Солнце над руинами (СИ) [Mildimori] (fb2) читать постранично

========== Часть 1 ==========

Что плохого я сделала сну?

Отчего мое сердце сжалось?

У Элайны никогда не было ничего своего. Она богато жила в отчем доме, где мать держала её в качестве куклы, наряжая по последней моде. Она прозябала в убогой избушке, вынужденная ютиться с двумя сёстрами на узкой постели. Даже обретённое бессмертие судьба предложила ей разделить на двоих, связав парными узами с Ласэном. Дар ясновидящей медленно отбирал рассудок — он тоже больше не принадлежал девушке.

Но увидев в видениях, как с неба прямо к её ногам падает тёмно-синяя звезда, Элайна впервые поняла, что значит хотеть чего-то для себя. Мысли девушки разделились на правильные и неправильные, хорошие и плохие. Одни шептали ей, что стоит рассказать Ризанду и Фейре, другие — умоляли молчать. Девушка делала вид, будто сомневается и выбирает, но на самом деле приняла решение сразу же. Она, раздавшая жизнь по крупицам своим родным и друзьям, имела право, наконец, получить то, чем не станет делиться. Подло, эгоистично, глупо — она поступит именно так. Фейра оставила Тамлина у алтаря и сбежала, ничего не объяснив. Ризанд впустил в Веларис мерзких отродий из Двора Кошмаров. Ласэн ушёл с Вэссой и Юрианом. Неста и Кассиан спрятались ото всех в холодных Иллирианских горах. Мор до сих пор молчала о том, что Элайна так ясно видела в своих видениях. Каждый из них поступал опрометчиво, предавал и ранил других, действуя в своих интересах. Элайне тоже хотелось попробовать: сделать нечто ужасное в целях известных и понятных лишь ей одной.

Уединенная хижина, спрятанная среди скалистых выступов на границе Дворов Ночи и Дня, несколько сотен лет назад стала домом для ясновидящей. Сразу после обращения в фэйку, Элайна не могла даже представить, что сможет когда-нибудь покинуть Веларис. Неста, а затем и Фейра контролировали каждый шаг сестры. Но время шло. У верховной правительницы Двора Ночи родился сын — милый крылатый мальчишка с пронзительно-синими глазами — и ей стало не до заботы об Элайне. Неста, справившись с призраками прошлого, нашла своё счастье рядом с Кассианом, посвятив себя борьбе за права женщин в Иллириании. Ясновидящая осталась одна. Ей подарили дом с садом, опустевший после того, как Фейра с Ризом переехали в огромный особняк. Элайна часами сидела в своем жилище за небольшим круглым столиком, рассматривая цветочные узоры на чашке с остывающим чаем. Иногда приходил Ласэн. Но ему хватило половины века, чтобы прекратить попытки добиться девушки. Он тянулся к ней, горел тем тёплым и ласковым пламенем, какое дарит солнце кронам высоких деревьев и красной черепице домов, но Элайна не могла даже смотреть ему в глаза. Вэсса с Юрианом позвали мужчину на континент, и он ушёл, надеясь отыскать средство, способное разрушить парные узы.

Бесконечные дни сменяли друг друга, словно океанские волны. Они шлифовали память и чувства фэйцев, вымывая оттуда все мысли о ясновидящей. Спустя сотню лет Элайна просто исчезла. Ушла, обрезав длинные золотые волосы и сменив лёгкое платье на добротный плащ странницы. Тогда она могла забрать себе весь мир — лежать в колосьях на полях Двора Осени, купаться в тёплых летних водоёмах, заводить дружбу с робкими нимфами или суровыми белыми медведями. Но этот странный, огромный и всё ещё чужой мир пугал Элайну. Она хотела не жить, а умереть единственным возможным для фэйцев способом: исчезнуть из памяти родных и друзей, поселиться там, где её не найдёт ни одна живая душа.

Элайна наткнулась на заброшенную ветхую хижину, когда её ноги уже сбились в кровь, а глаза перестали различать проплывающие мимо пейзажи. Долгое странствие, больше похожее на паломничество, завершились в забытых Матерью и Котлом горах рядом с пресным озером и небольшой рощицей. Там Элайна и жила, перестав считать дни и ночи, позабыв человеческую и фэйскую речь. Она стёрла из памяти прошлое, но продолжила видеть картинки будущего, которое больше её не касалось.

Всё рухнуло безлунной душной ночью в начале лета. Элайна проснулась от кошмара. Во сне на её руках умирал истекающий кровью мужчина с переломанными крыльями и торчащими из разорванной плоти костями. Его лицо, чёрное из-за засохшей кровавой корки, опухло от многочисленных синяков и ссадин, но Элайна всё равно его узнала. Тёмной звездой, оставившей за собой кровавый след, рядом с её скрытой ото всех хижиной упал Азриель. Тени расползались, словно испуганные змеи — лентами вились по траве, влажной от ночной прохлады. Мужчину тошнило кровью. Вязкая бурая жижа заливала одежду Элайны, пачкала молочно-белые руки и золотые кудри. Девушка рыдала, пыталась остановить сочащуюся отовсюду кровь, но никак не могла. Жизнь покидала «певца теней».

Вырвавшись из когтей видения, Элайна попыталась наполнить воздухом лёгкие, разрывавшиеся в беззвучном крике. Неузнаваемое, похожее на жуткую кашу из крови и костей лицо Азриеля,