Четырнадцать часов [Герман Киселёв] (fb2) читать онлайн

Герман Киселёв Четырнадцать часов

Вот – поезд весёлый, в страну Параною

Который однажды заедет за мною.

Вот – чистые, свежие, прямо из ванны

Под поезд ложатся Каренины Анны.

Сергей Кобелев.

Если постоянно думать о том, где бы ты мог находиться,

То упустишь время, чтобы жить здесь и сейчас.

Артур, механический бармен.

У любого человека найдется хотя бы одна история из жизни, которую можно рассказать другим людям. Если Вы думаете, что у Вас такой нет, что Вы не сможете никому рассказать ничего интересного, то Вы ошибаетесь. Попробуйте вспомнить, покопайтесь в памяти, и Вы обязательно что-нибудь да найдете. В крайнем случае, можно вспомнить хотя бы чужую историю. Пусть это не Ваша история, но Вы расскажете её не так, как Вы сами её слышали, даже если повторите всё слово в слово. Потому что Вы поймете её, хоть может и не много, но не совсем так, как её понимал тот, кто Вам её рассказывал. Вы увидите в ней что-то свое, что-то, что именно для Вас особенно интересное и близкое, и расскажете Вы её всё равно немного по-своему. А значит, эта история станет Вашей историей. Так же, как вот эта стала моей.

Жил был на свете мальчик. Звали его Димка. Он был обычным мальчиком, у него были мама и папа, которых он очень любил. И которые любили его. Димка родился в Большом городе, очень большом городе, в одном из очень больших городов нашей очень большой страны. Это он потом уже, когда немного подрос, однажды понял, насколько огромен его родной город. Когда, по своей привычке, однажды попытался его пройти от центра до края пешком. А так получилось, что вырос Димка в другом городе, Маленьком. Ну, вообще-то не таком уж и маленьком, сто тысяч жителей. Просто там, в том городе, в котором он рос, почти до любого места добраться ногами можно было за час, так что если не торопитесь, Вам и автобусы то не нужны. Ну а в большом городе без автобусов – никуда. Ну, ещё без троллейбусов, маршрутных такси, городских электричек, трамваев, если нет своей машины, ничего Вы не попадете, без транспорта, куда Вам нужно.

Ну а из одного города в другой, без транспорта Вы тем более не попадете. Например, из Маленького города, в котором Вы росли, попасть в Большой город, в котором Вы родились, и куда давно хотели вернуться, никак без самолета или поезда не получится. Страна у нас большая. Очень большая. Огромная. Можно вырасти, стать взрослым, прожить всю жизнь, и так и не осознать, насколько она большая. Нет, если посмотреть на карту мира, видно, что она большая, но карты и глобусы – это всего лишь только карты и глобусы. И если Вам никогда не приходилось добираться из одного города в другой три дня на поезде, то можно и не понять этого. Поезда у нас могут идти долго, несколько суток. Наши дороги, они длинные. А в дороге с людьми, бывает, случаются разные истории. Простые, обычные истории. Обычно, ничего необычного в них и нет. Эта – одна из них.

Когда Димке исполнилось шесть лет, он со своими родителями переехал жить в Маленький город. В Большом городе они жили в комнате общежития, и получить свое отдельное жилье у его родителей шансов не было. Это были времена, когда в нашей огромной стране купить себе квартиру было нельзя, ее можно было только получить. Ну, или построить, в кооперативе. В Маленьком городе требовались рабочие, специалисты, на заводы и нефтедобывающие предприятия, и чтобы привлечь людей, там строили много жилья. В Маленьком городе, Димкин отец устроился на завод, и через месяц ему дали отдельную двухкомнатную квартиру.

Да, ещё: когда Димка поехал с родителями первый раз в Маленький город, он тогда впервые в жизни летел на самолете. Они тогда летели на трех разных самолетах, с двумя пересадками. Ту-134, Ту-154, и Ан-24. Потом уже, классе в третьем, Димка все самолеты выучил. Ну, кроме иностранных. Летать было интересно. Димке всегда доставалось место у иллюминатора, естественно. Всю дорогу он смотрел в иллюминатор на проплывающие далеко внизу квадраты полей, зеленые пятна лесов, змеящиеся синие реки и серые дороги с ползущими по ним крошечными автомобильчиками. Даже если внизу ничего не было видно из-за облаков, это всё равно было интересно. Ждать просвета в белом покрове, сквозь который покажется земля, или разглядывать сами облака, проплывающие, как будто причудливые сгустки ваты, до которых, такое чувство, рукой дотянуться можно. И ночью, летать на самолете тоже было интересно, когда за стеклом, и в небе и на земле – причудливая россыпь огней, и можно представить себе, что ты летишь на ракете в космосе.

В Маленьком городе Димка пошел в школу. Там он прожил восемь лет, закончил восемь классов. Каждое лето, во время школьных каникул, кто-то из его родителей, или оба вместе, брали у себя на работе отпуск, и ехали с Димкой в Большой город. Там у него жили бабушка с дедушкой, родители Димкиной мамы. Лето Димка проводил у деда на даче, ходил на рыбалку и по грибы, помогал деду строить дом, а бабушке – полоть грядки, и собирать малину, и много чего ещё делал, разного. Ну, а ближе к осени, к началу учебного года, возвращался с родителями домой, в Маленький город.

Примерно во втором классе, Димка уже понял, что ему хочется жить в Большом городе. Когда он был в Большом городе, ему всегда было хорошо. А в Маленьком городе, ему почти всегда было плохо. Нет, конечно же, это всё можно объяснить. В Большой город Димка приезжал отдыхать, там были дед с бабушкой, которые его очень любили. А в Маленьком городе ему приходилось ходить в школу. Не то чтобы он не любил учиться, он просто не любил ходить в школу. Наверное, с этим можно было что-нибудь сделать. Наверное, он мог бы сказать родителям, и они могли бы что-нибудь придумать. Например, отдать его в другую школу. Но Димка очень рано перестал рассказывать своим родителям, о чём бы то ни было. Потому что, если рассказать им, – они или ничего всё равно не сделают, а если сделают, то станет ещё хуже. Но в любом случае, во всём что случилось, он будет виноват сам.

Возможно, если бы его отец не пил, Димке не было б так плохо. Димкин отец был вообще-то неплохой человек. Обычный, нормальный человек. Просто, когда он напивался, то становился злым. И вся грязь, которая накапливалась к этому моменту в его душе, выплескивалась тогда на ближайших к нему людей. Это есть такой специальный отстойник, в душе у каждого человека, в котором накапливается грязь этого мира, и который лучше никому не показывать. Ну, ладно, пусть не у всех, он есть почти у каждого.

Так что, всё можно объяснить. Но это будет взрослое объяснение. А Димка не смог бы в то время даже правильно задать вопросы. И тем более на них правильно ответить. А даже и если смог бы и задать, и ответить, то всё равно не смог бы принять этого. Так что, он решил, что ему плохо от того, что этот маленький город – плохой. И что если он уедет жить в тот большой город, то всё у него станет хорошо.

Димка сказал родителям, что хочет жить в Большом городе. Они ответили, что когда он станет взрослым, и будет сам зарабатывать деньги себе на жизнь, только тогда он всё поймет, и получит право что-то решать. Димка понял только, что они не хотят возвращаться в Большой город. Тогда он решил, что когда-нибудь вернется туда один, пусть даже без них. Когда-нибудь, когда вырастет. Когда закончит школу. Он стал мечтать, как он это сделает. Как он поедет туда, в свой большой город, навсегда. На поезде, или на самолете. Иногда ему хотелось уйти туда хоть пешком. Прямо сейчас, встать из-за стола, открыть дверь, и выйти из дома. Пройти до конца улицы, до городской черты, перейти этот горный хребет, и следующий за ним. Затем пустыню, и все остальные горы, равнины, поля, и реки, и всё, что там ещё встретится. Он знал, что никогда так не сделает, что по карте, это получится больше тысячи километров, по прямой. Но всё равно хотел этого.

В тот раз, о котором пойдет речь, Димка уехал в свой большой город с отцом, а обратно возвращался с матерью. В тот год они с матерью сначала летели самолетом до столицы нашей необъятной родины, там пересаживались на поезд, ехали в этом поезде несколько суток до одного, тоже очень большого портового города, затем сутки плыли на морском пароме до другого портового города, и в конце ещё три часа ехали на автобусе. Это был один из вариантов, как добраться из Большого города до Маленького. И больше всего на свете, Димка хотел бы прокрутить этот маршрут в обратном направлении. В аэропорту, или на вокзале Большого города Димка всегда плакал. Даже сидя в самолете, уже выруливавшем на взлетную полосу, он до последнего надеялся, что сейчас что-нибудь случится, что самолет сломается и рейс отменят. Он знал, что это только отсрочка, что они всё равно улетят позже, другим рейсом, но всё равно хотел этого. Он не хотел возвращаться. Но самолет начинал разгоняться, а потом взлетал, и Димкин любимый большой город оставался у него за спиной. Тогда только Димка постепенно успокаивался, и сразу начинал ждать следующего лета.

В столице нашей огромной страны, по дороге из аэропорта до железнодорожного вокзала, Димка с матерью заехали в магазин «Детский Мир». Мать купила Димке обувь и школьную форму. Помните, раньше была такая школьная форма, синие брюки и куртка, которые нужно было носить с белой рубашкой и красным пионерским галстуком? Ну, или с октябрятским значком. У девочек – школьниц тоже была своя форма. Нечто чёрное и безобразное, похожее на рясу, которую сбежавшая из монастыря послушница, спьяну, решила перешить в женское платье. Однажды, в один год, мать не смогла купить Димке к школе эту самую школьную форму. Не было его размера в магазинах, всё раскупили. Тогда она, из темно-синей ткани, сшила Димке форму сама. По крою эта форма ничем не отличалась от настоящей, только по цвету отличалась, оттенком, совсем немножко, и не было шеврона с раскрытой книгой на рукаве. Димка проходил в этой форме в школу пару месяцев, его всё время ругали за то, что у него форма не настоящая. Так что, в конце концов, пришлось Димкиным родителям купить ему настоящую форму.

В «Детском Мире», в отделе игрушек, Димка увидел очень красивый игрушечный пистолет, совсем как настоящий. Игрушка была дорогая, и мать сказала, что купит её, при условии что больше, целый год никаких игрушек ему покупать не будут. Зря он тогда отказался. Целый год – это очень долго, мать всё равно забыла бы о своем обещании. У Димки, вообще-то было много игрушек. Целый деревянный ящик, доверху набитый игрушками стоял на балконе его квартиры в Маленьком городе. Машинки, солдатики, конструкторы, самолеты, пистолеты и автоматы. Отец говорил Димке, что пройдет пара лет, и все эти игрушки станут ему не интересны и не нужны, и он уже не станет ими играть, потому что у него появятся другие интересы. Когда-то, когда Димка ещё был совсем маленьким, ещё даже не ходил в школу, у него была особенная, самая любимая игрушка. Её звали «Пушок». Пушок был котенком, или каким-то сказочным добрым зверьком, это смотря по Димкиному настроению. Он был его ребенком, о котором Димка заботился. Димка брал его с собой в постель, строил для него домик из картонной коробки и деревянных палочек, и любил его больше всех остальных своих игрушек. Вообще-то Пушок был круглой, обшитой мехом бомбошкой, на кожаном ремешке – завязке, споротым с воротника старой маминой шубы. Куда бы Димка ни шёл, он брал Пушка с собой. Поэтому, рано или поздно, а всё равно бы Пушок потерялся.

Однажды, Димка с матерью были в каком-то кафе, и там, сидя за столиком, Димка положил Пушка на пустой стул рядом с собой, а когда они уходили, то забыл про него. И вспомнил только в автобусе, когда возвращаться за ним было уже поздно. Димка ревел, в голос, наверное, три часа, останавливался, и начинал снова, никак не мог успокоиться, и потом ещё очень долго горевал о нем. После этого, у него никогда не было игрушки, которую он бы любил так же как этот мягкий комочек. Только когда Димка вырос и стал взрослым, он понял, что терять тех, кого мы больше всего любим, это нормально. Рано или поздно, это всё равно с нами случается. И всю жизнь он ненавидел, когда кто-нибудь из родных начинал ему рассказывать что-нибудь про его детство.

Димкина мама была очень красивой женщиной. У нее были длинные светлые волосы, очень красивые и выразительные голубые глаза. На железнодорожном вокзале, когда они стояли в очереди к билетным кассам, к ним подошел какой-то молодой мужчина. Он спросил о чём-то Димкину маму, она ему ответила, он о чем-то пошутил, она рассмеялась, и после этого он ушел. Димка не обратил на всё это никакого внимания, и сразу же забыл об этом. Он всё ещё сожалел об игрушечном пистолете. Временами к нему ещё возвращались мысли о том, что гораздо больше достойно сожаления, о его Большом городе, который он теперь ещё почти целый год не увидит. Димка гнал от себя эти мысли, и представлял себе, как они скоро сядут в вагон поезда, и что когда поезд поедет, он будет лежать на верхней полке и смотреть в окно.

Да, а Димкин отец, насчет игрушек-то, оказался прав. И правда, Димка однажды потерял интерес к игрушкам. Его страстью стали книги. Димка читал всё подряд, запоями, он прочитал все книги, что были у него дома, даже ту, которая называлась «Лесная промышленность Канады», прежде чем записаться в школьную и две городских детских библиотеки своего Маленького города. Он мог читать в любое время, и в любом положении. За столом, во время обеда, лежа в кровати, укрывшись с головой одеялом при свете фонарика, во время урока, в классе, пряча книгу на коленях под партой. Часто он успевал прочитать одну из библиотечных книг ещё по дороге из библиотеки, и несколько раз пропускал свою остановку, потому что читал в автобусе. Мать со временем стала прятать от него книги, как другие родители прячут от детей сладости, потому что со своим чтением он «забил» и на учебу, и на всё на свете, ничего его больше не интересовало. Димка всегда находил её тайники с книгами, и всё равно читал, когда родителей дома не было, а потом аккуратно клал эти книги обратно.

Конечно, больше всего он любил книги «про войну». Конечно, он представлял себя на месте тех героев, о которых прочитал в книгах. Со временем, он стал придумывать для прочитанных книг продолжения. В то время, он ещё нисколько не интересовался авторами, и запоминал книги только по их названиям. У него была маленькая детская книжка со стихами, которую когда-то ему читала мама. Однажды эта книжка попалась ему среди старых вещей, сложенных на антресолях в ожидании последней дороги на помойку. Он прочитал её, как всё читаемое, что попадалось ему на глаза. И после этого, много раз перечитывал эти стихи, время от времени. Он не особо любил поэзию, но его поразил этот сюрреалистичный, фантастический мир, в котором обычные вещи, бутылки, картофелины, старый ботинок, живут какой-то своей жизнью, и совершают поступки, как живые люди. «В одной стране, в чудной стране, где не бывать тебе и мне…». После этого, Димка стал придумывать свои собственные фантастические миры, или, как он их называл, «страны», населенные совершенно невообразимыми существами. У него всегда было несколько таких стран, в любую из которых он мог уйти в любой момент, по своему желанию. Почти всё свое время, когда он не читал, он проводил в этих своих фантастических странах. Конечно, при этом он часто «выпадал» из реальности настолько, что однажды, пришел с мусорным ведром в продуктовый магазин.

Была одна особенность. Во всех этих Димкиных «странах» шла перманентная война. Все эти чудные Димкины существа постоянно воевали друг с другом. Они убивали друг друга всеми известными Димке видами вооружений, у них никогда не заканчивались солдаты, ресурсы, боеприпасы, и желание воевать. Эти войны шли без причины, и без всякой надежды на окончательную победу, ради самой войны. Однажды, Димке захотелось придумать особую, совершенно фантастическую страну. Такую страну, в которой нет войн, нет даже ссор и скандалов, где все и всегда счастливы, и где все родители любят друг друга, не дерутся и не ругаются, и не ругают детей, и где никто никогда не теряется. Он попытался это сделать, придумать такую страну. И обнаружил, что это – одна из самых трудных вещей на свете.

Но это случилось гораздо позже. А тогда, в тот год, Димка сидел в плацкартном вагоне поезда, на боковом месте, у прохода, и смотрел в окно. Люди, пассажиры и их провожающие, ещё ходили по вагону, протискивались со своими сумками, уступая дорогу и занимая свои места. Дети пассажиров старались забраться сразу на верхние полки, пока их родители укладывали свой багаж под нижние сидения. Димка тоже хотел бы забраться наверх, но их верхняя полка ещё не была опущена, мать выкладывала из сумки на стол завернутую в газету вареную курицу, яйца в помятой скорлупе, огурцы с помидорами, спичечный коробок с солью и чай в термосе. Напротив их с матерью боковых мест устраивалась семья из троих взрослых и девчонки дошкольного возраста. Одна из взрослых, пожилая и полная женщина, первым делом достала спицы и разноцветные клубки пряжи, усевшись на сидение возле прохода, она сразу начала вязать. За окном поезда был виден только перрон, со спешащими людьми, идущими в обоих направлениях, и другой поезд, стоящий на путях напротив. Димке хотелось, чтобы их поезд уже скорее поехал, чтобы весь этот огромный город, наша столица, начал бы проплывать назад, мимо него, со всеми его домами, улицами и мостами, чтобы вагон покачивался, и слышался двойной стук колес на стыках. Димка уже почти начал скучать, в нетерпении, но потом на перроне, где стоял их поезд, началось развертывание вооруженных сил.

Внезапно, исчезли все люди, поезда, здание вокзала и весь город. Сам перрон за окном стал громадным полем, на глазах заполняющимся войсками. Непрерывным потоком шли прибывающие тактические единицы, из которых сразу же начинали формироваться ударные группировки. Повсюду реяли знамена частей и звучали отрывистые команды. Боевая техника, рыча моторами, выстраивалась в походные колонны. Бесконечные вереницы обозов с армейским имуществом, продовольствием и боеприпасами, полевые госпитали и кухни, топливные транспорты, останавливались, чтобы пропустить вперед танковые батальоны. Небо потемнело от плывущих в нем дирижаблей и кружащих в отдалении звеньев штурмовой авиации. Армия фантастических существ, живущих ради войны, собиралась в исходной точке маршрута. Отсюда, получив команду, она двинется, разделившись несколькими потоками, огибая естественные препятствия и форсируя водные преграды, сметая всё на пути, она совершит свой бросок на Маленький город, чтобы стереть его с лица Земли.

Димка выпал обратно в нашу реальность от того, что один человек, проходивших по вагону, остановился возле них с матерью. Это оказался тот мужчина, который подходил к ним возле железнодорожной кассы. Оказалось, что он тоже едет в этом поезде, только в другом вагоне. Он был удивлен, и отчего-то даже обрадован, снова их встретив. Потом, когда их поезд уже тронулся, он снова пришел, чтобы уже познакомиться по-настоящему. Его звали Эйнар. Вообще-то Димка потом, впоследствии, забыл его имя. И решил, для себя, что будет называть его Эйнаром. Неизвестно, почему. Вообще-то Эйнар, это, кажется, не эстонское имя. Ну да ладно, это Димкины проблемы. Эйнар был эстонец, он жил в одном эстонском городе на берегу моря, у него там были дом, жена и сын, одного с Димкой возраста. А в этом поезде он ехал по своей работе, в командировку.

В тот раз, это был уже вечер, Эйнар вскоре ушел к себе, в свой вагон, а Димка с мамой поужинали, и легли спать. Следующим утром, Эйнар пришел снова, потом он вообще, всю дорогу, большую часть времени проводил с Димкой и его матерью, а к себе уходил, обычно, уже поздней ночью. Он был необычным человеком. Очень веселым и остроумным, он всё время рассказывал что-то интересное. Он очень много разговаривал с Димкой, расспрашивал о его жизни, с ним вообще было очень интересно и как-то спокойно. Таких взрослых, как Эйнар, Димка раньше никогда не встречал. Ну а с Димкиной мамой он разговаривал ещё больше. Обычно, Эйнар с матерью сидели внизу, за поднятым столиком, а Димка лежал на верхней полке, и смотрел в окно. Правда так, лежа на верхней полке, смотреть было неудобно – шея затекала. Димка не подслушивал. Ну, почти не подслушивал, специально. Они ведь сами говорили.

Ещё, у Эйнара в этом поезде оказалось много знакомых. К нему часто приходили разные люди, и куда-то его звали. Часто они выглядели какими-то немного расстроенными, и было ощущение, что они просят его помочь им решить какое-то сложное дело. Эйнар уходил с ними, но чаще всего ненадолго, и всегда потом возвращался. Когда поезд останавливался на станциях, Эйнар всегда выходил из вагона на перрон, он покупал какие-нибудь конфеты, или мороженое, или лимонад в стеклянных бутылках, чтобы угостить Димку и его маму.

Однажды, на одной из таких остановок, Эйнар вышел из вагона, а потом его долго не было. Димка испугался, что он отстал от поезда, не успел вернуться, когда поезд тронулся. Он очень переживал из-за этого, и без конца спрашивал про Эйнара у матери. В конце концов, она даже рассердилась, и прикрикнула на Димку: «Да успел он, успел, успокойся ты уже…». Димка успокоился, только когда Эйнар вернулся. Оказалось, его опять позвали, решать какие-то дела, и он не смог прийти раньше. Потом Эйнар с матерью пошли в вагон – ресторан. Потом они часто ходили в вагон – ресторан, и в течение всей этой поездки на поезде, длившейся несколько суток, Димка часто оставался один. Тогда он обычно, смотрел в окно, в ожидании, и думал, он тогда вообще много думал не о своих выдуманных мирах, а о многих вещах из реальной жизни.

Нужно понимать, что Димка был тогда ещё совсем ребенком. А у детей всё просто. Димка понимал, что его мама нравится Эйнару. И он ей тоже нравился. Она часто улыбалась, была весёлая, и какая-то очень добрая. За всю дорогу, она почти не ругала Димку, и ничего ему не запрещала. И самому Димке Эйнар тоже нравился. В общем, понятно, Димка решил, что его мама разведется с его отцом и выйдет замуж за Эйнара. И он хотел этого! Ему казалось, что это будет хорошо. Что начинается что-то новое, радостное и хорошее в его жизни. Правда, всё потом в один миг изменилось, с точностью до наоборот.

Наверное, на третий день пути, Димка лежал на своей верхней полке один, мать с Эйнаром опять ушли, он смотрел в окно. Димка уже начал уставать от дороги, всё-таки, вагон поезда – замкнутое пространство, в котором ни побегать, ни размяться по-настоящему, и хотя ехать в поезде ему нравилось, почти так же как лететь на самолете, но когда ты едешь уже третьи сутки подряд, всё равно, это надоедает. Одни и те же люди, с одними и теми же разговорами вокруг, один и тот же вагон, и всё одно и то же. К тому же, стояла жара, как будто солнце позднего августа решило отыграться за всю предстоящую зиму. В вагоне, несмотря на открытые окна, было душно. Димка уже начал хотеть, чтобы их поезд уже поскорее бы привез их к месту назначения. Он решил пойти в туалет, не потому что сильно хотел, а просто сходить в туалет стало уже хоть каким-то разнообразием. Но едва Димка спустился вниз, та пожилая женщина, с вязанием, остановила его, ухватив за рукав рубашки.

– Мальчик, а как тебя зовут? – спросила она.

– Дима. – ответил Димка.

– А куда ты едешь, Дима? – спросила женщина.

– Домой, в Маленький город. – ответил Димка. Он начал рассказывать ей, что они едут до конечной остановки поезда, до последней станции – большого портового города, а затем пересядут на паром, а потом ещё на автобус, но её, похоже интересовало не это.

– Дима, а этот дядя, который едет с тобой и твоей мамой, он кто, твой папа?

– Нет, – ответил Димка, – Это дядя Эйнар.

– У тебя нет папы? – продолжала, удерживая Димку, спрашивать та женщина.

– Есть.

– Вот как?! И где же он?

– Он дома, в Маленьком городе. – ответил Димка.

– Вот ведь, как бывает, – смеясь, сказала она, обращаясь к своим попутчикам, и освободив, наконец, Димкин рукав, – Дома – папа, а здесь – дядя Эйнар…

Димка молча пошел в туалет. Он вообще мало что понял тогда, он понял только, что случилось что-то нехорошее.

Потом Димка снова лежал на своей верхней полке. За окном в этот момент проплывала зелень лесов, местами уже расцвеченная желтыми и красными пятнами, мелькали столбы, убегали назад железнодорожные переезды с опущенными шлагбаумами. Вагон мягко раскачивался на стыках, отзывавшихся двойным стуком колес, и слегка кренился на поворотах. Временами, в открывшихся просветах среди зелени виднелись желто-коричневые поля, деревни или дачные поселки с разноцветными крышами. И мимо всего этого, в огне и грохоте, мчались по земле и летели в воздухе, неслись вслед за поездом, бесчисленные Димкины армии.

На самом деле, всё он прекрасно понял. До этого момента, он просто, в контексте всего происходящего, действительно не думал о своем отце. Как будто забыл о нем. А теперь вспомнил. И понял, что его потеряет. Ну, он ведь не мог себе представить, что можно жить без матери. Теперь, когда Димка вспомнил об отце, который иногда был просто страшен, но которого он всё равно очень любил, всё сразу изменилось. До этого, всё было хорошо и просто замечательно. Теперь стало плохо. Совсем плохо. Нет, Димка не думал, что он предает своего папу. Но от чего то, ему стало его безумно жалко. Ему по-прежнему нравилось, то что происходило между Эйнаром и матерью. И он по-прежнему думал, что их жизнь теперь изменится, и хотел этого. И одновременно – не хотел, и очень боялся. Теперь он стал бояться того, что произойдет. Он не знал, что это будет, знал только, что это плохо и неправильно. Впервые он почувствовал, как это бывает, когда тебя разрывает на части. Вот так вот он и ехал дальше, в этом поезде, в таком состоянии. Должно быть, его поведение изменилось, потому что мать с Эйнаром что-то заметили. Иногда мать начинала смотреть на Димку как-то странно внимательно, и они с Эйнаром чаще стали понижать голос, когда разговаривали. А Димка теперь хотел уже только одного – чтобы этот поезд, увозивший его всё дальше от того что он любил, куда-то где всё было страшно и непонятно, поскорее бы уже пришел на свою конечную станцию, и всё бы уже хоть как-то закончилось.

Потом Димка, вспоминая о том времени, думал, что тот их поезд находился в пути всего несколько суток, но для него они показались вечностью. Так много всего тогда с ним происходило, и так сильно менялось его настроение. Он запомнил стук колес и раскачивание вагона, и как поезд, покинув зону лесов, выехал на бескрайнюю, ровную как стол, равнину, покрытую желтеющей травой до горизонта. Он запомнил жару, запах перегретой земли и травы, бьющий в открытые окна плацкартного вагона. Яростное южное солнце, висевшее в безумно голубом и безумно высоком небе, над этой степью, которая никогда не закончится, и этот поезд будет идти по ней вечно. И как однажды поезд остановился.

Это случилось утром. Димка потом уже не мог сказать, какой это день был по счету. Он проснулся, почувствовав, что поезд стоит. Было уже светло. Димка выглянул в окно, и не увидел ни города, никакой станции. Только одно травяное море, во все стороны. Вскоре, Димкина мать тоже проснулась, а потом пришел Эйнар. Он всегда был в курсе всего, что происходило. Эйнар уже сходил к начальнику поезда, в голову состава. Впереди произошло крушение, товарный состав сошел под откос с рельсов. Эйнар сказал, они будут стоять, пока там, впереди, не восстановят пути, и это всё надолго. Их поезд простоял тогда, посреди этой степи, четырнадцать часов.

Почти всё это время, Димка не видел своей матери. Или она уходила куда-то с Эйнаром, или он сам уходил поиграть снаружи. Ближе к полудню, когда солнце начало припекать совсем уж немилосердно, почти все пассажиры вышли из своих вагонов на свежий воздух. Взрослые разговаривали, стоя или сидя в траве, или просто бесцельно ходили вдоль насыпи. Похоже, все люди, ехавшие в этом поезде, как и Димка, уже устали в дороге, и им тоже хотелось уже, чтобы поезд скорее бы довез их до их станции. И эта вынужденная остановка, конечно, не добавляла им радости. Детям было легче. Они легко знакомились, находили развлечения и затевали игры. Димка тоже носился, вместе с остальными детьми, ловил кузнечиков и залезал под вагоны. Ещё он ходил за водой, набирая её в стеклянную банку. Поначалу ему показалось, что это место, в котором они остановились, это одна только голая степь, в которой есть только трава, и рельсы, на которых стоит их поезд. И еще, впереди и сзади их поезда, в нескольких километрах, другие остановившиеся составы. Но потом оказалась, что недалеко от железнодорожного полотна есть небольшой дом, обнесенный металлической оградой. Наверное, это было частью железнодорожного хозяйства, может, дом путевого обходчика. На двери этого дома висел замок, но калитка ограды была открыта, там был колодец, и все люди из Димкиного поезда ходили туда за водой.

Когда Димке надоело играть, он лег в траве на спину, и стал смотреть в небо. Когда Димка был маленьким, он часто так делал. Он смотрел в небо, пока не начинало казаться, что земля это верх, а небо это низ, и сейчас он в него упадет. Димка лежал и думал, что в его любимом Большом городе небо редко бывает красивым. Обычно оно низкое и серое, и часто покрыто облаками или даже тучами. А в Маленьком городе, который он не любил, наоборот, оно почти всегда очень высокое, очень синее, чистое и красивое. Совсем как вот здесь сейчас. Вообще-то маленький город не сделал ему ничего плохого, и он не был виноват перед Димкой, что он так его ненавидел. Просто тогда он ещё не понимал этого.

Димкин поезд снова пошел только уже вечером. Через пару часов, когда уже совсем стемнело, они проезжали то место, где произошло крушение. Там ярко горели фонари, освещая еще продолжающиеся работы. Димка увидел строительную технику – бульдозеры, самосвалы, автокран и экскаватор, и лежащие на боку под насыпью почтово-багажные вагоны. Ещё Димка запомнил, что земля в том месте, при свете фонарей, казалась ярко красной. Это обнажилась глина, с которой, во время работ, был снят верхний слой дерна. Люди в Димкином вагоне говорили, что это была серьезная авария, и почти наверняка там кто-то погиб.

Это была предпоследняя Димкина ночь в том поезде. И этой ночью Эйнар сошел, на одной из станций. Этой ночью, когда Димка уже собирался ложиться спать, как обычно, на своей верхней полке, мать сказала, что уже постелила ему внизу, и чтобы он сегодня лег на её место. Сама она пока что спать не хотела. Потом она куда-то ушла. Вскоре после этого, пришел Эйнар. Он присел на край Димкиной постели, и долго с ним разговаривал. Эйнар с ним попрощался. Димка не запомнил, о чём они тогда говорили. Кажется, Эйнар говорил, что когда-нибудь они снова встретятся, что Димка с мамой когда-нибудь приедут в гости к Эйнару, или он приедет в гости к ним, и что Димка познакомится с его сыном. Ещё он говорил, кажется, что у них, у Димки и его родителей всё будет хорошо. И что Димка не должен переживать и беспокоиться, потому что даже если что-то идет не так, скоро всё обязательно наладится. И ещё он обещал подарить Димке игрушечный пистолет, такой же, какой был в «Детском Мире». Но всё это – только примерно. Димка не запомнил, точно, что ему говорил Эйнар. Он запомнил только, что после слов Эйнара, он отчего-то сразу успокоился, и то, что его мучило все последние дни, просто исчезло. Димка понял, что всё будет хорошо. Он не знал почему так будет, но знал, что так будет, и с тех пор «камень с души свалился» для него совсем не фигуральное выражение. Это был единственный раз в жизни, когда за то, что ему солгали, Димка остался навсегда благодарен. Потом Эйнар ушел прощаться с Димкиной матерью, а Димка уснул. И, наверное, ему приснился хороший сон. Должен был присниться.

Обо всем, что случилось в том поезде, Димка забыл. Начисто. Задолго до того, как он переступил порог своего дома в Маленьком городе, он уже ничего не помнил. Димка с мамой вернулись из отпуска домой к отцу, и стали жить по-прежнему, ничего не изменилось.

В пятнадцать лет, Димка осуществил свою мечту – уехал в свой Большой город. Он так долго мечтал об этом, и так часто представлял себе, как он это сделает, а получилось всё совсем не так, как он ожидал. Получилось всё почти случайно и неожиданно, и не торжественно. Он поехал в очередной раз в Большой город во время школьных каникул, а обратно уже не вернулся.

Когда-то Димка думал, стоит ему только приехать в его Большой город, и после этого, всё и всегда у него будет хорошо. Разумеется, так не получилось, потому что в реальной жизни само собой ничего не получается. Однажды Димка вдруг понял, что и этот Большой город, о котором он раньше так мечтал, и который раньше так любил, теперь он уже почти начинает ненавидеть. Димка успел вовремя остановиться. Он уже понял, что города ни в чем не виноваты, даже люди, живущие в них, ни в чем не виноваты. Дело всегда в себе самом. Можно уехать в другой город, но от себя не уедешь.

Однажды, когда он был уже Дмитрием Николаевичем, хотя сам продолжал чувствовать себя Димкой, он вспоминал свое детство, школу, друзей, родителей, какие-то эпизоды из прошлого, весёлые, и не очень. Внезапно, среди всех этих воспоминаний, возникла картина лежащих на боку вагонов и красной, изрытой техникой земли. Он стал вспоминать об этом, где и когда он это видел. И постепенно, шаг за шагом он вытянул из памяти всю эту историю.

Первой его мыслью тогда было: "Надо-же, а ведь у моей мамы было такое!" Рано и или поздно, но ему всё равно пришлось бы делать выбор. Как ему ко всему этому относиться. И он сделал. Всё могло быть не так, как он тогда понял. Он ведь был ребенком, и мало что понимал в жизни. Впрочем, как и теперь.

Он живет в своем Большом городе, в том же, где живу и я. Иногда я встречаюсь с ним в толпе глазами. История про уголовника, ехавшего в поезде с бригадой карточных шулеров, и решившего покрутить любовь с красивой попутчицей, это не правда. Правда – это то, что два человека случайно встретились, и между ними, с ними возникло то самое сумашедшее чувство, которое он больше всего не любит называть.

Оно было настолько сильным, что бог, или разумная вселенная, не знаю, во что Вы там верите, тайком в глубине своей души, не выдержала, слетела с катушек, и подарила этим двум людям дополнительные четырнадцать часов времени, которые они могли провести вместе. Так что если Вы очень сильно хотите чего-нибудь, если Вам это действительно очень нужно, то и Вам, для Вас тоже случатся Ваши собственные четырнадцать часов. Что-нибудь случится, и Вы получите это свое время. Если это действительно для Вас важно. Только не спрашивайте о тех, кто за это заплатит. Вот в это он и верит. Вам не кажется, что это всё просто смешно?

2019