Таблетка [Александр Николаевич Кестер] (fb2) читать онлайн

Жила была таблетка. Роста она была небольшого, раз в пять-шесть больше рисового зерна. Жила она в упаковке с другими таблетками. Как так случилось – мы можем лишь гадать, но задумалась она о своём существовании. «И зачем это, – думала она, – я на свет родилась, и что это я тут лежу, и чего вообще мы тут все делаем». Думала она так, думала, но так ни до чего путного и не додумалась, и давай соседей теми же вопросами донимать:

– Послушайте, говорит наша героиня, а кто я?

– Таблетка.

– А почему?

– Потому что и мы – таблетки.

– А зачем мы тут лежим?

– Потому что мы таблетки.

– А что с нами будет?

– Мы тут полежим-полежим положенное время, а потом нас заберут в мир иной.

– А там что?

– Там всё по-другому.

– А как?

– Для кого-то хорошо, а другие страдают.

– Почему?

– Потому что не имели терпения и задавали слишком много вопросов – раздражённо резюмировал сосед справа.

Взгрустнула таблетка, призадумалась: ну почему, почему такая несправедливость, одни должны страдать, а другим – будет хорошо.

– Всё зависит от того, будет ли выполнена воля и соблюдён закон, – раздалось с другой стороны.

– А что это такое? – лучик надежды мелькнул в сознании таблетки.

С другой стороны многозначительно прищурились.

– У всего в нашем мире есть свой срок и своё назначение.

– Какие? – таблетке захотелось выпрыгнуть из себя.

– Всё сказано в описании, – таинственно произнесли с другой стороны.

– Но где, где это написано! – таблетку охватила дрожь нетерпения.

– На упаковке, – еле слышно промолвили с другой стороны.

Мир рухнул, вокруг всё потемнело. Таблетке казалось, что ей вынесли приговор.

– Но, но я не сумею… там… прочитать, – всхлипнула таблетка. – И как, вообще, что… теперь… делать…

– Вот – вот, – возмущённо раздалось спереди. – До чего доводят все эти заумные разговоры, только умы понапрасну будоражат. Ну, что – доволен? Посмотри: до чего бедняжку довёл. Того и гляди, распадётся на кристаллы и тогда нас всех, в целях безопасности, в трошу отправят.

– А что такое троша? – оживилась таблетка.

– Ой, милочка, – отозвались спереди. – Я то сама точно не знаю, но крайние говорили: страшное место, туда сбрасывают весь мусор, а затем его утилизируют.

И так это было сказано, что мороз пробежал по оболочке таблетки.

– Нет, нет, я не распадусь, я сильная, я выдержу, – и бодро добавила. – Ничего-ничего, проживём, проживём и мы, как-нибудь – как все.

Так проще. Обратиться к упаковке? Спросить у неё? Это не шутка! Она такая недоступная, она такая… совсем другая. Да и как к ней обратиться? Она ведь и обидеться, и разозлиться может, если не так, не на том языке или с акцентом…

– Вы спросите у неё, – предложили спокойным голосом сзади.

– У кого? Простите. О чём? – таблетка даже не сразу и сообразила, углубившись в себя.

– У упаковки?

– Ой, нет, нет, я не могу. Я не хочу. Мне страшно.

– Не бойтесь. Поздно ли, рано ли, тем или иным способом, но все туда попадём. А так и время скоротаем и чего интересненького разузнаем.

– Туда… Это куда попадём?

– На переработку.

– А вы откуда знаете?

– Голоса слышу.

– И что они говорят?

– Недавно один голос спросил: "А что происходит с таблетками в организме?" – Другой ответил: «После выполнения своей функции подвергаются метаболизму, то есть перерабатываются и выводятся из организма».

– И Вы им верите, может, это болезнь, какая?

– Может и болезнь. А хотите, я сам спрошу? Вот всё и выяснится.

Глубоко задумалась таблетка. Перед ней раскрывался совершенно фантастический, неизведанный мир. И вдруг, сквозь пелену грёз и сомнений, услышала она чей-то голос, но обращённый явно не к ней.

– Прошу прощения за беспокойство, уважаемая упаковка, вопрос можно? – это был голос соседа сзади.

Наступила пауза. Таблетку охватил ужас.

– Отчего ж нельзя? Конечно можно. Спрашивайте, – отозвалась упаковка.

Таблетку приморозило от неожиданности и, наверно, она бы так и провела в оцепенении остаток жизни, если бы не пылкий голос сзади:

– Спрашивай же, спрашивай!

– А – а… кто я? – единственное, что выдавила из себя таблетка.

– Антидепрессант класса трициклических производных. Для некоторых «колёса».

– А каковы мой срок и назначение? – осмелела таблетка.

– Препарат годен в использовании до февраля 2025 года и по характеру действия на нарушения настроения занимает промежуточное положение между седативными и стимулирующими антидепрессантами.

– Но что всё это значит? На нарушения какого настроения? Чьего настроения!? – таблетку понесло.

Упаковка понимающе вздохнула и сменила официальность в тоне разговора. Героини разговорились, и таблетка узнала о том, что такое лекарство, как они классифицируются, откуда происходят и как, проникая внутрь, взаимодействуют с организмом человека.

– Неужели человек настолько несовершенен? И почему?.. Как это может быть, что при своей способности создать таблетку, не способен обойтись без перепадов настроения?

– Знаете, милочка, Вы меня окончательно загнали. Мне не под силу усмирить Ваши аппетиты. Впрочем, кое-что могу посоветовать. В данный момент мы находимся на справочнике по экономике, возможно, что-то Вы сможете узнать от него, а я уж, так и быть, похлопочу за Вас.

Наступила тишина. Едва слышно пробивались звуки знакомого нам уже голоса упаковки с редкими вкраплениями новых, более высоких интонаций, которые ворвались в жизнь таблетки раскатистым, добродушным хохотом:

– Ну, где там наша душечка? Явление редкое, но достойное внимания. Вот только позвольте сперва мне один вопрос?

– Да, конечно, – отозвалась таблетка.

– Что Вы собираетесь со всем этим делать? Я имею в виду ответы на вопросы.

– Признаться, я просто… меня просто… пока не знаю – поникшим голосом закончила таблетка.

– Ладно, не смущайся, по крайней мере честно. Спрашивай.

– Скажите, пожалуйста, почему, будучи способным сделать таблетку, человек не способен справиться с нарушениями настроения?

– Положим, это для меня не задача. В твоём вопросе уже содержится ответ: создание таблетки – это и есть способ справиться с перепадами настроения.

– Но откуда тогда берутся эти перепады и зачем вообще с ними справляться?

– А вот вспомни-ка теперь, сколько ты сама пережила волнений, пока узнала часть, которую и одной сотой всех знаний-то не назовёшь, а? То-то. Посмотри хотя бы на меня, – продолжил справочник. – Во мне более 500 страниц печатного материала и это лишь малая толика собранных и систематизированных знаний человека в области экономики.

– А что такое экономика? – прервала его таблетка.

– Гм… Как вам попроще объяснить, душечка… Пожалуй, это способы обмена и распределения продукта – залог благосостояния.

– И что, люди волнуются при этом?

– О – ой, не то слово, так что аж лбы трещат и головы с плеч слетают.

– Скажу больше, – раздался незнакомый голос, – они и за человека-то не считают того, кто хапать и этим благосостоянием манипулировать не умеет.

– Ваша позиция нам знакома, оспаривать мы её не станем, это, знаете ли, Ваше право жить в заблуждениях, а вот другим навязывать свою точку зрения – недостойно.

– А кто это? – поинтересовалась таблетка.

– Это, душечка, книга, тут рядом на полке стоит, правда название её неудобопроизносимо.

– Вот и приходится вести себя, как вы изволили выразиться, "недостойно", – отозвался незнакомый голос, – чтобы заметили в плену Вашей "неудобопроизносимости". Вообще-то я и сама могу себя представить, но название Вам ничего не даст, поскольку благодаря экономике приходится частенько менять маски, чтобы не затеряться и не стать банальностью.

– Заблуждение. Влились бы во всеобщий процесс, и ни к чему было бы маскироваться, здесь всем места хватит, просто вести себя надо подобающе.

– Да, многих Вы так уже заманили в свои сети, превратили в способы добывания благосостояния, в результате чего истинная суть безвозвратно утеряна.

– Знаете, Вы совершенно верно уловили дыхание времени. Консервативность нынче не в моде. Да, необходимо менять форму, вносить новизну…

Спор разгорался. Оппоненты сыпали друг на друга доводами и терминами. Несколько раз таблетка пыталась примерить или угомонить спорщиков, но тщетно, они её как будто не замечали. Во второй раз таблетка пожалела о своём существовании, поскольку вызвала этот спор, остановить который уже возможности не было. Тогда она решила просто слушать, попытаться понять и извлечь таким образом для себя пользу.

В какой-то момент все вдруг замолкли. Мир пошатнулся, его понесло куда-то наверх. Раздался страшный шелест и хруст. Через некоторое время мир снова принял устойчивое положение. Всё стихло.

– Что это было? – с ужасом в голосе произнесла таблетка.

– Процесс пошёл – отозвались сзади.

– Что это значит?

– Это значит, что у тебя осталось очень мало времени, если хочешь ещё что-нибудь выяснить – ответили слева.

За всё это время таблетка стала достаточно умна, чтобы понять смысл сказанного. Да и вопросы эти были скорее способом прийти в себя после неожиданных перемен. Она стала напряженно перебирать в памяти и осмысливать всё за это время услышанное, в поисках того, как и с чем увязать.

– Упаковка, упаковочка! Ты меня слышишь, а о чём они спорили? – наконец произнесла таблетка.

– О том, что важнее: душа или тело.

– И что же?

– И то и другое, просто люди частенько забываются и начинают жить только одним, а, очнувшись, задумываются, как и чем восполнить.

– Поэтому и волнуются?

– В общем то – да, а ещё и потому, что напридумывают, нафантазируют себе там всякого, а потом не знают, куда с этим деваться.

Мир снова пошатнулся, его понесло куда-то вверх, раздался страшный шелест и хруст. Какая-то сила подхватила таблетку и куда-то её закинула. Стало тепло и влажно. Таблетка почувствовала, как куда-то проваливается, а потом ей показалось, что она растворяется. Странное это было ощущение: с одной стороны, как будто перестаёшь существовать, а с другой – остаёшься. Появляются новые ощущения, звуки и… Опять тишина. "Где я, что я теперь?" – подумала таблетка.

– Как ощущения от препарата, чувствуете что-нибудь?

"Да, но…" – хотела произнести таблетка, но не успела.

– Да, доктор, спасибо, я стал гораздо спокойнее и уравновешеннее.

– Сон?

– Нормализовался.

– Хорошо, дозировку пока менять не будем, и непременно позвоните мне через пару дней.

– Спасибо, до свидания!

– Эй, есть тут кто? Где я? – таблетка прислушалась, как-то странно стал звучать её голос, это и звучанием-то не назовёшь.

– Я то здесь, а вот Вы где – не знаю, – произнесли с той стороны.

– Я тоже здесь, а кто Вы?

– Вот-те раз, я – человек. А Вы?

– Таблетка.

– Очень пр… – человек схватился за голову руками. – Господи, что со мной, я же разговариваю сам с собой. Так, главное не нервничать. Надо попить воды.

Человек присел, выпил стакан воды. Вокруг было тихо, ни души. По-другому и быть не могло, он был дома, один.

– Вот и хорошо, – произнёс человек вслух и, прислушиваясь, обвел комнату взглядом. – Что-то я заморочился сегодня.

Ответа не последовало. "Глюки какие-то, надо чем-нибудь заняться, отвлечься", – уже про себя подумал человек и, хлопнув себя ладонями рук по коленям, встал.

Прислушивалась и следила за происходящим и таблетка, начиная соображать, где она и что произошло. Судя по всему, она находится в организме человека, и должна была раствориться, но… Что-то пошло не так или ещё не растворилась. Надо подождать, хотя чего и как это должно происходить – не представляла.

Вспоминались какие-то обрывки фраз справочника, упаковки и слова книги: "Ничто не проходит бесследно. Но…»

– Куда это всё приложить? – вырвалось вслух у таблетки.

– Что приложить? – невольно отреагировал человек.

– Ой, извините, случайно вырвалось, – смущённо ответила таблетка.

– Что вырвалось, кто здесь? – человека прошиб холодный пот, он начинал нервничать.

– Это я – таблетка. Нахожусь у вас в организме, но Вы не беспокойтесь, скоро я растворюсь, и Вы меня больше не услышите.

– Это было бы очень кстати, – в отчаянии вырвалось у человека, а про себя он подумал: "Надо позвонить доктору".

– Алё, док, извините что побеспокоил, у меня тут странности какие-то.

– И что же Вас беспокоит? – устало произнёс, скорее автоматически, нежели интересуясь, доктор.

– Да я тут с таблеткой разговариваю.

– И где она?

– Говорит, находится у меня в организме.

Казалось, пауза затягивается как для человека, так и для слушавшей всё это таблетки.

– Скажите, – наконец раздался голос на том конце провода, – когда последний раз Вы принимали препарат.

– Сегодня днём, перед обедом.

– Дозу не превышали?

– Нет, как Вы и сказали, по одной таблетке три раза в день за час до еды.

– Так, так, – произнёс доктор и на секунду замолчал. – А инструкцию на упаковке не читали, или с кем-то разговаривали о препарате, или что-то в этом роде?

– Да нет, только в аптеке у продавца спросил, что происходит с таблетками в организме.

– И что продавец?

– Ответила, что после выполнения своей функции подвергаются метаболизму, те перерабатываются и выводятся из организма.

– Да, да, хорошо, хорошо, – непонятно к чему сказал доктор и продолжил. – Давайте-ка мы с вами, вот что сделаем: вечером препарат не принимайте и вообще приостановим пока приём, а завтра после обеда приходите ко мне в клинику. А сейчас идите прогуляйтесь на свежем воздухе. Договорились?

– Хорошо. Но что всё-таки это значит?

– Не беспокойтесь, такое случалось, что приём подобных препаратов оживлял, на фоне повышенного внимания к своему здоровью информацию или беседы с посторонними людьми и побуждал к внутреннему диалогу.

– Но я ведь не наркоман, чтобы забрасываться «колёсами», а потом тащиться на глюках.

– То, что Вы имеете представление в этой области, хорошо. Никто наркоманом Вас не считает, поверьте, уж я то этой публики насмотрелся. Просто у Вас сейчас период повышенной чувствительности и нам вместе надо его пройти. Если неприятные ощущения повторятся, непременно звоните.

– И как долго лекарство действует?

– К утру от него не останется в организме и следа.

Ровный, спокойный голос доктора оказал благоприятное действие на человека, тот успокоился, и они попрощались. Человек решил последовать совету и прогуляться, но при этом пропустить бокал вина где-нибудь в компании, уж слишком необычным оказалось всё происходящее.

Таблетке ужасно хотелось поговорить с человеком, но она понимала, что сейчас это лишь выведет его из равновесия и ни к чему не приведёт, то есть диалога не получится, и она решила ждать подходящего момента. А ещё лучше и не ждать вовсе, тем более к утру всё закончится и беспокоиться будет уже не о чем, и хотеть будет некому: "…от него (то есть меня) не останется и следа", – повторила про себя таблетка.

Прогулка по свежему воздуху, вино в компании, бокалом которое не ограничилось, – немного успокоили человека. Не каждый же день шкуру шизофреника удаётся примерить. Зато утром понимаешь, что если и существуют прошлые жизни, и ты жил раньше, то это было вчера. "Интересно, какой идиот придумал поставить зеркало в ванной и смотреться в него по утрам? Этак и свихнуться можно, если сопоставить вчера услышанное и…", – подумал про себя человек, – сегодня утром увиденное, – произнёс уже вслух, глядя в отражение своих мутных глаз.

– А что, уже утро? – утомлённая ожиданием поинтересовалась таблетка.

Человек присел на край ванны и обречённо выронил: «Да».

– Ну, если нам друг от друга не избавиться, давайте тогда поговорим, – затараторила таблетка.

– О чём? – вяло отреагировал человек

– Скажите, а зачем Вы принимаете лекарства?

Человек опустил голову и оперся локтем о край раковины: «Уже не знаю».

– Вы волнуетесь.

– Уже нет, – с обречённостью в голосе ответил он.

– А что Вас беспокоило?

– Вы что – доктор?

– Нет, я таблетка.

– Тогда какого… тебе от меня надо!!! – вскочил и заорал во весь голос человек.

– Да, теперь вижу, что волнуетесь, но не понимаю о чём?

Осознавая безвыходность своего положения, но уже более сдержанно, человек ответил:

– Хорошо, если я отвечу на твой вопрос, ты от меня отвяжешься? – и снова присел на край ванны.

– По крайней мере до этих пор так оно и происходило.

– Так я уже не первый клиент, и кто были те счастливчики?

– Ой, это было, когда я была таблеткой в упаковке.

– А кто же ты теперь, если таблеткой уже была?

– Ну – у, тоже таблетка, но… уже другая, в смысле…

– Так, ясно, – прервал человек. – На этом и закончим, возможности моего понимания небезграничны, как впрочем и терпения. Спрашивай, только короче и яснее, не мучай больного человека. И давай проще – на ты.

– Что побудило тебя обратиться к доктору и начать принимать таблетки?

– Жизнь собачья.

– Это из-за экономики?

Человек призадумался.

– В смысле из-за благосостояния, – уточнила таблетка.

– Вертишься как белка в колесе, а всё впустую, всё не то.

– Для кого?

– Вообще. Хочется жить как человек, понимаешь.

– Очень хочется сказать – да, но не понимаю.

– Но я ведь тоже человек. Ну и что, что не родился сыном президента и не клюнула на меня дочь миллионера.

– А разве иначе нельзя?

– Да, вот ты умная какая, не вечно же мне холостяковать. Надо и о семье подумать.

– Ну а та, вторая, другая половина. Разве не для того две половинки соединяются, чтобы стать больше.

– Больше становятся только потребности.

– Подкармливаемые маркетингом?

– Да я тебя умоляю. Все сейчас думают только о себе.

– И ты тоже?

– Слушай, ты больше на мою совесть похожа, чем на антидепрессант. Я своё урвал – собачью жизнь, – человек явно начинал нервничать.

– Нет, ну правда. Не может же быть так всё безвыходно. Вот я, когда там таблеткой лежала, так мне помогали, подсказывали.

– Это потому, что вы все там, в пачке, равны и всех ждала одинаковая участь – издохнуть в человеческом чреве.

– А у вас?

Человек перешёл на кухню, заварил чашечку кофе и сел возле окна. Шёл снег.

– Разве с вами ничего такого не происходит? – позволила себе прервать молчание таблетка.

– Ты знаешь, что такое цель, кумир, знаменитость?

– Ну, цель, это когда очень хочешь чего-нибудь и стремишься к этому, а… дальше не знаю.

– Так вот, сейчас у всех цель – бизнес, чтобы денег заработать или знаменитостью стать, чтобы они сами на тебя сыпались.

– Значит, когда твоей целью становится кумир или ты знаменитость, то наступает иллюзия бессмертия.

– Что ты имеешь в виду?

– Извини, это я немного о своём. Просто думаю, почему не растворилась и не выведена из организма. Получается, что информация, в отличие от материальной оболочки, имеет другие сроки жизни и бесследно не исчезает.

– Ладно, всё, мне пора идти. Интервью закончено. – человек встал и начал собираться, что-то напевая себе под нос.

Человек брёл по улицам, не замечая ни домов, ни прохожих, ни даже самого своего движения. Мысли начинались и тут же обрывались не находя завершения: "Нормально, докатился, сам с собой разговариваю. Вот приду и скажу доку: «Привет, я шизофреник». – Он спросит: «Что Вас беспокоит?» – А я ему: «Таблетка». Фу блин, бред какой-то. Зачем всё это. Вот стану толстым и на джипе или… Да нет… Тоска. Уж лучше… Да пошли они все. Почему обязательно быть кем-то. Что, просто жить нельзя что ли? Вон таблетка… Тьфу, заморочила голову. Вон снег, какой пушистый".

Человек поднял голову, дышать стало легче. Через час он уже сидел в кабинете доктора.

– Как настроение, спали хорошо?

– Да, спасибо, неплохо.

– Ага. Неприятные ощущения повторялись? – аккуратно подбирался к теме доктор.

– А долго в организме хранится информация о принимаемых препаратах? – стараясь не выдать волнения, спросил человек.

– Есть точки зрения на этот счет, но с ответственностью пока сказать ничего не могу. Значит, всё-таки что-то ещё беспокоит?

– Да нет, ничего особенного.

"Да, так я тебе и сказал что я шизофреник", – подумал человек, а вслух добавил:

– Какие, например?

– Знаете что, – доктор заговорщически прищурился, – порой маленькие житейские радости приносят большое облегчение. Человек Вы ещё молодой, пригласите друзей, сходите на дискотеку или просто в зоопарк…

– Что в принципе одно и тоже. Был уже, вчера. Мимо, – невесело прервал его человек.

– Великолепно. Вы на правильном пути. Мы живём в мире больших возможностей. Главное определиться с выбором. Для этого мы здесь. Информация – что глина в руках человека творческого, из которой в итоге может получиться великолепный сосуд.

– А, может, ещё чего-нибудь съесть? В смысле… другую таблетку. По принципу клин клином.

– И это способ. Только вот что я Вам предложу.

Доктор достал баночку с капсулами из ящика своего стола, выложил одну и переложил в баночку поменьше, которую протянул человеку со словами:

– Выписывать, думаю, смысла нет, одной будет достаточно.

– Что это? – взял баночку человек.

– Снотворное. Порой хороший сон лучшее средство и лучший советчик. Как говорится – утро вечера мудренее.

Доктор встал, подошёл к тому месту, где сидел человек, взял его за плечи и бодро добавил:

– Заканчивайте свои сегодняшние хлопоты, возвращайтесь домой, поужинайте, посмотрите какую-нибудь хорошую комедию… – не успел договорить доктор.

– В окно квартиры, – иронично добавил человек.

– Ваши слова не лишены смысла, порой достаточно непредвзято взглянуть в окно, чтобы понять, что жизнь прекрасна и удивительна, и ваша – ничуть не хуже, а скорее даже лучше чем у многих, находящихся по ту сторону.

– Спасибо. Буду иметь в виду. Человек встал, попрощался и вышел.

Домой он вернулся, когда уже стемнело, вытащил баночку с капсулой и поставил на справочник по экономике. После ужина он выключил свет и подошёл к окну. "Да, – подумал он, – перспективки у меня, клин клином. И почему я должен радоваться тому, что моя жизнь не хуже, чем у дворника. Почему я не могу радоваться, что моя жизнь не хуже, чем у Папы Римского".

– Ну, ты и зануда, – услышал он вдруг.

– Вот те раз, а я уж думал, ты вывелась из организма. Постой, а ты что – мысли мои читать можешь?

– А ты что, ничего не говорил? – неподдельно удивилась таблетка.

– Нет, был нем как рыба. Тебя уже не клином, отбойным молотком и лопатой пора выскребать.

– Поверь, и я никакого удовольствия не испытываю и выскребалась бы с приогромнейшим удовольствием сама.

– А что так? Кукуешь там себе, поучаешь, а я тут отдувайся, носи тебя, корми тебя, паразита.

– Положим, кто паразит – это ещё спорный вопрос. И на судьбу впору мне сетовать: не по своей воле сюда попала и выбраться по своей воле не могу.

– Что же нам теперь делать? Может, подружиться и прямиком в дурдом.

– Ну что ты заладил как попугай: миллионер, дурдом. Что, думать больше не о чем. И как ты вообще человеком стал, если только крайности видишь. И почему ты считаешь, что у Папы Римского жизнь лучше, чем у дворника?

– Ха, сравнила, Папа Римский путешествует, его все любят и почитают, а на зарплату дворника и загород-то съездить дорого, и любит его разве что местная дворняга.

– Нет, это ты сравниваешь, а когда результаты не в твою пользу – истерика, жалеешь себя. А тебя кто любит? Да и как тебя полюбить то можно, если ты сам себя не любишь. Результаты достигаются слиянием: тел, интересов, устремлением, душ – если желаешь.

– Вот уж дудки, чтобы чего-то достичь, надо отречься от себя. А ты мне что предлагаешь – о душе подумать. А на что мне кушать? К тому же человек я самодостаточный, и любовь мне твоя не нужна. Я всего достигаю сам.

– Отречься можно от чего-то, что есть, а любовь – это единение, которое требует жертв. И самодостаточным быть невозможно. Может, ты и родился сам? – съехидничала таблетка.

– Ага, вот и решение всех проблем. Спасибо. Да и чего вообще я тут с тобой разглагольствую, – махнул рукой человек, вышел из кухни, сел в кресло и включил телевизор.

– Знаешь, вот я бы также махнула на тебя рукой, да только выбор, по всей вероятности, у меня невелик: оказаться вместе с тобой в дурдоме, если ты не перестанешь лелеять свою чернуху, или, что мало вероятно, оказаться поглощенной более сильной положительной эмоцией, – с грустью закончила таблетка, а после непродолжительной паузы добавила:

– Да, похоже я от тебя заражаюсь пессимизмом. Что, может быть, и третьим вариантом слияния на информационном уровне.

– Слушай, ты можешь от меня отстать, я спать хочу, мне завтра на работу, чтобы кормить и одевать это бренное тело. Не загружай. Или может ты меня покормишь, пока я себя любить буду. – зло выдавил из себя человек, нервно переключая каналы.

– Неужели ты так ничего и не понял, – грустно произнесла таблетка.

Человек выключил телевизор и уставился на шторы где за окном медленно, в свете фонарей падал снег.

– Что я должен понять? – неожиданно смиренно спросил он.

– Да нет, скорее всего всё ты понимаешь, просто… Спокойной ночи.

Когда человек проснулся, на улице было уже светло, а внутри необычно спокойно. Переживания прошлых дней казались лёгким сном. Он подошёл к окну. Снегопад прекратился. За ночь его выпало много. Внизу, расчищая дорожки хлопотал дворник, а рядом, взвизгивая от удовольствия, купалась в снегу дворняжка, доставляя хозяину немало удовольствия. Они нужны друг другу и этим счастливы. "Да", – произнёс в задумчивости человек, но почему-то даже не удивился, не услышав ничего в ответ.

Проходя мимо полки, на которой стояла баночка, он взял и открыл её. Там лежала капсула. Он закрыл баночку и выбросил в мусорное ведро. "Упаковка, упаковочка!"– подумал человек, отправляя вслед за ней, лежащую тут же на справочнике по экономике пачку антидепрессантов. «Странно, откуда эта фраза» – одновременно мелькнуло у него в голове.

– В утиль, – сказал он вслух и снова удивился не характерному для себя выражению.

Бегло взглянул на книгу, стоящую тут же рядом на полке, и направился в ванну. Но вернулся. Взял книгу в руки и произнёс:

– Так вот ты какая – книга. А название действительно неудобопроизносимо – «Душеломка». Открыл наугад и прочитал несколько строк: "Совершенно необязательно, чтобы объектом жертвы стали тело, душа или ваше благосостояние. Этого даже не нужно. Достаточно позволить себе прийти к компромиссу, отказавшись от выбора стать победителем или побеждённым, и тогда всё остальное – удвоится. Ведь победа и поражение есть суть концы одной и той же палки или чаши тех же весов – как Вам будет угодно".

Человек поставил книгу на место и направился в ванную. Наверно, впервые за последние несколько лет он обрадовался, увидев себя в зеркале и открыто улыбнулся:

– Доброе утро! – сказал он сам себе, испытав радость оттого, что может видеть и говорить, шевелить носом и причмокивать губами, ущипнуть себя за ухо и потрепать волосы. «Так вот ты какой – Человек, – уже про себя произнёс он и добавил, – Вот тебе и метаболизм… Мистика какая-то. Живу ведь!».