Ирония судьбы Северуса Снейпа (СИ) [Miss Doe] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Малфой-мэнор лихорадило. После того, как возродившийся Волдеморт избрал родовое гнездо Малфоев в качестве своей резиденции, у Нарциссы не было ни одного спокойного дня. Мало того, что она постоянно боялась за мужа и сына, так ещё их тихий, строгий замок лишился и покоя, и степенности, превратившись в нечто среднее между вокзалом и жилищем семейства Уизли. Теперь в Малфой-мэноре постоянно толклись посетители. Даже тогда, когда Повелитель не назначал общих собраний, он призывал то одного, то другого из числа своих последователей, что жутко бесило Нарциссу. Посетители сновали взад-вперёд, двери за ними практически не закрывались, превращая родовой замок Малфоев в филиал вокзала Кинг-кросс. Но хуже всего было, когда Пожиратели Смерти собирались в её жилище не по делу, а для того, чтобы расслабиться. Их пьянки выводили её из себя до такой степени, что обычно вежливая и по-аристократически сдержанная Нарцисса готова была браниться самыми грязными площадными ругательствами, какие только смогла узнать за свою жизнь. Но, вместо того, чтобы пинками выпихивать из своего дома нежеланных гостей, ей приходилось «держать лицо», вежливо улыбаться и делать вид, что она несказанно рада этим омерзительным «оккупантам».

Нынешнее Рождество стало для Нарциссы воистину стихийным бедствием. Вместо тихого семейного праздника с чинным семейным застольем, в Малфой-мэноре организовалась весёлая попойка с песнями, танцами на столах, наипошлейшими шутками и анекдотами, сопровождаемыми взрывами пьяного хохота и вылазками наружу с целью «постращать магглов». Магия в руках у этих драккловых алкашей творила такие чудеса, что Нарцисса опасалась за целость замка. То, до чего не додумается трезвый волшебник, пьяный маг обязательно попытается осуществить, чувствуя себя под действием алкоголя практически всемогущим. А уж ежели Повелителю взбредёт что-нибудь в голову в пьяном угаре, тут уж, как говорится — спасайся, кто может. Его шутки с использованием Круциатуса неизбежно вызывали нервно-истерический хохот его приспешников, которые старались накачаться алкоголем до беспамятства, прежде чем объектом шуток Волдеморта станет кто-то из них.

Нарцисса надеялась, что Рождество закончится, а вместе с ним закончится и пьянка. Но, не тут-то было. Эта сволочь Долохов притащил на праздник несколько бутылок с беловато-мутной, отвратительно воняющей жидкостью, которую он называл «первак». Понюхав её, Пожиратели кривились и плевались, но Долохов был настойчив и убедителен. Сделав резкий выдох, он проглотил стакан этого адского зелья, показывая всем, как его нужно пить и тупо развёл всех на «слабо», вынудив таким способом попробовать «божественный напиток его родины». Ну, а после первого стакана никто уже не мог остановиться. Смешавшись в желудках Пожирателей с огневиски, русский самогон окончательно отшиб им разум. К вечеру никто из них уже «лыка не вязал», наутро Долохов похмелил всех пивом, после чего предложил продолжить, вынимая неизвестно откуда новую бутыль первака. Сам Долохов при этом был слегка примят, но бодр, чего никак не скажешь об остальных. «Подлечившись» таким образом, он быстренько слинял куда-то, воспользовавшись тем, что Волдеморт стал по очереди выяснять у каждого из своих приспешников, уважают ли они его. Делал он это с помощью Круциатусов, поэтому Антонин не стал дожидаться своей очереди, быстро выскочив за дверь со словами: «Я скоренько. Принесу ещё пару пузырей, а то не хватит». Нарцисса молила Мерлина, чтобы этот ядовитый гад никогда больше не возвращался в её дом.

Хуже всего было то, что на этом «собрании» отсутствовал Северус Снейп. Повелитель уже не раз пытался призвать его пред свои красны очи, но у того, видимо, находились дела поважнее. Возможно, под действием алкоголя, призыв Волдеморта получался не столь явственным, а может этот носатый умник просто оборзел, но факт оставался фактом — на зов он не являлся целых шесть дней, оставив своих соратников без Антипохмельного зелья, что вынуждало их вновь и вновь похмеляться пивом. Как известно, неправильный опохмел ведёт к длительному запою, что и наблюдала Нарцисса, вынужденная молча терпеть это вопиющее безобразие, не в силах остановить процесс.

Первые пару дней она ещё заходила в гостиную, где окопались «эти драккловы алкаши», чтобы проверить состояние мужа. Но после того, как пьяный Люциус смачно шлёпнул её по заднице со словами: «Миледи, вы позволите вас немножечко финтифлюкнуть?», она окатила его презрительным взглядом и больше не предпринимала попыток лично контролировать состояние любимого мужа. Вместо этого она регулярно посылала туда домового эльфа, который сообщал ей, что «мистер Малфой сидит у ног Повелителя, который заплетает ему косички», «мистер Малфой вызвал на дуэль мистера Розье, и теперь они оба лежат в отключке», «мистер Малфой с мистером Мальсибером и мистером Эйвери танцуют для Повелителя канкан» или же что «мистер Малфой спит».

Вечером тридцатого декабря, на шестой день пьянки, хвала Мерлину, явился Северус. Мрачный и бледный, с чёрными кругами под глазами и выражением вечного недовольства на землисто-сером лице. Нарцисса встретила его у порога гостиной, слёзно умоляя дать этим мерзавцам рвотного зелья, чтобы вызвать у них отвращение к алкоголю. Снейп мрачно буркнул что-то о том, что он и без того провинился, не явившись вовремя на зов Повелителя, а уж за то, что он попытается испортить ему праздник, его и вовсе заавадят.

— Хотя бы с утра дай им всем нормальное Антипохмельное зелье, — безнадёжно взмолилась она. — Иначе этот запой продлится до весны.

Пообещав измученной женщине исполнить её просьбу, Снейп рывком потянул на себя дверь и решительно скрылся за ней. Нарцисса не стала прислушиваться к тому, что там будет происходить. Она знала этот сценарий наизусть. Пьяный Лорд потребует объяснений, обвинит провинившегося Северуса в неуважении, попытает его особо изощрёнными Круциатусами, от которых Снейпа будет непривычно выворачивать и закручивать в узлы, соратники поаплодируют и посмеются, после чего Волдеморту это надоест, и он подзовёт Снейпа к себе, чтобы выпить с ним мировую. Нарциссу, обнадёженную приходом Северуса, сейчас волновало только одно — лишь бы не появился Долохов. «Лишь бы не появился Долохов. Лишь бы не появился Долохов…», — мысленно повторяла она, как заклинание и не могла остановиться. А, как известно, чего больше всего боишься, то и случается. Утром тридцать первого декабря на пороге Малфой-мэнора нарисовался Долохов. В руках он держал потёртый маггловский портфель, из которого торчали горлышки трёх бутылок, судя по всему, с этой адской жидкостью. «О, не-е-ет!» — мысленно простонала Нарцисса, а вслух устало произнесла:

— Антонин. Кажется, мне придётся превратить тебя в червяка.

— Успокойся, Цисси, без паники, — Долохов бесцеремонно схватил её за руку и галантно поцеловал, расшаркавшись, как какой-нибудь средневековый кавалер перед дамой своего сердца. — Я сегодня ненадолго. Быстренько поздравлю коллег с наступающим Новым годом — и адью. Отбываю в Москву. Тянет меня на родину со страшной силой.

— Это правда? — Нарцисса не смогла придать голосу необходимую в этом случае невозмутимость. Помимо её воли в нём прозвучала такая надежда, что Долохов расхохотался:

— Правда-правда. Мне сегодня нужно обязательно быть в форме. Буду Новый год отмечать со своей невестой, так что, сама понимаешь, напиваться — не в моих интересах.

— С невестой?! — брови Нарциссы удивлённо поползли вверх. — У тебя есть невеста?!

— А как же, — хохотнул Антонин. — Ты думаешь, Долохов — не человек, что ли? Любить не может?

— Именно так и думала, — холодно произнесла Нарцисса. — А ещё думала, что вряд ли найдётся идиотка, которая полюбит тебя. Кто же эта несчастная?

— Она ведьма. Настоящая русская ведьма. И, да, ты права — она совсем безбашенная. Моя Галя… — мечтательно произнёс Долохов. Его глаза при этом затуманились.

«Ничего себе, — подумала Нарцисса, — кажется, он действительно влюблён. Тем лучше. Значит, и правда надолго здесь не задержится».

— Ну, что же, я рада за тебя, — Нарцисса кивнула Долохову и направилась к себе, мысленно молясь всем святым, чтобы эта «алкогольная сессия» наконец-то закончилась. Антонин, умильно улыбаясь, словно сытый кот, направился в гостиную.

***

Появление Долохова в гостиной было встречено радостными возгласами:

— О-о, Долохов!

— Привет, Антонин!

— Где тебя носило столько времени?

Из чего Долохов заключил, что Снейп, которого он увидел мрачно сидящим в углу с наполовину пустым стаканом огневиски в руках, уже успел снабдить Антипохмельным зельем всех страждущих, и они готовы продолжать возлияния.

— Как это — «где носило»? — воскликнул улыбающийся Долохов. — Я же сказал — иду за выпивкой. И сходил. И принёс. Мужик сказал — мужик сделал, — с этими словами он вытащил из портфеля бутылку самогона и торжественно водрузил её на стол.

По толпе сидящих и полулежащих в живописных позах Пожирателей прокатился вздох. Правда, Антонин не смог бы поручиться, что это был вздох восхищения, скорее, наоборот. Но он не стал вникать в детали, одним быстрым профессиональным движением скручивая пробку со словами:

— Ну, подставляйте тару. Выпьем по-быстрому — и я пойду.

— Куда это ты пойдёшь? — голос Волдеморта, и без того напоминавший шипение змеи, сейчас был сиплым и оттого казался ещё более устрашающим. — Кто это тебя отпустит?

— Но, Повелитель, — взмолился Долохов. — Разве вы не помните? На Рождество вы сами, лично, пообещали мне отпуск, чтобы я мог на Новый год съездить в Россию к своей невесте, Гале…

— Не помню… — озадаченно просипел Волдеморт. — Кто-то помнит? — обратился он к присутствующим. Все испуганно молчали. Те, кто помнил об этом, не хотели высовываться, чтобы Тёмный Лорд не подумал, будто они считают себя умнее него. Кто не помнил — и подавно молчали, как рыбы.

— Я помню, мой Повелитель, — подала голос Беллатриса. Репутация совершенно сумасшедшей бабы и правой руки Волдеморта давала ей некоторые преимущества в общении с ним. Сумасшедшим ведь многое прощается, не так ли? — Вы действительно дали ему такое разрешение.

— М-м-м… Да? — Волдеморт болезненно поморщился, как от зубной боли и подозрительно взглянул на Беллатрису. — Ну, хрен с ним, пусть катится. Чтобы второго числа был здесь, как штык. И смотри мне, без опозданий. И без похмельного синдрома.

— Есть, шеф, — лихо козырнул Долохов. Он уже успел разлить по стаканам своё адское пойло. Снейп, сидевший в углу со стаканом огневиски, единственный из всех не подставил посуду под раздачу.

— А ты, Северус? Не хочешь моего зелья? — осклабился Долохов.

— Не хочу смешивать, — буркнул Снейп.

— Как хочешь, — проворчал Антонин, блаженно улыбаясь и обводя взглядом окружавших его соратников. — Друзья мои. Предлагаю выпить за здоровье моей невесты!

— Ура, — гаркнуло в ответ несколько хриплых голосов.

Все выпили до дна. Долохов поставил свой стакан на стол, закусил каким-то соленьем, так и не разобрав, что это на самом деле было, и засобирался уходить.

— Вот. Это я оставляю вам, — он выставил на стол ещё три бутылки самогона, — выпьете тут без меня. А остальное Галя просила привезти для гостей. Ну, я пошёл.

— Э-э-э, нет. Стой, — голос Малфоя, несмотря на длительный запой, звучал так же холодно и высокомерно, как обычно. — Куда это ты пошёл? А выпить за здоровье Повелителя?

«Драккл тебя раздери!» — мысленно выругался Долохов. Но отказываться от такого тоста было смерти подобно, а потому он просто поставил свой портфель на пол и молча открыл следующую бутылку. Все присутствующие, за исключением Снейпа, левитировали свои стаканы на его край стола.

— Эй, Северус, — окликнул Долохов, — подставляй тару.

— Я же сказал, что не хочу смешивать, — мрачно ответил зельевар. По своему богатому опыту общения с соратниками он знал, что адские зелья Долохова лучше не употреблять, если предварительно не примешь побольше противоядия, а заодно и безоар — для верности. А ведь ему нужно постоянно контролировать себя, а для этого — сохранять ясность ума и трезвость мысли, что после распития долоховской отравы становилось совершенно невозможным. Флакон с противоядием у него имелся, но всё равно хотелось бы обойтись без экстремальной пьянки. Никогда не знаешь, как в очередной раз подействует это адское зелье. Снейп не раз пытался выведать у Долохова его рецепт, пока не понял, что всё делается на глаз, и приготовление этого жуткого пойла всякий раз — сплошная импровизация.

— Ты что же, С-с-северус-с-с, не выпьешь за моё здоровье? — красные глаза Волдеморта пытливо уставились на Снейпа. Он почувствовал, как тот пытается пробить его окклюментный щит, но делает это слишком вяло, очевидно из-за огромного количества алкоголя, выпитого за эти дни. Что ж, этим обстоятельством стоит воспользоваться. Сколько бы Снейп сейчас ни выпил, всё равно алкоголя у него в организме будет в разы меньше, чем у Волдеморта. Значит, можно надеяться, что в этой битве сознаний его окклюменция победит легилиментные поползновения Повелителя. Пить-то ему всё равно теперь придётся. В такой ситуации от предложения выпить не отказываются — себе дороже. Поэтому Снейп левитировал свой стакан Долохову со словами:

— Разумеется, выпью, мой Лорд. Просто я патриот и предпочитаю отечественные напитки.

— Может, ты и прав, — прошипел Волдеморт, не спуская с него глаз, — но сейчас тебе лучше не отрываться от коллектива.

Стакан, наполненный до краёв мутновато-белой жидкостью, вернулся в руку Северуса. Не было никакой возможности ни проглотить безоар, ни выпить противоядие из предусмотрительно спрятанного в кармане флакона. Этот красноглазый упырь непрерывно пялился на него до тех пор, пока Снейп со словами: «Здоровье повелителя» не осушил свой стакан до дна. Поморщившись, он тяжело опустился на свой стул. Волдеморт продолжал пялиться на него ещё в течении нескольких минут, поэтому выпить противоядие у него не было никакой возможности. Снейп почувствовал, что пьянеет.

В это время Мальсибер и Эйвери уже усадили Долохова за стол со словами:

— Ну-ка, рассказывай, какая она — твоя невеста.

— Она — настоящая красавица, — после выпитого, Долохов стал непривычно красноречив. — Грудь — м-м-м-м… талия… — он сделал движение руками, стараясь показать, насколько узка талия его невесты. — А попка…- Долохов закатил глаза. — И взгляд такой… настоящий, ведьминский. С чертовинкой.

— И ты что же, действительно жениться собрался? — допытывался Мальсибер.

— А как же! — восклицал Долохов. — Чтоб на такой бабе — да не жениться? Дураком надо быть.

— А она не боится, что ты — Пожиратель и вне закона? — поинтересовался Эйвери. — Может, ты в Азкабан загремишь, а ей придётся тебя ждать?

— Что? Да она совсем ничего не боится! — воскликнул Долохов. — Говорю же — полностью безбашенная ведьма. И никуда я не загремлю, ни в какой Азкабан. Скоро Повелитель победит и отправит в Азкабан всех наших врагов.

— Слава Повелителю! — тут же отозвался Люциус. «Умеет вовремя подластиться», — с неприязнью подумал Долохов, разливая по стаканам очередную порцию своей бурды. Северус, успевший до этого незаметно принять противоядие и проглотить безоар, смело подставил свой стакан для очередной порции этой отравы.

— Слава Повелителю! — раздались отовсюду нестройные возгласы. Каждый пытался вложить в свой голос побольше энтузиазма, но выходило у всех довольно вяло — если в течении долгого времени делаешь одно и то же дело, от него устаёшь. А пили они уже достаточно долго, чтобы устать от этого занятия.

Долохов вновь попытался встать, но Мальсибер удержал его.

— А как же ты познакомился со своей ведьмой? Кстати, как её зовут?

— У неё чудесное имя… — мечтательно протянул Долохов. — Галя…

— И как же ты познакомился с этой Галей? — спросил Эйвери.

— Приехал в Россию к старым друзьям, — Долохова развозило на глазах. — Напился. Подрался. Она меня к себе привезла и от ментов спрятала. Ну, лечила меня тоже. После драки.

— А где она живёт? — поинтересовался Мальсибер.

— В Москве. Третья улица строителей, дом двадцать пять, квартира двенадцать. Вот, у меня тут записано… — Долохов вытащил из нагрудного кармана бумажку и выложил её на стол. На бумажке было записано лишь название улицы, номер дома и квартиры. Города указано не было.

— И как ты к ней доберёшься? По каминной сети? — не унимался Мальсибер.

— Ты идиот? Какая каминная сеть? — пьяно возмутился Долохов. — В Москве нет каминов. Вот. Видишь?

Он достал из того же кармана короткую серебряную цепочку.

— Как только я раскрою замок и скажу вслух адрес, меня перенесёт прямо к ней в квартиру.

— Это она придумала?

— Ну, а кто ж ещё? — Долохову всё труднее становилось говорить.

— Она у тебя — умная баба, — Мальсибер похлопал его по плечу и громко провозгласил:

— Предлагаю выпить за женщин!

— И за любовь! — подхватил Эйвери.

— До дна, — мрачно подытожил Розье.

— За тебя, Белла! — Люциус галантно отсалютовал родственнице полным стаканом. Остальные последовали его примеру, после чего Долохов вновь попытался встать из-за стола.

— Да погоди ты, — остановил его Эйвери. — Рано ещё. Успеешь.

— Я же должен быть в форме, — возразил Антонин. — И мне нельзя опаздывать.

— Не переживай, — успокоил его Мальсибер. — Давай сюда свой адрес и цепочку. Я прослежу, чтобы ты отправился туда вовремя. Я ведь не пьянею никогда.

Долохов послушно протянул Мальсиберу цепочку, завернув её в листок с адресом. Мальсибер спрятал всё в карман мантии и, похлопав Антонина по плечу, скомандовал:

— Наливай!

Тот без лишних разговоров снова полез в портфель, извлекая оттуда ещё одну бутылку.

— Ты их рожаешь, что ли? — простонал молчавший доселе Нотт. Ему уже несколько дней назад хотелось сбежать отсюда домой, но он был слишком труслив и боялся гнева Хозяина.

— А то! — самодовольно ухмылялся Долохов. — Заклинание резримого насширения. Это тебе не хухры-мухры…

Язык у него заплетался, но Антонин разливал пойло по стаканам мастерски. Годы тренировок довели его умение до автоматизма. Как говорится, талант не пропьёшь.

— Какие же вы всё-таки мерзавцы! — вздохнул Снейп, левитируя свой стакан к Долохову. — У меня было несколько ночных дежурств подряд. Таскался по коридорам этого проклятого замка и разгонял целующихся детёнышей. А потом, вместо того, чтобы спать, приходилось тащиться к Дамблдору и пить у него чай с этими жуткими лимонными дольками… Что ты ржёшь, Мальсибер? Это не смешно!

Снейп резко взмахнул волшебной палочкой, которую стремительно выхватил из кармана мантии заученным быстрым движением — и перед Мальсибером на столе появилась гора лимонных долек.

— Жри, сволочь. Узнаешь, каково это — постоянно давиться ими, когда директору вздумается почтить меня своим вниманием.

— Бедняжка, Северус…- Волдеморт пустил пьяную слезу. — Терпи, мой мальчик. Недолго осталось. Скоро я приду к власти, и тогда мы расквитаемся с Дамблдором за все твои мучения. Я отдам его тебе, чтоб ты лично мог кормить его лимонными дольками, пока он не сдохнет.

— За победу! — раздался нетвёрдый, но всё ещё исполненный пафоса голос Малфоя.

— За победу! — подхватили все, потянувшись стаканами к пошатывающемся на нетвёрдых ногах Волдеморту, который привстал, чтобы картинно раскланяться перед соратниками.

— Ну, а теперь расскажи, как ты с ней познакомился, — Эйвери доверительно задышал перегаром в лицо Долохова.

— С кем? — обалдело уставился на него Антонин.

— С Галей. Или у тебя есть еще кто-нибудь?

— Нет, у меня никого нет, я холостой.

— О-о-о-о! — подхватили те, кто сидел к ним поближе. — Выпьем за холостяка!

— За холостую жизнь! Ура!

— Вам-то хорошо, — уныло проскрипел Нотт. — А я как представлю себе, какой будет скандал, если я, может быть, приду домой встречать Новый Год!

— Люди, у меня родился очень важный тост, — подал голос Долохов.

— Не-не-не, тебе больше нельзя, ты сегодня женишься. — попытался урезонить его Мальсибер.

— Это я не забыл.

— Если забудешь, я тебе напомню, — успокоил его Мальсибер. — Потому что я не пьянею никогда.

— Ребята, давайте выпьем за нашу дружбу! За нашу крепкую Пожирательскую дружбу!

— Умница!

— Красиво говоришь!

— Ты прирожденный оратор!

Долохов уже мало что соображал, но его рука автоматически полезла в портфель за очередной бутылкой адского зелья.

***

К вечеру гостиная в Малфой-мэноре напоминала поле битвы уже после того, как в ней определился победитель. Тела утомлённых возлияниями Пожирателей сидели и лежали повсюду в весьма живописных позах. Большинство из них пребывали в состоянии полной алкогольной прострации. Было абсолютно непонятно, по какому принципу эти тела перемещались в пространстве до тех пор, пока способность к перемещению не покинула их, поскольку сейчас они довольно причудливо смешались друг с другом, прежде чем их накрыло тяжёлым беспробудным сном. Вряд ли кто-нибудь из них, проснувшись, смог бы объяснить, каким образом он очутился там, где отключился. Взять хоть того же Снейпа. За каким дракклом он выполз из своего угла и потащился за стол, туда, где пребывали Долохов с Мальсибером, Эйвери и Розье? Почему бы ему не отправиться на диван к Малфою? Или же не прикорнуть у ног самого Повелителя? Но, нет, Северус оказался именно там, где оказался — они с Долоховым привалились плечом к плечу, не давая друг другу свалиться под стол. С другой стороны от Долохова за столом сидели двое, уцелевших в этой неравной битве с «зелёным змием» — Эйвери с «никогда не пьянеющим» Мальсибером. В отличие от прочих, они не спали, а вели друг с другом неспешную беседу.

— Тебе не кажется, Эйвери, что кому-то из нас пора отправляться к невесте? — по голосу Мальсибера было явственно слышно, насколько утомили его все предшествующие возлияния.

— Полностью с тобой согласен.

Они с пониманием пожали друг другу руки и продолжили беседу.

— А ты не помнишь, кто из нас должен отправиться к невесте? — поинтересовался Мальсибер.

— Нет. А ты?

— Тоже.

— И что нам делать? — Эйвери попытался сфокусировать взгляд на кончике носа Мальсибера. Судя по всему, это ему так и не удалось.

— Постой. Положись на меня, — Мальсибер пытался держаться уверенно. — Пойдём простым логическим путём.

— Пойдём вместе.

Эта договорённость вновь была скреплена рукопожатием.

— Тебе нужно ехать к невесте? — спросил Мальсибер.

— Нет.

— И мне не нужно. К счастью, у нас с тобой нет никаких невест.

Они с облегчением пожали друг другу руки.

— Идём дальше, — продолжил Мальсибер. — У Долохова может быть невеста?

— Может, — с трудом кивнул Эйвери.

— А у Снейпа?

— Может, — немного подумав, будто сомневаясь в подобном предположении, подтвердил Эйвери.

— Значит, они оба могут иметь невесту, — глубокомысленно заключил Мальсибер, пожимая протянутую руку Эйвери.

— Кинем жребий?

— Мы не будем полагаться на случай, — Мальсибер сделал протестующий жест рукой. — Что нам ответил Долохов, когда мы пили за невесту?

Эйвери молча вопросительно уставился на Мальсибера.

— Что у него нет никакой невесты и что он — холостяк.

— У тебя поразительная память, — восхитился Эйвери.

— Сейчас не об этом. Значит, к невесте собирается Снейп, — победно провозгласил Мальсибер. — И он сам бы об этом сказал, если бы его не развезло от усталости.

— Подожди! — воскликнул Эйвери. — Откуда у Снейпа может быть русская невеста?

— Я тебе отвечу, — безапелляционно провозгласил Мальсибер. — Это значит, что его с ней познакомил Долохов во время своего очередного загула в России. Взял с собой туда Снейпа, чтобы тот проветрился, а не сидел постоянно, как сыч в своём грёбаном Хогвартсе. Ну, а Снейп, скрытная зараза, завёл там невесту и ничего не сказал нам, своим лучшим друзьям.

— Железная логика, — согласился Эйвери.

— Железная логика, — подтвердил Мальсибер, вновь пожимая протянутую ему руку, после чего полез в карман своей мантии и извлёк оттуда мятую бумажку с завёрнутой в неё цепочкой. Отодвинув от Снейпа безмятежно спящего Долохова, Мальсибер стал трясти Северуса, пытаясь привести его в чувство:

— Северус! Эй, Северус!

— Какого драккла вам от меня надо? — Снейп приоткрыл глаза, явно не осознавая, где он и что с ним происходит.

— Тебе пора к невесте, дружок, — ласково ответил Эйвери, пока Мальсибер совал в руки Снейпа серебряную цепочку. Когда непослушные пальцы Северуса наконец ухватили-таки, цепочку, Мальсибер отдал Эйвери листок с адресом и скомандовал:

— Сейчас будешь диктовать ему, понял? Ты будешь диктовать, а он повторять за тобой.

— Понял, не дурак, — Эйвери явно захватила эта затея. Кажется, сонливость почти полностью слетела с него. — Северус! Ты меня слышишь? — обратился Мальсибер к Снейпу. — Повторяй за Эйвери. Давай, — кивнул он.

— Третья улица строителей, — начал Эйвери.

— Погоди, болван. Страну сначала назови, — остановил его Мальсибер.

— Да тут не написано! — Эйвери сунул ему под нос бумажку с адресом.

— Ничего. Он для себя писал, поэтому страну ему писать не обязательно, он её и так помнит. Северус, давай, говори: «Россия»…

— Россия… — вяло повторил Снейп. Мальсибер вновь кивнул Эйвери. Тот продолжил:

— Третья улица Строителей…

— Третья улица Строителей… — едва смог выговорить Снейп.

— Дом двадцать пять…

— Дом двадцать пять…

— Квартира двенадцать.

— Квартира двенадцать. А на хрена мне это всё говорить? — взгляд Снейпа на мгновение стал осмысленным.

— Надо, — ответил Мальсибер. — А теперь открывай замок на цепочке.

С этими словами он сунул Снейпу подмышку портфель со стратегическим запасом самогона.

Несмотря на то, что Северус был пьян, замок поддался быстро. Тонкие длинные пальцы действовали автоматически, словно отдельно от всего остального тела. Цепочка разомкнулась, и Снейп исчез вместе с портфелем, словно его и не было в роскошной, но загаженной гостиной родового гнезда Малфоев.

С чувством выполненного долга Мальсибер с Эйвери наполнили стаканы мутной жидкостью из бутылки, отсалютовали ими друг другу, выпили и одновременно отключились, повалившись на мягкий ковёр — гордость хозяев Малфой-мэнора, ныне совершенно затоптанную беспокойными соратниками Повелителя.

Северус ощутил, что какая-то сила будто схватила его за руки, понесла неведомо куда и грубо швырнула на пол, причём он абсолютно не представлял — где. Он попытался подняться на ноги, и это ему почти удалось. Однако, пошатнувшись, он рухнул на стоявший рядом диван и забылся беспробудным сном, радуясь возможности занять наконец, горизонтальное положение.

***

Надя спешила домой. Она знала — дома её ждёт накрытый мамой праздничный стол, ёлка, запах мандаринов и долгожданное тепло. А ещё — праздничное платье, специально купленное по такому важному поводу. Нужно успеть переодеться и привести себя в порядок до прихода Ипполита, а времени на это оставалось совсем немного.

Надя открыла дверь, быстро сбросила с себя в прихожей пальто и шапку и вошла в комнату. Она не стала зажигать свет, довольствуясь тем, который падал из открытой двери в коридор, зато включила гирлянду на ёлке, отчего комната сразу приобрела сказочный вид. Огоньки мигали, по углам прятались тени, но они были совсем не страшными, а какими-то мягкими и домашними. И лишь одна большая тёмная тень на диване вносила определённый диссонанс в эту сказочную идиллию. Надя подошла ближе и тихонько вскрикнула, зажав себе рот рукой. На её диване спал человек. Мужчина. Совершенно незнакомый мужчина, одетый в чёрную мантию, делавшую его похожим на огромную летучую мышь, скукожившуюся на боку и нелепо сложившую изломанные угловатые крылья.

«Волшебник», — поняла Надя, подходя ближе. Видимо, промахнулся во время аппарации. Но…как его угораздило попасть именно к ней в квартиру? И почему он уснул прямо у неё на диване? Подойдя ближе, Надя получила ответы на интересующие её вопросы. На расстоянии двух шагов от дивана перегар буквально валил с ног. Маг, лежащий перед ней, был в стельку пьян. В таком состоянии при аппарации можно не только промахнуться и оказаться чёрт знает где. Можно и вовсе себя по частям не собрать.

Брезгливо морщась, Надя с опаской подошла к спящему мужчине и потрясла его за плечо. Тот не шелохнулся, продолжая спать мертвецким сном. Лишь его дыхание на секунду сбилось, но вскоре выровнялось вновь.

— Эй… Проснитесь! Слышите? — Надя затрясла спящего изо всех сил. — Немедленно проснитесь!

Тот застонал и взмахнул рукой, словно отгоняя назойливую муху.

— Просыпайтесь! Что вы здесь делаете?

Надя потянула мужчину за руку, побуждая его сесть, но тот отмахнулся, немного приоткрыл глаза, взглянул на неё ничего не смыслящим взглядом и хрипло то ли проговорил, то ли прокаркал по-английски:

— Люциус. Оставь меня в покое. Если меня не призывает Повелитель, лучше уйди, дай поспать.

«Англичанин?» — изумилась Надя. Она прекрасно поняла всё сказанное. Маггловский иняз и десять лет преподавания английского в маггловской школе давали ей возможность беспрепятственно общаться с носителями языка. Вот только выпадала такая возможность нечасто. А уж тем более, в такой форме.

Надя затрясла непрошенного гостя ещё сильнее, теперь уже обращаясь к нему по-английски:

— Просыпайтесь! Кто вы такой? Что вы здесь делаете?

— Не мешай мне спать! — с этими словами мужчина вытащил у себя из-под головы маленькую диванную подушку и запустил ею в Надю.

— Ах, так! — возмутилась она. — Ну, ладно. Берегитесь!

С этими словами Надя отправилась на кухню, набрала в чайник холодной воды из-под крана и вернувшись, строго произнесла:

— Я вас последний раз предупреждаю…

Мужчина не реагировал. Надя подошла к дивану и стала лить из чайника воду на его землистого цвета лицо. «Надо же до такого нажираться, — брезгливо подумала она. — У нас алкаши и то лучше выглядят. Магглы, не волшебники».

Мужчина застонал и стал хватать ртом воду. Глаза его по-прежнему были закрыты. Но Надя продолжала настойчиво поливать его до тех пор, пока он не выругался и не разлепил, наконец, веки, уставившись на неё мутным взглядом бездонных чёрных глаз.

— Какого драккла? Кто вы?

— Я — хозяйка этой квартиры. А вы кто?

Мужчина обвёл непонимающим взглядом окружавшую его обстановку, задержался на мигающей огоньками ёлке и встряхнул неряшливыми длинными волосами, словно пытаясь прогнать наваждение.

— Кажется, я… — мужчина мучительно наморщил лоб. — Это Россия?

— Именно. Сознание постепенно возвращается? — Надя смотрела на незнакомца с явным осуждением.

— А вы — невеста Долохова?

— Какого ещё Долохова? Что вы несёте? Придите уже, наконец, в себя и ответьте, кто вы и как здесь оказались.

Ну, кто он — Северус, к счастью, помнил. А вот ответ на вторую часть вопроса ему и самому хотелось бы получить. Голова раскалывалась, во рту будто кошки нагадили, ещё и эта… как её там? — Северус не помнил имени долоховской невесты — лезет с вопросами. Кажется, его вместо Долохова отправили в Россию? Ну, он обязательно узнает, кто это сделал, и уж тогда шутникам не поздоровится. Ему бы только добраться до них!

— У вас, случайно, нет Антипохмельного зелья? — хрипло выдавил из себя Снейп. Говорил он с трудом, его голос звучал глухо, будто из бочки. Надя вздохнула, презрительно скривила губы и направилась к серванту. Открыла дверцу, за которой Снейп успел заметить достаточно много флаконов с разнообразными зельями, и долго рылась внутри в поисках нужного снадобья. “Только бы оно у неё нашлось!” - думал Снейп, в голове которого будто взрывались тысячи петард близнецов Уизли.

Женщина подошла к дивану и протянула Снейпу флакон с зельем. По виду, это было именно то, что ему сейчас необходимо. В два глотка Северус осушил флакон и вернул его стоявшей перед ним женщине.

— Полегчало? — брезгливо-соболезнующе спросила она через минуту. — Теперь, может быть, вспомните, кто вы и как здесь оказались?

— Меня зовут Северус Снейп, — мрачно процедил он. — Я… знаком с вашим женихом — Долоховым. Кажется, мы с приятелями немного перебрали, и меня отправили к вам вместо него.

— Скажите, я вас очень расстрою, если скажу, что не знаю никакого Долохова?

Надя нервничала. Время приближалось к одиннадцати, и ей бы очень хотелось к этому часу избавиться от непрошенного гостя.

— Как вас зовут? — Снейп не помнил имени невесты Долохова, но надеялся, что узнает его, если эта женщина назовёт его вслух.

— Меня зовут Надя. А вы… Кто вы, вообще, такой?

Надя… Нет, Антонин, кажется, называл другое имя. Так где же он находится, драккл подери?! Северус опустил ноги на пол и потёр руками виски. Хвала Мерлину, боль отступила, но сознание всё ещё было мутным, реальность ускользала — видимо потому, что мозг отказывался воспринимать происходящее.

— Я преподаю зельеварение в школе волшебства Хогвартс, — Северус слышал свой голос будто со стороны.

— Это вы с коллегами так Новый год отметили? — усмехнулась Надя. — Не рановато ли?

— Да это меня друзья споили, — угрюмо отозвался Снейп. — Долохов, сволочь, притащил своё адское зелье… — его взгляд упал на лежавший с ним рядом на диване портфель. — Наверное, там ещё осталось это пойло. Они и портфель этот дракклов мне сунули, когда меня сюда отправили.

Снейп со злостью пихнул рукой портфель. В нём и правда звякнули бутылки.

— Зачем же вы пили? Кто вас заставлял? — укоризненно произнесла Надя.

— А у меня была возможность отказаться? — бровь Снейпа поползла вверх. — Если не выпить за здоровье Повелителя, можно одним Круциатусом не отделаться. Он по пьяни и на Авады щедр.

— Да кто такой этот ваш повелитель? — в недоумении спросила Надя. — Вы что, состоите в какой-то бандитской организации или секте?

— Можно и так сказать, — Снейп дёрнул плечом. — Неважно. Где я, вы мне ответите наконец?

— Россия. Санкт-Петербург. Третья улица Строителей, дом двадцать пять, квартира двенадцать.

Этот адрес показался Снейпу знакомым. Кажется, Долохов называл именно этот адрес? Снейп не помнил. Однако, ему казалось, что город он называл точно не этот. «Санкт-Петербург… Санкт-Петербург…» — он вертел в голове это название так и этак… Нет, что-то не стыковалось. Вспомнить название города Снейп так и не смог, но ему казалось, что оно было явно короче того, которое назвала ему эта женщина.

А Надя проявляла уже явные признаки нетерпения. Бросив быстрый взгляд на висящие на стене часы, она нахмурилась:

— Долго вы ещё собираетесь здесь сидеть? Ко мне с минуты на минуту должны прийти, и ваше присутствие здесь совершенно не обязательно.

— Ничего, потЕрпите меня ещё минут пять, — сказал Снейп, с трудом поднимаясь с дивана. — Где у вас тут удобства?

— Там, — Надя махнула рукой в сторону коридора.

Снейп отправился в указанном направлении, а Надя, продолжая нервничать всё сильнее, думала о том, до чего же неприятным типом оказался этот заморский волшебник. Рожа бледно-зелёная, патлы сальные, нос крючком, тощий… «Алкаш. Настоящий пропойца, — думала про него Надя. — Хоть бы он убрался поскорее!

Вскоре послышался шум сливаемой воды. Снейп появился на пороге со словами:

— Надеюсь, отсюда можно аппарировать? Защитные чары отсутствуют?

— Можно, — с облегчением кивнула Надя. Ещё секунда — и этот странный гость навсегда покинет её жилище.

Снейп представил площадку перед воротами Малфой-мэнора и мысленно устремился к ним. Однако, ничего не произошло. Он не испытал того ощущения, как будто тело втягивается в трубу маггловского пылесоса, не почувствовал смещения и скручивания внутренних органов, как это обычно бывает при аппарации. Открыв глаза, он увидел себя по-прежнему стоящим посреди этой тесной комнаты рядом с дурацкой сверкающей ёлкой и женщиной, вглядывающейся в него тревожным взглядом.

Снейп предпринял ещё одну попытку аппарировать. Результат был тот же.

— Драккл, — тихо выругался он.

— Не получается? — в голосе Нади смешались тревога и раздражение.

— Как видите, — зло бросил Снейп. — У вас тут точно нет никаких Защитных чар?

— Абсолютно, — подтвердила Надя.

— Тогда я не понимаю, что происходит, — Снейп в растерянности опустился на диван. — Может быть, это долоховское зелье убивает способность к аппарации? Или.?

А что, если оно лишает не только умения аппарировать, но и магических способностей вообще? От этой мысли Снейп похолодел. Вынув из кармана волшебную палочку, он взмахнул ею, не произнося при этом ни слова. Тарелка с салатом поднялась над столом и, описав круг, вновь опустилась на него. Снейп с помощью заклинания сбросил на пол пустую тарелку. Та разбилась вдребезги.

— Что вы…- Надя осеклась на полуслове, как только осколки тарелки поползли друг к другу, соединились вместе, и тарелка, целая и невредимая, оказалась вновь на столе.

— Что я делаю? Проверяю, не потерял ли я свои магические способности, — зло ответил Снейп. Впрочем, Надя уловила в его голосе явное облегчение.

— Проверили? А теперь аппарируйте отсюда немедленно! Если, конечно, вы вообще когда-нибудь аппарировали…

Снейп попытался ещё раз. С тем же результатом. Загнав подальше свою гордость и самолюбие, Снейп обратился к Наде:

— Послушайте. Вы же ведьма. Вы не могли бы мне помочь? Аппарируйте со мной вместе в Лондон. Оттуда я уж сумею добраться, куда мне нужно.

Надя безнадёжно вздохнула.

— Я не слишком сильная ведьма. Аппарация мне никогда не давалась. Я и пробовала всего-то пару раз. И поняла, что это — не моё. А уж аппарировать вдвоём — я на это никогда не решусь.

— Драккл… — снова выругался Снейп. — Ну тогда хоть метлу дайте. Терпеть не могу летать на метле, но раз уж так получилось…

— Вы с ума сошли? — Надя посмотрела на него, как на умственно-отсталого ребёнка. — Взгляните, что на улице делается. Куда вы полетите в такую метель? Да ещё через Ла-Манш…

Снейп пожал плечами:

— А что делать? Вы ведь явно мечтаете избавиться от моего общества поскорее.

— Это так, — кивнула Надя, — но вариант с вашим убийством я не рассматривала.

— Превратите меня в предмет домашней утвари? Или наложите дезиллюминационное заклинание, чтобы тот, кого вы ждёте, не увидел меня?

— Хорошая мысль, но нет, — ответила Надя. — Я не хочу, чтобы вы подслушивали и подглядывали за нами, а мой жених даже не догадывался об этом.

— Же-е-ени-и-их… — то ли насмешливо, то ли презрительно протянул Снейп. — Эпидемия у вас тут, что ли? Одни женихи и невесты кругом. И, причём, все — на Третьей улице Строителей.

Северус не хотел признаваться себе в том, что при слове «жених» испытал неприятный укол самолюбия. С чего бы это? Он разозлился, но его презрительный тон относился, скорее к нему самому, чем к этой женщине и её неизвестному жениху.

— Да, жених, — с вызовом произнесла Надя. — Вас что, удивляет факт наличия у меня жениха?

— Почему это должно меня удивлять? — холодно бросил Снейп. — Мне на это абсолютно наплевать.

— Хам, — тихонько бросила Надя.

Снейп хотел ответить на это, но не усел. Раздался звонок в дверь.

— А вот и он! — торжествующе воскликнула Надя, направляясь в прихожую.

Северус нацепил на лицо привычную презрительную маску и приготовился встречать этого пресловутого жениха, к которому, неизвестно почему, уже испытывал нарастающее раздражение, переходящее в гнев.

***

Надя открыла дверь. Ипполит вошёл, приветливо улыбаясь, и поцеловал её в щёку.

— Здравствуй, Надюша. С наступающим.

Его губы были холодными с мороза. Гладкая выбритость его щеки и приятный запах дорогого парфюма вызвали у Нади ощущение защищённости, к которому, однако, примешивалось странное беспокойство. И причина этого беспокойства сидела сейчас в комнате, кутаясь в мрачную чёрную мантию.

— Здравствуй. И тебя с наступающим. Ну, давай, — Надя взяла из рук Ипполита пальто и аккуратно повесила его на вешалку. — Как ты доехал?

— И не спрашивай! Оченьторопился. Сейчас скользко, гололед…

— Будь осторожен, ты у меня такой лихач.

— Спасибо, Надюша. Если бы ты знала, милая, как я по тебе соскучился.

— Я тоже очень тебя ждала с большим нетерпением.

— Спасибо, любимая. Да, я совсем забыл. Я приготовил тебе мой новогодний подарок.

С этими словами Ипполит полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда свёрток, аккуратно упакованный в подарочную бумагу.

— Спасибо, — ответила Надя, бережно принимая свёрток и, слегка смутившись, продолжила:

— Я тоже приготовила тебе подарок. Но он в комнате.

Она пошла в гостиную. Ипполит отправился за ней. Остановившись на пороге, Надя решительно произнесла:

— Ипполит, я должна тебе кое-что сообщить.

— Что же?

— В это невозможно поверить.

— А что такое?

-Ты умрешь со смеху! — говоря это, Надя несколько сомневалась в своих словах, но продолжала нарочито-весёлым тоном. — Я прихожу домой, а на моей тахте спит посторонний мужчина.

Знаешь, я не могла его разбудить.

Я поливала его из чайника…

— Та-а-ак…

Ипполит шагнул в комнату и уставился на Снейпа. Тот стоял у окна, гордо выпрямив спину и скрестив руки на груди. Его непроницаемо-чёрные глаза не выражали никаких чувств. Взгляд, которым он мерил Ипполита, был пустым и холодным.

— Ну, что же… Отличный подарок. Спасибо, — голос Ипполита был полон горького сарказма. — Мне бы хотелось узнать одну маленькую деталь, так из любопытства… Кто это?

Ипполит ткнул пальцем в сторону Снейпа, прожигая Надю обвиняющим взглядом.

— Я его не знаю. Это совершенно незнакомый мужчина.

— Как он сюда попал?

Надя задумалась. Как объяснить магглу возможности перемещения с помощью портала? Ведь он не поверит ни единому её слову. Более того — сочтёт сумасшедшей. Надя собиралась рассказать Ипполиту о своих магических способностях, но постепенно, предварительно подготовив его к этому. Вываливать на его голову всю эту информацию вот так, сразу, было глупо и немилосердно по отношению к нему. И тут к ней пришла спасительная мысль.

— Это невероятное совпадение. Он иностранец. Его невеста живёт точно по такому же адресу — Третья улица Строителей, дом двадцать пять, квартира двенадцать. Но в Москве! Я не знаю, где и как он перепутал направление, но вместо Москвы он попал сюда!

— Та-а-к… Ещё и иностранец. И зачем же ты его впустила?

— Я его не впускала! — воскликнула Надя. — Он сам вошёл, когда меня дома не было. Я не знаю, как это ему удалось. Возможно, ключ подошёл?

— Ты дала ему ключ? — голос Ипполита звучал обвиняюще.

— Я не давала ему ключ! — Надя почти кричала. — Почему ты мне не веришь?

Снейп молча наблюдал эту сцену. Он не знал языка, но в общих деталях представлял, что происходит. Вмешиваться он не собирался — пускай выясняют отношения друг с другом. Его сейчас больше всего беспокоила потеря навыка аппарации. Отчего это случилось? И вернётся ли к нему эта способность? Если вернётся — то как скоро? А если нет — что ему делать? Он бы и дальше продолжал хранить молчание, но слёзы, зазвеневшие в голосе Нади, отчаянно пытавшейся доказать свою невиновность, заставили его вмешаться.

— Этот маггл не верит вашим оправданиям? — обратился к ней Снейп.

Ипполит воззрился на него с таким удивлением, словно Снейп был шкафом, который вдруг заговорил.

— Что такое маггл? — спросил он по-английски.

«Ах, вот как, — подумал Снейп. — Он знает английский? Это всё упрощает».

— Ваша женщина совершенно не виновата в том, что я оказался здесь. Это целиком моя вина. Если вам слишком неприятно моё общество — я уйду немедленно.

— Нет! — воскликнула Надя. — Куда же вы пойдёте? Один в незнакомом городе… Я не могу вас так отпустить.

— А-а-а, так тебе его уже жалко? — воскликнул Ипполит по-русски. — Пусть убирается. Вызовем ему такси — и пусть катится на аэродром.

— Но он не знает языка! — воскликнула Надя. «И маггловских обычаев», — подумала она про себя. — Его нельзя отпускать одного.

— Вот! — торжествующе воскликнул Ипполит. — Вот доказательство! Ты жалеешь его и не хочешь отпускать! Тогда уйду я!

Он решительным шагом направился в прихожую.

— Ипполит! Ипполит! — отчаянно воскликнула Надя, бросаясь следом. — Ну, постой! Не уходи. Пожалуйста…

Дверь за Ипполитом захлопнулась перед её носом со звуком обрушившихся надежд. Надя прислонилась к ней лбом и тихонько заплакала.

***

— Он вернётся.

Снейп стоял на пороге комнаты и смотрел на Надины вздрагивающие плечи.

— Вспыльчивые и ревнивые быстро отходят.

Надя быстро смахнула слезинки с лица, повернулась и, не поднимая головы, прошла в комнату мимо Снейпа, стараясь не задеть его. Снейп посторонился, пропуская её и вошёл следом.

— Я сейчас постараюсь дозвониться в Министерство Магии, — произнесла Надя безжизненным голосом. — Думаю, они смогут вам помочь. Если там вообще сейчас кто-то ответит.

Она уселась рядом с тумбочкой, на которой стоял телефонный аппарат. Снейп знал назначение этого устройства. Он присел на диван и стал наблюдать за движениями женщины, её мимикой и жестами. Он и сам не смог бы себе ответить, почему, но ему нравилось смотреть на неё. И слушать её голос. У неё очень приятный голос… Так, стоп. Куда это его понесло? Снейп тряхнул головой, отгоняя эти совершенно неуместные мысли, но продолжал исподтишка смотреть на Надю.

Она порылась в записной книжке, лежавшей рядом с телефоном. Где-то у неё был записан номер министерской службы, по которому можно было звонить в чрезвычайных ситуациях. А, вот, нашла. Надя набрала номер и стала ждать, слушая длинные гудки в трубке. Чем дольше она ждала, тем сильнее хмурила лоб. Между её бровей пролегла тонкая, почти незаметная морщинка. Надя покусывала губы, то ли от нетерпения, то ли от раздражения. Вдруг лицо её оживилось. Северус понял — на том конце наконец-таки взяли трубку.

— Здравствуйте. С наступающим вас Новым годом.

Разговор, естественно, происходил на русском языке, и Снейп лишь догадывался о том, что происходит, глядя на то, как меняется Надино лицо.

— Здравствуйте, — ответил на другом конце трубки мужской голос, принадлежавший, судя по всему, довольно пожилому человеку. — И вас с наступающим.

По голосу чувствовалось, что его обладатель уже проводил старый год и теперь в весьма благодушном настроении ждёт перед маггловским ящиком речи Президента и боя курантов.

— У меня чрезвычайная ситуация. Ко мне домой попал волшебник из Великобритании. Он говорит, что… — Надя замялась. — Что случайно выпил зелье неизвестного состава, в результате чего оказался здесь. Каким именно образом переместился, он не помнит. И сейчас, возможно, тоже под воздействием этого зелья, он лишился способности аппарировать. Необходимо помочь ему вернуться в Англию.

— Я вас понял, девушка, — голос в трубке посерьёзнел. — Только вот помочь я вам сейчас ничем не могу. Сами понимаете — Новый год, все сотрудники празднуют. А сам я сквиб, потому аппарировать с вашим заблудшим англичанином не смогу. Так что приходите-ка с ним в Министерство завтра, часикам к десяти. А лучше — к двенадцати. Думаю, к тому времени тут появится кто-то, кто сможет вам помочь. Хотя — не факт.

— Чёрт! — выругалась Надя. — Неужели совсем никого нет?

— Совсем, — весело подтвердил голос. — Новый год же! Что тут непонятного? Вашему англичанину не угрожает опасность? Он здоров? За ним никто не гонится?

— Нет, — ответила Надя.

— Ну и вот. Значит, можно не отрывать никого из сотрудников и не вызывать сюда. Дайте людям спокойно Новый год встретить.

— Но хотя бы завтра кто-то из этих сотрудников там появится? — раздражённо спросила Надя.

— Появятся, появятся… Куда ж им деваться? Работа есть работа. Так что приходите с вашим англичанином, отправят его домой в лучшем виде.

— Спасибо, — буркнула Надя, устало опустив трубку на место.

— Ну, что? — спросил Снейп.

— Сказали прийти завтра. Сегодня там никого нет — все Новый год празднуют.

— Драккл, — выругался Снейп.

Надя вздохнула и подняла глаза на часы. До Нового года оставалось пятнадцать минут.

— Я сейчас приду, — сказала она Снейпу, отправляясь в свою комнату.

Ипполит ушёл. Наряжаться было не для кого. Но… Всё-таки, Новый год — её любимый праздник. И платье она специально купила, чтобы в Новый год выглядеть неотразимо… Она наденет его. Не для Ипполита. И уж, тем более, не для этого забугорного алкаша. Она наденет его для себя. И встретит Новый год красавицей. С Ипполитом или без.

Надя быстро переоделась, поправила причёску, припудрила нос и вернулась в гостиную. Включила телевизор, сходила на кухню, принесла из холодильника бутылку шампанского и вручила её Снейпу со словами:

— Открывайте.

Северусу ничего не оставалось, как достать из кармана мантии волшебную палочку и взмахнуть ею. Пробка с громким хлопком вылетела из горлышка, пена залила скатерть. Снейп тут же среагировал и остановил этот фонтан. Надя быстро подставила бокалы. Снейп отметил про себя, что она не левитировала бокалы к бутылке, а по-маггловски подставила их вручную. «Видимо, жизнь среди магглов приучила её приспосабливаться к ним и скрывать свои магические способности», — с неожиданной злостью подумал Снейп. Правда, он не знал, на кого злится — на Надю, которая стыдилась магии в себе или на магглов, из-за которых она вынуждена была подавлять свою магическую сущность. Снейп угрюмо взял свой бокал с шампанским и взглянул на Надю.

— С Новым годом…. Простите, напомните мне пожалуйста ваше имя.

— Северус Снейп.

— С Новым годом, Северус, — грустно произнесла Надя.

— С Новым годом.

Снейп пристально смотрел ей в глаза, отпивая несколько глотков холодного игристого вина, от которого приятно покалывало нёбо и язык. Он продолжал смотреть ей в глаза, поставив стакан на стол, и Надя, точно зачарованная, не могла оторвать взгляд от этих бездонно-тревожных, непроницаемо-чёрных глаз. Когда повисшая пауза стала совсем уж неловкой, Надя отвела взгляд и спросила:

— Вы есть хотите? Угощайтесь.

— Благодарю.

Только сейчас Снейп почувствовал, до чего он проголодался.

— Положить вам ростбиф? Или салат? — спросила Надя.

— Ростбиф. Или салат.

Снейп смешался. Он не привык к тому, чтобы за столом за ним ухаживал кто-то, кроме домовых эльфов. И теперь забота сидевшей напротив него женщины помимо его воли вызывала смущение. Снейп злился за это и на неё, и на себя. А она, словно не замечая его смятения, нагрузила ему в тарелку побольше оливье и солидный кусок мяса. Только Снейп собрался оценить кулинарные способности хозяйки дома, как в дверь позвонили. Надя напряглась, побледнела и с бешено колотящимся сердцем бросилась в прихожую. Неужели это он? Неужели вернулся?

***

В прихожей послышались женские голоса.

— Наденька, с Новым годом тебя!

— Мы мимо шли, решили взглянуть на тебя!

— Раздевайтесь, девочки, проходите. А твой-то где? — поинтересовалась Надя.

— Мы моего мужика внизу оставили, а то его потом не выставишь.

— Да, мужиков выставлять трудно, — согласилась Надя.

— Ну где он? Показывай.

— Вот он. Во всей красе.

Когда на пороге комнаты возникла Надя в сопровождении двух женщин в меховых шапках и праздничных нарядах, Снейп уже вновь стоял у окна в своей излюбленной позе, скрестив руки на груди. Надя заметила, что он предусмотрительно сбросил мантию, оставшись в строгом чёрном сюртуке, и была ему очень благодарна за это. Правда, сюртук тоже выглядел весьма экзотично, но его гораздо легче было выдать за последний писк парижской моды, чем чёрную мантию, делавшую её обладателя похожим на большую летучую мышь.

Войдя в комнату вслед за своими подругами, Надя неслышно прошмыгнула к серванту и убрала из-под стекла стоявшую там фотографию Ипполита, оставив там лишь своё фото. Снейп заметил это, а Надины подруги — нет.

Женщины улыбались ему чуть смущённо и приближались к нему как-то боком, бросая на него быстрые оценивающие взгляды. Чем ближе они подходили к Снейпу, тем отчётливей в их глазах читалось недоумение и какое-то нездоровое любопытство. Нет, не так они представляли себе Надиного жениха по её рассказам. Тем не менее, натянув на лица елейные улыбки, женщины по очереди протянули Снейпу ладошки, смущённо представившись:

— Таня.

— Валя.

После чего затараторили, перебивая одна другую:

— Дорогой Ипполит Георгиевич!

— Мы Надины ближайшие подруги.

— Мы работаем в одной школе.

— А она вас прячет от нас.

— Мы специально заехали, к вам, чтобы поздравить вас обоих.

Надя незаметно для них сделала Снейпу «страшные» глаза и слегка качнула головой. Тот пожал плечами и насмешливо уставился на её подруг. А они продолжали трещать, всё больше раздражая ничего не понимающего Снейпа:

— Ипполит Георгиевич Вы должны знать, какая замечательная у нас Надя.

— Как ее любят педагоги, родители и даже дети.

— Она отзывчивая.

— Ведет общественную работу.

— Она висит на доске почета.

Наконец, поток их красноречия иссяк, и они уставились на хранящего гробовое молчание Снейпа, ожидая, когда он ответит им хоть что-нибудь.

— Девочки, не удивляйтесь, — Надя решила внести ясность. — Ипполит проспорил мне пари и теперь вынужден ещё целый час либо молчать, либо разговаривать исключительно на английском. Так что простите его за то, что он вам не отвечает. Для него выполнение условий пари — дело принципа.

— Ой, как это мило, — воскликнула Таня. — а о чём же вы спорили?

— Не скажу. Это очень личное, — притворно смутилась Надя, потупив взгляд.

— Ну, ладно, не говори тогда, — согласилась Валя с оттенком лёгкого разочарования в голосе. — Давайте тогда выпьем!

С этими словами она наконец, поставила на стол бутылку шампанского, которую до сих пор прижимала к груди.

— Откройте пожалуйста, шампанское, — по-английски попросила Надя Снейпа. — Только без магии. Обычным маггловским способом.

— Но я…

— Медленно раскрутите проволоку, придерживая пробку рукой, — проинструктировала Надя. При этом она мило улыбалась Снейпу. Со стороны было похоже, что она действительно влюблена в него — настолько нежным был её голос и сияющими — глаза.

— Ой, — воскликнула Таня, — надо полотенечко, а то выстрелит!

Но Снейп на этот раз справился с пробкой, откупорив её без фонтана брызг и аккуратно разлил шампанское по бокалам.

— Ну, что, братцы, — воскликнула Валя. — За ваше семейное счастье!

Все пригубили напиток. Валя с Таней, сияя всё теми же елейными улыбками, переглянулись.

— Ну, ребята, горько! — провозгласила Валя.

— Горько! — подхватила Таня.

Снейп, ничего не понимая, наблюдал за тем, как Надя, сидевшая рядом с ним, поднялась, потянула его за руку, побуждая встать, забрала у него бокал с недопитым шампанским, поставила его на стол и приблизилась к нему так близко, что он отчётливо разглядел бешеную пляску тысяч маленьких отчаянных бесенят в её глазах. Снейп не успел ничего сказать, когда Надины руки легли ему на плечи, притянули их нежно, но настойчиво, а её губы прикоснулись к его сухим жёстким губам, накрывая их, маня и принуждая к повиновению. Он абсолютно не соображал, что делал в тот момент, когда его губы вдруг, совершенно неожиданно ответили на этот страстный призыв и впились в её горячий, призывно полуоткрытый рот со всей силой давно и глубоко спрятанной и, как он думал, навеки похороненной страсти.

Северус давно не целовался. Очень давно. А если говорить честно, то по-настоящему — никогда. Нельзя же всерьёз назвать поцелуем робкие прикосновения его губ к нежной, восхитительно-мягкой щеке Лили в ту пору, когда они ещё были друзьями, а он рассчитывал на что-то большее. И уж тем более не были поцелуями резкие отрывистые соприкосновения его губ с губами и телами девиц из Лютного переулка. Этот поцелуй поразил его своей внезапной нежностью и пугающей страстностью, окатил с головы до ног горячей волной чего-то, чему он не знал названия. Из его головы вдруг куда-то улетучились все мысли, кроме одной: «Идиот! За каким драклом я снял мантию!». Он изо всех сил старался не прижимать к себе Надю руками, обнимающими её талию, чтобы она не ощутила, насколько быстро подействовал на него её поцелуй.

Впрочем, кажется, она всё-таки что-то почувствовала, потому что смущённо покраснела и быстро отстранилась от Снейпа. Они оба молча уселись за стол и осмотрелись вокруг полными странного смятения взглядами.

— Ох, братцы, хорошо-то как! — воскликнула Валя.

— Ипполит Георгиевич, а вам нравится, как она поёт? — обратилась к Снейпу Таня. Тот вопросительно посмотрел на Надю.

— Она спрашивает, нравится ли вам, как я пою — перевела вопрос Надя.

Снейп молча пожал плечами.

— Неужели ты ни разу ему не пела? — удивилась Таня.

— Это была моя непростительная ошибка, — ответила Надя.

— Тогда давай нашу любимую, — предложила Валя.

— Вагончики, — уточнила Таня.

Надя взяла стоявшую у стены гитару. Девчонки запели. Снейп не понимал ни слова, но мотивчик ему нравился. Он выделил из этого трио голос Нади и с удивлением отметил про себя, что её голос ему тоже нравится. Именно ЕЁ голос. И именно нравится. «Да что же это такое? — в смятении подумал Снейп. — Не опоила ли меня эта русская ведьма приворотным зельем?!»

Отзвучали последние аккорды песни. Надя отложила гитару.

— Ну, мы пойдём, — засобиралась Валя, — а то мой мужик там, внизу, замёрз, наверное. Надя и Ипполит, будьте счастливы!

— Счастья вам, — вторила ей Таня. — Надечка, дай я тебя поцелую!

В прихожей Валя, многозначительно-конфиденциально понизив голос, зашептала Наде:

— Ну, что я тебе скажу…. Не совсем обычный мужик, внешность, конечно, на любителя, но основательный такой, положительный и серьёзный. Дай вам Бог счастья!

— С Новым годом! — ещё раз пискнула Таня.

— Спасибо, девочки. С Новым годом вас.

Дверь за ними захлопнулась, и Надя прислонилась к ней лицом, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Что с ней, вообще, происходит? Неужели её так трясёт из-за одного-единственного поцелуя с этим… с этим… Надя подыскивала слова погрубее для характеристики этого сальноволосого заморского алкаша, но вдруг поймала себя на том, что любое из этих ругательств применительно к нему она мысленно произносит с оттенком нежности. Да что же это такое? Не сошла ли она с ума? Не опоил ли её чем-нибудь этот мрачный тип?

«В конце концов, это не он тебя поцеловал. Это ты повисла у него на шее», — одёрнула себя Надя, входя в комнату. Снейп с невозмутимым видом сидел за столом, вновь облачившись в свою чёрную мантию.

Первым делом подойдя к серванту, Надя бережно вернула на место фотографию Ипполита. Наблюдая за ней, Снейп едва не фыркнул от возмущения. Когда она обернулась, его губы кривила презрительная ухмылка.

— Насколько я понял, вы выдали меня за своего маггла?

— Да, — смущённо потупилась Надя. — Простите меня пожалуйста. Я не ожидала, что они… Что… Ну, в общем, что придётся целоваться.

— А что это, собственно, было? — Снейп приподнял левую бровь и взглянул на Надю так, словно изучал под микроскопом неизвестное науке насекомое.

— Ну-у… Видите ли… — Надя замялась. — Они посчитали, что у нас с вами… то есть, с Ипполитом… дело идёт к свадьбе. Они сочли нас женихом и невестой. А у нас на свадьбах принято, попробовав еду и напитки, говорить, что они горькие. И требовать у жениха с невестой подсластить их поцелуем. Вот они и кричали нам, как на свадьбе: «Горько! Горько!» Ну и вот…

— Хм. Интересно, — губы Снейпа кривила саркастичная ухмылка. — И как же вы им теперь предъявите настоящего Ипполита?

— А настоящего, наверно, уже не будет… — упавшим голосом произнесла Надя.

— Зачем вообще нужно было выдавать меня за вашего маггла? — Снейп не скрывал возмущения.

— А что вы хотите? Чтобы завтра вся школа узнала, что я встречаю Новый год с каким-то незнакомым проходимцем?!

— А Обливэйт на что? Стёрли им память — и нет проблем.

— Я об этом не подумала…. — смешалась Надя, опустив голову.

— Разумеется, — холодно ответил Снейп. — Живя среди магглов, вы изо всех сил маскируете свою магическую сущность. Вы душите в себе магию, не даёте ей свободно проявляться, тем самым предавая себя. Неужели вам так важно выйти замуж за этого маггла?

— Да, — еле слышно произнесла Надя.

— Настолько важно, что вы готовы поступиться ради него своей природой? Предать себя?

— Знаете, всё ведь началось гораздо раньше, — задумчиво произнесла Надя, покусывая нижнюю губу. — Я ведь грязнокровка…

При этом слове Снейпа передёрнуло.

— Не смейте так называть себя, — резко перебил он её.

— Ну, магглорождённая. Какая разница? Суть одна. По окончании школы волшебства мне просто не нашлось места в магическом мире. У нас большая страна. В ней полно волшебников. А рабочих мест для них не так уж и много. И, чаще всего, хорошая работа достаётся представителям чистокровных семей. Таким, как я, приходится жить и работать среди магглов. А значит, постоянно следить за собой, чтобы неосторожным словом или действием не выдать им свою магическую сущность. За долгие годы это стало моей привычкой, второй натурой.

— И кем же вы работаете? — поинтересовался Снейп.

— Учителем в маггловской школе. Преподаю английский язык.

— Так мы с вами, в некотором роде, коллеги, — хмыкнул Снейп.

— Выходит, так, — мягко улыбнулась Надя. От её улыбки Северус, совершенно неожиданно для себя, ощутил странное тепло.

— И ваша магия никогда не протестовала против такого насилия над ней? — в его голосе больше не слышалось обвинительных нот, скорее, в нём звучало удивление и (неужели?) — сочувствие. — Никогда не пыталась вырваться наружу и проявить себя?

— Пыталась… — Надя вздохнула. — Обычно в такие моменты я достаю котёл, ингредиенты и варю какое-нибудь зелье. Вон их сколько у меня, — она кивнула в сторону шкафчика, из которого извлекала Антипохмельное для Снейпа. — Ну, и бытовые вопросы тоже решаю с помощью магии. Не могу себя заставить мыть посуду или убираться маггловским способом.

— А готовите? Тоже с помощью магии? — поинтересовался Снейп.

— Ну-у, нет. Готовлю я обычным маггловским способом. Хоть и терпеть не могу это делать.

— А вы позволите мне ещё что-нибудь съесть? — неожиданно для себя спросил Снейп.

— Ешьте, конечно. Вон, сколько всего.

— Благодарю, — Снейп с аппетитом набросился на салат.

— Не выбрасывать же, — усмехнулась Надя и добавила упавшим голосом: — Хотелось похвастаться…

— И это вам удалось, — отозвался Снейп. Обычно сдержанный и мрачный, он и сам не знал, отчего сейчас чувствует себя так легко и непринуждённо. — Я не фанат еды, но это — действительно вкусно.

Снейп доел салат и отправил посуду в раковину, заставив её мыться самостоятельно. При этом он даже не доставал волшебную палочку — ради такой простенькой бытовой магии в этом не было необходимости. Надя, с удовольствием наблюдавшая за всеми его действиями, невольно улыбнулась, чем вызвала у Снейпа очередной приступ непонятного ему, тревожного, но, тем не менее, очень приятного чувства.

— Можно? — указал он глазами на очередное блюдо.

— Пожалуйста-пожалуйста.

Снейп попробовал, поперхнулся, но попытался сохранить на лице вежливое выражение.

— А вот это — не рыба. Не заливная рыба. Чего-то к ней не хватает… — сказал он, отставляя блюдо в сторону.

— Скажите, Северус… А вы любите свою работу? — спросила Надя.

— Как вам сказать? Я люблю зельеварение. И ненавижу идиотов, которые не в состоянии понять всю прелесть этой науки и которым приходится с трудом впихивать в их тупые головы то, что они категорически отказываются воспринимать.

— Понимаю вас. А у меня в школе зельеварение было самым любимым предметом.

Вдруг, будто внезапно что-то вспомнив, Надя вперилась в Снейпа вопрошающим взглядом:

— Послушайте! Я вспомнила! Мне всё время казалось, что я откуда-то знаю ваше имя. А теперь я вспомнила! Это ведь ваша статья была переведена и напечатана у нас в журнале «Вестник зельеварения»? О способах усовершенствования противоядий к магическим ядам?

— Да, я публиковал такую статью в нашем «Вестнике зельеварения», — ответил Снейп. — Но я понятия не имел, что её перевели и напечатали у вас.

— Послушайте, но вы же — гениальный учёный! — воскликнула Надя. — Зачем же вы преподаёте в школе, как вы сами выразились — вдалбливаете в головы тупицам то, что они отказываются воспринимать, а не занимаетесь чистой наукой?

— Это — длинная история, — усмехнулся Снейп, и Надя уловила в его голосе неожиданную горечь. — Так сложились обстоятельства. Преподавая в Хогвартсе, я выполняю свой долг.

— Перед кем? — спросила Надя.

— Неважно.

Его землисто-серое лицо побледнело так, что Надя испугалась.

— Вы… Вам плохо? — с тревогой спросила она, не замечая, как участливо взяла его за руку. Его пальцы были холодны, как лёд.

— Нет, — он резко дёрнул головой, словно прогоняя наваждение. — Всё в порядке.

И медленно высвободил свою руку из тёплой Надиной ладони.

В этот момент раздался долгий настойчивый звонок в дверь. Надя, услышав его, замерла, напряглась и тревожно взглянула на Снейпа. Его лицо стало непроницаемым. Холодный взгляд чёрных бездонных глаз был пуст. Надя поднялась и быстрым шагом направилась в прихожую.

***

***

Выскочив из Надиной квартиры на площадку, Ипполит в сердцах хлопнул дверью и, не дожидаясь лифта, почти бегом бросился вниз по лестнице. Его душил гнев и какое-то детское, необъяснимое чувство обиды. Так бывало всегда, когда его ожидания не сбывались, планы рушились, и он испытывал от этого, наряду со злостью и негодованием, жестокое разочарование. Вот и сейчас. Он приехал к любимой женщине в надежде встретить с ней самый лучший праздник — Новый год, он собирался сказать ей о том, что любит её, что не мыслит без неё жизни. Он, наконец, собирался предложить ей выйти за него замуж… И что же? Вместо этого он застаёт у неё в доме постороннего мужика, какое-то совершенно немыслимое сальноволосое чудовище, алкоголика с серо-землистой мордой и таким шнобелем, с которым в сильный ветер на улицу не выйдешь — будет заносить на сторону, как лопасть пропеллера… И она не только не смогла внятно объяснить его появления в своей квартире, но и отказалась выставить его вон! Больше того - вместо того, чтобы придумать правдоподобное объяснение появлению этого урода в своём доме и внятные оправдания для себя, она не нашла ничего лучше, чем заявить ему, что она — ведьма, что она, якобы, умеет колдовать и что этот тип — тоже волшебник, попавший к ней неведомым магическим путём. Да что же они, совсем его за идиота держат?! Ипполит был довольно сдержанным человеком, но, когда окружающие пытались выставить его дураком — взрывался. Сама мысль о подобном была ему нестерпима и жгла, точно калёным железом. С этим Ипполит смириться никак не мог. Его душил гнев. Воспалённый мозг требовал каких-то немедленных действий. Быстрым размашистым шагом дойдя до оставленной неподалёку машины, Ипполит резко распахнул дверцу, с размаху плюхнулся на водительское сиденье, громко захлопнул её и раздражённо повернул ключ в замке зажигания. Двигатель взревел, и машина понеслась с места в карьер по обледенелым дорогам. Её то швыряло, то заносило так, что Ипполита бросало в холодный пот, но он продолжал нестись вперёд, не думая о последствиях.

Если у пьяниц есть свой ангел-хранитель, то, пожалуй, есть он и у взбешённых ревнивцев за рулём. Ипполит так и не понял, каким чудом ему удалось на бешеной скорости по гололёду проехать полгорода, никого не сбить, ни с кем не столкнуться и ни во что не врезаться. Он остановился лишь тогда, когда, не слишком вписавшись в поворот, почувствовал довольно сильный удар и скрежет металлического заграждения о заднюю дверцу. Он резко ударил по тормозам, машину занесло и ткнуло носом в невесть откуда взявшуюся кучу грязного снега, очевидно, собранную ковшом бульдозера и оставленную на обочине по причине окончания рабочего дня и отсутствия транспорта для его вывоза.

Выругавшись, Ипполит вышел из машины, осмотрел её, вернулся за руль и попытался завестись. Но это ему не удалось. Выругавшись ещё раз, он покинул салон, в сердцах захлопнул дверцу и отправился обратно пешком, проклиная и дорожных работников, и этот чёртов снег, и свои ботинки на тонкой подошве, абсолютно не приспособленные для хождения по такой погоде, а главное — этого мерзкого типа, который сейчас сидел у его Нади, попивая в тепле шампанское и закусывая его салатом оливье.

Впрочем, длительная пешая прогулка по ночному Питеру подействовала на Ипполита успокаивающе. Когда, усталый и продрогший, он подходил к Надиному дому, гнев в его душе полностью исчез, уступив место слабой надежде, что вот сейчас он придёт к ней — а там нет и не было никакого мужика с длинными сальными патлами в странном одеянии. Что его Наденька ждёт его и волнуется — где же это его носит в такую метель? Что сейчас она возьмёт его руки в свои, согреет их, усадит его за стол, вкусно накормит, споёт песню под гитару… И что он, наконец, скажет ей всё то, что должен сказать. И, главное, — никакой магии. Никаких разговоров о непонятном, тревожащем и оттого неприемлемом, невозможном в его такой привычной, спокойной и размеренной жизни.

Нажимая кнопку вызова лифта, Ипполит уже почти полностью убедил себя в том, что именно так всё сейчас и случится. Вот сейчас… сейчас он увидит её, она улыбнётся ему так, как умеет лишь она одна — и они помирятся. И всё сразу встанет на свои места.

Ипполит нажал кнопку звонка и долго не отпускал её, стараясь унять бешено колотящееся в груди сердце.

***

— Наденька, прости меня, — произнёс Ипполит, как только открылась дверь. — Я был неправ. Погорячился. Прости.

— Ничего. Молодец, что пришёл.

— Правда? Спасибо.

— Я думала, что ты уже не придёшь, — вздохнула Надя. — Давай пальто.

Повесив его пальто на вешалку, Надя взяла Ипполита за руку:

— Пошли.

Ипполит остановился на пороге комнаты, прожигая горящим взглядом чёрное пятно, расположившееся за праздничным столом.

— Он ещё здесь? — сарказм, звучавший в голосе Ипполита, вполне мог составить конкуренцию обычному снейповскому сарказму. — А я-то надеялся, что не застану здесь это страшилище.

Ипполит говорил по-английски, чтобы у этого мерзавца не оставалось иллюзий по поводу того, как к нему относятся.

— Не выставлю же я его на улицу, - ответила Надя. — В Министерстве магии раньше десяти утра никого не будет. И то не факт.

— Министерство магии? — Ипполит смотрел на неё так, как взрослые смотрят на изовравшегося и запутавшегося в собственном вранье ребёнка. — Даже такое есть?

— Представь себе.

— И чем же, позволь узнать, занимается это министерство? — с ещё большим сарказмом поинтересовался Ипполит.

— Разумеется, вопросами магии. Оно регулирует жизнь магического сообщества, — Надя старалась сохранять спокойствие.

— Так-так… Магическое сообщество, значит? — Ипполит смотрел на неё то ли сочувственно, то ли осуждающе.

— Ты можешь мне не верить, — устало отозвалась Надя. — Я не собираюсь тебе ничего доказывать и ни в чём тебя убеждать.

— Послушай, Надежда. Я понимаю твоё стремление выгородить себя и оправдать появление в твоём доме этого… — он кивнул в сторону Снейпа. — Но не проще ли сказать правду, чем выдумывать такую дикую, нереальную ложь? Я готов понять всё. И даже простить. Но эта твоя история с магией просто выходит за всякие границы. Хватит уже делать из меня идиота. Хватит.

— Нельзя сделать из человека идиота, если он уже идиот, — подал голос Снейп. — Она говорит вам правду. И не её вина, что вы настолько тупой, что не в состоянии эту правду воспринимать.

— Вы вообще заткнитесь. Вас не спрашивают.

В чёрных глазах Снейпа зажёгся опасный огонёк. Заметив это, Надя встревожилась:

— Северус, нет!

— Ах, так он уже Северус? — ядовито произнёс Ипполит. — Ну-ну… Я смотрю, вы тут неплохо устроились. Поужинали…

— Не сидеть же голодными, — ответила Надя. — Присоединяйся к нам.

— К вам? — с иронией воскликнул Ипполит. — Спасибо.

— Не цепляйся к словам.

Надя растерянно стояла чуть позади Ипполита, пытаясь разрядить накалявшуюся атмосферу.

— Послушай, Надюша, — Ипполит заговорил по-русски. — Давай закончим эти игры. Ты перестанешь рассказывать мне сказки про Министерство магии и прочее. Мы вызовем ему такси и пусть он катится на аэродром. А там уж пусть с ним власти разбираются — как он сюда попал и как отправить его обратно.

— Это не сказки! — в отчаянии воскликнула Надя по-английски. — Он действительно волшебник. И попал сюда с помощью портала. И отправлять его обратно нужно тоже магическим способом. Нравится тебе это или нет, но магия существует!

— Надюша. Даже моему ангельскому терпению приходит конец, — вкрадчиво произнёс Ипполит.

— Моему тоже.

— Может, между вами что-то уже было? — Ипполит с подозрением уставился на Надю.

— Заткнитесь! — рявкнул Снейп.

— Сами заткнитесь! Вас никто не спрашивает!

— Мерзкий маггл! Она не должна оправдываться перед вами! — ноздри у Снейпа раздувались, и без того тонкие губы побелели и вытянулись в тонкую нить.

— Надя, уйми этого типа, — Ипполит демонстративно обращался только к ней, игнорируя Северуса.

— Почему она должна подлаживаться к вам? Вечно поддакивать и предавать ради вас свою природу? Почему она должна душить магию в себе, чтобы уподобиться вам, жалким магглам, неполноценным существам?

— Надя! — дрожа от гнева воскликнул Ипполит. — Уйми этого типа, иначе всё это плохо кончится!

Увидев, как Снейп достаёт из кармана мантии волшебную палочку, Надя бросилась к нему и, схватив за руки, горячо заговорила:

— Северус, пожалуйста, не надо! Он маггл. Не применяйте к нему никаких заклятий! Зачем нам эти неприятности? Успокойтесь, прошу вас.

— Вы правы. Не стоит об него палочку марать, — презрительно скривил губы Снейп, опуская руку с зажатой в ней волшебной палочкой. В этот момент Ипполит с воплем:

— Я его изобью! — кинулся на Снейпа.

Тот среагировал мгновенно. Его Ступефай оглушил Ипполита и отбросил его к стене. Надя тихонько охнула, прижав ладони к щекам.

— Что вы наделали? — ужаснулась она.

— Да ничего страшного. Сейчас полежит так немного, остынет — и я его расколдую, — равнодушно процедил Снейп. — Может, хотя бы после этого поверит в существование магии.

***

Через пять минут Снейп отменил действие Ступефая. Ипполит медленно поднялся на ноги, растерянно оглядываясь по сторонам. Надя заботливо усадила его на стул и подала стакан минералки. Ипполит медленно отпил несколько глотков и дрожащей рукой поставил стакан на край стола.

— Послушай, Надюша… Ты что — и вправду ведьма?

— Да, — тихо и как-то виновато произнесла она.

— И можешь делать такие штуки? — он неопределённо махнул рукой в сторону Снейпа.

— Могу, — потупилась она. — Правда, не все. Я давно не практиковалась, поэтому многое сейчас для меня недоступно.

Ипполит потряс головой, словно пытаясь избавиться от наваждения.

— Почему ты мне раньше об этом не говорила?

— Я боялась. Боялась, что ты мне не поверишь. И что, поверив, не захочешь быть со мной.

— Наденька… А нельзя ли от этого как-нибудь избавиться? Есть способ это вылечить?

— То есть, ты хочешь сказать, что я, вот такая, со своей магией, тебе не нужна? — Надя напряжённо вглядывалась в лицо Ипполита, который старательно прятал от неё глаза.

— Нет, Надюша, что ты? Я, конечно, люблю тебя любую, но… Но лучше бы тебе от этого избавиться.

— Трус, — презрительно бросил Снейп. — Боитесь её силы? Не доверяете ей?

— Да заткнитесь же вы наконец! — воскликнул Ипполит.

— Сами заткнитесь, болван, — зло рявкнул Снейп. — вы понимаете, что ей предлагаете? Задушить свою природу, избавиться от части себя! Даже если бы это было возможно — это же верх садизма — предлагать такое! Давайте я вам отрежу здоровую ногу и заставлю жить без неё. Хотите?

Снейп угрожающе приподнялся. Ипполит в ужасе вскочил и бросился в прихожую. Схватив с вешалки пальто, шарф и шапку, он дрожащими руками распахнул дверь и опрометью выскочил из квартиры.

— Ну, вот и всё, — тихо произнесла Надя, услыхав звук захлопнувшейся двери. Она медленно опустилась на стул и зарыла лицо руками. — Он больше не придёт.

— Пусть катится, — зло отозвался Снейп.

Надя подняла на него полные слёз глаза.

— Я вас ненавижу, — устало произнесла она. — Вы сломали мне жизнь.

— Ничего, - в голосе Снейпа было столько сарказма, что, казалось, каждое его слово сочилось ядом. - Сварите приворотное зелье… Никуда от вас ваш маггл не денется.

— Что вы несёте? - Надя вскинула на него взгляд, полный возмущения. - Я не хочу привязывать к себе человека помимо его воли. Не хочу и не буду!

При этих словах что-то царапнуло Снейпа по сердцу. Она не хотела использовать приворот.Не хотела заставлять любить себя насильно. Точно так же, как он когда-то…

— Вам только кажется, что я сломал вам жизнь, - значительно мягче произнёс Снейп. - Я не дал вам её сломать замужеством с магглом, только и всего.

— По какому праву вы вообще вмешиваетесь? — возмущённо воскликнула Надя. Слёзы в её глазах высохли. Она с негодованием смотрела на Снейпа. — Кто вы такой, чтобы рассуждать, что для меня лучше, а что хуже?

— Я — полукровка. Человек, рождённый в браке волшебницы и маггла. И кому, как не мне, знать, к чему приводят подобные браки!

— Ну, и к чему же они приводят?

Северус помолчал, будто вспоминая что-то. Когда он заговорил, голос его был глухим и ровным. Слишком ровным и бесцветным.

— Сколько я себя помню, мои родители постоянно ссорились. Отец постоянно орал на мать. А она молчала и терпела. Поначалу я пугался и плакал. Потом привык. Мне кажется, отец боялся мою мать и жалел, что женился на ней. А уйти от неё не мог из страха, что она заколдует его, причинит ему вред. А мать….- Северус замолчал. Надя смотрела на него во все глаза, затаив дыхание и боясь пошевелиться. — Мать не уходила от него и терпела все оскорбления. Я не понимал — почему? Однажды я спросил её об этом. Она ответила: «Мы не можем от него уйти. Он мой муж и твой отец». Я тогда так и не понял, что удерживало её рядом с этим магглом.

— А сейчас поняли? — тихо спросила Надя.

Снейп пожал плечами:

— Возможно, она продолжала любить его всю жизнь. Любить и ждать, что он снова станет таким же, каким был во время влюблённости в неё. Она не понимала или не хотела понять, что маггл никогда не простит волшебнице её магию. Мужчина-маггл никогда не простит женщине её превосходства над ним. Он будет бояться и ненавидеть её. Вы хотите этого для себя?

— Но… Не у всех же так? — неуверенно возразила Надя. — Бывают ведь случаи, когда маги счастливы в браке с магглами.

— Не знаю. Не встречал, — мрачно изрёк Снейп. Тем более, не в вашем случае. Вы же видите, как он боится вашей магии и мечтает лишить вас этого дара. Вы будете вынуждены постоянно скрывать от него магию, душить её в себе. А такое насилие над собой даром не проходит. Оно обязательно обернётся бедой. Неужели вы не можете найти себе мужа из числа волшебников? Вы ведь сами говорили, что их у вас в стране даже слишком много.

— Я… пыталась… — Надя низко опустила голову. — Не получилось.

— Вы никогда не были замужем? — в голосе Снейпа появилась несвойственная ему мягкость, отчего он показался Наде таким волнующе-бархатистым, что мурашки побежали под кожей.

— Была. Наполовину.

— Это как? На какую половину?

— А так. Встречались два раза в неделю. В течении десяти лет. А по субботам и воскресеньям я оставалась одна. С той поры я не люблю ни суббот, ни воскресений.

Вообще, праздников я не люблю.

— Он былженат?

— Он и сейчас женат. Он — чистокровный волшебник. И жена у него тоже из хорошей чистокровной семьи. Он говорил, что любит меня, но не может бросить жену и жениться на грязнокровке. Его семья проклянёт его, и он навсегда станет для неё изгоем.

— И поэтому вы решили больше не иметь дело с волшебниками и с магией, а жить простой маггловской жизнью?

— Да. И поэтому тоже.

— Вы его до сих пор любите?

— Нет, — качнула головой Надя. — Нет, — повторила она решительно.

— А Ипполита? — Снейп не знал, зачем он это спросил. Надя опустила голову и пожала плечами.

— Надя. Я хочу вас кое о чём попросить.

— О чём же?

— Позвольте, я выну из шкафа фотографию Ипполита и порву ее?

— Нет, нельзя.

— Вы всё-таки надеетесь, что он вернётся и женится на вас? Примет вас вместе с вашей магией? Простит вам её, как некую вашу постыдную тайну, о которой не говорят вслух в приличном обществе?

В Снейпе снова закипал гнев. Надя сидела перед ним, низко опустив голову и ничего не отвечала. Наткнувшись на стену её молчания, Снейп тоже умолк. Он встал со стула, подошёл к окну и вперился взглядом в темноту, скрестив руки на груди. Они оба не знали, сколько времени прошло до того момента, пока Надя тоже поднялась из-за стола и сказала своим обычным, будничным голосом:

— Пойдёмте на кухню пить кофе.

Снейп молча отвернулся от окна и пошёл за ней. Он неотрывно наблюдал за Надей, пока она возилась с туркой, доставала чашки и наливала в них готовый напиток. Усевшись напротив него со своей чашкой, Надя спросила:

— А вы сами, Северус… Вы женаты?

— Нет.

— И никогда не были?

— Никогда.

— А почему?

Снейп пожал плечами и неохотно проговорил:

— Девушка, которую я любил, вышла замуж за моего врага. А потом они оба погибли от руки того, кому мне приходится служить. И причиной её гибели стал я. Я сам.

Слова давались ему с большим трудом. Слушая его, Надя побледнела. Её сердце сжалось от неожиданной жалости к нему. Повисшая пауза была столь тягостной, что выносить её стало трудно обоим. Чтобы прервать её, Надя спросила первое, что ей взбрело в голову:

— А кто это — тот, кому вам приходится служить.

— Лорд Волдеморт. Не слышали о таком?

— Нет, — задумчиво покачала головой Надя.

И тут Снейп совершенно неожиданно для себя выложил ей всё и о Волдеморте, и о том, как он стал его сторонником, а после приближённым, вошедшим в узкий круг избранных — Пожирателей смерти. О страшных делах, творимых ими и о своём участии в этих делах. Он не щадил себя, словно препарируя свою жизнь и свою душу перед ней. Надя слушала, затаив дыхание, о том, что стало причиной якобы, гибели Волдеморта и о его возрождении. Когда Снейп безжизненно-ровным голосом рассказывал о гибели Лили, сердце Нади болезненно сжалось, а из глаз брызнули слёзы.

— И вы продолжаете служить этому чудовищу? — воскликнула она.

— Да. У меня нет выбора. Либо я служу ему, либо он убивает меня. Третьего не дано.

Не говорить же ей, в самом деле, что он — двойной агент и в действительности служит Дамблдору. Мало ли, что у неё на уме? Пойдёт и выложит его откровения Тёмному Лорду. Порыв откровенности прошёл, и Снейп уже пожалел, что рассказал Наде всё это. «Ничего, — подумал он. — Обливэйт всё исправит».

— Северус, — робко произнесла Надя. — Можно вас кое о чём попросить?

— Попробуйте, — криво усмехнулся он.

— Не стирайте мне память, пожалуйста. Я никому не расскажу то, что услышала от вас.

«Драккл, — мысленно выругался Снейп, — она что, легилимент? Но я ведь даже не почувствовал её проникновения в своё сознание!» А вслух поинтересовался:

— Зачем вам нужно помнить об этом?

— Не знаю, — Надя опустила голову. — Только чувствую, что для меня это очень важно.

— Важно запомнить, какой я негодяй, чтобы при случае взять меня за жабры? — усмехнулся Снейп.

— Нет. Мне хочется запомнить не только вас, но и те эмоции, которые вы во мне вызвали.

— И что же такое я у вас вызвал?

— Сочувствие, — серьёзно ответила Надя. — И сострадание. Так вы не сотрёте?

— Нет.

— Почему?

— Мне приятна мысль, что где-то за тысячи миль от меня будет кто-то, кто запомнит меня не как Пожирателя смерти, приспешника Волдеморта, не как жуткое хогвартское чудовище, от одного вида которого студентов трясёт от страха и ненависти, а просто как человека. Обыкновенного человека со своими слабостями и ошибками. Вы — единственная, кто знает меня таким.

Горячая волна нежности окатила Надю с головы до ног, приятным теплом разлилась по телу, заставила её сердце биться чаще.

— А в случае необходимости, память вам стереть я всегда успею, — продолжил Снейп своим обычным, бесстрастно-холодным голосом. — Я знаю, где вас найти.

Надю будто окатили ведром ледяной воды. «Вот сволочь!» — подумала она.

***

От резкого настойчивого звонка в дверь они оба вздрогнули. Надя с обречённым видом пошла в прихожую. Она удивилась, почувствовав, что ей сейчас не хочется видеть Ипполита. Надя открыла дверь. Перед ней стояла толпа подвыпивших незнакомых людей. Мужичок впереди всех наяривал на гармошке. Рядом с ним выплясывала девица в белой меховой шапке с ушами, завязывающимися под подбородком.

— Синицины здесь живут? — весело спросила она.

— Нет, не здесь, — сердито ответила Надя.

— Опять не туда попали! — радостно сообщила девица своим спутникам, и они с шумом и песнями убрались восвояси.

Пока Надя разбиралась с непрошенными гостями, Северус вынул из-под стекла в шкафу её фото. Когда она вернулась, он разглядывал его, держа в руках.

— Красивая у вас фотография.

— Мне она тоже нравится. Хотя ей уже почти десять лет.

— Десять лет? — недоверчиво протянул Снейп. — Вы совсем не изменились.

— Врёте? — улыбнулась Надя.

— Почти нет, — Снейп оставался серьёзным. — Надя, вы позволите мне взять это фото себе на память?

— Зачем оно вам?

— Не знаю. Наверное, за тем же, зачем вам воспоминания о моём рассказе.

— Я рада, что у вас останется моя фотография, — задумчиво произнесла Надя.

***

Они оба напряглись, услышав звук поворачиваемого в замке ключа.

— Это мама, — тихо сказала Надя.

Входная дверь открылась и захлопнулась вновь. Кто-то повозился в прихожей у вешалки.

— Надюша, ты дома? — донёсся оттуда женский голос.

— Да, мама. Проходи, — Надя распахнула дверь в гостиную.

Пожилая женщина с седыми волосами, аккуратно причёсанными и собранными в пучок на затылке, чем-то неуловимо похожая на Надю, вошла в комнату и огляделась. Заметив Снейпа, женщина вздрогнула и уставилась на него. Глаза её открывались всё шире и шире. Не отводя взгляда от незнакомца, женщина обратилась к дочери:

— Надежда, кто это?

— Это мой знакомый, мама. Его зовут Северус. Он совершенно случайно оказался в Питере. У него здесь никого нет, поэтому он пришёл ко мне.

Снейп пристально вглядывался в лицо Надиной матери. Не зная языка, он, однако, понимал, что речь сейчас идёт о нём.

— А где же Ипполит? — женщина на всякий случай обвела взглядом комнату.

— Он… Он ушёл.

— Он что, приревновал тебя к этому твоему… знакомому? — подозрительно поинтересовалась Надина мама.

— Ну-у… Почти.

— Надежда, — в голосе матери послышались металлические нотки. — Ты опять за своё? Снова связалась с волшебником? Или ты думаешь, я не понимаю, кто он? — дёрнула она подбородком в сторону Снейпа. — Неужели ради этого… — она замялась, подбирая подходящее слово, — этого… страшилища ты пожертвуешь Ипполитом?

— Мама, успокойся, — голос Нади звучал твёрдо. — Я же говорю тебе, что этот человек утром уедет к себе в Англию. Не выгонять же мне его на ночь на улицу! А Ипполит… Если захочет — вернётся. Мне не в чем перед ним оправдываться.

— Ну, ладно, — вздохнула Надина мама. — пойду-ка я к Любе продолжать встречать Новый год. А ты, Надежда, смотри, чтоб к моему возвращению здесь не завёлся кто-нибудь третий.

Она вышла в прихожую. Хлопнула входная дверь.

— Она интересовалась, где Ипполит? — спросил Снейп.

— Да, - устало вздохнула Надя.

— И что вы ей сказали?

— Правду. Что он приревновал меня к вам и ушёл. Если захочет — вернётся.

— А вы? Вы хотите, чтобы он вернулся?

Северус смотрел на неё в упор. Казалось, эта бездонная чернота затягивает её куда-то в самые потаённые глубины его души. Надя потупилась, не в силах вынести этот взгляд.

— Не знаю, — еле слышно прошептала она.

— А я знаю, — жёстко ответил он.

Переведя взгляд на фото Ипполита, Снейп заставил его выплыть из-под стекла и повиснуть в воздухе.

— Что вы делаете? — воскликнула Надя. — Не смейте его трогать! Что вы…

Она не успела договорить. Тихое «Инсендио», произнесённое Снейпом, заставило фотографию вспыхнуть и мгновенно превратиться в кучку пепла, осевшего на пол. Снейп взмахом волшебной палочки рассеял этот пепел, и от него не осталось и следа.

— Вы… вы… — Надя не находила слов от возмущения. — Вы негодяй!

— Разумеется.

— Вы мерзавец!

— Бесспорно.

— Вы наглец!

— Конечно.

— Вы… вы алкаш! Чёртов пьяница!

— Несомненно.

— Вы… обалдуй…

— Да, да…

С каждым словом Снейп подходил к Наде всё ближе и ближе, неотрывно глядя ей в глаза. Каждое последующее Надино ругательство звучало тише и неуверенней предыдущего. Последние слова она произнесла почти шёпотом, утонув в бездонных чёрных пропастях, приблизившихся к ней почти вплотную. Их губы встретились, и они оба на долгое время забыли обо всём на свете, целуясь жадно, судорожно, взахлёб, словно нетерпеливые подростки. Голова у Нади кружилась, и в ней сейчас металась одна-единственная мысль о том, что так хорошо ей ещё никогда в жизни не было. Похоже, что эта мысль была у них с Северусом одной на двоих. Он и не представлял себе, что поцелуи могут быть настолько пьянящими и потрясающе приятными.

Они могли бы целоваться так до утра, но внезапный резкий звонок в дверь заставил обоих вздрогнуть. Впрочем, они не отстранились друг от друга и не разомкнули объятий.

— Не будем открывать, — тихонько сказала Надя.

— Нас нет дома, — прошептал Северус ей на ухо. От прикосновений его губ по её телу побежали мурашки.

В дверь звонили настойчиво. Каждый новый звонок был длиннее предыдущего.

— Кто бы ни был — не откроем, — решительно сказала Надя.

— Идиоты, — прокомментировал Снейп очередной затяжной звонок. — Если не открывают — значит, никого нет дома.

— А если мы дома и не открываем, значит, мы никого не хотим видеть –продолжила Надя его мысль.

Звонок продолжал разрываться истошными, действующими на нервы трелями.

— Какая наглость, — шептал ей на ухо Снейп.

— Какая невоспитанность, — соглашалась Надя. — Это уже просто хулиганство!

Отвратительный резкий звон разрывал ей мозг.

— Назло теперь не откроем! — возмутилась она.

— Крепитесь, Надя, — Снейп держал её в объятиях, всё крепче прижимая к себе.

Человек за дверью теперь не только неотрывно давил на кнопку звонка. Он стал колотить в дверь свободной рукой, а, судя по звуку, ещё и ногами.

— Да что они там, рехнулись? — Надя напряглась, прислушиваясь к звукам за дверью.

— Будьте мужественной, — Северус продолжал крепко держать её, но она отстранилась:

— Придётся открыть, — обречённо вздохнула она, — иначе они выломают дверь.

— Ну, тогда это сделаю я, — решительно ответил Снейп. Он вынул из кармана мантии свою волшебную палочку и направился в прихожую. Надя бросилась за ним.

— Северус, держите себя в руках, — тревожно воскликнула она. — Не забывайте — нам нельзя колдовать при магглах!

Снейп зло сверкнул на неё глазами, но палочку спрятал и рывком открыл многострадальную дверь. На пороге, покачиваясь на нетвёрдых ногах и глупо улыбаясь, стоял Ипполит. Он был совершенно пьян. Его пальто было застёгнуто на одну пуговицу, шарф размотался, шапка была лихо сдвинута набекрень.

— Ребята! А это я ломаю дверь. Я пришел… Поздравить вас с Новым Годом, с новым счастьем. Примите… и прочее.

Надя со Снейпом в немом изумлении взирали на шатающегося Ипполита, который прошёл мимо них в комнату со словами:

— Ой, как есть хочется. Я голодный, как зверь.

Надя бросилась за ним.

— Ипполит! Ипполит! Я тебя первый раз в таком виде вижу! — в отчаянии произнесла она.

— А я именно первый раз в таком виде. И я себя в таком виде первый раз вижу.

Он, не раздеваясь, уселся за стол, подвинул к себе блюдо с заливной рыбой, налил в рюмку вина, продолжая при этом говорить:

— «Шел по улице малютка,

Посинел и весь продрог».

Но, нашлись люди, нашлись… Приютили, подогрели, обобрали… То есть, подобрали, обогрели.

Снейп с Надей, стоя в дверях, молча наблюдали, как Ипполит опрокинул рюмку в рот, откусил кусок хлеба и стал ковырять вилкой заливную рыбу, продолжая при этом говорить с набитым ртом:

— Все-таки жизнь удивительная штука. Полна неожиданностей. И это, между прочим, прекрасно! Жизнь полна чудес, магии и волшебства. А мы отмахиваемся от этого, стараемся не замечать… Господи, как скучно мы живём! В нас пропал дух авантюризма. Мы перестали лазить в окна к любимым женщинам. Мы перестали делать большие, хорошие глупости…

И тут же, без переходов и пауз:

— Какая гадость! Какая гадость эта ваша заливная рыба!

Снейп с Надей переглянулись. Ипполит говорил по-русски, и Снейп не понимал ни слова. В Надиных глазах стояли слёзы. А Ипполит, брезгливо оттолкнув от себя тарелку, продолжил уже по-английски:

— Сколько людей в детстве ощущают в себе что-то такое… такое… Непонятное. Какую-то силу, вызывающую странные явления вокруг них. Они же не принимают эту силу всерьёз! Не тащатся к чёрту на кулички учиться «магии»! И со временем всё это у них проходит, как подростковые прыщи. Люди взрослеют и забывают о детских глупостях. Но, как видно, не все. Некоторые верят в свою исключительность, особенность, пытаясь дешёвыми фокусами убедить окружающих, что они «волшебники». Надюша, ты считаешь, это плохо — что я повзрослел? Неужели ты предпочтёшь взрослому, серьёзному, ответственному человеку этого мрачного клоуна в непонятных тряпках, размахивающему, словно ребёнок, «волшебной палочкой»?

Надя смотрела на Ипполита широко раскрытыми от изумления глазами:

— Ипполит… Ты что, в детстве испытывал вспышки неконтролируемой магии?

— Ну, было, было… Чего греха таить? Случалось. Обидишься — маленький ураган вокруг тебя завертится. Расплачешься — будто ведром воды кто окатит. Разозлишься — что-то рядом вспыхнет. Но ведь закончилось. Перерос благополучно. И, как видишь, жив-здоров. И тебе, Наденька, советую, бросить эти глупости. Пора взрослеть, Надюша, пора…

— Разве вы не получали письмо — приглашение учиться в школе волшебства? — недоверчиво спросил Снейп.

— Может, оно и приходило, — Ипполит посмотрел в его сторону, как на нечто инородное, непонятно как затесавшееся в их разговор. — Но, видимо, родители проявили благоразумие и практицизм и не показали мне его. Решили, что будет лучше, если я буду учиться в нормальной школе и не думать о всяких глупостях. А вспышки эти сами пройдут. И прошли, как видите. Так что они оказались абсолютно правы.

Снейп смотрел на Ипполита с брезгливой жалостью. У него в голове не укладывалось, как можно, обладая магическими способностями, добровольно отказаться от них? Да ещё и призывать к этому других? Призывать к этому ЕЁ — Надю?! А Ипполит, встав из-за стола, подошёл к двери.

— Разрешите пройти, — сделал он лавирующий жест рукой, пытаясь протиснуться между Снейпом и Надей. Те молча расступились.

— Благодарю вас.

Выйдя в прихожую, Ипполит обернулся к ним и заговорил уже совершенно трезвым голосом, глядя куда-то мимо них:

— Под Новый год человек напивается в компании таких же ненормальных дружков-алкашей, называющих себя волшебниками. Это его прекрасно характеризует. Потом его, вместо кого-то другого, отправляют в другую страну, разумеется, волшебным способом. Но и волшебство у пьяных людей получается не совсем качественное. Фокус не удаётся, и он попадает совсем в другой город. Там он встречает женщину, с которой проводит новогоднюю ночь. Как двусмысленно звучит, вы не находите?

— Прекратите, — процедил сквозь зубы Снейп.

— Вы что, обиделись? Не обижайтесь, это же правда. А на правду нельзя обижаться, даже если она горькая. И эта женщина уже готова променять на него своего жениха только потому, что он обладает «магией», — это слово Ипполит будто выплюнул с презрением, — а её жених — нет. Надя, вот за такой короткий срок старое разрушить можно, а создать новое очень трудно. Нельзя. Конец новогодней ночи. Завтра наступит похмелье…Пустота… Самое интересное, что вы оба знаете, что я прав. Извините.

Ипполит повернулся к двери. И вдруг неведомо откуда взявшийся поток воды окатил его с головы до ног, не оставив на нём сухой нитки. Надя вздрогнула и вопросительно взглянула на Снейпа:

— Это вы сделали?

Тот молча покачал головой, не отрывая взгляд от Ипполита.

— Кажется, у него случился непроизвольный выброс магической энергии. Как в детстве, — тихо произнёс он, доставая волшебную палочку и произнося Осушающее заклинание.

— Бросьте. Не нужно, — сказал Ипполит, почувствовав, как одежда на нём начинает постепенно высыхать.

Он открыл входную дверь и шагнул за порог.

— Постой! — воскликнула Надя, пытаясь удержать его руками. — Куда ты идёшь? Простудишься!

— Оставьте меня! — Ипполит вывернулся и сделал ещё один шаг к выходу.

— Стойте, — повелительно произнёс Снейп. — На улице мороз.

Ипполит на мгновение остановился и, не оборачиваясь, произнёс:

— А, может быть, я хочу простудиться и умереть.

Произнеся это, он стал медленно спускаться вниз по лестнице. Надя тихо закрыла дверь и привалилась к ней спиной.

— Боже мой, как я устала! Какая сумасшедшая ночь.

— Вот что бывает с людьми, которые душат в себе магию. Предают сами себя, — в раздумьи произнёс Снейп.

— Но ведь до сегодняшнего дня… точнее, ночи, он чувствовал себя вполне счастливым и успешным человеком, — возразила Надя.

— Рано или поздно он должен был почувствовать обратное, — жёстко заметил Снейп.

— Он ведь сказал то, что мы сами не решаемся сказать друг другу, - тихо произнесла Надя.

— Вы с ума сошли. Вы соглашаетесь со словами этого маггла?

— Как видите, оказалось, что он — не маггл.

— Он хуже, — зло бросил Снейп. — Он предал магию в себе. И вас призывает сделать то же самое.

Входная дверь тихонько открылась. На пороге стояла Надина мама.

— У Любы уже спать ложатся. А на лестнице торчать холодно, — сказала она, снимая пальто и платок и вешая их на вешалку. — Это вы Ипполита окатили? Он сейчас шел весь мокрый.

Не дождавшись ответа, мать ушла в другую комнату. Надя сникла, всем своим видом давая понять, что присутствие Снейпа для неё сейчас почти невыносимо. А ведь до десяти утра ещё столько времени! Снейп всё понял. Он и сам знал, что не должен позволять себе никого любить. Он не имел на это права. Он — Пожиратель смерти, человек, который изо дня в день ходит по краю и может погибнуть в любую минуту. Что он может дать этой женщине, если вдруг она захочет разделить с ним его судьбу? Да и не достоин он ничьей любви. Ненависть и презрение окружающих — вот чего он заслуживает. К тому же, память о Лили… При этой мысли Снейпа обожгло, будто от удара хлыстом. Что это с ним было? Неужели новогодняя ночь в чужой стране так повлияла на него, что он позволил себе ТАК распуститься и позабыть и о своём долге, и о своей любви? Или это на него так повлияло долоховское зелье?

Ненависть к себе подстегнула сознание. Он должен немедленно убираться отсюда. Немедленно! Северус с трудом разжал плотно стиснутые губы и выдавил из себя:

— Я ещё раз попробую аппарировать.

Надя не успела ничего ответить. Мгновение спустя на месте, где стоял Снейп уже никого не было. Осталось лишь ощущение, что за эту ночь они прожили целую жизнь. Надя не почувствовала ни радости, ни облегчения. С его исчезновением в её груди разлилась пустота. И она точно знала, что эту пустоту уже никто и ничто не сможет заполнить. Никогда.

***

Оказавшись перед воротами Малфой-мэнора, Северус вошёл внутрь и быстрым шагом проделав привычный путь до дверей замка, постучал в них массивным кованым дверным молотком. Открывший ему домовой эльф беспрекословно пропустил его в дом, поскольку имел приказ всегда без разговоров впускать приближённых Повелителя, если на этот счёт не поступало иных указаний.

У Снейпа раскалывалась голова. Больше всего на свете ему сейчас хотелось принять зелье от головной боли и завалиться спать. Но прежде нужно было предстать пред красны очи Хозяина и попытаться оправдаться перед ним за свою несанкционированную отлучку. Если этот упырь не в духе, можно было рассчитывать на полноценный Круциатус в качестве наказания за своеволие. Впрочем, Снейп рассчитывал, что Лорд захочет покарать не только его, но и тех, кто отправил его в это несанкционированное путешествие. Покрывать этих мерзавцев он не собирался.

Не встретив никого в обширном холле и на лестнице, Снейп решительно рванул на себя обе створки двери, ведущей в гостиную. Зрелище, представшее перед ним, было впечатляющим. Его соратники во главе с самим Повелителем валялись повсюду в самых живописных позах. Храп смешивался с перегаром, воздух был настолько тяжёл, что валил с ног. Снейп обвёл взглядом «почтенное собрание». Волдеморт восседал на троне, стоявшем во главе стола и спал, откинувшись на спинку и издавая во сне отвратительный свистящий звук. Люциус с комфортом вытянулся на собственном диване. Остальные дрыхли кто на стульях, кто на полу. Снейп разыскал глазами Эйвери, Мальсибера и Долохова. «Сволочи», — устало подумал он, но почему-то без всякой злости. Сначала Северус решил незаметно пристроиться где-нибудь посреди этих бесчувственных тел и сделать вид, что он провёл всю ночь здесь и что его, так же, как и прочих, свалила алкогольная «усталость». Однако, пребывание в этом помещении с каждой минутой становилось для него всё более невыносимым. Он не мог заставить себя прилечь на этом грязном, загаженном и затоптанном ковре, даже если применить к нему Очищающее заклинание. От коллективного перегара к горлу подкатывала тошнота. Снейп окинул гостиную брезгливым взглядом и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Он отправился к Нарциссе. Подойдя к её комнате, Снейп постучал в дверь и, услышав несколько нервное «Войдите», распахнул её.

— Северус? — удивлённо произнесла Нарцисса. — Что-то случилось?

— Ничего не случилось, — буркнул он. — Просто хочу нормально поспать. А в том хлеву, в который превратилась ваша гостиная, этого сделать невозможно. Можешь выделить мне комнату с кроватью и зелье от головной боли?

Нарцисса окинула его взглядом, в котором явственно читались усталость и недовольство и, не говоря ни слова, вынула из шкафчика флакон с зельем. Вручив его Снейпу, она позвала:

— Токи!

Перед ней тут же возник домовой эльф в белоснежной наволочке с вышитым на ней гербом Малфоев. Судя по рюшикам и кружевам на наволочке, Токи была эльфом женского пола.

— Отведи мистера Снейпа в комнату для гостей, — велела ей Нарцисса. — Позаботься, чтобы у него было всё необходимое.

— Спасибо, Цисси, — сказал Снейп, отправляясь вслед за эльфом. — Ты настоящий друг.

— Как же вы мне все осточертели, — услышал он в ответ её усталый голос, полный тоски и безысходности. — Если бы вы только знали…

Снейп с трудом добрёл до выделенной ему комнаты, снял мантию, уронил её на пол, не в силах повесить на стул и рухнул на кровать. У него ещё хватило сил стащить с себя ботинки, и он погрузился в глубокий тяжёлый сон, в котором не было сновидений, но который оставлял в нём ощущение неясной тревоги и какого-то тяжкого сожаления о чём-то важном, что он пытался уловить, но что постоянно от него ускользало.

***

Вернувшись из прихожей в комнату, Надя устало опустилась на диван и закрыла лицо руками. Ну, вот и всё. Её жизнь в очередной раз дала крен, и кажется, сейчас всё было очень и очень плохо. Чувство сожаления, пустоты и невосполнимой потери терзали её сердце. Хуже всего было то, что Надя не знала, о ком она сожалеет — об Ипполите или о Северусе. И это чувство неизвестности и неопределённости терзало её даже больше, чем чувство брошенности и одиночества. Она жаждала разобраться в себе, но чувствовала себя слишком измотанной, чтобы сделать это. Решив, наконец, что сейчас она всё равно не в состоянии мыслить не только здраво, а вообще никак, Надя встала, собираясь расстелить постель. Её нога наткнулась на что-то, лежащее на полу под диваном. Послышалось звяканье бутылок. «Чёрт!» — мысленно выругалась Надя. Это был портфель Снейпа.

Надя подняла его с пола и долго смотрела на него отсутствующим взглядом, бродя мыслями где-то далеко. Наконец, любопытство взяло верх, и она открыла замок, решив всё-таки, проверить содержимое портфеля. В тот же момент она почувствовала, как её тело словно растягивается, и какая-то мощная сила уносит её неведомо куда. «Портал!» — в панике осознала она, мгновенно исчезая из квартиры номер двенадцать в двадцать пятом доме по Третьей улице Строителей.

Не сумев удержаться на ногах, Надя рухнула на колени, выпустив из рук злополучный портфель. Открыв глаза и оглядевшись по сторонам, она увидела перед собой массивный кованые ворота с вензелями и вычурными завитушками. За воротами виднелся ухоженный сад, укрытый снегом, а за ним — величественный и несколько мрачноватый замок. Надя поднялась на ноги. Она стояла на снегу в своём праздничном, специально купленном к Новому году платье, и уже начинала замерзать. Волшебной палочки при ней не было, а это означало, что наложить на себя Согревающие чары ей не удастся. Почувствовав, как её тело начинает колотить всё более крупная дрожь, Надя огляделась по сторонам. Никаких других строений, кроме замка за воротами, вокруг не наблюдалось. Что ж, значит, нужно идти туда и просить помощи у его обитателей. Хорошо, если это будут волшебники. А вот как объяснить своё появление ниоткуда в лёгком платье перед воротами замка, если его обитатели окажутся магглами — она не знала.

С опаской подняв с земли портфель, Надя постучала в ворота. Она стучала долго, пока окончательно не замёрзла и не отчаялась. Поэтому появление домового эльфа, внезапно возникшего перед воротами, она встретила радостным возгласом. Значит, здесь всё-таки живут волшебники! Она заговорила по-английски, рассудив, что подобные замки в России не встретишь, а портал, явно принадлежавший неизвестному ей Долохову, предназначался для того, чтобы перенести его в Англию:

— Впустите меня, пожалуйста. Я волшебница из России, перенеслась сюда с помощью этого портала, — она выставила вперёд руки, державшие портфель. — Моя волшебная палочка осталась дома. И мне нужна помощь, чтобы аппарировать обратно.

— Я сейчас доложу хозяйке, — пискнул эльф и исчез. Через минуту, показавшуюся Наде часом, он появился вновь и открыл ворота, пропуская её внутрь. Взяв Надю за руку, он мгновенно перенёс её в холл замка. Оказавшись в тепле, Надя почувствовала, что ноги вовсе отказываются её держать. Она огляделась по сторонам в поисках стены, к которой можно прислониться. Но прислоняться было не к чему. Она стояла посреди обширного пустынного холла. Вздохнув, Надя попыталась взять себя в руки и унять колотившую её дрожь.

Она увидела женщину, спускавшуюся к ней по широкой мраморной лестнице. Не первой молодости, хотя очень ухоженная и привлекательная, отметила про себя Надя. Она держалась очень прямо, взгляд её был надменным, но, несмотря на это, во всём её облике чувствовалась тревога и усталость.

— Кто вы? — спросила женщина, подойдя к Наде и окидывая её оценивающим взглядом.

— Видите ли… — Надя замялась, пытаясь как можно яснее сформулировать ответ. — Этой ночью ко мне домой попал Северус Снейп. Его отправили ко мне по ошибке, вместо другого человека. Вы знаете его?

— Да, — кивнула женщина. — Но вы лжёте. Северус всю ночь провёл здесь, в этом доме.

— Нет, — энергично замотала головой Надя. — Разве вы видели его в течении всей ночи?

— Разумеется, нет, но… — в голосе женщины не было прежней уверенности.

— Его напоили и отправили в Россию вместо Долохова, — быстро сказала Надя. — И он попал ко мне.

— А, так вы — невеста Долохова? — женщина взглянула на Надю с нескрываемым интересом.

— Нет, — возразила Надя. — Просто у невесты Долохова такой же адрес, как и у меня, но в Москве. А я живу в Питере. Не знаю, как они перепутали, но Снейп оказался у меня. Вот с этим портфелем, — она чуть приподняла руку, в которой по-прежнему держала портфель. — Когда он ушёл, забыв его у меня, я решила заглянуть, что там внутри. А портфель оказался порталом. Он перенёс меня сюда. У меня с собой нет волшебной палочки. И я не умею аппарировать. Мне нужна помощь, чтобы вернуться домой.

Надя умоляюще посмотрела на женщину. Та, казалось, размышляла над её словами, пытаясь оценить степень их правдивости.

— Скажите, вы знаете, как найти мистера Снейпа? — спросила Надя. Он знает, где я живу. Он может представить место, в которое нужно аппарировать. Прошу вас, помогите мне!

Подумав с минуту, женщина повернулась к ней спиной и бросив:

— Идёмте, — стала подниматься вверх по лестнице.

Надя торопливо последовала за ней. Она успела немного согреться в помещении, достаточно для того, чтобы почувствовать, что в холле тоже было ужасно холодно. Её ноги онемели и двигались с трудом, но она старалась не отставать.

Поднявшись на верхнюю площадку, женщина свернула вправо и проследовала по длинному коридору, вдоль которого располагалось несколько дверей.

— Токи! — негромко позвала она.

Перед ней тут же возник домовик в наволочке.

— Токи, в какой комнате ты разместила Северуса? — спросила женщина.

Токи подвёла их к одной из дверей. Женщина постучала в неё, но ответа не последовало. Тогда она осторожно повернула ручку, толкнула дверь и вошла в комнату. Надя так же осторожно шагнула следом.

На кровати, повалившись на бок, в наглухо застёгнутом на все пуговицы сюртуке, спал Снейп. У него даже не хватило сил забросить ноги на кровать. Поэтому он полулежал, спустив их на пол. Рядом с кроватью валялись его ботинки и мантия.

Шторы на окне были плотно занавешены. В камине пылал огонь, отчего по лицу спящего Снейпа двигались странные тени, создавая впечатление, что он гримасничает во сне. «Устал…» — подумала Надя с неожиданной для себя нежностью. Больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы женщина ушла, оставив её наедине с Северусом. А та как будто сомневалась, стоит ли оставлять их одних. Не задумала ли эта странная русская в маггловской одежде причинить вред Северусу? Может быть, он сбежал от неё и не желает её видеть? Вся эта история, рассказанная ею, кажется весьма странной и попахивает ложью… Нужно для начала хотя бы его разбудить.

Нарцисса решительно подошла к кровати и затрясла Снейпа за плечо:

— Северус! Эй, Северус! Проснись! К тебе пришли.

Снейп застонал во сне, отмахнулся от неё, как от назойливой мухи и продолжил спать. Но Нарцисса была настойчива.

— Северус! — рявкнула она. — Тебя призывает Повелитель!

Снейп вскочил, уселся на кровати и осмотрелся вокруг мутным непонимающим взглядом. Сфокусировав его на фигуре стоявшей перед ним Нарциссы, он потряс головой и хрипло спросил:

— Меня призывает Повелитель?

— Пока нет, — улыбнулась Нарцисса краешком губ. — Но к тебе пришли.

С этими словами она отошла чуть в сторону, давая пройти вперёд стоявшей у неё за спиной Наде. Снейп перевёл на неё взгляд и застыл, не в силах произнести ни звука.

— Северус, ты знаешь эту леди? — поинтересовалась Нарцисса, явно наслаждаясь его реакцией.

— Д-да… — выдавил он.

— Ты не против её присутствия здесь?

— Нет.

— Я могу оставить вас?

— Разумеется, — бросил Снейп уже с привычной своей интонацией, полностью овладев собой.

Нарцисса понимающе усмехнулась и вышла, прикрыв за собой дверь.

Снейп продолжал сидеть на кровати, не в силах отвести взгляд от стоявшей перед ним Нади. Она тоже неотрывно смотрела на него и улыбалась светлой застенчивой улыбкой. Было в её взгляде столько непривычной теплоты и нежности, предназначенной именно ему и никому другому, что он никак не мог заставить себя прервать эту «игру в гляделки» и разрушить ощущение радости и покоя, охватившее его, когда он увидел её здесь, в этой комнате. Она нашла его. Сама. Как же она это сделала?

— Как вы меня нашли? — его голос отказывался повиноваться, но Снейп справился с ним.

— Вы забыли у меня свой портфель, — Надя наконец-то выпустила его из рук, аккуратно поставив на пол. Раздался тихий звон стекла. — А он оказался порталом. Стоило мне его открыть, как я очутилась перед воротами этого замка.

Снейп был разочарован. Она не специально искала его. Её перенёс сюда долоховский портал.

— Вы хотите, чтобы я помог вам вернуться домой? — мрачно спросил он.

— И это тоже, — она опустила голову. — Но больше всего мне хотелось снова увидеть вас.

Снейп резко поднялся с кровати, сделал шаг к Наде и заключил её в свои объятия. Она в ответ обвила его шею руками и прижалась губами к его сухим холодным губам. Они целовались взахлёб и не могли остановиться. Один поцелуй сменялся другим. Время для них остановилось.

***

Северус и Надя не знали, сколько они простояли вот так — обнявшись, не в силах оторваться друг от друга. Внезапно дверь их комнаты распахнулась. Они повернулись на этот звук. На пороге стояли Мальсибер, Эйвери и Долохов. Увидев Снейпа, обнимающего незнакомую женщину в маггловской одежде, они остановились, как вкопанные, не в силах произнести ни звука. Первым очнулся Мальсибер.

— Э-э-э… Долохов? Как я понимаю, это — твоя невеста? — осторожно поинтересовался он.

— Нет, — ответил тот. — С чего ты взял?

— Ну-у-у… Мы же отправили Снейпа к твоей невесте. Он вернулся с женщиной. Логично предположить, что с твоей невестой? Нет?

— Ничего логичного, — огрызнулся Долохов. — Мало ли кого он мог там встретить. Моя Галя не станет изменять мне с кем попало.

— Ага, — подал голос Эйвери. — Если только простит тебе, что ты оставил её в праздник одну.

— Не думаю, что она слишком огорчилась, — ответил Долохов. — Да и встречать Новый год в одиночку — не в её характере. Говорю же вам — она настоящая ведьма. И знает, какая у меня жизнь опасная и непредсказуемая. Скажу ей, что Повелитель меня не отпустил — только и всего.

— Северус, так кто же это? — спросил Мальсибер.

— Это — моя Надя, — ответил Снейп. — Я познакомился с ней сегодня ночью. И это — лучшее, что могло со мной случиться.

— Как же я мог перепутать вас? — почесал в затылке Мальсибер. — Я ведь не пьянею никогда.

Снейп взглянул на присутствующих, продолжая обнимать Надю.

— Благодарите Мерлина, что Надя нашла меня. Долохов, твой портал спас тебе жизнь. Если бы она не открыла этот дракклов портфель и не оказалась здесь, клянусь, я бы выпустил из вас кишки за подобные шутки.

— Кстати, о портфеле, — оживился Долохов. — Надеюсь, вы не вылакали всё его содержимое? Впрочем, конечно нет. Если бы вы его открыли раньше, с ним сюда вернулся бы ты, Северус.

— Кстати, — произнёс Снейп, будто что-то вспомнив, — ты же сам открывал его несколько раз, доставая оттуда своё пойло. Почему он не действовал?

— Так он же был настроен переносить того, кто его откроет, в Малфой-мэнор. А я и без того был там. Так что — всё логично.

— Ну, тогда забирай свой напиток и напои как следует всех. Мне нужно, чтобы сегодня Повелитель не вспоминал о моём существовании. И, кстати, если вы расскажете ему о моей сегодняшней отлучке, он обязательно узнает, кто стал её причиной.

— Поняли — не дураки, — переглянулись между собой виновники ночного приключения. — Будем немы, как рыбы. Пошли, — Долохов подхватил портфель и направился к выходу. За ним потянулись остальные.

— Идиоты, — тихо прошипел Снейп, когда дверь за ними захлопнулась.

— Не сердись на них, — улыбнулась Надя. — Ведь, если бы не они, мы с тобой никогда бы не встретились.

— А ты уверена, что хочешь быть со мной? — с сомнением спросил Снейп. — Ты видишь, с кем мне приходится иметь дело. Меня в любой момент могут арестовать, покалечить или убить. Зачем тебе это нужно? Подумай, Надя…

— Затем, что, зная тебя, уже невозможно без тебя жить, — ответила она, глядя прямо в его чёрные глаза-туннели. — Что бы с тобой ни случилось, сколько бы нам ни было отпущено судьбой — мы должны быть вместе. Только вот… Как это осуществить? Ты не сможешь переехать ко мне. А я… Я смогу жить с тобой?

— Разумеется, — твёрдо ответил Снейп.

— А что я буду здесь делать? Не висеть же мне у тебя на шее?

— Думаю, не будет ничего плохого в том, если в Хогвартсе введут новый предмет. В конце концов, юные волшебники должны знать язык той страны, в которой они все живут и учатся.

— Но это ведь очень сложно… Изменить штатное расписание, выбить ещё одну ставку для нового преподавателя…

— Думаю, Дамблдор согласится. У меня есть для него убедительные аргументы. Я найду, чем припереть к стенке этого старого лиса. А даже если Попечительский совет не выделит денег на оплату нового профессора… Я в состоянии заработать на нас двоих. И это — не обсуждается.

Надя прильнула к Снейпу и спрятала лицо у него на груди.

— Тот редкий случай, когда алкоголь сыграл положительную роль. И, если бы не ваша пьянка и долоховский самогон, мы никогда не смогли бы встретить друг друга. И никогда не были бы счастливы…

— Не знаю, можно ли быть счастливым со мной, — с сомнением протянул Снейп, — но у меня есть стойкое ощущение, что мы сейчас поступаем правильно. Умом понимаю, что оно ошибочно, но ничего с этим ощущением поделать не могу.

Надя молча притянула его голову к себе и ответила на его слова долгим пылким поцелуем.

— Идём, — Снейп обулся, подобрал с пола мантию и накинул её Наде на плечи.

— Куда? — спросила она, направляясь вслед за ним.

— Сначала к тебе, за твоей палочкой и зельями, — ответил Снейп. — Не пропадать же им без дела в маггловском шкафу. Потом ко мне. Жилище у меня мрачное и неухоженное, но, по крайней мере, это не проходной двор, как у тебя. А через пару дней — в Хогвартс. Представлю директору и тебя, и свои соображения по поводу целесообразности преподавания студентам английского языка.

Они быстрым шагом преодолели расстояние до ворот, вышли наружу и аппарировали, обнявшись. Как Снейп и предполагал, Дамблдор был не в восторге от его предложения, но терять такого ценного шпиона ему не хотелось, поэтому ему пришлось согласиться на условия Снейпа.

Впереди у них была тяжёлая война. Впереди ждали суровые испытания. И Снейп, и Надя знали об этом. Но сейчас они были готовы к любым испытаниям. Им было кого защищать и ради кого жить. Сейчас они были счастливы. Просто счастливы от того, что сумели наконец найти друг друга. Они были нужны друг другу — и в этом была их сила.