Часть одного большого целого [Эдмунд Игоревич Галлас] (fb2) читать онлайн

Эдмунд Галлас Часть одного большого целого

Пустынная местность. Неизвестное время

По раскаленному песку бежало божество, совсем не божественно обливаясь потом. Высокая, со светлыми волосами до плеч, зеленоглазая девушка, примерно 25 лет, в действительности была обычным человеком, ни в каких богов не верила, и потому относилась к своей роли с изрядной долей иронии. Она точно знала, что существуют лишь наука, технологии и победа человеческого разума над мирозданием. И в какой-то мере олицетворяла и первое, и второе, и третье. Девушка остановилась, чтобы отдышаться, и улыбнулась, вспомнив какое впечатление они произвели на местных, когда впервые с ними встретились.

«Вот тогда я и стала богом», – зло подумала она, – а все лишь потому, что я шла первой, чёрт возьми!». Тогда она шла первой и очень боялась – перед ней были люди в странной одежде, в руках у них были копья и луки, однако они не проявляли агрессии. Этим людям тоже было очень страшно. «И я это поняла, хотя у меня было лишь средство связи, фонарик и зажигалка». Ей удалось установить некоторое подобие коммуникации с человеком, который вышел из-за спин других, и внимательно посмотрев на пришельцев, начал что-то говорить на языке, который никто не слышал многие тысячи лет. Однако девушка была блестяще образована, и пускай с трудом, но частично поняла сказанное. Дальше в ход пошёл фонарик и зажигалка…

Отгоняя воспоминания, она обратила взор на горизонт, откуда приближались угольно-черные и словно не вполне естественные тучи. «Может, станет немного прохладнее, и я наконец перестану потеть на этой жаре, как шлюха в церкви». Девушка уже привычно вела диалог сама с собой, так как с некоторых пор осталась совершенно одна. Местных она в расчет не принимала. Ведь они всего лишь поклонялись ей. «Однако мне надо бежать, чтобы опередить эту бурю. Так что время на исходе, впрочем, как и мои силы. Жаль, что я не настоящая богиня, как они считают, ха! Тогда бы я была всесильной, и могла бы бежать целую неделю или даже месяц без остановки. Интересно, настоящие боги могли так? Если допустить, что где-то и когда то они существовали».

Продолжая шутить у себя в голове, девушка побежала вновь, ощущая, как икры моментально налились свинцом, а легкие опять начинает выжигать. Ей непременно надо было успеть добраться до храма, который она уже различала, причем раньше угольных туч. Собственно храм возник как раз над местом, где и обнаружился источник энергии, ради которого она тут и оказалась. Или по вине которого.

Через некоторое время она, наконец, добралась, выиграв у бури с небольшим отрывом. И с трудом успокаивая дыхание, уже собиралась спуститься вниз, но вдруг услышала: «Аннунит!» За её спиной оказался именно тот человек, с которым она впервые заговорила. Когда он спросил, как к ней обращаться, девушка просто назвала своё имя – Анна, однако пройдя сквозь адаптацию наречия, её имя несколько изменилось. Человек же был жрецом, и в местном обществе стоял практически на вершине социальной лестницы. «Хорошо, что он здесь. Может, так будет проще. Вот только есть незадача – я должна рассказать им, что они, скорее всего, обречены. Эх, плохое из меня вышло божество, – невесело усмехнулась она, и повернулась к человеку, плеснув на него зеленью глаз:

– Слушай меня внимательно, жрец, после начала бури вы все…

Май 2020 года. Санкт-Петербург

Антон проснулся за пять минут до будильника. «Какое же клише все-таки! И вдобавок это первая мысль, которая пришла в голову после пробуждения. Отличный день, отличное начало», – перефразировав фразу из старой рекламы кофе, мужчина сел на кровати, опустил ноги на пол и сонно уставился в бормочущую плазму. Из головы, словно кисель медленно вытекали остатки странного сна. В новостях человечество изо всех сил боролось с новым вирусом. Антон боролся со сном. Лекарство от этого было лишь одно, и буквально в двух шагах. Презирая тапочки, Антон направился на кухню, добросовестно пытаясь не споткнуться об кота, который направлялся туда же, но гораздо быстрее. Придав себе стремительности громким взмявом, хвостатый взмыл на стол, и дерзко уселся возле чайника. «Какой же ты наглый все же, прям как бывшая жена, блин! – сказал Антон коту, и, несмотря на это, наполнил животному миску. Также наполнил чайник водой, а дно черной кружки засыпал некоторым количеством растворимого Carte Noire.

Вспомнив при этом развалившийся брак, он улыбнулся и бодро ткнул на чайнике кнопку «on». Улыбка означала лишь одно – Антон абсолютно не беспокоился из-за произошедшего с супругой. Она скорее была для него любовницей, равно как и остальные женщины. А по-настоящему он любил только науку. Причем ощутимо сильнее, чем бывшую жену. Последняя устала бороться с незримой, но боле привлекательной для мужа конкуренткой, и полгода назад инициировала разрыв, исход и развод.

– Зачем ты позвал меня замуж, Антон? – спрашивала она тогда, держа сигарету в подрагивающих пальцах

– Мне это казалось правильным решением и я думал…

– Мне тоже. Но уже через два месяца я стала видеть тебя реже, чем до замужества, – она не дала ему договорить и зло затушила окурок, – ты стал жить на своём полигоне, практически переехал туда!

– Ты же знала, что я учёный, и занимаюсь очень важным проектом, требующим много времени. За что мне, кстати, очень хорошо платят…

– Я ухожу, Антон. И подаю на развод, – вновь перебила его уже экс-супруга, решив оставить за собой последнее слово и выбор.

Антон особо против не был, и на самом деле испытал облегчение. Потому что, появляясь дома действительно не так часто, он сразу же словно попадал на сцену, где шёл один и тот же спектакль двух актёров. Сначала он выслушивал упреки, обвинения и подозрения, признавая в душе их частичную обоснованность, но потом сценарий приелся, и уже не вызывал абсолютно никаких эмоций. После развода – удивительно, но он стал бывать дома гораздо чаще. «Вот же как оно порой странно бывает», – мысленно отметил он тогда, ощущая непонятную и неявную закономерность. Дело в том, что проект, над которым он работал вот уже третий год, достиг именно той стадии, когда нужен был прорыв, приток свежих идей или в принципе иной взгляд. Называть это ступором Антон не решался, каждый раз отмахиваясь от этой мысли. Однако аналитический ум, привыкший честно воспринимать информацию, настойчиво сообщал – что это именно ступор. «Неудачный брак, тупик в профессиональной деятельности – стартовый набор неудачника какой-то! Надо взбодриться, а то такие мысли того и гляди, устроят рандеву со стаканом. Нет! Так дело не пойдёт, – мысленно заключил мужчина, и, увидев, что кипяток уже состоялся, смешал его в кружке с сухим кофе. Аромат любимого напитка настраивал на более позитивный лад, и Антон решил заставить себя пробежаться перед тем, как двигать на полигон. После его ухода, кот некоторое время смотрел на дверь по своей котовской привычке, а потом резко развернувшись пересёк комнату, возмущённо мяукнул, и вальяжно развалился в пятне света на полу.

На улицах было пустынно. И душно. Непривычная петербуржцам жара, невидимым саваном окутала город, и уже три дня уверенно правила бал, явно не собираясь сдавать позиции обыденной пасмурности. Безмолвие улиц нарушали редкие автомобили, а людей по пути в парк не встретилось вовсе. «Какой-то молчаливый апокалипсис», – подумалось Антону, – хорошо, что в одной из наших лабораторий вот-вот закончат испытания вакцины. Нововирус, быть может и не столь опасен, но по домам всех посадили, да и не работает ни одна кофейня, ни один бар. Да и вообще почти ничего».

Добравшись до парка, мужчина побежал, чувствуя почти физически, как каждый шаг выбивает из головы негативные мысли. Иной раз встречались редкие коллеги по безопасному спорту, и Антон приветствовал их кивком головы. Однако это он делал на автомате, раздумывая на самом деле о своём проекте, о том, как появился полигон, и о том, как он впервые пришел в «Заслон».

В научно-техническом центре он оказался около пяти лет назад, амбициозный, полный идей и готовый пойти на всё ради их воплощения. Вопреки привычным жизненным сценариям, молодого учёного никто не ставил на место, указывая на его малоопытность. Наоборот. Его идеи рассматривали, а на самую главную – он получил практически карт-бланш, и с тех пор не занимался больше ничем. Когда его выкладки одобрили более старшие и маститые коллеги, идея полигона для полевых испытаний начала приближаться к реальности вплотную. Смета на его создания впечатлила бы любого видавшего виды функционера, однако воплощение задуманного выглядело вполне достижимым, и руководство дало отмашку на начало строительства.

Создание принципиально нового источника энергии и способа её передачи на любые расстояния было не просто мечтой Антона, это было целью его жизнью. Хотел ли он прославиться и войти в историю, как человек изменивший мир? Наверное. Ведь если не кривить душой, то о таком думает, пожалуй, любой. И всё же в большей степени Антона интересовала цель. Остальное выглядело второстепенным. Учёный обладал именно той степени фанатичности, которая может вознести человека на вершину мира, но в то же время может просто выжечь изнутри, оставив лишь тень и пустую оболочку.

К счастью, фанатичная преданность делу удачно совместилась с возможностями, коими в изобилии обладал «Заслон». В XIX это был чугунолитейный завод, а сегодня, без преувеличения, одна из крупнейших в мире научно-технических корпораций, не забывшая, впрочем, из-за денег главную цель: «Быть лидером в созидании». Этот девиз пришелся Антону по душе сразу, и он понял, что оказался именно там, где и должен был. Корпорация будто оправдывала название, и в самом деле заслоняла, причём не только своих сотрудников от всего лишнего, позволяя им заниматься созиданием, не отвлекаясь ни на что другое, но и пыталась также заслонить мир от невежества, главенства наживы и иных глобальных проблем, которые требовали научных решений.

«Май все-таки – самый удивительный месяц, – смешал свои воспоминания Антон, наблюдая как ещё позавчера голые деревья, сегодня просто взорвались зеленью, словно отмечая наступления тепла, – однако эта жара какая-то аномальная, не припомню такого. И вообще, не прошло еще и половина, а год уже богат на разные и странные события. Что-то будет».

Внезапный порыв ветра пошевелил ветки деревьев, а в душе Антона пошевелилось ощущение чего-то неотвратимо надвигающегося. Он прервал пробежку, развернулся и поспешил к дому, чтобы принять душ, и как можно скорее отправиться на полигон. Зародившееся предчувствие крепло с каждой минутой, и превращалось в уверенность – сегодня должно произойти нечто такое, что изменит его жизнь, а может и не только его. Шустро одеваясь, мужчина решил досыпать корма укоризненно смотрящему на него коту. Он поступал так в тех случаях, когда не был уверен в скором возвращении домой. Быстро закончив сборы, Антон окинул квартиру взглядом так, словно собирался уезжать. Он закрыл дверь, и начал спускаться по лестнице, одновременно набирая сообщение для соседки в телеграмме: «Если не вернусь завтра, покормите, пожалуйста, Анубиса. Спасибо. Ключ у вас есть».

Оживший автомобиль радостно поприветствовал хозяина приятным взрыком V8. Голосом Бона Скотта ожило и радио:

Living easy, living free

Season ticket on a one-way ride

– Ну, ни фига себе! Собираешься ехать, а тут старые рокеры тебе про билет в один конец поют, – вслух удивился Антон. Выруливая со двора, он открыл окно и сразу ощутил, что погода внезапно начала портиться. Сочетание песни, словно вымерших улиц и надвигающихся туч настраивало на хаос, вызывая в душе странный резонанс. Мужчина сменил «Дорогу в ад» на более «мирную» радиостанцию и, явно торопясь, понесся по городу.

Стремительно долетев до полигона, Антон привычно помахал охране в знак приветствия, и припарковался возле въезда. Масштабы полигона впечатляли. На его площади с лихвой могли разместиться два-три квартала со всей инфраструктурой и социальными объектами. Поэтому передвигаться там можно было лишь на специальном рабочем транспорте, который чем-то напоминал гольф-кары. Взяв свой, Антон поехал в сторону здания, где размещалась лаборатория. Необходимо было запустить программу управления оборудованием, откорректировать настройки вручную, и желательно бы проверить всю систему на стабильность. Он отчего-то чувствовал, что сегодня ему удастся переместить значительный объем энергии на необходимое расстояние. «Должно получиться, я, кажется, понял, как именно надо настроить чувствительность», – учёный уверенно взял верх, вытеснив любые мысли, не относящиеся к предстоящему процессу.

– Привет, работаем по протоколу X-13?, – коллега задал Антону вопрос, – в прошлый раз показатели были вполне сносные…

– «Вполне сносные», – передразнил его Антон, – сносным был второй сезон «Любовь, смерть и роботы», а нам нужен результат. Положительный результат, а не потуги горстки прожирателей бюджета. Откалибруй настройку в соответствие с протоколом «X-0», я её доработал, а потом проверь работоспособность оборудования.

– Да как скажешь, лишь бы с тобой меньше разговаривать,– пробормотал, чуть обидевшись, коллега. Он, равно как и остальные работавшие непосредственно с Антоном уже не первый раз наталкивались на подобную манеру общения. Самые прозорливые предполагали, что эта раздражительность есть следствие развода и тупика в проекте. Однако вслух ничего такого не говорили, но чаша терпения постепенно наполнялась. Антон и сам не замечал, что зачастую отвечает в подобном тоне, особенно сейчас – ведомый наитием и полностью погрузившись в процесс.

Между тем, погода испортилась окончательно. Ветер абсолютно не скрывал своих намерений, стараясь унести порывами все, что плохо лежит. Дождя еще не было, однако тучи, беспросветно закрывшие собой действительность, почти были готовы обрушить целый шквал воды. Антон выглянул в окно – за ним царило безмолвие, а видимый мир будто кто-то поставил на паузу. Обернувшись на изменившееся освещение, он увидел своего приятеля

– Вы бы еще здесь диджея с пультом поставили и барную стойку – свет для ночного клуба вполне подходящий. Приятеля звали Ильей, он был ровесником Антону, любителем весело времяпрепровождения, и куда в меньшей степени рабочего процесса. Но в целом он был довольно позитивным человеком, и порой его осеняли потрясающие идеи. За что, по всей вероятности, он до сих пор и оставался сотрудником этого отдела.

– А, это ты, привет. Сегодня работаем по «X-0». На тебе контроль и отчетность, – Антон, неожиданно для себя сделал руками непонятную фигуру, словно она должна была дополнить сказанное, и придать больше ясности тому, как должен выглядеть контроль в особенности отчетность.

– Стартуйте без меня, доверяю! – Илья бодро зашагал в сторону курилки, – любая работа начинается с перекура.

«Вот болван же, какой, – улыбнулся про себя Антон, и последний раз посмотрев на мониторы, решил начинать работу по протоколу «X-0». Этот протокол был для учёного неким единорогом, в которых он, впрочем, не верил. Однако эта попытка, несмотря на такое название нулевой отнюдь не была, и в тот раз он приблизился к результату как никогда близко. После было ещё 14, увы, совсем не таких успешных.

– Итак, все по местам, я инициирую источник. После того, как он сформируется, начинаем попытку переноса. На счёт три… Антон суеверно затронул висящий на шее символ в виде не то древнеегипетского, не то шумерского знака и почти благоговейно кликнул мышкой «Start». Всё шло по плану – источник инициировался и сформировался в некий сгусток, чему свидетельствовали показатели, а также камеры внешнего наблюдения

– Ситуация?

– Мощность стабильная, передатчик в порядке, готовность 90 процентов, алкоголь зло, а я самый веселый парень в этой лаборатории, – Антон услышал голос невесть как быстро материализовавшегося Ильи, но на шутки не реагировал. Его концентрация уходила целиком на происходящее – на контроль многочисленных показателей, постоянное наблюдение за камерами и перманентный анализ этих совокупных наблюдений.

– Начинается, – прошептал Антон, глядя на то, как сформировавшийся и плохо различимый сгусток энергии пытается устремиться к приёмнику. Однако дальше не происходило ничего.

– Быстро, что там?! – резко обратился Антон ко всем коллегам, но ответил ему Илья

– Приёмник «глючит», в проге он «пингуется», но на этом всё, я не…

– Ты «не», это ключевое, твою мать! Тут сиди, наблюдай, когда свяжусь, запустишь снова. Артём, быстро за мной, бери тоже колёса, и езжай за мной. Глазами посмотрим, что там, – Антон готов был рвать и метать, потому что из-за головотяпства приятеля, который должен был накануне убедиться в полной работоспособности, «X-0» мог остаться просто нулем.

– А это не опасно, – более молодой Артём не горел желанием выходить на поле, особенно в такую погоду, поневоле нагоняющую некоторый «саспенс».

– Не опасно, активируют всё, когда я свяжусь, поехали, – раздраженно ответил Антон и, надев худи прямо поверх халата, вышел за дверь. Он сел в свой «гольф-кар», дождался коллегу, и, выжимая всё возможное из почти игрушечного автомобиля, устремился к зоне приёмника. Едва не перевернувшись от резких порывов ветра, которые на открытом пространстве кратно усиливались, Антон, наконец, добрался до приёмника, который представлял собой очень высокий шпиль. Он был сделан из нужного сочетания особых металлов, а у его подножия было крохотное помещение, где и располагались «мозги» этого устройства.

Зайдя в помещение, Антон сразу увидел причину неполадок, выглянул наружу и крикнул Артёму: – Едь обратно, я разберусь тут сам, сделаю и можно начинать. Налетевший ветер унёс половину слов, и Артём понял лишь, что ему можно ехать, а им можно начинать. Пожав плечами, он сел в «гольф-кар» и поспешил к зданию лаборатории, чтобы как можно быстрее оказаться там, где есть стены и крыша.

Заменив всего один проводок, и от души матеря Илью за небрежность, Антон выбрался наружу и сел в свой автомобильчик. Однако последний внезапно взбунтовался, и наотрез отказался ехать. Ещё не понимая в чем дело, Антон в сердцах ударил по рулю, посмотрел в сторону лаборатории и понял, что его «X-0» по какой-то причине запущен. Он пулей выскочил из «гольф-кара», понимая, что надо как-то спасаться, однако времени явно не хватало. Антон почти успел различить энергию, которая двигалась словно на него. «Красиво», – горько подумал он, и в этот момент небо затрещало, будто кто-то огромный порвал его на две части, следом вспухла молния, Антон почувствовал, как он растворяется в пространстве и через мгновение перестал ощущать что-либо.

Вход в храм Аннунит. Неизвестное время

– Эй, жрец, ты живой? Очнись! Тут наверняка есть вода, надо его окатить, – перед этим Анна, не успев договорить, вдруг увидела, как глаза жреца внезапно подернулись мутностью, и он просто беззвучно рухнул оземь, – жрец, ты же не умер, верно? – вслед этим словам на лежащего человека обрушился поток воды из кувшина. Реакции не последовало, и Анна, склонившись над ним, чиркнула своей Zippo, чтобы проверить пульс.

Она почувствовала четкий, наполненный пульс и заподозрив, что жрец просто вырубился, приготовилась дать ему хорошего пинка. Однако в этот момент человек открыл глаза, и крепко схватив её за руку прохрипел: «Они включили без меня… А я… умер». Анна хотела как следует испугаться, однако вспомнила, что время не ждёт, и отвесила всё же человеку хорошую оплеуху.

– Зачем ты бьёшь меня? Кто ты? Где я? Что… Речь человека прозвучала на родном для Анны языке, она вздрогнула, но сдержала удивление.

– Вопросов много, времени мало. Бью, чтобы ты пришёл в себя. Я – богиня Аннуит, если что, ты в моём храме. На счёт последнего не уверена, ты хотел сказать: что происходит? Или что есть бытие? Чтобы ты не хотел сказать – говори быстрее.

– Богиня? В твоём храме? Ты под кайфом? Это сон или загробный мир?

Внезапно Анна заметила, что в глаза жреца стали другими – исчезла тупое почитание и страх, уступив место совсем иным эмоциям. Да и непрекращающиеся вопросы, в особенности последние заставили её задуматься, что же за человек перед ней.

Как тебя зовут? – спросила она

– Меня зовут Антон, – ответил мужчина, и, с трудом поднимаясь на ноги встать, спросил,– почему я в каком-то халате и без трусов, Это ты переодела меня? Он смущённо воззрился на девушку и добавил, – что уж у тебя за храм тут такой?

– Так! Очевидно, что ты не жрец. Теперь не жрец. Или больше не жрец. Я не знаю. Я вообще не понимаю, что происходит. Давай-ка присядем и попробуем разобраться в происходящем. Судя по твоей речи, ты из современного, моего мира, но откуда ты здесь, и почему ты был жрецом? Если притворялся, то зачем?

– Я учёный. Меня зовут Антон. Живу… Жил. В 2020 году в Санкт-Петербурге. Не знаю, кто и кем у вас тут притворяется, но я сам ничего не понимаю. Я проводил эксперимент, и я… Умер, получается. Но я живой…

– В 2020 году?! Но как? – Анна перебила его, не веря своим ушам, – послушай, у нас мало времени. Вот-вот начнётся буря и здесь всё исчезнет. Ну, с большой долей вероятности. Дело в том…

– И здесь буря? Это наказание какое-то. Слушай, в твоем храме нет никакого белья? Раз уж буря, то хотелось бы немного одеться, – Антон нёс чепуху, не понимая, что происходит, и пребывая в глубоком шоке.

– Да, и здесь буря, скоро здесь будет апокалипсис. Под этим храмом есть мощный источник энергии, из-за которого мы здесь оказались. Будут молнии, и если зацепит источник, то…

– Да, да. Я такое уже видел. Буквально минут 10 назад. Источник, молния и… Не знаю, чем дело кончилось, но я, как видишь, жив. Скажи, пожалуйста, кто ты? В богов я особенно не верю. Или не верил. С временами сложно, – Антон постепенно начинал выбираться из обрушившихся на него событий, а его мозг начал привычно анализировать обстановку.

– Меня зовут Анна, я тоже учёный, но живу в 2087 году. Я сотрудник «Заслона», и работала над пространственными «кротовыми норами». Нам не хватало стабильного и мощного источника энергии, но здесь он есть…

– «Заслон»? – вскрикнул Антон, – так и я там работаю. Работал, чёрт бы побрал эти времена. Выходит, вы многого добились, для нас – это фантастика. Просто не могу поверить. А что это за место?

– Я знаю тебя тебя, Антон. Точнее читала про тебя. Ты тот учёный, чья работа стала некой отправной точкой для наших исследований. После того, как ты внезапно пропал в 2020, твой проект закрыли. Коллеги рассказывали, что не нашли никаких следов – ни обрывка одежды, ничего. Так вот, твой проект лежал до тех пор, пока на него натолкнулась я. Я смогла разобраться и твои выкладки применить к своим исследованиям. А это место… Похоже на древний Вавилон, хотя и не уверена, как и в том, что это наша линия реальности. Кстати, кроме твоего исчезновения тогда, ничего больше не случилось. Твой «X-0» официально признали провалом, но вообще ходили слухи, что он на самом деле сработал, однако результаты пропали…

– И я даже знаю как, – проговорил Антон вслух, а про себя подумал: «Шутничек хренов, я пропал, а он результаты присвоил, и, видимо, нашёл куда их пристроить. А заодно не только себя обеспечить, но и 3 поколения вперёд. Ну и тварь!»

– Пойдем вниз, там тебе будет во что переодеться – осталось от моих коллег, – грустно сказала Анна, – мы были тут втроём, но они погибли – один сразу при переходе, а второй сорвался со скалы во время исследований. Я осталась одна.

– Переходе?

– Ну да. Оказалось, что зачастую нельзя переместиться в пространстве или времени в своей физической оболочке. Я предполагала это, ибо уж слишком много переменных факторов и сил, которые действуют в этот момент. Там, куда ты перемещаешься должен быть твой… прототип что ли, не знаю, как назвать. Переходит сущность, сам ты. Короче то, что мы для простоты называем «душа». В общем, это сложно. Ты не хотел никуда переходить, но энергия, катализированная молнией, перенесла тебя. И тебе повезло, хоть ты к этому и не готовился. К тому же, мы всё рассчитывали, потому смогли оказаться здесь без изменений и с некоторым запасом необходимого.

– Да уж, весёлые дела у вас в 2087. Время, пространство… – Антон переодевался в более привычную, хотя и несколько необычную для себя одежду, – а почему ты богиня? Храм, и вот это вот всё?

– Так вышло. Случайно, на самом деле. Местные жители суеверны, а наше появление выглядело даже для современного человека чем-то из ряда вон выходящим. Они были вооружены. Пускай древним оружием, но всё же. А у меня была зажигалка и фонарь. Короче, они решили, что я воплощение богини войны, а я не стала их разубеждать в обратном. А храм тут был. По странному совпадению над источником.

– Я буду тебе поклоняться только в одном случае – если ты дашь мне прикурить, – Антон нашёл сигареты и решил немого успокоить нервную систему.

– Держи, обряды по пятницам, жертвоприношений не нужно, подношения в храм – когда захочешь, – Анна улыбнулась и поделилась с мужчиной своим «божественным огнём», – слушай, я то на самом деле тут застряла. Источник есть, но разобраться в тонкостях перемещения энергии я не в состоянии, но с тобой шанс есть.

– Шанс на что? – выпустив щедрую струю дыма, спросил Антон

– Шанс выбраться отсюда, дождь уже начинается, скоро начнётся. Некоторое оборудование здесь имеется, попробуем настроить и… была не была. Меня не прельщает до конца жизни жить без душа, кофе и вообще.

– А где мы окажемся? – Антону в действительности было уже всё равно – он понимал, что оказаться дома, скорее всего, не светит, – меня особенно никто не ждёт, только вот Анубис…

– Надеюсь, что так зовут кота, – Анна прислушалась к звукам снаружи, – пора действовать, ударить может в любой момент, запускай контур.

– Контур? Ах да, вижу, нифига себе техника! – изумление технологиями, впрочем, не помешало Антону понять, как утроен прибор, заменяющий почти всё то, что он создал в своём времени. Быстро разобравшись, он вбил подходящие, по его мнению, настройки, – Готово!

– Что ж теперь осталось только ждать, – Анна начала заметно переживать и спросила, – а что ты ощутил? Ну, когда ты…

– Когда я умер? – Антон ухмыльнулся, но быстро посерьёзнел и ответил, – я словно растворился в пространстве, разлетелся на частицы, которые еще не открыли, и каждая из них ощущала крупицу информации, а потом они как будто стали одним целым.

– Да, я чувствовала нечто схожее во время перехода. Смотри, начинается, – резко изменившаяся интонация девушки, заставила Антона взглянуть на устройство, которое лежало возле неё, – возьми его, а потом возьми меня за руку, мне не по себе, – внезапно призналась Анна.

– Ну вот, а я думал – боги ничего не боятся, – как и любой мужчина в ситуации, когда женщине страшно, Антон, несмотря на тоже не самое спокойное состояние, почувствовал прилив уверенности, – а что теперь?

– А теперь…

Анна не успела договорить, а Антон не успел воспринять сказанное. Они оба внезапно перестали существовать здесь и сейчас, разлетевшись на миллиарды частицы, каждая из которых была частью одного большого целого. Храм остался на месте, а осмелившиеся прийти на следующее утро люди, обнаружили лишь одежду жреца, его посох и странный символ в виде не то древнеегипетского, не то шумерского знака…