Третья жизнь [Владислав Максимович Романов] (fb2) читать постранично

Владислав Романов Третья жизнь

Глава 1. Огонь

В голове раздался звон. Картинка в который раз перевернулась, и начала плыть. Я даже не ощутил, как оказался сидящим на пятой точке. Где-то далеко, казалось, в нескольких метрах, раздавался голос мужчины. Он выделялся на фоне всеобщего гула толпы. Он отсчитывал.

– Пять! Шесть!

Я открыл глаза. Надо мной склонился мужчина с седыми усами, одетый в белоснежную рубашку, на которой сверкали капли крови.

«Я в ринге. И я в нокдауне…»

На счёте восемь я подскочил на ноги, и тряхнул головой. В противоположном углу импровизированного ринга на месте прыгал коренастый лысый парень, старше меня буквально на пару лет. Рефери прекратил отсчёт, и взял меня за сжатые кулаки.

– Парень, ты уверен, что хочешь продолжить? Ты уже третий раз упал. Это не шутки.

Я положительно кивнул, несмотря на то, что совсем не помню два предыдущих падения. Мужчина снисходительно вздохнул, и кивнул головой. Затем хлопнул в ладоши, и дал команду на продолжение.

«Что я вообще здесь делаю?»

Соперник пошёл на сближение, и бросился на меня с правым хуком. Я попытался нырнуть под руку, но получилось только подставить лоб под удар острого кулака. У нас обоих на руках были только тканевые обмотки. Я контратаковал, и один из моих ударов достиг цели. Правый прямой наотмашь, который больше пугал, чем наносил вред, попал точно в дугу нижней челюсти. Это не свалило лысого, но заметно утихомирило напор. На глаза хлынула кровь. Я буквально ощутил то, как верхняя часть лба расходится, словно слабый шов на зашитой одежде. Обзор мгновенно скрыла красная пелена. Пришлось протереть фары рукой. Лицо противника было максимально чистым, разве что пара синяков. А та кровь, что присохла к покрытию, была моей. Хоть лицо и не болело, но скорее всего я этого просто не ощущал. На табло горела цифра два.

«Видимо номер раунда»

Лысый снова пошёл на меня с ударами. Пришлось уходить в глухую защиту, и ощущать каждый удар голых кулаков. Я упёрся спиной во что-то твёрдое, видимо это было что-то вроде ограды. Непрерывный ливень ударов длился с полминуты, после чего оппонент замедлился. Я убрал от лица руки, и столкнулся взглядами с лысым. Он начал очередную затяжную комбинацию руками, но я вовремя вспомнил, как здесь оказался. Без шести лет занятия каратэ я бы здесь не оказался. Хоть и техника ударов руками была совсем не как у каратиста. Всему виной адаптация под драки на улицах, а там красоту лучше не показывать, а валить наверняка. Один из старых товарищей научил меня маятнику, технике защиты в боксе. Она предусматривала вращения головой и корпусом для уклонения. Им я и воспользовался. Конечно, было кривовато, но это сработало. Соперник попадал по плечам, ветерком от ударов слегка трепало волосы на макушке. Роль сыграла усталость более мощного соперника. Я пробил дважды с левой, пытаясь нащупать печень. Вышло только со второго раза. Соперник схватился за пробитый корпус, и свалился на бок. Судья быстро оказался между нами, и начал отсчёт. Толпа за пределами маленькой арены скандировали одно слово.

– ВАЛЕРА! ВАЛЕРА! ВАЛЕРА!

«Надо же. Всю память из меня выбил. Я и забыл, как меня зовут…»

Я вальяжно пошёл к своему секунданту, попутно заливая всё в округе кровью. Владислав Лаврентьевич мгновенно окатил меня водой.

– Он выдохся! Не бросайся на него, жди момента!

Я облокотился на ограду, и стал ждать, пока соперник сможет продолжать. И стоит признать, этот бильярдный шар встал на ноги при счёте восемь. Я отчётливо помню, что эта двойка одной рукой в печень была моим сильнейшим движением. Судья снова дал команду продолжать бой, и мы ринулись навстречу друг другу. На этот раз я удачно нырнул под размашистый удар, и, совершив круговое движение, оказался сбоку соперника, который уже не махал руками, но и не смотрел в мою сторону.

«Скорость бьёт силу!»

Сильнейший удар правой в ухо отправил парня к прадеду. Летел он в той же позе, что и стоял. Судья даже не стал отсчитывать, сразу дал сигнал об остановке боя. Зрители взорвались криками, полными торжества и гордости за своего бойца.

«Представляю, как они переживали, когда я падал в нокдаун…»

Владислав Лаврентьевич перескочил через ограду, и поднял меня на руки, словно младенца. Он тоже радостно кричал. Противник был серьёзным, это видно по моему лицу. Когда адреналин отступил, я ощутил каждую сечку на своём лице, и слегка ноющие костяшки пальцев. Мы с наставником вышли под громкое восклицание моего имени, пока соперника приводили в чувство. Я не без помощи Владислава доковылял до маленькой комнатки с побитыми стенами. Он дал мне полотенце, а рядом стоящий катман обрабатывал рассечения и ссадины.

– Я пошёл общаться с организаторами. Сиди, отдыхай.

Я благодарно кивнул, и доверил своё истерзанное лицо доброму дяде доктору. В ход шёл вазелин, проспиртованные ватные палочки и какая-то обезболивающая мазь.

– Зашивать лоб будем?– с интересом в голосе спросил он.

– Хватит меня швами уродовать. И так пять