Вороний грай [Татта Риззи] (fb2) читать онлайн

Татта Риззи Вороний грай

Размеренный стук каблуков отдавался звонким эхом в пустой арке.

«Раз, два, три, четыре… пять.»

Рука заныла под тяжестью пакетов из «Пятерочки», боль отдалась в плечо и в поясницу. Анна тяжело вздохнула и вынужденно опустила груз на асфальт. Багровые вмятины исполосовали пальцы, словно кто-то пытался их перерезать тупым лезвием. Фаланги местами посинели, но до дома оставалось совсем чуть-чуть. Нужно собраться и сделать последний рывок!

«Плачет ворон на дубу. Клонит чёрну голову.»

Анна проводила взглядом ускользающее полотно света, которое уже почти полностью покинуло границы арки. Как же быстро садилось солнце в городском лесу многоэтажек!

«В чем печаль? Лишь знаешь ты! Сердце душит от тоски.»

Слезы застряли в горле. Будь прокляты эти странные детские считалочки!

Она наклонилась и подняла недельные запасы, рука заныла ещё сильнее. Нужно быстрее дойти до дома. Если она опять разревётся прямо на улице, вездесущая баба Дуся точно доложит мужу. Он снова отправит её на эти гнусные терапии, где отравленными иглами будут расковыривать душу с приторной улыбкой на лице. Они же для неё стараются! Чтобы пережить боль, надо вкусить ее полностью. Только этим мозгоправам невдомёк, что боль уже намертво срослась со всем естеством Анны.

«Ворон! Ворон! Помоги! Поскорей освободи!»

Нервный смешок сорвался с губ женщины, и она тут же прикрыла его следы искорёженной гримасой.

Всё равно, как она выглядит. Чем страшнее даже лучше. Пусть все отворачиваются от неё. Она и сама никого видеть не желает.

«Ворон-ворон крикнул раз. Кар – пробил самый тёмный час!»

Три подъезда и заветная дверь. Только бы вспомнить, где ключи. Не хочется копошится слишком долго. Вдруг с кем столкнётся. Опять будут ласкать жалостливыми взглядами и проявлять своё наигранное сочувствие. Как же её от них ото всех тошнит!

«Ворон-ворон, подожди. Ты ко мне не подходи!»

Звеньк. Ключи упали рядом с мусорным пакетом. Опять кто-то не дошёл до помойки! Всего-то сто метров!

Анна поспешно нагнулась, поясницу резко прострелило, отдавая в ногу. Этот вечер явно не собирался становится лучше.

«Кар! В лицо уже кричит! Клювом бьёт. Крылом манит.»

Приложила ключ раз. Два. Не сработал. Октябрь, и правда, выдался холодным. Она подышала на метал и снова попробовала.

Пилик-пилик!

– Ну, наконец-то!

«Ворон крикнул в третий раз!»

Голоса детей стали тише, это заставило Анну обернуться. Белые края лёгких платьев еле виднелись из-за плотной линии кустов. Кто выпустил их в октябре так легко одетыми?

«КАР! Жизни пробил мёртвый час!»

Маленькая троица, звонко смеясь, побежала прочь. Глаза женщины ещё сильнее раскрылись от удивления, когда в дырке меж зарослей сверкнула голая пяточка.

Нет! Должно быть померещилось.

Она помотала головой и уверенно шагнула в чёрную тьму подъезда.

Тусклый свет, три пика микроволновки, щелчок закипевшего чайника – привычные сопровождающие её одиноких вечеров. Муж второй раз за месяц уехал в командировку, в десятый за последние полгода. Подруги на работе частенько по этому поводу задают наводящие вопросы, но в открытую выразить опасения не решаются. Зачем добивать того, кто и так уже все равно что мёртв.

Анна вонзила штопор в пробку, сделала несколько поворотов, и заветный чпок раздался на пустой кухне. В бокале отразилось осунувшееся лицо, изрезанное глубокими морщинами. Под глазами красовались синюшные мешки, а иссохшие губы слегка подёргивались то ли от предвкушения вкуса успокоительного, то ли от попыток женщины сдержать очередную истерику.

– Лиза! – спохватилась Анна и быстро отвернула от себя стеклянную рамку с яркой фотографией улыбчивой девочки.

Ей этого видеть было не надо. Позже она возьмет её с собой в кровать, уложит на подушку, погладит холодное стекло огрубевшими пальцам и уснёт, тихо напевая любимую колыбельную дочери.

Телефон молча лежал на столе, он был нужен своей хозяйке ровно так же, как и она кому бы то ни было. Он и забыл, когда последний раз перегревался от долгих разговоров, да и рад был бы просто показать ей пёструю ленту Инстаграма, а лучше сделать несколько фото. Да какие угодно! Хоть дома! На этой кухне! Но лучше, конечно, не в таком состоянии.

Хозяйка, наверняка, сейчас достанет до дна последнего бокала и, шатаясь, пойдёт по темному коридору. Его она забудет даже поставить на зарядку. Конечно, старому смартфону толком не от чего разряжаться. Но в это утро она будет удивлена!

На экране выскочила надпись: «Низкий уровень заряда батареи», но Анна этого сообщения не увидела. Её внимание привлекла наглая птица за окном.

Чёрные глаза сверлили женщину совершенно без страха перед более крупным созданием. Птица вертела головой с боку на бок, то и дело прислоняясь клювом к стеклу. Анна махнула рукой, пытаясь прогнать пернатого гостя, но ворон лишь замер на секунду, встрепенулся, вытянул шею и открыл клюв:

– Ка-а-ар! – громогласный звук проник за окно и вмиг заполнил собой всю комнату. Под его силой Анна вынужденно согнулась и схватилась за уши, крепко зажмурившись.

Казалось, что невидимый удар попал прямо в грудь. Рёбра заныли от боли, затрудняя дыхание. Она попыталась осмотреться, но глаза не могли так быстро привыкнуть к темноте, зато паника взяла в плен здравый смысл за долю секунды.

Запутавшись в собственных ногах, она ударилась об угол стола спиной. Боль опять прострелила в ногу. Анна упала на неприветливый кафель, и что-то со звоном разбилось рядом. Она уже не могла отличить реальность от того, что нашёптывал ей собственный страх.

Огромная чёрная птица еле поместилась на подоконнике между горшками с папоротником и кактусом. Окно было цело. Но шторы развивались так, будто осенний ветер беспрепятственно проникал внутрь комнаты. Глаза ворона горели красным пламенем, а голова продолжала склоняться с боку на бок, изучая свою жертву.

– Ма-ма, – тихо шепнул знакомый голос на ухо женщине. Выбившаяся прядь волос слегка качнулась, а по коже ласково скользнуло тёплое дыхание.

– Лиза! – закричала Анна и попыталась заслонить за собой тело ребенка, но её руки схватили лишь воздух.

«Ворон-ворон крикнул раз. Кар – пробил самый тёмный час!»

По ламинату в коридоре быстро пробежали детские ножки. Среди гулкого смеха девочек, Анна расслышала нотки дорого голоса.

– Лиза! – быстро вскочив, она кинулась прочь из кухни, плотно закрывая за собою дверь, впервые пожалев о двери с узорным стеклом. Лиза её любила, ей нравилось водить пальцами по рельефным, выпуклым узорам, но выдержит ли сейчас эта дверь удары такой махины. Красные огоньки сравнялись с глазами женщины, пробиваясь сквозь толстую полоску стекла.

На полу в последний раз завибрировал старый смартфон. На треснувшем кране появилась предупреждающая надпись и циферблат показал четыре ноля.

«Ворон-ворон, подожди. Ты ко мне не подходи!»

Анна не могла уловить из какой комнаты доносились голоса девочек. Женщина знала только одно, она должна найти Лизу. Схватить её в охапку и бежать со всех ног!

Каким же длинным был этот коридор! Всегда ли он был таким?

Хлопок за хлопком. Каждая дверь в квартире отбивала замысловатый ритм, словно вторя шлепкам детских пяток по ламинату. Смех становился всё громче…

– Лиза! – в молитве прокричала Анна имя дочери, оборачиваясь вокруг себя.

Шлёп!

В зале!

Она кинулась к двери. Схватилась за ручку, но та была подобна накалившейся стали. Отдёрнула руку и прижала к себе. Как же саднило пальцы и ладонь! Детский смех продолжал доноситься из комнаты. Отступать нельзя! Лиза там. Её Лиза!

Стиснув зубы, она приняла боль и распахнула дверь. Дрожь прокатилась по телу, и предсмертный страх сковал женщину по рукам и ногам. Огромная птица, теперь она стала ещё больше, почти ростом с Анну, зависла прямо перед дверным проёмом. С каждым взмахом крыльев ворон терял перья, но они исчезали в чёрной дымке, едва успевая коснуться пола. Его острый клюв зловеще сверкал в темноте. Красные глаза впились мёртвой хваткой. Горло сдавило так, что даже крик не смог вырваться наружу.

Три маленьких ангела вышли из-за спины чудовища. Их белые платья и серебристые волосы ласкал невидимый ветер. Бледная кожа источала чистейшее сияние. Алые губки изогнулись, и эти улыбки напугали Анну куда больше, чем изогнутые когти зверя.

«Кар! В лицо уже кричит! Клювом бьёт. Крылом манит.» – почти шепотом пропели девочки и сделали шаг назад, растворяясь в тени и оставляя Анну наедине с неизбежной участью.

– Ка-а-ар! – выкрикнул монстр прямо ей в лицо и ударил клювом в сердце.

Она упала. Вся боль ушла, а вместе с ней и силы. Не пошевелить даже пальцем, да и не чувствовала Анна более ни рук, ни ног. Только глаза продолжали видеть. Ей не под силу было даже сомкнуть веки. В сознании до самого конца? Почему смерть не могла быть лёгкой?

Что станет с Лизой?

Она хотела позвать дочь, но с губ не сорвалось и звука. Бессилие. Проклятое бессилие! Почему всё так? Она могла хотя бы выкрикнуть: «Беги!». Пока птица будет рвать её тело на куски, Лизе бы хватило времени сбежать.

Шлёп. Шлёп.

Над женщиной нависла маленькая, кудрявая тень. Она наклонилась к ней, позволяя рассмотреть лицо. Большие глазки, заостренный нос, острые уголки губ. Это была Лиза! Её Лиза!

«Ворон крикнул в третий раз!», – её голос. Без сомнений! Её!

Монстр сел на детское острое плечико. Теперь он был не больше воробушка. Прежнее чудовище выдавал только дьявольский взгляд.

Лиза протянула к нему руку. Он обтёрся головой о тонкие пальцы девочки и позволил схватить себя. Она аккуратно перенесла ворона и посадила на грудь матери. По щеке женщины скатилась одинокая слеза, вобрав в себя всю горечь и смирение.

«Если она пришла за мной, то пусть будет так. Ей было одиноко. Но больше не будет. Мама примет всё. Мама тоже скучала», – вторая слеза догнала первую, а Лиза, словно услышав немые речи матери, одарила её теплой улыбкой.

«КАР! Жизни пробил мёртвый час!»

Ворон прыгнул, подбираясь ближе к шее. Затем взлетел. Завис над лицом Анны. Удивился спокойствию в её сердце. И клюнул в лоб.

Свет жизни покинул глаза женщины, превратив их в холодное, бездушное стекло.

– Аркадий Петрович! – бледный фельдшер появился под козырьком подъезда и быстро замахал рукой. Вид у него был уставший и весьма потрепанный. Ночные смены сказывались даже на таких молодых и сильных. Чего уж говорить о нём, старике со стажем.

Хотя причем тут стаж? Никакой опыт Аркадия Васильева к такому не готовил. Чертова зараза скашивала всех. Кому-то везло, кому-то нет, а кому-то и вообще не понятно. Новый вирус убивал и калечил без разбора. Некоторых, правда, всё-таки жалел. Одаривал лишь жаром и недельным кашлем. А кого-то вырубал мгновенно. Раз, и сердце встало.

Что именно с этой барышней приключилось покажет только вскрытие: есть ли следы заразы в теле иль нет. А вот решать, что напишут, будет главврач. Статистику портить нельзя!

Фельдшер и водитель аккуратно спустили каталку с чёрным мешком с лестницы и потащили к машине.

– Ой, матерь божья! – старушка рядом с Аркадием Петровичем поспешно перекрестилась. – Кого же это?

– Двадцать седьмая, – почти безучастно протянул он номер квартиры.

– Анна! – старушка смахнула невидимую слезу и закачала головой. – Ведь только дочь похоронила три года назад! Беда-то какая! Васька теперь один остался! Наверняка, любовницу быстро приведёт. Вот мужики же! Довёл! Довёл бабу! – она затянула потуже узел на платке и почти вплотную подступила к Аркадию. – А от чего она? От горя?

Старушка источала нездоровое любопытство. Фельдшер терпеть таких не мог. Везде и всюду носы свои суют. Все им надо! Лишь бы поахать и языком впустую потрепать.

Баба Дуся облизнула выцветшие губы и дёрнула фельдшера за рукав:

– От чего померла-то?

– Остановка сердца, – сухо ответил Аркадий Петрович и направился к машине:

– Сань, помощь нужна?

– Да мы сами, – улыбнулся Саня и тут же выругался. Каталка наклонилась, и мешок с телом чуть было не опрокинулся на асфальт.

Баба Дуся принялась одаривать себя крестами ещё сильнее прежнего:

– Проклинает! Ей богу проклинает изменщика постылого!

Аркадий Петрович успел подскочить и подхватить мешок.

– Осторожнее, Сань!

– Простите. Я случайно, – залепетал парень.

В этот момент муж Анны выбежал из подъезда. Аркадий Петрович с облегчением выдохнул: «Хорошо, он этого не видел». Затем сдвинул брови и про себя добавил: «И не слышал», бросив взгляд через плечо на старушку, но той уже и след простыл. Кажется, бабу Дусю посетила та же мысль, что и старого фельдшера, и на удивление быстро сработал инстинкт самосохранения.

– Вот. Это все документы, – протянул супруг зелёную папку и замер.

Потерянный взгляд. Болезненная бледность. Аркадию пришлось все вопросы повторять по два-три раза. Мужчина прибывал в глубоком шоке, но упёрто сдерживался при посторонних. Это не тот человек, которому было плевать на свою жену. В его горе было куда больше правды, чем в крестах той старухи.

«Раз, два, три, четыре… пять.»

Детские голоса прервали затянувшийся момент молчания.

– Мы поедем вперёд, – сказал Аркадий Петрович и кивнул водителю. Через секунду карета скорой помощи завелась.

– Я… Я следом за вами.

Старый фельдшер похлопал по плечу мужчину, и тот было улыбнулся в благодарность за поддержку, но тут же поджал губы и нервно сглотнул.

«Еле держится», – подумал Аркадий и взял с себя слово, поглядывать за синим шевроле по зеркалам.

«Плачет ворон на дубу. Клонит чёрну голову.»

Двери скорой помощи со скрипом закрылись, и машина тронулась с места. Аркадий открыл окно. Всё-таки труп пролежал дома несколько дней, и процесс разложения давал о себе знать едким запахом.

«В чем печаль? Лишь знаешь ты! Сердце душит от тоски.»

Детский смех становился всё тише. Машина завернула в арку. Аркадий Петрович проверил, шевроле тронулось вслед за ними. В боковом зеркале промелькнула чья-то тень. Старый фельдшер не успел повернуть голову, и его взору предстал лишь отдаляющийся силуэт сгорбленной женщины.

– Моей Лизы тут нет, – донесся еле слышный плач.

– Лизка, – грустно повторил Васильев. – Прям, как мою покойную жену.

– Не, – поправил его водитель. – Эту Анной звали.

– Лиза – это их дочь, – сквозь рукав добавил парень сзади. – Она три года назад от вируса померла.

– Не повезло, – с ещё большим сочувствие Аркадий Петрович бросил взгляд на шевроле. Когда-то он был в такой же ситуации, как и тот мужчина, едущий позади них.

«Ворон. Ворон. Помоги. Поскорей освободи…»