Чёртик [Елена Александровна Бушаева] (fb2) читать постранично

Елена Бушаева Чёртик

За окном грохнул салют, расцветая в гигантский шар, похожий на созревшую луковую стрелку, и рассыпался мелкими искрами.

Не успевший выпасть серый городской снег уже стаивал, смешиваясь с асфальтом и моросящей жижей. Ничего общего с гоголевской "Ночью перед рождеством", и хорошо, что на работу ещё только через несколько дней.

Можно было бы постепенно готовиться войти в бешеный темп банковской работы: прибраться после Нового года, сходить в магазин или в гости, начать готовить самой, а не заказывать доставку на дом с несчастными промокшими курьерами… но ужас до чего всё это было лень. Тем более Костю заслали в командировку, и стараться было не перед кем.

Единственным героическим усилием Настя заставила себя принять ванную. Зажгла свечи и расставила их на раковине и под зеркалом, кинула в воду ароматную лавандовую бомбочку, натёрлась скрабами, намазалась масками, и теперь блаженно отмокала в остывающей воде.

Длинные волосы змеями скользили по плечам, чистые до скрипа. Настя потянулась к мобильнику, сфотографировалась и принялась колдовать над фото в редакторе. Через пятнадцать минут опытных манипуляций оно ушло Косте. Может, оценит. А может, и нет, кто его знает. Он был добрый и надёжный, но выражать эмоции совершенно не умел. Вот и поди пойми, как он на самом деле к ней относится.

В воде стало зябко. Девушка со вздохом выбралась и закуталась в огромный махровый халат. Костин. В нём было теплее. Телевизор смотреть осточертело, лазить по Интернету тем более, читать нечего. Ночь перед Рождеством хотелось провести как-то по-особенному. Не ложиться же спать, в самом деле. Да и режим уже сбился, не заснуть.

Настя присела за письменный стол у окна и, подперев руками подбородок, уставилась в темноту. Даже представлять противно, как там сыро и промозгло.

Рука сама собой вытянула чистый лист из принтера. Карандашные линии складывались в орнамент, не зря в детстве родители приучали к рукоделию. А может, и зря, дизайнером стать так и не вышло. Зато пришить пуговицу никогда не было проблемой. Или, например, заштопать порвавшийся карман халата.

Девушка достала из ящика швейную шкатулку и хотела уже снять халат и заняться карманом, но в голове тут же возникла картинка. Приезжает Костя, идёт в душ, надевает халат и… ничего не говорит. Потому что не заметил. И придётся самой: "Я тебе карман зашила!", а в ответ получить дежурное спасибо… не то это, не то.

Да ну его с его карманом.

Иголка зависла над листом, раскачиваясь на нитке и отбрасывая нечёткую тень. Настя хихикнула. В голову пришла идея.

Выключив свет, она зажгла лампу, вытащила новый лист и нарисовала круг, по краям написала буквы, цифры, ДА, НЕТ. В центре изобразила чёртика с большим пупком, ткнула в него кончиком иголки и приподняла нитку, чтобы падала тень. Навела камеру и сделала пару снимков. Получилось так себе.

Порывшись в шкафу, девушка вытащила оставшиеся с подросткового бунта артефакты: шкатулку-гробик с восседающей вампиршей, подвеску в виде лошадиного черепа. Чёрные витые свечи нашлись в новогодних подарках. Вот теперь фото выглядело антуражно.

А может, сторис?

Настя поправила покачивающуюся иголку и, держа второй рукой телефон, пафосно произнесла:

– Здесь кто-нибудь есть?

Иголка качнулась, и на ДА упала тонкая тень. Экран треснул и погас.

Настя застыла, покрывшись испариной под тёплым халатом. По босым ногам протянуло сквозняком.

Но ничего не происходило, и сердце успокоилось.

Телефон было жалко. Положив иголку, девушка попробовала его перезагрузить, но, похоже, сломался не экран, а сам смартфон. А там все контакты. И пароли ещё придётся восстанавливать!

Повернувшись, она раздражённо кинула бесполезный аппарат на диван, чуть не попав в…

– Ну, здравствуй, – сказал незнакомец.

– Вы кто? – прошептала Настя, хотя и так было понятно, КТО.

До ноздрей запоздало донёсся запах горелых спичек. Свечные огоньки плясали синим. Усталый незнакомец, одетый только в тёмные штаны, совсем не волосатый, без рогов и копыт, сидел на диване, пачкая светлую обивку сажей. На руках и груди виднелись порезы не порезы, царапины не царапины, и светились красным, будто под кожей полыхала лава.

– Как… как?

– Ну, ты же вызывала чёртика, – кивнул он на круг с буквами, в центре которого стоймя стояла иголка. – Вот я и пришёл.

– Так чёртика же, – жалко повторила девушка. – Чтобы на вопросы отвечал. Как в детстве.

– Так вот он и я, – глаза незнакомца иронично блеснули красным, в лице проснулся интерес. – Только теперь по-взрослому.

Помочь было некому. Чёрт сидел на диване, простой и реальный, вовсе не страшный… даже наоборот. Прямо как в кино: высокий, мускулистый, с сильными красивыми руками и длинными пальцами, правильными чертами умного лица. Вертикальные зрачки вдоль красных радужек совершенно его не портили, как и чёрная сетчатая россыпь вокруг глаз, будто от невыносимого жара треснула кожа.

– Да ты не бойся, – понял он. – Я тебе ничего не