Дети корабля [Иван Якунин] (fb2) читать онлайн

Иван Якунин Дети корабля

– Отец! – Юра обратился к капитану станции – мы готовы занять ваше место и принять управление миссией на Энцелад.

Капитан вздохнул, рассматривая в иллюминатор плывущие прямо перед центральным модулем холодные грани парусов солнечных батарей оси «Запад». Свет далёкого Солнца точкой скользил по модулю «ЗападС-1». Юрий ждал. Наконец, капитан повернулся к нему, привычно раскинув руки и останавливая тело.

– Рано.

Юрий сейчас, как и в детстве робел перед землянами и восхищался ими. Статные, за долгий полёт они не растеряли формы, широкие плечи, рельеф рук, прижимистая походка без привычного давления к полу. Не чета детям, родившимся и выросшим на станции, с прямыми, как на детском рисунке, конечностями. Но дело было не форме тела и силе рук. Дети корабля хотят быть хозяевами в доме, в котором выросли. Так подразумевалось.

– Мы готовы. Школа окончена и возраст достаточен, чтобы принять руководство.

– Да уж – улыбнулся капитан – у меня даже седина не появилась. На Земле было бы… примерно 45 лет. За нами опыт и знания. По расчётам – подлетая к спутнику, мы уступим вам миссию. Альтернатива в инструкции – смерть одного из членов экипажа. Из нас никто не умер.

Капитан деланно развел руками, обводя пространство центрального модуля. Юрий прочитал иронию.

– Вы устарели – мягко улыбнулся он, – все свои сто двадцать тысяч циклов жизни каждый из нас учился жизни и управлению станцией. Родившись в космосе, мы научились, а вы нет.

Капитан строго приподнял брови. Юрий знал этот жест, отступать отец не намерен, и требует ответа за дерзость. Находящийся в рулевом отсеке центрального модуля экипаж внимательно следил за разговором.

– С того момента когда мы покинули Землю, строгие протоколы, правила и режимы стали основой жизни. Им должны подчиняться не только переселенцы, но и все системы корабля. Так и есть, кроме твоего экипажа.

– Моего?

– Землян.

– Мы следуем правилам.

– Неправда. Фермы в модуле «ВостокФ-2» тридцать циклов находились без должного орошения. Инженер подвинул график ремонта в свою угоду. Потом, помощник штурмана вышел на вахту с опозданием. В журнале можно обнаружить записи об успешном обходе топливных модулей на несколько циклов вперёд…

– Все недоработки устраняются. Мелочи – такое бывает. Это жизнь экипажа, мы – семья, чувствуем ответственность друг за друга и помогаем.

– Я не понимаю о чём ты говоришь. Конечно, всё улажено, один штурман поспал больше, другой меньше, теперь не узнать, как было с бдительностью в цикл смены вахты. Циркуляция воды восстановлена, хоть и пришлось работать в среде с повышенной температурой. Это не беда, если можно надевать шорты на тридцать циклов подряд. Не то, что в компенсационном костюме, правда?

Мелкие неприятности землянами трактовались по-другому, это выяснили на корабле с открытием школы для детей корабля. Словами самих же детей корабля. Юрий помнил, как родители требовали послушания, выискивая их на фермах, или рядом с закрытыми топливными модулями, ставшими легендами для детей. Уже тогда, он помнил, их группа легко передвигалась сквозь ось, когда экипаж корабля разворачивался медленно и будто осторожно. Они висели на ручках, помогая друг другу, расплываясь цепью до центрального модуля. Молодые дети корабля не перечили плывущему впереди Юрию, ловко орудующему дружной группой в синих костюмах.

– Мы видим, что жить можно строго по протоколу и вести станцию к Энцеладу без ненужных уступок друг другу, отсылающих к непрописанной вежливости – закончил мысль Юрий – И мы хотим привести станцию именно таким образом! Не дожидаясь вашей старости.

– Тогда инициируй протокол – хмыкнул капитан.

Юрий бросил взгляд на таймер связи с Землёй. Секунды бежали, ускоряясь и замедляясь в след за расчётами программы времени и пространства. Невозмутимо чётко щёлкал таймер циклов оборота станции, отсчитывая возраст полёта и космонавтов. Время как проводник связи с Землёй не оставляло ни единого шанса успеть получить ответ из командного центра.

– Нет – за спиной Юрия собрались молодые дети корабля, большая часть надели экзоскелеты для устойчивого положения. Резиновые браслеты обнимали бедра, предплечья, паутиной устремляясь к пластиковам щитам на груди и спине. Стройная толпа слегка колыхалась в условиях невесомости, – смену мы намерены провести до гравитационного маневра у Юпитера и отправить протокол на Землю.

Взросление перед самым манёвром, досада запоздалого решения и стойкое желание закрыть вопрос управления миссией некстати нахлынули в один цикл. Времени не оставалось. После гравитационного маневра – неизвестность. Часть сил, действующих в космосе, мало изучены или неизвестны. Преодолев пояс астероидов, станция сбилась с расчётов, она держала курс к Энцеладу под управлением экипажа и редкими сеансами связи, прорывающимися с Земли сквозь космос. Обрывки записей, шифры, расчетные данные, важнее приказа, кусочками прошлой земной жизни добавляли смысл миссии, растворившейся в черноте космоса. Нет ни толики уверенности, что останется связь с Землёй после Юпитера или даже на следующем цикле, пока станция вращается вокруг оси. Тогда придётся подчиниться уставу полёта и оставить руководство землянам до посадки на Энцелад. Всё было решено перед стартом и вписано в протокол инструкции. Но пока индикатор горит зеленым, значит сквозь Солнечную систему тянется хрупкая нить, связывающая Землю и одинокую станцию.

– Так, дети – властно крикнула помощник штурмана – марш к жилым модулям!

Немолодая женщина, в её глазах читалась обида за прокол с опозданием. Темные разводы вездесущего пота на красной майке подчеркивали выпуклости немолодого тела. Из-за сбитого графика ремонта системы орошения, экипажу пришлось пропустить стирку, чтобы на два с лишним цикла раньше стабилизировать температуру внутри станции. Юрий посмотрел на женщину, уставшую и раздраженную, потом на Агату, дочь помощника штурмана, и кивнул девушке.

– Мы не дети – ответила Агата – мы новый экипаж корабля!

Нецензурно и шёпотом выругался инженер Петров. За весь застывший от удивления экипаж выругался.

С очередным циклом на солнечных батареях оси «Юг» загорелись отблески далёкого солнца. Иллюминатор, выходящий на ось, безучастно отсвечивал мертвенно-бледным жилым модулем «ЮгЖ-2», солнечную батарею которого пробил астероид. Её дырявый парус, будто наклейка на черном листе космоса, неподвижно пропускал россыпь звёзд, плывущую внутри пробоины вслед вращению станции.

– Ты хочешь успеть отправить протокол решения, это позволительно – капитан строго и властно смотрел на Юрия – Но есть неувязка, мы решительно настроены вести станцию к Энцеладу. Ваших настроений не поддерживаем. Авантюра чистой воды. И в какой момент!?! Решишь забрать силой, пользуясь случаем? Мы имеем право изолировать вас на одной из осей, обеспечивая и не выпуская до конца миссии. Отлично подойдут ваши жилые модули оси «Восток». Это всё.

Юрий не шелохнулся, упрямо разглядывая отца.

Теперь не вспомнить сколько циклов назад, Юрий сидел с отцом в их жилом модуле. За иллюминатором тянулась бесконечная нудная вереница звёзд, а он, ещё мальчишка, упрямился наставлениям матери. Жилые модули оси «Восток» должны стать домом детей корабля. Но инструкция разрешает жить совместно до окончания школы. Через двадцать циклов тогда должно было состояться первое занятие и он упрямо отсекал мольбы матери остаться с ними. Наслаждался глазами отца, излучающими гордость за космонавта-сына. Первый раз тогда отец назвал Юру «космонавтом», и решимость выросла до галактических масштабов. В центральном модуле, будущий капитан увидел стройную шеренгу сверстников-школяров, ожидающих у стенки приказ к расселению в жилых модулях оси «Восток».

– Астероиды и Юпитер, – устало в очередной раз попытался объяснить капитан – вот два манёвра, от которых зависит успех миссии. Мы справились с астероидами. Почему я должен допустить вас к управлению теперь?

– Потому что для астероидов мы были малы, а вы сильны. А теперь мы молоды, а вы слабеете. Манёвр для нас – экзамен. Справимся – вы добровольно снимите полномочия, и мы отправим готовый протокол. Нет – исправляйте ситуацию и ведите нас к спутнику.

Вызов! По всем правилам – экипаж, родившийся на корабле должен уметь довести станцию до Энцелада, и это ответственность землян. У капитана не оставалось выбора. Только сейчас Юрий осознал – не поздно, вовремя принято решение о передаче управления. Циклы, которыми они живут, теперь потянутся медленно в процессе подготовки к маневру. Юпитер был ещё далеко, но уже не влезал в иллюминаторы с высоты пульта управления в центральном модуле. К тому же, у отца снова мелькнули искорки гордости за сына, Юрий успел перехватить их, пока капитан разворачивался к пульту.

– Экипаж, занять места, подготовиться к манёвру – отдал приказ капитан.

Команда приняла вызов, азартно проверяя показатели управления. Рулевые осями ушли к отсекам, расположившись далеко от капитана и жадно высматривая его витающий силуэт в центре сферы модуля управления. Крепкие земляне, им будет легче в условиях притяжения Юпитера. Гигант на их стороне.

– Команда, проверить рабочее место, доложить о готовности, занять места у отсеков осевых модулей – Юрий следил, как расплываются по местам, едва касаясь ногами пол, его подчинённые. В их глазах нет ни азарта, ни решимости, только ровный спокойный взгляд человека, знающего своё дело. Так казалось ему, Юрию, вдруг поплывшему в сильном волнении – справлюсь ли? Почему решил пойти против устоявшегося уклада полёта, едва закончив школу? Не предам искорки гордости, разжигающие отца? Пальцы предательски задрожали, коснувшись теплой шершавой поверхности пульта.

Все столы с пультами дублировались молодёжью в экзоскелетах, штурманы сообщали Агате о готовности.

– Штурман есть! – рапортовала та Юрию.

– Инженер есть! – выкрикнул Антон, собрав отклики своих подчинённых.

– Юг, Запад, Север, Восток…

– Рулевые осями есть! – долетел голос.

Юрий посмотрел на отца, тот ухмылялся. Наверное, видит волнение и неуверенность – мысль подстегнула, в космосе нет места сомнениям. Нужно собраться.

– Остальным покинуть рулевой модуль, занять места в модулях «ВостокЖ-1» и «ВостокЖ-2» – отдал приказ Юра, специалисты земляне давно отправились в свои жилые модули оси «Юг». Им приказ не нужен, всё и так понятно. На мостике стояли отец и сын, разглядывая друг друга и выжидая начало манёвра.

– Ну что же – обратился к нему капитан – для разгона у нас один круг вокруг Юпитера. Ровно настолько рассчитано топливо в модуле «ЮгС-1». Его используй. Северный топливный модуль оставь на посадку.

Заработали двигатели, выискивая неосязаемый контакт траектории и притяжения Юпитера.

Потянуло. Юрий отлично помнил как сжалось пространство, воздух стал осязаемым и рыхлым с появлением притяжения внутри станции во время манёвра сквозь астероиды. И сейчас невидимая сила навалилась всей массой на космонавтов. Тело устремилось вниз к полу, давили плечи, сжало в груди, непривычно твердо стояли ноги у пульта. Юрий видел как преобразились земляне. Они стали будто бы больше, выше, сильнее и крепче. Радовались приятной тяжести собственного тела. А ему было тесно в новом ощущении, спасал экзоскелет, не давая телу расплыться с непривычки. И он же сжимал, связывал ставшие вдруг дряхлыми грудь и живот. Ощущения соединились с неуверенностью, множили её. Мысль бросить затею и отдать правление землянам тянула мышцы, сжимала кости. Его команда невозмутимо следила за ним в ожидании приказа. Молодой капитан чувствовал, им нелегко, все испытывают неприятные ощущения. Он отдал должное выправке. Одобряющее хмыкнул и капитан станции, легко похлопав Юрия по плечу. Боль от хлопка отдалась в ногах и спине, позвонки стреляли уколами один за одним, будто падающие кости домино, в которое они играли с родителями ещё до пояса астероидов.

– Не развалитесь, капитан – на этот раз отец хлопать по плечу не стал.

Под пристальным контролем старших, дети корабля заняли главенствующее место на своих позициях.

Череда иллюминаторов перед Юрием заполнялась блёклой желтизной планеты гиганта. Рябь полос атмосферы неподвижно застыла. Юра отдал команду развернуть станцию и пристально следил за показателями датчиков, рассказывающих куда больше раскинувшегося вида за иллюминаторами.

Сенсоры и датчики на концах четырёх осей неустанно передавали информацию, тут же расшифровывая в цифры, показания, измерения. Бортовой компьютер во второй раз зашумел вспомогательными вентиляторами охлаждения. Их гул, отдающий вибрацией сквозь кнопки, лампочки и стенки пульта, раздался при маневрах в поясе астероидов много циклов назад. И теперь застоявшимся лопастям пришлось сварливо цокать и шелестеть, вспоминая уже показанную когда-то скорость, только потом успокоиться мерным жужжанием под панелью.

Маленький Юра и тогда у астероидов был рядом с отцом. На пульте дрожали руки родителя, в уголке кресла лежал комикс с Земли. Перед самым манёвром отец рассказывал – огромные запасы знаний лежат в памяти ящиков-компьютеров, замурованных в складских модулях. С Земли многие взяли книги или видеофайлы. А он прихватил комикс чтобы показать ему – своему, тогда будущему, ребенку. Это был первый комикс отца, купленный в ларьке, такой будке, где продают бумажные журналы. На обложке кричит девчонка со смешными длинными косичками, в моряцкой форме. Форма не то, что у них, космонавтов, лёгкая юбка, колени наружу, вырез на груди и бантик непонятно для чего. У девчонки большие глаза, занимающие половину лица, в уголках копятся слёзы. Отец рассказал, что это самые земные глаза, которые он встречал. В них видны любовь, сострадание и боль – эти чувства он хотел показать своему ребенку, считал этот комикс важнее учебников и всех табличек, отправленных в космос. Юрка ничего не понял, он любил комикс, потому что тот был отцовский. И всё.

Станцию непривычно тряхнуло, Юрий споткнулся на ровном месте, стукнувшись грудью о пульт. Он удивленно посмотрел на отца. Было неожиданно и незнакомо.

– Трение притяжения. Твоими стараниями мы так можем до атмосферы опуститься. Следи за траекториями спутников – Юрий и без капитана не выпускал из виду меняющиеся цифры, рассказывающие о расчетах движения и скорости лун. Все вычисления на Земле, вбитые в программу, предсказуемо разнились с обстановкой. Юрий щёлкнул тумблером и расчётные цифры исчезли, оставив на экранах показатели обстановки. Перед ними двигался один из спутников Юпитера, чьи цифры на приборе бешено менялись. Он был так близко, что закрыл собой едва ли не четверть огромной планеты. Станцию тряхнуло. Экипаж землян вопросительно уставился на капитана. Тот молчал, вмешиваться рано.

– Ты доверяешь мне? – спросил Юрий у капитана, пока рулевые на пульте корректировали маневр относительно спутника.

– Нет, но разве для манёвра мы тебя не готовили? – голос капитана был спокоен. Юра боялся услышать издёвку, но в голосе чувствовалось напряжение и волнение, больше ничего. Отец подбодрил, как умел. Давление к полу возрастало. По мере нарастающего гула в ушах и коленях, Юрий замечал как распрямляются земляне. Забывшие привычную тяжесть, они вдруг стали с легкостью и задором разминаться, пританцовывать, улавливая и наслаждаясь каждой секундой родного притяжения.

– Ошибка стоит успеха миссии.

– Было бы неприятно провалить манёвр, согласен.

Не обратив внимания на сарказм, Юрий погрузился в исчисления на приборной доске. Его занимали неожиданным образом выстроенные цифры, по которым станция пропустила ближайшую луну вперед и, с ощутимым толчком, легла на орбиту вокруг Юпитера. Цифры подыгрывали, сменяясь, сходясь в значениях и снова разбегаясь. Их ход медленно приобретал систему, будто цифры вслед за спутниками, Юпитером и станцией, легли и побежали по невидимой ниточке орбиты. Юрий принял решение, единственно верное, пусть и нестандартное, капитан должен увидеть его. Дитя корабля краем глаза оценил отца – невозмутим.

– Начинаем разгон. Малый ход на пять процентов.

– Есть, капитан – никто, кроме землян у пультов не обратил внимания на обращение к молодому сыну корабля.

– Почему на пять? – заинтересованно наклонился к Юрию отец – мы должны разогнаться на первой части витка и дать толчок при отрыве. Ты нарушаешь разработанный план.

Не увидел.

– Разработанный план дал сбой, когда рассчитал в программе вот этот спутник – Юрий показал на удаляющуюся луну, совсем недавно мешавшую обзору – он должен находиться по другую сторону Юпитера. Или мы зашли на круг не сзади планеты?

– Сзади, но…

– Руководствуясь расчетами, я веду станцию на манёвр, не переживай. Это же экзамен – тараторил Юрий за пультом, цифры спутников и планеты скакали. Капитан с интересом следил за ними, но разгадать задумку Юрия не получалось.

– Внимание, рулевые осей – неожиданно скомандовал Юрий. Вот он миг, волнение испарилось, рассыпавшись на миллионы капелек, уже ничего не значащих в пространстве, ясность мысли и уверенность торжествовали внутри него – приготовиться к манёвру!

Теперь не только рулевые осей и земляне, но и капитан смотрели заинтересованно и испуганно одновременно. Никаких рулевых осей в маневре не подразумевалось. Даже в запасном варианте. Их предназначение с начала идеи миссии выглядело как уступка правилам безопасности.

– Ещё один подобный приказ и я беру управление на себя – медленно процедил отец.

– Внимание! Рулевые осей, после включения двигателя развернуть оси относительно планеты на 15 градусов.

– Что происходит? Экипаж, приготовиться к передаче управления – выкрикнул капитан станции, земляне напряглись у пультов.

– Отец, разве не видишь… – хотел объясниться Юрий

– Да сколько можно – ропот среди землян нарастал, кто-то уже оттолкнул молодых космонавтов от пультов. Незнакомые с нагрузками, они падали на пол, глухо и раскатисто звеня экзоскелетами. Вставать было нелегко, Юрий видел как те неумело барахтаются в силе притяжения.

– Двигатель, ход на десять процентов, рулевые осей, выполнять приказ – выкрикнул Юрий, больно падая от толчка в бок. Капитан завис над пультом в поиске выхода из сложившийся ситуации не решаясь наобум прекратить манёвр.

Приказ выполнен. Мерные удары экзоскелетов об пол дали знать – земляне силой берут управление в свои руки.

– Отец! – крикнул Юрий.

Но тот не слышал, ему предстояло разгадать замысел юного космонавта, пока крутящаяся вдвое быстрее станция набирала бег вокруг Юпитера. В проходах между пультами земляне тащили, вели, даже несли сопротивляющихся детей корабля. Манёвр начался, толчок энергии, импульс развернувших станцию осей придавил Юрия к полу. Скачок давления щупальцами ворошил внутри головы и тела. Вздыхали сваленные в кучу члены его молодого экипажа, раздавленные приказом своего капитана. Юрий видел землян – им было нелегко, нагрузки возросли, притяжение стало давить больше, чем на любимой Земле, давление окрасило лица в грубый розовый оттенок. Пропали улыбки, вытянулись подбородки в мученическом оскале, опустились плечи и шаги стали короче. Терпимо. Земляне всё равно проворно двигались, занимая места у пультов. Титаны по сравнению с развалившимися на полу детьми корабля.

– Отец, просто ничего не делай – выдохнул Юрий, жмурясь от тисков, сдавивших виски. Отцовский характер не даст поинтересоваться чего же такого задумал сын. А станция по заданному импульсу, без помех притяжения лун, устремлялась по орбите, разгоняла вращением и собственной массой бег.

Улыбка прояснилась на лице капитана, в ней удивление и одобрение неожиданной догадке сына. Решение не уникально. Главное – своевременно. Шанс, который капитан упустил бы, его сын использовал. Ускорялся за иллюминаторами Юпитер, и вот уже скачут полосы атмосферы, а огромное пятно бури скручивает их со скоростью бешенного станционного цикла. За картинкой снаружи едва поспевали цифры таймера циклов, не привыкшего срываться в разбег.

– Занять места для ускорения! – единственное указание, отданное капитаном, пока земляне пристёгивали своих детей в креслах по периметру модуля.

Юрий заполз в кресло под пристальным взглядом отца. Капитан за весь манёвр лишь раз прикоснулся к одной из кнопок на пульте управления. Остальные циклы манёвра он посвятил уходу за сыном, придавленным к креслу ускорением. Хотелось уснуть, но внутри кружилась буря, выдергивая Юру из дрёмы.

Лёгкое прикосновение капитана помогло прийти в чувство – пора завершать манёвр. Юрий огляделся, его экипаж вмят в кресла разгоном станции.

– Сможешь отдать приказ? – Юрий кивнул, с трудом справляясь с застёжками ремней, тело устало, хотелось расслабиться и не умереть после этого. У пультов заведовали земляне.

– Рулевой. По выравниванию траектории к Сатурну двигатель на тридцать пять процентов. После ухода с орбиты, двигатель на сорок пять процентов.

Рулевой молчал, отец повторил приказ.

– Почему оставил топливо? – в вопросе отца не было ни тени сомнения в решении сына.

Оставшееся топливо станция потратила на корректировку курса. Пустой топливный модуль оси Юг силой инерции отправился в сторону Юпитера гореть, а станция продолжила падать к Сатурну. Отступала тяжесть, Юрий чувствовал, дышать становилось легче, боль выливалась из конечностей внутрь тела и растворялась, дымкой щекоча в груди. В соседнем кресле добро смотрел отец.

–Давай, давай, размяк весь – раздались крики за спиной, Юрий не успел оглянуться, как три пары рук расстегнули ремни и выхватили его из кресла. Парень мельком взглянул на отца, тот не переставал улыбаться. Или просто не успел сообразить, что происходит.

Компания землян, грубо, подталкивала детей к модулям оси «Восток». Агата твердо смотрела на мать, послушно, как и следует дочери, поддавалась на раздраженные тычки. Группа сгрудилась у отсека. Не подумав, земляне припёрли детей корабля к люку и теперь не могли добраться до пульта управления за их спинами. Сами же молодые космонавты равнодушно отказались уходить в жилые модули. Дети корабля, оставшиеся в модулях, собрались с другой стороны люка, придерживая его, они укрепили оборону у отсека.

– Да как ты смеешь – воскликнул инженер Петров, с силой щёлкнув ладонью по затылку сына, упирающегося в невесомости о плечи друзей. Раздался гул, опознавший в себе мученика отцовского режима, молодёжь потянулась руками к инженеру, на выручку Петрову подплыли соратники по экипажу. Звенела мелодия застёжек экзоскелетов, стягивающихся в активное положение. Земляне усмехались, разглядывая, как смешно вываливаются под нажимом резиновых жгутов складки тела молодёжи. Дети корабля приняли вызов и поднажали. Давка превращалась в сутолоку.

– Экипаж! – выкрикнул Юрий – Прекратить беспорядок, капитан идет.

Дети корабля успокоились, моментально перестав сопротивляться всё ещё царапающим толпу землянам. Капитан властно подвинул космонавтов, протискиваясь к пульту управления, ударил по неугомонным рукам инженера. Успокоились и земляне. Насуплено разглядывая своих детей, мимикой и жестами они давали понять, даже вдали от Земли помнят о праве наказывать своё чадо в воспитательных целях.

Капитан открыл отсеки к модулям и приказал детям корабля пройти на свои места. Ликующий инженер бросился к пульту под руку капитана.

– Что ты делаешь?

– Программирую режим открывания на принудительный. Ещё нужно складской модуль оси «Север» перегнать к оси «Восток» и тогда дети спокойно и с удобством смогут жить в ограниченном праве передвижения. Мы же закрываем их до Энцелада, капитан? Тяжело, но нужно. Это бунт! Полезли командовать, а сами развалились при перегрузках. Ну же, капитан?

Юрий не верил своим ушам, но перечить капитану не собирался. Согласно инструкции. Он презрительно посмотрел на отца, тот улыбнулся. Вот так?

– Детям корабля оставаться в жилых модулях шесть циклов. Сон и отдых. Потом жду командный состав детей корабля в центральном модуле для передачи управления станцией.

Земляне замерли на вдохе. Юрий оглянулся на отца.

– До твоего последнего приказа за пультом, я отправил запрос в командный центр Земли – отец не менялся в лице – Экзамен вами сдан, капитан Юрий, не вижу препятствий для смены управления. Согласно инструкции, нам не нужно ждать подтверждения запроса в дальнем космосе? А нам пора на отдых, может и вправду устали. Займёмся лабораторными исследованиями и процветанием ферм. Тогда орошение всегда будет исправно.

Станция направлялась на Энцелад.

***

– Отец – Сергей обратился к начальнику колонии – может, пришло время поменять уклад жизни. Мы устали существовать в жесткой дисциплине и рапортам на каждом шагу. Хочется жить и помогать не Игорю, потому что так эффективнее, а строить модуль для Валентины, потому что я так хочу.

Юрий смотрел сквозь стеклянную сферу модуля управления колонией. По бескрайнему глянцу льда чертила трещина, разрезая космической чернотой долины и скалистые голубые утёсы. Ветер заживлял царапины от гусениц луноходов на льду, вмазывая частички льда в них так яростно, будто и не было никакой техники на вечном полированном льду Энцелада. Чернели фермы солнечных батарей. Вдалеке ударил гейзер, распыляя воду на частицы. Облако пара вытянулось в струйку и, махнув хвостом, исчезло в вышине матового следа кольца Е.

– Сможете? – спросил Юрий, оборачиваясь к сыну. Сергей, высокий и чернявый пошел в отца, не было только рыхлой тучности, которой обросли дети корабля, раскиданные по колонии приютившего их Энцелада. И хотя Сергей родился в космосе, от первых детей луны отличался не сильно. Грудь шире живота, острый подбородок на узкой нижней челюсти и тонкие пальцы. Большие выразительные глаза будто сканировали Юрия.

– Сможем. Это же наш дом.

Юрий вспомнил старый комикс, который Капитан станции показывал ему перед манёвром. Большие, внимательные, полные любви земные глаза. Они смотрели нежно и с вызовом. Наверное, человек с такими глазами сможет всё.