Road to hell (СИ) [anna tymanova] (fb2) читать онлайн

====== День 1 ======

Я понятия не имел, как Гусман согласился на то, чтобы Патрик поехал с нами. Всё заливал мне, что с его деньгами и связями для нас это путешествие превратится в настоящий рай на Земле. Но мне с каждым днем все больше казалось, что это попросту поездка в ад, с падшим ангелочком на заднем сидении машины. И я согласился на это. Взял и согласился, почти сразу же.

Чему Омар, мягко говоря, совершенно не был рад.

— Я не пущу тебя с ним, — покачал он головой, прожигая меня взглядом, пока я бездумно топтал траву под ногами. — Или я поеду с вами, чёрт возьми, — не выдержал Омар, когда я так ничего и не ответил.

И я тут же поднял голову. — Не вздумай, ясно? — выдвинув челюсть, возразил я. — Ты и так дохрена упустил из-за меня в прошлом году, не хватало еще и учебу из-за меня бросить, — и по глазам Омара я видел, что тот с этим на сто процентов согласен.

Вздохнув, я подошел к парню ближе и крепко обнял его. — Всё будет хорошо, слышишь? — заверил я его, после чего услышал, как он тяжело вздохнул. — Обещаю.

Тогда я еще не знал, что мои обещания нихрена не стоили.

~

Кажется, что только когда я сел в машину, то осознал, что меня ждет. Целый год вдали от Мадрида. Целый год вдали от Лас Энсинас. Целый год вдали от Омара. И целый год рядом с Патриком. Внезапно в машине стало душно.

Патрик сидел позади, записывая глупые истории в свой инстаграм, пока Гусман рассказывал о нашем дальнейшем плане. Сначала мы доберемся до Севильи, что примерно в пяти часах езды отсюда, а затем по порядку — может, Кордова или Гранада. Что странно, так это то, что я ни разу там не был, не смотря на то, что всю жизнь был относительно недалеко. Как же хорошо, что Гусман рядом. Не знаю, что бы я без него делал. Он как ходячая карта. Не хватает только Поло, с его безумными идеями и тупыми разговорами. Блядь, я скучал по этому парню.

— Вы же в курсе, что мой отец мог бы купить нам билеты хоть до гребаного Парижа? — подал голос Патрик с заднего сиденья.

— Как он вообще отпустил тебя? — спросил я, даже не пытаясь скрыть раздражения в собственном голосе.

— Я умею уговаривать. И он сейчас очень раним из-за всей этой ситуации с Ари, — приподняв брови, ответил парень, внезапно хватаясь за поручень, когда Гусман сделал резкий поворот. — Господи, какой идиот выдал тебе права?! — возмутился Патрик, делая глубокий вздох и отворачиваясь к окну.

— На то это и путешествие, парень, — усмехнулся Гусман, спустя некоторое время. — Никаких самолетов и прочей лобуды. Только мы и бесконечная дорога впереди, — довольно мотая головой, улыбался он, впервые за долгое время выглядя по-настоящему счастливым.

— Все еще не понимаю, зачем мы взяли его с собой, — все же сказал я, краем глаза замечая, как Патрик недовольно взглянул на меня.

— Я вам нужен, — гордо ответил тот. — Без меня вы уже на вторую ночь будете искать ближайшую лавку для ночлега, — и я знал, что он в чем-то прав. Хоть у нас с Гусманом были деньги, но этого точно никак не хватило бы на целый год разъездов по миру. Даже с поддержкой родителей, как мне кажется, нам бы пришлось вернуться спустя пару месяцев.

— То-то же, — приподняв брови, кивнул Патрик, когда я ничего не ответил.

— Какой тебе с этого толк? — спросил я тогда, обернувшись и впервые за всю поездку взглянув на парня. Выглядел он, как всегда, великолепно, тут я даже спорить не буду.

— …Хочу хорошо провести время, — запоздало ответил он, со странной улыбкой на губах.

И это мне не нравилось, от слова совсем.

~

В Севилью мы приехали уже поздно вечером и решили, что стоит пуститься дальше в путь уже завтра днем, а утром посмотреть город. Сейчас же нужно было искать ночлег. И Патрик не подвел — это уж точно.

Я впервые был в таком шикарном отеле, он назывался «Eurostars Torre Sevilla», и когда я вошел туда, то даже не заметил, как пялюсь кругом, разинув рот.

— Нравится, да? — улыбнулся Патрик. — Все пять звезд. Можем попозже сходить в ресторан, он на самом верхнем этаже. Ты же не боишься высоты? — он буквально издевался надо мной — все его тело кричало об этом. Но я лишь улыбался, глядя на него.

— Здесь просто ахуенно! — воскликнул Гусман, подходя к нам и обнимая обоих за плечи, немного портя этот странный момент между мной и Патриком. Наверное, даже, к счастью. — Я во многих отелях бывал, но этот просто улёт, — закивал Гусман, оглядывая холл.

— Ты просто отвык от всего этого, — заметил я, на что друг пожал плечами.

— Наверно, ты прав, — деловито согласился он, хватая пару конфет из стоящей на ресепшене вазы. — Это было самое лучшее решение, взять тебя с нами, чувак, — с улыбкой сказал он Патрику, который лишь смущенно опустил глаза.

Он взял двухместный президентский люкс — нам с Гусманом не в первой спать вместе в одной кровати, поэтому мы отговорили Патрика брать еще один номер, на что тот лишь молчаливо согласился.

— Тебя отец не убьет? — спросил я, когда мы уже ехали в лифте на наш этаж. — Это же пиздец, как дорого.

— Мой отец — тот еще говнюк, но пока он в хорошем расположении духа, я беру все, что только могу, — звучало знакомо. И как бы я ни пытался не думать об этом, мне нравилось это в Патрике.

— Мне нравится этот парень, — словно озвучил Гусман мои собственные мысли. Тот был сейчас просто на седьмом небе от счастья. Довольный говнюк. — Мы с тобой поладим.

~

В номере, правда, мы не задержались, потому что ребята хотели поскорее поужинать, в прочем, как и я. Патрик был единственным из нас, кто заказал какую-то изысканную чушь в то время, как мы с Гусманом взяли по гамбургеру и картошке фри — нужно было видеть лицо официанта в этот момент.

Правда, Патрик все уговаривал нас на то, чтобы мы взяли что-то получше, и что он оплатит этот ужин. Но я убился бы прямо на месте, если бы дал ему заплатить еще и за собственный ужин.

— Я в душ, — объявил я, как только мы вернулись в свой номер.

— Этот мой! — закричал Гусман, хлопая дверью прямо перед моим лицом. Ну что за придурок?

— Там есть ещё один, рядом с моей спальней, — усмехнулся Патрик, облокотившись на спинку дивана. Я невольно провел взглядом по всему его телу — темно-зеленая рубашка была наполовину распахнута, обнажая его подтянутую грудь, а темные брюки обхватывали его во всех нужных местах.

Странно, что у меня слюни не потекли — так долго и пристально я пялился на него. И как мне, интересно, провести в его окружении целый год, если уже первый день мне кажется сплошным адом? Нужно было скорее выбить эту дурь из собственной головы.

— Я лучше подожду, — помотал я головой, отводя взгляд. Но краем глаза тут же заметил, как Патрик начал подходить ко мне ближе.

— Андер, я же не кусаюсь, — говорил он, пока шагал ко мне навстречу, мягко проводя пальцами по поверхности деревянного комода, что стоял между нами. И в каждом его движении чувствовалась какая-то грация. Это меня завораживало и так чертовски пугало одновременно.

— Если, конечно, ты сам этого не захочешь, — он вдруг оказался слишком близко, буквально шепча мне эти слова на ухо. Я чувствовал его горячее дыхание на своей коже, отчего та тут же покрылась мурашками.

— Отлично, — кинул я, отходя от парня на шаг. — Только не вздумай ломиться ко мне, — предупредил я с легкой ухмылкой на губах.

— За кого ты меня принимаешь? — якобы оскорбился парень, провожая меня взглядом.

И только зайдя в душ, я смог выдохнуть и расслабиться под прохладными струями воды. Я серьезно не знал, как смогу быть с ним рядом все это время, без какой-либо возможности прикоснуться. Я же не робот. А Патрик со своей игривой улыбкой и упругой задницей никак не облегчал ситуацию.

Опуская руку, я схватился за свой полутвердый член, пытаясь всеми силами отогнать мысли о Патрике. Попытался представить Омара. Представить, что сейчас он рядом, и что это его рука быстро движется на моем стояке. Это было несложно.

Сделав воду погорячее, я прислонился спиной к холодной плитке и прикрыл веки. Мне нужно было всего пару минут, сегодня я точно не продержался бы дольше. Напрягая бедра, я начал грубо толкаться в собственную ладонь, пытаясь при этом не слишком сильно шуметь.

Но перед тем, как кончить, я внезапно осознал, что видел лишь Патрика перед своими глазами. Видел лишь его лицо, на котором была эта дьявольская ухмылка, от которой у меня каждый раз кружилась голова. Мой мозг словно игрался со мной, издевался. Но когда я с силой кончил в собственную ладонь, мне не показалось это таким уж жестоким наказанием.

~

Но одевшись, я понял, что ошибался. Открыв дверь, я встал на пороге, словно вкопанный. Не мог даже взгляда отвести — просто стоял там и пялился на то, как Патрик, откинув голову, ублажал себя на этой огромной кровати. Слишком огромной для одного.

— Какого хрена ты делаешь? — хриплым голосом спросил я, скользя взглядом по всему его телу. Даже лучше, чем я представлял всего пару минут назад. В голове, словно вспышки света, появлялись образы того, как я склоняюсь над ним и облизываю каждый сантиметр этой нежной, бледной кожи. Мне казалось, что сделай я лишь шаг, то тут же сорвусь и наброшусь на него, как обезумевшее животное.

— Прости, — нет, Патрик вообще не сожалел — в этих глазах играл такой огонь, что если бы он даже сто раз попросил прощения за это небольшое шоу, я бы ему не поверил. — Мне было скучно, — как бы между прочим бросил он, глядя на меня из-под ресниц.

Он даже на секунду не остановился, медленно проводя ладонью по своему мокрому от смазки члену. Я чувствовал, как у меня у самого снова встает, и был вынужден прикрыть это недоразумение футболкой. Он это заметил и лишь сильнее прикусил свою нижнюю губу, издавая настолько сладкий, протяжный стон, что у меня ноги подкосились.

— Так и будешь стоять там? — спросил он вдруг, вырывая меня из потока собственных мыслей. И эти слова подействовали на меня так, как будто кто-то со всей силы ударил меня кирпичом по голове. Нужно было уйти отсюда. Сейчас же. Подальше от Патрика и подальше от этих фантазий о нем.

Я так сильно хлопнул дверью, что случайно разбудил уже было заснувшего Гусмана. — Чувак! — цокнул тот языком, накрываясь одеялом с головой. Через минут пять он уже снова мирно посапывал в собственную подушку.

А у меня же сон как рукой сняло. Потому что все мои мысли крутились вокруг Патрика. Патрика, который сейчас находился всего в паре метров от меня — так близко, и так далеко одновременно.

Той ночью я так и не смог уснуть.

Комментарий к День 1 муд по жизни: гусман

вообще, очень надеюсь, что зайдет такая идея, потому что лично мне она не давала нормально спать уже несколько дней)))))))

====== День 2 ======

Комментарий к День 2 девочки, я в шоке сижу от вашего фидбека уже второй день, еще раз вам большое спасибо! надеюсь, глава вам понравится 💜

Я не избегал Патрика. Просто пытался держаться на расстоянии, вот и всего. К счастью, был Гусман, который находился между нами все это время — единственное, он всё равно никак не спасал меня от этих жгучих глаз, что плавили меня на протяжении всего дня. Но я мог с этим справиться. Определенно мог.

Собравшись утром, мы освободили номер и двинулись на площадь — её называли визитной карточкой Севильи. И только там мы пробыли целый час, пока Патрик заставлял Гусмана фотографировать его с разных ракурсов каждый пройденный метр. Тот, правда, не особо был этим расстроен.

— Ты так хорошо фотографируешь, никогда бы не подумал, — похвалил его парень, листая фотки на собственном телефоне.

Гусман аж весь зарделся от гордости. — Правда? — улыбнулся он, подходя к Патрику, чтобы тоже заценить фотографии, которые сам же сделал всего несколько минут назад. Боже, они меня с ума сведут.

— Конечно, ты глянь, — поддакивал Патрик, глядя на парня с восхищением в глазах. И меня почему-то это так взбесило.

— Пойдемте уже, я не собираюсь тут весь день стоять, — вырвалось у меня, и эти двое тут же посмотрели на меня, как на последнего мудака. Ну и пускай.

— Ты чего такой сегодня? Плохо спал? — усмехнулся Патрик, шагая ко мне навстречу, из-за чего я тут же остановился, ожидая Гусмана — своеобразную стену между нами двумя. И ладно, может, я и вел себя, как ребенок, но мне так было куда спокойнее.

— Он вообще не спал, всю ночь бродил и не давал спать другим, — недовольно пробурчал Гусман себе под нос, не отрывая глаз от экрана телефона.

— Не спал, значит? — усмехнулся тот, глядя на меня с приподнятыми бровями.

И он хотел сказать что-то еще, но голос Гусмана резко прервал его: — Ой-ё-ёй! — заверещал тот, прижимая телефон Патрика к груди. — Я случайно, — улыбнулся тот, со смущением глядя на парня. Смущение и Гусман, на минутку — это две несовместимые вещи. Что он там такого увидел?

— Ничего страшного, — лишь усмехнулся Патрик, забирая у того телефон.

— Это для твоего парня? — поинтересовался Гусман, и тогда до меня дошло. Опустив взгляд, я пытался сделать вид, что меня совершенно не интересует их разговор. Да он и не должен был меня интересовать. Но я какого-то чёрта стал прислушиваться к каждому слову.

— Нет, — ответил Патрик, и я тут же поднял глаза, встречаясь с ним взглядом на секунду. — Мне просто это нравится — знаешь, эстетика тела и всё такое, — пожал тот плечами с легкой улыбкой на губах.

— Да, я понимаю, — мне хотелось отпинать Гусмана. Этот придурок был так же далек от любой эстетики, как Нептун от хреновой Земли. — Выглядит здорово, кстати, — я не выдержал, резко поворачиваясь к нему и глядя с такой злобой, что тот на секунду опешил. — Что? Это правда, — рассмеялся тот.

— Андер, если хочешь, я и тебе дам посмотреть. Только скажи, — рассмеялся Патрик, и вместе с ним, Гусман. Закатив глаза, я лишь ускорил шаг. Почему так невыносимо было видеть, как эти двое ладят друг с другом?

— Пойдемте уже к долбаной машине.

~

Не то чтобы мне самому нравилось вести себя, как пассивно-агрессивная хуйня на протяжении всего дня, но по-другому я уже не мог. Особенно когда смотрел на то, как Патрик с Гусманом смеются и болтают, пока я плетусь где-то позади. Так что вскоре решил просто абстрагироваться и наслаждаться видами. И где мы только ни были: Королевский дворец Алькасара, Королевские сады, Кафедральный собор Севильи и дальше по списку. Патрик даже затащил нас в Парк Марии-Луизы, куда я, лично, совершенно не хотел идти. Хотя, по итогу, там оказалось не так уж и плохо.

Единственное, эти двое не затыкались всю дорогу и так до самого вечера. От фотографий они каким-то образом перешли к их первому разу, а меня в это время благополучно сплавили на заднее сиденье машины, где я молча таращился в окно, совершенно не интересуясь, кто там впервые отсосал Патрику в средней школе. Нет, совершенно не интересуясь.

К счастью, в самый разгар их разговора, мне позвонил Омар, немного приподняв этим мое подавленное настроение — хоть всего и на пятнадцать минут.

— Я позвоню тебе завтра, хорошо? — сказал я парню, широко улыбаясь. По большей части из-за того, что замечал, как Патрик то и дело оглядывался через плечо, чтобы глянуть на меня. И что-то было в этих грустных, голубых глазах, что заставляло мое сердце биться чаще. Наверное, мне просто нравилось, что я хоть на время стер эту потрясающую улыбку с его лица. Стоп, какую улыбку?

— Конечно, — прервал Омар поток моих глупых мыслей. Очень, очень глупых. — Люблю тебя.

Я сам не замечая того, зацепился взглядом за темную макушку впереди себя, запоздало отвечая: — Я сильнее, — и эти слова казались неправильными. В этот момент они казались просто до безумия неправильными, даже чужими.

— Значит, одинаково? — усмехнулся Омар в трубку, и я прикрыл глаза, молча кивая и сбрасывая звонок. Да что за хрень со мной творилась?

— Как там Омар? — подал голос Гусман, глядя на меня в зеркало заднего вида.

— Нормально, — буркнул я, не открывая глаз.

— Да что с тобой за херня сегодня? — нахмурился Гусман, оглядываясь на меня.

За что тут же был отчитан: — Твою мать, смотри на дорогу, Боже, — проворчал Патрик. — Может, лучше я поведу? Ты не устал? — за считанные секунды успокоился он, вынуждая меня в какой раз за день закатить глаза.

Гусман лишь покачал головой в ответ: — Всё нормально, мне нравится сидеть за рулем и все контролировать, — гордо объявил тот, на что Патрик улыбнулся.

— Я вижу, — саркастично ответил он, глядя на дорогу.

— А у тебя разве есть права? — без особого интереса спросил я Патрика, прислоняясь головой к окну. Резкое желание докопаться до него не давало мне покоя.

— Есть, — цокнул Патрик языком, — просто я нечасто езжу, — уже тише добавил он, не поворачиваясь ко мне.

— Что так? — я прикрыл глаза на секунду, после собственного же вопроса. Я, блядь, самый большой идиот на этой планете. Кто меня тянул за язык?

Автокатастрофа. Он ведь говорил мне об этом в самую первую встречу. Мне хотелось провалиться сквозь землю в этот момент.

Но к счастью, Патрик не стал ничего мне отвечать.

~

Где-то на середине пути мы остановились, потому что Патрика начало клонить в сон. Мы должны были добраться до Гранады ночью, часа в два, потому что в Севилье мы задержались на куда большее время, чем рассчитывали изначально. Но спешить нам всё равно было некуда.

Я смотрел, как Патрик садится со мной рядом, пока я пытался устроиться поудобнее на заднем сидении. Я смотрел на него и не мог заставить себя стереть с лица это печальное выражение. Потому что все думал о том, что сказал ему ранее. И я надеялся, что если он хотя бы взглянет на меня, то поймет, как мне жаль. Но тот и глазом не повел.

Тогда я, глубоко вздохнув, позволил себе провалиться в долгожданный сон, чтобы хотя бы на пару часов отдохнуть от мыслей, что словно черви, поедали мой мозг.

~

— Встаем, голубки, приехали! — услышал я голос Гусмана еще до того, как сумел проснуться. По ощущению, прошло всего минут десять, как я вырубился — на деле же, пару часов.

Честно говоря, лучше бы я и не просыпался. Еще до того, как открыть глаза, я почувствовал странное тепло, что разливалось по всему моему телу — буквально, меня словно накрыли теплым одеялом. И, разлепив веки, я увидел Патрика, который мирно посапывал, положив голову мне на грудь и закинув одну руку на мое бедро. И засыпали мы по разным сторонам салона, максимально далеко друг от друга. Господи.

Я едва дышал, глядя на него. Гусман, в это время, уже вылез из машины и, к его же счастью, не стал свидетелем моей небольшой паники. В другом случае, мне бы пришлось убить его.

— Э, — начал я, всё еще боясь пошевелиться. Или не имея никакого желания это делать, не знаю.

Это было приятно, я даже не стал бы отнекиваться в тот момент. Все мои мысли крутились вокруг того, чтобы взять его в охапку и не отпускать. Потому что таким я видел его впервые — таким спокойным, таким беззащитным, таким настоящим. Без этой маски высокомерного, избалованного мальчика. И мне хотелось, чтобы эти секунды длились как можно дольше. Я знал, что буду ненавидеть себя за эти мысли уже совсем скоро — стоит ему только открыть глаза, но я думал об этом. Думал и желал так, как ничего другого в этом долбаном мире.

Вновь прикрыв глаза, я прислушивался, как Гусман открывает багажник и вытаскивает от туда наши вещи. Время было. Пусть и всего пара секунд. До того, как он проснется и все исчезнет.

Я неуверенно потянулся левой рукой к его макушке, едва касаясь пальцами мягких волос. Мне хотелось зарыться в них пальцами, хотелось уткнуться носом и втянуть запах его дорого шампуня. Я хотел этого.

Но грубый голос Гусмана вывел меня из этого омута. Слишком скоро. — Да вы какого хрена разлеглись? — взбесился он, распахивая заднюю дверь машины, отчего я, в ту же секунду, резко отдернул руку от парня и встрепенулся всем телом.

И конечно, Патрик сразу же проснулся от этого, медленно поднимая голову с моей груди. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы осознать. Не было никакого удивления, не было шокировано распахнутых глаз — ничего из этого. Лишь легкая усмешка.

— Блядь, да пойдемте уже, холодно, — пожаловался Гусман, уже направляясь в сторону мотеля — Патрик еще, по-любому, вынесет нам мозги на тему того, что мы остановились в каком-то клоповнике, не спросивши его.

— Не лапал меня, извращенец? — сощурившись, спросил он меня. И я не мог поверить в то, что чувствовал к этому парню всего одну чёртову минуту назад.

— Мечтай, — кинул я перед тем, как выйти из автомобиля, громко хлопнув дверью.

Но эти мысли уже проникли в мою голову, заставляя ладони потеть, а сердце бешено биться. И я ничего не мог с этим сделать.

~

— Давайте поищем еще что-то? Это какая-то свалка, — всё не унимался Патрик, с отвращением разглядывая помещение. Его даже не смущало, что мы стояли у стойки регистрации и работница всё слышала. — Или хотите подхватить здесь сифилис?

— Я не собираюсь ехать ещё дохренища времени, только чтобы пару часов поспать в твоем шикарном отеле, так что смирись и помолчи минуту, пожалуйста, — сдержанно ответил ему Гусман, улыбаясь девушке за стойкой.

Патрик лишь покачал головой и не сказал ни слова — впервые, на моей памяти. Вместо этого он широким шагом направился к автомату с едой, начиная крутиться вокруг него и что-то искать.

Усмехнувшись, я медленно подошел к нему, облокотившись на стену рядом. Патрик тут же уставился на меня, качая головой. — В этой рухляди даже нет гребаного терминала, какой идиот сейчас ходит с мелочью в кармане?! — распсиховался он, вызывая у меня еще большую улыбку. — Что смешного? — сжав челюсть, он выжидающе наклонил голову.

Вместо ответа, я сунул руку в карман, выуживая оттуда пару монет и протягивая их ему. Патрик тут же поджал губы, глядя на мою протянутую ладонь и выглядя, при этом, крайне неловко. — Спасибо, — пробубнил он себе под нос, прежде чем забрать мелочь и начать со злостью кидать их внутрь автомата.

— Здесь не так уж и плохо, знаешь, — сказал я, глядя на то, как он излишне грубо жмет на кнопки. — Без меня бы ты, конечно, пропал уже, но… — улыбнулся я, замечая, как маленькая складка между его бровями тут же исчезла, а на лице заиграла легкая ухмылка.

Но спустя секунду он вновь выглядел недовольным. — Да ты, блядь, издеваешься, — прошептал он, неверяще глядя на автомат со снеками.

Подойдя к парню ближе, я чуть было не рассмеялся, но знал, что тот тогда точно меня прибьет — банка кока-колы застряла в этом долбаном автомате, словно назло. И лицо Патрика в этот момент было чистым удовольствием для меня.

Но я решил не мучать его. Оглянувшись, я убедился, что Гусман все также заигрывает с работницей мотеля, и что той точно сейчас было не до нас. Так что пару раз хорошенько вдарил по этой рухляди, я почти тут же услышал отчетливый стук алюминиевой банки внутри автомата.

— Говорю же: без меня бы ты уже пропал, — улыбнулся я, доставая газировку и протягивая её Патрику, который смотрел на меня с нечитаемым выражением на лице. Наши пальцы на секунду соприкоснулись, когда он протянул руку, и это чувствовалось, как чёртов ожог. Как ожог от адского пламени. Иногда мне и вправду казалось, что я не шутил тогда, в клубе, когда называл его дьяволом.

Ведь дьявол красив. Просто охренительно красив. Иначе в аду не было бы столько искушенных им.

— Но ты здесь, со мной, — тихо сказал он, после чего прошел мимо, но так близко, что я почувствовал его легкое дыхание на своей коже. Я покачал головой, пытаясь отдышаться. Возьми себя в руки, чёрт побери.

— Ты взял один долбаный номер?! Я не собираюсь спать на диване! — услышал я, как Патрик снова начал пререкаться с Гусманом, спустя минуту.

— Я взял последний! Скажи спасибо, что не будешь спать на ебаном полу.

— Ой, иди нахуй, какого хрена ты вообще притащил нас в этот гадюшник?

— Господи, — пробормотал я, плетясь за ребятами позади и продолжая слушать их перепалку — дружба длилась недолго.

Видимо, я опять сижу на переднем сидении.

~

Патрик уснул самым первым, несмотря на его долгую браваду. И я сам безумно хотел спать в ту ночь, но не мог отвести взгляда — как тогда, в машине. Мне хотелось узнать его. Узнать его такого, и это желание скребло по ребрам, причиняя неимоверную боль.

Боль от того, что возможно, там и нечего было узнавать.

====== День 3 ======

Комментарий к День 3 Не устану повторять – спасибо вам всем большое, кто читает; кто оставляет отзывы; кто ждет! Я реально полна любви, благодаря вам, аахахахъъахх, обожаю просто!!!

Я проснулся от того, что почувствовал, как кто-то медленно стягивает с меня одеяло. Не открывая глаз, я пнул Гусмана по боку, чтобы он перестал это делать. — Ты тут не один, придурок, — пробормотал я, на что в ответ получил лишь тишину.

Так что, распахнув глаза, я уже хотел было отобрать всё одеяло — просто чтобы не повадно было, но каково было мое удивление, когда я увидел Патрика перед собой. Тот сел на самый край кровати, глядя на меня с легкой улыбкой на губах. И у меня тут же пересохло во рту.

— Тише, — выдохнул он, внезапно оказываясь рядом. — Ты же не хочешь его разбудить? — я почувствовал, как его рука легла мне на пах, вынуждая меня тут же прикрыть глаза и сделать глубокий вдох. Его теплый язык прошелся по моей шее вплоть до самой мочки уха, и я за секунду почувствовал себя пьяным.

Но, сглотнув, я нашел в себе силы заговорить: — Патрик, что ты…? — но не успел я закончить, как он прижался к моим губам. И это было так хорошо. Так чёртовски хорошо, что из моей груди вылетел тихий скулеж.

Я почувствовал, как он пробирается рукой под ткань моих черных боксеров, и не хотел его останавливать. Потому что с каждым его прикосновением я чувствовал, как моя выдержка летит к чертям. Это и не удивительно, ведь Патрик целовал меня так нежно, что у меня кружилась голова.

— Не мог уснуть, — прошептал он, отстраняясь и заставляя меня ловить ртом воздух. Мне оставалось только сидеть и вслушиваться в каждое его слово. — Все думал о тебе, — продолжил Патрик, вновь кидая взгляд на мои губы. Но когда я снова потянулся к нему навстречу, Патрик увернулся от моих прикосновений. Вместо этого он начал расцеловывать мою шею и постепенно спускаться все ниже и ниже.

— Думал о том, как сделаю это, — усмехнулся Патрик, проводя губами по коже внизу живота, перед тем, как снять с меня последний клочок одежды. Закусив губу, я смотрел, как он водит рукой по моему члену, прежде, чем медленно опуститься и провести языком вокруг розовой головки — так медленно, что у меня свело пальцы ног.

— Пожалуйста, просто… — выдохнул я, жалостливо глядя на него сверху вниз. Мне хотелось толкнуться внутрь этих влажных губ, хотелось не сдерживать себя.

Но Патрик дразнил меня. Он резко отстранился, все ещё держа мой член и всё так же мучительно медленно водя по нему ладонью. — Ты представлял меня, когда был с ним? — спросил он вдруг, но все, о чем я мог думать — это о том, как сильно мне хотелось кончить. — Андер, — поднажал он, усиливая хватку на моем стояке. Я тут же закивал, сам того не осознавая.

— Да, — ответил я, и это заставило его улыбнуться. — Да, представлял. Боже, — застонал я, когда он ускорил свои движения. И я был честен — впервые. Даже с самим собой.

— Тебе нравилось? — вновь спросил он, слегка наклоняя голову и глядя на меня из-под ресниц.

— Да, — кивнул я, пытаясь притянуть его к себе, но тот лишь снова отмахнулся, замерев со странным выражением на лице.

— Тебе нравилось? — повторил он, и я не узнавал его собственный голос. Мне вдруг стало трудно дышать.

— Да, — повторил я громче. С легкой улыбкой я приподнялся на локтях и протянул к нему руку, чтобы разрядить обстановку. Но Патрик сразу же дернул головой, не давая мне этого сделать.

— Андер! — вдруг закричал он, и я опешил на секунду, глядя на парня. Что за нахрен?

— Что ты…? — начал я, присаживаясь на кровати.

Но Патрик прервал меня: – Андер! — вновь повторил он, заставляя мое сердце в испуге забиться чаще. — Андер, проснись, мать твою! — и тогда я резко открыл глаза, осознавая в полной мере, что сейчас произошло. Только не это. Блядь, пожалуйста, только не это.

Повернувшись, я увидел, как Гусман смотрит на меня, еле сдерживая смех. И я знал — я просто, блядь, знал — что Патрик тоже не спит и наблюдает за всем этим. Ну почему сейчас?

Хорошо, что хоть Гусману было весело. По его лицу было видно, что он уже был готов к нападению: — Мелкий извращенец, ты хоть предупреждал бы, что к тебе нельзя поворачиваться спиной, — с улыбкой говорил он, заставляя меня тут же прикрыть ладонями лицо и жалобно застонать.

Тогда я, рискнув, неуверенно повернулся в сторону Патрика, глядя на того через маленькие щелочки между пальцев. Он сидел с шокированной улыбкой на лице, разинув рот и высоко подняв брови.

— Тыкался в меня своим прибором, пока я спал, — обвинил меня Гусман, обращаясь в этот момент к Патрику, который тут же разразился громким смехом. Боже, что за пиздец? — Что тебе такое снилось? — спросил друг, кидая в меня подушку. — Неповторимый Омар? — и хотел бы я, чтобы это было так.

— Отвали, — кинул я, скидывая с себя одеяло и поднимаясь с кровати. Это была самая постыдная прогулка до ванной в моей жизни.

— Оприходовал меня и теперь «отвали»? Охренеть можно, — покачал Гусман головой, глядя на Патрика в поисках поддержки, но тот все продолжал смеяться, откинув голову.

Заперевшись в ванной комнате, я прислонился спиной к деревянной двери, прислушиваясь к чужому смеху. По крайней мере, я смог его развеселить.

Включив холодный душ, я простоял там минут двадцать в надежде, что когда я выйду, эти двое уже снова будут спать. Я не выдержал бы этого позора дважды.

~

Встали мы только к часу дня. И я как можно дольше пытался оттянуть момент, когда снова встречусь с ребятами лицом к лицу. Ведь я знал, что они не оставят меня в покое. Точно не сегодня.

— Заткнись, — прервал я Гусмана, как только сел на кровати и заметил, как тот уже было открыл рот, чтобы что-то сказать.

Патрик, сидящий на диване, тут же рассмеялся, глядя на нас. — Мне вас оставить? — спросил он, приподняв бровь. — После вчерашнего вам, наверное, нужно серьезно поговорить, — я показал ему средний палец, после чего сполз с постели, чтобы одеться.

— По правде, таким использованным я себя еще не чувствовал, — поджав губы, сказал Гусман, глядя на меня с серьезным выражением на лице. Но стоило им с Патриком встретиться взглядами, как меня оглушил их громкий хохот.

— Иди ты, — слегка усмехнулся я, надевая футболку.

— И пойду, — объявил Гусман, вскакивая с кровати. — Нужно заправить нашу детку, тут неподалеку была заправка, — говорил он, уже направляясь к выходу.

— «Нашу детку»? — скривился Патрик. Согласен, звучало глупо.

Но Гусман его проигнорировал. — Сходим потом куда-нибудь? Я умираю с голода, — и не дождавшись ответа, он уставился в свой телефон и вышел из номера.

Я тут же пошел в ванную, чтобы почистить зубы и умыться, но не успел закрыть дверь, как внутрь ворвался Патрик с хитрой улыбкой на губах. Началось. — Ну, так… — начал он, подходя ближе и облокачиваясь на раковину, — расскажешь, кто тебе снился?

Закатив глаза, я выдавил зубную пасту на щетку и засунул её в рот, просто чтобы не отвечать. И Патрик это понял, так что не стал давить. Он лишь продолжал смотреть на меня с ухмылкой.

Но чего я точно не ожидал, так это того, что Патрик в следующий же момент начнет раздеваться прямо передо мной. Сплюнув пену в раковину, я уставился на него, как обезумевший — в особенности, когда он дошел до своих домашних штанов. — Ты чего делаешь?! — сглотнув, я пробежался глазами по всему его телу, как по привычке.

— Иду в душ, — лишь пожал он плечами. Я смотрел, как он непринужденно заходит внутрь душевой кабины и включает воду. И мне нужно было отвернуться, нужно было. Но я стоял там и молча пялился, чувствуя, как мой член в штанах заинтересованно дернулся от такого зрелища.

Тогда Патрик снова заговорил, заставляя меня практически сразу отвернуться: — Не отвлекайся на меня, — и было проще сказать, чем сделать.

~

После того, как мы сходили в кафе и позавтракали, парни потащили меня на смотровую площадку, где мы пробыли совсем недолго. Нам хотелось увидеть что-то более величественное, что-то более стоящее.

И Патрик предложил доехать до Королевской тропы — как только он показал мне фотографии, я понял, к чему такое название. Там было просто охренеть, как здорово. Правда, Гусман немного расстроился, узнав, что до туда аж два часа езды. Тогда я предложил сесть за руль самому, с чем он, недолго думая, согласился.

Наверное, это была самая тихая поездка в машине. В салоне играла спокойная музыка, которую включил Патрик, и на мое удивление, Гусман даже не стал ничего говорить по этому поводу. Глянув на монитор, я пытался мысленно запомнить название. Обычно я такое не слушал, если уж говорить честно.

Но поглядывая в зеркало заднего вида на Патрика, который сидел с широко распахнутыми глазами и смотрел на пролетающие мимо виды… Чёрт, я хотел это вспоминать. Наверное, это убьет меня в один день, когда я спустя много лет наткнусь на эту песню в своем плейлисте, но ничего страшного.

Главное, что сейчас мы были здесь. И я чувствовал себя счастливее, чем когда-либо.

Но затем раздался звонок от Омара. И я ощутил, как что-то рухнуло в груди в этот момент.

Мы разговаривали всего несколько минут, но я то и дело отвлекался на Патрика, который с каким-то опасением смотрел на меня в ответ. Дорога была пуста, но я понимал, о чем именно он беспокоится. И мне так сильно хотелось сказать, что я никогда не подвергну его опасности, никогда. Но голос Омара в трубке немного сбивал с этой мысли.

— Я тебя плохо слышу, — сказал я парню, глубоко вздохнув. — Омар, я перезвоню тебе, — и не дождавшись ответа, я скинул трубку, тут же сосредотачивая все свое внимание на дороге и даже немного сбавляя скорость. Патрик словно расслабился, сидя на заднем сиденье. И это то, что было важно для меня в этот момент. Единственное, что было важно.

С Омаром я всё равно разберусь позже. И со своими чувствами к нему тоже, как бы мне этого ни хотелось.

~

Когда мы уже приехали, нам сказали, что ходить по этой тропе можно только с гидом, и ясно почему — мосты располагались между горами и тем, кто боялся высоты, сюда лучше было не соваться. Но за определенную цену Патрик уговорил работников пустить нас одних.

И я глазам не мог поверить. Всю жизнь это было так близко, но я не видел этого. И мне хотелось ущипнуть себя, потому что это было так потрясающе, что казалось, это всего лишь сон. Но это происходило. Происходило здесь и сейчас.

Мой лучший друг был рядом и проживал эти моменты со мной, как я и мечтал уже много лет. И Патрик… Он выглядел таким счастливым, плетясь позади нас и оглядывая виды с высоты птичьего полета. Тогда я понял, насколько сильно я люблю видеть его таким.

Все же, ущипнув себя за руку, я убедился — это не сон. На этот раз — нет.

Комментарий к День 3 Ну и наебочка в начале была, да? ахъхъахахаха

Если, кстати, кому интересно, то в моей голове, у них в машине играла песня “space song” от beach house!

====== День 4 ======

Комментарий к День 4 Деффчоночки, еще раз спасибо за активность, я с вас помираю!!!! 💜

Следующим местом назначения стала Картахена, до которой нужно было ехать примерно три часа. Мы ехали ночью, поэтому я надеялся, что приедем ещё раньше, учитывая то, что дорога была практически пустая.

Я снова сел за руль, пока Гусман дремал на заднем сиденье машины. Он расположился на двух местах сразу, как у себя дома на диване. А Патрик, тем временем, не сказал ему ни слова. Он, укрывшись кофтой, спал со мной рядом, на переднем сиденье. Легкий ветер из приоткрытого окна обдувал его темные волосы, пока он тихо посапывал, склонив голову на бок. И в этот момент меня осенило.

Патрик ведь поехал из-за меня. Бросил всё и просто уехал, даже не спрашивая, хочу ли я этого. Поехал в гребаное путешествие на этой долбаной машине, в которую каждый раз садился с такой неохотой, и это только для того, чтобы быть со мной рядом.

И меня это пугало. Пугало просто до чёртиков, потому что то, что начало зарождаться во мне с самого первого дня нашей поездки — это… Это ненормально. Ненормально, когда у тебя есть парень, который ждет тебя там, дома. Ненормально, когда ты, вроде как, должен любить его. Ненормально, но так нужно, что кости ломит — от желания говорить с ним, прикасаться к нему, смотреть на него, любить его. Я хотел любить его.

Я ведь не полный идиот. Я понимал, что это за чувство рвет мне грудную клетку уже столько времени — кажется, что оно поселилось там ещё с того раза, как я увидел его впервые. И оно никак не хотело уходить. Даже если я пытался запрятать это чувство глубоко в темный ящик — у Патрика всегда находились ключи. А сейчас я сам протягивал их ему.

И, может, я просто сраный эгоист, но я часто думал — случилось бы это, если бы Омар поехал с нами? Честно сказать, я до сих пор не знаю ответа. Ведь Омара здесь нет. Подумать только, а ведь пару дней назад я мечтал об этом больше всего на свете. Мечтал, чтобы вместо Патрика, спящего подле меня, был Омар.

Знаю, что сам отговорил его ехать с нами. Но я ведь часто говорил ему то, чего на самом деле не хотел. Не хотел совершенно.

Но Омар этого не понимал. Или не хотел понимать.

~

Как только мы приехали рано утром, то решили, что здесь остановимся хотя бы дня на два, а то и больше. Следующей остановкой должна была стать Барселона, до которой ехать шесть часов на машине, так что нам нужен был отдых. Дорога изматывает больше, чем кажется на первый взгляд.

И когда мы вошли в наш номер, то тут же решили, что сегодня отсюда и носа не высунем — единственное, Патрик решил дойти до ближайшего кафе и взять нам кофе. Я в это время хотел заказать нам еды в номер, но внезапно мой телефон снова зазвонил. И я снова старательно его игнорировал, уже какой раз за день.

Пока Гусман, наглый засранец, сам не схватил его и не ответил: — Омар, дружище, — рассмеялся он, бросая на меня осуждающий взгляд. — Андер в душе сейчас, так что ты… А, нет! Погоди, он уже вышел! — разыграл он маленькую сценку, перед тем, как отдать мне телефон, который я с большой неохотой забрал у него из рук.

Честно, я не хотел сейчас выяснять отношения. Вот ни капли. Я хотел поесть и пару часиков потупить в телефоне — на большее меня все равно в тот момент не хватило бы. Но было уже поздно.

— Ты меня игнорируешь? — и это было первым, что я услышал, когда поднес телефон к уху.

Я уже хотел было ответить, но заметил, как Гусман пристально смотрит на меня и ждет, что я отвечу. Так что я со вздохом опустил телефон и пошел в свободную спальню, тщательно закрывая за собой дверь.

— Андер! — вновь услышал я недовольный голос, как только прижал телефон к уху.

— Да здесь я, — устало ответил я, водя рукой по мягкому одеялу, чтобы отвлечься.

— Я спросил, игнорируешь ли ты меня, и ты начал с того, что опять меня проигнорировал? — тихо спросил Омар, и я покачал головой. Что он хотел от меня услышать?

— Я просто устал с дороги, ладно? — сказал я, прислушиваясь к его тихому вздоху. — Я не игнорировал тебя, — а что мне было делать? Сказать все, как есть? Несмотря на то, что я чувствовал к Патрику — это не отменяло моего обещания, которое я дал Омару. Я ведь дал это обещание всего пару гребаных дней назад! Мне казалось, что меня на части разрывало от этого

— Хорошо, — кивнул тот. — Просто я уже думал, что зря отпустил тебя вместе с ним, — поделился он переживаниями, и меня затошнило в тот момент от того, что я не мог набраться храбрости и сказать всё так, как есть.

— Нет, с этим все в порядке, — соврал я, резко поднимая взгляд, когда Патрик зашел в комнату, приподняв брови. Оглянувшись, я понял, что это его спальня на эти несколько дней. — Слушай, я перезвоню позже, ладно?

— Конечно, — ответил Омар. — Тогда до вечера? Хотел сделать нам небольшой подарок, — по одной его интонации, я понял, что парень сейчас улыбался.

— Да, пока, — быстро попрощался я, глядя на Патрика, который в это время внимательно наблюдал за мной, облокотившись на комод.

— Я принес кофе, — улыбнулся он, наконец, делая шаг ко мне навстречу и присаживаясь рядом. Я взял из его рук стакан и сухо поблагодарил. — Все нормально? — спросил он, пытаясь заглянуть мне в глаза.

Но я все упрямо смотрел в пол. — Да, — кивнул я, хотя все мое тело кричало об обратном.

— Это был Омар? — вновь спросил он, спустя минуту, и ясогласно кивнул. — У вас все хорошо? — и он был так искренен, как будто ему и вправду было не все равно. Я прикрыл глаза на секунду, борясь с желанием рассказать ему все. Всё до последнего.

— У нас все отлично, — повернувшись к нему, сказал я. И тогда настала его очередь избегать моего взгляда. Патрик резко опустил глаза в пол, думая о чем-то своем. И мне бы так хотелось знать, о чем именно он думал в ту минуту.

— Ты любишь тайскую еду? — решил сменить я тему, и тогда Патрик слабо улыбнулся.

Мне просто нужно было немного времени, чтобы разобраться. Немного времени, чтобы отвлечься от этой вечной борьбы в собственной голове.

~

Ближе к вечеру, мы включили ужастик «Пленки из Поукипзи», и я внезапно узнал о Патрике одну милейшую вещь — тот боялся всякой жути просто до смерти. Он сидел у самого края дивана и то и дело отворачивался от экрана телевизора. Гусман же находил это забавным — каждый раз, когда происходило что-то стремное, он с широкой улыбкой наклонялся, чтобы посмотреть на Патрика.

— Да хватит, смотри фильм, — пнул я Гусмана, потому что из-за него я то и дело отвлекался на его тупую рожицу. Сесть посередине этих двоих было ужасной идеей.

— Блядь, мне эта хрень по ночам будет сниться, — поморщился Патрик. — Обязательно было выбирать настолько мерзкий фильм? — скривившись, он снова отвернулся от экрана, глядя на меня.

— Если хочешь, выключим, — тут же предложил я, уже потянувшись к пульту.

— Не, не, не, — покачал Гусман головой, останавливая меня, — нихрена мы не выключим, — слабо рассмеялся он.

Патрик вздохнул и снова отвернулся от меня, уставившись в телевизор. Наверное, и десяти минут не прошло, как он дернулся, резко хватая меня за руку. И я был готов поспорить, что в это мгновение сердце у меня стучало куда чаще, чем у Патрика из-за этого долбаного фильма.

Глядя вниз, на наши сцепленные руки, я слабо улыбнулся. У меня все внутри сжалось от этого простого прикосновения. Нужда становилась все сильнее. И затем Патрик убрал руку, неловко глянув на меня.

И я спросил себя, почему не сжал её тогда в ответ.

~

Казалось, что я не отводил от Патрика взгляда весь вечер. Даже сейчас, пока я стоял на кухне и пил пиво, я продолжал таращился на то, как он просто сидит в телефоне и бездумно листает ленту в инстаграме.

— Что происходит? — я дернулся, когда услышал голос Гусмана рядом с собой. Тот сел рядом на стул и уставился на меня, не моргая.

— О чем ты? — тут же переспросил я, хотя в глубине души понимал. Я все отлично понимал.

— Ты запал на него? — я чуть не подавился пивом от такого резкого вопроса.

— Чего?! — практически закричал я, привлекая внимание Патрика. Тот лишь пару секунд заинтересованно смотрел на нас, но потом снова уставился в телефон. — Что ты несешь? — тише спросил я, наклоняясь к нему.

— Что это за хрень была на диване? За ручки с ним держишься? — мне казалось, что у меня сердце из груди вылетит, когда я услышал это.

— Он ведь просто…! — не успел я закончить, как Гусман резко встал с места и уставился на меня со злостью в глазах.

— Мне не ври только, Андер. Пожалуйста, — приподняв брови, сказал он, и я почувствовал себя просто дерьмом. Потому что знал, что не мог рассказать ему это. Просто не мог.

— Чего вы тут шепчетесь? — и я клянусь, в этот момент я был как никогда рад услышать его голос.

Гусман как будто вечность ещё сканировал меня взглядом, перед тем, как обернуться и пройти мимо Патрика. Но на пол пути он остановился: — Просто не натвори глупостей, лады? — сглотнув, я едва кивнул головой, но ему этого оказалось достаточно.

— Что это с ним? — улыбнувшись уголком губ, спросил меня Патрик, и я покачал головой, отказываясь отвечать. — Это ведь не из-за меня?

Я вдруг рассмеялся, даже слишком сильно. И это, скорее, был истерических смех.

— Что? — нахмурился он, его улыбка слегка поблекла.

— Он думает, что я запал на тебя, — слова вылетели изо рта раньше, чем я успел их обдумать.

Мы играли в гляделки, наверное, минуту, пока Патрик не заговорил: — Но это не так, — закусив губу, медленно произнес он, глядя куда угодно, но не на меня.

И я почти сказал это. Какой же идиот. Уже было открыл рот, когда на всю кухню раздался звонок телефона. Омар. Слава, блядь, Богу.

Патрик внимательно смотрел на то, как я с готовностью отвечаю на звонок. А я вот не мог посмотреть ему в глаза, вообще никак не мог. Потому что боялся увидеть в них то, что разбило бы меня в ебаную лепешку.

И тогда Патрик просто ушел.

~

Омар попросил меня уйти в укромное место перед тем, как снова позвонить по фейстайму. И, блядь, я не был готов к этому. Не был готов к гребаному сексу по телефону. У меня не было ни сил, ни желания.

— Давай, я соскучился по тебе, — сказал Омар, и я вздохнул, опуская взгляд на экран. Парень уже был полностью раздет, и я не хотел расстраивать ещё и его сегодня вечером.

К тому же, каждый раз, когда я говорил с ним, в голове снова появлялась эта уродливая мысль о том, что чувства к Патрику — это фальшивка. Что чувства к нему — это неправильно. Что это лишь мимолетная слабость, которая скоро обязательно пройдет, как гребаная простуда.

Может, именно поэтому я так тщательно игнорировал Омара в последнее время? Может, поэтому пытался оттянуть этот момент как можно дальше? Может, потому что просто не хотел смотреть правде в глаза?

Вновь вздохнув, я начал трогать себя сквозь пару слоев одежды. Я прислушивался к чужим стонам и всеми силами пытался не закрывать глаза дольше, чем на пару секунд. Потому что знал, кто тут же всплывет в моем воображении. А сейчас это было совсем не нужно.

— Покажи, — засмеялся Омар, и я тут же покраснел. Я едва был твердым, черт возьми, а мы разговаривали уже добрых пятнадцать минут.

Только я хотел извиниться, как услышал, как кто-то открывает дверь. И лучше бы это был Гусман — пускай он еще долго издевался бы надо мной из-за этого, я бы все равно пережил это. Но сегодня мне не везло. Это оказался Патрик. Он медленно зашел в комнату, прикрывая за собой дверь. И не сказав ни слова, просто встал напротив моей кровати и прислонился спиной к стене. Какого чёрта он творил?

Его волосы были еще мокрыми после душа, а по телу стекали капельки воды. Я невольно облизнул губы, разглядывая его. А он лишь смотрел в ответ, без единой эмоции, написанной на его лице.

— Ты, походу, завис, — услышал я расстроенный голос в динамике, и тут же очнулся.

— Нет, я здесь, прости, — пробормотал я, нервно сглатывая. Я серьезно делаю это?

— Тогда давай, — вновь намекнул Омар. И я, бросив еще один взгляд на Патрика, начал спускать свои штаны вниз вместе с боксерами, освобождая свой стояк. Опустив камеру, я убедился, что Омару не было видно моего лица. — Так-то лучше, — рассмеялся парень, и я даже не глянул на экран.

Потому что я смотрел на Патрика, не моргая. Моя грудь тяжело вздымалась, пока я скользил по его телу взглядом, пытаясь представить — каково бы было скользить по его коже губами. Каково бы было задеть зубами его твердые соски, а затем спуститься ниже и стянуть с его тела эту ненужную ткань. Каково бы было отсасывать ему, пока он стонет, откинув голову назад.

Я так быстро двигал рукой по своему члену, что Омар даже прокомментировал это, но я пропустил его слова мимо ушей. Из моего рта вылетали хриплые стоны, и меня не волновало, даже если бы Гусман это услышал. Сейчас все мое внимание было сосредоточено только на Патрике, его сладком теле и потрясающем лице. На лице, которое оставалось все таким же бесстрастным. Но я подумаю об этом позже. Обязательно.

— Бля-ядь, — практически прорычал я, чувствуя, как оргазм подкрадывается все ближе с каждым моим движением. Я смотрел Патрику в глаза, не в силах оторваться. Он же лишь продолжал смотреть в ответ, слегка наклонив голову набок.

Мне хотелось трахнуть его. Хотелось прижать к кровати и смотреть, как закатываются его глаза от удовольствия. Хотелось довести его до изнеможения. Мне так сильно этого хотелось.

И когда я, наконец, с силой кончил в собственный кулак, я едва успел заметить, как Патрик смотрит на меня с усмешкой на губах. Наверное, я выглядел просто жалко.

Прикрыв глаза на минуту, я пытался отдышаться, но когда открыл их — Патрика уже не было в комнате. Зато был Омар, голос которого я вновь услышал из динамика своего телефона. Я, буквально, кожей ощутил, как стыд сменил удовольствие, растекаясь по всему моему телу липкой грязью.

Тогда я понял, что мне нужно выбираться из этого болота и как можно скорее. Хотя, я не был уверен, что у меня получится, учитывая то, как глубоко я уже погряз в нем.

====== День 5 ======

Комментарий к День 5 Девочки, ну это слишком долгий перерыв был для меня, я ваши отзывы по сто раз перечитала, чтобы себя заново замотивировать :))))

Я хотел сказать. Честно, хотел. И у меня был шанс, потому что мы еще какое-то время болтали с Омаром по фейстайму, но я словно оттягивал момент. И когда, наконец, решился, все пошло совсем не по плану.

— Слушай, я хотел поговорить по поводу Патрика, — начал я, задерживая дыхание. — Я думаю, нам…

— Да, прости за это, — прервал меня Омар, и я нахмурился. Ему-то за что было извиняться? — Я тебе доверяю, ты же знаешь это? — он слабо улыбнулся, устраиваясь на подушке удобнее, и у меня в этот момент все сжалось в груди. Потому что я себе не доверял ни на грамм.

— Но я…

— Мы через многое прошли, и это для нас — сущий пустяк. Тем более, что ты бы рассказал мне, если бы что-то случилось. Ты же всегда мне все рассказываешь, да? — усмехнулся он, и я выдавил легкую улыбку. — Я тебе верю, — и я почувствовал себя просто уродом. Потому что Омар там, ждет меня и делает все, чтобы мы не потеряли эту связь. Делает все, чтобы мы не потеряли друг друга.

А что я? Господи, мне даже думать об этом тяжело. Я ведь всего минуту назад чуть не совершил самую огромную ошибку в своей жизни.

Но сейчас я знал, что нужно делать.

~

Выйдя из своей спальни, я заметил, что Гусман сидит на кухне и что-то бурно обсуждает с Патриком. Но не успел я подойти ближе, как они резко замолчали, уставившись на меня, как на призрака.

Пытаясь не обращать на них внимание, я налил себе воды и жадными глотками осушил весь стакан, перед тем, как вновь обернуться. — Вы еще не завтракали? — спросил я, пытаясь хоть немного разбавить это неловкое молчание.

— Ждали тебя, — с этими словами Патрик встал со своего места и внезапно потянулся ко мне, отчего я тут же отпрянул, глядя на парня круглыми от удивления глазами. Но затем понял, что тот тянется к телефону для связи с персоналом.

Выдохнув, я тут же заметил взгляд Гусмана на себе. Тот словно пытался просканировать меня и понять, что творится у меня в голове. Но ему не стоило волноваться, уже нет.

— Кто что будет? — улыбнулся Патрик, словно и не замечая напряженную обстановку в номере. Как всегда.

~

После обеда мы поехали к старому Кафедральному собору Картахены. Сейчас там остались одни руины от собора, но это, безусловно, завораживало. И, наверное, день назад, я бы восхищенно оглядывался вокруг, но не сейчас. Потому что голова была забита мыслями, а давящая тишина не помогала мне в том, чтобы избавиться от них.

Ещё и Гусман, который с самого утра перекинулся лишь парой слов со мной, не давал мне покоя. Но дело было в том, что я не знал, что ему сказать. Не знал, что он хотел бы от меня услышать.

И пока Патрик шел впереди нас, фотографируя виды, я решил рискнуть. — Ты злишься на меня? — спросил я, приподняв брови.

Но Гусман лишь фыркнул, глянув на меня. — Я думал, что ты на меня злишься, — ответил он, и я почувствовал, как камень с души упал. — Извини за то, что сказал вчера. Я знаю, у тебя своя голова на плечах, и ты понимаешь, что делаешь. Я просто волнуюсь, — улыбнулся он, глядя под ноги. — Ты ж мне как брат, — сказал он, заставляя меня улыбнуться в ответ.

— Все нормально, — мотнул я головой.

— Не подумай, мне Патрик нравится, он классный, — кивнул он, смотря на объект обсуждения, что шел впереди. — Хоть и ведет себя иногда, как капризная принцесса, но он хороший парень, — Гусман на какое-то время замолчал, перед тем, как добавить: — Но он не для тебя, — я нахмурился, услышав это.

— Думаешь, я не дотягиваю? — усмехнулся я, хоть и понимал, что шучу лишь наполовину.

— Думаю, — он резко остановился и повернулся ко мне лицом, — что он тот, кто разобьет тебе сердце в один день, — сказав это, он хлопнул меня по плечам, отчего я вздрогнул — точно от этого, а не от его слов. — Он уйдет. И оставит меня собирать тебя по частям, как и всегда.

— Я не собираюсь быть с ним, Гусман, — заверил я парня, и тот бросил на меня скептичный взгляд из-под бровей.

— Лучше, чтобы так и было. Разберись с этим, — кивнул он, вновь продолжая путь, пока я замер на месте. — Пойдем, хочу успеть сгонять на пляж до вечера.

~

До вечера на пляж мы не успели, но это нас не остановило. Наверное, так даже было лучше, потому что ночью там не было ни души. Только мы втроем. Мы лежали на шезлонгах, которые были расположены по всему берегу и пили какую-то сладкую дрянь.

— Я хочу нырнуть, — улыбнулся Гусман, внезапно вставая с места и сбрасывая с ног кроссовки.

— Вода ледяная, — тут же попытался переубедить я парня, подрываясь за ним следом, но тот лишь шире улыбнулся, раздеваясь догола.

— Ого, — улыбнулся Патрик, оглядывая его. И я лишь закатил глаза, пытаясь скрыть свое раздражение. Гусман, в это время, уже бежал по песку, крича, что есть мочи. А Патрик смеялся, глядя на него. И мне хотелось закрыть уши, чтобы больше никогда не слышать этот смех. Хотелось ослепнуть, чтобы никогда больше не видеть его лица. Но почему, если я уже все для себя решил?

— Что это с тобой сегодня? — улыбаясь мне уголком губ, спросил Патрик, вставая на ноги. — Совсем меня игнорируешь, после вчерашнего, — он внезапно оказался ближе, и я тут же повернулся к воде — просто чтобы убедиться, что Гусман не смотрит.

— Прекращай, ясно? — выдвинув челюсть, предупредил я его, но он не послушал. Я почувствовал, как его рука легла мне на шею, притягивая ближе.

— Ты был так заведен вчера, — горячо выдохнул он мне на ухо. — Понравилось смотреть на меня, пока был с ним? — я прикрыл глаза, когда почувствовал, как его руки обнимают меня. — Как будто нихрена и не менялось, да? — засмеялся он.

И это привело меня в чувство. Я резко оттолкнул Патрика от себя. — Зря ты с нами поехал, — сказал я, и его лицо резко опустилось. И это прибавило мне уверенности. — Зачем ты поехал? Каждая долбаная секунда с тобой — это ошибка. Ты понимаешь это?

Но он вдруг горько усмехнулся. — Не обманывай себя, Андер, — приподняв брови, сказал он, вновь делая шаг ко мне. — Я вижу, как ты на меня смотришь. Постоянно, — выдохнул он в мои губы, которые я тут же со злобой поджал. — Знаешь, что я вижу? Что ты хочешь меня. Хочешь так сильно, что… — он не успел договорить.

— Я не хочу тебя! — распсиховался я, мотая головой. — Ты реально такой тупой? — отходя от парня, говорил я, замечая, как с каждым моим словом он выглядел все более растерянным. — Думаешь, хоть кто-то захочет быть с тобой? Трахнуть — да, но любить? Да в тебе нечего любить, — продолжал я, размахивая руками.

И пусть в глубине души я и не хотел говорить этого, но это был единственный способ закончить всё. Единственный способ оттолкнуть Патрика от себя. И я понял, что у меня получилось, когда эти глаза вдруг уставились на меня, как на чужака.

— Ебать, я себе яйца отморозил! — услышал я смех Гусмана, и тут же натянуто улыбнулся, глядя, как друг подбирает свои вещи. И все это время я чувствовал леденящий взгляд, направленный прямо на меня. Он пробирал до дрожи.

И пускай мне хотелось спрятаться от этого, убежать подальше, но я понимал, что сделал все правильно — насколько это было возможно.

~

Патрик шел молча до самого отеля, плетясь где-то позади нас с Гусманом. И я всеми силами пытался унять это тупое чувство в груди, из-за которого я чувствовал себя настолько дерьмово. Все это крутилось в моей голове, как будто на повторе, из-за чего я даже слова Гусмана воспринимал с трудом. Все мои слова раз за разом били меня, как будто молотком по голове.

“В тебе нечего любить”. Блядь, как только это могло вылететь из моего рта, когда всего день назад я был практически уверен, что влюблен в него? Даже если это была простая жажда секса — мне не нужно было говорить так. Но я не мог вернуть время назад и сделать это как-то иначе. Потому что знал — иначе не вышло бы, просто не сработало бы.

— Да что с вами за хрень? — усмехнулся Гусман, оглядываясь на Патрика, который просто закатил глаза на его вопрос. — Что, даже нахуй не пошлешь? — решил донять он парня, и я уже хотел было его остановить. Сейчас к нему нужно было лезть в последнюю очередь.

— Отъебись, — отмахнулся Патрик, проходя мимо нас.

И когда он уже был достаточно далеко, Гусман спросил меня: — Ну и что ты уже успел натворить?

— Разобрался с этим, как ты и сказал, — ответил я, продолжая путь.

— Либо всё, либо ничего, да? — усмехнулся Гусман, разглядывая мой профиль. — И почему я не удивлен?

Мне не нашлось, что ему ответить. Потому что так оно и было, и дело было даже во мне. Я знал, что с Патриком нельзя было иначе. Это просто не сработало бы. Похрен на страсть, на химию — нахрен все это.

Я с этим покончил.

~

Я проснулся от того, что услышал какой-то шум за дверью своей спальни. И тут же напрягся, потому что Гусман с каждым разом становился все громче. Он говорил с Патриком.

Тихо подойдя к двери, я начал прислушиваться.

— Отойди, — сказал Патрик, и я по голосу понял, что настроение у него не для споров.

— Ты не уедешь из-за такой хрени, — услышал я Гусмана. Патрик хотел уехать? Хотел уехать из-за меня? Хотя, какого хрена я удивлюсь? Любой бы уехал.

— А зачем мне здесь оставаться? — спросил Патрик, тяжело вздыхая. — Андер меня видеть не хочет. Тебе до меня дела нет. Не знаю, зачем вообще за вами увязался, это было тупо, — продолжал он, и я почувствовал, как тяжело стало дышать. Я не знал, что творится в моей собственной голове — я не хотел, чтобы он оставался, но и не хотел, чтобы он уезжал. Потому что тогда это означало бы, что я больше его не увижу.

— Если бы мне не было до тебя дела, я бы здесь перед тобой не распинался! — прикрикнул Гусман, и я почувствовал его отчаяние.

— Не ори, ты его разбудишь, — тут же шикнул на него парень.

— Вдвоем бы нам и в половину так здорово не было, как с тобой, а я нечасто такое людям говорю, — тише сказал Гусман, и мне хотелось бы с ним согласиться.

Но я не мог, потому что каждый день с Патриком был наравне с эмоциональной мясорубкой, через которую меня пропускали, не предупреждая. Потому что чувства сжирали меня, раз за разом. То вина, то внезапное чувство безграничного счастья, то сожаление, и так по кругу. И я пытался убедить себя в том, что мне это не нравилось. Не нравилось ни на секунду.

— И это не намек на тройничок, — добавил Гусман, и я знал, что он сейчас улыбается как ненормальный своей бесподобной шутке.

— Все уже решено, меня такси ждет, — но Патрика это не убедило.

— Чувак, да останься хотя бы ради меня, лады? Ты столько для нас сделал, я не могу вот так тебя отпустить, это пиздец несправедливо, — но Гусман не унимался — не знаю, к счастью или к сожалению.

— Это бред, — я услышал шаги и какое-то копошение, которое резко остановилось. — Дай пройти.

— Слушай, мы приедем в Барселону уже завтра вечером, отдохнем, и я обещаю — пойдем в самый гейский клуб, который ты захочешь, — я услышал, как Патрик слабо рассмеялся, после этих слов. — Ты вытрахаешь этого пиздюка из своей головы, ясно? — как грубо, Гусман.

— Это не поможет, ты ведь знаешь, что он сказал, — он все рассказал Гусману? Да какого ж черта?

— Да, и если бы я знал, что ты так к нему относишься — я бы ему навалял, если тебе от этого вдруг станет легче, — я удивился, как Гусман быстро успел переобуться. Что такого ему сказал Патрик? Что он сказал, раз Гусман теперь встал на его сторону, а меня считал последним мудаком?

— Просто он такой, понимаешь? Из крайности в крайность и все такое. Скоро успокоится, просто не обращай на него внимание, — продолжал Гусман.

И это, вроде как, работало: — Просто не обращать внимание? Тебе пять лет? — усмехнулся Патрик.

— Он сам извиняться будет, вот увидишь, — я тихо фыркнул, услышав это. — Через неделю и не вспомните обо всей это чуши, так зачем портить наше ахуенное путешествие такой мелочью? — Патрик ничего не ответил, и я задержал дыхание.

— Не дай эмоциям овладеть тобой, чувак, — вновь заговорил Гусман. — Покажи ему, что ты выше этого. И что ты можешь веселиться даже после всего того дерьма, что он сказал. А он не имел права говорить такое, точно не так, — Боже, Патрик и вправду ему все рассказал. Хотелось исчезнуть. Просто испариться. Даже если лучший друг настроен против меня после того, как все узнал… Наверное, я и вправду мудак.

— Да я на него смотреть не могу, — выдохнул Патрик, и я прикрыл глаза, прислонившись к двери. Как за один долбаный вечер все так изменилось? Я уже не был уверен в том, что сделал все правильно. Вообще сейчас не был ни в чем уверен.

— Смотри на меня! — я услышал, как Патрик шикнул на него, но тем не менее, рассмеялся. — Что, я такой страшный?

— Да, до ужаса просто, — ответил ему Патрик, вздыхая. И внезапно повисла долгая пауза.

 — …Ладно, — ответил он, и Гусман тут же прошептал тихое «да!». — Дам Барселоне шанс, — я почувствовал, как стало легче дышать. Потому что мне бы не хотелось, чтобы он, проделав такой путь, уехал из-за моей тупости.

— Да и в клубах я давно не был, — добавил он, и вот этого мне как раз для полного счастья не хватало. Но если ему так станет легче, то пожалуйста. Я все равно не собирался с ними идти.

— Хочу обнять тебя, чел, — услышал я смех Гусмана, и Патрик отнекивался лишь секунду. Когда они успели так сдружиться? Я реально так долго сплю по утрам?

— Почему все милые — всегда натуралы? — услышал я тихий голос Патрика.

— Не, это просто я — гребаное совершенство, — фыркнул в ответ Гусман. — А теперь отменяй такси и пойдем спать, нам завтра долго добираться, — Патрик согласился, и на какое-то время между ними повисло молчание.

— Спасибо, — услышал я тихий шепот, едва различимый.

— Не благодари за такое, — просто ответил Гусман. — Доброй ночи, — Патрик ответил тем же, и после ничего.

Лишь оглушающая тишина, которая давила и давила, грозясь раздавить мой череп вдребезги. Самое главное — это пережить утро, когда мне снова придется взглянуть ему в глаза. После все обязательно наладится. Мы сможем это сделать, обязательно.

Я верил, что сможем.

Комментарий к День 5 Потому что Гусман – булочка, которая всех комфортит, и мне кажется, он любит обнимашки 💜

====== День 6 ======

Комментарий к День 6 На моменте в клубе, для меня играла песня ланочки дель рей – off to the races (instant).. Реально послушайте, потому что момент с замиранием музыки у меня прям в голове и сердце. Да, сегодня день этой королевы, а еще столько песен теперь её ассоциируются с андриком, просто помогите........

А еще спасибо за фитбек под прошлой главой, я вас обожаю, девоньки мои 💜💜💜

Как только мы сели в машину, я занял место сзади, потому что… Мне серьезно нужно это объяснять?

Нам предстояло ехать шесть часов, и я совсем не был к этому готов, если говорить честно. Патрик же с Гусманом, наоборот, чувствовали себя превосходно — слушали радио, разговаривали, смеялись… И игнорировали меня. Но я был не против. Я понимал, почему.

Я заткнул уши наушниками в самом начале поездки. Правда, не знаю, зачем — все равно я не включил ни одной песни за всю дорогу. Я просто сидел и прислушивался к их разговору, пялясь в окно.

Пока не заиграла Лана Дель Рей, и я не услышал, как Гусман воет, пытаясь подпевать. Я всеми силами сдерживал смех, потому что пел он ужасно. И почему я не знал, что он слушает такое?

— Я её обожаю, — сказал Патрик, с улыбкой глядя на Гусмана, который тут же сделал громче. И только тогда я узнал песню. «Dark paradise», у Лукреции она как-то стояла на звонке в средней школе — какой-то странный ремикс, но я все же успел возненавидеть эту песню.

— Давай! — рассмеялся Гусман, когда устал петь один, но Патрик покачал головой. — Стесняешься? — поднажал парень, и это сработало.

Глядя с вызовом Гусману в глаза, он начал петь. И это было потрясающе. Мне хотелось выключить радио и вслушиваться в его голос. Но вместо этого я вытащил сразу два наушника и уставился на него во все глаза. Чёрт, вот такое мне вообще не помогало. Вот ни капли не помогало верить в правильность своих же слов, в их правдивость. И если я сам себе не верил, как он смог поверить? Это не укладывалось в моей голове.

— Нихуя ж себе, — рассмеялся Гусман, поворачиваясь к Патрику на секунду. — Тебя надо включать вместо радио, ты где так петь научился?

Патрик на минуту замялся, краем глаза глянув на меня — я тут же отвернулся обратно к окну, для вида засунув наушники обратно в уши. — Моя мама преподавала в музыкальной школе. Она и меня учила, — пожал он плечами, выдавливая улыбку. Я вдруг почувствовал, как ком подкатил к горлу. Мы никогда с ним об этом не говорили. Я даже и не пытался.

— Жаль, что так вышло с твоей мамой, — тихо сказал Гусман, видимо, в надежде, что я не услышу. — Я знаю, каково это — терять близких. Это всегда с тобой, ни на секунду не замолкает, — говорил он, указывая на свою грудь — там, где сердце.

Патрик кивнул, глядя на свои сложенные руки. А ведь это я должен был говорить ему это. Это я должен был сказать, как мне жаль. Это должен был быть я.

— Ари говорила мне, что чуть и тебя не потеряла, — продолжил Гусман, поглядывая на Патрика.

— Да, два года не мог с кровати встать, учился всему заново, — я помню, как он рассказывал мне об этом. Но я ничего ему тогда не сказал. — Хреновое было время.

— Ты крут, правда, — улыбнулся Гусман. — Мне кажется, у меня бы сил не хватило бороться за свою жизнь после такого.

— Я и не хотел бороться, — внезапно признался Патрик, вынуждая меня вновь повернуть голову. Как он мог говорить такое? — Но Ари с Менсией были рядом все время. Даже несмотря на то, что я срывался на них по несколько раз в день.

— Они тебя любят, — улыбнулся Гусман. — Когда я видел вас в классе с Ари, за одной партой, я… — Гусман прочистил горло перед тем, как продолжить: — Вспоминал Марину каждый раз. И думал, почему так мало был с ней рядом и… Чёрт, прости, — я не видел, но знал, что он прослезился. Он всегда становился таким, когда вспоминал её. Каждый раз, пусть всего и на минуту.

— Мне кажется, ты был хорошим братом, — я увидел, как Патрик положил руку на его плечо и не спешил её убирать. — И я уверен, она тоже это знала, — тише сказал он. И в его голосе было столько искренности, что я невольно позавидовал — скорее всего, со мной он так больше никогда в жизни не заговорит.

— Спасибо, — кивнул Гусман, неловко посмеиваясь. — Так, ладно, давай что-нибудь повеселее, — с этими словами он переключил радиостанцию, и заиграла ритмичная музыка.

Я откинулся головой на кресло и прикрыл глаза, когда вдруг раздался звонок от Омара. И я через силу заставил себя поднять трубку. Потому что иначе все это было зря. Иначе я оттолкнул его зря. Иначе я сделал ему больно зря. А я не хотел верить, что все это было напрасно.

~

Когда мы доехали до Барселоны, я с трудом чувствовал собственные ноги. Хотелось поваляться на кровати хотя бы несколько часиков, а после уснуть глубоким сном. Интересно, я стал пиздецки скучным или просто вымотался?

Когда мы, наконец, заехали в «Grums Hotel», я был до безумия рад узнать, что там есть бассейн. Это сейчас было, как никогда, кстати. Будет чем заняться, когда эти двое уйдут в клуб этим вечером. Хотя я надеялся, что уже буду спать в это время.

Мы с Гусманом вошли в наш номер, где была большая кровать и диван — думаю, я мог уступить ему спальню в этот раз. Патрик же взял себе отдельный номер — и я, в этот момент, был этому, безусловно, рад. Потому что находиться с ним рядом сейчас было просто до безумия трудно.

Я успел лишь бросить свой рюкзак на пол, когда Гусман сказал: — Сегодня в десять мы пойдем в клуб и это не обсуждается, — я почувствовал, как сердце забилось где-то в глотке. Ну уж нет.

— Я не пойду, — мотнул я головой и тут же почувствовал, как Гусман разворачивает меня к себе лицом.

— Что во фразе «это не обсуждается» тебе не понятно? Ты пойдешь. И знаешь почему? Потому что ты пиздливый мелкий говнюк, и я вижу, что ты делаешь, — я нахмурился, глядя на парня. — Дам совет — если уж начал что-то, то доводи до конца.

— Да что ты несешь? — проворчал я, отпихивая его от себя. — Что я, по-твоему, делаю?

— Нихрена хорошего. Я был на его месте, когда Ари крутила мной и Самуэлем, как сама того хотела, а потом выкинула меня, как мусор! — за секунду вспыхнул Гусман, размахивая руками. — Но ты еще хуже — сам не знаешь, чего хочешь, и мечешься от одного к другому! Да что за хрень с тобой творится?!

— Нихрена я не мечусь! И ничего со мной…!

— Дрочишь, глядя на него, пока сам пиздишь по телефону со своим парнем — это, по-твоему, нормально? — злобно рассмеялся Гусман, мотая головой.

— Это он тебе рассказал? — не знаю, зачем даже спрашивал, ведь прекрасно знал ответ.

— Да какая разница?! Ты хотел оттолкнуть его? Вышло просто ахуенно, он едва не уехал вчера! Но только вот из своей тупой башки, — он пару раз стукнул пальцем о мой лоб, отчего я поморщился, отпихивая его руку, — ты нихрена его вытолкнуть не смог.

— Да тебе откуда знать, что творится в моей голове? — мне уже начиналось казаться, что все вокруг знали мои мысли и чувства, кроме меня самого.

— Мне и не надо знать, это и слепому видно, — ответил Гусман.

— Почему ты только сейчас это говоришь? Вчера ты говорил, что он не для меня и что…!

— Потому что ты не говорил об этом со мной! — закричал Гусман. — Почему я всегда должен вытягивать это из тебя? Тебе так сложно поговорить со мной?

— Тут не о чем говорить! — выкрикнул я в ответ, сжимая челюсть.

— Да как знаешь, — выставив руки, сказал он. — Только пойми — после той херни, что ты ему наговорил, он на тебя даже и не взглянет больше. Можешь и не думать, — как будто я и сам этого не знал.

— Вы с ним теперь друзья навеки что ли или ты сам его трахнуть хочешь? — я знал, что несу чушь, но во мне словно плескался яд, который нужно было выплеснуть, лишь бы не задохнуться.

— Только не надо…! — но Гусман не поддался на мою тупую провокацию. — Слушай, тебе ещё повезло, что я Омару не растрещал обо всем, — вдруг сказал он, и я почувствовал… ничего. Ни страха, ни волнения. И это было дерьмово, очень. — И я не сделал это только потому, что ты мой лучший друг, говна ты кусок.

— Вот уж спасибо, — пробубнил я, садясь на диван.

— Ты пойдешь сегодня, — вновь сказал Гусман, но уже с большей уверенностью. — Увидишь, что он с тобой покончил и покончишь с этим тоже, ясно? — и я знал, что он прав. Это, возможно, был единственный способ — увидеть, что я не единственный для него. Что он всегда может найти замену. Только вот…

— Я не могу, — вздохнул я. — Не могу я с этим покончить, я уже пробовал! И чем это обернулось, а? Блядь, нахрена я только тебя послушал? — застонал я, схватившись за голову.

— Ты совсем охренел? — фыркнул Гусман, округлив глаза. Он пнул мой кроссовок, когда прошел мимо и сел рядом.

— Мне казалось, что он просто со мной играется, ясно? — признался я. — Ждет, когда я сорвусь и брошу Омара, ради него, просто потому что ему скучно. Еще и Омар, Господи… — я провел рукой по лицу. — Мне так стыдно каждый раз даже говорить с ним. Говорить со своим гребаным парнем, — повторил я, горько усмехнувшись.

Повисло молчание, пока я обдумывал следующие слова: — Я думал, что поступаю правильно. Что так все встанет на свои места, но я только сильнее запутался. Уже не понимаю, что делаю, — признался я, качая головой и глядя парню в глаза. Я только сейчас осознал, насколько сильно мне нужен был мой друг, который выслушал бы и понял.

— Для этого я здесь, забыл? — просто ответил Гусман. И за это, пожалуй, я его и любил. — Чтобы собрать тебя заново по частям, если ты все окончательно испортишь, — с улыбкой сказал он. — Просто не делай чего-то только потому, что тебе кажется, это правильно. В чувствах нет ничего правильного и неправильного, — забавно было это слышать, ведь я и вправду пытался делить свои чувства на белое и черное все это время. — Просто дай себе чувствовать, что бы из этого не вышло.

— Ты у нас теперь долбаный философ? — рассмеялся я, толкая его плечом.

— Как хочешь думай, мудак, — усмехнулся Гусман в ответ, вставая с места. — Просто реши сегодня — будешь сидеть и смотреть или сделаешь, наконец, то, что нужно?

~

Мы пошли в клуб под названием «Арена Мадре», и Патрик, по-началу, очень удивился, когда я увязался за ними — видимо, Гусман не предупредил его об этом.

И допивая уже вторую бутылку пива, я сидел и смотрел, как Патрик танцует на танцполе, пока десятки взглядов были прикованы к нему одному. Это было и не удивительно. Сегодня он выглядел потрясающе — даже больше, чем обычно. И мне хотелось убиться об стенку от собственной тупости. Зачем я пришел?

Я резко подорвался с места, но тут же был остановлен Гусманом. Тот тоже не скучал — к счастью, в гей-клубы ходили и девушки, которые как раз хотели скрыться от приставучих натуралов, но сегодня им не повезло. Хотя, одна из них не была сильно расстроена.

Гусману вот повезло меньше — он все-таки подвергся приставаниям со стороны других парней — и я впервые видел, как он краснел, пока пытался как можно вежливее отказать в общении. Ну что за идиот?

— И куда ты собрался?! — шикнул он на меня, и я тут же бросил взгляд на Патрика. Тому нравилось внимание, учитывая то, что два чувака уже танцевали с ним рядом. Слишком близко.

— Все равно нихрена не поменяется, что мне ему сказать?! — размахивая руками, говорил я, пытаясь перекричать музыку. — Ты сам сказал, он на меня даже смотреть не хочет!

— Так попытайся! У тебе еще дохрена времени для этого, — и я понимал, что Гусман прав. Понимал, но все равно боялся теперь даже подойти к Патрику. Боялся сам посмотреть ему в глаза и увидеть там одну ненависть, одно отвращение.

— Держи, — Гусман впихнул мне свой шот с водкой и заставил залпом выпить его. — А теперь вали отсюда, — он развернул меня и подтолкнул к танцполу. Мне казалось, что у меня сейчас сердце выпрыгнет из груди, но я медленно начал подходить к нему, через толпу.

И как только Патрик заметил меня, он замер. А я продолжал стоять и пялиться, как истукан. На фоне, словно издеваясь, резко прекратилась музыка, предвещая взрывной припев. И именно этот идеальный момент выбрал Патрик, чтобы притянуть какого-то парня к себе и поцеловать его в губы, не отрывая от меня своего холодного взгляда. Чёрт возьми.

В этот момент словно все окрасилось в красный. И я знал, что не имею на это право! Не имею на это вообще никакого права, но я злился. На мудака рядом с Патриком, который прижимал его все ближе, заставляя того прикрыть глаза от удовольствия. Злился на Патрика, который позволял это. Злился на себя за то, что был таким безмозглым идиотом.

Развернувшись, я вернулся к бару и выхватил у Гусмана очередной шот. — Блядь, чувак, закажи себе сам, — проворчал Гусман, неловко глядя на свою собеседницу, которая мило рассмеялась.

— Я говорил, что мне не надо было приходить! — кивнув головой на Патрика, сказал я. И, не дожидаясь ответа, ринулся оттуда прочь. Сейчас я не мог говорить с ним, да и Патрик сам этого вряд ли бы хотел.

Чёрт, он ведь был в моих руках — тот Патрик, которого я так хотел. Так хотел знать, так хотел любить. Но сейчас это был не он. И что самое странное — это меня уже не пугало. По крайней мере, не так сильно, как раньше. Ведь я знал, что он всё еще там.

Мне просто нужно было вновь добраться до него, как бы сложно это ни было. И что-то мне подсказывало, что это будет просто чёртовски сложно.

Комментарий к День 6 Следующая глава, скорее всего, будет только в четверг вечером, так что уже по вам скучаю 💜

:с

====== День 7 ======

Комментарий к День 7 Немного задержала, простите!!! И спасибо за отзывы к предыдущей части, вы лучшие, девчули!!! 💜

Не знаю, чем я думал, стоя у двери в его номер. Я надеялся, что сейчас мы сможем нормально поговорить. Надеялся, что сейчас я смогу попросить прощения за всё, что наговорил. И всего на секунду надеялся, что он простит меня.

Я сделал глубокий вдох перед тем, как пару раз постучать в дверь. И к моему удивлению, мне сразу открыли. Только это был не Патрик. Сжав челюсть, я резко выпрямился, глядя на парня перед собой. Он был выше меня, смуглее и все его тело было покрыто татуировками. Заметил я это, потому что он открыл мне дверь в одних трусах.

— …А где завтрак? — спросил он меня, отчего я резко пришел в себя.

— Что? — спросил я, тяжело сглатывая.

— Омлет и вафли, чувак, — вновь сказал он, и мне кажется, что у меня глаз задергался от собственной злости. Он что, подумал…?

— Я что, похож на гребаную прислугу?! — прошипел я, отталкивая этого идиота и заходя внутрь номера. Но как только я зашел, то вновь застыл на месте, невесело усмехаясь. — Да ты, блядь, издеваешься, — прошептал я, глядя на второго незнакомца, что мирно посапывал в постели.

— Подъем! — я схватил какой-то журнал со стола и швырнул его в спящего парня, отчего тот резко проснулся, оглядываясь по сторонам. — Завтрак в постель отменяется, валите отсюда, — конечно, в голове пролетела мысль о том, что я не имею на это право. Все еще не имею права, но эмоции взяли надо мной верх.

— Ты кто такой вообще? — спросил меня чудик, который только что проснулся, а уже снова укладывался поудобнее в чужой постели. Как будто кто-то позволит ему здесь остаться.

Следующие слова вылетели, словно на автомате: — Парень я его, вот кто. А теперь нахуй отсюда, оба! — и это сработало, потому что эти двое тут же начали собирать свои вещи, разбросанные по всему номеру.

— Извини, чувак, он не говорил ничего об этом, — неловко выдал один из них, наспех одевая свои шмотки.

Я ничего не ответил, лишь мысленно поторопил этих двух клоунов, лишь бы они успели смыться до того, как Патрик вернется из ванной, откуда еле доносился шум воды. И когда дверь за ними, наконец, закрылась, я со вздохом рухнул на кровать и прикрыл глаза.

Патрик был здесь с кем-то другим. Был в этой кровати. Его трогали чужие руки, целовали чужие губы и его имя вылетало стонами из чужого рта, прямо в этой постели. Я ненавидел эти мысли, ненавидел думать о нем с кем-то другим. А ведь раньше я об этом даже на секунду не задумывался. До вчерашнего, если быть точнее. И мне хотелось бы не думать об этом, хотелось бы не представлять. Но сейчас это все, чем была заполнена моя голова. Она готова была взорваться.

Вытянув руки, я нащупал пальцами его мятую рубашку и тут же накинул ее себе на лицо, вдыхая запах, словно какой-то извращенец. Может, я им и был, учитывая то, что я ворвался к нему в номер, а теперь поджидал в спальне и обнюхивал его вещи.

Но мне было все равно, как это выглядело со стороны. Мне хотелось утонуть в запахе его дорогих духов, хотелось разорвать эту легкую ткань на кусочки и разложить по всем своим карманам. Просто чтобы всегда был со мной. Боже, да что за хрень? Это ведь слишком? Может. А может, мне просто до одури хотелось сжимать его в своих руках, а не эту долбанную ткань. Хотелось, чтобы он бы лишь в моих руках. Только моих. Никогда я еще не чувствовал подобного, даже с Омаром.

— Тебе, может, помочь? — услышал я тихий смешок и резко отбросил рубашку подальше от себя. Я был уверен, что мое лицо и шея тут же окрасились в ярко-красный. И вид Патрика в одном полотенце не улучшал ситуацию.

— Прости, я просто задумался, — пробормотал я, уже в какой раз за эту поездку задумываясь о том, что из всех суперсил я бы выбрал перемотку времени. Определенно её. Она бы мне пригодилась.

Патрик же, в это время, не обращал на меня никакого внимания. Он одним легким движением снял с себя полотенце и кинул его на пол, словно был тут совершенно один. Прочистив горло, я отвел взгляд, пытаясь смотреть куда угодно, но не на него.

 — Ты… Ты не видел Гусмана? Он до сих пор не вернулся, — решил сменить я тему, хотя был на сто процентов уверен, что с Гусманом сейчас все более,чем просто хорошо.

— Он ушел с какой-то девицей, — пожал Патрик плечами, наконец, одевая на себя белые боксеры, а затем и брюки. — Можно спросить, зачем ты выгнал ребят из моего номера? — спросил Патрик, приподнимая бровь. Он реально выглядел недовольным.

И у меня тут же на пару секунд остановилось сердце. — Зачем мне их выгонять? Они сами ушли, — избегая взгляда, сказал я, на что Патрик лишь кивнул, поджав губы. Конечно, он мне не поверил. Я бы и сам себе не поверил.

Внезапно он сел рядом со мной и случайно коснулся меня своим обнаженным плечом. Я вдруг почувствовал, как стало тяжело втягивать носом воздух и приоткрыл рот, чтобы сделать глубокий вдох. Так стало лучше, но мое сердце все равно продолжало биться донельзя быстро.

— Зачем ты пришел? — спросил он, не глядя на меня.

— Просто захотел зайти, поговорить, — уклончиво ответил я, на секунду заглядывая в голубые глаза. И он понял это по-своему.

— Понятно. Ну, тогда… как Омар поживает? — с хитрой ухмылкой спросил он. И я понимал, что он делает. Прекрасно понимал, но это уже практически не работало.

Я едва чувствовал вину, потому что еще вчера написал своему парню короткое сообщение о том, что нам стоит взять небольшой перерыв в отношениях. И то, что Омар не стал мне названивать, после этого, и писать тысячу сообщений в ответ, говорило о многом. Хотя бы о том, что, возможно, мне не за что было себя винить. О том, что я, возможно, не один запутался.

— С ним все в порядке, но я не об этом, — ответил я, разглядывая собственные руки, которые немного дрожали — я тут же сжал их в кулак. — Я хотел поговорить с тобой ещё вчера, но… ты был занят, поэтому говорю сейчас — мне… очень жаль, — медленно произнес я, поднимая голову. — Прости за то, что я сказал той ночью. Я вовсе не имел это ввиду, я просто хотел… — я не успел договорить, когда он резко поднес палец к моим губам.

— Не надо извиняться за это, — усмехнулся Патрик, вновь резко отстраняясь от меня. Я же продолжал смотреть на него во все глаза. — Ты в чём-то был даже прав, — нет, нет, нет. Только не это.

— Нихрена я не был прав, Патрик, — говорил я, четко выделяя каждое слово, просто чтобы они впечатались в его мозг. — Ни в чем. Я говорил это специально, ты разве не…?! — я попытался схватить Патрика за руку, когда в дверь вдруг постучались, и он сию же секунду вскочил на ноги, чтобы открыть. Вздохнув, я молча смотрел на то, как он забирает поднос с едой у горничной и благодарит ее с легкой улыбкой на губах.

— Ты будешь? — спросил он у меня, присаживаясь за стол. — Эти идиоты заказали на троих, а один я точно все не съем, — он серьезно сейчас говорил о… завтраке?

— Ты меня вообще слушаешь? — нахмурился я, глядя на то, как он кидает в рот малину, которой были усыпаны вафли.

— Да, — пожал он плечами. — Я понял, ты извиняешься. Ну, забей, я уже не в обиде, — просто ответил он, едва глядя на меня. Тогда я резко поднялся с места и подошел к Патрику ближе. Наклонившись к его лицу, я заставил его взглянуть на меня.

— И именно потому, что ты не в обиде — ты устроил гребаный секс-марафон, я тебя правильно понял? — со злостью спросил я, но Патрик лишь улыбнулся мне уголком губ. Мне хотелось хорошенько встряхнуть его, чтобы он перестал себя так вести.

— Ты сам сказал: любить меня никто не захочет, а вот трахнуть — запросто, так что… — он пожал плечами, отправляя в рот кусок сладкой вафли, — я беру от жизни, что могу, — с ухмылкой продолжил он, и я в ту же секунду почувствовал, как у меня вскипает мозг.

— И это всё только из-за того, что я сказал тебе? — пробормотал я, глядя на то, как он с аппетитом уплетает свой завтрак.

— Нет, этим ты просто помог мне понять. Понять, какой ты, — от дружелюбной ухмылки вдруг и следа не осталось. — Ты заставил меня верить, что я нравлюсь тебе, — я резко опустил глаза в пол, когда он, отложив вилку с ножом, начал внимательно вглядываться в мое лицо. — …Ты мной пользовался, Андер. Ты понимаешь это? Понимаешь, как это унизительно для меня? — я чувствовал себя так, словно меня отчитывали перед всем классом.

— Не выдумывай, — тут же поежился я. — Всё было не так, — покачал я головой, отказываясь это слушать. Всё было не так, я знал это.

— Конечно, — улыбнулся Патрик, вставая с места и медленно подходя ко мне. Я судорожно сглотнул, когда он оказался чересчур близко, практически вплотную ко мне. — Совсем забыл, это же я — демон, который шепчет тебе на ушко то, чего делать не стоит, да? — сладко прошептал он мне на ухо, обдавая его горячим дыханием. Но все это закончилось так же быстро, как и началось: — Тебе сколько лет, мать твою? — усмехнулся он, оглядывая меня с головы до ног.

— Я просто хотел извиниться, — пробормотал я, не в силах сказать ничего другого. У меня словно язык отсох.

— Мне не нужны твои гребаные извинения, — тут же отрезал он, глядя на меня с отвращением. Господи, я так сильно ненавидел этот взгляд. — Я сам виноват, что позволил тебе это. Больше такого не повторится, — уверенно сказал он, присаживаясь обратно за стол.

Я тяжело вздохнул, понимая, что это конец разговора. Но как только я схватился за ручку двери, я услышал: — Это было глупо, да? С самого начала. Нужно было догадаться, что никакие гребаные километры не заставят тебя от него отказаться, — я вздохнул, ничего не отвечая и выходя за дверь.

Потому что не мог сказать, что уже отказался. Не мог сказать, что в глубине души я отказался от Омара ещё в тот день, когда Патрик сел к нам в машину. Не мог сказать, потому что был ебаным трусом. Потому что узнай он, что я наговорил ему тогда все это лишь из-за страха быть с ним — он бы тут же уехал. Пусть лучше ненавидит меня, находясь рядом.

Я прислонился головой к стене, когда услышал отборный шквал мата откуда-то издалека коридора. Не прошло и минуты, как я увидел Гусмана, который недовольно плелся к нашему номеру. Он был совершенно голый, а на его руке висели сломанные, пластиковые наручники.

— Что за нахуй? — хмурясь, спросил я, когда он, наконец, обратил на меня внимание.

— Эта сука…! — закричал он, но потом резко замолчал, глубоко вздыхая. Он еще раза три пытался продолжить, но по итогу махнул на меня рукой и ушел в номер, громко хлопнув дверью.

По крайней мере, теперь я знал, что чье-то утро прошло еще хуже.

~

Как только Гусман пришел в себя после неудачной ночи, мы собрались в Лабиринт Орта. Там нам нужно было найти тропинку, которая по итогу привела бы нас к статуе Эроса, богу любви. Забавно, потому что из нас всех только Гусман пошел туда, куда нужно. Патрик даже не пытался, потому что сидел в своем телефоне и печатал кому-то смс-ки, а я в это время метался по этому лабиринту, как угорелый. Как будто это и вправду решило бы все проблемы. Вот же бред.

Пока мы катались по городу, то решили, что будет неплохо остаться здесь хотя бы на неделю. Хотя, как мы решили? Патрик предложил, а Гусман с удовольствием его поддержал. Мне было все равно в каком городе или стране Патрик будет меня ненавидеть.

Но мне вдруг стало интересно, почему он так внезапно захотел задержаться здесь. В одном я был уверен — это было как-то связано с тем, что Патрик за сегодняшний день ни разу не выпустил телефона из своих рук. С сестрами он хоть и часто переписывался, но не настолько. Это был кто-то другой.

Мы как раз уже где-то час сидели в баре, который находился где-то в закоулках района Борн, и я понял, что пьян. Чёртовски пьян. Был бы я трезв, мне бы никогда такое в голову не пришло. Но вот он я, собираюсь сделать что-то, из-за чего Патрик меня только больше возненавидит.

Я даже специально заказал обычную воду без газов, чтобы быть уверенным в том, что не испорчу его дорогущие брюки. Они слишком хорошо на нем смотрелись. Патрик все так же сидел в телефоне и изредка отвечал что-то Гусману, когда я пододвинул стакан с водой на самый край и, якобы случайно, ударил коленом по столу.

— Блядь! — тут же чертыхнулся Патрик, привлекая внимание еще нескольких столиков на терраске, рядом с нами. Он неловко улыбнулся и, отложив телефон на стол, ушел в уборную. Боже, я чувствовал себя мудаком.

Но это не остановило меня, когда я в следующую же секунду схватил его телефон со стола, без всяких там угрызений совести. Благо, для этого рядом всегда был мой лучший друг, чтоб его.

— Ты какого хуя творишь? — Гусман иногда напоминал мне того долбанного сверчка из Пиноккио. Только я не видел на нем гребаной медали за совесть, а у меня за вранье не вырастал деревянный дилдак вместо носа.

Но когда я проигнорировал его, Гусман вновь крикнул: — Эй! — я опомниться не успел, как Гусман выхватил из моих рук телефон Патрика и убрал его подальше от меня. Но я все равно пытался достать его. — Жулик, не воруй, сука, слышал об этом? — сказал он, посмеиваясь надо мной.

— Я просто хотел посмотреть! — сказал я, когда все-таки ухватился за его руку и практически выхватил у него мобилу. Практически. — Отдай, Гусман, твою мать, — прошипел я, но он просто сидел и смотрел на меня с легкой улыбкой, как на ненормального.

— Что ты хочешь тут увидеть? — спросил он, после чего сам опустил взгляд на экран и уставился в него. Нет, он серьезно начал вчитываться в каждое сообщение, и его лицо с каждой секундой становилось все мрачнее. Не выдержав, я подскочил со своего места и встал позади него, глядя в телефон. — Ахуеть, — выдохнул он, поднимая на меня взгляд. — Он что, серьезно…?

Я резко выхватил у Гусмана телефон из рук, вынуждая его тут же закрыть рот. Я не хотел, чтобы он это читал. Я и сам-то не хотел, но тревожное чувство, поселившееся в груди, словно заставляло читать дальше. Читать дальше, даже не смотря на то, что с каждым прочитанным сообщением внутри меня как будто что-то ломалось.

Он хотел встретиться сегодня с каким-то мужчиной, Марко, после полуночи. Тот собирался подъехать прямо к нашему отелю. И теперь стало ясно, почему Патрик последние пол часа так усердно поторапливал нас вернуться обратно в номер.

Марко

я много заплачу за такую мордашку [22.52]

ты же не стесняешься камеры, малыш? [22.52]

Патрик

меня не деньги интересуют [22.59]

Марко

а что тогда? [23.00]

Патрик

кое-кто сказал, что я в этом хорош [23.11]

хочу убедиться в этом [23.11]

увидеть собственными глазами [23.12]

Марко

увидишь, не сомневайся :) [23.14]

тебе говорили, что твоя уверенность заводит, детка? [23.14]

Дальше я просто не мог читать, потому что этот мерзкий ублюдок ушел в полный отрыв, строча Патрику по десятку сообщений о том, как и где он его хочет. И Патрик отвечал ему — со смайликами и прочей поебенью. Просто не верилось.

— Ты должен отговорить его, — сказал Гусман, не глядя на меня. И тогда я кивнул, резко вскакивая с места и забегая с веранды в зал, а оттуда — в уборную.

Я так тяжело дышал, когда зашел туда, что Патрик тут же обернулся с непонятным выражением на лице. Но он так ничего и не сказал — был слишком занят тем, что пытался высушить собственные брюки сушилкой для рук. И в другой любой ситуации, это бы вызвало у меня смех. Но не сейчас.

— Нахрена ты это делаешь? — прорычал я, подходя к нему ближе. Я не понимал, хочу ли я накричать на него или разрыдаться. Правда, не понимал.

— Что за тупой вопрос? — нахмурился Патрик. — Пытаюсь убрать пятно, что еще я делаю? Уже почти закончил, — выдохнул он и вопросительно поднял брови, когда я так ничего и не ответил. Лишь тогда он заметил свой телефон у меня в руках.

— Рылся в моем телефоне? — усмехнулся Патрик, наконец, отходя от сушилки и выхватывая мобильник у меня из рук. Без лишних слов он вышел из уборной, и я ринулся за ним следом. Меня такой исход никак не устраивал.

— Ты, блядь, хоть понимаешь, что собираешься сделать?! — спросил я, прижимая его к стене и глядя ему в глаза. Я был так напуган одной лишь мыслью о том, что я мог просто не взглянуть в его телефон. О том, что я мог не узнать об этом и отпустить его. О том, что его бы кто-то трогал, снимал и…

— Это порнуха, я не убивать кого-то еду, — закатил он глаза, пытаясь убрать от себя мои руки.

И я не знаю, что на меня нашло тогда. В одну секунду я просто держал его за воротник рубашки, а в следующую уже цеплялся за него, как утопающий. Может, это лишь потому, что я был пьян. Но я действительно стоял там и обнимал его, словно в последний раз. Одной рукой я прижимал его к себе за талию, а второй зарывался в его мягкие волосы пальцами.

— Я не пущу тебя, — пробормотал я, зажмуривая глаза и прижимаясь сильнее к его холодной щеке. — Я не пущу тебя, — сказал я громче. И мне нравилось, что я становился смелее, когда был пьян. Так я хотя бы не боялся прикасаться к нему.

— Тебя никто и не спрашивал, отойди нахрен, — сказал он, отпихивая меня от себя. Но я продолжал стоять на месте. — Это никто не увидит, Боже! — цыкнул Патрик. — Это для его личной коллекции, успокойся, — я неверяще взглянул на него, наконец, отстраняясь. Он правда думал, что меня только это беспокоит?

— Это меня должно успокоить? — невесело рассмеялся я, и тогда он просто попытался пройти мимо, ничего не ответив. — Я не пущу тебя, Патрик! Я не пущу тебя к нему, — я только сильнее схватил его за руки. Сейчас я должен был стоять до конца.

— Да кем ты себя возомнил, Андер?! — усмехнулся он, потрясенно глядя мне в глаза. — Не хочешь меня, но бесишься, когда хотят другие? Пойми, ты мне не парень. Ты мне не друг. Ты мне не долбаный отец, чтобы решать за меня! — я не имел права. Точно.

— Не долбаный отец, забавно, — со злостью рассмеялся я, кивая головой. И когда он ничего не ответил, я решил объяснить свою мысль: — Его ты вроде уже звал папочкой в вашей милой переписке. У тебя какая-то детская травма? — мне нужно было заткнуться. Знал, что нужно было.

Но я продолжил: — Что, Патрик, готов быть хорошим мальчиком? — я и моргнуть не успел, когда он с такой силой влепил мне пощечину, что я едва удержался на ногах — благодаря Патрику, кстати, и удержался, потому что он тут же схватил меня за подбородок, больно оттягивая кожу и заставляя смотреть ему прямо в глаза.

— Не сомневайся, — прошипел он мне в лицо, после чего резко оттолкнул от себя. — Попрошу его и тебе скинуть. Может, хоть это заставит твой вялый член подняться, когда вы с Омаром снова решите созвониться по фейстайму, — с улыбкой говорил он, отходя от меня все дальше. Несколько гостей в зале даже заинтересовано оглянулись в нашу сторону, и я всеми силами пытался сдержаться, чтобы не послать их к черту.

И когда я вышел на улицу, его уже не было там. Встретившись взглядом с Гусманом, я заметил, как он всего лишь пожал плечами: — Он меня даже слушать не стал, чувак, — и я готов был лезть на стенку от собственной беспомощности.

— Нам нужно ехать в отель, этот урод должен забрать его там, — спохватился я, хватая свой телефон со стола и ключи от машины.

— И что ты сделаешь? Насильно его в номере запрешь? — вдруг спросил Гусман, и я вопросительно глянул на него. — Если Патрик хочет чего-то, он просто идет и делает это — ты знаешь это лучше меня.

— Думаешь, это то, чего он хочет? — спросил я, прищурившись. — Мне вот кажется, что ему просто нравится бесить меня, — кинул я, уже направляясь к машине. Я с облегчением выдохнул, когда заметил, что Гусман плетется за мной. Мне в таком состоянии за машину лучше было не садится.

— Навряд ли он там, ты же понимаешь? Скорее всего, он просто договорился встретиться в другом месте. Он ведь не глупый, — Гусман, казалось, специально добавлял масла в огонь.

— Сейчас я в этом пиздец сомневаюсь, — сказал я, отворачиваясь к окну. Пожалуйста, просто пусть он будет там, в своем долбанном номере. Пусть даже ненавидит меня, но будет рядом.

Рядом со мной. Со мной, а не с кем-либо еще.

Комментарий к День 7 ХЕ ну да, что думаете))))))) потому я вот сама не понимаю........

====== День 13, кажется ======

Комментарий к День 13, кажется Спасибо всем, что читаете и пишите свои впечатления!!! Люблю 💜💜💜

Патрика нигде не было. В окнах его номера не горел свет. Он не отвечал ни на звонки, ни на сообщения. И я понятия не имел, где его искать.

— Пишет, что не поедет дальше, — вдруг сказал Гусман, глядя в свой телефон. И я почувствовал, как все сжалось в груди. — Останется тут на время, а мы можем ехать дальше. Ну, и еще пару раз послал тебя куда подальше, — неудивительно, что он писал это Гусману, но мне все равно было немного обидно. Лучше бы слал меня нахуй лично.

— Мы ведь не уедем без него? — спросил я, глядя на Гусмана.

— Здесь мы его точно одного не оставим, но если он не захочет ехать с нами дальше — это его дело, — пожал он плечами, хотя я видел, что и его вся эта ситуация совсем не радовала. — Отправится обратно в Мадрид.

— Я не хочу, чтобы он уезжал, — пробормотал я, проводя рукой по лицу. — Нужно найти его.

Но в тот день я его так и не нашел.

И в следующий тоже. И в последующий.

~

Прошла почти неделя с того дня, как Патрик пустился во все тяжкие. И вместо того, чтобы исследовать город, мы с Гусманом шатались по барам и клубам в его поисках. Которые всегда заканчивались ничем.

Я каждый раз приходил обратно в отель с таким гадким чувством в груди, что и не описать. Иногда мне вообще не хотелось туда возвращаться. Потому что мое сердце все время замирало — вдруг сейчас он будет там? Вдруг на этот раз я постучусь, и он откроет мне?

И каждый раз этого не происходило, отчего мне хотелось кричать и бить по этой чёртовой двери, пока она не сломается. Я просто чёртовски боялся, что уже не найду его. Боялся, что уже никогда не увижу. Боялся, что больше никогда не услышу. Боялся, что больше никогда не коснусь. Боялся, что теперь потерял его навсегда.

Я едва спал все эти дни. Просто лежал на кровати и пялился в потолок, пока Гусман дрыхнул рядом. Меня тошнило от одной мысли, что Патрик веселился с кем-то другим, в то время, пока я себе места не находил. Но что было еще страшнее — это думать, что с ним могло случиться что-то страшное. Это не давало мне покоя.

Для чего Патрик только все это делал? Просто чтобы сделать мне больно? В чем же тогда смысл, если он даже не видел, как мне хреново от всего этого? Может, он последовал совету Гусмана слишком буквально? Может, он и вправду пытался избавиться от чувств ко мне, трахая все подряд и соглашаясь на все подряд, как с этим дурацким порно? Блядь, я пиздец сомневался в том, что такая съемка была бы лишь для личной коллекции какого-то там ублюдка. Я даже думать не хотел о том, что Патрик действительно пошел на это в тот день. Что, если он до сих пор был у этого Марко?.. Блядь, нет. Эти мысли меня с ума сведут.

Сегодняшний день, кстати, мало чем отличался от всех остальных. Единственное — я отрубился, как только голова коснулась подушки, это был где-то первый час ночи. Но мое счастье длилось недолго, всего минут двадцать.

Я проснулся от того, что Гусман тряс меня за плечо. — Я, кажется, что-то нашел. Я схожу и проверю, — прошептал он, и я тут же подорвался с места. — Нет, ты останься. Я позвоню, если что, — начал отговаривать он меня, и я никак не хотел на это соглашаться.

— Нет, я пойду с тобой, — сказал я, уже хватая свои темные джинсы со стула.

— Чувак, ты еле на ногах держишься, лучше останься здесь. Поешь что-нибудь, поспи, — он сделал короткую паузу, прежде, чем продолжить: — душ прими, в конце концов — от тебя несет, серьезно.

— Да иди ты, — отмахнулся я, но все равно начал принюхиваться к собственной футболке. И тут же поморщился. А ведь правда.

— И пойду, а ты отдохни. Я вообще не уверен, что это то место, но надо попытаться, да? — я кивнул, хотя понимал, что с каждой неудачной попыткой, надеяться становилось все сложнее.

— Позвони мне, если вдруг что, не тяни, — предупредил я, ложась обратно в постель. Гусман лишь кивнул и вышел за дверь.

Вздохнув, я понял, что теперь точно не смогу уснуть. Вот никак. И поднявшись, я неторопливым шагом поплелся в ванную. Может, хотя бы прохладный душ приведет меня в чувство?

~

Спустя пол часа я уже вновь лежал на кровати и слушал гудки из динамика своего телефона. Второй час подряд. И я уже всей душой ненавидел этот звук. Буквально ненавидел, потому что мое сердце едва стучало, пока я прислушивался к гудкам, в надежде, что вот сейчас он возьмет трубку. Что сейчас я, наконец, услышу его родной голос. Услышу его вновь.

Только когда это случилось и я услышал чей-то голос на другом конце, я резко дернулся на кровати и случайно отбросил телефон в сторону. — Блядь! — хватая мобильник, я поднес его к уху. — Патрик? — спросил я, практически с мольбой в голосе.

— Я его нашел, он вообще никакой! — но это оказался Гусман, хотя и его я сейчас был рад слышать. — Приедешь?! — кричал он, пытаясь перекричать громкую хаус-музыку на фоне. — Клуб «The black room», мы тут уже были! Ты помнишь адрес?! — я сглотнул, вспоминая, что там творилось, когда мы впервые пришли туда. А если все это время Патрик был там? Что, если мы просто не заметили его тогда? Что, если он мог вернуться ко мне еще раньше?

— Андер! — я резко поднялся с кровати, услышав собственное имя. Нужно было брать себя в руки.

— Д-да, я помню, — кивнул я головой. — Я сейчас буду, — сказал я, сбрасывая вызов. Я быстро оделся и лишь на минуту замялся у выхода из номера. Нужно было взять для него куртку. Сейчас ночью было холодно, а в тот день на Патрике была лишь легкая рубашка.

Схватив свой бомбер из шкафа, я выбежал из номера. Мне не верилось, что это происходило.

Комментарий к День 13, кажется Глава маленькая, потому что так надо)))))) Следующая будет больше и будет она от лица Патрика, кстати говоря! Но пока не могу точно сказать, когда я сяду за ее написание – буду надеяться, что в понедельник-вторник, воть 💜

====== Кого вообще волнует, какой это день? ======

Комментарий к Кого вообще волнует, какой это день? Еще раз всем спасибо за фитбек (не устану благодарить, потому что это супер важно!) 💜

Напоминаю, что глава от лица Патрика!

Может, это было эгоистично? Уехать от всего этого ужаса в нашем доме, просто чтобы ехать с ним в одной машине? Эгоистично уехать от Ари, которая сейчас как никогда нуждалась в поддержке? Эгоистично бросить Менсию, которая от страха сейчас чуть не на стенку лезла? Эгоистично бросить отца, которому теперь нужно было разбираться со всем этим в одиночку? Может быть.

Пусть все трое и твердили мне в один голос, что после всего пережитого, я как никто другой заслуживал года спокойствия — я им не верил. Они хотели, чтобы я остался. А мне было нужно, чтобы остался он. Тогда бы мне не пришлось бежать.

Так что я этого даже не отрицаю. Патрик Бланко Коммерфорд — ебаный эгоист. Пусть так.

Но я ведь даже не думал, что они согласятся взять меня с собой. В особенности, Андер. Но он согласился. И это дало мне надежду.

Наверное, это даже жалко — надеяться. Надеяться, что человек, которому ты и даром не был нужен, вдруг передумает. Что он вдруг посмотрит на тебя иначе, когда узнает. Только оказалось, что Андер не хотел меня знать. Никогда не хотел.

~

— Он думает, что я запал на тебя, — он говорил это так, словно об это даже подумать было смешно. И вправду, просто смешно.

— Но это не так, — сказал я, пытаясь вбить это в свою голову. Это не так. Никогда не было. И никогда не будет. Но почему? Потому что я — пустышка, в отличии от Омара? Или потому что Андер хотел видеть во мне только это? Это то, чего он хотел?

Я мог дать ему это. Я готов был дать ему что угодно, только бы он попросил. Но он не просил, и мне приходилось решать самому. Вот почему я провоцировал. Хотелось увидеть в его глазах хоть что-то — нужду, желание, похоть. Хоть что-то, кроме безразличия.

И мне уже казалось, что я видел больше. Безмозглый идиот.

Он ведь делал так и раньше. А я каждый раз велся на это, как в первый.

Даже когда я стоял напротив его кровати, во время их секса по телефону, мне казалось, что это что-то значит — то, что он не прогнал меня; то, что он смотрел на меня; то, что он хотел меня.

Но с Андером всегда лишь казалось.

~

— Зря ты с нами поехал, — зря? — Зачем ты поехал? Каждая долбанная секунда с тобой — это ошибка. Ты понимаешь это?

— Не обманывай себя, Андер, — сказал я, пытаясь скрыть отчаяние в своем голосе. — Я вижу, как ты на меня смотришь. Постоянно, — я словно пытался убедить в этом самого себя. Мне не могло это просто показаться. Не могло. — Знаешь, что я вижу? Что ты хочешь меня. Хочешь так сильно, что…

— Я не хочу тебя! — чувство, как будто в грудь ударили с такой силой, что стало невозможно дышать. — Ты реально такой тупой? Думаешь, хоть кто-то захочет быть с тобой? Трахнуть — да, но любить? Да в тебе нечего любить, — казалось, что время замерло, пока я смотрел на него в недоумении.

Собственные слова, словно эхо в голове: но это практически невозможно. И никогда не было возможным, правда? Почему я вдруг начал думать иначе? Он смотрел не на меня, он хотел не меня, он любил не меня. Мне нужно было уехать. Нужно было.

~

Но я послушал Гусмана. Какого чёрта я его послушал? Реально думал, что смог бы и дальше строить из себя того, кому наплевать? Трахать всё, что движется, как будто ничего не произошло? Не с Андером поблизости, так это не работало.

В особенности, когда он пытался вновь наладить со мной общение. Пытался извиниться. Но за что? За то, что впервые был со мной честен? За то, что впервые сказал то, что на самом деле ко мне чувствует? Извиниться за то, что не чувствует ко мне абсолютно ничего?

Я и так выглядел жалко в его глазах, а еще ниже я опускаться не хотел. Не хотел я чувствовать эту боль, не хотел чувствовать нихрена.

Не хотел, чтобы он снова давал мне гребаную надежду. Но он делал это. Зачем он это делал?

— Я не пущу тебя, — я прикрыл глаза, когда он прижался ко мне. Отойди, просто перестань меня трогать, перестань говорить это, перестань притворяться. — Я не пущу тебя, — почему это вызывало во мне такую злость?

— Тебя никто и не спрашивал, отойди нахрен, — я резко отпихнул его от себя и дышать вдруг стало легче. Намного легче. — Это никто не увидит, Боже! Это для его личной коллекции, успокойся, — я врал, и если бы он знал меня немного лучше, то может понял бы.

— Это меня должно успокоить? Я не пущу тебя, Патрик! Я не пущу тебя к нему, — я почувствовал, как Андер снова схватил меня за руки, и вновь отпихнул его. Я не мог этого выносить.

— Да кем ты себя возомнил, Андер?! — рассмеялся я, потому что вся эта ситуация вызывала только истерический смех — не более. Какое ему было дело до того, с кем и чего я хочу? Может, это было слишком, но сейчас это решал я. Снова решал я. И я хотел, чтобы меня видели, чтобы меня замечали, чтобы меня хотели, чтобы все они говорили об этом. Так часто и много, что про Андера я и думать бы забыл. — Не хочешь меня, но бесишься, когда хотят другие? Пойми, ты мне не парень. Ты мне не друг. Ты мне не долбаный отец, чтобы решать за меня! — скажи, что любишь, мать твою. Скажи, и я прекращу.

Но я знал, что он не скажет этого. Никогда, блядь, никогда не скажет. — Не долбаный отец, забавно. Его ты вроде уже звал папочкой в вашей милой переписке. У тебя какая-то детская травма? — почему ты говоришь это? Почему? — Что, Патрик, готов быть хорошим мальчиком? — это словно была последняя капля, когда я ударил его по лицу и, сразу после, схватил за подбородок, притягивая ближе к себе.

— Не сомневайся, — выдохнул я, глядя на то, как он тяжело дышит. — Попрошу его и тебе скинуть. Может, хоть это заставит твой вялый член подняться, когда вы с Омаром снова решите созвониться по фейстайму, — слова, словно яд капали с моего языка. И я вновь ощутил власть над собой. На секунду, но ощутил.

Я не хотел больше видеть его лица, не хотел больше слышать его голос, не хотел быть рядом. Но я знал, что это продлится недолго. Пока злость бурлила во мне, нужно было бежать, сломя голову — лишь бы вновь не передумать. Лишь бы вновь не окунуться в этот поток боли, в котором я и так едва не захлебнулся.

— Патрик, куда ты, нахуй, собрался? — услышал я голос Гусмана, но проигнорировал его. Потому что знал, что он бы убедил меня остаться. Он точно бы убедил. — Погоди ты! — но я уже вылавливал первое попавшееся такси, чтобы уехать. Куда-то, где я смог бы забыться. Я уже не хотел ехать к Марко, не хотел ехать домой и уж точно не хотел ехать в отель.

Я хотел исчезнуть.

~

Все словно смешалось в один непрекращающийся день. Лица менялись, менялись места, менялась выпивка и препараты, что я принимал. Но боль не уходила. Скольких бы парней я не перетрахал, сколько бы алкоголя я в себя не влил, сколько бы наркоты не перепробовал — она все еще была там, скребла мои внутренности острыми когтями. Заставляла видеть в чужих лицах, в чужих телах лишь одного и того же человека.

Но все достигает своего предела. И сейчас я чувствовал себя онемевшим. Чужие руки касались меня — я не чувствовал, чужие губы целовали мои шею — я не ощущал этого. Как будто я только тело, а оно и не мое вовсе.

Музыка играла так громко, но я едва ее слышал. Все вокруг смешалось в разноцветное пятно, и мне хотелось закрыть глаза и пропасть. Может, сейчас?

— Ты какого хуя делаешь?! — услышал я знакомый голос. Как будто глоток свежего воздуха в этой газовой камере.

— Ничего я не делал, — жар от чужого тела внезапно исчез, как и крепкие руки, что удерживали на месте. Тогда я понял, как тяжело было просто держаться на ногах.

— Нахуй отсюда! — я разлепил глаза, в надежде увидеть там кого угодно, но не Андера. Только не его. И вселенная услышала меня.

— Эй, Патрик, ты меня слышишь? — холодные руки внезапно обхватили мое лицо, заставляя смотреть прямо.

— Гусман, — рассмеялся я. Не думал, что буду так сильно рад его увидеть.

— Господи, ты под чем? — спросил парень, и если бы я только знал ответ. — Ладно, пойдем отсюда, — он крепко обхватил меня за талию, ведя к выходу. Куда он меня вел? Он что, хотел отвести меня обратно в отель? Обратно к Андеру?

— Нет, нет, нет, я не хочу, — закачал я головой, но все попытки остановиться заканчивались тщетно. — Не хочу.

— Давай, я выведу тебя на воздух, — вновь повторил Гусман, пытаясь заглянуть мне в глаза.

— Не-ет, — протянул я, останавливаясь на месте. Почему так тяжело дышать? — Я не могу.

— Можешь, немного осталось, — сказал он, кивая взглядом на выход. — Все хорошо, на улице станет легче, — я неуверенно кивнул, давая вести себя дальше к выходу. Он был прав.

И только выйдя из этого душного клуба, я осознал, насколько сильно мне не хватало кислорода. Боже, как же жарко. Просто до не возможности.

Я рухнул на ступени, опуская голову на собственные колени. Казалось, что я вырублюсь в любую секунду. Да я и не был бы против немного вздремнуть.

— Держи, а то холодно, — я поднял голову — дерьмовое решение — и взглянул на протянутую куртку.

— Не-е, мне жарко, — сказал я, пытаясь дышать глубже. Как же хреново. Но Гусман, на мой ответ, только недовольно вздохнул и сам набросил на меня свою куртку, которую я тут же скинул на пол.

— Отлично, заболей, мне вообще похрен, — говорил он, пока я пытался справиться с головокружением. Вдруг я увидел, как он подносит свой мобильник к уху. Не думал, что смогу двигаться так быстро в таком состоянии, но я резко поднялся на ноги, пытаясь выхватить у парня телефон.

— Кому ты звонишь? — спросил я, уже заранее зная ответ. Я не мог этого допустить.

— Андеру, он приедет за нами, — ни за что, блядь.

— Не звони ему, Гусман, прошу, — просил я, готовый упасть на колени, если нужно. Я не хотел видеть его. И не хотел, чтобы он видел меня таким. Да и одна мысль о поездке на машине вызывала у меня сейчас лишь одно желание — вывернуть свой пустой желудок наизнанку.

— Я уже позвонил, как только увидел тебя, — ответил Гусман, и внутри меня словно что-то рухнуло. — Только что-то он долго, — я сел обратно на лестницу, прикрывая глаза. Вот и все, финиш.

Казалось, что прошла вечность, пока он пытался дозвониться. Я уже едва держал глаза открытыми. — Не берет, — раздраженно объявил Гусман. — Пойдем, я видел тут кафе неподалеку, тебе надо поесть, — он начал поднимать меня, на что я резко закачал головой.

— Я не… — я хотел сказать что-то еще, но мой взгляд сосредоточился на черном мерседесе, который ехал вдалеке от нас. Это машина Гусмана? Он едет слишком быстро. Почему он едет так быстро?

— Гусман, это…? — я не успел договорить, когда машину вдруг занесло, и она на полной скорости влетела в другой ряд, сбивая ехавший на встречу автомобиль. Словно в замедленной съемке. Из моего рта вылетел резкий вдох, а глаза непроизвольно расширились. Это его машина. Это его долбанная машина, за рулем которой был Андер. Он ехал за мной. Он поехал из-за меня! Это мигом привело меня в чувство.

— Что за…? — услышал я тихий вздох Гусмана и резко повернулся к нему. Я так громко дышал, что едва слышал собственные мысли. — Эй, нет! — он резко обхватил мое лицо руками, но я — даже если бы захотел — не мог сосредоточить свой взгляд на нем. Все усилия уходили на то, чтобы просто дышать.

Я едва его слышал, пока он пытался успокоить меня. — Патрик, смотри на меня, — но я не мог. — Он бы не стал так гнать, он не идиот! — кого он пытался убедить в этом?! Меня или себя самого?

Гусман вдруг резко отстранился от меня, вновь доставая свой мобильник из кармана джинс. Но он не возьмет трубку. Он не возьмет трубку. Господи, я словно задыхался.

— Возьми ебаную трубку, Андер! — слышал я позади себя, пока через силу шел вперед. Мне нужно было убедиться. — Патрик, не ходи туда! — но крепкая рука вновь не дала сделать ни шагу.

— Он там, Гусман, — прошептал я. — Он там… — я указал на перевернутую машину, вокруг которой уже столпилась толпа народу. — Он там из-за меня! — я не узнавал собственный голос в этот момент.

И я видел страх в глазах напротив. Видел, отчего сам начинал паниковать все сильнее. А он лишь прижимал долбанный телефон к уху, как будто Андер сейчас и вправду…!

— Твою мать, какого хуя ты не отвечал?! — резко закричал Гусман, отпуская мою руку. Я резко поднял взгляд, неверяще глядя на парня перед собой. Это шутка такая?

— Как ты не можешь найти долбанные ключи, они лежат…! — я увидел, как он медленно достал связку ключей из своего заднего кармана и сжал их в кулаке. — Сука, — выдохнул Гусман, поднимая голову и делая глубокий вдох. Мне казалось, что надо мной просто решили поиздеваться.

— Не надо брать такси, я отведу его поесть, и мы вернемся, — продолжал Гусман, пока я пытался осознать произошедшее. Мир вокруг издевался надо мной, я был уверен. Не бывает таких совпадений. Просто не бывает.

— Ты меня слышишь?! — вновь повысил голос Гусман. — Сиди в номере, мы скоро будем! — и без дальнейших разглагольствований, он сбросил вызов, снова поворачиваясь ко мне.

И я не знаю, что такого Гусман увидел, но я глазом моргнуть не успел, как он оказался рядом, прижимая меня к себе. — С ним все нормально, — говорил он твердым, спокойным голосом, в то время, как я не мог выдавить из себя ни звука. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я мог потерять его. Потерять Андера. И последнее, что он бы помнил обо мне — это то, как сильно я на него зол.

— С ним все в порядке, слышишь? — все повторял Гусман, и я не знаю, сколько мы еще так простояли, но он был рядом, пока я не перестал дрожать — уже и сам не понимаю, от холода или от увиденного.

— Я боялся, что… — я резко заткнулся, когда почувствовал ком в горле.

Но мне и не нужно было продолжать: — Да… Я тоже.

~

Мы зашли в какую-то забегаловку, где Гусман заказал мне целую гору еды, из которой я осилил лишь картошку фри.

— У тебя остался ключ от номера? — спросил он, и я неуверенно кивнул, потянувшись к карману брюк. — Как тебя только не грабанули, в таком-то состоянии, — я и сам не знал, если уж честно.

— Пойдем уже отсюда, — простонал я, тяжело вздыхая. На улице я чувствовал себя куда лучше. Так что я неровным шагом направился к выходу, чтобы подождать Гусмана снаружи, пока он расплачивался за заказ.

И я ведь мог бы просто уйти сейчас, если бы захотел. Но в этом и была проблема — я не хотел. Ведь сейчас я не был так напуган одной лишь мыслью о том, чтобы снова увидеть его. Мне нужно было увидеть его. В последний раз.

И после уехать. Для меня это стало очевидно, еще когда я увидел Гусмана в том клубе. Иначе и быть не могло. Всем будет лучше, вдали от меня. Потому что я был практически уверен — несчастья преследовали меня по пятам. Я сам — одно долбанное несчастье, и такое сложно полюбить.

Сейчас я понимал.

~

Мы пошли пешком до самого отеля, и я еле плелся рядом с Гусманом. Он так и не смог заставить меня сесть в такси. Сегодня я точно бы не осмелился, одна мысль об этом заставляла все мое тело трястись.

— Ты понимаешь, как сильно напугал нас, придурок? — тихо спросил Гусман, когда мы подходили к отелю. Нас? — Я уже самый худший сценарий тебе прописал, — приподняв брови, сказал он, и я слабо усмехнулся.

— Вот спасибо, — кивнул я, потому что не знал, что еще сказать. Хотя, кое-что сказать я был обязан: — Прости, что пришлось…

— Эй, нет, — тут же закачал Гусман головой. — Ты мой друг, я не простил бы себе, если бы не нашел тебя. Не за что извиняться. Просто не делай так больше, идет? — я слабо кивнул, глядя на парня во все глаза. Друг. Одно это слово словно согревало мое промерзшее тело. У меня давно не было друга. Если он вообще у меня когда-то был.

Мы поднялись на наш этаж, и я тут же поплелся к своему номеру. — Остаться с тобой? — спросил Гусман, и я покачал головой.

— Нет, я в душ и сразу лягу спать, — сейчас я не врал совершенно. Сил с каждым движением, с каждым словом становилось все меньше. Я был, как выжитый лимон. — Зайду к вам позже, ладно? — он кивнул и вдруг замялся на месте.

— Он себе места не находил, знаешь? Боялся, что больше не увидит тебя, — я смотрел на парня, словно ожидая, когда он крикнет: «шутка», но этого не произошло — Гусман лишь натянуто улыбнулся мне, похлопал по плечу и пошел дальше по коридору, к себе в номер.

Тогда я, наконец, проскочил внутрь собственной комнаты и запер ее на замок. Я уже чувствовал последствия от всех таблеток и прочей дряни, что я успел принять за эти дни. Нужно было успокоиться. Или нужно было все-таки попросить Гусмана остаться со мной. Прислонившись лбом к двери, я попытался заставить себя думать меньше. Нужно было просто принять душ и уснуть. Забыться на время, пока это не пройдет.

Раздевшись, я схватил чистые вещи из чемодана и направился в ванную комнату. Встав под прохладный душ, я практически застонал от удовольствия. Хотелось остаться здесь на вечность, но я все-таки пересилил себя и взял в руки мочалку.

Я так сильно тер кожу, что та уже через минуту становилась красной и неприятно пощипывала, но мне не было дела — хотелось, чтобы со всей грязью смылись и чужие прикосновения. Все воспоминания об этих странных днях. Жалко, что нельзя было пройтись мочалкой и по своим мозгам, это было бы очень кстати.

Прошло где-то пол часа, когда я, наконец, вылез из душа и натянул на себя худи с домашними штанами. Даже на ходу, меня клонило в сон. И когда я уже был в метре от кровати, я вдруг услышал стук в дверь.

Такой громкий, словно тот, кто стучался, стоял под дверью уже давно и медленно терял терпение. Не нужно было долго думать, чтобы догадаться, кто это мог быть.

Сглотнув, я пошел открывать.

Комментарий к Кого вообще волнует, какой это день? Мы уже медленно продвигаемся к концовке, девочки, мне даже грустно!! 💜

====== Дни, дни, дни... Да какой идиот их считает? ======

Комментарий к Дни, дни, дни... Да какой идиот их считает? Девочки, люблю вас! Еще даже не успела ответить всем под предыдущем главой – очень спешила выложить эту часть сегодня, а то ближайшие дни уже не было бы времени! Спасибо всем за фитбек! 💜

Я резко поднялся с постели, когда услышал, как Гусман открывает дверь в номер. И уже морально приготовился к тому, чтобы вновь увидеть Патрика. Только Гусман, почему-то, зашел один.

— Где Патрик? — нахмурился я, чувствуя, как сердце вновь бешено забилось в груди.

— Он у себя, дай ему немного времени, — ответил Гусман, садясь на диван, напротив кровати. Это немного меня успокоило. Он хотя бы был здесь. Но что-то во взгляде Гусмана заставляло меня нервничать. — …Около клуба авария произошла, мерс как у меня, — вдруг медленно произнес он. — Один в один.

— И что? — и в ту же секунду, как я спросил это, пришло осознание. — …Он подумал, что это был я?

— На секунду я тоже так подумал, — ответил Гусман, глядя на свои сложенные руки. — Видел бы ты его, — не знаю, хотел бы я. Ведь как бы Патрик меня сейчас ненавидел, ясомневаюсь, что он хотел бы, чтобы я был в той машине. После пережитого, после смерти матери и двух лет ада — увидеть такое, должно быть, страшно. Тем более, если за рулем мог быть тот, кого ты…

— Он в порядке? — нервно сглотнув, спросил я.

Гусман лишь пожал плечами: — Лучше, чем когда я его нашел, — ответил он, и я тут же подорвался к двери. Мне нужно было его увидеть, прямо сейчас. — Да подожди ты, — попытался остановить меня парень, но я лишь отмахнулся от него.

— Я и так дохрена ждал, Гусман! — вскинул я брови. — Ты был с ним рядом, в отличии от меня. И мне нужно было пойти туда с тобой, а не отсиживаться здесь, — он тяжело вздохнул, и я, не дожидаясь ответа, вышел в коридор.

С каждым шагом сердце стучало все быстрее. Казалось, что я снова постучу в его дверь, а его там не окажется — прямо, как во все прошлые разы. Но сейчас Патрик точно был здесь. И я буду ломиться в эту долбанную дверь, пока не увижу его своими собственными глазами.

Я тяжело вздохнул, перед тем, как пару раз постучать. А затем еще, и еще. Казалось, что вечность прошла, когда дверь внезапно медленно открылась. И на пороге стоял он. На секунду показалось, что это все невзаправду. За эти дни я уже словно и забыл, как выглядит его лицо: эти сочные губы, ровные брови, грустные голубые глаза. Глаза, которые смотрели в самую суть, выворачивая все мои чувства наизнанку.

Я хотел коснуться его. Убедится, что он настоящий. Убедится, что он — не плод моего больного воображения. И уже в следующую секунду я прижался лбом к его шее, и притянул его к себе за талию. Патрик даже не пытался вырваться, наоборот — я вдруг почувствовал, как его холодные ладони неуверенно коснулись моих плеч через тонкую ткань футболки.

— Никогда больше, слышишь? — выдохнул я в его губы, приподняв голову. Я чувствовал, как он сам неровно дышит в этот момент. — Никогда меня так не пугай, — тише сказал я, сильнее сжимая парня в собственных объятьях.

— И ты, — вдруг услышал я едва различимый шепот.

— Что? — спросил я, немного отстраняясь, чтобы посмотреть ему в глаза. Но Патрик лишь покачал головой, внезапно прижимаясь своими губами к моим собственным. И не смотря на удивление, я не стал долго думать, с готовностью отвечая на поцелуй и едва сдерживая довольный стон. Это правда был не сон?

Не разрывая поцелуя, я прошел вглубь номера и захлопнул за собой дверь. Теперь ничего не могло нам помешать. Как же приятно было держать его в своих руках, зарываться пальцами в его волосы и вдыхать его запах. Я так часто представлял себе этот момент, что сейчас это казалось нереальным. Но это происходило. Он был здесь, и он целовал меня так нежно, что меня мелко потряхивало от этого чувства.

— Прости меня, — прошептал я, ненадолго открываясь от его губ. — Прости, — повторил я, касаясь ладонью его лица и вглядываясь в эти глаза, что смотрели на меня в ответ с такой преданностью и любовью, что сводило живот.

Вместо ответа он вновь поцеловал меня, и я так сильно зажмурил глаза, что стало на секунду больно. Хотелось растворится в этом моменте. Хотелось никогда не покидать этот номер. Хотелось никогда больше не оставлять его. Никогда.

— Останешься сегодня здесь? — услышал я его тихий голос, и я тут же закивал головой, лишь еще крепче сжимая его талию в своих руках. Это было всем, чего я сейчас хотел. — Иди сюда, — сказал он, проводя пальцами сквозь мои волосы. И после начал медленно вести меня к кровати, что стояла позади нас. Во рту тут же пересохло.

Наверное, я выглядел отчаянно, когда буквально набросился на него сверху. Мне не хватало воздуха, но я продолжал целовать его, тяжело дыша через нос. Хотелось стать с ним одним целом, лишь бы точно знать — сейчас он не исчезнет. Никогда больше не исчезнет.

Но когда я пробрался руками под его черное худи, он схватил меня за руки, останавливая. На моем лице, скорее всего, была видна самая настоящая паника. — Можем мы просто…? — он не закончил, но я понял все и так.

— Конечно! — убедил я его. Почему, блядь, я так нервничаю? — Конечно, — повторил я уже спокойнее перед тем, как лечь с ним рядом. Да я мог бы тут и вечность вот так пролежать, просто глядя на него. И почему я так стремительно бежал от него? Он прекрасен — внутри и снаружи. Как можно было столько времени делать вид, что его сложно полюбить? Не было ничего проще, чем любить его. А вот бежать от этого было непросто… и так глупо.

— Останешься, пока я не усну, ладно? — попросил он вновь, и я кивнул, обхватывая ладонью его лицо и поглаживая нежную кожу большим пальцем. Я смотрел, как его глаза медленно закрываются с каждым моим прикосновением. По правде, мне не хотелось, чтобы он засыпал. Не хотелось, чтобы снова оставлял меня.

Но я знал, что у нас будет утро. И еще целая вечность, если только он позволит.

~

Я и не заметил, как сам уснул этой ночью. Но утро оказалось не таким прекрасным, как мне хотелось бы — Патрика не было рядом. К счастью, я быстро уловил звук льющейся воды и тут же успокоился. Правда, ждать пришлось целую вечность — или, точнее, минут десять — когда он, наконец, выйдет из ванной.

И как только Патрик прошел в комнату и увидел, что я уже не сплю, он резко остановился по середине комнаты. Он стоял в одном полотенце, и это немного мешало моей концентрации, пока он не заговорил: — Я думал, тебя здесь уже не будет, — поделился он, избегая моего взгляда. И мне это заранее не понравилось.

Поднявшись с постели, я подошел к нему вплотную и взял его за руку, слегка улыбаясь. Нужно было его успокоить. — С чего бы мне уходить? — спросил я, заглядывая ему в глаза.

— А с чего тебе оставаться? — невесело усмехнулся он. Серьезно, Патрик?

Вздохнув, я обхватил его лицо ладонями, заставляя смотреть прямо на меня. Смотреть на меня, когда я, наконец, скажу это. — С того, что я люблю тебя, — как было приятно говорить это вслух. — Вот, я сказал это, — усмехнулся я, но Патрик оставался все таким же бесстрастным.

— А как же…? — нахмурился он, убирая от себя мои руки.

— С ним все кончено, — уверенно сказал я, глядя, как он резко расслабился, после этих слов. — Думаешь, я бы говорил это, если бы не был серьезен? Я много херни натворил и наговорил, но!… Я исправлю все, обещаю, — теперь он смотрел на меня во все глаза, не моргая. И это обещание я был намерен сдержать.

— …Ладно, — запоздало ответил он, облизывая губы.

Я слабо рассмеялся. — Ладно? — переспросил я, оглядывая его лицо. Не слишком это просто?

— Значит, я могу ехать с вами дальше? — вдруг спросил он, заставляя меня нахмурится. Вот и подвох.

— Ты не собирался…? — спросил я, глядя, как парень тут же опускает глаза в пол. — Ты хотел уехать, — больше для себя сказал я.

— Я думал, ты не захочешь, чтобы я… — он резко замолчал, прикусывая свою нижнюю губу. Да как он мог так думать в то время, как я тут места себе не находил?

— Я ночами не спал, пытаясь найти тебя, — говорил я, даже не пытаясь скрыть свое раздражение. — Боялся, что уже и не найду, — честно признался я. — И ты говоришь, что… — я покачал головой, оглядывая номер, словно на стенах должны были быть написаны подсказки.

— Ты издеваешься надо мной сейчас? — спросил я, так и не найдя более подходящих слов. — И что, ты бы просто уехал, не сказав мне ни слова?! — одна мысль об этом вызывала у меня страх, панику и… просто дикую злость. — Такой у тебя был план?

— Я не знаю! — просто ответил он, разворачиваясь ко мне спиной. Он подошел к своему чемодану и начал искать в нем чистые вещи. — Наверное.

— Наверное?! — я глядел на его обнаженную спину, округлив глаза. — Наверное, Патрик? — переспросил я, подходя ближе и разворачивая его к себе лицом.

— Я же не уехал, — ответил он, и я вдруг заметил, как он давит улыбку. Какого чёрта? Что в этом смешного?

— Да, спасибо тебе за это огромное! — казалось, что ничего не могло успокоить меня в этот момент. А Патрик все продолжал ухмыляться мне в лицо. — Я, блядь, поверить не могу, а если бы…! — внезапно он заткнул меня самым прекрасным способом, который только мог бы быть — поцелуем.

И я тут же почувствовал, как расслабляюсь под его прикосновениями. — Можешь ты хотя бы на одну чёртову минуту заткнуться, пожалуйста? — спросил он с легкой улыбкой на губах, на что я с готовностью закивал головой, вновь утягивая парня в поцелуй — до боли отчаянный и голодный.

И уже спустя минуту я почувствовал, как его рука начала спускаться от шеи все ниже, прямиком к моему паху. И я уж точно не собирался его останавливать. — Ты думал об этом? — облизнув губы, спросил он, пока я неконтролируемо терся о его руку сквозь слои одежды.

— Постоянно, — выдохнул я, тяжело дыша. И это была абсолютная правда. С самого первого дня, как он появился в нашей школе, я хотел его. И секунды не было иначе, как бы я ни пытался этому противиться. Патрик самодовольно ухмыльнулся такому ответу, перед тем, как зацепить низ моей футболки и потянуть ее наверх. Когда он отбросил ее куда-то на пол, я вновь притянул его к себе.

Хотелось чувствовать его всем своим телом. Хотелось пройтись губами по каждому сантиметру его кожи. Хотелось стереть воспоминания обо всех чужих прикосновениях. Хотелось оставить на нем лишь свои собственные отпечатки.

Расцеловывая его шею, я спускался все ниже, пока не добрался до висящего на его бедрах полотенца — оно тут же полетело на пол. Я облизнул губы, глядя на его твердый член. Тогда я заметил, что на головке уже выступила смазка, которую я тут же слизал языком, глядя прямо в голубые глаза. Они словно горели огнем, и теперь меня это не пугало. Совсем нет, наоборот — низ моего живота скручивало от одного лишь взгляда на него.

Схватившись за упругие бедра, я вобрал его член в рот, облизывая языком по всей длине. И практически тут же услышал громкий стон, который слетел с его сладких губ. Блядь, это была самая сексуальная вещь, которую я слышал за всю свою жизнь. Я обожал то, какие звуки он издавал во время секса — я часто вспоминал их, когда оставался наедине с собой.

Тогда я принялся сосать еще усерднее. Впервые целью стал не собственный оргазм, а чужое удовольствие. С Омаром я всегда пытался скорее кончить, с Патриком же хотелось, чтобы это не заканчивалось часами. Если бы у меня только была такая выдержка. Но с ним она всегда летела к чертям.

Расстегивая собственные джинсы, я выпустил наружу колом стоящий член, тут же начиная быстро водить по нему рукой. Патрик это, конечно же, заметил. И вдруг заставил меня подняться на ноги. Он повел меня обратно к спальне, где толкнул прямо на кровать. Я с приоткрытым ртом наблюдал за тем, как он берет с тумбы флакончик со смазкой и идет ко мне.

Я в это время пытался скинуть с себя всю свою долбанную одежду за рекордное время. — Спокойнее, красавчик, — усмехнулся Патрик, внезапно сажаясь на меня верхом, отчего у меня тут же перехватило дыхание. Еще и этот знакомый, игривый тон… Боже, он сводил меня с ума каждый чертов раз.

— Слишком долго этого ждал, — пробормотал я, обхватывая ладонями его круглые ягодицы и пододвигаясь ближе к спинке кровати, чтобы упереться на нее. Патрик ничего не ответил — был слишком занят тем, что распределял смазку по собственным пальцам прежде, чем убрать руку за спину и начать медленно насаживаться на них.

Как у меня только слюни изо рта не потекли, пока я наблюдал за этим. Мой член, зажатый между нашими телами, уже истекал смазкой, но я не торопился дотрагиваться до себя. Мне хотелось быть внутри него, но Патрик словно специально тянул время. Секунды казались вечностью.

Его губы, в это время, были соблазнительно распахнуты, а глаза зажмурены от удовольствия. Я смотрел на то, как он медленно проникает в себя уже двумя пальцами, выглядя так, словно я здесь только для декора. И меня это вот никак не устраивало. — Патрик, — выдохнул я, и в моем голосе слышалось нетерпение. Да и о каком терпении вообще шла речь, когда он сидел на моих коленях и растягивал себя для моего члена? — Пожалуйста, — вылетело из моего рта, пока я все сильнее сжимал его кожу, оставляя на ней красные отпечатки.

— Ты нетерпеливый, да? — прошептал он мне на ухо, обжигая его своим горячим дыханием. Вместо ответа я прижался губами к его шее, рыча в нее что-то неразборчивое.

И тогда я, наконец, почувствовал, как Патрик схватился за мой стояк мокрой от смазки рукой и провел по нему от головки до самого основания. Он смотрел на меня, не отрываясь, пока усаживался поудобнее на моих бедрах. А затем одним плавным движением опустился на мой член.

— Б-блядь, — судорожно выдохнул я. Казалось, что из легких выбили весь воздух. Это было слишком, слишком хорошо.

Теперь Патрик не останавливался ни на секунду, объезжая мой член так, что я забывал, как дышать. Его голова была откинута назад, пока одной рукой он упирался на мое колено, а второй держался за плечо, выгибаясь так красиво, что мне оставалось лишь молча смотреть и восхищаться.

Только долго молчать я не мог: — Пиздец, какой же ты горячий сейчас, — прошипел я, скользя ладонями выше и проводя ими по всему его телу. Я чувствовал, как он сильнее сжался вокруг меня, поднимаясь на моем члене, а потом вновь резко опускаясь вниз, вырывая из меня громкий стон.

Он буквально втрахивал меня в матрас, и если бы я раньше знал, как это ахуенно – чувствовать его каждым миллиметром, пока он объезжает мой член – я бы приклеил себя к этой чертовой кровати. Но мне хотелось большего. Так что в следующую же секунду я обхватил его талию и насадил на себя сильнее — с такой силой, что из его горла вдруг вырвался пронзительный стон, от которого у меня внезапно закружилась голова.

И я жаждал услышать больше, жаждал услышать громче. Поэтому в следующую секунду схватился за его бедра и повалил на кровать, оказываясь сверху. Я почувствовал, как задрожали его ноги, когда он проскулил мое имя: — Андер, Боже, — он потянулся рукой к своему члену, пока я все сильнее вбивался в него, чувствуя, как сам стремительно приближаюсь к оргазму с каждым новым движением, с каждым его пронзительным стоном. Неудивительно, учитывая то, как долго я мечтал об этом. Пусть пытался отрицать, но так и было — я, блядь, мечтал об этом каждый долбанный день.

— Давай, Патрик, ты уже так близко, — прорычал я, обхватывая его ноги под коленями. Я сам уже дрожал всем телом, сдерживая себя из последних сил. — Чёрт, ты такой хороший, кончи для меня, давай, — бормотал я, уже и не осознавая, что именно вылетало из моего же рта.

И тогда я почувствовал, как Патрик вдруг содрогнулся подо мной, изливаясь в собственную руку с протяжным криком, пока я продолжал трахать его в неустойчивом, жестком ритме. До тех пор, пока не кончил сам и не рухнул на него сверху, бормоча его имя, словно молитву.

И все то время, пока я пытался прийти в себя, он успокаивающе гладил меня по спине и целовал куда-то в затылок. Блядь, мне не хотелось вставать, хотелось лежать с ним вот так целыми днями.

Но затем я услышал, как он внезапно громко рассмеялся. Приподнявшись, я с улыбкой посмотрел на него. — Что смешного? — усмехнулся я.

— «Ты такой хороший», — внезапно передразнил он меня, вынуждая меня жалобно застонать и уронить голову ему на грудь. — Не знал, что ты такой разговорчивый во время секса, — улыбнулся Патрик, хватая меня за подбородок и притягивая к себе.

— Обычно — нет, — рассмеялся я, опускаясь ниже и целуя его в губы. — Ты что-то делаешь со мной, — признался я, глядя на то, как на его щеках расползается румянец. И не успел я ничего сказать по этому поводу, как раздался громкий стук в дверь.

— Эй, мудилы, вы там живы?! — Гусман, как всегда, во время.

— Боже, пусть съебется, — не слишком-то тихо сказал Патрик, прикрывая глаза.

— Я все слышу! — кто бы сомневался? — Через десять минут я уйду завтракать без вас! — предупредил он перед тем, как зашагать дальше по коридору, судя по отдаляющимся шагам.

— Десять минут? — приподнял Патрик брови, скидывая мое безвольное тело с себя. — Он издевается? Из-за тебя мне снова придется идти в душ, мне не хватит чёртовых десяти минут, — проворчал Патрик, пока я с улыбкой наблюдал за тем, как он встает с постели и направляется в ванную.

 — …Ты идешь? — обернувшись, спросил он с легкой ухмылкой на губах, и я тут же подорвался с места.

Беру свои слова назад, утро оказалось прекраснее некуда.

Комментарий к Дни, дни, дни... Да какой идиот их считает? Не умею я писать длинную нц-у, так что быть им в моих фиках скорострелами)))))))) навечно!

спасибо за внимание!

====== Ладно, день 21, теперь вы отъебетесь? ======

Комментарий к Ладно, день 21, теперь вы отъебетесь? Спасибо за все ваши отзывы, девочки!!! Обожаю обоЖАЮ ОБОЖАЮ 💜💜💜

Не помню, сколько мы еще пробыли в Барселоне, но мы приехали в Париж еще вчера вечером, и я был на седьмом небе, потому что со мной здесь был мой лучший друг и парень. Боже, мой парень — Патрик Бланко, мне до сих странно говорить и думать об этом, но это делает меня таким счастливым. Я улыбаюсь как идиот от одной лишь этой мысли.

— Вы такие сладкие, что меня аж тошнит, — поделился мыслями Гусман, пока мы сидели в кафе под названием «Ob-La-Di», где подавали просто до безумия вкусный кофе.

— Спасибо и иди нахуй, — пробормотал я, так и не убирая головы с плеча Патрика, который лишь весело усмехнулся, глянув на меня сверху вниз. Боже, каким же он оказался прекрасным. Я и раньше это знал, но сейчас, когда мы с ним в отношениях, это просто что-то за гранью реальности.

Потому что он целует меня по утрам, обнимает при каждой возможности и улыбается всегда, когда только смотрит на меня. Улыбается — не так, как раньше, без всякого сексуального подтекста, а просто улыбается. Так, словно тоже счастлив. По крайней мере, я надеялся, что ему хотя бы вполовину так же хорошо со мной, как мне с ним.

Но затем начало происходить странное.

~

Мы пошли в ночной клуб со странным названием «Бадабум», но Патрик заверил, что это место входит в тройку самых лучших заведений в Европе. Он был одет в полупрозрачную рубашку, словно сшитую из паутинки, и обтягивающие светлые брюки. Как всегда прекрасен.

Это мне и не нравилось, потому что теперь видеть все эти голодные взгляды — от девушек и парней — стало куда сложнее… Хотя, кого я обманываю, я всегда не переносил это. Но сейчас было труднее сдержать это неприятное чувство в себе.

Гусман помогал мне отвлечься, пока выпивал с нами в баре, но затем он скрылся с какой-то девушкой в толпе на танцполе, оставляя нас с Патриком наедине. И я бы обрадовался раньше. Но не сейчас.

Потому что сейчас он заинтересовано осматривал клуб, и я заметил это слишком поздно. — Тот парень пялится на тебя, — улыбнулся он. И это была уже не та улыбка, которую я так быстро сумел полюбить.

Но тем не менее, я ухмыльнулся, разворачиваясь и глядя на низкого блондина. Нет, не на меня. — По-моему, ему ты больше понравился, — заметил я, делая последний глоток своего напитка.

— …Пойдем, — внезапно ухмыльнулся он, хватая меня за руку.

— Куда? — напрягся я, останавливаясь на месте. — Ты чего делаешь? — нахмурился я, отчего уже лицо Патрика удивленно вытянулось.

— А ты как думаешь? — обведя меня тем самым взглядом, спросил он. — Ты не хочешь…? Раньше тебе нравилось, — добавил он, и в его голосе сквозило осуждение.

— Я не хочу гребаный тройничок, Патрик, — сказал я, глядя в его глаза и пытаясь понять, что сейчас в его, блядь, голове.

— Можешь сам с ним поболтать, я не против, — сказал он, потянувшись, чтобы быстро чмокнуть меня в губы. — Если ты, конечно, из-за этого так взбесился, — добавил он, как будто я тут вел себя странно.

— Ты меня свести с ним пытаешься?! — взбесился я, вырывая свою руку из его хватки. — Что за хуйня? — спросил я, кидая взгляд на другого парня, который все еще стоял и пялился на нас.

— Хочу, чтобы ты повеселился, — объяснил Патрик, пожимая плечами. — Мы разве здесь не за этим?

Я смотрел на него, словно, вечность. И мне казалось, что мой полный злости взгляд должен был ему что-то донести, но нет. Он все еще молча смотрел на меня, как на полного идиота. — …Я с тобой, Патрик! — закричал я, вновь замечая на нас взгляд блондина.

— Он тебе понравился, да? — усмехнулся я, уже шагая в сторону незнакомца. Не знаю, что нашло на меня тогда. Ему было мало меня? Ему было скучно? Он хотел просто сбагрить меня кому-то или что?!

— А я всё думал, когда вы решитесь подойти, — улыбнулся парень, глядя мне за спину.

— Андер, забей, — услышал я голос Патрика позади, но даже не обернулся.

— Да ты себя видел? — усмехнулся я парню в лицо, и тот тут же оглядел себя с ног до головы, хмуря брови. — Такой как ты с ним не справится, чувак, — покачал я головой, глядя на то, как тот тут же выпрямился и сжал челюсть.

— Андер, прекращай! — я почувствовал прикосновение его ладони на своем плече.

— Да ты посмотри на него! — рассмеялся я, чувствуя, как внезапно закружилась голова. Не нужно было мне пить. — Этот уродец с трудом свой член отыщет, думаешь, он сможет тебя им трахнуть? — спросил я у Патрика, и он попытался усмирить меня строгим взглядом. Но не вышло. Так что я вновь повернулся к этому недоразумению. — И не мечтай, мудила.

— Так, хватит, пойдем отсюда! — тогда Патрик схватил меня за футболку и повел оттуда прочь. Но я видел страх в чужих глазах, точно видел. — Какого хрена ты ведешь себя, как дикарь?! — закричал Патрик мне в лицо, когда мы отошли обратно к бару.

— Это я себя так веду? — прорычал я ему в лицо. — Какого хрена это было? Специально хочешь вывести меня? — спросил я, иначе я не знал, для чего все это было.

— Зачем мне это? — тут же ответил он, закатывая глаза.

— Иди за мной, — бросил я, перед тем, как направится в сторону уборной. Оглянувшись, я не без удовольствия заметил, что он послушно следует за мной. Этот момент напомнил мне ту ночь в Мадриде, когда он также вел меня в туалет, а я, словно собачка, следовал за ним. Только сейчас вел я.

Закрыв за нами дверь, я убедился, что никого нет в помещении. — Ты потрахаться меня привел после такого? — приподнял он брови, махнув рукой.

— Ты хотел повеселится, а я хочу напомнить, кому ты принадлежишь, — блядь, в трезвом состоянии я бы никогда такого не выдал.

Тогда он подошел ближе, выдыхая следующие слова в мои приоткрытые губы: — Я никому не принадлежу, и ты, уж тем более, не принадлежишь мне, — сказал он, на что я лишь оскалился.

— Видишь? — сузил я глаза. — Тебе нужно напомнить, что этот рот, — я провел пальцем вокруг его сочных губ, — эта задница, — другой рукой я схватился за его бедро, — принадлежат мне, — я заметил, как дрогнули его веки при этих словах, пока он смотрел куда-то в район моей груди.

Тогда я схватил его за подбородок, заставляя смотреть прямо на меня. Я заметил, как он жадно облизал свои губы. — Думаешь, этот мелкий ублюдок знает, как нужно трахать тебя? Хоть кто-то из них? — я практически перешел на шепот. — Ты мой, Патрик, слышишь? — я дождался его неуверенно кивка, после чего продолжил: — Теперь докажи, что хорошо меня услышал, — прошептал я, после чего парень, не медля, опустился передо мной на колени, тут же расстегивая мои брюки и выпуская наружу каменный стояк.

Я смотрел, как он касается губами самой головки и проводит по ней языком, и тут же зарылся пальцами в его мягкие волосы, пока он не отрывал от меня своих ангельских глаз, что смотрели так невинно в этот момент — до сих пор не понимаю, как только можно выглядеть так с членом во рту. — Обожаю этот чертов рот, — выдохнул я, тяжело дыша.

Какое-то время он водил языком по всей длине, перед тем, как взять мой член глубже, внезапно заглатывая его до самого основания. — Блядь, Боже! — зашипел я себе под нос. — Вот так, — выдохнул я, когда он медленно выпустил его изо рта, чтобы отдышаться, а уже в следующую секунду снова припал к нему губами. — Умница, — похвалил я, хватаясь за его волосы уже двумя руками. Я заметил, как по его щекам медленно расползся румянец от мои слов, отчего у меня подкосились ноги. Господи, какого хрена он творил со мной?

Тогда Патрик вдруг отчаянно заскулил вокруг моего члена, не отводя глаз от моего лица, которое сейчас — я был уверен — исказилось в гримасе чистого удовольствия. От этого я лишь начал быстрее подаваться бедрами вперед, уже буквально трахая его лицо. Обычно я так себя не вел, но сейчас я просто хватался за его волосы и заставлял принять мой член полностью. Патрик от этого лишь громче стонал, посылая волны вибраций по всему моему телу. — Еб-бать, — запнулся я, глядя на его растянутые губы.

Мои движения стали еще более отчаянными, пока я всеми силами пытался не сбиваться с ритма. Тогда я заметил, что его глаза начали слезится, не смотря на то, что он успокаивающе гладил меня по бедрам. Останавливаясь, я вытащил ствол изо рта с влажным звуком, отчего Патрик тут же ахнул и начал вбирать в легкие воздух, в попытке отдышаться.

— Ты в порядке? — спросил я, но ответа не последовало — он вновь прильнул губами к моему члену и надавил рукой на мою поясницу, заставляя вновь начать двигаться. И меня не нужно было просить дважды. — Такой хороший, блядь, у тебя такой красивый рот, — бормотал я, когда движения моих бедер стали еще более неустойчивыми.

— Хотел бы я кончить на это милое личико, — прорычал я, чувствуя, как с каждым толчком подхожу все ближе к краю. Краю обрыва над гребаной пропастью, в которую я каждый раз падал, не задумываясь. — Ты бы тоже этого хотел, да? — с легкой ухмылкой спросил я, выходя из его горячего рта и начиная быстро водить рукой по собственному стволу.

Уже через секунду я с громким стоном кончил, одновременно с этим почувствовав, как он вновь обхватывает мой член губами. Очевидно, Патрик все-таки не хотел, чтобы я его запачкал. И пока я ловил ртом воздух, он слизывал сперму с головки моего члена, который сейчас был слишком чувствителен для таких ласк. Тогда я мягко отпихнул парня от себя, дрожа всем телом.

Я смотрел, как он встает на ноги, глядя на меня с неким осуждением в глазах — если бы не едва заметная ухмылка, я подумал бы, что он злится. — Милое личико, значит? — приподнял он брови. — Придурок, ты реально хотел, — он указал на свое лицо пальцем. — Какой же ты долбанный извращенец, — выдохнул он, прижимаясь к моим губам. Ему явно это нравилось.

Спустя минуту мы услышали громкий стук в дверь. — Блядь, — выдохнул я, застегивая брюки.

— А должок вернуть не хочешь? — нахмурился он, кивая на свой стояк.

— Не заслужил, — усмехнулся я, открывая дверь и игнорируя злобные взгляды людей, что уже выстроились в небольшую очередь. — Но я могу передумать, когда мы вернемся в номер, — сказал я, оглядываясь на недовольного и смущенного парня.

— Еще бы ты не передумал.

~

Я проснулся с жуткой головной болью, и к счастью, первое, что я увидел — это Патрика, который словно светился в утреннем свете, стоя передо мной со стаканом воды и таблеткой обезболивающего. Не хватало только гребаного нимба.

— На, выпей, — сказал он, протягивая мне таблетку с водой.

— Спасибо, — выдохнул я, глотая пилюлю и запивая ее жадными глотками, за несколько секунд опустошая целый стакан. — …Слушай, насчет вчерашнего, я…

— Что, хочешь извиниться за то, что унизил бедного парня? — приподнял он брови, и я тут же застонал, проводя рукой по лицу. Как же стыдно. — Очень заводит, когда ты ревнуешь, нужно почаще тебя бесить, — сказал он, залезая на кровать и проводя рукой по моему лицу.

— Нет уж, не такими способами, — покачал я головой, сдерживая ухмылку. — …Что это было, Патрик? — спросил я, но вместо ответа почувствовал лишь его губы на своей шее. Это… отвлекало.

Его губы, его руки всегда производили на меня такой эффект, что я забывал все, о чем хотел сказать. Но сейчас мне нужно было знать. — Эй, — улыбнулся я, когда он начал спускаться ниже, отдергивая мое одеяло. — Поговори со мной, — попросил я, проводя пальцами сквозь его волосы и заставляя его посмотреть мне в глаза.

Но он только улыбнулся, облизывая губы: — Я не хочу говорить, — выдохнул он мне в лицо перед тем, как прижаться жадным поцелуем к моим губам.

Правда, он не длился слишком долго, поэтому я вновь заговорил: — Но нам нужно… — сказал я, смотря на то, как он оставляет маленькие поцелуи на моей груди. — После мы точно поговорим, ладно? — неуверенно спросил я, когда он спустился еще ниже.

— Обязательно, — усмехнулся он, резким движением спуская с меня боксеры.

Тогда я подумал, что могу подождать еще немного.

Комментарий к Ладно, день 21, теперь вы отъебетесь? ХЕЕЕЕЕЕ, МНЕ НЕЛОВКО БЛЯТЬ, так что давайте, покажите, что вы тут все извращенки, чтобы я ушла в отрыв

====== Не считал, но пусть будет… день 25 ======

— Я кончаю, — пропыхтел я, зажмурив глаза. Патрик стонал подо мной, уже словно от бессилия. Сам он кончил уже некоторое время назад, пока я все продолжал неистово толкаться внутрь него. — Блядь, я кончаю, — вновь прорычал я, зарываясь лицом в местечко между его шеей и плечом. Крик отразился от стен номера, словно эхом. Все мое тело дрожало, пока я изливался внутрь него, раз за разом подаваясь бедрами вперед.

— Господи, — выдохнул я, жадно глотая воздух ртом. Уже несколько дней мы трахались, как долбанные кролики. И каждый раз это происходило в тот момент, когда я хотел с ним серьезно поговорить.

Но ему было так тяжело противостоять.

— Нужно поторапливаться, иначе Гусман снова устроит нам воспитательную беседу, — улыбнулся он, целуя меня в губы. Я жалобно простонал, потому что вообще не хотел вставать с постели. Не хотел отрываться от него ни на секунду.

— Не хочу никуда, — пожаловался я, скатываясь с парня и оглядывая его лицо.

— Я заказал нам столик, — приподнял он брови, и мой живот тут же предательски заурчал, вызывая у Патрик легкий смех. — Давай, вставай, — похлопав меня по бедру, сказал он, вскакивая с кровати.

Мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

~

День начался как и всегда. Мы втроем пошли позавтракать, и пока ребята обсуждали какой-то новый сериал от «Нетфликс», я листал меню. Они уже выбрали то, что хотели, а я еще какое-то время подтормаживал. Но к счастью, в третий раз официант подошел как раз тогда, когда я уже определился с выбором. Снова попросить его подождать было бы как-то неловко.

И пока Гусман говорил с работником, я почувствовал, как Патрик слабо толкает меня локтем в бок. Повернувшись, я проследил за его взглядом. Тот с улыбкой смотрел на молодого официанта, и я тут же нахмурился. Честно сказать, до меня не сразу дошло, что он пытался мне этим сказать.

Но он вскоре сам объяснил мне: — Ты чего так тормозишь с утра? — вдруг сказал Патрик, как только парень ушел, забрав со стола наше меню. — Ты не видел, как он заглядывался на тебя? Гусман? — тот лишь округлил глаза, явно не в восторге от того, что его пытались втянуть в такой странный разговор.

— Да тебе показалось, чувак, — запоздало ответил он Патрику, бросая на меня взволнованный взгляд.

— Я такие вещи замечаю сразу же, уж поверь, — приподнял Патрик брови.

— Слушай, ты опять это начинаешь? — тише спросил я, чтобы Гусман не услышал этого. Но тот услышал.

— Просто говорю, что ты долбанный слепец, вот и все, — сказал он, делая глоток воды из стакана. Я лишь продолжал пялиться на него, шокировано распахнув глаза. Вот он серьезно сейчас?

Гусман же, в это время, старательно игнорировал наш разговор, делая вид, что читает что-то пиздецки важное в своем мобильнике. Так мы и завтракали в полной тишине.

Пока нам не принесли чек. Парень положил его прямо передо мной, и когда я поднял взгляд, быстро мне подмигнул. Что Патрик, конечно же, заметил, глядя на меня своим фирменным взглядом, прямо-таки кричащим: «я же тебе говорил». Да что за хрень?

— Хочешь я угадаю, что сейчас будет лежать вот тут, вместе с чеком и моей картой? — спросил он, тыкая по маленькой папке на столе. Не успел я ответить, как он схватил счетницу и достал оттуда маленькую бумажку… с нацарапанным на ней номером телефона. — Что и следовало доказать, я никогда не ошибаюсь, — почему он выглядел таким довольным? Притворялся?

Кинув взгляд на Гусмана, я заметил, как тот увлеченно ест кусок хлеба и рассматривает какую-то брошуру. Странно, что сейчас он не хотел в это лезть.

— Что, хочешь, чтобы я подошел и позаигрывал с ним? — в лоб спросил я, замечая, как Патрик тут же тяжело сглотнул.

Но все же быстро натянул на лицо улыбку и сказал: — Делай, что хочешь. Я же еще тогда тебе сказал — ты мне не принадлежишь, — что за идиотская проверка? На слабо меня взять решил?

Отодвигая стул, я без особого желания поплелся к бару, где как раз стоял тот парень. Не буду спорить, выглядел он неплохо. Только это был не Патрик, но если это то, чего он так хотел — пожалуйста.

— Привет, — слабо улыбнулся я, на что тут же получил ответную улыбку и кивок головой. — Слушай, неловко вышло, но я там со своим парнем сидел, когда ты… — было забавно видеть, как меняется выражение его лица.

— Вот чёрт, — выдохнул он, кидая взгляд на Патрика. — Правда неловко. Я ведь не думал даже…! — я схватил его за руку, чтобы успокоить… как, скорее всего, и подумал официант. Но в душе я надеялся, что для Патрика это выглядело немного иначе.

— Все нормально. Просто хотел сказать, что ты правда классный, но ничего не выйдет, прости, — продолжал говорить я, растягивая слова, лишь бы продлить время. — Не хотел выглядеть козлом, который даже не перезванивает после такого грандиозного подката, — улыбнулся я, даже слишком фальшиво. Это был худший подкат за всю мою долбанную жизнь.

Но это сработало, и парень рассмеялся в ответ. — Никогда раньше такого не делал, мне правда стыдно, прости за это, — говорил он с чистым сожалением в голосе. От этого мне даже немного стало его жалко.

— Ничего страшного, хорошего тебе дня, — кинул я на последок, перед тем, как пойти обратно к столику. Я заметил, как Патрик тут же встал, уже готовый уйти.

Тогда, к счастью для меня, заговорил Гусман: — О чем ты там с ним говорил? — спросил он, хватая свою куртку со спинки стула и надевая ее.

— Пригласил на свидание сегодня вечером, — пожал я плечами, тут же замечая на себе удивленный взгляд голубых глаз, который я успешно проигнорировал, направляясь к выходу.

— Ты что?! — услышал я позади себя голос Гусмана, но ничего не ответил. — Андер! — вновь повторил он, когда мы вышли на улицу.

— Что? Этого ведь ты хотел, Патрик? — спросил я, оглядывая парня. Тот лишь с готовностью кивнул.

— Да что с вами за хуйня творится? — вскинув руки, спросил Гусман, и не дожидаясь ответа, прошел мимо, всю оставшуюся дорогу даже не оглядываясь на нас. Патрик тоже не горел желанием говорить со мной, поэтому я быстро отбросил любые попытки.

Какой же это, все-таки, цирк.

~

Пока я собирался этим вечером, Патрик в это время лежал на кровати, листая ленту в своем инстаграме. Я делал вид, что не замечаю его странных взглядов в свою сторону. До тех самых пор, пока у меня не хватало на это терпения.

— Ты же знаешь — одно твое слово, и я останусь здесь, — сказал я, подсаживаясь к нему на кровати и пытаясь заглянуть в голубые глаза. Но он старательно игнорировал любой контакт со мной с самого долбанного утра.

— Ты можешь делать все, что хочешь, — кинул он, и я, сжав губы, агрессивно закивал головой.

— Отлично, — сказал я, хватая телефон и выходя из номера, напоследок не забыв громко хлопнуть дверью. И резко остановился на месте, считая секунды до того момента, когда Патрик откроет эту дверь, чтобы ринуться за мной. Давай же. Покажи, что тебе не плевать.

Но когда, спустя пять минут, этого не случилось, я глубоко вздохнул. Это все было…? Нет, нет, нет. Не могло это быть фальшивкой, только не с ним. Пожалуйста, только не с ним.

Схватившись за ручку, я почувствовал, как она словно сама опускается вниз. На лице тут же расползлась широкая улыбка, когда Патрик буквально налетел на меня. — Делать все, что хочу, значит? — передразнил я его, дернув бровью. Он уже не выглядел таким уверенным.

— Я просто… — я уже знал, что он ищет какое-нибудь глупое оправдание в своей голове.

— Не ври мне хотя бы сейчас, ладно? — попросил я, заходя обратно в номер и закрывая за собой дверь. Я смотрел, как он, опустив плечи, садится обратно на кровать. — Что ты делаешь, Патрик? Я не понимаю, я тебе надоел?

— Нет, — тут же ответил он, и это тут же меня успокоило. Если дело не в этом, если дело не в том, что я ему больше не нравился… мы могли с этим справиться, с легкостью.

— Что тогда? — поднажал я, присаживаясь с ним рядом. Патрик продолжал смотреть вниз, на свои дрожащие руки.

— Пытаюсь смягчить удар, — неразборчиво пробормотал он. — Чтобы быть готовым, когда все это закончится.

— Что? — тихо спросил я. Почему это должно было закончиться?

— Думаешь… — начал он снова, но вдруг замолчал, проводя рукой по своим волосам. — Думаешь, я не знаю, что случится, когда мы вернемся в Мадрид? — внезапно спросил он, вынуждая меня напрячься.

— О чем ты? — спросил я, и он, наконец, поднял на меня взгляд, глядя с легкой улыбкой на губах.

— Слушай, я рад, что ты сейчас не воротишь от меня нос, я правда счастлив, — кивнул он головой, хватая меня за руку. Я с круглыми глазами смотрел на наши сложенные руки. Что он несет?

 — Очень счастлив с тобой. Но я не идиот, и я понимаю, что ты со мной не потому, что я тебе нравлюсь, — усмехнулся он, отворачиваясь и убирая свою ладонь. Как он только мог говорить такое, после всего, что…

— Я люблю тебя, — заверил я, обхватывая его лицо ладонями и поворачивая его к себе.

— Нет, — хмыкнул он. — Ты любишь Омара и всегда любил его, — твердо сказал он, словно пытаясь убедить меня в этих словах. Не выйдет. — И когда мы вернемся в Мадрид, ты снова это поймешь. Мы же уже проходили через это, нет? Так что… не ври мне хотя бы сейчас, — повторил он мои же долбанные слова, убирая от себя мои руки. И это разбивало мне сердце, как он мог не видеть этого?

— Я не вру тебе! Только не тебе, ясно? — сказал я, с отчаяньем в голосе. — Не собираюсь я сходиться с Омаром или с кем-то еще, я вернусь туда с тобой! Это всегда был ты, разве ты… — я почувствовал, как задыхаюсь, когда он резко поднялся с кровати, отказываясь меня слушать. — Разве ты не понимаешь? — тише повторил я, едва сдерживая собственные эмоции под контролем.

— Почему вы расстались? — внезапно спросил он, вставая посередине номера. Теперь он смотрел на меня, не отрываясь.

— Он теперь с другим, — честно ответил я, на что Патрик невесело рассмеялся. — И меня это не волнует! — тут же решил оправдаться я, чувствуя в этом необходимость. Ведь так и было. — Мне все равно, слышишь? И было все равно с первого дня, как ты сел в эту долбанную машину и поехал со мной черт знает куда! — говорил я, подходя к нему ближе.

— Не нужно пытаться свести меня еще с кем-то и бояться, что я уйду, ясно? Я никуда не уйду. Я хочу быть с тобой, — я притянул парня ближе к себе, вновь обхватив его лицо ладонями. — Только с тобой.

— Я хочу тебе верить, — тихо сказал он, закусывая губу. И мне так больно было видеть его таким.

— Так поверь, прошу, — говорил я, поглаживая его волосы одной рукой.

Какое-то время мы стояли в полной тишине, пока он вдруг не спросил: — Ты не пойдешь с ним на свидание? — я тут же рассмеялся.

— Не приглашал я никого на чертово свидание, Господи, — вздохнул я. — Ты правда думал, что я поступлю так с тобой? — молчаливый ответ дал мне понять, что да, он так и думал. — Никогда, — сказал я, прижимаясь лбом к его виску.

— Я убью тебя нахрен, если ты…

— Никогда, — повторил я более твердым тоном, на что он слабо улыбнулся.

— Я не смогу справиться, Андер, больше не смогу, — внезапно сказал он так тихо, что я едва различил слова.

— Тебе и не нужно будет, я клянусь тебе, — говорил я, точно зная, что сдержу слово.

С ним иначе и быть не могло.

Комментарий к Не считал, но пусть будет… день 25 Такие дела, девочки, последняя глава осталась!! Будет она маленькой, скорее всего, но посмотрим! Спасибо за фитбек, вы лучшие 💜

====== День 365 ======

Это был лучший долбанный год. Несмотря на все дерьмо, что произошло в начале этого странного путешествия; несмотря на вечность, что мы провели в машине; несмотря на частые споры в дороге — это было лучшее время в моей жизни.

Мы побывали в Риме, Амстердаме, Праге, Вене, Берлине и даже в Лондоне — Патрик был просто до безумия счастлив вернуться туда, пусть всего и на несколько недель. Мы побывали везде, где только могли, но сейчас настало время возвращаться домой.

Этот год пролетел так быстро, что мне до сих пор не верилось — мы едем домой. Не скажу, что я был ужасно этим расстроен, все-таки яскучал по маме и ребятам, но это также означало, что теперь мы не будем проводить все наше время вместе, как раньше. А из нас вышло просто грандиозное трио.

Хотя, Гусман сейчас навряд ли бы согласился со мной, учитывая то, что он хотел нас уже просто убить за все то время, что мы в дороге — а мы ехали уже дней пять, останавливаясь лишь на ночь в каких-то дешевых мотелях у дороги. И он выглядел реально напряженным.

Нам оставалось всего пара часов до Мадрида, и мы как раз остановились, чтобы заправиться. Ну, точнее Гусман вышел, чтобы заправить машину, а мы с Патриком остались одни на заднем сидении. И он не терял времени зря.

— Он сейчас вернется, — усмехнулся я, но сразу же заткнулся, когда Патрик начал целовать мою шею и тереться об мой член через слои ткани.

— Я ничего не делаю, — улыбнулся он, глядя на меня сверху вниз.

— Да что ты? — улыбнулся я, опуская руки на его бедра. — Совсем ничего? — тихо спросил я, выдыхая слова прямо в его губы. Раньше я боялся, что страсть сойдет на нет, но с каждым днем эта сумасшедшая нужда в нем становилась все сильнее. Это было просто безумием.

— М-м, — покачал он головой, строя мне невинные глазки перед тем, как прижаться к моим губам своими, целуя так медленно и сладко, что я забыл, где мы вообще находимся.

— Вы задолбали! — услышали мы недовольный голос спустя минуту, и я едва удержался от того, чтобы не заскулить, когда Патрик слез с меня. — Серьезно, я отошел, блядь, на пять минут, — говорил он, глядя на нас круглыми глазами.

— Это он начал, — пожаловался я, за что тут же получил слабый удар по плечу.

— Поскорее бы вышвырнуть вас из этой машины и не видеть еще лет пять, — проворчал Гусман, качая головой и садясь обратно в автомобиль.

— Да ты и дня бы без нас не выдержал, — улыбнулся Патрик, пододвигаясь к Гусману. Тот лишь слабо рассмеялся.

— Не дождусь проверить, — пробормотал он, заводя машину. — Надо поторопиться, не хочу отмечать Новый год, воняя хвойной свежестью, — сказал Гусман, кидая взгляд на ароматизатор для машины.

— Все-таки ты не передумал? — заулыбался Патрик, на что получил утвердительный кивок. — Вот и отлично, там все равно все будут, — он говорил об этом уже третью неделю подряд — о том, чтобы отпраздновать новый год у них дома. Менсия должна была привести Ребе и Каэтану, а Ари — Саму. И если бы не этот факт, я бы ни за что не согласился.

Я и так волновался, потому что отец Патрика был серьезно настроен познакомиться со мной, так сказать, заново. Даже мою маму пригласил на праздник. Нужно было видеть мое лицо, когда она, не задумываясь, согласилась на это. «Патрик такой хороший мальчик, конечно я хочу познакомиться с его семьей! На этот раз так, как надо!» — говорила она по фейстайму, пока Патрик рядом со мной улыбался во все зубы.

И это после того, как она при каждом удобном случае поливала Бенхамина дерьмом за то, что он выпер ее с работы — кстати, совсем недавно он нанял ее обратно, в роли его зама. Пусть Патрик и отрицал, что был причастен к этому, но я по глазам видел, что он врал. И тем не менее, был благодарен.

— Побаиваюсь я твоего отца, — сказал я тихо, перебирая пальцы. — Мне кажется, я ему не нравлюсь.

— Кто-то зассал? — услышал я Гусмана, и тут же закатил глаза.

Патрик тут же оказался рядом, хватая меня за руку. — Сейчас все по-другому, — заверил он меня. — Он знает, как ты важен для меня, — с улыбкой добавил он, отчего мне стало дышать немного легче.

— Боже, заткнитесь, — простонал Гусман с переднего сиденья. — Можете вы хотя бы два часа не лапать друг друга и не говорить всякую слащавую хрень? Пожалуйста?

— Только ради тебя, — и после этих слов Патрик демонстративно поцеловал меня.

Гусман лишь цокнул языком, сосредотачиваясь на дороге. — Ненавижу вас, ребята.

~

Мы разъехались по домам ненадолго, договорившись встретиться уже у Патрика после того, как приведем себя в порядок. И это было самое странное время за последний год. Я пару раз хотел подозвать одного из парней к себе и запоздало вспоминал, что теперь снова придется пользоваться телефоном для этого. Идея съехаться с Патриком теперь плотно засела в моей голове.

— Волнуюсь немного, — неловко рассмеялась моя мама, когда мы уже стояли у порога дома Бланко.

— Я тоже, так что не жди поддержки, — подшутил я, поправляя свою белую рубашку. — Я нормально выгляжу? — спросил я, на что она широко улыбнулась.

— Лучше всех, — сказала она, дергая меня за щеку. — Как хорошо, что ты снова дома, — и опять началось.

— Мам, — цокнул я языком, когда дверь перед нами внезапно распахнулась. — Здравствуйте, сэр! — сэр? Что за хуйня, Андер? Успокойся, Боже.

— Сэр? — внезапно рассмеялся мужчина. — Парень, не выдумывай. Просто Бенхамин, — он похлопал меня по плечу, после чего перевел внимание на мою маму. — Азусена, рад, наконец, увидеться, — еще шире улыбнулся он.

— Я тоже, — улыбнулась она в ответ, пока я неловко стоял в стороне и смотрел, как они обменивались поцелуями в обе щеки — три раза, все по традициям. К счастью, меня спасла Менсия, которая внезапно появилась на пороге.

— Ребе, глянь только, кто пришел! — закричала она на весь дом, кивая мне головой.

— Что это я? Проходите, — махнув рукой, сказал Бенхамин. Они с мамой тут же прошли в гостиную, а я едва успел перейти порог, когда на меня налетели ребята.

— Чувак, хоть бы почаще звонил нам! — пожаловалась Ребека, больно ударяя меня по спине, пока обнимала. — Заслужил, мудак, — улыбнулась она, когда я тихо зашипел от боли.

— Эй, полегче с ним, — улыбнулась Каетана, отталкивая Ребе и притягивая меня к себе. — Привет, — я кивнул, обнимая ее в ответ.

После чего услышал знакомый голос издалека: — Мне тоже досталось, — пожаловался Гусман, который в этот момент вышел из гостиной вместе с Патриком. Я не видел их пару часов, но уже успел соскучиться. Просто невероятно.

— Только от этого мелкого гаденыша, — добавил он, подходя к Саму и взъерошивая его уложенные волосы.

— Блин, чувак! Я сто часов их укладывал, — пожаловался парень, пытаясь привести прическу в порядок. Выходило не очень.

— Андер, дорогой, ну наконец-то, — услышал я слащавый голос сбоку от себя. Это оказалась Ари. От нее я почему-то последним делом ожидал такого теплого приема. Но та подошла и поцеловала меня в обе щеки, заставляя меня немного покраснеть. — Патрик о тебе не затыкался! Я так рада за вас, ребята! — улыбалась она. И это было так искренне, что я сам не смог сдержать улыбки.

— Спасибо, — пробормотал я. Было непривычно от такого большого внимания к своей персоне. Но это было приятно.

— Пойдемте в зал, все уже собираются за столом, — сказала она, хватая меня за руку и подзывая всех остальных. Там оказалось больше людей, чем я думал, но все общались между собой, а мы держались своей маленькой группой. Бенхамин в этом время мило беседовал с моей мамой. Кто бы мог подумать?

Какое-то время Гусман рассказывал всякие истории из нашей поездки и ребята слушали, иногда тупо посмеиваясь над чем-то, когда Бенхамин вдруг постучал ложечкой по бокалу с шампанским, чтобы сказать тост. Вот-вот должны были забить часы.

И именно этот момент выбрал Патрик, чтобы отвлечь меня. Он отодвинул стул и подошел к большому окну, вдалеке от других, после чего подозвал к себе.

— Ты чего? Сейчас уже начнется, — сказал я, с тревогой глядя на парня. Тот выглядел взволнованно.

— Знаю, еще рано, но я хотел отдать это тебе, еще когда ты пришел, — сказал он, протягивая мне маленькую красную коробочку. Открыв ее, я увидел электронный ключ от дома. Он серьезно…?

 — Я попросил сделать его тебе, еще когда мы были в Риме, — говорил он, пока все дружно считали до двенадцати. И увидев на моем лице растерянность, тут же дал заднюю: — Но я пойму, если ты откажешься, я и так, наверное, тебе на… — не успел он договорить, как я притянул парня к себе и с жаром поцеловал под общие крики и салют на фоне. С Новым годом, Патрик.

— Я сам хотел предложить, — поделился я, прислоняясь лбом к его голове и глядя в голубые глаза, что светились от счастья в этот момент.

— Правда? — улыбнулся он, неверяще глядя на меня в ответ.

— Я люблю тебя, — выдохнул я, совершенно не ожидая… Ладно, я ждал, когда Патрик скажет тоже самое в ответ. Но он показывал свою любовь действия, поэтому я убеждал себя, что это не так уж и важно. Совершенно не…

— Я тоже тебя люблю, — выдохнул он, вновь целуя меня. И казалось, в этот момент я был способен на безумные вещи. Ведь это было всем, чего я хотел и даже больше.

И если эта поездка с ним действительно была дорогой в ад, то я готов был гореть в нем целую вечность. Лишь бы мой падший ангел разделил её со мной.