукой, что Наташа держала телефон, она протолкала их дальше, вскоре небольшой прямоугольник в стене разрушился, девушка разглядела деревянную дверь, что была чуть ниже её самой и оказалась не заперта. Златова дёрнула за ручку, её взору открылся новый лабиринт коридоров, девушка вздохнула и вяло пошла вперёд.

– Хоть самой людей нанимать…

***

Не успела Виктория надышаться свежим уличным воздухом, как двое Теней настойчиво встали рядом, тем самым требуя сесть в карету. Они не знают, помни, они не знают, твердила про себя королева, но предательская дрожь возобладала над заледеневшими руками. Выбираться из дворца Вике можно было только в сопровождении Теней, а если она решит прокатиться по городам, к их эскорту обязательно должен присоединиться Хранитель, король этих монстров. В общем-то, именно поэтому Виктория путешествовала по королевству раза два и то, тогда это было крайне необходимо.

Девушка неловко залезла в карету и уселась прямо на подушки, Вика хотела привстать, но с двух сторон к ней уже подсели существа в плащах, и стало как-то неудобно, поэтому королева прислонилась к обитой флоком спинке и начала считать секунды. Порабощённый кучер появился через десять, а через минуту дверцу открыл Хранитель. Как только он уселся напротив Виктории, экипаж тронулся, королева нелепо отодвинулась подальше, отчего подушка выскользнула и упала на пол. Поднять её, означало оказаться в паре сантиметров от короля Теней, чего Златовой не очень хотелось, но, если она этого не сделает, одно из существ в плащах примет инициативу. Виктория осторожно подобрала подол длинного пурпурного платья и, не опуская взгляда с капюшона Хранителя, схватила подушку, даже не коснувшись чёрного плаща.

Проскользнула мысль, что, если бы король Теней был атлантом, его бы явно позабавила такая шустрость, но он был всего лишь… никем. И всё же Виктория терпеть не могла находиться с ним рядом. Девушке казалось, будто под капюшоном за ней наблюдают живые глаза, полные интереса и чувств, но на самом деле это были лишь отголоски самой ужасной части души, что когда-то принадлежала атланту. Теперь, когда-то бедняга стал просто вещью, которой никогда не будет покоя, он уже мёртв, но не окажется на небесах, если те и вправду существуют. Девушка вздрогнула. Ей очень некстати вспомнились зелёные глаза лучшего друга, который так и не вернулся. А что, если он стал Тенью? Как ещё объяснить такое исчезновение? Вика очень надеялась, что он мёртв, ведь, если был бы жив, обязательно с ней связался. Она бы никому не пожелала становиться этой мерзостью, даже правителям Тиране, которые отказались пускать беженцев из Алых городов.

Виктория вглядывалась в чёрную ткань и думала, кем раньше был Хранитель. Он мог быть пекарем или пиратом, грабившим судна, кем угодно, но королева об этом уже не узнает, ведь атлант бесследно умер, оставив лишь часть своего сознания. Девушка перестала бояться смерти сразу после своей коронации, когда увидела, как, одного за другим, жителей Нишема отправляют повиноваться Теням – каждому ставили клеймо, благодаря которому Хранитель мог управлять ими. Златова слышала вопли и плач, но в одно мгновение это прекращалось, работа была сделана, и послушные куклы отправлялись «на свободу». Девушка пугалась этих ходячих человеческих подобий больше, чем Теней и вскоре уговорила Хранителя вымести их из дворца, оставив лишь несколько, чтобы не готовить и не убираться в комнатах самой. Только бы не попадались на глаза. Но, к несчастью Златовой, она всё чаще начала короля Теней, который бесшумно гулял по коридорам, шокируя Викторию и Раису одним своим видом. Вике следовало привыкнуть к нему, но слишком свежи были те воспоминания, когда она потеряла родителей и попрощалась с сёстрами. Королева не привыкла к Теням, она привыкла к чудовищам, поджидавшим её на каждом шагу.

Экипаж резко затормозил, кони заржали, а Златова чуть не упала прямо на Хранителя, который и «ухом не повёл», продолжая бесчувственно сидеть и смотреть вперёд. Если он вообще что-то видел.

– Что случилось? – громко спросила Вика у кучера, но запоздало поняла, что тот её не слышит. Им сейчас управляют, подумала девушка. По спине пробежал холодок. – Можно я выйду? – спросила девушка у Теней на своём родном языке – кюд. Существа не двинулись с места. – Эй, можно мне выйти?

Тишина. Да что там случилось?! Девушка привстала, чтобы посмотреть, но тут карета тронулась, и Златова упала в кучу подушек. Вика недовольно отгородилась ими от Теней и, подобрав ноги, закрылась окончательно подушкой побольше от Хранителя. Королева почувствовала, будто находится в прошлом, прячется в собственном замке из подушек и ждёт, пока её кто-нибудь найдёт. Сейчас её никто не искал, просто не осталось тех людей, что могли её искать. Родителей убили, друг пропал, а сёстры даже не знают о том, что она жива. Вика печально вздохнула. В душе она навсегда осталась той храброй девчонкой, что когда-то бросилась защищать родных столовым ножом, зная, что сама может обрести свой конец, но была в те минуты у неё и другая история. И её Виктория не забудет никогда. Она, будто это было вчера, помнила, как к ней в комнату без стука зашла незнакомая колдунья, шикнула, когда Златова попыталась закричать.

– Молчи, если хочешь жить, – сказала женщина и принялась быстро задвигать портьеры, чтобы через огромные окна их никто не мог увидеть. – Слышала про Теней? Завтра мы планируем набег на дворец, ты выживешь, если…

Возможно, именно тогда началась её настоящая история, только не как храброй кронпринцессы, а предавшей свою семью лицемерки, что боялась умереть во время Переворота. Что ж, теперь она живёт жизнью воинственной королевы, которую уважают и боятся, и не понимает, что будет в конце.

Экипаж неспеша остановился возле тёмного леса, девушка судорожно вздохнула. Они приехали. Ещё две недели. Тени вылезли из кареты, но Хранитель не спешил, дожидаясь Вику. Девушка спрыгнула на сухую землю, посмотрела на огромный лес и вдохнула запах свободы. Мимолётной, но свободы. Это были те самые мгновения, что периодически напоминали королеве, ради чего она живёт. Девушка почувствовала, как за спиной оказался Хранитель, и двинулась в путь. Это путешествие гораздо больше, чем обычная встреча со старой знакомой травницей. Но Теням об этом знать необязательно.

***

Оля закончила с редакцией статьи и перед отправкой взглянула на сегодняшнее число в календаре. Она уже около двух недель сидит в этом кабинете с иногда меняющейся компанией, в основном Златову окружают только компьютеры, листки бумаги, фотографии и чашки чая, но иногда заходят люди. Чтобы принести ещё бумаг. Сначала было интересно первой читать новости, да ещё самой исправлять, но уже к концу первой недели слова сливались в единое целое, и Оливия составляла статьи на автомате. Фото-текст, фото-текст. К середине второй недели девушка задумалась о том, как много пропустила в школе, и что, если все слова сестры насчёт другого мира – обман. Но прийти и получить самостоятельную в первый же день Оля не хотела, поэтому продолжала печатать в надежде, что всё окажется правдой и, вместо того чтобы слушать на уроках монотонный говор учителя, она, как принцесса другого мира, спасёт его от зла. На самом деле эта мысль смешила Олю, вдоволь насмотревшуюся фильмов в жанре фэнтези, но, если такое на самом деле произойдёт… Златова улыбнулась и принялась перекачивать фотки с карты памяти на ноутбук. Какая из неё принцесса, если Оля всю свою жизнь, насколько себя помнила, прожила в мире компьютерных технологий? Пару раз Златова попыталась покривляться перед зеркалом во время обеда, делая вид, что раздаёт приказы, но, когда её за этим застал главный редактор и покрутил пальцем у виска, подавилась хохотом.

Алёна Дезёт звонила подруге каждый день и говорила, что они успели пройти, но, как только Оливия переступала порог квартиры, на неё наваливалась такая усталость, что девушка едва готовила себе поесть и принимала душ, что там говорить об учёбе. Если раньше Наташа отшучивалась с ней, что скоро Оля станет кротом, поскольку часто сидит в телефоне, то теперь младшая Златова всерьёз стала этого опасаться, боясь, что зрение упадёт ещё больше, и вскоре ей придётся менять очки.

До прихода сестры оставалось два часа, и девушка решила порисовать, хотя раньше не проявляла особых успехов в искусстве. Златова взяла чистый лист, простой карандаш и ластик и попыталась нарисовать человеческую голову. Или хотя бы её подобию. Оливия посмотрела в интернете пошаговую инструкцию и попробовала снова. Утешает тот факт, что не все учёные умели хорошо рисовать… Или умеют. Оля представила, как на важном собрании объявляет об открытии ею новым веществе или неизвестной ранее планеты, и улыбнулась. Нет, её фантазия не на столико масштабна. Златова попыталась при помощи двух карандашей нарисовать для начала ровный круг, но тут зазвонил рабочий телефон модели прошлого века. Оля подняла трубку, звонил охранник.

– Оливия Александровна, с Вами хочет поговорить один человек. Пустить его? – Судя по голосу, мужчина сильно волновался, поэтому Оля спросила:

– Кто это?

Секундное молчание, но этого хватило, чтобы Златова заволновалась сама – вспомнились всё её теории о будущих жертвах неизвестного убийцы.

– Альберт Стрельцов, – осипшим голосом произнёс охранник.

Оливия облегчённо выдохнула. Она не была рада встречи с командиром Шипов, но страх мгновенно прошёл, оставляя лишь небольшой отголосок в виде быстрого биения сердца.

– Да, пустите, – ответила Златова и повесила трубку.

Алёна как-то рассказывала ей, что Альберт – художник, поэтому Оля поспешила смять бумагу и бросить в мусор, чтобы не позориться. Девушка посмотрела по сторонам и, заметив немытые кружки и разбросанные бумаги, принялась всё впихивать в ящики стола парня-журналиста, который всегда носил свои вещи с собой и ничего не оставлял в кабинете. Ногой Оля захлопнула ящик, сначала прищемив файлы документов, а когда нагнулась, чтобы убрать выпирающий бесцветный уголок, ручка двери дёрнулась. Златова за два прыжка преодолела расстояние до компьютерного стула и плюхнулась на мягкую белую кожу. Дыхание участилось и, чтобы этого не заметил вошедший, девушка набрала в лёгкие воздуха, но, лишь когда стало противно, задумалась, зачем вообще побежала.

– Привет.

Альберт махнул рукой и подошёл к столу. Оля заметила, что командир снова во всём чёрном и, несмотря на то что находится фактически на территории Братства, накинул на плечи кожанку с железными шипами.

– Вы по делу или в гости? – резко выдохнув, спросила девушка, кивая в знак приветствия.

– Не совсем.

Стрельцов неспеша забрал с другого конца комнаты стул и, сев, задумчиво положил руки на стол, переплетя пальцы. Оля несколько секунд смотрела на тяжёлое выражение лица парня и ей вдруг вспомнилось, как всего несколько недель назад она решала в классе проверочную работу по биологии с темами седьмого класса, которые напрочь забыла. Ещё недавно она бегала по гаражам и ела сырный попкорн с друзьями, катаясь на карусели до головокружения, и вот теперь, работая редактором в кабинете старшей сестры, глядит на своего когда-то врага, пытаясь понять, о чём он думает.

– Альберт? – еле слышно позвала Оля, возвращая парня в реальность.

– Подожди. – Альберт качнул головой. – Пока я ехал, не додумался придумать, как лучше сказать…

Окей, подумай, мне торопиться некуда. Оля включила погасший ноутбук и бессмысленно посмотрела на экран. Что Альберт хотел сказать ей такого важного, что решил прийти лично вместо того, чтобы позвонить? Стрельцов молчал, а Златова поймала себя на мысли, что очень не любит ждать, особенно в тишине. Из коридора слышались хлопки дверей и громкие разговоры журналистов, но девушке почему-то казалось, будто кабинет отрезали от остального здания, оставив в неизвестном промежутке времени.

– Чёрт, я не знаю, как это объяснить! – резко выдохнул Альберт, выпрямляясь и проводя рукой по лицу. – Я не знаю, откуда вы с Наташей, но, если, как она говорит, вы скоро вернётесь обратно, можешь ей кое-что передать? Но не в ближайшее время, потом, когда-нибудь, – поспешно добавил Стрельцов.

– Смотря что, – настороженно протянула Оливия.

– Записку. – Альберт достал из кармана кожанки белый запечатанный конверт и положил его на стол.

Оля заинтересованно посмотрела на плотную бумагу, гадая, что там может быть написано и, по правде говоря, думала, что там либо признание, либо безумно важная информация, из-за которой командира могут убить. И понимала, что, скорее всего, одна из двух теорий верна.

– Что там? – как можно безучастней спросила Оливия.

– Может, потом узнаешь, но прошу, не открывай его ближайший месяц.

Секретики, значит…

– Хорошо. – Оля положила конверт в рюкзачок. – Что-то ещё?

Альберт помолчал несколько секунд, а потом тихо, но быстро сказал:

– Прости, что тогда выстрелил в тебя.

– Чего? – переспросила Оля в замешательстве.

Стрельцов вздохнул.

– Несколько лет назад, когда вы ворвались в наш первый штаб, я в тебя выстрелил в суматохе, но… пуля прошла сквозь тебя, а до этого ты крикнула полицейскому, что я в него целюсь.

– Э-э-э-э… – Златова не знала, что на это сказать. Возможно, потому что не помнила такого, но, может, на такие признания просто не существовало достойных ответов. – Мне кажется, что Вы случайно промазали…

– Нет, даже если это правда, окрик я точно слышал.

Альберт заметил растерянность на лице Оливии и решил поменять тему:

– Главное, что сейчас жива. Не знаешь, что конкретно планирует твоя сестра?

– Нет.

Отчасти это было правдой. Отчасти.

– Ясно. – Альберт поднялся со стула, собираясь уйти.

Девушка на секунду посмотрела в сторону чёрного рюкзака, где лежал конверт, и перевела взгляд на командира. Неожиданный туман накатил на глаза, а уши будто заложили ватой, Оля повертела головой по сторонам, пытаясь прийти в себя, но ощущение не пропадало. Снова показалось, будто мир остановился, но в этот раз у неё в голове проносился бесконечный поток мыслей, многие из которых Златова даже не пыталась понять, слушая продолжительный звон. Снова вспомнилась карусель. Вокруг люди. Кто-то крутит карусель до ужасно быстрой скорости, а находящаяся на ней девушка долго смотрит в одну точку, чтобы не кружилась голова, и весело кричит, что ей не страшно. Но потом отводит взгляд.

Оливии почувствовала страх и восторг, непонимание прошло, она находилась больше не в кабинете. Девушка, казалось, заснула, не видя сна, но ощущая эмоции и людей, находящихся рядом. Она почувствовала, что на кого-то посмотрела в надежде, что у этого человека всё будет хорошо, но верила в это с трудом, понимая, что «хорошо» просто не вписывается в его жизнь. Резкая волна страха, крик. Златова ощутила воздух, резко проходящий сквозь тело, растерянность и странное спокойствие, схожее с отвергнутым волнением. Пули. Оля поняла, что сквозь неё проходят пули. Кто-то кричал, знакомый голос, но девушка его не слышала, она постепенно приходила в чувство.

– Альберт, – позвала Оля командира, уже открывающего дверь. – Научишь меня рисовать?

Альберт заинтересованно приподнял бровь и закрыл дверь, повернув защёлку замка.

– С чего ты взяла, что я умею рисовать? – медленно, будто пробуя каждое слово на вкус, спросил Стрельцов.

Оля в растерянности замерла.

– Я тебе об этом точно не говорил. – Пару секунд подумав, Альберт предположил: – Наталья сболтнула?

А Наташа об этом знает? – пронеслось в голове у Златовой. Но, если она действительно была в курсе, почему не сказала мне?! Оливия обиженно поджала губы, помотав головой, мол, нет, не она.

– Кто тогда?

А зачем я его остановила? Причём здесь рисование вообще? Оля попыталась вспомнить, как разговор зашёл в это русло, но последние пару минут будто вырвали из её головы. Последнее, что девушка видела – белый конверт в рюкзаке, а потом – сплошное месиво цветов и слова, которые она не произносила. Или забыла? Оливия уже привыкла к небольшим провалам в памяти, но иногда это приносило сюрпризы, причём, не всегда хорошие.

Несколько раз Оля уже в школе пыталась вспомнить, закрыла она дверь в квартиру, выключила ли газ, из—за чего приходилось бежать через несколько кварталов домой на перемене, нередко получая выговор за опоздание. Иногда было даже интересно идти по одной улице, а понять, где находишься – уже на другой, Златова хорошо знала город и не боялась таких приключений, больше переживая о том, что забывала, о чём думала, пока шла.

– Какая разница? – Оля пожала плечами. – Научите? Из меня пока что художник ужасный.

Альберт приподнял уголок губ, упал на стул и взял листок для принтера.

– Что конкретно хочешь нарисовать?

– Не знаю. – Оля в замешательстве покачала головой. – Человека… Или вазу… Что легче?

– Прямоугольник оттенков серого, ведь чистой белой краски, небось, нет.

– Возможно, Вы будете удивлены, но у меня здесь вообще красок нет.

Альберт вздохнул, закатив глаза.

– Ничего страшного. Карандаш хоть какой-нибудь есть?

– Простой. – Оля качнула головой в сторону ноутбука, где неподалёку был брошен карандаш.

– Отлично. – Альберт черканул на листке две перпендикулярные полоски. – Бери ещё листок.

Оливия достала второй лист и карандаш с ластиком, начертила линии.

– Я тоже самое видела в интернете, дальше круга, начерченного с помощью циркуля, я не продвинулась, – сказала девушка.

– Серьёзно? – Альберт удивлённо нахмурил лоб. – И отчего?

– Руки, как Наташа говорит, не оттуда растут, – хмыкнула Златова, сминая лист и бросая его в мусор.

Альберт взглядом проводил бумажку и вздохнул, произнеся:

– Бумагу просто жалеть надо.

– Шутка не удалась.

– Я не шутил. – Стрельцов вытащил из лотка принтера новый лист. – За бумагу платят сами журналисты, если не хочешь, чтобы Наталья тебя прибила, лучше купи альбом. Если будешь пробовать на одном листке, потом надоест рисовать в грязи и хоть немногое, но у тебя должно получиться.

– М-м-м… Значит, чтобы выбраться из грязи – нужно в ней утопиться, – угрюмо подвела итог девушка, доставая из мусорного ведра мятый лист. – Учи.

Альберт на секунду задумался, а потом пододвинулся к Оливии, скрипнув стулом по полу. Златова сморщилась от противного звука, не заметив, как Стрельцов накрыл её руку своей, взяв карандаш. Почувствовав холодную кожу, Оля попыталась отъехать, но Альберт второй рукой держал спинку стула.

– Не скажу, что я спешу, но учиться ты будешь ещё долго, нужно набить руку, а я не в восторге от того, когда кто-то психует, поэтому давай ты хоть так попробуешь?

Оливия скептически посмотрела на парня, вдруг подумав, что, возможно, свои татуировки он набивал сам. Б-р-р-р…

– Окей, – протянула девушка, ладонью левой руки разглаживая мятый лист.

Линия за линией.Альберт рисовал маленькими чёрточками, – было видно, что ему не удобно, – и вскоре на бумаге появились овал лица и тени скул. Начертив контуры носа, Стрельцов отпустил руку девушки и потёр своё запястье.

– Минутку, а то мне ещё обратно ехать, – усмехнулся Альберт, рассматривая получившееся. – Нормально.

– Слу-у-ушайте… – Оле вспомнилось, как Алёна говорила, что Наташа с Альбертом могли бы быть парой. – А когда Вы в последний раз видели сестру?

– Пару часов назад, она в нашем штабе живёт, периодически ездя в особняк, – отвлечённо сказал командир, разглядывая фотографии, прикреплённые к деревянной доске на стене. Парень подошёл и оторвал одну от гвоздика, стерев белую надпись мелком. Оля не увидела, что это было за фото, Стрельцов сунул его в карман кожанки. – Ты её потеряла?

– Нет… – Златова могла бы сначала подумать, но решила, что бесстрашные мысли – самые оригинальные, поэтому как бы невзначай произнесла: – Тут слушок один прошёл…

– Я не журналист, чтобы рассматривать слухи, – сказал Альберт, покачав головой.

– Вы с Наташей встречаетесь? – выпалила Оля, но только когда слова обрели звук, поняла, что сказала это зря.

Альберт резко развернулся, встретившись взглядом с испугавшейся Олей, девушка не смогла больше секунды смотреть в хмурые глаза парня, поэтому принялась рассматривать рисунок на столе, как бы ища недочёты. Даже спустя десять секунд Оливия спиной чувствовала острый взгляд, будто прожигающий в ней дырку. Златова попыталась незаметно посмотреть вбок, но Альберта на прежнем месте не оказалось, Оля крутанула стул и качнулась к спинке, заметив парня в метре от себя. Его лицо было странного серого цвета и практически не отражало эмоций, лишь немного позеленевшие губы слегка дрожали. Или ей это показалось? Альберт молчал, из-за чего Оля подумала, что он не знает, что сказать. Или нет таких слов, которыми можно передать его отношение к вопросу.

– Альберт? – настороженно прошептала Оливия, потихоньку отодвигаясь дальше, пока не упёрлась в стол. Слишком уж часто она в последнее время произносит его имя. – Вы в порядке?

Нет, он явно не был в порядке, и Златова это поняла, когда парень пошатнулся. Девушка испугалась ещё больше, не понимая, что ей делать. С одной стороны, он мог вот-вот упасть, но чувство самосохранения не позволяло Оле двинуться с места, она не была уверена, что, если револьверов при нём не было, ножи также не утяжеляли карманы. Девушка захотела позвать на помощь, но отчего-то ей пришла мысль о том, что это может плохо отразиться на репутации командира, если он при ком-то свалится без чувств. Златова повертела головой, пытаясь понять, что ей делать, кроме того, как глупо стоять, расширив глаза от страха.

– Мне плохо, – ели слышно сказал Альберт, и его ноги подкосились.

Наташа номер два, нервно подумала Златова, подхватывая парня. Оля не ожидала, что он окажется настолько тяжёлым, поэтому чуть не упала сама, когда Стрельцов на неё навалился.

– Так, дружок, хоть ногами шевели, – пробормотала девушка, таща Альберта к креслу. Златова видела, что он не отключился, но ногами почти не перебирал, держась рукой за Олины плечи. Как только Стрельцов упал на кресло, принял вялую попытку потереть пальцами виски и мочки ух, как обычно делают при обморочном состоянии, но Златова видела, что глаза парня всё сильнее теряют фокус. Нежданно вспомнилось, как Оля сама месяц назад упала на дороге, а Зверев привёл её в чувство уколом, содержащим наркотик, девушка так и не поняла, откуда он его взял, и почему нельзя было просто обрызгать водой. Вода. Оливия подбежала к своему рюкзаку и, перевернув всё содержимое, нашла маленькую бутылку с водой. Девушка подбежала к Альберту, открыла бутылку и побрызгала парню на лицо. Стрельцов протестующе повертел головой, пытаясь выпрямиться. Дверная ручка дёрнулась, кто-то попытался открыть дверь, но она оказалась заперта. Откуда ж ты такой умный? – мрачно подумала девушка, разрываясь между желанием подбежать к двери и окончательно привести командира в нормальное состояние. По двери громко постучали кулаком, но спустя несколько секунд послышались удаляющиеся шаги. Пошли за ключами. Златова глянула на Альберта и протянула ему бутылку с оставшейся водой, парень глотнул и вытер лицо рукавом, ворот его рубахи был сырым, также как и обивка кресла. Стрельцов молчал, и Оля не могла понять, почему вопрос вызвал такую странную реакцию. Нет, Златова знала, что командир встречается с Виолеттой, но зачем в обморок-то падать? Неужели боится ревности своей девушки? Оля могла бы усмехнуться, но, глядя на то, как парень пытается хоть что-то вымолвить, путаясь в мыслях, воздержалась. И почему у нас троих такая страсть к потере сознание?!

– Не думала, что Вы… – Златова попыталась подобрать правильное слово, но ничего умного в голову не приходило, – такой чувствительный.

Глупо, но что ещё сказать? Я не думала, что ты такой слабак, что от обычного вопроса грохается в обморок? Нет, точно не так. Златова всё ещё помнила, как всего пару месяцев назад боялась встретить этого человека на улице, не то, чтобы открыто над ним насмехаться, и сильно сомневалась, что происходящее – реальность.

– Только попробуй об этом, кому-нибудь сказать, – прорычал Альберт, потирая ладонями виски.

– А Вы попробуйте меня уговорить не говорить этого, – парировала Оля, отъезжая на стуле подальше от парня.

Альберт вяло достал из ножен в чёрных ботинках два небольших кинжала и прокрутил их между пальцев.

– Поверь, если не хочешь, чтобы один из них, – Альберт кивнул на оружие в руках, – оказался воткнутым в твою шею, лучше не стоит никому ни о чём говорить.

– О-о-очень страшно, – протянула Оля, скептически следя за ловкими пальцами рук, перебирающими рукоятки кинжалов. – Если бы ты хотел меня убить, убил бы ещё давно.

Альберт театрально поперхнулся.

– Может, ты собиралась сказать: «Если бы Вы хотели меня убить»?

Упс. Неужели ему это так принципиально? Точно, Наташа номер два, на семь лет старше, а называет себя стариком. Оля сделала угрюмое лицо и произнесла:

– Простите, Ваше убийшество, виновата.

– Ну что Вы, – Альберт усмехнулся, – ничего страшного, но в следующий раз держи язык за зубами.

М-м-м-м… Не, ну Наташка точно не стала бы с таким встречаться, подумала Оля, жалея о бутылке с водой за тридцать рублей.

– Но всё же, что с Вами в последнее время?

– Тебе-то какое дело? – беззлобно поинтересовался Альберт. Либо он хорошо притворялся, либо предобморочное состояние ничем о себе не напоминало.

– Интересно. – Оливия пожала плечами.

– Ясно.

Опираясь на подлокотники кресла, Альберт поднялся на ноги, явно собираясь уйти.

– Ой, ну подождите, если я на самом деле вскоре куда-то отсюда уеду, я просто не смогу спокойно спать, если не узнаю. А ещё это явно касается моей сестры, я просто обязана это узнать!

Кинжалы уже были убраны в ножны, поэтому Златова ничуть не побоялась встать и преградить парню путь. Впрочем, как только Альберт подошёл меньше, чем на метр, девушка отошла.

– Я же знаю, что Вам хочется об этом поговорить, только не с кем! Если Шипы Вас выгонят, Виолетта бросит, а мы с Наташей уйдём, Вы останетесь одни среди кучи людей в городе.

– А ты не думала, что я уже один? – Альберт развернулся, так и не дойдя до двери.

Я же знала, что он захочет поговорить, ухмыльнулась про себя девушка.

– В каком смысле?

Оля не пыталась сделать лицо обеспокоенным, но её интерес, смешанный с недоумением, видимо, неплохо подходили для выражения беспокойства. Но правда, что значит «уже один»? Неужели Виолетта не выдержала его характера и ушла? Не может такого быть, они два сапога пара! И всё же, что-то подсказывало Оливии, что с командиром действительно случилась неприятность, иначе бы он даже не стал с ней общаться, а уж тем более не приходил тогда в больницу.

– В прямом, – коротко ответил Альберт.

– Не думаю, что во всём городе нет человека, с которым Вы могли бы выпить чаю и поболтать о жизни, – сказала Оливия, хотя на самом деле во всю размышляла, сколько людей желают Стрельцову смерти, а сколько пытаются выжить сами, боясь командира до чёртиков.

– Виолетта умерла, Наташу беспокоит только информация, а Джексон, скорее всего, продался Лейле и тем, кто хочет меня вышвырнуть из банды, – монотонно признался командир, бесчувственно глядя куда-то на противоположную стену комнаты. Златова сильно сомневалась, что парень хоть что-нибудь видел.

Очуметь… Виолетта что?..

– Не может быть. – Оля покачала головой. – Она не могла умереть. Вы… Я всегда думала, что вы будете вместе до самого конца.

Златова и подумать не могла, что Виолетта может умереть, таким людям, как она, смерть является и другом, и врагом, постоянно следующим рядом. А что, если смерть – это сам Альберт? Что, если он – причина её кончины? Ходили разные слухи насчёт этой парочки, но, по словам Натальи, они изначально были полными противоположностями, Виолетту считали милым ангелом, созданным, чтобы вселить человечность в беспощадного монстра. А получилось так, что она сама стала чудовищем. Виолетта могла умереть в тот момент, когда из-за Шипов потеряла веру в людей, окружавших её.

– Мне кажется, что мы и были до конца, – произнёс Альберт, тяжело опускаясь на компьютерный стул.

– Вы остались живы, – возразила Оливия, глядя в потухшие карие глаза парня.

– Ты в этом уверена? – невесело усмехнулся Стрельцов.

– Вы сидите передо мной и говорите. – Оля непонимающе пожала плечами. Как он может быть мёртвым? Такие не умирают.

– Мёртвые не всегда не имеют пульса, – ответил Альберт, поворачиваясь к столу и беря в руки карандаш. Парень добавил несколько штрихов к рисунку, вырисовывая тени носа и глаза. – У меня больше нет цели, но я не пошёл вслед за ней. Почему? Зачем мне этот мир, этот город?

– Разве не за город Вы раньше боролись?

– Кейтбург – приятное дополнение к симпатичной мести обидчикам.

Мести обидчиков. Вот почему он таким стал, поняла Златова, дополняя картину новыми пазлами. Чего бы не было в прошлом парня, ей не было его жаль. Вместо того, чтобы спасать рушащиеся жизни, он сам ломал чужие судьбы, убивая не только своих обидчиков, но и совершенно незнакомых людей, виновных в чём-то или нет. Что ему сделали мирные жители города, если Альберт согласился учинить в центре хаос, закрыв общественные заведения и сам город. За прошедшее время открылись только школы и небольшие магазинчики со средствами первой необходимости, включая продукты. Как рассказывала Оле Алёна, люди Стрельцова дежурили в каждом квартале, следя за тем, чтобы полиция не вмешивалась в их дела, что сильно волновало обычных людей, непонимающих, что происходит в их городе. Зачем ему это, какие цели преследует этот человек? Или Альберт говорит правду, и у него действительно нет цели? Неужели Стрельцов живёт для того, чтобы следить за жизнями других, ломать их, убивать?..

– Люди живут ради цели. Если Вы ещё живы, значит, просто ещё не нашли её, – сказала Оливия голосом настолько обыденным, что создавалось впечатление, будто она говорила подобное так часто, что слова въелись в её голос, сопровождая его.

– Ты считаешь, что мне нужно её найти? – с сарказмом поинтересовался Альберт. – Где? Зачем?

– А это уже как сами решите. – Оля пожала плечами и плюхнулась на стул, повернув его спинкой к столу. – Советую начать с того, чтобы, вместо того чтобы переживать за банду, развить полицию. И законно, и…

– Меня уже на следующий день вышвырнут из города, – подытожил Стрельцов. – Или ты ещё осталась в розовых очках своего миленького мирка? Не знаю, куда вы там с Наташей уедите, но вы хотя бы можете это сделать. Я же ограничен в выборе. – Альберт со вздохом развёл руками и продолжил: – У меня выход один – стать незаменимой частью города, пусть здесь тоже будет много недочётов… Я не могу податься в бега.

– Зачем Вы это начали? – Оливия заинтересованно посмотрела на парня, продолжившего рисовать.

– А вы здесь зачем? – парировал парень.

Оля промолчала. Она не знала и не хотела этого знать. То, что скрыла Наталья – тайна журналистки, но не как не её сестры.

– Окей, я поняла. – Оливия хотела закатить глаза, но из дверной скважины послышался шорох. Златова резко повернулась к распахнувшейся двери и встретилась взглядом с Наташей.

– Какие люди! – протянула старшая сестра, подозрительно поглядывая на Альберта. Оля по её глазам поняла, что Наталья хотела сказать «пару ласковых» насчёт запертой двери, но воздержалась.

– Давно не виделись, – произнёс Альберт, кладя карандаш на бумагу и отодвигая рисунок в сторону. Оля не увидела, что дорисовал художник, но возможности забрать и посмотреть больше не было.

– Довольно давно, – произнесла Наталья, качая головой.

***

Наташа бросила оружие на пол и посветила фонариком телефона по сторонам – голые каменные стены, ничего интересного. И где Альберт нашёл комнаты? Златова немного подумала и вошла в левый коридор, где было вполне сухо. Интересно, почему за столько лет эти помещения не отсырели? За время, проведённое в роли журналистки, Наташа много где побывала, чтобы понимать, что в подобных старых зданиях явно не может быть больших сухих подземных участков, а учитывая то, что особняк явно когда-то был заброшен, девушку это насторожило. Златова шла около пяти минут, снова наткнулась на развилку, и она ей показалась знакомой; Наталья рассмотрела каждую стену коридоров и в третьем заметила стёршийся рисунок – грифон с мечом и книгой, нарисованный белым мелом на сером, немного синеватом камне. Герб Златовых. Наташа замерла. Этого не может быть… Неужели…

– Если это сон, я не хочу просыпаться, – прошептала девушка и бросилась вперёд. Она знала эти коридоры наизусть, могла бегать в них без всяких фонарей, но ощущение обмана с каждым шагом всё сильнее впитывалось в мысли. Это просто похожий коридор, Вика специально так сделала… Нет, он в точности похожий, правда, никак не заканчивающийся. Наташа остановилась. Девушка точно помнила, как убегала от сестры и не сомневалась, что сейчас бежит намного дольше. Намного.

– Святые, что здесь происходит? – в отчаянии крикнула девушка, но на последнем слове её голос утих, будто потерял всё силу и не желал больше себя показывать. – Что опять не так?

Обман, снова обман… Она меня обманула… Наташа не хотела считать сестру своей спасительницей, она не верила ей, боялась, что мог сотворить с Викой тот мир за шесть долгих лет. Наталья за это время не смогла даже за Олей уследить, не то, что править целой страной и, как подозревала девушка, собрать армию против Теней. Виктрия всегда была сестрой войны. Наташа же – подругой мира.

***

– Здравствуй, дорогая… Какими судьбами? – поздоровалась старушка, с подозрением глядя на Теней, вставших по обе стороны от королевы, Вика спиной ощущала холод от стоящего сзади Хранителя.

– Решила наведать Вас, бабушка, – произнесла Виктория, улыбаясь так слабо, что глаза показали умиление, будто девушка взяла в руки котят. – Давно не виделись.

– Давно, – согласилась травница. – Хранитель, разрешите пообещаться с королевой наедине?

Тишина… Хоть бы они ушли… Вика была готова к тому, что существа в плащах могли остаться, но так хотелось поговорить с кем-нибудь живым. Поболтать о жизни, поделиться новостями… Проститься… Викторию пробила дрожь. А что, если они больше не увидятся? Что, если Наталья не приведёт Оливию в их мир? Что будет дальше? Хранитель отстранился, Тени также отошли.

– Благодарю, – сказала травница уходящим Теням. – Дорогуша, что же ты делала всё это время? – воскликнула старушка, взмахивая руками и показывая на отросшие волосы, собранные на макушке в пучок. – Пять лет не виделись. – Травница покачала головой. – Нельзя так, дорогая, совсем на улицу не выходишь.

– Бабуля, я бы с радостью, самой в тягость во дворце сидеть, да Тени покоя мне не дают, следуют, как… тени! Из комнаты не выйду, всё за мной следуют… – Виктория присела на деревянный стул рядом со столом, заваленным сухими травами. – Помогите мне!

– Как же, дорогуша? Я здесь бессильна, всё в твоих руках. – Старушка грузно опустилась на соседний стул. – Чем же я тебе помогу?

Виктория в отчаянии вскочила на ноги, попыталась сказать хоть слово, но голос перестал ей подчиняться. Королева покачала головой.

– Прошу, позвольте у Вас изготовить одну вещь, мне очень надо.

– Какую? Могу помочь, если попросишь. – Травница принялась перебирать травы и складывать баночки с мазями в старую коробку.

– Нет, нет, не надо! – Златова испуганно отшатнулась и мягкий голос сорвался.

Старушка насторожилась.

– Я же знаю, что ты что-то не договариваешь, королева. В чём дело?

– Простите, бабуля, не могу сказать. – Виктория покачала головой. – Разрешите воспользоваться Вашими травами?

– Ой, на эшафот ты меня ведёшь, дорогуша, – пробубнила старушка, косясь на дверь, из которой недавно вышли Тени.

Вика опустила взгляд, мол, сама знаю, что ситуация плоха.

– Ладненько, дорогуша. У тебя есть десять минут, потом могут вернуться твои верные хвосты.

– Мне нужны только травы, остальное сделаю сама. – Вика быстро закивала и побежала к шкафам в углу комнаты.

***

Наташа резко развернулась на носках и побежала обратно – ничего. Снова пустой коридор.

– Блинчики… И что мне теперь делать? – пропищала девушка, крутясь по сторонам, свет от фонарика беспорядочно метался по каменным стенам коридора. – Ну, круто, куда теперь? – Голос дрожал, Златова похолодела. Девушка включила экран телефона, но дисплей замелькал, цветные полосы начали менять друг друга. – Так, солнышко, только не отключайся, только не отключайся, заюш, – просила Наталья, тряся смартфон. – Пять минут поработай, зай, пять минуточек.

Экран неумолимо продолжил мелькать и вскоре выключился окончательно, оставив работающим лишь фонарик.

– Сумочка… – буркнула Наташа, нетвёрдым шагом идя вперёд.

Она должна была уже вернуться обратно, но коридор всё не кончался, казалось, что каменные стены стали живыми и намеренно не выпускали девушку из своей ловушки. Невольно Златова начала понимать, что чувствовала её сестра, когда Наташа убегала в Тёмный Двор, надеясь, что старшая побежит её искать. Она не боялась темноты… Она не хотела теряться глубоко под землёй… Кто знает об этих коридорах? Наталья сильно сомневалась, что Альберт кинется её искать, учитывая то, что Златова не раз пропадала в поисках материалов для статей. Да и зачем ему меня искать? Девушка вздохнула. Минута, две… Златова считала секунды и загибала пальцы по прошествии шестидесяти. Пять. Наташа пыталась одновременно считать и думать о том, куда она забрела, но разумные варианты никак не лезли в голову.

– Ай!

Носок ботинка зацепился за что-то твёрдое, и девушка поджала ногу, коснувшись выпрямленными пальцами грязи на подошве.

– Фу, гадость, – брезгливо бросила девушка, тряся свободной от телефона рукой. Свет от фонарика мелькнул в сторону, освещая ржавую железку, чем-то похожую на подкову, вбитую между камнями. Встав на обе ноги, Наталья подцепила её носком, но железяка не двинулась, пришлось взять её в обе руки, сунув телефон в зубы. Девушка потянула, всем своим весом откинувшись назад, подкова шевельнулась между камней, но не освободилась, Златова начала раскачиваться по сторонам… и вместе с железкой упала на холодный пол.

– Звёздно, – буркнула девушка, разжимая зубы, телефон упал на колени. Наталья оглядела железную полоску, местами скрученную и соединённую мелкими скрепками. Прохлада на руках казалась до боли знакомой, слово вертелось на языке, но Златова ничего не могла сказать, продолжая вертеть штуковину. Взяв в левую руку телефон, девушка направила свет и… ахнула, увидев вырезанный в железе герб Химсурда.

– Гиппосандалия, – пробормотала Наташа, качая головой. – Какого… Не могу же я…

Не могу же я сейчас быть в Тёмном Дворе? Не могу же я… Мысль постепенно ускользала, и девушка почувствовала, как у неё немеет тело. Что со мной? Но Наташа не услышала, задала ли она вопрос в слух – уши будто заложило ватой. В слабой попытке похлопать по щекам и размять пальцы, девушка поняла, что проваливается в бездну.

Наталья открыла глаза и увидела напротив себя шкафы подвала. Неужели… Нет, мне не могло это присниться или показаться! Девушка резко двинулась вперёд, но в глазах потемнело, а в живот что-то упёрлось. Прижав к вискам пальцы, девушка глянула вниз и увидела высунутые рукоятки ножей. Медленно подтянув ноги, Наташа поднялась, оружие с лязгом упало на каменный пол.

– Кому расскажешь – не поверят, – сказала девушка, следуя к выходу.

***

– Ты что так рано? – с подозрением разглядывая сестру, спросила Оливия.

– Да вот искала этого молодого человека, – Златова кинула взгляд на Альберта, – но в штабе его не оказалось, решила к тебе пораньше прийти.

– И зачем меня искать? – поинтересовался Альберт, поправляя кожанку на плечах. – Знаменитостью пока не стал. Заметь, «пока», – парень усмехнулся, – у меня всё ещё впереди.

– Что было в подвале?

– В каком подвале? – недоумённо переспросили Оля с Альбертом и переглянулись, последний пожал плечами. – А что там такого?

– Вот и мне интересно.

Около минуты они молчали, но Оливия решила прервать тишину:

– Может, поговорим о том, что будет в ночь Хэллоуина? Или вас это не очень волнует?

Наталья неожиданно засуетилась и, схватив Альберта за запястье, потащила его к двери.

– Олечка, честное слово, я завтра к тебе забегу… Или послезавтра… Мне правда пора, – шустро произнесла Наталья, выводя парня в коридор.

Последнее, что Оля успела услышать перед тем, как дверь закрылась, было:

– Отпусти, не собачка, чтобы следом ходить!

А ты мне в этом поможешь

– Ты чего так рванула?

– Мне начать с того, что со мной недавно произошла какая-то чертовщина? Или можем обсудить наши дальнейшие планы.

– Наши? – неуверенно переспросил Альберт, следуя за девушкой к выходу из редакции.

– Да, наши. Знаю, ты слишком гордый, чтобы говорить на эту тему, но я не сумасшедшая, если когда-то об этом думал, и почти уверена, что через пару недель нас с Олей здесь уже не будет, поэтому хочу, чтобы ты и хоть кто-то из Шипов охраняли особняк в день Хэллоуина. Я же знаю, почему ты за мной бегаешь. – Наталья слегка улыбнулась, но сразу отвернулась, открывая двери на улицу.

– Никто за тобой не бегает, – фыркнул Альберт, как только они оказались на свежем воздухе, выражение лица парня приняло напускное равнодушие.

– Да ладно тебе, я же знаю, что ты не такой плохой, каким хочешь казаться, – понизив голос, сказала Наташа, ели сдерживая улыбку. – Хотя, скажу честно, сначала такое внимание меня напрягало.

– Почему? – Альберт приподнял бровь, на секунду взглянув на девушку.

– Знаешь, мне всегда была дорога жизнь, а ты… не самый безопасный для общения человек. – Златова пожала плечами и достала ключи от машины. – Поедем на моей, здесь недалеко.

– Окей, но раз я такой опасный, почему же разрешаешь общаться с Олей? – усмехнулся Альберт.

– Ты просто разрешения не спрашивал, – легко ответила девушка, открывая дверцу машины.

– Не в моём стиле, – также непринудительно ответил Альберт, ныряя в автомобиль на соседнее сиденье. – Куда поедем? И зачем?

– Сначала в прессу, мне брелок для ключей нужен, а потом в блинную возле кремля. Мне кажется, что в твою столовку сейчас лучше не ходить.

– Да, это точно. На территории врага мне безопасней, чем дома, – хмыкнул Альберт, прислоняясь головой к вибрирующему от движения автомобиля стеклу. – Закажешь мне блинчиков?

– А разве не парень должен угощать девушку?

– Ладно, сам за себя заплачу, – буркнул Альберт, прикрывая глаза. – В моём бюджетном положении угощать – великая роскошь.

– Можешь хоть на несколько минут выпасть из реальности? – со вздохом спросила Наталья, выезжая на Новую дорогу.

– Зачем из неё выпадать, если реальность интересная?

– Может, чтобы отдохнуть? – предположила Наташа, останавливая машину возле палатки прессы.

– В гробу отдохну, – буркнул парень, когда Наталья толкнула дверь, чтобы закрыть.

Девушка не успела ответить, но решила не возвращаться и побежала к палатке. Обойдя небольшой заборчик, Наташа подошла к окошку и постучала, не глянув на прикреплённую на скотч бумажку с надписью «ЗАКРЫТО». Спустя пару секунд до Натальи дошло, что, скорее всего, ни одна из палаток сейчас не работает, и девушка расстроенно побежала обратно.

– Мог бы сказать, что всё закрыто, – отчитала Златова парня. – Или ты не знал об этом?

– Подзабыл немного, – сказал Альберт и зевнул. – Теперь кушать?

– Все вы одинаковые! – закатив глаза, недовольно хмыкнула Наташа.

– Кто это – все? – Альберт приподнял голову, открывая глаза. – Я думал, что один адекватный парень в твоей жизни.

– Адекватный, – передразнила его Наталья, выезжая на дорогу.

– Конечно! Видел я тех двух твоих ухажёров! – Альберт издал смешок. – С одним мы случайно в автолайне пересеклись, я тогда домой возвращался не в самом лучшем состоянии, так он шарахнулся, как кипятком ошпаренный, когда ножны на поясе увидел, а другой меня в очереди в магазине пропустил, хотя у меня вся тележка битком была.

– Просто одеваться по-человечески надо и не бить татуировки на половину лица. – Наталья бросила на парня задумчивый взгляд. – А ещё мимику попроще сделать, если б я тебя не знала, подумала бы, что ты хочешь меня убить прямо на месте.

– А с чего ты взяла, что я этого не хочу? – Альберт заинтересованно глянул в сторону Наташи, ожидая, когда она ответит.

– Ты добрый, хоть и ведёшь себя как дурак.

– Я бы себя не назвал дураком, – заметил Альберт, снова прислоняясь к стеклу. – Добрым тоже. Я просто вижу грань между дозволенным и нет.

– Не знала, что она для тебя существует.

– Если б её не было, наши пути разошлись ещё в больнице, ты так не думаешь?

– Что бы тогда было? Сомневаюсь, что ты убил бы свою спасительницу.

– Честно? На себя мне тогда было глубоко фиолетово, поэтому спасительница ты не моя, – Альберт вздохнул, – но я тебе благодарен.

– Кстати, а что Виолетту давно не видно? – спросила вдруг Наташа, с интересом поглядывая на парня.

– Да так, к родственникам в деревню уехала… – сказал Альберт осипшим голосом, а после прибавил более чётко: – Останови здесь, квартал пешком пройдём, давно уже так мило не общались.

– Серьёзно? Ты ради меня готов пешком пройти целую остановку? – Наталья вздохнула с лёгкой улыбкой. – Хотя, если это наши последние недели, я бы тоже не отказалась прогуляться.

Они вышли из машины и направились в сторону кремля. Машин практически не было, люди сидели по домам, боясь лишний раз выходить на улицу, поэтому Наташа вышла на проезжую часть, расставив руки по сторонам. Ветер поднимал волосы и полы плаща, заставляя девушку ёжится от холода, но она продолжала стоять, наслаждаясь этим чужим для неё миром, который вскоре придётся отпустить. Люди часто жалуются на загрязнённый воздух или грязь на улицах, но именно в те моменты, когда надо с чем-то попрощаться навсегда, начинаешь это любить, видеть и ценить эстетику привычных мест. Златова грустно вздохнула и улыбнулась, почувствовав затылком теплое дыхание, ладонь Альберта мягко опустилась на плечо, парень шепнул:

– Не хочу портить момент, но сзади едет машина.

Наташа похлопала глазами и обернулась. В их сторону действительно ехал легковой автомобиль и, прежде чем водитель успел посигналить, Стрельцов увёл Наталью на тротуар.

– Я буду блинчики со сметаной, – сказал Альберт и, посмотрев по сторонам, никого не заметил и побежал в сторону блинной. – Догоняй, кто последний, тот платит, – крикнул парень, оборачиваясь.

– Нечестно!

Девушка побежала следом, чувствуя, как мысленно пытается запомнить этот момент, отпечатать его в памяти приятным чувством болезненной свободы, за которой очередью стоят проблемы, но они будут лишь после. Сейчас только ветер, волосы, что лезут в лицо, шанс угоститься блинами и бегущий впереди парень, который явно не собирается проигрывать.

– Альберт, ты раньше побежал!

– Ты просто медленная! – Смеясь, парень повернулся к девушке лицом и побежал спиной вперёд. – Так лучше?

– Нет!

Наташа заметила, что улыбается. Неужели этот бандит смог вызвать у неё улыбку в столь сумасшедшее время? Нет, она просто устала и хочет отвлечься, не думать о плохом и…

– Ой!

Девушка не заметила, как Альберт остановился и налетела прямо на него, наступив парню на кроссовки.

– Ты что так резко замираешь? – недовольно спросила Наташа, поправляя плащ.

– Не надо ворон считать. Мы пришли, и заметь, я не забежал туда первым, – сказал Альберт и кивнул на стеклянную дверь блинной. Рядом стояла доска, где раньше цветными мелками были расписаны разные акции, но сейчас цветной мел был просто размазан по чёрному покрытию, что было довольно необычно для этого чудесного места. Наташа в предвкушении потёрла ладони и, дождавшись, пока Альберт откроет дверь, вошла внутрь. Из посетителей больше никого не было, поэтому девушка сняла с плеча сумочку и бросила её на коричневый диванчик возле огромного окна, выходящего на улицу.

– Закажи огромную тарелку блинов со сметаной и клубничный коктейль, я заплачу, – сказала Наташа Стрельцову, кивая в сторону меню.

Альберт дождался, пока заказ будет готов, отдал купюру, что передала парню Наташа и, взяв поднос, направился к столику.

– Так о чём ты хотела поговорить? – спросил Стрельцов, садясь напротив девушки.

Наталья взяла с тарелки блинчик, сложила его треугольником и окунула в сметану, случайно обмазав кончики пальцев.

– Сколько Вы мне сможете одолжить людей? – поинтересовалась девушка, любуясь блином, но не торопясь его есть.

– Не хочу Вас огорчать, Наталья, но могу предоставить только себя, если у вас нет лишнего миллиона рублей.

– Неужели наём сейчас так дорог?

Девушка отложила блин и сложила руки домиком, заинтересованно смотря на собеседника. Она неплохо знала о том, как работают Шипы, если их командир пропадает, поэтому не сомневалась, что обойтись небольшими расходами не получится.

– Я понятия не имею, сколько людей настроены против меня, – сказал Альберт понизив голос, чтобы сотрудники блинной ничего не услышали, – а Лейла, возможно, вскоре освободит этих не получившихся наркодилеров, которые, учуяв разногласия, захотят мне отомстить. Поэтому советую обратиться напрямую к банде, а не через меня.

– В смысле? Может, Вы, наоборот, укрепите свои позиции, предложив людям работу?

Наталья снова взяла в руки блинчик, замерев с ним на секунду.

– Если хочешь сделать всё как следует, делай это сама, поэтому просто найми моих людей. Не думаю, что они будут против. – Альберт пожал плечами и сделал глоток прохладного бананового коктейля. – Только сначала говори сумму, а потом предложение. – Парень усмехнулся, откидываясь на спинку дивана.

– И к кому посоветуете обратиться? – спросила Наталья, откусывая кусок от блина, губы мгновенно покрылись густым слоем сметаны, девушка облизнула пальцы и продолжила: – К Джексону? Или сразу к Лейле, чтоб она всех колдунишек за день до Хэллоуина потравила?

– Зачем же сразу потравила? Есть и другие варианты их кончины. Сказать парочку?

– Спасибо, обойдусь. – Наташа задумчиво посмотрела в окно. – Может, нанять людей из мелких банд? Они меня не знают, а ты их потом сможешь взять под своё крыло, – предложила девушка, макая блин в сметану.

– Я волонтёрством не занимаюсь, ты хоть представляешь, во сколько мне вышло всё то оружие, что сейчас валяется в нашем штабе? Сомневаюсь, что в этот раз я потяну такие расходы, а Шипы ничего не отдадут. И то, я ещё не говорил, что хочу бросить свою банду, это ты напридумывала.

– Если хочешь оставаться важной птичкой в этом городишке, советую найти защиту, даже железо можно расплавить, не забывай об этом, – ответила Златова, делая глоток молока с клубникой.

– Тот, кто это сделает, может сильно обжечься, – усмехнулся парень, беря с тарелки сразу два блина и запихивая их в рот под удивлённый взгляд появившегося в дверях кухни официанта.

– Не подавись, горячая штучка, – буркнула Наташа, и, как по команде, Альберт закашлялся, прикрыв рот рукой, чтобы блины не полезли наружу.

– Вот же ты… – Проглотив блины, парень опустошил половину бокала и вытер лицо салфетками, потом бросив их в сторону. – Звони Касперу, договаривайтесь, чтоб я слышал.

– Касперу? – Наталья отрицательно покачала головой. – Не, мне сюрпризы не нужны.

– Знаешь, соперник не может предугадать твои планы, если их нет, – сдвинув брови на переносице, сказал Альберт.

– Где-то я уже это слышала. – Борясь с противоречивыми чувствами, Златова достала из сумки телефон и под диктовку набрала номер Каспера. Пошли гудки.

– Я буду говорить, что лучше сказать, – прошептал Альберт. Руки паря потянулись к чистой салфетке, командир не заметил придирчивого взгляда официанта, стоящего возле стола раздачи и наблюдающего, как белые кусочки, словно хлопья, покрывают деревянную столешницу.

– Окей, – произнесла Наташа и смолкла, не услышав гудков. – Каспер?

– Допустим, – послышалось из динамиков. – Вы кто?

– Наталья Златова, – будто торопясь, сказала журналистка оживлённым голосом. – Слушай, мне на ночь Хэллоуина нужны люди, но…– девушка заметила, как Альберт тычет пальцем себе в грудь, а потом махает руками, – я бы хотела, чтоб командир ничего об этом не знал. Насчёт цены договоримся.

– У нас тут не бордель, – со смешком сказал Каспер и продолжил более серьёзно: – но если нужны люди не для… если Вам нужна охрана, то обратитесь лучше к Лейле, она лучше меня подберёт кандидатов.

Наташа закатила глаза и подставила два пальца свободной руки к виску, делая вид, что стреляет. Альберт улыбнулся краешком губ, разводя руки в стороны, мол, а ты что хотела?

– А есть возможность, чтобы ты лично побыл во главе моей охраны? – спросила девушка у Каспера. – Есть вероятность, что на мой особняк нападут, и я хочу, чтобы незваных гостей ждал сногсшибательный сюрприз. Можешь такое устроить?

Несколько секунд парень молчал, но потом протянул:

– Ну-у-у… Знаете, когда я услышал, что Вы не хотите посвящать в это командира, подумал, что дело не чисто, но сейчас… Вы явно что-то скрываете.

– Ладно, я всё расскажу, но только после того, как ты мне выделишь людей, – недовольно сказала Наташа, а мимикой лица показала Альберту, что бандит невыносим.

С подозрениями, но Каспер согласился на условия и назначил цену за человека в час.

– В час?! – ошарашенно переспросила Наталья, включая на телефоне функцию калькулятора. – Ты хоть представляешь, сколько это будет?

– Знаете, времена сейчас трудные, а если, как Вы говорите, на особняк нападут, скорее всего будут жертвы… Мы не можем рисковать за копейки. И я буду не против получить пару купюр за молчание. Будет не очень хорошо, если Альберт вдруг узнает, что творится у него за спиной.

Наталья насторожилась.

– А что творится? – как можно безучастней спросила девушка, думая, как можно вырвать из этого парня информацию. Он знал явно больше, чем говорил.

– Как «что»? – Из динамиков послышался шорох. – Журналистка, которую командир принял в свой штаб, решает оставить что-то втайне от него. А если учитывать то, что наш банк практически пуст…

– Неужели сейчас некуда устроится на работу охранником? – перебила парня девушка, держа напряжённый зрительный контакт с Альбертом. Наташа подумала, а что, если больница платила Шипам за защиту, а потом деньги кончились? Возможно ли то, что сейчас бандитов спонсирует Братство? Знает ли Стрельцов об этом?

– Мы не опускаемся до чистосердечности, – отрезал Каспер. – Так, когда обсудим детали?

– Э-э-э…

Девушка посмотрела на командира, пошевелила пальцами, показывая бежащего человека, а потом махнула рукой. Безмолвно спросила: «Когда?», на что Стрельцов показал «пять». Достаточно времени, чтобы найти записки Вики, если они действительно существуют. А ещё перепрятать дорогие вещи в особняке.

– В следующую среду, – сказала девушка и отключила звонок. – Доволен? – Наташа исподлобья посмотрела на Альберта, доедающего последний блин.

– Здесь довольно вкусно готовят, – согласился Стрельцов, встретившись с девушкой взглядом. – А, если ты говоришь о звонке, то не очень. Мне не нравится, что Каспер никого не поддерживает. Это опасно.

– Почему? – непонимающе спросила Наталья.

– Он одиночка по жизни, ему на всех плевать, лишь бы повеселее провести время и натворить хаос позапоминающееся, – просто сказал Альберт, пожимая плечами. – Если за Каспером никто не будет следить, боюсь, он либо уничтожит судьбы других, либо свою.

– Как ты его нашёл?

Командир усмехнулся.

– Думаю, он сам нас нашёл.

Наташа решила промолчать. Девушка никогда не понимала, что люди находили в бандах и каким образом там оказывались. Неужели тем, кто остался без дома больше некуда идти? А другие? Зачем вступать в банды тем, у кого есть крыша над головой?

– Может, пойдём уже? – предложила девушка, поднимаясь с дивана.

Альберт вздохнул. Его лицо отражало явное нежелание вставать и куда-то идти после порции блинчиков, но парень послушно встал и потянулся, из-за чего в спине раздался хруст.

– Куда дальше? – спросил Стрельцов, следуя за девушкой к выходу.

– Помнишь, ты говорил, что в подвале особняка есть ещё комнаты? Где они?

– Ты что, правда их не нашла? – Альберт ухмыльнулся, глаза парня наполнились озорным блеском, чего раньше за ним не замечалось. – А шкафы отодвигать не пробывала? Для особо одарённых на третьем стеллаже даже стрелочка нарисована, по ней мы, кстати, комнаты и нашли.

– А за стеной ничего не было? – осторожно спросила Наташа. Тон девушки не укрылся от Альберта.

– Только не говори, что сломала стену и зовёшь меня выкладывать кирпичи, – сказал Стрельцов, качая головой.

– Да нет…– Наталья виновато скривила личико, вспоминая, как толкала кирпичи, которые в конце оказались ровно уложены в стену. – Сейчас всё в пределах нормы.

– Надеюсь. Я собирался позвонить Джексону, чтобы тот завёз Феликса в твой особняк… Это ещё возможно?

– Да, конечно. – Наташа кивнула, но после добавила: – Главное, сделай так, чтобы ни Мирэль, ни Оля ничего и никого не заметили. Это возможно?

– Ха, да ты нас недооцениваешь, – усмехнулся Альберт. – Я побежал, другие планы пока появились.

Парень махнул рукой и побежал на зелёный свет светофора, не глядя по сторонам. Наташа смотрела ему вслед до тех пор, пока Стрельцов не скрылся за углом здания, но Альберт не обернулся, будто не чувствовал её напряжённого взгляда. Златова развернулась на пятках и пошла в сторону оставленной машины. Девушка собиралась вернуться в особняк и осмотреть оставшиеся комнаты на втором этаже.

***

Может, сестра и не посвящает её в свои планы, но сидеть в редакции, ища убийцу, Оля не хотела. Если они действительно через пару недель попадут в другой мир, девушка должна хотя бы знать, как они там окажутся, и что будет дальше.

Златова взяла со стола телефон и набрала номер Алёны. Они всегда работали в команде, и было странно самой узнавать информацию, а не строчить сообщения Дане, который за несколько минут вламывался на все сайты интернета и узнавал всё, что только можно о нужном человеке. Теперь же нужно по старинке бегать по городу и следить. А точнее, бегать по особняку, где Оля была лишь раз, который кончился не очень хорошо, и искать хоть какие-то подсказки, что могут добавить недостающие пазлы к картине.

– Алло? – раздался в динамиках голос Алёны. – Ты чего?

– Не хочешь прогуляться до особняка? – весело спросила Оливия в надежде, что подруга клюнется на позитивный голос.

– Туда, где нас чуть не убили? – с подозрением спросила Дезёт.

– «Чуть» не считается, – ответила Оливия. – Мне кажется, что Наташа что— то скрывает…

– Как и всегда, – перебила Алёна. – Ты знаешь, я всегда готова поискать приключения, но сейчас меня из дома практически не выпускают. Как родители слышат имя Альберта в новостях, на меня коситься начинают. Никак забыть не могут, что он ко мне в гости пришёл.

– Он к тебе в гости приходил? – удивлённо спросила Златова. Она не помнила, чтобы подруга что-то об этом рассказывала. – Когда?

– Ой! А я тебе не говорила? Когда Наталья тебя в больнице заперла, мы с Альбертом думали, как тебя вызволить, а потом всё так завертелось, что Братство ушло на дно, а границы города закрыли. Я не понимаю только того, зачем Стрельцову понадобилось тебя спасать и от сестры, и от оккультистов? – Раздался смешок. – Неужели всё-таки влюбился?

– Точно не в мою сестру, я спрашивала, – оборвала подругу Оля. Златова до сих пор не могла поверить, что несколько недель Альберт ходил, будто всё нормально, а на самом деле оплакивал покинувшую этот мир Виолетту. Покинувшую из-за него.

– И явно не в тебя, такую стерву не один парень не выдержит, – добавила Алёна, на что Оля ответила недовольным сопением.

– Очень смешно, – буркнула девушка. – Я пытаюсь выяснить, что здесь происходит, но без Дани это практически невозможно. Где эти двое вообще пропадают?

– Последние два дня я их в школе не видела, поэтому не знаю, – растерянно ответила Алёна. – Слушай, завтра как раз суббота, может, тогда и сходим? В ночь меня точно не пустят.

Оля подумала пару секунд и решила согласиться.

– Хорошо, приходи тогда к часу.

Как только подруги попрощались, Златова сунула в рюкзачок все свои вещи, закрыла на ключ дверь кабинета и направилась к выходу. С Алёной она обязательно сходит туда ещё раз, но общий интерес Наташи и Альберта настораживал Оливию, поэтому девушка решила самостоятельно наведаться в особняк. Сев в автобус, Златова прошла в самый конец салона и, плюхнувшись на сиденье, достала из рюкзачка телефон с наушниками. Что-то ей подсказывало, что стоит поговорить с Мирэль, раз Альберт теперь за Наташу, но колдунья не оставила свой номер телефона, поэтому приходилось довольствоваться лишь интернетом, где в поисках серийного Олечка залезла в каждый тёмный угол. Златова создала новую вкладку и набрала запрос. Появилось несколько сайтов, девушка зашла в самый первый с надписью «Что делать, если сестра – убийца». Название подходило больше для какого-нибудь фанфика, но телефон, подаренный Альбертом, открывал довольно новые горизонты и выходил за рамки возможностей.

С каждым новым предложением девушка погружалась в осознание того, что все недоговорки, тайны и спешные уходы из дома могли быть вовсе не из-за работы журналистикой. Появлялась связь того, зачем сестра продолжила общение с бандитом, если могла просто скрыться или, что свойственно её натуре, послать Альберта куда подальше. А ещё этот чёрный рынок…Но одна мысль, просачиваясь в её сознание практически незаметным ручейком, не давала девушке покоя. Зачем? А что, если я это всё придумываю? Не могла же родная сестра творить такие бесчинства?

Могла, ещё как могла, но зачем? И родная ли она мне сестра? Где тогда наши родители? Правда ли то, что они в другом мире? Есть ли тот мир вообще? Девушка этого не знала и всё больше задумывалась о том, что было бы, если б они с друзьями пару лет назад не попали в штаб Стрельцова. Тогда я бы не знала вообще ничего, а Наташа, если это действительно она, осталась бы безнаказанной. Но она ли это? Стоп. А если девушка, что жила со мной эти шесть лет – не моя сестра, а человек, что когда— то меня украл? Что, если… Так, Оля, остановись! Девушка мигом погасила экран телефона и уставилась в пыльное окно. Нет, так нельзя, я скоро сойду с ума. Навязчиво вспомнились неожиданные приступы сестры и таблетки на тумбочки в её спальне. Таблетки без названия. От чего они? Почему Альберт так категорически против наркотиков? Почему ему стало плохо в кабинете? Как он вообще стал бандитом? Оля осознавала, что не знала практически ничего о тех людях, с которыми общалась. Но главный вопрос был другой. Что их свело вместе? Почему именно Оля, а не какая-нибудь другая девчонка следила за криминальной группировкой, а потом начала увязать в волшебном мире. Зачем ей все эти проблемы? Чтобы с ними справиться, чтоб интересно жилось, чтоб… забить на школу, лишиться светлого будущего и вместе с предполагаемой сестрой лечь в одну психушку и накачать своё тело химикатами. Девушка содрогнулась. Не самый приятный конец не самой счастливой истории.

Автобус остановился на конце Закревской улицы, и девушка вышла из салона. Оливия не первый год сожалела, что детям нельзя водить машину, но это чувство заметно возросло, когда Оля посмотрела на поле, которое ей надо было пройти. Вставив наушники в уши, девушка пошла вперёд, стараясь сосредоточиться на музыке.

***

– Куда ты меня ведёшь? – недовольно спросил Феликс, уже который раз ударяясь о что-то плечом. Парню начало казалось, что Джексон специально держит его, как мешок с картошкой, и то, с картошкой так не обращаются. – Зачем вообще повязка?

– Иди молча, – прикрикнул Зенин, толкая Феликса вперёд.

Пока Воронин ждал приговора в кабинете Альберта, успел нарезать лист бумаги и написать на каждом «помогите», зная, что его по-любому куда-нибудь поведут, но немного не ожидал того, что Шипы завяжут ему глаза и руки. Уголок губ Феликса дрогнул. Нет, он знал, что эти черти так с ним поступят, хорошо ещё, что раскалённое железо на запястья не прикрепили. Пальцы парня незаметно тянулись к заднему карману джинсов, куда он после проверки положил бумажки. Снова ударившись плечом, Воронин бросил ещё одну бумажку – возле чего-то их будет не так легко заметить. Спустя пару минут Джексон сказал:

– Сейчас будешь спускаться по лестнице, садись.

По чём? Ты вообще из ума выжил? Да уж, Альберт меня точно не простил, раз не боится, что я сломаю себе пару костей. Пару десятков костей. Джексон развязал ему руки, и Феликс почувствовал пустоту под ногами, но потом нащупал лестницу и, развернувшись, ступенька за ступенькой принялся спускаться вниз. Парень попытался снять повязку, но Джексон стукнул ему сверху ботинком по рукам, отчего Воронин едва не оступился.

– Лучше не шути со мной, – сказал Зенин.

Оказавшись внизу, Феликс почувствовал, как пыльный воздух сменился прохладой и чем-то непонятным, свойственным подземным помещениям. Сырости не было, и всё же Воронин представил, как его бросают на холодный камень, покрытый плесенью. Гадость. Джексон снова схватил его за шиворот и повёл дальше. На мгновенье в голове промелькнула мысль, вырваться, снять повязку, выхватить из кобуры Зенина револьвер и сбежать, где бы они не находились. Джексон явно было один. Но силы всё равно были не равны. Куда ему бежать, если выберется? Город закрыт, и в банду навсегда пути больше нет. Всё. Феликс услышал, как Джексон возится с замком и, открыв дверь, толкает Воронина вперёд.

– Не ожидал от тебя предательства, – бросил Джексон и захлопнул дверь.

Феликс сорвал повязку и бросил ей под ноги.

– Сволочь!

Он оказался не за решёткой, как изначально думал, а в старенькой комнатке, стены которой были обклеены полосатыми обоями голубых оттенков, а в углу стояла небольшая кушетка. В комнатке была ещё одна дверца и, открыв её, Феликс брезгливо поморщился, увидев прогнивший туалет на типе тех, что ставили в деревнях на улице.

– Звёздно, – буркнул парень и захлопнул дверь, отчего по дереву в верхнем углу пошла трещина. На секунду Феликс замер, а после резко повернулся в сторону, откуда его привели. Нет, эта дверь покрепче даже современных будет. Воронин подошёл к кушетке и присел на край тонкого матраса, стараясь не задумываться о том, кто в нём может жить. Парень не ругнулся, задумавшись о том, что ждёт его дальше. Отсюда нужно будет выбираться, и Феликс обязательно придумает, как это сделать.

***

– Нет, она точно над нами решила поиздеваться! Всегда знала, что это доставляет ей удовольствие, но не думала, что она из могилы над нами измываться будет!

В стену полетел старый альбом, выпуская на свободу кучу пожелтевших листьев. Ничего. Совершенно ничего. Уже несколько дней Мирэль жила в этом особняке и ничего стоящего не нашла. Единственное, на что ещё можно было обратить внимание – старые потрёпанные книжечки в далёких комнатах, где прошлые жильцы делали пометки, но Оллисова сильно сомневалась, что Виктория хоть раз брала их в руки. Комнаты на первом и втором этажах были обысканы более трёх раз, но чего-то, что могло помочь, девушки никак не могли найти. Точнее, Мирэль не могла найти. Если Наталья и заходила в особняк больше, чем на пару часов, поинтересоваться, как идут дела, колдунья её явно не видела. Мирэль упала на просевшее кресло и, подняв один из листков, глазами пробежалась по тексту. Хозяйка особняка писала о том, сколько продуктов надо купить на рынке, и что её муж должен починить сарайчик на участке. Оллисова вспомнила прогнивший сарай, заросший травой, и заинтересовалась, починил ли его мужчина. Если да, то сколько же лет назад это было? Судя по ценам и списку продуктов, очень много. Сминать листок колдунья не стала, просто бросила его на пол и вышла из комнаты. Нет, для этого нужно больше времени. А его уже нет. Наталья рассчитывала их прибывание в этом мире на десять лет, и ни одна из девушек не задумалась о том, что кто-то из того мира может за ними прийти. Но кто это? Если бы наёмник не прострелил Мирэль кожу возле ключицы, она бы обязательно всё разузнала. Но сейчас они работали в тёмную, надеясь лишь на чудо. Но как же Виктория путешествовала между мирами чуть ли не каждый день? При чём тут Хэллоуин? Несмотря на то, что Мирэль была оккультистом, она с трудом верила, что энергетика того дня помогает с открытием портала. Как вообще он выглядит? Единственное, что она помнила – это был жгучий страх, а после жёсткое падение на паркет в библиотеке. Наталья особой памятью тоже не отличалась, поэтому на вопрос, как им попасть обратно, обе лишь разводили руками, надеясь, что записи кронпринцессы им помогут. Лишь несколько раз Мирэль пыталась сказать Наташе, что их может и не быть, но та всегда отрицательно качала головой, веря в то, что Виктория, в отличии от их двоих, всегда готова ко всем случаям жизни. И Оллисова надеялась, что это правда, ведь иначе они застряли здесь навсегда. Нет, это было бы не так плохо, но Мирэль успела засветиться в оккультной секте, а Наташа подружилась с командиром самой влиятельной банды города, которая начала уничтожаться изнутри. Ах да, ещё Оливия, постоянно сующая свой нос куда не надо. Наталья собиралась посадить её на трон, но Мирэль сильно сомневалась, что эта соплячка проживёт так хоть один день и ничем не отравится. Впрочем, в том мире и так проблем хватает, никто и не заметит приход принцесс. А уход тем более. Если, конечно, там ещё есть, кому что-то замечать.

Мирэль не участвовала в создании Теней, но, как и любая другая колдунья того мира, сразу поняла, что это такое. Осталось лишь разобраться, как этим управлять, но самой Оллисовой проблем пока что хватает и в мире людей. Если они вернутся обратно, она обязательно поможет друзьям, но здесь ещё есть слово «если». Колдунья вздохнула, открывая следующую комнату. Если она проведёт в этом особняке ещё одну неделю, то сойдёт с ума.

***

Оля благоразумно сделала дубликат Наташиных ключей, поэтому открыть общие ворота не составило большого труда. Девушка помнила, куда идти, и за несколько минут добралась до ворот особняка. К несчастью, открыв их, девушка увидела незнакомую красную машину. Она явно не принадлежала кому-то из Шипов, а, значит, в доме хозяйствовала Мирэль. Если под словом «хозяйствовала» понимать «исследовала каждый миллиметр в поисках чего-то нужного». Златова не сомневалась, что Наташа с колдуньей ведут своё расследование, поэтому, зайдя в дом, старалась особо не шуметь. Хорошо, что в этом множестве коридоров трудно встретиться с кем-то, но Оля решила соблюдать осторожность. Грязь на улице высохла, поэтому нужды снимать кроссовки не было, Златова, смотря по сторонам, прошла на середину холла. Либо идти на второй этаж, либо в библиотеку, ведь на первом всё было настолько старое, что Оливия сомневалась, найдёт ли там нужное. Приглядевшись к деревянным дверям, девушка заметила, что они приоткрыты. С одной стороны, зная, что в библиотеке может кто-то быть, следовало туда не идти, но интерес пересилил, и Златова приоткрыла створку. У входа никого не было, поэтому Оля прошла дальше, закрыв за собой дверь. Поворот, другой… Девушка услышала шарканье и остановилась, подумав, что это от её джинсовки, но нет, кто-то ещё действительно был в библиотеке. Пройдя немного дальше, Златова услышала:

– Куда ты меня ведёшь?

Сначала голос показался незнакомым, но, подойдя ближе, девушка поняла, кто говорит.

– Зачем вообще повязка?

– Иди молча.

Нет, на улице просто не могла стоять машина Шипов. Но что тогда эти двое здесь делают? Девушка осторожно ступала дальше, пока не услышала шорох под ногами. Отступив, Златова подняла бумажку с надписью «ПОМОГИТЕ», мгновенно узнав почерк соседа по парте. Альберт решил держать его в особняке? Он что, рехнулся? А если Феликс сам решил здесь спрятаться, а стрелок ему в этом помогает? Но что тогда с запиской? Оливия дошла до стеллажа, отделяющего её от парней, и прислушалась. Они говорили что-то о лестнице, хотя Златова не помнила, чтобы она там была. Впрочем, она побыла в библиотеке несколько минут и не успела всё как следует осмотреть. Оля услышала хлопок и выглянула. Никого и ничего. Хотя… несколько деревяшек слегка выпирали и, решив их приподнять, Златова услышала эхо шагов, доносящихся снизу, а через пару минут раздался хлопок двери. Оливия отпустила люк и побежала обратно. Вовремя. Люк снова открылся, и мимо Златовой нервно прошагал стрелок, бурча под нос непристойные слова.

Оля подождала, пока двери библиотеки с хлопком закроются, подошла обратно к деревяшкам, открыла проход и, включив на телефоне фонарик, не раздумывая полезла вниз. Оказавшись в подвале, девушка осмотрелась – никах намёков на дверь. Вспомнив про записку, Оля посветила на пол и вскоре заметила у стеллажа ещё одну. Присмотревшись, увидела, что на тёмном дереве изображена стрелочка, ведущая внутрь. С чем чёрт не шутил? – подумала девушка и попыталась потянуть полки на себя. Не получилось, и Оля толкнула их к стене. Которой не оказалось. Чуть не упав, Златова восстановила равновесие и прошла внутрь. На потолке каменного коридора висела старенькая лампочка и, найдя включатель, Оля нажала на нижнюю часть чёрной кнопки, осветив слабым рыжим светом часть пути. На удивление девушки здесь было довольно сухо. Златова дошла до развилки, с обеих сторон оказались двери, и оба прохода заканчивались тупиком. А что, если там закрыт не только Феликс? А если?.. Девушка представила, как в сырых темницах разлагаются остатки костей, и её передёрнула. Мерзость. Но ведь такое может быть на самом деле, этим коридором явно больше ста лет.

Бабах!

– Блинчики ювелирные! – Оливия подскочила от страха и широко распахнутыми глазами посмотрела в правый коридор. – Тьфу! Ювелирные, блин…

В одну из дверей кто-то отчаянно долбился, и Оля осторожно подошла ближе, хотя ноги уже начали дрожать. А если здесь ещё кто-то живой? А если отсюда есть проход в катакомбы? Златова нежданно вспомнила о том, как они всей Пятёркой полгода назад полезли в катакомбы, найдя незакрытую трубу за городом. А вместе с этим вспомнила, кого там нашли и как с воплями бежали обратно. Хорошо, вопили только они с Элиз.

Бабах!

Оливия дёрнулась назад. По идее, следовало спросить, кто там, но у Златовой пропал дар речи, и она не могла отпустить мысль о том, что здесь может быть кто-то ещё. Не только они с Феликсом. И хотя компания этого неудачника её не воодушевляла, и память о том, что он собирался её продать оккультистам, не собиралась рассеиваться, девушка просто не могла оставить его здесь гнить. Даже нелюди нуждаются в помощи. Прочем, они в ней нуждаются в первую очередь. Вдох-выдох, вдох-выдох.

– Кто здесь? – громко спросила Оливия, но вначале голос сорвался. Стук прекратился.

– Кто там? – также громко спросил Феликс, но из-за двери его голос слышался плохо.

– Воронин? – спросила Оливия, подойдя ближе к двери. Если сейчас сзади раздастся шорох, я заору на всю Ивановскую, с тревогой поняла девушка. – Ты там?

– Златова? А ты какого тут забыла?! – В голосе парня слышалась неприязнь, но Оля этого не заметила, закутавшись поглубже в джинсовку. Холод шёл не снаружи, а изнутри, подпитываясь страхом остаться здесь. Вспомнился закрытый люк. И то, что стрелок может вернуться. И у него есть пистолеты. И он может просто запереть люк на тот случай, если Феликс как-то выберется.

– Тебя выпускать, или ещё не вся дурь из головы вышла?

– Тут заперто! – крикнул Феликс. – Зверев не с тобой?

– Нет, и я замки взламывать не умею, если тебе интересно, – ответила Оливия, сильно жалея о том, что друзей здесь нет.

Оливия осмотрела дверь, но лишь спустя минуту поняла, что замок сломан. Но… Посмотрев на пол, девушка увидела железное кольцо, вбитое в тонкие металлические панели на двери, а из него выходила обычная железка, другим концом оставаясь в дырке каменного пола. Как на обычных двухстворчатых дверях, но в более устаревшем виде. Умно. Девушка достала железку и, сильно дёрнув за ручку, открыла дверь.

– Свободу попугаям, – бросила девушка чертыхающемуся юноше.

Феликс дрожащим от гнева шагом пошёл к выходу, но Оля его остановила окриком:

– Правило гласит, что за всё надо платить.

Воронин остановился, но не обернулся, лишь сильнее сжав кулаки, отчего вены стали отчётливей видны.

– Слушаю.

– Мне нужно найти те записи, за которыми взрослые так гоняются.

– А я тут при чём? – хмыкнув, спросил Феликс и повернулся к девушке лицом. Оля заметила, что шрам над бровью начал зарастать, но сомневалась, что в будущем от него не останется следа.

– А ты мне поможешь их найти.

Просто бумажки

– Всё готово? – поинтересовалась сенешаль, увидев королеву в коридоре дворца.

– Раечка! – Виктория повернулась к девушке с радушной улыбкой на лице, не раздумывая подбежала к помощнице и обняла её. Раиса напряглась, удивлённая необычной реакцией королевы, но после обняла в ответ. – Да, всё получилось! Дорогая, теперь всё на тебе.

– Как и было раньше, – ответила Раиса, но не улыбнулась.

– Подкол с похоронным лицом – не подкол вовсе, – сказала Вика и отстранилась. – Сделай мордашку попроще, всё идёт по изначальному плану.

– Какому «изначальному» из пяти? – поинтересовалась сенешаль, выгибая тонкую бровь.

– Это не имеет значения, главное теперь, чтобы Иннокентий помог Наташе найти записки.

– А где, если не секрет, Вы их спрятали? – спросила Рая, представляя, через что придётся пройти бедным принцессам, чтобы только понять, как работает портал.

– В подвале. Только они их не смогут найти сразу, я поставила сильные защитные символы на стенах, дабы избежать чужаков. Если кто-то попытается идти против особняка, он попадёт в коридоры Тёмного Двора, откуда не сможет выбраться. По крайней мере до тех пор, пока и особняк, и наш дворец этого не пожелают, – просто ответила Вика, пожимая плечами.

– Ваше Величество, вы говорите так, будто здания живые! – Рая неодобрительно покачала головой, вспоминая о том, как на кухне пропадали продукты.

– Дурочка, они не живые, это иллюзия. Просто настолько сильная, что распространяется не на конкретного человека, а на предмет и всё то, с чем он взаимодействует.

– Мне сделать ради уважения вид, что я всё поняла? Или обойдётесь?

Виктория вздохнула. Просто считай, что это магия.

– Легко Вам говорить! А если у нас где-то по дворцу невидимки, покрытые иллюзией, ходят, а я об этом не знаю? – Рая схватилась руками за голову и со вздохом закатила глаза.

– Поставь ловушки для призраков, – усмехнулась Вика и пошла дальше по коридору, обвитому ветвями. Местами на них можно было заметить листочки и даже красные цветы, аромат которых распространялся на большие расстояния. Раньше, когда по дворцу сновали атланты, периодически раздавались чихи, а на круглых столиках стояли коробки с салфетками. Именно из-за этого Виктория так не любила эти приторно сладкие цветочки.

– Я с Вами серьёзно, а Вы всё шутки шутите! – Рая нахмурилась и побежала догонять королеву, приподняв полы габаритного платья, чтобы не споткнуться.

– Какие тут шутки! Я серьёзно, – сказала Виктория, не останавливаясь, – но если хочешь поговорить о политике, поговорим.

– Давайте! Или думаете, что я тут как украшение за Вами бегаю? Нет, это конечно так, на Ваше кислое лицо целыми днями смотреть никто не сможет, но я и посоветовать что-нибудь могу.

– Посоветовать? – Виктория усмехнулась. – Посоветуй лучший рецепт борща, а то он у меня всегда не очень вкусным получался.

– Рецепт чего? – озадаченно спросила сенешаль, останавливаясь.

– Видишь, даже элементарных вещей посоветовать не можешь. – Вика пожала плечами, улыбаясь.

– Не знаю я никакие борщей! Вы опять шутите? – огорчённо спросила Раиса, поджав пухлые губы.

– Не шучу. В том мире это такое блюдо из свеклы, – пояснила Виктория.

– Ваше Величество, я там не была, говорить яснее! Хотя, лучше вообще молчите, – подвела итог Рая.

– Хорошо, не будет борща, – печально сказала королева. – Если тебе вообще нечем заняться, разберись с санкциями на беженцев в Тиране, потом реши вопрос с поставкой специй из Судмира, а если останется время, договорись с Заунто, Намуном и Миркушем, чтобы не убили друг друга до того, как это сделают Тени. Если Оля появится позже, чем моё зелье будет готово, ей нужны будут союзники, а эта троица в последнее время не может что-то поделить. Мне продолжать? – невинно поинтересовалась девушка, похлопав глазами. Заметив шок на лице сенешаля, Виктория рассмеялась.

– Неужели Вы правда собираетесь усадить сестру на трон? – с сомнением спросила Раиса.

– Вообще, было бы интересно на это посмотреть, но нет. Она будет… как бы это сказать… посредником.

– То есть, марионеткой в руках опытного правителя? – в конце концов спросила Рая.

– Зачем так усложнять? – протянула Виктория, но потом виновато добавила: – Да, но так она хотя бы не умрёт в первый же день.

– Нельзя было оставить их там? – спросила Рая, имея ввиду сестёр королевы.

– Нет. Меня нужно куму-то заменить, а они…

– Чем же Вам не нравится роль королевы? – устало, уже не первый раз, задала этот вопрос сенешаль.

– Это мои личные дела, потом, может, узнаешь, – уже не в первый раз ответила Виктория.

– Вы – королева. Вы – сама страна. Что скажут люди? – Рая понимала, что это бессмысленно, но говорила уже больше по привычке, чем от сердца.

– Думаю, они меня поймут, когда узнают, – ответила Вика и замолчала.

Рая не хотела задавать больше вопросов, заранее зная на них ответы. Такие разговоры происходили практически каждый день и стали частью их жизни. Знанием того, что должно произойти. Виктория часто повторяла, что несмотря ни на что, какие бы сюрпризы им не подкинули, в итоге всё будет хорошо. Просто нужно пройти этот путь, делая хоть что-то, чтобы итог был ценен.

– Ваше Величество? – окликнула королеву сенешаль.

– Что?

– Обещайте, что, если у нас что-то пойдёт не по одному из Ваших планов, Вы дадите совет, – немного встревоженно попросила Раиса.

Виктория улыбнулась. Она не давала обещаний от слова «совсем». Но в этот раз сказала:

– Вы сами найдёте мои советы. На все тридцать три плана.

***

– Куда предлагаешь идти сначала? – недовольно буркнул Феликс, крутясь по сторонам.

– Давай осмотрим все комнаты, – предложила Оливия. – Только сначала ты, потом я.

– С чего бы?

С того, что я боюсь скелетов, подумала Оля, но вслух сказала:

– За тобой по—любому надо будет проверить, так что…

– Окей, – бросил юноша и пошёл в левый коридор, чтобы начать с самого начала.

Златова пошла следом, думая о том, что, возможно, если её сестра причастна к убийствам, здесь могут быть и другие её жертвы. И они могут быть мёртвыми. Запаха разложения или экскрементов в коридоре не было, но его могли сдерживать тяжёлые двери. Оливия замедлила шаг, а когда Феликс открыл первую дверь, остановилась прямо напротив лестницы.

– Эй, ты идёшь? – крикнул Воронин, выходя из комнаты. – Трупов здесь нет, не бойся.

Неужели на лице написано? Нет, быть такого не может. Оливия подошла к юноше, тот шагнул в комнату, открывая ей вид на голые стены из огромных камней, похожих на морские, в конце комнаты было окно, закрытое решёткой. За ним самая настоящая земля. Оливия сглотнула подступивший к горлу комок и подошла к той стене. На секунду мелькнула мысль, что Феликс может закрыть дверь, оставив девушку одну, но, когда Оля обернулась, чтобы проверить, юноша стоял рядом.

– Чего пялишься? – спросил Феликс, заметив заинтересованный взгляд девушки. – Если думала, что я тебя оставлю здесь помирать, то я оскорблён.

– Много чести, – отрезала Оля.

– Вздохни и посмотри направо, – сказал вдруг Воронин, когда Оля подошла к окну.

Девушка мгновенно повернулась и замерла. Желание кричать как-то не приходило, но убежать хотелось. На пожелтевших от времени камнях висели ржавые цепи, а от них к полу шли неровных коричневые следы. Из-за слабого света, идущего из коридора, сложно было заметить это от двери, но, стоя в паре метров, были видны ошмётки ткани на цепях. Или это была плоть?..

– Пойдём обратно, – прошептала Оля, пятясь к выходу. – Мне здесь не нравится.

– Нет, пока мы не найдём эти записи – не уйдём, – отрезал Феликс. – Так что приступайте к поискам.

– А если они наверху? – предположила Златова. Вид запёкшейся крови вызывал у девушки тошноту.

– Если бы это было действительно так, наши дорогие друзья нашли их ещё неделю назад, – едко заметил Воронин, обходя стены. – Ищи какие-нибудь углубления. Даже самые маленькие, куда можно положить завёрнутую в трубочку или комочек бумагу.

– Окей, только ты осматриваешь левую стену, – согласилась Златова, осматривая окно. Бумаги явно не было в земле, ведь во время дождей она бы сгнила. Значит, нужно искать на стенах.

Они минут пять осматривали каждый уголок комнаты, но не нашли и намёка на какие-то подсказки.

– Следующая комната? – спросил Феликс, закрывая дверь.

– А есть выбор?

Да, но он явно не устроит твою гордость, – сказал юноша и открыл следующую дверь.

Эта комната была очень похожа на предыдущую, но вместо цепей там стоял книжный стеллаж, а напротив валялся прогнивший со временем матрас.

– Ну вот, круг поисков увеличился, – сказал Феликс, но ещё не понимал, насколько был прав.

***

– Сколько уже прошло? – вяло поинтересовался юноша, закрывая двенадцатую дверь. Осталось ещё две.

– Час и сорок три минуты, – ответила Оля, смотря на включённый экран телефона. – Открывай следующую.

Но и в последней комнате ничего интересного не оказалось. Выйдя в коридор, Оля с Феликсом уселись прямо на холодный пол, прислонившись спиной к стене. Единственное, что различало комнаты – было то, что в левом коридоре были старые темницы, а в правом комнатки обустраивали максимум полвека назад. И всё. Что-то подсказывало Оле, что она больше не зайдёт ни в один подвал – двух часов, проведённых здесь, ей хватило за глаза. Но бумаги они так и не нашли.

– Куда дальше? – спросил Феликс, проводя ладонью по лицу, будто пытаясь содрать маску усталости.

– Не знаю. Пойдём наверх.

– Нет. – Воронин отрицательно покачал головой.

– Почему? Неужели тебе нравится здесь находиться? – устало поинтересовалась Оля, не смотря на юношу.

– Нет, но, если мы уйдём, я останусь у тебя в долгу.

– Я больше не встану, – вздохнула девушка, для вида пытаясь подняться, но падая обратно.

– Тогда я буду искать один, – отрезал Феликс, вставая на ноги.

И зачем ему это? Неужели он так признателен мне за то, что я его спасла. Вот что он будет ходить здесь? Смысл? Ладно, надо хотя бы помочь. Или сделать вид, что пытаюсь помочь. Оливия поднялась, опираясь рукой о стену, и последовала за Феликсом.

– Где будем искать? – поинтересовалась она у юноши.

Воронин обернулся, удивлённо глядя на Оливию.

– Неужели Вы соизволите помочь? – съязвил парень.

– Договорились искать, значит будем искать, – вздохнула Оля, подходя к Феликсу, – договор есть договор, – и протянула руку.

Воронин ответил крепким рукопожатием, отчего Оля почувствовала, как замедляется кровообращение в ладони. О нет… Оливия поняла, что время вновь идёт по-другому. Во взгляде появился туман, Феликс мог его заметить, если бы смотрел на девушку, а не стену сзади неё.

У Оли появилось ощущение, будто ноги прикрыл длинный подол юбки, а по щиколоткам проходит сквозняк, неприятной дрожью растекающийся по телу. Ладонь, сминавшая бумагу, вспотела, и, когда девушка меняла руки, холод усиливался. Златова почувствовала небольшое волнение и трепет, с каждым шагом сердце то колотилось, то замирало, давая насладиться чувством независимости. Вот она подходит к первой двери, разворачивается и идёт обратно, останавливаясь лишь напротив лестницы. Касается правой рукой стены, пот мгновенно холодеет, и девушке становится противно, она вытирает руки о юбку. Берёт листки бумаги и вдавливает их в стену. Оливия почувствовала на ладони, что сжимал Феликс, небольшую прохладу, попыталась разжать пальцы, но не получилось. Она была не здесь. Девушка попыталась почувствовать, как вновь берёт листки бумаги, и что-то шершавое опустилось на её пальцы. Которые были заняты. Здесь что-то не сходится. Златова вновь ощутила пелену, что постепенно рассеивалась, хотела побежать к стене, коснуться заветных записей, но не могла. А как только тело начало ей подчиняться, ощущение прошло.

– Феликс… – прошептала девушка, обращаясь к юноше. – Сколько времени прошло?

– В смысле? – Взгляд Воронина был полон непонимания, и, заметив это, девушка поняла, что начинает забывать. Оля бросилась к нужной части стены, пока память не растворила ощущения.

– Стена… бумаги! – отчаянно крикнула Оля, стуча кулаками по месту, куда она несколько секунд назад клала записи. Или это была не она? Но как только Оливия произнесла последнее слово, чувство остановки времени прошло, и девушка в нерешительности замерла.

– Ты чего? – спросил Феликс у Златовой. Оле показалось, что он пытался вспомнить номер скорой, но так ли это было, девушка спрашивать не стала.

– Что я говорила? – вопросом ответила Оливия.

– Стена и бумаги.

Точно. И что теперь? Что со мной было? Оля не могла вспомнить, что тогда чувствовала, но видела, как подбежала к стене. Неужели эти записки там? Златова прислонила ладонь к тому месте, где до это стучала кулаками, но ничего не произошло. Бред какой-то. Хотя, возможно, я просто постепенно схожу с ума вслед за сестрой. Но оставалась ещё одна мысль.

– Дай руку, – сказала девушка Феликсу.

– Зачем? – Юноша недоверчиво сделал шаг назад, будто опасался, что Оля сейчас на него набросится.

– Сократим круг поясков. Или хочешь ещё побродить по подвалу?

Феликс нехотя подал ладонь, Оля накрыла его пальцы своими и прислонила к стене. Да уж, он явно считает меня полной идиоткой, подумала девушка, когда, разумеется, ничего не произошло. Оля только хотела отпустить его руку, как почувствовала на ладони не кожу, а что-то гладкое и холодное, разжала пальцы. Глаза Феликса мгновенно распахнулись, когда с их ладоней на пол упали небольшие листки пожелтевшей бумаги, будто они их держали изначально.

– Знаешь, – осевшим голосом начал юноша, – я, пожалуй, схожу на выходных в церковь. Мне кажется, тебе тоже стоит туда наведаться.

Но Оля его уже не слышала. В голове, как рой пчёл, кружились мысли – одна быстрей другой. Значит, Наташа не врала? Получается, где-то реально есть мир с атлантами, а я там должна быть принцессой? Ну это полный бред! Галлюцинации, ничего больше… Как? Как эти листки там оказались? Это невозможно… Это просто… Кошмар! И что мне теперь делать? Получается, Наташа не убийца? Она просто искала эти записи? Но почему они их не нашли? В голову приходили разные мысли, но все они были либо глупые, либо сумасшедшие, либо нереальные. Поэтому Оля решила просто ответить Феликсу:

– Думаю, мне тоже туда сходить не помешает. Но не на выходных, у меня ещё есть планы.

Девушка подняла с пола записи и собрала их в одну стопку, отыскав первый лист, который гласил «Просто бумажки. Тори Златова».

Виктория Златова. Моя сестра.

Нет времени

Наталья встретила Каспера на нейтральной территории в кафе с гордым названием «Орёл». Усевшись за самый дальний столик, девушка заказала чашку чая и два пончика, посыпанных сахарной пудрой, с варёной сгущёнкой внутри. Не успела официантка принести заказ, как в дверях кафе появился бандит. Девушка привыкла к белоснежному плащу парня и почти не удивилась, увидев его в той же расцветке, что и всегда. Заречье всегда было довольно тихим районом, несмотря на близость офиса Братства, рядом с которым недавно взорвали половину парка, поэтому, даже зная многих из Шипов в лицо, никто не стал поднимать панику, завидев Каспера. Те, кто знали, полагались на то, что нейтральная территория на то и нейтральная, а непосвящённые продолжали спокойно болтать и доедать блюда. Впрочем, сейчас в кафе было не так много людей, как всегда.

– Наталья Александровна, добрый день, – поздоровался Каспер, усаживаясь за стол.

– Добрый день, – ответила Наталья, кивая. – Не решили уступить в цене?

– Пока что нет, но у меня есть к Вам предложение. – Каспер важно сложил пальцы домиком, уложив на них кончик подбородка. – Вы заплатите только за тех нас, кого убьют, если дело всё-таки дойдёт до битвы, а мы уложим всех оккультистов, и Вы ни о чём не скажете властям.

– С чего Вам это предлагать? – спросила Златова, хотя это довольно выгодное предложение её пугало.

– Вчера убийца покончил с одним моим знакомым, оставив на теле одну вещь, чтобы показать, что он доберётся до всех, если его не остановить.

– Он оккультист? – Наталья сильно удивилась тому, что какой-то парень с улицы вычислил убийцу раньше, чем это сделали профессиональные журналисты.

– Нет.

– А при чём тогда они? – Златова пришла в лёгкое недоумение. Нет, бывали, конечно, разные случаи, но ситуация складывалась довольно странно, если учесть, что в это дело неделю назад замешали полицию. Оккультисты не стали бы рисковать, заводя ненадёжные знакомства, когда к делу присоединились представители закона.

– Это слишком долгая история, но, поверьте, наёмники Осколков этого заслужили.

– Что будет с телами? Кто их уберёт? – поинтересовалась Наталья, оглядываясь в поисках официантки. Было бы неудобно, если б девушка подошла в этот момент.

– Мы об этом позаботимся, – ответил Каспер. – Вы согласны на это предложение? Мы можем приступить к работе тридцать первого, цена от времени теперь не зависит.

– Хорошо, будьте в особняке в 16:00, не раньше.

– Без проблем.

Наташа со значимым видом пожала парню руку, а про себя думала, в какую новую катастрофу ввязалась. Девушка уже представила горы трупов на полу и разбитые окна, но что-то подсказывало ей, что это ещё не конец этого злосчастного договора.

***

Пойти в школу было ужасной идеей, и Оливия поняла это, как только показалась в дверях класса. Девушка не особо дружила с одноклассниками… хорошо, она их презирала всем сердцем и периодически об этом напоминала, зная, что за её спиной всегда стоял Змеиный клубок, поэтому, когда она села за свою пустующую парту, почувствовала на себе неодобрительные взгляды. Ну ладно, могло быть и хуже, подумала Златова. Девушке было интересно, из-за чего Пятёрка распалась, но спросить пока что было не у кого – Алёна всегда приходила за несколько минут до звонка, а остальные по неизвестной причине куда-то пропали. К несчастью, первым уроком была биология, в которой Оливия ничего не понимала, считая, что главное – уметь оказывать человеку первую помощь, а сколько лейкоцитов в крови и что это вообще такое – уже не так важно.

Ровно за минуту до звонка в класс влетела Алёна и сразу плюхнулась на стул возле Оли, удивлённо смотря на подругу.

– Тебе жить надоело? – прямо спросила девушка, тыча пальцем в расписание уроков. – Если Елена Дмитриевна тебя не съесть на первом уроке, тебя проглотит Светлана Ивановна на географии. Ты хоть знаешь, где Москва находится?

– Не делай из меня дуру, я всё знаю, – сказала Оля, отмахиваясь. – В смысле, не из уроков, а то, что живой не уйду.

– А зачем тогда пришла?

В субботу девушки встретились, как и договаривались. Оливия всё рассказала о спасении Феликса и о том, как они нашли бумаги, ничего не утаив. Алёна же, в свою очередь, поделилась новостями о школе, и факт того, что остальные из Пятёрки просто исчезли, не давал Златовой покоя несколько дней. Во вторник Оля сделала всю работу на среду, решив наведаться в зоопарк, который учителя называют восьмым «А», но про домашние работы как-то не задумалась, а про пропущенные темы тем более.

– Проверить, как тут у вас дела, – ответила Оля, и по тону Алёна сразу поняла, что та что-то подозревает.

– Да ничего особенно, просто…

Договорить девушка не успела – в класс вошла женщина средних лет с короткими чёрными волосами и килограммом косметики на лице. Ученики послушно встали, и, дождавшись, пока Елена Дмитриевна, не глядя на детей, скажет: «Садитесь», упали обратно на стулья. Учительница начала перечислять отсутствующих, сказав на автомате: «Златовой нет», на что Оля понимающе покивала, скорчив рожицу. Одноклассники это заметили, а Зоя даже потрудилась сказать об этом Елене Дмитриевне.

– Неужели? – Учительница удивлённо распахнула глаза, ища взглядом Оливию и, как только нашла, добавила: – Златова, к доске!

– Она уже неделю тебя «добрым словом» вспоминает, – усмехнулась Алёна, в шутку окрещивая подругу три раза.

Оля легко вышла к доске, но старое волнение за оценки всё-таки давало о себе знать. Златова спокойно улыбнулась, тем самым говоря, что готова отвечать. Главное помни, что через неделю тебя здесь не будет, и твой дневник полетит в мусоросжигательную машину, если ты не сожжёшь его раньше.

– Параграф хоть читала? – насмешливо спросила учительница. По классу пронеслись смешки и шёпотки.

– Советую проверить, задав вопрос, – ответила Оля.

– Ну ладно, – протянула Елена Дмитриевна и полистала страницы учебника, ища, что бы такое спросить. – Нервная система, – быстро сказала учительница.

– На чёрном рынке нет, – также спешно ответила Оля, но, услышав пару смешков из класса, исправилась: – Соматическая и вегетативная. – Это она помнила ещё с того года, когда сестра её готовила к Всероссийским Проверочным Работам.

– Спинной мозг.

– Заполнен спинномозговой жидкостью.

– Я спросила, что это, а не чем заполнен, – сказала Елена Дмитриевна, качая головой.

– А Вы что-то спрашивали? Я думала, мы играем в «Назови биологический термин по конкретной теме», – сделав миленькое личико, невинно произнесла девушка.

– Доиграешься до двойки, если продолжишь так говорить, – строго сказала учительница. Класс взволнованно замер в ожидании концерта, где в главной роли была великая актриса школьной комедии – Оливия Златова.

– Мне молчать?

–Уж лучше молчи, если ничего дельного сказать не можешь.

Оля кивнула.

– Нарисуй схему рефлекторной дуги, – приказала учительница, кивая на доску. – Это было в параграфе.

Учебника, который я не открывала с пятого класса, мысленно дополнила Оля. А что, если это действительно мой последний день в этой школе? А я, как дура, не отвечу у доски? Златова оскалилась. Нет, она ответит.

– Елена Дмитриевна, Вы меня смущаете, я, когда напишу, сообщу, – сказала девушка, закрываясь с обеих сторон крыльями доски, чтобы никто ничего не увидел.

Оливия не отличалась красивым почерком, но в этот раз постаралась, надеясь запомниться в стенах этой школы надолго. Так уж получилось, что она всегда была довольно любопытной и в один прекрасный день, увидев женщину в совсем не совсем школьном месте, решила за ней проследить. Что было дальше, одноклассники узнают, пройдя по ссылке сайта, который девушка написала в углу доски, а слова посередине могла понять только Елена Дмитриевна.

Закончив работу, девушка закрыла крылья доски до конца, вернулась за парту, собрала вещи и вместе с рюкзаком вышла за дверь, сказав, усмехаясь:

– Оценку поставить не забудьте за подробности.

Девушка облокотилась на закрытую дверь и улыбнулась, чувствуя, как тревожно бьётся сердце, сообщающее, что поход к директрисе девушке гарантирован. Спустя несколько секунд раздалось:

– ЗЛАТОВА!!! ЧТОВЫФОТКАЕТЕХВАТИТСМЕЯТЬСЯ!!!

А нет, они всё поняли сразу по названию сайта, осознала девушка и побежала на третий этаж в кабинет директрисы. Поднявшись по главной лестничной клетке, девушка резко завернула за угол, боясь, что биологичка пойдёт за ней, и… во что-то врезалась, что оказалось человеком.

– Златова?! – удивленно воскликнул Никита, хватая падающую девушку за локти. – Ты что здесь делаешь?

– А ты? – спросила Оля, но через секунду заметила Дениса Нота, Раю Мишину, Андрея Богомолова и Элиз Пелтье, что ели чипсы на месте встреч Пятёрки. Значит, вот куда они «пропали» … Конечно, неплохую себе подобрали новую компанию, только вот Дани не видно. Видимо, за лимонадом пошёл.

– В последнее время тебя не было видно, – осторожно начал Зверев, отступая на полшага, но не отходя далеко. – Даня перевёлся в другую школу, а Алёна перестала с нами общаться, думая, что…

– Что Даня?! – Оля ошарашенно посмотрела на юношу, который с Куницыным был другом-не-разлей-вода. – Почему мне никто не сказал?

– Мы не ожидали, что ты ещё придёшь, – виновато сказал Зверев, но Элиз его перебила:

– Нет, мы знали, что ты придёшь, но наша новая компания тебя не очень любит, поэтому выбирай: либо ты остаёшься с нами, но перестаёшь строить из себя королеву, либо наши пути расходятся, – просто сказала Пелтье, и Рая гаденько заулыбалась.

По улицам Слона водили, как видно, напоказ – известно, что слоны в диковинку у нас, вспомнилось вдруг Оле. Девушка очень невовремя почувствовала себя этим огромным, с виду, всесильным, слоном, у которого просто не было выбора, и всё, что ему оставалось – не обращать внимания на кучу Мосек, которые собрались, чтобы вместе её победить. И у них это получалось. Как же Оле сейчас хотелось вспомнить весёлое, может, и немного опасное, прошлое Змеиного клубка и, расплакавшись, убежать в надежде, что Зверев побежит её догонять, а Элиз подумает о том, что ей наговорила. Но Оля прекрасно их знала и много раз видела, правда, с другой страны, как они унижают других. Заставляют людей морально ломаться, давя на слабости. Златова такой не была, может, Оля и любила обидные шуточки, но ненавидела, когда кто-то до боли родной стоит в другой компании и оскорбляет старого друга. Именно так компании и расходятся. Один сказал другому, а другой пошёл за первым, рассказывая об этом остальным. А тот, кто не успевает, остаётся один.

– Не думаю, что наши пути параллельны, – сказала девушка и, развернувшись на пятках, ушла. К чёрту поход к директрисе, потом попрощается.

Следующим уроком была алгебра, поэтому девушка, посмотрев расписание, которое не успела запомнить, направилась сразу в 27 кабинет, находившийся на втором этаже. К счастью, там никого не оказалось, и Оля уселась за свою вторую парту, пройдя от двери в конце кабинета. Дети более чем не любили классы такого типа, потому что каждый раз, слыша стук каблуков, приходилось оборачиваться, а ребятам, стоящим на «шухере», приходилось кричать, что сразу слышали педагоги. В общем-то, именно поэтому в таких кабинетах обычно училась только средняя школа, чтобы учителя успевали навести суету.

Златова достала телефон и, сама того не замечая, принялась смотреть на выключенный экран. Она ни о чём не думала, просто плавала в странных эмоциях, желавших свободы, но Оля не позволяла крику и слезам вырваться наружу, понимая, что рядом идут уроки. Пошли они все к чёрту… Девушка ощутила боль в ладони, но, вместо того чтобы разжать пальцы, лишь сильнее сжала кулаки, ногтями впиваясь в кожу. Оливия не понимала, что из этого – физическая боль. В груди расползалась тоскующая пустота, но с каждой секундой сдержанных эмоций она колебалась, стягиваясь неровным швом и отдаваясь солёным вкусом на языке. Не ради вас, сволочи, не ради вас… Несколько лет вместе, а тут сразу бросили. Никогда. Никогда, слышите?! Не забуду и не прощу. Только попробуйте с чем—то подойти. К Ноту своему идите, предатели! Оля почувствовала, как практически заросшие шрамы на щеках начали щипать, провела тыльной стороной ладони под глазами, посмотрела на руку… и вконец расплакалась. Беззвучно, словно в немом фильме, девушка сидела и представляла, как выглядит со стороны. Захотелось скорчить рожицу, но Оливия улыбнулась, видя себя счастливой девчонкой, которая решила прогулять уроки и ни капельки не переживала, что у неё будет двойка. Улыбнулась и засмеялась, давясь слезами.

– Ненавижу! – выдавила Златова и упала лицом на лежащие на парте руки. – Не-кх-навижу…

Вдох-выдох, вдох-выдох…Оля, спокойно, на звук может прийти кто-то из учителей, а это не самый лучший исход событий. При следующей встречи врежешь Звереву и нахамишь Пелтье, а сейчас успокойся. Успокойся. Всё. Хорошо. ДА НИЧЕГО НЕ ХОРОШО! ПУСТЬ ИДУТ ОНИ В… ПОЛЕ, БЛИН!!! Оля почувствовала, что кислород начал кончаться, и только она хотела поднять голову, как на плечо легла чья-та рука. Златова напряглась. Девушка сейчас пребываланемного не в том состоянии, чтобы придумывать, что говорить учителям. Первой мыслью было притвориться спящей, но тело вздрагивало каждую секунду, отталкивая эту мысль. Но подниматься с покрасневшими глазами нельзя. Только не в её последний школьный день. Плечо немного сжали, и Оля узнала в этом что-то знакомое. Замерла. Только не ты. Молись, чтобы это был не ты, иначе… Златова медленно подняла голову и увидела встревоженную физиономию юноши, что несколько минут назад беззаботно болтал и ел чипсы со своими новыми друзьями. Не успев как следует подумать, девушка вынырнула из-под его ладони и всадила свой кулак Никите в скулу. Зверев даже не дрогнул, но голубые глаза расширились в неприкрытом удивлении.

– Ладно, заслужил, – сказал юноша, приподнимая руки в примирительном жесте. Скула начала краснеть, но он её не коснулся, хотя наверняка было больно. Оля на это надеялась. – Может, сходим в столовку, чай попьём? – предложил Никита, отлично видя, что Златова пытается убить его взглядом.

– Может, в лес сходишь, мухоморов наешься? – подала мысль Оливия, надеясь просверлить в Никите дырку.

– Оль, тут правда непростая ситуация вышла…

Златова услышала в непривычно тихом голосе юноши частички вины, но не понимала, за что он считает себя виноватым. Подумаешь, выкинул какую-то девчонку из своего круга общения. Не в первый раз.

– И что же это за непростая ситуация? – поинтересовалась Златова. Девушка ощутила, что слезы высохли, а кожа на лице похолодела после тепла и недостатка воздуха.

Никита на пару секунд опустил глаза в пол, собираясь с мыслями, но слова никак не могли сорваться с языка. Оливия скептическим взглядом понаблюдала за его попытками около минуты и только хотела начать говорить, как Зверев произнёс:

– Я идиот.

– Я в этом не сомневалась, – ответила Оля, хотя была немало удивлена такому заявлению. Неужели главный заводила школы, за спиной у которого было огромное состояние, признал себя идиотом? Верилось с трудом.

Никита пропустил слова Златовой мимо ушей и продолжил:

– Думаю, ты знаешь, что мы Элиз встречаемся… – На этих словах юноша оглянулся на закрытую дверь, проверяя, не появился ли там кто. – Раньше она работала на твою сестру и, сколько бы я её не отговаривал, продолжала влезать в неприятности, но Наталья отказалась от информатора, Эля осталась без работы… Мне кажется, ты прекрасно понимаешь, что её гордость ничегошеньки не позволяет от меня принимать, даже какую-нибудь дурацкую вакансию! – В другой раз Зверев уже ударял бы по столу, но на удивление Оли он говорил горячо, но тихо, не превышая голоса. Лишь светлые глаза и мимика лица выдавали его эмоции. – Богомолов предложил ей ту же должность, но в небольшой банде на нейтральной территории…

– Там есть банды? – удивлённо спросила Оля, хотя припоминала, что ей об этом говорили. По-моему, нейтральная территория на то и нейтральная, чтобы на ней люди жили спокойно.

– Да, и не одна, – подтвердил Зверев. – Как нам всем известно, ты сестра Наташи, которая каким-то образом связана с Альбертом, командиром главной, на настоящий момент, группировки города, которую все пытаются свергнуть… Понимаешь, к чему я веду?

– Ага, – Златова усмехнулась, – ради моей же безопасности и нашей дружбы вы решили прекратить общение, чтобы Элиз не смогла выпытывать из меня информацию.

Звучало логично, но Оле вдруг захотелось уйти, оставив и Зверева, и своё прошлое в этом светлом классе, где каждый будний день ученики общаются, шутят, спорят и… просто спокойно живут. Мало в этой школе было людей, не слышавших про Стрельцова до взрывов в городе, а сейчас стало ещё меньше, но никто не боялся выходить из дома, когда школы вновь открыли, все будто понимали, что обычных жителей это не должно касаться. Из-за сестры Оля такой не была. Не важно, как она познакомилась с Альбертом, важно то, что они до сих пор общаются, и Оливия понятия не имела, чем всё это может кончиться.

А если они останутся в этом мире навсегда? У Оли были довольно противоречивые чувства по отношению к атлантам, но девушке явно не хотелось ещё больше погружаться в эту трясину расследований и вранья. Да, они могут остаться в мире людей, но только не в этом городе, не там, где Златовых знает каждая бабулька у подъезда и любой бандит.

– И что дальше? – отвлечённо спросила Златова. Нет, правда, а что будет дальше? Что будет в Хэллоуин и после него? Если это «после» вообще случится. Оля сильно сомневалась, что они смогут пережить этот час до полуночи, если оккультисты не подойдут ещё раньше.

– Не знаю. – Никита вздохнул и присел на край парты, сдвинув перевёрнутый стул. – Оль, – юноша дождался, пока Златова обратит на него взгляд, и продолжил: – обещай мне одно: если наши пути вдруг разойдутся, через много лет мы обязательно встретимся. Пятёрка не должна распасться, ты так не считаешь? – Зверев грустно улыбнулся. – Сильно сомневаюсь, что мы всё это вместе прошли просто так.

– Возможно, мы проходили это не ради себя, – вздохнула Оля. – Может, кто-то хоть раз посмотрел на нас и сделал какие-то выводы. Может, мы прожили это лишь ради кого-то чужого, разве нет такой вероятности?

– Жаль, конечно, но есть, – согласился Никита.

– Но, думаю, мы обязательно когда-нибудь встретимся. – Златова улыбнулась, понимая, что это, возможно, их последняя встреча. Оставалась неделя, но Оля больше не собиралась показываться в городе во избежание лишних неприятностей. – Ну, что, обнимемся на прощанье? – усмехаясь, спросила Оливия.

– Говоришь так, будто мы больше и не увидимся. Дамочка, мы в одной школе учимся и, если вдруг забыла, в одном классе. – Юноша ухмыльнулся, качая головой, но всё же отстранился от парты.

Златова вдруг вспомнила, что за всё время их знакомства они ни разу не обнимались и, когда Никита к ней подошёл, сделала шаг назад. Зря. Зверев удивлённо изогнул бровь, но сказать ничего не успел – Оля положила руки юноше на плечи и притянула его к себе, вставая на носочки. Златова почувствовала, как его тёплые ладони касаются спины и пожалела, что надела тонкую блузку вместо свитера. На секунду мелькнула мысль, что бы ответила на это Элиз, зная, что Никита не фанат обнимашек, а Оля тут липнет к нему, как репейник. Красивый, но колючий. Зверев крепче обнял девушку, и она, сняв очки одной рукой и положив их на парту, прильнула к груди парня. Когда-то они вместе бегали по крышам, играли в снежки, списывали контрольные, а сейчас прощаются. Точнее, прощается только Оля. Он знает, что это наша последняя встреча? Нет. Возможно, даже не догадывается. И что он обо мне думает? Неужели просто жалеет? От непонимания происходящего переносицу закололо, и Оля вновь почувствовала солёный привкус на языке. Нет, она больше не собиралась плакать, не сейчас. Она не собиралась портить момент предательскими слезинками, но те медленно стекали из глаз на клетчатую рубаху Зверева, оставляя мокрые полосы.

– Оль-к, ты что, плачешь? – Зверев медленно отстранился и подцепил пару слезинок пальцем. – Ну ты, конечно, звезда… Даже когда руки-ноги во время погонь в кровь раздирала и то не рыдала.

Оля через силу улыбнулась. Как ему объяснить, что, возможно, она больше не встретится ни с кем из этого города, из этого мира? Никак. Ей нельзя было об этом говорить.

– Надеюсь, мы действительно ещё встретимся, – сказала девушка и вытерла слёзы тыльной стороной ладони.

Больше не их история

Будильник нещадно голосил на всю квартиру, эхом отталкивая от стен зала противное «ку-ка-ре-ку». Оля мгновенно вскочила с кровати, но, взглянув на свой телефон, поняла, что звонит не он, и выбежала из комнаты. Было так непривычно знать, что дома помимо неё есть кто-то другой, но звук был ужасно знакомый, поэтому Златова, вместо того чтобы в панике хватать всё, что под руку попадётся, топая так громко, насколько это было возможно в пушистых тапочках, дошагала до журнального столика и провела пальцем по экрану смартфона, выключая будильник. Девушка посмотрела на время и, увидев 13:00, хотела крикнуть: «Проспала», но подумав, промолчала и вернулась в комнату, забыв о том, что сестра ещё спит в своей спальне, и будильник звенел для неё, вернувшийся домой далеко за полночь.

Услышав в полудрёме щелчок замка, Оливия мгновенно отогнала сон, и, опираясь на локти, поднялась с матраса. Как только сестра от неё съехала, младшая Златова привыкла оставлять дверь в комнату либо открытой, либо закрытой на пять замков, но последнее было не очень удобно, поэтому уже через несколько секунд Оля, спустившаяся на пол, смотрела через зал на небольшой участок коридора, через который гость обязательно должен был пройти, если не планировал оставаться в дверях подъезда. Свет включили, и Оливия увидела гриву светлых волос, которые Наталья практически никогда не заплетала. Взяв со стола очки, Оля с недовольным выражением лица направилась прямиком к сестре, в уме готовя ей выговор, но, как только подошла, поняла, что воздух вокруг пропитался запахом алкоголя.

– Да-а-ам-с… А я только хотела пошутить, из-за чего вы с Альбертом кровать не поделили, – буркнула Оля и, развернувшись на носках, отправилась обратно в комнату. Уже там она услышала гневные высказывания Наташи, насчёт неуместных шуток и щелчок входной двери, после чего Оливия, уверенная в том, что всё в порядке, отрубилась.

Теперь девушка снова хотела заснуть, но солнечные лучи, вылезшие из-за надвигающихся туч, не разрешали этого сделать. Повалявшись в кровати, Оливия пошла в ванную умываться и чистить зубы, после чего неспеша одела белую футболку и серые брюки. Девушка полюбовалась видом из окна на пустующую в будние дни площадку и, подумав, направилась будить сестру, достав из шкафа колонку и подключив её к телефону. Как только Оливия подошла к двери её спальни, нажала на первую попавшуюся музыку, жанр которой оказался рок. Войдя в комнату, Оля заметила, что сестра уже не спит и пытается на неё наорать, но получается с трудом. Оливия приложила ладонь раковиной к уху, показывая, что не слышит, на что Наталья ответила неприличным жестом и, накрывшись подушками, продолжила спать или просто притворяться. Когда в песни начались слова, Оля нажала на паузу и сказала:

– Если не ошибаюсь, ты сегодня ночью куда-то очень торопилась, возможно, в особняк, но я в этом не уверена.

– Иди в лес! – крикнула Наташа в подушку, поглубже зарываясь в одеяла.

– Я твоим наёмникам так и передам.

Слова возымели действие, и вскоре Наташа поднялась с кровати. Оля заметила, что сестра так и осталась во вчерашней белой водолазке и в чёрных джинсах, поленившись надеть пижаму, и поцокала языком.

– И кто-то мне ещё говорил, чтоб я не гуляла ночью. – Оливия со вздохом закатила глаза и пошла за стаканом с водой прежде, чем Наталья успела о нём упомянуть.

– Неужели в редакции с коллегами прощалась? – поинтересовалась Оливия, вернувшись в спальню. – Хотя нет, я бы об этом узнала… Правда, что ль, с Альбертом… гм… чай пила?

– Оль, отвали, – бросила сестра, шагая в свою душевую, рукой опираясь на стены.

– Значит, точно с ним, – весело крикнула младшая Златова в закрывшуюся дверь.

Через полчаса девушка должна была встретиться с Феликсом и Кешей в Советском парке, чтобы повторить, что за чем будет следовать, поэтому Оля спешно обула кроссовки, взяла рюкзачок и, накинув олимпийку, вышла в подъезд, закрыв за собой дверь на ключ. Златова очень надеялась, что Иннокентий не потеряется и вовремя придёт на назначенное место, поскольку им ещё предстояло до прихода наёмников установить камеры слежения и успеть передвинуть стеллажи, чтобы те стояли как раньше.

Оливия уже подходила к воротам парка, как услышала сзади своё имя, обернулась на окрик. Навстречу бежала Алёна, на ходу застёгивая на белом платье бежевый плащ, девушка пару раз махнула рукой, привлекая внимание подруги и, когда Оля пошла в её сторону, остановилась, путаясь в пуговицах.

– Ты что здесь делаешь? – удивлённо спросила Оля, следя за махинациями подруги.

– Как «что»? Встретила я твоего Феликса, значит, и угадай, что я из него выпытала? – Дезёт скрестила руки на груди и пристально посмотрела на Оливию. – Вы тут, видите ли, в другой мир собираетесь, а ты даже попрощаться не пришла! Подругой ещё называется, – фыркнула Алёна.

– Ой, ну ты последняя, с кем я прощаться собиралась. Предполагалось, что ты сама в особняк придёшь.

– Ночью? Ты головой думаешь? Да ещё и в Хэллоуин, где каждый пятый подросток сегодня будет в костюме, а границы ровно в одиннадцать вечера откроют! Ну нет, подруга, я порой поражаюсь с твой самоуверенности.

– Ты просто не живёшь в полную силу, – ответила Оливия и направилась в парк. – Если уж этот придурок тебе всё рассказал, можешь с нами провести целый час пререканий и попыток вывести безвыходную в хорошем свете ситуацию в более оптимальное русло.

– Знаешь, а ведь я могу прийти в особняк как раз через час, – с ухмылкой на лице произнесла Алёна и, помахав, побежала обратно.

***

Весь четверг прошлой недели Оля с Феликсом бегали по всем гостиницам города, опрашивая рабочих и постояльцев, не видели ли они высокого блондина с именем, как у попугая. Причём, Воронин прямо так и спрашивал, вводя в ступор не мало людей. К счастью, они с Олей искали по отдельности, и Златовой не приходилось позориться, когда Феликс залетал в гостиницы с вопросом: «Пернатого не видели?». Девушка за пять часов обошла два района и уже хотела идти в следующий, как неожиданно позвонила Алёна с визгом, что встретила Десайи, когда шла со школы, и теперь они вместе идут в Советский парк.

Серьёзно? Я тут несколько часов голодная бродила по улицам, а она его просто встретила? Нет, ну, где здесь справедливость?

– Алёночка, идите к палатке со сладкой ватой, я знаю, что она закрыта, просто ждите меня там, мы твоему чуду сейчас допрос с пристрастием будем устраивать, – пропыхтела Оля, переходя на бег.

Златова спешно набрала номер Воронина и, бросив в трубку: «Парк, палатка со сладкой ватой», сунула телефон обратно в карман джинсов. Благоразумно Оля решила, что пробежать ещё один район не осилит и села в автолайн, проехав до нужной улицы, а, когда вышла, Оливия, уже немного отдышавшаяся, помчалась в самый центр парка, где Феликс уже «вцепился» в Иннокентия.

– Так это ты подавал оккультистам идеи? Из-за тебя, значит, я неделю на заброшке жил?! – орал Феликс, морально нависая над Иннокентием, ведь тот был чуть-чуть повыше ростом

– Нет, Воронин, сам ты виноват в том, что на улице жил, не надо было за лёгкими деньгами охотится! – крикнула на одном дыхании Оливия, подбегая к компании.

– Олечка, они тут скоро убьют друг друга, – взволнованно вскрикнула Алёна, подбегая к подруге. – Хоть ты их образумь! Кстати, Иннокентий, оказывается, правда, из другого мира, представляешь?

– Погоди, дай хоть отдышусь, – буркнула Оля, садясь прямо на асфальт. – Так, ребят, включаем реальные мозги, а не то, чем вы обычно думаете, и объясняете, что происходит, – строго сказала Оливия после того, как немного передохнула. – Кеш? Думаю, тебе стоит нормально представится.

Иннокентий на секунду отвлёкся от пронзания Феликса ядовитым взглядом своих серых, с жёлтыми крапинками, глаз и ответил:

– Я посол Алых Городов, в этот мир меня направили за тобой и Натальей.

– Кто направил? – настороженно спросила Оливия, готовясь пополнить картину новыми пазлами. Неужели Виктория? Мысль о том, что её сестра, которую она совершенно не помнила, жива, не давала девушке покоя после того, как Златова убедилась, что история про атлантов является правдой.

– Королева, – ответил парень, но после добавил, заметив взволнованный взгляд Оли: – Виктория.

С этого момента начитается веселье, пронеслось в голове у Златовой, пока она медленно поднималась с асфальта.

– Значит… Я действительно принцесса?

– Действительно, – согласился Кеша.

Значит, он должен называть меня на «Вы», или я что-то путаю? Но вслух Оля не стала уточнять эти ненужные детали.

– Ты знаешь, как можно попасть в тот мир? – поинтересовалась Златова.

Иннокентий глубоко вздохнул и направился к деревянной лавке, остальные пошли следом.

– Нет, в том-то и дело, что нет, – тяжело выдохнул парень, проводя ладонью по лицу.

– А как это узнать? – спросила Алёна, садясь рядом с Кешей.

– Виктория оставила мне письмо, в котором говорилось, что все ответы находятся в особняке. Я был там пару раз, но в первый – когда только там появился, ничего не нашёл, а во второй мне помешали, в последнее время там ходит слишком много людей.

– А это, случайно, не эти бумаги? – растягивая слова, неуверенно произнесла Оливия, доставая из рюкзачка пожелтевшие бумажки.

Кеша лишь глянул на них и сразу кивнул.

– Они, – подтвердил парень, завороженно беря в руки запили.

– Эй, не хочу вам мешать, но давайте побыстрее, есть подозрение, что меня ещё ищут, – буркнул Феликс, заходя за лавку, чтобы не светиться на открытой территории.

– Что-то ты об этом не думал, когда по гостиницам ходил, – едко заметила Оля, толкая юношу и плюхаясь на лавку рядом с Алёной.

– Потому что не приходилось терпеть его рожу, – ответил Воронин, косясь на Иннокентия.

– Они так сразу, как только встретились? – шёпотом спросила Златова у подруги.

– Ага, – подтвердила Дезёт. – Феликс, как только его увидел, сразу с кулаками налетел, будто это его вина во всём случившемся.

Ну вообще-то…

– Ты поможешь понять по этим записям, как попасть обратно? – спросила Златова у блондина.

– Возможно, смогу, но мне почему-то кажется, что Наталья лучше в этом разбирается…

– Нет, ни её, ни Мирэль не приплетаем! – категорически заявила Оля, махнув рукой. – Они отказались от нашей помощи, значит, пускай своими головами думают, как откроют портал.

– Есть подозрение, что они просто надеются на оккультистов, – начала Алёна, но её перебили.

– Которые сами не знают, как это сделать, – произнёс Иннокентий. – У них лишь теории, а времени всё меньше и меньше.

– Неужели у Пернатого нет идей, как открыть какой-то проход? – усмехаясь, поинтересовался Феликс, забирая из рук Кеши бумаги.

– Тебе-то какое дело, бродяга? – Иннокентий приподнялся, но заметив, что Воронин никуда с записями не убегает, сел обратно. – Или мне кажется, или дело касается лишь меня и Оливии, не так ли?

– Эй, я вообще-то с вами за компанию! – протестующе воскликнула Алёна, кидая презрительные взгляды в сторону Кеши.

Оля усмехнулась.

– С нами, с нами, конечно, – сказала девушка. – Давайте поспокойнее, у нас времени меньше, чем неделя.

– Шесть дней, – согласилась Алёна.

Шесть дней, повторила про себя Оливия. Это слишком мало. Оля поднялась с лавочки и, отобрав бумаги, передала их Кеше.

Златова вздохнула и уставилась на пасмурное небо, надеясь, что её новые друзья посидят тихо хотя бы пару минут, а она успеет насладиться покоем. Но нет, только Оля успела подумать о том, какой приятный аромат исходит от ель после дождя, как Кеша резко произнёс:

– Я понял! Кажется, – через секунду добавил парень.

– Что? – Алёна заинтересованно взглянула на бумаги, но не смогла разобрать мелкий почерк сестры Оли.

– Смотрите, здесь рисунок. – Кеша пальцем показал на пять линий, расположенных звёздочкой, и несколько небольших кружков по сторонам. – Мне кажется, что это шкафы и канделябры. Но в настоящее время они так не расположены.

– В настоящее время на стенах вообще канделябры не висят, – заметила Оля.

– Но там по-любому есть то, на что их можно повесить, – добавил Иннокентий. – А шкафы можно просто передвинуть.

– И что?

– Королева дала мне срок в три месяца, поэтому я сильно сомневаюсь, что всё должно проходить именно в этот ваш Хэллоуин, но что-то мне подсказывает, что оккультисты понадобятся для открытия портала, если они не какие-нибудь шарлатаны. Но Виктория сама проходила между мирами, а это значит, что нам она предоставила более долгий путь.

– Пернатый, скажи честно, ты хоть немного представляешь, как это будет выглядеть, или мы будем просто стоять и ждать чуда? – после минутного молчания задал вопрос Феликс.

Нет, дурак, он не знает, как и никто из нас, хватит тут умным прикидываться, язвительно подумала Оля, кидая недобрые взгляды в сторону Воронина.

– Если я тебе скажу, что представляю, ты отвалишь? – поинтересовался Иннокений, оборачиваясь назад. – Или тебе просто нравится действовать мне на нервы?

– И как это будет происходить? – спросила Алёна, переводя взгляд с бумаг на парня.

***

Оливия обрадовалась, увидев, что и Феликс, и Кеша уже мирно сидят на лавке возле большого деревянного домика-кормушки для белок, который изначально был построен для красоты, но после добрые люди на самом деле стали сыпать в мисочки семечки с орехами и оставлять их рыжим зверюшкам. Подойдя ближе, Златова заметила, что Десайи кормит пушистую белочку с руки, и умильнулась этой картине, столь необычной в последнее время, что даже не верилось в эту минуту уединения с природой.

– Все готово? – спросила Златова, случайно спугнув белочку.

– Ну вот, свою сестру спугнула! – усмехнулся Феликс, кивая в сторону забирающейся по дереву белки. Юноша вытащил из карманов чёрной ветровки несколько железных камер и сказал: – беспроводное подключение, но я не знаю, где их сейчас зарядить. Парень, который их мне продал, сказал, что зарядку можно купить в магазине, но большинство пока что закрыты, а после одиннадцать они будут «уже закрыты». Поэтому, эта миссия на тебе.

– Даже не сомневалась, – вздохнула Оля, пропустив слова о сходстве между ней и белкой мимо ушей. – Когда вы отправитесь в особняк?

– Можем хоть сейчас, но нам нужно, чтобы ближайшие два часа там никого не было, и мы спокойно передвинули стеллажи. Ты с этим справишься? – поинтересовался Кеша.

– Очень постараюсь. Наёмники придут к четырём, так что времени у вас полно, Наташа вчера с кем-то что-то праздновала, поэтому раньше трёх не появится, насчёт Мирэль и Альберта, если он будет, ничего сказать не могу. – Оля непонимающе повела головой. – Мне кажется, есть где-то час, не больше, – добавила девушка, глядя в посерьезневшие лица парней. Странно как-то, подумала Оливия. Златова не понимала, зачем Воронин так пытается им помочь, неужели хочет попасть на ту сторону? Впрочем, Оля не могла его за это судить, Феликсу практически закрыта дорога в светлое будущее этого мира. И в этом виноват он сам.

– Тогда до встречи там? – уточнила Оливия и, когда оба кивнули, пошла к выходу из парка.

***

Оливия наблюдала за тем, как бойцы Шипов один за другим выходили из машин и собирались кучками, обсуждая свои планы, которые девушке были неизвестны, поскольку голоса не доходили до самых верхних окон, что выходили из чердака, где на подоконнике сидела младшая Златова и листала «Просто бумажки», когда-то принадлежавшие старшей сестре. Неужели она правда когда-то была принцессой и жила в мире, полном чего-то необычного для человека на первый взгляд. Оля этого не помнила, но с каждой страницей ровного мелкого почерка будто погружалась в тот мир балов и государственных интриг, которые сама себе напридумывала, рассматривая чистые чертежи, которые мог начертить только опытный инженер.

Оливия надеялась, что Иннокентий с Феликсом успели выполнить свою часть задания, но спуститься и проверить боялась. Скоро этот дом будет полностью заполнен вооружёнными людьми, и даже каждый чих будет отслеживаться, а не только шаг. Сначала Оля спокойно наблюдала за прибывающими людьми, но вскоре начал зарождаться червячок волнения, который девушка так старалась вытравить за последние две недели. Почему Алёна нет? Какой план у Наташи? Знают ли о её плане Мирэль и Альберт? ЕСТЬ ЛИ ВООБЩЕ У НЕЁ ХОТЬ КАКОЙ—ТО ПЛАН??? Оля очень надеялась, что Алёну просто не отпустили родители, а не она где-то потерялась, но звонить не решалась, боясь, что подруга скажет те ужасные слова, что Оливия мысленно произносила, проходя мимо каждого знакомого на протяжении последних дней. Прощай. Златова прекрасно понимала, что, даже если они всё-таки смогут отправиться в этот неизвестный мир, который ей вовсе был не нужен, друзья останутся здесь. У них в этом здесь родители, да и вся их жизнь. Может, Оля и не чувствовала того, что её душа принадлежит тому миру, у неё просто не было выбора. А если я откажусь? Что именно приказала Виктория? Зачем? Зачем мне туда? Но, к счастью Оли, в голову также проникали мысли о том, как ярко она ушла из школы неделю назад, громко хлопнув дверью под немного удивлённые взгляды учеников и учителей. Жаль, с Натальей Фёдоровной не попрощалась, думала девушка, вспоминая, как они с друзьями пили в её кабинете чай, когда Пятёрку отправляли к директрисе, а её не было на месте.

Было множество вероятностей того, как именно пройдёт сегодняшний вечер, поэтому девушка морально готовилась ко всему. Даже к тому, что в них могут стрелять. А если Шипы восстанут против командир именно сегодня? Что, если нас всех просто перестреляют? Им нужны деньги, а убив всех, кто будет находится в особняке, они могут в добавок получить ещё и целый район. Нет, это им не выгодно, одёрнула себя Оливия. Столько смертей не получится скрыть. Девушка услышала, как зазвонил телефон и, увидев номер Феликса, ответила на звонок.

– Кеш, вы всё сделали? – спросила девушка, наблюдая за тем, как по оконному стеклу скатываются нежданные капли дождя.

– Всё, но постарайся не попадаться никому на глаза ближайшие шесть часов, что-то мне не нравятся эти головорезы, – буркнул парень. – Мне кажется, что Наталья заметила изменения, слишком уж медленно она ходила по библиотеке, раздавая приказы.

– Конечно, она заметила! Вы где вообще?

– Рядом с библиотекой в коридоре за стеной, канделябры нашли. Ты прикрепила камеры?

– Да. – Оля поплотнее укуталась в старый плед, найденный на кресле, и продолжила: – Две в холле с разных сторон, одна над дверьми в библиотеку, по одной на каждом этаже над лестницей и на самих книжных стеллажах где-то семь, все подключены к моему телефону.

– Хорошо. Советую лечь спать, если что мы тебе позвоним, заведи будильник на всякий случай.

– Сильно сомневаюсь, что усну, – ответила Зллатова и отключила звонок.

Но всё же Оля собрала с чердака все найденные пледы и одеяла и, сложив из них на подоконнике кровать, улеглась лицом к стеклу. Интересно, а оккультисты вместе с гостями сейчас на карнавале или это всё для отвода глаз? Девушка скучающе посмотрела на дисплей телефона в надежде, что Алёна что-нибудь написала, но, ничего ненайдя, завела будильник, сняла очки и принялась всматриваться в серую размазню за окном.

И вот поставленный на телефоне будильник прозвенел, отчего девушка проснулась, стукнувшись лбом о холодное стекло. Странно. Несмотря на то, что границы города были уже как полчаса открыты, на улице стояла тишина, из-за чего Златова успела побеспокоиться, что оккультисты зарезали всех Шипов, но, одев очки, увидела несколько силуэтов за деревьями. Златова набрала номер Феликса, стараясь не светить в окно, и начала считать гудки. На пятом юноша ответил.

– Передаю трубку Пернатому, – шикнул Феликс, после чего на пару секунд наступила тишина.

– Оливия, у нас всё в порядке. Встречаемся на втором этаже в самом дальнем от входа коридоре, сама найдёшь?

– Конечно, – ответила Оля, отключая звонок.

Конечно, нет.

Оля не стала разбирать самодельную кровать, поэтому, не включая на телефоне фонарик, открыла дверь в коридор и спустилась по крутой деревянной лестнице на второй этаж. Оливия ещё днём успела найти уборную, поэтому, пройдя два коридора, открыла тёмную дверь и, зайдя внутрь, сразу закрыла, увеличив яркость на экране смартфона. Телефон пришлось положить на раковину, поэтому, когда он зазвонил, мелодия эхом раздалась по всему помещению.

– О, чёрт! – ругнулась девушка, пытаясь остановить музыку. – Чего? – нервно спросила Оля, ответив на звонок.

– Ты где? – раздался недовольный голос Феликса.

– Иду, – буркнула Оля и прервала связь. – Звёздно, кто—нибудь точно услышал, – прошептала девушка, вспоминая, сколько людей находятся в особняке.

Сполоснув руки небольшим напором ледяной воды из-под крана, Златова вытерла ладони о брюки и осторожно приоткрыла дверь. Никого. Да где они все?! Оливия шустро вышла, закрыв дверь, и побежала налево, где, как она надеялась, был тот самый тупик, но на следующем повороте услышала чьи-то голоса и резко остановилась. Фу-у-ух. Да ладно, в первые, блин, ни в кого не врезалась! – возликовала про себя Оливия, дожидаясь, пока люди пройдут мимо. К счастью, её не заметили, что очень удивило Олю, которая считала, что стук её сердца и прерывистое дыхание раздаётся по всему особняку. Девушка небольшими перебежками добежала до последнего коридора и остановилась.

– Кеш? – растерянно прошептала Златова, смотря по сторонам.

– Т-с-с.

Парень открыл ничем не примечательную деревянную дверцу, пропуская Олю. Серьёзно? Если бы мне месяц назад кто-то сказал, что незнакомец будет мне помогать попасть в какой—то другой мир, не поверила бы! Коридор сначала показался слишком тесным, но, переступив следующий порог, девушка раскинула руки в сторону, проверяя, насколько проход широкий. Где-то полтора метра. Отлично.

– Пойдём, – сказал Кеша, и вскоре они увидели Феликса с фонариком.

– Где вас носит? Давайте быстрей!

Оливия побежала вслед за парнями, стараясь особо не топать, но на узкой лестнице, ведущей на первый этаж, Златова случайно оступилась и с хлопком упала в новый коридор. Воронин и Десайи встревоженно переглянулись и открыли следующую дверцу, ведущую в библиотеку. Феликс выключил фонарик, поэтому Оле пришлось вставать под слабым светом луны, льющемся из окон.

– Просто супер, – прошипела Оля, отряхиваясь.

Они находились почти в самой дальней части библиотеки, но у Златовой вдруг появилось плохое предчувствие. Здесь кто-то есть. Оля резко рванула вперёд, надеясь, что не зря. Феликс с Кешей бросились за девушкой, что уже нырнула за стеллаж. И тут раздались первые выстрелы.

Библионочь

Оливия выхватила из кармана брюк телефон и, включив его, посмотрела на дисплей.

– Без десяти двенадцать, – одними губами прошептала девушка и, схватив парней за руки, побежала вглубь библиотеки. Кто бы ни стрелял, нельзя, чтоб нас поймали. Девушка весь день игнорировала сообщения и звонки от сестры, собираясь встретиться с ней лишь ближе к полуночи, но никак не раньше. Сейчас их видеть не должны.

Вдруг с другого конца помещения раздался свист, и Оля уже успела испугаться, что это по их души, как Иннокентий прошептал:

– Оккультисты пришли.

– Уже? – ошарашенно переспросила девушка, но Феликс на неё шикнул.

– Заткнись. Доходим до центра, но в круг не заходим, включай свои камеры.

Оливия хотела сказать, что сама разберётся, что делать, но Феликс уже побежал вперёд, поэтому пришлось на ходу включать телефон. Девушка слышала выстрелы с улицы, но в здании пока была тишина. Пока. Оля подключилась к камерам и видела, как наёмники быстро меняют позиции, перемещаясь ближе ко входу, но как следует последить за ними не смогла, поскольку Иннокентий уже за руку тащил её к следующим стеллажам. Раздался звук бьющегося стекла, но из-за стеллажей Златова не увидела, какое окно разбили. В библиотеку забежали люди.

Оливии прекрасен был виден весь круг и вход в помещение, но два, соединённых углом, стеллажа преграждали вид на то, что происходит сбоку, поэтому девушке приходилось вылазить из укрытия, надеясь, что она увидит хоть одно знакомое лицо.

– Идиотка, вернись обратно, – рычал Феликс, хватая Златову за кроссовки. – С ума сошла, что ли? Пригнись, дура!

Только Оля успела посмотреть наверх, как с полок посыпались книги, Кеша успел оттащить девушку прежде, чем стеллаж накренился под чьим-то весом. Со всех сторон раздавались крики, перемешанные с выстрелами, Оливия зажала уши ладонями, пытаясь не обращать внимания на эту какофонию звуков и сосредоточиться на камерах, но получалось с трудом. Люди превратились в сумасшедшую массу, что постоянно меняла местонахождения, и Златова никак не могла разглядеть на этих серых видео свою сестру.

Стеллаж дрогнул, отчего Иннокентий выпалил:

– Уходим. Живо!

Троица побежала у сторону другого угла, но Оля чувствовала, что они не успеют. Пули. Девушка ощутила, как они проходят сквозь неё, вспомнила разговор в редакции…

– На пол! – гаркнула Златова, пытаясь за выделенные секунды уложить парней на паркет. В последнее мгновенье, посмотрев наверх, девушка увидела, что что-то рассекло воздух неподалёку.

– Я в шоке, – выдохнул Феликс, ползя вперёд. Иннокентий удосужил Олю подозрительным, но быстрым взглядом.

Они добрались до двух стеллажей, парни упали в угол, а Оля поражённо замерла.

Возможно, единственную, кого Оливия не ожидала увидеть в этом месиве света и криков – была Алёна, но тем не менее светловолосая девушка в белом длинном платье бежала на встречу друзьям с широко распахнутыми глазами.

–ТЫ ОЧУМЕЛА?! – заорала Златова подруге.

– Оль-ка, что здесь творится? – испуганно выкрикнула Дезёт на ухо подруге, когда они обнялись.

– Ты идиотка? – в один голос спросили Феликс и Кеша, только заметив девушку.

– Сами придурки! Я здесь уже пару часов бродила, вас найти не могла, – прокричала Алёна, поскольку шум всё заглушал.

– Да зачем тебе сюда? – в панике спросила Оля, затаскивая подругу в угол.

– Как «зачем»?! Я, знаешь ли, книгу уже о всех наших приключениях писать собралась, а это довольно важная деталь.

– Смотри, чтоб тебе ничего не написали, – крикнул Феликс, подползая к девушкам. – Эпитафию, например.

– Дурак!

– Заткнулись! – бросила Златова, заметив в телефоне знакомый кожаный плащ. – Наташа здесь. – И, приглядевшись, добавила: – Мирэль и оккультисты тоже.

– Знаете, если мы выберемся отсюда живыми, – начал Феликс, но Иннокентий помешал ему договорить.

– Оль, скажи, когда оккультисты дойдут до центра, – распорядился Иннокентий, перебираясь ближе к выходу их убежища.

Парень дождался, пока Златова скажет: «Дошли», и побежал, стараясь держаться ближе полок, вперёд.

– Куда ты понёсся?! – воскликнула Дезёт и только хотела выбраться, чтобы посмотреть, в порядке ли Кеша, как Оливия за руку потащила подругу обратно.

Алёна попыталась посмотреть в щёлочку, что происходит в круге, поэтому вытащила одну книгу с полки.

– Это что такое? – спросила Алёна Дезёт, тыча пальцем в сторону оккультистов, собравшихся в ровный круг.

Странно, что никто больше туда не проходит, подумала Оливия. Спустя несколько минут вернулся Иннокентий, видимо, уже развесивший канделябры, и Оля спросила у него:

– Откуда колдуны знают, что делать? Сильно сомневаюсь, что они сами до это додумались.

Парень криво ухмыльнулся.

– Может, мы с Мирэль им немножко помогли, но что они там будут делать – не так важно, нам нужно собрать в этом круге большое количество энергии, чтобы создать прореху.

– Как? В обычных условиях такого явно не сделаешь, – возразила Алёна.

– Мне кажется, что здесь дело в самом месте, оно каким—то образом забирает энергию. У тех, кто в круге.

– То есть, – начала Оливия, но Кеша её перебил:

– Смотри и всё поймёшь.

Окей. Но поверь, если ты просто использовал этих колдунишек, я против ничего не скажу.

– Идём ближе, – крикнул Кеша, и они, также перебежками, добежали до стеллажа, что отделял хаос от круга. И они оказались в этом самом хаосе.

Олю толкнули, и девушка прислонилась ближе к полкам, наклоняясь, когда раздавались выстрелы, что было практически каждую секунду.

– Когда я скажу, мы войдём в круг, – отдал приказ Иннокентий.

Оливия посмотрела налево и через пространство между книгами увидела Наталью, которая также жалась к стеллажу, поплотнее кутаясь в плаще. Она боится, поняла Оля. Младшая Златова попыталась отыскать Мирэль, но её, будто ветром сдуло, нигде не было.

– Кеш, а круг нас не убьёт, если мы войдём? – на всякий случай уточнила Оля.

– Если мы вовремя туда попадём, – ответил парень.

Оккультисты взялись за руки, и Оля почувствовала, как по залу прокатилась бешенная волна энергии. Алёна взволнованно подняла голову.

– Сейчас?

– Нет, ещё рано. – Иннокентий покачал головой, вытирая промокший от пота лоб рукавом зелёной рубахи.

– А сейчас? – вновь спросил Феликс, чувствуя, что воздух начинает электризоваться.

– Рано.

– А теперь? – раздражённо спросила Златова, понимая, что колдуны начали говорить, и их слова теперь бешеной вереницей проносятся у неё в голове.

– Нет, оставайтесь на местах, – в который раз приказал Десайи под недовольные возгласы.

И тут колдуны отпустили руки. Златова на мгновенье увидела белый свет, но Иннокений приказал:

– Вперёд.

И они побежали, слыша, как пули летят в их сторону и растворяются в электрическом потоке, льющимся вокруг стеллажей. В нас стреляют, подумала Оля, пригибаясь к полу. Не может быть, что б это всё придумали оккультисты. Кто здесь вообще за кого? Девушка споткнулась о чей—то ботинок и упала, Кеша с Феликсом уже подбегали к кругу, поэтому не заметили, как белый плащ отделился от стеллажа и вскинул пистолет.

– Не-е-ет!

Но было уже поздно. Оля не слышала свой вопль, но видела, будто в замедленной съёмке, как пуля рассекает воздух, ища её.

– Златова!

Кто-то в красном толкнул её, и Оливия услышала крик, но повернуться не успела, Иннокентий резко схватил девушку за руку, таща к кругу.

Лишь заходя за стеллаж, Оля повернула голову и увидела, как Каспер в своём белоснежном, немного перепачканном грязью и чужой кровью, наряде склоняется над… Альберт. Девушка шокировано ахнула, и в следующую секунду почувствовала, как волоски на руках встают дыбом, а сердце на секунду замирает.

Они прошли.

Златова увидела, как Феликс с Алёной вбегают в круг, но блондинка тут же в растерянности замирает.

– Оль! – кричит Алёна, но голос кажется приглушённым. – Я-то зачем с вами?! Куда мне бежать? Я хочу домой!

– Поздно, проход закрыт, – беспощадно сказал Иннокентий, кивая в сторону Мирэль, поджигающей записи Виктории, пока Наталья поражённо качает головой, явно пытаясь представить, как они всё это провернули. Оле на мгновенье захотелось остановить колдунью, но девушка не смогла. Не хватило сил. Перед глазами Оливии был парень, истекающий кровью и силуэт, склонившийся над ним.

Златова поняла, что больше не слышит безумных криков и не чувствует запаха палёных волос. Они больше не в городе. По крайней мере, не в Кейтбурге.