Жили-были [Маруся Апрель] (fb2) читать постранично

Маруся Апрель Жили-были

Про Хому и Дилу

Глава первая

Жил-был хомяк. Звали его Хома. Он был толстенький, находчивый и хозяйственный.

Хома был влюблен в хомячиху Дилу. Она была худенькая, скромная и беззащитная.

Целыми днями Хома добывал и носил в своих больших щечках пропитание. А Дила всегда стояла возле одного и того же пенечка и нежно смотрела на него. Хома мечтал о том, что когда-нибудь у него будет много-много еды. Тогда он позовет Дилу, и, указав ей на все свои сокровища, торжественно скажет:

– Дила, выходи за меня замуж. Теперь это все будет и твоим тоже.

Запасов Хома накопил уже на две зимы. Всякий раз, проходя мимо хомячихи, он думал: «Еще десять ходок, и – пора».

Однажды, взглянув на Дилу, Хома заметил, что она смотрит на него как-то уж очень печально. Он остановился. Хомячиха робко подошла к нему.

– Простите, что потревожила вас, – едва слышно произнесла она. – Я очень голодна. Не могли бы Вы подарить мне одно зернышко, или одну семечку? Я была бы Вам очень благодарна.

От неожиданности Хома замер на месте. Щеки его были так набиты, что он не смог вымолвить ни слова. Он подумал, что если сейчас освободить содержимое целой щечки, то придется отдать ей все. Ему вдруг стало жалко. Он ведь так старался, все утро искал, трудился, а теперь – отдавай.

И вообще, Хома представлял себе все совсем иначе.

Опустив глаза и что-то невнятно пробормотав, он пошел дальше.

«А надо ли мне жениться? – подумал хомяк, вернувшись в свою норку. – Так всю жизнь и работай за двоих».

На следующий день он взял из своей кладовки несколько маленьких зернышек, и понес их Диле.

«Хоть я и не собираюсь жениться, но не помирать же ей с голоду», – подумал Хома. Он представил, как высыплет перед Дилой содержимое одной не такой уж и полной щечки, и скажет:

– Вот, возьми. Ты – хорошая хомячиха.

Она, конечно, станет отказываться. Скажет, что не сможет принять такой дар. Тогда он ей ответит: «Бери, бери! Для меня это так, мелочи жизни!»

Дилы на прежнем месте не оказалось.

– Обиделась, – подумал Хома.

Хомячиха не появилась ни через день, ни через два.

Прошла неделя.

Хома упорно трудился, и запасы его росли. Но они не радовали его так, как прежде. Ему не хватало нежного взгляда худенькой Дилы.

В одно утро, он закрыл свою кладовку и отправился на поиски хомячихи.

Он искал ее повсюду, где только мог. Спрашивал о ней у всех. Но никому она не встречалась, а может, и пробегала мимо, да никто её не запомнил.

Хома вернулся домой. Он подумал о том, что хотел подарить Диле всю свою жизнь, а пожалел маленького зернышка.

Лето подходило к концу. Хома тосковал. Продолжая носить запасы, он набил ими уже три кладовки. Иногда, проходя мимо пня, он останавливался и подолгу стоял, вглядываясь в пустоту.

Глава вторая

Однажды в дверь Хоминой норки постучали. На пороге стоял молодой суслик.

– Имею честь пригласить вас на мою свадьбу! – торжественно объявил он.

– С какой стати? – равнодушно спросил Хома.

– Вот уж, поверьте, – дерзко ответил суслик, – я ни за что не позвал бы вас, если б не моя невеста. Она – хомячиха, и к тому же – круглая сирота. А гости, как вы, надеюсь, понимаете, должны быть с обеих сторон.

– Зачем же вы женитесь на хомячихе? Вам что, суслиц или как их там, мало?

– Сусликов мне хватает. Но, это – особая хомячиха. Она такая тихая и работящая, и к тому же так мало ест, что фактически ничего не будет мне стоить.

Глаза Хомы округлились.

– Как ее зовут?

– Дила. Так Вы придете?

– Непременно, – выговорил Хома.

Дверь за сусликом захлопнулась, и Хома, очнувшись, выбежал за ним, крича:

– Куда приходить?

– Все там! – суслик указал на листок, который Хома сжимал в лапке.

«Приглашаем Вас на церемонию бракосочетания и праздничный обед. Завтра в полдень, в норе Суслика на краю леса у старой сосны» – прочел хомяк.

Он забегал по комнате.

Что же делать? Не может быть, чтобы Дила полюбила этого облезлого юнца! Нет! Нет и нет! Он сейчас же пойдет к ней!

И Хома понёсся к старой сосне.

Почти добежав до неё, он едва успел притормозить, увидев выходящего из норы суслика.

«Дорогая, – тонким голосом пропищал суслик, – я вернусь завтра утром, надо еще занять денег на нашу свадьбу. Не жди меня сегодня». И он ускакал прочь.

Хома отдышался, подошел к норе и толкнул дверь. Она оказалась не запертой. Внутри было чисто и пусто. Дила прибиралась. Она еще больше похудела, и взгляд ее стал еще печальнее.

Увидев его, Дила вздрогнула. Глаза ее стали большими.

Хоме показалось на секунду, что она обрадовалась ему.

– Дила, прости меня, – сказал Хома.

– За что? – тихо спросила Дила.

– За то, что не дал тебе тогда зернышка.

– Это – ничего, – сказала Дила и добавила: но если тебе это важно, я тебя прощаю.

– Важно. Мне это очень важно, Дила. Зачем ты выходишь замуж за этого хлыща суслика?

– Он вовсе не хлыщ. А мне негде жить и нечего есть. Видно я такая непутевая.

– Что ты, Дила! Ты – очень, очень путевая, ты – самая путевая на свете, и самая