Ледяной хайп [Наталья Ивановна Скуднова] (fb2) читать онлайн

Наталья Скуднова Ледяной хайп

Заклятые подружки

Больничные часы показывали 04:00, словно это было не утреннее время, а счёт поединка. У указателя «вход» затаилась толпа журналистов. Они, словно хищники, ждали свою добычу и готовы наброситься на первого, кто выйдет из здания.

В то же время и в том же месте, порог клиники собирались перешагнуть две женщины: Мила и Рита. Роднило их всего три вещи. Первая: общая трагедия, к которой они в той или иной степени оказались причастны. Вторая: они испытывали животное чувство страха и не знали: как выпутаться из ситуации. Третья: обе спали с одним мужчиной. Мила – законно. Рита – «по любви».

В остальном они были 100% антиподами: Рита – красотка; Мила на её фоне – серая мышь. Рита – с грамотно распределённым силиконом по всему телу. Мила – сутулое, безгрудое и безпопое существо. Рита – с оттюнингованым фейсом «а-ля натурель». Мила – с неизменным толстым слоем тоналки и пудры, маскирующим синяки и даже намёк на привлекательность. Рита – горласта и часто отстаивала свою правоту, упирая руки в боки. Мила – молчалива и зажата. Рита привыкла к «пожирающим» взглядам мужчин. Мила, напротив: напоминала юродивую, которой хотелось подать милостыню.

По понятным причинам, женщины ненавидели друг друга. И, если бы пару часов назад Миле и Рите кто-то сказал, что они просто будут находиться рядом друг с другом, обе расхохотались бы.

Но сейчас им не до смеха. Их общий мужчина – в коме. Ещё трое знакомых блогеров – на соседних с ним койках. Прогноз, как в известном анекдоте про динозавра и блондинку: 50/50. Или выживут, или…

«Или» для Риты и Милы подразумевало разное. Мила могла приобрести статус «ледяной вдовы» и жить с клеймом «муж-придурок и убийца». Во всяком случае так скандировали родственники трёх пострадавших блогеров, когда устроили суд Линча прямо в больнице над Ритой и Милой. Если бы не охранник и медсестра, в коме лежали бы ещё несколько человек.

Рита могла потерять возможные гонорары и рекламные контракты. Но в её ситуации – бабло не являлось целью №1. Существовало и ещё одно обстоятельство. Если хоть кто-то о нём догадается, все заработанные деньги Рите пришлось бы тратить на очень дорогих адвокатов.

И вот, дождавшись охранника, чтобы тот открыл входную дверь и выпустил их из больницы, Рита и Мила собрались уже было выйти, как за прозрачным стеклом, словно черти из табакерки, повыскакивали журналисты. Акулы пера тут же нацелили микрофоны и камеры, словно две девчонки являлись для них живой целью.

Со стороны всё выглядело, будто на двух ланей началась охота и только стеклянная дверь отделяла охотников и жертв. За долю секунды Мила и Рита понимают: силы не равны. Потому они делают единственное, что дало бы им шанс на выживание. Они вцепляются в руку охранника, который уже было собрался отодвинуть задвижку и распахнуть входную дверь. Охранник всё понимает без слов и, оставив дверь запертой, уводит подруг по коридору вглубь больницы.

Когда шум у двери стих, в конце длинного коридора, можно было расслышать очень занятный диалог, за который некоторые журналисты самых рейтинговых программ ТВ и топовых СМИ отдали бы много.

– Ты говорила про Фоку. Пиарщик дьявола или как там его называют. Но чем он может помочь? – вздохнув, спросила Мила. Было очевидно: ей не хотелось никого вовлекать. Но в их, в буквальном смысле безвыходной ситуации, когда из больницы даже нос не высунуть, приходилось хвататься за любую соломинку.

– Он же лучший! Он берётся даже за безнадёжные ситуации и работает с теми, от кого все отказались. Я с ним говорила ещё до того, как мы с тобой в больницу поехали. Что-нибудь да придумает. Ведь все якобы изнасилованные, побитые супругами, алкоголики и наркоши через него отмывались. – затараторила Рита.

– Зарабатывали, ты хотела сказать. – Мила стиснула губы.

– И это тоже! – Рита ответила так, будто кусала кого-то в этот момент.

– Звони… – тихо произнесла Мила.

Набрав номер, Рита нажала кнопку громкой связи.

– Фока, ты не спишь?

– Ну… уже нет… – ответил тонкий, почти детский голосок.

– Мы согласны! – задорно произнесла Рита полагая, что её согласие – это то, чего Фока ждал всю свою жизнь.

– Кошечки мои! Сложно мне вам помочь… – неожиданно промямлил Фока.

– Почему? – Рита аж вскрикнула.

– Пару часов назад ещё не было ни одного хэштега: «сухая фитоняша» и «ледяная вдова»…

– Ну и что? – Мила включилась в разговор.

– Ну и то! – отрезал Фока. – 4 человека в коме… Да и ситуация, которую Рита мне описала раньше, враньё.

– Я сказала только то, что знала несколько часов назад… – Рита ни с того ни с сего стала оправдываться. На неё это было не похоже.

– Не ври! – запищал Фока, отчего ещё больше стал походить на капризного ребёнка.

– Я не вру… – вдруг слёзы полились из красивых Ритиных глаз.

– Врёшь! Ты знаешь, я не работаю с врунишками. Я могу отмазать от убийств, изнасилований, мошенничества. Но при двух условиях: ваша правда и моя доля.

– Я честно не знала, Фок… – затараторила Рита, вытирая слезинки. – Когда я тебе звонила, я сказала всё, что знала. Две малолетние блогерши решили снять видео с дымком в маленьком бассейне. Зачем эти дебилки потащили в воду сухой лёд, я не знаю. Я и понятия не имела, что эти дуры никому ничего не сказав, бухнули в воду все 20 килограмм. Витька случайно обнаружил их в бассейне, когда они уже брюхом кверху плавали. Он позвал Костю и они вдвоём пытались этих дур вытащить. Разумеется, все четверо потеряли сознание, и не смогли даже на помощь позвать. Остальные блогеры хватились их через несколько минут. А когда прочухали: в чём дело, началась суматоха и никто не догадался даже скорую вызвать сразу. Это мне полицейские так сказали…

– Ага! Так и вижу, как полицейские твоим силиконовым сиськам честь отдают и всё докладывают. Мне-то не заливай! Кстати, как-то быстро ты забыла, что конкретно ты мне говорила по телефону в первый раз. При этом тоже ссылалась на полицию.

– Я тебе почти это и говорила же… – Рита вся сжалась, как новенькая пружинка, только что сошедшая с конвейера.

– Враньё! Ты другое сказала. Мол, Витька чуть ли ни сам этим дурам лёд насыпал. Потому первым и оказался в бассейне с сухим льдом. И самое главное, ты несколько раз произнесла: если б Витя не раздал всем наркоту, такую дичь со льдом во вменяемом состоянии никто бы не сделал. Да и другие бы блогеры адекватнее себя вели. Почему же сейчас про наркоту ни слова? Почему Витя стал вдруг белым и пушистым?

– Я не говорила про белых и пушистых. Ты меня не так понял, Фок…

Рита цеплялась за нужные фразы бульдожьей хваткой. Она решила прерывать Фоку там, где она может вставить свои 5 копеек и ей удасться заболтать тему. Таким образом, она надеялась избежать невыгодных для себя, ответов на прямые вопросы. Наконец самое главное – сделать всё возможное, чтобы у Фоки наступила амнезия и он не вспомнил: о чём она говорила ему при своём первом звонке.

– Правильно я тебя понял! – произнёс Фока. – У меня отличная память, потому враньё и не переношу: помню! Начнём с фактов, которые уже знают все. Ваш Витюшка разослал пару недель назад двадцатке блогеров предложение о «Настоящей хайповой вечеринке». Дату выбрали – под самый Хэллоуин. Крючок, на который эти тупые дегенераты решили подцепить ещё более тупых дегенератов – как поймать хайп, не отправившись на тот свет.

– Ну… всё не совсем так было. У всех упали просмотры. Сплошные отписки. У кого-то из-за покупки ботов. Кто гивы криво провёл. Нужен крутой PR. Витя и предложил организовать стрим в сауне: как правильно использовать сухой лёд в воде и в закрытом помещении, что произойдёт, если выпить «Крот» или вкачать синтол в тело. Короче – все хайповые темы последних лет. Мы приготовили манекены, химреактивы. Короче мы…

– Идиоты?.. – в лоб спросил Фока.

Чувствовалось, как он расплылся в улыбке. Ему и вправду смешно наблюдать, как эта пигалица из кожи вон лезла, чтобы его обвести вокруг пальца. Все её уловки он «читал» на несколько шагов вперёд. Рита слишком неумело старалась соскочить с темы, которую сама и подняла при первом звонке. Говоря начистоту, его особо не интересовали причины такого переобувания в воздухе, равно как и мотивы того дерьма, которое он обычно разгребал. Втайне, он даже был рад, когда Рита дала ему сама такой козырь в руки. Ведь ему всё равно, на какой именно теме набивать себе цену. Потому он и давал ей возможность выговориться, чтобы в нужный момент приземлить её так больно, дабы, с одной стороны, сбить всю ненужную спесь, а с другой: чтобы Рита лишний раз убедилась в собственной ущербности и невозможности в одиночку справиться с проблемой. И вот в момент, когда Рите станет казаться: всё! Финита ля комедия! И в голове у неё промелькнёт мысль: «Я согласна на какие угодно условия и на любой треш, лишь бы Фока меня не бросил» – вот только тогда Фока, как чародей, взмахнёт волшебной палочкой и любой, даже самый убогий результат, будет казаться Рите настоящим чудом. И огромный гонорар, который Фока собирался заломить, не покажется таким уж несправедливым. В конечном итоге, именно этого «пиарщик дьявола» и добивался.

– Зато стрим смотрели двадцать три тысячи человек! – со злостью, и даже какой-то гордостью вдруг заявила Рита.

– Эти двадцать три тысячи дебилов тоже в реанимации? – с ходу парировал Фока. – Напомню: именно Витя гарантировал безопасность, как самый старший и, типа, опытный. Все скрины переписок гуляют по сети уже часа два. На всех популярных пабликах, включая антики, типа «Клары Гавриловны», размещены сториз и посты об этой вечеринке. Все всё знали! Как всегда в таких случаях, когда собираются безграмотные дебилы с ЕГЭ вместо мозга, что-то пошло не так. На месте льдом зашибло квартет. Скоро камерный ансамбль может пополнится, так как много блогеров траванулось непонятными пока, веществами и, по счастливой случайности, хоть и в больнице, но не в реанимации. А под наркотой были почти все! Это к гадалке не ходить!

– Погоди… – Рита всё ещё надеялась переиграть Фоку. – Полиция хоть и изъяла какие-то таблетки в сауне, но какие это таблетки, кто и зачем их раздавал – неизвестно.

– Единственное, в чём уверены все – чья наркота, того и вина! – Фока гнул свою линию. – Напомню, что ты пару часов назад мне пела: Витька чуть ли не торчок со стажем. Теперь про наркотики ни слова. Но трое родственничков других пострадавших с пеной у рта доказывают: всё принёс именно он. Трое против одного!

– Но и нас же уже двое. Я и Мила, жена Вити…

– А жена в курсе, как ты специально Виктора в разговоре со мной назвала наркоманом и во всем обвинила, чтобы историю повыгоднее для себя продать? На момент звонка мне в первый раз, только Витя впал в кому. Остальные – просто без сознания были. Поэтому всё выглядело не так хайпово. Одна история, как дебил сам себя на тот свет отправил. Таких историй миллион. Но ты же мне по-другому всё представляла: взрослый, 30 летний блогер-неудачник по имени Виктор собственноручно блогеров таблетками накормил в попутно двух девиц и своего приятеля в углекислый газ запихнул. И, так как по твоему определению Витя – дебил и наркоман, то сам в больницу и загремел. Ты ещё и добавила, мол, сама против него любые показания дашь! Так скажи честно: почему сейчас его выгораживаешь, а? Почему ты на этот простой вопрос не отвечаешь?

– Я… ну… – замычала Рита.

– «Ну… Му… ». – передразнил её Фока. – Умей держать удар, детка! Ты не заработаешь на коровьем мычании. Если соврала – ври дальше! Стой на своём. Признаваться нужно только за отдельный гонорар. Это был тебе бесплатный совет, кстати.

– Фока, умоляю, помоги!!! – Рита запричитала. Кажется ещё немного, и она окончательно сломается и пойдёт на всё.

– Как? Чем? Зачем? Ты, врушка, меня подставишь в любой момент. Если бы я, как лошок, повёлся на твою плешивую историю: были или нет таблетки, говорила или не говорила тебе что-то полиция, тебя б раскололи в первом же ток-шоу. А если бы ты не мне позвонила, а другому? Он бы первый твой монолог записал и в СМИ продал, а тебя послал бы подальше. Потому, кошечка моя, я и известен как самый лучший пиарщик, так как всегда включаю логику, всегда всё перепроверяю и всегда стелю соломку там, где теплее, выгоднее и безопаснее. На самом деле, ты тупо хотела хайпануть: страничку в Инсте раскрутить и сняться в нескольких передачах за нехилый гонорар. Ведь пока Витька в коме, он ничего не ответит. Поливать его можно помоями сколько угодно. Плевать: что будет потом. Тебе главное здесь и сейчас себя продать СМИ подороже.

– Ну не всё ж так, Фок…

– А я тебе и сам скажу: «как». После звонка мне, ты, видимо, встретилась с Милой, женой Вити. Поехали вы с ней в больницу. А там ба-бах: в реанимации все ваши друзья. Тут ты и смекнула: зачем тебе о Вите в принципе плохое говорить, ведь ты себя подставляешь. Получается, о сухом льде и наркоте ты знала и не предупредила! А на кону – не только жизнь Вити, но и ещё трёх человек. Вот ты и начала переобуваться в воздухе. Ну, разве не так было дело?

– Возможно я погорячилась и преувеличила, когда первый раз звонила…Но… прости меня, пожалуйста! Помоги хотя бы сейчас выйти из больницы. Мы на всё согласны! На нас жена Кости, мужики Алисы и Маши бочку катят. Эти трое нас чуть не убили за то, что их половинки в коме. Нам повезло: охранник их час назад выпроводил из больницы. Но теперь журналистами всё обляпано у входа…

– Вот здесь я тебя хвалю. На неудобный тебе вопрос из тебя ответ клещами не вытянешь. Но этого мало. Я тебе при первом нашем разговоре сегодня сказал: спасти могу, если будут главные герои. Твой личный медийный максимум как свидетеля – минутное интервью в единственной передаче.

– Мила согласна! – подхватила Рита.

– Хотелось бы от неё услышать.

– Да, я согласна…– твёрдо ответила Мила.

– Мила, я уточню свой вопрос. Ты точно согласна, зная, как и в чём Рита обвиняла твоего муженька? Ты согласна в принципе с ней работать?

– Да… – на долгом выдохе произнесла Мила.

– Хорошо! Повторю свои условия: ваша правда и моя доля.

– Сколько? – спросила Рита.

– Половина! – отрезал Фока.

Мила кивнула головой. Рита отрапортовала, словно на корпоративном тренинге:

– Мы обе «за»!

– Договорились. Теперь дай мне время. Попробую выбить эксклюзив с определённым каналом. Пока сидите, как мышки. Отвечаете только на мой номер. Я позвоню и скажу: как быть дальше.

Болевые точки

Фока перезвонил через 20 минут. Его голосок напоминал журчание весеннего ручейка и невозможно представить, как менее получаса назад он разговаривал с девчонками, словно учитель с двоечницами:

– Кошечки мои! Я – гений! Эксклюзив – наш. Минимум 3 программы за сезон. Если рейтинг будет, как у шлюхи с донышком, можно рассчитывать на увеличение количества эфиров в прайм-тайм.

– Спасибо! – без особого энтузиазма произнесла Мила. – Нам бы выйти отсюда для начала…

– Вам нужно попасть ко мне и всё обсудить для начала! – со стальной ноткой в голосе произнёс Фока. – Днём у вас уже эфир. Важно вас натаскать и язык за логику подвесить. Но нужное впечатление начинаете создавать прямо сейчас.

– Как?.. Зачем?!.. – опешила Рита.

– Сейчас, не поправляя макияж, со скорбными мордалами, выходите из больницы. Ни на один вопрос даже кивком головы не реагируете. Пусть зубы выбьют микрофоном – размажьте кровь, чтобы фото и видео получились поэффектней, и идите молча. Я вызвал вам такси. Номер скину. Садитесь в машину и едите в мой офис. Я буду там вас ждать, понятно?

– Зачем такие сложности?! – удивилась Мила.

– Ты или зарабатываешь со мной, или задаёшь вопросы. С сегодняшнего дня даже моргаете столько раз, сколько скажу. Вам нужно сделать всего четыре вещи. Первая: выйти, державшись за руки. Вторая: ни с кем не разговаривать и ни на кого не смотреть. Третья: сесть именно в ту машину, в которую я скажу. Четвёртая: отвечать только на мои звонки. Точка!

– Ты с нами, прям как с детьми малыми. – съязвила Рита.

– В таком положении, как сейчас, вам нужны простые и конкретные указания. Вы мне ещё спасибо скажете. Всё, до связи!

Фока оказался прав и его простые советы вскоре очень пригодились. Как только Рита и Мила переступили порог больницы, они оказались словно в иной реальности. У входа столпились человек тридцать. Большая часть – это зеваки. Как и зачем они наблюдали за чужой трагедией – похоже являлось загадкой и для них самих. Может поэтому они неподвижно стояли с телефонами и были похожи на вкопанных в землю истуканов острова Пасхи?

Но другая, очень активная группка людей точно знала, чего хотела. Их насчитывалось человек десять. У каждого в руках – камера или микрофон. Они столпились у двери и, как только Рита и Мила закрыли за собой дверь больницы, они стали тыкать свои гаджеты прямо в лица «подруг», пытаясь получить какую-то информацию.

Люди с микрофонами, словно стая падальщиков, выжидала, у кого сдадут нервы и кто-то, пусть и с матами и эмоциями, выдаст хоть что-то. Это «что-то» и являлось для падальщиков добычей. Но девчонки шли до такси молча, помня все указания Фоки. Хотя сами не понимая того, что своим молчанием ещё сильнее набивают себе цену и подогревают интерес у медиа. Лишь когда девчонки сели в машину, стая падальщиков начала разбредаться, так и не заморив червячка. В этот момент они особенно походили на голодных и злых гиен, чья добыча досталась более проворному хищнику.

Вскоре такси остановилось у старого НИИ. Там, где раньше лучшие умы страны ковали её оборонный щит, сегодня располагался задрипанный бизнес-центр. В довольно обшарпанном фойе располагалась будка охраны. Будка на фоне общей разрухи выглядела, словно новый, белоснежный имплант среди прогнивших зубов. Девчонки, подойдя к будке, только хотели было открыть рот, как сонный охранник произнёс одно слово: «Паспорт». Девушки молча просунули в узенькую дырочку свои документы. Охранник записал их паспортные данные и, услышав номер офиса, будто это пароль. выдал замусоленный пропуск. Девчонки поднялись на нужный этаж и у первой же распахнутой двери их и встретил Фока.

Фока был как карикатура на хипстера: гладенькое и, слегка припухлое личико подростка, но залысины и походка пятидесятилетнего мужика. Пока он шёл до стола своего кабинета, его массивное пузико смотрелось на тоненьких ножках, будто к воздушному шарику приделали 2 трубочки. По одежде статус и профессию определить невозможно: вещи ни то из секонда, ни то от кутюр. И пахло от него странно: терпкий, старомодный аромат, смешанный с чем-то кислым вроде квашеной капусты. Если попробовать описать человека не глядя, лишь по запаху – вышла бы молодящаяся бабулька, которая только освоила смартфон и через приложения ищет жениха.

«И вот это несуразное существо – самый крутой пиарщик России?» – подумала про себя Мила. Рита же вцепилась глазами в его дорогущие наручные часы. Пока девицы разглядывали Фоку, он смотрел на них, как фермер на бройлерных кур.

Про Риту он сразу всё понял: «шлюхис обыкновенис». Таких он перевидал на своём веку достаточно.

Мила – персонаж непонятнее и оттого интереснее. Подобных личностей он определял как «спящие некрасавицы». Пока их не разбудит искреннее чувство, они так и будут посапывать в своих саркофагах. Сами от спячки они не очнуться: такими их создала природа. Им всегда нужен внешний толчок. Без этого их истинный потенциал так и не раскроется.

В целом, визиту «шлюхис» и «спящей» Фока остался доволен. Девчонки не избалованы медийным вниманием. Обе явно не знают: как поступить в кризисной ситуации. Фока даже пожалел, что так долго сегодня утром набивал себе цену и дурил им голову. Девчонки и без его увёрток согласились бы на все условия. Теперь Фоке оставалось лишь найти их болевые точки и далее давить на них, выжимая максимальную для себя выгоду.

Фока обладал поистине звериным чутьём. Его самый большой талант – отыскивать такие болевые места. Искать их Фока начал буквально прямо с порога:

– Признавайтесь: кто из вас траванул компанию дебилов?

Рита и Мила вытаращились на него и онемели.

– Ладненько, я ж шучу! – искренне рассмеялся Фока, увидев замешательство девиц. Теперь он точно знал: в каком направлении искать слабые места. – Чего вы растерялись? Привыкайте к таким вопросам. А за реакцию на лёгкий вопрос вам двойка на двоих.

– Ты не шути так… – выдохнула Рита. – Или хотя бы предупреждай. Мы же всю ночь не спали…

– Я не шучу! – расплываясь в улыбке, заметил Фока. Теперь он на 100% уверился: Рита явно причастна к этой истории. Осталось выяснить технические детали и этот «шлюхастый» персонаж можно долго потрошить. – Теперь давайте знакомится.

– Меня зовут… – начала было Рита.

– Вот сюда и впиши свое имя и фамилию. – спокойно произнёс Фока, и чуть ли не под нос сунул двум девицам стопку бумаг.

– Это… – опешила Рита.

– … и есть наше знакомство! – закончил за неё пиарщик. – Без подписания договоров мы не работаем. Вам полчаса хватит всё изучить? Если справитесь раньше, мой телефон знаете.

Обе кивнули. Фока не прощаясь, вышел из кабинета. Дойдя до курилки, он набрал номер единственного, по-настоящему близкого для него, человека:

– Валя, привет! Я нашёл для тебя убойную тему для раскрутки. Эфир сегодня там же, где и прошлый раз. Сценарий обсудим чуть позже, я ещё в детали не вник. Да… у меня в офисе. Готовься к расширению бизнеса… Минимум 3 эфира по теме и ты эксперт… Персонажи и истории идеальные для твоего дела, поверь мне! Такой хайп раз в год бывает и мы выжмем всё по-максимуму. Всё, до связи!

Если бы хоть одна живая душа сейчас слышала этот разговор, никто бы не поверил, как тепло и искренне самый беспринципный пиарщик говорит с кем-то.

Фока, сам того не признавая, являлся доказательством: даже у самого законченного мерзавца есть ахиллесова пята. Валя – как раз та самая болевая точечка, надавив на которую, Фока сам разорвал бы любого.

По закону жанра

Вернувшись в свой офис, Фока почувствовал себя строгим учителем среди послушных учениц: обе девчонки поставили подписи в нужных местах, и, словно это были тетради с проверочной работой, отдали всё наставнику.

– Теперь к делу! – запирая свои экземпляры договоров в допотопный сейф, начал Фока. – Через пять часов эфир. У вас есть 20 минут, чтобы рассказать мне всю правду. Дальше – я вам разжую: что и как делать. Ну?! Кто начнёт?

– Бэ-ээ – протянула Рита.

– Блеять будешь на ферме! – резко оборвал Фока. – С сегодняшнего дня запомните обе: когда не знаешь, как лучше ответить – существует всего три варианта: молчать, говорить правду или врать. Но блеять и мычать запрещено! Понятно? После вопроса: или красноречивое молчание или уверенное враньё или… выгодная для вас, правда! Главное скорость и конкретика. Даже фразу «без комментариев» нужно говорить без запинки. Но не больше трёх раз и то на самые неудобные вопросы. Иначе вас в принципе спрашивать перестанут. Сейчас вы мне выложите всё от и до. Здесь, в этом задрипанном офисе, нет ни одной прослушки. Вы же понимаете: если я знаю правду – я почти соучастник. Но мне важно знать, как врачу полную картину. Я буду вам постоянно талдычить: могу вытащить из любого дерьма. Но только при двух условиях: ваша правда и моя доля. Время пошло!

– Виктор решил организовать хайповую вечеринку. Мы собрали… – Рита стала говорить так бодро, словно её вызвали к доске и она пересказывает выученный урок.

– Я же сказал: правду! – ни с того ни с сего «сиреной» завизжал Фока.

Рита остолбенела. Фока, выждав пару секунд, пока уляжется пыль, начал тихо-тихо:

– Ты спала с Виктором. Не знаю как, но рыло у тебя в пуху. Как минимум – всё ты знала о вечеринке во всех подробностях. Я не исключу: таблетки твоя тема. Так?

– Таблетки – не моя тема. – сквозь зубы прошипела Рита.

– Видишь, как просто говорить правду! – поглаживая себя по животу, произнёс Фока. – Ну а ты, жена декабриста, чем порадуешь?

Мила лишь пожала плечами и уставилась на Фоку, как телёнок на мясника перед забоем. Фока расхохотался и, смеясь, проговорил:

– Замажь синяки корректором. С сегодняшнего дня твой муж – святой. Кто ещё в курсе, что он тебя колошматит?

– Никто. Я даже родителям не говорила… – Мила растерялась и оттого выпалила всю правду. Она меньше всего оказалась готова к подобным вопросам. – Но…Как ты догадался?

– Деточка! Тоналка и пудра не скроет синяки. Чем толще слой – тем больше вопросов. На будущее: помогают или огромные солнцезащитные очки или специальный карандаш. Или, как в твоём случае: если к свежим синякам под глазами, добавляются ещё застарелые – желтизну скроет консилер голубоватого или светло-фиолетового оттенка. И сделать всё может лишь опытный визажист. Ну, а ты, любовница декабриста. – Фока обратился к Рите. – Кто-то знал о ваших «шпили-вили»?

– Если кто так и думал – это его проблемы. Я свою личную жизнь не афиширую. – на удивление, Рита ответила невозмутимо, словно репетировала свою реплику годами.

Фока и Мила невольно переглянулись. Им стало очевидно – Рита, как флюгер: чувствует, куда и почему дует ветер и как выгоднее себя вести в предложенных обстоятельствах. Если сказали говорить правду, врать или молчать – Рита будет так и делать.

– Витя хоть копейку домой заработанную приносил? – Фока переключился на Милу.

– Нет… – на глубоком выдохе ответила Мила.

– А ты делала вид, что он добытчик и закрывала глаза на его баб…

– Да, но… – хотела было возразить Мила.

– Эх, девочка моя, это ж был не вопрос!

– Но это-то ты как узнал?.. – Мила впервые повысила голос.

– Не поверишь, догадался! – от души расхохотался Фока. – Просто мой жизненный опыт подсказывает: когда есть красивая любовница, когда у жены – синяки под глазами, а их мужик, по факту, нищий неудачник, то, как правило, деньги на любовницу он в прямом смысле выбивает из своей законной половинки.

– Я бы не сказала, что он из меня выбивал… – Мила явно обиделась.

– А это уже не имеет значения! Едем дальше. Итак: у нас в сухом остатке: битая жена, наглая любовница и общий лузер-кобелина на двоих. Поздравляю! – тут Фока громко хлопнул в ладоши. – С этой минуты – вы лучшие подруги! Когда вы с Милой познакомились?

– Чуть больше года назад. Я только в Москву переехала и… – Рита, похоже, быстро начинала втягиваться во всю эту игру.

– Спала с Витькой?

– Я слухи не обсуждаю! – огрызнулась Рита.

– Ответ правильный. – Пиарщик одобрительно закивал головой. – Молодец! Не поймать тебя на двойных вопросах! Кстати, если «по-честноку»: кто может это подтвердить из твоего города?

– Я же говорю: всё на уровне слухов! Виктор раньше меня в Москву переехал и…

– За-ме-ча-тель-но! – с небывалым вдохновением прервал её Фока. – Запомните обе: красивую женщину по имени Рита оклеветали недоброжелатели и она переехала в Москву. Там она через своего старого приятеля сдружилась с его жёнушкой. У вас совместные фото или проекты сохранились?

– Виктор делал пару проектов. Можно из архива вытащить. – бодро подхватила Рита.

– Не «Виктор делал», а «Мы с Милой просили Виктора», угу? – поправил Фока.

– Угу… – повторила Рита.

– Зачем весь этот цирк? – вдруг спросила Мила.

После её вопроса, Рита уставилась на неё, как на камикадзе. Фока лишь удивлённо поднял вверх одну бровь и с ехидной улыбочкой ответил:

– Отмазать неудачника, лодыря, альфонса и бабника от навалившегося дерьма – можно только создав ему образ трудяги и семьянина. Если всё оставить, как есть – с его сегодняшним реноме, каждый легко поверит: этот олух мог подсыпать наркоту и затащить невинных девчонок в бассейн с сухим льдом. Вы думаете – куда станет бить другая сторона?

– Погоди… Но почему та сторона в принципе должна нас бить? Мы в чём виноваты? – Мила искренне не понимала, на кой черт Фока разыгрывает этот спектакль.

– А на это всем плевать! Главное – обвинить. Кто первый громко обвинит – тому и верят. Оправдываться – всегда сложнее. Потому нам и важно нанести удар первым.

– Но если Виктор на самом деле вообще не при чём?..

– Это никого не волнует! Зато, когда он встанет с больничной койки – выйдет победителем. Ещё и известность монетизирует.

– Может, нам в таком случае, вообще всем заткнуться и не давать интервью? – предложила Мила.

– Ты делаешь самую распространённую ошибку, – Фока ритмично закивал головой, словно китайский болванчик. – Или молчат обе стороны. Или обе стороны говорят. Третьего не дано! Если бы родственники Витькиных соседей по коматозной палате: жена Кости, парни Алисы и Марии, не дали бы интервью в СМИ и не подписали бы контракт с ток-шоу…

– Как подписали… Они же с нами вместе в больнице находились… Когда ж успели? – державшаяся бодрячком Рита явно сникла после этой новости.

– Мне слили эту информацию. Ты думаешь журналисты просто так дежурили у входа? После того, как охранник выпер эту троицу из больницы, их прям не отходя от кассы завербовали редакторы одного центрального канала. Теперь стратегия заткнуться не сработает.

– Ну почему ж она не сработает? – недоумевала Мила.

– Это закон жанра! Всегда присутствует вторая сторона. Без этого шоу не сделать. Нет динамики и смотреть зрителям, по факту, нечего! Есть исключения, но это не ваш случай! Раз одна из сторон не приходит на съёмку, то, как говорится: «свято место пусто не бывает». Приглашают шапочных знакомых, соседей, учителей, продавщиц из соседних магазинов. То есть тех, кто тебя тупо знает в лицо, но по теме сказать нечего. Эти приглашённые несут пурген. В итоге, о тебе складывается мнение с их слов. Мало того, что они кушают твой кусок славы. Так они и деньги твои забирают.

– Тут уже не в деньгах дело… – Мила вздохнула.

– Тут ты ошибаешься! Приглашённый шлак так втягивается в процесс получения халявных бабок, что начинает сам придумывать за тебя истории. Чем трешовее, тем лучше. Иначе их больше не пригласят и не заплатят. В итоге ты, как главная героиня, предстаёшь перед общественностью каннибалкой и педофилкой. Ведь, по словам продавщицы из магазина, ты как-то ей обмолвилось, что куриное мясо похоже на человечину. А у твоей училки вдруг в памяти всплывёт, как ты однокласснику свою грудь показывала в 5 классе.

– Но я же могу в любой момент это опровергнуть?

– Кто ж тебе поверит? У медиа свои законы: быстрое решение важнее правильного. Для зрителей нужны молниеносные ответы на их вопросы. И им без разницы, кто им их даст: ты сама или твоя соседка. Запомни: кто быстрее и внятнее говорит – того и правда.

– А если моих родственников попросить?.. Я… в этом цирке как-то не готова участвовать…– Мила явно шла на попятный.

– Можно и родственников! Например папу с мамой. Так многие делают и всегда проигрывают.

– Почему? – спросила Мила.

– Вот представь. Идёт самая жаришка на шоу. И один из тупых экспертов задаёт вопросы, вроде: спал ли их зять с Ритой и как долго он сидел на твоей шее? Я не знаю ни одного случая, когда родители спокойно бы отвечали на подобные вопросы и не сорвались на оскорбление незнакомого с ситуацией, псевдо-эксперта. Родители вступают в перепалку и в итоге ведут себя, слово на базаре. При этом забывают о главном: что думает зритель в этот самый момент? А мнение у зрителей одно: ну раз родители не могут держать себя в руках, значит: и у их чада рыло в пуху.

– Таких вопросов, я думаю, не будет. – Мила замотала головой.

– Ага, сейчас! Я назвал лишь самый лайтовый вариант. Будут копаться уже не только в тебе, но и в грязном белье твоих близких. И всё под соусом: как же так у вас получилось воспитать дочурку-инфантилку, за которую сами и отдуваетесь? Как вы на зятька согласились, который наркотой малолеток травит и потом в бассейне топит?

– То есть участия в ток-шоу никак не избежать? – Мила чуть ли не взмолилась. – У меня двоюродный брат – юрист. Может, он согласится?

– Ой! Не надо трагедий! – Фока несколько раз взмахнул рукой, словно дирижёр, задающий ритм. – Относись ко всему, словно участвуешь в любительском спектакле. Все ж будут точно также относиться.

– Но почему сейчас нужно устраивать спектакль? Дождёмся результатов следствия и…

– И твоя история протухнет!

– Ну а что я должна говорить? – честно спросила Мила.

– А давай подумаем: чего мы хотим?

– Честно? Я хочу, чтобы вся поднявшаяся пена улеглась. Чтобы родственники ребят меня не обвиняли и не преследовали. Чтобы дали мне время самой во всём разобраться… ну… чтобы и следствие тоже разобралось. Чтобы… – Мила хотела было продолжить, но ехидный взгляд Фоки заставил её замолчать.

– И как этого достичь? – воспользовавшись паузой, Фока будто мимоходом задал вопрос.

– Рассказать на ток-шоу всё, что знаем? – вмешалась Рита.

– Ответ неверный! – тут Фока заржал, как конь.

– Кончай нас мучать! Или говори, делать чего, или на фиг мы с тобой контракт подписывали. – Рита прошипела сквозь зубы.

– А как ты хочешь, чтобы я реагировал, если вы даже цель честно поставить не можете? – с трудом давя в себе смех, проговорил Фока.

– Почему? – переспросила Мила.

– Потому что конкретно ты, на самом деле, хочешь, чтобы твоего Витюшеньку все святым считали. Чтобы не всплыла амурная история с Ритой и чтобы перед твоими друзьями и родственниками вы до сих пор бы выглядели идеальной парой. Верно?

– Ну это ж само собой! – Мила развела руками.

– Так и формулируй цели точно! – ни с того ни с сего рявкнул Фока.

– А я чего, по-твоему хочу? – спросила Рита.

– Четыре вещи: денег, славы, богатого спонсора и выйти сухой из ледяной воды.

Рита лишь пожала плечами: ведь пиарщик всё верно за неё сформулировал. Фока продолжил:

– Теперь запомните: мы и будем добиваться только тех целей, которые вы сейчас озвучили. Считайте, вы мне поставил задачу. Я вам гарантирую её выполнение. Претензии ко мне потом предъявлять бессмысленно. Нужно самим быть осторожнее в своих желаниях!

– Зачем так пафосно-то? – Рита поморщилась.

– Если не ставить конкретно цели, как определить, что получилось, а что нет? Иди и работай с тем, кто работает ради работы и не понимает разницу между процессом и результатом. Цели слышали? Согласны? Берите лист бумаги и запишите всё слово в слово.

– Фок, ну глупость сказала. Меня мои цели стопудово устраивают. Милу тоже. – Рита это всё произнесла без тени иронии.

Мила лишь кивнула и, вслед за Ритой, взяла со стола лист бумаги и ручку. Как только «подруги» закончили писать, Фока выждал несколько секунд, чтобы девицы осознали важность момента, и после паузы продолжил:

– Вы, кстати, обе в одной лодке. Потому ведите себя правильно и во всём слушайтесь меня. Если на ток-шоу жена сидит с подругой за ручку рядом, то любое подозрение в любовной интрижке с мужем отпадает. То есть базовая ложь или, как все мои клиенты это называют: «БЛожь» номер один – ваша дружба. Пусть год, но вы дружите не разлей вода.

– Если есть БЛожь, ой… базовая ложь номер один, то будут и другие? – Рита заметно оживилась.

– БЛожь номер два: Витя – идеальный семьянин. – будто не заметив её вопроса, продолжил пиарщик. – Он не лупасит жену, не трахает всё, что движется, он все заработанные денежки несёт домой. Ведь только такой порядочный человек никогда не додумается девчонок в углекислый газ запихнуть. Он с ними в бассейне оказался, чтобы их спасти, правильно?

– Конечно! – поддакивала Рита.

– Вот видишь! Даже ты в это верить начинаешь. – Фока звонко, словно кастаньетами, щёлкнул двумя пальцами и заговорил чуть ли не по слогам. Видимо так он хотел, чтобы каждое его слово не пролетело мимо ушей. – Потому БЛожь номер три: Витя всегда приходил всем на помощь. Прям родился таким. Но вы обе должны мне гарантировать: ни одна живая душа не имеет ни одного СМС, e-mail, аудио или видео подтверждения, что придуманные нами, БЛожи – настоящее враньё!

Девчонки замотали головами. Фока впился в них глазами, словно рентгеновский аппарат, предназначение которого всё видеть насквозь. Убедившись по одним ему ведомым, критериям, в искренности девиц, он продолжил:

– Теперь по сценарию: первой выходит Мила и на все вопросы любого человека, как заведённая, повторяет: мой муж – идеал любой женщины; у нас счастливый брак; он не способен на убийство. И лежит он в коме лишь оттого, что хотел спасти девушек. Поняла? Запиши! Теперь Рита. Тебя представят, как подругу Милы. Вы в прошлом пересекались с Виктором в родном городке. Когда ты приехала в Москву, Виктор познакомил тебя со своей женой. В итоге: вы с Милой настолько сдружились, что Мила сама попросила своего святого и доброго супруга не забывать старых друзей и помочь тебе в Москве. И дальше – талдычишь тоже самое: Виктор не способен на убийство. И лежит он в коме лишь оттого, что хотел спасти девушек. Запиши-ка и ты всё это.

Похоже, первый свой «Тотальный диктант» Рита и Мила написали без ошибок. Фока продолжил:

– БЛожь номер четыре: откуда и почему появились таблетки – вы не знаете. Об этом узнали только на месте происшествия. Витя никогда ничем таким не увлекался. Пишите.

– То есть мы сами задаём тему для вопросов экспертов? – дописывая последнее предложение, догадалась Рита.

– Ум-ни-ца! – по слогам проговорил пиарщик. – Ведь от вас хотят узнать: способен ли Виктор кого-то убить? Кто он? Отморозок или нормальный пацан? Могу спорить на миллион долларов: та сторона будет также отмазывать своих. И здесь победит тот, чья семейка покажется зрителям симпатичнее и привлекательнее.

– На бумаге всё понятно и логично. Но вот гости могут ляпнуть… – Рите явно нравилась эта «репетиция», потому не хотелось сорвать свою премьеру.

– Ты права! И для этого у вас будет управляемый злодей. Это мой близкий друг, а теперь и ваш – Валентин. Он часто мелькает на ток-шоу как психотерапевт, психолог, психиатр. Короче прибавьте к любой известной вам профессии частицу «пси» – и вы не ошибётесь с его специальностью. Он первым и будет вам задавать все самые острые вопросы. Просто знайте: это всё игра! На самом деле – он на нашей стороне.

– Какие вопросы? – напряглась Рита.

– Те, которые могут задать другие. Например: могла ли такая эффектная тигрица, как ты, оставить чужого мужа равнодушным? Ведь к нему, как к психологу, часто несчастные женушки приходят и жалуются на таких вот сиськастых разлучниц. Твоя задача: выпучить глаза, взять за руку лучшую подругу, а я напоминаю – это Мила, и со слезами на глазах, лепетать: «Да как мы такое могли подумать… Виктор никогда не смотрел на других женщин… Для него никого не существовало, кроме Милочки». Поняла? Бери ручку и вперёд!

– Мне ж тоже будут задавать подобные вопросы?.. – спросила Мила.

– А как же! Валентин спросит тебя про наркоту. Про то, что он сам слышал в интервью, как жена Кости и мужики Маши и Алисы клялись здоровьем своих родителей и будущих детей: наркотики и их коматозные половинки – вещи не совместимые. И он, как психофизиогномист, по их мордам видит – они действительно так думают.

– И мне нужно ответить: Виктор за все эти годы никогда ничего подобного при мне не принимал и ни разу в невменяемом состоянии я его не видела? – уточнила Мила.

– Умница! – похвалил её Фока.

– Разве есть такая профессия: «психофизиогномист»? – выпалила Мила.

– За много лет на ток-шоу и не такие экзотические профессии услышишь. Но все привыкли верить на слово и ничего не перепроверять. – Фока ехидненько заулыбался.

– Но и другие эксперты тоже неудобные вопросы будут задавать?.. – продолжила было Рита.

– Конечно! Но наш Валентин задаст их первым и очень громко. Валентин нужен, чтобы озвучить самые острые и очевидные вопросы, на которые у вас готов правильный ответ. Потому все остальные, кто станет за ним повторять – уж не так интересны. Да и вы, когда знаете, что управляемый злодей на вашей стороне – быстрее и увереннее будете отвечать. Запомните одно: это всё игра. Всё несерьёзно. Но чем больше треша и угара – тем увлекательнее за этим наблюдать. Из ада интереснее смотреть прямые эфиры. В раю – нет никакой интриги.

– Ну, а после чистилища? – Мила пыталась пошутить.

– Ты имеешь ввиду: что будет, когда закончится передача?

Мила кивнула. Фока на несколько секунд задержал на ней взгляд. Что-то человеческое ёкнуло у него в области сердца. Мила не походила на тот человеческий компост, с которым обычно работал пиарщик. Он сам понимал: в какую яму он затягивает нормального человека. Именно ЧЕЛОВЕКА, который просто оказался в сложной ситуации и, благодаря Фоке, завязнет в дерьме ещё больше. Но он быстро взял себя в руки и, будто тренер, продолжил мотивировать на игру, исход в которой заранее предрешён:

– Закончится одна передача – начнётся другая. Мы же начнём добиваться тех целей, которые ты сама и озвучила. Чтобы всё получилось – нужно отдохнуть. Сейчас я вам дам ключ от номера на последнем этаже. Там – 2 кровати и душ. Приведите себя в порядок и чуток вздремните. Несколько часов – полностью ваши. Потом снова пройдёмся по сценарию и едем на съёмки. И, кстати… сдайте-ка мне все ваши гаджеты и все пароли выпишите на листочке. Несколько дней я, за полставки, поработаю ещё и вашим секретарём.

Девчонки кивнули и каждая на отдельном листочке написала пароли к почте и социальным сетям.

– Пин-код кредитки может тебе ещё указать? – в лоб спросила Рита, передавая Фоке свой листок.

– Дурёха! У меня с вашими паролями к социальным сетям и почте возможностей заработать больше, чем денег на всех ваших кредитках! Я хочу, чтобы вы сами глупостей не наделали. Вы же мне сами пообещали – всю правду! А это подразумевает: никаких секретов у вас от меня нет!

Мила и Рита грустно повздыхали, но ничего не ответили. Не прощаясь с Фокой, обе встали и направились в своё временное пристанище. Сил обсуждать всё произошедшее у них не осталось.

Придя в номер и увидев 2 спальных места, обе, не сговариваясь, разделись и рухнули на кровати.

Не прошло и 10 минут, как Мила очнулась от странного звука: он походил на прерывистое рычание. Мила открыла глаза и всё поняла: это Рита храпела, как больная старушонка.

«И как мой Витька с этим мог спать?..» – промелькнуло в голове Милы. Вроде как сам факт храпящей любовницы должен был, как минимум, развеселить. Но вместо этого, слёзы выступили на глазах Милы.

Сон отступил. С ним и самообладание сказало: «Бай-бай». Воспоминания, которые она так тщательно старалась усыпить, стали всплывать в её сознании. Чем больше память откручивала назад, тем сильнее билось сердце. Мила закусила край пододеяльника, чтобы сдержать крик.

12 часов назад

– Пошла на хрен, фригидная уродливая дура! Ты сама всегда во всём виновата!

Произнеся это, Витя смачно захлопнул входную дверь. Дверь задрожала, словно голенькая чихуахуа в промозглую погоду.

Мила бросила взгляд на вибрирующие наличники входной двери. Те еще долго отходили от удара. С каждым таким «эффектным» уходом, дверь медленно, но верно превращалась в труху.

Первой сдалась задвижка: она перестала полноценно функционировать после первого ухода Вити ещё год назад. Теперь закрыть дверь можно только поворотом ключа. Из-за частых хлопков от стены стали отходить наличники. По факту, вся конструкция еле-еле держалась на замке и петлях. Осталось ещё пару ударов, и дверное полотно наконец вывалится из коробки.

По этой причине Мила боялась подойти ко входу в первые секунды: ей казалось, если дверь устоит, то можно не опасаться падения дверного полотна и спокойно закрыть дверь. Сегодня удача была на её стороне: дверь устояла. Мила подошла, повернула ключи в замке и направилась в комнату.

Как говорят криминалисты в таких случаях: «в комнате обнаружены следы борьбы». Повсюду валялись сброшенные с полок, вещи. Занавески опять содраны «с мясом». На диване и простыне – следы крови.

Их семейное гнездо разворошила очередная ссора. Витя любил устраивать эффектные представления перед своим уходом. Потому перед тем, как в очередной раз смыться к любовнице, он вначале крушил квартиру, затем приправлял всё это парой кровавых оплеух. И, пока Мила или валялась без сознания или пыталась остановить кровь, хладнокровно собирал нужные вещи. Напоследок он кидал коронную фразу мол, сама дура, виновата, сильно хлопал дверью и сваливал в закат.

Это был ритуал. Он бил, крушил и орал. Она мыла, чинила и молчала. Если бы существовало такое верование, где требовалось соблюдение подобных церемоний, то Мила и Витя стали бы самыми преданными адептами.

Только какому божеству они бы поклонялись – неизвестно. Да и есть ли такая религия, где один бьёт, а другой терпит?

Мила твёрдо верила лишь в одно: квартира сама себя не уберёт. Кровь сама себя не отмоет. Синяки быстро не сойдут. Первым делом Мила нанесла гель «Бадяга» на синяк под глазом и перекисью обработала ссадины. Когда кровь остановилась, она погрузила постельное бельё в стиральную машинку. Потом размазала пятновыводитель по брызгам крови на диване. Наконец, дошла очередь до разбросанных вещей: Мила стала складывать их по полочкам.

Обычно на всё про всё у неё уходило часа три-четыре. Но при условии, если увечья на теле не сильные и ущерб имуществу минимален. Сегодня она планировала уложится часов в шесть-семь.

Время уборки летит незаметно. Сама не замечаешь, как стрелка часов делает несколько оборотов. Миле осталось заштопать дырки вокруг вырванных с мясом люверсов шторы. Надеясь, что время это займёт не много, она приняла горсть успокоительных.

Раньше седативные препараты она пила лишь после того, когда жилице приведено в божеский вид. Но последнее время таблетки действовали на неё не сразу. Потому она принимала «коктейль забвения», когда работы по дому оставалось минут на 10-20. Расчёт прост: к тому времени, как она всё приведёт в порядок, можно будет сразу вырубиться.

И вот, как только последний стежок аккуратно закрыл дырку рядом с люверсом и Мила засыпала чуть ли не с иголкой в руках, раздался звонок телефона.

– Милка, Милка… – знакомый женский голос захлёбываясь в слезах.

– Рит, ты? – в полузабытье спросила Мила.

– Милка, приезжай срочно. Сроч-но…

– Куда ехать? Что случилось? – Мила изо всех сил старалась выиграть битву со сном.

– Я тебе адрес скину. Потом всё расскажу. Не могу говорить… Приезжай…

Мила поняла: произошло что-то непоправимое. Ведь Рита – не только Витькина любовница, но и бабец с железными яйцами. Она могла унизить, ударить или оскорбить похлеще Вити. Но чтобы звонить и слёзно просить о чём-то означало одно: произошло нечто из ряда вон выходящее.

Холодный пот прошиб Милу. Сон как рукой сняло! Каждый удар сердца, словно набат: от него весь организм, несмотря на убойную дозу транквилизаторов, переходил в режим повышенной боевой готовности. Если бы Миле нужно было бы пробежать стометровку или поднять максимальный для себя, вес, она бы это сделала без особых усилий.

Как только на экране телефона высветилось сообщение с адресом, Мила тут же вызвала такси и через 5 минут она уже сидела в машине.

Несмотря на осенний снег с дождём, таксист ехал очень быстро. Но собственная безопасность – это последнее, о чём Мила привыкла думать. Её занимали совсем иные мысли. Вот как сейчас – три вопроса не давали ей покоя:

«Зачем она в принципе помчалась на другой конец города?»

«Кому и что она хотела доказать?»

«Может, это побочный эффект успокоительных при стрессе и нужно тупо вернуться домой и заснуть, дав карт-бланш её муженьку и его любовнице самим решить свои проблемы?»

Если бы она могла дозвониться Рите или Вите, возможно, ответить на всё было бы легче. Но их телефоны выключены. Внезапно её собственный телефон разрядился. Как назло: Мила не взяла зарядку. Она спросила таксиста, но его модель зарядного устройства не подошла. Все попытки дозвониться с чужого телефона тоже не увенчались успехом. Трубку никто не брал.

Чтобы отвлечься от дурных мыслей, нужно чем-то занять себя. А занятия после бурной ссоры с мужем всегда находилось! Мила достала зеркальце и стала разглядывать свеженький синяк. То ли Витя ударил не сильно, то ли освещение в такси берегло её нервы, но синяк казался незаметным.

Однако Мила достала тональный крем и по привычке нанесла его толстенным слоем под глазами. Ей казалось: чем толще слой – тем незаметнее последствия мужниной любви. Только она начала припудривать тон, как в уголке глаза появилась слезинка. Слезинка превратилась в маленькую капельку и, прошмыгнув по щеке, упала на куртку. За ней покатились ещё слезинки. И вот, на куртке стало образовываться мокрое пятно.

Мила всё это время смотрела на себя в зеркало и как будто не замечала ни слёз, ни размазывающийся тоналки, ни пятна на куртке, ни боли от сегодняшних ударов, ни метели за окном. Ни-че-го…

«Ничего» – это слово стало её палочкой-выручалочкой в последний год. Она часто использовала данное слово вместо болеутоляющего и сеанса психолога. В зависимости от ситуации, она прибавляла к нему нужное наречие, глагол или прилагательное и вуаля: объяснение ситуации находилось само собой. Психика человека устроена странно: коль можешь что-то объяснить хотя бы сам себе, то можешь это и принять и смириться.

В первый раз она объяснила скандал с мужем двумя словами: «ничего страшного». Все ж мол, ругаются, значит и мы не отстаём от стандартов среднестатистической семьи.

Потом появился вариант: «ничего, заживёт». Так Мила смогла пережить боль, синяки и ссадины от побоев супруга. Затем установка: «ничего не говорить» стала для неё жизненным кредо.

Со стороны пара «Мила плюс Витя» казалось нормальной. Даже родители Милы ничего странного не замечали. Что уж говорить о 20 тысяч подписчиков их блога!

Хотя… Их проект про семейную жизнь творческой московской пары, лишь с натяжкой можно назвать успешным. Достаточно беглого взгляда на их страничку, чтобы поставить «неуд» всем их попыткам прославится и завоевать лояльных подписчиков.

В среднем, каждая публикация набирала менее 100 лайков, около десятка комментов и репостов. До успеха и уровня популярности топовых блогеров им было, как Роскосмосу до Луны.

Хоть отец Милы вложил в раскрутку блога сумму, сопоставимую со стоимостью однушки в новостройке, финансовой отдачи проект не приносил. То ли семейная тема «не зашла», то ли сами новоявленные покорители виртуального Олимпа оказались абсолютно бездарны, но ни финансов, ни известности, не прибавлялось.

Миле всё это блогерство принесло лишь умение с хорошо замаскированными (как ей казалось), синяками, улыбаться на камеру и расхваливать преимущества супружеского и творческого союза.

Но делать хорошую мину при плохой игре становилось всё дороже и труднее. Чтобы как-то поддерживать имидж успешного блогера и счастливой жены, Миле приходилось зарабатывать написанием статей и дипломов. Разумеется анонимно. Ведь для подписоты их семья жила счастливо и благополучно лишь за счёт коллабораций, гивов и рекламы.

Для подписоты Мила культивировала следующий миф: Виктор – не только с греческого переводится, как «победитель», но и в реальной жизни её супруг давно одержал победу над безденежьем, ленью и прелюбодеянием.

На самом деле, всё было с точностью до наоборот. Виктор – патологически ленив. Ему б родиться коалой: он бы с удовольствием дрых не менее 20 часов в сутки и наедался листиком эвкалипта. Но Бог наделил его неуёмными амбициями. Потому вместо мимишной и безобидной зверушки, на свете жил ленивый и самолюбивый кобель.

Как-то на тусовке блогеров ему попалось на глаза абсолютно серенькое существо. Виктор сразу почуял: это коренная «мышка» – москвичка. Она живёт в норке, обустроенной предками и в ус не дует.

Мила только закончила факультет журналистики МГУ. Пришла на мероприятие, так как не могла определится: кем быть дальше. Искала себя, а нашла мужа.

Они сразу стали жить вместе. Виктор думал: вот он – его счастливый лотерейный билет. Мила – неопытная, неодарённая, некрасивая, неамбициозная и очень послушная дочка состоятельного папаши. С таким стартовым капиталом любая цель должна покориться пронырливому зятьку.

По-началу всё шло, как по маслу. Отец Милы выделил им одну из своих пяти квартир в Москве. В качестве свадебного подарка оплатил пару стартапов новоявленного зятя. Полгода пролетели в каком-то угаре. Молодожёны особо не напрягалась: тратили деньги направо и налево. Они были, словно две стрекозки летом. Но с первым морозом, их крылышки пообломались, а отношения стали охладевать.

Первый звоночек – переезд в столицу давней зазнобы Виктора. Рита свалилась, как снег на голову. Виктор не смог отказать своей безработной бывшей любовнице. На деньги тестя он снял ей квартиру и оплатил продвижение её «фитоняшного» блога. В один из вечеров, в порыве благодарности за финансовую поддержку, Рита поцеловала Витю в щёчку. Витя особо не сопротивлялся, когда след от её помады оказался не только на его лице.

Второй удар колокола – когда отец Милы узнал, на кого идут его деньги. Он решил не портить дочке жизнь, а по-мужски поговорить с зятем. Мол, я тебя, как мужик мужика, понимаю – сам не без греха. Но или ты расстаёшься с любовницей, или с моими деньгами. Виктор, ни секунды ни раздумывая, согласился на первый вариант. Но теперь всю свою злость за «несчастливую личную жизнь семейного человека» стал вымещать на Миле.

Мила оказалась между молотом и наковальней: и муж дуется, и отцу не признаешься. Единственный выход из ситуации она видела в раскрутке их блога. Так она смогла бы стать и финансово независимой и хоть в чём-то профессионально состояться. А там – кто знает? Может, успех их совместного проекта и её профпригодность вернёт мужа в семью?

Так могла думать лишь незрелая личность, которая вместо решения одной конкретной проблемы создаёт кучу новых. Потому таким «милым мышкам» и тяжело вырваться из порочного круга: слишком большой ворох проблем они сами себе накручивали.

И вот когда Мила, словно грызун в колесе, бежала по очередному кругу, последовал третий удар. Их детище ну никак не хотело становится на ножки. Несмотря на все усилия, подписчики не прибавлялись. Активность аккаунта оставалась низкой. Их блог стал походить на дорогой чемодан без ручки. В него до обидного вложено столько денег, сколько он никогда бы уже не принёс.

Виктор всё больше чувствовал свою ущербность. Дабы хоть в чём-то показать свою силу и не выглядеть неудачником, он стал поколачивать Милу. В один из таких скандалов, он в запале выпалил: «Я ухожу к Рите!» И… действительно ушёл!

Правда, вернулся уже под утро. Увидев, как Мила неумело замазала синяки и вылизала квартиру, он понял: эту мышку можно бить и дальше. Более того: чем эффектнее он закатит сцену накануне, тем больше гарантий, что супруга никуда не заявит.

Так пролетело несколько месяцев. Виктор всё чаще уходил из дома. Вся его работа над блогом сводилась к редактированию хэштегов, просмотру статистики и навешиванию оплеух жене по любому поводу.

Мила и сама не поняла: как она превратилась в грушу для битья. Чем сильнее её били, тем истовее ей хотелось вывести блог в ТОП. Для неё это стало идеей фикс. Она зациклилась на подработках, чтобы добыть денег для продвижения. Ведь не просить же отца о дополнительных финансовых вливаниях с замазанными фингалами под глазами?

Минимум год Мила находилась в каком-то анабиозе. И дело не только в постоянном приёме седативных препаратов. Из неё будто кто-то высосал по тонкой соломинке все жизненные соки. Организм функционировал, но душа и чувства поставлены на бессрочную паузу.

Так было до сегодняшнего осеннего вечера. И вдруг: бац! Ни с того ни с сего, в такси, слезинка за слезинкой, вся боль, накопившаяся за годы издевательств, будто «вытекала» из неё. Благодаря этому, что-то иное, незнакомое, хорошее и правильное стало в Миле понемногу оживать.

Может Фока и прав: «спящая некрасавица» наконец-то дождалась своего волшебного пинка и, вместе с осознанием своего жалкого положения, начало просыпаться чувство собственного достоинства?

Возможно, именно это чувство дало ей сил стойко принять всё произошедшее с ней дальше? Например, как только Мила попала на место проишествия, она не схватилась за сердце, когда сотрудники полиции выложили ей все карты. Мила не упала в обморок, когда врачи озвучили шансы её муженька. Если раньше при одном лишь имени любовницы, Милу начинало колотить, то теперь она смогла не только выслушать её, но и смотреть ей в глаза.

Происходящее с ней в тот осенний вечер можно сравнить с футбольным матчем. По-началу, «команда», состоящая из здравого смысла, чёткого осознания своих интересов и чувства собственного достоинства одерживали победу с разгромным счётом над инфантилизмом, страхом и боязнью взять на себя ответственность.

Но когда в больнице на Милу набросились родственники пострадавших блогеров, именно «страх» уменьшил отрыв. А после того, как Фока втянул её в этот дурацкий спектакль, «страх» легко сравнял счёт и стал забивать голы в никем не защищённые ворота.

Ухудшению ситуации способствовало ещё один момент. Всё это время Мила боялась честно ответить на вопросы:

«А что будет дальше, если свои интересы я начну ставить выше остальных?»

«А получится ли у меня это в принципе?»

«А вдруг станет ещё хуже?»

По сути, много раз сказав «А», Мила побоялась произнести следующую букву. Она застряла на полпути: и по-старому уже не могла, и новое страшило.

Почему всё полетело в тартарары? Сложно же представить человека, у которого меньше чем за 12 часов так сильно изменится мировоззрение, а потом он вдруг снова всё сам вернёт на круги своя!

Увы, но Мила стала тем самым исключением. Ей было проще продолжать играть роль «послушной битой дурочки», чем взять ответственность за собственную судьбу и жизнь. У неё попросту не хватило духу послать Риту и Фоку туда, где им самое место. Победить собственный страх – задача не для всех. Мила с ней не справилась.

Лишь один положительный момент можно отметить. Она поняла: можно и по-другому. Она даже стала делать реальные шаги и уже почувствовала вкус нормальной жизни!

И вдруг, когда её страх окончательно одержал победу, ей стало нестерпимо больно. Гораздо больнее, чем когда её бил супруг или когда он в открытую изменял и унижал. Мила физически ощутила, как сама «забивает» то хорошее, что в ней начало оживать. И изменить она ничего не может: ведь страх сковал всё внутри. Потому, лёжа в задрипанном номере, её крик и сдерживал сейчас пододеяльник. Мало кто из разумных людей хотя бы грош поставил на то, что в этой «мышке» заново проснётся человеческое достоинство.

Битва двух кнопок

После записи ток-шоу прошёл час. Рита и Мила вернулись в обшарпанный НИИ. В номере их уже ждал Фока.

– Быстрее! Ну чего копаетесь, мадемуазельки? – поторапливал он. – Я же сказал: из машины сразу в свой номер!

– Лифт не работает! Пришлось тащиться на каблуках. – скидывая сапоги на шпильке, проговорила Рита.

– А-аа… – протянул Фока. – Забываю об отключении лифта после восьми вечера. Я вас должен поздравить: минимум 5 передач на год вперёд. Вы, девчонки, идеально смотрелись в роли подруг. Поверили все! Да и Валентину стоит сказать спасибо: не давал никому рта раскрыть. Потому все наши заготовленные ответы попадали прям в десятку. Но все мы просто обязаны в пояс поклониться дедульке!

– И откуда этот пердун только вылез-зззззз… – последнюю согласную Рита зачем-то прожужжала. Может, этим самым жужжанием она хотела привлечь внимание к тому, что её действительно поразило.

– Знаешь как я говорю в таких случаях? Если бы этого свидетеля не было, его нужно было бы придумать! – задорно ответил Фока.

– Это ж надо такое ляпнуть… Он всего-то вёз Алису и Машу в такси и прям всё так запомнил слово-в-слово и про наркоту, и про потрахушки… – Рита покачала головой.

– Барышни! Ну нам реально повезло! Теперь той стороне будет тяжело обвинить Витюшечку в доставке веселящих таблеток. Ведь дед-таксист сам сказал, как Маша и Алиса таблеточками закидывались в его машине. И неважно – что это за таблетки. Может, уголь активированный, может витамины. Но, судя по его словам – девчонки таблеток много с собой прихватили.

– Да хрен с этими таблетками! – подхватила Рита. – Вот сюрприз для парней Алисы и Маши! Они ж своих девушек как алтайских девственниц представляли, а тут какой-то водила в красках описал сексуальные фантазии их половинок: кто, как и с кем трахаться собирался на вечеринке.

– Но почему ж никто нормальный с той стороны не пришёл? – вклинилась Мила.

– Во-первых: сама вспомни: о чём я тебе ещё утром сказал? Частенько приглашают первых попавшихся. Как мне сказали, дед сам позвонил в редакцию и тупо рассказал всю правду. Кто ж знал, что дедулька дополнительные пикантные подробности в прямом эфире выложит. Этот водила – идеальный вариант для нас и трешовый для наших конкурентов.

– Во-вторых… – Мила явно торопила Фоку. Ведь до начала следующего ток-шоу оставались считанные минуты.

– Закон эксклюзива. Главные герои не могут прийти просто так на канал-конкурент. Они связаны контрактом. Ты же видела – кто пришёл их защищать? Какие-то беззубые подружки, которых чуть тронь – сразу в слёзы.

– А вдруг сегодня похожий дедулька припрётся на другое ток-шоу и начнёт про нас чушь нести? – с опаской произнесла Мила.

– Это ты своего брата называешь дедулькой? – переспросил Фока.

– Я в брате уверена. Ну а вдруг…

– Тебе есть, что скрывать? – словно между делом бросил Фока.

– Мне – нет! Но придумать всякое можно. Да и я не уверена, что сегодняшний дедушка правду говорил.

– Ну тогда его и привлекут как лжесвидетеля. К тебе вопросов не будет. Всё! Началось шоу на конкурирующем канале. Кончайте трепаться и давайте смотреть.

Фока поставил планшет на стол и все трое впились глазами в экран.

– Вот ведь дуу-раа! – протянул Фока после того, как вышла жена Кости. – Накрасилась, как на фотосессию. Ну никакого скорбного оттенка в помаде и тенях.

– Ты ж нам вообще красится запретил… – фыркнула Рита.

– И правильно сделал! У вас совместнонажитый мужик в коме! Значит, идёт битва теней под глазам. А тут жена Константина припёрлась накрашенная и с укладкой. Такой видок в таких ситуациях не вызывает сочувствия, но вызывает сомнения.

– Погоди-ка… – чего она несёт? – на десятой минуте передачи у Милы округлились глаза. – Она ж Витю не знает. Как она может утверждать, что он наркоман со стажем?

– Это всё слова! Доказательств у неё нет. – успокоил Фока.

– Может, они позже скажут? – спросила Мила.

– Могу спорить на миллион: доказательств нет. Иначе сценарий по другому выстраивался.

Тут девчонкам стало очевидно: Фока сильно нервничал. Он прижал свои пальцы к губам и стал покусывать свои ноготочки. До окончания передачи оставалось минут 30. И, чем ближе время финальных титров – тем безобразнее становился маникюр у пиарщика.

– Фока, что-то не так? – спросила Рита.

– Очень даже не так… – тихо начал он, показывая пальцем на Риту. – У них компромат есть на тебя. Ты точно мне всю правду сказала?

– На все твои вопросы я честно ответила! – отрезала Рита.

– Вижу… – пробурчал Фока. – Но разговор сворачивает не на Витю и Милу, про таблетки и кому вообще будто забыли. Все стрелки переводят именно на тебя. Значит…

Тут на экран вывели переписку, где Рита и Костя обменивались весьма фривольными фото и комментариями. Зрители в зале не меньше десяти минут охали и ахали, и, перебивая друг друга, проклинали современные нравы.

– Отчаянная же ты шлюха, Ритка… Про свои шашни с ещё одним чужим мужем, могла бы и предупредить. – Фока покачал головой. Он убрал свои исковерканные ноготочки от лица и, как показалась девчонкам, повеселел.

– Я свободная молодая женщина. – кокетливо подёргивая плечами, заявила Рита.

– Есть хорошая новость и плохая. – на выдохе произнёс Фока. – Хорошая: мало кто теперь будет обсуждать твою связь с Витей. Плохая – теперь в честь твоей йони выпустят путеводитель. Ну-с! Дальше будет обсасывание этой темы. Ну и тебе наука: спи, с кем хочешь. Но мне правду нужно было бы знать.

– Откуда я знала, что переписка всплывёт… Да и ты меня сам не спрашивал о Косте. Особенно сейчас, когда… – Рита хотела было оправдаться, как вдруг произошло то, чего никто не ожидал.

Фока демонстративно отодвинул планшет, хотя до конца передачи оставалось несколько минут. Затем он встал из-за стола, и, прихватив телефоны Милы и Риты, подошёл к окну. Он повернулся спиной к девчонкам и будто бы прирос к месту у окна.

– Почему ты так уверен, что больше ничего? Шоу ж ещё не закончилось… – с удивлением произнесла Рита, обращаясь к Фоке.

– Так выстроен сценарий. – не оборачиваясь, стал чеканно отвечать тот. – Пришла размалёванная жена Кости, чтобы его любовнице, то есть девице по имени Рита, нос утереть. Жене Кости на её собственного мужа наплевать. Важнее любовнице подгадить. Потом вышли парни Алисы и Маши. Но эти два телка только мычать умеют. Никаких аргументов и фактов. Громче всех орала лишь жена Кости. Как ни пытались её заткнуть, но пришлось на экран вывести переписку Риты и Кости. Других козырей нет у наших конкурентов! Главный ньюсмейкер – жена Кости. Она об измене мужа лишь талдычит. О трагедии, наркоте или коме – ни слова. Милкиного брата не задействовали толком. Ску-у-у-чно! Наша передача круче.

– Можно я домой поеду? – вдруг произнесла Мила, уже не в силах терпеть ни этот балаган, ни откровенно свинское отношение пиарщика.

– А тебя, деточка, никто не держит. Я свою помощь не навязываю. – казалась, Фока ждал от Милы именно этого вопроса, потому и не обернулся.

– Кстати, а как насчёт нашего гонорара? – будто невзначай спросила Рита.

– Вы ж свои карты указали? Ждите перевода от канала! Я ж от вас ни копейки не получил. Сам жду!

Казалось: неведомая сила не даёт повернуться Фоке и посмотреть на Риту или Милу. Словно это были не две молодые женщины, а мифические Медузы – Горгоны, бросив взгляд на которых, превращаешься в камень.

– Но ты можешь им позвонить и напомнить? – настаивала Рита, стараясь хоть как-то вывести его на диалог. Она честно не понимала: что происходит с пиарщиком?

– Но договор-то у вас с ними прямой? Вот сами и выбивайте наши денежки.

Последнюю фразу Фока произнёс таким тоном, что Рита и Мила поняли: денег за них он выбивать не станет. Рита решила – самое лучшее: перевести тему. Она видела: как начинают гореть у Фоки глаза, когда он обсуждает с ними следующий шаг.

– Фок, – как можно мягче начала Рита. – А дальше какие наши действия?

– Через пару недель или даже месяц – следующий эфир. – равнодушно произнёс Фока.

– Как через месяц?! – заорала Рита.

– А ты думаешь: каналы будут бегать за тобой лишь потому, что Костина жена тебя в измене со своим муженьком уличила? – Фока вдруг развернулся и его малюсенькие глазки горели непонятной злобой.

– Но ты ж сам говорил про кучу эфиров… – Риту больше смутил даже не ответ, а именно вся эта метаморфоза, происходившая с Фокой прямо на её глазах. Но она отметила для себя хоть малюсенький, но плюс: Фока хотя бы развернулся к ним лицом.

– Ты чем слушала? Я же сказал – на сезон эфиры! А не в месяц сразу 5 штук. – фыркнул он.

– Но можно раньше?.. – с надеждой в голосе произнесла Рита.

– Можно. Но если кто из комы выйдет или наоборот: койку по другой причине освободит. Тогда будет повод. А сейчас что мы можем СМИ предложить? Очную ставку жены и любовницы? Рита против жены Кости? Да кому вы нужны, дурынды силиконовые?!

– За несколько недель о нас все забудут… У меня такое ощущение, ты как-то потерял интерес к нашей истории… – резюмировала Рита.

Фока ничего не ответил. Он снова повернулся спиной к девчонкам и застыл у окна. Девчонки затихли. Они не понимали: как вести себя в такой идиотской ситуации?

На самом деле, развернуться спиной к подопечным, Фоку заставило две вещи. Во-первых, его реально вывел из себя факт собственного профессионального промаха. Он не просчитал, что фитоняшка могла спать со многими участниками ледовой вечеринки. И хотя всё шло по его сценарию, такой ошибки Фока простить себе не мог. Дабы никто не видел его смятения, он и встал спиной к девчонкам.

Во-вторых, пикантная связь Риты с чужим мужем, помогла придумать следующий виток медийной истории. Это гарантировало ещё большее количество эфиров и, самое важное: вкусные и выгодные роли для его любимого Валюшки. Но чтобы девчонок раскрутить на это, нужно применить одну из самых примитивных манипулятивных техник.

Будь Рита и Мила поопытнее, они бы сразу его раскусили, как только он демонстративно повернулся к ним филейной частью. Но пиарщик отлично изучил своих клиентов. Они – не семи пядей во лбу. Потому можно делать крупные ставки: на любую, даже примитивную уловку, они клюнут.

Вот и сейчас пиарщик всего-навсего разыгрывал дешевый двухактный спектакль. Акт первый: резко обидеться непонятно на что. Финал первого акта: тянуть паузу как можно дольше. Потому, акт второй начинается в полной тишине. Чем дольше будет идти игра «в молчанку», тем лучше. Когда барышни мозг себе сломают в поисках причин такой реакции пиарщика и, что естественно – таких причин не найдут (ведь их и не существует), они обрадуются любому его предложению. Как только он его озвучит – они 100% его примут. Занавес!

В данный момент заканчивался второй акт спектакля. Вдруг, Фока резко развернулся лицом к Рите, и в лоб спросил:

– Готова переспать с парнем Алисы?

– Чего?!!! – опешила Рита.

– Боишься испортить имидж шлюхи? – ухмыльнулся Фока. – Какая тебе разница, с кем мутить. А нам лишний игрок не помешает. В их команде будут лишь жена Кости и мужик Маши. То есть двое. А у нас – три человека: ты, Мила и парень Алисы.

– Я ж его даже в глаза не видела… Я даже имени его не знаю… – затараторила Рита.

– Вот сегодня и увидишь. Зовут Сергей. Он сам на меня, пардон, на тебя вышел. С твоего телефона я с ним переписывался сейчас.

– Ты совсем обалдел?! – глаза Риты налились кровью.

– Тише, тише! – хладнокровно произнёс Фока. – Прибереги темперамент. Ночью он тебе пригодится. После того, как парнишка Алисы услышал на нашем ток-шоу откровения таксиста – он поплыл. Если раньше Алисочка для него была, словно девочка-припевочка, то после нашего эфира, мальчонка заметно сник. Он стал податлив, как пластилин. Главное – мять его в наших руках.

– Чего он от меня-то хочет? – спросила Рита.

– От тебя? Правды! – Фока в голос засмеялся.

– Какой?!!

– Ты всего лишь скажешь ему то, что он хочет услышать: его Алисочка действительно таблеточками баловалась и была слаба на передок. Судя по аккаунту, Серёженьке немного за 20. В таком возрасте долго горевать не естественно. Гормоны играют.

– Мне прям сегодня поиграть с его гормонами? – с ухмылкой произнесла Рита.

– Ты хочешь лишний прямой эфир или нет? – в лоб спросил Фока.

– Хочу! Но не готова выглядеть потаскухой.

– А ты кто? Физик-ядерщик, спасший мир от катастрофы? Вирусолог, нашедший вакцину от тяжёлой болезни? Ты кто, я тебя спрашиваю? – Фока явно давил.

– Я – Рита! Я – известный блогер. У меня 50 тысяч подписчиков. Я – красивая, молодая, спортивная девушка. Я…

– … одна из миллионов! – закончил за неё Фока. – Такие как ты, интересны зрителям центральных каналов только в пяти случаях: или тебя нашли расчленённой; или ты увела чужого мужика; или богатый ухажёр отбирает у тебя последние труселя; или какой-то клинический идиот подарил тебе помолочнее кольцо и ваша молодая семья ждет прибавления; или ты в лицо всем говоришь: какое они дерьмо на самом деле. Это, прости за незнакомое тебе, слово – твоё амплуа. Это закон жанра. Тебя в другой роли зритель смотреть не станет.

– А у Милки какая роль? – не скрывая пренебрежения кинула Рита.

– Несчастная жена, мать-одиночка, выбивающая алименты у алкаша или альфонса. Ну, или её сегодняшняя роль – супруги неудачника.

– По-твоему, я ни на что другое не способна? – смахнув слезу, пробормотала Мила.

– Ага! Вот Рита – способна! А ты – нет. – чуть ли ни по слогам выговорил Фока.

– Фок, но ты ж лучший! Ну пожалуйста, придумай для меня другую тему. У меня ж будет имидж шлюхи. Кто закажет у меня рекламу? – Рита решила поменять тактику и включила «маленькую девочку», выпрашивающую лишнее пирожное.

– Через месяц у тебя выстроится очередь из рекламодателей. – Фока держался невозмутимо. Он явно не поддавался на её уловки и твёрдо гнул свою линию.

– Ты гарантируешь? – не выходя из образа «девочки» спросила Рита.

– Спорим? – Фока протянул руку.

– Я б тебе поверила, но боюсь я…

– Не строй из себя невинную овечку! Зрителей не обманешь. Ты – шлюха по жизни. Но я тебе делаю имидж честной потаскушки. Той, которая не врёт и не гордится численностью своих любовников. Той, которая всё скажет в лицо. Ведь ты сама с грешком, потому, словно рентген, видишь людей насквозь. Именно этим такие как ты и привлекают аудиторию. За вами интересно следить по жизни. Цели разные. Одним будет нравится видеть тебя на экране в качестве эксперта, так как подобные персонажи всегда рубят правду матку. Другие станут ждать большего треша. Например до какого дна ты готова дойти, чтобы отхватить богатого мужика. Третьи ждут, когда ты исправишься и станешь жирной многодетной мамашей. Четвёртым будет интересно посмотреть на Иванушку-дурачка, взявшего тебя в жёны и так далее. Так или иначе, на тебя будут подписываться. Тебя будут оскорблять или тебе подражать. Ты убедишься в первом и будешь догадываться о втором. Но ты надолго пропишешься в медийном курятнике.

– И мне нужно переспать с Серёжей для прибавления подписчиков и рекламных контрактов? – будто смиряясь со своей новой ролью, спросила Рита.

– Ты же умненькая потаскушка и догадываешься: если выложишь все карты сразу, – дешевле себя продашь. Вначале вас, в кавычках, «случайно», заснимут в кафе. Ты будешь сидеть и утешать Серёженьку, а он ронять слёзы в твой бюстгальтер.

– А потом?..

– Мы продадим этот, опять же в кавычках, «эксклюзив» конкретному каналу. И люди побегут смотреть эфир, как возлюбленный одной из коматозниц крутит шашни с силиконовой шлюхой.

– Естественно какая-нибудь старая маразматичка на шоу спросит: спите ли вы вместе…

– И твой ответ… – Фока развёл руками.

– Нет?.. – робко предположила она.

– Ну разумеется! – произнёс Фока, резко опустив руки вниз. – Пойми: вопрос не в том: спите вы вместе, или нет. И уж тем более: говорите ли вы правду или наоборот. Главное – вы создаёте тему для разговора.

– Это не сработает… – Рита опустила глаза в пол.

– Первый раз я тебя прощаю. – появившаяся сталь в голосе Фоки не предвещала ничего хорошего. – Но если ещё хоть раз ты посмеешь мне сказать фразу «это не сработает» – делаешь всё сама. Поняла?

Рита, не поднимая глаз, испуганно кивнула. Фока сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и продолжил, будто ни в чём не бывало.

– Так уж и быть! Объясню тебе, дурёхе: почему всё получится. Запомни: всегда нужен соучастник. Если ты делаешь объективно плохой поступок одна – ты, считай, осуждена без суда и следствия. Но когда грех делится на двоих – то и наказание и порицание тоже делится поровну. Одни начнут тебя оправдывать и обвинять Серёжу, который предал свою невесту. Другие наоборот, с визгом «все бабы суки» станут тебя проклинать. А знаешь, почему?

– Почему? – тихо переспросила Рита, сама не понимала, чего она боялась больше? Появления металлических ноток в голосе Фоки или что тот снова развернётся к ней спиной?

– А потому! Люди не тебя или его станут обсуждать, а спорить друг с другом. Им всё равно, кого обсасывать. Им главное доказать кому-то свою значимость, выглядеть в чьих-то глазах лучше. Потому выгоднее, когда обсуждают двух героев, а не одного. И чем трешовее эти герои и хайповее их поступки – тем лучше. Для этого и нужны все эти ток-шоу. Ну ладно. Хватит теорий! Ты готова идти на встречу?

Рита кивнула. Ей казалось: если без слов соглашаться с Фокой – это будет безопаснее для всех. Фока тут же стал набирать длинный текст на её телефоне. Рита пыталась подсмотреть, но он её отодвинул.

– Рит, неужели ты на это пойдёшь? – спросила Мила. В её голосе звучал явный упрёк.

– Да. Мне нужны эфиры и рекламные контракты. Я – не ты. У меня нет папочки и мамочки в Москве, которые могут помочь деньгами. Ждать месяцами новых эфиров мне просто не на что.

– Но сейчас переведут деньги за передачу! Ты ж не отмоешься после этого дерьма! – Мила продолжила стоять на своём.

– Я не привыкла жить на эти копейки! Если ты умудряешься уложиться в полтинник на месяц, мне меньше сотни никак.

– Сотню тысяч рублей, моя милая, скоро ты будешь брать за один рекламный пост. С такими темпами готовься к чистому доходу в месяц от миллиона и выше. – не отрываясь от смартфона, проговорил Фока.

– И за эти деньги она должна спать со всеми подряд? Это уже не пиар. Ты похож на сутенёра, который раскручивает одну из своих проституток, дабы подороже её втюхать клиентам. Но для всех она так и останется шлюхой. Никого из вас уже не интересует здоровье ребят. – неожиданно для всех Мила словно с цепи сорвалась.

После её последней тирады, Фока и Рита начали звонко смеяться. Мила посмотрела на них, как на сумасшедших и честно не понимала: что происходит.

– А тебя прям интересует здоровье ребят? – еле сдерживаясь от хохота, проговорила Рита.

– Меня – да! Я и пошла на эти передачи, думая, как мужу помочь.

– Так откажись от гонорара и никуда не ходи больше! Что ж тебе мешает? – давясь от смеха, произнесла Рита.

– Переведу я тебе весь гонорар! Только в своё дерьмо меня больше не вмешивайте!

– Сейчас скину номер карты, как Фока телефон отдаст. – у Риты выступили слёзы от смеха.

Мила ничего не ответила. Она собрала свои вещи и пулей выбежала из номера. Напоследок, она хлопнула дверью как можно сильнее, чтобы эту дверь более никогда не открывать!

Из номера ещё долго доносился истерический смех. Рита вышла из бизнес-центра через 20 минут и, в отличном расположении духа, направилась на свидание с Сергеем.

Компромат для «пиарщика дьявола»

Как Фока и обещал, видео якобы с «компроматом» быстро попало в нужные СМИ. Через неделю прогремел мощный скандал на очередном ток-шоу. Во время передачи смачно подрались брат Алисы с Сергеем. Драка – выше всяких похвал! Сергею рассекли бровь, а брат Алисы за кулисами прикладывал лёд к сломанному носу в ожидании скорой.

Всё это гости в студии обмусоливали и, разбившись на два противоречивых лагеря, сами чуть не передрались. Первые: защищали скоротечную, но по их мнению, искреннюю и пылкую любовь Сергея и Риты. Их тезисы: «жизнь продолжается», «почему вы оцениваете: как и кому переживать утрату», «они же ещё такие молодые». Вторые же – их оппоненты: отстаивали другую точку зрения и готовы вцепиться в глотки лишь за то, что нужно дождаться выздоровления Алисы, девушки Сергея, и уж потом выставлять свою «love story» напоказ.

Однако всех примирила финальная схватка Сергея и брата Алисы. За считанные минуты до конца передачи, парни вцепились друг в друга, словно тяжеловесы в последнем раунде за звание чемпиона мира и только охрана смогла их растащить по углам. После этого гости «зарыли топоры войны» и стали единодушны в одном: молодым людям нужно вести себя приличнее на федеральном канале.

Фока рад тому, как он удачно стравил двух этих орангутангов. Сделать это оказалось не сложно: он с левых номеров заранее скинул «компроматное» видео брату Алисы, на котором Сергей и Рита ворковали, словно голубки. Это подогрело агрессию брата Алисы ещё до начала эфира и, для красочного мордобоя, достаточно было лишь наличие Сергея в студии.

Но организация битвы двух тупых самцов – плёвое дело. Самое главное: любимое протеже Фоки. К Валентину наконец-то снова повалила на психологические консультации состоятельная публика. Он смог заплатить долги по аренде своего центра психологической помощи и выплатить сотрудникам зарплату. Валюшка засиял, как отмытая от ржавой воды, фарфоровая раковина. Ради улыбки на его лице, Фока готов стравить кого угодно с кем угодно. А улыбался Валентин лишь тогда, когда в его рабочем графике не оставалось свободных мест.

Это был странный союз: психолога и пиарщика. Вокруг их отношений всегда ходило много слухов. Ведь настолько разных по темпераменту, внешнему виду и жизненным ценностям, людей, вместе сложно представить!

Психологу далеко за пятьдесят. Он тучен и блестящ, словно дутый тульский самовар. Короткие сальные волосы прикрывали плешь, которую толстые пальцы-сарделины всё время поправляли. От этого даже вымытые утром волосёнки быстро засаливались и к концу рабочего дня висели сосульками.

Каким он был психологом? Скорее хорошим, чем плохим. Просто Валентин обладал редким косноязычием. Оттого клиентам сложно воспринимать его советы на слух.

Фока, наоборот: его прямая противоположность. Он чётко формулировал свои мысли. Он знал: как добиться целей минимальными средствами. И… хоть это и не вязалось с имиджем «пиарщика дьявола», честен до конца со своим визави. Все, кто пытались открыть глаза Фоки на то, что Валентин его тупо использует – отправлялись в вечный бан.

Пиарщик не хотел, не мог, не готов был в это поверить! Он все деньги, силы, связи и собственный талант тратил на продвижение этой «психологической рохли». Без этого балласта, Фока мог стать по-настоящему состоятельным человеком. Ведь любой PR: от продвижения инста-дивы до победы на выборах непопулярного кандидата, был ему по плечу.

Но… Одно толстенькое «но» с именем «Валентин» ставило жирнющий крест на всех его планах. Все, кто мог выложить солидный бюджет для PR проекта знали: платить придётся двоим – пиарщику и психологу. И ладно, если бы тупо можно было б откупиться деньгами от психолога. Фока везде, в любую медийную дырку пытался запихнуть Валентина, дабы тот лишний раз засветился. Это условие работы знали все, но соглашалась работать «с нагрузкой» лишь определённая целевая аудитория. Если тупые блогеры ещё могли терпеть условия Фоки, то серьёзные люди с таким «психо-бонусом» работать отказывались. Разве сильным мира сего нужен пиарщик, носящийся с косноязычным психологом, как курица с протухшим яйцом?

В итоге, единственным полем, где пиарщик мог заработать себе на пропитание и продвинуть своего любимого психолога – это окучивание персонажей вроде Риты, Сергея и брата Алисы. Фока по-максимуму высасывал из хайповой темы все медийные и финансовые соки для их пары и, когда всё было вытянуто, переключался на следующую грядку.

Его целевая аудитория была объективно настолько тупа и не в состоянии сложить «2+2», чтобы понять: их используют в тёмную. Ведь сиюминутная известность на крови, драках, изменах, мошенничестве, наркотиках и прочем грязном хайпе, даёт лишь кратковременный результат. Однако большинство его клиентов-блогеров от рождения обладала памятью рыбки гуппи. Они жили в модной парадигме «здесь и сейчас» не понимая, что понятия «там и потом» тоже важны и монетизируемы.

Эти, якобы раскрученные Фокой, блогеры, перемалывались максимум пару лет в медийных жерновах вместе со своими скудными талантами и завышенными амбициями. Когда высосать из них медийный повод уже не представлялось возможным, «селебрити» оправлялись в небытие. Большинство покупали билет в один конец и возвращалось в родные пенаты запивать своё горе. Некоторым удавалось зацепиться в столице, прибившись к одной из станций под названием: «работа», «брак» или «алименты». Единицы, у который в мозгу шевелилось хотя бы полторы извилины, вкладывали деньги в реальный бизнес, образование и развитие. О сотрудничестве с Фокой они вспоминали, как о страшном сне, хотя и улыбались ему, пересекаясь на тусовках или передачах.

По иронии судьбы, Фока прослыл для всей этой публики как «пиарщик дьявола». К нему обращались в тех случаях, когда уже никто не брался или когда ситуация казалась безнадёжной. Фока вытаскивал всех и всегда. А так как «грязь, пот и слёзы» сегодня популярны, клиенты пиарщика успевали неплохо заработать, пока их тема хоть как-то трепыхалась в медийном болоте. Благодаря этому, Фоку рекомендовали друг другу, как волшебника, который не только может сотворить чудо, но и по-быстрому помочь срубить бабла. Причём рекомендовали даже те, кто в результате работы с Фокой потеряли больше, чем приобрели. Будь у его подопечных больше мозгов – они бы сразу всё поняли. Но…

Зная, какой печальный в 99% случаев сложится судьба его клиентов, Фока шёл на неприкрытую манипуляцию. Все его клиенты обязаны проговорить цели, которые пиарщик должен был вроде достичь. Большинство проговариваемых «целей» для блогеров шли как под копирку. Например: очернить оппонента, чтобы самому не выглядеть монстром или доказать, что их право спать со всеми подряд – это и есть свобода выбора.

Если Фока достиг целей – клиент автоматически должен быть доволен. Ведь клиент типа сам всё сформулировал и, если потом он не мог устроиться на работу даже курьером – виноват в этом лишь сам клиент! Фока всегда повторял: «Нужно быть осторожнее в своихжеланиях! Ты мне поставил задачу – я её выполнил. Претензии ко мне предъявлять бессмысленно»!

Для этого Фока так умело формулировал вопросы и подводил к нужным ему, ответам, чтобы проговаривались только те «цели», которые, с одной стороны, были реальны, а с другой стороны – выгодны именно пиарщику. Ведь истинные цели Фоки – не только заработок, но и представление в выгодном свете своего протеже – психолога. А Валентин особенно эффектно смотрелся как арбитр маргинальных разборок. На фоне таких трешовых тем, косноязычие психолога не бросалось в глаза. Даже наоборот: свидетельствовало о волнении и человеческом переживании. А умение объяснить «научно»: кровосмешения, алкогольную или наркотическую зависимость, инцест, измены, связь с малолетними и прочую мерзость, выгодно презентовало психолога в глазах богатой клиентуры.

Принес ли странный союз счастье пиарщику и психологу? Нет! Оба, по сути, ничего не получили.

Для Фоки это оказалась бесполезная, жертвенная и «односторонняя» дружба. За 10 лет знакомства он «истёр», истратил свой талант на продвижение своей единственной звезды. Чем больше пиарщик вкладывался в раскрутку своего друга, тем больше это походило на таскание воды в решете: возни много, а КПД равен нулю. Но признаться в этом, значит согласиться: 10 лет жизни пошли коту под хвост.

Валентин же давно тяготился подобным «общением», но от помощи не отказывался. Ведь пиарщик – единственное живое существо, которое верило в его счастливую психологическую звезду. Косноязычный тихоня-психолог – профнепригоден. Валентин не мог хлёстко сформулировать свою мысль. Лишь только когда Фока чётко прописывал его роль в ток-шоу, Валентин мог выигрышно смотреться. После таких постановочных программ, к Валентину выстраивалась очередь на консультирование.

Но как Фока сам говорил: публику не обманешь. Клиенты Валентина быстро разочаровывались в сеансах «косноязычной» психотерапии. Потому только частота мельканий Валентина в телевизоре и участие в выигрышных ролях, который часами режиссировались Фокой, гарантировал горе-психологу хоть какой-то доход.

Вот и на ледовом хайпе Валентин отлично поднялся. За неделю он принял участие в трёх программах на двух каналах по этой теме. Запись клиентов – на месяц вперёд. Такого результата у них ещё не было. Как уверял Фока: он выжмет из этой темы всё и на неделе планируются новые шоу.

– Однако… Что же ещё ты на этих передачах придумать в состоянии можешь? – Валентин задал вопрос в своей привычной, косноязычной манере.

По многолетней традиции, они после каждого ток-шоу сидели в тихом кафе и обсуждали дальнейшие планы. Психолог потягивал свежевыжатый сок из трубочки. Пиарщик заказал себе напиток покрепче. Отхлебнув горячительного, Фока, тяжело вздохнув, выдавил:

– Беременность Риты. Она может залететь как от Сергея, так и от Константина. Две передачи сделать на этом можно.

– А Мила? – как-бы между делом поинтересовался Валентин.

– Не думаю её дальше использовать. Она скучна, она слишком жертвенна. Делает мало глупостей. Да и глупости её из разряда «навреди себе сам». В целом… – Фока вновь глубоко вздохнул, отчего пауза немного затянулась. – Ни я её, ни СМИ, больше её приглашать не станут.

Фока замолк. Валентин хорошо изучил своего друга: коль пиарщик начинает «с надрывом» вздыхать, то далее от него последуют лишь однотипные ответы.

– Ты никогда не думал: как судьба твоих подопечными будет дальше потом? – Валентин, вопреки обычному, продолжил разговор.

– За «потом» мне не платят. Мне платят за результат «здесь и сейчас». Я честно зарабатываю клиентам деньги. Они честно достигают тех целей, которые передо мной ставят. Все в выигрыше!

– Но ведь Риту ты подставляешь?

– Чего-то ты тему эту поднял? Раньше тебя это не грузило! – вдруг зло огрызнулся Фока.

– Сам не могу ответить… Вроде как консультаций много и дела идут очень хорошо. Но… Рита подошла ко мне после эфира и разговорились мы…

– Вас кто-то видел? – пиарщик весь сжался.

– Мы вроде одни были.

– И?..

– Она просила совета – как лучше поступить с Сергеем. Она переживает: люди чего подумают. Короче… Жалко мне стало эту дуру. Ты ж её, как и остальных, в расход пустишь.

– Почему жалко? Она добилась, чего хотела. Все цели с ней согласованы ранее. Подписчиков – под миллион. Ещё пару программ – и она превратится из силиконовой дуры в эксперта. Затем будет мелькать на экране, чтобы о её существовании не забывали. Пару лет эскорта и она, как хваткая бабёнка, купит себе квартиру и заикрится от какого-нибудь дурочка.

– То есть у неё всё будущее сведено к алиментам и недвижимости?

– Ну уж нобелевской премии в её натальной карте нет. – не без злорадства произнёс Фока.

– Но из всех твоих прежних проектов, мне Риту по-человечески жалко. Она не конченая…

– Хочешь, я докажу тебе, что она конченая? – Фока начал не на шутку заводиться.

– Ты всё можешь доказать. Но по сути, она – не потерянный человек. Поверь мне: окажись она в другой ситуации, в ней бы проявились лучшие качества!

– Это какие например? – вздёрнув бровь, спросил Фока.

– Начнём с того, ей не безразлично, что о ней говорят…

– Ей просто важно быть хорошей. – прервал Фока. – Ей кажется – так больше денег можно заработать. Вот и всё объяснение.

– Не только. Она действительно переживает за других!

– За все 10 лет нашей совместной с тобой, работы, Рита – первый персонаж, который ты больше двух минут обсуждаешь. С чего бы это?

Вместо ответа, Валентин замолчал и стал помешивать соломинкой сок в стакане. Фока впился в него глазами. Ему вдруг показалось: Валентин в Рите увидел не только силикон и алчность, а человека, достойного сочувствия.

«А ведь ты ни разу меня-то и не пожалел…» – вывод больно врезался в сознание Фоки, словно автомобиль в бетонную стену. И действительно: за все годы их общения, Валентин ни разу, вот прям ни единого разика не сказал «спасибо». Он воспринимал работу Фоки как нечто само собой разумеющееся. Есть приглашения на ток-шоу, где можно сверкнуть лоснящейся мордочкой – Валентин соглашается. Нет приглашений – так и не надо.

Фоке осознание именно того факта, что его близкий человек разбрасывается таким ценнейшим ресурсом, как «сочувствие», вывел из себя.

«Главное – не показать виду» – подумал про себя Фока. Лишь крепко сжатые, до белёсых костяшек, кулачки, были маркерами его внутренней агрессии.

С этого момента Фока решил похоронить Риту, как медийный персонаж. Уж он-то знал наверняка: его Валентин любит всё броское, но не мёртвое. Раз его Валечка заикнулся о «хорошести» Риты, Фока легко ему докажет обратное. Теперь его друг на 200% убедиться: кого на самом деле нужно жалеть и почему! 

Наживка

– Привет, красавица! Хочешь ещё пару эфиров в этом месяце? – в трубке раздался задорный голосок пиарщика.

– Ты ещё спрашиваешь, конечно! – Рита от радости аж взвизгнула. – Рада тебя слышать!

– Взаимно! Мы с тобой пару недель не созванивались, да? Что из мною тебе обещанного, сбылось? – спросил он.

– Блин, ты ведь действительно гений! Число подписчиков перевалило за миллион. На стадии согласования 2 сладких рекламных контракта.

– А Серёженька? – игриво произнёс Фока.

– И Серёжа – тоже! – не без кокетства ответила она.

– Я всегда рад, когда у моих подопечных дела в гору идут. Давай сразу к делу. У вас с Серёжей всё на какой стадии?

– Ну… мы встречаемся. Но особо не афишируем.

– Ох уж мне твои фразы-паразиты: «не особо афишируем». Замени-ка всё быстро!

– Не выносим на всеобщее обозрение. На то она и личная жизнь. – отрапортовала Рита.

– Умничка моя! Ты отлично схватываешь, детка!

– Да, я такая! Но я чувствую: куда ты ведёшь. Сам понимаешь: сейчас шумиха ниже талии мне ни к чему. Маша и Витя умерли. У Алисы и Кости прогнозы – овощные.

– Как хорошо ты сказала, метко: «овощные прогнозы»! Знаешь, как классик говорил: «Побольше цинизма. Людям это нравится».

– Кто это сказал? Наш, российский блогер? – искренне спросила Рита.

– Ага, блогер… Из новых… Остапом кличут…– давясь от смеха, еле произнёс Фока. – Ладно. Ближе к телу. Серёжа как насчёт свадьбы? Если мы эту тему замутим, он подыграет?

– Блин, даже не знаю… Для чего?

– Сейчас, пока тема разогрета, нужно выжить из неё всё. Мила и парень Маши, как ты понимаешь, вне интересов СМИ. Зато ты, твой Сергунька и жена Кости по-прежнему на коне. Вопрос в том: кто быстрее даст медийный повод. Ты или она?

– Я, конечно! Но почему именно свадьба? Может разыграем мою беременность якобы от Серёжки или Кости? Мы ж тобой эту тему обсуждали вроде…

– Зачем тебе это? Один из потенциальных алиментщиков без пяти минут овощ. Второй – бросил невесту в овощном состоянии.

– Возможно ты прав… но ведь и Алиса, Серёжкина невеста, до сих пор в коме… Я и так выгляжу, как прошмандовка.

– Так именно это и привлечёт СМИ! Такая горячая тема выбора! Кому жених наденет обручальное колечко на палец: невесте-коматознице или живой и здоровой фитоняшке? Где проведёт медовый месяц: в больнице или на Ибице?

– Ты уверен, это действительно сработает?

– Я же тебе говорил, никогда, ни-ког-да не произноси этого поганого вопроса. – прошипел Фока.

– Ну прости меня! Как-то не хочется рисковать… Контракты, подписота…

– А в чём риск? Ну-ка давай, проговори!

– Ну… – протянула Рита.

– Неужели ты забыла, как я тебе говорил про дерьмо на двоих?

– Помню, конечно.

– Вас ведь двое: ты и Сергей. Поверь, как и в прошлый раз, мнение людей расколется и все будут обсуждать: кто из вас хуже: ты, которая через неделю легла под нового мужика или Серёжа, чья невеста из комы не вышла, а он уже новую замуж зовёт. Публике не ваша свадьба нужна, а повод языком помолоть. Вы просто даёте тему для разговора.

– Мне нужно всё с рекламодателями согласовать. Когда эфир?

– Если ты даёшь своё принципиальное согласие, я организую всё через пару недель. Кстати, могу подбросить контакты по бартеру: салоны красоты, платья, аксессуары. Можно подумать о гиве. Например – показать свадьбу в прямом эфире и под это дело подогнать несколько десятков спонсоров. В качестве свадебного подарка могу выбить из твоих рекламодателей самые выгодные условия. Короче: хочешь эфиры и ещё заработать?

– Да!

– Тогда приезжайте ко мне с Сергеем сегодня в офис к восьми вечера. Обсудим эфиры, твоих спонсоров, бартер и гив. Всё! Жду!

Белое платье в алых пятнах

– Рита… – из дорогой и навороченной модели телефона раздался голос из далёкого прошлого.

– А… Это ты, Милка… – как бы на ходу ответила Рита, поправляя фату.

– У Виктора вчера дата… 40 дней… Была… Мы с ребятами собирались. Думали, ты приедешь…

– Ой, я так замоталась, Мил. Прости, честно не смогла вырваться. Ты чего хотела-то?

– Понимаешь… меня приглашают на сегодняшнюю передачу по поводу твоей свадьбы.

– И?

– Я звоню сказать… не приду я.

– Ну и зря! Могла б прийти и денег заработать. Тысяч пятьдесят минимум. Начала б копить на памятник.

– Рит! Ну как ты не понимаешь – это дно. Передача эта вся… гонорары… тем более после гибели двух человек. Ты хотя бы о семье Алисы подумала? Свадьба с её же женихом чуть ли не в прямом эфире…

– Скажи мне ещё: «Как же вы в глаза людям смотреть-то будете». А я отвечу: «Прямо я буду в глаза смотреть». Тебе ж могу сказать: ты – нищебротка и неудачница. А я – звезда! Меня все любят! Мне завидуют. И ты мне завидуешь. Знаешь, почему? Витька меня любил! И Костя любил. Теперь и Сергей замуж позвал.

– Ты… – Мила хотела было вставить смачное ругательство.

– Я! – оборвала её Рита. Да, я! Стою в белом, дорогущем дизайнерском платье за полмиллиона. На мне драгоценностей на миллион. И ни за что я ни копейки не заплатила – всё по бартеру. И снимаю я хату не в хруще, а в Москва-сити. Скоро улетаем в свадебное путешествие на Мальдивы. Путёвочка, между прочим, подарок от спонсоров. Перелёт бизнес-класс. Через неделю – регистрация в ЗАГС. Через час – запись передачи. Вечером, когда смонтируют программу и мой эфир будет смотреть вся страна, подвожу итоги гива. Кстати, для лохушек информация: спонсорство раскупили быстро. Ценник доходил до сотни тысяч. Можешь умножить на количество спонсоров и сдохнуть от зависти.

– Какая зависть! Ты ж…

– Да пошла ты! – Рита бросила трубку и занесла номер телефона Милы в чёрный список.

Риту настолько поглотила эйфория последних недель, что негативщицы, вроде Милы, сразу отправлялись в блок. Места для скорби по бывшему любовнику и, тем более, разговора с его женой, в её плотном графике не могло найтись.

Объективно: её успех можно сравнить лишь с запуском Илоном Маском своего космического корабля в космос. Ещё 2 месяца назад такие, как Рита, радовались каждому новому подписчику и шпинату, купленному по акции. Пределом её мечтаний были: по бартеру сделать ноготки и покрасить волосы. А уж о том, чтобы нанять менеджера для ведения социальных сетей – не могло идти и речи.

Сегодня у Риты – блог «миллионник».У неё личный помощник. На одной только рекламе она заработала чистыми полмиллиона в месяц. За её «амбассадорство» сцепились друг с другом несколько известных брендов. Ещё немного, и её ежемесячный доход перевалит за миллион.

Фока приложил немало усилий, чтобы её свести с нужными людьми. Фоку в разговоре с друзьями она теперь за глаза называла: «карманный пиарщик». Рита была довольна его работой, особенно тем, как ответственно он подходил к записи сегодняшнего эфира. Он разработал сценарий и пару раз его прогнал с основными участниками. За программу Рита абсолютно не переживала. Правда, она планировала чуть подпортить настроение… Нет! Не себе, а Фоке. После записи Рита собиралась поставить его перед фактом: или он работает лишь за 5%, или идёт в пешее путешествие, где названия населённых пунктов совпадают с названиями половых органов. Она уже показала контракт с Фокой одному юристу и тот подтвердил: по закону все условия договора – ничтожны! Этот договор можно свернуть трубочкой и пришибить муху или таракана.

И вот, когда запись эфира началась, а Рита с Сергеем сидели на диванчике и готовились наблюдать, как их свадебное торжество будет освещаться, словно это бракосочетание принцессы Дианы и принца Чарльза, судьба заготовила особый подарочек.

По-началу гости в студии вели себя прилично. Одни хвалили платье. Другие восхищались: как гармонично смотрится их пара вместе. И вдруг, после заготовленного вопроса ведущего: «Кого вы пригласили на свадьбу», Рита было собралась ответить свою, ранее согласованную фразу: «Мы решили ничего особо не афишировать. Потому нас на свадьбе будет двое», ведущий завёл разговор о родителях:

– Ну а как же твои, Рит, родители? Или мама и папа Сергея? Неужели они ещё не знакомы?

– Нет. – скромненько пролепетала Рита.

Она подумала – это невинная импровизация ведущего и далее всё вернётся к согласованному сценарию.

– А с мамой Сергея ты знакома?

– Я же говорила, мы не афишируем… – у Риты непроизвольно затряслись пальцы, словно веточки на ветру. И, чтобы никто не увидел её волнения, она скрестила руки на груди.

– Тогда самое время вас познакомить! Мама Сергея пришла к нам.

Будущая свекровь сразу подскочила к новоиспечённой невестке и, вереща сиреной, стала разбрызгивать слёзы, сопли и слюни на белоснежное Ритино платье. Сергей взял за руки свою мамашу и пытался увести этот дырявый шланг подальше от Риты. Но тут ворвался коренастый мужичок и слёту дал в глаз парнишке.

Как только мужички изрядно себя потрепали, прибежали два охранника. Они растащили двух разъярённых самцов по разным углам и те вроде как стали успокаиваться. Рита подбежала к Сергею и стала утирать кровь с его лица. Кровотечение оказалось довольно обильным и красные капли попали и на её свадебный наряд.

Мать отвели за сцену, дабы та глотнула валерьянки. Слово взял коренастый мужичок:

– Сына! Ну до чего ж ты мать-то довёл, а?

– Пап, не начинай… – сжимая кулаки, ответил Сергей.

– Какая свадьба? Вы же с Алиской столько лет дружили. Она тебя из армии ждала. Сейчас одна в больнице. А ты со шлёндрой связался.

– Она не… – начал было Сергей.

– Сука она! Ты хоть знаешь, почему её материнства лишили? – внезапно к обсуждению вернулась мать Сергея.

То ли валерьянка оказалась ядрёной, то ли драка двух близких мужчин отрезвила мамашу, но, выйдя из-за кулис, она собралась и начала членораздельно говорить.

В зале все замерли. Лицо невесты стало белее, чем её платье. Слово взял ведущий:

– Рита, мама Сергея упомянула о родительских правах. Можешь рассказать подробнее?

Тут уже Рита срывается с места и выбегает за кулисы. Её догоняют редакторы и, чуть ли не силой, тащат обратно в студию:

– Где Фока? Что ж вы творите? – орёт Рита.

– Не валяйте дурака! – зло ответили редакторы. – Фока уехал. Он сказал – вы в курсе. Сценарий согласован. Деньги вам переведены. Зачем спектакль устраиваете?

– Вы же сами не по сценарию работаете!

– Хватит дурку включать. Или возвращаетесь в студию, или платите неустойку, которую сами в контракте прописали.

Рита обмякла. Вдруг события последних дней стали всплывать в её памяти. Но теперь всё будто перевернулось и казавшееся тогда логичным и естественным, сейчас предстало в ином свете.

– Дайте воды… – тяжело дыша, проговорила Рита. – Я… Мне… Пять минут и я выйду…

Пока редакторы бегали за водой, Рита старалась взять себя в руки. Ей кровь из носу необходима передышка. Она понимала: ей предстоит не возвращение в студию, а поход на бойню. И её тушка – основное блюдо. Осталась интрига: кто будет её мясником и поваром.

На роль мясника идеально подходил её «карманный пиарщик». Она вспомнила, как Фока выбивал максимальный гонорар за этот эфир при условии жёстких штрафов. Как Фока, в своей кошачьей манере, выпотрошил у неё всю информацию о её ребёнке. Как Рита сама написала ему адрес и телефон своей мамы, под клятвенное обещание Фоки спрятать их от журналистов хотя бы до регистрации в ЗАГСе…

– Вы успокоились? – рявкнул редактор.

– Я готова вернуться в студию. – дрожащим голосом ответила Рита.

Шаг, снова шаг, ещё… Рита реально ощутила себя животным, идущим на убой. Она ждала: кто и с какой стороны оглушит её током, дабы её конвульсии и выброс адреналина не повлияли на качество мяса и шкуры.

– Рита вернулась, давайте её поддержим аплодисментами. – как ни в чём не бывало произнёс ведущий.

«Вот и мой повар» – подумала про себя Рита, внимательно разглядывая холёного ведущего. Он же смотрел на неё как на вонючую лужу, которую придётся перепрыгнуть, чтобы дойти до нужного места. Прыгать нужно аккуратно. Иначе грязные брызги тяжело потом отмывать.

Рита осмотрелась. На «героических диванах» развалились родители Сергея. Видимо, пока она отсутствовала, отец и мамаша изрядно промыли мозги своему сыночку. Серёженька, словно 3-летний малыш с энурезом, неподвижно сидел на диване, будто врос в него. Так ведёт себя ребёнок, когда тому кажется, что то пятно, которое он нафурил, будет менее заметно.

– Рит, – участливо начал ведущий. – Пока вас не было, мы узнали про вашу дочь. Ей четыре годика?

– Да! – твёрдо заявила Рита. В её памяти ясно всплыли все рекомендации Фоки про скорость и конкретику ответов. По иронии судьбы ей пришлось воспользоваться советами того, кто довёл всю ситуацию до абсурда. – Ей 4 года. Она живёт с рождения у моей мамы.

– Как давно вы не видели своего ребёнка?

– Давно. – на неудобные вопросы Рита решила отвечать быстро и односложно.

– Ваша мама с вашей дочерью в студии. Сейчас я прошу зал вести себя корректно. Ребёнку всего четыре года.

Рита именно этого «визита дамы» боялась до жути. Мать безнадёжно спилась еще 20 лет назад. Как она до сих пор жива – загадка для медиков. Как и почему ей доверили опекунство над внучкой – загадка для любого здравомыслящего человека. Больше всего Рита опасалась, что эти вопросы начнут задавать гости в студии. А там недалеко и до прокурорских проверок и визитов органов опеки.

И, как это часто случается, самые страшные подозрения оказываются самыми оптимистичными. Такого перфоманса а-ля «цыганочка с выходом» стены студии ещё не видели.

Это был звёздный час для маман! Видно: человек готовился задолго. Почтенной публики предстало нечто, что описывать можно лишь по составным частям. Ведь всё вместе это невозможно даже представить.

Внизу: шлёпанцы – вьетнамки и поношенные леопардовые лосины. Посередине: тугой пояс-резинкой, который был в моде, когда на дискотеке отжигали под «Modern Talking». По краям пояса, словно перебродившее тесто, свисал жир. На груди – огромное боа из перьев неизвестной даже Красной книге, птицы. Боа было обмотано так старательно, что невозможно разглядеть – надето ли что-то под ним? На шее – бултыхались, словно поплавки, десятки разноцветных бус из пластмассы. Лицо… выловленной аккурат к юбилею сказки Андерсена, дохлой Русалки. Ведь то, что фотографируют на паспорт, представляло собой сплошное месиво. Физиономия – безглазая и безносая. Рот можно идентифицировать лишь по размазанной фиолетовой помаде. Волосы густые, тронутые сединой и дешёвой краской. Причёска… хм… То ли волосы были странно зачёсаны, то ли колтуны были насколько запущены, что их невозможно было в принципе расчесать и помыть… Короче: укладкой «это» назвать сложно.

И вот, рядом с этой «дамой», на тоненьких ножках, обутых во взрослые калоши, шла девочка. Девочка была не по возрасту одета: непонятные, крохотулечные шортики, еле прикрывавшие попу и непомерно растянутая «вширь» короткая футболка. Причёска была такая же, как и у бабули: только колтуны пока не тронула дешёвая краска и седина.

На контрасте девочка смотрелась, будто рядом с чудищем шёл бедно одетый ангел. Ангел тащил в двух руках авоську времён СССР. В авоське – литровая банка с каким-то перебродившим, бурого цвета, веществом.

– Здрасьте вам, сватьи дорогие! – пропитым голосом мамаша обратилась к родителям Сергея, поклонившись им в пояс. – У вас товар – у нас купец. Принимай же, молодец!

Внезапно, бабуля вытащила из авоськи банку с бурым содержимым и выплеснула всё до капли на родителей жениха.

В зале даже зрители повскакивали со своих мест. Охрана в этот раз не заставила себя долго ждать и быстро скрутила мамашу.

Девочка не заплакала. Она стала гладить бабулю по ноге, стараясь её успокоить. Было видно: для девочки всё происходящее – привычное зрелище.

Мать Риты источала такой мат и проклятья, что даже самые матёрые бомжи постеснялись бы произносить. Последний тезис был про то, что она свою дочь и внучку никому в обиду не даст и никому не позволит оскорблять их почтенную семью. Всё это время её внучка шла за ней, как преданная собачка. Редакторы пытались её оттащить от разбушевавшейся бабули. Но ребёнок вдруг так сильно вцепился в ногу единственного близкого для неё, живого существа, что оторвать её оказалось никому не под силу.

Рита всё это время сидела, закрыв лицо руками. Нет, она не плакала. Она вспомнила ещё один урок Фоки: «Не знаешь что говорить – молчи». А сказать-то как раз Рите и нечего! Она ждала скорейшего окончания передачи и судорожно обдумывала: что делать дальше.

Тем временем, гости в студии стали бесноваться. Сергей держал родителей за руки. Никто уже не обсуждал конкретно его и его облитых дерьмом родителей. А он сам ни разу не вступился ни за родителей, ни за свою половинку, на белоснежном платье которой разбрызгана его кровь.

Вопреки тезису Фоки, про «дерьмо», делящиеся на двоих, все накинулись на Риту. Может оттого, что Фока промолчал об одном нюансе? Если один уходит в тень, а на другого вываливается весь негатив, то принцип «располовинивания» не работает.

Потому все гости в студии: депутаты, адвокаты, общественные деятели, шоумены пообещали каждый своё: кто взять под контроль, кто помочь с документами, кто сделать запросы в органы, кто опубликовать пост на свою многомиллионную аудиторию, дабы тема не заглохла.

Особенно надрывался психолог по имени Валентин. Самые неизлечимые диагнозы вылетали из его уст, как патроны из автомата Калашникова. Это была лучшая речь психолога за всё время участия в подобных программах! Парадокс, но Валентин даже не репетировал, по-обыкновению, своё выступление с Фокой. Валентин говорил всё по делу и вполне искренне: его действительно до глубины души тронула вся эта ситуация и до омерзения стала противна главная героиня.

Рита до конца эфира сидела одна на диванчике, так и не проронив ни слова. Со стороны казалось: невеста морально раздавлена, оттого не может даже пошевелиться. На самом деле, в мозгу Риты работал калькулятор. Ведь с каждой обидной фразой экспертов, с каждым новым обвинением, на её реальном банковом счету таяли личные финансы! Если до возвращения в студию Рита, по факту, теряла жениха и все затраты на свадьбу должна компенсировать из своего кармана, то с приходом с студию своей дочери и пьяной мамаши, отваливались все рекламные проекты и возрастал долг за явно провальный гив. Спонсорам нужно возвращать 2 миллиона рублей. Таких денег у разорявшейся невесты, не было.

Кипяток

Через несколько часов после показа передачи на ТВ, в трубке взвыл женский голос:

– Милка?!..

– Рита?… Ммм… Я… – Миле как можно скорее хотелось закончить этот разговор, но как это сделать – идей не возникло.

Видимо Рита ожидала подобной реакции и решила действовать на опережение. Она, с надрывной интонацией бездарной актрисульки, начала свой монолог:

– Прошу, не вешай трубку. И пожалуйста не начинай говорить, ты, мол, меня предупреждала… Никто не мог знать заранее: чего Фока задумал. Я сама не могу даже представить: почему он меня подставил… Спорю: ты тоже эфир смотрела и тоже не фига не поняла…

– Почему ты с передачи не ушла? – Мила поневоле втянулась в диалог.

– Как уйти? Там неустойка, благодаря Фоке, нереальная. Короче, Мил… Я тебе адрес скину. Это моя съемная квартира. Приезжай. Всё в твоих интересах. Но это не по телефону. Мне нужно кое-что лично рассказать тебе о той самой, ледовой вечеринке.

После последнего предложения, сердце Милы застучало, словно метроном, поставленный на самый высокий темп. Ладошки стали мокрые, будто бы она только что отжимала махровое полотенце. Но голова оставалась ясной, как никогда. Только Мила хотела задать вопрос своей заклятой подружке, как вдруг в телефоне раздались гудки: Рита повесила трубку первой. Через 2 секунды телефон вздрогнул от входящего сообщения с адресом.

Странным образом, события двухмесячной давности, повторялись. Снова: ночь, звонок, СМС с улицей и номером дома, где Мила никогда не была. И снова Мила должна ехать по зову Риты на другой конец города. Зачем?

В тот момент Мила не могла себе ответить. Но чувство, что вот именно сейчас произойдёт важное, решающее в её судьбе, событие, не покидало её. Она вдруг ясно почувствовала, как нечто, зревшее в ней с первого дня «ледовой трагедии», окончательно окрепло. Будто кто-то взял и переключил за неё тумблер и возврат к «базовым настройкам» стал невозможен. Мила вдруг осознала: никто, никогда и не при каких обстоятельствах не будет её более использовать в своих интересах.

Кто знает? Может тот самый поединок, который пару месяцев назад проиграла её «команда», состоявшая из здравого смысла, чёткого осознания своих интересов и чувства собственного достоинства, ещё не был закончен и её «команда» требовала реванша? И если она упустит этот шанс, то её собственный инфантилизм, страх и боязнью взять на себя ответственность окончательно одержат победу?

Миле вдруг показалось: в этом невидимом «матче» роль арбитра будет за Ритой. И уж этот арбитр явно не на её стороне. Но… Пускай Рите и дальше кажется, что всё в этом мире крутится вокруг её силиконовой персоны. Матрица уже дала сбой! Мила, будто проглотив красную таблетку, стала видеть мир таким, какой он есть на самом деле. И мироустройство оказалось простым: нужно уметь бороться за собственное «я» и восстанавливать справедливость, даже если твоя «команда» состоит из лузеров, а «арбитры» не на твоей стороне.

Мила отдавала себе отчёт: встреча один на один с любовницей мужа не сулит ничего хорошего. Это как зайти в клетку с одичавшим и голодным хищником. Какие бы чистые намерения у тебя не были, хищнику плевать! Он проглотит тебя вместе с твоей «осознанностью» и, рыгнув, станет жалеть лишь об одном: «мало мяса». Потому нужно нечто, похожее на оружие.

Мила прихватила зарядку для телефона, чтобы тот не сел в самый неподходящий момент. Отдельно Мила положила в сумочку миниатюрную камеру. Когда-то эта камера покупалась для съёмки их с Витей, блога. Камера отлично пряталась в одежде. Видимо, звёздный час этого гаджета наконец-то настал.

Спустя час, Мила уже набирала номер квартиры на домофоне. Вместо голоса Риты, Мила услышала ругань. Тем не менее, дверь кто-то открыл и Мила вошла в подъезд.

«Значит: её мама и её дочка в этой квартире». – подумала про себя Мила, остановившись у лифта. Почему-то от этой мысли ей стало легче, будто бы это и являлось целью ночного визита.

Мила достала крошечную камеру и прикрепила её к одежде. Свой телефон она поставила на запись и, только после того, как убедилась в рабочем состоянии всех гаджетов, нажала кнопку вызова лифта.

Лифт остановился на одном из верхних этажей. Одна из входных дверей на этаже оказалась открыта. Мила вошла и, прямо с порога, на неё обрушился поток проклятий:

– Суки вы драные все! Я ж вас засужу! Вы меня не знаете!!!

Мать Риты орала, размахивала руками и бурно выясняла отношения с только ей одной видимыми, собеседниками.

– Нужно врача вызвать?! Похоже, у неё белая горячка! – Мила аж закричала, уворачиваясь от ударов.

– Только не сейчас… – завопила Рита, стараясь переорать мать. – Бери её за руку и помоги мне отвести её в комнату.

Две хрупкие девчонки еле-еле скрутили сумасшедшую даму и приволокли её в одну из комнат.

– Водки? – Рита обратилась к матери.

– Давай… – почему-то пиная ногами кровать, рявкнула мама Риты.

– На, жри хоть всю бутылку! – Рита протянула неполную литровую ёмкость, которая стояла на полу.

Её мать, не дожидаясь разрешения, выхватила бутылку и прямо из горла залпом выпила. Рыгнув, она завалились на кровать и, пуская слюни, захрапела.

– Пару часов у нас есть, пока это животное в отключке. – Рита взяла Милу за руку и вывела из комнаты в коридор. – Закрой входную быстро дверь! Ключи в замке. Два поворота влево.

– Твою мамашу должны же или в полицию, или в больницу отвести после передачи… – закрывая дверь, проговорила Мила. Что-то подсказывало ей: ключи лучше оставить в замке.

– Ты чего: не въехала? Это ж всё шоу! Все адвокаты, депутаты, психологи, правозащитники, актёры и остальные гости забыли обо всём обещанном, как только съёмка закончилась! – заголосила Рита.

– Погоди… но ведь твою мать вывели из студии после того, что она вытворила и…

– Посадили в гримерку! – Рита закончила за неё. – Потом мы с редактором дождались врачей скорой. Те вкололи успокоительное и уехали. Полицию не вызвал никто… Нам даже такси самим пришлось оплачивать, чтоб на эту съёмную хату вернуться…

– Где ж твой женишок? Спонсоры? – прислоняясь к стене в коридоре, произнесла Мила.

– Не язви, сука. – лицо Риты обезобразила гримаса. – Я тебе ж, дуре, одолжение делаю. Ты меня ещё и благодарить должна!

– Чего растягиваешь удовольствие? Выкладывай! – безразлично проговорила Мила.

– Мне терять нечего. Вот наша с Витей переписка. Любое СМС прочитай и убедишься: почему он покупал наркоту.

Рита скрылась в комнате и через пару секунд вернулась оттуда со смартфоном в руке. Она вывела на экране переписку с незнакомого Миле, номера и чуть ли не силой вложила гаджет ей в руки.

Даже беглого взгляда на несколько сообщений хватило для понимания сути диалога. Обсуждалась именно та, злосчастная «ледовая» вечеринка. Даты, время и даже привычная для Вити, хамоватая манера общения, подтверждали подлинность. У Милы запестрило в глазах от фраз, вроде: «Чтобы все расслабились», «Многие придут не за подписчиками, а за кайфом», «Это обычное дело», «Какая вечеринка без наркоты», «Не должно быть грустных рож», «Всего лишь легкие таблетки для настроения», «Я деньги у Милки вытрясу», «Ты же знаешь: пара оскорблений и ударов в дыню – Милка выложит бабки». «Алкоголя вообще быть не должно. Если хотя бы бутылка в кадр пропадёт – трындец. Нас типа несовершеннолетние смотрят».

Рита рассчитывала: хлипкая Мила, увидев переписку, тут же поднимет лапки кверху. Всё делалось для того, чтобы Мила оплатила все Ритины долги. Если честно, Рита была уверена: сразу после того, как жена её любовника увидит переписку, тут же сама предложит выкупить телефон со всем содержимым. Рите лишь нужно уточнить: за реноме покойничка придётся выложить 2 миллиона рублей. Однако, вместо безоговорочной капитуляции, Рита вдруг услышала:

– Это ж не Витькин номер! – возвращая смартфон, невозмутимо резюмировала Мила.

– Конечно не Витькин номер! – Рита набросилась на Милу с новой силой. – Потому как этот номер зарегистрирован на меня. Витька ж со мной переписывался с другого телефона. О телефоне и симке ты не знала. Витька сам предложил симку на меня зарегить, чтобы твой папаша ничего не прознал. Иначе как ему деньги из вашей семейки вытягивать?

Последней фразой Рита хотела больно поддеть собеседницу, и, таким образом наверняка вывести её на эмоции. Затем привычным для той, оскорблениями, заставить всё сделать, как надо. Ведь Виктор сам хвалился: жену достаточно хорошенько унизить и оскорбить, и та всё сделает! Вот и Рита старалась не промахиваться и била в самое сердце. По её представлению – именно это гарантировало пополнение её личного счёта.

– Ну и тварь же ты! – Мила не сдержалась и её заколотило от обиды.

– Да! Я тварь! Даже больше, чем тварь! – Рита прям ликовала. Наконец-то эта амёба, которой она считала Милу, вышла из себя. Теперь Рита планировала доконать её парой фраз. – Перед тем, как Витька отправился на эту вечеринку, он телефон у меня забыл. Повторю: номер на меня зарегистрирован. Потому ничего и не вскрылось ни про таблетки, ни про наши отношения. Я, как ты знаешь, на вечеринку опоздала и приехала, когда уже менты и врачи орудовали. Когда мне сказали, что только Витька в коме, я сразу сообразила, что произошло.

– И что же по-твоему произошло? Следствие же ещё не закончилось. Но связь с наркотиками и сухим льдом ещё установить нужно! – Мила сильно сжала кулаки, чтобы взять себя в руки.

– Ты притворяешься или вправду дура? По переписке ж видно: Витька заранее всё спланировал с наркотой. Потому и девки в сауне уже невменько были, когда в сухой лёд ныряли. Во всём – прямая его вина.

– Его вину суд и установит! Но ты ж не судья, ни следователь и не прокурор! – отрезала Мила.

– А общественное мнение уже ничего не значит, да? – Рита не сдавалась. Почему-то аргумент про мнение других людей казался ей убойным.

– Тебе-то какой смысл сейчас всё обнародовать? Получается: ты всё знала про наркоту и никого не предупредила. Теперь я понимаю Фоку. Он, хоть и сам подонок конченый, но сразу тебя раскусил! Правильно говорят: «рыбак – рыбака видит издалека». Ты, когда ему звонила в первый раз, действительно ему почти всю правду сказала. Просто ты хотела всё на Витю спихнуть, чтобы и себя отмазать, и денег на шоу заработать. Ведь Витька точно бы тебе не возразил, так как в коме. Но когда со мной в больнице оказалась, ты поняла: уже 4 человека в между небом и землёй. Потому ты по-другому и запела. Всё на Витю свалить – значит, показать всем этот телефон. А это – самой спалиться. Ведь переписка с тобой велась и ты была в курсе про таблетки. Значит, косвенно виновата и должна нести ответственность за жизнь и здоровье ребят!

– Ты и вправду дура… – прошипела Рита. Ей вдруг показалось, что она говорит со стеной. – Ты не слышишь меня? Терять мне нечего! Теперь я могу заработать только на сливе негатива. Но.. я переписку могу и не обнародовать, если ты мне поможешь.

Поняв, что блицкриг в отношении Милы не удался, и для победы нужно чуть отступить, Рита решила изменить тактику. Ведь всё шло не так, как она предполагала ранее. Потому она перешла к «Плану «Б», который придумала сегодня в студии.

– Помочь в чём? – Мила произнесла это так, будто помощь и не собиралась оказывать.

– Всё в доме в камерах, верно?

– Камеры-то здесь причём?!

– Не перебивай меня, тупая курица! На часах – ровно ноль часов ноль минут. Ты в моей квартире уже минут пять. У нас остаётся несколько минут, чтобы ты успела меня откачать.

– Откачать?! – у Милы округлились глаза.

– Да! Я всё продумала прямо на передаче. Меня ж бросил жених. Все на меня наехали. Одни оскорбления и угрозы. Гивы все отвалились, рекламу мне никто не закажет. Долги. Денег нет. Мать пьянчуга. Дочь в слезах. Естественно, у меня нервный срыв от всего. Потому я наглоталась таблеток, но успела позвонить близкой подруге. А все знают – это ты. А ты, найдя меня с горстью таблеток, успела вызвать скорую. Потому меня откачивают…

– И? Дальше?..

– Ты дура или прикидываешься? – Рита начала звереть. – Дальше я иду на другой канал вместе с тобой. Типа: меня все подставили и предали. Как потенциальный инвалид – я больше денег заработаю. Ты меня поддерживать будешь и везде со мной ходить. Глядишь: и тебе копейка перепадёт.

– Сколько ж тебе денег надо? – тихо произнесла Мила.

– Два миллиона! – наконец-то выпалила Рита. Она так обрадовалась внезапно выпавшему шансу хоть так озвучить нужную сумму, что вполне искренне улыбнулась. Но тут же взяла себя в руки: если играть, то играть до конца. Потому, сделав выражение лица как можно серьёзнее, она продолжила. – У меня, из-за этого гадёныша Фоки, слетели все гивы. Спонсорам нужно возвращать деньги. А я всё заработанное за это время, на свадьбу грохнула.

– Погоди, ты ж сама хвалилась: спонсоры все оплачивают, так?

– Ага, нифига никто не оплачивал на самом деле! Я сама почти за всё и платила, по факту. Но мне ж важно для подписоты и рекламодателей кость кинуть. Или ты не знаешь, как всё устроено? Все только и занимаются пусканием пыли в глаза и надуванием мыльных пузырей. Только так можно на подписоте бабло поднять да спонсоров новых привлечь. Спонсоры же идут только туда, где уже полянка окучена. Всем успешный успех подавай! Если бы я долетела до Мальдив, там были бы реальные рекламные контракты и я бы заработала в два раза больше, чем вложила. Но…

– А если я откажусь? – Мила перебила её.

– Тогда я всё равно наглотаюсь таблеток и выставлю тебя как человека, который сам меня довёл. Ты ж помнишь: запись на камерах уже есть, как ты входишь? У меня ты уже пять минут. Что ты здесь делала, а? Когда меня откачают: твоё слово против моего! А скажу я: это ты меня довела и именно после твоего прихода я окончательно с катушек съехала и таблеток нажралась. Короче: чем дольше мы рассуждаем, тем меньше у тебя шансов сыграть роль моей спасительницы.

– Ну хорошо, допустим, ты принимаешь таблетки. Я вызываю скорую. Ты, после этого, не обливаешь моего мужа грязью. Но откуда уверенность, что на эту дебильную историю купится какой-нибудь канал?

– Ты можешь, конечно, сама заплатить мне 2 миллиона и выкупить телефон, с которого твой муженёк про наркоту писал. Но думать тебе всего 1 минуту. Или ты спасительница, или спонсор. – не без ехидства сказала Рита.

– Обалденный у меня выбор! – тут Мила рассмеялась в голос. – По твоей логике, если я вызываю скорую то, пока ты в отключке, спокойненько охраняю телефон с компроматом на мужа, и жду врачей, чтобы свою шантажистку с того света вытащить. Правда, есть вероятность: ты скопировала данные и до конца жизни станешь меня шантажировать. Так не проще ли мне дождаться, пока ты, наглотавшись таблеток, сама коньки отбросишь? И тогда у меня никто не станет вымогать деньги?

Такая реакция Милы застала Риту врасплох. Она растерялась. До этого момента, имя «Мила» и слово «амёба» являлись для Риты синонимами. Но теперь она не могла понять: откуда это у этого существа прорезался не только голосок, но и циничная логика?

Рита с любопытством вылупилась на Милу. Мила, не моргая, смотрела прямо в глаза бывшей любовнице мужа. Первой сдалась Рита:

– Погоди же, – как можно тише пролепетала Рита. – Я ж могу взять свою дочь и, к примеру, облить кипятком. Но ты подтвердишь, что это сделала моя пьяная мамаша. Если откажешься – я скажу: это ты нанесла увечья моему ребёнку. Ты пойдёшь в тюрягу. А я ещё и деньги соберу на лечение дочери. Как тебе такой вариант, а?

Тут, как назло, в коридор вошла девочка. Девочка почему-то подошла к входной двери и стала играться с брелком для ключей. По всей видимости, бабуля и мамаша никогда не покупали ребёнку игрушки. Потому необычная побрякушка вызвала живое любопытство у ребёнка.

Громкие разборки взрослых тёть её не волновали. К воплям и скандалам она привыкла. Тем более, когда скандалят неизвестные персонажи. Да и вся её жизнь: сплошные неизвестные. В свидетельстве о рождении в графе «отец» – прочерк. Мать лишена родительских прав. Бабушку вот-вот лишат опеки. Выплаты, которые девчушке полагались от государства – тратились неизвестно на что.

Ясно одно: девочку родили, чтобы принести в жертву и воспитывали так, чтобы та не сопротивлялась. Во всяком случае это подтверждалось реальным отношением к ней биологических мамы и бабушки.

Рита, не стесняясь присутствия собственной дочери, продолжала всё обсуждать на повышенных тонах. Её вдруг озарило: ну ни она же первый блогер, который прикрывается детьми, чтобы получить своё? Сколько блогеров до неё стояли на краешке окна с ребёнком в руках, готовые сделать шаг в пропасть? Или сколько блогеров делали селфи с умершими детьми и после этого количество подписчиков увеличивалось в разы? Неужели такой, по мнению Риты, невинный шантаж собственной дочерью не принесёт 2 миллиона рублей?

– Ну, сама ж резину тянешь! – простонала Рита.

– Хорошо! – как можно тише начала Мила. – Давай рассмотрим твой вариант с таблетками. Какие ты там глотать надумала?

– Да вот расхотелось мне в отключке оказаться! Вдруг ты действительно скорую не вызовешь?

– Так вот в чём проблема! Давай я вызову скорую прям при тебе. Ты тут же принимаешь горсть таблеток и мы вместе ждём врачей. Всё ж по-твоему будет идти.

– Ты действительно не врубаешься?

Видно: Рита металась, как попавшая в сети, рыба. С одной только существенной разницей: они будто поменялисьместами с Милой. Если раньше Рита могла легко поддеть Милу на определённые крючки, то теперь «рыбка», проглотив всё съедобное с наживки, спокойно плавала рядом и ждала добавки. Оставался лишь один вариант: выложить карты на стол. Тяжело вздохнув, Рита, как можно сдержаннее, произнесла:

– Для всех будет лучше, если ты просто мне заплатишь.

– Я здесь ни при чём! Это ваши с Витей дела. Если будет суд – там и посмотрим. Твою жопу я прикрывать не стану. Также и жопу мужа, если он был виноват.

У Риты вытянулось лицо от удивления. Она даже представить не могла, что интеллигентная мышь может произнести такое слово, как «жопа». Тем более в таком контексте.

Мила, с интонацией девушки, которая в навигаторе озвучивает: когда и куда повернуть, проговорила:

– Решать тебе. Я в твоём шоу подыгрывать не стану. Ни как свидетель, ни как участник. Ни за деньги, ни бесплатно, ни тем более, когда меня шантажируют. Всё. Я ухожу.

– А если всё же дочку облить кипятком и свалить на мою пьяную мамашу? Я наглотаюсь таблеток, а ты, типа, вовремя придёшь нам на помощь и всем по скорой вызовешь? – спросила Рита.

– Я ухожу! – твёрдо заявила Мила.

Вот тут Рита остолбенела. Все планы, придуманные на ток-шоу, казались идеальными. Рита на сто процентов была уверена в легкости получения денег от Милы с помощью шантажа. Но Милка ни велась ни на что! На лице Милы ничегошеньки не дрогнуло, даже когда Рита предложила облить собственную дочь кипятком. Рите оставалось надеется лишь на одно: когда Милка увидит раскалённый чайник рядом с ребёнком, сердце её дрогнет и деньги она выложит. Собиралась ли Рита действительно облить кипятком своего ребёнка из раскалённого чайника – загадка. Но то, что кипяток и лицо девочки будут находится в опасной близости, это, как говориться, к гадалке не ходи! Откуда такая жестокость к собственной дочери, нормальному человеку не понять. Просто когда в приоритете всегда деньги, жизнь и здоровье близких людей, для таких особей, как Рита, всегда отходят на второй план. Теперь целью для Риты стало одно: Мила не должна выйти из квартиры, не выложив перед этим 2 миллиона рублей.

Мила будто читала её мысли. Но план, который сейчас проворачивался с её голове, Рите было и не просчитать. Потому Мила, выдержав паузу, произнесла как ни в чём не бывало:

– Сама ж время тянешь. Все предложенные тобой, варианты, уже не проканают. Я у тебя 10 минут нахожусь. Давай спокойно всё обсудим и выпьем чай на кухне, раз тебе так кипяток хочется использовать. Иди чайник ставь, пока я разденусь.

Рита, словно на сеансе гипноза, повиновалась. Ей вдруг стало казаться: Мила пошла на попятный и, ещё немного, деньги от неё она всё же получит. Она скрылась на кухне и оттуда послышался звук набираемой воды из-под крана.

В те же мгновения Мила отодвинула девочку от двери и повернула ключ в замке. Только она успела вытащить ключи и вывести девочку за порог, как из кухни раздался окрик. Услышав непонятную возню, Рита выбежала из кухни в коридор.

Мила успела захлопнуть дверь прямо перед её носом и закрыть дверь на ключ с другой стороны. В дверь с обратной стороны вовсю колотила Рита. Она дёргала за ручку двери, пытаясь её открыть.

Ключи Мила оставила в замке на случай, если у Риты припрятан дубликат и она сможет открыть замок со своей стороны. Мила накинула на девочку свой пуховик и вызвала лифт. Выйдя из дома, Мила слышала, как из окон одной из квартир несутся проклятия и угрозы. Но это казалось уже не таким фатальным.

Всё же Фока оказался прав: только сильное потрясение способно пробудить таких «спящих некрасавиц». Таким триггером, для Милы, безусловно, стало происходившее в съёмной квартире. Если честно, Милу уже не интересовало: какая из её «команд» одержала победу и почему; что чувствует любовница её мужа; какой общественный резонанс может получить вся эта история и чем всё для неё и маленькой девочки может закончится.

Миле было на всё это плевать! Главное – девочка спасена от двух ненормальных: мамы и бабушки. Прижимая к себе это измученное живое существо, Мила чувствовала огромную силу. Ту самую силу, которая помогает свернуть горы даже тогда, когда нет подручных средств.

Через 10 минут Мила уже сидела в полиции. Пока она рассказывала всю историю, время от времени давая прослушать запись на телефоне, она не могла не заметить, как округляются глаза от услышанного у опытных сотрудников правоохранительных органов.

Больше всего силовиков удивило спокойствие и невозмутимость, с которой говорила Мила и то, как всё это время маленькая девочка прижималась к ней.

Спустя 10 месяцев

– Людмил Дмитрийна! Людмил Дмитрийна! – звонкий голосок эхом раздавался по длинному школьному коридору.

– Света! Не беги так! – Мила остановилась у лестницы.

– Фух! – выдохнула Света, подойдя к учительнице. – Людмил Дмитрийна! Это не ваши перчатки?

Девочка лет десяти протянула учительнице пару кожаных перчаток.

– Свет, где ты их нашла? – спросила Мила.

– На подоконнике!

– Спасибо тебе. Но это не мои. Может, кто из родителей забыл? Давай-ка я отнесу их в раздевалку, а ты возвращайся на продлёнку.

– А у нас перерыв! – задорно заявила Света.

– Возвращайся в класс! – строго произнесла учительница.

Света развернулась и побежала в другой конец коридора. Мила, проводив её взглядом и убедившись, что ученица вошла в класс, начала спускаться по лестнице.

Вдруг в её сумочке завибрировал телефон. Мила хоть и не узнала номер, но почему-то ответила.

– Алло?!

– Ну привет, привет, моя кошечка! – у трубке раздался до боли знакомый писклявый голосок.

– Фока, ты ли это?! – Мила остановилась как вкопанная посередине лестничного пролёта.

– Помнишь меня? – игриво произнёс пиарщик.

– Помню, помню… – покачивая головой, ответила Мила.

– Куда ж ты пропала? Еле новый телефон твой вычислил! Из всех сетей удалилась. Нигде не видно и не слышно тебя.

– Я в школе преподаю.

– Неужто простой учительницей работаешь? – с показным презрением произнёс Фока.

– Почему такая интонация? Да! Работаю в школе. Зачем звонишь, Фока?

– Не обижайся! Но ты же меня знаешь: я на всё смотрю как пиарщик. У тебя был обалденный потенциал.

– Зачем ты мне звонишь? – Мила произнесла таким тоном, будто если не получит ответ на этот вопрос, бросит трубку.

– Вот надумываем программу сделать. Годовщина ледовой вечеринки на днях. – Фока всё понял и перестал «Ваньку валять».

– О чём программа?

– Не «чём», а «о ком»! – поправил Фока. – Короче: буду собирать всех выживших после сухого льда. Есть же новости, слышала?

– Какие? – безучастно спросила Мила.

– А то ты не знаешь! Алиса и Костя идут на поправку. Сергей, жених Алисы, будет делать ей предложение руки и сердца прям на ток-шоу, а Костя и его супруга будут свидетелями на их свадьбе.

– Ну и повод для программы! – Рита расхохоталась.

– Ну некоторые учителя такие передачи смотрят с удовольствием, только не признаются никому. – подхватил Фока.

– Я не смотрю такие шоу. Ты мне за этим позвонил? Чтобы я?..

– Хочешь подзаработать?

– Нет!

– Ну… может кого хочешь из старых знакомых встретить?

– Нет!

– Погоди, не отказывайся! Хочешь, мы вообще тебя главной героиней сделаем?

– И кто будет смотреть шоу, где главная героиня – простая учительница?

– Ещё как будут! Ведь эта учительница вот-вот удочерит дочь бывшей любовницы своего почившего муженька.

– Мда… не скроешь от вас, ребята, ничего…

– А ты думала утаить такой повод? Я уже знаю, что ты мне скажешь! Не всё так быстро оформляется но, как я знаю, осталось немного до удочерения, верно?

– Да, ты прав! Осталась бюрократия. Надеюсь, всего на пару месяцев.

– Смотри, как здорово будет! Выходит передача со свадьбой ребят, тема снова вспоминается. А через пару недель – ты с дочкой в эфире. Представь: студия, вы с дочкой в одинаковых платьицах. Очередь из спонсоров и новый виток в карьере. Ты можешь свой блог вести об усыновлении. Можешь тренинг организовать. Гивы. Здорово ж, скажи?

– Нет, Фока, не здОрово. Я бы даже сказала не здорОво. Ни в каких передачах, шоу и прочей ерунде я никогда участия принимать не стану. Не трать на меня время, понял?

– Ну ты мать, строга стала! Возьми таймаут, подумай.

– Прибереги таймауты для других. И… не звони мне больше!

– Вот прям так и не звонить?

– Ни-ког-да! – по слогам проговорила Мила и собралась уже вешать трубку.

– А если я тебе гарантирую, Риты не будет в передаче? Вроде как она в свой городок вернулась и ребёночка ждёт. Я же понимаю: ты именно появления Риты боишься. Ведь она на каждом ток-шоу и в интервью тебя грязью поливала. Мол ты у неё ребёнка выкрала, когда она тебе компромат на твоего мужа показала. Типа: такая вот женская месть. Я её понимаю. Ей тогда с долгами разобраться нужно было. Хоть и опозорилась она везде, где появлялась, но денег всё же заработала и со всеми расплатилась. Я тебе гарантию даю…

– Фока! Мне нужна лишь одна гарантия: не звони мне больше!

Мила закончила разговор и, задорно, словно первоклашка после первой оценки «пять», проскакала вниз по ступенькам до самого выхода.

Июнь 2020 – Май 2021

Обложка: работа автора.

Оглавление

Заклятые подружки

Болевые точки

По закону жанра

12 часов назад

Битва двух кнопок

Компромат для «пиарщика дьявола»

Наживка

Белое платье в алых пятнах

Кипяток

Спустя 10 месяцев