Сказочник 2 [Евгений Дес] (fb2) читать постранично

Евгений Дес Сказочник 2

* * *

Глава 1

Тыгыдык-тыгыдык-тыгыдык.

— Курт, место, — вяло тяну, уткнувшись лицом в подушку.

Тыгыдк-тыгыдык-тыгыдык.

— Курт, сволочь мохнатая, дай поспать.

Кусь-кусь-кусь-кусь.

— МЯ-Я-Я-Я-ЯУ! — раздался вой, полностью черного, похожего на кота, вылетевшего в открытое окно, существа.

Что? Жестокое обращение с животными? Не, не слышали. И вообще, Курт это не просто животное, он — сторожевая химера семейства кошачьих, подаренная учителю на один из праздников знакомым химерологом. Внешностью, эта пушистая скотина походила на кота, и в принципе, если не знать, что ОНО на самом деле такое, то и не узнаешь. Но в момент опасности, эта наглая морда выпускает когти, среди шерсти начинают проглядываться костяные иголки, а с клыков начинает капать сильнодействующий паралитический яд.

Живучестью эта тварь тоже отличалась. Отменной. Имея не девять, а все восемнадцать жизней, так как регенерировала быстро, а удар держала стойко, так что навредить зверьку по неосторожности, было ой как «просто».

Но что самое противное, оно мало того, что было умно, так еще и кошачьи повадки переняло, из-за чего каждое мое утро начиналось с прицельного пинка по коту точно в окно.

Упав на кровать, потираю заспанные глаза. Солнце еще только-только собиралось вставать, темень на дворе, а оно по дому скачет. Я не знаю как, но при учителе Курт вел себя исключительно порядочным образом строя из себя милейшее существо. Но вот в его отсутствие…

— Мяу! — показалась в окне черная морда со светящимися фиолетовыми глазами. Зацепившись когтями за подоконник, кошак устремил свой взор прямо на меня.

— Да проснулся я, проснулся, — косо смотрю на эту бандитскую рожу усатой наружности.

— Мяу.

— Обойдешься, иди мышей поймай, жрать он хочет, — поднявшись с такой мягкой и приятной кровати, заправляю оную.

— Мяу.

— Да, ты не кот, химера. Но у тебя усы, лапы, хвост, так что…

— Мя-я-я-яу! — возмутилась эта чересчур разумная скотина.

— Я тебе с вечера насыпал, куда тебе столько?

— Мяу, — скромно и тихо ответило «котэ».

— А по морде?

— Мяу, — как-то даже по-детски мяукнуло это существо.

Закончив собирать постель, делаю пару шагов до окна.

— Значит жрать?

— Мяу!

Хлоп! — закрылась оконная створка как раз перед его мордой.

— МЯ-Я-Я-Я-ЯУ! — раздался невыносимый вой, какой можно услышать только весной. Открыв окно, смотрю на упавшего на землю Курта.

— Если будешь орать, вообще гладить сегодня не буду!

— Мр-р-р.

И вот как с ним бороться? Сидит, ушки прижимает, глазками — бусинками моргает, мурчит. В обычных обстоятельствах, это даже бы прокатило, но я-то к этому привычный. Так что…

— Завтракать будем все вместе, так что жди!

«Котэ» немного подумало, с неохотой кивнуло, и с гордо задранным хвостом, неспешно удалился. Дожили, «коту» гордость не дает мышей ловить. В конец зажрался.

— И-и-и эх! — потянувшись, разминаю руки. Ладно, хватит разговаривать с котами, пора браться за дело.

Но прежде, подхожу к зеркалу. Из него на меня смотрел молодой высокий парень, двадцати лет, метр девяносто ростом. Голубые глаза, русые, опускающиеся до плеч волосы, милое лицо которое с натяжкой можно назвать брутальным. Жилистое тело, без единого шрама, и это при том количестве травм, которые я получал в детстве.

Но сейчас меня интересовала спина. Обернувшись, смотрю на почти исчезнувшие шрамы ожогов. Хорошо меня вчера приложило, ничего не скажешь. Прав был учитель, защитная форма алхимика обязана быть полноценной, защищающей все участки кожи, а не только фас. Надо будет на днях её перешить, а заодно подобрать новые очки и маску на лицо.

Насмотревшись на свое отражение, завязываю в хвост волосы, и натянув штаны, отправляюсь на утреннюю пробежку. Притворив за собой дверь в комнату, прохожу по коридору мимо спальни учителя. Дверь открыта, в комнате идеальный порядок, а кровать заправлена.

«Небось опять всю ночь сидел», — думаю, глядя на деда. Учитель вообще редко ложился спать, что странно. По первому времени грешил на бессонницу, но нет, очень даже бодро себя чувствует. Сидя с ручкой в руках в гостинной, за широким дубовым столом, он писал книги. В основном сказки, за что получил славу сказочника. Люди любили эти истории, и не догадывались откуда он их берет. Но лишь я знал, что все эти истории, написанные в книгах, он попросту пережил. Хотя… после того, как я стал его учеником, он немного приоткрыл тайну, представ перед людьми скромным волшебником.

Учитель не был общительным человеком, предпочтя жизни в городе, тихий уголок на окраине. Резкий, мечтательный, с острым чувством юмора, и очень добрым сердцем. Хотя, с его сбережениями и славой, он мог быть при дворе какого-нибудь короля, но ему это было попросту не нужно. Как в целом и мне, но как говориться — сам факт.

Вот и сейчас. Заглянув в зал, вижу его за работой.

— Доброе