Пятнистый Арлекин [Виталий Валерьевич Трандульский] (fb2) читать онлайн

Виталий Трандульский Ночь непуганых идиотов. Часть 2. Пятнистый Арлекин

Глава первая.

Ночь из прошлого.

Перед прошлым – склони голову,

Перед будущим – засучи рукава.

(Генри Менкен).

Я снова смотрел в непроглядную мглу. Погода словно играла на руку этому проклятому месту. Ни одной звезды на небосводе как тогда, когда я побывал здесь в первый раз. Всё также наполнено жутью и тайной, словно я и не уходил с этой веранды. Ложь, притворство, жестокость буквально пропитывали стены, мебель и людей, находившихся здесь этой ночью.

Мне сильно повезло, что следующая пятница, тринадцатое, пришлась на апрель, через шесть месяцем после последних событий, так тесно связывающих меня с этим замком.

Обстоятельства на этот раз сильно отличались от тех, что так ловко и коварно управляли мной на прошлой игре. Мне было многое известно и это давало преимущество, если бы не мой друг, попавший в переделку. Я не должен был втягивать в это дело своих близких, но кто мог подумать, что эта чёртова организация настолько хорошо позаботилась о своей безопасности. Мне очень надо было найти слабое звено в этой цепи, нащупать брешь в их обороне, от этого зависела жизнь и, к сожалению, уже не только моя. В новом амплуа было весьма непривычно. Мне думалось, что я быстрее освоюсь в этой роли, но мои новые и пока что скрытые враги позаботились о том, чтобы всё снова встало с ног на голову.

Над интерьером тоже поработали, в зале к гобеленам, картинам, портьерам, добавились несколько бронзовых фигур, которые, по моему вкусу, уж совсем не вписывались в местное убранство. По углам стояли сказочные персонажи: цербер, кентавр, фавн и какая-то уродливая девица с оленьими рогами. В центре зала, всем мешая и загромождая пространство, располагалась фигура огромной жабы. Жабы или лягушки, я в них не очень хорошо разбираюсь.

Гости, обслуга и распорядители были заняты своим привычным делом, а участники по классике жанра выделялись, помимо белых смокингов, нервозностью и чувством страха, который неизбежно завладевал каждым сердцем, на петличке которого расположилась малиновая роза.

Мне же, помимо всего, докучал вопрос—Неужели я опять здесь?

Глава вторая.

Охота начинается.

Пока добыча не убегает.

Она не добыча.

(Грэй-мен)

– Я непременно должен найти её. Не знаю пока, зачем, но обязательно должен. – Мир долбанутое место, по понятиям и без! –

С этой мыслью я не расставался с того самого момента, как очнулся голый в своей квартире после ночи в замке. Больше не было страшно или неуютно, просто счёт 0:1 меня никак не устраивал. К вечеру того же дня у меня был готов конкретный план. План, как мне отыскать Веру. Я не знал, как поведу себя и что скажу ей при встрече, но отчётливо понимал, что непреодолимая страсть всё равно заставит меня найти ее, во что бы то ни стало.

Прежде всего, я нашёл применение деньгам, которые мне подбросили в почтовый ящик. Для поисков или даже охоты мне требовалась амуниция. В качестве автомобиля необходимого в моём деле выбор пал на подержанный, наглухо затонированный Chevrolet Orlando. Мне уступили его за отличную цену, после ремонта. Уже второй владелец этого железного коня погибал в автокатастрофе, и родственники последнего не надеялись избавиться от несчастливой тачки, но мне было не до сантиментов. С оружием было сложнее, но в итоге и с пушкой я тоже определился. Предусмотрительно решив, что пистолет должен быть маленьким, чтобы его было удобнее прятать – мой выбор остановился на Чешском Kevin ZP98, который мне подогнали местные барыги.

Квартира, где я обитал, напоминала штаб розыскной бригады. По стенам были развешены карты районов с отмеченными на них маршрутами. Фотографии, вырезки из газет, книги по криминалистике и многое другое, что могло помочь мне в поисках.

Целыми днями я колесил по округе на своём Орландо в поисках водонапорной вышки, что видел из окна Вериной комнаты в ту ночь. Обходил больницы в надежде встретить там знакомого доктора, осматривавшего меня после драки с Магило. На цветочных базах дознавался, не выращивает ли кто на заказ малиновые розы. И даже проверял ателье на предмет пошива белых смокингов. Всё было безрезультатно. Рулетка со смертью как в воду канула, будто её никогда не было. Водонапорная башня словно провалилась под землю. Про смокинги никто ничего не слышал и розы малинового цвета никто не заказывал. Если бы не деньги, которые положили в почтовый ящик, я бы подумал что мне всё это приснилось.

Остальное время я работал над собой. Пропадал в качалке или боксёрской секции. Занимался прицельной стрельбой в тире или бегал по полосе препятствий на одной пригородной военной базе. Я чувствовал, что скоро нападу на след и всё это мне очень пригодится. «Я буду готов» – повторял я каждый день— «я буду готов».

Глава третья.

Елисей.

В поисках и тренировках пролетел Ноябрь, за ним также мимоходом Декабрь и Январь. Февраль выдался настолько холодным, что были моменты, когда мой автомобиль просто не заводился и три-четыре дня прошли без розыскных мероприятий. Я постепенно приходил в отчаяние, всё больше сомневаясь, что мне по силам та задача, что я определил себе четыре месяца назад. Морозы и метели последнего зимнего месяца ещё больше нагнетали обстановку, и только с наступлением весны мне наконец повезло.

Настроение было в тот день хуже некуда. Всю ночь я провёл в бойцовском клубе, где четыре месяца назад меня отделал парень по прозвищу Бронепоезд. Важно было найти того типа что меня завербовал на рулетку смерти. Я осведомлялся о нём у посетителей, но вскоре понял, что быстрее найду неприятности. Пара человек, из охраны, дали понять, что здесь такими вещами не интересуются и это может быть опасно для здоровья. Громил я этих не испугался, но понял, что зря теряю время и убрался восвояси, снова в пустую потратив время.

Днём я отправился в спортзал, где профессиональные боксёры делали из фраеров на вроде меня настоящих бойцов, не пасующих перед любыми опасностями. Уже три месяца я занимался здесь, и надо думать неплохо преуспел в спортивных навыках. Выбирая себе в спарринг соперника посерьёзней, мне неплохо удавалось овладевать всеми тонкостями и мастерством бокса. И даже синяки и рассечения, полученные за тренировку, я принимал как награду за моё стремление.

В этот раз тренер поставил меня в спарринг с новеньким. Он уже где-то занимался до этого, но в нашем зале его видели впервые. Мой наставник попросил прощупать парня и поработать с ним вольный бой. Паренёк не производил особого впечатления и больше смахивал на ботана, нежели на боксёра: среднего роста, худощавый и щуплый. Его нежное и интеллигентное лицо в добавок ко всему подчёркивали круглые очки, как у Джона Леннона. На вид ему было лет двадцать-двадцать пять, не больше. Никакой брутальности и дикости, присущей спортсменам подобного рода. Про паренька можно было подумать, что он ошибся секцией, когда искал шахматный клуб. Имя у него тоже было под стать имиджу—Елисей.

Мнение окружающих кардинально изменилось, когда новенький снял очки и надел перчатки. С первых секунд стало ясно, что занимается он не первый год. Окучивая меня с разных сторон хлёсткими и техничными ударами, двигался он словно угорь, которого было невозможно поймать. Меняя стойку то на правостороннюю, то на левостороннюю, Елисей был абсолютно неуязвим для моих атак и выпадов. Поединок, который поначалу предполагался как урок для зелёного юнца, стал напоминать экзекуцию, для самонадеянного болвана, даже несмотря на то, что я был тяжелее его килограммов на пятнадцать.

Пасовать я, конечно, не собирался, но, когда через пять минут тренер остановил спарринг, был очень доволен. Елисея все поздравляли и хвалили, мы пожали друг другу руки и разошлись, но часом позже встретились в раздевалке.

–Здорово ты меня сегодня отделал— Дружественно похвалил его я.

–Ты тоже отлично боксируешь, просто я не удобен для тебя, потому мы и в разных категориях.

– Неудобен, это верно подмечено, я так и не понял правша ты или левша.

–Я амбидекстр. Одинаково владею и правой, и левой. В этом и есть моё преимущество. Если бы у меня не было таких способностей, ты бы меня точно положил сегодня.

Елисей оказался весьма приятным парнем и мы, разговорившись, решили пропустить по кружечке пива в ближайшем кафе. Я вдруг почувствовал, что полностью поглощённый своим делом, за последние четыре месяца почти ни с кем не разговаривал по-товарищески. Всё время что-то выясняя, дознаваясь, я совершенно перестал относиться к людям как к друзьям. Подобная одержимость испугала меня, и выпивка по этому поводу пришлась как нельзя кстати. Я жадно поглощал холодную, пенную жидкость, сбрасывая своё напряжение, а мой новый товарищ не желая отставать, довольно быстро набрался.

– Не видел раньше тебя в этом зале? – Желая узнать о Елисее больше начал я.

–Да – с досадой вывез он. – До этого я занимался в клубе Алекс Фитнес, но сломал одному парню челюсть и мне запретили приходить, сказав, что с психами не работают.

Совершенно не посчитав его психом, я сочувственно ему улыбнулся – Ты не похож на психа, но и на боксёра тоже. Чем занимаешься, Елисей?

– Не поверишь – сказал он так, словно проглотил мухомор – я искусствовед.

– Братан, а почему так обречённо, по-моему, отличная профессия, особенно в этом городе.

– Да потому что в этой, как ты выразился, профессии, мне неприятно буквально всё. Мой батя был капитан милиции, тогда это ведомство ещё так называлось, и я мечтал пойти по его стопам. – О, это был отличный мужик, реальный геркулес, под два метра ростом. Настоящий образец доблести и чести.

–Был? – Почувствовав ноты грусти в рассказе Елисея, переспросил я.

– Да был. Когда мне только исполнилось тринадцать лет отец погиб в перестрелке с бандитами. Человека, который мне служил образцом буквально во всём, не стало. Я рвался повторить путь своего отца, но характера для этого не хватило.

Он отхлебнул сразу пол кружки и продолжил. – Моя мама, Агнесса Львовна Авруцкая, ведущий искусствовед в Эрмитаже, просто наотрез была против моей службы в милиции. Она говорила, что с моей горячностью я обязательно тоже погибну, и она останется одна, на старости лет. «Убей меня, лучше сразу!» – цитировал Елисей свою мать.

– Мне пришлось уступить ей. Все мечты и убеждения пошли прахом. Вместо школы милиции я пошёл в академию Штиглица, где когда-то училась моя мама. И вот теперь я искусствовед, хотя всё меня в этой профессии бесит. Мать считает, что скоро я успокоюсь, а потом ещё и спасибо ей скажу, но пока мне всё больше тошно от происходящего. Она даже орден отцовский от меня прячет, чтобы лишний раз не напоминать, кем он был. Дома все фотографии его в штатском и не одной в форме. Ты думаешь, она бокс мой одобряет? – хрена там, я даже это от неё скрывать должен, чтобы она лишний раз за сердце не хваталась.

Пить у Елисея получалось хуже, чем боксировать, и через час наших посиделок, его рассказ стал больше напоминать пьяный базар, в котором парламентарные выражения он умело, перемежал с нецензурными словами, которым отдавал предпочтение. Я уже начал опасаться, что нас скоро выгонят, но и Елисей тоже понял, что пора закруглятся.

Мы вышли на воздух и мирно побрели по улице в сторону метро. Мой новый приятель ещё не растратил свой пыл и продолжал жаловаться. – Если бы ты знал, как мне надоели эти живописцы, картины, эпохи там разные. Скучно как в склепе. Мама говорит, что я должен научиться черпать энергию от живописи, чувствовать каждую картину, разговаривать с ними. Возможно, искусствоведы по призванию так и делают, но если заниматься этим из-под палки, то о какой энергии, на хрен, может идти речь.

Мы расстались ближе к вечеру и, отправив Елисея домой, я снова вернулся к своим мыслям. Было непонятно, за что браться теперь: искать водонапорную вышку, малиновые розы, белые смокинги? В областном городе, где проживало почти шесть миллионов человек, это было всё равно, что искать иголку в стоге сена. Появилось странное чувство, что ответ совсем рядом и вдобавок он как-то связан с моим новым приятелем.

–Да нет, чем может быть полезен в моём деле искусствовед!?-

–В том чёртовом замке искусство приобретало бесовский характер. Там были только те демонические рисунки с черепами и сиськами. Разве там могла бы оказаться стоящая, знаменитая картина?

–СТОП!!!– Меня как обухом по голове ударило.

Глава четвёртая.

Союзник.

Вечером того же дня обложившись словарями и журналами про искусство я тщательно пытался вспомнить. Когда я был там, после раунда Чёрная Мамба, мне презентовали картину известного художника. Может эта картинам выведет меня на организацию, которая придумала рулетку смерти. – Но как звали того художника? Я должен вспомнить, прошло не так много времени, я должен вспомнить.

Я пересмотрел сотни статей и фотографий, прочёл про множество живописцев, и только глубокой ночью в одной статье под названием, «смерть в Венеции», нашёл нужную фамилию. – Ну, конечно – Парис Бардоне.

На следующий день вместо бокса я попросил Елисея о помощи. Мы устроились в том же самом кафе, пообещав хозяину, что на этот раз шуметь не будем. Его знания для меня были просто находка, но с чего было начать, как было объяснить ему, зачем нужна эта информация. На любителя живописи я никак не смахивал, и Елисей задал логичный вопрос.

–Очевидно, что у тебя неприятности, но я не смогу быть полезен, если ты мне не доверишься. Зачем тебе Парис Бардоне?

Лукавить и юлить было бесполезно. Я стал одержим своей идеей, чтобы притворятся перед человеком, который согласился помочь, Елисею надо было рассказать всё.

Осушив бутылку «Белуги» мы уже два часа разговаривали, о моём приключении и вот я почувствовал, что у меня появился союзник. Глаза Елисея загорелись, его лицо приобрело такое воодушевление, словно ему предложили дело, о котором он мечтал всю жизнь. Парень проглатывал каждое моё слово и периодически вскакивал со стула и выкрикивал. – Иди на хрен, неужели так и было? – Я уже начал соглашаться с его мамой в том, что мой новый друг настоящий сорвиголова. Была опаска, что с его горячностью он может больше навредить делу, нежели помочь, но я уже практически всё ему выложил и заднюю врубать было поздно.

Елисей был заряжен на сто процентов, он воспринимал то, что случилось со мной, нашим общим делом. Стало ясно, если я попрошу его не вмешивается, он просто не послушает. Взяв пару дней на размышление, искусствовед выяснил мой адрес и отправился добывать информацию о картине, которая была последней зацепкой. Я понимал – ещё пожалею о том, что втянул его.

Глава пятая.

Искусство тоже можно украсть.

У Гениев трудно воровать.

Сразу видно у кого украл.

Андрей Кончаловский.

Два дня я провёл как на иголках. Возлагая надежды на Елисея мне ничего больше не оставалось, как бродить по комнате и ждать пока он что-нибудь разнюхает. Его знания и одновременно страсть к приключениям были для меня огромной удачей, но мысль, что без подводных камней не обойдётся, назойливо маячила на общем фоне. Тоску наводило буквально всё: ужасный беспорядок в квартире, мерзкая погода за окном, ощущение собственной беспомощности. Когда раздался домофонный звонок, я даже вздрогнул, хотя ждал его всё это время.

Елисей прибыл поздним вечером. Он был абсолютно пьян, но по его виду сразу стало ясно, явился он не с пустыми руками.

– Витя!!! – Понесло его прямо с порога. – Я настолько ловок, что сам себя побаиваться начинаю. Мне удалось раскопать такое. Ты братан главное не волнуйся, по-моему, я их вычислил.

В его руках были какие-то листки, фотографии, копии документов, которые он постоянно перебирал и перекладывал в разной последовательности.

–Обо всём по порядку – он взял из своей пачки бумаг, фотографию и сунул её мне в лицо. – Эту картину тебе хотели презентовать, когда ты был в том замке?

На снимке была картина, висевшая на стене в музее. На изображении, молодая девушка, укутавшись в одеяло, грелась у камина и играла с белым котёнком. Фото оказалось совсем не резким и тёмным, но я сразу узнал её. Эту картину я видел тогда, при трансляции моих гонораров и трофеев.

–Да.

–Прекрасно. – Лицо Елисея окрасил румянец восторга. Начал он издалека. – Парис Бардоне был учеником самого Тициана, и многие маньеристы того времени и современности, считают, что он во многом превзошёл своего учителя. Некоторые знатоки утверждают, что Тициан из зависти даже присвоил несколько картин Париса, но прямых доказательств этому пока не было. В Советской России в музее изящных искусств, хранилось одно такое полотно, про которое было нельзя наверняка сказать, Бардоне его автор или Тициан. Потому-то собственно картина и была в запасниках и очень редко выставлялась. Нарком СССР приказал, и пребывание её в музее было под грифом секретно. Только благодаря связям моей мамы я получил эту информацию, но не в этом суть. В 1927 году музей был ограблен. По официальной версии пропало пять картин: Рембрандт, Пизано, ещё кого-то, но на самом деле пропало шесть полотен. Как ты сам понимаешь, шестой была эта девица с котёнком, кстати, это никто иная как Луиза, любовница короля Франциска первого. Поиски привели к тому, что обнаружилось пять полотен, а вот Луиза, хоть и с грифом секретно, пропала окончательно. В архивах музеев хранятся даже копии допросов грабителей, но мне удалось выписать только несколько фамилий.

Елисей показывал мне вырезки из газет, фотографии, протоколы освидетельствования картин и так увлекся, что даже протрезвел. Его рассказ приближался к логическому завершению. – Очередной тайной в этой истории стал известный олигарх Вадим Амбарцумов, которого не раз пытались привлечь за скупку краденых произведений искусства. Как видишь, эта история, начавшаяся в шестнадцатом веке, продолжается до сих пор. Амбарцумову сейчас пятьдесят четыре, на него целые тома уголовного материала, но ничего существенного, свои дела он ведёт крайне аккуратно, а деньги, которыми он владеет, зачищают следы его махинаций. Это мне стало известно, благодаря друзьям моего отца, не официально конечно. Пять лет назад один секретный информатор сообщил, что Амбарцумов купил краденую картину для своей тайной коллекции. А ещё двое подтвердили, что наш ценитель прекрасного получил из Монреаля картину, через подставных лиц. Жуть этой истории состоит в том, что все трое осведомителей в течении недели бесследно пропали. Один только успел сообщить, что на старинном полотне была изображена обнажённая девушка, укутавшаяся в одеяло, которая грелась у камина.

–И котёнок? – Уточнил я.

–Да и котяра, белый, мать его, котяра!

–Я почти уверен, что Амбарцумов причастен к рулетке смерти. А может даже и совету директоров. Он был там в ту ночь. Может его ты и не запомнил, но из его друзей мог кого-то и приметить. И здесь снова пригодились связи моей мамы. Каждую неделю в загородном доме в посёлке Ламбери, Амбарцумов устраивает вернисажи, выставки, где жадные рвачи, вроде него, хвастаются своими коллекциями. На адрес Эрмитажа всегда приходит один пригласительный, чёрным коллекционерам интересно мнение экспертов. Из наших там никогда никто не был. В кругах искусствоведов подобные знакомства считаются не этичными, но в этот раз, пригласительным всё же воспользуются.

–Что ты ещё задумал? – Настороженно спросил я.

Елисей весь светился, от того что представляется возможность поиграть в шпионов. – Элементарно, я отправлюсь на этот вечер, он, кстати, послезавтра, тихонечко сделаю там десяток снимков, и ты возможно на фото узнаешь некоторые лица, с которыми виделся на игре, полгода назад. А кто знает, может особняк Амбарцумова и есть тот таинственный замок.

–Это может быть опасно, – я чувствовал неладное, слишком серьёзные это были люди, чтобы вот так запросто можно было явиться к ним в дом и сделать несколько снимков.

–Брось, ничего со мной не случится. Я же официальный представитель и в грязь лицом не ударю. Меня никто не заподозрит, а что касаемо фотографий, у меня имеется такой первоклассный мини фотоаппарат, что Джеймс Бонд позавидовал бы. Не будь ты как моя матушка, я справлюсь, тем более что другого варианта у нас нет.

Новоявленный разведчик, привёл ещё пару веских аргументов и доводов и в конечном счёте убедил меня, что он неплохо подготовлен и с ним ничего не случится. Обговорив все детали, мы решили, что этого достаточно и Елисей, оставив мне все бумаги, начал собираться домой.

Когда он был уже в дверях, среди прочих ксерокопий и черновиков, я увидел официальный документ с печатью.

–А это что такое?

Елисей забрал у меня лист. – Пустяки, это к делу не относится. Приглашение на стажировку искусствоведов в Молдавию, на два месяца.

–Поедешь?

–Ты издеваешься? Да меня туда ни каким бульдозером не затащишь. Скучища смертная, был там во время учёбы три дня, думал от тоски повешусь. Какая, на хрен, Молдавия, хочешь, чтобы я самое интересное пропустил. Тебе здесь без меня не справится.

Мы пожали друг другу руки, и, договорившись, что он мне сразу позвонит, как вернётся из Ламбери, распрощались. Мысль, что я снова чего-то не учел, не покидала меня. Энтузиазма и задора моего нового друга я не разделял, слишком всё быстро и просто укладывалось в единую схему, чтобы быть правдой, но жребий уже брошен. Ночь мне пришлось провести без сна, а утро окончательно расстроило настроение проливным дождём и снегом.

Глава шестая.

Планы меняются.

– Четыре, два, промах, промах, четыре. Какого чёрта с тобой сегодня происходит? – мой инструктор по прицельной стрельбе, был крайне недоволен. Стрелял я на этот раз ужасно, сконцентрироваться не получалось, а глаза просто не слушались.

– Извини тренер, вчера, наверное, с гирей переусердствовал, руки трясутся, вот и прицел зафиксировать не могу.

Бывший профессиональный инкассатор, а ныне инструктор по стрельбе, посетовал. – Бога ради, к чему ты себя готовишь? Морду на боксе разбили, вчера весь день гирю тягал, теперь вот стреляешь, куда собрался, на войну?

Откровенничать с ним мне совсем не хотелось. Посмотрев ещё десять минут как стреляют другие, я сослался на плохое самочувствие и отправился домой. Погода по не многу налаживалась, и игнорировав метро, я решил пройти весь путь до квартиры пешком. Елисей был уже там, на приёме. Возможно, надо было проследить, где находится этот Ламбери, но мой шпион просил этого не делать, уверяя, что лишняя суета может всё испортить. С мобильником я не расставался и ждал вестей каждую минуту, но телефон молчал, и до сеанса связи оставалось ещё два-три часа. На улице суетились дорожные рабочие, шумела поливальная машина, сбивая грязь с каменных бордюров, всё шло своим чередом, как вдруг раздался гудок телефона. Это был Елисей.

–Витя! Говорит секретный агент, ноль, ноль, семь.

Я понял, что он опять накидался. – Мальчишка, думал я про себя, бестолковый мальчишка, как он не понимает, что это может быть очень опасно. – Но отчитывать его сейчас смысла не было, и я, вдохнув глубже, спросил. – Что у тебя? -

– У меня всё супер, ты не представляешь, чего я здесь накопал! –

– Что, фотографии удачные сделал?

– Лучше, гораздо лучше. Здесь практически в открытую говорят про очередную игру, ты понимаешь какую? Я пока не выяснил, когда и где она пройдёт, но обязательно выясню.

Я чуть мобильник не выронил. – Ты что до сих пор там?! Мы же договаривались, что позвонишь только когда уберёшься оттуда.

–Не волнуйся, я очень осторожен. А главное сядь, я тебе сейчас такое скажу! Я встретил здесь её.

–Кого её! – Мне стало не по себе от одной только мысли.

–Я встретил здесь Веру. Понимаю, ты думаешь, как я мог её узнать, ведь я её никогда не видел, но поверь мне это точно она. Точь-в-точь, как ты описывал, если бы не ты, я бы, наверное, в неё влюбился. Мы разговаривали с ней, она представилась, всё сходится – это она.

Эмоции переполняли меня. С одной стороны, мне удалось наконец-то напасть на след этой неуловимой организации, с другой стороны, мой друг сейчас находился среди очень опасных людей и вероятно не совсем представлял степень риска.

–Елисей, ты молодец и ты очень хорошо поработал. Прошу тебя больше никуда не встревай, информации пока достаточно. Спокойно, без суеты, дождись конца приёма и убирайся оттуда. Не рискуй, они там тоже не дураки.

–Не парься, всё под контролем, через пару часов здесь всё закончится, и я приеду к тебе, с новостями. Давай, конец связи.

Дорожники отправились на обед, поливальная машина мирно стояла на обочине и даже проезжая часть была абсолютно пуста и безмолвна. Всё вдруг затихло, оставив меня наедине со своими мыслями. – Я нашёл её, и что теперь? Что я скажу ей при встрече? Зачем я вообще её разыскиваю? – эту мысль я гнал от себя с тех самых пор, как очнулся у себя в квартире. Но поиски зашли в финальную стадию, и ответ на вопрос «зачем» тоже требовал своего логического ответа.

Дома, мерея комнату шагами я провёл час, потом пил кофе и смотрел в окно. Время шло ужасно медленно, словно проверяя мои нервы на прочность, и когда все сроки вышли, и мой агент должен был давно приехать, я решил позвонить сам.

Телефон был не доступен.

–Только этого не хватало – была надежда, что Елисея ещё больше развезло от спиртного и его просто отправили домой. Мобильник мог разрядиться, а сам он был в таком состоянии, что просто забыл предупредить меня, что не приедет. Возможно, на утро всё бы выяснилось, но ждать целую ночь было для меня невыносимо. Выждав ещё два часа, я отправился по адресу, который дал мне Елисей во время нашей последней встречи. – Только бы он был дома, – твердил я как заклинание, – Только бы он был дома.

……………………………………………………………..

Элитный район на улице Лахтинской сразу погружал в другой мир жителей города. Архитектура сталинских строений выражала роскошь и престиж этой части Питера. Проживали здесь в основном чиновники, деятели искусства и просто обеспеченные люди. Когда я нашёл нужный дом, то подумал, что мама Елисея действительно занимает серьёзную должность в Эрмитаже, если будучи вдовой, может позволить себе проживать в таком роскошном месте. Дверь мне открыла именно она.

– Здравствуйте Агнесса Львовна, – Я вложил в свой голос всю любезность, на которую только был способен.

– Я друг Елисея, мы договорились встретиться, он дома?

Пожилая женщина, строгого вида, почтенно кивнула головой и жестом пригласила меня в прихожую. Этикет и воспитание таких людей не позволяли им действовать иначе, даже если бы в дверях стоял Фантомас, а не я. Среди персидских ковров, торшеров и канделябров мы продолжили разговор.

– Елисей сегодня уехал на стажировку в Молдавию. Он вернётся только через два месяца, странно, что он вам ничего не сказал.

–Твою то мать!!! – Я едва не сказал это вслух. Человек, который ещё два дня назад распылялся, что его не затащишь на стажировку и бульдозером, неожиданно всё бросает и едет. Было ясно, что он влип в историю и стажировка – это просто история для матери. Ей, конечно же, говорить было ничего нельзя, нахватало ещё сердечного приступа для полной картины.

Агнесса Львовна тем временем продолжила. – Всё настолько странно и неожиданно, что я очень волнуюсь. Ещё третьего дня мы ссорились с ним по поводу этой поездки, он наотрез не желал ехать, и вдруг такая срочность, и спешка. Он позвонил мне, сказал, что решил обязательно ехать в Молдавию, и что самолёт в Кишинёв уже сегодня. Времени настолько мало что он попросил своего приятеля заехать за вещами и паспортом. А через час заявился какой-то тип и, забрав сумку с вещами и паспорт, ничего не объяснил и убрался восвояси. Елисей потом ещё звонил и просил меня не волноваться, сказал, что открылись новые перспективы стажировки, он берётся за ум и теперь всё будет хорошо. Просил не звонить, мол, связь очень плохая и он сам со мной свяжется при первом удобной возможности.

Женщину немного трясло от волнения, было видно, что она тоже не очень верит в эту историю. Но как было ей признаться в том, что её единственному сыну угрожает смертельная опасность. Может она и могла бы быть полезна, со своими связями, в поисках, но надо было всё обдумать. Решив взять паузу, я пока ей ничего не сказал.

Извинившись за поздний визит и, уверив, что совсем по другому вопросу, я покинул квартиру.

Словно пьяному, мне не без труда, удалось выбраться на улицу, и теперь жадно глотая воздух, я думал, что делать. В деле теперь был замешан мой друг, у которого по моей милости большие неприятности. С чего было начинать, где искать и, главное, как выручить заигравшегося мальчишку, который даже не преследовал никакой выгоды, помогая мне. – Каким я был дураком, что позволил ему, отправится на этот приём.

Прибывая словно в тумане, мне было совершенно не до того что кто-то стоит у меня за спиной. И вдруг высокая фигура приблизилась вплотную, и тяжёлая рука легла мне на плечо.

–Привет, давно не виделись.

Глава седьмая.

Перевоплощение.

Была почти полночь. Ветер усиливался и даже уличные собаки попрятались в подворотни, когда по опустевшей улице Подковырова шли два человека, он и я. Альберт молчал, дожидаясь подходящего момента, когда нам никто не помешает. Он больше не выглядел улыбающимся, доброжелательным здоровяком, как в тот вечер, когда мы первый раз встретились. Теперь он больше напоминал гангстера с каменным лицом и пронизывающим взглядом.

–За приятеля своего не волнуйся, он у нас и пока в безопасности. Завтра Елисей перезвонит маме и скажет, что долетел нормально, устроился хорошо и уже преступил к стажировке. С Агнессой Львовной проблем не будет.

– Зачем он вам?

– По твоей милости он влип в нехорошую историю, раскопав не то, что надо. У некоторых людей могут быть проблемы. Вы наступили на хвост не только Амбарцумову, вы вышли на многих обеспеченных господ, которые красят досуг не совсем традиционными способами, а они не любят излишнего внимания вокруг этих аспектов своей жизни. Неприятность надо решать очень обстоятельно. Против вас нам нужны гарантии.

– Какие ещё гарантии?

– Через двадцать три дня состоится очередная игра. Как ты, наверное, уже догадался тринадцатого апреля, в пятницу. На рулетку со смертью уже подобранны шесть участников. Номером семь и номером восемь будите вы с Потаповым.

– Каким ещё Потаповым?

– Елисеем Потаповым. Он не Авруцкий как мать. Он Потапов как его отец.

Громилу начал пронимать ночной воздух и он, застегнув пальто плотнее, продолжил. – С Потаповым проблем не было. Когда ему объяснили, что участие в игре для него единственный выход не схлопотать пулю, он согласился не раздумывая. Переживал за маму, но мы это уладили. Лучше будет, если до игры он останется у нас, а Агнесса Львовна пускай думает, что он в Кишинёве. Мне даже показалось, что ещё пара минут, и он сам попросится в участники. Приятный парень. Сразу видно, что ему адреналина в жизни не хватает.

От этих слов я поёжился. В моей памяти всплыли последние минуты жизни одного из участников рулетки со смертью. Кажется, его звали Каброн. Я вспомнил его предсмертную агонию, дикие метания, ужас в его глазах. Он тоже явился на игру за адреналином.

– С Елисеем понятно, ещё один участник и всем плевать, по какой причине его занесло на игру. Но как вы планируете моё участие? На прошлой игре для зрителей Трапезунд отравился ампулой с черепом и вряд ли кто-то поверит в моё удивительное воскрешение.

– Да, определённые трудности, конечно, имеются, но кое-кто всё же настоял, чтобы тебя привлечь. За последние месяцы ты накачал мускулатуру. Осанка тоже изменилась. Запишись на занятия к хореографу, пусть он поработает над походкой. При помощи косметики можно сделать кожу более смуглой. Отрасти усы, бороду, бакенбарды, подстригись покороче, очки надень, словно у тебя зрение слабое, и вот ты совсем другой человек. У нашей организации будут большие проблемы, если тебя узнают, но у тебя и твоего приятеля их будет гораздо больше, так что без фокусов.

Альберт начал понимать, что для первого инструктажа, угроз достаточно и решил внести в разговор, немного позитива.

–Вера после той игры пошла на повышение, организацией игры и подбором участников теперь занимаюсь я. Такие яркие персонажи как Трапезунд необходимы для представления и тут мы с Верой сходимся во мнениях, для следующей игры нам требуешься ты, Виктор. Рейтинги рулетки со смертью сильно выросли, и нам придётся соответствовать, всем придётся постараться.

Мне казалось, он ждал вопроса, что будит, если я откажусь, но мне вовсе не хотелось обострять ситуацию, один заложник у них уже был.

–Продолжим. – Альберт прервал мои мысли. – Как ты помнишь, в прошлый раз участники делились на две категории. Одни как того и заслуживали, отправились на тот свет, другие получили вознаграждения и остались невредимы. Кукиш, Черный принц, Вандэвр и ты получили гонорары и благополучно вернулись домой. В этот раз всё сложнее. Четыре подонка на Морбидии, конечно, будут, жуткие типы, но и с другими четверыми всё не так просто. Ты и Елисей под нашу опеку не попадаете, вы слишком далеко зашли, чтобы вас отмазывать, так что будете испытывать судьбу в слепую и про безопасные ампулы во время игры вам никто не подскажет. Вандэвр решил участвовать второй раз, и он тоже в вашей категории. Четверо мерзавцев само собой рискуют гробанутся, таким образом, у нас остаётся всего один участник которому мы подскажем, как себя вести чтобы выжить, какие ампулы брать и от кого подальше держатся. Расклад простой, вычислить счастливчика и делать всё как он. Вот только найти его придётся самому, подскажу лишь, он будит выступать под секретным именем Пятнистый арлекин. На этом твои привилегии закончились, зря ты нас искал, тебя же предупреждали. -

Я мало говорил и внимательно слушал в надежде, что Альберт проболтается и скажет, что ни будь секретное, но он, очевидно, тоже готовился к этому разговору.

–На первый раз информации достаточно, меняй внешность, перевоплощайся, настраивайся на хорошую игру, ближе к тринадцатому с тобой свяжутся и скажут про твои дальнейшие действия. Мне пора, вопросы есть?

–Всего один – Моё сердце сжалось в маленький комочек. – Она мне ничего не передавала?

Я думал, Альберт посмеётся надо мной, но он был по-дружески серьёзным. – Нет, не передавала, но полагаю, рассчитывает на встречу. Вспоминала тут о тебе пару раз, раньше за ней такого не замечалось, правда раньше она и с участниками не спала, видать зацепил ты её чем-то. Это уже не мои дела, встретитесь и всё обсудите, хотя она сейчас так высоко взлетела!

На этих словах Альберт простился и покинул меня на чёрном авто, номера которого я, конечно же, не запомнил. Предстояло, снова отправится в пасть льва, и загадок на этот раз только добавилось. Ситуация менялась в одночасье, что я скажу ей при встрече пока было не таким важным, как выбраться живым с Морбидии, да ещё и Потапова вытащить. Пока необходимо в очередной раз играть по их правилам: маскироваться, перевоплощаться, искать пятнистого арлекина.

Глава восьмая.

Вот и тринадцатое апреля.

Александровский сад, где мне назначил свидание Альберт, был в это утро по-настоящему обласкан весенним уютом. Разнообразием конспиративных точек Альберт меня не баловал. Я стоял у памятника Пржевальскому откуда меня забирали полгода назад, на первую игру. Невероятно, как мировоззрение человека может поменяться за такой период, как от тринадцатого октября до тринадцатого апреля. Мне предстояло испытание не только нервной выдержки, но и инстинктивной проницательности, и как мне казалось, я был к этому готов. Перевоплощение из Питерского прощелыги в гарилоподобного штрейкбрехера прошло на пять баллов. Появилась мускулатура и осанка стала более угловатой. Причёска в стиле американских морпехов сочеталась с пышными бакенбардами и классическими очками-хамелеон. Вся эта атрибутика изменила мою внешность до неузнаваемости. Венцом смены имиджа стала походка, над которой три недели бился несчастный хореограф. Тяжёлая поступь и широкие шаги создавали впечатление, что я моряк, который привык балансировать во время качки, на корабле, и до сих пор не сообразил, что давно сошёл на берег. На правой лодыжке, под брюками, был прикреплён тот самый пистолет Kevin ZP98. На левой, маленькое взрывное устройство, что я приобрёл двумя днями ранее. Вряд ли оно могло нанести вред человеку, но издавало столько шума, что могло пригодиться, в критической ситуации. Агент 007 был готов к очередному заданию.

Альберт явился, с опозданием на пятнадцать минут и был очень взволнован. Прибыл он почему-то пешком.

– Мы опаздываем, у меня ещё много дел. Одевай мешок на голову -он вытащил из-за пазухи чёрный капюшон – и в дорогу, машина сейчас подъедет.

Я удивился новым обстоятельствам, но покорно натянул мешок, – ничего что кругом люди?

– Пусть тебя это не заботит, машина уже здесь.

Из-под мешка было слышно, как подъехала машина, в которую меня под руки бережно усадили Альберт и водитель. Через десять минут мы уже летели, набирая скорость. Мчались на юг или на север, или, ну, в общем ехали.

– Должен сделать тебе комплимент. – Обходительность Альберта была на высоте – Отлично преобразился, я даже, сперва и не узнал тебя. Ты честно выполняешь свои обязательства, со своей стороны тоже обещаю обойтись без подстав в твой адрес. С приятелем твоим всё в порядке, если не считать, что он бухал все эти три недели. В остальном всё тоже складывается очень неплохо. Жаль, что не могу помочь тебе, как помогла в прошлый раз Вера, но такие правила, не я их устанавливаю. Про Пятнистого Арлекина тебе тоже говорить не следовало, но одна милая дама, ты понимаешь о ком я, надавила на нужные рычаги и теперь ты в курсе маленькой тайны. Думаю, это и нашему мероприятию пойдёт на пользу, чем неестественней ты будишь себя вести, тем зажигательнее получится. Помнишь, как в прошлый раз здорово вышло, и мордобой и стрельба и даже покушение на нашего чемпиона. Трапезунд отлично справился со своей ролью, надеюсь, твоё новое амплуа будит не хуже.

–Вера будет на вечере?

–Наверное, она мне не докладывает, но что-то мне подсказывает, что вы обязательно пересечётесь.

Альберт прокашлялся, ему не понравилось, что свидание с Верой, меня заботит больше чем предстоящая игра. Придав, своему голосу больше значимости он продолжил. – Поселим тебя в твоих старых апартаментах, а на инструктаж, пожалуй, время тратить не будем. Правила ты помнишь, зачем лишний раз тебя отвлекать уже знакомой информацией.

–Это я к тому, что персонал будет в курсе нашего маскарада, и любая попытка донести до гостей, что Трапезунд на прошлой игре не умер, будит кардинально пресекаться. Очень не советую тебе шутить с этим. Действуй, как договорились, ведь тебе же ещё и об Елисее подумать надо. Будет жаль, если такой парень вдруг погибнет.

Глава девятая.

Приятного вечера.

-О да, это была та самая комната. – Не так много дней прошло с тех пор, как в этой камере, развалившись на кровати в белом фраке я глядел в потолок в надежде на лучшее. Всё также уныло и угнетающе: ни окна, чтобы посмотреть на улицу, ни зеркала, чтобы посмотреть на себя. Тумбочка, шконка и вешалка с моей одеждой. На этот раз это был не фрак, а смокинг, белый смокинг.

Я замер в дверях моей камеры, такой же потерянный, как и в тот раз. Скудный интерьер был первое, что я увидел, когда Альберт снял с головы мешок. Он стоял за моей спиной и переминался с ноги на ногу. Было понятно, что не всё идёт по его графику.

– Теперь я оставлю тебя, располагайся и хорошенько выспись, мой тебе совет. Ночь будит беспокойной, и силы понадобятся. У тебя будет новый душеприказчик, который всё тебе объяснит и покажет. Он новенький и не в курсе, что ты уже второй раз, смотри осторожней, не болтай при нём лишнего.

–Скоро я спущусь к гостям?

– Нет, к гостям тебя проводят в восемь вечера, как в прошлый раз, а сейчас ещё трёх нет.

Альберт указал на левую стену комнаты и, хлопнув меня по плечу вышел. – Ещё увидимся. – Железная дверь громыхнула, и тяжёлый засов закрылся с той стороны.

На левой стене висели часы, которых в прошлый раз не было, а прямо под ними забавная табличка, в деревянной рамке. В отелях часто кладут на прикроватный столик брошюрку с регламентом и распорядком гостиницы, очевидно хозяева этого дома, решили не отставать.

Добро пожаловать.

Распорядок программы.

20:00 – за вами явится душеприказчик (ваш помощник и консультант на всё время пребывания у нас).

20:12 – заход солнца. Приём начинается, фуршет, знакомство с гостями и участниками.

22:00 – подадут наркотики.

23:30 – Начало игры «Морбидия, рулетка со смертью».

00:00 – Первый раунд «Прыжок тасманского дьявола».

01:30 – Второй раунд «Туманный Альбион».

03:00 – Третий раунд «Чёрная мамба».

04:30 – Супер игра.

05:30 – Конец программы.

05:48 – Рассвет.

СПИСОК УЧАСТНИКОВ ПРОГРАММЫ.

Участник 1 – Урсус.

Участник 2 – Леопардий.

Участник 3 – Артабан.

Участник 4 – Вы, пожалуйста, обозначьте свой псевдоним на время игры.

Участник 5. – Гектор.

Участник 6. – Рэвел.

Участник 7. – Вандэвр.

Участник 8. – Монтальбан. ПРИЯТНОГО ОТДЫХА. УДАЧИ.

Время до начала игры я решил использовать для того, чтобы собраться с мыслями. Первостепенной задачей было вычислить, кто из восьми участников игры является Пятнистым арлекином. – Этот человек, как я в прошлый раз, будет получать подсказки и чем больше мне удастся его копировать, тем больше шансов выбраться живым и помочь Елисею. Что я знаю про него и как могу выявить? Этот игрок участвует в первый раз, значит это не я и не Вандэвр. Урсус по латыни переводится медведь и это наверняка окажется Елисей Потапов. Он со мной в одинаковых условиях и значит тоже не Арлекин. – Игрок, которого мне предстояло вычислить это: Артабан, Рэвел, Гектор, Монтальбан или Леопардий. Хотя бы троих уже можно было в расчёт не брать.

Белый, элегантный смокинг, висевший на вешалке, отвлекал меня своей безупречностью, и, будучи поклонником, всех дорогих вещей, я не преминул незамедлительно в него облачится. Для завершения образа открыл тумбочку, где должна была лежать малиновая роза. Цветок был на месте, но под ним расположился белый конверт с письмом.

______________________________________

Привет мой сладенький. Спасибо за твой маскарад, ты и так был интересный парень, а в новом образе просто Джеймс Бонд. Уверена, это не последний сюрприз.

Я скучала по тебе, но лучше бы нам было встретиться в другом, более безопасном месте. Неужели в прошлый раз тебе не хватило острых ощущений, что ты опять явился в это проклятое место. Было приятно оберегать тебя на прошлой игре, жаль на этот раз подобное невозможно. Мое повышение совершенно некстати, Альберт что-то темнит, не доверяй ему ни на секунду. Постарайся больше понять про Пятнистого Арлекина, вероятно, это информация поможет остаться в живых, я само больше не знаю, ноуверена, что это очень важно. Береги себя, выкарабкайся.

P.S. Уверена ещё увидимся.

Она говорит мне что скучала, вытянув из меня все жилы. Сделав меня одержимым параноиком, который существовал эти полгода одной мыслью о том, чтобы снова её увидеть. Правила моей обольстительницы были мне ясны, и до недавнего времени, идя на поводу этой жёсткой системы, мне ничего не оставалось, как подчинятся, даже тогда, когда я сам об этом не догадывался. Но теперь, когда мне пришлось, отвечать ещё за одного человека мыслить мне стало нужно, немного по-другому. И это, чёрт возьми, кажется, получалось. Может первый раз в жизни.

Глава десятая.

Пора.

Стук в дверь моей темницы разбудил меня точно в 20:00. Мысленно я похвалил себя за то, что, проявив самообладание, смог уснуть на целых четыре часа. Свежий ум и ясные глаза, как раз то, что в эту ночь будет для меня и Потапова полезней всего. Даже настроение у меня было, как говорится «На кураже», при одной только вероятности того что мне удастся выполнить просьбу Веры – выкарабкаться.

–Да, да – Со всей иронией в голосе я пригласил своего визитёра.

Дверь распахнулась, и в комнату зашёл молодой парень, неся перед собой, двухметровое зеркало.

–Здравствуйте, – Мой новый знакомый прислонил зеркало к стене, и элегантно кивнув головой вежливо представился.

– Я ваш душеприказчик, меня зовут Станислав, и я буду вашим гидом, помощником и другом если захотите.

Я встал с кровати, решив, что лёжа разговаривать будет не вежливо. – Отлично, друг мне как раз не помешает.

Станислав мне показался приятным парнем. Было сразу видно, что он новенький, другая обслуга вела себя здесь иначе, более раскованно и свободно. А этот парень, по непривычке слишком старался понравиться и оказаться полезным. На вид ему было лет двадцать и мне стало его искренне жаль, сочувствуя о том, что ему здесь придётся увидеть и узнать.

Видя, что я пошёл на контакт молодой человек продолжил. – Решил принести вам зеркало, должны же вы привести себя в порядок, перед тем как спустится к гостям. Зеркала в комнатах запрещены, но моя относительная свобода действий, чтобы вам было комфортней, позволяет мне идти на небольшие нарушения, прошу!!! – Станислав галантно указал на моё отражение.

Разгладив воротник смокинга, и поправив, поровней малиновую розу, я решил, что с упырей-зрителей будит достаточно, всё равно скоро всё забрызгается шампанским, это в лучшем случае. А то и порохом, кровью, мозгами.

Выждав паузу, пока я красуюсь перед своим отражением, мой гид продолжил. – Как я могу обращаться к вам? Вы придумали себе псевдоним на время игры? –

–Блин, слона то я и не заметил! – Псевдоним совершенно вылетел у меня из головы. И признаться было совершенно неприятно заморачиваться по этому поводу, но Трапезундом я уже был, и для всех полгода назад Трапезунд умер. Копаясь в недавнем прошлом, я пытался вырвать из памяти подходящее слово, и вдруг вспомним журнал, который забыли в автомобиле прежние хозяева моего Chevrolet Orlando. На обложке голливудский артист Джефри Дин Морган, в роли какого-то Нигана, из зарубежного сериала, показался мне очень обаятельным парнем, с бейсбольной битой, обмотанной колючей проволокой.

– Стасян, – Я решил, что немного панибратства не помешает. – Меня зовут Ниган, и сегодня Ниган покажет всем, как судьба его любит и бережёт.

Обменявшись ещё парой любезных фраз, наш дуэт покинул комнату моего заключения и по длинному коридору направился на свободу. Я делал вид, что нахожусь здесь впервые и всё время оглядывался, внимательно изучая местный интерьер. Неожиданно поймав себя на мысли что происходящее может оказаться даже забавным, я вспомнил несколько предсмертных минут незадачливых участников прошлой игры и поморщился. – Да, ничего забавного здесь, конечно нет.

Станислав инструктировал меня относительно распорядка приближающейся игры, предостерегал от неразумных действий и от проблем в случае моего отказа участвовать. В свои слова он вкладывал максимум дружелюбия, и угрозы, которые он должен был до меня донести, казались от этого нелепыми и смешными. Но я уже знал, что меня ждёт и прекрасно понимал, что угрозы реальны и действительны.

Душеприказчик доходчиво изъяснил все нюансы, и прошло ещё пять, восемь минут, когда мы приблизились к большой двери, за которой был гостиный зал. Там были гости и участники, там была рулетка со смертью, моя судьба.

Меня там ждали.

Актёр Джефри Дин Морган в роли Нигана. ( Сериал Ходячие мертвецы.) Рисунок Ольги Логиновой-моего близкого друга.

Глава одиннадцатая.

Знакомьтесь.

Научился говорить – значит вырос.

Научился молчать – значит поумнел.

(Бернард Шоу.)

Уже полчаса мы расхаживали со Станиславом по залу, где скоро начнётся вся та мерзость, к которой здесь многие так привыкли. Почтенные дамы в манто, с длинными мундштуками и дорогущими колье или диадемами, поражали своей высокой и обеспеченной позицией. Кавалеры в предвкушении азартного и поражающего зрелища. Изящная прислуга. И слегка потерянные, взволнованные участники. Вот они-то и интересовали меня в первую очередь.

Станислав кратко ввёл меня в курс дела местных порядков, гостей и условий участия, и, поняв, что именно для меня важно, приступил рассказывать про конкурентов. Как и в прошлый раз, на банкет я был приглашён последним.

Когда я начал искать глазами людей, аналогичных мне, в белых смокингах, то почти сразу нашёл Потапова. Его трудно было не заметить. Мой гид смекнул, куда я смотрю и дал свои пояснения.

– Вот и первый участник – Урсус. Приятный парень, заводной и весёлый. Не знаю почему, но он прибыл на игру за три недели, и содержится здесь под охраной. Пьянствовал, дебоширил, однажды пытался сбежать, а в остальном распорядители посчитали, что на рулетке такой персонаж будит гостям очень интересен.

Урсус-Елисей, уже изрядно набравшись, слонялся по залу и клеился к официанткам, VIP-дам он обделял своим вниманием, чем вызвал у них ещё больший интерес и внимание. Я планировал присмотреть за ним позже, сейчас надо было разобраться в диспозиции.

А вот участник посерьёзней. – Станислав указал на высокого накаченного парня с бритой головой и четырёхдневной щетиной. Его пронизывающие, злющие глаза вводили в ступор, а осанка гориллы и повадки тигра на охоте, отбивали всякое желание с ним общаться. Он стоял особняком и лишь из редко пропустив рюмку горячительного, зорко осматривал всех нас – Это Гектор, участник под номером пять. Персонаж очень неоднозначный. Три года назад, когда я здесь ещё не работал, в игре участвовал его родной брат близнец. Кажется, его звали Цербер. Во втором раунде он вдруг психанул, выхватил пистолет и положил несколько человек в зале. Он убил тогда одного участника, одного охранника и двоих гостей. Гости оказались очень высокопоставленными особами, но эта трагедия лишь увеличила популярность программы. Нашим гостям нравится не только наблюдать, как игроки рискуют жизнями, но и ощущать собственную опасность. Что-то вроде, на рулетку со смертью люди робкого десятка не приходят. Кавалеры ещё долго обсуждали –

– О, я стоял рядом, а я пытался выбить у него пистолет.

После рассказа о брате Гектора он стал мне ещё более приятен – А почему в таком разе участников не обыскивают, почему позволяют им проносить на игру оружие?

– Всё очень просто, перестанут стрелять, игра станет менее интересной, вот такие здесь необычные люди.

Станислав поёжился, глядя на Гектора и продолжил. – Но он и сам по себе настоящий зверюга. Имеются данные, что он неизлечимо и смертельно болен, не помню, чем. И в этих обстоятельствах всё равно участвует в игре. Может, хочет побудоражить кровь напоследок, а может, кому отомстить собрался? В любом случае, без жертв сегодня, я полагаю, не обойдётся.

Мы оба перевели дух и продолжили нашу экскурсию.

По спинам нас кто-то хлопнул маленькими ладошками и развернул лицом к себе. Это была совсем молодая девушка, очень приятная и хорошенькая. По её приталенному, белому смокингу, я понял, она тоже участник. Короткая стрижка, решительный взгляд и спортивное телосложение выдавали в ней особу, которая не может жить без приключений. Юный возраст говорил о том, что она многого ещё не осознала и сильно пожалеет, что оказалась здесь.

Улыбка на её мордашке сразу расположила к ней. – Привет меня зовут Рэвел, я участница под номером шесть. Не собиралась мешать вашему разговору, просто хотела представиться и пожелать удачи, уверена не всё так мрачно как вы, Ниган, себе напридумывали. Выберемся, ещё и повеселимся, как следует.

Мы почтенно раскланялись с юной особой и, пожелав в ответ ей тоже удачи, удалились к фуршетному столу.

– Неожиданно видеть девушку, да ещё и такую молодую среди участников.

– Ограничений по полу и возрасту у нас нет. – Посетовал Станислав. – Да, девчонке едва исполнилось восемнадцать, и она совершенно не готова к тому, что здесь произойдёт, на общем фоне. Для рейтингов она смотрится выгодно, и это для распорядителей самое главное.

Время неумолимо приближало нас к полуночи. Пропустив со Стасом пару порций текилы, и немного повеселев, мы пробежались по остальным игрокам, которые в прочем заинтересовали меня меньше чем Гектор и Рэвел. Вандэвра я знал по прошлой игре и исключил его из кандидатов на Пятнистого Арлекина. Оставшиеся троя: Артабан, Леопардий и Монтальбан были для меня пока тёмными лошадками, Стас про них почти ничего не знал и мне оставалось только гадать кто из неисключённых, а их было пятеро, был Арлекином.

Неожиданно меня заинтересовал Леопардий, на его лице были татуировки в виде пятен, как на шкуре леопарда. Это могла быть подсказка, пятна – пятнистый арлекин. Вдруг это аналогия? Выглядел он, во всяком случае, действительно как клоун.

Пытаясь расшифровать Леопардия и не привлекать внимания, я разглядывал его издали, но бронзовая статуя жабы закрывала почти весь обзор. – Какой дурак её сюда поставил?

Около десяти часов вечера, когда все уже были, мягко скажем, навеселе, в зале появился необычный гость. Мне он был не знаком, но VIP персоны и обслуга очевидно его хорошо знали. Я сразу понял, что он иностранец, когда его режущий ухо, западный акцент, слегка донёсся до нашего стола. Его мгновенно облепили самые хорошенькие официантки, а гости в почтенных поклонах выказывали ему своё уважение. Станислав тоже изменился в лице, кода увидел этого парня.

– Мажор, типичный мажор. – Подумал я, анализируя его высокопарные, заносчивые манеры и юное лицо, прожигателя жизни. Молодой человек, не отличавшийся тактичностью, выглядел лет на двадцать пять, хотя подозреваю, что на самом деле он был моложе. Державшись со всеми свысока, он моментально стал мне неприятен, но Станислав всё же заострил на нём внимание.

– О, а это самая важная персона нашего вечера. Наш гость из-за океана, из штатов кажется. Подробно нам не сообщают, кто он именно, но фигура очень высокая. Те, кто здесь работают не первый год, рассказывали, что он уже несколько раз посещал рулетку смерти, и каждый раз учреждал, просто невероятной ценности призы игроку, который ему нравился больше всех. Но тут тоже неприятная загвоздка. Ни один из участников, которые становились фаворитами этого господина, не доживали до своей победы. Стало даже бытовать мнение что призы, которые с такой лёгкостью назначает этот парень, приносят несчастья. Во всяком случае, пока он никого не осчастливил. Распорядители и даже совет директоров игры, не любят этого гостя, но рейтинг и престиж при проведении мероприятия, превыше всего.

Глава двенадцатая.

И снова здравствуй.

Огромные часы под потолком показывали двадцать два тридцать, когда на стенах включились огромные видеомониторы и начали транслировать, короткие вырезки из прошлых программ. Я чувствовал приближение начала игры. Спиртное перестало действовать, а внутреннее напряжение быстро росло, провоцируя стук в висках и дрожание рук. Демонические картины и гобелены такого же характера, смотрели со стен зловещими взглядами, проникая в самые укромные уголки души, которой уже начал овладевать страх и ужас. Кромешная темень за окном и полный мрак происходящего готовили восьмерых к противоборству с хитрыми и замысловатыми фокусами судьбы. В другом конце зала маячил Вандэвр. Оно и понятно, как и я этот парень был здесь не в первый раз. Остальные же вели себя по-разному, хотя тоже, предварительно ознакомленные с правилами, чувствовали, как сегодняшний вечер начало наполнять присутствие смерти.

Приятная музыка, аналогично, начала понемногу напоминать готические мелодии, а прислуга поменяла костюмы на более откровенные. Гости расслаблялись во всю, и даже наш VIP из-за океана быстро набирал градус. Дым от дорогих сигар, и разговоры присутствующих быстро утомили меня. Мой душеприказчик покинул зал на время, и я сразу же направился к лестнице на верхние этажи.

Шансов выкарабкаться, у меня было меньше чем в прошлый раз, но помирать на потеху всем этим отморозкам, даже не повидавшись с ней, было, по меньшей мере, глупо. В зале Веры не было, но, чувствуя её присутствие, я решил проверить номер, в котором у нас было свидание в прошлую пятницу тринадцатого. Не привлекая внимания, делая вид, что увлечён местным убранством, я быстро преодолел с полтора десятка ступеней и оказался один. Внизу шумели, смеялись и спорили, когда, немного помявшись между вторым этажом и третьим, совершенно потерявший решимость, я поднимался к той самой комнате. Триста тринадцатая, помнил я, словно только вчера был в объятиях девушки, из-за которой повторялась эта история. То, шагая сразу через две ступени, то замирая на следующей, через минуту я был на месте, на третьем этаже, у той самой комнаты. Коридор был почти не освещён, но не узнать эту дверь было невозможно. Сделав глубокий выдох, словно перед прыжком с обрыва, я трижды постучал в триста тринадцатый.

Пару минут мне пришлось ждать или это были несколько секунд, судить, находясь в смятении трудно, однако я уже направился вниз и повернулся лицом к двери, когда замок триста тринадцатого щёлкнул и кто-то вышел в коридор.

– Опять по краю скользишь, это уже начинает входить у тебя в привычку. Рада, что ты пришёл, самое время для очередной глупости.

Я не помню, как оказался в номере. Все слова, которые готовились для предстоящего разговора, застряли у меня в горле. В этот миг слова вообще казались глупыми и нелепыми, мы просто стояли и смотрели друг на друга. Она была ещё прекрасней и загадочнее с нашей последней встречи, я понимал, что явился в это место, ради неё.

Полумрак комнаты, дополнявшийся лунным светом из окна, чётко вырисовывал гордый и стройный стан молодой девушки, которая вот-вот должна была лишить меня последнего рассудка. Прозрачное платье, подчёркивая соблазнительные формы, словно завершало шедевр и своей эротичностью предавало хозяйке магический шарм.

Оцепеневший, я не мог сделать ни единого шага, когда Вера, бесшумно, точно по воздуху, приблизилась и прижалась всем телом. Её прикосновение прошило меня как электрический разряд. Оставшиеся мысли перепутались в голове, и проснувшаяся сила бешеного зверя требовала немедленного обладания телом девушки. Глубокий и долгий поцелуй не позволил выхватить даже мгновение, чтобы глотнуть воздуха. Наше дыхание становилось одним на двоих, погружая в полное отчуждение от окружающего мира. Исследуя друг друга пальцами, ладонями, языком наши тела сошлись до предельной близости. Мои руки скользнули вдоль её живота вверх, и я почувствовал, как касаюсь набухших сосков и горячей груди, которая вздымалась от глубокого дыхания ночной обольстительницы.

В её действиях совершенно отсутствовала любая неуверенность, и я мог бы поклясться, что она читает мои мысли. Сама страсть срывала с нас одежды оставляя совершенно обнажёнными, перед лицом испепеляющего чувства желания стать одним целым.

Прервав поцелуй и освободившись от объятий, Вера повернулась спиной, и слегка выгнув корпус, оставила лишь заметное, невесомое касание моих бёдер о её упругие, напряжённые ягодицы. Опираясь руками на столик, она смотрела в зеркало, где едва уловимые в ночном мраке, отражались наши совершенно голые тела. Её взгляд через отражение начал подсказывать, не произнеся ни единого слова, она приглашала меня войти, завладеть её горячей плотью, почувствовать её влажное лоно.

Словно в древнеримских эпосах, таран, со всей своей мощью ударил в ворота и с первого раза пробился за крепостные стены.

Вера томно вскрикнула, а столик, на который она опиралась, качнулся, едва не упав на пол. Зеркало тоже задрожало, и наши отражения поплыли у меня перед глазами. Прошло несколько мгновений, пока всё не вернулось на место.

Чарующий шёпот прервал нелепую паузу, и нарушил тишину. – Продолжай!

Я поставил свои ноги шире, для равновесия и взявшись за её плечи, начал двигаться. Вершина наслаждения звала меня. С каждой секундой я погружался всё глубже, а динамизм становился всё резче. Темнота комнаты питала мои желания. Словно вампир, я чувствовал биение наших сердец, циркуляцию крови, импульсы головного мозга. Контролировать натиск стало практически невозможно, в зеркале я практически не узнавал себя. Моя мимика стала напоминать звериную, движения неуправляемую агонию. Стоны моей соблазнительницы были самыми притягательными звуками, какие я только слышал в своей жизни. Её лицо, всё в том же отражении было самым чувственным влечением.

Я больно стиснул пальцы и сжал нежные плечи Веры. Её крик, заставил меня остановиться.

– Тебе больно?

– Вовсе нет, мне хорошо, не останавливайся.

Девушка, убрала руки со столика, слегка выпрямив спину, и сжала в объятиях мои бёдра. Мы стали двигаться ещё быстрее и резче. Она задавала темп, с каждой секундой приближая нас к оргазму. Мы шли к нему вместе, в одном положении, в одном настроении, в одну секунду. Время остановилось, когда каждый мускул наших тел, напитался кровью настолько, что готов был взорваться от напряжения. Экстаз этих мгновений был повсюду, он царил в воздухе, рвался наружу через каждую пору нашей кожи, находился в каждом вдохе и выдохе. Вера сжала бёдра и перестала двигаться, простонав от наслаждения в последний раз. На несколько секунд она внимательно остановила свой взгляд на моём лице, в отражении, и отведя глаза улыбнулась, словно догадалась о чём-то важном. Освободившись от моих рук, она обессилено, но очень грациозно легла на пол.

Глава тринадцатая.

А вот и полночь.

Пробил час ночи.

Фантазия сбрасывает оковы рассудка

Зловещие возможности,

Приобретают несокрушимость фактов.

Мы лежали на полу. Голые и обессиленные после нашего сеанса любви. Смотреть в глаза друг другу было тяжело, и в то же время очень приятно. Всё, что касалось нас двоих, было трудно понять, и так же трудно остановить. Хотелось навсегда остаться на этом полу и просто держать её за руку. Слушать дыхание, в темноте этой комнаты и тихо произносить её имя.

Но часы неумолимо приближали меня к полночи, и если мне её ласки напрочь снесли крышу, то она прекрасно понимала, что всё самое опасное ещё впереди, и времени практически не остаётся.

Она быстро поднялась и начала одеваться, её чёткие движения, моментально вернули меня с небес на землю, где в ближайшие несколько часов не ждало меня ничего хорошего.

Набравшись решимости, я задал вопрос. – Зачем ты это делаешь?

Вера не смотрела в мою сторону и продолжала одеваться. – Зачем делаю что?! Зачем занимаюсь рулеткой со смертью?! А разве тебе не больше подходит этот вопрос?! Если мне не изменяет память ты здесь уже во второй раз. Из Виктора ты стал Трапезунд, теперь Ниган, что тебя заставляет заниматься этим?

– Ты не представлял свою жизнь в качестве рядового сотрудника, на какой ни будь фабрике. Ты не хотел добросовестно зарабатывать себе на жизнь. Ты хотел авантюр, приключений, лёгкого и большого заработка, и теперь совершенно не подходишь на роль моралиста.

– Нашей организации уже много лет, она существовала до меня и продолжит существовать после. Ты даже не представляешь, какая огромная работа проводится для подбора участников. Когда каждая кандидатура внимательно анализируется, изучается, сопоставляется с другими участниками. Титанический труд психологического характера, прогнозировать ваше поведение, реакцию, искушения, чтобы вы были интересны зрителям и не поубивали друг друга ещё в первом туре. Риск, игра, и малая доля гуманизма для таких авантюристов как ты. Преступники получают по заслугам. Пусть не в этой игре, так в следующей, как Магило, помнишь? А вы, любители острых ощущений, в основном остаётесь живы, и получаете награду. Мир становится чище без преступников, рисковые парни получают хороший урок, организация обогащается и приобретает крепкие связи и престиж, и вроде бы, если идёт всё по плану, то можно считать, что рулетка со смертью делает благое дело.

– Но, – Вера снова улыбнулась и посмотрела в мою сторону. – Но иногда, находится такой гардемарин как ты, и всё начинает идти неправильно. На прошлой игре тебя едва не застрелили Фантом и Ведьмак. Едва не проломил череп Магило. Многое что могло случиться с тобой в ту ночь, но всё обошлось. Более того, тебе заплатили и дали очень хороший совет. Не искать меня и держатся по дальше от нашей организации.

Я всё ещё лежал, голый на полу, когда элегантная и прибранная девушка стояла передо мной и поправляла причёску.

– А ты не находишь, что во второй раз в это проклятое место я явился ради тебя. Можешь считать меня придурком, но я здесь и, если бы не одно обстоятельство, не жалел бы сейчас ни о чём.

– Ты про Елисея намекаешь? Да, я в курсе. Не стоило его втягивать в нашу историю, но теперь уже ничего не поделать. Я не могу вытащить ни его, ни тебя, поверь, если бы это было в моей власти, то помогла, даже рискуя своим положением, но я не могу.

Вера посмотрела в окно. – Распорядители на этот раз проявляют необыкновенную строгость к правилам. Никаких поблажек участникам, которые играют второй раз. Неважно, преступник ты или нет, ты будешь рисковать без подсказок и намёков. Вандэвр и Урсус с тобой в одном положении. Четверых преступников просто приплюсовали к вам и возвели в общий знаменатель. За долгие годы абсолютно честная игра, для вас семерых. Никаких подстав, никакого обмана, только вы и судьба. Единственный, кто может быть полезен в этой ситуации – Пятнистый Арлекин, восьмой участник, для которого сделают всё, чтобы он остался в живых. Но кто он такой, мне не известно.

Вера зажгла свет в комнате, и указала на часы. – Двадцать три десять. Одевайся и слушай очень внимательно. Рулетка со смертью не только опасное развлечение для богатых толстосумов, иногда это ещё и прикрытие для других, куда более серьёзных дел. Иногда заигравшиеся гости делают такие ставки и презентуют победителям настолько ценные вещи, что организация и совет директоров, просто не желают упустить возможность оставить эти призы себе. Мне про это мало что известно, подобные дела проворачивают самые доверенные люди, и всё же даже им приходится иногда засветиться. Года четыре назад один олигарх, который был приглашён на игру в качестве VIP персоны, так увлёкся ставками, что предъявил на показ бриллиантовую диадему, которая принадлежала дому Романовых. Всё шло как обычно, но после второго раунда возникла перестрелка, и обладатель диадемы был убит случайной пулей. По понятным причинам, ни близкие того олигарха, ни его служба безопасности не знала, где он находился тринадцатого числа ночью. Для гостей это необходимое условие. Всё вроде выглядело как случайность, несчастное стечение обстоятельств, но только диадема тогда пропала бесследно. Я думаю, её просто присвоили себе организаторы программы.

– Подобных случаев за историю существования игры было несколько. Дела ведутся так аккуратно и осторожно, что из приглашённых никто не о чём не догадывается. Амбарцумов со своими картинами, тоже когда-нибудь доиграется, во всяком случае, имя его уже называлось.

– Сегодня ночью всё внимание будет сосредоточено вокруг того американца, которого тебе показывал Станислав в зале, его имя Полакс. Заманивали его на игру не один год, и вот, наконец, он явился и затевается какая-то коварная провокация, в результате чего американец случайно погибнет, а то что он хотел презентовать победителю, бесследно исчезнет.

Я нехотя поднялся, и начал облачатся в свой смокинг. – И чего же он собирается презентовать?

Вера развела руками. – Я не знаю.

– Ты тоже мне не безразличен, мой хороший. Именно поэтому я и рассказываю тебе эту опасную информацию. Узнай распорядители о том, что ты вкусе подобных дел, и нас ждут крупные неприятности. Во всяком случае, человеческая жизнь в этом месте разыгрывается с удивительной лёгкостью, и твоя не исключение.

Мы сошлись взглядами, Вера ждала моей реакции, но я молчал, вероятно, уже понемногу привыкая к своему положению.

– Так или иначе, эта информация тебе может стать полезна. Постарайся почувствовать, когда всё начнётся, держись в этот момент подальше от американца и найди Пятнистого арлекина, с ним у тебя будет неплохая фора перед остальными. К Потапову лучше не лезь, не хватало, чтобы он узнал тебя. Будем, надеется, что его пронесёт и без твоей помощи.

Я смотрел ей прямо в глаза, и понимал, что как бы не противился, всё равно не смог бы не поддаться её чарам. Я всё равно отыскал бы её и стал участником этого бешеного водоворота событий. Оставалось только слушать и следовать её указаниям. Казалось, что я готов ко всему, лишь бы она опять не исчезла из моей жизни.

Глава четырнадцатая.

Тасманский дьявол прыгает.

Огромные часы под потолком показывали двадцать три двадцать, когда я уверенной походкой спускаясь по мраморной лестнице, предстал перед гостями, многие из которых уже успели меня потерять. Внешне я выглядел уверенно и спокойно. На моих губах всё ещё горели её поцелуи, мои руки всё ещё чувствовали жар её тела. Все козни и интриги, которые ждали меня через несколько минут, отошли на второй план. На какое-то время я даже забыл о своём друге, которого предстояло спасать. Меня тяготило только одно. Я так и не спросил её, а что же дальше? Что нас ждёт, если и после этой ночи мне удастся остаться в живых. Мы будем вместе, или она снова исчезнет, и, вероятно, на этот раз уже навсегда. Я не смог спросить её об этом, когда целовал её перед уходом, я не решился выяснить то, что заботило меня больше всего в эти тяжёлые минуты.

Зал даже взорвался аплодисментами, когда я, вероятно последний, присоединился к остальным участникам. Им было плевать, от куда я пришёл, что чувствую и о ком думаю. Они жаждали зрелищ, они хотели чьей-то смерти. Словно погрязшие в роскоши и распутстве, как Римские патриции, эти люди, лишившись последнего чувства сострадания, ждали как мы, словно гладиаторы, начнём умирать и убивать друг друга.

Прислуга суетилась по залу, едва успевая пополнять быстро опустошающиеся запасы алкоголя. Другие настраивали видео мониторы и микрофоны. Шли обыкновенные приготовления перед рулеткой со смертью, но, когда внесли столы для участников, моё сердце дрогнуло. С каждой минутой мы приближались к началу, и к этому невозможно было подготовиться.

Барышни в соболиных манто и бриллиантовых колье строили нам глазки и желали удачи. Изрядно набравшиеся кавалеры хлопали по плечу, и предлагали выпить на брудершафт. Всё бесило и раздражало, мешая сосредоточится. Какой там Арлекин, в подобной обстановке трудно было вспомнить даже своё имя.

– Нет, ублюдок, ты меня выслушаешь! – Резкие и громкие слова заставили всех обернуться к VIP сектору, где о чём-то спорили двое в белых смокингах. Это были Гектор и Монтальбан. Разгорячённые и взбешённые они орали, сжимая свои кулаки, в готовности бросится друг на друга. Что так настроило их на подобный тон я пропустил, но вполне очевидно понимал, так просто они не разойдутся.

Толпа зевак уже обступила конфликтующую парочку, когда у Гектора первым лопнуло терпение и он своей огромной рукой потянулся, чтобы схватить за грудки обидчика.

Гектор выглядел как настоящий вышибала из придорожного бара. Бритая башка, небритая морда, о которую только кирпичи крошить, и могучее телосложение не оставляли Монтальбану ни единого шанса, который, в свою очередь, был на полголовы ниже Гектора. Но не тут-то было. Молодой парень ловким движением отвёл руку Гектора в сторону и в прыжке очень хлёстким и сильным ударом ноги вмазал здоровяку в подбородок. Бывалые каратисты называли этот удар запятая. Пропустить такой было однозначно получить нокаут. Туша Гектора, зацепив пару столиков с бокалами, грохнулась на пол, под хрустальный звон и ахи присутствующих. Монтальбан был на высоте, нанести такую запятую требовало большого мастерства и опыта, который, теперь уже очевидно, у него имелся.

Как по команде, свет в зале начал тускнеть, ярко осветив, прожекторами только центр, где расхаживал, вокруг бронзовой фигуры огромной жабы, ведущий. Его золочёный костюм, переливался и слепил глаза, так что пришлось даже отвести взгляд.

– Обалдеть – Он решил начать, с этой фразы. – Кажется, нашим участникам не терпится начать? Давайте поаплодируем им за столь драматичное зрелище. Будем надеется, что этой ночью нас ждёт ещё много интересного, потому что это Рулетка со смертью, и мы начинаем!!!

Зал разразился аплодисментами, фанфарами и фейерверками, сотрясая стены и предавая особую торжественность моменту.

Врач, которого я уже видел в прошлый раз, приводил в чувство Гектора, которому поднесли нашатырный спирт, что-то вколол маленьким шприцем, дабы он не буйствовал раньше времени и дал ведущему спокойно начать первый раунд.

– До полуночи остаётся, каких-то тридцать минут, скоро начнётся поединок восьмерых отважных людей с самой судьбой, которая беспощадна к неудачникам и глупцам. Этой ночью победят сильнейшие, те, кого любим мы и кому всегда сопутствует госпожа удача. Лишь они будут обласканы милостью наши дорогих зрителей, лишь они покинут это место – живыми.

Видео стены поменяли картинку, и на каждой в прямом эфире транслировался один из нашей восьмёрки. Мы суетились, ёрзали, улыбались невпопад и просто ждали в оцепенении, когда само проведение решит наши судьбы.

После нескольких громких и крылатых фраз ведущий перешёл к правилам первого раунда. – Дамы и господа, первый раунд под названием прыжок тасманского дьявола, начнётся ровно в полночь. Смысл его прост, но если кто желает, то я напоминаю. Восемь отважных смельчаков, которых вы имеете честь, видеть в этом зале, делятся на четыре пары, каждой из которых будут предложены семь ампул в виде разных фигурок: черепа, креста, сердца, меча, змеи, месяца и якоря. Правила обязывают каждого участника выбрать одну из этих ампул и, надломив, выпить её содержимое. Семь фигурок на двоих игроков, и аналогично семь для оставшихся трёх двоек. Вся роковая интрига состоит в том, что в одной из семи ампул, и в какой неизвестно, притаилась желчь павлина – яд, который смертоносен и беспощаден к любому, кто его попробует. Но смерть неудачника настигнет не сразу, а медленно, в течение тридцати минут, будет неизбежно одолевать того, кто выбрал несчастливую ампулу. Всё это и многое другое вы, уважаемые гости, будете наблюдать своими глазами. Делайте ставки, одаривайте наших игроков, наслаждайтесь зрелищем. На часах без одной минуты двенадцать. Итак, прыжок тасманского дьявола!!!

От нескончаемых аплодисментов и восторженного визга, уже начинала болеть голова. Атмосфера мерзости и жути нависла над нашими головами и большинству присутствующих это ужасно нравилось. Свет в помещениях померк окончательно, и в ту же секунду под потолком загорелись десятки прожекторов, имитируя алое пламя, которое стелилось по стенам и окнам. Новшество инженеров по спецэффектам, мгновенно привело всех в восторг, и только восьмерым в эту минуту было совершенно не до веселья.

Столы для стартового состязания уже ждали нас. Мониторы транслировали дрожащие, вспотевшие лица игроков, а за кулисами, вероятно, уже приготовились полуголые девицы, чтобы внести судьбоносные ампулы. Парень в блестящем костюме, начал оглашать кто с кем сядет за стол, кто с кем будит делить шесть безобидных фигурок и одну фигурку смерти.

– Первый стол, Ревел и Вандэвр. Второй стол, Урсус и Монтальбан. Третий стол, Леопардий и Артабан.

– Твою мать. – Произнёс я про себя. – Мне ещё, вдобавок, достался этот псих Гектор.

– Четвёртый стол, Ниган и Гектор!!!

В полумраке зала появились несколько белокурых девушек, облачённых в костюмы воительниц амазонок. Блестящие металлические нагрудники и короткие юбки подчёркивали пышные формы и обнажённые спины нашей группы поддержки. Каждого участника грациозно, хотя и пошло, взяли за руку и проводили за стол. Рэвел на своё место нёс на руках громадный атлет с голым впечатляющим торсом. Играя мускулами и улыбаясь юной участнице он, очевидно, изображал Геракла, столь заботливого и нежного со своей подопечной.

– Уважаемые гости и игроки, – Парень в золотом костюме, блистал красноречием. – Перед тем как все мы здесь начнём испытывать судьбу на прочность, мне приятно сделать важное сообщение. Сегодня с нами на игре присутствует дорогой гость из-за океана. Он прибыл к нам в первый раз и сразу снискал нашу любовь и уважение.

Прожектор осветил Полакса и зал моментально взорвался от аплодисментов. Полакс стоял улыбаясь, высоко задрав свой нос от собственной важности. Знал бы он, какой тёплый приём ему здесь приготовили на самом деле.

–Сегодня, – Ведущий продолжил, – Победителю нашей игры достанется в награду нечто невообразимое. Приз, который ждёт его, имеет такую ценность, что едва ли прошлые призы могут сравниться с этим. Но что именно получит победитель пока тайна. Перед началом второго раунда Туманный Альбион мы объявим, какую легендарную ценность наш Американский гость привёз сегодня на игру. Ах, что за ночь, давайте уже приступим к делу!!!

Мои планы рушились с катастрофической скоростью. Америкос, от которого Вера предупреждала держаться подальше, стоял в пяти метрах, от нашего игрового стола. Леопардий, про которого я думал, что он Пятнистый Арлекин, из-за статуи огромной жабы, был мне не виден. Вдобавок мой оппонент Гектор, после хорошей оплеухи от Монтальбана просто весь кипел как вулкан, очевидно успокаивающий укол на него не подействовал. Я ему по какой-то причине тоже не понравился. Мы сидели напротив и его бешеные глаза просто буравили меня, источая ненависть и злобу.

Раздалась торжественная, но довольно жуткая мелодия и к нашим столам из мрачных закоулков зала направились всё те же девицы в костюмах воительниц-амазонок. Рано или поздно этот момент должен был наступить. На каждый стол амазонки, на зеркальном подносе, поставили семь ампул. Меч, якорь, месяц, череп, крест, змею и сердце. Набор для проверки судьбы на прочность был доставлен. Музыка стихла и даже гости практически, не шевелясь, ждали наших действий.

Подсказок ждать было неоткуда и, понадеявшись на удачу, я потянулся за фигуркой меча, которая уже дважды не подводила меня в прошлый раз. Я думал о Вере. Как она сейчас смотрит из своей штаб-комнаты по монитору на происходящее и, вероятно, переживает за меня. – Вряд ли при раскладе шесть к одному, со мной может что-то случится. – Взбодрил себя я.

Неожиданно тяжёлая лапа крепко схватила меня за запястье. Гектор привстал со своего стула и, возвышаясь надомной, держал меня за руку. – Нет.

– Простите? – Я опешил от такой бесцеремонности.

– Нет, ты выпьешь месяц.

Подобную ситуацию я никак не прогнозировал. – Каждый участник выбирает ампулу сам, я выбрал меч. Бери себе месяц, если он тебе так нравится.

В голосе Гектора появился грубый звериный рык. – Мне плевать, что ты там выбрал, ты выпьешь месяц, или я тебе его в глотку затолкаю.

Я обернулся в сторону ведущего. Тот поймал мой взгляд, но ничем меня не порадовал. – Правила подобных действий не запрещают, вам придётся решать ситуацию самому.

Обстановка накалялась мгновенно. Все понимали, что сейчас будит драка. Громила Гектор, совершенно уверенный в своём превосходстве, отпустил запястье и схватив меня за плечо, рявкнул. – Бери.

Сидя наносить удар было неудобно, но наглеца хотелось немедленно поставить на место. – Тебе от Монтальбана мало досталось, ещё хочешь? – Апперкот с правой руки врезался в потную и сальную морду Гектора. Я бил чётко в подбородок, зная по боксёрскому клубу, что такие удары самые травмоопасные.

Весь гнев я вложил в эту секунду в кулаки, но ещё через секунду поймал себя на мысли. – Может драки – это всё-таки не моё?

Удар скользнул по вспотевшей физиономии, но Гектор не только остался на ногах, но даже на мгновение не потерял ориентации. Что позволило ему вынести подобную атаку, мне было не понятно, но реакция последовала незамедлительно. Подобно локомотиву его выпад в грудь, выбил меня со стула и опрокинул на пол. Сильно приложившись затылком, понадобилось несколько секунд, чтобы понять, где я вообще нахожусь. Моему оппоненту этого было вполне достаточно. В два прыжка Гектор подскочил ко мне и сел сверху, практически обездвижив.

– Открой пасть.

Его стальная хватка сдавила мне скулы, и это заставило разомкнуть челюсти. Глаза от болевого шока застилала пелена, когда я почувствовал, что мне в рот попало несколько граммов, уже знакомой на вкус жидкости. Пустая ампула, в виде месяца также оказалась у меня во рту, острым краем распоров мне нижнюю губу. Чёртов псих, продолжал свирепствовать. Ещё один удар локтем в висок сотряс мою бедную голову, как пустой орех, который свалился с пальмы. Я понимал, следующий его удар может стать для меня последним.

– Пусти его, подонок! – Пронзительный звук пощёчины, и знакомый голос вернули меня в реальность.

Голова гудела как сломанный трансформатор, ломило спину и плечо, сильно мутило. Сделав усилие и приоткрыв глаза, я облокотился на одной руке и осмотрелся. Опустившись на колени и придерживая мою измочаленную физиономию, рядом со мной сидела Вера. Она тяжело дышала и была крайне взволнована. Как же я рад был видеть её в эту минуту. С ней я не чувствовал опасности, и совершенно забыл, что проглотил содержимое ампулы с месяцем.

– Своевременное спасение, вот уж не думал, что дойдёт до таких крайностей. Как стыдно оказываться побеждённым в присутствии столь очаровательной особы. Не понимаю, почему не вырубил его апперкотом. Позор на мою молодую голову.

Не забыв, что для всех присутствующих мы не знакомы с моей спасительницей, я сориентировался и, не без помощи заботливых охранников, поднялся и галантно отрапортовал – Разрешите представиться, Ниган!

Многих в зале ирония развеселила. Изрядно набравшиеся зрители хохотали и аплодировали. Только не знаю, мне или Гектору? Как гусар, прибывший на бал с запозданием, я раскланялся во все четыре стороны, и повернулся вновь к Вере.

Она смотрела на мой монитор. Остальные участники сделали выбор, Гектор сделал выбор за меня, и считанные секунды оставались до оглашения результата. Кривляться больше не хотелось, дрожали руки, а сердце буквально выскакивало из груди при мысли, что месяц окажется отравленным. Моего обидчика держали под руки два охранника, чтобы он не бросился на кого-то ещё. Минутой ранее он проглотил ампулу с черепом, и теперь тоже ждал вердикта. Все видео стены тождественно начали отсчитывать последние десять секунд.

– Десять, девять, восемь, она оказалась здесь, когда мне требовалась её помощь, она волновалась, я ей не безразличен. Два, один… время!

От напряжения краски перемешались, я щурил глаза, но никак не мог сфокусировать изображение. Зал ахнул, но мне было неизвестно по какому поводу. Тело колотило, точно в лихорадке, я чувствовал, что теряю сознание, когда нежная рука Веры подхватила меня за локоть.

– Расслабься, тебе досталась правильная ампула, всё хорошо.

– А Елисей?

– Ему тоже.

Голова по не многу начала приходить в порядок, насколько это возможно после такой взбучки. В зале зажегся свет и заиграл джазовый оркестр. Под дамский хохот звенели бокалы и выстреливали пробки шампанского. На заднем фоне ругался Гектор, он уже успел ещё с кем-то поссорится и снова лез в драку. А я держал Веру за руку и не мог отвести от неё глаз. Для меня была маленькая передышка, прежде чем коварство этой ночи, снова начнёт пожимать свои плоды. Болело лицо, из губы шла кровь, но главное она была рядом. Главное, сейчас мы были вместе.

Неожиданно звон разбитого стекла прервал нашу секундную идиллию, и осколки, словно впившись в мозг, разлетелись в разные стороны.

– Что случилось? – мне показалось, что звук раздался от куда-то справа.

Вера с сожалением в голосе ответила. – Один из участников принял желчь павлина. Он только что узнал об этом и упал в обморок, прямо на стеклянный стол.

–Кто?

– Леопардий.

Бедолага с татуировками на лице лежал без сознания на белом, мраморном полу, как сломанная кукла, которую скоро выкинут за ненадобностью. В круг него суетилась обслуга и подоспевший врач, которого я раньше не видел. Невезучему участнику слушали сердце, и пытались привести в себя нашатырным спиртом. Он всё ещё был участником шоу, и до последней минуты предназначался развлекать зажравшуюся публику. Оказаться мне на его месте, я бы предпочёл не приходить в сознание до последней минуты.

Но разочарование состояло не только в этом. Если Леопардий отравлен, значит Пятнистый арлекин не он. И мне, не разгадавшему загадку секретного участника, возможно, скоро придётся отправиться вслед за этим беднягой. Во всяком случае, впереди ещё два раунда и шансов для трагичной кончины будет предостаточно.

На переднем плане снова появились девушки в костюмах воительниц. На этот раз они направились к столам участников без подносов. Каждой из них предстояло подбросить монету, чтобы определить, кто из нас продолжит состязание с судьбой, а кто со значительным гонораром, перейдёт в категорию зрителей.

К сценарию снова подключился ведущий. – Уважаемые гости, не переживайте за нашего впечатлительного Леопардия, врачи скоро приведут его в порядок и у вас будет возможность простится с ним и проводить его в мир иной. Поздравляю всех, кто делал ставку на то, что наш смельчак не переживёт первый раунд. Угадавших нужную ставку шестеро и всех их ждёт законный выигрыш.

При слове законный я поморщился, – Интересно по какому такому закону кого-то столь бесчеловечно и цинично лишают жизни?

Ведущий продолжил, – А сейчас нам надо определить, кто продолжит призрачную гонку на рулетке со смертью, а для кого риск и игра в эту ночь уже закончились, – Артабан автоматически проходит во второй раунд, Леопардий ему больше не соперник. Первый стол, Ревел – орёл, Вандэвр – решка. Второй стол, Урсусс-орёл, Монтальбанс-решка. И стол, за которым чешутся кулаки, номер четыре. Гектор – орёл, Ниган – решка.

Теперь мониторы транслировали не нас, а четырёх девиц, которые приготовились метать жребий, и под барабанную дробь играли монеткой.

Вера всё ещё находилась у нашего стола. – Разреши я подброшу планиду. – Обратилась она к воительнице и забрала у неё жребий.

Меня удивил подобный поступок, вероятно, она рисковала, при всех оказывая мне такое внимание. Но было ещё нечто странное в Верином поведении. Монету она держала левой рукой, не замечал за ней раньше, что она левша. Наверное, просто не обращал внимания.

Четыре судьбоносные предмета, разом взмыли в воздух и через пару секунд звякнули об пол. Барабанная дробь тянула резину, пока видео стены, наконец, не предъявили вердикт.

– Прости, милый, я надеялась, у меня получится, – Сказала моя обольстительница, перед тем как со своим звонким баритоном ведущий продолжил.

Итак, действующими лицами Туманного Альбиона, становятся. – Зал захлёбывался в овациях – Артабан, Урсус, Ревел и наш незадачливый боец Ниган – Почти все, кого я хотел уберечь от продолжения, стали его участниками.

Радоваться было нечему. Прыжок тасманского дьявола был за нами, но я и Потапов всё ещё были в смертельной опасности. Девчонка, Рэвел, которая попала сюда явно по дурости и которой хотелось бы помочь, так же продолжала участвовать. Разгадывать личность таинственного Пятнистого Арлекина предстояло с самого начала. Единственное – круг претендентов уменьшился.

– Ты плохо выглядишь боец. – Поддела меня Вера. – Пойдём, я провожу тебя к врачу, тебя необходимо подлатать перед следующим раундом, а то ты как из Гестапо. Заодно надо поговорить без посторонних.

Рядом возник Альберт в сопровождении Станислава. Вот уж по кому нисколечко не соскучился. Такой недовольной морды, как у него, мне не встречалось за весь вечер.

Пытаясь выглядеть строго, он обратился к Вере. – Что ты делаешь, вы привлекаете много внимания, пусть он идёт один или со Станиславом.

Девушка, бережно держа меня под руку, даже не взглянув в его сторону, отрезала. – Отвали, он пойдёт со мной.

Альберт не отстал. – Моя работа обеспечить, чтобы всё прошло гладко и без лишних вопросов.

– Вот и занимайся своей работой, за свои действия я сама отвечу. – Я смотрел на неё как на произведение искусства, о котором мечтал всю жизнь. Не влюбиться в неё было просто невозможно.

Глава пятнадцатая.

Где он, Туманный Альбион!?

Логика может привести вас из пункта А в пункт Б.

А воображение куда угодно.

Альберт Эйнштейн.

-Сотрясение мозга, вероятно, средней степени. – Пухлый мужчина в белом халате хорошими новостями меня не баловал. Через свои очки в роговой оправе он внимательно следил за моими глазами и, удручённо качая головой, что-то записывал в своём блокноте. Медсестра хлопотала, обкладывая льдом моё разбитое лицо и прилаживая специальную повязку-жгут на плечо. Вера стояла у двери. Она принесла мне новый смокинг и, пока наблюдая, в разговор не вмешивалась. Я же, весь покоцанный и перебинтованный, сидел на медицинской кушетке и, пытаясь не отрубиться раньше времени, только и мог, что полностью доверится присутствующим.

– Рекомендации следующие, молодой человек. – Мужик в белом халате даже усмехнулся своим словам. – Соблюдать постельный режим, несколько дней не читать, не слушать громкую музыку, исключить алкоголь и тяжёлые нагрузки. Хорошо бы сделать электроэнцефалограмму и вообще наблюдаться у врача минимум две недели.

Мне стало тоже смешно. – Доктор, вы в зале были? Там музыка орёт постоянно. То темно, то вдруг яркий свет. Да и постельный режим там соблюдать затруднительно.

– Моя задача вас предупредить. Последствия могут быть самые плачевные. Я, конечно, сделаю вам укол, это поддержит организм какое-то время, но постарайтесь там больше не летать по воздуху и не пейте спиртного, вообще жидкости употребляйте по минимуму. Больше сидите и меньше резких движений. В таком разе часа четыре укол продействует.

– А потом можно будет ещё один укол поставить?

– Я вам и первый бы не рекомендовал. Делаю его исключительно в индивидуальном порядке, потому что нет другого варианта, хоть как-то вас держать в тонусе.

Видя, что медики почти закончили, Вера вежливым, но строгим тоном оборвала медкомиссию. – Спасибо доктор, оставьте нас на несколько минут, нам надо поговорить.

Когда врач и сестра удалились, Вера положила рядом со мной свежий смокинг и малиновую розу. – Переодевайся, у нас мало времени, через пятнадцать минут ты должен быть в зале. Запоминай информацию, это может быть полезно, или в дальнейшем натолкнёт на правильную мысль, когда запахнет жаренным.

С благоговеньем мне захотелось сделать ей комплимент. – Пока ты обо мне так заботишься, что может со мной случится?

– Не о том, мой хороший, думаешь, я тоже не всегда смогу прикрыть тебя, боец с расквашенной физиономией. Что ж так плохо в секции бокса занимался? Твоё сотрясение крайне некстати и не вовремя.

Она ходила по комнате, взад – вперёд, и явно нервничала. – Чёртов америкос, на которого уже точно готовится покушение, всё время рядом с тобой трётся. Это плохо, но я постараюсь решить эту проблему. Тебе необходимо вычислить Арлекина. Вероятно, это кто-то из оставшихся участников, но не ты и не Потапов. Значит либо Рэвел, либо Артабан. Будь с ними рядом, возможно крот себя сам выдаст. Будь осторожен с Альбертом, кажется, он знает больше, чем мы. Готовься действовать в любую минуту, может рулетку со смертью в этот раз доиграть не получится.

Перестала шуметь голова, и зрение нормально фокусировалось. Укол доктора подействовал отлично, вот только надолго ли. Часа четыре, судя по всему, у нас было. Я подошёл к зеркалу и огляделся. Теперь бы меня не узнал не только Потапов, теперь родная мама не сразу признала. Губы распухли, и стали как у Поли Робсона, фингал во весь висок поплыл на пол лица, нос тоже, кажется, был сломан.

Мы вышли из кабинета и в коридоре столкнулись с Рэвел. Вера с подозрением посмотрела на неё. – Тебе чего, крошка? –

–Сердце сейчас выпрыгнет, хотела попросить доктора дать мне чего-нибудь успокоительного. – В растерянности отрапортовала Рэвел.

– А, понятно. Он сейчас придёт, подожди его в кабинете.

Рэвел удалилась, а Вера, печально посмотрев ей в след, добавила. – Совсем ещё девчонка, девятнадцать лет, только позавчера исполнилось. Альпинистка, дельтапланеристка, увлекается спелеологией, в общем, всем, где есть экстрим, риск и опасность. Не удивительно, что она оказалась в подобном месте, о чём сейчас, безусловно, очень жалеет. Понимаю, что у тебя своих забот выше крыши, но по возможности присмотри за ней, если сможешь. Чувствую, на кону большие ставки будут, и распорядители не посчитаются ни с чем ради своей цели. Мне нельзя сейчас в зал, действуй пока один. Береги себя, мой хороший, ты мне дорог.

…………………………………………………………………………………………………………….

Огромные часы под потолком показывали за полночь. Гости суетились, обсуждая предстоящий раунд. Словно заведённые, по залу бегали букмекеры с маленькими планшетами и принимали ставки на дальнейшую игру. Официантки, напротив, грациозно расхаживали в своих экзотических костюмах и разносили алкоголь и закуски. Музыка играла спокойная, а свет горел уютный и успокаивающий. Минут пятьдесят ещё было. На мониторах появились первые гонорары, которые нам презентовали с барского плеча.

Переодевшись уже в чёрные смокинги, в гостиную вернулись Монтальбан, Гектор и Вандэвр. Для них всё уже состоялось и, получив обещанные деньги за участие, они просто гуляли среди гостей. Гектор держался особняком, он всё ещё прибывал в ярости. Монтальбан в свойственной манере Казановы уже склеил богатенькую мадам, предварительно осведомившись, что на вечер она приехала без кавалера. Вандэвр расположился рядом со столиком для сигар и смаковал очередную гавану. Урсус и Артабан где-то пропадали. Кажется, их видели на уличной веранде с целым подносом рюмок текилы. Елисей нашёл себе прекрасного собутыльника.

От врача вернулась Рэвел и стояла рядом с бронзовой жабой, в центре зала, гладила её по языку.

– Надеешься, подобный ритуал приносит удачу? Я читал про что-то похожее, может и мне стоит попробовать.

Девушка улыбнулась, но в её глазах была нескрываемая грусть – Знаешь, я очень жалею, что решилась сюда приехать, мне хочется покинуть это место и больше никогда не вспоминать ночь на пятницу тринадцатое.

– К сожалению, сейчас это невозможно. Единственный шанс выбраться из этого места, дойти до конца. И позабыть сразу всё это, к великому разочарованию, не получится.

Глаза девушки округлились. – Ты что здесь не первый раз?

– Между нами – да, не первый. И поверь мне, сейчас гораздо труднее. Убраться из этого проклятого замка хочется не меньше твоего. Держись по возможности рядом со мной, я кое-что начинаю понимать в здешних порядках, возможно у меня будет план, вместе мы выкарабкаемся.

Рэвел одобрительно кивнула головой. – Меня Кристина зовут, друзья называют меня Крис.

– Очень приятно, Виктор.

– А чего мы тут шепчемся? – Бесцеремонный окрик прервал нас.

Дымя сигарой, за нашей спиной стоял Вандэвр. – Ребята, чего шушукаетесь, мне тоже интересно. Небось, обсуждаете стратегию игры, ах как я вам завидую. Я вот второй раз участвую. И опять после первого раунда выбыл. Получил свои полмиллиона, и приз зрительских симпатий. – Вандэвр засучил рукав пиджака, и показал запястье, на котором висел, довольно массивный золотой браслет.

– Не плохая вещица, и дорогая, но я рассчитывал на большее. Вы другое дело, вас ещё ждут неслыханные бонусы.

– Или судьба Леопардия.

– Ах да, Леопардий. Чего сказать, жалкий неудачник. Кстати, он так и не очнулся, его унесли пока вы там по врачам ходили.

Кристине был неприятен новоиспечённый победитель. – Здесь так душно, я вас оставлю, пойду, проветрюсь на веранду. – Сказала она и, посмотрев мне прямо в глаза, добавила. – Мы ещё договорим, у меня тоже есть кое-какие соображения.

Идти за Кристиной на веранду я не решился. Привлекать внимание было на данный момент не в моих интересах. К тому же на веранде был пьяный Елисей, который мог прицепиться и случайно меня узнать. Оставшись вместе с Вандэвром, я пропускал мимо ушей его болтовню и осматривался в поисках Американца, которого нигде не было видно, но мой новый собеседник был уже навеселе и не унимался.

– Прикинь! Я случайно подслушал, что после второго раунда, один из посетителей игры, хочет подарить самому отличившемуся игроку KAWASAKI NINJA ZX. Да я о таком мотоцикле всю жизнь мечтал. Серьёзно тебе говорю, мы просто созданы друг для друга.

Неожиданно надоедливый байкер натолкнул меня на интересную мысль. – Подслушал, говоришь, а что ты можешь ещё подслушать?

– Не понял?

– Всё очень просто. Ты уже не участник игры, и тебя не стесняются. При тебе могут обсуждать ставки, гонорары и другие тонкости которые игрокам знать не положено. Давай так, ты поможешь мне, а я, если выиграю этот ZX, то обещаю подарить его тебе, на полном серьёзе.

Вандэвр аж подпрыгнул. – Гонишь!

– Нет, не гоню. Я на байках не езжу, так что, если заполучу его, считай, что он твой. Мне нужно от тебя следующее. Потолкайся рядом с охраной, или с букмекерами. Возможно, ты услышишь такое имя, Пятнистый Арлекин. Постарайся узнать кто он, но сам не спрашивай. Мне очень нужен этот человек.

–Зачем?

–Послушай, здесь и без того полным-полно загадок, чтобы решать ещё одну. Если выберусь живым из этого замка, расскажу тебе всё, после того, как прокатишь меня на своём мотоцикле. А если нет, то тебе лучше всего этого не знать, для собственной же безопасности.

–А ты меня не в блудняк втравливаешь? Мне неприятности не нужны.

–Понимаю, тебе нужен мотоцикл. Пока ты держишь язык за зубами, и ни с кем наш разговор не обсуждаешь, ничего криминального с тобой не случится.

Вандэвр смотрел на меня с подозрением, но предложение, которое я ему сделал, всё же перевешивало чашу. – А почему ты мне доверился?

– Потому что я тебя немного знаю, Евгений. Мы реально можем быть друг другу полезны. Но сейчас умоляю, больше никаких вопросов, времени мало. Я рассчитываю на тебя, придёт время, объясню тебе всё в деталях.

Евгений почти уже ушёл, но неожиданно остановился, и посмотрел куда – то в сторону. – Как ты сказал, Пятнистый Арлекин?! Странное чувство, словно недавно я уже слышал это словосочетание. То ли кинофильм с похожим названием, то ли ещё что? Не соображу.

Сомнительно было довериться Женьке-Вандэвру. Его игривое настроение совершенно не обнадёживало, но других вариантов пока не представлялось.

В центре зала появилась стройная официантка, облачённая в восточный наряд. Браслеты на руках и шее переливались драгоценными камнями. Бордовый лиф, с персидскими рисунками подчёркивал упругую грудь, а прозрачные шальвары сексапильно облегали стройные ноги. Лицо было спрятано под вуалью, но любому, кто присутствовал в этот момент в гостиной, было ясно, что эта девушка настоящая красавица.

Естественно, что Вандэвр не смог пройти мимо такого соблазна. Пьяный дурак преградил ей путь и потянулся, чтобы шлёпнуть по заду. Но восток, как говорится, дело тонкое. Девушка бросила поднос с бокалами и влепила ему очень хлёсткую пощёчину. Потерянный Дон Жуан, под всеобщий хохот, хлопал глазами и держался за левую щёку, которую секунду назад обожгла ладонь нерастерявшейся официантки. Кажется, он даже протрезвел от неожиданности. – Так тебе и надо. – Подумал я и сделал жест большим пальцем девушке, которая почему-то шла прямо ко мне.

– Привет, мой хороший.

– Вера! – Я глазам своим не поверил – переодевшись официанткой, и скрыв лицо вуалью, рядом со мной стояла она.

– У меня всего несколько секунд, слушай внимательно. До начала Туманного Альбиона я останусь в зале, но ты ко мне больше не подходи. Мы не знакомы, что бы ни произошло. У меня в ухе скрытый передатчик. За одну минуту до момента, как ты должен будешь принять ампулу, мне станет известно, какая точно без яда. Я встану за спиной твоего оппонента и в нужный момент дам тебе знак.

– Какой знак?

– Не знаю, что-нибудь придумаю, главное глаз с меня не своди. Прозеваешь, второй попытки не будет.

– Ты не должна так сильно рисковать, я сам.

– Сейчас не время припираться, просто сделай, как я сказала. Главное, не своди с меня глаз.

–Вера, – Я хотел остановить её и настоять, что необходимо отменить эту рискованную операцию, сказать, что не позволю ей так рисковать. Но восточная красавица уже повернулась ко мне спиной и быстро пошла в противоположную сторону. Я был намерен подойти к ней после, но секюрити что-то заподозрили и пристально следили за моей персоной. Идти на новый контакт означало сделать только хуже.

Необходимо было собраться с мыслями и выработать стратегию, но, как назло, ко мне снова подошёл Вандэвр. Державшись за левую щеку, он шмыгал носом и смущённо глядел по сторонам – Наверное, ты ей больше понравился, чего она тебе говорила?

– Да так, ничего особенного. Сказала, что ты хам и, если я позволю себе подобное, меня ждёт та же участь. Наверное, решила, что мы друзья и два сапога пара.

Я внимательно посмотрел на Вандэвра – Стоп. Не понял, она тебе по какой щеке влепила?

– По левой.

– Значит, била правой рукой?

–Ну да, а что?

– Ничего, просто я был уверен, что Ве…, эта девушка левша.

Вандэвр почесал затылок. – А может она амбидекстр, двумя руками одинаково владеет?

– Амбидекстр?! Где-то я уже слышал это слово, недавно.

Мне пришлось какое-то время посидеть в кресле, чтобы просто собраться с силами. Меня мутило и ломило виски. Знакомство с Гектором давало о себе знать. Рядом со стойкой букмекеров пару раз промелькнула фигура Вандэвра, я надеялся, что он не забыл о моём поручении и держит ухо востро. Особо полагаться на этого прощелыгу было, конечно, не безопасно, поэтому я старался держать его в поле зрения.

Минут за двадцать пять до начала Альбиона, в гостиную ввалилась пьянющая троица. Это были Елисей, Артабан и, кого я никак не ожидал с ними увидеть, американец Полакс. Шатаясь и натыкаясь на гостей, они не без приключений добрались до ближайшего дивана и буквально рухнули на него. Самый пьяный из них был, конечно, Потапов. – На улице опять пошёл снег, америкашка замёрз. У них в Техасе наши морозы – это апокалипсис. – Дайте ему валенки, он их после с собой домой на память возьмёт.

Американца действительно трясло от холода. На диване он сидел прямо в своей ковбойской шляпе и коричнево-бежевом кожаном плаще с бахромой и серебряными клёпками. Завершали образ крутого Уокера широкий ремень с орлом на бляхе и высокие сапоги с цепочками и клеймами. Интересно было знать, что же он такое грандиозное привёз в качестве главного приза. Из-за чего веся, эта сходка упырей, хочет его убить?

Словно читая мои мысли, в центре зала появился ведущий. – Итак, уважаемые гости и участники рулетки со смертью, пришло время познакомить вас с тем самым великим даром, который наш заокеанский меценат этой ночью вручит победителю, если тот, конечно, осмелится на суперигру и в честной схватке одолеет нашего чемпиона. Задача не из легких, но и награда, уверяю вас, просто умопомрачительная. Прошу внимания на экраны.

Видео стены сменили картинку и на мониторах, во всём своём блеске и величии появился драгоценный камень необыкновенной красоты и таких же размеров.

Ведущий продолжал – Этой ночью мне выпала честь представить вам Царя Соломона, неповторимый и прекрасный розовый бриллиант высшей чистоты и уникальности. Вес этого чуда природы одиннадцать с половиной карат и история его происхождения, уходящая к глубокой древности, не менее удивительна, чем и он сам. Взорвём нашу ночь аплодисментами и поприветствуем, как подобает – Царь Соломон!!!

Американец махал всем рукой со своего диванного места и улыбался восторженным зрителям. Вероятно, он желал бы проявить и более широкие жесты признательности, но способен был лишь на эти. В отличие от него, нашедший где-то силы в хмельном угаре Елисей, в свойственной ему манере подскочил к микрофону и, оборвав ведущего, выпалил – Да, да друзья мои, поприветствуем ещё раз нашего америкоса. На такую неслыханную щедрость и размах способны лишь акулы Уолт Стрит. Больше вам скажу – считайте, что я, Урсус, уже новый владелец Царя Соломона. Меня невозможно будет остановить или запугать, сбить с цели или заморочить. Я сокрушу вашего чемпиона, и этой ночью вы навсегда запомните имя самого дерзкого и везучего игрока рулетки со смертью.

Потапов повернулся к Полаксу. – Чувак, алмаз сейчас в надёжном месте? С ним ничего не может случиться? А тот тут народ хожалый, глядишь, уведут, пожалуй.

Лицо американца в один миг стало серьёзным – За надёжность в подобных делах в моей семье всегда отвечали на самом высоком уровне – Говорил по-русски он хоть и с западным акцентом, но довольно хорошо – Не алмаз, а бриллиант, что означает гораздо большую ценность. Он находится здесь в замке, в апартаментах, которые мне любезно предоставили мои русские друзья. Царь Соломон в сейфе, код от которого знаю только я, и, можете мне поверить, сохранность главного приза в надёжных руках.

Местный контингент всё больше приходил в восторг от происходящего. Спиртное текло рекой, а гостиная, походившая на зверинец, начала заполнятся обслугой и распорядителями. Помещение готовили ко второму раунду. Стол и стулья, что мы с Гектором привели в негодность, любезно поменяли на новые. Мелодии, передаваемые звуковой системой, начали приобретать зловещий характер, а свет в зале снова поменялся на полумрак с языками пламени по стенам и потолку, которые искусно имитировали видеопроекторы.

Ведущий умело заполнял паузы крылатыми фразами и выражениями, добавляя пафоса и интриги в происходящие события. Сформировавшиеся пары были следующими: Я играл с Рэвел, Артабан с Урсусом. На часах было двадцать пять минут второго, когда нас пригласили за игровые места. Артабана и Елисея заботливые официантки даже сопроводили под ручку, чтобы кто-то из них не спикировал по дороге носом о мраморный пол. Я очень надеялся, что Елисею после Альбиона выпадет жребий выйти из состязания. Участие его в суперигре, как он обещал зрителям, мне допустить было никак нельзя. Но сюрпризы на этом не закончились.

Когда нас разместили по местам, за соседним столом произошла очередная перезагрузка. Подвинув стул, к Урсусу и Артабану присоединился техасский ковбой Полакс. Елисей объяснил это так – Наш американский друг будет выбирать для нас ампулы. Уже выясняли, правила этого не запрещают, и мы хотим, чтобы он это сделал. У него рука лёгкая. А я и Артабан выпьем любую ампулу, которую он предложит – верно я говорю? – Артабан утвердительно качал головой, но, похоже, мало ориентировался в ситуации. На нервяке почти все игроки приняли на грудь больше необходимого.

Мы с Рэвел сидели молча. Часы отсчитывали последние минуты, и как не хотелось оттянуть этот момент, в зале появились вестницы судьбы.

На этот раз девушки, которые вносили ампулы для игры, представляли собой королевских пажей. В красных картузах и бордовых камзолах с аксельбантами, они появились снова из неоткуда. Всем своим видом они давали понять, что сейчас снова кто-то умрёт. Проследовав прямо к нам, разносчицы смерти поставили стеклянные подносы на столы и, отступив на шаг, зорко смотрели за нашей реакцией. Ампул на подносе было только пять.

За соседним столом была какая-то возня, все трое ржали, как кони, и громко матерились. Полакс, особо не вдаваясь в детали, быстро определился с выбором – Тебе, чувак, змейку, а тебе черепушку.

Мы с Рэвел таких эмоций не разделяли. Своего лица я не видел, но лицо моего нового союзника было белее снега и почти сливалось с её смокингом. Пришло время делать выбор. Рэвел взяла какую-то фигурку и, осушив её, как под гипнозом смотрела на свою видео стену. Я же глазами искал в толпе Веру, которая, по договорённости, должна была стоять за спиной Рэвел. Её там не было. Пошло что-то не так и, вероятно, у моего тайного агента проблемы. Мысленно я казнил себя. – Зачем, зачем я позволил ей пойти на такой рискованный шаг. Я должен был запретить ей вмешиваться, во что бы то ни стало.

Звон разбитого стекла привлёк всеобщее внимание. Справа от моего стола, шагах в двадцати, официантка разбила хрустальный бокал и собирала осколки. Девушек в подобных нарядах за эту ночь было около двадцати, но её я бы узнал из тысячи. Это была Вера.

Осторожно, незаметно для всех, она быстро провела ладонью по левой груди, и моментально заложив руки за спину, приняла позу телохранителя. Как остальной персонал, она ждала результатов Альбиона. Никто ничего не заметил.

Сердце. – Понял я однозначно – Надо брать сердце.

Спасительная фигурка ждала меня на стеклянной тарелочке. Моя заминка была очевидной, но становилась уже подозрительной. Уже не мешкая, я надломил ампулу и влил в себя содержимое.

Смятение и ужас, которые я ощутил в следующее мгновение, были несравнимы ни с чем. Все ампулы, а их было четыре, которые мне доводилось пить на последних двух играх, всегда имели один и тот же вкус. Солёно-кислый вкус прокисшего молока. Сейчас же вкус был приторно сладким, как у перебродившего сливового вина.

Словно потолок упал прямо мне на голову – Неужели я принял желчь павлина, неужели всё кончено, неужели она предала меня? – Я чувствовал на себе взгляд Веры, но сам глаза поднять не решался. Мне не хватало воздуха в лёгких, чтобы сделать очередной вдох. Вероломство и коварство пропитали насквозь этот и без того отравленный воздух. Злоба и жестокость этого места жгли мне ноги. – Счастливо оставаться, господа мерзопакостники. Хорошо, что всё заканчивалось, хотя бы так.

Глава шестнадцатая.

Гуд бай Америка.

Хьюстон у нас п…

– Братан, открой глаза, твой монитор зелёного цвета, ты опять выиграл – Словно после коматозного состояния я открыл глаза и попытался, что-либо понять.

–Как выиграл? – Изумлённо переспросил я.

Полуобморочное состояние не давало понять мне ровным счётом ничего из того, что происходит вокруг. Всматриваясь словно в туман, я даже не сразу сообразил, с кем разговариваю.

– Вандэвр?

– Да братан, это я. Ты снова победил и даже не представляешь, насколько это здорово. За десять минут до начала раунда я сделал ставку, что ты не умрёшь на Альбионе. Мой выигрыш удвоен и всё благодаря тебе, фартовый ты засранец.

Мне тяжело было разговаривать и думать. Со мной творилось что-то странное, и было абсолютно непонятно, следствие это сотрясения или той дряни, которую я выпил три минуты назад. Лучи софитов слепили глаза. Маячившие вокруг люди шумели так, что нельзя было разобрать ни одного слова. Что-то спрашивала Кристина, которая очевидно тоже получила безопасную ампулу. Но её слова сливались с окружающим гулом. Лишь фразы Вандэвра, хотя и с трудом, можно было понять в этом бедламе. Вероятно потому, что он стоял совсем рядом и говорил почти в ухо.

– Я вспомнил, где слышал про Пятнистого Арлекина. Точно, по телевизору. Только не в кинофильме, а в научной передаче. Да, про животных. Пятнистый Арлекин – это лягушка. Лягушка, которая водится где-то на экваторе. Тебе не она нужна?

Я был близок потерять сознание, но приставучий байкер всё равно умудрился вывести меня из себя. – Отстань, мне плохо, какая на хрен лягушка?! – Мне нужно было опять к доктору. Но без посторонней помощи я не сделал бы и десяти шагов.

Но дальше произошло такое! Случилось то, что прекратило всю суету и неразбериху в огромном зале. Нечеловеческий вопль совсем рядом заставил содрогнуться всех присутствующих. Трудно было поверить, что этот крик отчаяния издал человек. Галдёж и даже музыка моментально исчезли, и только тяжёлое дыхание одного мужчины отчётливо доносилось на общем фоне безмолвия.

Опрокинув стол, за которым сидела хмельная троица, ошеломлённый и потерянный, держась за сердце, в центре гостиной стоял Артабан. Его экран был в красной рамке. Я никогда не видел, чтобы человеческое лицо приобретало такой странный, пунцовый цвет. Состояние аффектического шока овладело им и спиртное уже не действовало. Настоящий безумец вырвался в тот момент на свободу.

– Ааа, как, как это случилось? Я не должен был брать эту чёртову змею, я хотел выбрать месяц. Я месяц собирался выбрать. – Он повторял, одно и то же, всё больше срываясь на крик. Официантки, логично понимая, что назревает заваруха, осмотрительно удалились. Гости тоже наблюдали из своих секторов, а охрана появляться не спешила. В секторе для игры оставались только: Артабан, Елисей, Полакс, Рэвел и Я. Наш стол стоял метрах в шести.

– Ты, сука американская, подсунул мне эту проклятую ампулу! – накинулся на Полакса Артабан. Американец всё ещё сидел на своём стуле и под действием алкоголя понимал происходящее лишь отчасти. Загородившись своим ковбойским плащом, который только что снял, он принял на себя всю брань фаталиста. Его горло уже готов был сдавить своими руками обречённый игрок, но вдруг на сцене возникло новое действующее лицо.

Как гром средь ясного неба, к нашему сектору, где-то из глубины зала ринулся Гектор. Обладая высоченной фигурой, он в несколько быстрых шагов уже стоял рядом. Его лицо также выражало безумие и ненависть. Разорвав на себе рубашку, он что-то достал из кармана, и развернулся к зрителям.

– О, боже мой! – На теле Гектора, закреплённые изолентой вокруг торса висели десять-пятнадцать мягких трубок, соединённых проводами. В руке он сжимал пульт с одной кнопкой и зелёной лампочкой. Дураку было понятно, это бомба.

Ступор овладел буквально всеми. Никто не знал мощности этого устройства. Собирался Гектор убить себя на глазах у всех, или прихватить с собой половину присутствующих, было не известно.

В своём непонятном состоянии, лично мне удавалось сохранять абсолютное спокойствие. Умирать, конечно, не хотелось, но ощущения ужаса и паники не было, очевидно для них не осталось места. Словно ватный, я сидел с не слушавшимися меня ногами и руками и пытался понять диспозицию. Ясность сознания вдруг вернулась и толкала меня к быстрому принятию решения.

Гектор стоял спина к спине с Артабаном, как его близкий товарищ, хотя они были даже не знакомы. – Не бойся друг, умирать не страшно. Да, мы обречены, но перед тем как уйти, мы разворошим это змеиное гнездо. Мы заставим их ответить за всех кто потерял свои жизни в этом чёртовом замке. Ублюдки, вспомните моего брата, его звали Цербер!

В зале была бронзовая статуя трёхголового пса преисподней Цербера. Гектор быстро отошёл к ней и, сделав глубокий вдох, приготовился.

Мне стало ясно, что он будит взрывать и ни какие разговоры с ним не помогут. Гектор пришёл сюда с конкретной целью, к ней он был готов с самого начала и только выжидал удобного момента. – Вот, кажется, он и наступил. – Любой, кто неосторожно повернётся, вскрикнет или побежит, спровоцирует его нажать кнопку.

Он был мне отлично виден, наконец-то со своего места мне открывался превосходный обзор.

– А то эта бронзовая лягушка…

– Что за чёрт? Неужели это она? Лягушка, про которую мне говорил Вандэвр – это бронзовая статуя, мешавшаяся мне всю ночь. Тайный союзник, которого я искал с того момента как вошёл в зал, была всё время у меня под носом. Я вычислил Пятнистого Арлекина, но как его нужно было использовать? Чтобы понять это, оставались считанные секунды.

– Вера говорила мне быть как можно ближе к этому Арлекину. Кристина, которая теперь уже наверняка тот участник, что предупреждён о верных действиях в случае опасности, сейчас должна что-то предпринять.

Гостиная, в которой на тот момент насчитывалось человек сто двадцать, напоминала музей восковых фигур мадам Тюссо. Недвижимые статуи, замершие в шоковом ступоре, ждали действий одного подрывника, который пришёл сюда явно не в рулетку играть. Лицо Гектора изменилось. Он стал более сосредоточен, его напрягшиеся скулы приняли спокойный вид, а глаза прищурились и сфокусировались на кнопке детонатора. Стало ясно, взрыв произойдёт в следующие пять секунд.

Кто-то должен был стать тем человеком, у кого не выдержат нервы, или наоборот, кто быстрее всех выйдет из состояния замешательства. Рэвел в этом плане могла дать присутствующим пару очком форы. Молодая девушка сорвалась с места и, в броске охотящейся пантеры, метнулась к бронзовой статуе Пятнистого Арлекина.

– Вот оно. – В секунду я понял, что нужно следовать за ней. Но и Гектор в ту же секунду понял, что пора взрывать. Тело меня не слушалось. Опрокинув на бок стол, за которым мы только что сидели, я совершил несколько странных движений, напоминающих шаги, и со всей силы шлёпнулся на пол. Это спасло мне жизнь. Через мгновение оглушающий грохот настиг меня, словно кто-то ударил меня по голове чем-то тяжёлым и острым. Я кубарем катился по гладкому, мраморному полу, пока со всего размаху не врезался в ту самую бронзовую лягушку. Несколько секунд воздух вокруг был огненно-горячим. С быстротой метеоритов по гостиной пронеслись осколки, обломки и даже, кажется, фрагменты человеческого тела. Инстинктивно съёжившись в комок, я попытался сгруппироваться у подножья фигуры, а ещё через мгновение в пол буквально вонзились раскалённые куски металла. Только что там была моя нога.

Треск ломающийся мебели перемешался со звоном бившегося стекла и женским визгом. Ор и грохот закладывали уши, ужасно жгло спину и плечи, я почувствовал, что глаза залило липкой жидкостью, наверное, кровью. Где-то вдалеке я различил перекошенные от ужаса лица – последнее, что мне удалось запомнить. Последняя мысль была – я умираю.

Глава семнадцатая.

Занавес – карты на стол.

Слово – самое смертоносное

Из всех разоблачений.

Агата Кристи.

– Выводите людей к лестнице, быстрее. Лифты не работают, я же сказал к лестнице. Мы не знаем, могут быть ещё взрывные устройства, надо быстрее освободить зал.

Я был пока живой. Всё жгло и болело, не удавалось понять, все ли части тела на месте, может, не хватает руки или ноги, но я был пока живой, надолго или нет, неизвестно. Шум и крики словно окручивали меня водоворотом. Что-то удавалось разобрать, о чём-то догадаться. Глаза открывать было больно и страшно. Я всё ещё лежал на том месте, где закончил свой путь после падения. Я не мог пошевелиться и вымолвить ни единого звука.

– Раненых ведите в комнату переговоров, так организуем медицинский пункт, наши врачи будут с минуты на минуту. Ничего не трогайте, могут быть ещё взрывные устройства, надо дождаться кинологов.

Я лежал и слушал распоряжения этого бравого человека, который столь чётко отдавал приказы. Голос мне был не знаком, вероятно, это был начальник безопасности, с которым мне не довелось пересечься. Паника понемногу усмирялась. Людей в зале становилось всё меньше, и я надеялся, что скоро очередь дойдёт и до меня. Шипели огнетушители, разгребались мебельные завалы, стонали пострадавшие. Всё это я мог только слышать, глаза, словно склеили суперсредством. Страх накатывал с мыслями о том, что с Верой, Елисеем и Кристиной могло случиться ужасное.

Наконец я услышал знакомые голоса. Совсем рядом. Метрах в четырёх разговаривали Альберт и Станислав.

– Что с девчонкой, с этой, как её, Рэвел?

– Порядок, целёхонькая, даже не ранена, оглушило только. – Повезло, ведь была в самом эпицентре, если бы не эта статуя, поминай, как звали. Считай, заново родилась.

– А американец?

– С ним всё, вон кажется, его рука валяется, а больше ничего не нашли.

– А псих этот?

– Гектор? Смеёшься что ли? Разве можно от него найти что-то? Его теперь только со стен соскребать можно.

– Надо трупы накрыть, не хорошо, что они так лежат. Люди смотрят.

– Это кто лежит?

– Ведущий. Бросился к Гектору, хотел остановить его, наверное.

– Вот и остановил. Возьми сукно со стола, прикрой, героя нашего. -Саркастически съязвил Альберт.

– А этого накрой, вон хоть плащом. Это чей плащ, америкоса? Он ему больше не понадобится.

Я понял, что они говорят обо мне. Я ясно слышал, как ко мне направился Станислав, и, постояв рядом секунд пять, накрыл меня с головой кожаным американским плащом. Словно где-то со стороны я слышал всё это и не мог сделать ни единого движения.

– Ну что, подведём итоги. Раненых человек десять, но не серьёзно. Порезы, ушибы в основном. Троих оглушило, но тоже всё поправимо. Барышня одна впечатлительная в обморок упала, минут двадцать очухаться не могла, а так с гостями всё в норме.

– И пятеро жмуриков. – Подытожил Станислав.

– Как пятеро? А да, пятеро: Гектор, Артабан, Американец, ведущий и этот, как его, Ниган. От троих почти ничего не осталось, а за этими двумя, ведущим и Ниганом, скоро приедут. Да, разное было на игре, но чтобы даже доиграть не удалось, такое впервые.

Шаги удалились, и я остался один. Словно труп, я лежал под плащом и ждал, чего же будит дальше. Мрачные мысли одолевали тем, что я действительно умер, и просто пока не отбыв в иной мир, наблюдаю за своим бездыханным телом. Но почему тогда всё боли? Стало быть, о кончине пока думать рано.

В таком состоянии я провёл ещё с полчаса. Меня окатили из огнетушителя, обнюхала собака кинолога и даже один раз наступили, когда проносили мимо, на выход, какую-то тяжёлую фигню. По тем, кто мне был не безразличен, стало более-менее понятно. Ни Вера, ни Елисей, ни Кристина не пострадали. Осталось определиться только со мной. Я просто лежал. Я просто чего-то ждал.

В какой-то момент в зале никого не осталось. Непривычное ощущение тишины в месте, где всегда стоял шум, гам, лилось рекой спиртное и орала демоническая музыка. Неприятно пахло гарью и плавленым пластиком. В разбитые окна задувал ветер, который выл где-то на заднем фоне. Лежать на мраморном полу стало холодно, значит, я все-таки был жив, и, судя по всему, руки-ноги у меня были на месте. – Почему же тогда я не могу шевелиться?

От лестницы послышались шаги, которые приближались к месту, где я лежал. Сосредоточившись на звуках, можно было определить визитёров, трое. И что-то мне подсказывало, я их знаю.

– Сообразительный парень нам попался, смекнул все-таки. – Первым был Альберт. – С ним точно всё в порядке? А то вид у него не важнецкий

– Это действие препарата, который он выпил на Альбионе, скоро его отпустит. А в остальном он в норме, не считая сотрясения и пары вывихов, жить будет. Врач его успел проверить, пока он в отрубе пребывал. Всё в норме, кстати, он нас даже слышит.

Я ушам своим не поверил, второй голос был Елисея. Но почему он разговаривал с Альбертом. Почему он не с остальными гостями в медпункте? Что вообще происходит?

– А ты сам-то как? – Спросил Альберт, по-видимому, Елисея. – Ты тоже совсем рядом был.

– Я в порядке, мы же репетировали, куда мне прятаться, да и бронежилет помог. Когда план чётко выполняется, промашки быть не может, это я уже не первый раз на себе проверяю, и, как видишь, пока живой.

– Да, когда ваша семья берётся за дело, гарантия успеха стопроцентная. Я признаться думал, что американец вообще не приедет, однако всё вышло как нельзя лучше, и Царь Соломон у нас.

– Пока ещё не у нас, но скоро будит. Ещё с сейфом возимся, ты медвежатника вызвал?

Я лежал под этим американским плащом и не мог ничего сделать, мне оставалось только негодовать. Всё стало ясно, Елисей был подставным агентом, и, судя по всему, одним из самых главных. С самого начала он дурачил меня, чтобы я разыграл очередную партию в них коварной и жестокой пьесе. Я был вне себя от злости, но то, что услышал дальше, побило все рекорды.

Мой бывший друг обратился к третьему присутствующему. – Сестра, за ним через пару минут придут снять с него плащ. Может, скажешь своему рыцарю пару слов на прощание.

– Нет, не надо, я напишу письмо. Мне тяжело ему в глаза смотреть, хотя я человек не сентиментальный. Что мы вообще здесь делаем, он в порядке, жив-здоров, а у нас ещё очень много дел. Вы как хотите, а я ухожу.

Несомненно, это был её голос. Как контрольный выстрел в голову, он добил меня окончательно. Секретов больше не осталось, остался лишь дурак, который в очередной раз доверился этой девушке. Но как я мог ей не доверять после всего, что между нами было. – Унесите меня из этого места, я не в силах больше здесь находится. Это ядовитое место мешает мне дышать. – С этими мыслями я закрыл глаза и очень крепко уснул. – Надеюсь проснуться подальше, где угодно, только не здесь.

ЭПИЛОГ.

Утреннее апрельское солнце ласково светило мне прямо в лицо, когда я открыл глаза. Погода в наших окрестностях меняется поразительно быстро.

Охрана, которой поручили мою персону, особенно не церемонясь, оставила меня на скамейке в Ржевском парке, в паре кварталов от метро. Домой в этот раз решили не доставлять. Может действие препарата, которым меня накачали уже переставало действовать, а может просто поленились.

Выбраться из такой передряги и встретить утро своего нового рождения на природе было превосходно. Ещё одна положительная эмоция, к сожалению, одна из немногих.

Противоречия боролись во мне со страшной силой. Я думал о людях, которые расстались со своей жизнью этой ночью: психопатах, эмигрантах, авантюристах и просто тех, кто оказался не в том месте и не в то время. Была ли моя вина в их гибели? Наверное, нет. Вряд ли что-то изменило бы их судьбу, если бы я в эту злополучную ночь не был рядом.

Я был снова брошен и обманут. Выкинут, как старый подшипник, у которого истёк срок годности. Но оставался один неопровержимый факт – я жив, теперь уже точно.

При мысли об обмане я вспомнил Веру и Елисея. – Ну, надо же, брат и сестра, кто бы мог подумать, хотя нет!!! Когда я обратил внимание что Вера и правша и левша, как это, а… амбидекстр, мне сразу пришло в голову, что я где-то слышал это слово. Теперь то мне удалось вспомнить – на тренировке по боксу, когда Елисей менял стойку защиты с правой на левую. Будь обстановка немного поспокойней, а времени побольше, глядишь, и удалось бы мне распутать этот загадочный клубок. Только если и так, чтобы это собственно, в итоге изменило?

Я снова сослужил им отличную службу. «Веря в свою роль, исполняешь её безупречно». – Интересно, а что они Гектору сказали, шутка ли, человек сам себя взорвал.

Мой некогда дорогущий белый смокинг, в который я до сих пор был одет, напоминал грязную тряпку. Прожжённые рукава, рваные брюки и воротник, весь в саже и крови, он не походил больше на элегантный английский костюм. Американский плащ, которым меня накрыли ещё там, в замке, был тоже при мне. Кто-то из охраны, по-видимому, позаботился и укутал меня, пока я не очнулся.

Обещанное письмо, логично, нашлось в нагрудном кармане.

– Привет, мой хороший, рада, что ты опять уцелел. Я, правда, очень за тебя волновалась. – Мой рыцарь был на высоте. Как всегда, отважный и недогадливый. – Гонорар ждёт тебя в почтовом ящике, как и в прошлый раз. Распорядись этими деньгами грамотно, не стоит их тратить на мои поиски. Не сомневаюсь, что ты сможешь найти меня снова, но прошу, не делай этого. Сам видишь, насколько опасно и жестоко моё окружение. То время, что мы провели вместе, всего лишь мгновения, а жизнь гораздо длиннее. Не стоит ей рисковать, даже ради прекрасных моментов. – О своём брате скажу так. Его часто заносит, и он уже не видит грани допустимого. Роли, которые он исполняет, всегда безупречны, и это погубило уже многих. Хорошо, что ваше знакомство было быстротечным. Он становится страшным человеком, и даже я начинаю его боятся. Он стал опасен, даже для себя.

– PS. Заканчиваю письмо. Твой маленький пистолет я оставлю на память. Вместе с кастетом у меня уже целая коллекция. Не забудь сделать электроэнцефалограмму, как советовал доктор, и поскорее забудь меня. ПРОЩАЙ И ПРОСТИ.

На что с самого начала, я рассчитывал? Неужели мне сразу было не понятно, что погоня за призрачным вожделением ни к чему хорошему не приведёт. Мне нужно было собраться с мыслями, чтобы решить, что же дальше? Одно было ясно: я думаю о ней, я хочу её, и, вероятно, не остановлюсь.

Скомканный лист бумаги я сунул в карман плаща, и вдруг наткнулся на маленький твёрдый предмет.

–СТОП. – Эти стопы начали входить у меня в привычку. Хорошо, что я ещё сидел на скамейке, иначе мог бы потерять равновесие. В руках у меня был Царь Соломон. Тот самый бриллиант, который Полакс привёз на игру из Америки, в награду победителю.

Американец не доверился сейфу, и держал своё сокровище при себе. Всё это время бриллиант лежал у него в кармане. Гость не расставался с ним ни на секунду, вот почему даже в гостиной он не отдал свой плащ, пока был жив, во всяком случае.

Я шёл по парку и думал, куда мне деваться и что делать с этой штукой. Когда мои знакомые обшарят сейф Полакса, они вероятно проверят версию с плащом и нанесут мне визит. Надо было поскорее забрать деньги, и найти себе жильё безопаснее. Что-то мне подсказывало, что Веру и Елисея я ещё встречу, но, пожалуй, сейчас надо было взять паузу.

Вот такзаканчивалась вторая история о рулетке со смертью.

– 1:1, ребята, 1:1.

– Мир – долбанутое место, по понятиям и без.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

2021 г.

От автора.

Спасибо всем, кто помогал и вдохновлял меня на этот рассказ. Обещаю, что будет продолжение.

Искренне ваш Виталий Трандульский.