Черемушки. Энергия любви [Нина Стожкова] (fb2) читать онлайн

– Запускай! – Юлька дернула Дениса за рукав. – Ну давай же, Дэн, стартуй, пока нас не засекли!

Большая черная птица взмыла над поляной. Это место в Битцевском лесу с давних пор называли Лысой горой. Возможно, полвека назад гора и была лысой, но с тех пор поросла по опушке высокими лиственными деревьями. В середине ее зияла проплешиной утоптанная поляна с редкой выгоревшей травой, на которой возвышался красный деревянный столб. На верхушке столба безымянный скульптор грубо вырезал лицо какого-то идола.

– Чо за истукан? – поинтересовался Дэн. Он ловко управлял дроном, издалека неотличимым от крупного ворона, и заодно с любопытством разглядывал окрестности. Дэн недавно переехал в Черемушки и еще не успел изучить все прикольные места своего района.

– Не «истукан», а Перун, главный славянский бог, прикинь! – сообщила Юлька и взглянула на приятеля так, словно была завучем, а он первоклашкой.

– Ты гонишь! – не поверил Дэн.

– Говорю же тебе, бог-громовержец! Лет сорок назад этот столб установили тут язычники.

– Во прикол!

– Ну, знаешь, кому что помогает – тот в то и верит. Недаром же говорят, что Москва – новый Вавилон. Сто племен и народов! Язычники приходят сюда по воскресеньям на рассвете и поклоняются Перуну. Утверждают, что заряжаются от него энергией. Как ни странно, эти наши доморощенные «йоги» не препятствовали Институту возобновляемых источников энергии, когда тот решили установить на «их» поляне несколько экспериментальных солнечных батарей и ветряков. Наверное, солнцепоклонники решили, что Перун-громовержец поможет инженерам добывать солнечную энергию, а бог ветра Стрибог «ответит» за электичество, добываемое ветряками. Инженеры назвали этот полигон «Перун & Стрибог». Вскоре это название стало брэндом, и подобные площадки появились во многих парках и скверах столицы. На них ученые ставят эксперимент: может ли наш северный город обойтись без углеводородов, которых на Земле с каждым годом становится все меньше, да и вреда от них хватает.

– А зачем мы дрон запустили? – продолжал допытываться Денис.

– Ну ты даешь! – удивилась Юлька. – Что, по-твоему, вон те мужики делают?

– Какие еще мужики? – продолжал тупить Дэн.

– Видишь, копошатся у солнечной батареи?

– Те, у которых на куртках «ЦентрНефтеГаз» написано?

– Въехал наконец! Разуй глаза, эти гады кабель перерубают!

– Какой кабель?

– Тот, который от солнечных батарей и от ветряков к избушке проложен! Это и есть полевая лаборатория «Перуна & Стрибога». «ЦентрНефтеГаз» прислал сюда своих «опричников», чтобы втихую на выхах ИВИЭ напакостить.

– Пустые хлопоты, – Дэн пожал плечами. – В понедельник придут сотрудники ИВИЭ и все восстановят.

– Надолго ли? Восстание луддитов помнишь? В XIX веке английские рабочие тоже станки ломали. Так вот, ничего у них не вышло! Как пела моя прабабушка: «Фарш невозможно провернуть назад». По семейной легенде, она любила пародировать одну рыжую певицу. Как же ее звали? Горбачева, Собчакова, Волочкова… Вспомнила! Алла Пугачева. Ой, Дэн, нас засекли! Сливаемся!

Денис ловко подхватил подлетевший дрон, выключил аппарат и сунул в рюкзак. Со стороны могло показаться, что парень поймал и спрятал в мешок большую черную птицу

– Быстрей! – торопила Юлька, подпрыгивая от нетерпения. Дэн поднял глаза и залюбовался девушкой. Ей очень шло раннее летнее утро. Солнце просвечивало сквозь короткий белый сарафан, напоминавший греческую тунику, и открывало взгляду скрытые тканью безупречные ножки. Рыжие волосы Юлии развевались на ветру, а решительный взгляд и прямой нос делали ее похожей на Афину-воительницу.

Внезапно от панели солнечной батареи, напоминавшей огромную шоколадку, отделился один из землекопов и быстрым шагом направился в сторону парочки. Дэн издал боевой клич, они с Юлькой одновременно вскочили на скутеры на воздушных подушках и… рабочий застыл посреди поляны с открытым ртом.

Денис и Юлька мчались по центральной аллее, ловко объезжая мамаш с колясками, школьников на великах и пенсионеров со скандинавскими палками. Их скутеры порой взлетали над землей, но пролетев по воздуху пару метров, снова опускались на «умное» покрытие аллеи. Убедившись, что погони нет, друзья остановилась у входа в парк.

– Юль, а чего этот тип так за нами рванул?

– Сообразил, что мы его застукали на месте преступления. Мои умные часы его успели сфоткать. Выложим фото на сайт экологической полиции. Искусственный интеллект мгновенно вычислит, кто он такой, где работает, кто его начальство. Слушай, Дэн, мы вовремя смылись! Этот «луддит» мог ведь и дрон отобрать! На нового Ворона нам год копить пришлось бы.

– Допустим, мы сняли их делишки на видео. Дальше-то что?

– Приходи завтра в ДК «Меридиан» на конференцию энерго-активистов, увидишь! – пообещала Юлька и чмокнула Дэна в щеку. – Чао, птицелов! – крикнула она и умчалась на сверхскоростном скутере, словно амазонка, оседлавшая боевого коня.

Дэн помахал подруге рукой, проводил взглядом ее точеную фигурку, а затем направил свою двухколесную машину к метро «Новые Черемушки». Носиться на подобном «транспортном средстве» по городу было небезопасно, и молодые люди предпочитали передвигаться на большие расстояния на метро. Станций в столице теперь было столько, что доехать до ближайшей на скутере, самокате или скоростном велике не составляло труда. На городском транспорте, управляемом роботами, по городу давно уже передвигались лишь мамаши с детьми и пенсионеры.

Денис мчался по специальной дорожке для скоростных скутеров и злился на себя. Ну что он забыл на собрании каких-то там активистов? Вот если бы Юлька предложила сходить в клуб «Летучая мышь» – нет вопросов! Оторваться по полной программе под группу «Вакцина» – это же совсем другое дело! Там есть модная фишка: роботов-музыкантов не отличить от живых людей! А как эти роботы модный в этом сезоне «вакцино-рок» жарят! Полный улет!

Эх, если бы Виктор Иванович, прадедушка Дэна, мог только представить себе, куда шагнет робототехника к середине XXI века, он бы, наверное, заставил другого прадедушку, вирусолога Анатолия Петровича, изобрести таблетку долголетия и постарался бы дожить до нынешнего времени. Дэн мчался по Черемушкам и мечтал на ходу. Классно было бы завалиться вместе с Юлькой в фитнес-клуб «Космонавт» у метро «Профсоюзная»! Полетать там в «Трубе невесомости» и покрутиться на центрифуге космонавтов – милое дело!

Когда Денис подошел вплотную к зданию конца двадцатого века, то подумал про себя:

«Типичный отстой! Могли бы для молодежной конференции что-нибудь посовременнее подыскать! Хотя бы ту же «Летучую мышь»!

У входа толпилась молодежь. Парни и девушки были в модных джинсах и ветровках, смоделированных на компьютере и напечатанных на 3D принтере. Большинство участников конференции прикатили, как Дэн, на сверхскоростных скутерах. Молодые люди прикрепляли свои средства передвижения к железной трубе, словно коней к коновязи, а вместо замков использовали терминалы с электронными кодами.

На стене здания Дэн с изумлением заметил бронзовую табличку: «Дом культуры «Меридиан». Памятник архитектуры конца XX века. Охраняется государством».

«Если этот мастодонт – памятник архитектуры», тогда я Эйнштейн!» – подумал Денис с сарказмом. Он удивился тому, что молодежь не проходит внутрь, а толпится у входа. Группой активистов руководил бойкий парнишка с фиолетовыми волосами и кольцом в носу. На груди у него висел бейджик «АрхАктивист». В руках у лидера был мегафон, и его голос разносился аж до входа на станцию метро «Калужская».

– Ме-ри-ди-ан! – скандировал парень, дирижируя свободной рукой.

– Наш та-лис-ман! – подхватывала толпа.

Дэн в недоумении оглянулся и наконец заметил Юлю.

– Кто это? – спросил он, показывая взглядом на толпу.

– Наши «АрхАктивисты». – У них здесь митинг. На месте «Меридиана» планируют провести подвесную железную дорогу, и по генеральному плану наш родной ДК должны снести.

– Да ваш «Меридиан» давно морально устарел! Ни голографических картин на стенах, ни роботов-гардеробщиков, ни молекулярной еды…

– «Меридиан» построен в стиле «брежневский минимализм» в 1984 году. – оборвала его Юлька, – и является памятником архитектуры. За двадцать лет до его появления моя прабабушка переехала на жительство в Черемушки. В то время тут были сплошные деревни: Коньково, Беляево, Зюзино… Представляешь, оранжевая ветка метро заканчивалось станцией «Калужская»! В Битцевском лесу росли ландыши и грибы, на теплостанских холмах паслись коровы… Короче, Дэн, я недавно углубилась в историю Черемушек – и просто обалдела. Оказывается, в шестидесятых годах прошлого века в нашем районе раскопали несколько курганов славян-кривичей. Прикинь, здесь, на этих холмах, рядом с нашими домами и клубами, жили древние славянские племена! Археологи откопали женские и мужские серебряные украшения, кости жертвенных животных и даже кость лошади. Выходит, кривичи еще до Крещения Руси здесь, «на районе», рассекали! Практически по Профсоюзной улице на лошадях скакали!

– А меня ты зачем сюда притащила? – Денис бросил взгляд на Юльку и сразу расхотел возмущаться. Конференция – так конференция, лишь бы видеть возле себя эти ореховые глаза, задорный, слегка курносый нос и слышать звонкий насмешливый голос.

– Что застыл? Пора в зал, через пять минут начнется! –Юлька подтолкнула Дениса к двери. У рамки стоял охранник и проверял у молодых активистов индивидуальные чипы, вшитые у кого в телефон, у кого в умные часы, а у кого прямо под кожу руки. Кряхтя, страж порядка извлек из рюкзака Дэна «ворона» и потребовал:

– Сдайте дрон в камеру хранения!

– Эй, Дэн, не тормози, флешку-то хотя бы вынь! – Юлька пнула приятеля в бок. – Забыл, что мы вчера в Битце замутили?

Вокруг Юльки уже толпились, перебрасываясь шуточками, симпатичные бородатые парни. Дэн понял, что Юлька хорошо со всеми знакома, и нестерпимо заревновал. Особенно ему не понравилось то, что эти, с позволения сказать, активисты, подхватили его девушку с двух сторон под руки и, как пушинку, потащили к сцене.

Найти свободное место в переполненном зале оказалось не так-то просто. Дэн с трудом втиснулся между голенастой дылдой с фиолетовыми волосами и пухлым очкариком, сразу же пристроившим на коленях планшет толщиной с лист бумаги.

Над сценой, переливаясь всеми красками, висел голографический баннер. «ВИЭ – наше будущее!» – вспыхивали, переливаясь, буквы.

Конференцию открыл очередной бородач. На футболке оратора красовалась голова волка. Впрочем, он и сам смахивал на матерого хищника, поскольку был старше большинства активистов. Маленькие колючие глазки смотрели в зал по-волчьи уверенно и сурово. Дэн догадался, что «Волк» – вожак всей этой многоголосой стаи эко-активистов.

– Предлагаю считать конференцию открытой, – объявил вожак и продолжал: – Я, профессор Волков, пригласил вас сюда, чтобы сказать главное. Век углеводородов, капитально загадивших старушку-Землю, подходит к концу. Давайте вспомним ужасные аварии на нефтепроводах, погубившие немало растений, животных и птиц в Арктике тридцать лет назад.

Зал затих. «Волк» щелкнул пальцами, баннер исчез, а на голографическом экране появились страшные кадры: залитая нефтью тундра, птицы со склеенными черными перьями, тюлени, в чьих больших глазах стоят слезы, растерянные охотники в национальных северных костюмах, оставшиеся без традиционного промысла и привычной еды.

– Требуются ли еще доказательства, какой вред нанесли нашей планете нефть и газ? – строго спросил профессор Волков.

– Неет! – хором ответил зал.

– Должны мы отказаться от углеводородов? – задал новый вопрос Волков.

– Дааа! – грохнули активисты. Зал затопал, захлопал и даже одобрительно засвистел.

– Что является альтернативой нефти и газу? – продолжал профессор проводить своеобразный квест.

– ВИЭ! – грохнул зал хором и опять ободрительно засвистел. – Правильно! – подхватил профессор. – Возобновляемые источники энергии – это наше будущее. Кто из вас сможет их назвать?

Дылда с фиолетовыми волосами резко вскочила с места, и ее сиденье оглушительно хлопнуло.

– Солнечные батареи! – завопила дылда.

– Ветряки! – выкрикнул пухлый очкарик, сидевший по другую руку Дэна, и добавил. – Приливы и отливы океана!

– Гидростанции! – пробасил парень с задорным хвостиком на макушке из другого конца зала. – Плюс геотермальные источники!

– Атомные станции! –сказала девушка с косой, пристроившаяся на ступеньках возле сцены. Ее голос прозвучал негромко, но Волков ее услышал.

– Не годится! – нахмурился профессор. –во-первых, это не возобновляемый источник энергии, а, во-вторых, слишком опасный. Вспомним аварии в Чернобыле в 1986 и на Фукусиме 1 в 2001. Самое перспективное направление в наши дни – использовать природную энергию. Наши ученые работают над тем, чтобы сделать работу ветряков, солнечных батарей и гидростанций как можно эффективнее. Друзья, мы можем здесь говорить откровенно?

– Дааа! – отозвался зал и опять загрохотал ногам и ладонями.

– Тогда скажите, могут ли нефтяные и газовые олигархи отказаться от своих доходов?

– Неееет! – выкрикнули активисты хором.

Волков одобрительно обвел взглядом зал и продолжал:

– В середине позапрошлого века жил забытый ныне философ Карл Маркс. Может быть, кто-нибудь из вас вспомнит его слова про прибыль и преступления?

– «Нет такого преступления, на которое не рискнул бы пойти предприниматель ради трехсот процентов прибыли даже под страхом виселицы!» – отбарабанила на одном дыхании дылда и, вскочив, обозначила руками кавычки, давая понять, что это не ее слова, а мысли «древнего чувака». Изображая кавычки, долговязая выскочка взмахнула рукой и с размаху заехала Денису по носу острым локтем, причем извиниться даже не подумала.

– Эй, поаккуратнее! – пробурчал Дэн, потирая нос.

– Девушка права! – ободрил дылду профессор Волков. – Сейчас наша активистка Юля Реброва покажет вам острый репортаж, снятый вчера с дрона в Битцевском лесу.

Юля передала флешку профессору, и тот пристроил ее в компьютер.

На экране появилась вчерашняя поляна. Над поляной взлетела большая черная птица – кадры с ней Юлька сняла телефоном и поставила в начало клипа, а потом подмонтировала кадры, сделанные непосредственно с дрона. Зал ахнул и возмущенно засвистел.

– Вы видите это варварство! – возопил профессор. – Впрочем, перед вами – простые исполнители, а вот нефтегазовые боссы, утратив всякий стыд, толкают подчиненных на преступления. Спасибо, Юля! Я отдам эту флешку в прокуратуру и тогда посмотрим, что варвары смогут сказать в свое оправдание. Теперь вопрос к залу: почему сотрудники «ЦентрНефтеГаза» действуют так грубо и неаккуратно?

– Понимают, что их песенка спета! – выкрикнул очкарик, сосед Дэна слева.

– Вот именно! – одобрительно усмехнулся профессор и продолжал. – Не секрет, что запасы нефти и газа на земле практически истощились, и теперь газовщики вместе с нефтяниками пытаются взять из-под земли последнее, чтобы получить сверхприбыли, к которым они привыкли. Заодно они пытаются помешать тем, кто разрабатывает альтернативные способы добычи энергии. Зря стараются! Технический прогресс остановить невозможно. В начале прошлого века люди думали, что главной проблемой в городах станет уборка улиц от лошадиного навоза. А лошади – раз, и исчезли с городских магистралей, вскоре уступив место автомобилям.

– А что можем сделать мы, активисты? – выкрикнула дылда, но на этот раз махать руками не стала.

– Вы можете продвигать в социальных сетях идею о том, что наступает новая эра – возобновляемых источников энергии…

Топот, свист и аплодисменты заглушили слова оратора…

– Ну как тебе конференция? – спросила Юлька Дениса, когда они встретились у входа.

– Забавно! – пожал плечами Дэн. – Что-то типа революции в детском садике. Не верю, что ваша компашка активистов во главе с этим прикольным Волком, может дать всесильной корпорации достойный отпор. Победить нефтегазового монстра, который ворочает миллионами, это утопия.

– Монстра?! Утопия?! – развеселилась Юлька. – Да этот, с позволения сказать, «монстр», давно уже колосс на глиняных ногах! Ты знаешь, что небоскреб со стеклянной башенкой на крыше когда-то полностью принадлежал «ЦентрНефтеГазу»?

– Тот, что на улице Наметкина?

– А ты сообразительный. Дениска!

– Постой! Там же наш клуб «Летучая мышь»! – обалдел Дэн. – На 35 этаже, в той самой стеклянной башенке на крыше.

– Вот именно! – рассмеялась Юлька. – Доходы «ЦентрНефтеГаза» съеживаются с каждым годом, как нефтяное пятно под сетями волонтеров, а сотрудников в их здании работает все меньше. Не удивительно, что компания с каждым годом сдает в аренду все новые помещения.

– Лучше бы мы с тобой туда пошли! В «Меридиане» было душно, все орали, да еще одна наглая дылда меня острыми локтями пинала.

– Что поделаешь! – развеселилась Юлька. – жизнь активиста не пряник. Ты сам вчера в Битце мог в этом убедиться.

– Ой, почти стих получился! А я в прозе предлагаю посидеть вечерком в «Летучей Мыши». Не волнуйся, Юль, деньги есть. Весь месяц развозил низкокалорийную еду по офисам у нас в Черемушках. Короче говоря, на два молекулярных коктейля у меня хватит.

– Пошли! – неожиданно легко согласилась Юлька. Она пристально взглянула на приятеля, и сердце Дэна ухнуло куда-то в желудок.

Через несколько часов они встретились у входа в «ЦентрНефтеГаз». В бюро пропусков у них опять считали чипы с персональными данными, и молодые люди поднялись на скоростном лифте в стеклянную пирамиду, венчавшую башню.

– Ну, ни фига себе! – выдохнула Юлька. – Голова кружится! Она схватила Дэна за руку и зажмурилась. – Боюсь высоты!

Они стояли возле высокой стеклянной стенки. Башенка, венчавшая небоскреб, вблизи оказалась не такой уж маленькой. Юлька решилась открыть глаза и посмотрела вниз. Она словно в первый раз увидела родные Черемушки. Район был залит огнями. В темноте выделялись силуэты школ, детских садов, стадионов, светились окна в офисных башнях, в медицинских центрах и в жилых высотных домах… Некоторые небоскребы уже переросли здание «ЦентрНефтеГаза» построенное в конце девяностых, они устремлялись куда-то вверх, в темное московское небо.

– Представляешь, Дэн, моя прабабушка когда-то ходила в школу номер пятнадцать на Херсонской улице! – тихо сказала Юлька. – Потом туда же ходила бабушка. Она рассказывала, что это было скучное типовое здание – два трехэтажных дома, соединенных стеклянным переходом. А теперь на этом же месте – детский образовательный городок! Школа, детский сад, стадион, бассейн, корпус для школьных лабораторий, зимний сад, мини-зоопарк, даже школьный театр. А прошло всего-то без малого сто лет! Между прочим, на крыше новой школы ученые уже установили солнечные батареи. Говорят, за сто лет климат в Москве так изменился, что эти батареи могут использовать энергию солнца не хуже, чем на юге.

– Что же будет на этом месте через двести лет? – спросил Денис и сам ответил. – Не могу даже себе представить. Главное, чтобы не случилось никаких катастроф, войн и прочего ужаса. Прикинь: ученые делают открытия, врачи изобретают и испытывают новые лекарства, инженеры придумывают конструкции новых зданий… Не дай бог какой-нибудь псих развяжет войну и сравняет нашу жизнь с землей. Даже курганов кривичей тогда не останется, одна ядерная пыль…

– Странные фантазии! – рассмеялась Юлька. – Не для того ученые ищут новые источники энергии, чтобы развитие пошло вспять.

– А знаешь, какая главная энергия на Земле? – тихо спросил Денис.

– Ну мы же сегодня все их назвали на конференции! – рассмеялась Юлька. – Других нет.

Ореховые глаза девушки были плохо различимы в полумраке, лишь передние зубы с маленькой щелочкой белели в темноте.

– Не надо ничего придумывать, – сказал Дэн и взял Юльку за руку. – Это старо, как мир. Самая главная энергия на Земле – энергия любви. Вот я смотрю на тебя, и у меня по телу бежит электрический ток.

– А у меня в животе как будто вспыхивает яркая лампочка! – в тон ему ответила Юлька.

Девушка махнула гривой рыжих волос и прижалась к Дэну всем телом.

Дэн огляделся. Несколько пар прыгали на танцполе. Девушка-робот с рыжими кудрями пела: «Арлекино, Арлекино!».

– Вспомнил! Я вспомнил, на кого ты похожа! На любимую певицу твоей прабабушки! Ты, Юля Реброва, реинкарнация Аллы Пугачевой!

Юлька рассмеялась и еще сильнее сжала руку Дениса.

Дэн обнял Юльку и поцеловал ее самым долгим поцелуем за всю свою пока еще короткую жизнь.