Татары Верхнего и Среднего Поволжья — участники Смуты начала XVII века [Максум Маратович Акчурин] (fb2) читать постранично

… Аннан соң тарих меңдә унҗидедә иде.

Князь Митрий ягый булды, тавык елы иде.

Аннан соң тарих меңдә егерме дүрттә иде.

Җанали ягый булды, тушкан елы иде.

«Дәфтәре Чыңгыз–намә»^[1]

«Смутное время» начала XVII века оставило заметный след в российской истории. Это была многолетняя борьба за московский престол. Татары не претендовали на верховную власть, однако оказались вовлеченными в круговорот этих событий.

После того, как в XVI веке в состав Российского государства вошла часть бывших территорий Золотой Орды, татарская аристократия продолжала находиться в достаточно привилегированном положении, состоя в военно–служилом сословии. Кроме этого, были образованы крупные анклавы служилых татар на собственно русских территориях, в Романове, Касимове. На протяжении века, особенно во второй его половине, стало заметно стремление московских правителей к ограничению прав татарской знати в пользу русской администрации. Однако события Смуты начала XVII века показали, что татарская аристократия ещё занимала важное место в социально–политическом стройстве государства того времени. Татар в своих рядах хотели видеть все противоборствующие стороны: и оба самозваных царевича Дмитрия, и московский царь Василий Шуйский, и руководители «народных» ополчений. Представители татарской аристократии обязательно были представлены в земских соборах («Совет всея земли» Первого и Второго ополчений, Земский собор в феврале 1613 г.) и в конечном итоге поддержали новоизбранного царя Михаила Федоровича. Пожалования, данные татарам, признававших власть царя Шуйского, Лжедмитрия II или бояр Первого (подмосковного) и Второго (нижегородского) ополчений, были узаконены новой властью. Так, например, в Дозорных книгах Темниковского уезда 1614 г. записаны поместья татар, «которые грамоты имали в Тушине да на теж поместья после того имали государевы царевы и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии грамоты» или «по боярским грамотам которые имали у бояр под Москвою, а после того имали на теж поместья государевы царевы и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии грамоты»^[2].

Не удивительно, что представители татарской знати довольно часто упоминаются в письменных источниках и свидетельствах той эпохи. Изучая эти источники, у нас есть возможность узнать их имена, и кроме этого мы попытаемся выяснить их происхождение, и показать какое участие они принимали в Смуте начала XVII века.

Князь Ишей Барашев, темниковский татарин, внук князя Акчуры Адашева. Во время неудачного похода князя Ивана Михайловича Воротынского на Тулу в 1607 г.^[3] попал в плен к сторонникам Болотникова: «И его взяли в полон и приведчи на Тулу били кнутом и медведем травили и на башню взводили и в тюрьму сажали и голод и нужду терпел и с Тулы к нам пришел с вестьми»^[4]. 13 октября 1607 г. после освобождения правительственными войсками Тулы «крымские послы Сейказы Аталык с товарищи» подали за Ишея челобитную царю Василию Шуйскому, и он был пожалован царской грамотой княжением своего деда над конялской мордвой^[5]. Видимо, это были гонцы крымского хана Сеит–Казый и Ахмет Калифа, схваченные самозваным царевичем Петром, также оказавшиеся в тульском плену^[6]. В мае 1613 г. грамота была подтверждена избранным царем Михаилом Романовым^[7]. Согласно Кормленной книги Костромской чети 1613–1627 гг., князю Ишею ещё было назначено четвертное денежное жалованье «за Нагайскую службу», скорее всего, речь идет о приходе ногайцев в 1612 г., и «за Смоленскую службу 122 (1614) году»^[8].

Возможно, что именно князь Ишей Барашев был одним из участников Земского собора 1613 г., на котором было принято решение о призвании на царство дома Романовых. В 1906 г. С. А. Белокуровым изданы два экземпляра Утвержденной грамоты об избрании на Московское государство Михаила Федоровича^[9]. В каждом экземпляре четыре татарские подписи, среди которых есть подписи некоего князя (бека) Ишея. В одном экземпляре подпись сохранилась полностью и в русском переводе звучит так: «Я Ишай бек за выборных товарищей своих руку приложил», а вот во 2‑м экземпляре одно слово пропущено: «Мин Ишәй бик… юлдашларым өчөн кулум куйдум». Но согласно более раннему переводу 1736 г. записано: «Я княз Исай бек Туманын за товарыщей своих руку приложил», значит можно предположить, что пропущено татарское слово «Туманның»^[10], т. е. «Темникова». В итоге этот вариант подписи должен выглядеть так: «Я, князь Ишей, за своих товарищей (города) Темникова руку приложил». Согласно дозорных книг, в Темниковском уезде в 1614 г. проживало только три татарских