Тени на стекле [Кана Корстон] (fb2) читать онлайн

- Тени на стекле [СИ] 1.41 Мб, 422с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Кана Корстон

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Тени на стекле

Глава 1

Один из лондонских ночных пабов. Именно сюда стекаются люди после долгого рабочего дня. Они стремятся отдохнуть, набить живот вкусной едой и расслабиться за выпивкой. Многим из них совершенно безразличны качество и стоимость того, что вскоре окажется у них внутри. Люди лишь жаждут той эйфории, что дарует им этот недолгий вечер перед следующим рабочим днем.

Но здесь есть и такие, кто тихо попивает пиво или эль в сторонке, наблюдая за другими. Они пересчитывают каждую копейку в своём кармане, что собирались потратить на выпивку. Именно они кажутся столь невозмутимыми и отстранёнными, что невольно возникает вопрос: «Зачем они здесь?».

Таковы обычные лондонские пабы. Официантки в чёрных блузах и юбках-колокольчиках разносят кружки с пивом. Скорее всего, студент, что подрабатывает в послеурочное время, разливает его и одновременно строчит другой рукой на колене конспекты.

На полу всегда есть следы от разлитого пива. Как бы их ни мыли, но пятна всегда оставались. Здесь часто витал запах жареных баварских колбас, копчёных рёбрышек с пряным ароматом специй, в которых они мариновались. Когда сочные колбаски разрезались ножом или надкусывались, капли жира разлетались вокруг. Иногда они попадали на стены, оставляя следы, что со временем въедались в их обивку, сделанную под стиль сродни домам, в которых жили викинги пару веков назад.

В таких заведениях всегда были свои завсегдатаи. Их было довольно легко вычислить. Таким никогда не требовалось меню, официантки дарили им самые обворожительные улыбки, чая в кружках оказывалось всегда больше, чем у остальных, да и столы обычно были завалены едой.

Такими были двое мужчин, что сидели за дальним столиком. Один из них — высокий брюнет с точёными чертами лица, — будто сошёл с полотен венецианского художника конца семнадцатого века. Одежда пастельных цветов: строгий серый костюм и светло-синяя рубашка, что так подходила к его небесно-голубым глазам. Аккуратно сложенный классический галстук лежал на столе рядом с ним. Мужчина держал плечи гордо расправленными и ни на секунду не расслаблялся. Таким в глазах любой женщины и должен выглядеть идеальный мужчина: сильный, властный. Чтобы за его могучими плечами ты казалась крохотной, беззащитной и слабой.

Второй человек, что сидел за столом рядом с брюнетом, производил совсем другое впечатление. Растрёпанные рыжие волосы, что смотрелись бы довольно мило на подростке, но никак не на мужчине преклонного возраста. Он не был толстым, но и худым его назвать было довольно сложно. Скорее коренастый, не слишком высокий. Если бы не его ярко-рыжие волосы, которые сразу привлекали внимание, он бы выглядел как среднестатистический работник офиса. Но мужчина таковым не являлся, об этом свидетельствовал дорогой дизайнерский костюм кремового цвета. На вид в нём не было того жёсткого стержня, что был в его собеседнике.

Они являлись неотъемлемой частью этого заведения. Это место было символом их дружбы. Примерно в конце восьмидесятых годов прошлого века они познакомились здесь, возле барной стойки. Здесь же и зародилась идея по созданию совместного бизнеса. Именно с этим местом были связаны самые яркие моменты их жизни.

Годы шли, сменялись официанты, посетители и бессменным оставалось лишь одно — эти двое. Каждый четверг в семь часов вечера они приходили сюда и занимали самый дальний столик.

Владелец этого паба ещё помнил то время, когда сам стоял за стойкой и наливал пиво эти двум людям. Тогда они были молоды, и денег на выпивку у них было немного, но вскоре всё начало меняться. Хозяин уже был не так проворен и расторопен, чтобы наливать пиво своим клиентам. Он предпочёл сидеть дома вместе со своими внуками и предоставить бразды правления своего заведения новому поколению. Но так повелось, что новый директор не каждый день здесь появлялся. Он даже в лицо не знал своих постоянных клиентов.

Но вернёмся к этим двум мужчинам. Они, как всегда, заказывали эль и что-то обсуждали на повышенных тонах. Эти двое не мешали другим клиентам, но говорили всё же достаточно громко, чтобы привлечь к себе внимание группы молодых людей, что сидели за соседним столиком.

— Я категорически против передачи места президента компании твоему сыну, — серьёзно и с толикой злости в голосе произнес брюнет. С виду он был спокоен, но его манера разговора и взгляд выдавали мужчину с головой. Вся нынешняя ситуация ему совсем не нравилась.

— Да послушай же ты, — рыжеволосый попытался воззвать к благоразумию мужчины. — Мы уже стары и не можем вести компанию в нужном русле. Нужен свежий взгляд, новые мотивации, и мой мальчик как никто другой справится с этой задачей!

Во время своей речи мужчина активно жестикулировал. Это была довольно глупая привычка, но он не мог от неё избавиться, чтобы ни делал.

— Ещё пять лет назад мы это с тобой обсуждали. Моё мнение останется неизменным. Как только моя дочь закончит обучение, она займёт моё место, — брюнет посмотрел на друга своим испепеляющим взглядом. Именно так он всегда смотрел на конкурентов, и те теряли всякую волю к победе. Но рыжеволосый давно привык к выходкам своего друга, так что подобное на него не действовало.

— И когда это случится? Сейчас ей всего двадцать. Учиться она будет ещё как минимум шесть лет, а что потом? Мы с тобой не вечны, да и я не могу оставить компанию, не зная, что с ней будет дальше! — продолжал настаивать на своём мужчина в кремовом костюме.

— Ты хочешь сказать, что моя Джаки приведёт компанию к разорению? — его оппонент удивлённо выгнул бровь. Это его просто поразило. Да как он смеет говорить такое о его драгоценной дочери?

— Я не об этом… — сразу же сдал позиции рыжеволосый. Как же ему объяснить то, что он хочет поведать своему другу? В голове кружился рой из предложений и идей, но мужчина не знал, что из того, что он скажет, сможет подействовать. Мужчина обречённо вздохнул и произнес. — Хорошо, я предлагаю пари!

Брюнет недоумённо фыркнул. Вот это да! Его друг, который никогда не шёл на риск, вдруг выдал такое. В какой-то степени это его даже заинтересовало. Что он может предложить? О чём вообще пойдёт речь?

— И какое же?

— Мы поженим наших детей…

— Что?! — не дав другу договорить воскликнул брюнет. Абсурд! Это самая большая нелепость, которую только мог услышать мужчина. Его дочь уже два года встречалась со своим молодым человеком, и дело медленно шло к свадьбе. А тут его компаньон заявляет подобное!

— Дай мне договорить, — спокойно произнес мужчина. Именно такой реакции он и ожидал от друга. — Алекс, всего на год мой сын возглавит компанию, а твоя дочь станет его женой на этот год. Я думаю, что это прекрасное решение нашей проблемы. У них будет брачный договор, они разведутся сразу же по истечению этого срока, и, конечно же, если тебя что-то не устроит, мой сын покинет должность президента. Что думаешь?

— Это нелепица! Ты хоть сам осознаёшь, что предлагаешь? — тихо произнес Александр Трот. Сложив руки в замок, он опёрся на них подбородком и внимательно стал изучать друга. Ему было интересно, не тронулся ли тот умом, как некоторые старые люди. Например, с годами у многих развивается шизофрения или что-то подобное.

— Да, я всё прекрасно понимаю. Но и ты пойми, что это просто идеальное решение для нас! А вдруг они ещё и полюбят друг друга, и тогда мы породнимся, — мечтательное выражение на мгновение появилось на лице рыжеволосого мужчины.

— Нет, Ник, ты точно умом тронулся…

— Хорошо, тогда полгода!

Казалось, будто он вымаливал у родителей разрешение поехать с друзьями в клуб. Это выглядело так по-детски, что Алекс просто не мог не улыбнуться.

В этом весь Николас. Иногда он ведёт себя как избалованный ребёнок. Сказать по правде, он был бы не против породниться с этим человеком. Он хотя бы хорошо знал Ника и мог не переживать, что его маленькая дочка окажется в плохих руках. Сам того не замечая, мужчина начал склоняться к тому, чтобы согласиться на это абсурдное пари.

— Хорошо, год так год. Я согласен. Все подробности обсудим завтра в офисе, пускай и твой сын приходит. А я поговорю с дочерью, она как раз сегодня из Швеции прилетает, — сказав это, мужчина поднялся и направился к выходу. Ну, что же, это будет любопытно. Но вот выдержит ли парнишка год на месте президента?

Глава 2

Джаки остановилась перед дверью, ведущей в кабинет её отца, втянула носом воздух, пахнущий бумагой, и улыбнулась.

Издательство. Ей нравилось бывать здесь, в этом живом и ярком месте, где всегда кипела жизнь. Это место очаровывало своим шумом, особым людским гулом, незаметно проникающим под кожу. Она всегда оказывалась в круговороте из людей и бумаг. Вокруг размашисто шагали, семенили мелкими шагами, торопились, иногда падали, не удержав на руках стопку бумаг или запретную кружку с кофе, держали чуть ли не в зубах вещи, которые нужно было немедленно перенести, стучали, нетерпеливо или мягко, в кабинет начальства. Каждый здесь стремился сделать что-то, люди, по большей части своей, воспринимали это место не просто как работу, которую можно при необходимости сменить, а как второй дом. Здесь жили, здесь чувствовалась энергия, питающая каждого человека.

Поэтому стажировка в "книжном" отделе стала для нее благословением свыше, а теперь её должны были приписать к одной из газет, выпускаемых здесь. Когда-то и её отец начинал так же: он писал небольшие очерки для газет. А теперь? Теперь он возглавляет одно из ведущих издательств. Так что тот год пролетел для девушки в одно мгновение. Джаки хотелось надеяться, что и это назначение станет её счастливым билетом. И, казалось бы, что может быть лучше, чем возможность в будущем возглавить эту компанию? Это, по сути, и грозило ей. Но было кое-что, что мешало Джаки строить красивые мечты о будущем.

Место должно было достаться не ей одной.

Её отец являлся не единственным хозяином компании. Одиннадцать лет назад Александр Трот вместе со своим другом Николасом Скорокеном основал эту компанию. Следовательно, место во главе корпорации, чьи журналы были известны во многих странах, помимо неё должен был занять один из трёх сыновей Николаса. К сожалению, Джаки была мало с ними знакома. Со старшим из них в последний раз она виделась на своё двенадцатилетние, практически девять лет назад. Сказать по правде, она и его лица толком не помнила. А двух вторых она и не видела ни разу, знала только, что они близнецы и им должно было быть около десяти лет. Странно, она часто общалась с самим Николасом, но практически не контактировала с его детьми.

Джаки сидела в гостиной их небольшого домика в Челси, к северу от Реки Темза. Это была одна из самых старых построек этого района.

Отец купил его пару лет назад в качестве подарка на годовщину их с мамой свадьбы.

Джаки прилетела около двух часов назад и сейчас отдыхала после долгого перелета. Всего пара часов, но для молодой женщины это время растянулось в целую вечность. Джаки до жути боялась перелётов. Прежде чем взойти на борт самолета, ей предварительно нужно было выпить успокоительное, но даже это не всегда помогало. Даже сейчас она всё ещё не могла успокоиться. Именно это ужасало её больше всего — панический страх, с которым она не могла справиться. Кружка чая в руках то и дело дрожала, расплёскивая тёмно-коричневую тёплую жидкость на руки и на рукава белой рубашки. На данный момент девушка действительно была благодарна служанке за то, что она никогда не заваривала ей горячий чай.

Сейчас дома не было никого, кроме служанки и самой Джаки, но это было неудивительно. За несколько лет девушка привыкла к вынужденному одиночеству в этом доме. Отец пропадал в издательстве, а мать занималась своим книжным магазином. Так, будучи школьницей, дома она их заставала крайне редко. В такие моменты этот дом казался слишком большим для неё.

Девушка вздохнула. Здесь всегда пахло одинаково: старым деревом и дикой розой. Этот аромат сопровождал Лауру Трот повсюду. Духи с ароматом роз, а также вечно цветущие дикие розы в горшках и вазах, что постоянно менялись. Джаки никогда не могла подловить момент, когда служанка меняла их.

Мать Джаки любила розы. Так что этот запах у молодой девушки ассоциировался с матерью с детства. Эта утренняя свежесть всегда наполняла дом. Только здесь можно было ощутить нечто подобное, окунуться в мир манящих ароматов. Сменялись дома, но не менялось одно: ароматы дикой розы. Они кружились и окутывали девушку. Джаки казалось, будто она сидела под боком у мамы, которая читала ей книжку.

Служанка вошла в гостиную, вырывая девушку из её мыслей. Женщина принялась вытирать пыль с книжных полок, шкафов, телевизора и тумбы под ним. Сделанные под старину полки и шкафы прекрасно гармонировали с небольшими, но уютными зелёными диванчиками с множеством самых различных подушек. Их делали специально под заказ, так что нигде вы больше не встретите подобных. На подушках были вышиты совы, потому что этих гордых красивых птиц очень любила Лаура.

Марта — так звали служанку, — прошла вглубь комнаты, к старинному письменному столу. Там Александр Трот всегда проверял статьи для журнала. Ни одна статья или очерк не появились на полосах журнала без его хотя бы поверхностной проверки.

Отец представлялся девушке властным и очень сильным человеком. Именно его можно было назвать главой семьи, той горой, за которой всегда могли спрятаться Джаки и Лаура Трот. Отношения родителей были для молодой женщины примером. И она надеялась, что после их с Зейном свадьбы сможет поддерживать такие же доверительные отношения в своей семье.

Марта закончила уборку и вскоре покинула гостиную, оставляя девушку наедине с самой собой. Постепенно Джаки успокоилась. Кружка больше не дрожала, и она, наконец, смогла сделать небольшой глоток своего чая. У каждого в этом мире есть то, что может успокоить и приободрить тебя. Для Джаки это всегда была кружка тёплого напитка.

Не прошло и десяти минут, как раздался грохот входной двери. Джаки посмотрела на часы. Обычно никто из родителей не приходил домой так рано. Всё же они были слишком заняты, девушка как никто другой понимала это. Даже в свой выходной отец мог неожиданно сорваться и поехать на работу, засиживаясь там до самого вечера.

Молодая девушка встала с дивана и пошла в коридор. Отец распутывал шнурки на ботинках. Последний раз она с ним виделась около месяца назад. Поездка в Швецию отнимала слишком много времени и сил. Под вечер девушка настолько уставала, что, приходя в свой номер, сразу ложилась спать. Не было сил даже на то, чтобы просто позвонить родителям. Но даже так, она ни капли не жалела об этой поездке и курсах, что она брала для улучшения своих навыков, как журналиста. Она знала, что этого недостаточно, так что собиралась подавать документы на поступление с началом следующего учебного года. И вот сейчас девушка стояла в середине коридора, глупо улыбаясь. Она была невероятно рада увидеть отца.

Мужчина мирно разувался и совершенно не ожидал того, что на него набросится его собственная дочь с криком "Папочка!" и примется обнимать его. Она чуть не сбила его с ног.

— Милая, не думал, что ты приедешь так рано! — удивился мужчина, обнимая дочь за плечи. Он полагал, что она будет дома только часа через полтора. Они с женой планировали встретить свою девочку вместе, но оказалось, что Джаки сама встретила их. В какой-то степени это было плохо, потому что мужчина хотел потратить свободное время на поиски лучшего способа, как преподнести дочери новость о предстоящей свадьбе. Всё же это должно было стать для неё шоком, но Александр и представить себе не мог, как Джаки отреагирует на это.

— Решила сделать вам сюрприз! — что бы ни говорили об отношениях родителей и детей, Джаки всё же сильно любила своих родителей и никогда не желала их расстраивать.

— Ты кушать хочешь? — девушка отстранилась от отца, чтобы дать ему возможность спокойно раздеться.

— Нет, — мужчина аккуратно поставил свои туфли на стойку.

Алекс всегда был педантичен. Всё всегда должно быть идеально: каждая книга или простая стопка бумаг должны лежать ровно.

— Мы с Николасом были в пабе.

Девушка пожала плечами. Ничего удивительного, сегодня же четверг. Джаки никогда не нравилась эта глупая привычка отца.

Девушка никогда не пила из-за личной непереносимости алкоголя. Стоило ей выпить хоть один бокал вина, как она мгновенно пьянела. Из-за этого она даже не помнила своего выпускного. Тогда девушка опустошила целую бутылку скотча, а дальше… дальше всё как в тумане. Это была ее самая большая ошибка.

— Хорошо, — протянула девушка. Когда её что-то расстраивало, она обычно растягивала слова. Эта особенность прицепилась к ней в детстве. Александра Трота забавляла эта детская привычка дочери. С годами Джаки лишь частично справилась с остатками прошлого: она всё так же тянула гласные звуки, но хотя бы перестала надувать губы.

— Слушай, Джаки, я хотел бы поговорить с тобой кое о чём, — мужчина прошёл в гостиную. Он не хотел, чтобы Лаура узнала о его споре с Ником, значит нужно использовать время до её прихода в своих целях, не теряя ни минуты.

Девушка прошла вслед за отцом в гостиную. Она заняла место на диване, где сидела до этого. Мужчина сел в кресло напротив неё, на своё обычное место. Право сидеть там было только у Алекса. Ни Джаки, ни её мать никогда не садились в это кресло. Священное место, словно трон, место, где должен сидеть только король.

— Пап, о чём ты хотел поговорить? — девушка подобрала под себя ноги и выжидающе посмотрела на отца. Что же ему было нужно? Джаки знала, что это нечто серьёзное, ведь отец смотрел на неё грустно-печальным взглядом. Мужчина долгое время молчал, будто искал нужные слова. А девушке не нравилась эта тишина. Совершенно не нравилась. Так уже было однажды и ничем хорошим это не закончилось.

— Когда бы ты хотела сыграть свадьбу? — вдруг спросил мужчина. Его голос был на удивление спокойным, даже не дрогнул.

Джаки оторопела от этого вопроса, ведь обычно отец не вмешивался в их с Зейном отношения. Сказать по правде, он даже не воспринимал их по-настоящему.

— Пап, мы ещё даже не думали об этом. Да и Зейн хочет закончить обучение, прежде чем жениться… — начала было объяснять девушка свои планы на будущее, но была перебита отцом.

— Причём здесь Зейн? — непонимающе спросил Алекс. Он настолько погрузился в свои мысли, что был немного огорошен вопросом дочери. Сейчас он даже не думал о парне, что еще неделю назад рассматривался, как удачная партия для Джаки.

— Папа, что значит «Причём здесь Зейн»? — девушка шокированно смотрела на него. Она даже не могла предположить, о чём сейчас думает отец.

Мужчина обречённо вздохнул, будто бы не знал, что ему делать. Как же ему объяснить, что он хочет? Как донести до неё это, да так чтобы она не обиделась?

— Послушай, Джаки, — серьёзно произнес мужчина, — ты помнишь старшего сына Ника?

Джаки удивленно приподняла бровь. Почему отец вдруг перевёл тему? Ведь ещё пару секунд назад они обсуждали свадьбу. Что-то здесь не так. Девушка кивнула головой — она хотела знать, к чему приведёт этот разговор. Но внутри металось «Меньше знаешь — крепче спишь».

— Вы поженитесь через пару недель, как раз после твоего дня рождения.

Фраза обрушилась на неё, как гром среди ясного неба. В немом шоке девушка смотрела на отца. У неё просто не было слов. Она лишь то и дело открывала рот, собираясь что-то сказать, но ни звука не сорвалось с её губ. Будто кто-то выкрутил громкость приёмника до минимума. А вот музыка есть, но никто её не слышит. Это поганое чувство, когда ты просто не знаешь как отреагировать. Просто пусто. Нет ни одной мысли.

Сейчас Джаки была ни в чём не уверена. Она даже не знала, насколько серьёзен был отец. Может, он пошутил? Ну, конечно! Её отец никогда бы не поступил подобным образом! Какие глупости! Отец всегда желал ей только счастья! Он бы никогда не договорился о браке с кем-то, кого Джаки даже не знала!

Вдруг девушка резко рассмеялась диким, истерическим смехом. Мужчина оторопел от подобного. Он совершенно не ожидал такой реакции от дочери. Обвинений? Слёз? Да, именно этого он и ждал, но никак не смеха. Точно не смеха…

— Смешная шутка, пап! — воскликнула девушка, когда её истерика пошла на спад, но встретившись с серьёзным взглядом отца, в котором не было ни малейшего намека на иронию, она поняла одну вещь.

— Это была не шутка?

Мужчина кивнул. Ему казалось, что если он произнесет хоть слово, то положение ухудшится. Но теперь он уже был готов к тому, что Джаки разрыдается, но и тут она смогла его удивить. Ни слезинки не скатилось по её лицу, мужчина не услышал ни одного всхлипа.

— Ясно, — еле слышно произнесла девушка. — Ты всё же собрался сломать мою жизнь.

Девушка даже не предполагала для себя подобного развития событий. Это никогда не входило в её планы.

Джаки поднялась с дивана и вышла из гостиной. Внутри у неё было пусто. По лестнице в коридоре она поднялась на второй этаж, даже не осознавая, что делает. В какой-то степени сейчас ей было всё равно. Смирение… не зря же её мать твердила о его важности с самого детства, не желая, чтобы дочь допускала её ошибок.

На втором этаже располагались всего три комнаты, одна из них принадлежала Джаки. Девушка вошла в неё, тихо прикрыв за собой дверь и защелкнув замок. Сейчас ей хотелось тишины. Как странно, ей, человеку не любившему оставаться одной, сейчас одиночество было важнее кислорода.

Никто не подумал спросить её о свадьбе, девушку просто поставили перед фактом. Увы, не самым радостным фактом.

Почему?

Внутри было так пусто. Никаких эмоций. Ей следовало разозлиться или же разрыдаться. Да хотя бы негодовать на свою беспомощность! Может быть, она смогла бы уговорить отца отказаться от этой глупой затеи, если бы хотела. Но Джаки не сделала ничего. На это просто не было сил.

Девушка села на пол возле двери и, притянув колени к груди, обняла их руками. Так, совершенно не двигаясь, она просидела всю ночь. Не произнеся ни звука, не думая ни о чем. В какой-то степени это была тяжёлая ночь. Долгая и бессмысленная. Джаки так ни разу и не сомкнула глаз, просто смотрела перед собой в темноту.

С утра, когда уже было около семи часов, она вышла из своей комнаты. Вчера девушка не пересекалась с матерью, да и сегодня не шибко хотелось, ведь мать была последним человеком, кто пошел бы против мнения отца. Так Джаки всегда считала.

Знания истинны только тогда, когда подкреплены опытом. А Лаура всегда ставила интересы семьи выше интересов дочери. Так было всегда, только Джаки могла уговорить отца. Если ей что-то запрещали, мать никогда не выступала в её защиту. Но, тем не менее, она любила свою дочь, учила её повиновению с внутренней гордостью. Постепенно, шаг за шагом, она взращивала в дочери то самое чувство собственного достоинства.

Но сейчас Джаки не желала слушать советы. Так что девушка не покидала своей комнаты вплоть до семи утра. В это время Лаура всегда уходила из дома. Она открывала свой книжный магазин в восемь, так что Джаки без опаски вышла из своей спальни.

Миссис Марта убирала со стола после завтрака родителей. Старая женщина не заметила того, как Джаки спустилась. Девушка взяла из холодильника пакет молока. Удивительно, но оно как ничто другое бодрило её с утра. Но это никак не помогло, ведь ночью Джаки совершенно не спала.

Девушка ненавидела кофе, так что она поставила чайник, чтобы заварить себе чашечку зелёного чая. Ей нужно было хоть немного взбодриться, иначе она просто не смогла бы трезво мыслить, а именно это сейчас Джаки было нужно больше всего.

Марта закончила уборку со стола и принялась мыть посуду, лишь дружески улыбнувшись в знак приветствия. Женщина не была особо общительной. Иногда Джаки искренне ей завидовала, ведь она, не прилагая совершенно, как казалось девушке, никаких усилий, знала обо всём, что происходит дома. Джаки тоже хотела иметь такую удобную… способность.

Джаки заняла место за большим круглым столом, ожидая свиста закипающего чайника. На столе, рядом с обычно занимаемым девушкой местом, лежал напополам свернутый лист бумаги. На нем каллиграфическим почерком отца было написано: "Для Джи". Детское прозвище резало глаз. Джаки не хотела смотреть, что там.

Но отец слишком хорошо её знал, когда решил оставить сложенный пополам лист. В этом плане Джаки была большим ребенком. Ещё с детства у неё была свойственная детям привычка, характеризующаяся принципом всех любопытных: "Всё, что запечатано, нужно открыть и посмотреть". Так что девушка, будучи не в силах сопротивляться этому белому листочку, протянула к нему руку и развернула его. Там идеальным почерком отца было написано всего пару строк.

"Приходи после обеда ко мне в офис, нам нужно много обсудить. И мне действительно жаль, что я расстроил тебя. Папа"

Джаки скомкала лист и бросила его в мусорное ведро, что стояло рядом с холодильником. Она попала прямо в него, что было неудивительно, сказывались годы занятий спортом. Хоть последнее время у неё и не было возможности попрактиковаться.

И как бы девушка на тот момент не хотела идти туда, сейчас она всё же стояла здесь, перед дверью, ведущей в кабинет отца. Она не знала, что ждет её там, и совершенно не хотела входить в эту комнату. Джаки боялась, боялась, как никогда раньше. И всё же неумолимый гость ждал её за этими стенами, а с судьбой спорить не стоит. Девушка протянула руку к двери и открыла её. Дверь распахнулась, будто открывая новую страницу в книге.

***

Рик сидел в кабинете мистера Трота. И, как ни странно, но это место, как ничто другое, характеризовало его. Светлое помещение со стеклянной мебелью: стол, полки и даже мини бар, — практически все было из стекла и метала. Мягкие бежевые кресла дополняли кабинет издательства. Это место так и излучало педантичность его хозяина. Оно будто говорило о том, что здесь работает серьезный человек, который обладает своими собственными амбициями и стремлениями. И Рик всегда мечтал сидеть за этим столом, отдавая приказы своим подчиненным. Он был буквально помешан на контроле, жаждал знать все и всегда поступал только для своей выгоды. Именно так Рик и представлял себе Александра Трота, таким же, как и он сам.

Отец же Рика был в корне другим. Расслабленным лентяем. Он был совершенно не создан для офисной волокиты. Ему было ближе общение с людьми, а потому он и занимал должность главного издателя. На его плечи ложилась работа непосредственно с самим журналом, главным детищем фирмы, а так же заключения договоров с авторами, что хотели бы издаваться от имени их компании.

Рик был неплохо осведомлен о системе работы данного заведения. Бумажная работа привлекала его. Ощущение стопок бумаг, проходящих через его руки, будоражило кровь, как ничто другое. Еще будучи ребенком он мог закрыться у себя в комнате и читать часами напролет. Да и в то время мальчик уже помогал отцу с различными бумагами, но лишь тогда, когда ему это позволял сам Ник, что случалось довольно редко. И, тем не менее, он был совершенно не сведущ в вопросах, что касались общения с людьми. Глупая гордость не позволяла ему идти на компромиссы. Для него существовало единственно верное мнение — его собственное. Несмотря на большую разницу в характере, именно в этом они были похожи. Упертые…

Но также с детства Александр Трот был кумиром маленького мальчика. Рик старался во всем подражать человеку, с чьим мнением он всегда считался. И вот сейчас мужчина сидел напротив него, героя своего детства, под его тяжелым взглядом. Отца здесь не было, он должен был вскоре подойти, так что сейчас они сидели здесь вдвоем, и это сильно напрягало Рика. Конечно, ведь как же иначе, если на данный момент он собирался жениться на дочери Трота. Сейчас мужчину интересовал единственный вопрос: почему Александр согласился на этот глупый спор с его отцом, ведь по взгляду старого мужчины можно было сказать, что ему это не по нраву?

Рик помнил ту маленькую девочку, что прыгала на батуте в день своего десятилетия. Темно-русая, как и мать, пухлощекая и с веснушками. Неприглядная, совершенно не похожая на свою красавицу мать. Лишь волосами, и только.

Думал ли он тогда, что когда-нибудь ему будет грозить свадьба с этой маленькой заурядной пухлой девчонкой?

Он никогда не думал об этом. Эта идея не принадлежала ему, и никогда не смогла бы принадлежать. Он никогда не думал об этой девчонке в подобном ключе. Вчера, когда отец оповестил его о своих планах и условиях грядущей сделки, Рик вспылил. Он, конечно, понимал, что отец хочет его свадьбы, но для него стало невероятным сюрпризом, что Ник объединит не только свое желание, но и стремление сына. Мужчина уже очень давно стремился к должности. Тем не менее, возможность делить, как казалось Рику, заслуженное им место, не прельщала. И вот теперь ему грозила свадьба и, как следствие, пост главы компании, но где-то в глубине души он надеялся, что у девушки есть голова на плечах, чтобы отказаться от этой, совершенно не выгодной для нее, авантюры. Однако, это было опрометчиво с его стороны — если так случится, то издательства ему не видать.

А значит, ему стоит надеяться на её согласие, а не отказ. В этом было что-то неправильное, кощунственное, ведь брак — это нечто священное, то, что должны оберегать и мужчина, и женщина. Неотъемлемой частью брака является любовь. Несмотря на все ссоры родителей, они любили друг друга, это было видно невооруженным взглядом. Но в этом браке любви не будет, и Рик считал это нечестным по отношению к девушке, будучи уверенным в том, что никогда не сможет полюбить ее. Мужчина просто не относил себя к тому типу людей, что были способны на проявления нежности. Рика буквально воротило от всего этого. Между мужчиной и женщиной он признавал лишь один возможный вариант отношений — плотская страсть и не более того. Все остальное — это фальшь, призванная поддерживать стабильность в жизни.

Хоть раньше подобные браки были сплошь и рядом, но сейчас… Сейчас все было по-другому. Сейчас балом правит свобода выбора. А исполнение его желания влечет за собой лишение мисс Трот этой свободы.

Рик до сих пор был неуверен в том, правильно ли он поступил, согласившись на авантюру отца, но, похоже, что для него это единственный способ добиться своей цели. Наверное, спор с Александром Тротом — его единственная возможность. А значит, мужчина должен был сделать все, чтобы выиграть пари.

Молчание затягивалось, и это тяготило. Рик не знал, что сказать, и не знал, что ему делать. Пытаясь хоть как-то успокоиться, он постукивал пальцем по подлокотнику кресла.

Как вдруг двери кабинета распахнулись, и в комнату вошла молодая женщина. Невысокая шатенка с зелеными глазами. Она уверенно прошла в переднюю часть комнаты с гордо расправленными плечами. Казалось, девушка не обращала ни на кого внимания, а Рик не мог оторвать взгляда от этого лица. Оно выглядело до боли знакомым. Не было в нем аристократических черт. Пухлощекая, с курносым носом и большими четко очерченными губами. Глубоко посаженные темно-зеленые глаза, под ними залегли большие круги, словно молодая леди кутила всю прошлую ночь. Девушка не была секретаршей Трота, Рик не видел ее, когда входил в кабинет.

Тогда кто она?

Возможно, все же, она работает здесь, но Рик никогда не думал, что работа в издательстве настолько изнуряет сотрудников.

Стоило этой девушке войти, как мистер Трот поднялся со своего места и подошел к ней.

— Джаки, ты все-таки пришла, — он обнял молодую женщину за плечи.

Рик удивлённо посмотрел на мужчину, ведь это было первое проявление чувств, которое он когда-либо видел у этого каменного человека.

Джаки, значит? Удивительно, но Рик даже подумать не мог, что эта девушка есть та, на ком он должен был жениться. Говорят, что женщина с годами хорошеет, но эта не похорошела вовсе. Фигура у нее была красивая. Пышная грудь, ярко выраженная талия и, как казалось Рику, немного полноватые бедра. Сейчас мужчина убедился в своих выводах десятилетней давности: эта девушка — полная противоположность своей матери. Зато глаза у нее были отцовские: большие и пленяющие, даже несмотря на ту усталость, что чувствовалась в них.

— Да, пап, — еле слышно протянула девушка. У нее был тихий успокаивающий голос, словно диктор детских сказок, записанный на диск, один из тех, что мать Рика включала его братьям перед сном.

— Проходи, — мужчина отпустил дочь и, отступив в сторону, но перегородив ей обзор на Рика, позволил девушки пройти к диванчику у стены. Он будто бы специально не хотел, чтобы девушка села на соседнее кресло от Рика. А та старательно избегала встречаться с ним взглядом, словно боялась его. Но мужчина этому нисколько не удивился, на её месте, скорее всего, он поступил бы также. Для неё он являлся монстром, нарушившим её покой.

— Что ж, пожалуй, мы можем начать, — строго произнес Александр Трот.

— Без моего отца? — спросил Рик.

— А он тебе нужен? — приподнял бровь мистер Трот. Эта фраза прозвучала как вызов, и Рик просто не мог проигнорировать его. Гордость не позволяла.

Расправив плечи, он встретился со взглядом Александра. Этим холодным и властным взглядом. Трот всегда внушал ужас, даже тем, кто не был с ним знаком.

— Нет, — равнодушно произнес Рик, ему хотелось выглядеть максимально беззаботно, ведь Трот не был человеком, перед которым можно было проявлять слабину. Мужчина совершенно не хотел, чтобы его желание узнать о местонахождении отца, который должен быть здесь, приняли за слабость и стремление получить поддержку. Рик не терпел, когда его называли папенькиным сыночком, который не мог ничего сделать без отца. Еще с юных лет мужчина привык добиваться всего сам, и подобное сравнение он считал оскорбительным.

— Вот и отлично, — Трот занял место за своим столом.

Казалось, что он старательно тянул время, откладывая тот момент, когда ему придется все рассказать своей дочери. Рику это не нравилось. Больную ногу нужно отрубать сразу, а не ждать, когда она загноится.

— Вы уже знаете о свадьбе, но сейчас нам нужно обсудить ваш брачный договор и, как вы понимаете, даты, — все же произнес мужчина.

Джаки смотрела на отца все так же продолжая надеяться, что сейчас он встанет и скажет, что это было глупой шуткой. Но нет, он продолжал сидеть в своем большом белом кресле, стуча костяшками пальцев по столешнице. Он всегда так делал, когда нервничал. Девушка внимательно изучала отца, стараясь не упустить ни малейшей детали, планируя то, что сможет сказать для того, чтобы защитить свои права. Так же она следила и за мужчиной, сидящим в кресле напротив отцовского стола. Он сидел к ней боком, подчеркнуто игнорируя ее присутствие, и обернулся лишь раз, когда девушка вошла в кабинет. Ему будто бы и вовсе не была интересна та, что вскоре должна была стать его женой. Но Джаки он был интересен, и ей приходилось довольствоваться лишь профилем мужчины.

Он был довольно приятной наружности. Не то чтобы совсем худой, но и не толстый. Высокий, даже слишком. Джаки казалось, что если он встанет, то девушка своей макушкой сможет достать ему только до груди, хоть она сама и не считала себя низкой. Острый, покрытый однодневной щетиной подбородок и ярко выраженные скулы.

Джаки всегда мечтала о таких скулах, но природа не наградила ее прекрасной внешностью матери, девушка была больше похожа на бабушку. Да еще и сегодня она постаралась выглядеть максимально непривлекательной.

Этот мужчина был так же совершенно не похож на отца. Его волосы были пшеничного цвета, гораздо, гораздо светлее, чем у отца, да и взгляд его был совершенно другим.

Это был не добрый простачек, готовый всегда помочь, мужчина, сидевший перед ней, был ястребом, голодным животным, готовым порвать кого угодно ради собственной выгоды.

Джаки показалось, что сейчас он был похож на ее отца, когда дело касалось бизнеса. Джаки хотела быть такой как он, но в силу характера не могла.

— Твой отец, — Александр кивнул в сторону молодого мужчины, — хочет, чтобы ты непременно возглавил компанию, меня же эта идея не очень прельщает, потому мы и заключили это…пари. Я никогда не считал тебя ответственным человеком, — размеренным и тихим голосом, совершенно честно, произнес мужчина. — Так что, если за время этого брака ты сумеешь добиться моего расположения, и ни разу не изменишь моей дочери, пост твой.

Джаки удивленно смотрела на отца. Пари? Брак? Пост директора? Девушке казалось, что она была единственной, кто ничего не понимает.

— Отец, что все это значит? — раздраженно протянула девушка.

Мужчина повернулся к дочери и улыбнулся. Рик никогда не видел у него такой улыбки: доброй и теплой, отеческой. По одному его взгляду можно было сказать, насколько сильно он любил свою дочь.

— Этот брак всего на год, чтобы стать главой компании. Человек, который изменяет своей жене, изменит и компании, — он говорил это своей дочери, но Рика не оставляло чувство, что каждое слово предназначалось ему, а никак не девушке. Мужчина внимательно изучал Трота, так что совершенно не замечал того, что делала девушка. Раздался звон разбившегося стекла.

— Значит, ему и трон, и меня в довесок, для ровного счета? — воскликнула девушка, вскакивая с места.

Рик удивлённо обернулся. Он не ожидал подобного от этой девушки. Возле её ног лежали осколки стекла, похоже, она разбила стакан. Её щеки раскраснелись от гнева, она нервно дышала, то и дело сжимая и разжимая кулаки. У неё был на удивление громкий голос.

— Какая выгода мне от этого вашего "контракта"? — всё так же громко продолжала девушка.

Эта фраза была переполнена негодованием. Рик совершенно не думал, что эта маленькая девочка способна на такие выходки. Бить посуду? Ребенком она была очень тихой и послушной, но, похоже, многое меняется с годами.

— Джаки, — спокойно обратился к дочери мужчина, словно пытался успокоить капризного ребёнка.

Рику хорошо был известен этот тон. Его отец всегда переходил на эту манеру общения, когда его мать жаждала поскандалить. Но также мужчина знал, что подобных скандалов не было в семье Трота. Миссис Трот во всем подчинялась своему мужу. В какой-то степени её можно было назвать идеальной женой, но Рик почему-то не мог этого сделать. На ссоры родителей мужчина всегда смотрел сквозь пальцы, ведь те в такие моменты выглядели до жути нереалистичными, как герои глупых телепередач. По сути эти стычки даже ссорами можно было назвать с натяжкой. Отец Рика, добродушный по натуре человек, просто сидел и выслушивал обвинения и оскорбления матери. После чего он всегда по-доброму улыбался и нежно обнимал Эмму. Представляя себя на месте отца, Рик понимал, что не сможет терпеть подобного.

— Хорошо, у пари будет еще один пункт: если за этот год ты станешь журналистом, которым я буду доволен и сможешь подняться до должности главного редактора, при этом сумев поддержать семейные отношения, издательство твое.

Рик бросил озлобленный взгляд на мужчину. Эти его слова удивили молодого человека. Он прекрасно понимал, что эта идея пришла Троту в голову только что, ведь вчера, когда он говорил об этом с отцом, ничего подобного не было сказано.

Но если она станет редактором, то что тогда?

Рик бросил на девушку негодующий взгляд, который она просто проигнорировала. Джаки целиком и полностью была сосредоточена на отце. Этот внезапно появившийся пункт договора был выгоден ей, но совершенно не вписывался в планы мужчины.

— Но если при всем при этом я вас тоже устрою, то что тогда? — полным надменности голосом спросил мужчина. Ему было очень важно знать это. Пальцы судорожно сжимали обивку кресла, пока он сверлил взглядом мужчину, сидящего перед ним.

Рик жаждал самоутверждения, жаждал уверенности в завтрашнем дне, ведь именно это приносило ему спокойствие. Он был человеком правил, но большинство из них он сам установил для себя, так сказать, загнал себя в рамки, строгие и четкие. К примеру, он никогда не спал с девушками, что подкидывал ему отец на свиданиях вслепую.

Трот посмотрел на потолок, обдумывая вопрос сына Ника, и просто не знал, что ответить. Стремясь угодить своей дочери, он загнал себя в угол.

А действительно, что будет, если они оба справятся с поставленной перед ними задачей?

Александр просто не знал ответа.

— А-а-а… вы сначала исполните свои роли, а потом мы уже посмотрим, — обречённо выдохнул он. Может, чуть позже он сможет дать ответ, хотя бы самому себе. Ещё ведь нужно было дождаться того момента, когда будут известны результаты этого спора.

Рик чертыхнулся и вновь посмотрел на мужчину. Получается, он даже не знает, что ему нужно? Рику хотелось рвать и метать, но он прекрасно понимал, что если сейчас взбунтуется, то сделки не будет. Он чувствовал себя зверем, загнанным в клетку. Мужчина ненавидел это чувство. Он не любил, когда им командуют.

Он должен был добиться своей цели, чего бы это не стоило. Мужчина знал, что ему нужно будет сделать все, чтобы эта девчонка не стала журналистом, а живя с ней под одной крышей, это будет проще простого. Рик рассмеялся, предвкушая свою победу.

— Хорошо, когда свадьба?

Джаки кивнула и села на диван. Она была довольно ответом отца и почему-то уверена в том, что выиграет это пари. Ей казалось, что мужчина, сидящий в кресле, не был показателем добродетели и чести. Если она не даст ему в первую брачную ночь, то он непременно постарается найти страсть в объятиях кого-то другого, и проиграет пари. Поэтому девушка хотела узнать дату своей победы.

— День рождения Джаки через две недели, так что я предлагаю сыграть свадьбу через месяц после него. А эту дату можно прекрасно использовать для объявления о помолвке, — пожал плечами мужчина. Похоже, что он все спланировал заранее. — Как раз у юриста будет время, чтобы составить брачный договор, да и в обязанности директора лучше вступать с начала месяца.

— Отлично, когда нужно будет подписать договор? — Рик встал с кресла, не находя смысла оставаться здесь более.

— У меня есть твой номер телефона, так что я позвоню, когда он будет готов, — спокойно ответил Александр и кивнул, как бы говоря, что Рик может быть свободен.

— До свидания, — попрощался тот и покинул кабинет. На сегодня все его дела были завершены, и он мог пойти домой, чтобы провести там весь сегодняшней вечер.

Когда за ним закрылась дверь, Джаки смогла спокойно выдохнуть. Рядом с этим человеком она чувствовала себя неуютно. Одним свои присутствием он заставлял ее нервничать. Это ощущение не нравилось девушке, будто за все время разговора она сидела на иголках, не представляя, что он сделает или скажет. Она не любила неизвестность, что скрывал в себеэтот человек. Ладони предательски потели, но девушка старательно делала вид, что не замечает его присутствия.

— Джаки, — спустя некоторое время произнес отец, стараясь привлечь внимание дочери, которая была настолько погружена в свои мысли, что буквально не замечала его.

Услышав свое имя, она подняла голову и посмотрела на мужчину, ожидая момента, когда он продолжит. Ей было интересно, что еще он скажет, и как это повлияет на её дальнейшую жизнь.

— Ты сама объяснишься с Зейном или это сделать мне?

Как ни странно, до этого момента Джаки даже не думала о нём. Для нее существовала только она и её "маленькая трагедия". Но сейчас… Как он отреагирует на это? Девушка просто не могла представить этого.

— Я сама, как раз сегодня этим и займусь, — Джаки поднялась и собралась было уже уходить, но у самого выхода ее остановил отец.

— Не говори ничего матери… Я сам.

Джаки удивленно посмотрела на отца. Было что-то в его голосе, что напугало её. Мужчина предчувствовал бурю, именно это и проявлялось в тоне его голоса. Девушка хотела узнать, почему он так нервничает, но не решилась.

— Хорошо, — пробормотала она и покинула кабинет. Сегодня её ждал довольно-таки серьёзный разговор, и она не могла даже предположить, к чему он приведет. Набрав в грудь побольше воздуха, она достала из заднего кармана своих джинс сотовый телефон.

Набрав номер телефона, она отправила сообщение и стала ждать ответа, прислонившись к бежевой стене приемной. Спустя несколько минут раздался дикий визг, заполнивший всю комнату. Этот дикий звук напугал молодую секретаршу отца, копавшуюся в бумагах, но нисколько не удивил Джаки. Она разблокировала телефон и написала что-то еще, после чего покинула небольшую приемную.

У неё осталось около получаса, чтобы добраться до Фая Филдз, где предложил встретиться Зейн. Что же, забавная штука — расставаться в месте, где они впервые встретились.

Глава 3

Типичный маленький ресторанчик в центре города. Как он должен выглядеть? Уютный, с черно-белыми фотографиями на стенах. Вразнобой стоящие столики, застеленные золотыми и белыми скатертями. Обычно люди сюда приходят только во время обеда или чайного перерыва. Им хочется вкусно и быстро поесть. Здесь не смакуют пищу, стараясь растянуть удовольствие от съеденного. У людей другие ценности и другие стремления.

У официанток много свободного времени, да и чаевые не плохи. Обычно в подобные заведения нанимаются работать студенты заочного отделения, ведь им всегда нужны деньги, а работа может им с этим помочь.

В такие места вечерами приходят парочки, не желая готовить дома, чтобы провести тихий вечер вдвоем, или подружки, объединенные одной целью, которая позже приведет их в ночной клуб или в любое другое злачное заведение, работающее допоздна.

Но был здесь один необычный столик. Столик, который желала обслуживать каждая официантка. Это был небольшой столик в углу возле самого окна, откуда открывался прекрасный вид на миниатюрный парк с искусственным прудом, в который в летнюю пору запускали лебедей, а зимой на этом месте заливали бесплатный каток.

Однако необычным его прозвали не из-за прекрасного вида, а из-за девушки, что временами занимала его. Она не была постоянным гостем, напротив же, появлялась здесь раз в месяц, а то и реже. У неё не было постоянных спутников. Однажды она пришла с парнем, через пару недель в компании молодых девушек. Около месяца назад с ней обедал заместитель главного редактора журнала «Форбс», а до этого она появлялась с пожилым мужчиной. Нужно признать, красивым пожилым мужчиной. Молоденькие официантки выдвинули теорию о том, что это её отец.

Она была не особо разговорчива и всегда заказывала по минимуму. Чаще всего это был чай и пирожное, но иногда она и плотно обедала. Однако это не было причиной, почему все так жаждали, чтобы она пришла именно в их рабочую смену. Главной причиной были чаевые, ведь всегда приятно, когда открываешь рассчётник, а там двадцать, а иногда и пятьдесят фунтов стерлингов.

И вот сейчас главный официант с завистью смотрел на этот столик, ведь та леди сидела там и попивала воду из бокала. Она кого-то ожидала. Молодого мужчину, работающего здесь около пяти лет, съедала зависть, ведь сегодня этот столик должна обслуживать недавно принятая на работу девушка, не понимающая своего счастья. Она восприняла эту особу, как обычного гостя, и не особо перед ней распиналась: лишь спокойно подошла и приняла заказ, ничего более.

Официантка развернулась и пошла к барной стойке, чтобы внести заказ, а девушка осталась одна. Она копалась в телефоне, просматривая картинки в социальных сетях. Похоже, молодая леди пришла вовремя, но человек, которого она ожидала, опаздывал. Он должен был прийти уже полчаса назад, но его всё ещё не было. За это время она отправила ему несколько сообщений, но ответа так и не получила.

— Джаки! Извини за опоздание.

К ней приближался довольно красивый внешне молодой человек. Густые каштановые волосы, зелёные, по-мальчишески игривые, глаза, острый нос, тонкие губы и массивная челюсть. Он был красив, но то была красота не смазливого мальчишки, а взрослого мужчины.

— Зейн, почему ты опоздал? — Джаки приподняла бровь, всем своим видом показывая, насколько ей было неприятно его опоздание. Молодая женщина унаследовала эту черту характера у отца. Пунктуальность. На все встречи она предпочитала приходить, имея в запасе около десяти минут. Она всегда делала так сама и от других требовала такого же поведения. Как бы ей не хотелось этого признавать, но она была похожа на отца больше, чем ей этого хотелось.

Окинув взглядом небольшой ресторанчик, Джаки убедилась, что выбор был сделан правильно. Обеденное время уже закончилось, а до пятичасового чая осталось еще чуть больше часа. Так как в заведении большинство столов были свободны, это значило, что не так много людей смогут увидеть её позор. Где-то в глубине души Джаки понимала, что скандала не избежать. Нет, Зейн не был вспыльчивым человеком, как раз таки наоборот, он был слишком, даже слишком добрым. Всегда принимал всё близко к сердцу. А всё то, что девушка собиралась сказать, скорее всего, сильно бы его ранило. Она не хотела этого, но из-за пари отца избежать сцены было нельзя. Ведь невозможно было поддерживать с ним отношения, будучи замужней женщиной, и Джаки это прекрасно понимала.

— Случился небольшой казус на работе, пришлось задержаться, — молодой мужчина занял место напротив своей подруги. — Ты уже что-то заказала?

— Да. Ты не против греческого салата и картофельного супа с прованскими травами?

— Сгодится, — парень налил себе воды из графина. Такие резные кувшины стояли на каждом столике, ведь многим гостям то и дело хочется промочить горло.

— Что-то серьезное?

— Ты о чем?

Девушка выразительно приподняла бровь, как бы намекая на причину его опоздания. Забавно конечно, но Джаки нравилось, что Зейн всегда понимал её намеки. Он относится к тому редкому типу мужчин, что без особых проблем понимали женщин и всегда могли им угодить.

— А, ты о работе? — девушка положительно кивнула. — Нет, ничего серьезного, просто кто-то пытался взломать нашу систему, но саботаж удалось предотвратить.

— Последнее время такое случается довольно часто, — Джаки тянула время, не зная, как сказать то, ради чего пришла. Она надеялась, что когда Зейн поест, он станет более расположен к разговору на подобные темы.

— Мне кажется, это связано с тем, что скоро должно произойти подписание нового договора.

— А, ты о том, что вы сливаетесь с холдингом «Варистор»? — Джаки отпила немного воды.

— Нет, это произойдет только через полгода.

— А что тогда?

Подошла официантка и аккуратно поставила перед ними тарелки с салатом. Зейн наколол на вилку кусочек помидора и отправил его в рот, загадочно улыбаясь.

— Это тайна вселенского масштаба.

— И ты ничего мне не расскажешь? — улыбнулась девушка.

— Могу сказать только одно — это очень важно для моего отца. Кстати, когда ты вернулась? — он резко перевел тему разговора.

— Вчера вечером. Боже, ты не представляешь, как я соскучилась по родителям.

— Оу, я тоже скучал по одной особе, которая за целый месяц мне так ни разу и не позвонила.

— Зейн, прости пожалуйста, я была так занята… Но, знаешь что… Я тоже по тебе скучала, — уже после того, как девушка договорила, до неё дошел смысл сказанного. Она побледнела и вся переменилась в лице. Джаки пришла в это кафе для того, чтобы порвать с ним, но тем не менее продолжала вести себя, как обычно. С этим человеком было слишком легко забыть о насущных проблемах. С ним все становилось таким простым, таким легким.

— Джаки, что-то случилось?

Девушка оторвала взгляд от тарелки, с толикой печали посмотрела на своего молодого человека. Он был встревожен, беспокоился о ней. Такой хороший, такой родной. Джаки даже не верилось, что она собиралась сказать о таком, причинить ему боль. Она была на распутье: хотелось плюнуть на пари отца и на всю компанию в целом, и просто остаться с тем, кто ей дорог.

— Да, кое-что случилось, — выбор сделан, — через полтора месяца я выхожу замуж.

— Ты это о чем? ─ его взгляд был полон недоумения.

— Зейн… мы расстаемся.

Ну вот всё и случилось. Он должен вспылить. Он просто обязан накричать на неё. Оскорбить, назвать шлюхой, которая даёт каждому встречному. Джаки молила, чтобы всё произошло именно так. Ей хотелось, чтобы он отплатил ей сполна за малодушие, что проявила она.

Вилка без лишнего звука опустилась на край тарелки. Зейн сделал небольшой глоток воды, чтобы промочить горло.

— Ты беременна?

— Что ты, конечно же, нет, — удивленно хлопала ресницами девушка. Все происходящие никак не соответствовало плану, что она составила у себя в голове.

— Тогда, значит, ты его любишь? — Зейн смотрел на неё не моргая, пытаясь понять, почему она так поступает. Ведь он никогда не считал, что она способна на измену. Кто угодно, но только не Джаки.

— Ну, наверное, да, — пробормотала Джаки, просто не зная, что ещё можно сказать.

— Это значит, что я должен отпустить тебя и перестать за тебя бороться.

— Да, — еле слышно прошептала девушка. Она сама боялась этих слов. Теперь весь её привычный мир стал рушиться. И Джаки безумно боялась, что по истечению следующего года останется ни с чем. А ей так не хотелось сидеть на груде разбитого стекла, что когда-то составляло витраж её некогда прекрасной жизни. Сейчас этот витраж терял кусочки своей мозаики, рисунок рушился. Как же ей не хотелось жалеть обо всем сказанном и сделанном.

— Тогда я, пожалуй, пойду. Не стоит заставлять твоего будущего мужа ревновать, — Зейн достал из кармана кошелек и оплатил обед. Не дожидаясь, когда принесут суп, и не поев свой салат, он поднялся и вышел из здания, где расположился маленький ресторанчик. Место их первой встречи.

Ревность? Джаки прикусила нижнюю губу, стараясь сдержать слезы. Как можно ревновать к кому-то то, что тебе даже не принадлежит? Девушка ненавидела Рика Скорокера. Его амбиции разрушили её жизнь. Но как же ей хотелось рвануть за Зейном, всё ему объяснить, сказать, что она всё так же продолжает его любить и что для неё ничего не изменилось. Но нет, она не могла этого сделать, ведь тогда она проиграет ещё до начала самой игры. В глубине души Джаки тешила себя надеждой, что, когда всё закончится, она сможет к нему вернуться. Она надеялась на это.

***

Домой Джаки пришла поздно. Когда она переступила порог родительского дома, на часах, висящих в коридоре, было уже девять вечера. После того как Зейн покинул ресторанчик, она просидела там ещё около получаса и пошла бесцельно бродить по городу. Была уже середина сентября, но погода стояла отличная. Лето ещё не уступило бразды правления осени, да и сезон дождей должен был начаться не раньше следующей недели.

И вот сейчас, войдя в дом девушка надеялась, что родители ещё не вернулись. Не хотелось ни с кем разговаривать. Она желала подняться в свою комнату и запереться там, не выходя до самого дня рождения.

Но её желанию было не суждено сбыться. Сидя на порожках, ведущих на второй этаж, Лаура Трот читала книгу. Она всегда так делала, когда хотела поговорить с дочерью о чём-то. Она перекрывала все ходы к отступлению.

— Привет мам, — Джаки подошла к ней и села на порожках рядом с ней.

Женщина отложила книгу и по-доброму, той самой материнской улыбкой, которую так любила девушка, улыбнулась дочери. Это был хороший знак. Если бы она хотела её за что-то отчитать, то улыбка была бы другой: слишком приторной, фальшивой, той, от которой волосы на затылке становятся дыбом, а инстинкты самосохранения зашкаливают. Именно такая улыбка была бы символом того, что она неимоверно зла. Эта улыбка такой не была. Женщина обняла дочь за плечи, отложив толстую книгу, что читала до этого.

— Здравствуй, милая. Ты даже не представляешь, как я соскучилась, — Лаура сильнее прижала к себе дочь.

— Я тоже скучала, — девушка сжала мамину руку, вдыхая такой родной аромат роз.

— Как перелёт? — женщина немного насторожилась. Её дочь была какой-то потерянной, и она это прекрасно понимала.

— Не самый удачный, — пожала плечами та и уткнулась матери в плечо. Как же ей нужна была поддержка. Поддержка и утешение. И Джаки так надеялась получить всё это в объятьях мамы. — Я рассталась с Зейном.

Женщина удивлённо округлила глаза — ну вот, теперь хоть что-то стало на свои места. Она хотя бы смогла понять, почему её дочь была такой расстроенной.

— Что случилось? Вроде бы у вас всё было хорошо?

И тут Джаки поняла, что не знает, что сказать. Если скажет правду, то папе достанется, это было совершенно ясно, но врать она тоже не хотела. С самого детства у неё с материю складывались относительно доверительные отношения. У девушки практически не было от неё тайн.

— Вроде бы… Я не знаю, мам, просто я поняла, что пока мы не можем быть вместе. Мне всё нужно хорошенько обдумать.

Девушка, конечно же, не солгала, но и всей правды тоже не сказала. А потому её начало грызть чувство вины.

— Это со всеми случается. Милая, люди сходятся и расходятся. Это постоянный процесс. Что-то не устроило в отношениях с одним, значит, возможно ты найдешь то, чего тебе не хватало с другим. Только не злоупотребляй этим, — в игривой манере, стараясь поднять дочери настроение, произнесла последнюю фразу Лаура.

Однако это не особо помогло. Девушка прикрыла глаза и приобняла маму за талию.

— Я, пожалуй, пойду спать. Завтра же званый ужин у Сильверов, а у меня даже платье не куплено, пойду высплюсь, а завтра буду собираться.

— Хорошо, иди.

Джаки высвободилась из объятий матери и начала подниматься по лестнице.

— Кстати, Джаки, Алексис приехала, — несколько воодушевленно произнесла женщина.

— Надо будет ей завтра позвонить… — Джаки поднялась вверх по лестнице и вошла в свою комнату. На кровати седела довольно симпатичная брюнетка. Точеные аристократические черты лица. Длинные прямые волосы были собраны в высокий конский хвост. На нос были нацеплены солнцезащитные очки, не позволяющие рассмотреть её глаза.

— Я, конечно, понимаю, что ты у нас дама занятая, но ответить на телефонный звонок не слишком трудно, — произнесла девушка, потянувшись. — Ты не представляешь, как я замерзла. Как вы вообще выходите на улицу в такую погоду?

— Алексис, а почему ты здесь? — Джаки подошла к кровати и плюхнулся на нее.

— Если бы ты брала трубку, когда это нужно, то знала бы, что я взялась за разрисовывание стен в новом ресторанчике, что должен открыться ближе к Новому году.

Алексис сняла очки и отложила их. Расстегнула свою кожаную куртку. Бросила её на кресло, что стояло рядом со шкафами.

— А с каких пор ты разрисовываешь стены?

— Расширяю горизонты, — Алексис взяла у девушки кружку и сделала несколько глотков. — Ты какая-то расстроенная, что случилось? — девушка приподняла свою идеально очерченную бровь.

— Как бы сказать… — начала молодая женщина. — Пару дней назад мой отец заключил пари. Так что я должна выйти замуж за Скорокера.

— И что ты с этого имеешь?

— Как мне кажется, ничего…

— А Зейн? Он же никуда не делся?

— Всё сложно… — Джаки поджала губы.

— Ясно, значит, повод действительно был.

Дверь в спальню распахнулась, и в комнату вошла служанка с большим подносом в руках.

— Я приготовила яблочный штрудель и чай. Не желаете перекусить?

— Да, было бы не плохо, ─ Алексис протянула руку и сняла с подноса тарелочку с небольшим кусочком штруделя. — Эх, похоже, я значительно потолстею за время моего пребывания здесь.

Джаки усмехнулась.

— Ты будешь снимать квартиру?

— Да нет… У моего отца есть дом недалеко отсюда, и так как я относительно помирилась с ним, останусь пока там, — девушка откусила небольшой кусочек штруделя. — Вкусно!

— Почему относительно? — Джаки положила под голову большую подушку и поудобней устроилась на кровати.

— Ты не будешь штрудель?

— Не переводи тему.

— Ох… Все сложно… Если в течение следующих пяти лет я не смогу полностью содержать себя и обеспечивать, полагаясь только на свой заработок, как художника, то должна буду пойти учиться на юриста и начать работать в его компании, — обреченно выдохнула Алексис и доела свой штрудель. — Как-то так…

— Чудно… Ты справишься?

— Не знаю. Кстати, у тебя нет на сегодняшний вечер планов?

— Нет, совершенно свободна.

— Отлично.

***

Алексис припарковалась возле небольшого здания на окраине города, что расположилось на самом берегу Темзы.

— Что мы здесь делаем? — спросила Джаки, сидящая на пассажирском сиденье.

— Это помещение, где скоро должен будет открыться ресторан. Пару месяцев назад я купила его, — девушка вышла из машины.

— Но ты же сказала, что тебе заказали его покраску? — Джаки была немного удивлена заявлением подруги.

— Я не совсем хозяйка, я учредитель, — Алексис достала из кармана ключи. — Эту идею предложил Тристар, и я не раздумывая согласилась. Мы сначала планировали открывать его в Палермо, но потом там кое-что случилось, извини, я не могу сказать, что, но он был вынужден перебраться в Лондон. И вот сейчас мы тут. Хочешь посмотреть, что там? — подмигнула девушка. У нее было хорошее настроение, несмотря на такую мерзкую погоду. Синоптики обещали, что тепло продержится ещё с неделю, но всё же этой ночью дул сильный и холодный ветер, а небо было затянуто свинцовыми тучами.

— Было бы неплохо…

Алексис подошла к большим дверям и, вставив ключ в замок, распахнула их. Внутри здания оказалось гораздо просторнее, чем показалось вначале. На другом конце, на противоположной стене, находилась ещё одна дверь. Дверь была гораздо, гораздо больше, от пола до самого потолка. В центре здания находился просторный акваторий, огражденный металлическими бортиками. Также здесь имелся второй этаж, но на него девушки подниматься не стали.

— Раньше это был лодочный док, до второй половины девятнадцатого века, но вскоре он оказался не востребован и с тех пор пустовал, прошлой осенью мы с Тристаром купили его, — пояснила Алексис.

Джаки подошла к перилам и облокотилась на них. Пыльно. Почему-то она не могла представить себе, что когда-нибудь здесь будет ресторан. Это место выглядело слишком запущенным, чтобы хоть что-то можно было представить.

— Что думаешь? — несколько встревожено спросила Алексис.

— Ну, я даже не знаю… Сложно что-то сказать.

— У тебя всегда с фантазией было туго, — пожала плечами молодая женщина. Она прошла чуть вперед, к огромным воротам. — Попробую объяснить… Я ещё не определилась с темой, но стены я нарисую сама. Здесь, — она показала рукой на правую стену, — будет барная стойка. Кухня не будет потайной, повара будут готовить прямо перед гостями. На первом этаже поставим круглые столики и небольшие кожаные кресла, на втором мы разместим массивные диваны и квадратные столы. Я хочу резко разграничить первый и второй этаж. Они должны быть разными.

Пока подруга говорила, в голове Джаки начала рождаться картина, о которой говорила та. Ей казалось, что она даже почувствовала на языке привкус чего-то сладкого, но она никак не могла понять, что это.

— Помнишь тот пруд рядом с кафе, которое тебе так нравилось?

Джаки положительно кивнула. Этот пруд она помнила до мельчайших деталей, помнила красные лавочки, что вразнобой стояли рядом с ним, маленькие кустарники по его периметру и винтовые фонари. Было в том пруду нечто сказочное.

— А представь, что мы утеплим акваторий, и можно будет любоваться лебедями даже самой холодной зимой!

Джаки никогда не слышала подобного воодушевление в голосе подруги. Этот её детский трепет заставил девушку невольно улыбнуться. Удивительно, но её голос был полон уверенности. Алексис уже всё давно для себя решила.

— Это, конечно, всё очень прекрасно, но какую роль должна сыграть во всем этом я? — игриво поинтересовалась Джаки. Девушка прекрасно знала: Алексис по большей части никогда не делала что-то просто так. Нет, вы не подумайте, она не была коварной или корыстной, просто просчитывала все ходы наперед. Вот почему её отец всегда считал, что из нее выйдет неплохой предприниматель.

— Мне нужен тот, кто хорошенько разрекламирует это место. Ты, конечно, можешь на меня обидеться, но с воображением у тебя туго, однако ты как никто другой можешь передать на бумаге самые различные эмоции, — Алексис так же оперлась о перила.

— Ты льстишь мне, — Джаки повернулась лицом к подруге.

— Нисколько. Ты же помнишь, я читала твои наброски? Вот почему я уверена, что никто другой не сможет описать это место именно так, как нужно.

— Ладно, я в деле, — согласилась Джаки. — Только не вини меня потом в том, что к вам никто не придет.

Алексис громко рассмеялась. Джаки не любила, когда её критиковали, однако к себе самой она относилась слишком критично. Как бы оценивала себя с некой идеальной точки зрения, которой на самом-то деле и не существует.

— Таков уж это бизнес. На всё воля случая.

— Знаешь что, Алексис? — Джаки игриво приподняла бровь.

— Что же?

— Я верю в тебя!

Глава 4

Солнце клонилось к горизонту, когда Рик покинул небольшую картинную галерею на окраине города. Ему нравилось бывать в подобных местах. Лишь здесь он мог всё обдумать. Стерильная чистота и произведения искусства на стенах — вот то немногое, что составляло его личную форму счастья. Даже его квартира в некоторой мере напоминала картинную галерею. Все комнаты были выполнены в бело-чёрной гамме, везде тёмно-коричневый паркет и огромное количество картин с разной художественной тематикой. В каждой комнате их было по пять, в гостиной же около десяти. Присутствие картин в его доме действовало на мужчину успокаивающе.

Расслабив галстук, Рик направился к своей машине. Сегодня был тяжелый день. Ему пришлось весь день мотаться по городу из-за казуса, случившегося в издательстве. Несколько авторов вдруг ни с того ни с сего решили отказаться от публикации своих книг, которые уже несколько недель находились в печати.

У отца было важное совещание, и он не смог заняться этими авторами сам. Вот почему пожилой мужчина попросил об этом сына. А тот, будучи не занят весь день, просто не нашел повода отказаться. Но даже день, полностью проведенной за разговорами с авторами, не мог сравниться с «милой беседой с Александром Тротом». Рик не был пугливым человеком, но Александр без особого труда мог довести до инфаркта кого угодно одним лишь взглядом. Мужчина никогда не понимал, как отец может вести себя с ним совершенно непринужденно. И Рику всегда было интересно, почему члены его семьи просто не ощущали опасности, которую буквально испускал этот человек.

Освободившись около двух часов назад, Рик заехал в картинную галерею, принадлежащую парню, с которым он учился в университете. Бесцельно слоняясь по первому этажу, он изучал картины. За последнее время и его жизнь стала невероятно скучной: дом, работа, воскресный ужин в кругу семьи. Как он пришел к этому? Куда делся тот юношеский задор и беспробудные пьяные недели, когда не волновало ничего? Он помнил те дни, когда на пары в университет он приходил после бурной попойки. Прекрасно помнил, как менял партнерш одну за другой. Он помнил всё, кроме того самого момента, когда щёлкнул этот злосчастный тумблер, в мгновение ока изменивший его жизнь.

Однажды утром, спустя пару недель после получения диплома, он проснулся на полу в гостиной. И вот уже через пару часов весь его привычной гардероб лежал в мусорных контейнерах рядом с домом. На следующий день пришла бригада ремонтников, что за пару месяцев полностью изменили его холостяцкое жилище. Появилась жизненная цель, к которой Рик начал постепенно стремиться. Мужчина даже удивлялся, как мог скрывать свое не самое хорошее поведение от отца.

Нет, вы не подумайте, он не скучал по тому времени, просто не понимал, как он мог спокойно жить те три года, напиваясь в хлам чуть ли не каждый день. Мужчина не мог понять, что тогда сподвигло его на это, ведь у него было всё. Почему же тогда он чувствовал себя одиноким? Он даже в корне поменял свою жизнь, но одиночество никуда не делось. Семья это, конечно же, прекрасно, но не в ней он находил возможность бегства от своего одиночества. Эту призрачную возможность он нашел в работе.

Подойдя к машине, Рик снял её с сигнализации и сел за руль. Оказалось, что когда пошёл в картинную галерею, он забыл телефон на пассажирском сиденье, и тот буквально разрывался от звонков.

Протянув к нему руку, Рик, даже не посмотрев, ответил на звонок.

— Сын, почему ты ещё не здесь? — по салону разнесся раздраженный голос отца.

Рик прикрыл глаза и откинулся на спинку сиденья.

— А где я должен быть?

Мужчина точно помнил: на сегодняшний день у него не было планов, собственно как и на завтра. Встреча с Лилит должна была произойти только на следующей неделе, но из-за отцовского пари её пришлось отменить. Хотя, вроде бы, ещё никто не говорил об отношениях до брака. Да и во время брака почему бы не пойти на уступки. Если обе стороны молчат, значит, и измены не было.

Однако памятуя о том, каким взглядом на него смотрела Джаки Трот после объявления пари и его условий, даже не стоило заводить разговор об этом. Скорее всего даже одну мимолетную фразу, брошенную вскользь, эта женщина постарается использовать против него. Именно об этом тогда красноречиво говорил её взгляд.

— Ужин у Сильверов в честь годовщины со дня их свадьбы, — прошипел в трубку отец. В таком тоне он позволял разговаривать себе только с Риком, потому что считал его равным себе. В такие моменты мужчина понимал: его отец не так прост, как хочет казаться.

— И давно они поженились?

— Тридцать лет назад…

— Много… — протянул мужчина. — Я там точно нужен?

— Да!

— Ладно, скоро приеду. Пришли мне адрес.

***

Вы когда-нибудь бывали на званых ужинах? Если да, то вы уже никогда не забудете этой атмосферы. Вычурной, давящей. Все стараются выглядеть лучше, чем они есть на самом деле, темы для разговоров — только политика или недавние скандалы. Здесь не нужны вы настоящий, не нужно ваше мнение и ваши стремления, здесь нужны только манеры и преклонение перед более богатыми.

Джаки никогда не нравилось посещать их, но положение обязывало. Самым ужасным для неё в этих вечерах были платья. В платьях с тугими корсетами было сложно дышать, а ходить приходилось маленькими шажками.

До завершения ужина оставалось около часа. Все уже давно покинули столы и разбрелись по просторным залам ресторана, находящегося на первом этаже одного из самых дорогих отелей Лондона.

Хотелось уйти прямо сейчас, не дожидаясь окончания. Однако это было бы невежливо. Девушке совершенно не хотелось подставлять своих родителей, которые стояли где-то вдалеке и разговаривали с парой молодых людей. Джаки знала, что эти двое поженились пару месяцев назад. Красивая счастливая пара. Девушка смотрела на молодою жену и впитывала в себя все её действия. Ведь через какие-то две недели и ей придется играть такую же влюблённую дурочку, парящую на крыльях счастья.

— Как дела?

От неожиданности девушка вздрогнула и обернулась. Рядом с ней стоял Рик Скорокер, объект её ненависти. Джаки была настолько поглощена своими мыслями, что даже не заметила того, как он подошел. Сказать честно, она совершенно не ожидала увидеть его здесь. Рик имел славу мужчины, не посещающего подобные мероприятия.

— Что ты здесь делаешь? ─ сквозь зубы прошипела молодая женщина. Его появления испугало её, отчего она не смогла перебороть себя и не показать своей неприязни.

— Что так грубо? — он облокотился о барную стойку. Спокойный, как удав. — Меня этот брак тоже особо не прельщает. Так что не стоит срывать свой гнев на мне и строить из себя великомученицу.

Его напускное спокойствие почему-то сильно взбесило девушку.

Мимо прошла миловидная официантка, держащая в руках поднос с бокалами. Джаки взяла один из них и залпом опустошила его. Это был уже третий бокал шампанского за сегодняшний вечер. Так что женщина понимала, что завтра головной боли ей не миновать.

— Алкоголь не есть хорошо… — рассеяно пробормотал мужчина, наблюдая за ней из-под опущенных ресниц. У него было такое забавное выражение лица… Циничное, именно это и забавляло. Его цинизм.

— Знаешь, официально мы знакомы всего ничего, но ты меня уже жутко бесишь. Один взгляд на тебя, и я дико зла, — протянула девушка в своей обычной манере. Алкоголь развязал ей язык. Глупо хихикнула и протянула руку за еще одним бокалом. Спиртное всегда играло с ней злую шутку. — Ты просто невыносим, — отхлебнула еще немного шампанского.

— Да уж… Ты много выпила? — Рика почему-то беспокоила эта глупая улыбка, прилипшая к лицу девушки.

— Это четвёртый бокал, а что? Неужели решил примерить на себя роль мужа? Что, так хочется затащить в кровать красивую женщину? — прищурилась девушка. Слова сорвались с ее губ прежде, чем она осознала их смысл. За последние два дня она сказала много лишнего, много того, о чём жалела.

— А не слишком ли ты высокого о себе мнения? А, Мисс Трот? Хотя, знаешь что, тебе неплохо было бы похудеть…

— Хам! — Джаки со всей силы влепил ему пощечину. — Я не жирная! Это мышечная масса, я семь лет занималась теннисом! — крикнула девушка, привлекая к себе лишнего внимания: на подобных вечера нельзя так поступать. И Трот прекрасно знала правила игры, но алкоголь затуманил ей голову, не давая мыслить здраво.

Несколько пар глаз были обращены к ним. Не самая лицеприятная картина. Рик понимал, что нужно что-то делать, иначе добром эти её алкогольные выкрики не кончатся. Одним плавным движением он подхватил девушку на руки и направился к выходу.

— Что ты творишь? — закричала она, хлопнув его по плечу. Удар оказался неслабым, годы размахивания ракеткой не прошли даром.

— Спасаю тебя от никому не нужного скандала, — тихо ответил мужчина. — И даю повод для того, чтобы свадьба не показалось неуместной и нелепой.

— Я тебя ненавижу, — пробормотала девушка. Похоже, до неё дошло, что подобное поведение, возможно, нисколько ей не поможет. — Куда ты меня несешь? — более спокойно продолжила она, но взгляд у нее был не добрый. Почему-то этот взгляд немного развеселил Рика, и он не дал ей ответа. Как ни странно, девушка его больше и не требовала, лишь сверлила своим взглядом в нем дырку.

Мужчина вышел из отеля и направился к парковке. Люди оборачивались и несколько удивленно смотрели на них. Ведь не каждый день встретишь мужчину, несущего по улице девушку в длинном алом платье с огромным количеством нижних юбок. Платье, надетое на ней, выглядело так, будто буквально сошло со страниц глянцевых журналов.

Рик подошел к своей машине. Посадил девушку на переднее сиденье. Пристегнул. Мужчина всегда ездил быстро, и лишние проблемы ему были не нужны. Обошел машину и сел за руль. Выехал с парковки. И только после этого начал набирать скорость.

Джаки всю дорогу молчала. Но Рик и не желал с ней говорить. Ему было достаточно того, что она уже сказала. Говоря по правде, он ожидал, что она возненавидит его, но это всё же больно уязвило его самолюбие.

Петляя меж машин, он старательно не обращал на неё внимания, что сама девушка, как оказалось, делала без особого труда. Обернувшись, мужчина посмотрел на неё. Прислонившись к окну, она мирно посапывала. Алкоголь творит с людьми просто невероятные вещи, Рик знал это по себе.

Вечером было холодно, так что Рик включил печку. В машине стало гораздо теплее. Так и прошла эта недолгая спокойная поездка. Рик подъехал к дому Тротов и припарковался на небольшой парковой зоне рядом с гаражом.

Мужчина вышел из машины и обошел её. Молодая женщина всё так же продолжала спать. Потрепав её за плечо, Рик не добился желаемого результата — она продолжала спать.

Но стоило ему взять её на руки, как девушка мгновенно распахнула глаза и попыталась слезть с его рук.

— Что случилось? — мужчина поставил её на землю.

— Меня тошнит, — бросила та и побежала к лестнице, ведущей в дом. Джаки захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Да уж, просто прекрасная отговорка. Не самая этичная, однако действенная. Девушка скинула туфли, даже не удосужившись поставить их на полку. Она никогда не убирала за собой ни обуви, ни одежды. Зачем их убирать, если есть служанка? Зачем отнимать у людей их работу? Она всегда считала, что грязный труд — это не её.

Приподняв всё то огромное количество нижних юбок, Джаки направилась к лестнице. Её одолевало нестерпимое желание поскорее снять с себя это платье.

— Мисс, что-то случилось, вы рановато? — из кухни появилась Марта с небольшим букетом роз в руках.

— Да, нет, все хорошо, я просто немного устала, — улыбнулась девушка и, помахав рукой, поднялась по лестнице. Дурмана в голове как ни бывало. Джаки вошла в свою спальню и включила свет. Расстегнула потайную молнию сбоку на платье, сняла его. Корсет, утягивающий талию и грудь, плюхнулся на пол. Вздох, полный облегчения, сорвался с губ девушки.

Одним этим вздохом можно сполна окупить все сегодняшние страдания. За последний месяц она совершенно отвыкла от салонов, долгих примерок и подгонок платья. Всё это было неотъемлемой частью жизни последние лет семь, но сейчас это казалось таким далеким. Сегодняшний вечер показал, что она совершенно разучилась держаться в этом обществе.

Джаки всегда казалось, что это как дышать: научился раз, и уже никогда не забудешь. Но, похоже, что это не так. Любой перерыв приносит последствия. Для кого-то они незначительны, но чью-то жизнь они могут разрушить на раз-два.

Девушка уже представляла себе заголовки завтрашних газет. В этом мире тайное только то, что ты смог скрыть от посторонних глаз. Узнал один, узнает и второй, а где второй — там и третий. После пятого или шестого тайна становится достоянием общественности. Джаки, как будущий журналист, это прекрасно понимала. За всю свою жизнь она ни разу не попадала в таблоиды. Однако всё в жизни бывает впервые.

***

Лаура поправила пояс на своем новом платье. До дня рождения дочери оставалось всего две недели, и женщина была полностью поглощена предстоящим торжеством. Последние пару дней она даже не появлялась на работе. Было слишком много дел, которые нужно было завершить до знаменательного дня.

Вот и сегодня она собиралась составлять меню, а ещё нужно было договориться с музыкантами. По большей части все дела уже были завершены и оставались только незначительные мелочи.

Лаура сняла пиджак с вешалки, ещё раз посмотрела в зеркало, чтобы убедиться, что всё находится на своих местах, и спустилась вниз для завтрака. Александр уехал в командировку вчера утром и должен был вернуться уже сегодня.

Завтракать ей предстояло в гордом одиночестве. Для неё это было немного непривычно, ведь каждое утро она проводила в компании мужа. Последнее время она была слишком занята подготовка к торжеству, так что не особо ощущала его отсутствие, но тем не менее она скучала по нему. Джаки не хотела принимать участие в организации. Она никогда не занималась организацией, просто не любила это дело.

Марта уже приготовила завтрак и накрыла на стол. Эта женщина всегда что-то делала. Лаура никогда не видела её просто сидящей и отдыхающей. Словно для неё не существовало такого понятия, как отдых.

Лаура заняла своё место и взяла в руки утреннюю газету. Она всегда читала их. Женщина не признавала компьютеров и интернета, в какой-то степени её можно было назвать приверженицей старины.

— Миссис Трот, я могу вам кое-что сказать?

Лаура оторвала взгляд от газеты и кивнула — знак того, что женщина может говорить всё, что посчитает нужным.

— Я не решалась сказать вам, простите меня за это, я надеялась, что Мистер Трот сам расскажет вам об этом, но он так и не решился…

— Марта, не тяни! — в голосе хозяйки дома прозвучали металлические нотки, показывающие, насколько ей не нравилось, когда кто-то начинал мямлить.

— Хорошо… Пару дней назад я подслушала разговор мисс Джаки и её подруги. Они обсуждали пари, заключенное мистером Тротом. Я не знаю всех подробностей, но ваша дочь сказала, что должна будет выйти замуж за мистера Скорокера.

Лаура удивлённо приоткрыла рот, отложив газету и шокировано посмотрев на Марту. Она не ожидала ничего подобного. Ей казалось, что Марта хотела рассказать о том подарке, что Алекс приготовил для их дочери. Но похоже, что подарок преподнесли ей, и это был не самый приятный подарок

В коридоре послышался шорох. Входная дверь открылась. Александр вернулся.

— Марта, ты не могла бы сходить в магазин? Сегодня на ужин должны быть цукини фаршированные грибами и дикий рис, — выдохнула женщина, стараясь унять свой гнев. Как же давно она не чувствовала подобного. Уже лет двадцать прошло с того момента, когда ей по настоящему хотелось просто рвать и метать.

— Да, конечно, я приготовлю завтрак для миссис Джаки и схожу в магазин…

— Марта! Сейчас!

Пожилая женщина вздрогнула. Хозяйка этого дома практически никогда не повышала голос. Марта помнила то время, когда миссис Трот была совершенно другой. Крикливая, временами слишком взбалмошная, ревнивая, но всё же добрая, очень добрая.

Взяв кредитную карту для покупки продуктов, что всегда лежала на холодильнике, служанка вышла из кухни.

— С возвращением, мистер Трот, — поприветствовала вернувшегося хозяина дома Марта и поспешила скрыться за входной дверью.

— Доброе утро, — Трот оставил свой портфель и небольшой чемодан в коридоре и прошел в кухню. Он должен был прилететь ближе к вечеру, но поскольку лекцию, что должны были проводить сегодня утром, отменили в последний момент, Александр поменял билет и прилетел утром.

Лаура налила себе полный стакан воды и залпом осушила его. Её всю трясло.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — женщина приподняла бровь и оперлась руками на стол, чтобы не потерять равновесия. Как же ей хотелось, чтобы это оказалось неправдой. Неужели он готов отдать замуж собственную дочь, лишь бы сохранить бизнес?

— Привет, — мужчина поставил чайник на плиту.

— Что за пари ты заключил со Скорокером? — женщина обернулась к мужу. Её глаза пылали от гнева.

— Откуда ты узнала? — шокировано произнес Алекс. Для него было весьма неожиданным это известие. Он же просил дочь ничего не говорить матери о его пари. Ждал подходящего момента, прекрасно зная, какая у Лауры будет реакция.

— Уж точно не от тебя! — презренно крикнула Лаура. Она не хотела разбудить дочь, но сдерживаться уже не было сил. — Тебе бизнес дороже собственной дочери? Я просто не могу в это поверить… Да как так можно? — чуть тише продолжила она, стараясь хоть немного успокоиться. Она не верила своим глазам. Он не отрицал!

Александр понимал, что её гнев полностью оправдан, но всё же не мог это терпеть. Лаура смотрела на него таким взглядом, что на душе становилось тошно. Хотелось отменить это пари, но он понимал, что это глупо. Понимал, что нужно просто всё ей объяснить.

— Мам, пап, что происходит?

Трот обернулся. В дверном проеме стояла сонная Джаки, удивленно смотря на родителей. Девушка никогда не видела, чтобы они ругались.

— Свадьбы не будет, — прошипела Лаура и вышла из комнаты.

Джаки отстранилась, позволяя ей выйти. Она достала из аптечки пачку таблеток и выдавила пару из блистера. Запила их водой, исподлобья наблюдая за отцом. Он облокотился о стол, и достал из кармана телефон.

А девушка развернулась и пошла в зал, она не стала ждать, когда он хоть что-то ей скажет. Не видела в этом смысла. Ведь за эти три дня он так и не удосужился сказать матери о пари.

Джаки вошла в гостиную и села на диван рядом с матерью. Та, оперевшись головой на руки, рассматривала камин. В это время года он горел круглые сутки. Возле него было приятно сидеть, но только не сейчас. Девушка обняла мать за плечи, но та скинула её руки и отстранилась.

Лауре казалось, что она получила удар под дых. Собственный ребенок, в котором она души не чаяла, не рассказал ей о чем-то столь важном. Да и муж хорош… Женщине было совершенно невдомёк, почему он так поступил. Почему он скрыл от неё это и даже не попытался объяснить?

— Мам, — Джаки вновь протянула к ней руки, но безуспешно. Сейчас женщина, что воспитывала её всю жизнь, та, ради которой Джаки сделала бы всё, что угодно, казалась такой далекой, такой холодной. А взгляд, которым она изучала камин, пугал девушку.

— Почему ты мне ничего не сказала?

От того, каким тоном Лаура задала вопрос, по коже Джаки пробежал холодок. Обычно мать никогда с ней так не разговаривала. Она ни с кем так не разговаривала.

— Мам… Я…

— Джаклин Мария Трот, прекрати мямлить! — женщина обернулась и буквально пронзила ледяным взглядом дочь.

— Это было моё решение… — пробормотала Джаки, даже не зная, что ещё можно сказать. Ещё когда соглашалась на это глупое пари, она душой чувствовала, что что-то пойдет не так. И вот именно это и случилось — все пошло псу под хвост. Ещё тогда, когда все это только начиналось, ей следовало воспротивиться, и всё было бы хорошо. Не пришлось бы сейчас подбирать слова для того, чтобы хоть как-то успокоить мать.

— Правда? А я вот слышала совсем другой вариант.

Ехидство и недоверие, прозвучавшее в голосе матери уязвило самолюбие Джаки. Она привыкла быть той, кто заслуживает доверия. И вот теперь, похоже, девушка стала для собственной матери самым последним человеком, заслуживающим это доверие.

— Мам, послушай, — Джаки схватила мать за руку. Как же она хотела, чтобы та её поняла. — Это всего лишь на год… Мы просто годпоживем под одной крышей, и всё…

— И всё? — нервный смешок сорвался с губ Лауры. — Он мужчина, и этим всё сказано.

— Мама, а это тут причем? — недоумевающей спросила Джаки. Она никак не могла понять, на что именно обижена и разгневана её мать.

— Ты бросила человека, который души в тебе не чает, ради издательства, которое не принесет тебе ничего кроме денег. Но даже не это главное. У тебя и мысли-то не было, чтобы сказать мне об этом, — шептала женщина. У неё был такой взгляд, как будто она и сама не могла поверить в то, что говорит.

— Я… Я хотела сказать… — начала было Джаки.

— Хотеть и делать — это разные вещи! — Лаура повысила голос. За сегодняшний день она повышала голос чаще, чем за последние лет пять.

— Мам…

— Я не считаю, что наш разговор вообще имеет смысл. Делай, что хочешь, но на мою поддержку можешь не рассчитывать.

Лаура поднялась и вышла из гостиной. Послышался грохот входной двери. Она куда-то ушла. К глазам Джаки подступили слезы. Что теперь делать? Девушка просто не представляла, как теперь мириться с матерью. Почему отцовский бизнес начал рушить их семью? Джаки просто не могла понять, почему всё это происходит именно в их семье.

Поджав под себя ноги, Джаки начала изучать полку над камином, заставленную семейными снимками. Она не сдерживала слез. В этом не было нужды. Ей хотелось избавиться от этого сводящего изнутри чувства. Было безумно тошно от мысли, что двадцатиоднолетие она не будет праздновать с матерью. Это буквально читалось в красноречивом взгляде Лауры, так что Джаки и не сомневалась в этом.

Нужно было что-то делать. Нельзя просто оставить всё, как есть. Вскочив с дивана и утерев слезы ладошкой, Джаки пошла в свою спальню. Отец сидел на кухне за столом и пил чай. Такой спокойный, будто ничего не случилось. Глядя на него, нельзя было сказать, что несколько минут назад его жена ушла из дома в расстроенных чувствах. Будто всё это было совершенно обыденным явлением.

Джаки не стала с ним разговаривать. Ей нужен был совет и, увы, сегодня отец не был тем человеком, кто мог бы её понять и выслушать. Если бы он не тянул и сразу же объяснил всё это маме, то ничего бы не случилось.

Девушка поднялась по лестнице и закрылась в своей комнате. Она быстро переоделась из пижамы в джинсы и рубашку с геометрическим рисунком, подаренную бабушкой на её семнадцатилетие. Написала SMS-ку и достала из коробки новую пару туфель, привезенную из Швейцарии. Джаки села на кровать и, держа в руках телефон, стала ждать, когда придёт ответ на её сообщение. Она нервничала. Ведь человек, с которым она хотела поговорить, скорее всего просто не захочет её видеть.

Но нет, спустя пару минут ответ всё же пришел. Джаки облегченно выдохнула. Засунув телефон и кошелёк в задние карманы джинс, она спустилась вниз. Отец все также продолжал сидеть за столом и даже не обратил внимания на девушку, которая в этот момент выходила из дома.

***

Рик припарковался возле дома Тротов и вышел из машины. Когда он ехал сюда, то прикидывал в голове все возможные варианты развития событий. Он привык всё просчитывать наперед. Но всё же, после недолгого сна он туго соображал.

Вчера отец около девяти вечера скинул ему несколько работ на рассмотрение и попросил дать ответ сегодня до пяти. Там было всего пять или шесть рассказов страниц на двадцать каждый. Что, собственно, не так уж много. Но по каждой из них нужно было сделать полную характеристику, а также расписать возрастную категорию зрительской аудитории. Если так задуматься, то со всем этим можно было управиться часа за четыре, но Рик провозился до пяти утра, а в пол шестого он только смог заснуть. Но спать ему было суждено недолго — в семь утра позвонил Трот и попросил приехать.

Поднимаясь по лестнице, Рик не переставал зевать. Ему безумно хотелось вернуться домой и продолжить свой сон, но, похоже, он сможет сделать это не раньше двенадцати часов ночи. Ведь после встречи с Тротом он поедет к юристу, а затем нужно будет завезти отцу характеристики для тех историй, и неизвестно, до скольких он там пробудет. А на девять у него была запланирована встреча, которую нельзя было отменить.

Вдруг входная дверь распахнулась, и на порожках показала Джаки Трот. Она вылетела из дома и чуть не врезалась в Рика, но вовремя остановилась. Девушка ошарашенно на него посмотрела. Сейчас он был последним человеком, которого она хотела бы видеть.

— Что ты здесь делаешь? ─ сквозь зубы прошипела она, прищурив глаза.

Рик спустился на несколько ступенек вниз.

— Твой отец попросил приехать.

— Ну да, кто же ещё, — в её голосе было столько желчи и презрения, что Рик был немного удивлен. Этой девушке не шла подобная манера разговора. — А знаешь, я могу тебя поздравить, — на её губах появилась грустная улыбка.

— И с чем же? — Рик облокотился о металлические перила.

— Твои амбиции окончательно разрушили мою жизнь, — Джаки спустилась по ступенькам. — Почему я должна своими же руками рушить свою жизнь? Зачем тебе всё это? Ты хочешь самоутвердиться? Показать всему миру, какой ты крутой? Смотрите, я унаследовал издательство отца! Я просто герой дня! Так вот: забирай это чёртово издательство себе! Мне надоело, что из-за него да и из-за тебя мой привычный уклад просто переворачивается с ног на голову. Я больше не принимаю участия в этом пари — моя семья мне дороже, чем какой-то бизнес.

Джаки пошла вниз по улице к автобусной остановке. Ей не хотелось ловить такси. Да и вообще не хотелось вступать с кем-то в контакт. Сейчас ей нужно было поговорить с единственным человеком, который понимал её и, возможно, был единственным, кто мог бы помочь ей в сложившейся ситуации.

Ну а Рик лишь усмехнулся. Жизнь определенно шла в гору. Не каждый умудряется выиграть пари ещё до его начала. И даже все то, что она сказала, нисколько не задело мужчину. Похоже, это и был повод, ради которого стоило отодвинуть отдых в дальний ящик. Настроение сразу улучшилось. Повернув ручку, он вошел в дом. День определенно будет неплохим.

Глава 5

Зейн сидел на красной кованой лавочке. На месте их первого с Джаки свидания. Они познакомились в ресторанчике неподалеку отсюда пару лет назад. Была середина декабря. Погода тогда стояла отвратная. Холодный ветер пробирал до костей, так ещё подморозило и дороги заледенели. Квартира Зейна находилась недалеко, и он часто заходил в тот ресторанчик во время обеда, а иногда и на завтрак, в те дни, когда ему совершенно не хотелось готовить. Но, тем не менее, он не любил заказывать еду на дом. Ему не нравился запах пластмассовых пакетов, в которых доставляли ту самую еду. Так ещё и ждать иногда приходилось по часу, а то и больше.

Однако до того вечера он и понятия не имел о том, что там проводятся вечера поэзии. Ведь ужинать он предпочитал либо в родительском доме, либо всё же готовил себе сам.

Зейн не особо любил читать, да и книги он считал пустой тратой времени. Его всегда привлекали технологии во всех их проявлениях. Да и в тот вечер он зашел туда чисто случайно. Должен был встретиться с другом, но тот позвонил и сказал, что не сможет прийти. Домой идти не хотелось, а на улице было слишком холодно, чтобы просто гулять. Вот он и зашел в первое же заведение. Было уже довольно поздно, но людей в ресторане оказалось очень много. Почти каждый второй столик был занят. Свободным оказался лишь небольшой столик в углу рядом с окном. Туда Зейн и сел.

Джаки стояла посреди ресторанчика и читала гостям рассказ, как Зейну казалось, написанный ею. Это была самая обычная новогодняя история с незамысловатым сюжетом. Но почему-то мужчина решился остаться и дослушать её до конца. У неё был свой слог, да и история сама по себе была плавной. Но Зейну понравился ни сколько рассказ, сколько то, с какой интонацией девушка его читала. По ней было видно, что ей нравилось, что люди её слушали, хоть она временами и сбивалась с ритма и некоторые предложения перечитывала по несколько раз. У неё была улыбка человека, уверенного в завтрашнем дне. Зейн помнил ту улыбку, но он также помнил тот взгляд, которым она смотрела на него около недели назад.

В нем уже не было уверенности. И мужчина понимал, что что-то не так. Её взгляд будто молил о прощении, но Зейн не знал, за что ему её прощать. Все мы люди, всем нам свойственно влюбляться.

Но с того самого дня его не отпускало чувство, что что-то идет не так. Он достал из кармана куртки телефон и посмотрел время. Джаки опаздывала. Что совершенно было на неё непохоже. Мужчина горько улыбнулся: сегодня, когда он получил от нее сообщение, он был рад. Рад, что возможно даже после разрыва они смогут остаться друзьями. Ведь Джаки была для него действительно важна.

Возможно, кто-то назвал бы его тюфяком, но Зейн имел на этот счет совсем другое мнение. Он также помнил и слова отца: «Если любишь кого-то, не мешай ему реализовываться». Отец всегда говорил так, когда мать уезжала на очередные раскопки.

И именно эта фраза крутилась у него в голове, когда он спрашивал у Джаки, стоит ли ему за неё бороться. В последствие переигрывая в голове их тогдашний разговор, он понимал, что было огромное количество возможностей выведать у неё правду, но тогда он просто не хотел знать её.

И вот теперь он буквально хватался за маленькую соломинку, лишь бы не потерять их общение.

Зейн поднялся с лавочки и подошел к краю пруда. Было глупо приходить сюда. Она сама разорвала их отношения. Так зачем он здесь? Глупый дурак, на что он надеялся, приходя сюда? Мужчина поднял с земли небольшой плоский камешек и бросил его в воду. Тот отскочил от воды дважды и потонул.

Сейчас в пруду никто не плавал. Погода была уже довольно холодной. Зейн достал из кармана небольшую коробочку под кольцо. Он собирался сделать ей предложение на её День рождения. Посчитал, что это будет романтично. Да и три дня назад он был уверен в том, что она непременно согласится.

Забавная штука жизнь. В один день она перевернула всё с ног на голову. Зейн открыл коробочку. Там лежало простое тонкое золотое кольцо с крупным рубином, любимым камнем Джаки.

Похоже, ждать больше нет смысла. Зейн захлопнул коробочку и бросил её в пруд. Вот она — жирная точка в их истории. Нужно было поставить её ещё тогда, неделю назад. Так почему же он тешил себя надеждой, что она захочет к нему вернуться?

***

Рик вошел в дом Тротов и буквально возле самой двери столкнулся с Алексом. Мужчина был чем-то расстроен. Холодный взгляд буквально сверлил в нем дыры.

— Проходи, — скомандовал Трот и направился вперед по коридору. Рик еще ни разу не был в этом новом доме Александра. Он был гораздо меньше, чем прошлый, но по планировке был похож. Тот же длинный коридор, та же лестница. Дом был старой постройки. А все лондонские дома, построенные до военного времени, да и те, что строились поздние, были сделаны, как под копирку.

Рик разулся и последовал за ним. Похоже, действительно произошло нечто непредвиденное. Ведь еще три дня назад всё было в силе. Ещё вчера всё было в силе. Но почему же тогда, когда он подходил к дому, Джаки словно ошпаренная вылетала из него? Да и у Трота был ледяной взгляд, не сулящий ничего хорошего. Этот взгляд отметал всё воодушевление от отказа Джаки участвовать в пари. Всю эту недолгую радость как ветром сдуло.

Когда Рик вошел на кухню, Трот уже сидел за столом и пил чай. Рик сел на самый дальний стул. Ему не хотелось даже приближаться к этому человеку. Он был зол. И мужчина не мог понять, зачем он тут сейчас. Рик зевнул. Он сегодня спал от силы часа четыре.

— Так что происходит? — спросил Рик и зевнул ещё раз.

— Моя жена узнала о пари, — Александр отпил немного чая. — Она против этой свадьбы.

— И что теперь?

Рик не мог понять, зачем он приехал сюда. Ведь всё это можно было сказать и по телефону.

— Всё в силе. Слишком долго я потакал её прихотям, — причитал он. — Почему каждый раз я должен идти на поводу её желаний? Бизнес, видите ли, мне дороже. Хоть раз бы подумала о ком-то, кроме себя.

— Значит, пари не расторгнуто? Ваша дочь не хочет принимать в этом участия, — пожал плечами Рик.

— Хочет, не хочет… Это не имеет значения. Она слишком сильно зависит от общественного мнения. И если я объявлю о свадьбе в день её рождения, то она не станет опровергать. И тогда даже Лаура уже ничего не изменит.

Рик усмехнулся. Сейчас он вспомнил, как лет десять назад Николас высмеял его, когда он заявил, что хотел бы себе в жены такую послушную и правильную жену, как Лаура Трот. Похоже, она не такая хорошая, как он считал тогда.

— Значит, всё в силе?

— Однозначно.

***

Алексис опустила кисть в банку с растворителем. Она закончила покраску фона одной из стен на втором этаже. За последнюю неделю все стены были выровнены под покраску, и теперь девушка воплощала в жизнь те картинки, что кружились у неё в голове. Сейчас у неё было слишком много свободного времени, ведь никто не заказывал портреты, и она тратила это время здесь.

Девушка слезла со стремянки и села на табурет. Теперь вся правая стена была выкрашена в красный, немного бордовый цвет. Алексис надеялась, что сегодня она успеет закрасить все стены, чтобы они успели высохнуть до завтрашнего обеда. Девушке уже не терпелось приступить к основной работе.

Алексис передвинула стремянку и развела краску бордового оттенка, чтобы она была не такой густой. Молодая женщина поставила банку на верхнюю ступеньку и начала закрашивать следующую стену. Конечно, всё это можно было гораздо быстрее закончить, если использовать валики или же аэрозольные баллончики, но Алексис не признавала их. Ей никогда не нравилась ни их фактура, ни то, какой след после себя на стене они оставляли.

Девушка всегда творила в тишине. Музыка в такие моменты её отвлекала и раздражала. Особенно тогда, когда у неё что-то не получалось. Да и сегодняшняя погода нисколько не способствовала творчеству.

— Привет.

Алексис вздрогнула и чуть не сорвалась со стремянки. Она обернулась на голос и увидела сидящую на табурете Джаки.

— Ты меня напугала, — девушка отложила кисть и спустилась на пол. — Каким судьбами?

Алексис нанесла на руки немного растворителя, чтобы смыть с них краску.

— Мне нужен совет… Я просто не знаю, что мне делать… — Джаки поджала губы и протянула руку к эскизам, лежащим на складном столике, что стоял рядом.

— Что случилось? — Алексис вытерла руки и оперлась о перила.

— Я поругалась с мамой, — протянула Джаки в своей обычной манере.

— Вы же никогда не ругаетесь? — усмехнулась Алексис. Джаки и её мать Лаура ругались только по какой-нибудь серьезной причине. Сравнивая себя и подругу, Алексис всегда удивлялась как можно всё рассказывать матери. У неё самой была куча тайн, которые она никогда и никому не решилась бы раскрыть.

— Никогда… Это слишком растяжимое понятие, — пожала плечами Джаки. Как ни странно, но она ведь тоже считала, что у них всегда будет это взаимопонимание. Но, как она сама и сказала, никогда и всегда — понятия растяжимые.

— Позволь угадать, она узнала о свадьбе? — прищурилась та, изучая уже покрашенную стену. Она слушала подругу, но не любила тратить время за пустыми разговорами, старалась никогда не сидеть без дела. Взяла в руки эскиз, что набросала ночью, пытаясь представить, подойдет ли он сюда.

— Да, пару часов назад…

— Сказать по правде, мне сложно представить её реакцию на эту прекрасную новость, — с серьёзным видом проговорила Алексис.

— Давай без сарказма! — девушка встала с табурета и оперлась о перила рядом с подругой.

— Хорошо… Кофе будешь? — Алексис положила свой черновой рисунок на место и взяла со стола ключи.

— Я не пью кофе…

— Печально, потому что сейчас он мне нужен позарез. Я сегодняшнюю ночь вообще не спала, — девушка направилась к лестнице разминая мышцы шеи, затекшие оттого, что Алексис сегодня слишком много смотрела вверх, когда красила стены.

— Я, конечно же, могла бы предположить, что ты где-то веселилась, но, зная тебя, ты скорее всего рисовала, — усмехнулась Джаки, показывая рукой в сторону эскизов.

— Правильно думаешь, — подмигнула ей подруга. — А сейчас я нуждаюсь в перекусе, и ты составишь мне компанию.

***

Джаки подула на свою кружку с чаем. Ей никогда не нравилось пить чай в ресторанчиках или кафе. Ведь там его всегда приносили слишком горячим и подолгу приходилось дуть на него, дожидаясь, когда он остынет. Конечно, иногда и это было удобно, особенно в те моменты, когда ты кого-то ждешь или нужно потянуть время, делая вид, что ты о чём-то размышляешь. Однако сегодня был немного не тот случай.

Алексис сидела напротив и пила свой кофе. Она уже разделалась со своей отбивной и картофелем фри, и теперь уплетала круассан.

Джаки сделала большой глоток имбирного чая. Жжётся. Она подняла крышку чайничка и недовольно цокнула. Для столь небольшого чайничка с водой там лежал слишком большой кусок имбиря. Чтобы немного перебить эту остроту, Джаки засыпала в сам чайничек штук семь чайных ложек сахара.

— Я так понимаю, ссора с матерью не единственная причина по которой ты пришла ко мне? — Алексис поставила кружку с кофе на блюдце и откинулась на спинку кожаного кресла, что являлось неплохой частью декора небольшого ресторанчика на окраине Лондона.

— Как ты догадалась? — Джаки удивленно посмотрела на подругу.

— У тебя все на лбу написано, — улыбнулась Алексис. — А еще этот твой взгляд: «Я была неправа, прошу, убейте меня». Я его с детства помню. Ты так на бабушку смотрела, когда она тебя отчитывала.

Джаки потупила взгляд. На глаза навернулись слезы. Бабушка была для нее больной темой. Казалось бы, с момента её смерти прошло уже чуть меньше года, но для девушки всё как будто вчера свершилось. И ведь она всё также продолжала корить себя за то, что не присутствовала на её похоронах.

Её бабушки, Марии Салливан, не стало всего за три недели. Она просто заболела. Лечилась дома, а потом приехала в Лондон на День рождения внучки. Тогда Лаура настояла на том, чтобы она пошла в больницу. Женщина на отрез отказывалась, но всё же, скрепя зубами, согласилась. В свои семьдесят лет она до жути боялась обследования, уколов и врачей.

Её в тот же день положили в больницу, и без полного обследования поставили диагноз — рак легкого. Свое девятнадцатилетие Джаки встретила возле больничной кровати. Спустя неделю пришли результаты ПЭТ-КТ и диагноз оказался ещё хуже первоначального. Рак легкого подтвердился, но в довесок к этому метастазы пошли в головной мозг, к сожалению, не получилось определить, злокачественные они или нет. Если до того момента Джаки тешила себя надеждой, что всё это окажется неправдой, страшным сном, который вскоре исчезнет, то в тот момент что-то внутри неё оборвалось, и не о какой надежде уже и речи быть не могло. На следующий день она пошла выбирать платье для похорон, которое так ни разу и не надела.

Врачи отказались делать операцию, ссылаясь на то, что сердце не выдержит. Они боялись, что она умрет на операционном столе. Химиотерапия отпала по той же причине. Никто не ставил прогноз. Ей кололи морфий, и от того временами бабушка Джаки иногда говорила совершенно непонятные, а то и страшные вещи. В один из дней, когда Джаки пришла навестить бабушку, медсестра жаловалась на то, что пожилая женщина ночами начинала кричать и с кем-то разговаривала на повышенных тонах, при том, что в палате никого, кроме неё не было.

Джаки недоумевала, почему так всё произошло. Ведь ещё прошлой весной всё было хорошо. Они сажали цветы в бабушкиной оранжерее. И не было никаких предпосылок к чему-то подобному.

Мария пробыла в больнице ещё неделю. Последние два дня, что она находилась в больнице, были самыми мучительными. Она постоянно просилась домой, говорила, что её бросили там, что у неё просто простуда, и дома ей станет легче. Она была в этом уверена, ведь никто не сказал ей правды. Ни у Джаки, ни у Лауры язык не поворачивался произнести это вслух.

Вскоре её забрали оттуда. Дома она стала немного бодрее, и Джаки уже начала надеяться, что всё будет хорошо. Тешила себя этой надеждой, цеплялся за неё, ведь кроме этой надежды у Джаки больше уже ничего не было.

Но нет — спустя три дня после возвращения в дом дочери Мария Салливан скончалась в два пятнадцать ночи, спустя две недели после Дня рождения внучки.

Джаки смахнула слёзы с лица и сделала большой глоток чая. Она не могла думать об этом. Она не понимала этого. Не знала, как всё могло произойти именно так.

— Извини. Я не хотела…

Алексис никогда не считалась с чувствами других. Эта черта никогда не нравилась Джаки в подруге. Но что поделать, людей же нельзя изменять по своему образу и подобию. Ведь каждый имеет свои предпочтения и желания.

— Я знаю… — Джаки сняла резинку с запястья и завязала волосы в хвост. — Это сложно… всегда будет сложно…

— Давай поговорим о чём-нибудь другом? — Алексис постаралась улыбнуться, но её улыбка оказалась слишком натянутой и неправдивой. Трудно улыбаться, когда кому-то больно.

— Да… Сегодня я должна была встретиться с Зейном… Он сидел там на лавочке, ждал меня, а я так и не решилась подойти. Я испугалась. Подумала, что он согласился на встречу только ради того, чтобы высказать всё, о чем промолчал в тот раз. Глупо, да?

— Глупо… Знаешь, мне сложно в это поверить. Зейн слишком добрый, он априори не может ни на кого обижаться. Ну, а на тебя и подавно, — Алексис намотала прядь волос на палец, внимательно изучая кончики. Они начали сечься. — Вы для меня были всегда некой идеальной парой. И я действительно была удивлена, что ты предпочла пари ему.

Джаки посмотрела в окно, изучая прохожих. Их было немного, ведь погода не располагала для прогулок. Кто-то куда-то спешил, машины с визгом пролетали мимо. Девушке нравилось водить машины, но отец никогда ей этого не позволял. Он считал, что женщина не должна водить машину.

— Да я и сама не знаю, почему так поступила, — ответила Джаки, всё так же разглядывая прохожих.

— Мы, конечно, можем обсуждать это вечно, однако это никак не поможет тебе в сложившейся ситуации. Так какого рода помощи ты от меня хотела? — Алексис допила свой кофе и выжидающе смотрела на подругу. Она не любила подобного затишья. Ей всегда было нужно действо.

— Мне необходимо избавиться от этого пари, не разрушив мою семью, — Джаки перевела взгляд на подругу.

— Ну, мы можем попытаться, однако я не думаю, что из этого выйдет что-то хорошее.

— Почему? — удивленно приподняла бровь девушка.

— Потому что твой отец такой же, как и мой: он так просто не отступит от того, что задумал, — пожала плечами Алексис. Она хотела помочь подруге, но не знала, как.

Глава 6

Рик отворил дверь своей квартиры и вошел внутрь. Здесь всегда пахло чем-то пряным.

Мужчина прошёл на кухню, совмещенную с гостиной. Открыл холодильник. Возможно, это прозвучит, как самый большой в мире стереотип, но полки холодильника буквально ломились от еды. В большинстве здесь было мясо. Рик достал небольшой кусок свиной вырезки и чесночный соус. После этого приступил к готовке.

Каждый раз после тяжелого рабочего дня он приходил домой и принимался за готовку. Он никому не позволял готовить себе еду. Конечно же, он не считал, что кто-то захочет его отравить, просто предпочитал делать все сам. Да и ощущения поварского ножа в руке успокаивало его.

Он смазал мясо специями, залил лимонным соком и винным уксусом, а после оставил мариноваться. Он никогда не готовил помногу, считая, что полезна только та еда, что съедена сразу после приготовления, ведь со временем пища потеряет свой вкус и свои полезные свойства.

Знаете, какое ещё есть преимущество в том, чтобы жить одному? Тебе не нужно готовить ни для кого, кроме себя.

Рик включил фритюр, после хорошенько отмыл две средних картофелины. Порезал их на равные дольки. После того, как масло во фритюре начало шипеть, забросил картофель в ковш и опустил его в масло. Положил уже промариновавшееся мясо на гриль.

Дома все было как всегда. Слишком идеально. Черные диваны с симметрично разложенными подушками. Чистые белые ковры без единого пятнышка. Ровно висящие картины. Эта квартира выглядела так, будто в нее только вселились. Все так изменилось… Рик помнил, в каком бедламе он жил еще пару лет назад. Все же ему больше нравился нынешний уклад вещей. Единственным, что выделялось в этой черно-белой обстановке, так это фиолетовый чехол для одежды. Мужчина не помнил, чтобы приносил его сюда. Скорее всего его доставили сегодня днем, когда здесь была служанка.

На кухонном столе лежал сотовый телефон. Рик, приходя домой, всегда ставил его на беззвучный, чтобы не мешал.

Телефон начал вибрировать, из-за чего чуть не свалился на пол, но мужчина успел его поймать.

Номер был неопределён. Если честно, Рик никогда не любил отвечать на звонки с незнакомых номеров. Но за последние пару дней ему пришлось дать свой номер нескольким авторам, вот почему он всё же ответил на звонок.

— Добрый вечер, мистер Скорокер. Меня зовут Крис Рос, я личный юрист Александра Трота. Вы не могли бы подъехать завтра в обеденное время для подписания договора в мой офис? Адрес я вышлю вам на почту, — на другом конце трубки был слышен голос старого мужчины. Почему старого? Да он хрипел, как курильщик с сорокалетним стажем.

Последние три года Рик вёл относительно здоровый образ жизни. Алкоголь он употреблял, но в умеренных количествах, а к курению он никогда хорошо не относился. Даже в студенческие годы порицал его.

Рик достал из пиджака, что до этого повесил на стул, небольшую записную книжку и посмотрел своё расписание на завтрашний день. До девяти вечера он был совершенно свободен.

— Да, конечно, я подъеду.

— Хорошо. У меня есть адрес вашей электронной почты, я уже отправил вам адрес моего офиса. Буду ждать встречи.

— До завтра, — Рик положил телефон обратно на стол и продолжил готовить свой ужин.

***

Когда девушка пришла домой после встречи с подругой, полная решимости раз и навсегда разорвать это глупое пари, отца дома уже не было, как и младшего Скорокера. Марта готовила что-то на кухне. Потом убирала в хозяйской спальне, а Джаки поднялась наверх и весь оставшийся день провалялась в кровати, думая о том, как правильно преподнести отцу известие о том, что она не собирается больше плясать в этой пьесе.

Лаура пришла домой поздно, где-то в двенадцать ночи, или даже позднее. Джаки удалось ее перехватить, так как она сразу после ужина уселась на ступени, карауля мать. В тот день она на себе ощутила, насколько прекрасно место на ступеньках для того, чтобы поджидать человека, желающего избежать разговора. Той ночью она все же смогла поговорить с матерью, постаралась объяснить все, и они, вроде как, заключили временное перемирие. Однако той ночью отец не пришел ночевать домой, не пришел он и на следующий день, всю следующую неделю его тоже не было.

Девушку это несколько беспокоило, но она старалась не подавать виду, ведь от малейшего упоминания об отце Лаура приходила в бешенство. И Джаки это не нравилось. Она привыкла к своей доброй и, можно сказать, чуткой матери, которая, как казалось дочери, не любила скандалов. Но то, как она вела себя сейчас, было нисколько на нее не похоже, и это расстраивало Джаки.

Сегодня, в день своего рождения, девушка проснулась рано. На часах не было еще и семи, когда она распахнула глаза и села в кровати. Девушка провела руками по заспанному лицу и завязала грязные волосы в хвост. Во рту творилось черте что. Джаки приоткрыла губы и дыхнула на ладонь, брезгливо поморщившись от неприятного запаха. Ей срочно требовался душ или горячая ванна.

Встав с кровати, девушка взяла из шкафа комплект черного нижнего белья и направилась в ванну на втором этаже. В доме было тихо, ведь в воскресное утро Лаура Трот любила понежиться в постели, и это был единственный выходной Марты, который она обычно проводила с внуками за городом. Она уезжала в субботу вечером и возвращалась в понедельник утром.

Девушка вошла в ванну. Включила горячую воду и встала под струи. Ванная комната практически мгновенно наполнилась паром. Как бы Джаки не хотелось подольше понежиться в ванной, сегодня она этого не могла сделать. До обеда ей нужно было попасть в салон красоты и привести себя в порядок. Как ни странно, но Лаура, несмотря на всю свою обиду, не отменила прием в честь дня рождения дочери. Так что девушка, наскоро помыв голову и почистив зубы, вылезла из ванной.

Она не стала высушивать волосы, ведь все равно через час ей нужно будет ехать в салон, да и волосы у нее не особо длинные, так что сами высохнут. Джаки надела нижнее белье с пижамными шортами и вернулась в комнату. Открыла шкаф и начала перебирать все свои коктейльные платья в поисках подходящего. У девушки в комнате было два шкафа. Один для повседневной одежды, а второй для коктейльных и бальных платьев. Вторых было так много, что Джаки просто не знала какое надеть. Каждое из них она хоть раз да носила. И все эти платья были слишком яркими и запоминающемся, так что ни одно из них не подходило. Перекатывая вешалки по деревянной перекладине, девушка старалась найти нужное. Что-то, что еще никто не видел. Однако ничего подобного не находилось. Но вдруг взгляд девушки захватился за брусничного цвета чехол для одежды, которого там никогда не было.

Она протянула к нему руку и сняла с вешалки. Положила на кресло рядом со шкафам и потянула молнию чехла вниз. Она сняла его с вешалки и ее руки буквально утонули в огромном количестве шелковой ткани оранжевого цвета. Джаки взяла платье за верх и приложила к себе. На удивление, оно подходило к ее фигуре. Верх был полностью закрыт кружевом, вплоть до самой шеи, а от талии начиналась пышная юбка-колокольчик. На самой талии был широкий пояс горчично-медового цвета. Платье было действительно красивое, но девушка не помнила, чтобы когда-то его покупала. Следовательно, это был подарок, но чей?

Не выдержав, девушка надела это платье на себя. Застегнув широкий пояс, Джаки поправила подол своего нового платья. Оно село как влитое, словно было сшито специально по ней. Даже руки, обтянутые тонким кружевом, не казались толстыми. Пока девушка рассматривала себя в платье, она даже не заметила, как быстро пролетело время. Джаки достала красные лодочки на шпильке и черный плащ. Даже не снимая платья, она выбежала из комнаты. В салоне у нее было назначено на восемь тридцать, а на часах уже было восемь.

***

Джаки сняла с подноса очередной бокал с соком. Недавний званый ужин научил ее, что пить на подобных мероприятиях категорически запрещено. Людей было много, некоторых из них девушка до сегодняшнего дня никогда не видела. Все они о чем-то переговаривались, и казалось, что были хорошо знакомы. Но девушка среди них чувствовала себя чужой. На подобных вечерах в честь ее дня рождения, начиная с тринадцати лет, было больше знакомых матери, чем самой Джаки.

Девушка огляделась по сторонам, пытаясь найти Алексис, которая отошла от нее пару минут назад, разговаривая с каким-то архитектором. Джаки не помнила его имени, но знала, что пару месяцев назад один из журналистов отцовского издательство брал у него интервью.

Но Джаки искала не столько Алексис, сколько отца. Она надеялась, что он все же придет на день рождения к собственной дочери, и никакие распри ему в этом не помешают. Однако она все же не могла его найти в этой толпе. Облегченно выдохнув, девушка села за один из столиков, что в разнобой стояли по периметру всего зала. День рождения проводился в небольшом загородном клубе. Раньше Джаки бывала здесь довольно часто.

Мимо прошел какой-то пожилой мужчина. Он остановился, чтобы поздравить девушку с днем рождения, а после продолжил свой путь к бару.

Джаки продолжила озираться по сторонам, не теряя надежды, что все же сможет найти среди этих людей своего отца. Но тут ее взгляд случайно зацепился за сцену, где играли приглашенные музыканты. Там на середине сцены стоял Александр Трот. Он держал в руках микрофон.

Джаки буквально остолбенела, не имея ни малейшего понятия о том, что он собирается делать. Однако все это выглядело слишком подозрительно.

— Дамы и господа, прошу минуту внимания, — уверенным басом произнес он.

Некоторые пары, которые стояли ближе всего к сцене замолкли и обратили свой взгляд на него. А те, что стояли дальше даже не прервали своего разговора. Джаки перевела взгляд на Лауру. Та гневно смотрела на мужчину. Она была совершенно не рада видеть его здесь. Но не предприняла никаких попыток, чтобы вмешаться.

— Сегодня день рождения моей дочери. Это по-настоящему важное событие, так что мы решили именно в этот день сделать не менее важное объявление, — он сделал небольшую паузу, прежде чем вновь продолжить. — Мы хотели бы разделить с вами наше счастье, ведь моя дочь и сын моего лучшего друга, Рик, через месяц должны будут пожениться.

Джаки поперхнулась, ее глаза округлились от шока. Как же так? Девушка не могла поверить ни своим ушам, ни глазам. Она так и сидела на стуле, хлопая ресницами. И самым неприятным среди всего этого было то, что теперь взгляды всех присутствующих были обращены на нее, а она просто не знала, что сказать.

Взглядом, полным мольбы, она посмотрела на мать, надеясь на то, что она хоть что-то скажет. Но та лишь гневно смотрела на мужа. Сейчас Джаки не следовало ожидать от нее поддержки.

— Джаки, милая, ты не хотела бы подняться ко мне? — произнес мужчина в микрофон.

Что-же делать? На ватных ногах девушка поднялась со стула и поплелась к сцене. В мыслях будто был чистый лист. Она не имела ни малейшего представления о том, что ей говорить, когда она поднимется на сцену. Так что она старалась идти как можно медленней. Но сцена так неумолимо приближалась к ней, забирая те немногие мгновения, отведенные на раздумья.

Джаки выдохнула. Нацепила на лицо некое подобие улыбки и взошла на сцену. Она хваталась за крупицы самообладания, сгорая от стыда. Ей безумно хотелось исчезнуть, убежать куда-нибудь и забыть все сейчас происходящее.

Девушка поймала на себе удивленный взгляд подруги, так же не понимающей, что сейчас происходит. Алексис стояла рядом с тем архитектором. Сейчас Джаки могла надеяться только на поддержку подруги.

Джаки встала рядом с отцом. Расправила плечи, стараясь выглядеть как можно уверенней. Счастливой она никак не могла выглядеть, потому что внутри нее зарождался гнев. Отец играл на ее слабостях, ведь Джаки с самого детства боялась общественного мнения. И сейчас, как бы ей не хотелось воспротивиться и сказать, что никакой свадьбы не будет… Но нет… Оглядев всю толпу незнакомых людей, собравшихся в этом зале, она нервно сглотнула. Она не сможет ничего опровергнуть. Не теперь…

— Да уж… — пробормотала девушка и взяла у отца микрофон. — Сегодня по-настоящему радостный день, но к сожалению мой жених не смог разделить его вместе с нами, ведь он очень занят делами издательства. Знаете, я уже начинаю бояться, что он и на нашу свадьбу не придет, — нервный смешок сорвался с губ девушки. — В соседнем зале для всех нас уже накрыли праздничный фуршет.

Джаки возвратила микрофон музыкантам и, резко развернувшись, спустилась со сцены. Девушка не могла поверить, что отец так поступил с ней. Этот человек никогда не мешал Джаки самой делать выбор, но в этот раз он отобрал у нее право на это решение. И теперь девушке уже никак не отделаться от пари, ведь общество ждет этой свадьбы. И почему-то Джаки не сомневалась в том, что в следующем номере журнала отец уже отвел специальное место под статью об этой новости.

Джаки вышла из зала и встала возле двери, ожидая отца. У нее не было ни малейшего желания больше праздновать. Девушка стояла там минут десять. Люди ходили туда-сюда, но отца все никак не было. Она постояла так еще немного, но ждать девушка больше не желала.

Подойдя к первому попавшемуся официанту, она попросила у него ручку и блокнотный лист. Написала короткую фразу а затем, свернув листок пополам, попросила отдать Александру Троту. И направилась к выходу, предвкушая выражение лица отца, когда тот увидит записку.

Глава 7

Джаки раздражённо захлопнула папку с образцами скатерти. Последние две недели она только и делала, что перебирала эти папки, выбирала помещения, подбирала цветы и музыкантов. Все это свалилось на ее плечи, и никто даже не подумал оказать помощь. Так называемый "жених" неизвестно где пропадал, даже не отвечал на звонки. С самого дня рождения Джаки не общалась с отцом и матерью, отношения с ними нисколько не улучшились, все стало только хуже. В тот же день девушка собрала свои вещи и переехала к подруге. Джаки совершенно не хотела встречаться с матерью ни тогда, ни тем более сейчас. Девушка чувствовала себя виноватой перед ней. Ей постоянно казалось, что она предала ее, не оправдала ожиданий.

— Мисс Трот, вы определились с цветом?

Джаки подняла голову и посмотрела на поставщика, пожилого мужчину с пролысиной. Он сидел с ней уже около двух часов, подавая то одну, то другую папку с образцами. Он был помощником нанятого девушкой организатора свадьбы.

— Миссис Свои попросила, чтобы вы определились сегодня, потому что уже нужно заказывать скатерти, а то они не будут готовы вовремя, — мужчина почесал затылок и подал Джаки очередную папку.

Девушка опустошенно выдохнула: она устала от всего этого. Говорят, что предсвадебный период для невесты — самое радостное время, но нет, это совершенно не так. Это время проблем и нервозности, особенно, когда ты вынуждена подготавливать свадьбу, которой ты совершенно не желаешь. Ей до безумия хотелось все испортить, чтобы Рик запомнил этот день, как самый омерзительный в своей жизни. Но все же она была девушкой, которая мечтала о чудесной свадьбе. Ведь первая свадьба бывает лишь раз в жизни, и Джаки хотела, чтобы все прошло на ура. И эти два совершенно противоположных начала боролись в ней.

Джаки открыла папку и без особого интереса пролистала ее. Все цвета были как один, различались лишь на тон или два, и иногда попадался рисунок в виде ромба или чего-то подобного, на остальных были цветы или же другие витиеватые узоры. В только что пролистанной папке были различные оттенки красных скатертей, и это было последним, чего бы Джаки хотела. Девушка помнила, что в одной из первых просмотренных ей сегодня папок были бежевые и персиковые ткани. Лучше выбирать из них, эти цвета не так раздражающе ярки, как красный.

Джаклин встала с диванчика и подошла к компьютерному столу, что располагался в доме Алексис. Она начала копаться среди тех папок, что принес этот мужчина.

— Мисс Трот, вы что-то ищите? — осведомился пожилой человек, все так же продолжая сидеть на диване. — Я могу чем-то помочь?

— Да, конечно, вы не могли бы найти мне папку с бежевыми образцами? — Джаки обернулась и оперлась о компьютерный стол.

— Я ее уже убрал, сейчас найду, — мужчина поднялся с дивана и начал копаться среди принесенных им сумок с папками. Он перебирал их одну за другой, пока не выудил из сумки черную папку с персиковой нашивкой. — Вот, держите, — он передал папку девушке.

Джаки открыла ее наугад и ткнула пальцем в первый попавшейся цвет. Она так устала выбирать все это, ей хотелось лечь на диван и поскорее заснуть, а проснувшись просто забыть об этой свадьбе. А что, было бы забавно, если бы невеста просто не пришла на свое бракосочетание.

— Я выбираю этот, — Джаки протянула папку мужчине, указывая на выбранный образец.

— Что же, вполне неплохо… нечто подобное чаще всего и выбирают, — мужчина сделал несколько пометок в своем блокноте и начал собирать папки. Девушка же не стала ему помогать, не посчитав это нужным. Ведь ему и так за это платят. Помощник организатора вскоре закончил свои сборы. — Ну что же, мисс Трот, я, пожалуй, пойду.

— Да, конечно, я закроюсь за вами.

Они прошли в небольшую прихожую. Дом Алексис был гораздо меньше, чем дом Джаки, и девушка чувствовала себя здесь совершено неуютно. Ей казалось, что стены давят на нее. И это ощущение ей не нравилось. Но было кое-что забавное во всем этом, жить ей здесь оставалось недолго — всего две недели, и она будет вынуждена переехать к Скорокеру. Ведь было бы очень странно, если бы они были женаты, но жили в разных концах города.

Мужчина обулся и взял в охапку свои папки. Джаки открыла перед ним дверь, а после того как он покинул дом, закрыла ее. Ну вот, хоть с чем-то на сегодня покончено. Девушка потянулась, чтобы хоть немного размять затекшие плечи, и вновь вернулась в гостиную.

Раньше она никогда не вела дневников, но со всеми эти приготовлениями ей приходилось все записывать, чтобы ненароком не забыть о какой-то встрече. Девушка открыла ящик компьютерного стола и достала из него маленький зеленый блокнот с совой, купленный в каком-то канцелярском магазине пару месяцев назад. Тогда она не знала, что с ним делать, но теперь он дивно подошел в виде ежедневника. Пролистав несколько страниц, она открыла его на нужной.

Ну вот, отлично! Просто прекрасно! Через полчаса она должна быть в салоне на примерке платья. Джаки просто не могла поверить в то, что забыла о чем-то настолько важном. Взяв маленькую сумочку с дивана, она бросила внутрь блокнот с ручкой и пару запасных ключей. Повесила сумку на плечо и пошла в коридор. Там она быстро переобулась и вышла из дома, закрыв входную дверь на замок, а ключ положив под декоративное кашпо, что стояло на ступеньках.

Она развернулась и собиралась уже спуститься вниз, но на самых порожках девушка столкнулась с Риком. Мужчина стоял, опершись о перила. И Джаки чуть в него не влетела.

— Что ты здесь забыл? — воскликнула девушка, поднявшись на ступеньку выше.

— Хотел увидеть свою будущую жену, — несколько ехидно ответил он, запрокинув голову, смотря на небо. Несмотря на то, что бы уже середина октября, погода стояла достаточно теплая. Солнце уже не палило, как летом, но оно особо и не грело. Однако в легкой ветровке или вязанной кофте было не так уж и холодно.

— Могу тебя заверить: желание не взаимно, — брезгливо ответила Джаки и спустилась вниз. Во-первых, ей совершенно не хотелось с ним разговаривать, а во-вторых, она опаздывала.

Но отойти от ступенек дальше, чем на метр, ей не дали. Рик схватил ее за руку и остановил.

— Отпусти меня сейчас же! — крикнула девушка и отдернула свою руку.

— Хорошо.

— Что тебе нужно? — зло поинтересовалась Джаки. Этот мужчина тратил ее свободное время, которого и так оставалось не очень много.

— Я должен отвести тебя к юристу Трота. Ты до сих пор не подписала брачный договор, — спокойно ответил тот, вновь оперевшись о перила.

— Это срочно? — медленно выдохнув, спросила Джаки. Радовало лишь то, что он пришелпо делу, а не просто от скуки. Девушка посмотрела на наручные часы. — Слушай, это можно сделать позже. Через двадцать минут я должна быть на подгонке платья, а мне еще доехать надо. Давай завтра?

Джаки поправила ручку сумки на плече, что все время норовила съехать. Отлично, времени остается все меньше и меньше, а она продолжает тратить его, стоя здесь с Риком. Девушка начала спускаться по ступенькам.

— Нет, так не пойдет, — мужчина достал из кармана пиджака ключи от машины, догоняя Джаки.

— Извини, ты что, оглох? — зло спросила девушка, вопросительно изогнув бровь. — Я только что сказала, что сейчас у меня нет времени.

— Я тебя подвезу, а потом мы заедем к адвокату. — Как только они вышли на улицу, мужчина обошел машину и встал возле водительской двери.

— Не стоит, я сама могу справиться, да и до примерки у меня есть еще кое-какие дела, — Джаки натянуто улыбнулась. Поездка с ним совершенно не входила в ее планы.

Мужчина хмыкнул и посмотрел на свои наручные часы.

— Пять минут назад ты сказала, что у тебя осталось только двадцать минут до примерки, следовательно у тебя осталось всего пятнадцать минут. У тебя просто нет выбора.

Холодный расчет. В его взгляде и голосе не было ничего, кроме холодного расчета. Он говорил на сухом языке фактов, и Джаки это жутко раздражало. Но похоже, что у нее действительно не было выбора. Скрежеща зубами, она пробормотала нечто невнятно похожее на «Ладно, я согласна» и села в машину Скорокера, намеренно громко хлопнув дверью, чего, как ей показалось, мужчина и вовсе не заметил.

Джаки принялась копаться в сумке в поисках наушников. Она надеялась, что взяла их с собой. Ей совершенно не хотелось разговаривать с Риком и так она хотела хоть немного отвлечься. Но наушников там не оказалось. Мыслено чертыхнувшись, Джаки захлопнула сумку и уставилась в окно, всем своим видом показывая, что она не намерена разговаривать. Ей хотелось побыстрее избавиться от Скорокера. А он как на зло ехал недостаточно быстро.

Джаки вновь посмотрела на часы — осталось всего десять минут. Вот же, девушке это совершенно не нравилось и она потихоньку начинала злиться. Она просто не могла поверить в то, что сегодня опоздает на встречу. За это ей было стыдно перед самой собой.

— Ты можешь ехать чуть быстрее? Я не хочу опоздать, — смирившись, спросила Джаки, ведь сейчас только от этого мужчины зависело, опоздает она или нет.

— Могу, но не стану. Мы никуда не опаздываем, — не отрывая взгляда от дороги, ответил мужчина.

— Ты никуда не опаздываешь, а я опаздываю! — сквозь зубы прошипела Джаки. Последнее время ей казалось, что ему нравиться выводить ее из себя. — И откуда ты, прости меня, узнал, в каком салоне я заказала платье?

До девушки только сейчас дошло, что он ехал нужной дорогой, но при этом она не сказала ему адрес. Нет, она, конечно, слышала байки о людях с экстрасенсорными способностями, но что-то ей слабо верилось в то, что Рик один из них. Вообще не верилось, однако она чувствовала во всем этом какой-то подвох.

— Твой отец сказал, и, чисто случайно, мой костюм шьют там же, — пожал плечами тот, не отрывая взгляда от дороги.

— Понятно, никакой случайности нет, — Джаки посмотрела на часы, и в ее голове родилась небольшая догадка. — У тебя сегодня тоже примерка, ведь так?

— Ага, бывают же в жизни совпадения.

— От твоего сарказма лучше никому не станет, — Джаки отвернулась к окну и больше не произнесла ни слова. Ей не хотелось находиться рядом с этим человеком, что было довольно забавно, ведь через каких-то две недели ей придется переехать к нему.

Спустя пару минут Рик припарковался возле небольшого офисного здания, где на первом этаже располагалось несколько магазинов. Джаки облегченно выдохнула и выскочила из машины, впопыхах поправив кофту и закинув сумку на плечо. О, да, осталось еще пять минут.

Девушка преодолела парковку и взбежала по лестнице к одному из магазинов с лаконичной вывеской «Лик». Ее облегчению не было предела, когда входная дверь с мелодичным звуком закрылась за ее спиной.

— Оу, мисс Трот, вы как раз вовремя, — воскликнула девушка, сидящая за стойкой регистратуры. Внешне она выглядела не старше самой Джаки, но взгляд принадлежал отнюдь не ребенку. Так скорее должен смотреть кто-то взрослый, человек лет тридцати, умудренный опытом. В противовес ее взгляду, улыбка это молодой женщины была по-детски невинной. Такие люди, как она, всегда вызывали симпатию, а иногда в их присутствии начинало казаться, что с этим человеком ты знаком гораздо дольше, чем всего лишь пару минут или недель. — Миссис Кларк только что освободилась. Вы не могли бы подождать пару минут, пока уберут в женском зале? — вежливо улыбаясь, спросила та.

— Хорошо, — облегченно ответила Джаки и села на небольшой диванчик в приемной, стараясь отдышаться. Она была действительно благодарна за эту небольшую передышку. Сложив руки на коленях, она откинулась на мягкую кожаную спинку и закрыла глаза.

Входная дверь открылась, впуская в помещение немного холодного осеннего воздуха. Джаки прекрасно знала, кто вошел внутрь. И если бы это было возможным, то она бы просто растворилась в воздухе, настолько сильным было ее желание не общаться с ним.

Рик кивком поприветствовал девушку, которую, пожалуй, можно было назвать секретарем миссис Кларк, перекинулся с ней же парой дежурных фраз, осведомился о том, что пришел во время, и мастер примет его через пару минут, после чего сел на диван рядом с Джаки. Сказать по правде, то, с какой учтивостью и вежливостью он говорил с секретарем, дико взбесило мисс Трот. И ее разозлило именно то, что с ней он говорил чаще всего с некой издевкой или насмешкой. И она не могла понять этого, не могла понять, что такого плохого она ему сделала, что он относился к ней с этим презрением и недовольством. Хотя, все пожалуй было слишком ясно, ведь именно она претендовала на издательство, которое он так хотел получить.

Теперь их колени практически соприкасались, потому что диванчик был действительно маленький. И Джаки не нравился этот вынужденный контакт. Нутро буквально выворачивалось на изнанку от негодования. Она отодвинулась от него, насколько позволяло пространства диванчика, что нисколько не помогло обрести ей настолько желанного внутреннего равновесия. Все внутри буквально кипело от ненависти к этому человеку. И маленькое расстояние лишь подстегивало гнев.

Нервно прикусив губу она встала и прислонилась к стене чуть поодаль от дивана, рядом с большим фикусом. Теперь ее томило ожидание. Она раздраженно потирала руки, понимая, что Скорокер наблюдает за ней в своей типичной издевательской манере. И это бесило еще сильней, чем когда она сидела рядом с ним. Джаки не помнила за собой этой раздражительности, и это казалось ей странным. Она всегда считала себя более лояльной к людям, даже к тем, что действительно вызывали у нее нервный тик.

Девушка уже собиралась сказать, чтобы он прекратил на нее пялиться, но тут деревянная дверь, ведущая в зал, где снимали мерки и примеряли платья, открылась, и в приемную вошла миссис Кларк, стягивая с шеи метр для снятия мерок. Это была невысокая женщина средних лет с копной ярко-рыжих волос, собранных в нелепую гульку на самой макушке. Джаки никогда не шла подобная прическа, однако она не могла не признать, что она была очень удобной, особенно в те моменты, когда нужно было, чтобы волосы не мешали.

— Добрый день, мисс Трот, все уже готово, проходите, — она распахнула дверь перед Джаки и отступила в сторону, пропуская ее. — Я уже закончила с основным пошивом, но нужно будет подогнать в талии и по длине, и еще я беспокоюсь относительно рукавов. Вы выбрали для них слишком тонкие кружева, я считаю это не практичным, можно сделать его без рукавов, я смогу перешить его до завтрашнего дня, если вам вдруг что-то не понравится, — протараторила та и сняла с вешалки мешок для одежды. Она расстегнула его, и оттуда плавно выпали шелковые складки цвета шампань.

Джаки выбрала именно этот цвет, потому что он был менее марким, и в нем она не выглядела, как корова. Как ни странно, во всех белых платьях, независимо от их фасона и пошива, девушке всегда казалось, что ее бедра выглядят безразмерно большими. Возможно это был всего лишь комплекс, и все обстояло не так плохо, но переубеждать себя она не собиралась.

Девушка разделась, повесив свои вещи на небольшие вешалки, расположенные по правой стене, и встала на круглый подиум в середине комнаты, возле которого стояло несколько больших зеркал, что позволяли разглядеть себя со всех сторон. Помощницы миссис Кларк принялись одевать ее в недавно сшитое свадебное платье.

***

Рик посмотрел на часы. Невероятно, она примеряла это платье уже два часа. Это просто невероятно! Как можно было примерять одно единственное платье целых два часа? Он не мог понять этого. С примеркой своего свадебного смокинга он расправился всего за десять минут. И вот уже практически два часа он сидел в своей машине и читал какой-то журнал, оставленный матерью в прошлый раз, когда Рик подвозил ее до гольф клуба. Это был журнал о научных изобретениях двадцать первого века и возможных технологических изменениях в ближайшие пару лет. Но он был написан настолько скучным языком, что он забросил это дело после третей или четвертой статьи.

Пытаясь хоть как-то развлечься, он начал считать проезжающие мимо полицейские машины. Но это тоже не самое интересное занятие, и вскоре Рик откинулся на спинку сиденья, раздумывая над тем, что она могла бы делать там так долго.

Спустя еще минут двадцать Джаки вышла из здания и направилась к машине. На ее губах красовалась довольная улыбка. Будто она не примеряла два с половиной часа какое-то платье, а занималась чем-то по-настоящему интересным. Весело покачивая бедрами, она спустилась со ступенек, поправила ремешок сумки и направилась к машине. Все это время Рик наблюдал за ней, пытаясь понять, чему она так радуется.

Он выпрямился и притянул ремень безопасности, завел машину, ожидая, когда Джаки уже наконец сядет в нее. Но она не торопилась этого делать. Остановившись посередине дороги, девушка принялась копаться в сумке, ища что-то. Ну отлично! Рики раздраженно фыркнул. Он надеялся, что быстро разделается со всем этим. Однако чем больше проходило времени, тем больше ему начинало казаться, что она намеренно тянет время. Ему даже показалось, что это и являлось причиной ее улыбки.

Трот села в машину и на удивление дружелюбно улыбнулась Рику.

— Долго ждал?

Шопинг, примерка одежды, маникюр и еще пару десятков вещей составляли личную формулу счастья Джаклин Марии Трот. Общение с миссис Кларк и подгонка платья подняли Джаки настроение. Так что она могла терпеть Скорокера и даже улыбаться ему. Не фальшивой натянутой улыбкой, что она дарила ему при каждой встрече, в этот раз она была искренней. Эта улыбка была чем-то похожа на ту, что обычно вызывали у нее встречи с Зейном.

— Мимо меня проехало двести пятьдесят девять машин, — ответил Рик и тронулся с места.

— Понятно… — Джаки пристегнула ремень безопасности, не переставая улыбаться. — Тебе было действительно скучно! Так, — помедлила она, — мне нужно заехать в ресторанчик рядом с домом Алексис, я обещала, что сегодня ужин покупаю я. Ты завезешь меня туда до или после встречи с папиным юристом?

— Кто сказал, что я повезу тебя домой? — Рик не отрывал взгляда от дороги. Все это уже начинало его подбешивать. Он планировал, что в шесть будет дома, но похоже, что этого ему и в помине не видать.

— Отлично, значит я выйду из этой машины прямо сейчас, — настроение Джаки медленно, но верно начинало катиться к отметке «Очень раздражена».

— Ага, попытайся, — он нажал на кнопку, блокирующую двери.

— Просто прекрасно, — протянула Джаки и отвернулась к окну.

От ее хорошего настроения не осталось и следа. Он просто все разрушил. Девушка разглядывала витрины магазинов, пролетающие мимо, пытаясь понять, куда именно они едут. До сегодняшнего дня она никогда не ездила к отцовскому юристу, это было без надобности. И сейчас она побаивалась, что он завезет ее куда-то не туда. Воображение живо рисовало какой-то промышленный район, где обычно собирались рабочие или подростки, желающие напиться вдали от родителей. Если бы она пропала в подобном месте, никто бы даже не заметил этого.

Однако ее опасения не подтвердились, когда Рик припарковался рядом с небольшим офисным зданием. Но на смену опасениям пришел дикий ужас осознания, на верхних этажах этого здания располагалось одно из отделений фирмы, в которой работал Зейн. Чертыхнувшись, Джаки вцепилась в ремень безопасности. Она не хотела, чтобы Зейн даже случайно увидел ее рядом с Риком. Ей было противно от одной мысли, что придется изображать влюбленную дуру перед ним. Хотя, если хорошенько подумать, за прошедший месяц ей не разу не пришлось играть роль влюбленной или хотя бы заинтересованной в этой свадьбе девушки. Да и с Риком она пересекалась всего пару раз. Джаки усмехнулась: может и их совместная жизнь будет чем-то похожа на этот месяц.

Но тем не менее, встретить Зейна сегодня не входило в ее планы.

— Я не пойду туда, — прошептала Джаки, вдавливаясь в спинку кресла. Она надеялась, что так будет менее заметной.

— Это еще почему? — удивился Рик. Он уже успел выйти из машины. Но заявление Джаки заставило его вернуться на место.

— Просто не пойду, и все, — ответила девушка, скрестив руки на груди.

— Эй, Трот, не веди себя как ребенок, ты уже не в том возрасте, — усмехнулся мужчина. Ему показалось забавным то, как она тянула звуки. — Это потому, что я отказался вести тебя в ресторан?

Это прозвучало немного двусмысленно, но Джаки было на это наплевать. Она не хотела, чтобы он узнал, о чем она думала. Так что, не раздумывая ни секунды, она ляпнула:

— Да!

— Ясно, единственный ребенок в семье всегда остается ребенком, — вновь усмехнулся Рик. Ему, конечно, не нравилось происходящее, но окружающим бы не понравилось, если бы ему пришлось тащить ее к этому юристу. Выдохнув, он вышел из машины. — Хорошо, я отвезу тебя, а теперь вылезай из машины.

Глаза Джаки округлились. Он буквально отобрал у нее последний предлог, чтобы не идти в это треклятое здание. Она не ожидала от него чего-то подобного, ей казалось, что сейчас он вспылит, и она смогла бы, гордо хлопнув дверью, развернуться и пойти домой. Но нет, трюк не удался.

Неуверенно отстегнув ремень, она выбралась из машины, оставив сумку на пассажирском сиденье, понимая, что ярко-зеленая сумка будет привлекать к ней только больше внимания. Рик пошел вперед, а Джаки поплелась за ним. Она распустила волосы и опустила голову, чтобы никто не видел ее лица. Хуже встречи с Зейном могла быть встреча с его друзьями или коллегами.

Рик перекинулся парой фраз с охранником, назвав при этом чью-то фамилию — как показалось Джаки, фамилию юриста. После чего они вошли в лифт, и девушка смогла облегченно выдохнуть только после того, как двери закрылись. Теперь девушка молилась, чтобы никто больше не вошел. И к ее неимоверному счастью так и случилось: вплоть до четвертого этажа двери ни разу не распахнулись.

На нужном им этаже располагалось всего три офиса. В одном из них было бюро брака. Джаки не знала, что это значило, ведь кроме маленькой таблички никаких опознавательных знаков не было. Во втором был салон по печати баннеров, а на третей двери не было никаких опознавательных знаков. Именно туда они и вошли. После того, как дверь с тихим скрежетом довольно старых петель закрылась, Джаки поняла, что никто ее больше не сможет узнать, и облегченно выпрямилась, расправив плечи.

В небольшой приемной сидела старая женщина с тугим пучком на волосах, что буквально стягивал ее лицо, Джаки даже озаботилась тем, не больно ли ей от этого пучка. Секретарь выпрямилась, когда они вошли, и отложила бумаги, что до этого перебирала.

— Добрый вечер, мистер Скорокер, проходите, вас уже ждут, — она сделала акцент на слове "уже", как бы поясняя, что ждут довольно долго.

То, как это было сказано, не понравилось Джаки, но она промолчала, не желая привлекать к себе лишнее внимание. Ей хотелось поскорее подписать этот договор и покинуть здание, при этом не столкнувшись ни с кем из знакомых. От негодования она потирала руки.

Рик дружелюбно улыбнулся пожилой женщине и извинился, после чего направился к двери. Он распахнул ее и отошел в сторону, пропуская Джаки вперед.

Эта комната была не больше предыдущей. Бежевые стены, светлый ковролин. Джаки никогда не понимала людей, что любили стелить в своих домах или офисах ковролины, а уж тем более светлые ковролины. Это сколько же нужно иметь сил и терпения, чтобы вычищать его каждый день.

За небольшим столом в центре комнаты сидел пожилой человек. Он разбирал какую-то кипу бумаг, буквально тонул в ней. Его рабочее место было настолько завалено, что даже ручке упасть было некуда. Но в противовес этому беспорядку, на небольшом столике у стены, рядом с двумя плетеными креслами, идеально ровно лежало всего две маленьких стопки бумаги, справа от каждой также было по ручке. Примечательно то, что листы лежали на равном расстоянии как друг от друга, так и от краев стола.

Мужчина встал и, после небольшого приветствия, попросил Джаки ознакомиться с договором, лежащем на том самом столике у стены, и поставить свою подпись на двух экземплярах. Девушка села в кресло и принялась читать. Все было понятно изложено. И Джаки, быстро пробежавшись взглядом по строчкам, поставила свою подпись. Она буквально считала секунды до того момента, как сможет покинуть это здание. Но, как на зло, Рик еще минут десять обсуждал с ним что-то относительно расторжения брака. Все это Джаки слушала в пол уха, не понимая, почему нельзя было бы обсудить все это в любой другой день, когда ее здесь не будет.

И вот, когда она уже собиралась указать на время, Рик вежливо попрощался с юристом и открыл дверь, пропуская Джаки вперед. Девушка поднялась с кресла и вышла из кабинета. Она опустила голову и завесилась волосами. Шла быстрым шагом, минуя приемную и коридор, прямо к лифту. Она даже была рада тому, что ей хватило самообладания не сорваться на бег. Нервно нажимая на кнопку лифта, она теребила край кофты.

— Эй, Трот, что с тобой? — спросил Рик. Ее поведение казалось ему странным.

— Все нормально, — пробормотала Джаки и вошла в лифт. Ей не хотелось разговаривать, не сейчас и уж точно не с ним.

Лифт противно дзынькнул на первом этаже и двери открылись. Джаки выскочила из него и поспешила к выходу. Но возле самой двери она остановилась, застыв словно вкопанная. Дверь была прозрачной, и сквозь нее она увидела его.

Зейн стоял там, недалеко от парковки, и о чем-то разговаривал со своим отцом. Джаки видела его лишь раз на праздничном ужине в честь дня рождения матери Зейна, но у него была довольно запоминающаяся внешность. Глубоко посаженные глаза, квадратный подбородок, острый нос и копна черных волнистых волос и усы, такие длинные и закручивающееся на концах.

— Трот, ты идешь? — Рик открыл дверь, но Джаки остановила его, взяв за руку.

— Я не могу, — прошептала она. Боже, случилось самое ужасное, она так надеялась не встретить его, но нет. Он стоял там. Практически рядом с машиной Рика. Как бы она не хотела, она не смогла бы прошмыгнуть незамеченной.

— Это еще почему? — удивился мужчина.

Джаки было стыдно говорить о том, что там на парковке стоял ее бывший, и она просто боялась встречи с ним. Нужно было что-то делать. И срочно, ведь сейчас они стояли на самом видно месте. Стоило Зейну или его отцу хоть немного развернуться, и они бы непременно заметили бы ее.

— Дай ключи от машины, — попросила Джаки. Если она сможет прошмыгнуть к машине, пока они стоят к ней спиной, то все будет хорошо.

— Зачем они тебе? — Рик достал их из внутреннего кармана и потряс перед лицом девушки.

— Просто надо! — воскликнула Джаки и выхватила связку из его рук, после чего побежала к машине. Минуя неудачно припаркованные автомобили, она молилась, чтобы Зейн не обернулся.

Почему Рик не припарковался где-нибудь поближе ко входу? Тогда не было бы никакой проблемы, и Джаки могла бы уехать незамеченной, но нет же, он делал все, как ему было удобно.

Девушка остановилась возле пассажирской двери и нажала на кнопку сигнализации. Та запищала слишком громко, но Джаки понадеялась, что не привлекла внимания своего бывшего парня. Она запрыгнула в машину и стала ждать, когда придет Рик, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида на Зейна: похоже, он все же не заметил ее.

И все бы хорошо, но Скорокер шел слишком медленно. И это злило Джаки. Она вновь нервно теребила край кофты.

Девушка опять посмотрела в зеркало заднего вида, и увиденное заставило ее нервно сглотнуть. Рик остановился рядом с Зейном и начал о чем-то разговаривать с его отцом. Вот черт. Джаки обернулась и начала искать на заднем сиденье что-нибудь, что можно было бы нацепить на голову.

«Ну спасибо, удружил» — подумала девушка и нацепил на голову бейсболку с эмблемой «редсокс», что валялась на заднем сиденье. Сказать по правде, у Скорокера была не самая чистая машина. Заднее сиденье было завалено бумагами, детским игрушками, там даже лежал набор для бадминтона.

Рик еще минут пять стоял там и разговаривал с отцом Зейна, после чего наконец-то направился к машине. Он сел в нее, забрал у Джаки ключи и завел мотор. Довольно аккуратно выехал с парковки и поехал вниз по дороге. Только когда они свернули с этой улицы, девушка смогла наконец расслабиться.

— Ну что, Трот, может объяснишь, что за шоу ты только что устроила? — поинтересовался Рик, припарковавшись возле небольшого итальянского ресторанчика.

— Только если ты объяснишь, зачем остановился рядом с Зейном и заговорил с его отцом, — ответила Джаки, стараясь потянуть время. Ей совершенно не хотелось объясняться. Так что она отстегнула ремень безопасности и вылезла из машины, поплелась к ресторанчику, планируя, что именно закажет.

К ее удивлению, Рик последовал за ней. Он даже открыл перед ней дверь. Третий раз за день. Джаки, конечно, не вела счет, но для нее это было немного необычно. Она просто не ожидала этого от него. Вместе они прошли к барной стойке, где Джаки сделала заказ, попросив все завернуть с собой, кроме молочного коктейля.

— Ваш малиновый молочный коктейль, — официантка протянула ей стаканчик с разноцветными трубочками. — Ваш заказ будет готов через двадцать минут.

Джаки прошла к единственному свободному столику возле окна. Отодвинула стул и села, наблюдая за ночным небом. Солнце уже спряталось за горизонтом, а звезд не было видно, так как небо было затянуто свинцовыми тучами. Рик сел напротив нее.

— Мистер Дон был моим начальником, когда я проходил практику от университета, — сказал он и отпил немного из своей кружки.

— Ну а Зейн был моим парнем, мы расстались три недели назад, — ответила Джаки на недавно заданный вопрос, хоть совершенно и не хотела на него отвечать. Просто обстановка была располагающей, и она ведь обещала.

Однако после они не произнесли не слова. Никто из них просто не хотел разговаривать. Вскоре пришла официантка и отдала Джаки ее заказ, аккуратно уложенный в два пакета. Рик забрал их и направился к машине. Положил на заднее сиденье. Девушка же даже не стала возражать. День был слишком насыщенным и нервным, она просто устала.

Рик подвез ее до дома, не задавая лишних вопросов. Все же иногда он может быть вполне понимающим. Джаки вылезла из машины, забрала пакеты и собралась уже идти домой, но Рик остановил ее, окликнув.

— Эй, Трот, не забудь вернуть кепку моего брата, а то он ей очень дорожит, — крикнул он, приоткрыв окно пассажирской двери.

Джаки усмехнулась, стянула кепку с головы, пытаясь удержать пакеты одной рукой, и кинула ее на сиденье.

— До завтра, — пробормотала она и направилась домой. Ей срочно нужен был душ. Хотелось побыстрее смыть с себя весь сегодняшний день и просто расслабиться на диване перед телевизором, поедая большую пиццу.

Глава 8

Следующие два дня прошли в полной суматохе. Оказалось, что мисс Свон, нанятая Джаки организатор свадеб, напутала в датах, и нужно было срочно искать новое место для проведения всего торжества. И если бы Джаки попросили описать эти дни тремя словами, то она непременно бы сказала: «Я хочу отказаться». И если бы у нее тогда был выбор, то она поступила бы так. Но, к сожалению, этого выбора не было, и ей пришлось разгребать этот, так называемый, завал. Она не понимала, как один из лучших и, пожалуй, самых уважаемых лондонских организаторов торжеств мог совершить подобную оплошность.

За эти два дня молодой невесте на пару с мисс Свон пришлось просмотреть около пятнадцати ресторанов и девяти загородных клубов, но, как ни странно, ни один не подходил. Одни не могли вместить запланированное количество гостей, другие, которые могли предоставить нужное помещение, просто не нравились Джаки. Она окрестила их «вульгарными» и не пожелала проводить в них торжество. В такие моменты, как этот, невеста всегда нуждается в хорошем толчке, который бы показал правильное направление и помог определиться с желаемым. Но так как в большинстве пар подобным толчком был мужчина, Джаки пришлось обходиться без помощи, ведь как бы глупо это ни было, но Скорокер не желал принимать участия в этой организации. Казалось, его это и вовсе не интересует. Девушка даже иногда начинала надеяться, что он просто не придет к алтарю и избавит ее от проблем. Хотя нет, это не самое ее лучшее желание. Ведь быть заклейменной, как брошенная невеста, Джаки совершенно не хотела. Не хотела она и того, чтобы люди судачили о ней. Уже и так ходили слухи о том, что она изменщица, которая предпочла семейное состояние отношениям с Зейном Доном. Эту чудную историю, которая не была лишена истины, она услышала в салоне, где обычно ей красили волосы. После чего ей пришлось сменить салон.

Такси остановилось возле старого лодочного дока, и усталая Джаки вышла из него. За сегодняшней день она побывала уже на четырех турбазах, расположенных в разных концах города, и ни одна из них ей не понравилась. Одна была «вульгарной», вторая слишком обыденной, третья не подходила по статусу, а о четвертой вообще вспоминать страшно. Это был старый детский лагерь, переделанные под базу отдыха.

Дверь дока была не заперта, как и всегда. Джаки распахнула ее и вошла внутрь. Это место становилось все больше похоже на то, что описывала Алексис тем вечером, когда Джаки впервые вошла в эти двери. Перила вокруг акватория заменили новыми кованными с небольшими корабликами на каждой четвертой пике. Стены первого этажа теперь были выкрашены в золотой цвет, который переливался в лучах искусственного света. Мастера уже закончили укладку паркета на первом этаже. Также замели и лестницу ведущую на второй этаж. Она была выполнена в том же стиле, что и перила акватория. Первый этаж был практически готов, оставалось только установить столики и правильно расставить рабочие поверхности для поваров.

На первом этаже было пусто, и Джаки предположила, что скорее всего Алексис следит за тем, как мастера кладут паркет на втором этаже. Собственно, именно так все и оказалось. Джаки поднялась по лестнице и встала возле стены рядом с лестницей, потому что это было единственное место, где можно было стоять. Большая часть пола была уже покрыта паркетом, над остальной сейчас корпели мастера, а Алексис сидела на перилах, вцепившись в них обеими руками, чтобы случайно не сорваться вниз. Ведь в акваторий еще не провели подогрев, и вода там была слишком холодной, а заболеть от переохлаждения девушка совершенно не хотела. Она была сосредоточена на работе мастеров и даже не заметила появления подруги. Это место постепенно занимало все большее и большее место в ее жизни. За прошедшие три недели она даже пару раз оставалась здесь ночевать, а запах еще не выветрившейся краски казался ей уже таким родным.

— Алексис! — крикнула Джаки, привлекая к себе внимание подруги.

Девушка подняла голову и приветливо улыбнулась.

— Постой там, я сейчас подойду, — она спрыгнула с перил и направилась к Джаки, стараясь не мешать рабочим и не нарушить гармоничного порядка деревяшек на полу. — Ну как, что-нибудь понравилось?

Джаки отрицательно покачала головой, прекрасно понимая, о чем говорит подруга.

— Я не знаю, что делать… — протянула она. — Осталось чуть меньше двух недель.

— Маловато…

— Ага, это изначально была провальная идея. Подготовить свадьбу, поправочка, масштабную свадьбу, всего за месяц. Чем мой отец вообще думал? — негодовала молодая женщина. — Да еще и этот Скорокер…

— А что, если сократить количество гостей? — неожиданно произнесла Алексис. Ей эта идея показалась вполне выигрышной, ведь тогда Джаки смогла бы выбрать один из тех ресторанов, что понравился ей вчера, но там были слишком маленькие залы.

— Конечно, и я могу уже сейчас писать завещание, — саркастично ответила та.

— Это еще почему?

— Мать мне этого не простит, а у нас и так натянутые отношения, — объяснила Джаки причину своего скептического настроя.

— Хорошо, а если провести твою свадьбу здесь? — спросила Алексис, прикусив губу.

— Здесь — это где? — Джаки скрестила руки на груди и окинула взглядом второй этаж. Красные стены с золотым и серебренным рисунком уже давно высохли.

— Здесь — это здесь, — Алексис развела руками, как бы говоря «В моем ресторане». — А что? Это неплохая реклама. Персонал, конечно, еще не нанят, но он ведь будет и не нужен, ты ведь и так уже всех наняла для того парка. Ну а еду можно будет заказать в одном из тех ресторанов. Как тебе эта идея?

Джаки отошла от стены и прошлась по застеленному полиэтиленом полу, где еще не успели положить паркет. Ей нравилось здесь. Сама обстановка была буквально пропитана аурой Алексис. Это было ее детище.

— Это неплохая идея, но ты ведь собиралась открыться только под рождество, верно? — Джаки обернулась и выжидающе посмотрела на подругу.

— Да ладно… Зато представь, какой будет ажиотаж? Тайное место, закрытое для посторонних, которое откроется только через два месяца, — в голосе девушки слышалось возбуждение. Она загорелась этой идеей, и Джаки не хотела мешать ей мечтать.

— Хорошо, я сообщу мисс Свон о своем решении, но вы успеете закончить ремонт к концу недели, чтобы краска успела выветриться и можно было все украсить? — улыбнулась Джаки, понимая, что избавилась хоть от одной своей проблемы.

— Да, только…

— Только что? — встревожилась девушка. Не нравилось ей, когда кто-то говорил что-то из ряда «все хорошо, но есть одно но».

— Я сама все украшу, — строго произнесла Алексис. Это был ультиматум.

— Хорошо, — растерялась Джаки. — Ладно, мне пора, нужно разобраться с одним человеком.

Девушка направилась к лестнице.

— Это прозвучало так, будто ты хочешь кого-то убить, — игриво подмигнула Алексис.

— Есть немного, — Джаки достала из сумки телефон и вызвала такси.

***

Джаки открыла дверь электронным ключом, что дал ей Николас. Она, конечно, понимала, что все, что она сейчас собиралась сделать, было вторжением в чужую личную жизнь, но ей совершенно надоело то, что все связанное с этой дурацкой свадьбой легло на ее плечи. Нет, ну правда, сколько уже можно избегать этого разговора? Рик не отвечал на звонки и лишь неожиданно появлялся, когда ему было что-то нужно. Это раздражало, и девушка решила взять все в свои руки.

Немного помедлив у входа, она все же вошла в квартиру. Разулась и аккуратно поставила свою обувь возле входа: все же это чужой дом, и здесь нет домработницы. Рик был хозяином довольно неплохого лофта, практически в центре, раньше это был старый стекольный завод, который закрылся еще в довоенное время, а лет пятнадцать назад его перестроили в элитный дом. Снять здесь квартиру было недешевым удовольствием, а покупка лофта стоила уж совсем заоблачную суму денег.

Джаки прошла вперед по коридору. Там располагалась просторная гостиная совмещенная с кухней. Сначала девушка подумала, что у него просто темный коридор, ведь так часто поступали дизайнеры, считая, что это прикольно, но нет. Вся гостиная и кухня были выполнены в черно-белых тонах. Черный диван с белыми подушками и черным ковром. Журнальный столик тоже черный. Практически все было черным, не считая стен, которые были выполнены в белых тонах. Единственными яркими пятнами во всем этом «минимализме красок», так Джаки окрестила эту квартиру, были картины. Сочные абстракции, которые буквально пестрили яркостью красок.

Девушка прошла к дивану и села на него, поджав под себя ноги. Она хлопком погасила электронный свет, который включался автоматически, когда кто-то входил в дом, для пущей драматичности. И стала ждать, когда Скорокер вернется домой.

***

Было уже около девяти, когда Рик припарковался возле своего дома. Последнее время мистер Трот сваливал на него практически всю работу. Теперь мужчина был вынужден присутствовать на всех собраниях, подтверждать заголовки, проверять статьи, а, помимо всего выше перечисленного, быть мальчиком на побегушках у мистера Трота. Нет, вы не подумайте, Рику нравилась его работа, нравилось разбираться в этих статьях, даже когда это были статьи о моде и выборе губной помады; нравилось раздавать приказы и засиживаться на этих собраниях, разбирая статистику продаж. Но ему не нравилось, когда им командовали. Особенно ему не нравилось, когда им командовал Трот, человек, которого за последнее время Рик начал считать равным, потому что понимал, что и сам неплохо может справляться с его работой.

Потянувшись и зевнув, Рик вышел из машины. Сегодня был загруженный день, и он по-настоящему устал. Хотелось прийти домой и просто лечь спать. Даже на то, чтобы раздеться, уже не было сил. На автомате он нажал на кнопку сигнализации и пошел домой. Мысль о том, что придется самому подниматься на четвертый этаж, где располагался его лофт, удручала. Весь четвертый этаж отводился под его квартиру, так что мужчину никогда не беспокоили шумные соседи.

Рик поднялся по лестнице и открыл дверь лофта электронным ключом. Он считал это гораздо более удобным, чем постоянно таскать с собой связку с ключами, а так ввел пароль — и дверь открылась; правда, если ошибиться, то в квартиру ты еще долго не попадешь. Просто отделение слесарей, что обслуживает этот дом, работает до пяти, а Рик возвращается домой не раньше восьми или девяти, а после завершения рабочего дня ни одного слесаря из дома не вытащить, так что ждать пришлось бы до самого утра.

Мужчина вошел в квартиру и сразу же погасил автоматический свет в коридоре. В последнее время его начал раздражать этот автоматический свет. Нет, он, конечно, понимал, что это очень удобно, но все же это раздражало. Вечером хотелось отдохнуть, а этот свет лишь надоедал и отвлекал.

Рик прошел в гостиную, на ощупь нашел фильтр и налил себе воды. Ужинать совершенно не хотелось, но все же нужно было перекусить, ведь последний раз сегодня он ел, кажется, в обед или даже утром. Покопавшись в холодильнике он достал яблоки и бананы, а также кленовый сироп. Нужен был небольшой перекус. Он мелко нарезал фрукты и залил их сиропом, посыпав корицей. Взял ложку и сел за стол.

— Я тоже буду! — раздалось откуда-то с дивана.

— Черт! — вскрикнул он и от шока округлил глаза. Кто мог пробраться в его квартиру? А эта темнота пугала. Правда пугала, ведь не каждый день такое происходит. Это напоминало дешевый фильм ужасов. Вот сейчас он включит свет, и там никого не окажется, но потом, когда он погасит свет, успокоившись, его за ногу схватит какой-то монстр.

Рик хлопнул в ладоши, чтобы включить свет. И к его удивлению и облегчению, на диване сидела Джаки Трот, ехидно улыбаясь. Похоже, ей это действительно казалось забавным. Скрестив руки на груди, она сидела в пол оборота к нему.

— Что ты здесь забыла? — мужчина сел за стол, пытаясь понять, что она здесь делает. Если быть откровенным, он удивился бы гораздо меньше, окажись тут какой-то монстр из недавно просмотренных фильмов ужасов.

— Пришла разобраться с одной не мало важной проблемой, которая касается нас обоих, — пожала плечами молодая женщина и поднялась с дивана. Она быстро преодолела разделяющие их расстояние и села за стол прямо напротив Рика. Джаки выхватила из его руки десертную ложку и притянула к себе плошку с фруктовым салатом.

Рик не возражал против всех этих действий, хотя, похоже, он просто не мог осмыслить того, как она попала в его квартиру. Хотя, похоже, все было предельно ясно, ведь если после ввода электронного ключа дверь не заблокировалась, то кто-то дал Джаки ключ, и сейчас на ум мужчине приходило лишь одно имя. Это мог сделать только Николас, ведь кроме него и матери, пароль от лофта больше никто не знал. Рику хотелось пойти и сразу же сменить его, но вскоре он понял, насколько это бессмысленно, ведь через полторы недели ему все равно пришлось бы дать пароль девушке. Так что можно сказать, что отец избавил его от лишних проблем, однако Рику в это слабо верилось.

— И что же это за проблема? — выдохнул Рик. Ему хотелось как можно скорее избавиться от этой навязанной ему женщины. И что-то подсказывало, что она уйдет не раньше, чем получит то, ради чего пришла.

— Я хочу, чтобы ты участвовал в организации свадьбы, — Джаки запустила ложку с салатом в рот. Ох, она не ожидала такой спокойной реакции и, если честно, это немного пугало, ведь у нее было заготовлено уже немалое количество отговорок на случай, если бы он решил выгнать ее сразу же, как заметил. Время ожидания, как ей казалось, было потрачено не даром, но вот теперь надобность в этих отговорках отпала.

— Я слишком занят для этой ерунды, — отчеканил Рик и встал, чтобы налить себе воды. В горле пересохло.

— И чем же ты так занят? — усмехнулась Джаки. Этот его ответ был более ожидаем, чем прошлый.

— Издательством, — пожал плечами мужчина, словно это было чем-то совсем понятным, и отхлебнул немного из бокала.

— Ты еще не его директор, так что можешь и уделить мне хотя бы два-три часа в день, — съехидничала Джаки. Нет, ну почему у нее есть время на все это, а у него, видите ли, нет? Девушка потихоньку начинала раздражаться. Она, конечно, с самого начала понимала, что легко не будет, но то, как он смотрел на нее, злило. Этот взгляд будто бросал ей вызов. Как бы проверяя: а что она сможет сделать, что скажет. Этот испытывающий взгляд сверлил в ней дырки. — Это просто нечестно, — прошептала Джаки. — Ты эгоист, и я действительно не понимаю, почему отец согласился на все это. Да как можно доверить компанию кому-то настолько безответственному?! — все, что копилось в ней последние несколько недель, было готово вырваться наружу. Джаки чувствовала, как к глазам подступили слезы. Ей было обидно. Почему у него есть отговорка от всего этого, а у нее нет? Почему она поставлена в эти рамки, пытаясь угодить матери? А ему все равно… Ее жизнь рушилась, и девушке казалось, что она уже смирилась с этим. Но вот этот взгляд словно резал ее на кусочки, показывая, что ее устоявшийся мирок рухнул и ничто уже не будет таким, как прежде. Да и лучше, похоже, уже ничего не будет. — Все понятно, я лучше пойду, — она не хотела, чтобы это ничтожество видело ее слезы. Она не хотела выглядеть слабой, уж точно не перед ним. — Я все организую сама. Если честно, этого и следовало ожидать.

— Вот и отлично, — пробормотал Рик.

Джаки поднялась из-за стола и направилась к выходу. Ей не хотелось больше разговаривать с ним, все же идея была провальной. Девушка остановилась возле входной двери, обулась и застегнула ремешки своих туфель. Посмотрела на наручные часы. Она просидела здесь три часа. Три часа потрачены в пустую.

***

Рик поднял крышку ноутбука и откинулся на спинку кресла. Очередной не особо приятный день в роли собачки на побегушках у Трота подходил концу, так же, как и еще одна неделя в этой роли. Рик усмехнулся — осталась всего неделя до того дня, как его окольцуют. Даже интересно, как это будет. Всего неделя… Если подумать, этого на самом деле так мало. Очень, очень мало.

Но если честно, ему совершенно не хотелось об этом думать. Рик открыл почту, чтобы проверить ее перед сном. Это была давняя привычка, он всегда проверял почту перед сном, чтобы не оставлять незаконченных дел.

И сейчас на его почтовом ящике было шесть непрочитанных сообщений. Открыв первое, он принялся читать. В нем было всего лишь расписание завтрашних встреч, присланное секретаршей Трота. В следующем была рассылка о новых поступлениях с книжного сайта, где Рик обычно заказывал книги. В третьим сообщении было приглашение на званный ужин. Кстати, электронные приглашения — это очень удобно: во-первых, не тратится бумага, а, во-вторых, оно точно достигнет своего адресата и не потеряется. Четвертое письмо оказалось очередной рассылкой бесполезной информации, так что Рик сразу же удалил его. Он не любил захламлять память своего компьютера, а также довольно сложно искать нужные сообщения среди обилия совершенно бесполезного шлака.

Пятое сообщение он собирался удалить, не читая. Оно был от кого-то под именем «Сара Свон». У Рика не было таких знакомых, и он решил, что это обычная рассылка информации от какого-то магазина или телефонного оператора. Ему часто приходили подобные сообщения, но все же он решил его прочитать, посчитав, что ему от этого не убудет. А если это вдруг окажется нечто важное, а он удалит это, даже не подумав посмотреть?

Рик навел на него курсор и открыл сообщение. В графе "тема" было написано лаконичное слово «организатор». Это его немного заинтересовало. Мужчина пролистал чуть вниз и принялся читать.

«Доброе время суток, мистер Скорокер,

Меня зовут Сара Свон. Я нанятый вашей невестой организатор свадеб. Мисс Трот оповестила меня, что вы очень занятый человек и просто не можете принимать участие в организации свадьбы. Так что я довожу до вашего сведения, что место проведения свадебного торжества, а так же полный перечень блюд уже подготовлен. Его я предоставила отдельным файлом ниже. Просьба ознакомиться с меню и, если есть какие-то возражения, ответить мне, по мере возможностей, как можно скорее.

С уважением, Сара Свон.»

Рик пролистал вниз к ссылке и нажал "скачать". Через несколько секунд открыл новое окно и принялся читать. На следующих шести страницах был перечень с подробными их составляющими. И, к его удивлению, там не было ни одного блюда, что содержало бы в себе мясо или рыбу. Он пролистал еще раз, думая, что все же ошибся, но нет, это был фуршет для кроликов. Трот организовала чертов кроличий фуршет. Салаты, закуски и даже главное блюдо — все это состояло из овощей и фруктов.Рик моргнул пару раз, пытаясь осознать, что происходит. Но не мог… Усмехнулся и вновь открыл почту, чтобы написать этому организатору свадеб все, что он думает об этом меню.

Но потом что-то щелкнуло. Это все Трот. Это она. Откуда-то взялась идея о том, что она решила сделать это на зло, чтобы, так сказать, наказать его за отказ. Типо "не согласился — жри капусту".

«Вот же стерва» — подумал Рик и отложил компьютер. Нет, он не пойдет на поводу у этой женщины. Да пошла она к черту, он согласился на все это только ради собственной выгоды, а уж что честно или нечестно по отношению к ней, его совершенно не должно касаться.

Эта свадьба ее проблема, а не его. Рик встал с кресла и пошел в душ. Да уж, у Тротов вся семейка немного неординарная. Немного…

Рик рассмеялся в голос. Перекрутил вентиль, настраивая воду. На собственной свадьбе Рику придется есть салаты. Не что-то из привычных ему блюд, а салаты. Салат — это закуска, а не полноценное блюдо, им можно перекусить, но никак не насытиться. Ну уж нет…

Мужчина резко развернулся и вернулся в комнату. Схватил ноутбук и открыл почту. Никакого кроличьего банкета не будет! Рик быстро набрал сообщения с просьбой заменить все главные блюда на мясные или же рыбные, объясняя, что его горячо любимая невеста забыла согласовать с ним меню и то, что временами она бывает немного взбалмошной и страдает некими идеями фикс. Также он попросил ничего не говорить мисс Трот об изменениях в меню и впредь его согласовывать только с ним.

После чего отложил ноутбук и вернулся в ванную комнату. С неким чувством облегчения. Как у ребенка, который смог повлиять на решение родителей. Это было можно назвать гордостью.

На следующий день ближе к обеду он получил письмо от организатора. Она согласилась с его требованиями, а также приложила к письму файл с переделанным меню. Ну вот, маленькая месть Рика и свершилась. Если честно, все время, пока он ожидал письмо, Рик нервничал, не зная, пойдет ли миссис Свон на его условия относительно этого решения. Но теперь, когда он смог одержать эту маленькую победу над мисс Трот, он был совершенно уверен, что сможет победить ее и в другом.

Глава 9

Джаки перевела взгляд на настенные часы. Было уже около трех часов ночи, а она все никак не могла уснуть. Она ерзала на кровати, пытаясь поудобней устроиться и наконец-то заснуть. Но ничего не получалось. Девушка нервничала, боялась, что что-то пойдет не так, ведь до этой чертовой свадьбы оставалось всего два дня. Через каких-то два дня, она должна будет выйти замуж, и, если честно, Джаки просто не могла в это поверить.

Некоторые девушки в ее возрасте уже планируют свою будущую свадьбу, некоторые начинают это планирование еще раньше, но Джаки никогда не думала об этом. Зато она прекрасно знала, какой должна быть ее замужняя жизнь. Она планировала это с самого детства, представляла, каким будет ее муж, дети, дом, но теперь она ничего не знала; весь тот гениальный план грядущего разрушился, и планировать что-то или надеяться на какой-то определенный исход она уже не могла.

Джаки перевернулась на другой бок и закрыла глаза. Сон так и не приходил. Все уже было подготовлено, платье дошито, ремонт в ресторане Алексис завершился, завтра она должна будет украшать первый этаж. Было готово все, но Джаки все равно беспокоилась. Ее не отпускало предчувствие чего-то плохого.

Нет, все же она не могла заснуть. Бесполезные попытки ни к чему не приводили. Джаки поднялась с кровати и, запустив ноги в теплые махровые тапочки, вышла из комнаты. Когда она училась в старшей школе ее часто мучила бессонница, и в такие дни Марта заваривала ей крепкого чая с гречишным медом и голубикой. Именно с этой целью девушка и спустилась вниз. В доме Алексис не было служанок, так что Джаки пришлось самой ставить чайник и заваривать чай. И, если честно, девушка к этому не привыкла. Сложно переучиваться, если на протяжении двадцати с хвостиком лет ты делал что-то определенным образом, а потом все по щелчку начинает меняться, и ты уже вынужден действовать совсем по-другому.

Джаки достала с верхней полки кружку и засыпала туда заварку. После покопалась на полках со специями и другими различными пряностями в поисках гречичного меда, но нашла только обычный. Голубику она и вообще искать не стала, посчитала это бесполезной тратой времени. У Алексис был всегда практически пустой холодильник и найти там свежие фрукты или к примеру салат не предоставлялось возможным. В этом холодильнике чаще всего были сливки, молоко, яйца и изредка там появлялся бекон, грибы и помидоры, но это случалось настолько редко, что Джаки могла пересчитать такие случаи по пальцам. На прошлой неделе это было один раз, когда Алексис предложила приготовить пасту, а на этой подобного не случалось. Девушка покопалась на полочках в поисках печенья или каких-нибудь крекеров к чаю, чтобы было на что мед намазать.

Чайник закипел. Джаки залила свою кружку кипятком и продолжила искать печенье. Эта кухня была ей не особо знакома, на кухне в родительском доме она нашла бы все гораздо раньше. Хотя если быть откровенными, она бы и не искала их. Печенье и чай на подносе принесла бы Марта. Разочаровавшись в попытке найти хоть что-то съестное, Джаки раздраженно фыркнула.

— У меня есть хлебцы, они в верхнем ящике, вместе с хлебом и булками для сандвичей, — раздалось откуда-то из-за спины.

Джаки взвизгнула от испуга и обернулась. Она совершенно не ожидала увидеть Алексис, сидящую за столом и выжидающе наблюдающую за действиями подруги. Тусклый свет из коридора играл с ее черными волосами, добавляя им красок. Несмотря на время суток, волосы Алексис всегда были идеальными. И этому Джаки завидовала: густые и послушные волосы — это мечта любой девушки. Алексис провела по ним рукой, немного пригладив макушку.

— И давно ты здесь? — девушка отчетливо помнила, что, когда проходила мимо комнаты, подруга спала.

— Минуты две, ты здесь слишком громко чайником громыхала, а потом еще и дверками ящиков начала хлопать, так что я решил помочь, — пожала плечами Алексис. — Завари мне тоже.

Джаки достала еще одну кружку и те самые хлебцы. После чего засыпала заварку и залила кипятком. Поставила кружку перед подругой и села напротив нее. За окном шумел дождь, а небо было затянуто плотными и тяжелыми тучами, в чем собственно не было ничего необычного. Октябрь в Лондоне всегда был дождливым и холодным.

— Может расскажешь, с чего это ты не спишь? Тебя же обычно в это время и из пушки не поднимешь, — Алексис подула на кружку, ожидая, когда чай немного остынет, чтобы его можно было пить.

Джаки рассеянно пожала плечами, как бы говоря «Не знаю» и надкусила тот самый с горем пополам найденный хлебец. Она перевела взгляд на окно и долго в него смотрела, пытаясь понять, почему же она все-таки нервничает. Ведь по факту эта свадьба для нее не должна ничего значить, и если что-то пойдет не так, то это не ее проблема.

— Я боюсь.

— Свадьбы или…

— Боюсь того, как люди отреагируют если вдруг всплывет правда об этом пари… Боюсь, что на свадьбе что-то пойдет не так, и потом все будут говорить, что во всем виновата я. Понимаешь, меня уже неделю не отпускает чувство, что все будет плохо, я не знаю, почему, но от одной мысли об этой несчастной свадьбе меня бросает в дрожь, — прошептала Джаки, все так же продолжая смотреть в окно.

— Может быть, это потому что ты просто трусиха? — усмехнулась Алексис, отпив немного из своей кружки. — Ты даже на американских горках кататься боишься.

— Нет… это другое… Это больше похоже на предчувствие, чем на страх, мне постоянно кажется, что что-то пойдет не так. Может быть, я просто параноик, но…

— Ясно, — рассмеялась Алексис. — Хочешь, скажу как это называется?

— Как же?

— Глупость…

— Я, конечно, понимаю, что твои умозаключения не имеют никакого отношения ко мне, — выдохнула Джаки. — Но, пожалуй, я соглашусь…

Почему-то от разговора с Алексис на душе стало немного легче. Чувство тревоги никуда не исчезло, но все же девушка смогла отвлечься от него. И Джаки была благодарна за эту неоценимую помощь подруги. Ей все чаще начинало казаться, что без нее она не смогла бы пройти через все это. Ведь, если честно, Джаки всегда боялась одиночества, а остаться один на один с этой свадьбой и пари было последним, чего хотела бы девушка.

***

Очередное промозглое осенние утро не предвещало Джаки ничего хорошего. Она сидела в кресле и через зеркало наблюдала за тем, как две пары рук пытались устойчиво закрепить на ее волосах фату. Девушка перевела взгляд на окно. Дождь… Когда планировала точную дату, Джаки не смотрела на погоду, ей было все равно.

И вот сейчас этот дождь соответствовал настроению девушки. Глупость… Все те ее переживания были обычной глупостью. И, как ни странно, глаза на эту правду ей раскрыл разговор с Алексис. Если честно, Джаки и сама толком не понимала, почему переживала из-за этой свадьбы. Ведь она является лишь небольшой ступенью на пути к ее выигрышу. Конечно, кто-то мог бы сказать, что путь к победе лежит в деталях, но Джаки так не считала. План строится на главных пунктах: начало, промежуточное действие и непосредственно конец. Свадьба же для Джаки даже и не являлась началом. Она была тем небольшим обстоятельством, приводящим к началу истории. Ведь большинство событий начинаются с чего-то незначительного, чего-то, что провоцирует их, ведет к ним, но не является самим событием.

Началом для Джаки должна была стать брачная ночь. Ночь, которой не будет. В день, когда девушка только узнала о пари, она решила для себя, что даже будучи женой Скорокера, она не станет его женщиной. Она считала, что если пойдет на секс с Риком, то просто плюнет в лицо не только своей гордости, но и всему тому светлому и настоящему, что было у нее с Зейном. А этого она никак не могла допустить.

— Мисс Трот, мы закончили, — голос вырвал Джаки из ее мыслей.

Девушка вновь посмотрела в зеркала и с неким удивлением заметила, что все было готово. Платье надето, макияж нанесен, фата закреплена. Все готово, а значит нужно выдвигаться.

Настенные часы прозвенели. Ровно одиннадцать часов утра. Через двадцать минут она должна будет сказать "да" у алтаря. Последние двадцать минут свободы. Чем их можно заполнить? Джаки не знала, что делать. Работницы Лика вышли из небольшой комнаты в церкви, предоставленной невесте для переодевания. Дверь с мягким стуком закрылась. Девушка осталась одна. В любой другой момент она была бы рада этому одиночество, но уж точно не сегодня. Ей совершенно не хотелось быть одной. Она хотела бы заполнить это время разговорами, не имело значения, с кем и о чем, главное просто говорить, просто заполнить эту тишину. Джаки перевела взгляд на часы. Осталось всего пятнадцать минут.

Девушка встала со стула, аккуратно распределив подол, чтобы ненароком на него не наступить. Джаки начала изучать себя в зеркало, пытаясь запомнить этот образ, ведь теперь уже не скоро ей придется надеть еще раз что-то подобное. Решение убрать рукава было верным. Мисс Кларк заменила верх платья плотным молочного цвета кружевом, которое плавно переходило в узкую шелковую юбку, что довольно красиво облегала силуэт. Подобные фасоны обычно не шли Джаки, но это платье было сшито прямо по ней, а потому и не казалось нелепым, а за счет каблуков силуэт вытянулся и стал более статным. Молодой невесте даже показалось, что в зеркале не ее отражение, а отражение какой-то другой девушки. Девушки, для которой это был самый счастливый день.

— Эй, Джаки, нам пора, — в дверном проеме показалась голова Алексис.

— Хорошо, — Джаки взяла в руки букет и вышла в коридор к подруге.

В коридоре было безлюдно. Все гости скорее всего уже были в часовне. Алексис не проронила ни слова, сопровождая подругу к алтарю, и Джаки была благодарна ей за это, ведь ей не нужно было слов, чтобы понять и ощутить ее поддержку.

Коридор они преодолели довольно быстро, и вот уже показались распахнутые двери, за которыми можно было заметить ровные ряды лавочек, на которых сидели приглашённые гости, а также алтарь, священника и Скорокера, а также отца самой Джаки. Рик стоял там, рядом со священником, облаченный в дорогой черный смокинг. До последнего Джаки казалось вполне вероятным, что он не явится, даже больше, где-то в глубине души она надеялась на это. После того разговора неделю назад ее уверенность в том, что он скорее всего просто не придет, крепла. Но нет, он все же стоял там, такой вощеный и до неприличия раздражающий. Джаки набрала полную грудь воздуха и вошла в зал. Процессия началась.

Всю свадебную церемонию невеста старалась говорить как можно меньше, боясь хоть как-то выдать свою недовольство и, откровенно говоря, нежелание выходить замуж. На их церемонии не было клятв, Джаки настояла на этом. Ей не хотелось клясться в том, что она, скорее всего, никогда не сможет исполнить.

А причиной ее негодований было то, что практически всю церемонию девушка ловила раздраженные взгляды матери, каждый раз, когда проходила мимо нее, или когда фотограф просил встать их рядом для того, что бы сделать удачный кадр. Если честно, Джаки была удивлена, что она вообще пришла, ведь после дня рождения девушки Лаура Трот перестала отвечать на звонки дочери, да и в целом старательно игнорировала ее существование. Женщину злило, что дочь пошла на поводу у отца из-за какого-то бизнеса. И она злилась ни сколько на дочь, сколько на мужа, но ее уязвленная гордость не позволяла ей спокойно реагировать на все происходящее.

Ну а Джаки, не зная всего этого, винила себя в том, что не оправдала надежд матери, а также считала себя преданной. Ведь ей казалось, что женщина, которая всегда должна была оставаться на ее стороне, отвернулась от нее из-за какого-то незначительного проступка. Но также она винила и Скорокера, ведь именно его стремления привели ко всему этому. Именно его отец стал началом всего происходящего, и Джаки злилась на него за это.

После свадебной церемонии все направились в лодочный док Алексис. Помещение уже было полностью отремонтировано и украшено. И можно сказать, что Алексис постаралась на славу. Столы были расставлены в нужном порядке и полностью засервированы. Возле самого акватория была установлена небольшая сцена, где расположились музыканты. Вход на второй этаж был перекрыт. Алексис попросила об этом, сказав, что везде должна быть загадка, и Джаки тут же на это согласилась, ведь подруга и так предоставила ей отличное место для проведения мероприятия.

Гости уже давно заняли свои места, кто-то переговаривался, кто-то танцевал, а кто-то поставил себе цель съесть все, что было на столах. И всем им было весело, но Джаки становилось тошно, когда она наблюдала за гостями.

За весь сегодняшний день она перекинулась с Риком парой дежурных фраз и несколько раз постояла с ним рядом, стараясь улыбаться как можно счастливее ради хорошего снимка. Хотя ей и хотелось, чтобы все фотографии с этого мероприятия были отвратными, чтобы ничего не осталось на память. Так что даже слепой мог бы заметить, что Джаки не выглядела, как счастливая невеста, она даже просто не была счастлива и ей было трудно скрыть свои истинные чувства, но, как это свойственно большинству, они отнесли это к обычной человеческой нервозности.

— Ты не могла бы выглядеть чуть более убедительной, — раздалось где-то над самым ухом.

Девушка вздрогнула и обернулась. Рик сидел рядом с ней и, в отличие от своей новоиспеченной жены, выглядел как счастливый мужчина, чьи мечты наконец сбылись. И Джаки было интересно закончил ли он какие-нибудь актерские курсы или он просто отличный лжец.

— Я выгляжу нормально, — прошептала Джаки. Ей не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Ни сегодня и никогда-либо еще.

— У тебя взгляд дохлой рыбы, и это бросается в глаза, — прошептал он при этом слащаво улыбаясь, словно они говорили о чем-то очень забавном.

— За собой следи, — одними губами прошептала девушка и отвернулась. Она поднялась из-за стола и медленными шагами, чтобы не порвать подол платья каблуками туфель, направилась к акватории. Ей не хотелось ни находиться рядом, ни даже разговаривать с Риком.

Джаки оперлась о перила и выдохнула. Воздух возле воды был холоднее, чем в остальном помещение, что было неудивительно, ведь еще не провели отопление на дно акватория. Прохладный воздух приятно холодил раскрасневшееся лицо.

— Уже успели разругаться?

Джаки обернулась и увидела Эмму Скорокер. Это была красивая, но уже давно не молодая женщина, однако несмотря на свой возраст, она выглядела подтянутой и спортивной. Ее длинные пепельного цвета волосы были закручены в необычную прическу, а длинное платье в пол металлического цвета прекрасно гармонировало с бледным цветом кожи. Женщина подошла и встала рядом с Джаки.

— Нет… — пробормотала девушка и положила подбородок на ладони. — Я просто себя не очень хорошо чувствую.

— У тебя же вроде никогда не было проблем со здоровьем, — прищурилась женщина. Взгляд ее голубых глаз был недоверчивым.

— Это, наверное, нервное, — Джаки отвела взгляд, не желая смотреть в глаза матери своего нового мужа. Ей почему-то казалось, что она видит ее насквозь и сможет все узнать, если посмотрит Джаки в глаза.

— Бывает… — протянула женщина, игриво улыбаясь. — Я вот практически всю свою свадьбу провела в уборной. Меня от нервов буквально наизнанку выворачивало.

Мимо прошла официантка с подносом в руках, на котором лежала множество разных закусок. Джаки протянула руку и наугад взяла первую попавшуюся. Ей хотелось занять рот хоть чем-то, чтобы не продолжать этот разговор.

— А моя сестра в день своей свадьбы вообще напилась и потом чуть ли не избила своего мужа, и все это на нервной почве, — рассмеялась женщина, все так же продолжая выжидающе смотреть на девушку. — Они женаты уже сорок пять лет, но он все равно каждый раз, чтобы доказать свою правоту, использует тот случай, как аргумент.

— Вы не единственный ребенок в семье? — Джаки выдохнула, ей почему-то стало очень жарко. Она приложила ладони к щекам, а те оказались горячими. Прохладный воздух у воды уже больше не холодил, как раньше. Так странно…

— А Рик тебе не рассказывал? — казалось, женщина была искренне удивлена.

— Он вообще не говорит со мной о семье… — пожала плечами Джаки, обмахивая себя ладонями. Слишком жарко…

— Странно… На него это совсем не похоже, — Эмма сделала небольшой глоток из бокала, что держала в руках. — Но не в этом дело, понимаешь я в семье самая младшая. У меня есть три старших сестры и один брат, мы с ним двойняшки, но даже он умудрился родиться на двадцать минут раньше меня, — расхохоталась женщина. У нее был немного хриплый голос, а оттого и смех ее был с хрипотцой.

— Понятно… — протянула Джаки. — Эмма, вы не могли бы потрогать мой лоб, мне кажется, у меня температура.

— Конечно, милая, — женщина приложила тыльную сторону ладони ко лбу девушки. — Я конечно, не доктор, но мне кажется, что у тебя жар. Да уж, ну и сильно же ты переволновалась…

Мимо прошла та же официантка с подносом, что и до этого, только теперь у нее были напитки, а не закуски. Джаки рванула к ней. Она схватила девушку за свободную руку и повернула к себе лицом.

— Вы не помните что я только что съела? — спросила она, задыхаясь. Ей становилось трудно дышать.

— А-а-а… — ошарашено протянула официантка. — Рыбные тарталетки. Я разносила пока только их.

— Рыбные?.. — одними губами прошептала Джаки. Перед глазами все плыло. Жарко, слишком жарко. Каблуки слишком высокие, на них сложно стоять. А еще и голова кружится.

— Мисс, с вами все в порядке? — обеспокоилась девушка и протянула к Джаки руку, чтобы хоть как-то помочь невесте, что еле на ногах стояла. Но было уже слишком поздно: не удержав равновесие, Джаки без чувств свалилась на пол.

Глава 10

Алексис припарковала арендованную машину возле старого стекольного завода. Девушке всегда нравились подобные места, нравился тот стиль, тот настрой, что буквально пропитывал все это место. Она достала из бардачка свернутый пополам листок, на котором в спешке записала адрес и номер квартиры. Вышла из машины и поставила ее на сигнализацию. Вокруг бывшего завода возвышался невысокий забор, огораживающий парковочную зону, предназначенную специально для жителей этого дома, для гостей же была отведена отдельная парковка за пределами этого забора, там Алексис и оставила свою машину.

Она преодолела небольшое расстояние до входной двери. Здесь не было охранника, как и в большинстве подобных элитных домов, зато здесь были камеры, много камер. Только возле входа их было целых три штуки. Алексис усмехнулась своим собственным мыслям и распахнула двери. На лестничной площадке была еще одна камера. Девушка миновала несколько пролетов и остановилась около входной двери в лофт, где теперь жила Джаки.

Она подошла к двери и несколько раз настойчиво нажала на звонок, ожидая, когда подруга откроет дверь, но та не особо спешила это делать. Алексис посмотрела на наручные часы и с силой вдавила кнопку звонка. Джаки уже не открывала около десяти минут и девушка начинала раздражаться. Сначала она звонит и просит срочно приехать, а потом еще и по десять минут двери не открывает. Просто прекрасно. Алексис стукнула по двери кулаком. Больно. Девушка не ожидала, что бить по двери может быть настолько болезненно.

Алексис достала телефон из кармана куртки и набрала номер подруги. Сбросила. Джаки отклонила вызов. Нет, ну просто прекрасно! Алексис прислонилась затылком к стене рядом с дверью.

И, о чудо, та наконец распахнулась. В дверном проеме стояла Джаки с немного заспанным взглядом и взъерошенными волосами. Она потеряла глаза рукой и отступила немного в сторону, пропуская подругу в лофт.

— Извини, я заснула…

— По тебе видно… — Алексис вошла в квартиру и, разувшись возле входа, прошла вперед по коридору. — Ух ты! А здесь просторно!

— Ага, если тебя не пугает чувство, что ты живешь в музее, — Джаки закрыла дверь и пошла в гостиную вслед за подругой. Зевая и то и дело потягиваясь.

— Да нет, не особо этот лофт похож на музей, просто минимализм, ничего более, — Алексис плюхнулась на диван.

— Все картины и статуэтки — подлинники. Чай будешь? — Джаки прошла к кухонному углу и поставила чайник на плиту.

— А, тогда понятно, почему ты называешь это место музеем. Да, давай, — Алексис поджала под себя ноги, с любопытством озираясь по сторонам. — Как тебе медовый месяц?

— Знаешь, это не смешно, — хмыкнула Джаки, доставая из шкафчика кружки.

— А, по-моему, очень смешно… Не каждая невеста свой медовый месяц, ну или неделю, проводит в больнице с приступом аллергии, — во весь голос рассмеялась Алексис.

— Прекращай ржать! Черт, где у него здесь ложки?! — восклицала девушка, хлопая дверками шкафчиков.

— Да не злись ты так, — ретировалась Алексис и, встав с дивана, подошла к одной из картин, изучая абстракцию. — Посмотри возле раковины в ящике. Обычно там хранят.

— Уже смотрела… Ладно, пойдем спальню тебе покажу, — девушка раздражено хлопнула очередной дверкой. Джаки прошла к одной из дверей и распахнула ее, впуская подругу внутрь.

— А знаешь, вполне ничего, — протянула девушка.

Комната, как и вся квартира, была выдержана в черно-белых тонах. Посреди стояла огромная кровать, на которой вполне могли уместится человек пять. Плотные шторы полностью занавешивали окно. Несколько картин. Небольшая тумба возле кровати. Круглый ковер черного цвета с длинным ворсом рядом с окном. В углу высокий торшер и массивное белое кресло с небольшим стеклянным столиком. И просто огромный шкаф по правой стене.

— Я так понимаю, вы не спите вместе? — Алексис обернулась и посмотрела на подругу. Та недоумевающей смотрела на нее. — Ясно, вопрос снимается, как глупый. Уже все вещи перевезла?

— Да. Его комната через стенку, если хочешь, можешь пойти посмотреть, — пожала плечами Джаки и вышла из комнаты. Она сняла чайник с плиты и наполнила кипятком небольшой чайничек с заваркой. — Знаешь, меня бесит, что из-за какой-то аллергии я потеряла целую неделю. А он использовал ее по полной и, возможно, уже ушел в отрыв.

— Что поделаешь, судьба! — хмыкнула Алексис. — Ты завтра выходишь на работу?

— Ага, — Джаки наполнила свою кружку чаем. — У него нет домработницы. Он готовит себе сам и хочет, чтобы я готовила еду только для себя и не желает нанимать домработницу, видите ли ему и так хорошо живется.

— И что такого?

— Я никогда не готовила, да я и не представляю себя без тех удобств, что были у меня, а он считает, что это норма! — Джаки казалось, что она говорит вполне естественные вещи, и ей было немного странно от того, как на нее смотрела подруга.

— Джаки, ты же понимаешь, что для кого-то это действительно норма? Да, ты к этому не привыкла, но с этим ничего не поделаешь, — попыталась объяснить свою позицию Алексис.

— Я не умею готовить, я не умею стирать и еще много того, что обычно делала Марта, — девушка немного отпила из своей кружки.

— Ну, у меня есть всего два предложения: либо учись готовить, либо питайся полуфабрикатами, — Алексис села на стул напротив подруги и наполнила свою чашку чаем. — Больше я ничего не могу предложить.

— Понятно…

— Так о чем ты хотела поговорить?

— Да ни о чем, собственно, мне просто стало скучно в этой квартире, — пожала плечами Джаки.

***

Джаки перевернулась на другой бок. Она сильно нервничала из-за предстоящего дня. Она не знала, чего ждать впереди. Было уже около полуночи, но сон все никак не приходил. Девушка ерзала в кровати, пытаясь поудобней устроиться. До этого она надеялась, что разговор с Алексис или хотя бы просто ее присутствие придадут ей немного больше уверенности, но ничего не произошло. Она все так же нервничала, все так же переживала. Почему-то сегодняшняя встреча не принесла того результата, что был раньше. Не было того ощущения спокойствия и радости, что приносили эти встречи раньше. Была лишь опустошенность и полное непонимание ситуации.

Сил оставаться в кровати и мучить себя бессмысленными вопросами о грядущем больше не было, так что Джаки встала с кровати и, запустив ноги в махровые тапочки поплелась на кухню. Рика еще не было дома. Джаки жила в этом лофте всего три дня, и два из них он приходил, уже когда давно перевалило за полночь. Девушке, конечно, следовало узнать причину, ведь он мог в это время спать с кем-то, а это значило бы, что пари не имеет смысла. Но Джаки решила пока отложить это. Ее мысли были слишком поглощены предстоящей работой. Ей хотелось узнать как можно больше о работе репортера, прочувствовать ту атмосферу, разобраться во всех тонкостях. Она жаждала этого. Жаждала настолько, что при одной мысли об этом все внутри сжималось. Она чувствовала, что ей это нужно, а потому поздние приходы Скорокера ее не особо волновали. Хотя именно это должно было стать для нее приоритетом.

Джаки открыла дверцу холодильника и достала яблоко. За эти три дня она досконально изучила квартиру. Конечно, не совсем досконально, она не была в комнате своего мужа и никак не могла запомнить, что и где лежит на кухне. В комнату Рика она не заходила, потому что считала это просто неэтичным. Ведь все же они совершенно чужие люди, и его спальня является его территорией. Но как бы она себя не отговаривала, чтобы не ходить в ту комнату, дверь, ведущая туда, с каждым проведенным днем в этом лофте манила все сильнее и сильнее. А сопротивляться желанию узнать этого человека, изучить все его слабости, становилось все сложнее. Сложнее всего было сопротивляться, когда Рика не было дома, ведь тогда никто не смог бы уличить ее, а когда никто не знает, никто и не порицает.

И вот сейчас его тоже не было дома. Джаки перевела взгляд с холодильника на эту злосчастную дверь. Ведь ничего же не произойдет, если она войдет туда? Девушка прищурилась, раздумывая о том, стоит ли туда заходить. Но постояв так еще пару минут, она все же направилась к этой двери. Надеясь, что у него там нет камер. Она распахнула дверь и вошла в комнату, которая оказалась чуть больше, чем ее собственная, но выполнена была практически так же. Черно-белые стены, большая кровать. В углу круглый торшер и кресло рядом с ним. Шкаф, а еще некое подобие библиотеки возле окна. Это были три высоких открытых шкафа, полностью заставленных книгами. Если честно, эта комната вообще не хранила в себе никакой информации. Простая пустая комната. На прикроватной тумбочке не было даже будильника. Джаки подошла к шкафу и открыла его. Ей все же казалось, что здесь может быть хоть какая-то тайна. Хоть что-то, что в дальнейшем она сможет использовать против него. Но нет: в шкафу просто висели вещи. Просто вещи и ничего более. Правда, висели они слишком идеально: пиджак к пиджаку, рубашка к рубашке. Джаки выдвинула один из внутренних ящичков. И усмехнулась. Не все так идеально. Галстуки лежали одним совершено неопрятным комком. Убедившись, что в шкафу она ничего не найдет. Джаки направилась к книжным полкам. Слегла проводя пальцем по корешкам, она читала названия книг. Их здесь было много, но в основном это была бизнес-литература. Также на этих полках затерялось несколько исторических книг и парочка литературной классики.

Девушка сняла с полки небольшую книгу, на корешке которой было написано «Чайка по имени Джонатан Ливингстон». Она уже читала ее когда очень давно. И для нее эта книга была мотивирующей. Сжимая книгу в одной руке, а яблоко в другой, Джаки села в небольшое кресло в углу. И принялась читать. Она отчаялась, в надежде вовремя уснуть, поэтому просто решила утомить себя чтением. Поудобней устроившись в кресле, девушка принялась читать. Пролистывая страницу за страницей, она даже не заметила, как все-таки заснула, прочитав примерно чуть больше половины книги.

Проснулась Джаки от щекочущего нос и раздражающего запаха кофе, доносящегося с кухни. Она распахнула глаза и села в кровати.

В кровати? Странно, девушка была уверенна, что засыпала она не в своей кровати. Озираясь по сторонам, она наткнулась на циферблат настенных часов. Семь тридцать. Пару раз вздохнув, Джаки подскочила с кровати и понеслась в ванную. Ей нужно быть на работе через полчаса. Она просто не могла поверить, что проспала. Схватив зубную щетку, она принялась чистить зубы. Тридцать минут, осталось всего тридцать минут. Купаться и мыть голову уже не было времени. Завязав волосы в высокий хвост, Джаки вернулась в комнату. Достала из шкафа пару узких брюк и удлиненную рубашку. Быстро оделась и вышла из комнаты.

Рик сидел за столом и мирно попивал кофе, читая какую-то газету.

— Ты можешь меня подвезти до работы? — Джаки взяла из холодильника небольшое яблоко.

— Нет, — он даже не посмотрел на нее.

— Почему? — Джаки надкусила яблоко.

— Потому что я твой начальник, — все такой же лаконичный ответ.

— А еще ты мой муж, — Джаки в упор смотрела на него, пытаясь разглядеть лицо, частично прикрытое газетой.

— Но это же не делает из меня твоего личного водителя, — Рик отложил газету в строну и надел пиджак, что до этого висел на спинке стула.

— Ясно, — усмехнулась Джаки и пошла в коридор. Быстро зашнуровав свои кеды, и прихватив сумку с телефоном, она вышла из дома. Ее разозлило то, что он отказался довести ее до работы. Жаль, что этого пункта не было прописано в договоре. Действительно жаль, что теперь каждое утро ей однозначно придется добираться на другой конец города самостоятельно.

Джаки сбежала вниз по лестнице и побежала к парковке. Она даже остановилась возле машины Рика и со всей дури стукнула по колесу, чтобы выпустить свое негодование наружу. Раздался громкий вой сирены, но девушка уже побежала к дороге, чтобы поймать такси. На удивление, она справилась с этой задачей довольно быстро; быстрее, чем она на то надеялась.

Запрыгнув в такси, Джаки произнесла адрес и попросила ехать побыстрей, ведь она уже и вправду опаздывала. Девушка посмотрела на наручные часы: осталось всего пятнадцать минут. Отлично, она смогла уложиться в относительно короткое время. Да и таксист оказался смышленым, объезжая все возможные пробки, он смог доставить ее до издательства за тринадцать минут. Джаки точно знала время, ведь всю дорогу она смотрела на часы.

Девушка отдала деньги таксисту и поспешила к издательству. Она взбежала вверх по ступенькам, потом лифт, и вот она уже на пятом этаже главного здания. Рабочий день еще не начался, но люди уже суетились. В отделении, где готовился журнал, не витало той расслабленности и умиротворения, что была в книжном отделе.

Джаки подошла к миссис Лот — нынешнему главному редактору журнала. В основном именно она заправляла всем. В отцовском издательстве господствовало поэтапное рассмотрение номера. Сначала, когда все статьи были написаны, а все фотографии готовы, они попадали на рассмотрение к арт-редактору. После того, как он отсеивал все ненужное, созывалось главное собрание, на котором решалась дальнейшая судьба нового номера журнала. Финишем всего этого отсеивания было одобрение директора. Обычно мистер Трот тратил на финишную проверку около двух дней, а после журнал отправлялся либо в печать, либо на доработку. Но ничего не попадало к директору без тщательной проверки миссис Лот.

Джаки вошла в ее кабинет и встала возле дверей. Миссис Лот перебирала наброски статей, сидя за столом.

— Вы опоздали, миссис Скорокер, — женщина оторвала взгляд от статьи и посмотрела на Джаки.

— Трот…

— Извините, что?

— Я оставила свою фамилию, — пробормотала девушка. — Ясно, однако меня это мало волнует, — женщина встала из-за стола. — Меня волнует лишь то, что вы опоздали ровно на пять минут. Ох… Вы же понимаете, что в нашем деле каждая минута на счету?

— Да, я понимаю, — Джаки поджала губы. Ей не нравилось, что ее отчитывали.

— Что же, отлично, — женщина нажала на кнопку телефона, что стоял у нее на рабочем столе. — Джил, вызови ко мне, пожалуйста, Скота, — после чего вновь посмотрела на Джаки. — Понимаете, сейчас на носу новый выпуск журнала, так что извините, но я не могу следить за вами и направлять вас. Так что я думаю, для вас будет полезно поработать с кем-то в паре, обучиться азам нашей профессии, вы же не заканчивали никакого высшего учебного заведения. Если честно, я совершенно не понимаю, что хочет от вас мистер Трот. По мне, так вы еще совсем молода. Вам еще учиться и учиться.

— Вы знаете о пари, — одними губами произнесла Джаки.

— Конечно же, было бы странно, если бы я не знала. Я работаю здесь уже больше десяти лет, да и журналистом я являюсь уже практически тридцать лет, так что я чую, когда что-то идет не так, а Николаса всегда было легко заставить говорить правду. Он как открытая и поддавшаяся внушению книга… О, Скот, заходи… — она резко перевела разговор в другое русло.

Джаки обернулась. В дверном проеме стоял высокий молодой человек. Его длинные рыжие волосы были собраны сзади небольшой резинкой. А на носу были нацеплены квадратные очки, за которыми виднелись красивые и умные зеленые глаза. Мужчина прислонился к дверному косяку и несколько скептически осмотрел кабинет главного редактора и женщин, находящихся в нем.

— Скот, это миссис Трот, — миссис Лот жестом указала на Джаки. — Скот наш ведущий журналист, он в основном пишет о молодежных субкультурах и их развитии. Он, конечно, не любит стажеров, однако он один из тех немногих, кто сможет вас хоть чему-то научить. Так что следующий месяц вы будете помогать ему в подготовке статей для грядущего выпуска. Скот, ты же не против?

— Мне все равно, главное, чтобы под ногами не мешалась, — зевнул мужчина, поправляя очки. — Я уже закончил, статьи могу принести.

— Прекрасно, собрание сегодня в девять, там и покажешь, — миссис Лот теперь говорила чуть более деловито. — Не знаю, появится ли на нем наш новый директор. Ой, ладно, можете быть свободны.

— Ага, — Скот развернулся и направился вглубь по коридору, а Джаки поплелась за ним.

Весь этот день они практически не разговаривали. Мужчина обычно либо сидел за компьютером что-то печатая, либо расхаживал по кабинету из стороны в сторону. Пару раз он попросил Джаки принести ему кофе. После собрания он рьяно что-то печатал вплоть до обеда, и все это время Джаки сидела в кресле напротив его рабочего стола, пытаясь разобраться, что она здесь делает. Если честно, она думала, что он будет ее чему-то обучать или давать какие-то очень серьезные поручения, но нет. Он просто печатал. Печатал, печатал и печатал, без остановки, не отрывая взгляда от монитора. Где-то ближе к обеду он поднялся из-за стола и, не сказав ни слова, вышел из кабинета. Джаки посидела в одиночестве минут десять, но после того, как он так и не вернулся, она все же отправилась на его поиски. На пятом этаже его не оказалось. И спросив какую-то девушку, что бежала по коридору с огромной кипой бумаг, Джаки выяснила, что он находится в студии на подвальном этаже и сегодня проходит финальная фотосъемка для журнала.

Джаки показалось это интересным, так что она вызвала лифт и направилась прямиком туда. Скот стоял возле дверей лифта и пристально наблюдал за происходящим в фотостудии. Джаки вышла из лифта и встала рядом с ним. Мужчина не проронил ни слова, даже не поприветствовал ее кивком. Но девушке этого было и не нужно. Ее заворожил процесс фотосъемки. На фоне хромокея кривлялась какая-то молодая девушка с ярко-розовыми волосами, заплетенными в тугие длинные косички. Она была не особо красива, но в тоже время умела себя подать, и это Джаки в ней нравилось.

— Тебе не кажется, что чего-то не хватает? — неожиданно произнес Скот.

— А… — протянула Джаки переводя взгляд на мужчину. — Да нет, вроде все отлично…

— В этом ты не права, — пробормотал мужчина, не отрывая взгляда от девушки с розовыми волосами.

— Почему?

— Ее образ слишком незаконченный. Даже я, простой журналист, вижу это. Куртка некоим образом не подходит к этому образу, балетки нужно заменить кедами. Весь этот образ провальный, и Синди его непременно забракует, — он скрестил руки на груди.

— Кто такая Синди?

— Синди — это главный редактор, — Скот перевел взгляд на Джаки и рассмеялся. — Нашего главного редактора зовут Синди Элизабет Лот.

Джаки поджала губы, стараясь сдержать смех. Она понимала свою глупость. Должно быть, действительно странно, когда ты не знаешь имени своего непосредственного начальника.

— Ясно…

— Стой здесь, я пока пойду разъясню стилисту, что не так. Не стоит терять время из-за не самого удачного образа. На будущее, если тебе все-таки доверят писать статьи самой, всегда наблюдай за фотосъемками для своих статей. Стилисты не всегда понимают, какой посыл несет твоя статья и какой именно посыл должна нести фотография, прикрепленная к ней. Хотя чаще всего они не ошибаются, — Скот подмигнул ей и направился к небольшим столикам, за которыми сидели несколько женщин и мужчин.

Вскоре девушку с розовыми волосами переодели, и фотосессия продолжилась. Дальше никаких казусов не было. Образы сменялись один за другим. Вскоре сменилась и модель. А потом и Скот потерял всякий интерес к фотосъемке. Он сказал, что снимки для его статьи готовы, а остальное его не волнует. Они поднялись на лифте на пятый этаж и мужчина, вновь заняв свое место за компьютером, продолжил печать. Он печатал вплоть до окончания рабочего дня. Было уже около семи вечера, когда он выключил компьютер.

— Все, можем идти домой, — произнес он.

Джаки потянулась в кресле, в котором сидела все это время, и встала.

— Мне вот интересно, я весь этот месяц буду просто сидеть в кресле и смотреть, как ты что-то печатаешь? — спросила она, зевая.

— Не знаю, как карта ляжет. Пока ты не продемонстрировала себя, как действительно важный работник, который заслуживает право вести хотя бы небольшую колонку в газете, — скептически ответил Скот.

— Ты не дал мне шанса показать себя, всего лишь два раза попросил кофе принести, — произнесла девушка, недовольно посмотрев на своего начальника.

— А я и не должен давать тебе совершенно никаких шансов, ты сама должна стремиться показать себя, раскрыть свой потенциал. Или ты думаешь, что каждый раз перед тем как дать тебе возможность проявить себя, я буду включать какую-нибудь неоновую вывеску из разряда «Сделай это» или «Вперед». Не глупи… Просто наблюдай, и делай то, что можешь, — пожал плечами Скот.

Они вышли из кабинета, и мужчина закрыл его на ключ. Он не стал ждать Джаки, просто кивнул на прощанье, и направился в сторону дополнительных лифтов, с помощью которых можно было попасть на служебную парковку. Ну а Джаки поплелась к обычному. Ей казалось странным, что за весь сегодняшний день она так и не встретилась с Риком. Хотя, возможно, в этом не было ничего удивительно, ведь за весь сегодняшний день она практически не покидала кабинета Скота.

На улице было уже довольна темно и холодно. Так что девушка решила поймать такси, чтобы не ехать домой на автобусе и уж тем более не идти пешком. Такси она ловила довольно долго. Мимо то и дело проезжали заполненные пассажирами машины и вот, когда уже на фоне показалась свободная машина, Джаки посмотрела на часы. Она пыталась поймать это несчастное такси примерно полчаса. За это время девушка порядком замерзла. Ей просто хотелось прийти домой, залезть под теплое одеяло и спать до завтрашнего утра.

Автомобиль остановился, и Джаки запрыгнула в него. Таксист ехал на удивление медленно, но девушке было уже все равно, ведь в машине было гораздо теплее, чем на улице.

Вскоре машина подъехала к дому. Девушка отдала деньги таксисту и поспешила домой, мысленно надеясь, что Рика дома не будет. Ей не хотелось с ним разговаривать, да и пересекаться с ним тоже не хотелось. Была бы ее воля, она уже сегодня же съехала бы, но ведь тогда будут нарушены условия пари, а этого ей тоже не хотелось.

Джаки взбежала вверх по лестнице, уже представляя, как плюхнется на кровать и блаженно закутается в одеяло. Она открыла дверь. Расшнуровала кеды и поставила их на полочку. Включила в гостиной свет и села на диван, блаженно потягиваясь. Она даже не знала, насколько сильно у нее затекли мышцы от сидения в неудобной позе в том кресле.

— Ты мне погнула колпаки.

Джаки обернулась. Рик стоял возле двери, ведущей в его спальню, и как-то недобро смотрел на девушку.

— Прости, что? — прищурилась Джаки, не понимая, о чем идет речь.

— Ты погнула мне колпаки, — сквозь зубы прошипел он.

— Что такое колпаки? — Джаки принялась разминать шею. Если честно, ее не особо интересовало, что такое эти колпаки.

— Кругляшки на колесиках. И ты ударом ноги их погнула.

— Ясно, — раздраженнопротянула Джаки и встала с дивана. — Печально тебе, наверное.

— Прекращай этот цирк! — раздосадовано воскликнул Рик.

— Циркач здесь один — и это ты! — крикнула девушка и оперлась о бортик дивана. — Слушай, я устала и мне совершенно наплевать на твои несчастные колпаки. Так что будь добр, напиши сумму на листочке и положи на столе, завтра я выпишут тебе чек, а сейчас я пошла спать.

Джаки вошла в свою комнату, громко хлопнув дверью. Если честно, сегодняшний день утомил ее гораздо сильнее, чем ежедневные десятичасовые курсы по литературной журналистике. Девушка плюхнулась на кровать и посильнее закуталась в одеяло. Она даже не стала раздеваться. Надо же, ее настолько сильно вымотало какое-то безделье. Закрыв глаза, она буквально сразу же провалилась в сон.

Глава 11

Рик отложил ноутбук в сторону и потер глаза. Было уже около десяти вечера. Он порядком устал за прошедшую неделю — все же уже довольно большой промежуток времени он оставался в издательстве допоздна, изучая статистику за последние два года, а это не самая маленькая стопка бумаг.

Джаки мирно посапывала за соседней стенкой. И, если честно, Рик просто не мог понять, почему она так относительно спокойно отреагировала на то, что он собирался скандалить. Она просто развернулась и ушла. Ей было совершенно все равно, и это было странно, ведь чаще всего все их встречи заканчивались недомолвками, негодованием и оскорблениями с ее стороны. Но сегодня она просто все проигнорировала.

Рик вновь взял ноутбук и открыл сайт автомастерской, в которой он обычно проходил диагностику автомобиля. Она же сама предложила оплатить ремонт колпаков, так что… Пролистав каталог предложенных товаров, мужчина выписал в блокнот модель и стоимость самых дорогих из тех, что были в наличии в данных момент. А после открыл текстовый редактор и начал что-то очень быстро печатать, то и дело улыбаясь. Его забавляла сама мысль о том, что девушка предложила оплатить ремонт его машины. На самом деле, он искал просто повод поскандалить, выбить ее из колеи, чтобы увеличить свою фору. Конечно, та аллергическая реакция не была спланированной, но что ни делается — все к лучшему. И ему казалось, что небольшая стычка сможет ему помочь.

Рик достал из кармана пиджака флешку, что всегда носил с собой на всякий случай, и перекинул на нее какой-то файл. После чего направился в свой рабочий кабинет, что располагался на втором этаже лофта. Весь второй этаж был отведен под него. Распечатал несколько листов на принтере и скрепил их скобой. Спустился вниз. Вырвал из своего блокнота листок, на котором записал информацию о колпаках, и положил его вместе с бумагами на кухонный стол. После чего пошел спать. Это, наверное, был первый день за последний месяц, когда он лёг спать до полуночи.

***

Сегодня Джаки проснулась около шести утра. Задолго до того, как должен был прозвенеть будильник. Она, конечно, понимала, что это из-за того, что вчера она легла слишком рано. Девушка потянулась и села в кровати. Сегодня она не опоздает, и ее не будут отчитывать за это. Эта мысль ее очень радовала.

Джаки встала с кровати. Поплелась в ванную комнату, которую, к ее глубочайшему сожалению, ей приходилось делить с Риком. Приняла быстрый душ. Почистила зубы. Высушила волосы. Закуталась в полотенце и вернулась в свою комнату. Сегодня у нее было больше времени на выбор одежды. Она распахнула дверцы огромного белого шкафа, в который едва смогли вместиться все ее вещи. Перебирая вешалку за вешалкой, она искала подходящую рубашку, потом юбку, точно так же она поступила с туфлями. В основном, все они лежали в коробках в шкафу, лишь несколько из них стояло в коридоре. Методично вынимая одну коробку за другой, просматривала их содержимое. Вчерашний день показал, что ей ничего не нужно будет делать, так что, основываясь на этом, она выбрала свои любимые, но не самые удобные туфли. Такая пара туфель есть, наверное, у каждой девушки. Так называемые «музейные» туфли. Их обычно покупаешь только из-за внешнего вида, а потом они стоят на полке.

К тому времени, как она закончила, с кухни снова, как и вчера, начал доноситься раздражающий запах кофе. Девушка посмотрела на часы. У нее оставалось еще около получаса на завтрак. Правда, она даже не знала, чем завтракать. Джаки распахнула дверь и вышла в гостиную, соединенную с кухней. Рик снова сидел за столом и читал газету.

Девушка прошла к холодильнику и открыла его. Пусто… Там не было ничего, что можно было бы просто взять и съесть. Овощи, бутылка с молоком, три пакета сока и яйца. А все фрукты, что там были, она съела за эти пару дней. Джаки несколько минут просто смотрела на это пытаясь сообразить, что она могла бы приготовить. Но в голове не было ни одной мысли. За всю свою жизнь она готовила лишь два раза. В первый раз она сожгла яичницу с беконом, а во второй, когда помогала Зейну готовить ужин, пересолила суп, и есть его было невозможно. На этом ее знакомство с готовкой закончилось.

Джаки раздраженно хлопнула дверкой холодильника. Отлично, значит она просто купит что-нибудь по дороге. Девушка просто не могла представить себя стоящей у плиты и что-то готовящей.

— У меня есть хлопья, — Рик отложил газету в сторону и принялся пить кофе. — Они в верхнем правом ящике.

— Ясно, — пробубнила Джаки и достала эти хлопья с полки. Насыпала в тарелку и залила их молоком. Села за стол напротив Рика и принялась жевать. Положив в рот очередную ложку с хлопьями, она радовалась тому, что сегодня она смогла позавтракать.

Рик пихнул ей стопку с бумагами, что лежала до этого рядом с ним.

— Что это? — удивленно спросила девушка, проглотив очередную порцию хлопьев.

— Правила.

— Какие? — Джаки подняла тарелку и выпила оставшееся молоко.

— Прочти.

— Я бы с радостью, но вот только не могу понять одного: зачем мне это делать, если я и так уже спросила у тебя, — натянуто улыбаясь, спросила Джаки.

— Потому что я могу сказать одно, и ты непременно будешь уверенна в моей правоте и правдивости. А я могу сказать неправду, и как результат ты нарушишь правила, а это приведет к тому, что ты проиграешь пари, — пояснил свою точку зрения Рик. — Это будет безусловно выгодно для меня.

Джаки недовольно хмыкнула, а мужчина продолжил, сделав вид, что не заметил ее язвительного взгляда.

— Ты же помнишь про пункт о расторжении брака?

— Ну да… Тот, кто подаст на развод до официального окончания этого пари, проигрывает, — тут же ответила Джаки, ставя тарелку в раковину и сполоснув ее.

— Так что читай, — пожал плечами Рик и принялся вновь читать газету.

Девушка опустилась на стул и, взяв в руки стопку бумаг, собиралась было начать читать, но тут ее взгляд зацепился за циферблат настенных часов. Было уже пол восьмого. Чертыхнувшись, Джаки отложила стопку с сторону.

— Вот же, — пробормотала она и понеслась к себе в комнату. Схватив из шкафа первую попавшуюся сумку, она быстро покидала туда все, что ей могло бы понадобиться. И, застегнув ее, вернулась в кухню. Запихнула стопку бумаг, которую Рик назвал «правилами», в боковой карман сумки и, достав телефон, вызвала такси.

— Я прочту на работе, — отчеканила Джаки, не желая больше разговаривать со своим мужем. Ей требовалось больше времени, чем какие-то десять минут, чтобы изучить все эти бумаги. А, как ей казалось, на работе этого времени у нее было бы предостаточно.

— Мне все равно. Главное, чтобы ты все изучила. Правила вступают в силу с сегодняшнего дня, — Рик встал из-за стола и, достав из кармана ключи от машины, направился в коридор.

— Нет, не вступают, — раздраженно крикнула Джаки. Ее дико бесил его холодный тон.

Мужчина удивленно застыл посреди коридора и медленно обернулся, зло смотря на девушку. Его всегда злило, когда кто-то кричал или слишком ярко себя вел, или просто поднимал голос. Но сейчас его разозлило не только то, что девушка крикнула. Его просто вывели из себя истерические и визгливые нотки в ее голосе.

— Почему же? — еле слышно спросил мужчина, старательно подбирая слова, чтобы в минутном порыве своего гнева не сболтнуть что-то лишнее.

— Потому что я не ознакомилась с ними и скорее всего захочу внести некоторые поправки, — уже более спокойной сказала Джаки, скрестив руки на груди.

— Ладно, — скрежеща зубами, буркнул Рик. — Обсудим это вечером, — и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Изливая весь свой гнев на не в чем не повинную дверь.

А Джаки торжествующем взглядом смотрела на эту же дверь, радуясь своей маленькой победе. Постояв так еще пару минут, девушка надела пиджак, весящий на вешалке в коридоре, и вышла на улицу, где ее уже ожидало такси.

В этот раз дорога до издательства была более спокойной, ведь теперь Джаки была уверенна в том, что она никуда не опаздывает, и ей совершенно не нужно было торопиться. Через несколько минут такси остановилось перед зданием издательства и, расплатившись с водителем, девушка ступила на тротуар. Повесила сумку на плечо. Пошла к зданию, где возле входа стояла небольшая группа работников, курящих и о чем-то очень увлеченно разговаривающих. Они были настолько поглощены своим диалогом, что даже не заметили девушку, пытающуюся протиснуться меж них.

Джаки остановилась перед ступеньками, с интересом наблюдая за этой молодой женщиной. Ее светлые короткие волосы были заплетены в две аккуратные косички. Ее маленькое круглое лицо возвышалось над огромной картонной коробкой, которою девушка с трудом пыталась удержать в руках. Она тщетно пыталась спуститься по скользким от дождя пологим ступенькам, балансируя с этой несчастной коробкой.

Джаки подошла к ступеням именно в тот момент, когда коробка начала выскальзывать из рук девушки, и подхватила коробку снизу, чтобы немного помочь.

Девушка спустилась вниз, уже не нагружения своей ношей, и облегченно выдохнула, ступив на тротуар. А мужчины как стояли, так и стояли на ступеньках.

— Ой, ты же миссис Скорокер! — воскликнула девушка с коробкой.

— Трот, — машинально поправила Джаки.

— А, ну да, Трот… Ты-то мне и нужна, — начала тараторить женщина. — Понимаешь, Скот попросил меня взять тебя сегодня с собой в качестве помощницы. Ну, я не долго думая, решила сначала вынести все необходимое оборудование и погрузить его в машину, а потом дождаться тебя…

Она еще что-то долго объясняла, но Джаки ее уже не слушала. Сегодня она будет что-то делать. Ей не придется весь день сидеть в том жутко неудобном кресле, наблюдая за тем, как Скот работает. Роль помощницы ее, конечно, не очень прельщала, но возможность сделать хоть что-то, хоть немного приблизиться к ее конечному пункту — победе в этом пари — было тем, что ее очень сильно интересовало.

***

— Подожди, что именно мы должны сделать? — спросила Джаки, помогая достать из машины коробку.

— Провести анкетирование, — уже в который раз произнесла Элви, та самая белокурая девушка с косичками.

— На улицах города, просто подходя к людям, и прося их заполнить анкету? — непонимающе вновь спросила Джаки.

— Именно! — Элви поставила коробку на землю и закрыла багажник своей маленькой ярко-желтой машины.

— И для чего это? — не унималась Джаки. Девушка честно не понимала, для чего все это нужно.

— Для следующего номера журнала. Скот пишет статью о пристрастии подростков к кофеину, и ему нужна статистика, — пояснила девушка и, достав из заднего кармана своих джинс канцелярский нож, разрезала скотч, что не давал коробке раскрыться. Раскрыв коробку, она убрала нож обратно и достала из нее два планшета с прикрепленными к ним ручками.

Джаки с интересом заглянула внутрь коробки.

— Да их здесь не меньше тысячи! — воскликнула она.

— Если быть точным, их здесь три тысячи четыреста девяносто девять, одну я случайно порвала, когда их упаковывала, — Элви протянула Джаки один из планшетов, на котором уже было прикреплено несколько анкет. — Думаю, пропажа одной анкеты не сильно повлияет на статистику. Ты только Скоту об этом не говори, а то он мне голову оторвет, ладно?

— Ладно, — протянула Джаки.

— Тогда начнем, — прижав к груди свой планшет, Элви понеслась к первому попавшемуся прохожему, что сидел на лавочке возле автобусной остановки.

Разговаривая с этим человеком, Элви казалась такой свободной, она словно бы не чувствовала совершенно никакого стеснения в диалоге с совершенно посторонним человеком. И в этом Джаки ей завидовала. Крепко зажав в руках планшет, она направилась к парочке, что сидела за столиком в небольшом кафе на углу здания. Ей показалось, что они будут не слишком обременены ее появлением. Начиная разговор, Джаки испытывала сильное стеснение. Ей почему-то казалось, что они непременно откажут ей в помощи. Но какого было ее удивление, когда девушка, сидящая за столиком, с дружелюбной улыбкой принялась заполнять анкету. Воодушевленная своей небольшой удачей, Джаки направилась к следующей девушке. Но здесь ее ждало разочарование. Молодая женщина отказалась что-либо заполнять, она даже не оторвала взгляда от компьютера, продолжая что-то печатать. За этой неудачей последовала еще парочка провальных попыток. Как результат, за первый час работы Джаки смогла получить всего десять заполненных анкет.

Устало вздохнув, Джаки, прижимая к груди планшет, прислонилась спиной к фонарному столбу. От долгой ходьбы на каблуках по неровным уличным тротуарам у нее дико болели ноги. До безумия хотелось скинуть эти несчастные туфли и ступнями ощутить прохладный асфальт. Но Джаки никогда бы так не сделала. Она считала это некультурным. И уже в сотый раз она корила себя за столь опрометчивый поступок, решение обуть эти «музейные» туфли. Так что, превозмогая боль, она пыталась раздать как можно больше анкет. Что, если честно, получалось у нее из рук вон плохо.

Было уже около обеда, когда они вернулись в офис. Джаки честно не могла понять, как Элви смогла раздать все эти анкеты, когда она сама с горем на пополам смогла заполучить всего около пятидесяти штук.

Ободряюще похлопав Джаки по плечу и пробормотав «Не переживай», Элви отправила в аналитический отдел с коробкой на перевес. А Джаки поднялась на пятый этаж и заняла свое, как она считала, законное кресло в кабинете Скота. Мужчина точно так же, как и вчера, что-то печатал на компьютере, а Джаки была настолько уставшая, что не стала докучать ему вопросами.

Девушка достала из сумочки договор, что всучил ей Рик, и, скинув туфли, принялась читать. Не прошло и пяти минут, Джаки даже не перелистнула первой страницы договора, как в кабинет вошла Элви с небольшой стопой бумаг. Она положила ее на стол Скота, поприветствовав его кивком, и развернулась к Джаки. Она оперлась о столешницу и как-то выжидающе посмотрела на Джаки, что упорно делала вид, будто читает. Однако под таким выпытывающим взглядом это было практически невозможно делать, так что, в конце концов не выдержав, Джаки спросила:

— Что?

— Я вот пытаюсь понять, что с вами не так, — девушка прикусила губу и покачала головой, но взгляда не отвела.

— «С вами» — это с кем? — Джаки отложила бумаги в сторону и немного удивленно приподняла бровь.

— Тобой и твоим мужем, — пожала плечами Элви. — Вы просто не проявляете друг к другу никакого интереса. И это, если честно, очень странно.

— Ну мы как бы на работе, — Джаки была шокирована. Она просто не знала, что сказать, не знала, как реагировать, а потому решила уйти в глухую оборону, строя из себя дурочку. — Отношения должны же оставаться за пределами офиса… Это же правильно?

— Правильно-то может быть и правильно, но неестественно. Просто когда мы со Скотом поженились, мы первые несколько месяцев друг от друга вообще не отходили, правда со временем этот «конфетно-любовный» период пошел на спад, но все же…

— Все люди разные, — раздосадовано протянула Джаки, и тут до нее дошло. — Вы женаты?

Скот, который до этого совершенно не проявлял никакого интереса к разговору, неожиданно поднял голову и уверенно отчеканил:

— Уже семь лет. Свадьба четырнадцатого ноября, — и вновь продолжил печатать.

Джаки несколько удивленно посмотрела на мужчину.

— А зачем ты дату назвал? — Джаки была огорошена, однако этот вопрос был первой мыслью, что пришел ей в голову.

— В прошлом году он перепутал дату нашей свадьбы с днем рождения нашей дочери, и мы по этому поводу сильно разругались. Теперь он при каждом удачном случае старается показать, что все помнит, — рассмеялась Элви.

— Понятно, — протянула Джаки, радуясь, что разговор вильнул в другую сторону. — Скот, а сколько тебе лет?

— Тридцать семь, а что? — мужчина поднял голову.

— Да так… Просто Элви наверное сильно тебя моложе, — Джаки выпрямила ноги, поежившись, когда задела пяткой пол.

— Да не слишком. Ей тридцать пять…

— Скот! — раздраженно крикнула женщина, хлопнув его по руке.

— Ой… Не знал что это такая уж великая тайна. Так, я пошел за кофе, от греха подальше, — Скот поднялся из-за стола и вышел из кабинета.

Джаки рассмеялась, немного шокированная таким поворотом событий. Но ее передышка была недолгой, Элви резко развернулась к ней, сверля своим интересующемся взглядом.

— Так что?

— Что? — Джаки казалось, что она уже знала, что Элви спросит. И ей совершенно не хотелось отвечать на этот вопрос. Ведь честно, она на него все равно не сможет ответить, а постоянная ложь потом лишь вызовет новые проблемы.

— Что между тобой и твоим мужем?

— Все хорошо, — уклончиво ответила Джаки.

В этот момент, словно спасательный глоток воздуха для утопающего, открылась дверь в кабинет Скота и в него вошла очень высокая шатенка, секретарь мистера Трота. У нее была довольно экзотическая внешность. Смуглая кожа, невероятно длинные ноги, обтянутые узкими брюками, ее каштановые волосы были собраны в конский хвост. Пастельно-голубая рубашка ей безумно шла. А ее лицо… Со дня их знакомства Джаки всегда считала ее своим эталоном женской красоты. У нее были высокие скулы, аккуратный, слегка заостренный носик, ямочка на подбородке и просто огромные, обрамление длинными ресницами, глаза глубокого карего цвета. Каждый раз, когда Джаки на нее смотрела, то испытывала сильную зависть. Ей хотелось выглядеть хотя бы в половину такой же красивой, как она.

— Мистер Скорокер попросил вас зайти к нему, — произнесла секретарь, — Мисс Трот, он заказал обед.

— О, — вырвалось у Джаки. — Спасибо Вивьен, я зайду после того, как он пообедает.

— Он заказал обед для вас, а потому и попросил меня сходить за вами, — Вивьен, а именно так звали секретаря, как-то заговорщицки улыбнулась Элви и вышла из кабинета.

— Понятно, — протянула Джаки и встала с кресла, старательно делая вид, что не заметила, как они с Вивьен переглядывались. Ей не хотелось слушать объяснения и задерживаться в кабинете. Она надела свои туфли, поморщившись при этом от боли. — Пойду, пожалуй, пообедаю, пока Скот не вернулся.

— Хорошо, значит вы не настолько безнадежны, — рассмеялась Элви.

— Ага, — раздраженно протянула Джаки, уставшая от этого разговора. — Не безнадежны.

И вышла из кабинета. Она совершенно не могла понять, зачем могла понадобиться Рику посреди рабочего дня. Скорее всего, он решил обсудить договор, который она до сих пор еще не прочитала.

* * *

Джаки открыла дверь и вошла в бывший кабинет ее отца. Рик сидел за столом и, казалось, неплохо вписывался в окружающую его обстановку.

— Привет, — услышав звук открывшейся двери, он поднял взгляд и посмотрел на девушку. Его взгляд как всегда был сосредоточенным и холодным.

— Вивьен сказала, что ты хотел пообедать со мной, — Джаки прошла вперед и села в кресло напротив него, стараясь не морщиться, когда задник туфли терся о больную пятку.

— Она была права, — Рик открыл папку, лежащую на столе перед ним, и принялся в ней что-то писать.

— Так где обед? Стол пуст, — девушка скептическим взглядом окинула стол перед собой. Он был завален бумагами, но на нем не было ни намека на еду.

Это было немного странно для Джаки, видеть стол в таком состоянии. При ее отце этот стол был всегда пуст, по сравнению с тем, что творилось сейчас, ведь при нем на этом столе лежало всего две ручки: красная и черная.

Джаки знала эту его систему проверку статей. Красной ручкой он подчеркивал или вычеркивал лишнее, ненужное, а черной ручкой он выделял интересные моменты, то, что по его мнению будет интересно читателям, а иногда делал дополнительные заметки, которые нужно будет включить в статью.

— Его еще не доставили, — Рик сделал еще несколько пометок в этой папке и отложил ее в сторону. — Я хотел с тобой поговорить, — он поднял взгляд и внимательно посмотрел Джаки в глаза.

— Оно и не удивительно, — протянула Джаки, желе о том, что не успела прочитать договор, а та небольшая вступительная часть, что была прочитана ей до прихода Элви, не несла в себе никакой полезной информации.

— Сарказм тебя не красит, — иронично парировал Рик.

— Зато тебя слишком, — фыркнула Джаки. — О чем ты хотел поговорить?

— Нас не считают парой, — Рик встал из-за стола и подошел к мини бару, где теперь хранил бутылки с водой. Он любил холодную воду.

— Наверное потому, что мы ей не являемся, — Джаки взглядом следила за ним. Она не понимала, зачем он завел этот разговор, ожидая совершенно другого.

— Нет, не являемся, но люди должны воспринимать нас, как таковых. Это одно из условий этого пари! — Рик сказал это так, будто пытался убедить в этом ни сколько девушку, сколько себя.

— Понятно, — фыркнула Джаки. — Знаешь ли, мне достаточно уже того, что я вынуждена жить с тобой под одной крышей, — Джаки поднялась из-за стола и подошла к мужчине. — Я не собираюсь играть с тобой в «люблю»! — прошипела она.

Раздался знакомый скрип открывающейся двери. Девушка испугалась, что их кто-то мог услышать и хотела повернуться и узнать, кто это решил зайти, но тут Рик схватил ее за руку и, повернув к себе, поцеловав. Глаза девушки округлились от шока. Она попыталась отстраниться, но он лишь сильнее прижал ее к себе, закинув ее руки себе на плечи и продолжая целовать ее.

Глава 12

— Ты что творишь? — воскликнула Джаки, а звук от громкой пощечины буквально повис в комнате. Девушка отошла от него на некоторое расстояние, боясь, что он может выкинуть нечто подобное вновь.

Рик прижал руку к красной щеке. Он был удивлён, что она его ударила, сильно ударила. Мужчина налил себе в стакан воды и залпом осушил его.

— Вивьен заходила в кабинет, а я не хотел, чтобы ты рассекретила нас, — мужчина потер щеку.

— Что, лучше способа не нашел? — хмыкнула Джаки. — Знаешь, что, Скорокер, держи свои губы при себе!

Она вышла из кабинета, громко хлопнув дверью. Девушка была невероятно зла. Она даже не знала точно почему злилась, однако ярость в ней бушевала. Ей хотелось просто рвать и метать.

— Миссис Трот, обед уже принесли, — Вивьен встала из-за своего стола, чтобы привлечь к себе внимание.

Джаки обернулась и посмотрела на секретаря. На губах девушки играла заговорщическая улыбка. Словно она что-то себе уже понапридумывала. Эта улыбка еще больше разозлила Джаки. Однако она понимала, что срывать свою злость на ни в чем не повинной девушке было бы неправильно. Хотя, если бы она не зашла в кабинет, то Рик не сделал бы того, что сделал. Но Джаки старательно гнала от себя эти мысли. Сделав глубокий вдох, она попыталась успокоиться, что совершенно у нее не получалось.

— Вивьен, — еще один глубокий вдох, — я не голодна. Можешь оставить мою порцию себе. Рик столько не съест. Ты же сегодня еще не обедала?

Джаки попыталась выдавить из себя дружелюбную улыбку. С этим она всегда справлялась, девушка поняла это, когда губы Вивьен растянулись в благодарной улыбке.

— Спасибо, миссис Трот, вы правы. Я не обедала, — она заправила выбившуюся рубашку в брюки.

— Вот и хорошо, — Джаки развернулась и вышла из приемной.

Как только за ней закрылась дверь приемной, до девушки неожиданно дошло, что она не соврала, Рик действительно ел очень мало. С утра он никогда не завтракал, лишь выпивал кружку горячего кофе. Она не знала, как дела обстоят в обед, но за те пару раз, что она видела, как он ест небольшими порциями и только то, что приготовил сам, да и в холодильнике никогда не было готовой еды, она могла сделать вывод, что он действительно ест очень и очень мало.

Джаки стукнула кулаком по стене, она взбесилась от того, что подметила эту небольшую деталь из его личной жизни. Ведь ей совершенно не хотелось ни знать о нем что-либо, ни замечать что-то. Фыркая и бормоча себе что-то под нос, она направилась к лифту. Даже больная нога ее уже не беспокоила, ведь все ее мысли были заняты бушующим в ней гневом. Девушка спустилась вниз и вернулась в кабинет Скота. Плюхнувшись в свое кресло, она раздраженно достала из сумки договор и принялась его читать.

— Эй, Трот, что случилось? Ты же обедать пошла? Отравилась? — Скот был на удивление разговорчив. — Поругались?

Джаки подняла взгляд и посмотрела на мужчину. Она чувствовала подвох в этих расспросах.

— Тебя Элви попросила пораспрашивать меня? — приподняла бровь и, отложив бумаги в сторону, пристально глянула на мужчину.

— Могу сказать так: ты вызываешь у нее нездоровый интерес, — он поднял со стола небольшой листочек и помахал им. — Это список вопросов, ответы на которые я должен невзначай выведать у тебя.

— Оу, неожиданно, — протянула Джаки. — Давай его сюда.

— Зачем? — спросил Скот, но все же отдал ей листок.

— Облегчу жизнь и тебе и себе, — Джаки взяла у него лист и принялась читать. Неожиданно по кабинету пронесся громкий раскат хохота. — Скажи пожалуйста, как ты собирался у меня узнать, каков Рик в постели? И зачем это нужно твоей жене?

— Я журналист, Трот, нашел бы способ. И я, кажется, уже говорил, что она испытывает к тебе интерес, — совершенно серьезно ответил Скот и принялся что-то писать.

— Понятно, — Джаки положила листок в сумку. — Я тебе завтра его отдам, — и принялась вновь читать договор.

Ей хотелось хоть как-то парировать Рика вечером, когда у них состоится разговор. Но, на её удивление, когда Джаки пришла домой, его еще не было, что напомнило ей о первой неделе, когда он приходил либо слишком поздно, либо не приходил вовсе. Девушка плюхнулась на диван и, включив телевизор, достала из сумки листочек, который дал ей Скот, и принялась писать ответы на вопросы Элви, чтобы хоть как-то скоротать время, ожидая Рика и грядущего разговора. Время шло, она уже полностью исписала листочек, но Рик все никак не приходил. Все это время Джаки мысленно настраивала себя, продумывая все возможные варианты развития событий. А от того с каждой проходящей минутой нервность и злость в ней росли. Весь сегодняшний день был буквально переполнен беспочвенными стрессами. А девушке хотелось хоть немного побороть эту нервозность. Отложив листок, она поднялась с дивана и прошла к кухонному островку. Покопавшись на полках, она нашла закупоренную бутылку сухого белого вином. Понимая, что от этого она и вовсе перестанет соображать, Джаки уже хотела поставить ее на место и вернуться на диван смотреть телевизор. Но ей так хотелось не думать совершенно ни о чем, что она все же достала штопор и откупорила бутылку. Наполнив пузатый винный бокал на половину, Джаки немного отхлебнула. Взяла телефон и набрала номер Алексис. После нескольких гудков подруга ответила на звонок.

— Алло, — раздалось сонное бормотание на другом конце трубки.

— Ты спала? — Джаки отпила еще немного из своего бокала.

— Пыталась, — Алексис зевнула.

— Мне нужно поговорить с тобой, — очередной глоток вина. Джаки уже ощущала, как у нее начинает заплетаться язык. Алкоголь понемногу ударял в голову.

— Так говори, — на другом конце раздались хрумкающие звуки.

— Пойдем в бар или паб… в общем… пойдем хоть куда-нибудь… мне нужно развлечься, — Джаки залпом осушила свой бокал.

— Трот, я устала. Мне нужно выспаться. Я вообще не спала последние сутки. У меня задерживают установку акватория, я сегодня весь день проводила собеседования по набору персонала. Слушай… давай в другой раз… на следующей неделе у меня будет больше свободного времени и мы сможем сходить куда-нибудь, — Алексис вновь зевнула.

— Ясно, — фыркнула Джаки. — Удачно поспать, — и положила трубку.

***

Рик поставил папку с бумагами на полку. Он никогда не думал, что работа в издательстве может отнимать столько сил. Мужчина снял пиджак и повесил его на спинку кресла. Сел в него и попытался расслабиться. Он ни сколько не жалел о том, что поцеловал Джаки сегодня. Не чувствовал своей вины в том, что поцеловал собственную жену. Ему казалось смешным вообще чувствовать вину за это.

На часах было уже около двенадцати, но Рику совершенно не хотелось идти домой. Если честно, с того дня, как там появилась Джаки, он перестал считать это место своим домом. И ему не хотелось видеть обвиняющий или упрекающий взор этой женщины. Так что, возможно, в какой-то степени он все же чувствовал вину за случившееся.

Рик закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Ему требовался сон, и он уже ощущал, как начал проваливаться в его сладкие объятия, но тут раздался телефонный звонок.

Рик выпрямился в кресле и достал телефон из кармана и, не посмотрев на номер, ответил на звонок.

— Да, — раздраженно рявкнул он.

— Мистер Скорокер, вы не могли бы забрать вашу жену? — на другом конце трубки раздался немного пьяный женский голос.

Рик посмотрел на номер телефона звонившего. Это была Вивьен.

— Вивьен, вы пьяны? — Рик встал с кресла и натянул пиджак. А затем надел и пальто, что весело на вешалке возле двери.

— Немножко… но по сравнению с вашей женой я совершенно трезва, — она начала кричать, стараясь пробиться сквозь громкие звуки музыки. — Вы не могли бы ее забрать?

— Хорошо, — обреченно выдохнул Рик. — Пришли мне адрес, где вы находитесь, я сейчас приеду.

— Сейчас вышлю, — сказала девушка и положила трубку.

Рик чертыхнулся и вышел из кабинета, закрыв его. Он не мог поверить, что теперь посреди ночи ему придется разъезжать по городу в поисках своей пьяной жены.

Мужчина спустился вниз на парковку. Сел в свою машину, завел ее и стал ждать, когда ему придет сообщение с адресом. Ждать пришлось относительно недолго, ведь Вивьен была секретарем до мозга костей, она всегда была исполнительной и, даже находясь в алкогольном опьянении, все же сохраняла здравый рассудок.

Рик выехал с парковки. Он знал небольшой загородный клуб, в котором сейчас находилась его жена. Сам бывал там пару раз. Если честно, мужчина не мог понять зачем он едет туда. Ведь это все совершенно бессмысленно. Но он все же поехал. Ему хотелось как можно скорее отделаться от всего этого, так что он гнал на полную, хоть и старался временами не превышать скорость.

Спустя примерно около полчаса, Рик припарковался на переполненной парковке возле небольшого двухэтажного здания без окон. У входа в здание стояло два охранника в темно-фиолетовый плащах.

Рик вышел из машины и направился ко входу. Охранники окинули его скептическим взглядом, что было неудивительно, Рик и сам понимал, что выглядел совершенно неуместно в своем дорогом костюме. Однако же они, не задавая лишних вопросов, распахнули перед Риком дверь. Мужчина вошел внутрь. По ушам ударили громкие басы клубной музыки. Этот клуб делился на два зала. Один из них был общедоступным, даже за вход платить было не нужно. Заработком хозяев этого заведения был второй зал, предназначенный для так называемой элиты. Именно к входу в него и направился Рик. Пробираясь сквозь толпу танцующих в первом зале, он достал из кармана пальто кошелек. Он подошел к стеклянным дверям, огороженным красной лентой, возле которых стояло еще двое охранников, а за небольшим кассовым аппаратом сидела молодая девушка. Рик отдал ей некоторую сумму денег, а она поставила ему на запястье штампик, звезда с короной посередине. Эта метка была знаком того, что он мог войти во второй зал.

Что Рик сразу же и сделал. Здесь музыка была не менее громкой, зато народу было в разы меньше. Так что мужчина без труда смог найти своего секретаря. Вивьен сидела за барной стойкой и о чём-то переговаривалась с барменом. Он направился прямо к ней.

— Где она? — крикнул Рик, стараясь перекричать громкое музыкальное сопровождение.

Вивьен обернулась, когда заметила своего начальника. Она глазами пробежала по залу с танцующими, после чего жестом показала на двух девушек возле шеста. Одна из них пыталась взобраться на него, а вторая, хохоча, наблюдала за происходящим.

— Она вон там, — кивнула Вивьен. Она выглядела совершенно трезвой, хоть и было очевидно, что она пила. В руке девушка держала бокал с мартини, в котором плавала маленькая оливка. — Мистер Скорокер, не позволяйте своей жене пить. Это действительно страшное зрелище, — крикнула Вивьен и отпила немного из своего бокала.

А Рик уже направился к тем двум девушкам, на которых указала его секретарь. Худшие опасения мужчины не подтвердились, его жена не пыталась залезть на шест. И это обнадеживало. Но в тот момент, когда она попыталась отойти в сторону, чтобы не быть задетой девушкой у шеста, она не удержалась на ногах и свалилась со всей высоты своих каблуков вниз. Она была пьяна. Чертовски пьяна.

Рик подошел к ней и помог подняться. Держа ее рукой за талию, он развернул Джаки лицом к себе.

— Сколько ты выпила? — серьезно спросил он, стараясь разглядеть на ее лице хоть малейшие признаки узнавания. Он не мог поверить, что она была пьяна настолько, что даже не могла разобрать, кто перед ней стоит.

Девушка пару раз моргнула и попыталась отстраниться, но с координацией у нее было действительно плохо. Ноги совсем не слушались, и она буквально упала на Рика. Повезло, что у мужчины таких проблем не было, иначе они оба свалились бы на пол.

— Рик, отпусти меня, я могу идти сама, — возле самого его уха произнесла Джаки. Похоже, она все-таки его узнала.

— Нет, не можешь… Сколько ты выпила? — настаивал на своем мужчина.

— Две или три бутылки… ой… нет… подожди, кажется, четыре, — выдохнула Джаки. Она будто пыталась что-то сосчитать в уме.

— Бутылки чего? — Рик взял ее за руку, продолжая держать за талию, повел к выходу.

— Вина… и еще два джина уже здесь…

— И каков повод? — Рик пытался протиснутся сквозь толпу и провести за собой Джаки. Что получалось у него вполне неплохо.

Джаки не ответила, замолчала и больше не произнесла ни слова. У нее было такое выражение лица, будто она пыталась в чем-то разобраться, но попытки ее были тщетны. Это был взгляд человека, недовольного происходящем. Она проследовала за ним на парковку, но молчала всю дорогу до машины, кутаясь в свою легкую кофту, накинутую поверх коктейльного платья. Она была одета совершено не по погоде, для подобных нарядов было слишком холодно. Они уже подошли к машине, когда Рик заметил, что на ней не было ни пальто, ни куртки. Чертыхнувшись, он спросил:

— Ты пришла сюда в таком виде? — мужчина был удивлен, что она не попросила зайти в гардеробную, чтобы забрать верхнюю одежду.

Джаки окинула взглядом свой наряд, задержавшись взглядом на своих босоножках с массивными бирюзовыми застежками. Она не могла понять, что его не устраивает в ее внешнем виде. Она не выглядела вульгарно, да и платье ей шло. Это было ее любимое коктейльное платье, которое она купила в Италии прошлым летом. Но тут до нее дошло, что он имел в виду совершенно другое.

— А… — протянула Джаки. — Мой плащ в машине Вивьен, — пробормотала она и села на пассажирское сиденье.

— Завтра заберешь, — облегченно выдохнул Рик. Ему не хотелось возвращаться туда, снова искать Вивьен, а потом ждать когда она соизволит выйти и открыть машину. Ему и в гардероб то идти не шибко хотелось. Так что он просто обошел машину и занял свое место. Завел машину и включил печку. Ему не было холодно, однако звук клацающих зубов начинал его раздражать.

Джаки отвернулась к окну, поплотней закутавшись в свою кофту, ведь печка еще не работала на полную. В голове была сумятица. Безумно хотелось пить. Нужно было хоть немного протрезветь. А тепло от работающей печки на это совершенно не настраивало, от этого хотелось только спать. Девушка выключила печку, чтобы хоть немного облегчить свое положение, и немного приоткрыла окно, впуская струю свежего воздуха.

Ехали они относительно недолго, и Джаки радовалась, что смогла хоть немного соображать. И вот они уже припарковались возле дома.

К дому? Джаки пару раз моргнула. Когда она начала считать это место своим домом? Вот же… Девушка была шокирована. Значит, что-то поменялось? Дыхание сбилось. Ничего не могло поменяться!

Джаки выскочила из машины и, скинув свои туфли, поспешила к подъезду босиком. Ей не хотелось, чтобы Рик помогал. Ведь это будет значить, что что-то поменялось. Джаки не могла в это поверить, так что просто списала все эти свои размышления на пьяный бред. Трезвой она бы никогда о таком даже не подумала. Ведь это же глупо! Точно глупо! Ведь только глупый человек может поздней осенью босиком идти по холодному асфальту, оправдывая это тем, что ноги жутко зудели. Так ведь?

Слегка покачиваясь, девушка добралась до подъезда. Открыла дверь, вошла в фойе и начала подъем по лестнице на своих трясущихся ногах, крепко вцепившись в перила. Ей совершенно не хотелось свалиться вниз. Да и теперь ее желание напиться и пойти куда-нибудь не казалось таким уж хорошим. Ведь она не пьет вообще… Ей следовало остановиться после первого бокала. А после отказа Алексис ей не следовало искать себе компанию, а остаться дома. Тогда бы ей не пришлось сейчас взбираться на четвертый этаж. Почему Рик не живет на первом этаже или вообще в доме?

Девушка преодолела половину пути и решила передохнуть. Она уже предчувствовала, как плохо ей завтра будет. Ноги уже и так гудели, да и голова была невероятно тяжелой. Радовало лишь то, что завтра она ничего не вспомнит, и эти раздумья останутся лишь пьяным бредом. Собравшись с мыслями, Джаки пошла дальше, все так же крепко держась за перила. Вскоре она все-таки добралась до четвертого этажа. Однако дверь в лофт она открывать не решилась. Почему Рик не использует обычный замок, который открывается обычным ключом, как все нормальные люди? Джаки чертыхнулась. Ей не хотелось что-то напутать, а потом всю оставшуюся ночь просидеть на порожках в ожидании слесаря. Так что она села на порожки и стала ждать Рика. Его ждать хотя бы не так долго, как слесаря. Но его все не было и не было. Джаки поплотней закуталась в свою кофту, в подъезде было не так уж и тепло. Хотя все лучше, чем на улице. Девушка попыталась вспомнить все события сегодняшней ночи, но попытка была тщетна. Образы были такие расплывчатые, словно рябь на воде. Джаки, конечно же, понимала, что завтра эти образы уже не будут мутными, они просто исчезнут. Так что какая разница, что было прошлой ночью, если она этого все равно не вспомнит.

Однако вскоре пришел Рик. В руках он держал ее босоножки.

— Мда… — протянул Рик.

Джаки подняла голову и наткнулась на его скептический взгляд. Джаки понимала, почему он так на нее смотрит. Она сама бы так на себя смотрела, если бы могла. Потому что знала, что он видит. Размазанную тушь, опухшие глаза, мятое платье, продранные на ступнях чулки. Совсем не эталон красоты. Джаки знала, что пьяные женщины не выглядят привлекательными. Она ждала, что он сейчас отпустит ехидный комментарий, но Рик ничего не сказал. Он открыл дверь и вошел в квартиру. Джаки поднялась с порожек и тоже зашла в лофт.

— Почему ты так долго? — спросила она, следуя за ним.

Рик швырнул туфли на полку в коридоре, снял пальто и повесил его на вешалку.

— Одна особа зашвырнула свои туфли под мою машину, пришлось доставать, — мужчина прошел в гостиную. Скинул пиджак и положил его на диван.

— Спасибо, — сказала Джаки, чувствуя себя обязанной за то, что он не бросил ее обувь на улице.

Рик лишь хмыкнул. Девушка прошла к раковине, наполнила бокал водой и залпом осушила его, потом еще один и еще один. Ей безумно хотелось пить. А стакан был лишь посредником. Так что она поставила его на место и принялась пить прямо из крана. Ей казалось, что так будет быстрей. Она все еще хотела пить, однако просто устала стоять над раковиной в неудобной позе, так что решила отложить это дело на потом и перекрыла воду.

— Скажи, Трот, каков был повод? — донеслось откуда-то с дивана.

Джаки повернулась. Рик сидел там и изучал ее совершенно серьезным взглядом. Джаки поджала губы — а действительно, каков был повод? Ее все достало? Нет, не так… Ей все надоело? Это тоже было неправильным. Но тогда что? Как она могла ответить Рику, если не могла ответить сама себе? Девушка не знала, что сказать, вот почему решила соврать. Она подошла к нему и села на диван напротив него.

— Мне звонил Зейн, — она старалась сделать максимально расстроенное выражение лица.

— Ты врешь, — такой холодный взгляд. Он будто знал наперед все, что она скажет.

— С чего ты это взял? — Джаки приподняла бровь, стараясь всем своим видом показать, что он не прав.

— Джаки, прекрати этот балаган, — строго произнес он, запустив пятерню в свои белые волосы взъерошив их. — Из тебя никудышная актриса и когда ты трезвая, а сейчас это даже не игра — это цирк!

Он был зол, и Джаки поняла это. Сейчас его глаза были холоднее, чем обычно, и это не нравилось девушке. Это даже немного пугало ее.

— Ты действительно хочешь знать причину? — Джаки пошла на попятную.

— Да, хочу! Я хочу знать, почему я должен посреди ночи срываться и искать тебя по всему городу, настолько пьяную, что ты даже на ногах стоять не можешь, — он повысил голос и активно жестикулировал руками. Джаки не ошиблась — он был чертовски зол.

— Я не принадлежу тебе! — крикнула Джаки. — Ты не имеешь права меня целовать! — только после того, как слова повисли в воздухе, девушка поняла, что это и было причиной.

Рик смотрел на нее пустыми глазами, он не ожидал услышать подобное. И теперь даже не знал, что сказать. В этой гробовой тишине он просто смотрел на нее. А она смотрела на него испытывающе, словно ждала, что же он скажет, как отреагирует. Но он не делал ничего, и это начинало ее бесить. Ей хотелось, чтобы он чувствовал себя так же. Чтобы он путался в собственных мыслях и не мог ничего понять. Ей хотелось выбить почву у него из-под ног. И сейчас мозг подсказывал лишь один способ сделать это. Джаки приблизилась к нему. Положила руку ему на затылок. Развернула его лицо к себе и притянула ближе. На секунду она посмотрела ему прямо в глаза, давая понять, что она собирается сделать. Она хотела, чтобы он это понял, но знала, что непозволит себя отстранить. Подождав еще долю секунды, ожидая его реакции, которой не последовало, она поцеловала его. На его губах был легкий привкус кофе, но Джаки не обратила на этого ни малейшего внимания, продолжая целовать мужчину. Она не знала, какой реакции хочет добиться, ведь Рик был холодным, как камень, даже не шевелился. Джаки не могла поверить: неужели она настолько плохо целуется, что ее поцелуй не возымел совершенно никакого эффекта? Она провела языком по его верхней губе и попыталась протиснуть его к нему в рот. Но опять же он даже не шелохнулся. Это было больше похоже на попытку совратить святую монашку. Мысленно чертыхнувшись, расстроенная своим поражением, Джаки собиралась уже отстранится, ну тут их языки соприкоснулись, и с губ Рика сорвался полу-стон полу-хрип, который утонул где-то в глубинах рта девушки. Джаки отчетливо видела, как расширились его зрачки. Она поняла, что именно такой реакции и ждала.

Рик понимал, что это неправильно. Она была пьяна, следовательно, не могла действовать разумно. Таким было ее оправдание. Но у него такого оправдания не было. Он был трезв и прекрасно осознавал, что делает. Он знал, что именно он сам ответил на ее поцелуй. И он знал, что хотел ее. Только причина была лишь в том, что у него не было секса последние два месяца. Он никогда столько не воздерживался. Ему это было нужно. Да и жалеть ему, собственно, было не о чем. Вот только он знал, что завтра Джаки будет жалеть об этом. Знал, но все же не собирался играть в героя, заботящего о чей-то чести. Он считал все это бессмысленным. Они оба взрослые люди. Своя голова должна быть на плечах.

Рик обхватил ее руками за талию и потянул к себе на колени. Он был удивлен, когда она, совершенно не сопротивляясь, последовала за ним. Девушка уселась к нему на колени. Юбка коктейльного платья задралась, обнажая верхнюю полоску чулок. Джаки прервала поцелуй и принялась развязывать его галстук. Что получалось у нее из рук вон плохо, ведь ее руки дрожали. Она слишком долго пыталась развязать этот галстук. Рик понимал, что если это продолжится еще дольше, Джаки, будучи пьяной, может либо потерять интерес, либо просто заснуть, и тогда он не сможет получить желаемого. А терпеть целый год в его планы не входило. Рик уже ощущал разгоревшееся внизу живота пламя страсти. Нужно было действовать. Он через голову стянул галстук и принялся раздевать девушку. Он снял с Джаки кофту и кинул ее на пол. После чего расстегнул молнию расположенную сзади на ее платье.

Джаки выгнулась, когда ощутила его руки на своей голой спине. Это было чертовски возбуждающе. То, как он гладил ее вдоль позвоночника, медленно водя кончиками пальцев вверх и вниз, буквально сводило с ума. Девушка не ожидала, что ее попытка донести до этого чурбана свои чувства может вылиться в нечто подобное. Но, если честно, она была немного рада подобному развитию событий. Она даже не думала, что это было ей нужно. Ей была необходима разрядка.

Однако ее не особо волновало, что будет с Риком. Ее интересовало только то, сможет ли она получить то, что хочет. Она не смотрела ему в глаза, просто не хотела этого. Дрожащей рукой она потянулась к пряжке его ремня, надеясь так побудить его к действиям. Ей не нужны были прелюдия. Ей нужно было все и сейчас. Прямо сейчас.

Рик поцеловал ее в шею, прочертил губами дорожку к ложбинке между грудьми. Но Джаки схватила его за волосы и потянула вверх. Рик был слегка удивлен, что она прервала его. Он поднял голову и вопросительно посмотрел на девушку. Джаки посмотрела ему прямо в глаза, хоть и не хотела этого делать и произнесла:

— Ничего не нужно. Сделаем это быстро.

Рик усмехнулся. Он не поверил своим ушам. Он был шокирован тем, что ей не нужны были прелюдия. Она же была девушкой, а они в большинстве своем в сексе любили именно прелюдии. Считали это самым главным. Но спорить он не стал. Ему тоже не нужны были прелюдии.

— Ты пьешь что-нибудь?

— Что?

— Контрацептивы, — у него в доме не было вообще презервативов, а остаться без секса он не хотел.

— А-а-а, — протянула Джаки. — Таблетки… Ты же ничем не болен? — Неожиданно спросила она.

Рик удивленно моргнул. Он не ожидал, что, будучи пьяной, она может думать о своей безопасности.

— Нет.

— Хорошо, — Джаки стянула вниз верх платья.

Рик схватил ее и повалил на диван. Он был уже готов, и что-то ему подсказывало, что Джаки тоже. Снял брюки, задрал подол ее платья вверх, отодвинул в сторону ее мокрые трусики и одним мощным толчком вошел внутрь. Они двигались в рваном ритме. Каждый заботился лишь о своем удовольствии. И их обоих это совершенно устраивало.

Глава 13

Джаки проснулась от дикой головной боли. Ей казалось, что кто-то изнутри бил маленькими молоточками по ее черепу. Её тошнило, а глаза просто невозможно было открыть. Перевернувшись на спину, девушка попыталась нащупать подушку, которую обычно обнимала во сне, но ее не было. Да и кровать под ней была не такой мягкой, как обычно. Джаки попыталась открыть глаза и рассмотреть, где находится. Однако с первой попытки у нее это не получилось. Попытавшись еще раз, она все же смогла открыть глаза. Перед ней предстал потолок с деревянными балками и это был не потолок ее спальни. Это была гостиная.

Она приподнялась на локтях, чтобы рассмотреть, что вообще происходит вокруг. Голова закружила и стук молоточков в разы усилился.

— О боже, — выдохнула девушка и рухнула обратно, больно ударившись головой об пол. Это было странно, Джаки вообще не помнила вчерашнего вечера. Она не помнила ничего после возвращения из издательства. Следовательно, могло быть только два возможных варианта: либо кто-то ворвался к ним в дом и оглушил ее ударом по голове, либо она просто напилась. И что подсказывало девушке, что скорей всего второй вариант был более реалистичен. Однако это не объясняло, почему она в одних чулках спала на полу в гостиной, укрывшись небольшим белым пледом.

Переселив себя, Джаки все же поднялась с пола, закутавшись в плед. Каждое движение отдавалось в ней новым приступом головной боли. Держа одной рукой плед, девушка прошла к кухонному островку и принялась открывать шкафчики и выдвигать ящички в поисках аптечки. Но ее нигде не было. Пролазив всю кухню вдоль и поперек, она так и не смогла найти себе обезболивающие. Чертыхаясь, девушка медленно поплелась в свою спальню, надеясь, что у нее в сумке найдется хоть что-то от этой ужасной мигрени. И какого было ее счастье, когда на дне сумки она нашла эту заветную пластинку с таблетками. Выдавив таблетку из блистера, она положила ее под язык, рассасывая.

Ей нужен был душ. Желудок сводило. Девушка рванула в ванную, плотно сжимая губы и борясь с подкатывающем приступом тошноты. Она добралась до туалета и склонилась над ним. Желудок сжимался от спазмов. Девушка глубоко дышала, стараясь успокоиться. В желудке все буквально переворачивалось, но рвота так и не начиналась. Одной рукой девушка держала волосы, а другой — плед. Джаки просидела так еще пару минут, но, когда ничего не случилось, она облегченно выдохнула и поднялась с пола. Во рту был неприятный, даже противный привкус и сухость. И из-за этого у нее не осталось сомнений: она пила вчера. Это состояние она знала и слишком хорошо помнила.

Девушка прошла к ванной, морщась каждый раз при очередном приступе мигрени. Мысленно она молилась, чтобы лекарство наконец-то подействовало. Включила воду и села возле ванной, ожидая, когда она наберется. Скинула с себя плед и стянула рваные чулки. Да уж весь ее внешний вид был странным. Голая, в одних чулках. Все-таки ночь, похоже, была веселой. Девушке оставалось только молиться, что Скорокера этой ночью не было дома, и он не мог видеть ее такой, видеть всего этого безобразия. Ей и так было стыдно перед собой, и совершенно не хотелось испытывать стыд еще перед кем-то. А Рик был действительно последним человеком на земле, которому она могла бы показать свои слабости.

Джаки опустила руку в воду и немного поболтала ею. Теплая… То, что надо. Девушка начала подниматься, пошатнулась и чуть не упала в ванную вниз головой, но все же смогла удержать равновесие. Облегченный вздох сорвался с ее губ. Она, держась за бортики ванной для устойчивости, опустилась с головой под воду. Затем вынырнула и положила голову на широкий край ванны, закрыв глаза.

Она просто лежала и смотрела в потолок, ожидая того момента, когда прекратится головная боль. Девушка не знала, сколько пролежала так. Может пару минут или даже пару часов. Так что вскоре ей надоело это бессмысленное дело, и она поднялась. Взяла с полки чистое полотенце и закуталась в него. Вернулась в свою комнату, переоделась в короткий топ и шорты, в которых обычно спала, закрутила полотенце на волосах на подобие чалмы. Залезла в сумку в поисках телефона, но его там не оказалось. Для верности она просмотрела еще на тумбе и в парочке других сумок в шкафу, с которыми она чаще всего ходила. Но и там его не было. В шкафу так же не было и ее любимого темно-фиолетового клатча. Значит, телефон, скорее всего, был в нем. Девушка вернулась в гостиную и продолжила свои поиски там. Сумочка была действительно маленькой, а гостиная — по-настоящему огромной, а потому Джаки даже не знала, откуда начать. А телефон ей нужен был срочно. У Рика как на зло не было домашнего телефона.

На диване лежало ее коктейльное платье и кофта, а также нижнее белье. Все было сложено аккуратной стопкой, и девушке хотелось бы надеяться, что она сделала это сама. Джаки посмотрела в карманах кофты, теша себя надеждой, что там может оказаться ее телефон. Но нет, его там не было. Она проглядела весь диван, поднимая каждую из подушек, что как обычно лежали слишком уж гармонично. Она посмотрела даже между боковинами. Пусто… Она подняла ковер. Это, конечно, было глупо, ведь было и так понятно, что под ним ничего не было. Джаки буквально хотелось кричать от безысходности. Телефона не было ни в одном из мест, где он мог бы находится. Девушка пришла только к одному возможному варианту — она потеряла телефон.

Джаки прошла на кухню, открыла холодильник и достала оттуда бутылку с апельсиновым соком и два яблока. Наполнила бокал и залпом осушила его, потом наполнила еще раз. Убрала полупустую бутылку обратно и села за стол. Надкусила яблоко, озираясь по сторонам, все-таки пыталясь понять, где мог бы находиться ее смартфон, если она его не потеряла. И вот ее взгляд зацепился за небольшой листочек, сложенный пополам. На нем размашистым немного корявым почерком было написано «Для Джаки». Девушка удивленно приподняла бровь, гадая, кто мог бы оставить ей это послание. Неужели она привела кого-то вчера в этот дом? Чертыхнувшись, Джаки потянулась к листочку, молясь о своем благоразумии. Черт, она же просто не могла нарушить условия отцовского пари. Дрожащей рукой она схватила листочек и заскользила взглядом по корявым строчкам.

«Можешь не идти сегодня в издательство. От тебя никакого толка не будет. Меньше надо пить, мадам. У тебя есть разрешение на прогул от твоего начальства. Рик»

Девушка смотрела на имя, написанное в нижнем углу листочка. Ей даже показалось, что она услышала, как ее сердце с гулким стуком рухнуло вниз. Рик был дома. Он видел все, что тогда происходило. Но она не могла понять, почему он позволил ей остаться дома. Это было не в его стиле. Девушка посмотрела на кухонные часы. Было уже около пяти часов. А значит она сможет получить ответы на все интересующие ее опросы примерно через пару часов. Если Рик все же придет сегодня домой. Правда, где-то в глубине души ей хотелось просто провалиться под землю. Она одновременно хотела, чтобы он пришел и чтобы не приходил.

Медленно жуя яблоко и раздумывая о происходящем, Джаки прошла на диван и включила телевизор. На экране появился старенький мужчина, который принялся объявлять участников. Это была какая-то телевикторина. Девушку это не особо волновало, так что она просто переключила канал. Она все щелкала и щелкала, пытаясь найти хоть что-то, что сможет заинтересовать ее и ненадолго отвлечь.

Но тут она услышала звук открывающейся двери, который заинтересовал ее больше, чем телевизионные программы. Это мог быть только Рик, поэтому Джаки поднялась с дивана и пошла в коридор. Он пришел довольна рано, и это было хорошо. Ей не терпелось получить ответы на свои вопросы. Она завернула за угол и просто застыла на месте, как вкопанная. В коридоре стоял не Рик. Это был невысокий рыжеволосый мужчина с большим чемоданом в руках. Он был чем-то отдаленно похож на Николаса, правда был довольно худощав, с впалыми щеками, острым носом и слишком резкой линией подбородка. Ему не хватало тех округлостей, что были у Ника. Да и его рыжие волосы, как казалось девушке, были настоящими, а не крашенными, как у отца Рика. Однако сходство все-таки проглядывалось. У них были одинаково посаженые глаза, нижняя губа была в разы полнее, чем верхняя. А еще взгляд. Идентичный. Такой же добродушный, с нотками самоиронии. Джаки даже подумала, что они могли бы быть родственниками.

— Кто вы? — справившись со своим шоком и откашлявшись, спросила девушка. Она была уверенна, что никогда раньше не видела этого мужчины.

Он обернулся и в упор посмотрел на Джаки, изучая ее.

— Вы, наверное, Джаки?

Девушка растерянно кивнула, не имея не малейшего понятия откуда он знал ее имя.

— Я Том, — мужчина сказал это так, будто это что-то объясняло. Но когда встретил скептический взгляд Джаки, продолжил. — Кузен Рика. Тетя Эмма дала мне код. Она сказала, что я могу остановиться здесь, пока не закончу со своими делами в Лондоне.

Они все-таки были родственниками.

— А… — протянула девушка. — Проходите.

Джаки развернулась и вернулась в гостиную. Она не знала, чтобы сделать, поэтому вновь села на диван. Она была расстроена тем, что пришел не Рик. А это значит, что она не сможет получить ответы на свои вопросы здесь и сейчас. Боже, как же она мечтала об этом «здесь и сейчас».

Том оставил чемодан в коридоре и, проследовав за девушкой, сел на диван. Тем временем Джаки внимательно изучала мужчину. Он был не особо красив, но и страшным не являлся. Просто был не в ее вкусе. Волосы сильно вились, а зеленные глаза за большими квадратными очками казались совсем маленькими.

— Это как-то неловко, — пробормотал Том.

Девушка удивленно посмотрела на мужчину. Он вырвал ее из размышлений, так что она не знала, что он мог сказать до этого.

— Что неловко? — Джаки перевела взгляд на телевизор.

— Вы пялитесь на меня, — ответил Том. — Я не люблю, когда на меня пялятся.

— Ой, извините, — протянула девушка. — Я просто пыталась понять, похожи вы с Риком или нет. Вас же не было на нашей с ним свадьбе, ведь так?

— Нет, не было. Я тогда был в Японии, и в последний момент рейс отменили. Я не смог бы прилететь вовремя, а потому просто решил не ехать, — пожал плечами Том. Он, казалось, немного расслабился.

— Вы знаете японский?

— Чуть-чуть.

***

Рик припарковался возле дома, взял с заднего сиденья пальто, женскую сумку и свой портфель и вышел из машины. Сегодня он впервые в своей жизни опоздал на работу. Как говорится, начальство не опаздывает, оно задерживается, но мужчина не считал, что это может быть оправданием. Помимо этого, у него болела голова от того, что он спал на полу. Так что настроение у него была отвратительное.

Держа в руках вещи, Рик поднялся на четвертый этаж, с трудом открыл дверь, стараясь удержать всё в руках и не уронить. Он вошел внутрь. Возле самого входа стоял довольно больших размеров чемодан. Мужчина удивленно на него посмотрел. Неужели Джаки решила разорвать пари из-за того, что вчера случилось? Рик не стал разуваться и сразу прошел в гостиную. Удивлённо застыл на месте, когда заметил сидящего на диване Томаса. Он сидел там вместе с его псевдо-женой, и они ели пиццу. Девушка перевела взгляд с телевизора на только что вошедшего мужа.

— Здравствуй, милый, — она улыбнулась, но Рик видел, что ее улыбка была чересчур натянутой.

— Привет, Томас. Что ты тут делаешь? — мужчина прошел вперед и положил вещи на диван. Он понимал, что нужно сделать хоть что-то, проявить хоть немного нежности по отношению к своей так называемой жене, чтобы не вызвать подозрения у кузена. Немного поразмыслив, Рик наклонился и поцеловал девушку в щеку. Пробормотал:

— Привет, любимая.

Джаки шокировано посмотрела на него. Однако, нацепив на лицо некое подобие счастливый улыбки, отвернулась, чтобы не встречаться взглядом с Томасом. Она все поняла, и Рик облегченно выдохнул.

— Я читаю лекции по фоторедактированию в местом колледже на следующей неделе, и твоя мать разрешила мне остаться у тебя на это время. Просто от них добираться действительно долго. Я вас совершенно не стесню. Я даже уже купил бируши на всякий случай, — пожал плечами мужчина и отпил немного из бокала, что держал в руке.

Значит, чемодан в коридоре принадлежал Тому. Рик от осознания этого испытал невероятное облегчение. Значит, Джаки решила не разрывать сделку. Это было хорошо. И тут мужчина заметил, что все это время его брат пил пиво. Так что он сразу же посмотрел на Джаки, внимательно изучая ее лицо, пытаясь понять, пила она или нет. Он совершенно не хотел пережить еще один пьяный марафон с этой женщиной в главной роли. Но ни в руках, ни на полу возле неё не было бокалов. Заметив его изучающий взгляд, девушка мотнула головой, говоря: «Нет, я не пью». Рик облегченно выдохнул, радуясь тому, что вчерашняя беготня не повторится.

— Понятно… Том, но похоже эту неделю тебе придется спать на диване, — покачал головой Рик, разминая затекшую шею, и плюхнулся на диван рядом с братом.

— В смысле? — удивился Том. — У вас же есть совершенно свободная комната!

— Да, только вот я использую все шкафы в этой комнате под гардеробную. Тебя это точно не смутит? — вклинялась в разговор Джаки.

Рик внимательно, даже испытывающе, посмотрел на девушку, которая доедала свой кусочек пиццы, сам же мужчина не взял ни куска.

— Совершенно не смутит, — Том поднялся. — Пожалуй, на этой прекрасной ноте я вас и оставлю. Мне нужно оценить ваш санузел.

Джаки улыбалась, провожая Тома взглядом. Когда мужчина скрылся за дверью спальни, она повернулась к мужу и, опережая его вопрос, произнесла:

— Пока Том ходил за пиццей, я перенесла большинство своих вещей в твою комнату. Боюсь, твоей матери не понравилось бы, что мы спим в разных комнатах.

— Понятно… Как ты себя чувствуешь? — Рик внимательно посмотрел на девушку.

— Нормально. Лекарство уже давно подействовало, — девушка потянулась. — Может, ты мне расскажешь, что вчера произошло?

— Ты что, ничего не помнишь? — Рик поднялся с дивана и пошел к кухонному островку. Открыл встроенную морозильную камеру, достал оттуда кусочек замороженной свинины и положил его в микроволновку, чтобы разморозить.

Все это время Джаки молчала, пытаясь понять помнила ли она хоть что-то. В голове мелькали размытые образы машин и ощущение холодной земли под ногами. Но эти воспоминания нисколько не проясняли ситуацию. Поэтому девушка произнесла:

— Нет, совершенно ничего не помню, — пожала плечами и, поднявшись с дивана, подошла к нему. Облакотилась о стол.

— Слушай, давай поговорим об этом позже, — предложил Рик и принялся готовить свой ужин.

— Почему не сейчас? — удивилась Джаки. Где-то на задворках сознания зазвенел тревожный колокольчик. Он не хочет говорить об этом, потому что произошло нечто ужасное.

— Я просто не настроен сейчас на разговор, — Рик достал молоток для мяса и принялся отбивать уже размороженный кусок свинины. — И сейчас уже выйдет Том… так что… если ты не хочешь, чтобы он знал о нашей совместной жизни и твоей пьяной ночи, давай отложим этот разговор.

— Хорошо, — протянула Джаки и, поджав губы, вернулась на диван. Значит, ей придется подождать еще какое-то время.

— Кстати, — Рик развернулся, чтобы взять нож, — Вивьен сегодня принесла вещи, которые ты оставила у нее в машине. Они на диване.

Джаки протянула руку и взяла сумочку, что принес Рик, внимательно изучая ее. Это был маленький фиолетовый клатч на тонком металлическом ремешке, и он без сомнения принадлежал ей. Девушка отстегнула небольшую застежку в форме ключика и открыла сумочку, чтобы изучить, что там находится. Клатч был действительно маленький, в нем помещался только телефон девушки, несколько бумажных купюр и две банковские карты. Джаки достала телефон, который был включен, но заряда там оставалось мало. Открыла контакты, где не было совершенно ни одного пропущенного. Облегченно выдохнула и принялась проверять почту, сообщений оказалась довольно много. Джаки открыла первое. Ее глаза заскользили по строчкам. Это было приглашение на открытие нового книжного магазина. В честь чего устраивали званный ужин для директоров издательств, с которыми были заключены договора.

— Я так понимаю, — протянула Джаки, — мы должны завтра посетить званный ужин?

— Да, я об этом почти забыл, — пожал плечами Рик, поджаривая мясо на гриле. — Они отменили свое приглашение. И разорвали контракт с нашим издательством. Многие наши партнеры недовольны сменой директора фирмы. Так что завтра мы не должны появляться на этом званном ужине.

— Понятно, — радостно ответила Джаки.

— И что же такого смешного я сказал? — Рик обернулся и удивленно посмотрел на девушку.

— Люди недовольны тем, что ты стоишь во главе компании, — она злорадствовала. И ей даже нравилось это ощущение. У нее был такой взгляд, словно она выиграла в лотерею.

— Не знал, что ты можешь быть такой стервой, — усмехнулся мужчина. — Люди недовольны лишь тем, что во главе компании стоит не Александр Трот. Их больше ничего не волнует. Они и тебя бы восприняли точно так же, — фыркнул Рик и сняв с гриля мясо, положил его на тарелку и ушел в свой кабинет, громко хлопнув дверью.

Вскоре вернулся Том, и они с Джаки продолжили просмотр сериала.

Рик спустился где-то часа через два, когда Томас уже пошел спать. Все это время Джаки сидела на диване и ждала его, не зная, что делать. Ей хотелось спать, но ее кровать теперь занимал Том, а спать на диване она не собиралась. Единственной свободной кроватью на данный момент была кровать в комнате Рика, однако спать с ним в одной кровати, даже в одной комнате, было последним, чего бы хотела девушка. Хоть поначалу эта идея и казалась ей вполне приемлемой и даже хорошей. За последние полчаса Джаки успела уже как минимум раз двадцать пожалеть о том, что отказалась от своей кровати ради поддержания этой глупой лжи. Лучше бы все узнали, что они не являются парой, чем девушке пришлось бы спать рядом с Риком.

— Ты почему еще не спишь? Не забыла, тебе завтра на работу, — Рик поставил тарелку в раковину.

— Что вчера произошло? — Джаки села в пол оборота, в упор смотря на мужчину. Она решила отложить дилемму относительно сна на некоторое время. Сейчас ей важнее были ответы.

— Хорошо… Я расскажу только то, что знаю сам, — Рик выдохнул, облокотился о столешницу. Он понимал, что разговор получится не просто странный, а безумный, и что скорее всего Джаки ему не поверит, однако все же решил попробовать. — Вчера ночью я был в офисе. Мне позвонила Вивьен и попросила забрать тебя из клуба. Я приехал, забрал тебя, ты была пьяна в слюни. Привез тебя домой… а после… мы переспали.

— Извини, что ты сказал? — Джаки удивленно хлопала ресницами, не зная, чему из того, что он сказал, можно верить.

— Что именно мне повторить? — Рик в целом понимал причину ее недоверия. Однако то, как она на него смотрела, разозлило его. Он никогда не считал себя человеком, на которого можно смотреть взглядом «Ври, ври, тебе все равно никто не поверит».

— Последние, — одними губами произнесла девушка.

— Мы переспали, — хмыкнул мужчина и скрестил руки на груди. Его поза говорила о том, как сильно ему не нравился этот разговор. Это было впервые в его жизни, он никогда не объяснял своим партнершам, что и когда они делали. — Может, мне еще по буквам произнести, чтобы до тебя, наконец, дошло?

— Я была пьяна, а ты воспользовался мной? — скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла девушка.

— О боже мой, прекрати утрировать! — внутри Рика что-то сломалось. Его гнев выплеснулся наружу. — Ты не маленькая девочка, и строить из себя невинную овечку по меньшей мере глупо, — недовольство распирало его. Он знал, что мог бы сказать еще много не самых лестных слов. Он даже ощущал их на своем языке. Они уже были готовы сорваться. Однако Рик все же понимал, что это было бы неправильно, поэтому, быстро сполоснув руки, он решил уйти от этого разговора. И единственным местом, где он мог бы уединиться, была его спальня. Поэтому он направился прямо туда, громко хлопнув за собой дверью. Его даже не интересовало то, что из-за этого может проснутся Том.

Рик разделся и, даже не принимая душа, лег в кровать. Он был страшно зол. Хотелось рвать и метать. Вчера он конечно понимал, что на утро разговор с Джаки будет не из легких, но просто не ожидал, что она напрочь все забудет. Это в разы ухудшило его положение. Рик перевернулся на бок, пытаясь заснуть. Однако просто бесцельно смотрел в окно, он был настолько зол, что просто не мог заснуть.

Он так и лежал довольно долгое время, как вдруг раздался скип открывающейся двери. Тихое шарканье. С правой стороны кровать промялась. Поднялось одеяло. Рик знал, что это пришла Джаки, кроме нее было некому, но поворачиваться не стал. Свернувшись калачиком, она лежала на кровати, закутавшись в одеяло. Девушка не проронила ни слова, значит, была не настроена на продолжение этого разговора. Они так и лежали в полной тишине. Вскоре Рик услышал тихое сопение. Она уснула. Прислушиваясь к нему, он смог немного успокоить свой гнев. В квартире было так тихо, что он не мог слышать ничего, кроме сопения девушки, что лежала рядом. Он даже не заметил, как провалился в сон без сновидений.

***

Джаки проснулась от звука незнакомого будильника. Раздражающего. Она попыталась перевернутся на другой бок, но не смогла, оказавшись прижатой к чему-то твердому. С неохотой раскрыла глаза. В комнате было темно, однако девушка смогла разглядеть голую мужскую грудь, к которой была прижата. Мягкие, но не слишком густые волосы щекотали щеку. Рука мужчины покоилась на талии девушки, именно она и удерживала ее.

В голове судорожно мелькали образы вчерашнего дня. И гораздо медленней, чем ей того хотелось бы, до Джаки дошло осознание того, что мужчиной, на груди у которого она лежала, был Рик. А это ей совершенно не понравилось, особенно после того, что он ей вчера сказал. Она приподняла голову и посмотрела на его лицо. Глаза Рика были закрыты. Он все еще спал. Джаки облегченно выдохнула. Отлично, очередная серия «не входило в мои планы», похоже, сегодня не повторится. Девушка аккуратно сняла его руку со своей талии и выскользнула из кровати. На носочках, стараясь не шуметь, открыла дверь в ванную и прошмыгнула внутрь, закрыв ее за собой. Съехала вниз по стене, обхватив себя руками. День не задался с самого утра. Мысли о той ночи, которую она не помнила, буквально распирали ее. Она была уверенна, что даже в слюни пьяная вряд ли пошла бы на это. Однако Рик, как ей казалось, лжецом не был. Прижав колени к груди и закрыв глаза, она попыталась хоть что-то вспомнить. Глупо, конечно, ведь она пытается сделать это целых два дня, а это значит, что она, скорее всего, ничего и не вспомнит. Однако ей нужны были эти воспоминания, хотя бы для уверенности в себе. Если честно, она просто не могла понять себя. Это было не в ее природе. Девушка даже не знала, что думать обо всем этом. Чтобы хоть немного успокоиться, она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

— Эй, Джаки, ты что так тяжко вздыхаешь?

Джаки подняла голову. Возле раковины с зубной щеткой во рту стоял Том. С его волос капала вода, как после душа. А еще на нем не было очков. Без них у него были большие глаза, очень даже большие. Это немного удивило девушку.

— А-а-а… — протянула Джаки. Встреча с Томом была неожиданной. Девушка просто не знала, что и сказать, а ответ из серии «Я переспала с твоим братом, и, знаешь ли, меня это не устраивает» точно не подходил. Поэтому Джаки решила сказать то, что по меньшей мере хоть немного походило на правду. — Я думала о том, как забрать свои вещи из теперь уже твоей комнаты.

— Ну тогда тебе лучше прямо сейчас пойти за ними, пока я еще здесь, — совершенно серьезно ответил Том, но было видно, что он не поверил не единому ее слову.

Вот почему Джаки никогда не любила проницательных парней, с ними слишком хлопотно. Однако она решила сделать вид, что он ничего не заметил. Решила упростить себе жизнь, хотя бы на это утро. Кивнула и встала с пола. Избегая смотреть Томасу в глаза, быстро прошла в свою прежнюю комнату. Открыла шкаф и достала оттуда пару джинс и бежевый свитер с высоким воротом и сапоги. Ей не хотелось мерзнуть сегодня в кедах. Быстро оделась и вышла в гостиную с сапогами в руках.

Дома ей оставаться совершенно не хотелось, особенно после вчерашнего разговора с Риком. Ей казалось, что теперь в ближайшее время она к нему и на пушечный выстрел не подойдет. Но потом она вспомнила, что уже сегодня вечером им придется спать в одной кровати и мысленно чертыхнулась, зная этого. За последние время она стала непомерно много сквернословить.

Джаки взяла небольшой клатч, что вчера оставила на диване, проверила, на месте ли телефон. Разряжен. Возвращаться в комнату и искать зарядку ей не хотелось, поэтому она сразу же обулась и накинула на плечи плащ, что так же вчера не стала убирать, и вышла из дома.

На улице было еще довольно темно, поэтому Джаки решила не рисковать и, поймав такси на улице, поехала на работу. Она не хотела думать о Рике, но мысли сами лезли к ней в голову. И ей нужно было хоть что-то, что могло бы ее отвлечь. Она надеялась, что Скот завалит ее работой, так, что у нее даже времени передохнуть не будет, но что-то ей подсказывало, что он просто это не сделает. Когда такси подъехало к издательству, на улице уже почти расцвело, однако Джаки не имела ни малейшего понятия о том, сколько сейчас времени.

В животе заурчало. Джаки удивленно хмыкнула. За своими «страданиями» она даже не замечала, что хочет есть. Такси остановилось возле издательства. Девушка отдала мужчине деньги, радуясь тому, что в сумочке были бумажные банкноты, и вышла из машины. Однако она направилась не сразу в издательство, а свернула на небольшую улочку прямо за офисом, где располагался круглосуточный китайский ресторанчик. Возле входа располагались декоративные часы на ножках. И они показывали пол седьмого, а значит, издательство было уже открыто, хоть там скорее всего и не было народу. Джаки вошла внутрь и подошла к барной стойке. Ей не хотелось есть в публичном месте, хоть в заведении, помимо нее было всего два человека, поэтому она заказала у сонной официантки порцию лапши с овощами с собой. Она была не особым фанатом китайской кухни, но идти куда-то еще ей не хотелось. Поэтому она подождала, когда будет готов ее заказ и прямиком направилась в офис.

Когда она пришла, Скот был уже на месте. Он сидел за столом и жевал бутерброды, запивая их крепким кофе. А кофе был горячим, от него шел пар. Вся комната пропахла этим так ненавистным девушке запахом, поэтому она прошла к окну и открыла его, впуская в кабинет струю холодного воздуха. Затем сняла плащ и повесила его на крючок возле двери. Все это время мужчина не обращал на нее ни малейшего внимания, увлеченно жуя. Джаки села в свое кресло и, открыв коробочку с лапшой, принялась жевать. Скот оторвался от своих бутербродов и с удивлением посмотрел на девушку.

— Трот, ты что такая растрепанная?

— Забыла причесаться, — пожала плечами девушка, продолжая орудовать палочками. — А ты почему не дома завтракаешь?

— Я ночевал здесь.

Джаки поперхнулась.

— Почему? Кстати, у тебя нет зарядки для телефона с собой?

— Посмотри в шкафу, — мужчина махнул рукой в сторону небольшого шкафчика у окна. — Ну у меня много работы, да и мы с Элви поругались, семейная жизнь — она такая… — Скот дожевал свой бутерброд и встал из-за стола. Подошел к шкафчику, выудил оттуда тонкий провод и кинул его Джаки. — Подсоединишь к компьютеру. Сегодня я беру интервью у веб-дизайнера Милы Лот, дочки нашего редактора. Если хочешь, можешь пойти со мной.

— Скот, почему ты предлагаешь? Я же все равно обязана идти с тобой, — удивлялась Джаки, доедая свою лапшу.

— Это все демократическая политика нашей компании, вынужден соответствовать.

***

Было уже около девяти, когда Джаки вернулась в лофт Рика. С этого дня для себя она решила всегда называть это место «лофт Рика» и никак иначе. Не имея возможности вспомнить хоть что-то, она решила провести для себя четкую линию, отделить свою жизнь от всего того, что происходит на территории «лофта Рика».

Томас мирно спал на диване под звук работающего телевизора, а Рика дома не было. Стараясь не потревожить Тома, девушка прошла в свою старую комнату, чтобы взять вещи. Сегодня она не будет спать, как обычно. Поэтому она нашла самую неприглядную пижаму и пошла в душ. Быстро помылась. Ей безумно хотелось спать. Сегодняшний день, как ей того и хотелось, был действительно утомительный. И то немногое, что ее по-настоящему радовало, так это то, что она ни разу не встретилась в офисе с Риком, который обычно предпочитал восседать в своем кабинете. Зевнула, потянулась, вытерла волосы и натянула свою старомодную пижаму, в которой ходила еще в старших классах. Рисунок на толстовке уже давно облез, а штаны выцвели, но девушке было жалко выкидывать эти вещи. В этих вещах ей было максимально удобно, хоть и выглядела она в них, как сама считала, отвратно. Джаки подошла к зеркалу и принялась разглядывать себя. У нее еще никогда не было настолько утомленного внешнего вида. Под глазами залегли впадины. Лицо было помятым, словно она не спала несколько ночей подряд или пила, и последнее было правдой. И ей совершенно не нравилось то, как она выглядела. Джаки отрыла шкафчик рядом с зеркалом и пробежавшись взглядом по полочкам, заставленным ее косметикой, взяла плоскую баночку и тонким слоем нанесла на лицо крем.

После чего вернулась в комнату Тома и забрала свою большую сумку, с которой ходила на работу пару дней назад. Скрипя зубами и сжимая в руках сумку, она пошла в комнату Рика. Мысленно считая дни, что остались до отъезда Тома.

Джаки плюхнулась на кровать, укрывшись одеялом, достала из сумки договор, что дал ей Рик. Она понимала, что дальше откладывать это было бесполезно. Так что она приняла решение прочитать все это. И как ни странно, времени на чтение этого договора у нее ушло не так уж много, ведь временами она просто перескакивала через целые абзацы. Дочитав до конца, она брезгливо фыркнула: большего бреда она в жизни не видела, и это при том, что она не имела юридического образования. Даже невозможно было поверить, что это составил взрослый человек. Протянула руку и достала из сумки карандаш, чтобы сделать несколько пометок.

Она беспощадно черкала листы, то и дело вставляя свои ехидные словечки, а когда закончила, листы выглядели так, словно с ними хорошенько поработал Джек Потрошитель. Спустя, наверное, минут пятнадцать дверь в комнату открылась и вошел Рик.

— Привет, — он снял пиджак и аккуратно повесил его на плечики в шкаф, после достал оттуда черный сверток, как показалось Джаки, это были штаны, и скрылся за дверью ванны.

Девушка проводила его внимательным взглядом, старательно сдерживая смех. Пока он купался, Джаки сидела на кровати, обдумывая все, что собиралась сказать. Вскоре шум воды из ванной прекратился, и Рик вернулся в комнату, с его белых волос стекала вода. На нем были лишь пижамные штаны, а подкаченный торс был полностью оголен. Джаки изучала его. С правой стороны у него была татуировка: небольшой круг, вразнобой перечеркнутый шестью кривыми линиями. Возможно у нее был какой-то смысл, но девушку это мало интересовало.

Он подошел к шкафу и достал оттуда обычную белую майку без рисунка, надел ее.

— Если бы я подписала этот твой договор, то на данный момент мы нарушили бы уже два пункта, — протянула девушка, пролистав пару листочков. — Пункт четыре, подпункт семь, цитирую: «Джаклин Мария Трот не должна заходить на территорию комнаты Рика Джона Скорокера» — она подняла голову, выжидающе посмотрев на Рика.

— Сейчас экстренная ситуация, — мужчина обошел кровать и лег поверх одеяла со своей стороны.

— Продолжим, — в своей обычной манере протянула девушка и вновь перевернула листок. — Пункт шесть: «Джаклин Мария Трот и Рик Джон Скорокер не должны вступать в половые отношения с друг другом».

Рик повернулся к ней лицом.

— Я перепишу этот пункт, если ты хочешь.

— Знаешь, воздержись от этого. Я ничего не помню, а значит, там не было ничего интересного, иначе я бы это непременно запомнила бы.

— Стерва!

— Рада стараться! Пункт семь, подпункт два: «Джаклин Мария Трот должна сама готовить себе еду. Исключением являются лишь совместные социальные ужины». Я не собираюсь вообще ничего для тебя готовить.

— Я и не сомневался, — усмехнулся мужчина. — Тебя еще что-то не устраивает?

— Весь этот договор не имеет смысла, так что можешь вместе с ним катиться к черту, — Джаки разорвала листы и положила их на тумбу.

Она встала с кровати и вышла из комнаты. Том все еще мирно спал на диване. Джаки поставила чайник на электронную плиту. На часах было уже около двенадцати и девушка понимала, что сейчас ей следовало бы пойти лечь спать, но просто не могла вернутся обратно. Просто не хотела видеть человека, который буквально разрушил ее жизнь.

Джаки достала кружку, коробку с чаем и ситечко в форме круга. Чайник вскипел, и девушка заварила себе кружку горячего чая. Ей так не хватало Марты и того теплого чая, что она всегда ей готовила. Джаки никогда не понимала, как у нее получается готовить такой вкусный чай. Девушка села за стол, держа в руках горячую кружку. Она пила маленькими глоточками, ощущая, как по щекам стекают слезы. От всего происходящего за последнее время ей было тошно. Сейчас ей так не хватало того спокойствия, что присутствовало в ее жизни раньше. Так она просидела полчаса и успела выпить две кружки. А Том все так же спал. Девушка ополоснула кружку и стерла с щек слезы.

Стараясь ступать как можно тише, она направилась к комнате Рика, аккуратно приоткрыла дверь и просунула голову в получившееся отверстие, чтобы проверить, спал ли он. Он спал, а потому девушка прошмыгнула внутрь и легла с краю на кровать, пытаясь заснуть. Она была слишком утомлена всем происходящим, а потому практически сразу же заснула.

Глава 14

— Эй, Трот, может объяснишь, почему ты такая злая? Поди сейчас молнии начнешь метать.

Джаки оторвала взгляд от ноутбука и посмотрела на Скота. Мужчина перебирал папки в шкафу и что-то искал. Последние пару дней он постоянно спал в офисе в кресле Джаки. Даже принес одеяло и подушку.

— А ты не хочешь рассказать, почему поругался с Элви? — приподняла бровь девушка. Ей совершенно не хотелось обсуждать свою жизнь с кем-то, а Скот то и дело пытался выудить из нее хоть что-то. Джаки же постоянно уходила от ответа.

— Не особо, — мужчина взял в руки очередную папку. Пролистал ее и выудил оттуда несколько файлов, после чего вернулся за свой стол и что-то начал печатать. — Слушай, а ты случайно не с Риком поругалась?

Девушка поперхнулась соком, который пила.

— С чего ты взял? — она взяла со стола Скота упаковку влажных салфеток и принялась стирать пятна сока со своих джинс и футболки.

— Ты ходишь целыми днями злая, временами начинаешь вести себя, как полная дура, и делать совершенно необоснованные выводы. А так же срываешься на любом встречном и постоянно язвишь, — рассуждал мужчина. — На лицо все признаки женщины, у которой давно не было секса. А так как ты новобрачная мадам — это невозможно, следовательно, ты поругалась с мужем.

— Какой же ты проницательный, — съязвила девушка. — Почему же ты тогда со своей женой поругался? Проницательности не хватило?

— Трот, сейчас речь не обо мне, а о тебе.

— Хорошо… А вариант, что у него просто достоинство размером с грецкий орех ты не рассматривал? — Джаки вернулась за свой ноутбук и продолжила редактировать статью, которую ей дал Скот.

— Трот, ты же умная женщина… — рассмеялся журналист. — Зачем ты вышла замуж за мужчину, который не может тебя удовлетворить?

Джаки посмотрела на Скота и рассмеялась. Сегодня он выглядел необычайно спокойным, не то, что последние пару дней.

— Ты что, сегодня идешь домой ночевать?

— В точку. В первые за последние два месяца ты сделала правильные выводы. Будешь продолжать в том же духе и скоро Лот разрешит тебе самой писать статьи!

— И это я еще ехидничаю? Да я по сравнению с тобой сама доброта и честность.

— Знаешь что, Трот, у меня есть еще одна теория относительно твоего плохого настроения.

— Ну же, просвяти меня! — Джаки было интересно, какую еще теорию настолько далекую от реальности он сможет ей предложить.

— Я тут услышал от одного нашего фотографа, что в Лондоне на этой неделе читает лекции Томас Скорокер. Одна наш фотограф записалась на эти лекции. Но я предположил, что возможно этот Томас остановился у своего кузена. И все это натолкнуло меня на мысль, что из-за Тома вы не можете вольготно совокупляться.

— Скот… — девушка вздохнула, поражаясь тому, насколько гениальной, но далекой от правды была его теория. — Совокупляются только кролики.

— Хорошо, трахаются. Ну так что, я прав?

— Да, Том сейчас живет у нас, — пожала плечами Джаки. Пусть думает, что хочет, главное, чтобы он не раскрыл их тайну. И что-то ей подсказывало, что если она не будет бдительной, то он непременно это сделает, ведь Скот не был глупцом, и за то недолгое время, что они общались, Джаки это прекрасно поняла.

— Бинго! — воскликнул мужчина.

Джаки сделала вид, что не заметила этих всплесков радости и продолжала редактировать статью. Эти несколько дней Скот нагружал ее работой, постоянно заставляя, что-то делать. То проверить статью, то принести результаты опросов, то отнести наброски статей главному редактору, как-то раз он даже попросил ее забрать вещи из химчистки. Она буквально стала его девочкой на побегушках. И если честно, ей это нравилось. Так она хотя бы ненадолго могла оторваться от мыслей о том, что ждет ее вечером в «лофте Рика». Ее жизнь превратилась в размеренный ежедневный план: встать в шесть тридцать, до того как проснется Рик, потому что как ни странно, но каждое утро она просыпалась в его объятьях. Это было так смущающе и так обидно, что с этим ничего нельзя было поделать, поэтому она решила, что не стоит делать эту ситуациюеще более странной. Лучше, чтобы он не знал об этом. Хватит и того, что она переспала с ним по пьяни. И теперь каждое утро она старалась уходить из лофта как можно быстрей, до поздна засиживалась в издательстве, а приходя в лофт, старалась не контактировать ни с Томом, ни с Риком, если тот оказывался дома, но к ее счастью Рик приходил гораздо позднее ее самой.

— Слушай, Трот, а ты когда-нибудь видела фотографии Тома Скорокера? — отвлек девушку от проверки статьи Скот.

Джаки отрицательно покачала головой.

— Шутишь? Да он же просто бог фотографии, во всей Англии или даже во всей Европе нет никого, ко мог бы с ним сравнится.

— Похоже, ты им действительно восхищаешься, — девушка скептично сощурила глаза.

— Я же сказал, он бог. Только вот пару лет назад, когда Николас попросил его стать постоянным фотографом для журнала, он отказался, — расстроенно пожал плечами Скот и откинулся на спинку своего кресла.

— И на что ты намекаешь? — Джаки закончила проверку статьи и нажала «сохранить».

— Попытайся уговорить его сделать снимки для нашего грядущего выпуска, — с надеждой произнес мужчина.

— Скот, ты что, шутишь, его завтра отправляют в печать, это по меньшей мере глупо: менять фотографии за день до печати, — Джаки переслала статью на почту Скота и, закрыв свой ноутбук, убрала его в сумку.

— Трот, ты не поняла, я про выпуск журнала, посвященный Хэллоуину. Снимки к нему еще даже не делались, поэтому у тебя есть все шансы. Уговоришь его — заработаешь дополнительные очки у Лот и может быть она разрешит тебе самой писать статьи, выдаст тебе собственную небольшую колонку, к примеру. Она его большая фанатка, — заговорщицки произнес Скот.

Джаки еще долго думала об этом их разговоре и в течение рабочего дня и по дороге домой. Она пыталась понять, насколько выгодным это для нее будет, сможет ли она таким путем подняться по карьерной лестнице. Если честно, ей это казалось немного сомнительным — получить повышение только из-за того, что уговорила какого-то фотографа сделать парочку снимков. Глупость! Это просто глупость! Но слова Скота о возможности вести свою собственную колонку будоражили. Ей этого безумно хотелось. Именно это было ее главной мечтой. Этого она всегда желала. Но все же Лот не настолько наивна, чтобы выделить ей колонку, как знак благодарности.

А стоит ли вообще попытаться? Вдруг случится чудо, и она повысит ее. Сделает хотя бы официальным редактором или корректором статей, а не просто помощницей Скота, которая время от времени выполняет его поручения и редактирует его статьи. Может все-таки что-то и выйдет? Время же идет, а она все никак не сдвинулась с мертвой точки под названием «ассистентка».

Когда Джаки вернулась в лофт, Рика дома еще не было, а вот Том, ее главное средство для исполнения коварного плана, уже вернулся из института. Он сидел за кухонным столом и листал брошюрку французского ресторанчика с едой на вынос, которою Джаки захватила вчера с собой, когда покупала себе ужин.

— Слушай, Джаки, мне вот что интересно, почему ты никогда ничего не готовишь? У вас в холодильнике мышь повесилась, — спросил Томас после того, как сделал заказ.

Джаки пожала плечами. Ей было нечего сказать на это. А обрастать еще одним комом из лжи ей совершенно не хотелось. Поэтому она, сев за стол напротив Тома, выложила все как на духу.

— Я не умею готовить, и Рика это вполне устраивает. Я заказываю себе еду из ресторанов, а он готовит себе сам.

— Да, это уж слишком похоже на Рика, он ест только то, что готовит сам, — усмехнулся мужчина, откинувшись на спинку стула.

— Да уж, никогда не понимала этой его привычки, — солгала Джаки. Она даже не знала этой его особенности. Она немного помолчала, не зная, как перейти к вопросам и просьбам.

— Джаки, у тебя такое лицо, словно ты хочешь меня о чем-то спросить, но не решаешься, — прищурился Том.

— Ты ведь на меня тоже заказал, а то я безумно голодная, а Рик скорее всего придет поздно и не будет мне ничего готовить, — поджала губы девушка. Она решила пока не начинать этот разговор, все же возможность того, что он ей откажет, пугала ее. Она так не хотела, чтобы он ей отказывал, а в правильных обстоятельствах она вероятней всего могла бы получить положительный ответ.

— Я заказал двойную порцию овощного киша, а также луковый суп и специально для тебя рататуй. Можешь боготворить меня за это, — усмехнулся Том. — Знаешь, я думаю о ближних своих.

— Томас, ты просто мой герой! — воскликнула девушка и поднялась из-за стола. — Есть планы на вечер?

— Знаешь, после таких вот вопросов Рик может начать ревновать тебя ко мне, — рассмеялся Том.

— Я так не думаю, Рик, как мне кажется, не особо ревнив, — Джаки действительно не считала Рика ревнивым. Он просто был не таким человеком, как ей казалось.

— Да уж, женщина, ты просто героиня! Чтобы такой монстр, как он, и не ревновал, да ты должна быть просто святым и безгрешным ангелом, — продолжал смеяться Том. — И нет, у меня нет планов на этот вечер.

— Отлично, я могу позвонить моей подруге Алексис, чтобы она заскочила по дороге сюда в магазин и взяла еще что-нибудь вредное, устроим вечер кино. Как тебе идея? — приподняла бровь девушка.

— Скажи ей, пусть захватит бутылочку Миллера.

Джаки непонимающе на него посмотрела.

— Пива.

— Извини, я почти не пью, поэтому не разбираюсь в этих марках.

Джаки скрылась за дверью спальни Рика. За последние два дня она перетаскала к нему довольна много своей одежды, поэтому ей не пришлось идти в спальню Тома за вещами. Быстро написав Алексис сообщение, она направилась в душ. После переоделась в обычные спортивные штаны и футболку. Принялась сушить волосы. За то время, что провела в ванной, пришел курьер с заказом. А спустя еще примерно пол часа явилась Алексис, перегруженная пакетами со всякой гадостью. Она даже успела заскочить в бистро.

Девушка протянула Джаки маленький бумажный пакет, сделав при этом полый отвращения вид.

— Держи, твой овощной гамбургер без сыра, радуйся жизни без мяса, — она делала ударения на слове «без», всем своим видом показывая, насколько отвратительной может быть жизнь без мяса.

Пока девушки раскладывали еду из упаковок по тарелкам, Томас выбирал из значительной коллекции дисков Рика то, что можно было бы посмотреть. Вскоре они приступили к просмотру фильмов. Сначала они просмотрели выбранный Томасом «Стар трек» 1982, потом был принесенный Алексис «Дневник памяти», на середине которого Томас с Алексис заснули. Было уже около двенадцати. Джаки не хотелось рыдать над мелодрамой в одиночестве, поэтому она поставив фильм на паузу и решила найти себе другое занятие. Ведь завтра у нее был совершенно законный выходной, а спать ей совершенно не хотелось.

В лофте Рика она знала практически все, однако за полторы недели, что она жила с ним, девушка ни разу не заходила на территорию его кабинета. Ей он был просто не интересен до сегодняшнего дня. Разговор со Скотом заставил ее задуматься над тем, что ей нужно делать для того, чтобы выиграть пари, он даже подкинул ей неплохую идею по продвижению в карьере. Но этого было мало, ведь время шло, а просто хорошо работать недостаточно для того, чтобы всего лишь за год стать главным редактором. Она, конечно, понимала, что искать слабые места Рика и пытаться его на чем-то подловить — это нечестно, неправильно. Но Джаки не была непревзойденным гением, чтобы всего лишь за год справиться с поставленной отцом перед ней задачей

Поэтому, поддавшись своему минутному порыву, она открыла дверь кабинета Рика и вошла внутрь. Она не стала включать основной свет, побоялась быть застуканной. Хотя по факту, что такого плохого она делала, ведь теперь это был и ее дом тоже? Джаки прошла к деревянному рабочему столу и включила небольшой светильник. Света от него было мало, но достаточно, чтобы изучить стол и его содержимое. Компьютера в кабинете не было, что, собственно, и не удивительно, Рик пользовался ноутбуком. На столе лежали несколько стопок документов и пару папок. Джаки села в рабочие кресло и принялась их изучать. Первая папка, которую девушка взяла в руки, оказалась заполнена чеками и образцами налоговых деклараций. Все чеки были на имя Рика Скорокера, так что эта папка больше не представляла для Джаки никакого интереса. Это были всего лишь его личные расходы, поэтому девушка вернула ее на место и принялась за другую. Вторая представляла для нее немного больше интереса. В этой папке были графики выхода журнала на будущий год, полезная, но общедоступная информация. Обреченно вздохнув, досадуя на то, что не смогла найти ничего интересного, девушка откинулась на спинку кресла. Она изучила оставшиеся на столе документы. Это были всего лишь распечатки каких-то статей, смет и выписок из налогового реестра. Все то, что, возможно, было полезно и необходимо Рику, но совершенно бесполезно для нее. В самом столе не было никаких ящиков, в которые он мог бы положить что-то. Да и в самом кабинете не было ничего, кроме стола, кресла, принтера и просто потрясающего вида из большого окна. Его кабинет был большой пустой комнатой, которая не имела для Джаки ни какой ценности. Просто комната.

Досадно…

Джаки встала из-за стола и подошла к окну. Может, стоит еще раз обыскать комнату самого Рика? Может там ее ждал бы больший успех? Девушка пожала плечами, раздумывая над тем, где Рик мог хранить важную информацию. Скорей всего, он либо держал все на флешах при себе, либо в бывшем кабинете ее отца в издательстве. Джаки всерьез раздумывала над тем, чтобы проникнуть туда на следующей неделе, когда у Рика будут совещания.

— Что ты здесь забыла?

Девушка испуганно вскрикнула и обернулась. В дверном проеме стоял Рик. Он разглядывал ее полным пренебрежения и даже злобы взглядом. Будто хотел прибить ее на месте.

«Ух ты, — подумала Джаки, — значит, здесь есть что-то, что я не заметила»

Она мысленно сделала себе пометку внимательней изучить этот кабинет в следующий раз, когда Рика не будет дома. Девушка вновь отвернулась к окну, обняв себя руками.

— Здесь потрясающий вид из окна.

Она сделала вид, что ее нахождение здесь вполне естественно. Хотя оно и было бы естественно, будь они настоящей женатой парой. Ну и подлость же ей уготовила жизнь: вместо того, чтобы быть обычной счастливой замужней женщиной, она вынуждена играть в эту тупую игру.

Рик подошел к окну и встал поодаль от нее. Джаки неожиданно вспомнила, как пару месяцев назад Алексис рассказывала ей свою теорию об одном метре. Она заключалась в том, что люди стремятся сохранять расстояние в один метр между собой и другим человеком в том случае если испытывают к нему непреодолимое желание или же просто ненавидят. Самое забавное, что делают они это чисто на подсознательном уровне. Джаки мысленно прикинула, что между ней и Риком сейчас было примерно около метра. И это было неудивительно, ведь Джаки была больше чем уверенна: он если не ненавидел ее, то по меньшей мере испытывал к ней неприязнь.

— Я сначала думал сделать здесь спальню, но потом… не знаю… может мне показалось, что таких больших окон не должно быть в спальне… в общем, я передумал, — Рик запустил пятерню в волосы и взъерошил их.

— Странный ты, конечно, — девушка все еще нервничала, но, похоже, он ей поверил. — хороший вид из окна спальни — это то, что нужно. Помогает расслабиться. В родительском доме у меня окна выходили на соседскую отапливаемую оранжерею. Там всегда, независимо от времени года, цвели цветы.

— Я не люблю цветы, — Рик сел на узкий подоконник и стянул галстук.

— Я даже не удивлена… — протянула Джаки. — Скажи, а есть хоть что-то, что тебе нравиться?

— Искусство, — не секунды не раздумывая, ответил Рик.

— Искусство, значит… Зачем же тебе тогда издательство, если тебя так интересует искусство?

— Литература — это вид искусства, — равнодушный, как и всегда.

— И у тебя нет совершенно никаких хитроумных планов, чтобы сбросить меня со счетов? — Джаки присела на край подоконника, не нарушая дистанцию в один метр.

— Трот, ты меня удивляешь. Неужели ты думаешь, что я настолько алчный и хитрый? — Рик удивленно выгнул бровь.

Он удивился, но шокирован не был, и Джаки это видела. Она прекрасно понимала, что ни одно ее действие или слово на него никак не повлияет. Ему совершенно все равно на то, что и когда она делает. Когда ей каждый раз становиться тошно от его действий, а от слов голова идет кругом. Ей хотелось сделать хоть что-то, что могло бы пошатнуть эту его нерушимую крепость. Хоть что-то…

Джаки встала и подошла к нему в плотную. Она наклонилась и поцеловала его в щеку. Она не стала дожидаться его реакции, просто развернувшись направилась к выходу из кабинета. Возле самой двери девушка остановилась и бросила через плечо, даже не оборачиваясь:

— И да, и нет… Все зависит от твоих действий…

Глава 15

Джаки проснулась от тошнотворного запаха бекона и кофе, который казалось бы буквально пропитал всю квартиру. Она открыла глаза и потянулась, мышцы протестующе заныли. Не обращая на это внимания, девушка встала с кровати. Сегодня был ее первый выходной. Она никогда прежде не работала и эта неделя под руководством Скота была не из легких. Поэтому она с нетерпением ждала этого выходного, который она проведет просто сидя на диване с тарелкой начес в руках, просматривая какой-нибудь сериал. Однако картину ее счастливого, ленивого выходного омрачало то, что выходной сегодня еще и у Рика, которого кстати не было в спальне. Он проснулся гораздо раньше ее, об этом свидетельствовали часы на его тумбочке. Было уже около одиннадцати.

Джаки не знала, когда он лег и ложился ли вообще. Но она надеялась, что если они все-таки спали вместе, то проснулись по разные стороны кровати, а не в обнимку, как это было последние пару дней. Девушка была больше, чем уверенна, что если он проснулся, а она обнимала его, то он понял это неправильно, особенно после вчерашнего инцидента в кабинете. Угораздило же ее поцеловать его. Хорошо, что ей хватило ума поцеловать его всего лишь в щеку. Эта спонтанность ее уж точно когда-нибудь погубит. Правильно Зейн всегда говорил: прежде чем делать что-то, подумай три секунды.

Зейн…

Это имя болью отдавалось в сердце. Под ложечкой неприятно засосало, а к глазам подступили слезы. Ей его не хватало. Не хватало его поддержки, его заботы, его советов. Он был нужен ей, вот только она ему была уже не нужна. Смахнув рукой непрошеные слезы, Джаки пошла в ванную.

Ей нужно было немного времени, чтобы приготовиться к очередной порции вранья. Быстро умывшись, девушка собрала растрепанные после сна волосы в хвост. Поправила смятую футболку. Идти в гостиную не было никакого желания, да и оставаться в пустой комнате, где даже не было простого телевизора, не было решением. Почему именно она должна постоянно терзаться муками совести и избегать его? Почему он не бегает? Как будто для него все происходящее было одной большой шуткой. Она не могла это понять. А если честно, даже не хотела понимать и вдаваться в подробности. Ее это не интересовало.

Надеясь на то, что присутствие Алексис придаст ей хоть немного сил, она собрала волю в кулак и вышла из спальни Рика.

Они сидели за столом и ели, как догадалась Джаки, приготовленную Риком яичницу с беконом. Девушка, сдерживая рвотный позыв, что вызывал у нее запах бекона, подошла к столу и чмокнула Рика в щеку. Если честно, ее порядком раздражал этот спектакль, что они вынужденны были играть ради Томаса. Краем глаза Джаки заметила, как Алексис поперхнулась кусочком хлеба и прыснула в ладошку. Похоже, ее забавляло происходящее.

Джаки достала коробку с мюслями и бутылку молока, приготовила свой завтрак. Она не знала, как еще показать Томасу их с Риком степень «привязанности». Вести себя с ним, как с Зейном? Это глупо. Джаки не знала, как она вела себя с Зейном. Это получалось само собой. Ей хотелось просто быть с ним, касаться его. А то, как он ей всегда отвечал на ее касания, в этом было что-то такое нежное и теплое. В их отношениях не было всепоглощающей страсти, но она, как казалось, была и не нужна. Романтики и нежности хватало сполна. И девушке было интересно, как Рик отреагирует, если она хотя бы попытается вести себя на публике так же, как она вела себя с Зейном.

Джаки поставила тарелку на стол и села на стул рядом с Риком, хотя еще было парочка свободных. Сделав глубокий вдох, она положила голову ему на плечо, стараясь выглядеть как можно непринужденной. Он даже не пошевелился, вообще никак не отреагировал, все так же продолжал пить свой кофе. Да уж, не такой реакции девушка ожидала. Продолжая держать голову на его плече, она потихоньку ела свои мюсли. То, как Алексис смотрела на это глупое шоу, заставило девушку улыбнуться. А Томас казался совершенно невозмутимым. Похоже, выходные обещают быть тяжелыми. Он, казалось, был чем-то расстроен. Доев свой завтрак, он сполоснул тарелку и пошел смотреть телевизор. Мужчина не проронил ни слова.

Джаки подняла глаза на Рика и шепотом, чтобы Том не слышал спросила:

— Что с ним случилось?

Рик сделал несколько глотков, выразительно смотря на свое плечо, как бы спрашивая: «Ты что травишь?», Джаки пожала плечами и головой качнула в сторону Тома, давая понять, что это все ради него. Рик понимающе кивнул.

— Ему позвонили из колледжа. Лекции отменили, у них случился несчастный случай, прорвало трубы, затопило подвальные помещения и первый этаж, сломалось оборудование, что он им предоставил. Они попросили перенести лекции на любое другое удобное ему время, слезно клянутся, что возместят весь ущерб, — так же тихо пояснил мужчина.

«Шанс!» Эта мысль словно яркая неоновая вывеска поразила девушку. Возможность, что расстроенный отменой своих лекций, он может дать положительный ответ, росла.

Доедая свой незамысловатый завтрак, Джаки села в пол оборота, продолжая облокачиваться на Рика. Она буквально лежала на нем. И все это время девушка неотрывно следила за Томасом, пытаясь понять, как лучше всего попросить его об одолжении.

Рука Рика опустилась на ее талию и притянула ее к своему телу. Удивленная девушка чуть не свалилась со стула, оказавшись большей частью туловища на весу. Она подняла голову и зло посмотрела на мужа. Его забавляло ее нынешнее положение. Джаки фыркнула и поерзала на стуле, подвинув его в плотную к мужчине, чтобы окончательно не свалиться.

Алексис, которая до этого момента спокойно сидела и ела свою яичницу, не особо заинтересованная их игрой в любовь, не выдержала и рассмеялась в голос, привлекая к себе всеобщее внимание.

— Алексис, что-то не так? — Джаки зло зыкнула на подругу.

— Нет, вы просто забавная пара.

Рука на талии Джаки напряглась. Девушка подняла голову, наткнулась на вопросительный взгляд мужа и кивнула, подтверждая его догадку.

— Ну что, мы будем досматривать «Дневник памяти»? — мгновенно поняв свою ошибку, перевела тему девушка.

— Да, пожалуй было бы не…

— Нет, выберете что-нибудь другое, — наотрез отказался Рик. Они переглянулись с Томасом, и похоже, что их мнения совпали, потому что тот активно закивал головой, поддерживая брата.

— Давайте «Десять негритят», по-моему, я видел у тебя на полке их, — мужчина поднялся с дивана и принялся искать.

— Отлично, — пожал плечами Рик.

— О нет, — протянула Джаки, — пожалуйста, давайте что-нибудь другое. Я терпеть не могу детективы.

— Давайте без давайте. Воспитывай в себе хороший вкус в отношении фильмов, Тро… любимая, — Рик встал со стула и потянул девушку за собой.

Алексис не стала участвовать в этом споре. Она просто заняла свое место на диване, пока они продолжали спорить, подняла с пола тарелку, в которой еще оставалось немного начес, ожидая, когда они закончат с выбором фильма. Девушку забавляло то, как Джаки и Рик грызлись друг с другом, попутно играя в «сильную любовь». Ей хотелось надеяться, что Томас не замечает, с каким выражением лица эти двое прикасаются друг к другу. Между ними явно сквозил холод и неприязнь. Однако, Алексис не могла сказать точно, ведь это были лишь ее наблюдения. Если бы она не знала, что все подстроено, возможно видела бы их игру в другом свете. Хотя заметив, как Джаки злобно зыркала на своего «мужа» и старательно делала вид, что совершенно случайно то и дело наступала ему на ноги, девушка убедилась, что «возможно», о котором она думала, было слишком эфемерным. Тем не менее, они же спали вместе, но ведь никто не знает точно, что происходит за закрытой дверью этой супружеской спальни. И Алексис была совершенно уверена, что за ней ничего не происходило.

Джаки и Рик вновь в обнимку сели на диване. Девушка все-таки сдалась, и Томас включил детектив. И когда они в тишине смотрели фильм, то выглядели вполне обычной семейной парой, подметила Алексис. Джаки положила голову на плечо Рика, так же уперлась спиной в его грудь. Мужчина откинулся на спинку дивана, внимательно смотря на экран. Его рука покоилась на талии девушки и рассеянно поглаживала ее бок. Алексис показалось, что он даже не замечал, что делает это. А взгляд у Джаки был недовольно-сосредоточенным. Казалось, что если приглядеться, то можно было бы увидеть, как двигаются шестеренки у нее в мозгу.

Алексис не обращала внимание на фильм, который уже видела несколько раз. Она была сосредоточена на паре. Она подмечала каждое их действие, пытаясь понять, изменилось ли что-то между этими двумя за эту неделю.

— Томас, а почему ты отказал Нику, когда он попросил тебя поработать в издательстве? — неожиданно спросила Джаки, нарушая гробовое молчание, что стояло в комнате.

— И откуда же мадам это узнала? — Томас выразительно изогнул бровь и посмотрел на Рика, тот в ответ лишь пожал плечами, мол «не знаю я».

— Скот рассказал.

— А кто такой Скот?

— Журналист в издательстве.

— Понятно… Во-первых я просто не работаю с журналами, а, во-вторых, снимки для журналов не вписываются в мое портфолио, — пояснил Том. — я делаю постановочные, немного фантазийные фотографии. Это все причины.

— Значит, если я попрошу тебя делать снимки для Хэллоуинского выпуска, ты согласишься? — не унималась Джаки.

— Так ты фотограф? — воскликнула Алексис.

— Да, я фотограф, — Томас отпил немного из стакана. — Джаки, а почему меня об этом просишь ты, а не директор издательства?

— Может быть потому что он немного глупый, — протянула Джаки, — и не понимает, какой ты шикарный фотограф.

— Дорогая, подбирай слова, — Рик наклонился и поцеловал ее в макушку.

Девушка резко отпрянула и удивленно посмотрела на него. И его настороженный и злой взгляд ясно говорил о том, что он прекрасно понимает, что она задумала и что в этой любовной игре она не одна, а самое забавное, что правил в ней нет.

— Том, так что? — насела на него девушка, вновь заняв свое место на груди Рика.

— Я не работаю с журналами.

— Хорошо, просто сделай снимки, а мы используем их для журнала, — не унималась Джаки.

— Ты ведь так просто не отстанешь? — прищурился Томас, раздумывая над тем, как отказаться.

— Нет! — улыбнулась девушка.

Томас нахмурился, пытаясь придумать хоть что-то, но, как назло, у него не было ни одной мысли. Нужно было что-то абсурдное, чтобы она непременно отказалась от своей идеи. Мужчина внимательно изучал ее, прикидывая все возможные варианты. Он сделал глубокий вдох и выпалил:

— Хорошо, но…

— Да? Ты согласен? — ее глаза радостно заблестели.

— Да, но…

— Точно? — переспросила девушка.

— Если ты будешь позировать для снимков… — он показал пальцем на Алексис.

— Что? — удивленно воскликнула девушка, поперхнувшись начес. — Я не модель!

— У тебя интересный профиль и мне хотелось бы его запечатлеть, — пожал плечами мужчина, радуясь тому, что похоже смог отмазаться. — Уговоришь свою подругу, и я весь твой, — но он не верил, что Джаки сможет уговорить ее. Алексис производила впечатление непреклонного человека.

Рик с нескрываемым интересом наблюдал за тем, как девушки переглядывались. Джаки смотрела на подругу с мольбой, а Алексис, поджав губы и качая головой, серьезно смотрела на нее. И это был явный отказ. Даже забавно, мужчина никак не мог понять, зачем ей понадобился Томас и его снимки. Ведь для нее в этом не было никакой пользы. Или была? Рик внимательно изучал девушку, которая все так же продолжала играть в гляделки с брюнеткой на другом конце дивана.

— Алексис, давай выйдем? — неожиданно выпалила Джаки.

Томас медленно повернул к ней голову, изучая ее и старательно сдерживая смех.

— Ты ее что, бить собралась? — он все-таки не сдержался и расхохотался в голос.

— Нет… — совершенно серьезно ответила девушка. — Пойдем поговорим.

— Хорошо, — Алексис поставила тарелку, которую держала в руках, на колени Томасу. — Куда?

Джаки жестом показала на их с Риком комнату. Ему было интересно, что они там обсуждают, и он даже успел пожалеть, что установил в комнате звуконепроницаемые панели. Конечно, когда их ставили, это было правильно и нужно, но вот сейчас… Рик нервно потирал ладони, разрываясь между тем, чтобы пойти подслушать их разговор и остаться на диване. Последние пару дней эта девушка постоянно шокировала его своим поведением. Вот ему кажется, что он наконец-то разобрался в ней и может предугадать ее действия, а она тем временем просто творит что-то невообразимое, и он вновь должен пытаться ее разгадать. К примеру, ее вчерашний «финт ушами» просто поставил его в тупик. Она постоянно орет о том, как сильно она его ненавидит, что он сломал ее жизнь, а потом, состроив глазки, распевает о том, что все не так уж и плохо и вообще парень он хороший, а ситуация отвратительная. Рик скептически хмыкнул. Вчера он так и не смог заснуть, все сидел в своем кабинете и обдумывал поступки этой ненормальной, когда она с преспокойной душой завалилась набок и проспала до самого утра. Может, она вчера была так же пьяна и поэтому сделала это? Пьяная же она себя, похоже, не контролирует. Это что-то же да значит.

— Думаешь, она сможет ее убедить?

— Вполне возможно, — сухо ответил мужчина. Он попытался расслабиться, откинувшись на спинку дивана.

— Вот черт! — тихо выругался Томас. — Надо было придумать что-то другое.

— Ты мог просто отказаться, она не стала бы на тебя так сильно наседать, — Рик встал с дивана и, стараясь хоть как-то отвлечься, прошел на кухню и включил кофе машину. — Кофе будешь?

— Давай, — Томас расстроено скользил взглядом по комнате, ища хоть малейшую возможность отказать.

— Томи, не забудь, ты всегда держишь свое слово. Теперь сам выкручивайся, — мужчина наполнил одну кружку и принялся за другую.

— А тебя, я посмотрю, это забавляет, — Томас поставил фильм на паузу. Направился туда, где стоял его брат. Он открыл холодильник и достал оттуда сливки, залил их протянутую ему кружку. — Но это ни черта не забавно. Я не делаю снимки для журнала. Это строгие рамки, а мне нужна свобода мысли.

— Ты сам себя ограничиваешь. Ты просто делаешь снимки, а из них потом выберут, что подходит, а что нет, — Рик сделал небольшой глоток. И тут до него дошла шокирующая мысль о том, что он сейчас стоял и просто убеждал брата пойти на поводу у его соперницы. Мысленно чертыхаясь, мужчина понимал, что ситуация оборачивалась не в его пользу. Интересно, что же все-таки она задумала?

— Возможно, — мужчина залпом осушил свою кружку.

Тут открылась дверь в комнату и оттуда появилась ликующая мордашка Джаки. А вслед за ней вышла расстроенная Алексис. Рик не знал, что девушка сказала своей подруге, что та была так расстроена.

— Она согласна! — ликующе оповестила Томаса девушка.

— Оу, — протянул мужчина. — Ну я весь твой.

— Это же отлично!

***

В понедельник, собираясь на работу, Джаки на удивление была в хорошем расположении духа. Ее выходные прошли менее удручающе, чем она на то рассчитывала. Даже более того, они прошли совершенно хорошо. Даже присутствие Рика в «лофте Рика» ее практически не напрягало. Кроме тех моментов, когда им приходилась обниматься и играть для Томаса влюбленную пару, что приходилось делать чаще, чем девушке того хотелось. Все это меркло с тем фактом, что ей все же удалось уговорить Томаса делать снимки для журнала, хоть и всего лишь для одного выпуска. Именно это событие и задавало ей положительный настрой. Ее первая маленькая победа.

Сегодня Джаки встала, как обычно, рано, пока Рик еще спал. Это уже вошло в привычку. И если честно, то спящий он был гораздо симпатичней и такого его было проще терпеть. Не такой доставучий, как обычно. Выскользнув из его объятий, она прошмыгнула в ванную и закрыла обе двери. Последнее, чего бы ей хотелось, это то, чтобы Томас или Рик зашли сюда, пока она мылась. Быстрый взгляд на часы показал ей, что времени для горячий ванны у нее нет, поэтому девушка сразу же направилась к душевой. Быстрый горячий, но не особо бодрящий душ, был именно тем, что нужно. Она высушила волосы феном, и, надеясь, что Рик все еще спит, закуталась в полотенце, отрыла двери и вернулась в комнату.

Вот только Рик уже не спал. Он сидел на кровати, откинувшись на ее высокое кованное изголовье. Его волосы были взъерошены, руки заведены за голову, и девушка отчетливо видела его рельефные мышцы, не прикрытые футболкой. Сонный взгляд сканировал ее, стоящую в одном полотенце в дверном проеме. И если до сегодняшнего дня Джаки не считала его сексуальным, то она чертовски заблуждалась. Этот его взгляд был таким томным, что мог свести с ума любую женщину. И именно этот взгляд дезориентировал ее настолько, что ехидный комментарий, который она хотела невзначай бросить ему, так и не сорвался с ее губ. Она просто стояла там и смотрела на него. Дыхание сбилось. Это молчание затягивалось, чертовски напрягая.

Девушка сделала глубокий вдох и отвернулась в сторону, стараясь не смотреть больше в его сторону, потому что этот взгляд пленил. Она даже представить не могла, что этот человек может так на нее действовать. Она скользнула к шкафу и открыла его дверки. Сейчас он был частично заполнен ее повседневными вещами, и Джаки понимала насколько хлопотно будет переносить их обратно после того, как Томас уедет.

— Я думала, ты еще спишь, — сухо произнесла девушка, доставая из ящика, который они делили напополам, комплект нижнего белья. Все было бы гораздо проще, если бы он спал.

— Ты пнула меня, когда вставала, — Рик потянулся и встал с кровати.

Джаки резко обернулась, чуть не уронив полотенце, которое держала одной рукой.

— Я не толкалась!

— Скажи это моему боку, — он медленно стянул с себя футболку и направился к ванной. Напоследок сказав. — С сегодняшнего дня я буду возить тебя на работу.

И скрылся за дверью ванной. Джаки удивленно смотрела ему в след. И зачем же ему это понадобилось? Он же сам сказал, что если он ее муж, это не значит, что он ее таксист. Джаки чертыхнулась. Ну уж нет, она намерена получить ответы прямо сейчас. Ей все это надоело.

Сжимая в одной руке комплект нижнего белья, а другой придерживая полотенце, она рванула к ванной и, не думая ни секунды, распахнула дверь.

Он стоял там. Возле душевой. Настраивал воду. Абсолютно голый.

Джаки застыла в дверном проеме, судорожно глотая ртом воздух. Голый… Черт возьми, совершенно голый…

— Что, желаешь присоединиться? — он повернулся к ней лицом, предоставляя просто потрясающий обзор. — Ты уже видела меня голым…

— Да? — с придыханием протянула девушка.

Рик удивленно выгнул бровь.

— В смысле… нет…

— Тогда зачем ты здесь? — он развернулся к душевой кабине, продолжая настраивать воду.

Девушка сделала вдох и отвела взгляд, изучая довольно симпатичный унитаз, изучая все, что угодно, только бы не смотреть в его сторону.

— Зачем ты повезешь меня, ты же сам сказал, что ты не мой личный водитель, не так ли? — еще один глубокий вдох.

— Ну, если работников издательства это не особо волнует, то Томаса… слегка… удивляет то, что я не вожу тебя на работу при условии того, что мы работаем в одном месте, — ответил он, встав под струи воды. — Поэтому я буду возить тебя на работу.

— Ясно… — протянула девушка и поспешила покинуть ванну, закрыв за собой дверь. Тяжело дыша, она прислонилась к стене с другой стороны. Черт, этим утром судьба просто решила поиграть на ее нервах.

Глава 16

— Да уж, — протянула девушка. — Хуже не придумаешь.

Она взъерошила волосы. Почему ее прекрасное, полное амбиций и вдохновения утро превратилось в это? Не желая делать ситуацию еще более смущающе-отвратительной, Джаки встала с пола и быстро оделась в первое, что вытянула из шкафа. Чтобы окончательно испортить ее день, нужно, чтобы он неожиданно вышел из ванной и застал ее нагой или полунагой. В теории, именно это должно было бы произойти, ведь после прекрасной белой полосы, всегда приходит черная. А этого девушка совершенно не хотела.

Хотя, по его словам, он уже видел ее голой, поэтому это не должно было ее особо беспокоить. И была одна огромная загвоздка, которую просто невозможно было не замечать: как огромный розовый слон в комнате, она притягивала к себе внимание. Она не помнила ни секса с ним, ни его обнаженным. Но вот теперь ее воображение рисовало перед ней картину оголенного торса, по-мужски красивых ног, не особо накаченные руки и пальцы… Боже, почему она никогда не замечала его пальцы! Длинные… тонкие… прохладные пальцы… Один взгляд на его ладони — и дыхание сбивается.

И вот опять… Ей не стоило думать о нем в таком ключе. Они враги и всегда будут ими! Однако как ни старалась, она не могла отогнать от себя столь чарующую картину. Он был хорош, даже слишком хорош.

Тряхнув головой, девушка застегнула длинную молнию спереди ее платья. Нужно было уходить из комнаты. Немедленно. Хотя ей хотелось все же немного задержаться здесь, ведь перед ее внутренним взором вырисовывалась другая, не менее пленяющая картина, ради которой стоило бы вновь открыть дверь и войти в ванную. Мокрые волосы, пара капель воды, стекающих по его оголенному торсу, и лишь небольшое полотенце, немного прикрывающее его оголенную плоть. Черт, он даже в невозбужденном состоянии был довольно внушительных размеров.

Да уж, девушка никогда не считала себя сексуально озабоченной, но как не быть такой рядом с ним… Джаки мысленно прикидывала, когда она в последний раз занималась сексом. Секс с Риком, который она не помнила, не в счет. Следовательно, это было еще до ее поездки в Финляндию. Возможно, за месяц еще до этой поездки. Три месяца? Возможно, даже больше.

Завязывая волосы в хвост, Джаки вышла из комнаты, борясь со своими внутренними искушениями.

Томас уже сидел за столом и пил кофе. Почему они все пьют его? Девушка скривилась от тошнотворного запаха и прошла к столу, чтобы поставить чайник. Она старалась не замечать аромата, что получалось у нее не особо хорошо.

— Доброе утро.

— Доброе… Слушай, Джаки, я приду к вам в фотостудию примерно к двум часам, может немного раньше, — мужчина быстро допил свой напиток. — Часть моего оборудования затопило, так что мне нужен будет ваш искусственный свет, — Томас поднялся из-за стола. Поставил кружку в раковину и направился в свою комнату. Возле двери он остановился и бросил через плечо: — Кстати, я сам делаю образы для своих моделей.

— Ты что, визажист? — удивленно воскликнула Джаки.

Она заварила себе чай, который в последнее время стал получаться у нее гораздо лучше, чем обычно, однако до Марты ей все же было далеко.

— Немного… Сам себе глаза накрасить точно смогу, — подмигнул Томас.

Джаки рассмеялась немного нервно. Она была действительно напряжена. Холодный душ сейчас был бы как раз кстати, но времени на это не было, да и к тому же ванная была занята. Поэтому девушка поставила большую кружку с чаем на стол и принялась копаться в холодильнике. Завтракать китайской лапшой или хлопьями ей надоело. Сегодня по пути в издательство она планировала заскочить в мексиканский ресторанчик в центре и взять себе парочку диетических бурито, но что-то ей подсказывало, что Рик вряд ли остановиться, чтобы она могла купить себе завтрак. Мысли о еде немного затмили образ обнаженного Рика.

Девушка раздражено выдвигала ящики и перебирала контейнеры с бутылочками, пытаясь найти хоть что-то, что она могла бы приготовить сама. Почему Рик просто не покупает полуфабрикаты? Положил в духовку на десять минут, и все готово!

Джаки сотни раз видела, как Марта готовила салаты, и это казалось довольно легко. Поэтому, недолго думая, девушка достала небольшой вилок пекинской капусты, несколько помидорок чери и бальзамический уксус, смешанный с зерновой горчицей и медом. Рик обычно использовал эту смесь для маринада мяса, а Джаки как-то раз полила ею французский салат, который заказала из ресторанчика, и ей она безумно понравилась.

Джаки взяла деревянную доску и принялась медленно нарезать капусту. Оне неторопливо опускала нож на вилок, неуклюже поддерживая его второй рукой, чтобы он не вилял. Каждый раз она отступала довольно много, а потому ломтики получались просто огромными. Но она боялась порезаться, поэтому и не старалась делать их меньше. Первый блин всегда комом, девушка определенно надеялась, что это правило распространяется и на другие блюда.

— Трот, неужели ты готовишь? Вот это поворот, — раздался откуда-то из-за спины голос Рика.

— Ай! — вскрикнула девушка. Нож выскользнул из ее руки и полоснул по другой.

— Что случилось?

Девушка обернулась и раздраженно прошипела:

— Ничего!

Черт, почему такой вроде маленький порез причиняет столько боли? Она отбросила нож в раковину. Нет уж, больше она готовить не будет!

— Давай посмотрю, — мужчина подошел к раковине и схватил девушку за руку, потянув на себя.

— Не нужно, — Джаки отдернула руку. Ощущение от его пальцев на ее руке было будоражащее. И это ей не нравилось. Радовало хотя бы то, что сейчас он был одет в один из своих несомненно дорогих серых костюмов.

— Хватит вести себя, как дура! — крикнул Рик и вновь схватил ее за руку и ощутимо сжал ее. Девушка вскрикнула. — Либо я сейчас обработаю твою рану, либо ты собираешься и едешь в больницу. Решай!

Джаки чертыхнулась и раздраженно отвела взгляд. Он смотрел на нее так, словно собирался не помогать, а убивать. Этот убийственный взгляд как-то странно гармонично сочетался с его внешностью. И несмотря на то, что рана, казалось бы, огнем горела, ни один из вариантов помощи не был для нее приемлемым. Она априори не желала, чтобы Рик помогал ей. А врачей и больницы в целом, она недолюбливала, и даже больше боялась. После смерти бабушки, она всякий раз пыталась избегать попадания в это место. Иногда эта ее фобия даже доходила до абсурда. А неделя, которую она должна была провести там с приступом аллергической реакции, превратилась для нее просто в ад. Из двух зол выбирают меньшее, поэтому, сделав глубокий вдох, девушка пробормотала:

— Хорошо, помогай…

— Отлично, — Рик включил прохладную воду и подставил ее руку под нее, чтобы смыть кровь, что сочилась из раны, и немного промыть ее. Затем взял несколько бумажных полотенец и промокнул рану, выключил воду, подталкивая девушку к стулу. — Сядь, я сейчас принесу аптечку.

Он положил ее здоровую руку поверх бумажного полотенца, уже немного пропитанного кровью, и надавил, показывая как держать. После чего скользнул в свою спальню.

«О, значит, аптечка где-то там,» — подумала девушка, вспомнив, как на днях искала ее. Она рассеянно блуждала взглядом по комнате, ожидая Рика. Расстроенно она посмотрела на окровавленные листья салата, одиноко лежащие на столе. Похоже, она все-таки останется сегодня без завтрака. И этот факт ее огорчал гораздо сильнее, чем то, что, скорее всего, на руке у нее останется шрам. Все-таки нужно уговорить Рика нанять экономку, хотя бы приходящую. Ведь то, что он умеет готовить, не значит, что все должны уметь.

Вскоре Рик вернулся с прозрачной зеленой коробкой, в которой проглядывались очертания шприцов и металлических пластинок.

— А где она была? — поинтересовалась Джаки, чтобы знать на будущее.

— В ванной, нижний ящик под раковиной, — сухо ответил Рик. Он стал перед девушкой на колени, поставив коробку на стол. Он убрал бумажные полотенца, внимательно изучая рану. — Довольно глубокая. Возможно, останется шрам.

— Понятно, — пробормотала девушка, наблюдая за тем, как его пальцы порхали вокруг ее руки.

Он взял из коробки какую-то баночку и начал втирать в ранку мазь. Джаки поморщилась. Не то, чтобы это было больно, просто ощущения были не самые приятные. Но девушка хотела, чтобы это было гораздо болезненней, чтобы она не могла ощущать мягкое прикосновение его рук. Стиснув зубы, Джаки отвернулась.

— Больно?

— Да! — соврала Джаки. Отказываясь смотреть на него, она делала вид, что внимательно изучала картину на противоположной стене.

Джаки ощутила теплое дыхание на своей руке. Она резко повернула голову, чтобы увидеть как он склонился над ее рукой и подул на нее.

— Зачем ты это делаешь? — ее голос сорвался.

— Тебе же больно, — совершенно спокойно ответил Рик, словно это для него ничего не значило.

— Не нужно делать ничего сверх… — сухо сказала Джаки.

— Хорошо, — Рик достал из аптечки бинт и начал заматывать руку. — Вечером я заменю повязку.

— Хорошо, — Джаки наблюдала за тем, как его тонкие пальцы порхают над ее больной рукой, радуясь тому, что он увлечен своим делом и не поднимает голову. Ей не хотелось, чтобы он видел, что она наблюдает за ним.

— Ну вот и все, — мужчина выпрямился, собрал с пола окровавленные бумажные полотенца и выкинул их в мусорное ведро. Затем собрал со стола нарезанную Джаки пекинскую капусту и тоже выкинул ее.

Девушка хотела было возразить, но решила промолчать, раздумывая над тем, как уговорить его заехать в какой-нибудь ресторанчик. Тем временем мужчина открыл холодильник, достал оттуда куриную грудку и принялся нарезать ее, обваливать в специях. Потом включил гриль и положил ломтики туда. Пока они готовились, он быстро нарезал оставшуюся капусту и помидоры. Достал из ящика металлическую тарелку и сложил все туда. Из другого ящика он достал контейнер с сухарями и высыпал их в миску, залил все соусом, которой до этого достала Джаки. Все смешал. Вытащил из шкафчика над раковиной тарелку и выложил часть салата на нее. Потом Рик выключил гриль и снял готовую курицу, скинул все в миску, где еще оставалось немного салата, и смешал все еще раз. После чего повторил все то же самое, что и с предыдущей порцией. Джаки была удивлена тому, насколько быстро он все это сделал. Может быть, у него ушло максимум минут семь, с учетом того, что гриль нагревался. Ей такое мастерство ине снилось. Вытащив из подставки для приборов две вилки и захватив тарелки, он подошел к столу. Поставил тарелку с салатом, в котором не было курицы, перед ней и протянул Джаки вилку. Девушка неуверенно ее приняла. Рик же сел с другой стороны и принял жевать свой салат. Но когда заметил, что девушка так и не прикоснулась к своему, спросил:

— Ты разве не его пыталась приготовить?

— Его.

— Тогда почему не ешь?

— Зачем ты его приготовил? — сухо спросила Джаки. Она не могла понять этих его «добрых» жестов.

— Ты же сама сейчас не можешь готовить, — он жестом показал на ее руку.

— Ты меня не понял… Зачем ты делаешь все это? Салат, рука… Зачем тебе это нужно?

— Мы должны выглядеть, как пара, — пожал плечами.

— Но это не входит в твои обязанности…

— Ой, Джаки, так это ты поранилась, а я то думал, зачем Рику понадобилась аптечка.

Девушка обернулась. В дверном проеме ее старой комнаты стоя Томас с мокрыми от душа волосами. Джаки начала обдумывать, что из их разговора он мог услышать и надеялась, что ничего. Черт! Ей не стоило заводить этот разговор, точно не здесь.

— Да, неудачная попытка приготовить завтрак, — Джаки попыталась улыбнуться, но улыбка вышла слишком вымученной и нервной. И чтобы хоть как-то отвлечь себя от мыслей о возможном промахе, девушка накинулась на салат.

— Ну ты даешь, Джаки! — парень сел за стол.

— Томас, ты будешь завтракать? Там еще осталось немного салата, — Рик казался раздраженным.

— Нет, не хочу. Кстати, Джаки, ты уверенна, что Алексис придет?

— Абсолютно! — ответила девушка, дожевывая свой салат.

— Ладно…

— Я буду ждать в машине. Поторапливайся!

— Хорошо.

Джаки внимательно наблюдала за тем, как Рик поднял из-за стола, сполоснул свою тарелку, наполнил термокружку кофе и вышел в коридор. По тому, как сильно были напряжены его плечи, девушка могла понять, что его тоже беспокоило то, что Томас мог их подслушивать. Джаки винила себя в том, что не сдержалась. Этот разговор стоило оставить на потом. Вот только сейчас нет ни одного места, где они могли бы поговорить, не будучи раскрытыми.

Девушка быстро доела свой салат и поспешила за Риком. В коридоре она обулась и надела пальто, бросила Тому «До встречи» и выбежала из лофта.

Поездка до издательства была, наверное, самой тяжелой для Джаки за последние две недели. Они с Риком молчали, но эта тишина давила сильнее, чем если бы они орали. Каждый думал о своем. Джаки пыталась понять его мотивы, ведь он так и не ответил на ее вопрос, однако она не решилась задавать его снова. И проблема была не в том, что их могли бы подслушать, хотя в его машине это было определенно невозможно. Она почему-то знала, что он не ответит. Ведь в первый раз он попытался уйти от ответа, значит, сделает это снова. Вот почему Джаки была уверенна, что расспрашивать его было пустой тратой времени. Поэтому, отвернувшись к окну, девушка старательно делала вид, что ее интересовал мелькающий за окном пейзаж.

Рука еще немного побаливала, но не сильно, поэтому Джаки была уверенна, что это не будет мешать ей работать. Как только Рик припарковался на стоянке для персонала издательства, девушка мгновенно открыла дверь и выскользнула из машины. Запахнув пальто, она понеслась к издательству. Ей не терпелось избавиться от Рика. Напряженнее в машине давило на нее, и ей определенно не хотелось застрять с ним в одном лифте, пускай и всего на пару минут.

Девушка взбежала по ступенькам издательства и направилась прямо к лифтам. Слава богу, один из них был на первом этаже! Джаки прошмыгнула внутрь и нажала на кнопку пятого этажа, мысленно молясь о том, чтобы лифт тронулся раньше, чем Рик мог бы достичь его.

Раз. Входная дверь издательства открылась и Рик вошел в здание.

Два. Дверь начали медленно закрываться. Джаки, как сумасшедшая, принялась нажимать на кнопку закрытия дверей, чтобы хоть немного ускорить их.

Три. Рик остановился возле охранника, о чем-то с ним разговаривая. Двери закрылись.

Джаки облегченно припала к стене. Ей удалось избежать его. Это было хорошо. Действительно хорошо.

Полная облегчения, девушка вышла на пятом этаже и направилась сразу в кабинет Скота. Сейчас ей не хотелось ни с кем разговаривать. Но также ей не терпелось рассказать Скоту о том, что она смогла уговорить Томаса сделать снимки.

Когда она вошла в кабинет, мужчины там еще не было. Это было немного необычно, ведь он всегда приходил рано. Девушка сняла пальто, что получилось у нее не особо хорошо. Туго забинтованная рука мешала стягивать рукав. Джаки повесила его на крючок возле двери и плюхнулась в свое кресло.

Девушка внимательно смотрела на часы, отмеряя сколько времени осталось до прихода Скота. К восьми он точно должен был прийти. Значит осталось ждать еще минут десять. Джаки растянула замочки на своих сапогах и скинула их, поджав под себя ноги.

Ей было интересно, почему все так боготворят Томаса и восхищаются его снимками. На выходных она так и не смогла посмотреть хотя бы несколько его снимков, потому что забыла ноутбук в офисе. Девушка достала его из сумки, что лежала под креслом, и включила его. Заряда было примерно чуть меньше половины. Девушка не стала ставить его на зарядку, а подключившись к офисному Wi-Fi, принялась искать в интернете информацию о Томасе Скорокере.

— Эй, Трот, что с рукой? Неужели с мужем подрались?

Джаки вздрогнула от неожиданности и подняла голову. Скот вошел в кабинет и снял куртку. Девушка заметила, что он был какой-то уставший, осунувшийся. Под глазами залегли впадины. Мужчина зевнул и сел за свой стол.

— Неудачная попытка приготовить салат, — Джаки захлопнула ноутбук. — А с тобой что?

— Дочь заболела. Все выходные не спал. Температуру никак сбить не могли, — пояснил мужчина, откинувшись на спинку стула.

— Ой, выздоравливайте, — девушка встала, чтобы достать из-под шкафа свои туфли. — Могу тебя немного порадовать, я уговорила Томаса сделать снимки. Он придет сегодня к двум, но со своей моделью.

— Что? — Скот шокировано смотрел на девушку. — Девочка, шутки в сторону. Врать не красиво!

— А вот это было обидно, знаешь ли, — Джаки злобно зыркнула на мужчину. — Я не вру! Если вам что-то не нравиться, я могу позвонить ему и отменить все.

— Да ладно тебе, я просто удивился. Он каждый раз отказывал Николасу, а тут на тебе — и согласился… — Скот поднялся из-за стола. — Ты молодец! Пойду предупрежу миссис Лот.

И он вышел из кабинета.

***

Как и обещал, Томас пришел к двум часам. И хотя он пришел вовремя, Алексис, которая не часто опаздывала, появилась примерно к трем часам. Джаки радовалась тому, что опоздание подруги не сильно повлияло на фотосъемку. То время, пока ее не было, он потратил на подготовку фона.

Сейчас Джаки, прислонившись к стене наблюдала за процессом фотосъемки. Алексис постоянно двигалась, никогда не стоя на месте и постоянно меняя позы. Образы сменялись один за другим, попутно менялись и фоны. Больше всего времени уходило на смену образа. Сменить прическу, сменить макияж, сменить наряд, а после всего пятнадцать минут перед камерой. Время от времени Томас включал музыку, чтобы немного расслабиться, а когда ему нужно было сосредоточиться, он наоборот выключал ее. Мужчина двигался по студии со знанием своего дела, и за этим было действительно интересно наблюдать.

В какой-то момент девушка просто потеряла счет времени. Один раз она отлучалась, чтобы купить ужин для рабочей команды в китайском ресторанчике неподалеку. Однако все остальное время она стояла здесь, у стены, стараясь не путаться ни у кого под ногами и при этом ничего не упустить из виду.

— Может, объяснишь, что ты задумала и зачем тебе понадобился Том?

Джаки вздрогнула и обернулась. Рик стоял практически в плотную к ней. Удивительно, она так засмотрелась, что даже не заметила его. Девушка попыталась что-то ответить, но во рту пересохло и вырвалось пару не членораздельных звуков. Она откашлялась и попыталась снова.

— Я ничего не задумала, — соврала она. — Мой начальник дал мне задание, и я выполнила его.

— Серьезно? — мужчина удивленно изогнул бровь. — Я тоже твой начальник. Если я попрошу, ты принесешь мне кофе?

— Нет, это не входит в мои обязанности!

— Не входит? Скажи мне тогда, пожалуйста, что, по твоему мнению, входит в обязанности ассистента? — Рик придвинулся к ней еще ближе.

— Ты знаешь о системе вассалов? — девушка отодвинулась.

— И?

— Я не твой вассал, — сухо ответила девушка.

— Значит, Скоту ты кофе принесешь?

— Да…, но он не пьет кофе…

— Ты, наверное, этому действительно рада, — скептично парировал Рик.

— Вот я даже не знаю…

Мужчина протянул руку и притянул девушку к себе.

— Что ты так на меня смотришь? Это то, что от нас ожидают…

— Ты прав, — выдохнула девушка и положила голову ему на плечо, краем глаза ловя взгляды некоторых сотрудников.

— Знаешь, я не верю, что у тебя нет никакого плана.

— Значит, ты не отрицаешь, что у тебя он есть?

— Я этого и не отрицал.

— Ты не ответишь на мой утренний вопрос?

— Здесь не подходящие место, — его рука на ее талии была напряжена.

— Пожалуй, ты прав, — выдохнула девушка.

От него приятно пахло. Что-то цитрусовое, скорее всего одеколон, тот самый, что стоял в ванной на полке, еще был аромат шампуня, Джаки им пользовалась тоже. Но было что-то еще, что-то мускусное, и девушке казалось, что это был просто Рик. Ей нравился этот запах, и даже небольшая примесь кофе в нем ее не раздражала. На секунду промелькнула глупая мысль взять его поношенные футболки и отнести в ближайшую лабораторию, чтобы выделить из них этот аромат. Но она быстро отделалась от этой мысли. Это была действительно глупая идея.

Они стояли так довольно долго, и Джаки не ощущала сильной неприязни или отвращения. Просто не понимала, не понимала, что вообще сейчас происходило. Однако это было не плохо, они должны были вести себя так, чтобы их воспринимали, как влюбленную пару. Поэтому девушка протянула руки и обняла его за талию.

— Сколько сейчас времени?

Мужчина посмотрел на свои наручные часы.

— Знаешь, уже довольно поздно, возможно им пара закругляться. Почти двенадцать.

— Сколько? — воскликнула девушка.

— Почти двенадцать.

— Вот это да… никогда не думала, что фотосъемки могут проходить так долго.

— Да с Томасом так всегда, — совершенно равнодушно пожал плечами Рик. — Он потому никогда и не соглашается работать с издательствами, никогда не может уложиться в назначенный срок. А сроки же всегда важнее, чем отличные снимки. Из-за них не будут откладывать выпуск. Он парень творческий, ему главное процесс, а не скорость. Он может неделями сидеть с обработкой одного несчастного снимка, — пояснил Рик.

— Наверное, стоит им сказать, что пора заканчивать, — Джаки выскользнула из рук Рика и направилась к Тому. Ей не хотелось прерывать его и Алексис, ведь они казалась такими увлеченными и даже счастливыми. Прерывать их казалось даже чем-то кощунственным, но все же они работали, не останавливаясь, с того момента, когда пришла Алексис, а это было в три, следовательно практически девять часов назад.

Джаки остановилась возле одного из светоотражающих зонтов. В кармане платья завибрировал телефон. Это было неожиданно. Немного удивленная девушка выудила его и просто застыла на месте.

«Зейн»

Глава 17

Трясущейся рукой девушка сжимала телефон. Что делать? Зачем он звонит? Она никак не могла понять этого! Он же был зол на нее. Неужели он наконец решился высказать все, что думал о ней? Джаки не хотела этого слышать.

Но Боже, как же ей хотелось услышать его голос, его родной, до боли знакомый голос, просто голос, даже если он будет кричать на нее. Ей это было действительно нужно. Слышать его голос, видеть его улыбку, которой так не хватало. Нужно, и все тут! Она прекрасно знала, что он нужен ей. Сейчас, завтра, всегда. Нужен, важен, необходим.

Однако разум настойчиво кричал не делать этого. Это было неправильно и невозможно. Как никак это было фактически прямым нарушением уговора, а Джаки не знала, что будет делать, если услышит его голос. Все-таки она любила его. И это было важно для нее, поэтому она приняла решение. Все так же трясущейся рукой девушка ответила на звонок и поднесла телефон к уху.

— Алло.

— Джаки, здравствуйте, вы у этого мужчины в быстром наборе, так что я решил позвонить вам. Он тут на барной стойке лежит в отключке… уже больше часа… Вы не могли бы приехать и забрать его, мы должны были закрыться пол часа назад, — это был мужской голос, но принадлежал он не Зейну.

Бармен? Похоже на то. Вот только Зейн практический никогда не пил. Это было не в его натуре. Это было странно. И от этого девушка напряглась еще сильнее, но постаралось успокоиться. Все в жизни бывает впервые. Даже пьяный Зейн. Выдохнула и серьезно ответила.

— Диктуйте адрес, я сейчас подъеду, — девушка подошла к гримерному столу, рядом с которым стояла ее сумка, выудила оттуда свой блокнот и ручку и записала продиктованный адрес. Она сильно удивилась, ведь это был адрес их кафе.

Она увидит его.

Наверное, следовало позвонить кому-нибудь и попросить забрать его, но ей хотелось сделать это самой. И это нужно было сделать как можно быстрее, поэтому, схватив куртку Алексис, она побежал к лифту, попутно ловя удивленный взгляд Рика. Она не стала останавливаться и объяснять ему хоть что-то. Она не хотела, чтобы он ее не пустил. Он бы определенно не пустил. Это ведь серьезный, злобный Рик, он просто не способен понять ее чувства! Ведь он бы не пустил, потому что это неправильно, и она сама понимала это, но все же должна была сделать.

Вызвала лифт, который, к ее счастью, приехал практически мгновенно. Девушка не поехала на пятый этаж, чтобы переобуться в кабинете Скота, а сразу понеслась на улицу и поймала первое же такси. Назвала адрес и машина направилась прямиком к небольшому ресторанчику в центре города, их с Зейном ресторанчику.

Он был там, и сейчас она ехала прямо к нему. Все это было так знакомо, она так часто срывалась и отправлялась к нему. Он был ее поддержкой, ее товарищем, партнером, тем, на кого она всегда могла положиться. Именно этих отношений ей так и не хватало. С Риком они всегда были на ножах. С ним она не могла расслабиться, постоянно нервничала, а иногда даже не могла понять причину такого чрезмерного напряжения. С Зейном все было по-другому, с ним было просто, не нужно было думать или бояться совершить ошибку, все было правильно, так, как и должно было быть. С Риком слово «правильно» было неуместно… Он и то, как она вела себя с ним, как реагировала на него, было одной большой авантюрой.

За своим анализом девушка и не заметила, как машина остановилась практически возле входа в ресторанчик. Джаки попросила водителя подождать и выскочила из машины, поспешив к входу. Заведение было уже совсем пустым, когда она зашла, ловя на себе удивленный взгляд охранника, лишь пара официанток убирали столы к завтрашнему дню, а бармен протирал бокалы. Это, скорее всего, был именно тот человек, который звонил ей.

И Зейн тоже был там. Сидел на барном стуле, а его голова лежала на стойке, рядом стоял бокал с каким-то недопитым напитком. Он действительно был в отключке, а бармен то и дело бросал на него недовольные взгляды, ведь он определенно был не обязан сидеть и ждать, когда за этим мужчиной приедут, он даже был не обязан звонить ей, однако все же сделал это.

Джаки подошла к стойке, стараясь дружелюбно улыбаться.

— Вы за ним? — даже не поздоровавшись, спросил мужчина, вымученно улыбнувшись. Он выглядел действительно уставшим.

— Да, — протянула Джаки, надеясь, что это хоть немного поднимет настроение мужчине.

— У него не оплачен счет, — кисло сказал тот, продолжая натирать бокал.

Девушка достала кошелек из сумки и протянула бармену карту. Пока тот проводил платеж, она попыталась растолкать Зейна. Но он никак не реагировал. Ей даже показалось, что он не проснулся бы от пушечного выстрела. Она трясла его, била по щекам, но от него не было никакой реакции. И если бы он не дышал, можно было смело констатировать момент смерти. И даже несмотря на то, что он дышал, для этого мира на данный момент он был мертв. Когда девушка уже отчаялась его разбудить, примерно на пятой попытке, он все же проснулся. Мужчина рассеянно смотрел на нее, потирая глаза, и улыбался свой обычной, но такой приятной улыбкой.

Как же ей все-таки ее не хватало.

— Привет, — сонно пробормотал он.

— Привет, — сконфуженно ответила Джаки. Она забрала карточку, что лежала на стойке, и протянула Зейну руку, чтобы помочь подняться.

— Как дела? — заплетающемся языком произнес он.

— Хорошо, — отчеканила девушка, не желая продолжать разговор.

Помогла ему встать, взяла с соседнего стула его помятое пальто и, приняв на себя большую часть его веса, довела до выхода, а затем и до машины.

За это время Зейн не произнес больше ни слова. И Джаки была этому немного рада, ведь если бы он что-то спросил, она бы просто не знала, что ответить. Ей, скорее всего, пришлось бы врать, а она этого определенно не хотела. Он не заслуживал вранья, которым она потчевала его последние два месяца. А если бы она молчала, это привлекло бы внимание. Но он был мертвецки пьян, поэтому, возможно, ничего бы не заметил. Однако на авось надеяться не стоит, да она и не хотела.

Девушка буквально затолкала мужчину в машину, закинула следом его пальто, а после села сама. Она сказала водителю, любезно ждавшему, но даже не предложившему помощь, лишь наблюдающему за ее потугами все это время, адрес, по которому жил Зейн. Как же часто раньше ей приходилось говорить этот адрес! Дом находился не особо далеко, однако тащить его туда на своем горбу было не просто проблематично, а практически невозможно, ведь Зейн был не маленьким мальчиком, а вполне себе взрослым и увесистым мужчиной.

А спустя пару минут, благодаря быстрому, но не услужливому водителю, Джаки выгрузила Зейна возле его подъезда и уже помогала своему бывшему парню взобраться по лестнице на второй этаж, где располагалась его квартира. Она привалила его к стене в подъезде и принялась шарить по карманам его пиджака и брюк в поисках ключей, но их, как назло, там не оказалось. Неужели они потеряли их по дороге?

— Под ковриком, — прохрипел мужчина.

— Ясно, — протянула Джаки.

Она подняла край очень пушистого коврика перед входом и достала из-под него связку ключей, открыла дверь, а затем чуть ли не затащила Зейна внутрь, ноги его уже совсем не держали, и привалила к стене с другой стороны двери. Закрыла ее на щеколду, повесила пальто на вешалку рядом с входом, сняла куртку, разулась. Сказала мужчине держаться за дверной косяк и принялась стягивать с него туфли. Задача не из легких! Сначала каждый расшнуровать, а затем попытаться стянуть их с шатающегося мужчины так, чтобы этот самый мужчина не свалился на нее: как на зло, в его коридоре никогда не было тумбочки, на которую его можно было бы посадить. После всех этих хитрых манипуляций с обовью, девушка облегченно выдохнула. И вновь принялась за дело. Джаки обхватила его вокруг талии и повела в зал. Лучшим решением сейчас было положить его спать.

— Черт! Меня тошнит…

— Потерпи, я сейчас доведу тебя до туалета… — неудачно все сложилось.

Но не успела девушка даже договорить, как его всего скрутило. Тяжелое мужское тело выскользнуло из ее рук, и он упал на колени, тяжело дыша. Рвота не заставила себя долго ждать. Его буквально выворачивало на изнанку. А цветастый ковролин, покрывающий весь пол в его квартире, теперь был заляпан зеленоватой жижей.

Девушка скривилась и отвернулась, не желая наблюдать за столь неприглядной картиной. Ей хотелось заткнуть уши, чтобы даже не слышать эти омерзительные хрипы. Она не любила наблюдать за столь отвратительной стороной жизни. Однако еще больше она не любила, когда это происходило именно с ней.

Когда рвотные спазмы и хрипы прекратились, Джаки помогла ему подняться и отвела в туалет, посадив на пол, прямо напротив унитаза, боясь, что, если все повториться, сам он этого сделать не сможет. Оставив его там, она пошла в кухню, где из-под раковины достала половую тряпку, намочила ее водой и вернулась в коридор, чтобы хоть немного собрать блевотину с пола.

Затея была глупой с самого начала, потому что омерзительная жидкость уже впиталась в длинный мягкий ворс. Собирать было уже нечего, отвратительное пятно нужно было вычищать со специальными средствами. Поэтому девушка кинула сверху пятна влажную тряпку и взяла свою сумку, стоящую у входа. Достала оттуда свой телефон и позвонила в клининговую службу, которой обычно пользовалась ее мать. Слава богу, заказы они принимали круглосуточно! Завтра рано утром они должны будут прийти и вычистить это пятно.

Разобравшись с одной проблемой, она перешла к следующей. Обходя стороной пятно, прикрытое половой тряпкой, девушка направилась на кухню. Эту кухню она знала, наверное, лучше, чем свою спальню. Над раковиной шкафчик с посудой, под ней мусорное ведро и все, что может понадобиться для уборки. Аптечка в выдвижном ящике стола, кастрюли и остальная крупно масштабная утварь в другом большом выдвижном ящике. Специи и крупы в шкафчике над индукционной плитой. Небольшая соковыжималка справа, слева средних размеров холодильник. Обеденный стол и пара стульев возле окна. У Зейна была небольшая, но удобная кухня. Желтая, солнечная и такая знакомая.

Джаки достала из шкафчика бокал и наполнила его водой. Из аптечки достала запакованную упаковку с аспирином, выдавила из блистера две таблетки и растворила их в бокале. После направилась в ванную. Зейн седел там. В той же позе, в которой она его оставила.

Девушка поставила перед ним стакан.

— Выпей. Полегчает.

Но Зейн не взял бокал. Он просто сидел там и смотрел на нее. Просто смотрел, но что-то подсказывало ей, что он ничего не видел. Слишком погружен в свои мысли. Но ей нужно было проследить за тем, чтобы он выпил лекарство, иначе завтра он был бы не в состоянии идти на работу. Она прошла вперед и села на пол у другой стены. Мужчина проследил за ней взглядом, но не шелохнулся.

Кафель был холодным. По коже побежали мурашки, даже на ногах, затянутых теплыми колготками. Джаки расправила подол клетчатого платья и поджала под себя ноги, чтобы немного согреться. Странная ситуация… Никто не проронил ни слова, а тишина, зародившаяся в этой маленькой комнатушке, была оглушающей. В голове у девушки крутилось столько всего, что она хотела бы сказать, объяснить, извиниться, но она упорно продолжала молчать. Она не хотела начинать разговор первой, в этой ситуации это казалось неправильным.

Зейн все-таки выпил лекарство, но обстановку это не разрядило. Джаки внимательно изучала его. Он выглядел действительно плохо, возможно, потому что был сейчас пьян. И девушка надеялась на это, она не хотела верить в то, что таким его сделало расставание. Не хотела и не собиралась верить, она не считала себя человеком, из-за которого стоило бы так убиваться. Она любила Зейна и знала, что после своего предательства, она никогда не сможет вернуться к нему. Он заслуживал большего, того, кто не предаст его чувств.

Она сжала больную руку в кулак и сморщилась от боли. Это было наказание. Слабое, конечно, в сравнении с той болью, что она причинила ему, но все же наказание. Джаки продолжала сжимать руку до тех пор, пока боль не стала нетерпимой. К глазам подступили слезы, но она смахнула их здоровой рукой и отвернулась, завесив лицо волосами, чтобы Зейн не мог его видеть.

— Что с рукой? — тихо прохрипел он.

— Порезалась, — сконфуженно ответила Джаки, надеясь, что ее голос не выдал ее душевного состояния.

— Ты не выглядишь счастливой, — мужчина поднялся и на ватных ногах отошел от унитаза, привалившись к стене возле душевой.

Джаки вскинула голову.

— Я счастлива!

— Ты любишь его?

Это был вопрос, на который она просто не могла ответить. На него просто не было ответа. Она так же поднялась с пола и направилась к выходу из ванной. Ей не следовало приходить вовсе.

— Мне пора идти…

Зейн схватил ее за руку, чтобы задержать.

— Останься… — попросил он.

— Я не могу! — выкрикнула девушка. На ее лице отражалась внутренняя борьба. Она хотела остаться, но не могла.

— Пожалуйста, — его голос был таким тихим, а рука на запястье такой теплой. Девушке действительно хотелось поддаться на его уговоры.

— Меня здесь вообще не должно было быть, — прошептала она, надеясь, что он ее все-таки отпустит.

— Я не буду задавать вопросов.

Это был удар ниже пояса. Он словно бы знал каждое ее слабое место и уверенно давил на эти точки. Это было жестоко. Джаки никогда не думала, что он может поступить с ней так жестоко.

— Ладно, — одними губами прошептала она, но отдернула свою руку.

***

Джаки вышла из такси напротив издательства. Сейчас было около семи часов. Она сбежала из квартиры Зейна до того момента, как он проснулся, она боялась, что если бы он тогда не спал, то она просто не смогла бы уйти. Духу бы не хватило. Всю ночь они просто просидели в этой маленькой ванной, даже не разговаривая. Это была самая странная ночь в ее жизни. А еще более чудно было то, что она проснулась на кафеле в неудобной позе.

Девушка взошла прямо по ступенькам издательства, поздоровалась с охранником на входе и пошла в кабинет Скота, мысленно составляя план на сегодняшний день. Ей нужно будет отдать куртку Алексис и извиниться перед подругой, а еще решить, что делать с Риком и как объяснить сложившуюся ситуацию. И этого она хотела бы избежать. Врать не имело смысла, но и как все ему объяснить, она тоже не знала. На данный момент Рик был ее главной и самой большой проблемой. Джаки боялась обсуждать с ним это. В отношении его ее пугала многое. Но больше всего ее вчерашняя реакция на него. Это было действительно странно…

Лифт издал неприятное звяканье, оповещающее об остановке на нужном этаже. Девушка вышла из него и поплелась по коридору, продолжая свои размышления, которые, если честно, не вели ни к каким выводам. Поведении Рика было опрометчивым и непонятным в последнее время, оно никак не вписывалось в шаблон «вечные враги», который девушка создала для себя. Она старалась действовать согласно этому шаблону, но у нее это практически не получалось. А Рик просто выходил за пределы этого шаблона.

Рик…

Он стоял посредине кабинета Скота, скрестив руки на груди. Он все еще во вчерашнем костюме. Волосы взъерошены, а выражение лица не предвещало ничего хорошего. Как показалось девушке, он был чертовски зол. Эти нахмуренные брови делали его немного похожим на Кларка Кента, правда не такого мускулистого и харизматичного, и рядом с ним не было ощущения защищенности, но немного похож.

Нервно сглотнув, девушка вошла в кабинет.

— Доброе утро.

— Где ты была? — сквозь зубы прорычал он.

Чертовски зол.

— Что-то произошло? — девушка попыталась перевести тему.

— Где ты была? — делая ударение на каждом слове, повторил он, повысив голос.

— Не кричи на меня! — воскликнула девушка, шокированная тем, что он повысил на нее свой голос.

— Где ты была? — чуть более спокойно повторил он, сверля девушку взглядом. Она никогда не видела его таким. Он сам на себя не был похож.

— Дерьмо! Зачем тебе это знать? — девушка привалилась к стене. Его поведение пугало ее сейчас.

— Я твой муж! — Рик, сжимая и разжимая кулаки, подошел к ней.

— С каких это пор? — возмутилась девушка.

— Как минимум уже три недели, — прошипел сквозь зубы мужчина. — Где ты была?

Он давил на нее. Сильно давил. Буквально загонял своими вопросами в угол. И девушка не знала, что ему ответить, какой ответ его удовлетворит. Джаки не хотела распалять его еще сильнее. Ей даже показалось, что если весь его гнев вырвется наружу, то живой она из этой комнаты не выйдет. Эти вопросы сдавливали ее. Она тоже начинала злиться, хоть и понимала, что это не выход. Девушка была уже на пределе.

— Где ты была?

— У Зейна! — злобно выкрикнула девушка. Но это не принесло ей никакого облегчения.

Рик застыл прямо там, где стоял. Его лицо в мгновение потеряло все краски. Казалось, что она не ответила, а выстрелила в него. Мужчина не шевелился, просто стоял там и смотрел на нее не мигающем взглядом. Он нервно сглотнул и прошептал пересохшими губами.

— Твой бывший парень, которого ты бросила из-за пари?

— Да! — крикнула ему Джаки, недоумевающе смотря на него. Эта его разительная перемена казалась ей очень странной. Вот только это уже не имело значения, ведь она была чертовски зла на него. — Какая тебе, черт возьми, разница, где я была и с кем. Это моя жизнь и тебя она не касается ни коим образом! Я не спала с ним! Условия не нарушены, так что какая разница, с кем я провожу время! — продолжала кричать девушка.

— Совершенно никакой… Ты не спала с ним… — пробормотал Рик. — Вот только я уже вижу заголовки газет, если вас хоть кто-то видел вместе. «Фатальная измена», «Прекрасный брак или прекрасная ложь» или еще какой-нибудь бред!

Теперь уже Джаки застыла, как громом пораженная. Она совершенно не думала об этом в таком ключе. Она не думала о таблоидах или о чем-то подобном, она просто была зла на Рика, что он лезет не в свое дело.

— Я…

— Ты не думала об этом? Ты понимаешь, что ты подставила нас? Поставила пари под угрозу! Ты хоть раз подумала своей головой, прежде чем сделать это?

— Я… Боже мой… — осознание ошибки накрыло ее с головой. Она испугалась этого. Если ее и Зейна видел хоть кто-то, то она потеряла все: издательство, карьеру журналиста, все то, что сейчас стояло у нее в приоритете. На ватных ногах она прошла в глубь кабинета и села в кресло. Что же теперь делать? С некоторой надеждой она посмотрела на Рика. В этих вопросах он был гораздо смышленей, чем она.

— Еще не было звонков, и мне хотелось бы верить, что их и не будет.

— Ты знал?

— О том, что ты пошла к нему? — сейчас он был немного более спокоен, чем до этого.

Девушка кивнула.

— Догадывался.

— Как?

— У тебя было довольна испуганное выражение лица, вот и подумал… — пожал плечами Рик, присев на край стола Скота. — Но все же я думаю, что нам нужно что-то сделать в случае, если все начнутся звонки или это напечатают в какой-нибудь бульварной газетенке.

— И что же? — протянула девушка, положив голову на руки.

— Все должны быть уверены, что мы пара, — иронично ответил мужчина.

— А документ уже не основание для доверия? — девушка раздраженно выгнула бровь, снимая куртку Алексис.

— Во сколько обычно приходит Скот?

— В пол восьмого, а что?

Рик посмотрел на настенные часы и удовлетворенно кивнул.

— Что не так со Скотом?

Но Рик ей не ответил. В место этого мужчина подошел к ней и поцеловал. Его губы в властной манере завладели ею. Довольно неожиданный жест…

Джаки следовало бы отстраниться. Она должна была сделать это, так было нужно. Но девушка помедлила, не отвечая на его поцелуй, но в тоже время и не разрывая его, ей было интересно, к чему это приведет. И в тот момент, когда она сделала это, девушка поняла, что пропала. Ее мозг собрал вещички и отправился в долгосрочное путешествие, оставив только чувства. Чувства, которые говорили ей: она хотела Рика, действительно хотела. И это ее пугало. Нужно отстраниться.

А он был искусен. Его губы то напирали, то отступали. Это будоражило даже несмотря на то, что он не использовал язык. Он ждал того момента, когда она ответит ему, подстегивая ее. И Джаки сдалась, не было никакого смысла сопротивляться. Ее страх почему-то сейчас уже не имел значения. Она отвечала на его поцелуй неистово, да и сам поцелуй стал неистовым. Руки Рика обхватили ее за талию и потянули вверх, и девушка последовала за ними. Мужчина раздвинул ее губы своим языком, делая поцелуй еще более жарким. Дыхание девушки сбилось окончательно, став глубоким и неровным. Она лишь на пару секунд разорвала их тесный контакт для того, чтобы сделать глоток воздуха, когда легкие буквально начало жечь от нехватки кислорода. А затем она с новыми силами влилась в поцелуй, жадно посасывая его язык.

А Рик обладал невероятным языком, и самое потрясающее, что он умел им пользоваться. И от этих ощущений у девушки все сильнее разгоралась кровь, несясь по венам и разжигая пожар внизу ее живота. Это было впервые, чтобы Джаки так распалялась от одного поцелуя. Она, как любая женщина, любила целоваться. Ее всегда интересовал не сам процесс секса, а его прелюдия. Она считала это более захватывающем. Также она была абсолютно уверена, что неплоха в этом. И Зейн, собственно, был тоже отнюдь не плох, он умел целоваться и делал это… Вполне хорошо, поняла Джаки, но не отлично. Ни один его поцелуй не будоражил ее на столько, чтобы ей хотелось сорвать с него одежду в публичном месте. А сейчас она была в публичном месте и поймала себя на мысли, что была бы совершенно не против, если бы Рик снял с нее одежду сейчас, она была бы даже рада снять с него все именно в этот момент.

Ничего не имело значения теперь. Ни ее больная рука, с силой сжимавшая его, на удивление мягкие волосы, ни то, что скоро должен был прийти Скот, ни то, что в кабинет может войти кто-нибудь еще. Все эти переживания отошли на дальний план. Сейчас были важные ощущения его губ на ее, его бедер, вжимающихся в ее, ее руки в его волосах, его руки, одна на ее талии, другая медленно прокладывающая путь к ее груди. Джаки хотела всего этого, хотела его.

Рик подхватил ее за ягодицы, закинув ее ноги себя на поясницу. Джаки мгновенно сплела их в лодыжках, чтобы удержаться. Мужчина, не разрывая поцелуя, сделал несколько шагов и усадил девушку на стол.

Джаки отпустила его волосы и потянулась к его галстуку в небольшом пространстве между их телами, развязывая его. Ей не терпелось ощутить прикосновения его голой кожи к ее.

Ей чертовски нравился этот поцелуй!

Рик сквозь ткань сжимал ее грудь, водил руками по ее спине, целовал ее. Но девушке этого было уже мало, она хотела большего. Она изнывала от этого желания, стонала ему в рот, сжимая и разжимая его рубашку, стараясь растянуть маленькие пуговицы, блага пиджак уже был расстегнут, требуя большего.

И Рик давал ей это. Он отстранился на секунду и дернул молнию на ее платье вниз, оголяя девушку. Черт, ему нравилось это платье! Какой удивительный человек изобрел платье с молнией спереди!

Мужчина раздвинул полы в сторону и буквально застыл на месте. Очертание персикового цвета полушарий, ярко контрастирующих с черным кружевом было потрясающем и просто пленительным.

— Знаешь, мне нравятся черные бра, — усмехнулся он. Его голос был такой хриплый и возбуждающей.

— Кто бы мог подумать, — нервно хихикнула девушка. Вновь потянув Рика за волосы, втягивая его в очередной поцелуй.

— А знаете ребята, что бы понравилось мне? Если бы вы не занимались бы этим в моем кабинете, и уж тем более не на моем столе.

Джаки испуганно посмотрела на Рика, тот тоже был удивлен. Девушка не знала, что делать в подобных случаях, ведь ее никогда не заставали за подобным. Глазами полными стыда она взирала на Скота, который стоял в дверном проеме. Мужчина не был злым, скорее немного смущенным, но веселым. Он забавлялся над всей этой ситуацией.

Боже, они занимались этим с открытой дверью!

Рик застигнул молнию на ее платье. Поправил свой костюм. Отстранился и поцеловал девушку в люб.

— Продолжим после, — прошептал он возле самого ее уха, так, чтобы могла слышать только Джаки, и вышел из кабинета.

Скот молча наблюдал за всем этим, и девушка прекрасно понимала, что он сдержал себя, чтобы не отпустить ехидный комментарий. На данный момент она была благодарна ему за это, сейчас ей хватало своих собственных переживаний и упреков.

Она спрыгнула со стола и села в свое кресло. Достала ноутбук, усердно делая вид, что работает. Однако мысли ее были далеки от этого. Сейчас девушка представляла собой огромный сгусток стыда, непонимания и неудовлетворенности. Самобичевания буквально грызли ее изнутри, и работа сейчас была последним, о чем она могла думать. Ее мысли то и дело возвращались к Рику и тому, что они делали на рабочем столе Скота.

Глава 18

— Мне кажется, она какая-то чересчур нервозная?

— Определенно, — согласился Рик. Уже в который раз наблюдая за тем, как Джаки бегала из его спальни в гостиную и обратно. С этими ее всклокоченными волосами и немного бешеным взглядом. И вот она в очередной раз с полным бокалом воды скрылась за дверью спальни.

— Может расскажешь, почему вы прошлой ночью дома так и не появились? Неужели я вам настолько мешаю… — поинтересовался Томас, оторвав свой взгляд от ноутбука, за которым он редактировал фотографии с фотосессии.

— Ну, — поджал губы мужчина. — У меня было очень много работы в офисе, а Джаки поехала к родителям.

— Ты шутишь? — недоверчиво выгнул бровь его брат. — Да она вылетела оттуда, как ошпаренная. Что-то определенно случилось…

— Томас! — недовольно оборвал его Рик, жалея о том, что не обсудил с Джаки их легенду о вчерашнем вечере. — Я не знаю, я еще не разговаривал с ней об этом. Так что не лезь в это. Ладно?

— Ладно, — протянул парень. — Но поговори с ней, она была действительно расстроена.

— Поговорю.

Рик допил свой кофе и встал из-за стола. Он собирал пойти к Джаки и обсудить то, что так и не получилось обсудить утром.

Утром…

Воспоминания об этом поцелуе роились в его голове. Он шокировал его. Конечно, не сам поцелуй, а та страсть, что вспыхнула в нем, когда она начала отвечать на него. То, как она отвечала ему. Он просто не ожидал такой реакции. Хоть ему и понравилось, это казалось немного странным, то, что она хоть как-то отреагировала. Он ожидал, что она зарядит ему звонкую пощечину и пошлет куда подальше. Наверное, следовало бы обсудить не только легенду, но и произошедшее утром. Нужно было прояснить ситуацию, которая ему совершенно не нравилась.

В дверь позвонили. Рик обернулся и перекинулся с Томасом удивленными взглядами.

— Ты кого-то ждешь?

— Нет.

— Может это к Джаки, — пожал плечами Томас и вновь погрузился в свой компьютер. — Или кто-то решил принести нам бесплатную пиццу. Этот вариант мне нравится больше. Если это не какая-нибудь симпатичная девушка с большой коробкой пиццы в руках, гони ее в шею.

Рик усмехнулся. Кто о чем, а Томас о еде.

Это была забавно, хоть и раздражало. Давно в его доме не было столько народу. Он не любил посторонних людей в своем лофте. Никогда не назначал встречи дома и не устраивал там «празднеств». Единственным человеком, который время от времени ночевал у него, был Томас, но это случалось так редко, что Рик довольно спокойно переносил такие дни. Конечно, иногда мог прийти его отец, но он никогда не предупреждал о своих визитах. Его визиты были настолько раздражающими, что мужчина пару раз менял кодовый замок, но вот что странно, отец всегда либо разгадывал его, либо откуда-то брал пароли. И это бесило Рика еще сильнее. Радовало лишь то, что его мать всегда предупреждала заранее. Обычно звонила за день или два до визита.

Но так, как она не звонила, мужчина даже не мог представить, кто это мог быть. Мать отпадает, отец планировал вместе с близнецами поехать на горнолыжный курорт, следовательно это не мог быть он.

Гадая о том, кто мог прийти к нему домой, мужчина направился в коридор. С появлением там Джаки список значительно вырос, и Рик не имел ни малейшего понятия, кто в него теперь входит. Он бы даже не удивился, если бы на его пороге сейчас стояла добрая половина Лондона. Именно этого он ожидал, когда распахнул входную.

Но нет, на пороге стояла всего лишь одна миловидная брюнетка.

— Что ты здесь забыла?

— И тебе доброго вечера, Рик, — сухо ответила Алексис. Она оттолкнула мужчину и буквально ворвалась в его квартиру.

А мужчина лишь как бы со стороны наблюдал за ее действиями. Как она вошла в квартиру, как сняла куртку и села на пол.

— Знаешь, я вот, что подумала, — сказала девушка, расшнуровывая свои ботинки.

— И что же? — сухо спросил Рик, закрыв дверь.

— Так как я на этих снимках, то имею полное право присутствовать при их редактировании, — пояснила Алексис, стянув последний ботинок. — Он ведь уже начал их редактировать?

— Ага… на кухне, — Рику уже начало казаться, что эта женщина поселилась в его квартире. — Слушай, а у тебя разве нет других дел?

— Есть, — поджала губы Алексис. — Сегодня должны были перевести столы, но час назад позвонили и сказали, что не приедут, — девушка театрально развела руками. — Как выяснилось я просидела там весь день за зря! Они приедут завтра… А сейчас мне действительно нечем заняться.

Девушка пожала плечами и поднялась с пола.

— Кстати, а где Джаки?

— А ты не к ней пришла? — надменно выгнул бровь мужчина.

— Конечно же к ней… — натянуто улыбнулась Алексис. — Просто попутно решила узнать, как фотографии.

— Да, по тебе видно, — усмехнулся мужчина.

— У тебя какие-то проблемы?

— Определенно нет.

— Ты уверен?

— Ребят, а что у вас тут происходит?

Алексис бросила Джаки, которая появилась в коридоре, дружелюбную улыбку.

— Все хорошо, — усмехнулся мужчина и прошел в гостиную.

Джаки проводила его полным безразличия взглядом и привалилась к стене.

— Я тебя сегодня не ждала, — произнесла Джаки, скрестив руки на груди. — У меня сейчас много дел. Скот попросил написать пробную статью, чтобы он мог проверить, — радостно пояснила девушка.

— О это действительно… отлично, — Алексис выглядела немного удивленно. — Тебя напечатают?

— Нет… — расстроено покачала головой Джаки. — К сожалению, не напечатают. Скот просто хочет посмотреть, что я могу.

— Жаль, а то я уже думала, что ты сдвинулась с мертвой точки… Кстати, ты куда вчера в моей куртке убежала? — девушка театрально выгнула бровь.

Джаки склонила голову, не зная, что сказать подруге. Ей наверное не стоило говорить ей правду, но она знала, что врать она практически не умеет и Алексис поймет, что она ее обманывает. Сделав глубокий вдох, она посмотрела подруге прямо в глаза и произнесла одними губами:

— Зейн.

Глаза девушки округлились. Она полным недоверия взглядом смотрела на подругу, зажав рот рукой, чтобы не закричать. Алексис сделала пару глубоких вдохов для успокоения. Девушка просто не могла поверить, что ее подруга совершила столь опрометчивый поступок. Она никогда не считала ее дурой, но это…

— Рик знает? — было первым что спросила девушка.

— Да, — шепотом ответила Джаки. — И между мной и Зейном ничего не было. Он напился, а я отвезла его домой. Конец истории.

— И Рик не использует это против тебя? Я думаю, сейчасон должен прыгать от счастья. Ты же ему такой шанс подала! Дурочка что ли?

— Может быть ему все равно? — с надеждой в голосе спросила Джаки.

— Действительно! Если бы ему было все равно, он бы не согласился на пари. Полная дура! — не сдержалась и выкрикнула Алексис. — Мне просто больше нечего сказать. Надеюсь, ты сама понимаешь, что рушишь свое будущее. Ох… Ладно, я не буду сейчас на тебя орать… все равно бессмысленно, лучше… пойду посмотрю, как там у Томаса дела с обработкой.

— Хорошо, — выдохнула Джаки. Ей совершенно не хотелось ссориться с подругой. Иногда Алексис была такой «мамочкой», в прямом смысле этого слова. Морализатор!

Джаки прошла на кухню и наполнила очередной бокал водой и вернулась в комнату Рика. Уже битый час она пыталась написать хоть что-то. Тщетные попытки. Девушка поставила бокал на прикроватную тумбочку рядом с его уже опустевшими сородичами. Забралась на большую, застеленную мягким покрывалом, кровать и открыла ноутбук. Нужно писать.

Это белый компьютерный лист уже начинал выводить ее из себя. В голове не было ни одной хорошей идеи или даже намека на то, из чего можно было бы раздуть какую-нибудь статейку. Мысли роились и разбегались. Она бессознательно стучала пальцами по клавишам в надежде написать хоть что-то, ведь главное только начать, но каждый раз, когда у нее начинал вырисовываться абзац, мало мальски похожий на вступление, она недовольно качала головой и удаляла его, начиная по новой. Безнадежно глупое занятие.

Джаки отложила ноутбук и, поджав губы, расстроено озиралась по сторонам в поисках идеи. Тупик. Она просто не знала, что делать. Ничего не получалось. Девушка ощущала себя зверем, загнанным в угол. Зверь, который не может покинуть свою клетку. И эта комната казалась клеткой сейчас. Девушка встала с кровати, чтобы размять ноги, прошла от одной стены к другой, затем еще и еще. В точности, как лев в своей комнате.

— Нужно проветриться, — решила девушка и вышла из комнаты. К ее немалому удивлению в гостиной никого не было. Джаки посмотрела на настенные часы и была действительно шокирована, обнаружив что прошло уже больше двух часов. Невероятно. Бесцельно потраченное время. Три часа улетели в никуда.

Джаки проскользнула в комнату Томаса, скорее всего, он был там, но нет. Комната была пуста, а кровать аккуратно заправлена. В данный момент девушка страшно нуждалась в компании, хоть в ком-то, с кем она могла бы поговорить о своих проблемах, но, похоже, они дружной компанией куда-то ушли. Девушку немного обидело то, что Алексис не предупредила ее о своем уходе. Чтобы удостовериться в отсутствии других людей в лофте, она решила проверить куртки в коридоре, они же не могли уйти без курток. Хоть гробовая тишина стоявшая в квартире наглядно говорила обо всем, куртки в коридоре говорили об обратном. Меховая куртка Алексис, так же, как и пальто Томаса, были там, собственно, как и их ботинки.

Поджав губы, медленно поплелась в кабинет Рика: единственное место, где они могли бы быть. Не могли же они запереться в ванной с ноутбуком и, сидя на полу между унитазом и раковиной, редактировать снимки?

Девушка усмехнулась своим собственным мыслям, которые казались ей абсурдными. Тихо приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Как она и думала, они были там, сидели за столом Рика, бок о бок, уставившись в монитор, только без Рика. Джаки завороженно наблюдала за этой картиной. В тусклом свете настольной лампы их руки то и дело соприкасались, бедра терлись друг об друга и это почему-то выглядело так чарующе. Идиллия, именно это слово пришло Джаки на ум.

Не желая им мешать, девушка бесшумно прикрыла дверь и вернулась в гостиную. Похоже, единственным, кто ушел, был Рик. Но Джаки была даже рада тому, что его не было. Она не хотела оставаться с ним наедине. У нее и без того было отвратительное настроение. Вечер был потрачен за зря, ведь она так и не написала ни строчки. Но она не помнила за собой подобных застоев.

И самое отвратительное, что она знала главную причину этого. Этой причиной был Рик. Воспоминания о поцелуе в кабинете Скота будоражили ее, не давая покоя. На ее губах до сих пор остался его вкус, и они словно бы горели, стоило ей только подумать о случившемся. Но мысль о том, что Скот мог не войти, пугала ее. Что было бы тогда? Эта мысль не давала ей покоя. Неужели она отдала бы себя ему прямо там? И в этот раз у нее не было оправдания. Она была абсолютно и точно трезва. Однако… А можно ли его поцелуи считать алкоголем?

Джаки подошла к окну и, отодвинув тяжелые шторы в сторону, зашла за них.

— Снег пошел, — пробормотала девушка, с легкой улыбкой наблюдая за тем, как маленькие белые хлопья кружились за окном. Она особо никогда не любила ни зиму, ни осень. Возможно они и прекрасны, но у нее вызывали чувство отчуждения и одиночества, а в купе с вечно зудящем перед ухудшением погоды коленом и становились и вовсе отвратительными.

— В этом году довольно рано. Обычно только к концу декабря выпадает.

Джаки вздрогнула и обернулась, возле двери в спальню Томаса стоял Рик с мокрыми от душа волосами.

— У тебя что, привычка такая, пугать всех вокруг? — сухо поинтересовалась Джаки, как только перевела дыхание.

— Я не виноват, что ты дальше своего носа не видишь, — рассеянно пожал плечами мужчина и подошел к ней.

Внешне девушка никак не отреагировала, продолжая смотреть в окно, скрестив руки на груди. Она старалась не смотреть на него и не обращать внимания на реакцию ее тела, на то, как зашевелились волосы на ее руках и сбилось дыхание, стоило ему появиться в комнате. Тем временем, пока она боролась со своими ощущениями, мужчина немного сдвинул штору и встал практически вплотную к ней. Новая волна мурашек побежала по коже. И Джаки инстинктивно отпрянула.

— Алексис сказала, что Скот попросил тебя написать статью, — неожиданно произнес он, нарушая тягостную тишину.

— Ты директор, ты мне и скажи, — сухо ответила Джаки, отодвинувшись еще на пару сантиметров.

— Я не обязан знать о каждом мелком поручении, — парировал мужчина. — Спросил только из вежливости.

— Вообще-то обязан! — девушка игриво выгнула бровь, в этот раз посмотрев на него. — Ты боишься?

— Чего мне бояться?

— Того, что я выиграю это пари, — пояснила девушка, не отводя взгляда. И в этот момент Рик показался ей невероятно надменным.

— Время покажет.

Эта его надменность сильно разозлила Джаки. Она не стала ему ничего отвечать, развернулась и отошла от окна. Ей хотелось уйти от него как можно дальше, уйти от этих ощущений. Однако идти ей было некуда, а забиться в угол и обложиться со всех сторон стенами было глупо и непрактично, поэтому девушка просто села на диван, тем не менее, как можно дальше от Рика.

— У тебя же нет журналистского образования? — уточнил мужчина, даже не повернув к ней головы.

— Нет… — сразу же ответила девушка. — В этом году собиралась поступать, но потом произошло все это…

Стараясь как можно ярче показать степень своей досады по этому поводу, девушка демонстративно развела руками.

— Это и есть твое оправдание? — мужчина обернулся и с интересом посмотрел на нее.

— О чем это ты? — не поняла Джаки.

— Ты действительно считаешь, что то положение, в котором мы сейчас находимся — это оправдание для тебя, чтобы перестать развиваться? — перефразировал свой вопрос Рик.

— Я не оправдываюсь! — воскликнула Джаки. Она буквально клокотала от злости. Да как он смеет?

— А как называется все то, что ты только что сказала? — саркастично спросил мужчина.

— Не успела! — фыркнула девушка.

— Не успела? — не веря своим ушам, переспросил Рик.

— Да! Не успела! — зло повторила Джаки.

Рик рассмеялся в голос.

— Не успела? Ты это серьезно? Боже! Ты хоть понимаешь, насколько глупо это звучит? — сквозь смех выдал он.

— Глупо? — одними губами прошептала девушка.

Ее глаза округлились. Джаки не могла понять причины его веселья. И это казалось ей странным, более странным, чем все то, что он делал или говорил до этого. Девушка сделала глубокий вдох и отвернулась. Всю злость как ветром сдуло. Ей отчего-то стало так обидно. Глаза начало сжечь от непролитых и непрошеных слез. Наверное, лучше уйти.

— Рада, что смогла повеселить тебя, — поджав губы, девушка поднялась с дивана.

Зейн никогда бы не стал смеяться над ней. Он был выше этого. Он был для нее опорой, той опорой, которой никогда не сможет быть Рик. Даже сама мысль об этом была абсурдной. Как она могла думать о чем-то подобном. Это же совершенно бессмысленно. Рик был черствым ублюдком, плюющим на чувства окружающих. И раз за разом он подтверждал это.

Девушка проглотила ком в горле. Пара слезинок скотилось по ее побледневшим щекам и она вытерла их ладонями. Последнее, чего бы она хотела сейчас — это чтобы он видел ее слезы. Она не хотела показывать ему свои слабости, не хотела, чтобы он видел то, насколько его слова задели ее. Вот только в этом лофте не было ни одного места, где она бы могла дать волю своим чувствам и чтобы этого никто не видел. Раньше у нее была собственная комната, за стенами которой она могла спрятать все свои печали, свою боль, слезы, обиды. Теперь же она просто не могла хлопнуть той дубовой дверью и, больше ни о чем не думая, разрыдаться. Сейчас единственным местом, где бы она могла спрятаться от посторонних, была ванная, и эта идея ее не прельщала.

Вот почему, давя на корню всю свою обиду, она решила вернуться к работе. Хоть какое-то, но все же занятие.

Но скрыться в комнате ей никто не дал, возле самой двери Рик схватил ее за руку и развернул к себе. Девушка подняла голову, надеясь, что ее глаза не были красными от слез, и несколько выжидающе посмотрела на мужчину. Его взгляд был обеспокоенным, словно бы она что-то для него значила. Он внимательно изучал ее лицо.

— Что случилось?

— Ничего, — буркнула Джаки и отвернулась.

— Почему ты плачешь? — он поймал ее за подбородок и развернул к себе.

— Я не плачу! — воскликнула девушка, попытавшись вырваться. Однако мужчина был гораздо сильнее, и попытка оказалась неудачной.

Рик приобнял ее за талию, притянув к себе. Джаки теперь стояла практически вплотную к нему. И эта поза казалась ей неудобной. А так как вырваться не предоставлялось возможным, она положила голову к нему на грудь, надеясь, что это хоть немного его шокирует. Но еще держать голову поднятой, наблюдая за его лицом было не привычно. Ей не нравилось, что ее взгляд будто обладал собственной волей, а потому то и дело возвращался к его тонким губам. Ей нужно было уйти от него как можно дальше, но он крепко держал ее в своих руках.

— Отпусти, — надломленным голосом прошептала она.

— Больно слышать правду? — спросил он. — Ты не развиваешь сейчас. И если я не скажу тебе этого, то и никто не скажет. Но тебе ведь лучше не станет от того, что я буду смягчать факты.

Джаки немигающем взглядом смотрела перед собой и не могла понять, почему он говорит все это.

— Что ты хочешь от меня? Я не понимаю! — девушка нервно теребила край своей длинной футболки. — Зачем тебе это?

— Я просто пытаюсь понять тебя, ничего больше.

— Тогда отпусти меня сейчас же! Потому что это мало похоже на обычный разговор, — фыркнула Джаки, вновь начиная злиться. — Это даже не похоже на попытку узнать кого-то. А все, что ты говорил до этого, выглядит, как попытка унизить меня.

Джаки подняла руки и толкнула его в грудь. Нужно было разорвать эти ненавистные «объятья». Ведь с каждым мгновением, что она находилась в них, адекватно мыслить становилось все труднее и труднее. Она толкнула его еще и еще раз, вкладывая в удары всю свою силу, но Рик был непреклонен, даже не шелохнулся.

— Отпусти! — крикнула Джаки.

— Эй ребята, что у вас тут происходит? — спросил Томас, появившийся в дверном проеме с двумя кружками в руках.

— Рик с ума сходит! — злобно фыркнула Джаки, еще раз ударив своего «мужа».

На этот раз руки у нее на талии разжались и мужчина отпустил Джаки, отстранившись. Девушка облегченно выдохнула.

— М-да уж, мне кажется, вы оба сумасшедшие, — рассмеялся Том и включил кофе — машину.

— Я не сумасшедшая, — прищурилась девушка. — Это Рик, не я…

Джаки посмотрела на своего «мужа». Он, прислонившись к стене, исподлобья наблюдал за ней. По коже побежали мурашки. Почему она так на него реагирует? Девушка быстро отвела взгляд и подошла к Томасу. Мужчина наполнил две кружки. Тошнотворный кофейный аромат казалось бы пропитывал кухню. Джаки сделала над собой усилия, чтобы не скривиться. Толерантное общество: если нравится, пусть пьет.

— Давно я Рика таким не видел.

— Каким?

— Веселым.

Джаки с интересом посмотрела на Рика.

— Знаешь, мне кажется ты ошибаешься. Он не выглядит веселым, скорее озлобленным.

— Ох, этот человек… Он с детства на всех обозлен. Он, как тот ребенок, которому в детстве не хватало родительского внимания, вот и ведет себя так, — пожал плечами Том, бросив на брата недовольный взгляд.

Рик презрительно хмыкнул, и Джаки вновь посмотрела на него. Он, казалось бы, насмехался над их диалогом.

— Откуда такая уверенность? — косо смотря на мужчину, спросила Джаки.

— Он просто считает себя либо слишком умным, либо знатоком человеческих душ, — сухо ответил за брата Рик и скрылся за дверью спальни.

— Самым умным я себя не считаю, — парировал Томас, — но тебя понять мозгов хватит. Бомж на улице более загадочен, чем ты, братец.

Джаки прыснула в ладошку. Слава богу, дверь за Риком уже закрылась и он не слышал этого ехидного комментария. Джаки боялась, что в обратном случае произошел бы настоящий Армагеддон.

— Ты посмотри на него, хам да и только, — фыркнул Томас.

— Мне кажется, ты его провоцируешь.

Джаки открыла холодильник, с удивлением обнаружив, что там впервые было что-то приготовленное, а не просто сырые продукты, предназначенные для готовки. Там на одной из полок стояла тарелка, накрытая пищевой пленкой. Девушка достала ее и развернула. На тарелке же были аккуратно выложены кусочки жаренных грибов и циники, а также нарезанный в форме кубиков отварной картофель, посыпанный зеленью. Это был маленький шедевр.

— Рик нанял экономку? — тщетно стараясь скрыть свой восторг, спросила девушка, показав тарелку Томасу. Рот наполнился слюной. Как же она скучала по домашней кухне!

— Определенно и точно нет, — Том сказал это таким тоном, будто сама мысль об это противоречила всем законам мироздания. — Он сам готовил. Просто ты работала, и мы не стали тебя отвлекать. Кстати, как там статья продвигается?

— Никак! — Джаки поставила тарелку микроволновку.

— Эй, Рик сказал, что нужно греть в духовке.

— В другой раз, сейчас я слишком голодна для этого, к тому же, я не умею пользоваться духовкой, еще спалю здесь что-нибудь, — отмахнулась он него девушка. — Представляешь, я даже строчки не написала. Застой по всем фронтам.

— Что так?

— Вольная тема… Я даже не знаю, о чем писать, не говоря уже о том, с чего начать. Ужас какой-то. Боже, я даже думать об этом сейчас не хочу. Вольные темы — это определенно не мое. А как там фотографии? — перевела она тему.

Джаки достала тарелку и села за стол. Невероятно вкусный запах домашней еды наполнил комнату, смешавшись с тошнотворным ароматом кофе, сделав его относительно терпимым. Рик начал готовить еду для кого-то еще. Это просто великое счастье, а то девушка уже начинала думать, что к концу следующего года она станет анорексичкой.

— Завтра уже будут готовы. Я не знал, что Алексис занимается фотографией.

— Она и не занимается, — пояснила Джаки, положив маленький грибочек на язык. — Она художник, просто рисует с фотографий, не любит натуру. Слушай, Том, ты, получается, скоро уезжаешь? А где ты, кстати, живешь?

— Нью-Йорк, — пожал плечами парень. — И нет, я не уезжаю, подумываю задержаться здесь на некоторое время.

— Прямо здесь? — воскликнула Джаки. Она подавилась и, нервно сглотнув, откашлялась. Кровь отхлынула от ее лица. Если Томас останется здесь, то ей придется и дальше спать в одной кровати с Риком. А после последних событий она не считала это безопасным и даже боялась просто зайти туда, что уж говорить о том, чтобы спать там.

— Ой, я смотрю, ты этому не особо рада? — усмехнулся мужчина. — Можешь так сильно не переживать, я уже присматриваю себе квартиру.

— Том, прости, — сконфуженно проникла девушка. — Я не хотела тебя обидеть. Ты можешь оставаться здесь столько, сколько посчитаешь нужным.

— Да не переживай ты так, — рассмеялся Томас. — Я прекрасно понимаю, что мое присутствие вносит разлад в вашу семью. Так, все, я пойду, нужно закончить фото.

— Отлично, я попозже к вам присоединюсь, — кивнула Джаки, поглощая свой ужин.

Семья… Их с Риком отношения ни коем образом не подходили под стандарт этого слова. Они запутанные и двусмысленно фальшивые, но ни коем образом не семейные. Но если Томас говорит это, то, возможно, они все-таки неплохо играли свои роли.

Дверь в комнату открылась, и Рик вышел оттуда с аптечкой в руках. Он подошел к столу и поставил коробку на него.

— Доедай быстрей, — скомандовал он. — Мне нужно заменить твою повязку.

Джаки кивнула, не видя смысла спорить. Положила в рот последний кусочек картофеля и протянула Рику забинтованную руку. Мужчина развязал бинт и стянул его с ее руки. Включил дополнительную подсветку над столом и принялся внимательно изучать рану. Удовлетворено кивнув, он достал из аптечки спрей и пшикнул на рану. Джаки зашипела от боли,

— Терпи, иначе подхватишь какую-нибудь инфекцию.

— Ага, — фыркнула Джаки. — Умерла от пореза во время готовки салата.

— Сочиняешь свой некролог? — Рик выгнул бровь. Достал баночку с мазью, которую втирал ей в рану в прошлый раз. Открутил крышку, набрал немного мази и принялся аккуратно втирать ее вокруг раны, но не в нее саму.

Прикосновение его теплых пальцев посылало волны мурашек по телу Джаки. Мышцы внизу сладостно напрягались, дыхание стало глубоким и неровным. Перед мысленным взором вновь рисовались картины их утренней встречи в кабинете. Так странно, его присутствия было достаточно, чтобы возбудить ее ничуть не меньше, чем от утреннего поцелуя. Казалось бы, что каждый ее нерв возбужденно подрагивает. Девушка нервно сглотнула и отвернулась, не желая наблюдать за его действиями. Эти ощущения были сильнее ее, и она не хотела их испытывать. Мысленно возводя стену между собой и своими чувствами, она страстно желала отстраниться. Хотя нет, не просто отстраниться, она желала, чтобы эта мысленная стена стала материальной и прямо сейчас появилась между ней и Риком.

Рик забинтовывал ее руку, касаясь оголенной кожи чаще, чем ей того хотелось. Слишком часто. Не знай она его, подумала бы, что он делает это нарочно. Уж слишком томительными были эти касания. Она не была девственницей и довольно неплохо знала свое тело, но черт возьми, даже не догадывалась, что ее руки могут быть эрогенной зоной. Она нервно сглотнула и закусила губу, стараясь сдержать рвущийся из нее стон.

Джаки облегченно выдохнула, когда Рик поднялся с колен после того, как завязал концы бинта тугим узлом. Его прикосновения больше не туманили ее мысли, однако внутреннее напряжение и неудовлетворенность никуда не делись.

Никогда в своей жизни она не думала о побеге или признании поражения так часто, как в последние пару недель. А мысль о том, чтобы сбежать от Рика, стала казаться навязчивой. Джаки не любила сдаваться, но сейчас, чтобы не сдаться, ей нужна была эта мысленная стена между ними, блокада, которая не даст ей пасть, иначе она просто не знала, что делать. И все же Джаки прекрасно понимала одну вещь: она запуталась не в Рике и его поведении, она запуталась сама в себе. За какие-то пару месяцев ее отлаженная и размеренная жизнь превратилась в этот комок неразберихи и интриг.

Джаки подняла голову и посмотрела на Рика, складывающего медикаменты в аптечку. Такой сосредоточенный, такой спокойный, невозмутимый, бесчувственный и холодный, и, тем не менее, ее поневоле тянуло к нему. Вот только этот холодный и бесчувственный парень не сможет дать ей ответов на интересующие ее вопросы. Не поможет разобраться в себе. Ведь так? Джаки внимательно изучала его: его широкие плечи, развитую мускулатуру, узкие бедра — ей определенно нравились его узкие бедра — и длинные ноги. Но это была лишь его внешность и ничего более. Джаки обреченно застонала. Должно быть хоть что-то, что помогло бы ей разобраться. Ответ просто обязан быть!

— Что-то случилось? — спросил Рик, выжидающе посмотрев на нее.

Она отрицательно мотнула головой. Почему ответ просто не может лежать в маленьком конверте на столе, как приглашение на какую-нибудь вечеринку? Ответ всегда на виду, он никогда не прячется. Это главное правило всех книг по саморазвитию, которые она читала. Вот только сейчас на виду у нее был лишь Рик. Конечно, надеяться, что он — ответ на ее вопросы, было глупо. Но, а почему бы и нет… Джаки сделала глубокий вдох, чтобы настроиться, а затем спросила:

— Ты можешь поцеловать меня?

Глава 19

— Что? — удивленный крик Алексис пронесся по комнате.

Джаки оторвала взгляд от Рика и испуганно посмотрела на подругу. Та стояла посреди гостиной и во все глаза таращилась на нее. Ее щеки алели, а дыхание было сбивчивым. А сильно выгнутые брови, как ничто другое, говорили о нее душевном состоянии. Она была чертовски зла, и Джаки видела это. И под ее прожигающем и полным недоверия взглядом ей просто хотелось провалиться под землю. Ей было невероятно стыдно. Но она стыдилась не своего вопроса, а того, что ее застали за столь открытым проявлением своей слабости. Ведь она так не любила казаться слабой.

Джаки не знала, что и сказать. От стыда ее щеки слегка порозовели. Стыд — это самое отвратительное чувство, из-за него человек начинает казаться себе таким ничтожным. Девушка не любила испытывать это омерзительное чувство. Она умела сожалеть. Однако для нее сожаление и стыд были двумя разными вещами. Сожалеть о чем-то свойственно каждому, и сожаление не вызывает чувство отвращение к себе, в отличие от стыда.

Джаки неуверенно посмотрела на Рика. Он выглядел таким ошеломленным. Казалось, что даже если бы она созналась в убийстве, он не выглядел бы столь шокированным. Хоть что-то смогло вывести этого бесчувственного идиота из равновесия. И не будь Джаки настолько сконфужена в этот момент, она бы непременно порадовалась своей маленькой победе.

Она встала со стула, Рик немного отодвинулся, чтобы немного предоставить ей место. На долю секунды ей показалось, что он не просто отодвинулся, а испуганно отпрянул от нее. Ей хотелось бы в это верить, однако это было неправдой, о чем красноречиво говорил его пустой, не заинтересованный взгляд. Этот взгляд больно кольнул самолюбие девушки. Он не заинтересован. В какой-то момент ей даже захотелось топнуть ногой и ударить его по лицу, чтобы вызвать интерес. Странная идея, которую она сразу же отогнала от себя. Решив разобраться с эти вопросом позже, она подошла к подруге, гадая о том, что именно нужно сказать.

— Алексис… — неуверенно позвала она.

— Нам. Надо. Поговорить, — шикнула та, делая ударение на каждом слове.

И, схватив Джаки в охапку, буквально поволокла ее в комнату. Девушка не стала сопротивляться, покорно проследовав за подругой, при этом поймав на себе бесстрастный взгляд Рика. И в этот момент он показался ей таким далеким, несмотря на то, что стоял всего лишь в паре метров от нее.

— Что, черт возьми, ты творишь? — закричала Алексис, стоило двери за ней захлопнуться.

Какая же она все-таки громкая!

Джаки оставалось только радоваться тому, что в хозяйской спальне была хорошая звукоизоляция. Девушка, конечно, прекрасно понимала, для чего она была сделана, однако в такой ситуации, как эта, она была очень полезна. Ей не хотелось, чтобы Рик слышал их распри.

Под выжидающем взглядом подруги Джаки села на кровать. Девушка знала, что от нее ждут объяснений, однако ответа у нее не было даже для себя самой. Она не успела его получить. Вот почему она молчала, опустив глаза.

Алексис обычно была спокойной и рациональной, но сейчас ее взгляд не предвещал ничего хорошего, а значит, катастрофы не избежать.

— Я жду ответа! — Алексис была непреклонна. И Джаки казалось, что ее холодный взгляд вскоре прожжет в ней дыру.

— Мне нечего сказать, — тихо ответила она, не желая ругаться.

— Тебе нечего сказать, — обескураженно повторила Алексис. — С дубу рухнула? Мне напомнить, как ты кричала, что ненавидишь его? Что он рушит твою жизнь? Я просто не могу поверить… Он один раз приготовил тебе поесть, отпустил какой-нибудь слащавый комплимент, отвез на работу, и ты растаяла? То ты надеешься, что ему наплевать на тебя, то просишь поцеловать! — продолжала кричать Алексис. С каждым словом она распалялась все больше. — Ты давно была у вашего семейного психолога?

— Я никогда не была у нашего семейного психолога! — психанула Джаки. — Мне нечего сказать, потому что я запуталась! — теперь уже и она начинала злиться.

— В чем запуталась? — не поняла Алексис, продолжая сверлить подругу взглядом. Она немного успокоилась и перестала кричать.

— Во всем, — Джаки передернула плечами. — В себе, в нем, во всей этой ситуации. Я просто пытаюсь разобраться.

Она запустила пятерню в волосы, нервно взъерошив их.

— Боже, ты просто дура! Мне и сказать-то больше нечего, — Алексис ходила из стороны в сторону, уперев руки в бока, то и дело бросая на Джаки полные недоверия и непонимания взгляды.

А та, как нашкодивший ребенок, сидела на кровати, низко склонив голову.

— У тебя что есть какой-нибудь гениальный план, в который ты меня не посвятила? — с надеждой в голосе спросила Алексис.

Скрестив ноги в лодыжках, Джаки отрицательно мотнула головой.

— Похоже, ты в край чокнулась, — протянула Алексис. — Я тебя совсем не узнаю… С тех пор, как я приехала, ты только и делаешь, что выкидываешь подобные фокусы, — Алексис раздраженно тряхнула головой и села на кровать. — Ей богу, не узнаю.

Джаки криво улыбнулась.

— Я не приспособлена к подобным окружающим условиям.

— И что же ты собираешься делать?

— Даже не предполагаю… Знаешь, я тебе кое-что не рассказала.

— Мучают меня странные сомнения, что ты мне многое не рассказываешь, — протянула Алексис.

— Если я расскажу, ты обещаешь не сильно… кричать?

Алексис немного подумала, а потом кивнула.

— Помнишь ту ночь, когда я звонила тебе и предлагала пойти со мной куда-нибудь? Это было примерно неделю назад, ты тогда еще отказалась, — медленно спросила Джаки, подбирая каждое слово.

— Помню.

— Так вот, — Джаки сделала глубокий вдох, набираясь смелости. Это было сложно. — Тогда я все-таки пошла в ночной клуб с секретаршей моего отца. Там… я напилась…

— Напилась? — удивленно перебила ее Алексис. — Ты же не пьешь.

— Да, напилась. В слюни, — расстроенно констатировала девушка. — Наверное, это было мне нужно… Я практически ничего не помню с той ночи, но на утро я проснулась в одних рваных чулках здесь в гостиной.

— Ух ты, не хило ты повеселилась, — присвистнула Алексис.

— Как потом мне рассказал Рик, этой ночью мы переспали, но и этого я тоже не помню.

— Есть вероятность, что он.?

— Нет, не думаю, — Джаки покачала головой. — Он может быть эгоистом или жестоким, но он не лжец, я в этом уверена.

— Что же… Это немного шокирует, — выдохнула Алексис. — Есть еще что-то, что ты мне не сказала?

— Есть, — Джаки сделала паузу, раздумывая, что еще было бы дозволительно сказать. — Сегодня, после того, как я вернулась от Зейна… Рик поцеловал меня в кабинете Скота. И это было… будоражище…

— Почему ты его не остановила? — Алексис выжидающе посмотрела на подругу.

— Не захотела… Знаешь, я все думаю о том, зачем он меня поцеловал или зачем я ему ответила. Это было так непривычно…

— Но тебе понравилось, не так ли?

— Определенно, — не раздумывая ни секунды, ответила та. Врать самой себе не имело смысла. — Я подобного никогда еще не испытывала. Такое желание… страсть…

— Да уж… не знай я тебя, подумала бы, что ты влюбилась… Ладно, делай что хочешь, но пеняй на себя, если вдруг что-то пойдет не так, — предостерегла Алексис и встала с кровати, рассматривая свои наручные часы. — Уже поздно… Завтра должны привести оставшуюся мебель, поэтому я пожалуй пойду. Будь осторожна, милая.

— Буду, — кивнула Джаки. — Я провожу тебя.

Джаки проводила подругу до двери, радуясь тому, что, когда они выходили из спальни, Рика в гостиной не было. Ей нужно было время, чтобы подготовиться к последствиям своих слов. Все-таки сложно сталкиваться лицом к лицу со своими проблемами. Вся ее решительность куда-то испарилась, а от былой смелости не осталось и следа. Сейчас она казалась себе всего лишь маленькой запутавшейся девочкой.

Она закрыла за Алексис дверь. После разговора с ней на душе стало немного легче. Теперь ей казалось полнейшей глупостью ее боязнь рассказывать подруге о случившемся. Неужели она бы осудила ее? Это было маловероятно. Алексис человек морали, но других никогда не осуждает. Но Джаки было интересно, смогла бы она рассказать все, не находясь под влиянием момента? И что-то ей подсказывало, что она не проронила бы ни слова. Она абсолютно не умела врать, однако очень хорошо хранила свои секреты, не зря же говорят: молчание — золото.

Джаки вернулась в гостиную и, включив телевизор, села на диван. В комнату ей возвращаться не хотелось, собственно как и думать о работе. Ей хотелось просто расслабиться. Она скользила взглядом по картинам на стенах по обе стороны от телеэкрана. Пытаясь понять характеризуют ли они своего хозяина. С одной стороны что-то абстрактное и непонятное. Джаки плохо разбиралась в живописи. Знала от силы двух или трех современных живописцев и несколько всемирно известных, таких, как Рафаэль или Микеланджело. Так что, если бы кто-то спросил у нее мнение об этой картине, где смутно вырисовывались синие и красные контуры человеческих тел, она бы сказала только одно слово — мазня. Другая картина чуть больше походила на картину. Это был чей-то портрет. Ни одна из них не могла ничего ей поведать, как и любая другая картина в этом доме.

Джаки погрузилась в свои мысли, совершенно не обращая внимания на диктора, что с экрана телевизора вещал об ожидающей их завтра погоде. Это ее нисколько не волновало. Не волновала ее и статья. Даже издательство в этот момент отошло на задний план.

Она то и дело возвращалась к словам Алексис. Некоторые она бросила в порыве ярости, некоторые невзначай, наверное даже не обратив на них внимания. Но Джаки уловила каждое из них. И все они заставляли ее задуматься.

«Он отвез тебя на работу, и ты растаяла?»

«Не знай я тебя, подумала бы, что ты влюбилась»

Это так абсурдно.

Чьи-то руки опустились к ней на плечи. От удивления Джаки пискнула и обернулась. Сзади нее, за спинкой дивана, стоял Рик. Его волосы уже высохли, но были взъерошены, а не уложены как обычно, а оттого неопрятными прямыми прядями свисали по обе стороны от его лица. Делая его каким-то одомашенным, что-ли. Таким непохожим на себя обычного. Это удивило Джаки.

Не то, чтобы это ему не шло, просто видеть его таким было… непривычно. Джаки поймала себя на мысли, что она привыкла к нему, к холодному, такому не похожему на Зейна, Рику. Он стал для нее чем-то неотъемлемым.

— О чем задумалась? — спросил он.

— О словах Алексис, — Джаки отвернулась, но не сбросила его рук со своих плеч. Ей, как ни странно, нравилось ощущать их тепло.

— Мамочка тебя наругала? — в его голосе слышалась издевка. И Джаки была рада, что в таком положении не может видеть его лица. Ей не хотелось видеть холодный и расчетливый взгляд, который, как ей казалось, непременно должен быть у него сейчас.

— Это не смешно! — стараясь сделать свой голос как можно строже, сказала она. — Прошу заметить, что именно из-за тебя я больше не общаюсь со своей матерью.

— Мамина дочка?

— Была когда-то…

— Наш сегодняшний разговор был прерван, — Джаки показалось, что его голос понизился и стал более хриплым.

— Какой из? — его руки медленно поглаживали ее плечи. Дыхание девушки сбилось. Он начал нечестную игру. Но видит бог, в нее могут играть оба. Она положила ладонь поверх его пальцев, не останавливая, просто держа руку поверх его. — Мы сегодня чрезвычайно много разговаривали и, насколько я помню, все наши разговоры были прерваны.

— А какой из них ты хотела бы продолжить?

Девушка затылком ощущала его горячие дыхание.

— Последний, — выдохнула она.

— Вы не могли бы повторить свою просьбу? — его ладони поползли с ее плеч вниз по ее рукам, преодолевая короткие рукава футболки и прикасаясь к оголенной коже. При этом Джаки все так же продолжала держать его руку. Горячие дыхание опалило ее щеку.

— Ты можешь поцеловать меня? — девушка подняла голову, встретившись с ним взглядом. В нем не было и намека на иронию или же безразличие, там была лишь страсть, опьяняющая страсть. Именно то, что она хотела видеть.

— Зачем мне делать это? — игриво спросил он.

Джаки удивленно выгнула бровь, подобного вопроса она не ожидала. Она не знала, зачем ему делать это, а потому выскользнула из его рук, не желая отвечать на его вопросы. Девушка встала на колени на диване, теперь их лица оказались практически на одном уровне.

— Потому что мне нужны ответы, — сказала она, запустив пальцы в его волосы, и потянула на себя. Прижалась губами к его губам. Это было похоже на взрыв. Так же, как и утром, что-то всепоглощающее, дурманящие, опьяняющее.

Рик положил руки к ней на талию, притягивая к себе, и углубил поцелуй. Он не был нежным или неуверенным, он был страстным, жаждущим, голодным. И Джаки с готовностью отвечала ему. Ей хотелось именно этого. Его всего его, ощущать его голую кожу на своей, ощущать его внутри себя. Такая страсть ей была до сих пор не знакома. И сейчас их разделяла лишь спинка дивана. Девушке хотелось преодолеть эту преграду. Не разрывая поцелуя, продолжая держать его за волосы, она перекинула сначала одну ногу через спинку, а затем и вторую. Она села на неустойчивую мягкую подушку и скрестила лодыжки на его спине. Сейчас ей не особо были нужным прелюдии, она знала, что уже была готова.

Девушка застонала и потянулась к краю его футболки. Ей это было нужно. Кожа к коже. Рик разорвал поцелуй и немного отстранился, чтобы дать ей возможность стянуть с себя футболку, что она и сделала. После чего Джаки, не отрывая взгляда от его пылающих страстью глаз, ища в них поддержки, потянулась к низу своей футболки и нарочито медленно принялась стягивать ее. Чем больше голой кожи открывалось, тем сильнее расширялись зрачки Рика. Он тяжело дышал и, словно удав, следил за каждым ее действием.

Джаки сожалела сейчас лишь о том, что на ней был обычный хлопковый бюстье, удобный, но ничем не привлекательный. Ей хотелось сейчас быть в чем-то более красивом и необязательно удобным, в чем-то, что сейчас спокойно лежало в ее шкафу. Ее руки нерешительно замерли, когда края футболки достигли линии лифа. Стоит ли ему показывать то, что под ней?

Она продолжала смотреть в его глаза, и, видимо, в них отразилось что-то, отчего он тут же перестал быть просто зрителем. Рик запустил руки под ее футболку и расстегнул два маленьких крючка на спине девушки. Одним быстрым движением он стянул с нее весь верх. Оказавшись частично нагой, Джаки вздрогнула и прижалась грудью к его груди, стремясь хоть немного скрыть свою наготу. Ей было непривычно, что он увидит ее голой.

Рик положил руки к ней на талию, слегка поглаживая ее, не торопя, давая время привыкнуть. Для Джаки это было немного неожиданно. Она не думала, что он способен на проявления терпимости. И была благодарна ему за это.

— Если ты хочешь продолжать наш разговор, то нужно сменить локацию, — хрипло прошептал он.

Джаки подняла на него непонимающий затуманенный взгляд.

— Томас, — одними губами прошептал Рик.

— Ах… Том… — протянула девушка. — Определенно нужно.

Рик криво усмехнулся и, подхватив ее под ягодицы, пошел в спальню. Джаки напрягла лодыжки, а руками схватилась за его плечи, чтобы удержать, пока он шел. При каждом его шаге она ощущала его напряженную эрекцию, и эти касания посылали ей в кровь все больше возбуждения. Девушка закусила губу, сдерживая стон. Это было похоже на сладостною пытку. Шаг и очередное прикосновение. Шаг. Касание. Шаг.

Ногой открыл дверь и ей же закрыл. Посадил девушку на кровать и отступил на шаг, любуясь предоставленным зрелищем. Джаки инстинктивно попыталась прикрыться. Не то, чтобы она стыдилась своего тела, это было больше похоже на стеснение. Вот только почему она стесняется, ведь он и так все видел? Прилагая немалую силу воли, она заставила свои руки опуститься.

Рик игриво выгнул бровь, наблюдая за ее действиями.

— Ты говорила, что принимаешь противозачаточные? — осведомился он, приблизившись и сев на колени меж ее ног.

Джаки в этот момент слабо соображала, поэтому ей понадобилось немного времени, чтобы выдать ответ.

— Они закончились пару дней назад, и я не заказала новые… не посчитала нужным, — сбивчивым голос ответила она. Черт, а что, если у него нет презервативов?

— Опрометчивое решение, — хмыкнул он и поднялся с колен. Похоже, все отменяется.

Рик подошел к шкафу и принялся там что-то искать. Немного расстроенная, Джаки следила за каждым его действием. Спустя пару мгновений он вернулся к кровати с запечатанной коробкой презервативов в руках.

— Сегодня вам определенно везет, — усмехнулся он и поставил коробку на прикроватную тумбу. — Впредь будьте продуманней.

— Даже не вскрывал? — рассмеялась Джаки, потянувшись к шнуркам его пижамных штанов.

— Я всегда храню пачку на всякий случай, — Рик легко толкнул ее в плечи, и девушка вытянулась на кровати, наблюдая за ним снизу.

— И сколько их там? — игриво спросила Джаки.

— Если мне не изменяет память, двенадцать, — Рик выжидающе посмотрел на нее. — Мы продолжаем, или ты передумала?

— Продолжаем, — хмыкнула Джаки и протянула к нему руку в знак приглашения. — Сегодня без прелюдий.

— Знаешь, мне начинает казаться, что ты вообще приверженица быстрого секса.

Джаки встала на кровати на коленях и, потянувшись к Рику, который не очень-то спешил продолжать, поцеловала его. В этот раз она была агрессором, и ей это нравилось. Рик опустил руки к ней на талию и притянул к себе. Одной рукой Джаки начала развязывать шнурки на штанах, а другой перебирала его волосы. Она прикусила его нижнюю губу и потянула на себя, после чего разорвала поцелуй и, томно растягивая каждое слово, произнесла:

— Я очень люблю медленный… основательный… секс…

— Тогда почему ты уже в который раз торопишь меня? — удивился Рик. Он запустил пальцы под резинку ее домашних штанов, слегка приспустив их, пока она делала то же самое с его штанами.

— Просто я так хочу, — она вновь поцеловала его. — Я хочу тебя.

Больше Рик не ждал. Он углубил поцелуй и повалил ее на кровать, попутно стягивая с нее домашние штаны и трусики. Сейчас она хотела его, а потому полностью и беззаветно отдавалась ему. Она стонала и извивалась под ним. Она хотела его. И ей хотелось, чтобы все произошло, как можно быстрее. Руками она подталкивала его штаны вместе с боксерами вниз, пока он ласкал ее грудь.

— Пожалуйста, — простонала она. — Я хочу… Боже, пожалуйста, быстрей…

Рик поднял голову и встретился с ней взглядом.

— Пожалуйста, — повторила она.

Рик кивнул и одним быстрым движением стянул штаны, болтавшиеся на уровне колен, освободив ее ноги. Та же участь ждала и его брюки. Зубами он раскрыл коробку с презервативами, достал оттуда один, вскрыл упаковку и надел латекс. После чего вернулся в кровать. Он лег поверх Джаки, коленом раздвинув ее ноги.

— Ты уверенна? — спросил он, смотря ей в глаза.

— Да, — выдохнула Джаки, едва сдерживая стон.

Не отрывая от нее взгляда, Рик приподнял ее бедра и одним мощным и быстрым толчком вошел внутрь, растягивая и наполняя ее. Девушка глубоко дышала, без остатка отдаваясь этому акту.

***

Джаки проснулась резко, словно выныривая после затяжного прыжка. Казалось, что она была жертвой крушения поезда, потому что у нее болело все. Но это была сладостная боль. Мышцы тянуло, но тянуло в нужных местах. И это было так знакомо, но в тоже время далеко. Она распахнула глаза и села в кровати, подтягивая простыни ближе к груди. Рик был там, спал на животе на другой половине кровати. И на нем не было абсолютно ничего. Джаки взяла край одеяла и накрыла им его голый зад. Не то чтобы он ей не нравился. Нравился, даже очень, такой… подтянутый… Но в этот момент он ее довольно сильно смущал.

Джаки протянула руку и развернула к себе будильник. Шесть тридцать. Ей уже пора было вставать, чтобы не опоздать на работу. Вот только она боялась, что не встанет, а если встанет, то упадет. Ее желание получить ответы сыграло с ней злую шутку. Она ощущала себя так, словно пробежал пятикилометровый марафон. Она отвыкла от подобных нагрузок.

Вот только сколько раз?

Джаки протянула руку к упаковке с резинками и вытряхнула из нее оставшиеся.

— Сколько осталось?

Джаки обернулась. Рик уже не спал. Он лежал на животе и внимательно изучал ее. Он был сонный, но такой красивый с его взъерошенными волосами и проступившей щетиной. Она поймала себя на мысли, что такой он нравиться ей куда больше, чем в образе босса с уложенными назад волосами и гладко выбритый.

— Четыре, — пересчитала девушка.

— Восемь раз? — удивился он.

— Четыре, — усмехнулась Джаки, отрицательно покачав головой, а после объяснив. — Два я порвала случайно, неудачно открыв пачку. Один ты как-то умудрился порвать, надевая. И еще один я прокусила.

— Четыре, — повторил Рик, приподнявшись на руках. — Мы можем использовать оставшиеся сейчас, — игриво изогнул бровь.

— Нет, не можем, — Джаки поджала губы.

— Ты сожалеешь?

Девушке показалось, что в его голосе она услышала отчаяние.

— Нисколько, — стремясь его разубедить ответила Джаки. — Через час мне нужно быть в издательстве. Собственно, как и тебе.

Рик поднялся с кровати и обогнув ее, поднял с пола свои штаны и надел их.

— Да, ты, пожалуй, права. Мы можем использовать их вечером, — он нарочито медленно завязывал шнурки на поясе.

— Нет, не сможем, — стараясь скрыть смех, готовый вот вот вырваться из нее, сказала Джаки.

— Что? — Рик застыл на месте. — Это еще почему?

— Потому что сегодня после работы я поеду к моему гинекологу, чтобы выписать новые таблетки. И я надеялась, что ты меня отвезешь.

— Ты уверена, что ты несожалеешь?

— Абсолютно.

— Ну что же, раз вы в этом так уверенны, — Рик нагнулся и прижался губами к ее уху. — Вам стоит пойти принять душ, пока я, на правах вашего законного мужа, приготовлю вам завтрак.

Он выпрямился и вышел из комнаты. А Джаки вылезла из кровати и на трясущихся ногах поплелась в ванную комнату.

Глава 20. 5 лет спустя

Совещание закончилось в половину восьмого, более часа назад. Однако Рик не спешил покидать конференц зал, продолжая сидеть в своем кресле, бесцельно перекладывая папки с документами с места на место, время от времени открывая их, пытаясь изучать предоставленную ему статистику на того или иного автора. Но сосредоточиться ни на чем из этого он не мог, а потому занятие становилось пустой тратой времени. Здесь он ничего не делал, а желания идти домой у него тоже не было. Он знал, что там повторится привычный сценарий: он приготовит себе ужин, нальет полный бокал коньяка, включит телевизор для фона и весь оставшийся вечер проведет на диване в своем маленьком аду из самобичеваний, а после заснет. Вот почему последнее время он буквально поселился в офисе. Ведь лофт, в котором он когда-то находил покой и успокоение, превратился в гнетущее место, где даже невозможно было находиться. Он стал таковым от того, что был пропитан ею. Все напоминало о ней. Кремовые подушки на диване, которые он так ненавидел, фиолетовый ворсистый плед на кровати, пузырьки и склянки с уже просроченной косметикой и средствами личной гигиены, которые она не забрала с собой, вечерние платья, висящие в шкафу, синее пальто в коридоре. Все эти вещи когда-то принадлежали ей и, наверное, стоило не задумываясь выкинуть их, но у него рука не поднималась. Это было болезненной, но все-таки памятью.

Рик откинулся на спинку кресла, прекратив свое бессмысленное занятие, раз он не может сосредоточиться на нем. Сегодня был один из тех дней, когда его мысли волей не волей возвращались к ней, и все просто валилось из рук. Он вспоминал о ней, думал о ней. Однако даже в такие моменты никогда не называл ее имени. Он делал эти воспоминания безымянными, делал ее безымянной, ведь звук этого имени приносил ему невероятную боль. Прошло уже практически пять лет, а он все так же или даже больше ощущал боль от ее утраты. Он любил ее, но это чувство было ненужным ни ему, ни ей.

— Мистер Скорокер, вы домой не собираетесь? Уже довольно поздно, — в дверях конференцзала стояла Вивьен, его личная помощница. Она держала в руках зеленую кружку с розовым слоном, у которого были выпячены глаза. От этой кружки поднималась тоненькая струйка пара.

— Пока нет, но ты можешь идти, — Рик был ей благодарен, что она вовремя появилась и разорвала круг его самобичеваний.

— У меня машина сломалась, а брат сможет забрать меня только через пол часа, поэтому я решила потратить время с пользой, — женщина подула на жидкость в ее абсурдной кружке.

— Что же… Через сколько прибудут партии журналов из печати? Я хотел их дождаться, — Рик выпрямился, радуясь тому, что на сегодня он сбежал от меланхолии. Работа была тем немногим, что отвлекало его от нее.

— Они сначала развозят их по магазинам и киоскам, а потом привозят оставшиеся к нам. Поэтому я не думаю, что они будут здесь раньше десяти часов, возможно, даже позже, — женщина отпила немного из этой смехотворной кружки и чертыхнулась, когда горячая жидкость обожгла язык.

Она достала из заднего кармана своих широких брюк блокнот и ручку. Прошла к столу, поставила кружку на стол и села в одно из многочисленных кресел.

— Раз вы собираетесь ждать, а я решила потратить свое послерабочее время с пользой, то у меня к вам будет несколько вопросов, — Вивьен принялась листать страницы блокнота, а, остановившись на нужном, подняла на него глаза. — Последние две недели я чуть ли не каждый день задерживаюсь по вашим поручениям и меня интересует, оплатят ли мне сверхурочные?

— Составь приказ в бухгалтерию, потом подашь мне на подпись.

Женщина просияла.

— Я так рада… Я просто планирую покупать себе новую машину… — она собиралась сказать что-то еще, но вовремя спохватилась и переключилась на работу. — Так… Вы попросили меня связаться с Лорал Крол, автором, но она полностью игнорирует все мои предложения и отказывается заключать с нами контракт. Она сказала, что вообще не планирует в ближайшее время писать продолжение. Так вот, я хотела уточнить, насколько сильно нам нужен данный автор и нужно ли продолжать переговоры? Потому что, мне это действительно трудно признать, но… я не справляюсь. Может быть, ее стоит передать кому-нибудь из редакторов; тому, кто сможет ее уговорить?

— Если не справляешься, то передай это дело тому, кто справится, — сухо ответил мужчина. — И да, она нам действительно нужна. На данный момент она самый запрашиваемый молодой автор.

— Может, тогда вы ей займетесь? — с надеждой спросила женщина.

— Смешная шутка, — Рик выгнул бровь. — Пошли ей приглашение на то мероприятие в честь молодых авторов. Можешь дать ей мой почтовый адрес, если у нее будут какие-то вопросы по поводу контракта.

— Она отказалась заключать контракт.

— Значит мы попробуем уговорить ее еще раз, — фыркнул мужчина.

— Хорошо, — Вивьен сделала несколько пометок в своем блокноте. — Вот еще что, на этом мероприятии в честь молодых авторов вас ждут тоже, но вместе со спутницей. Сегодня во время совещания прислали приглашение на имя мисс Трот. Она один из учредителей, ее там тоже ждут. Я переслала приглашение мистеру Троту, просто в нашей базе данных нет ее адреса.

— Хорошо… Ты молодец, — Рик отвернулся к окну. Мисс Трот. Возможно, она все-таки появится там. — Вивьен, найди мне кого-нибудь для этого мероприятия.

— Будет сделано. Есть какие-нибудь предпочтения?

— Пусть будет блондинка.

— Еще что-нибудь нужно?

— Нет.

— Тогда я, пожалуй, пойду собираться, — она поднялась со стула и направилась к выходу, но возле двери остановилась. — Я переслала статистику вам на почту.

Домой Рик вернулся после того, как прибыла партия журналов для архива. Он бы с радостью остался там еще, но не нашел для себя важного предлога. А бессмысленно тратить свое время он не любил. Мужчина вошел в лофт и сразу же, не раздеваясь, направился в свой кабинет. Спать ему не хотелось, поэтому он решил работать до тех пор, пока не начнет клонить в сон. Он запустил ноутбук, после чего снял пальто и шарф, повесив их на спинку его офисного кресла на колесиках. Ничего важного ему делать было не нужно: так, просмотреть статистику, присланную Вивьен, проверить личную почту, а также прочитать рецензии на новых авторов, с которыми были заключены договора в прошлом месяце. А еще эта Крол. Она отвергла все предложения, составленные его помощницей, все до единого, хоть они и были довольно выгодными для нее, и, тем не менее, она их отвергла. Нужно было что-то, что вынудило бы ее согласиться. Эта женщина была единственным автором, с которым они не могли заключить контракт уже около полугода. Радовало лишь то, что и другие издательства этого сделать тоже не могли. Однако все это время она оставалась самым продаваемым автором, издающимся исключительно только за свой счет. И вот от чего становился вопрос: либо она очень богата, либо очень глупа? Но ответа на него не было, ведь женщина была асоциальна: с момента ее дебюта, как автора фэнтезийно-любовных романов, она не посетила ни одного мероприятия, а на обложке ее книг, там где должна быть фотография автора, красуется картинка какого-то синего кота с крыльями. Эта женщина была загадкой.

Рик сел в кресло и открыл почту. Там было около пятнадцати входящих сообщений. Большинство из них были рекламой от каких-то интернет магазинов и видео игр. Три от Вивьен, одно от Томаса и еще одно от неизвестного адресата. Сначала мужчина просмотрел сообщения от помощницы и скачал присланные ею файлы, затем удалил рекламу, даже не открывая ее, а после открыл сообщение Томаса.

«Брат,

Так как ты вряд ли ответил бы на мой звонок, я решил написать. Завтра твои родители устраивают семейный ужин. И ты просто обязан появиться там, твоя мать ждет тебя, а, игнорируя ее, ты причиняешь ей боль.

Твой горячо любимый брат,

Томас»

Рик криво усмехнулся. Это был очередной довольно странный способ воздействия. Том пытался вывести его из оцепенения, вернуть в семью. Ведь за эти пять лет Рик разговаривал с отцом пять раз, каждый из этих разговоров происходил на дне рождения близнецов. С матерью и Томасом чуть чаще, но все равно в разы меньше, чем это было раньше. Хоть и тогда он был не особо разговорчив.

Рик не собирался идти на этот ужин, как и на любой предыдущий и последующий. Завтра, как обычно, он допоздна задержится в издательстве, а после пошлет матери букет лилий в знак извинений.

Приняв это решение, Рик открыл оставшееся сообщение, то, от неизвестного адресата.

«Уважаемый мистер Скорокер,

Ваша секретарша дала мне ваш почтовый адрес. (Я действительно удивляюсь ее настойчивости!) И вот раз уж у меня появился ваш адрес, я решила персонально донести до вас смысл моих слов. Последние полгода вы настойчиво присылаете мне варианты бизнес предложений. Так вот, причина моего отказа заключается в том, что история, написанная мной, завершена и продолжать ее я не намерена. Поэтому заключать с вами контракт относительно книги, которую я вероятней всего не напишу, не имеет смысла. Надеюсь я вполне ясно изложила свою позицию.

Лорал Крол, автор „Тени на стекле“»

Рик заинтересовано перечитал сообщение. Оно не было гневным, но и дружеским не являлось.

А Вивьен, оказывается, быстро действует, на удивление, очень быстро. Похоже, она и впрямь решила спихнуть этого несговорчивого автора. Но так как в этом длинном разъяснительном послании не было и намека на приглашение на вечер молодых авторов, следовало то, что его Вивьен еще не отправила. И Рик тоже решил его пока не упомянать, быстро печатая свой ответ.

«Уважаемая мисс/миссис Крол,

Почему вы не желаете взяться за новую книгу, за еще одну неординарную историю? У вас неповторимый и индивидуальный стиль. И я уверен, что вы без особого труда смогли бы воплотить новую историю в жизнь. Или вы человек одного романа и не уверены в своих силах?

P.S. Вивьен моя помощница, а не секретарь. Моего секретаря зовут Дик.

Рик Скорокер, гендиректор „Паблишин Риал“»

***
Несмотря на свое сильное нежелание куда-либо идти, следующим вечером Рик все же припарковал свою машину возле загородного дома его родителей. Взвесив все за и против, он решил, что, если не хочет их постоянного вмешательства в его жизнь, ему следует время от времени показываться у них, чтобы убедить их в том, что у него все хорошо. Крепко стиснув руками руль, он долгое время сидел в машине, не решаясь выйти. Он оставлял себе путь к отступлению. Может, стоит просто пригласить мать на обед на днях? Или на ужин? И тогда ему не придется сейчас идти в этот дом.

Нет.

Это нужно сделать сейчас. Ему не хотелось идти туда, но ведь он уже приехал. Он разжал руки и освободил руль от своей хватки. Он поднял с пассажирского сиденья букет лилий, который купил для матери. Эта женщина была падкой на подарки. А лилии были ее любимыми цветами. И сегодня это был единственный способ, чтобы отвлечь ее, чтобы она не задавала лишних вопросов. Вопросов, на которые он просто не хотел отвечать.

Рик подошел к двери и постучал. У его родителей был большой загородный дом с немалым количеством прислуги, вот почему дверь ему открыла миловидная горничная в костюме индийской наложницы. Его мать любила наряжать свою прислугу в самые невероятные наряды. Они были милыми куклами в ее руках.

Женщина поприветствовала его и поспешила удалиться. Работницы его матери были кроткими и не особо разговорчивыми. Рик прошел вглубь по коридору к просторной гостиной. Вся его семья была там, но никто еще не садился за стол. Близнецы оккупировали диван, уткнувшись в планшеты, они не замечали ничего вокруг. Отец с матерью, занявшие мягкие кресла возле камина, о чем-то тихо переговаривались. Рядом с ними в другом кресле меньшего размера сидел Томас, то и дело вклиниваясь в их разговор, давая советы или принимая чью-то сторону. Он вписывался в эту семью гораздо лучше самого Рика.

Рик прошел вглубь к массивному камину. Он поцеловал мать в щеку и вручил ей свой маленький подарок. Женщина приветливо и добродушно ему улыбалась, обнимая за плечи. Это было ее традиционным приветствием. Отец сделал то же самое. Этот простодушный старик, как всегда, был слишком весел.

Оказалось, что они до последнего ждали его, не садясь за стол. Томас даже слегка посмеивался над тем, что все же смог выманить сонного медведя в лице его брата из берлоги. А близнецы… Они вели себя, как обычно. Отстраненные. Они молчали, не обращая никакого внимания на происходившее. Создавалось впечатление, что их и вовсе там не было. Что поделать? Таковы они типичные подростки в период пубертата. Таких, как они, лучше не трогать, если не хочешь вызвать бурю.

Рик занял единственное оставшееся кресло возле камина, делая вид, что его интересует разговор, который вели его родители. За последние несколько лет он хорошо отточил это умение: делать вид, что его хоть что-то интересует. Хотя уже давно он позабыл, что такое проявлять интерес.

Примерно на середине разговора о современной рекламе в гостиную с бокалом апельсинового сока вошла она. Холодная и надменная кукла. Алексис Скорокер. Рик в действительности ненавидел эту женщину. Ненавидел до глубины души. Каждый раз, видя ее, а это случалось в последнее время довольно часто, он вспоминал тот их разговор, состоявшийся в Барселоне, и каждое сказанное ей тогда слово отдавалось в нем эхом лютой ненависти.

«Неужели ты не понимаешь? Ты ей не пара! Она никогда не любила тебя и вряд ли смогла бы. Год давно истек! Не ищи с ней встречи. Она не хочет этого!»

Рик сжал руку в кулак, отдаленно замечая, как побелели костяшки его пальцев. Ему хотелось высказать ей все прямо в лицо. Прямо сейчас. Он сделал глубоких вдох, пытаясь успокоиться. Нужно собраться, пересилить себя. Боясь, что если откроет рот, то скажет что-то не нужное, он кивнул в знак приветствия. Женщина сделала то же самое, пронзив его своим холодным испытывающем взглядом. Медленно проковыляла к креслу, где сидел Томас. Ее огромный живот буквально перевешивал ее. Сейчас она не выглядела так грациозно, как пару месяцев назад. Беременность однозначно не шла ей. Она не относилась к той категории женщин, которых беременность делает краше. Ее она делала просто большой и неповоротливой. Том встал с кресла и поцеловал женщину в щеку, а та неуклюже плюхнулась на его место.

— Алексис, на какое число установили роды? — осведомилась Эмма, мать Рика.

— К сочельнику должна родить, — девушка подарила ей вымученную улыбку. По ней было видно, что ей не терпелось покончить с этим.

— Рождество с малышом, — хихикнула пожилая женщина. — Забавный ты заготовила подарок.

— Мне тоже кажется, что у меня неплохое чувство юмора, — Алексис поудобней устроилась в кресле, а Томас положил руки к ней на плечи. Они производили впечатление счастливой семьи.

Рик скривился. Ему было неприятно наблюдать за этими счастливыми лицами, когда он сам этого счастья был лишен. Их семейная идиллия была, как большое бельмо на глазу, от которого было невозможно избавиться.

Алексис достала из кармана своей непомерно большой кофты телефон и что-то быстро напечатала. Глаза Рика округлились. Она определенно с кем-то переписывалась. И потому, как она то и дело подхихикивала, он смог без труда определить, что эта переписка не была скучной. Она была счастлива. Смеялась, несмотря ни на что, в то время, как он страдал. И это по-настоящему злило, разжигая его ненависть к ней до невероятной силы. Сейчас он был разъярен и с огромным трудом сдерживался, что бы не выплеснуть на нее всю свою ярость. Черты его лица заострились от гнева, а глаза потемнели до цвета моря во время шторма. И этот гневный взгляд он обратил к ней. Но на была так поглощена, что просто не замечала его.

Рик довольно плохо знал ее знакомых, точнее, вообще не знал, хоть сейчас они и являлись одной семьей. Если честно он считал, что у нее просто не может быть подруг. По его мнению, она была слишком грубой и надменной, чтобы иметь подруг, ведь с такими, как она, очень сложно общаться, это он знал наглядно по своим собственным разговорам с ней. Лишь одна единственная девушка терпела ее, в компании которой он ее видел, была его бывшей женой. А потому он мог предположить лишь один возможный для него вариант. Вариант, в который ему хотелось бы верить. Она могла разговаривать только с ней.

Джаки.

Это имя, словно раскаленная лава, пронеслось по венам, причиняя невероятную боль. Только она теперь могла причинить ему боль, больше ничего не задевало его так, как она.

Он отвернулся от жены своего брата, стараясь не обращать на нее внимания и старательно вникая в разговор родителей. Пытаясь отвлечься. Но тщетно. Его мысли то и дело возвращались к той женщине, а глаза неотрывно следили за Алексис. Она убрала телефон обратно, вновь вклиниваясь в общий разговор. Выглядела она при этом вполне себе счастливой, даже очень счастливой. Рик не считал себя завистливым, но их любовь и семейное благополучие кололо глаза. А отвратительное чувство зависти, смешанной с яростью, переполняло с краем, вызывая у него отвращение к самому себе.

Томас забрал у жены уже давно опустевший стакан из-под сока и скрылся в дверях столовой.

Звука Рик не слышал, но, похоже, ее телефон завибрировал, потому как она вновь достала его и что-то напечатала. Это окончательно взбесило Рика. Ни о чем не думая, он кинулся вперед, злобно прошипев:

— Тебе что, не интересно наше общество?

Алексис непонимающе нахмурила брови и мотнула головой, неуверенно сжимая в руках смартфон.

— С кем ты переписываешься?

— Рик, успокойся… — тихо, но уверенно произнесла женщина, пытаясь его успокоить.

— Это она?

— Успокойся! — с нажимом повторила она.

— Она?! Ответь, черт возьми! — он уже не шипел, а кричал.

Алексис неуверенно посмотрела на него и, сделав глубокий вдох, спокойно сказала:

— Это по работе.

Рик не поверил ни единому ее слову. Он вскочил с кресла и в два шага преодолел разделяющее их пространство, выхватив телефон у нее из рук. Он буквально полыхал от своего гнева.

— Ты что творишь? — женщина чуть не задохнулась от возмущения. Ее глаза удивленно округлились.

Рик разблокировал экран, который, к его счастью, не имел пароля, и пролистал переписку с какой-то Джи по поводу выбора цвета стен в детской и решения относительно паркета на кухне. Там также было несколько фотографий и смайлов, а также ехидных комментариев, но в целом женщина не соврала, это действительно была рабочая переписка или же кто-то советовался с ней по поводу ремонта. Но это не была Джаки, а кто такая эта Джи — Рик не знал.

— Рик, боже мой, да что же ты творишь? — мать подскочила к нему и выхватила телефон из его рук, протянула обратно Алексис, которая все так же шокированным взглядом смотрела на него. Но в этом взгляде была еще и злость, всепоглощающая ярость.

Похоже, их чувства были обоюдным.

— Ты последние остатки мозгов растерял? — сквозь зубы прошипела она, поднявшись с кресла. Злость сменила возмущение, наполнив ее до краев. Движения ее в этот момент были настолько слажены, что даже огромный живот не мешал ей. Озлобленным взглядом она сверлила Рика, ожидая ответ на свой вопрос.

Но, не дождавшись его, Алексис буквально вырвала телефон из рук Эммы Скорокер и размашистым шагом вышла из комнаты. Рик проводил ее взглядом, стараясь показать, насколько ему безразлично, что он разгневал родственничков.

Однако эта стычка оставила на душе у мужчины неприятный осадок. Мать перевела на него взгляд, полный недоумения. Она тоже ждала объяснения его поведения. Но Рик промолчал, лишь мотнул головой, как бы говоря, что не настроен на разговор. Эмма ничего не сказала, отступив на этот раз от своих любимых расспросов. Тем не менее, Рик прекрасно знал, что после сегодняшнего инцидента она будет внимательнее анализировать его действия и рано или поздно обо всем догадается.

А ведь он же знал, что приходить не стоило.

Даже не прощаясь, он вышел в коридор, краем глаза заметив, как близнецы синхронно подняли на него глаза. Похоже, эта стычка все-таки вызвала у них интерес.

«Типичные подростки» — усмехнулся Рик и направился к выходу.

Не стоило приходить.

Мужчина сел в свою еще не остывшую машину и завел двигатель. Этот ужин, так и не состоявшийся для него, всколыхнул в душе неприятные воспоминания.

В тот непомерно жаркий день Рик сошел на перрон в Барселоне. Он собирался зарегистрироваться в гостинице и оставить там свои вещи, принять душ, а после продолжить поиски. Однако этому плану было не суждено сбыться. Из-за долгого пути, он проголодался и решил зайти в небольшой ресторанчик на вокзале.

Там он и встретил ее. Она сидела за столиком в компании какого-то брюнета. Рик решил проигнорировать ее, несмотря на то, что их глаза встретились, и они узнали друг друга, прошел вглубь зала и сел, как можно дальше от них. Но не успела официантка даже принять у него заказ, как эта ненавистная ему женщина подсела за его столик.

Ее холодная дежурная улыбка, как всегда, была чересчур раздражающей. Разговор сразу не завязался. Она задавала вопросы, а он старательно все их игнорировал и так круг за кругом, до тех пор, пока ему не принесли его заказ.

— Рик, ты хоть понимаешь, насколько ты не вежлив? — фыркнула Алексис, раздосадованная его поведением.

— Я не отвечаю на твои вопросы, потому что ты в любом случае не ответишь на мои, — впервые ответил ей мужчина. — Я считаю это честным.

— Честным? — девушка прыснула от смеха. — Честным… Я просто не могу поверить!

Она все восклицала и возмущалась, а Рик старался ее не слушать и не замечать. Избегая смотреть на нее, он направил свой взор на ее кавалера, к которому подошла невысокая улыбчивая рыжеволосая женщина и села в свободное кресло рядом с ним, а он обнял ее за плечи и притянул к себе.

Рик с некоторым интересом посмотрел на все еще что-то говорящую Алексис. Похоже, она была здесь не с парнем, а в компании каких-то друзей.

— Так ты скажешь мне, где она сейчас или нет? — прерывая ее болтовню, спросил Рик.

Девушка несколько раз моргнула и вновь рассмеялась.

— Неужели ты не понимаешь? Ты ей не пара! Она никогда не любила тебя и вряд ли смогла бы. Год давно истек! Не ищи с ней встречи. Она не хочет этого!

Удар.

Это было словно удар.

Что больно кольнул сердце.

Осознание этой жестокой правды будто бы резало его ножом. Он втянул воздух через нос. Дышать стало трудней.

Она не хочет этого.

Эта фраза как заклинившая пластинка крутилась в мыслях. Не хочет. Тогда зачем он ищет с ней встречи?

Рик встал из-за стола, оставив на нем еду, к которой даже не притронулся, кинул на него деньги и вышел из ресторанчика. Этим же днем он взял билет обратно в Лондон и покинул Барселону, прекратив свои поиски.

Рик включил свой компьютер. У него была привычка каждый вечер проверять личную почту. И как обычно там было очень много рекламных сообщений, среди которых затесалось письмо от Лорал Крол, темой которого было: «Праведный гнев». Рик навел на него курсор и открыл.

«Уважаемый мистер Скорокер,

Вы просто невыносимы! Я вам все объяснила! Однако вы все равно идете мне наперекор в попытке заключить этот несчастный договор. Я не публичный человек. Поясняю вам в последний раз: я не собираюсь больше писать, но и на этот „вечер молодых авторов“ я не приду. Я живу в Италии, поэтому даже теоретически не смогу посетить этот вечер.

P.S. Мне все равно, кто ваш секретарь. Мне не нужна бесполезная информация.

Действительно злой автор „Тени на стекле“,

Лорал Крол»

Рик усмехнулся, похоже, сегодня всемирный день «Злости на Рика». Он устал. Мужчина не стал ничего отвечать, а просто выключил компьютер и пошел спать.

Глава 21

— Я, пожалуй, все же приеду. Это папин День Рождения. Я должна там присутствовать, — сказала Джаки в трубку телефона. — Я думаю, ему будет одиноко в такой день, когда рядом с ним не будет ни одного родного человека. Я нужна ему.

— Это не самая хорошая идея, — ответил ей слегка искаженный голос.

— Да, но…

— Никаких но! Тебе не стоит приезжать. Даже не думай об этом.

— Боже мой, Алексис, ты хоть понимаешь, насколько это глупо? Я не должна ни от кого скрываться. Вот, что действительно глупо! — фыркнула девушка в трубку телефона.

— Это же всего лишь предлог?

Джаки молчала.

— Я ведь права? Ответь мне! — Алексис повысила голос.

— Нет, — неуверенно протянула Джаки. — Не предлог. Нечего не изменилось. Я не хочу его видеть.

— Милая, я просто боюсь, что если ты вернешься в Лондон, то не удержишься и назначишь ему встречу. Я больше чем уверена в этом!

— С каких пор ты ставишь под вопрос мое самообладание? — ехидно спросила девушка. — Я приеду на День Рождения отца — и точка!

Разгневаная, она положила трубку и села на диван в ее маленькой уютной гостиной в домике возле обрыва, за которым простиралось бескрайнее небесно-голубое море. Она сидела перед раздвижными дверями, уперев взгляд на небо, где обжигающее итальянское солнце клонилось к горизонту, окрашивая уже не такое теплое море красными и желтыми красками.

Джаки раздумывала над правильностью своего поступка. В глубине души она боялась возвращаться туда, ведь Алексис была права во всем. Это решение было спонтанным, а потому глупым и необдуманным, да и она сама не была уверенна в своем благоразумии, ведь до сего момента ей без труда удавалось держать дистанцию только потому, что их в действительности разделяли несколько тысяч километров.

А что, если бы их разделяли всего пару километров?

Что, если бы он жил на другом конце города?

Она не знала ответов на эти вопросы.

Джаки убедилась: каждое, от первого до последнего, слово, сказанное Алексис, было правдой.

Ей действительно не стоило ехать. Завтра же нужно будет пойти и сдать эти несчастные билеты. И это будет абсолютно верным решением.

Джаки откинулась на спинку дивана. Гнев куда-то испарился, словно его никогда и не было. Она выдохнула, выдыхая вместе с воздухом свою ярость, оставляя лишь опустошение. С этим опустошением она привыкла жить.

С момента смерти матери в ее душе образовалась огромная дыра, которую ничего не могло заполнить. Это состояние опустошения, когда тебе ничего не нужно, да и сама жизнь теряет всякий смысл. Улыбка больше не касалась ее глаз, они всегда оставались грустными.

— Мама! — воскликнул маленький белокурый мальчуган, вбежавший в комнату.

Он слегка покачивался на своих коротких ножках. Схватившись за высокое сиденье дивана обеими руками, он вскарабкался на него, забавно покряхтывая. После того, как покончил со своим непосильным занятием, мальчик угнездился под боком у Джаки. Девушка перевела взгляд на мальчишку и ненадолго печаль покинула ее глаза. Лишь в такие моменты она ощущала себя хоть немного живой.

Она обняла малыша за его маленькие хрупкие плечики, вслушиваясь в его детский лепет, который практически невозможно было разобрать. Во многой степень потому, что время от времени он говорил на английском, а потом неожиданно вставлял какие-то итальянские слова, и наоборот. Отчаявшись в попытке разобрать хоть что-то, кроме слов «мама», «няня» и «злобная кошка», она потрепала его за маленькую пухлую круглую щечку.

Только ради него она теперь жила. Ведь он стал смыслом ее жизни, стал ее Вселенной, ее смелостью. Вокруг него теперь вращался весь ее мир.

Такой маленький, но такой сильный. Рядом с ним она забывала о своей боли, о своих страхах. Он был ее панацеей.

А потому, держа его в руках, она знала, что для нее нет никакого смысла скрываться. Если ей не хватит своей собственной воли или силы, она воспользуется той силой, что обрела после рождения этого малыша. А уж этой силы у нее в избытке.

***
Рик старательно обдумывал свой ответ для Лорал Крол. Если честно, новость о ее месте жительства действительно шокировала его. Он предполагал, что если она пишет на английском, и ее книги быстрее появляются в лондонских магазинах, чем в других, то и жить она должна в Лондоне или хотя бы в его окрестностях.

Но Италия?

Это было так неожиданно, словно удар по голове.

Глупо, конечно, изначально было проводить подобные параллели и строить данную теорию. Однако вплоть до вчерашнего вечера, она казалась ему совершено разумной.

А тут на тебе, Италия!

Мужчина уже в который раз стер первые строчки своего ответного сообщения только потому, что не знал, что ей ответить. Отправляя ей приглашение, он и представить не мог, что ему придется оплачивать еще и перелет. Это был бы совершенно другой разговор, если бы она являлась автором его издательства. Для таких случаев в издательстве существовал свой фонд, из которого были бы оплачены и перелет, и гостиница, и любые другие ее затраты, а самое прекрасное, что это было бюджетом издательства и, следовательно, записывалось в статью расходов. Но проблема была в том, что она не была его автором. Следовательно, и этот фонд на нее не распространялся.

Оплатить из своего кармана?

Определенно нет!

Он не был мелочным, но ведь это просто пустая трата денежных средств, если она не подпишет договор на свою следующую книгу.

А вот если она прилетит и тогда все же согласиться?

Тогда это было бы неплохим вложением денег, в этом случае он мог бы их потратить. Но он мог потратить их только в этом случае и никак иначе.

Все же собравшись с мыслями, Рик написал ответ на ее вчерашние письмо.

Он закрыл свой рабочий ноутбук и откинулся на спинку кресла, крутанув его, чтобы развернуть к окну. Ему никогда не нравился вид за его окном. Просто несколько многоэтажек, из-за которых создавалось ощущение, что ты заперт в какой-то бетонной коробке. Рик годами пытался понять, почему Александр Трот выбрал именно это место для своего кабинета, ведь здесь не было простора мысли. А самого Рика преследовало ощущение погони, словно бы ты загнан в угол, из которого нет выхода, но твой преследователь уже наступает тебе на пятки.

До следующего собрания редакторов оставалось чуть меньше часа, а все основные дела на сегодня были уже закончены. Рик не любил это время, промежуток между только что вышедшем журналом и следующим приближение драглайна, примерно две недели, когда ему практически ничего не нужно было делать. Время, когда он практически погружался в свою клоаку из отчаянья, время от времени выныривая из нее, чтобы дать какие-то указания.

Сегодня, после долгого и спокойного сна без сновидений, Рик не был так зол, как вчера. Он был относительно стабилен. А вчерашнее поведение теперь казалось ему абсурдным и недопустимым. Вот почему он не любил делать хоть что-то на горячую голову: потом всегда жалел об этих решениях. Вчера он был выбит из колеи, но подобное больше не должно повториться.

Вечером Рик не получил ответа на письмо, адресованное Лорал Крол, не получил он его и на следующий день. Намек был очевиден и ясен, она решила не посещать «вечер молодых авторов», а также, скорее всего, решила больше не отвечать на сообщения.

Что же, это было неприятно, но ожидаемо. Мисс Лорал Крол решила уйти в оборону. И Рик умывал руки. Если уж они не смогли убедить ее за полгода, то тут уже ничего нельзя было сделать.

И он смирился с данным исходом. «Вечер молодых авторов» неуклонно приближался, а ответа не было.

Но это была не единственная его проблема. Больше всего на свете он желал того, чтобы Джаки решила посетить этот вечер, как одна из его учредителей, но ни она, ни ее отец не отвечали на приглашения, что означало только то, что они вряд ли объявятся там. И чтобы не говорила Алексис, он все же хотел увидеть свою бывшую жену.

Это случилось в четверг. Рик как обычно проверял свою почту. И к его огромному удивлению там, среди груди рекламных сообщений, оказалось одно единственное от Лорал Крол. На этот раз в нем не было темы. Рик открыл его и перечитал несколько раз, не в силах поверить его содержанию. В нем не было обращения, лишь несколько обрывистых предложений.

«Я приеду.

P.S. Платить за меня не нужно, я считаю это неуважительным по отношению ко мне!»

Лихо.

Она, однако, неожиданно согласилась. Одной проблемой меньше. Это хорошо, даже очень хорошо.

***
Джаки вышла из такси возле дома отца. Александр Трот все еще жил в том доме, как и раньше. У этого дома теперь не было хозяйки, однако внешне он вроде бы не изменился. Тот же красный кирпичный фасад, та же ухоженная лестница, а возле входа в маленьких круглых горшках белые почвопокровные розы.

Не дожидаясь помощи водителя, Джаки достала из багажника чемодан и поставила его на тротуар, после чего помогла сыну выбраться из машины и отдала таксисту деньги. Подхватив сына на руки, она разместила его на боку, поддерживая рукой под попу. Убедившись, что ребенок крепко за нее держится, она взяла чемодан свободной рукой и пошла по выложенной мелкой уличной плиткой дорожке к дому.

Здесь она не была уже больше пяти лет. И в этот момент девушка испытывала чувство дежавю. Словно переносясь на пять лет назад, она с замиранием сердца ждала, что сейчас распахнется деревянная со стеклянными вставками дверь, и там, на пороге, будет с привычной доброй улыбкой стоять ее мать. Она так точно помнила эту улыбку. Слегка приподнятые уголки губ, мимические морщинки вокруг них, а еще ямочку на подбородке, которая в эти моменты становилась еще более заметной. И глаза… Такие большие и чистые. Этот образ оказался таким живым, что защипало от слез, а несколько соленых капель скатилось по щекам.

— Мамочка, ты плачешь? — спросил мальчик, положив свою маленькую ручку ей на щеку и смахнув слезинку. Он наморщил лобик, смотря на свои мокрые от слез пальцы.

— Нет, Тим, просто что-то в глаз попало, — она подарила ему теплую улыбку.

Остановившись возле порожек, она поставила сына на землю и подняла чемодан по ступенькам, после его помогла сыну подняться.

Джаки позвонила в дверной звонок, но никто не открыл дверь. Похоже, ни Марты ни отца не было дома. Поэтому Джаки подняла один из горшков с розами, под которым обычно лежал запасной ключ — там он и оказался — и открыла дверь.

Она почувствовала это опустошение, стоило ей только ступить на порог. Запах роз пропал, цветов в прихожей тоже не было. И почему-то именно из-за этого создавалось впечатление разрухи и пустоты. Хотя, казалось бы, пропали всего лишь какие-то жалкие цветы. Несмотря на то, что со стороны дом выглядел совершенно не изменившимся, внутри все обстояло не так. Цветы пропали не только из прихожей, их не было во всем коридоре.

Девушка оставила чемодан в коридоре, разула Тима и провела его в гостиную. Мальчуган завороженно озирался по сторонам. Незнакомая обстановка пленила его, а потому он был необычайно тих сегодня.

Подушки…

Глаза девушки удивленно округлились. Зеленый диван был пуст. На нем не было ни одной подушки, так же, как и на креслах. По углам комнаты больше не стояли любимые вазы ее матери, а с полок пропали бронзовые статуэтки сов.

Этот дом больше не был похож сам на себя. Он потерял свой былой шарм и уют. Это было похоже на то, как если бы он потерял свою душу. Он был пуст и мертв.

Джаки включила телевизор и, пощелкав по каналам, нашла какие-то мультфильмы. Тем временем, Тим скинул свою куртку и забрался на диван.

— Кушать хочешь?

Мальчик кивнул и, выхватив у матери из рук пульт, принялся сам переключать каналы. Его губки были недовольно поджаты, определенно идущие на данный момент мультфильмы не соответствовали его эстетическому вкусу.

Джаки оставила сына в гостиной, а сама направилась на кухню. К ее огромному счастью, здесь практически ничего не изменилось. Все те же ящики, все тот же огромный стол, мягкие высокие табуреты на деревянных ножках, большой хромированный холодильник.

Отсутствие каких-либо изменений ее необычайно обрадовало. Это давало ей возможность понять, что хоть что-то может остаться неизменным. И это не могло не радовать.

Джаки распахнула дверки холодильника и беглым взглядом пробежалась по полочкам. Тут тоже ничего не изменилось. Марта, как всегда, много наготавливала, даже несмотря на то, что количество едоков давно уменьшилось. На стеклянных полках стояла целая дюжина различных тарелок и контейнеров. И это еще не считая обычных сырых продуктов. Джаки наугад вытянула один из контейнеров и скривилась, когда открыла крышку. Запах тушенного мяса с овощами ударил в нос. Даже не заглянув внутрь, она захлопнула его и убрала обратно, попытав счастье с другим. Жаренные грибы.

Девушка подцепила один и положила на язык. Прожевала, проглотила. Блаженство! Как же ей не хватало стряпни Марты. Однако, как ей самой до безумия нравилось, точно так же и ее сын ненавидел овощи. Он был не овощным человеком. Поэтому Джаки оставила контейнер с грибами на столе и вновь достала тот, с тушенным мясом. Она выложила немного на тарелку и поставила в духовку, чтобы разогреть. Убрала контейнер в холодильник и, сев за стол, принялась уплетать жаренные грибы. Это было определенно ее самое любимое блюдо.

В коридоре скрипнула и открылась дверь. Джаки вытянула голову, чтобы рассмотреть того, кто вошел. У входа стояла Марта и разувалась, но, заметив голову Джаки, она замерла и испуганно закричала. Но после того, как к ней пришло узнавание, она немного успокоилась и облегченно выдохнула и, быстро скинув туфли, поспешила на кухню. Не успела Джаки произнести хоть слово, как Марта, схватив ее за плечи, притянула к себе, восторженно бормоча:

— Моя маленькая малышка, ты наконец-то вернулась! Боже мой… как же я счастлива!

И она была действительно счастлива. В ее больших серых глазах стояли слезы. И Джаки не смогла сдержать улыбки, обнимая женщину в ответ. Ей ее так не хватало.

Однако, раньше, чем того хотелось бы Джаки, Марта разжала свои объятья и, отступив на несколько шагов назад, внимательно изучала девушку.

— Ох, милая, как-то ты совсем осунулась, похудела, — пожилая женщина недовольно поджала свои морщинистые губы. Тот факт, что Джаки сбросила в весе, ее сильно расстраивал. — Чай будешь?

— Да, пожалуй, выпью немного, — кивнула Джаки и, вновь сев за стол, съела еще несколько грибочков.

Духовка пронзительно пискнула и отключилась.

— Ты что-то готовила? — спросила Марта.

Джаки кивнула, жуя очередной гриб. Марта схватила прихватки и достала тарелку, поставила на стол. Увидев ее содержимое, женщина удивленно выгнула бровь.

— Ты начала есть мясо?

Джаки нервно хихикнула:

— Нет… Боже мой… конечно же нет. Это для Тима.

— А-а-а, — протянула Марта. — А где он? Ты разве вместе с ним приехала?

— Марта, — усмехнулась Джаки. — Он в гостиной мультфильмы смотрит.

— Ой, я так хотела его увидеть! А мистер Трот показывал мне только несколько фотографий, что ты присылала. Милая, давай я отнесу ему перекусить, а ты пока заваришь чай, — она спохватилась. — Ты же умеешь заваривать чай?

Джаки недоверчиво выгнула бровь и, сдерживая смешок, ответила.

— Да, Марта, я умею заваривать чай.

— О, это просто прекрасно! Боже мой, я наконец-то увижу этого милого малыша! — радостно щебетала женщина, достав с полки небольшой поднос на ножках, поставила на него тарелку, бокал воды и детские приборы, оставшиеся еще с тех времен, когда Джаки была маленькой. Взяв все это в руки, понеслась в гостиную.

Джаки проводила домработницу нежной улыбкой. С приходом этой женщины дом немного ожил, преобразился. Однако все же не был таким, как раньше.

Чайник засвистел, закипая. Джаки спрыгнула с мягкого табурета, заварила чай в двух заранее заготовленных Мартой кружках. После чего достала из морозилки лед и бросила несколько кусочков себе в кружку. Села за стол, маленькими глоточками пила теплый зеленый чай, ожидая возвращения Марты, которая вернулась спустя несколько минут, восторженно восклицая.

— Какой милый малыш! Такой милый! Боже, как же я люблю маленьких деток. Своих, к сожалению, никогда не было, но в юности я мечтала быть няней. Пару лет даже работала.

Ее глаза, обрамленные глубокими морщинами, по-детски искрились. Это были глаза молодой счастливой женщины. И они так разнились с внешнем обликом их обладательницы.

Марта взяла свою кружку, немного на нее подула, а после проворно взобралась на высокий табурет.

— Такой милый! — повторяла она. — Он так мило ест!

— Марта, — перебила ее Джаки. Девушке хотелось поговорить о более насущном. — Как у вас тут дела?

Улыбка соскользнула с лица женщины, а взгляд наполнился грустью. Сейчас она выглядела, как комната, в которой потух свет. Вроде бы существует, но жизни в ней нет.

— Мистер Трот раздавлен. Он так опустошен. Он практически не ест и его совершенно ничего не волнует, — печально выдохнула та. — Он даже не выходит из дома. Стал таким слабым, вы себе этого даже представить не сможете, пока сами его не увидите. Сегодня мистер Скорокер буквально силой выволакивал его из дома. Мне больно смотреть на него.

Джаки изумленно выгнула бровь.

— Зачем Рик приходил к нему?

— Ой, что вы… Это был его отец, мистер Николас Скорокер.

Джаки облегченно выдохнула.

Не Рик… Это хорошо. Она не знала, как реагировать на то, что это мог быть он.

Марта сделала один большой глоток и продолжила:

— Знаете, я надеюсь, что раз Вы теперь здесь, мистер Трот станет хоть немного счастливее.

Джаки рассеянно пожала плечами. Из гостиной донесся громкий детский смех, и девушка улыбнулась. Она любила этот раскатистый, заливистый смех.

Но вскоре ее улыбка увяла.

— Он убрал все мамины вещи?

— Да, они в чулане. Ваш отец приказал убрать их еще пару лет назад. Они тяготят его.

— Понятно, — выдохнула Джаки. Одним большим глотком допив свой чай, она спрыгнула с табурета.

Она подошла к окну, выходящему на задний двор, рассеянно наблюдая за цветами, что там росли. На подоконнике, собственно, как и всегда, лежала корреспонденция. Девушка без особого интереса перебирала ее пальцами, и тут ее взгляд зацепился за расписной конверт, на котором было написано ее имя.

Следуя своей детской привычке, она вскрыла его и достала картонную карточку, на которой были напечатаны следующие строки:

«„Вечер молодых авторов“ — это чудесная возможность познакомиться с новыми людьми и получить автограф от любимого автора»

Это былежегодный слоган этого торжества, поэтому Джаки перевернула ее и прочитала то, чтобы корявым почерком нацарапано на обороте.

«Уважаемая миссис Трот,

Мы были бы счастливы приветствовать вас на нашем Вечере. Однако, если Вы все-таки решитесь посетить наш Вечер, то предупредите администрацию за сутки до начала, чтобы мы успели внести Вас в список участников аукциона. Также со списком лотов этого года вы можете ознакомиться на нашем сайте: www.eveningofauthor.сom

Росс Морган, ответственный за организацию»

Раздумывая над возможностью посещения этого мероприятия, Джаки закусил губу и облокотилась о подоконник. Это была неплохая возможность развеяться.

— Марта, — заговорщицки позвала девушка.

Служанка обернулась.

— Что случилось, милая?

— Вы на это субботу ведь не брали у отца выходной?

— Нет… Я сейчас не беру выходные… Боюсь, что он может наложить на себя руки.

Джаки поджала губы. Ей была знакома эта боязнь. Долгое время она и сама боялась: только не за отца, а за себя.

— Марта, если хотите, я могу дать Вам выходной, — предложила она.

— Да, было бы неплохо…

***
Рик кинул книгу на стол. Ему совершенно не понравилось это «чудное» произведение, которое его попросили прочитать. Он встретился взглядом с женщиной, которая, как верная собачка, смотрела на него и ждала вердикта. И по этому взгляду Рик мог судить, насколько сильно она ожидала положительной критики, однако он определенно не мог дать ей ее.

Сделав глубокий вдох, он сказал:

— Прочитав первую главу, я могу сказать Вам только одно: Какой идиот пропустил… это в печать? Жаргонная лексика, маты, примитивизм — это все, конечно, очень хорошо, но не в таком количестве, как у вас. Ваш текст скучен, вульгарен. Это ни коим образом не вписывается в формат фэнтезийного романа. А еще, скажите пожалуйста, кто был вашем редактором? Здесь ошибок… море. Я говорю сейчас не о неправильном употреблении, у Вас просто слова написаны неправильно.

Девушка вся побледнела. Это был разгром. Она точно не ожидала подобной характеристики. Но что поделать, сегодня у нее был, возможно, самый неудачный день, раз уж ей посчастливилось столкнуться с беспощадным Риком Скорокером.

Молодая писательница схватила со стола свою книжку и унеслась куда-то в расстроенных чувствах. Рик совершенно не признавал молодых авторов, которые, наслушавшись советов и лестных отзывов своих друзей и родственников, начинают считать себя непревзойденными гениями современной литературы. Но больше всего он не любил их за то, что они пророчили себе прекрасное будущее, а на деле их тексты были ничем иным, как похабным бессмысленным набором слов. Конечно, среди них встречались и те, кто действительно был хорош в своем деле, однако их было довольно мало.

Зря организаторы «Вечера» попросили его занять стол критика. Похоже, их ничему не научил прошлый год, когда Рик в своей обычной манере разгромил чуть больше дюжины осмелившихся подойти к нему авторов.

Вот и сегодня, откинувшись на спинку кожаного кресла и скрестив ноги в лодыжках, он ждал, когда из толпы авторов выйдет еще хоть кто-то, кто посчитает себя чудесным литератором.

Играла мелодичная и расслабляющая музыка. Однако Рик не был расслаблен. Каждый нерв в его теле был напряжен. А окружающая обстановка действовала на него негативно. Было слишком много людей, и они создавали слишком много шума. Слишком много давящего шума. Некоторые переговаривались, несколько авторов раздавали автографы, в соседнем зале должны были уже подать фуршет.

Рик посмотрел на свои наручные часы. Отлично! Он будет свободен примерно через пятнадцать минут. Эта новость не могла не радовать. Как только закончится его официальная деятельность на сегодняшний вечер, он сможет отправиться на ее поиски.

Ведь Джаки, к его огромному удивлению, подтвердила свое приглашение. А значит, сейчас, именно в этот момент, она находилась где-то среди гостей. Она была рядом, но все же где-то очень далеко. И оставалось надеяться лишь на то, что за два часа, что он был прикован к этому креслу, она не успела уйти.

Рик вновь посмотрел на часы. Осталось девять минут, а затем свобода.

Но тут от толпы гостей отделилась какая-то блондинка и направилась прямиком к нему. В ее походке было что-то знакомое: в том, как покачивались ее бедра в такт каждому шагу. Что-то отдаленно знакомое. Рик определенно знал эту походку, но почему-то не мог вспомнить, откуда.

Женщина подошла к нему и бросила на стол большую книгу в твердом переплете. Тем временем Рик внимательно изучал лицо женщины. У нее были глубокопасаженные карие глаза, острые скулы, нижняя губа была чуть пухлее верхней, а на овальном подбородке едва заметная ямочка.

— А что Вы скажете о моей книге? — с вызовом бросила та, выразительно смотря на книгу, лежащую между ними.

Рик тоже посмотрел на нее. На массивной серой обложке не было рисунков или фотографий, только три слова.

«Тени на стекле»

Рик поднял взгляд и недоверчиво спросил:

— Вы Лорал Крол?

Женщина уверенно кивнула, а на ее губах появилось некое подобие ехидной улыбки.

Глава 22

Рик поднялся с кресла и протянул Лорал руку.

— Приятно познакомиться, мисс Крол.

Женщина немного колебалась, как-то странно смотря на протянутую руку. Она молчала, и это молчание затягивалось.

— Мистер Скорокер, — наконец произнесла она, пожимая его руку.

Рик обратил внимание на то, что, несмотря на довольно молодой внешней вид, у женщины были старые руки. Руки, на которых время оставило свой след. Длинные тонкие пальцы были чересчур хрупки. Эти пальцы в его руке были холодными. А на правой руке он заметил давний, уже выцветший след от обручального кольца.

— Я рад, что вы все-таки согласились приехать.

Женщина кивнула, отдернув свою руку.

— Да, но это не значит, что я согласилась на подписание договора.

— Было бы глупо с моей стороны надеяться на это, вы ясно объяснили свою позицию, — усмехнулся мужчина. — Не составите ли вы мне компанию?

— Только если вы настаиваете. — На ее губах появилась все та же слегка ехидная улыбка. Рику начинало казаться, что это ее обычная улыбка, ведь почему-то на ее худом лице она выглядела такой естественной.

— Значит, я, пожалуй, настою на этом, — Рик оправил лацканы пиджака. — Вы будете участвовать в торгах?

Лорал позволила ему взять себя под руку.

— Торгах? — поинтересовалась она.

Ее брови выгнулись едва заметными аккуратными арками, и опять же это едва уловимое движение показалось Рику знакомым. И он не мог понять, почему в ней было столько отдаленно знакомого. Однако ее вопрос вывел его из размышлений и даже шокировал.

— Вы о них не знаете?

Женщина кивнула.

— Каждый год с момента основания этого вечера, проводится аукцион. На нем обычно выставляют первоиздания некоторых авторов или… какие-либо другие лоты, а вырученные деньги идут в фонд культурного наследия.

— Ух ты! — задумчиво протянула Лорал. — Это звучит довольно интересно. А вы будете участвовать?

— Вероятно. Попытаю удачу с несколькими книгами Томаса Гарди, — пожал плечами Рик, внимательно изучая других гостей в зале.

— Он вам нравиться?

— Кто?

— Томас Гарди.

— А… Да нет, не особо. Это любимый автор моей матери. Возможно, приобрету их, как подарок ей на День Рождения.

— Понятно…

Они пробирались сквозь толпу во второй зал, где и должны были происходить торги. Но Рик не особо был увлечен разговором с мисс Лорал Крол. Он то и дело озирался по сторонам, ища в толпе одну единственную женщину, цепляясь взглядом за каждую рыжеватую макушку, но ни одна из них не принадлежала Джаки.

— Вы, похоже, не заинтересованы в разговоре со мной? — женщина выгнула бровь. — Тогда я просто не могу понять, почему вы так настаивали на моем присутствии!

— Нет, что вы… — Рик переключил свое внимание на Лорал. — Я просто ищу кое-кого.

— Кого?

— Знакомую, — размыто ответил он, еще раз кинув пытливый взгляд в зал, что не принесло никакого результата. Ее просто здесь не было.

— Женщину? — на лице мисс Крол проявилось заинтересованность.

Рик рассеянно кивнул, продолжая свои поиски. Тем временем они вошли в зал, где уже все было подготовлено к аукциону, и направились к столику во втором ряду, отведенному его издательству. Именно за этот столик, если Джаки все-таки здесь, она должна будет сесть.

— Жену?

— Что? — удивленно воскликнул Рик.

— Я спросила, не свою ли жену вы ищете, — громко и четко повторила женщина на случай, если он не расслышал ее из-за окружающей их толпы.

— Я не женат, — сухо ответил Рик.

— Вы из меня дурочку делаете?

Когда Рик ее не понял, она продолжила.

— У вас кольцо на пальце.

— Я не женат, — твердил мужчина. — Развелся пару лет назад.

— Но вы все еще носите обручальное кольцо? — недоверчиво спросила она.

— Это вас не касается! — огрызнулся Рик, но вскоре в спохватился, ведь грубость не поможет ему заключить контракт. — А вы были замужем?

— Да, — коротко ответила Лорал. — Но я не желаю об этом говорить.

— Что же… Хорошо, — Рик судорожно искал тему для разговора. — Вы англичанка?

Лорал кивнула.

— Но живете в Италии?

Она поджала губы, раздумывая над тем, что ответить.

— Скажем так… — она сделала паузу. — Я переехала туда из-за мужа. Это все. Давайте не будем говорить об этом?

— О чем же тогда вы хотели бы поговорить?

— Вы что-нибудь выставили на эти торги? — она буквально сразу же нашла новую тему.

— Да… платье, — нерешительно ответил Рик, ожидая реакции своей собеседницы. Почему-то в ее присутствии он чувствовал себя несколько сконфуженно.

— Платье на книжном аукционе?

— Издательства могут предоставить все, что посчитаю нужным.

— Хм… А что за платье?

— Пару лет назад я подарил своей жене очень… по-моему, это было слишком дорогое платье. Красное, длинное, расшитое камнями. Но когда мы разводились, она оставила его мне. И вот сейчас я понемногу разбираю ее вещи, — объяснил Рик, выдвигая стул для Лорал. Он ждал, пока она сядет, однако женщина не особо торопилась.

Рик поднял голову и посмотрел на нее. Лорал была бледна, а полный недоверия и непонимания взгляд был направлен на него. Ему даже показалось, что рассказанная им история ввела ее в полнейший ужас.

— Извините… Я не могу понять, — еле шевелящимися губами произнесла она. — Вы продаете ее платья, но не снимаете обручальное кольцо. Это очень… очень странно! И вы ищете ее!

— Мисс Крол, не думайте об этом. Вы здесь не для того, чтобы обсуждать мою личную жизнь. Наслаждайтесь вечером, — он кивнул на стул.

— Вы странный человек, мистер Скорокер, — хмыкнула Лорал и села.

А Рик обошел столик и занял свое место. Гости понемногу подтягивались, а они молчали и ждали начала торгов. Рик преднамеренно сел так, чтобы получить наиболее удачный обзор на вход. Он все так же ждал, что сейчас в этих широко распахнутых дверях появится Джаки, но ее все не было.

Вскоре зал наполнился, и в нем было уже не протолкнуться. Рик устало наблюдал за мужчиной, который старательно пробирался сквозь плотно стоящие столики к первому ряду. Похоже, ее все-таки здесь нет. Рик развернулся к сцене. Скорее всего, она уже ушла. Он вновь упустил ее.

Спустя несколько минут на сцене появился аукционист и главное мероприятие вечера началось. На сцену раз за разом выносились лоты, поднимались таблички, а ведущий радостно восклицал, стуча молотком. И так по кругу, пока на сцене не появилась миниатюрная женщина, пытающаяся выкатить огромный манекен, на котором красовалось длинное красное платье, весь лиф и рукава которого были расшиты бордовыми и золотыми камнями разной величины.

Зал на несколько секунд погрузился в молчание, и тут, словно прорвало платину, со всех сторон раздались восторженные женские перешептывания.

— Это платье стоит в разы дороже, чем какое-то жалкое кольцо, но вы все равно безвозмездно им пожертвовали, — вслух размышляла Лорал. В ее голосе слышалось недоверие и некоторое восхищение. Она, как и остальные женщины в зале, была заворожена этим платьем. — Вы действительно глупы!

Тем временем ведущий расписывал все прелести данного платья, он располагал к себе публику, настраивая их на покупку. И когда он начал торг, бесчисленное количество рук взмыло вверх. Рик усмехнулся, с некоторым волнением заметив, какой бешеной популярностью пользовалось это платье. Ни один из предложенных ранее лотов не вызывал подобного ажиотажа.

Ведущий все поднимал и поднимал цену, борьба все продолжалась, хоть со временем ряды из рук и редели, но все же желающих приобрести платье оставалось слишком много.

— Знаете, вы довольно интересный человек!

Ехидная улыбка вновь озарила ее лицо. На последнем круге Лорал подняла руку, присоединившись к борьбе.

Рик удивленно наблюдал за ней.

— Зачем ты в этом участвуешь?

— Мне просто понравилось платье, — она подмигнула ему. — Но вы действительно идиот, раз решились избавиться от чего-то подобного.

Рик хохотнул.

— Иш какая умная!

Лорал повернулась к нему, улыбаясь.

— Неужели я обидела вас?

— Нисколько… Если вам так понравилось это платье, то бери. Правда я не уверен, что вам его отдадут.

— Это почему же?

— Дама за соседнем столиком, мне кажется, не собирается сдаваться, — пожал плечами Рик, выразительно смотря на женщину в белом, что сидела через три столика от них.

— Будь уверен, с ней я уж точно справлюсь, — Лорал окинула ее испытывающем взглядом. — Мне кажется, она в него просто не влезет.

— Не мне судить.

— Хорошо, но это ведь не будет иметь никакого отношения к книге и контракту? Ведь так? — настороженно спросила Лорал, изогнув свои арочные брови.

— Что за странные вопросы? Этот аукцион не коим образом не связан ни с издательством, ни с моим бизнесом в целом.

— Тогда ладно, — она вновь вскинула руку, участвуя в торгах.

Она вернулась в игру именно в тот момент, когда судьба платья была практически решена. И не прошло и пары минут, как восторженный ведущий вскричал:

— Отлично, просто отлично! Алое платье от Dior продано даме в зеленом платье за девятым столиком. Могу честно заявить, что это, возможно, самый дорогой лот на сегодняшний вечер. Девять с половиной тысяч! Мне действительно сложно в это поверить! Ах, даже дыхание перехватило!

Лорал радостно улыбалась, доставая из своей сумочки чековую книжку.

— Мистер Скорокер, обрадуйте меня! Скажите, что оно вышло вам дороже, — молила она, выводя цифры на белой бумаге.

— Нет, оно обошлось мне в полтора раза дешевле, — посмеиваясь, ответил Рик.

Лорал подняла голову, на ее лице застыла маска шока, смешанного с отчаяньем. Сощурившись, она произнесла:

— Туше, мистер, туше, — она отдала чек официанту, а после написала номер телефона на салфетке и протянула его Рику. — Мистер Скорокер, спасибо за неплохой вечер. Говорю сразу, я все еще не согласна на подписание договора, однако ваше общество мне не было противно, — она поднялась из-за стола. — Я пробуду в Лондоне еще неделю или около того, можете попытаться меня переубедить. До свидания.

Она подмигнула ему и начала пробираться вдоль близко стоящих столиков к выходу. Рик провожал ее заинтересованным взглядом, он просто не мог понять, что на уме у этой женщины. Ее манера поведения пленяла и обезоруживала его. И он не мог понять своей реакции на нее. Она была интересна. Но больше всего его радовало то, что, возможно, теперь у него появился шанс заполучить ее в число своих авторов. А это невероятная удача!

— А сейчас мы рады представить вам наш последний лот. Вы не найдете его в брошюрах, так как он был предоставлен нам в последний момент. Миссис Джаклин Трот любезно предоставила для нашего аукциона полное собрание сочинений Джека Лондона. Начальная цена две тысячи фунтов.

Не веря своим ушам, Рик медленно повернулся к сцене. Джаки все еще была где-то здесь. Да, она не села за его столик, но она была здесь. Как он мог забыть о ней?

***
Джаки закончила собирать свою сумку для тенниса и, закинув ее на плечо, спустилась вниз, на кухню. По запаху жаренных бананов и корицы, она догадалась, что Марта готовила банановые панкейки.

— Вкусно пахнет, — рассеянно протянула она, скинув сумку и взобравшись на высокий табурет.

— Дождешься, когда они будут готовы, или ты уже убегаешь? Я только первую порцию поставила, — спросила женщина, не отрываясь от плиты.

Джаки согласилась подождать, через окно наблюдая за соседским мальчишкой, играющим с собакой.

— Слушай, Марта, ты уверенна, что хочешь посидеть с Тимом? Пойми, он только производит впечатление спокойного и послушного мальчика. Он совершенно не такой!

— Джаки, что за вздор! Сходи, развейся. Тебе нужно больше времени тратить на себя!

Женщина сняла со сковородки несколько уже готовых блинчиков и положила их на заготовленную тарелку рядом с собой, а затем налила еще тесто в сковороду. Несмотря на возраст, она делала все это очень даже проворно, когда как Джаки могла минут двадцать простоять в попытках приготовить идеальный панкейк и все равно они получились бы кривыми.

Пока она наблюдала за этими идеальными кругляшками, лежащими на не менее идеально чистой тарелке, ее охватила зависть. Не такая злобная зависть, схожая с ненавистью, а скорее печальная зависть. Это было недовольство от самой себя. Ведь сколько бы она ни старалась, она не могла и половины того, что с такой легкостью делала Марта.

— Вчера уже развеялась, — фыркнула Джаки.

— Тебе не понравилось на аукционе? — удивилась Марта. Она лишь на секунду отвернулась от плиты и посмотрела на Джаки. Но даже этой секунды было достаточно, чтобы понять по ее недоверчивому взгляду, что не понимала позицию Джаки относительно всех этих мероприятий.

— Это все не мое, — попыталась объяснить она. — Это, конечно, не званные ужины Армстронгов, но все же… Но все же я знаю их от «а» до «я». На них не происходит ничего, что бы я не видела раньше. Поэтому они для меня хуже какой-нибудь самой извращенной пытки. Не стоило мне ходить…

— Но тогда зачем ты вчера пошла?

Джаки расстроено потерла лицо руками.

— Не знаю… может быть надеялась, что хоть что-то изменилось.

— Тогда тебе определенно стоит пойти, и даже не думай о том, что я не справлюсь с Тимом. Ты меня поняла?

Джаки потянулась и кивнула.

— Ладно.

— Вот и отлично.

В дверь позвонили. Джаки переглянулась с Мартой.

— Нет, милая, я никого не жду.

— Странно, я тоже, — протянула Джаки.

Марта отложила и собиралась уже пойти открывать, но Джаки остановила ее.

— Марта, дожаривай, я сама открою, — сказала она, спрыгнув с табурета.

— Хорошо. Если это рекламщики, гони их в шею!

Джаки усмехнулась и пошла по коридору, ненадолго заглянув в гостиную, чтобы проверить сына, который сидел на полу, перебирая большие кубики лего и что-то строя. Эта картина не могла не вызвать умиления. Убедившись в том, что все хорошо, девушка пошла дальше по коридору.

Сквозь матовые вставки на входной двери проглядывался мужской силуэт. И это мог быть лишь какой-нибудь рекламный представитель, ведь по словам Марты ее отец в последнее время был совершенно асоциален, и ни она, ни Джаки никого не ждали.

Джаки планировала по-быстрому отделаться от этого агента, а потом сразу же отправиться на теннисный корт.

Джаки распахнула дверь.

Сердце пропустило удар или даже два.

Рик.

На пороге стоял Рик.

Грудь сжалась от страха и девушка больше не могла дышать. В голове билась лишь одна мысль, Тим сейчас в доме. Джаки часто моргала, надеясь, что этот образ сейчас рассеется и перед ней окажется обычный рекламщик, но нет, это был Рик. Это определенно был он.

Ее всю трясло. Она не могла произнести ни слова, лишь молчала и смотрела на него, а он, казалось бы, делал то же самое. Просто стоял и внимательно смотрел на нее. У него было какое-то несчастно-недоверчивое выражение лица.

Рик откашлялся:

— Я удивлен, что ты здесь…

— Зачем… — девушка запнулась. — Зачем ты пришел?

Рик выглядел растерянно и даже испугано, словно искал предлог, однако Джаки была слишком поглощена собой и свои переживаниями, чтобы заметить это. В ее глазах все его жесты были развязными. А то, как показал он ей свой портфель, показалось и вовсе небрежным.

— Твой отец не отвечал на звонки. Мне нужно, чтобы он подписал некоторые договора, — говоря это, он не отрывал от нее взгляда.

Джаки нервно хватала ртом воздух, пытаясь успокоиться. Во рту все пересохло, язык прилипал к небу, отказываясь выдавать хоть что-то членораздельное.

— Он… знаешь… он спит… Ты можешь оставить договора мне… Мы пришлем их завтра с курьером.

— Джаки… нам нужно поговорить.

— Извини, но я… я не настроена на разговор.

— Но ты вернулась?

— Это на пару недель.

— Где ты сейчас живешь?

Нервный смешок сорвался с ее губ.

— Тебя это не касается.

— Касается… Я твой муж!

— Бывший. Муж, — Джаки делала ударение на каждом слове.

Лицо мужчины исказилось, будто ему со всего размаха дали под дых.

— Ты права, — выдохнул он. — Права.

— Давай документы, — Джаки немного успокоилась. — Я не настроена на дальнейшие разговоры. Документы, — настаивала она, протягивая руку.

— Ты сильно похудела, — как бы невзначай произнес он, расстегивая портфель.

Джаки ошарашенно выпучила глаза, не зная, что ответить. Весь этот разговор казался ей неправильным и по-детски наигранным. Она знала, что нужно как можно быстрее отделаться от него.

Рик протянул ей несколько файлов, а она сжала их вспотевшей ладонью. Ее била мелкая нервная дрожь. Она молилась о том, чтобы он ушел как можно быстрее.

— Это все? — дрожащим голосом спросила она.

— Да…

Джаки выдохнула. Это хорошо. Он сейчас уйдет.

— Тогда не смею…

— Мам, — услышала девушка и обернулась.

Тим стоял посреди коридора, сжимая в руках несколько зеленых кубиков.

— Мам, ты поиграешь со мной?

— Тим, вернись в комнату, — приказала Джаки, вставая так, чтобы перекрыть Рику обзор на ребенка. Неужели он увидел ее сына? Нет! Только не это… Это неправильно. Нужно немедленно закрыть входную дверь.

— У тебя есть ребенок? — Рик вытянул шею, стараясь рассмотреть Тима.

— Мама, пойдем играть! — в голосе мальчика слышались визгливые, требовательные нотки.

— Тебя это не касается! Тим, немедленно вернись в комнату! — в этот момент она даже не знала кому предназначались эти слова.

Это было слишком много для ее нервной системы. Перегрузка. Она тяжело дышала.

— Мама, пожалуйста! — уже не требование, плач.

— Это мой ребенок? — он требовал ответа.

— Мама!

— Джаки, ответь, черт тебя дери! Это мой ребенок?

Джаки подняла взгляд на Рика. Черт, ей хотелось кричать от отчаянья. Всего этого было слишком много. Это давило на нее…а еще и присутствие Рика. Слишком, слишком много!

Джаки выдохнула, пытаясь хоть немножко успокоиться. Глаза жгло от непролитых слез.

— Нет. Рик. Тим. Не. Твой. Так что, пожалуйста, уйди! — она старательно выговаривала каждое слово, боясь хоть что-то сказать не так.

Эта фраза была единственной, на что ей хватило самообладания. Из коридора доносился детский, слегка визгливы плач Тима, и он, как на зло, не собирался возвращаться в гостиную. Он плакал и кидал те кубики, что были у него в руках, в разные стороны. Так что его плач сопровождался глухими ударами.

Черт! Определенно ей не стоило возвращаться.

Прибежала Марта, подхватила Тима на руки и унесла куда-то, пытаясь успокоить его. Сквозь эту какофонию из детского плача, женского голоса и звука падающих игрушек, время от времени пробивался голос Рика. Он что-то спрашивал, но Джаки никак не могла сосредоточиться на этом. Она заткнула уши руками, пытаясь поймать хоть одну связную мысль.

Слишком много. Всего этого было слишком много.

Джаки посмотрела на Рика.

— Уходи сейчас же! — крикнула она и забежала обратно в дом. В висках стучало, а к глазам подкатывали слезы.

Вот черт! Это был очередной приступ паники.

Дверь с грохотом захлопнулась за ней. Джаки съехала вниз по стене и села на пол, обхватив руками колени и дав волю слезам. В этот момент она была сломлена и раздавлена. Ощущала себя разрушенной, не подлежащей восстановлению. Она все сидела и ждала, когда ее перестанут душить рыдания.

Все же возвращение в Лондон было огромной ошибкой.

Джаки закусила губу, надеясь, что физическая боль сможет хоть немного заглушить душевную. Но это не помогало.

Она почувствовала, как ее обхватили чьи-то руки и подняли с пола. Однако из-за слез, застилающих глаза, ничего не смогла разобрать.

— Милая, пойдем на диван.

Этот голос был ей знаком.

— Пап, — всхлипнула Джаки.

Отец забрал у нее из рук файлы и положил на тумбу рядом. Он проводил ее в гостиную и посадил ее на диван.

— Где Тим? — ее слова потонули в очередном всхлипе.

— Марта отнесла его в твою спальню. Так что… Я, пожалуй, принесу тебе воды.

Алекс Трот был обычным мужчиной, которого пугали женские слезы. Поэтому он просто не знал, что еще сказать. Он ушел, но вскоре вернулся с большим бокалом холодной воды. Джаки приняла его и поднесла ко рту. Ее зубы стучали по стеклу, мешая сделать хоть один нормальный глоток. Однако, когда живительная влага заструилась по горлу, девушка начала понемногу успокаиваться.

Это хорошо. Спокойствие — это всегда хорошо.

Поставив наполовину опустевший стакан на пол, Джаки выпрямилась и утерла остатки слез, размазывая по щекам растекшуюся тушь.

Все это время отец сидел в кресле и просто ждал, когда Джаки будет готова к разговору.

— Это был Рик? — скрестив руки на груди, спросил Александр.

Джаки сконфужено кивнула.

— Что он тебе сказал?

— Ничего, — Джаки терла лицо ладонями. Она и сама не знала почему так отреагировала. — Он просто занес тебе какие-то документы.

— И поэтому ты сейчас рыдала, как… боже… Я даже не могу подобрать сравнения, чтобы охарактеризовать случившееся, — он экспрессивно всплеснул руками.

— Я не знаю, как, я просто… Мне просто нужно было это. Вот и все.

— Хорошо. Сейчас у тебя все нормально? — он кивнул на бокал. — Тебе принести еще воды?

Джаки кивнула, откинувшись на спинку дивана. Сегодня был определенно не ее день, и с этим ничего не поделаешь. Она прикрыла глаза, впервые за долгое время ощущая в себе это спокойствие. Похоже, она была права, ей действительно это было нужно.

Глава 23

Рик не знал, что и думать. Его всего трясло. Он сидел в своей машине возле дома Тротов и просто не мог понять, что ему делать.

Это казалось невероятным — то, что у нее есть ребенок. Когда? А самое главное: от кого?

О Боже, у нее был ребенок.

Все эти годы он строил для себя определенный план того, как должно произойти их воссоединение, а теперь все это было разрушено. Теперь между ними стоял не только этот неизвестно от куда взявшийся ребенок, но и, скорее всего, еще какой-то мужчина, отец этого ребенка.

Она ведь сказала, что он не его.

Рик положил голову на руль.

Черт! Черт! Черт! Ну разве же это не чертова поездка в Диснейленд!

Воздух со свистом вырвался через его плотно стиснутые зубы. Так вот, что имела в виду Алексис.

Теперь до Рика все же начало доходить. Она не хотела его видеть, потому что и впрямь не любила. Да и ушла, скорее всего, по той же причине.

Рик помнил тот день и словно как сейчас помнил их последний разговор. Он до последнего сожалел лишь о том, что они тогда поругались. Вот дурак, он ведь винил во всем только себя.

Рик бросил папку на стол. В этот момент он был чертовски зол. Он никак не мог понять причину таких низких рейтингов. Продажи их ведущих авторов неумолимо падали, а статистика, лежащая в тех папках, показывала лишь то, насколько плачевным было их положение. Это были сухие цифры и факты, которые с каждым днем становились все более отвратительными.

В дверь постучали. Рик обернулся. В дверном проеме, облокотившись о косяк, стояла Джаки. Ее каштаново-рыжие волосы были собраны в небрежный пучок, несколько прядей выскочило из него и небрежно топорщилось в разные стороны. В последний месяц она всегда выглядела так по-домашнему в своих безразмерных футболках и леггинсах. Но Рика насторожил не ее внешней вид, к нему он уже привык, а та паника и отчаянье, что поселились в ее глазах. Она стояла там и не решалась войти, сильно нервничая. Ее плечи были напряжены, а поза была наигранно расслабленной, будто бы она старалась скрыть свой страх за этой игрой.

— Что-то случилось? — резко спросил Рик. Его тон был более грубым, чем он того хотел, ведь он понимал то, в каком состоянии она была, однако ничего не мог с собой поделать. Его злило, что она пытается от него что-то скрыть.

— Ничего, — она покачала головой, держа руки за спиной. — Просто хотела узнать, как ты тут.

— Со мной все в порядке, — отрезал он. Сейчас Рик был не настроен ни на какие разговоры.

— По тебе не скажешь, — еле слышно протянула Джаки.

— С каких это пор ты стала экспертом в человеческих чувствах? — фыркнул Рик.

Ее и без того большие глаза расширились и стали просто огромными от удивления.

— Я не это имела в виду, — выдохнула она.

— Тогда просвети меня! — выпалил Рик, вскочив с кресла.

— Не смей кричать на меня! — Джаки словно бы в противовес ему была спокойна, хоть в ее глазах и отражалась нескончаемая паника, она будто бы совершенно не влияла на нее. Ее голос оставался таким тихим, уверенным. Он разнился с ее взглядом. — Давай просто поговорим. Ты всегда можешь положиться на меня. Рик, сядь пожалуйста.

— Положиться на тебя? — огорошено повторил мужчина. — Посмотри на себя! Боже… ты сейчас даже о себе позаботься не можешь. Не предлагай того, что не можешь выполнить.

Джаки отшатнулась:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты сломана! Ты куда-нибудь выходила за последний месяц? Когда последний раз появлялась в офисе? Ты просто тонешь в этой клоаке из жалости к себе. Ты ведь и сама это видишь! — Рик видел то, как она менялась в лице, как краска отхлынула от него, как блестели глаза от подступивших слез, но уже не мог остановиться. — Ты ничего не можешь. Да и никогда не могла.

— Я думала, ты понимаешь, — она смахнула слезинку, скатившуюся по щеке

— О, поверь мне, я понимаю. Однако это не дает тебе права лезть в мою жизнь. Ты всего лишь моя жена, не более! — крикнул Рик.

— О боже… Я… прости… правда, прости… Прости что я не могу просто так начать жизнь заново! — ее голос сорвался. — Прости, что не могу справиться с тем, что умерла моя мать! Прости, что мне больно! Это же так неприятно, когда человек рядом с тобой страдает, — ее нижняя губа подрагивала. — Правда прости… Я даже не представляла, что тебе так противно от того, что… что мне больно…

Ее слова повисли в воздухе. Рик знал, насколько ей было больно.

Он понимал, что нужно остановиться, и все же пока находился рядом с ней, не мог этого сделать. Резким, размашистым шагом он вышел из кабинета, в дверном проеме случайно задев оцепеневшую от его слов Джаки. Однако та даже не шелохнулась.

Рику нужно было проветриться. Он решил не оставаться в доме, направился прямиком в коридор, обулся и вышел на улицу.

Это был непривычно холодный июньский вечер. И от того порывистый ветер, прорывающийся через его хлопковую рубашку, заставил его продрогнуть. Но это было хорошо, это остудило его. И он смог понять, что действительно был неправ.

Пройдя несколько кварталов и окончательно замерзнув, Рик решил вернуться. Однако вопреки своему решению, он все же шел окольными путями, намеренно оттягивая момент своего возвращения. Ему было тяжело от сказанных им слов, и он просто не знал, что сказать ей теперь.

Но долго его метание по вечерним, опускающимся в ночной сумрак, улицам длиться не могло. И вскоре, даже сам того не заметив, он пришел своему дому.

Эта прогулка ему практически не помогла. Да, сейчас он был спокоен, но все так же не знал, что сказать.

Нужно было просто собраться с мыслями и подняться по этой лестнице, но каждый шаг давался ему с трудом. Он чувствовал себя так отвратительно. Еще никогда до этого он не ощущал такого смятения чувств. Ведь Рик знал, что каждое сказанное им слово было правдой, и, тем не менее, он точно так же знал, что эта правда не должна была быть сказана в такой форме. И он разрывался между этими двумя знаниями.

Рик поднялся по лестнице, ввел наизусть заученный код и вошел в квартиру. Еще на пороге он заметил, что что-то было не так. Не разуваясь, он влетел внутрь. Джаки не было ни в гостиной, ни в кабинете, да и в спальне ее тоже не было.

Их спальня выглядела так, будто там хорошо поработал серийный вор. Двери всех шкафов распахнуты настежь. Какие-то вещи валялись на полу, а ворох их цветной женской одежды также был и на кровати.

Ему не нужно было подходить к шкафам, чтобы понять, что творилось там. Он и так знал, что ровный ряд из его и ее чемоданов поредел так же, как и вешалки с одеждой. Ему не требовалось проверять и второю комнату, там ведь было все то же самое. <i>Опустошение.</i> Исход был очевиден с самого начала. Она ушла.

Гоня от себя эти воспоминания, Рик со всего размаху стукнулся лбом о руль. Машина тут же отозвалась визгом сирены, так резко и громко, что даже несколько случайных прохожих подпрыгнуло от испуга.

Горькая ухмылка отразилась на лице мужчины. Он хотел, чтобы она развивалась? Перестала корить себя из-за смерти матери? Что же, он свое получил, и даже сполна. Так, как и сам того не хотел.

Боже, ребенок! Он просто не мог в это поверить. Прошло всего пять лет! Когда она успела не просто выйти замуж, но еще и родить ребенка? Рик плохо рассмотрел мальчика, но был больше, чем уверен, что он был старше двух или даже трех лет. Двухлетние дети не разговаривают так четко.

Он вновь посмотрел на окна ее дома, но из-за плотно зашторенных штор не смог ничего увидеть.

Ее реакция… Он не мог понять ее реакции. Да, сначала она была удивлена, увидев его. А потом… Он был точно уверен, что у нее началась истерика. И не такая, когда по лицу скатилось несколько печальных слезинок и все, нет, эта была настоящая истерика, с криками, нескончаемым потоком слез и нервной дрожью. Об этом говорил тот ужас, что отражался в ее глазах. Рик уже видел ее такой.

В этот момент, впервые за последние пару лет, ему захотелось поговорить об этом хоть с кем-то. Но он осознал то, что ему было просто не с кем поговорить. Родители были не теми людьми, с которыми он хотел бы обсуждать свою личную жизнь. Томас был мужем Алексис, а потому он также не входил в число людей, которым можно было бы доверить всю эту историю с Алексис. Вивьен? Она очень понимающая, но все же была просто его подчиненной. И он не хотел выводить их отношения за придел сугубо рабочих. У него определенно были знакомые, но эти люди оставались только знакомыми и Рик не хотел распространяться с ними о своих проблемах.

А значит, ему просто не с кем было поговорить об этом.

В голове появился образ Лорал.

Да, он познакомился с ней только вчера. Но почему-то она производила впечатление человека, которому можно было доверится. Она была эксцентричной и даже высокомерной, но все в ней располагало.

А потому Рик раскрыл свой портфель и разыскал там смятую салфетку, на которой размашистым почерком был накарябан номер телефона. Немного подумав, он все же набрал номер.

И к его немалому удивлению, ему никто не ответил. Надменный голос оповестил о занятости абонента и перевел его на автоответчик.

Рик не стал оставлять сообщений, просто положил трубку и убрал телефон в карман пиджака. Значит, не судьба.

Мужчина завел двигатель и вырулил с парковки. Не было совершенно никакого смысла оставаться здесь, раз уж Джаки не настроена на разговор с ним.

Вечером, как обычно, Рик сидел в гостиной с ноутбуком и проверял почту. Он не любил выходные, потому что они превращались в дни полные отчаянья и разочарования. После таких вот выходных ему нужен был хотя бы еще один выходной, чтобы отдохнуть и от них. Он искал свое успокоение в бесцельном просматривании интернет-сайтов. В очередной раз он обновил почту, ожидая новой порции рекламы. В последнее время это стало его хобби: чистить почту от рекламы. Очень даже интересное занятие. Но нет, там было лишь одно письмо от Лорал Крол.

Совершенно не понимая своего воодушевления, Рик открыл сообщение.

«Уважаемый мистер Скорокер,

Мне очень жаль, но сегодня у меня было очень много дел. (Нужно было встретиться с родственниками.) И вы, возможно, мне не поверите, но я оставила телефон в номере. Если номер с фотографии ваш, то приношу свои искреннее извинения.

P.S. Если ваш, то что вы хотели?

Лорал Крол, автор романа „Тени на стекле“»

Рик открыл прикрепленное фото. Это был скрин экрана с его номером телефона.

Потакая своему душевному порыву, он не стал перезванивать ей, а написал ответное сообщение.

«Уважаемая мисс Крол,

Вы абсолютно правы, это мой номер телефона. А вот причина моего звонка: я хотел пригласить вас завтра на завтрак.

Рик Скорокер, гендиректор „Паблишин Риал“»

Нажал отправить. Он нервно ждал ответа, то и дело обновляя страницу. Он все ждал и ждал. Ему хотелось как можно скорее получить ответ. Но это ожидание тянулось слишком долго. Было в нем нечто по-юношески томительное. Что-то отдаленно знакомое. Эта женщина и их недолгий разговор зацепили в нем что-то. И в те моменты, когда его мысли не занимала Джаки, он думал о ней.

Лорал.

Лорал Крол.

Интересно, а это псевдоним?

Рик поймал себя на мысли, что он хотел бы знать ее настоящее имя, если таковое имелось. И это был не рабочий интерес, его интерес был сугубо личным.

Вскоре ему надоело просто сидеть и ждать. Он поднялся с дивана, чтобы заварить себе очередную кружку кофе. В последнее время он просто огромными дозами поглощал кофеин. Рик считал себя зависимым. Каждый день ему было нужно не менее трех кружек, чтобы чувствовать себя человеком, и еще две, чтобы иметь хотя бы небольшой запас энергии на день.

Мысленно он подсчитал, что это была уже шестая кружка. Этот подсчет удивил его. Рик выключил кофе-машину и достал из холодильника бутылку с соком. Слабенькая, но все же альтернатива.

Эта суббота была столь же отвратительна, как все, что были до нее, а встреча с Джаки все только усугубила. Она лишь растеребила недавно начавшие затягиваться раны.

Ожидал ли он, что она будет там? Нет, но он надеялся на это. Знал ли он, какого ему будет после этого разговора? И опять в точку, он определенно знал это. Так зачем же он искал с ней встречи, если ему так тошно становилось в итоге?

Он словно был наркоманом или же мазохистом, а Джаки была той отвратительной дозой, которую он так отчаянно продолжал желать.

Рик вернулся на диван к своему ноутбуку, к своей жаждущей обновления почте.

Щелкнул раз, щелкнул два, а на третий раз в окошке среди других уже прочитанных сообщений замелькало синим цветом одно новое.

Лорал.

Рик вновь открыл сообщение и принялся читать.

«Уважаемый мистер Скорокер,

Я так понимаю, завтрак — это не ужин, а значит у этой встречи не может быть никакого подтекста. Поэтому, да, я не против с вами позавтракать.

Пока я жила в Лондоне, у меня был один небольшой любимый ресторанчик в центре. Мы могли бы встретиться там. Если вы, конечно, не против? Если так, то я отправила вам адрес.

Лорал Крол, автор „Тени на стекле“»

Следующем утром Рик припарковался возле невысокого здания, на первом этаже которого удобно расположился небольшой ресторанчик. Окна, выходившие на проезжую часть, почему-то бы плотно зашторены темно-зелеными шторами так, что через них ничего не было видно.

Рик заглушил двигатель и выбрался из машины. Его сразу же накрыло порывом сильного, сырого и промозглого ветра. Декабрь в этом году выдался отвратительный. Целыми днями шли дожди. Ветер был порывистым и холодным. Оставалось надеяться лишь на то, что к сочельнику выпадет хоть немного снега.

Вывеска у входа гласила, что в связи с сильным похолоданием заведение сегодня работать не будет. Эта новость нисколько не обрадовала мужчину.

Он стянул с рук перчатки и достал из кармана парки телефон, набрал номер Лорал, однако женщина опять, как и вчера, не ответила. Сегодняшнее утро состояло из череды неудач.

Неужели Лорал решила надуть его? Это было обидно.

Рик вернулся к машине, решив подождать ее еще пару минут. Несколько забавная ситуация. Собственно, что и следовало ожидать от женщины, которая полгода водила за нос все его издательство.

Он так и сидел в машине с выключенной печкой и ждал Лорал, которой все не было и не было. Рик подождал пару минут, потом еще раз пару минут, и еще. Он боялся уезжать, надеялся, что она все-таки придет. Хотя, наверное, и стоило бы просто забить и уехать. Но он продолжал ждать. Похоже, это было заложено в нем на генетическом уровне, он все время продолжал ждать. Минут через двадцать или около того, он завел двигатель, чтобы согреться, так как машина за это время успела остыть. В этот момент он чувствовал себя полным олухом. Неужели он просто создан для того, чтобы его вокруг пальца обводили какие-то женщины. Сначала Джаки, а теперь еще и эта Лорал.

А слово «осел» с поразительной частотой кружилось у него в мыслях.

И вот, когда ему окончательно осточертело ждать ее на этой пустой парковке перед закрытым рестораном, он увидел ее. В этой закутанной в огромную парку фигуре и с намотанным вокруг шеи шарфом так, что были видны только глаза, он скорее угадал, чем узнал Лорал. Она бежала к ресторану. Узнаваемой ее делали только пряди белых волос, торчащие из-под шапки.

Похоже, она все-таки пришла. Лорал остановилась возле входной двери. Через лобовое стекло Рик отчетливо видел, как женщина остолбенела увидев вывеску. А значит, это не был какой-то коварный план.

Настроение Рика в разы улучшилось. Радостно улыбаясь, мужчина выбрался из машины и направился к ней.

— Доброе утро! — поприветствовал он.

От неожиданности девушка завизжала и резко крутанулась вокруг своей оси, повернувшись к нему, что заставило Рика улыбаться еще сильнее.

— О боже… боже мой… — причитала она. Лорал часто дышала, буквально залпом глотая воздух. — Вы меня напугали.

— Вы опоздали.

— Я проспала.

— Вы не отвечали на звонки.

— Вы звонили? — удивилась Лорал и немедленно принялась копаться в своей сумке. — Вот черт! Да, звонили… Три пропущенных. Боже, мне так жаль… Извините, мне действительно жаль. Он на беззвучном. Черт, я так спешила, что даже…

— Ничего страшного, —усмехнулся Рик. — Но есть нам придется на улице, как видите.

Лорал вновь посмотрела на витрину.

— Это так странно, раньше они никогда не закрывались из-за погоды.

— Когда вы последний раз были в Лондоне?

На Лорал не было перчаток. Она подула на свои руки, чтобы хоть немного согреть их.

— Года четыре назад, может даже больше. Хотя, два года назад я была здесь проездом, но у меня не было времени, чтобы ходить по ресторанам

— Это долгий срок, — эта новость Рика совершенно не удивила. — Многое могло измениться. Но все же, что нам делать с нашим несовсем удавшимся завтраком?

Лорал расстроено пожала плечами.

— Что же, тогда я осмелюсь предложить вам любое другое заведение, — Рик взял ее под руку, чтобы проводить к своей машине. Хотя, возможно, это было и не нужно, ведь его машина была единственной на парковке. — Думаю, идти пешком будет не самой лучшей идеей, особенно по такой погоде, раз уж даже рестораны закрываются.

— Сарказм, мистер Скорокер? — ему нравился этот игривый изгиб ее бровей. — Но, пожалуй, вы правы. — Лорал улыбалась, забираясь в его машину.

Пока женщина разбиралась со своим ремнем безопасности, Рик обошел автомобиль и занял свое место.

— Вы сменили автомобиль? — неожиданно спросила Лорал.

Этот вопрос поставил Рика в тупик. Он не мог понять, что подтолкнуло ее к таким выводам.

— С чего вы это взяли?

Лорал испуганно посмотрела на него. Сегодня она была какая-то не такая. И этот взгляд испуганных карих глаз показался ему до боли знакомым. Все в ней было знакомым. Словно встретил старого друга. Ее реакция была странной, ведь он задал ей совершенно обычный вопрос, а она почему-то испугалась. Она все сидела и смотрела на него.

— Лорал, что-то случилось? Я буквально могу видеть, как в твоей голове крутятся маленькие шестеренки, запуская мыслительный механизм.

— Она просто выглядит новой, — фыркнула Лорал и отвернулась к окну.

Всю недолгую дорогу до ближайшего ресторана она не проронила ни слова, так же как и в то время, пока они ждали официанта, чтобы сделать заказ.

Однако Рик не выдержал и заговорил. Ему надоело это молчание, ведь они пришли сюда не для этого.

— Я вас чем-то обидел?

— Нет, что вы, — удивилась женщина. — Я просто не особо разговорчива. Вот и все…

— Да что вы? — усмехнулся Рик. — А на аукционе вы были более чем разговорчивы.

— Тогда во мне говорили два бокала мартини и хорошее настроение, — пожала плечами она.

— А сейчас?

— А сейчас во мне нет ни мартини, ни хорошего настроения, ни кофеина. Самое печальное, что нет кофеина, потому что я еще толком не проснулась, — сухо отрезала Лорал.

Она распахнула меню и принялась его листать, Рик последовал ее примеру. Спустя пару минут пришел официант и они сделали заказ. А когда его принесли, Лорал буквально набросилась на свой завтрак, тогда как Рик просто медленно попивал кофе, наблюдая за ней. А после второго или третьего глотка кофе Лорал стала более лояльной, терпимой и настроенной на разговор.

Рик оказался прав, с ней было легко. Он ничего не обдумывал, не пытался произвести впечатление. Он просто говорил, а Лорал просто слушала. И для него этот разговор был невероятно правильным, таким настоящим. Ему нравилось говорить с ней. И, казалось бы, они придерживались какого-то негласного правила. Он не говорил о Джаки, она ни словом не обмолвились о своем муже.

Но при этом они говорили буквально обо всем. Искусство, музыка, книги. Их интересы совпадали практически на все сто процентов.

Лорал даже объяснила причины, по котором она не хотела заключать договор. Оказалось, что она не хотела продолжать ту историю, потому что боялась ее испортить. Она считала, что всегда важно в нужный момент поставить точку. Тем не менее она не собиралась заканчивать свою карьеру в качестве писателя. Лорал планировала написать еще много книг и на данный момент раздумывала над новыми идеями, находилась в этом нескончаемом поиске вдохновения.

Эта новость не могла не обрадовать Рика. Он поведал ей о своем намерении заключить с ней контракт в отношении новых историй. Но Лорал возразила, сказала, что об этом нужно будет говорить только после того, как у нее появиться нечто большее, чем наброски некоторых глав. Рик попросил прочитать хотя бы то, что уже есть. И Лорал, немного поломавшись, все же согласилась, пообещав скинуть эти «черновики» вечером на почту.

В такой дружелюбной манере они просидели и проговорили довольно долго. И Рик покинул ресторанчик в хорошем расположении духа. Встреча с Лорал была, как глоток свежего воздуха. И сегодня, впервые за несколько лет, он чувствовал себя по-настоящему свободным.

Глава 24

Джаки сидела на диванчике рядом с книжными стеллажами и перебирала корешки книг, что стояли на полке справа от нее. После той встречи с Риком на порожках ее дома прошло пару дней. И все это время она отчаянно пыталась не думать о случившемся. Ей требовалось хоть как-то отвлечься, вот почему она сейчас была здесь. В книжном магазине.

Книжный магазинчик, когда-то принадлежавший ее матери, а теперь ей, находился в паре кварталов от родительского дома. И это было удобно. Особенно в летнюю пору, когда с утра можно было не особо спешить, а теплым вечером спокойным и размеренным шагом вернуться домой, по пути заглянув в какой-нибудь магазинчик или, может быть, ресторанчик. Зимой же все было не так. Зимой не имели значения маленькие магазинчики, не имела значения и красота вечерних улиц, важно было только как можно скорее добраться до дома.

И вот сейчас Джаки сидела возле окна, отложив в сторону книги, и наблюдала за косым дождем, ухлестывающим мостовую и деревья, давно уже потерявшие свою листву. За какие-то полчаса улицы резко поредели. Остались лишь немногие прохожие с зонтами, готовые бороться с непреодолимой стихией.

Джаки прекрасно осознавала, что отвыкла от такой погоды. Она не взяла с собой зонт, даже не думала о нем до этого момента. Мимо окна пробежала невысокая женщина, закутавшаяся в плащик.

Джаки опустошенно выдохнула. Погода полностью соответствовала ее внутреннему состоянию. В ее душе действительно шел дождь, а мысли находились в некотором сумасброде.

— Мисс Трот, я подготовила бухгалтерские книги за последние шесть кварталов, остальные находятся в архиве у нашего бухгалтера. Но если нужно, я могу их привезти, правда, успею только к закрытию. Если вам не к спеху, завтра их могу доставить с курьером.

Голос служащей отвлек Джаки от ее бесцельного наблюдения за редкими прохожими. Она отвернулась от окна и посмотрела на невысокую девушку в форме, что носили все служащие магазина. И она была очень невысокой. Джаки, сидя на обычном диване, все равно была немного выше ее. Джаки никогда не считала себя высокой, но по сравнению с ней она была просто великаном.

— Хорошо, мисс…?

— Амалия. Амалия Смит. Менеджер.

— Да… да… конечно… — несмотря на свое решение прийти сюда, Джаки все же была слишком рассеянной и не на чем не могла сосредоточиться. — А где они?

Джаки только сейчас заметила, что в руках у маленькой девушки-менеджера ничего не было. Это насторожило ее.

— А-а-а… Мисс Трот, я подумала, что вам может быть неудобно здесь, — она развела руками, показывая на залы и стеллажи вокруг нее. — Поэтому я отнесла все в мой кабинет. Там тише, чем здесь. Хотя… здесь тоже тихо. После обеда здесь всегда затишье.

— Хорошо, Амалия, я думаю, там будет все же поспокойнее, чем здесь. Я люблю работать в тишине, — согласилась Джаки. — Вы не против, что я называю вас просто Амалия?

Девушка просияла.

— Нет, я только за!

Джаки могла бы точно так же улыбнуться и попросить звать себя по имени. И она непременно поступила бы так в любой другой день. Но сегодня она была просто не в настроении и совершенно не хотела нарушать субординацию. Уж точно не со своими подчиненными.

Девушка-менеджер все молчала и улыбалась. Она будто бы ждала чего-то.

— Амалия, проводите меня, пожалуйста, я плохо ориентируюсь в этом месте, — устав от этого бессмысленного молчания, попросила Джаки.

— Да, конечно, — спохватилась девушка и поплелась между заполненными книгами стеллажами.

Джаки поплелась за ней.

Амалия оказалась права: в это время здесь не было практически никого. Джаки столкнулась лишь с зевающими от скуки продавцами, которых было немного.

Амалия проводила ее в небольшой кабинет рядом с кладовкой, заваленной коробками с книгами. Этот кабинет был не больше той кладовки, в него вмещался лишь стол, офисное кресло и несколько книжных стеллажей, так же переполненных книгами.

Амалия отступила в сторону, пропуская Джаки. Первым, что попалось ей на глаза, были розы в горшках на подоконниках. Это были розы ее матери. Те самые ярко-красные с белыми крапинками у основания бутона.

Джаки остолбенела, так и не войдя внутрь.

— Это был ее кабинет? — пересохшими губами спросила она.

— Да, мисс Трот, я заняла его после смерти госпожи Лауры, — кивнула Амалия.

Девушка продолжала стоять рядом, ожидая того момента, когда Джаки войдет в кабинет, но та все не решалась.

Джаки хотела побыть одна, поэтому она попросила Амалию уйти, и та оставила ее практически тут же. Оставшись одна, Джаки привалилась плечом к дверному косяку. Она боялась войти внутрь. Этот кабинет, казалось бы, сохранил в себе больше воспоминаний о ее матери, чем их собственный дом. И от этого находиться здесь было еще сложнее, чем там.

Однако это не было решением ее проблемы. Просто стоя вот так вот на пороге, она ведь ничего не добьется и ничего не изменит. Поэтому, собрав всю свою волю в кулак, она переборола себя и переступила через порог, но это было единственным, на что у нее хватило воли. Джаки вновь остановилась.

Внимательным взглядом она скользила по комнате. Здесь было много вещей, которые просто не могли принадлежать ее матери. К примеру, те зеленые ручки с яркими большими голубыми помпонами сверху, что стояли в небольшой подставке на столе. Ее мать не любила подобные вещи. Она их просто не понимала, а потому и не признавала.

При детальном рассмотрении, здесь было слишком много вещей, не принадлежавших ее матери. Жалюзи. Она ненавидела это безвкусие, которое с трудом можно было назвать шторами. Офисное кресло. Она считала эту мебель безобразной, а вот плед однозначно принадлежал ей: такой зеленый, до безобразия зеленый. Рядом с розами на подоконнике стояли маленькие плошки с искусственными цветами, ее мать не признавала искусственных цветов.

Но все же здесь был ее дух. Он был в книгах.

Джаки сдвинулась с места. Она подошла к стеллажам, провела рукой по корешкам книг. На них не было пыли, а значит, за ними следили, ухаживали. Джаки знала порядок, в котором они были расставлены. Именно так их всегда расставляла Лаура. У нее была собственная система. Книги в мягком переплете стояли на верхних полках, в твердом переплете — на нижних. Ее любимые книги, которые она буквально зачитывала до дыр, в мягких или твердых потрепанных переплетах, занимали самою верхнюю полку. Даже встав на носочки, Джаки смогла дотянуться только до самой полки, но ее пальцы так и не коснулись книг. Поэтому девушка не стала дальше пытаться, боясь, что в обратном случае парочка из них свалиться ей на голову. Похоже, так думала не только она, ведь на ее пальцах остался толстый след пыли.

Джаки не стала изучать оставшиеся стеллажи и прошла прямо к столу. Нужно было проверить бухгалтерские книги. Ведь она пришла сюда не для того, чтобы бесцельно просматривать стеллажи. Девушка села в неудобное офисное кресло с низкой спинкой, на которую невозможно было откинуться, потому что она врезалась в поясницу.

Джаки распахнула одну из продолговатых, заполненных от руки, бухгалтерских книг и принялась изучать их содержимое. Так она провела больше двух часов, но успела просмотреть только три книги. Это было очень муторное и занимающее много времени занятие.

Однако это нужно было сделать. Это нужно было сделать еще после смерти матери, но тогда Джаки была слишком занята своими собственными страданиями, чтобы думать о чем-то еще. В то время для нее бизнес матери не имел совершенно никакого значения. И это было ошибкой. Все ее решения, принятые на тот момент, были неверными. И бухгалтерские книги в этом случае говорили о многом. И она прекрасно понимала это даже с теми неглубокими познаниями в экономике, что у нее были. Шел отток покупателей и прибыль за последние два года уменьшилась в разы.

Джаки уже боялась смотреть книги за все предыдущие кварталы. Ей вполне хватило информации, полученной из недавно изученных книг.

Она встала из-за стола, потянулась, разминая затекшую шею и плечи.

Со сложившейся ситуацией нужно было что-то делать. Она просто не ожидала, что дела обстоят так… так плачевно. Похоже, ей все же придется задержаться в Лондоне.

Джаки требовалось сделать небольшой перерыв. Но, не желая все же терять настрой, девушка решила не выходить в торговые залы. Она осталась в кабинете, изучая еще один но уже закрытый стеллаж. Она выдвигала ящик за ящиком, находя там только бесконечное количество пустых бухгалтерских журналов учета и безопасности. И много других незаполненных тетрадей. В последующих ящиках она так же не нашла ничего нового.

В этот момент она чувствовала себя воришкой, забравшимся в чужой магазин, и было совершенно неважно, что магазин принадлежал ей. Она не чувствовала себя его хозяйкой.

Джаки выдвинула самый нижний ящик. Там лежало много пыльных старых документов, к которым не прикасались годами. Но в глаза ей бросилась большая тетрадь, что лежала поверх всех этих документов.

Аккуратно Джаки извлекла ее из ящика и, стараясь не осыпать всю эту пыль на себя, стряхнула ее в мусорное ведро. И под всем этим слоем пыли на обложке оказалось черным маркером написано одно единственное слово «Проекты».

Она сразу же узнала этот размашистый корявый почерк, лишком жирные буквы. Так, слегка небрежно, но все же красиво, всегда писала ее мать. С трепетом, девушка перевернула первую страницу.

Тетрадь была полна идей и мыслей ее матери. Там были как и вклеенные печатные проекты с яркими диаграммами, так и листы, на которых практически неразборчивым почерком были записаны какие-то мысли, а на полях красовались забавные, немного странные рисунки. Все листы уже давно пожелтели от времени, но это не уменьшало их ценности.

Джаки села в кресло и, откинувшись на его неудобную спинку, принялась с замиранием сердца листать страницы. Она с трудом разобрала некоторые строчки, но большинство текста так и осталось для нее загадкой. Временами в своих записях Лаура переходила на итальянский, и на этих страницах ее почерк становился совершенно непонятным. Но местами она вдруг начинала писать более медленно, буквально выводя каждую букву. И именно эти страницы Джаки смогла прочесть. Все в этой большой тетради было о магазине, о книгах и о работниках.

Джаки перевернула еще несколько страниц и откуда-то из середины выпала небольшая зеленая офисная папка без каких-либо надписей. Девушка отложила тетрадь матери в сторону и принялась листать эту зеленую папку. Это оказался проект перестройки магазина. Каждый листок с различными диаграммами и статистиками лежал в отдельном файле.

Не без интереса, Джаки изучала всю информацию, стараясь как можно глубже вникнуть в суть. Оказалось, что ее мать выкупила верхний этаж и планировала не просто расширить магазин, но и переоборудовать его в некоторое подобие небольшой кофейни, в которой можно было бы читать книги из магазина совершенно бесплатно, если сделать заказ. Некий бонус для одиноких людей.

Проект был детально проработан, в нем даже имелся полностью разработанный дизайн этой самой кофейни, со всеми планами перестройки.

Джаки просто не могла поверить, что ее мать, несмотря на все свои проблемы, строила такие глобальные планы. Она всегда считала свою мать сильным человеком. Но все же не могла поверить, что она не сдавалась, боролась с раком и строила планы.

На глаза навернулись слезы. Джаки отбросила от себя этот проект, словно ядовитую гадюку.

Все эти планы и стремления были напрасны, ведь она все равно мертва. Рак не был тем, что можно было победить лишь одним желанием. Сначала бабушка, а теперь и мать.

Джаки оглянулась вокруг. Даже этот магазин без ее матери был пустым и бессмысленным. Он постепенно разоряется и вскоре так же, как и она, просто канет в небытие.

Девушка утерла непрошенные слезы. В этот момент на нее накатило такое отчаянье, которое она не ощущала уже довольно давно. То, которое она ощущала, когда весь ее мир был разрушен.

Черт, а она ведь даже не попрощалась с ней!

Она ведь не понаслышке знала, какого это — узнать о болезни и смерти матери в день ее похорон. Она была просто поставлена перед фактом. И в тот момент даже не плакала. Она просто не могла в это поверить и оттого ей было так тошно. Джаки презирала себя за то, что в тот день не проронила ни единой слезинки по ней.

Но как бы это парадоксально не звучало, осознание своей полной ничтожности придавало ей сил действовать. Ведь всегда нужно идти от противного.

Джаки вновь взяла в руки дизайнерский проект и открыла последнюю страницу, где были расписаны все поставщики с их контактными номерами. А также подробная перепись всего, что нужно. И рядом с каждым пунктом этого немаленького списка стояла примерная цена. В целом, все было неплохо, однако общая сумма, указанная в конце, была ошеломляющей. И это еще без учета инфляции за последние пять лет.

Не веря своим собственным глазам, Джаки достала из кармана пиджака телефон и принялась пересчитывать. Но цифры на экране телефона оказались точно такими же.

Ух ты! Джаки не была бедной, но даже она не смогла бы отдать такую сумму за раз, с учетом ее недавних необдуманных вложений. Угораздило же ее купить такое дорогое платье. А она же считала, что перестала быть такой транжиркой, как раньше.

Она отложила проект и вновь взялась за бухгалтерские книги. Последний квартал подходил к концу, и нужно было закупать новые книги, производить расчет с сотрудниками перед Рождеством, а еще оплачивать коммунальные услуги. И после нехитрых манипуляций с калькулятором стало понятно, что прибыль магазина за этот период не сможет покрыть и половины расходов, если она хочет реализовать проект матери.

Это удручало. Джаки отняла от получившийся суммы отпускные для сотрудников на время ремонта и осталась всего пара тысяч фунтов. Мало. Очень, очень мало.

Девушка знала, что у нее есть еще банковский счет, на который перечисляются деньги от издательства. Она же все еще являлась держателем немалого количества его акций. Но ей не хотелось снимать эти деньги. Когда пару лет назад Рик переписал на нее значительное количество своих акций, она была удивлена и не знала, как реагировать и какие цели он преследует. Она пошла на принцип и даже не думала прикасаться к этим деньгам. Но сейчас…

Джаки посмотрела на настенные часы. Было уже около шести часов. Что же, если поторопиться, то она вполне успеет в банк.

Джаки засунула свой телефон в карман пиджака. Аккуратно сложила все книги, которые так небрежно разбросала до этого. После вышла из кабинета, прихватив с собой дизайнерский проект и тетрадь матери.

Возле кассы стояла Амалия и еще несколько продавцов. Заметив Джаки, она радостно заулыбалась и защебетала:

— Мисс Трот, вы уже все? Вам еще что-то нужно!

Джаки покачала головой.

— Нет, Амалия. — Она обошла стойку и взяла сумку, которую оставила там, когда пришла, убрала в нее тетрадку с папкой и накинула дождевик.

— Вы уже уходите?

Амалия была более разговорчива, чем остальные сотрудники. Стоило Джаки только появиться в торговых залах, как они тут же замолчали и лишь изредка как-то боязливо поглядывали на нее.

Джаки застегнула все пуговицы на дождевике и повесила сумку на плечо.

— Амалия, я сегодня уже не вернусь, так что закрывайтесь без меня, — она задумчиво посмотрела на девушку, пытаясь что-то вспомнить. — И вот еще что… Закажи мне на завтра выписку с банковского счета фирмы и подготовь полный список всех сотрудников.

— Вместе с приходящими? — она сделалась абсолютно серьезной.

— Это как? — непонимающе спросила Джаки.

— Те, кто не работают на постоянной основе, — заметив полный непонимания взгляд Джаки, она пояснила. — Уборщицы, бухгалтер, дворник…

— А… да… всех…

— Будет сделано, мисс Трот, — казалось, что ее улыбка стала вдвое или даже втрое шире.

И, глядя на эту милую маленькую девушку-менеджера, Джаки не смогла сдержать улыбки. Бывают же такие божие одуванчики.

Она попрощалась со всеми и вышла на улицу. За то время, что она провела в магазине, дождь давно закончился, однако сильный холодный ветер никуда не делся. Джаки, к своей большой радости, довольно легко поймала такси и направилась прямиком в банк.

И ситуация там обстояла гораздо лучше. На банковском счете издательства была необходимая ей сумма, и даже больше.

На следующее утро Джаки снова пришла в магазин, но надолго она там не задержалась, лишь забрала документы.

***

Джаки складывала книги в коробки. Она положила еще две в переполненную картонную коробку и заклеила ее скотчем, затем выпрямилась и огляделась. Кругом были лишь полупустые стеллажи. Это место больше не выглядело так уютно, как раньше. Оно было опустошенным.

Но Джаки надеялась, что это опустошение долго не продлиться. Дизайн-проект ее матери воодушевил ее и теперь ей не терпелось увидеть результат проделанной ею работы.

В другом конце зала, теперь его можно было разглядеть, потому что стеллажи поредели, Амалия проворно складывала книги в коробки, и у нее это получалось гораздо быстрее. Она буквально порхала от одного стеллажа к другому.

За то недолгое время, что они были знакомы, Джаки прониклась к ней симпатией. И прекрасно осознавала, почему ее мать приняла такую на вид бесхребетную девушку на работу. Она располагала к себе.

И, наверное, главной причиной их довольно теплых отношений стала покорность Амалии, которая никогда не шла на конфликт и всецело отдавалась работе.

Джаки улыбнулась и вновь вернулась к работе. Мимо то и дело проходили грузчики и забирали уже запакованные коробки с книгами, чтобы отвезти их на склад.

— Мисс Трот, — обратился к ней мужчина в синей форме грузчиков. — Машина заполнена. Сколько еще будет коробок?

Джаки выпрямилась и окинула взглядом стеллажи и заполненные и пустые коробки на полу.

— Думаю, еще столько же. В ту погрузку еще несколько коробок не войдет?

— Нет, мадам, все забито под завязку. Мы отвезем все еще в два-три заезда, — пояснил мужчина.

— А мебель из кабинета уже отвезли?

— Да. Я так понимаю, стеллажи вы тоже отвозить будете? — Джаки кивнула. — Свободные уже есть?

— Да, в зале фантастики мы уже все освободили, так что вы…

— Мисс Трот, — перебила ее Амалия.

Джаки обернулась к ней.

— Амалия, что случилось? Неужели не понятно, я не люблю, когда вмешиваются в мои разговоры!

— Извините, — она сконфуженно прикусила губу. — Но к вам пришли.

Джаки посмотрела туда, куда показывала ее сотрудница. А там, прислонившись к пустому книжному шкафу, стоял Рик.

Джаки остолбенела от увиденного. Она совершенно не ожидала увидеть его. Она была просто уверена, что он не знал, где находился магазин, а похоже, что нет. Девушка застыла на месте, просто смотря на него и не решаясь двинуться. Это была очередная неловкая ситуация. Она молчала, он ухмылялся, но тоже молча.

— Мисс Трот, мы выносим секцию фантастики? — спросил рабочий.

— Да… да… конечно… — рассеянно ответила Джаки, повернувшись к нему. Возможность не смотреть на Рика была сродни благословению. — Еще разобрана секция с историческими романами, можете выносить и их тоже.

— Будет сделано, мадам, — покорно ответил мужчина в синем костюме и удалился.

Оглядевшись по сторонам, Джаки осознала, что Амалия точно так же предпочла удалиться, а значит, она осталась здесь с ним один на один. И это было последним, чего бы она хотела. По правде, она боялась предстоящего разговора, боялась его, боялась себя. Боялась своей реакции, а потому не спешила начинать диалог.

— Рик, зачем ты здесь? — после некоторого молчания все же спросила она.

Мужчина пожал плечами.

— Если честно, не знаю. Вчера, когда Вивьен сказала, что ты сняла деньги со счета, я был в полной уверенности, что меня это не касается и что я просто не буду лезть в это дело.

— Верное решение, — сухо ответила Джаки. Сейчас из-за того, что Тима не было рядом, она была более спокойной, что было удивительно. — Так зачем ты здесь?

— Сегодня утром я проснулся с мыслью, что это все же имеет ко мне отношение.

— Определенно, это была глупая мысль, — вторила ему Джаки. Она взяла с полки очередную книгу и убрала ее в новую пустую коробку.

Она была удивлена своей сдержанности и собранности, хотя в душе все так же продолжала бояться повторения той сцены.

— Нет, — покачал головой Рик. Его тон был таким же сдержанно-вежливым, как и ее. — Я все же думаю, что это была неплохая идея. Мы так и не поговорили в прошлый раз.

Джаки убрала в коробку последнюю книгу с этого стеллажа и приступила к следующему.

— Ты прав, это был не самый удачный разговор.

— По-моему, сложно назвать разговором ситуацию, когда один рыдает, а другой пытается задавать вопросы.

Джаки не удержала улыбки.

— Туше… Ну… Если ты хочешь о чем-то узнать, прошу, спрашивай сейчас, как видишь, у меня еще много дел.

— Хорошо. — Рик достал из кармана пиджака свернутый пополам тетрадный лист.

— Целый список? — удивилась Джаки.

— Решил, что не хочу хоть что-то упустить.

— Ну что же, милости прошу, — усмехнулась она.

Девушка закончила упаковывать коробку, взяла скотч и попыталась ровно заклеить шов, но скотч, как обычно, съехал, и ей пришлось отодрать его и приклеить по новой.

— Так, приступим… С каких пор ты начала носить лосины?

— Это называется леггинсы, — поправила его Джаки. — И я думаю, что это не совсем то, что ты хочешь узнать.

— Ты решила перестроить это место?

— Да.

— Тебя же никогда не интересовал магазинный бизнес?

— Это вопрос не из списка?

— Нет, это из списка. — Он развернул к ней лист и ткнул в него пальцем. — Пункт номер три.

— Что же… Это было довольно спонтанное решение. И да, я никогда до этого не хотела заниматься чем-то подобным.

— Ты замужем? — в лоб спросил он.

— Что, так сразу? Уже не интересно, как я дошла до того, чтобы стать управляющей этого магазина? — усмехнулась Джаки.

Рик прошел вглубь комнаты и сел на подоконник.

— Отвечай.

— Рик, извини, но моя личная жизнь тебя не касается, — попыталась отмахнуться от его вопроса Джаки, но наткнулись на его серьезный взгляд все же ответила. — Нет, я не замужем.

— Как?

— Вот так… И опережая твой вопрос: нет, ты не отец Тима.

— Тогда кто?

— Никто.

— В смысле? — недоверчиво спросил он, в его глазах отражалось полное непонимание.

Джаки развернулась к нему, перестав складывать книги. Она недоверчиво выгнула бровь.

— Рик, пожалуйста, не тупи. Ты прекрасно понял, что я имела ввиду, — фыркнула она.

— Нет… Я не понял, — он делал ударение на каждом слове, однако выглядел он не как человек, который ничего не понимает. Он будто бы все понял, но надеялся, что она опровергнет его догадку.

— Хм… Спустя пару недель после нашего расставания, я обратилась в банк донорской спермы.

— Что? — его возмущенный голос будто бы отражался от стен.

Джаки даже вздрогнула от испуга. До сего момента его повышенный голос напугал ее так же, как и сейчас, лишь однажды. В тот день, когда она ушла.

— Рик, не повышай голос, — ее губы еле шевелились. — Пожалуйста.

— Извини, — он выглядел оглушенным. — Зачем ты это сделала?

— Зачем? Это очень страшный вопрос. — Джаки села на одну из заполнены коробок, раздумывая над его вопросом, не зная, что ему сказать, как объяснить свои чувства. — Мне нужен был стимул, чтобы жить… — уклончиво ответила она.

— Стимул?

— Да… что-то, что могло бы изменить мои взгляды на жизнь, — кивнула она, подперев подбородок ладошкой.

— Я не мог быть этим стимулом?

Джаки вымученную улыбнулась.

— Не мог.

— Я до последнего думал, что ты ушла к нему.

Джаки посмотрела на него, но он, казалось бы, смотрел куда-то в никуда.

— К кому?

— К Зейну.

— Нет, тогда я ушла в никуда, — пояснила Джаки. — Мне было больно… Ты был прав, сказав тогда, что я сломана. Я действительно была сломана, а потом… Потом появился Тим. Он… Я живу для него.

— Ты могла бы жить для меня! — пылко сказал Рик, и впервые за весь этот разговор он посмотрел ей прямо в глаза.

И Джаки увидела печаль, что плескалась в его глазах. Это подтолкнуло ее к тому, чтобы сказать правду. Она не могла обманывать его в этот момент.

— Я не смогла бы…

— Почему?

— Возможно, я скажу нечто совершенно невероятное… неправдоподобное… Но женщина не может жить только любовью. Я уязвила твое самолюбие?

— Нет, лишь немного.

— Это все, что ты хотел узнать?

— Нет… — Рик смотрел ей прямо в глаза. — Ты любила меня?

— Я боюсь, что если я сейчас хоть что-то отвечу, то все изменится. И я не могу ответить, потому что не хочу изменений. Я нравлюсь себе такой, какая я сейчас. Я мать, я самостоятельная женщина, и для этого мне никто не нужен.

— За что боролся, на то и напоролся, — рассеянно пробормотал Рик.

— Ты это о чем?

— Да так… Знаешь, в моей жизни появилась женщина.

— Женщина? Зачем ты мне это говоришь? Неужели хочешь вызвать ревность? — хмыкнула Джаки. Она попыталась свести все в шутку.

— Да нет… Знаешь, как-то момент расположил… Просто… а я ведь любил тебя.

— Любил… А что теперь?

— Теперь не знаю… Знаешь, Лорал, она не похожа на тебя…

— Лорал? — перебила его Джаки.

— Да, Лорал Крол.

— Ты любишь ее?

— Не знаю, — пожал плечами Рик.

— Но она тебе нравится? — Джаки почему-то вспылила и повысила голос.

— Что с тобой? — удивился он.

— Боже, я не могу поверить… Один завтрак и ты уже влюбился, — ее голос надломился.

— Как ты узнала?

— Не имеет значения, — она тяжело дышала. — Тебе лучше уйти.

В ее голосе была сталь. Холодная, обжигающая сталь.

— Джаки…

— Уходи!

— Что же… спасибо, что согласилась на разговор.

— Пожалуйста.

Рик поднялся и вышел из магазина, а Джаки так и осталась сидеть на той коробке, не имея не малейшего понятия, что ей делать дальше. Она потеряла его.

Глава 25

Из магазина Рик вышел в полном недоумении. Он не мог понять ее реакции, а в голове роились сотни вопросов. И ни на один из них не было ответа. Откуда она узнала о Лорал? Почему так разозлилась после упоминания о ней? И этих «почему» было очень много, но все они меркли на фоне новости, что она воспользовалась донорской спермой. Ни одно другое сказанное ей сегодня слово не задело его так, как это. Она словно бы наотмашь ударила его по лицу. Зачем? Почему?

Да, конечно, она дала ему какой-то ответ, но он не был исчерпывающем. Он запутал его еще сильнее. И то относительное спокойствие, что было у него, вновь разрушилось. Похоже, она навсегда останется его криптонитом, его слабым местом.

Рик сел в машину, раздраженно захлопнув дверь. Он был взбешен. Зачем он сорвался сюда? Что хотел доказать? Ей или самому себе? У него не было ответов и на эти вопросы.

— Она нравится себе такой, какая есть! — в сердцах крикнул он. — Черт!

Это было невыносимо. Он снова наступал на те же грабли. Да как он вообще мог думать, что когда-нибудь сможет спокойно жить дальше? Он был чертовым наркоманом! Даже не знает, чего хочет от жизни! И это он говорил ей, чтобы она развивалась и искала свою цель?

— Придурок, — произнес он.

Да и Лорал не лучше! Она буквально убаюкивала его чувством ложного спокойствия, которое рушилось на глазах, когда ее не было рядом.

Но Джаки…

Его своевольная и холодная Джаки.

Рик ведь прекрасно знал, что чувства к ней погубят его. Она всегда была губительной. А он всегда был уверен в себе, но рядом с ней чувствовал себя бесхребетным размазней.

Скольких усилий ему стоило задать тот вопрос. А что сделала она? Она просто не захотела отвечать! Просто не захотела!

Как же для нее все было просто! Не хочу. Не буду. Она не хочет, а ему страдай и мучайся.

Холодная ярость буквально затопила его. Он жаждал высказать ей все наболевшее прямо в лицо. Вот просто взять — и сказать. Ведь это так просто!

Просто?

Конечно… Он ведь знал, что никогда не сможет этого сделать. Рик боялся, что своими действиями спугнет ее и она вновь уедет, пропадет на несколько лет, а так он хотя бы мог надеяться на то, что изредка сможет, как бы невзначай, столкнуться с ней, завести какой-нибудь ни к чему не обязывающий разговор, увидеть тех чертиков, что плясали в ее глазах, когда она улыбалась.

И вдруг на него словно вылили ушат воды. Осознание было оглушающем. Джаки, которая предстала перед ним, больше не была его Джаки. Ее взгляд был расчетливо пустым. Он мог принадлежать рьяному офисному клерку, но никак не ей. Он не вписывался в тот образ, что продолжал рисовать для себя Рик; тот образ, который он помнил. Этот взгляд просто не мог принадлежать ей. Она смотрела на него не так, как раньше, оттенок печали пугал его.

Но не только взгляд был другим, куда-то пропала расслабленная улыбка и развязная манера поведения. Ее губы были тонкой линией, улыбка холодной и не показывающей чувств ее хозяйки. Это была дежурная улыбка, казалось бы, отработанная годами.

Она стояла с гордо поднятой головой, и казалось, что внутри нее была несгибаемая туго натянутая струна. У нее больше не было той по-детски милой челки, да и волосы стали лишь длиннее, естественно закручиваясь на кончиках, но это даже нравилось ему. И это было единственным, что нравилось ему в этой новой Джаки.

С лица сошла та свойственная лишь детям пухлость и теперь она была похожа на свою мать, гораздо больше, чем раньше. Заостренные скулы и какая-то болезненная худоба.

Да это определенно была уже не та Джаки.

И эти огромные круглы очки…

С каких пор она начала носить очки?

Рик посмотрел на окна магазина. Она все еще сидела на той коробке и нет, она не плакала. Просто сидела и смотрела перед собой. В этот момент она была совершенно не похожа на саму себя и смотреть на такую нее было выше его сил.

Рик завел двигатель и вырулил с парковки. Ему хотелось узнать, осталось ли в этой новой Джаки хоть что-то от его Джаки, но сегодня было не время и не место.

И кто его тянул за язык?

Сказал про Лорал! Мог бы и догадаться, что Джаки это не понравится.

Тем же вечером Рик как обычно допоздна засиделся в издательстве. Он просто не мог вернуться домой, и вот почему он продолжал сидеть здесь и проверять рукописи, которые можно было бы просмотреть и позже. И вот он сидел уже не первый час и просто пролистывать их. Но ни одна из прочитанных им рукописей не смогла его заинтересовать. Поэтому слово "пролистывать" подходило лучше всего, ведь мысли его были далеко. И никакого решения принять он не мог. Оставалось надеяться лишь на то, что на него работали профессионалы, знающие свое дело. А значит, что его решение было ненужным, раз рукописи и так уже были тщательно отобраны.

И вот он отложил в сторону очередную рукопись, поставив на нее красный штампик «Прошла». За последние три часа, что он занимался этим, стопка с еще неодобренными рукописями заметно поредела, а стопка со штампиком «Прошла» неумолимо росла и тем не менее стопка с рукописями, которые не прошли проверку, тоже росла; не так быстро, как предыдущая, но все же росла.

Он собирался взять очередную рукопись, когда в кармане пиджака завибрировал телефон. Рик потянулся к нему и достал свой смартфон. И, к его немалому удивлению, на экране высветился номер Лорал. Он был удивлен ее звонку, ведь после того завтрака она два дня не отвечала ни на его звонки, ни даже на электронные письма.

Рик ответил на звонок и поднес телефон к уху.

— Я разбила свой телефон и только сегодня купила новый, — стало первым, что он услышал.

— И тебе привет, — пробормотал он, встал из кресла и подошел к окну.

— Да-да, привет.

— Привет, — вновь повторил Рик, ожидая того момента, когда она назовет причину своего звонка. Ведь он был в полной уверенности, что мисс Лорал Крол просто не может звонить без причины. Он считал ее «Человеком целей».

Но она все молчала и это был первый раз, когда она молчала так долго. Возможно, она была не в настроении, но телефон не мог передать этого. Поэтому он просто стоял возле окна с телефоном у уха и ждал, когда она проронит хоть слово.

Однако Рик был не самым терпеливым человеком, а потому это молчание не могло продлиться вечно.

— Лорал, вы что-то хотели?

— У меня есть теория, — нерешительно ответила она. — Я хотела бы ее проверить.

— Какая теория, Лорал? — Рик постоянно повторял ее имя. Ему нравился этот звук.

— Что вы думаете обо мне? — выдохнула она.

— Вы определено хороший автор и интересный человек, Лорал, — совершенно не раздумывая ответил он.

В окнах напротив гас свет. Люди уходили домой, а он все стоял здесь, раздумывая над вопросами Джаки и Лорал. Да, мисс Крол была для него интересной загадкой, и он не любил ее лишь потому, что никогда бы не смог полюбить кого-то точно так же, как Джаки. В его сердце не было места ни для кого, кроме нее. И он не просто знал это, он был в этом абсолютно уверен. Но все же он не мог отрицать того факта, что мисс Крол заинтересовала его.

— Я не это имела в виду! — неожиданно раздраженно воскликнула она.

— А что? Что тогда вы имели в виду? — переспросил Рик. Ее реакция была не тем, что бы он мог спокойно предугадать.

— Ничего, — неожиданно спокойно ответила она, а после в трубке не было слышно ничего, кроме гудков.

Рик недоумевающе посмотрел на экран. Ну вот, он определенно не мог предугадать ее реакцию. Чего это она?

Рик так и стоял возле окна, раздумывая над ее действиями. Он даже попытался перезвонить ей, но тщетно, она просто не отвечала на звонки. Не отвечала… Чего и следовало ожидать.

Рик судорожно пытался вспомнить, говорила ли она о том, в каком отеле остановилась или нет. И он был все же в полной уверенности, что даже если и говорила, то зарегистрирована она там была определенно не под своим псевдонимом, хотя бы по той простой причине, что кто-то из служащих отеля мог бы оказаться ее фанатом, жаждущим с ней встречи, что ставило бы под вопрос ее мирное прибывание в Лондоне.

Поэтому Рик сразу же отмел эту идею и вновь набрал номер, однако ответом ему были лишь одинокие гудки.

Странная женщина.

Странная… Но такая пленительная…

Не раздумывая больше ни сегодня, Рик схватил с вешалки свое пальто и буквально вылетел из кабинета. Он не знал, какую цель преследовал, просто не мог больше находиться там. Гонимый своим бесцельным порывом, он направился прямо к лифтам. Впервые за долгое время нахождение в издательстве, да и само издательство, претило ему.

Претило?

Это слово было забавным. Как то единственное, что имело смысл в жизни, может претить?

Все работники издательства уже давно разошлись по своим домам, но на первом этаже охранник всеми силами пытался не заснуть, невидящим взглядом сверля мониторы компьютеров, где отображались видео с камер наблюдения с каждого этажа здания. Его внимание было рассеянным, но он все же смог заметить Рика и вцепился в него, как в последнюю возможность нее заснуть.

— Мистер Скорокер, вы уже уходите? — мужчина зевнул.

— Да, — просто ответил Рик. Ему хотелось было обратиться к служащему по имени, но он вдруг осознал, что не знал его. А спросить, казалось ему невежливым. Поэтому он не сказав больше ни слова, направился к выходу.

Но охранник остановил его, продолжив разговор.

— Мистер Скорокер, я вот что хотел сказать, пару часов назад приходил курьер…

Он замолчал и принялся рыться в ящиках своего стола. И делал он это настолько медленно, что Рик начал подумывать над тем, чтобы сбежать, пока его не видят.

— Странный, конечно, парень, — начал охранник, продолжая поиски чего-то. — Никогда не видел, чтобы письма приносили после шести часов. Да уж время было и правда позднее. Он, этот парнишка курьер, сказала, что письмо было потеряно на почте. Забавная штука, больше пяти лет прошло! Я его, конечно, получил, но… Оно было на какое-то незнакомое имя. Никогда не слышал, что бы у нас работал кто-то… Как же ее звали? — охранник все еще что-то лепетал, но Рик его почти не слушал. Когда-то потерянное на почте письмо его совершенно не интересовало. Однако он понял, что что-то упустил, когда охранник обратился непосредственно к нему, спросив. — Миссис Скорокер, то ваша мать?

— Нет, — рассеянно ответил Рик, а после добавил. — Фамилия моей матери Томсон-Скорокер.

— Ох… тогда произошла какая-то ошибка… Джаклин Скорокер… — мужчина выглядел озадаченным, сжимая в руке пожелтевший конверт. — Нужно будет позвонить завтра в почтовое…

— Джаклин?

— Да… Необычное имя…

— Что же, тогда никакой ошибки нет, — перебил его Рик, выхватив письмо. — Оно для моей жены.

— Вы женаты?

— Бывшей жены, — он засунул конверт в карман пальто.

Входная дверь издательства открылась, спуская поток холодного декабрьского воздуха.

— Мадам, извините, но мы уже закрыты, — охранник обратился к девушке, которая вошла вместе с тем порывом ветра.

— Мне нужен мистер Скорокер, — голос был Рику знаком, и он обернулся.

Там, возле входа, закутанная в нелепо-голубого цвета парку, стояла Лорал. Ее белокурые волосы, растрепанные ветром, свисали, закрывая большую часть лица, однако сомнений не было, это точно была Лорал Крол.

— Лорал?

Девушка повернулась к нему.

— Привет, — неуверенно произнесла она. — Я хотела поговорить. Надеялась, что ты еще здесь, — в ее взгляде была некая пугающая задумчивость.

— И это не телефонный разговор?

— Да нет… Не то, чтобы… просто я хотела сказать это лично.

Ее ответ насторожил Рика.

— Хорошо, — он старался говорить как можно уверенней. — Ты хотела бы поговорить здесь или подняться в мой кабинет?

Лорал как-то странно посмотрела на него.

— Ты не против прогуляться? — ее тон стал более уверенным.

Рик немного подумал и ответил:

— Хорошо.

Он прошел вперед и открыл перед ней дверь, подождал пока она выйдет и вышел вслед.

Некоторое время они просто молча шли по улице. И это молчания нисколько не тяготило Рика. Хотя Лорал почему-то вновь выгляделасконфуженной. И эта ее неуверенность шла в разрез с тем образом, который он себе представлял. В тот момент ему казалось, что весь его привычный мир просто рушиться, ускользая сквозь пальцы. И то, что Лорал не являлась причиной этого, было очевидным.

В этой тишине он смотрел на Лорал, пытаясь понять, почему она продолжала казаться такой знакомой. Разрез глаз, едва заметные скулы, по-детски вздернутый нос. И губы, не их форма, она была обычной, а то, как они искривлялись в горькой усмешке. Все это было ему знакомо.

— Так что же? О чем вы хотели поговорить? — все же не утерпел и спросил Рик, ведь ему было сложно не думать о Джаки в этой тишине, нарушаемой лишь шумом от проезжающих мимо машин.

— Вы получили мои рукописи?

Она старалась говорить непринужденно, словно бы это и было тем, что она хотела обсудить, однако Рик ей не поверил и лишь сильнее насторожился.

— Да.

— И что вы о них думаете? — она засунула руки в карманы и замедлила шаг, Рику пришлось подстроиться под нее и так же замедлиться.

— Я еще не успел прочитать многого, поэтому у меня нет четкой картины… — он запнулся. — четкого представления.

— Но что вы можете сказать на данный момент? — Лорал старательно избегала его взгляда, как бы вскользь изучая витрины магазинчиков, расположенных вдоль улочки.

— Вы обманули меня, сказав, что это не связанные между собой наброски, — ответил он.

— И когда вы это поняли?

— Мне кажется, это было на середине шестой главы.

— Хм… рано… — протянула она. — Я думала, это останется загадкой чуть дольше.

— Вы пишете мистический роман?

Лорал кивнула.

— Я хочу… даже нет, скорее пытаюсь написать историю, которая будет состоять из несвязанных между собой рассказов, складывающуюся в некого рода былину о городе одиноких людей.

— Мистическую былину?

Лорал вновь кивнула.

— Если вы решитесь издаваться, то я буду рад помочь вам. Однако что-то подсказывает мне, что не об этом вы хотели со мной поговорить.

— Догадливый, — фыркнула Лорал.

Она прошла чуть вперед и остановилась возле лавочки, в витрине которой на полочках лежали различные елочные игрушки с ценниками. В преддверие рождества цены на них были баснословными.

— Знаешь, я никогда не любила зимний Лондон, — она подняла взгляд на Рика. — Он еще с детства всегда казался мне холодным и не радушным. Даже все эти огоньки и украшенные дома ничего не меняют. Он всегда остается таким.

— Вы отходите от темы? — усмехнулся Рик.

— Не совсем. Если честно, то это и есть тема. Я обещала вам, что останусь в Лондоне еще на пару недель, но все же это выше моих сил. Я хочу вернуться в Италию. Там для меня спокойней и я гораздо быстрее смогу закончить новый роман. А здесь… здесь я не могу выдавить из себя ни строчки. Собственно вот… это то, что я хотела вам сказать. Обычно я человек слова, но, похоже, этот выше моих сил, — она говорила очень быстро, временами сбиваясь, как будто старалась как можно скорее рассказать выученный наизусть стих.

Рик пытался поймать ее взгляд, но тщетно, она все так же старательно избегала его, изучая витрины и безвкусные елочные игрушки.

— Почему вы не можете писать здесь? Что именно вам мешает?

Бинго! Вопрос задел ее. Она, похоже, не ожидала его, а потому, буквально выпучив глаза от испуга, Лорал посмотрела на него и сбивчиво пробормотала подрагивающими губами:

— Просто не могу и точка! Здесь напрочь отсутствует нужная мне атмосфера. И знаете… мне кажется, что вас это абсолютно не касается, — она нервно хихикнула. — Зачем я вообще оправдываюсь?

— Ладно, — Рик немного подумал, прежде чем продолжить. — Когда вы улетаете?

— Завтра. Рано утром. Я уже забронировала билеты, — незамедлительно ответила Лорал.

— Что же… Все так же отказываетесь подписать с нами договор?

— Книга еще не готова, так что я не вижу в этом смысла на данный момент. У меня еще есть время, чтобы подумать. Я дам вам ответ тогда, когда работа будет идти к завершению.

— Что же… хорошо…

С каждой фразой паузы между словами становились все длиннее, а разговор все более неловким.

И Рик никак не мог этого понять, ведь ему было предельно просто с Лорал. Ему даже казалось, что она смогла стать ему другом, с которым можно поговорить о чем угодно, но вот они шли по узкой улочке и молчали, а он не мог найти ни одной темы для разговора. В одночасье они стали чужими людьми, ничего не знающими друг о друге. И та пустота, образовавшаяся между ними, была оглушительной. Рику стала как-то не по себе от этого.

Он знал, что Лорал оставалась для него загадкой лишь потому, что он совершенно не знал ее. Он знал автора и его работы, но не знал самой Лорал.

Они прошли еще немного вперед и остановились возле магазинчика, в витрине которого на подносах были аккуратно выложены булочки, обсыпанные корицей. И во взгляде Лорал, которым она смотрела на маленькие произведения кулинарного искусства, Рик заметил неподдельное вожделение.

— Нравятся? — иронично выгнув бровь, спросил Рик.

— Они выглядят аппетитно.

— Хочешь?

— Да, пожалуй, я съела бы парочку, — пожала плечами Лорал и поспешила к входу.

Она распахнула дверь и выжидающе посмотрела на Рика, который не особо спешил. Чертики, которые плясали в ее карих глазах в этот момент были ему так знакомы. И только тогда в изгибе ее бровей, в игривом взгляде, он наконец-то понял, что в ней ему было знакомо. Лорал чем-то отдаленно напоминала Джаки. Она словно бы была похожа на нее, но в то же время была другой.

— Вы идете?

Рик внимательно прислушался к ее голосу, пытаясь найти в нем знакомые нотки, но нет, ее голос был более низким, более грубым, но в тоже время не менее приятным.

— Рик, — вновь обратилась к нему Лорал. — Ты идешь?

— Да…

Рик направился к ней. Ему хотелось отбросить эти мысли. Они казались параноидальными, а потому глупыми. Но как бы ни старался, не мог. Идя вдоль столиков магазинчика, он все так же продолжал внимательно изучать Лорал. Эти неестественные крашенные белокурые пряди. Джаки ненавидела блондинок и вряд ли когда-нибудь сама решилась бы покраситься. Как-то раз она сказала, что единственным цветом, в который она окрасила бы свои волосы был изумрудно-зеленый; и не потому, что он ей шел, а потому, что в детстве она смотрела какой-то мультфильм, в котором был «брутальный персонаж с зелеными волосами». Рик не знал, почему он вдруг вспомнил об этом именно сейчас, но это воспоминание заставило его улыбнуться.

— У вас есть что-нибудь на тесте без яиц?

Рик прислонился к барной стойке, раздумывая над своим заказом, пока Лорал разговаривала с продавцом.

Женщина нагнулась к прилавку.

— Остались лишь французские булочки с творогом и маковый рулет… Ой, подождите… Еще есть блинчики с грибами. В остальных мы используем дрожжевое тесто на яйцах. Что-нибудь желаете?

Лорал закусила губу, изучая предложенный ассортимент.

— Да пожалуй… Дайте мне маковый рулет и… и… мокачино с корицей, но без сахара.

— Хорошо. Позвольте повторить ваш заказ: мокачино с корицей без сахара и маковый рулет. Все верно?

Лорал кивнула.

— Мистер, а вы что-нибудь желаете?

— Эспрессо без сахара с кардамоном и сэндвич с тунцом.

Вскоре они забрали свои заказы и сели за свободный столик. Время было позднее, но свободных столиков практически не было. Лорал сняла свою парку и повесила ее на спинку кресла.

— Знаете, я удивлена, что вы что-то заказали, — неожиданно сказала Лорал, откусив немного от своего рулета.

Рик поперхнулся своим кофе и откашлялся.

— Почему?

— Не знаю… Просто в нашу прошлую встречу вы ничего не ели, — невозмутимо ответила Лорал, сделав еще один небольшой укус.

— Я не люблю есть в общественных местах, — Рик откинулся на спинку кресла и расстегнул пальто.

— Я почему-то так и подумала, — хихикнула она. — Это так похоже на тебя… — начала она, но потом вдруг осеклась и замолчала. Принялась стремительно поглощать свой рулет, стремясь заполнить образовавшуюся пустоту. Вновь словно бы замкнулась в себе. Поняв это, Рик мгновенно попытался перевести тему разговора.

— Вкусно?

Лорал кивнула.

— Ты вегетарианка?

— Да.

— И какого это?

Глаза Лорал округлились, и она засмеялась в голос, привлекая внимание других посетителей.

— Боже! — сквозь смех выдавила она. — Вы такой же, как все!

— В смысле?

— В смысле? — она удивленно выгнула бровь. — Я полностью уверенна, что следующем вашим вопросом будет: А если вам скажут, что если вы не съедите кусок мяса, то ваша мать умрет, вы его съедите? Или если от этого будет зависеть ваша жизнь, вы съедите свинину? А вот мой самый любимый вопрос: если вы окажетесь на необитаемом острове, где не будет растений вообще и только три жирных кабана, убила бы ты их, чтобы выжить?

Наблюдая за ее комичным выражением лица, Рик не смог сдержать улыбки.

— Мне кажется ты использовала слишком много «если».

— А что поделать! И да, во всех этих случаях я бы съела мясо.

Рик запустил зубы в свой бутерброд, и тот оказался довольно неплох, поэтому он снова и снова продолжал его кусать, пока он не кончился, и только тогда до Рика дошло, насколько голодным он был.

— Вкусно? — спросила Лорал.

— Довольно неплохо, — ответил он, допивая свой кофе.

Лорал посмотрела на свои наручные часы и заключила:

— Уже довольно поздно, поэтому мне стоит идти, завтра рано вставать.

Она поднялась со своего кресла и взяла в руки парку, обошла стол, подойдя к Рику, достала кошелек из кармана.

— Я заплачу за себя. Не люблю оставаться в долгу.

Рик схватил ее за руку.

— Нет, не нужно. Я оплачу счет.

— Мистер Скорокер, не глупите. Поверьте мне, я зарабатываю достаточно и могу оплатить несчастную булочку и кофе.

— И все же…

Их глаза встретились. И будто что-то изменилось. Рик смотрел в ее карие глаза, и больше ничего не имело значения. А ее рука в его была такой теплой. Больше ни о чем не думая, он вскочил с кресла и поцеловал Лорал. Девушка была ошарашена его действиями, но это его не остановило, как и то, что на них смотрели другие посетители магазина.

У этого поцелуя был привкус кофе с корицей и сладкой булочки. И, возможно, он мог быть долгим и страстным, но было кое-что, что заставило Рика отстраниться.

С отчаяньем и болью он смотрел на девушку перед собой.

— Джаки…

Звук этого имени буквально разрезал воздух в комнате.

Глава 26

В какой момент вся ваша жизнь идет псу под хвост? Когда именно в силу вступает этот омерзительный закон Мерфи? Что должно произойти, чтобы спровоцировать череду неудач? Можно ли назвать точное начало этой цепи? Самое забавное, что ни на один из этих вопросов нет ответа, потому что люди, называющие этот закон шуточным, в какой-то мере правы. Легче верить в судьбу или злой рок, чем осознавать то, что виной случившегося были лишь ваши мысли или поступки. Закон Мерфи находится лишь в нашем подсознании и нигде больше. Мы сами настраиваем себя на обреченно плохой исход. Не позволяем себе надеяться на другой конец, тем самым связывая себе руки.

Еще ни разу в своей жизни Джаки не чувствовала себя так паршиво. Даже на похоронах матери она не ощущала такого отчаянья. И это было парадоксальным. Ей казалось, что в какой-то момент балом ее судьбы начал править именно этот треклятый закон Мерфи. Иначе как она смогла оказаться в подобной ситуации?

Сидя на кушетке в отделение скорой помощи, она мысленно перебирала возможности другого, нормального, развития событий. Возможность того сценария, который она для себя создала. Того развития, при котором Лорал бы просто уехала, и ее маленькая тайна осталась не раскрыта. Однако она зашла в тот магазинчик и все пошло наперекосяк. Ей стоило поговорить обо всем в издательстве и сразу же уйти. С судьбой ведь не шутят. И тогда она, возможно, не спровоцировала эту череду и все пошло бы согласно ее плану.

Джаки уже в который раз посмотрела на часы. Врача не было уже больше получаса. И все это время она сидела здесь и мучилась. В ее голове роилось столько вопросов, на которые она должна была дать ответы, что можно было бы написать целую книгу. Эти ответы она должна была дать ему сразу же.

Сразу же? Забавно… Вот только что она должна была ему сказать? Прости, милый, за то, что я играла твоими чувствами, но ты сам меня спровоцировал? Нет, это определенно был не самый лучший ответ. Хотя он был близок к истине. Не проси он ее о подписании договора, ей бы никогда в голову и не пришло притворяться Лорал. В таком случае это имя осталось бы просто псевдонимом и ничем более.

Следовательно, она просто не могла дать ему исчерпывающий ответ. Даже сейчас, когда у нее появилось время, чтобы подумать, она понимала, что все так же не может дать вразумительного ответа.

Ей казалось, что она буквально задыхается от отчаянья, заполняющего комнату. Нет, отсрочка была ей просто необходима. И паника сейчас была не лучшим советчиком.

Сделав несколько глубоких вдохов, она попыталась успокоиться.

Где этот чертов врач?

Расстроенная и подавленная, Джаки вновь принялась расчесывать руки, которые и без того дико зудели. Лекарства, которые ей дали до этого, совершенно не помогали. Точнее ей так казалось. Потому как зуд и головная боль не проходили.

Дверь открылась. Слава богу, врач вернулся. В дверном проеме она увидела Рика. Он стоял в коридоре приемной, прислонившись к стене, и смотрел куда-то в сторону. На его лице отражалась боль и презрение. Джаки стало трудней дышать. Смотреть на него было просто невыносимо. Но Рик даже не посмотрел в ее сторону. Дверь закрылась, но женщине от этого лучше не стало.

— Мисс Трот, мы выписываем вас, — пожилой мужчина в белом халате открыл карточку пациента, на которой было написано имя Джаки. — В организм попало малое количество рыбного белка, так что никакой опасности для вашего здоровья нет. Как вы себя сейчас чувствуете? Голова не кружится?

— Руки чешутся, — недовольно ответила Джаки.

— Позволите взглянуть, — мужчина поправил очки на переносице и отложил в сторону карточку.

Джаки вытянула перед ним руки ладонями вверх. Врач сначала закатал один рукав ее толстовки, а затем и второй, изучая кожные покровы, покрутив руки для лучшего обзора.

— Хм… Выглядит довольно неплохо. Думаю, примерно через неделю сыпь сойдет, постарайтесь не чесать. Мазь от сыпи выписывать не буду, смысла нет, скоро все само пройдет. Но если вдруг начнет подниматься жар или, к примеру, возникнет головокружение, немедленно вызывайте врача. Хорошо?

— Да, — Джаки принялась расправлять рукава.

— Вот и отлично. Я сейчас подпишу документы на выписку, и можете быть свободны.

Джаки спрыгнула с кушетки и, подойдя к креслу в углу кабинета, принялась собирать свои вещи. Что же… похоже, отведенное для раздумий время медленно подходило к концу. Но она так и не решила, что сказать. Вот почему Джаки нарочито медленно собирала вещи, которых было немного: лишь телефон, ключи, парка да парик.

Парик…

Этот белокурый парик сейчас казался омерзительным. И почему она решила, что ее Лорал обязательно должна быть блондинкой? Зачем она вообще решила притворяться?

Джаки запихала это белое безобразие в карман своей парки, досадуя от того, что несколько локонов все равно продолжали выбиваться из общий массы и топорщиться из кармана. Недовольно фыркнув, она закрутила парку в руках так, чтобы парика не было видно. В тот момент она пожалела о том, что, выбегая из дома, она решила не брать с собой сумку. А ведь она еще и стояла, обдумывая этот вопрос.

— Так, все, теперь, мисс Трот, вы можете быть свободны, — врач протянул ей карточку и документы на выписку.

— Хорошо, — рассеянно ответила Джаки, забирая документы. Сейчас ей было не до того: ее мысли были заняты Риком и разговором с ним.

Врач вернулся за свой стол, а Джаки вышла из кабинета в коридор. Рик все так же стоял, прислонившись к стене. Смотреть на него было больно. Он о чем-то настолько задумался, что, казалось, даже не заметил ее. На лице между бровей появилась морщинка.

Джаки выдохнула и подошла к нему. Она села на лавочку, придвинутую к стене, потому что на то, чтобы стоять, у нее просто не было сил. А разговор должен был быть тяжелым.

Джаки отложила парку в сторону. Она сидела молча, боясь заговорить. Понимала, что должна оправдываться, но не знала, как. Ведь на самом-то деле, она лишь хотела увидеть его в последний раз, увидеть, что у него все хорошо, что она больше не является частью его жизни, что он живет дальше, чтобы самой жить дальше, чтобы не возвращаться к тем воспоминаниям. Она должна была исчезнуть сразу же, но поддалась своей маленькой слабости — и вот, к чему это привело.

— Зачем?

Его голос был слабым. Слабым и таким холодным.

Джаки подняла голову, но Рик не смотрел на нее. Девушка понимала эту его реакцию. Наверное, сейчас ему было противно смотреть на нее. И от этого было так больно.

— Я хотела… — начала было Джаки, но потом замолчала, понимая, что не может сказать ему настоящий причины. Ведь он давно уже живет своей жизнью, а она все только ухудшит. Он не должен продолжать цепляться за нее.

Рик посмотрел на нее, но взгляд этот был таким отстраненным. Казалось, он старался не вспылить.

— Хотела что?

— На тот момент я хотела донести до вас, что не желаю сотрудничать…

— До вас? — ошеломленно переспросил Рик.

— До тебя и твоего издательства, — пояснила Джаки.

— Моего издательства?

— Да… Я не желаю иметь ничего общего с этим предприятием.

Джаки сглотнула ком в горле. Ей было тяжело говорить все это, но так было правильно. Давно следовало разорвать эту связь.

— Ты не желаешь иметь ничего общего с издательством? — казалось, это удивило Рика больше, чем что-либо еще произошедшее этим вечером. — Ты не хочешь иметь ничего общего с издательством, но при этом держишь контрольный пакет акций?

— Если хочешь, я могу перевести их на тебя, — Джаки была удивлена тому, насколько спокойный оставался ее голос.

— Не нужно… Но знаешь…

— Это все, что ты хотел узнать? — перебила его женщина.

— Нет, — ответил Рик.

— Тогда что еще?

— Ты не ответила мне, почему притворялась Лорал Крол, — впервые за весь этот разговор он посмотрел на нее, действительно посмотрел. И от этого взгляда ей стало как-то не по себе.

— Во-первых, я не притворялась, потому что я и есть Лорал Крол. А во-вторых, я уже дала тебе ответ, и это не мои проблемы, что ты не желаешь слушать.

— Джаки, — на его лице появилось некое подобие улыбки, а голос стал менее холодным, но почему-то более пугающим. — Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы понять, что это ложь. Ты не умеешь лгать!

Джаки вскочила с лавочки и, отойдя к противоположной стене, прислонилась к ней, скрестив руки на груди. Она смотрела на него и не могла поверить, что он мог быть таким спокойным. Он словно бы тщательно пытался не взорваться. Его плечи были напряжены, руки скрещены на груди, кулаки плотно стиснуты. Он весь был напряжен, но голос был подчеркнуто спокойным. А взгляд… В этом взгляде бушевала буря. Отчаянье. Злость. Неверие. Она понимала каждое его чувство, но ничем не могла помочь. Джаки знала, что своими действиями причиняла ему невероятную боль. И все же она все так же продолжала стоять, не пытаясь оправдываться.

— Да, ты прав, я не умею лгать. Но сейчас мне это и не нужно, хотя бы по той простой причине, что это чистая правда. Я дала тебе ответ — не моя вина, что ты не хочешь в него верить, — она посмотрела ему прямо в глаза, надеясь на то, что в ее взгляде не будет ни капли сомнения. Джаки хотела, чтобы весь этот разговор закончился прямо сейчас, чтобы точка была поставлена.

— Я не верю, потому что ты лжешь.

— Ты просто хочешь увидеть скрытый смысл там, где его нет! — фыркнула Джаки. В этот момент в ее руках завибрировал телефон. Как будто ее мольба о скорейшем завершении этого разговора все же была кем-то услышана. — Что же, извини, но мне надо ответить на звонок.

Джаки развернула смартфон экраном к себе и насторожилась, когда на нем высветился номер Марты. Она немедленно ответила на звонок и поднесла телефон к уху.

— Милая, извини, что отвлекаю, но у Тима снова поднялась температура. Я дала ему жаропонижающее и решила позвонить тебе, — раздался встревоженный голос женщины.

Внутри словно бы что-то оборвалось. Это определенно не было тем, что она хотела услышать. Рик и разговор с ним уже были неважны.

— Как он себя чувствует? — ее голос дрожал.

— Он недавно заснул, жар понемногу спадает…

— Понятно, включи кондиционер в моей комнате, пусть там будет попрохладней, я скоро приеду.

Джаки убрала телефон в карман джинс и натянула парку. И тогда из нее выпал парик. Он, не издав ни единого звука, опустился на пол. Но для Джаки в тот момент это не было бесшумным, это было, как выстрел из ружья. Громко, оглушающие, с огромной отдачей. Свидетельство ее лжи лежало перед ней, но у нее не было сил даже поднять его. Ей хотелось бы сделать вид, что ничего не произошло, но не смогла. Чувство вины, что гложило ее не давало сделать этого. Хотелось отбросить от себе этот парик, как ядовитую змею; и все же, пересилив себя, Джаки нагнулась и подняла его.

Она не могла сделать вид, что все хорошо, но сейчас это было и не нужным. Возможно, самым правильным решением сейчас было бы просто вернуться домой, упаковать Тима и как можно скорее покинуть город да и страну вовсе. Она не могла понять, почему вновь принимает бегство, как наилучшее решение и почему вновь боится взглянуть правде в глаза. Тогда она убегала из-за своей беспомощности, сейчас из-за того, что боялась неизвестности. И все же прекрасно понимала, что теперь Рик скорее всего возненавидит ее, если уже не сделал этого, а потому не хотела находиться даже рядом с ним. Стыд был сильнее любых желаний. И вновь она была беспомощной и слабой, как и тогда. Вот почему все изменения в себе, что казалось бы она видела, вмиг оказались поверхностными, скрывающими, что внутри она осталась все той же слабой и глупой девчонкой, не способной позаботиться о самой себе, что уж говорить о ком-то другом.

Рик схватил ее за руку и развернул к себе. Джаки была шокирована его действиями, но еще больше той яростью, что были полны его глаза.

— Мы не договорили, — леденящим тоном произнес он, смотря прямо на нее.

— Я… мне нужно идти… — неуверенно ответила Джаки.

— Нет, мы должны поговорить!

Джаки поняла одно, вся его ярость наконец-таки вырвалась наружу. Теперь стало ясно, что он был просто в бешенстве. И все же видеть его настолько разъяренным было непривычно, она помнила его не таким. Точнее, Джаки просто не хотела помнить его таким. Она хотела помнить лишь те моменты, в которые была счастлива. Так ведь проще… Человеческая память очень избирательна, и помним мы лишь то, что приносило нам радость.

— Эй, ты меня слышишь? Я хочу знать ответ, и не стоит кормить меня байками вроде "ты просто хочешь видеть то, чего нет". Так что, пожалуйста, говори правду!

Джаки посмотрела ему прямо в глаза, разъяренный Рик был не самым красивым зрелищем. Его глаза пылали, а на шее заходили желваки. Он даже повысил голос, чего обычно не позволял себе в разговорах с кем-либо, Джаки это прекрасно знала. И хоть она и хотела, чтобы он перестал сдерживаться, он имел полное право злиться, но она не собиралась терпеть такого по отношению к себе.

Джаки вырвала руку из его хватки и отошла немного в сторону. Отвела взгляд. Ей нужно было пространство. В этот момент все ее смятение или же страхи как ветром с дунуло. И вот она вновь стала той серьезной и сосредоточенной девушкой, которой себя считала. Да, ее поступок был до абсурдного смешон, как и мысли о бегстве. Все это было свойственно той, прежней Джаки, но никак не ей.

Выдохнув, она вновь посмотрела на Рика и на удивление смогла говорить спокойно:

— Так, все, хватит… Я понимаю, мой поступок был неправильным, но я лишь хотела защитить свою личность, как автора. Надеюсь, это понять ты можешь, — Джаки снова выдохнула. — Так что на этом разговор окончен, а сейчас мне действительно нужно идти.

Она не стала ждать, когда он что-нибудь ответит, ей это было не нужно. Развернувшись, Джаки зашагала по коридору к выходу из больницы. Она петляла по коридорам, стремясь как можно быстрее покинуть отделение неотложки. Эта глупая затея получила свой финал, хоть и не тот, на который она рассчитывала.

Джаки остановилась возле мусорного ведра рядом с каким-то кабинетом и выкинула в него парик. Теперь она понимала, что не стоило решать своих проблемы, притворяясь Лорал Крол. Ни к чему хорошему это все равно не привело. Вот почему Лорал Крол должна была просто исчезнуть.

Стоя там, в коридоре больницы, она приняла решение оставить все и больше никогда не оборачиваться назад. Она любила Рика, но он был ее прошлым, и они оба уже жили своей жизнью. Джаки вышла на улицу, глубоко вдохнув холодный ночной воздух, который прочистил мысли и дал возможность трезво мыслить. Девушка не стала пытаться поймать такси и пешком пошла домой, желая просто забыть обо всем случившемся. Она медленно шла вдоль улицы, срезая путь через узенькие улочки.

И вот, спустя некоторое время, она уже стояла на порожках своего дома. Сквозь стеклянную, затонированную панель в двери на улицу лился тусклый свет из коридора. Джаки постучала в дверь и, прислонившись к перилам, стала ждать. Сначала заскрипела лестница в доме, а после скрипнула половица возле входа, а вот повернулся замок и скрипнула дверь, открываясь.

— Марта, — Джаки вымучено улыбнулась и ступила через порог. — Как Тим?

— Температура спала. Сейчас он спит, — Марта отступила в сторону, предоставив Джаки пространство для действий.

Та разулась, поставила обувь на полку и сняла куртку.

— Как отец?

— Он читает… Ох, милая, я переживаю за Тима. Эта его акклиматизация меня пугает, — встревожено лепетала Марта.

— Он просто никогда не был в холодных… м… странах… Так что, я думаю, к утру все нормализуется, — ответила Джаки.

Она была слишком усталой, и все, чего сейчас хотела, — это просто лечь на кровать и забыть обо всем случившемся.

— Знаешь, Марта, приготовь, пожалуйста, кофе и принеси его ко мне в комнату.

— Хорошо, — женщина удивленно посмотрела на Джаки. — Сахар или молоко нужно?

— Нет, ничего не надо, просто кофе.

Джаки поднялась по лестнице и вошла в свою комнату. Из-за работающего кондиционера там было довольно прохладно, но девушка не стала его выключать. Она подошла к шкафу и на ощупь стянула с вешалки шерстяную кофту, закуталась в нее. Единственным источником света в комнате была тусклая настольная лампа у кровати. Но этого света было достаточно, чтобы разглядеть малыша. Свернувшись клубочком, Тим спал, укрытый одеялом, но дыхание его было неровным, а щеки все еще пылали от жара.

Стараясь не разбудить сына, Джаки подошла к кровати и забралась на нее. Залезла под одеяло и притянула Тима к себе. Она зарылась носом в его волосы и глубоко вдохнула их запах, отдающий детским шампунем с ароматом яблока. Так, прижимая к себе сына, она и не заметила, как заснула.

Проснулась же Джаки посреди ночи от того, что замерзла. Она выбралась из кровати и выключила кондиционер. На прикроватной тумбе стояла кружка с кофе, которую, скорее всего, принесла Марта, пока она спала. Джаки выключила лампу и взяла холодную кружку. Она села в кресло и поджала под себя колени. Она сделала глоток холодного кофе, затем еще один и еще один. А после на ее глаза навернулись слезы. Что-то внутри сломалось, и они неудержимым потоком хлынули вниз по щекам. Но это не была истерика, это были лишь беззвучные слезы, которые она глотала, мешая с горьким и холодным кофе. Отдаленно отметив, что Марта готовила отвратительный кофе. Джаки не хотела этого признавать, но все же она была плаксой, и со временем ничего не изменилось.

Но так же неожиданно, как эти слезы начались, так же они и закончились, оставив после себя лишь опустошение. Джаки сидела в кресле и смотрела на кровать. Тим спал глубоким и спокойным сном. Жар окончательно спал и дыхание выровнялось. Это было хорошо: и то, что ему стало лучше, и то, что он спал и не видел ее слез. Джаки не хотела быть слабой в глазах сына, раз уж сама приняла решение оставить его без отца. Она понимала, что он был уже достаточно взрослым и все прекрасно осознавал.

Джаки сделала еще один глоток, но оказалось, что кофе уже кончился. Она поставила кружку на пол и откинулась на спинку кресла.

— Черт! — в сердцах выпалила она.

Еще некоторое время Джаки просто сидела в кресле и смотрела, как за окном медленно кружились снежинки. Первый снег в этом году. И вот, находясь в некотором раздражении и смятении чувств, она достала из-под кресла свой ноутбук и принялась печатать. Она всегда печатала ночью. И нет, она соврала Рику. Сейчас, в Лондоне, она писала гораздо больше, чем обычно, и гораздо быстрее. Все те черновые главы, что она отослала ему, были написаны здесь за эту неделю. И всю эту ночь, как и всю прошлую, она сидела и писала.

Глава 27

За окном едва забрезжил рассвет, когда Джаки закончила главу и отложила ноутбук. Это удивительно, но она была настолько поглощена работой, что даже не заметила того, как прошла целая ночь. Девушка встала из кресла и потянулась, разминая затекшее от долгого сидения в одной позе тело. Как ни странно, она не чувствовала никакой усталости, хоть и практически не спала.

Джаки подошла к мирно спящему Тиму, который во сне скинул с себя одеяло, и укрыла его. Мальчишка настолько крепко спал, что даже не заметил этого, продолжая сопеть. Джаки улыбнулась. Она была рада его умиротворению.

Не желая мешать сыну, девушка, стараясь ступать как можно тише, направилась к двери. Открыла ее и выскользнула из комнаты, бесшумно прикрыв за собой.

В доме было абсолютно тихо, все еще спали. И в этой тишине скрип половиц под ногами был особенно пронзителен. Да и в предрассветном сумраке весь дом был еще более опустошенным, чем ей казалось до этого. Сумрак съедал краски и все выглядело серым и безжизненным, но сейчас Джаки не нужны были эти краски. Дом как раз соответствовал ее душевному состоянию.

Джаки босыми ногами ступала по холодным половицам, желая лишь одного — чтобы от их скрипа кто-нибудь не проснулся и не нарушил ее тихое уединение. Но лестница скрипела просто безбожно, и девушке даже показалось, что отец в своей спальне перевернулся и скорее всего проснулся, но нет, ничего подобного не произошло и ничто не нарушило ее идиллии. Джаки спустилась вниз по лестнице и побрела на кухню, радуясь тому, что здесь половицы не так провисли от времени, а потому меньше скрипели. На кухне, как и всегда, продолжал гореть ночник, который Марта включала каждую ночь на случай, если кто-то проснется и захочет выпить воды, но, как показывала практика, подобное случалось крайне редко.

Джаки достала из кармана джинсов телефон и бросила его на стол. Выключила ночник, чтобы на кухне стало чуть темнее. Она не хотела, чтобы что-то нарушало ее спокойствие.

Девушка плохо знала обстановку кухни, все же хозяйничала здесь не она, а Марта. Поэтому ей пришлось изрядно повозиться, прежде чем она смогла выудить из какого-то ящика маленькую турку. С кофе ей повезло гораздо больше, ведь он стоял в маленькой железной баночке над газом. Там было очень много баночек и большинство из них были подписаны. Кофе был в коричневой с надписью «нерастворимый», написанный по-детски корявым и даже забавным почерком Марты. Она открутила крышку и вдохнула пряный аромат. Джаки не знала, когда конкретно начала пить кофе, просто однажды отвращение к нему исчезло. Ей даже казалось, что это случилось в период беременности. И если быть честной, Джаки не придавала этому особого значения. Просто произошло и все.

Она сварила кофе и перелила его в кружку, поставила турку в раковину. Сливок или молока в холодильнике не обнаружилось, поэтому ей пришлось использовать сухие сливки. Размешав их в кружке, Джаки села на барный стул.

Это могло быть абсолютно идеальное утро, если бы на душе у нее не было так паршиво.

Джаки сидела на табурете, болтая ногами, и маленькими глотками отхлебывала свой кофе, радуясь тому, что у нее он получился гораздо вкуснее, чем у Марты. Это была ее маленькая, ничего не значащая победа.

Экран смартфона загорелся, разрывая остатки утреннего сумрака. И это не понравилось Джаки, ведь он буквально ударил по непривыкшим к яркому свету глазам.

Девушка взяла телефон, понизила его яркость, а после открыла сообщение, пришедшее от Алексис. Ничего лишнего или замудренного, коротко и по теме, лишь несколько слов.

«Мальчик. Четыре сто.»

Джаки не стала особо оригинальной, просто ответив:

«Рада за тебя»

А после добавила:

«Мне приехать?»

«Пока нет. Ко мне еще не пускают,» — сразу же ответила Алексис.

«Напиши, как начнут»

Джаки, конечно, была рада за подругу, но не испытывала той феерической радости, как могла бы, потому что к этому моменту она была уже морально истощена. Она абсолютно не хотела ехать к ней, даже если бы пускали, она просто боялась взглянуть ей в глаза. Черт, а ведь она предупреждала, что не стоило возвращаться домой. Алексис, если можно так сказать, была ее совестью. И Джаки все же знала, что Алексис осудит ее за это решение. Дружба дружбе рознь, но Алексис всегда, как ни странно, оставалась права.

Джаки отчаянно вздохнула, взъерошив не первой свежести волосы. Да, ей определенно требовался душ перед новым рабочем днем и, возможно, еще одна порция горячего кофе.

Девушка спрыгнула с табурета, положила телефон в карман, поставила кружку в раковину и пошла в комнату. Тим все еще спал, когда она забрала свои вещи и поспешила в ванну. С появлением сына в ее жизни, она буквально забыла о том, что такое принимать долгую и горячую ванную с пеной. Джаки воспитывала Тима одна, и первые два года у нее практически не было времени для самой себя, ведь сына нельзя было оставить одного ни на минуту. Все дни она проводила с сыном, а ночью писала. Оглядываясь назад, она видела себя, живущую в коконе и старающуюся огородиться от всего, не желающую выбраться из него. Так было проще. В Италии было проще.

Джаки настроила воду и кинула в нее пенную бомбочку, привезенную из Италии. По комнате поплыл приятный аромат вербены и цитрусов. Ей нравился этот запах. Она села в ванну и откинулась на бортик. Блаженное тепло обволакивало ее, унося с собой напряжение минувшего дня. Тело расслаблялось и вот ей уже казалось, что она и вовсе не ощущает его. Это было блаженством, дарующим недолгое спокойствие. И она жаждала этого спокойствия. Того самого спокойствия, похожего на ее жизнь в последние пару лет.

Но Джаки не была дурой и прекрасно знала, что ее блаженство не может длиться вечно. Вскоре из коридора послышалось шарканье чьих-то ног. Так что Джаки не стала больше залеживаться и выбралась из ванной.

Следующие пару дней для нее прошли в состояние прострации. Дом — работа, работа — дом, вечера с Тимом у телевизора с попкорном и детскими мультфильмами, а после она писала. Писала помногу, писала и практически не спала. Она не могла сказать точно, насколько много кофе пила за эти дни, порой ей казалось, что она поглощала его литрами, без остановки. Однако это не то, что характеризовало ее прострацию. Она не помнила ни одного решения касаемо ремонта, она вообще не знала, что там происходило. Так называемая работа сводилась к тому, что она либо бесцельно сидела в кабинете матери или слонялась по залам, где велись ремонтные работы, стараясь не мешаться под ногами. Пару раз к ней подходил главный прораб и что-то спрашивал, но Джаки не знала даже того, что он спросил. Не знала она и то, что за мультфильмы смотрела с сыном. Они были просто фоном, когда она ела попкорн, время от времени улыбаясь Тиму, который радостно подпрыгивал, счастливый из-за того, что увидел что-то, что ему понравилось. Единственное, чему Джаки отдавала себя с полна в последнее время — роман. Она писала взапой, не останавливаясь, не замечая, как пролетали целые ночи, а потом наставал очередной рабочий день, полный прострации и бесчисленного количества кружек с кофе.

Но вскоре произошло то, что буквально пошатнуло ее и заставило выползти из кокона прострации. За день до Рождества на порожках ее дома появилась Алексис с ребенком на руках. На улице лил сильный дождь, словно бы говоря зиме, что осень не собирается никуда уходить. И это было немного неприятно, ведь Тим так хотел увидеть снег. А в этом году уже падал снег, но к тому моменту, когда Тим проснулся, жестокая реальность в перемешку с неустойчивой погодой взяли свое и к утру он растаял.

Джаки не без труда затащила в дом коляску подруги, оставляя огромные следы грязи от шин на полу. Отстраненно подметив, что Марте это определенно не понравится.

Алексис уже устроилась с грудным младенцем, которому и недели-то не было, на руках в гостиной, когда Джаки вошла туда.

И то, с каким выражением лица подруга смотрела на нее, не предвещало ничего хорошего. Девушка села на кресло напротив Алексис, наблюдая за тем, как она покачивает младенца на руках. Джаки отчетливо помнила это тепло. Тепло от маленького слабого тельца на руках. И ей даже не верилось, что когда-то Тим был таким же крошечным и беззащитным. Конечно, он и сейчас был беззащитным, но тем не менее Джаки казалось, что он был рожден таким, как сейчас. И эти мысли не могли не вызвать у нее улыбки.

— Какой он у тебя крошечный, — Джаки подалась немного вперед, чтобы лучше разглядеть маленькую морщинистую мордашку.

— Крошечный? — скептически переспросила Алексис. — Ты так говоришь только потому, что не видела тех котят по два с половиной килограмма, которых даже на руки взять страшно.

— Алексис, если что, я тоже была в этом чудесном месте под названием роддом, и даже держала на руках такого трехкилограммового котенка. Тим родился всего лишь два восемьсот, но, если мне не изменяет память, за первые пару месяцев он набрал около четырех килограмм.

Малыш причмокивал во сне, и это выглядело безумно мило.

— Как вы его назвали?

— Эрик Джонатан Скорокер.

Джаки поморщилась, услышав фамилию.

— Неплохое имя.

— Определенно лучше, чем Тимати Мортимер Трот, — фыркнула Алексис.

Глаза Джаки округлились.

— Ты фыркнула! Да что у вас всех за реакция? Что плохого в имени Мортимер? — вспылила девушка.

— Ничего. Оно просто странное. Кстати, а где наш Мортимер?

— Он с отцом пошел выбирать ель, — пожала плечами Джаки.

— С отцом? — несколько удивленно переспросила Алексис, даже перестав качать сына.

— С моим отцом, — резко ответила девушка, и вся легкость из их разговора сразу же испарилась. — И нет, мы не будем продолжать, — отрезала Джаки и встала с кресла.

— Хорошо… подай мне, пожалуйста, одеяло из сумки, я положу Эрика. У меня руки устали.

Джаки выполнила просьбу подруги и расстелила небольшое серое одеяльце на диванчике рядом с ней. Алексис испытала невероятное удовольствие, когда освободила руки и смогла наконец-то расслабиться, откинувшись на спинку дивана.

— Эй, а он не упадет? — Джаки настороженно посмотрела на малыша, который во сне ворочался и размахивал руками.

— Нет, Эрик ещё очень маленький, он практически не ворочается, — откликнулась Алексис.

— Ладно, — протянула Джаки. — Кофе будешь?

— Да, давай, — на автомате ответила девушка.

И Джаки поспешила как можно скорее покинуть гостиную. Она стремилась избежать грядущего разговора всеми возможными способами. Девушка не знала, почему была так уверена в причине, по которой Алексис пришла к ней. Она просто знала и все. Ведь это Алексис, и хоть она и была загадочной, все же иногда для Джаки понять ее было проще, чем понять саму себя.

И в точности, как предполагала Джаки Алексис направилась вслед за ней. Девушка упорно молчала, пока варила кофе и избегала даже смотреть на подругу.

— Эй, я все же хочу спросить… Зачем ты приехала? — голос Алексис был уставшим, но заинтересованным.

Девушка не знала, что ответить, а потому просто промолчала, разливая кофе по кружкам.

— Ты не собираешься возвращаться в Италию, я ведь права?

Джаки подала подруге кружку и села на барный стул напротив нее.

— Эй, ты собираешься отвечать?

— Нет, пока не собираюсь, — ответила девушка.

— Не собираешься что? — вспылила Алексис.

— Не собираюсь возвращаться… — выдохнула Джаки.

— Это из-за Рика?

— Нет, точно не из-за него, — отрезала девушка. — Сейчас я здесь только из-за маминого бизнеса.

— Это ты так думаешь, — пробормотала себе под нос Алексис.

Но Джаки этого не расслышала.

— Что ты только что сказала?

— Я имела в виду, что ты заблуждаешься.

— Да что ты? — недоверчиво переспросила Джаки. — В чем же именно я заблуждаюсь?

Слова подруги разозлили ее. Она в упор смотрела на Алексис и даже забыла о своем кофе. Черт, она все же не смогла избежать этого разговора.

— Алексис, в чем именно я заблуждаюсь?

— Чтобы ты ни говорила, ты здесь только из-за Рика.

От нервов у Джаки задрожали колени. Она смотрела на подругу и понимала, что Алексис верила в это. Она считала так, даже еще не зная о ситуации с Лорал. А это значило лишь одно, что если она узнает, то только сильнее убедится в своих догадках.

Джаки нервно отхлебнула все еще горячий кофе и чертыхнулась, когда он обжег ей язык. Девушка подскочила со стула и схватила графин с водой, что стоял возле раковины. Она наполнила бокал и залпом осушила его, стараясь погасить жжение во рту.

— Ты ошибаешься, — выдохнула Джаки, вернувшись к столу. — Рик — это давняя история, не имеющая ничего общего со мной настоящей. И я надеюсь, что мы закроем наконец данную тему и больше никогда не будем к ней возвращаться. Хорошо?

— Если ты так этого хочешь, — хмыкнула Алексис, продолжая пить свой кофе.

— Тебе печенья нужны? — Джаки попыталась вернуть разговор в привычное русло.

— А какие у тебя есть? — на лице Алексис отразился интерес.

— Сейчас посмотрю, — Джаки вернулась к кухонный шкафчикам и принялась перебирать их содержимое. — Есть овсяные и с шоколадной крошкой. Какие будешь?

— Давай овсяные, — спокойно ответила Алексис.

А Джаки оставалось лишь надеяться, что на этом разговор закончен.

— Хорошо.

Стоя возле кухонного островка, Джаки увидела, как распахнулась входная дверь, и в дом вбежал Тим, а вслед за ним в дверном проема появилась огромная елка, которую отец тщетно пытался втиснуть в коридор.

— Ух… — присвистнула Алексис, когда обернулась на шум, создаваемый им, и заметила мужчину. — Похоже, твой отец решил отыграться в этом году.

— Похоже… — рассеянно протянула Джаки,вторя подруге.

Радостный Тим влетел в кухню. Его глаза буквально искрились от переизбытка эмоций и оттого он не мог говорить внятно, используя то английские, то итальянские слова.

— Дедушка купил самую большую елку, — это было тем немногим, что смогла разобрать Джаки из того нескончаемого детского лепета сына.

— Да ты что! — улыбнулась она и подхватила сына на руки. К тому времени отец уже благополучно разобрался с елкой, затащив ее внутрь и оставив в коридоре.

— Эта была самая большая, — продолжалась нескончаемая смесь итальянского и английского, которая казалась Джаки более чем забавной.

— Боже, я просто не понимаю, как ты его понимаешь, — причитал Алек Трот, входя на кухню. — Доброе утро, Алексис.

— Здравствуйте, мистер Трот. Давно не виделись, — улыбнулась ему девушка, спрыгнув с табурета, и подошла к подруге, чтобы получше разглядеть мальчугана у нее на руках. — Хм… а наш Морти-то подрос.

Из-за этого замечания Джаки сердито цыкнула. Ей не нравилось, что та постоянно нелестно отзывалась о выбранном ею имени, при этом каждый раз в разной и своеобразной манере. А потому Джаки и не могла привыкнуть и просто перестать обращать на это внимания.

В ответ на ее раздражение Алексис лишь рассмеялась, но тут из гостиной донесся детский плачь, и все ее веселье как ветром сдуло. Она вылетела из комнаты и поспешила на встречу своему маленькому сыну.

— Это Эрик проснулся, — пояснила Джаки отцу.

Тем же вечером, когда ель уже была наряжена и установлена, Джаки плюхнулась в кресло, наблюдая за тем, как Тим сидел на полу, играя в кубики, а Алексис меняла памперс сыну. Ей всё так же не нравилось Рождество, но ведь Тиму же нравилось. Он то и дело поглядывал на елку завороженный взглядом.

— Он не видел Тима? — неожиданно спросила Алексис, разрушая недолгое спокойствие Джаки.

Она выдохнула. Почему Алексис завела этот разговор?

— Алексис, зачем ты снова об этом? — голос Джаки был уставшим и вымученным.

— Хм… Ты не хочешь говорить о нем?

— Нет, не хочу…

— Мама, а кто меня видел? — впервые за весь вечер Тим проявил интерес к их разговору. Но Джаки больше удивило другое, она даже испугаться то не успела, пораженная тем, насколько четко и внятно он задал свой вопрос.

— Никто, милый, Алексис имела в виду своего друга.

И как по заказу Тим сразу же потерял интерес к ним, поглощенный своими игрушками.

— Я просто хочу узнать, видел ли он Тима. Ради вашей же безопасности.

— Безопасности? — не поняла Джаки.

— Возможно, ты этого не замечаешь, но он очень сильно похож на детские фотографии, которые мне показывала Эмма, — Алексис внимательно смотрела на Тима. — Он его маленькая копия. Тим же практически на тебя не похож.

— Он видел… — этот факт испугал Джаки. — Но я не думаю, что смог рассмотреть.

— Боже мой… Ты же не хотела с ним видеться. Что могло произойти?

Джаки отвела взгляд.

— Что-то ведь произошло, не так ли?

— Я… — сконфужено протянула она. — Он приходил сюда где-то неделю назад, к отцу. Мы случайно столкнулись у входа… Нет, просто я открыла ему дверь, а когда мы говорили по поводу документов, Тим… он вышел из гостиной. Он увидел его, но я не думаю, что смог хорошо разглядеть. По крайней мере, я надеюсь на это.

— Значит, он знает о существовании Тима? — выдохнула Алексис.

— Знает.

Из Алексис вырвался нервный смешок.

— И ты надеешься, что это не вызовет у него вопрос?

— Уже вызвало, — устало ответила Джаки.

— И что же ты ответила?

— Банк донорской спермы…

— Что? — ошарашенно крикнула Алексис.

— Это было единственным, что пришло мне в голову тогда. Я была обязана защитить Тима, — Джаки бросила взгляд на сына, надеясь, что он не понимает о чём идёт речь.

— Что же… — Алексис откашлялась. — Он в это поверил?

— Мне остаётся только надеяться на это.

— И ты всё же не хочешь забрать Тима и уехать в Италию?

Джаки мотнул головой.

— Я должна быть здесь, управлять маминым бизнесом.

— Ты можешь управлять им и дистанционно.

— Нет, не могу.

— Раньше же ты как-то справлялась.

— И полностью разорила его.

— Разорила? — удивилась Алексис. — Это как?

— Бюджета не хватает даже на выплату заработных плат. Мне даже пришлось использовать отчисления от акций издательства, чтобы сделать этот ремонт. Так что да, я должна остаться здесь.

— У меня просто нет слов.

— У меня их тоже не было, когда я увидела бухгалтерские книги.

— Да уж… Ну раз ты все равно остаешься, то… хотя бы не позволяй ему видеться с Тимом. Если не хочешь, чтобы он участвовал в твоей жизни.

— Могла бы и не говорить этого. Я и так все прекрасно понимаю.

***

Жарко. Слишком жарко. Душно. Душный ночной воздух обволакивал, буквально давил. Хотелось немедленно распахнуть окно, пустить струю прохладного воздуха. Проблема была лишь в том, что оно и так уже давно распахнуто настежь. Воздух в стоял, ни малейшего намека на ветерок.

Скомканное одеяло валялось где-то в ногах. А взмокшие от пота простыни неприятно липли к телу. Рик ненавидел июльские ночи. Дни были жаркие, а ночи не менее душные и давящие. Весь дневной жар поднимался от земли, обволакивая. Ночью было ещё хуже, чем днем. Ночью ему было трудно даже дышать. Изредка случались прохладные дни и дождливые ночи. И в такие моменты он всегда спал спокойно. Прохладный ветерок проникал сквозь раскрытое окно, а капли дождя успокаивающе барабанили по стеклу. Рик любил эти ночи, но сегодняшняя была не такой, она давила на него.

Уже битый час он ворочался в постели, пытаясь заснуть, но всё было тщетно. Очередной раз перевернувшись на бок, он встал с кровати. Он уже отчаялся в попытках заснуть. Прошел на небольшую кухню, примыкающую к его комнате. Последние два месяца он снимал эту квартиру в центре Палермо. Он сорвался, всё же сорвался и приехал сюда. Он не смог понять, что его манило в это место, но он поступил так. Взял отпуск и приехал в этот душный город.

Рик прекрасно помнил ту ночь и помнил всё, что чувствовал тогда. И сейчас ему было не лучше. Ему было душно и жарко, он чувствовал себя преданным. Преданным и раздавленным. Он никогда не думал, что Джаклин Мария Трот способна на подобное. Что именно она воткнет кинжал ему в спину. Впервые за долгое время он испытывал невероятную злобу и ярость по отношению к ней. И, как ни странно, сейчас он хотел лишь одного — отомстить ей. Хотел, чтобы она ощутила на своей шкуре, всё то что ощутил он. Он чувствовал эту ярость, обволакивающую и давящую, как та жаркая ночь в Палермо.

Глава 28

Прошёл сочельник, и Рождество осталось позади. Наступила спокойная зимняя пора. Это время в Лондоне не было столь ажиотажным. Как всегда считала Джаки, бессмысленно ажиотажным. Ее всегда бесили маленькие дети, поющие рождественские песенки на улице. У неё не было причин не любить Рождество, но всё же с годами неприязнь к нему лишь росла. Вот почему она так любила то время, которое наступало после всей этой суматохи. Это спокойное время, когда все мирно возвращалось в привычное русло. Она надеялась, что и у нее все вернется на круги своя.

Джаки закончила перепись книг, что вчера были доставлены со склада, и вышла из кладовки. Сейчас она была в магазине совершенно одна, ведь ей маленький магазинчик должен будет открыт только на следующей неделе. Да и работники выйдут только через пару дней. Девушка была очень щедра и дала им чуть больше отпускных дней, чем обычно. Как бы глупо это ни звучало, ей хотелось сделать все самой. Занять себя настолько, чтобы не было времени даже передохнуть. Загружая себя — лишь так она могла не думать о том, какое колесо событий запустила. Лорал отошла на второй план. Сейчас не было ничего важнее, чем-то, что Рик думает о Тиме. После слов Алексис Джаки начала замечать сходства, о которых говорила подруга. И дело было не в его белых волосах и даже не в его глаза. То были его улыбка, то, как поднимались уголки губ, как искрились глаза. А когда его что-то злило, он точно так же размахивал руками. В каждом его жесте отражалось сходство. И девушка боялась, что это правда выйдет наружу. Это было единственным, чего она так боялась.

Джаки окинула взглядом первый этаж ее нового магазинчика, заполненный пустыми стеллажами. Все книги еще были убраны в коробки в кладовке. Пока что здесь было пусто и одиноко, но вскоре всё должно будет измениться. Однако даже в этой пустой комнате ей уже нравились произошедшие изменения. Они грели ее душу.

Она поднялась на второй этаж, где расположилась теперь маленькое книжное кафе. Единственное, о чём она сейчас думала, так это то, что это место было местом ее матери. Конечно, Джаки отошла от первоначального плана, сделав это место более молодежным, но в целом оно практически полностью соответствовало проекту матери. Круглые столики на толстых ножках с резьбой и мягкие зелёные кресла, обитые плюшем с ярко-бирюзовыми пуговицами, и подушками, расшитыми металлическими нитками.

Джаки взяла подушку с кресла, что стояло ближе всего к ней. С неё на девушку взирала маленькая мордашка мультяшной совы. Это был ее собственный проект. И даже если бы они не вписались в интерьер, она бы всё равно не отказалась от них. Потому что ей действительно нравились эти маленькие подушечки. В них было что-то родное и душевное, что-то, что она хотела сохранить.

Джаки бросила подушку на тоже кресло, где она лежала до этого, не особо заботясь о том, как она теперь лежит. Ведь весь смысл был в их небрежности.

Девушка зашла за барную стойку и включила кофемашину. Ей нужен был заряд бодрости, прежде чем она продолжит работу. Нужно было еще расставить все книги по полкам. С этим она хотела разобраться сегодня. Но, примерно прикинув масштабы бедствия, даже немного пожалела о том, что продлила отпускные для работников.

Кофемашина пискнула, оповещая о завершении приготовления кофе. Девушка поставила кружку на платформу и нажала на очередную кнопку. Раздался характерный писк, а после из него побежала коричневая жидкость и пряный с небольшой кислинкой аромат заполнил комнату.

Джаки глубоко втянула его носом и улыбнулась, предвкушая этот манящий напиток. Она, конечно, понимала, что опустошать свои запасы перед самым открытием не есть хорошо, но ничего не могла с собой поделать. Понимая, что уже и так немного разорила себя, Джаки открыла холодильник, вмонтированный в барную стойку, и достала оттуда невскрытый мягкий пакет со сливками. Не найдя в баре ни ножниц, ни даже ножа: ничего из этого еще не привезли, девушка не придумала ничего более гениального, чем вскрыть пакет зубами. Она добавила сливки в кофе и убрала их в холодильник. Выключила кофе-машину и забрала кружку. Сначала она хотела было сесть за столик и спокойно попить кофе, но все же решила спуститься вниз и приступить к работе, а ее действительно было много.

Джаки была уже на последних ступеньках, когда по магазину пронеслась трель колокольчика. Так протяжно мог звенеть только он, когда открылась входная верь. Это удивило девушку, ведь ей определенно казалось, что она закрывала входную дверь на ключ, когда входила, но похоже, что все же забыла сделать это.

Со своего места девушке отчетливо было видно темноволосую женщину в строгом костюме и структурированной сумкой в руках. Она показалась Джаки немного знакомой. Она не видела ее глаз за большими черепашьем очками, но черты лица ее точно были знакомы. Но вот женщина повернулась к ней лицом, их глаза встретились, и Джаки смогла получше разглядеть ее.

— Вивьен? — удивленно спросила она.

— Оу… Мисс Трот, это вы? — на лице женщины появилось недоверчивое выражение лица.

Джаки кивнула.

— Я надеялась застать вас здесь.

Джаки была шокирована. Она не знала, что могло понадобиться от нее секретарю Рика. Ах да, она же была лишь его помощницей, девушка никак не могла вспомнить имя его секретаря. Кажется, это был мужчина.

— Вам что-то от меня нужно? — в лоб спросила она, не желая тешить себя догадками. Но в глубине души закрался страх, что это может быть как-то связано с Тимом.

— Да, — несколько неуверенно ответила девушка. И это показалось Джаки странным, ведь Вивьен не была неуверенным в себе человеком. Как раз таки наоборот, временами она была даже слишком самоуверенной. И вот она замолчала и молчала долго.

— Вивьен, что вам нужно? — не выдержала она и спросила.

— Мисс Трот, понимаете, я была очень удивлена, когда узнала, что вы и есть Лорал Крол, — начала издалека женщина.

— Вам это Рик рассказал, — нисколько не удивилась девушка. Гораздо более удивительным было бы, если бы он не рассказал.

— Да… но эта не та причина, по которой я пришла…

— Тогда, по какой… Нет… подождите… Это было невежливо с моей стороны. Вы кофе не желаете?

Женщина кивнула и подошла к Джаки.

— Простите, я немного нервная в последнее время.

— Ничего страшного. Пойдемте, — Джаки постаралась улыбнуться, но вышло это у нее слишком уж коряво. Она была напряжена. Девушка поднялась по лестнице и поставила свою кружку на ближайший столик.

— Садитесь, — показала она на него.

— Хорошо.

Джаки зашла за барную стойку и принялась варить кофе.

— У меня нет молока. Могу добавить только сливки, — девушка выглянула из-за бара, ожидая, когда Вивьен ей ответит.

— Мне без всего, можно только сахара добавить две ложечки.

Джаки даже непроизвольно скривилась, когда услышала это. Как можно пить кофе с сахаром? Она не могла этого понять. Нашла на полке в баре еще не открытую пачку с сахаром и аккуратно надорвала её. Засыпала какое-то количество в кружку и убрала ее на место, надеясь, что она не рассыпится.

— Извини, у меня пока нет ложек. Их ещё не доставили.

— Ничего страшного, — Вивьен достала какие-то папки с документами из сумки.

Джаки поставила перед ней кружку и села напротив.

— Вивьен, теперь, пожалуйста, не тяни и говори по делу, хорошо? Я сейчас действительно занята, — Джаки отпила немного из своей кружки.

— Эти документы, — женщина показала рукой на папки, что достала до этого. — Их вам попросил передать мистер Скорокер.

— Что там?

— Договора и различные акты издательства, — пояснила Вивьен.

— И зачем они мне?

— Вы один из главных акционеров издательства. Директор считает… черт, это неподходящее слово, скорее он обязывает вас принимать участие в акционерных собраниях. Они проходят дважды в месяц.

Джаки это показалось даже немного забавным.

— И что будет, если я не приду? — скептически спросила она.

— На следующем собрании он поставит вопрос о вашем отстранении.

Джаки ошарашенно посмотрела на помощницу своего бывшего мужа.

— Насколько это законно?

— Акций вас не лишат, но свой голос и возможность голосовать вы потеряете, — ответила Вивьен.

— Это понятно, — недовольно цыкнула девушка. — Я спросила насколько это законно, а не чем мне это грозит?

— Сложно сказать. На рассмотрение акционерного собрания можно выносить любые вопросы, однако их принятие… Как я уже сказала, это очень сложно, — женщина пожала плечами.

Джаки раздражённо фыркнула. Подобное не входило в ее планы. Конечно, это не имело бы значения, если бы она не знала, с какой целью он делает всё это. Не нужно было быть семь пядей во лбу, чтобы понять, что он хочет ей насолить.

— Черт, — выдохнула она. — Когда следующие собрание?

— Через три дня. Я приложила сюда также повестку грядущего собрания, — Вивьен пододвинула папки к Джаки.

— Хорошо, — девушка пила свой кофе и пыталась успокоиться. — От меня еще что-то нужно?

Джаки взяла первую папку из стопки, которую принесла Вивьен — это оказалась как раз-таки повестка собрания — и принялась бегло просматривать все, что там было написано. Она не особо вдавалась в суть, там были лишь финансовые вопросы издательства, которые ее мало касались. Но вдруг ее взгляд зацепился за одну строчку. Глаза округлились. Дыхание стало неровным. Ярость закипала в ней. Девушка просто не могла поверить, что он вынес подобное на повестку акционерного собрания.

Джаки захлопнула папку и отбросила ее в сторону, словно ядовитую змею.

— Где он сейчас? — леденящим тоном спросила она.

— Где кто? — не поняла Вивьен.

— Рик, — сквозь зубы процедила девушка.

Женщина посмотрела на наручные часы.

— Скорее всего, еще в главном офисе. А что?

— Вивьен, извини, но сейчас мне нужно уйти.

***

Рик сидел в своем кабинете и ждал. Он томился от предвкушения. Конечно, с его стороны было жестоко отправлять помощницу прямо в логово зверя. Но сам он туда не пошел бы никогда. Ему хотелось увидеть это бедствие в самом пике, так сказать, во всей своей ужасающей красе. А потому он лишь сидел и ждал, когда оно нагрянет.

Правда, ждать ему пришлось недолго. Входная дверь распахнулась, с треском впечатавшись в стену. И в кабинете появилась разъяренная Джаки. Длинные волосы, забранные в косу, открывали лицо. Однако за круглыми очками он не мог разглядеть ярость, что плескалась в ее глазах.

— Ты с ума сошел? — сквозь зубы процедила она. Было видно, что Джаки сдерживается из последних сил. — Кто тебе дал право вмешиваться в чужую жизнь и разглашать информацию, которая тебя ни коем боком не касается?

Да, это определенно было тем, что он ожидал увидеть. Его поступок просто не мог вызвать другой реакции. Но он хотел увидеть больше. Молчал, надеясь раззадорить ее еще сильнее. Открыл наугад какую-то папку на столе и принялся делать вид, что читает. Ему не нужно было смотреть на Джаки, чтобы понять, что она сейчас чувствовала. Он ощущал на себе ее разъяренный взгляд.

— Эй, — она вырвала папку из его рук. — Я с тобой разговариваю!

Ее голос был непривычно хриплым.

— Кто тебя пустил?

Глаза Джаки округлились.

— Это все, что ты можешь мне сказать?

— Это единственное, что меня волнует в данный момент, — Рик старался говорить спокойно и отстраненно и, судя по тому, как Джаки отреагировала, вышло у него убедительно.

Она была настолько огорошена, что даже о своей ярости забыла.

— Я… — выдохнула она. — Я один из главных акционеров. Было бы странно, если бы меня не пустили… — не без иронии ответила девушка. — Но мне важно лишь то, что ты решил выставить меня козлом отпущения. Той самой паршивой овцой, вставляющей палки в колёса издательства. Ты думаешь, я не знаю, с какой целью ты это делаешь?

— Что же… просвяти меня, — в этот момент весь разговор показался ему до жути забавным. Но Рик надеялся, что это будет открытая игра. Она знает, зачем это делает он, а он прекрасно понимает, что она в долгу не останется.

— Ты хочешь насолить мне, не так ли? Вот только что тебе дает раскрытие моей личности, как автора? Я же от этого практически ничего не теряю, просто возможность спокойно писать, скажем так, личную жизнь.

— Милая, ты не центр вселенной, и в данный момент я рассматриваю тебя исключительно с профессиональной точки зрения. Лорал Крол — это отличная площадка для получения прибыли и я намерен вынудить тебя работать в тандеме с твоим же издательством, — произнес он заранее заготовленные фразы.

Джаки оперлась руками о его стол и посмотрела на него.

— Нет, — холодно отрезала она. — Я годами создавала образ этого автора, и не позволю тебе в угоду своей прихоти всё разрушить. Надеюсь, я ясно выразилась?

— Оу… Более чем, вот только теперь ты послушай меня. Я не стану разглашать твой секрет, но ты подпишешь договор с издательством и в кратчайшие сроки закончишь свою новую книгу. Это моё требование, и в таком случае я оставлю тебя в покое до тех пор, пока ты не начнешь писать ещё одну новую книгу. Как ты понимаешь, на правах автора, работающего с издательством, ты обязана участвовать во всех мероприятиях, организуемых им.

— Что? — опешила Джаки. Ей было сложно поверить, что это единственная причина. Она плюхнулась в кресло напротив его стола.

— Я хочу использовать тебя для продвижения издательства, и мне не нужна Джаклин Мария Трот, мне нужна блондинка Лорал Крол и ее работы, — его тон был расчетливым.

У Джаки от этого аж по спине побежали мурашки. Его холодный отчужденный взгляд пугал ее.

— Ты говоришь это на полном серьёзе?

— Я абсолютно серьезен в своих намерениях уже год, — так же холодно ответил Рик.

— Моя личность останется нераскрыта?

— Это все, чего ты хочешь?

— Я не смогу дать тебе ответ прямо сейчас.

— Но, как ты понимаешь, времени у тебя тоже нет. Ты должна дать мне ответ до собрания акционеров. Либо я пойду на крайние меры.

— Ясно, — ответила Джаки, давая ему возможность понять, что подумает. — Я отвечу тебе позже.

Она поднялась из кресла и вышла из кабинета.

А Рик так и остался на своем месте. Он ликовал, предвкушая победу. Прекрасно знал, что все должно пройти по его плану. По крайней мере надеялся, что Джаки не сильно изменилась, и он сможет ей манипулировать.

Из приемной донесся пронзительный и пугающий, словно бы из фильма ужасов, крик. И что-то подсказывало Рику, что это был крик от боли. Он вскочил с кресла и выбежал из кабинета.

Джаки сидела в кресле в приемной, перед ней на коленях склонился Скот, а повсюду валялись какие-то документы. Женская обувь и сумка. Дик, худосочный парень-секретарь, выглядывал из-за своего стола, страсть лучше рассмотреть всю эту картину.

— С ней все в порядке? — Дик обращался к Скоту, и выглядел при этом довольно испуганным.

— Не знаю. Джаки, попробуй пошевелить ногой.

Девушка послушно выполнила его требования, при этом морщась от боли. Однако она была стойкой, и потому не проронила ни звука, хотя Рик и видел, что она мучалась.

— Что произошло? — спросил он, отвлекая Скота от его занятия: он крутил щиколотку Джаки то в одну, то в другую сторону, и было видно, как девушка страдает от этого.

— Мы столкнулись, она упала и, похоже, вывихнула ногу, — ответил Скот, не отрываясь от своего занятия. — Уже опухает. Я боюсь, что ты могла порвать связки, тебе нужно в больницу.

— Да… хорошо… — ответила ему Джаки. Голос ее был слабым и надломленным от боли. — Подай мне мою сумку, нужно позвонить Марте, чтобы она забрала Тима от логопеда. Похоже, я не успею сама это сделать.

Скот подал ей сумку, валяющуюся на полу, и Джаки принялась в ней копаться. Рик наблюдал за ней. И ему было больно от своего бессилия. Показатель того, что он не является частью ее жизни.

— Черт, — неожиданно выругалась девушка. — Я забыла телефон в магазине.

— Не проблема, позвони с моего, — Скот достал мобильный из кармана джинс и протянул его ей.

Джаки взяла телефон и снова выругалась.

— Я не помню ее номера.

— Тогда позвони отцу, пусть он заберет твоего сына, — вмешался в разговор Рик.

Джаки подняла голову и посмотрела на него. И этот взгляд ясно говорил «ты что, совсем дурак или притворяешься?» И да, Рик прекрасно знал этот взгляд.

— Николас утащил его на какую-то рыбалку с ночевкой, — это было сказано, как нечто само собой разумеющееся.

— Ладно, тогда поступим так: Скот, ты везешь ее в больницу, а я заберу мальчишку. По какому адресу находиться этот твой логопед?

— Нет! — взвизгнула Джаки.

— Что?

— Я сказала нет. Ты не приблизишься к моему сыну ни на сантиметр, — полным паники голосом твердила она.

Рик даже опешил от такой ее реакции. Она была странной. Их глаза встретились, и он увидел в них неподдельный испуг.

— Да что такого? Ты ведешь себя так, как будто я съем твоего драгоценного сыночка.

— У тебя есть сын? — удивился Скот и как-то странно покосился на Рика. — Как давно?

— Почти четыре года…

— Ну так что? Ты собираешься диктовать адрес или нет? — не вытерпел Рик. — Тебе действительно нужно к врачу.

— Да, Джаки, он прав. Давайте так и поступим, — поддержал его Скот.

— Я… — девушка некоторое время колебалась. — Пил Плайс 9, — через некоторое время все же сказала она.

— Вот и отлично. Я сейчас схожу за ключами.

— Жди его в приемной, миссис Стоун сама его выведет. Заберешь и сразу отвези домой, — приказала Джаки.

— Да, да… я понял, — Рика даже разозлило то, что она пыталась контролировать его в чем-то настолько простом.

— Что же… тогда поехали. Ты готова? Сейчас я подниму тебя на руки, — Скот аккуратно поднял девушку и медленно, стараясь не слишком тревожить ее, вышел из приемной.

А Рик привалился к стене, толком не осознавая, во что конкретно он вляпался.

Глава 29

Рик припарковался перед небольшим офисным зданием, которое расположилось между жилыми домами и внешне не особо отличалось от них. Мужчина вышел из машины, вдруг осознав, что Джаки не сказала, в каком офисе находится логопед ее сына. Но это не было такой уж проблемой, так что он поднялся по лестнице, открыл дверь и вошел в небольшой холл, где сидела пожилая женщина: вероятно, вахтерша, потому как представить ее в роли охранника было очень сложно.

— Извините, — обратился к ней Рик. — В каком кабинете находится логопед…? — мужчина наотрез забыл фамилию, которую до этого называла Джаки.

Женщина подняла голову и посмотрела на него.

— Присядьте и подождите здесь. Диана сама выводит детей после занятий.

— Хорошо. А как долго оно еще будет длиться?

— Примерно минут десять, — ответила женщина после того, как посмотрела на часы.

— Ясно, — протянул Рик и плюхнулся в неудобное кресло, что стояло в углу.

Рядом на столике лежали какие-то журналы для мамочек. Мужчина понимал их назначение — конечно же, они были здесь лишь для того, чтобы мамочки, ожидающие своих детей, могли хоть как-то скоротать время. И он ощущал себя довольно глупо, когда от скуки принялся читать один из них, выбранный наугад. Он был уже на середине статьи об опасности прерывания первой беременности, когда вошла высокая блондинка на каблуках и в белом халате, а за руку она вела маленького белокурого мальчишку. Если честно, они выглядели очень даже гармонично вместе. Рику было сложно поверить, что этот мальчик был сыном Джаки, уж слишком разными они были. Этот белокурый мальчишка был одет, как маленький взрослый. И он показался Рику забавным в своей отглаженной и накрахмаленной рубашечке и узких потертых джинсах. А еще на нём была бабочка! На его шее красовалась абсурдная темно-синяя бабочка в горошек. Рик просто не мог поверить, что Джаки так наряжала мальчишку.

— Вы за Тимом? — улыбнулась врач, обратившись к нему.

Рик кивнул, не особо желая объяснять, почему именно он приехал за ребенком, и снял маленькое серое пальто с вешалки, которая стояла в углу. Вы спросите, как он догадался, что это было пальто Тима? Просто это был именно тот фасон, который всегда выбирала Джаки. А еще это было единственное детское пальто на этой вешалке.

Тим как-то с опаской посмотрел на Рика. Еще бы, ведь он видел этого человека впервые.

— Передайте, пожалуйста, Джаки, что мальчик начинает делать успехи.

— Да, хорошо, всенепременно, — отмахнулся от неё Рик и протянул руку мальчику, но тот не пошёл к нему и спрятался за ногами женщины-врача.

— Ой, я вижу, у вас не самые лучшие отношения с сыном. Ничего страшного, ведь в его возрасте дети очень привередливы и зачастую обижаются по всяким пустякам. Не переживайте… — Рику показалось странным то, что эта женщина пыталась его утешить. — Тим, иди к папе, тебе не стоит так сильно обижаться на него. Я уверена, он сможет загладить свою вину, — при этом женщина как-то заговорщически посмотрела на Рика.

Тим почему-то испугался, когда услышал слова врача. И этот испуг был чем-то вроде смеси страха и, как Рику, возможно, показалось, некой радости.

— Папа? Вы папа? — неуверенно спросил мальчик. Голос Тима был таким по-детски наивным, как и его взгляд.

Этот его взгляд задел Рика. Он не знал, что сказать мальчику. Да что вообще можно сказать в такой ситуации? Потому он лишь промолчал и взял мальчишку за руку. Нужно было перевести тему разговора, чтобы мальчик потом не зацикливался на случившемся.

— Тим, мама подвернула ногу, поэтому она сейчас в больнице, так что я довезу тебя до дома. Договорились?

Мальчик кивнул и позволил Рику надеть на себя пальто.

— Вы с сыном очень похожи, — улыбнулась женщина-врач.

— Ага, — вновь отмахнулся от нее Рик.

Рик снял маленький бежевый шарф с шапкой с вешалки и спросил Тима:

— Это твое?

— Да, — звонко ответил мальчик.

— Отлично, — Рик надел шапку ему на голову и повязал шарф. — Знаешь, Тим, они тебе совершенно не идут. Ну что, Тим, пойдём?

Мальчик энергично закивал головой и схватил Рика за руку. Его маленькая ладошка была очень теплой. Рик сжал его руку и повел к выходу.

— Тим, у меня в машине нет детского кресла или специального ремня, так что сиди спокойно и не ерзай на заднем сиденье. Хорошо?

Тим снова кивнул.

— Вот и ладненько, — Рик открыл дверь машины и посадил Тима на заднее сиденье, а после пристегнул его.

Он сел в машину и завел двигатель, вырулил с парковки. Они ехали в полной тишине, однако Рик чувствовал себя неуютно, то и дело ловя взгляд мальчишки в зеркале заднего вида. Этот заинтересованный взгляд даже пугал его.

— Тим, расскажи мне что-нибудь о себе, — Рик надеялся хоть как-то занять образовавшуюся тишину. И детский лепет, возможно, был бы наилучшим вариантом.

— Я всегда выбираю овощи из тушеного мяса. Я не люблю овощи, — запальчиво выпилил мальчик.

— Ты не вегетарианец? — удивился Рик. Это был понятный вывод, учитывая то, кем была его мать.

— Что это значит? — непонимающее выражение лица Тима было очень забавным.

— Хм… — Рик не знал, как объяснить. — Это, как и твоя мама, — люди, которые не едят мясо.

— Я очень люблю мясо.

— Какое именно?

Мальчик надул губы, задумавшись над вопросом.

— Разное.

— Бедный ребенок, наверное, ты никогда не пробовал нормального и вкусного мяса. Джаки готовит просто отвратительно, — Рик не смог сдержаться и рассмеялся.

— Мама очень вкусно готовит, — обижено буркнул Тим.

— Извини, но в это мне сложно поверить. Каждый раз, когда она что-то готовила, она калечила либо себя, либо кого-то из окружающих.

— Я не вру. Мама правда очень вкусно готовит.

Рик посмотрел в зеркало заднего вида и увидел плачущего Тима.

— Эй, Тим, — опешил мужчина. Он не знал, как реагировать на слезы сына Джаки. Это был ее ребенок. — Тим, почему ты плачешь?

Тим ничего не ответил, лишь отвернулся к окну. И в этом было даже нечто забавное, Джаки тоже никогда не давала ответов. Пускай они были непохожи внешне, но характеры у них определенно были схожи.

— Тим, просто ответь мне, — Рик смотрел на него через зеркало заднего вида, не зная, что делать. — Я определенно не хотел тебя обидеть… И вообще, настоящие мужчины не плачут.

— Это глупость. Плачут все, — неожиданно ответил Тим. — Плачете вы, я и моя мама тоже, когда думает, что я не вижу.

Удивленный и даже испуганный Рик съехал на обочину и остановился. Ему почему-то стало трудно дышать.

— Что ты сказал, Тим?

— Я лишь сказал, что все люди плачут, — в глазах мальчика больше не было слез.

— Нет, не об этом. Что ты сказал о Джаки? — губы Рика еле шевелились. С самого начала глупо было считать, что его это может не волновать.

— А что мама? — непонимающе спросил Тим.

— Ты сказал, что она плачет.

— Ну да… — протянул Тим. — Ночью она часто сидит в гостиной, пьет кофе и плачет.

— Джаки не любит кофе, — Рик произнес это так, будто цеплялся за спасательный круг.

— Мама всегда пьет кофе.

Что-то внутри болезненно екнуло. Он понимал, что ему не стоило спрашивать у Тима о его матери. Знал же, что тогда ему будет больно. А это значит лишь то, что как бы он ни отрицал, она всегда будет занимать большое место в его сердце. Но сейчас ему не хотелось думать об этом.

— Тим, ты голоден? — попытался отвлечься Рик. Он вновь завел двигатель и вырулил на дорогу, вклинившись в ряд других машин. — Не хочу хвастаться, но я готовлю просто потрясающую говядину. Хочешь попробовать?

— А говядина — это мясо?

— Да.

— Тогда хочу.

Рик встретился взглядом с Тимом через зеркало заднего вида. Что ж, ему определенно нравился этот мальчуган.

Рик припарковался возле своего дома. Он, конечно, помнил наставление Джаки, но сейчас просто не мог его выполнить. Он был не в том душевном состоянии. Боялся увидеть ее. Он выбрался из машины и помог выйти Тиму.

Они поднялись в его лофт. Рик был действительно удивлен доверчивостью мальчика. Сам бы он, наверное, никогда не пошел бы с человеком, которого совершенно не знал. Это была глупая доверчивость, и мужчина не мог поверить, что Джаки не объяснила ему этого. Не было ничего страшного в том, что он пошел с Риком, ведь это всего лишь он. Однако мужчину беспокоило то, что он мог бы так же без опаски уйти с кем-то еще.

— Осматривайся, Тим, пока я приготовлю ужин.

Рик раздел мальчугана и, сняв свое пальто, повесил на вешалку в коридоре. Пока Тим бегал по его лофту, Рик готовил ужин для двоих, не переставая удивляться тому, что сын Джаки не был вегетарианцем. Это было так необычно.

Рик уже заканчивал поджаривать мясо, когда Тим подбежал к нему и дернул за брючину.

— Что случилось, Тим? Настолько голодный? — обернулся к нему Рик.

Мальчик стоял возле него и держал в руках большую резную фоторамку. Рик хорошо знал ее, это рамка стояла возле его кровати, в ней была их с Джаки свадебная фотография. Одна из немногих их фотографий. Он часто держал ее в руках и смотрел на лицо Джаки, это фото было его прекрасным воспоминанием.

Тим развернул фоторамку и показал ее Рику.

— Это моя мама, — он показал пальчиком на Джаки на фотографии. Рик был удивлён этому, ведь нынешняя Джаки очень сильно отличалась внешне от той, что была на фотографии. Нынешняя была, наверное, раза в два меньше предыдущей. Похоже, все рассказы о том, что это лишь мышцы, которые она накачала в результате упорных тренировок, были сказкой. — А это вы? — Тим показал на Рика на фото. — Вы мой папа?

Этот вопрос эхом отдавался в его голове. "Вы мой папа?" "У вас плохие отношения с сыном. Ничего страшного, дети в его возрасте очень привередливы." "Тим, иди к папе." Всё это словно било по нему. Ему действительно было больно от этих слов. И как прикажете реагировать на это? Но печально было ещё это, что, Тим, похоже, запомнил слова того врача.

Рик вновь посмотрел на мальчика. На мальчика, который родился в результате того, что Джаки использовала донорскую сперму. На мальчика, у которого никогда не было и никогда не будет отца. Он видел в его глазах боль и тоску от этого.

Рик положил ложку, которой переворачивал мясо и присел на корточки, взяв Тима за плечи.

— Тим, ты очень хороший мальчик, но, к сожалению, я не твой отец, — Рик не знал, как сказать это как можно мягче. Ему не хотелось ранить чувства мальчика. И что-то подсказывало, что это болезненная тема для Тима. Ведь многие дети, в частности мальчики, когда растут без отца, становится слишком чувствительными к подобному. Это просто заложено в человеке и всё. Рик знал, что он был бы таким же, если бы в его жизни не было отца. Он знал, что, как бы ни бежал от себя и как бы ни отрицал этого, его отец имел огромное влияние на него и занимал, наверное, одно из самых важных мест в его сердце. Поэтому в этот момент Рик понимал чувства мальчика. И хотел хоть как-то ему помочь. — Но, если хочешь, я могу стать им.

Это решение было спонтанным. Он просто чувствовал, что должен поступить именно так и никак иначе. Он видел в глазах мальчика надежду и то, как она рушится из-за его слов. И от этого Рику было больно. Очень больно. Эти зелёные искристые глаза словно бы потухли. Но ему показалось и то, что от его последних слов в них будто зажглось некое подобие скудной, но всё-таки улыбки.

Однако Тим ему всё-таки ничего не ответил.

— Ну что, кушать будешь?

Тим кивнул.

— Тогда беги мой руки и садись за стол.

— Где?

В кармане его брюк завибрировал телефон. Рик достал его и с замиранием сердца увидел номер Лорал Крол. Это был номер Джаки. Однако он отклонил звонок и вновь посмотрел на Тима.

— Что где? — не понял Рик.

— Руки мыть, — и мальчик вновь улыбнулся. И эта улыбка была такой теплой, что Рик тоже улыбнулся. По его лицу просто расползлась по-детски наивная улыбка.

— Иди сюда, — он подхватил Тима на руки и подошел к раковине. Включил теплую воду и подставил его ручки под нее. Помыл их и посадил Тима на стул, придвинув к столу, чтобы ему было удобней.

Он положил мясо на тарелки, предварительно порезав порцию Тима на маленькие кусочки, и полил все сливочным соусом. Рик поставил тарелки на стол и сел напротив сына Джаки.

— Тим, ну как, вкусно?

— Да, очень, — мальчик ел, не переставая улыбаться, и это грело душу Рику. Он не хотел, чтобы тот страдал из-за подобного.

В полном раздрае чувств он отвез Тима домой. Когда он припарковался возле его дома, мальчик уже спал на заднем селение. Рик достал его из машины, стараясь не разбудить его. Тим на вид был очень маленьким, однако легким он не был. Мужчина поднялся по ступенькам и постучал в дверь. И для него не стало неожиданностью, когда дверь резко распахнулась и на пороге появилась разъяренная Джаки с растрепанными волосами и немного бешеным взглядом. Она уже собиралась что-то закричать, но потом заметила мирно спящего Тима на его руках, и вся ее ярость будто испарилась.

— Почему ты не отвечал на звонки? — было первым, что она сказала. Джаки говорила практически шепотом.

— Телефон разрядился, — буркнул Рик. Ему не хотелось сознаваться в том, что он сознательно сбрасывал ее звонки, потому что боялся ответить на них, боялся услышать ее голос. Он отодвинул Джаки в сторону и вошел внутрь. — Как нога?

Он прошел в гостиную и положил Тима на диван. Джаки, слегка прихрамывая, последовала за ним. Рик взял плед с кресла и укрыл им Тима. Он повернулся к Джаки.

Она стояла, прислонившись к дверному косяку, в потертых спортивных штанах, которые были ей сильно велики и растянутой мужской футболке с надписью «Cold». Ее левая штанина была закатана, а лодыжка перебинтована эластичным бинтом. И она с интересом смотрела на Рика.

— Эй, я спросил, что с твоей ногой?

— Ничего серьезного, просто подвернула, небольшое растяжение, через неделю или около того должно пройти. Почему ты не привез Тима сразу же? — она скрестила руки на груди.

— Он проголодался и мы заехали поужинать, — Рик посмотрел на мирно спящего мальчика. — Логопед просила передать, что Тим делает успехи.

— Хорошо. Спасибо за помощь. Ты можешь идти.

Рик видел, что Джаки чувствовала себя неуютно рядом с ним и хотела как можно скорее избавиться от него.

— Что, прям так сразу? — нервно спросил Рик.

— А что ты хочешь? — Джаки выгнула бровь.

— Может угостишь меня кофе, раз уж я такая щедрая душа.

— Кофе? — непонимающе спросила Джаки.

Рик кивнул.

— Хорошо, — пожала плечами девушка. — Я угощу тебя кофе и ты уйдешь. Идет?

— Да…

Джаки кивнула и медленно, прихрамывая, пошла на кухню. Она не ждала, что Рик пойдет за ней, просто знала, что он поступит именно так. На кухне она достала турку и поставила варить кофе. Оперлась о столешницу, наблюдая за тем, как Рик идёт по коридору. Его кремовое пальто развивалось в такт каждому движению. Он вошел на кухню, снял пальто и кинул его на барный табурет, а сам сел на соседний. Всё это время Джаки стояла и внимательно наблюдала за ним, за каждым его движением. Пытаясь понять, что он всё-таки задумал и борясь с внутренним желанием накричать на него. Ее раздражало это идеальное лицо. Его манеры. То, как он свободно вёл себя. Она не могла понять его в этот момент.

— Где твоя домработница?

— Она домоправительница, — устало поправила Джаки.

— Без разницы.

— Это разные понятия. Сегодня день рождения у ее сестры, поэтому мне и не хотелось ей звонить. Я дала ей выходной, — девушка выдохнула и отвернулась к плите. Кофе уже сварился, а пенка поднялась над туркой, она выключила газ и разлила напиток по кружкам. — Насколько помню, ты пьешь без всего, не так ли?

— Да.

Джаки поставила перед ним кружку. И села за стол. Она молчала и смотрела на то, как Рик пил свой кофе; было в этом нечто родное и спокойное. Что-то, что немного успокоило ее, заставило ее гнев чуть поостыть. Она выпила немного из своей кружки и встретилась взглядом с Риком. Он смотрел на неё так, словно был призрака увидел.

— Что-то не так?

— Ты пьешь кофе?

— Ну да… а что?

— Просто это странно, ты ведь так ненавидишь его.

Джаки проигнорировала его и продолжила пить.

— Джаки, послушай…

— Допивай кофе и иди, — перебила она.

— Мы так и договаривались. Но, что касается договора о сотрудничестве, ты подумала об этом?

— Я не хочу иметь дело с подвижностью, — честно призналась девушка. — Это очень… очень сложно…

— Ты же понимаешь, что твои читатели ждут от тебя именно этого, — Рик перевел тему разговора, так как боялся ответа на свой прошлый вопрос. Почему-то его это волновало. Это было странное явление и ничего более. Но почему-то его это волновало и не давало покоя.

— Какая им разница, кто я? Как я живу? Какие у меня интересы? Это глупо. Это бессмысленно. Я автор и ничего более, их это не должно интересовать, — пылко ответила Джаки. Она не знала, что именно расположило ее к подобным откровениям. Просто чувствовала, что должна сказать об этом именно сейчас.

— В этом вся шутка. Их не должно это интересовать, но, по непонятным мне причинам, их это всегда интересует. Вот почему я не настаиваю на договоре.

— Прости, но мне нужно еще время. Это важное решение.

— А раньше ты не особо задумывалась над важными решениями.

— Ты это о чем? — удивилась Джаки.

— Да так, — Рик понял, что совершил ошибку. Ему не стоило показывать своих эмоций. Некоторые чувства лучше держать под замком. Если начинаешь делиться ими, это тебя сломает. Что плохого в том, что настоящего тебя знаешь только ты? — Я, пожалуй, пойду.

Он встал из-за стола и надел пальто.

— Ага, — Джаки поднялась и проводила его к двери.

Когда Рик выходил, он заметил Тима, который появился в коридоре за спиной своей матери. Мальчик смотрел на него своими заинтересованными сонными глазами, которые еще долго не давали ему покоя.

Глава 30

Джаки закончила печатать первые девять глав своей рукописи и разложила все по папкам. До собрания акционеров оставалось еще несколько часов. Но свободного времени у неё было крайне мало. А ей нужно было ещё встретиться с Риком до этого собрания. Она чувствовала себя неуютно, но ничего не могла с собой поделать. Он поставил её просто в безвыходное положение.

Она убрала папки в сумку, надела пальто и вышла из кабинета. В залах магазинчика было большоескопление покупателей, а ее продавцы бегали от одного к другому и выглядели по-настоящему изнуренными. Сегодня был день их официального открытия и Джаки чувствовала себя крысой, бегущей с тонущего корабля. Однако испытывала гордость за то, как много людей пришло. Оставалось только надеяться, что это улучшит их финансовое состояние.

Она подошла к кассе, за которой сидела Амалия и проводила банковскую оплату какому-то покупателю. Джаки прошмыгнула к ней за стойку и тихо спросила:

— Как дела на втором этаже?

— Все отлично, — прошептала Амалия. — Там сейчас Сэм за всем следит.

Девушка провела оплату и развернулась к Джаки.

— Вы оделись… Куда-то уходите?

— Да, есть кое-какие неотложные дела… Слушай, я сегодня уже, наверное, не вернусь, так что сведи, пожалуйста, кассу и закрой сама. Деньги можешь оставить в кассе и разложи все по чекам. Я завтра сама отвезу все в банк. Если вдруг что-то случится, звони сразу же.

— Хорошо. Удачи вам.

Джаки застегнула пальто и вышла из-за стойки.

— Ах да, чуть не забыла: в кладовке остались еще две не рассортированные коробки, скажи кому-нибудь — пусть займутся этим.

— Все поняла, — лучезарно улыбнулась та.

Девушка вышла на улицу и, поймав такси, поехала прямиком в издательство. Последнее время оно часто задумывалась о необходимости иметь свою собственную машину.

Когда где-то через полчаса, она оказалась в издательстве, в приемной кабинета Рика сидел только парень-секретарь, чье имя она никак не могла вспомнить. Похоже, Вивьен теперь имела свой собственный кабинет.

Джаки подошла к столу секретаря.

— Он сейчас свободен?

— Да.

— Можете не предупреждать его, я сама.

Джаки сняла пальто и отдала его секретарю, а после без стука вошла в кабинет Рика. Он сидел за своим столом, перебирая какие-то документы, и даже не заметил заметил ее появления. Девушка прошла вглубь кабинета и села в кресло.

— Привет, — произнесла она, чтобы привлечь к себе внимание.

Рик поднял голову и посмотрел на неё. На его лице сменился с невероятной скоростью целый спектр эмоций: сначала удивление, затем нечто, что Джаки охарактеризовала, как радость, затем недоверие, и, в конце концов, его выражение лица стало серьезным и непроницаемым, так что она больше не могла понять, о чём он думает. Но та радость, которая лишь долю секунды промелькнула на его лице, будто бы отпечаталось у неё на сердце. То, как искрились в тот момент его глаза и как приподнялись уголки губ. Всё это было бессмысленным, но таким желанным.

— Привет, — сухо ответил он, отдавая дань уважению и этикету. — Почему ты здесь?

— Глупый вопрос, — протянула Джаки. — Ты сам просил дать тебе ответ до собрания акционеров. Так что, как видишь, я здесь.

— Я удивлен, — хмыкнул он, откинувшись на спинку кресла. — До последнего думал, что ты откажешься.

— Кто бы сомневался, — недовольно буркнула Джаки. — Я распечатала тот договор, который Вивьен присылала мне до этого, однако я внесла в него кое-какие поправки.

Джаки достала из сумки папку с распечатками рукописи, которую так старательно готовила до этого. Перелистнув несколько файлов, она достала договор и протянула его Рику.

— Если кратко, то законченную вторую часть рукописи я предоставлю к концу февраля, и я согласна не более чем на два вида гласности в год. Их выбор я оставлю на ваше усмотрение, как и продвижение моих книг. Это все изменения, которые я внесла. Если хочешь, можешь прочитать и удостовериться, — Джаки старалась говорить, как можно спокойнее, чтобы не выдать своего волнения. Ее руки немного дрожали, так что она скрестила их на груди. — Так что?

— Ты проделала неплохую работу, — выдохнул Рик. — Я не против твоих поправок, так что… — он открыл последнюю страницу договора и поставил там свою подпись, а после нажал на кнопку вызова секретаря.

Дверь открылась, и в кабинет вошел парень-секретарь из приемной.

— Дик, передай этот договор Вивьен, пусть она сделает несколько копий для хранилища и найдёт редактора для Мисс Лорал Крол, а также подготовит для неё программу предстоящих мероприятий и выберет наиболее подходящие.

— Вы про встречи авторов с фанатами и подписание книг? — Дик сделал несколько пометок в блокноте, что держал в руках.

— Нет, что-то массово освещаемое, как конференция современных романистов. Думаю это должно быть быть более подходящим для его публичного дебюта, да и читатели подобное оценит больше.

— Как насчет фотоснимки или телешоу, которые приглашают авторов на свои программы?

— Да, было бы неплохо. И скажи, чтобы подготовила проект продвижения новой книги.

— Хорошо. Поручения еще будут?

— Мне надо подумать. Если что, я тебя позову.

Джаки переводила взгляд с одного мужчины на другого. Их диалог напоминал игру в теннис, а слова между ними летали туда и обратно, в точности как мячик. И рядом с ними она чувствовала себя неуютно, просто не понимая, о чём они говорят. Она не была маркетологом. Да и продвижением книг раньше никогда не занималась. Просто поработала несколько лет в издательстве, но ей сразу стало понятно, что она не разбирается в этом настолько же хорошо, как Рик. За эти пять лет он стал профессионалом своего дела, и это действительно было неожиданностью для неё.

— Отлично. Я передам все Вивьен. Ах да… еще заходил Скот. Он просил передать, что к собранию относительно нового выпуска журнала все готово. Во сколько вам будет удобно? У вас есть окно между половиной третьего и пяти или же с шести до семи.

— Давай не будем задерживать ребят, поставь собрание на пол третьего.

Дик вышел, а Рик вновь посмотрел на Джаки.

— Вижу, ты тут все под себя перестроил, — не без иронии произнесла она.

— А ты сомневалась? — огрызнулся он.

— Да нет, нисколько, — хмыкнула Джаки. — И я также принесла первые девять глав моей рукописи. Их будет всего восемнадцать, — она положила папку к нему на стол. — Так что к февралю я определенно успею закончить.

— Дату сдачи обговоришь позже со своим редактором, — ответил Рик.

Джаки сидела напротив него и с каждым мгновением начинала чувствовать себя все более и более неуютно. На языке висели сотни несказанных слов и от этого было тошно.

— Как нога? — неожиданно спросил Рик.

Джаки подняла на него взгляд и сбивчиво прошептала:

— Уже лучше…

Она смотрела ему прямо в глаза и от того дышать стало труднее. В комнате появилось какое-то напряжение, которое она не замечала до этого.

Рик встал со своего кресла и обошел стол. Он схватил Джаки за руку и рывком поднял на ноги. Девушка была настолько шокирована, что ей не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Рик притянул ее к себе и поцеловал. У этого поцелуя был привкус горечи. Крепкого кофе без молока. До боли знакомый вкус. А его губы были такими же мягкими, как она помнила. И даже если бы она и хотела сопротивляться, не смогла, просто поддавшись ему. Этот поцелуй был совершенно другим, нежели когда он целовал Лорал. Тот поцелуй был, если можно так сказать, дружеский. А этот не имел и капли дружбы. Он целовал ее так же, как и всегда до этого: пылко, страстно, с отчаянием. Ноги у девушки подкосились, и она непременно бы рухнула, если бы Рик не поддерживал ее. Не разрывая поцелуй, он посадил Джаки на стол. Девушка отдалённо услышала стук, словно бы что-то упало, но в тот момент это интересовало ее меньше всего. Она всецело отдавалась поцелую, закинув руки Рику на плечи.

Джаки не знала, будет ли у всего этого продолжение, да и не хотела знать. Конечно, на задворках сознания некая, еще здраво мыслящая, ее часть кричала о том, что это неправильно и что ей следует немедленно всё прекратить. Но она просто не могла так поступить. Однако в следующую минуту дверь в кабинет без стука открылась.

— Мистер Скорокер…

Рик разорвал поцелуй и раздраженно рявкнул:

— Выйди сейчас же!

Весь момент был разрушен. Джаки смотрела ему в глаза, понимая, насколько чудовищную ошибку совершила. И это она, здраво рассуждающий человек, который всеми силами пытался избежать подобного, просто сдалась, стоило ему лишь поманить рукой. Ее вера в себя просто рухнула.

Джаки разомкнула объятия и спрыгнула со стола, поморщившись от боли, когда приземлилась на поврежденную ногу. Она стянула вниз юбку и расправила рукава рубашки. Всё это время она старательно избегала взгляда Рика, который следил за каждым ее движением.

— Послушай, — все же произнесла она. — Это ошибка… — Джаки изучала ворсинки на полу. Похоже, он сменил ковер. — Так что просто забудь об этом, и я поступлю точно так же.

— Ошибка? — недоверчиво переспросил Рик. Он нервно сглотнул, проглотив едкие слова, что уже были готовы сорваться с языка. — Всего лишь ошибка…

Он не мог поверить, что она сказала такое. Словно со всего маху ударила его по затылку. Рик запрокинул голову и нервно рассмеялся.

Джаки даже опешила от такой реакции и, не думая о стеснении, удивленно уставилась на мужчину. Она пару раз моргнула, пытаясь понять, чем это было вызвано. Так же неожиданно, как он начал смеяться, точно так же этот смех и прекратился. Рик в упор посмотрел на Джаки.

— Действительно, всего лишь очередная ошибка… — он усмехнулся. Но это была не просто горькая усмешка, в этот момент на его лице отражался весь спектр испытываемых эмоций. Его губы скривились. Это была боль и разочарование, отчаяние и ненависть, удивление, смешанное с гневом. Казалось, его просто разрывало. Каким был злым она его до этого не видела, она никогда не сталкивалась с подобным. Это действительно пугало. Всё смешалось в одном его взгляде — холодном, но обжигающем своей яростью и отчаянием. Он пробирал до костей, а она просто не могла отвести взгляда.

И уже сидя на собрании акционеров, Джаки все так же не могла найти себе покоя. Всё происходящее вокруг она просто не воспринимала. Поэтому от ее присутствия было мало толку. Она сидела в своем кресле, и единственным ее желанием было исчезнуть. Перед глазами всё ещё стояло полное боли лицо Рика. Но похоже, что ему было всё равно. Она подняла глаза и посмотрела на него. Он стоял возле белого экрана, на котором показывали какие-то графики и выглядел совершенно спокойным. Он вёл собрание и по нему невозможно было сказать, что до этого что-то случилось, что что-то выбило его из колеи. И это заставило Джаки чувствовать себя еще более ущербной и почему-то униженной. И вот, когда собрание наконец закончилось, она просто пулей вылетела из конференц-зала. Однако уйти просто так ей, похоже, было не суждено. В коридоре, у самых дверей конференц зала, она столкнулась с Вивьен и чуть не сбила ту с ног.

— А вот и вы! — добродушно улыбнулась обычная серьезная Вивьен. — Мне нужно с вами многое обсудить. Вы можете уделить мне сейчас время?

Джаки думала отказаться, и эта идея казалась ей более чем заманчивой. Однако она понимала, что уже подписалась на это и дать задний ход теперь просто невозможно. Но подстегнуло её ещё и то, что в дверях конференц-зала она увидела Рика, и он смотрел на неё. Она не хотела сталкиваться с ним сейчас, поэтому, выдохнул, ответила:

— Да, конечно, сейчас я совершенно свободна.

Она понимала, что в данную минуту совершает ни что иное, как побег, но ей хотелось считать это просто стратегическим отступлением.

— Отлично, — Вивьен схватила ее за руку и чуть ли не волоком потащила в свой кабинет, а Джаки последовала за ней, стараясь как можно дальше уйти от Рика.

Кабинет Вивьен находился на том же этаже, что и конференц-зал. Поэтому побег Джаки был не таким уж долгим. Конечно же, кабинет был в разы меньше, чем кабинет Рика, но гораздо уютней. Девушка вошла внутрь вслед за его хозяйкой и плюхнулась на небольшой диванчик в углу. Облегченно выдохнула. Кабинет Вивьен был не предназначен для приема посетителей, и по этому перед ее столом не стояло никаких стульев. Помощница Рика подкатила к дивану свое офисное кресло и села в него, разложив на коленях какие-то документы, закреплённые на нескольких планшетах.

— Ох… — выдохнула она. — А это даже обидно.

— Что именно? — совершенно не поняла Джаки.

— Я гонялась за тобой практически целый год, а директор смог убедить тебя всего лишь за месяц. Это что, какие-то привилегии бывшего мужа?

— Нет, — Джаки подперла руками подбородок. — Лишь хорошо спланированный ряд действий, включающий в себя шантаж и вымогательство.

— Он вынудил тебя? А я думала, ты пошла на это, чтобы помочь издательству.

— Давай без сарказма, — усмехнулась Джаки. — Он обещал в ином случае рассказать всему миру, кто такая Лорал Крол.

— Хм… Значит, ты не хочешь, чтобы твоя личность была раскрыта.

— В точку.

— Но ты согласилась на два вида гласности в год?

— Ну да… — неуверенно ответила Джаки. Она почему-то не могла понять к чему клонит Вивьен.

— Извини, но я вот, что не могу понять: каким образом не должна быть раскрыта твоя личность, к примеру, на той же самой раздаче автографов, если ты непосредственно сидишь перед своими читателями и подписываешь им книги?

Вивьен активно жестикулировала руками, стараясь как можно точно поставить проблему.

— Я имею ввиду, — начала объяснять Джаки. — Что моя личность никоим образом не должна ассоциироваться с Лорал Крол. Мне не нужны толпы фанатов, которые могут заявиться ко мне домой или на работу в любое время.

Вивьен неуверенно улыбнулась.

— Мне кажется ты путаешь понятия. Авторы — это не кинозвезда или рок-звезда, и у них нет бешеных фанатов. И уже тем более люди, которым нравится твое творчество, не будут преследовать тебя с целью получить автограф.

— Но всегда есть исключения, — выдохнула Джаки.

— Конечно, подобного я исключить не могу, — спокойно согласилась Вивьен.

— Вот именно, — удовлетворено кивнула Джаки. — А я мать, и я не хочу чтобы возле моего дома, когда, к примеру, мой ребёнок играет на улице, появился какой-нибудь ополоумевший фанат. А гарантировать обратного ты не можешь.

— К сожалению, не могу, — расстроенным тоном ответила Вивьен, будучи не в силах дать другой ответ. — Но всё же… из всего того, что ты сказала, следует, что мы должны создать образ Лорал Крол. Там парик, макияж, линзы, очки и так далее? Я всё правильно поняла?

Джаки кивнула.

— Тогда, что касается редактора… Ты хочешь, чтобы данные секрет остался между тобой, мной и Риком, или же я могу посвятить в это твоего редактора?

— Его уже назначили? — удивилась Джаки.

— Да, — ответила женщина и принялась объяснять. — Изначально, когда мы только строили планы твоего завоевания, понимаю, звучит пафосно, но для нас это стало именно завоеванием. Это было небольшое лирическое отступление… Так вот, уже тогда сформировалась небольшая команда, которая хотела работать именно с тобой. Ты, наверное, помнишь Элви? Она жена Скотта, твоего…

— Да, я помню, — перебила ее Джаки.

— Года три назад ее перевели в книжный отдел и она стала редактором. Элви очень компетентна и подкована во всех вопросах, что касаются редакторской деятельности. Так что именно ее я хотела бы назначить, как твоего редактора. Я могу посвятить ее в курс дела?

— Да, конечно, — немного неуверенно ответила девушка. — Не думаю, что она станет особо распространяться. Кстати, Вивьен, а как давно ты стала помощником директора?

— Почти четыре года как, — машинально ответила женщина. — Но сейчас это не имеет никакого отношения к делу. Нам еще очень многое нужно обсудить, — она протянула Джаки один из планшетов. — Это те возможные варианты гласности, которые я могу тебе предложить. Пожалуйста, ознакомьтесь с ними.

Джаки приняла планшет, но не стала читать, так как Вивьен продолжила свои объяснения.

— Рик попросил, чтобы одно из мероприятий было культурно-массовым, а второе на твое усмотрение. Так что там у тебя два списка. И, чтобы полностью удовлетворить Рика, я посоветовала бы тебе выбрать конференцию, которую раз в год проводит и полностью освещает Нью-Йорк Таймс. В этом году она пройдет в Калифорнии. Точная дата еще не установлена, но она должна пройти где-то в середине или конце апреля. В таком случае, для второго мероприятия ты сможешь выбрать нечто совершенно незначительное, как фотосессия, и ко мне не будет никаких претензий.

— Почему? — Джаки перевернула несколько листочков и нашла ту самую конференцию.

— Как сказать… Это очень массовое мероприятие. Официально, оно длиться пять дней, но есть и еще четыре, по два дня до и после, когда также проходят какие-то события. Она включает в себя и подписание книг, и фотосессии, и авторские чтения, а так же многое и многое другое. Каждый год официальный список мероприятий меняется в зависимости от времени и места проведения. Это невероятное событие, и ежегодно мы отправляем на него от пяти до десяти авторов. В твоем случае оно идеально подходит, так как проходит после официального релиза книги, так что станет качественной и необходимой нам рекламой.

— Хорошо, — ответила Джаки, не желая сильно мусолить эту тему. Да и Вивьен была более чем убедительна.

— Так сразу? — удивилась женщина.

— Да.

— Ох… хорошо… Тогда, может быть, ты облегчишь мне труд и сразу же выберешь второе мероприятие? — в ее голосе промелькнула толика надежды.

Джаки была немного удивлена, ведь эта Вивьен не была такой холодной и отстраненной, какой она ее помнила. Эта женщина стала более открытой.

— Ты говорила о какой-то фотосессии?

— Да, в февральском номере нашего журнала будет статья о нескольких наших авторах, а также тематическая фотоссесия.

— Думаю, это подойдет, — немного подумав, ответила Джаки. — Еще что-то нужно?

— Если честно, то да, но с этим пока стоит повременить. Просто я еще не видела твоей рукописи, а прежде чем обсуждать дальнейшую работу с твоей книгой, мне нужно с ней знакомиться.

— Я могу прислать ее тебе на почту.

— Что же, это было бы просто прекрасно.

— Та, с которой ты присылала мне договора, твоя?

— Да, рабочая. Отправь на нее. Тогда я постараюсь в ближайшее время все прочитать и анализировать, а после уже назначим следующую встречу.

В дверь постучали. Джаки подняла голову и увидела в дверном проеме Рика. Черт! Побег не удался.

— Вы уже закончили?

— Да, — кивнула Вивьен.

— Ладно… Джаки, собирайся, я отвезу тебя домой.

От удивления девушка чуть слюной не подавилась. Она внимательно посмотрела на Рика. Спокойный, совершенно спокойный, не намека на минувшую ярость.

— Мне нужно в магазин, — единственное, что она смогла сказать.

— Хорошо, я отвезу тебя туда.

— Не стоит, — запротестовала Джаки. — Мы на сегодня и так превысили лимит общения.

Вивьен, сидя в своем кресле, с интересом наблюдала за их перепалкой и даже не думала вмешиваться. Происходящее казалось ей более чем забавным.

— Ух ты! — присвистнул Рик. — И как давно ты ввела ограничения?

— Недавно, — буркнула Джаки и встала с дивана, поправляя юбку. — Вивьен, если появятся какие-то вопросы, можете смело звонить мне.

На лице женщины появилось слегка обескураженное выражение лица. Похоже, она не хотела быть втянута в эти разборки. Но прекрасно понимала замысел Джаки. Как никак, тоже была женщиной и чувствовала эту солидарность. Она встала с кресла, решив ей подыграть, и подошла к столу, чтобы взять ключи от своей новенькой машины и телефон.

— Так будет гораздо быстрее, чем по почте, — Вивьен протянула свой мобильный Джаки, чтобы та ввела свой номер. — Мисс Трот, я кое-что вспомнила, нам нужно еще обсудить несколько важных деталей. Но вы торопитесь, не так ли?

Джаки кивнула, включаясь в эту игру.

— Тогда я вас подвезу и мы поговорим по дороге.

Джаки вновь кивнула.

— Вот и хорошо.

Вивьен вышла из кабинета, ощущая на себе прожигающий взгляд директора. Похоже, он был зол, как черт. Наверное, сегодня ей не стоит больше возвращаться на работу.

Глава 31

В какой-то момент работа становится для тебя всем. Время размывается и превращается в нечто бессмысленно бесконечное. Эту пару в своей жизни она не любила больше всего. Просто теряясь в ней, забывала обо всех окружающих. Мир терялся. Это было даже хуже, чем прострация. Она все понимала, просто теряла интерес и заполняла душевную пустоту работой.

Джаки сделала глоток из кружки и поняла, что ее кофе уже давно закончился. Она оторвала глаза от монитора ноутбука и окинула пустым взглядом зал в поисках своего официанта. В наушниках играла какая-то музыка, но девушка не обращала на неё никакого внимания. О, а вот и официант: возле бара, разговаривает с барменом.

Джаки вынула один наушник из уха и подняла руку, чтобы привлечь ее внимание. И у неё это получилось. Девушка в белом платье и изумрудном фартуке подошла к ней.

— Мисс Трот, вам что-то нужно? — улыбнулась новая работница, имя которой Джаки все никак не могла запомнить.

— Да, принеси мне ещё один капучино с корицей.

— Будет исполнено. Знаете, Сара приготовила пирожное со взбитыми сливками на слоёном тесте. Не желаете попробовать?

— Нет, Мира, спасибо, — Джаки все-таки вспомнила ее имя. — Только кофе.

Девушка кивнула. Но по ней было видно, что ответ ее всё же огорчил. И она, стараясь не подавать виду, направилась к бару.

Джаки уже собиралась вернуться к работе, когда зазвонил ее телефон. Она достала его из кармана пиджака и посмотрела на экран. Странно, обычно отец ей не звонил, когда она была на работе. Сначала она подумала не отвечать на звонок и продолжить работу, но всё же ответила:

— Да, пап… Что-то случилось?

— Джаки, привет, у меня не получится забрать сегодня Тима с занятий…

Точно, Тим! Она настолько заработалась, что совсем забыла о нем.

— Почему? — решила осведомиться Джаки и посмотрела на наручные часы, гадая, сколько времени в запасе у нее осталось.

— Я не успеваю вернуться в город. Ник попросил меня об одном одолжении.

Джаки выдохнула. Вот этого она не ожидала. Вечно педантичный Александр Трот не успевает что-то сделать. Черт, а это даже забавно.

— Ты не мог предупредить немного раньше?

— У меня телефон не ловил…

— Ясно. Ладно, давай потом поговорим, я сейчас немного занята, — сухо ответила Джаки и положила трубку. Она убрала телефон в карман пиджака и стянула резинку с волос. В последнее время она все чаще и чаще задумывалась о необходимости няни. В подобных вопросов на родственников надеяться не стоит. Самое забавное, что раньше у неё никогда не случалось подобных проблем. Сейчас она прекрасно понимала, что из-за появления занятости у неё практически не оставалось времени на сына. Так странно… раньше подобного не случалось…

Девушка закрыла ноутбук и убрала его в переносную сумку. Подойдя к бару, она протянула ее Мире.

— Я сейчас ухожу, так что кофе можете не варить. Отнеси, пожалуйста, ноутбук в мой офис.

— Да, конечно, — улыбнулась девушка и забрала сумку.

Джаки не была сторонником уважения к людям только потому, что они старше тебя, или же снисходительного предубеждения из-за того, что кто-то моложе. Данное поведение она считала глупым и неправильным. Но ничего не могла с собой поделать, было в Мире нечто по-детски наивное, чего уже давно не было в самой Джаки. Поэтому она ей даже завидовала.

На лестнице она столкнулась с Амалией, но та, избегая ее взгляда, побежала наверх. На долю секунды это показалось Джаки странным, но она была слишком поглощена собой, чтобы задерживаться на подобных мыслях. Возможно, это делало ее эгоисткой, но она не хотела зацикливаться на проблемах подчиненных. Чужие проблемы на самом деле никому не нужны. Накинув пальто, что висело на плечиках возле входа в магазин, она вышла на улицу.

Конец января в этом году выдался самым противным из всех, что она помнила. Снег с дождем и лужи на тротуарах и проезжей части, а также проносившиеся мимо машины, обливавшие прохожих грязью из-под колёс. Лишь на мгновение Джаки задумалась о том, чтобы пройтись пешком, садик находился всего в паре кварталов, но, увидев, как пронесшаяся мимо машина облила водой из лужи парней, которых угораздило стоять довольно близко к дороге, сразу же передумала и склонилась к идее поймать такси.

И впервые за долгое время это заняло у нее больше времени, чем пять минут. Она стояла, закутавшись в зеленое пальто, и отскакивала каждый раз, когда на горизонте появлялась хоть какая-то машина, которая могла бы ее обрызгать. Но, как назло, за все то время, что она стояла, не проехало ни одного свободного такси.

Так что, плюнув на это гиблое дело, Джаки пошла пешком, стараясь держаться как можно дальше от дороги. Нет, ей определенно нужна своя машина. Петляя между домами, она в скором времени пришла к месту своего назначения. Это было небольшое одноэтажное здание, удачно расположенное в тени высоких деревьев и огражденное ярким кованым забором. Она прошла через калитку, радуясь тому, что скрылась за воротами от машин.

Джаки поднялась по старым каменным ступенькам и зашла в фойе. Тяжёлая дверь с гулким стуком закрылась за ней. Там, как обычно, сидел охранник, который смотрелся довольно-таки абсурдно в своём зелёном костюме на фоне старого викторианского стиля комнаты. Мужчина был предназначен для того, чтобы не пускать посторонних в классы, но наглядевшись на него за последние две недели, девушка почему-то была уверена в том, что он здесь только лишь для видимости. Она поприветствовала его кивком и направилась прямиком к детским классам, а так называемый "охранник" даже не спросил, кто она, что ещё больше убедило Джаки в его некомпетентности.

Подобное для неё всё ещё было непривычно, ведь она не так давно отдала Тима в подготовительную группу. В Италии она спокойная обходилась и без этого. Она считала сына ещё слишком маленьким, однако ей приходилось действовать в его интересах. А все врачи и педагоги, к которым она обращалась, твердили одно и то же, мол мальчику будет проще приспособиться к языковой среде, если он будет окружён своими сверстниками. И отчасти Джаки была с ними согласна. Просто ещё никак не могла привыкнуть к новому пункту в своем расписании: отвезти и забрать Тима из детского сада.

Джаки свернула по коридору направо и прошла мимо двух раскрашенных в яркие краски дверей, которые выглядели так же абсурдно, как и охранник, в коридоре, украшенном лепниной, и оказалась возле той, за которой скрывалась группа Тима.

Она осторожно постучала, не желая мешать кому-то из детей заниматься, и приоткрыла дверь, заглянув внутрь. Детей там было уже совсем немного, от силы пять или шесть, не больше, однако среди этих детей Джаки не заметила Тима. Его просто там не было.

Сначала она подумала, что ошиблась дверью. Аккуратно прикрыла ее и почувствовала себя полной дурой, потому что это точно была та дверь. Это точно была группа Тима. Но так же точно было и то, что ее сына в ней не было.

— О, Мисс Трот, это вы? — кто-то окликнул ее.

Джаки обернулась на зов, наблюдая за тем, как в меру упитанная женщина, словно танк, надвигалась на неё.

— Миссис Дженкинс, добрый вечер, — улыбнулась Джаки. — А где Тим? Я просто не увидела его в группе с другими ребятами.

— В смысле? — удивилась женщина. — Его же отец забрал где-то час назад.

— Мой отец? — теперь настала очередь Джаки удивляться.

— Нет же… отец Тима…

Девушка буквально почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Ее руки начали дрожать, а в горле образовался комок. Она нервно сглотнула и произнесла пересохшими губами.

— Вы в этом уверены?

— Да, конечно. А что, есть какие-то проблемы? — женщина обогнула Джаки и взялась за ручку двери.

— У Тима нет отца. В его свидетельстве о рождении стоит прочерк, — выдохнула девушка. Для нее это были самые страшные слова, которые она только могла произнести в этот момент.

Миссис Дженкинс застыла на месте, словно оледенелая. Медленно обернулась и посмотрела на Джаки в надежде, что ее все-таки разыгрывают. Но, наткнувшись на взгляд полный ужаса и паники, удостоверилась в обратном.

Джаки была настолько шокирована происходящим, что просто не знала, что теперь со всем этим делать. Сама мысль, что кто-то посторонний увел ее сына из детского сада, места, которое находилось под постоянной охраной, была вопиющей. Это же полный абсурд. Такого просто не могло произойти с ее Тимом.

Женщина открыла дверь и вбежала в кабинет. Джаки осталась стоять в коридоре, обдумывая, кто бы мог, так поступить. Но в голове не было не единой мысли, ни одной зацепки, кому бы это могло быть выгодным.

— Мисс Трот, я вызываю полицию, — донеслось до нее из кабинета.

Да, это было правильное решение. Джаки вошла в кабинет, встреченная испуганными детскими взглядами. Тем временем миссис Дженкинс стояла возле своего стола, прижимая трубку старого стационарного телефона к уху, и ждала ответа оператора.

— Миссис Дженкинс, как выглядел тот мужчина, что представился отцом моего Тима? — Джаки подошла к ней. Она старалась мыслить рационально и сохранить хоть немного спокойствия, несмотря на то, что внутри неё буквально ревел материнский инстинкт и желание защитить сына.

— Высокий, блондин, в костюме, очки, синее пальто, — нервно принялась перечислять женщина.

И с каждым неё последующим словом, Джаки всё больше и больше убеждалась в том, что она точно знает, кем был человек, который забрал Тима. Если вы думаете, что это успокоило ее, то вы точно ошибаетесь. От гнева у неё застучали зубы. В этот момент она была готова просто порвать Рика на мелкие кусочки. Ещё никогда в жизни, он не вызывал у неё такого порыва ярости.

Пытаясь перебороть свой гнев, она произнесла нечто абсурдное.

— Миссис Дженкинс, не нужно вызывать полицию.

Преподаватель посмотрела на неё, как на умалишенного, сбежавшего из больницы. И Джаки была с ней более чем солидарна, потому что чувствовала она себя никем иначе, как сумасшедшей.

— Похоже, его забрал мой бывший муж, — пояснила она и наткнулась на еще один недоверчивый взгляд.

— Отец Тима?

— Нет, — неуверенно пробормотала она. — Просто мой бывший муж.

— Так я не вызываю полицию? — в голосе женщины появились гневные нотки. Что было неудивительно — кому бы понравились такие кордебалеты?

— Нет, — выдохнула девушка и достала телефон из кармана пальто, чтобы набрать номер. Под недоверчивым взглядом миссис Дженкинс она отыскала среди списка контактов номер Рика и набрала его. К большому удивлению, ответил он практически сразу же. Из трубки донеслось его расслабленное «Алло», смешанное с детским смехом и чьими-то голосами.

— Где вы? — Джаки старалась говорить максимально спокойно. Она не хотела, чтобы он слышал дрожь в ее голосе.

— В крытом павильоне парка аттракционов, сразу за Лондон Ай. Кстати, Тиму можно сладкую вату? Просто, он очень просит, а я боюсь, что он такой же аллергик, как и ты, — как ни в чем не бывало, спросил он.

А у Джаки от шока глаза чуть на лоб не полезли. Она стояла здесь, готовая разорваться от волнения, а он… А он забрал Тима, что сводить его в парк аттракционов. Вот что действительно было нонсенсом.

— Можно, но только немного, — стараясь сдержать закипающую в ней ярость, выдохнула девушка. — Я скоро приеду.

— Ждем.

Джаки убрала телефон в карман и встретилась взглядом с преподавателем. Женщина не слышала этого телефонного разговора, а потому даже не могла представить, в каком недоумении сейчас пребывала Джаки.

— Миссис Дженкинс, — девушка понимала, что воспитатель ни в чем не виновата, а потому старалась сдержать себя от нелестных высказываний. — Впредь я буду предупреждать вас о том, кто и когда будет забирать Тима, а если кто-то приходит, и я вам до этого ни о чём не говорила, пожалуйста, позвоните мне. Хорошо?

Женщина кивнула, скрестив руки на груди.

— Вот и отлично, — Джаки постаралась улыбнуться, но вышло это у нее, мягко говоря, коряво. — До свидания.

Уже выйдя в коридор, она услышала, как миссис Дженкинс фыркнула: «Бывший муж? Ага, как же!», но злиться на нее за это не могла, ведь ей самой свое поведение казалось странным, что уж говорить о посторонних людях.

Джаки выбежала на улицу в действительности не зная, что теперь делать. Она была в полной растерянности и корила себя за то, что пришла так поздно. Если бы она поймала такси, то ничего бы не случилось и ее ребенок остался бы с ней.

Поэтому она совершила единственные правильный поступок сейчас — поймала первое же свободное такси и направилась прямиком в парк аттракционов, буквально на другой конец города.

«Лондон Ай» — огромное колесо обозрения, с которого можно было увидеть чуть ли не весь Лондон, как на ладони. Его стало видно еще задолго до того, как такси остановилось возле самого входа в парк. Джаки отдала деньги водителю и, даже не заботясь о сдаче, выпрыгнула из машины. Сейчас ей просто было не до того. Она шла быстро, минуя деревья и лавочки, но то и дело сталкиваясь с прохожими. Она так давно здесь не была, что сначала даже не могла понять, куда конкретно ей идти. Так что для нее стало неожиданностью, когда она все же нашла огромный павильон в паре метров от колеса обозрения.

Джаки потянула на себя тяжелую металлическую дверь и вошла в помещение. На нее обрушился жаркий сухой воздух от множества кондиционеров, и ей стало дурно от резкой смены температур.

Там было много людей и отовсюду доносился детский смех, чьи-то разговоры, смешанные с музыкой из детских мультфильмов, что издавали мощные колонки. Народу было так много, что она начала сомневаться в том, что сможет найти Тима с Риком в такой толпе.

Джаки бегала от одного аттракциона к другому, а потом переключилась на киоски с едой, вспомнив то, что Рик говорил про сладкую вату. Но и там их не оказалось, что и неудивительно, они же не могли стоять там вечно. Девушка добежала до очередного ларька и остановилась возле него. Продавец с вежливым интересом смотрел на нее, запыхавшуюся.

— Извините, — обратилась к нему она. — Вы не видели высокого светловолосого мужчину с маленьким мальчиком в сером пальто?

— Мужа потеряли? — понимающе протянул мужчина. — Да, не удивительно в такой-то толпе…

— Так вы видели или нет? — не выдержала и вспылила Джаки.

— Нет, не видел.

— Ясно, — раздосадовано фыркнула девушка, расстроенная, что в пустую потратила свое время.

— Мадам, а вы попробуйте ему позвонить. Может быть он хоть телефон услышит. Хотя в такой толпе…

Джаки ошарашено посмотрела на продавца. Она была настолько взбудоражена, что даже не подумала о столь простом решении её проблемы. Девушка достала из кармана телефон и нажала на последний вызов.

Рик долгое время не отвечал. И при других обстоятельствах Джаки не придала бы этому такого особого внимания, но сейчас с каждой проходящей долей секунды она все больше и больше поддавалась панике, смешанной с отчаяньем. Ей просто хотелось закричать. Она сдерживалась из последних сил, а телефонный оператор переключил ее на автоответчик. Чего и следовало ожидать, Рик просто не взял трубку. И ей оставалось только гадать, намеренно ли он так поступает или это вышло случайно. Раздраженная, она вновь нажала кнопку вызова и стала ждать. Но, как и в первый раз, никакого ответа не последовало. Неужели они ушли куда-то? И теперь Рик и вовсе не собирался отвечать на ее звонки? Неужто он каким-то образом узнал всю правду о Тиме?

В последнее время она жила с этим страхом, постоянно опасаясь, что он мог хоть что-то узнать. Эти вопросы роились у неё в голове, и она не могла отдать ни на один из них ответов. В этот момент ее уверенность в том, что Рик никогда не поступит подобным образом, куда-то улетучилась. А развитое воображение писателя рисовало в голове красочные, но абсолютно неправдоподобной картины наихудшего развития событий. И ей даже начало казаться, что наилучшим вариантом решения данной проблемы было позволить миссис Дженкинс вызвать полицию. Да, в таком случае у Рика непременно бы появились проблемы, но его благополучие — это последнее, что теперь ее волновало.

Рассеянным взглядом, она скользила по залу, уже не надеясь найти их хоть где-то, и обдумывала необходимость звонка в полицию. И вот совершенно случайно ее взгляд зацепился за темно-синее пальто, что было надето на светловолосого мужчину. Она не видела его лица, но затылок показался ей знакомым. Не теша себя никакой надеждой, девушка всё же направилась к нему. И чем больше она приближалась, тем сильнее ей начинало казаться, что этим мужчиной действительно было Рик. То, как он держал голову, как были расправлены его плечи — это определённо должен был быть он.

— Где Тим? — крикнула она. Джаки больше не сдерживалась. Мужчина и еще несколько человек обернулись на ее крик. И да, это действительно оказался Рик.

Джаки полетела к нему и схватила его за лацканы пальто.

— Где Тим? — вновь спросила она, но на этот раз гораздо тише.

Рик поднял руку и показал на какой-то детский аттракцион за его спиной.

— Там.

Джаки подняла голову и посмотрела на карусель через его плечо. Тим сидел на маленькой лошадке, что кружилась по кругу и при этом выглядел очень счастливым.

Она отстранилась от Рика. Тим улыбался. С ним все было хорошо. Какое облегчение… Вся ее нервозность начала понемногу отступать. Глаза обожгло от слез. С Тимом всё хорошо. Только это сейчас и имело значение. Перед глазами всё поплыло. Очертания Рика, который стоял всего в паре сантиметров, стали мутными и нечеткими. Голова вдруг стала такой тяжёлой, и все потемнело.

***

Джаки распахнула глаза и увидела то, к чему была совершенно не готова. Всё ещё плохо соображая ото сна, она чётко понимала, что находится в спальне Рика. Те же стены, тот же шкаф, кресло в углу, светильники и часы на тумбочке возле кровати. Здесь не изменилось ровным счетом ничего.

Джаки села в кровати и свесила ноги на пол. На ней всё также был коричневый кашемировый свитер и узкие джинсы, однако ее ступни были голые. Куда-то пропали розовые носочки с кошачьими мордочками, которое она надела сегодня утром. За окном было уже совсем темно, из чего девушка сделала вывод, что сейчас-то уже очень и очень поздно. А затем она посмотрела на часы и убедилась в своих выводах. Они показывали пол одиннадцатого ночи.

В голове потихоньку начало проясняться. Она грохнулась в обморок в парке развлечений. Следующее ее нечеткое и расплывчатое воспоминание, как Рик несёт ее к машине. Затем больничная кушетка и врач, который невнятно объясняет что-то о переутомлении, стрессе и снотворном. А дальше в голове как шаром покати, ни одного воспоминания. Ей оставалось только гадать, почему Рик привез ее именно сюда.

Она встала с кровати. Голова немного закружилась от резкой смены положения. Джаки замерла на месте, чтобы немного прийти в себя. Подошла к двери. Она немного приоткрыла ее и высунула голову. Картина, представшая перед ней, была поистине занимательной и шокирующей одновременно.

Тим сидел за столом и что-то ел, а Рик буквально кружился вокруг него с чашкой в руках. При этом они тихо о чем-то переговаривались. Джаки смотрела на них, а думала лишь об одном. Неужели все могло бы быть так прекрасно, не прими она тогда решение уйти? Что-нибудь изменилось бы? Стал бы Рик более понимающим?

Она пошире распахнула дверь и вышла в гостиную.

— О чем разговариваете?

— Мама! — радостно воскликнул Тим.

— О… ты проснулась… — Рик окинул ее рассеянным взглядом.

— Ага, — протянула Джаки.

Она подошла к кофемашине, достала чашку с верхней полки и поставила под краник кофеварки, а после нажала на кнопку пуска. Минуя Рика, она подошла к холодильнику и достала оттуда бутылку молока и налила немного в кружку. Девушка испытывала смешанные чувства, не зная радоваться ей тому, что в его доме ничего не изменилось, или нет.

— Как спалось?

— Нормально, — сухо ответила Джаки. — Однако мне бы не пришлось, если бы кое-кто не похитил моего сына из детского сада.

— Я никого не похищал, — фыркнул Рик. — Мы с Тимом до этого договорились сходить в парк вместе.

— А меня вы предупредить не подумали? И вообще, как ты узнал, в какой сад ходит Тим?

— Твой отец сказал.

— Мой отец? — недоверчиво переспросила Джаки.

— Да. Я сегодня утром позвонил ему, и он дал адрес.

— Вечером он ничего мне об этом не сказал. Больше он ничего тебе не рассказывал?

У Джаки начали закрадываться сомнения. Если отец так спокойно выдает Рику информацию о ее сыне, то в каких отношениях с ним состоит Александр Трот? Это определённо было на него непохоже. И сколько бы Джаки ни думала, никак не могла понять, с какой целью он так поступает, ведь мистер Трот никогда не делал то, что не несло для него хоть какой-то выгоды. Девушка была уверена, что по прошествии стольких лет ничего не изменилось. Тогда против неё устроили какой-то заговор? Но с какой целью? И самое главное: рассказал ли он Рику правду о рождении Тима? Этот вопрос сейчас волновало ее больше всего. Ведь именно от этого зависело то, как ей теперь вести себя.

И Джаки также не видела других причин, по которым Рик мог бы так заинтересоваться ее ребенком.

— А что еще он мог мне рассказать, кроме того, что ты скинула сына на домработницу, а сама все время уделяешь работе? — усмехнулся Рик.

— Марта домоправительница, а не домработница, — устало поправила Джаки. — Кстати, угадай из-за кого я сейчас так много работаю? У меня осталось меньше месяца, чтобы закончить книгу, помимо этого я еще управляю магазином. И не тебе меня осуждать, мистер Вечный Трудоголик.

— Туше.

Джаки забрала свой сварившийся кофе и поставила чашку на стол рядом с Тимом, который всё это время мирно уплетал со своей тарелке нечто, что по внешнему виду напоминало жаркое.

— Мама, а ты любишь шоколадный пирог?

Джаки посмотрела на сына и улыбнулась ему.

— Конечно, милый. Разве есть кто-то, кто не любит шоколадные пироги?

— Да? — просиял мальчик. — Папа обещал угостить меня пирогом, если я все доем.

Джаки остолбенела. Ей даже показалось, что если бы в ее руках сейчас была кружка, она непременно выскользнула бы. Девушка удивлённо посмотрела на Рика, который выглядел совершенно спокойным, словно ничего сверхъестественного не произошло. Но для Джаки эти слова прозвучали, как гром среди ясного неба. Она не могла поверить, что он не просто всё узнал, но уже начал приручать ее сына.

Рик достал из кармана брюк телефон и начал что-то быстро печатать, а после протянул его Джаки. Девушка удивленно посмотрела на экран: там в режиме заметок был набран текст.

«Я разрешил ему называть себя так. Сложно будет объяснить мальчику, что у нет и никогда не было отца»

Джаки пробежала взглядом по строчкам, затем посмотрела на Рика и снова на экран. Ей было сложно поверить, но похоже Рик ничего не знал. А значит и ейследует сделать вид, что ничего не происходит. Она положила телефон на стол и села рядом с Тимом.

— Так значит, папа испечет тебе пирог? — она с трудом выговорила слово «папа».

— Папа умеет печь?

— Конечно, — Джаки старалась улыбаться. — Как-то раз он испек невероятно вкусный яблочный штрудель.

— А папа испечет мне именинный пирог? — в голосе Тима было столько надежды, что у Джаки от жалости защемило сердце.

— Ох, Тим, я не знаю об этом нужно спрашивать у папы…

Джаки подняла глаза на Рика, будучи уже готова умолять его, если это понадобится. Потому что еще никогда в жизни она не слышала такого благоговейного трепета, с которым Тим произносил «папа».

— Конечно, Тим, — к огромному облегчению Джаки все же ответил Рик. — А когда у тебя День Рождения?

— Через неделю! — казалось, еще чуть-чуть и он просто завизжит от восторга. — Мне исполнится четыре.

— Четыре? Так ты у нас уже совсем большой. А какой торт ты хочешь?

— Большой! — пискнул Тим. — Самый большой!

— А ты его съешь?

— Да.

Джаки завороженно смотрела на них. Ей просто не верилось, что Рик так открыто и по-доброму вел себя с ее сыном. У него не было на это совершенно никаких причин. Раз уж он не знал, что являлся его отцом. А самое главное, что это радовало Тима. Заставляло его буквально улыбаться, не переставая. Что заставило Джаки еще больше задуматься над правильностью своего поступка. Насколько правильным было ее решение уйти от Рика?

По квартире пронесся звук дверного звонка. Джаки посмотрела на настенные часы. Полдвенадцатого. Кто мог прийти к Рику в такое время?

— Хм… Я открою…

— Хорошо, — кивнул Рик. — Ты хочешь торт в форме машинки? Да уж, сложная задача.

Джаки встала со стула и поплелась в коридор. На звонок нажали еще раз. Похоже, за дверью был кто-то очень нервный. Девушка открыла входную дверь и удивленно протянула:

— Амалия?

Глава 32

Джаки всё никак не могла понять одного: зачем Амалия пришла к нему домой тем вечером. Этот вопрос мучил ее, но спросить у Рика она не могла. Она сейчас была просто не в том положении. Поэтому, после того, как девушка увидела свою сотрудницу на пороге его дома, буквально схватив Тима в охапку, она покинула квартиру. В тот момент ей совершенно ничего не хотелось знать. Но когда она пришла домой и состояние шока немного отступило, это настолько заинтересовало ее, что она не смогла заснуть. Хотя, возможно, здесь немалую роль сыграло снотворное и то, что она спала до этого.

Поэтому, с утра, закинув Тима в сад, она буквально понеслась на работу. После ночи без сна в голове Джаки всё же созрел план. Она решила встретиться с Амалией до работы и как бы невзначай поинтересоваться, что она забыла в доме ее бывшего мужа.

Умом она, конечно, понимала, что это не имело к ней никакого отношения. Они были чужими людьми, и каждый жил своей жизнью. Тогда почему при мысли о том, что он мог заинтересоваться другой женщиной, у неё сжималось сердце?

Сложно смириться с тем, что то, что ты долгое время считал своим, неожиданно перестает быть таковым. Но, если задуматься, он ведь никогда и не был ее. Просто она привыкла к нему. Привычка… Похоже, только так можно было охарактеризовать причину. Но от этого легче не становилось.

Джаки открыла дверь магазина и вошла внутрь. В последнее время его постоянно открывала она, а Амалия приходила минут за десять до непосредственного открытия магазина для посетителей, вместе с остальными сотрудниками. Только посмотрев на часы над кассой, девушка поняла, что пришла действительно рано.

Боже… наверное, она и правда свихнулась. Джаки устало выдохнула и сняла пальто. Как же можно быть настолько глупой: в своих безумных мыслях она даже забыла принять с утра душ. Слава Богу, хотя бы додумалась переодеться.

Девушка забрала свой ноутбук из кабинета и села на верхних ступеньках лестницы, чтобы видеть каждого из работников, кто будет приходить. Ей оставалось только надеяться, что Амалия придёт раньше, чем все остальные. Неудивительно, ведь Джаки не хотелось посвящать всех в обстоятельства своей личной жизни.

Открыв ноутбук, она лишь делала вид, что хоть чем-то занята. Уж слишком взбудоражена она была в этот момент, чтобы действительно заниматься чем-то важным. Но, просидев на ступеньках без дела с полчаса, она поняла, насколько это была глупая идея. Ждать ответов на вопросы, которые она на самом деле и не хочет знать.

Черт, она на самом деле не хочет знать, зачем Амалия вчера приходила к Рику. Ведь мысленно она уже сотни раз дорисовала то, что могло и не могло произойти. Иногда иметь хорошее воображение — это еще то наказание. Ночью ее всё никак не отпускал образ обнажённой Амалии и рук Рика на ней. Это было мучительно.

Джаки закрыла ноутбук и встала со ступенек. Бессмысленно ждать у моря погоды, пора заняться по-настоящему важными вещами.

На втором этаже она, как обычно, заняла место возле окна, через которое было отлично видно заснеженную улицу. За ночь подморозило, а под утро начал идти снег. Временами ей нравилось просто сидеть у окна и наблюдать за прохожими. Все они были абсолютно одинаковыми, но при этом по своему разными. И вот, когда она наблюдала за ними, в голове нередко рождались новые потрясающие идеи. Именно стоя у окна, она в большей мере ощущала себя автором. За ним кипела жизнь, а она была здесь совершенно одна. Как писатель, рассказывающий историю, оставаясь в ее тени. Возможно, в образе ее мыслей и была толика театрального пафоса, но именно так она представляла себе авторский труд. Поэтому и не понимала стремление издателей выставить автора напоказ.

Джаки сварила себе кофе и, отыскав в баре какой-то маленький блокнот с ручкой, вернулась за свой столик. Ей требовалось привести мысли в порядок, и единственным знакомым ей способом было сесть и начать писать, по-старинке, в блокнот обычной шариковой ручкой, как она делала это еще в школе, когда ее стол буквально ломился от исписанных в хлам тетрадей. Когда-то это было хобби, теперь — стало работой. Разве не такова мечта каждого человека, чтобы любимое дело было твоей работой? А не когда ты пашешь, как ломовая лошадь, а к сорока годам понимаешь, что всё было напрасно. И это еще хорошо, если к сорока, а не к шестидесяти, потому что в это время можно ещё хоть что-то изменить. А в свои истории она вкладывала всю себя, и это не могло не приносить радость, то самое чувство удовлетворения, когда получаешь письмо от читателя. Этот восторг неописуем, аж подушечки пальцев покалывают, когда начинаешь печатать ответ. Это настолько поднимает настроение, что потом ещё пару дней с лица не сходит глупая, но такая счастливая улыбка.

Сидя за столом, Джаки настолько погрузилась в работу, что даже не заметила, как начали приходить ее сотрудники. Девушка зажала ручку между зубами и бегло осмотрела зал в поисках Амалии. Кто-то протирал столы и правильно расставлял кресла, Мира складывала салфетки и проверяла наполнены ли перечницы и солонки. Уборщики протирали стёкла, а работники книжного зала убирали книги, что остались здесь со вчерашнего дня. Теперь и здесь кипела жизнь. Однако это может прозвучать забавно, но все они будто бы опасались Джаки и даже избегали ее. Вокруг неё кипела жизнь, но она всё также чувствовала себя, как за стеклом. Никто не пытался пробиться в её крохотный мир. А ей это и не требовалось.

И среди всех этих людей, она так и не нашла Амалию. Всё же она не смогла полностью отделаться от этих мыслей. Они ненавязчиво продолжали возвращаться.

Поэтому Джаки решила покончить с этим раз и навсегда. Пускай ей будет больно, но она перестанет гадать и узнает всю правду. Так будет лучше.

Она встала из-за стола и спустилась на первый этаж, где работники расставляли книги по полкам и убирали торговый зал. Джаки нашла Амалию в кладовке, где хранились все еще не выставленные на полке книги. Она проводила перепись.

— Доброе утро, Амалия, — Джаки старалась говорить непринужденно.

— Доброе, Мисс Трот, — обернулась Амалия. На ее губах играла искренняя и по-настоящему непринужденная улыбка.

Казалось, что для неё ничего не произошло, а Джаки просто изводила себя всю минувшую ночь.

— Как дела? — неуверенно спросила девушка, не зная, как правильно начать разговор.

— Всё прекрасно, Мисс Трот, — просияла Амалия.

— Да? Слушай, Амалия, вчера после моего ухода должны были доставить новую партию антиутопических романов. Ты ее получила? — как ни странно, говорить о работе было гораздо легче.

— Да… Их нужно будет внести в реестр. Я сейчас закончу с детективами и примусь за них.

— Вчера кассу закрыли без проблем? — Джаки тянула время.

— Ну да… как всегда… — продолжала улыбаться сотрудница

— А… хорошо… — нет, пора уже спросить. — Амалия, а давно ты знакома с моим бывшим мужем?

— Бывшим мужем? — удивились женщина.

— Рик…

— Ах, — ее рот округлился от шока, — Так он ваш бывший муж? А я и не знала. Мисс Трот, так вы же сами нас познакомили, когда он приезжал сюда перед Рождеством.

— И вы с ним так сдружились за это время?

— Сдружились? Это громко сказано. Просто пару раз выпивали вместе.

— Выпивали? — выдохнула Джаки. Рик никогда не пил, это она знала точно.

— Да… А что?

— Да так… Я просто была удивлена, увидев вас у него дома.

— Ах, это? Не поймите неправильно, просто у меня были некоторые проблемы с документами и он согласился мне помочь. Кстати, Мисс Трот, мне сегодня нужно будет уйти пораньше. Можно?

— Да… конечно… Что-то случилось?

— Некоторые семейные проблемы.

Амалия улыбнулась и вернулась к работе, а Джаки просто не знала, что теперь делать, наблюдая за девушкой, которая просто не умела врать. Она была всё в той же одежде, что и вчера, и от неё пахло крепким свежесваренным кофе. Джаки отлично знала этот аромат, ведь практически год она каждое утро просыпалась под него.

***

Рик поставил на полку очередную красочную машинку. Он не имел ни малейшего понятия, что можно подарить маленькому мальчику. Игрушки, хоть и довольно красивые, сами по себе — глупые подарки. Потому что все дети в большинстве своем делятся на два типа: те, кто играют в игрушки и те, кто теряют к ним интерес через два-три дня. И Рик не знал, к какому типу относится Тим. Ему хотелось сделать по-настоящему ценный подарок, чтобы ребёнок действительно обрадовался. Вот почему это был уже четвертый магазин, в которой он пришел, и это был очередной магазин, где он не смог ничего найти. А это означало лишь то, что ему и дальше придётся продолжать свои поиски.

Расстроенный Рик вышел из магазина. Возможно, он просто зациклился и можно было купить любую первую попавшуюся игрушку и закончить на этом. Но Тим по-настоящему ему нравился. Мужчина не мог объяснить этой привязанности. Ему нравилось проводить с ним время. И хотя он никогда не относился к числу людей, у которых маленькие дети вызывали чуть ли не щенячий восторг, но Тим мог вызвать у него улыбку. Каждое его действие или слово казалось Рику невероятно милым.

И он хотел обрадовать его. Проблема заключалась лишь в том, что он не знал, что конкретно ему нравится. А он не мог опираться на свой опыт и то, что интересовало его и его братьев, когда они были совсем мальчишками. Сложно угодить ребёнку в нынешний век инноваций. Самое забавное, что ему даже не с кем было посоветоваться. Томас и его маленький сын, которого можно обрадовать обычной погремушкой, отпадал. Его отец обладал теми же представлениями об игрушках и детских интересах, что и сам Рик. Так что советоваться с ним было бессмысленно.

Рик никогда не считал себя одиноким, но именно в этот момент осознал, что в сложной ситуации, как эта, ему не к кому было обратиться за советом. Одиночество… Неужели он стал таким? А если припомнить, то в последнее время он общался только с Джаки и Тимом. Рабочие встречи не в счёт. Ещё были Вивьен, Скот и Дик. Но их с трудом можно было назвать его друзьями. Они были его коллегами. Но последние пять лет общался он только с ними. Ещё недавно он познакомился с Амалией, но и ее нельзя было назвать другом. Просто милая девушка со своими проблемами. В ситуации с Амалией Рика волновало лишь то, что Джаки могла как-то не так понять увиденное.

Просто то, как она смотрела на него, когда вчера одевала Тима, не могло не остаться незамеченным. Ее взгляда красноречиво говорил обо всех мыслях, что роились в ее голове. Но Рик не стал ничего объяснять при Амалии, все же Джаки была ее работодателем и ей самой следовало решить, посвящать ли её в свои проблемы или нет. Рик просто не мог сделать это за неё. Хотя он действительно был удивлен, что она так запросто открылась ему, совершенно чужому человеку. Наверное, именно это и подтолкнуло его, чтобы согласиться помочь.

Вот только теперь он сам нуждался в помощи, ведь Джаки сто процентов поняла все неправильно. А позвонить ей и сказать: «Знаешь, я не спал с ней», уж точно не вариант. Потому что если у неё и были хоть какие-то сомнения, то этот звонок лишь убедит ее в его измене. Он ведь знал Джаки, как облупленную, и в этой ситуации ему уж точно ничем не поможешь. Точнее, ему хотелось верить в то, что он знал ее.

Однако Амалия была знакома с Джаки, значит они пересеклись на работе и непременно разговаривали. И они обе женщины, а это значит, что они нет-нет, да начинают говорить о своей личной жизни. А Джаки очень любила своего сына. Оставалось ответить лишь на один вопрос. Могла ли она рассказать хоть что-то о нем и его интересах Амалии?

Ему следовало молиться об этом, когда он доставал телефон из кармана и набирал ее номер. Амалия ответила не сразу, но все же ответила. Неудивительно, в отличие от него она была на работе.

— О… Рик, я не ожидала твоего звонка, — послышался ее усталый голос. — Привет.

— Привет. Ты же сейчас на работе? — перешёл сразу к делу Рик.

— Да… — неуверенно ответила Амалия.

— Джаки нет поблизости?

— Нет, Мисс Трот сейчас в своем кабинете.

— Отлично.

— Рик, что происходит? — настороженно спросила женщина.

— Послушай, Джаки что-нибудь рассказывала о своём сыне? — сходу начал Рик.

— А что конкретно вас интересует?

— Что ему нравится? Какие игрушки? Книги или мультфильмы? Любимая сказка? Его любимый цвет? Или какие персонажи ему нравиться? Любимое время года? Есть ли друзья? Какое его любимое блюдо? Он любит собирать конструктор или может быть рисовать?..

— Ох, боже мой, Рик, подожди хоть секунду, — перебила его Амалия. — Мы с Мисс Трот не настолько близки. Я не знаю ничего из того, что вас интересует. Мне кажется, о подобном вам лучше спросить у нее самой.

— Да? Ты точно ничего не знаешь? — расстроено спросил Рик.

— Да, я ничего из этого не знаю. Мисс Трот не особо распространяться о своей личной жизни. И вообще, я только сегодня узнала, что вы были женаты. Так что да, я думаю, вам следует спросить у самой Мисс Трот. Вам то она уж точно все расскажет.

— Амалия, я не могу спросить у нее сам, — выдохнул Рик. — Поэтому я и позвонил тебе. Мне нужна помощь. Пожалуйста, ты можешь выяснить у неё, что нравиться ему? Это действительно важно для меня. Хорошо?

— Рик… я не хочу лезть в ваши отношения, — по ее тону он понял, что девушка хотела отказаться. — Ох… ладно, я сделаю это.

— Амалия, я очень тебе благодарен.

— Надеюсь, вы не забудете об этом в будущем. Я перезвоню вам чуть позже и все расскажу. Договорились?

— Да.

Что ж, значит, звонок имел хоть какой-то смысл. Под вопросом оставалось лишь одно: что конкретно она сможет узнать. Ему буквально хотелось знать о Тиме всё. Он понимал, что сейчас мальчик взрослеет. Именно в это время формируется все его интересы, предпочтения и желания. Четыре года — это самый забавный возраст, когда ребёнок ещё не сформировался, но он уже куда более развит, чем, к примеру, младенец. С ним можно поговорить, и он уже всё понимает. Это маленькая личность, только вставшая на свой путь развития, и Рик хотел наблюдать за тем, как он будет развиваться. Он хотел присутствовать в жизни Тима, и чувства к его матери здесь были совершенно ни при чём. Всё было ради мальчика.

Когда Рик ещё учился в университете, у него были четкие предубеждения относительно чужих детей. Он был уверен в том, что, как бы сильно не любил женщину, никогда не смог бы принять ребенка от другого мужчины. Но Тим своим появлением буквально перевернул всё с ног на голову. Он прекрасно помнил их первую встречу: расстроенного плачущего мальчика и свои чувства в тот момент. Ему действительно хотелось, чтобы этот мальчик был его ребенком. И ему было настоящему больно, когда это оказалось не так.

Он не мог принять ребенка от другого мужчины, но он мог принять Тима. В какой-то степени он продолжал считать его своим, несмотря на слова Джаки. И только это имело для него значение.

Он покинул торговый центр и направился на парковку. Ему нужно было ещё заехать в продуктовый магазин и закупиться всем необходимым для торта. Он ничего не пек уже очень долгое время, и потому сомневался, что у него действительно получится нечто вкусное. Раньше он всегда сам изготавливал мастику, но сегодня решил всё же купить готовую.

Пока он ездил по магазинам и покупал все необходимое, Амалия ещё не перезвонила. И Рику казалось, что, возможно, она так ничего и не выяснила. Ведь если Джаки ничего о себе не рассказала за пару месяцев, не значит ли это, что она и сейчас ничего не расскажет?

Поэтому Рик все же решил перебороть себя и самому поговорить с ней. Всё же Тим ее сын, и она должна радоваться, если кто-то хочет сделать её ребёнку по-настоящему хороший подарок.

Глава 33

Каждый учебник по технике безопасности говорит одно: главное — не паниковать. Его руки дрожали и он действительно боялся, когда припарковался возле книжного магазина Джаки и вышел из машины. По его меркам, для февраля ночь была уж слишком морозной. Сложно подстраиваться под погодные изменения, когда ты уже привык к слякоти. Из окон магазина на улицу лился мягкий приглушенный свет. Вестник уюта. И обычно подобный свет призван успокаивать людей, настраивать их на позитивное мышление, только вот Рик либо не поддавался этим настройкам, либо был просто взвинчен и не реагировал на такие возбудители.

Это был первый раз, когда он пришёл сюда после ремонта. И то, что он мог увидеть через окно, разительно отличалась от первоначального материала. В то время, когда магазин ещё принадлежал матери Джаки, здесь преобладали коричневые тона и сам магазин был похож на старую библиотеку довоенных времен, даже скорее не библиотеку, а магазин антиквариата. Сейчас же это место, сохранив свой первоначальный лоск и старину, оставалось не менее уютным и индивидуальным. Однако теперь оно в большей степени соответствовало своей новой хозяйке. И, если можно было так сказать, отражало ее саму. Красота, скрытая в деталях. А деталей здесь было много.

Рик зашёл в магазин. Дверь с перезвоном входных колокольчиков закрылась за ним. Он стряхнул с волос налетевшие снежинки и оглянулся. Редкие покупатели прохаживались между стеллажами в поисках книг: размеренно, никуда не торопясь. Работники магазина — их легко можно было вычислить по изумрудно-зеленым фартукам и бейджикам с именами — шныряли туда-сюда с разными книгами или другими папками. Они были погружены в свою работу. А тишину нарушал лишь тихий джаз: приглушенный, ненавязчивый, то что надо. Он соответствовал атмосфере заведения.

Рик отловил первого попавшегося продавца и выяснил у него, что Джаки сейчас находилась у себя в кабинете. Он не стал просить проводить его или о чём-то подобном, просто наугад побрел к самой дальней стене зала, где за нишей спрятался коридор, в который было непозволительно заходить посетителем.

Рик не стал стучать в дверь, а тихо приоткрыл ее, вошёл внутрь. В тусклом свете настольной лампы и экрана ноутбука он видел только ее и окружающая обстановка не имела никакого значения. Ее длинные темные волосы были собраны в высокий но небрежный хвост. Было видно, что она собирала его второпях и не особо-то старалась, но он не выглядел неопрятно. В ней не было абсолютно ничего, что могло бы быть названо неопрятным. В своём идеально выглаженном брючном костюме она привлекала всё его внимание. Словно он был спутником, кружившимся вокруг неё. Можно было сказать, что она, она во всех своих проявлениях, была его идеалом. Ее взгляд скользил по экрану монитора, и она была настолько погружена в работу, что просто не замечала его.

Рик старался ступать как можно тише, чтобы не отвлекать ее. Он сел на стул напротив ее стола, и ножка этого предмета мебели предательски скрипнула, но она даже не заметила этого. Он продолжал завороженно наблюдать за ней. Как пальцы стучат по клавишам, как время от времени меняется выражение ее лица, как она закрывает глаза или бормочет что-то под нос. Таким был его уют, и именно этого ему не хватало больше всего. Ее тихого бормотания, когда она сидит за обеденным столом на его кухне.

Джаки закрыла глаза и откинулась на высокую спинку своего массивного кресла. И расслабленное, ничем не обремененное, выражение лица не заставило себя долго ждать. Рик мог только догадываться, но похоже, она закончила со своими делами на сегодня.

Джаки выдохнула и открыла глаза.

— Мать твою! — взвизгнула она, вжавшись в спинку кресла. Девушка выглядела испуганной и обескураженной. Словно произошло то, что она совершенно не могла предугадать.

— И тебе привет, — Рик не смог сдержать улыбку, помахав ей рукой. — У тебя довольно странный способ приветствовать окружающих.

— Ты как здесь оказался? — немного успокоившись, спросила Джаки, однако ее руки продолжали подрагивать, вопреки спокойному и невозмутимому выражению лица.

Рик посмотрел на наручные часы и ответил:

— Минут тридцать, не больше.

Джаки положила руки на стол и подалась вперед.

— Зачем пришёл? — в лоб спросила она. Но Рик не был удивлен ее прямолинейности и напряженности. Что поделать, такова уж Джаки, это заложено в ее натуре.

— Мне нужно поговорить с тобой… Я, конечно, понимаю, что не имею на это никакого права, но я хочу продолжить общаться с Тимом. Хочу знать, что ему интересно, какие игрушки ему нравятся, любит ли мультфильмы, любимая еда, его друзья, с кем ему нравится общаться или с кем он ругается. Возможно, ты мне не поверишь, но всё это меня интересует, и я ничего не могу с этим поделать.

Рик решил сразу охарактеризовать свою позицию. Он устал от глупых игр. В них просто не было никакого смысла. Он хотел быть частью их жизни и не хотел впустую тратить время. И так уже было потрачено слишком много, оставшееся он хотел провести с пользой. Хотел… Но в данной ситуации от него не зависело ровным счётом ничего, решение должна была принять Джаки. Захочет ли она дать ему такую возможность? Она — мать, и он никогда не сможет пойти против неё. Даже если бы это был его собственный сын.

— Чего и следовало ожидать, — опустошенно выдохнула Джаки.

— Что ты хочешь этим сказать? — не понял ее Рик.

— Ничего… Просто вырвалось… — девушка отвела взгляд. Но Рик видел ее и не мог понять ее реакцию. Она выглядела, как человек, загнанный в угол. — Я не против… Что конкретно ты хочешь знать?

Джаки посмотрела на него. Сейчас ей было некуда бежать. И она не могла встать между Тимом и Риком. Именно об этом красноречиво говорил его взгляд. Даже если сейчас она запретит ему общаться с сыном, он все равно найдёт способ обойти ее запрет. С Риком ещё хоть как-то можно было бороться, но Тим… Он уже привязался к нему. Так что да, Амалия и ее отношения с Риком были самой меньшей из её проблем. Ведь отними она сейчас у Тима отца, это навсегда разбило бы мальчику сердце. И совершенно неважно, что никто из них не знал правды. Они, как два магнита, притягивались друг другу. И если продолжить метафору, то Джаки была тонкой доской, через которую они продолжали магнититься.

— Я хочу знать все.

— Всё? Слишком размытое определение, — Джаки откинулась на спинку кресла. Черт, ей хотелось раствориться в нем, просто исчезнуть из этой комнаты, избежать разговора. — Я не знаю, что ответить. Слишком много всего. Задавай конкретные вопросы.

— Любимый цвет? — Рик выпалил первое, что пришло в голову.

— Голубой, — тут же ответила Джаки.

— Любимый мультфильм?

Джаки посмотрела на него взглядом «ты, что серьезно?» и поджала губы.

— Рик, ты знаешь, как работает мозг маленького четырехлетнего мальчика? По большей части, его не интересует сюжетные линии или исполнение, важна только сочная движущаяся картинка и забавные персонажи.

— Не умничай, пожалуйста. Просто ответь, есть ли у него любимый мультфильм.

— Он не привередлив.

— А любимый персонаж? У всех детей есть любимый супергерой.

— В этом плане он не постоянен. Пока что ему нравиться «Босс-молокосос». Это последние, что он смотрел, так что пока он твердит только о нем. «Едь. Я оплачу твой штраф» — пожала плечами Джаки.

— Ты это к чему?

— Не бери в голову. Просто цитата из мультфильма.

— Понятно. В мое время дети тащились от супергероев.

— Он еще слишком мал для этого и не понимает всей их прелести, — на губах Джаки появилась искренняя улыбка. — Так, ладно, ещё что-нибудь интересует?

— Аллергии? — немного подумав, спросил Рик.

— Насколько мне и его врачу известно, никаких. Но это не точно… Его обследовали после рождения, и никаких врожденных патологий нет, да и приобретенных пока тоже. Но много сладкого я ему все равно не позволяю, — пожала плечами Джаки.

— Что же… понятно… этого и следовало ожидать… аллергии же обычно не передаются…

— Я в этом не разбираюсь, — честно призналась девушка. — Сам знаешь, наука это не моё.

— Это уж точно… Слушай, я уже всю голову сломал. Что Тим хочет на день рождения? Просто прийти с одним тортом… Я не считаю, что это уместно, — Рик выглядел неуверенным, говоря все это, что вызвало у девушки улыбку. Было забавно видеть его таким.

— Он будет рад тебе, даже если ты придёшь без каких-либо подарков. Просто потому что это ты, — выдохнула женщина. Она смотрела на Рика, гадая о том, что могло бы осчастливить Тима больше, чем появление этого мужчины. Было ли что-то? — Щенок…

— Щенок? — удивился Рик. — Ты не любишь животных.

— В доме можно терпеть только два вида животных: детей и мужа, — совершенно серьезно ответила Джаки.

Рик посмотрел на неё обескураженным взглядом, пару раз моргнул, а после усмехнулся. Истерический смешок сорвался с его губ, а после превратился в безудержный смех.

— Точно. Только ты могла сказать такое, — произнес он успокоившись.

— Думаешь, я пошутила?

— Нет… Черт… у тебя всегда было отвратительное чувство юмора…

— Ты прав. Если соберёшься дарить ему какую-то живность, советую проверить наличие всех прививок. Я не хочу, чтобы оно было проблемным. С щенком я, конечно, погорячилась, думаю, рыбки будут наилучшим вариантом. Или, к примеру, хомяк или шиншилла. Они тоже не проблемные, — Джаки встала из-за стола. — Кофе будешь?

— Да, было бы неплохо…

— Сам приготовишь? — Джаки посмотрела на наручные часы. — Уже скоро закрытие, да и в такое время покупателей меньше всего, так что ничего страшного не случится, если я позволю тебе зайти за бар.

Джаки вышла из кабинета, а Рик поднялся и последовал за ней. Она оказалась абсолютно права: что на первом, что на втором этаже уже не было покупателей. А ее работники собирались домой.

Девушка зашла за барную стойку и поманила Рика рукой. Однако он не стал заходить, а лишь оперся о столешницу, наблюдая за ее действиями.

— Можешь сама всё приготовить. Ничего не изменится от того, кто нажмет кнопку.

— Хорошо. Тебе американа?

Он немного подумал, а после, заговорщицки улыбнувшись, сказал:

— Нет, мадам официант, пожалуй, я буду крем-капучино с огромной порцией взбитых сливок, но без сахара. Ах да, самую большую порцию крем-капучино.

Джаки недоверчиво выгнула бровь, но спорить не стала.

— Ладно.

Пока девушка готовила напитки и искала все необходимое в баре, Рик не сводил с неё взгляда, и она ощущала это. Она нервничала и была рада тому, что тело слушалось ее, руки не дрожали, а это самое главное. Ей не хотелось, чтобы от дрожи она расплескала молоко или уже готовый напиток. Она не желала выставить себя полной неумехой, ведь, как и раньше, рядом с ним она ощущала себя маленькой, глупой и ни на что не способной девчонкой. Сейчас ей нужно было, как никогда раньше, выглядеть сильной и независимой. И она была счастлива, когда без каких-либо казусов ей удалось поставить полные кружки на поднос и донести их до столика.

Они заняли ее обычный стол, за которым Джаки сидела, если ей надоедало находиться в своём кабинете или же она никак не могла собраться с мыслями и начать писать.

Удивительно было ещё и то, что за все это время она практически ни разу не вспоминала об Амалии. Ей даже казалось, что она не имела никакого значения. Но так было лишь на долю секунды, ведь стоило лишь подумать о ней, как она больше не могла выбросить эти мысли из головы.

Джаки отпила немного из своей кружки и посмотрела в окно. Снежинки медленно крутились и в свете уличных фонарей отливали золотом.

— Амалия…

— Я не спал с ней.

Джаки выпрямилась и настороженно посмотрела на Рика. Его слова поразили ее, но она старалась не подавать вида.

— Извини, конечно, но меня не интересует, с кем и когда спал мой уже столетия как бывший, — ей оставалось только надеяться, что ее слова прозвучали хоть на йоту убедительно.

— Я же сказал, что я с ней не спал! — крикнул Рик.

Его голос был таким громким, что Джаки аж подпрыгнула в кресле, расплескав кофе на стол и себе на одежду.

— Черт! Я же сказала, что мне это не интересно, — девушка нервно выдернула несколько салфеток из держателя и принялась стирать кофе со стола и рубашки. — Мы можем прекратить этот разговор?

— Я не хочу, чтобы между нами было хоть какое-то недопонимание, — честно ответил Рик. — Так что я думаю, нам стоит поговорить об этом.

— Я не…

— Я повторю ещё раз: я не спал с ней.

— Да заткнись ты, черт возьми!

— Давно я не слышал, как ты ругаешься.

— Ты хихикнул, — удивленно сказала Джаки.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Вот опять!

— Да не хихикал я! — Рик старался выглядеть серьезно.

— Ну конечно… — Джаки поднесла кружку к губам, осознавая, что вылила большую часть своего напитка до этого. — Знаешь, пожалуй, я пойду сварю себе ещё.

Джаки не могла понять, почему, но его слова успокоили ее. Всё же она верила ему, несмотря ни на что. Это было глупо, особенно при нынешнем положении дел, но ее вера была безукоризненной и безоговорочной. И было достаточно лишь одного его слова, чтобы убедить ее. Похоже, они пришли к некому подобию понимания, спустя столько лет.

— Тим будет ждать тебя. Не подведи его. Он очень чувствительный мальчик, — выдохнула Джаки, вставая из-за стола. И в тот момент она была серьёзна, как никогда. Она не переживёт, если Рик разобьет сердце ее сына. Но мужчина выдержал ее взгляд, и ни один мускул на его на лице не дрогнул. Он был настроен так же серьезно, как и она.

— Я знаю.

— Я знаю, что ты знаешь.

***

Джаки достала из духовки запеченную говядину и специфический запах мяса ударил в нос. Ей казалось, что он буквально пропитал весь дом и работающая на полную мощность кухонная вытяжка не спасала ситуацию. Понадобится по меньшей мере сотня благовоний и несколько дней, чтобы вывести этот «аромат». Слава Богу, что Марта сама разделывала мясо, потому что при одной мысли об этом Джаки начинало подташнивать. Конечно, мясо не обладало таким противным и едким запахом, как рыба, но его всё равно не сведешь с рук никаким мылом, и он ещё долго остаётся на них. Однако что не сделаешь ради детей. Девушка научилась готовить только ради своего сына. Она бы сама могла питаться постоянно в кафе или ресторанах, да и заказ еды на дом тоже был неплохим решением, но всё же ее ребёнок должен питаться хорошей домашней едой, и ей хотелось готовить для него.

Ну, если быть абсолютно честной, первую пару сотен раз она сомневалась в правильности своего выбора. Потому что навести детскую смесь — это не проблема, а вот приготовить молочную кашу — уже проблемно. Молоко постоянно убегает, как-то раз она его вообще превратила в топлёно-горелое. Манную кашу она никогда не пробовала на соль, так что даже не знала, чем кормит ребёнка. Горе-мамаша. Неудивительно, что Тим на дух не переносит каши.

Джаки поставила противень на стол и закрыла духовку. Гости уже скоро должны были прийти. День рождения Тима было принято праздновать в узком семейном кругу: только она, ее отец и Рик с Алексис и Томасом. Она не хотела звать всех своих дядей и тетей с их детьми просто потому, что большинство из них даже не знало, что она была замужем, что уж говорить о ребенке. Сейчас ее единственной семьёй были Тим, отец, Марта и Алексис.

Ах да, Алексис… только сейчас до девушки дошло, что она так ничего и не рассказала лучшей подруге про Рика. Всё случилось настолько быстро, да и повода не было. Так смешно: раньше ей не нужен был повод, чтобы просто позвонить подруге и рассказать о происходящем, сейчас же она абстрагировалась ото всех — затворник в высшей степени. И какой реакции ожидать от подруги, она теперь не знала.

В дверь позвонили. Джаки вышла в коридор, остановилась у гостиной, чтобы позвать Тима встречать гостей. Мальчик выглядел счастливым и воодушевленным, бросая игрушки и выбегая к ней. Однако его воодушевление быстро пропало, когда на пороге оказался не Рик, а всего лишь Алексис с огромной зеленой коробкой в руках. При других обстоятельствах он непременно бы оказался рад подарку, но сейчас мальчик слишком сильно ждал отца, чтобы радоваться чему-то иному.

Тим без особого интереса распаковал коробку, то и дело поглядывая на входную дверь, отчего у Джаки сердце кровью обливалось. Она, конечно, верила в то, что Рик непременно придёт. Он ведь обещал. Но Джаки даже не могла представить, во что все это может вылиться и каково от этого будет Тиму. Это было тяжелее всего.

Когда в дверь позвонили во второй раз, Тим пулей вылетел из гостиной и побежал к двери так быстро, что Джаки едва за ним поспевала. Он схватился за ручку и распахнул дверь, радостно взвизгнув. Девушка ошарашенно застыла в коридоре. Рик стоял там с маленьким щенком в одной руке и коробкой от торта в другой. Маленькое тявкающее животное извивалось в его руках, а на его маленькой шеей красовался огромный голубой бант.

От шока Джаки дар речи потеряла. Он всё-таки притащил эту живность. Девушка посмотрела на до чертиков счастливого сына. Что ж, он достиг своей цели, Тим более чем счастлив, однако Джаки была совершенно не рада такому повороту событий.

— Что это? — выдохнула она, когда Рик протянул животное Тиму.

— Подарок, — улыбнулся Рик. И эта улыбка была просто умопомрачительной, но наигранно по-детски наивной.

— Собака? — Джаки выдавила из себя такую же наигранную улыбку.

— Полностью привита. Порода той-терьер. Разводчик сказал, что он довольно тихий и хорошо поддаётся дрессировке. Тим, тебе нравится?

— Да, очень… А как его зовут? — от волнения он даже подпрыгивал.

— Хэппи Брауни, — Рик опустился на колени перед Тимом.

Джаки не могла поверить своим глазам. Угораздило же ее ляпнуть про собаку. Она внимательно посмотрела на Рика. Неужели он специально так поступил, чтобы насолить ей? Ну и как ей теперь избавиться от этой живности?

— О… Рик… почему ты здесь? — из-за спины донесся удивленный голос Алексис.

Джаки обернулась. Черт, она совсем забыла о подруге.

— Папа пришёл ко мне на день рождения, — без запинки, на чисто английском выдал Тим.

Боже, да всё становится только лучше и лучше. Джаки увидела обескураженный взгляд Алексис. Шок на ее лице был неподдельный.

— Папа? — еле слышно спросила она. — Неужели ты ему все рассказала?

Глава 34

В тот момент ей показалось, что в комнате взорвалась маленькая атомная бомба и ее накрыло взрывной волной. Бежать было некуда. Почему ее тайна должна была выйти наружу таким до безумия глупым способом? А она ведь даже не собиралась ничего рассказывать Рику. До сегодняшнего дня у неё даже мысли об этом не закрадывались.

— Рассказала что? — спросил Томас, который вышел из гостиной с маленьким сыном на руках. — Эй, дамы, почему вы такие взбудораженные?

— Меня угораздило сказать Рику, что Тим хочет собаку, — судорожно выдала Джаки. Ей нужно было хоть как-то выкрутиться из сложившейся ситуации.

Алексис вопросительно выгнула бровь, а Джаки одними губами произнесла «нет», надеясь, что Рик не заметил этого немого диалога. Но по взгляду Алексис было понятно, что девушка теперь так просто не отделяется. Однако это могло подождать…

Джаки повернулась к Тиму, краем глаза заметив непонимающий взгляд Рика, направленный на неё. Что же, для каждого из них было бы лучше, если бы он ничего не понял.

— Тим, пойдём покажем дедушке твоего нового друга, — она протянула руку к сыну. Ей хотелось всего двух вещей: как можно скорее покинуть комнату и чтобы все неожиданно забыли о случившемся. И если второй пункт был из разряда фантастики, то сбежать она вполне могла.

Тим уверенно взял ее руку и поплелся в гостиную вместе с матерью. Она сбежала, но легче ей от этого не стало. Пока мальчик распаковывал свои подарки и хвастался ими перед Риком, ее мысли были где-то очень далеко. Джаки всё гадала, насколько резонно было разрешить Рику прийти сюда. И самое важное, показались ли ему странными слова Алексис и поверил ли он ее спонтанной лжи.

Оставалось лишь радоваться тому, что за весь оставшийся вечер Алексис ни разу не поднимала данной темы, да и Рик вроде бы ни о чем таком не спрашивал, возможно, он даже и не догадывался о ее тайне. Но настроение у Джаки было разрушено окончательно, и она так и не смогла настроиться на прежний лад. А под конец вечера держать на лице фальшиво-искреннюю улыбку стало просто невыносимо. Так что, оставив Тима играть со своим отцом и нисколько не заботясь о гостях, она вышла из дома и села на заснеженные пирожки, смотря на изредка проезжающие машины и свет в окнах соседних домов. Ей было настолько тошно, что она даже не замечала вечерний холод. Пальцами она перебирала мокрый снег. Он был холодным, но быстро таял от прикосновения тёплых рук, становясь всего лишь водой.

— Эй, ты что творишь? — взволнованный голос Алексис донесся до нее, как сквозь толку воды. Такой тихий и незначительный. — Ты же заболеешь!

Она дернула ее за руку, пытаясь поднять. Но Джаки отняла руку, не поддаваясь.

— Боже, что же это такое? — глаза обожгло от непрошенных слез. В тот момент она в полной степени ощутила на себе весь смысл фразы «Если ты улыбаешься — это не значит, что ты не грустишь». — Алексис, что мне делать? Просто ответь мне, что мне делать… Боже, это так больно…

— О чем ты? — Алексис опустилась на корточки рядом с ней. — Поговори со мной.

— Он любит Тима, действительно любит, — пока она не произнесла этих слов, они казались фантомными, ненастоящими, но стоило ей сказать, как реальность стала такой болезненно ощутимой. — Мне так страшно… Я не знаю, что будет дальше. Я постоянно боюсь, что он узнает правду, как сегодня…

— Почему Тим назвал его отцом?

— Не знаю… Рик разрешил ему. Он сказал, что это проще, чем объяснить мальчику, что у него нет отца. Можешь представить мой ужас, когда Тим впервые назвал его отцом? — слезы текли по ее щекам, и Джаки пришлось их вытирать рукавом свитера.

— Он точно ничего не знает?

— Мне кажется, что ты переживаешь об этом ещё сильнее, чем я, — выдохнула девушка. — И нет… Я не знаю… может быть догадывается… Но запретить им общаться я не могу, для этого нет никакого повода. А постоянно трястись и гадать, когда правда выльется наружу, выше моих сил. Знаешь, я начала пить снотворное: просто не могу заснуть по ночам. Я никому об этом не говорю, но нервы уже сдают. Я начинаю задумываться о том, чтобы рассказать ему всё самой. Может быть, тогда всё обернётся не такой большой катастрофой. Да еще и отец…

— А что с мистером Тротом?

— Он способствует их общению. Я об этом совершенно случайно узнала. И черт, я даже не знаю, как он догадался о том, что Рик отец Тима. Хотя я всё и отрицала, он мне не поверил. Неудивительно, знаешь ли… А что еще он должен был подумать, когда я, будучи в браке, забеременела и сбежала в Италию? В его глазах я теперь монстр, который не дает отцу общаться с сыном. Он ведь должен быть на моей стороне! Вместо этого он устраивает им встречи и выдаёт Рику практически всю информацию о моем сыне. Чёрт! — она запустила пальцы в волосы. — Я не готова к таким партизанским атакам.

— Знаешь, мне стоило бы чувствовать себя обиженной, — выдохнула Алексис.

— Это еще почему?

— В твоей жизни столько всего происходит, но ты ничего мне не говоришь. Когда я страдала из-за своих чувств к Тристару, то рассказывала тебе абсолютно всё.

Джаки фыркнула.

— Не путай юношескую любовь с ее глупыми переживаниями с тем, что происходит сейчас. Тогда мы были моложе и всё казалось более трагичным, чем было на самом деле.

Воспоминания… Вот, что всегда вызывает улыбку. Прошлое оно тем и прекрасно, что прошлое. Его можно переосмыслить. С годами события теряет свою значимость. Время не лечит. Оно меняет нас и наше отношение к произошедшему.

— Ты права… Многое изменилось, но это не меняет того факта, что ты ничего мне не рассказываешь. Я бы могла помочь тебе…

— Боже, Алексис, прошу, не дави на меня. Сейчас мне и без того очень сложно. Я рассказываю тебе всё по мере своей готовности к этому разговору. Просто подожди, когда я буду готова. Я не хочу ничего от тебя скрывать. Но сейчас мне и без того действительно тяжко.

— Я понимаю…

***

Рик не мог поверить услышанному. Он прислонился затылком к двери. Шестеренки в его голове крутились с невероятной скоростью. И многое теперь встало на свои места. Отношение Джаки, его привязанность к Тиму. Невзначай сказанное кем-то слова: «О, вы сыном так похожи!» Всё это приняло смысл. Но легче не стало. Зачем Джаки скрыла от него правду? Неужели ее обида настолько сильна, что она смогла отнять у него его ребёнка? Он он был удивлён, как быстро это мысль стала такой естественной. Его ребёнок. Его сын. У него был сын. Его Тим. Его маленький невероятно смышленый Тим. Он был его Тимом. По-настоящему его. Эти слова грели сердце.

Рик знал, что не должен был услышать их разговор. Он был не для его ушей. Но он услышал, а значит, так было нужно. Вот только что теперь делать со своим знанием, мужчина даже не догадывался. Был ли смысл хранить случившееся в тайне? Почему Джаки скрылаот него правду? Неужели она думала, что Тиму будет лучше без отца? Ему ещё давно казалось странным, почему такая девушка, как Джаки, воспользовалась донорской спермой. Это было абсурдным и, значит, она ничего не использовала, а тем банком был он. Он был отцом. Отцом Тима.

— Пап, пойдем играть? — Тим вышел из гостиной и, подбежав к нему, схватил за руку.

Сейчас он видел сходство, которое просто не замечал раньше. Те же белокурые волосы, тот же разрез глаз, нос. Он словно смотрел на маленькую версию себя. Даже то, как он улыбался. Его глаза светились, а уголки губ слегка подрагивали. Это была его улыбка и это, определенно, был его сын.

— Конечно, — Рик поудобнее взял его руку и пошел в гостиную к игрушкам. Он решил отложить проблемы и просто расслабиться, проводя время с сыном. Кому-то могло показаться, что он превратился в бесхребетного тюфяка, который просто не хочет решать проблемы. Но что поделать, если он и правда не хотел ничего решать, да и не считал он это такой уж проблемой. Рик был по-настоящему рад тому, что имел право общаться с Тимом и принимать участие в жизни Джаки. Оставалось лишь подумать о том, как донести эту мысль до его любимой женщины. А это, пожалуй, было самым важным и самым сложным…

***

Джаки стянула парик с волос и посмотрела в зеркало. Было немного непривычно видеть себя такой. В обычной жизни она практически не красилась. Для этого не было никаких особых причин, просто однажды она перестала делать это вот и всё. Однако было что-то в ее нынешнем образе, она действительно выглядела, как совершенно другой человек. В этом не было ничего плохого, просто немного непривычно. Эти ярко накрашенные глаза, нарисованные скулы и бледная помада. Всё это было несвойственно ей, но, похоже, именно так, по представлению визажистов, должна была выглядеть Лорал Крол.

Фотосессия для журнала закончилось около десяти минут назад, и Джаки была по-настоящему измотана. Даже в самом страшном ночном кошмаре она не предполагала, что можно снимать обычного автора больше трех часов. Ещё со времён, когда она была помощницей Скота, помнила, что тематические съемки могли затягиваться на несколько дней, а то и недель, но авторов для статей фотографировали где-то за час, иногда чуть дольше. Но сегодня фотограф, в полном смысле этого слова, выжал из неё все соки.

Джаки посмотрела в свои усталые глаза, спрятанные за линзами. После такого ей определённо понадобится несколько суток непрерывного крепкого здорового сна, с которым в последнее время были определённые сложности. А при мысли о поездке на калифорнийскую конференцию ей становилось жутко. Неделя полностью выставленной напоказ жизни. О чём она вообще думала, когда соглашалась на это? Похоже, в тот момент мозг просто помахал ей ручкой.

В дверь гримерки постучались, и, не дожидаясь ответа, Вивьен зашла в комнату. В своём идеально выглаженном брючном костюме она выглядела действительно потрясающе. А на высоких каблуках женщина была на голову, а то и на две, выше самой Джаки.

— Как дела? — улыбнулась она.

Джаки оперлась о столешницу возле зеркала и стянула фиксирующую шапочку с волос.

— Очень устала, — выдохнула она.

— Неудивительно. Мне кажется, в этот раз Зиг перестарался. Обычно у него съёмки заканчиваются где-то через пару часов после начала. Но я не удивлена, снимки получились потрясающие. Он очень старался.

— Они уже готовы? — удивилась Джаки.

— Нет. Он показал мне черновые варианты. Нужно пару дней на их редактирование. Ты хочешь их увидеть, прежде чем они пойдут в печать?

— Да. Было бы неплохо.

— Хорошо. Статья выйдет на следующей неделе, и в ней также будет анонсирована твоя новая книга. Кстати, как идет написание?

— Я застопорилось на последних двух главах. Сижу, как последний баран, гляжу на белый лист. Не могу выдавить из себя ни строчки, — призналась Джаки.

— А это плохо…

— Сама понимаю, но ничего не могу с этим поделать.

— Ты говорила об этом с Элви?

— Пока нет. Если в течение недели ничего не напишу, пойду к ней. Похоже, я не подрасчитала свои силы. Может быть, придется переносить сроки сдачи рукописи.

— У тебя ещё две недели осталось до дедлайна?

— Да.

— Мне казалось, что ты достаточно быстро пишешь…

Джаки поджала губы.

— Когда как… Иногда я могу за неделю выдать две, а то и три главы, а могу, как сейчас, не написать ничего.

— Совсем нет идей? — Вивьен была искренне заинтересована в их разговоре.

— Идеи есть, но как только я сажусь писать, мысли разбегаются и я не могу выдавить из себя ни строчки. Я уже начинала семнадцатую главу, но на днях перечитав, я просто удалила всё. У меня есть конец восемнадцатой главы, но я никак не могу связать его с оставшейся написанный частью.

— Я немного отойду от темы. Может быть, это подтолкнет тебя к каким-то мыслям. Когда я была совсем девочкой, то мечтала стать писателем. Мне казалось, что эта профессия удивительна и в корне отличается от всего остального. Я никогда не считала, что для того, чтобы писать, нужен талант: только идея и упорный труд. Но сейчас смотрю на тебя и понимаю, что я бы так не смогла. Это неблагодарная работа, которая в большей степени вызывает недовольную и иногда до безумия глупую критику людей, которые и строчки из себя выдавить не могут, но считают, что их мнение самое важное из всех, что можно только представить. Я это сказала затем, чтобы ты поняла: не думай ни о чём, просто пиши, что тебе нравится. Не пытайся ни под кого подстроиться, и нет смысла расширять круг читателей. Те люди, которым близка твоя жизненная позиция, которую ты показываешь в своей книге, они сами придут к тебе.

— Вау… — протянула Джаки. — Не ожидала от тебя такой пылкой речи. Что-то случилось?

— Нет… — выдохнула Вивьен. — Просто до того, как прийти сюда, я разбирала интернет статьи диванных критиков относительно недавно выпущенного любовного романа, который курировала лично я.

— Отрицательный отклик читателей?

— Дело не в этом. История написана молодым начинающим автором. Девушке всего шестнадцать, и ее официальным представителем является отец. Я предлагала выпустить книгу под псевдонимом, не раскрывая имени и возраста автора… она несовершеннолетняя, — пояснила она. — Но нет, они с отцом настояли на обратном. Эти диванные критики разорвали работу в пух и прах. У меня просто нет слов… Они прицепились к ее возрасту. Дело даже не в книге, которая отредактирована, проработана и доведена до ума, а в возрасте автора. Ее обвиняют в нереализме. Потому что ей всего шестнадцать и откуда она может знать жизнь. Самое отвратительное, что отклик был бы совершенно другим, не укажи мы ее возраст.

— Похоже, ты действительно зла, — хмыкнула Джаки.

— Очень даже, — подытожила свой рассказ Вивьен. — Радует лишь то, что мы полностью реализовали первый тираж, и она получила хоть какие-то деньги. Но мне кажется, они не стоят той кучи шлака, что вылилась на неё.

— Думаешь, девочка перестанет писать?

— Не знаю… Но если Алиса так поступит, это будет огромным упущением. Она по-настоящему талантлива… Я тебя не сильно нагружаю своими проблемами?

— Нет. Просто отвлекаешь меня от моих.

— Это хорошо?

— Это отлично, — улыбнулась Джаки.

— Не хочешь рассказать, какие у тебя ещё проблемы, кроме недописанных глав? — Несмотря на терзающие ее вопросы, Вивьен все же хотела помочь ей.

Но Джаки решила не посвящать ее в подробности, хоть соблазн был и велик. Достаточно того, что всё знала Алексис. Девушка отрицательно мотнула головой.

— Ничего серьёзного…

— Меня до глубины души раздражают женщины, которые пытаются казаться сильными.

— А ты к ним не относишься? — удивилась Джаки.

— Иногда мне кажется, что я их предводитель. И в такие моменты мне становится по-настоящему противно от себя самой… Так, ладно, что-то я совсем расклеилась… Давай помогу снять макияж, а то уж больно ярко они тебя накрасили. Сама на себя не похожа.

— Так и задумывалась, — пожала плечами Джаки.

— Это точно, — Вивьен смочила ватный диск и принялась аккуратно стирать макияж с лица Джаки. — Да уж, не могу понять, зачем они используют водостойкую косметику всего лишь для короткой фотосессии.

— Что, все так плохо? — Джаки хотела повернуться к зеркалу, но Вивьен ее остановила.

— Не стоит. Ты сейчас похожа на страшную панду.

— Очень страшная?

— Да, — игриво ответила женщина.

— Я могу быть вполне симпатичной страшной пандой.

Джаки приподняла бровь и расхохоталась от абсурдности их разговора. Они с Вивьен были на одной волне. Приятно иногда просто вот так посмеяться. Последнее время смеха в ее жизни была крайне мало.

На улице уже стемнело, когда Джаки покинула издательство. Сегодняшний день мог смело занять место в списке самых спокойных и размеренных дней, когда ей не нужно было ни о чём волноваться. Она могла бы просто расслабиться, но нет. Девушка была слишком измотана и всё, что ей хотелось, это прийти домой и лечь спать. Но правда заключалась в том, что, придя домой, она опять ляжет в кровать и пол ночи будет смотреть в потолок, так и не заснув, а после, в конце отчаявшись, напьется снотворного и заснет, но лучше ей от этого не станет. Наутро она проснётся от ужасной головной боли. Эти ночи пугали ее.

Джаки зашла в небольшой китайский ресторанчик, где постоянно обедала, когда работала помощницей Скота. Она была удивлена, что он до сих пор находится там и совершенно не изменился. Милое и спокойное местечко.

Джаки подошла к барной стойке и заказала рисовую лапшу на вынос.

— Мадам, с вас четыре фунта.

Джаки открыла сумку и принялась в ней копаться в поисках кошелька. Каково было ее удивление, когда его там не оказалось. Неужели она забыла его в издательстве? Но ей казалось, что она не доставала его там. У неё вообще не было времени, чтобы заглянуть в телефон, что уж говорить о сумке.

— Извините пожалуйста, кажется, я забыла кошелек в издательстве. Не закрывайте счёт, я сейчас схожу за ним и всё оплачу.

Официантка недовольно на неё посмотрела.

— Не нужно, я оплачу ваш счёт, — донесся мягкий мужской голос из-за спины.

Джаки выдохнула. Чего и следовало ожидать. Вот только она терпеть не могла мужчин, которые рьяно пытаются спасти девицу из беды. Рыцарские времена давно прошли и уже ни от кого не ждешь такого поведения, однако всё же рано или поздно ей приходилось сталкиваться с такими уникальными личностями. В их помощи не было бы ничего зазорного, если бы они делали это безвозмездно, но нет, данная помощь была лишь хорошо спланированным пикапом. Ведь большинство девушек так падки на столь редкое рыцарство.

— Не стоит, я вполне могу справиться сама, — Джаки обернулась. — Зейн…

Ее удивлению не было предела. Это определенно был Зейн. Черты лица, цвет волос — ничего не изменилось. Лишь небольшая уложенная бородка говорила о прошествии лет.

— Привет, — уголки его губ поднялись в едва заметной улыбке, обнажая идеально ровные белые зубы. Такая открытая и искренняя улыбка. Джаки не думала, что еще хоть раз ей доведется увидеть ее. Но вот он стоял прямо перед ней и улыбался, как ни в чём ни бывало.

— Привет, — неуверенно произнесла она.

— Я могу оплатить твой счёт, ты позже отдашь мне деньги? — продолжая улыбаться, спросил Зейн.

Джаки скованно кивнула, просто не зная, что ему ещё сказать. Она всё никак не могла отойти от шока.

— Отлично. Добавьте к счету ещё две кружки чая…

— Кофе, — перебила его Джаки.

— Что? — не понял ее он.

— Я сказала, что буду кофе, — повторила девушка.

— Хорошо, тогда кружку зелёного чая и кофе…

— С молоком.

Официантка оформила заказ, и они заняли свободный столик возле окна. Джаки молчала, не зная, как начать разговор, да и вообще о чём они могли говорить. Сейчас мужчина напротив неё выглядел таким далеким, что казалось странным, что он хоть когда-то мог быть близким.

— Ты пьешь кофе? — все же спросил Зейн.

— Это всё, что тебя интересует?

— Нет… просто… когда человек долгое время придерживается одного мнения, а потом резко отходит от него, это не может не вызывать вопросов.

— Понятно, — протянула Джаки. — Мне немного сложно ответить на этот вопрос. Я не знаю точного ответа. Мой муж всегда пил кофе, и этот напиток, аромат, атмосфера, всё это имеет его лицо и связанно с ним. Боже… Наверное, я какую-то глупость сейчас сказала.

— Совсем нет. Я понял тебя, — искренне ответил Зейн. Его взгляд был полон сочувствия. — Таким образом ты пытаешься заполнить пустоту, вызванную его отсутствием.

— Ты знал, что я развелась?

— Да, — лаконично и без лишних слов произнес Зейн. Было бы странно, если бы он сказал ещё хоть что-то, ведь в словах не было смысла.

— Пожалуй, я действительно пытаюсь заполнить пустоту, — Джаки сдалась. Она сломала ещё одну стену из лжи. Она лгала сама себе.

— Ты действительно любила его?

— Да.

— А сейчас?

— Не знаю…

— Ты не можешь понять, любишь ли ты его или испытываешь к нему привязанность?

Джаки удивил его вопрос.

— Я не понимаю, о чем ты.

Зейн выдохнул.

— Давай я попробую объяснить… Ты помнишь, что чувствовала ко мне?

Джаки кивнула.

— Между нами никогда не было страсти. Нам не нужны были поцелуи, мы проявляли свои чувства по-другому. Если честно, мы были просто хорошими друзьями, и ты никогда бы не стала бороться за меня или страдать. Между нами была лишь привязанность. Вот почему ты смогла так просто меня отпустить.

— Я любила тебя, — Джаки была уверенна в своих словах.

— Как друга.

— Возможно…

— Нет, это точно. Наши эмоции были пустыми. И после разрыва я страдал не от огромной любви к тебе, а от понимания, что должен страдать, ведь мы были парой. Это хоть немного напоминает то, что ты чувствуешь сейчас?

— Нет, — неуверенно ответила Джаки.

— Но ты не хочешь видеть его, потому что тебе больно?

— Не совсем… эти отношения были странными. Они странно начались, странно развивались и так же закончились.

— Но тебе их не хватает?

— Да…

— Тогда какая разница, как они начались или как развивались? Важна лишь их эмоциональная составляющая и то, что ты чувствовала по отношению к другому человеку. А ты его любила. К примеру, мои отношения с моей нынешней женой начались с огромного скандала. Она чуть не избила меня.

— Ты женился?

— Да, и я вполне счастлив в браке.

— Я рада за тебя.

— Я знаю, ведь мы были хорошими друзьями. А вот если бы ты меня любила, ты бы не была сейчас рада.

— Ты прав, — искренне улыбнулась Джаки.

— Так что тебе стоит попытаться изменить хоть что-то, если ты так страдаешь.

Джаки сидела напротив него, смотря ему прямо в глаза, понимая, что именно в этот момент была поставлена окончательная точка в их отношениях. Но при этом ей не было больно и она не чувствовала печали, просто перевернула страницу. Он был частью ее жизни долгое время. Но оставить его было гораздо проще, чем она думала.

Глава 35

Рик припарковался возле дома Джаки, не решаясь выйти из машины. Это был тот самый день Х. День, когда она разрешила ему взять Тима и поехать с ним куда-то повеселиться. Но днем Х его делала не только прогулка с сыном, но еще и ряд событий, которые должны были сегодня произойти. Было так странно согласовывать его расписание с её, при этом не объясняя причин. Странно, но даже забавно. Словно игра в шпионов.

Ведь с того момента, как он узнал, что Тим является его сыном, жажда общения с ним стала просто нестерпимой. Это было похоже на безумную любовь. Ему хотелось видеть его постоянно и проводить время вместе. Он ощущал невероятную тоску, когда этого мальчишки не было рядом. Однако стоило ему только появится в поле его зрения, как улыбка больше не сползала с его лица. Он постоянно думал о нём. Это было безумием еще и потому, что мысли о сыне временами полностью затмевали мысли о его матери. Безумно, но факт. В его сердце было место только для них двоих.

И он был полон решимости вернуть их в свою жизнь. Вернуть любым способом. Потому что без них он чувствовал себя таким опустошенным, а эта пустота была болезненной. Словно его разрывало на части.

Рик вышел из машины и прокрался по заснеженной подъездной дорожке к порожкам крыльца. Поднимаясь, он считал каждый свой шаг. Ступенек было ровно семь. Он так часто поднимался по ним, но именно сейчас это было волнительно как никогда. Каждый шаг давался ему с большим трудом.

И вот теперь его отделяло чуть меньше метра от двери и чуть больше пары метров от Тима. Однако он сознательно оттягивал момент, когда же ему постучать. Это томительное волнение. Ему хотелось продлить этот миг. Это было так похоже на влюблённость или на первое свидание, и ничего подобного он не чувствовал уже довольно давно. Манящий трепет перед ураганом, который он собирался вызвать.

Рик поднял руку, чтобы постучать, но тут дверь распахнулась, а за ней показалась Джаки. Он даже отступил назад от неожиданности. Она что, караулила его под дверью? Следует признать, что в свободных пижамных штанах и просто огромной мужской футболке она выглядела так по-домашнему и так уютно. И мимолетная мысль о том, что он хотел бы видеть ее такой каждое утро, пронеслась в голове. Даже в то время, когда они жили вместе, он крайне редко видел ее такой. Такую Джаки он любил больше всего: сонную и взлохмаченную.

— Доброе утро, — зевнула она, потягиваясь после сна. — Проходи, Тим скоро встанет.

— Хорошо, — неуверенно ответил Рик и вошёл внутрь. — А где мистер Трот?

Данный аспект был крайне важен для него. Сегодня ему не нужны были лишние свидетели.

— Твой отец опять утащил его куда-то, — вновь зевнув, сказала Джаки и, слегка пошатываясь, поплелась на кухню. — Ты завтракал?

Рик завтракал, он всегда завтракал, но, следуя минутному порыву, ответил.

— Нет…

— Хочешь?

— Да…

Девушка подошла к холодильнику и распахнула его.

— Я обычно не завтракаю. Да и у Марты сегодня выходной, — рассуждала Джаки, доставая сыр и хлеб, завернутые в полиэтиленовую упаковку. — Могу предложить только бутерброды и кофе. Я слишком сонная, чтобы готовить ещё хоть что-то.

Она достала нож с доской и, наполнив турку водой, поставила ее на газ.

— Было бы неплохо…

— Почему мне кажется, что что-нибудь другое, приготовленное мной, ты бы есть не стал? — спросила Джаки, нарезая хлеб. — Боишься, что отравлю тебя?

— А ты можешь?

Джаки повернулась к нему. И едва заметная ухмылка на ее сонном лице была такой очаровательной, что у Рика защемило сердце. Он даже задумался над правильностью того, что собирался сейчас сделать.

— Специально нет, но случайно — вполне возможно… — подмигнула она.

— Я и не сомневался, — Рик выдохнул. Пожалуй, пора начинать. — Нам нужно серьезно поговорить.

— Давай, — кивнула Джаки, продолжая нарезать хлеб для бутербродов.

— Я подаю на тебя в суд.

— Что? — удивилась женщина. — Зачем? У меня же есть ещё время до сдачи рукописи. Это по меньшей мере глупо. Ты же сам меня уговаривал взяться за новую книгу.

— Не в книге дело, — Рик достал из кармана свернутый пополам лист.

— Тогда в чём? — еще больше запуталась Джаки.

— Я подаю на признание родительских прав.

Нож выскользнул из ее рук и с глухим стуком приземлился на пол. Такой глухой. Если бы на кухне была плитка, он был бы звонкий. Джаки показалось, что ее сердце с таким же звуком рухнуло в пятки. В тот момент время для нее замедлилось, хоть на самом деле и прошло не больше пары секунд. Мысли в голове кружились с бешеной скоростью. Как он узнал и как давно он знает? Почему до этого дня ей даже в голову не могло прийти, что он сам может все выяснить. Ведь это проще простого, если у него закрались хоть малейшие сомнения в правдивости ее слов. Джаки понимала, что, если обернется, выражение ее лица выдаст ее с головой, но ей надо было взглянуть на Рика, чтобы во всем убедиться. Так страшно… То, чего она боялась больше всего, происходит прямо сейчас.

Еле слышное «что» сорвалось с ее губ, и больше Джаки не смогла вымолвить ни слова. Голос куда-то пропал. Она медленно обернулась, надеясь лишь на то, что он пошутил. Вот только Рик никогда не шутил, у него вообще не было чувства юмора, как и у нее. Ее била мелкая дрожь. Каждое движение, как в замедленной съемке. Вот слегка поворачивается ее ступня, а затем тело следует за ней. Она смотрит в пол, но медленно поднимает взгляд. Сначала она видит его ноги в темно-синих носках, затем брюки от костюма, ремень, расстегнутое пальто, застегнутый пиджак, ворот белой рубашки, торчащий из-под него. На нем нет галстука. Ткань слегка просвечивает, так что ей видны его ключицы. Потом в поле ее зрения попадает острый кадык и гладко выбритый квадратный подбородок, плотно сжатые губы, и в конце в фокусе печальные глаза. Одного взгляда на Рика стало достаточно чтобы понять, что он всё знает. Знает абсолютно всё. В мельчайших подробностях он все понял и все узнал.

— Как… — язык еле шевелился, словно деревянный, — ты узнал?

— Сделал тест на ДНК, — Рик не стал говорить о том, что подслушал их с Алексис разговор. Это был не самый правильный поступок в его жизни, но самый важный, ведь теперь он знал правду. Он посмотрел в испуганные глаза Джаки. Она выглядела так, будто столкнулась с бандитом в темном переулке и он приставил к ее горлу нож.

Он не хотел видеть ее такой, ведь это разбивало его сердце. Но ему также были нужны ответы. Поэтому он продолжил давить на нее. Рик пододвинул к ней лист, что принес с собой.

— Что это? — еле слышно спросила Джаки. Ее губы побелели от пережитого шока.

— Заключение. Согласно которому Тим является моим сыном с вероятностью девяносто восемь процентов. Но оно тебе не нужно, потому что ты и так это знаешь, — Рик старательно держал на лице маску суровой непринужденности. Он не хотел выглядеть в ее глазах размазней, готовой разрыдаться от счастья. Джаки слишком часто обманывала его, но в этом и есть вся абсурдность любви, он продолжал ее прощать. У него даже вошло в привычку прощать ей все ее слабости, которых было огромное множество.

— Знаю… — выдохнула она.

— Ты знала о том, что беременна, когда уходила от меня?

— Да… — ответ дался ей с трудом.

Рик верил каждому ее слову, потому что в этот момент ей не было никакого смысла обманывать его.

— Знала, но ушла?

— Да…

— Почему?

«Потому что боялась»

— Не знаю…

— Ты меня не любила?

«Люблю»

— Не знаю…

— Неужели тебе было так плохо со мной?

«Нет»

— Не знаю…

— Ты хоть что-нибудь знаешь? — это было так мучительно. Он просто не знал, как заставить ее ответить хоть что-то кроме «не знаю».

— Я не знаю, что тебе сказать, — глаза обожгло от слез.

— Просто ответь на мои вопросы, — его голос был полон отчаянья.

— Я не знаю, что тебе ответить… Просто не знаю… Ничего не знаю… Хватит допрашивать меня… Прошу…

Плотину прорвало. Слезы хлынули нескончаемым потоком из ее глаз. Джаки рухнула на пол, сотрясаясь от рыданий. Ей было так противно от своей беспомощности и своего отчаяния. Обидно за Тима, за Рика и за себя в том числе. Сама того не понимая, она причиняла всем им нестерпимую боль. Хоть и считала, что делает все во благо. Весь груз минувших лет в одно мгновение рухнул на ее плечи, и его тяжесть была просто неподъемной. Боль, обиды, страх, ревность. Весь спектр этих чувств был сильнее ее.

Она знала его руки и точно знала тот момент, когда они обхватили ее за плечи и притянули к его твердому телу. Мягкая ткань его кашемирового пальто терлась о ее щеку, впитывая в себя ее слезы. Его запах не изменился. Все тот же пряный парфюм, смешанный с ароматом свежесваренного кофе. Тот самый аромат, который она так старательно пыталась помнить. Когда в первый год после их разлуки просыпалась посреди ночи в слезах, пытаясь уловить его. Та боль, которую она глушила кофеином и убаюкивала воспоминаниями, вырвалась наружу, и загнать ее обратно у Джаки уже никак не получится. Она любила его, любила до безумия. И от этого ей было только больнее.

Глава 36

Джаки ещё раз плеснула в лицо холодной водой, надеясь прийти в чувства. Уже минут десять, как она сидела в ванной, пытаясь справиться со своим истеричным синдромом. Брызгала водой себе на лицо, делала дыхательные упражнения, но все безуспешно; стоило ей только посмотреть на себя в зеркало, как слёзы подкатывали новым потоком. Она казалась себе такой никчёмной и глупой. Трясина отчаяния поглощала с головой. Вся ложь словно клубок ниток, который ей нужно было распутать.

Но больше всего ее страшило то, что, выйди из ванной, ей придется рассказать всё Рику. Он заслуживал знать правду. Это меньшее, что она может ему предложить.

Джаки подняла голову и встретилась взглядом со своим отражением. Слезы вновь подступили к глазам.

Там, внизу, сейчас ее ждали ее ребёнок и его отец, а она сидела здесь на крышке унитаза и рыдала. Сбежала сюда, как только Тим проснулся. Не хотела показывать ему себя такой. Как она докатилась до этого? Стоит солгать один раз, и ты уже никогда не сможешь избавиться от этой привычки. Ложь затягивает, и теперь Джаки знала это. Ощутила сполна.

— Хватит! — выдохнула она. Ее голос осип от рыданий. Такая никчемная…

Она набрала полную грудь воздуха и вышла из ванной. Ей нужно было столкнуться лицом к лицу со своими проблемами. Столкнуться с ними и решить их.

Джаки старалась ступать по лестнице как можно тише, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Рик с Тимом сидели на полу в гостиной, между ними были разбросаны кубики от конструктора, и они что-то строили. Джаки прислонилась к дверному косяку, наблюдая за ними. Эти двое были так похожи.

Но больше, чем Рик и его чувства, Джаки волновал лишь Тим. Должен он знать, кто его настоящий отец? Насколько это важно для него? И, несмотря на ее надежды, ответ был прост: для Тима всё это имело огромное значение. Не скажет она всей правды сейчас — и на его сердце навсегда останется шрам. Он будет считать себя не таким, как все, и постоянно мучить тебя вопросами, кто же его отец и почему его оставил.

Вот, чего Джаки боялась больше всего. Она боялась, что ее противоречивые слова и поступки могут навредить ему. Превратить его в изгоя.

Поэтому всё нужно решить здесь и сейчас.

Она подошла к ним и села на диван.

С чего начать?

— Тим, — тихо позвала она.

Мальчик поднял голову, отвлекшись от своего занятия.

— Мам, мы с папой строим крепость.

— Да? Смотрю, вам весело, — она попыталась улыбнуться, но вышло у неё это с большим трудом.

— Очень! — радостно ответил Тим.

Рик грустно посмотрел на неё, и, когда их взгляды встретились, Джаки поняла, что чувствовал он себя ничуть не лучше, чем она сама. Они оба были разбиты и вымотаны, и оба хотели лишь немного спокойствия. Однако не это было удивительным.

Несмотря на всё произошедшее, они были семьёй. Джаки чувствовала это. Они были семьёй пять лет назад и оставались ей на протяжении всех этих лет, а самое главное то, что они были семьёй сейчас. Именно в этот момент, не произнося ни слова, а просто смотря на неё, Рик оказывал ей ту необходимую поддержку, которой ей так не хватало. Джаки показалось, что она может всё, пока он смотрит на неё. Пока они здесь, вместе и поддерживают друг друга, она сможет всё рассказать Тиму и всё объяснить. Правильный момент или правильный человек — это такие сложные понятия, ведь невозможно понять, когда же настанет этот мифический правильный момент, однако Рик был ее правильным человеком и сейчас этого было более чем достаточно.

— Тим, — вновь позвала она.

И мальчик нехотя поднял голову, ему определённо не хотелось отрываться от игры.

— Ты же хочешь знать, кто твой настоящий папа? — Джаки не дала себе времени, чтобы подумать и всё хорошенько взвесить, боясь, что тогда может передумать и продолжить эту лживую игру.

— Мой папа здесь! — Тим схватился за локоть Рика.

Занял оборонительную позицию.

До этого момента Джаки даже не догадывалась, насколько важно наличие отца было для Тима. Он защищался. Сейчас он защищался от неё. Искал защиты в руках Рика. Джаки задохнулась от душевной боли. Она даже не могла осознать до конца, насколько глубокую рану нанесла своему ребенку. Глаза защипало от подступивших слёз. Ей просто хотелось свернуться калачиком и рыдать. Рыдать до тех пор, пока слез просто не останется.

Но она нашла в себе силы, чтобы улыбнуться и продолжить, ведь всё это было только ради Тима. Ради кого-то другого она не стала бы так стараться.

— Ты прав… твой папа… — она посмотрела на Рике, ища поддержки. Каждое слово давалось ей с трудом, но она продолжала, ведь никто не мог сказать этого за нее. — он… он действительно здесь… Рик… он и есть твой настоящий… папа…

Она всё же сказала… Спустя столько лет она нашла в себе силы произнести правду вслух. Но это оказалось также тяжело, как она считала.

Тим ещё сильнее вцепился в руку Рика, не желая отпускать его ни на минуту, словно боялся, что если отпустят, то он просто исчезнет из его жизни. И Рик, будто почувствовав это, схватил Тима за плечи и притянул ближе к себе. Их общий ребёнок не проронил ни слезинки, и Джаки оставалось только догадываться, о чём он мог думать. Говорят, что маленькие дети глупые и не понимают и половины тягости взрослой жизни, но Джаки была уверена, что Тим знал и понимал куда больше, чем его родители.

Тем днём Джаки практически не разговаривала со своим сыном, боялась сказать ему что-то, что может его расстроить или причинить боль. Сидя на диване в гостиной, наблюдая за ними, она чувствовала, как ее ребёнок отдалился от неё. Между ними словно пролегла целая пропасть. И да, она определённо ревновала его к Рику. Не каждый может понять, каково это — ревновать ребенка к его отцу. Но Джаки точно знала, что чувствовала. Долгое время он был лишь её малышом, маленьким и только ее, а сейчас ей приходилось делить его с Риком. И в этой войне за любовь у него явно было преимущество. В глазах Тима он был словно супергерой, ворвавшийся в его жизнь, а Джаки была чем-то постоянным и неизменным. В его глазах сейчас она была не так удивительна, как раньше.

Джаки встала с дивана и поплелась на кухню, оставив этих двоих наедине, и они даже не заметили ее отсутствия.

Женщина некоторое время бесцельно слонялась по кухне: к окну, к столу, затем к холодильнику, потом снова к окну, посидела пару минут на подоконнике, смотря на подтаявший снег в палисаднике. Спрыгнула с подоконника и совершила очередной круг почета. А после всё же принялась готовить, стараясь занять себя хоть чем-то. Она достала овощи из холодильника и принялась их мелко шинковать. Она не знала, что конкретно собирается готовить, просто резала всё, что попадалось под руку.

Однако ей всё же нужно было определиться, ведь на фоне развернувшейся трагедией факт оставался фактом. Тим ничего не ел с самого утра, да и Рик так и не съел своих бутербродов. Что касается ее, то она была слишком поглощена своими внутренними переживаниями, чтобы беспокоиться о чувстве голода.

Закончив нарезать овощи, она достала небольшую кастрюлю из ящика под газовой плитой и наполнила ее водой. Она была слишком истощена морально, чтобы устраивать вечер высокой кухни, поэтому просто решила отварить спагетти и пожарить к ним овощи с томатной пастой и сливками. В этом она хотя бы была уверена. Она поставила кастрюлю на газ, затем скинула всё то, что до этого мелко нарезала, в глубокую сковородку и, залив всё маслом, поставила жарить. Когда овощи немного подрумянились, она посолила их и положила к ним полную столовую ложку томатной пасты, тщательно всё перемешав. К тому времени вода уже закипела и Джаки забросила в неё спагетти.

— Вкусно пахнет!

Джаки обернулась. Рик с Тимом на руках стоял в дверном проеме и с интересом наблюдал за ней.

— Подождите чуть-чуть, скоро всё будет готово, — сказала девушка и вернулась к своему занятию.

Она достала сливки из холодильника и влила немного к овощам, а после убавила огонь, медленно перемешивая, доводя до кипения.

— Тим, как ты думаешь, мы сможем съесть то, что готовит мамочка, и не умереть? — игриво спросил Рик, а затем почему-то пискнул.

Джаки обернулась, чтобы посмотреть, что там происходит, и рассмеялась. Тим схватил отца за волосы и с силой потянул на себя. Это было больше похоже на её сына. Мальчик понемногу переставал стесняться и начинал вести себя, как обычно.

— Мама очень вкусно готовит! — серьёзно сказал он, продолжая тянуть Рика за волосы.

— Вот именно, — сквозь смех выдавила Джаки. — Слушай ребенка, дети врать не умеют.

— Понял я, — выдохнул Рик и принялся разжимать хватку Тима на его волосах.

Джаки выключила газ и слила воду с макарон. Затем достала тарелки из шкафа, разложила всё на них и поставила на стол, попутно прихватив столовые приборы из подставки рядом с раковиной.

Рик посадила Тима на специальный стол, а сам сел рядом с ним за обычный барный.

— На вид неплохо, — Рик выглядел немного встревоженным, накручивая спагетти на вилку, а то время как Тим спокойно взял свою детскую пластиковую вилку и принялся есть.

— Мама вкусно готовит, — произнес он с набитым ртом и сурово посмотрел на отца.

Это было так до безумия мило — суровый взгляд на его крохотном личике и набитые круглые щечки, — что Джаки не выдержала и улыбнулась.

— Тогда я, пожалуй, попробую, — Рик нервно улыбнулся и засунул вилку с макаронами в рот. Выражение его лицо резко сменилась удивлением. Он проживал и сглотнул. — Вполне неплохо.

— Я же говорил, — гордо буркнул Тим. — Мама вкусно готовит.

— И всё же, я действительно удивлён, — сказал мужчина, наматывая ещё немного спагетти на вилку. Он, как Тим, избегал овощей и ел лишь макароны. — Раньше ты даже салат не могла приготовить. А сейчас…

— А ты раньше любил кабачки, — Джаки выразительно посмотрела на его тарелку.

— Я и сейчас люблю, — Рик демонстративно наколол кабачок на вилку и положил его в рот.

— А я нет, — брезгливо поморщился Тим.

— Кто бы сомневался, — хмыкнула Джаки. — Но готовить для тебя отдельно я не собираюсь. Ты можешь оставить кабачки, но всё остальное съесть обязан.

Тим бросил на неё недовольный взгляд, но продолжил есть.

Тем вечером Джаки оставила Рика заниматься с Тимом, она хотела дать им немного личного пространства, а сама поднялась наверх и засела за ноутбуком. Весь сегодняшний день она так и проходила в пижаме.

Девушка понимала, что у них оставалось еще много проблем и много того, что нужно было обсудить, но разговаривать с Риком она не могла в присутствии Тима. Точнее, не считала это нужным. Ей не хотелось нагружать его проблемами взрослых. Поэтому вместе с его отцом они просто игнорировали тот факт, что между ними огромная пропасть из недосказанности.

Но более удивительным для неё было то, насколько быстро Рик вжился в роль отца. Казалось, он был создан для этого.

Несмотря на свою усталость, Джаки действительно чувствовала себя легче. Ее не тянул груз лжи. А потому она смогла спокойно работать. Недосказанности не давят так, как ложь.

Она включила ноутбук и принялась писать. Сейчас у нее был запал. Слова сами рождались в голове. Это было невероятное чувство, которого ей так не хватало. Все прошлые главы она написала будучи в душевном раздрае. И теперь Джаки понимала, почему у нее никак не получалось написать этот маленький кусочек повести. Ее история зависела от нее, но при этом была более чем самостоятельна. И сейчас она требовала покоя, который не мог предоставить взволнованный автор.

Джаки все писала и писала, не обращая внимания на время. Мирное дыхание, ровный стук пальцев по клавишам. Таким был ее мир. Мир, который она знала лучше всего. И если в общении с другими людьми она старалась быть осторожной и осмотрительной, взвешивая каждое свое решение, боясь сделать ошибку, то здесь, рядом со своим ноутбуком и чистым листом на кране, она не боялась ничего. Только здесь она была самой собой, становясь при этом кем-то другим. Остроумная и веселая, жестокая и алчная, на листе бумаги она принимала все эти роли и справлялась с ними. Автор, Бог и дьявол в одном лице. И только он решает, что ты узнаешь, перевернув страницу.

***

Тим заснул. Это удивительно, но за всю свою жизнь, Рик ещё ни разу не встречал кого-то, кто мог заснуть посреди игры с кубиками в руках. И, судя по тому, как малыш всё сильнее склонялся вперёд, еще мгновение, и он свалился бы на построенную ими башню. Рик поднялся с пола и, подойдя к мальчику, аккуратно, чтобы не разбудить, взял его на руки, положив голову сына себе на плечо. Он не знал, где была спальня Тима, да и была ли она вообще, поэтому вместе со ним он поднялся на второй этаж.

Мужчина нередко бывал здесь, но никогда не поднимался на второй этаж, где располагались спальни. Переложив Тима, чтобы освободить руку, Рик открыл первую попавшуюся дверь, за которой скрывалась ванная комната. Не задерживаюсь на ней, мужчина последовал дальше. Ему пришлось открыть еще две двери и дважды включить свет, прежде чем он нашел Джаки. В этот раз он поступил более обдуманно и не стал включать свет. Комната, в которой она сидела, была погружена во мрак и освещалась лишь светом пробивающимся из-за его спины и тусклым экраном монитора, который выхватывал из темноты спящее лицо девушки. Рик прошёл в комнату, захлопнув дверь ногой. Свободной рукой он стянул покрывало с кровати и положил Тима на неё. Укрыл. Малыш немного поворачивался, но вскоре успокоился, провалившись в глубокий сон.

По тому, что Джаки так и не проснулась, пока он укладывал Тима, Рик понял, насколько сильно она вымоталась. Мужчина подошел к ней. Рука непроизвольно сама потянулась к ее лицу. Выбившийся из пучка локон словно манил его. Он аккуратно, стараясь не потревожить девушку, заправил его ей за ухо. Рик понимал, что ей, скорее всего не очень удобно спать в кресле, но боялся разбудить, так что ничего не сделал.

Рик забрал ноутбук, что стоял у неё на коленях. И уселся вместе с ним на пол в ногах Джаки. В брючном костюме было крайне неудобно сидеть, скрестив ноги, так что он вытянул их, а сверху положил ноутбук. Внизу последнего листа печатными буквами большего размера было выведено слово «Конец». Значит, Джаки закончила. Это не могло не радовать. Она всё же уложилась в срок, а значит и дальнейшие события пойдут уже по заготовленному сценарию.

Рик не хотел уходить. Понимал, что сейчас ему здесь абсолютно нечего делать, но не хотел оставлять их. Поэтому перелистал файл с рукописью на девятую главу, ведь именно до неё была написана первая часть рукописи, которую ему прислала ещё Лорал Крол. Эта мысль заставила его улыбнуться. Ведь он действительно принимал ее за другого человека. Это ли не глупость в ее обычным проявлении?

Сейчас, смотря на неё, он не мог даже представить ее в качестве другого человека. Ведь даже в парике это всё ещё была Джаки.

Девятая глава повествовала о мальчике из приюта, и история захватила его с первых строк. Буквально втянула в себя, отметая все посторонние мысли. Он читал взахлеб, не пропуская ни слова, полностью погружаясь в свое занятие. Он узнал, что Джаки хорошо пишет, даже больше, чем просто хорошо, но мир, изображенный словом на этих страницах, был невероятно детализирован. Настолько, что когда читаешь, то просто погружаешься и не думаешь ни о чём более, а эмоции персонажей откликаются в тебе. И этот отклик будоражит и еще долго не отпускает.

На своём веку Рик выпустил много книг, а прочитал ещё больше. И книги Джаки занимали для него особое место в жизни. Они были пропитаны близкой ему атмосферой.

Если можно было так выразиться, то эти книги давали ему возможность заглянуть к ней в голову и немного понять ход ее мыслей. Поэтому он использовал полученную возможность на максимум.

За окном забрезжил рассвет. Его тусклый свет едва пробивался сквозь плотные шторы, создавая незаметное свечение по их краям. Комната постепенно приобретала серые краски. Но Рик не обращал на это внимания. Его взгляд жадно скользил по строчкам. Он не мог отвлечься ни на секунду.

Чьи-то тонкие пальцы принялись перебирать его волосы. Это были легкие, едва уловимые касания, в которых была нежность, смешанная с трепетом. Так легко… Но каждое касание пальцев посылало по коже электрический импульс.

Рик поднял голову. Джаки не спала. Она выпрямилась в кресле. И ее глаза были широко распахнуты. Однако ее взгляд был немного сонным и затуманенным. Даже мечтательным. Казалось бы, она смотрела на него, но мысли ее были где-то далеко. Рик понял, что ее действия были неосознанными. Она подсознательно потянулась к нему и принялась перебирать его волосы.

Немного сонная и расслабленная, она была еще прекрасней, чем обычно.

Но вот ее взгляд сосредоточился на нем, и в ее глазах мелькнуло нечто похожее на узнавание. А затем уголки ее губ приподнялись в еле заметной улыбке.

— Я люблю тебя, — тихий шепот нарушил холодную тишину ночи.

Глава 37

— Мисс Лорал Крол, когда вы впервые полюбили? — у девушки, что сидела напротив нее, был приятный и успокаивающий голос, так что вести с ней диалог было одним удовольствием.

— Сложно сказать, — выдохнула Джаки. — Проще сказать, когда я впервые возненавидела.

— И когда это было?

— Лет шесть назад… Пожалуй, именно тогда я впервые испытала настоящую ярость.

— Вы не выглядите, как человек, способный испытывать такие эмоции.

— Внешность порой обманчива, — Джаки не без иронии улыбнулась.

— И кто же был тем человеком, что вывел вас из себя? — журналистка вцепилась в нее мертвой хваткой, вытягивая ответы на все интересующие ее вопросы.

— Мой муж… — немного подумав, ответила Джаки. — Это определенно был мой муж.

— Измена?

— Нет…

— Вы удивили меня, мисс Крол, — задумчиво протянула девушка. — Ваша личность покрыта ореолом тайн. Вы никогда не выставляете свою личную жизнь на показ. Так почему решили поделиться ею сейчас?

— Нет какой-то определенной причины. Просто вы задали вопрос, а я честно на него ответила.

— Так вы вышли замуж за человека, которого не любили? — уточнила репортер.

— Совершенно верно. В то время он был абсолютно невыносим, так что вскоре мы развелись. Но знаете, что самое забавное?

— И что же?

— Спустя почти шесть лет я вновь вышла за него замуж, потому что поняла, что он и есть тот мужчина, которого я по-настоящему люблю.

— От любви до ненависти всего один шаг, неправда ли?

— Я бы так не сказала… просто все то время я была той, кто тянул наши отношения вниз. Слабое звено, если быть точнее…

Джаки не могла сказать точно, но почему-то именно это интервью вернуло ее в тот день, в ту ночь, в комнатув родительском доме, где мирно спал Тим. К тем мыслям, что одолевали ее тогда.

Лист. Ручка. Тишина комнаты. Таковой была ее зона комфорта. И ей не хотелось ее покидать. Так как в тот момент, когда ей было больнее всего, она сама заперла себя в ней, решив, что идти дальше просто не может. И в тот день Рик был прав. Прав полностью и безоговорочно. Она действительно была сломлена. Сломанная кукла, которая не способна больше двигаться вперед. Она продолжала быть сломанной на протяжении шести лет. Она оставалась девчонкой в родительском доме, которая не могла ничего объяснить матери. Ни ее смерть сломала ее и не слова Рика — ее сломала гробовая тишина и стук захлопнувшейся входной двери. Она верила, что они с матерью понимают друг друга, ведь иногда они были как единое целое. Шутки и сплетни — вот, что было у них общего. На деле они не знали друг друга. Джаки никогда не могла говорить с ней о чем-то серьезном, о том, что имело для нее огромное значение и задевало ее душу. Постороннему человеку она могла рассказать всё, но не ей. Она даже никогда не рассказывала ей о том, что пишет. Это было для неё чем-то священным, и она не хотела, чтобы мать сказала ей, что ей это не нужно или не подходит. Джаки всегда жила, как говорила мать. Балетная школа до девяти лет, теннис с одиннадцати и до шестнадцати лет. И бросила она его не потому, что хотела: будь на то ее воля, она покончила бы со всем гораздо раньше. Нет, виной стала травма и запрет врача. И если вспомнить все, то подобных ситуаций было много. Гораздо больше, чем ей того хотелось. Просто что-то было более глобальным и запоминающимся, а что-то менее.

Но последней каплей стало то, что она умерла. С мертвым человеком не поговоришь, его не поймешь и ему ничего не объяснишь. Она винила Рика, потому что так было проще. Убеждала себя в том, что он обидел ее, не верил в неё, не желал понять. Хотя на самом деле он был ни в чём не виноват. А она отрывалась на нём и в буквальном смысле издевалась. Потому что ничего не могла поделать с той болью, что испытала сама.

И на то, чтобы понять это, у неё ушло шесть лет. Шесть очень долгих лет. За которые она морально истощилась себя.

Как автор, она могла предположить сотни концовок для их истории, как женщина — не знала, что произойдет в следующую секунду. Заветные слова были произнесены, и ей оставалось только, затаив дыхание, ждать, что произойдет дальше. Только вот она не могла ждать.

— Прости, — еле слышно произнесла она. Рик сидел на полу перед ней. Такой родной и понимающий. Он ведь все осознал гораздо раньше ее.

— Ты ведь знаешь, почему я так поступила?

— Догадываюсь.

— Ты сможешь простить меня?

— Уже простил…

— Я дура, — вздохнула она, спрятав лицо в ладонях.

— Пожалуй, — вздохнула Рик и отвернулся к экрану ноутбука, на котором все еще был открыт файл с последней книгой Джаки. Он не знал, что можно было еще сказать. И был ли хоть какой-то смысл в его словах. А вопросом, который волновал его больше всего было лишь одно: что их ждет дальше? Но он не осмеливался спросить.

— Но что дальше? — ее голос был тихим, но она все же спросила. И она боялась своего вопроса больше всего. Она боялась неизвестности, что ждала впереди. И стремилась развеять ее как можно скорее, хоть и боялась. Она хотела знать, чтобы понимать, как ей жить дальше.

Рик долго молчал. Не поднимая на неё глаз, он уставился в экран ноутбука, на котором жирными напечатанными черными буквами было выведено слово «конец». Джаки проследила за его взглядом и ужаснулась. Это было как знак свыше. Отчётливый знак. Глупо конечно, но она восприняла это именно таким образом. Когда писала, она очень часто использовала такие знаки. Песня, с текстом который жутко подходил к ситуации, что случайно прозвучала по радио, или мотивирующий девиз, что был так нужен герою, и он совершенно случайно увидел его на вывеске магазина на улице. В книге это было интересно. В книге это было к месту, но она никогда не могла представить, что такое возможно в реальной жизни. Именно это испугало ее. Не то, что на экране было написано слово «конец», а то, что Рик мог воспринять это, как какой-то тайный знак. За это время в ее голове пронеслось сотни мыслей и тысячи возможных ответов. Но Рик продолжал молчать. Казалось, в тот момент он был где-то далеко. И его словно бы не интересовало ничего, что происходило в этой комнате.

— Чего хочешь ты? — произнес он, не отрывая взгляда от экрана. — Я знаю, чего хочу я, но абсолютно не понимаю, чего хочешь ты. В последнее время я тебя совсем не понимаю.

— Я и сама себя не понимаю, — он не ответил «нет», и это немного успокоило Джаки.

— Ты хоть когда-нибудь понимала, чего хочешь?

— Не затыкай меня риторическими вопросами! — буркнула Джаки. Обстановка давила на нее. — Это не имеет никакого отношения к тому, о чем мы говорили!

— Имеет! И самое прямое! — серьезно ответил Рик. — И это не был риторический вопрос, потому что меня действительно интересует твой ответ.

— Нет, это был именно он! — воскликнула Джаки и закусила губу, когда поняла, что они все еще сидят в комнате, где спит Тим. — Ты думаешь, я не знаю? — шепотом продолжила она. — Это типичные вопросы: «Что ты хочешь от жизни?» или «А ты любишь себя?», но вишенка на этом торте из риторики: «За что ты меня любишь?» и «Что ты во мне нашел?». Я знаю это потому что описала уже тысячи подобных ситуаций!

— Ты писала любовные романы? — удивленно переспросил Рик. Он даже оторвал взгляд от монитора и посмотрел на нее.

Но когда их взгляды встретились, Джаки испытала невиданное доселе стеснение. Она отвернулась и буркнула себе под нос:

— Было время…

— А что теперь? — Рик был настолько поражен, что даже забыл о по-настоящему важном вопросе, сосредоточившись на мимолетном интересе.

— Не пишу, — недовольно буркнула Джаки.

Она определённо не хотела продолжать этот разговор. Молодая женщина вскочила с кресла и понеслась к выходу из комнаты. Это было единственным, до чего она смогла додуматься в этой ситуации. Да, она пыталась сбежать от этого разговора, но она не рассчитывала, что Рик встанет и последует за ней. Она вышла из комнаты и поспешила по лестнице вниз, остановившись только на кухне, неожиданно осознав, что ей просто некуда бежать.

Однако ей было стыдно признать, что она опять убежала. Так что, недолго думая, девушка подскочила к плите и зажгла газ. Затем, наполнив чайник водой, поставила его на плиту.

— Так о чём ты писала?

От неожиданности Джаки взвизгнула и даже подпрыгнула на месте, задев рукой и опрокинув чайник, который только что поставила. С глухим стуком он приземлился на пол, и вся вода, пока ещё холодная, выплеснулась Джаки на ноги.

Но абсурдности ситуации добавил громкий хохот Рика, разнесшийся по всему дому. Джаки бросила на него раздосадованный взгляд и буркнула:

— Не смешно!

— По-моему даже очень! — выдавил он, сквозь смех.

Джаки подняла чайник с пола и поставила его в раковину. Открыла кран, набрала кружку холодной воды и, резко развернувшись, выплеснула её прямо на рубашку Рика, который стоял всего в паре метров. Мужчина настолько опешил, что даже смеяться перестал. Он стоял, как молнией пораженный. От неё он подобного не ожидал.

Сначала Джаки сдерживалась, но выражение его лица не оставляло ей шансов. Облокотившись о кухонную тумбу, она рассмеялась в голос. Внутреннее напряжение лопнуло и превратилось в истерический смех. Она смеялась и смеялась, а в какой-то момент просто начала задыхаться, но всё так же продолжала смеяться. Ей было по-настоящему весело в тот момент.

Их отношения никогда не были простыми, но именно с ним она могла смеяться, и в эти моменты на душе ей становилось легче и спокойнее.

Неожиданно Рик схватила ее за талию и посадил на столешницу кухонной тумбы. Джаки немного опешила и перестала смеяться. Под его серьезным и тяжёлым взглядом она чувствовала себя совсем беспомощной и никчемной.

— Я думаю мы можем попробовать начать сначала, — выдохнул он.

Именно этих слов она ждала и именно им была по-настоящему рада.

— Мисс Крол, значит, сейчас вы счастливы в браке? — уточнила журналистка.

— Пожалуй, ответом будет да, — согласила Джаки.

— Мне остаётся только поздравить вас, в наше время такие отношения — настоящая редкость.

— Мы прошли много трудностей, прежде чем прийти к тому, что у нас есть сейчас.

— Что ж, давайте отойдем от темы вашей семейной жизни и переключимся конкретно на вашу персону. Перед нашим сегодняшним интервью мы провели опрос среди ваших читателей, и большинство из них интересует то, какой вы человек и как вы стали такой. Долгое время вы вели абсолютное закрытый образ жизни и никогда не появлялись на общественных мероприятиях. Кстати, полтора года назад никто не знал, как вы выглядите. Что же изменилось?

— Вы же хотели отойти от моих семейных отношений? — усмехнулась Джаки.

— Так это было не ваше личное решение?

— Нет, — подтвердила молодая женщина. — Сначала мой муж убедил меня принять участие в интервью, а потом и в конференции фантастов. А дальше всё как-то само собой получилось. Как результат, сегодня я сижу перед вами.

— О, я этому очень рада, — улыбнулась журналистка. — Что же, наших читателей интересует ваше детство.

— Мое детство? — переспросила Джаки.

— Да, каким вы были ребенком? Какими были ваши родители? А так же наиболее популярным вопросом стало: когда вы начали писать?

— Это скучно…

— Почему?

— Потому что я была послушной, мои родители меня очень любили. Что касается писательства, то я не знаю, когда конкретно и почему начала. Я просто писала, и всё! Что касается моей авторской деятельности, то она началась лет шесть-семь назад.

— Правда, ничего особо интересного. Просто я ожидала чего-то большего. Все писатели, с которыми мне до этого приходилось работать, рассказывали по-настоящему занимательные истории о том, как они начали писать, или забавные случаи из жизни, связанные с их работой.

— Я не могу говорить за всех, — задумчиво протянула Джаки. — Но чаще всего это блеф.

— Почему? — журналистка выглядела слегка ошарашенной.

— В большинстве случаев это хорошо продуманная и проработанная в деталях, приукрашенная история, которая всё равно остаётся всего лишь историей. Мы часто приукрашиваем ситуации.

— Вы можете придумать такую историю за считанные секунды?

— Да, если есть вдохновение, — пожала плечами Джаки.

— А вы можете сделать это прямо сейчас?

— Наверное, да.

— Тогда попробуйте.

— С чего бы начать? — улыбнулась Джаки. — Моя мать была по-настоящему скрытным человеком. Сейчас мне кажется, что я никогда ее по-настоящему не знала. В какой-то момент наши отношения настолько испортились, что мы просто перестали общаться. И спустя где-то полгода или чуть больше, она умерла от рака яичников. О ее болезни я узнала уже после ее смерти. Долгие годы это тяготило меня. Знаете, как незаживающая ранка где-то на руке, которая напоминает о себе каждый раз, когда вы моете посуду. Знакомое чувство?

Поражённая журналистка кивнула.

— Именно такой раной для меня была мамина смерть. И это было тяжело. Очень тяжело. Я все время гадала и пыталась понять, почему она ничего не сказала, почему не позволила быть рядом с ней в тот момент. Вся эта ситуация сломила меня. Именно в это время я и написала свою первую книгу. Первую книгу, которую увидел свет. Это была по-настоящему кропотливая работа. История, которую я написала в полном душевном раздрае. Но спустя пять лет на работу к моему мужу пришло затерявшееся на почте письмо. Угадайте, кто был правителем.

— Ваша мать?

— В точку, — подтвердила Джаки. — Спустя долгих пять лет, каждый день из которых она не давала мне покоя, эта женщина поставила точку в нашей ссоре.

— Ты что там было?

— Первое и единственное откровение моей матери. Знаете, она побоялась поговорить со мной лично. Боялась просто выглядеть не такой, какой была всегда в моих глазах. Боялась показаться слабой. Она всегда была слишком гордой. Очень и очень гордой, это одна из причин почему я ее так уважала. Но всё же именно из-за ее гордости нам обеим пришлось ждать слишком долго, чтобы прийти к пониманию.

— Вау, это было интересно!

— А знаете, что самое интересное? — улыбнулась девушка. — Каждое сказанное мной слово — чистая правда.

— Вы расскажите, что было в том письме?

— Нечто, что изменило мой мир и навсегда осталось в памяти. Но это личное, то, о чем знаю лишь я, так что думаю, стоит здесь закончить. Спасибо Вам.


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20. 5 лет спустя
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Глава 28
  • Глава 29
  • Глава 30
  • Глава 31
  • Глава 32
  • Глава 33
  • Глава 34
  • Глава 35
  • Глава 36
  • Глава 37