Всеплод [Максим Сенькин] (fb2) читать онлайн

Максим Сенькин Всеплод

Во время игры…

– Врёшь ты всё, – сказал мальчик.

– Тебе просто фантазии не хватает представить, что мой дедушка вырастил Всеплод, – ответила девочка.

Дети мчались вглубь леса. Ветер, будто третий участник игры, поднимал золотистые вихри осеннего листопада. По корням дуба друзья перебрались через овраг и протиснулись в пролом между белыми скалами, прямиком в лабиринт ущелий.

– Да скажи наконец правду! – Мальчик не унимался.

– Он настоящий, говорю тебе. Дедушка давал мне попробовать фрукты со всех концов Мира: они были разных цветов, размеров и форм, одни с липкой кожурой, другие в скорлупе. Кислые, сочные, сладкие!

– Моя бабушка тоже всё знает о магии. Она может придать еде фальшивый вкус. Так что ты меня не одурачишь, Рыжая!

– Я видела его, Чёрный. Сама. Вот этими вот глазами.

Девочка указала на себя двумя пальцами и прищурилась. Она обогнала мальчика и первая вошла в спрятанную среди скал пещеру. Рыжая обернулась и победоносно высунула язык. Чёрный махнул ей вслед.

– Ладно, болтай дальше. Никакого Всеплода нет.

– Ещё как есть.

– Одни сказки.

– Не сказки! Я знаю, где он находится!

Рыжая прикрыла ладонями рот, сообразив, что сболтнула лишнего.

– Так ты серьёзно?.. – спросил запыхавшийся Чёрный. Беготня его утомила.

– Нет, я пошутила, – Рыжая мотнула головой.

– Но ты только что сказала…

– Оговорилась.

– Опять врёшь. Ты такая же, как остальные девчонки из деревни.

– Чего это? Они от тебя шарахаются, а я целыми днями с тобой играю.

– Сегодня играешь – завтра нет.

– Ой, ты такой вредный. Скоро я и правда от тебя устану, – сказала Рыжая, хотя на самом деле так не думала.

– Вот-вот. Непонятно, чего от тебя ждать, раз ты врунья.

Даже в полутьме пещеры было видно, как Рыжую задели эти слова. Но Чёрный стоял на своём.

– И нечего обижаться. Я думал, у нас друг от друга секретов нет, кроме наших имён.

– Всё так… – девочка собрала в хвост янтарные волосы и начала их заплетать, как делала всегда, когда нервничала.

– Тогда расскажи мне о Всеплоде. Ты же знаешь, как я люблю магию.

– Дедушка мне запретил, – Рыжая смотрела под ноги, чтобы не замечать осуждающий взгляда Чёрного.

– Трусиха. Он тебе всё запрещает. Даже играть со мной.

– А ты боишься свою бабушку.

Это была единственная слабость мальчика. Рыжей не оставалось ничего, кроме как на неё надавить.

– Не боюсь я её, – Чёрный отвернулся, сцепив ладонь одной руки на запястье другой, как делал всегда, когда нервничал. – Просто… с ней лучше не спорить. – И сразу добавил: – Но это только до тех пор, пока я не вырасту. Когда у меня станет больше сил, я смогу спорить с кем угодно.

– Тебе мозгов не хватит стать изворотливым спорщиком, – сказала Рыжая, ткнула друга в плечо и побежала вглубь пещеры.

Чёрный попытался поймать подругу за длинные волосы, но схватил лишь прохладный ветер. Мальчик погнался следом, ничего не различая в темноте и не смотря под ноги. Ни один камень или острый сталактит не помешали их игре.

Гонка продолжалась до тех пор, пока оба не услышали под ногами пробирающий до мурашек хруст. Оба подумали об одном и том же. С потолка донёсся шорох, и дети, закричав, бросились прочь от страшного места в один из проходов.

Поплутав по пещере, Рыжая и Чёрный заметили свет. Они схватились за руки и выскочили обратно в лес, не учтя только, что впереди был обрыв. Они кубарем покатились с крутой горки. Вслед за ними с оглушительным писком вылетела стая краснокрылых ночниц, собравшихся на ночную охоту. Пока друзья падали, ни одна ветка их не поцарапала и ни один торчащий корень не оставил синяка. Зато одежда превратилась в изодранные лохмотья.

Когда они докатилась до подножия склона, солнце уже ушло за горизонт, уступив место сумеркам. Рыжая и Чёрный помогли друг другу подняться. С лиц обоих пропали улыбки, потому что наступила пора прощаться.

– Хотел бы я вернуть солнце обратно на небо, чтобы мы ещё поиграли, – сказал мальчик. Остатками рукава он вытер со лба пот.

Девочка оживлённо закивала. После бега её бросило в жар и гудела голова. Дыхание никак не хотело успокаиваться.

– Или притянуть звезды поближе, чтобы они светили вместо солнца.

Мальчик фыркнул.

– Всё равно ночь останется ночью, и бабушка заберёт меня домой. Она не разрешает играть в это время.

– Когда стемнеет, мы с дедушкой иногда выходим прогуляться к сторожевым кострам, – девочка посмотрела на хмурого Чёрного и сразу добавила, – но в лес меня тоже не пускают.

Он повернулся к подруге.

– Ты смелая. Больше сюда никто не приходит играть.

– Дедушка меня защищает. Он даже ветру не даст меня в обиду.

– Моя бабушка так же. – Вдалеке послышался протяжный волчий вой. – Тебе, наверное, лучше идти, а то заругают.

– На меня в любом случае будут ругаться, – девочка оглядела разорванные штаны и измазанные руки. Никто не защищал её от грязи.

– Чумазая!

– Страшила!

Дети попрощались, пообещав встретиться завтра, и разбежались. Рыжая пробиралась к окраине леса, в свою деревню. Чёрный углублялся в рощу, где кроны дубов возвышались над землёй плотной крышей.

Оба вошли в свои дома: Рыжая – в небольшую крепкую хижину; Чёрный – в высокую башню из тёмного дуба, окружённую металлическим забором с острыми пиками. Рыжая прокралась по вытоптанной тропинке, а Чёрный осторожно поднялся по каменным ступенькам. Стоило обоим подойти к дверям, как те отворились.

– Сейчас мы с тобой серьёзно поговорим, деточка.

– Паршивец! Быстро в дом!

По возвращению домой…

– Это не оправдание. Я запретила возвращаться так поздно.

– Но бабушка! Она мой единственный друг. Больше со мной никто не играет, а…

– Играй со зверьми, – перебила высокая худая женщина и вылила ведро горячей воды на голову внуку. Затем началась болезненное натирание спины мочалкой.

Мыло пахло лимоном, аромат которого Чёрный помнил с детства. Но здесь, где они теперь жили, лимоны не росли. Только бабушка создавала фальшивый запах.

Мальчик зажмурился от боли и с вызовом прокричал:

– Я уже и сам могу себя помыть!

Женщина сдула со лба прядь серебристых волос. В парном воздухе бани они потеряли обычный блеск. Женщина задержала на внуке внимательный взгляд.

– Неужели? Смог бы ты помыться, если бы сломал шею на скалах, в пещерах или других местах, где каждый день рискуешь себя угробить?!

– По-твоему, играть с волками и медведями безопаснее? Твоим чарам нет никакой разницы, с кем и где я провожу время. Ты просто не хочешь, чтобы я дружил с Рыжей.

– Рыжая, – старая женщина закатила глаза, – это даже не имя.

– Ей я тоже не называл своё имя.

– Хоть тут тебе хватило ума, – она зачерпнула ведром воду и снова облила внука. – Запомни мои слова: она – враг. Чужеземцы нас ненавидят, а ты ошиваешься рядом с ними.

– Но это мы на их земле! Мы для них – чужеземцы!

– Не о том думаешь, умник, – сказала бабушка. Сильные морщинистые руки продолжили тереть бледную кожу Чёрного. – Эти люди не прогоняют нас лишь потому, что боятся. Пусть так и остаётся. До поры до времени.

Мальчик сдался и пробурчал:

– Дома было лучше…

Бабушка заглянула в его серые глаза, такие же, как у неё.

– Ты что, плачешь? – сурово спросила она.

– Нет, мыло в глаза попало. Раз не даёшь помыться самому, так хоть не мучай!

Перед сном…

На сегодня Рыжую лишили сказок. Хоть она и считала себя взрослой, но всё равно любила слушать перед сном дедушкины истории.

– Может, мне стоит знать больше об этом молодом человеке? – спросил он, укладывая внучку в постель после горячей ванны. – Ты никогда о нём толком не рассказывала.

– Он хороший. Больше и рассказывать нечего.

– Ты же не назвала ему своё имя?

Рыжая помотала головой.

– Нет, деда, как ты и учил. Я для него – Рыжая, а он – Чёрный.

– Выходит, и ты его имени не знаешь.

– Не-а, он не сказал.

Старик нахмурился.

– Немногие в Мире помнят, что знание истинного имени даёт власть над человеком. – Дедушка притушил огонь в лампе. – Обычно такие люди знакомы с магией.

– Чёрный просто вредина, вот и всё.

– Опасности обходят его стороной так же, как и тебя. Это не везение.

Рыжая в нерешительности взяла в руки прядку волос и начала её заплетать.

– Вижу, ты хочешь мне что-то сказать.

– Ну… – девочка поколебалась, но всё-таки продолжила: – Чёрный говорил о своей бабушке. Она наложила на него такие же чары, как ты на меня.

– Вот значит как.

– А ещё он много знает о магии и живёт в лесу, в дубовой роще. Там их дом.

– Ты была там?

– Нет.

– Не врёшь? – Седые брови старика столкнулись друг об друга над переносицей, как два железных молота.

– Нет! Чёрный говорит, мне лучше не показываться его бабушке на глаза. Она у него сердитая.

– Хороший совет.

Они помолчали, глядя на сонную игру пламени в лампе.

– Помнишь, когда ты мне впервые упомянула этого Чёрного? Тогда я рассказал тебе о тёмном народе. Что они похожи на людей, но всё равно другие.

– Ну помню…

– Надеюсь, теперь ты понимаешь, что твой друг один из них? Я хотел, чтобы ты сама в этом разобралась.

Старик молчал. Он не нарушал долгой тишины, которая давила на Рыжую, будто вода на большой глубине.

– Понимаю, – сказала она. – Но он хороший, клянусь! Ни капельки не похож на тех, кого ты описывал.

– Он ещё мал и, видимо, живёт здесь без сверстников. Он не опасен, а вот от его бабушки держись подальше. Не представляю, что у неё на уме.

– Наверное, она не такая уж плохая, раз Чёрный хороший.

– Не обязательно. У тёмного народа слабые родственные связи. Дети обычно воспитывают себя сами. Твоему другу повезло, что он встретил тебя.

– Кстати, – девочка широко улыбнулась, – можно мне снова завтра в лес? Обещаю, в этот раз я буду осторожнее.

– Даже не знаю, в кого ты растёшь такой врушей, – сказал дедушка, пряча в усах с бородой ухмылку. – Ладно, играйте. Всё равно тебя не удержишь. Но имей в виду: я узнаю, если не вернёшься домой вовремя!

– Спасибо, дедушка!

Рыжая вскочила с кровати, чмокнула седого мужчину в огромный лоб и вновь спряталась под одеяло. Старик улыбнулся, погасил лампу и подошёл к двери. Напоследок он спросил:

– Ты же не рассказывала ему о Всеплоде?

Рыжая, глазом не моргнув, ответила:

– Конечно, нет, дедушка.

– Хорошо. Спокойной ночи. Не забудь: завтра я вернусь домой далеко за полночь.

– Спокойной ночи. Не забуду.

Старик вышел и закрыл дверь.

Утром…

– С чего тебя вдруг заинтересовал Всеплод? – теряя терпение, спросила бабушка. Внук докучал ей вопросами с самого утра.

А ей хватало и других дел: колдунья решила передвинуть дом поближе к деревне людей, на более богатую магией почву. Чёрный пока не умел определять магические потоки под землёй, но любил поддразнивать Рыжую, которая мечтала возле них побывать.

Временами Чёрный слышал, как внизу, подобно ручью, плещется энергия. Если она прольётся через край и оросит почву, то обычная трава оживёт и научится мыслить, деревья превратятся в леших, животные научатся говорить, а люди летать.

Но Чёрный знал, какую опасность представляет вышедшая из-под контроля волна магии. По счастью, в этот раз у бабушки была бытовая цель: обеспечить дом теплом, чтобы легче пережить надвигающуюся зиму.

Чёрный стоял напротив жаровни, держа в руках миску с ползающими по стенкам муравьями. Каждый был размером с ноготь и должен был послужить ингредиентом для заклинания. Чёрный перемалывал муравьёв пестом и отлавливал тех, кто пытался сбежать. Между делом он сказал:

– О Всеплоде мне рассказала Рыжая.

– Гр-р… Глупая девчонка.

– Не говори так!

Бабушка бросила на стол раскрытый фолиант. Упала свеча. Она зависла над полом, а затем вернулась на место. Уже рассвело, но дом всё равно окутывал мрак.

– Она внучка деревенского ведуна. Что, думаешь, я не знала? Эта плутовка заманит тебя в ловушку людей. Ты этого хочешь?

– Я хочу, чтобы ты не вмешивалась в мои дела.

Седая женщина перевернула страницу фолианта, чуть не вырвав её.

– Тогда больше не доставай меня своим Всеплодом, – проворчала она, – это сказка.

Чёрный нахмурил брови и исподлобья взглянул на бабушку. Ему оставалось только продолжать давить муравьёв.

После целого дня игр…

После прыжков с водопада друзья лежали на тёплой земле и ждали, когда солнце высушит их одежду. Чёрный целый день молчал и просто соглашался на все затеи подруги. Но стоило ему наконец заговорить, у Рыжей глаза на лоб полезли.

– Нет, это воровство!

– Это не может быть воровством, трусиха! Нельзя воровать у самой себя.

– Ты подбиваешь меня украсть не у себя, а у дедушки.

– Не украсть, – снова поправил Чёрный, – а угостить меня чем-нибудь с ветвей Всеплода. У него же есть ветви?

– Как ни назови – получится воровство, – Рыжая старательно игнорировала все вопросы.

– А по-другому получится, что ты мне наврала.

– Да как ты надоел! – Девочка поднялась и сделала несколько грозных шагов в сторону леса. – Правду о вас говорят – все вы такие… злые!

Чёрный только ухмыльнулся. Он остался лежать, положив руки под голову.

– Тёмный народ никто не любит, потому что боятся.

– Я тебя не боюсь!

– Ты мой друг, – мягко проговорил он. – Я и не хочу, чтобы ты меня боялась.

– Можно без покровительственного тона?

Чёрный решил уладить конфликт. Он встал, но Рыжая тут же пихнула его в грудь. Началась потасовка, во время которой они опять испачкались с ног до головы. Оба засмеялись.

– Так ты угостишь меня чем-нибудь? – Чёрный не дождался ответа и тогда добавил одно слово, давшееся ему нелегко: – Пожалуйста?

Рыжая закатила глаза.

– Из-за тебя у меня будут неприятности.

– Никто не узнает. Я просто… – он сбился, не находя правильных слов для своих чувств. – Там, где я раньше жил, росло многое, чего не растёт здесь. По большей части что-то невкусное и кислое, но… – Глубокий вздох. – Я просто хочу вспомнить вкус дома. Моего настоящего дома. Или хотя бы что-то необычное. Я давно живу с бабушкой и всё время мечтаю съесть хоть что-нибудь, что не растёт в проклятой дубовой роще!

Девочка молчала. Она мало знала о прошлом Чёрного. Его родители в чём-то провинились перед своей общиной, за что изгнали всю их семью. Дедушка Рыжей потом рассказал, что такое наказание – обычное для тёмного народа. Слабые родственные связи объясняли, почему мальчик остался с бабушкой, а не с родителями.

– Если поможешь мне, – продолжил Чёрный, – взамен я отведу тебя к магическому потоку. Может, увидим летающего зайца или прямоходящего крота. Бабушка не разрешает рассказывать о потоках, но тебе я эту тайну открою.

Дети переглянулись. От такой сделки оба не могли отказаться.

Ближе к сумеркам…

Чёрный остался ждать на границе леса, как волк, подстерегающий стадо овец. Рыжая шла по привычному маршруту домой, не обращая внимания на косые взгляды деревенских детей. Она помнила, что сегодня дедушка уехал в город и вернётся лишь когда полумесяц займет место в центре ночного неба. Она рассказала об этом и Чёрному.

По пути Рыжая разглядывала деревенские домики, все с двухскатными крышами. Внутри уже загорались домашние очаги. Перед тем, как войти в собственный дом, она хорошенько отряхнулась, смахнула с волос пыль и поскребла о деревянный порожек ботинки – как-никак, а полы придётся мыть ей.

Войдя внутрь, она догадалась разуться, чтобы уж наверняка не оставить следов. Подошла к одной из стен, которую целиком занимала запачканная гарью печка. Рыжая встала у самого угла комнаты и исчезла в проходе, который был виден только ей и деду.

Рыжая привычно прошлёпала босыми ногами по закрученной каменной лестнице и вошла на первый подземный этаж. Зажёгшиеся сами по себе свечи осветили дверь из чёрного дуба с примитивной резьбой. За ней была комната Рыжей, полная игрушек. Кроме них, там стояли только кровать и шкаф с одеждой.

Она пошла дальше и отворила очередную неприметную дверь. Рыжая спустилась ещё ниже по лестнице, в кабинет дедушки, а потом ещё ниже, намного ниже – туда, куда хотел бы попасть любой обитатель Мира.

От бесконечного спуска уже начинала кружиться голова. Ноги Рыжей почернели от собранной грязи и замёрзли от холодных ступенек. Но когда она достигла цели, Рыжая вмиг забыла обо всём на свете и даже о том, зачем пришла.

Всеплод занимал пространство, сравнимое с дворцовым залом. Скрытая под светящимся жёлтым мхом кора древа была крепче, чем могло разрубить лезвие самого острого на свете топора. Доспех из этой коры мог бы выдержать попадание пушечного ядра, но Всеплод оброс такой броней не ради нужд людей. Он защищал соки и плоды, что текли и хранились в его стволе. Благодаря этому они могли вырастать снова и снова на кроваво-красных ветвях.

Дереву требовалось много места, чтобы уместить на себе всё растущее в Мире.

Рыжая стояла под необъятной кроной, гадая, что принести Чёрному. От долгих колебаний у нее заурчало в животе. Вдруг одна из тысяч ветвей колыхнулась разноцветными листьями и потянулась к Рыжей.

Прямо в руку упал мягкий жёлто-оранжевый плод. Рыжая поймала его, очистила и тут же съела. На вкус он был одновременно и кислый, и сладкий. Большую косточку она тут же зарыла и присыпала землёй.

От выбора глаза разбегались, и Рыжая снова застыла в нерешительности. Тогда из листьев выглянула связка странных фруктов. Рыжая потянулась к ним. Ветвь опустилась с вершины вниз, чтобы девочка могла сорвать желаемое.

Снова в лесу…

От невыносимого ожидания Чёрный истоптал целый островок земли. Когда Рыжая вернулась, он встретил её вопросом:

– Что это?

Теперь он держал в руках нечто, покрытое жёлтой кожурой.

– Не знаю, Всеплод сам мне это дал.

– Ты так говоришь, будто он живой.

– А какой ещё, по-твоему?

Мальчик сжал странный фрукт.

– Вроде мягкий.

– Съешь его уже, – торопила Рыжая, – а то вдруг испортится.

– Твоя правда.

Чёрный отгрыз зубами кусочек кожуры. Она легко делилась на полосы, обнажая белый плод. Мальчик его откусил, прожевал и воскликнул:

– Как же вкусно!

Девочка потянулась к нему.

– Эй, я тоже хочу!

Через несколько секунд от плода ничего не осталось.

– А кожура съедобная? – поинтересовалась Рыжая.

Чёрный надкусил одну из полосок, пожевал и тут же выплюнул. Девочка заключила:

– Понятно.

– Рыжая, это потрясающе!

– Теперь ты мне веришь?

– Да! Я ничего подобного в жизни не ел – и я не чувствую в нём магии, он настоящий. Плод настоящий!

– Будешь теперь знать. Никакая я не врунья.

Рыжая уткнула маленькие кулачки в бока. Чёрный зааплодировал. Неожиданно налетел холодный ветер и заставил обоих съежиться. Рыжая подняла голову к небу, закутанному в тучи, словно в одеяло.

– Кажется, пора расходиться. Завтра мы пойдём смотреть на магический поток, так?

Чёрный теперь смотрел на чащобу и рассеянно кивнул. Он словно не услышал вопроса.

– Да-а… Мне нужно найти дорогу домой.

– Ты что, забыл, где твой дом?

– Бабушка иногда его переносит. Теперь он стоит практически на одном из магических потоков. Скоро ты их увидишь.

Начавшийся дождь поторопил друзей расстаться. Ветер подхватил и унёс обещания встретиться завтра.

В перемещающемся доме…

Дверь распахнулась и с грохотом ударилась об стену. В прихожей застыл Чёрный. Его плечи поднимались и опускались в ритм тяжёлому дыханию. Худая тень появилась на полу во вспышке молнии – первой за эту ночь и далеко не последней. Мальчик закрыл дверь, оставляя за порогом ливень.

– Мне следовало бы ослабить защитное заклинание, чтобы ты простудился, – проворчала седая женщина, отрываясь от фолианта. Она сидела в кресле у камина и вполне могла сойти за обычную старушку, не звучи её голос с другого конца комнаты так отчётливо, будто над самым ухом Чёрного. – Тогда, может быть, ты научишься возвращаться вовремя.

– Ты этого не сделаешь, – улыбнулся Чёрный.

Седая женщина подивилась нахальству внука. То, как падали на лоб его волосы, напомнило колдунье о собственном сыне – отце мальчика. Ухмылка точь-в-точь, как у него. Она не удивилась, когда сын бросил ей на попечение своего отпрыска. Как до этого не удивилась, когда сын ввязался в распрю внутри общины, которую проиграл. Она всё это приняла, потому что иначе и быть не могло.

А теперь она здесь. Из-за того, что родила глупца, который родил другого глупца. Но седая женщина никогда не жаловалась. Кровь каждого из тёмного народа в большей или меньшей мере разбавлена магией и именно кровь ими повелевает. Все они лишь те, кем вышли на свет.

Хоть седой женщине и было не под силу искоренить во внуке отцовскую наглость, тем не менее, она могла его приструнить.

Пламя в камине заколыхалось, как от порыва ветра. Пол под мальчиком заскрипел и задрожал, как при землетрясении. Но Мир мог спать спокойно, потому что это землетрясение существовало только в пределах одного дома.

– Не двигайся. Будешь стоять на месте, как послушный пёс, пока я не нагрею воду, – процедила сквозь зубы старуха. – И лучше не указывай мне, что я могу делать, а что нет, пока тут живёшь.

– Не надо меня мыть. Я же только что был под дождём, – сказал Чёрный. В доказательство он махнул рукой, и на пол брызнуло несколько капель.

– Ещё чего! Прекрати немедленно! – Колдунья встала из кресла и бросила фолиант на стол. – С тебя стекает столько грязи, что хватит слепить голема.

– Мне нужно тебе кое о чем рассказать.

– Рассказывай муравьям, которых давил утром, – отрезала бабушка. – По твоей вине у меня опять куча хлопот.

Чёрный снова ухмыльнулся, будто так и представлял себе этот разговор. Теперь его ход. Он залез в карман, где всю дорогу хранил свою добычу, и показал.

– Теперь ты расскажешь мне больше о Всеплоде? – спросил Чёрный.

В глубоком доме…

Рыжая тщательно помылась, постирала одежду и четырежды убедилась, что не оставила следов в пещере с Всеплодом. Несмотря на то, что она вымоталась, сон не приходил. В голове не утихал спор с самой собой.

Чтобы унять волнение, Рыжая заплетала волосы. Сомнения то мучили её, то исчезали, то опять возвращались. Она всё пыталась понять, правильно ли поступила.

Ведь она помогла другу! Исполнила его просьбу. Или ей больше хотелось похвастаться? Ведь хотелось же…

Рыжая не была уверена. До этого момента она вообще не подозревала, что можно не понимать собственных чувств. Раньше всё было таким простым и понятным, как… как нитка! А теперь всё спуталось в клубок. Рыжей стало страшно, что она никогда его не распутает.

Она решила дождаться дедушку. Он придёт на свежезаваренный чай и готовый ужин. Это его порадует. Так у Рыжей получится хотя бы немного загладить вину.

Она расскажет, что наврала.

Рыжая задумалась и похоронила эту идею, едва представив разочарование дедушки. Он её никогда не простит. Даже слова ей больше не скажет. Нет-нет-нет. Если она признается, то это конец.

Рыжей оставалось только слоняться по дому и ждать. Она надеялась, что дождь не помешает дедушке вернуться домой вовремя.

Серьёзный разговор…

– Почему ты не сказал сразу?! – кричала колдунья. Каминное пламя облегало её фигуру, как плащ, делая похожей на огненное привидение.

– Я говорил, а ты мне не верила. Поэтому я принёс доказательство.

Седая женщина вновь оглядела, пощупала, понюхала и даже надкусила начинающую чернеть кожуру. Она плюнула в огонь. Без сомнений, плод был настоящий.

– Ты понимаешь, что это значит? – продолжал Чёрный. – Мы сможем вырастить собственный Всеплод и вернуться с ним домой!

Седая женщина стучала ногтем по столу из чёрного дуба. Она думала. Чёрный присел рядом. Он исполнил задуманное, после чего спеси в нём сразу поубавилось. Теперь ему хотелось, чтобы бабушка была рада. И разумеется, чтобы его похвалили.

– О чём ты думаешь? После такого дара даже маме с папой разрешат вернуться.

– После такого дара, – прошипела седая женщина, наставив палец на внука, – нам будут воздавать почести до конца наших дней, а потом детям твоих детей, а после и их дети будут пожинать плоды твоих заслуг. Так могло бы быть. Но ты и вправду думал, что это сгнившая кожура как-то нам поможет? Глупый мальчишка! Я не знаю, как такое возможно, но и жизни старого ведуна не хватит, чтобы вырастить Всеплод. Ты умрешь, а оно будет всё расти и расти, голое, даже без листьев. Это древо – забота целых поколений, и я понятия не имею, как оно очутилось в такой глуши…

– Нам хватит и знаний, как вырастить Всеплод. Мы вернёмся домой и посадим семена.

Бабушка усмехнулась.

– Ты плохо знаешь свой народ, мальчишка. Нас не примут с одними лишь обещаниями.

– Не приняли бы что угодно, кроме Всеплода.

Мальчик стоял на своём. С тёмных волос капала вода, а от холода кожа стала совсем мраморно-белой. Но Чёрный не обращал на это внимание. В его глазах читалась одержимость, разжигающая в душе такое яркое пламя, что могло бы заменить солнце на небе.

Бабушка не отвечала. Она подкинула дров в огонь. Языки пламени завихрились вокруг её пальцев, образуя переливающиеся кольца. Она полюбовалась ими и развеяла.

– Может быть, мы сможем вернуться… – после долгого молчания она повернулась к внуку, – но банановой кожуры недостаточно. Нужны секреты.

Чёрный заулыбался, видя, что бабушка постепенно принимает его сторону.

– Мы все встретимся: ты, я и Рыжая с дедушкой. Вы с ним договоритесь. Если дедушка Рыжей хотя бы наполовину такой же добрый, как она его описывала, то он поймет нас и поделится знаниями. И мы вернемся домой. Нас больше не прогонят!

На лице седой женщины растянулась улыбка, напоминающая пасть плотоядного цветка.

– Тогда почему бы не отправиться к ним прямо сейчас?

Чёрный оторопел.

– Сейчас не получится. Рыжая сказала, дедушка вернётся не раньше, чем полумесяц пройдёт по центру неба.

– Как жаль, – кивнула бабушка, – значит, отложим до утра. Ступай и прими ванну. Раз ты нашёл легендарное древо, то с ковшом и горячей водой тоже управишься.

Чёрный вскочил, с трудом подавив желание обнять бабушку. Ей бы это не понравилось. Вместо этого он побежал кипятить воду.

Девочка одна…

В обещанный час дедушка не вернулся. Вместо этого тучи сильнее заискрились от молний. Крыши соседних деревенских хижин уже пропустили влагу, а печи не справлялись с холодом.

Но в доме Рыжей пока что было тепло и сухо. Никогда она не видела таких бурь. Но заделанные магией щели между досками вселяли уверенность, что она в безопасности. Только было страшно за дедушку.

С каждой минутой волнение нарастало. Ей хотелось спуститься в подвал и спрятаться за Всеплодом, но она приказала себе не трусить.

Блеск молнии застал под окном хижины тень, которую Рыжая не заметила.

Снова в перемещающемся доме…

Чёрный быстро оделся, даже не думая расчёсывать спутанные волосы. Ему не терпелось продолжить разговор с бабушкой. Он выбежал из бани в грозу. Капли размером с жёлуди обрушивались сверху, а кривые молнии танцевали ослепляющими вспышками. Мальчик хотел задержаться под первобытной стихией и наслаждаться ею, зная, что та не причинит ему вреда. Но ещё сильнее хотелось вернуться к взрослым разговорам.

Когда он переступил порог дома, дверь сама захлопнулась. Вбежав на кухню, Чёрный нашёл лишь тлеющий камин, который, словно проснувшись при виде мальчика, зажёгся вновь. Чёрный поднялся на второй этаж, где жил сам, а потом на третий, где жила бабушка. Никого. Обыскав все комнаты, он убедился, что бабушки нигде нет.

Он побежал наружу, обратно в сверкающий грозой мир, и нарвался на преграду. Дверь его не выпускала.

Небо сверкает…

Раздался стук, затем Рыжую позвали. Она помчалась к двери встречать дедушку, потеряв голову от радости. Он позвал её. Бархатный голос стёр волнение и освободил от страха. Только когда Рыжая коснулась замка, то опомнилась и заметила одну странность.

– Дедушка, – начала она, – почему ты не войдёшь сам?

– У меня кончились силы, не могу снять заклятие с двери, – сказал он, голос действительно звучал болезненно. – Впусти старика, будь добра.

Рыжую так и тянуло послушаться и обнять дедушку. Она позаботится о нём, как он обычно заботится о ней, и сделает ему чай из трав, что растут вокруг Всеплода. Но что-то внутри её сдерживало.

– Дверь ведь сама тебя пустит, – сказала она. – Толкни её.

Ничего не произошло. Снаружи доносился стук капель и завывания ветра, рвущего листву с деревьев.

– С тобой всё в порядке, дедушка?

– Нет. Не хотел тебя пугать, но лучше скажу: я ранен, – у девочки будто сердце остановилось. – В пути на меня напали. Ты тоже в опасности, дорогая, – голос деда слабел. Рыжую парализовало. Губы у неё задрожали, совсем как у маленькой. От страха она почувствовала себя безвольной деревянной игрушкой.

Рыжая медленно наклонилась к двери и прижалась ухом. Одна ладонь так и лежала на деревянном засове. Ей хотелось открыть дверь, но дедушка сам учил её никогда этого не делать, если его нет дома.

«Чего ты медлишь?», – спрашивала она себя. – «Там же твой дедушка, и он ранен»!

– Какая опасность? Просто толкни дверь! Наш дом сейчас самое тёплое и безопасное место на многие лиги.

– Опасность внутри дома, – ответил голос.

Рыжую пробрал озноб.

– Как внутри? Ты о чём? – спросила она.

– О Всеплоде, – тут же последовал ответ. – Он запер дом и не пускает меня. Пока ты внутри, ты в опасности.

– Не может быть! Всеплод добрый и никому не причинит вреда.

– Я тоже так думал, – голос стал отчётливее, будто дедушка наклонился и говорил точно на ухо Рыжей. – Но я ошибся. Это древо обладает характером, ты сама знаешь. По чьей-то вине этот характер испортился.

Девочку осенило.

– Это всё бабушка Чёрного! Только она могла это сделать.

– Наверняка, – голос был спокойным и решительным, – это она на меня напала. А теперь открой дверь, чтобы я мог нас защитить.

– Конечно, сейчас!

Девочка выпрямилась и обеими руками взялась за деревянный засов. Она боялась. Каждый новый раскат грома казался всё ближе, печь погасла, и в дом проник злой холод.

Рыжая со всей силы дернула засов, чтобы прекратить этот кошмар. Разбухшее от влаги дерево застряло в металлических петлях.

– Не получается! – крикнула Рыжая.

– Давай, ты сможешь. Времени нет, – поторапливал дедушка.

 Она изо всех сил дёргала засов, но тот не поддавался. Глаза наполнились слезами.

– Я не могу…

– Быстрее, спасай свою жизнь!

Она дёрнула ещё раз и вскрикнула.

– Ай! Занозу посадила…

– Не хнычь. Соберись и закончи начатое!

Девочка удивилась. Дедушка никогда не разговаривал с ней так грубо.

– Что с тобой? – спросила Рыжая, отойдя от двери. Она облизывала кровоточащий палец. – Ты ведешь себя… странно.

– Я боюсь за тебя, вот и всё. Пожалуйста, открой дверь.

Ещё шаг назад. Рыжая прислушалась и поняла, что голос дедушки немного изменился. А может, с самого начала был другим.

– А почему твой голос такой… не такой? – тихо спросила она.

– Просто охрип от холодного воздуха, – ответили снаружи.

– Да, наверное… – Она подошла к двери и положила здоровую руку на засов, готовая его отодвинуть. В этот раз она была уверена, что всё получится. Но напоследок спросила: – Слушай, деда… А как меня зовут?

– Что? Какой глупый вопрос.

– Ну, ты ответь, – настаивала Рыжая. – Ты же любишь моё имя. – Молчание. – Так звали бабушку.

Ответа не последовало. Девочка прислушалась, но снаружи лишь стучал дождь. Рыжая спешно отошла от двери и прижалась к стене. Её дом будто окружили привидения. Тёмный силуэт мелькнул в окне. Сквозь мутное стекло на Рыжую смотрела пара злобных, холодно блестящих глаз.

Она закричала.

Деревья говорят…

Взрыв выбил дверь из петель. Чёрный пока не умел пользоваться магией, зато освоил азы алхимии. Он проклинал себя за ошибку, что выдал бабушке местонахождение Всеплода. Он же просто хотел, чтобы всем стало лучше. Почему бабушка не может поступить, как предлагает он?! Зачем сразу лезть в драку?

Чёрный не знал. Его колола обида и от чувства несправедливости вырвались слёзы. То же самое он испытывал, когда от него отказались мама с папой. При мысли, что и теперь всё закончится катастрофой, у Чёрного появилось желание вернуться в башню и больше никогда её не покидать.

Но надежда всё-таки победила. Мчась сквозь бушующий лес, Чёрный думал, как исправить ошибку.

Доски скрипят…

Рыжая ощутила дрожь земли. Она упала, не зная, куда деваться. Дом трясся, словно под землей полз гигантский червь.

Затем на стены обрушился ураган. Девочка залезла под стол и закрыла уши ладонями, чтобы не слышать ужасный скрип ломающихся досок. Ветер дул с такой силой, словно великан размером с гору набрал в непомерную грудь воздуха, а после направил разрушительный вихрь точно на дом.

Девочка набралась смелости и побежала к невидимой двери. Она нырнула в неё как раз перед тем, как хижина оторвалась от земли и завалилась набок. От нового удара ветра стены разлетелись, словно семена одуванчика.

У летающего дома…

– Рыжая! Рыжая! – кричал мальчик, видя, как ломается дом подруги.

Он подбежал и нашёл ворожащую бабушку. Седые волосы почернели от бурлящей в ней магии. Чёрный решил, что вот-вот случится самое худшее. Или уже случилось.

– Что ты наделала?!

– Сделала первый шаг на пути нашего возвращения домой.

– Прекрати! – В глазах мальчика появилась злоба. Он хотел толкнуть бабушку, но её ответный взгляд, несравнимый по силе, осадил его. Чёрного хватило, только чтобы крикнуть: – Ты же убьёшь её!

– Может быть. Ты ещё не понял, что пара жизней ничего не стоит в сравнении с тем, что находится у тебя под ногами? О да, Всеплод здесь. Я чувствую его, хоть он и прячется.

Бабушка накопила силы для последнего удара. Дом поднялся над землей и на мгновение обнажил внутреннее убранство, которое тут же снесло ветром.

– НЕТ! РЫЖАЯ! – завопил Чёрный и побежал к обломкам.

– Стой, глупый мальчишка! – Старуха попыталась схватить внука, но не успела. Тогда она натравила на него ветер, но стихия не послушалась. Колдунье помешало собственное заклятие, оберегающее мальчика

– Щенок.

Она пустилась в погоню, а Чёрный мчался вперёд и выкрикивал имя подруги.

Под руинами…

Рыжая услышала каркающий старушечий голос и зов Чёрного. Предатель! Обманщик! Значит, это он виноват, что у неё больше нет дома. Нельзя было ему доверять. И что же теперь?

Рыжая была уверена, что вторженцы из тёмного народа скоро найдут её убежище. Ей хотелось упасть и расплакаться. Без дедушки она чувствовала себя мишенью, но в ней нашлись силы, чтобы бежать дальше. Она спустилась по лестнице и быстро пронеслась через оба этажа.

Девочка добралась до Всеплода и обняла его руками. Несколько ветвей опустились к ней, раскрывшись покрывалом светящихся листьев. Они согревали и успокаивали.

Всеплод защитит…

Чуть выше…

Чёрный не мог понять, куда исчезла Рыжая. Замешкавшись, он не заметил, как его догнала бабушка. Цепкие руки поймали его за плечи и оттащили от развалин.

– Не смей мне перечить! Возвращайся в дом и жди, пока я вернусь.

– Ни за что!

– Скажи это своим ногам.

Бабушка отпустила внука. Тот попытался отпрыгнуть, но не смог. Ноги приковало к земле, а затем против его воли он зашагал в сторону леса.

– Нет! Освободи меня! РЫЖАЯ!

– Так уж и быть, постараюсь её не покалечить. Но Всеплод всё равно будет нашим. А теперь ступай домой и не двигайся с места, пока я не вернусь!

Мальчик кричал и сопротивлялся. Он хватался за обломки хижины и пытался замедлить свой ход. Когда он переступил через порог, бабушка уже исчезла. Слёзы смешались с дождем.

Конец…

– Наконец-то! – сказала вошедшая в зал старуха с длинными чёрными волосами и в чёрных одеяниях, оттого напоминавшую ворону.

Рыжая жалась к Всеплоду, но какая-то невидимая сила отбросила ее, сломав оберегающие ветви. Девочка лежала на земле, от боли не рискуя пошевелиться. В глазах потемнело.

Колдунья направилась к Всеплоду. Несколько ветвей кольями метнулись в её сторону, но сгнили в полёте. Из земли выросли толстые корни, обвившие ноги старухи, но она разорвала их. Чёрная фигура решительно шла к цели, пока не растворилась в фиолетовом тумане. Оглушающий хлопок воздуха рассеял ядовитые пары. Древо продолжало защищаться, но безуспешно. Наконец, старуха подобралась вплотную и взметнула вверх руки.

– Ты мой! Умерь свой пыл, пока не стало хуже, – крикнула она.

–Уже стало.

Старуха обернулась. К ней приближался ведун, а рядом с ним шёл Чёрный.

Казалось, от гнева ведьмы в пещере вот-вот начнут сверкать молнии.

– Отпусти мальчишку, если не хочешь стать пеплом, как твой дом!

– Я не могу его отпустить, – спокойно ответил старик. – Он тут по своей воле.

– Ты лжёшь!

– Нет, он не лжёт, – мальчик вышел вперёд, мокрый и тяжело дышащий, – а вот ты мне солгала! Ты обещала сделать по-моему, а вместо этого разрушила чужой дом и пытаешься украсть Всеплод!

Старуха рыкнула, держа в поле зрения ведуна. Она ждала нападения.

– Наивная мелюзга! Тёмный народ никогда не вырастит свой Всеплод. Мы созданы уносить жизнь, а не создавать. Единственный способ вернуться – принести уже взрослое древо. Магией мы можем его подчинить и заставить служить нам. Магией мы не позволим ему умереть. Но даже магией мы бы никогда не вырастили его!

– Да почему?!

– Потому что этот Мир ненавидит нас! У нашего народа ничего нет. Нам приходится всё отбирать.

– А ты не думала, – вмешался старик, – что это не Мир вас ненавидит, а вы его?

Старуха усмехнулась.

– Одно другому не мешает. Такова наша природа.

– Ты ошибаешься. Взгляни на своего внука. – Ведун указал открытой ладонью на Чёрного. – Он не такой, как ты. Он допустил ошибку, но им движет жажда не разрушения, а созидания. Он сам выбирает, кем хочет быть.

– Просто он ещё не понял, на что способны люди.

Взмахом руки колдунья отбросила мальчика, а с другой руки слетела янтарная нить, обвившая старика. Скованный, он увернулся от следующего удара, повалился набок и высвободился. Нить со вспышкой исчезла.

– СТОЙТЕ! – хором крикнули два детских голоска. Чёрный встал на пути перед бабушкой, а Рыжая закрыла собой дедушку.

– Это всё ты виноват! – со злостью крикнула Рыжая Чёрному. – Ты привел её сюда!

– Я не приводил, она сама!

– Это не оправдание! Я просила молчать о Всеплоде, а ты всё равно разболтал.

– Ничего бы не случилось, если бы ты умела держать язык за зубами!

– Ты предатель!

– Нет!

Раздался звук, похожий на протяжный вздох умирающего. Зал наполнился гулом, в котором отразилась вся боль природы. Это страдало древо. Оно менялось. Яркий золотой мох потускнел и бесформенной кучей опал на землю. Обнажившаяся красная кора почернела и иссохла. Листья вместе с плодами рассыпались в прах, а на поредевших ветвях выросли новые, единственные теперь плоды.

Люди и тёмные замерли, разглядывая их. Это были яблоки: наполовину чёрные, наполовину белые.

Старуха коснулась еле живой коры, под которой плескались остатки жизненного сока.

– Не может быть.

Когда вражде пора прекратиться…

– Разве такое бывает? – спросила Рыжая дедушку.

– Редко, – ответил он. – Мы одни из немногих за всю историю Мира, кто увидел Яблоки Раздора.

Они собрались вместе. Чёрный и Рыжая прижались друг к другу плечами, пока взрослые решали, что делать дальше.

– Эти плоды, – начала старуха, всё ещё держась настороже, – не должны были появиться. Они вырастают, только когда Всеплод застаёт родственную ссору. Но мы с вами не семья, – она с презрением оглядела Рыжую и её деда, – и даже не один народ. Вы нас ненавидите.

– Не будь в этом так уверена, – сказал старик.

Редкие волосы на его голове почернели. Не успела Рыжая удивиться, как её волосы тоже изменили цвет, а с лица пропали веснушки. Кожа побелела до того же мраморного оттенка, что и у Чёрного с его бабушкой.

Чёрный смотрел на подругу и с трудом узнавал – настолько она преобразилась. Он плохо помнил других детей из тёмного народа, но готов был поклясться, что «Рыжая» сейчас выглядит точно так же, как он.

– Магия! – воскликнула старая женщина.

– Да, магия, – ответил старик. – Когда меня изгнали, я сменил внешность, чтобы слиться с людьми. Пожив среди них я понял, почему они нас ненавидят. Мы зачинщики. Всегда мы сами первые их провоцируем. Это не Мир так устроен, а мы предпочитаем повторять старые ошибки.

– Чушь! – не сдавалась колдунья. – Когда кто-то на тебя не похож, ты стремишься изменить его, отгородить или уничтожить. Такова природа всей разумной жизни.

– Нет, я ему верю, – вмешался Чёрный. – Я не похож на тебя только потому, что Рыжая повлияла на меня больше. Тебя обозлила не природа, а воспитание. Но я буду другим.

Женщина молчала. Мальчик подбежал и взял её за руку.

– Мы можем вырастить свой Всеплод, если изменимся. Ты тоже можешь это сделать, а если и нет, то хотя бы поверить в то, что новые поколения смогут.

Женщина знала, что не сможет. И что другие не смогут. Её так научили. Но глядя в полные решимости глаза внука, она увидела, что он будет стоять на своём так же, как она. Впервые она почувствовала гордость за него, но промолчала.

– Так мы тоже из тёмного народа, дедушка? – спросила Рыжая, сплетая из новых волос косички. Чёрный цвет был непривычен, но ей нравился.

– Да. И нам ещё предстоит крайне серьезный разговор на тему хранения секретов.

Девочка поникла.

– Но пока отложим это, – заключил ведун и вновь обратился к колдунье. – Всё зависит от тебя, тёмная. Либо мы помиримся и спасём древо, либо продолжим наш бой и похороним будущее. Не я начал выращивать Всеплод, но я продолжил, когда старость забрала прошлого владельца. Он знал, кто я на самом деле, и всё равно доверил мне эту честь. Я заботился о древе, чтобы вернуться с ним домой – в наши края, где землю не видно под плотным туманом. Теперь я хочу вернуться домой с вами, – он по очереди оглядел всех троих, что слушали его. – Как единый народ.

Тёмная замешкалась. Вся её сущность противилась такому предложению. В ней по-прежнему горели угольки ненависти, и она боялась, что это ловушка. Мысли выстроились в заклинание, готовое выплеснуться из пальцев.

Её вниманием завладел внук. Внук, который стоял на стороне тех, с кем она мечтала желала покончить. С детства ей привили, что от тех, кто против тебя, надо избавляться. Значит, ей придется покончить и с ним?

– Бабушка, – сказал Чёрный, – скоро мы будем дома.

Женщина не могла смотреть в эти глаза, наполненные верой. Она сделала над собой последнее усилие и выпустила заклинание. Ослепляющая вспышка сорвалась, метнулась в сторону и рассеялась. Никто не посрадал. Колдунья разжала скрюченные пальцы и опустила руки. Она закончила битву, хоть и всё ещё не знала, согласится ли на предложение старика.

 Всепочувствовали, как под ногами – там, где разрослись корни древа, – ожил магический поток. Чёрный подошел к бабушке и обнял. Женщина впервые ответила ему.

Одно из яблок на Всеплоде позеленело, и спелый плод упал рядом с ними.

Старик улыбнулся, поднял его и протянул внучке.

– Нам предстоит ещё много стараний, но они будут не напрасны.

* * *

ВСЕПЛОД

Автор: Максим Сенькин

telegram: t.me/senkin_writer

instagram: @12_oz_senkin

mx.v.senkin@gmail.com

Вау, вы прочли эту историю, спасибо! Поделитесь впечатлениями – напишите на любой из указанных контактов. Буду рад узнать ваше мнение. До встречи.

Москва

2021

Оглавление

Во время игры…

По возвращению домой…

Перед сном…

Утром…

После целого дня игр…

Ближе к сумеркам…

Снова в лесу…

В перемещающемся доме…

В глубоком доме…

Серьёзный разговор…

Девочка одна…

Снова в перемещающемся доме…

Небо сверкает…

Деревья говорят…

Доски скрипят…

У летающего дома…

Под руинами…

Чуть выше…

Конец…

Когда вражде пора прекратиться…