Убийство на Шайн-стрит (СИ) [ex.celle] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

— Первый труп спустя целый год после поимки тех грабителей, — почти по-заговорчески шептались молодые офицеры, стоявшие рядом с патрульной машиной, что так беспрестанно мигала то красными, то синими огнями.

И они были правы. Столько времени прошло с того громкого дела на Шайн-стрит, которое потрясло всю Америку, не только спровоцировав ажиотаж невообразимых размеров, но ещё и усложнив работу местному отделению полиции, разбиравшемуся с ним. Детективы целых полгода старались найти банду опасных преступников, которые уж очень хорошо скрывались от зорких глаз правоохранительных органов, которые чуть ли не волосы на голове вырывали от стресса и недосыпа, компенсированного десятками кружек крепкого кофе. Медленно подходя к ответам на все загадки, они узнали местоположение и приблизительную дату ограбления, на которое пришло посмотреть порядка сотни бесполезных зевак и телевизионщиков, старающихся испортить ситуацию, чтобы получить идеальный боевик в прямом эфире. Бандиты в качестве заложницы держали маленькую девочку, возраст которой еле превышал одиннадцать лет. Женщины и бабушки в голос ахали и охали, хватались за сердце и не давали сосредоточиться на деле, будто бы совершенно не заботясь о безопасности спасенной. Благо, всё закончилось хорошо.

Над Шайн-стрит склонились мрачные облака, где-то вдалеке звучали раскаты грома, нагнетая атмосферу всё больше. Уже долгое время царила такая погода, заставляющая всё внутри неприятно съёживаться от холода и сырости. Некоторые полицейские зябко подёргивали плечами, перебирая какие-то документы, криминалисты изучали тело и собирали улики, казалось, совершенно ни на что не обращая должного внимания.

Агата Харрис же стояла в стороне, прихлёбывая любимый горячий шоколад, щедро посыпанный сверху корицей, и внимательно следила за происходящим, сдвинув аккуратные бровки на переносице. Полицейская форма отлично сидела на ней, облегая все изгибы, а фуражка слегка приминала причёску — короткие волнистые рыжие волосы. Она всем своим видом показывала свой нрав, не давала сомневаться в своей правоте и авторитете, который зарабатывала долгим и упорным трудом в полицейском ремесле, окончив академию будущих защитников закона с высшем показателем на итоговом тесте, который решил всё в её жизни. Коллеги не сомневались — она построила себя сама: холодной, жёсткой, неприступной, словно крепость, — она стойко выдерживала атаки врагов и не проронила ни единого камешка под натиском главной артиллерии. Всегда жёсткий, уверенный тон голоса леденил душу, проникал в сознание и завораживал. Неудивительно, что уже через полгода она получила звание сержанта, хотя женщине всегда было несколько сложнее в получении повышения.

Устрашающее хладнокровие и пугающая жестокость оставалась для окружающих её людей загадкой. Но и круг её знакомых оставлял желать лучшего — он состоял полностью из пустоты: ни одного близкого человека вокруг. Её родители умерли в ужасной автокатастрофе ещё когда она была совсем маленькой, что уже оставило болезненный шрам на хрупкой детской психике, но точкой стало зверское убийство её тёти, ставшей для неё лучшим другом и единственным родным человеком, оставшимся с ней. Но детство было безнадёжно стёрто из памяти по неизвестным причинам, не ведомым даже самой мисс Харрис.

Она не помнила, что такое любовь и радость, что такое лёгкость на душе и отсутствие стресса, активно мотающего из неё нервы огромными клубками. Простые житейские счастья, вроде семейного катания на коньках или поедания хотдогов и пончиков на ланче с коллегами были чужды ей. Мир вокруг составлял только горячий шоколад и маленький сэндвич с красной рыбой и солёными огурцами.

Неспешно она прогуливалась вдоль жёлтой ленты и думала о том, как же не повезло бедной девочке. Огненные локоны жертвы совсем растрепались, одежда полностью разорвана и выпачкана в потемневшей крови, которая уже успела высохнуть и приобрести коричневатый оттенок. На шее красовался глубокий надрез; было видно, что на неё напали сзади и перерезали горло. И ещё не было до конца понятно — приходилась ли девочка маньяку знакомой, были ли они в связях, зачем ему (или же ей?) понадобилось убивать её? Но странным Агата находила то, что все ценные вещи — мобильный телефон, деньги, украшения, — изъятые теперь, как следственные улики, остались на месте. Если бы убийца был вором, понадобилось бы ему её убивать? Возможно, если бы она очень сопротивлялась или заметила его лицо. Но если бы он был простым карманником, стал ли бы он оставлять награбленное у жертвы?

Тем временем дождь стал только сильнее, уже проверяя на прочность частыми небольшими каплями головы полицейских. Агата же расслабленно подставила лицо под влагу, не заботясь о сохранности своего макияжа, ведь смена всё равно скоро кончится, и она побредёт в свою пустую однокомнатную квартиру, в которой вновь проведёт одинокий вечер, бесцельно пялясь в телевизионную коробку со стаканом колы и крупным куском сырной пиццы. Молоденькие девчонки в отделе кадров вечно сплетничали о её образе жизни, но на это Харрис лишь тихо вздыхала, не принимая глупые разговоры близко к холодной глыбе льда, которую другие называют сердцем.

Внезапно у места преступления остановился чей-то чёрный, словно ночь, седан. Элитная марка, новый тюнинг — это она успела заметить за считанные секунды, как настоящий профессионал своего дела. Из салона вышел молодой человек, на вид лет двадцати трёх-двадцати пяти — он явно был ровесником полицейской. Классический костюм выдавал в нём знатного и уверенного в себе и своей неотразимости, но озорные голубые глаза с небольшой улыбкой резво прыгали по находящимся на участке лицам, пока не остановились на жертве. Он двинулся было в сторону работающих, но рыжая преградила ему дорогу, вытянув изящную ладошку вперёд.

— Гражданским вход воспрещён, — грубо бросила она, не заботясь о том, что он о ней подумает. — Немедленно покиньте место преступления.

— Неужели? — усмехнулся он, с восхищением разглядывая серьёзную и суровую девушку. — Может, мы сумеем договориться?

Холодная невозмутимость продолжала преобладать в её лице, ни один мускул не дрогнул на его неудачный подкол и незнакомец как-то сразу стушевался, но виду старался не подавать. Впервые в своей жизни он видел такую сталь в женском голосе. Она знает себе цену. Ее здесь уважают. И она же больше всех от этого страдает.

— Может, всё-таки впустишь, золотко? — губы расползлись в небольшой улыбке, ведь он твердо решил лишь продолжать смотреть, на сколько её терпения хватит. — Уж очень интересно, я всего одним глазком гляну!

— Нет, — отчеканила она, смело заглядывая мужчине в глаза. — Некрофилия не приветствуется в нормальном обществе, уж простите.

— На тебя у меня нет реакции, значит, всё в порядке, — подмигнул он, изучая глубокий зелёный цвет её радужной оболочки.

Агата даже не нашлась, что ответить на это заявление. Фыркнув, она потянулась к рукоятке пистолета, торчащего из пояса на брюках и направила дуло ему в лоб. На его губах лишь мелькнула усмешка.

— Хотите застрелить меня?

— Я повторяю ещё один раз: гражданским вход воспрещён, — рыкнула она, собираясь спустить оружие с предохранителя, надеясь, что он хотя бы отойдёт от опасной территории на некоторое расстояние.

Но он лишь лёгким движением отодвинул наведённое дуло от себя и достал что-то из переднего кармашка пиджака.

— Сержант Нильсен, офицер Харрис, — сказал он, — к своему счастью и вашему большому сожалению, прибыл на место преступления из Вашингтона и назначен вести это дело.

— Но… — пробубнила она, в удивлении раскрыв глаза.

— А теперь вы дадите мне пройти? — он осторожно щёлкнул её по курносому носику и потеснился, проходя под жёлтой лентой с большой надписью «police».

Он оставил после себя лишь терпкий запах горького шоколада с нотками лесного ореха и очень неприятные воспоминания фатального падения её выдержки. Засранец. Харрис тяжело вздохнула и кинула хищный взгляд в сторону двух полицейских-сплетников, таращущихся на неё, словно на восьмое чудо света, но те моментально ретировались, испугавшись злого огонька в ее глазах. Ловким и отточенным движением руки пистолет был закреплён на своём законном месте, а стаканчик с остывшим от уличной прохлады напитком оказался в ближайшем мусорном баке. Она последовала за сержантом.

— Судя по всему, жертве перерезали горло, когда она проходила на этом месте, — важно вещал криминалист, внимательно рассматривая тело жертвы и докладывая Нильсену теорию о произошедшем. — Но никаких улик пока не было обнаружено и мы не можем установить мотив убийства.

— Плохо, — подытожил старший по званию и мрачно оглядел улицу. — Странное это местечко, меня терзает чувство, будто бы здесь всё не так просто.

— Согласен, мистер Нильсен, — хмыкнул пожилой мужчина, когда присоединился к столпившейся компании.

— Детектив Гудман, — поприветствовал его темноволосый. — Что думаете?

— Примерно то же, что и вы. Джерри, — обратился он ко криминалисту, — отвезите тело в ближайший морг и оповестите родственников. А вам, Нильсен, напоминаю, что вы ведёте это дело.

— Я помню, сэр.

— Харрис? — обернулся он на Агату, всё время наблюдавшую за сценой.

— Детектив.

— Я думаю над тем, чтобы дать вам возможность проявить себя в полной мере. Будете напарницей Александра.

Рыжая покосилась на стоящего рядом Нильсена и поджала губки, увидев его чуть надменную самодовольную улыбку. Кажется, это убийство на Шайн-стрит будет самым запоминающимся в её полицейской практике.

Комментарий к Часть 1

Мы с прекрасной-любимой-неподражаемой крашихой-соской-нереалкой Дарьей начинаем новый миди. Сюжет просто бомба, так что пристегните ремни - мы взлетаем на огромных скоростях по моему слогу и дарьиной воде

Эстетика, как обычно, в инстаграм: https://Instagram.com/secret.auteur💎

========== Часть 2 ==========

Утро Агаты началось с обыденных водных процедур и сборов на работу. Солнце за окном стыдливо прикрывалось серыми тучами, иногда согревая проснувшийся Нью-Йорк ласковыми лучиками. Полицейский участок усердно работал в своём привычном ритме, стоило только сержанту дать сигнал о подготовке материалов для дела, занявшего, кажется, всё рабочее время персонала.

Девушка лениво перебирала бумажки, рассматривая досье на жертву преступления. Чёрные буковки мельтешили перед глазами, словно мушки, показывая ей совсем ненужную информацию о детстве, юности и работе. Лилиана Роналд родилась в Америке, штате Луизиана, мать родила её в 17 лет, после чего скинула ребёнка на плечи женатого мужчины, от которого и забеременела. Лили бросила школу в подростковом возрасте и сбежала из дома, но судьба привела её на распутную тропу, она начала зарабатывать на жизнь, занимаясь сексом с разными мужчинами, которые пользовались её услугами.

Вполне возможно, рыженькую девочку убил один из её клиентов, который остался недоволен её услугами. Возможно, тайный поклонник, который не хотел делить её ни с кем из существующих. Возможно, одна из завистниц, что чуть уступала Лилиане по красоте или сексуальности. Вариантов было очень много.

Агата как-то посещала морг, изучала разрез на шее, открывавший неприятный вид на щитовидную железу. Кожа была белая и холодная, словно снег, а пухлые губки посинели, выдавая нашедшее её прикосновение смерти. Было очень непривычно осознавать, что ещё недавно этот человек был жив, имел свои цели и мечты, а сегодня лежит на холодном столе среди горы трупов.

Можно было бы позавидовать тому, с каким упорством Харрис игнорировала расхаживающего по её кабинету Александра, который рассматривал висящие на стене награды.

— Если у тебя столько грамот, почему ты работаешь офицером? — ехидно спросил мужчина, вглядываясь в рамки, которые были начисто вытерты от пыли.

— Женщине всегда труднее получить повышения в полиции, — ответила она, не отрывая взгляда от папки. Этот вопрос уже давно не заставал её врасплох.

— Значит, недостаточно стараешься, — пожал плечами Нильсен.

Неожиданно для себя Агата со всей силы ударила кулаком по столу и устремила на него тяжёлый взгляд, прожигающий насквозь. У него по коже даже пробежали прохладные мурашки и он успел пожалеть, что вообще решил её дразнить.

— Если ты собираешься трепаться, можешь выйти и не мешать мне, — прорычала девушка.

— Не будь такой строгой, нам теперь нужно находиться всегда вместе.

— Кто придумал это правило?

— Я, несколько секунд назад.

— Придурок.

— Кто бы говорил, мисс Снежная Королева.

На этом месте Агата замолчала, решив, что правильнее будет больше ничего не говорить, иначе мужчина найдёт ещё тысячу ответов на её откровенный стёб. Было очень непривычно, что кто-то общался с ней на её же ядовитом языке, который, она думала, присущ только ей и никому более в этом бренном мире. Внутри всё очень неприятно и даже противно сжалось, но Харрис в своей привычной не подумала даже намекнуть на то, что она раздражена.

Часы в кабинете размеренно тикали в такт шагам мужчины, приближая обещанный ланч, который она лучше бы предпочла пропустить, чем сидеть за одним столом с отравляющей харизмой Александра. Но мысли скоро вновь вернулись к преступлению и странной улице Шайн, находящейся на окраине Нью-Йорка. Там всегда проходило что-то странное, местные судачили о сверхъестественных явлениях, кто-то говорил о том, что по ночам по улице бродят странные существа и вообще выходить решается только отважный. Бредни.

Агата достала из-под стола коробку с уликами, которые нашли рядом с телом Лилианы. Дизайнерская сумочка с вышивкой известного бренда из очень хорошей кожи, кошелёк, небольшой смартфон, пачка презервативов и цветастая коробочка противозачаточных таблеток, маникюрный наборчик, косметичка, зеркальце и паспорт. Впрочем, набор обычной, среднестатистической американки. Предварительно надев перчатки, полицейская принялась рассматривать зип-пакетик с документом, но ничего нового там не нашла — вся информация была в досье. Затем пошла очередь зеркальца с парой жирных отпечатков, которые невольно заставили девушку сморщиться от неаккуратности и рассеяности жертвы. В кошельке валялось пара смятых купюр, центы, несколько купонов, кредитные карты и всё такое прочее, ничем не примечательное. Наконец, изящные руки коснулись телефона, который, на удивление, не был заблокирован паролем или графическим ключом. На заставке стоял милый котёнок, играющийся с клубком, а приложения ничем не отличались от привычного всем набора: браузер, контакты и журнал звонков, карты, пара бессмысленных игрушек, вроде «три в ряд», Инстаграм и мессенджер. Любая деталь имела значение, так что офицер решила начать с браузера.

— Рецепты блинчиков… Упражнения для ягодиц… Диеты… Нетфликс… — бубнила она, листая ссылки, которые предлагала сохранившаяся история. — Ничего полезного.

— Обычно Лилиана ничего другого не вбивала, — небрежно бросил мужчина.

— Стоп, что ты сказал? — всполошилась рыжая и подняла на него распахнутые в удивлении зелёные глаза.

— Говорю, девушки обычно ничего другого не вбивают.

— Но ты сказал что-то про Лилиану.

— Тебе надо побольше отдыхать, Харрис, — парировал Александр, закатив глаза. — У тебя уже глюки.

Агата растерянно отвела взгляд, будучи уверенной, что он что-то сказал, как вдруг телефон, находящийся в кармане мужчины, громко оповестил о новом сообщении. Лёгким жестом он включил его и зачитал:

— «Шайн-стрит. Новый труп. Ждём вас и офицера Харрис. Немедленно. Гудман.»

— Чёрт, — выдохнула девушка. — Я ведь даже не рассмотрела улику.

— Досмотришь потом, собирайся, — сказал Нильсен, натягивая куртку на свой неизменно деловой костюм, смотря на который возникал лишь один вопрос: «Учили ли его вообще носить форму?». Но нужно было отдать ему должное — костюм подходил ему, подчёркивал дьявольскую красоту, кажется, лучше, чем любая униформа.

***

Дорога заняла достаточно короткий промежуток времени, вопреки мрачным ожиданиям. Небо опять затянули серые свинцовые тучи, придающие городу мрака и атмосферы полнейшей безысходности. Дороги всё не высохли после дождя, оставляя грязные лужи, которые отражали небо, словно зеркало. и снова всё, как пару дней назад: машины, мигающие синими и красными огнями, снова жёлтая лента, снова криминалисты и снова труп молоденькой девочки, имевшей рыженькие локоны, собранные хвостик и курносый носик картошечкой. Из изящно длинной шеи снова сочилась алая кровь, словно сладкое вино, что означало нахождение пореза там же, где и у первой жертвы.

Невдалеке спорили пара новобранцев насчёт более лаконичного псевдонима убийцы, предлагая заместо «убийца, остановившийся на рыжих девушках и использующий неизменно метод перерезания горла» абсурдные варианты, словно бы это была какая-то кинолента про полицейских. Только жаль, что всё, как бы то ни было печально, происходило наяву. Это не было преднамеренно составленным сценарием, здесь нет площадки с режиссёром, нет актёров, которые готовятся к очередной порции восхваления от преданных фанатов. Есть только жестокая реальность во всех её неизменно чёрных и серых тонах, окрашенная кровью, смертью и бездушием.

Агата всегда жалела жертв. Когда-то они были такими же, как она, со своими целями, мечтами, амбициями, которые многие могли назвать слишком слабыми или ужасающе опасными. У них был свой дом, любящая семья, вторая половинка и домашнее животное: кошка, собачка или, на худой конец, хомячок или черепашка с кличкой «Пушистик». У жертв преступлений могли бы быть маленькие дети, оставшиеся дома, могли быть умирающие родители, которые бы ни секунды бы не протянули без их присутствия. Как убийцам вообще может без единой капли жалости приходить в голову отнимать жизнь у человека, не зная их историю? Что уж говорить, у больных людей атрофированы не только рамки приличий, но ещё и ядовитая совесть.

Жертва таинственного преступника безжизненно лежала на прохладном асфальте, поливаемая мелкими капельками дождя, капающими с неба. Харрис заворожённо рассматривала её волосы, задумавшись.

Почему именно рыжие? Почему именно горло?

— Вот, что нам удалось найти, — сказал подошедший криминалист и протянул девушке коробку с уликами.

Она всмотрелась в коробку, пробежалась глазами по содержимому: телефон, ключи, кошелёк, документы, пудреница… Но что-то привлекло её внимание своей необычностью, только подогрев энтузиазм разгадать сложившуюся загадку.

В прозрачном зип-пакете, испачканном изнутри кровью, лежала белая роза с длинными и острыми, как нож, шипами.

— Откуда это? — спросил Александр, тоже заинтересовавшись уликой.

— Лежало на ране, — невозмутимо ответил парень и ушёл, оставив полицейских в растерянности.

========== Часть 3 ==========

Доктор Энн Ливинг была известна всей Америке своими чудодейственными психологическими терапиями, тренингами и советами, помогающими от буквально всех недугов, которые только встречались в её психологической практике. Она выглядела, как настоящий профессионал своего дела — небольшой белый халатик, больше для образа, чем для обеспечения санитарной чистоты своему уютному кабинету, светлые волосы, затянутые в пучок с выбившейся передней прядкой, округлые голубые глаза с длинными пушистыми ресничками и тонкие прямоугольные очки. Расслабленная поза выдавала терпеливость по отношению к пациентам, а чуть приподнятые уголки губ — позитивный настрой и уверенность в оказанной пациенту помощи. Поэтому, когда Агата Харрис впервые о ней услышала, записалась на приём, не раздумывая ни секунды. Всё-таки иметь здоровую психику даже в работе полицейского хотелось намного больше, чем до конца жизни мучиться, не видя ничего хорошего в жизни.

Теперь вместо униформы рыжую украшала бордовая рубашка, тёмные скини, чёрные полусапожки на небольшом каблуке, сужающемуся к концу, серый кардиган, а в аксессуарах была такая же бордовая сумка, сливающаяся с цветом помады на губах — глубоким винным. Она аккуратно зашла в кабинет. Чисто, тепло и очень уютно, как и говорилось в отзывах на официальном сайте, где она записалась. Мисс Ливинг расположилась за большим столом, сосредоточенно заполняя документы красивым скруглённым почерком, но немедленно прервала своё занятие, стоило пациентке зайти и сесть напротив, в мягкое кресло.

— Мисс Харрис, — тепло улыбнулась психолог, — я рада с вами познакомиться. Зовите меня просто Энн.

Агата расслабилась, чувствуя, как откидывание формальностей успокаивает нервы, заставляя почувствовать себя будто бы наедине с по-настоящему родным человеком. Отставив сумочку в сторону, она положила ладони на колени.

— Мне тоже приятно с вами познакомиться, Энн. Раз уж на то пошло, зовите меня просто Агатой.

— Итак, бумажную работу мы отложим на конец сеанса. Прилягте, пожалуйста, на диван, — блондинка приглашающим жестом указала на небольшую софу, у изголовья которой стоял стул.

Приятная усталость разлилась по телу, когда она без мыслей устроилась на мягкой обивке и положила голову на подушку. Подумать только, столько времени Харрис воспринимала сон, как физиологическую «хотелку», ненужную вещь, а, оказалось, ей необходимо хотя бы подремать. Она пригрыла глаза. Тишина и спокойствие. Мисс Ливинг же устроилась на стульчике с блокнотиком в руках.

— Итак, — спокойным, усыпляющим голосом начала она, — что вас беспокоит?

— Даже не знаю, с чего начать, — иронично усмехнулась Агата. — Меня очень беспокоит то, что я не помню своего детства. Вроде бы, обычное явление, но со смерти родителей всё, словно в тумане. Я могу помнить какие-то отдельные моменты, но остальное…

Психолог на секунду призадумалась, а затем ласково положила прохладные пальцы на виски рыжей.

— Постарайтесь представить коридор…

***

Это помещение было довольно длинным и просторным для обычного домашнего коридора с парой дверей. Он был, казалось, бесконечен, а дверей в нём было просто немыслимое количество. Открытые и закрытые двери с табличками и без, всех форм и размеров, с разнообразными ручками. Немного пройдя вперёд, девушка заметила, что на её поясе висит связка с одним-единственным небольшим ключиком.

Она прошла ещё немного вперёд и заметила одну дверь, распахнутую настежь. Оттуда струился мягкий утренний свет, оставляющий свои лучи на деревянном полу. Не сумев побороть своё любопытство, Агата вошла туда и увидела, как одна из дверей с тихим скрипом приоткрылась, а затем оттуда показалась девочка с большими зелёными глазами и смешными кудряшками, обрамляющими личико, на огненно-рыжих волосах. Взгляд девочки оббежал комнату и остановился на большой кровати, где посапывали два спящих тела. Девочка на носочках, старась не упасть, подошла к большому платяному шкафу и приоткрыла его дверцу. Она выдвинула какую-то коробку из глубины и сняла потёртую крышку, а затем начала перебирать содержимое. Фотографии, листы бумаги, документы… Она озиралась по сторонам, словно воришка, пока наконец не добралась до заветной находки. Это была фотография совсем маленькой Агаты с оборванным краем, видимо, там должна была быть вторая половина. Вдруг тела зашевелились, и девочка быстро сложила всё обратно в коробку, наспех закрыла её и, стараясь держаться ближе к полу, выбежала из комнаты. Вместе с негромким звуком щелчка, девушка вернулась в коридор, как она поняла, воспоминаний.

— У меня такое чувство, будто я не знаю чего-то очень важного, — пробубнила она, оглядываясь вокруг.

Она оглянулась и заметила дверь, на которой видел огромный амбарный замок. Агата аккуратно дотронулась до ключика, а затем и до холодящего кожу железа. Дверь всем своим видом будто кричала «Держись подальше!», внушала опасность изменения восприятия. Но, собравшись с мыслями, Харрис вставила ключ в замочную скважину, провернула. Замок с грохотом упал на пол, почти оглушая. Дверь раскрылась с неприятным скрипом, предварительно оставляя глубоко в душе чувство липкого страха.

Агата оказалась в просторном холле Бишоп-Мэнсон, который помнила своим родным домом. Золотые карнизы и барельефы переливались на солнце, красный мягкий ковёр на лестнице, ведущей в левое крыло, где находились спальни домочадцев. Всё так же пахло любимыми ягодными духами тётушки Аннет, а около носились немногочисленные горничные. Агата почувствовала сильную ностальгию по тем временам. Мимо неё пробежала всё та же рыженькая девочка, только на год старше. Всё вокруг было таким тёплым и светлым, что захотелось расплакаться от счастья снова здесь оказаться.

Рядом с дверьми стояли небольшие декоративные столики с дорогими картинами в позолоченных рамках, бежевые обои переливались золотыми цветами, а свежевымытый паркет блистал. Дверь в кабинет тётушки Аннет открыта, оттуда был виден большой дубовый стол, на котором она обычно заполняла важные документы, касаемые бизнеса. Девочка зашла туда принялась рыться в книжках, находившихся в шкафу. Взяв несколько томиков литературы, она скинула их на стол, задев вазу с белыми розами. Стекло угрожающе зашаталось, но она моментально схватила его ручками.

— Тётушка будет ругаться, — сказала рыжая. — Она…

— …просто обожает розы… — в озарении прошептала Агата.

— Агата! — послышался чей-то голос.

***

Харрис открыла глаза, чуть ослепнув от яркого солнца. Сколько времени прошло? Минута, две, час? Она чувствовала, будто бы внутри загорелось предвкушение и осознание, но не могла понять, с чем именно оно связанно.

— Я чувствую себя странно, — сказала она. — Будто бы я узнала что-то важное, будто бы всё не то, чем кажется.

— Возможно, вы вспомнили что-то важное. Что вы видели?

— Я видела коридор, а там множество дверей всех возможных форм. Одна была приоткрыта, там я маленькая доставала родительскую секретную коробку. Они говорили, что там хранится что-то очень важное и что мне нельзя туда заглядывать, но в то утро я не удержалась. Это было примерно за неделю до их гибели, — рассказывала Агата. — А потом я видела уже в другом воспоминании свой особняк, тогда ещё очень красивый, когда им заправляла тётушка, которая взяла надо мной опеку. В воспоминании я видела вазу, а там были белые розы. Я помню, она очень любила эти цветы.

***

Через пару дней после посещения психолога Харрис снова сидела в своём кабинете вместе с Александром, который развлекался, подкидывая на ракетке шарик, привязанный на резиночку. Стук дерева отдавался грохотом в ушах, чем ещё больше раздражал, не давая сосредоточиться.

Новое досье не дало никакой информации — Амелия Брейк родилась в Нью-Йорке и ходила в местную старшую школу. Она была почти ангелочком, характеристика от директора была идеальной, она со всеми находилась в хороших отношениях, у неё просто-напросто не было врагов или даже недоброжелателей. И выходов было всего несколько — либо признать один из случаев, как несчастный, либо признать факт, что над убийством работал один человек.

Допрос свидетелей не дал буквально ничего. Все либо не видели, либо отрицали, что видели, а некоторые вовсе врали, не боясь как можно больше приукрашивать события, мешая, будто бы нарочно. В этом зачастую заключалась сложность работы полицейским: не все хотели содействовать следствию.

— Это полнейший кошмар, — сокрушалась девушка, бросая папку на стол. — Эти досье абсолютно бесполезны, а эти бестолковые идиоты не приносят никаких улик, кроме белой розы!

— Так уж и идиоты, каттен? — протянул Александр сладким голосом, явно на что-то намекая.

Эти несколько дней, что они работали вместе, мужчина взял привычку звать её «котёнком» на родном шведском. И это было одновременно чем-то милым, и чем-то жутко раздражающим и приторно-сладким до боли в зубах. Но вскоре это вошло в привычку. День у Агаты переставал считаться состоявшимся, если Алекс виделся с ней, но не называл её таким странным для слуха, но очень милым и ласковым «каттен».

Агата лишь хмыкнула, снова утыкаясь в бумажки.

Комментарий к Часть 3

Страсти накаляются, а я хочу сообщить, что следующая часть будет опубликована в это воскресенье так же в 18:00 по МСК. Впредь части будут выходить в конце недели в это время.

Всех с наступающим🎉❤️💎

========== Часть 4 ==========

Это утро с самого начала обещало быть худшим за последние несколько лет, что Агата просыпалась. Всё тело невольно мёрзло и дрожало под тёплым одеялом из-за открытой форточки, что находилась прямо над её кроватью. Телефон противно оповещал о сигнале входящего звонка, ударяя по перепонкам и отдаваясь где-то внутри черепной коробки колокольным звоном. Она посмотрела на время — белые цифры на экране бесстрастно показывали четыре часа утра. Противный ливень на улице не предвещал ничего хорошего. Девушка лишь зябко поёжилась.

— Детектив, — сказала она, подняв трубку, — вы вообще видели, который час?

— Мисс Харрис, вы просто обязаны немедленно прибыть на место преступления, — возбуждённо и одновременно задумчиво говорил Гудман.

— Новый труп? — спросила она, в душе надеясь, что ошибается.

— В яблочко, — удовлетворённо отозвался мужчина. — Собирайтесь и приезжайте на Шайн-стрит. Тут есть ещё кое-что интересное, явно достойное вашего внимания.

В телефоне послышались короткие гудки, оповещающие, что собеседник завершил разговор. Агата вздохнула и поднялась с постели, намереваясь пойти в душ, но её стремление наконец-то согреться снова прервал до отвращения жизнерадостный звонок телефона, означающий новое сообщение. На экране высветился совершенно незнакомый номер, а высветившийся текст на экране заставил на секунду расслабиться.

+44******4592:

Доброе утро, каттен

На секунду девушка задумалась о том, что ему ответить и стоит ли вообще отвечать. Мало ли, как он может воспринять её простой жест вежливости, — черты, присущей аристократическому воспитанию. Недолго думая, она переименовала контакт, как «Александр Н.». Подумав ещё секунду, она дважды нажала на кнопку «стереть», и теперь на дисплее красовалось «Александр», но, ещё призадумавшись, она вбила лаконичное «Алекс» и нажала на галочку, означающую, что настройка контакта была завершена.

Вы:

Доброе утро, Александр.

Алекс:

Как ты поняла, что это я?

Алекс:

Впрочем, можешь не отвечать, это был глупый вопрос

Алекс:

Раз уж нас так рано вызвали на работу, я подумал заскочить в круглосуточную кофейню на углу. Тебе взять что-нибудь?

Внутри что-то очень приятно затрепетало, но всего лишь на секунду перед тем, как снова скрыться, словно бы ничего не было. Наверное, ей нравилось, когда Александр, пусть и незаметно, но заботился о ней в каких-то мелочах. Например, в сегодняшнем сообщении. Или пару дней назад он приоткрыл дверцу в её кабинет, когда она заходила. Это бы можно списать всё на простую вежливость, как подобало его имиджу настоящего джентльмена, однако было сложно скрывать невербальные знаки внимания в её сторону, как, например, долгий мечтательный взгляд в её сторону или даже невесомая нежность в каждом, пусть даже нечаянном прикосновении.

Улыбнувшись уголками губ, Харрис застучала ноготками по экрану, набирая ответ.

Вы:

Было бы неплохо. Горячий шоколад и сэндвич, если можно.

Алекс:

Для тебя всё, что угодно, каттен ;)

Она мотнула головой, избавляясь от навязчивых мыслей и приятного щекочущего чувства в желудке от подобных приятных мелочей. Агата отложила телефон и ушла в ванную, чтобы совершить все необходимые утренние процедуры, чтобы не выглядеть, как пожухлый кусок мяса.

Скрыть синяки под глазами не очень удалось — теперь это придавало её виду чуть усталости, что не укрылось от глаз окружающих её людей. Девушка вновь стояла в стороне и издалека наблюдала за происходящим на месте преступления. Некоторые девушки-новички хихикали рядом с машиной, смотря на неё свысока, с высоты невероятно длинных каблуков.

— Ты видела её форму? — прошептала одна блондинка, бросая на Агату мимолётный взгляды.

— Просто тихий ужас, — хихикнула вторая в ответ.

С каждым разом рыжая убеждалась, что жизнь вокруг неё похожа на сплошной дешёвый сериал со сплошными клишированными ролями, предсказуемым сюжетом и бездарными актёрами. Суровые детективы, типичные сплетники, ничего особо не умеющие, но смотрящие на всех с высоты своего чувства собственного величия. Она среди всей этой вакханалии была главной героиней, единственной адекватной и способной решить любые проблемы, а ещё… Рядом с ней вертелся герой-любовник, который обязательно должен был когда-нибудь её спасти и в миг, когда она чуть не умрёт, он будет держать её за плечи и просить не закрывать глаза…

Какие странные мысли иногда посещают голову, верно?

— Стойте, девочки, неужели я слышу в голосе зависть? — послышался сзади чей-то до чёртиков уверенный в себе голос.

— Что-о-о?! — послышался недовольный визг.

Агата опешила, в своем привычном духе вообще не собираясь реагировать на сплетниц, но, видимо, Александр решил всё за неё. Мужчина с небольшим бумажным пакетиком с фирменным знаком любимой кофейни девушки вальяжно прошёлся до новобранцев и лукаво улыбнулся. Девушки захихикали и раскраснелись, однако он всего лишь повертел пальцем у виска и обернулся к Харрис, попутно подмигивая ей. Нильсен протянул пакет, на что девушка благодарно кивнула и улыбнулась уголками губ.

— На этот раз жертва какая-то странная. Не рыжая, даже без пореза на шее. Бедная девочка, ей всего семь лет, — рассказывал мужчина, открывая девушке пластиковую коробку с сэндвичем, разделённым на две половины по диагонали.

— Что-то было на ней? — вспомнила об уликах Агата.

— Разве что жёлтая роза и эти часы от CHANEL, бешено дорогие, — хмыкнул Александр. — У меня есть такие.

Она навострила уши. Сейчас, во время таких странных и одновременно страшных событиях, нужно было подозревать всех и каждого. Александр положил часы и розу в зип-пакеты, а затем передал их проходящему мимо криминалисту. Агата отхлебнула немного горячего шоколада, прокручивая в голове последующие слова для диалога, который бы прервал их неловкое молчание.

Вообще-то, они работали вот уже несколько дней вместе, но никакими простыми фразами, кроме деловых, не обменивались. Простая вежливость в словах, вещах, действиях. И от этого на душе тоже стало как-то пасмурно. Всё-таки они работают вместе, неизвестно, сколько ещё продлится это дело, неизвестно, что будет между ними, хорошо бы было наладить контакт, стать хотя бы близкими знакомыми, количество которых у Харрис можно было пересчитать по пальцам одной руки, может, иногда делиться наболевшим, знать друг друга чуть ближе, чем просто обременять их напряжённым формальным общением, которое оглушало даже на фоне посторонних звуков разговоров и машинной мигалки.

Но не хотелось слишком сильно к нему привязываться, не хотелось иметь ещё одну трещину на душе, как однажды.

А это «однажды» стало буквально худшим временем во всей её жизни. Юная первая любовь, искромётные чувства и желание скорее попробовать все запретные развлечения, время юношеского максимализма. Директор сиротского приюта всегда говорила Агате, что это всё мимолётно, что любовь, возникшая так рано, потухнет, словно свечка, оставив после себя только расплавленные чувства, боль и разочарование. Но она не слушала, вопреки всему верила в сказки и мечтала, что её принц увезёт её в далёкое королевство, где не будет никаких забот, где все самые близкие люди будут рядом, место, где всегда светит солнце. Конечно, подобные фантазии у семнадцатилетней Агаты были чем-то сродни нонсенса, но они были. А затем рухнули, как карточный домик, стоило ей вступить за шаткую черту взрослой жизни и отдать ему свою невинность в порыве мимолётной страсти. Как это обычно бывает, он, не сообщив ничего, бросил девушку одним коротким СМС, как последний трус и подонок. Шоколадные замки рухнули, солнце на душе спряталось за чёрными грозовыми тучами, а сама Агата закрылась от людей и с тех самых пор сильно ограничивала себя в кругу знакомых.

Возможно, эта история могла бы показаться абсолютно простейшей банальщиной, которых на свете миллионы, но каждый подросток так или иначе проходил через это — доверял совершенно чужому, ненадёжному человеку, а затем подвергался бессердечному предательству с его стороны. Но что ещё делать девушке, которая однажды в детстве потеряла любимую семью и с тех пор из-за пережитого стресса, сама того не желая, закрыла все двери к своим воспоминаниям на тяжёлые амбарные замки, а ключ выбросила, боясь, что снова переживёт самые страшные моменты своей жизни.

Александр тоже не знал, что лучше всего сказать и как вообще общаться с этой девушкой. Харрис для него была из тех, кто знает себе себе цену, кто волен жить так, как захочет — без опеки, без обязанностей. А вот ему было уже почти двадцать пять лет, но он до сих пор находился под пристальным контролем матери, которая настаивала на мнении, что работа полицейского, к которой Алекс рвался с самого детства, явно не одна из самых простых. И он всегда обижался на неё за это. Ульрик, его отец, был начальником одного из отделов в родном Стокгольме, столице Швеции, а любое его слово в доме было негласным законом. Мужчина уже получил тяжёлую травму, долго боролся за жизнь, но в итоге скончался от пули, которая прошила его насквозь. А Оливии Нильсен не хотелось, чтобы их сыну досталась та же участь.

К сожалению, он знал слишком много о боевых искусствах, облавах, спасению заложников, но в общении с девушками, несмотря на свою внешность, был абсолютным профаном. Особенно с такими, как мисс Харрис. И если однажды он подкупил свою несостоявшуюся невесту огромным особняком и кучей денег, то он сомневался, что с Агатой такое прокатит. Но она манила его к себе своей загадочностью, совершенным отличием от других, манила запахом своих духов, цветом волос, взглядом из-под пышных ресниц. и он жаждал узнать о ней больше, так и не решившись задать ни единого вопроса.

Они стояли совсем рядом друг к другу, даже как-то совсем неприлично близко, что почти упирались в эту невидимую стену между ними. Агата откусила кусочек от сэндвича и мужчина заметил, как на её розовых губах с холодным оттенком синевы, осталась капелька от соуса, что теперь блестела и манила попробовать её на вкус, стереть, чтобы ей не пришлось предстать в неприглядном для остальных свете. Голубые глаза сосредоточенно изучали мягкую кожу с микроскопическими трещинками, а рука сама по себе потянулась к её подбородку, совершенно не давая хозяину уследить за ней. Мужские пальцы слегка поддели линию челюсти и теперь девушка устремила на него полный удивления взгляд зелёных глаз. Он находился к ней так близко, что внутри буквально спирало дыхание, а мир вокруг на секунду стыдливо исчез, оставляя их наедине…

И стоило только ему опалить её губы жарким выдохом, как появилась другая рука, держащая салфеточку. Он стёр соус с её рта и отстранился, а затем, слегка покраснев от своего же напора и нежного желания, точно что-то вспомнив, отошёл, оставляя Агату переваривать сложившуюся ситуацию. Кусочку недоеденного сэндвича было не жить — его владелица от удивления разжала руку и он шлёпнулся о каменную поверхность асфальтированной дороги.

***

На этот раз девушка в кабинете сидела уже одна и перебирала сразу несколько улик и досье одновременно. Она пыталась найти хотя бы единое сходство в жертвах, но всё оставалось неизменным — рыжие волосы и зелёные глаза, а этой было всего лишь семь лет, у неё были чёрные, словно сажа, волосы и глубокие лазурные глаза. Девочка была достаточно симпатичной, ей бы ещё жить да жить, но, видимо, так распорядилась судьба.

Она вертела в руках упаковку с часами, пытаясь найти там хоть что-то выдающееся, но безуспешно — тут точно нужна была экспертиза, поэтому улика незамедлительно оказалась запечатана и передана в нужные руки, а Харрис устроилась поудобнее в кресле и слегка оперлась щекой на руки, собираясь поспать хотя бы пару минут, восстановить силы после изнеможения и раннего подъёма. Но, стоило ей приблизиться к желанному сну, как её тело внезапно вздрагивает, глаза открываются, а взгляд падает на всё ещё лежащий в зип-пакете телефон Лилианы. Она ведь так его и не осмотрела.

Предварительно надев перчатки, как бы всегда подобало при работе с уликами, Агата снова включила его и вышла на главный экран, где, почти не задумываясь, нашла мессенджер. Список всевозможных контактов, журнал звонков, скриншоты с переводами. Но заметила девушка интересную особенность — все номера были переименованы в наборы букв и точек. Закатив глаза, девушка нажала на более-менее свежие сообщения и обратила внимание на одно-единственное, пришедшее в день смерти. Нехорошее предчувствие зажглось в душе Харрис, когда она открыла диалог и пролистала его к самому началу. Короткие сообщения о датах и времени встречи, оплате, видимо,это был какой-то клиент, а после пошёл какой-то цирк. Лилиана сыграла в грязную игру и методом шантажа попыталась выудить у загадочного «N. A.» миллион долларов, ссылаясь на то, что знает его окружение, и если деньги не будут уплачены в срок, то все узнают о том, что он последний неудачник, ведь пользуется услугами проститутки в номерах мотелей, боясь даже показать собственную квартиру.

«Я убью тебя, лилия», — гласило последнее сообщение перед роковым часом смерти.

Агату обдало жаром от осознания того, что за этой незамысловатой аббревиатурой может скрываться настоящий убийца, который явно поехал крышей от шантажа и начал убивать всех подряд, неизменно останавливаясь на рыжих девочках, которые напоминали ему Лилиану…

Но при чём здесь черноволосая семилетняя девочка? Как она с этим связана?

========== Часть 5 ==========

Противоположности никогда не притягивались. Разные люди с разными характерами и жизненными целями априори не могут иметь иметь ничего общего между собой, что могло бы сдерживать их в отношениях, будь то дружеских или романтических. Сколько примеров, когда люди разбегались, даже не пробыв в отношениях и месяца, потому что они слишком разные характерами, они не могут и не смогут принять друг друга, как бы сильно этого не хотели. Никогда весёлый и жизнерадостный человек не сможет общаться с полностью депрессивным нытиком, который желает только лишь умереть и не оставляет попыток покинуть этот бренный мир. Никогда инфантил не сможет найти общий язык с трудоголиком и чистоплюем. Никогда день и ночь не будут существовать в одно время. Никогда, никогда, никогда…

С некоторых пор это постоянно повторяла себе Агата, словно мантру, надеясь, что с ней не случилось то, чего она боялась, словно огненно-красных языков пламени.

Девушка вздрогнула, когда в дверь кабинета неожиданно постучали. Нервозность с каждым днём повышалась всё больше и больше, что очень сильно давило на восприятие внешнего мира. Теперь чуть ли не каждый прохожий представлялся ей опасным серийным убийцей или хладнокровным преступником, который вполне мог узнать её среди тысячи полицейских, а затем даже среди была дня затащить её в тёмный переулок и жестоко растерзать, словно котёнка. Особенно пугало то, что девушка не имела привычки носить с собой оружия в нерабочее время.

— Да, войдите, — сказала Агата, приглашая в свой кабинет.

— Мисс Харрис, — поздоровался с ней молоденький криминалист и передал кипу бумаг. — Есть интересная информация для вас. В теле жертвы нашли следы чьего-то семени, думаю, её убили чуть позже, чем она выполнила свой заказ.

— Да, это уже подтвердилось, я передала материалы диалогов в архив, это добавят в досье, — кивнула она. — Спасибо, Майкл.

Паренёк машинально скрылся за дверью и вместо него в проёме показался Александр в неизменном классическом костюме с галстуком и уверенным выражением лица.

— Привет, каттен, — подмигнул он, но Харрис только сделала вид, что ничего не увидела.

— Здравствуй, Алекс, — ответила и снова уткнулась в бумаги. — Тут как раз принесли результаты экспертизы. Представляешь, внутри Лилианы нашли семя, и теперь есть подозрения, что убийцей может оказаться последний клиент, который подписан у неё в телефоне, как «N.A.». Она, оказалось, шантажировала его фотографиями. Этот подозреваемый точно из какого-то светского круга, важная шишка, раз услуги проститутки смогут разрушить его репутацию, — рассказывала она, с воодушевлением вдаваясь в подробности.

Полицейское дело было для Харрис не просто работой, а делом всей жизни. Пусть она не обладала выдающимися физическими данными, но с умом подходила к любому делу, интуитивно предугадывала возможные последствия, строила логические цепочки и вообще просто обожала сложные загадки, над которыми нужно было интенсивно размышлять, это приносило какое-то особенное удовольствие.

— Ты очень серьёзно отнеслась к этому делу, — мягко усмехнулся Александр, — Неожиданно.

— Жертв с каждым днём становится всё больше, мы не можем дальше сидеть сложа руки, нужно действовать. Поэтому я начну с наших коллег, как говорят, доверяй, но проверяй.

Он даже не успел ничего сообразить, как Агата метнулась на выход, обогнула дверной проём и направилась к лаборатории, где как раз недавно сделали анализ ДНК, но громкий, слегка нервный крик Александра заставил её остановиться:

— Каттен, может, нам не стоит терять время на эти анализы? — голубые глаза забегали, не смогли сосредоточиться на чём-то одном, а он мягко взял её руку и легко потянул назад к кабинету. — Мы и без них сможем найти этого преступника.

— Что, чёрт возьми, ты несёшь? — удивилась она. — Ты ведёшь себя странно, Нильсен.

— Да, прости, — но он до сих пор не отпустил её руку, что она поняла не сразу, чувствуя опаляющее тепло его ладони. — Агата…

В душе девушки что-то неприятно зажглось, и она в порыве выдернула свою руку из его хватки, бросила на него подавленный, слегка затуманенный взгляд, словно у загнанной кошки, а затем развернулась и отправилась вдоль по коридору. Мужчина всё ещё пытался её остановить, но большее количество времени только смиренно шёл рядом. Был слышен только воинственный стук каблуков о плитку на полу помещения.

В лаборатории девушка сразу же присела за свободный стол и быстро застучала пальцами по клавиатуре, открывая необходимые программы и базу данных всех коллег. Она пробила документы и ещё пару раз кликнула мышкой, сосредоточенно пробегаясь глазами по монитору, который отражал портрет за портретом. Александр скрестил руки на груди и слегка отвёл глаза, ожидая полнейшего провала. Спустя пару минут лицо Агаты застыло в шоке, а затем медленно повернулось в сторону мужчины.

— То есть… Это ты подписан «N.A.», и это ты — убийца?..

— Да и нет, каттен, — вздохнул Нильсен. — Да, я был близко знаком с Лилианой, проводил с ней сеансы за деньги и всё такое прочее, но, поверь мне, даже если бы она вправду рассказала всё, я бы никогда не опустился до такого.

— Но это сообщение… И вообще вся эта ситуация… Как мне тебе верить, если я тебя даже не знаю? — злобно прошептала она.

— У меня есть железное алиби. Я в эту ночь засиживался в своём любимом клубе на окраине, как раз рядом с мотелем и Шайн-стрит, бармен точно меня помнит, — уверенно сказал он, но в следующую минуту слегка замялся. — Я всё хотел пригласить тебя туда…

— Деловая встреча с очевидцем, Александр, если ты мне не врёшь, — мрачно оборвала его Агата. — Ничего более.

— Да, конечно… — усмехнулся он, неловко дотронувшись рукой до затылка. — Я заеду за тобой в восемь вечера, если ты не возражаешь.

— Да, — сухо бросила она, а затем отвернулась, чтобы не видеть его. Он вышел, слегка прихлопнув дверью, и девушка устало провела ладонью по лицу, будто бы пытаясь стереть с него разочарование.

Это было, словно неприятный сон, кошмар, который впился под кожу тысячей неприятных иголочек. По спине пробежался холодок, а в горле застрял ком. Что, Харрис, хотела узнать о нём больше? Теперь довольна новообретённой информацией? Она пару раз глубоко вдохнула, затем встала, но ноги совсем её не держали. Сердце так бешено колотилось, понять это состояние не могла даже владелица этого тела. А вдруг он врёт? Вдруг он вправду убийца? Так много различных вопросов крутилось в голове, что за ними было не угнаться, не поймать, это только больше изводило набитую голову.

И почему она так волнуется, будто должно произойти страшное? Будто что-то скреблось внутри при мысли о том, что Алекс вправду может быть убийцей, предать правоохранительные органы всего мира и вступить на скользкий путь зла. Сейчас у него пока что нет алиби, но если он убийца, какими могут быть его мотивы? Невзаимная любовь, секреты, недоверие к женскому полу, особенно к тем, кто так похож на Лилиану. Настанет время, он поймёт, что Агата имеет сходство с убитой, и точно так же поднимет на неё ножик, а затем бросит на асфальте, как никчёмную куклу. Пока-пока, жизнь!

«Почему же жизнь такая сложная штука?» — прошептала Харрис, уткнувшись носом в свои ладони.

***

По крайней мере, Александр не обманул. Ровно в восемь в прихожей её небольшой квартиры раздался звонок, оповещающий о прибытии кавалераколлеги. Замок щёлкнул, открывая ему проход в небольшую обитель, и перед ним показалась её хозяйка, кажется, самая прекрасная девушка, которую он только видел когда-либо. Переливающиеся рыжие локоны обрамляли щёчки девушки, обтягивающий золотистый топик с длинными рукавами подчёркивал форму груди, а на бёдрах красовались чёрные джинсовые шортики с живописной золотой вышивкой. Мужчина на секунду замер, снова оглядел её с ног до головы, перевёл дыхание, а затем протянул руку, приглашая на выход. Агата поправила босоножки, которые тонкими ремнями обхватывали её изящные щиколотки, и, даже не взглянув на его руку, по-деловому прошлась вперёд.

Клуб «Страсть‘O’сфера», находящийся неподалёку от мотеля «Ночь Амура» рядом с Шайн-стрит, был давно облюбован всеми толстосумами, которые только были в Нью-Йорке. Все мечтали попасть в эту атмосферу, освещённую неоновыми прожекторами, своими глазами увидеть богатую мебель и дорогое стекло, из которого лилось просто невероятное количество спиртного. Танцпол был просто огромен, а на нём тряслась толпа людей, поднимая руки вверх и вместе с этим выкрикивая слова песни.

— Слушай меня внимательно, — серьёзно сказал Александр, стоило только машине оказаться у самой парковки. — Здесь обитают очень опасные шишки и мафиози, Агата, и они очень не любят полицию, поэтому старайся держаться от них подальше.

— Нильсен, я не маленькая девочка, чтобы ты мне объяснял правила поведения в обществе плохих дядей, — нахмурилась она. — Я справлюсь.

— Нет, я обязан тебе всё рассказать, — напористо сказал он, но в эту же секунду покраснел. — Когда мы войдём, ты должна держать меня за руку. Постоянно.

— Ты не охренел ли?! — вскрикнула в возмущении она.

— Это для твоего же блага! Они не любят новых лиц, поэтому могут полезть с расспросами. Такие ребята доверяют только своим глазам, но никак не словам, так что это вынужденная мера, — рыкнул Алекс. — Они чувствуют любой подвох, забудь о серьёзности своего задания, разговаривай с максимально расслабленным лицом и старайся не размахивать жетоном.

Агата только закатила глаза, а затем глубоко вздохнула, наполняя лёгкие необходимым кислородом, которого катастрофически не хватало в данную минуту, когда они сидели в его машине, а между их лицами почти не было расстояния из-за напряжения и злости. Мучило иррациональное желание чего-то нового, ранее неизведанного, мучил пожар из противоречивых чувств. Они так и смотрели глаза в глаза, изучая незнакомый мир, пытаясь найти ответы. Цвет глаз Александра пускал по спине холодок, Агаты же — волны жара, как от уютного камина в гостиной.

Зашли внутрь они всё-таки вместе, как самая настоящая парочка. Он мягко обнимал её за талию, а она хваталась за его плечо, как за спасительный круг. Алекс особо не выделялся среди богачей — такие же классические костюмы, такие же манеры общения, он иногда пожимал руки знакомых, а его тело, — она чувствовала, — заметно напрягалось, когда чей-то взгляд задерживался на ней дольше позволенного. Это было похоже на игру в секретных агентов, внедрение на территорию врага под прикрытием. Азарт разлился по венам, уровень приятного адреналина в крови понялся, и она переставала чувствовать себя неловко в его объятиях, лицо приобрело расслабленный вид, о котором говорил мужчина, а из головы чуть не вылетела мысль о цели посещения.

— Александр Нильсен! Сколько лет, сколько зим! — раздался чей-то радостный голос за спиной, отчего оба вздрогнули. Она — от неожиданности, он — от предвкушения очень и очень долгого разговора.

— Олаф, как давно не виделись! — с натянутой улыбкой обратился он к партнёру. — Вправду, сколько же времени прошло с нашей последней встречи.

— Подумать только, год назад случайно расстались на Скансене в Стокгольме, а сегодня я нахожу тебя в Америке! Ух, хитрец! — всё вспыхивал норвежец в порывах радости. — А вы, очаровательная леди?

— Это Агата, она моя…

— Невеста, — прервала его девушка и мило улыбнулась буквально расцветающему Олафу, подала элегантную ручку для лёгкого поцелуя, украдкой глядя на удивлённого мужчину.

— Ай, Александр! Ай, какой шустрый! — рассмеялся мужчина во всё горло. — Просто умру, если не узнаю историю вашего знакомства! Ты же всю жизнь только и твердил, что у тебя никогда не будет отношений и ты лучше предпочтёшь работать всю жизнь.

— Ох, это очень сложно, не хотелось бы тебя обременять такой длинной историей, — пытался отмазаться Алекс, но тут же получил какой-то слишком неодобрительный взгляд со стороны друга. — Впрочем, мы никуда не торопимся, ночь только начинается!

— Вот это настрой! — одобрительно произнёс бизнесмен и развязно облокотился на одно из ограждений, жестом подзывая официантку с напитками. — Хочу знать буквально всё до мельчайших подробностей!

Пара переглянулась, но они тут же отвели взгляд, осознавая, насколько же эта ситуация всё-таки неловкая. Кожу обожгло жаром смущения, а по телам прошла мелкая дрожь, будто озноб.

— Мы познакомились после того, как я остановился здесь, в Нью-Йорке. Вроде бы, ничего в тот вечер не обещало беды, но был такой сильный снегопад, что представить страшно, благо, я был на машине. Присел за столик, заказал вино и пасту с креветками, ожидаю дальше, а затем вижу — вбегает девушка, совершенно промёрзшая, мокрая и вообще, даже смотреть на неё страшно! — подмигнул Александр своей коллеге, на что получил невесомый тычок в бок.

— Уж не прямо-таки страшно, я выглядела вполне нормально! Такси остановилось далеко, мне пришлось пробежать несколько кварталов на каблуках, потому что я уже опаздывала на встречу.

— Бедная лилла каттен, уже не знала, как наконец-то найти себе ухажёра, поэтому знакомилась через интернет, но с таким скверным характером попробуй справиться! — на этот раз под ударом оказалась его нога. — Но горе-поклонничек не пришёл, бросил её на произвол судьбы, и ей пришлось подсесть ко мне, раз уж она пришла, а остальные столики были заняты.

— А у меня вообще не было желания к нему садиться, между прочим. Такой напыщенный и надутый, что вот-вот лопнет от самоуверенности! — эти речи про друга явно позабавили Олафа, а Агата получила лёгкий щипок за руку и шикнула на Александра.

— Она подсела ко мне, тоже сделала заказ, а затем у нас как-то само собой завязалось общение. Слово за словом, фраза за фразой, но мы нашли общий язык.

— Весь вечер смеялись, уверена, ты знаешь, каким он бывает шутником, — усмехнулась Агата, игриво поддев его бедром.

— Да уж, она так веселилась, что у неё еда изо рта выпадала, — она снова наступила ему на ногу, — А я был просто поражён её серьёзностью, ответственностью и острым умом, — тихо сказал Александр.

— Придурок, — шёпотом рыкнула Харрис, а в следующую секунду почувствовала, что не без помощи ноги своего коллеги потеряла равновесие.

Агата чуть не приземлилась на пол, но сильная рука Александра удержала её за талию, слегка наклонила, заставив чуть прогнуться. На его лице промелькнула злорадная усмешка, а затем эмоция сменилась на наигранную взволнованность, будто бы девушка упала сама.

— Ох, ты в порядке, мин шалек*? — произнёс он, а она чуть не захохотала в голос, что было ей несвойственно, но решилась всё же ему подыграть.

— Какая я неуклюжая! — сокрушённо сказала Агата, поднимаясь, но в итоге оказавшись лицом к лицу со своим визави.

— Я никогда не забуду нашу первую встречу. Тогда я понял, что она — та, кого я искал всю жизнь, — сказал Александр и чуть приблизился к губам Агаты, намереваясь дотронуться до них.

Мир вокруг померк на пару казавшихся такими длинными секунд, а они всё стояли глаза в глаза, но никак не могли насмотреться. Щёки обоих порозовели, губы находились неприлично, даже интимно близко, угрожая слиться в нежном поцелуе, но какая-то энергия будто сдерживала их, подпитывала желание прикоснуться, дразнила короткой дистанцией. Они будто светились, а между ними бегали тысячи молниеносных искр, озаряющих буквально каждый миллиметр пространства.

— Ох, Создатель! Какая прекрасная история!

Олаф разразился бурными овациями, а парочка неловко друг от друга отстранилась, стоило им осознать, что только что произошло. Какое-то наваждение закрыло им сознание, оставляя для обзора только мягкие губы и желание почувствовать, какие они на вкус.

— Я пойду, промочу горло, — прокашлялась девушка, стремительно уходя в сторону барной стойки.

Душа дрожала вместе с телом, было невероятно сложно передать каждый оттенок её эмоций, которые она сейчас испытывала. Невероятное чувство радости постепенно смешивалось с разрушающим раздражением. Ах, если бы не громкий вскрик Олафа, может, они бы самозабвенно потонули друг в друге, разжигая искры чувств, которые бы растопили её ледяное сердце, сорвали все замки в её душе. Она помнила, как сильно затрепетало её сердце, стоило его губам оказаться так близко к её, помнила, как по спине пробежали мелкие искорки электрического тока, стоило нежным ладоням коснуться до оголённой кожи живота.

Агата вздохнула. Нельзя. Он подозреваемый, он может быть убийцей, кровожадным и хладнокровным, тем, кто точно лишь ждёт удобного момента, чтобы перерезать ей горло и вставить туда стержень розы, покрытый острыми кинжалами-шипами. От этих мыслей дыхание перехватило и девушка неосознанно коснулась шеи.

— Здравствуйте, Аарон, — произнесла она, стараясь не показывать лишних эмоций, с расслабленным лицом, как её учил Александр.

— Мадам желает выпить? Виски, мартини, коктейли алкогольные и без? — приглашающе бармен указал на свободный стул. — Заказывайте, всё, что вашей душе угодно.

Угодно душе? Он не сможет дать того, по чему скулит душа.

— Мартини, — произнесла Агата и в следующую секунду перед ней оказался треугольный бокал на тонкой ножке с прозрачным зеленоватым напитком внутри и оливкой, насаженной на изящную шпажку. — Благодарю. Теперь мне нужна информация о том мужчине.

Харрис слегка кивнула в сторону Алекса, который ждал её чуть поодаль от стойки. Аарон неодобрительно хмыкнул и с подозрением уставился на девушку:

— Что именно вас интересует?

— Ничего противозаконного, честное слово, — заверила его она. — Всего лишь ваше подтверждение, был ли он неделю назад в примерно восемь вечера в этом баре?

Мужчина поднял взгляд вправо вверх, Агата, достаточно тонко знающая психологию эмоций и мимики, сразу поняла, что он вспоминает, видел ли он Александра раньше. Секунду спустя он уверенно посмотрел ей в глаза и утвердительно кивнул.

— Видел, и не раз. Тогда была моя смена, он взял несколько бокалов виски, насколько я помню, вспоминал какие-то грустные моменты из своей жизни, право, уже не помню, что именно. Многие сюда приходят поплакаться, — рассказывал бармен. — Потом его часов в одиннадцать, почти в полночь, вызвали, говорит, на работу. Я ему подал воды минеральной, протрезвел почти сразу, оставил щедрые чаевые и вышел.

Внутри поднялось какое-то щекочущее чувство, дыхание приостановило нормальный ритм и теперь спиралось где-то глубоко в лёгких. Алиби есть, свидетель подтвердил!

— Отлично. Через несколько дней я зайду примерно в это же время, повторите ещё раз то, что слышали, но для диктофона, хорошо? Приятно иметь с вами дело, — улыбнулась Харрис, залпом допила мартини, отправила в рот оливку и кинула на столешницу крупную купюру.

Осталось только дождаться того самого дня, а затем двигаться дальше по следствию. Если их ничего не задержит, вскоре, она верила, они смогут выйти на след загадочного убийцы и следующую тропу воспоминаний.

========== Часть 6 ==========

Агата снова оказалась в просторном коридоре, который казался в этот момент ещё больше, чем был ранее. Внутрь он уходил в темноту каким-то закрученным, винтообразным, таким же наполненным чудными дверями в воспоминания со всех сторон. Агата немного прошлась вдоль него, заглядывая буквально в каждую щель, но они скрывали только совсем неважные, — она чувствовала, — воспоминания. Она усвоила правила мира своего подсознания — чтобы разгадать загадку, ей нужно вспомнить что-то глубокое, что-то невероятно личное, то, что даже её сознание решилось закрыть от неё на огромные и тяжёлые замки, которые разломать было под силу только ей самой.

Эта дверь отличалась от других своей совершенной простотой, но единственным нюансом. На ней висел большой кодовый замок, небольшая панелька, как калькулятор, разве что без арифметических действий деления, умножения, сложения и так далее, и тому подобное. Неглубоко задумавшись, Агата хотела было ввести свой день рождения, но, немного подумав, ввела одно из чисел декабря месяца, почти канун Рождества. Почему-то внутри неё зажглось ощущение, что она всё делает правильно, вспомнив эту, казалось, совершенно незнакомую дату.

Дверь открылась, за ней показался просторный холл Бишоп-Мэнсон, один из извилистых коридоров, ведущий в светлую столовую, обставленную дорогим антиквариатом и дизайнерской мебелью. Семейный ужин шёл своим чередом. Во главе чинно сидела тётушка Аннет, которая любовалась огромным букетом ярких, словно солнце, жёлтых роз, справа от неё находились Ирма и Джонатан Харрис, затем дядя Чарльз, а по левую руку сидели маленькая Агата, Элиза и Данте, но почему-то одно из мест пустовало.

— Тётушка, ты пригласила ещё кого-то на семейный обед? — спросила рыженькая, уставившись на родственницу.

Ирма удивлённо посмотрела на сестру и оглянулась на пустое место в «детской» стороне, на котором стояли тарелки, приборы, салфетка и стакан с уже налитым соком, чтобы не подавиться жирным мясом утки. Аннет почему-то сильно смутилась, точно что-то вспомнив.

— Энни, мы же разговаривали на эту тему, — прошептала женщина сестре в надежде, что она обратит внимание на такое досадное недоразумение.

— Я знаю, знаю, но мне трудно в это поверить, понимаешь?.. — начала было старшая Харрис, но младшая вдруг резко кивнула в сторону Агаты, которая с пылающим в глазах любопытством уставилась на маму и тётю.

В душе зажглось очень неприятное недоверие. Подумать только, что родные люди скрывали что-то серьёзное, о чём можно было знать всем, кроме неё. Даже сквозь пространство и время девушка узнала в себе эту детскую обиду на родителей и недоумевала, почему же не посвятили её, даже не попытавшись объяснить маленькой девочке хотя бы сущность проблемы. Иногда взрослые думают, что могут решить всё сами, тщательно закрывая от детей неприятную правду или небольшие проблемы, но, как гласила известная пословица, устами младенца очень часто глаголит самая настоящая истина, которую пусть не понимает сам ребёнок, но зато смогут понять старшие.

Молоденькая служанка особняка Марта быстро убрала непрошенный сервиз, а затем обед продолжился в привычной тёплой семейной атмосфере, которая была для неё такой непривычной. Она ходила вокруг стола, рассматривала лица родителей, который долгое время совсем не могла вспомнить. Красивые, изящные волны рыжих волос на плечах у мамы, её мягкое лицо с лёгкой улыбкой пухлыми губками и озорным огоньком в зелёных глазах. Внешностью она явно пошла в маму, а затем внезапно вспомнилась тётушка, постоянно говорившая, как сильно Агата похожа на свою маму. Характер и привычки явно достались от папы — хмурый взгляд, хотя и непривычно мягкий, а также побалтывание ногой под столом, что также часто раздражало тётю, которая беспрестанно повторяла маленькой племяннице, что настоящие леди так не делают.

Но стоило девушке погрузиться в эту пучину, как какая-то невидимая сила вытолкнула её из воспоминания об обеде, а затем почти впечатала в дверь, за которой слышался надрывный детский плач. Душа похолодела, а кончики пальцев заметно онемели, создавая ощущение липкого страха, который поселился где-то внутри. Ладонь прижалась к деревянной лакированной поверхности с морозно холодной решёткой, походившей на тюремную, которая закрывала небольшое окошечко. Не зная, что она делает, девушка привстала на носочки и посмотрела, надеясь увидеть в стекле воспоминание, но внезапно увидела там своё отражение с выражением настоящего ужаса в глазах. Девушка вздрогнула всем телом, вскрикнула и отвернулась, лишь бы не видеть этого кошмара наяву. Коридор тоже преобразился, будто подстраиваясь под её настроение. Ещё когда она оказалась тут вновь, отовсюду веяло теплотой, а из щелей пробивалось шаловливое солнце, согревающее всё вокруг. Но в этот раз сочился холодный голубой цвет.

За дверью была её старая комната, в которой она жила, будучи у тётушки. Дождь барабанил по окну, словно лился из ведра, на кровати сидела тётушка Аннет, положив подбородок на маленькую рыженькую голову Агаты, которая навзрыд рыдала на её груди. У девушки защемило сердце, когда она поняла, что в этот день умерли её родители. Морщинистая рука тёти мягко гладила волосы племянницы. В тот момент девочке было семь лет.

Девушка проснулась в холодном поту, а сердце пребольно защемило. На глазах застыли слёзы, но она сразу попыталась их стереть, стоило ей увидеть внимательный взгляд психолога.

***

Уже на следующий день напарники уже сидели в кабинете Агаты в небольшом напряжённом молчании. Девушка задумчиво листала какие-то документы, стараясь не смотреть на Александра, сосредоточенно собирающего кубик Рубика. Думать о деле получалось сравнительно трудно, когда он находился рядом.

Она всё не могла понять, что происходит между ними, как далеко они ещё смогут зайти с этими недвусмысленными намёками. Ляпнуть что-то про его невесту! Да уж, Харрис, это и есть твоя хвалёная холодная голова и стальная выдержка? Это и есть твоя психическая прохладность, есть твой защитный барьер против сего мира?

Она чуть усмехнулась своим мыслям, а затем снова метнула взгляд в сторону напарника, но на этот раз будто бы хотела проделать в нём дыру насквозь. Чёткая линия челюсти, чуть впалые скулы, выделяющиеся на общем фоне бледно-розовые губы, которые из раза в раз растягивались в милую улыбку. Каштановые волосы, кажущиеся такими мягкими, словно редчайший шёлк, были собраны в укладке, которая шла ему. Пиджак от костюма лежала на кресле, поэтому теперь девушка любовалась на его плечи, руки и грудь, соблазнительно обтянутые тканью белой рубашки, у который были расстёгнуты первые несколько пуговиц. Руки зачесались в желании прикоснуться к открытой нежной коже, провести ноготками по мужественной шее, чуть задеть Адамово яблоко, а затем прижаться к его подбородку горячими губами и прочертить линию поцелуев до губ. Вот бы ощутить, как часто при этом замирает сердце.

— Таким темпом ты проделаешь во мне дыру, — улыбнулся Александр. — Не забудь слюни подобрать.

— Я не пялилась на тебя! — бурно возмутилась Агата. — Просто задумалась.

— О чём же ты думаешь? Посвяти меня, — спросил Александр, не отрываясь от своего занятия.

— О том… Что тебя совершенно не касается, Алекс. Так что молчи и продолжай наслаждаться безделием, — хмыкнула она, выставив бумажки перед лицом так, чтобы он не увидел кровь, прилившую к её щекам.

— Ты краснеешь, милая, — констатировал факт мужчина. — Неужели я тебе нравлюсь?

— Больно ты мне нужен, чтобы пялиться на тебя и твоё раздутое самолюбие.

Вдруг в дверь постучались. Агата машинально встала и прошлась мимо напарника, даже не посмотрев на него. Одним движением она поправила волосы и распахнула дверь, но вместо коллеги в полицейской форме перед ней предстала девушка с густыми каштановыми волосами до лопаток, тёмными, словно ночь, синими глазами. Она была одета в водолазку цвета хаки и тёмные брюки зелёного цвета, на плече висела объёмная сумка, а между губ была зажата тонкая сигаретка с розовым фильтром.

— Я могу вам помочь? — подняла бровь Харрис, но незнакомка лишь окинула полицейскую критическим взглядом, а затем уставилась на Нильсена.

— Так вот, где ты пропал, Алекс, — фыркнула она, а затем пихнула Агату в плечо, чтобы вытеснить её с прохода.

— Энжел, что ты здесь делаешь? — вскочил мужчина, становясь напротив неё. — Я не просил тебя приезжать за мной из Швеции. Теперь моё место в Нью-Йорке.

— Ты обещал на мне жениться! Обидно будет, если мой папочка узнает, что ты променял меня и миллионы долларов на сорок тысяч в год плюс тесную каморку и нулевое продвижение в должности, — потянула она.

— Папочка, который приходится тебе роднёй, или тот, который трахал тебя за день до нашей свадьбы? — язвительно выплюнул он, за что получил хлёсткую пощёчину.

— Сучка.

Агата удивлённо смотрела на разворачивающуюся драму, но в следующую секунду встала перед напарником, намереваясь спасти его от разъярённой бестии.

— Офицер Харрис к вашим услугам, мисс…

— Мисс Корте. Энжелла Корте, — представилась она пренебрежительным тоном, будто Агата должна была заранее знать о том, что разговаривает с очень важной шишкой.

— Итак, Энжелла, нуждаетесь ли вы в детективных услугах нашей доблестной полиции? — пыталась она наладить контакт. — Возможно, это вообще какие-то недоразумение.

— Ошибки быть не может, офицер Харрис, мне нужен Александр, — уже вполне спокойно ответила та. — Однажды он обещал на мне жениться.

— Я ничего не обещал! — возмутился Алекс, хватаясь за плечи напарницы. — Она бредит.

— Ты бросил меня перед самой свадьбой, плюнул в лицо своим отказом под взором Господа! Прямо у алтаря! — взвизгнула Энжел. — Я пришла… Пришла попросить второй шанс, Алекс.

Брови Агаты разве что не упёрлись в потолок от удивления. Внутри разгорелась самая настоящая война из противоречивых чувств, а по венам растёкся ледяной страх, что прямо сейчас Нильсен оттолкнёт её, бросится в объятия Энжеллы и согласится снова сыграть свадьбу. Её накрыла такая иррациональная паника, что в желудке чуть скрутило. Хватка на плечах девушки чуть усилилась.

— Знаешь ли… Вообще-то у нас сейчас идёт расследование очень важного дела, — возразил мужчина.

— Я смогу помочь, — отозвалась она. — Ты ведь знаешь, на что способен мой отец. Он отправит своих шпионов куда скажешь, выследит всё, что угодно.

— По логике здесь должен быть какой-то подвох, верно? — подала голос Агата.

— Верно, — подтвердила Корте. — Он должен будет на мне жениться, как только кончится следствие.

— Обалдела? — возмутился Александр.

Харрис быстро развернулась и приблизилась к лицу Александра близко-близко, так, что её дыхание слегка пощекотало его губы, заставив на секунду оцепенеть, а голубые глаза уставились прямиком в зелёные. Мысли заходили ходуном, предлагая различные варианты её не до конца понятного действия. Но Агата только быстро зашептала:

— Нам понадобится её помощь! Её связи помогут побыстрее распутать это дело.

— Предлагаешь мне жениться на этой полоумной?! Ты в курсе, что хочет сделать со мной её папаша? — горячо зашептал он, не отрывая взгляда от неё.

— Нет, ты не понял, Алекс, ты можешь якобы согласиться на её условия, а затем я всё смогу разрулить, — заверила она.

— Это абсолютно безрассудная идея, но мне почему-то очень хочется тебе верить, каттен, — ответил он, рассмеявшись.

Он приблизился к её губам, опалив их горячим дыханием, чуть коснулся, но только слегка, приблизившись, но тут же отстранился, будто передумав о таком поспешном шаге. Агата уже издала нетерпеливый вздох, но Алекс лишь отстранился, а затем подошёл к Энжел с деловым выражением лица.

— Хорошо, — подытожил он. — Можешь помочь, а затем… Мы сможем вернуться к разговору о свадьбе.

Корте улыбнулась и протянула изящную руку, а мужчина, пусть и не очень уверенно, но пожал её. Договор состоялся.

Комментарий к Часть 6

Такие дела, мои хорошие

Последний день перед началом новой четверти/семестра сопровождается частью и развитием отношений наших любимых детективов. Тем временем, я всё ещё бьюсь головой об стол в написании очередного черновика, это правда очень, ОЧЕНЬ сложно.

Всем желаю хороших оценок :)

========== Часть 7 ==========

Комментарий к Часть 7

(1) Angioletto mia(итал.) — мой ангелочек

Часть вышла чуть позже, простите, это мой косяк. Приятного прочтения!

Кажется, Агата Харрис уже тысячу раз успела пожалеть о своём решении связаться с итальянской мафией.

Она сидела в своём кабинете, поглощаемая гнетущей тишиной, которую изредка прерывал шелест бумаги и чьи-то шаги где-то за дверью. Все люди были заняты своими делами, но только она сидела, опершись на руку, скучала, даже не смотря на документы, мелкие чёрные буковки которых уже мозолили глаза. Было очень непривычно теперь воспринимать одиночество, поглотившее её буквально с головой. Без Александра помещение было совсем пустым, безжизненным, казалось, даже мёртвым, в чём она теперь ясно убедилась. Раньше работать в одиночестве, не иметь вообще никаких напарников было для неё праздником, привычным для образа жизни. Всегда наедине с собой, жила в однокомнатной квартире, сидела в своей одноместной каморке днями и ночами, потихоньку двигалась по должности и не знала никаких забот от того, что она находится совсем одна. Но с началом этого дела про серийного убийцу Нильсен полностью поменял её взгляды — теперь ей было совершенно некомфортно находиться одной, на душе скребли острыми коготками кошки, а постель казалась невероятно холодной, хотя раньше она была совершенно нормальной.

Она до сих пор не могла признаться самой себе, что мужчина ей небезразличен, хотя она мало что о нём знает. Но эти мимолётные прикосновения, его дыхание на её губах, когда они находились непозволительно близко друг к другу, всё это, — она была точно уверена, — говорило о чём-то большем между ними, чем есть сейчас. Было такое ощущение, будто бы Агата снова вернулась в свой наивный подростковый возраст, когда на душе ещё светило яркое солнце и ещё были живы мечты о том, что в какой-то момент объявится принц. И он объявился. На своём автомобиле, сияя запонками на классическом костюме, он поселил в её душе самые настоящие сомнения насчёт своего образа жизни, а становясь с ней хорошими знакомыми и вовсе заставил чувствовать к себе симпатию.

Но сейчас он пропадал где-то в клубах, которыми заправляла мафия, чтобы снова налаживать с ними связи, а девушку оставил сидеть в душном кабинете с объяснением, мол, это очень опасно, ведь тогда они вообще всё поймут и убьют обоих. С одной стороны, было очень мило с его стороны, что Алекс так волнуется за Агату, но с другой, хотелось вырвать все волосы этой ужасно назойливой Энжел, которая так и норовила прицепиться к его руке, словно они уже женатая пара. Она даже нацепила золотое кольцо с алмазной россыпью, которым Алекс сделал ей предложение, что чуть не вывело из себя полицейскую, почти заставив забыть о хвалёной профессиональной выдержке, очень необходимой в этот момент.

В какой-то момент итальянка посчитала себя её подружкой, без лишних слов плюхнулась на мягкий диван с кружкой кофе из автомата и, будто напевая, начала рассказывать о том, какая свадьба непременно должна быть в богатых аристократических кругах Коза-ностры. Харрис было страшно даже подумать, сколько времени она всё это рассказывала, пока детектив Гудман куда-то увёл Алекса обсудить ход расследования.

От скуки Агата взяла телефон и напечатала:

Вы:

Ты скоро? Я устала сидеть в одиночестве.

Алекс:

Кажется, мне предстоит провести здесь ещё какое-то время

Алекс:

Энжел предалась мечтам о нашей с ней свадьбе. Папочка-Босс явно доволен этим решением

Алекс:

Правда, я до сих пор не могу поверить, что я согласился на эту авантюру

Вы:

Ты говорил, что доверяешь мне.

Алекс:

И я не меняю своего решения, каттен. Я верю, что ты сможешь всё разрулить, но мне всё равно страшно. Нужно просто видеть, как он прожигает во мне дыру насквозь!

Алекс:

Правда, в этом деле с тобой не сравнится никто

Агата вмиг вспыхнула, словно спичка и уже собиралась набрать гневный ответ о том, что кому он нужен, чтобы смотреть на него, и вообще… Но телефон издал короткий звонок, означающий, что пришло ещё пару сообщений:

Алекс:

У тебя такой милый румянец, каттен

Алекс:

И не смотри так на телефон ;)

Девушка машинально положила устройство на стол вниз экраном и надула пухлые губки, пытаясь понять, как этот засранец умудряется воздействовать на неё даже через экран. Но где-то в глубине души зашевелилось тёплое чувство, от чего на лице даже расцвела смущённая улыбка.

***

Было непросто сидеть среди крупнейших мафиози, играть голубка мира и слащаво щебетать что-то про «серьёзные намерения» по отношению к мисс Корте, но, кажется, Александр с этой ролью отлично справлялся. Конечно, он сам не знал, как слова о бесконечной любви срываются с его губ, прерываясь разве что глотком дорогого янтарного виски, который обжигал горло, как ни один напиток в мире. Или это был мандраж?

Он точно был готов убить свою напарницу за такой странный способ переманить шпионов на их сторону, но, как ни странно, это помогало — Антонио Корте сидел, сияя от счастья, хотя пару минут назад, как швед вошёл в одно из пристанищ Коза-ностры, был готов разорвать его на миллионы осколков за то, что так опорочил «Ангиолетто миа”(1) буквально перед всем честным народом. Но стоило Александру заговорить, как же сильно он любит Энжел и как он хочет на ней жениться, предводитель сразу подобрел, а его рот, обрамлённый чёрной, местами даже седой эспаньолкой, растянулся в одобрительной улыбке, которую немедленно подхватили его лизоблюды.

Эти слова вырывались сами собой, вероятно, в этот момент он думал о своей напарнице, будто он сидит и знакомится с её родителями, простыми англичанами, как она однажды сказала, а не с итальянской мафией, готовой в любой момент наставить на него дула навороченных пушек. Вообще, было очень странно, что сам Александр питал такие непривычные для него чувства, сносящие крышу, заставляющие его перед выходом на работу значительно долго прихорашиваться перед огромным зеркалом. Пусть должность сержанта не была для него лёгкой, но он так отчаянно мчался в так быстро ставший родным кабинет офицера, что иногда ему становилась страшно от самого себя. Вечерами он мотивировал себя, что он ещё найдёт подходящую для него девушку, возможно, даже вернётся к Энжел, но уж точно никогда не будет связываться с ханжой по имени Агата Харрис… Правда, потом он ударял себя ладонью по лбу и долго матерился, коря себя за такое стереотипное мышление о его маленькой напарнице. А потом шёл в клуб, где в пьяном бреду плакался бармену о своей несчастной любви, которую уж точно никогда не разделит небезразличная ему девушка. Наутро всё повторялось заново.

Рядом всё сидела Корте и что-то шептала ему на ухо, но любые слова пролетали мимо его сознания, ему даже не хотелось слушать пустую болтовню о том, как же сильно она рада, что Александр простил её и одумался.

А простил ли? Нет, конечно же нет. Он помнил тот злосчастный день, словно это было вчера. Несколько месяцев назад должна была состояться их свадьба, должная скрепиться узами нерушимой любви. Правда, кто же знал, что разрушить её оказалось легче лёгкого? Тогда был поздний вечер, он возвращался в отель, где должен был ночевать, чтобы со следующего утра началась рутина — предсвадебная фотосессия, затем встреча с родственниками, церемония, а затем и свадебный банкет. Но стоило ему открыть дверь, как на пороге Президент-Люкс он заметил чьи-то мужские ботинки, неряшливо разбросанные по коридору. В гостиной на диване валялось платье и какая-то футболка, чуть дальше — нижнее бельё, а из спальни (как он не заметил раньше?) слышались неприлично громкие стоны. Он стоял, словно неживой, лицо бледное, а в голове шум, который, казалось, уже ничем не перебить. По наитию Алекс открыл дверь и увидел, как его возлюбленная, запрокинув голову, прыгала на каком-то амбале его невеста и стонала во весь голос всякие пошлости. Мир рухнул, словно карточный домик.

Увидев тогда его, Энжел испугалась, но была очень сильно удивлена, что он не набросился на них с кулаками, а лишь подавленно посмотрел на развернувшуюся картину.

Когда он, не сказав ничего, вышел из комнаты, в ней будто что-то больно стукнуло, и она сорвалась, побежала за ним, но на все извинения и слова о любви ответом стал только абсолютно пустой взгляд потускневших голубых глаз. Это была первая ночь, когда он посетил «Страсть’О’сферу», первая ночь его знакомства с Лилианой и первый в жизни раз, когда он напился до алкогольной амнезии.

***

Антонио всё же заверил Александра в необходимой поддержке расследования, чему Агата была несказанно рада. И стоило только утренней новости о новом убийстве распространиться по Нью-Йорку, как закипела работа.

Сценарий идекорации повторялись, как в бюджетном боевике, которые раз за разом крутили второсортные каналы, находящиеся на задворках телевизионных каналов, решивших сэкономить на место в эфире. Обычно такие каналы смотрят разве что отчаянные домохозяйки и мужчины за пятьдесят в кресле и с бутылкой мутноватого алкоголя в руке.

Снова Шайн-стрит, которую облюбовал местный маньяк, снова чёрно-жёлтая лента, снова полиция, но на этот раз подоспели даже телевизионщики, и теперь Агата наблюдала, как миловидная ведущая прихорашивается перед предстоящим эфиром, а крупный мужчина что-то ковыряет в телекамере, выставляя её на нужный ракурс. Алекс же не выдавал никакого интереса к массмедиа, заверяя, что совершенно ненавидит бестолково пялиться в ящик, в котором бегут картинки гротескных сюжетов. И Харрис в большинстве своём была с ним солидарна, но иногда делала это только ради развлечения, чтобы совсем не закиснуть в унылой квартирке на окраине города.

Энжел заинтересованно поглядывала на труп, над которым вертелся криминалист, собирающий улики для судмедэкспертизы. Рыженькая девушка с короткими волосами, которые мягкими волнами падали на её лицо, снова вскрытая глотка и снова нежно-голубая роза, острые шипы которой были выпачканы алой кровью. Она лежала здесь совсем свежая, ещё не успевшая до конца остыть, чтобы её кожа приобрела неестественный сине-серый оттенок снежного дня.

Они опрашивали зевак, но никто не смог дать им ответа ни на один вопрос. Кто-то видел что-то необычное? Может, кто-то сможет описать, что случилось? Нет и нет. Агата часто не понимала, как можно так игнорировать свою прямую гражданскую обязанность.

— Алекс, пойдём домой, — хныкнула Энжел, когда они простояли на месте преступления уже больше полутора часов.

— Мы с Агатой на работе, если что, — хмыкнул он, чуть отступая на шаг в сторону напарницы, но итальянка за секунду оказалась рядом и дотронулась до его руки, игриво дотронувшись до него коготками.

— Оставь её, у нас есть дела поважнее.

Агата повернулась к парочке, возмущённо фыркнув, но на это Корте лишь усмехнулась, намеренная услышать от неё пару неласковых слов. Но Агата в своём мнении оставалась непреклонна и лишь сверлила соперницу взглядом.

— Неужели? — ухмыльнулся он, притягивая её к себе, изредка поглядывая на реакцию своей напарницы.

Зачем ему это? Он и сам не знал, но внутри него говорило какое-то иррациональное желание посмотреть её реакцию на эти действия. Он притянул свою невесту за талию и чуть коснулся носом её щеки, на что всем своим телом ощутил злобный с одновременной ноткой скрытой эмоции взгляд Харрис. Он хотел было отойти от итальянки, но она внезапно поцеловала его, чем вызвала лишь отвращение у полицейской.

Не в силах на это смотреть, Агата развернулась и, бросив что-то детективу Гудману о самочувствии, и вовсе ушла. Александр хотел было идти за ней, но Энжел лишь удержала его за рукав, чем ещё больше разозлила.

— Алекс, нам же ещё нужно обсудить свадьбу!

— Какая, к чёрту, свадьба, Энж?! — прикрикнул он, стараясь не привлекать лишнего внимания, но это удавалось довольно плохо. — Ты слепая? Я люблю другую!

Скандал не остался без свидетелей, но Нильсена это не волновало, когда он, толкнув Корте, плюхнулся в водительское кресло, завёл двигатель и направился туда, куда глядели глаза, скрываясь в стене дождя, медленно надвигавшегося на место преступления.

***

Агата свалилась лицом на подушку и тихонько застонала от досады. Она ругала себя, корила за необдуманную привязанность к своему напарнику, чем только усугубляла ситуацию. Одинокая съёмная квартира ответила ей могильной тишиной, после которой она поняла, насколько же ей было одиноко всё это время…

Телефон оповестил о новом сообщении, пришедшем от напарника, но она решила его проигнорировать, несмотря на то, что он продолжал разрывать устройство.

Сообщение за сообщением, звонок за звонком, но девушка продолжала лежать и думать о том, что совершила, если и не самую большую, то безумно глупую ошибку в своей жизни. Прикрыв глаза, она хотела было отдохнуть, слегка вздремнуть, но внезапно в прихожей раздался пронзительный протяжный звонок. Нехотя девушка поднялась с кровати.

Нильсен налетел на неё, стоило только знакомой входной двери открыться, но девушка с безразличным видом увернулась от проявления его чувств.

— Что на нас нашло, Агата? — попытался перевернуть всю ситуацию в шутку.

— О, это ты мне? Господи, клянусь, иногда так хочется взять твою голову и… — девушка раздражённо хмыкнула и прижалась спиной к стене.

— Стой, в чём проблема? — Алекс слегка наклонил голову вбок.

— Какая проблема? У меня нет проблем! — в наигранном удивлении распахнула глаза она. — Это у твоей губастой проблемы!

— Что не так? Ты же сама предложила такой план действий, — хмыкнул он, складывая руки на груди.

— Чёрт, но я же не думала, что так получится, — она хотела было отвернуться, но что-то заставляло её продолжать воинственно смотреть в голубые глаза мужчины.

— И какое тебе вообще дело до меня и Энжел? — прищурился Александр.

— Никакого!

— Никакого?

— Нет!

— Что «нет»?

— Не знаю!

Стальная выдержка трещала по швам. Хотелось плакать и крушить всё подряд, голос дрожал. Нильсен уж точно не понимал, насколько сильно задел нежные, тонкие струны её души.

— Она хотя бы не считает, что я просто пешка в этом деле, — буркнул Алекс.

— А она любила бы тебя, будь ты пешкой? — парировала девушка, точно зная, что один из них сдастся.

— А так будто меня кто-то любил! — рыкнул он, приближаясь к ней.

— А я? — всхлипнула девушка, но тут же зажала себе рот рукой. Из глаз всё-таки хлестнули предательские слёзы.

Ухмыльнулся. Ну вот. Не сдержалась и ляпнула глупость. Всегда так бывает. И самое страшное, что реакция совершенно непредсказуема — накричит, растрогается, уйдет? От любого варианта дрожь берёт, так что лучший вариант — притвориться, что она ничего вовсе не говорила.

— Прости. Хочешь сэндвич?

Он снова ухмыльнулся. Бесит. Он всегда ухмыляется! Совершенно не ясно, что сейчас творилось в его извращенском мозге, а ведь Агата, работая с людьми, привыкла читать их, как открытую книгу. Но только не эту — закрытый на ключик дневник. И ведь руки невольно тянутся к скважине, так как любопытству, как и любому соблазну, противостоять невозможно.

— Сэндвич? — саркастично приподнял правую бровь. — Нет, спасибо.

— Что ж, тогда… Можешь идти.

— Стоять, — припарковал руки по обе стороны от девушки, нагло преграждая все пути к отступлению. — Ты мне только что в любви призналась, или мне показалось?

— Показалось, — фыркнула Харрис, угрожающе отпихивая от себя мужчину.

— Занятно. Не знал, что у меня проблемы со слухом.

— И с психикой проблемы. Сумасшедший.

— И я тебе нравлюсь.

— Нет.

Видно, как сильно она раскраснелась и будто бы даже уменьшилась в размерах. Такая милая и такая грозная одновременно. Так и хочется стереть нервные слезинки с опухших зеленых глаз, коснуться заалевших щек и поцеловать искусанные губы — что он и сделал.

Алекс аккуратно провёл пальцем вдоль правой щеки, смахивая ненужную слезинку и, наслаждаясь замешательством Харрис, резко поцеловал её, параллельно прижимая к стене. Она пыталась промычать что-то протестующее, но, осознав всю ситуацию, резко смягчилась и обхватила широкие плечи руками. Пальчики бегали по укрытой аккуратным пиджаком спине, напоминая, что от этого пренепременно нужно избавиться.

На секунду отстранилась от шатена, быстро стягивая с него глупый пиджак и снова вернулась к поцелую, с каждой секундой делая его всё жарче и страстнее. Никакие слова не нужны, если есть такие поцелуи, честное слово. Он ухмыльнулся, мешая девушке отдаться на полную катушку, но это, определённо, сделало её морально свободнее. Он тоже ей дорожил.

Вскоре с Агаты слетел её скучный полицейский костюм (как ещё назвать это жалкое подобие жилетки?), который, к слову, просто безумно сложно снимать, особенно в приступе страсти. Блузка тоже была немедленно удалена. Нильсену открылся потрясающий вид на красивое спортивное тело, пусть в некоторых местах и были небольшие отметины после особенно продуктивных расследований. Впрочем, это делало её только привлекательнее — сильная, независимая и сексуальная.

Каждый её тихий выдох приносил дикое блаженство, будто она — не человек, а наркотик. Сильный, опасный, вызывающий зависимость с первого применения. У Александра она вызвала зависимость даже раньше.

— А вот это мы оставим, — хихикнул он, на секунду отрываясь от шеи девушки и легко прикрывая её голову полицейской кепкой, которой она дико гордилась, когда ещё работала в разведке.

— Придурок-фетишист, — быстро стянула мешающий аксессуар и надула губки, — Это не практично.

— Ты зануда даже во время прелюдий, Харрис, — с трудом сдержал улыбку и снова поцеловал, наплевав на озлобленные возгласы рыжей.

Пока Нильсен занят её оголенной белой шеей, девушка без труда стянула чёрные брюки и расстегнула бюстгальтер, застежка которого так кстати разместилась спереди. Алекс тут же перешел на более интересный участок. Что ж, Агате придется какое-то время носить водолазку.

Дальше все буквально в руках Агаты. Нильсен слишком увлечен её грудью, так что она вольна делать всё остальное.

Ненавязчиво коснулась ремня, аккуратно вытащила конец из пряжки и полезла к застежке на брюках, но брюнет резко отпрянул, явно недовольный её доминирующим положением.

Самостоятельно опустил брюки к лодыжкам и, оставаясь в одних боксерах, если, конечно, не считать верха, снова вернулся к изучению тела непослушной девчонки губами. Запястья её в этот раз оказались плотно припечатаны к холодной стене, а с губ временами слетали восхищенные выдохи.

С каждым поцелуем и каждым движением языка Александр был всё ближе к бедрам и, достигнув пупка, резко остановился. Блаженное предвкушение девушки сменилось откровенным гневом, но, поняв, чего жаждет мужчина, Агата сдавленно шепнула:

— Прошу…

— И чего же? — издевается.

— Я тебя выгоню сейчас.

— Понял, — кивнул и снова поднялся выше, к её шее и, прижавшись к её уху, прошептал: — Приподними ножку.

Она послушалась. Намного более охотно, чем в прошлый раз. Ей с трудом давалось полное подчинение, но иногда даже Харрис признавала, что приказы вполне справедливые.

Повиновение было награждено. Алекс, смакуя возбуждение на лице девушки, максимально медленно снял боксеры и, проведя головкой вдоль каемки женских трусиков, аккуратно отодвинул край.

— Давай, — почти истерично прошипела она.

Снова рокировка. Теперь она командует, а он слушается. Моментально входит, почти до конца, сопровождая процесс довольным хрипом. Харрис закатила глаза от удовольствия, сжимая член внутри себя и временами постанывая.

В зависшей в воздухе ноге отдает неприятным покалыванием, правда, плевать. Сейчас всё, что ей важно — Александр. Весь, с ног до головы, целиком. То, как он порой меняет угол проникновения; то, как он перебирает её рыжие волосы между пальцев; то, как он хрипит и стонет прямо рядом у неё над ухом. Всё, что он делает, сводит с ума и всё быстрее подводит к долгожданному оргазму.

Его руки везде. Сейчас, в таком состоянии, Агата даже не могла примерно сказать, сколько же у него рук. Одна мягко сжимает её шею, усиливая ощущения в миллион раз. Другая нежно гладит её кожу везде, где только можно. Черт знает какая по счёту сжимает её волосы на затылке, заставляя чуть задрать голову и освободить Нильсену место для бесконечных поцелуев и укусов.

Господи, да!

Нога неизбежно упала на пол, бедра сжались против её воли, усиливая давление, отчего всё вокруг резко померкло. Она открыла глаза, обнаружив, что Алекс тоже уже успел обмякнуть.

Через пару минут, когда брюнет уже натянул боксёры и брюки на место и наладил дыхание, ему хватило сил произнести:

— Ты мне тоже нравишься, Харрис.

========== Часть 8 ==========

Закрытая на ключ комната сияла пустотой с тех самых пор, когда самых важных людей в жизни Агаты не стало. От большой двуспальной кровати остался только деревянный каркас, платяной шкаф стоял с открытыми дверцами и абсолютно пустыми полками, но где-то внутри всё ещё стояла маленькая потрёпанная коробка, где хранился какой-то секрет.

Рыжеволосая девочка, проникнувшая туда, пока не было прислуги, воровато осмотрелась по сторонам, желая всё-таки докопаться до тайны, которую скрывали, казалось, все жители особняка. Даже кузены Данте и Элиза. Обида бурлила, словно кипящее масло, разливаясь в крови, только подначивая к действию. Маленькими ладошками она достала тяжёлый контейнер, сняла с него картонную крышку и начала перебирать бумажки. Чёрные буковки заметались перед глазами, словно рябь, но она всё-таки смогла прочитать большую надпись «Лондонская психиатрическая больница». Читать было достаточно трудно, ведь буквы были очень маленькими и частыми, поэтому большую часть фраз она не смогла разобрать, но выделенная жирным шрифтом фраза «маниакально-депрессивный психоз маниакального типа» всколыхнула что-то внутри. Пускай девочка не понимала, насколько это плохо.

Услышав возню за дверью, она быстро сунула документ к себе в карман и, стоило только ей толкнуть коробку на своё законное место, как дверь раскрылась и на пороге показалась тётушка Аннет. Она посмотрела на племянницу со смесью удивления и грусти, но и не думала над тем, чтобы ругаться, лишь улыбнулась и подняла её на руки, чтобы унести из комнаты и отвлечь. Но, нащупав в кармане толстовки бумагу, нахмурила брови и вытащила её, принявшись рассматривать. Её лицо исказила какая-то боль и грусть, мелькнувшая в тёмных глазах, но тётя тут же её тряхнула головой, избавляясь от неприятных мыслей.

— Когда ты подрастёшь, милая, я обязательно тебе всё расскажу,

— пообещала она, но в этот момент из её рта, растянутого в улыбке, хлынула кровь.

Агата проснулась в холодном поту и хотела было уже вскочить, как делала это всегда, но сильная рука Александра, устроившаяся на её талии, удержала её. Тепло разлилось по телу, когда она поняла, что эту ночь они провели вместе, нежившись в тепле друг друга. Просыпаться уже было не так дискомфортно холодно, как прежде. Горячая кожа прижималась к её, а она заметила, что полностью обнажена.

Воспоминания о горячей ночи нахлынули приятными мурашками и заставили зажмуриться, словно довольная кошка, и поплотнее устроиться в его объятиях. Обернувшись к его лицу, она заметила выбившиеся прядки из его вечно идеальной причёски и тонкими пальчиками чуть поправила их, возвращая на своё место. Когда она случайно коснулась его носа, он поморщился, а затем открыл глаза и устремил на неё полный нежности взгляд голубых глаз.

— Доброе утро, каттен, — хитро улыбнулся он.

— Доброе, Александр, — прошептала она в ответ и её губы растянулись в нежной улыбке. — Что хочешь на завтрак?

— Я хочу тебя, — сказал он, притянув её вплотную к себе.

— Но мы ведь ночью… — усмехнулась она, устраиваясь головой на изгибе его плеча.

— Я не об этом, — прошептал Алекс. — Я хочу узнать тебя, маленькая мисс Харрис. Всё о твоей жизни, любимых фильмах, любимой закуске и сколько ложек сахара ты обычно кладёшь в кофе.

— Только если ты взамен расскажешь всё о себе, — выдохнула она ему в губы. — Как ты знаешь, своего детства я почти не помню, а всё юношество я провела в «Благородном Сиротском приюте». Не хотела говорить, но по рождению я — аристократка… У меня были мама и папа, тётя Аннет, дядюшка Чарльз, кузены Данте и Элиза. Но потом это всё исчезло. Из большой семьи не осталось ровным счётом никого, с кем бы я сейчас общалась. Поэтому я всегда одна. Привыкла.

— А что с твоими родителями? — взволнованно спросил Александр, поглаживая пальцем выпирающую ключицу девушки.

— Они… Погибли при неизвестных обстоятельствах… Я совсем их не помню, меня растила тётушка, но потом… Её тоже не стало. Где-то на задворках сознания крутятся эти воспоминания, но я не могу ничего вспомнить, совсем не могу, как бы ни старалась.

Мужчина сочувственно положил руку ей на шею и, притянув чуть ближе, мягко поцеловал в лоб. Девушка только вымученно улыбнулась.

— Наверное, тебе будет не так интересно слушать про мальчика, которого никогда ничем не обделяли, — усмехнулся он, чуть разрядив обстановку. — Я жил с мамой, а мой отец погиб, когда мне было семь лет. Я тогда поступил очень глупо, решил, что смогу помочь, но меня ранил один преступник, а его… Его убили выстрелом напоражение. На самом деле, это очень долгая и очень неприятная история о полицейском и его семье.

— Ты решил пойти по стопам отца? — спросила Агата.

— Верно. Но моя мать всегда была против этого, думала, что я закончу так же, как отец.

— Могу сказать только то, что ты пока что не ввязывался ни в какие авантюры.

— О, нет, каттен, я ввязался в самую опасную авантюру в своей жизни с тех самых пор, когда увидел тебя…

— Ты… Что?

— Нет, ты только представь, угораздило же мне однажды приехать в Нью-Йорк, — усмехнулся Александр и уставился в потолок. — Потом встретиться с тобой, начать вести это дело с дурацкими розами, встретить свою бывшую невесту и потом по-ошибке переспать с тобой! Не жизнь, а комедийный боевик!

Внутри будто что-то рухнуло, разорвалось на тысячи частей. Вырвавшись из его объятий, находится в которых стало так омерзительно, она поднялась и быстро замоталась в одеяло, сдёргивая его с мужчины. Он лишь нахмурил брови и привстал, недоумевая.

— Вон из моего дома, — рыкнула Агата, бегло вставая с кровати и направляясь в ванную.

— Но, каттен! — всполошился Нильсен. — Ты ведь не можешь!

— Не смей меня так называть! — сказала она, смотря ему в глаза. — Уходи. Я не хочу тебя видеть и точка.

По сердцу словно полоснули ножиком, отчего теперь было очень больно. Девушка приложила к груди ладонь, словно бы пытаясь ощутить холодную сталь, оставшуюся там, как воспоминание, о котором хотелось навсегда забыть. Жизнь бывает очень несправедлива, оставляя в памяти только те моменты, о которых совершенно не хочется вспоминать. Заперевшись в ванной, она прислушивалась к тому, как шуршала его одежда за стенами, а затем похоронным звоном раздался в голове хлопок входной двери, разметав все надежды.

Девушка облокотилась спиной на дверь и прикрыла рот рукой, чтобы сдержать нахлынувшие эмоции. Пара слезинок появилось на глазах, но только на секунду перед тем, как она стёрла их ребром ладони, не давая скатиться по щеке вниз. Пересилив себя, она опёрлась руками на раковину и включила воду. Холодные брызги чуть привели её в себя и она посмотрела на себя в зеркало затуманенными глазами.

***

Доехать до полицейского участка не составило особого труда, такси были достаточно свободны, чтобы проехать без пробок. Коллеги встретили таким же неважным, неинтересующимся взглядом, как и раньше. Быстро пройдя до своего кабинета, она закрыла двери, уселась в своё кресло и снова зарылась в бумажках, стараясь отвлечься от утреннего инцидента.

Но внезапно из коридора послышались возмущённые вскрики и возня, отчего пришлось насторожиться и даже привстать в попытке понять бесконечный гул. Выйдя наружу, она заметила всполошившихся сотрудников и детектива Гудмана, ведущего закованного в наручники… Нильсена?

— Что происходит, Гудман? — настороженно спросила Харрис, стараясь не смотреть на своего бывшего напарника.

— Мистер Нильсен арестован по подозрению в причастности к делу о розах, — изрёк Гилберт. — Он теперь будет находиться под стражей до доказательства его невиновности.

— Но… Но ведь у нас недостаточно улик, чтобы обвинять его!.. И вообще, нам нужно проверить все версии.

— О, нет, мисс Харрис, улик у нас более, чем достаточно, — в усы усмехнулся детектив. — Во-первых, была установлена связь мистера Нильсена и убитой мисс Роналд, во-вторых, пришёл один из свидетелей и доложил нам о ситуации в баре…

— Свидетель?.. — задумалась она. — Бармен?

— Именно он. Аарон О’Нил благоразумно сам пришёл в управление и выдал нам всё, что вы решили скрыть от следствия.

— Но это ведь отличное алиби! Александр в тот вечер был в баре, поэтому.!

— Я советую вам пересмотреть материалы допроса, офицер. Видимо, вы не до конца соображали в тот день, когда просили свидетеля о информации, — закатил глаза Гилберт. — Далее, результаты экспертизы показали, что ДНК семени и следов на часах, однажды найденных на месте преступления, на все сто процентов совпадают с ДНК Александра. Поэтому, что ж, все доказательства его вины налицо.

— Агата, это не так! — прошептал Александр, глядя ей в глаза. В его взгляде читался страх и растерянность, смешанная с непривычной для него беспомощностью.

— Но ведь это бред!.. — сокрушённо прошептала Харрис, ухватившись за дверной проём.

— Ах, да, офицер, Майкл вскоре должен передать вам материалы, дополняющие дело.

— Что за материалы?

— Энжелла Корте вам знакома, верно?

— Да, но…

— Её убили прошлой ночью. Как неудивительно, прямо перед жилищем мистера Нильсена… — хмыкнул мужчина. — Забавно, что ещё вечером всей команде пришлось лицезреть ссору между «голубками».

— Но он не мог её убить! — возмутилась Агата. — Он… Он… Был со мной…

— Тогда почему же этим утром вы приехали раздельно? — прищурился он.

Она опустила глаза, на что Гилберт хмыкнул, чуть подтолкнул подозреваемого к пути и они двинулись дальше по коридору, к камерам следственной изоляции. Не выжидая ни секунды, девушка практически бегом направилась к архиву, игнорируя идущих навстречу коллег.

— Майкл, мне срочно нужны файлы допроса Аарона О’Нил! — почти задыхаясь от бега, пробормотала она, пробежав мимо парня.

Усевшись за компьютер, она открыла несколько папок на рабочем столе, хранивших электронные материалы дела и кликнула на запись с камер видеонаблюдения допросного кабинета. В помещении стоял небольшой стол и рядом с ним пара стульев. На одном из них, сложив руки на животе, сидел Гудман, а напротив него сам Аарон, сложивший руки уже на столе в замке. Они что-то вполголоса говорили, а перед барменом лежал микрофон и диктофон с записывающим диском.

— Итак, мистер О’Нил, — говорил детектив, — вы видели тогда в клубе этого человека? — он показал мужчине фото Александра и тот моментально состроил сосредоточенное лицо.

— Нет, — твёрдо сказал он, — я прежде встречал его, но в тот злополучный вечер его не было.

— Что за…?! — выругалась Агата, всё ещё перематывая запись на его слова. — Что же ты скрываешь, Аарон?

========== Часть 9 ==========

Это решительно нельзя было так оставлять. Александр, может быть, и был последним подонком, но садить за решётку невиновного точно не входило в полицейскую компетенцию Агаты. Несколько дней она проводила в раздумьях, копалась в бумажках, старалась найти хоть какую-то информацию, но бармен был чист, словно лист бумаги. Кажется, нарыть информацию на этого человека было даже сложнее, чем на серийного убийцу, хотя это бы было слишком комичное сравнение.

Самым простым решением было бы прийти к Александру и вытянуть из него необходимую информацию, но она была слишком сильно обижена и оскорблена за слова о том, что всё между ними было ошибкой. Гордость сыграла свою злую шутку, а чувства только усугубляли обиду, делая это проснувшимся вулканом, который готов был сжигать всё на своём пути потоком горячей магмы. Она отметала любые варианты, связанные с её напарником, хоть ситуация и требовала его вмешательства. Она была уверена, что про Аарона знать больше некому, а если она напрямую решит заявиться в клуб и вытягивать из бармена информацию, то и наверняка спугнёт потенциального преступника.

Агата всегда знала, что если какой-то человек сначала говорил одно, а затем безбожно врал, что он либо тот, кого они ищут, либо всего лишь пешка на огромном поле этой запутанной игры. Она ухватилась за эту мысль.

Она всё порывалась пойти и поговорить с Алексом и тут же одёргивала себя, ссылаясь на то, что он козёл и подонок, но где-то очень глубоко в душе здравый смысл кричал, что мужчина не может быть виновен и с ним нужно обязательно посоветоваться несмотря ни на какие обиды. Да, они спали, да, безбожно флиртовали друг с другом при первой возможности, но они, в первую очередь, были напарниками, коллегами. Пусть и не по-дружески, но они обязаны были помогать друг другу. Обида клокотала в горле, но девушка смогла пересилить её и отправиться за заветной зацепкой.

Камеры следственной изоляции отличались от настоящих тем, кто заключённые не находились в отвратительных оранжевых робах, а сидели в своей приличной одежде. Кто-то отсиживался сутки, кто-то двое, а кто-то умудрялся засиживаться целую неделю, если дело было слишком запутанным. Если вина была подтверждена, заключённого вели на суд и там выносили приговор, а если же нет, то выпускали, как ни в чём не бывало (опуская некоторые подробности бумажной работы).

Камеры рядом с Алексом пустовали и не отслеживались охранными камерами видеонаблюдения, поэтому девушка не волновалась за то, что их могут засечь за разговором. Впрочем, правилами это не запрещалось, — детективы могли поговорить с подозреваемыми, — но Агата достаточно нервничала насчёт детектива Гудмана и его хвалёной интуиции (которая, кстати, не раз его подводила). Гилберт вполне мог начать подозревать её в сговоре, если она вдруг заикнётся насчёт освобождения шведа.

Нильсен вразвалку лежал на неудобной кушетке и стучал о ракетку резиновым шариком, прикреплённым к ней на верёвочку. Конечно, со стороны можно было бы подумать, что он совершенно доволен своим шатким положением, но внутри него творилась настоящая паника, а в глазах читалось раздражение от собственной беспомощности. Увидев Агату у решётки, он мигом отбросил незамысловатую вещицу и тут же подбежал к ней. Ладони обвили железные прутья, но девушка лишь сделала шаг назад, соблюдая дистанцию.

— Каттен, что бы ты не начала говорить мне, пойми, я не виновен, — судорожно зашептал он, чуть прислонившись лбом к холодившему кожу металлу.

— Я знаю, — девушка чуть поморщилась, но нашла в себе силы не отвернуться. — Я хочу тебя вытащить отсюда. Аарон соврал на допросе, я хочу узнать, почему.

— О’Нил? Он соврал? — в голубых глазах мужчины проскользнуло непонимание и удивление.

— Да, ещё в клубе он сказал мне, что точно тебя видел, а на записи произносил совсем другое… — задумалась она. — Это очень подозрительно.

— За ложные показания на допросе дают хорошую статью и крупный штраф, а его семье это явно не по карману. С крошечной зарплатой бармена далеко не уедешь, — хмыкнул он.

— Конечно! — вдруг вскрикнула Агата, стоило случайной мысли проскользнуть в голове, но тут же стыдливо прикрыла рот ладонью. — Если у него крошечная заработная плата, значит, он мог пойти на дополнительный заработок ложным обвинением. Заглянув в историю переводов, я смогу понять, кто присылал ему крупную сумму, кому было выгодно, чтобы дело закрылось быстрее.

— И как ты собираешься это сделать? — спросил Александр.

— Приду в банк, представлюсь миссис О’Нил, придумаю какую-нибудь жалостливую историю, а затем просто попрошу работника распечатать мне историю…

— Каттен, — хмыкнул он, — я надеюсь, это неудачная шутка, потому что тебя выведут охранники, а затем ты разделишь со мной соседство по камерам. Гудман всё видит.

— Что ты предлагаешь? — закатила глаза она, уверенная в ходе своих мыслей.

— Направляйся в клуб и спроси аудиенции у Антонио Корте.

— Ты с ума сошёл? — воскликнула Агата. — Он уже точно извещён о смерти его любимой дочурки и её предполагаемом убийце! Он же меня прикончит, если я туда только сунусь.

— Тогда скажи ему, что орлица зорко следит за своим выводком, — загадочно наклонил он голову вбок.

— Что за бред ты несёшь? — нахмурилась она, пытаясь понять значение этих слов.

— Я несу тортик, Харрис, — усмехнулся он, но эта усмешка больно отозвалась в её сердце. — Ты запомнила?

— «Орлица зорко следит за своим выводком», да, запомнила.

Она уже собиралась уйти по-английски, даже не попрощавшись, но внезапно лёгкое прикосновение на её плече заставило остановиться и оглянуться. Его взгляд выбил почти всю землю из-под ног Агаты, заставил её неровно дышать и вспомнить абсолютно все моменты, проведённые с ним. Картинки проплыли, словно чьё-то кино с ней в главной роли, а сердце на каждую из них согласно ухало где-то глубоко.

— Котёнок, — прошептал он, глядя на неё с такой болью, что только от этого хотелось разрыдаться, — я такой идиот, ляпнул столько лишнего, сделал тебе больно.

— Это ничего не меняет, Александр, — тяжело отозвалась она, высвобождая плечо из его хватки. — Поздно бегать и просить прощения. Ты сказал достаточно.

— Пожалуйста, маленькая, — всё шептал он, его голос безбожно дрожал, а на глаза девушки накатывались слёзы. — Я сделать всё, что только тебе угодно. Я достану эту чёртову звезду, сдвину горы, но не отворачивайся так от меня.

— А что, что же будет, если я снова тебе поверю? — тон дрогнул, став чуть истеричным, но она упрямо сдерживала слёзы, хотя рана на сердце давала о себе знать жгучей болью. — Мы снова переспим, а потом ты будешь свободно говорить о том, что это была ошибка? Я думала, что значу для тебя хоть что-то, а ты… Просто не хотел лишать себя долбанной проститутки.

— Ты значишь для меня больше целого мира, каттен, — сказал он, внимательно заглядывая ей в глаза.

— И скольким же ты это говорил, м? Лилиане, Энжелле? Кому ещё? — пухлые губы искривились, сдерживая крики, а она крепко ухватилась за железную решётку, находясь с ним глаза в глаза, как в момент их первой близости.

Она боролась с отчаянным желанием выцарапать ему лицо, оставив только два глубоких океана, так внимательно наблюдающих за каждой её эмоцией. Горячее дыхание обжигало губы, истеричные всхлипы слышались, словно колокольный звон в голове, а в нос ударил его запах, ставший таким родным, кажется, он даже успел впитаться в постельное бельё, которое вообще бы следовало постирать или вообще сжечь.

Наглая рука бескомпромиссным движением дотронулась до её щеки, слегка погладила, а затем зарылась пальцами в кудрявые рыжие волосы и чуть сжала, притягивая ещё ближе к себе, так, чтобы девушка совсем не смогла вырваться или отвернуться. Их глаза всё ещё смотрели в упор друг на друга, но на секунду его взгляд спустился чуть ниже, останавливаясь на пухлых губах, которые чуть приоткрылись от волнующей близости.

— Я люблю тебя, каттен, — выдохнул он, а затем впился в них жарким, отчаянным поцелуем, полностью срывающим их тормоза.

Слёзы таки брызнули из глаз, стекая по щекам, когда он небрежно целовал её, сплетая языки с страстном танце. От этого хотелось всего и сразу: целовать его до посинения, душить, кричать от радости и от боли, разнести всё вокруг в щепки, но… Ничего бы никогда не сравнилось с тем, как сильно ликовала вся её душа, бесконечно проигрывая в голове его слова о том, что он её любит.

Любит! Понимаете?! Он любит её!.

Тонкие пальцы зарылись в его тёмных волосах, создавая какое-то невообразимое, неповторимое ощущение. Ах, если бы не эта дурацкая решётка, она бы позволила себе больше, чем просто поцелуй. Дыхание сбивалось, а быстрый ритм сердца стучал в ушах. Голова кружилась, словно карусель, поэтому Агата даже не сразу заметила, как спиной наваливалась на дверь своего кабинета, чуть подпирая её и всё ещё чувствуя вкус его губ на своих.

***

Добиться аудиенции у босса Коза-Ностры в ночном клубе оказалось на удивление легче, чем где бы то ни было. Несколько человек на входе смотрели на неё с небольшим пренебрежением и осуждением в глазах. Она невольно одёрнула подол платья, ловя на себе пожирающие взгляды, за которые они бы точно получили от Александра.

— Итак, маленькая мисс полицейская решила заглянуть в наше логово, — важно сказал Антонио, обхаживая кресло, в котором сидела Харрис. — Что же вам нужно от меня?

— Александра заперли в камере следственной изоляции, его подозревают в убийстве…

— О, как. Что же, он точно это заслужил, — заключил итальянец, складывая руки на пояснице. — Даже слышать не хочу об убийце моей ангельской дочурки.

— Но он не убивал её! Он вообще был со мной… Мы работали весь вечер, — сказала она. — Но бармен из вашего бара подставил Александра и я хочу докопаться до правды.

Рядом с мафией Агата чувствовала себя не в своей тарелке, но держалась достаточно спокойно, стараясь произвести достаточное впечатление.

Кабинет босса итальянской мафии был сделан в стиле барокко, что было свойственно буквально всем большим шишкам преступного мира. Обои чуть отливали золотом, а С одной стороны, девушка бы даже не задалась вопросом о связях её шведа, но с другой это было слишком интересно, чтобы игнорировать такую занятную тему.

— Вы не имеете права без постороннего вмешательства рассматривать документы моих сотрудников, вы же понимаете это, Харрис? — вкрадчиво говорил он, поглаживая частично седую эспаньолку вокруг своих губ. — А я вам в своей помощи вынужден отказать.

— Но ведь… — девушка чуть зажмурилась, пытаясь вспомнить фразу Алекса для особо острых случаев. — Ведь орлица зорко следит за своим выводком.

Антонио тут же застыл, а его охранники, стоявшие позади, удивлённо переглянулись, буквально на секунду меняя своё каменное выражение лица. В помещении повисла напряжённая тишина, а затем Корте-старший грозно гаркнул:

— Хулио!

Агата помнила этого маленького человечка с большим сгорбленным носом, смольными чёрными прядями, покрывающими лицо, и порванным пиджаком, дыры которого были залатаны заплатками. Он немедленно распахнул дверь и с некой опаской уставился в глаза хозяина, потирая тонкие костлявые пальцы.

— Да, сеньор Корте?

— Какого хрена?! Почему это ты пришёл ко мне и ещё вздумал так нагло врать? — проскрипел сквозь зубы босс мафии.

— Я не понимаю, сеньор…

— Какого чёрта ты сказал мне, что эта девушка не принадлежит к семейству Нильсен?

Глаза Агаты распахнулись в удивлении и забегали по обстановке, но она постаралась сдержать лицо, чтобы не выдать себя. Вздохнув, она состроила серьёзное лицо и томно посмотрела на мужчину, невербально предлагая всё-таки договориться о компромиссе.

***

Холл банка был наполнен разномастными людьми, что было не удивительно для Соединённых Штатов Америки. Рыжие, брюнеты, русые, блондины, со всеми возможными оттенками кожи, глаз и так далее, и тому подобное. Они толпились, вполголоса (или и вовсе громко) разговаривали, плечи некоторых подрагивали от небольшого моросящего дождичка на улице, капельки которого оставались на дождевиках и ветровках. Дети хныкали где-то в углу над раскрасками, потому что устали сидеть, бабушки осуждающе смотрели на всё и вся… Впрочем, так выглядели абсолютно все банки мира — толпа народу, бесконечные длинные очереди и всё те же люди.

Агата быстро прошла по стеночке, избегая взглядов миловидных помощниц с фирменными галстучками организации, и направилась к кабинету директора, стараясь не выглядеть слишком лишней в этой атмосфере. Секретарши, как повезло, не было на месте, поэтому, вздохнув, она бегло постучалась в большую лакированную дверь, а затем открыла её, вглядываясь в помещение. Низенький, пузатый мужчина с белыми, словно снег, усами, как и говорил Антонио о своём старом друге, важно рассматривал какие-то бумаги. Заметив Харрис, он грозно свёл брови на переносице и его морщины на лбу стали даже ещё заметнее, чем обычно. Девушка только прикрыла дверь и уверенно присела на большое коричневое кресло.

— Меня зовут Агата Харрис, я работаю офицером в местном отделении и расследую одно дело, — сказала она, стараясь не выглядеть враждебно. — Мне сказали, что вы сможете помочь мне в получении некоторой информации.

— И какого рода информация вас интересует? — спросил мистер Марбл, отложив бумаги в сторону и сложив руки в замке, как бы задумываясь.

— Мне нужно получить от вас данные о вашем клиенте, — в лоб сказала она.

— Но ведь это незаконно, вы ведь сами это понимаете? — он чуть наклонил голову вбок, пытливо смотря на её лицо, не выражающее практически ни единой эмоции.

— Пусть он не находится под официальным подозрением, но мне всё-таки нужно удостовериться в том, что не нужно подозревать невинного, — она чуть выпрямилась, придавая осанке какой-то совсем неестественно прямой вид. — Я думаю, мне придётся сказать сеньору Корте, что его старый друг отказался помогать расследовать дело об убийстве его любимой доченьки.

По-щенячьи невинные глазки и оттопыренная губа ещё никого и никогда не оставляли равнодушным, и девушка знала это. Растерянность на его лице была достойна кисти какого-нибудь художника. Мужчина лишь криво улыбнулся, а затем быстро поднял трубку телефона со станции и сказал, что ему срочно нужен архивист. Внутренне Агата уже праздновала победу.

Десять минут спустя девушка уже находилась на улице и пролистывала всю платёжную историю Аарона О’Нил. Числа сменялись числами, но они были примерно одинаковыми, поэтому вычислить полторы сотни тысяч долларов, начисленных в день допроса. Присмотревшись, она заметила имя отправителя: миссис Кэтрин Эннард.

========== Часть 10 ==========

Держа во внутреннем кармане куртки пистолет, девушка прогуливалась по Бронксу — одному из самых криминальных и опасных районов города Нью-Йорк. Вечная проблема любого человека в том, что он сильно недооценивал людей, которые здесь жили, мол, что они могут сделать, если в Америке такая защищённость законом любого гражданина? Суровая правда жизни состояла в том, что от насилия (не особо важно, какого) не застрахован никто и нет полной гарантии на неприкосновенность, так заботливо предусмотренную пресловутой законодательной властью. Особенно часто такие случаи происходили именно на окраине города.

Иногда в столовой участка Агате удавалось послушать про, казалось, утрированные приключения бывалых полицейских, работающих в местном отделении. Собирая вокруг себя огромную толпу, они увлечённо рассказывали о том, что буквально каждый день в этом районе был похож на самую настоящую охоту, где даже не было понятно, останешься ли жив или кровь в который раз растечётся по грязному асфальту. Поначалу всегда всё казалось довольно обыденным и спокойным: маленькие дети играли в классики, где-то рядом с домами на лестницах сидела толпа подростков, беспрестанно разговаривающие на различные молодёжные темы, взрослые ходили по своим делам, но, как говорится, чем дальше в лес — тем гуще заросли. Атмосфера стала совсем тяжёлой, тучи набегали, предвещая что-то очень нехорошее, она свернула в переулок и, сверившись с адресом, написанным на ладони под диктовку Александра, постучалась в дверь.

Звуки были не слышны, поэтому она постучалась ещё раз в надежде, что она не прогадала с днями и сейчас Аарон находился дома в свой единственный выходной день. Послышалась небольшая возня, а затем дверь открылась и перед Харрис предстало растерянное лицо мужчины. В его глазах промелькнуло узнавание и он поспешил подавить это в себе, но девушка уже точно знала, что теперь он не отвертится и ответит за свою ложь.

— Офицер Агата Харрис, — девушка показала ему жетон и сделала воинственный шаг, наступая.

— Я могу вам чем-то помочь? — невинно спросил мужчина вполголоса.

— Можете. Вполне можете помочь мне, рассказав всё, что знаете, — ответила она.

Мужчина посмотрел на полицейскую и в следующую секунду попытался захлопнуть дверь, но она быстро подставила в проём стопу, устраняя такую возможность. Он в секунду побледнел, но теперь оставался перед ней совершенно беззащитным, готовым рассказать буквально каждую деталь сокрытого. Аарон чуть обмяк и сполз по стенке почти на пол, но тут же нашёлся и приглашающе указал на гостиную.

— Проходите, — сказал он.

Агата присела на небольшое кресло и глазами пробежалась по обстановке, желая найти хоть малейшее упоминание о его причастности, чтобы надавить и обезвредить.

— Так что вы хотите у меня узнать? — устало спросил он, глядя на девушку исподлобья.

— Зачем вы наклеветали на Александра? Для чего вам это было нужно, мистер О’Нил? — тихо начала она, вглядываясь в его лицо, взгляд серых глаз бармена, ранее спрятанный за сумраком ночного клуба, был направлен влево вниз, означая, что тот находится в диалоге с самим собой, решая, рассказывать ли полицейской всю правду.

— Это очень сложная история,офицер, — наконец сказал он, внимательно вглядываясь в черты её лица. — Я не могу этого сделать, иначе под раздачу попадёт моя семья.

Взгляд девушки невольно упал на фотографию в рамке, стоящей на тумбочке. В объятиях мужчины и его супруги стояла рыженькая кудрявая девочка, которая смутно напоминала Агате её саму. Перед глазами внезапно всплыли лица родителей девушки, так же обминающих её на фотографии где-то внутри особняка.

Фотографии, фотографии, фотографии.

С ними связано столько запечатлённых на них моментов, что часто хотелось только смотреть и смотреть на них, не переставая, всё прокручивая в голове эти воспоминания, погружаться из раза в раз в атмосферу прошлого. Особенно Агате, которая буквально жаждала вспоминать каждый момент её детства и складывать паззл по кусочкам.

Агата редко заходила в кабинет тёти Аннет, что было обусловлено для неё ненадобностью и слишком ранним возрастом, чтобы вникать во все сложные подробности ведения своего огромного бизнеса. Да и сама девочка не рвалась туда — у неё и так было достаточно игрушек, а в обители тёти их не было совсем, следовательно, даже не было смысла туда соваться. Но в тот раз что-то всё-таки подстегнуло её открыть дверь и боязливо оглянуться по сторонам. Верная своим традициям, тётя поставила на тумбочку огромный букет пышных роз цвета небесной глубины, которые отдавали свой запах в атмосферу вокруг.

Агата точно не помнила, в какой момент та начала так рьяно любить розы всех цветов и сортов, но изредка это действительно пугало, спиваясь в подсознание, совершенно не давая покоя. Особенно часто она стала видеть эти цветы после смерти родителей, Аннет, будто помешанная, ставила их чуть ли не во все уголки особняка, будто на что-то надеясь. Агата даже вспомнила, как тётушка накричала на Марту за то, что та переставила вазу в другое место.

Девочка на носочках подбежала к книжному шкафу, который стоял за письменным столом,

и нежно провела пальчиками по вырезанным на нём цветам, удивляясь, что такие прекрасные вещи человек может создать своими руками. Книжки в скучных однотонных обложках быстро надоели, но на столе она увидела кое-что интересное: фоторамку с фотографией, которую до этого не встречала никогда в жизни. Решив, что она просто обязана познакомиться с ней поближе, девочка подкатила поближе стул и с небольшим трудом залезла на него. Предмет угрожающе поскрипывал, но теперь она могла свободно рассматривать содержимое стола.

Потянувшись, она вгляделась в рамку с семейной фотографией, надпись на которой гласила «Рождение маленькой Агаты». И там были все: тётя Аннет, мама, с улыбкой держащая маленькое покрывальце с малышкой, папа и даже маленький мальчик, которого она сама не видела ни разу в своей жизни. Он был достаточно хорошеньким — нежная розовая кожа, тёмные волосы, стремящиеся вверх небольшими кудряшками, россыпь веснушек образовывала созвездия на его лице, но глаза, смотрящие на новорождённую, будто бы не там, а думающие лишь о чём-то другом, своём, глубоко личном. Он не выражал ни одной эмоции,

но в глазах читался полнейший животный ужас, будто бы в одеяльце лежала не маленькая девочка, а нечто, способное уничтожить всё.

Забывшись в своих мыслях, девушка даже не сразу заметила вопросительный взгляд бармена.

— Поверьте мне, это очень важная информация, — сказала она, прокашлявшись, решив в другой раз не впадать в прострацию. — Наша полиция предоставит вам программу защиты свидетелей, вам стоит лишь сказать мне правду, а ваша семья будет в безопасности, как и вы сами.

Мужчина провёл ладонью по своему лицу, будто стараясь стереть усталость, и слегка поёрзал на месте. Агата незаметно поправила выбившийся локон в причёске.

— Несколько дней назад в баре, стоило только вам с Александром уйти, ко мне подошёл какой-то молодой человек и попросил дорогих виски. Я налил, поставил и принялся дальше вытирать рабочее место, но он начал со мной разговаривать. Вообще, поначалу не понял, со мной ли он говорит, может, это вообще пьяный бред, такое часто случается в клубах, но тут я заметил, что он смотрит прямо на меня. Больше он ничего не сказал, только отвернулся и ушёл. С работы я всегда ухожу засветло, тогда-то он меня и поймал. Он стоял с чёрного хода, там почти никого не бывает после конца рабочей ночи, это сыграло ему на руку и он прижал меня к стенке, приставив к горлу ножик. Перед глазами пробежала вся жизнь, но тут он начал говорить что-то про помилование, если я подпишу определённые бумажки и расскажу на допросе про то, что не видел мистера Нильсена вовсе. Я не знаю, кому и зачем это нужно, честно, но он меня заставил, сказал, что деньги придут с женского счёта. Я согласился.

— А угрозы?

— Сказал, что если я расскажу об этом кому-нибудь, то моей семье не поздоровится. Он следит за мной.

— Кто «он»?

— Не знаю. Но тот пообещал, что он будет за мной следить.

Агата надеялась, что после этого разговора вопросов станет меньше, но их только прибавилось, поэтому Агата лишь сидела, глупо вытаращившись в стену и пытаясь сопоставить факты. Александра посадили, потому что кому-то было выгодно его подставить, но кому? Настоящему убийце или просто недоброжелателю, который решил, что это будет хорошим поводом избавиться от него? Честно говоря, она поражалась всей складывающейся ситуации, это дело точно осталось только донести до Верховного Суда. Впрочем, она была уже не против, чтобы этим занялся кто-то вместо неё.

Фактов — ноль. Зацепок — ноль. Хотелось сесть прямо посреди улицы и разрыдаться, словно маленькой девочке. Беспомощность всегда выводила Харрис из себя, а тут она вправду была чуть ли не самой беззащитной на всём этом континенте. Но полицейская быстро собрала себя в руки.

— Кэтрин Эннард. Кэтрин Эннард, — вторила она сама себе, пытаясь вспомнить хоть что-то, но, как назло, ничего не шло в голову. — Должно же быть, чёрт возьми, хоть что-то, хоть какая-то польза…

Дело неумолимо шло в тупик, как бы сильно того не хотелось, но тут же её телефон завибрировал где-то в джинсах, оповещая свою владелицу о новом звонке.

— Мисс Харрис, — в усы проговорил Гудман, привлекая внимание на другом конце связи.

«Да я ни одного любовника так не ждала, как вас, Гилберт!»

— Очередная жертва практически посреди бела дня, у нас есть шанс допросить свидетелей, — сказал он, а сердце Агаты всё наполнялось радостью. — Шайн-стрит, мы вас ждём.

Комментарий к Часть 10

Итак, Я снова возвращаю фанфик из запоя. Возможно, очень возможно. Очень-очень возможно.

Напоминаю о существовании своего инстаграма: https://Instagram.com/secret.auteur✨

========== Часть 11 ==========

Она открывала дверь камеры следственной изоляции с замиранием сердца, которое было так ей несвойственно, а потому придавало только больше остроты непередаваемым ощущениям. Алекс вышел, почти ничего вокруг себя не ощущая, только с нежностью смотрел в глаза девушки, медленно растапливая остатки айсберга между ними, и стоило только лишним парам глаз отвернуться, он поднёс ладонь к её лицу и улыбнулся. Кажется, это было непередаваемое ощущение, когда уставший сидеть в камере мужчина посмотрел так, словно бы с облегчением, будто все проблемы вмиг отступили. Желудок защекотали бабочки, а она еле сдержалась, чтобы не ответить ему взаимностью. Не нужно было никаких слов, они просто глупо улыбались, влюблённо рассматривая друг друга.

Та жертва снова была какой-то странной, теперь уже не рыженькая девушка, а пожилая женщина в классическом брючном костюме, из горла которой торчала кроваво-красная роза, нарочито завявшая, царапающая своими огромными шипами распоротое горло жертвы, из которого вытекала свежая кровь, успевшая отчасти застыть, разнося неприятный запах гнили по асфальту. Если быть до конца честным, Агата ждала этого убийства, чтобы настоящий преступник совершил ошибку, дизориентировался и сам же разрушил свой план.

Снова они стояли на улице и копались в документах, где были записаны все показания свидетелей, но снова ничего интересного не нашлось. Большинство просто проходили мимо, словно заворожённые, не увидев ничего дальше своего собственного носа. Девушка невольно усмехнулась: порой люди не интересуются ничем, что не касается их, но это не было чем-то плохим, это просто был их собственный выбор. Они синхронно вздохнули и счастливо улыбнулись, поняв, что сейчас подумали об одном и том же.

Вдруг девушка почувствовала на себе чей-то сосредоточенный взгляд. Даже не то, что сосредоточенный, а изучающий. Он бурил её изнутри и заставлял панику нарастать всё больше и больше — становилось тяжело дышать, а мысли в голове теряться, превращаться в бесполезную манную кашу, которую с каждым разом становилось всё сложнее размешивать. Она резво развернулась на толпу зевак и заметила, что чья-то пара удивительно зелёных глаз смотрела на неё, не отрываясь. Ни на мгновение. Просто смотрела, пожирая изнутри, а на полицейскую всё накатывала новая волна приступа одышки. Ноги стали ватными, в голове помутилось и она поняла, что через секунду точно упадёт в обморок, но чьи-то сильные руки поймали её, прижимая близко к себе, предотвращая неприятную встречу с асфальтом. Она пыталась отдышаться, но поглощающее чувство опасности захватило рассудок.

— Котёнок, ты в порядке? — послышался заботливый взволнованный голос, но он тут же потонул во мраке, только в корке подсознания всплывали чьи-то смутно знакомые голоса. Они кричали что-то, плакали, просили, сливаясь в одну сплошную какофонию, которая звучала, звучала, звучала…

Очнулась она только в машине, приятно пахнущей камнем и деревом. Над ней нависло волнующееся лицо Александра, который держал её голову, чтобы она не падала. Несколько раз моргнув, она сконцентрировалась на нём и затем попыталась прочувствовать обстановку. Она лежала на его руках в его машине, пока на её лбу лежала какая-то ткань, которая неприятно резко пахла.

— Что произошло? — неуверенно спросила Харрис, всё ещё плохо представляя то, что с ней могло случиться.

— Ты потеряла сознание. Но теперь всё хорошо, я рядом, — прошептал он, оставив лёгкий поцелуй на её щеке. — Я очень испугался. Ты просто повернула голову куда-то в сторону, а затем резко осела, начав тяжело дышать. Что это было?

— Кажется, паническая атака, — сказала она. — В толпе я увидела какой-то взгляд… Он буквально пожирал меня, такой чужой, но одновременно с этим до чёртиков знакомый. Клянусь, я никогда в жизни не чувствовала себя такой… Беспомощной…

Девушка прикрыла глаза и нахмурила брови, расслабляясь, но морозно-колкие искорки страха всё-таки пробежали по позвоночнику, невольно заставляя вздрогнуть. Это было похоже на какое-то наваждение, появилось ощущение нереальности происходящего, будто это происходило не здесь, не в этой вселенной, а где-то очень далеко, за гранью понимания. Она чувствовала, как медленно сходила с ума с этим преступлением, с этой бесконечной чередой убийств и с этим Нильсеном, который заставлял её чувствовать к себе что-то совершенно неоднозначное. Эта тонкая грань между здравомыслием и бескрайним безумием была прямо перед ней, а она уверенно тянулась руками, отдаваясь целиком и полностью.

— Я сумасшедшая, — констатировала факт она, глядя в его голубые глаза. — Медленно приближаюсь к этой грани и не могу остановиться.

— Если это так, то я готов сойти с ума вместе с тобой, — усмехнулся он, не отпуская девушку ни на секунду из плена своих крепких рук, которые создавали такое необходимое сейчас ощущение безопасности.

— Я боюсь, что не справлюсь с этим, а потом слягу в психушку с нервным срывом, честное слово, — призналась Агата. — Но мне правда казалось, что на меня кто-то смотрел. Слишком пристально. Это был не изучающий взгляд, а чистая ненависть, враждебность и, самое страшное, превосходство. Он будто глумился надо мной, что-то знал и потешался над тем, что этого не знаю я.

— Каттен, ты говоришь какие-то странные и одновременно страшные вещи.

— Об этом я и говорю! Я спятила, сбрендила, окончательно поехала крышей!

Истерика преобладала над спокойным выражением лица, а на уголках девичьих глаз уже появилось несколько крохотных слезинок, но швед, не желая терять ни секунды, вместо ответа впился в её манящие губы, которые мечтал поцеловать ещё с первого его признания в любви. Девушка сначала стушевалась от такого напора, а затем, в секунду всё обдумав, решила не лишать их удовольствия утопать друг в друге и ответила не менее напористым поцелуем, проникнув языком между его губ. Александр что-то недовольно пробурчал и вновь перехватил контроль над ситуацией, ущипнув её за талию. В отместку она прикусила его губу, тут же злобно оскалившись, как хищница. От страсти, которая вновь разгорелась между ними, щекам стало жарко, а мягкие губы обоих не размыкались, постоянно целуя друг друга. Она довольно промычала, когда широкая ладонь Александра ласково пробежалась по волосам девушки, скидывая вымоченную тряпку и фуражку. Он притягивал лишь ближе к себе, не давал отстраниться от него, а житейские проблемы теперь казались такими ничтожно маленькими с высоты облаков, куда её уносил он, даже не спросив разрешения. Агата расслабилась и полностью отдалась этим ощущениям.

— Дурак, — прошептала она, слегка прикусив кончик его носа. — Хочешь снова меня соблазнить?

— Мои намерения абсолютно чисты, мин каттен, — прошептал он, в ответ прикусив кожу на её шее. — А вот тебе постоянно хочется, чтобы я тебя соблазнил. Просто признайся, что я настолько сексуален.

— Не дождёшься, — она щёлкнула его по носу, на что он снова накрыл её губы своими.

Казалось бы, всё вернулось на круги своя, но девушка так и не смогла избавиться от мерзкого чувства липкого страха, которое разъедало внутренности одним своим упоминанием. Это только начало.

***

Они тихо вошли в её квартиру, и Агата мешком свалилась на пуфик, даже не стягивая обуви и формы. Александр присел перед ней на корточки и коснулся ладонью её щеки.

— Будешь что-нибудь? — спросила она, приоткрыв один глаз. — Например, сэндвич или… Сэндвич, а, может, лучше сэндвич?

— Как насчёт сэндвича? — усмехнулся он, поглаживая нежную кожу большим пальцем.

— Отличный выбор, — уже искренне улыбнулась она, чувствуя как рядом с ним тепло и спокойно, будто бы он являлся её успокоительным.

С ним рядом тело отзывалось ватным расслаблением, которое накрывало волной, а перед глазами стояла белая пелена. Через туман в голове пронеслось несколько мыслей прежде, чем полицейская отключилась, всё ещё не сидя на обувном пуфике. Александр как-то грустно усмехнулся и перенёс девушку на раскладной диван, который она с утра так и не собрала, а сам устроился на кресле и включил небольшой телевизор, предварительно сделав тише, чтобы не разбудить Харрис.

Она бежала, сама не зная, куда направляется. Вокруг была сплошная чаща, а в тёмном небе ярко светила луна, будто насмехаясь над тщетной попыткой маленькой мисс рваться вперёд и вперёд, царапая ветками руки и ноги. Какая-то необъяснимая сила тянула за собой, а она не могла ей противостоять. Внутри поселилось страшное, очень страшное чувство, будто с минуты на минуту должно произойти что-то глобальное, потянувшее за собой череду бесконечных неприятностей и трагедий.

Деревья кивали кронами в такт хлынувшему ветру, сил бежать не было, но ноги сами несли дальше и дальше, пока за дебрями не показалась знакомая крыша большого Бишоп-Мэнсона. Стоило только выйти на границу с садом, Агата увидела непроходимую стену из дождя, брызги от которого летели в разные стороны, но тут же исчезали насовсем, будто их и не было. Глубоко вдохнув, она прошла внутрь и тут же промокла до нитки, начала дрожать, но упрямо продолжала идти, зябко хватаясь за плечи. Входная дверь была приоткрыта. Чувство неудержимого страха сковало рёбра, но интерес брал верх.

— Это вы виноваты! Она виновата! — истошно кричал слабый мальчишеский голос, а за ним вторили и родители, пытаясь успокоить ребёнка. — Вы возитесь с ней, а про меня совсем забыли! Я вам не нужен! Ненавижу вас!

Послышался младенческий крик, а затем и недовольное шептание матери. Агата не могла понять, что происходит, сколько бы она не пыталась войти, что-то её останавливало, как барьером. Дверь была приоткрыта, поэтому ей лишь оставалось видеть, как Ирма нервозно укачивает малышку, стоя за спиной мужа. Десятилетний мальчик с зарёванными глазами с такой ненавистью и ужасом смотрел на свою сестрёнку, что рука девушки невольно поползла к горлу, пытаясь нащупать ледяной ошейник страха, который сковал шею. Это был дикий, совершенно нечеловеческий взгляд. Вдруг в голове мальчика что-то перемкнуло и через поток слёз вырвался истеричный смешок, который он безуспешно пытался сдержать маленькой ладошкой. Не переставая плакать, он засмеялся, но смех этот был явно не от какой-то шутки, скорее, от безумной мысли, что возникла на пару мгновений.

— Ха-ха… — вырвалось ещё несколько раз. — Ха… Ха-ха-ха-ха!

Истеричный детский смех проносился повсюду, звучал даже глубоко в голове, отчего Агата поморщилась, ощущая на коже неприятный холодок, искрой пробежавшийся вверх по позвоночнику. Он смеялся снова и снова, пока родители смотрели на него с нескрываемым страхом, пряча от его глаз малышку, что не переставала плакать.

— Ха-ха-ха! Я убью её! — смеялся мальчик. — Убью, и тогда вы меня полюбите, ха-ха! А потом и вас убью, ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха! Придушу её подушкой, чтобы никто не слышал её хрипов!

Лёгкие сковал ком паники, становилось трудно дышать. Агата судорожно схватила себя за волосы и облокотилась на стену, не переставая вторить, что это всё ей мерещится. Но внезапно чьи-то грубые ладони схватили её за плечи.

— Ты помнишь меня, сестрёнка?! — прозвучало в голове.

Харрис вскрикнула и проснулась в холодном поту.

Комментарий к Часть 11

Мой запой, к сожалению, ничем не могу оправдать. Каюсь

========== Часть 12 ==========

Агата беспомощно озиралась по сторонам своей комнаты, схватившись за горло, чувствуя, как крупные капли холодного пота стекали по её лицу. Вокруг было темно, а часы бесстрастно показывали позднее время, видимо, она сильно вымоталась, что уснула так надолго. Внезапно лампа на тумбочке зажглась и в секунду перед ней предстало озадаченное и беспокойное лицо Александра. Мужчина оглядел её с головы до ног и без лишних слов сгрёб в свои объятия, даже не получив ни одного слова в свой адрес. Она будто онемела, не могла произнести не звука, только хваталась за горло, будто боялась, что некто придушит её.

— Котёнок, пожалуйста, поговори со мной, — ласково выпрашивал он, гладя её рыжие локоны, пока её щека прижималась к его обнажённой груди. — Что плохого тебе приснилось, что ты вся дрожишь?

Но она молчала. Не издала ни единого звука, даже когда с её ресниц капали слёзы. Но он сам всё понял. Ей приснился некто, кто напугал её до чёртиков ещё вечером.

— Я с тобой, я рядом, — шептал он ей на ухо, как бы немного убаюкивая. — Пока я здесь, тебя никто не обидит.

Паника постепенно проходила, но ощущение пустоты в душе всё равно осталось, как бы сильно не хотелось от него избавиться. Сильные руки, обвивающие её талию, и мягкие губы, оставляющие трепетный поцелуй на каждом сантиметре её плеча, сводили с ума и не раз. Особенно с тех самых пор, когда он, глядя ей в глаза, признался в пылкой любви. Наверное, в таком положении, как сейчас, они выглядели похожими на двух нежных влюблённых, возможно, даже молодожёнов, но… Она не знала, стоит ли воспринимать эту симпатию в качестве чего-то серьёзного. Она в принципе не рассматривала для себя отношения, не хотела обременять себя этими оковами планов на слишком размытое будущее, но что-то в её душе начало меняться, когда в её жизнь ворвался Алекс.

Когда он собирался подняться, чтобы принести ей стакан прохладной воды, она внезапно схватила его руку, беспомощно глянув на него. Её взгляд молил: Не уходи, останься! И он послушался. Снова лёг под тёплое одеяло, а она устроилась на его плече, ощущая себя в безопасности. Агата верила, что рядом с ним не случится ничего страшного. Конечно, про доверие жизни говорить было рано, но… Ей было с ним спокойно. Без фанатизма, без высокопарных слов.

Она наслаждалась запахом его одеколона, наслаждалась теплом его кожи, которое согревало её. Подумать только, многие бы уже давным давно оставили её одну с такими проблемами и психологической давкой, но не он. Без лишних слов он снял свой привычный костюм и лёг с ней под одно одеяло, не забыв хорошо укрыть её, чтобы она не замёрзла, а утром, она не сомневалась, сделал бы завтрак из несладкого чёрного кофе и сэндвича с рыбой, а затем разбудил мягким поцелуем в лоб. От этих мыслей стало так светло на душе, что она невольно улыбнулась и покраснела, понимая, что слышать его размеренное дыхание она хочет каждый день. Она широко зевнула и прижалась ближе к нему, понимая, что не хочет никуда его отпускать. Он только её.

Ночь укутала их в свои тёплые объятия, обещая запомниться, как самая лучшая в жизни молодой полицейской. Лампа была потушена, но темнота больше не пугала, а казалась лишь фоном для их спокойного сна. Положив свою руку на его грудь, сквозь дрёму она почувствовала, как мягко ложится сверху его горячая ладонь. Только тогда она смогла уснуть, и где-то в глубине души боялась, что без ласковых прикосновений мужчины не сможет спать больше никогда.

***

Утро началось с того, что Агата всё-таки проснулась первой, ощутив на своём лице ласковые лучи осеннего солнца. За окном стояла прекрасная погода, хоть и было немного прохладно, а антенны на самом верху покрылись инеем из-за влажности. Девушка сладко зажмурилась, уже не вспоминая о кошмаре, огляделась и приподнялась. Рядом с ней по-прежнему лежал Александр, крепко обнимая её тело, словно бы она могла куда-то исчезнуть. Нежная улыбка тронула её губы, стоило только ей увидеть, как всё-таки мило он сопит во сне, когда его чёлка, чуть выбивающаяся из причёски, свисает на прикрытые глаза. По пальцам словно бы прошлись заряженные искорки, выдавая желание девушки дотронуться до непослушных волос, пригладить, почувствовать, какие же они мягкие. Чуть поддев несколько прядок, она отодвинула их, но случайно пощекотала нос, отчего мужчина зажмурился, а затем направил на неё свой взгляд ясных голубых глаз. На его губах появилась хитрая улыбка и одним бескомпромиссным движением он притянул девушку в свои объятия, вдыхая невероятный аромат её кожи.

— Доброе утро, Александр, — прошептала она, нависая над ним, и невесомо коснулась его губ мягким поцелуем.

— Слишком доброе, — ответил он и захватил в плен губы девушки, страстно и нежно целуя, как будто бы в последний раз. — Мне слишком хорошо просыпаться с тобой в одной кровати.

Настойчивые поцелуи и нежный шёпот пускали по всему телу дрожь и стаи крупных мурашек, а ощущение его горячих ладоней на талии и бёдрах подстёгивали опуститься в этот сладкий омут разврата, к которому он так уверенно подводил их пару. Губы мужчины пустились дальше, касаясь шеи, ключиц, создавая что-то невообразимо приятное, а она податливо выгибалась навстречу.

— Ах… Алекс… — постанывала она, но швед ни за что не останавшивался, продолжая покрывать всё пространство груди поцелуями. — Ты уверен, что именно так хочешь провести наш выходной? Может, нам стоит сначала позавтракать?

— Учёными доказано, что утренний секс на голодный желудок повышает тонус, Харрис, — ответил он, но Агата в секунду отстранилась от него и уже надевала шёлковый халатик, стыдливо прикрываясь. — Зануда.

— Какая есть, — самодовольно констатировала факт она, отправляясь на кухню, чтобы приготовить для них завтрак.

Даже непривычно было осознавать, что в этот раз она накроет стол не для одной себя, а для двоих, благо, она однажды догадалась докупить запасную кружку. Девушка скрылась за поворотом, слегка виляя бёдрами от хорошего настроения, на что Александр душераздирающе застонал, наигрывая обиду вселенского масштаба.

Но встать всё же пришлось. Он откинул подальше пушистое одеяло и окинул взглядом комнату, в которой проснулся уже второй раз в своей жизни. Швед развёл руки в стороны, разминая натруженные от неудобного матраса мышцы спины и рук, а также несколько поворотов корпусом в стороны, как бы придумав небольшую зарядку. Очень хотелось пойти в душ, но он решил, что непременно сначала заглянет на кухню, чтобы посмотреть, что же там делает его Агата.

Она была слишком красивой и уютной в утреннем свете и с небольшой лопаткой в руках. Мурлыкая какую-то песенку и пританцовывая, девушка тут же переместилась на столешницу рядом и уже вовсю орудовала ножом, нарезая пикули на мелкие кубики, чтобы потом смешать их с майонезом и получить импровизированный соус. На плите стояла сковородка, в которой румянились тосты мягкого хлеба, а рядом лежала упаковка с нарезанными слайсами лосося. Это всё выглядело слишком аппетитно, в том числе сама госпожа-повар, покачивающая под мелодию в голове своими бёдрами. Не сдержавшись, он резко подошёл к ней и обнял со спины, носом зарываясь в рыжие волнистые волосы, которые она ещё не успела собрать. Отложив опасный прибор, девушка обернулась к нему и сомкнула руки на его шее, притягивая ближе, преданно заглядывая в глаза.

— Чай? Кофе? — спросила она, коснувшись губами кончика его носа.

— А есть третий вариант, где мы танцуем? — усмехнулся Александр, но эта усмешка потонула в лёгком стоне, который он ненароком издал, когда Харрис дразняще потёрлась пока только бедром о его напряжённый пах.

— Нет уж, Нильсен, — жарко выдохнула она ему в губы, — Сегодня мы только завтракаем. А вообще, мы ещё даже на свидании не были, а приличным девушкам не положено спать с незнакомцами.

Александр глухо рассмеялся, целуя её шею, чувствуя, как её тело буквально растекается в его сладких ласках.

— Что ж, мисс Харрис, не откажете ли вы отужинать со мной в одном прекрасном итальянском ресторане, где подают лучшую «карбонару» во всём Нью-Йорке?

— Если это опять твои дружки из кругов Коза-Ностры, то я сваливаю, — прищурилась она. — А то вдруг опять прибежит твоя очередная давняя подружка, на которой ты должен был жениться…

— Ох, неужели я слышу в твоём голосе ревность, каттен? — прошептал он, приблизившись к её ушку. — Боишься, что я не буду твоим?

Полицейская вспыхнула, словно спичка, оставив у себя на щеках яркое пламя, которое обжигало кожу. Она чаще задышала и попыталась состроить раздражённую гримасу, но в итоге только обиженно надула щёки, яростно сопя носом. Александр рассмеялся.

— Да ты!.. Ты!.. — пыталась она выдавить из себя хоть какое-то ругательство, но в итоге только мялась, боясь, что если она скажет хоть что-то, то он развернётся и уйдёт восвояси.

— Обещаю, котёнок, — игриво засверкал глазами он, заглядывая внутрь её зелёных зеркал, которые отображали каждую нотку мелодии её души. — У меня есть только ты. А ресторан принадлежит моему хорошему знакомому, поэтому в этот раз никаких мафиози, честное шведское.

— Тогда я не против, — ответила она и впилась в его мягкие губы головокружительным поцелуем, пока мужские руки подняли её на столешницу, попеременно освобождая от лёгкого халата.

Огонь их страсти был так силён, что стёр весь мир вокруг, а несостоявшиеся тосты так и остались и дальше томиться на раскалённой сковороде, превращаясь в маленькие угольки.

***

Наступил вечер. Александр стремительно отъехал по своим делам, но обещал, что вернётся к назначенному часу, чтобы отвезти её на свидание в ресторан с красивым названием «Аркобалено». Он захлопнул дверь, оставив улыбающуюся девушку на кровати для того, чтобы она пришла в себя после того, что случилось между ними. А случилось там много чего. Воспоминания вновь и вновь окутывали в свои объятия, заставляли забыться в сладкой неге. За несколько часов они опробовали, кажется, все поверхности в этом доме от столешницы до кровати, от стен до пола и так далее. Она тяжело дышала, ощущая в теле приятную боль и усталость, а в ушах до сих пор стояли звуки громких стонов и звонких шлепков соприкасающейся влажной плоти. Агата перевернулась набок и встала, прикрывая нагое тело одеялом.

С принятием душа следовало поторопиться, ведь за ними стояли подбор одежды, причёска и макияж — девушка хотела выглядеть на все двести процентов этим вечером. Проходя мимо кухни, она заметила целый кавардак: опрокинутые приборы, продукты, рассыпанную по всему полу соль и разбитую вдребезги солонку. Усмехнувшись, она пробежала мимо осколков, чувствуя горящие от смущения щёки. Их страсть была явно запредельна. Даже слишком.

Холодный душ быстро привёл в чувство её тело, а приятный гель для душа растёкся мягкой пеной по каждому изгибу, где всё ещё были отчётливо видны следы от грубых мужских ладоней. Кожа, волосы. Сегодня всё должно быть идеально, кто знает, какие неожиданности могут случиться и как перевернётся жизнь? В любом случае, она должна быть готова к любому повороту. Всего лишь пара десятков минут понадобилась, чтобы Агата подготовила идеальное, как она считала, платье. Однажды она купила его, но оно так и осталось висеть в шкафу, ведь она не посещала практически никаких мероприятий, которое бы потребовало в дресс-коде такого наряда.

Лёгкое платье глубокого зелёного цвета, который отлично подчёркивал её глаза, тянулось вдоль фигуры, спускаясь у колен пышными шифоновыми волнами. Оно сидело, словно влитое, так, что девушка не могла оторвать от себя восхищённого взгляда. Она была уверена, что Александр тоже не сможет. На ногах — туфли, которые подчёркивали всю стройность ног. Мягкие рыжие волны струились по плечам, а глаза были слегка подкрашены, чтобы подчеркнуть их красоту.

Наступил назначенный час и как обычно пунктуальный Александр позвонил в дверь, чтобы встретить (свою)девушку. Конечно, наряд поверг его в самый настоящий шок — он смотрел на неё, не отрывая взгляда, полного неги и сладострастия, хотя они провели вместе весь день ещё несколько часов назад. Он галантно подал руку и девушка, хихикнув, вложила свою ладошку. Преодолев лестничный пролёт, они плюхнулись в машину и направились в тот самый ресторан, где и обещал забронировать столик Алекс.

Они смеялись и бурчали, разговаривали буквально обо всём на свете, а вперемешку с этим в разговор вмешивались нежные, ласковые прикосновения к её ладони. Он смотрел на неё так, словно бы она была для него всем миром, словно бы он не мог провести без неё ни минуты. И она ответно сжимала его руку, ощущая внутри миллионы маленьких бабочек, которые щекотали её желудок.

Влюбилась.

Сама того не ожидая, влюбилась в его голос, который шептал на ухо ласковые слова, в его заботливые руки, бережно держащие её талию. Влюбилась в его игривость и серьёзность, в его нежность и грубость, в каждую струнку его души, каждый сантиметр тела, каждую частичку невероятно голубых глаз… В него всего. Сначала он, конечно, бесил своим ужасным поведением, но вскоре всё начало меняться в лучшую сторону. Может она к нему привыкла, может, он стал рядом с нею более ласковым и внимательным, но ей определённо нравился «новый» Алекс, которого смогла увидеть только Харрис, которая получила неофициальный статус его возлюбленной.

Поедая множество различных блюд, девушка уже чувствовала себя на вершине полного блаженства. Желудок удовлетворённо молчал, поняв, что ему наконец-то дали то, что он просил целый день. Среди их меню была, конечно же, в том числе пресловутая «карбонара», а также паста с сыром и морепродуктами, а на десерт они взяли по простому пломбиру с топпингами на выбор: с шоколадной крошкой у Александра и веточкой мяты у Агаты.

Оплату счёта Нильсен взял на себя, ведь был джентльменом и свято чтил правила этикета. Взявшись за руки, они вышли из ресторана. Ночь пахнула приятным холодом, от которого по спине бежали мурашки, небо потемнело, давая разглядеть яркие звёздочки, весело перемигивающиеся далеко за пределами Солнечной Системы. Заметив, что девушка слегка подрагивала, без лишних слов он накинул ей на плечи свой пиджак и ласково поцеловал в лоб, а затем опустил глаза на её лицо. А

Выражение говорило только одно: она сияла от счастья, словно та же звезда.

— Алекс, я хотела…

— Агата, я хотел…

Вышло хором, отчего они непроизвольно глупо заулыбались.

— Давай ты первая, котёнок, — мягко сказал швед, поглаживая свободной рукой её щеку, на которой от улыбки образовалась небольшая ямочка.

— Я всё хотела тебе сказать, но… — она прервалась на секунду, перевела дыхание, которое сбилось от нахлынувших разом эмоций. — Я хочу сказать, что я…

— Подожди, — неожиданно прервал её он, словно бы сообразив что-то, — я сейчас. Закрой глазки.

Он ринулся к машине и впопыхах открыл багажник, судорожно что-то выискивая. Наконец, спустя минуту он вернулся и она неловко улыбнулась, как бы намекая, что она ещё не закончила.

— Алекс, я хотела тебя сказать, что я л… — начала было она, но по характерному шепотку открыла глаза, увидев перед собой несколько белых роз, лепестки которых наполовину были покрыты бордовым, словно кровь, цветом.

Маленькая Агата просто тихо сидела в своей комнате и рисовала каких-то незамысловатых зверюшек, пока за окном нещадно лил дождь, превращая всё вокруг в грязное месиво. Прислуга теперь не сидела рядом с ней, ведь эта комната была совсем близко к тётиной спальне.

Вдруг из-за стены послышался какой-то шум, возня. Пышные волны рыжих волос девочки колыхнулись, стоило ей повернуть голову на источник звука. Но теперь всё было слишком тихо, будто бы в мире исчезли все возможные звуки. С колотящимся сердцем она подошла к двери, дёрнула за ручку и вышла в коридор, рассматривая окружающую территорию. Подумав, что ей показалось, она взяла с комода неподалёку книжку с названием «Сказки матушки Гусыни» и кивнула сама себе, что неплохо было бы попросить тётушку Аннет почитать эти сказки ей на ночь для крепкого сна.

Открыв дверь в комнату опекунши, рыжая поняла, что она могла спать, ведь свет был потушен, впрочем, может она просто задремала. Почувствовав какой-то странный запах, девочка зажала себе носик, громко пробурчала брезгливое «Фу!» и потянулась на выключатель.

Когда свет включился, она увидела родственницу в неестественном положении, в глазах застыл звериный ужас, а на горле красовался глубокий порез. Огромная лужа крови осталась на дорогом ковре, а в ней были выпачканы десятки белых розовых лепестков.

Она закричала, как тогда, когда впервые увидела труп любимой тёти прямо перед глазами. Увидев его перед собой, она не смогла сдержаться и выбила злосчастные цветы из рук.

Александр опешил, подумал сначала, что можно было бы ей просто сказать, что цветы ей не понравились, но было что-то в её взгляде, отчего он понял, что дело здесь вовсе не в цветах, а в воспоминаниях, которые они вызвали. Он хотел было обнять её и успокоить, но Агата видела теперь в нём чужого, отшатываясь назад при первой же попытке выйти на контакт.

— Не подходи ко мне, — всхлипнула она и в секунду развернулась и убежала восвояси, скрываясь в самых отдалённых уголках переулков.

Комментарий к Часть 12

О, да, я готовилась к этому, так что бейте меня нещадно, я очень довольна своей задумкой😁😈

========== Часть 13 ==========

Комментарий к Часть 13

Опа, а вы не ждали? Продолжение

Тёмный переулок, в который забежала Агата в порыве эмоций, повеял холодком, и она уже успела тысячу раз пожалеть, что вообще решилась бежать, по дороге сбросив каблуки и пиджак Александра. Мокрые разводы туши блестели на щеках, пока она шла по холодному асфальту босиком, наступая на мелкие камешки, которые больно впивались в ступни. Но ей это не мешало, но давало отвлечься от моральной боли. Но даже она казалась притянутой за уши, слишком неожиданной.

А это было такое прекрасное свидание! Зачем, зачем она вновь всё испортила, зачем ей снова явились эти ужасные намёки из прошлого, когда умерла её тётя? Слишком много вопросов и слишком мало собрано на них ответов. Внутренний мир девушки оставался большой загадкой даже для неё самой.

Стоило бы извиниться, ведь Алекс не виноват в произошедшем, он не знал, не понимал, насколько сильно этот букет может на неё повлиять, но она не винила его ни в чём, ведь сама не давала ответов на своё эмоциональное состояние. Кто-то играл с ней, давил на психологическое состояние, будто желая видеть, как она мучается, медленно сходя с ума и, в конце концов, оказываясь на скрипучей койке нью-йоркской психиатрической больницы. И это пугало больше всего. Будто главные жертвы не те девушки… А она.

— Так-так-так… — послышался чей-то смутно знакомый голос, отражаясь эхом от кирпичных стен домов так, что девушке на секунду показалось, будто он звучал в её голове. — Птичка наконец-то попалась в клетку, не так ли?

— Какого?.. — прошептала Агата, хватаясь за виски. — Чёрт, я схожу с ума…

— Верно, дорогая, ты сходишь с ума… А ты разве не знала, что работа полицейского требует крепких нервов? Не то, что у тебя… Маленькая, загнанная в угол бедная сиротка, оставшаяся без родителей в малолетнем возрасте, преданная любовью всей жизни, неуравновешенная психичка с кучей травм, от которых придётся избавляться ещё очень и очень долго, — вкрадчивый шёпот въедался в уши, пока она беспомощно крутила головой, схватившись за волосы.

— Уходи, уходи из моей головы, — шептала она, оседая на холодный асфальт. — Это всё не по-настоящему, это всё сон, очередной сон…

— Так ли сон, дорогая мисс Харрис? Ущипни себя, проверь, — она сделала так, как велел голос, но, к своему ужасу, не проснулась, ощущая себя подавленной и беспомощной. — Видишь. Ты вполне реальна.

— Чего ты хочешь от меня? — всхлипывая, спросила она в пустоту. — Что тебе нужно? Говори! Я на всё согласна, только оставь меня!

— Мне нужна твоя… Жизнь, — с небольшой паузой произнёс голос, а затем по переулку прокатилось эхо раскатистого смеха. — Мне нужна твоя жизнь во всех смыслах, моя дорогая сестричка.

— Что?.. — прошептала она и тут же обернулась, но сзади никого не было.

Подумав, что это всё галлюцинации, она вновь повернула голову вперёд и, вскрикнув, плюхнулась на спину, пытаясь отползти как можно дальше от человека, что стоял прямо перед ней, скрывая лицо от света. Его раскатистый смех заполонил весь переулок, от чего стало жутко неуютно, а в душе скребли когтями кошки. Она попыталась отползти и перевернуться, но быстрая нога злоумышленника нашла её живот и врезалась, оставляя отпечаток ботинка. Агата взвыла и упала лицом на холодный асфальт, схватившись за ушибленное место.

— Признайся, ты даже не знала о моём существовании, так ведь? — его голос то и дело менялся на разный тон, выдавая смешанные эмоции или просто психическую нестабильность. — Можешь не отвечать. Никто бы не рассказал тебе о бедном старшем брате, которого с малолетнего возраста упекли в психушку.

— Я догадывалась, — выдавила она из себя. — Догадывалась, но не знала точно.

Снова удар, но на этот раз в спину, от которого она громко вскрикнула и перевернулась на спину. Здесь она почувствовала чью-то стальную хватку на горле. Пытаясь вдохнуть, она с ужасом обнаружила, что незнакомец душил её, не давая сделать глоток спасительного воздуха. Но тут же отпустил, отвесив хлёсткую пощёчину. Девушка схватилась за горло, закашливаясь, пока силуэт глумился над её мучениями.

— Жалкие, жалкие подонки, даже не рассказали тебе самого главного. Они, как трусы, вырвали все мои фотографии, запрятав их глубоко в ящик, чтобы самая любимая, драгоценная девочка Агата не нашла их и не узнала о том. что мечтал о её смерти каждый божий день. Даже бедной тётушке пришлось распрощаться с памятью обо мне… Только ей потом пришлось распрощаться с жизнью…

— Ты… — только хрип вырвался из её горла.

— Да, сестричка. Это я убил тётю Аннет.

— Нет… Этого не может быть! — всхлипнула она.

— Да, да, милая Агата. О, будь уверена, я бы остановился на тебе, ведь твоя комната была так соблазнительно приоткрыта в ту злосчастную ночь, как милая женщина испустила дух. Только вот я решил, что правильнее будет заставить тебя по-настоящему мучиться. Терять всех близких людей, как однажды потерял я. Сначала родителей, потом тётю…

— Что ты сделал с родителями? — взвыла она, тяжело дыша от подступающих к горлу слёз, ведь в глубине души она надеялась, что с ними был лишь несчастный случай.

— О, это был тщательно разработанный план вплоть до минуты…

— Нет…

— В тот день, как они должны были уехать, был такой сильный дождь и, казалось бы, погода должна была всё сделать за меня…

— Нет, — прошептала она, пытаясь заткнуть уши, чтобы не слушать этого вкрадчивого шёпота, но он не позволил этого сделать.

— Большого труда мне стоило наконец-то пробраться на территорию особняка и в гараж, где уже стояла родительская машина. О, папа в тот день был такой рассеянный, даже забыл, что ключи от машины оставил в скважине с открытой дверью, дав мне свободный доступ к любой части… И, знаешь, что я сделал?

— Боже… — прошептала она, почти глотая горькиеслёзы.

— Всего одно движение ножницами и провода оказались перерезаны… Только местные газеты решили умолчать об этом, предпочитая списать всё на погодные условия.

Это было невыносимо. Осознавать, что кто-то намеренно убил её родителей, чтобы заставить её страдать, было чудовищно. Громкий, надрывный крик вырвался из груди, но тут же был остановлен удачным попаданием кулака в челюсть. Девушка лежала, закрыв глаза, из которых текли целые реки слёз боли и скорби.

— У меня могло быть всё… Если бы не ты, — всхлипнула она, но тут же получила по носу.

— Это у меня могло быть всё, если бы не ты! Я так много получал от родителей, но с твоим рождением они забыли обо мне! Оставили бедного мальчика ни с чем. «Не кричи, Агата спит», «Не сейчас, Агата кушает», «Уйди, Агате неприятно». Агата, Агата, Агата! Всегда Агата! И вместо того, чтобы поговорить со мной, они отказались от меня! Упекли пожизненно в психушку, потому что я со своим заболеванием мог доставить тебе вред! Я был опасен для тебя, сестричка, представляешь? Не был бы, если бы наши мамочка с папочкой не были зациклены на тебе, как последние идиоты!

— Мне жаль… — прошептала она.

— Ах, ничего тебе не жаль, дорогая. Меня было жаль лишь тётушке, которая забрала меня из больницы без ведома родителей. Спрятала меня в особняке, на Рождество хотела было сказать, что взяла надо мной опекунство, думала пригласить к общему столу, но что-то пошло не так… И этим чем-то, конечно, была ты, маленькая дрянь. Она пересмотрела своё решение и отправила меня в Нью-Йорк к своей давней подруге миссис Эннард. Только перед отъездом получила то, что ей причиталось за предательство. Сначала родители, а потом она…

— А жертвы? Зачем это всё?

— О, после моего отъезда я даже начал как-то жить. Тётушка Кэт меня растила, с моим недугом справлялась лошадиными дозами транквилизаторов, только потом мне это надоело. Я решил пойти в полицию, отучиться на криминалистику. Глупые люди… Пытались втолковать мне, как обычно ошибаются преступники, но только пригодилось мне это для того, чтобы долгое время не попадаться, не совершая таких очевидных и банальных ошибок, как отпечатки пальцев. Впрочем, я поступил на службу, тщательно подчистив все мои медицинские показания, решил наконец-то зажить нормальной жизнью, только вот беда… Ах, моя любимая сестрёнка переехала в Нью-Йорк, окончила полицейскую академию с отличием и поступила на службу в то же отделение, что и я!

— Нет, нет, нет, этого не может быть… — паззл в голове наконец-то сложился, а она вспомнила, где слышала этот голос…

«Судя по всему, жертве перерезали горло, когда она проходила на этом месте, но никаких улик пока не было обнаружено и мы не можем установить мотив убийства…»

— Джерри…

— О, мисс Харрис, вы чрезвычайно умны, вам удалось вычислить опасного серийного убийцу, которого боялся весь Нью-Йорк! — насмехался он. — После того, как я переехал в Нью-Йорк, Артур Харрис превратился в Джереми Оуэнса, чтобы начать в Америке новую жизнь. Вот только ты опять начала появляться и маячить передо мной каждый божий день. Я старался держать агрессию, только вот, как назло, прямо во время моего променада от мотеля проходила какая-то шлюха до одури напоминающая тебя. Я не сдержался, поймал её и перерезал глотку. Сначала даже испугался… А потом вспомнил, что Гудман как раз искал дело, чтобы передать его тебе. Сначала я надеялся, что ты не справишься и сама пойдёшь в увольнение, только вот потом понял, что интереснее будет заставить тебя поиграть… Только вот когда понял, что вы медленно, но верно начинаете выходить на меня, решил перевести всё на Нильсена, который так удачно стал твоим героем-любовником. Подкинул улик, заставил Гудмана поверить в теорию с маньяком-шведом, даже украл его фирменные часы и подбросил их на жертву, убил его итальянку, пробравшись в квартиру, которую он не имеет привычки держать закрытой. Пригрозил тому бармену, отправил ему денег через счёт давно помершей опекунши, только эта мразь всё равно проболталась, поэтому в скором времени полиция найдёт бедных Сару и Жаклин где-то рядом с круглосуточным супермаркетом, только повесят это на каких-нибудь местных бандитов.

— Лилиана, Амелия и другие — это твоих рук дело?

— Конечно! Как легко мне удавалось отыгрывать роль криминалиста, который был всегда где-то поблизости, а после совершённых убийств наигранно-удивлённо звонить Гудману, чтобы сообщить о новых загадочных происшествиях!

— Чудовище! Они же были ни в чём не повинны! — воскликнула она, пытаясь вырваться, но он снова пригвоздил её к холодному асфальту.

— Солидарен, — хмыкнул Джерри. — Но нужно же было как-то тебя подкосить. Знаешь, в любви и на войне хороши все средства, а на пути к благой цели без жертв не обойдёшься.

— Но потом Алекса освободили, зачем?

— О, ваши отношения напоминали целый ураган, я был уверен, что этот любитель легкодоступных девочек одумается и бросит тебя, когда поймёт, какая ты психованная. Да и ты сама всё испортила. И портишь всегда, — прошептал он. — Но довольно болтовни, пора вернуться к насущным делам, согласна? Ты наконец-то умрёшь и больше никогда не появишься в моей жизни.

В отблеске луны сверкнуло дуло пистолета, которое начало медленно приближаться, заставив Агату задёргаться. Даже сейчас он оттягивал момент её кончины, мучил, чтобы этот момент триумфа стал ещё более сладким. Она уже приготовилась прощаться с жизнью…

— А ну, отойди от моей девушки! — послышался сзади до боли родной и тёплый голос. — Предупреждаю, одно движение и ты труп!

— О, я бы поспорил, Александр, — хмыкнул он. — Ещё одно движение, и пуля полетит прямо в лоб твоей обожаемой Харрис!

— Нет!

— Что, безвыходная ситуация? Ох, как же это скучно, — закатил глаза криминалист. — Что же вы будете делать, мистер Нильсен?

Но мужчину нельзя было так просто напугать. Он держал пистолет на прицеле и медленно, почти невидимо перевёл его в нужную точку. Прогремел выстрел. Огнестрел вылетел из рук маньяка и он откинулся на спину, корчась от боли в руке, которая теперь истекала кровью. Харрис быстро смогла прийти в себя и сообразить, что лучшим решением будет выхватить пистолет, пока Джереми не дотянулся до него вновь, ведь тогда уже не будет шанса убежать. Но только маньяк оказался не так прост. Он понял, что хотела сделать Агата, и здоровой рукой ухватил её за волосы, отшвырнув подальше. Пистолет вернулся к нему в руку и он наугад выстрелил в маячащее тело Нильсена.

Выстрел.

Удар.

Пуля нашла свою цель. Александр упал на землю, потеряв последнее оружие.

— Нет! — взревела Агата и, не думая ни о чём, бросилась к телу возлюбленного. Она теперь не страшилась попасть под пулю. Не было смысла жить больше, если умрёт последний любимый человек, научивший её быть по-настоящему любимой и желанной.

Кривая улыбка растянулась на губах убийцы, который явно был доволен своим триумфом. Он не смог уничтожить ненавистную девушку физически, но явно сделал это морально, заставив живые проростки тепла и любви в её душе окончательно завянуть и рассыпаться. Смешок сорвался с его губ. Ещё один. Ещё… Бесконтрольный смех перекрыл громкие рыдания девушки. А затем прогремел выстрел и он прекратился. Навсегда.

Агата горько рыдала над телом шведа, что так самоотверженно бросился её защищать. Слёзы текли по щекам, она вытирала их, но всё это было бессмысленно.

— Котёнок… — слегка хрипло прошептал он, накрывая её ладошку своей. — Котёнок, не плачь, пожалуйста…

— Зачем, зачем ты это сделал? — скулила она, заглядывая в его голубые, словно ледники глаза.

— Потому что я люблю тебя, моя маленькая каттен, — тихо ответил он и, превозмогая боль, поднял руку, погладив мокрую щеку.

Она поддалась его прикосновениям и припала к мягким обветренным губам. Поцелуй со вкусом горечи, страха, разочарования и полной безысходности. Язык неуверенно скользнул меж его зубов, делая момент более диким, пока ещё можно было. Страсть, но в ней не было пошлости и желания, только горечь последствий, которую теперь не повернуть вспять. Агату терзало чувство, что это её вина, что это она натворила глупостей. Если бы она не была так зациклена на прошлом, у неё было бы прекрасное настоящее и счастливое будущее. Но, видимо, это не для неё. Это не её судьба. Александр в последний раз провёл носом по её щеке и отстранился, прикрывая глаза от усталости.

— Нет! Алекс! Алекс, прошу тебя, не закрывай глаза, не надо! Прошу! — рыдания вылились снова, она беспомощно терзала его рубашку, на которой разрасталось большое красное пятно.

Дрожащими руками она выхватила у него из кармана телефон и набрала нужный номер.

— Скорая! Убийство! — выкрикивала она несвязные слова в истерике, глотая слёзы. — Убийство! Убийство на Шайн-стрит!

Комментарий к Часть 13

Я готова поспорить, но вы охуели, потому что тут охуела даже я. Охуеть и не выхуеть обратно. Но не боитесь, у нас впереди ещё эпилог

========== Эпилог ==========

Год спустя…

Звук твёрдой походки с цокотом каблуков в коридоре отдела полиции был в новинку. Девушка шли мимо работящих сотрудников, не обращая ни на кого внимания, как уже привыкла делать. Целый год прошёл с тех пор, как она узнала правду о своём прошлом и целый год, как она приняла важное для себя решение.

Кабинет детектива Гудмана находился в конце коридора. Подойдя к нему, она деликатно постучала и вошла, стоило старчески хрипловатому баритону ответить «Войдите». Мужчина явно был удивлён её появлению, но всё же вежливо предложил присесть в кресло.

— Мисс Харрис, прошу вас. Я, конечно, удивлён вашему неожиданному приходу, но всё же раздумывал над тем, чтобы предложить вам…

— Я ухожу, мистер Гудман, — твёрдо произнесла она, не дрогнув ни одним мускулом на лице.

— Но… Почему?

— Человек, который не может помочь себе, не сможет помочь и другим людям, — ответила она. — И пусть я прошла курс терапии, которую назначила мне доктор Ливинг, я всё равно не чувствую себя лучше.

— Я предоставил вам несколько месяцев отпуска для этого, и вы заверили, что этого хватит, — хмыкнул Гилберт.

— Я слишком понадеялась на чудеса современной психологии. Только позже поняла, что разбитый человек восстанавливается всю жизнь, а раз так, то мне больше нечего делать на посту офицера полиции.

— Подумайте о своём будущем, мисс Харрис…

— И я думаю о нём, мистер Гудман. Возможно, я осталась, если бы я до сих пор зацикливалась на своём прошлом. Но теперь я поняла, что человек, который постоянно оглядывается в прошлое, пропускает настоящее и теряет будущее. Теперь я живу сейчас и смело смотрю в будущее, — бесстрастно парировала она и расслабленно улыбнулась уголками губ. — Было приятно работать с вами.

— Благодарю, мисс Харрис. Жаль, что наши кадры теряют таких людей, — буркнул он сквозь усы. — Прощайте. Желаю удачи.

— Спасибо.

Солнце светило ярко, освещая кожу Агаты. На выходе из полицейского участка она приостановилась и прикрыла глаза, вдыхая свежий воздух. Теперь она была уверена, что будет жить только сегодняшним, днём, чувствовать каждую минуту и наслаждаться ею. Она наконец-то отпустила прошлое, позволив скорби и грусти отойти на второй план.

***

Кладбище повеяло холодком, когда Агата проходила мимо могил в поисках нужной. Она не в первый раз приходила сюда, чтобы подумать и немного развеяться. Сначала это были родители, но с некоторых пор она приходила к другому человеку.

— Привет, — улыбнулась она и положила небольшой букет цветов на подножие надгробия. — Это тебе. Ох, я даже не знаю, с чего начать…

Она присела рядом с холодным гранитом и положила ладонь на его грань, как бы поддерживая.

— Знаю, ты всё ещё сердишься на меня за всё, что я успела натворить в твоей жизни одним своим появлением, но всё-таки я не держу на тебя зла. Я попросила, чтобы тебя похоронили рядом с дорогими мне людьми, пусть мы были не были чем-то важным друг для друга. Знаешь, связи в полиции иногда очень полезны, я пробила твои документы по базе данных и вернула твоё настоящее имя, — как бы в подтверждение своих слов она провела кончиками пальцев по высеченным буквам. — Пусть ты ненавидел меня, но я надеюсь, что в тебе есть силы опустить свою ненависть и обиду, ведь именно они мешали тебе жить дальше. Иногда нужно отпустить негативные эмоции и жить дальше, надеюсь, ты смог это понять… Что же, мне пора, — сказала она, поднимаясь на ноги. — Покойся с миром… Брат.

Волосы всколыхнул порыв ласкового ветра и девушка явно восприняла это за положительный ответ. Улыбнувшись, она развернулась и пошла по тропинке в сторону дороги, где её дожидался чёрный седан.

Сев в машину, она пристегнула ремень и тяжело выдохнула, словно с плеч упал тяжёлый груз. Щека почувствовала прикосновение чьих-то тёплых губ. Повернувшись, она взглянула в яркие голубые глаза, что весь этот год были рядом и смотрели с той же любовью и нежностью.

— Поехали, каттен? — произнёс Алекс и завёл двигатель поворотом ключа.

Александр не погиб после той перестрелки. Рана была глубокой, но не смертельной, ему повезло, что Артур не попал по важным органам. Правда, некоторое время ему пришлось восстанавливаться, но всё обошлось благополучно. Через некоторое время после его выписки они приняли решение съехаться, чтобы никогда больше не расставаться. А затем сделал ей предложение, от которого она просто не смогла отказаться.

***

— Алекс, что за сюрприз ты мне хочешь показать? Почему всю дорогу я ехала с завязанными глазами? — смеялась Харрис, пока мужчина, придерживая её за спину, вёл её вперёд.

— Какая ты нетерпеливая, — улыбнулся он. — Сейчас всё увидишь. Три. Два. Один… Та-дам!

Чёрная повязка с глаз упала на землю, а перед взором девушки встал небольшой двухэтажный домик, окружённый белым забором. Свежий газон, капельки росы отражали солнечные лучи. Калитка была завязана лентой с бантиком. Обернувшись на возлюбленного, она посмотрела на него стеклянными глазами, быстро наполняющимися слезами. Он даже слегка забеспокоился.

— Опять? Господи, каттен, извини, я снова всё испортил, — начал было оправдываться он, но она лишь бросилась ему на грудь и разревелась, позволяя себе быть слабой рядом с ним.

— О, Алекс, это самый лучший сюрприз на свете! — пробубнила Харрис, утыкаясь заплаканным лицом в его пиджак.

Он обнял её так нежно, как только мог. Но тут же вручил ей в руки небольшие ножницы и показал на ленточку. Пытаясь что-то разглядеть сквозь пелену слёз, Агата поднесла к ленточке лезвия и одним движением разрезала её. Калитка отворилась и Александр вошёл на участок, крепко взяв Агату за руку. Она оглянулась. Спокойный жилой район с небольшими домами только просыпался, ездили жёлтые автобусы, слышался детский смех. Настоящая идиллия.

— Мечтаешь, как однажды наш сын так же радостно побежит с друзьями до автобуса? — прошептал Алекс ей на ушко, от чего по её спине пробежали мурашки.

— Не дождёшься, Нильсен, — тихо ответила она и приблизилась к жениху с поцелуем. Он ответил с таким же жаром, прижимая девушку к себе.

Цените минуты, которые у вас есть, любите, учитесь, сочиняйте, вдохновляйтесь сегодняшними мгновениями, не оглядываясь назад. Живите здесь и сейчас.