My reasons for love (СИ) [anna tymanova] (fb2) читать постранично

========== voice ==========

Я люблю твой голос, потому что с него все началось. Да, Мик, впервые я не увидел тебя, а услышал — я это точно помню. Я помню, как стоял в очереди в супермаркете и ждал свою сестру, Фиону, которая забыла взять молоко. По-моему, мне было семь.

— У него чо, волосы крашенные? — услышал я у себя за спиной. По голосу я понял, что говорит девочка. И она не пыталась быть хоть немного тише, чтобы я не услышал её.

— Ты идиотка? Мальчики не красят волосы, а если и делают это, то только педики. Этот просто рыжий, — снова услышал я, и это был ты. Еще совсем мелкий, но уже позволяющий себе говорить такие слова, как «идиотка» и «педик». Но тогда я не обратил на это никакого внимания. Твой голос был таким милым, несмотря на то, что ты только что сказал. Тогда я лишь повернулся к вам двоим и пялился, как придурок. Думаю, тогда я был немного зол на тебя и на Мэнди, но сказать ничего так и не смог. Но и отвернуться тоже.

— Эй, рыжий, чё с тобой? — ты пощелкал пальцами прямо перед моим носом, и я схватил твою руку, отбросив её.

— Я не рыжий, я Йен! — на это ты лишь улыбнулся.

— Уверен? Как по мне, так точно рыжий, — ты кивнул на мою голову.

Я тем временем начал разглядывать вас обоих, пытаясь найти хоть какой-нибудь изъян, чтобы оскорбить в ответ. Но ничего. Единственное, что я заметил — вы были чертовски похожи: темные, как смола, волосы, светло-голубые глаза, болезненно-бледная кожа и исхудавшие детские тела. Невозможно было отвернуться.

— Ну ты и придурок, — вновь сказал ты, но не так озлобленно. Мне кажется, тогда я навсегда запомнил твой голос. Запомнил лишь потому, что мне говорили такое в лицо впервые. Ну, или из-за того, что у тебя такой красивый голос.

Когда я пошел в школу, оказалось, что я в одном классе вместе с твоей сестрой. Но она сразу дала понять, что не нуждается в друзьях. Её единственным другом был ты. Ты приходил к ней каждую перемену, и вы шли на школьный двор. Ты всегда разговаривал с ней, и я видел, как она смеялась. И мне было паршиво от того, что я не могу быть на её месте. Тоже слышать тебя.

Но у меня даже шанса не было. Вы говорили только друг с другом. Такие отстраненные, одинокие. Но вы были такими вместе. И я бы смирился, просто бы забил на это. Если бы в итоге ты не остался один.

Мэнди — девочка, и очевидно, что вскоре она захочет иметь подруг. Похоже, ей стало скучно с тобой. Мне бы никогда не было с тобой скучно. Но ты не подпускал к себе никого. И становился грубым, жестоким. Но я видел тебя, Микки. Настоящего. Я видел в твоих глазах сожаление ко всем, кому ты причинял боль. Ты делал это, чтобы не чувствовать свою собственную. Плохо быть одному. И я не хотел, чтобы тебе было плохо. Я не знаю отчего, хотел быть рядом. Хотел быть тебе другом.

И мне понадобилось несколько лет лишь для того, чтобы заговорить с тобой. Наверное, мне было двенадцать. Ты сидел на заднем дворе, как и всегда, только на этот раз один. Ты смотрел на каких-то ребят, играющих в баскетбол на спортивной площадке, находящейся по близости. Хотя ты даже не смотрел на них. Я бы даже сказал, что ты смотрел сквозь них: ты никак не следил за игрой; твои глаза оставались неподвижны до того момента, пока я не подошел к тебе, и ты не взглянул на меня. Ладно, я нервничал, когда шел к тебе, но в этот момент у меня сердце в пятки ушло.

— Э, — да, это единственное, что я смог произнести, и ты посмотрел на меня, как на еблана. — Привет, — выдохнул я, когда не смог больше смотреть на это твое выражение лица. «Ну, блядь, скажи хоть что-нибудь», — думал я, пока ты всё так же нахмурившись, пялился на меня. — Я — Йен, — переминаясь с ноги на ногу, сказал я тогда. — А ты Микки, да? — как будто я, блядь, не знал, боже. — Я учусь с твоей сестрой в одном классе, — сука, лучше просто заткнись. — Ну, ладно, пока, — улыбнулся я, махнув тебе рукой.

Тогда я действительно ненавидел тебя. Потому что… черт, ты мог бы сказать хотя бы что-нибудь. Но в этом-то и проблема — ты не сказал ни слова. И тогда я навсегда забыл твой голос… ну, по крайней мере, попытался забыть.

И кажется, тогда ты окончательно потерялся. Больше не было этих жалостливых взглядов на подростков, которых ты заставлял страдать, да и на меня ты больше не смотрел, хоть и раньше тебе не было до меня дела. А тогда, могу сказать точно, тебе стало плевать на всех и вся, и ты не знал, когда нужно остановиться.

Ты был в десятом классе, когда это произошло, а я, кажется, в восьмом. Ты избил парня, он был младше тебя на год. Ты избил его так сильно, что его пришлось увозить на скорой. Меня не волновало. Не должно было. Особенно тогда, когда я начал встречаться с Кэшем — не ты, не твои проблемы, меня больше не волновали. Не должны, сука, волновать. Но я все равно подслушал ваш разговор с Мэнди, когда ты вышел из кабинета директора. И я не знаю как, но ты отделался наказанием, а именно —