Вместо предисловия.
В маленькой каморке под самой крышей было холодно и сыро. Едва тлел скудный огонь в печи, изредка подкармливаемый буквально тающими на глазах поленьями, в поленнице их уже почти не осталось, а новые взять будет не от куда. Маленькое окошко совсем не давало света, и в комнате постоянно был полумрак, но сидевшая в глубоком кресле, плотно закутавшись в старую шаль, молодая женщина почти не замечала, что приближаются сумерки, а и без того прохладная комната становится еще холоднее. Прижав к груди грубую кружку с кипятком, она какое-то время наслаждалась разливающимся по телу теплом, но вновь сотрясающий тело кашель заставил отпить маленький глоточек.
Тряхнув некогда роскошными светлыми волосами, девушка прикрыла глаза: сегодня пришло из театра уведомление об отставке. Отныне, Анна Платонова, бывшая прима Императорского Театра, была не просто свободна, но и практически не имела средств к существованию. Подруги по труппе собрали ей немного денег, помог и Сергей Степанович, но когда эта небольшая сумма кончится… Впрочем, при мысли о дальнейшей судьбе Анну вновь охватило полное безразличие, и поднеся тонкий платок к губам, девушка вытерла проступившую от кашля кровь. Все кончено. Ей всего двадцать пять, как же быстро она сгорела в Петербурге, оказавшемся таким немилосердным к молоденьким девушкам.
- Анна, как ты? - голос, полный сочувствия, еще пять лет назад бывшим бы неслыханным для его обладательницы, когда она обращалась к Анне, вывел девушку из размышлений.
- Полина, - Анна улыбнулась. - Спасибо, все хорошо.
- Я вижу, - бывшая завистница зашла в комнату и присела на узкую жесткую кровать. Других сидений в комнатушке не было. - Анна, мы с Карлом хотели бы спросить, если ты согласишься учить Ганса и Адель французскому. Мы заплатим…
- Спасибо, Полина, но…
- Доктор сказал, что можно. Они будут сидеть за ширмой.
Глаза Анны наполнились слезами.
- Спасибо…
Фрау Шуллер ушла, а бывшая актриса прикрыла глаза. Как же все обернулось… Кто мог бы представить…
Глава 1
В 1839 году Анне едва исполнилось двадцать лет, она была молода и красива, и когда ее благодетель, барон Иван Иванович Корф дал ей вольную и познакомил с Сергеем Степановичем Оболенским, юной воспитаннице казалось, что весь мир открывает ей объятия. Ее пение не оставляло никого равнодушным, ее игра вызывала восторг, а когда судьба свела ее с молодым поручиком Репниным, Анна готова была кружиться и петь от счастья. Миша был добрым и галантным, и с первого взгляда оказался пленен ею, Иван Иванович добродушно советовал воспитаннице “подружиться” с молодым князем, и всегда доверявшая своему благодетелю, Анна с радостью открыла себя первой любви.
Ее счастье было омрачено лишь явно недовольным таким поворотом событий сыном Ивана Ивановича, но наследник рода Корфов ее всегда недолюбливал, и Анна пыталась не обращать внимания на его хмурый вид. Узнав о вольной, Владимир ничего не сказал ей, но проходя вечером возле кабинета барона, Анна стала свидетельницей отвратительной ссоры. Прижав ладони к ушам, девушка с ужасом слушала словно гром разносящийся по особняку голос Владимира:
- Да Вы хоть понимаете, что натворили?! Вы отдали ее в театр, Вам хоть известно, что там происходит?
- У Анны талант, Володя, она просто обязана блистать на сцене, театр - это ее жизнь!
- Вот и играла бы в нашем крепостном театре! Зачем, отец???
- Ее ждет великое будущее…
- Вы хоть представляете, какова закулисная жизнь актрис?! Вы хоть знаете, что она должна будет…
- Мне жаль, что ты во всем находишь лишь пошлость, - перебил старший Корф сына. - Но если ты должен знать, то я намереваюсь сам присматривать за Анной. Более того, твой друг, Михаил Репнин, весьма увлечен ею, и я надеюсь, что при необходимости сможет предоставить нужную помощь и покровительство.
- Вы уже выбрали ей покровителя?! - темная бровь насмешливо поползла вверх, а в глазах мелькнуло раздражение… - А саму Анну Вы не хотели бы спросить?
- Не мели чушь. Никто не собирается заставлять ее делать что либо против ее воли. К тому же, Миша ей весьма симпатичен.
- Ну, раз Вы все уже решили, - мужчина резко выпрямился и Анна невольно отпрянула от двери. - Тогда честь имею откланяться.
И с этими словами Владимир вихрем вылетел из кабинета, но тут же столкнулся взглядом с предметом ссоры - ею самой.
- Мадемуазель…
Презрение, которым окатили девушку глаза цвета холодной стали было практически осязаемо, и Анна невольно содрогнулась, словно на нее холодом повеяло. А мужчина, заложив руки за спину, лишь демонстративно отвесил ей почти шутовской, пренебрежительный поклон и, резко
Последние комментарии
8 часов 13 минут назад
8 часов 15 минут назад
14 часов 57 минут назад
15 часов 5 минут назад
21 часов 18 минут назад
21 часов 21 минут назад