Последнее испытание [Дмитрий Владиславович Федоров] (fb2) читать онлайн

В ту ночь, в сиянье темных лун,

В долине вспыхнул яркий свет,

И выползли охотники из нор,

Где прозябали много лет,

Укрытых сенью мрачных гор.

Эпизод первый. Клеон

Фрина и Фафни молча лежали в траве, рассматривая ночное небо. В лесу стояла такая невообразимая тишина, что дети слышали дыхание друг друга. На горизонте всходили луны, усеивая поляну пепельным светом. Это была последняя ночь перед последним испытанием, после которого они уже не увидят друг друга. Никто не знал, что происходило с теми, кто прошел его. Их имена, как и их самих, просто забывали. Они шли навстречу неизвестности, уверенные в своем предназначении. Их с малых лет готовили к встрече с богами, другой участи они не знали. Но последние несколько дней все перевернули. Почти год они света белого не видели, готовясь встретить свою судьбу. Все молодые люди их возраста грезили о том, что достигнув совершеннолетия, окажутся достойными пройти все этапы мучительных испытаний, и хотя бы на шаг приблизиться к своей мечте – встрече с посланниками. Лишь единицы из тысяч претендентов доходили до стен храма. И лишь двое из избранных, самых сильных, умных, отпрыски лучших семей планеты, взглянут в глаза детей богов. Это и будет последнее испытание. Снизойдут ли до них в своей милости посланники? Удостоят ли их своим взглядом, позволив приблизиться к себе на расстоянии вытянутой руки и преклонить колено? От самой этой мысли все тело пробивала крупная дрожь. Но теперь, преодолев нечеловеческие препятствия, они поняли, что не хотят расставаться друг с другом. Мысли о посланниках, богах, небесах, звездах, не отпускающие их все это время, постепенно превращались в обыденные, навязчивые, бесформенные образы. Детские мечты, взращенные в них с рождения, через какое-то время уступили место более яркому и сильному чувству, заслонившему весь мир. Фафни, гладя в лицо Фрины, с горящими в полумраке глазами, пытался сказать что-нибудь успокаивающее. Но мысли путались, а слова застревали в горле. Фрина уткнулась в его плечо и засопела, прикрыв глаза, изможденная дневным поединком с последними из претендентов. Теперь их осталось только двое. Лучших из лучших. Когда их, сына вождя племени охотников и дочь царя кочевников, выбрали, они были счастливы. Все изменилось, когда жребий свел их в пару. Из них получилась отличная команда. Острый ум Фрины и отточенные навыки охотника Фафни помогли пройти им все препятствия, включая поединок в круге, когда они стояли спиной к спине, чувствуя каждое движение друг друга. Но теперь, перед последним испытанием, когда осталось сделать последний шаг, Фафни отступил. Он боялся сказать ей об этом. Жутко боялся, что не сбежит она с ним. Больше всех испытаний, вместе взятых, боялся. Но она лишь устало кивнула, всецело положившись на него. И Фафни, обнимая Фрину при свете взошедших лун, окончательно решил для себя – утром они уйдут в другую сторону. Сторону, противоположную от храма.

***

На трибунах царило разнузданное веселье. Ряды зрителей обходили зазывалы с местных рынков, девицы с бубнами весело пританцовывали, соблазняя своими округлостями. Другие, худые, с изможденными лицами, раздавали на подносах вино, брагу и закуску, а жадные до легких денег дельцы дразнили захмелевших зевак выгодными ставками. А на верхних этажах амфитеатра, нависающих над шумной серой массой, степенно занимала свои места городская элита. Столы ломились от яств, фруктов и благородных напитков. Вдоль сидений, расположенных с удобным обзором арены, стояли слуги с опахалами. Правитель Кнессиды уже занял свое место в мягком кресле. Шумная свита, сопровождавшая его, под мелодичные свирели придворных музыкантов делились последними новостями. Ежегодный праздник находился в апогее, венцом которого станет битва претендентов. Все было готово к началу. Сенаторы под фривольный смех сопровождавших их девиц рассаживались по своим местам, искоса поглядывая на пустующее кресло первосвященника. Царь Амферон в ожидании главы культа нервно потирал руки, недовольный затянувшейся паузой. Царица Каира, дочь вождя сыроедов, доставшаяся ему как военный трофей, успокаивающе поглаживала его по плечу. Недоволен Амферон был только внешне. Внутри же его закипал гнев, вызванный неуважением первосвященника. Опоздание при его дворе считалось дурным тоном. Однако Владыка по своему статусу был равен правителю Кнессиды, потому вспыльчивый, с характером воина, Амферон сдержался, нервно улыбнувшись молодой жене. Наконец шторы, закрывающие главный вход, распахнулись, и на площадку ложи один за другим, четко соблюдая дистанцию, вышли братья Культа. Зрители притихли, рассматривая одетых в строгие черные плащи, с накинутыми капюшонами, послушников. Лица их были скрыты масками. Лишь у одного из них маска отсутствовала. Махнув рукой братьям и отдав команду рассредоточиться, он, отыскав взглядом правителя, двинулся к нему. Коротко кивнув тому, как равному, он подошел ближе и поцеловал руку натянуто улыбнувшейся царице.

– Извините за опоздание, правитель, – ровным голосом произнес он и, склонившись к уху царя, шепотом добавил, – обстоятельства вынудили нас задержаться.

– Вот как, – ответил Амферон, – какие же?

– Владыка, – совсем тихо сказал он, почти касаясь уха царя, – владыка занемог, и попросил вас открыть игры.

– Что ж, – царь просиял и привстал со своего места, – почту за честь. И, – он полуобернулся к преемнику первосвященника, – передайте владыке, что мы все будем молиться о его выздоровлении.

– Непременно, – мрачно ответил Нерон, поклонился и отошел за спину правителя.

Трибуны загудели, когда к ним вышел царь и, подняв над головой руки с раскрытыми ладонями – жест, означающий смирение и благодарность богам, объявил игры открытыми. Зрители неиствовали в предвкушении зрелища, которого они ждали год. Из подтрибунных помещений вышли лучшие из претендентов, прошедшие многочисленные испытания, чтобы заслужить возможность попасть на арену амфитеатра. Юноши и девушки, разбитые по двое. Бои продлятся несколько дней, пока не останется одна пара, которая и предстанет перед посланниками. На заре веков бои велись насмерть. Бойцы в одних набедренных повязках вели поединки практически без средств защиты. Согласно правилам древней Земли, лишь правитель с молчаливого согласия первосвященника, решал судьбу поверженных. Песок арены после таких схваток менялся целиком, превращенный в мрачное месиво из кровавых комьев, отрубленных конечностей и вывалившихся кишок. Те дикие нравы остались в прошлом. Претенденты были облачены в броню, которая закрывала все жизненно важные органы. Теперь бои велись до первой крови или повреждений, не позволяющих держать в руках оружие. Но схватки не становились от этого менее ожесточенными. Случаи смерти от увечий и ран не были редкостью. Однако правило не добивать раненых соблюдалось неукоснительно. Мечи юношей были специально затуплены, а девушки, вооруженные луками, использовали стрелы со сбитыми наконечниками. Пара, потерявшая одного из бойцов, считалась выбывшей.

Эдил – магистрат города, поклонившись царю, вышел на смотровую площадку и взмахом руки поприветствовал толпу. Зрители взревели, увидев улыбающегося, одетого в разноцветные одежды устроителя, появление которого означало начало многодневных игр. Старец, огладив роскошную седую бороду, поприветствовал граждан столицы и поздравил их с началом празднеств, посвященных небесным богам. По традиции он громко, под рев толпы, представлял каждую пару, выходившую на арену.

Амферон, удобно расположившись в кресле, легким взмахом пальцев подозвал Нерона. Подперев кулаком подбородок, он оценивающе рассматривал вышедших на арену бойцов.

– На кого поставишь? – спросил он у Нерона, неспешно к нему подошедшего.

– Мой царь, – негромко ответил тот, наклонив голову, – боги свой выбор сделали.

Царь вскинул на Нерона глаза со вспыхнувшим в них огоньком интереса.

– Продолжай. Кого же они выбрали? Кому, как не слуге храма, приближенному Владыки, знать об этом.

– То мне, господин, неведомо. Но боги уже нашли избранных. А испытания… Испытания нужны лишь самим претендентам, дабы осознать значимость и важность событий, в которых им отведена главная роль. Это понимание одухотворяет, и будит внутренние силы, о которых они и не подозревали.

– Звучит запутанно, – царь нахмурился и поднял глаза на Нерона. – Присаживайся рядом, послушник.

Нерон почтительно склонил голову.

– Познакомишь ближе с избранниками. И, может быть, с высоты своего положения, мы сможем одни глазком заглянуть за ширму происходящего божественного действа.

***

Старик с глубокими морщинами, всклоченными, седыми волосами и длинной бородой устало опустился на стул и коротким кивком отпустил послушника, зажегшего лампады. Тесная келья наполнилась скудным светом масляных ламп, и он тяжелым движением трясущихся рук расстегнул массивные застежки на хламиде первосвященника. Его время пришло. Он чувствовал, как болезнь с каждым днем пожирает его все больше, отзываясь противным свистом из легких. Нужно готовить преемника. Молодого, здорового, полного жизненных сил и фанатично преданного культу адепта. Готового продолжить его дело, которому он посвятил всю свою жизнь. Преемника, который станет ревностно служить вере, следить за неукоснительным соблюдением ритуала, ставшего стержнем культа. Множество поколений сменилось с тех пор, как появилась эта традиция, со временем ставшая религией. Культ, обросший фанатичными служителями, сакральными ритуалами и армией верующих. Традиция, превратившаяся в их веру, нерушимым оплотом которой стало строгое, учитывающее каждое движение и слово, соблюдение небесного ритуала. Новая вера, ревностное поклонение богам со звезд, в отличие от страха перед слабыми, мстительными тотемами, позволило его предкам выбраться из сырых, холодных пещер. Из жалких кучек охотников, сбитых в небольшие, постоянно голодные семьи, народ Терры превратился в густонаселенное, сытое, мирное общество и страну, объединившую разношерстные племена, разделенные по роду занятий, определенных местом их обитания. Север планеты обжили рыболовы и охотники, обеспечивающие большую землю рыбой, мясом, кожей и мехами. В середине материка поколение за поколением оттачивали свое искусство кузнецы, ткачи, строители, став центром ремесел. На западе и востоке раскинулись поля землепашцев. Юг принадлежал скотоводам, два раза за сезон перегоняющим свои стада с одного конца материка в другой. Вдоль границ страны протянулась масштабная сеть крепостей, форпостов в борьбе с дикими племенами кочевников. Культ много веков являлся государственной религией стран и отдельных племен, расположенных на Терре. Что, несомненно, способствовало их мирному сосуществованию. Однако первосвященник возглавил церковь в неспокойные времена. На востоке усиливались кочевники, постоянно разоряющие приграничные селения. Вождь племени Сыроедов, обладающий острым умом и циничной непреклонностью, жестокий и отчаянно храбрый, объединил вокруг себя мелкие племена. Культу с его поклонением посланникам он объявил под флагами древних тотемов священную войну. В самой стране начиналось брожение в умах, недовольных культом и его монополией на общественные и государственные дела. Число избранных, отобранных для испытания, с каждым годом уменьшалось. А большинство правителей земель под разными предлогами перестали отправлять в храм своих отроков, ограничиваясь детьми простолюдинов. Да, в непростые времена он стал первосвященником. И какие еще испытания готовит ему небо?

Первосвященник оторвался от своих мыслей и перебрал в руках жетоны детей, прошедших отбор. До храма через многочисленные препятствия и испытания добрались только двое, двое лучших представителей своего поколения. Когда он впервые увидел их, то прочел в глазах девочки и мальчика не только фанатичную преданность и готовность к самопожертвованию, но и мистический страх перед неизведанным. Лишь гордость и осознание своей значимости, понимание того, что они лучшие из лучших, удерживало их на месте. Ведь едва ступив на лестницу из каменных блоков, ведущей в небесный храм, потрясающий своими размерами и неземной красотой, даже самых подготовленных адептов охватывал религиозный экстаз. Фафни и Фрина уже победители. Они лучшие в своих племенах. Соль земли Терры. Но им еще нужно сделать последний шаг. Пройти последнее испытание.

В дверь кельи негромко, но настойчиво постучали.

– Входи, Нерон, – разрешил первосвященник и зажег еще одну свечу.

Нерон вошел и, замешкавшись, поклонился. Неяркий свет зажжённой свечи играл отблесками на встревоженном лице Нерона.

– Владыка, – произнес Нерон, боясь посмотреть в сторону первосвященника, – случилось непоправимое. Фрина и Фафни сбежали.

Ответом ему было гробовое молчание первосвященника. И тени эмоций не отразилось на его лице.

– Нам следовало этого ожидать, – вздохнул тот, зажег рядом с собой свечу и грузно опустился в кресло. – За время испытания они слишком сблизились, и чувства перевесили долг перед культом. Но Голос еще ни разу не ошибался. Раз он выбрал их, значит, так было предначертано богами.

– Но такого еще не было, – возразил Нерон, – чтобы претенденты отказались. Многие погибали, не выдерживали нагрузок, оказывались малодушными и слабыми. Но по собственной воле…

– Значит, так тому и быть, – резко перебил его первосвященник, – твои сомнения, сын мой, неуместны.

– Но ведь это угроза самому существованию культа, – уже чуть не плача пролепетал Нерон, – подвергает сомнениям сами его основы. Этот случай развяжет руки нашим недоброжелателям и укрепит решимость врагов, – обреченно добавил он.

– И что ты предлагаешь? – устало спросил первосвященник.

– Объявить их вне закона, владыка, – сквозь зубы прорычал Нерон. – Все города и поселения закроют перед ними ворота. Мы объявим их вероотступниками, предателями культа, изгоями. Ни один человек не посмеет не то, что заговорить с ними – поднять в их сторону глаза.

– Тогда, сын мой, мы распишемся в своей слабости и слабости культа. Нет, Нерон, мы их отпустим. И никто не узнает об этом происшествии. Ни их родители, ни их родственники, ни их знакомые. Никто.

– Но, – Нерон побагровел, – это же кощунство. Время будить посланников, а у нас нет избранных. Что скажут боги, глядя на наше богохульство?

– Кощунством будет не исполнить волю Голоса, гласа богов. Мы спросим его и поступим так, как он решит. Еще не было такого, чтобы глас богов ошибся. Вверим наши судьбы в его руки.

– Да благословенен будет тот час, когда боги послали нам своих детей, – Нерон преклонил колено и опустил голову.

– Да будет так, – первосвященник ударил по полу посохом и сжал в кулаке висящий на шее медальон.

***

«Все вы прошли тщательный отбор. Конкурсы, экзамены, многочисленные медицинские, интеллектуальные, психологические тесты. И теперь вы здесь, в этом просторном зале Звездной аллеи: сотни девушек и юношей – цвет планеты, ее генетический фонд. Миновав сито сложнейшего, порой жестокого конкурса, преодолев не только препятствия и трудности, которые должны были выявить сильнейших, но и собственные слабости, свойственные каждому человеку».

Руководитель проекта, Теодор Миланов сидел перед терминалом в своем кабинете на трехсотом этаже компании «Новый ковчег». Он представил себе зал, наполненный молодыми людьми самых разных национальностей, полных решимости и энтузиазма, и еще раз пробежался глазами по подготовленной речи. Проект, задуманный несколько десятилетий назад, наконец, обретал свою завершенность. Колоссальные ресурсы, затраченные на поиск и разведку планеты, годной для переселения, разработку стратегии развития колонии и строительства межгалактического транспорта, дали свои плоды. Подготовительные работы были близки к завершению, и оставалось только набрать переселенцев. Пожалуй, именно этот этап проекта стал самым сложным. Пришлось преодолеть множество бюрократических препятствий, заключать договора с надежными, заинтересованными, платёжеспособными компаниями и продвигать лобби в консервативном мировом правительстве. Кроме того, необходимо было сформировать нужное общественное мнение, преодолев недоверие к авантюристичному проекту. После долгих исследований и консультаций, было принято решение провести отбор только среди молодых людей, достигших совершеннолетия и не перешагнувших рубеж двадцати лет. Учитывались не только интеллектуальные, физические и психофизиологические данные, но и генетическая карта соискателей. На основании этих критериев и был составлен план конкурсного отбора. Из миллионов соискателей отбор прошли лишь несколько тысяч юношей и девушек, полных решимости в поисках новых приключений покинуть свой дом.

«…вас, в процессе конкурса, выбирали по нескольким направлениям. В первую очередь, нам требовались инженеры, механики, биологи и химики, специалисты в области прикладных наук. В ходе отбора мы ориентировались, в основном, на рабочие специальности, на навыки, которые потребуются для успешного существования колонии. Сегодня торжественный день, когда мы все собрались вместе: руководители проекта, инструкторы, обслуживающий персонал, инженеры, преподаватели и конечно вы – наша гордость и опора будущего поселения Терры. Более амбициозного проекта история еще не знала. На его осуществление были направлены ресурсы всех стран и международных организаций. На орбите земли построен самый большой транспортный корабль, из когда-либо существовавших, готовый принять на борт не только будущих колонистов, но и все необходимое для плодотворного развития колонии. Вы пионеры, первопроходцы, несущие в себе частицу Земли. Помните об этом. И, обжившись в новом мире, не забывайте свои корни, свою альма-матер, планету Земля».

***

Укромный закуток храма пах запущенностью с ее непременными спутниками – затхлостью, сыростью и плесенью. Забрав у послушника факел, первосвященник толкнул дверь. Шарниры, которые много лет никто не смазывал, отозвались противным скрипом. Первосвященник, наклонив голову, зашел в келью и воткнул факел в стену. Помещение озарилось слабым светом. На мгновение задумавшись, он подошел к нише с алтарем из черного блестящего материала и смахнул с него паутину. Непроизвольно оглянувшись, словно боясь, что за ним подглядывают, первосвященник снял с шеи медальон и вставил его в отверстие алтаря. Медальон ожил, моргнув красными лампами в форме кристаллов, и, ярко осветив комнату и переливаясь голубыми цветами, на алтаре появилась голограмма. Женщина в белом балахоне откинула капюшон и улыбнулась первосвященнику.

– Здравствуй Клеон. Давно не виделись, – поприветствовала она его, игриво поправив аккуратно уложенные, огненно-рыжие волосы, – а ты постарел.

– Госпожа Аида, – он коротко поклонился, – вы все также молоды и прекрасны. Как тогда, когда мы впервые встретились.

– Ты забыл, Клеон, – она таинственно улыбнулась, – я бессмертна.

– Конечно же, – согласился он и закашлялся, харкая кровью.

– Все так плохо, – помрачнев, спросила она, и в ответ на его короткий кивок добавила, – сколько осталось?

– Немного, – ответил первосвященник, успокоив кашель. – Но не тревожьтесь госпожа, преемник готов.

– Нерон, кажется? – Аида удивилась, – надо же. Мальчик вырос. Так речь пойдет о нем?

– Он… почти готов, госпожа, – ответил Клеон, поглаживая седую бороду.

– Я не сомневаюсь, Клеон. Но не это привело тебя ко мне. Что тебя тревожит, Клеон?

– Избранные, – Клеон ненадолго примолк, словно обдумывая слова.

– Что избранные? – резко спросила она.

– Они… Они сбежали.

Аида замолчала. Со стороны могло бы показаться, что она озадачена. Ведь происшедшее выходило за рамки заложенной в ней программы. Но она владела далеко не рядовым искусственным интеллектом, а интеллектом с навыками бортового компьютера межзвёздного корабля. А значит, обладающей возможностями выработки вариативных решений, так необходимых в быстроменяющихся условиях непредсказуемого космоса.

– Печально, – коротко резюмировала она.

Клеон весь напрягся, переминаясь с ноги на ногу. Он сам точно не знал, к какой реакции Аиды готовился, но ее спокойствие удивило его.

– Что произошло? Выши страшилки о «последнем испытании» сыграли с культом злую шутку?

– Не думаю, – покачал головой Клеон. – Мы, слепо веря в предназначение избранных, совсем забыли о том, что они всего лишь люди, которые могут полюбить друг друга.

– Любовь сильное чувство, – задумчиво ответила она, – способное перевесить не только разумные доводы, но и примитивный, суеверный страх. Что ты предпримешь, Клеон? – спросила она.

– Я в затруднении, госпожа, с такой проблемой не сталкивался ни один мой предшественник, – он поклонился, – потому и пришел за ответами.

Аида задумчиво постучала указательным пальцем по губам и взмахом руки пригласила Клеона за стол.

– Присядем? В ногах правды нет. Нам предстоит долгая беседа.

– Конечно, госпожа, – торопливо ответил тот и грузно расположился на пыльном стуле.

На столе уже ожидал поднос с вином, закусками и двумя кубками. Традиция сервировки на двоих, пришедшая из глубины веков. Аида, сев напротив, жестом указала на вино, и Клеон, замешкавшись, разлил вино по кубкам. Она склонила набок голову, сверля глазами Клеона. Тот, не выдержав ее немигающего взгляда, отвел глаза, нервно потирая вспотевшие ладони.

– Что ж, – задумчиво произнесла она, – открою тебе тайну, Клеон. Культ не первый раз остался без избранных.

Клеон вопросительно взглянул на Аиду, ошарашенный ее откровенностью.

– Удивлен? А я нет. У меня есть соответствующие планы действий в кризисных ситуациях. Люди в отличие от меня несовершенны. Это было учтено моими создателями.

Первосвященник одними губами молился, чувствуя, что прикасается к высшим силам, прося богов только о том, чтобы груз ответственности не раздавил его и не свел раньше времени в могилу.

– Далеко не все смогли пройти последнее испытание. Было несколько случаев, когда психика детей не выдерживала встречи с богами. Несколько раз сами посланники отказывались от миссии. Тогда посланники уходили в тень, замыкались, доживая свой срок в одиночестве. А сейчас.… Это было ожидаемо. Фрина и Фафни. Идеально сложенные, красивые молодые люди. Прошедшие множество испытаний холодом, голодом, кровью. Вместе заглянувшие в глаза смерти. Но последний шаг они так и не смогли сделать.

Клеон как прокаженный тер ладони, нервно покусывая губы.

– Успокойся, Клеон, у меня уже есть решение.

Первосвященник с надеждой взглянул на Аиду, с жадностью ожидая продолжения.

– Вот что. Твой послушник… Нерон. Расскажи мне подробнее о нем. И давай выпьем, в небольших дозах вино способствует широте мысли и смелости в принятии решений.

– Ваше здоровье, – первосвященник произнес традиционный тост и аккуратно пригубил алый напиток.

Эпизод второй. Мэриям

Сознание возвращалось медленно, нехотя, упорно цепляясь за остатки сна. Странная штука мозг. Ленивый, инертный продукт эволюции, при любой возможности переходящий в эконом-режим, и мгновенно включающий все свои ресурсы в случае опасности. Чувство страха укололо Мэриям, едва она разлепила глаза. Во рту еще оставался мерзкий, металлический привкус, усиленный дикой жаждой, а взгляд уже рыскал по едва освещенному помещению в поисках знакомых деталей. Таковых, за исключением рядов капсул с колонистами, практически не находилось. Метающийся взгляд Мэриям пробежался по ее капсуле с открытым колпаком, по табличке с ее именем, порядковым номером, номером группы крови и специальностью. На первый взгляд все сходилось. И капсула, и костюм, в котором она засыпала, и даже табличка, на которой значилось: «Мэриям Паркер, группа биоинженеров». Ее порядковый номер, группа крови, возраст. Она начинала впадать в панику. Мысли разбегались, и Мэриям стоило неимоверного усилия воли, чтобы удержать себя в руках. Она беспорядочно перебирала в голове инструкции, предусмотренные на такой случай. А какой у нее случай? Галлюцинации, возникшие вследствие долгого сна? Неадекватное восприятие реальности из-за преждевременного выхода из анабиоза? О других причинах пробуждения и думать не хотелось. Мэриям прогнала в голове несколько тестов, пошевелила руками и ногами. Тело реагировало нормально, никаких аномалий не наблюдалось. Мозг на проверку ответил адекватно. Выдохнув, она приподнялась на локте и осмотрелась, постепенно привыкая к полумраку помещения. И тут Мэриям, которая едва успокоилась, почувствовала, как мозг заволакивает паника. Противно заныло под ложечкой, и она ощутила, как в животе мгновенно образовалась пустота, будто она спрыгнула с большой высоты. В полумраке пещеры в ряд, поблескивая индикаторами и лампами дежурного освещения, стояли капсулы с поселенцами. Но часть капсул была пуста. Чертыхнувшись, она попыталась выбраться, но мышцы, долгое время пребывавшие в состоянии бездействия, отказывались повиноваться. Отбросив в сторону попытки выбраться, она легла обратно. По лицу предательски покатились слезы, и, не удержавшись, она зарыдала.

– Как вы себя чувствуете, госпожа Мэриям? – сухой, металлический голос прозвучал как гром среди ясного неба.

«Как странно он говорит», – единственная мысль, которая родилась в ее голове, пока она разлепила глаза, вытерев слезы. Над ней склонился мужчина с надетым на голову капюшоном, почти полностью скрывающим его лицо.

– Можете пошевелить руками и ногами? – странный выговор раздражал, однако ровный, вкрадчивый тон почти успокоил ее.

Она присела на лежанке, подтянув к себе коленки. Почувствовав озноб, она обняла ноги руками, и попыталась рассмотреть говорившего с ней незнакомца.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул тот. – У нас мало времени, Мэриям. Нужно приступать к исполнению протокола.

– Протокола? – едва прошептала, она, – как…какого протокола? Кто вы такой?

– Протокола пробуждения, – запинаясь, с трудом, по слогам, выговорил незнакомец. – А я.… Называйте меня Нерон. Я служитель храма. Мы позаботимся о вас.

– Какого храма? – икнула Мэриям, выпучив глаза.

– Потом, Мэриям, – успокаивающе ответил незнакомец, – сейчас у нас мало времени.

– Почему Нерон? – неожиданный вопрос сам возник в голове, – имя какое-то странное.

– Так меня назвала мама, – он пожал плечами, – с детства она читала мне книги по истории Древней Греции и Древнего Рима Земли.

– Земли, – Мэриям проглотила комок в горле, чувствуя, как похолодело внизу живота, – кто вы такой все же? – прошептала она.

Нерон откинул капюшон и, приблизившись, взял ее за руку. Слабый свет пещеры осветил его лицо, и Мэриям закрыла рот рукой от охватившего ее ужаса.

– Александр, – прошептала она, сжав до боли в костяшках его руку.

– О чем вы, госпожа, – ответил Нерон, попытавшись вырвать руку. – Что с вами?

– Не может быть. Этого не может быть, это не может быть, – повторяла она, как заезженная пластинка, бессмысленно крутя головой.

– Простите, госпожа, я не понимаю вас.

Мэриям шмыгнула носом и, собравшись силами, вгляделась в Нерона. Исследовав черты его лица, оттеняемые светом факелов, она разочарованно откинулась в капсуле. Нет, это был не Александр. Но как же похож.

– Кто вы? – спросила она, рассматривая своды пещеры. – Прошу вас, не мучайте меня. Голова и так кругом идет.

– Я, – он осторожно прикоснулся к ее плечу, – только не волнуйтесь. Я ваш потомок.

***

Мэриям, поддерживаемая за плечи служителями, не спеша выбралась из капсулы. Мысли путались, а тело била крупная дрожь. То ли от холода пещеры, то ли от стресса, то ли от резкого пробуждения. На глаза ей надели темные очки, выглядевшие дико в руках служителя, облаченного в какие-то лохмотья, немытого, с нечёсаными волосами и ужасно пахнущего. Мэриям поташнивало, а в голове царил полный бардак. Где корабль, где экипаж, что с ними случилось? Кто эти люди, и почему Нерон назвал себя их потомком? Как ее и учили, она решила не делать резких движений, а присмотреться, прислушаться, оценить ситуацию. Опираясь на руки служителей, Мэриям побрела прочь от капсулы. Впереди забрезжил свет, видимо там и был выход на поверхность. Она непроизвольно напряглась, сама испугавшись своей реакции. Еще бы. Много лет без естественного света привели к деградации зрачков глаз. Служители что-то оживленно обсуждали, то и дело бросая на нее заинтересованные взгляды. По всей видимости, ее пробуждение было для них событием. Подойдя к выходу, Нерон развернулся к Мэриям и спросил:

– Вы готовы?

– Да, – ответила она, не узнав свой голос и не в силах продолжить, лишь кивнула головой.

Нерон что-то прокаркал на своем языке подчиненным и те, отпустив ее, отступили на почтительное расстояние. Мэриям посмотрела на рассматривающего ее Нерона и, решившись, сняла очки. В глаза ударил яркий свет. Она зашипела от резкой боли в глазах и присела, прикрыв их тыльной стороной руки.

– Это ничего, – Нерон прикоснулся к ее волосам, – ничего. Ваши глаза отвыкли от естественного света. Мэриям. Вот, возьмите, – он протянул ей очки. – Наденьте. Еще не время.

Она обреченно кивнула, боясь оторвать от глаз руки.

– Где наш корабль? – прохрипела она, выудив вопрос из вороха мыслей, проносящихся в ее голове.

Нерон присел рядом, рассматривая ее, обдумывая свой следующий шаг.

– Сейчас, Мэриям, вы находитесь в храме. На вершине горы Аятолле. На нашем языке это означает тянущаяся к небесам. А ваш корабль… Я покажу вам. Вы сможете идти?

Полчаса ушло у них на то, чтобы по узкому серпантину с короткими остановками добраться до вершины горы. Служители, по приказу Нерона, остались внизу у входа в храм. К краю километровой бездны они подошли вдвоем. Порыв ветра сорвал с головы Нерона капюшон. Он оказался молодым парнем не более двадцати лет, вполне привлекательной внешности. Повернувшись к Мэриям, тот протянул ей бинокль.

– Посмотрите туда, – он указал пальцем в сторону, противоположную солнцу, в глубину буйствующей зелени сельвы.

– О боже, – лишь смогла выдавить из себя Мэриям, наведя зумм. – Не может быть, – простонала она, и, опустившись на колени, громко заплакала.

Буквально в километре от них, в глубине леса, лежали обломки корабля, обросшие лианами и лишайниками.

– Как давно это случилось? – всхлипывая, спросила она.

– Давно, – уклончиво ответил Нерон.

– А кто еще? Кто еще выжил? – спросила она, вытирая слезы.

– Все поселенцы, находившиеся в капсулах и несколько членов экипажа.

– Но, – вдруг встрепенулась она, – я видела несколько открытых капсул. Значит, не я одна проснулась, – с надеждой спросила Мэриям.

– Не вы одна, – ответил Нерон. – Но чтобы узнать больше, вам нужно кое-что увидеть.

– Хорошо, – обреченно ответила она, и, вытерев слезы, уставилась на медальон Нерона. – Что это? – прошептала она, не веря своим глазам.

– О чем вы, госпожа? – спросил озадаченный Нерон.

– Это, – сказала она и указала на грудь Нерона.

– Это, – протянул Нерон, проведя рукой по медальону, висящему на груди, – амулет Первосвященника, доставшийся ему от предыдущего Первосвященника. Он передается новому Владыке от ушедшего на покой, с тех пор как первый Первосвященник основал культ. Это ключ. Главная наша святыня. Он дарует нам возможность говорить с Голосом.

– Голосом? – туманно спросила она, уже совершенно теряясь в фантасмагории происходящего.

– Голосом богов, – торжественно ответил Нерон. – Он вещает нам их волю. Он решает, кому из посланников проснуться. Он поводырь нашего культа.

«Пароль-доступ к системам управления кораблем и бортовым системам. А Голос – это, похоже, центральный компьютер транспорта – Аида. Но как же она смогла перенести катастрофу?»

– Мне нужно услышать Голос, – прошептала Мэриям.

Конечно, госпожа, – с готовностью ответил Нерон. – Вы услышите его.

***

Здравствуйте. Если вы смотрите эту запись, значит, проснулись раньше времени. Почему это пробуждение стало вынужденным? Здесь мне нужно объясниться, для начала успокоив вас. Люди, появившиеся перед вами в момент выхода из анабиоза, не только не причинят вам вред, но и позаботятся о вас в силу их возможностей. Вы знаете меня, мою должность и звание. Однако для протокола представлюсь. Я – полковник Кристофер Джонс, капитан транспортного корабля Мейфлауэр. Транспорт был зафрахтован одной из частных компаний, занимающихся заселением разведанных планет. На борту Мейфлауэра находились эмигранты-переселенцы, молодые люди, едва достигшие совершеннолетия. Лучшие из лучших, цвет генофонда вырождающегося человечества.

Сегодня тридцать пятый день с момента катастрофы корабля. 20 июня 2311 года по стандартному времени сверхтяжелый транспорт класса «А» «Мейфлауэр» вышел на орбиту третей планеты системы Тау Кита. При выполнении стандартного маневра вдоль плоскости эклиптики с целью выхода на орбиту планеты, два из трех маршевых двигателей вошли во внештатный режим с полной потерей контроля. Транспорт начал критическое снижение с вхождением в плотные слои атмосферы, что уже само по себе имело необратимые последствия. Неуправляемого падения удалось избежать только включением оставшегося работоспособного двигателя. Однако его мощности для благополучного приземления не хватило. Часть модулей транспорта была потеряна еще на орбите. Остальные сгорели при входе в плотные слои атмосферы Терры. До поверхности планеты в целости добрался только один отсек – модуль со спящими колонистами и дежурной сменой офицеров. Это была катастрофа. Были потеряны все модули с оборудованием, транспортом, образцами животных, растительных культур, запасами еды и ресурсами для организации поселения. Вместе с ними в атмосфере Терры сгорела и наша надежда на спасение. Аппаратура дальней связи была разрушена вместе с командным отсеком, что означало полную потерю связи с Землей и возможности вызова спасательной экспедиции. Оставался небольшой шанс на то, что после длительного молчания с Земли будут отправлены разведчики. И только после этого, возможно, будут высланы корабли для эвакуации выживших. Но до момента прибытия спасателей пройдут десятилетия. В сложившихся обстоятельствах я должен открыть вам правду. В личной беседе руководитель проекта Теодор Миланов недвусмысленно намекнул мне на то, что эта экспедиция носит статус «билета в один конец». Земля входила в эпоху надвигающихся потрясений, как экологических, так и социальных. И возможно, нас просто некому будет спасать. Поэтому всем нам нужно свыкнуться с мыслью, что теперь мы можем рассчитывать только на себя.

Итак, подведя подсчеты остатков еды и медикаментов, мы пришли к неутешительному выводу. Статистик Каховский, доктор экономических и исторических наук и один из пяти выживших офицеров, провел доскональное исследование возможных вариантов выживания колонии. Итог его расчетов был печален. Разбудив всех пассажиров, даже с учетом точного расчета ресурсов и реальных шансов на выживание, колония уже через несколько поколений деградирует. Требовался нетривиальный подход к решению проблемы не просто выживания колонии, но и ее дальнейшего развития. Предстояло сделать непростой выбор. Разбудив всех, уже через месяц мы останемся без еды и лекарств, лицом к лицу с неизученной природой Терры. Оставалась только одна возможность хоть как-то растянуть запасы продовольствия. Нам, офицерам корабля, было необходимо принять сложное решение о выводе из анабиоза по несколько человек, постепенно адаптируясь к новому миру. Вот именно тогда, когда смутный план начал приобретать реальные очертания, мы и столкнулись с аборигенами. Коренным жителям планеты, существовавшим в условиях перманентной борьбы за выживание, не составляло особого труда спрятаться от автоматических разведчиков Земли. Незаселенная планета, проходившая под таким статусом во всех земных справочниках, на деле оказалась заселена биологическим видом, генетически идентичным человеку. Это открытие смешало все карты, заставив на ходу менять сформированные планы. Не стану углубляется в историю знакомства с коренными жителями планеты, скажу лишь, что наши появление они восприняли как знак свыше. К экипажу они отнеслись как к посланникам богов, а спящих пассажиров восприняли как их детей. Мне сложно судить, что заставило аборигенов склонить перед нами головы и преклонить колени. Но мы не стали разубеждать их в этом, даже местами одобряя и поощряя их мистический трепет при виде пришельцев. Тогда то безумный план Каховского и обрел все полноту и законченность. Для выживания колонии необходимо было интегрироваться в примитивное общество, по своему развитию примерно соответствующему первобытнообщинному строю Земли. Дабы полностью избежать эксцессов, нами была разработана подробная, пошаговая инструкция, регламентирующая каждое действие по выводу колонистов из сна и их последующей реабилитации. В дальнейшем у служителей из местного населения, которые будут подготовлены нами, эта инструкция будет именоваться ритуалом. А история приземления корабля со временем станет легендой, обретя характеристики и признаки культа, который, как бы это цинично ни звучало, станет для аборигенов религией. Культ, основанный на мифологии древних цивилизаций Земли. Вам, разбуженным, ничего не грозит. Более того, перед вами будут преклоняться как перед детьми богов. Служители будут контролировать четкое соблюдение каждого пункта инструкции, ревностно следя за сохранностью ритуала и передачей его будущим поколениям. Основой ритуала станет наш язык, который предстоит выучить аборигенам. Он станет для них священным – язык богов, людей спустившихся с небес. Первое время служители будут присматривать за вами, помогая освоиться в мире Терры. Контролировать и направлять их действия в непредвиденных ситуациях будет Аида. Но затем… вам нужно будет сделать выбор. При всей неизбежности того, что вас ожидает, мы не смогли не оставить вам право выбора. Но вы, как посланники Земли, ответственные за свою миссию, не можете не понимать, что для того, чтобы влиться в этот мир, вам нужно будет найти себе пару. Для местных это будет неизбежная, как силы природы, традиция, которая с годами приживётся среди них, став стержнем общества Терры. Предварительно путем ненавязчивого медицинского осмотра будут отбираться наиболее здоровые физически и психически устойчивые молодые люди. Затем отобранные юноши и девушки пройдут своеобразный экзамен, призванный выявить среди их народа лучших ее представителей. Экзамен будет включать в себя разнообразные интеллектуальные задания, многокилометровые, полные разнообразных препятствий марш-броски и схватки на арене. В конце пути, перед храмом, зданием, где и хранятся капсулы со спящими колонистами, окажется лишь один юноша и одна девушка. Он и предстанут перед вами. Что сказать напоследок… Могу сказать только одно. Вам нужно принять это. Теперь вы уже не принадлежите себе. И дело не только в неизбежности выбора, но и в необходимости выживания колонии. Выбирая свой путь, вы не могли не понимать всех рисков, связанных с освоением нового мира. Так уж получилось, что вы попали в сложные условия, балансируя на гране гибели. Забудьте все принципы, по которым вы жили на оставленной вами Земле. Сейчас ваша главная задача не просто остаться в живых, но и в силу ваших возможностей попытаться изменить этот мир. Со временем, знания, принесенные вами и разбуженными позже, в мир Терры, будут расти, словно снежный ком. И когда-нибудь наши потомки вернутся домой уже не как жители Земли, но как жители Терры, планеты, так неожиданно ставшей ее дочерью.

***

– Я не смогу, – прошептала Мэриям, когда голограмма погасла.

– Почему? – хрипло спросил Нерон, чувствуя, как у него задергалась щека.

– Я не смогу, – Мэриям покраснела и продолжила, – не смогу выполнить миссию, предначертанную мне богами.

«Или капитаном корабля, обезумевшим после катастрофы», – подумала она.

– Почему же, госпожа? – запинаясь, почти умоляюще спросил Нерон.

– Потому, что я помолвлена, – ответила она и опустила голову, не решаясь посмотреть в глаза Нерону.

– Не сочтите за грубость, госпожа, но где ваш избранник? Он, наверное, остался там, откуда вы пришли?

– Он в капсуле. Его имя – Александр. Александр Ветров.

– Но госпожа, – Нерон занервничал, пытаясь найти подходящие ситуации слова, – Александр Ветров – основатель нашего рода. Он легендарная личность. Александр Первородный. Когда-то давно, в глубине веков, он взял в жены дочь вождя, прошедшую испытания культа.

Мэриям отдернулась от этих слов как от пощечины, закрыв лицо ладонями.

– Почему он не разбудил меня? – прошептала она, глотая слезы. – Он обещал, что мы будем вместе.

– Он не мог. Он должен был подчиниться ритуалу. Выбранным Голосом предначертана великая миссия.

– И мне?

– И вам, госпожа.

– Культ, испытания, храм, служители, – Мэриям устало покачала головой. – Мне кажется, я попала в страшную сказку. Нерон, может, я еще сплю?

– Нет, госпожа. Это не сон. И чем быстрее вы это примете, тем лучше будет для вас.

– Потомок, – выдохнула она, пропустив его слова мимо ушей, погруженная в свои мысли,– Как это возможно, Нерон, ты так похож на Александра. Это, – она сбилась, пытаясь подобрать слова, – это не честно. Издевка судьбы. Катастрофа, сумасшедший капитан, люди в плащах и масках. Не это я хотела увидеть после пробуждения. И ты, – ее вдруг прорвало и она, рыдая, застучала кулачками по груди Нерона. Он стоял как вкопанный, не смея остановить выплеск ее эмоций. Наконец она успокоилась, растирая слезы по одежде Нерона.

– Прости, – пролепетала она, прижавшись к нему. – Ответь мне. Сколько я спала?

– Долго, – Нерон отвел глаза, успокаивающе положив руку на ее голову, – много поколений сменилось с тех пор, как небеса послали нам своих детей. Светило шесть раз пересекло созвездие Компаса.

– А по земному времени? – прошептала она, – по нашему исчислению? Это тебе известно?

Нерон задумался, рассматривая Мэриям, словно решая, стоит ли говорить.

– По земному времени, – он на миг замолк.

– Говори же, Нерон, – умоляюще попросила она.

– Четыре сотни земных веков, – с хрипом произнес он, – и, услышав, как охнула Мэриям, опустил голову.

Всхлипнув, Мэриям задрожала, и, повинуясь внезапному порыву, повисла на шее Нерона.

– Почему это произошло со мной, – глотая слезы, спросила она и провела ладонью по окаменевшему лицу Нерона.

– Неисповедимы пути богов, – прошептал он и, накрыв ее ладонь своей рукой, повинуясь внезапному порыву, прикоснулся губами к губам Мэриям. – Может быть для того, чтобы я встретил вас, госпожа, – произнесон.

На мгновенье Мэриям прикрыла глаза, словно окунаясь в пучину воспоминаний. Оторвавшись от Нерона, она вскинула на него заплаканные глаза. Дрожь прошла, уступив место спокойствию и теплоте, охватившей все тело.

– Госпожа, – горько усмехнулась Мэриям. – Не называй меня так, – тихо сказала она и улыбнулась, – для тебя я просто Мэриям, – добавила она и крепко прижалась к ошарашенному Нерону.

Эпизод третий. Эпилог

Анна стояла на песчаном берегу, не решаясь войти в реку. Подтянув подол сарафана, она носком ноги попробовала воду. Холодная проточная вода обожгла кожу, и Анна отдернула ее, довольно фыркнув. Плечи непроизвольно повело от пробежавшего по телу холода. Передумав купаться, Анна отвернулась от быстрого, шумного потока, закручивающего широкие воронки у крутых берегов, и посмотрела в сторону дома. Усадьба ее родителей раскинулась на несколько акров, своим краем касаясь высокого яра со склоненными над рекой соснами. Подхватив корзину с чистым бельем, она было двинулась в подъем, ведущий к дому. Как вдруг услышала крик с другой стороны реки. Тихий, поначалу одиночный окрик, постепенно превращающийся в хор голосов. Оставив корзину, она непроизвольно подалась в сторону голосов, громко повторяющих ее имя. Присмотревшись, Анна вздрогнула, узнав друзей из группы подготовки.

«Что они здесь делают, ведь каникулы же», – подумала она. А те не утихали, жестами и улюлюканьями приветствуя ее.

«Сейчас, ребята», – крикнула она, отбросив в сторону корзину с чистым бельем. Анна помахала им рукой и, собравшись с духом, нырнула в холодную воду.

Из сна Анна выпрыгнула резко, распрямившись в капсуле, судорожно хватая ртом воздух, словно задыхаясь. Ее крепко, но бережно удерживала женщина в белом халате, успокаивающе гладя по волосам.

– Тише, Анна, все хорошо. Ну, посмотри на меня. Сосредоточься.

Анна крутила головой, пытаясь сфокусировать взгляд на незнакомом лице. Даже несмотря на стресс, вызванный резким пробуждением, она смогла проанализировать окружающую обстановку. Сказывалась многомесячная подготовка и природная психологическая устойчивость. Женщина была ей незнакома, хотя она знала в лицо весь персонал транспорта. Теперь Анна четко это понимала. У нее была смуглая кожа, отливающая естественным загаром, что совершенно не вязалось с многолетним перелетом в условиях замкнутого пространства. Это было странно, но ее акцент был ей незнаком. Лингвист по образованию, Анна чутко улавливала любые аномалии в произношении. Это произношение было ей неизвестно. Мысль несуразная, нелепая, но ясная и до жути четкая. Это был чужой язык. Чистый, литературно чистый язык. Но чужой.

Анна со стоном опустилась в капсулу и прикрыла глаза, ошарашенная от накативших на нее мыслей и эмоций.

«Может, я брежу», – подумала она.

– Вы доктор? – спросила Анна.

– Да, – ответила та, – меня зовут Эвридика, – добавила она и прикоснулась рукой к влажному от пота лбу Анны.

– Какое редкое имя, – проглотив комок в горле, сказала Анна.

– Да, – ответила та, – меня так назвали в честь пра-пра-прабабки – древней царицы. Когда-то, очень давно, в темные века, она объединила мир, положив конец войнам и расприям. Можно сказать, с нее и началась история нашего мира. А сейчас отдыхай, Анна, чуть позже мы тебе всё объясним. Нужно набираться сил. Тебя ждет утомительная реабилитация – после многовекового сна организм истощился.

– Многовекового, – прошептала Анна и устало отвернула голову.

– Это ничего, – ответила Эвридика, – у тебя молодой, здоровый организм, все придет в норму.

– Эвридика, – уже успокоившись, спросила Анна, – скажите, все проснулись?

– Все, – улыбнулась Эвридика, – теперь все.

***

Нерон и Мэриям сидели в траве, еще влажной от утренней росы. Нерон с улыбкой наблюдал, как Мэриям грудью кормила дочь, вцепившуюся в нее цепкими ручонками. Вдали, за горами появлялся отблеск утреннего Ра, еще не появившегося на линии горизонта, а ночные светила Нефертити и Хатшепсуп уже клонились к закату.

– Как мы назовём ее? – спорил Нерон, проведя ладонью по лбу чмокающей дочери.

– Эвридика, – ответила Мэриям, – ты не против?

– Не против, – ответил Нерон, – ее ждет большое будущее, полное приключений и открытий. И имя должно быть редкое и запоминающееся. Имя настоящей царицы.

– А что, если мы оказались здесь и правда по воле провидения? Священники, адепты, храмы, культ? Что, если наши мысли, слова, поступки и вправду продиктованы высшими силами? – спросила она, крепче обняв дочь.

– Если кто-то там и есть, – Нерон поднял глаза к небу, – то нам все равно не понять, что они задумали, – Нерон поцеловал дочь, – да и не нужно. Нужно просто жить.

– В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.

Оглавление

Эпизод первый. Клеон

Эпизод второй. Мэриям

Эпизод третий. Эпилог