Легенда о Синоби [Александр Андреевич Давыдов] (fb2) читать онлайн

Александр Давыдов Легенда о Синоби

Акт 1 Ученик

Глава 1 Учение

На дворе 1541 год, в Японии во всю идут междоусобные войны. Провинция Ига, издавна принадлежала кланам синоби. Никакие самурайские дома не посягали на их долину. Одни днем, в одной из деревень долины рождается новый, будущий синоби, его отец Фудо Ёсимура и мать Мисаки Ёсимура были очень рады первенцу и дали имя ему Акира. С этого дня и начинается путь младенца, чья судьба будет неразрывно связанна с учением синоби.

С самого рождения, младенцев начинают готовить к будущей жизни синоби. Детство тех, кому уготовано стать шпионами и диверсантами не было радостным, а было лишь наполнено дисциплиной, порядком и жестокостью. Новорожденных детей ложили в корзины и оставляли в углу помещения, слегка покачивая корзины, что бы ударяясь об стену помещения, дети учились чувствовать опасность и группироваться. Удары были не критичны для здоровья ребенка, но помогали довести механизм группировки при появлении опасности до автоматизма.

Идут годы, с трех летнего возраста Акире, как и другим детям начинают прививать аскетизм. Детям давали исключительно необходимое количество продуктов, нужное для функционирования и развития организма. Два сезона в году, детям давали исключительно по две порции риса в день, лишая сладостей и прочих блюд. Процесс воспитания казался суровым, но так как детей учили по такой жесткой системе с детства, они просто не знали альтернатив и более мягкой жизни, поэтому в школах синоби подобных подход к детям был нормальным явлением.

Акира рос. По достижению пяти лет, детей начинали учить земледелию, плотничеству, актерскому мастерству, араторскому мастерству и алхимии. Спустя пол года, исходя из того, в какой области ребенок показывал наилучшие результаты, делали упор именно на эту специализацию, однако дети продолжали занятия по всем дициплинам, что в конечном итоге выливалось в отменных специалистов, которые, в прочем, были достаточно универсальными синоби.

Два года прошло с момента начала обучения новым дисциплинам, Акире выпала судьба стать специалистом в алхимии. В семилетнем возрасте Акира уже достаточно хорошо разбирался в различных материалах, умел изготавливать яды хорошего качества, знал особенности различных рудных парод. Всего пол года назад, в результате случайного попадания португальцев на остров, в японии появился порох. Конечно же у кланов синоби он появился достаточно быстро, навыку работы с ним, сразу же начали обучать юных синоби. За те пол года, что порох был в деревни синоби, Акира научился производить пороховые бомбы – хороку. Спустя некоторое время, производство хороку было налажено в долине и все боевые отряды синоби стали снаряжаться более облегченными пороховыми бомбами.

В момент достижения семилетнего возраста, детей начинали обучать мастерству обращения с оружием, для возможности защитить себя и атлетике для возможности быстро покинуть поле битвы для совершения новой атаки или покинуть зону операции в случае провала. Спустя год обучения, из самых умелых войнов формировали боевые отряды и делали упор на обращении с оружием, делая из синоби скорее убийц нежели диверсантов.

По достижению десяти летнего взраста, наиболее преуспевающих учеников начинают закреплять за наставниками, уже действующими синоби, которых планируется отправлять на задания с низким риском, предпочтительно в соседних провинциях, где в качестве подмастерья, ученики получают практический опыт и помогают выполнить задание, применяя навыки своей специализации. Задания в целом подбираются с низким риском для жизни ученика, тем не менее крайне редко, но все же случается, что ученик погибает в ходе выполнения задания. Потеря ученика накладывала позор на учителя, ему в последствии запрещалось брать юношей в наставничество.

Примерно 3 из 10 учеников отправляются на настоящие задания в качестве подмастерья для получения практического опыта, остальные юноши остаются в долине, продолжают учиться и помогают с воспитанием и обучением более молодых синоби.

За окном уже 1552 год. Клан Хаттори, будучи в то время одним из трех влиятельных кланов в долине – Момоти, Хаттори, Фудзибаяси, созывает совет кланов долины. По прибытию лидеров всех трех кланов, началось обсуждение:

– Мои агенты выяснили, что не так давно, дайме Миёси, владеющий соседней провинцией Кавати занялся расспростронением учений Икко-Икки в регионе, мне как члену одного из старейших родов синоби неприятна сложившаяся ситуация и я не намерен предавать наших с вами традиций, мы должны остановить распространение дурных идей в наши края – твердо произнес глава клана Хаттори

– Странно слышать про традиции рода, от тех, кто активнее остальных изучает и применяет европейские технологии – воскликнул лидер Фудзибаяси

– Мы сохраняем наше учение, использование иноземных технологий позволяет нашему учению выживать, наши ученики не исповедывают христианство, а лишь используют дарованные знания во благо клана – агрессивно возразил глава Хаттори ударив железным веером по столу

– Успокойтесь, угроза дейстительно важная, нам необходимо что то делать в отношении Кавати – дипломатично заявил глава клана Момоти

– Синоби из Микавы сообщили пару дней назад, что Токугава Иэясу, опасаясь восстания монахов сохэй, устроил зачистку в местном храме, перебив всех монахов, по слухам Иэясу также враждебно настроен в отношении сектантов – подметил лидет Фудзибаяси, проводя пальцами по карте, лежащей на столе перед участниками собрания

– Множество монахов, отправляются в поломничество в Кавати из провинции Кага, я направлю своих синоби для совершения набегов на поломников – заявил лидер Момоти

– Отлично, я позабочусь о наведении волнений в Кавати, поручите своим людям в Миквае сопровождать убегающих монахов в Кавати для разнесения слухов о похождении Иэясу – инициативно заявил лидер Хаттори

После собрания, лидер Хаттори поручает главам школ, в одной из которых проходил обучение Акира, собрать группу для проведения диверсий в Кавати.

Глава 2 Икко-Икки

Акира был достаточно преуспевающим учеником, которого, глава школы в которой обучался юноша решает закрепить за довольно опытным синоби Катсу Акиямой, отправив обоих на задание в провинцию Кавати, расположенную к западу от долины синоби, в которой проходил свое обучение Акира.

Нексолько недель уходит у синоби для изучения материалов о движении Икко-Икки, в ходе которого они узнают, что Реннё, лидер движения, жвиший сотню лет назад был пацифистом и выступал за самооборону только как средство защиты от особенно неспокойных времен, в которых он жил, из за чего максимально укреплял храмы для выдерживания осад и штурмов. Однако именно его харизматичные речи и популисткие учения вдохновили пыл восстаний Икко-Икки, хотя сам Реннё никогда не поддерживал их.

Синоби получают информацию о паломниках, идущих из Кага в Кавати.

– Тэкс… Акира, подготовь все необходимое для отравления водохранилища, нужно что бы яд был в качестве порошка, что бы можно было перенести его в этом мешочке – произнес Катсу протягивая руку с маленьким мешочком в сторону Акиры

– Учитель, но этого маловато будет – возразил ученик

– Конечно недостаточно что бы смертельно отравить целый город, но нам этого и не нужно, достаточно будет легкого отравления, еще лучше если мы отравим только то хранилище, которое будет использоваться монахами, да и к тому же, большое количество порошка мы не сможем пронести в город незаметно – беззаботно ответил учитель, махнув рукой

– Хорошо, но как мы проникнем в город? Замаскироваться под поломников не так уж и просто, они все носят одежду на которых изображен символ секты, а у нас такой одежды насколько я знаю нет – с удивленным и в то же время заинтересованным вырожением лица воскликивает Акира

– Ну собственно, мы добудем эту одежду у паломников идущих в Кавати, подготавливай яд, завтра ночью мы отправляемся – ответил Катсу махая головой в разные стороны, после чего устремляется к выходу из помещения

В ночь следующего дня, два синоби в одеянии крестьян выдвинулись в северную часть провинции Кавати для перехвата поломников. Спустя несколько часов пути, они набредают на группу паломников, устроивших привал, все спали, костер едва горит, синоби подходят ближе к лагерю.

– Учитель, кажется это семья – сомнительно проборматал Акира

– И что? Они разносят дурную веру в наши края, да и потом, откуда это сострадание? Тебя как одного из лучших учеников, раз уж тебя приставили ко мне, должны научить тому что интересы клана первичней, эти сектанты приводят свою веру в разные города, устраивают восстания, убивают всех монахов, кто не разделяет их верований – схватив за челюсть ученика разъярено сказал Катсу

– Да учитель, интересы клана превыше всего, как поступим с ребенком? – с непониманием еле проборматал Акира

– То же что и с родителями – воскликнул Катсу отпустив челюсть ученика

– Бери серп и за дело, главное не оставляй крови а их одежде, мы здесь за ней – хмуро произнес Катсу держа своего ученика за плечо

Спустя минуту, синоби вплотную подошли к логерю, где отдыхали поломники. Используя крестьянские серпы синоби вскрывали одну за другой глотки ничего не подозревающей, спящей семьи и сопроваждающей её поломников. Приходит очередь детей, один младенец и юная девушка, чуть старше Акиры беззаботно спали не подазревая, что вокруг них десяток трупов, и что им осталось от силы пару минут жизни. Катсу движением руки приказывает Акире лишить детей жизни, на что нехотя идет Акира. Теплая кровь окрапила руки Акиры, которые, впрочем уже были в крови других жертв. Глаза девушки открылись от боли, убийца и жертва смотрели друг другу в глаза, это продлилось всего пять секунд, за которые можно было разглядеть как ее покидают жизнь. Младенец оказался более слабым, что не удивительно. Он лишился жизни быстрее всех и обрел меньше всего страданий.

Сняв одежду с символами секты, синоби той же ночью спрятали тела и принялись отдыхать. Бессоница составила компанию дебютировавшему убийце, который всю оставшуюся ночь крутил у себя в голове вырожение лица убитой девушки.

Подойдя к поселению, местная стража – асигару, вооруженное яри, останавливает монахов:

– Здравствуйте, как вас зовут и откуда вы держите путь? – вежливо спросил асигару

– Здравствуйте господин, меня зовут Мисаки Аоко, а это мой сын Ниобори, мы паломники из Кага, пришли сюда по зову дайме Миёси – наклоняясь ответил Катсу

– Не великовата накидка у сынка? – удивленно подметил асигару

– Мы не богатая семья господин, пришлось покупать то, что было доступно – наклоняясь ответил Катсу

– Ладно проходите – приподняв плечи произнес асигару

Поклонившись еще раз, синоби продолжают движение

– Стойте! – воскликнул второй асигару

Синоби резко остановились, поворачиваясь Катсу и Акира обменялись взглядами, Катсу был очень насторожен

– Раз уж вы держите путь из Каги, вы не встречали группу паломников? Она должна быть скоро прибыть, но почему то задержалась, может быть вы их видели? Мои брат примерно твоего роста и сестра, чуть выше юнца с черными волосами должны быть там, я получил письмо пару дней назад что они вышли в сторону Кавати – задачливо произнес второй асигару

Акира поднимает голову и смотрит на своего учителя, как только взгляд асигару падает на юнца, Акира сразу же отводит взгляд

– А, да… возможно мы встречались с вашими родственниками в Каге, но мы вышли раньше них, они наверное должны прийти через пару часов – спокойно ответил Катсу

– Может твой сын что то хочет сказать? – подозрительно воскликнул второй асигару

– К сожалению, господин, мой сын лишен дара речи, из за этого многие воспринимают его странным, он вспомнил ваших родствеников из Каги, но не может об этом сказать, извините госопдин – жалостливо произнес Катсу

Кивая головой, асигару дает разрешение на проход, провожает их в ночлежку для паломников, расчитанную на сотню душ.

Прибыв в ночлежку, синоби почти никого не замечают, что не удивительно в разгаре дня. Акира уединившись, вытаскивает изо рта мешочек с порошком, который был туго перевязан, недопуская выход порошка наружу, после чего, сжимая в руке мокрый мешочек, подносит к своей койке и незаметно ложит его под неё. Тем временем Катсу подходит к паломнику.

– Приветствую, я Мисаки, мы с сыном отправились в паломничество из Кага, вы не подскажите, в какой части поселения находится храм? – вежливо поинтересовался Катсу

– Добро пожаловать Мисаки, я Хару – поклонившись произнес паломник – храм находится около площади, выйдя из ночлежки, идите направо и придете к нему

– Спасибо, поклонившисть вежливо ответил Катсу

Передохнув десяток минут синоби выдвинулись в сторону храма. Придя к цели, Катсу и Акира обходят храм в поисках уязвимых мест на которые бросается меньше всего взглядов.

– Вот, то что нужно, заложим сюда бомбу – тихо произнес Катсу смотря на пару трещин в стене около основания храма

– Это ведь просто трещина, учитель – задумчиво прошеплат Акира

– Лучше, пару трещин, из них мы сделаем достаточную пробоину для бомбы – с ухмылкой прошептал Кастсу пололжив руку на плечо ученика

– Нам нужен будет порох для изготовления бомбы, у нас его нет – тихо возразил ученик

– У нас нет, у стражи в казарме должен быть, ночью наведаем их – с умным видом ответил учитель – А теперь давай возращаться в ночлежку

Следующим днем, в ночлежку заселяется семья монахов, которая начинает разносить среди других паломников вести о зачистке хравмов в Микаве по приказу даймё Токугавы. Они утерждали что в сторону Кавати идет целая армия с целью уничтожения сектантов. Группы монахов с аналогичными вестями продолжают приходить в течении следующих двух дней, что вызывает беспокойство среди местных монахов. За прошедшие два дня, синоби успели создать внушительную брешь в стене зхрама, усиливая ранее имеющиеся в ней трещины.

В одну из ночей, синоби отправляются в сторону арсенала, распологавшегося на втором ярусе крепостных стен. Диада вскорабкивается на крепостную стену без особоых проблем, ведь синоби с малых лет поддавались физическим нагрузкам, что в конечном итоге приводило к их отличной физической форме.

Взобравшись, синоби незаметно пробираются мимо поста охраны, которая впрочем безответственно относилась к охране закрепленной за ними территорией, поэтому вовсе не обязательно было иметь подготовку синоби для незометного проникновения в крепостные военные сооружения.

Подкравшись к арсеналу, взломав дверь, синоби попадают внуть, где несколько обширных комнат набитые оружием и припасами разделены узким корридором, в котором дежурит пара самураев. Катсу, показывает рукой на блажнего самурая, давая ученику команду к действию, увидив которую Акира моментально выхватывает свой кинжал и устремляется в направлении самурая. Как только Акира устремился вперед, Катсу достает свой кинжал и совершая меткий бросок одаривает дальнего самурая дополнительной вентиляцией горла. Лезвие перерезает артерию, кровь в мгновенье оставляет рисунок на стене здания, самурай от полученной боли разворачивается на 90 градусов, после чего из за уходящей жизненной силы падает на пол, из шеи самурая продолжает брызгать кровь. Ученик, подбежавший к ближнему самураю накидвается на него, но увидев смерть своеготоварища по оружию, самурай стремительно разворачивается успевая лишь обхватить свою катану, находящеюсю до сих пор в ножнах. Повернувшись, самурай лицезреет ребенка, лет 10 напрыгиваюего на него и вонзающего нож в его легкое. Самурай падает с ребенком на груди, мальчишка продолжает наносить удары один за другим, спустя десяток нанесенных ножевых ранений, Акира в ярости продолжает наносить удары по бездыханному телу. На второй десяток нанесенного удара, Катсу оттаскивает своего ученика, который оказывается весь в крови своей жертвы.

– Довольно, он уже мертв, посмотри на себя, ты весь в крови, какого черта – гроздно произнес Катсу

Ученик молчит, ошарашенными глазами глядя на раскуроченное тело мертвого самурая, которые не носили доспехи в ночных караулах. Пока Акира отходит от приступа ярости, Катсу находит порох, берет горсть и насыпав его в мешочек средних размеров возвращается к ученику.

– Так, планы меняются, ты весь в крови, так что тебе возвращаться в ночлежку нельзя, сейчас пойдем за ядом, потом отправимся заражать водохранилище, нужно сделать все этой же ночью, пока не подняли тревогу на пересмене – настойчиво сказал учитель

Акира молча поднялся и синоби отправились в сторону ночлежки, где был спрятан мешочек с ядом, который Акира пронес в своем рту в поселение. С отступлением у диады проблем не возникло, это было так же просто как и проникновение на охраняемую территорию.

Взяв яд, синоби отправились в сторону водохранилища, в котором планировалось провести диверсию. Перед водохранилищем, дежурит один асигару. Несколько минут синоби размышляли над тем, как с ним справиться. Придумав план, диада приступила к его исполнению. Асигару, охраняющий вход в хранилище, который был недоступен горожанам в ночное время, увидив перед собой бегущего, с напуганным лицом в его сторону мальчика в окровавленной одежде и преследующего его взрослого мужчину очень удивляется и направляет свое яри в сторону мужчины. Ребенок забегает за спину стражника проша его о спасении.

– Стой! – крикнул асигару

Катсу остановился, настороженно протягивая руки перед собой.

– Этот мальчишка мой сын господин, на нас только что напали разбойники, мы защищались и кровь одного из разбойников попала на моего сына, пожалуйста помогите нам – напуганно произнес Катсу

– Разбойники? А почему ты весь чистый? – с недоверием возразил асигару

– Правильный вопрос – смущено ответил Катсу

Переводя взляд на ученика, Катсу, покачивая слегка головой дает понять, что спектакль подошел к концу. Акира по зову учителя наносит удар по задней части колена асигару, от чего тот падает на одно колено, после чего Акира вцепясь в яри, оттягивает его в свою сторону разбивая нос стражника тем самым дезариентируя его. Катсу стремительно приближается к стражнику, в то время как Акира уже начинает выдавливать глаза бедолаге, от которого тот испытывает очень сильную боль. Катсу, добежав до Акиры и асигару, с легкостью выхватывает яри у асигару и сильным ударом, вонзает копьё в сердце стражника. Акира перестает мучать асигару, который спустя пару секунд падает замертво. Пока Акира открывает дверь в водохранилище, Катсу оттаскивает труп поближе к двери. Войдя внутрь, Акира высыпает содержимое мешка в воду, которая потом распределяется внутри города, синоби решают что им стоит окончательно испортить воду. Диада сбрасывает труп в чан с водой, окончательно портя хранящуюся в ней воду.

Синоби покидают хранилище. Катсу дает указание ученику незаметно покинуть поселение и ждать его в ближайшем лесу, на пути в долину. Акира отправляется в путь, а сам Катсу остается для подрыва храма. Возвращаясь в ночлежку Катсу прокрадывается к брещи храма, куда закладвает мешок с порохом. По возвращению, Катсу мастерит дудочку для метания дротиков для использования её в качестве запасного плана.

Утром, Катсу вместе с другими поломниками направляется к храму для совершения молитвы. На площади, около храма скапливается внушительных размеров толпа. С трудом просочившись между людьми, Катсу добирается до стены храма, поняв, что отступить после поджога пороха у него не получится, синоби решает взобраться на крышу соседнего дома. Покинув толпу, обойдя соседнее здание, катсу взбирается на его крышу, с которой, метким выстрелом спичики из дудочки поджигает порох, который через пару секунд взрывается, разрушая несущую стену храма, что в последствии повлечет за собой полное обрушение ххрама и убийство всех, кто был в это время внутри, также взрыв отправляет к праотцам ближайших монахов и простых прохожих. На улице сразу же поднимается паника, взрыв слышали все в поселении, даже Акира, уже выбравшийся из поселения слышит грохот, доносившийся из центра городка. В течении нескольких минут, к ценру начали стягиваться отряды самураев. Большая часть паломников в панике начала убегать из города, чем и пользуется Катсу убегая вместе с ними в обще толпе.

Покинув ворота города, толпа разбредается в разные стороны. Катсу отправляется на место встречи с учеником, откуда диада отправляется в родную долину.

Спустя несколько дней, значительная часть населения Кавати отравляется некачественной водой, что еще больше побуждает паломников уходить в Кагу.

Вернувшиь в Игу, синоби докладывают о проделанной работе, однако слухи о терракте пришли в долину быстрее его зачинщиков. Акиру посвящают в ранг полноценного синоби, он вместе с остальными учениками продолжает свое обучение, укрепляя знания в алхимии, экономике, инженерии и кулинарии.

Акт 2 Наставник

Глава 1 Подготовка

Прошло восемь лет с того момента, когда Акира выполнил свое первое задание. Ему уже исполнилось восемнадцать, это значило что уже как два года Акира мог отправляться на задания самостоятельно.

Одним ясным днем, в апреле 1561 года, в деревню синоби приходит делегация, отправленная Такэдой Сингэном, воюющим с Уэсуги Кэнсином за провинцию Синано, как за южную, так и за северную его части. Делегация привезла с собой солидные подарки и попросила о помощи в противостоянии Кенсину.

Подобные делегации от даймё различных домов были обычным делом в долине синоби. Обычно они привозили с собой рис, очень много риса так как сам по себе рис был словно денежная валюта, хотя и не ограничивались только рисом, даруя лошадей, доспехи, драгоценности, все зависило от возможностей дома посылающего делигацию. В случае не плодородной почвы и маленького урожая, большую долю каравана занимали как раз таки лошади, скот и драгоценности. В японии даже создавались рисовые биржи, и синоби, будучи предприимчивыми людьми с хорошими экономическими познаниями занимались спекуляциями рисом между разными провинциями.

Подарок был достаточно щедрым и глава клана Хаттори, к которому и направлялась делегация, принимает подарки и соглашается отправить несколько агентов на помощь Сингэну и поручает одной из своих школ направить пару синоби в Южное Синано, где располагалась армия, во главе с Сингэном на помощь последнему.

На совете глав школ было решено отправить уже зарекомендовавшего себя синоби Акиру Ёсимуру, приставив к нему ученика Рафу Аоко. Юноше было одинадцать лет и он показывал достаточно хорошие результаты в земледелии и животноводстве, хотя при этом он был достаточно слабым бойцом и с большим трудом мог противостоять в дуэли с другими учениками.

На следующий день, Акиру и Рафу снабдили необходимыми припасами для путешествия после чего новоиспеченная команда отправляется в путь. Проблем в дороге у синоби не возникло. Акира успел по воспоминаниям рассказать своему ученику как проходило его первое задание вместе с наставником, о первом убийстве, о возникшей в ходе задания жажде крови, с которой он потом баролся в долине. По истечению многих лет ему удалось побороть недуг, из за которого его отказывались отправлять на задания, опасаясь, что его поведение приведет к провале миссии, что было недопустимо.

– Как ты справился со своим недугом? – заинтересованно спросил Рафу

– Я много времени проводил упрожняясь с оружием и проводя дуэли с другими синоби. В мои обязанности в деревне стало входить убийство скота, когда это было необходимо – Заинтересованно рассказывал Акира обильно жестекулируя скача на лошади, смотря на своего ученика

– Это помогало? – задумчиво произнес Рафу держа поводья в руках, окинув взглядом своего учителя

– Это было эффективным средством, но переломный момент наступил, когда я со своим отцом, его звали Фудо отправились в лес. Мы часто так делали. Мой отец был уже стариком, так что основную работу по обустройству нашего небольшого лагеря приходилось делать мне, о чем я не капли не беспокоился. – с улыбкой на лице произнес Акира

– Это было что то вроде семейной традиции? – немного тише, словно боясь перебить собеседника произнес Рафу

– Да, традиция, не перебивай – осудительно произнес Акира

– Извините – произнес Рафу, отведя взгляд в сторону

– Так вот, мы отправлялись ближе к ночи, оставаясь там на ночлег, перед сном рассказывая другу другу истории, как своих так и чужих похождений – улыбчиво произнес учитель – И как раз в тот день я отправился за дровами для костра и в один момент стали слышны крики, я перепугавшись, сразу же начал возвращаться к отцу, но было уже слишком поздно. Вернувшись к костру я наблюдал как стая из трех волков растерзывали моего отца – Акира опустил взгляд на землю к концу фразы

– Что было дальше? – тихо и медленно произнес Рафу

– Я бросил собранные дровишки, поднял камень и подбежал к костру из которого я вытащил горящую палку, взяв её во вторую руку. Затем я бросил камень в морду самого крупного волка. Хотя там было достаточно темно и я точно не помню, но вроде бы это был самый большой из волков в тот момент. Мне угораздило попасть ему прямо по челюсти от чего та сломалась, по крайней мере волк заскулил и боязливо убежал – напряженно рассказывал учитель – После броска я начал размахивать горящей палкой в надежде отпугнуть их, но они не боялись огня. Оставшиеся две псины набросились на меня, поволили и начали раздирать мою грудь своими когтями. Пасть одного из них я закрыл своей рукой, которую он яростно грыз, второго же я начал бить пламенной палкой, в близи он кажется боялся огня, но наверно пересилив себя все же напрыгнул на лежачего меня, но у меня получилось откинуть его в момент, когда он прыгал на меня. Мне повезло и мне удалось перекинуть его через себя, он упал прямо в костер, едва успев выбежать из него, шкура волка начала гореть, и ему было уже не до меня, он куда то убежал и больше я его не видел. Оставался всего один пес, который уже очень сильно успел ранить меня. Я продолжаю сопротивляться ему, но у меня все никак не получается справиться с ним, постепенно меня покидала жизненная сила, я терял много крови, вся грудь у меня была в царапинах, рука была вся окровавлена, я уже подумал что мне конец. Я ударял его по брюху, но это не помогало. Одно меня радовало, что умру я возле своего отца. Каким то чудом я схватил острый сук, который вонзил в бок волку, после чего он явно потерял былой запал. Почуствовав перемену баланса сил, я успел нанести еще два удара, прежде чем он убежал – рассказывал Акира показывая на шрамы, полученные в тот день

– Ого, с трудом верится что отбиться от стаи волков в одиночку вообще возможно – удивленно высказал ученик

– Согласен, если бы это не случилось со мной, я бы тоже принял это за небелицу, но как видишь, шрамы на моем теле тому доказательство – усмешливо воскликнул Акира

– Что было дальше? Волки вернулись? – заинтригованно произнес Рафу

– К счастью их я больше не видел. Я настолько быстро на сколько мог, тоща отца, вернулся в долину, где мне оказали помощь, а на следующий день мы похоронили отца. Мама тяжело восприняла утрату. Кстати, лекарь, помогавший мне сказал, что мне чуть не перекусили вену и что мне очень повезло – опуская глаза произнес Акира

– И с тех пор тебя не мучает недуг? – воскликнул ученик

– Можно и так сказать, спустя несколько недель, которые я отходил от случившегося, у меня не осталось жажды крови, по крайней мере, это стало не так критично как было раньше. Я изменил свое отношение к смерти – тяжело вздыхая ответил учитель

Пару дней продолжался путь в Южное Синано, на протяжении которого у синоби не возникло проблем.

Прибыв к воротам города, путников встречает городская стража, которая была предупреждена о том, что даймё ждет синоби из клана Хаттори. Сообщив эту информацию страже, диада без труда попадает внуть, самураи проводят синоби в расположение даймё.

Акира и Рафу входят в комнату стратегического планирования, Сингэн, узнав о прибытии синоби из провинции Ига, радуется гостям, выделяет им покои и приглашает на следующий день в эту же комнату для проведения брифинга предстоящей миссии.

Отдохнув, Акира и Рафу возвращаются в комнату стратегического планирвоания, по прибытию которых начинается брифинг, на котором синоби поручают провести ряд диверсий для деморализации войск Уэсуги, которое базируются в Северном Синано. Сингэн рассказывает, что было проведено три битвы при Кавакадзиме, в ходе которых армия Такэды не смогла пробиться и захватить город.

Синоби, посовещавшись пару минут, предлогают Сингэну план:

– Сейчас апрель, с мая начинают засеивать поля с рисом, мы можем испортить посевы, но нам потребуется серная руда для изготовления необходимой отравы – твердо и уверенно произнес Акира

– Без проблем, я распоряжусь – ответил Сингэн

– Еще нам потребуется небольшой отряд асигару для работы над ядом – непоколибимо произнес Акира, смотря прямо в глаза Сингэну

– Хорошо, если потребуется что либо еще, обратитесь к моему интеданту, он предоставит вам все необходимое – спокойным тоном произнес Сингэн, показывая своим железнам веером на интеданта армии Такэды

Проходит неделя, в город привозят телегу с серной рудой, после чего Акира дает распоряжение большей части асигару извлекать серу из руды. Оставшаяся часть вместе с синоби принимается дробить извлеченный минерал и расфасовывать полученный порошек по небольших размеров мешочкам.

Несколько дней уходит на извлечение, дробление и фасофку серы по мешочкам, после чего Акира возвращает отряд асигару в расположение войск.

Сами же синоби принимаются ждать конца засеивания полей рисом, после которого можно будет приниматься за проведение диверсий с использованием серы, которая в большом концетрате должна привести к порче почвы. Серы из мешочков планировалось высыпать в большом количестве в воду между грядками, это необходимо было делать с некоторой периодичностью, так как с ростом риса, углубления увеличиавлись и вода доливалась, что создавало необходимость доведения концетрации серы в прошлых пропорциях. Урожай риса соберался достаточно быстро, поэтому синоби не требовалось длительное взаимодействие с полями. По плану синоби, работа на полях, должна была продлиться всего пару месяцев. Расчитывалось, что подобная порча полей приведет к волнениям среди войнов, которые в конечном итоге будут менее расположены к выдерживанию длительной осады, на которую мог расчитывать Сингэн, имея численное приемущество в войнах.

Прошло три недели ожидания окончания засеивания полей, которые, впрочем синоби не сидели без дела. За это достаточно продолжительно время, синоби успели создать множество тайников на обширной местности, которая была занята полями. Тайники находились не на самих полях, а в близлежащих лесах, некоторые были надежно спрятаны около домов крестьян, работающих на полях. В тайниках диада прятала запасы с дробленной серой для будующих атак на поля. Поняв, что запасов недостаточно, синоби повторно обращаются к интеданту, запрашивая новую поставку серы и выделение отряда асигару, налаживают повторное производство вредоносного для почвы минерала.

Глава 2 Рис

Акира и Рафу начинают совершать ночные вылазки на поля с рисом, высыпая в пространства между грядок дробленную серу в больших количествах.

Пару недель, день за днем, прокрадываясь мимо патрулей, синоби проводят диверсионные операции на обширных рисовых полях. В один из дней, крестьяне в ужасе замечают большое количество трупов животных, которые вероятно пили воду из мест, которые заражали синоби. Этим промышляли разные животные небольших размеров, в основном зайцы, но также было множество других видов. Их организмы были слишком слабы что бы справиться с такой сильной передазировкой серы в воде. Вообще, избыточная сероводородная насыщенность это показатель серьезной органической загрязненности водоема, на что впрочем и расчитывали синоби.

Крестьяне в панике, начали бить тревог. Слухи об испорченной почве быстро распространились в регионе. Даймё Уэсуги Кенсин приказал в разы увеличить концентрацию патрулей, а крестьянам дал указание заменить воду на чистую. В ходе осмотра полей, крестьяне пришли к выводу что пострадала не все поля, а лишь большая часть. Пока шли работы по очистке воды, переодически патрули натыкались на умерший скот, людей, у которых хватило ума испить зараженные воды, хотя они просто не знали о том, что отсюда пить больше нельзя.

Со стороны, это было похоже на последствие чумы. Множество трупов, деморализованное население, часть которого в панике разбегалось в соседние провинции. Слухи по округе разошлись очень быстро. Подобным способом и с такими масштабнами последствиями раньше никто не сталкивался, это было в новинку.

Ожидав нападения со стороны Такэды на ослабленную провинцию, Кенсин подводит дополниельные войска в провинцию и начинает распространять слухи об ужасной болезни в соседние провинции. Однако Сингэн пока не собирался нападать, так как все соседние с Северным Синано провинции были в панике от возможного распространения несчастья. Сингэн знал что это дело рук нанятых им синоби, но у народа была своя правда.

Из за усиления концентрации патрулей, проведение диверсий сильно затруднилось, но синоби продолжали ночные вылазки заражая ранее не зараженные участки полей. Синоби так же планировали заразить водохранилища, но достаточно быстро отказались от этой идеи в силу высокого риска операции и бессмысленности эотго действия так как почва уже была непригодна и останется такой на ближайший год или полтора, в зависимости от концентрации сероводорода, которая в разных участках, конечно же была разная.

В одну из ночей во время вылазки, синоби как обычно вооруженные серпами, в одеяниях специально для ночных вылазок, запасившись мешочками с дробленной серой прокрадываются мимо патрулей на рисовое поле.

– Скоро надо заканчивать, патрулей слишком много, хоть они и не многочисленны, но все же, очень рискованно – тихо произнес Акира, высыпая содержимое своих мешочков в воды между грядками

– Но нам совсем не много осталось – возмущенно ответил Рафу, помогая учителю в совершении диверсии

– Поняв что мы не закончили, стража усилится, и нам будет все трудней пройти, вопрос времени как скоро нас поймают – настороженно возразил учитель

Израсходовав все имеющиеся при себе мешочки, синоби возвращаются к тайнику. По пути их замечает один из патрулей, состоящий из четырех асигару. Решив забрать всю славу себе, патрульные решают не звать на помощь, а захватить диверсантов самостоятельно.

Патрульные следуют за синоби, которых те не замечают. Синоби добираются до тайника для пополнения запасов и продолжения диверсий. Подойдя к тайнику, Акира начинает копаться в тайнике собирая мешочки, передавая их Рафу. Спустя минуту сборов, патрульные с криками нападают на синоби, Акира успевает среагировать и успешно уклониться от удара яри, толкая асигару, от чего тот падает на землю. Акира выхватывает свой серп, находящийся у него на ремне, блокирует удар второго асигару и свои серпом проходит по шее война, от чего тот падает замертво, обхватывая свою шею руками предварительно выронив копьё. Пока Акира отбивается от этих двух патрульных, другие два успевают захватить Рафу, прислонив клинок к горлу ребенка начали требовать встать на колени старшего синоби. Однако, Акира резким выпадом ударяет своим серпом в затылок ранее опрокинутого асигару, после чего, не теряя ни секунды, бросает свой серп в грудь асигару, стоявшего возле Рафу, от чего тот падает на колени и начинает истерично кричать смотря на фермерский инструмент, застрявший у него в грудине. Пару секунд он проведет на коленях, после чего упадет на спину и крича от боли привлечет внимание других патрулей, распологавшихся неподалеку, которые в свою очередь моментально срываются в сторону истерично издающихся криков. В момент броска серпа, последний оставшийся асигару, державший клинок около горла Рафу, проводит резкое движение рукой. Потоки теплой крови хлещут из юнца, попадая на одежду Акиры. После проведения казни, патрульный ногой толкает бездыханное тело ребенка. Увидев это, Акира набрасывается на асигару поваливая его. Лезвие катаны, во время прыжка Акиры на асигару ранило синоби на уровне ребер. Акира получает не сильное кровотечение, кровь едва можно разглядеть на оливкового цвета одеянии синоби в ночное время суток. Повалив патрульного, синоби начинает бить его по лицу. Пропустив несколько ударов, асигару все таки отбрасывает синоби. После падения, Акира на четвереньках пробирается к тайнику с мешочками дробленной серы, взяв один и раскрыв его, бросает в сторону асигару. Сера, попадает в лицо патрульного. Попав в глаза, асигару начинает испытывать адскую боль, через пару мгновений, от полученных ожогов, он лишается зрения.

Акира начинает замечать приближающиеся патрули, пару мнговений окинув взглядом погибшего ученика, Акира начинает бежать в сторону Южного Синано. Патрульные устремляются в сторону убегающего синоби, но спустя дюжину минут, Акира забегает в лес, где с большого расстояния в кромешной темноте было совсем не разглядеть человека в темных одеяниях.

Добравшись до Южного Синано, где распологались войска Такэды, Акира обращается к интеданту:

– Вы что то рановато – произнес интедант, медленно поворачиваясь лицом к синоби – Что случилось? И где ваш ученик? – с настароженостью сказал интедант смотря на Акиру, стоявшего перед ним в слегка порваной одежде с обилием темных пятен

– Нас обнаружили, патруль напал на нас около тайника, в бою погиб мой ученик, а запасы яда вероятно уже уничтожены, меня самого слегка ранили, но ничего критичного – тяжело произнес синоби

– Что с остальными тайниками? – заинтригованным взглядом воскликнул интедант

– Скорее всего, в ближайшие дни они будут уничтожены – с недоумевающим видом произнес Акира

– Хорошо! Мы организуем новую поставку серной руды – твердо воскликнул интедант

– Нет, в этом нет смысла, большая часть полей уже заражена, в ближайших провинциях во всю гуляют слухи о страшной болезни, так что наша работа сдесь закончена! – возмущенно воскликнул синоби

– Мы вернемся к этому чуть позже, а пока, идите отдохните, я уверен, ваши навыки еще понадобятся Сингэну – непоколебимым тоном, с безмятежностью в глазах произнес интедант

Акира отправляется в местный лазарет для получения медецинской помощи. Этим днем его никто не беспокоит, любопытные самураи сначала приставали с распросами к синоби, но вскоре эти действия были пресечены.

Спустя несколько дней отдыха, синоби вызывают на разговор к Сингэну:

– Как твое самочуствие? – вежливо произнес даймё

– Бывало и лучше – ответил синоби

– Все мы, рано или поздно теряем товарищей, наставников и учеников, таков наш путь и ничего с этим не поделать. Война, смерти, это все часть нас и нам с этим жить до самого конца – выразительно произнес Сингэн – Ты хорошо поработал, эфект от ваших действий превзошел все наши ожидания, в некотором роде, вы даже переусердствовали – улыбчиво воскликнул даймё

– Что-ж, здесь мы закончили, я вернусь в долину, спасибо за оказанное гостипреимство и пособничество – вежливо произнес синоби немного приклонившись перед даймё

– Не спеши уезжать. Скоро я выдвину войска в сторону Северного Синано, и я был бы рад, если бы ты в этот момент, был рядом со мной, в составе моих телохранителей. Если ты мне поможешь, то помимо отдачи почестей своему ученику, ты навлечешь еще большую слву на свою долину, вознесешься в глазах своих покровителей – убеждающе рассказывал Сингэн

Недолго думая, Акира соглашается примкнуть к армии Такэды в паходе на Северное Синано в составе его телохранителей.

Три месяца Акира уделяет усердным занятиям с катаной, в качестве подготовки к предстоящей битве. По истечению трех месяцев армия уже была полностью готова, подошли резервные и дополнительно сформированные отряды.

В середине сентября 1561 года, армия Такэды выступает в направлении Северного Синано для взятия под контроль провинции, уничтожения армии врага и убийства даймё Уэсуги – Кэнсина, с которым с давних пор соперничает Сингэн. Один, достаточно узкий проход, обрамленный горами словно длинный корридор, окованный массивными стенами лежит между двумя городами.

Кэнсин, узнав о надвигающейся армии, собрал своих войнов, базирующихся вместе с ним в Северном Синано и повел на встречу к армии своего заклятого врага. Местом для проведения боя, как и три прошлых раза была выбрана равнина Каванакадзима, единственное место, где армии могли нормально развернуться.

Глава 3 Каванакадзима

Армия Такэды расположилась близ холма. На несколько дней, армия остановилась, отправив вперед несколько групп разведчиков. Спустя пару дней, по возвращению разведывательных групп, собравшись, генералы начинают обсуждать планпредстоящей битвы:

– Мы можем занять позиции у переправы и подавить врага численостью – показывая двумя пальцами на кусок карты воскликнул Косака Масанобу, один из командиров армии Такэды

– У нас не так много стрелков, а переправа это дело узкое, так что мы сразу же лишимся численного превосходства, еще варианты? – спокойно произнес Сингэн, проводя стальным веером по участку военной карты, где была изображена переправа

– Разведчики сообщают, что армия Уэсуги базируется на этом холме – смотря в глаза даймё, провел по карте рукой Ямамото Кансукэ, один из полководцев Такэды – Мы можем разделить армию, меньшая часть ночью отправится на гору Сайдзо, откуда нанесет удар по лагерю Уэсуги, вторая же армия, будет встречать отступающие войска внизу. Мы возьмём их в кольцо и это будет быстрая победа – показывая маневры на карте, уверенно говорил Ямамото

– Решено, Масанобу, поведешь восьмитысячное войско на холм и с наступлением ночи обрушишься на лагерь, оставшаяся двенадцатитысечаня армия во главе со мной и Кансукэ будет ждать у подножья холма – Решительно, с небольшой ухмылкой воскликнул Сингэн

Пару часов ушло на разделение войск. В меньшую часть войск, в основном были направлены отряды самураев, меньшую долю занимали асигару, для эфективной борьбы против конницы и отвлечения на себя стрелковых отрядов, если те вдруг успеют сформироваться в случае потери эффекта внезапности. Стрелковых и кавалерийских отрядов в нее не вошли так как холмистаяместность не предпологала их эфективного использования при нападении на вражеский лагерь. Из за такого разделения, основная часть войск была менее боеспособна, в ней преобладали стрелковые, кавалерийские и не такие сильные как в ударной армии подразделения ближнего боя, большая часть которых состояла из асигару, а не тренерованных самураев в хорошей броне.

Ближе к вечеру, восьмитысячное войско выдвинулось в сторону горы, на котором, по информации разведки, должны были расположиться силы Уэсуги. В следствии подъема на гору войны были слегка уставшие.

Уэсуги Кенсин, словно предвидел такой ход. Под прикрытием тумана, он повел свою армию через реку, оставив трех и двух тысячные формирования для защиты двух бродов, расположенных вдоль реки. Остальные десять тысяч войнов во главе с Кенсином, пошли в атаку на ослабленную двенадцати тысячную армию Сингэна.

Войны, увидевшие выходящие из тумана отряды самураев под флагами Уэсуги, в спешке докладывают своему даймё о надвигающейся армии врага. Вместо бегущего врага, Сингэн увидел идущее на него войско, после чего моментально начинает перестройку своих подразделений. Отведя стрелков на небольшую возвышенность для более эфективного обстрела противника, выставляет отряды асигару с яри на авангардные позиции для принятия первого удара, следом за ними расположились малочисленные отряды, разбросанные по всей линии фронта. Основная часть самураев была расположена на левом фланге для концентрированного удара на этом фланге, во галве которого был Кансукэ. Кавалерийские отряды, Сингэн решил отправить в арьергард, для дальнейшео использования в середине боя. Сам Сингэн, со своими телохранителями и несколькими отрядами самураев, расположились в центре, позади линии самураев, координируя удары лучников и воодушевляя авангардные отряды.

Силы Уэсуги подходили все ближе и ближе, передняя линия его армии состояла из самураев с катанами и нагинатами, которые обладали хорошими доспехами и были крайне эфективными в бою против асигару, которые и должны были принять на себя первый удар. По флангам, в армии Уэсуги находились отряда сохэев – войнов монахов, обладающих хорошими навыками боя и несгибаемым боевым духом. Стрелков у Кенсина было на порядок меньше, чем у Сингэна. Их было решено разместить в недосегаемости вражеских лучников, на фланге, на котором располагались основные силы самураев Такэды, для концентрированного удара по ним. Кавалерию, Кенсин разделил на две части, первую отвел а арьергард, для защиты своих стрелков от возможного удара вражеской кавалерии, вторую часть разместил в близи холма, на котором распологались стрелковые формирования Такэды для нанесения удара по ним.

Расстояние между войнами двух сторон уменьшалось. Лучники Такэды, получив сигнал от своего даймё, натянув свои тетевы, произвели первый залп в сторону самураев на первой линии армии врага. Стрелы словно дождь осыпались на войнов, пробивая доспехи самураев, они окрапляли землю теплой кровью японских войнов. Получив первый залп, армия Уэсуги ускорила темпы перемещения, бегущие отряды, под не прекращающемся дождем из стрел, с криками вонзились в ряды асигару успевших выстроить стену копий, которая из за своего плотного строя, вполне могла сдерживать самураев некоторое время, однако более обученные и оснашщенные. Завязалась схватка. В толпы противников, которые не были связаны боем с союзными асигару летели стрелы, кучность войск была огромна из за чего, меткость лучников переставала играть какую то нибыло роль.

Самураи Уэсуги были крайне эфективны против асигару Такэды, которые едва могли сдерживать натиск врага. Сингэен направил линию самураев, расположенную позади асигар на поддержку первой линии, но численное превосходство оснащенных и обученных войск было не на стороне Сингэна. Фланговый отряд самураев, находился под плотным обстрелом со стороны лучников противника, однако это была не единственная проблема этих войнов. На флангах, они встретились с сохэями, которые одним своим непоколебимым видом наводили ужас на солдат врага. Самураи бились достойно, преимущество явно было на их стороне за счет численного первосходства над небольшим отрядом сохэев, однако их преимущество было шатким, непрекращающиеся обстрелы лучников с каждой выпущенной стрелой наполняли чашу весов, сравнивая их в этой схватке.

Сингэн решает направить большую часть кавалерии для сокрушения стрелков, оставив один отряд позади себя на решение форс мажорных проблем. Всадники выдвинулись в сторону стрелков Уэсуги, сформировавшись в клиновую формацию, всадники устремились в ряды лучников, однако находящийся в авангарде Уэсуги кавалерийский отряд выдвинулся навстречу противнику. Один залп лучники успели сделать по надвигающейся на них кавалерии перед тем как отступить . Из за того, что всадники были крупнее обычных солдат (лошадь плюс сам наездник), они становились легкой мишенью, всего один залп убил множество всадников, некоторые из бегущих позади лошадей спотыкались или сталкивались о падающие лошади, убитые стрелами. Всадники обеих сторон вонзившись в друг друга начали кровопролитный бой, в ходе которого доминировали всадники Такэды исключительно из за численного превосходства.

Увидев фланговый кавалерийский удар, Кенсин решает направить своих всадников, расположенных на другом фланге в атаку на стрелковые подразделения Такэды. Лучники не успели среагировать и в их ряды вонзились всадники словно нож в масло. Лучники плохо обученные бою на мечах были не соперники отрядам ближниго боя не говоря уж о кавалерии. Один за другим падали лучники на землю, это был не бой, а просто резня, уничтожение беспомощных подразделений, которые из за нехватки войск остались без должной защиты. Сингэн, направил имеющиеся в резерве кавалерийский отряд и один из вух отрядов самураев на спасение своих стрелков. По прибытию резервных отрядов, лучники стали выходить из боя, перегрупировываясь, стало ясно что большая часть из них уже была мертва.

Перестроившись, лучники Уэсуги продолжали вести обстрел по самураям, во главе которых был Ямамото Кансукэ, автор стратегии, которой следовала армия. Постепенно, самураи под его началом заканчивались и их медленно брали в окружение. Кансукэ, поняв что его план оказался провальным, схватился за свою катану и бросился в бой. Получив ранение, он предал клятву и совершил сепуку, посеяв среди своих войнов еще большую панику.

Передний фланг Такэды едва держался, войнов почти не оставалось, свежие бойцы Кенсина заменяли уже уставших в бою соратников, чего не мог себе позволить Сингэн. Спустя непродолжительное время, передний строй был прорван, Кенсин в то время лично находился со своими телохранителями в гуще сражения и прорвав центральный строй, самолично выдвинулся в сторону Сингэна. Последний отряд самураев находящийся в резерве в спешке был разделен на две части, одна направилась на попытку закрыть брешь в обороне, а вторая направилась на защиту даймё. Телохранители Сингэна, в составе которых находился Акира вступили в бой с войнами Уэсуги, которые были порядком перемешенны, на них обрушились как телохранители Кенсина, верхом на конях, так и пешие самураи с нагинатами и катанами. Телохранители такэды, вместе с самураями доблестно сражались отправляя на тот свет свох врагов, но один за другим, падали войны Такэды, Кенсин, верхом на коне прорвался сквозь строй телохранителей и напав на Сингэна, сидящего на походном стуле, встретил яростное сопротивление. Сингэн, не успел выхватить катану, так что ему пришлось защищаться стальным веером, что у него получалось достаточно эфективно. Спустя несколько ударов, которые были успешно отражены Сингэном, ему на помощь прибыли Акира и еще несколько самураев, которые сумели отогнать Кенсина и немного отеснить войнов Уэсуги. Кенсин в спешке вернулся к основным войскам.

Сингэн тревожно смотрел в даль, выискивая Масанобу с восьмитысячным войском.

Заметив отсутствие лагеря, Масанобу с восьмитысячной армией, услышав звуки битвы выдвинулся в сторону расположения основной части войск. Масанобу вместе со своими войнами подошли к броду, который охраняли войны Уэсуги. В несколько раз превосходящие силы Такэды бросились на защитников брода. В ходе кровавой схватки, все до одного защитники были убиты, то же ожидало и защитников второго брода.

Разбив малочисленные отряды у реки, Масанобу повел своих войнов в тыл основной армии Уэсуги. Вонзившись в тыл,войны Уэсуги начали нести большие численные и моральные потери, чаши весов переменились в сторону Сингэна. Спустя некоторое время откровенной резни окруженных войск, Такэда заставил армию Уэсуги отступить. Всадники уэсуги, сражавшиеся на флангах нанесли удар по строю свеже прибывших войнов Такэды, в следствии чего образовалась брешь, через которую войны Уэсуги начали выходить из боя. Всадники Уэсуги во главе с Кенсином воодушевленно прикрывали отступление своих войск. Сингэн не стал преследовать их и завязывать новый кавалерийский бой.

Поражение Сингэна превратилась в его победу. Обе армии почти уничтожили друг друга, армия Уэсуги потеряла примерно 10 800 бойцов из имеющихся до битвы 12-и тысяч бойцов (90%), а армия Такэды лишилась 12 400 своих войнов из 15-и тысячного контингента (82%). После битвы Такэда отвел остатки армии назад, в Южное Синано. Бойцы просто отказывались после настолько больших потерь идти на штурм замка.

Прибыв в Южное Синано, Сингэн поблагодарил Акиру за героизм, проявленный в битве и сообщил, что он может отправляться в родную долину.

Спустя пару дней, Акира вместе с небольшой телегой с подарками, на защиту которых так же был выделен небольшой отряд войнов возвращается в долину. Где его встречают со всеми почестями. Через пару дней после пребытия, слухи о битве разносятся по ближайшим провинциям и доходят до долины. Акира сообщает о потере ученика, но не получает за это наказания. Его совершенные поступки перекрыли вину за потерю ученика.

Акт 3 Падение

Глава 1 Замок

Прошло шестнадцать лет. У Акиры уже появилась собственная семья, совсем недавно его дочери Хитоми исполнилось 7 лет. Переодически, совет посылал его на различные задния. В основном это были разведывательные миссии, чаще всего ему требовалось украсть планы полководцев или даймё, смету провинции, парой даже целого клана. Чем опытнее становился синоби, тем легче давались однотипные поручения и снижался риск попасть в какую либо передрягу, а если уж это и случалось, то с высокой вероятностью скрыться от возможного преследования. Были конечно и сезонные задания, по типу отравления посевов, но они случались раз или несколько в год, в зависимости от потребностей заказчиков или нужд клана и конечно же доступных синоби. Спустя десять лет довольно успешной практики, Акиру, как и других синоби, доживших до такого уровня, отправляли в преоритете только на самые важные и сложные задания, которые для опытных синоби были не столь сложны, в отличии от новичков, за плечами которых было всего пару поручений. Такие ребята при выполнении подобного рода поручений в большинстве случаев теряли неудачу. Некоторые лишались жизни, но их часть была не велика. Конечно бывали и случаи захвата в плен, синоби выполняющего задание. В таких случаях синоби терпели столько сколько могли и держали тайны клана внутри себя, мало кому из попавших в плен удавалось выжить, но клан был всегда на первом месте. Случаи ренегатства были попросту не допустимы в идеологии синоби.

В это время, даймё Ода Нобунага проводит активную экспансию близлежащих провинций. Он во главе своей армии захватывает соседнюю с долиной синби провинцию Исэ. Наместник города не сопротивлялся наступающей армии и сдал провинцию без какого либо боя. Многие слабые уголки поступали подобным образом. Противостоять мощной армии Оды могли не многие дома. После захвата Исэ, взор Набунаги падает на долину синоби в соседней провинции Ига, которой испокон веков не владели самураи и какие либо даймё, всегда она была подвластна лишь кланам синоби.

Для начала Нобунага решает построить форпост на границе с долиной. Начинается строительство замка, которому было дано название Маруяма. Тысячи рабочих привлекаются к строительству замка. Наместником провинции, на момент строительства Нобунага назначил своего сына Нобуо. Ему было поручено контролировать строительство. Гарнизон был размещен достаточно скромный, лагерь которого распологался неподолеку от строительной площадки.

Информация о начале возведения замка быстро распространились по долине, не зря синоби славились в первую очередь как искусстные шпионы. Среди лидеров кланов синоби быстро разошлись опасения по поводу надвигающейся угрозы в следствии чего кланы решили объедениться для противодействия новой, достаточно мощной угрозе, нависшей над их родными краями.

Советом кланов было принято решение о нанесении удара до завершения строительства. Диверсионный контингент был разделен на три части. Первая, в составе которой было несколько синоби высшего мастерства, вторая, в которую входили передовые диверсионные отряды и третья, состоявшая из основного костяка синоби, роль которой отводилась на проведение засад для отступаюхищ или прибывающих подразделений противника.

Первая часть диверсантов, которых возглавил Акира, проникнули в замок под видом рабочих. Это не составляло особых проблем. Нобунага хотел быстрее закончить возведение замка, из за чего поток рабочих был настолько большой, что их проверка стала физически не возможной. Несколько дней ушло у небольшой группы синоби на обнаружение критических мест будущего замка, по которым вследствии планировалось нанести удар.

Спустя буквально неделю работы, первая часть диверсантов покинула место возведения форпоста. Вернувшись в расположение второй части диверсантов, синоби объединились, передав информацию о слабых местах строящегося сооружения командирам мини групп, которые состояли от трех до шести человек. Задачей этого отряда было уничтожение Маруямы и его гарнизона.

Через ночь, синоби выступили в направлении форпоста.Разделившись на две равные подгруппы, первая направилась на зачистку гарнизона, а вторая на разрушение замка. Обе группы синоби разделились на мелкие группы для эфективного распределения местности.

Через несколько минут после проникновения синоби в замок, Маруяму охватил огонь, карательные формирования синоби начали вырезать горнизон переризая одну глотку за другой. Пожары и крики товарищей пробудили оставшийся гарнизон. Началась паника, солдаты, до которых не успели добраться убийцы брались за оружие, те кто были в большей безопасности, формировали отряды и направлялись на помощь товарищам.

Заметив собирающихся гарнизонников, синоби было приказано отступать. Оставшийся гарнизон, почуствовав доминацию начал преследование убегающего врага. Многие самураи и асигару разрознено пустились в преследование за противником, лишь небольшая часть осталась в замке, принявшись ликвидировать возникшие пожары.

Преследуя как казалось беспорядочно бегущих убийц, самураи лишь попадали в новые засады устроенные в лесах, ущельях, рисовых полях. Разделявшиеся в маленькие группы, самураи в тяжелых доспехах были менее мобильны на подобных местностях из за чего становились легкой жертвой для ночных охотников. Превосходство навыков ближниго боя самураве над синоби не давали значительного преимущества. Большинство самураев даже не видели своих убийц, под покровом ночи, синоби в большей части уничтожали самураев из различного рода стрелкового оружия, в редких случаях вступали в ближний бой. Синоби не подчинялись кодексу самураев и поэтому могли позволить себе не честную битву. Вся близлежащая к замку местность была окраплена кровью его защитников.

Расправившись с прселедующими группами самураев, синоби возвращались к замку и со всех доступных точек входа начали штурм замка. Оставшийся гарнизон был слишком слаб что бы противостоять столь боеспособной группировке. Оборона замка, вернее самооборона его защитников продолжалась не долго. К утру весь гарнизон был уничтожен, а сама Маруяма сожжена до тла.

После успешного выполнения задания, синоби вернулись в родную долину забрав всех павших товарищей с поля битвы.

Ода Нобуо, сын Набунаги, узнав о совершенном инцеденте, отправился в расположение бывшего замка. Чем ближе Нобуо со своей свитой ближе подбирались к замку, тем больше трупов своих товарищей они замечали. Пройдясь по разрушенному сооружению, среди погибших подданых, Нобуо, дойдя до места, некогда напоминающую крепостную стену, окидывает яростным взором долину Ига.

Глава 2 Долина

Вернувшись в Исэ, Нобуо начинает сбор армии для окончательного уничтожения синоби из Иги как таковых. В кратчайшие сроки, Нобуо собрав девятитысячную армию начинает планирование захвата долины синоби. Для помощи в планировании были наняты синоби из других регионов, подконтрольных Ода, оказывающие исключительно консультирование военноначальников.

По окончанию разработки плана было принято решение в кратчайшие сроки пройти в долину с последующим широкофронтным наступлением на распологавшиеся селения. Войти в долину планировалось через единственное ущелье в котором могла пройти вся армия со стороны Исэ ведь в ином случае пришлось бы обходить провинцию стороной и нарушать границы других даймё.

Дозорные долины, заметив надвигающуюся армию, передали информацию всем кланам долины, после чего началась подготовка к обороне. Подготавливались засады, группы синоби блокировали дорогу в ущелье, пытаясь максимально оттянуть момент прихода войск в долину к следующему дню, в надежде нанести сокрушающий удар ночью по армии, зажатой в узком проходе. Все попытки синоби по задержке армии не приводили к значительному результату.

С небольшой задержкой от плана, армия Оды входит в долину. Увидев семь деревень, расположенных в долине, от которых, в прочем было заметно только очертание, ведь долину охватил туман. Нобуо приказывает своей армии разделиться на восемь частей, семи частям было приказанно сжечь все деревни до тла, а жителей убить. Восьмая часть оставалась для защиты тылов и самого Нобуо.

Войны с азартом устремились в сторону деревень. Подойдя к деревням на достаточное расстояние, на встречу войнам устремились грады стрел и залпы теппо. Следом из тумана в сторону настпуающих отрядов летели бомбы хороку, за которыми выбегали яростно орущие синоби, вселяя ужас во врагов. Они налетели на разомкнутый строй солдат словно ураган. Фланги отрядов продолжали подвергаться залпам лучников и стрелков из теппо. Синоби стремительно уничтожали мелкие отряды асигару и самураев. Войны буквально ничего не могли противопоставить врагу в этой схватке. Будучи окутаными страхом и напором врага, многие войны Оды быстро начали отступать к своему военноначальнику для перегруппировки. Часть самураев была настолько обескуражена, что в непонимании того что делать, принималась совершать сепуку, но многим из них не давали совершить этот обряд, шальные пули теппо или рядом взорвавшиеся хороку лишали самураев возможности довести обряд до конца.

Нобуо со своими войнами находились в состоянии шока после прошумевших взрывов и выстрелов, крики раненых войнов не умолкали. Увидев бегущих назад товарищей по оружию, падающих от попаданий пуль в спину быстро дрогнули, многие из бойцов не хотели наступать в столь яростного врага.

Отступив к своим позициям, войны оды не стали перегруппировываться. Сломленные асигару просто бежали сквозь свои же ряды. Ода Нобуо, понимая всю критичность ситуации, отдает остаткам своих войск приказ об отступлении.

Синоби устремились в погоню за убегающим противником. Вместо прямого преследования с потонцеальной схваткой в ущелье, синоби, верхом на лошадях форсировано взобрались на ущелье и спешившись вели огонь из теппо и луков по бегущим войнам. Пули попадали в спины бегущих самураев, бегущие лучники начинали проводить ответные залпы, но их попытки были безуспешны, а сами стрелки обречены на гибель. Безисходность лучников не добавляла им меткости, с которой у них и так было не очень хоршо, учитывая что противник был намного выше на холмах. Некоторые лучники, проведя пару залпов и видя судьбы подобных им, все же бросались в бегство. Большая часть отступающих успешно ушла.

На поле боя близ деревень, осталось много раненых со стороны наступавших, многие из них были исколечены но не погибли в следствии попадания стрел, пуль или осколков хороку. Синоби устроили окончательную зачистку поля боя, все найденные живые противники были преданы катане.

Несколько тысяч синоби с треском разгромили девяти тысячную армию Оды. Это была показательная битва, вселившая ужас в войнов из ближайших провинций и подняв боевой дух самих синоби и всех жителей долины.

После совершения такой дерзкой атаки, кланы синоби окончательно объединились для противостояния Оде и начали усиленно формировать боевые отряды. Параллельно укрепляя обороноспособность долины, расставляя различные ловушки и укрепляя Момоти – главную цитадель в регионе.

Спустя несколько дней, узнав о случившимся поражении, Нобунага решил лично заняться уничтожением кланов синоби из Ига.

Глава 3 Пламенный закат

Несколько месяцев ушло у Нобунаги для сбора крупной армии. Под своим знаменем у него удалось собрать сорока шести тысячную армию.

Армия Оды выдвинулась в сторону долины, взяв ее в кольцо с целью оттеснения синоби в цитадели. Лидеры соседних с Игой провинций не препятствовали столь сильным армиям Оды передвижение по своим территориям.

К тому времени, армия объединенных сил синоби насчитывала около четырех тысяч бойцов из которых около тысячи были профессиональные синоби.

Армия Оды вошла в долину по шести направлениям. На подступях к поселениям, отряды самураев столкнулись с ожесточенным сопротивлением синоби. Атаки были яростней чам в прошлый раз. Стрелы, пули, бомбы без остановок становились частью тел самураев. Синоби сдерживали самураев достаточно не плохо, но численное превосходство на столь обширных територриях сказывалось все сильней. Один за другим теряли жизни защитники долины. Те, кому удавалось пробиваться сквозь окружение, собирались в небольшие отряды и наносили тыловые удары по силам неприятеля, удары в основном наносились по ночям дабы нанести максимальный урон.

В долине помимо главной цитадели было еще несколько крепостей, их защитников было напорядок больше. Одна за другой крепость падала под напором армии Оды. Захваченные поселения и крепости, Нобунага приказывал сжигать до тла, а всех жителей и прочих пленников убивать на месте.

Акира вместе с оставшимися синоби и прочими защитниками долины отправились к Маруяму для дачи последнего боя.

Начинается осада Маруямы, защитников оставалось очень мало, большая часть была убита либо продолжала наносить тыловые рейды по станам врага. Акиру на ряду с остальными алхимиками долины отправили на изготовление новых хороку.

Спустя несколько дней…

Акира после визита к командующему обороной цитадели возвращается в мастерскую в мастерскую хороку.

– Ну как там? – отчаянно произнес алхимик

– Нет, но запасы уже почти закончились, с такими темпами расходов у нас осталось пару недель, от силы месяц и мы не сможем делать новые бомбы – озадаченно произнес Акира

– А штурм скоро ожидают? – воскликнул другой алхимик

– Мне сказали что их только начали строить и что наши ребята делают вылазки, так что думаю не скоро – ответил Акира

– Для некоторых и неделя станет вечньстью – обескураженно сказал алхимик

– Думаешь что мы продержемся неделю штурмов? Сколько у нас осталось настоящих войнов? Большинство из тех кто здесь находится не профессиональные солдаты, а крестьяне, монахи. Они все погибнут …

– Значит мы погибнем с ними, это наш народ и тут дело геноцида, так что замолкни и продолжай делать новые бомбы, от того, как много ты их сделаешь будет зависить сколько продержаться стены этой цитадели – перебив алхимика, злосно воскликнул Акира

Алхимики успокоились и в мастерской вновь воцарил рабочий процесс.

Проходит пару недель, запасы материалов для изготовления хороку истощились, всех алхимиков распределили по ударным отрядам. Осадные башни были построены, а перед цитаделью расположилась бесчисленная армия, занимающая большую часть видимого пространства.

Объявляется начало первого штурма цитадели. Осадные башни и таран начали движение в сторону цитадели, град стрел начал осыпать надвигающегося неприятеля, а в воздухе создался легкий туман из за непрекращающегося обстрела из ружей теппо. Большая плотность наступающих стала ее ахилесовой пятой, пока массивные осадные орудия подступали к стенам цитадели, стрелки защитников рядами выкашивали нападавших. Буквально каждая стрела или пуля находила свою жертву.

Подобравшись на достаточное расстояние, со стен цитадели начали сбрасывать бомбы хороку, которые наносили калосальный урон толпам врагов. Спустя несколько минут обстрела, командир защитников приказал лучникам стрелять огненными стрелами по деревянынм осадным машинам. Расположение крепости было крайне удачным для отражения атак. Цитадель была расположена на горе, что защищало ее с флангов и задавала тон атакующим, ставя их в узкий диапазон атаки.

Большинство башен сгорели так и не достингув стен замка. Башни, достигшие стен продолжали находиться под обстрелом огненных стрел, их положение даже ухудшилось, ведь теперь их забрасывали факелами из за чего те еще быстрее загорались. Те войны, которые все же смогли взобраться на стены, встретили отчаянное сопротивление защитников. Уничтожив все осадные орудия, синоби приступили к зачистке стен параллельно продолжив обстреливать армию врага за стенами.

Первый штурм цитадели был с треском провален. Нападавшие едва успели взойти на стены неприятеля как тут же были разгромленны. Армия Оды отступила, оставив за собой поляну трупов, которой впрочем воспользовались защитники. Мелкие отряды синоби по ночам рыскали по полю, собирая все самое ценное, а именно стрелы, части доспехов и оружие. Попытки убрать трупы со стороны Оды были пресечены стрелками на стенах, которые поливали залпами как только видели врага на подходящей дистанции.

Прошел месяц с момента завершения первой попытки штурма. Инжинеры Ода разработали новые осадные башни, которые на этот раз словно доспехами были увешаны защитными пластинами для противодействия огненным стенам, а сами башни были облиты водой для противодействия возможному огню.

Осадные машины становились все ближе к стенам цитадели. Огненные стрелы не давали прошлого эфекта из за чего командир обороны приказал всем стрелкам сконцентрироваться на войнах, а не на осадных машинах. Практически все ясно понимали, что это последняя атака, котороую, практически никто не переживет. Теперь уже целью защитников была не защита, а убийство большего количества захватчиков.

Многие синоби подготавливали засады в глубинах цитадели, а основная часть сконцентрировалась на стенах.

Осадные башни достигли стен цитадели и началась кровопролитнная битва. Акира как и многие войны устремились на помощь своим соратникам на стены. Противнику как и раньше нет числа, хотя они и не нападают все разом, но синоби и их союзники изматываются с каждой минутой битвы. Наступает вечер, половина цитадели уже пылает огнем, первый ярус уже давно захвачен, а оставшиеся синоби в том числе и Акира под непрерывным градом стрел продолжают сражение на последнем ярусе цитадели. Лучники Оды игнорировали то, что потонцеально стреляют по своим. Нобунагу это не волновало, его заботило лишь истребление всех синоби в регионе.

Вновь прибывшие самураи заменяют своих товарищей, подобной роскоши не могут себе позволить синоби, так как отступать после взятия второго яруса уже некуда.

Акира вместе со своими соратниками продолжают вести битву против самураев и асигару. Задачей его отряда заключалась в опракидывании лестниц, посредством которых атакующие попадали на последующие ярусы. Подбежав к стене, на которую недавно была поставлена лестница, синоби вступают в схватку с забравшимеся противниками.

Акира отражает удар катаны и моментально переходит в контратаку, толкнув плечом по корпусу противника, от чего тот срывает из за стены и падает прямо на копья своих товарищей. Моментально, в сторону Акиры асигару со своим яри делает выпад, но Акира успевает среагировать, от чего яри опонента застревает в деревянной части укрепления стены. Акира сразу же наносит удар по древесной части яри, ломя его пополам. Не растерявшись, асигару выхватывает свою катану и блокирует удар синоби, пытаясь пересилить врага, асигару начинает давить на свой клинок злобливо смотря в лицо опоненту. Акира не собираясь меряться силами с японцем, резким движением устремляется в сторону и отводит свою катану в сторону, ослабляя напор что выливается в короткую дезориентацию асигару, который сразу же, после маневра синоби, получает от того удар кулаком по лицу после которого сразу же следует колотый удар в бок асигару, где не было никакой защиты. Вытаскивая катану, Акира пинает асигару и ищет нового противника для схватки. Очередной залп лучников Оды накрывает поле битвы попадая как и в синоби так и в собзных самураев и асигару. Стрела попдает в грудь Акиры, от чего тот испытывает огромную боль, которая усиливается, когда Акира ломает стрелу, оставляя наконечник у себя в груди.

Жизненные силы покидают Акиру, но взяв катану обратно в руки он устремляется к лестнице, по которой лезет один из самураев. В результате стремительного удара, лезвие его катаны пробивает череп лезущего по лестнице самурая, от чего тот падает с катаной промеж глаз. Оказавшись без оружия, Акира прикладывая значительные усилия опракидывает лестницу, унося на тот свет еще несколько войнов.

Подняв с земли катану, Акира, развернувшись, принимается искать новую цель для атаки, пройдя пару метров вперед, Акира замечает лишь то, как его сторонники один за другим погибают в ожесточенной схватке, противникам нет числа и вскоре будет потерян последний рубеж обороны. Вся цитадель пылает пламенем, ночь превращается ясный день. Отбросив пагубные мысли в сторону, акира начинает поворачивать голову в сторону ближайших союзников.

Спустя мгновенье лезвие нагинаты проходит по спине Акиры. Синоби падает на колени, после чего самурай, задней частью своей нагинаты, ударом по шее опрокидывает синоби на спину, затем нагината с большой силой вонзается в грудь синоби.

Через несколько десятков минут был потерян последний ярус цитадели, всех найденных жителей убивали на месте, все постройки сжигали.

Весть о захвате Момоти быстро разлетелись по всей японии. Многие школы синоби начали скромнее вести свою деятельность, сами синобы вскоре были объявлены вне закона и поддавались преследованию и последующей расправой.

Потеряв земли, синоби не потеряли знания, выжившие уходили в другие провинции или прятались в горах, создавая новые школы, хотя продолжать наследие синоби из Ига было практически некому, ведь абсолютное большинство было физически уничтожено.