Кошмары (СИ) [Анна Литаврина selena_snow] (fb2) читать онлайн

========== 1. ==========

1791

Александр смотрел на тихо колышущийся тюль белых занавесок, сквозь которые в комнату проникал лунный свет. Дверь балкона была приоткрыта и можно было слышать, как снаружи,в саду поют сверчки.

Все говорят, что ночью надо спать, но на самом деле ночью все только оживает. Ночью каждый становится самим собой. Он любил ночь и больше всего любил ее просто слушать. Просто лежать в постели с открытыми глазами и уноситься в мир фантазий, которые плавно перетекали в сон.

За дверью тихий голос. Он его узнал и тут же сник…

Хотелось понадеяться, что все обойдётся и то, что видел утром Его Сиятельство, никак не отразиться…

Вспомнив о своём «проступке», он вновь занервничал и когда дверь комнаты тихонько,после стука отворилась, резко лёг, накрывшись одеялом. Была Надежда, что если он прикинется, что спит,то..

—Ваше Высочество..

Он лежал, крепко закрыв глаза, прислушиваясь к шагам и еле слышному скрипу кровати. На плечо легла рука и мягко потрясла.

—Саша, вы ведь не спите. Полно притворяться.

Александр вздохнул и нехотя открыл глаза, зевая, как спросонок.

—Я спал уже..

—Ещё не очень поздно. У меня есть к вам разговор. Давайте поговорим с вами, как друзья.

Мужчина положил руку на одеяло и улыбнулся. У Александра немного отлегло от сердца. Он кивнул и сел, потерев глаза. Его Сиятельство говорил очень тихо, как взрослые говорят с детьми тогда, когда хотят им сообщить секрет. Саша был не прочь любых секретов, если только речь не шла о том, чтобы рассказывать свои. Проблема была в том, что по-настоящему важных и интересных секретов у него было мало.Иной раз он даже их придумывал..

—Мне с вами надобно давно поговорить на одну тему. Но прежде я хочу удостовериться, что его Высочество мне доверяет в полной мере…чтобы быть откровенным. И говорить без всяких там стеснений.

Александр кивнул. Сердце снова екнуло.. Он не ошибся, значит. Его Сиятельство, впрочем, не выглядел так, как если бы собирался его судить. И сам он себя не чувствовал в полной мере виноватым. Однако он готов был повиниться, в надежде, что никакого наказания не последует.

—Вы стали вполне уже взрослым человеком. А все же я замечаю, что порой таитесь.. как дитя. Есть вещи, о которых нужно говорить и не стесняться. В них нет ничего постыдного. Вы ведь понимаете о чем я говорю..

Александр опустил глаза и с досадой почувствовал, что так краснеет, что его лицо уже выдало его сполна. Он не понимал пока, к чему весь этот разговор.

—Саша…- мужчина взял кончиком пальца его за подбородок и приподнял.-Я о том, конечно, чем занимались вы сегодня утром. И чем, как мне теперь известно, вы заниматься стали весьма часто..

Он хотел сказать, что он ничем таким не занимался, но вдруг подумал, что эта ложь уронит его в глазах Его Сиятельства и что если он не виноват, то и не в чем ему виниться.

—И что же? - он храбро глянул в его глаза, которые смотрели с доброй лаской. Нет, наказывать его не будут.

—Вы становитесь мужчиной, это естественный процесс. Вы понимаете, что с вами происходит? - не дожидаясь ответа он чуть откинул одеяло и ближе пересел к нему. Потом коснулся волос, спадающих на плечи.

—Я становлюсь мужчиной…- Александр чуть улыбнулся.

—Ваша бабушка, императрица, крайне щепетильно относится к теме вашего просвещения в половых вопросах. Она, вы знаете, оторвала бы голову мне за этот разговор..

Александр невольно улыбнулся. Представить бабушку открывающей голову Его Сиятельству было совершенно невозможно.

—А я вам признаюсь, что с ней я не согласен. Оберегая вашу чистоту и нравственность, она лишает вас естественной возможности познания себя. Что в общем-то с ее стороны довольно странно..- он усмехнулся.

Александр, который хоть самым краем уха, но слышал, что говорили порой о императрице и ее «друзьях» не мог не найти эти слова забавными.

—Она почему-то думает, что я такой ребёнок, который ничего не видит и не понимает.

—Она вас очень любит. Но все же между нами, - он понизил голос.- Она не права. Какой же вы ребёнок.

—Ваше Сиятельство, вы ей хотите рассказать… о том что видели? Не надо…

—И в мыслях не было. Она вас тут же женит..- он засмеялся.

Александр скривил лицо.

—Нет уж! Я не хочу жениться.Она ведь выберет мне сама жену. А я так не хочу. Я знаю, что отец сам ездил смотреть на матушку, когда женился. Я тоже сам поеду и сам выберу.

—Прекрасно. Это очень мудро. Но все же поговорить об этом с вами надо. Давайте же договоримся так..весь этот разговор и прочее будет между нами. Я вам расскажу, а вы со мной поделитесь..но только Давайте уж по правде. Без сочинений.

Александра такой вариант более чем устраивал. Он с облегчением выдохнул, когда уверился, что выдавать его никто не собирается.

Его Сиятельство начал спрашивать его, что он об «этом самом знает» и Александр отвечал, что кое-что он знает и даже видел на картинках, и кое-где ещё , но где конкретно он сказать не может, потому что это не его секрет.

—Вы так разволновались…- Тихо произнёс мужчина.- Мы обратили внимание, как вы волнуетесь теперь в присутствии девушек. Это хорошо. Это очень естественно..- он взял его за руку, перевернул ладонью к себе и стал поглаживать.- Кто-то из них делал вам…приятно?

Этот вопрос смутил. Александр невольно вырвал руку и тихо ответил, что нет, никто. Он имел представления о женском теле, но ему вдруг показалось, что даже говоря о нем, он делает сейчас что-то постыдное. Ему стало не по себе.

—Вы снова покраснели. Давайте так. Я больше спрашивать ни о чем не буду. Я просто расскажу..Вы лягте, лягте..

Он уложил его в подушки и погасил свечу.

***

—Мне кажется, что Саша стал какой-то скрытный. Ты не заметила? - Великий князь Павел Петрович наблюдал за сыном, который стоя с засученными по колено панталонами в Гатчинском пруду, бросал хлебные крошки компании маленьких уточек, привившихся в ветвях плакучей Ивы.

Словно почувствовав, что речь идёт о нем, юноша поднял голову и увидев смотрящих на него родителей, улыбнулся.

Мария Федоровна помахала рукой Александру и с некоторой тревожностью обратилась к мужу.

—Да? Я не замечала этого!

Павел ещё некоторое время пристально смотрел на сына, как будто бы проверят сам себя и пытаясь разобраться, что в самом деле изменилось.

—Я заметил, что в эти полгода он стал задумчивее, как будто его что-то тяготит.

—Так это может быть … влюбленность? - она улыбнулась.- Ему тринадцать лет. Ты мне рассказывал, мой друг, как в первый раз сам влюбился в эти годы..

Павел задумчиво слушал болтовню жены и не улыбнулся этому милому намеку и ее последовавшим за этим словам, что ему, возможно, стоит с сыном поговорить об этом.

—Прекрасный повод вам сблизиться теперь! С кем ещё молодому человеку поговорить на эту тему?

—У него в окружении достаточный штат нанятых императрицей людей..

Большая часть которых ему не нравилась, но по замечанию его матери, ему не нравился никто лишь по той одной причине, что этого человека для воспитания Саши выбирала она сама.

—Но ты его отец! Это совсем другое. Вспомни и себя, ведь кто-то просвещал тебя в этих вопросах! С кем-то ты делился!

—Никто не просвещал специально, потому что никто ничего не скрывал тогда. -Он тяжело вздохнул.- Со мной тогда был граф Орлов, а он рассказам предпочитал показывать..

Павел невольно вспомнил своего гувернера Семена Порошина и графа Панина и их подшучиваниями над его влюбленностью в маленькую Веру Чогоклову, с которой он объяснялся на балу в любви и рисовал на замерзшем от инея стекле сердечки. С другой вот стороны тогда он в себе не замыкался, напротив, первая влюбленность в нем пробуждала желания поделиться, хоть по секрету страшному, чувствами со всеми..

В этот же момент разбушевавшийся Константин толкнул брата, подняв фонтан брызг и стая уток, вспуганная шумом, взлетела с криком.

Александр упал в воду, и как показалось Павлу, поднялся без всякого энтузиазма, никак не попытавшись отплатить брату за хулиганство. Вместо этого он мокрый пошёл к берегу, вызвав у отца странное чувство щемящей жалости, сочувствия и раздражения.

«Он как девчонка нежный..никогда сдачи не даст. Еще недавно он был веселый, шалил, как полагает возрасту и был всем увлечен. А теперь вдруг с чего-то стал задумчив и большую часть времени проводит один..А впрочем, может и влюблён.»

До него сквозь эти мысли донёсся голос жены:

—Ах надо все же ему подстричь волосы! Каждый раз когда я говорю об этом maman, она все отвечает, что ему так очень мило..

За ужином Великий князь, обычно как-то «обходивший сына» был необычно разговорчив, обращался с вопросами, пытался даже с ним шутить. Но Александр в обществе отца и так державший себя особо сдержанно и напряжённо, в этот раз его вниманием был совсем смущён и чем более Павел старался разговорить его, тем сильнее тот замыкался и смущался.

—Нет, с ним определенно что-то не так! Либо что-то случилось и он это скрывает, либо..я совершенно точно говорю, что он не таков как раньше!

—Прошу тебя, не мучай подозрительностью сына! - воскликнула Мария Фёдоровна, предвкушая тут возможный очередной конфликт Павла с его матерью.-Он совершенно не при чем!

Великий князь наконец решился и некоторое время выбирая место, где с сыном лучше заговорить, пошёл к нему, когда Александр был у себя в комнате, готовясь спать. Едва он вошёл, как на лице юноши появилось изумление - Отец не заходил к нему вот так вот, перед сном уже вот уж лет пять, с тех пор как он приезжал к родителям.

Для Павла сам разговор со старшим сыном был делом трудным, не потому что ему нечего было сказать или он не желал и не интересовался его жизнью, но прежде всего потому что постоянно опасался здесь попасть «впросак». Он проще с ним себя держал когда тот был ребёнком, но каждый раз когда он подходил к нему у Александра менялось, словно на солнце ясном мелькала тень.

«Он меня не любит и боится. Но что тут сделать, если он не растёт со мной…ведь я ему как будто бы чужой..»

Он злился на Екатерину, и винил ее во всем, что ему не нравилось в Александре. Чем больше та нахваливала Сашу, тем более он искал к чему придраться, но дело было не в недовольстве им. Александр взрослел, теперь он это явно видел, он становился молодым человеком, которого все любили, а он понятия не имел, как общаться с ним. Он признавался себе, что толком даже его не знает, потому что Александр на все ему твердил ответ, как будто бы заученный урок.

Александр был уже в ночной рубашке и собирался лечь в постель. При виде отца он порывался встать, но Павел сделал жест рукой, призывая его оставаться и подошёл к столу. На столе стоял глобус и он, от необходимости занять хоть чему-то руки, начал крутить пальцем шар.

—Алексаша, я заметил, что ты расстроен. Ты ничего не хочешь… рассказать?

Александр глянул на него с недоумением, но потому как нервно дернулось его плечо, было заметно что вопрос его больше встревожил и напугал, чем удивил.

—Нет. Я не расстроен. Все в порядке.

Великий князь присел на кровать и посмотрел в его ещё по-детски нежное лицо. У Константина, которому почти исполнилось 12, эта детскость уже начала проходить, а лицо Саши все еще сохраняло ту наивную безмятежность, которая приводила в умиление всех, кто его встречал. Но Павлу это не нравилось. В этой отрешённости ему виделась угроза -не себе, конечно, а ему. При таком порочном дворе, который был у его матери, он непрестанно думал, что дети его не могут быть защищены.

—Ну что же..если у тебя какой секрет есть, то ты можешь его хранить, но ведь я может мог бы чем-то тебе тут помочь..- в каком-то смущении произнёс он, не представляя в общем, как с сыном говорить о вещах таких интимных, как любовь.

Он хотел бы пошутить на эту тему, но Александр к его шуткам относился с настороженностью, до конца никогда не уверенный, насколько может он и в какой момент над ними смеяться.

Павел протянул руку и коснулся рукой белокурых, мягких волос, сам удивившись своей ласке. Он вновь думал о нем как о ребёнке.

—Скажи мне по-секрету… ты не влюблён в кого?- он улыбнулся.

—Нет, я не влюблён, отец…- Саша опустил глаза, как будто б был виноватым в этом и мог его разочаровать.

—Да? Ну что же, Ладно..Но если вдруг решишь мне рассказать, то я умею хранить личные секреты..- он встал отчего-то вновь себя смутившись и направился к двери.- Спокойной ночи, Саша.

—Спокойной ночи.

На полпути Великий князь вдруг повернулся и поддавшись неясному порыв, воротился к постели сына, чтобы на лбу его запечатлеть скромный поцелуй, совсем как в детстве. Из всех его детей Александра ему было приласкать отчего-то тяжелее всего, хоть он и любил его.

Саша глянул на него, кажется этим тронутый, потому что в голубых глазах его возникло то волнение, которое возникает у ребёнка,когда он вот-вот желает в чем-то сознаться. Но это было лишь на миг.

Павел потрепал его по волосам и вышел.

========== 2. ==========

1777

Алёша лежал в постели, накрывшись до подбородка простыней и всматривался в ползающие по потолку кривые тени. Тени страшные, они принимают причудливые формы, ползая по стенам, напоминая ночных чудовищ. Даже закрыв глаза и укрывшись с головой одеялом, он знает…они следят за ним и выжидают..

Мальчик прислушивается к звукам в комнате. Вот тихо и безмятежно сопит на соседней кровати младший брат, шуршит в углу кот, едва слышно постукивают часы на комоде. А вот скрипнули половицы где-то рядом..Алёша замер, вцепляясь в подушку.

Он явственно слышит, что кто-то шевелится в темноте, в углу. Он видит, как одна из теней туда метнулась, к шкафу, и Алёша знает, он чувствует - там, там спряталось чудовище и ждёт, чтобы он заснул..

Он медленно свесил ноги с кровати, осторожно ступая на пол босыми ступнями. Пол ледяной, а ещё ему чудится, что под кроватью кто-то тоже может схватить его за ногу и утащить. Он сидит так какое-то время, после быстро спрыгивает и в три прыжка добегает до двери.

В коридоре темно, гуляет сквозняк. Слышно как на улице воет собака. Алёша идёт по деревянному полу, осторожно, замирая при каждом скрипе половиц, держась рукою за стену. Доходит до спальни родителей и замирает. Полоска желтого света видна у двери.

Ему чудиться, что слышит он голос матери..и отца.

—Алёша!

Она сидит на кровати. Всегда забранные в прическу из двух кос волосы сейчас распущены и струятся по плечам. С правого спущена ночная рубашка так низко, что видно грудь. Он слышит голос отца, который появляется из-за ее спины и на лице его заметно раздражение:

—Что колобродишь опять?

Елизавета Андреевна поправив быстро рубашку, встаёт, подходит к стоящему в дверях сыну.

—Тебе снова чудятся всякие страсти?- голос матери добрый и мягкий. Он совсем не такой,каким говорит она с ним днём. Ночью все не так…теперь не только тени занимают его, но и вид матери, и что было здесь, в комнате родителей, до того как он пришёл …И почему отец так смотрит на него, как будто б он сделал что-то плохое.

—Алёша, иди спать..

Он молча утыкается лицом в мягкий живот матери и молчит.

—Уложи его спать ради Бога! Что он вечно бродит по дому, как домовой!-голос отца недовольный, и мать берёт его за руку и выводит из спальни, отводит в комнату,

укладывает обратно в кровать, присаживаясь рядом.

—Ну и чего ты здесь боишься, глупый?

Мама поправляет покрывало, гладит его по волосам, наклоняется и целует в лоб. Губы ее прохладные и мягкие, и ему хочется, что она так целовала его ещё.

Мать хочет встать, чтобы идти, но Алёша тянет ее руку, не отпуская и вот уже и слёзы на его глаз блестят, как маленькие бусинки.

Елизавета Андреевна вздыхает и покорно садится рядом вновь. Он уже знает: она будет сидеть с ним, пока он не уснёт, и Алёша уже и благодарен чудовищам, за то что благодаря им, с ним мама и она вся, вся сейчас его…

—Алёша, мое сокровище..спи уже спокойно…- шепчет она.

И Алёша засыпает.

Утро и все меняется опять. Елизавета Андреевна погружена в свои заботы по хозяйству.

Алёша сидит за столом с отцом и занимается чистописанием. Тот недоволен его почерком, а как без почерка быть в канцелярии писцу? Он с упорством заставляет сына переписывать страницу за страницей, и Алёша старательно выводит буквы пером, склонившись на бумагой и почти касаясь ее носом.

Петля..крючок..буквы напоминают тени. Они тоже живут своей жизнью,пугают и издеваются над ним. Он совершенно не способен совладать с ними… Руку сводит болью от напряжения, а отец тычет пальцем в написанную строчку. Ошибка. Он написал не ту букву… Жарко. Полуденное солнце греет прямо в окно.

—Лисавета, квасу дай!- бросает Аракчеев.

Алёша смотрит в бок и видит, как мать, которая только что мыла пол, бросает тряпку и вытерев пот с лица спешит в погреб.

Она не садится с самого утра - как Алёша ее видит, мать чем-то вечно занята, хоть в доме и есть прислуга из дворовых. Она все делает сама: шьёт, убирает, готовит, подаёт на стол, стирает, моет. Ни разу он не видел не сидящей просто так без дела. А вот отец почти всегда сидит, то читает газету, то нюхает табак, то пишет что-то, но чаще просто со скукой глядит в окно, как будто каждый раз там видит что-то новое. Алёша не понимает, как можно столько времени глядеть на одну и тут же картину с утра до вечера, а главное - зачем.

Мать ставит на стол большую кружку и тут же рядом и вторую.

Жарко, он хочет пить и тянется за квасом, но отец отодвигает кружку и строго говорит:

—Перепиши сперва как надо! А то вишь написал! Как будто бредут мухи!

—Да дай ты ему попить, чего там!-восклицает мать.

—Нет, пусть пишет. Хочет квасу, пусть постарается и заработает..

Отец берет кружку и жадными глотками пьёт,смочив усы. Алёша смотрит на него,Вздыхает, разминает пальцы и снова берётся за перо.

***

—А что, Андрей Андреич..Алексей-то твой все в кадеты рвётся?- засидевшийся после пасхального застолья дьячок, мутным, захмелевшим взглядом смотрит на Алексея, который помогает матери расставлять столы и стулья, наводя порядок.

—Представь! Вбил в голову такое! Вот подавай ему кадетский корпус! А денег где мне взять на него,а? Нету денег …Все дети, как дети..А Алексей сам по себе всегда…сядет букой и иногда глядит так..что не поймёшь..что у него там на уме?

Андрей Андреевич остановился и повернув голову, посмотрел на сына, ни капли не смущаяясь того, что тот слышит каждое сказанное им слово. Взял опустевшую почти на две трети бутылку и водки налил в стакан.

Елизавета Андреевна смотрит на мужа молча, но с укором.

—Иди, Алёша, погуляй..-говорит мать.

Алексей покорно поставил стул и вышел из комнаты во двор. Сев на ступеньки, он просто смотрел на видневшуюся за забором дорогу и ему неудержимо захотелось вот так вот взять по ней и пойти куда-то..дальше все и дальше..

Он не понимал за что, но чувствовал, что отец им недоволен, что он злится и ищет повод это зло сорвать. Миролюбивый и мягкий от природы Андрей Андреевич становился угрюмым и раздражительным, в минуты когда пил. Он часто брался ругать жизнь, которая была к нему несправедлива и хаял и управляющего, который якобы ворует деньги, и губернатора и императрицу и закон и жизнь вообще в России. Никто с ним в тот момент не спорил, давая выговориться и, выплеснув обиду Андрей Андреевич спокойно засыпал, а на утро часто и не помнил, что говорил вчера.

Но Алексею казалось, что вот именно в эти минуты, когда отец напивался пьян, он говорил что думал на самом деле.

Дьячок, пошатываясь, ушёл, прихватив с собой ещё мешочек с едой, которую щедрая Елизавета Андреевна ему упаковала. Проходя мимо сидящего на ступеньках крыльца Алёши, он потрепал его по волосам и заплетающимся языком произнёс:

«Ну ты пойдёшь далече..»

И почему-то так это прозвучало как будто б он его этим упрекал.

Стемнело. Алёша продолжал сидеть, не желая возвращаться в дом, так как пройти к себе он мог только через комнату где сидел отец. Он надеется высидеть до того, как тот уснёт, и к себе уйти, ему не попавшись на глаза.

Шум и крики заставили его испуганно вскочить с крыльца и побежать обратно в дом.

Алёша замирает на пороге. Он видит совершенно пьяного отца, который кричит на мать, пытавшуюся его утихомирить.

—Ага, ты мне ещё будешь указывать, кого с собой сажать за стол и с кем о чем мне можно говорить?

Алеша, никогда его таким не видевший, замер, испуганный, в дверях.

—Уймись, Андрюша, не кричи! Соседи слышат!Неприлично! молилась мать.

—Что мне твои соседи? Насобираешь вечно тьму народу, чтобы похвалиться, а мне корми их и пои! И вот как мне с другом посидеть, так это значит он не к месту! Это неприлично!

-Детей пугаешь!

Тут отец заметил его в дверях и ткнул пальцем.

—Ага, вот ты! А ну сюда иди!

И отчего-то в этот раз Алёша не мог его послушаться, буквально прирос к двери. Взгляд отца показался таким страшным.

Тот резко шагнул к нему, шатаясь, и схватив за руку, грубо выволок на середину комнаты. Алёша стоял ни жив ни мёртв.

—Вот ты! Маменькин любимец! Притаился! - и повернулся снова к жене.- У тебя трое сыновей, а ты любишь только одного! Ты посмотри на него! Никто не хочет с ним дружить! - он схватил сына и стал трясти за плечи, да так сильно, что Елизавета Андреевна бросилась оттаскивать его.

—Оставь его, что он тебе сделал?

—А то он сделал, что он злой! Злой он! И пустит меня по миру!

Он начал сыпать ругательствами и Алексей, испуганный, вырвался и бросился бегом из комнаты, к себе. Там он, дверь закрыв, забрался в шкаф, забившись в угол.

Из-за двери он слышит грохот, крики и в ужасе зажмуривает глаза и закрывает уши.

Потом все разом стихло.. Алеша вылез из своего укрытия не сразу, но вспомнив про мать, решился посмотреть…

Отец спал на лавке, мать же сидела за столом, закрыв лицо руками и плакала. Услышав его шаги, она отняла руки от лица, и Алёша вздрогнул, увидев под ее отёкшим уже глазом, синяк. Повсюду на полу лежали осколки разбившейся посуды.

Елизавета Андреевна протянула сыну руку и,подозвав к себе, обняла, при этом приговаривая:

—Ты не бойся,Алёша…не со зла он…переживает..сходи-ка, принеси лучше веник.

На следующей утро Андрей Андреевич проснулся с больной головой, как обычно ничего не помня. Алёша видел в приоткрытую дверь комнаты, как отец тихо охал, лёжа на кровати, прося жену принести ему то чая, то воды. И Елизавета Андреевна все суетилась, как обычно, ни сколько не упрекая мужа, и велено было всем ходить на цыпочках, чтобы не будить беспокоить «болящего» отца.

Алёша никак не мог понять, в чем он виноват, а он знал, что виноват потому что с ним вели себя как если бы он был виноват.

Протрезвев, Андрей Андреевич сыну ни сказал ни слова, больше не ругал и не кричал, и почти неделю ходил тихий и смирённый.

Все пошло прежним чередом, как будто ничего и не случилось, но Алёша боясь до дрожи вызывать снова чем-то гнев отца и толком не зная, на что тот может злиться, старался угодить ему во всем. Но казалось,что Андрей Андреевич чем больше он старался, тем сильнее недоволен, и пусть не прямо, но постоянно за что-то на него ворчал. Алеше начало казаться, что он ничего не делает как надо, а мать все повторяла: ты слушай…он тебе добра желает!

Потом узнал он, что мать беременна и отчего-то испытал такую злобу на отца,какую никогда прежде не испытывал. Он вдруг обнаружил, что даже беременная, Елизавета Андреевна по дому продолжает делать все сама, и даже тяжести таскает, а отец по-прежнему посылает бегать ее в погреб, где на одной из крутых ступенек она в один из дней и упадёт.

Малыш родился раньше срока и умер через три дня.

Алеше помнил этот странный детский гробик, похожий на ящик от стола. Хотя в семье их раньше умирали дети, но Алексей почти не помнил ничего, оставаясь к их появления и уходу равнодушным, но эта смерть запечатлелась в памяти его так ярко, что он несколько ночей не спал, ему везде мерещился тот гробик…и тени, жившие в стенах, снова начали пугать его.

Он думать много стал про смерть и о том, что когда она за ним придёт, для него такой же закажут гробик, только больше.

Он так много думал на эту тему, что заболел, да так, что Елизавета Андреевна все дни проводила возле его постели, меняла простыни, клала на лоб прохладную ладонь и Алёша подумал, что если он умрет, она одна и будет о нем плакать.

***

—Ну что, не передумал, Алексей? Если ехать в Петербург-то вот теперь..

Андрей Андреевич с довольным видом стоял в дверях. Он сообщил, что продал на рынке две коровы и деньги на поездку есть. Алексей, который о поездке и мечтать теперь не смел и речь боялся заводить об этом, вдруг, понял: отец хочет чтобы он уехал. Хоть в Петербург или в Москву. Куда угодно.

Он испытал одновременно и бешеную радость, и страх, а глянув на побледневшую в раз мать, вину и грусть.

Стали собираться. Елизавета Андреевна ходила печальная, а как пришёл день им уезжать вдруг горько так заплакала, и вцепилась в сына, не желая отпускать.Алёша тоже плакал, обнимая мать, а Андрей Андреевич подшучивал над ними:

—Ну ты прям на войну его что ли отправляешь..-и добавил:-Его ещё ведь может и не примут.

Уже выйдя за калитку и сев в повозку, Алеше,вдруг, захотелось выскочить и броситься обратно в дом, обнять маму и тут остаться..

Он посмотрел в серьёзное лицо отца, который следил за ним внимательно, будто ждал, что он сорвётся…и смолчал.

Провожая взглядом родной домик, увитую плющом ограду и любимый сад,ему казалось, что он дом свой покидает навсегда.

На отца Алёша старался не глядеть. Он думал и стыдился своих мыслей. Ведь думал он, что выгонял его отец.

========== 3. ==========

1792

Прикосновение рук матери всегда заставляло Александра испытывать смутный трепет.

Он сохранил в памяти первый, незабвенный образ детства , который так его потряс. Царское село.. Ему лет шесть и он впервые посетил настоящий бал. В огромном зале полно гостей, но взгляд его устремлён на двух людей подле трона императрицы. Он не узнал тогда родителей за пышностью их одежды и всеобщем блеске, и с изумлением смотрел на красивую молодую женщину, с лицом будто бы сошедшим с портрета Богоматери Марии.

Он помнил совершенно,как она стояла, безмятежно-отрешенная, похожая на изваяние больше чем на живого человека, в роскошном серебристом платье с такими фижмами, каких он никогда не видел. Свет свечей отражался в драгоценностях, которыми были увиты ее белоснежные руки, шея и даже сложная прическа вся искрилась, и он стоял, ослеплённый этим образом, в котором было что-то неземное и не верил, эта незнакомка - его мать.

Она была прекрасна и недоступна для него тогда. И он одновременно страстно жаждал ее любви и боялся сделать лишнее движение в ее присутвии.

Великая княгиня всегда была с детьми неизменно доброй, ласковой и терпеливой, но так как Александр с детства видеть ее мог лишь непродолжительное время, от того образ ее продолжал оставаться для него чем-то далеким и нереальным.

Но даже в те недолгие часы, что мать проводила с ним, в воспоминаниях Александра она была спокойной, безупречно собранной, сдержанной, себе не позволяя не то что слова лишнего, но даже звука. Она никогда не повышала на них голос, громко не смеялась, не Ругалась, но в ее присутствии казалось совершенно невозможно им шалить. В детстве Александр часами готов был просто смотреть на мать. Он обожал все эти тысячи мелочей вокруг неё - заколки, бусинки, носовые платочки, банты и шелковые ленты, запах ее духов, пудровый и сладкий, стук каблуков и то, какими нежными и успокаивающе прохладными были ее руки. Удивительно, как она была она при этом от него невероятна далека, словно он всегда смотрел и впрямь лишь на ожившую картину.

Чем старше же Александр становился тем больше ему казалось, что здесь есть некая загадка,игра, что мать быть может не такая, и что-то в ней требует постоянно сдерживать саму себя.

Они сидели в ее комнате, вдвоём. Завтра утром он должен был возвращаться в Царское село.

Александр сидел на ее постели и смотрел в окно, чувствуя любимое такое прикосновение пальцев, перебиравших его волосы. Великая княгиня, когда он приезжал, любила причесывать его и делала это всегда необычайно бережно, в отличие от слуг. Он обожал эти минуты редкой близости, когда мать ухаживала за ним и можно было просто слышать ее голос, чувствовать прикосновения и запах духов,даже не видя в тот момент ее лица.

—Ты грустный, Саша…Скажи мне, тебя обидел кто-то? Ты может быть плохо чувствуешь себя?

В присутствии отца она всегда с ним говорила исключительно по-русски, но наедине мешала два языка и это казалось ему чем-то особо личным, существующим меж ними. Вот и теперь, слыша ее голос, спокойный и приятный ему вдруг захотелось ей рассказать. Но он не знал, с чего начать и как…и в горле слёзы встали комом.

Внезапно Великая княгиня перестала его расчёсывать, убрала прядь волос и он услышал ее недоуменный голос:

—А это что?

—Где?- не понял Саша, подумав, что она что-то увидела в его волосах.

Мать молчала некоторое время, а потом вновь заговорила с ним как обычно, своим ровным голосом.

—Я надеюсь, мы скоро вновь увидимся, мой милый. Как хорошо что вы стали чаще приезжать..Если императрица разрешит, то мы хотим просить ее отпраздновать твой день рождения здесь.

—Я бы хотел совсем остаться..если можно..- эти слова слетели сами у него с губ, он и не понял как.

Великая княгиня развернула его к себе и произнесла с волнением, которого раньше он не видел.

—Саша, что ты сейчас сказал? Ты хочешь остаться здесь? У нас?

Он кивнул. Высказанная мысль вдруг обрела реальность и не показалась невероятной. С ней пришла надежда.

—Mama, можно мне остаться?- повторил он.

—Конечно,можно…я…ты пока ничего не говори…я сама поговорю с отцом.

Она отправила его к себе, сказав, что прямо сейчас пойдёт поговорить об этом с Великим князем. Отец вошёл к нему за час до ужина. Он выглядел сильно обеспокоенным и как будто бы не верил новостям.

—Это правда? Ты хочешь остаться жить у нас?

Саша кивнул.

—Если вы не против…

—Против? Как мы можем быть против!- воскликнул Павел.-Мы будем очень счастливы,если ты и твой брат будете с нами больше времени. Но почему, вдруг? С чего? Разве тебе плохо жить у бабушки?

Александр опасался этого вопроса, в котором уловил как будто бы намёк.

—Нет. Просто..я хочу жить здесь. Внезапно Павел подошёл к нему и откинув волосы, чуть развернул голову ему и внимательно посмотрел куда-то сзади шеи. Он ничего больше не спросил и направился к двери, как кажется ещё сильнее чем-то расстроенный.

—Завтра поедем вместе к государыне. И ты ей скажешь, что мне сказал.

Едва он ушёл, Александр бросился к зеркалу и попытался рассмотреть, что там у него шее. Он не увидел сначала ничего вообще, так как падающий свет затемнял изображение. Пришлось взять маленькое зеркальце и отойти к окну. С трудом, вывернув шею и оттянув воротник он увидел на коже тёмно-красное пятно.

***

Утром за завтраком Великий князь и Великая княгиня Были задумчивы, рассеянны и как-то неестественно себя вели, будто от него старались что-то скрыть. Он видел, что его слова вызвали волнение, но не видел радости в глазах родителей, скорее напряжение и страх. Он начал жалеть о том, что сделал. Садясь в карету вместе с отцом чтобы ехать в Царское село, он с виноватым видом посмотрел на поцеловавшую его на прощание мать.

—Все будет хорошо, не беспокойся..-произнесла она, непонятно обращаясь к нему или к мужу.

Всю дорогу Павел молчал, хотя по тому как он поглядывал за него, как нервно пальцы его руки постукивали по сиденью, и как то и дело он отводил от сына взгляд, было заметно что, он сдерживается,чтобы не задать сыну какой-то мучивший его вопрос, но не решается и от того не знает куда деть себя. Когда Карета въехала на территорию парка, он вдруг схватил его за руку и наклонившись тихо сказал:

—Если есть что-то, что мне надо знать, скажи теперь.

Александр ответил, что ему нечего сказать, кроме того что он уже сказал и сердце его при этом заколотилось от страха, когда в окно кареты он увидел фигуру направлявшегося к ним Его Сиятельства.

—А вот и вы, Ваше Высочество! Мы уж заждались…- весёлый голос оборвался, когда, открыв дверцу кареты, мужчина увидел сидевшего там с Александром Павла. Великий князь не скрывал своей неприязни к Его Сиятельству и тот никак не мог быть рад его приезду.

—Давай же, Алексаша, вылезай..- бросил Павел, подталкивая сына из кареты.

—Ваше Высочество! Какая неожиданность…что вы решили почтить нас своим присутствием..-Надеюсь, не случилось ничего?

На лице Его Сиятельства возникла очень фальшивая и глупая как и его вопрос, улыбка.

—Благодарю за беспокойство, но это вас не касается никак…-и вдруг, словно о чем-то подумав, добавил с каким-то злорадством: - А впрочем, нет. Это может коснуться вашей службы.

Он явно не мог сдержать тут своего злорадства от возможности уволить неугодного ему воспитателя сына при первой же возможности. А в случае, если Александр и впрямь переедет жить к нему, тут уж ОН будет все решать..

Его Сиятельство внимательно посмотрел на Александра и тот отвёл глаза.

***

—Так это правда? Ты переехать решил к родителям?!-Костя ворвался в его комнату как вихрь и сразу же с порога накинулся на брата. Ещё больной, с просевшим от ангины голосом, в завязанном кое-как халате, Константин пытался на него кричать, но вместо этого хрипел.Его лицо красное то от возмущения то ли от температуры вызвало у Александра чувство вины. Он попытался объяснить, что ничего он не решал, но брат не слушал.

—И мне ничего не сказал! Меня решил тут кинуть? Я может тоже хочу поехать в Гатчину! Предатель!

Толкнув брата на кровать, он выбежал из комнаты. И Почти сразу же в комнату зашёл Его Сиятельство, при виде которого у Александра все похолодело.

—Велели вас позвать. Идите к императрице,- сухо произнёс мужчина.

Они шли теперь вдвоём по коридору и Его Сиятельство тихо говорил, что он крайне удивлён и разочарован его поступком. Что он считал, что Его Высочество умеет держать слово, и что его поступок не приведёт ни к чему хорошему.

—Теперь императрица и ваш отец серьезно повздорили и вы тому причиной. Что вы рассказали?

Они остановились перед входом в покои государыни, и Александр едва не плакал, но даже от злости больше. Он оттолкнул руку, которую тот положил на плечо ему,и произнёс, стараясь чтобы голос звучал твёрдо.

—Я ничего о Вас не говорил. Но если вы ещё раз…до меня дотронетесь, я все расскажу.

Его Сиятельство холодно улыбнулся. Он убрал руку, демонстративно пряча обе за спиной.

—Вы можете сказать. Но имейте в виду, что придётся тогда уж говорить ВСЮ правду. И о вас…- он наклонился к нему и не обращая внимания, что Александр демонстративно отвернул лицо, произнёс, цедя сквозь зубы:-Вы что же думаете, что хорошо себя вели? Я всегда вам желал и делал только одно добро. И помочь старался..Впрочем, говорите, что сочтете нужным.

Двери открылись и Александр зашёл в комнату.Все было как в тумане. Императрица сидела за маленьким рабочим секретером, в капоте и домашних туфлях. Отец стоял неподалёку, у окна, повернувшись спиной. Когда Александр вошёл, он обернулся.

О чем бы не был разговор между ними несколько минут назад, он не мог привести к хорошему исходу. Это было видно по их лицам. Александр почувствовал себя словно преступник, которого привели на суд.

—Alex, это правда, что мне сейчас передал твой отец? Ты больше не желаешь жить со мной и хочешь уехать в Гатчину?

Она сказала это таким недоуменным тоном, что На лице Великого князя возникло то выражение возмущённого страдания, которое как бы говорило: вы как обычно преподносите меня совсем не так!

Это было не важно. Саша глянул на отца, который теперь на него смотрел как будто бы с надеждой.

—Нет, я имел в виду, что я хотел бы…наверное… проводить там больше времени…Я не имел в виду..переезжать совсем..- пробормотал он.

—Ах вот что ты имел в виду! Ну как же я не понял! - Павел, уже не сдерживаясь, вышел из комнаты и пройдя мимо него, послал сыну взгляд так явно говоривший: ты предатель!

У Александра на глаза мгновенно навернулись слёзы.

Он уже не желал слушать обращённые к нему ласковые слова императрицы, которая была обрадована и довольна, что все завершилось так легко и быстро. Она велела позвать Лагарпа и стала ему при Александре говорить и возмущаться, говоря о Павле, что не хватает только этих «его сцен»и прежде чем упрекать ее в вопросах воспитания и морали, пусть кго Высочество разберётся с тем, что в западных газетах пишут о его семейной жизни.

—Поставил себя на смех, и Марию Федоровну этим фарсом с Нелидовой..прекрасный пример он подаёт своим детям сам! В чужом глазу крупицу разглядит, в своём брёвна не видит!

Лагарп слушал это с некоторым смущением, поглядывая на Александра. Он видел, что делалось с его лицом и явно желал бы прекратить этот поток критики отца, который совсем не к месту слышать сыну.

Когда Александр наконец-то был «свободен», то через несколько минут наставник нагнал его, и они вместе зашли к нему в покои. Там и он попросил Александра показать шею.

—Ваше Высочество, откуда у вас засос на шее?- он спросил это немного устало и даже не удивился, получив ответ «не знаю».

—Так вы хотели переехать или нет?

—Я хочу, чтобы меня оставили в покое!-он бросился на кровать и наконец-то разрыдался.- Я ничего такого не сказал! Я больше ничего не хочу говорить..и с вами не хочу. Уйдите!

—Мы этот разговор продолжим позже.

Александр не ответил и долго ещё лежал, кусая скорую подушку, и думал, какую сделал глупость. Ведь это совершенно невозможно и теперь по его вине с ним не разговаривает и брат его и отец обижен. И Лагарп и тот уж точно осуждает. Его Сиятельство был прав: он стал причиной ссоры между отцом и императрицей . И чтобы он ещё кому-то что-то рассказал? А если бы даже рассказал все и до конца…разве ему бы поверили? Он ясно и в ужасе представил, что подумали бы о нем родители, если бы они узнали, и императрица бы разочаровалась. Его бы может быть не наказали, но потом…последствия бы были и были страшны.

***

Когда Лагарп повторно вошёл к императрице, та была уже вполне спокойна, и кажется обдумывала что-то, потому что тут же поинтересовалась у него:—Ну что же , вы посмотрели? Это то?

—Похоже на засос, уже почти не видно, но он сказал, что не знает, откуда тот у него. Но это естественно. О таком и не расскажут.

Екатерина задумчиво прошлась по комнате, в волнении сцепляя руки и сказала:

—Я на слова Павла Петровича внимания не обращаю уже давно. Но есть момент, который меня встревожил. Он мне точь в точь почти что повторил то наблюдение о Саше, которое вы сделали неделей раньше. Что он стал грустный, тихий и как будто скрывает что-то. Вот с этим надо разобраться.

—Ваше Величество, возможно Александру будет хорошо и впрямь некоторое время провести с родителями.

—Ну вот уж нет! Если он грустный здесь, я воображаю во что он превратиться в обществе отца и его гарема. Бедняжка от страха и постоянного его давления с ума сойдёт. Нет-нет, ни в коем случае.

В этот же момент за дверями послышался шум и голос камергера «Константин Павлович, туда нельзя!», перебил хриплый от простуды низкий крик: а мне немедля туда надо!

Дверь распахнулась и в кабинет влетел князь Константин. Увидев там Лагарпа он несколько смутился, но тем не менее выпалил:

—Ваше Величество! Я тоже хочу поехать жить в Гатчину, к родителям, как Саша!

========== 4. ==========

«Я счастлив сообщить Вам, любезная матушка, что у меня все хорошо. К учебе пребывая с искренним усердием, я имею надежду быть произведённым в сержанты в следующем месяце..»

Рука, которой Алексей писал, болела из-за содранной кожи на костяшках пальцев. Вчера этой самой рукой он здорово съехал по челюсти Александра Фрейгольда-одного из наиболее ненавистных курсантов , который пытался вчера запереть его в математическом классе после занятий, где Алексей был дежурным. На пару со своим приятелем Василием Костенецким они забавлялась тем, что придумывали разные издевательства над своими сокурсниками и любимым обьектом их травлибыл Алексей. Просто избивать его быстро стало им скучно, поэтому они устроили настоящий конкурс из предложений - кто придумает лучшую «шутку» над Аракчеевым. За последний год Алексей поумнел и поймать его обидчикам становилась все труднее, да и отпор он научился давать. Постоянное ожидание нападения сделало его внимательным и он без труда заметил притаившихся за дверьми друзей. Подкрался тихонько да как двинул им дверью по рожам..драться с двумя было делом нелегким, тем более Костенецкий был настоящий богатырь и верзила, с кулаками как гири. Но все же Алексей уже не выходил из этих боёв совершенно поверженный.

Рука только болела ужасно, так что он едва держать мог перо.

Он не любил писать домой , потому что выписывая каждую строчку, начинал думать о том,что с ним происходило, и если в обычные дни боль и жалость к себе вытесняли постоянные дела и учеба, то при мыслях о матери, по которой он страшно скучал, он сразу же чувствовал слабость и слёзы в глазах.

Он не лгал ей в письмах, просто не писал всей правды о своей жизни в училище, которую написать не мог. Мысль о том, что она могла бы знать как здесь ему живётся, видеть теперь его лицо, где под левым глазом сейчас был фингал, бока в кровоподтеках и спину, которой не мог он прислониться даже к сиденью стула,.. Она была бы не просто расстроена, она была бы совершенно убита и может быть даже стала просить отца забрать его обратно домой.

И отец бы забрал, но в душе наверняка презирал бы и не удивился, сказав: ведь я так и думал, что это все не для него..

Он так уже решил, что если суждено ему тут сдохнуть, он сдохнет, но жалобы родители от него уж точно не услышат.

Дописав письмо, Алексей лёг в кровать и проверил маленький перочинный ножик, который лежал под подушкой. Ножик был с тупым лезвием и поранить кого-то им он не мог и держал исключительно для устрашения и собственного спокойствия.

Ножик был на месте,и Алексей лёг на спину, укрывшись одеялом до подбородка. Он привык лежать теперь на спине, потому что так труднее было подкрасться ночью к нему незаметно.

Сон был тоже прерывист. Время от времени он засыпал, но легко просыпался от малейшего звука. Ему мерещилось, что в коридоре кто-то ходил, что слышны там смешки. Потом как будто бы кто-то вскрикнул коротко, но Алексей не мог разобрать: ему это сниться или и правда кто-то кричал?

В соседней каморке жил мальчик, новая «дамка». Он замечал его часто в коридоре с Костенецким, видел ухмылку на грубом лице, руку, которая держала волосы мальчишки, то ли гладя, то ли дергая их, и выражение страха и одновременно стыда на лице курсанта.

Да, у «дамок» были особые лица. Алексей изучил их и узнавал. На них было выражение постоянного стыда и смущение, они ходили всегда глядя не прямо перед собой, а как бы немножко в бок. Говорили меньше других и реже улыбались. И во взгляде их не было того страха, что испытывали те, кто бывал просто побит или оказывал сопротивление. Нет, там была обреченность, бессилие и покорность судьбе. Алексей ненавидел эти лица.

Иногда, очень редко, истории выплывали и тогда ребят исключали по-тихому. Но ни разу за все это время такая история не была предана широкой огласке, ни разу за сыном не являлись со скандалом родители..

Вывод был прост: тот кто пал жертвой - сам виноват. Он пал, опустился и знал это. От того и молчал.

Рано утром, Алексей встал, как обычно, раньше соседей по комнате. Не было ещё и семи утра. Услышав звук открытой двери и шаги он выглянул в коридор.

Дверь соседней каморки открылась и оттуда вышел Костенецкий, который жил в противоположном крыле, и быстрым шагом направился к лестнице.

—Гляди, Воронского опять достают. Бедолага..теперь останется голодным..

Алексей обернулся на слова Котлубицкого, который сидел напротив него за столом.

В ту же секунду столовую огласил звук падения и разбитого стёкла. На полу вместе с тарелкой, где был обед, растянулся юноша, в котором Алексей узнал Ивана Воронского. Он был года на два младше его. Перейдя в этом году на следующий курс он, ранее не заметный, стал очередным обьектом для издевательство и насмешек своих товарищей, во многом потому что оказался совершенно безответен. Алексей, который сам прошёл через все то же, зная и боль и унижение не понимал, как может Воронский, будучи сыном профессора университета, оставаться настолько безучастным. Он никогда не жаловался на обидчиков учителям, не жаловался своей семье, в которой явно водились деньги. Это удивляло и ещё больше распаляло его обидчиков, которые ощущали свою безнаказанность. Непонятно было что этот мальчик,- мягкий, хрупкого телосложения, покладистый и нежный вообще забыл в кадетском корпусе. Ему бы с таким характером быть семинаристом.

Алексей наблюдал, как Воронский молча поднялся на ноги, под дружный хохот остальных, весь вымазанный остатками еды. К нему тут же подбежал дежурный по столовой и сунул в руки швабру, велев все убирать раз он «такой растяпа».

Не нужно было гадать, что произошло - Алексей знал это прекрасно на опыте своём. Ивану подставили подножку. Сколько раз сам он на первом курсе летел то с лестницы, то так же вот в столовой, оставаясь без еды. Никто не разбирался из-за его упал курсант - добавки за уничтоженный обед никому не давали, приходилось голодным ходить до ужина. Сам Алексей, усвоив это быстро отныне и всегда внимательно смотрел под ноги,куда бы не шел.

—Дурак. Ему однажды свёрнут шею,- пробормотал он, поворачиваясь вновь к своей тарелке.

Однако аппетит пропал. Ему как старшему надзирателю среди курсанту позволено было брать к еде добавку. И он то и дело смотрел то на свои котлеты, а то на обреченно моющего пол Ивана и одновременно и злился и жалел его.

—На. Пока так варежку будешь разевать, голодным останешься.

Сидевший за столом с кружкой чая Иван вздрогнул, когда Алексей со стуком поставил перед ним поднос с тарелкой, на которой была точно такая же порция еды, как он недавно потерял.

В глазах юноши был испуг и недоумение. Он смотрел на него снизу вверх, ничего не понимая.

—Спасибо, мне не надо.

—Бери пока дают. А коли не голодный, так я пойду и выброшу…- он хотел уже отойти, как тот его окликнул и со словам «спасибо» взял из рук поднос.

—Я на твоём месте был и уясни: себя сам не научишься защищать, никто тебя не будет. А не умеешь, так езжай домой и сиди у мамки.

Иван все еще поражённой такой щедростью от Аракчеева сидел смущенный бормоча что-то в благодарность, а Алексей вдруг испытал особое чувство удовлетворения. Он словно смотрел сам на себя, в свой первый год и как бы сам себе помог. Если бы сам он мог тогда быть в себя.. сам защитить себя в тринадцать лет.

Уходя он обернулся и с удовольствием увидел, как Иван уплетает свой обед за обе щеки.

Около четырёх часов Алексей обычно направлялся на верхний этаж в класс заниматься с учениками, кто как правило за какую провинность был оставлен после уроков. Эта возложенная на Алексея обязанность стала настоящим подарком от директора, который не просто высказал к нему такое доверие - он дал ему власть. Успеваемость в училище заметно повысилась как и дисциплина, с тех пор как старший курсант Аракчеев взял на себя обязанности по наказанию нерадивых студентов. Никто не хотел попасть к нему отбывать наказание. Удары линейкой, затрещины, таскания за уши, ехидные комментарии и унижения - все это он считал достойными методами для перевоспитания и как правило одного раза курсанту наедине с Алексеем хватало, чтобы перестать нарушать дисциплину и прилежней готовить уроки.

Сегодня он шёл в класс, зная, что среди наказанных будет и Аркадий Волков - тот самый сосед по каморке, «дамка» Костенецкого. Предвкушение от возможности выразить все то презрение, которое он испытывал к этому парню, поднимало ему настроение, и знакомое чувство радостного возбуждения едва не вызывало улыбку у него на лице. А улыбаться при учениках ему было никак нельзя. Даже если в душе он и был случайно кем-то доволен, он никогда никого не хвалил из своих «подопечных». И все же по лестнице Алексей начал подниматься с улыбкой, думая о том, каким оскорблениям подвергнет он Волкова, и как тот начнёт капать слезами в тетрадь, от стыда даже не смотря на него.

—Алексей…Андреевич…- чей-то голос заставил его обернуться, и он увидел Ивана Воронского, который бегом догонял. Светло-каштановые волосы мальчика налипли от пота к вискам, в глазах был испуг, на лице сильное волнение.

—Чего тебе?

Воронский вытаращил на него свои большие глаза, с ресницами такими длинными, что в пору было завидовать дамам. Он прижал руку к груди и вдруг выпалил:

—Не ходите по лестнице. Нас Вас нападут!

Алексей на секунду замешкался, потом резко ухватил парня за плечо и сжал.

—Ты чего городишь такое? Кто нападет?

—Костенецкий с друзьями вам что-то замыслили сделать. Я не знаю, что именно… но я слышал, как было сказано, что это будет на лестнице. Отпустите..

Он был сам шокирован тем, что сказал и вырвавшись, бросился бежать по лестнице вниз. Алексей проводил его взглядом и стал медленно подниматься наверх по ступенькам, держась рукой на перила с облупленной краской. Лестница была совершенно пуста - он слышал гулкий и громкий стук своих каблуков от сапог и этот звук казался ему единственным шумом, потому что вокруг все затихло. Он прислушался,надеясь уловить что-то, что может помочь ему обнаружить засаду. Сердце стучало и воздух, разреженный, застревал где-то в груди. Он не может развернуться и не пойти..он обязан. Как он может взять и не прийти на урок?

Впереди два пролёта. Почти на каждой ступеньке он останавливался и озирался. А может Воронский его разыграл? По просьбе Костенецкого чтобы он не пришёл на урок..и не тронул его «малыша?»

Алексей задрал голову и посмотрел вверх. Наверху был чердак и выход на крышу. Его удивило, что дверь, которая вела на площадку была приоткрыта.

«Они спустятся сверху!»

Внезапно он дернулся и бросился бежать вверх по лестнице, как только мог быстро. Два пролёта…один…они не успеют!

Нога соскользнула и промахнулась мимо ступеньки. Алексей споткнулся и больно упал на колено. В ту же секунду тишину прорезал странный звук, напоминающий свист. Он не понял, не успел поднять голову..Здоровый бетонный булыжник рухнул тремя ступенями выше, разлетевшись на несколько крупных кусков и покатился по лестнице. Алексей в шоке поднял голову вверх.

Он не мог сдвинуться с места, подняться и так стоял на колене глядя на камень, который едва не проломил ему голову. Где-то хлопнув дверь, послышался шум голосов. На грохот сбегалась люди.

Алексей закрыл глаза и с трудом спустившись вниз по Ступеням, прислонился к стене.

Он сидел один на скамье во дворе, когда к нему подошёл сам директор и присел рядом. Алексей с трудом заставил себя повернуться к нему, чтобы поздороваться. На лице Меллесино была небывалая тревога и вместе с этим сострадание. Он обнял Алексея за плечи.

—Алексей Андреевич…что ж за дело…я право в таком ужасе и непонимании..в голове не ложиться..Вам что-то известно о том, кто мог это сделать?

Алексей покачал головой.

—Послушайте, тут не надо никого покрывать ежели знаете. Может с кем-то повздорили…- он вытер лицо платком, а Алексей смотрел, как по траве под ногами ползёт маленький жук. Он поднял ногу и наступил на жука. Убрал ногу. Тот лежал раздавленный на траве и Алексей представил что вот и он мог так лежать…всего лишь секунда и нет жизни.

—Речь идёт не о простом хулиганстве. Это покушение на убийство. Людей причастных необходимо привлечь и исключить.

Он посмотрел на Алексея,который неотрывным взглядом глядел перед собой и крепче сжал его плечи, обнимая.

—Ну-ну..вы верно все ещё в шоке. Я сам в шоке совершенно! Идемте ко мне в кабинет. У меня выпейте чаю…с печеньем..

—У меня занятие с учениками…- машинально произнёс молодой человек.

—Никаких занятий. Вы что? Какие занятия, батюшка! - воскликнул Меллесино.- Вам надобно отдохнуть, выпить чаю, поспать..я понимаю Ваше молчание. Мы разберёмся.

На занятиях Алексей не появлялся неделю. Случившееся, конечно же, стало всем известно и весь корпус, все учителя и студенты, только и говорили что об Аракчееве и покушении. Большинство были поражены смелостью нападавших и хоть признавали, что бросить камень на голову человека -это уже чересчур, но в глубине души пострадавшего совсем не жалели.

Алексей указал на Костенецкого как на виновного, но доказать его причастность не смогли. Сам Костенецкий наотрез свою вину отрицал, а остальные молчали. Не будучи в силах наказать кого-то и при этом чувствуя вину перед своим лучшим студентом, Меллесино стал чаще приглашать Алексея к себе, освободил практически от всех бытовых дел вроде уборок и дежурств, предоставил возможности самому строить своё расписание и всячески поощрял.

Вернувшись к занятиям, Алексей никак внешне не показывал своего состояния, только теперь, когда случайно видел где Ивана Воронского, его взгляд невольно останавливался на невысокой, тонкой фигуре и задерживался на ней дольше обычного. Он не подошёл к нему после чтобы сказать «спасибо» за то что тот предупредил, единственный, его об опасности. Он чувствовал только удивление и недоумение, почему тот не выступил свидетелем перед директором? В какой-то из дней он сам подошёл к нему в перерыве, отвёл в сторону и жестко за это отчитал. Иван выслушал его нравоучения с привычной кротостью, а потом прямо сказал:

«Я боялся, что ежели против него засвидетельствую, он побьет меня или чего хуже.»

«И что? Все и так тебя бьют!”

Он чувствовал себя странно. С одной стороны он досадовал на Ивана, с другой был ему благодарен, а с третьей был удивлён его поступком самим по себе. Невольно, сам не осознавая, он начал ему помогать, как бы тем самым пытаясь сказать то спасибо, которое не мог высказать лично, почему-то считая это за слабость.

Он подвергал особым взысканиям тех, кто преследовал Воронского, мог вмешаться, если видел, как кто-то хочет ударить его, а однажды и вовсе, когда Ивана впервые оставили после уроков за несделанное домашнее задание, он вместо привычных упреков, крика и подзатыльников спокойно спросил: что тебе непонятно в предмете?

Они не стали друзьями. Это было бы странно. Однако между ними двумя установилась особая, негласная связь, позволяющая считать их если не приятелями, то людьми которые понимают друг друга более чем понимают их все другие. Иван мог улыбнуться ему, когда они пересекаясь где-либо, и поздороваться. И Алексей отвечал на приветствие если и без ответной улыбки, то всегда кивком головы. Он чаще ходил теперь в крыле младшего курса, а в столовой садился неподалёку от стола, где сидел Иван. И если кто заговаривал с ним, напрягался, прислушиваясь - о чем говорят?

Другие курсанты заметив это “общение”, тихо посмеивались и удивлялись: что же это Аракчеев решил эту птичку взять к себе под крыло?

Никогда и никого не защищавший, Алексей теперь почувствовал, что давая защиту, а не только одно наказание, так же можно чувствовать власть и уверенность. А ещё благодарность, дружескую благодарность, которой он прежде не знал. Как не знал и о том, что желание защитить Ивана связано не просто с благодарностью. Он почти полюбил его.

Все разом окончилось за полгода до выпуска.

========== 5. ==========

—Ты все еще не желаешь говорить со мной?

Сидевший на газоне рядом с собаками Константин вздрогнул, только заметив подошедшего брата. Он был так увлечён дрессировкой, что не заметил его появления, ведь если б заметил, то непременно встал и ушёл.

—Что с тобой говорить? Из-за тебя и за мной теперь устроили слежку. Протасов меня полчаса мытарил расспросами, от чего ты с такой кислой физиономией ходишь. И не поверил, когда я сказал, что не знаю. И в вещах рылись.

—Я расскажу тебе правду. Хочешь? Я расскажу, что со мной приключилось! - Александр присел с ним рядом на траву.

—Мне все равно. Старухе все объясняй. Если кто-то ещё сунет нос ко мне в вещи, я уйду! Я пешком отсюда уйду! - Костя сощурился от яркого солнца,что дало ему повод отвернуться и не смотреть на него.

—Ладно, как хочешь..- Александр сделал вид, что встаёт, но брат тут же удержал его за руку. Как Александр и думал, любопытство у Кости возобладало. У них не было друг от друга секретов, так пошло с самого детства. Сама мысль о том, что у Саши есть «что-то», чего он не знает, и что стало причиной целой истории, его возмущала. Он немедленно должен был знать ОБО ВСЕМ.

—Ладно, выкладывай, что там с тобой…- несколько недовольным тоном произнёс Константин.

—Клятву дай, что никому не расскажешь…- едва слышно произнёс Александр.

—Ну да, я никому…- Костя произнёс это с недоумением, как будто сам вопрос казался ему странным. Когда он выдавал секреты?

Вспоминая, что было, Александр с одной стороны, испытывал стыд, с другой - он был рад, что эта история так и не выплыла. Но ему было совестно перед братом и ещё перед отцом, за то что он случайно втянул их во все это.

Его Сиятельство теперь был с ним холоден и официален. Он не стал обсуждать с Александром причины приезда отца и все что случилось, но отъезд Павла воспринял с большим облегчением.

Их встречи теперь прекратились, но Александр на всякий случай запирал двери комнаты на ночь, он не был уверен, что впереди его не ждет наказание. Он хотел бы забыть то что было, но думал об этом постоянно, вспоминая детали и пытаясь понять: в чем его здесь вина?

Ему и в голову не приходило, что между взрослым мужчиной и мальчиком возможны какие-либо иные отношения нежели как между сыном и отцом или учеником и учителем. Иного быть тут не может. Он не думал ЗАЧЕМ все это делает Его Сиятельство, не думал, что здесь есть насилие с его стороны. Его Сиятельство не причинял ему боли, его самого как личности, как целого человека и вовсе не существовало рядом в ЭТИ минуты. Он был просто голосом, руками, а иной раз и мыслями вместо него..

Когда тот обнимал его и целовал, (но никогда в губы)гладил руками, то всегда говорил, что делает это ради него. Говорил, какой он, Александр, необыкновенный и как все в нем ладно, хорошо, гармонично.

Быть может, будь его Сиятельство стар или отвратителен внешне, будь у него слюнявые губы и потные руки, толстый живот - это могло бы вызывать к нему отторжение физически. Но даже внешне он казался Александру приятным-всегда безукоризненно одетый,высокий, с умным лицом, красивый той мужественной и спокойной красотой, которая внушает уверенность и расположение. Не смотря на седину в тёмных волосах и морщины, какие пристало иметь человеку за сорок, он не выглядел старым. Александр даже иной раз думал, что хотел бы сам выглядеть так,когда придёт и его время.

В первый раз Его Сиятельство просто рассказывал о том удовольствии, которое ему предстоит испытать, когда придёт время.Александр об ЭТОМ знающий только по полунамёкам, рассказам младшего брата, который оказался более резов в своём просвещении, строил больше догадок, как о других, так и о себе.

Его Сиятельство спокойно его уверял, что нет ничего неприличного в том чтобы получать удовольствие, Что крайне тревожно и ненормально бы было, если бы он в свои годы не испытывал никак томлений или желаний, что это свидетельствовало бы о проблемах со здоровьем.

—Мне нужно это проверить. Это мог бы сделать и врач, но он же вам правды не скажет…не бойтесь, я вас не обману ни в чем. Я помогу вам. Скажите, когда вам будет приятно…

Он гасил свет и рукой забирался ему под рубашку, нежно поглаживая и иногда рассказывая ему на ухо такие истории..от которых Александр не только краснел…но испытывать начинал такое, что с одной стороны хотелось немедленно убежать, а с другой оставаться вот так вот лежать и слушать и чувствовать руку…

—Вам ещё рано жениться…но быть с девушкой вы уже можете..-и улыбаясь добавлял:- Но кто вам это позволит сейчас? Зато чуть чуть потерпите..вы не представляете, что вас ждёт..

Александр не боялся представить. Они даже вместе придумали какой будет его будущая жена, и Александр ее описал так подробно как мог, и даже дал ей имя и сочинил с помощью его Сиятельства целую историю о том,как будет у них все происходить, а иногда сам просил его рассказать ему об этом что-то ТАКОЕ, что превращало рассказ почти в чтение книги, где он был читатель и герой одновременно.

А Потом один раз он представил, что вот однажды ОНА будет на месте Его Сиятельства и делать все то же что он, и это резко переменило все чувства. Ему вдруг стало нехорошо, и стыдно и страшно, он понял, что не может же такого быть, чтобы его жена и Его Сиятельство ОБА такое вот делали, и это было нормально. И с этого момента все изменилось.

Он стал просить Его Сиятельство все прекратить, уверяя, больше не хочет и тот стал с ним холоден и действительно все прекратил и так продолжалось неделю. В эту неделю Александр, вдруг,понял, что этих встреч ему не хватает и почувствовал себя виноватым.

Потом тот пришёл к нему как-то вечером снова и был очень с ним нежен и добр, и Александр снова позволил все делать..

И потом ему снова было очень плохо и грустно и сам себя он ощущал очень порочным и гадким и даже в зеркало мог смотреться с трудом.

Обо всем этом Косте он поведать, конечно,не мог, но верил, что если он хоть что-то расскажет, все изменится и брат ему скажет…он придумает..они что-то придумают вместе.

Александр говорил и продолжал говорить долго. Не в силах говорить о том,что он чувствовал, он говорил, перечисляя просто факты и Остановился на том, что попросил мать позволить ему остаться у них, потому что хотел так скрыться от Его Сиятельства.

Костя молчал все время, что он говорил, не выражая ни удивления ни злости, что показалось Саше странным. Он даже на мгновение подумал, что с братом приключилось тоже самое. Что может быть, и с ним такое же делали…и он подумал об этом с какой-то надеждой.

—Так ты не сказал родителям?- был первый вопрос.

—Нет..

—И Лагарпу? Вообще никому?

—Нет, он же расскажет все государыне..

—Фу, мерзость какая….-лицо брата все исказилось и по его выражению Александр понял, что тот сейчас тот сделает что-то такое..

Костя и правда вскочил на ноги и лежавшие рядом две собаки встрепенулись, вскакивая и начиная нервно лаять.

—Надо сейчас же все рассказать!

Александр в ужасе понял, что молчание Кости было не тем, о чем он думал. Брат просто был в шоке.

—Нет! Ты обещал! Ты же обещал!

—Ты идиот?- Костя пихнул его.- Ты все молчал? Ах этот поганый Старый…-тут из его рта посыпались одним за другим такие ругательства, что Александру в один миг будто открылся весь УЖАС, что с ним было…ЧТО он позволял..

Он разразился рыданиями и побежал обратно во дворец, и Костя бросился следом за ним. Со стороны они выглядели так, как будто Александр от него убегал и граф Салтыков, которого они едва не сбили с ног, осуждающе поглядел в их сторону, тихо пробормотав: «Константин теперь и брата обижает..С ним нужно что-то делать!»

Забежав к себе, Александр хотел захлопнуть дверь перед Константином, то тот изловчился и проскочив, сам закрыл ту за собой. Оставшись в комнате вдвоём, они смотрели друг на друга, оба красные от бега, а Александр ещё от слез.

—Иди! Иди все рассказывай! - крикнул он.

—Да я не буду ничего рассказывать…- уже вполне спокойно ответил тот.

Он подошёл к Александру и положил руки на плечи, вглядываюсь в лицо. Александру теперь стыдно было на него смотреть, стыдно было за все что он сказал, за все что делал, и самое ужасное, что он не видел ни малейшего выхода из этой ситуации.

—Я понял, почему ты не рассказал. Я не тупой. Я ничего никому не расскажу…клянусь.

Они присели на кровать и оба молчали некоторое время. Костя был мрачен и кусая губы, что-то обдумывал, а Александр ждал, что все это просто пройдёт..просто пройдёт..

—Если рассказать нельзя, значит надо самим с ним разобраться. Я знаю как…-вынес он вердикт, и лицо его приобрело выражение злорадства, а в глазах вспыхнул недобрый огонёк.

***

Аркадия Волкова исключили из кадетского корпуса. Последний год у молодого человека сильно упала успеваемость, начались проблемы с дисциплиной, а кончилось тем, что тот, напившись, устроил драку, после чего Меллесино решил принял решение отчислить его из училища. Он боялся повторения истории с покушением на Алексея и теперь требования и наказания за дурное поведение стали жёстче.

Костенецкий Аракчеева больше не доставал, стал как-то незаметней и тише.

Но однажды Алексей увидел того в коридоре, говорившего что-то Ивану. Он замедлил шаг, невольно сжимая кулаки, готовый вмешаться, Но поравнявшись с ними, понял, что оба говорят друг с другом вполне мирно, а Иван чему-то даже смеялся. Увиденная сцена заставила испытать чувство удивления и злости. Он чувствовал как будто бы Иван ЕГО предал, разговаривая так по-дружески с Костенецким. Ведь это почти что убийца, и кому как не Воронскому знать это. И он, проходя мимо них, намеренно грубо задел Ивана плечом.

С этого момента ему стало казаться что бог знает что. Ему чудилось, что Костенецкий намеренно появляется там, где был Ваня, что эти пересечения происходят слишком часто. Что Костенецкий до этого шпынявший Ивана с вялым равнодушием человека, у которого есть более интересные «жертвы», избрал теперь его с какой-то определенной целью.

«Он знает, что он меня предупредил, вот что. В этом все дело..»

Он даже подошёл к Ивану и посоветовал ему «быть осторожнее». Тот ответил на его призыв обычной своей рассеянной немного улыбкой и пожал плечами.

«О тюфяк! Тебя размажут как букашку..»- думал он одновременно с презрением и страхом.

Как-то вечером, Алексей как обычно обходил с проверкой комнаты младших курсантов и не застал Ивана на месте. На вопрос его один из соседей ехидно ответил, что тот Должно быть «ещё сидит в туалете.» На следующий день он встретил Воронского и тот выглядел подавленным и несчастным, да так что даже не поздоровался с ним. Алексей мог бы подумать, что его снова били, если бы не это лицо…Это выражение, которое он видел уже много раз. Стыд, покорность, молчание…

Поражённый догадкой, он должен был убедиться, знать точно, ведь может быть, это ошибка. Всю неделю он следил за Иваном, но без толку-тот почти нигде не был один, а по вечерам исправно бывал в своей комнате во время обхода. И вот в пятницу вечером Алексей, не в силах оставить своих подозрений, решил сам караулить в мужском туалете, спрятавшись в одной из кабинок после отбоя. Ему было и совестно самому за себя, за то что он до такого вот опустился, но ничего поделать не мог. Он сходил буквально с ума..

Туалет днём был площадкой для издевательств и избиений, а по ночам превращался в место «свиданий» и Алексей чувствовал, что искать стоит здесь.

Перевалило за полночь, но никто не заходил в туалет. Вонь в кабинке была просто ужасна, а время текло томительно медленно и в конце концов Алексей задремал, привалившись к двери. Он был разбужен тихими голосами и одновременно к радости и к ужасу узнал голос Ивана. Выглянув через приоткрытую дверцу кабинки наружу, он увидел Два человека..Все что он видел потом прошло будто во сне, когда реальность сновидения кажется невозможной, но ты чувствуешь ее со всей полнотой. Со всем ужасом ночного кошмара, который превратился в реальность.

Он видел Костенецкого,который стоял у стены, со спущенными до колен штанами. Голова его была откинута, глаза закрыты. Из приоткрытого рта вырывалось частое дыхание. Одну руку он распластал ладонью по стене, другой крепко держал за вьющиеся кудри стоявшего на коленях Ивана.

Лица Воронского, который был к нему спиной, Алексей он не видел, но было и без этого понятно, что тот делал. Время от времени юноша задыхаясь, издавал гортанный, хриплый звук,и тогда рука сжимавшая волосы на макушке, начинала толкать пытавшуюся отодвинуться голову.

Алексей прирос к месту, не в силах отвезти взгляда, испытывая сильнейшее желание убежать, исчезнуть и никогда не возвращаться, умереть и вместе с этим какое-то варварское любопытство. Он никогда не наблюдал за этим вот так. Никогда его взгляд не был прикован к подобной сцене с поистине сладостной жадностью. Важен был каждый звук, каждое движение, которое он ловил стекленеющим взглядом, чувствуя, как по телу сверху вниз проходит жаркая волна возбуждения. Он БЫЛ там. На месте Костенецкого сейчас. Это его рука держала волосы Ивана, это с его губ сорвался хриплый стон.

Все кончилось. Иван отстранился, Костенецкий пробормотал что-то, надел штаны, рукой взъерошил волосы Ивана, и..просто ушёл. Иван же по-прежнему стоял на коленях, опустив голову, будто небрежно брошенная маленькая тряпичная кукла.

Алексей вышел из своего укрытия и шагнул к нему. Услышав шум, Иван вздрогнул и подняв голову, увидел его. На лице его отразился ужас и наверное стыд, потому что он догадался: он видел..видел..

Алексей смотрел на отступившего к стене Вороновского, смотрел на его приоткрытые губы, нежную белую шею с расстёгнутым воротничком, и ему захотелось до боли прижать это тело к стене и заставить сделать с ним все то же..все это повторить..

Он подошёл ближе, и Иван отвернувшись, закрыл руками лицо. Он ждал удара, но Алексей не ударил. Он не мог, не мог ничего сделать, и от этого боль и страдание его были сильнее.

—Ты шваль…-на удивление тихо произнёс он и через мгновение, услышал как тот заплакал. Но эти слёзы не вызвали жалости.

Алексей сделал шаг и с чувством плюнул ему под ноги.

—Ты этого всего заслуживаешь.

Иван повернул к нему мокрое от слез лицо, и большие глаза его сияли необычайно ярко из-за застывших в них слез, напоминая переполненные водой озера. От взгляда этого Алексею стало совсем нестерпимо , словно его предали, предали так страшно, но у него не оставалось даже сил ответить предателю.

Он развернулся и выбежал из туалета.

Последние полевые учения фортификации закончились раньше из-за грозы.

Следующий день был воскресеньем, поэтому многие из старшекурсников отправились проводить освободившийся вечер в своё удовольствие. Василий Костенецкий с петербургским приятелем сперва отправились к одной знакомой девице, где выпили и пробыли до позднего вечера, потом заглянули ещё в кабачок. В училище Костенецкий возвращался если и не совсем шаткой походкой, то изрядно хмельной и уже за полночь. Комендант на охране спокойно брал взятки у старших студентов, которые возвращались после положенного часа и Василий сунув ему пару монет, спокойно прошёл в свой корпус. Было темно, а из-за грозы небо заволокло плотными тучами, так что даже месяц ничего не мог осветить. Костенецкий пробирался на ощупь, держась за стену, то и дело останавливаясь, чтобы унять головокружение в голове. Несколько раз ему показалось, что он слышал шаги за спиной. Ещё один раз он как будто слышал чьё-то дыхание. Он обернулся и никого не увидев, нахмурился и произнёс вслух:

—Эй, кто тут?

Не получив на это ответа, он двинулся дальше, постепенно ускоряя неуверенный шаг. Теперь он явственно услышал в темноте Гулкий топот бегущих позади него ног. Объятый мистическим страхом Костенецкий бросился вперёд, к лестнице ведущий наверх, но споткнулся о первую же ступеньку и больно упал. Последнее что мелькнуло перед глазами кадета, была выскочившая почему-то не сзади , а сбоку фигура, которая занесла над головой его какой-то предмет. Он хотел заорать, но не успел и оглушенный ударом, лишился сознания.

========== 6. ==========

***Александр сидел за столом и писал контрольную работу-перевод с французского, в одной комнате с Его Сиятельством и Князем Салтыковым. В какой-то момент Салтыков вышел из-за очередного приступа кашля, который на него нападал время от времени по причине недолеченного бронхита. Александр остался наедине с учителем, и Его Сиятельство отойдя в сторону, стал прохаживаться за его спиной, тихо насвистывая себе под нос какую-то французскую песенку.

На столе стояло блюдо со свежей, спелой клубникой. Александр медленно брал ягоду за ягодой и ел, не отрывая взгляда от листа бумаги. Он услышал, как шаги затихли и в комнате повисла звенящая тишина.

—Вы сладким соком испачкаете бумагу…- раздался тихий голос возле уха так близко, что он вздрогнул.-Сначала допишите, потом поешьте.

Александр замер с пером в руках и положил на место ягоду, за которой потянулся. Потом медленно развернулся и вдруг обхватил мужчину обеими руками, обнимая и в отчаянье шепча:

—О, я умоляю вас! Не отворачивайтесь! Я просто с ума схожу при мысли, что вы обо мне подумали, что я мог предать вас!

Его Сиятельство в испуге и растерянности отшатнулся, попытавшись вырваться, но Александр изобразил такое отчаяние на лице, что тот был вынужден успокаивать его, боясь истерики.

—Вы презираете меня? Вы мне не верите?Вы меня бросаете? Я не могу это пережить! Если вы не хотите моей смерти, я умоляю вас хотя бы раз..только одна встреча!

Он заплакал, но больше от отвращения к себе, что пришлось теперь так унижаться. Но его слёзы очевидно произвели впечатление на Его Сиятельство даже больше чем слова. Тот опустился рядом с его стулом,встав на одно колено, и взяв салфетку стал осторожно вытирать слёзы с его щек. Сперва он водил салфеткой по лицу, потом отложив ту, коснулся пальцем чуть покрасневшей нежной кожи, и стал поглаживать. Потом поцеловал его в щеку, ещё раз и ещё..взгляд его при этом стал таким, что у Александра мурашки побежали по спине. Он увидел какой-то тайный почти безумный жар, и ещё что-то такое, что напомнило Александру глаза, которыми собаки проголодавшись с улицы смотрят на куски мяса. Голод, какое-то агрессивное желание вцепиться зубами.

—О мой дорогой мальчик..-прошептал он,сцеловывая соленую влагу с щек.- Не надо так..не надо плакать. Вы разрываете мне сердце!. Я вам верю, верю! Вам известно, как я вас люблю! Ангел мой, конечно, мы поговорим! Когда вы пожелаете..я к вам приду сегодня, если вы хотите..

—Нет! Только не ко мне…-Александр оглянулся, как будто проверяя, не слушает ли кто.- За мной теперь всегда следят. Давайте в другом месте.

Он зашептал на ухо, и Граф Салтыков вернулся как раз в тот момент, когда его Сиятельство едва успел подняться.

—О Господи, Ваше Высочество, у вас что же, слёзы?- изумленно воскликнул тот.

—Его Высочество не справился с заданием. Увы, придётся переписывать…- Его Сиятельство с улыбкой сгрёб лист бумаги на котором тот писал и скомкав бросил в мусор.

***Костенецкий открыл глаза.

Сперва он не увидел ничего из-за кромешной темноты, только ощутил тупую боль в затылке - месте от удара. Пробовал пошевелиться и обнаружил, что привязан к стулу-запястья и голеностоп крепко обвивали жёсткие веревки.

Едва он открыл рот, чтобы заорать, как крик его оборвала запихнутая в рот какая-то вонючая тряпка.

Теперь он мог только в ужасе таращить глаза, которые постепенно привыкнув к темноте различали высокую худощавую фигуру. Потом вспыхнул свет - человек зажег свечу. Костенецкий озирался, обнаружив что находится судя по всему в кладовой - везде валялись тряпки, ведра, щетки, лежал учебный инвентарь. Он перевёл взгляд на человека. На его голове был надет холщовый мешок, с прорезями для глаз и рта.

Костенецкий в ярости замычал, раскачивая стул и давая понять, что узнал его.

***

В подсобке мыльни темно и душно. Его Сиятельство поставил на пол лампу и огляделся.

В только что отстроенных помещениях новой бани царевича ещё пахнет свежей краской и сырой известью. Сейчас, в два часа ночи здесь тепло, темно и тихо из-за двойных стен настолько, что кажется будто находишься глубоко под землей.

Мужчина подошёл к большой печи в центре комнаты и потрогав ее удивился-она была тёплая, как будто ее топили совсем недавно. Скрипнула дверь и он услышал как кто-то зашёл в мыльню и прошёл дальше.В соседнем помещении располагалась купальня, с большим бассейном, куда подавалась подогретая вода. Его Сиятельство Взял лампу и прошёл туда. В купальне был полумрак, зажжён был один фонарь и мужчина не сразу заметил Александра, стоящего на дне пустого бассейна.

—Саша! - он вздрогнул и едва не уронил лампу. -Вы меня напугали…К чему было назначать встречу здесь? Что за ребячество..вы что же..собрались купаться? -последнюю фразу он произнёс с усмешкой, подойдя к краю бассейна.

В этот момент мужчина услышал быстрый топот ног за спиной. Он успел обернуться и увидеть летящего на него Константина, но не успел среагировать и получив сильнейший толчок, потерял равновесие, полетев на дно бассейна.

***

Некоторое время ничего не происходило. Костенецкий смотрел на мужчину, а тот так же молча взирал на него. Потом неожиданно подошёл к какому-то ящику в углу и начал рыться.Юноша затих, наблюдая за его действиями. Человек выпрямился, и он увидел, что в руках он держит плоскогубцы и нож для резки ткани.

Костенецкий замер и снова замычал, раскачиваясь на стуле и тряся головой. Он силился выплюнуть тряпку, от которой его тошнило и тяжело было дышать.

Человек подошёл к нему, присел на корточки и положил рядом инструменты. Он молчал, и это молчание приводило молодого человека в ужас. Внезапно тот выдернул у него изо рта - то ли из любопытства, то ли хотел задать вопрос.

—Ты!-выдохнул Костенецкий, кашля.- Уродище!Я знаю, что это ты! Тебе это с рук не сойдёт!

В ту же секунду удар в лицо, заставил его захлебнуться словами и своей кровью. На миг все потемнело и под носом стало горячо - это тряпка окрасилась в кроваво-красный. Он разлепил глаза. Человек стоял, держа в руках плоскогубцы, подняв их и направив на него. Костенецкий снова замычал и получил очередной удар в лицо.

Дождавшись пока он вновь придёт в себя от боли, человек встал на одно колено и стал расстёгивать его штаны. Поняв в одну секунду все , молодой человек страшно замычал и силясь высвободиться, стал раскачиваться на стуле, тараща глаза, которые казалось лопнут сейчас в своих глазницах. Почувствовав же ледяное прикосновение металла к коже он зарыдал, тяжело всхлипывая и плач его был похож на предсмертный хрип из-за заткнувшей рот тряпки.

***

От падения на несколько секунд Его Сиятельство лишился сознания, и этого времени хватило, чтобы Константин, спрыгнув вниз, оказался сверху, пригвоздив его к полу.

Мужчина попытался спихнуть с себя юношу, но тот с неожиданной для его возраста силой схватил его за волосы на макушке и с силой ударил о пол головой, после чего достал из сапога нож и приставил к его горлу.

—Двинетесь, я зарежу.

—Что?- Его Сиятельство в шоке смотрел на нависшее над ним лицо двенадцатилетнего мальчишки,как бы не веря в происходящее.

В это же время Александр уже вязал его ноги и руки, невесть откуда взявшимися у них веревками.

Через пару минут мужчина,связанный, лежал на дне пустого бассейна, а оба брата вылезли и стояли,глядя на него сверху вниз.

—Вы понимаете, что вам за это будет? Такое с рук не сойдёт! Немедленно, слышите, немедленно меня развяжите! -он обратился к Александру.-От вас я не ждал….Саша! Что вы делаете? В чем вы собираетесь принимать участие?

Александр поднял голову,но не успел ответить, потому что брат оттеснил его в сторону, резко сказал «не разговаривай с ним!»

—Вы понимаете,что вам грозит? Это не хулиганство, это нападение на человека! Это преступление!- в бессильной злости крикнул он.

—Ты что там вопишь, тупая скотина, я утоплю тебя, если ты не заткнешься!- крикнул Константин. И крикнул вдруг куда-то в темноту.-Федька, давай!

В ту же секунду струя горячей воды ударила в бассейн из нескольких отведённых шлангов и заставив мужчину заорать.

—Горячо! Что вы…вы вы ополоумели?!

Теперь он явно понял, отчего тёплой была печь в мыльне.

***

Костенецкий видел перед собой холщовую маску и через прорезь - блестящие глаза, взгляд которых был ужасен. И вновь кляп выдернут. На этот раз злость сменяет мольба и слёзы.

—Отпусти..Бога ради..пожалуйста….

Тряпка занимает прежнее место во рту. Мучитель словно издевается над ним, забавы ради желая посмотреть-что ещё он скажет. Из-под холщовой ткани слышно часто дыхание. Плоскогубцы смыкаются вокруг хрящей разбитого и так уже носа и сжимаются, причиняя такую боль, что Костенецкий верещит, что слышно через кляп.

Плоскогубцы захватывают и выкручивают уши, пальцы рук, но инструмент идёт в ход чтобы сделать больно, не причиняя серьезного вреда. Эта игра продолжается пока каким-то чудом Костенецкий не выплёвывает мокрую от крови и слюней тряпку.

—Трус..не можешь драться честно? Ну так убей меня уже! Или кишка тонка?

Он замолкает, почувствовав как горла касается лезвие ножа. Его поверхность ледяная, она давит остриём сильнее, а потом от шеи вдруг рука его отводит ниже. Острие вспарывает одежду-срезает пуговицы с камзола, рвёт манишку, тканьрубашки, спускается все ниже и вновь ныряет в распахнутые штаны.

—Нет..Быть тебе кастратом..- раздался полный злобы голос.

Костенецкий крупно вздрогнул и обмяк на стуле, лишаясь чувств.

***

Лёжа на полу, связанный, Его Сиятельство делал попытки подняться,но все они не увенчались успехом. Подступающая вода уже покрыла дно бассейна и поднималась выше. Он пытался было кричать,но вспомнил про толстые стены и оставалось лишь с горечью оценить изобретательность братьев-его вопли все равно отсюда никто не услышал.

—Что вы хотите сделать со мной?

—Тебя надо хорошо отмыть от дерьма!- в глазах Константина наслаждение и триумф. И ни капли, ни капли страха.

—Я не знаю, что наговорил вам ваш брат…- он посмотрел на отошедшего к стене, в полумрак Александра,- Но это все ложь..Он лжёт постоянно…-лицо от горячей воды и волнения его раскраснелось, он тяжело дышал и в ужасе смотрел как прибывает,быстро наполняя маленький бассейн вода.

—Саша никогда не врет. Он не рассказал, а я расскажу! Тебе отрубят башку! Я расскажу родителям, отец мне поверит! Он тебя ненавидит! И он убьёт тебя! Хотя …- он задумчиво оглядел его.-Я лучше сам тебя утоплю. И ничего мне не будет за это! Ничего!

Над заполняющимся водой бассейном поднимались клубы пара. Вода уже покрыла щиколотки. Его Сиятельство тяжело дышал и дергал отчаянно руками и ногами, силясь развязать узлы.

—Выпустите…Ваше Высочество..-он вдруг закашлял.- Плохо..

—Плохо тебе?- передразнил его Константин. - А раньше хорошо было? Когда ты лез к нему?

Мужчина вдруг перестал барахтаться и повалился на спину, тяжело дыша. Лицо его из ярко-красного стало бледным.

—Костя, хватит! -Александр смотрел с испугом.-Ему на самом деле плохо!

—Федька, хватит там!- Недовольно крикнул брат, и вода из шлангов перестала литься. Александр бросился к бассейну, спрыгнул внутрь и подбежал к Его Сиятельству. Через мгновение, наклонившись над ним, он в ужасе крикнул:

—Он без сознания! Дай нож! Веревки!

Брат молча спрыгнул на дно бассейна и подошёл к нему. Мужчина лежал на спине,не двигаясь. Свет нескольких зажженных фонарей бросал дрожащие блики на воду, которая лишь немного покрывала мокрое,странно вытянутое лицо, . Константин с сомнением протянул брату нож, которым тот разрезал веревки на руках и на ногах.

—Осторожней..вдруг он притворяется?

Александр приложил ухо к груди и в ужасе прошептал:

—Я не слышу …как бьется…он…он умер?! Мы убили его?!

Константин резко ухватил его за руку и потянул. Они выбрались из бассейна и бегом бросились к двери. Помещения бани примыкали прямо к покоям Александра и через несколько минут оба они уже могли быть в его спальне.

—Бежим, скорее за помощью!

—За какой помощью?!- Константин схватил брата и прижал его к стене.- Пусть остаётся..

—А если он умрет?! Ты сказал, что мы его просто напугаем!

—Так пусть умрет, чего ты его жалеешь?! Это сволочь!

Александр растерянно смотрел на него. Лицо брата было мрачным, но на нем читалась та решительность, которой всегда так не хватало ему самому.

—Мы развязали его. Очухается, сам вылезет. А Помрет-и хрен с ним! Мы тут не при чем! Он это заслужил, ты понимаешь? Если мы позовём сейчас кого-то, нужно будет объяснять, что мы-то там делали среди ночи? И тогда придётся все объяснять! А так - не было нас тут и все!

Александр неуверенно кивнул.

Через несколько секунд купальня опустела. Только слышно было, как мерно капала на дно бассейна вода из шланга.

========== 7. ==========

***

—Вы звали меня, Ваше Сиятельство?

Стоявший у окна Пётр Иванович Меллесино обернулся и увидел возле двери,очевидно только что незаметно вошедшего Алексея Аракчеева. Молодой человек, как обычно, стоял выпрямившись, чуть вздёрнув подбородок и вытянув руки по швам. Директор рассматривал его высокую, худощавую фигуру с непривычной внимательностью, как будто впервые видел.

—Садись, батюшка, не стой,- указал он ему на стул.

Алексей присел на самый краешек, как он обычно всегда сидел в его присутствии, и выжидательно посмотрел на директора. Меллисино медлил с началом разговора. Перед ним стояла трудная и неприятная для него самого задача.

После истории с покушением на Аракчеева он чувствовал свою личную вину, за то что виновные так и не были найдены и не понесли соразмерного наказания. Он вполне доверял словам Алексея о причастности Василия Костенецкого к этому делу, но при отстутствии прямых улик и доказательств, у Костенецкого были влиятельные родители с деньгами, отец - подполковник в отставке, служил по дипломатической линии и связи имел при царском дворе. Выгнать Костенецкого из кадетского корпуса без открытого разбирательства Меллисино не мог, хотя Василий, в отличие от Алексея, не отличался ни прилежанием в учебе, ни дисциплиной и был известен лишь драками, попойками и большими подношениями, которые делал учителям и товарищам.

Таким образом директор вынужден был оставить это дело и вот теперь случилась очередная ужасная история. Глядя на сидевшего перед ним молодого человека со строгим лицом, он думал: неужели лишив пострадавшего справедливого суда над его обидчиком, он не оставил ему другого выхода кроме как суд этот свершить самолично?

Василий Костенецкий был обнаружен завхозом рано утром в кладовой, привязанный к стулу, избитый жестоко, в изорванной одежде и по некоторым слухам ещё и обмочившийся.

Два дня он провёл в госпитале, но так как серьезных ран, не считая ушиба головы, обнаружено не было, он был отпущен с освобождением от занятий и сразу же явился к Меллисино в кабинет, где обвинил в нападении на него… Алексея Аракчеева.

Костенецкий сообщил, что нападавший был с мешком на голове, но он узнал Аракчеева по голосу и по фигуре и готов свидетельствовать об этом. Уликой так же было то, ключи от подсобных помещений были лишь у некоторых учителей, завхоза и надзирателей-курсантов, к которым относился Аракчеев.

К Меллисино нагрянул отец Василия - отставной полковник, герой Крымской войны и потребовал разбирательств самым жестким тоном.

И вот теперь Петр Иванович вызвал к себе Алексея,чтобы подвергнуть допросу и обнаруживал теперь в самом себе чувства столь противоречащие его долгу, что был ими смущён и не знал как разговор этот начать.

—Вот что…Алексей Андреевич..-после непродолжительного молчания заметил он.- Дело тебе известное. Ты знаешь, какие обвинения против тебя выдвинуты. Дело серьёзное…дойти может до исключения…

При слове «исключение» Алексей весь как-то вытянулся и напрягся, как струна и взгляд его забегал нервно,а руки сжались в кулаки.

—Ваше Сиятельство! В чем обвиняют меня,мне известно. Однако и вам известно, что Костенецкий меня преследует и третирует давно уж.

—Хочешь сказать, что ложны его обвинения?- переспросил Меллесино. Он одновременно хотел и не боялся признания Алексея.

—Ложны,Ваше Сиятельство.Ни разу за все время пребывания здесь благодаря вашей доброте и покровительству ничем я не опорочил оказанного мне, бедному дворянину, доверия! - с жаром воскликнул молодой человек.- Неужто вы думаете, что стал бы я оным так рисковать теперь,за полгода до выпуска?

Директор кивнул, отметив справедливость этого рассуждения. Однако одним тут рассуждением дело не обойдётся.

—Скажи мне, Алексей, может ли кто-то подтвердить твою непричастность? Скажем засвидетельствовать твое присутствие в своей спальне во время нападения?

—Не знаю, Ваше сиятельство. Ночь ведь была. А про Костенецкого скажу я вам, что всем известно и свидетелей этому много, что все эти годы издевался он надо мной. А я если и отвечал ему, то защищаясь. Обвиняя меня, стало быть он допускает наличие у меня таковых к нему поводов? - неожиданно на губах Алексея появилась легкая усмешка.

—Алексей, тяжело мне и неприятно тебя допрашивать. И я желаю тебе только добра. Однако прав ты, что конфликт между вами всем известен, потому и подозревать тебя здесь логично.

—Ваше Сиятельство, у Костенецкого помимо меня других недругов хватает. И поводов к мести давал он многим. А на меня свалить все желает так как знает, что некому за меня заступиться. Я не дурак, чтобы себе вредить. А что до поводов…то поводов к нему много кто иметь может, - и неожиданно встав, произнёс с волнением.- Ведь он развратными действиями мучает учеников!

—Что?! - меньше всего ожидавший такого заявления Меллесино аж подскочил в кресле, потом опять сел и приложил руку к груди, как бы хватаясь за сердце.

—Я с этим бороться пытался, но тут ведь жалобы должны быть. А жалоб из чувства стыда ученики предъявлять не будут. Так вот учитывая известные мне детали нападения, совершил его несомненно кто-то из жертв. А таковых много, Ваше Сиятельство.

Через четверть часа Алексей Аракчеев покинул кабинет директора, и его сменил вызванный Иван Воронский.

На следующий день Костенецкий отказался от своих обвинений в сторону Аракчеева, а Иван Петрович на вопросы коллег отвечал, что прямых доказательств вины кадета Аракчеева нет, а ломать жизнь лучшему студенту училища на последнем курсе он считает чрезмерного жестоким.

«Даже если есть причастность его к этому делу»,- рассуждал он про себя,- То ведь и поводы у него имеются. Из-за одной ошибки поднимать теперь шум..и репутацию порочить всего заведения! Нет уж, заканчивают оба слава богу и дело с концом».

***

—Я вас, Николай Иванович, позвала для разговора о вашем воспитаннике…

Граф Салтыков изобразил на лице живейшее внимание, хотя и внутри его все напряглось. Все наставники и воспитатели юных князей дрожали при мысли, что императрица останется недовольна результат их стараний. Любовь Екатерины к внукам была безмерна, однако граф Салтыков прекрасно видел и понимал, что воспитанники его с каждым годом все более становятся далеки от образов, созданных для них их венценосной бабушкой. Граф смог условиться лично с князем Александром, о том что не будет докладывать императрице о его проделках и шалостях, если тот со своей стороны будет всячески стараться перед государыней образ должный поддерживать. С Константином же сладить ему так и не удалось и он ждал больших проблем от этого мальчика, который помимо собственных шалостей, ещё и брата регулярно втягивал в свои безобразия.

—Ужасная история с графом совершенно выбила меня из колеи…- вздохнула Екатерина.

—Да-да..в такие годы и уже быть разбитым параличом! Ужасно!

—Но само место, где его нашли..! Вас это все не поразило? Что делал он в купальне Александра ночью?А знаете, что думаю я?- не дав ему ответить произнесла императрица.- Я полагаю, наш дорогой граф использовал помещения бани для тайных любовных встреч.

—Да что вы говорите!

—Уж вы поверьте, мне известно о его..любвеобильном темпераменте..- усмехнулась императрица.- Но так как я строго настрого запретила в окружении Александра подобные свои наклонности открыто проявлять, я думаю, он развлекался тайно. До меня дошли слухи о связи его с одной из моих фрейлин. Должно быть там и проходили их свидания.

—Ужасно…да…

—А милый Сашенька так опечален его болезнью…уж третий день, как плачет, говорят..

—Ммм…ну да..

—Но я с вами, Николай Иванович, ведь даже не об этом хотела говорить.Я думала о всем произошедшем за эти месяцы..и должна признаться вам, что сцена та, которую устроил здесь мне Павел Петрович…- Екатерина нахмурилась.- Убедила меня в том, о чем я размышляла долго и сама.

«Неужто она собирается позволить юным князьям больше бывать с родителями?» — подумал Салтыков.

—Я считаю, что пора подумать нам об его женитьбе! — с торжественной улыбкой произнесла императрица.

Салтыков остолбенел и невольно остановился посреди тропинки парка, где они прогуливались вдвоём, никак не ожидая услышать теперь такое заявление. Екатерина же выжидающе смотрела на него, и граф был вынужден был хоть как-то на это отреагировать.

—Женитьба? А не рановато ли, Ваше Величество?

—Так не завтра же играть нам свадьбу! Но не вы ли сами говорили, что наш мальчик как будто не желает расставаться с детством?

—Да, но я никак не думал, что…что вы здесь увидите такой намёк…

Он хотел было добавить,что его Высочество по складу своей натуры ещё дитя,но это от того что сама императрица всячески желает окружить его атмосферой веселой беззаботности. И что возможно даже воспитание отца здесь могло бы принести полезные плоды..но женитьба?

Однако по тону императрицы ему было очевидно, что решение принято и Екатерина не спрашивает его тут мнения. Она ищет одобрения и поддержки или на крайний случай молчаливого согласия.

—Я не молодею Николай Иванович..- неожиданно она как-то странно отвернулась и приложила руку к груди.- Ьог знает, как много мне осталось.А Я ведь старше нашего несчастного графа..

«Так вот какую связь она здесь видит!- поразился граф.- Неужто и впрямь решиться…»

—Вам с Александром об этом надо будет поговорить. Аккуратно, осторожно подготовить его к этой мысли. Не в этом конечно же году…но в следующем возможно…Протасов ведь ясно намекнул, что у него уже..- она тут как бы немного смутилась.- Проснулись те влечения?

—Да, Ваше Величество. Сашенька все большее волнение проявляет в присутствии красивых молодых особ, хоть и велика в нем стыдливость..

—Он совершенно ещё невинен в этих вопросах..вам нужно будет объяснить ему..Вам! А а не этому ханже Протасову!

—Хорошо, Ваше Величество..- обреченно вздохнул Салтыков, подумав при этом, как гневалась бы императрица, узнав, что ее внуки гораздо более осведомлены об отношениях полов чем ей задумывалось. Таковы уж дети…

—Да, Саше придётся теперь преподавать уроки совсем другие,- улыбнулась она каким-то своим мыслям.—И знаете, здесь важно так же, КТО учитель…

—Да, Ваше Величество! Должен сказать хорошего учителя ныне днём с огнем не сыщешь..-оживился Салтыков.- Взять хоть бы моих оболтусов..а как мне повезло найти им репетитора! Да! Кому как не мне знать, как трудно с юными умами управляться..тут тебе и лень и праздность..Но мне попалось просто золото!

—Очень любопытно..что же за учитель?

—Выпускник кадетского корпуса, офицер Алексей Аракчеев. Нанял сыну преподавать артиллерийское дело и фортификацию. За полгода подтянул моего Сергея, а тот ведь раньше едва-то учил таблицу умножения..Два только у него есть недостатка..молод он и беден, хоть и из дворян. Но я,право, всем о нем рассказываю.. так хочется помочь молодому человеку карьеру сделать достойную его дарований…

Они продолжили прогулку и граф Салтыков был очень рад такой возможности незаметно сменить тему.

========== 8. ==========

Домой..

Алексей смотрит на отражение в зеркале и новенький мундир. Тот самый, с красными обшлагами, который ему ночами снился в детстве. Теперь он как Никифор Корсаков, он офицер-поручик и едет домой, к родителям в свой первый настоящий отпуск.

Отражение не может лгать. Ведь это он. Но вместо гордости или восторга думает, что мундир на нем сидит совсем не так, как на Никифоре. Он крутится и так и эдак и чувствует себя так, как будто он мундир этот украл. Как будто сшит он не по его фигуре. И как-то плечам в кафтане тесно, и сапоги как будто жмут. Алексей смотрит в зеркало и себе не нравится. Вот получил он заветный свой мундир, закончил кадетский корпус,но почему ему кажется, что лучше при этом он не стал?

Как мать ждала его приезда…едва он в дом вошёл, вскочила, ахнула и даже замерла на месте.

-Алёша! Ты ли это…?

Она как будто не узнала сына, но в глазах ее восторг. Такой он взрослый и для неё всегда красивый. И не может даже подойти к нему, обнять с дороги, словно боится испортить что-то, поломать в нем.

Отец на том же месте - у окна. Встал и не спеша подошёл к нему, руки положил на плечи и оглядев с головы до ног, чуть усмехнулся.

—Ну здравствуй…орёл! - Он обнимает его, но сдержанно и сухо и поворачивается к так и стоявшей в стороне жене.-Ну что же ты застыла…вот он твой красавец…иди хоть обними…

И словно получив на это разрешение, мать бросилась к нему в объятья, а Алексей, расцеловав ее в обе щеки, почувствовал, как к горлу подступил тяжёлый ком. Каким он уезжал и какой теперь приехал? И вроде в тот же дом, родные стены, и вот родители, и времени прошло не так уж много, а все как будто бы стало совсем другим. А главное, он стал. Он другой, но что в нем изменилось? Что мешает ему почувствовать теперь, в этот момент, восторг и гордость, радость встречи? Почему так больно смотреть ему на все вокруг?

К его приезду накрыли стол. Пока мать суетиться по хозяйству, он достает подарки, которые привез, а отец расспрашивает о Петербурге, о том по какой линии решил он пойти служить - инженерной или артиллерийской?

Алексей что-то отвечал, при этом не сводил глаз с матери. Да, Она все та же. Нервно-энергична, куда-то бегает, быстро говорит, и на ходу собирает волосы в пучок тем движением, которое запомнил и выучил он с детства. Время от времени Елизавета Андреевна останавливалась и бросала на сына взгляд, в котором светилась любовь и гордость. Сели за стол, и тут же она принялась накладывать еду ему в тарелку, и это прежде мужа. Алексей смутился, глянул на отца, который только усмехался на ее заботу. Он постарел за эти четыре года, В нем чувствуется тяжесть, вялость, какой-то упадок сил.

На столе стоит бутылка водки, которую он тут же открывает чтобы налить себе и сыну, но Алексей отказывается пить, в смущении отодвигая свой стакан.

—Чего ты? Теперь тебе ведь можно..вон какой мундир…поручик!- удивляется отец.

—Простите, батюшка, не приучен. Не люблю..- скромно отвечает он, и не понимает, от чего у отца вдруг делается таким недовольным лицо.

Андрей Андреевич наливает себе, со стуком ставит бутылку и произносит с укором.

—Важный видать стал совсем. С отцом выпить уже не хочет..

—Выпей, Алёша…- шепчет мать.- За твой приезд немного можно.

—Простите, батюшка!- он покорно берет бутылку и наливает себе на четверть ровно.- Я выпью с вами, но водка мне просто не по вкусу..

Отец поднимает своей стакан, они чокаются и пьют. И Алексей надеется, что на этот раз он оправдался.

—Не по вкусу говоришь…а что тебе теперь по вкусу? Вино наверно марочное..ведь ты теперь у графа Салтыкова, а?- он произносит это с усмешкой, но в это усмешке звучит такой укор, что Алексей лишь молча опускает взгляд в тарелку, проглатывает подступившийся к горлу ком.

—А это что? - Алексей Андреевич показывает на золотые нагрудные часы, висящие на мундире Алексея. -Ну-ка покажи…

Неужели он заметил? Алексей с гордостью снимает часы и протягивает отцу со словами «подарок от графа и графини Салтыковых!»

Отец рассматривает дорогое украшение и как-то странно смотрит на него. Он ещё не пьян, но взгляд его, мутный и тяжёлый Алексей помнит хорошо. Он съеживается под ним невольно и начинает задыхаться от волнения.

—Хорош подарок… дорогой..ничего не скажешь..побудет у меня. До твоего отъезда.

И с этими словами кладёт часы к себе в карман. Алексей молчит. Кусок не лезет в горло. Мать рядом бросает на мужа хмурый взгляд.

Ночью Алексей заснуть не может. Свою детскую кровать давно он перерос, но в комнате, которая когда-то служила детской ему и брату, другого места нет. Лёжа на спине,он смотрит в потолок и снова видит тени. Они не кажутся уже такими страшными, но он все равно ворочается, все тело напряжено, каждый мускул будто замер в ожидании… чего ему бояться? Ведь он дома.

До слуха доносятся голоса родителей. Отец уж пьяный говорит так громко, как будто и хочет чтоб он его услышал.

—А что ты вечно на защиту его встаёшь? Часы и золотые! За какие такие заслуги ему такой подарок? Ещё и от графини..

—Ты бы гордился лучше сыном!

—Гордись или не гордись..Все красоваться хочет.. а ты ж поди, у него и друзей-то нет… все про покровителей своих рассказывает..Часы повесил, чтоб все видели, какой он важный..похвастаться приехал..

Алексей повернулся на бок, лицом к стене и стал смотреть на выщерб среди досок. Слова отца долетали все слабее, как будто шел он сквозь туман.

Он ночь почти не спал, а утром все никак не мог заставить себя выйти к родителям. В итоге взял так и не распакованный свой чемодан и вышел в комнату, где мать накрывала завтрак. Увидев его с вещами, она растерянно присела, а Алексей начал что-то говорить о том у него в городе остались ещё дела. Что кто-то там из роты ушёл в отпуск и вот ему теперь надо работать за двоих, и что он приехал буквально на денёчек, и надо снова возвращаться в Петербург. Его объяснение звучит нескладно, но даже когда мать едва не со слезами на глазах начинает просить его остаться, он все твердит, что он никак не может. Сидевший за столом отец, хоть теперь и трезвый, но с похмелья, бросает будто ему в укор:

—Ты Алексей, как волк. Тебя как ни привечай и не корми, все в лес свой смотришь…приехал называется повидать родню..

Он подошёл к отцу,присел с ним рядом,но вместо привычных учтивых сыновьих слов и изъявлений в благодарности и прочем, вдруг, произнёс:

—Батюшка, часы верните. Подарок как никак. Граф Салтыков ежели на мне их не увидит, подумает, что я подарком пренебрёг..или не дай потерял или продал по бедности.

Отец никак не ожидавший этих слов,не скрывая раздражения, резко встаёт и идёт к себе, и возвращается, держа в руках часы. Своей рукой вешает их на мундир и произносит с негодованием:

—Вот твои часы! Но помни, что это мой тебе подарок! Если бы не я, тебе бы такого в жизни не видать! Кто отдал тебя в кадетский корпус? Кто деньги посылал тебе на жизнь все эти годы? Забыл кому ты всем обязан? Салтыкову что ли?

—Андрей Андреевич, прекрати! - внезапно громкий голос матери перебивает.

—Я вас, батюшка, благодарю за все. Я вам… долг отдам… как и затраченные средства..- Алексей голос свой не узнаёт, такой он хриплый стал и будто бы чужой.

Они стоят и смотрят друг на друга, Андрей Андреевич первым отвёл свой взгляд и сел на лавку. Алексей обнял мать, и ему показалось, что она смотрела на него так виновато…

Все повторяется и как тогда. Он уезжает по своему желанию, но чувствует, как будто его прогнали. Прогнали даже теперь, когда он столько сделал…когда он получил офицерский чин и мундир этот проклятый.

Мать провожает его в дорогу, собирает с собой еду и будто бы специально то одно забудет, то другое - тянет время.

—Ты на сердись-то на отца…он не со зла. Стареет и ворчит. Всем вечно недоволен…-она оправдывается и вдруг добавляет тихо:- И выпивает больше. Все от безделья…

Она впервые говорит о муже так при сыне, но Алексей чувствует радость от этих ее слов.

—Не печальтесь, матушка, даст Бог все у меня устроится, я сам вас в гости позову..

—Устроится…конечно, все у тебя устроится, Алёша..и правильно, и нечего сидеть тебе здесь с нами, стариками..ты не слушай, что он говорит. Никого не слушай. Как знаешь делай.

Она никогда с ним так не говорила. В ее словах он чувствует какое-то упрямство, даже злость. Не на него, нет..на отца, который виновен в его отъезде. Алексей знал всегда-мать понимала его лучше, она единственная, кто его любил, кто в него верил больше чем он сам. И подвести ее надежды он не может.

Родительский дом он покидал со странным чувством - уже без страха, сильной грусти, скорее с разочарованием - здесь место не его. Здесь кроме матери ничего ему не мило и ничто его не держит. И это хорошо.

***

Граф Салтыков застал учителя своих детей в библиотеке. Алексей Аракчеев стоял на лесенке, и читал книгу, снятую им, очевидно, с верхней полки. Молодой человек не сразу заметил его появление, а когда граф окликнул его, резко вздрогнул, обернулся и, неловко оступившись, свалился на пол. Николай Иванович охая подбежал к нему, помогая подняться.

—Ну что же вы, голубчик, аккуратнее..так и расшибиться можно.

Алексей быстро поднял с пола уроненные книги и, ужасно смущённый своим падением, стал оправдываться, что искал такую-то книгу для урока, но не смог удержаться, чтобы не посмотреть другие и что у Николая Ивановича такое тут разнообразие, что он совершенно растерялся.

—Ну что вы, я же вам сказал, берите, читайте все что захотите..- взгляд его упал на книгу, которую Алексей старательно прижимал к себе, как будто желая спрятать. - Хм…Французская лирическая поэзия 18 века? Неожиданный, но хороший выбор.

Аракчеев покраснел и сунул книгу обратно на полку.

—А..а это случайно выпала..

Спустя пару часов братья Салтыковы, Сергей и Александр, воспользовавшись тем, что Аракчеев ненадолго отошел на зов хозяйки дома, подошли к столу, за которым сидел учитель. Оба боялись и терпеть не могли своего преподавателя, это странного, долговязого молодого человека с неулыбчивым лицом и холодным, жёстким взглядом. При этом Александр проявлял большие способности к занятиям, а вот Сергею не везло - Аракчеев как-то заставил его пятнадцать раз переписывать из учебника по артиллерии один и тот же абзац, из-за найденной во время контрольной шпаргалки.

На первом же занятии учитель строго объявил: «я объясняю, после этого вы спрашиваете, что не понятно. Если есть вопрос, я объясняю снова и так до тех пор пока до каждого не дойдёт.»

Сергею, которому было не только непонятно, но и неинтересно, быстро понял, что длится это может бесконечно, ведь непонятно ему было почти все, и он не знал даже о чем переспрашивать, потому предпочитал молчать. Он надеялся списать ответы на контрольную работу, как всегда делал до этого на контрольных с другими учителями, но у Аракчеева списать оказалось невозможно,- каким-то непостижимым образом он видел все на 360 градусов вокруг себя, напоминая стрекозу, и план Сергея провалился.

«Не слушаешь, что я говорю, значит будешь переписывать то, что прочитаешь сам!»- заявил учитель, едва ли не грубо ткнув его носом в раскрытую книгу.

Однако на последних нескольких занятиях братья заметили, что ненавистный преподаватель стал менее внимателен, был рассеян, задумчив и весь урок, дав им задание, что-то сосредоточенно писал в тетради. И вот теперь оба хотели подглядеть - что именно такое дотошный Аракчеев все писал, что даже забывал следить за ними . Они знали, что все задания для проверочных работ тот составляет лично и надеялись, что, может быть, смогут теперь их подглядеть заранее.

Саша стоял возле дверей и караулил приход учителя, а Сергей быстро перебирал бумаги на столе.

Контрольной работы он не нашёл,зато нашёл тетрадь, в которую, к его изумлению, были переписаны не формулы и схемы, а целые отрывки из…стихотворений.

—Гляди, что я нашёл!- крикнул он брату.- Ни за что не поверишь, чем он занимается..

========== 9. ==========

Александр особенно любил гатчинскую осень. Мозаику из красок на деревьях, прохладные ветра, опадающие в воду прудов листья. И долгие прогулки даже в ненастную погоду. Здесь все дышало такой естественной романтикой,торжественной печалью и более всего отвечало чувствам Александра в том году. Он любил отцовское имение больше прочих резиденций, но свою привязанность к этим местам держал в секрете, как будто боялся, что даже такое невинное признание может быть как-то особо истолковано и иметь последствия. Привыкший всегда быть искренним и говорить лишь правду, Александр обнаружил, что правда не всегда бывает хороша и может обернуться злом. История с Его Сиятельством научила его страху, которого он до этого не знал. Он предпочитал теперь молчать, или говорить исключительно по делу. Кажется, отец придерживался с ним того же правила теперь. Они почти не разговаривали друг с другом. Александр знал, что тот обижен. Теперь когда он встречал отца, то невольно взгляд его стремился вниз, тем самым только подтверждая ту вину, которую он перед ним чувствовал.

И брат теперь ходил угрюмый. Саша знал, что Костя Хоть и не говорит, но переживает из-за случившегося в купальне, что он сожалеет, что так там поступил. Его Сиятельство остался жив, но слёг, наверное, навсегда теперь с параличом и его болезни было вполне достаточно, чтобы вместо неприязни Александр к учителю чувствовал теперь лишь жалость. Он сам, он тоже виноват. Он не сопротивлялся, он соглашался сам на все, никто его не заставлял. И если Его Сиятельство отвратительно порочен, то он порочен тоже.

Он был так погружён в эти размышления, что даже никак не прореагировал на новость о своей будущей женитьбе. Это казалось такой никчемной мелочью теперь..И было все равно на ком его там женят - хоть на медведе. Он дал своё согласие. Ему даже думалось, что эта свадьба - наказание, и он вполне готов был его принять.

Императрица призвала его к себе и с довольной улыбкой показала два портрета предполагаемых невест.

«Саша, какая из двух тебе по вкусу?»

Он смотрит на один, потом на второй портрет и пожимает плечами.

«Они как будто бы похожи. Обе нравятся. Они на одно лицо..»

Императрица и Салтыков отчего-то решили, что он шутит и засмеялись.

А он смотрел на изображения двух девочек и видел не людей, а только двух нарисованных умело кукол.

«Ну все же придётся выбирать, когда придёт момент… на двух жениться ты не сможешь..»- в глазах императрицы был веселый блеск, она принялась нахваливать принцесс, а он стоял и равнодушно соглашался, словно все это не касалось до него.

«Я вас не понимаю.. помнится кто-то воображал, как он поедет смотреть себе невесту.- Что ж вы теперь не рады ?»- удивлялся Салтыков.

«Я их не знаю. Но если надо выбрать - выберу.»

«Вы что же, жениться не хотите?»

«Я не знаю. Мне все равно».

Как-то утром пришел цирюльник и с тихими смешками заявил, что пора бы его Высочеству уже иметь серьёзный, мужеский вид, а то ведь спутают ещё его гляди с его невестой. Александр жалко было расставаться с волосами, и видя, как золотистые локоны падают на пол под ловкое щелканье парикмахерских ножниц, он чувствовал, как будто вместе с волосами отрезают какую-то часть него. Решено было подстричь и Константина. Брат же отчаянно воспротивился этой процедуре, так что пришлось едва не силой его усаживать и двум лакеям ещё держать, пока он брыкался. В конечном счете сошлись на том, что оставят ему длину волос такую, что сможет он собирать их хотя бы в малый хвостик.

«Ну вот, вам так с открытой шеей и приятней и к лицу»,- заявил ему цирюльник, и Александр глядя на своё отражение в зеркале подумал, что Он стал совсем другой - не лучше и не хуже.

Отец известие о его помолвке воспринял холодно, а мать пыталась отговорить императрицу, убеждая, что Александр слишком молод для заключения брака. Он никогда не присутствовал при этих разговорах, но знал о них со слов других. Александру отчаянно хотелось знать, что происходит на самом деле. Все разговоры как будто бы велись о нем, но сам он как бы и не имел к ним отношения, он ничего не знал и мог лишь доверяться пространным рассуждениям графа Салтыкова и слухам переданным от слуг.

Теперь он почти не оставался наедине с родителями, при всех его визитах присутствовала назначенная императрицей статс-дама, которая хоть и сидела всегда где-то в уголке, но это было как бы все равно что подслушивать под дверью.

Он замечал как часто теперь замолкает разговор родителей, если он вдруг входил в комнату. Отец при этом едва ли обмолвиться с ним мог двумя словами, а мать начинала говорить о ерунде.

Все стало неестественно, фальшиво, его не оставляло чувство, что происходит нечто, в чем он принимает некое участие, но от него скрывают в чем суть отведённой ему роли.

Как-то он зашёл в спальню к матери и столкнулся в дверях с отцом. Великий князь был хмур и недоволен, он прошёл мимо, бросив на него какой-то странный взгляд.

Александр зашёл в комнату, и, увидев мать, по глазам ее понял сразу, что она вот только плакала. Он не задал вопрос о чем, прекрасно зная,что не получит на него ответ.

Великая княгиня, при виде него улыбнулась, и целуя в лоб, начала о чем-то спрашивать, практически не слушая его ответа, пребывая мыслями где то далеко.

«О чем они тут говорили? …»- хотел бы знать он, а вместо этого спросил:

—За что отец сердит на меня? - он знал за ЧТО, но ему хотелось услышать это наверняка, а более всего хотелось чтобы это опровергли.

—Ну что ты..он сердит вовсе не на тебя..- она улыбнулась ему обычной своей улыбкой,- Ты здесь совершенно не при чем, мой милый.

Хоть она и нежна и ласкова с ним,ему мерещится, что даже и она им недовольна. И недовольна потому, что из-за него отец в таком мрачном настроении.

Лагарп и тот стал странным. Ему пытался все время про что-то говорить, но такими вот словами, чтобы он, догадавшись, понял какой-то скрытый смысл, который нельзя озвучить вслух.

«Если вы жениться не хотите, так и скажите прямо, пока принцессы не приехали».

«Я не хочу жениться,- встревает Костя.- Вот уж ни за что!..»

«А вас Константин Павлович теперь никто не спрашивал.»

«Я знаю, их там две сестры. Он выберет, а мне старуха скажет на второй жениться..»..- возмущался он и до того смешно, что Лагарп даже журя его за то что он императрицу опять назвал «старухой», не мог не улыбаться.

Саша тоже улыбался. Он не ждал, не думал. Он вспоминал иной раз их ночные разговоры с его Сиятельством, о том, какая будет у него жена, и все эти фантазии казались так невероятны словно все это происходило не с ним. Он обманщик. Как он теперь может кого-то полюбить?

Вскоре было объявлено, что принцессы приедут в Россию в октябре.

***

—Ваше Высочество!

Он вздрагивает и видит, что смотрят на него. Отец и мать, прислуга, камергеры, пажи.

Он уже минуту как вошёл в гостиную, где ждали для знакомства две принцессы, и теперь стоял молча, глядя на одну.

Она совсем другая..Не такая, как на портрете. Знакомый и вместе с тем далекий образ памяти что-то всколыхнул внутри, и Александр чувствует, как схватывает дыхание. Он пробует произнести какие-то слова. Выходит неуклюже. Она внимательно смотрит на него, уловить пытается - что он говорит? Лицо…ее лицо.. он где-то его видел… Оно так ему знакомо, что все его нутро желает подойти к ней и сказать: “о, так это вы? Я вас прекрасно знаю…я вас себе такой и представлял. Нет, не теперь..раньше, когда все было хорошо…”

Она здоровается с ним и на губах ее улыбка, - кажется, луч солнца вышел из-за туч.

Ожившая Фантазия, она ему не снится? Разве может быть так…чтобы ОНА стояла здесь?

Кажется, есть ещё сестра вторая, но Александр как будто и не видит ее лица.

Ему становится невмоготу и едва дождавшись, когда все снова сядут, он из комнаты выходит. Он там С НЕЙ не может быть.

Замолкает разговор. Великая княгиня изумленно смотрит сыну в след.

“Я прошу прощения..не знаю, что с ним..Право, Александр обычно себя так не ведёт”…- извиняется она.

«Ваше Высочество! Что это такое было? Что за манеры? Куда же вы ушли?»- стучит в его комнату граф Салтыков.

«Пожалуйста, оставьте меня теперь…» - Он зарывает лицо в подушку.

« Вам не понравились принцессы, чтобы вы так грубо себя вели?»

«Ах, оставьте меня, пожалуйста!»- кричит он почти с отчаянье.

Кажется, ее зовут Луиза…

***

—Саша, я нахожу, что вы все эти дни только и говорите что о принцессе-старшей. Вы, я вижу, уже влюблены..- улыбается Протасов. -Это прекрасно. Она очаровательна и удивительно подходит вам..

—Это неправда. Я совсем не влюблён в неё! Это вы, кажется, в неё влюбились, раз постоянно только мне и говорите как она хороша..А я просто с вами соглашаюсь…- недовольно отвечает Александр на добрые подколы воспитателя.

Отчего все вдруг решили, что он влюблён? Нет-нет, это другое! Это совсем другое.. Это не похоже ни на что, что ранее он чувствовал к девушкам…ни к одной из них. Это намного лучше, выше, чище! Он вспоминает все то, о чем говорил его Сиятельство, что оба они воображали о его жене и его охватывает отвращение к себе. Как можно представить ее, ее! В таких фантазиях, в этой ужасной грязи!

Ему хочется все это забыть, забыть свои прежние желания, влечения..это так не достойно! И,наконец, противно.

—Это и есть любовь, а то что было до этого, то лишь влечения физического свойства. Любовь же настоящая в основе своей спокойна и чиста в намерениях…- убеждает его Протасов.

Но в этом был теперь весь ужас - сам он чувствует себя глубоко порочным,и не может быть, чтобы она об этом не догадалась скоро. Он и правда много говорит о старшей принцессе с другими и много хвалит, но Протасов совсем не понимает, что эти похвалы… они совсем ведь не про то..он донести пытается, что ОН Луизы не достоин. Но почему-то все смеются и убеждают, что его слова и поведение уже есть доказательство его любви.

Его торопят, говорят, что он затянул с принятием решения, что необходимо выбирать. Принцессы вот уже как месяц здесь гостят и это становится просто неприлично.

—Как я могу принять решение, если я,может быть, ей совсем не нравлюсь?- пытается сопротивляться он.

Салтыков перегородил ему дорогу в бриллиантовую комнату, куда вперёд него отправились все другие дети и она. Граф говорит как будто бы с улыбкой, но в словах его нажим. Глаза серьезно и строго смотрят.

—Так и объяснитесь наконец! Чего тянуть, коли вы давно уже определились?

Он в отчаянье обходит Салтыкова и догоняет остальных. Как он может выбирать ее, когда она его не выбирает? Она ведь ничего не знает о том, какой ужасный он на самом деле. Он не может выбрать ее, но и не выбрать тоже. Так может лучше отказать совсем? Но поздно, поздно! Их мысленно все уже свели и за глаза назвали парой.

«Помни, это наказание…»- внезапно подумалось ему, и в одночасье он решил все разом.

Они все сидели за столом, и Александр стал писать записку. Он писал и переписывал, стирал и рвал и,делая официально предложение на бумаге, только думал..стоит ли приписывать ещё ..одно..?

Он глянул на сидевшую неподалёку девушку, которая как будто бы что-то рисовала на листе, но ему казалось, она знала, чем он занят…Нежный, аккуратный профиль показался ему строгим и серьёзным. Нет, если он не напишет, она тут не поймёт..

Он взял карандаш и приписал быстро по-французски «Я люблю вас…»и далее, согласна ли она стать его женой?

Подвинул к ней быстрым движением и отвернулся, став смотреть в окно, но все же не удержался от любопытства и через секунду обернулся. Она прочла, что-то быстро написала и подвинула к нему..Чуть улыбнулась, покраснела.

Ее согласие!

Но могла разве она ответить ему иначе? К чему тут спрашивать, если она не может отказать, а сам он не выбирать не может…

***

—Отрадно видеть, что ваш сын от Вас унаследовал возвышенные стремления в любви. Он будет хорошим мужем. Пусть ваш счастливый брак ему будет всегда примером..

Граф Салтыков и Великий князь гуляли по Гатчинском парку и издали наблюдали за женихом с невестой, которые сидели на скамейке возле маленького пруда вдвоём. Они прошли, стараясь остаться незамеченными, чтобы не мешать, и граф отметил, как улыбнулся Павел, глядя на сына в тот момент. Он решил, что эта его фраза, будет уместна и приятна, но Великий князь вдруг как-то смутился, сказал «да-да»и ускорил шаг.

Салтыков оглянулся и вновь бросил взгляд на Александра. Он нашёл необычайно трогательным и милым, как тот вел себя со своей наречённой. Вот уже полгода как эти двое обручены, и он знал, что свадьбу не сыграли только потому, что у невесты до сих пор еще не наступило физическое созревание.

«Все же они дети…но как чудесно смотрятся вдвоём.. как будто созданы друг для друга…»-с удовольствием подумал он и бросился догонять Павла.

«А знаешь, я именно тебя всегда и представлял…Я представлял, кого я мог бы полюбить, на ком бы мог жениться..и представлял тебя. Только такую, как ты. Я мечтал о том, что однажды тебя встречу…и вот так и произошло…»

Александр не отрывал взгляда от невесты. Они стояли под кустом сирени. Лизхен чуть приподнялась на цыпочки, чтобы понюхать ветвь с россыпью маленьких лилово-розовых цветочков. Оранжевый луч солнца задержался в пепельных волосах и словно их окрасил золотистой пылью. Александр смотрел на нежно-беззащитную открытую шею, и вдруг почувствовал это…в первый раз. Та сладостная дрожь прошла по телу, желание коснуться, обнять, прижать к себе. Ему и страшно было и тянуло…но теперь он вроде как на это все имеет право?

Луиза присела на скамейку, и он видел как мягкими складками сложилось платье, чуть натянулся лиф груди. Он так неотрывно на неё смотрел, что она смутилась, пыталась о чем-то пошутить и взволнованно сжимала в маленькой руке ту веточку сирени.

—Можно мне…тебя поцеловать?-внезапно для самогосебя произнёс он.

Произнесённая вслух фраза заставила обоих вспыхнуть. Луиза на мгновение даже как бы чуть отпрянула в испуге. Все эти полгода они были почти что неразлучны, и он ее считал совершенным своим другом, но не более того. Он просто не решался думать о чем-то большем, не позволял себе этого желать. И тут вдруг , такая его просьба, наверное, ее удивила..он сам был удивлён.

—Ведь мы помолвлены…- он как бы оправдался за эту просьбу.

Она посмотрела на него и еле заметно кивнула. В глазах ее, зеленовато-голубых, он прочитал тревогу. Но с глаз он перевёл теперь взгляд на губы.

Она чуть развернулась, он взял ее за плечи , и продвинувшись и закрыв глаза, осторожно поцеловал в губы.

Приятно,мягко и тепло…

Он только нежно запечатал ее губы своими, и все же у него чуть закружилась голова, и сердце вот теперь, когда он это наконец-то сделал, забилось часто-часто…

Он отстранился, уже желая поцеловать ее еще, «серьезней», но не решался и сомневался-ей это понравилось или нет?

Луиза сидела задумчиво и тихо, и вместо поцелуя, он взял ее за руку, переплетя их пальцы. Она едва заметно улыбнулась и стала смотреть куда-то в сторону, а Александр любовался завитком волос, нежно играющим на изгибе белой шеи.

В этот самый миг он, вдруг, почувствовал, он понял, он узнал, он догадался: он ведь действительно ужасно как в неё влюблён…

========== 10. ==========

Впервые Алексей встретил ее у Салтыковых.

Придя как-то на очередное занятие,увидел в гостиной молодую женщину в синем платье. Этот невероятный лазуритово-синий цвет поразил его в тот момент больше ее лица. Никогда он прежде не видел такого оттенка синего-яркого, звенящего, насыщенного.

Женщина ела пирожные, смеялась и о чем-то оживленно беседовала с Анной Дмитриевной - женой старшего сына графа Салтыкова, Дмитрия Николаевича.

Алексей по приличию поздоровался с дамами и прошёл мимо в учебную комнату, так и не рассмотрев ее толком.И все занятие перед глазами у него стоял этот цвет ее платья, будто глаза его всосали в себя эту синеву едва не до ряби.. Синий…синий.. он везде искал его взглядом, и каждый раз цвет был не тот…Недостатосно ярким..или это разом поблекли,вдруг, все остальные краски?

Он увидел ее вновь, когда Николай Иванович позвал его к обеду. Садясь за стол со всеми остальными членами семьи, Алексей наконец-то смог получше рассмотреть лицо незнакомки.

—Рекомендую, Любовь Дмитриевна, родная сестра нашей Анюты..приехала погостить в гости из Москвы..- обьявил Салтыков, и Алексей сначала машинально пожал, потом, смутившись, поцеловал протянутую маленькую белую ручку.

—Алексей Андреевич, учитель Саши и Серёжи, - за него представил его граф. - В математике почти Пифагор!

Алексей как будто не слышал этот комплимент. Он украдкой разглядывал девушку. Ее нельзя было назвать красавицей, но лицо это выражало такую очаровательную кротость и было таким нежным,свежим, что она казалась даже младше своих (как узнал он позднее) 23 лет. Все в этом облике было исполненно благоговейным совершенством-большие, теплые карие глаза, светлая матовая кожа, аккуратный маленький рот с пухлыми, вишневого цвета губами, золотисто-русые волосы убранные в аккуратный пучок и ямочки на щеках, которые лицо это оживляли, едва на нем возникла улыбка.

Она на него, кажется, внимания совсем не обратила, а Алексей весь обед сидел, боясь вздохнуть или чем-то по неловкости нарушить правила приличия. Он, обычно и так не разговорчивый в господском доме, теперь и вовсе предпочёл молчать.

Ещё не очень понимая, что с ним случилось, он ощущал пока лишь скованность и смутную тревогу, а ещё желание смотреть…смотреть на девушку. Он любовался ей с изумлением дикаря впервые увидевшего произведение искусства. Он видел женщин раньше, но ни одну из них он ТАК не замечал.

Учеба в корпусе, работа - все это заполняло его жизнь настолько, что без малого почти что в 20 лет он опыта общения с противоположным полом не имел почти что никакого.

Женщин, тех, кого встречал он в Петербурге, он смущался, боялся даже, не знал как с ними нужно себя вести. С детских лет он видел и привык общаться лишь с матерью, крестьянками, торговками и прислугой - со всеми теми, кто пару ему по происхождению составить никак не мог. Но здесь в Петербурге женщины были иными, они были красивы, благородны, воспитаны иначе, они были прекрасными цветами, которые растили и лелеяли родители с конечной целью выдать замуж и мужу преподнести как великолепный дар, который он поставить должен в хрустальную вазу. Все они были не похожи на тот женский образ, что Алексей с детства наблюдал, где женщина прежде всего мать, хозяйка, домоуправщица, оплот семьи.

Все это настолько сбивало его с толку, что он женщин избегал и не умел не то что волочиться, как его сверстники курсанты, но даже ухаживать и проявлять любезность к даме.

.

После того обеда он думал о девушке весь остаток дня и следующий и очень скоро мысли о ней захватили его настолько, что вытеснили все прежение заботы. Приходя теперь к Салтыковым в дом, он видеть ее хотел до жадности, но когда встречал, то ему становилось буквально плохо - сердце бешено стучало, мысли путались, воздуха в легких не хватало, он и слова вымолвить не мог. Любовь Дмитриевна же при встрече ему неизменно улыбалась и Алексею хотелось верить, что улыбка эта должна иметь какой-то особый смысл. Что улыбается она так вот далеко не всем.

Через две недели он окольными путями смог узнать о ней чуть больше. Что она младшая сестра, великолепно играет на пианино,не замужем и вот этот последний факт привёл его в сильнейше волнение.

Он просыпался утром бодрый и полный сил с мыслью, что вновь ее увидит и спешил скорее на урок, но едва он встречался с ней и здоровался, то будто б пелена опадала с его глаз. Он разом вспоминал КТО он и что за положение занимает. Что Любовь Дмитриевна к нему не питает никаких ответных чувств и питать не может.

Ему жизнь, вновь, как тогда, при поступлении в корпус, напомнила жестко и грубо о тягостности его положения - материального и прочего. Он перестал уже переживать из-за своей бедности и даже не так ее стыдился, пока она не предстала в новом смысле.

Она лишала его возможности взаимности в любви.

В любви…он сам бы не назвал все этим словом. Он только начал подумал,что захоти он жениться вдруг, то мало где мог бы рассчитывать на успех.

И ему не приходило в голову даже, что взаимность или невзаимность в чувствах может тут зависеть от иных симпатий. Он думать начал снова о том, как беден и не знатен, и вот такой вот он никому не нужен.

Вполне это уяснив, Алексей не делал никаких попыток проявить к объекту своего обожания внимания. Он сразу же решил, что его положение безнадёжно и радость от первых ярких чувств от же сменилась мрачными страданиями.

Он видел ее часто, и рана которую нанесла ему, как казалось сразу обреченная влюбленность, теперь никак не заживала.

Он стал скоро так одержим, что перестал и есть нормально, и спать и постепенно чувства его приобрели оттенок мучительной совершенно страсти, в которую он погрузился, неопытный, так быстро и глубоко, что перед самим собой здесь стал беспомощен.В нем разом проснулась до этого момента спавшая чувственность, такое сильное влечение, что он, не имея возможности ни удовлетворить его, ни заменить теперь чем-либо, страдал физически. Внимание его стало неустойчивым, он не высыпался, стал рассеян, раздражителен и чувствителен по мелочам едва ли не до слез и сам счёл своё положение настолько ужасающим, что начал подумывать о том, как бы с должности учителя уволиться. В конце концов, он пришел к тому,что должен был хоть с кем-то поделиться всем этим, или сойти с ума.

Не имея друзей среди других кадетов, Алексей, тем не менее, перейдя на должность учителя при корпусе, имел несколько знакомых, с которыми поддерживал отношения вполне добрые, если и не тёплые и приятельские. Теперь ему, к тому же казалось, что совершенно все мужчины вокруг успешнее, у всех есть если не жены, то подруги и тут появилась зависть. Он начал завидовать умению нравится и вызывать в женщинах любовь такую, о которой раньше он не думал.

Он завёл в итоге разговор с Платоном Бровцыном, своим сокурсником, с которым начал общаться уже после выпуска, и который, как и он был приглашён учителем остаться в учебном заведении. Платон преподавал физику и был простым в манерах человеком, с характером веселым и спокойным. Сам он,казалось, имел мало недостатков и в других их предпочитал не замечать, от того Алексею было с ним общаться легче.

Он сослался якобы на одного из родственников, который попал в такое вот положение, как он,и который вот просил у него совета.

«Вот я и не знаю, что тут посоветовать…Я в этом мало понимаю, а надо что-то тут сказать. Вот как бы ты тут сделал?»- и он и опаской посмотрел на Бровцина.

Тот отвечал спокойно, как будто бы не догадавшись о намеке, хотя по тому, как весело и с удивлением он глянул на Аракчеева, можно было догадаться, что он понял все вполне.

«Ну родственнику ты так скажи..что я бы при всем прочем, все равно бы объяснился»

«Как объяснился?»- не понял Алексей.

«А так. Ну откуда вот ему быть так уверенным, что она откажет? А если и откажет - что с того? Хотя бы попытать счастье.Ну пусть бы даже на брак тут нечего рассчитывать..но все же можно на кое-что. Я бы написал письмо и не терзался неизвестностью.»

Алексей, которому и в голову не приходило раскрываться в чувствах, был озадачен. Не будет ли это оскорблением по отношению к хозяевам дома? И что тут можно написать? Он отродясь не писал любовных писем. А главное - о чем просить в письме?

«Да вот хотя бы о свидании.»

«Она откажет.»

«Да от чего? Твой родственник, он что, совсем урод какой-то?Три глаза у него? Нету ноги? Он старый? Немощный? Ты вспомни Ярового. Рябой на все лицо, маленького роста, а отбоя от поклонниц нет. Тут дело все в уверенности.»

Уверенности у Алексея не было, а главное, он ужасно боялся написать письмо такое, что Любу оттолкнёт почище его физиономии, которую он привлекательной не считал ни дня. Алексей не то что не владел искусством лирического слова, он знал, что пишет даже и с ошибками и вот только если откуда-то ему слова и фразы переписать…

Он вспомнил про библиотеку Салтыковых и немного тут воспрял. Увольняться он не хотел. Терять такое место! Такую связь! Из-за чего тут собственно..Нет, пожалуй, и правда можно написать. Ну не ответит и черт с ней, не век же ей там жить. Уедет, а он хоть как-то переживет эту потерю без сожаления,что не использовал свой шанс.

***

После занятия, на котором Аракчеев был необычайно даже добр и не сделал своим ученикам ни единого замечания, он отозвал в сторону Александра и передал ему запечатанный конверт со словами:

—Вот это снесешь сегодня перед ужином Любови Дмитриевне. Тут…- он смутился немного.- Тут мои рекомендации относительно одного вопроса…которым она интересовалась.

Саша с недоверием посмотрел на конверт, потом на учителя. Тот выглядел взволнованным и добавил,положив руку ему на плечо:

—Но только ей в руки лично! Упаси Бог тебя кому показать…

Он не добавил, что будет в этом случае, но Александру и так было понятно, что ничего хорошего.

Он взял конверт и с искренним намерением доставить его адресанту, отправился в гостиную. На полпути его перехватил младший брат, который видел, как Аракчеев что-то передал ему в руки и теперь намеревался выяснить -что.

Увидев конверт, он, не долго думая, выхватил его у Саши и бросился к себе. Тот кинулся вдогонку, а когда настиг его, Серёжа уже вовсю орудовал канцелярским ножом, вскрывая плотную бумагу.

—Нет, ты что! Узнаёт!!- испугался мальчик.

—И что сделает?- презрительно фыркнул тот, доставая сложенный лист бумаги.

Александр стоял, испуганный, в дверях, не решаясь отойти, на случай если кто увидит. Брат же пробежался глазами по письму и в восторге воскликнул:

—Я так и думал! Это Любе? Любочке! Ты помнишь ту его тетрадь со стихами? Гляди!

Саша отошёл от двери,и как тогда, как в прошлый раз заглянул брату через плечо, читая.

—Ну он бы так ни в жизнь сам не написал! Переписал из книги, точно! Вот потеха! Аракчеев, значит, в Любочку влюблён…

—Ну все, отдай! Я ей снесу…-попытался брат забрать письмо, но Сергей спрятал то в карман. Он не знал ещё, что с этим делать, но чувствовал, что может быть тут отличная шутка.

***

Отправив письмо и вернувшись домой, Алексей неожиданно пришёл в ужас от содеянного. Он подумал, что сделал даже не глупость, нет! Настоящее безумство и был уверен не то что в отказе, он не сомневался уже в тяжелейших последствиях. Оскорбится ли она и промолчит? Или оскорбится и пожалуется графу? И что тогда будет? Его ведь уволят, непременно уволят с позором за такую дерзость.

Он не спал всю ночь,

и на следующий день, едва дождавшись начала занятий, бросился к Александру. Одно то, что ему позволили войти, допустили до урока уже вселило некоторую надежду.

—Ну что, отнёс?

—Ага…- тот потупил взгляд.

—Ну..хорошо.. Она в ответ ничего не говорила?

—Нет, не говорила. Но она вам..вот..просила передать…- мальчик тяжело вздохнул и достал из кармана чуть смятый, сложенный листок бумаги.

Алексей, не веря своим глазам, взял тот и с бьющимся сердцем отошёл к окну, чтобы прочесть. Он боялся открывать письмо, боялся того, что там может быть написано. Что если она лишь обругает? Посмеётся? Ну пусть! Пусть, но это уж определенность!

Он раскрыл письмо и стал читать.

«Алексей Андреевич!

Каким счастьем было для меня получить письмо от Вас! Нет слов чтобы передать мои чувства, я только лишь смею написать, что они с вашими во всем взаимны! Но о свидании теперь не может быть и речи. Быть может позже, но не сейчас…Я умоляю Вас держать все, и в том числе мое признание, в тайне. Есть обстоятельств о которых я не могу пока сказать, поэтому прошу удовлетвориться лишь моими словами и уверениями в моем полном расположении к вам».

С любовь, Л.

P.S. Все послания передавайте только через Сашу.

========== 11. ==========

—Ваше Величество, с сердечным наслаждением хочу сказать, что лучшие качества Александра Павловича расцвели и стремятся проявить себя во всяком его движении. Это, без сомнения, заслуга его невесты, в которую он влюблён и которая отвечает ему полной взаимностью в чувствах.

Екатерина с видимым удовольствием слушала восторженный отчёт графа Салтыкова о времяпрепровождении жениха и невесты, которые и не подозревали, сколько внимательных глаз наблюдают за ними с момента помолвки.

—Так ты считаешь, Николай Иванович, они друг в друга влюблены?

—Александр Павлович в проявлениях чувств застенчив, как и его невеста, но судя по тому что я между ними наблюдаю, да, несомненно, они влюблены друг в друга.

—Насколько ты находишь их отношения близкими? Они много времени проводят вместе..наедине? Или стремятся к этому?

—В силу совершеннейшей невинности обоих, я полагаю дело там зайти не может дальше самых скромных поцелуев, кои пары раз мне удавалось наблюдать, застав их врасплох…- улыбнулся Салтыков.- Как все влюблённые, они естественным образом стремятся к уединению, но я совершенно спокоен на этот счёт. Александр наш целомудрен не менее, чем Елизавета.

—Ты помнишь, о чем я тебя просила?- многозначительно глянула на него императрица.

Салтыков смутился.

—Ваше Величество, Саша отчаянно этих разговоров избегает. Он к своей невесте проявляет нежное обожание, но категорически со мной отказывается что-либо обсуждать на тему супружеских обязанностей. Откровенно говоря…-он задумался.- Вот это немного беспокоит меня.

—Я тебя не зря спросила. Думаю, время тут пришло…с теориями заканчивать. Об этом не говорить надо, а делать..- императрица вдруг отбросила веселый тон и стала серьёзна.- Принцесса наша, как мне доложили, вполне достигла созревания, которое необходимо для заключение брака. Свадьбу сыграем в сентябре.

—Как..так скоро?

—К чему тянуть, коли они пришлись друг другу по душе?

Салтыков хотел сказать, что, не смотря на явную влюблённость молодых людей и романтический настрой, он не считает своего подопечного готовым к брачным отношениям. Привыкнув докладывать императрице обо всем хорошем в том,что касалось Александра и утаивать дурные наклонности его характера, он теперь оказался в неловком положении.

—Сентябрь уже так скоро..его Высочество необходимо подготовить..они ведь все же дети,их чувства распустились, но не созрели..

—Александра я подготовлю так, как это должно. К счастью, есть много красивых девушек, которые тут могут быть полезны и сочтут за честь дать ему практический урок..

Салтыков перестал улыбаться и недоуменно смотрел на Екатерину. Он осмысливал ее слова и невольно противился услышанному.

—Ваше Величество, простите мне…я тут позволю высказать своё мнение…Я говорил о чувствах, которые возникли у Александра к своей невесте и их взаимности.. с учётом этого, я рискну предположить, что правильней всего тут было позволить любви все довершать самой естественным путём.

Екатерина небрежно отмахнулась.

-Ах,Николай Иванович, если бы я полагалась на естественный ход вещей и на любовь..то у меня не было бы теперь ни сына и не внуков! Мужчина в день свадьбы должен знать что делать.

—Вы хотите, чтобы я ему…сказал?

—Нет, не нужно о таком предупреждать. В его глазах все это, вы правы, должно быть естественно. - и заметив это «замороженное» выражение на лице графа, добавила строго: Вы что-то ещё намерены тут рекомендовать?

—Нет, ничего, Ваше Величество.

***

—Костя, ты не видел брата? Мне нужно с ним поговорить..- поинтересовался Салтыков у Константина. Он узнал, что урок Александра с Простасовым был отменён, но не застал юношу в его покоях.

Константин бросил на графа хмурый взгляд и произнёс язвительно:

—А он теперь всегда в одном месте. Ищите у Елизаветы. Саша торчит у неё все дни, и как ему не скучно? - и добавил ещё более ядовито: Обжимаются наверно. Вот все что ему надо..

Салтыков вздохнул, не став делать Косте замечаний. Он и так прекрасно все понимал: тот ревнует старшего брата, который раньше проводил с ним много времени, а теперь все это время Александр стал уделять своей невесте. Но Графу не нравилось, что Константин то и дело отпускал колкие комментарии и шуточки в сторону принцессы, а один раз и вовсе заявил обескураженному наставнику, что он Елизавету ненавидит и считает дурой и что Саша с ней теперь тоже стал дурак.

Салтыков вообще был обеспокоен поведением царевича и его дурными наклонностями, которые с каждым годом проявлялись все отчетливее. Но сейчас у него не было времени с этим бороться. Он должен был найти Александра и поговорить с ним так откровенно, как может быть, никогда не говорил.

Лизхен ела мороженое, осторожно зачерпывая его серебряной ложечкой из маленькой креманки. Боясь капнуть на платье, она делала это так осторожно и деликатно, что клала в рот лишь крохотную порцию, отчего мороженое давно начало таять.

Александр с нежностью наблюдал этот процесс и ему казалось что все что она делает, даже то как ест мороженое - преисполнено недоступным ему совершенством. С момента официальной помолвки отношения их разом обрели полную гармонию. Оба совершенно приняли своё положение пары и наслаждались им, как только могут наслаждаться два юных, неискушенных создания, чья явная симпатия друг к другу должна обрести естественный исход в браке.

Александр думал, что не может теперь быть счастливее. Нежная привязанность к нему Елизаветы, ее дружба, полное совпадение буквально всех их стремлений и взглядов, залечили рану,мучившую его эти два года. Чистота, правдивость и доброта ее характера действовали и на него очищающе. Он начал забывать пережитый кошмар и предвкушал для них только самое прекрасное будущее.

Время от времени Лизхен, выпачкав немного губы мороженым, облизывала их быстрым и проворным,как котёнок, движением. Эти нежные, мягкие губки манили сейчас Александра с особенной силой, и он тут же смутился из-за возникшего желания припасть к ним ртом и облизать их самому..поймать этот маленький, язычок, вобрать его в себя,такой горячий, нежный..

Каждый раз когда у него возникали, подобно вспышкам, такие желания, ему становилось совестно, потому что он вновь начинал ощущать вот эту темную завесу порочности, которую он казалось совсем из себя изгнал.

В какой-то момент Лиза со смешливым укором заметила, что он ТАК сейчас смотрит на неё, что ей просто совестно становится есть. Александр, который своё мороженое съел очень быстро, только развёл руками и завил, что он мог бы съесть ещё штук пять порций.

Лизхен осторожно зачерпнула ложечку мороженого и,придвигаясь к жениху, осторожно поднесла к его губам. Кажется, кормить его ей понравилось даже больше, чем есть самой, и когда он,не отрывая взгляда от ее лица, не заметил как испачкал свой рот, она сама аккуратно вытерла его салфеткой.

Он тут же полез к ней целоваться, но как бы в шутку, и сквозь смех бормоча, что предпочитает вот так вытереть теперь губы об ее лицо.

Ему нравилось ее дразнить, шутливо приставая, желая дерзко проявить свою любовь, но это никогда не выходило за рамки. Не потому что он боялся ее отпора, он сам чувствовал такое уважение к ней, что и помыслить не мог о том чтобы дать ей хоть малейший повод его бояться или осуждать. И все же теперь все чаще, оставаясь с ней наедине, Он испытывал смесь нежности, Божественного почти восторга и глубоко внутри нечто то самое, потаённое, развращенное, дурное и растлевающее душу подобно червю, спрятавшегося в сердцевине яблока.Он не понимал, как все это в нем уживалось, и хотел, чтобы чувства его к Лизхен были такими же ясными и простыми, как ее чувства к нему.

Когда Салтыков пытался околичными путями с ним завести разговор о брачных отношениях, Александр начинал ругаться, не желая даже думать о том…

Когда ему объявили, что свадьба состоится через месяц, он испытал волнение и радость и страх, что этот хрупкий мир, который он создал внутри себя благодаря чистоте их отношений, должен быть разрушен.

—Но Ваше Высочество! Вам надобно же будет как-то заводить детей..- с мягким упреком говорил Салтыков, как бы оправдываясь за этот разговор. Как будто бы весь смысл этих отношений сводился лишь к немедленному заведению потомства

—Ах какие дети, что вы! Никаких детей я не собираюсь заводить! Мы сами ещё дети! - отбивался Александр.

Он не мог и не хотел обсуждать такое, потому что неизменно тут же возвращался мыслями к Его Сиятельству и своему преступлению. Преступлению, о котором он желал забыть и,главное, скрыть его от Лизхен.

С мороженым было покончено. И Александр, разыгравшись, начал щекотать девушку, опрокинув на кровать. Лизхен смеялась, шутливо отбиваясь от его рук и поцелуев, пока оба не успокоились и не затихли, глядя друг на друга. Александр обнаружил, что она ВСЯ лежит в его объятьях, и так близко, что он даже чувствует своей грудью биение сердца в ее груди. Взгляд Елизаветы стал серьёзен, на бледных щечках выступил румянец, а Александр подумал только, что они здесь, в ее комнате, совсем одни, и она позволяет обнимать себя, лёжа на кровати. Опустив взгляд, он посмотрел в вырез ее платья, где взволнованно вздымалась грудь и неожиданно для самого себя наклонился, поцеловав ее туда осторожным поцелуем. Осмелев и неожиданно не встретив тут отпора, он начал целовать ее лицо, шею, плечи, спускаясь все ниже, к декольте. В какой-то момент он просто лёг на неё сверху и когда поцеловал в губы, почувствовал, как те на этот раз вполне призывно приоткрылись, впуская в себя его язык, и даже отвечая на эту ласку сами. Тело стало тяжелым и в голове будто бы все застал туман. Александр понимал, что делает уже что-то совсем такое, что переходит границы, но не мог остановиться и вместо этого шептал только как сильно он ее любит и получал такой же шёпот и те же слова в ответ.

Он вновь почувствовал растущее возбуждение в теле, но в этот раз не чувствовал за него стыда. Внутри, напротив, все звенело от восторга и желания быть с ней близким до конца, и ему казалось, что Лиза сейчас чувствует все то же что и он.

Пальцы сами начали искать крючки на платье и их расстёгивать, спуская с плеч рукава и целуя обнаженные участки нежной, бархатистой кожи. И только когда Александр стянул вниз лиф и начал расшнуровывать корсет, Елизавета, наконец-то поняла, что происходит, и в глазах ее мелькнул испуг. Она уперлась в грудь руками и начала его отталкивать и говорить «нет-нет!». Увидев ее страх, Александр немного пришёл в себя и отстранился.

—Но почему? Мы все равно поженимся через две недели..- с разочарованием произнёс он, в глубине души прекрасно зная, что она права. -Я только посмотрю…

Лизхен села на кровати, застегиваясь и оправляя платье. Она была в замешательстве, и кажется, сомневалась, стоит ли тут уступить и будет ли это действительно так плохо. Жених смотрел на неё каким-то непривычным, странным взглядом и продолжал твердить, что не сделает ничего такого…

Ему даже почти удалось добраться снова до крючков ее одежды,когда в дверь постучал один из слуг, сказав что наследника ищет граф Салтыков.

========== 12 ==========

Не зря Александр был так недоволен. Едва они с графом остались наедине, тот вновь завёл разговор о скорой свадьбе и связанных с тем «супружеских обязанностях». Это и в такой момент совершенно вывело Александра из себя.

—Вы опять об этом? Вы думаете, что я какой-то дурачок, что ничего не знаю?- в раздражении почти крикнул он, чем очень изумил наставника.-Я знаю…я вам скажу, что у нас с ней сегодня даже кое-что и было…

Он запнулся, смущённый этой неожиданно вырвавшейся откровенностью.

Салтыков же,сражённый этим заявлением, последовавшим после такой вот вспышки недовольства, сел рядом с Александром и положил руку на плечо.

—Ваше Высочество..ведь это важно. Вы знаете, что я желаю вам добра. Расскажите мне, что же у вас…было?

—Ничего такого. Она не захотела дальше…потом вы пришли и меня позвали..- у него заболела голова и он закрыл ее руками. - Вы не понимаете…как я ее люблю!

—Я понимаю, напротив. Я разве вас осудил сейчас..? Я даже признаться, рад тому что сейчас услышал..

Александр в недоумении посмотрел на него.

—Вы скоро станете мужем и женой. И это естественно…то что произойдёт между вами…скоро…и может быть не так и важно..когда то будет? Ведь главное, что вас соединяет Ваше чувство..

Он коснулся его волос и погладил по голове, ощутив грусть. Он не смог прямо сказать о том, что сказать хотел, когда искал с ним встречи. Что императрица уже подготовила для него девушку, с которой он должен был лишиться своей невинности, прежде чем будет свадьба. Николай Иванович, при всем своём восхищении и любви к государыне, был человеком глубоко семейным и даже в некотором роде сентиментальным. То, что хотела сделать Екатерина представлялось ему ужасным. Он видел как пробуждается любовь между Александром и Елизаветой, ее первые робкие ростки, такие хрупкие и уязвимые…так легко сейчас здесь что-то неловко обломать, нарушить..Разве по христианскому обычаю жених и невеста не должны быть невинны в их первую брачную ночь? Как неопытность в интимной сфере Александра может тут чему-то помешать, когда уже есть нечто более важное - любовь к невесте?

Салтыков был на грани того, чтобы пойти почти на преступление…а именно, рассказать Александру о планах бабушки и прежде чем произойдёт непоправимое, свести его и Елизавету, дав им провести вместе ночь.

«Он согласится. Но она? До свадьбы..может не понять…»

—Саша, как вам показалось…она вполне была готова?- осторожно поинтересовался он.

—К чему?

—К тому, чтобы вам отдаться.

Александр вздрогнул и вновь чувство возмущения, и запоздалого стыда в нем вызывало бурю чувств.

—Нет, вы не понимаете! Она не такая…- он встал и направился к двери, давая понять, что этот разговор окончен.-Я никогда не пойду против ее чувств. Ни за что!

Он вышел, впервые на памяти графа хлопнув дверью, совсем как делал иногда его отец, когда был зол.

***

Александр уже успел вполне раскаяться в своём поведении при их последнем свидании с Лизхен и почему-то был уверен, что она должна переменить к нему отношение. Извиняться он,впрочем,не хотел, считая это проявлением бесхарактерности и предпочитал просто не видеться с ней наедине последние недели перед свадьбой. Тем более что очень скоро другая новость выбила его из колеи.

Он узнал, что отец отказался приезжать на его свадьбу, которая должна была состояться в конце недели. А если отца не будет, он знал:мама тоже не приедет. Это его расстроило и сама его женитьба, вдруг, сделалась для него и впрямь трагическим событием.

Еще его расстраивало очень, что Костя невзлюбил Лизу буквально сразу и словно бы провёл между собой и братом черту мелом, разделяя жизнь их на до и после появления у одного из них невесты.

«Ты либо с ней либо со мной. Я так и знал, что ТЕПЕРЬ так будет».

Под этим «теперь» им подразумевалось не иначе как его участие в истории с Его Сиятельством. Александр видел, как страдает брат и думает наверное, что он ЕГО винит за тот поступок в купальне.

«Я ради тебя на все…а ты от меня отрёкся!- как бы кричали наполненные негодованием и гневом его глаза. - ОНА тебя не знает.. а если бы узнала, что тогда?

«Я знаю, что бабушка мне тоже выберет жену однажды!Но Я не кобель, чтобы меня вести на случку. И не размазня, как ты. Я если и вздумаю когда жениться, то только на той, на ком я захочу»,- презрительно заявил он тут на днях, чем вызвал у Александра невольно зависть.

Он ничего не мог на это ему сказать.

***

—Саша, ты на меня сердишься?- Лиза робко коснулась его руки.

Они остановились на усыпанной осенними листьями тропинке ведущей ко дворцу. Эта была их последняя прогулка перед свадьбой-завтра оба возвращались из Царского села в Петербург, готовиться к церемонии венчания.

Александр почувствовал укол вины-эти две недели он был с ней холоден, избегал ее и должно быть она решила, что он на неё обижен.

—Конечно нет!

—Клянёшься?

—Клянусь! Я просто расстроен из-за родителей..что их не будет на нашей свадьбе..-он притянул ее к себе и ласково поцеловал в щеку.

Она просветлела сразу, и он вновь подумал, какая Лиза чудесная и как становится он счастлив, когда видит эту безмятежную улыбку на милом, дорогом лице.

Они стояли возле ступенек, чтобы разойтись и отправится к себе. Небо было удивительным-вечерним, темно-голубым, и в воздухе пахло уже осенью. Деревья стояли ещё нарядные, разноцветные. Но всего несколько дней пройдёт, и вся эта золотая, красная, оранжево-зелёная листва начнёт облетать и великолепие осенних красок сменится печальным видом голых ветвей.

В Гатчине осень всегда задерживалась в своих нарядах дольше. Но в Гатчине Александр не был почти уже полгода, хотя сейчас мечтал бы оказаться там, окружённый романтичным вихрем осенних красок, гуляя среди загадочных тропинок, прудов и уединенных павильонов.

Обняв еще раз невесту на прощание, он прошёл к себе, обратившись к слугам с просьбой его не беспокоить. Он одновременно и не мог никого видеть, и мучился один, в тревоге, которая с каждым днём все больше разрасталась.

Некоторое время Александр в раздражении ходил по комнате, потом прилёг на кровать и так заснул, прямо в одежде. Когда проснулся, было уже темно, холодно и хлопала незапертая дверь балкона. Поднявшись, чтобы ее закрыть, он услышал легкий стук в дверь. Александр вздрогнул и весь похолодел. Этот звук напомнил…точно так тихонечко, но часто-часто стучал к нему по вечерам его Сиятельство.

Он быстро подошёл к двери, открыл ее и облегченно сразу выдохнул. На пороге стояла фрейлина императрицы. Обрадованный, что худший страх его рассеян, он не сразу даже удивился, что делает она в его покоях в такой поздний час.

—Екатерина Васильевна? А что случилось?

Она прошла в комнату и встала посередине. Александр в недоумении закрыл дверь и повернувшись, уставился на гостью, а та очень внимательно смотрела на него. Первой мыслью было, что ее прислала императрица что-то передать. Но девушка молчала и это молчание стало неловким.

—Простите, уже поздно. Я собирался спать. У вас ко мне что-то не терпящее отлагательств?

Внезапно на губах фрейлины возникла улыбка. Она подошла к нему к изумлению Александра коснулась его лица, погладив по щеке.

—Вам спать сегодня не придётся одному, Ваше Высочество…я буду с вами…

—Что?- он сперва не понял, решил,что это шутка.Но было не смешно, и он не знал, что отвечать.

—Саша…- она обратилась к нему непривычно по имени.- Я буду с вами этой ночью…и сделаю для вас все что захотите. Не бойтесь…все будет очень хорошо…я обещаю, что вам понравится..

Она обняла его и поцеловала в губы, но он оттолкнул ее почти что инстинктивно,в невольном страхе, при этом начиная понимать….и одновременно не желая принимать все то, что понял.

—Нет, я не могу..пожалуйста, сейчас уйдите…- тихо произнёс, но больше даже для себя чем для неё.

—От чего не можете?- она вновь потянулась его обнять за шею и приникла телом.-Вы боитесь, что кто-нибудь узнаёт?

Александр молчал, и она продолжила говорить, отвечая за него, попутно расстегивая пуговицы на его камзоле.

—Никто не узнаёт. Я вам клянусь..даже напротив..это лучше..чтобы вы были подготовлены и жену не разочаровали..

Она произнесла это небрежно, но Александр вздрогнул, уцепившись за это «вы были подготовлены». Ему вдруг все стало совершенно ясно.. Зачем она здесь и почему теперь…

И странно, что осознание этого не отвратило, не вызвало в нем гнева, возмущения,напротив, он понял обречённость своего положения теперь..Он уже не думал, что может ее прогнать.

Она сама начала раздеваться перед ним, пока не предстала совершенно обнаженная. Теперь он мог увидеть ее всю…с Высокой, очень полной грудью и плоским совершенно животом, чуть угловатые линии которого сливались ниже в темном треугольнике волос между узких бёдер. Она несколько раз повернулась перед ним, демонстрируя себя и сзади, и Александр ощущал как будто смотрит на экспонат. В нем что-то расщепилось и отошло в сторону, откуда наблюдало со стороны за ней и за собою.

Потом он понял что это.

Это Его Сиятельство с улыбкой смотрел из темноты…

Его омертвелость она приняла за стыдливость и смущение. Подошла сама и,взяв его ладонь, положила себе на грудь. В темноте кожа ее отсвечивала синим, а тело было странно выпуклым и тела этого было так много…при том что телосложением она была скорей худа, а лицом намного менее красива чем фигурой.

Она обняла его и вновь поцеловала в губы. Он не оттолкнул ее теперь, но и не ответил на поцелуй, и по-прежнему стоял, не двигаясь. Тогда она сама подтолкнула его к кровати, сначала усадила на неё, а после, мягко уложив на спину, стянула до середины бедра лосины. Она, кажется, была в недоумении, видя, что он никак не реагирует на неё. И только сев на него верхом и немного потеревшись, ощутила, что тело под ней начинает отвечать как надо и решила, что он просто не может отпустить себя, мучимый смущением. Все было очень быстро..по крайней мере, так ему казалось. Она быстро вправила его в себя и быстро двигалась ,пока он так же быстро не достиг оргазма. И если бы ей сказали, что возможно изнасиловать мужчину, она сказала бы что это было вот оно…

« Тебе не нравится?»- она целовала его лицо, красивое, но в этот момент будто неживое.

«Очень нравится..»- ответил червь.

Все так и было…как рассказывал его Сиятельство. Завеса упала и то что пряталось за ней, теперь подобно жадному, вечер голодному червю, выползло наружу.

Они лежали рядом, и в какой-то момент Александр резко перевернулся, ложась на неё сверху и снова, на этот раз сам нетерпеливо погрузился в горячее и влажное тело, как будто в топь. В темноте он слышал ее стоны, но почти не различал лица. Он мог только чувствовать руками это тело и сожалел, что этих рук у него не восемь, и он не может трогать, обхватить ее везде.

Потом он внезапно понял по ее лицу, которого он не видел , что она страдает. От чего? Едва ли от того что ей было неприятно…скорее в глубине ее души ныло что-то такое, о чем он не узнаёт.. Быть может, она любит какого-то мужчину и вынуждена отдать себя другому по приказу? Ему это в общем было все равно. Кажется, впервые в жизни кто-то рядом с ним значил для него настолько мало.

«Саша…скажите.. вам хорошо?»- он слышал знакомый шёпот возле уха.

Физическое удовольствие может отдаваться сильной болью,оказалось. Он брал ее пять раз и каждый раз, с мучительным наслаждением кончая в это тело,словно изливаясь не семенем, а кровью, он чувствовал тот взгляд из темноты…и руку, мужскую руку которая все в нем направляла, усиливала и доводила до конца.

Он видел в женщины глазах недоумение. Она не ожидала, что он, вдруг, так станет резов и горяч. Она,наверное, не заметила, что это пламя вовсе и не грело, что в том, как он брал ее,была как будто даже злость, и видела только, что этот стыдливый мальчик оказался внезапно совсем не так стыдлив.

У Александра же было такое чувство будто он взял в рот кусок еды, давно желанной, но не смог прожевать и выплюнул, насладившись только вкусом, но не получив реального удовлетворения и насыщения от той еды.

—Вашей жене очень повезёт…- произнесла она и зря, потому что в этот самый момент он вдруг словно проснулся и вспомнил о Лизхен и о том что будет.. О том, Что было этой ночью и что теперь никогда уже не возвратить.

—Не говорите ничего о ней, я вам запрещаю..- бесцветным голосом произнёс он.

Его Сиятельство в своём углу злорадно усмехнулся.

«Нет, Ваше жена такое делать для вас не будет. А вы бы хотели с ней такое вот проделать сами? Зачем же ещё нужна жена..?

Уже в дверях она обернулась и немного улыбнувшись, произнесла: Ваше Высочество…я вас не забуду. И вы меня не забывайте.

«Конечно нет»

Он предпочёл бы забыть себя.

Все кончено.То хорошее, что было в нем, теперь поникло, как увядающий цветок, который, умирая, роняет лепестки, а то что было когда-то тем цветком..превратилось в голый, некрасивый стебель.

***

«Как все прошло, рассказывай? Но только по делу»

Женщина холодно смотрела на императрицу. По делу? Так это для неё лишь очередное «дело?»

«Все хорошо прошло, Ваше Величество.Он некоторое время сопротивлялся для приличия, но потом так разошёлся, что я не могла его остановить,- и добавила с язвительностью,- И тут должна сказать ещё одно. По существу..размеры у его Высочества весьма изрядные. Его невесте может быть очень больно в первый раз».

Екатерина покраснела, что бывало с ней не часто, и ничего на это даже не ответив, поспешила девушку прогнать.

========== 13. ==========

—А вот что же Вы, Алексей Андреевич, в ваши-то молодые годы живете так скромно…Я бы сказал, аскетично,- граф Салтыков нарезал толстый кусок свиной отбивной на маленькие кусочки и со вкусом,обильно, поливал его соусом.

Все домочадцы, включая Аракчеева, почти заворожённо наблюдали за этим действом, в котором чувствовалась особая эстетика и любовь хозяина к еде и жизни вообще . Алексей вообразить не мог, чтобы кто-то хотел так тщательно и долго возиться с куском мяса, раскладывать его на тарелку, подготавливать, играя приборами, вместо того чтобы приступить к главное цели - поглощению пищи и утоления голода. У него самого в животе урчало изрядно, а кусок на его тарелке между тем источал дивный аромат. Однако по этикету он не мог позволить себе начать есть прежде чем хозяева, и весь этот политес день ото дня приводил его в уныние. Каждый раз прежде чем делать что-то или сказать, он напрягался и в тревоге думал: не нарушит ли он какие правила приличий, которых оказывалось так много, что он совершенно в них терялся.

—На развлечения свободные средства нужны. Расходов много, а радости на час. Нет интереса попусту время терять…- ответил он, спохватившись, на вопрос.

—Так что же, у вас средств нету свободных?- улыбнулся Салтыков. —Ну, право, не прибедняйтесь. Вы получаете хорошее жалование..мне о том известно.

Алексею почудился в этом замечании некоторый упрёк и он поспешил оправдаться.

—Все так, Ваше Сиятельство. Не жалуюсь. Но половину дохода я отправляю родителям, а остальные распределяю сообразно потребностям. Которых у меня немного.

Граф Салтыков перестал терзать свою отбивную,отложил приборы и с изумлением посмотрел на Аракчеева. Алексей встревоженно огляделся, не понимая, что сказал он такого, чтографа так удивило.

—Нет, ну вы слыхали, каков! - в голосе графа был восторг.-Половину дохода родителям! Эдак сейчас кто так делает,а? Ныне думаешь, как с детьми самому по миру не пойти…а он родителям деньги посылает ещё!

Убедившись, что Салтыков от его слов в восхищении, Алексей облегченно вздохнул и даже позволил себе улыбнуться. Взгляд его скользнул в сторону, в левый угол стола, где сейчас так же чуть заметно улыбнулась Люба. Он намеренно подольше на неё посмотрел, ожидая, чтобы она подняла глаза и их взгляды встретились. И она подняла взгляд и посмотрела на него. Но Алексей тут же отвернулся, ему показалось, что остальные непременно должны заметить теперь это между ними..

Его не всегда приглашали к обеду, но в последнее время Алексей замечал, что Салтыков все более был с ним приветлив и чаще приглашал присоединиться к семьей за обеденным столом. Так же он сделал наблюдение, что супруга графа стала так же с ним любезней и угощала то чаем, то кофе, или присылала ему прямо на занятия печенье и шоколад. Даже Слуги с ним тоже здоровались с большим почтением,обращались по имени отчеству, и Саша с Сережей на уроках стали внимательнее и прилежней. Все вот это казаться начало ему с того дня, как получил он письмо от Любови Дмитриевны и содержимым которого был так потрясён.

Не надеясь и не рассчитывая на взаимность в чувствах, Алексей, получив от неё такое признание, сначала даже не верил, но потом, приглядевшись и правду заметил, что она как-то по особому смотрит на него в последнее время. Раньше он себе не позволял задерживать взгляда на ее милом лице, но теперь стал тихонько посматривать и увидел…она тоже смотрит! Она наблюдает за ним своими добрыми, ласковыми глазами, когда думает, что он этого не видит. А на днях он даже позволил себе немного ей улыбнулся и она улыбнулась в ответ и сказала буквально:

«Улыбайтесь почаще, Алексей Андреевич. От чего вы редко так улыбаетесь? Вам это идёт.»

Это было впервые, когда она с ним вот заговорила и вчера он решился ей ещё написать. Первое же письмо ее он неизменно носил, тщательно сложённое, в нагрудном кармане и время от времени его доставал, перечитывал и украдкой поцеловав, прятал обратно. Он долго бился над текстом, перечитывал стихи, стараясь подбирать и переписать наиболее нежные фразы, но ни одна из них не отображала в полной мере его истинных чувств. Любовная лирика казалось ему излишне напыщенной, полной пустых излияний, за которыми совершенно неясно, чего хочет мужчина. Что хотел сам Алексей, он толком не знал и потому не понимал, что должен писать ей. Тем не менее Вчера он передал новое письмо с Сашей и теперь, когда ее взаимность была ему известна, она стала залогом новой надежды…Надежды, которая его и пугала и сводила с ума. Он сидел сейчас за столом как гость дома и воображал, что, возможно, он мог бы стать здесь даже не гостем…а членом семьи! И видел все больше оснований так думать.

—Ваши родители, должно быть, вами очень гордятся…- услышал он ее голос и все внутри него напряглось, задрожало и стало тонким и хрупким. Он не знал, что ответить на этот простой вопрос и ответил:

—На это я надеюсь всею душой, но деньги я отсылаю от того что считаю это своим долгом перед отцом, который будучи человеком небогатым нашёл средства отправить меня на учебу в кадетский корпус и я по гроб жизни ему за это обязан..

Эта длинная фраза вызывала у всех присутствующий восхищение и даже некое умиление на лицах. А Любовь Дмитриевна с лёгким удивление приподняла тонкие брови, как бы не ожидая, что на этот вопрос он ответит так вот серьезно.

«До чего же она хороша…просто глаз не оторвать…- с восхищением думал. Даже не проведя в ее обществе часа, он был уверен в ее полном совершенстве. Каким-то образом ее такую привлекательную для него внешность он считал отражением духовного мира, важность которого была в нем заложена религией. Но при этом ее внешность, ее физическая оболочка волновала его несравненно больше сейчас. Теперь, когда он получил тень надежды его страсть к ней разгорелась сильнее.

«Я должен поговорить с ней..»- решил он.

Оставалось выбрать момент, но княжна почти никогда не бывала одна, а снова просить о свидании наедине в письме он не решался.

Случай представился сам и случайно. Окончив занятие,он собрался домой и проходя через гостиную, впервые застал там девушку совершенно одну. Любовь Дмитриевна вышивала, сидя возле камина. Увидев ее со спины, он невольно задержал взгляд на тонкой, открытой шее, с ниткой мелкого жемчуга. Из-за собранных в пучок волос на затылке выбивалось несколько маленьких вьющихся прядей. Алексея охватило мучительное и страстное желание подойти к ней сзади, обнять за плечи, наклониться и поцеловать нежную шею, как может позволить сделать себе муж или возлюбленный.

Вместо этого он застыл на пороге комнаты и просто смотрел на неё, пока девушка, ощутив чей-то взгляд, не обернулась сама.

—А, Алексей Андреевич…- она отложила вышивку и улыбнулась ему.- Уже закончили урок?

—Да, окончил.

—Чаю не желаете выпить?

Он не хотел никакого чаю. Подойдя к ней, присел на краешек большого кресла напротив, весь подавшись в ее сторону и так, будто с этого кресла готов был вот-вот сползти на колени.

—Как Ваше самочувствие? Вы, кажется, болели на прошлой неделе?

Он? Болел? Очень возможно. Он кашлял. Но физическое нездоровье для Алексея не существовало теперь, когда душа его находилась в таком смятении и одержимости.

—Что вышиваете?- он даже не понял, что задал вопрос ей, не ответив сам на ее предыдущий.

Любовь Дмитриевна протянула ему вышивку. На наволочке для декоративной подушечки было гладью было вышито изображение шиповника.

—Красиво..вы рукодельница.- Он вернул ей вышивку.

О чем она думает? Почему молчит и так странно улыбается? - Алексей теперь прямо смотрел ей в лицо, и девушка явно смутившись его взгляда, чуть покраснела, опуская глаза.

Он хотел спросить про письмо, но никакие решался. Любовь Дмитриевна снова принялась за вышивку и он следил за тем, как ловко движутся ее маленькие, аккуратные пальчики, орудуя иголкой. Каждый раз когда острие ее протыкало плотную ткань, протягивая нить, Алексею казалось, что он чувствует укол в собственном сердце.

—Алексей Андреевич, вы так смотрите..что я, право, смущаюсь…- тихо сказала она.

—Простите.

Он думал,что должен либо спросить про письмо либо встать и уйти, но просто сидел, будто пришитый к сидению кресла, не находя даже слов чтобы поддержать разговор.

—Позвольте спросить, а чем вы занимаетесь в свободное время? -

—Свободное время? У меня не так его много. Я..- он судорожно пытался что-то придумать. В голову ничего не шло и ему казалсь, что это ужасно глупо, ведь она хочет узнать о его интересах, а их нет.

—Я читаю…- в конце концов сказал он, чтобы ответить хоть что-нибудь.

—Читаете? - с интересом спросила она.- Что же читаете? Какие у вас предпочтения?

Ах зачем она спрашивает? Что ей сказать? Ведь он читает все по работе. Если он скажет ей про гидравлику, артиллерийское дело, механику и математику, она будет разочарована.

—Историю. Военное дело..это неинтересно..- сокрушенно вздохнул он и тут увидел на губах ее хитрую немного улыбку.

—О, а мне говорили, что вы нынче пристрастились к стихам и лирической прозе..

—Что? Кто сказал?- оторопел он.

«Неужто она по письму поняла? Дурак! Она поняла, что я переписывал! Она ведь эти стихи наверняка читала!»

—Николай Иванович поделился, что вас в библиотеке застал с книгой. Вы знаете, я так удивилась! Вы ведь не похожи совсем не человека, который читает или пишет стихи…- она вздохнула.- Признаюсь, я хоть и женщина, но подобных вкусов не имею. Вот Анечка любит романы, а я нахожу, что такую там глупость пишут..Все эти любовные коллизии главных героев мне кажутся ужасно смешны. И особенно глупые там женские персонажи! Мне просто обидно за них..все эти слёзы да вздохи..а ведь там все решить можно было б в момент! Одним словом, у меня не сентиментальные вкусы.Я сама с удовольствием читаю историю и ещё люблю приключения.

Она непринужденно болтала, а он просто слушал, не веря, что вот так сидит подле неё и так близко. Он почти даже не слушал. Он смотрел на ее грудь в вырезе платья с русским узором, на белые руки, пухлые губы и мечтал припасть к ним своими губами, целовать…целовать ее всю..

—А хотите и вам вышью..с вашими инициалами платок?

—Что?- он прослушал о чем она говорила и теперь растерялся.- Платок?

—Да. Будет на память.

Алексей хотел что-то сказать, но в этот момент вошла Анна Дмитриевна и кликнула сестру, которая, извинившись, тут же поспешила на ее зов.

Когда Алексей уже уходил, его у дверей нагнал Александр и украдкой, краснея, сунул письмо.

***

Дорогой Алексей Андреевич! Я читала ваше письмо и обливалась слезами невозможного счастья! Знайте, что я люблю вас и обожаю! Но мое положение обязывает меня держать мои чувства в секрете! Я так рискую, когда вам пишу! Мое сердце сегодня разрывалось на части, умоляю, поймите, что нам никак нельзя быть вместе. Я не властна распоряжаться своею судьбой и вверяя вам своё сердце, прошу понять меня и оставить теперь.

Прощайте! Ваша Л.

—Как понимать это?- недоуменно произнёс Алексей, когда Бровцын вернул ему прочитанное письмо.- Сегодня мы виделись с ней наедине и говорили, но она ничем не обнаружила чувств…она ни слова ни сказала о письме. Это так ужасно, что она пишет..я ничего не понимаю.

—Ну что тут непонятного, - хмыкнул тот.- Одно слово:дамы! Пойми, у них не принято на словах говорить о любви и чувствах вообще до того, как им сделают официальное предложение. Это такой порядок. Писать она может все что угодно, но при встрече ни-ни. Тут, гляди, по письму все понятно. Она даёт понять, что не может сама проявиться и ждёт от тебя решительных действий.

—Каких?

—Ну, не знаю..- задумался тот.- Что ты можешь ей предложить? В чем твои намерения? Она ведь все же не дворовая девка и не актриса, с которой можно пойти поразвлечься и позажимать ее в уголке. А при встрече, она ничего совсем тебе не сказала?

—Нет, но она предложила вышить платок с моими инициалами.

—Платок?- воскликнул Бровцын.- Так вот тебе знак! Дамы дарят платки своим возлюбленным, это давний обычай. Она подала тебе знак явный, что ждёт!

Так говорит Алексей со знакомым на следующий день, но разговор не принёс ему облегчения. Бровцын объяснил ему все логично, но от этой логики легче не становилось. Что предложить? Что может он предложить? У него нет ничего кроме себя.

—Ну купи ты ей какой-то подарок. Может чего перепадёт..- он похлопал его по плечу.-Как-то ты право серьезно всем этим задался. Реши для себя, чего ты хочешь и как это возможно? Даст тебе она вряд ли, не таково воспитание. Но легкая интрижка тут явно возможна.

Алексей знал, чего хочет. Он понял это совершенно отчетливо вот сейчас и сердце его сжалось от боли. Ведь он не представлял себе как..как это возможно в его положении? Проклятья бедность, проклятая…

—Я хотел бы жениться на ней..- тихо произнёс он и услышал смех приятеля. Он знал, от чего это смешно, и даже не обиделся. Обращаясь к себе самому с вопросом, от чего все это ему невозможно, он не находил ответа. Он любит ее и это взаимно. Она дворянка, но ведь и он дворянин, а не торговец или крестьянин. Да, он незнатен, но что такое деньги? Деньги он заработает. Он сможет и это не виделось ему как препятствие. Внезапно он почувствовал такое воодушевление, что все в нем воспарило и представилось совершенно понятным.

Он будет работать и будет откладывать деньги. И будет учиться всем этим вещам, принятым в свете и тогда он впишется в это общество и сойдёт за своего. Ему надо соответствовать ее высокому уровню и научиться тому, что любит она-танцам, разговорам на светские темы, говорить по-французски.

Даже если ему придётся ждать ещё несколько лет, это неважно. Это такая ерунда…когда-то казалось невероятным ему попасть в кадетский корпус, но он попал и окончил его и вот он обедает с графом!

Главное, она любит, любит его!

***

Елизавета Андреевна сидела и перечитывала письмо, полученное от старшего сына сегодня с утра. На лице женщины была растерянность и недоумение. Дочитав, она протянула его мужу.

—От Алёши. Он пишет, что в ближайшее время он денег слать как раньше не сможет. Что ему теперь нужно откладывать средства..- она шумно вздохнула и понизила голос, как бы не веря.- Он намерен жениться..

—Жениться? Ему двадцать! На ком!? Я этого опасался.. что в Петербурге окрутит его какая-то девка!

Елизавета Андреевна прижала руки к груди и вдруг разрыдалась.

—На своячнице Салтыковых! На княжне Любови Леонтьевой!

Андрей Андреевич остолбенел и выронил даже свою папиросу, которую только начал раскуривать. Вырвал письмо у жены, перечитал его, потом скомкав, в гневе воскликнул.

—Ну что, собирайся Лисавета! Едем с тобой в Петербург..

========== 14. ==========

***

Светское общество, частью которого теперь необходимо было стать Алексею, всегда представлялось ему неким наростом, естественным, не безобразным, но абсолютно ненужным и не несущим никакой пользы, а лишь поглощающим ресурсы страны.

Однако Любовь Дмитриевна была частью этого мира, и любовь свою к ней он распростер теперь и на прежде неприятное ему окружение.

Избегавший раньше общения с кем-либо в доме Салтыковых, он теперь намеренно искал возможности новых знакомств. Не умея красиво говорить, предпочитал слушать и слушать, не вступая в споры, но впитывая,как губка всю информацию обо всем, что он слышал-политике, искусстве, философии и даже религии. Многое из того, что он слышал, Алексей с трудом понимал, но запоминал быстро и убедил себя, что знание этих вещей даст ему возможность при необходимости поддержать разговор в обществе.

Прежде знавший, что некрасив, но особенно по этому поводу не переживавший, Алексей начал видеть в своей наружности настоящее горе. Быть бедным плохо само по себе, но быть некрасивым и бедным в том свете, где он был - почти преступление. Богатый урод остаётся богатым и может купить себе красивую рамку. Уродом он, конечно же не был, но считал, что в его лице нет ничего привлекательного, и потому оставалось надеется только на свои способности и у характер.

Ученики в кадетском корпусе, и Саша с Сережей теперь замечали, что их учитель стал добрее и мягче, и не придирался больше по пустякам. Алексей смотрел теперь на этих мальчиков и воображал, что вот однажды и его сын будет таким же, и почувствовал неизвестную ранее нежность к своим подопечным. Мысленно он полюбил уже свою несуществующую семью с Любовью Дмитриевной и их детей и с каждым разом письма его Любе становились все отчаянней и эмоциональней. Она давно перестала ему отвечать, но это не только не остановило, но ещё больше подхлестнуло его. Он теперь отчетливо замечал, что при встрече девушка смущается и краснеет, что встретившись с ним где-то в комнатах наедине стремиться скорее уйти.

В какой-то момент искренне уверовав в реальность этого союза , он уже не мог отказываться от идеи заполучить его.

«А что если она замуж выйдет до этого?- в ужасе думал он.- Я должен получить лично от неё заверение в любви. Нет-нет, нельзя больше ждать!

Накануне Нового года граф Салтыков устраивал обычный свой бал и на этот раз пригласил на него Алексея, рассудив, что тот теперь научился держать себя очень прилично.

«Вам только надобно будет справить хороший костюм. Пожалуйста, не надевайте мундира. А то мне порой кажется что вы в нем и спите..- засмеялся он.

Бал! Вот оно место где все может решиться. Он пригласит ее танцевать и после танца с ней объясниться уже решительно. Он ей заявит прямо о том, что он готов теперь на все..

Правда, танцы давались Алексею труднее, чем даже французский язык, - он напрягался, боясь сделать лишнее движение и в итоге пришел к выводу, что полностью лишён слуха. Однако в свое время он нашёл выход в том чтобы мысленно «отстукивать ритм», запоминая наизусть и стал танцевать хоть и механично, но вполне сносно.

За две недели до бала он, помня о просьбе Салтыкова, сшил себе фрак, заплатив за пошив сумму такую, на которую жил раньше полмесяца. Теперь все в нем жило в предвкушении назначенного дня, который он воображал себе со всеми деталями.

За день до события, он вернулся к себе на квартиру и едва вошел, как к нему бросился его Степан, его единственный слуга-камердинер и дрожащим голосом обьявил, что у барина гости и такие, каких он не мог не пустить. Алексей вошел в комнату и к своему ужасу, увидел там родителей. Никто не предупреждал его о приезде и их появление сейчас, вот сегодня было настолько некстати, что он даже не успел скрыть появившиеся на лице недовольство.

Мать тут же бросилась к нему и прямо с порога завела речь про письмо, которое их так напугало и из-за которого они поспешили приехать. Алексей уже пожалел о своей откровенности.

—Я все расскажу вам, дорогая матушка, но чуть позже…вы же же с дороги..- он поцеловал у неё руки и тут же кликнул Степана, чтобы тот сбегал отдать распоряжение кухарке, а потом отнести вещи, а потом ещё сбегать к хозяину по поводу комнаты, потому что у него совсем негде расположить родителей на ночлег.

Отец между тем внимательно оглядывал его комнату, рассматривал мебель, всю обстановку,(Алексей недавно все поменял) и в итоге взгляд его остановился на висящем на дверце шкафа подготовленном для вечера фраке. Он посмотрел на фрак, потом на сына и произнёс с легкой усмешкой.

—Хорошо устроился тут. Сколько платишь за квартиру?

И это вместо приветствия, вместо слов восхищения и гордости. Но Алекся уже не трогало и не обижало недовольство отца. Голова его была занята сегодняшним вечером, и он объявил родителям, что не ждал их приезда и что никак не сможет провести с ними вечер.

—Что же у тебя за дела, которые нельзя отменить?- теперь упрёк прозвучал и от матери.

—Расскажи-ка ты нам, Алексей,- отец взял стул и уселся.- Что это за новость с женитьбой?

Он объяснил, что в письме плохо выразился. Что о свадьбе речь ещё не идёт, но у него есть на это надежды. Что его хорошо очень принимают в доме Салтыковых и что княжна так же к нему благосклонна. Он говорил теперь это вслух и вдруг стал сомневаться.Родители так же смотрели с недоверием во взгляде.

—И что, ты делал ей предложение? Получил согласие родителей? - перебил его отец.

—Нет, но сегодня я сделаю…- не подумав бросил он и страх охватил его. А если…откажет?

—А, так вот куда ты собрался…ну что же, иди. Благословения нашего тебе, я вижу, не нужно.. -отец сказал это небрежно, но попал в цель. Алексея охватил стыд и сознание, что он все это время действовал своевольно, что он,волнуясь о согласии Любы, не думал нисколько об одобрении собственных тут родителей.

В комнату зашёл Степан и обьявил, что номер найден. Отец взял свой картуз, потом взял чемодан и пошёл к двери, на ходу бросив жене:идём, Лисавета, он теперь сам по себе. Мы ему тут мешаем…фраки носить и предложения делать княжнам.

Он хотел броситься вслед за родителями и просить прощение, но почему-то не смог. Его захлестнула такая обида на отца…да даже на мать. Разве не делает он все что может? Разве он не жил все эти годы для них и трудился?

Елизавета Андреевна у двери обернулась и с укором на него посмотрела.

—Что-то сделалось тут с тобой, Алёша..не узнаю я тебя.

И вышла следом за мужем.

***

Ослепительно светлая зала полна танцующих пар. В воздухе смешался аромат душистых эссенций, туалетной воды и отчего-то кондитерской. Музыка, голоса, яркие пятна разноцветных девичьих платьиц Алексей стоял в углу зала и пытался остановить этот вихрь впечатлений, поразивший сразу все органы чувств.

Где она? Где?

Алексей ищет глазами Любовь Дмитриевну с первой минуты. Он вошёл в дом Салтыковых, приглашённый лично хозяином, уверенный, гордый и готовый себя показать. Но уже менее чем через четверть часа был уже совершенно обрушен, размазан, растерян и не знал куда себя деть.

Никто к нему не подошёл, не стал знакомить с гостями. Он был вынужден встать у стены и ждать.. Он увидел несколько знакомых сразу, но толи они не узнали его из-за непривычной одежды, толи сделали вид, но ни один не удостоил его даже приветствием или кивком головы. Алексей был здесь, на балу, словно призрак.

И тут он увидел ее..В кремовом платье, всю в кружевах. Любовь Дмитриевна танцевала с каким-то мужчиной мазурку. Она показалась Алексею невозможно прекрасной, легкой, воздушной, как утреннее нежное облако, которое летело по залу, словно по небу.

Едва Танец закончился, Алексей подошёл прямо к ней, ещё не простившейся со своим кавалером, хищно взглянул на него, уже видя врага, и произнёс неестественно громко:

—Любовь Дмитриевна! Здравствуйте…можно вас пригласить?

Он произнёс это совсем не так как хотел. Он подобрал раньше более изящную фразу, но в этот миг все забыл. На лице девушки мелькнуло недоумение, удивление, но его быстро сменила улыбка.

—О,и вы здесь! Рада вас видеть..простите..но следующий танец мною уже обещан князю Мерцалову.

С этими словами она извинилась и отошла, оставив его одного. Такого Алексей никак не мог предвидеть. Он хотел даже было за нею пойти и выставил бы себя глупо, но в этот момент откуда-то появилась графиня Салтыкова, и Алексей почти машинально пригласил на танец ее. Танцевал он почти как во сне,но отвечал даже что-то на вежливые расспросы, и улыбался разом ставшей деревянной улыбкой. Прошло еще два танца прежде чем он увидел ЕЕ вновь. На этот раз Люба стояла рядом с сестрой, ещё одной дамой в компании двух молодых офицеров.

—Глядите, мне кажется или там Аракчеев? - один из молодых людей сощурился, приглядываясь к стоявшему в стороне Алексею.

—Да-да, Алексей Андреевич учитель Сережи и Саши..Вы знакомы?

—Мой младший брат учился с ним. Редкая погань и дурак. Жестоко издевался над другими учениками,его все ненавидели..но он был любим директором, поэтому ему все с рук сходило.

—Быть не может! Николай Иванович говорил, что он лучший был выпускник!

—Да он кроме математики и артиллерии нечего не знает. Ему ставили хорошие оценки за помощь, которую он оказывал учителям. Вот по-французскому у него точно два балла!

—Глядите, он идет к нам! Любочка, это только к тебе…-засмеялась Анна.

—Сейчас мы его немного проучим…

Алексей подошел к ним, поздоровался и тут же смотреть стал на Любу, от чего она совсем смутилась и стояла, сжав руки в кулачки, стараясь сама не смотреть на него.

—Любовь Дмитриевна, вы уж простите, но все же могу я вас ангажировать на будущий танец?- произнес он.-Я прямо Вас умоляю об этом!

—Алексей, comment vas-tu?*- обратился к нему один из молодых людей, высокий, красивый молодой человек с чертами, показавшимися Алексею смутно знакомыми.

—Мы знакомы? - холодно ответил он по-русски.

—Pardon..-тот улыбнулся. -Леонтий Костенецкий. Vous vous souvenez de mon frère ?*

Алексей немного покраснел.

—Да, я его помню хорошо.

Леонтий заулыбался и тут же быстро заговорил дальше на французском с такой скоростью, что Алексей едва мог различить слова. Он понял, что все намерение в том, чтобы опозорить его перед дамами, но был бессилен что-то сделать кроме как сдаться и уйти.

—Алексей Андреевич, я как раз свободна на этот танец.Давайте потанцуем, - услышал он сбоку голос.

Любовь Дмитриевна бросила на молодых людей взгляд полный осуждения и протянула Алексею руку, которую он благодарно и ласково сжал.

Играли вальс. Девушка вложила свою ладонь в его и положила на плечо вторую. Алексей робко приобнял ее за талию, разом растеряв всю решимость от такой близости с ней. Стараясь не смотреть ей в глаза, он взгляд задержал на сережках в ушах ее, в виде маленьких вишенок. Два рубина в обрамлении брильянтовых листьев и стебелька мерцали, отражая свет ламп и невероятно шли к ее милому личику.

Если б он мог, он подарил бы ей ТАКИЕ бриллианты! Он подарил бы ей все, что она только захочет..

—Вы что-то сказали?

—Нет, ничего…

—У вас губы шевелились..

Она заметила, что он считал. Алексей тут же сбился с ритма и споткнулся.

—Простите, я плохой танцор.

—Ну что вы, все в порядке..-она улыбалась ему, но как-то напряженно.-Я вышила для вас платок. Вы помните? Все забывала вам отдать.

—Это самый ценный будет для меня подарок, потому что сделан вашими прелестными руками..-он сказал так и тут же устыдился, потому что фраза эта прозвучала как-то пошло.Он все хотел начать с ней говорить о важном, но мысли, которые он долго приводил в порядок, облекал в подходящие слова, все разбежались в голове и та была пуста. Танец закончился, он поцеловал ей руку и на этом кончилось. Он не решился.

—Ааа..Алексей Андреевич! - к нему спешил граф Салтыков и обняв за плечи, увлек за собой в сторону. -А везде ищу вас, голубчик! Отменно выглядите!

Тысячи нечего не значащих вопросов.Алексей так хотел, чтобы на него обратили внимание хозяева, но теперь это было так некстати…

—Шампанского! Вы пили? Отличный сорт!Попробуйте..

Он берет протянутый бокал и пьет, удивляясь, что это вкусно. Шампанское - напиток для господ и он пьет шампанское, как лекарственный эликсир, который будто бы может его превратить в одного из них. Он выпил три бокала и в голове его, вдруг, прояснилось.И стало все легко…и тело легче, подвижнее, и мысли. Он что-то говорил, и даже шутил, поражаясь, откуда берутся теперь вот слова? На некоторое время Алексей даже забыл про Любу, пока не увидел вновь ее танцующей..и с кем же..с Леонтием Костенецким! Как легко и быстро его охватила эйфория, так быстро сменилась она теперь ревностью и возмущением. Ему хотелось подойти к танцующим, разъединить их, дать этому фату в рожу, прилюдно..вызвав даже здесь скандал. Как смеет он к НЕЙ прикасаться! Он с трудом сдержался и решил: если она еще раз будет танцевать с ним, он непременно так и поступит.

Но Любовь Дмитриевна после полонеза, вдруг, покинула танцевальный зал, взяв с собой шаль. Уходит! Но куда? Не помня себе, он бросился за ней, сбив по дороге лакея с подносом. Он слышал грохот разбившейся посуды и чувствовал взгляды, которые обращены на него, но был к ним безразличен. Оказавшись в коридоре,он на миг потерял ее из виду и пришел в ужас, но потом знакомая фигура мелькнула на открытом балконе. Он подошел и встал неподалеку, за колону. Девушка была одна. Облокотившись на перила грудью, она стояла, кутаясь в шерстяную шаль, с наслаждением подставив лицо прохладному ветру. Он понял, что другого момента у него не будет и решительно шагнул туда, ступая на балкон.

—Любовь Дмитриевна!

Она обернулась и вздрогнула. За ее спиной крупными хлопьями внезапно полетел снег. Снежинки кружились, залетая внутрь и оседая на ее волосах и плечах, придавая виду девушки что-то волшебное.

Прелестная..бесконечно желанная и дорогая…

—Алексей Андреевич? Что случилось?

Он сам не понимал, что он делает. Напряжение всех этих месяцев, ее письма, их разговоры, надежды, все усилия, все то через что он прошёл и теперь этот унизительный бал и ее танец с Костенецким ..Он не мог и устал больше ждать. Он жаждал хоть какой-то компенсации и прямо сейчас.

В один момент Алексей шагнул к ней и, захватив в объятья, прижал к себе. Люба вскрикнула от неожиданности и попыталась вырваться, но он, сжав ее еще крепче наклонился, припав к губам. Он успел лишь едва коснуться, ощутив на мгновение их мягкость и сладостную теплоту, как девушка решительно оттолкнула его изо всех сил. Одно то с каким негодованием и возмущением она это сделала, исключало кокетство. Алексей смотрел в искаженное гневом лицо и весь пыл его моментально угас.

—Что вы творите!? Вы сумасшедший?

—Любовь Дмитриевна! Я люблю Вас! Вы знаете..я..я не могу так! Зачем вы так меня мучаете? - в отчаянье воскликнул он.

—Я вас мучаю?- его слова о любви ее немного успокоили, но она по-прежнему была рассержена.- Я не понимаю!

—Все эти месяцы я держался дабы не компрометировать вас.. но есть предел и моему терпению! Вы писали, что любите и вот теперь так жестоки со мной!

—Я?Я к вам никогда не писала! - воскликнула девушка с негодованием.- Что вы такое говорите?

Ему будто плеснули в лицо ледяной водой. В груди перехватило дыхание. Алексей чуть покачнулся и отступил, прижав руку к груди. Страшное подозрение не закралось, нет, ворвалось в его мысли. Дрожащей рукой он вытащил несколько писем и протянул ей. Люба взяла их, развернула и пробежалась по ним глазами. На лице ее возник испуг, недоумение, дослала.

—Я этого вам не писала. Вы что-то напутали. Ведь это не мой даже почерк..

—Но мои письма к вам…я посылал Вам..я писал..

—Алексей Андреевич..- голос ее звучал уже мягче, а во взгляде мелькнуло сострадание.- Недоразумение. Никаких ваших писем я не получала, а если бы получила, то с вами бы в тот же день объяснилась.

Он вспомнил, как отдавал то, первое письмо Александру, как тот передал ему первый ответ. А ведь он никогда не знал ее почерка…все эти месяцы он видел лишь то, что хотел..Значит, Саша не передавал его писем, значит…

Это…шутка? Над ним посмеялись? Нет, это невозможно. Невозможно над этим шутить..это немыслимо…он так жалок..он..

Алексей задрожал, лицо его приобрело выражение как у ребёнка, который хочет расплакаться, но боится чтобы слёзы его не привели ещё к наказанию.

Она все поняла..он смешон.. ну и пусть.. отступать уже некуда.

Он рухнул перед ней на колени, обнимая ее с отчаяньем человека, который полностью вверяет свою судьбу палачу и надеется ещё на милость убийцы.. хоть приговор ему вынесен.

—Я люблю вас..люблю..Умоляю…я все для вас сделаю…я с ума схожу!Умоляю вас..не отвергайте..

С каждым словом в нем все больше разгоралась страсть и желание.. он ощущал ее запах духов, тонкость талии, шёлк ее платья и готов был на все лишь бы.. лишь бы..

Любовь Дмитриевна стояла потрясённая и испуганная, пытаясь высвободиться от этой истерики и этих рук, который сжимали не с нечеловеческой силой.

—Перестаньте..пустите.. успокойтесь..- повторяла она.

—Вы не любите..я понимаю.. не любите меня?

Она на него так посмотрела, что он зажмурил глаза, прочитав в ее глазах ответ.

—Я вам отвечу,если вы встанете.

Он отпустил ее и встал, задыхаясь.

—Я потрясена вашим признанием.Простите, у меня нет к вам чувств..

Чувств…чувств…? Он только что забыл о них, забыл о любви, о женитьбе, о мечтах, обо всех об этом..теперь он только сходил с ума от желания получить хотя бы что-то..хоть один поцелуй..после всех этих усилий..

—Вы не любите…-трагично произнес он. -Но неужто я совсем..ни на что не мог бы рассчитывать?

—Чего вы хотите от меня? Я не понимаю! -в ее глазах испуг.

Он сделал шаг к ней, она отшатнулась. Этот непроизвольное движение…как оно ужасно!

—Неужели ни капли сострадания… Я вам так…отвратителен? - из груди его вырвался едва ли не стон.

—Это невозможно. Вы говорите дикие вещи. Я прошу вас ко мне не подходить больше!

Алексей проводил взглядом ее тонкую, изящную фигуру, которая быстрым шагом удалялась все дальше, а он стоял..он стоял..он жалок. Унижен..Весь мир,все ради чего он жил..все мёртво.

Комментарий к 14.

comment vas-tu?*-как твои дела

Vous vous souvenez de mon frère ?- ты помнишь моего брата?

========== 15 ==========

Он не помнил, как вышел. Как очутился на улице. Шёл дождь и весь асфальт был

в лужах из таявшего снега, который крупными хлопьями летел ему в лицо.В воде отражались огни залов, и слышалась музыка, смех. Он стоял и смотрел в отражение на тёмной воде, и думал что все, все окончено. Сняв с руки, он бросил в лужу белую перчатку и глядел, как атлас поглощает мутная вода.

—Алексей Андреевич!

Он обернулся и увидел ее. Любовь бежала к нему, приподняв подол платья, в распахнутом пальто, отороченном мехом. Причёска ее растрепалась от ветра, когда она остановилась с ним рядом, часто дыша. Изо рта девушки вырывались клубочки пара и он, вдруг, обнаружил, что ушёл без пальто.

—Простудитесь…идемте со мной.

Он взял ее за руку, поднёс к губам, ощутив запах-кожа пахла фиалками. Алексей не помнил, есть ли запах у фиалок и какой он, но как-то сразу «узнал» его. Фиалки не пахнут цветами, но пахнут Любовью..Он поцеловал узкое запястье, и

выше..привлёк всю к себе и с жадностью припал к нежным горячим губам. Она не

отталкивала. Она обнимала и почему-то смеялась. Откидывая назад красивую голову,подставляла под поцелуи тонкую шею и Алексей скользнул руками под толстую ткань шерстяного пальто и сжал ее всю, прижимая к себе.

Она сказала «идём же теперь», и он пошёл следом за ней. Промокший насквозь под дождём или под снегом, Алексей не помнил себя, все казалось смазанным, зыбким. В сознании врывались лишь короткие отрывки-Чёрная, закопченая дверь, узкая, тёмная комната, деревянный пол с широкими щелями, печь с пылавшим огнём. И Люба…на

железной кровати, с тонким матрасом, в одной нательной сорочке. Бутылка вина, сладкого, терпкого, от которого совершенно мутится его голова. Горячие женские руки обнимают за плечи, расстегивают ненавистный сюртук. Почему ненавистный? Алексей чувствует что все, все а нем фальшиво, он весь в шелухе..он хочет снять с себя всю эту дрянь, в которую он облачился, как шут.

Он ложится на спину, глядит в потолок и снова видит там тени. Его охватывает ужас и страх, он инстинктивно тянется к мягкому женскому телу, которое лежит рядом и слышит «ну-ну…все хорошо..не бойся..»

Она мягкая, нежная, влажная, и обволакивает его вся собой, утягивая сознание куда-то, где он перестаёт понимать и себя самого и что с ним происходит. Все так быстро и так хорошо..хотя Алексей не понимает даже толком, что делает. Он видит, как тени на потолке закрывает собой женский силуэт и нависает над ним, приятной тяжестью вдавив в матрас. Может быть, это только очередной сладостный сон, и он,как обычно, проснётся весь возбужденный и мокрый, а женский мираж убежит и спрячется в ночи, оставив его мучиться тяжестью в сердце и напряжением в паху.

—Эй, офицер..- слышит он шепот на ухо.- Ты там спишь, что ли?

Алексей открывает глаза. В комнате все ещё темно и пахнет горячим воском. Рядом с ним, на смятых простынях лежит молодая девушка, с чуть опухшим лицом. Вдоль спущенной с плеча ночной сорочки, на уровне обнаженного соска свисает на шнурке нательный крестик. Увидев, что он проснулся, она

улыбнулась и на щеках тут же возникли две ямочки. Не Любовь.

Алексей сел на кровати и стал одеваться. Девушка молча, но с любопытством следила за ним, запустив пятерню в длинные волосы.

—Тебе хоть понравилось?

Он молча достал из кармана деньги, положил их на стол и вышел обратно в зимнюю ночь.

Дома горел свет в окнах. Алексей недоуменно посмотрел на часы и обнаружил что ещё нету даже часа ночи.Его мутило,голова страшно болела и даже кружилась, так что поднимаясь на лестнице на верхний этаж, где снимал квартиру, ему приходилось останавливаться на каждом пролёте и ждать, пока головокружение утихнет.

Он вошёл, как ему показалось, совсем тихо. Но, увидев свет в комнате, замер в коридоре у самой двери. Он знал, кто там и не мог войти. Ноги держали с трудом и он так стоял, прислонившись к стене, пока медленно не стал сползать по ней, засыпая.

Шум, звук открытой двери и резкий свет.

—Явился! - голос отца пронзает мозг кинжалом. Алексей невольно закрыл лицо руками от света.

—Лиза! Иди посмотри на него..да он пьяный совсем, что ли?- почему-то в голосе отца ему вместе с удивлением чудится и восхищение.

Звук шагов. Он отнимает руки от лица и видит мать, но не видит выражения ее лица или просто не может прочитать его. Алексей встаёт и проходит в свою комнату мимо родителей, молча, стараясь не смотреть. Он не понимает их присутствия, оно сейчас невыносимо.

Первое, что бросается в глаза это бутылка на комоде. Так значит, отец пил..и это в его доме! Внезапно Алексея охватывает гнев. Он силится проглотить его, но это как кусок невыносимо горько пищи, он рвотой будто лезет из него обратно.

—Ну что же, поженились?

Он оборачивается. Отец стоит в дверях, лицо его красно как это всегда бывает, когда он выпьет. —Иль по твоему лицу я вижу…не срослось?

—Там ошибка вышла..- хрипит он,стараясь не глядеть. Он ищет взглядом мать, но ее нет в комнате.

—Ага, понятно. Барышня ответила отказом? - неожиданно вполне миролюбиво произнёс отец.-Ну что ж, бывает. Ничего. Найдёшь другую, посговорчивей: какие твои годы. И впредь знать будешь…как со свиным рылом в калашный ряд не лезть..

«Свиное рыло у тебя…»- он смотрит на бутылку.

—Э, да ты я вижу, лыка-то не вяжешь..не стыдно, а? Шатался где-то пол ночи, пришел пьяный, мать все не спала..ты совсем тут распустился..

—Я у себя дома..- Алексей слышит свой голос будто со стороны.

—Что ты там бормочешь? - отец подошёл ближе и в тряхнул его за плечи таким движением, как в действен.- В глаза смотри!

Он смотрит. Он ненавидит.

—Ты на какие деньги здесь все купил? Я знаю, в чине твоём таких не платят! Ты правду говори мне..- он почему-то понизил голос и шептал теперь почти на ухо. - Ты взятки что ли там берёшь? Я честно всю жизнь служил…узнаю, если, что берёшь взятки..

—Взяток не беру. Ворую …

Он не понял даже, что сказал. Тяжёлая рука обрушилась с оплеухой на лицо и перед глазами потемнело. Он упал на колени, к его ногам, не вскрикнув даже, ожидая, что за этим последует другой удар. Шаги, хлопанье двери. Все стихло. Алексей отнял руки от лица, которое горело болью с правой стороны, встал и дойдя до своей кровати, на неё упал, свернувшись в калачик лицом к стене.

Он зарыдал.

***

Проснувшись рано утром, в день венчания, Александр выглянув в окно, расстроился. Погода была ужасная, лил дождь. Осеннее небо, ещё на днях по-летнему чистое и голубое в раз, за ночь, стало мрачным и свинцовым. Слуга принёс завтрак, но Александр не стал есть, кусок ему не лез в горло.Вчера он трижды писал записку Лизхен, он с ней увидится хотел с утра, пока никто не видит… он хотел ей рассказать…До свадьбы. Что произошло. И попросить прощения. Он Написал, но отправить не решился.

К десяти утра Императрица пригласила его к себе в покои и там, при личной встрече, наедине, благословила, немножечко поплакав. Это «немножечко» он ощущал во всем себе. Все его чувства, самые большие, будто съежились до размера булавочной головки. Их недоставало. Наряженный в камзол из серебристой парчи, с Георгиевской лентой через грудь, Александр стоял перед большим зеркалом и слышал вздохи восхищения. Он был как будто бы хорош, но все же «немножечко» не очень. Чего-то в нем не доставало, как будто он что-то потерял внутри себя.

Вся эта тьма народу, поздравления, украшения, сама торжественность была его состоянию чужда.

Граф Салтыков к нему не подходил больше с разговором на тему супружеских обязанностей, хоть и глядел при этом как-то грустно. Он Александра раздражал. Его все раздражали своим восторженным умилением на лицах, в которых видел он одну лишь фальшь. Он видел всю пышность торжества, и она ему казалось такой излишней, странной, как будто б в этот день, день свадьбы, был важный переворот в стране. Он бы хотел, чтобы все было тихо, чтобы к нему не таскались все подряд, с подарками и поздравлениями, и этой мерзкой влагой на глазах. Может быть, он злился на себя, что сам он ТАК себя не чувствовал, но так как ВСЕ было «в честь него», то приходилось соответствовать настрою.Всех принимать и благодарить и быть учтивым и изображать волнение. Он правда, не волновался. Он хотел только видеть Лизхен и чтобы вся эта официальная часть скорее закончилась для них.

Он поразился, когда увидел ее в подвенечном платье, в церкви, и даже на секунду не узнал. Но по выражению ее лица с облегчением заметил, что и она,наверное, сейчас чувствует себя так же странно как и он. Она показалась ему такой красивой, нежной, какой он ее еще не видел никогда, и чем прекрасней была она, тем ужасней казался Александру его поступок. Ведь он ей изменил… И вынужден теперь молчать, а если б даже и признался, то ничего бы не изменилось. Они поженятся и будут вместе..до конца.

И стоя перед алтарем, ему мерещилось,что даже и священник, давая целовать крест, как-то странно смотрит на него.Как будто знает.. И сам он, произнося послушно клятву, чувствовал себя лжецом.

Они обменялись кольцами, Александр наклонился, чтобы поцеловать жену (как странно теперь так о ней думать!), и вдруг услышал легкий шум и шепот: «Великий князь здесь! Все-таки приехал..»

Он замер на мгновенье быстропоцеловав Елизавету в губы, обернулся, чтобы посмотреть. Он увидел ЕГО в толпе лиц в одну секунду…лицо отца. Подумал, что это,наверное, просто показалось, ведь отца быть здесь не должно. Он отказался ехать, и Александр с этим уже смирился, он не ждал..

Нет же, это он! Он! Теперь Александр отчетливо увидел рядом и мать. Высокая, статная фигура в жемчужно-сером платье. Великая княгиня стояла рядом с мужем и со счастливой улыбкой смотрела на него. А рядом сестры…Александра, Елена, Екатерина..здесь вся его семья!

«Мои родители приехали!- прошептал он Лизхен и понимающая ее улыбка была счастьем для него.

Какое счастье, Боже, что она все так понимает! Милый ангел!

Он поцеловал ее еще, как можно более нежно, в щеку, и взял за руку.

Церемония венчания закончилась, и гости покидали храм. Александр с Елизаветой должны были выйти последними, под звук колоколов, но он не выдержал и стал пробираться к выходу, с гостями, крепко держа Лизхен за руку.

«Куда вы, Ваше Высочество!”- он даже не понял, кто его окликнул.

Едва они вышли на улицу из церкви, как Александра ослепило внезапно выглянувшее солнце. Тучи рассеялись,дождь перекатился, и свежий, осенний ветер подул ему в лицо. Он остановился на ступеньках, приложил ладонь козырьком к лицу и взглядом стал искать отца. И он увидел. Павел стоял рядом с женой, неподалёку, рядом с Безбородко,и оживлённо вел с ним разговор.

— Я на минуточку..- Александр бросил взгляд на жену, и та кивнула.

Выпустив ее руку, он быстро сбежал вниз по ступенькам церкви.

Он вспомнил, вдруг, давно забытую картину. Царское село, залитый летним, ярким светом зал, большой дубовый стол, на нем разложены тетради. Он и Константин за тем столом..идёт урок. Вдруг, шум на улице, топот лошадей и крики слуг. Брат спрыгнул со скамейки и бросился к окну, не обращая внимание на строгое замечание учителя.

—Приехали! Они приехали!- Константин с радостным криком бросается вон из зала.

Александр понял по его лицу, по крику..сам бросился к окну, выглядывая так, что чуть не выпал.

Роскошная карета, четверка чёрных лошадей, груда багажа!

—Родители приехали!

—Ваше Высочество, вернитесь!

Он не слушает, и бросается к двери, за которой несколько секунд назад скрылся его брат. Большая лестница, гигантские перила, ступеней тьма..

«Быстрее, надо обогнать!»

Он видит макушку Кости и слышит топот его ног. Один пролет, второй..открылась дверь в парадной. Звук голосов и женский смех. Александр замирает на ступенях. Внизу, в окружении слуг и чемоданов двое - мужчина и женщина. Отец и мать! Он их не видел два года, и их лица кажутся ему чужими, особенно отца. Лицо другое…какое, он не помнит. Тут с криком «Папа!», Костя слетает со ступений и бросается в раскрытые объятья мужчины.

Да.. это они!

Александр делает широкий шаг, но спотыкается и…не слетает, а кубарём почти что скатывается с с нескольких ступенек. Слуги охают, какой-то там лакей бросается поднять, а мать вскрикивает в испуге.

—Алексаша, ну ты что? - а он внезапно слышит смех отца. Он поднимает голову-тот действительно смеётся над его падением и, отпустив Костю, подходит и наклоняется к нему, чтобы через мгновение поднять над полом и сцепить в объятья.

Ему и самому смешно..и правда,ни капельки не больно.

Вот момент..Александр замер на последней ступени. От отца его отделяет метра два. Он видит: Павел его заметил. Развернулся, на лице волнение, а глаза…какими он глазами смотрит!

Александр хочет подойти, но ему кажется, что сейчас он как тогда споткнётся, и странная сила удерживает его на месте, не давая подойти.

Павел сделал шаг навстречу. Он тоже сделал. Мгновения сомнений на лице обоих..Они так близко друг от друга..Вдруг, отец качнулся, подался весь вперед и первый обнял его крепко.

—Мальчик мой…

Александр блаженно улыбнулся и закрыл глаза, отдавшись полностью в его объятья. Он слышал тихий вздох умиления вокруг.

—Вы на меня сердитесь?

В глазах отца на миг мелькнуло что-то такое..что-то болезненное, но он в себе это поборол.

—Сержусь? - он улыбнулся и погладил его по волосам.- Конечно, нет.

Примирение состоялось.

========== 16. ==========

Когда впервые с момента начала работы учителем Аракчеев не явился на занятия, Иван Петрович перепугался и тут же отправил одного из своих адъютантов справится о состоянии его здоровья. Адьютант вернулся смущённый, сообщив, что Аракчеев лично его даже не смог принять, а слуга его передал, что хозяин захворал и явиться на службу никак не сможет в ближайшие дни. То, что Алексей не прислал от себя даже записки с объяснениями, было настолько на него непохоже, что Меллесино заподозрил самое худшее и подумал: уж не при смерти ли тот и лично отправился навестить своего подопечного.

Придя на квартиру к Аракчееву, он первым делом столкнулся с Елизаветой Андреевной, которая сообщила, что сын ее заболел воспалением легких и целые сутки провёл в жару.

«Вы вообразите себе, батюшка,- причитала она.- Явился домой во втором часу ночи и без пальто! А на улице зима, снег..и в состоянии таком, в каком я его ещё не видела! Сходил на бал называется! Что там приключились - и не рассказывает..Но кажется, в женщине тут дело. Я боюсь, как бы тут не вышло какой неприличной истории…Алёша человек доверчивый, честный, такому сами знаете как легко зло причинить..окрутить его..»

Меллесино слушал эти бесхитростные откровения с возрастающим смущением, не зная, как на них реагировать. Внезапно за дверью комнаты послышался шум, та отворилась, и сам Алексей появился на пороге, наспех одетый, всклокоченный и очевидно только что поднявшийся с постели.

—Матушка! Иван Петрович!-воскликнул он, красней и тут же закашляв.- Что же вы тут..я..матушка, что же вы меня не позвали!

—А ты ложись, ложись иди!- замахала на него ту руками.- Я господину Меллесино все и говорю! Что простыл..без пальто пришёл..и где его теперь искать…дорогое небось..

—Матушка, что вы такое говорите..Иван Петрович, Пройдите ко мне..- Алексей глянул на мать, и смутившись ещё больше рукой пригласил директора пройти к нему в комнату.

Обрадованный, что достиг главной цели, Меллесино прошёл в комнату к Аракчееву, присел на диван и стал вкрадчиво расспрашивать о здоровье. Аракчеев по виду был как будто и действительно болен, но ведь простужался он и раньше, а вот такого изможденный вид у него был впервые.

—Что ж ты мне, Алексей, не сообщил, что захворал..? Мы бы устроили все..нашли замену пока. Ничего страшного тут нет..

Аракчеев внезапно подошёл к столу, взял с него какой-то листок и подал его Меллесино.

—Что это?

—Прошение об увольнении…- тихо произнёс Аракчеев.- Нет возможности мне больше работать и быть вам полезным.

Даже известие о смерти Алексея не могло бы подействовать на Меллесино сильнее. Несколько мгновений он сидел едва ли не с открытым ртом, а потом бросился выпытывать причины такого странного решения. Но Аракчеев упорно твердил все одно и то же, что мол, нет у него больше возможности, не чувствует в себе способности и вообще намерен возвратиться он к себе обратно в Новгородскую губернию как поправится от болезни.

—Куда возвратиться? Что значит - нет возможности? Должна быть причина! Как я могу отпустить тебя без причины, если ты мне нужен как никто другой! Может тебя жалование не устраивает? Или..- тут Меллесино напрягся.- Не загрузил ли я тебя чрезмерно работой?

—Причины личные, Ваше Сиятельство. Нет возможности…- опять начал он.

Иван Петрович не выдержал. Вспомнив слова Елизаветы Андреевны,пересел к Алексею ближе на диван, отечески положил руку на плечо.

—Ну, батюшка, принудить я тебя, конечно, не могу. Дело хозяйское..не хочешь раскрывать причин мне - не раскрывай. Но выслушай что скажу тебе..

Алексей сидел, глядя перед собой, но по сосредоточенному выражению его бледного лица было видно, что весь превратился в слух. Чуть опущенные веки его подрагивали, а тонкие, длинные пальцы то сжимались то разжимались в замок.

—Я не один год занимаю эту должность и есть мне о чем тут судить. Помню я тот день, когда ты и твой отец дожидались меня в приёмной с прошением о зачислении тебя в кадеты. И я тогда подумал: мальчик молит взять его в ученики, ребёнок, а не родитель! Стало быть, маленький такой,а есть у него цели и принципы. А это знаешь ли не у каждого взрослого есть..я тогда в тебе увидел особенное..и не прогадал. И всегда отличал тебя по заслугам твоим. Уход твой потерей будет мне лично невосполнимой.

Меллесино говорил долго и под конец, исчерпав уже все аргументы, тяжело вздохнул, вставая.

—Не знаю я, что там произошло с тобой у Салтыковых. В порядочности графа я не сомневаюсь равно как и в его признательности тебе. Но вот что запомни: уйдёшь теперь - всем покажешь, что правы они.А такие вот как ты, бесправны и пути им наверх закрыты. И тогда все будет у них, а не у тебя…

И уже у самой двери он обернулся и с чувством произнёс:

—И не жалко тебе пути пройденного?

Алексей поднял на него глаза и тут же опустил их, ничего не сказав.

Провожала его, как и встречала Елизавета Андреевна, и Иван Петрович,одевая пальто и поразмыслив немного, решил и туда «удочку забросить».

—Сын у вас необыкновенный человек, сударыня. Берегите его. У него большие способности, но мало веры в себя. Вы уж ..по-матерински подтолкните..поддержите. Убедите.

Женщина просияла при этих словах и Меллесино подумал, что выбрал верно.

Через неделю Алексей, почти совсем оправившись от простуды, вышел на службу.

Ещё через неделю Аракчеев, придя на очередное занятие к Салтыковым, сообщил, что занятие это будет последнее. Граф искренне расстроился. Он попытался уговорить Алексея остаться и даже предлагал ему существенное повышение жалованья, но тот неожиданно оставался упорен.

«Не считаю возможным продолжать пользоваться вашим доверием и гостеприимством. Причина в возросших моих обязанностях на должности учителя в кадетском корпусе, не чувствую в себе сил совмещать оные с обучением ваших сыновей, которые и так уже показали хорошие результаты..»

Салтыкову такие вот «внезапно возросшие обязанности» показались подозрительной причиной, но уговорить Аракчеева он не смог. И лишь когда, провожая Алексея до двери, они встретили Любочку, смутная догадка Салтыкова подтвердилась. Девушка вспыхнула до корней волос, а Алексей, напротив, побледнел и отвернулся. Они едва взглянули друг на друга.

—Вот, Любочка, какая у нас потеря, - вздохнул он.- Алексей Андреевич уволился.

На лице Любови Дмитриевны возникло волнение, и она попросила подождать ее одну минуту. Через некоторое время девушка вернулась, держа в руках маленький свёрток.

—Это Вам. Как обещала.

Алексей поблагодарил, с совершенным хладнокровием поклонился девушке и Салтыкову и покинул дом.

«Значит вышла там история..- с грустью подумал Николай Иванович.- Эх, какая жалость, что он совсем не знатен! А то какая бы прекрасная партия могла бы выйти…»

***

К декабрю 1792 года исполнилось ровно пять лет с момента получения Алексеем должности преподавателя кадетского корпуса три из которых он провёл в должности личного адьютанта директора. К этому времени до Ивана Петровича стало доходить все больше жалоб и недовольств на Аракчеева со стороны учеников и даже других учителей и все они, как одна, указывали на возрастающую неоправданную жесткость, грубость и чрезмерную требовательность преподавателя. Иван Петрович как мог защищал его , но в глубине души испытывал уже раздражение и досаду. Указать на дверь Аракчееву он не мог.И не только потому что лично уговорил его остаться. Алексей безупречно выполнял свои профессиональные обязанности и делал такой объём работы, какой не под силу был никому из учителей. Иван Петрович привык уже перекладывать на молодого человека самые неприятные дела, и хоть ему самому все больше не нравилось суровое и жесткое обращение Алексея с учениками, он не мог не признавать эффективность его методов. Иной раз Меллесино вспоминал историю с Костенецким и задавался вопросом, который не переставал мучить его все эти годы: что если Алексей был виновен, а он, не наказав, его дал молодому человеку ощущение безнаказанности, поощрившее его жестокость?

Поэтому когда кадетский корпус с инспекцией посетил Великий князь Павел Петрович и сославшись на рекомендацию графа Салтыкова заинтересовался лучшим учителем по артиллерии, мужчина с радостью, не спросив Алексея, отдал распоряжение о его переводе в Гатчину.

Вечером, ужиная с семьей, Иван Петрович вспоминал своего теперь уже бывшего адъютанта.

«У него блестящие перспективы. Но я вижу в нем много обиды и злости на несправедливости этого мира. Да, с таким багажем он способен многое преодолеть..- и вздохнув, добавил. - Но какова будет цена?»

***

Царское село 1794

—Ах вот вы где!

Александр увидел брата, махавшего ему рукой. Костя быстро бежал к беседке, разбрызгивая грязь из луж от утреннего дождя. При виде Константина, сидевшая рядом с Александром Лиза едва заметно нахмурилась и встала. Когда тот вбежал в беседку, она поздоровалась и явно уловив, что у Великого князя есть какое-то дело к брату, сказала, что пойдёт прогуляться и заодно поищет Варвару Николаевну.

—Головину видел возле дворца с императрицей, - коротко бросил Константин, плюхаясь на ее место рядом с братом.

Елизавета взяла свою шляпку и легким шагом вышла из беседки. Оба молодых человека проводили ее взглядом, но если Александр смотрел нежностью, то Константин с иронией и неприязнью.

—Ей обязательно надо было уходить?

—Я ее не прогонял, она сама ушла!- тут же оскорбился брат.- Она всегда уходит, когда я прихожу.

—Потому что ты смотришь на неё..вот так..- Александр сделал страшные глаза и оба засмеялись.

—Я спешил тебе рассказать…Саша..- его лицо аж немного подрагивало от волнения и было все в красных пятнах. — Ты знал, что у нас есть старший брат?

Александр в изумлении покачал головой. Он знал, что у отца от предыдущего брака был ребёнок, сын, который умер при родах вместе с его женой. Слова Константина вызвали у него полную растерянность.

—Я случайно подслушал разговор родителей с Салтыковым. У отца есть сын, которого он кажется видел раз в жизни. От старой фрейлины императрицы. Он говорил Салтыкову что-то о тебе и о том, что он хочет его разыскать..

Старший брат? Александр не знал, как воспринимать эту новость. С одной стороны его возмутило, что он узнаёт об этом вот так, с другой, он ощутил радость. Он, всегда сожалевший, что родился старшим в семье, что на него смотрят и от него вечно ждут чего-то особенного, что он обречён долгом первого сына.. он оказывается имеет старшего брата!

—Салтыков мне не расскажет, а ты его расспроси. У тебя теперь права есть и статус..

Последнюю фразу брат произнёс с иронией и это было неприятно. Костя постоянно подтрунивал над его положением «окольцованного» и часто демонстративно не звал его участвовать в развлечениях, бросая презрительное «ну ты же женат..», как будто бы это означало не то что начало новой жизни, а прежде всего конец их старым отношениям.

—Я у него узнаю, тем более, что он и сам ищет со мной разговора..

И он знал уже точно, как будет этот разговор с наставником нынче вести.

Николай Иванович уже почти как целый месяц не мог добиться возможности поговорить со своим воспитанником откровенно и наедине. После свадьбы молодожены оказались на несколько недель захвачены вихрем праздников и развлечений, все уроки были заброшены и только к февралю жизнь стала приходить в более размеренное русло. Ещё в день венчания граф попросил Александра ему «сообщить» о том, как все пройдёт, имя в виду брачную ночь. После уже «сделанного» Екатериной, он был в глубине души раздосадован, что именно на него та возложила обязанность проконтролировать интимную жизнь внука с женой после свадьбы. На следующий день Александр прислал Салтыкову записку, в которой с поразившей графа детализацией описал его попытку сношения с женой, которая оказалось как бы удачной, но не совсем..одним словом, здесь нужны были пояснения.

Расстроенный, сбитый с толку, он попытался поговорить с царевичем лично, но Александр упорно ускользал от разговора, отвечая, что «все превосходно». Успевший изучить характер Александра, Николай Иванович прекрасно понимал, что если Саша избегает этого разговора, то стало быть там есть что скрывать. А значит либо молодые супруги до сих пор не вступили в близость либо..произошло нечто похуже. Опыт прошёл неудачно. А вот спросит за это Екатерина с него.

Поэтому когда Александр вечером, после совместного ужина у императрицы, подошёл к нему и тихо попросил о личной беседе наедине граф мысленно перекрестился. Он смотрел на прелестную юную Елизавету, на своего любимого воспитанника, которых уже прозвали Амур и Психея…но не слишком ли история эта красива, чтобы стать правдой? И он злился, злился на Екатерину, которая кажется пребывала в эйфории от свершившейся свадьбы, от невестки и чувствовала СЕБЯ победительницей. И с нетерпением ждала правнуков..

—Ваше Высочество, ну наконец-то! Как вы меня обидно теперь избегали..- упрекнул он Александра.

Они вышли на балкон, и Александр по-ребячески стал перегибаться через перила, пока Салтыков не одернул его за рукав.

—Да..я был занят..Простите…- небрежно ответил он без тени раскаяния. - Но у меня к вам разговор..

—Позвольте прежде мне вас спрашивать. Ибо вы давно уже уклоняетесь от ответов..- он пристально и строго смотрел на него.

Майские сумерки постепенно сгущались и растворялись в лившемся из окон свете, создавая на лице Александра причудливую игру теней. Салтыков подумал, что при таком освещении ему будет труднее понять, если тот покраснеет, смутившись, если пожелает его обмануть.

—Я должен спросить вас о вашей супруге. Каковы у вас отношения? И не валяйте дурака, отвечая, все все превосходно. Вы знаете, что я имею в виду. Я имею в виду, близость между вами..

—Я не понимаю, почему я в этом должен перед вами отчитываться..- тихо произнёс Александр.-Это ведь личное. Оно никого не касается.

—Ах господи боже! - воскликнул Салтыков.- Была б мне охота лезть в вашу личную жизнь , Саша! Но и с меня тут попросят отчета..

Александр странно посмотрел на него и пождал губы.

—Я вам скажу, если вы мне ответите сперва на вопрос. - И неожиданно выпалил.- У моего отца есть сын, который был рождён до меня?

Это последнее, что Салтыков мог ожидать. Он тут же вспомнил свой разговор с Павлом и Великой княгиней, который был у него на прошлой неделе. И который касался как раз отношений Александра с женой. Оказалась, что Мария Федоровна так же переживала на счёт готовности молодых супругов к семейной жизни и Салтыков, не выдержав, рассказал о том, что Екатерина об этом уже «позаботилась», послав к Александру свою фрейлину. Эта новость конечно же шокировала, расстроила Великого князя и княгиню и тут разговор невольно коснулся печально известной ему истории Павла с мадмуазель Ушаковой. Речь зашла о Семене и вот.. но откуда Александр знает об этом?

—Вы обещали ответить.

Николай Иванович не помнил, когда он обещал, и тем более не был уверен, что имеет право вообще об этом рассказывать, но..

«А что же.. пусть и он знает..»

—Когда вашему отцу было столько же лет как и вам, у него случилась непродолжительная связь с фрейлиной императрицы. От этой связи родился ребёнок. Так как рождён был вне брака, то решено было дать ему образование и растить вдали от двора. Вот и все,- сухо ответил он.

—Нет, не все..государыня на него рассердилась за это и потому забрала ребёнка? - уточнил он.

Салтыков некоторое время колебался, как лучше ответить на этот вопрос.

—Нет. Императрица сама выступала инициатором этой связи, и ей о ней было изначально известно.

—Я не понимаю..но зачем?

—Она планировала устроить его брак. И хотела его подготовить..-он тут слукавил, но признаться, что Екатерина сомневалась в способности Павла к деторождению ему показалось излишне грубым.

Александр замолчал. Отвернувшись от Салтыкова, он стал смотреть в сад.

—Где теперь этот мальчик?

—Лично мне об этом ничего не известно. Вообще Высочество, теперь ваша очередь. Вы обещали ответить и мне.

Александр повернулся к нему и неожиданно заулыбался, но улыбка эта показалась Салтыкову для него неестественной, саркастичной. Улыбался так обычно князь Константин перед тем как сделать какую-то шалость.

—Вы ей расскажете то, что я передам?

—Если спросит, я буду обязан..в противном случае..если у неё возникнут сомнения..- тут Николай Иванович разволновался.- Может появиться необходимость..в медицинском осмотре. На предмет телесных препятствий..если у вашей жены..

Тут даже в темноте он заметил, как лицо Александра вспыхнуло.

—Тогда можете сказать..что у нас с этим..все хорошо. Пусть ее и меня оставят в покое! И я не позволю никому ее трогать и что-то осматривать.

И он резко вышел с балкона, оставив графа в совершенном расстройстве.

«Ну и дурак я…ничего не узнал, а ему наговорил лишнего..»

========== 17. ==========

«Все, чего я только могу сейчас и желать, так это чтобы после моего ухода, все начатые мной дела достигли своего завершения и Россия процветала..Я смотрю на нашего дорого Александра и вижу в нем того человека, который способен продолжить благие эти дела.. и особенно греет мне душу,что стольким прекрасным качествам его мы во многом обязаны вам, сударь… Вы были с ним рядом с детства, способствовали развитию лучших наклонностей его ума и сердца. Я позволю сказать себе даже, что вы были ему отцом….И я буду искренна с вами, сказав, что я рада этому. Моральное и физическое состояние моего сына…давно и безнадежно расстроено. Я перестала тешить себя иллюзиями о том, что здесь что-либо возможно изменить к лучшему..Теперь, когда Александр женат, и я могу надеяться на продолжение этого счастливого союза…я думаю об одном, что еще не дает мне покоя.. без чего я не могу быть уверена в наших планах…»

—Господин де Лагарп…

Взволнованный голос Александра заставил учителя обернуться.

Он стоял и смотрел на ливший сплошной стеной дождь и погрузившись в мысли, даже не сразу понял, что молчит уже несколько минут.

Александр сидел за столом и вопросительно смотрел на него, подперев щеку рукой. Выражение его лица было спокойно и почти безмятежно, но именно искренность и чистота, которые видел сейчас в лице и взгляде воспитанника Лагарп,сами требовали нарушить это спокойствие.

“Боюсь, что Вы переоцениваете степень моего влияния на Александра Павловича, Ваше Величество.К тому же, мне, как и вам особенно дорога порядочность его ума и сердца. Нарушить которые, означало бы предать все то, чему я учил его эти годы..”

—Ваше Высочество, - Лагарп отошёл от окна и присел рядом с молодым человеком. -Мне надо сообщить вам, что наши уроки подходят к концу. До нового года ещё нам с вами трудиться…а после..

Александр выпрямился,с лица его мгновенно сошла благодушная расслабленность. Он встревожился, весь напрягся.

—Но от чего? Почему вдруг..я думал…

—Ну, вы человек семейный теперь. Взрослый, - улыбнулся он.- Вам другие уроки надо учить. И других учителей..

—Других учителей? Я не желаю никаких других учителей!- Александр вдруг вскочил и при том так резко, что даже стул на котором сидел он, упал.-Вы хотите уйти? Ответьте мне..я заметил, что что-то происходит…- взволнованно произнёс молодой человек.- Все эти дни вы как будто расстроены..кто вас обидел? Кто?

—Иногда обстоятельства складываются…- он не докончил, потому что Александр внезапно упал на соседний стул и, закрыв лицо руками, заплакал. Лагарп замолчал, не пытаясь ни утешить его, ни упрекнуть за эту слабость не подходящую его возрасту.

—И Вы…и с Вами тоже..Я вам не верю! Должна быть причина! Или я Вам не нужен? Я Вам надоел?- всхлипывал он.

—Вы знаете, что это не так.

—Я вижу, как все изменилось. После моей свадьбы. Вы это заметили? А я ведь все тот же..от меня что-то скрывают! Это невыносимо - жить с постоянной оглядкой..я не могу так…если вы уйдёте..что..что мне останется? Что я без вас?

Лагарп искренне тронутой такой неподдельной печалью, положил руку на плечо Александру, дружески пожимая.

—Для меня счастье быть рядом с вами. Но что тут поделать, если в моих услугах теперь не нуждаются…

—Кто так решил? Это бабушка? Если она, то я пойду к ней и попрошу чтобы вас оставили рядом со мной…

И он действительно встал, чтобы идти к двери. Мужчина еле успел его удержать и снова усадить за стол.

—Ваше Высочество, есть более важное дело, чем мой уход. Есть нечто, о чем мне с вами необходимо поговорить. Без этого дела..я не могу быть спокоен…

***

—Она меня использовала..она просто использовала..- твердил Александр, сидя на полу возле кровати, в комнате брата. Рядом, на ковре, стоял полупустой бокал и бутылка красного вина, которую где-то достал Костя.

Александр пил второй раз в жизни. Первый раз - на собственной свадьбе и совсем чуть-чуть. Но теперь он хотел напиться и знал, где мог это сделать.

Он рассказал брату все, что открыл ему Лагарп. Все это время, когда его мучало ощущение, что происходит что-то за его спиной..что он участник какого-то тайного процесса, интриги - все оказалось правдой.

—Она меня женила, чтобы через меня лишить отца престола..и просила Лагарпа меня уговорить на это согласиться… Использовать своё влияние..а когда он дал понять ей, что не станет в таком участвовать, ему дали понять..что и в его услугах больше не нуждаются…

От вина шумело в голове и говорить и думать было трудно. Александру казалось, он десять раз повторил одно и то же. А может быть, он говорил все это про себя?Он вспомнил все, все с самого начала..он ведь не хотел жениться…и если бы он знал, ЗАЧЕМ нужна была эта свадьба, то никогда б на это не пошёл.

А что отец? Он думает, что он с ней заодно? Вот отчего он был так странно холоден с ним все эти полтора года!

И это она подослала к нему Екатерину Николаевну.. как к отцу когда-то свою фрейлину. И забрала его ребёнка. Александр, вдруг, с ужасом подумал, что было бы, если бы Екатерина Николаевна после той ночи родила. Как бы он после этого смотрел бы всем в глаза?Ведь все знают..знают о них наверняка! И над ним смеются..

—Она и со мной все это сделала..все то же самое..- он сжимал и разжимал кулаки.

—Я говорил тебе, что она такая..она на все пойдёт. На все! - сидевший рядом Костя вскочил. Вино, к которому он пристрастился последние полгода ему, напротив, как будто бы давало сил.- Саша! Поехали! Сейчас поехали!

—Куда?

—В Гатчину!

Уехать? Да! Уехать! Тогда он так не смог..Но теперь все будет по-другому.Александр вспомнил лицо императрицы, всегда с улыбкой, лаской и теплотой во взгляде, обращённом на него, и его охватила такая боль и ярость, каких он никогда прежде не испытывал и даже не представлял, что мог бы чувствовать.

Да! Ехать! Сейчас ехать! Уехать от неё! Она все им испортила! Все из-за нее!И то что с Лизой у них теперь все так..совсем не так как он надеялся..Все это - это ее вина! Ее интриги! А он игрушка, он пешка в ее руках!

Костя вышел в коридор и крикнул, подзывая своего лакея и потребовав немедленно закладывать им лошадей. На испуганные возражения слуги, что сейчас уж ночь и он такое без разрешения императрицы не может сделать, брат замахнулся на него в такой ярости, что Александру пришлось вмешаться и отдать приказ, чтобы снаряжали его личный экипаж. В этот момент он рад был, что вместе с женитьбой он получил возможность иметь свой личный двор и слуг, которыми мог распоряжаться. Лакей после его слов бросился исполнять приказ, а заодно, тайком будить Простасова.

—А Лизхен..подожди.. я должен ей сказать, что уезжаю!

Александр бегом бросился из дворца на улицу и оттуда, через сад, побежал к их дому. Сказать ей или не сказать? Он, вдруг, засомневался.Она может испугаться, расстроится, попросить взять ее с собой, а это долго..Нет, лучше ничего не говорить.

На полпути замедлив шаг, он остановился, постоял немного и пошёл обратно. Приблизившись к дворцу, он увидел на площадке стражу с факелами, запряженную лошадьми карету, и Простасова, растрепанного, в халате и ночном чепце. Он выговаривал что-то Константину. Увидев Александра, Протасов бросился к нему и схватив за руку, пробовал куда-то начать тащить.

—Ваше Высочество! Что вы творите?!

—Пусти! - он оттолкнул его. - Мы едем в Гатчину..

—Ночь теперь..нельзя..вы что..О Господи! Государыня разгневается..без разрешения..- он в ужасе принюхался.- Да..да вы пьяны!

—Разрешения?! - в ярости крикнул Александр, вновь почувствовав этот огонь внутри, который затух за время его бега.- Мне не нужно ее разрешение, вам ясно? Я взрослый человек! Куда хочу!- он топнул ногой.-Туда и еду!

—Да! Он теперь женатый, он сам по себе!- крикнул Константин. - Он больше ни перед кем из отчитываться не обязан, ясно?Он сам себе хозяин!

Слова брата опьянили сильней вина. Александр подумал, какой смешной Простасов в этом чепце, ночной рубашке, толстый, нудный старый ханжа!

—Хотите, бегите к императрице и ей жалуйтесь! - он открыл дверцу и залез в карету. - Мне плевать! Мы едем!

—Утра дождитесь!Ваше Высочество! Меня накажут! - в отчаянье кричал тот.

—Плевал я на тебя! - крикнул Александр и ощутил такой триумф..он наконец-то высказал ему все то, что так давно хотел.

Плевал!Плевал на всех!! На Протасова, на Салтыкова, и даже..на ИМПЕРАТРИЦУ!

Протасов в ужасе посмотрел на кучера, который с непроницаемым лицом хлыстом ударил лошадей. Кучер, как двое охранников-гвардейцев - все принадлежали лично Александру. Ему оставалось только беспомощно взглядом проводить карету.

***

Николай Иванович Салтыков был разбужен стуком в дверь, при чем барабанили с такой силой, что он перепугался, уж не пожар ли случился во дворце? Распахнув дверь граф увидел на пороге всклокоченного, в ночном наряде, Александр Яковлевича Протасова, который с воем бросился к нему.

—Уехали! Уехали! Его Высочество Александр Павлович и Константин…не смог удержать! Бес вселился..Николай Иванович!

—Не ори!- прикрикнул сам на него Салтыков, на ходу запоясывая халат.-Весь дворец перебудишь! Куда уехали?

—В Гатчину! Как с цепи сорвались..

Салтыков слушал с хмурым видом, раздражаясь при этом больше на Протасова, чем на своих воспитанников.

—Вернуть надобно! Утром хватятся..с меня шкуру сдерут! А Сашенька..- вдруг произнес Протасов.- Сам не свой! На меня накричал! Ногой топал..

—Пьяные они, сам говоришь..тьфу ты Господи.. - вздохнул он. - Да ты не голоси, как баба..не в бордель же они к девкам поехали..к родителям.

—Да Господи, не о том я..Николай Иванович! Ночь глухая! Великий князь и княгиня ни сном ни духом..спят ведь.. а там, в Гатчине, этот новый сумасшедший комендант..никого без доклада и пропуска! Да ночь! Не дай Бог решат, что мятежники какие..а Константин Павлович..пьяный..в гневе..не дай бог что выйдет!

И придя в ужас от собственной фантазии Протасов схватился за голову, дергая остатки редких седых волос.

Салтыков зажег свечу, сел за стол и задумался. Протасов дурак, конечно, раз никакого авторитета у него давно уже перед воспитанниками не имеет. Но императрица, если узнаёт…

—Что за новый комендант? - он взял лист бумаги и перо.

—Так Аракчеев..слыхали? Зверь, а не человек! Не пропустит!

Салтыков же, услышав это, расплылся в улыбке. Он быстро обмахнул перо в чернила и написал записку.

—Да ведь точно! Аракчеев? Аракчеев пропустит…- он протянул записку своему слуге. - Отнесёшь Ивану. И передай, чтобы сейчас же седлал мою моего коня. Пусть Гермеса возмет..он быстрее всех..и пусть скачет немедленно в Гатчину. И Отдаст это коменданту Аракчееву от моего имени..- затем повернулся к кусавшему губы Протасову.- Нам бы до обеда дожить. А если государыня хватится…мы Елизавету Алексеевну попросим делу помочь. Скажет пусть, что супруг ее крепко почивает после совместной бессонной ночи. -Он усмехнулся. - Она рада будет это услышать.

***

Минут через двадцать езды карета вынуждена была остановиться - Александру стало плохо.

Константин невозмутимо наблюдал, как брата тошнит в канаву и с видом бывалого только произнес:

—Это укачало с непривычки. Щас пройдёт..

Кое-как вытерев рот платком, который он тут же выбросил, молодой человек забрался обратно в карету, потеряв с излившимся из него вином и половину всей решимости. Идея уехать в Гатчину среди ночи уже не казалась такой потрясающей. И думал он уже не столько о реакции государыни, сколько о том, что скажет отец когда их увидит среди. Но поворачивать теперь назад при Константине было стыдно, поэтому он только забился в угол кареты, укрывшись пледом и постепенно задремал. Проснулся он от шума. Было ещё темно. Выглянув в окно, Александр понял, что их карета остановилась у ворот на въезде в Гатчину. Из-за темноты было почти не видно, что происходит там, снаружи. Он только слышал шум, видел огни и слышал громкие голоса. Костя вышел из кареты и донёсся его голос: «Ну, чего застряли? Пропускай!»

Александр закрыл глаза, внезапно захотев, чтобы их теперь вот развернули, отправив обратно, но ещё через минуту услышал знакомый, громкий лязг и скрип отворяемых ворот.

Они на территории отцовского имения! Александр в изумлении видел через окно знакомые очертания того, что не так давно выглядело как поселение, а теперь…теперь он видел настоящий город! Карета проезжала мимо строительных лесов,каких-то башен и каменных домов, на замощённых улицах было светло - горели фонари. Он не был здесь всего лишь год, но ему казалось, что город, город вырос! Что все тут поменялось, с тех пор как он здесь был в последний раз.

—А это кто?

—Где?

—Там, позади..на лошади…- Александр высунулся в окно. - Там всадник сопровождает карету.

—Я никого не вижу.

А Александр был уверен, что видит позади на черной лошади какого-то мужчину в форме. Учитывая, что об их приезде никто не знал, было загадкой, кто теперь их встретил и сопровождал карету до дворца?

По мере приближения к цели, его вновь охватили озноб и тошнота.

Костя тоже притих и протрезвев, молчал.

Карета остановилась у дворца. Александр видел несколько караульных с ружьями, похожие на статуи людей, которые стояли, не шевелясь. То что их приезд прошёл так незаметно, удивил его. Они вылезли из кареты с братом и боязливо огляделись. Где-то вдалеке светлело на рассвете небо и было невероятно тихо. Казалось, даже воздух спал.

—Смотри! Там свет!

К их изумлению в окнах дворца и впрямь появился свет - на верхних этажах и на самом первом. Александр первый пошёл к двери, которая отворилась перед ним прежде, чем он хотел в неё стучать. Он не заметил, кто открыл,так как в холле у лестницы было темно. Потом послышались шаги и к ним вышел с фонарем камердинер.

—Ваше Высочество! С приездом! Идемте! - он это так сказал, как будто здесь их ждали.

Александр обернулся вновь на дверь и ему показалось, что он увидел рядом с ней очертания человека, который ехал за их каретой ко дворцу на лошади. Но как он мог успеть очутиться тут внутри и отпереть ещё им?

Они поднялись наверх, прошли по тускло освещенным залам. Слабый свет свечей, пустота парадных залов, тени на стенах, гулкий звук шагов - все это наполнило душу Александра страхом. И невыразимое облегчение он испытал, когда они остановились возле кабинета матери, и увидели ее саму. Великая княгиня, в домашнем платье, стояла на пороге комнаты, держа в руке свечу.

Неужели отца нет дома? Или он спит? В любом случае Александр рад был видеть мать, которая несомненно ругать их ни за не будет.

—Саша! Костя! Какое..ужас..что вы делаете тут?-когда она так волновалась, то по-русски говорила сразу плохо.

Они приблизились, и Александр хотел уже броситься к ней, обнять, и попросить не говорить отцу сейчас об их ночном приезде. Но мать внезапно отошла чуть в сторону и оба брата остановились резко. Из-за полумрака за ее спиной, в халате, вышел Павел.

========== 18. ==========

Прошло всего лишь несколько секунд. Александр слышал, как за спиной его выдохнул Костя в страхе. Павел смотрел на сыновей и его молчание могло означать так много сразу, что предугадывать было невозможно. В другой бы раз Александр растерялся, он по привычке сжался бы под взглядом строгих глаз и начал бы оправдываться и объясняться, искать защиты у матери..но может быть вино в нем еще не выветрилось до конца, потому что вместо робких слов, он с отчаянной решимостью бросился вперёд и упал перед Павлом на колени, схватив его за руки и словно в бреду произнеся:

—Отец, я знаю..мне известно, что бабушка через меня хочет лишить вас законного престола! Никогда этого не будет! Никогда! Пока я жив..я приехал, чтоб это вам сказать…чтобы вы знали…

Мария Фёдоровна ахнула, прижав ладони ко рту. На лице Павла возникло изумление, потом растерянность, смущение…А тут и Костя, придя в себя подбежал и следуя примеру брата, повалился в ноги. Александр услышал его еле шёпот;

—Все равно меня шатает..пусть хоть так…

Павел взял Александра за плечи и поднял с колен, машинально одернув на нем сюртук, и Александр был готов поклясться, что видел, как уголки губ его чуть дрогнули в улыбке, которую тот тут же подавил.

—Ну…спать теперь! Спать! - и крикнул стоявшему рядом камергеру.- Приготовьте для их высочеств их комнаты. Дорогая, проводи их…

Едва Великая княгиня и сыновья ушли, он быстро спустился вниз по лестнице, где у подножья, в ожидании, стоял высокий молодой человек в униформе гатчинца.

—Ну, Алексей Андреевич..спасибо, что встретил..и прости, что пришлось тебе, из-за этих дураков, с температурой с постели подниматься…Иди теперь ложись и утром, я прошу тебя, на смотре не появляйся. Отлежись. Ты мне здоровый нужен..- улыбнулся Павел и положил ему руку на плечо.

—У службы вашему Высочеству нет времени суток. -Аракчеев низко поклонился и чуть закашляв, прикрыл рот рукой.

Александра и Константина положили спать в одну комнату, чему оба брата были очень рады. Александр с облегчением вытянулся на мягкой и большой кровати, успокаиваясь, закрыл глаза, и тут же стал проваливаться в сон. Внезапно его разбудил голос Кости рядом, который, напротив, спать не хотел.

—Я понял, кого ты видел на лошади и кто открыл нам дверь. Это Гатчинский Призрак.

—Кто?- сонно пробормотал Александр.- Какой ещё призрак?

—Новый комендант, Аракчеев. Его так прозвали - гатчинский призрак. Потому что ночам здесь стережёт порядок и потому что его все боятся. Он сейчас у отца любимчик.. - Костя затормошил брата за плечо.- Слышь?

—Костя, отстань, я спать хочу…мне все равно..- Александр зевнул и обняв подушку, провалился в крепкий и сладкий сон.

Ему снилось, что он, на лошади, в ночном лесу убегает от погони. И гонится за ним огромный человек с длинной бородой, на чёрной лошади, в плаще и с черепом на палке. Что его преследует тот самый Призрак.

Он проснулся, разбуженный Костей, как раз в тот момент, когда чувствовал за спиной уже горячее дыхание чёрной лошади и видел тянущийся к нему череп сбоку. Брат растолкал его, заявив, что уже девять утра и отец их ждёт у себя в кабинете для разговора. Александр со стоном зарылся лицом в мягкий шёлк подушки - у него ужасно болела голова и при мысли что отец может начать на них кричать, приводила его в ужас. Вчерашнее приключение теперь казалось глупой авантюрой, и он жалел обо всем что делал и говорил.

Павел ждал их в кабинете не один, а с графом Салтыковым. Отец был в большом волнении, но рассерженным не выглядел.

—Ну что, Ваше Высочество, рассказывайте. Что это за фортель? - Павел притворно нахмурился.- Что за побеги? Вы, молодые люди, конечно не подумали, в какое положение поставили всех во дворце..

Он это строго говорил, но по его блестящим радостным блеском глазам, Александр видел, что делает это отец только для вида. Дождавшись, когда ему дадут слово, он честно рассказал про разговор с Лагарпом.

—Ваше Величество..я,если надо, пойду к императрице и ей скажу…я ей скажу, что не могу.. и я не стану..

То ли потому что он машинально, не думая, обратился к отцу «Ваше Величество», то ли потому что Павел был растроган самим его настроем, но он подошёл к нему, обнял за плечи произнёс:

—Воля императрицы - ее воля. Я тронут твоим желанием быть справедливым, но это не даёт вам обоим право сбегать от своей бабушки, как вы вчера сбежали.После завтрака вы сядете в карету вместе с графом и отправитесь обратно. И если потребуется, принесёте извинения. Вы оба поняли меня? - он вновь придал голос металл.- Распоряжаться можешь, Саша, только тем что уже имеешь. Пока государыня жива, все прочее - дележка шкуры неубитого медведя.

Александр опустил глаза и Павел, тут же почувствовав потребность свои слова смягчить, добавил:

—Но я оценил все то что ты сказал вчера…и что готов ты сделать…

—Простите, отец, что мы приехали вчера вот так, без предупреждения.

—Здесь и ваш дом. Вы можете приехать сюда в любое время. Вы мои дети, я всегда вам буду рад.

С этими словами он обнял его и Костю и уже не скрывая радостного вида, вышел.

Салтыков же, взяв Александра за плечи, отвёл в сторону и тихо начал выговаривать:

«Ну что же.. Ваше Высочество! Ну кто так делает? Ну что за детские забавы.. пойти к императрице..воду бередить.. А дальше бог даст все разрешится. Умнее надо быть!»

На обратном пути, сидя в карете, Костя, который смотрел в окно,неожиданно дёрнул брата и показал рукой наружу. Они как раз проезжали площадку для смотра войск.

—Вот! Гляди! Вот Аракчеев! Вот он Призрак!

—Какой ещё призрак? - недовольно произнёс Салтыков.- Что за выражения? Эх, а ведь с Алексеем Андреевичем и времени не было повидаться..

Александр выглянули в окно. На площади стоял туман, скрывая очертания фигур военных, но когда карета чуть свернула, объезжая площадь, Александр смог разглядеть того, на кого показывал Константин. Высокий, худощавый молодой мужчина в парике муштровал батальон, выкрикивая что-то и резко взмахивая руками. Прямые линии его фигуры, отрывистые движения и возбужденно-нервная походка придавали ему вид карикатуры-куклы человека, вырезанной ножницами из бумаги.

—И это Аракчеев? - Александр разочарованно вздохнул, садясь на место.- Я по-другому представлял. Какой-то он..нестрашный. И какой-то молодой.

—А многого добился! Ваш батюшка его необычайно ценит, и..Константин Павлович! - Салтыков дёрнул его за полы сюртука, усаживая обратно.- Прекратите тыкать пальцем!

—Не, ну ты гляди.. а как его все слушаются! Ты глянь, Саша, глянь! Вот так и надо с ними! Вот так! - в голосе брата было восхищение.

Александр снова устремил взгляд в окно, чувствуя, как при виде четким строем марширующих солдат тревожно и часто забилось сердце и странное возбуждение охватило тело. Он даже выпрямился на сиденье.

«Как красиво…- и подумал тут же.- Интересно, а я вот так смогу?

***

Ваше Сиятельство, Николай Иванович! Письмо это пишу вам в большой скорби, причина которой -дурное поведение моего воспитанника Александра Павловича. Вот уже как четвёртый месяц мучаюсь я с ним и покрываю его безобразия, но вот и моему терпению пришёл конец. Хочу я доложить вам, что Саша теперь совершенно попал под дурное влияние своего брата Константина. С тех пор как господин Лагарп оставлен был от должности, его Высочество занятия науками совсем забросил, прилепился к детским забавам, особенно военного толка. Ездить повадился часто в Гатчину к Великому князю, едва ли не через день, получив на то разрешение императрицы, которая ни в чем не даёт ему отказу. Насмотревшись на тамошних военных, завёл грубые манеры. И Бог бы с ними, если бы всему этому не была свидетельницей его юная супруга. Например, на днях, прямо с улицы, в мундире заляпанному грязью, как кочегар, громогласно переговариваясь с друзьями, он вошёл в залу, где сидела и занималась Елизавета Алексеевна. Не взирая на ее протесты, поднял ее на руки и стал таскать по комнате, забавляясь..Когда же она снова хотела приступить к занятиям, то спросил разрешения остаться. На мое строгое замечание, что нету здесь для него места,( в таком-то виде), он с самым фамильярным видом предложил ей сесть к нему на колени, чем очень ее смутил. И прямо сказал, что заниматься нам дозволит только так, и бедная его супруга, краснея, вынуждена была подчиниться.. естественно, ни о каком занятии речь идти не могла, ибо он только и делал что ее тискал, щекотал и вёл себя очень непристойно. Должен сказать, что от его деликатности и стыдливости не осталось теперь и следа. Он позволяет себе грубые шутки в ее обществе и, даже видя, что ей это не нравится, может публично, бесцеремонно схватить ее за руки, начать обнимать и вообще вести себя крайне неприлично. Я объяснял ему, кажется, тысячу раз, что нельзя себя так вести со своей женой. Что она не товарищ ему по забавам, что требует деликатного обхождения..а он ведёт себя, уподобляясь гусару в кабаке..Кажется, он не понимает, каким нелепым, ребячливым неприятным выглядит в ее глазах. Дошло до того, что в последний раз она его оттолкнула при всех и ушла, очень рассерженная…А вчера мне стало от камердинера известно об ужасной сцене..якобы его Высочество, выпив вина, (это ещё одна напасть, о которой я переживаю)одному из своих друзей развязно хвастался прелестями своей супруги, что совсем уже переходит всякие границы. Я не знаю, как он ведёт себя с ней наедине…но упаси бог если так же. На мои замечания он не реагирует, огрызается или смеётся. Одним словом, в него бес вселился . Я опасаюсь, что такое его поведение убивает любовь между ними. Эти его перемены в характере несомненно связаны с тем обществом, которые он и Константин Павлович нашли в Гатчине. От чего они повалились ездить туда - не пойму я. Никогда я не замечал у его Высочества любви к военным занятиям, которую он теперь тщательно скрывает от императрицы и которая совершенно ему не идёт. Я считаю необходимым, дабы это все прекратить, обо всем этом доложить государыне и Великому князю с княгиней.

Нижайше кланяюсь Вам, А. Я Протасов.»

Граф Салтыков дочитал письмо, сложил его, посидел с ним в руках некоторое время, после чего кинул то в огонь.

Взяв чистый лист бумаги, принялся писать записку:

«Ваше Высочество, любезный Саша!

Вам должно известно быть, что жалобы на Ваше поведение с недавних пор стали доходить до меня недопустимо часто. Учитывая ваш возраст и Ваше положение, я не считаю возможным делать взрослому женатому молодому человеку упреки в выборе времяпровождения. Однако помятуя о наших договоренностях, я прошу вас быть сдержанней и помнить, что подобным поведением вы можете привлечь ненужное внимание к вам императрицы. Она вам запретит посещать отца. И упаси вас бог, чтобы я вновь, как на той неделе увидел вас во дворце в Гатчинском мундире. Хотите моей помощи - так не вредите себе сами.Не забывайте, что у стен есть уши и обо всех случайно брошенных вами слов, (особенно в состоянии нетрезвом), донесено может быть куда следует. Повзрослейте, наконец!»

Довольный, Салтыков запечатал письмо и отдал его слуге, велев прямо сейчас отнести царевичу.

1795

Елизавета ещё спала, когда в дверь ее спальни раздался тихий стук, и та осторожно приоткрылась.

—Кто там? - девушка в испуге села на кровати.

—Все в порядке…Это я! -Александр проскользнул в комнату, прикрыв за собой дверь. На нем был гатчинский мундир, а в руках он держал свёрток и парик. Елизавета посмотрела на часы - они показывали половину десятого утра.

—Прости, что разбудил!- громким шепотом произнес он, оглядываясь.- Мне нужно у тебя кое-что оставить…императрица позвала..а я..

Он быстро зашёл за ширмы и стал переодеваться.

—Зачем ты скрываешь от неё, что носишь это?- она села в кровати и сонно зевнула.—Разве она бы запретила?

—Дело не в этом, Лизхен..- донёсся голос из-за ширм.- Императрица не выносит ничего связанного с порядками отца. Она попросит меня здесь так не появляться и огорчится. Вот лучше я не появлюсь…и она и вовсе не узнаёт..

Он вышел, переодевшись, держа в руках узел со сложённой одеждой, который быстро спрятал в нижний ящик ее шкафа. Потом присел рядом, на кровать, и потрепал по волосам. Ему показалось, сейчас на ее лице возникло то, что он замечал теперь все чаще - недоумением и старательно скрываемое раздражение. Или все же…ему это показалось?

Он взял локон ее длинных, вьющихся волос и стал, играя, накручивать на палец. Лиза высвободила прядь и, зевнув, упала на подушку.

—Я не буду тебе мешать…- Александр начал вставать с кровати, но девушка неожиданно ухватила его за руку.

—Останься…посиди со мной немного..- теперь она улыбалась и смотрела с такой милой мольбой, что он вынужден был снова прилечь с ней рядом. И тут же, спохватившись, спустил вниз ноги в сапогах, убрав их с покрывала. Лиза обняла его, и положила голову на плечо. И тихим голосом стала говорить, что видит его теперь так редко, что он как будто избегает ее общества, что все не так как раньше..и сам он стал другой.

Вспоминая, как он вёл себя при ней в последнее время, как вёл себя вообще, он сам не мог поверить…и себя понять. Теперь он слышал эти мягкие упреки и думал: как она права! Но знал, что стоит ему выйти за порог - он снова окажется во власти у какой-то силы..и будет делать все то же самое.

—Ты знаешь..иногда со мной что-то происходит..как будто я - не я. Я говорю и делаю такие вещи..потом я сожалею..но слов не воротить..будто во мне живет что-то ужасное..что поднимает голову и я себя уже не контролирую..- Александр коснулся волос, поглаживая ее по голове.- Но не с тобой. Когда я с тобой, я лучше. Все уходит..все плохое…

Она часто говорит ему, что он лучше..лучше должен думать о себе..

Лиза подняла голову и посмотрела на него. Ее лицо было так близко, что он видел собственное отражение в ее больших, прохладных, прозрачно голубоватых, как озеро глазах. Он поцеловал ее в лоб, в кончик носа, щеку,в губы. Он давно ее не целовал, но тут же вспомнил это ощущение…Придвинув жену к себе, обнял за плечи и незаметно для самого себя приспустил рукав ее ночной сорочки, кончиками пальцев начав ласкать обнаженное плечо. Близость ее тела, это тепло..запах ее волос..он старался удержать все эти ощущения чистыми..отбросить из них все плохое, грязное, все что может пробудиться в нем…Ему казалось даже, что это у него выходит.

Лиза поцеловала его в ответ и приникла к нему, обняв за шею. Он почувствовал, как ее руки тянут его к себе, и тут он снова это ощутил…Червь поднял голову, он пробудился, зашевелился и гадкое то чувство, которое он так отчаянно гнал от себя прочь..снова в нем ожило.

—Лизхен, мне надо идти. Императрица ждёт, - он высвободился из ее объятий, встал и поспешил покинуть комнату.

И действительно…через несколько минут он о жене уже не думал.

========== 19. ==========

***

Отец приехал!

Алексей буквально взлетел по дворцовой лестнице и бросился к кабинету Великого князя Павла.

После полутора лет службы в Гатчине он спросил разрешения у императора навестить родителей в Новгородской губернии, но Павел, не очень-то желая отпускать от себя исполнительного офицера, предложил…пригласить в Гатчину родителей Аракчеева. И Алексей тут же бросился писать письмо.

Сколько лет-то прошло с того момента, как он окончил кадетский корпус? Восемь лет! Восемь лет и он ест за одним обеденным столом с наследником престола! Великий князь называет его «мой дорогой Алексей Андреевич» и приглашает к себе его семью!

Вбежав в приемную к Павлу, Алексей остановился, машинально снял шляпу, перчатки, потом снова надел и получив кивок секретаря, вошёл в кабинет.

Между кабинетом и дверью было небольшое пространство, по типу маленькой приёмной, где стояла вешалка, тумба, висело зеркало и каждый входящий к Великому князю, прежде чем показаться на глаза снимал здесь верхнюю одежду, оставлял шляпу, трость, шпагу и в зеркало проверял исправность своего туалета. Алексей за свой аккуратный внешний вид всегда мог быть спокоен, но машинально притормозил и бросил по привычке взгляд в зеркало. Убедившись, что форма его и парик в исправности, он сделать уже хотел шаг в комнату и постучать в дверь, как до него долетели звуки голосов и он услышал собственное имя. Молодой человек притормозил и замер, нервно сглотнул. Прислушался.

—Ваше Высочество…по гроб жизни мне за вас молиться и благодарным быть за Алексея…- донёсся чуть дрожащий голос отца.-Вы так его облагодетельствовали! А я ведь, признаться, опасался, что путного из него ничего не выйдет. Мне трудно было с ним.

—Ну что вы, Андрей Андреевич, ведь это я вам благодарен должен быть за сына! Он сокровище! А я мог бы только и мечтать, чтобы мои сыновья проявляли хоть толику его усердия..- воскликнул Павел.

—Вы с ним построже, Ваше Высочество..Чтоб нос не задирал от таких милостей. Ведь он баловень судьбы! Честь такая,служить вам..не по его уму и образованию..

—Ну что вы..- в голосе Павла смущение.-Куда уж строже..Алексей Андреевич и так себя совсем ведь не щадит..

Алексей взялся за дверную ручку, потом отпустил ее и бесшумно выскользнул вновь в коридор приемной, где под недоуменный взгляд секретаря присел на лавочку. Павел вышел сам и с удивлением спросил, почему он тут сидит, если ему велели заходить. Вышедший вслед за ним отец встретился с сыном взглядом.

—Батюшка, здравствуйте…- Алексей поклонился и, вдруг, понял, что давно не кланялся отцу вот так, как матери, при каждой встрече.

— Он вам покажет теперь все сам. Алексей Андреевич, до вечера свободен! Не смею больше мешать встрече родителя и сына! - улыбнулся Павел.

Алексей отвёл отца к себе. Он занимал небольшое помещение во флигеле рядом с дворцом, где вся обстановка была более чем скромной. Все офицеры Гатчины вели строгий, аскетичный образ жизни, но в этом Алексей превосходил их. В противоположность его квартире в Петербурге, со времён работы у Салтыкова, в его маленькой комнатенке была самая простая мебель, - стол, шкаф и узкая кровать, которую он уступил отцу, а себе сам лежанку устроил на полу. И показалось ему, что тот был как будто бы доволен этой бедной обстановкой.

«Ему бы приятней ещё было, живя я в яме выгребной..»- подумал Алексей и устыдился этой злой мысли.

Они беседовали мирно, отец рассказывал о доме, о хозяйстве, о какой-то совершенно неинтересной ерунде, а Алексей слушал, что-то отвечал и думал только о том, чтобы тот поскорей уехал. Радость от встречи испарилась, как роса.

Время от времени Андрей Андреевич как-то странно поглядывал на сына и будто хотел что-то ему сказать, но только тяжело вздыхал. Так прошло два дня.

Один раз он с ним поехал вместе на артиллерийские учения,где Алексей был вновь при всех обласкан похвалой от Павла. И после, дома, ему сказал:

«Ты, Алексей, уж больно строг. Тебя за то не любят, это видно…»

«Да что поделаешь отец. Знаю, что строг. Но по-другому ежели не понимают?»

«А ты-то по-другому что ли объяснял? Тебе, гляжу я, себя хозяином надо показать. Вот я, Бог свидетель, властью данной мне над моими крепостными, никогда не злоупотреблял. Жесток ты..- и внезапно тут добавил.- Весь в мать. Она вечно придирками всю прислугу изводила…то ей корыто не такое..то пол не чист.»

Алексей на это ничего не ответил, хотя ему отца хотелось тоже кое о чем спросить. Что вот он о хозяйстве рассуждает, а сам тем хозяйством никогда не занимался. Что в доме делала все мать и для него носилась и старалась. А он сидел сиднем целый день, нюхал табак, рассуждал о чем-то, в чем ничего не мыслил, да пил по вечерам с дьячком. Все средства какие были у семьи он проворонил, и его ещё горазд учить. В жестокости он упрекает..а от него-то самого он что видел? Одни упреки и тычки.

Ничего из этого он,конечно, не сказал бы никогда,и от того обида и злость его душила ещё сильнее.

В последний день, прохожая отца, он все же не удержался и спросил:

«Батюшка, вы от чего-то все время недовольны мною..»

«Я не недоволен, Алексей. Я тебя не понимаю. Ну, Бог с тобой. Ты выбор сделал, я тебе в нем не перечил никогда. Прощай.»

Он сел в коляску, поставил у ног свой перевязанный бечёвками старый чемодан, с которым отказался расставаться, хоть Алексей упрашивал позволить ему купить ему другой.

«Не надо мне твоих денег и подарков. У меня все есть.»

Алексей проводил взглядом коляску, и когда та скрылась в облаке дорожной пыли, он вдруг почувствовал, что вот сейчас с отцом простился наверняка он навсегда.

В тот же вечер, в библиотеке, он встретился с Александром. Увидев его, молодой человек обрадовался, подошёл и тут же начал с ним разговор. Алексея с одной стороны удивляла такая любезность и была приятна, но чаще он испытывал раздражение, потому что Александр взял манеры прилепляться к нему с расспросами и разговорами в те моменты, когда он бывал занят или спешил.

«Ну у него-то дел нет..когда отец не видит, слоняется без дела..чешет языком да другим работать мешает.»

—Я слышал, к вам приезжал отец? - он прислонился к столу, за которым сидел Аракчеев и, уперевшись ладонями и поясницей в стол,вытянул, скрестив, ноги.- Воображаю, как он гордится вами!

Алексей оглядел возвышающегося над его столом молодого царевича, который смотрел на него с самой приветливой улыбкой и неожиданно для самого себя ответил:

—Увы, здесь Ваше Высочество заблуждается. Мой отец мной совсем не так доволен, как я мечтал. Признаюсь Вам искренне: чтобы я не делал, он во всем найдёт изъян.

Александр перестал улыбаться, опустил глаза и было видно, что он смутился. Он даже сменил эту развязную позу и отошёл от его стола, убрав с него свой зад.

—Вы удивили меня. Впрочем, мне это знакомо…но простите тут мое недоумение. Не понимаю, как можно тут быть вами недовольным. Вы совершенство…

Алексей при этих словах вспыхнул, что бывало с ним не часто, опустил глаза и начал бормотать какие-то полуоправдания, полублагодарности, чувствуя при этом себя едва ли не кислым фруктом, которое только что залили горячим шоколадом. И ему теперь стало так сладко и тепло…

На следующий же день приключалась неприятность, всех сильно пугавшая. Во время очередных учений в поле одно из ядер взорвалось не долетев до цели, и разорвавшись, подняло столп земли и пыли. Алексей, стоявший ближе всех, не успел вовремя лечь на землю и крошки чернозема попали ему в глаза. Ужас, который он испытал в первые несколько секунд, когда ему почудилось, что он ослеп, не передать словами. Он не смог даже закричать и просто упал на колени, закрыв лицо руками и задыхаясь, чувствуя такую резь в глазах, что даже не мог заплакать.

Первым, кто подбежал к нему, был Александр. Алексей не видел его из-за пелена застлавшей глаза, но сразу же узнал знакомый мягкий и приятный голос, и почувствовал прикосновение его рук, которые помогли подняться.

«Какой кошмар! Вы целы? Вас не задело? Давайте я вам помогу..»

Алексей ухватился за его руку и опираясь на неё смог кое-как дойти до роты, где к нему тут же бросился император и отправил его в лазарет в сопровождении двух солдат. И Алексею внезапно стало страшно и захотелось попросить Александра пойти с ним тоже. Он вспомнил слова отца о том, что его не любят и в голову закралась мысль, что все было подстроено, и взрывом подчиненные хотели сейчас его убить. Он вспоминал, как страшный сон, кадетский корпус..лестничный пролёт..и камень расколовшийся о мрамор пола. Камень он то же, что ядро…Его убить хотели…!

И Алексей неприлично долго не отпускал руку царевича, с беспомощностью и страхом закрыв лицо рукой и повторял:

«Ваше Высочество…Ваше Высочество..»

В лазарете ему промыли глаза, наложили повязку и оставили на всю ночь. Утром зрение вернулось, но один глаз сильно воспалился, да так что он не мог его открыть, так что решено было его оставить ещё на сутки. И какова же была его радость, когда ближе к полудню Александр навестил его, справляясь о его здоровье.

«Государь ужасно о Вас тревожиться! Может быть, Ваш что-то надо?»- сочувственно произнёс он, на что Алексей ответил с самым несчастным видом, что ему уж ничего не надо, но само внимание к нему со стороны государя и с его, для него есть великое лекарство.

Александр посидел у него недолго и скоро ушёл, но его приход произвёл на Алексея впечатление сильнее чем он ожидал. Он,вдруг, подумал, что никто и никогда не жалел его вот так,не говорил с ним ласково, при этом ничего не требуя взамен, и когда на следующее утро врач заявил, что опасность миновала, и он может покинуть лазарет, то ему захотелось тут полежать и поболеть подольше. Чтобы Александр ещё раз вот так к нему пришел.

***

—Ты что так миндальничаешь с Аракчеевым? Просто смех..ты его боишься или что?

Когда Константин по дороге обратно в Царское село задал брату этот вопрос, Александр, евший яблоко, поперхнулся.

—Я? А что я делаю!?- он возмутился.

—Не знаю. Будь ты девкой, я бы сказал, что ты кокетничаешь с ним. Строишь глазки. Как будто бы пытаешь ему зачем-то понравится. Очень смешно.

Александр тут же начал спорить и доказывать, что тот какую-то чушь несёт.

—Нет, я заметил. У тебя даже голос меняется..и походка..ты прям из кожи лезешь вон..- задумчиво сказал Костя.- Я раскусил тебя, Саша.

—Раскусил?

—Ты знаешь, что Аракчеев у отца любимец. И через него надеешься одобрение получить. Ты перед ним красуешься. И пользуешься тем, что ты царевич и он тебе слова грубого сказать не может. Всем может, а тебе нет. Подлиза. Но я тебе вот что скажу. Будешь с Аракчеевым водиться, тебя побьют однажды.

Александр редко обижался на Константина за грубые слова, но тут обиделся. Отвернулся к окну, выбросил яблоко, надулся и замолчал.

Он вспомнил утреннюю сцену сегодня на плацу после вахтпарада. Отец уже ушёл, и Александр увидел, как неподалёку Аракчеев наказывает прилюдно за что-то обер-офицера, заставляя парня отжиматься, встав руками прямо в лужу возле его ног. Сцена была отвратительна. Александру ужасно жалко было офицера, и он подумал, как ужасен Аракчеев, но вместе с тем что-то в этом зрелище привлекло его внимание, и он не мог перестать смотреть. Он видел как несчастный парень поднял глаза и в них появилось выражение мольбы. Александр тут же отвернулся. Что он мог сделать?

Потом, чуть позже, забираясь на свою лошадь, он неловко встал ногой в стремя, зацепился и упал, больно ударившись спиной. Уже сидевший на лошади отец при этом раздражённо крикнул:

—Упасть с лошади, не успев залезть! Ваше Высочество, вы часом не пьяны?

Александр весь покраснел и тут услышал:

—Позвольте, я помогу!

Аракчеев появился неожиданно и одним рывком понял его с земли, отряхнул мундир, и так же ловко подсадил на лошадь.

Все произошло невероятно быстро, но больше всего Александра потрясло, когда Аракчеев, усадив его на лошадь, вдруг,его руку поднёс к своим губам и коснулся легким поцелуем. Он руку целовал его отцу, но чтоб ему…И Александру стало неловко от того, что вот он видел эту сцену унижения и теперь позволил руку целовать себе. Вместо того чтобы этой вот рукой этого мерзавца стукнуть хорошенько.

И главное, что эту сцену видели другие и видел Костя. И вот теперь значит он решил такое…

—Как будто ты сам ему не подражаешь,- холодно произнёс он, обращаясь к Косте.-Ты Аракчеев номер два! На всех орешь и сыплешь тумаками.

—Кто я и кто Аракчеев..- фыркнул брат.- А что до тумаков…то я бы с большим удовольствием дал бы их Аракчееву.

—Ну так иди и дай…я посмотрю на это..- усмехнулся Александр.

Костя показал ему кулак и отвернулся.

***

Ночью Александр, лёжа в кровати, никак не мог уснуть и переворачивался раз десять с боку на бок. И в десятый раз прокручивал в голове вновь ту сцену сегодня на плацу. Как в напряжении дрожали руки офицера, с губ капала слюна и широкая спина мучительно изгибалась.

«Гляди-ка… как отклячил зад…ты баба что ли? Кому подставился?» - насмешливо-язвительный голос Аракчеева и хохот остальных.

Александр сбросил одеяло, встал на пол, примерился и опустился сначала на колени, потом вперед ладонями уперся в пол и несколько раз медленно отжался. Первые пять раз вышли легко, а на шестом руки, непривычные к таким нагрузкам, заныли, мыщцы напряглись. Продолжая отжиматься, он про себя считал и когда на пятнадцатом разе со стоном опустился на пол, почувствовал разочарование и злость. Тот парень отжался тридцать раз, а он пятнадцать. Конечно, никто его так не заставит и не будет проверять, но..

Александр лег в постель обратно. Он чувствовал будто все в нем натянули, как будто бы его тело набили чем-то изнутри.. оно, недовольное сейчас такой нагрузкой, требовало вознаграждения. И он знал какого.

Он неуверенно, как будто кто-то мог увидеть,просунул руку под одеяло и до себя дотронулся. Пристыженный в свое время Простасовым за это «баловство», Александр привык считать самоудовлетворение чем-то очень стыдным и хуже всего было то, что, так считая, он все равно продолжал этим заниматься, и в один период почти что каждый день…а иногда и несколько раз в день. За этим однажды и застал его…

Почти изжитый из памяти образ вновь возник перед глазами. И Александр с мучительным наслаждением вспомнил их встречи с Его Сиятельством и то удовольствие..за которое себя потом был готов проклясть.

«Ваша чувственность..будет вашей силой..С такой…внешностью..фигурой и лицом..вы будете получать любовь и удовольствие когда захотите..- он ощущает прикосновение горячих губ к шее и ладонь, поглаживающую его живот. И ему невыносимо хочется чтобы эта ладонь спустилась ниже и дотронулась..чтобы его коснулась там..

Александр накрылся одеялом с головой, как будто из стыда и сначала неуверенно-осторожными , но потом все более резкими движениями стал проходиться сомкнутой ладонью по члену, который по мере его движений становился все более твёрдым. И Александра возбуждало, как тот вздымался вверх, такой горячий и будто бы в нем сейчас был весь центр его тела, все что стянуло изнутри сейчас стремилось найти выход…там.. Он ощущал, как щеки горят жаром стыда, и даже стыд и тот заводил его и с мучительным бесстыдством он выгибался сам навстречу своей руке,кусал губы, скользил другой ладонью по груди, по шее, поглаживая. В какой-то момент он убирал руки, отбросил одеяло и так лежал подставившись весь темноте и воображая, как кто-то смотрит на него и хочет..

Он не понимал даже о чем он думал, ни одна фантазия не удерживалась в голове дольше мгновения…Он снова был там… в кромешной темноте его старой спальни, где тихий мужской голос страстно ему шептал…а руки помогали, направляли..

Он снова начал себя ласкать и тихо постанывать, двигая рукой все чаще и сильнее. Перед глазами внезапно возник тот образ с отжимающимся офицером. Его затылок..плечи..спина..бедра..ноги.

Так напряжено, но не до конца..должно быть… еще больше..до предела..для него…

Где-то уголком сознания он понял, что это странно…зачем он думает..ветер..дождь и страшный плац.. И Аракчеев в своем плаще..целует руку..руку..

Александр громко застонал и излился себе в руку, машинально зажав себе же рот другой. Как зажимал ему рот его Сиятельство..

Несколько секунд он так лежал, потрясённый,успокаиваясь. Вытер руку и живот простыней,скатал ее и брезгливо от себя отбросил.

Он чувствовал себя довольно странно. Облегчение он как будто получил, но удовлетворения почему-то не было. Может быть сходить сейчас к Катерине? Он вспомнил потом про ту служанку, которая убирала в комнате у Елизаветы, и как она наклонилась взбивая подушки..и ее грудь..потом еще про ту девушку, с которой он обнимался в комнате у Кости..но он тогда выпил вина, и сейчас не был уверен, что она красива..Еще было две фрейлины, которые ему явно оказывали знаки внимания, но одна из них ему внешне не очень нравилась, другая, кажется, была обручена.

Катя сказала : приходи в любое время. Сейчас ему и хотелось вроде бы быть с ней, но прежде потому, что было снова стыдно, что он занимался рукоблудием и при этом думал о таких странных вещах. Он пытался понять, нравится ли ему сама Екатерина Васильевна или нет, и не мог определиться. И все же он даже встал и начал одеваться, но потом засомневался и снова лёг. Неловко как-то да и лень идти теперь в другое крыло к фрейлине среди ночи. И что он скажет ей? А если она его не впустит? И она опять начнёт с ним говорить про Лизу..а это хуже всего. Этого он совершенно не мог выносить.

«Нет, не пойду сейчас. А завтра вечером, если не станет легче, пошлю записку и к ней приду сразу и на всю ночь».

Успокоившись на этом, Александр завернулся в одеяло, уткнул лицо в подушку и спокойно теперь

уснул.

========== 20. ==========

1796

«…помнишь ли ты соседей наших, Нащековых, что жили ближе к реке? Нынешним летом Порфирий Никитьевичь преставился, и оставил вдову с двумя дочерьми. За хозяйством теперь у них смотреть некому. Видела я на днях дочь их младшую,Варвару. Вот уж красавицей выросла девица! Восемнадцатый год ей пошёл. И подумала я: вот бы такую невесту моему Алеше! Семья у них небогатая,но приличная очень и набожная. Обе дочери по хозяйству во всем помогают и…

…ты бы приехал нас навестить и сам посмотрел бы. Тебе хорошая пара и они за счастье сочтут. То что незнатные - это даже и хорошо, будут нам благодарны ибо лучшую партию им не составить…»

Алексей пробежался ещё раз глазами по письму, полученному от матери утром и усмехнулся. Лежавшая на узкой койке молодая, пышногрудая брюнетка с чрезмерно ярким и смазавшимся после сна макияжем зевнула.

—Уходишь что ли уже?- сонно пробормотала она, вытягиваясь под простыней голое, белое тело.

Алексей сидел рядом, в наполовину застегнутом мундире, и изо всех сил сам старался побороть зевоту. На часах было почти пять утра, а ему нужно было прибыть в Гатчину не позднее восьми.

—Да. Пора. Я сюда положил..- он показал на выщербленную низкую тумбу, где лежали деньги. —Не потеряй, как в прошлый раз.

—Ой, да ладно…не жалко мне..- она улыбнулась. - Я ж тебе говорила, что ты можешь и не платить.

Алексей спрятал письмо и в некоторой задумчивости посмотрел на девушку. Звали ту Верой, и она, как и прочие дамы, которых Алексей посещал, была проституткой, но выгодно выделялась на фоне других. Во-первых, была чистоплотной и на улицах не работала, принимая клиентов только по «рекомендациям», и у себя - в маленькой, но все же отдельной и приличного вида комнате. Во-вторых, проявила к Алексею симпатию, ждала его и к его визитам готовилась. В-третьих, в постели была горяча невероятно, в отличие от большинства шлюх, которые хоть за технику брали, но чаще были бревно на бревне. Очень скоро Верушка для Алексея перешла в разряд кого-то вроде постоянной любовницы, которую он посещал каждый раз по приезду в Санкт-Петербург. С ней не нужно было разводить политесов, кривляться в ухаживаниях и Алексей с удовольствием у неё отдыхал.

—Мать прислала письмо. Подобрала мне невесту..- он искоса глянул на лицо девушки, стараясь подметить реакцию. Ему показалось, что на нем возникло выражение смутной тревоги.

—Что, охота жениться ? Жаль…- вздохнула она.

—Да не то чтоб охота. Но в некоторых делах без жены неудобно. По хозяйству, опять же. У меня совсем ведь нет времени ни на что..

—Понятно..- она расплылась в улыбке.- Хочешь чтоб дома тебя ждал вкусный и ужин, чистота и порядок. Но так это ж и без жены можно..жену ведь тоже обслуживать надо. Содержать, делать подарки там всякие..

Алексей мысленно согласился со справедливостью этих слов. Жениться он не хотел, но иной раз, вставая в ледяной комнате в четыре утра, одевая непросохший мундир и спеша в караул даже без завтрака, он думал и боялся, что так и пройдёт вся его жизнь. И никого рядом, кто бы хоть кружку кипятка бы налил или вот заболей он, чтобы ухаживал. Но Вера права, жена это издержки большие. И если он жениться хоть бы на этой Нащековой, придётся же везти ее в Петербург. И начнёт тут под местную моду запрашивать себе ещё туалеты..С другой стороны, ходить только лишь к проституткам по-своему было тоже накладно, да и в глубине души все равно брезговал он-нахватаешь заразы. Вот бы ему такую девку найти, которая все эти услуги для него совмещала, но так чтоб можно было на ней не жениться..

—Вера, а не хочешь пойти ко мне…ну скажем..- он искал подходящее слово, не решаясь произнести тут прямо «прислуга». - Будешь жить у меня и за мой счёт полностью. Вести хозяйство и все остальное. Если денег все равно брать не хочешь. А все же пришлась ты мне по душе..

Вера задумчиво почесала растрёпанный затылок. Алексей знал, что в глубине души каждая шлюха мечтает выйти замуж за приличного человека, ну или хотя бы найти себе покровителя, и перестать мотаться по чужим койкам.

—Это в Гатчину что ль с тобой ехать? Ну от чего б не пойти…-она чуть наморщила нос. - Только обещай, что морду бить мне не будешь. Даже по пьяни. Я этого прям не терплю..а то вон Машка,подруга моя, поехала так к одну офицеру из ваших..сожительницей. Так он как нажрется, мордует ее и нос сломал и…

—Я не пью. Бить не буду - могу дать тебе слово. Но если будешь лениться или языком болтать - выгоню без разговоров. А так, если согласна, то и собирайся. Вместе поедем. Жить будешь в комнате для прислуги и называться кухаркой…а ночевать можешь - ко мне приходить.

Вера просветлела и тут же слетела с кровати, начав одеваться. Алексей не мог не засмеяться, глядя на эту практичную суету и очень довольный, что так удобно разрешил для себя дело.

—Да ты погоди одеваться…успеешь.. - он подошел к ней и, обхватив за талию, потащил опять на кровать.

***

—Ваше Высочество…

Александр чувствовал прохладное прикосновение кончиков пальцев к подбородку, щеке и чуть улыбнулся.

Катерина видела, что он проснулся, но приотворяется спящим и тихонько его потрясла.- Уже девять утра. Вы просили разбудить..

Александр нехотя приоткрыл глаза и увидел перед собой улыбающееся женское лицо и уголок обнаженного плеча. Он медленно перевернулся на бок и обняв девушку, придвинул к себе, зарываясь поцелуем ей в шею и вдыхая цветочный запах мягких волос. Она попыталась шутливо освободиться и с тихим смехом говорила, что «Саша, хватит уже», но тут же пылко начала отвечать на его поцелуи и с видимым удовольствием откинулась на спину, давая овладеть собой еще раз.

Она притворно возмущалась, что ему «всегда мало» и что ни один мужчина не делал с ней это по пять раз подряд. Возможно, это был комплимент, но Александр услышал прежде всего «ни один мужчина ее». И он который по счету? Десятый?

Впрочем, он уже принял решение, что пора бы все это совсем прекратить. Вчера ему стало известно, что помимо него спальню Екатерины Васильевны посещает ещё кое-кто из придворных, и это вызывало чувство легкой брезгливости.

—Вот, теперь я проснулся…- Александр сидел на разобранной кровати и застегивал манжеты рубашки. Катя обвила его сзади руками за талию и прислонилась головой к спине.

—Я знаю, вы не хотите говорить об этом..но все же я друг вам..может быть, я смогу чем-то помочь…- она провела рукой по его волосам. - Расскажите, что у вас такое с женой…приключилось. Я сама женщина, я могу дать совет.

Он тут же ощутил раздражение и уже в который раз ответил, что не будет обсуждать с ней эту тему и подумал при этом, что его подозрения все больше и больше теперь подтверждаются.

«Императрица ее подговорила разведать об этом…знает про нас..господи, и как ей только не стыдно…»

Он развернулся в пол-оборота и посмотрел на Катю. В ярком утреннем свете она была не так хороша, как в полумраке ночи. Были видны изъяны уже не такой юной кожи, и даже немного морщинок у глаз. Тело, которое так его привлекало в начале, трогать было приятно, но уже не хотелось рассматривать.

—Я ведь желаю только помочь..простите. Мне подумалось, что вам бы хотелось наладить с ней отношения.

«Вот шлюха бесстыжая,-с иронией подумал он -Еще наглость имеет вообще со мной О НЕЙ говорить.»

А вслух сказал:

—Нечего налаживать. У нас все хорошо.

—Тогда почему вы сейчас здесь, у меня, а не с ней?..

—Я слишком ее уважаю.

—Чтобы проводить с ней ночи? А меня, значит, не уважаете…-она улыбнулась.

—Чтобы говорить о ней с тобой.-Александр запустил пятерню в распущенные русые волосы и чуть оттянул, гладя другой рукой ее щеку и шею и смотря прямо в глаза.

—Тебя императрица опять подослала? Забота о моем браке? Так ты ей скажи, что не надо было тебя ко мне посылать..это ты меня развратила.

—Простите, я больше не буду…- она улыбнулась и поцеловала его ладонь-сначала запястье, туго обхваченное манжетом, потом внутреннюю стону ладони и слегка обхватила губами указательный палец. Молодой человек чуть оттянул ей рот, раскрывая пошире и просовывая этот палец ей между зубов, забираясь внутрь. Он не видел сейчас, с утра, в этом жесте уже ничего эротического и подумал только, что у Кати зубы все же чрезмерно большие.

«Нет, я все же к ней не приду больше..»

Он убрал из ее рта свою руку и в этот момент в дверь комнаты постучали тихо. Катя быстро накинула халат и подойдя к двери, многозначительно посмотрела на Александра. Тот пожал плечами, как бы говоря «не собираюсь я прятаться». Катерина приоткрыла дверь.

—Мой брат здесь?- услышал он голос Кости.- Если у тебя, позови его, срочное дело.

Александр встал и сам быстро подошёл к двери, открывая ее и впуская в комнату Константина. Тот выглядел взволнованным и даже как будто испуганным.

—У матушки роды начались. Велено в Гатчину ехать. Императрица только туда выехала.

Сперва Александр не понял, в чем дело и какая тут связь. Если у их матери начались роды, то при чем тут они? И зачем в Гатчину выехала бабушка? А потом недоумение его сменилось испугом.

—Да, там все не гладко. Отец просил нас приехать…- словно прочитав его мысли, сказал Константин.- Я тебя обыскался, а ты тут..опять махался полночи. Тебя Елизавета тоже искала.

Через несколько минут они оба быстро шли по коридорам дворца, и Александр говорил что-то вслух, чтобы просто не молчать и не думать. Роды? Но ведь это не опасно для жизни их матери? Ведь она уже столько рожала..и с ней ведь врачи. И отец…и…ничего тут плохого быть не может. Внезапно в голове его пронеслась череда ассоциаций…он вспомнил сегодняшнюю ночь с Катей, как все было, и если она, вдруг, от него забеременеет, и подумал о матери и об отце и что,неужели, и между ними все это бывает? То есть он это, конечно, все понимал, но в голове никак не могло уложить, чтобы его мать…вот как Катя..Господи, и он ещё ей в рот пальцы совал..и ещё этими пальцами трогал..

—Ты что?- они остановились посреди зала и Костя с недоумением посмотрел на брата.

—Тошнит. Ты иди..я сейчас тебя догоню…

Александр бросился в туалет, но внезапно приступ дурноты прошёл так же внезапно как и случился. Он зашел к Лизе, которая была уже готова к поездке. Жена не спросила, где он был этой ночью. Где вообще он бывает по ночам иногда…И ему захотелось, чтобы спросила. Он бы соврал ей, конечно, но все же…

Александр смотрел как она надевает свою маленькую изящную шляпку и поправляет быстро у зеркала волосы. Перламутрового цвета лёгкое платье-туника невероятно ей шло, подчеркивая плавные изгибы угадывавшейся под платьем красивой, приобретшей все более женственные формы фигуры. На Катерину он смотреть не хотел, а на Лизу сейчас смотреть мог бы вечно.

—Саша, нас ждут уже..!- она прошла мимо него, дернув за рукав камзола.

Остаток дня прошёл как в тумане. Они прибыли в Гатчину днем, а роды начались еще ночью. Императрица была в комнате матери, на дверь которой Александр поглядывал с ужасом. Время от времени оттуда доносились такие странные, страшные звуки, словно человека пытают. Отец был в кабинете. Бледный, напряжённый он вздрагивал от каждого шага за дверью и звука. Павел обрадовался, увидев его, насколько вообще мог испытывать радость. Взял за руку и усадив рядом с собой, стал говорить, успокаивая, но больше себя.

—Это тяжело, да…когда у тебя родится ребенок, ты поймешь..это огромное счастье, но это счастье надо выстрадать.. и прежде чем его испытать, пройти через ад..-он держал его руку в своих горячих и влажных ладонях и крепко сжимал, даже этого не замечая, делая больно.

Александр, который до этого ни разу не присутствовал при рождении своих младших сестер теперь был еще больше напуган. Шли часы, а ситуация, как будто бы не улучшалась. Он видел врача, который тихо разговаривал о чем-то с отцом в стороне и слышал, как тот произнес: ..опасность для жизни..очень крупный ребенок…

Опасность для жизни? Александр на секунду представил, что мама умрет, потому что этот ребенок разорвет ее изнутри,и на него вновь накатил приступ дурноты.

Он не выдержал, вышел на улицу и пошел в сторону парка и там ходил быстрым шагам по погружающимся в сумрак аллеям. Ему твердо казалось, что происходит что-то ужасное, а не важное и великое.

Он гулял так около часа, а когда возвращался, то на первом этаже, в холле встретил Аракчеева, который куда-то спешил с кипой документов. Увидев Александра, он остановился поздоровался и Александр уцепился за эту возможность с ним говорить, чтобы не подниматься туда.

—У вас есть братья и сестры?

—Есть младший брат и сестра.

—Только двое..а у меняможет быть будет еще один брат..

—Так у родителей детей много рождалось. Умерли. Некоторых я не успел даже увидеть.

Аракчеев стоял и было видно, что ему тяжело держать эту кипу бумаг и Александр, хоть тема разговора ему уже и не нравилась, предложил свою помощь. Ему действительно захотелось уйти отсюда куда-нибудь хоть бы и с этим неприятным человеком, но который сейчас внушал ему больше спокойствия чем все, кто был наверху.

Аракчеев не успел ответить. Приглушенный женский крик донесся со второго этажа и отличался от прежних своей страшной пронзительностью. Молодые люди одновременно посмотрела наверх и Александр прошептал: Господи…какой ужас..

—Ваше Высочество, вы идите..я сам..

Он наверху. В гостиной все почему-то стояли, кроме отца. Тот сидел, закрыв руками лицо,как будто бы плача, и его вид привел Александра в ужас.

Умерла? Она умерла?!

Елизавета, Костя, двое старших сестер, графиня Ливен и высокий седовласый мужчина, кажется доктор..

Он вошел и все на него посмотрели, а потом разом взглянули на дверь комнаты матери, которая открылась. Из комнаты, держа на руках сверток с младенцем, вышла императрица. Александру она показалась,вдруг, очень старой - седые волосы были небрежно причесаны, контур лица сильно обвис,ее большое грузное тело раньше не казалось неповоротливым, а сейчас в нем ощущалась тяжесть и даже какая-то немощь. Императрица двигалась как будто с трудом и даже эта приятная ноша была тяжела.

—У тебя сын, -она улыбнулась и посмотрела на Павла, который тут же резко вскочил.

—Сын..? - взгляд его, полный тревоги и страха метнулся в сторону спальни.

—Жива-жива наша матушка..тяжко пришлось ей..но оно того стоило..ну, иди к ней!

Павел быстро прошел в сторону спальни, остановился на миг и взглянул на младенца у матери на руках. Потом толкнул дверь и вошел в комнату.

Продолжая улыбаться, императрица двинулась, проходя мимо всех к Александра и к его изумлению…протянула ребенка ему со словами «вот…твой брат..»

Молодой человек взял плотный, спеленутый кулек, из которого на него глянуло нечто красноватое и сморщенное, почти что без глаз и испытал отвращение. Он не понимал, почему должен держать ЕГО на руках и почему на него так странно все смотрят.

—Дождусь ли я правнуков, Саша? - мягко спросила она, когда Александр вернул ей ребенка. Екатерина многозначительно глянула в сторону смущенно сидевшей в уголке Елизаветы, которая держала на коленях и нервно сжимала свою шляпку.

Что?Правнуков? Чтобы она..

Он снова подумал о Кате и о том, как она спросила его об их отношениях с Лизой. Ребенка..все ждут их ребенка…она не отстанет..сколько можно ей врать, что они с женой очень стараются…

Он не хочет детей.

Александр поднял глаза и посмотрел в лицо бабушки. И ничего не ответил.

========== 21. ==========

*** Бессонница…уж третий день не даёт покоя. Говорят, так можно и с ума сойти.

Алексей перевернулся на бок и локтем подвинул сопящую рядом Веру. Он ей завидовал - дрыхнет и все ей нипочем. Только место в кровати занимает. Все же надо погнать ее спать к себе в каморку. Не слишком ли много чести, все же не жена ему, чтобы делить кровать.

Днём работа не даёт минуточки покоя, но ночью мысли выедают мозг. Алексей ночи ненавидит, потому что ночью от себя ему не деться.

Три часа…

Он встал с кровати, зажег свечу, достал из комода бутылку с вишневой наливкой матери, стакан и сел за стол. Сейчас он выпьет, быстро захмелеет и уснёт…Налив себе полстакана, отхлебнул и стал смотреть в окно. Сквозь пелену не то дождя не то снега, на улице мелькали огоньки караульных факелов. Ноябрь темно-синий. Холодный, грязный, чахоточный, сырой. Даже здесь, в комнате, где весь вечер топилась печка, под утро холодно и от этой проклятой сырости его не оставляет кашель. Что если у него чахотка и он здесь же скоро от неё помрет?

На прошлой неделе пришло письмо из дома с просьбой приехать побыстрее. Мать писала, что отец болен тяжело и хочет увидеть сына. Алексей бросился к Павлу и получил отпуск и благословение навестить родителей. Он ехал как только мог быстро, и все время думал: только б…не успеть. А когда приехал..увидел открытые ворота, двор, людей и повозку с гробом. Отец умер, и приехал Алексей к похоронам. Отпевание в церкви, кладбище, поминки, гости, - все прошло как во сне. Его потрясло, что мать не проронила ни слезинки, а когда остались они вечером наедине, усадила его за стол, на место, где обычно сидел отец, обняла его, поцеловала и прошептала: «Теперь ты глава семьи, Алеша!»

А он смотрел на одиноко лежавшую курительную трубку на окне и думал о том, что отцу она уж не нужна. Он плакал,а о чем - и сам не знал. Он не хотел встречаться с отцом при жизни, теперь же, когда его не стало - сожалел и вспоминал последнюю их встречу. Как он тогда спешил проводить его с этим чемоданом и раздражался и обижен был, что отец усилий его не ценит. Ведь он старался для него. Теперь ему для кого стараться? Кому доказывать, что он достоин похвалы? Куда и для чего стремиться? Он с этими чувствами возвратился в Гатчину, где вдруг и служба его стала ему в тягость. Он начал подумывать, чтобы вернуться домой, в Гарусово и там быть может и правда осесть, жениться, завести детей..теперь-то здесь кому он нужен? Четвёртый год уже живет и света белого не видит с одной работой. Отец был прав: куда он и со свиным рылом в калачный ряд..

Внезапно раздался громкий стук в дверь. Удивленный, кто может явиться к нему в столь ранний час и с каким известием, Алексей подошел к двери, повернул ключ в замке и приоткрыл. На лестнице, в одном мундире, без пальто, стоял князь Александр Павлович.

—Ваше Высочество? - изумленно воскликнул Алексей. - Что стряслось? Откуда здесь..

А Александр схватил его за воротник и, прижав к себе, жутко прошептал в лицо: «Алеша..отец умер..»

Алексей вздрогнул и проснулся, едва не упав с табурета. Заснул и не заметил, сидя за столом. Подошёл к двери, открыл - за дверью никого не оказалось. Молодой человек перекрестился и выдохнул. Присниться же такая жуть..

На улице уже светало. Алексей оделся, вскипятил воды, умылся и глянул в зеркало над умывальником…Лицо! Его лицо было таким жутким, сморщенным и старым, что он и не узнал себя. Отпрянул в испуге, протер глаза. Нет, Господи..почудилось..или и правда сходит он с ума? Уж сон от яви отличить не может. А если засыпает, так снится ему кошмар.

Проснулась Вера. Зашуршала, поднялась, печь затопила и начала его ругать, что он вот уже в такую рань собрался и даже не поел.

«Господа все уехали в Петербург..контроля никакого. Куда собрался в шесть утра?”

Павел уехал. Теперь он тут за старшего..Не важно на месте ли хозяин Гатчины - тут все должно работать, как часы. Но отчего он теперь в таком волнении странном? Как будто чего-то ждёт…аж внутри все сжалось.

«Смотри холод какой..все окна в инее..и ты совсем продрог..-она присела снова на кровать и руку положила рядом. -Ко мне иди, погрейся…под бочок..»

Алексей ничего на это не ответил, молча взял шляпу и шинель и вышел, хлопнув дверью.

***

Сто двадцать человек шагало строем. Потом их стало больше тысячи. Люди в военной форме заполняли площадь и маршировали за рядом ряд. Звук барабанной дроби. Окрик…Сотни человек и все без лиц.

А наверху, на балконе Зимнего дворца стоит, держа в руках… платок, Аракчеев. Он взмахивает им, как дирижёр, и музыка из топота синхронно шагающих сапогов по площади, сливается в единый гул.

—На плечо!!!- хриплый окрик прозвучал, как удар хлыста.

Ружья вскинуты. Дробь барабанов стихает. На лице Аракчеева застыло выражение злобного триумфа. Губы поджаты, зрачки расширены от возбуждения, рука сжатая в кулак, обрушивается на перила балкона. Все замирает.

—На колени!!- внезапно вскрикивает он, и сотни офицеров и солдат одновременно, безропотно сгибают ноги, и с тихим звуком «шшвахх» опускаются на плац. Покорные, идеальные, красивые…

—На колени!- Александр слышит теперь свой голос. Тихий, но отчетливый.

—Ваше Высочество..- Аракчеев смотрит на него, и с лица его сходит ярость. На нем появляется покорность и смирение. Он опускает свой платок и преклоняет колени перед ним и опускает голову.

«Ах я спас от него их всех…они все мне принадлежат…- он окидывает взглядом площадь. - Я командир!»

—Ваше Высочество…-Александр открыл глаза, и затянутое облаками небо над дворцовой площадью сменилось потолком в спальне.

—Ваше Высочество!Скорее!- он слышит испуганный голос слуги.- Императрица.. без чувств..За медиком уже послали..Велели вас разбудить!

Он явственно почувствовал, как один удар как будто б пропустило сердце.

«Государыня без чувств..»

С этого момента его собственные чувства как будто притупились.Одеться, быстро отправиться к жене и разбудить ее. Потом скорее в крыло императрицы, где собиралось постепенно все больше знакомых лиц. Все на него как-то по-особенному смотрели. Как будто чего-то ждали..он знал ЧЕГО.

Александр увидел графа Салтыкова и бросился к нему, ища поддержки. Тот обнял его, но быстро отстранил и глянул как-то странно.

—Дело плохо, да?- Александр сказал это так неестественно, что ему за небрежный тон стало неловко.

—Милостив Господь…но Ваше Высочество…Саша..- в глазах графа заблестели слёзы.- Мы все готовы должны быть к худшему.

Он отвернулся и стал смотреть на дворцовую площадь за окном. Императрица Екатерина Алексеевна умирает…!

И Николай Иванович с содроганием вспоминал их с государыней вчерашний разговор. И Ее гнев, обрушившейся ему на голову. Тяжёлую одышку и лихорадочный румянец, и как сжатая в кулак рука стучала по столу.

Она узнала. Каким-то образом попала к императрице его переписка с Павлом, где он имел неосторожность (расслабился!) о Саше говорить и обо всем, о чем они условились. Кто дал наводку, он не знал, но подозревал, что здесь замешан Зубов. Быть может Саша в разговоре с ним сказал лишнее..или как-то иначе дал понять..А ведь он учил его десять раз подумать, прежде чем что-то говорить! Впрочем, теперь не важно. Теперь поздно..

—Интриган! Что ты наделал? О, я знаю, к чему вы все, все стремитесь! Через него до власти думаете все дорваться! Набить хотите свой карман..через него, через дурака…-Когда она была в волнении, в ее речи акцент проступал намного резче,- Ну ты-то, ты-то, Николай Иванович! Ты же его знаешь…ты знаешь, почему нельзя!

И Салтыков внезапно понял,что Екатерина говорит не о внуке, а о сыне. Императрице же к нему шагнула, вцепилась в плечи и затрясла.

—На твоей совести то будет! На твоей! Не мог он сам до этого дойти! Я знаю!

Из покоев государыни вышел медик, имевший хмурый вид. Он кажется никак не мог решить, стоит ли сообщить вердикт прилюдно или кому-то одному. Салтыков сделал ему жест рукой, показывая на Александра.

—Ваше Высочество! С прискорбием должен вам сообщить, что надежды нет. Если только расчитывать на чудо..- и добавил.- Вы можете войти к ней, если хотите. Но императрица без сознания, вас не увидит и не узнаёт.

Александр бросил взгляд на Салтыкова и пробормотал: «я подожду, когда отец приедет…»

Императрица умирает. Какое б было благо, если б это произошло в один момент! Но нет, смерть затянула свой приход на многие часы, не давая никому покоя. И понимая всю обреченность положения, они, все, все запертые здесь наедине с ней, должны были просто ждать.

Александр ждать не мог. Он вернулся к себе в комнаты и переоделся.

Костя тоже одел другой мундир и все смотрели на эти их мундиры, которые говорили лучше всяких слов. Александр только опасался, что откуда-то появится официальное завещание, будет вслух оглашено и его поставит перед ужасной сценой. Но Николай Иванович с этим пообещал помочь…

Когда граф Зубов увидел его, облаченного в Гатчинский мундир, лицо его болезненно скривилось, губы задрожали. Он уже воображал своё падение, воображал худшее, что ждёт его. И Александр не испытывал ни капли жалости.

—Ваше Высочество…- в ставшем выше голосе укор.

Он хочет спросить: да как вы можете? Ведь вы же обещали..

И Александр мысленно отвечал ему с презрением: я ВАМ ничего не обещал.

И граф тогда сорвался и поехал в Гатчину, в жалкой и отчаянной попытке себя спасти,первым припав к ногам того, кому он так помешать хотел добраться до престола.

Прибыли наконец-то Великий князь с княгиней, и Александр с облегчением вздохнул. Теперь отец все возьмёт здесь на себя..

Все всем стало совершенно ясно и эти лицемеры, которые его же упрекали ( как он их ненавидел!) бросились теперь к ногам наследника.

Отец был в странном настроении-взволнованный, он совмещал сейчас в себе отчаянье и нетерпение и с недоумением смотрел на всех тех, кто готов был перед ним так жалко ползать. Он первым делом, ни с кем не говоря, прошёл туда, где умирала императрица, потому что, кажется, не мог поверить сам..

Теперь они вошли все в комнату, где она лежала. Сам Александр не понимал даже, что он ощущал. В нем все смешалось: страх, отчаянье, ощущение теперь уж перед ней своей вины и вместе с этим …почему-то радость.

Конец теперь этой двойной игре, теперь все будет по-другому..теперь он…что же он? Он стоял и думал, как страшно пахнет в этой комнате лекарствами, духами и ещё чем-то непонятным, что вместе все рождало в его сознании, что так,должно быть,пахнет смерть. Императрица лежала не на кровати, а на полу, укрывая покрывалом. То что ее не смогли даже поднять и перенести туда, где подобает быть больному, произвело ещё более жуткое впечатление. Александру страшно было подходить ближе и он удивился, когда отец встал рядом с телом на колени и поцеловал лежавшую безвольно на покрывале руку. Кто-то подтолкнул его и Александр подошёл, не понимая, что должен сделать. Поклониться ей? Поцеловать? Да разве ж даже будь она в сознании все это было б нужно? И Александру начали казаться глупыми и фальшивыми все эти ритуалы, напоминающие проводы покойника по отношению к человеку, который все еще был жив.

Он так стоял возле тела, боясь дотронуться и,вдруг, императрица зашевелилась. Она открыла один глаз и посмотрела прямо на Александра, при этом рот ее, чуть съехав в сторону, исторг какой-то жуткий звук. Не выдержав, Александр сделал вид, что плачет и закрыв лицо руками, выбежал из комнаты.

Остаток дня Александр старался не отходить от отца, ни с кем не разговаривать и не оставаться сам один. Он безропотно шёл туда, куда тот велел, что-то приносил кому-то что-то говорил. Он подчинялся его воле с облегчением и думал, что ведь отец, должно быть, к этому готовился..он знает, как себя вести.

Потом, ближе к ночи, все разом кончилось, и было так ужасно. В ушах у Александра ещё долго стоял кошмарный предсмертный стон, заставивший всех содрогнуться всех, кто был не только в комнате, но и в коридоре.

Он слышал голос медика, который объявил: «кончено теперь..»

И, вдруг,отец, который все это время уверенно себя держал, в лице переменился, задрожал и, расплакавшись, выбежал из комнаты, при этом к смущению всех, перешагнув через лежавшее на полу тело матери. Эта внезапное проявление чувств не столько тронуло Александра, сколько потрясло.

«Он плачет, а почему я заплакать не могу?…»- задавался он вопросом и пришёл к тому, что слёзы эти есть слабость, которую отцу не стоило бы проявлять сейчас при всех. Разве кто-то теперь ему поверит? И тут же вспомнил, как сам он притворился, что заплакал, чтобы выйти…Но нет, отец не притворялся. Он не умеет для них играть.

И впервые, в эту секунду, Александр подумал, насколько тот не вписывается в общество этих людей, которыми ему теперь придётся управлять. Насколько он далёк здесь от всего..и мысль эта тревогой отозвалась внутри, родив вопрос: и что же теперь будет?

«Я помогу ему….я должен это сделать..»

Павел был у себя в комнате вместе с Салтыковым и Безбородко, когда Александр туда вошёл. Ему показалось, что эти трое о чем-то спорили и Николай Иванович сказал: «Ваше Величество, никак нельзя допустить, чтобы граф..»

«Я не хочу начинать правление с ареста, и к тому же он был другом моей матери и..»

Увидев Александра все замолчали и Павел с радостью протянул к сыну руки, принимая его в объятья.

—Ваше Высочество..как хорошо что вы теперь пришли! Оставьте нас, господа..- обратился он к мужчинам.

Когда Безбородко и Салтыков ушли, отец снова, в каком-то лихорадочном волнении обнял его, сегодня за день уже раз четвёртый или пятый. Глаза у него были полны слез, но на этот раз слёзы выражали не горе, а сильнейшее волнение и то, что испытывает человек, которому угрожала опасность и теперь благополучно миновала.

—Алексаша, ты….а где?

Он не успел докончить, потому что в комнату вошёл слуга и немного заикаясь обьявил, что по дворцу вот уже как полчаса носится какой-то молодой человек, по виду из Гатчинских военных и на вопросы отвечает, что прибыл по приказанию князя Павла.

—Так это Аракчеев! - воскликнул Павел.- Как я запамятовал..я ведь за ним послал..Саша, иди и встреть его и проводи ко мне. Вы двое мне теперь нужны.

Пока Алексей бегал по дворцу,пытаясь разобраться, куда ему идти, он умудрился привлечь к себе внимание сразу многих. Всклокоченный, весь взмокший от быстрой езды, испачкавшийся грязью, он вцеплялся в каждого кто проходил, и не здороваясь, требовал проводить его к князю Павлу. Слуги шарахались, не привыкшие чтобы человек, даже военный, столь грубо и нагло себя вёл. Он не смотрел кто перед ним - вельможа или лакей, и в коридорах Зимнего дворца то и дело раздавались звуки ругани.

—Ну вот оно..началось..Гатчинская грязь полезла..- граф Зубов проводил глазами Аракчеева, который пронёсся мимо них и горько усмехнулся.

—А поди ж ты..ведёт себя как дома..наслышан я об этом человеке. Аракчеев. И ежели такой вот будет вместо нас с вами при государе..- вздохнул князь Головкин.

—Ну мы посмотрим, долго ли он тут пробудет.

—Вы это о ком, Платон Александрович?- улыбнулся Головкин.

Граф Зубов сделал вид, что вопроса не услышал.

—Алексей Андреевич!

Александр перегнулся через перила лестницы и посмотрел вниз. Он услышал Аракчеева и его брань прежде, чем увидел, и внезапно испытал радость. Он вспомнил сон..

—Ваше Высочество! Слава Богу! - Алексей бросился к нему, сияя, и с лица его мгновенно сошла вся злость. Оно приобрело то кроткое и почтительное выражение, которое так нравилось Александру и которое всегда вселяло в него уверенность.

—Алексей Андреевич,- с серьёзным и даже несколько трагическим лицом произнёс, вздёрнув подбородок.- Как хорошо, что вы здесь..идемте теперь к отцу. Он ждёт нас.

========== 22. ==========

***

Александр сидел в комнате жены и как мог старался ее утешить, а Елизавета плакала, уткнувшись ему в плечо. Она держалась на удивление стойко все эти три дня до похорон и вот теперь, под вечер, уединившись в своей комнате, дала всю волю горю. Александр, который эти дни с женой едва ли виделся, чувствовал себя немного виноватым, что оставил ее и все время проводил с отцом. Теперь он,видя ее слезы, такие искренние, как будто сам полнее начал ощущать горечь утраты, которую до конца и сам не сознавал все это время.

Утешитель выходил из него теперь неважный. К тому же..разве это он должен утешать ее, а не она его?

Гладя жену по волосам и чувствуя прерывистое и частое дыхание где-то возле шеи, он почему-то вот сейчас, в такой момент неподходящий, не нашёл ничего лучше….чем начать целовать и обнимать ее и при этом весьма недвусмысленно.

—Что ты делаешь?- услышал он недоуменный голос.

Она отстранитесь и нахмурилась, а Александр, сам смущённый этим странным порывом, поспешил перевести тему.

—Лизхен, не плач, пожалуйста! Все будет хорошо!

—Не будет..Я плачу не о смерти государыни. На это божья воля. Я плачу о том, что нас ждет теперь..ведь это так ужасно!

—О чем ты? - Он в недоумении посмотрел на нее при этом порадовавшись, что она хотя бы перестала плакать.

—Твой отец..Саша..разве он подходит для этой роли? Кто угодно, но только не он!

Александр отшатнулся, пораженный этим внезапным жарким выпадом и встал, глядя на жену. Его внезапно возникшее желание близости с ней рассеялось и он удивился, что ещё минуту назад мог думать, что это возможно.

—Лиза, что ты такое говоришь? Я ушам своим не верю..- он знал, что Лиза не слишком жалует его отца, но вообразить не мог, чтобы она могла сказать ему ТАКОЕ.

—Разве не ужасно было сегодня все это..на похоронах? Разве может человек в здравом уме делать вот такое? Ведь все, все были так потрясены! А разве ты, ты не был потрясён? Тебе это все приятно было видеть?

Александр молчал. Он старался не думать о церемонии и том, что произошло сегодня. Да, он в глубине души считал, что этот поступок отца странен, неуместен, но начал злиться на жену за то, что она вслух говорила теперь это все..с какою целью? Зачем? Чего она ждёт услышать?

—Прошу тебя, не говори об этом…мне это неприятно.

—Неужели ты совсем…не сомневался?- тихо произнесла она.

—На что ты намекаешь?- холодно спросил он.- Не должен ли был я, в обход совести, перешагнуть через отца и присвоить себе корону? Вот какого мнения ты, значит, обо мне..

—Но я совсем не это, Саша..- она смутилась и расстроенно покачала головой.-Куда ты?

Он ничего не ответил и вышел из ее спальни. Его обуревало раздражение и он боялся, что если продолжит этот разговор, то скажет нечто, что ее обидит сильно, а обижать Лизу он не хотел. И все же ее слова…они были произнесены, и он не мог перестать о них думать.

Александр тут же вспомнил вечер смерти императрицы и их разговор с отцом. О, это разговор! Он возвращался к нему вновь и вновь, и вызывая в памяти детали, старался удержать чувство, возникшее тогда..

Сначала прибыл Аракчеев и они были вместе у отца и тот так хорошо с ними говорил и в конце даже соединил их руки, сказав «будьте друзьями и помогайте мне!»

Помогайте мне! Как много значит эта фраза!

А когда он позже предложил Алексею, без всякой задней мысли, свою рубашку, чтобы переодеться..Какое искреннее смущение, восторг и радость, возникли на лице у Аракчеева, и Александр удивился, что лицо это вообще может иметь столь вдохновлённый вид. Это показалось ему трогательным.

«А он, оказывается, не чужд сентиментальных чувств…» - подумалось ему и в этот момент “гатчинский призрак” уже не казался ему столь грозным. Он нашел, что когда Аракчеев не хмурит лоб, не напрягает подбородок, не сдвигает брови, а лицо его выражает радость, он даже вполне приятен внешне. И голос у него по обыкновению, когда он не бранится , тихий, с легкой хрипотцой. Он этим голосом может быть какой-то девке шепчет ласковые слова..И Александр тут же устыдился, что ход его мыслей принял такую вот направленность и подумал, что это нехорошо, что он вечно все сводит к одному…

Каким-то непостижимым образом он сам, не взирая на мрачность событий дня чувствовал себя окрылённым, как будто в предвкушении чуда. А когда, проводив Аракчеева, вновь вернулся в кабинет к отцу, то между ними состоялся откровенный разговор и никогда ещё Александр не чувствовал от отца такого…Самая нежная благодарность и воодушевление соседствовало в нем с искренней печалью. Тот был одновременно в большом горе и бесконечно счастлив, и даже эти противоречивые казалось чувства в тот момент переплетались в нем гармонично.

«Нам столько предстоит теперь сделать!»- воскликнул он и это «нам» растрогало Александра и кончилось тем,что Павел расцеловал его, даже прослезившись.

«Ты будешь мне опорой..- и добавил тот, глядя на него с какой-то надеждой.- Теперь все иначе будет.»

В это «иначе» отец вложил какой-то особый смысл, как показалось Александру. «Иначе» означало не только в государственных делах, иначе должно было стать ВСЕ между ними. Кажется, отец ясно давал ему понять, что прежнему отчуждению между ними должен наступить конец и никогда и ничего Александр не желал так сильно…по крайней мере так ему казалось в тот момент.

«Ах ну зачем он сегодня устроил эту жуткую мистерию с перезахоронение Петра..- с досадой думал он теперь.- Ведь все так было хорошо! А Лизхен права…это было жутко. И граф Орлов, который нёс корону..зачем все это, если сам он говорит, что надо отринуть прошлое и все плохое и заново начать?»

Александр снова подумал о жене и вновь ощутил это раздражение. Она сидела там и плакала, и с ним говорила как будто бы с укором. А ведь он действительно подумал в тот момент, что может быть и для них двоих теперь..могло что-то измениться. Стоило бы сделать ему ещё одну попытку..теперь даже мысль о ребёнке не казалась ему такой пугающей.

«А она взяла и все испортила..- мрачно подумал он. - Я не сомневался..а она погрузила меня теперь в сомнения..Зачем?»

***

Граф Салтыков вынужден был прервать молчание характерным покашливанием. Павел уже больше минуты сидел, уставившись куда-то в стену позади него, и как будто выпав совершенно из реальности. Они сидели вдвоём в его покоях в Зимнем дворце. Павел упорно отказывался занимать кабинет матери и посетителей принимал не в тронном зале, который всегда использовался для этих целей, а у себя в крыле. Он даже высказывал желание до коронации оставаться в Гатчинском дворце, но Николай Иванович и Александр убедили его в необходимости,как законного наследника, быть в Петербурге, там где и место императору. Они и теперь говорили о планах переезда, которые Павел надеялся воплотить со временем в строительстве нового замка в Петербурге.

На вопрос,чем не угодил ему Зимний дворец, который столько лет уже резиденция монархов, Павел ответил: «здесь слишком..женский дух..»

Салтыков не стал уточнять, что тот имеет в виду под словом «дух».

—Николай Иванович…- Павел вздрогнул и посмотрел на него. - Так стало быть..касательно графа Зубова..я все же так порешил. Бог ему судья. Пускай он едет..

—Ваше Величество, вы великодушно и благородно поступаете. Право, человек этот не заслуживает такого снисхождения..

—Не называйте меня так,- внезапно нервно бросил Павел.- Я ещё не император.

—Но сие ведь только дело времени, - улыбнулся Салтыков. - Завтра коронация и я счастлив надеятся..

—Я все помню. Не подумайте, что я забыл..- Павел взволнованно провёл рукою по лицу.- Вы все же меня знаете давно. Вы видите как я перед вами искреннен и надеюсь на такую же искренность. Было ли..то завещание императрицы? Я знать хочу.

Салтыков вздохнул. Он надеялся, что тема эта после похорон увяла. Однако теперь он начинал беспокоиться всерьёз. Павел с момента смерти Екатерины пребывал в странном состоянии. Он как будто не верил до сих пор, что трон теперь его. И радость от долгих ожиданий сменялась недоумением и недоверием. Он будто бы все время хотел дернуть кого-то за рукав, как маленький ребёнок и спросить: а вы уверены, что не здесь ошибки? Нет ловушки? Ужели все наверняка?

—Ваше…Павел Петрович… Если завещание и было, это разве важно? Ваш сын принёс вам присягу. Будь на то воля императрицы…

—Вас не поразило, как скоро он от неё открекся? - внезапно произнес тот, и весь подался к нему вперед, накрыв его руку, лежащую на подлокотнике кресла, своей.- Вам ведь известно, сколь сильно она его любила.

Теперь Салтыков смутился. Он чувствовал, что нечто в настроении Павла его смущает, теперь же понял, ЧТО.

—Что вас тревожит? Александр поступил как подсказала ему честь и совесть. Он избрал единственно тут верный путь. Я уверяю вас, что никто не оказывал на него давления.

Павел снова замолчал. Внезапно его лицо приобрело выражение, которое напугало Салтыкова. На нем возникла вдруг какая-то неприятная,чуждая его натуре даже, злая улыбка. Улыбка эта обезобразила лицо, которое ещё минуту назад было преисполнено одухотворенности, а сейчас напоминало уродливую карикатуру на самого себя. Это произошло так стремительно, что заставило графа внутренне содрогнуться. Павел же произнес едва не шепотом:

—Так вот я теперь задаюсь вопросом…не так ли скоро он отречётся от меня?

Салтыков нервно сглотнул, не зная,что и ответить не это и как бы вдруг не осторожным словом не спровоцировать у Павла приступ гнева, которым он был подвержен.

—Оставьте эти мысли. В таком момент думать о плохом!

Наваждение как будто бы прошло. Павел откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, лицо его разгладилось и он вздохнул.

—Вы правы, да…но сердце не спокойно. Не спокойно…

—Зубова отправьте поскорее…- граф потянулся за своим бокалом с вином.- И забудьте.

***

Было около трёх ночи, когда в спальню Александра тихо постучал слуга и передал ему записку. Записка была от матери, и в ней она просила сейчас же, немедленно прийти к отцу. Встревоженный, он как мог быстро оделся и прошёл в крыло родителей. Идя по пустынному дворцу мимо неподвижных караульных, он снова думал с какою целью отец за ним послал ночью и в голову ему не приходило ничего хорошего. Каждый раз, идя к нему, он испытывал невольный страх и сейчас старался побороть его, вспоминая о том, какими хорошими были все эти недели. Как добр был отец, как великодушен, как преисполнен воодушевления, которым заражал он всех вокруг, но червь внутри него шептал тихонько Александру, что это не могло теперь продлиться долго..

Мать впустила его в спальню. Она была взволнованна и выглядела усталой, но обняла его, как всегда ласково и прошептала, указав на дверь: «он там! Иди к нему..он тебя звал..»

Александр прошёл мимо на удивление не разобранной постели, толкнул дверь и очутился в кабинете, освещённом только двумя подсвечниками. Отец, одетый, в расстёгнутой и выпущенной из-за пояса рубашке, без парика, стоял на коленях перед небольшой иконой на шкафу и молился. Александр невольно замер, боясь его тревожить в такой момент. Сам процесс молитвы был таким интимным, что Александру захотелось развернуться и уйти. Он так стоял, не решаясь ничего сказать и слыша громкий шепот, потом тихонько кашлянул.

Павел резко обернулся.

—А! Это ты!- воскликнул он в каком-то возбуждении и так, не поднимаясь даже с колен, протянул к не у руку. - Иди сюда. Помолись со мной…

Александр смутился ещё больше. Не будучи религиозным, он молился только в церкви и совершенно не горел желанием делать это сейчас, но тем не менее покорно опустился рядом на колени. Отец взял его за руку и она оказалась ледяной.

«Господи, он для этого сюда меня позвал в три ночи? - в невольно раздражение подумал он.

Он украдкой взглянул на профиль рядом. Отец стоял, закрыв глаза, его лицо в обрамлении растрепанных заметно редеющих полуседых волос показалось Александру ужасно изможденным и старым. И сама фигура и рубашке беззащитной, маленькой и лишенной совершенно представительности, которую тот старался держать всегда при прочей обстановке. Казалось неправильным, что он позволяет видеть ему себя таким и Александр не хотел видеть.

—Вы посылали за мной…- тихо произнёс он.

—Я? Да, верно, посылал..- тот глубоко вздохнул.- Я хочу спросить тебя, ответь мне сейчас, перед иконой..когда мы наедине..есть ли что-то, что хотел бы ты сказать мне теперь?

—Сказать? О чем? - привычная волна страха окатила Александра, когда он почувствовал, как запястье его, как цепкий обруч, больно сжала рука.

—Желаю знать твои мысли..все..все говори мне как есть! Ничего не утаи..теперь все сказанное тобою умножь на двое в своей значимости..Алексаша..- Павел встал с колен и отпустил его руку. Взгляд его отражал блеск свечей и был жутким и блуждающим,- Мне нынче сон приснился нехороший… Я от него проснулся и стал горячо молиться, чтобы прогнать химеру..Я на тебя расчитываю теперь во всем. Ты помнишь, что ты обещал..

—У меня нет мыслей, которые я бы скрывал от вас.

Павел опустился на стул и как-то сник на нем, опустив голову.

—Держись Алексея Андреевича. Он человек честный. Он не предаст. И помни, что правда пусть и горькая лучше любой лжи.

Александр не сразу понял, что речь идёт об Аракчееве, но потом кивнул. Ему отчаянно хотелось покинуть комнату.

—Я долго ждал..- пробормотал он, а потом как будто бы очнувшись, поднял голову и посмотрев на сына, сухо бросил: Иди. Иди теперь..А нет, постой!

Он бросился к нему и перекрестил, что-то тихо прошептав, потом сказал: «Ну вот теперь иди..такой неласковый..»

Когда Александр вышел из комнаты, то к нему тут же подошла мать и взяв за руки, взволнованно спросила: ну что?

—Ему сон плохой приснился.

—Сон? Но он не ложился. Он всю ночь не спал!

Александр молчал. Он все равно не мог сказать ей..не знал, ЧТО может ей сказать. Ему хотелось скорее уйти. Уйти отсюда и вернуться к себе, закрывшись на все замки и так остаться..

—Саша, Нам нужно его оберегать..- великая княгиня прижала его руки к груди с выражением какой-то мрачной торжественности.- Столько злых людей вокруг! Ты понимаешь? А он доверчив..он так доверчив!

Александр смотрел на мать и думал невольно: Боже, как она все это выносит? Его выносит…постоянно..

Она поцеловала его и проводила к выходу, и все это время взгляд Александра невольно цеплялся за дверь соседней комнаты и ему казалось, что та откроется и выбежит отец, чтобы схватить его и что-то снова от него требовать. Но дверь была закрыта, никто не вышел и Александр с облегчением отправился к себе, надеясь, что все же сможет поспать ещё хотя бы час.

«Завтра коронация. Завтра все случится и он успокоится..нужно только ещё немного подождать..»

Уже ложась к себе в кровать и урываясь одеялом, он снова вспомнил слова отца про Аракчеева. И почувствовал внезапно нечто похожее на укол ревности.

«Он доверяет ему больше чем мне…но что такого в этом человеке..он ужасно груб и жесток. Он как дикое животное..как волк..да..волк..»

Александр не додумал эту мысль и провалился в сон.

========== 23. ==========

Парадная зала Зимнего дворца буквально искрится от великолепия украшений и драгоценностей на нарядах гостей. Они переливаются, отражая пламя свечей, и ярче всех сияет корона на голове у императора. В россыпи бриллиантов, она подобно божественному нимбу, окутывает голову ее носителя сиянием.

Александр рядом с императором. Отец, счастливый, приветствует гостей. С ним рядом стоит мать. императрица величественна, ее красивое, белое лицо так же озаряет ласковая улыбка, которой она как будто бы готова обнять здесь всех вокруг. Чуть позади, за спиной у матери,Александр замечает Екатерину Ивановну Нелидову, которая ловит его взгляд и даже чуть ему подмигивает. Конечно..она тоже здесь, но ее присутствие его ни капли не смущает. А Вот и Костя сбоку разговаривает с графом Салтыковым. Александр видит так же князя Александра Куракина. Тот стоит подле Нелидовой и ей что-то с жаром шепчет, его веселое и полное лицо сияет не меньше чем корона от восторга. И сестры - Александра, Елена, Мария и маленькая Катя с букетами живых цветов на корсажах платьев. Все четверо так трогательны и прекрасны, и сами напоминают прекрасные цветы.

Музыка, гул разговоров, смех несутся легким вихрем по залу и смешиваются в причудливый узор из звуков. Александру чудится, что он слышит разговор в противоположном углу зала - там граф Растопчин беседует с мадам Головиной. И словно в подтверждении оба к нему оборачивают головы и кланяются с приветственной улыбкой.

Кажется, они стоят так целую вечность, и его ладонь в руке Павла буквально онемела от крепкой хватки. Александр смущён, ведь это выглядит нелепо: держаться за руку с отцом, как будто б маленький ребёнок.

—Ваше Величество..позвольте…мне надо отойти..- он пробует освободить ладонь и видит тень неудовольствии на лице у Павла.

—Куда ты?

—Мне нужно отойти…душно…- кажется произнёс он, но неуверен. В голове внезапно разливается туман и Александру кажется что он вот-вот упадёт здесь в обморок. Слишком много блеска, шума, мало воздуха..!

—Сейчас? Ты нужен здесь. Терпи.

—Нет сил.. я умоляю.. на секунду..- он каким-то чудом вырывает руку и,не глядя на него, спешит вперёд, через толпу танцующих, которая любезно расступается, пропуская его вперёд.

Как плохо..все давит…тяжело.. нужно выйти на балкон..на улицу..

Внезапно гаснет свет, и зал погружается в темноту. Александр в испуге замирает. Он крутит головой, пытается сделать шаг в сторону и оборачивается.Свет вспыхнул снова. Его одинокий белый луч высвечивает только лишь пятно, а в нем знакомую фигуру. Александр видит отца, стоящего посреди пустого зала. Мать, Костя, сестры, придворные..все исчезли.

«Саша!»

Александр бежит обратно. Звук каблуков в пустом пространстве кажется ужасно громким.

Он бежит, осознавая в ужасе, что расстояние между ним и отцом не сокращается. Внезапно тишину нарушает страшный хруст, как будто что-то разломали. Александр останавливается, тяжело дыша и в ужасе.

Отец исчез.

Утром в день коронации, Александр пытался вспомнить, что за сон ему снился, и никак не мог. Он проснулся с ощущением, что видел во сне что-то плохое, и ощущение это, подобно шлейфу тяжёлых духов, преследовало его с самого пробуждения и мучило его, как если бы он забыл нечто важное.

С утра случился небольшой переполох - в одно из незапертых окон залетел голубь и стражник, не сумев изловить его, подстрелил птицу из ружья, испугав этим выстрелом всех кто был во дворце. Над головой несчастного тут же разразилась буря - Александр слышал даже из своих покоев, как отец орал на офицера. Он невольно подумал, что никто в этих стенах за эти годы не повышал вот так вот голос на человека, и ему стало не по себе, как и в день похорон. Это маленькое происшествие отравило ему настроение, и вместо радости Александр почувствовал привычный страх и был очень неловким, что не понравилось Павлу.

«Он решит, что я не рад за него..и обидится..»- в тревоге думал Александр.

Он старался держать себя бодро, но в ушах все время стояли эти крики гнева, а в голову лезли мысли о том, какое наказание получил несчастный офицер за эту вот глупость.

Сама церемония, в Успенском соборе, к счастью, прошла хорошо. Только в один момент, когда архиерей возложил на голову Павла корону, она, вдруг, показалась Александру непомерно большой для отца. На вид очень тяжелая, крупная, корона смотрелась странно на маленьком человеке, чья фигура, не смотря на пышность наряда, была довольно субтильной. И Александр не мог отделаться от ощущения, что все это действо, вся торжественность и красота обстановки и даже серьёзное и одухотворенное в этот момент лицо императора, - все напоминает какой-то странный спектакль, где отцу словно дали неподходящую роль.

После было много восторженных слов, лобызаний руки, и те, кто при жизни Екатерины нос воротили от Павла, теперь ползали перед ним на коленях, кланялись и с притворным умилением воздавали ему почести. Еще одна фальшь, на которую Александру было смотреть не приятно.

Ему так же было известно, что император в этот день подписал несколько указов о повышении,(в том числе Салтыкова и Безбородко), что он уже, щедрой рукой начал даровать милости, и Александр надеялся, что сердце его успокоится, когда теперь он сам получил то, к чему так стремился.

«Теперь все будет иначе..все пойдет по-другому..» -повторял он про себя, сказанные Павлом слова, и обязал себя этому верить.

В тот же вечер был бал, и отец был в том на редкость прекрасном, восторженном настроении, в котором умел очаровывать и Глядя на то, как любезно, с достоинством, император держит себя, Александр не мог поверить, что мог тут о чем-то тревожиться утром. Искренняя улыбка, остроумная шутка, ласковый взгляд -и против этого в памяти Александра вставало болезненно-лихорадочное в свете свечей лицо и бессвязное бормотание ..разве может это быть один человек? Нет, отец заставлял сейчас собой любоваться, и Александру начинало казаться, что весь их тот ночной разговор так же был сном.

Неожиданно, в разгар бала, к нему подошёл перепуганный лакей и дрожащим голосом сообщил, что приехал светлейший князь Зубов и «изрядно нетрезвый».

Александр опасался, что произойдет нечто подобное…значит,не зря он все это время нес в сердце дурное предчувствие и стало быть вот оно..

Он отыскал Салтыкова, и Николай Иванович, услышав, кто приехал, покачал головой.

—Зубов несомненно решил устроить здесь сцену. Очевидно, он в крайнем отчаянье. Нам нужно убедить его уехать скорее и не попасться на глаза государю..

Александр нашел взглядом отца и нашел в себе силы ему улыбнуться. Да, Зубова ни в коем случае нельзя было допускать сюда.

—Саша!- Платон Александрович бросился навстречу, но услышав сдержанное, сухое приветствие и заметив холодный взгляд, сразу осекся.

На лице графа, вспотевшем, раскрасневшимся от спиртного, возникла ухмылка. Он был одним из техлюдей, которые будучи пьяными сразу теряли свой лоск и становились пошлыми и очень развязными в манерах.

—Ваше Высочество…- он склонился, приложив руку к груди.

—Платон Александрович, что вы здесь делаете? Вы должны были уехать! -Александр взял его за локоть и отвёл в сторону. Он старался говорить мягко, но сам вид Зубова, то что он явился сюда, так рискуя, выводил его из себя. Александр общался и поддерживал добрые отношения с Зубовым по необходимости, в глубине души всегда презирая и осуждая его,как человека тщеславного, жадного и к тому же трусливого. При этом он никогда не проявлял этих чувств так, чтобы они были заметны, от того Зубов воображал его едва ли не своим другом.

—Собираюсь…в дороге…но не мог не зайти чтобы почтить память…простите..выразить почесть Павлу Петровичу…

— Я со своей стороны постарался сделать все, чтобы государь смягчился в отношении вас..Не делайте провокаций!

Зубов улыбнулся. Они стояли в коридоре достаточно близко ко входу. Мимо них проходили туда-сюда люди и император случайно точно так же мог их увидеть.

—Вы думаете, я не понимаю в полной мере той милости, которой был удостоен? Напротив! Заграничная Ссылка - это чудесное наказание..

—Платон Александрович!- подоспел Салтыков и в отличие от Александра он явно не намерен был церемониться. - Вам необходимо уйти.

—Но я всего лишь хотел поблагодарить императора! Чего вы боитесь?

—Я боюсь не за себя,а за вас..

—За меня… так вы тоже чувствуете это, Ваше Высочество? Напряжение в воздухе…как будто пол под ногами шатается…- Зубов встал на одну ногу и покачнулся, едва не упав.- Потому что сумасшедший на троне..Ах ну что вы так смотрите? Все это знают…все боятся вздохнуть. Для меня ведь все кончено.. я могу выдохнуть..

Александр почувствовал, как лицо его заливает горячая краска. Он посмотрел на Салтыкова с мольбой.

—Не искушайте судьбу. С вами обошлись великодушно. Если вы хотите устроить скандал…- угрожающе произнёс Николай Иванович, наступая на графа, так что тот был вынужден отходить шаг за шагом к стене.

—Упаси Боже…Скандал? Что вы наделали, Саша?- внезапно Зубов бросился к Александру и ухватил его за руки.- Как вы допустили, что бы ОН…ОН!

—Вы первый бросились в ноги Павлу Петровичу или память мне изменяет?- ехидно заметил Салтыков.

—Как я,по-вашему, должен был поступить? Пойти против совести и справедливости и..- Александр передернулся от отвращения, когда на него дохнуло запахом перегара.

—Против совести? Если б вы действительно заботились о благе отца, как вы это показываете, вы бы не позволили ему занять это место…даже ценой вечной потери его расположения к вам. Потому что это и есть любовь и есть жертва! ОНА понимала это и несла этот крест…никто так не может..вот он долг!- Зубов произнёс это тихо, без злости и глаза его неожиданно налились слезами. Вид у него был до того жалкий, что Александр невольно почувствовал к нему сострадание.

—Я знаю, на что вы рассчитывали. Вы думаете, что им будет легко управлять…- Зубов смотрел на Салтыкова. - Ну что же..доверить страну человеку, который собой не может управлять, это, по-вашему, стоит того..? Я ухожу.. я счастлив уехать и не видеть всего..мне жаль…мне так жаль всех нас…и даже его.. Павел Петрович!- неожиданно заорал Зубов и рванул вперед к залу, но Александр и Салтыков его удержали и оттеснили к стене.

—Что вы держите…вы не меня держите…его держать надо..кто там с ним? Мария Фёдоровна? Идите идите…

Он высвободился, одернул камзол и направился к выходу, несколько раз споткнувшись на лестнице.

—Саша, не слушайте. Это Зубов. Забудьте все,что он говорил..и пойдёмте..- Салтыков приобрёл его за плечо и повёл в зал обратно. - Погань. Его не за границу надо было..в тюрьму!

Чтобы наверняка убедиться в том, что граф покинул дворец, Александр вышел на балкон. Он видел, как Зубов, кутаясь в плащ, чуть пошатываясь,дошёл до кареты. Перед тем, как залезть в неё, он поднял голову и взглянул на дворец. Александр невольно отошёл от перил, почувствовав его взгляд. Ему показалось, что Платон Александрович произнёс что-то, а потом, вдруг, поклонился. Через мгновение он исчез внутри кареты и та тронулась, покидая дворцовую площадь. Александр продолжал так стоять ещё некоторое время, смотря как удаляется экипаж и чувствовал тяжесть в голове, как будто на неё надели железный обруч и сжимали, сжимали сильней. Внезапно на плечо ему сзади опустилась рука, он вздрогнул испуганно и обернувшись, увидел отца.

«Как давно он стоит здесь? - подумал Александр и вспомнил поклон Зубова. - Уж не ему ли тот кланялся?»

—О чем задумался? - Павел встал рядом с ним, не убирая руку с плеча и смотря на ярко освещенную площадь.

Александр хотел рассказать про визит Зубова, но что он мог тут сказать? Скажет правду о том, что тот говорил им -отец расстроится, разозлится и в нем начнёт сомневаться. А если соврёт, сказав, что граф приходил чтобы с почтением простится, может быть недоволен, что они его не пустили.

Павел выжидательно смотрел на него. Выражение лица его было спокойно, но это спокойствие - маска. Любое неосторожное слово и, кажется, лицо это, как отражение в зеркале, пойдет трещинами.

Сказать о сомнениях? О том,в чем он сам даже себе не может признаться?

—Ни о чем…- вместо этого он улыбнулся. - Там шумно. Вот вышел..подышать… постоять..

Рука с его плеча соскользнула. Павел смотрел на него и взглядом буквально ощупывал. Он как будто бы ждал чего-то ещё.

—О чем же ты разговаривал с Зубовым? - совершенно спокойно как будто спросил он.

—Ни о чем. Он был пьян и мы с Николаем Ивановичем попросили его уехать, мы решили, что его присутствие в таком виде здесь неуместно.

Павел молчал некоторое время, потом сказал:

—Полагаешь, я должен был, как советовал Салтыков, арестовать его?

Александр подумал, что в этом вопросе есть некий подвох и отец от него ждёт определённого ответа.

—Я полагаю…вы поступили с ним великодушнее, чем он ,может быть, заслуживал этого. Оставить его как и прежде невозможно…

Павел кивнул, и Александр вздохнул с облегчением, кажется, этот ответ отца вполне даже устроил. Он не слышал, покидая балкон, как Павел, выходя за ним следом, едва слышно произнёс с трагичной улыбкой:

«Как скоро…как скоро!»

—

========== 24. ==========

Комментарий к 24.

Подоплека событий - тут https://ficbook.net/readfic/10597608/27347680#part_content

1798. Год спустя.

—А что ты все же истинно думаешь об отставке Аракчеева?

Александр с удивлением посмотрел на брата, который внезапно и резко переменил тему разговора. Был редкий вечер, когда они сидели вот так, вдвоём уже который час в его покоях. Взгляд Александра упал на приоткрытую дверь кабинета. Он встал и плотней ее закрыл, после чего вернулся на своё место.

—Я думаю, что он не так виноват, как все считают.

Константин усмехнулся и опустив глаза, стал в руках вертеть серебряную табакерку, которая стояла на столе.

—На что она тебе? Ты не куришь..- и не дожидаясь ответа, продолжил, поставив ту на место:-Ты защищаешь его..я так и думал. Ну, сознайся, тебе его не достаёт.

—Не достаёт? - Александр приподнял брови в удивлении.

— Ты весь теперь, как оголенный нерв. Ты в общем-то хорошо поставил, но…но ты же видишь, что эти ставки нынче..ничего не стоят. Если даже великолепный Призрак Гатчины попал в немилость..

Братья посмотрели друг на друга и некоторое время сидели в тишине, нарушаемой лишь тиканьем часов. Александр сидел, поджав губы и смотря в окно, чувствуя ставший привычным теперь ком в горле.

—Хочешь от меня правду? Я тебе скажу..про Аракчеева..- Александр так же взял табакерку и стал рассматривать, силясь вспомнить, откуда она тут взялась.- Мне так же кое что известно, о том, как некоторые ко мне относятся. Я знаю, что и ты..и ты часто не воспринимаешь даже, что я говорю. Я здесь, как воздух..я не имею веса.

—Тогда ты скорее всем необходим..

—Аракчеев меня хотя бы слушает и слышит. И ни разу не подвёл. И я имею основания думать, что от него отделаться хотели не просто так…быть может тут и мне кто-то…желает..

Он не сказал это прямо «замышляют что-то против меня», но Костя и так все понял.

—А как на счёт того, что он скотина?

—Не больше и не меньше чем каждый тут…

—Верно одно: он не интриган и благодарная собака.

—Уж ты определись, собака он или скотина? - улыбнулся Александр и глянул на часы.- Уже поздно. Я хотел ещё зайти к Лизхен..

Константин встал и,зевнув, направился к двери. Внезапно он хлопнул себя по лбу.

—Я и забыл тебе новость рассказать…Ты знаешь, кто помер в этот понедельник?

И он назвал имя. Стоявший Александр невольно вцепился в подлокотник кресла. Как должен он среагировать? Воскликнуть «Слава Богу!» или быть может «Какая неприятность?». Ведь он не понимал даже, что почувствовал сейчас.

—Понятно, - кивнул он, рукой невольно потянувшийся куда-то к горлу.- Спасибо, что сказал.

Проводив брата, Александр дошёл до покоев жены и тихо постучал. Елизавета не спала и в детской укладывала сейчас ребёнка. Увидев Александра, она положила дочь в кроватку, и вопросительно глянула на мужа, как будто ожидая, что тот сейчас сам к ней подойдёт. Александр же продолжал стоять на пороге детской, держась за дверь и туда не заходя. Он дождался, пока Лиза сама выйдет из комнаты, и обнял ее, поцеловав в щеку.

—Лизхен, что же ты так и будешь здесь проводить все дни?

—Зачем ты спрашиваешь, если знаешь, что мое присутствие неприятно императору и императрице? - она отстранила его мягко, и отошла к окну. Александр подошёл туда к ней и взял за плечи.

—И что? И пусть! Теперь что же…не будешь больше выходить совсем? Или ты приняла решение сама себя тут запереть? Поедем завтра на пикник.. - он привычным уже жестом взял выбившийся из собранных волос маленькую вьющуюся прядку и легонько накрутил на палец. Потом кончиком этого же пальца провёл по шее Лизы сзади, немного щекоча пушок волос.

—Саша, я не понимаю, как можешь ты вот так спокойно, с улыбкой, об этом говорить и предлагать поехать на пикник. Как будто бы НИЧЕГО не происходит…!

—Чего ты боишься? Ничего не бойся..поверь мне, я знаю своего отца. Он очень скоро это позабудет все и к тебе смягчится.

«Так почему не хочешь ты смягчиться первой хотя бы уже ко мне?- вертелось у него на языке.

Чем больше теперь Елизавета замыкалась и держалась с ним отстранённо, тем сильнее ему хотелось быть лучше в ее глазах. Показать своим примером, КАК стоит себя вести. А ещё он знал, что если сейчас ее обнимет и поцелует в шею, она оттолкнёт его.

И ему хотелось сделать это, и чтобы она вот так вот оттолкнула..

—Мне это безразлично. Смягчится он или нет.

Александр чувствовал, как напряжены ее плечи и отпустил их, отойдя, стараясь изо всех сил побороть в себе вскипающую злость. Ему хотелось снова схватить жену за эти хрупкие, узкие плечи, развернуть к себе и с силой встряхнуть, крикнув:

«А обо мне ты думаешь? Из-за твоего упрямства он ещё больше злится на меня! Почему всегда я должен улаживать эти конфликты в одиночку? Я устал, устал! От всех от вас устал!»

Он ничего этого, конечно, не сказал и направился к двери, сдержанно бросив «Спокойной ночи».

У себя в покоях он ещё раз пересмотрел всю почту, в надежде обнаружить там незамеченное письмо от Алексея, и ощутил невольно разочарование, его там не найдя, и сам подивился такой своей реакции. Он ожидал, что тот будет писать к нему и просить о помощи, но теперь начал беспокоится: а не обиделся ли Аракчеев на всю эту историю настолько, что и вовсе не захочет возвращаться?

Зато он обнаружил милое письмо от одной из фрейлин, за которой ранее ухаживал и с которой в итоге провёл ночь несколько месяцев назад. Из этого письма он заключал, что девушка все эта время пребывала в ожидании «продолжения», но мысль об этом не доставило ему ни малейшей радости и он выбросил письмо в корзину. Ему не хотелось теперь никаких интрижек, не смотря на то что у него все это время не было ни с кем физической близости. Он так уставал, что почти перестал испытывать влечения, кроме одного - поспать. Поспать так долго, как возможно и так чтобы без сновидений и резких пробуждений посреди ночи.

Усталый, он лёг спать, но сон не шел к нему,как это часто теперь бывало. Внезапно он подумал о своей поездке на Валдай в конце недели и вспомнил, что где-то там, в районе Вышнего Волочка должен был располагаться дом родителей Алексея. Ведь кажется тот упоминал, что к ним поедет..

«Заехать самому? Проведать и узнать все из первых уст. Он будет рад..»

И мысль, что его внезапный приезд Аракчеева приведёт в восторг, приятно согрела изнутри.

“Хоть где-то мне будут рады..”- подумал он, и ещё подумал только, что визит этот надо будет ото всех сохранить в тайне.

Потом он снова вспомнил о Его Сиятельстве и смерти..ему хотелось бы узнать подробности. Как тот умер? От чего? Страдал ли? Хотел бы ОН, чтобы тот страдал? И прислушиваясь к себе, Александр заключил, что он бы не желал тому страданий. Более того, он обнаружил что даже и зла не держит никакого. Он совершенно все простил..и даже больше. Ему казалось, он никогда и не питал к графу настоящей неприязни.

«Он меня любил…хоть это и очень плохо..но разве же он желал мне зла? Он причинил его, но не нарочно..но это уже не важно. Все прошло.»

***

Подъезжая к Гарусово, Александр из кареты пересел на лошадь и отправил ту на станцию, с вещами и охраной, переждать. Ему не хотелось всполошить людей официальным экипажем и вообще чтобы визит его сопровождался все этой суетливой мишурой. Дом нужный он приметил ещё издалека. Крестьянин, которого Александр встретил по дороге, на вопрос, где здесь поместье Аракчеевых, ухмыльнулся и сказал «а тот что самый ладный и с большим садом. Дом маленький, а сад большой.»

Дом и прямь оказался меньше, чем Александр представлял и мало напоминал жильё помещика, но ему понравился ужасно.

«Так вот где ты вырос…»- думал он, оглядывая небольшой, но аккуратного вида и выкрашенный свежей краской дом, просторный двор со скошенной травой, видневшийся позади дома огромный сад и выложенную маленькими плитками дорожку.

Все выглядит очень скромно и сразу видно, что у хозяев денег водится немного, но как чисто, аккуратно устроено все и с заметную любовью. Александр представлял себе, где мог провести детство Аракчеев, но всегда воображал себе что-то мрачное и был приятно удивлён.

Подъехав к воротам, он невольно выпрямился в седле и постарался скрыть улыбку, которая так и вылезала на лицо.

Алексей, когда вышел и его увидел…сначала просто оторопел, не веря своим глазам, а после на его лице возникло такое выражение, что за это одно Александр был готов его любить сейчас от всего сердца.

—Ваше Высочество…! - все повторял он, помогая ему слезть с лошади и даже ту поглаживая по загривку. А потом заметил с тревогой: Вы похудели..? Не захворали часом?

—Нет, не высыпаюсь…- ответил Александр, при этом сам отметив, что Аракчеев, напротив, выглядит посвежевшим и отдохнувшим.

Алексей проводил его в дом и Александр приметил в нем тревогу. Тот был напряжен и все оглядывался по сторонам, как будто бы боялся, что гостю что-то неприличное в обстановке попадётся на глаза.

«Стыдится..и себя и дома и матери..»- подумал он и неожиданно испытал одновременно сострадание, желание утешить и вместе с тем удовлетворение. Он начал нахвалить все подряд, и говорить, как ему все нравится и видел, как слова его действуют на Аракчеева бальзамом. Он улыбается и радуется, и так непривычно Александру видеть его таким.

«Да он и вправду тут совсем другой….»- с удивлением мелькнула мысль, когда они сели за стол обедать, и Алексей начал оживленно с ним говорить, рассказывая про дом, про хозяйство, да ещё при этом все время подкладывал ему еды.

Александру показалось, что так вкусно он никогда не ел. Он наслаждался возможностью несоблюдения этикета, брал пирог и овощи руками, не клал салфетку на колени и не проносил ее каждые пять минут к губам. Он обнаружил у себя зверский аппетит и вслух хвалил хозяйку дома.

Сама же Елизавета Андреевна,сухопарая, энергичная, не старая ещё женщина в чепце, не смотря на всю свою услужливость, Александру скорее не понравилась.

«Злое у неё лицо какое…- подумал он, вспомнив лицо матери и с ним сравнив. - И вроде улыбается, а все как будто бы что-то своё там на уме..»

После обеда начало клонить в сон. Александр боролся с зевотой, но Алексей, заметив его сонливость, тут же сам предложил прилечь в его комнате.

Там же, как и везде в доме, было тепло, чисто и уютно, особенно Александру понравилась игрушка - старый, потрёпанный уже плюшевый медведь сидящий на шкафу.

—Твой?-спросил он.

Аракчеев кивнул, достал медведя, покрутил в руках.

—Уж сколько лет ему не помню. Жалко выбросить. Бывало смотрит на меня со шкафа..и как в детстве..

Александр пытался вспомнить свои игрушки и вспомнил только, как брат часто отбирал их у него и ломал, конечно, не специально, но он все равно из-за этого расстраивался и плакал. И Александру внезапно стало грустно и к глазам некстати подступили слёзы, причины которых он сам понять не мог. Он подержал в руках медведя, отдал Алексею и тот убрал его на место. Потом уложил Александра на кровать и стал заботливо укрывать пледом. То, как Алексей его касался,- почтительно, но одновременно нежно, доставило Александру странное удовольствие. Захотелось протянуть руки, обнять его за шею и так, склонив голову, уснуть. И вновь, уже второй раз за несколько минут, он проглотил ком слез, застрявший в горле, и нарочито весело сказал:

—Матушка, Алексей Андреевич..Ну это право уже лишнее..какой ты заботливый..

—Так ведь я дома.

Дома…что это такое..дома?

Александр не успел даже подумать, как уснул, едва голова коснулась подушки.

Он спал без сновидений, и впервые за долгое время, как мечтал, и проснулся отдохнувшим и свежим. Часы показывали начало шестого. Потянувшись, Александр встал и прошелся по комнате. Остановившись у приоткрытого окна, выходящего на задний двор, он увидел Алексея. Тот стоял на небольшой скамейке и красил краской один из наличников окна. Он был без рубашки и почему-то это зрелище у Александра вызвало смущение. Он настолько привык видеть Аракчеева застегнутым на каждую пуговичку его бессменного мундира, идеально собранным, что вид его такой небрежный, полуобнаженный, показался ему особо вызывающим и вместе с тем вызвал любопытство. Как если бы он сейчас подглядывал за девушкой, случайно открывшей грудь.

Он с этим любопытством рассматривал его и обратил внимание,например, что у Алексея талия узкая, со впалым животом, и сам тот худой, но в этой худобе не болезненность, а энергичность как ни странно. Это было тело без лишнего жирочка, постоянно пребывающее в деятельном движении, и даже сейчас можно было наблюдать анатомию мускулов и сухожилий на его спине, которые перекатывались от движения руки, водившей кистью по деревянной балке. Александр чувствовал, что это не хорошо, что он вот так его рассматривает и в себе приметил эту постыдную черту - тягу смотреть на человеческое тело. Не только женское, но и мужское. Но если при виде обнаженной женщины он испытывал мучительную, в чем-то неприятную даже для себя похоть, в которой не находил удовлетворения никогда, то мужское тело порой завораживало его как произведение искусства. Он даже с большим удовольствием рассматривал его, при этом не ощущая себя таким вот грязным и порочным…он делать это мог спокойно и через другого изучал здесь и самого себя. Себя рассматривать он, правда, не любил и часто, не будучи внешностью своей довольный, делал сравнение не пользу себя. Вот и сейчас, смотря на Алексея, он думал: он энергичнее меня, он крепче, выносливее…

Громко закаркала ворона. Александр отвернулся и отошёл от окна.

Через несколько минут он вышел сам во двор дома и Алексей уже спешил к нему, полностью одетый.

«Прогуляться не хотите?»

Жара спала, но было все ещё тепло. Александр шёл за Аракчеевым вдоль сада, поля и глубоко вдыхал напоённый ароматом скошенного сена и цветов воздух. Он наслаждался умиротворением, которое дарила ему природа и которого он все это время, загруженный делами, был лишён. Все эти деревья, трава, озеро, облака на небе..воздух деревенский! Как это прекрасно! Как гармонично, мирно чувствует себя душа. Алексей что-то рассказывал о детстве, но он почти не слушал и только думал, что тот так не похож сам на себя теперь - спокойный, уверенный, он даже говорить стал складно и голос его смягчится. Стал ниже, глуше и полней.

Потом они лежали возле стога сена и Александр рвал цветы, с удивлением обнаружив, что Алексей в них разбирается. Цветы! Вот кто бы мог подумать, что такой как он и любит так цветы..и Александр рвал их и приносил к нему, прося дать каждому название и когда тот узнал чертополох, про себя подумал: «вот твой цветок. Ты на него похож».

Он долго разглядывал колючий стебель, тёр его в руках, размазывая зелёный сок, и хоть пальцам, уколотым было больно, он этим наслаждался.

Они лежали так казалось очень долго - под золотистым вечерним солнце, на траве и наблюдая бегущие облака на небе. Александр чувствовал себя так хорошо, как он давно не чувствовал. Он смотрел на маленькие силуэты двух крестьян, что шли с вилами по полю. И было хорошо и одновременно так горько, что снова захотелось плакать.

«Глядите, там гроза..»

Небо впереди и правда было темным, но Александру чудилось, что это вечер так подходит, и только услышав гром, он взял потянутую руку и встал.

«Уж два часа гуляем. Поспешим домой…»

Подул ветер, деревья закачались кронами, напомнив Александру слуг,которые приветствовали короля и господина. Вот туча едет..а они кланяются ей. Или так бунтуют, прогоняя..

Алексей крикнул, что надо поспешить. Они бегом уже бежали до конюшни, закрылись и некоторое время слушали шум начавшегося ливня с градом. Потом Алексей отыскал где-то спички и свечу, разбросал сено и можно было лечь. В конюшне пахло лошадьми, сухой травой и совсем чуть чуть навозом. Эта смесь естественных запахов, шум дождя и ощущение шершавости соломы, нравилось Александру. Вот теперь все было цельным, правильным, естественным. И он сам ощущал себя почти счастливым, вдали от кошмарной суеты двора. Он смотрел на вырисовывающийся в темноте мужской профиль и чувствовал благодарность к Алексею за весь этот день, что он провёл с ним. Первый, такой хороший и спокойный день за этот год..

Подложив руку под голову, он повернулся на бок и стал расспрашивать его - о доме, о матери, о личном..Тот отвечал односложно, стараясь уйти от ответов на вопросы, но Александра это даже раззадорило.

«Что ты о себе скрываешь…какую слабость..боишься мне показать?»

Внезапно для самого себя он сам с ним заговорил о Елизавете. Он ни с кем о ней не говорил, а вот сейчас хотелось рассказать..Алексей не выпытывал, не задавал вопросов, тем более советов не давал. Он слушал, внимательно и наверное понять пытался, к чему вот эти откровения. Он напоминал ощетиненного зверя, который так живет, готовый постоянно дать отпор. Который ждёт удара…и он испытывал сострадание к зверю, хотел его погладить, и посмотреть как тот расслабиться и успокоено приляжет возле его ног.

Убаюканный под шум дождя, Александр заснул как будто ненадолго, а когда проснулся обнаружил, что Алексей дрожит,и изо рта у них обоих вырываются едва заметна клубочки пара.

«Пододвигайся. Мы околеем тут к утру..»

Александр так сказал и сам подвинулся, без всякой задней мысли, ведь он действительно замёрз.

Он слышал своё и его дыханье рядом. Видел в темноте серьезное лицо с морщинками на лбу и возле переносицы. Слышал стук сердца и чувствовал робкую ладонь, которая лежала на его спине. И внезапно что-то произошло..он снова раздвоился. Отщепился от самого себя и отошёл в сторону. Он ощущал и видел изнутри себя и со стороны.

И когда Алексей поцеловал его осторожно в щеку, он ждал этот поцелуй… и его охватило дикое, необъяснимое ощущение счастья.

Этот поцелуй, нежный, ласковый, напомнил Александру, как целовал его …другой…давно…и тело среагировало быстрей чем разум. Он придвинулся и во взгляд вложил всю жадность просьбы «целуй, целуй меня ещё…»

И Алексей начал целовать его лицо, и было ощущение мягких губ и одновременно чуть-чуть покалывающей щетины и его рука, скользнувшая ниже живота..И Александр куда-то сразу провалился, закрыв глаза.

Он снова там. В голове все тает, сердце превращается в кисель..все-все в нем, все органы. Только там, внизу, такая теснота и напряжение. И все так твёрдо…в эти мгновения он сам себя не видит, хоть и понимает, что он делает..нет-нет, он ничего не делает..он позволяет делать над собой…Позволяет расстегнуть себе кюлоты, пробраться внутрь и коснуться..

Александр с трудом сдержался, чтобы не застонать так скоро в ответ на это прикосновение и весь поддался навстречу тёплой руке. То мучительное, но дающее столько наслаждения, ужасное, изжитое…все пробудилось вновь.

Он был здесь,в этом моменте, но он не был собой. Или может быть, все наоборот..и он сейчас был настоящий?

Об Алексее он не думал. Тот в раз лишился имени, лица..остались только его губы, которые целовали, и рука…она ласкала так искусно, что Александр, к ней, к руке, испытывал любовь, как к человеку. Он задыхался от наслаждения, до слез в глазах, уже не сдерживаясь, стонал в его объятьях и вот…оно..сейчас…к чему он весь всегда стремиться..

Он так возбудился, что,кончая, едва не потерял сознание на несколько секунд. В глазах на миг все потемнело, он впился рукой в жёсткое плечо. Рука замедлила движения и теперь только нежно гладила - горячая, влажная и скользкая от семени.

Александр убрал ее, не в силах больше выносить эту ласку, чувствуя, что может начать вот сейчас возбуждаться вновь.

Стыдно…ему должно быть очень стыдно. Что он сейчас делал? С мужчиной..боже..

Молодой человек закрыл глаза и уткнулся, крепко обнимая, Алексею в плечо.

Ему не было стыдно. Совсем…ни капели. Ему стало, наконец, так хорошо..Так хорошо,как никогда ни с кем и не было, и от ощущения этого он едва не разрыдался.

Он только,кажется, пробормотал даже едва слышное «спасибо» прежде чем провалиться в сон.

========== 25. ==========

***1810

—Алексей Андреевич, есть у меня до тебя дело важное…

Каждый раз когда Аракчеев слышал эту фразу, внутри все замирало и напрягалось как струна. Александр не поручал ему простых дел, и он привык к этому. Более того, ему казалось, что император поручает ему теперь только те дела, за которые браться никто другой не хочет и которые с риском сопряжены особенным. И что однажды Александр поручит ему такое дело, которое станет причиной его гибели.

Они приехали в Гатчину и гуляли по парку. Александр почти не бывал здесь со смерти отца, а приезжая, никогда не оставался с ночевкой. Но парк он любил и наведывался сюда, когда хотел уединения и покоя. Приезжая, он в одиночестве бродил по заросшим тропинкам вдоль пруда и подолгу сидел на скамейках в тени деревьев.

В этот раз он позвал с собой Алексея. Раньше Аракчееву казалось,что тот боялся общих воспоминаний и избегал всего, что могло бы напомнить…их прошлое. А Гатчина…Гатчина..сколько общих воспоминаний! Теперь, услышав про «дело», он приготовился к важному. Просто так Александр не позвал бы его сюда, чтобы завести разговор.

—Есть помещик в Шавельском уезде. Имение богатейшее, а крестьяне в уезде едва ли не нищенствуют, побираются, умирают от голода. Разруха постыднейшая. Я был там около полугода назад, проездом..и давно такого не видел. Мною было сделано замечание хозяину, но как я вижу, мало что изменилось. Хочу Поручить ТЕБЕ разобраться с этим делом.

Алексей в недоумении нахмурил брови. Он не понимал этой просьбы, не имевшей никакого совершенно отношения к роду его нынешней деятельности. Но Александр не мог не знать этого, а стало быть..

—Что за помещик, Ваше Величество?

Они остановились у раскидистого огромного дуба, и Александр привалился к нему, трогая потрескавшуюся крону, и отковыривая куски коры.

—Платон Зубов.

Алексей отвернулся и стал смотреть в сторону. Он молчал.

—Хочу чтобы ты поехал к нему и от моего имени доложил ему, что если он положение дел крестьян не поправит в ближайшие месяцы..а скоро зима..то..- тут Александр как будто немного запнулся.- С него взыщут иначе.

«Ты сам не мог что ли этого сделать, его посещая?»- со злостью подумал Алексей. -Зубов! Зубов! Этот мерзавец..убийца, который гнить должен в тюрьме, а живет на свободе.. жирует..»

—Он живет в Москве сейчас. Поедешь туда с инспекцией на днях. И заодно посетишь его..- и добавил внезапно.- Не церемониться там с ним. А чтобы он в полномочиях твоих не сомневался..вот..- он протянул ему конверт.- Тут письмо от меня.

Внезапно он прислушался к чему-то и приложил палец к губам.

—Шш..слышишь? - Александр огляделся и направился вдоль поляны, в сторону. Откуда-то раздавался едва слышный писк. Алексей и сам с трудом расслышал его и был удивлён, что Александр, с его тугоухостью, мог этот звук расслышать. Сомневаясь, стоит ли следовать за ним, он остался у дерева и наблюдал, как император идёт, наклоняясь к траве и высматривая. Внезапно он остановился у елки, нагнулся и что-то поднял с земли. Через несколько секунд он подошёл, держа что-то в сложённых ковшом руках.

—Алеша, гляди! Из гнезда кажется выпал..

Он протянул руки, и Алексей увидел птенца со светло-коричневым опереньем. По бокам, на крыльях был красивый черно-голубой пёстрый узор.Малыш, судя по виду,был ранен, одно крыло его было изогнуто и слегка трепетало и птенчик дрожал, приоткрыв клювик.

—Может, кот подрал. Или упал сам..так бывает. Это сойка.

Александр осторожно дотронулся и погладил птичку кончиком указательного пальца по холке. На лице его было волнение и беспокойство. Птенчик же никак не отреагировал на прикосновение и прикрыл только глаза.

—Бедняжка..надо забрать его. Он погибнет, если не сможет лететь..

Алексей удивился, но виду не подал. Судя по виду птица помрет все равно. С крылом повреждённым если и выживет, то сожрет ее какая-то кошка.

—У тебя есть платок?

Алексей достал белый платок и Александр бережно завернул в него птенца. Уже начинало смеркаться и они направились к выходу из парка. Внимание Александра кажется всецело переключилось теперь на несчастную птицу, потому что пока они ехали в карете, он соорудил ей подобие домика из собственной шляпы и держал ту на коленях.

—Он такой тёплый..и совсем не боится..чем там их кормят? Червями?

—Червями, букашками разными..комарами..бабочками..вы же не будете копать для него червяков? - Он не сдержал улыбку, невольно представив Александра с сачком, ловящего бабочек.

—Он ухватил меня клювом за палец..- Александр удивленно засмеялся.-Так что же..с моей просьбой.. поедешь?

«Спрашивает… как будто не знает что я подчинюсь..»

И все же в этот момент он испытал какую-то щемящую нежность к своему государю, держащего на коленях птенца в шляпе и укачивающего его, как младенца.

—Сделаю все как прикажете, Ваше Величество..вы знаете, там где слово Ваше - там я кладу свою жизнь.

Александр поднял голову от шляпы и улыбнулся одной из своих самых ласковых и замечательных улыбок. Когда он так ему улыбался, Алексей любил его до безумия.

—Тогда приходи ко мне ужинать сегодня.

***

Граф Зубов сильно изменился с тех пор, как Аракчеев видел его в последний раз, ещё при жизни Павла. Он поседел, постарел и одряхлел. Болезнь согнула его некогда изящную фигуру и сделала походку шаткой, а руки сковывал постоянный легкий тремор.

Большую часть времени Зубов проживал теперь в Москве или в своих имениях под Литвой, практически не показываясь в Петербурге. Алексея он встретил с почестями, такими же фальшивыми, как и его уверения в том, что он понятия не имеет о цели его визита.

—Я так приятно удивлён, что вы, граф, изыскали возможность среди служебных дел наведаться ко мне на чашку чая! Я ведь совсем отошёл от светской жизни, но бывает, признаться, тоскую по прошлым моим связям. Обо всем узнаю по сплетням..вы расскажите мне, как государь? Как отношения с Бонапартом?

Он говорил все это, провожая Аракчеева по просторным коридорам дома,который поражал с одной стороны богатством, с другой - запущенностью. Такое ощущение, что слуги здесь совсем не убирали - всюду лежала пыль, поблекла позолота, краска на мебели облупилась, ковры были давно не чищены, а окна покрывал слой прошлогодней грязи.

«Быть не может, чтоб не было у него денег на хорошую прислугу,- подумал Аракчеев.- Прибедняться будет, гад.»

Он оказался прав. Граф Зубов, едва усадив его за стол, стал тут же жаловаться на бедственное положение, при этом на столе стоял марочный коньяк, вино, подали осетрину, стерлядь, омаров и икру.

—Не стоило так суетиться, Ваше сиятельство, и вам от сердца последнее,видать, пришлось тут отрывать..- он думал осознаёт ли Зубов непоследовательность своего поведения или просто такой дурак.

—Для гостей ничего не жалко. Тем более таких..- он сам почти не ел, а сидел за полупустой тарелкой, подперев щеку рукой и с меланхолическим лицом водил кончиком пальца по ободку бокала.

По столу ползали две осы, одна из которых уже расположилась на розовой мякоти колбасы прямо в тарелке Зубова. Он не обращал на неё никакого внимания.

—Я к вам пришёл, Платон Александрович, по делу. А не чаи гонять, - резко произнес он. - О бедственном положении ваших крестьян стало известно в Петербурге. Вам дан был срок решить дела, но вы продолжаете стенать о том, как скучаете по свету и живете худо. Я вижу это по вашему столу.

Взгляд Зубова был чуть затуманен от вина. Он медленно моргал, глядя на него и глаза его внезапно наполнялись слезами.

—Я упрёк сей от Александра Павловича принимал. Когда бы были средства..ведь это не стол накрыть..я совершенно весь в долгах. А знаете сколько стоит содержание имения?

—Я знаю, сколько стоит,- перебил его Алексей.- Потому я здесь. Вам не запудрить мне мозги. Не можете содержать имение - продайте в казну.

Зубов продолжал страстно уверять его, что сам переживает страшно о положении его крестьян, что он готов отдать последнее, чтоб накормить голодного, если б ему было что отдавать. Алексей придерживался той стратегии, которую выбрал изначально. Бесстрастно сообщил ему, что этим делом занимается он теперь единолично по поручению Александра. И если граф не наведёт порядок в уезде не позднее ноября, то на имущество его будет наложен арест с конфискацией Шавельского имения.

Он лукавил, конечно же. Такого поручения Александр не давал,но качестве доказательства Алексей предъявил уже подписанный императором пустой бланк указа. Этот заранее одобренный, готовый к любому содержат ж бланк произвёл Должное впечатление на Зубова.

—Неужто мы с вами не договоримся, Господи! - воскликнул тот, краснея.- Дайте только сроку!

Он с наслаждением видел, как лицо графа приобрело выражение даже не досады, а отчаянья.

«Вот как должен смотреть тот, кто все имел и все потерял..»- подумал он. - А прежде всего доброе своё имя.»

—Приходите завтра ко мне обедать, Алексей Андреевич. Я вас познакомлю с моим другом, которому отдал в распоряжение мое Шавельское имение по причине бедственного положения его семьи. Вы уж разъясните и ему суть претензий. Последние два года он заправляет там всем от моего лица.Я не хотел раскрывать его участие, но раз уж так дело стало..»

«Ну вот ещё, придумал какого-то друга, на которого решил повесить дело,»- с раздражением подумал Алексей, но пообещал прийти.

На улице у дома встретил он дворника, сидящего на лавке и жующего табак. Подозвал его и, дав пятак, спросил, а правда ли барин его так в деньгах нуждается, как говорит? Часто ли здесь бывают гости? Каков уклад при доме?

Дворник с бесстрастным видом сунув пятак в карман, ответил, что граф Платон Александрович живут уединенно, балов не делают, гостей не принимают. Однако деньги у них водятся.

—Так что ж выходит, особо денег он не тратит, верно?

Дворник тяжело вдохнул.

—Какое там..скупы до крайностей. Разогнали всю прислугу..сами ходют в поношенном пальто и всю еду на рынках покупают. Но деньги у них водятся…-дворник задумчиво почесал подбородок.- Может играют в карты?

Оставшееся время Алексей посвятил тому, что расспрашивал о Зубове всех, до кого смог добраться-кухарку при доме, сожительствующую с дворником, бывшего дворецкого, которого Зубов отставил от дома полгода назад, продавца в мясной лавке, почтмейстера, даже личного врача. Все безропотно открывали ему двери дома едва увидев императорский вензель и служебную карету. Никто и не подумал выгородить графа. И все твердили, как один, что Зубов страшно, страшно скуп, копейки не отдаст лишней.

«Говаривают, у него в подвалах горы всякого богатства, которое он как жук навозный тащит…а сам работникам задерживает плату..куда ему все это -Богу одному известно. Ведь у нет у него ни жены ни официальных наследников..хоть и детей побочных куча!

На следующий день Аракчеев вновь наведался в дом к Зубова и на этот раз тот встретил его в более бодром настроении. Он даже переодел свой потертый местами шлафрок, в котором был вчера, на приличного вида брюки и жилет. Однако как ни старался он изображать учтивость, Алексей буквально кожей ощущал исходящую от графа неприязнь и напряжение. И было в них особенно чувство, которое внушало даже некое удовлетворение - это зависть. Давно ли сам он вот так мог позволить отдавать распоряжения высочайшим лицам? Что-то требовать, ставить условия?

—Я вам обещал сегодня представить своего приятеля, князя Вяземского, - шепотом говорил он, пока они шли по направлению к столовой.-Только крайние обстоятельства вынуждают меня ссылаться на него. Он в печальном положении. Почти банкрот. Но у него жена и сын-подросток. А сам он игрок! Да! Игрок! В карты продул целое состояние, кредиторы забрали его летний загородный дом. Пришлось мне приютить в своём имении их. Ведь я там сам редко как бываю..

Алексей только усмехался, слушая эту дичь.

«Нет, братец, друг не друг, а имение твоё и ты ему хозяин. С тебя и спросим..»

—Ведь это несправедливо..он меня подвёл, ничем не занимался..а мне перед императором краснеть. Да вы его спросите сами! - они подошли к дверям и Зубов распахнул их.- А вот и князь Иван Иванович Вяземский! С супругой!

Сидевший за столом маленький, но очень полный совсем седой мужчина, с красным, одутловатым лицом поднялся,чтобы поклониться. На вид ему было около шестидесяти лет, но может это полнота прибавляла возраст.

—Граф Алексей Андреевич Аракчеев! - представил его Зубов и в тревоге легкой добавил:- Ваше Сиятельство?

—Премного счастлив такому знакомству! Моя супруга..- представил князь Вяземский женщину, невольно поднявшуюся вслед за ним.-Любовь Дмитриевна..

Женщину, с которой Алексей не сводил такого пронзительного взгляда, что этим Зубова смутил.

Перед ним, смотря на него так же во все глаза, как отживший образ далекого сна, стояла княжна Люба Салтыкова.

========== 26. ==========

***

В первый момент, как он ее увидел, Алексей так растерялся, что не смог и слова вымолвить несколько секунд. Любовь Дмитриевна же покраснела и взволнованно приложила к груди руку.

—Алексей Андреевич…?- ее голос показался ему другим. Не таким, каким он помнил его.

—Вы знакомы?- Зубов переводился заинтересованный взгляд то на одного, то на другую.

—А, Любовь Дмитриевна, мое почтение… Давненько не встречались..- и пояснил, обращаясь к князю Зубову.- Мы много лет тому назад друг другу были представлены в доме графа Салтыкова, где я служил учителем.

Он больше не чувствовал неловкости. Напротив. Первое удивление быстро прошло, и, не имея возможности прямо разглядывать даму, он взгляд свой вперил в ее мужа, к которому сразу же ощутил ужасную неприязнь.

«Жирный боров…Такой муж пришёлся вам по вкусу значит?»

Они рассчитывали на дружеский обед, но он порушил их планы. От еды отказался, потребовал от Зубова отойти в кабинет,дав понять, что пришел по делу и просиживать штаны не станет.

—Платон Александрович изволили сказать, что в Шавельском имении вы нынче заправляете? - Алексей демонстративно сел за стол в кабинете Зубова, достал бумагу и стал записывать с серьёзным видом.

Князь Вяземский не скрывал испуг. Его вспотевшая моментально красная физиономия приобрела испуганно-дрожащее выражение. Он начал, заикаясь,оправдываться, что ничем не распоряжался, дел сам не вёл, а просто проживал в имении с семьей с весны по осень. И знать ничего не знает о нуждах там крестьян.

—Кто с управляющим имел дела?

Тут выяснилось, что и управляющий, конечно, вор, что вот он должно быть во всем виновен. Что Вяземскому он докладывал одно, хозяину другое, а сам, наверное, излишек себе клал в карман.

—Так выходит вы, князь, живете в чужом имении.. там едите, пьёте, используете труд..но люди как бы к вам не имеют отношения…-Алексей усмехнулся.- Не совестно ли вам объедать чужих крестьян? И как влезает в одного вас столько?

Князь Вяземский стал почти багровым, а Алексей повернулся к Зубову.

—Кому управляющий деньги посылает с доходов от имения?

—Каких доходов? Да там один расход..один убыток! - едва не плача воскликнул Вяземский. Он явно не ожидал, что приглашение на обед обернётся для него такой вот сценой.

Алексей же наслаждался их замешательством и тем, как оба тут вину стали сваливать друг на друга. Вяземский утверждал, что все до копейки получает Платон Александрович, а тот в свою очередь пенял ему на то, что ведь это он ему же одолжил денег по бедственному положению и старой дружбе.

—А от чего вы бедствуете, князь? - поинтересовался у него Алексей.

Тот залепетал что-то о том, что по здоровью вынужден был оставить раньше срока военную службу, что денег хорошее образование сына требует, что сам он непрактичный человек, и вот Платон Александрович не даст соврать: легко с последним расстаётся.

—Мне на то плевать.Платон Александрович, вы обязуетесь один.. или на пару с вашим другом, отремонтировать, во-первых, больницу, школу, во-вторых, до весны из своих запасов кормить всех крепостных крестьян в уезде..

Он перечислял и перечислял статьи расходов, видя как бледнеет Зубов то ли от злости то ли от искреннего страха, а может и от того и от другого.

—Вам сроку - месяц. А через месяц на столе у меня должен быть отчёт о предпринятых вами действиях по благоустройству Шавельского уезда. С потраченными суммами. Иначе.. вы знаете, что ждет вас.

—Но как же..месяц..граф! - воскликнул Зубов. -Это так мало времени! Давайте как-то..договоримся по-человечески..Вот, Вяземский уплатит пусть в качестве задатка сумму хоть завтра вам..да-да, Иван Иванович, и не смотрите так, за вами числится, не забывайте..а остальное вы уж как-нибудь да раскидайте на год.. за год управимся.. но за месяц? Это решительно невозможно.

—Вы что же мне..взятку предлагаете? - Алексей произнёс это тихо, почти шепотом и так посмотрел на Зубова, что тот сглотнул и нервно засмеялся.

—Да упаси Господь..рассрочку..Иван Иванович! Надо заплатить! Алексей Андреевич, вы что же, не останетесь обедать? - растерянно окликнул он идущего к двери Аракчеева.

—Не хочу вас объедать. Вы колбасой своей кормите лучше ос в тарелке. -Он посмотрел на Зубова и произнёс с угрозой.- Сдаётся мне, Платон Александрович, Император вами очень недоволен. Раз поручил это дело мне.

Уже в прихожей, когда он надевал пальто, его нагнал князь Вяземский. Никогда ещё Алексей не видел у человека такого красного лица и даже озаботился всерьёз - уж не хватит ли того удар с такого потрясения?

—Ваше Сиятельство, постойте! - он задыхался и глаза его блестели от слез.- Вы не представляете в каком я положении..!

—Мне все равно,- ответил Алексей и ему действительно было все равно. Но вместе с тем и любопытно - что тот скажет? Как будет унижаться и молить?

—Я графу Зубову должен большую сумму денег. Достать сейчас их нет никакой возможности. Я потерял практически все состояние в последние три года..остался только дом в Москве. Сплошные кредиторы..а у меня семья..у меня сын..я готов поклясться на чем угодно, что не я довёл шавельских крестьян до того положения, в котором они пребывают ныне! Там было так все задолго до меня! Я только что и проживал летом в господском доме вместе с семьей! Никаких распоряжений никогда не делал..Платон Александрович теперь под Ваше дело меня выгонит оттуда и долг потребует вернуть немедленно. А мне взять денег негде…стыдно говорить такое дворянину..я нищ почти..только и остались что драгоценности жены, посуда да одежда..

—От меня вы что хотите? Чтобы я долг ваш уплатил Зубову? Чтобы ему было с чего порядок наводить? -резко ответил Алексей.

—Дайте сроку..не требуйте с него сейчас. Он все заплатит..возместит..Граф, не смея оскорбить вас предложением о взятке..располагайте мной как захотите! Я вечный буду ваш должник! Христом Богом прошу, не для себя..за жену и сына!

Внезапно Алексей заулыбался.

—Пусть ваша супруга явиться ко мне завтра. Около семи часов. Одна, без вас. Мы, может быть, решим с ней дело.

В глазах Вяземского недоумение сменилось..да.. надеждой! Он схватил Алексея за руку и поцеловал.

—Да-да!Она непременно будет!

И покидая дом Зубова, Аракчеев живо воображал себе, как князь будет умолять Любу отправиться к нему, а та, наверное, расскажет..о прошлом приключении. Возмутиться. Откажется идти. А тот несомненно будет настаивать..и ее унизит этим. А что же в итоге.. придёт или не придёт она - не важно.

Алексей давно не был в таком прекрасном расположении духа.

***

Она вошла и встала, нервно сжимая маленький, украшенный вышивкой ридикюль. Смотрит вниз, но все же он может разглядывать ее, не думая о том, что это неприлично. Сколько же лет прошло? Никак уж двадцать? Стало быть ей сорок три..Княгиня Вяземская, впрочем, выглядела моложе своих лет, во многом благодаря хрупкости телосложения, к которой добавилась та самая болезненная худоба, которая возникает от тяжелой жизни и слабого здоровья. Как мучительно остро выпирают тонкие ключицы под пелериной на плечах! Как тонки пальцы в лайкровых перчатках! Одну она стянула и держит, комкая в другой руке и видно, что руки у неё не такие белые и нежные как полагается быть им у дворянки. Эти покрасневших местами пальцы, кажется, познали и домашнюю работу..

Одета Любовь Дмитриевна была аккуратно и можно сказать нарядно - в бархатное, бутылочного цвета платье, которое, однако, при ближайшем рассмотрении выглядело поношенным и выдавало большие старания хозяйки сохранить его приличный вид. Вот и носки белых туфель стёрты, если приглядеться, колечку на указательном пальце явно не хватает пары в виде серёжек..Серёжек. Он помнил их. Два рубина красных ягод.

Уж не пришлось ли их продать?

И Алексей испытывал смесь странной радости, близкую к злорадству и одновременно жалость к ней.

—Ну что же вы, Любовь Дмитриевна, стоите. Там сквозняк дует у двери..Садитесь, где теплей,- он показал ей рукой кресло у разожжённого камина.

Женщина, не поднимая глаз, быстро прошла через комнату и села, куда он указал.

—Ну что ж.. вам не интересно, зачем я вас позвал?

Она подняла наконец глаза. В них была обреченность, но вместе с тем решимость. И как она была бледна..

—Хотел увидеться и поболтать со старою знакомой. Я прямо удивился, встретив вас..- он встал и обошёл кругом кресло, в котором она сидела. Остановился сзади и глянул на ее затылок. Совсем как в прошлом, собранные в высокий узел на затылке волосы, выпускали пару воздушных прядок светлых, ещё не тронутых даже сединой волос. Он вспомнил прежний трепет, своё желание коснуться, страх…он тогда бы не посмел. Но что же.. тогда бы не посмел, теперь посмеет.

Алексей протянул руку и пальцем коснулся ее шеи, погладив бархатную кожу. Люба вздрогнула, но…продолжала сидеть молча, и он положил на шею сзади к ней ладонь, потом вторую руку и чуть сжал плечи, где ключицы.

Некоторое время царила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине. Внезапно женщина встала с кресла и развернулась к нему лицом.

—Да, Я помню Ваше признание.

—Мое признание? Хм..- он сделал вид что задумался.- Ах да. Такое было. Ну что ж. Вы ясно дали мне понять..

Он замолчал, увидев, как она дрожащими чуть-чуть руками растягивает пуговицы на лифе платья. Ее лицо в отблесках пламени камина казалось восковым. Оно ничего не выражало. Алексей вдруг не выдержал и расхохотался. Он подошёл к ней и накрыл ее руку на груди своей, останавливая.

—Вы думаете, сударыня, я вас позвал за этим? Поверьте, для этого у меня хватает желающих. Мне от вас этого не надобно.

—Так зачем вы позвали меня? - ее губы задрожали. Кажется его ответ теперь унизил ее еще больше. - Мой муж сказал мне, что я смогу помочь решить его проблему с долгом..

—И он, не долго думая, мне вас прислал… Хочу спросить я: вот вы вышли замуж за князя Вяземского. Что же он… намного милее вам был чем я? Чем он привлёк вас? Он старше вас, безобразен..и кажется Ваше состояние не приумножил… - Алексей усмехнулся.- Не отвечайте..я знаю. Он тогда был знатен. Богат. Это все недостатки его искупило.

—О чем вы говорите? Не я выбирала его. Вы не знаете мои обстоятельства…- нахмурилась она.

—Не важно. Едва ли вас насильно выдали замуж. Пусть вы и не выбирали его.. но Вы и не отказали ему. Вы сочли возможным потому что он подходил вам по чину. Будь я так же богат и знатен тогда..кто знает..

—Ах вот что вы думаете…вы полагаете все дело в деньгах?

—Будь не в них..- он убрал руку, которую по-прежнему держал у неё на груди.- Разве бы вы стали тут передо мной раздеваться? Готовая отдаться в обмен на благополучный исход дела вашего мужа.

—Теперь я поняла. Вы позвали меня чтобы унизить…отомстить..

—Нет, я позвал из любопытства. Расскажите мне о тех делах, что связывают мужа и графа Зубова.

—Мой муж должен графу большую сумму денег. И вам это известно. Теперь граф хочет использовать его и стребовать долг под предлогом вашего условия. Денег у моего супруга нет. Вероятно придётся нам расстаться с домом. Что ж…содержать его все равно нет возможности. Нам нечем платить прислуге…- она говорила не со стыдом уже, а даже с отчаянным как будто вызовом.

—Ещё вопрос тогда позвольте. Куда же муж ваш деньги дел? Немалые должно быть..

Она покраснела и присев на кресло, тихо произнесла:

—Он играет в карты. Много лет. Это..как болезнь. Он старается пагубную страсть преодолеть, но люди подобные графу Зубову..Зубов даёт ему денег в долг, и Иван играет снова. Иногда он выигрывает, но чаще долг его растёт. Он сам от этого страдает..

—Страдает очевидно, что плохой игрок. У вас ведь сын? - внезапно спросил он.

Этот вопрос, казалось, удивил ее. Любовь Дмитриевна изумленно приподняла вверх тонкие брови и губы ее почти что невольно коснулась улыбка. И две милые ямочки на щеках осветили лицо, заставив Алексей почувствовать, смутный, легкий отзвук нежности в душе. Как любил он эти ямочки!

—Сын. Шестнадцать лет.

—Как зовут? - он сам не знал, сам, зачем это спросил.

—Алексеем…- она произнесла это небрежно, и вдруг сама обнаружила, что мог значить этот ответ. Ведь несомненно, давая ребёнку это имя, она никак не связывала его в мыслях даже с тем странным, неловким молодым человеком, рыдающим на коленях перед ней на балу.

Алексей стоял окна, скрестив на груди руки и долго молчал. Он так мечтал.. так мечтал об этой минуте.. Он мог бы сделать с ней все сейчас..мог получить ее. Но не хотел. Он не испытывал даже уже злорадства, только грусть.

—Он где-то учится?

—В гимназии императорского университета.

—Какую же специальность выбрал?

—Медицину. Хирургом стать мечтает. Лечить людей..не знаю, от кого такие у него стремления. В семьей у нас ведь не было врачей.

Алексей с удивлением покачал головой.

—Какая нужная профессия..во все времена! А то все нынче философами быть хотят или правоведами..Что ж, сударыня…Вы свободны. Идите.

—Вы..поможете моему супругу?- она спросила это совершенно равнодушно.

—Нет. Ему один Господь теперь поможет.

Он не повернулся к ней и продолжал смотреть как идёт дождь на улице. Дождь…в тот вечер так же шел дождь..и он бежал под ним, промокший…от позора. Бежал от своей любви. А более - от самого себя.

Хлопнула дверь. Через несколько минут Алексей увидел, как из подъезда выходит, кутаясь в плащ, женская фигура и быстро бежит к экипажу. Она показалась ему хрупкой и маленькой и ветер едва ли не сбивал ее с ног.

Через неделю Алексей, закончив все дела, перед отъездом в Петербург снова был у Зубова.Поняв, что поблажек тут не будет и усмотрев в приезде Аракчеева гораздо более грозное предзнаменование, граф отбросил угоднический тон. Он был хмурым, как будто бы с похмелья и в этот раз даже чаю ему не предложил. Зато предложил выкупить у него Шавельское имение «за бесценок, почти что даром».

—Обнищавшее, разоренное вами и вашими гостями? Оно на что мне? Я не падальщик. Там по бумагам убытка одного,а вы хотите дурака найти, и на него повесить..вот нет уж.А если вам так уж нужна рассрочка, то вот, извольте это подписать…

И сунул Зубову расписку, в которой тот обязывался ежемесячно подавать отчёты в Петербург о том, какие дела ведутся в Шавельском уезде, платить дополнительный процент к подоходному налогу и обо всем докладывать ему.

—И раз в квартал к вам будет приезжать с инспекцией от меня человек. А если что - и сам приеду. Так что выписки из расходных книг уж проследите чтоб готовы были. У вас ведь кажется ещё есть земли? Надеюсь, там порядка больше, но надобно будет их проверить. И если что-то не понравится..вы уж не обессудьте.

Граф все подписал, но на лице его явственно отразилась вся гамма испытываемых чувств.

«Теперь мне перед тобой отчитываться? МНЕ? Перед ТОБОЙ?» - на плотно сжатой челюсти были видны желваки и чуть дрожала правая рука, которой он подписывал.

—А знаете, я восхищаюсь вами, Алексей Андреевич,- произнес Зубов, когда все было кончено.- При двух настолько разных императорах смогли вы удержаться и сделать завидную карьеру. Очевидно, что ваша служба государю особенно ценна. Знать бы мне ваш секрет..

—А служба моя, ее издержки и секрет, ВАМ, Платон Александрович, известны более чем кому бы то ни было другому.

На лице Зубова возникло недоумение, он уставился на Алексея, видимо ожидая дальнейших пояснений. И не получив их, проводил графа до дверей.

—Государю передавайте мой поклон нижайший.

—Не сомневайтесь, передам. Его Величество про Вас не забывает.

Открыв дверь, Зубов внезапно как будто вспомнил и хлопнул себя по лбу.

—Ах да..такая новость тут давеча печальная пришла. Иван Иванович Вяземский позавчера скончался от апоплексического удара. Бедный малый. Уж видно сильно застращали вы его..осталась вот теперь вдова и сын..в долгах все..

Алексей ничего на это не ответил и вышел.

Что ж, поручение он выполнил-Зубова прижал и посадил на долговую цепь. Придется графу открывать пошире погреба и поупражняться в унижениях.

Теперь черёд за Александром. Алексей знал уже, что он попросит.

Do, ut des; facio, ut facias.*

Комментарий к 26.

*«Ты мне — я тебе» (поговорка). Исходное выражение: «Даю, чтобы ты дал; делаю, чтобы ты сделал»

========== 27 ==========

***

—Негодяй..- Александр произнёс это совершенно равнодушно и спокойно. Отложил лорнет и подписанную Зубовым расписку.

—Ещё говорят, что он даёт ссуды под огромные проценты. В должниках у него едва не пол Москвы. При этом дом похож скорее на чулан..там даже слуг почти нет и он сидит один..должно быть день напролёт считает свои деньги, которых, якобы он не имеет.. Ну ничего..его бы посильнее потрясти-посыплются из него монеты..

В «зелёном» кабинете горел камин. Алексей смотрел на оранжевое пламя и думал, что огонь почему-то его совсем не греет. Должно быть он простыл в дороге и нынче его весь день как-то лихорадит. Он видел краем глаза, что Александр внимательно следит за ним и прикрыл в усталости глаза. Он слышал, как скрипнуло рядом кресло, едва слышный звук шагов..потом на плечи ему легли две тёплые ладони и он услышал тихий голос возле самого уха:

—Алеша…спасибо…я хотел, чтоб это сделал ты.

«Так неужто я новый Платон Зубов?»- подумал Алексей и злость почувствовав, при этом ласково поцеловал лежащую на плече ладонь. .

—Я вот что хотел показать тебе..- руки соскользнули с его плеч, и Александр отошёл к столу, начав перебирать бумаги.- Хотел завтра, но все же решил порадовать тебе сейчас…

Алексей слышал шуршание, тихое бормотание, потом вновь шаги и открыл глаза. Александр с довольным видом протягивал ему бумагу.

—Что это?

—Приказ о назначении матушки твоей придворной статс-дамой..мной подписан уже. Сможешь сам обрадовать ее..

Алексей несколько мгновений смотрел на лист бумаги с гербовой печатью. Он ощущал, как к горлу знакомый уже подступает ком. Озноб сменился жаром, а руки затряслись, едва не уронив листок. Он поднял глаза на Александра и желал спросить: так вот это ты ей пообещал? Этим купил ее тщеславие?

—Что с тобой? Ты не рад? - Александр нахмурился.

—Ваше Величество..молю вас..только вот не это..- услышал он свой голос со стороны и одновременно внутри него звучащий вопль: «Нет уж! Ни за что!»

Он думал, она его любила. Но она…она в нем видит лишь свой возможный блеск.

—Алексей, в чем дело? Ты можешь отказаться от наград, но..

Вот он уж сползает на колени возле его ног и обнимает. Если б он только мог сказать, что чувствует..но слов на это не хватает, да и как может такое он сказать? Как мог бы он осмелиться признаться…что он..он ЕЙ это не простит…

—Ежели любите меня, как говорите, заклинаю, уничтожите приказ. Не Давайте ходу. Мать моя не для этой роли..деревенская..при дворе засмеют. Вы обречёте нас обоих на мучения!

—Ты ничего не хочешь от меня принять! - в голосе Александра раздражение. - Как будто бы намеренно..ничего! Ты обижаешь меня этим. Я думал порадовать тебя..

—Верьте мне..вы сделаете зло мне, ежели дадите ход указу и мать моя прибудет ко двору.

Он смотрит на него с мольбой и будто б вопрошает: Кто здесь важнее: я или туманные надежды, которые вы посулили моей родительнице?

Алексей ждет и, наконец, вздыхает с облегчением: Александр рвёт напополам указ.

—Как скажешь. И все же мне не нравится, что ты мне не даёшь отблагодарить тебя…- Александр с недовольным видом опустился в кресло.

—Вы мне даёте более чем я могу мечтать. Мне ваши ласки дороже всех драгоценностей и наград.

—И все же я хочу чтобы ты принял от меня подарок. Проси сам тогда..проси! - Александр произнёс это с нетерпеливым нажимом.

Алексей смотрит на огонь. Оно ведь вот как все удачно тут сложилось…

Он называет фамилию и излагает свою просьбу. На лице императора недоумение. Он другую просьбу явно ожидал.

«А если б я сказал: бросьте Нарышкину! Сперанского прогоните..вы что же.. и это б для меня сделали? - подумал он и вместе с тем подумал так же, что не такой дурак, чтобы об этом вот просить.

—Кто он тебе? Зачем ты за него просишь?

И он рассказывает. О Любе. Только не говорит о том, какое перенёс он унижение, какой обман..В его истории брак их был невозможен единственно по причине его незнатности.

— Считаю своим долгом помочь теперь бедной вдове, которая так вот пострадала…ей смерть мужа может к лучшему, а все же Зубов будет требовать с неё.

Александр слушал с интересом и эта история ему понравилась. Он удивлён, как удивляется всегда, когда видит в Алексее проявление лучших чувств.

—Так может быть, тебе на ней сейчас жениться? - он улыбается.

—Господь с Вами…что вы..ведь официально я женат..- он с изумлением вспомнил про Наталью и этот странный, мелькнувший в его жизни, как сон, брак.

—Ну это не проблема. Развод тебе оформим.

—Наталья теперь носит мою фамилию. Нет…ей это пятно на жизнь. Так уж сложилось, пусть и дальше будет. Вы что же..женить меня хотите? - с некоторой иронией произнёс он.

—Воля тут твоя, конечно. Ну а с вдовой.. такое дело, сам Бог велит помочь. Я сделаю необходимые распоряжения. Хм..медик? Это хорошо..врачи нужны хорошие.

—Как ваша сойка? - внезапно вспоминает Алексей и видит, как выражение лица Александра меняется и на него ложиться тень.

—Умерла..а ведь была надежда..Знаешь, мне казалось, дело там в крыле. Она все им шевелила и взлететь пыталась..боролась..я был почти уверен, что она поправится и улетит. Три дня скакала по коробке..- Александр улыбнулся и глаза его чуть заблестели как будто бы от слез.- А на четвёртый утром я проснулся..она лежит..и знаешь, смешно мне даже и неловко говорить…но я так плакал..

Он отвернулся от него, и некоторое время оба молчали.

—Ты прав, конечно, был. Оно может быть и лучше..с таким крылом птица не смогла б летать. Может быть она родилась такой вот..и потому ее семья ее оставила..там умирать..так ведь бывает все в природе..- он вытер пальцем уголок глаза.-Но мне так жалко ее было..я похоронил ее в саду. Пока никто не видел. Решили б что я сошёл с ума..- он перестаёт говорить и встревожено смотрит на Алексея.- Ты весь дрожишь..Разве тут холодно?

—Знобит..я, кажется, простыл немного.

Александр встал и, подойдя к нему, руку положил на лоб. От этого заботливого жеста Алексей чуть не застонал в блаженстве.

—Да у тебя жар! Я за врачом пошлю..

Алексей удержал его руку и прижал, прохладную, к своим губам.

—Не надо доктора.

—Идём, тебе надо лечь…- он поднял его с кресла и повёл в соседнюю комнату, где была его кровать. Там темно было и прохладно. И Алексей с удовольствием дал уложить себя в подушки и прикинулся совсем измученным, с наслаждением позволяя раздевать себя, укладывать в кровать и накрывать одеялом. И вдруг он их увидел. Тени на стене. Позади Александра возникла самая большая, вся поднялась, затрепетала и грозно растеклась по стене. Алексей зажмурился и сжал руку Александра.

—А вы где лечь изволите?

—Я на диване в кабинете. Отдохни.

—Не уходи…- прошептал он, не открывая глаз. - Со мной побудь..

Тихо скрипнула кровать. Он чувствовал, как Александр прилёг рядом, и его за талию обняла рука. Алексей приоткрыл глаза - из кабинета в темной спальне был виден свет камина, это его пламя тенью плясало на стене. Он заворожённо следил за этой тенью и она перестала казаться ему страшной.

—Согрелся..- раздался рядом тихий шёпот.- Тебе бы чаю горячего. Хочешь, принесу?

—Благодарю, не надо утруждаться..мне ничего не надо..- он уткнулся лицом в мягкую подушку и чувствовал, как слёзы одна за другой сползают по щеке. Он вспомнил, вдруг, как в детстве, когда болел он, мама ложилась вот так же рядом с ним.

«Но как она могла…? Ты отнял все..и даже мать мою..Для чего тебе? Почему тебе все мало?»

—Вы знаете, что вы ВСЕ для меня. Отец и мать и государь и брат и друг…- он произнёс это единственно для того, чтобы узнать: что Александр ему ответит?

—И мне ни с кем не бывает так хорошо, как хорошо с тобой. Ты единственный, в ком я уверен..что ты не переменишься ко мне…и я в тебе не разочаруюсь..

—То есть когда я умру, вы плакать будете? Пообещайте, что будете..-Алексей говорил все это и сам оплакивал себя, как будто б уже помирать собрался.

—Конечно, буду..но ты уж живи, милый мой, подольше..- Александр и крепче обнял его, прижав к себе. - Ты нужен мне..

Нет..нет..ему, как и скворцу, уже не улететь..

Три месяца спустя

—Алексей Андреевич!

Аракчеев салился в карету и обернулся, услышав женский крик.

Люба.

Она должно быть караулила его у дома. Подбежала, смущенно перед охраной замерла. Алексей с одной стороны хотел, чтобы на них смотрели его слуги, (вон тот же Клейнмихель таращит во всю глаза), с другой, он все же сжалился, взял Любовь Дмитриевну за локоть и в сторону отвёл.

—Я вас слушаю, - спокойно произнёс он.

Она в растерянности. Испугана.

—Я Вас поблагодарить хотела.. За Алёшу..и за все..я знаю, это вы ведь хлопотали о переезде..и долг..вы заплатили графу? Вы?

—Сударыня, я тороплюсь. Мне не досуг сейчас об этом. Рад, что вы устроены тут хорошо…-небрежно ответил он.

—Устроена? - ее глаза наполнились слезами.- Я по гроб жизни вам должна! Ведь мне никогда не расплатиться…а Алеша…я только за него переживала..что он не сможет доучиться..

—Хорошие доктора нужны. Пусть учится прилежно этой трудной науке. А..где вы теперь живете?

—На Набережной линии. В доме №2..- она несколько секунд как будто колебалась и чуть покраснела.- Заходите в гости, мы будем очень рады вам всегда.

—Зайду непременно, как будет время. А это вам вот..- он вложил ей что-то в руку с сжал в кулак.- Теперь прощайте.

Любовь Дмитриевна проводила взглядом высокую фигуру, которая исчезла в карете с государственным гербом. Потом разжала кулачок. В руке ее был маленький белый платочек с вышитой монограммой «ААА» в уголке.

========== ЭПИЛОГ ==========

***

Грузино. Апрель 1834

Алексей Платонович Бровцын был в кабинете Аракчеева и разбирал бумаги, когда туда вбежал слуга и сообщил в волнении, что у ворот дома вот уж как целых полчаса ошивается какой-то бродяжка и требует пустить его, утверждая, что он…сын покойного графа Аракчеева.

Алексей Платонович забыл тут же про бумаги и архив, который он сортировал, вскочил из-за стола и выглянул в окно.

—Ну быть не может! - воскликнул он.

Через несколько минут мужчина уже бежал к воротам. Там, привалившись к ограде, стоял человек в потертой шинели, в которую он кутался, не смотря на теплый вечер. Хоть и довольно молодой, но взлохмаченный, небритый, с опухшим лицом пьяницы он производил впечатление бродяги, но Алексей Платонович все же его узнал.

—Мишель!

Молодой человек улыбнулся и буквально прилип лицом к ограде, будто бы мог просунуть голову между прутьев. У него было приятное, можно сказать красивое лицо с выразительными, темными глазами, но сам вид вид его, запущенный и неказистый вызывал смесь жалости и брезгливости.

—Здорово, Алексей Платоныч…пустишь..или мне тут стоять?

Бровцын открыл калитку и Шумский вошел. Алексей Платонович обратил внимание, что вещей с ним не было, ни чемодана, ни узла. А значит, не с дороги..

—Я получил твое письмо…-тот достал из кармана смятый листок бумаги, развернул и протянул чуть дрожащею рукой пьющего человека. Эта дрожащая рука внезапно у Алексей Платоновича вызвала злость и раздражение. Он оттолкнул ее.

—Ты припозднился, Миша. Умер.

Шумский вздрогнул, листок убрал в карман. Однако удивленным он не выглядел.

—Когда?

—На прошлой неделе еще похоронили.

Шумский переминался с ноги на ногу, как будто сомневаясь в чем-то, а потом сказал тихо:

—Отведи…

Они постояли возле надгробия в Андреевском соборе, и Михаил долго и задумчиво смотрел на мраморную плиту, сунув руки в карманы. Потом, будто бы вспомнив о чем-то, перекрестился, встал на колени и начал тихо молиться. Алексей Платонович отошел, чтобы не мешать ему, испытывая смешанные чувства. То, с каким неожиданным жаром Миша молился казалось ему странным, с учетом того, что, зная о болезни графа и письмо получив, он не торопился приехать.

“А приехал как будто бы чтоб как раз на могилу…” - подумалось Бровцыну.

Вышли из собора, зашли в дом. Шумский оглядывался, поеживаясь время от времени, как будто бы от холода. Его явно сильнее начал сотрясать похмельный озноб. Однако то, что он был трезв совершенно, показалось Алексею Платоновичу удивительным.

—Давненько тут не был..хм..а оно все здесь так же..-пробормотал он.

Сели за стол, как водится, помянуть. Миша сперва мужественно отказался, сказав: “он это не любил”, но мужества его хватило ненадолго и очень скоро движением нервным потянулся он к бутылке, налил себе полный стакан вина и выпил жадными глотками человека, испытывающего мучительную жажду. Бровцын, не имея никакого желания тут с ним пить, тем не менее сам быстро размяк от первого стакана. Прежде, он помнил,граф запрещал кому бы то ни было с Михаилом пить и если до него доходили слухи, что кто-то с Шумским распивал, то преследовал этого человека беспощадно и из дома выгонял, делая врагом.

«Теперь-то..все равно ему уже..а все ж с оглядкой как-то..»

Шумский перестал дрожать, откинулся на спинку стула и закурил.

—Так ты тут стало быть теперь..всем заправляешь…-задумчиво произнес он.

—Архив графа разбираю по его же поручению. Завещание вскрывал..-и не удержавшись, бросил в сердцах.- Дурак ты,Мишка! Все здесь твое теперь могло бы быть! А что теперь..отойдет все государству..ведь он до последнего еще мог передумать..как бы приехал ты..тебя бы мог вписать в приписку ту, как собирался! Нет..ты редкостный дурак!

Михаил усмехнулся, папиросу затушил и зажег тут же новую.

—И хорошо, что государству…где взял..туда пусть отдает..

Выпили еще. Миша быстро захмелел и стал словоохотлив. И Алексей Платонович, хоть был и зол на него, но все же помнил старую их дружбу в детстве и злоба его прошла спустя уже полчаса. Он все хотел понять Мишеля и не понимал.

—Ну, слушай..ну разве так уж он был зол? Тебя любил ведь..-бормотал он, гоняя горошину по тарелке.- Ну из кожи же лез, чтобы тебя пристроить..закрывал глаза на все твои проделки..ну ведь любил же..что ни говори!

—Не злой он, -неожиданно произнес Миша в каком-то сам озлоблении. -А дурак. И тряпка. Тряпка!

—Хорош! - Бровцын стукнул по столу, так что звякнули тарелки. -О мертвых плохо..

—Знаю! Не говорят..а я и не буду..но только вот ты всего не знаешь, а попрекать меня решил. Тебе откуда знать жизнь мою? Мне от него - ничего не надо. Не надо мне пенять тут..как он ради меня старался! Кто его просил? А что не приехал я..а мне не надо его наследства! Он думал, приползу за деньги..хрен! - он показал фигу и схватившись за бутылку, налил себе еще.

—Да ведь ты сколько крови у него выпил..-осуждающе произнес Бровцын.

—А он у других сколько выпил…у России..Сам виноват во всем. А думал что..что я и ..прислуживать стану этому..плешивому дегенерату?

Алексей Платонович резко вздрогнул, услышав вот такое и сразу же поняв, о ком тот речь ведет. Однако смолчал, заметив, что Миша уже с двух стаканов пьяный и будто бы сам с собой говорит.

—Он жалкий. Я ему так и сказал в последний раз. Я ему сказал: что лучше в Сибири гнить, чем вот как он..подстилкой жить..я не хочу, чтоб об меня вот подошвы грязные вытирали..хоть бы кто…вот император помер. И что? Кому он оказался нужен? Никому. Его никто не любил. Ради чего старался..и страдал…-он понизил голос. - Ты знаешь, а я знаю, как он страдал..вот только все без толку. Он ничего не понял..я от того и говорю..что он дурак. А я - не такой, как он. Я сказал, что я свободен! Свободен я!

Миша с отчаянием каким-то ударил себя кулаком в грудь. Потом вдруг оставил недопитый свой стакан и встал.

—А я вот брошу пить совсем. И новую жизнь начну. Теперь увидишь..смогу я.

Алексей Платонович хотел сказать, что много раз все слышали эти слова, но промолчал. Ему казалось даже, что Шумский от вина стал как бы не в себе -так быстро менялось его настроение.

Миша, вдруг, пожелал пойти наверх, в комнату, где была спальня графа. Едва они туда вошли, он подошёл к шкафу, приподнялся на цыпочки и достал двух плюшевых медведей. Один выглядел совсем потрепанным и старым, другой поновее, явно более дорогой.

—Гляди-ка..оба здесь ещё..- Миша с удивлением рассматривал игрушки, потом присел с ними на кровать и посадил рядом. -Вот это мой был. А это вот его..Он с ним иногда сидел, когда никто не видел. Я видел. Я много чего видел..

Алексей Платонович смотрел на сидящего на кровати с двумя игрушками Михаила, и было что-то ужасно детское и трогательное в том, как он рассматривал и рассказывал про этих двух медведей. Взъерошенный, лохматый сам он чем-то напоминал ребёнка. Взрослого ребёнка, который так и не вырос.

«Какой-никакой был граф…а сердце у него было…-подумалось ему. -Ведь это сердце ты разбил…»

Он предложил Шумскому остаться до утра, но тот отказался. Улыбаясь, ответил, что ему лучше всего теперь там, где он живет-при Юрьевском монастыре. Граф ещё при жизни сжалился над ним, положив ему ежемесячное содержание в 100 рублей и денег этих ему вполне хватает.

—Я может, приму постриг..пить брошу..и приму..-Задумчиво произнес он. -А все же скучно без выпивки. Скучно жить.

Алексей Платонович хотел было из жалости дать ему ещё немного денег, но Миша отказался, спросив только, может ли он…забрать медведей.

—Да забирай конечно..кому они нужны,- удивился Бровцын.

Егор, старый слуга графа, стоя рядом с Бровцыным и провожая взглядом идущую к воротам фигуру с двумя игрушками под мышкой, покачал головой.

—Я ведь Мишу с детства знаю. Хороший мальчик был. Но совсем на графа не похож. Ничем.. Такой был баловник! Мы все удивлялись.. вот как так? Ничего ведь между ними схожего не было-ни в характере, ни внешне, ни в мыслях. А между тем Алексей Андреич крепко его любил..А сейчас вот думаю, что может и любил за это? За то что не похож? Его-то самого, царство ему небесное, никто ведь не жаловал особо. Такой уж человек..Но ведь родители, какие б не были, они же завсегда дитя своему добра желают. Лучшей доли. Да только вот добро у них своё…

Алексей Платонович кивнул. Он знал еще со слов отца, сокурсника графа по кадетскому училищу, что о добрых своих делах Аракчеев почему-то не любил рассказывать. Как будто добро делать это стеснялся. Для Миши не стеснялся…да тот не оценил.

—Да. Как говорится, намерениями благами мостим мы себе дорогу в ад. А все же хорошо, что они благие. Господь все видит. И простит.