Там, где мама ждет меня [Ирина Окс] (fb2) читать онлайн

Ирина Окс Там, где мама ждет меня

1984

«Уважаемые пассажиры, занимайте обе стороны эскалатора!» – равнодушно вещал механический голос из динамиков.

Димка специально вытянул шею, чтобы увидеть – никто из врослых на эскалаторе даже не шелохнулся, все стояли по правую сторону, оставляя проход для особо спешащих. Мама ехала на ступеньке ниже – такая красивая, вся как будто из воздуха и света. Тоненькая фигура в бежевом пальто, кокетливо повязанный шейный платок, светлые волнистые волосы, к которым так и хотелось прикоснуться, чтобы ощутить их мягкость. Кашемировое пальто тоже было мягким и теплым, и Димке хотелось прижаться к нему и вдохнуть легкий цветочный аромат.

Всего этого делать было нельзя. Также запрещено было брать маму за руку в людном месте. Нужно было держаться рядом, не оставать, но и не привлекать к себе внимание. Димка не знал точно, почему нельзя, но уже с трехлетнего возраста была эта традиция: в метро мама идет как бы сама по себе, а он – сам по себе, но рядом.

Вот уже впереди знакомые серые столбики и надпись на синем фоне «Академическая», совсем скоро, буквально через пару станций, они будут дома. И можно будет наконец-то выпить теплого молока с булочкой. И поговорить с самым главным человеком на свете, рассказать, как сегодня в садике Никитос проявил внимание Таньке – вылил ей компот в суп! И что потом творилось в группе, обалдеть можно! Опять завтра друг придет после папиного ремня и будет стараться не садиться лишний раз на стульчик.

Димка иногда думал, а вот если бы у него тоже был папа и бил ремнем – это лучше, чем как сейчас – когда папы совсем нет, зато никто не бьет?

Мама вдруг замедлила шаг и вся как-то вытянулась, как будто ей вздумалось стать выше и подняться над толпой посетителей метро. Димка недоуменно разглядывал высокого красивого мужчину в стильной куртке, который остановился возле мамы и с улыбкой, растягивая слова, произнес:

– Ритуля, вот это встреча! Сколько лет… А я и забыл, как же ты хороша…

Мама зарделась и что-то пролепетала, Димке не было слышно. Наверное, что-то очень приятное для незнакомца. Тот пододвинулся поближе, сграбастал мамину ладонь в свои лапищи и начал что-то ей говорить негромко и вкрадчиво, как будто кроме них двоих никого не было больше в целом мире.

Димка почесал нос, потом ухо, потом залез под шапку. Ничего не помогало, все зудело, и очень хотелось поскорее оказаться дома. Только с мамой и без всяких там незнакомых дядек. В общем, набрал побольше воздуха в легкие и громко произнес, ужасаясь собственной смелости:

– Мам! Пойдем домой! Я кушать хочу!

Мужчина замер на полуслове, уставившись на насупившегося пацаненка лет пяти в пуховичке «навырост» и съехавшей на затылок шапке с помпоном.

После нескольких секунд всеобщего молчания знакомый мамы выдавил из себя:

– Вот, значит, как… Ладно, мне пора. Пока, Ритуля. Рад был увидеть.

Еще раз бросил внимательный взгляд на Димку, будто рентгеном просветил. И быстро растворился в толпе.

– Мааам, ну пойдем, пожалуйста! Мам…

Мама резко дернулась – так, что волосы взметнулись и осели непокорными прядями. Любимое лицо исказила такая злоба, что Димка непроизвольно отступил на шаг назад.

– Как жы ты меня достал!!! За что мне это все!…

Повернулась и, сгорбившись, побрела в сторону платформы метро.

Димка постоял немного, растерянно моргая внезапно ставшими мокрыми ресницами. А потом пошел в другую сторону.

Утро того же дня

Риточка не любила ранние подъемы. Будь ее воля, спала бы часов до одиннадцати. Потом вставала бы, вся такая свеженькая, отдохнувшая, и вперед – нести в мир любовь и радость. Но приходилось вставать по будням в пять тридцать утра – готовить еду на день, будить сына, помогать ему собираться. Самой обязательно тщательно накраситься и уложить прическу. Иначе, зачем вообще из дома выходить? Потом везти ребенка в садик и лететь на работу.

На работе – в библиотеке, не было ничего интересного. И мужчин тоже не было. Печальный женский коллектив девушек «давно за сорок», отчаянно завидовавший ритулиной молодости и красоте. Столько сплетен за спиной, столько версий, от кого сына родила в столь юном возрасте, да еще и без законного мужа.

Из посетителей – студенты, готовящиеся к очередной сессии, да пенсионеры, которым надоело смотреть по телевизору бесконечные съезды КПСС.

Риточка знала, что она тут не навсегда. Вот-вот, совсем скоро настанет момент, когда на ее жизненном пути встретится Он – тот самый, кто защитит, обогреет, возьмет на себя все тяготы. И будет баловать и лелеять, как самый нежный цветок. И можно будет уже прекратить отбывать время в этом храме пыли и шуршащей бумаги, и заняться чем-то более интересным. Например, закончить курсы модельера и создавать новые прекрасные вещи для таких же прекрасных женщин.

Для того, чтобы Тот самый не прошел случайно мимо, Риточка делала все – не ела после шести вечера, покупала у фарцовщиков дефицитную косметику, сама шила себе одежду по выкройкам из «Бурды».

Прикинула, чем бы приятным заняться вечером. К сожалению, вечер ничего хорошего не предвещал. Забрать сына из сада, накормить, постирать вещи. Сделать очередную идиотскую поделку по заданию воспитательницы. Неужели, она, правда, думает, что родителям в радость лепить, клеить, вырезать по ночам всякую ерунду, которую потом все равно придется выкинуть? О том, чтобы сын сам сделал поделку, не может быть и речи. Во-первых, у него на это уйдет в три раза больше времени, во-вторых, все измажет и заляпает, и придется после него еще потом все убирать. А, значит, и спать в итоге оба лягут глубокой ночью.

Ритуля оглядела себя в зеркало и осталась довольна. Хороша, ах, как хороша! Глаза с таинственным блеском, зеленые, яркие. Нежное лицо, обрамленное волной золотистых густых волос. Тонкая талия, изящные руки… Аристократка, что ни говори.

Так ее когда-то называл человек из прошлого. Вроде не такого далекого, но уже почти позабытого. Из времени, когда она была совершенно свободна и так счастлива…

1979

Ей было всего восемнадцать.

Или уже восемнадцать.

Когда ты влюблена так яростно, как будто это и не любовь, а какая-то сладкая боль, не имеют значения никакие условности. Такие, как возраст. Или мнение родителей.

Или то, что у него где-то там, далеко-далеко есть жена.

Ничего не важно, кроме тех моментов, когда ты рядом с ним. Не важно, что при этом происходит.

Вы просто молчите и идете рядом, слегка касаясь друг друга мизинцами рук.

Вы спорите о том, что важнее – быть честным или быть тактичным.

Вы обсуждаете новый фильм.

Или просто целуетесь и прижимаетесь друг к другу до дрожи в макушке.

Они познакомились обыденно, в метро. Риточка тогда училась на медицинском, на первом курсе. Преподаватели частенько хвалили ее и сулили талантливой студентке большое будущее в медицине. В тот день Рита возвращалась как раз с очередной практики, где отрабатывали навыки оказания первой помощи.

На эскалаторе одна из женщин запнулась и начала падать на стоящего перед ней молодого мужчину. Тот подхватил грузную даму, но сам не удержался и завалился на бок, больно ударившись о металлический выступ.

Рита подбежала к держащемуся за бок побледневшему мужчине и предложила осмотреть. Аккуратно прощупав ему бока, определила, что возможен перелом ребра, и нужно обязательно ехать в больницу. Мужчина слабо сопротивлялся, но решительную девушку было не остановить. Она пообещала сопроводить в больницу пострадавшего, благо ближайшая была совсем рядом, через дорогу от станции метро.

И только в больнице, ожидая в очереди на рентген, Риточка наконец-то взглянула в серые глаза незнакомца, и поняла, что пропала.

Его звали Сергей, и он приехал из маленького сибирского городка Томска. В столицу его пригласили почти на год в один из НИИ проводить совместные исследования по плазменным ионным источникам.

Он сразу сказал, что дома осталась жена. Но Рите это было совершенно не важно.

Вот бывает, встретишь человека, и вообще без разницы – как он выглядит, сколько ему лет, кто рядом с ним. Ты понимаешь – это твой человек. Он сразу проникает в твои мысли. Встаешь утром – и первая мысль о нем, как он, где он, когда встретимся. Ложишься вечером и долго не можешь заснуть, в грезах о нем, и о том, как все будет… или как было…

Риточка понимала, что эта связь не будет вечной. И вариантов было всего два.

Или он уходит из ее жизни – красиво, на надрыве, оставляя яркий след в кровоточащем сердце. Который постепенно, очень медленно, стирается, уступая место новой любви.

Или – что пугало больше всего – бросает семью и женится. И в этом случае вся та страсть, которая сжигает обоих, быстро растворится в рутине быта. Ну, невозможно в остром предвкушении срывать одежду с человека, которому ты постоянно стираешь носки.

Но жизнь подкинула третий вариант.

1984

Димка уже второй час катался по разным веткам метро, не зная, что делать дальше.

Маме он не нужен. Маме без него будет лучше.

Она не будет тратить время на то, чтобы кормить его и одевать, зашивать дырки на штанах. Выслушивать его рассказы. Возиться с ним, когда он болеет.

Мама будет счастлива, будет жить, как хочет. Может быть, уедет с высоким мужчиной куда-нибудь на юг, и будет жить с ним в своем доме у моря.

Куда Димке-то деваться? Наверное, в детдом.

Он не знал, что это такое. Но предполагал, что это что-то типа тюрьмы для плохих детей.

Один раз только слышал это слово в разговоре, который не должен был услышать.

Случилось это, когда Димке было года три, и он сильно заболел. Несколько дней держалась высокая температура, под сорок. Раздирающий кашель, судороги, сильно болело горло, и не мог ничего есть.

Мама звонила в скорую, те обещали приехать, но не приезжали.

А потом она еще кому-то позвонила.

Димка очнулся от того, что в комнате кто-то разговаривал.

Просящий тихий голос матери. И раздраженный мужской бас.

– Слушай, ну что ты из меня злодея делаешь! Я тебе сразу тогда сказал, вот деньги, вот телефон врача. Нет, заупрямилась!.. А теперь что, в детдом его сдавать?

– Какой детдом, ты что, сдурел?!

– Ну и что дальше ты будешь делать, одна, без образования, с ребенком на руках? Ты об этом подумала?

Мама молчала. И это ледяное молчание было громче любых слов.

– Тебе повезло, что я снова в столице проездом. Ладно, вот лекарства, достал. Про детдом подумай, я не шучу. Он маленький еще, быстро адаптируется. Все, прощай. Не ищи меня больше.

Димка тогда ничего не понял. Только то, что есть какой-то детдом, куда его могут сдать, если он будет сильно мешать взрослым. Или если снова заболеет.

Поток людей в метро стал уменьшаться. Наверное, уже совсем поздно.

Очень хотелось есть, и еще в туалет. Димка решил, что подойдет к милиционеру на входе в метро и скажет, что потерялся. Как зовут – говорить не будет, прикинется глупеньким. Тогда уж точно в детдом отвезут.

У выхода стоял пожилой дядька – милиционер, позевывая, смотрел на редких прохожих. Но, увидев пятилетнего мальчика, одиноко поднимающегося на эскалаторе, сразу подсобрался и шагнул навстречу:

– Дима?

От неожиданности Димка ответил – «да».

– Куда ж ты пропал, парень? Твоя мама всех на уши подняла, мы тебя уже часа три все ищем. По радио в метро хотели объявлять, да неполадки там какие-то как раз сегодня, устраняют. Ну ты, даешь!.. Пошли звонить, мамку твою обрадуем. А то она вся в слезах, испереживалась вся, что единственного любимого сыночка потеряла.

вечер того же дня

Как же дома хорошо.

После того как наобнимались с мамой и проревелись оба от души, как будто стена какая-то между ними рухнула.

Мама одновременно и извинялась и ругала, что ушел и потерялся.

Но Димка чувствовал, что она ругает не всерьез, а просто так переживает сильно.

– Мамочка, я больше не буду. Правда. Я думал, что мешаю тебе.

– Перестань! У меня один на свете близкий человек – и это ты. Других нету. Я, конечно, могу устать или быть раздраженной, могу и рявкнуть. Но это не значит, что я тебя не люблю. Понял?

Это был самый лучший вечер для Димки.

Они еще долго чаевничали с мамой на кухне, смеялись над попытками влюбленного Никитоса в привлечь внимание Таньки в садике и строили планы на выходные.

2021

Дмитрию позвонил партнер по бизнесу как раз тогда, когда он ступил на первую ступень эскалатора в метро:

– Слушай, Дим, можешь срочно подъехать? Тут китайцы быкуют, как бы сделка не сорвалась… Ты-то точно их сможешь усмирить. Помню, что твой «мерс» в сервисе, могу водителя отправить. Ты где?

Маленькая ладошка в руке Дмитрия напряглась. Сын понимал, что вечерний звонок папе на мобильный вряд ли означает что-то хорошее. А в другой руке у Лешки – шикарный торт, который они вместе так тщательно выбирали, чтобы порадовать бабушку Риту.

Дмитрий подмигнул сыну и сказал в трубку:

– Прости, приехать не могу. Очень важное дело.

Затем отключил телефон.

И улыбнулся счастливому сыну:

– Знаешь, Лешка, нет ничего важнее, чем быть с теми, кого мы любим.

Оглавление

1984

Утро того же дня

1979

1984

вечер того же дня

2021