Хозяйка Бруно (СИ) [Voloma] (fb2) читать постранично

Хозяйка Бруно Voloma

Я этой истины куски глотал, играя в поддавки,

Я так старался проиграть, как будто завтра умирать…

И вот итог моих сражений, вот что взошло на грядке бреда:

Любовь — искусство поражений, в любви страшней всего — победа.

V.Levi

-1- 

Заря. Поле, на котором буйно рос клевер, горох и люцерна, было огорожено аккуратным белым забором, пахло летом. День должен был быть жарким…. Роса на кончиках травинок упрямо на это указывала. Анна стояла босиком посреди затаившей дыхание природы и впитывала тишину, которая растекалась по округе. Глаза молодой женщины были закрыты и только для нее одной вокруг парили звуки музыки Луиджи Рубино… Она услышала ее вчера вечером по радио и мотив крепко вцепился в сознание.

Жизнь на ферме была пределом ее мечтаний, когда-то... Семейство Версдейл на этой земле выращивало скот и занималось изготовлением местного вида чеддера, начиная с 1899г. В этом деле они преуспели настолько, что при желании могли весьма беззаботно и припеваючи жить в Лондоне. Но ненасытная любовь к природе, которая дарила ощущение истинной свободы, казалось, навеки приковала их к этой земле. Хотя откуда ей знать, в чем заключалась эта истина…

Роль якоря играл Бенджамин Версдейл. Сухопарый, резкий в общении, преданный своей семье и требующий от нее не меньшей отдачи, вот уже как семьдесят шесть лет жил в своем владении Чепкроут в Девоне, близ Эксетера. Неуемная энергия до сих пор поддерживала в нем возможность держать все нити семейного дела в руках. Бразды правления полагалось передать в его единственному сыну, который со своей женой жил в поместье и охотно исполнял роль преемника. Рано овдовев, Бенджамин вырастил Генри не без помощи своей матери Розалинды Версдейл, которая жила с ним в имении. Потомственный трудоголизм со временем привел Чепкроут к процветанию.

Анна всегда вставала рано. Она любила какое-то время полежать в постели, как бы подготавливая себя к процессу вхождения в новый день. Разумеется он мало, чем будет отличаться от предыдущего, но все равно он будет – новым. Со стороны жизнь Версдейлов была страшной рутиной…. Дни сливались и номинально сменяли друг друга, но Анна ведь знала разницу. Летом она спала с открытым окном, утром из него лилась тишина, покачивая кружевными кремовыми занавесками, она нежно плыла по комнате с запахами сегодняшней еще свежей травы, вчерашнего, сладковатого скошенного сена, которое подсушивалось во дворе. Изредка доносилось мычание коров, которые уже ждали утренней дойки.

Анна с удовольствием ощущала, как сон уступает место бодрствованию и тихонько извиняясь, остается на подушке. Хочется есть. Спрыгнув на вязанный афганский коврик, Анна торопливо пошла умываться. Прохладная вода приятно щекотала щеки, мятный вкус зубной пасты оставлял ощущение чистоты и свежести во рту. Любимая щетка для волос мягко распутала густые волосы девушки. Каштановыми волнами, длинною чуть ниже плеч, они аккуратно улеглись на спину. Соорудив повседневную удобную прическу – конский хвост - Анна бросила быстрый взгляд в зеркало и не увидев ничего нового, мысленно поблагодарила природу за то что есть. Венцом утреннего ритуала умывания – расчесывания была мимолетная широкая улыбка, которая как печать на справке чиновника подтверждала, что день обязан быть замечательным. Ну, хотя бы утро…

С гардеробом в будние дни вопрос был коротким – легкие льняные брюки темного цвета и какая-нибудь футболка. На ферме никто не носил светлую одежду, из практичности. Слишком легко было испачкаться, не смотря на образцовую чистоту и полную автоматизацию доильного зала, хватало «пыльной» работы, которая по мере сил выполнялась всеми членами семьи и немногочисленными работниками. Привычка одеваться подобным образом осталась и после того, как родной дом перестал быть для нее постоянным местом жительства, а Анна стала хозяйкой самой себе.

Девушка торопливо сбежала по лестнице и оказалась в большом холле. Она вдруг резко остановилась. Тишина… Скоро все проснуться и это умиротворение исчезнет до следующего утра. Но сейчас… Сейчас оно здесь! Анна босиком прошлепала на кухню – одно из самых любимых ее мест в этом большом доме. Деревянные полы из дуба, которые обошлись отцу в целое состояние, дарили приятное ощущение ногам – не теплые и не холодные. Анна поставила большой кофейник на плиту и начала делать тосты. Из холодильника явились свету сливочное масло, сыр, ветчина и мед. Пара кусочков мягкого хлеба быстро зарумянились в тостере и теперь лежали на большой тарелке хвастаясь хрустящими боками. Анна достала из шкафа небольшую банку с зернами кофе и засыпала их в деревянную мельницу – папин подарок маме. Кларисса очень уж не любила полную автоматизацию на кухне. «Иногда нужно и руками поработать. Человек и так уже слишком облегчил себе жизнь всеми этими устройствами. Я считаю кощунством молоть кофе, печь хлеб иным