Всего одно желание [Иван Лорд] (fb2) читать онлайн

Иван Лорд Всего одно желание

Всё началось давным-давно, когда я молод был, красив и полон жизненной энергии. В те годы видел жизни смысл я в желаньях исполнении, стремление тогда к амбициям неиссякаемым мной овладело, и чувства жадные души моей не оставляли. Как слеп я был и сколь наивен, не передать ничем. Принципом простым в те годы жил: живём лишь раз, а, значит, делай всё, что пожелаешь в угоду сердцу своему. Но каждое мгновенье, что проживает человек на сей земле, оплачено должно быть. И я платил уж слишком много…

Однако речь пойдёт не обо мне, а о великой силе, которой равных нет. Любви, что потерпела поражение перед обманом низменных желаний, перед коварством гения гнилого. О братстве, дружбе двух, что крах невиданный познала. Та любовь была одним из самых поразительных явлений, что видел я лишь раз. И это чувство, будоражащее кровь, проникло в души девушки младой и друга. Диана и Евгений звали их. Меж ними свадьбу провели. Евгению я мог доверить свой самый сокровенный сердца лист. И я любил его сильнее всех людей той самой братской дружбой. Мы вместе были будто щит и меч. Разили мы врагов своих вдвоём, и вместе защищались. Уж очень много я и он поступков страшных, отвратительных и низких совершили: наш ум кружился под весёлым действием бокалов, партий множество мы провели в игре с названием любовь, и ранили тьму душ несчастных, и пользовались добротой людской невинной во имя своей похоти корыстной, порой жестоки были, невероятно слабы, обманом нашим неисчислимое число людей страданьям предано. И ещё много сделали, чего не стоило.

Но несказанно повезло, ведь частью нас Диана стала. Девушка, чьи поразительные черты мной не виданы нигде, чей изумруда взгляд пронзает тьму душевную насквозь, не оставляя равнодушным. Ни разу я не видел её в гневе, не видел зависти в её глазах, она всегда была улыбчива, мила, не проклинала, не лгала. Пороку не нашлось в том сердце места. Она была тот самый идеал, тот самый свет во тьме, что освещает путь, земная соль, что вкус показывает истинный. Диана всё переменила, словно славная богиня. Втроём мы стали куда радостней, счастливей и светлей. Я помню, как она в минуты трудные и горькие мне помогала, как милосердно уделяла время мне и покой советом создавала. Она своей свечой зажгла в нас пламень, что потух давно, поведала нам о грядущем новом мире, где нету боли, сожаленья и горечи потерь, где справедливость торжество ознаменует света, и власть над всем получит мир душевный. И мы не доверять ей не могли. С ног до головы перевернули идеалы прошлые. Отныне не желанья хитрые водили нас, а принципы благие, что приняли, не сомневаясь, мы. Свобода воли, справедливость, состраданье и любовь, милосердие, добро и помощь ближним – вот что ум наш стало занимать. Служили большей цели, чем могли представить. Мы многим помогли, и там, где не ждали, друзей обрели, в мир излили дивный свет творца и много новых свеч зажгли. Клятву дали, что к прошлому не возвратимся. Но враг наш не дремал. Он видел труд добра и в гневе был, момента ждал, чтоб в храм великий наш войти и всё огню предать. Спокойно он не мог смотреть, как мир его мы рушим неотступно, как то, что он веками создавал, мы под сомненье ставим и обращаем в прах. И вознамерился он хитростью нас сокрушить. Создание сетей из гордости и алчности людской он начал, из эгоизма, скупости и хотений жестоких нити желаний стал он плести. Когда работа завершения достигла, взглянул на свой усердный труд и умилился. «Чудно! Славно!» – молвили его уста. Настало, внук мой, время для начала всей трагической истории повествованья…

Я помню день тот ясно, когда впервые встреча наша… Я, Евгений и Диана вечером гуляли в парке золотом, мы говорили о том, о сём, веселились, отдыхали. Было время славным то. Звук природы, голос птиц, шуршание мелодий, что ласково на ухо нам шептали приятные слова, усладу нам дарили. Дети бегали то тут, то там, смеялись их родители и полными любви глазами на них глядели. Невиданной красы над нами птицы пролетали, и красочных цветов благоуханье покоем наполняло нас, а под ногами трав душистых бархат развевался на ветру, и нити музыки прекрасной пронзали естество всего. Старушки добрые нам улыбались и слали радостный привет. Когда, внук мой, ты наблюдаешь всю красу творенья в совершенстве, твой дух впадает в восторженье, трепет, ты наполняешься до края счастьем жарким, замираешь и снова движешься, пытаешься понять, осмыслить всё величие природы, но не можешь, ведь слишком мал. Я осознал, что во вселенском океане мы лишь песчинки, что по сравнению с твореньем чудным мы ничто, мы прах, которому дарован мир невероятный. Но вдруг, внезапно средь всего величия святого, явилось мерзкое и отвратительно ужасное созданье. Творенье рук коварных, что жаждут власти, совершенства злого и ублажения своей гордыни, что чаш, наполненных тьмой мук и безднами страданий, желают для других. Созданье то украдкой подошло и дар кровавый свой под деревом сложило аккуратно. Неизвестный камень, что похож на глаз. Он синевой пылал, переливался в гранях и манил к себе. О ужас! Диана, стой! Не делай этого! Такие должен был слова в тот миг я прокричать. Но промолчал, не знал, что есть опасность в том чарующем предмете. А она наивна и добра, не думая, что зло проникнуть может в сей замечательный уюта и покоя уголок, подбежала и движеньем лёгким рук взяла жестокий плод. А хитрый змей стоял неподалёку и улыбкой склизкой нас смотрел, в ладоши хлопал от восторга и неисправимою надменностью давился, словно кровью давится израненный в бою.

В тот самый миг всё и началось. С Евгением я подошёл к Диане, держащей глаз в своих руках. С кулак был камень синий, внутри изрезан нитями иль плоскостями, он завораживал мой взгляд, ведь обладал сказаний красотой и чем-то не обыденно волшебным, но суть его, предназначение, природа были изуродованы тьмой. Секунд мы несколько стояли, не шевелясь, смотрели, не моргали и думать о другом возможность потеряли. Подумали, что это – дар для нас от того, кому мы служим. Радость и восторг в нас чувствования зачали. Вот награда! Вот шедевр! Кричали глупости, не думая, не понимая, что в прекрасном есть опасность. Но сомнение в мой ум закралось, что что-то здесь мираж, ведь чувствовал какую-то энергию, от камня исходящую, пальцы мои колющую, и я решил понять на самом деле, в чём смысл этого творенья, ведь тот, кто создал всё, создал не просто так. На следующий день отправился во множество учреждений: ломбарды, институты, лаборатории учёные и подобное тому. Но везде, куда бы ни пришёл, в ответ услышал лишь одно: «Простите, мы не знаем, что это. Таких вещей мы не встречали. Какая-то поддельная, должно быть, безделушка. Вы бросьте, дары к нам с неба не роняют». И должен я признать, что огорчение настигло. Отчаявшись, пошёл домой. Был адский зной. А я, с утра не ев, был крайне голоден и измождён. Подумал на секунду о прохладе сладкой и пище, что дарует чреву моему смиренье. Невероятно! Через мгновение из ресторана, мимо проходимого, ко мне навстречу выскочил официант, он на подносе нёс мне яства знатные и хладом полные напитки. Он просто мне вручил поднос и убежал обратно. Странно. Как же так? Но мысль интересная родилась. Что если глаз исполнил мою секундную нужду? И пожелал второй раз, камень держа в руках. Желанье заключалось в том, чтобы на улице повеял ветерок прохладный. И он повеял. Я снова поражён. Любопытство возросло. Что ещё он выполнить сумеет? Много новых пустяковых желаний звучало, и все исполнены. В итоге убедился, что дар сей может. Восхитился.

Принёс я спешно камень Евгению с Дианой, чтоб решить, как поступить с предметом чудным. Диана предложила его спрятать подальше ото всех, ведь слишком уж боялась, что может он попасть в зла руки. Она была права, но я с Евгением своими жадными сердцами настояли на другом. Мы, прикрывая свои алчные желанья, говорили, что творить добро хотим, используя сей глаз. И так, как двое было нас, кто захотел оставить камень, то бесспорно было принято решение. В этом было всё коварство змея. Знал он очень тонко человека, так, что может показаться, будто сам он человек. Понимал злодей, что люди гордецы от мала до велика, что если человеку силу дать, то вся та тьма, что в сердце есть, наружу хлынет без остатка. И он нам силу дал. Знал, что хоть переменились я с Евгением, но гордость и надменность мы до конца не смирили, что только начали мы путь святой. Сила, – камень в виде глаза, что следит, – источник выполнения желаний. А ты, внучок, уверен, знаешь, что то, чего желает человек, разврата полно, что гнаться за желанием бессмысленно, ведь ненасытен человек. Глаз выполнял желания любые. И мы, обмана не вкушая, желали: в начале добра для других, как и хотели, но позднее влияние злое нас переломило. Незаметно мы стали загадывать мелочи для себя: где-то покупали то, на что не было денег, где-то выгоду искали, выполняли сложную работу за счёт чудесной силы, когда-то лечили без врача и ещё много-много всяких мелочей. Постепенно крохотные желания росли, становясь чуть больше, сильнее, а мы и не замечали, но мне кажется, что просто не хотели замечать. Когда довольно сильно я ослаб, враг шептать мне начал мысли скользкие, и я, глупец, им верил. Понял, что мне не нужно то, к чему стремлюсь, ведь могу быть богом. Идеалы добра – глупость, служение – для рабов, а я не раб, помощь слабым – не выгодно, и много других выводов из прошлого я возродил. Вернулся к тому, к чему клялся не возвращаться. И как только эти мысли вслух сказал и закрепил, тьма захлестнула полностью меня. Я приобрёл несметное количество пороков мерзких. В погоне за наживой друзей оставил сердечных, уехав на время за лучшим, как я считал. И эти поступки кардинально переменили истории ход.

За время, что меня не было с ними, от великолепия душ былого осталась лишь бездна сосущая. Я не обрёл того, что искал. В погоне за властью и славой всё, что имел, растерял. В той поездке много новых уроков вынес. И, поняв главный урок добра, вернулся назад. Но друзья уже не были теми, кого я когда-то знал. Евгений стал богат неисчислимо, сосредоточил власти много он в руках своих. Стал надменным, грубым и подозрительным ко всем. Диана же на план второй ушла в мечтах его. Куда больше он хотел иметь, чем мог представить. «Луч же света» остался верным своим целям, она продолжала служить великому замыслу. Но и в ней изменения были. Не была уже такой счастливой, какой её я помнил. Всегда печальна и пуста её душа осталась. В их любви чудесной произошёл раскол ужасно горький. Евгений, жаждами томимый, стал человеком низким, гордым эгоистом. Алчность в нём фонтанами бурлила, жажда власти грела гнев и ярости поток неконтролируемый. Страсти поглотили его ум, и друг сердечный путь избрал иной, тот, который зло вручило. Евгений признался мне в том, что он изменник множественный, что жизнь наскучила ему, что он не видит смысла в том, к чему жена его стремится, что, наконец, он понял то, чего желает. Но, поверь, когда услышал я его, то осознал, что он так и понял, чего желает, ведь, как уже сказал, ненасытно сердце человека. И я уже не видел той прежней ласки и любви внимательной, что между ним и Дианой была. Не видел в нём огня, что пламенем чудесным мне дорогу освещал и в час тяжёлый мне невзначай пример хороший даровал. Евгений мне потом сказал: «Друг! Посмотри! Глаз – это дар! Как всё переменилось с того раза. Теперь я лучше понимаю мир. Смысл не в служении и не в добре, а в удовлетворении. Вот скажи. Когда ты хочешь есть, ты идёшь и ешь? Тут всё тоже самое. Чтобы жить, нужно выполнять то, в чём нуждаешься. А служение? Добро? Разве с этим ты будешь сыт? Вспомни, как мы мучились ночами, пытаясь чью-то жизнь спасти, а взамен? Ничего! Даже «спасибо» мы получали лишь изредка. Сейчас же я служу себе и получаю то, чего хочу. Ты не устал быть пешкой? Неужели ты не хочешь обладать? Глаз всё может дать. Лишь пожелай.» Я ему ответил, что он неразумен и глуп, что я расстроен им. Объяснил ему своё мнение: «Брат. Ты огорчаешь моё сердце этими ужасными словами. Всё, что ты сказал, это наше с тобой прошлое, не настоящее. Неужто ты забыл, что мы поклялись больше к прошлому отвратному не возвращаться? Ты разве разлюбил прекрасное? Я помню дни, когда и я, и ты страданий много совершили, но потом случилось чудо. Я и ты получили шанс на новую настоящую жизнь. Вспомни, как ты любил, как счастливы мы стали. Мы веселились не в разврате пьяном, а в любви, что жертвенна, в покое и творенье чудном. Ты пойми, что всё, чего сейчас ты хочешь, прах. Деньги, слава, власть и другие пустые желанья исчезнут, как только ты обратишься в землю. Это тлен. А идеалы, что нам дарованы Дианой и тем, кто сладостно велик, нетленны. Они невероятно важны, потому что ими мы создаём шедевры, мы участвуем в неповторимом. Я не могу принять твоих идей, дважды мной они отвергнуты». На это мне Евгений смехом возразил, а после в гневе проклял и сказал, что больше я не с ним. И многие другие он слова кричал, что сердце мне изранили до слёз. Я ушёл и долго плакал. Как мог друг души моей такое мне сказать? Как мог предать? Забыть? Отвергнуть? Горечь липкая мне хлынула потоком сильным в сердце слабое, ранимое. Однако я смирился с кошмаром на яву.

На следующий день Диана со слезами мне явилась. И говорила, что Евгений запретил со мной дела иметь. Не понимала, что случилось. И всё ей объяснил. Она заплакала, сказала, что так и знала, но надеялась, что совершила ошибку. Отдала мне глаз и попросила уничтожить, потому что думала, что вся проблема в нём. Потом ушла. Пытался я его разбить кувалдой, сжечь в огне, в порошок стереть, но ничего не вышло. Весь день с ним провозился и, наконец, решил земле отдать. Вечером шёл сильный дождь, но не устрашило природное явление меня, в лесу я яму выкопал и камень злой на дно сложил. Затем всё закопал и домой вернулся. Но на этом всё не кончается. Поздно ночью мне Диана позвонила и дрожащим голосом сказала, что муж пропажу обнаружил и в гнев ужасный впал, что буйствует со смертью и требует вернуть свой дар. Я тут же подорвался и направился к ним в дом. Когда переступил порог, картину страшную увидел: Евгений оскорбления кричал Диане. Я сказал ему успокоиться, что приведу его туда, где спрятал глаз. Он обернулся, посмотрел и искривился. «Лгунья!» – заорал Диане и пощёчину жестокую отвесил ей. Ещё один удар по сердцу моему. Я понимал, что не могу вступиться, что слишком слаб. Евгений согласился, чтоб я его привёл туда, где похоронен змея глаз. Мы втроём сели в машину и направились в лес. Он слишком сильно жал на газ. Был неспокоен, всю дорогу проклинал меня с Дианой. Много чёрных слов сказал тогда он. Но я в тот миг смотрел не на него, а на неё, что света луч. Она была спокойна и грустна. След от удара на её щеке пылал. Весь взор её был устремлён к Евгению, но ненависти там не увидел я. Увидел я глаза, что любовью до краёв наполнены. Это для меня непонятно было. Но в какой-то момент, решив обогнать, Евгений вылетел на встречу. Не успел среагировать ииии… Удар! Меня тряхнуло, а затем машина, отлетев, перевернулась. Я не понимал, что происходит. Всё в огне, кричит. Голова гудела. Звук гудков машин мне душу рвал безжалостно. С трудом мне удалось спастись. Но мои друзья… Удар как раз пришёлся в часть переднюю машины, где сидел Евгений и Диана. У них не было ни единого шанса, но на тот момент я так не считал. Пытался их спасти, но не сумел. Люди подоспевшие меня оттащили, чтобы сохранить. И вовремя, через секунду машина полыхнула, взорвалась. Я стоял и смотрел на то, как мои любимые люди горят, а я бессилен. В пламени увидел змея, что хохотал и улыбался успеху своему. Он разрушил то, что я годами создавал. Он победил меня. Я проиграл. И очень долго горевало сердце, душа рвалась, а разум был в смятении. То самый ужасный день отгремел.

Никогда не предавайся похоти плотской, ведь жажды грязные ведут лишь к боли неземной. Гордыню, эгоизм ты на колени должен ставить, чтоб друзей не терять. Не оставляй ни на секунду тех, кто тебе близок, дорог, ведь помощь всем нужна. Не думай о себе, о других подумай и тогда кто-то о тебе подумает. Помни, что змей хитёр и беспощаден, не знает слово милость он. Что может показаться безобидным, таким всего лишь кажется. Не забывай, что есть добро. Что есть великое, нетленное творенье, которому мы посвятить должны всю жизнь свою. Однако знай, что в горечи тогда нашёл я свет, который новой краской озарил меня. Я не погряз в болотах печали, потому что помощь от людей получил. И начал новую жизнь змею назло. Там, где приходит конец, всегда есть новое начало.