Ермак Тимофеевич [Николай Эдуардович Гейнце] (fb2) читать постранично

Ермак Тимофеевич

Об авторе

Николай Эдуардович Гейнце родился 13 (25) июня 1852 года в Москве. Отец — по национальности чех, учитель музыки, мать — костромская дворянка, урождённая Ерлыкова.

Родители дали будущему литератору хорошее образование и воспитание. Гейнце окончил московский пансион Кудрякова, 5-ю московскую гимназию (1871), юридический факультет Московского университета. После окончания университета стал адвокатом в Москве. Присяжный поверенный Гейнце провёл несколько крупных процессов, в числе которых было и громкое дело «червонных валетов».

В 1879—1884 годах служил в Министерстве юстиции, в 1881 году стал товарищем (заместителем) прокурора Енисейской губернии. Свои стихи и рассказы он начал публиковать с 1880 года в московских журналах и газетах: «Зритель», «Радуга», «Московский листок», «Русской газете».

В 1884 году Гейнце вышел в отставку, чтобы полностью отдаться литературной работе. За год жизни в Петербурге он успевает написать роман, объёмом более тысячи страниц — «В тине адвокатуры». За свою сравнительно недолгую (61 год) жизнь писатель создал целую историческую библиотеку. Он издал более сорока романов и повестей. И это при том, что Гейнце продолжал писать и на современные ему темы.

Гейнце сотрудничал в газете «Сын отечества» и журнале «Звезда», печатал рассказы и статьи в «Петербургской газете» и «Петербургском листке». С 1888 года Гейнце становится главным редактором газеты «Свет». Его работоспособность потрясала современников, создавались легенды, что он имел штат литературных «негров», но скорее — всё это шло из одержимости писать. В газету присылались не выдуманные, созданные самой жизнью истории, в виде записок и дневников. Некоторые из них под пером Н. Гейнце становились романами и печатались тут же на страницах «Света». Так, основой популярного тогда романа «Герой конца века» (1896) и его продолжения «Современный Самозванец» (1898) стали записки известного международного авантюриста Н. Г. Савина, которые он подарил сопровождавшему его по Сибири конвойному офицеру, и от того они через третьи руки поступили в собственность газеты.

В 1899 году Гейнце стал сотрудником «Петербургской газеты»; в качестве военного корреспондента участвовал в русско-японской войне — издал книгу очерков «В действующей армии» (1904, 1907). Кроме того, в эти последние тринадцать лет работы в «Петербургской газете», им было написано семь книг прозы.

Гейнце написал также несколько пьес, вызвавших нападки критики, но имевших успех у зрителя. Критики недоумевали, за что же любят произведения Гейнце, рассматривали его творчество как «умственную пищу для неискушённого читателя», вероятно, недооценивая масштабы возросшего с уровнем грамотности спроса на лёгкое чтение.

Умер Н. Э. Гейнце 24.5(6.6).1913 г. в Киеве, похоронен в Петербурге.

Избранная библиография Н. Э. Гейнце:

«Судные дни Великого Новгорода (1897)

«Князь Тавриды (1898)

«Коронованный рыцарь (1898)

«Аракчеев (1898)

«Дочь Петра Великого» (1913)

«Малюта Скуратов (1913)

«Первый русский самодержец (1913)

Часть первая «На конце России»

I В деревенском замке

— Ну что, Антиповна, как Аксюта?

— Да всё так же, батюшка Максим Яковлевич, всё так же…

— И с чего бы это?

— Ума не приложу, батюшка Максим Яковлевич, что за напасть такая стряслась над девушкой… Кажись, с месяц всего, как кровь с молоком была, красавица писаная, она и теперь краля кралей, но только всё же и краски поубавились, и с тела немножко спала, а о веселье прежнем и помину нет, сидит, в одно место смотрит, по целым часам не шелохнётся, ни улыбки, не токмо смеху весёлого девичьего, в светлице и не слыхать, оторопь даже берёт…

— Недужится, может?

— Пытала я её, здорова, говорит… Да и, по видимости, не недужится, ни тебе огневицы, ни лихоманки не видать, батюшка… Мекала я, может, от сглазу… С уголька три зари вспрыскивала, крещёной водой три утра, ничегошеньки не действует… А видимо, напущено.

— Напущено?

— Напущено, батюшка Максим Яковлевич, напущено… Поверь мне, старухе. Истинное слово напущено…

— Отчитать надо, не мне тебя учить, чай, сама знаешь эти колдовства и наговоры.

— Знаю, батюшка, знаю, как не знать, столько лет на свете живши, читала, отчитывала…

— Но что же?

— Не в пользу, батюшка, не в пользу… Видно, колдовство-то припущено сильное… Бес в ней… Прости господи…

Последние слова были произнесены шёпотом.

— Окстись! Бес… Неладное болтаешь… Ребёнок ведь…

— Ну какой же, батюшка, Максим Яковлевич, она ребёнок, девятнадцатый год пошёл… Знамо, девушка соблюдена, душа невинная, то он-то враг людской, таких-то и любит…

— Полно болтать, Антиповна, несуразное… Поди, присмотрись к Аксюте, может, болезнь внутри ещё выкажется…

—