Свобода [Юлия Дмитриевна Сушкова] (fb2) читать онлайн

Юлия Сушкова Свобода

Свобода.

Краски природы- самые настоящие краски. Обучая маленького ребёнка цветам, отведите его на улицу, покажите на траву и скажите, что это зелёный. И тогда он навсегда запомнит, что зелёный- цвет спокойствия, умиротворения. Покажите ему на небо и скажите- это голубой. И тогда он поймёт, что голубой-это чистота. А потом покажите на землю и скажите- это твоя мать. И тогда он поклонится ей.

Голубое небо дурманит голову. Солнце своими лучами беспощадно обжигает. Ни единой тучки не проскользнёт, ни единого облачка не покажется. Душно…

Рыжее поле выедает глаза. Глядя в длинные колосья хлеба, невольно жмуришься и подставляешь руку ко лбу, чтобы рассмотреть каждый колосок. Благодать…

Но это далеко не все красоты необъятной матушки-земли. Стоит посмотреть чуть левее – и совсем иная картина. Что за чудо? Какое буйство красок. Красный, жёлтый, розовый и зелёный, зелёный, зелёный! Ах! Улыбка невольно показывается на лице, и хочется бежать, раскинув руки. Впустить в себя весь воздух. Впустить ветер, чтобы его могучий дух пронёсся через душу.

Но вот и новая краска! Сколько синей краски! Озеро раскинуло свою широкую грудь, а вокруг неё собрались девушки-красавицы, любуются своими ветвями, листочками. Берёзы… Россия без берёз – всё равночто небо без звёзд.

Но у озера не только берёзки, склонившись стоят. Бродит там красивое, грациозное, величественное животное-лошадь. Эту лошадь вырастила природа. Она кормила жеребёнка, словно мать грудью. Озеро питало животное силами и свежестью. Трава вскармливала молодое тело и давала энергию. Деревья уготовили для маленькой души ночлег. Сколько не пытались поймать люди эту лошадь, природа не отдала своё дитя в руки дикарям. Так и живёт лошадь без роду и племени, без имени и узды. Сколько мимо проходило табунов, не ушла лошадь от материнской груди. Не оставила лошадь свою кормилицу.

Вороная красавица, с чёрной гривой, с звездой на мордочке медленно пила воду из озерца, прислушиваясь к звукам природы. Её жёсткие копыта твёрдо стояли на земле, правая нога чуть была согнута, с мощной шеи тонкими струйками стекал пот. Чёрная, ни разу не чёсанная и не заплетённая в косу любящими хозяйскими руками грива кончиками касалась воды. Лошадь только что прибежала из леса, где наткнулась на следы людей. Она почуяла, что дикари опять объявили на неё охоту. Она бежала скорей к родному месту, где ей было спокойно. Напившись воды, лошадь легла под большое дерево на траву и,прислушиваясь к звукам, закрыла глаза.

Но что-то ей мешало погрузиться в сон. Листья шелестели не так, как обычно. Трава пахла по-иному. Деревья взволнованно шептались. Лошадь воспринимала каждый шорох, постоянно открывала глаза и вертела головой. Сердце её сжималось с трудом. Что-то хрустнуло, и лошадь резко задрала голову. Она осмотрелась вокруг, долго вглядывалась в глубь леса, но ничего не увидела. Вороная только хотела закрыть глазаи хотя бы на минутку отстраниться от мира, как вдруг дикари набежали со всех сторон. Она вскочила, начала громко реветь. Душераздирающий крик пронёсся по всей опушке, и даже птицы вылетели из глубин леса. Налетел ветер, деревья взволновались, листья затрепетали, вода забеспокоилась. Лошадь отбивалась, вставала на дыбы, била копытами, но верёвки тащили её в разные стороны, душили, кислород с трудом пробирался в легкие. Шестеро мускулистых мужчин по очереди накидывали верёвку и, оскалив зубы, тянули каждый на себя, чтобы выбить лошадь из колеи. Но та не сдавалась, испуганное животное цеплялось зубами за воздух. Она отбивалась задними копытами, вставала на дыбы, мотала головой, била хвостом, но ничего не помогало. Верёвки начали натирать ей шею до крови, и тут она почувствовала пронзительную боль в ноге. Прибежал ещё один мужчина и выстрелил животному в ногу, это было снотворное. Пронеслась обжигающая теплота, силы спешно начали покидать могучее, но такое беззащитное тело. И через некоторое время ноги лошади начали подкашиваться, и она медленно опускалась на землю. Страх начал притупляться, и в глазах показалась белая пелена. А потом ночь…

Мужчины позвали на помощь других, и двадцать мускулистых, мокрых от жары и тяжести животного, грязных от пыли, пытались перетащить тело в машину. Провозились они около получаса. И закрыв борт кузова, они пали навзничь.

– Ох, ну кобылка! – Завопил один из них, вытирая пот с лица.

– Да,– протянув, сказал другой,– с характером лошадёнка. Так это нам в плюс. Такой у нас ещё не было. Пару годков отбегает, а потом какая из неё колбаса получится. – Ухмыляясь, потирая живот, прохрипел мужчина.

-Ну всё, некогда лежать, ехать пора, уж и так провозились немало, – хмуро сказал третий мужчина, и все начали садиться по машинам. Заревели моторы, заскрипели колёса, поднялась пыль, и остались только следы от грубых шин.

Под деревом остались следы жуткой борьбы. Капля крови стекла с тонкой травинки, следы копыт таили в себе животный страх, а пучок чёрной гривы повис на ветке берёзы. Небо хмурилось, тучи медленно надвигались, духота всё усиливалась, а природа ожидала горьких слёз…

Через пару часов, обессиленная лошадь открыла глаза, с трудом встала на ноги и, чуть покачиваясь, начала оглядывать всё, что её окружало. Вокруг были лишь деревянные стены и железная дверь. В кормушке уже лежал овёс, а под ней куча сена. Маленькое окошечко пропускало немного света. В сердце лошади кипела буря эмоций. Страх вперемешку с тяжестью и усталостью одолевали лошадь. Она слегка высунула сухой язык и начала кашлять. В этот момент послышались звуки с той стороны двери.

– А, наша красавица проснулась,– улыбаясь и потирая руки, говорил мужчина. Тот самый, что выстрелил в ногу снотворным. Он подошёл к двери и открыл затвор. – Ну что, будущая победительница, как ты?

Лошадь отвернулась от него, и вдарила задними ногами в дверь. Тот откачнулся от удара.

– Ах ты, тварь, – разозлившись, прошипел мужчина. – Я тебя научу хорошим манерам. – Он взял кнут и начал открывать дверь. Лошадь обернулась и уже приготовилась бежать, но не успела она даже с места сойти, как кнут жгучей болью прорезал ей плечо. Лошадь заревела, но последовали ещё более сильные удары. Она отбивалась, пыталась попасть по мужчине, но тот успевал увернуться. Он с детства занимается со скотиной, потому наперёд знает движение животного. Озлобленный мужчина бил лошадь с такой силой, что забыл, зачем они её привезли. Лошадь бегала по клетке, и билась о её твёрдые стены. Кровь сочилась с её тела, глаз заплыл из-за случайного удара о косяк. Каждый удар кнутом разливался кипятком по телу лошади. Но тут мужчина опомнился, и пока лошадь упёрлась мордой в угол, он успел улизнуть из клетки. Тогда он вытер хладный пот со лба. И кинул красный от крови кнут.

– Что-то я забылся,– буркнул себе под нос мужчина.

Лошадь упала на пол, и языком слизывала кровь с ног и живота. Горькие слёзы покатились из глаз животного. Душа её была загнана в чёрный ящик и теперь не хотела показываться свету. Животное больше не чувствовало страха. Вороная ощущала только боль и тяжесть. Капли крови скатывались на пол. Она не могла понять, за что с ней так жестоко обращаются. Ведь она ничего плохого не сделала. Ещё одна слеза выкатилась из глаза, и лошадь громко выдохнула. Тогда сено и пыль разлетелись в разные стороны. Ей так сильно хотелось пить, что она готова была пить собственную кровь, что сочилась с её живота. Она вдруг вспомнила, как пила холодную и свежую воду из озера.

Перед лошадью начали мелькать воспоминания. Ей виделось, что она совсем маленькая бегает по полю. Вокруг много таких, как она. Лошади едят сочную траву, а её мама лежит под деревом. Тогда маленький жеребёнок подбегает к маме и мордой бьёт ей в бок, чтобы та встала и начала резвиться с малышкой. Но мама не вставала, её нога была вся в крови. И маленький жеребёнок не понимал, что с мамой. Но она дала понять, что всё хорошо. Тогда вороной малыш поскакал так быстро, что даже спотыкался. Природа окутывала ребёнка в своих объятиях. Но послышались выстрелы, лошади начали разбегаться, а мама не вставала. Жеребёнок побежал к ней, начал биться ей в живот, но она только лишь громко дышала и слизывала кровь с ноги. Лошадь попыталась встать, но тут же упала. Люди приближались, а жеребёнок с мамой оставались под деревом. Тогда малыш почувствовал, что нужно бежать. Маленькая лошадка лизнула языком морду матери и галопом понеслась куда-то вдаль. Люди не стали трогать лошадь, она им была не нужна, но чтобы облегчить страдания животного, они приставили ружьё к её голове. Она чувствовала, что сейчас умрёт, но думала лишь о маленьком жеребёнке, который быстро убегал от дикарей. И после оглушающего звука глаза её закрылись, и голова упала на землю. Маленькая вороная лошадка поняла, что сейчас умерла её мама. Лошадка развернулась и побежала обратно. Людей уже не было, а под деревом лежала белая, как снег лошадь, в алой луже. А по голове её стекала струйка крови. Тогда жеребёнок лёг рядом с мамой, и вдыхал горячий запах крови.

Потом налетели вороны, набежали волки. Маленькая лошадь спряталась, но она видела, как волки растаскивают обездвиженное материнское тело. Прозрачные кристаллики покатились по мордочке лошадки. Потом, когда уже от матери ничего не осталось, кроме клочков шерсти, пятен крови и некоторых останков, жеребёнок вернулся к этому дереву и больше никогда не уходил от него.

Всё это в который раз повторилось в голове лошади. Она чувствовала щемящую боль в груди. Но свежий ветер влетел через маленькое окошко в клетку, и она подняла влажные глаза. Лошадь пыталась встать, но всё тело противилось. Тогда она легла на бок, положила голову на пол, вытянула ноги. Так боль немного утихала. И лошадь закрыла глаза.

На улице начался дождь, раскаты грома были настолько сильны, что содрогались стены. Вспышки молний освещали тёмную улицу. Деревья клонились к земле, а листья отрывались от ветвей и неслись в неведомое.

Так прошла ночь. Лошадь в муках провела это время. Она не спала, ей хотелось пить. Вся её морда была исчерчена чёрными влажными дорожками. Утром послышались голоса. Они приближались, и лошадь пыталась подняться, у неё это получилось только с третьего раза. Дверь открылась и вошёл достаточно приятный мужчина. На вид ему было около семидесяти лет. Седые волосы были причёсаны, а бородка ухожена. Он увидел замученную и избитую лошадь и крикнул так громко, что животное дёрнулось. Ей хотелось бежать, но сил совсем не было.

– Сашка!– завопил старик. – Быстро иди сюда! – злость пробивалась сквозь грубый и чуть хриплый голос.

– Ну, чего ещё?– зевая, подошёл тот самый человек, который вчера измывался над животным.

Тогда седой мужчина схватил кнут и ударил им Сашку. Тот озверевшими глазами посмотрел на мужчину:

– Отец, ты одурел совсем? А если я отвечу? – замахнувшись на отца, сквозь зубы процедил он.

– Я тебе отвечу, я тебе так отвечу! – глаза мужчины начали наливаться кровью. – Ты зачем, сволочь этакая, лошадь избил? Тебе поиграться захотелось? Или ретивое заиграло где? А? Отвечай мне! – вновь замахнувшись кнутом, кричал он.

– Она меня чуть не убила, я должен был её наказать, – оправдывался Сашка.

– То-то я и вижу, что на тебе ни царапинки, а лошадь загибается. А ну пошёл прочь с глаз моих и не попадайся мне сегодня,а то возьму ружьё и всажу тебе соли в зад, чтобы знал, как над животиной измываться, сволочь! Ух! – погрозив кулаком, фыркнул отец.

– Да, пожалуйста, больно мне надо тут шляться. Пойду с Машкой гулять. А ты тут сиди с этой дурой, выхаживай, – Сашка плюнул на пол, сунул руки в карманы и ушёл.

Мужчина подошёл к клетке. Лошадь стояла, поджав одну ногу. Тогда он принёс два ведра воды и пытался зайти в клетку. Мужчина видел, что лошадь без сил, но она при всём желании может снести и эту дверь. Поэтому он осторожничал.

-Ну милая, пей, пей.

Лошадь неодобрительно осмотрела мужчину, потом вёдра. В её голове мелькнула мысль ударить его что есть сил, и убежать, пока есть возможность. Но она почувствовала теплоту души того старика, который с искренней любовью смотрел на лошадь. Она робко подошла к ведру с водой и жадно начала пить. Свежая и прохладная жидкость катилась по её горлу, и животное с каждым глотком чувствовало себя сильнее. Первое ведро было выпито быстро, и лошадь принялась пить из второго. Когда и там не оказалось воды, старик улыбнулся

-Ну вот, хорошая, молодец. Умница.

Лошадь отстранилась от него, и тот вышел с клетки за аптечкой. Вороная ощущала прилив сил, потому ей всё больше хотелось сбежать. Воля звала её. В голове лошади мелькали мысли, что мама ждёт её там. Мама волнуется, что дочки так долго нет дома.

Тут вошёл старик и медленно, вытянув перед собой руку, начал приближаться. Лошадь взвизгнула и мотнула головой. Тогда старик немного отступил назад.

-Ну что ты, милая? Я же тебе лучше хочу сделать. Смотри, ты вся в крови. Тебя нужно лечить, а то раны загноятся, и ты умрёшь.

Лошадь понимала, что старик хочет ей добра, но её душа не желала выбираться из чёрного ящика. А тело, помня истязания, противилось. Лошадь громко выдохнула и попыталась приблизиться к старику, вопреки самой себе.

-Вот так, умница. Молодец!-улыбался старик. – Иди сюда, красавица. Сейчас я всё сделаю. А этого неотёсанного дурака я больше к тебе не подпущу. Ух, стервятник.

Старик подошёл к лошади и начал обрабатывать ей раны. Сначала он мягкой губкой провёл по запёкшейся на животе крови.

-Ох, сердце горечью обливается. Моя малышка, сколько ты натерпелась, – вытирая кровь, причитал старик.

Лошадь начала обнюхивать его, запах свежей травы ударил ей в нос. И она громко чихнула.

– Будь здорова,– смеясь, сказал старик.

Он отмыл кровь и грязь с лошади, обработал раны, намазал мазью, вычистил шерсть. Но когда попытался почистить копыта, лошадь взвизгнула и махнула ногой.

-Хорошо, хорошо. Я это сделаю потом. Вот ты какая умница. И что он сбесился? Не понимаю! Ты на него дюже обиду не держи. Он вообще добрый у меня. Но иногда подпирает злоба к горлу, вот он и находит козла отпущения. В этот раз ты ему попалась под руку. Но не бойся. Больше тебя никто не посмеет ударить. Эх…

Старик собрал аптечку, закрыл её и забрал пустые вёдра. Когда он закрыл дверь, то обернулся и увидел, что лошадь смотрит на него. Лошадь его разглядывала. Она испытывала странные ощущения, каких не испытывала раньше. Она смотрела на седого человека и не понимала, откуда исходит такое душевное тепло.

– Ну что так смотришь, животина? Отдыхай,– с любовью сказал старик.

Лошадь подошла к кормушке и принялась есть. Она жадно хватала корм и фыркала от пыли. Она чувствовала, как поток крови разливается по венам. Новые силы пронизывают каждую клеточку.

Когда лошадь уже была сыта, она начала осматривать клетку, и ей так сильно хотелось выбежать из неё. Она искала ходы, как бы ей выбраться. Но клетка была сколочена на совесть. Потому лошадь, потоптавшись на нескольких метрах, легла на свежие опилки.

Спустя какое-то время вновь пришёл добродушный старик. И лошадь сазу почуяла его приближение. Что-то в ней срабатывало, когда она слышала шаги деда.

– Ну, как ты тут поживаешь?– улыбаясь, спросил он.

Лошадь встала на ноги, отряхнулась и пристально смотрела на седовласого мужчину. Тот открыл клетку, а в руках у него был недоуздок. Лошади был неизвестен этот предмет, но она испугалась, что это опять будет боль. Потому она начала вставать на дыбы и мотать головой.

-Тихо, тихо. Ты чего? – нисколько не испугавшись поведения лошади, сказал он. – Ты не бойся. Я тебя хочу на улицу выпустить, негожа такой животине париться в клетке. Будешь хорошей девочкой, всё будет отлично.

Как это произошло старик сам не понял, но лошадь успокоилась. Она почти доверяла этому снежному человеку, который всегда улыбался и демонстрировал не по годам белые и здоровые зубы.

А старика того звали Алексей Гаврилович. Он воспитывался в обычной крестьянской семье. В три года спокойно ездил верхом без седла. В семь лет уверенно сидел в седле, пас колхозных коров. Но у него всегда была особая связь с лошадьми. Как мальчик подрос, так все только к нему и обращались за помощью, ежели что с животным случится. Говорили даже, что он ладонями лечит. Но всё это конечно байки. Он был слишком добр сердцем, и лошадь это чувствовала. А он чувствовал всё нутро лошади. Как это? Никто не знал! Но видно на небесах так решилось, что нужен человек на земле, который защитит Божье создание. В скачках Алексей Гаврилович никогда не участвовал. Не видел он в том ни интересу, ни пользы, ни счастья. Считал, что этими скачками зря животину тиранят. К двадцати годам женился на Анастасии, через год родился сын Сашка. Тот непутёвым был с детства. Как отец его ни учил порядку, всё равно рос балбесом. С животными с пелёнок, чует каждое их движение, а животина его боится, как огня. Вот вам и дар…

Через четыре года после рождения Сашки родилась дочь Надя. Девочка родилась очень маленькой и худой. В первые минуты жизни даже звука не подала. Думали, что помрёт, но потом слегка запищала. Но на этом трудности не закончились. Она плохо ела, веса почти не набирала, не ходила и не говорила. Врачи всё прописывали лекарства, процедуры, свежий воздух и ЛФК. Никто не знал, что повлияло на её здоровье. Алексей Гаврилович и Анастасия были здоровее богатырей. Всю жизнь работали. Но так случилось, потому девочке уделяли много времени. А через пару лет Анастасия умерла от инфаркта. Тогда на четвёртый десяток и обложило инеем смоляные волосы Алексея Гавриловича. На руках у него остался десятилетний сын и шестилетняя дочь. В деревне ему все помогали кто чем мог. Так и жил Алексей Гаврилович. Но он никогда никому не жаловался, а главное не улыбался. Всё в себе переносил, ходил с серьёзным лицом, всё думал о чём-то. Люди сразу то приметили, потому что был он первый танцор на деревне, весельчак, шутник и гармонист, а теперь ходил мрачнее тучи.

Но когда Наденьке исполнилось восемь, отец решил отвести её в конюшню. После смерти Анастасии он отдал туда коня, потому как ухаживать за ним не мог. А приходил туда часто. Решил в этот раз прийти с дочкой. Поднёс он её к доброму коню, а он как лизнёт ей лицо, она и засмеялась в голос, чего отец ещё никогда не слышал. Тогда забрал он коня обратно, и Наденька каждый день проводила с животным. Алексей Гаврилович даже сажал девочку верхом, слегка придерживая. И через полтора года, случилось чудо. Однажды в полдень конь ходил по двору, ел сочную травку, Наденька сидела в коляске и грелась под тёплым весенним солнцем, отец что-то мастерил в сарае. Но когда вышел он с сарая, то чуть не поседел второй раз. Наденька стояла около коня и плакала от радости, а тот ногой поддерживал хрупкое тело и мордой гладил заплаканное её лицо. С того момента девочка училась ходить только с конём, а еще через пару месяцев в один день сказала два слова – папа и Вихрь, имя лучшего друга. И к восемнадцати годам девочка полностью поправилась, только иногда, если сильно пугалась чего, забывала человеческую речь и просто молчала, пока не успокоится.

Но через несколько месяцев последня рождения девочки Вихрь пропал. Когда его очередной раз выпустили гулять, он убежал в лес, как и всегда. Но ни в обед, ни вечером дома он не появился. Тогда Алексей Гаврилович взял сына Сашку с собой, и они пошли на поиски. Наденьку оставили дома, хотя она просилась пойти с ними. Мужчина знал этот лес, как свои пять пальцев, но в этот вечер чувствовал себя гостем. Он не мог сосредоточиться, не мог ориентироваться в нём. Они блуждали по лесу, по очереди свистели и кричали имя коня. И Сашка услышал хрип, тогда они побежали на эти звуки и увидели жуткую картину. Конь попал в капкан для крупного зверя. Видимо, браконьеры на кого-то охотились, но в ловушку попал конь. Он уже лежал обессиленный, всё тело было в крови, а глаза уже пустели. Когда Вихрь увидел, что его всё же нашли, он долго искал Наденьку, но её нигде не было. Тогда конь положил голову на колено мужчины и громко выдохнул. Алексей Гаврилович сжал со всей силы зубы, и уткнулся в гриву коня. Но Вихрь неожиданно задрал голову и начал всматриваться в одну точку, мужчина понял, что бежит Наденька. Её ещё не было видно, но конь уже чувствовал её приближение, Алексей Гаврилович знал, что конь на его дочь реагирует совсем иначе, чем на других.

Наденька прибежала заплаканная и упала на колени перед конём. Она не кричала и начала вытирать слёзы. Девочка видела, что её любимому животному очень плохо и больно. А от её слёз ему было бы ещё больней. Тогда она начала улыбаться и крепко прижалась к коню. Вихрь шеей обвил худенькие ноги девушки и уснул крепким сном. Так всю ночь и просидели они там, Сашка возле дерева, Алексей Гаврилович на пне, и Наденька на земле у холодеющего тела любимого коня…

После этого Наденька не разговаривала неделю, почти ничего не ела, и не выходила из комнаты. Но Алексей Гаврилович даже не думал переживать за то, что его дочь вновь онемела, словно рыба. Он только иногда приходил и целовал её в лоб, и ждал, когда девочка решится вновь заговорить.

Наденька каждый день ходила на могилку к коню, и часами там сидела. И однажды она подошла к отцу, села к нему на колени и сказала

-Папа, он не умер, он у меня в сердце, а значит, он всегда со мной, -

девочка обняла отца, и с того момента жизнь опять пошла своим чередом.

Пока мужчина безуспешно пытался надеть недоуздок на морду лошади, его голову волновала мысль:

-А как же тебя звать? Интересно. Если ты всю жизнь живёшь на воле, то и имени у тебя нет. А я сейчас придумаю,– улыбнувшись сказал он.

-Так, так, так,– старик задумчиво всматривался в глаза лошади и видел, с какой страстью она смотрела за забор. Он думал, что вот-вот она перепрыгнет через него и ускачет навсегда. – Свобода! – по-детски улыбнувшись, сказал старик. А лошадь сразу к нему обернулась.

-Похоже, понравилось имя-то? Свобода… – протянул он, – Свобода, – прошептал мужчина.

Алексей Гаврилович поправил недоуздок на морде лошади и спокойной походкой пошёл к выходу, периодически слегка врезаясь в бок лошади. Но как только они дошли до выхода, лошадь встала на дыбы и дёрнула мордой с такой силой, что старику пришлось отпустить недоуздок. Свобода выбежала на улицу, ей было так радостно, ей было так хорошо и весело. Она бегала по манежу и пыталась найти проход, чтобы убежать домой, но всё было огорожено, и лошадь замедлила бег. Свобода очень хотела вернуться домой, но что-то её заставило обернуться на мужчину. Какое-то тёплое чувство окутывало сердце лошади, и ей хотелось вернуться к старику. Алексей Гаврилович стоял в проходе и смотрел на радостное животное.

-А ведь уж и не так ты рвёшься на волю-то,– ехидно улыбаясь, сказал старик.

Лошадь мотнула гривой и встала как вкопанная перед стариком. Он уже начал протягивать ладонь к морде лошади, но раздался крик.

-Отец! – пронзил лошадиные уши незнакомый голос.

За манежем стояла хрупкая, светловолосая, улыбающаяся девушка и махала обеими руками отцу. Лошадь взбрыкнула и пустилась вскачь. Мужчина закрыл конюшню и помчался к дочери. На его лице красовалась детская безобидная улыбка, а на глазах появились слёзы.

-Наденька,– обняв дочь, крикнул отец,– полтора года я тебя не видел. Ты что такая худая? Совсем со своей учёбой забыла про здоровье?– причитал отец, глядя в небесно-голубы глаза дочери.

-Отец, я кушаю хорошо, у меня вообще всё хорошо,– улыбалась девушка.

-Ну, идём, идём в дом. Я чай заварил на травах, с ягодами тоже есть.

-Подожди, кто это?– указав на лошадь, спросила девушка.

-Ах, я совсем забыл. Знакомься, это Свобода, – улыбнулся старик.

Лошадь не унималась, бегала по кругу, у неё в голове всё перепуталось. Она вновь так сильно затосковала по своему родному дому. Ей так хотелось вырваться из клетки. Лошадь бередила копытами влажную землю, горячим паром из носа взрыхляла воздух.

Мужчина всё рассказал девушке. Рассказал, что за последний год скупил сотни лошадей у жестоких хозяев. Кого-то он оставил себе, кого-то продал очень хорошим людям. В этом ему помогали ребята и его сын. Но о Свободе он ничего не знал. И когда придёт сын, тот всё расспросит.

-Ты всё-таки не бросил это дело?-улыбнувшись, спросила Надя.

-Нет, – Алексей Гаврилович в ответ улыбнулся, взял дочку под руку, и они пошли в дом.

Лошадь осталась одна, она смотрела в сторону леса, и ей вновь виделась мать. Свобода начала передними копытами проламывать стены манежа, но ничего не выходило. Ей так отчётливо виделся образ матери, что вороная хотела убежать вместе с ней, она пыталась вырваться. Вороная начала ржать, волнение ею завладело. Она ринулась бежать вкруговую. Всё это из окна дома увидел Алексей Гаврилович и помчался к животному. Когда он крикнул, образ матери исчез и лошадь обернулась к мужчине. Её сбитое дыхание начало выравниваться, и бешенный блеск в глазах потихоньку угас.

Ах, если бы люди могли чувствовать боль животных. Если бы мы могли понимать, из-за чего они грустят…

-Эй, эй, ты чего?– Взволнованным голосом сказал мужчина.– Что тебя так напугало?

Лошадь ходила из стороны в сторону и не подходила к мужчине.

-Папа, можно я к ней подойду?– спросила Наденька.

-Лошадь дикая, это опасно.

-Отец, я осторожно. Только ты, пожалуйста, уйди, я с ней хочу наедине побыть, познакомиться. Прошу, папа, всё будет хорошо, – улыбнувшись и поцеловав отца, сказала девушка.

-Вот лиса, – заулыбался мужчина. – Только очень аккуратно.

-Как всегда.

Старик ушёл, а лошадь всё не унималась.

-Тише, тише, милая,– тихим и нежным голосом говорила девушка. Лошади очень понравился её голос, и она повела ухом. Наденька хихикнула в воротник кофты.

-Меня зовут Надя, а тебя, похоже, Свобода. Красивое имя тебе придумал мой отец. Он вообще хороший человек. Ты его не бойся, он несчастный, но добрый.

Лошадь успокоилась и остановилась перед девушкой, которая уселась на тюк сена и что-то рассказывала животному. Свободе очень понравилась розовощёкая красавица. Но она всё ещё сторонилась незнакомки.

-Ты, наверное, очень несчастная лошадь. Раз ты живёшь одна в лесу. Интересно, где твоя мама, где табун? А хочешь я тебе спою песенку? Я, когда была маленькой, много болела, и мама мне её пела, чтобы я больше спала.

Девушка принялась петь. Голос у неё был очень тонок, лёгкие волны звука были приятны.

Окутал звёзды тайной млечный путь,

Пора в мечты заветной царство.

Попробуй на минуточку заснуть,

Закрой глаза и окунись-ка в сказку.

Споёт тебе соловушка сквозь ночь.

Часы тихонько отбивают темп.

И все вокруг хотят тебе помочь…

Спи моя крошка, ждёт нас новый день.

Пока девушка пела песню, закрыв глаза, вспоминая очертания матери, лошадь медленно к ней подбиралась. Отец услышал, как Наденька пела материнскую песню, и из глаз покатились слёзы, но он смахнул их рукой. Алексей Гаврилович тосковал по жене. Ни одну женщину он не смог полюбить, после смерти жены, его милая Анастасия была единственной любовью.

Наденька открыла глаза, а лошадь уже стояла вплотную у её лица. Девушка спокойно подняла руку и ладонью коснулась морды животного.

-Ну здравствуй, Свобода, – искренне улыбнулась девушка, вытирая слёзы.

Лошадь громко выдохнула и отошла от девушки.

-Отец, глянь, ну. Лошадь просто душка. Смотри, как она к человеку тянется, хоть и не совсем ещё доверяет.

Алексей Гаврилович вернулся в манеж, прицепил чомбур к недоуздку и повёл вороную в стойло.

-Да, братец твой нынче её так кнутом отходил, я её утром выхаживал.

-Он злой и грубый, я не очень буду рада его видеть.

-Надя, он твой родной брат. Вы рождены одной матерью, моей любимой и единственной женой. И люблю я вас одинаково. Анастасия не была бы рада твоим словам, потому ты больше такого не говори. Да, он бывает резок, но я присекаю это вовремя.

-Никак про меня говорите? – выплюнув соломину, спросил Сашка.

-А о ком ещё мы можем так отзываться?– с грубостью ответила Надя.

-Дочь, ты позволяешь себе лишнее. Если я буду слышать ваши склоки, я уйду в лес, пока дома всё не успокоится, а если и тогда не утихомиритесь, то в лес уже понесёте меня вы.

-Что такое говоришь, папа?

-Правда, бать, ты ерунды не мели.

-Ты мне лучше расскажи, откуда ты животину приволок, и почему бил её?

-Мы её с мужиками в лесу нашли, давно за ней следим. Она дикая. Я спрашивал у одних людей, сказали, что мать её они подстрелили случайнодавно ещё, а жеребёнка не смогли поймать. Вот она окрепла, я и решил, что лучше мы её поймаем, чем те, которые из неё сделают колбасу и коврики.

-Ты что же это несёшь?-заворчал старик. Ты при животном такие вещи говоришь. Ты же ведь сам каждый их вздох чувствуешь, ну неужели у тебя в сердце не ёкает?

-Ничего у меня не ёкает, скотина она и есть скотина.

-Тьфу ты, что за человек, – Алексей Гаврилович начал уходить. – Так, Сашка, а ну, воды всем и зерна с мелом. Два ведра воды к Свободе, напоит и накормит её Наденька. Ты чтобы ни ногой к животине, а не то черенком так отхожу, всё вспомнишь.

Сашка сделал всё, что указал ему отец: «На, корми своё дитя»,– ухмыльнувшись, сказал он сестре.

-Сашка, уйди…

Наденька открыла засов и сперва поднесла воды. Лошадь начала жадно пить. И позже принялась хрустеть зерном. Она постоянно отводила уши в сторону девушки, та, в свою очередь, пела песни, рассказывала истории, хохотала. Лошадь начала доверять девушке, она подошла к решётке и вытащила нос. Тогда девушка поднесла к её рту яблоко. Свобода сначала не решалась, но потом всё же захватила яблоко зубами и начала сладко хрустеть. Девушка обрадовалась тому, что лошадь ей доверилась.

-Ну что, милая Свобода, нам пора прощаться. Я приду к тебе завтра, ты только сильно не скучай.

Девушка зашла в каждое стойло и поцеловала каждую лошадь.

Так шли дни, девушка переехала к отцу на летних каникулах. Она каждый день проводила с лошадьми, но больше всего со Свободой. Они гуляли по манежу. Девушка уже пыталась её дрессировать, но свобода ни в какую не собиралась подчиняться. Наденька поняла, что эта лошадь никогда не будет следовать указке человека. Тогда она принесла гребень и начала расчёсывать гриву животному. Пока она расчёсывала, напевала песни, потом плела косы.

Мой малыш засыпай,

В сказку, в ночь улетай,

А пока будешь летать,

Буду сон твой охранять.

Лошадь полюбила девушку. Когда Наденька уходила, лошадь смотрела ей вслед, пока та не исчезала из виду. Алексея Гавриловича Свобода тоже приняла, но с ним она была менее мягкой. С девушкой она была словно на одной волне. Лошадь чувствовала что-то родное и тёплое, и ей это не давало покоя.

Время шло, Наденька помогала отцу, ухаживала за лошадьми, но особенно нянчилась со Свободой. Какой-то невидимой нитью они были связаны, сколько бы ни проводили времени вместе, всегда было мало. За ночь успевали так соскучиться, что за день не могли нарадоваться друг другу.

-Папа, прошёл уже почти месяц, давай выпустим Свободу погулять?– сидя за завтраком, просила Наденька отца.

-Это очень рискованно. Как бы она нас ни приняла, как бы она тебя нилюбила, она прожила в лесу достаточно долго. И пробыв в клетке месяц, думаешь она вернётся?

-Не знаю, но она так смотрит в сторону леса, у меня аж сердце обливается кровью. Так мне её жалко становится.

-Сама говоришь, с тоской смотрит, домой рвётся, а мы держим её. Понимаешь?

-Да, – опустив голову, сказала девушка.

-Если она не вернётся, ты же сама будешь грустить.

Наденька поняла, к чему отец это сказал.

–Папочка, она вернётся, вот увидишь, вернётся.

Девушка вскочила из-за стола, поцеловала отца и галопом поскакала к любимице.

-Свобода, -протянула девушка,– Свобода, тебя можно выпустить.

Лошадь навострила уши. Девушка открыла дверь, не надев недоуздка. Лошадь сначала ждала привычной процедуры, но того не произошло. Тогда Свобода, настороженно вышла. Она увидела, что ворота были открыты. Тогда Вороная рысью поскакала к воротам и, выскочив на улицу, галопом понеслась в лес. Девушка даже не успела проследить, куда именно поскакала лошадь. Наденькадолго смотрела в лес.

-Ты хочешь пойти за ней?– спросил подошедший отец.

– Я не знаю. Это её дом, и вторгаться туда я не очень бы хотела. Когда она вернётся, то обязательно отведёт меня туда.

Но Свобода не возвращалась. Прошло уже несколько дней, Наденька целыми днями сидела на тюке сена, смотрела в сторону леса, ждала и тихонько пела.

Как только Свободавбежала в родной лес, ветер задурманил ей голову. Воздух был совсем иной. Солнце светило иначе. Всё казалось таким родным, но одновременно таким чужим. Лошадь побежала к озеру, к тому самому дереву, у которого спала с самого детства. Она нюхала каждую травинку, там уже было немного по-иному. Выросла трава,в том месте, где спала лошадь, выстроились в ряд цветы. Её будто здесь не ждали. Словно она и не жила здесь вовсе. Лошадь скиталась по лесу, многое ей теперь было непонятно. Её тянуло к девушке, в ушах лошади не стихала её песня…

Лунный луч заглянет к нам в окно,

Звёзды тихо шепчут- засыпай.

Совушки угукают давно.

Закрой же глазки, окунись-ка в рай.

Уже смеркалось, солнышко почти спряталось за верхушки величественных деревьев, в конюшне слышалось похрапывание лошадей. Наденька, переделав все дела, вновь села на тюк сена и глядела в лес.

Долго отец наблюдал из конюшни за дочкой. В его душе было так тускло, какая-то необычная тоска настигала старика. Он не хотел показывать её дочери, потому при Наденьке всегда старался улыбаться.

–Эх, Анастасия, за что же нашей дочери столько страданий? Как мне тебя не хватает, моя голубушка. Я ведь не могу её обнять так, как ты обнимала. Нам без тебя тяжело. Столько лет прошло, а как будто только вчера я хоронил твоё бледное худое тело. Я скучаю по тебе, Настенька. Я люблю тебя, – прошептал Алексей Гаврилович, вытер слезу, покатившуюся по щеке и направился к дочери.

–Ну что, не видать?

–Нет, папа, нет её. Как же так? Неужели мне показалось? Неужели я себе всё придумала? Что в глазах её появилась любовь и преданность. Что она привыкла ко мне, что она не уйдёт от меня. Папа? – спросила девочка с блестящими от слёз глазами.

–Нет, ну что ты, милая. Ничего тебе не показалось. Вот увидишь, вернётся наша Свобода. Ей ведь нужно проститься с домом, ей тоже тяжело. Пойми.

– Я вспомнила нашего Вихря, папа. Помнишь, какой он был красивый? Я скучаю по нему. Вчера я была у него на могилке, он всё такой же, совсем не изменился…

– Не плачь, моя милая, – обняв дочь, сказал Алексей Гаврилович, – наш Вихрь в самых добрых местах, он помнит тебя. Это точно.

Лошадь всё бродила по лесу. Никак она не могла забыть седовласого старика с добрыми глазами и прекрасную девочку. Тогда Свобода решила, что нужно к ним вернуться, но ненадолго, только лишь узнать, всё ли с ними хорошо и ждут ли они её возвращения.

Над конюшней уже сгустилась тьма, было очень тихо и спокойно. Пели сверчки, свежий воздух меж щелей пробирался в конюшню. Всё небо было усеяно звёздами. И тут Свобода подошла к манежу и громко фыркнула. Никого не было. Она бродила вокруг, но так никого и не встретила. Тогда она решила обойти конюшню и увидела дом, в окнах которого горел свет. Свобода чувствовала, что туда ей нужно идти.

Наденька уже готовилась ко сну. Она распустила свою длинную и толстую косу, расчесала волосы и пошла желать отцу спокойной ночи. Но её что-то остановило. Она точно чувствовала чей-то взгляд на себе. Наденька обернулась и увидела удивлённую знакомую мордочку.

–Папа! Папа! Наша Свобода, она, она…– девушке не хватало воздуха, чтобы всё сказать отцу. Она накинула белоснежную шаль и выскочила из дома. Отец вышел следом, но он остался на крыльце и тихонько наблюдал.

Лошадь стояла, как вкопанная и даже не думала убегать. В её сердце было столько радости, так было легко, будто сотня бабочек порхали во всём теле.

–Свобода, – без конца проговаривала девушка, – моя милая, ты вернулась. Ты ко мне вернулась, – Наденька, поправляя падающую шаль, шла к кобыле, тянула к ней руки.

Лошадь потянулась мордой к девушке, но с места не двинулась. Наденька так крепко прижалась к лошади. Столько тепла и любви лошадь никогда не чувствовала после смерти мамы. И тогда лошадь шагнула к девушке и обвила её хрупкое тело своей мускулистой и широкой шеей.

Алексей Гаврилович расплылся в улыбке и поспешил выйти на улицу.

–Вот значит, как оно получилось. Пришла всё-таки, вернулась, – старик подошёл к лошади и похлопал её по плечу, – Надя, ты пойди накорми её, напои, постели свежих опилок и возвращайся домой. Завтра у нас сложный день, много сил потребуется.

–Хорошо, папа.

Девушка повела лошадь за собой, завела её в денник и всё для неё подготовила. Лошадь уже не так сильно боялась этих стен. Она верила, что теперь её в обиду не дадут.

– Ну вот, ложись отдыхай. Завтра я приду к тебе, и мы вместе пойдём гулять. Договорились? – улыбаясь, сказала девушка. – Спокойной ночи, Свобода.

Следующий день начался рано. Уже в четыре утра к Александру Гавриловичу приехал мужчина, он был с женой. Старик не хотел так рано будить дочь. Дал ей позоревать, а сам был в конюшне.

–Здравствуйте, здравствуйте. Мы вот приехали с женой за лошадками, – сказал улыбчивый мужчина, а рядом с ним стояла не менее улыбчивая женщина.

–Доброе утро, я уже их подготовил. Хлопушка и Гулливер стоят в загоне. Они очень ласковые и нежные, как и все мои лошади. Я Вас прошу, относитесь к ним с любовью, как к детям. Они и так натерпелись…

–Не беспокойтесь, Алексей Гаврилович. Мы сами очень любим животных, а особенно лошадей. Для того их и покупаем, чтобы заботиться о них. Сильно напрягать лошадей не будем, нам только бы кататься и не более. – По-доброму ответил мужчина.

Старик поверил в их искренность и продал им лошадей. Алексей Гаврилович мог только по одним глазам понять, что за человек перед ним стоит. Лошадей погрузили и увезли. Долго старик смотрел им вслед, очень уж тяжело ему давалось прощание со своими любимцами. Но делать нечего. Другого дохода у него не было, мог только брать кобылку на осеменение, так как вороной конь Месяц был ещё в самом расцвете сил и с прекрасной родословной. Поэтому иногда другие фермеры привозили своих кобыл. Каждая лошадь была спасена Алексеем Гавриловичем из дьявольских рук прошлых хозяев. К каждой он нашёл свой подход. Все они теперь живут в любви и ласке.

К семи часам Надя уже была собрана и направилась в конюшню. Сашка уехал в город по своим делам и обещал вернуться через несколько дней.

– Надя, ты уже готова, молодец. Я вот продал Хлопушку и Гулливера. Как мне было тяжело… Вот деньги, возьми сколько тебе нужно и купи себе всё необходимое.

– Папа, мне сейчас денег не нужно, оставь. До учёбы мне ещё два месяца.

–Хорошо, но ты всегда знаешь, где они лежат. Так, а теперь пойди и всех накорми. Я уже приготовил, что нужно. Только смотри Бабочке я в зерно добавил мела и витаминов, не перепутай. Масло в зерно не забудь добавить. Потом убери в стойлах и денниках, примети проход и плац, разложи всем сено, чтобы лошади после прогулки поели. А я пойду прилягу, что-то мне нехорошо, – тяжело дыша, сказал старик.

–Хорошо, папа. Я всё запомнила, – девушка выполнила все указания отца. Выпустила лошадей в загон погулять, развезла всем сено, а сама быстрее направилась к Свободе.Лошадь уже давно ждала её и постукивала копытами по полу.

–Ох, ты уже заждалась меня, – смеясь, сказала девушка. – Я бегу, бегу. Сегодня мы с тобой пойдём гулять. Я бы очень хотела поездить на тебе верхом, Свобода, – произнесла девушка, немного боясь своих слов, не зная, как на это отреагирует лошадь. Надя надела на лошадь уздечку, не с первого раза у неё это получилось. Лошадь не хотела открывать рот, и тогда девушке пришлось пальцами пощекотать дёсны лошади, чтобы та поддалась. Меховушку и вальтрап девушка не взяла, потому что боялась спугнуть лошадь.

–Ну, идём?

И они пошли. Выйдя за загон, лошадь уже хотела ринуться в лес, но девушка её остановила, дав понять, что хочет поехать верхом. Лошадь начала паниковать, никогда раньше с ней такого не было. При каждой попытке девушки запрыгнуть на неё она пыталась отодвинуться и крутилась по кругу.

– Свобода, – прильнув к лошадиной морде, произнесла девушка, – я никогда не причиню тебе зла, обещаю. Я не хочу тебе сделать больно. Пожалуйста, доверься мне, доверься…

И лошадь успокоилась. Так нежно, но в тоже время твёрдо звучали слова девочки, что кобыла уже не пыталась вырваться. Надя наконец смогла оказаться на спине своей любимицы, и её сердце бешено забилось. Не от страха, нет. От удовольствия, от радости, что она смогла расположить к себе лошадь. Свобода поскакала галопом по лесу, не видя никаких преград, не чувствуя страха, она неслась, что есть силы и точно помнила, что с ней рядом её любимая девочка.

Надя смеялась от радости. Она будто находилось в невесомости. Прохладный ветер обдувал её стройное тело, лёгкие наполнялись прохладным воздухом. И тут девушка огляделась и увидела полянку. Лошадь перешла на рысь, а затем на шаг, возле дерева и вовсе остановилась. Надя слезла и осмотрела незнакомое место. Лошадь встала под дерево, в то самое место, где убили её маму, где она спала, где отдыхала и где её схватили мужики.

– Как здесь красиво, Свобода, – девушка увидела несколько костей не похожих на кости маленького зверя и всё поняла. Лошадь замотала головой и начала выплёвывать воздух, будто ей было тяжело дышать.

–Ох, моя маленькая, я тебя очень хорошо понимаю. Я тоже потеряла маму. Я почти не помню, как она выглядела, потому что моя болезнь не давала полностью насладиться маминым присутствием. Могу лишь любоваться ею на фотографиях. Но главное, я помню её колыбельную, я помню тепло её рук, помню объятия и добрые голубые глаза. Она всегда со мной, в моём сердце. Я знаю, что мама – мой ангел-хранитель, и твоя мама тоже охраняет тебя, – девушка с грустью посмотрела на лошадь и уткнулась носом ей в плечо. Слёзы покатились по щекам, и сердце сжалось от боли, от тоски.

Лошадь сильно взволновалась из-за настроения девушки. Она пыталась прижаться к Наде и своей мордочкой начала тыкаться ей в щёки.

– Свобода, – улыбаясь, сказала девушка, – ты очень умная и добрая, ты прекрасная.

Они покатались ещё немного по лесу, погуляли у ручья и пошли домой. Девушка завела Свободу в загон, почистила ей шерсть, копыта, расчесала гриву и отправилась домой.

-Папа, я дома, – девушка не услышала ответа и насторожилась. Она прошлась по всем комнатам,в комнатеродителей на полу лежал отец, держась за сердце.

–Папа, папа, ты чего?Ты слышишь меня? – кричала девушка.

–Да, – еле слышно прошептал отец.

Девушка вызвала скорую, Алексея Гавриловича увезли вбольницу. Девушка, загнав всех лошадей в стойла, поехала следом за отцом. Его положили в реанимацию, врач объяснил, что отцу нужно обследовать сердечно-сосудистую систему. Из-за частых стрессов у мужчины развилась сердечная недостаточность. Поэтому отца прооперируют и поставят кардиостимулятор.

Надя оповестила брата, они вместе поехали домой, накормили лошадей и на следующий день приехали в больницу, чтобы оплатить лечение отца. Так как пока что никого в палату не пускали, девушка поехала домой, сказав брату, чтобы тот не беспокоился и оставался в городе на случай, если отцу понадобится что-то срочное. А сама она останется на хозяйстве.

–Вот как, папочка, получается. Пригодились вырученные деньги…– Прошептала девушка.

Так как денег осталось мало и скоро нужно было закупать корм и сено, девушка искала покупателей, но всё безуспешно.

Каждый день ей приходилось развозить сено и зерно, убирать денники и стойла, поить и кормить лошадей, выгонять пастись и приводить домой, купать и чистить. Не было ни единой свободной минуты. Но в один день возле манежа показался парень и что-то пытался разглядеть в конюшне. Девушка его заметила.

–Я могу Вам чем-то помочь? Здравствуйте,– спросила уставшая, растрёпанная Надя, подошедшая к парню.

–Да, здравствуйте. Понимаете, какое дело, я давно наблюдал за Вами и за Вашей лошадью. Очень она мне понравилась, та, вороная, – сказал парень. Выглядел он опрятно, от него приятно пахло свежестью, руки были очень ухожены. Не был он похож на местного фермера. Голос был добрый.

–Эта лошадь не продаётся. Но у нас много других лошадей, не менее хороших.

–Нет, Вы не поняли. Мне нужна именно она. Ни в одной лошади я не видел столько грации и власти.

–Извините, но я уже сказала. Лошадь не продаётся. У Вас всё?

–Могу я поинтересоваться, как Вас зовут? – улыбнувшись, спросил он.

–Меня зовут Надя, – девушка улыбнулась в ответ и протянула намозоленную руку.

– А я Егор, – как-то по-детски улыбнулся парень и протянул руку в ответ. Он увидел мозоли на руках девушки, увидел, какая она была замученная, и ему стало не по себе. – Может, Вам помочь, Надя?

–Нет, что Вы, не нужно. Я сама со всем справляюсь. Скоро приедет отец, и всё наладится, – с дрожью в голосе сказала она. Парень понял, что с отцом что-то случилось, и не стал задавать лишних вопросов, чтобы не терзать девушку.

–Вы знаете, Надя, я приехал к бабушке и дедушке, я уехал отсюда, когда мне было семь лет. Очень тут всё изменилось. Этой конюшни здесь не было. Очень она у вас красивая. И лошади такие ухоженные. Можно я вечером ещё приду к Вам, Надя?

–Конечно, приходите. Но только вот я могу не успеть закончить с делами. Вы приходите часам к девяти вечера, я буду ждать Вас, – смущаясь, сказала девушка.

–Договорились.

Надя весь день трудилась, как пчёлка, торопилась, но работала на совесть. И всё время думала о предложении Егора. Деньги сейчас ей очень нужны, но расстаться со своей любимой лошадью она была не готова. Её голову не покидали мысли об этом, она даже и не заметила, как начало смеркаться и дела были все переделаны. Девушка сходила в баню, хорошо напарилась, усталость накатила с новой силой, хотелось спать. Девушка расчесала волосы, хотела уже переодеться и лечь в постель, но возле манежа показался силуэт. И девушка поняла, что парень не забыл о ней. Она выглянула в окно, быстренько переоделась и вышла на крыльцо.

–Ещё раз здравствуйте, Надя, – протянув букет полевых цветов, сказал парень.

–Здравствуйте, Егор. Большое спасибо, мне очень приятно, – улыбнулась она. – Может, чаю?

–Нет, нет. Давайте посидим тут, смотрите, как замечательно на улице.

Они сели на тюки сена, сначала разговор не вязался, потому что оба они смущались, но в какой-то момент они одновременно почувствовали теплоту друг друга. Девушка рассказала о себе, своей семье, хозяйстве, о коне Вихре и о Свободе. Рассказала, как пыталась приручить лошадь и объяснила, почему никогда её не продаст. Парень слушал очень внимательно и также рассказал о себе.

Он из небогатой семьи. Родители живут в городе, но до семи лет жили тут. Когда они переехали в город, мальчик очень хотел назад, его тянула природа и отталкивал город. Он писал стихи о природе, о том, как скучал по ней, как тосковал. Приезжать летом к бабушке с дедушкой у него не получалось, и только иногда они сами могли приехать в город и навестить внука. Но сейчас, когда учёба закончилась, он решил приехать на всё лето в деревню и, возможно, остаться здесь навсегда.

Ребята проговорили до полуночи и совсем не замечали, как летело время: «Счастливые часов не наблюдают». Так оно и было.

–Ой, так уже очень поздно, а мне завтра рано вставать, – вскрикнула девушка.

–Так давай я тебе помогу! Вместе веселее и быстрее. И ещё мы подумаем, кому можно продать пару лошадей. Соглашайся. Дома я уже все дела сделал. Совсем заскучал.

–Я даже не знаю. Я в пять утра уже в конюшне, если ты так хочешь, приходи.

– До завтра, Наденька, – улыбнувшись, сказал Егор. Он хотел обнять Надю, но заробел, тогда протянул руку и попрощался крепким рукопожатием.

На следующее утро Надя никак не могла заставить себя подняться и ворочалась в постели, но в окно кто-то постучал. Когда Надя выглянула в окно, то увидела Егора с новым букетом полевых цветов.

–Неужели пришёл, – обрадовавшись, вскочила девушка, быстро собралась и выбежала на улицу.

–Здравствуй!

–Здравствуй, Надя, это тебе, – протянул он девушке букет.

–Спасибо. Заходи на чай, отказов я не принимаю. Ты, наверное, и позавтракать не успел. Идём, я тебя накормлю, и за дело, – торопила девушка.

День выдался жаркий, солнце припекало. На небе не было ни облачка. Лошади мучились от жары, конюшня нагрелась, и потому ребята купали лошадей в прохладной воде, чтобы хоть как-то им помочь. Даже птички начали слетаться к воде, чтобы напиться и поплескаться. Девушка была благодарна Егору, без него она бы точно не справилась. Свобода же совсем свыклась с такой жизнью, каждый день она всё же выбегала в лес и наслаждалась природой. Накупанная, она лежала на земле в тенёчке и наблюдала за ребятами. Парень ей понравился, она чувствовала его доброту, и потому с ним она быстро нашла общий язык.

–Сена совсем не осталось, хватит ещё на несколько дней. Нужно закупать, а денег почти нет. Половина ушла на лечение папы, а вторая половина на добавки и амуницию лошадкам.

–Кстати, я кое-что придумал. А что если на первое время организовать прокат. Приглашать желающих покататься на лошадях и устраивать фотосессии? Я профессиональный фотограф. Могу фотографировать, а ты сопровождать людей на прогулках и рассказывать интересные факты о лошадях.

–Очень интересно. Я об этом даже и не думала.

Ребята еще долго обсуждали идеи, за разговорами работа казалась легче.

В следующие несколько дней ребята усердно готовились к прокату. Они оформили рекламу, подготовили амуницию, нашли места для прогулок, обкатали лошадей. Алексей Гаврилович пришёл в себя и через неделю должен был вернуться домой.

Поначалу людей приходило немного, но потом от них не было отбоя. Свобода же не желала показываться посторонним людям, на ней девушка и не давала никому кататься. Когда все уезжали, уставших лошадей Надяоставляла в конюшне, а сама отправлялась в лес на Свободе. Иногда отпускала её одну. Алексей Гаврилович приехал домой и очень удивился тому, как преобразилась конюшня.

–Наденька, ты большая молодец. Я зря переживал за тебя, когда лежал в больнице. Боялся, как такая хрупкая девочка сможет управиться с целым хозяйством. Мама бы гордилась тобой, дочь. И я горжусь! – Он обнял дочку и первый раз при ней заплакал.

– Папа, спасибо. Теперь нам не нужно продавать лошадей. Или только тогда, когда ты поймёшь, что это действительно нужно. Я так рада, папа. Это ведь наша жизнь, и я очень не хочу уезжать.

–Ничего, дочь. Тебе осталось совсем немного доучиться. К тому же смотри, сколько здесь тех, кто будет тебя ждать. Мы с Сашкой, лошадки, Свобода и, конечно, Егор, – улыбаясь, сказал отец. Он был рад, что его дочь повстречала хорошего человека.

–Надя, ты знаешь, как сильно я любил и люблю твою маму. Поэтому точно тебе говорю, что любовь есть. Любовь помогает во всех делах. Любовь исцеляет людей, она исцеляет души! И, как видишь, не только человеческие. Наша Свобода совсем изменилась, она уже не так часто бегает в лес, потихоньку привыкает к другим людям. Ты помогла ей, Надя. Ты очень добрый человек. Я люблю тебя.

Надя уткнулась носом в отцовскую сильную грудь. Слёзы вырывались наружу.

–Я люблю тебя, папа. И знаю, что мама любит нас так же сильно, как мы её.

Прошло некоторое время, девушка уехала в город учиться, Егор иногда приезжал к ней в гости. Но чаще был дома, помогал бабушке с дедушкой и Алексею Гавриловичу по хозяйству. И когда Надя приехала, её ждал сюрприз, о котором все молчали.

Свобода первое время тосковала по Наде, отказывалась есть и пить. Не ходила гулять, а потом убежала на несколько дней в лес. Все подумали, что она больше не вернётся. Но она пришла и не одна. С ней пришёл белоснежный конь. Никто так и не узнал, чей это был конь и как он оказался в лесу. Но только в скором времени стало ясно, что Свобода скоро станет мамой. Она очень изменилась. Стала добра ко всем людям и уже никого не боялась. Всегда гуляла с белоснежным красавцем Атаманом.

Надя приехала в конце весны, она сдала все экзамены на отлично, и теперь она ветеринар.

В августе девушка приняла роды у своей любимицы. Роды были тяжёлые, оказалось, что у лошади была двойня. Поэтому ей было тяжело ходить во время беременности. На свет появились два жеребенка, они были слабенькие и не очень крупные. Свобода же очень устала после родов, ей было трудно вылизывать малышей. Алексей Гаврилович и Егор обтирали жеребят полотенцами и чистой тёплой соломой, а Надя выпаивала лошадь прохладной водой. Кобыла первые дни почти не вставала. Все уже предполагали, что если от бессилия умрёт она, то от голода умрут и жеребята. Атаман постоянно просился к ней и разглядывал малышей. Свобода чувствовала его поддержку и изо всех сил пыталась подняться.

Надя ночевала в конюшне, постоянно следила за малышами и кобылой. На третью ночь Свобода поднялась на ноги и принялась вылизывать малышей. В ту ночь Свободе показался образ матери, белоснежная лошадь вставала на дыбы и ржала, она радовалась, что её дочь обрела дом и семью. Теперь её дочка уже сама мама. Тогда белогривая красавица развернулась и убежала в неведомую даль, давая силы своей малышке. Теперь мать совершенно спокойна.

Девочка была точной копией мамы, вороная красавица с белым пятнышком на лбу. Она первая встала на ноги и сразу начала показывать характер, она пыталась подходить к маме и носом тыкалась в брата, дали ей имя Гармония. После сразу встал мальчик, он был чуть слабее, но пытался не отставать от сестры. Он же был точной копией папы, белоснежный красавец. Его назвали Вихрем, в честь коня, благодаря которому разворачиваются события в жизни наших героев. Ведь, если бы не он, девушка никогда бы не встала на ноги, а Алексей Гаврилович не построил ферму.

Свобода окрепла и стала прекрасной мамой, не отходила от жеребят и постоянно вылизывала их. Свобода была благодарна седовласому старику с белоснежной улыбкой, доброй девочке с длинной косой, даже Сашке, который выслеживал её долгое время, чтобы привести на конюшню.

И сейчас Свобода уже не смотрит в лес с тоской. Она смотрит туда с гордостью, что именно оттуда пришла прекрасная лошадь. Свобода смотрела на своих малышей и слушала песню Наденьки…

Окутал звёзды тайной млечный путь,

Пора в мечты заветной царство.

Попробуй на минуточку заснуть,

Закрой глаза и окунись-ка в сказку.

Споёт тебе соловушка сквозь ночь.

Часы тихонько отбивают темп.

И все вокруг хотят тебе помочь…

Спи моя крошка, ждёт нас новый день.

Мой малыш засыпай,

В сказку, в ночь улетай,

А пока будешь летать,

Буду сон твой охранять.

Лунный луч заглянет к нам в окно,

Звёзды тихо шепчут- засыпай.

Совушки угукают давно.

Закрой же глазки, окунись-ка в рай.

Баю-баю-баю-бай…