Последний герой [Софья Николаевна Хрумова] (fb2) читать онлайн

Софья Хрумова Последний герой

Бывают такие моменты в жизни людей, про которые говорят, если конечно повезло остаться в живых: «Вся жизнь перед глазами пролетела». Не могу сказать, что я вспомнил всё до мельчайших подробностей, но жизнь и правда неслась с ослепительной скоростью.

Детство, в общем очень даже счастливое, оставило после себя тёплые воспоминания, которые я мог доставать из глубин памяти в порыве ностальгии. Двор дома, где мы с ребятами бегали дотемна, устраивали масштабные баталии и строили снежные крепости. Коммунальная квартира, казавшаяся такой огромной, вмещала в себя целый мир, полный беззаботного детского счастья. Тёплое молоко по утрам и безобидные детские шалости, ласковая мама и папа, появлявшийся дома поздно ночью, но непременно проводящий со мной выходные.

Школа, где мне пришлось заводить новых друзей и учиться стоять за себя словом и делом. Счастливый и энергичный ребёнок сменился на другого, уже более серьёзного и вдумчивого. Первые несколько классов я почти не помню, но вроде бы я уже тогда учился не слишком хорошо. Поначалу меня ещё старались как-то контролировать, проверяли уроки, ходили на все родительские собрания, но вскоре я был почти полностью предоставлен себе. Единственное, что я хоть как-то помню-футбол, который занимал всё свободное время после уроков и младшая сестра, оказавшаяся для меня неожиданностью и забирающая большую часть времени родителей.

С сестрой мы вели чуть ли не войну. Как только она подросла я осознал всю несправедливость жизни-получать по голове резиновой куклой оказалось больнее, чем я думал. Пинки под столом, детские крики и летающие из угла в угол предметы заставили нашу маму жить надеждой, что с возрастом мы всё-таки сможем найти общий язык.

В старших классах жизнь стала течь немного по новому. Первая любовь и мои неумелые попытки ухаживания. Подработка и разборки район на район, в которые я ввязывался по глупости и чтобы кому-то что-то доказать. С сестрой мы всё ещё не слишком уживались, но дело теперь ограничивалось только колкими словами, которыми мы обменивались с завидной регулярностью и изощрённостью. Вскоре и эта «холодная война» завершилась и я стал тем старшим братом, который защищал её от хулиганов и доставал сладости с верхних полок.

В конце последнего класса я внезапно понял, не без помощи родителей конечно, что нужно определяться со своим будущем. Из школьных предметов меня меньше всего отторгали точные науки, выбрав из всех зол наименьшее, я подал документы на инженерную специальность.

В институте я приобрёл новых знакомых, с которыми виделся в последствии пару раз, если не меньше, и, как будто по инерции, я закончил и это учебное заведение. Вопреки моим ожиданиям взрослая жизнь встретила меня холодно и сдержанно. Устроившись младшим научным сотрудником при каком-то НИИ я начал курсировать по маршруту дом-работа. Однушка в спальном районе встречала меня вечером и провожала утром. Изредка я забегал к родителям, слушал разговоры о том, как быстро растут дети и о том, что работа это хорошо, но и о личной жизни забывать не стоит. Сестра закончила школу и со второго раза поступила в какой-то театральный университет. Всегда энергичная и общительная она интересовалась больше компанией, которая собиралась вокруг неё, нежели чем учёбой.

Кажется вот он, переломный момент, такой явный, но при этом неожиданный и ничем не предупреждённый. Я вместе с ещё несколькими коллегами подал заявку в программу колонизации. Просто услышал разговор об объявлении нового набора и решил, что это знак. Не знаю, чем именно меня не устроили другие, более безобидные способы убить время, да и сказать, что я всегда грезил неизведанными мирами, я не могу, просто понял, что я должен там оказаться. Чередой событий, успешно пройдя вступительные тесты и собеседование, я оказался в центре подготовки с другими добровольцами.

Процесс подготовки занимал почти всё моё время. Упражнения на выносливость, силу и ловкость, центрифуга с её адскими перегрузками, дни проведённые в полной изоляции от внешнего мира, тесты на психологическую совместимость. Мне было ради чего вставать по утрам, да и если быть честным, каждый был бы рад почувствовать себя полезным для общества. Моё участие в этом воспринималось родителями с небольшой опаской, но в последствии именно моя вовлечённость в программу помогла пережить их уход. Сестра же называла это безобидным хобби и всячески помогала успокаивать слишком обеспокоенных окружающих.

Да, возможно я не до конца осознавал, что могу не вернуться на Землю, остаться на Марсе навсегда. Нам говорили, что технологии мгновенного перемещения находятся на стадии освоения, на это потребуется пару десятков лет или даже больше, но в наш разум вселяли надежду, что мы можем возвратиться домой. При любом из раскладов я не боялся за тех, кого оставляю, сестра да пара знакомых. К сожалению или к счастью, я так и не смог занять достаточно важное место в жизни других людей, разве что для сестры я всё ещё являлся кем-то важным, хоть она этого не признаёт.

День отбора-один из немногих дней, которые я запомнил столь точно. Думаю именно его я могу назвать самым важным в своей жизни. Нервы были на пределе. Каждый хотел получить свой шанс на что-то великое и важное. Да, как по мне лучше сгореть, пусть и в прямом смысле возможно, чем медленно угасать на протяжении своей ничем не выделяющейся жизни. Я стоял, считая в голове секунды. Видел знакомые, почти родные мне лица. Большинство узнав результат были безмолвны и сохраняли внешнее равнодушие, но в их глазах, в зависимости от их дальнейшей судьбы, можно было увидеть печаль или же радостный блеск. Я сочувствовал всем не прошедшим, тем кто пробивался сюда почти всю свою сознательную жизнь, тем кто грезил космосом и неизведанными мирами, кто не мыслил для себя другого существования.

Среди легкого шума вокруг я четко смог услышать голос, обращённый ко мне: «Бортовой инженер, первый поток колонизаторской экспедиции».

Слова продолжали звучать в голове и по дороге домой, и когда я уже погружался в сон, лёжа на раскладушке, когда звонил сестре, сообщая ей о своём счастье, да и насколько следующих дней тоже. Я жил теперь не так, как прежде-от выходных до выходных или же бесцельно и автоматически, нет-я жил от сегодняшнего момента до старта.

Последняя ночь дома ощущалась как и все предыдущие-обыденно. Всё погружено во мрак и тишину. Если не обращать внимание на коробки с вещами, которые потом заберёт сестра, можно даже не понять, что совсем скоро хозяин квартиры навсегда покинет свою скромную обитель. Размышляя я пришёл к выводу, что всё-таки привязался к этому месту, шутка ли прожить тут около двадцати лет. Я поворочался с боку на бок и наконец, погруженный в мысли о своём прошлом и будущем, заснул.

Как это не прискорбно, но я проснулся даже раньше будильника. За окном было светло, доносилось пение птиц и лёгкое шуршание молодой листвы.

Я перевернулся на другой бок, и солнце ударило мне в глаза своими утренними лучами. Я лёг на спину и задумался, что обычно чувствуют люди не за долго до старта? Грусть от скорой разлуки? Радость из-за сбывшейся мечты? Предвкушение чего-то масштабного? Да, наверное. И страх, страх неизведанного. Хотя казалось бы наш экипаж не первый и точно уж не последний. Людей всегда тянуло за пределы изученного, нам необходимо постоянно расширять границы нашего понимания, и вот мы ещё не до конца изучили нашу планету, а нам всё мало, как маленькие дети мы тянемся к новой и такой интересной игрушке под название Марс.

Решив освободить голову я нащупал одиноко лежащий на тумбочке пульт телевизора. Зажав кнопку я стал терпеливо ловить нужный угол до тех пор, пока красная лампочка не переменила свой цвет на салатовый. Утренние новости, снова новостной выпуск, кулинарное шоу, телемагазин, какие-то детские мультики… Что-то не везло мне тогда на интересные передачи. Я сел и потянулся, пощёлкал каналы ещё чуть-чуть и пошёл на кухню, поняв, что хочу пить.

Налив воды из чайника я вернулся в обратно. Из телевизора лилась приятная мелодия, не особо вслушиваясь я открыл информацию о передаче. В графе значилось просто и ёмко: «концерт». Проигрыш закончился и из ящика стали доноситься слова: «Об этом, товарищ не вспомнить нельзя. В одной эскадрилье служили друзья…».Подсознание тут же участливо подкинуло пару финальных строчек песни: «В могиле лежат посреди тишины отличные парни отличной страны…».

Нет, какие-то неправильные вещи я слушаю, нельзя так, мне аж не по себе стало. Телевизор я поспешно переключил на спортивный канал, футбол сейчас пришёлся кстати, помогая думать о чём-то более спокойном. Как однажды сказал мой знакомый: «Есть что-то общее между космосом и футболом-и там, и там мы проявляем себя с переменным успехом».

Немного восстановив душевное равновесие я пошёл приводить себя в порядок. Взглянул напоследок в зеркало. Ну что ж, доброе утро, последний герой, надежда и опора человечества.

Матч проходил между малоизвестными командами, так что в некой степени зрелище действительно спасало от сильного волнения и тревожных мыслей, роящихся в голове, как назойливые мухи. Я позавтракал и всё оставшееся время просидел перед телевизором.

В дверь позвонили. Я открыл приехавшему за мной водителю, мы поздоровались, пожав друг другу руки, и я оправился захватить небольшого размера сумку с личными вещами. Выключая телевизор успел подметить счёт-3:1. Исход матча вполне предсказуем, а так как выигрывала команда на сторону которой я успел встать, это было расценено мной, как хороший знак.

Я в последний раз переступил порог своей квартиры, закрыл ее на ключ, спустился вместе с водителем по лестнице, попутно рассматривая почти что наизусть выученные надписи на стенах. Мы вышли из подъезда и направились к машине, как вдруг я услышал резкий оклик.

К нам со всех ног мчалась моя сестра, в лёгком, распахнутом пальто и в туфлях на каблучке. Подбежав Люда пару секунд восстанавливала дыхание и вскоре начала свой, уже привычный мне, быстрый поток слов:

⁃      Здравствуйте,-адресовала она водителю и повернулась в мою сторону,-Привет! Боялась не успею, пришлось на самую первую маршрутку сесть, думала уже такси вызывать, а она всё-таки приехала. Я друга попросила помочь с вещами, сама я их не дотащу. Знаешь, я ещё ключи никак найти не могу, они дома где-то, я их точно никуда не брала, может ты мне свои можешь дать?

⁃      Да, держи,– я вытащил ключи из кармана и протянул сестре, хотел было отцепить брелок, но решил, что ей будет нужнее, память всё-таки.

⁃      Спасибо,– пару секунд мы стояли в тишине. Внезапно она встрепенулась и начала рыться в сумке. Извлекла оттуда небольшого плюшевого лягушонка и протянула мне,– Я подумала, что тебе будет приятно,– глаза её заблестели.

Не дожидаясь ответа она обняла меня. Я не видел, но слышал, что она плачет. Сквозь её всхлипы я смог расслышать:

⁃      А помнишь… помнишь, как мы летом лягушек ловили?

⁃      Помню,– отвечал я.

⁃      А как я на дерево залезла и чуть не упала, а ты меня поймал, помнишь?

⁃      Да, помню…

И ещё много таких «помнишь», казалось вечность мы так стояли и могли бы простоять ещё столько же, но время имеет свойство кончатся в неподходящие моменты. Водитель, тактично стоявший в стороне всё это время, покашлял и указа на свои наручные часы-пора.

Я немного отстранился от сестры и посмотрел на неё. Слёзы уже остановились и она принялась вытирать глаза бумажными платочками. Я попытался подбодрить её:

⁃      Ты мне звони, в Королёв приезжай и будем с тобой говорить по видеосвязи. И письма пиши, я постараюсь отвечать как можно быстрее.

⁃      Ага, как же, буду выслушивать очередные советы о том, как мне жить, только на этот раз из космоса, хоть какое-то разнообразие,-она издала смешок, но я знал, что сестра возможностью непременно воспользуется.

⁃      И, Люда, спасибо за это,-я бережно держал подаренную игрушку.

Мы обнялись ещё раз. Она отошла к подъезду и махала рукой до тех пор, пока машина не скрылась из виду, увезя меня в Байконур.

Недели перед стартом были строго регламентированы и расписаны чуть ли не по часам. На это время пристанищем основного и дублирующего экипажей стала гостиница «Космонавт», последние несколько дней перед стартом мы вообще не могли покидать её территорию, из соображений карантина, к тому же в те дни мы практически постоянно находились в обществе репортёров с операторами.

«Примерка» корабля заняла чуть больше времени, чем предполагалось. Я и другие члены основного экипажа сидим уже около двух часов в своих креслах, одетые в скафандры, проверяем удобство расположения аппаратуры, чтобы потом сообщить инженерам и техникам всё, что нас не устроило. Ко второй «примерке» нам обещают учесть все наши пожелания, их не так много, за предыдущие года постарались учесть всё что возможно, но космические полеты требуют внимания даже к мелочам. Индикатором невесомости мы выбрали лягушонка, подаренного Людой, с его улыбающейся мордочкой и нежно-зелёным, как выразились девушки нашего экипажа, успокаивающим цветом. Он был назван «Кваком» и занял своё законное место над пультом управления.

За три дня до старта мы навестили нашу ракету, тогда она ещё была в разрозненном виде. Скоро она доставит наш корабль в космос, тогда-то мы и увидим её собранной, по традиции мы не должны видеть ракету целой вплоть до запуска.

А вообще во многом именно традиции определяли наш распорядок до старта. На просмотр «Белого солнца пустыни» пришли основной и дублирующий экипажи. Многие знают фильм почти наизусть и устраивают нечто вроде викторины со всякими каверзными вопросами. Посадка деревьев во дворе гостинцы так же является обязательной церемонией. «Космическая аллея» теперь дополнилась нашими саженцами тополей.

Обязательная стрижка за день до старта. Процедура передачи личных вещей космонавтов. Медосмотр, последний инструктаж. И вот расписавшись на дверях своих комнат мы вышли из гостиницы под классическое «Земля в иллюминаторе». Последовав гагаринской традиции, девушки правда присоединились к этому завету мысленно, мы сели в автобус. На площадке 254 нам помогли надеть скафандры и теперь мы сидим за столом, отделённые от присутствующих людей: руководства и родственников,-перегородкой.

Мы выслушали традиционное напутствие и, попрощавшись со всеми в последний раз, направились к кораблю.

Теперь мы сидим в корабле, просто сидим, но вот снаружи кипит предстартовая подготовка. Пятнадцатиминутная готовность. Пятиминутная. Минутная. Сорок секунд до старта. Старт.

Перегрузка вдавливает нас в кресло. Всё вокруг заполняет гудящий, всеобъемлющий шум. Здесь и начинают мелькать в голове все моменты твоей жизни… Почему-то мне кажется, что что-то пойдёт не так, если конечно уже не пошло. Безусловно в рамках психологической подготовки нам показывали кадры неудачных стартов, мы слышали последние минуты жизни экипажа. Нас готовили к тому, что мы можем не вернуться, даже не начав миссии. Несмотря на это к своей смерти никогда нельзя быть полностью готовым, хотя казалось бы, все понимают, что жизнь имеет конец и начало. Я прогоняю все мысли и дышу, просто дышу, пока корабль пробивается сквозь атмосферные слои.

Тишина. Звенящая в ушах. Отчасти резкая и неприятная. Ощущение такое, будто я спал и только теперь открыл глаза, как пассажир метро, проспавший свою станцию и не понимающий где он и как здесь оказался, хотя скорее всего я уже добрался до конечной, если не дальше…

Корабль отходит от старта, нормализует работу систем. Мы тоже не отстаём от него, приходим в себя, стараемся дышать полной грудью, открываем глаза и щуримся от яркого света.

Из динамика звучат помехи, но вскоре до нас доносятся слова с Земли-связь с центром управления установлена. Нас направляют на Марс. Выполнив обязанности экипажа мы подплываем к иллюминаторам. Нам предстоит провести вдали от дома, от нашей родной планеты несколько десятков лет, если не всю жизнь. Мы стараемся навсегда запечатлеть картину Земли у себя в сердце.

Вид открывается просто фантастический. Граница между днём и ночью, облака, отсюда выглядящие столь же причудливо сколько и завораживающе, маленькие электрические искры отображающие бурную, ночную жизнь людей, находящихся сейчас далеко под нами, большинство из них даже не догадываются о нашем существовании.

Я смотрю на мерцание разноцветных огней, пытаюсь прочертить линии крупных автострад, и в голову приходит приведённая мной аналогия. Я усмехнулся про себя. Да, я и мои товарищи уехали дальше конечной станции, как и наши предшественники-первооткрыватели в своё время, мы забрались дальше безопасного и изученного предела, но у всего этого есть цель: мы должны вести за собой остальных, за нами должно пройти человечество. А каким будет его путь покажет время…