По дороге из Москвы в Санкт-Петербург.
Дорога из Москвы в Санкт-Петербург. Сапсан едет всего 4 часа. Делает пару остановок. И вот ты уже в северной столице. Я люблю ездить именно на Сапсане. Не успеваешь устать от дороги, но что бы насладиться красотами природы за окном время предостаточно. У меня есть еще одно любимое занятие в поезде – наблюдение за пассажирами. Я думаю, многие любят угадывать какие-то факты, пытаться посредством незаметного созерцания, а попросту подглядывания, заглянуть в чужую жизнь, по обрывкам разговоров приоткрыть тайну бытия своих попутчиков. Я всегда беру с собой журнал в дорогу, но читаю его крайне редко. Он обычно служит прикрытием. Окружающим кажется, что я увлечена процессом чтения, и это позволяет им расслабиться и вести себя естественно: не менять тему разговора, не понижать голос до шепота, не обрывать фразу на самом интересном месте.
В этот раз дорога обещала быть интересной на события и богатой на эмоции для меня. У меня были любопытные соседи. Это была молодая пара. Девушка чуть моложе молодого человека. Не сказать, что красавица, но живые эмоции на лице, открытость и доброжелательность в разговоре и улыбчивость делали ее милой. Она располагала и вызывала улыбку. Молодой человек был серьезен, немногословен, зажат и явно чувствовал себя не в своей тарелке, он был напряжен и сосредоточен. Девушка щебетала о прекрасной погоде, что ехать им всего пару часов, как они чудесно проведут выходные, как много у нее ожиданий от ближайших дней, и как она рада, просто счастлива, что наконец-то этот день настал.
Погода и правда была чудесная. Начало лето. Когда нет еще утомительного зноя, еще присутствует запах цветения трав, кустарников и деревьев. Раннее утро и щебет птиц. Все это унесло меня за город. Если им ехать всего пару часов, значит, они выйдут раньше Санкт-Петербурга, в Бологое или Вышним Волочке. Очень похоже, что девушка едет знакомить молодого человека со своей семьей. Она очень ждет встречи с родителями, скучает по дому и родным. Как я ее понимаю. Я думаю, ее понимают все те, у кого было счастливое детство. Когда любое возвращение на родину воспринимается, как праздник. Когда ты попадаешь в любимые и дорогие сердцу места, где все тебе знакомо. Ты так хочешь поделиться этим со своим любимым человеком, открыть ему свои тайные места или дорожки, возможно, поведать секреты детские и несерьезные, но такие значимые.
– Лиза, нам нужно поговорить. Я оттягивал этот разговор, и сейчас, до последнего, не хотел ничего тебе говорить. И сейчас не хочу. Мы вместе уже три года. И ты знаешь, что мои отношения с родителями не отличаются теплотой, они прямо сказать сложные. За все это время я ни разу не ездил домой, да и звоню только по праздникам. Я бы и сейчас не ехал. Это все ради тебя. Ты этого хотела. Но, боюсь, что это плохая идея, ничем хорошим она не закончится. А сейчас я понимаю, дольше тянуть нельзя. Если не я, то тебе скажут за меня, другие. Лучше я сам… Ты должна знать. Хотя, что здесь собственно рассказывать? Я из небольшого селения. И в нем все друг друга знают. Сейчас мы приедем. И начнут судачить, еще до того, как мы успеем дойти до дома.
– Сережа, я не понимаю. О чем ты?
– Послушай. Не перебивай. Если бы я рос в Москве, это можно было избежать. Но прошлое есть у всех, и у меня. Просто в большом городе, и это большой плюс – ты можешь скрыть то, что не хотел бы показывать. А здесь так не получится. Кода я учился в школе, я встречался с одной девушкой.
– Ты любил ее?
– Тогда думал, что да. Наверное, это и была влюбленность, но детская. Не любовь. Но специфика маленького городка такова, что все сразу становится известно всем. Ты делаешь один маленький шаг, а поток несет тебя в заданном направлении, нет исхода, нет возможности подумать или изменить решение, если ты передумал. Хотя есть. Это то, что сделал я. Уехал. И больше не возвращался на протяжении пяти лет. И сейчас бы не ехал, если бы не ты. Я люблю тебя и понимаю, что ты хочешь познакомиться с моими родителями. Но, не уверен, что эта встреча будет приятной. Я тебе все расскажу. И мы уже едем. Но, ты будь готова к тому, что не встретишь того, что ожидаешь.
– Сережа, я не понимаю. Ты встречался с девочкой в школе. Твоя первая любовь. И?
– Мы с ней встречались последние пару лет школы. Даже не просто встречались, мы жили вместе, у меня, с моими родителями, все время проводили вдвоем. Но, были очень разные. Я хотел учиться дальше, уехать в Москву. Я понимал, что не буду жить в этом городе, мне там тесно, нечем заниматься, я не видел перспектив для себя. Мне казалось, что я могу большее, я -достоин. Я хотел возможностей, хотел раскрыть свой потенциал. А она. Всем была довольна. Ее все знали и любили. Она всем помогала, если ее попросишь, она сделает все, что может. Такая безотказная самаритянка. Но, которую все устраивает, и большего ей не нужно. Она всегда говорила: «Где родился, там и пригодился». Что нужно делать все, что возможно для улучшения жизни в своем городе, а не ехать в Москву. Что нет в ней ничего хорошего, что она поедает людей и делает из них винтики и механизмы. Что ей важна природа, пенье птиц и запахи. А я не мог жить там. Я приехал первый раз в Москву, лет в десять и влюбился. Мне нужен этот ритм. Движение. Дыхание большого города. А она приехала со мной только однажды, в лето, когда я поступил в университет, и ужаснулась. Сказала, что больше никогда она не поедет в столицу. Ей не нравится толпы людей, постоянный шум и движение на дорогах, и метро ее угнетает. Как это может угнетать? Это, как сказать, что тебя угнетает сама жизнь. Я не понимаю, никогда не понимал. Ругаю себя только за то, что поддался ей. Как только я понял, что она не хочет, не станет двигаться со мной дальше, нужно было разорвать эти странные отношения. Но, я не мог, точнее не хотел менять что-то, прикладывая усилия, наверное. Мне казалось, что это скоро и само закончится естественным путем. Ведь я точно знал, что уеду. И точно знал, что она останется. И вот теперь, когда я возвращаюсь туда с тобой, я волнуюсь только об одном, как мои родители встретят тебя. Ведь они относятся к ней, как к своей невестке, они любят ее.
– Не понимаю твои страхи. Ну, любили. Но, сейчас, не она, а я – твоя девушка. И мы планируем пожениться. Я обычно нравлюсь взрослому поколению. Я могу найти с ними общий язык. Я вежлива и обходительна, у меня все хорошо с юмором. Я не боюсь работы, и готова разделить круг обязанностей с твоей мамой, помочь ей с готовкой, уборкой, если нужно. Я – не белоручка. К тому же они ведь любят тебя, и должны принять твой выбор. Мне кажется, ты преувеличиваешь, значимость этого эпизода. Они же пять лет с ней близко не общаются, как ты уехал.
– Она продолжает жить в моем доме.
Девушка подняла глаза. Они были полные удивления и изумления.
– Как? Она живет с твоими родителями?
– Да. Ее родители были против нашей связи. Они предупреждали, что, если мы не поженимся, они ее обратно не примут. И она сделала свой выбор. Выбрала меня. А они сдержали слово, и не приняли ее обратно. И сейчас она живет в моем доме, с моими родителями. Но, об этом ультиматуме, я узнал уже потом, гораздо позже. Как она мне сказала, не было цели женить меня на себе насильно. Она не хотела вызвать во мне чувство вины. Это было только ее решение. И за него ответственность лежит только на ней. Красивый шаг, да? А главное. Я в это верю, и правда не было в ней умысла женить меня на себе. Так все и есть, просто она хотела быть вместе, не взирая на последствия.
– Ну хорошо. Я, конечно, не ожидала этого, но давай подумаем. Я правильно понимаю, что сегодня мы встретимся и с ней тоже. Эту встречу нам не избежать, если она живет в твоей квартире?
– Боюсь, что да.
Лиза сидела на скамье поджав губу. В ее глазах отражался мыслительный процесс, видно было, как она пытается найти выход из сложившейся ситуации. Но, может, юный возраст и отсутствие житейского опыта, мешали ей трезво взглянуть правде в глаза. Может, юношеский максимализм. Она долго пыталась совладать со своими эмоциями. Сергей смотрел по большей части в окно. Иногда на Лизу. У меня не проходило впечатление, что это было еще не все. Что он еще что-то обязательно ей откроет. Не было у него в глазах облегчения, когда ты избавляешься от бремени тяжкой ноши. Наоборот, было впечатление, что темные тучи только сгущаются.
– Сережа. Я думаю, что нам нужно приехать и посмотреть, как все будет складываться. Может, не все так печально. Ты же давно там не был. Может, эта девушка уже вышла замуж и родила ребенка или просто живет отдельно и с кем-то встречается. Пять лет – большой срок. Если ты не оставлял ей надежду на воссоединение, может у нее уже сложилась своя жизнь. Как ты думаешь? Ты знаешь?
Она посмотрела на Сергея с такой надеждой в глазах. Казалось ее глаза влажные от стоявших в них слез. Или мне только показалось…
– Нет. Она живет вместе с ними. Они помогают ей, а она им. Она им по хозяйству. Они ей с ребенком.
Сергей опустил глаза и сжал руки.
– С ребенком? Сережа?! У вас есть ребенок?
– Есть. Она практически вытребовала его. Я не хотел. И был к нему не готов. Я вообще не видел своего будущего с ней. И говорил ей об этом. Много раз. Не люблю, не хочу, не могу… Но, она просила. Говорила, что мечтает родить ребенка от любимого человека. Что никого другого она не полюбит. Что пусть у нее будет один любимый и желанный ребенок. Что я не могу быть таким жестоким и лишить ее и этого, возможности быть матерью. В общем, с помощью уговоров , просьб и мольбы, всеми способами, только вранья среди них не было – она была честна со мной, этого я не могу не отметить. Но, будь уверена, если бы я знал, как мне трудно это дается сейчас. Если бы я знал, как паршиво будет мое состояние в будущем, я бы ни за что не согласился на это. Еду сейчас с любимой девушкой, к себе домой, к своим родителям. Не, как любимый сын. А как предатель. Я- отец, который знать не хочет своего ребенка. Я – не люблю его мать, которая до сих пор боготворит меня, которая каждый день ждет, что я одумаюсь и вернусь. А я понимаю, что каждый день, я все больше отдаляюсь от них. От всех. И от родителей тоже. Я не хочу быть связан с ними. А они хотят быть связаны с нею и ребенком. Они обожают его и приклоняются перед ней. И не понимают меня. А я ненавижу их за это. За то, что они не встают на мою сторону, за то, что они бросили меня и выбрали ее. Может, не поедем? Давай выйдем или доедем уже до Санкт-Петербурга и погуляем там день, и вернемся обратно домой вечером?
Лиза опустила глаза и слушала. Только сжимала кулачки. Потом она подняла руку вверх , ладонью вперед, как знак стоп. Вздохнула, подняла глаза, полные слез.
– Нет, мы поедем. Не выход прятаться всю жизнь. Это твой ребенок. Нам нужно принять ответственное решение. Нужно, как –то продолжать жить. Нужно налаживать отношения. И с сыном, и с его матерью, и с родителями. Я помогу тебе. Теперь, ты не один. Теперь, нас двое. Ты больше не брошен всеми, вместе мы – сила. Мы обязательно найдем выход. Только давай договоримся, что это последний раз, когда я так узнаю о событиях. Если бы я знала об этом раньше… Мы бы подготовились лучше. Нужно было что-то купить ребенку. Ну не знаю, сладости, игрушки. Хотя ладно, мы это сможем это все купить на месте…
– Лиза, Лиза, перестань, пожалуйста! Ты начинаешь фантазировать то, чего нет. И быть не может. Я не планирую быть ему отцом. Я не хочу становиться воскресным папой. И приезжать в гости к родителям каждый месяц. Я не хочу, что бы что-то менялось в нашей жизни. Это разовая поездка. Она не станет регулярной. Они живут отлично, без меня. Родители помогают ей. Она – им. У них симбиоз, все останется так. К нам никто не будет питать светлых чувств – пойми это. Я тебе скажу одну вещь, она тебе не понравится, но я должен сказать. Нас и ждут-то по одной причине. Родители и она, они думают, что я еще одумаюсь и вернусь к ним. Что я наиграюсь в своей Москве. А они будут ждать меня дома. Я когда-нибудь вернусь, а там готовая семья, полная, счастливая только и ждет моего возвращения. Такого побитого жизнью несчастного, которого Москва перемолола и выплюнула. Но, мы знаем, что это не так. У нас с тобой все хорошо, мы любим друг друга. С работой тоже все хорошо. Мы строим свое будущее, и будем и дальше обустраивать наш дом, планировать свадьбу, потом отдых, потом детей. А они останутся там, в параллельном мире. Они не хотят слышать меня. Им кажется, что я всю придумываю, что моя жизнь иллюзорна. Родители не понимают, почему я не с ней. Они не понимают, что я ее не люблю. Мне кажется, они вообще не понимают значение слова «любовь». У них есть только долг и обязанности. Они много раз у меня спрашивали, что же мне еще нужно, ведь она такая хорошая. Как будто «хорошая», этого достаточно для счастливой жизни. Тебе нужно понять, что они живут в другом мире. У них ценности другие. Важно, что подумают соседи, знакомые. Все должно быть на уровне. Жить мы должны не хуже, но и не лучше. Не выделяться, не высовываться. Страсти и любовь – лишнее, они только усложняют жизнь. Это специфика жизни небольших городков. Тебе она не понятна, мне знакома, но не близка. Что важно тебе понимать, что когда у нас родятся дети, они не станут нам помогать и ждать их на лето в гости. А после этой поездки, когда они поймут, что я не вернусь. Я им намерен оборвать все концы по этому вопросу, очередной раз. Возможно, наконец, они примут мои слова серьезно, поверят мне. Так вот, после этого, я стану отрезанным ломтем. И скорее всего мы больше не увидимся. Вот и все, что я хотел тебе сказать. А теперь самое важное. Ты- главное в моей жизни! И ради тебя, я на все пойду.
Лиза задумалась. Ее глаза потухли, в них как будто погасла жизнь, от пламени остался только тлеющий уголек. Руки безжизненно лежали на коленях. Безысходность и обреченность в глазах , какое разительное различие между состоянием, вошедшей девушки в поезд и прибывающей только через 2 часа после этого.
Мы прибывали на станцию. Низкие дома, общее впечатление неухоженности, на сколько хватало взгляда – серость, промзона, вот чем встречало нас это поселение. Открылись двери, в вагон дунул сильный порывистый ветер, как перед грозой. Молодые люди вышли из поезда. Небо было затянуто тучами, низкими и темными. Поезд стоит здесь всего пару минут. Я посмотрела им вслед. Они шли в сторону выхода. Походка напряженная, медленные отрывистые шаги на несгибаемых ногах, опущенные плечи передавало всю подавленность и неотвратимость чего-то неизбежного, они молчали, смотрели друг другу в глаза, молодой человек протянул руку и обхватил ладонь девушки целиком, сжал ее сильно и властно, она улыбнулась и поежилась, они продолжали идти дальше. К моменту нашего отбытия на улице начался дождь.
А в вагон вошла семья с девочкой лет шести. Она была такая лучезарная. Вся светилась изнутри. Мама ее была грузная и недовольная, а папа был спокоен и учтив, с легкой извиняющейся улыбкой на лице. У меня возникло такое чувство, что эта извиняющаяся улыбка, была его постоянным атрибутом. Не знаю, почему я так решила.
– Папочка, папочка, это наши места? Да? Где свободно? Мы скоро поедем? А быстро поедем, да? Как хорошо, что мы успели до дождя. Смотри, какой сильный дождь пошел, стеной прямо, папа! А когда же мы уже приедем? Я так хочу увидеть вокзал. И зоопарк. Мы сегодня же поедем в зоопарк? А в цирк? И поедим вкусные пирожные в кафе, и покатаемся на лодочке, и зайдем в книжный магазин? Ты рассказывал о волшебном книжном магазине, который такой огромный, как дворец , с куполом. Как я хочу! Можно я пойду посмотрю, что в конце вагона?
– Конечно , иди, малыш! Тебе сегодня можно все.
Ее папа улыбнулся. Мама озабоченно посмотрела ей вслед.
– Не знаю. Насколько это хорошая идея.
– Ты о чем? Что она пойдет в конец вагона?
– И это тоже. И то, что мы едем в Петербург. Что мы хотим там увидеть? Потратить кучу денег, которых и так всегда не хватает. Мы так тяжело откладываем, хоть лишнюю тысячу. А теперь спустим все, за выходные. Не понимаю я этого. Ты ввязал меня в эту авантюру, и я поддалась, но больше такого не повториться. Это первый, и последний раз.
– Мы давно обещали свозить ее в большой город. Живем совсем рядом, и ни разу не выезжали. В прошлом году обещали и не съездили. В этом году, ты же видишь, она ждала этой поездки несколько месяцев. Мечтала, так радуется. Неужели это того не стоит? Ради чего тогда я работаю. Я еще могу таксовать, только что бы дать моей принцессе эту возможность. Она – лучшее в моей жизни, я все сделаю для нее, как ты это не понимаешь. Мы должны дать ей счастливое детство. Самое счастливое. И я в лепешку разобьюсь для этого. Но она получит лучшие выходные! Да и дело даже не в одних выходных, а в целом. В нашей жизни! Как ты хочешь, что бы она жила, когда вырастет? Ты хочешь, что бы она была похожа на тебя? А я знаю точно, что не хочу, что бы она жила, как мы. Она, такая жизнерадостная и любознательная. Ей все интересно, и она изучает мир по средствам всех чувств. И наша задача, как родителей, помочь ей в этом. И это не пустая трата денег, это, если хочешь, вклад в ее будущее. Как ты это не понимаешь?
– Миша, давай вернемся на землю. Эта поездка нам обойдется очень дорого. На эти деньги мы можем полмесяца жить, а прогуляем их за выходные. Ну не можем мы себе позволить такой жизни. Да, и в нашей жизни, я не вижу ничего плохого. Живем, как все. Воспитываем ребенка, работаем, у нас есть земля, ничем не хуже других. А город, ты знаешь, я не люблю большие города.
– Ради дочери, мы можем позволить себе такие поездки. Иногда можем.
Женщина деловито села и поставила сумку на соседнее место, достала из нее пакет, в нем лежали бутерброды. Женщина протянула один мужу, тот мотнул головой и отвернулся к окну. Тогда она убрала бутерброд в пакет, пакет засунула обратно в сумку. Закончив это нехитрое дело, дама вздохнула, напряженно перевела взгляд в начало вагона, ища дочь, наверное. Нашла, стала понемногу снижать давление во взгляде, расслабляться. Но грусть и печаль в глазах никуда не делись. Она перевела взгляд на мужа. Он продолжал смотреть в окно, у него на лице играла улыбка. Да, она была какая-то грустная, как обреченная, но искренняя. Глаза его горели теплым мягким светом. Он смотрел на дочь через стекло окна. И было похоже, что он очень счастлив в этот момент, что смог сдержать свое обещание и отвезти ее в большой город. Что смог преодолеть все препятствия в виде безденежья, и нежелание жены тратиться впустую. Он все смог и везет свое сокровище в Санкт-Петербург показать ей северную столицу. А если она влюбится в этот город, и захочет вернуться в него еще через год, он найдет способ заработать денег что бы еще раз съездить. Может, в следующем году, они даже в Москву съездят. И она сравнит два самых больших города страны. Сделает свой выбор между ними. Скажет какой город более красивый и интересный. Он улыбнулся. Невольно загордился своей дочерью, ее умом и любознательностью. Ей все интересно, ей всего мало, она все хочет. Как бы ему хотелось, что бы эти качества остались с ней на всю жизнь. Это желание жить! И это так чудесно, находится в детстве, когда у тебя есть папа, а она видит в нем героя, это он точно знает, который может воплотить твою мечту. Девочка вернулась к родителям.
– Мамочка, папочка, мы скоро приедем?
– Да, уже скоро.
– Мамочка, а ты была в Санкт-Петербурге?
– Да, когда-то давно. Мне не очень понравилось. Слишком много людей везде. Слишком быстро все бегут кругом, практически сносят тебя и готовы затоптать. Помню, ездили на экскурсию. Много людей, жарко и душно и ничего не слышно и не понятно. Мечтала оказаться дома.
– Ну мамочка, мы не поедем сегодня на экскурсию. Папочка говорит, мы погуляем сами по центру города. Походим, посмотрим, зайдем туда, куда захотим. Там так красиво! Я видела фотографии. И река, широкая и красивая. И всадник, и крепость. Как я хочу уже поскорее приехать.
– Ох, егоза! Уже скоро приедем, все увидишь. Я надеюсь, это будет все не зря. Потраченное время и деньги. И будет польза хоть на грош.
Глаза мамы смягчились, заулыбались, засветились, как бы отражаясь светом огня глаз дочери. Она смогла зажечь свет в них. Все же, возможно, в этом и есть смысл, думала женщина в этот момент. Может и правда, все не зря.
А поезд тем временем въезжал в большой город. За окном появились сначала промзоны, затем высотные дома спальных районов, затем красивые дома центральной части города. Поезд прибыл. Люди выходили их вагонов. Мои попутчики вышли передо мной. В городе совсем недавно закончился дождь, еще ощущалась свежесть в воздухе. Но на небе уже выглядывало солнце, оно осветило перрон и поезд. Девочка держалась за руки с одной стороны мамы, с другой папы, и громко смеясь, и вприпрыжку бежала между ними, иногда поднимая ноги, висела на руках.
– Смотрите, радуга! Это к счастью! Это будут самые лучшие мои выходные в жизни!
По дороге из Москвы в Нижний Новгород.
Вы любите путешествия одного дня? Я – обожаю! Когда рано утром выходного дня Вы садитесь в скоростной поезд и через пару часов оказываетесь, допустим, в древнем прекрасном Владимире, а еще через пару в величественном Нижнем Новгороде. Я люблю новые знания и эмоции. А каждая поездка дает именно новые ощущения, потому что она зависит от твоего настроения в этот день, от твоих целей на эту поездку, и даже от погоды. Вот вы замечали, что больше половины успеха любого путешествия зависит от вашего настоя? У меня – это на 100% так. У меня существует целый ритуал по подготовке к путешествию. Во-первых: очистить голову от лишних мыслей, суетных и мешающих восприятию новый информации, относящейся к теме дня. Во-вторых – обязательно вкусно позавтракать: ароматный кофе и круассан или ароматный кофе и омлет, в общем, вторая составляющая может меняться, но черный двойной ароматный эспрессо – обязателен, а там хоть греческий йогурт к нему. В –третьих, разработанная подробная программа дня, я люблю ездить по поводу, а он может быть каким угодно начиная от желания пройтись по памятным местам известного писателя, художника, поэта ,и, заканчивая открытием сезона катания на коньках на Соборной площади Владимира или нового музея или выставки . В-четвертых, есть ряд примет, на которые я обращаю внимания, если они совпадают, то поездка точно будет удачной, но здесь есть обратная сторона, а, если что-то не совпадет, то настроение будет подпорчено. Но, одной из примет является наличие интересных соседей во время поездки в поезде, и это – главная примета, а люди, окружающие нас всегда интересны, стоит только приглядеться к ним повнимательнее. Ну, или, если хотите, это зависит от вашей готовности восприятия окружающего вас мира, будьте открыты к новой информации, и она станет интересной для Вас, и сможет многому Вас научить. Это мое убеждение, и я стараюсь ему следовать. Но! Сегодня все не задалось. Вчера у меня был тяжелый день, на работе я столкнулась с ситуацией непривычной для себя. Одна девушка допустила, что я могла поступить не чистоплотно в отношении одного коллеги, и ее домыслы стояли достоянием общественности. И как это часто бывает, слухи распространяются быстрее, чем их можно пресечь, тем более, если коллектив преимущественно женский, тем более, если девушка расстроена или рассержена за что-то на меня. Почему изначально этот факт не был установлен достоверно, почему предварительно не состоялось разговора со мной? Зачем все это вынеслось на суд общественности так стремительно? Это меня раздражало. И как теперь исправить ситуацию? А это меня беспокоило больше всего сейчас. И первое мое правило, выкинуть все лишнее из головы, уже полетело в тартарары. Второе правило, хотя я очень старалась его соблюсти, но насладиться вкусным завтраком так же не получалось. И вот я недовольная, что не выходит получить удовольствия от такого долгожданного утра, который обещал еще вчера днем оказаться одним из лучших, бреду к своему вагону. Еще и дождь такой мелкий и противный. Заскакиваю в вагон, нахожу свое место, с замиранием сердца жду соседей, ведь именно сейчас должна сработать самая главная примета, которая сможет перебороть все негативные мысли и дать уверенность в итоге сегодня – я жду Хорошего Плодотворного Интересного Дня…
Поезд тронулся, а рядом со мной так никого и нет. Неужели 4 часа до Нижнего Новгорода мне ехать одной. Я встала повесить плащ и поставить сумку на верхнюю полку, оглянулась кругом в поисках соседей «второго круга», как я их называю, тех, кто сидит на следующих рядах перед и после меня. Передо мной сидели две старушки и каждая из них смотрела в свой журнал и разгадывала свой кроссворд, изредка спрашивая друг друга о неизвестном слове. А с сзади молодые люди, каждый из которых смотрел какой-то фильм по своему смартфону и в своих наушниках – вот тоска, подумала я. И чуть не плача села на свое место, в руках у меня был журнал, но читать не хотелось. И я погрузилась опять в свою проблему. Как же мне ее решить? Как голословное обвинение может больно ударить по невиновному человеку. Вот я сидела и жалела себя. Я еще не знала, что провидение ходит где-то рядом, и какой глупой и несерьезной мне покажется моя такая «глобальная проблема» сейчас всего через пару-тройку минут.
В вагон зашли два молодых человека. Они энергично шли по ряду и остановились около меня.
– Наши? Да, они. Садись, а мне давай рюкзак и куртку, я закину вещи наверх.
Я подняла глаза. Хотелось рассмотреть своих попутчиков. Один был высокий и симпатичный, с открытой улыбкой. Он улыбнулся мне и слегка кивнул головой, в знак приветствия. Я ответила улыбкой и перевела взгляд на своего ближайшего соседа. Это был молодой человек, не просто симпатичный, а красивый, с тонкими чертами лица, прямым носом и выразительными глазами, и волосы немного волнистые, спадали по обе стороны от лица. Взгляд его был печальный, и как будто что-то тревожило его, он нервничал. У меня единственное сравнение, которое сразу пришло на ум – Дориан Грей. Такая истинная красота, как она есть, все ее эталоны, собранная в одном человеке. Он молчал и только напряженно смотрел перед собой.
Я последовала одной из своих тактик, на этот случай. Делать вид читающего человека не хотелось, да здесь и не сработало бы. Поэтому я вставила наушники и откинула голову на спинку сидения. Но, здесь есть хитрость, наушник должен только имитировать процесс прослушивания, на самом деле со стороны соседей он едва касается уха, а второй я часто просто кладу на плечо. Но, мне важно перед тем, как я начну изображать спящего человека, собрать образ воедино. А для этого мне нужно услышать голос, тогда картинка будет полной, и я смогу закрыть глаза, и хоть все 4 часа их не открывать и слушать. Голос друга я слышала, но голос моего соседа пока оставался тайной. Нужно что-то придумать. Я стала менять положение тела в своем кресле, готовясь удобно расположиться для своего утреннего дрема и, конечно, специально при закидывании ноги на ногу несильно, но все же задела голень юноши рядом.
– Извините, ради Бога, я не специально!
Ему явно было неприятно. И не понятно было, что его больше раздражало: сам физический контакт или тот факт, что его насильно просто выкинули из его мыслей. Нужно отдать ему должное, в следующее мгновение неуверенная улыбка уже коснулась его губ, он поднял руки и знаком показал мне, что все ОК. Но ничего не сказал, и даже не взглянул на меня. Ну, это ты еще не знаешь, с кем связался, подумала я. Я же все равно добьюсь того, что мне нужно. На секунду задумалась и продолжила, с таким извиняющимся жаром в голосе.
– Вам правда не больно? Я такая неуклюжая. Удар был достаточно сильный. Как ваша нога?
И для усиления эффекта ожидания ответа от него, я прибегла еще и к тактильному воздействию – коснулась его руки, выше локтя и долго, не сводя глаз с его лица, ждала. В общем, вариантов у него не было. Он вздохнул, повернул голову в мою сторону и посмотрел мне в глаза, улыбнулся. И здесь я поняла, что он молод, ему где-то около 20. Он и правда, очень красив. Но, я ждала голос.
– Правда. Был ощутимый удар, но ничего серьезного, уверяю Вас. Не беспокойтесь обо мне. Никаких проблем, правда.
Его голос, он так дополнял его образ. Был бархатный и чарующий. Именно таким голосом должен обладать такой красивый молодой человек, он дополнял его образ, а не контрастировал, как иногда бывает. Чистый Дориан Грей, подумала я, в самом начале книги, когда он прекрасен и юн.
– Еще раз извините, я не хотела. Немного отдохну, у меня сегодня тяжелый день.– Сказала я и улыбнулась в ответ.
Я положила голову на спинку, села в пол-оборота к окну, так что бы, даже, если открою глаза не видеть соседей. Это тоже моя тактика. Вид спящего человека работает только тогда, когда соседи в этом уверены. Т е я должна не менять положение, и ни при каких обстоятельствах не открывать глаза, я должна вся обратиться в слух и улавливать весь поток информации посредством голоса или даже голосового колебания: изменения громкости, эмоциональная окраска, выделение отдельных значимых слов, ускорение или замедление речи – я уже научилась делать.
А молодые люди еще некоторое время сидели молча. Долго они меня мучали. Минут 20 или 30. В это время я начала думать о своей проблеме, но она заместилась этим прекрасным юношей. Почему он так печален, чем он так встревожен и озадачен? Зачем и куда он едет? Все эти вопросы не могут оставаться без ответов, с одной стороны. Если мы не получаем ответ от источника, вызывающего интерес, то мы начинаем сами придумывать себе ответы. А это, согласитесь не одно и тоже. Я прервала поток фантазий на тему, а что ОН? Потому что это уже не он и стала просто ждать. И вот, наконец, молчание прервалось.
– Костя, расскажи, какие планы у нас на день? В целом, я понимаю, что мы едем навестить твоих родителей и вечером возвращаемся обратно. Но, ты говорил, что планы могут корректироваться и, возможно, будут пересматриваться и дополняться, точнее, я бы сказал наполняться какой-то конкретикой, так как пока, кроме, как едем к тебе домой я больше информацией не располагаю…
– Давай, мы доберемся до моего дома. Там нас встретят, накормят, а я очень хочу есть. Моя мама делает просто умопомрачительные сырники, очень вкусно. Она у меня шикарная, очень гостеприимная и добрая. Она тебе понравится. Давай решать проблемы по мере их поступления. Сначала завтрак. А там посмотрим, как будет складываться все. Узнаю, какие новости и будем думать, что делать дальше.
С закрытыми глазами, я поняла, что едут в гости к моему прекрасному Дориану. А его друг, у меня возник образ при первом взгляде на него- просто статист, похоже он таковым и останется для меня. Едет за компанию, почему-то моему герою некомфортно ехать домой одному, поэтому он с ним, других причин нет. И что-то там явно случилось. Эти странные фразы про «решать проблемы по мере их поступления» и «узнать новости», в этом месте голос дрогнул, и речь далее замедлилась. Ну что же мне остается только ждать.
– У тебя остались друзья во Владимире? С кем ты учился в школе. Ты мало рассказываешь о своей прежней жизни.
– Да, особо нечего. У меня была только одна яркая история. Да, как-то все не к чему она была. Просто так ее не начнешь, настроение должно быть, состояние. Сейчас, наверное, могу рассказать, если хочешь она интересная, как в дешевых романах девчачьих. – Он замолчал на минуту, вздохнул и продолжил. – Я жил, как все старшеклассники. Ну как, как все? Любили меня, был душой компании… Это сейчас я мрачный тип и нелюдим, и все больше учусь. А раньше я был другим. Был в центре внимания, любимчик девчонок, на гитаре бренчал по вечерам во дворе. – По голосу было слышно, что на этом моменте она усмехнулся и улыбнулся. Эти воспоминания приносили ему определенно радость, но и боль была слышна в голосе. Вот интересно по ушедшему? Или было что-то еще…
– И дружил я с одной девочкой. Нас называли Ромео и Джульетта. Потому что я был самый красивый парень. А она самая красивая девчонка. На выпускном вечере мы были король и королева бала. Много время проводили вместе, прямо круто-весело. Она классная была. Все время что-то придумывали. Ночью танцевали в парке под классическую музыку – танцы под Моцарта или Бетховена, она классику любила; лазили по крышам домов, изображали героев из «Титаника»; зимой катались на коньках; гоняли на моих убитых жигулях по импровизированным трекам; в походы ходили. Да, что только не делали. Только сейчас понимаешь, как же это все здорово было. – Пока он это говорил, в его голосе было столько теплоты, мягкости, он прямо растекался, как расплавленное сливочное масло. Это сложно передать словами, но когда ты слышишь только голос и не можешь видеть лицо, глаза, но представляешь себе по дрожащему голосу слезы, стоящие в них, или грустную улыбку. Вот все это, я прямо видела, хотя реально только слышала его голос.
– И вот закончился выпускной бал. Я стал готовиться к поступлению в институт в Москве. Она – во Владимире. Я рассматривал несколько ВУЗов, она смотрела и вышки и техникумы. Не могла она уехать со мной, хотя и училась хорошо, и могла бы поступить. Но, мы договорились, что будем при первой возможности ездить друг к другу. Мы ведь любили, и расстояние не казалось непреодолимым препятствием. И вот я уехал сдавать экзамены, вернулся, и мой лучший друг – Денис, самый верный, с которым мы росли бок о бок, мне рассказал, что видел Свету на чьем-то дне рождении, что она заходила в комнату с каким-то парнем, через какое-то время они вышли и сразу ушли, куда – он не знает, но ушли вместе, держась за руки. Мой друг рассказал мне это при свидетелях, в нашей компании, никто не опроверг его слова. Я – психанул, собрал в 10 минут свои вещи, попрощался с родителями и уехал. Больше я ее не видел. И ничего о ней не слышал. Ни разу за 3 года я не приезжал во Владимир, специально. Я выбросил свою симку со всеми контактами, наизусть я знал номера только своего лучшего друга и ее – Светы. Но, по факту единственный контакт из прошлой жизни, который у меня сохранился, это– Денис. Но, он живет сейчас в Казани и учится там. Во Владимире он бывает крайне редко, может за 3 года пару раз. И ни с кем из нашей компании он так же не общался. Я был так зол на нее, я не мог ее простить, до сих пор, не могу даже представить, что нужно будет говорить с ней, смотреть на нее. Не могу! –Он чуть не кричал, говорил эмоционально и отрывисто, как будто до сих пор не пережил это. Но, как так? Прошло 3 года? Как человек, переживший какой-то инцидент 3 года назад, может так живо испытывать эмоции, думала я. Только в одном случае, если он их не пережил, не отработал. То есть, он загнал эти эмоции глубоко в себя, и не давал им выход. Ни с кем, даже с собой, их не обсуждал, не переживал, не искал объяснения или даже не хотел о них вспоминать. Но, как это возможно, если это так значимо?! Для меня это было непостижимо.
– Подожди, ты хочешь сказать, что не объяснялся с ней после этого? Ни разу не говорил и не виделся? Ни с ней, ни с кем-то из вашего общего круга? – был удивлен его друг. Я поймала себя на мысли, что даже не запомнила его имя, а называли ли его по имени? Хотя, как я говорила, он- статист, его имя не имеет значения.
– Нет. Ни разу. И сейчас я не готов, до сих пор встретиться с ней. Я боюсь этой встречи. Она была такой идеальной, замечательной и запятнала себя в моих глазах. Я не знаю, что ей сказать.
– А, если ее вины нет? Неужели ты это не допускал в своих мыслях, что она ни в чем не виновата?
– Иногда. Но, тогда получается, что мой друг-предатель? Мы с ним выросли вместе, мы друг за друга стеной, и вообще… У меня нет повода сомневаться в нем, я уверен, что могу ему доверять, он меня никогда не подводил.
– Очень странная история. Ты меня расстроил. Я надеялся, что это будет веселый, легкий вояж по местам твоей юности. Возможно, встречи с твоими школьными приятелями, прогулка по центру города, непринужденные разговоры. А теперь?
– Все так и будет, я надеюсь. Но, ты сам хотел узнать что-то о моей жизни до института. Теперь, ты знаешь. Что я был когда-то счастлив, и смогу ли испытывать это же чувство в таком же объеме, я не знаю, но очень не уверен. По крайней мере, тот опыт, который я уже приобрел за эти 3 года, говорят о том, что лучше, чем было здесь, навряд ли мне будет когда-либо еще. Хотя надежду, я конечно, не теряю. – Он говорил пониженным голосом, я могла услышать в нем тоску, даже другого слова не могу подобрать, прямо тоска по упущенному счастью и полное осознание этого чувства.
Но вот прошли два часа, и мы подъезжали к Владимиру. Я люблю этот город и хорошо знаю его. Мне нравится подъезжать к его станции, даже, если я еду дальше и не выхожу. Но эта станция – прекрасна. Купола на вершине холма, где расположен исторический центр, который вытянулся вдоль железнодорожных путей. А ж/д станция и пути расположены вдоль реки, в низине, и весь город, как бы возвышается над тобой. И это так красиво, холмы, утопающие в зелени и маковки соборов, блестящих на солнце, создают картину праздничного русского каравая, украшенного плетением по периметру, где все самое красивое и вкусное на виду, так и манит к себе, наверх.
Пора было «просыпаться». Я открыла полусонные глаза, сладко потянулась и взглянула на своих соседей как бы невзначай. Они были заняты сбором: рюкзаки, ветровки. Взгляд Константина напряженный и печальный. Его друга, растерянный и немного отсутствующий. Но вот при полной остановке поезд дернулся чуть резче, чем это должно было быть, и друг уронил рюкзак, в который хотел убрать куртку, из рюкзака все высыпало и разлетелось. Он стал быстро поднимать, ручки, блокнот, бумажник и карты, которые рассыпались по проходу. Костя ему помогал, друг бубнил и ругался, Костя его подгонял, потому что поезд стоит всего две минуты, нет время, чтобы причитать, нужно все делать быстро. И вот они все собрали, поднялся друг, Костя пытался вытащить последнюю карту из-под сидения через проход от нас. В этот момент к нашим местам подошли парень и девушка. Парень что-то обстоятельно объяснял, девушка не слушала его, по крайней мере ее внимание было далеко отсюда, она машинально качала головой, но где находилась в этот момент, было известно только ей. Костя поднялся и резко выпрямился и практически столкнулся с ней лицом к лицу. И это взгляд, полный растерянности, ужаса в глазах обоих, полного непонимания происходящего, они не могли оторвать взгляд друг от друга, такой красноречивый разговор глазами, сколько в нем было страсти, обиды, гнева, крика… Как я была рада, что не пропустила этот момент, я бы себе этого не простила. Как собирателю человеческих эмоций, такому моменту цены нет, неподдельные чувства, самая квинтэссенция! У меня перехватило дыхание, я смотрела на них, как завороженная. Я все поняла! Что они будут делать? В следующий миг Костю подтолкнул к выходу друг, и поспешил за ним. Девушка с молодым человеком сели на свои места, около меня. Она не поднимала глаза, а сидела молча, и я видела, как слезы капали на ее ладошки, на их внешнюю сторону, а сами руки лежали безжизненно на коленях. А за окном на прекрасном фоне древнего Владимира стоял Костя и смотрел на нее, было девять часов утра, был слышен звон колоколов Успенского собора. И поезд начал свой ход.
Поездка продолжалась. Я понимала, что притворяться спящей теперь мне не удастся. Я открыла журнал и начала делать вид усердного читателя, пробегая глазами строчку за строчкой. А сама боковым зрением, не спускала глаз со Светы. В этом не было сомнений, это – Света. Я только ждала подтверждения своим догадкам, и я была уверена, что они скоро появятся.
– Света? С тобой все нормально? Ты сама не своя.
– Максим, это был Костя. Он вернулся. – Ее глаза были полны слез. И она говорила так открыто. Меня это несколько удивило. Она едет в компании молодого человека и так спокойно говорит, о своей прошлой большой любви, которая явно не закончилась, если брать в расчет реакцию, с обеих сторон. Эта девушка вызывала во мне большой интерес не только своей прямотой. У нее был твердый голос, и очень хрупкая внешность. Она тоненькая, подростковый тип фигуры, и очень выразительные глаза: большие, эмоциональные, наполненные содержанием, в них отражалась вся ее сила, стержень и характер. Люблю такое разительное несоответствие внешности и внутреннего содержания, как в этой девочке. Я улыбнулась и невольно утвердительно махнула головой, в знак одобрения ее образа. Она была мне крайне симпатична. Хотя красивой я бы ее не назвала.
– Света, я не понимаю. Ну, хорошо, Костя. И что? У нас с тобой планы на сегодня. День расписан. Мы его столько ждали, этой поездки. Я ждал!
– Максим. Мы опять возвращаемся к одному и тому же разговору. Ничего, кроме дружбы, я предложить тебе не смогу, пойми, пожалуйста! И то, что ты три года добиваешься моего расположения, не сделало тебе ближе к своей цели ни на полшага. Прости, это жестко, наверно, но это правда. Давай серьезно. Мы с тобой собирались в Нижний, и я согласилась на эту поездку с моим другом – да. Но, планы поменялись, я выйду в Коврове и первым же поездом поеду обратно во Владимир. А ты езжай, конечно, и погуляй по городу, ты же этого очень ждал, правда, я знаю. А я… Мне нужно поговорить с Костей. Я должна ему все объяснить про тот вечер. Я должна ему все рассказать, что было потом. Я должна попытаться вернуть свое счастье… – И в этот момент от уверенности ее ничего не осталось, она разрыдалась и не могла остановиться. Как будто водная стихия прорвалась и поток воды, наконец, найдя выход, хлынул со всей своей природной силой. Это были слезы облегчения, как будто именно теперь все понятно, и путь дальнейшего движения найдет, и все будет обязательно хорошо.
– Света, я не понимаю. Ты ему все простишь?
– Мне нечего ему прощать.
– Как это нечего! Ты сошла с ума?! Он исчез из твоей жизни, более, чем на три года. Он бросил тебя, без объяснений. Ты, пытаясь его найти, угодила в такую мерзкую историю. Тебя нашли полу-живую и избитую и еле спасли. Это изнасилование, больница, неудавшийся суицид, да я вытаскивал тебя из этого состояния пару лет. Ты только год живешь, более ли менее в сознании. – Максим негодовал. Но, чем больше он говорил, с каждым его словом Света становилась все дальше от него, между ними уже была пропасть, а он ее все увеличивал, каждым своим восклицанием. Мне прямо хотелось крикнуть ему: «Что ты делаешь? Замолчи! Ты же отталкиваешь ее все дальше и дальше от себя. И каждое твое слово только утверждает ее в своем решении!»
– Я не живу, Максим, я существую. Пойми эту разницу. Жила я – с ним. А три года назад, моя жизнь остановилась, и все, как в замедленной съемке. Это, все, моя вина. Я скомпрометировала себя, дала повод сомневаться в своей верности, хотя и не делала ничего предосудительного. Это я решила ехать в Москву и искать его там, обходя ВУЗы, в которые он собирался подавать документы. Это я связалась с той компанией и поверила им и поплатилась за это. Это я, попав в больницу, проявила малодушие, и решила, что избавиться от жизни – это лучший выход в данной ситуации. Это все я! И сейчас, он увидел меня с тобой и уверился в том, что ялегкомысленная и легкодоступная, хотя это совсем не так. Но, зачем я согласилась ехать с тобой?– У нее началась истерика. Она рыдала и громко всхлипывала.
Максим пытался обнять ее, она оттолкнула его руку. Он положил свою руку на ее и просто стал поглаживать ее внешнюю сторону ладони. Склонился и стал что-то тихо и быстро ей говорить. Она громко восклицала «Да» или «Нет», но ничего не было понятно, он говорил почти шепотом. Через минут пятнадцать Света успокоилась, и они продолжили свой путь, она облокотившись на спинку сидения и закрыв глаза, а он склонившись с зажатыми в цепь руками и напряженным взглядом в пол. Наконец он задал вопрос.
– Света, ты все еще любишь его?
– Конечно! Я люблю! Его больше всего на свете. Три года, я мечтала увидеть его. Я так боялась, что он уже нашел себе другую девушку, что он забыл меня. Что он уже, быть может, женился, и у них с супругой уже родился ребенок. Я мучала себя этими мыслями, просто изводила и жгла сердце. И вот теперь, я увидела, он любит меня, так же, как я его! У него никого нет. Он приехал с другом. Да, он обижен. Но, его сердце свободно, а это главное. Значит, я опять поселюсь в нем, это мое место, как внутри моего сердца – его трон, там нет больше места ни для кого. Я не гордая. Мне не за что извиняться, но я пойду к нему, и объясню ему все. И мы будем иметь шанс на счастье! Я хочу быть счастлива! А это возможно только с ним.
Как жарко она это говорила, она тронула мое сердце. Я чуть не плакала вместе с ней. Было ощущение, что она три года копила в себе чувства, и вот они вышли наружу. Сразу, бурным потоком из ее сознания и подсознания разом. Я внутри очень поддерживала ее. Мне кажется, не каждая девушка готова так бороться за свое счастье, еще нереальное, но потенциальное. Готова идти на решительные шаги к примирению, и вообще в наше время, все как бы плывут по течению, как таковых поступков не совершают, а эта девочка вызывала во мне чувство восхищения и гордости за нее. Она и правда классная, заключила я. Как бы мне хотелось узнать, чем кончится эта история…
Ребята вышли в Коврове. Когда поезд убегал дальше по своему маршруту, они все еще остались на перроне и что-то обсуждали. Максим пытался повлиять, но было видно, это бесполезно. Чем больше нажим на нее, тем более жесткая ее реакция, это, как затягивать пружину, я бы не советовала.
Вот и я приехала в Нижний Новгород. И пошла по своей программе. У меня был день «Детства» Горького. Прошлась по маршруту его персонажа, потом засвидетельствовала почтение могиле его бабушки, которая по иронии судьбы после генеральной реконструкции города, оказалась в центре городского парка. После этого, я зашла в книжный магазин, я стараюсь всегда зайти в главный книжный магазин крупного города, потому что там всегда есть что-то интересное, очень самобытное, представляющее духовную основу именно этого города или области, а не это ли лучший сувенир – частичка души того места, где ты побывал, который только можно взять с собой на память?
Я провела отличный день. За обедом, как это часто бывает, мне пришел ответ на мой вопрос, что же делать завтра на работе. И вообще, эта ситуация уже не казалась такой тупиковой, если вспомнить утреннюю историю наговора и ее последствия для молодых Ромео и Джульетты Владимира, то моя история не стоила и выеденного яйца, все же, не зря говорят, что все познается в сравнении…
Я ехала домой. Дорога занимает 4 часа, два до Владимира, если столько же от Владимира до Москвы. Со мной рядом были свободные места. Я теплила надежду, что это места Максима и Светы. Возможно, когда они планировали свою поездку, они думали возвратиться домой этим поездом, но так как планы их изменились, они решили вернуться во Владимир ближайшим поездом, и поэтому сейчас эти места свободны. Я не знаю, как у Вас… У меня есть правило, я покупаю билеты на одни и те же места в один и тот же вагон. Во-первых, это удобно, не нужно каждый раз смотреть билеты. Я точно знаю, что мой вагон – 8, всегда! Почему 8? Если эту цифру перевернуть горизонтально – это знак бесконечности, мне он симпатичен. А номера моего места варьируются от 9-11, в зависимости от количества посадочных мест в ряду, но оно всегда около окна, если мест по два, то мое – 11-ое, если по три, то 10-ое, если по четыре, то 9-ое – все просто. Сейчас я еду в Ласточке, и здесь по три места в ряд, т е и в Нижний и из Нижнего мое место было 10. Есть ли у ребят такое же правило, кто знает?
Мы доехали до Владимира. Начало смеркаться, город включил свою подсветку. Соборы, стены, так похожи на крепостные, хотя это всего ограда собора, а дальше какой-то ресторан, памятник около обрыва – как они величественны и прекрасны днем, а в свете прожекторов, это придает еще и таинственности и добавляет волшебства из сказок или былин. Здесь мое сердце начало бешено колотиться. Я увидела двоих своих знакомых, Костю и его друга. Они зашли в вагон. Костя так же узнал меня. Он улыбнулся, пожелал доброго вечера, спросил, как я провела день, и ездила ли по делам или отдыхать… Какая разница между двумя Константинами утренним и вечерним. Его вид, такой одухотворенный, успокоенный, милый и беззаботный, показывающий всем своим существом удовлетворение жизнью и тихую радость. Внутри я все поняла, они помирились. Света доехала, поговорила, убедила, а может, и не нужно было убеждать, может, достаточно было сделать первый шаг и просто приехать и посмотреть друг другу в глаза, а все остальное уже было не важно. Легкая улыбка удовлетворения лежала на моих губах. Я была счастлива, что знала финал истории, которая разворачивалась так трагично, на моих глазах. Очень хотелось верить, что у ребят все будет хорошо, и они вместе справятся со всем недопониманием, со всеми трудностями на своем пути, если уж удалось встретить настоящую любовь.
– Она такая прекрасная, ты себе не представляешь. Рассказала мне все, что с ней было с момента моего бегства. Это изнасилование и попытка покончить с собой, бедняжка, как ей досталось. Я теперь долго не смогу спокойно спать. Это же и моя вина. Я должен был предугадать ее действия. Я же ее отлично знаю, я понимал, что она не отступится просто так. Правда, и подумать не мог, что она решится поехать в Москву, сама, не испугается, будет просто ходить и смотреть списки поступивших, в надежде увидеть мою фамилию… Я думал, что если выкину сим карту и закрою свои страницы в соц сетях, то все, все ниточки оборвутся, и она смирится. Она пришла сегодня, и знаешь, что она сделала в первый момент – поцеловала меня и прижалась вся так крепко, что было ощущение, что она хочет проникнуть в меня или раствориться во мне, это было так властно и безапелляционно. Хотя я и сам этого хотел, больше всего на свете. Я сам должен был сделать это, но не смог бы, никогда не смог, а она смогла. Я желал всем сердцем, что бы мы опять воссоединились, честное слово! Спасибо ей… Знаешь, у нее морщинки вокруг глаз, но они не сильные, а вот на лбу такая глубокая, она мое напоминание о всем том зле, который я ей нанес. Я поцеловал эту морщинку и извинился за все. О, как, я виноват! А она поцеловала меня, как всегда любила, ее фирменный поцелуй, такой нежный и чувственный, от него сходишь с ума и хочешь продолжения. Знаешь, она изменилась. У нее раньше были шикарные длинные волосы, которые немного вились, они были густые и темные, а когда влажные, то приливали к лицу и шее волнами, а потом, когда высыхали, становились пушистыми и рассыпались по плечам и спине, струились и отливали блеском, как сталь или зеркало. Сейчас нет этой длины, и они не смотрятся так волшебно, Света очень похудела. И характер изменился, она стала более жесткой и твердой, и взгляд, такой взрослый, но нежность… Сколько в ней нежности. Она говорит, что у нее никого не было все это время. Может поэтому, она просто сочится, просто переполнена чувственностью, любовью, не знаю, как это выразить, она такая теплая и родная. И мы не виделись три года, а ощущение, что только вчера попрощались.
– Ты чувствуешь свою вину, говоришь? Но, как таковой ее нет. На мой взгляд, это вполне оправданное, твое поведение. Многие поступили бы так же. Я бы поступил так же. Конечно, навряд ли, я смог бы три года не приезжать и все это время ни разу не встретиться, не поговорить, но первый порыв был бы таким же. Ты спросил у нее, что это было, тогда, три года назад? Откуда поползли эти слухи? Были у них основания?
– Друг, знаешь, Света, конечно, пыталась мне все объяснить. Что ничего не было и все это наговоры, и она не понимает, откуда это Денис взял. Но, это не важно. Здесь не все так просто… – И здесь, я услышала такое, что просто не могла продолжать сидеть, уткнувшись в журнал. Я зевнула и лениво окинула взглядом вагон с одной целью, посмотреть в глаза этому чудовищу…
– Понимаешь, в чем дело, это я попросил Дениса рассказать эту историю. Специально в компании друзей, что бы шумихи было побольше. Что бы эта история расползлась. И пока она будет разбираться и искать концы, я должен был успеть уехать, как и Денис. Таков был мой план. Мне казалось, это отличная идея. Я начинал новую жизнь в Москве. И я хотел начать ее свободным, не хотел лишать себя удовольствий и ставить искусственные ограничения себе. В общем, я хотел пожить немного для себя, понять чего же я хочу, что я могу, понимаешь. И вот первый год, я прямо получал удовольствия от такой жизни. Второй год как-то все приелось. А последний год, это был ужас. Мне все надоело. Хочется глубины чувств, отношения, когда человек себя отдает полностью тебе, а ты себя отдаешь ей, когда ты дышать не можешь без осознания, что где-то дышит она, и знаешь, точно в этом уверен, что и она не может это делать без тебя, понимаешь? Потребность любви, вот что мне нужно было. А ее все не было, я так и не нашел ее в Москве потому что моя любовь – здесь, это Света. Но, я понял это только недавно, так ясно это осознал, а сейчас я в этом убедился. Я и ехал сюда, если честно, в надежде, что она узнает, что я здесь и придет. Я верил в нее, и она меня не подвела. Мне никто не нужен, только она. Я дышу ею и хочу совершать поступки – ради нее, хочу что бы она всегда была рядом, хоть в карман ее спрячь, что бы больше не отпускать никуда. С ней просто, очень легко, с ней весело и очень интересно. Любая тема, любое действие приобретает смысл, только рядом с ней. Совершать прекрасные глупости, только ради нее. Понимаешь?
– В целом, да. Помнишь, утром, ты говорил, что ты злишься на нее и не хочешь ее видеть. Я совсем ничего не понимаю, тогда за что ты злишься на нее? Точнее злился. Если она ни в чем и не была виновата, если это все ты. В чем же ее вина?
– Это главный вопрос, который медленно убивал меня все эти годы. Я ненавижу себя. Я понимаю, какое я ничтожество, и какая она прекрасна и безупречна. И за это, как это ни странно, я ненавидел ее. До сегодняшнего дня. Теперь, зная, сколько страданий я ей принес, теперь я ненавижу себя. И всю оставшуюся жизнь, я положу на исправление этой ошибки. Я сделаю ее жизнь счастливой, она забудет об этом пережитом ужасе. И мы будем счастливы!
– У меня остался последний вопрос. Как ты ей про это скажешь? Что это все ты организовал?
– Нет, я не скажу. Не сейчас, я не готов. Что ты? Она меня не простит, никогда. Точнее простит, я знаю, но никогда не забудет этого. Это отложит отпечаток на наших отношениях. А так, никто не виноват, просто недоразумение, а дальше все – стечение обстоятельств. И все, что было за эти три года неважно. – Костя улыбнулся. Улыбка извиняющаяся, виноватого человека.
А я думала, как это три года неважно и недоразумение! Пока он наслаждался жизнью, во всех ее проявлениях, она пыталась выбраться из жутчайшего кризиса, чуть не погибла. Она, ее друг, который положил три года своей жизни на ее спасение, пусть она его и не просила, но кто знает, чем бы все это закончилось, если бы не этот Максим? Сейчас Костя предстал передо мной, точно Дорианом, но уже не невинным, а самым что ни на есть порочным, который губил жизни других ради своих прихотей. Он был очень похож, с ангельской внешностью, но черной душой, жестокий, но прекрасный. И вопрос, который всегда меня мучает в таких ситуациях, а меняются ли люди? Человек, предавший однажды, сможет ли в подобных случаях в дальнейшем не предавать? Вообще, насколько это реально? Может ли человек измениться кардинально? Может ли ошибка, которая стоит дорого прибавить благородство к имеющимся в копилке качествам человека, или, если есть гниль, то можно залить ее хоть тоннами эфира, но она все равно обязательно проявится, в следующей же подобной ситуации… Кроме этого, или даже в купе, меня беспокоило сочетание предательства и трусости. Ведь это факт, он оказался трусом. И тогда, три года назад, он не смог сказать прямо о своих намерениях и желании пожить для себя в большом городе возможностей и легких радостей. И сейчас, он был слишком малодушен, что бы самому прийти к Свете и поговорить с ней, он все решения и тяжелые шаги повесил на нее. И даже теперь, когда он знает, что она его любит, и простила бы ему все, даже в этот момент, он не может найти в себе смелости и благородства признать свою ошибку и повиниться. Единственное, что в нем придавало мне надежду, этот тот факт, что он говорит, что любит ее, что понял это и готов положить свою жизнь на то, что бы сделать ее счастливой. Как бы мне хотелось что бы это так и было. Как бы я хотела узнать продолжение этой истории…
Моя история на работе завершилась, как по мановению волшебной палочки, сразу же, в понедельник. Когда я за обедом за столом, полным сотрудников нашего офиса, обратилась в той самой коллеге, которая пустила тот самый слух. Обратилась очень громко и вежливо, что бы она объяснила, откуда у нее такие сведения, относительно меня. Она ничего не смогла предъявить, потому что предъявлять было просто нечего, и за столом была целая куча свидетелей ее позора, в виде наших коллег, они разнесли эту новость по всей компании. И к концу дня, уже не я, а она была клеймом на незапятнанной репутации нашей компании, а я вновь на коне. Так ей и надо, подумала я.
А по прошествии 3 или 4 месяцев, я собралась во Владимир. Просто погулять по центру и сходить в театр, люблю провинциальные театры, там часто ставят очень душевные спектакли. Какова же была моя радость, просто счастье, когда я увидела около себя Костю и Свету, вместе, счастливых и улыбающихся. Они сидели наискосок от меня. Может, у них тоже есть такое правило, ездить в одном и том же вагоне, на одних и тех же местах, как у меня. Или это счастливый случай, ведь я так хотела узнать, чем же закончится эта история. Они сидели прижавшись лбами друг к другу и их носики соприкасались, это было забавно.
– Я хочу тебя поцеловать – сказала Света
– Я даже знаю как – улыбнулся в ответ Костя
– А, может, нет? Я не такая предсказуемая, как ты думаешь. – Надула губки девушка
Но, в этот момент Костя коснулся губами ее лба, между бровями.
– Помнишь, я тебе говорил, что как только буду ее видеть, эту морщинку, буду ее целовать, и она расправится. Она уже стала не такой глубокой, как тогда, когда я первый раз ее увидел.
Света улыбнулась.
– У меня больше нет повода так переживать и столько плакать.
Она взяла лицо Кости в свои руки и приблизилась вплотную. Она смотрела прямо ему в глаза, таким взглядом, который называют с поволокой, ласково, призывно. Потом она быстро сжала внутрь свои губки, и они увлажнились, после этого она поцеловала Костю сначала в правый уголок губ, затем в левый, потом едва прикоснулась всей поверхностью губ к его губам, а потом прикусила слегка его верхнюю, а затем и нижнюю губу. Это действие выглядело таким интимным, но совсем не пошлым, а очень чувственный, наполненным внутренним, только для ребят понятным смыслом, таинством. Оно выглядело прекрасно.
– Вот так я и думал, что ты меня поцелуешь. Люблю, когда ты делаешь это так серьезно – Костя прижал ее к себе так сильно. – Я не отдам тебя больше никому. Ты будешь жить со мной. К черту твой техникум, переведись в Москву. Не могу без тебя! Мне плохо… Физически, понимаешь…
– Понимаю. Мне тоже. Костя, давно хотела тебя спросить. А когда ты последний раз видел или слышал Дениса?
– Давно, года три, когда я собирался в Москву, а он в Казань. После этого мы не связывались.
– Я хотела с ним поговорить. Это же он виноват в той нашей ссоре, и трех годах, выкинутых из наших жизней. Я хотела у него спросить, откуда он это взял, и что же он все-таки видел? И как так получилось, что он меня оговорил? Интересно, когда теперь я его увижу? Но, в любом случае, как только это произойдет, обязательно припру его к стенке. Никогда ему этого не забуду. Сколько всего я пережила их-за его злословья. Ну, ладно, сейчас это не имеет значения, это я так, к слову, вспомнила просто, что давно хотела спросить. – Света повернулась к окну и мечтательно вздохнула. О чем она думала в тот момент: о будущей жизни с Костей, о их семье, доме? Кто знает… А вот взгляд Кости в этот момент был совсем не мечтательный, а скорее озабоченный. В его глазах бегали вопросы и мысли быстро сменяли одна другую. Я невольно улыбнулась, а внутри себя даже усмехнулась: «Все тайное становится явным, Константин»! А Вы все пытаетесь плести кружево лжи вокруг себя и Светы. Одно, я поняла сегодня точно, что в этой истории он очень боится потерять свою любовь, этот страх так же пробегал в его глазах, он даже представить боится, что его подлость может выплыть наружу.
Мы приехали в Москву. Ребята выходили, Света прошла вперед, а Костя чуть задержался. И я услышала, вполголоса сказанную фразу
– Денис, привет! Нужно поговорить. Ты в Москве сейчас? Нужна твоя помощь, еще раз. Спасибо, друг! Ты так меня выручишь!…
Теперь Костя будет биться за свою любовь и защищать свой идеальный мир – это бесспорно! Пожелаем ему в этом удачи!
По дороге в московской подземке.
Московское метро. Что может быть в нем интересного? Ежедневно миллионы людей спускаются под землю и едут два раза в день, в час пик на работу и с работы. Многие его не любят, а некоторые и просто тихо ненавидят. Толкотня, духота, потоки людей и мечта поскорее оказаться на свободе. Но, согласитесь, какая экономия времени. А в наши дни именно время – самый ценный ресурс. Но, я говорю о поездке в метро совсем другого порядка. В выходной день. Рано утром или поздно вечером, когда нет толпы людей рядом. У тебя есть возможность расслабиться под монотонное жужжание и постукивание, и улыбка играет на губах. Я люблю ездить так. И, люди не вызывают во мне раздражение и усталость, возможно, потому что я не вижу их часто, и в большом количестве. А в такие мгновения, наоборот, вызывают во мне любопытство и удовольствие за ними наблюдать. Люблю поездки на метро ранним утром в выходной день, допустим, в самое сердце столицы. И прогулки по центру города, когда еще мало людей на улицах и воздух свеж и пробок еще нет. Все совпадает с моим мироощущением в том момент. А в метро ты едешь и присматриваешься к попутчикам. Что не люблю в поездках в подземке, так это то, что они короткие. Не успеваешь проникнуться историей, образ человека не отпечатывается в твоем сердце, только легкие мазки успевает нанести столь краткое совместное времяпрепровождение. Но, зато историй за одну поездку может быть несколько. Очень разных. Это их плюс. В то утро, я ехала гулять в центр. Хотела пройти через Манежную площадь и Александровский сад, далее через Красную площадь до Зарядья, и обратно через ГУМ и Никольскую на Лубянку. Ехала и мечтала.
В вагон зашли две девушки и сели рядом со мной. Они ничуть не старались говорить тише, как будто их ни сколько не смущал тот факт, что их могут услышать. По разговору было ясно, они едут с работы, с ночной смены похоже, уставшие и разморенные, одна чуть старше, другая моложе, но в пределах 25-30 лет. Их разговор меня привлек.
– А ты любишь его?
– Мне кажется, да. Но, мне не нравится, когда он бьет меня. Не думаю, что, если ты любишь кого-то по-настоящему, можешь того бить? Как думаешь?
– Но, ты говорила, что он бьет, только, когда выпивший?
– Ну, да. Ну, мог бы не бить вообще…
– И, ты говорила, что он не сильно тебя бьет?
– Ну, да. Не очень. Сильно. Так… Это, да. То есть, ты думаешь, это ничего, может быть?
Девушка, которая была помоложе, с мольбой во взгляде смотрела на свою знакомую, и ее взгляд соскользнул на меня и замер: немного туповатый от усталости и глаза красные от желания спать. У меня, от таких откровенных разговоров и столь серьезной темы и такого к ней простого отношения, в глазах было возмущение и недоумение. Я стараюсь никогда не показывать свое отношение и эмоции, но на этот раз, похоже не смогла – я не совсем понимала, о чем тут вообще можно думать и говорить. Наверное, это связано с кругом моего общения, и воспитанием, и ценностно-нравственными ориентирами, как бы громко это не звучало, но для меня это все было просто неприемлемо и дико. У меня в голове пульсировала мысль, что мы все родились в одной стране, с одними и теми же правами и свободами, почему же они так спокойно говорят о том, что является явной девиацией- отклонением от нормы. Мой взгляд как будто отрезвил девушку, она сразу встрепенулась, испугано и смущенно опустила глаза, покраснела и сложила руки на коленях, как школьница, которая не выучила урок. А ее приятельница продолжила:
– А кого не бьют? Они все бьют. И меня покалачивает… Но, тоже не сильно, так синяки… замажешь и все.
– Это какой, который второй – Сеня?
– Не, второй, он часто пропадает. Вроде неплохой, но может уйти на неделю, потом появляется. А это – Ваня. Он выпивает и ревнует меня потом ко всем. И придумывает себе невесть что.
– А выбрать между ними, не пыталась? Кого ты любишь?
– Не знаю. Обоих – она громко засмеялась – или никого. Я в поиске, может, кого получше найду.
– Все же мне не нравится, что он меня бьет. Я понимаю, что только когда выпьет и не очень сильно, но не нравится мне это. Если сейчас бьет, а потом что будет? Мы только месяц живем вместе…
– Да, так и будет все. Матери говорила? Как она там?
– Да, звонила. Нормально у них там, магазин, говорит закрыли, да дорогу размыло опять, корову еще одну купили. Говорит, бывает, у всех так бывает… Терпи, говорит, если любишь. А я и не знаю, люблю ли. Но, не нравится мне это… Не смогу так долго жить, если не исправится, уйду от него.
– Куда?
– Ну, придумаю. Может, с кем вместе буду снимать.. Может, найду кого получше, и к нему уйду. Не могу, когда бьют, не хочу терпеть.
Было похоже, что девушка специально, как мантру повторяла одну и ту же фразу: «Не могу, когда бьют, не хочу терпеть, не нравится». И очень ждала поддержки от своей приятельницы. Но в ответ получала совсем другой посыл.
– Ну и дура! Мужик работает, квартиру снимает, деньги зарабатывает. Ну выпивает, ну иногда руки распускает… Подумаешь, невидаль. Где еще найдешь, такого?
Девушка опустила глаза. Вся напряглась и сжалась. В этот момент, все ее внутреннее «Я» сопротивлялось, восстало против такого отношения и позиции. Но, как же так?! Никто не поддерживает ее! Почему? Почему все считают, что это норма? Применение физической силы к более слабому? Почему она должна терпеть? Почему должна хвататься за «этот шанс»? Какой шанс, что через лет 20 ее убьет собственный муж? Нет, она не согласна с таким исходом.
– Дам еще немного время, если он не изменится – уйду от него.
–Ты это уже говорила! Ему сказал?
– Прямо – нет, но говорила, что мне не нравится, когда он меня бьет. А он- мне: Не бью, а побиваю, это разное. И я не сильно, ничего тебе не сломал и даже синяки не всегда остаются – Девушка нарочито размахивала руками и проговорила это низким голосом, изображая своего мужчину.
– Ну вот, видишь, и я про это. А часто?
– Каждые выходные, иногда и оба дня кряду, когда пить начинает, остановится уже не может. Если начинает в субботу, то уже точно до воскресенья. Но, когда в субботу работает, тогда только в воскресенье. Иногда, редко бывает, посреди недели тоже. – Девушка передернула плечами, сбрасывая неприятные воспоминания.
– Ну, это нечасто. У меня Ванька, почти каждый день после работы пьет, а потом геройствует на мне… – Она хмыкнула.
Эта девушка была явно старше лет на 5 и грубее. Взгляд ее был ожесточенный. Выглядела она неопрятно, волосы грязные, одутловатое лицо. Я бы не удивилась, если узнала, что она сама выпивает со своим Иваном частенько. А вела себя с этой молодой девушкой, как эксперт, давая ей советы в жизни: терпеть и притворяться.
– Не, не надо тебе уходить. Где еще такого найдешь? Я вот спящей притворяюсь, если дело жаренным пахнет. А что? Со спящего и взятки – гладки. Правда один раз пепельница все же в голову прилетела, зашивать пришлось. Но, это бывает. – Она опять громко и низко засмеялась.
– И ты и после этого не ушла?
– Куда, а главное зачем? Ваньку уже знаю. Знаю, что от него ждать. А новый, что лучше будет? Такой же! Они все одинаковы! Пьют и бьют, и еще что похуже. Только этого я уже знаю. Приспособилась. Знаю когда сидеть, когда промолчать, а когда – бежать. А с новым, опять все заново?
– Так, может, вообще тогда лучше одной?
– Ну вот еще, глупости. Я – одна не могу. Тем более, когда-нибудь же он успокоится и все наладится. С ним – веселее. Ну и на работе, и дома все знают, что моя жизнь устроена, никто пальцем в меня не тыкает, что я – старая дева, никому не нужная.
– Я бы лучше одна, чем так…
– Ну и дура! О, наша станция, пошли на выход.
Девушки поднялись и направились к выходу. Та, которая помоложе, оглянулась и посмотрела прямо мне в глаза, я ей улыбнулась и губами произнесла: «Не терпи, уходи». Она улыбнулась мне в ответ и чуть кивнула головой в знак согласия. А я осталась и думала, что нельзя унижать себя, в первую очередь перед собой, а потом уже, в глазах другого человека. Достоинство – это твой флаг. Неси его гордо перед собой! И люди вокруг будут ценить тебя и обязательно полюбят такую, какая ты есть! Я так надеюсь, что она не сломается под прессингом этой своей "подруги", матери, окружения. Что ее гордость не позволит ей издеваться над собой, терпеть и преклоняться. А то, что гордость у нее есть, и внутри есть стержень жесткий и прочный – это точно. Очень надеюсь, что она сделает правильный выбор и последует своему решению до конца!
В это время я обратила внимание на двух пенсионерок, которые сидели прямо напротив меня. Они громко разговаривали, даже не нужно было напрягать свой слух, что бы разобрать их истории. Они, похоже, были знакомы, и как выяснилось позже из разговора, ехали выкупать билеты в Большой театр. Одна из них, более энергичная и громкая разговаривала очень эмоционально.
– Нет, ты представляешь! Ну, женился ты второй раз, ну прижми ты свой хвост и все. Ему 48 лет! А он ребенка захотел. В 48-то! И эта, его дурочка, старородящая, о чем думала, моложе на 5 лет всего, но все равно полтинник уже маячит, а они – ребеночка. Родили! Мне ничего не сказали. Позвонил уже и по факту. Мам, ты – бабушка. А я ему, да я уже прабабушка, год как. А теперь. У ребенка и диатез, и молока у нее нет, и слабый, и куча еще всего. А как может быть по-другому? Дураки, я им так прямо и говорю. Молодость они решили вспомнить! И на меня, я им так и сказала, не рассчитывайте! Не буду помогать. Ни сидеть, ни гулять, ни подменять. Головой нужно было думать!
Вторая старушка была спокойная и лицо одухотворенное, говорила она вкрадчиво и мягко и улыбка играла у нее на лице светящаяся, очень приятная:
– Ну перестать ты, это же счастье – дети. Ты же знаешь, сколько Машку замуж выдать не могли. Она у нас хорошая, домашняя, но очень скромная была, никуда не ходила, ни с кем особо не общалась. И сейчас – не нарадуемся. Так удачно все сложилось. А оказалось, сосед. Работает шеф-поваром, сутками в гостинице этой шикарной проводит. Вон, говорит, что еще темно, а уже завтрак нужно заготавливать, потом обед и ужин до последнего гостя. А, как последний гость уходит, все убирается и моется, пару- тройка часов на сон, и все по кругу -снова сначала. Некогда ему жену искать. А мы соседи с его родителями. Пришел к нам как-то и говорит, ищу жену. А мы – ты хоть посмотри на нее, на Машу нашу. А он, мне внешность неважна, с лица воду не пить, лишь бы приличная девушка была. Детей рожала и за домом следила. О, как! Сколько мы молились о ее замужестве! Сколько просили, сколько знакомили, все не складывалось. А здесь, вот он – рядом был все это время. И живут. Детишек двое. Сейчас перевез их за город. Сам все время на работе, только один день в неделю – выходной, ездит к ним обязательно. Машу все устраивает. Его тоже. Все довольны, а мы – то как счастливы. Но, вот тоже, после 35 вышла-то. Раньше не получалось все. А ты говоришь? У всякому по-разному выходит. Не у всех в молодости получается найти пару.
– Да, это ясно. Но у этих есть один совместный ребенок, в школу пойдет в этом году. Ладно бы не было. А, то. У него еще двое взрослых, от первого брака. Он им особо не помогает, говорит денег и так не хватает. Внуки у меня просят. Я им помогаю! И у нее – сын взрослый есть от первого мужа. А здесь решили природить себе мальца. Зачем?– Спрашиваю. Отвечает – детского смеха ему хочется. Дурак! Внуков воспитывай- говорю. А эта, старая, так вообще, не понятно чем думала. Ладно, он – мужик. Что с него взять? А она? Она же должна думать? О здоровье ребенка, о его образовании, на выпускном у него будут два маразматичных старика сидеть, а до свадьбы. Доживут ли?
– Ну, ты зря так. Помогать нужно детям. Им сейчас и так тяжело. Ответственность большая на них, поддержка нужна от родственников. Он же, малыш – твоя кровиночка. Мы вот как радешеньки, что у нас два ангела наших есть. Счастье наше! Я вот жила с ними, приехала на несколько дней и обратно к своим, загород. Счастье – жить с детьми и внуками!
– Ой, не знаю. Это все по-другому должно было быть. Все у них слишком. Встретились! Прямо любовь, развалили свои семьи, сошлись. Жили и жили и что?
– Плохо живут?
– Да, нет, вроде. Хорошо. Да и там нормально жили. Что плохого-то было? Любофь ему подавай! Дурак! Я и говорю, что дурак! Не могу спокойно говорить! Все внутри прямо кипит. Внуков старших так люблю, аж сердце кровью обливается! А он их забросил совсем, носится с этой своей и дочерью их, теперь еще и сына природили…
– Не любишь невестку свою, что ли?
– Да, а за что ее любить? Так, общаемся. Здороваемся, как дела узнаем и все. Не понимаю ее, зачем в их семью влезла, все разрушила. И сына не понимаю. Что в ней нашел?
– Так дело не пойдет. Зачем тебе понимать? Не ты же женишься? Принять нужно его выбор и помогать по возможности. Ты же не хочешь его потерять? И без внуков остаться? Вот что бы не случилось, от Машки не отвернусь. Пропадет она без меня, а я – без нее. Мы только вместе будем, даже, если все против нас будет. Не дам ее в обиду!
Так мы и доехали до центра и вышли: две старушки и я. Одна так громко, эмоционально рассказывала и жаловалась о своих бедах и горестях, которые на самом деле совсем не являлись таковыми, а были радостью и счастьем отдельновзятой семьи. А вторая, спокойная и мудрая все вкрадчиво пыталась внушить ей мысль, что не нужно судить жизнь другого человека и навязывать ему свой взгляд на вещи, даже, если это твой ребенок. Прими его выбор и будь счастлив вместе с ним, раздели его радость.
А я шла за ними и думала, что это и есть жизнь. Ведь не всегда ты будешь в главной роли и создавать сюжет, со временем роль первого плана перейдет к твоим детям и уже они будут вершить события, а ты сможешь только разделить с ними счастье, а еще через какое-то время, главными героями будут твои внуки. И какое счастье наблюдать весь этот процесс, и как можно дольше оставаться участником, пусть не в ведущей роли, но оставаться активным и значимым персонажем второго плана, нежели быть просто статистом массовки, создающим лишний шум.
Уездный город.
Хотелось бы поделиться с читателем красотой нашего небольшого провинциального городка. Но не только просто-описательной красотой: природы, архитектуры, а немного другой. Красотой внутренней, содержательной, которую можно увидеть и понять через знание об этом месте, через историю и события, под час трагические, которые сопровождали на протяжении столетий это место.
У нас дача находится около одного небольшого города. Даже не знаю, нужно ли писать его название? Возможно, читатель узнает в этом описании и свой любимый провинциальный городок. Что важно в таких местах – душа. А как по-другому? Ведь есть природная красота, которыми окружены древние города, где попало люди не селились. Богатая история – а чем древнее город, тем больше он переживал: и нашествия, и расцвет, и упадок, и разруху, и возрождение, и все это можно проследить в архитектуре зданий центральной части города. Намоленные святые места. Представить себе древний город без монастырей и храмов не возможно, вся жизнь была пропитана и пронизана духовностью, может оттого и сейчас так веет душевной теплотой и покоем от этих ест. Вы замечали, что практически все древние города расположены на реках, в нашем городке, один берег высокий и с него открывается умопомрачительный вид на спускающийся берег, весь застроенный разноцветными домиками, и противоположный берег, с монастырем и несколькими церквями. А в солнечный день, их купала так горят на солнце, как бы указывая на места силы.
Согласитесь, это описание подходит под тысячи мест. А вот то, о чем я писала выше, та красота, индивидуальная, которая присуща конкретному городу, его дух, пронесенные через века – это непосредственная связь с историей этого места. На нем и остановимся, и возможно по описанию Вы угадаете, о каком городе я пишу.
Этот городок когда-то был пограничным пунктом с Речью Посполитой. И был передан в дар двоюродную брату Дмитрия Донского – Владимиру Храброму за весомый вклад его в победе на Куликовом поле, а мы помним, что именно этот брат руководил засадным полком, который до поры прятался в ближайшем лесочке. Подъезжая к городу, Вы обязательно будете проезжать монастырь. Он- жемчужина Православия. Уже при подъезде ощущается вся сила этого места. Когда находишься около монастырских стен, ты просто не можешь не ощутить, как история пропитывает каждый камень мощных высоких стен. И видишь себя в смутное время, в период польско-литовской интервенции. Именно эти стены, были спасением для защитников города во главе с князем Волконским. Именно об эти стены споткнулась хорошо вооруженная армия литовцев и 9 дней велась осада монастыря и попытки взять его штурмом. А за стенами укрывались защитники, ведь сам монастырь и стены его, в отличии от деревянных стен города, был каменными и хорошо укреплены, и только измена и предательство двоих воевод, с указанием тайного хода помогло врагам попасть внутрь, но защитники сражались до последней капли крови и сам князь Волконский был пронизан копьем прямо около мощей святого покровителя своего монастыря. И было много крови, 12000 убитых, разграбление, и сожжение. Литовцы разрушали весь монастырь и городок, стараясь стереть с лица земли.
А что же было потом? Интервентов прогнали, и даже сам Пожарский был какое-то время призван в качестве воеводы в восстановленный пограничный город. И монастырь отстроили заново. И продолжил он свою славную историю. Именно в него, по иронии судьбы был сослан протопоп Аввакум, но цель была – посадить его в темницу, а он благодаря своим навыкам проповедования, смог заручиться поддержкой монахов и имел возможность свободно собирать свою паству в городе, чем он успешно и занимался.
И, как результат, мы имеем, что наш городок – это центр старообрядчества Российской Империи. Именно сюда ссылали всех несогласных с реформами Никона, в том числе и боярыню Морозову. И удивляться не приходится тому факту, что до революции местное население состояло из 70% приверженцев древлеправославной веры. Сейчас в городе только один действующий старообрядческий храм, и еще один – ранее это был главный храм женского монастыря, в процессе восстановления. С этим храмом, в наше время, произошла любопытная история – назначенная на управление за ходом реконструкции монахиня РПЦ, со временем приняла решение перейти в старообрядчество и сейчас она и ее ближайший круг помощниц, не просто смотрящие и контролирующие за ходом строительных работ в Соборе покрова Пресвятой Богородицы, а часть этой самой веры, пожелаем им удачи! Так же есть старообрядческая часовенка, в самом центре, около здания правительства города, построенная во имя, той самой Морозовой, изображенной на картине, в тот самый момент начала ее пути в ссылку в наш любимый город. Когда я захожу в старообрядческий храм, ощущаю чувство внутреннего напряжения, осознания, что здесь все серьезно. И все внутри храма работает на поддержание и на усиление этого эффекта. Иконы в старом стили иконописи: они такие строгие, аскетичные; одежда при входе; что бы подать записки о поминовении, нужно просить благословение священника, а службы идут, кажется, беспрерывно. Но, это мое ощущение, возможно оно связано с личный субъективным опытом. Вполне допускаю себе мысль, что просто в этой системе ценностей, я – чужеродный элемент, и этим вызвано некое чувство дискомфорта. Хотя красота храмов старообрядцев, древний русский стиль, четкие линии, симметрия, как и жизнь в целом: по общезаданным правилам и непрекословное их исполнение – вызывает уважение
Но, гораздо больше здесь православных храмов. Они чудесные и очень разные. Моя любимая церковь, расположена на холме, она полностью деревянная и имеет несколько уровней. Когда –то здесь был главный храм мужского монастыря, куда и пришел учеником молодой человек, который через 20 лет решил основать свой монастырь недалеко, а впоследствии он стал духовным настоятелем нового монастыря и почитаемым святым, и именно его монастырь, встречает каждого путника при въезде в город. Когда я вхожу в православный храм, я ощущаю светлую радость, меня завораживает красота и богатство окладов икон, лучи, которые яркими дорожками пронизывают внутреннее пространство, и ты видишь частички, красиво кружащиеся и танцующие в этих ярких пластах света, и как они медленно оседают. Запах ладана и песнопения. Особенно в мужских монастырях, так как послушать мужской хор – это отдельное удовольствие. Выходя из церкви, мы оказываемся, пожалуй, на самом высоком месте в городе.
А мы видим весь город, и оказываемся уже во время русско -французской войны, 1812 года. Когда река здесь была такая широкая, что было даже судоходство, хотя сейчас в это сложно поверить. Тогда Кутузов увидел ландшафт местности с высоты холма, и принял решение использовать его в своих интересах, и даже перенаправил движение сил на Калужскую дорогу для этого. А решил он вот что: спрятать наши войска за таким природным барьером, что помогло нанести неожиданный удар и выиграть первую битву, такую важную под Малоярославцем, что положило начало изгнания войск Бонапарта из России.
А, если мы перенесемся в уездный город конца 19 – начала 20 века, то мы обязательно увидим Федорова, который был учителем истории и географии местного уездного училища, где позже преподавал в качестве учителя арифметики и геометрии Циолковский. Мало, кто знает, что прежде, чем он стал работал в Калуге он 12 лет жил и работал, начинал свою научную деятельность, встретил свою жену, именно здесь. И сейчас здесь есть памятнику Федорову и библиотека его имени. А Константину Эдуардовичу Циолковскому посвящен целая площадь со скульптурной композицией и музей, в доме, где он жил несколько лет. Конечно, он не помпезный, не с кучей гаджетов, но душевный, с восстановленной атмосферой того времени, разработанными и воплощенными прототипами летательных аппаратов.
А, теперь, одеты по моде переходного периода IXX-XX веков, мы идем по Успенской улице, это самый центр города, и это расцвет нашего уездного городка. Именно здесь расположены дома самых влиятельных и уважаемых людей. В городе работает крупная ткацкая фабрика, промышленники владеют химическим заводом, а зажиточные горожане занимаются разведением ценных сортов яблок, они к стати, участвовали во Всемирных выставках садоводства, а на Всемирной выставке в Париже получили золотую медаль. Богатые купцы ведут свои торговые дела, продавая: заграничные вина, льняное семя, мед, воск, конопляное масло, холсты и кожу, древесину,.. На этой улице, и сейчас, находится колокольня и часть стены – они просто приковывают взгляд любого пешехода, видом сказочного терема. А раньше это был Храм Всех Святых, к слову сказать первый официально разрешенный властями старообрядческий храм, построенным на деньги местных жителей, выполнен в древнерусском стиле. А дома, каждый из них индивидуален и интересен. Усадьба с резным деревянным фасадом, так искусно вырезанным, что кажется, что это кружево, бережно накинутое на шкатулку. Каменный особняк, такой фундаментальный и большой, по приданию именно в нем ночевал убегающий Наполеон. Так же дом, классического вида для той поры постройка, где первый этаж – каменный, второй-деревянный, и с мезонином, и каменные, с красивыми резными наличниками. Здесь жили фамилии весьма уважаемые: общественные деятели, городские главы, меценаты, благотворители, фабриканты, к слову сказать, подавляющие число – старообрядцы.
А что же с красотой и индивидуальностью города. Конечно, он один такой, из множества: прекрасных, утопающих в зелени, разделенных рекой на два части, с перекинутыми мостами, со сверкающими маковками церквей, с изумительными запахами луговых трав, в окружении лесных боров, раскинутого на холмах. У каждого человека есть свой любимый уездный город! Но, если Вы все же хотите познакомиться с моим, то я Вам открою секрет – это Боровск. Такой самобытный, где только и нужно, что пройтись по главой дороге, и заглянуть в боковые переулочки, и Вы увидите красоты деревянных резных изб, потрясающие виды на леса и церкви, в том числе Свято –Пафнутьев Боровский монастырь – жемчужину русского православия, и реку, которая делает такой изгиб по городу, что кажется, что Протва со всех сторон обняла его, и картины на стенах домов, которые рассказывают об истории города и известных людях, здесь живших когда-то и сделавших такой маленький провинциальный город таким значимым в русской истории. Мы можем увезти с собой частичку места в своей памяти, если объединим визуальную картинку со знанием истории, и прибавим к этому ощущения: текстуру камней и теплоту дерева, ощутив его в элементах декора и запахи – просто сумасшедшие запахи разнотравья и сладости меда в жаркий день. Добро пожаловать в уездный город!
Последние комментарии
8 часов 8 минут назад
8 часов 9 минут назад
14 часов 52 минут назад
15 часов 17 секунд назад
21 часов 12 минут назад
21 часов 16 минут назад