Возвращение демонического владыки. Апогей Безбрежных Просторов [Эр Ген] (fb2) читать онлайн

Я Запечатаю Небеса Книга IX: Возвращение демонического владыки. Апогей Безбрежных Просторов

Глава 1410. Бронза приходит на смену Небесам

Безбрежные Просторы. Бесконечные. Неизмеримые. Возможно, у них есть граница, но до сих пор никому не удалось её достичь, быть может, за исключением тех, кому удалось достичь трансцендентности. Эти невероятных размеров просторы являлись вместилищем огромного количества миров. Их населяло несметное число людей, в каждом их уголке поджидали опасности. Были там и завихрения, скрывавшие в себе невообразимые и совершенно невероятные формы жизни или легендарные места, давным-давно превратившиеся в руины. Больше всего здесь было пыли, ставшей неотъемлемой частью Безбрежных Просторах. В бесконечной пыли можно было найти покойников, руины и даже магические предметы. Среди облаков пыли можно было найти всё что угодно, если искать достаточно долго.

В одном неприметном месте Безбрежных Просторов парил мертвец. Невозможно сказать, сколько времени он здесь находился. Из-под потрескавшихся и посеревших доспехов проглядывала полностью высохшая плоть, но почему-то труп не разлагался. Рядом с мертвецом парил иссохший труп пса, словно даже на том свете он не хотел покидать своего хозяина. Ни труп, ни доспехи не демонстрировали признаков жизни, как будто они уже очень долгое время были мертвы.

Из дыры в бездонной сумке на поясе мертвеца всё её содержимое давно рассеялось по Безбрежным Просторам. Много лет назад из неё выбралась девушка. Вот только она понятия не имела, где оказалась. Как именно порвалась сумка, она тоже не знала. Единственное, что ей было известно: она совершенно внезапно получила свободу. Ей сразу же бросился в глаза самый ненавистный человек на свете в тускло сверкающих серых доспехах.

Мгновением позже по Безбрежным Просторам прокатился порыв ветра, унеся содержимое сумки и девушку куда-то очень далеко. Ветер унес в неизвестном направлении и мертвеца. Если присмотреться, то у него на лбу покоилась бронзовая лампа. После того, как бездонная сумка порвалась, бронзовую лампу не унесло прочь вместе со всем остальным её содержимым. Вместо этого она медленно подплыла и зависла надо лбом мертвеца.

В прошлом бронзовая лампа изменила жизнь этого человека! Даже Шуй Дунлю не мог осмыслить или до конца понять значимости того события. Еще при жизни, когда этот человек обладал лампами души, эта медная лампа никак себя не проявляла, в ней никогда не вспыхивало пламя. Но сейчас у мертвеца отсутствовали лампы души, поэтому-то и появилась бронзовая лампа.

Давным-давно мертвец предполагал, что изменившая его судьбу лампа, которую он забрал из монастыря Древнего Святого, вполне могла быть... лампой души какого-то другого человека. Кому именно она принадлежала он не знал.

Когда бронзовая лампа вылетела из бездонной сумки, она зависла над ним и начала растворяться во лбу мертвеца. Такого он даже при жизни не мог предвидеть.

Шло время. Каждый год бронзовая лампа погружалась всё глубже и глубже в лоб мертвеца. Прошло десять лет, потом сотня, следом тысяча. К этому моменту бронзовая лампа окончательно скрылась из виду, полностью погрузившись в лоб покойника. Возможно, благодаря этой лампе ни одна сущность за последнюю тысячу лет ни разу не приблизилась к трупу, предпочтя обходить мертвеца стороной. Лампа не только оберегала мертвеца, но и могла в будущем помочь ему открыть глаза...

За эти годы в мертвеце появилась микроскопическая аура. Его аура была как у Бессмертного, и в то же время походила на Дьявола. Странная, многогранная, причудливая. Любой, сражавшийся в древней войне за мир Горы и Моря, сразу бы опознал в ней... демонический ци. Эта аура принадлежала легендарному демоническому владыке мира Горы и Моря! Это был труп Мэн Хао!

После перемещения холодца он потерял сознание. Однако в последний момент перед его мысленным взоров пронеслась вся жизнь. Последним образом стала сцена того, как попугай стёр свой разум, а потом холодец пожертвовал собой, чтобы перенести его с поля боя. Случившееся разбило ему сердце, и всё же он никак не мог предотвратить эти события. Он мог только наблюдать. По его щека бежали кровавые слёзы. Перед тем, как потерять сознание, он горько улыбнулся. В этой улыбке чувствовались непередаваемая мука, безумие и нежелание умирать. Он был готов пойти на всё, лишь бы исцелиться, правда не знал, как именно это сделать. У него в голове мелькнула мысль о фрукте нирваны его линии крови и о бронзовой лампе в бездонной сумке. Использовав последнюю каплю энергии, он сумел достать бронзовую лампу. Мэн Хао прибегнул к секретной магии, полученной из наследия Шуй Дунлю, к технике, которая позволяла овладеть чужой лампой души. Даже Шуй Дунлю мог не вспомнить последовательность пассов этого жуткого заклинания, да и вряд ли бы стал доверяться ему. В наследие оно попало не от парагона Девять Печатей, а от другой части души Шуй Дунлю. Приведя в действие эту магию, Мэн Хао потерял сознание. Потом всё утонуло во тьме.

За тысячу лет его тело истощилось и усохло. Жизненная сила давно истаяла, а вместе с ней и всё его естество. Осталась только бронзовая лампа, которая неустанно с ним соединялась. Однажды, когда бронзовая лампа полностью слилась с его лбом, в нём произошли изменения, потрясшие Небо и всколыхнувшие Землю. С гулом бронзовая лампа постепенно заняла положение его главной лампы. Как главная лампа она стала перекраивать его меридианы ци и перестраивать его культивацию!

С каждым днём в его атрофированной плоти пульсировало чуть больше ци и крови, чем днём ранее. Усохшие внутренние органы медленно восстанавливались. Несколько дней спустя впервые за тысячу лет в его груди послышался стук сердца. Вокруг него завибрировало звездное небо Безбрежных Просторов, отчего множество скрывавшихся до этого существ в панике разбежались кто куда.

Звук сердцебиения эхом расходился по пустоте. Пока сердце разгоняло застоявшуюся в жилах кровь, постепенно обновляя её! Со временем его сморщенная кожа разгладилась, а его грудь начала мерно подниматься и опускаться. С началом циркуляции крови бронзовая лампа медленно загорелась и принялась рассылать по его телу зеленый дым. В конечном итоге он достиг его культивации, чем разжег в Мэн Хао жизненную силу. От вырвавшейся из него могучей ауры задрожало все Безбрежные Просторы вокруг. В Мэн Хао накопилось достаточно силы, что у него даже затрепетали веки... словно он уже совсем скоро мог открыть глаза.

Чем сильнее он становился, тем больше пугала его аура. Вокруг него занялась буря, которая, хоть и не шла ни в какое сравнение с хаосом, насланного на Безбрежные Просторы попугаем с медным зеркалом, всё равно была весьма впечатляющей. Однако спустя пару вдохов аура вновь потускнела и ослабла. Грудь Мэн Хао вновь перестала вздыматься, и из его глаз пропала вся сила. Тело в пустоте вновь погрузилось в мир и покой. Судя по всему, этой вспышки силы оказалось недостаточно для его пробуждения. Чтобы открыть глаза, требовалось больше жизненной силы, которой сейчас у него не было. Требовалось больше времени...

Со временем его тело вновь усохло, а сердце опять остановилось. Его кров засохла, аура потускнела. Теперь он никак не отличался от состояния, в котором провел последнюю тысячу лет, за одним исключением, появившаяся в нём искра жизни не погасла, а продолжала медленно гореть.

Минуло еще десять лет блуждания тела Мэн Хао в Безбрежных Просторах. Однажды в пустоте появился летающий челнок. На корме высилась гора какого-то барахла, явно собранного из пылевых облаков Безбрежных Просторов. В куче кое-как сваленных предметов лежало несколько сморщенных трупов.

Симпатичная девушка сидела на челноке в позе лотоса, хотя из-за её наряда она выглядела заметно старше, чем была на самом деле. Похоже, она не хотела, чтобы кто-то догадался об её истинном возрасте. С другой стороны, её культивацию нельзя было назвать низкой, только по-настоящему могущественные люди не боялись путешествовать в одиночку по Безбрежным Просторам. Судя по эманациям её культивации, девушка находилась на царстве Дао.

Позади неё сидел кроткий юноша с довольно слабой культивацией. Он изредка позволял себе поднять глаза и с нервным любопытством осматривать Безбрежные Просторы. Заметив рассеянный взгляд своего спутника, девушка тут же принялась бранить его:

— Не вздумай забыть, на месте ты ни в коем случае не должен показать слабину! — строго сказала она. — Тебе надо как можно лучше сыграть свою роль и не запутайся в своей истории! Запомни: ты преемник клана Юнь. Законный наследник одного из некогда величайших кланов Безбрежных Просторов! Великая школа Безбрежных Просторов ищет мужа для своей святой дочери. Они точно выберут тебя! Их школа обладает достаточным могуществом, чтобы поспорить с миром Дьявола и континентом Бессмертного Бога. Гуляют слухи, что им известен секрет, как добраться до перемещающего портала, ведущего за пределы Безбрежных Просторов!

Глаза девушки загорелись. Юноша, наоборот, потупил взгляд.

— Н-но, Юнь совсем крохотный клан, они были известны много лет назад, сейчас от их величия ничего не осталось. К тому же... я не совсем законный наследник.

— А ну, цыц! — рявкнула девушка, отчего юноша еще ниже опустил голову. — Что с того! У патриарха первого поколения клана Юнь имелось соглашение о помолвке со школой Безбрежных Просторов. Неважно когда или в каком поколении, наследник клана Юнь может жениться на одной из святых дочерей великой школы Безбрежных Просторов. За годы клан Юнь пришел в упадок и теперь они обитают лишь в мире смертных, поэтому им уже не удастся выполнить свою часть того договора. Не всё ли равно? Я выкупил копию того соглашения, к тому же с сокровищем клана, позволяющим мне управлять силой уровня 2 эссенций у нас точно всё получится! Вдобавок нас явно не будут встречать высшие эшелоны школы Безбрежных Просторов. Вне зависимости от состава приветственной делегации мне надо лишь подождать, а потом, когда соберется побольше народу, предъявить соглашение. Школа Безбрежных Просторов могучая организация, но им явно не захочется терять лицо. Даже если они откажутся исполнять свою часть уговора, им придется как-то компенсировать нам этот отказ!

Пока девушка говорила, она постоянно осматривала окрестности. Внезапно она резко крутанула голову и посмотрела на место неподалеку от курса их челнока. Там среди пыли парил чей-то труп.

— Э-э? Этот покойник в отличном состоянии, вдобавок с ним еще и погибший пёс.

Приманив мертвеца рукой, она внимательно его осмотрела. В ходе осмотра её глаза загорелись.

— Недурно, очень недурно. Со всеми найденными покойниками и прочим хламом можно сказать, что наша вылазка оказалась не напрасной.

С улыбкой она забросила Мэн Хао и мастифа на корму челнока к сваленному там хламу и мертвецам, найденных среди пыли Безбрежных Просторов. Потом она приказала их транспортному средству лететь дальше, а сама принялась опять поучать юношу.

Глава 1411. Колокол Безбрежных Просторов возвещает прибытие парагона

Девушка настолько увлеклась поучением юноши, что совершенно пропустила реакцию Мэн Хао, когда его забросили на корму челнока. Его веки слегка дрогнули, хотя ему и на этот раз не хватило сил, чтобы открыть глаза. Девушка не заметил и того, как после приземления Мэн Хао на корме челнока вокруг него открылось множество крохотных воронок. А потом окружавший их туман тонкими нитями начал стягиваться к летающему челноку. Покружив немного внутри челнока, они растворялись в Мэн Хао. В нём исчезало всё больше тумана, словно речная вода, наполнявшая пересохший канал. Похоже, раны Мэн Хао оказались настолько серьёзными, что у него даже не было сил самостоятельно поглощать туман Безбрежных Просторов. Однако что-то в летающем челноке помогло ему начать копить силы, которой ему не хватало для открытия глаз.

По неизвестной причиной челнок постепенно набирал скорость. Наконец это заметила даже девушка, сперва она изумлённо посмотрела на челнок, а потом от души рассмеялась.

— Видишь, младший брат? Репутация великой школы Безбрежных Просторов вполне заслуженная. Звёздное небо на их территории явно благословлено эссенцией, которая повысила нашу скорость. Готова спорить, эта эссенция может даже определять враждебные намерения. Чем серьёзнее они, тем медленнее будет полёт. Если всё наоборот, то ты будешь лететь быстрее! — со смехом заключила девушка.

Молодой человек позади во все глаза уставился на свою спутницу. Насколько он мог судить, дело было совсем не в этом, однако он не решился озвучить свой скептицизм. Вместо этого он продолжал кивать, прикидываясь впечатлённым её мудростью. Он всегда знал о том, что его сестра никогда не блистала умом, но глубоко внутри она была хорошим человеком. Сестра буквально таяла от восхищённых взглядом окружающих, а когда она была счастлива, то почти никогда не поучала его.

Задвинув свои сомнения подальше, юноша прокрутил в голове всё их путешествие. На своём пути им встречались и другие летающие челноки. В отличие от сестры он внимательно проследил за их скорость. В конце концов его взгляд привлекла куча хлама и трупов на корме их челнока. Взглянув на труп Мэн Хао, он осознал, что их челнок полетел быстрее сразу после того, как его сестра подобрала это тело. С его уровнем культивации он не нашёл в покойнике ничего странного. Сколько бы он ни изучал его, тот выглядел как обычный мертвец.

Несколькими днями позже юноша постарался выбросить всё это из головы, хотя изредка всё же бросал в сторону Мэн Хао подозрительные взгляды. Мэн Хао уже проснулся, вот только не телом, а душой. Поглотив достаточно силы Безбрежных Просторах на челноке, он достиг состояния, когда мог наблюдать за окружением, словно из какой-то полудрёмы. Его душа нестерпима болела от воспоминаний о мире Горы и Моря, родителях, сестре, Сюй Цин и друзьях. О бабочке, приземлившейся на зелёный гроб. О попугае, а потом и холодец, в котором не чувствовалось ни капли жизненной силы. Всё это было в прошлом. Единственным его спутником остался мастиф. Пёс не погиб, всё это время он пребывал в глубокой спячке. Даже во сне верное животное охраняло его. Заплатив страшную цену на той войне, сейчас он был способен только спать.

"За все те злодеяния... я отомщу! Мир Горы и Моря... когда-нибудь я вернусь! Мам, пап, сестра, Цин’эр... дождитесь меня..."

Душа Мэн Хао смотрела в пустоту. Он понятия не имел, где сейчас была бабочка Горы и Моря или хотя бы в каком направлении она находилась. Ему ничего не оставалось, как в этом вопросе положиться на своё чутьё. Ничто не могло погасить разрывающую его душу боль. Она изменила его. Он стал холоднее, молчаливее. Мэн Хао уже догадался, что выжил только благодаря защите мастифа и жертве холодца. Самое важное было то, что он сделал перед тем, как потерять сознание. Он... достал из сумки бронзовую лампу.

Лампа скрывала в себе непостижимую тайну. Он заменил все свои тридцать три лампы души на одну. Однако аура этой лампы соединилась с его демоническим ци, породив давление, которое пугало даже больше, чем давление всех 33 ламп души.

"Эта бронзовая лампа... кому она принадлежала?"

Во время изучения произошедших с ним изменений и трансформаций Мэн Хао в один момент заметил брата с сестрой на летающем челноке. Старшая сестра носила не самую светлую голову на плечах, а её младший брат был слабым, но весьма хитрым малым. Мэн Хао окинули их взглядом, а потом просто выбросил их из головы. Юноша изредка поглядывал на него, но Мэн Хао хранил молчание и лежал совершенно неподвижно.

Если бы не нашедшие его брат с сестрой и помощь их летающего челнока, по сути, цепочки случайных совпадений, он бы не получил возможность вбирать в себя туман Безбрежных Просторов, а значит, его душа ещё не скоро бы пробудилась. Этого Мэн Хао никогда не забудет.

С его серьёзнейшими ранами даже после тысячи лет поглощения бронзовой лампы для восстановления культивации всё ещё требовалось время. Ему пришлось временно подавить мысли о возмездии и морях крови врагов, он понимал, когда-нибудь наступит день для мести!

Последующие месяцы он провёл в полной тишине. Обычно такое путешествие заняло бы куда больше времени, но в случае брата с сестрой они почти добрались до места. Впереди... предстало невероятно огромное небесное тело. Оно отличалось от континентов Бессмертного Бога и Дьявола, поскольку имело форму планеты. Тем не менее эта планета могла по праву стоять в один ряд с невероятными по своим размерам континентам двух великих сил. Хотя если развернуть планету в плоский массив, то он затмит своими размерами оба континента.

Настолько гигантскую планету можно было полностью охватить взглядом только с очень большого расстояния. Она казалась настолько гигантской, что создавала впечатление, будто она подпирала звёздное небо Безбрежных Просторов. В сравнении с ней мир Горы и Моря был крошечным муравьём.

Планету опоясывали тёмно-жёлтые кольца. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что эти кольца представляли собой скопления несметного числа больших и малых астероидов. От одного взгляда на планету любого пробирала дрожь. Между планетой и звёздным пространством постоянно сновало множество лучей света, отчего она выглядела ещё ослепительнее.

— Видишь? Это планета Безбрежные Просторы! Небеса, как планета может быть настолько большой? В сравнении с этой махиной наш континент совсем крошечный. Туда можно вместить наш дом десятки тысяч раз! Сотни тысяч. Может, даже миллион.

Девушка начала свою речь с запалом, но под конец её голос перешёл практически на шёпот, в то время как она неотрывно смотрела на планету. Юноша рядом с ней тоже не мог отвести глаз от планеты.

Ни брат, ни сестра не заметили, как Мэн Хао позади внезапно шевельнулся. Хоть он и не мог открыть глаза, его душа видела планету Безбрежные Просторы. В глазах его души начало разгораться странное пламя.

Девушка тяжело вздохнула и восхищённо добавила:

— Недаром говорят, что они могут стоять в один ряд с континентом Бессмертного Бога и миром Дьявола... Планета Безбрежных Просторов, ого! Это дом легендарной школы Безбрежных Просторов, созданной одновременно с Безбрежными Просторами. Только у них есть перемещающий портал, ведущий наружу! Младший брат, я решила. Ты просто обязан жениться на святой дочери!

Девушка решительно взмахнула рукавом и послала их летающий челнок к планете Безбрежных Просторов. Внезапно сияющий барьер накрыл всю планету и окружающее его звёздное небо. Даже практики, через которых прошло сияние, вне зависимости от уровня культивации застыли на месте, не в силах пошевелиться. По лицам людей промелькнуло изумление. Никто не знал, в чём было дело.

Внезапно откуда-то с планеты Безбрежных Просторов донёсся колокольный звон. Чистый, гулкий звон огласил звёздное небо, разогнав туман Безбрежных Просторов и обрушив чудовищное давление.

Дун! Дун! Дун!

Практики школы Безбрежных Просторов не знали что и думать. Когда звон не стих удивились уже не только рядовые практики. Могущественные эксперты, составлявшие ядро школы Безбрежных Просторов, тоже подняли глаза к небу. Стоило колоколу пробить в четвёртый раз, как они поменялись в лице. К шестому удару с планеты в звёздное небо вылетели парагоны с 8 эссенциями.

Тем временем колокол пробил в седьмой раз. Где-то на планете Безбрежных Просторов стоял храм. Сидящий внутри старик внезапно открыл глаза и вспыхнул аурой парагона с 9 эссенциями. Он тотчас оказался в звёздном небе, а следом показались и другие могущественные эксперты планеты Безбрежных Просторов. Целый рой лучей света на огромной скорости помчался по звёздному небу.

Снаружи планеты Безбрежных Просторов оказались пойманы более миллиона практиков. Сияние полностью лишило их возможности двигаться. Тем временем колокол продолжал звонить. Среди оставшихся на планете людей большинство не понимало ни значимости колокола, ни значения его звона, поэтому начавшийся ни с того ни с сего звон не особо их обеспокоил. Однако у тех, кто всё это понимал, в глазах шок постепенно сменился страхом.

— Это колокол... это колокол Безбрежных Просторов! Когда прибывает парагон, не принадлежащий к школе Безбрежных Просторов... о его прибытии возвещает колокол!

— Три удара означают парагона с 7 эссенциями, шесть ударов с 8 эссенциями. Больше шести... означают, что прибыл парагон с 9 эссенциями!

— Колокол пробил семь раз! Выходит... прибыл парагон с 9 эссенциями!

Люди снаружи планеты Безбрежных Просторов, понимавшие значение колокольного звона, изумлённо закрутили головами, пока не заметили летающий челнок — единственный объект в звёздном небе, которого не остановило сияние! Юноша на этом челноке затравлено переводи взгляд с одного застывшего практика на другого. Его сестра избавилась от первоначального удивления и громко засмеялась.

— Младший брат, пришло время показать себя. Похоже, соглашение о помолвке с кланом Юнь всё ещё в силе. Я ещё не достала нефритовую табличку, а школа Безбрежных Просторов уже заметила нас и приветствует нас величественным колокольным звоном.

Пока глаза девушки искрились неприкрытым восторгом, у молодого человека затряслись руки.

— Сестра, не думаю, что дело...

Прежде чем юноша успел закончить, они заметили множество лучей света, летящих в их сторону с планеты Безбрежных Просторов, каждый луч обладал ужасающей культивацией. Девушку нисколько это не смутило, похоже, это ещё больше её обрадовало.

— Младший брат, смотри, сколько людей пришли нас встретить! — с придыханием воскликнула она, глядя на приближающиеся лучи света.

Юноша позади неё окончательно потерял самообладание. Он не отличался особой силой, но обладал острым умом. И сейчас его разум подсказывал, творилось нечто очень странное!

Глава 1412. Наживка

Несколькими мгновениями ранее, когда только поднялся барьер планеты Безбрежных Просторов, глуповатая девушка быстро собрала весь хлам и трупы с кормы в свою бездонную сумку, туда же отправился и Мэн Хао. Она сделала всё настолько быстро, что её брат не успел и слова сказать. В своей не обременённой серьёзными мыслями голове она решила забрать всё более-менее ценное добро, к тому же ей не хотелось создать у делегатов неправильное впечатление о себе горой всякого скарба на корме летающего челнока. Особенно, когда на кону стояло соглашение о помолвке.

При виде такого числа лучей света девушка восторженно разгладила своё платье и нацепила высокомерную маску. А потом повернулась к своему нервничающему брату.

— Расправь плечи, выпяти грудь! — недовольно потребовала она. — Помни: ты наследник клана Юнь!

Дальнейшие слова застряли у неё в горле, практики в лучах света наконец добрались до места и зависли перед летающим челноком. Возглавлял группу старик в пурпурном халате с золотой оторочкой. Его длинные белоснежные волосы придавали ему слегка внеземной вид, который отлично дополняли глаза, в них буквально искрились молнии. Скользнув взглядом по брату и сестре на борту челнока, он сконцентрировал своё внимание на молодой девушке. Как вдруг у него слегка расширились глаза.

Десятки тысяч практиков позади выглядели предельно серьёзно, словно готовились схлестнуться с могущественным врагом. Давление от такого числа экспертов было просто невероятным. Хоть они и держали свою силу под контролем, звёздное небо всё равно покрылось рябью, а практики неподалёку ощутили на своих плечах могучее давление. Трясущийся юноша едва держался на ногах. Его кровь закипела, отчего у него появилось чувство, словно он вот-вот взорвётся. Судя по всему, если эти люди ещё немного ослабят контроль над своей аурой, юношу и всех практиков в округе мгновенно разорвёт на куски.

Его сестра немного лучше переносила давление, но и она изо всех сил стискивала зубы и дрожала всем телом, вот только происходящее ничуть не убавило её энтузиазма. Похоже, она то ли не заметила, то ли не хотела замечать свирепого блеска в глазах могущественных экспертов школы Безбрежных Просторов. Сложив ладони, она низко поклонилась.

— Меня зовут Юнь Шань из клана Юнь. Это нынешний наследник клана Юнь Фэн. Приветствую доблестных мужей школы Безбрежных Просторов!

Она быстро достала верительную бирку клана Юнь и подняла её высоко над головой. Юнь Фэн позади неё сложил трясущиеся руки и поклонился, мысленно проклиная свою сестру.

Глаза экспертов школы Безбрежных Просторов заблестели, а вот старик нахмурился. Его взгляд переместился с девушки, назвавшейся Юнь Шань, на её бездонную сумку. На верительную бирку он даже не взглянул. После длинной паузы он наконец сказал:

— Клан Юнь...

Всё это время он буравил взглядом бездонную сумку, словно действительно мог видеть лежащего внутри Мэн Хао. В его глазах что-то блеснуло, а потом он запрокинул голову и со смехом скомандовал:

— Отоприте Безбрежные Просторы. Разверните звёздный путь. Соберите миллион учеников. Вымостите небесную дорогу Безбрежных Просторов. Приветствуйте наших почётных гостей!

Слова этого старика были законом для всех остальных. Прибывшие с ним могущественные эксперты школы Безбрежных Просторов склонили головы, и тут с планеты Безбрежных Просторов послышался гул. Появились два гиганта, несущие на плечах звёздный свет. Стоило им зашагать вперёд, как свет покатился вперёд, словно ковёр, превратившись в искрящуюся дорогу. Позади гигантов вверх взмыл миллион лучей света. Все эти практики носили форму учеников школы Безбрежных Просторов. Они построились вдоль дороги звёзд по полмиллиона стражей с каждой стороны.

Вольные практики в пустоте во все глаза таращились на учеников школы. Некоторые из них не понимали значения семи ударов колокола. Но не нашлось дураков, которые бы не знали о значении открытия планеты Безбрежных Просторов, вымощенном гигантами звёздном пути и выстроившегося миллиона учеников.

— Это самая почётная приветственная церемония школы Безбрежных Просторов. Сколько лет прошло с последнего раза, как они её устраивали? Из какой могущественной секты или клана прибыли брат с сестрой?

— Миллион выстроившихся вдоль дороги учеников... Школа Безбрежных Просторов так приветствует только самых важных персон!

Люди явно были потрясены произошедшим.

— После вас! — сказал старик в пурпурном халате, взмахом рукава предложив им идти первыми.

На его губах играла слабая улыбка, но глаза неотрывно следили за сумкой на поясе Юнь Шань. Другие эксперты из школы Безбрежных Просторов задумчиво переглянулись, а потом расступились, открыв перед летающим челноком дорогу из звёздного света.

Глаза Юнь Шань стали размером с блюдца. Даже в самых смелых мечтах она не могла представить, что всё так обернётся. И всё же искрящаяся дорога перед ней была красноречивей любых слов. Даже в её не особо светлую голову закрались подозрения.

— Неужто клан Юнь был настолько серьёзным игроком? — спросила она у брата. — Сложно поверить... что ныне разорившийся клан в прошлом школа Безбрежных Просторов встречала с такими размахом. Хм, полагаю клану Юнь удалось утаить от меня парочку секретов. Похоже, придётся выложить ещё несколько духовных камней и тщательно проверить их ещё раз.

Вполне ожидаемо, что цепочка рассуждений привела девушку к такому странному выводу. Она восторженно спрыгнула с челнока и зашагала по дороге звёзд, горделиво задрав подбородок и периодически перекидываясь с младшим братом короткими фразами.

— Чего стоишь? За мной. Голову выше. Не забывай: ты наследник клана Юнь. Только погляди, с какой помпой они нас встречают! Школа Безбрежных Просторов! Ха-ха!

Разумеется, Юнь Шань нервничала. Однако она с блеском в глазах уверенно шла вдоль строя склонившихся в поклоне учеников школы Безбрежных Просторов. Что до вольных практиков, пригвождённых к месту сиянием, они могли лишь с завистью наблюдать, как девушка с братом шли к планете Безбрежных Просторов.

Юноша, плетущийся позади сестры, превратился в один большой клубок нервов. Творилось нечто очень странное. Школа Безбрежных Просторов даже не удосужилась проверить верительную бирку клана Юнь. Вряд ли они не сделали этого по причинам, которые пришли в голову его сестре. Причиной такого их поведения вряд ли были выводы, к которым пришла его сестра. К сожалению, сейчас уже ничего нельзя было сделать. Старик в пурпурном халате шёл позади, а следом за ним шагали десятки тысяч могущественных экспертов школы Безбрежных Просторов.

У Юнь Фэна по коже бегали мурашки от такой близости к элите школы Безбрежных Просторов. "Это не приветственная делегация, — понял он, — это эскорт... конвой!"

Наконец путь через звёздное небо привёл их к планете Безбрежных Просторов! Эту гигантскую сферу было невозможно целиком охватить взглядом. Они прибыли в бескрайние земли: куда ни глянь, всюду высились величественные горы, часть из которых скрывал таинственный туман. На некоторых горах располагались монументальные дворцы. В целом здесь царила атмосфера видной и невероятно могущественной секты. Горные вершины соединяли подвесные мосты, по которым легко угадывались границы школы Безбрежных Просторов.

При виде миллиона гор у Юнь Шань и Юнь Фэна закружилась голова. Старик у них за спиной с улыбкой объяснил:

— Планета Безбрежных Просторов — дом для великого множества кланов, но, когда речь заходит о сектах... она здесь всего одна и зовётся школой Безбрежных Просторов! К тому же все остальные кланы живут здесь только с нашего позволения. Наша школа — это основа всей планеты Безбрежных Просторов. Всего на нашей территории располагается восемь храмовых комплексов, сейчас вы смотрите на восьмой. Всё под небесами является территорией нашей секты, однако истинная школа находится внутри планеты Безбрежных Просторов. Планета полая, и внутри она ещё больше, чем снаружи. Там и находится истинное ядро школы Безбрежных Просторов.

После объяснения старика брат с сестрой невольно охнули. Перед ними простирался поистине волшебный пейзаж: всюду высокие горы, яркие пагоды, дворцы; среди всего этого великолепия летают практики. Изначально они думали, что перед ними лежала вся школа Безбрежных Просторов, но из объяснения старика стало понятно... что это была лишь малая её часть. Это оказался всего лишь один из восьми храмовых комплексов.

"Если это внешний фасад школы, — мелькнула у Юнь Фэна, — боюсь представить, как выглядит внутреннее ядро школы под поверхностью земли..." Его дыхание сбилось, и впервые с начала путешествия в его глазах разгорелось пламя желания.

Пока юноша предавался размышлениям, сестра со смехом сказала:

— Недурно. Весьма недурно. Школа Безбрежных Просторов действительно заслуживает звание величайшего даосского сообщества. Клан Юнь немного до этого не дотягивает, впрочем, лишь совсем чуточку.

Несмотря на некоторую бледность лица, она попыталась прикинуться, будто местные красоты никак её не впечатлили. Растущее сердцебиение юноши медленно начало перерастать в острую боль в висках.

Старик в пурпурно-золотом халате лишь негромко рассмеялся, после чего заговорил вновь, отчетливо произнося каждое слово, остановив всякое движение в воздухе вокруг них:

— Церемония подошла к концу, были призваны ученики секты, все формальности соблюдены. Собрат даос, пришло время вам показать своё истинное лицо.

Старик пристально смотрел на бездонную сумку Юнь Шань. В то же время поднялся ветер, начали формироваться магические формации. Миллион учеников построился в воздухе в другую ещё более грандиозную магическую формацию. Десятки тысяч экспертов рядом со стариком засияли всей своей энергией, отчего звёздное небо потускнело, а земля заходила ходуном. Глубоко внизу, с миллиона гор под поверхностью планеты, поднялись ауры, превратив это место в загробное царство.

В результате выброса такого количества энергии Юнь Фэн закашлялся кровью и чуть не потерял сознание. У его сестры с губ начала капать кровь. Бледная как мел, она дико озиралась, явно не понимая в чём дело. Внезапно она осознала, что ещё никогда не видела такого количества могущественных экспертов в одном месте.

— Почтенные, вы... — с трудом выдавила она.

Разумеется, старик в пурпурно-золотом халате, будучи осторожным человеком, не переходил определённую грань, хотя и мог убить брата с сестрой одной лишь силой мысли. Пару мгновений спустя он нахмурился. С его уровнем культивации и богатейшим опытом он виртуозно распознавал ложь и мог видеть человека насквозь. Судя по всему, брат с сестрой не знали, в чём была проблема.

Сердце старика забилось быстрее. Коротким движением руки он притянул к себе бездонную сумку Юнь Шань. Вместо того чтобы схватить её, он лишь взмахнул рукавом. Бездонная сумка с хлопком порвалась, и из её чрева посыпались предметы, включая мертвецов...

Глаза старика загорелись. Проигнорировав весь мусор, он сразу же впился взглядом в одного из покойников. Стоило старику увидеть этот труп, как его глаза засияли с небывалой яркостью!

Глава 1413. Не хотите ли продать этого мертвеца?

Как только из сумки вывалились все трупы, от одного из них повеяло невероятными эманациями. Миллион учеников школы Безбрежных Просторов стали белыми как мел и закашлялись кровью. В страхе они начали пятиться. В то же время их культивация погрязла в хаосе и полностью вышла из-под контроля. Десятки тысяч могущественных экспертов поменялись в лице. У них всё внутри похолодело, как будто перед ними оказался опасный враг. Ощущение было такое, будто их окружили моря крови и горы трупов, чей пронзительный вой, казалось, звучал со всех сторон.

От всего этого пространство вокруг них завибрировало. От мертвеца поднималась неописуемая энергия, ставшая жутким давлением, из-за которого даже миллион могучих гор закачались. С дрожащей земли поднялось облако пыли и грязи, а потом эту мешанину опять придавило к земле. Подвесные мосты раскачивались из стороны в сторону, в то время как множество учеников застыли словно громом поражённые. Энергию миллиона горй, казалось, раздавила и расщепила на части огромная рука.

По толпе прокатился изумлённый вздох. Только брат с сестрой не почувствовали никакого давления. Однако они прекрасно видели реакцию всех остальных практиков. Сестра посмотрела на содержимое своей сумки. При виде одного из подобранных в пути мертвецов у неё кровь отхлынула от лица.

"Что... за покойника я подобрала?" — мысленно спросила она себя.

У неё на глазах миллион учеников закашлялись кровью, задрожала земля и закачались горы. Она видела, как десятки тысяч экспертов поменялись в лице, как вспыхнули глаза старика в пурпурных одеждах. Со всеми этими событиями у неё начисто вылетел из головы мастиф, которого она нашла вместе с покойником.

Из толпы послышались сдавленные вскрики:

— Это же...

— Тело погибшего парагона! Небеса! Труп парагона с 9 эссенциями!

— Теперь понятно, с чего зазвонил колокол. В Безбрежных Просторах не так уж и много парагонов с 9 эссенциями, каким-то непостижимым образом тело одного из них оказалось... в сумке этой парочки из клана Юнь!

— Этот мертвец настоящее сокровище!

Когда толпа загудела, старик в пурпурно-золотом халате взмахом рукава поместил на Мэн Хао несколько запечатывающих меток. После их наложения всё начало приходить в норму, только люди уже не могли успокоиться. Старик покосился на Мэн Хао, а потом на девушку, назвавшей себя Юнь Шань.

— Откуда у тебя это тело? — спросил он.

— Н-на-нашла... я нашла его... — пролепетала она.

Все присутствующие уставились на неё во все глаза, словно услышали нечто настолько нелепое, что оно не укладывалось в рамки здравого смысла. Многие то и дело бросали на парочку странные взгляды. Что до старика, он чувствовал себя так, будто в него угодила молния. Внимательно посмотрев на девушку, он натянуто улыбнулся. Несмотря на кажущееся спокойствие, внутри у него разразилась настоящая буря эмоций.

В Безбрежных Просторах действительно жило не очень много парагонов с 9 эссенциями. Каждый из них считался величайшим экспертом... обычным практикам было за счастье хотя бы одним глазком увидеть кого-то столь могущественного. Так обстояли дела с живыми парагонами, владевшими 9 эссенциями. Что до мертвецов, легче найти перо феникса или рог цилиня, чем тело такого парагона. Эксперты с 9 эссенциями обладали практически нескончаемым долголетием. Им не грозила естественная смерть во время медитации. Одни могли попытаться достичь трансцендентности и перейти на царство Истока Дао. Провал этого начинания приводил к полному уничтожению их души и тела. В этом случае тела не оставалось. Ещё они могли погибнуть в бою, однако после схватки парагонов с 9 эссенциями от проигравшего зачастую оставался изорванный и изуродованный до неузнаваемости труп. Поэтому почти нетронутое тело парагона с 9 эссенциями и считалось такой невероятной редкостью.

Старик в пурпурном халате задумчиво склонил голову. Мысленно он уже построил примерную цепочку событий: эти брат с сестрой явно нашли покойника во время своего путешествия. Их прибытие на планету Безбрежных Просторов активировало магическую формацию и спровоцировало звон колокола. Его изначальное предположение о том, что в бездонной сумке девушки кто-то прятался, оказалось ошибочным. Эта история выглядела правдоподобной, если бы не один факт. Мертвец не мог привлечь внимание магической формации или заставить зазвонить колокол Безбрежных Просторов.

"В нём ещё теплится искра жизни, — понял старик. — Должно быть, он чудом сумел сбежать в самый критический момент, прежде чем его успели убить. Раны оказались настолько суровыми, что его душа чуть не рассеялась. На восстановление от такого уйдут тысячи лет".

Глаза старика алчно блеснули. С улыбкой он потянулся рукой к покойнику. Брат с сестрой были слишком мелкой рыбёшкой, чтобы о них беспокоиться. Как вдруг он кое-что заметил.

"Хм, нити кармы, — заключил он, — что ж, это слегка всё усложняет. Его душа практически рассеялась, однако между ним и братом с сестрой ещё есть связь. Их связывают тончайшие узы кармы".

Пока старик решал, как поступить, практики в толпе со странным блеском в глазах смотрели на покойника. Никто не обращал внимания на сестру с братом, словно их тут и вовсе не было.

Юнь Шань дрожала. Помимо страха она ещё чувствовала горечь. Она уже сожалела, что подобрала этого мертвеца и привезла сюда младшего брата в попытке провернуть небольшую свадебную аферу. Пока она дрожала как осиновый лист, её младший брат со вздохом взял её за руку и, что ему не свойственно, крепко сжал. Девушка удивлённо посмотрела на брата, на что тот затолкал страх подальше и уверенно кивнул ей.

— Итак, не хотите продать этого мертвеца? Я бы хотел купить его, — с улыбкой неожиданно предложил старик.

Юнь Шань беззвучно разинула рот. Она уже хотела ответить, но тут вперёд вышел её младший брат. Встав перед сестрой, он сложил ладони и поклонился старику.

— Почтенный, моё имя Юнь Фэн. Я прибыл в школу Безбрежных Просторов, чтобы просить руки вашей святой дочери. Этот мертвец не на продажу. Это наш свадебный подарок!

Юнь Шань захлопала глазами. Слова её брата и то, как он их сказал, никак не вязались с его характером. Старик взглянул на Юнь Фэна, похоже, слова юноши его весьма позабавили.

— А ты не робкого десятка. Так и быть, можешь присоединиться к школе Безбрежных Просторов. Я распоряжусь, чтобы тебя определили во внутреннюю секту. Что до свадьбы, если достигнешь царства Дао за две тысячи лет, тогда я позабочусь, чтобы за тебя вышла девушка, которая на тот момент будет являться святой дочерью школы Безбрежных Просторов!

Юнь Фэн колебался, но его сестра чуть не запрыгала от восторга. Они преследовали одну цель: стать частью школы Безбрежных Просторов. Если её младший брат станет учеником школы, можно считать, они блестяще справились. Она уже хотела озвучить своё согласие, но тут её брат спросил:

— Эм, а что насчёт моей сестры?..

— Неплохая культивация, — прокомментировал старик, — но её основание уже затвердело, поэтому она не сможет культивировать магию школы Безбрежных Просторов. Однако ученикам внутренней секты разрешается иметь слуг. Твоя сестра может остаться здесь в этом статусе.

Старик опустил глаза на труп Мэн Хао, где увидел, как расплелись нити кармы, связывающие его с братом и сестрой. Это значило, что его долг перед ними был уплачен. Взмахом рукава старик смёл тело Мэн Хао и умчался с ним вдаль.

Остальные практики тоже начали расходиться, прокручивая в голове последние события. Вскоре к Юнь Шань и Юнь Фэну подошли двое учеников и повели их за собой. Сначала требовалось соблюсти все формальности по приёму их в школу Безбрежных Просторов. Юноша шёл за ними словно в забытье, а вот его сестре хотелось пуститься в пляс. С её точки зрения, они получили даже больше, чем она рассчитывала.

Девушка покосилась на младшего брата и одобрительно покачала головой. Он заметно вырос в её глазах, особенно впечатлили его сообразительность и решимость. Один лишь Юнь Фэн знал всю правду. Пару секунд назад голос у него в голове подсказал ему, что именно следовало сказать. "Этот странный голос, сказавший, что делать... может быть... это говорил мертвец?" С отсутствующим выражением лица он покорно следовал за учениками школы Безбрежных Просторов.

Тем временем на одной из миллиона гор, составлявших восьмой храмовый комплекс, шёл старик в пурпурном халате с золотой оторочкой. Он не мог скрыть радости в своих глазах. Углубившись в горы, он наконец добрался до перемещающего портала. Стоило ему в него войти, как портал с рокотом ярко вспыхнул и перенёс старика под поверхность планеты Безбрежных Просторов, в самый центр школы Безбрежных Просторов.

Внутри планета имела своё звёздное небо, солнце, луну и планеты. От всех планет исходила аура могущественных экспертов, которые медитировали в уединении. В ядре планеты имелось море пламени. В нём находилась... половина планеты! Большая её часть оказалась разбитой и расколотой, к тому же там царила аура разложения и ветхости. На ней стояли пагоды, построенные в стародавние времена. Старик поспешил к морю пламени и половине планеты.

— Собратья даосы, смотрите, что я принёс! — прокричал он.

Взмахнув рукой, он со смехом заставил тело Мэн Хао зависнуть над шпилями пагод внизу. Запечатывающие метки исчезли, поэтому невероятные эманации сразу же накрыли всю половину планеты. Множество людей внизу изумлённо подняли головы, в то время как Мэн Хао окружило шесть потоков аур с 9 эссенциями. Следом появились шестеро человек.

— Тело парагона! Пятый, как тебе удалось наложить на него руки?!

— Смерть не окончательная, чувствую в теле остатки неприкаянной души...

— Тело парагона, штука очень редкая. Только взгляните, в каком оноотличном состоянии. Жаль, что от внутренних органов почти ничего не осталось.

— Какая разница, что внутренние органы усохли! С ресурсами школы Безбрежных Просторов мы в два счёта доведём его до оптимальной кондиции. С этим трупом мы сможем встретить девятого парагона раньше, чем планировалось!

Старик в пурпурном халате радостно рассмеялся. В этот момент с половины планеты поднялся поток божественного сознания такой силы, что даже семеро человек вокруг трупа невольно умолкли. Когда он заполонил округу, старик и шестеро парагонов сложили ладони и церемонно поклонились.

— Наше почтение, глава школы!

Глава 1414. Переплавка трупа парагона

Ужасающее божественное сознание по силе не уступало архаичному старику из мира Дьявола. Уровень 9 эссенций, самый их пик! С такой культивацией человек мог пытаться пробиться на царство Истока Дао. Разумеется, столь могущественные души встречались крайне редко. За много веков считанные единицы смогли добраться до пика 9 эссенций. Даже такой гигантской секте, как школа Безбрежных Просторов удалось породить всего четверых. Все четверо находились в одном шаге от Истока Дао. К сожалению, с древних времён вплоть до нынешних дней, люди, способные сделать этот последний шаг, были столь же редки как перья фениксов и рога цилиней. Во всех Безбрежных Просторах только двое-трое... сумели сделать этот шаг! Все остальные погибли.

Отказавшиеся делать шаг оставались на пике 9 эссенций. Такие люди обладали практически неограниченным долголетием. Нельзя сказать, что они будут жить так же долго, как Небо и Земля, однако они как никто другой были близки к этому. С их глубочайшими знаниями, чем дольше они занимались культивацией, тем сильнее становились. Однако каждые десять тысяч лет их настигало Треволнение Безбрежных Просторов, причём с каждым разом пережить его было всё сложнее и сложнее. Треволнение не прекращалось, пока ему не удавалось их убить. Из-за этого при сравнении экспертов пика 9 эссенций уровень их силы высчитывался в зависимости от времени занятия культивацией. Единственным исключением было наличие у кого-то из них уникальной эссенции.

Мэн Хао окутало могучее божественное сознание. Проникнув в него, оно принялось изучать каждый сантиметр его тела. Семеро парагонов почтительно стояли в стороне. Когда сгорела половина благовонной палочки, божественное сознание покинуло тело.

— Этот человек в прошлой жизни получил наследие даосской магии, которое искусственно подняло его до уровня 9 эссенций, — сообщил свои выводы древний голос. — Полученные в результате повреждения непросто заметить при беглом осмотре. Хоть он всё ещё жив, его будущий прогресс будет крайне затруднён, чтобы подняться выше ему потребуется нечто, сродни чуду. Этот человек испытал тяжелейшее горе и пережил чудовищную катастрофу. Скорее всего, он стал свидетелем уничтожения своего родного мира. Все, кроме него, погибли. Ему удалось спастись только в виде неприкаянной души. Его ненависть глубока, словно океан, к тому же его ещё держит одержимость из прошлой жизни. Его разум силён, а плоть ещё сильнее. Он владеет некоей магией эссенции, выходящей за пределы даже моего понимания. Любопытно. Впрочем, всё это имеет второстепенное значение. Наибольший интерес представляет его аура. Она не принадлежит ни бессмертному, ни дьяволу; отлична от Безбрежных Просторов. Таких эманаций... мне ещё никогда не доводилось видеть. С учётом сказанного, думаю, вы уже догадались, кто это!

Пока древний голос делился своими наблюдениями семеро парагонов, включая старика в пурпурно-золотом халате, задумчиво склонили головы. Пару мгновений спустя один из них, практик в самом расцвете сил, внезапно сказал:

— Тысяча лет назад. Мир Горы и Моря. Мэн Хао!

Глаза остальных парагонов блеснули. Старик в пурпурно-золотом халате внимательно посмотрел на тело Мэн Хао, а потом они негромко начали обсуждать эту теорию.

— Скорее всего, это он. Тысячу лет назад мир Дьявола и континент Бессмертного Бога напали на мир Горы и Моря, преемника мира Бессмертного Парагона. Болтают, что выжила лишь мировая бабочка, которая скрылась в завихрении Зелёного Гроба. Переданное Мэн Хао Дао подняло его на уровень 9 эссенций. Оказавшись на волоске от гибели, он сумел переместиться.

— Так это он. Континент Бессмертного Бога и мир Дьявола даже спустя столько лет всё ещё рыщут по Безбрежным Просторам в надежде отыскать его. Если мы...

— Неважно. Нам нужно его тело, мы не собираемся помогать ему пробудиться.

Вновь появилось могучее божественное сознание, а с ним и леденящий душу голос.

— Оставьте его здесь. Только что среагировала древняя реликвия. Я не могу одновременно заниматься ей и нашим новым гостем. Как только реликвия утихомирится, я вернусь и сотру неприкаянную душу из тела. После этого мы сможем переплавить тело ресурсами школы Безбрежных Просторов. После исцеления всех ран и стабилизации тела... физический сосуд будет готов принять в себя девятого парагона. Что до континента Бессмертного Бога и мира Дьявола, им никогда не найти его здесь. Даже зная о том, что в наших руках находится тело их врага, решатся ли они из-за него на войну со школой Безбрежных Просторов? — властно подытожил голос.

Когда он стих, семеро парагонов переглянулись и рассмеялись. Сложив ладони в поклоне, они разошлись по местам для уединённой медитации. Раз сам глава школы сказал, что позаботится о теле Мэн Хао, им можно было не беспокоиться о непредвиденных сложностях.

После их ухода тело Мэн Хао осталось неподвижно парить в воздухе. Его душа скрывалась в фитиле бронзовой лампы, находившейся внутри его тела. Позволив крошечной её части выделиться из тела, он привлёк внимание парагонов школы Безбрежных Просторов. Он пошёл на серьёзный риск, поставив всё на то, что его не обнаружит поисковая магия. Ему требовалось не только восстановить культивацию, но и как можно скорее вступить на царство Истока Дао. Всего этого он мог добиться здесь, в школе Безбрежных Просторов.

Их ресурсы могли помочь ему залечить полученные раны, к тому же у него вполне могло выйти стравить школу с миром Дьявола и континентом Бессмертного Бога. Если у него не получится развязать войну, ему в любом случае требовалось место с доступом к серьёзным ресурсам и тихая гавань, где можно было бы спокойно заниматься культивацией.

После пробуждения он имел очень смутные представления о Безбрежных Просторах. Чем ближе челнок подбирался к цели, тем сильнее дрожала бронзовая лампа и тем больше она испускала эманаций, дополнявших те, что исходили от планеты Безбрежных Просторов. В этот момент Мэн Хао принял решение. Неизвестно, откуда взялась эта таинственная бронзовая лампа, но одно он знал точно: она была как-то связана с планетой Безбрежных Просторов.

Старик в пурпурно-золотом халате не смог обнаружить его душу в фитиле лампы. Божественное сознание главы школы Безбрежных Просторов оказалось куда опасней. Оно проверило каждый сантиметр его тела и даже несколько раз прошло над местом, где скрывалась бронзовая лампа. К счастью, даже всемогущий глава школы не смог обнаружить лампу. После этого страх Мэн Хао перед этим человеком слегка поугас.

Несколько дней спустя всё то же божественное сознание вновь окутало Мэн Хао. В этот раз оно потратило на его детальное изучение целый час. Вдобавок оно стёрло фрагмент души, оставленный Мэн Хао снаружи бронзовой лампы. В каком-то смысле он убивал Мэн Хао. Если бы не бронзовая лампа, то его бы навеки стёрли ещё до того, как у него появился шанс на пробуждение.

Спустя час божественное сознание исчезло. Тело Мэн Хао схватила могучая сила и потянула вниз к широкой платформе, на которой стоял гигантский треножник. Алхимический треножник высотой в три тысячи метров чем-то напоминал настоящую гору. Под ним горело вечное, семицветное пламя, а внутри бурлила лекарственная жидкость. Державшая Мэн Хао сила бросила его в центр треножника.

Тем временем над треножником завис старик в пурпурно-золотом халате и шестеро других парагонов. Каждый из них забросил в бурлящую жидкость множество целебных растений. В ответ лекарственный отвар забурлил ещё сильнее.

— Началось, — объявил древний голос. — Душа полностью стёрта, теперь это пустая оболочка. Исцелите раны и восстановите тело до идеального состояния, после этого мы сможем его использовать.

Семь парагонов сделались предельно серьёзными. Когда они задействовали всю свою культивацию, на теле Мэн Хао открылись все поры, после чего он начал вбирать в себя лекарственный отвар. Поднялся гул. Душа Мэн Хао в бронзовой лампе не ощущала жара снаружи тела, но он чувствовал, как его тело стремительно исцеляется. Это не могло его не обрадовать, однако он сохранял бдительность.

Девятнадцать дней спустя лечебный отвар в гигантском треножнике практически закончился. Мэн Хао стал настоящей чёрной дырой. Такое количество отвара из чистейших целебных трав залечило лишь тридцать процентов его ран.

— Уму непостижимо! Столько целебных трав, и он ещё не исцелён?

— Неважно. В наших закромах ещё полно трав и лекарственных растений. Их запасы практически неисчерпаемы. Сколько бы ему не понадобилось, мы сможем предоставить необходимое количество. Это лишь показывает невероятный потенциал этого тела!

Парагоны дружно рассмеялись. Ни капли не расстроенные, они отправились за новой партией целебных трав для треножника. И вновь лекарственный отвар поднялся почти к самой кромке треножника. Мэн Хао полностью утонул в этой жидкости. Его физическое тело становилось сильнее, а опасные изъяны в результате раннего пробуждения из-за наследия Шуй Дунлю постепенно исправлялись. Внутри бронзовой лампы Мэн Хао облизал губы. Он сам не заметил, как на его губах проступила застенчивая улыбка, похоже, от происходящего ему было слегка неловко.

Прошёл ещё месяц.

— Ещё не всё? Ничего страшного. Продолжайте добавлять в треножник травы!

— Я растил эту небеснорозовую траву последние тридцать тысяч лет. Я отдаю её ему. Всё ради девятого парагона.

— Много лет назад из одной горячей схватки мне удалось добыть эту кость Облачного Дракона... Ценная штука, впрочем, неважно. Прибытие девятого парагона критически важно для нашей школы Безбрежных Просторов!

Семь парагонов не выглядели такими уж счастливыми, но они всё равно продолжали нехотя забрасывать ценнейшие материи из своих коллекций в треножник.

Тело Мэн Хао практически полностью восстановилось. Большинство опасных изъянов были исправлены, однако невидимая бронзовая лампа пожирала ресурсы парагонов, словно ненасытная чёрная дыра. К этому моменту она поглотила больше половины ценных материй, пожертвованных парагонами. Пламя в лампе постепенно становилось всё ярче. Мэн Хао чувствовал, что сама лампа тоже пробуждалась! Наконец треножник загудел и в него начала втягиваться энергия Неба и Земли.

— Процесс почти завершён. Уже поглощается энергия Неба и Земли. Скоро всё закончится.

— Это дорого нам обошлось, но результат того стоил. Невероятно могущественное тело парагона. Всё окупится, когда прибудет девятый парагон.

Семеро парагонов добродушно засмеялись, заметно расслабившись. Последние дни они были вынуждены постоянно наполнять треножник силой своей культивацией. Завидев конец на горизонте, они наконец смогли вздохнуть с облегчением.

Шло время. Один месяц, второй, третий...

Глава 1415. Дао тело безбрежных просторов

Нависавшее над половиной планеты звёздное небо задрожало, когда безграничная энергия Неба и Земли устремилась к гигантскому треножнику. Все семь парагонов, включая старика в пурпурном халате, скривились. О безумных тратах культивации за последние три месяца можно было не упоминать. Практически все целебные растения, имевшиеся в их распоряжении, сожрал треножник... тем не менее тело Мэн Хао до сих пор не восстановилось.

— Яма! В треножнике не труп, а какая-то бездонная яма!

Их сердца нестерпимо болели, однако глава школы, находившийся в глубинах планеты, не проронил ни слова, поэтому у них не нашлось повода остановиться. Несмотря на боль в груди, они продолжали.

Мэн Хао, с другой стороны, был очень доволен. Его раны заживали, изъяны исправлялись, он чувствовал себя, как рыба, которая вернулась обратно в воду. И всё же он не мог позволить зря пропасть такому количеству энергии Неба и Земли, не говоря уже о легендарных целебных травах, которые давным-давно исчезли с просторов мира Горы и Моря. Всё это время его перекраивали заново. Физическое тело становилось сильнее, культивация росла. Поглощая энергию Неба и Земли и ценные материи, бронзовая лампа разгоралась всё ярче. Усиление лампы помогало трансформированию Мэн Хао, делая его сильнее.

С каждым днём тело Мэн Хао всё больше подходило... в качестве идеального сосуда для бронзовой лампы. Раньше оно лучше всего подходило для 33 ламп души, но в ходе нынешней трансформации оно перестраивалось, чтобы управлять силой одной бронзовой лампы. Для этого требовалось полностью переделать все меридианы ци. Свет бронзовой лампы прокладывал внутри него новые меридианы ци, а с ними и кровеносные сосуды, по которым сердце гоняло кровь всё быстрее и быстрее. Был затронут каждый уголок тела, отчего оно начало сверкать как драгоценный камень. В этом блеске было что-то неуловимо древнее, словно этот драгоценный камень был впервые огранён в стародавние времена. Его переполняло хаотичное, первобытное Дао. Оно пронизывало каждый аспект его плоти и крови. Тело стало ощущаться намного древнее и приобрело некую многовековую ауру, при этом внешне он выглядел совсем молодым.

Пока Мэн Хао трансформировала бронзовая лампа, под половиной планеты находилось алое море. Такой цвет оно получило не из-за крови, а в результате невероятной концентрации силы стихийного огня. В этом море алого пламени на огромном черепашьем панцире в позе лотоса сидел старик. Этот панцирь, похоже, запечатывал нечто, заключённое под морем пламени. Огонь то и дело взвивался вверх, а иногда из моря ударяли лучи света, словно запечатанное нечто пыталось вырваться из своего заточения.

Бледный как мел старик изо всех сил пытался поддерживать сдерживающую печать. Он был настолько сосредоточен на задаче, что совершенно не замечал творящегося снаружи и соответственно не знал о последних событиях. Реликвия предков под толщей огненного моря проявляла небывалую активность, чего за ней раньше не водилось. В прошлом она изредка входила в активную фазу, да и то всего лишь на несколько дней. Сейчас же она никак не могла успокоиться уже несколько месяцев!

Тем временем на поверхности планеты Мэн Хао продолжал поглощать лекарственный отвар и энергию. Его древняя аура стала ещё заметней. Теперь даже звёздное небо над ним громко рокотало, а потом эти невидимые волны перекинулись и на остальную планету Безбрежных Просторов. Небеса дрожали, облака клубились. Издали это напоминало слой из постоянно искривляющихся смерчей, образовавшихся над планетой Безбрежных Просторов!

Брат с сестрой по имени Юнь Шань и Юнь Фэн ничего этого не видели, но если бы могли, то Юнь Фэну это бы напомнило увиденное на летающем челноке. С единственной разницей: челнок был крошечным транспортным средством, когда как планета была гигантских размеров!

Посещавшие планету за последние месяцы гости чувствовали, будто творилось нечто странное. Особенно две последних недели, во время которых искажавшие пространство смерчи появились снаружи планеты. Тело любого, кто неосторожно приближался к ним, с огромной скорость усыхало. Одного этого хватило, чтобы люди обходили их стороной.

Это повлияло даже на туман Безбрежных Просторов, тот тоже пришёл в движение. Постепенно странная аномалия расползалась всё дальше. Если бы кто-то мог посмотреть на Безбрежные Просторы с невообразимой высоты, то он бы увидел, что вся планета Безбрежных Просторов напоминала гигантскую чёрную дыру. Её окружал медленно вращающийся водоворот, который с каждым днём становился только шире.

В Безбрежных Просторах множество причудливых сущностей не могли подавить дрожь. Глядя в сторону планеты Безбрежных Просторов, они чувствовали, будто там медленно пробуждается нечто ужасающее!

Ещё два месяца спустя семеро парагонов с 9 эссенциями находились на грани срыва. Они изо дня в день использовали всю свою культивацию и отправили в треножник практически все свои ценные материи. И после стольких трудов и жертв тело Мэн Хао по-прежнему выглядело сморщенным, невооружённому глазу был виден лишь минимальный прогресс.

— Проклятье, что это за штука? Как мёртвое тело может поглотить такое количество ресурсов?!

— В треножник отправлялись только самые ценные и редкие материи, как такое вообще возможно?!

— Уже слишком поздно причитать и жаловаться. Остался последний рывок, и тело будет восстановлено. В противном случае все наши усилия пропадут зря!

Семь парагонов от бессилия заскрежетали зубами, зная о пословице: "Оседлав тигра, уже трудно спешиться". С помощью нефритовых табличек они разослали приказы. Вскоре из центральных областей школы к ним начали слетаться лучи света. И вновь в треножник посыпались ценные материи.

— Это побег драконолиста... Во всей школе у нас его наберётся не больше трёхсот пятидесяти грамм.

— Зачем ты вообще принёс шишку божественной хвои! Ладно... ладно!

Сердца парагонов сжимались от боли. За каких-то шесть месяцев ценные ресурсы и материи, на сбор которых они потратили многие годы, безвозвратно исчезли в гудящем треножнике. Усохшее тело Мэн Хао внутри постепенно возвращалось к своему первоначальному состоянию, однако он всеми силами пытался замедлить этот процесс. В каком-то смысле он тоже находился под серьёзным давлением. Его тело становилось крепче, культивация росла. Постепенно всё стабилизировалось. Среди брошенных в треножник драгоценных материй некоторые могли считаться эссенциями всего сущего. Когда они растворялись во лбу Мэн Хао, метки заговоров наполняла дополнительная сила эссенции. Его тело было полностью перестроено, оно пережило настоящую трансформацию!

Мэн Хао невольно присвистнул: "Долго это не сможет продолжаться... Эти парагоны совсем спятили! Они засыпают сюда столько всего, что даже бронзовая лампа не справляется".

Прошло ещё две недели. У семерых парагонов в душе бушевало настоящее пламя ярости. Вновь пришлось запустить руку в закрома школы Безбрежных Просторов. К этому моменту начала тускнеть даже энергия Неба и Земли в звёздном небе. Наконец семеро парагонов не выдержали.

— Проклятье! Сдаюсь! Так, я сейчас вскрою его и выясню в чём дело!

— Это точно не практик, и точно не Мэн Хао! Я проверил биографию Мэн Хао, он гарантировано был практиком. Это не практик, а какой-то ненасытный зверь!

— Я тоже сдаюсь!

Семеро парагонов больше не могли это терпеть и бросились к треножнику. Не успели они долететь до него, как изнутри раздался громоподобный грохот. Энергия Неба и Земли прекратила стекаться к треножнику, а лекарственный отвар внутри перестал кипеть.

Потом Мэн Хао медленно взмыл из дрожащего треножника и завис в воздухе. От него исходило невероятное давление, которое заполонило всю планету, а потом перекинулось на звёздное небо над планетой Безбрежных Просторов, окрасив его в разные цвета. В этот момент искажавшееся пространство разошлось далеко за пределы планеты Безбрежных Просторов. С рокотом туман, круживший в водоворотах, затронул множество других регионов. Множество существ задрожали от страха. Некоторые древние сущности, с которыми не хотела связываться даже школа Безбрежных Просторов, пробудились ото сна и изумлённо посмотрели вверх.

— Дао тело... безбрежных просторов...

С рокотом все Безбрежные Просторы закружились в титанических размеров водовороте. Несколько невероятных аур поднялось с континента Бессмертного Бога. Они со смесью шока и небывалой серьёзности посмотрели куда-то вдаль. Нечто похожее произошло и в мире Дьявола. Несколько потоков божественного сознания тоже с недоверием устремили свой взгляд вдаль.

В завихрении Зелёного Гроба крылья бабочки затрепетали, когда немного тумана Безбрежных Просторов вошло в мир бабочки. Его почувствовало множество людей. На вершине высочайшей горы, по щекам Сюй Цин заструились слёзы.

— Я только что почувствовала... — с улыбкой прошептала она, — ты где-то там...

Пока в Безбрежных Просторах творились эти невероятные события, на половине планеты Мэн Хао парил в воздухе. Все окружавшие треножник ученики не сводили с него глаз. Вокруг него витал пьянящий аромат трав, а само тело, казалось, было вырезано из драгоценного камня. Черты его лица остались прежними, но на фундаментальном уровне он полностью изменился. Любой, кто смотрел на него, видел самое совершенное сокровище в мире! Что до семерых парагонов с 9 эссенциями, они подошли поближе и с блеском в глазах принялись изучать Мэн Хао.

Глава 1416. Путеводный свет

Физический облик Мэн Хао было сложно описать словами. Зависнув над треножником, он излучал искрящийся свет ярче, чем самый блестящий бриллиант или сокровище. Во все стороны хлынули невероятные эманации, из-за которых в Безбрежных Просторах появилось ещё больше водоворотов. У старика в пурпурном халате и шестерых его товарищей перехватило дыхание. Они не могли оторвать глаз от тела, на которое потратили большую часть года, а также прорву ценных материй секты и их собственной культивации. Им удалось выковать... физическое тело, способное бросить вызов Небесам. В этот момент старик на панцире глубоко под землёй открыл глаза. Море пламени наконец успокоилось. Что бы ни растревожило реликвию предков, это наконец прекратилось. Старик устало вздохнул и послал божественное сознание. При виде Мэн Хао у него отвисла челюсть.

— Дао тело... безбрежных просторов! — с недоверием прошептал он.

Семеро парагонов были удивлены не меньше, когда увидели настоящее тело-сокровище. После изучения исходящих от него эманаций они пришли к единственному возможному выводу.

— Дао тело безбрежных просторов!

Некоторые ошеломлённо охнули, в глазах других появился алчный блеск. Одно то, что парагоны с 9 эссенциями поддались жадности, говорило о невероятной редкости и ценности дао тела безбрежных просторов! Разумеется, это не было название какого-то особого типа тела, а скорее просто обобщающим термином! Если физическое тело достигало потенциала, с которым могло принести изменения в Безбрежные Просторы, вынуждая сами Безбрежные Просторы его подавлять, оно получало название «дао тело безбрежных просторов».

Семь пар глаз с блеском смотрели на парящее тело, пока у них под ногами дрожала земля. Старик на черепашьем панцире послал на поверхность божественное сознание в форме клона, отчего семерым парагонам пришлось закопать свою алчность как можно глубже в сердце.

Клон божественного сознания носил белый халат и выглядел точь-в-точь как старик на черепашьем панцире. Изучающе посмотрев на Мэн Хао, он коснулся его лба правой рукой. В тело тотчас ворвалось могучее божественное сознание. На сей раз старик потратил на детальный осмотр гораздо больше времени. Час спустя он отвёл руку. Он использовал всю силу своего божественного сознания, чтобы досконально изучить Мэн Хао с ног до головы, дабы подтвердить отсутствия в нём следов прежней души. Немного расслабившись, он повернулся к другим парагонам.

— Разве вы не хотите достичь трансцендентности?! — сурово спросил старик. В его негромком голосе чувствовалось жуткое давление. Под его гнётом парагоны как воды в рот набрали. — Даже мне хочется заполучить это дао тело безбрежных просторов. Может, мне и не удастся вселиться в него, но я бы смог превратить его в марионетку, сами знаете, насколько они бывают полезными. Но стоит ли это того? Стоит ли это трансцендентности? Наша школа Безбрежных Просторов — это ответвление сообщества Безбрежных Просторов. Какова наша цель в этом звёздном небе?! Неужто вы позабыли?! В некрополе патриарха первого поколения Безбрежные Просторы скрывается метод для достижения трансцендентности. Это миссия нашей школы! После стольких лет бесплодных поисков мы наконец нашли надежду. Теперь осталось только дождаться, пока головная секта пришлёт нам парагона Небесное Око из мира снаружи. Предположительно, он недавно вступил на 9 эссенций, однако обладает оком дао. Дао тело безбрежных просторов приготовлено специально для него и станет одним из ключей для выполнения нашего плана! Если нам удастся найти секрет трансцендентности в некрополе патриарха, тогда у всех нас появится шанс достичь её. В сообщество Безбрежных Просторов не так-то просто попасть, поскольку они находятся за пределами нашего мира, но если мы достигнем трансцендентности, то в любой момент сможем покинуть Безбрежные Просторы. Тогда мы точно займём важное место в сообществе Безбрежных Просторов! Думаю, вам не надо объяснять, что в сравнении с трансцендентностью жалкое дао тело безбрежных просторов — ничто!

Старик взмахнул рукавом и послал тело Мэн Хао в центральную часть половины планеты, откуда в воздух поднялись... девять примитивных на вид алтарей. Тело Мэн Хао приземлилось на девятый алтарь, где и осталось неподвижно лежать.

— Начинайте приготовления. Свяжитесь с сообществом Безбрежных Просторов снаружи. Через три дня мы должны быть готовы принять девятого парагона!

С этими словами клон старика исчез. Повисла тишина, которую нарушил старик в пурпурном халате.

— Глава школы прав, — со вздохом согласился он, — после стольких лет подготовки и ожидания, когда трансцендентность уже так близко... что такое жалкое дао тело безбрежных просторов?!

Попрощавшись, он двинулся прочь. Остальные какое-то время молчали, но потом их губы растянулись в кислых улыбках. Они покачали головой, подавив своё желание заполучить дао тело безбрежных просторов, после чего вернулись в места для уединённой медитации. У них осталось три дня на приведение культивации к своей пиковой форме.

Следующие три дня промелькнули словно вспышка. Звёздное небо планеты Безбрежных Просторов пришло в норму, величественные водовороты растаяли в пустоте, а гостившие на планете практики вернулись к своим повседневным делам. Тем не менее никто не забыл о недавних знаках и знамениях. Сколько бы любопытствующие ни пытались, никому не удалось выяснить, что на самом деле произошло.

Через три дня восемь лучей света устремилось к девяти алтарям. Во главе группы летел глава школы Безбрежных Просторов. Обычно большую часть времени он проводил за подавлением скрытого под морем пламени нечто, поэтому редко показывался на людях. Но сейчас его истинная сущность села в позу лотоса на первом алтаре. Остальные семь патриархов, в том числе старик в пурпурно-золотом халате, приземлились на другие платформы, где выполнили двойные магические пассы и зачерпнули силу своей культивации. Одновременно с этим на половине планеты появилось огромное число учеников школы Безбрежных Просторов. Они рассаживались в позу лотоса, формируя огромную магическую формацию. Более того, астероиды, кружащие снаружи планеты, тоже устанавливались в заранее заданное построение. Из-за этого пустоту озарил звёздный свет и плотная энергия Неба и Земли. Ещё больше учеников по указанию школы медитировали на самой планете Безбрежных Просторов. Постепенно ауры всех учеников соединились вместе.

В этот день практикам на планете, не принадлежащим к школе Безбрежных Просторов, был запрещён полёт. Нарушителей без лишних вопросов казнили на месте. Сегодня планета Безбрежных Просторов полностью закрылась от посторонних. Никому не позволялось входить на её территорию!

Вся планета Безбрежных Просторов буквально гудела от переполнявшей её энергии. Этот гул слышали даже в звёздном небе. Из глубин планеты Безбрежных Просторов, а точнее из черепашьего панциря в море пламени, ударил луч света! По слухам, школа обладала перемещающим порталом, связывающим её с миром за пределами Безбрежных Просторов. Такого рода слухи были хитрым переплетением правды и вымысла. У школы действительно имелась особая магическая формация. В чём слухи ошибались, так это в том, что воспользоваться перемещающим порталом мог только практик, достигший трансцендентности. Вот только такой практик мог покинуть Безбрежные Просторы и без помощи магической формации. Истинное предназначение портала заключалось в другом: он принимал людей снаружи, захватывая их местоположение, и транспортировал души!

Связь между Безбрежными Просторами и тем, что находилось за его пределами, позволяло могущественным экспертам извне посылать сюда духовное тело. Физическое тело просто не могло пережить транспортировку. Однако оно защищало духовное тело во время путешествия в Безбрежные Просторы.

Использование перемещающего портала требовало колоссальных ресурсов. Причём не только со стороны школы внутри Безбрежных Просторов, но и сообщества Безбрежных Просторов. Из-за непомерной цены на подготовку к перемещению уходили века. За время существования школы Безбрежных Просторов им пользовались всего несколько раз.

С протяжным рокотом из черепашьего панциря бил ослепительный свет. Этот луч пронзил земную толщу и достиг поверхности половины планеты, где находились девять алтарей. Пока алтари поглощали свет, люди, сидящие на них, вливали свою силу культивации в перемещающий портал.

Мэн Хао лежал на девятом алтаре. Из бронзовой лампы его душа мрачно наблюдала за происходящим. Он понимал, пришло время финального теста. Если ему удастся его пройти, то отныне он станет девятым парагоном школы Безбрежных Просторов. Это не только наделит его новой личиной, но и даст защиту школы Безбрежных Просторов. Для него наступил самый ответственный момент.

"Я уничтожу прибывшую душу. И когда открою глаза, то буду Мэн Хао... девятым парагоном школы Безбрежных Просторов".

Взглянув на бронзовую лампу, своё укрытие, он улыбнулся. Таинственная и могущественная лампа служила главным источником его уверенности в успехе этого гамбита.

"Между нами нет серьёзной вражды. Если хотите кого-то обвинить, то вам стоит винить себя... за попытку переселить кого-то в моё тело!"

С блеском в глазах он поглубже зарылся в бронзовую лампу и принялся ждать... гостя. Девятый алтарь окутало яркое свечение, сгустившееся в столб света, который ударил с половины планеты во внутреннее звёздное небо. Тем временем половина планеты начала вращаться, отчего ярко вспыхнули астероиды в звёздном небе. Множество голосов на половине планеты нараспев читали слова заклинания. Тем временем столб света пробился через внешнюю оболочку планеты Безбрежных Просторов. Песнопения усиливали яркость света. Вся планета Безбрежных Просторов дрожала, её горы едва заметно раскачивались. Море пламени застыло, в то время как свет уходил всё дальше в звёздное небо Безбрежных Просторов. Он поднимался всё выше и выше, пока окончательно не скрылся в вышине. В этот момент на планете Безбрежных Просторов всё живое задрожало. Несметное число форм жизни склонили головы, в то время как ученики школы Безбрежных Просторов сосредоточились до предела. Что до остальных практиков, они явно были потрясены увиденным. Теперь оставалось только ждать.

Душа Мэн Хао в бронзовой лампе смотрела на творящееся снаружи с загадочным блеском в глазах.

"Настал решающий момент. Если мой план сработает, то я смогу обосноваться в школе Безбрежных Просторов, что значительно приблизит меня к исполнению моей мести. Если ничего не выйдет... Нет, я не проиграю! У главы школы Безбрежных Просторов явно ещё остались подозрения относительно моей души... но я не позволю им ничего сделать!"

Красные глаза Мэн Хао загорелись демоническим светом!

Глава 1417. Кому какое дело, если вы знаете?

Как только с алтаря в Безбрежные Просторы ударил столб света, в трёх местах планеты Безбрежных Просторов вспыхнули эманации, похожие на биение сердца. Одним из таких мест оказался сад, настоящий рай на земле. В одной из его долин рядом с озером в позе лотоса сидел юноша в длинном золотом халате. Стоило ему поднять голову, как до этого обычные зрачки внезапно раздвоились на два бездонных овала.

— Опять кто-то нисходит. Неужто эти дети думают, что некрополь патриарха так просто отыскать?! Коли метод для достижения трансцендентности так легко заполучить, то за столько лет по меньшей мере человек пять должны были достичь его, разве нет?

Второе место находилось очень далеко от прекрасного сада. В ледяной пещере среди кружащихся снежинок женщина молча смотрела на столб света, пронзивший Небеса. В её глазах стояла ностальгия и ещё какие-то более сложные эмоции. Спустя пару мгновений она негромко вздохнула.

— Я не желаю ни искать некрополь патриарха, ни трансцендентности. У меня лишь одно желание... вернуться домой.

Постепенно женщину скрыла снежная пелена. Третье место оказалось полной противоположностью ледяной пещеры — раскалённой пустыней, где часто бушевали песчаные бури. Сквозь практически непроглядную стену поднятого ветром песка можно было разглядеть бредущий куда-то человеческий силуэт. При виде столба света, он каркающе захохотал:

— Аха, ещё один. Интересно, кто на этот раз?

От ослепительного столба света дрожала земля планеты Безбрежных Просторов, а по небу расходилась безумная рябь. Сложно сказать было ли причиной тому дао тело безбрежных просторов Мэн Хао, но сейчас многие в Безбрежных Просторах внимательно наблюдали за происходящим.

В колонне света внезапно появилась фигура. Ей оказалась неприкаянная душа с рассыпающимся вокруг неё телом. Душа с заметным усилием опускалась вниз, словно ей мешал некий невидимый барьер. В итоге она начала рассеиваться. Однако в самом центре души сияло безумием пурпурное око. Именно оно продолжало двигаться через колонну света! По мере приближения к планете Безбрежных Просторов рассеивалось всё больше души, с другой стороны, её скорость возрастала. В один момент из света послышался громоподобный грохот. Когда душа почти добралась до планеты, она натолкнулась на какое-то непреодолимое препятствие. С протяжным рёвом душа начала рассеиваться. К счастью, к ней на выручку пришли восемь человек, окружив душу в кольцо.

Этими людьми были глава школы и остальные парагоны с 9 эссенциями. Они послали всю свою силу в барьер и повели воодушевившееся пурпурное око к планете Безбрежных Просторов. Они двигались с невероятной скоростью, сметая все препятствия со своего пути. По достижении планеты Безбрежных Просторов душа полностью рассеялась, осталось только пурпурное око. Оно излучало безумие и боль. Его покрывала сеть трещин, похоже, лёгкое дуновение ветра могло разбить его. К сожалению, сопровождавшие его парагоны ничего не могли сделать, только увеличить скорость, чтобы поскорее поместить око в приготовленное физическое тело.

Практики на планете Безбрежных Просторов при виде творящегося в небе примёрзли к месту. Песнопения учеников школы несли в себе загадочную силу, которая растворялась в колонне света и удерживала око от полного распада. С мощным гулом пурпурное око достигло планеты Безбрежных Просторов, прошло сквозь земную твердь к внутренней части планеты, а потом оказалось над девятым алтарём, где лежал Мэн Хао. Всё око потрескалось, словно оно в любую секунду могло разбиться на мелкие куски. Но в этот самый момент оно ударило в лоб Мэн Хао и растворилось внутри.

Когда око исчезло под кожей, парагоны на других алтарях в один голос прокричали:

— Успех!

Они открыли глаза и холодно рассмеялись, единственным, кто не смеялся, был глава школы.

— Собратья даосы, — мрачно приказал он, — задействуйте формацию Печати Души. Помогите девятому парагону подавить неприкаянную душу в этом теле!

Семеро парагонов нисколько не удивились приказу старика, похоже, они ожидали чего-то подобного. С холодным смешком они зачерпнули силу своей культивации, разослав во все стороны рябь. Под руководством главы школы они объединили силу и поместили на Мэн Хао запечатывающую метку. Мэн Хао внутри бронзовой лампы приготовился напасть на пурпурное око, как только оно окажется внутри, но тут он поменялся в лице, обнаружив барьер, который не давал ему выйти наружу.

— Собрат даос, — внезапно заговорил глава школы, — мне всё равно кто ты такой, однако смею предположить, что ты Мэн Хао из мира Горы и Моря. Мне неведомо, где прячется твоя душа, да и доказательств её существования у меня нет... Однако всё это время мне не давали покоя сомнения. Уж больно во всей этой истории много совпадений! Тебя принесли к нашему порогу именно в тот момент, когда нам был нужен сосуд для нового парагона. Возможно, это и вправду проделки судьбы. Я даже могу списать на простое совпадение то безумное количество ресурсов школы Безбрежных Просторов, что вобрало твоё тело. Меня насторожило другое. В теле осталось слишком мало твоей души, да и эти крохи уж больно легко сдались под моим натиском. Разумеется, это опять может оказаться простым совпадением. Допускаю, тяжесть полученных ран могла серьёзно ослабить тебя. Есть шанс, что ты слышал мой разговор с собратьями по школе и благоразумно полностью скрыл своё присутствие. С другой стороны, твоя душа могла и вправду безвозвратно рассеяться. Тем не менее такое количество совпадений не могло не вызвать у меня подозрений. Кто знает, быть может, у меня разыгралась паранойя, однако я не могу исключить того сценария, при котором твоя душа на самом деле не рассеялась! Всё это время ты терпеливо выжидал шанса стереть с лица земли девятого парагона школы Безбрежных Просторов и занять его место. Поэтому мы заранее подготовились. Девятый алтарь — это ещё и подавитель душ. Он эффективен против любых душ, не культивировавших магию школы Безбрежных Просторов. Неважно, прячешься ли ты внутри или тебя уже нет среди нас, печать успокоит мою паранойю и подарит мне душевный покой.

Пока старый глава школы всё это говорил, объединённые усилия восьми парагонов укрепляли наложенную формацию Печати Души. Благодаря этому пурпурное око, словно осьминог, запустило свои похожие на щупальца духовные пряди во все уголки тела, отчего на лбу тела появилась пурпурная метка. В ходе захвата тела... проявилось пурпурное око! Стоило ему открыться, как оно сурово блеснуло. А потом око опять закрылось, запустив ещё больше духовных прядей в меридианы ци, сердце и разум Мэн Хао.

Внутри бронзовой лампы Мэн Хао нахмурился. Мрачно наблюдая за оком, он отчётливо чувствовал давящий эффект запечатывания души главы школы и остальных парагонов.

"Так они всё-таки приготовились, — подумал он, правда это его не особо удивило. Всё-таки люди, достигшие в культивации 9 эссенций, обладали необычайно острым умом, дальновидностью и мудростью. — Что ж, в таком случае... пришло время запасного плана. Раз я не могу стереть душу, тогда придётся просто... её поглотить!"

Бронзовая лампа внезапно вспыхнула... и на её поверхности появилась трещина. Духовное щупальце девятого парагона тотчас попыталось проникнуть в эту трещину.

Глава школы и другие парагоны мрачно переглянулись. У каждого из них имелись определённые подозрения, но их было мало, чтобы с уверенностью утверждать осталась ли душа Мэн Хао в теле или нет. Всё-таки даже после самой тщательной проверки им ничего не удалось выявить. Они сразу же почувствовали, как приоткрылась бронзовая лампа, и как туда нырнула прядь души девятого парагона.

— Так он действительно всё ещё здесь!

С мрачным выражением лица они послали в Мэн Хао своё божественное сознание, чтобы помочь девятому парагону подавить его душу. Прежде чем потоки божественного сознания успели достичь Мэн Хао, бронзовая лампа внезапно вспыхнула изгоняющей силой и не позволила проникнуть в тело.

Парагоны поменялись в лице. У Мэн Хао появилось немного дополнительного времени. Его душа без промедления набросилась на духовную прядь девятого парагона. Они мгновенно переплелись и принялись пожирать друг друга. Мэн Хао исторг из себя демонический ци. Его душа изменилась. Многогранность Демона позволила его душе смешаться с духовными прядями девятого парагона. Это в свою очередь значительно увеличило скорость поглощения им чужеродной души. Духовные пряди почувствовали опасность и попытались дать отпор, но к этому моменту уже нельзя было понять, кто есть кто!

Глава школы вместе с парагонами мрачно смотрели на тело. От них не ускользнуло то, как быстро перемешались души Мэн Хао и девятого парагона. В такой ситуации они уже ничего не могли сделать.

— Как это вообще произошло?!

— Проклятье!

В глазах парагонов вспыхнула ярость. Глава школы выглядел мрачнее тучи, но даже его впечатлил план Мэн Хао.

— Недаром этот Мэн Хао не побоялся связаться с континентом Бессмертного Бога и миром Дьявола... Он сделал своё тело наживкой для нас, школы Безбрежных Просторов. В своём зловещем плане он даже предсказал, что именно мы первыми обнаружим его. Моя самонадеянность может дорого нам обойтись. Из этой битвы душ победителем выйдет только одна, другая будет полностью поглощена. Мы не можем вмешаться. Победа в этом противостоянии достанется сильнейшей душе.

Глава 1418. Девятый парагон

Глава школы Безбрежных Просторов вместе с семью парагонами мрачно сидели на алтаре. Они не могли напрямую помочь девятому парагону, правда формация Печати Души всё ещё давила на душу Мэн Хао. В такой ситуации формация, целью которой были практики, не культивировавшие магию школы Безбрежных Просторов, была их главным и самым эффективным оружием. Одна незадача, когда они попытались послать в Мэн Хао божественное сознание, некая могучая сила не пустила их внутрь. Это лишь сгустило окружавшую Мэн Хао завесу тайны. Разумеется, всему виной была бронзовая лампа. Из-за неё парагонам пришлось положиться на свои органы чувств, чтобы следить за происходящим. Они не могли напрямую наблюдать за противостоянием двух душ. Если прибавить к этому многогранный демонический ци Мэн Хао, то зачастую их наблюдения и вовсе были ошибочными. К тому же они не могли точно сказать, где именно пряталась душа Мэн Хао. Это, в свою очередь, затрудняло определение эффективности формации Печати Души.

Как и сказал глава школы: "В противостоянии Мэн Хао и девятого парагона победителем станет сильнейший". Один из них обладал невероятным природным талантом, с помощью которого стал парагоном 9 эссенций в сообществе Безбрежных Просторов. У него даже имелось око дао, способное вызвать невероятные трансформации Неба и Земли. Другой поднялся на уровень 9 эссенций благодаря наследию. С точки зрения статуса и родословной он достиг вершины могущества в своём родном мире. Пережив невообразимое множество опасностей, в конечномитоге он принял участие в войне с континентом Бессмертного Бога и миром Дьявола, а потом стал свидетелем уничтожения своего мира. Какая из этих двух душ была сильнее... не знали ни парагоны, ни глава школы. Они могли лишь ждать, день за днём.

Прошло две недели. Идущее внутри жесточайшее сражение между Мэн Хао и душой девятого парагона внешне никак себя не проявляло. Бронзовая лампа блокировала эффект формации Печати Души, позволив Мэн Хао сражаться со всей его свирепостью. Свирепостью, с которой девятый парагон никак не мог сравниться. Другим важным фактором стала поддержка души Мэн Хао демоническим ци. Его безумная, изменчивая природа ужасала, к тому же он постоянно давил на девятого парагона.

— Проклятье. Чёрт подери! — выл девятый парагон, правда его крики не покидали пределов тела.

Откуда ему было знать, что по прибытии его ждёт такая встреча? Все его великие устремления, амбиции, заранее заготовленные схемы и даже мечты о трансцендентности рассыпались прахом. Более того, его сознание начало угасать. В ходе их схватки он всё больше убеждался... что в этой борьбе на взаимное уничтожение он заметно уступал Мэн Хао. Его постепенно одолевала горечь. Душа Мэн Хао контролировала уже больше половины тела, а девятый парагон, наоборот, только слабел. Оказавшись на грани полного поглощения, он взмолился:

— Пощады! Между нами нет никакой вражды!

Он не мог смириться, отказывался принимать саму идею своей скорой кончины. Особенно такой. Душа Мэн Хао на мгновение остановила натиск, а потом поглотила остатки души девятого парагона, оставив лишь крохотную прядь, больше похожую на искорку.

— Ты прав, между нами нет вражды, — холодно согласился Мэн Хао. — Я не стану убивать тебя и сохраню семя твоей души. Когда-нибудь я дарую тебе свободу!

После этих слов воспоминания и даосские заклинания девятого парагона бурным потоком полились в душу Мэн Хао. Сила его души с безумной скоростью начала расти. В мгновение ока он пробился через свой прошлый предел. Поглощение души парагона с 9 эссенциями не зря считалось невероятной удачей. Хотя происходящее всё же немного уступало тому, что сделал для него Шуй Дунлю! Когда Мэн Хао вернёт себе контроль над собой, с дао телом безбрежных просторов и невероятной силой души его боевая мощь превзойдёт уровень обычных парагонов с 9 эссенциями. Разумеется, он не достигнет самого пика, но точно вскарабкается на среднюю ступень уровня 9 эссенций!

Тем временем восемь парагонов настороженно наблюдали за телом на алтаре. После двух недель ожидания они могли с уверенностью сказать, хаос в теле Мэн Хао окончательно улёгся. Одна душа явно пожрала другую! К тому же победившая душа от этого стала ещё сильнее!

— Кто из них одержал верх? — негромко спросил старик в пурпурном халате.

Никто из его товарищей не хотел раньше времени делиться своими теориями.

— Формация Печати Души неактивна. Должно быть, победил девятый парагон...

— Если и так, то формация Печати Души действительно перестанет действовать, но если победил Мэн Хао, то он наверняка поглотил душу девятого парагона, а значит, приобрёл техники и магию, присущие школе Безбрежных Просторов. Кто знает, быть может, формация перестала работать именно из-за этого.

Пока остальные озвучивали очевидное, глаза главы школы загорелись жаждой убийства.

— Совсем скоро мы всё узнаем!

Несмотря на металл в голосе, он мысленно вздохнул. Как только ему показали труп Мэн Хао, ему в голову сразу же пришла идея использовать его вместо заготовленных тел парагонов с 8 эссенциями. Всё-таки тело с 9 эссенциями позволит оку дао девятого парагона сохранить большую часть своей силы. Появление дао тела безбрежных просторов ещё сильнее убедило его в правильности такого решения. У него имелись определённые подозрения, однако он был уверен, что они легко справятся с любой неожиданностью. Если бы не бронзовая лампа, то всё прошло бы по сценарию главы школы.

Жажда убийства проснулась и в остальных парагонах. Если окажется, что душу девятого парагона поглотили прямо у них на глазах, тяжесть нанесённого оскорбления вынудит их убить Мэн Хао на месте. В головах всех парагонов сейчас роились подобные мысли.

— Я искренне надеюсь на победу девятого парагона!

Под пристальными взглядами парагонов Мэн Хао продолжал вбирать в себя чужеродную душу. Перед его мысленным взором пролетела вся жизнь парагона. Он видел его око дао и воспоминания, но среди них не было ничего о мире за пределами Безбрежных Просторов. Как будто информацию о мире снаружи запечатали. Мэн Хао чувствовал её присутствие, но никак не мог снять печать и просмотреть те воспоминания. В доступных ему воспоминаниях имелись подробные сведения о планах школы Безбрежных Просторов относительно некрополя.

Поглощение и ассимиляция с другой душой заняла целый месяц. После этого Мэн Хао позволил душе вновь заполнить своё тело. В этот момент к нему вернулось способность управлять своим телом. Сердцебиение из редких ударов стало быстрым, ритмичным и полным энергии. Ци и кровь вновь побежали по жилам и меридианам. К тому же его аура перестала просачиваться наружу и сосредоточилась внутри него. Боевая мощь Мэн Хао заметно возросла, отчего давление, навалившееся на парагонов, стало куда сильнее прежнего. Глава школы и остальные парагоны не сводили глаз с Мэн Хао. Они понимали, скоро им будет дан ответ на самый важный вопрос.

Один вдох, второй, третий...

Палец Мэн Хао шевельнулся, затрепетали веки. Спустя десять вдохов у него появилось достаточно силы... чтобы открыть глаза! Окружавшие его парагоны тут же дали волю своей силе. Порождённый ими бесплотный ураган превратился в истребляющую силу, способную раздавить Мэн Хао в мгновение ока.

Тем не менее на лице Мэн Хао не дрогнул ни один мускул. Он открыл глаза и отсутствующим взглядом посмотрел на звёздное небо. Постепенно в его глаза вернулась ясность. В голове проносились воспоминания о мире Горы и Моря, заканчивающиеся его уничтожением. Он вспомнил, как бабочка Горы и Моря приземлилась на зелёный гроб, как попугай стёр свой разум. Мэн Хао был вынужден похоронить эти воспоминания глубоко в душе. Теперь он выглядел совершенно иначе: не было ни улыбки, ни теплоты, остался лишь... леденящий холод. Каждая клеточка его тела стала подобна льду.

Казалось, его ни капли не беспокоил смертоносный ураган вокруг. Он медленно сел и холодно окинул взглядом столпившихся парагонов. Те тоже внимательно за ним наблюдали. Они заметили, как его затуманенные глаза постепенно прояснились. Они видели, как он на короткое мгновение предался ностальгии по прошлому, а потом сделался холодным как лёд. К сожалению, ничего из этого не помогло им установить, какая душа сейчас находилась в теле. Такую реакцию после пробуждения могла продемонстрировать и душа Мэн Хао, и душа девятого парагона. Как и Мэн Хао, он тоже бы отсутствующим взглядом окинул новый мир, а потом, с приходом осознания того, где он находится, его взор прояснился. Нет сомнений, после этого он бы вспомнил о своей жизни за пределами Безбрежных Просторов, а также о схватке с Мэн Хао. И под конец он бы холодно взглянул на парагонов. Людей, затащивших его в эту смертельную ловушку!

— Кто ты такой?! — требовательно спросил глава школы.

Помимо жажды убийства в его глазах проскальзывали и другие эмоции. Даже после пробуждения Мэн Хао... он не был до конца уверен, кто именно сейчас находился в теле. Мэн Хао повернул голову и холодно смерил взглядом старика.

— А сам как думаешь?

Когда их взгляды встретились, из глаз главы школы брызнул свет. Его божественное сознание ударило подобно кузнечному молоту.

— Ты Мэн Хао!!!

Остальные парагоны поменялись в лице. Их жажда убийства, наконец облечённая в физическую форму, обрушилась на Мэн Хао. Даже перед лицом объединённой жажды убийства восьми парагонов выражение лица Мэн Хао не изменилось. Из внезапно появившейся прорези у него на лбу брызнул свет. Пурпурная прорезь раскрылась, явив око! Око дао девятого парагона!

Как только открылось око, весь мир застыл. Излучаемое им непревзойдённое давление позволило ему устоять перед объединённой жаждой убийства всех своих противников. Парагоны поменялись в лице. Когда Мэн Хао поднялся на ноги, небо окрасилось разноцветными огнями и вспышками, занялся ураганный ветер. Создавалось впечатление, будто ото сна пробуждалась древняя, первобытная воля!

— Я девятый парагон! — громогласно объявил он.

Глава школы внимательно посмотрел на око дао. Мысленно вздохнув, он был вынужден оставить свои подозрения.

— Ты действительно девятый парагон нашей школы Безбрежных Просторов! — со смехом согласился он.

Остальные парагоны молчали. Буря эмоций в их глазах быстро улеглась, когда они посмотрели на око дао. Как вдруг и они засмеялись.

— Добро пожаловать, девятый парагон. Добро пожаловать в Безбрежные Просторы!

"Кто ты не имеет никакого значения. Покуда у тебя есть око дао и ты способен управлять его силой... ты девятый парагон!"

Глава 1419. Пустить корни

Не имело значения, был ли он настоящим девятым парагоном. Глава школы Безбрежных Просторов, а также все остальные присутствующие никогда раньше не встречались с девятым парагоном, поэтому ни о каком чувстве товарищества не могло быть и речи. Он был нужен им для выполнения их плана, в особенности его око дао. Вот почему они надеялись, что прибывший девятый парагон окажется невероятно могущественным в плане культивации.

Теперь, вне зависимости был ли это Мэн Хао или девятый парагон, человек на алтаре обладал оком дао. Остальное потеряло значение. Если в противостоянии победил девятый парагон — отлично, если же нет, победителю придётся притворяться им. Понимая всё это, глава школы вздохнул. Остальные парагоны тоже это понимали, однако отреагировали по-разному. Это понимал и сам Мэн Хао. Вот почему, когда он открыл глаза, его не удивила жажда убийства окружавших его людей. По этой же причине он открыл око дао. С его появлением опасность миновала!

"Верите мне? Славно! Не хотите?.. У вас нет другого выхода!"

Стоя на девятом алтаре, он улыбнулся главе школы и остальным парагонам. В этот раз тёплой улыбкой, без единого намёка на недавнюю холодность. Сложив ладони, он поклонился.

— Премного благодарен, собратья даосы. Я приложу все усилия, дабы помочь исполнению плана школы Безбрежных Просторов.

Улыбкой и этими словами он продемонстрировал свои намерения. Глаза главы школы блеснули, и он опять рассмеялся.

— Ты только что прибыл и пока ещё не знаком с нашей школой. Позволь мне всех представить.

Глава школы добродушно представил семерых парагонов. Старика в пурпурном халате, который принёс тело Мэн Хао, звали Шангуань Хуном. Тот с улыбкой сложил ладони перед Мэн Хао, при этом в его глазах появился загадочный блеск. Мэн Хао широко ему улыбнулся, не упустив блеска глаз старика.

Уладив все формальности, глава школы распорядился, чтобы Мэн Хао сопроводили в храм на половине планеты, который подготовили специально для девятого парагона. Улыбки главы школы и парагонов померкли. Оставшись стоять на алтаре, они молча провожали взглядом Мэн Хао. Наконец тишину нарушил Шангуань Хун. Прочистив горло, он сказал:

— Неужто... это всё?

На лицах остальных проступили грызущие их эмоции.

— Доказательств нет. Невозможно точно сказать действительно ли это девятый парагон...

— Не обязательно. Но в чём смысл такой проверки? Кто сейчас управляет телом не имеет никакого значения. Если это не девятый парагон и самозванец предпочтёт сохранить своё прикрытие, нам это никак не помешает. Если мы обвиним его в обмане, это лишь повредит нашим интересам.

— Хм, вот это и есть результат прорвы истраченных ресурсов, до сих пор не верится. Может быть, нам стоит связаться с сообществом Безбрежных Просторов и попросить прислать кого-нибудь ещё...

— На сбор использованных ресурсов ушло очень много лет, нам вряд ли удастся быстро восполнить запасы. К тому же кто знает, как отреагирует сообщество Безбрежных Просторов на такие вести.

Все парагоны повернулись к главе школы. Старик на пару мгновений прикрыл глаза. Когда он их открыл, они ярко сияли.

— Пока он готов помогать нам, не имеет значения кто он. Для нас он будет девятым парагоном. На будущее, произошедшее должно остаться между нами.

После этого глава школы вернулся на черепаший панцирь, где продолжил свою стражу. Перед уходом он отдал последний приказ:

— Известите секту, разошлите вести и приготовьте официальную приветственную церемонию для девятого парагона.

Семеро парагонов едва заметно улыбнулись. Глубоко в глазах каждого из них горело загадочное пламя. Даже после первого знакомства с Мэн Хао, никто из них не чувствовал к нему ненависти или хотел убить его. В каком-то смысле они даже немного им восхищались.

— Сильнейший человек своего мира, посмевший бросить вызов континенту Бессмертного Бога и миру Дьявола. Если ему и вправду удалось вернуться с того света... его нельзя ни недооценивать, ни провоцировать.

— Изворотливый и весьма коварный малый. Да и решительности ему не занимать. Одна крохотная ошибка могла вылиться в чудовищных масштабов битву.

— И всё же с оком дао он попал в яблочко. В итоге ему удалось стать неприкасаемым.

— Как погляжу, вы все уверены, что это Мэн Хао, а как по мне, девятый парагон поступил бы точно так же.

Одни парагоны вздохнули, другие улыбнулись. Обменявшись ещё парой слов, они разошлись. Звёздное небо над половиной планеты постепенно вернулось к своему привычному виду.

***

Ученики школы Безбрежных Просторов сопроводили Мэн Хао к дворцу, отведённому для девятого парагона. Территория дворца составляла триста тысяч метров, занимая почти всю равнину на севере планеты. Там даже имелись особые места для уединённой медитации, возведённые специально для девятого патриарха. Создавалось впечатление, будто это был впечатляющих размеров город со своими горами, реками, озёрами и множеством богато изукрашенных строений. В центре этого небесного сада стояла высокая пагода, чей шпиль достигал облаков. В её тени прятался аскетичного вида храм. С огромной высоты можно было увидеть, что на половине планеты имелось девять таких городов, что соответствовало количеству парагонов школы Безбрежных Просторов.

На входе в город висел гигантский знак. На нём почерком, напоминавшим взлёт дракона и пляс феникса, было выведено: "Девятый парагон". Именно здесь предстояло жить Мэн Хао. Город населяло сто тысяч учеников, которые должны были служить его стражей. Среди них было трое верховных владык, семеро владык дао, несколько дюжин дао лордов и более сотни простых экспертов царства Дао. Остальные находились либо на царстве Бессмертия, либо Древности.

Количество подчинённых потрясло Мэн Хао до самого основания, к тому же это ясно показывало, какими серьёзными ресурсами обладала школа Безбрежных Просторов. Помимо сотни тысяч стражей в городе проживали члены их кланов, а также рядовые ученики. В итоге население города переваливало за миллион.

Наконец Мэн Хао расположился в позе лотоса в своём храме. Перед ним в почтительном молчании выстроилось десять человек: трое верховных владык и семеро владык дао с 6 эссенциями. Верховные владыки пробудили в Мэн Хао некоторый интерес. Он не знал числа верховных владык в школе Безбрежных Просторов, к тому же ему не сообщили, по какому принципу их отбирали на эту должность, однако все три приставленных к нему верховных владыки оказались женщинами.

Три ослепительных красавицы, что для практиков, достигших царства Дао, было не таким уж удивительным достижением. За исключением некоторых чудаков со странными представлениями о красоте, все практики, добравшиеся до этого уровня, становились красавицами и красавцами, при этом их изначальная внешность не имела особого значения. Три женщины в его подчинении обладали редчайшей природной красотой.

Мэн Хао даже не обратил бы на это внимание, будь женщинами только три верховных владыки. Семеро владык дао с 6 эссенциями тоже оказались женского пола. Такого Мэн Хао совсем не ожидал. Только порывшись в памяти девятого парагона, он наконец нашёл объяснение этой странности.

В сообществе Безбрежных Просторов девятый парагон любил культивировать магию, требующую участие практиков обоих полов. Чем больше он высасывал женских сосудов, тем выше становилась его культивация, и тем больше его будоражил сам процесс. Очевидно, парагоны школы Безбрежных Просторов, зная об этом, отдали соответствующие распоряжения. К сожалению, сейчас особый отбор ими кандидатов потерял смысл.

Мэн Хао спокойно крутил в руке нефритовую табличку с сотней тысяч душ внутри. С ней он мог не использовать свою культивацию для контроля всех своих стражей. Стоит ему пожелать, и все сто тысяч человек умрут.

— Какое интересное место, эта школа Безбрежных Просторов, — пробормотал он.

Его взгляд скользнул по десяти женщинам, особо задержавшись на трёх верховных владыках. Одна из трёх ощущалась холодной как лёд. Насколько Мэн Хао мог судить, на её характер напрямую оказали влияние культивируемые ей техники, базировавшиеся на холоде и льде. Другая женщина тепло улыбалась и смотрела на него со смесью благоговения и почтения. Недавно именно она рассказывала Мэн Хао о его положении и власти в школе, а также о существующих здесь фракциях. Третья верховная владычица стояла с каменным лицом, да и в целом она выглядела весьма угрюмо. За этим фасадом невозмутимости она пыталась скрыть своё отвращение к Мэн Хао. Ей явно не пришлось по душе это назначение. Что до семи владык дао с 6 эссенциями, большинство из них заметно нервничали. В их глазах он был девятым парагоном, человеком, чьё слово было для них законом.

— Хорошо, продолжай, — спокойно сказал Мэн Хао улыбчивой верховной владычице.

Женщина кивнула и охотно продолжила свой рассказ:

— Помимо сотни тысяч стражей и миллиона простых учеников ваше превосходительство владеет солидным участком земли на севере, отведённым для разведения звёздных зверей. Вдобавок на нашей святой планете под вашим контролем находятся десять миллионов духовных полей, которые обрабатывают сто миллионов духовных крестьян. Здесь пролегает жила земного пламени — одного из трёх величайших алхимических ресурсов планеты Безбрежных Просторов. Производимые здесь целебные пилюли и магические предметы составляют тридцать процентов от общего производства школы Безбрежных Просторов.

Верховная владычица вновь улыбнулась Мэн Хао. Её мелодичный голос напоминал пение птиц.

— На поверхности планеты Безбрежных Просторов у вас имеется континент, называемый девятой сектой Безбрежных Просторов. Там располагается ваш дао дворец и один из храмовых комплексов школы Безбрежных Просторов. Там занимаются культивацией сотни миллионов учеников, не говоря уже смертных, чьё количество не поддаётся исчислению. В девятой секте вы — абсолютная власть. Даже другие парагоны не могут отменить отданные вами здесь приказы. Что до высокочтимого главы школы, даже ему для задействования ваших ресурсов нужно сначала спросить разрешение. Из трёх миллионов городов на поверхности планеты Безбрежных Просторов под вашим управлением находится триста тысяч. Вдобавок вы контролируете сто тридцать одну торговую организацию, навроде Великого банкетного павильона, Зала небесной благодати и десять тысяч домов сокровищ. Количество побочных ветвей этих торговых организаций легко переваливает за несколько миллионов. Если говорить о вашей собственности за пределами планеты Безбрежных Просторов, туда входит девяносто семь кланов практиков и шестьдесят четыре континента. Я затронула только самые общие цифры. В сфере вашего влияния находится слишком много всего, чтобы это можно было изложить в коротком устном докладе. Под вашим командованием пять парагонов с 8 эссенциями, десять парагонов с 7 эссенциями. Эти эксперты рассредоточены по вашим владениям. В настоящий момент... все они на пути сюда, дабы выразить своё почтение.

После объяснения женщины, Мэн Хао стало слегка не по себе. Даже в самых смелых мечтах он и представить не мог, что девятый парагон школы Безбрежных Просторов получит в своё распоряжение... такое богатство.

Глава 1420. Дорога к трансцендентности

— И это лишь десятая часть того, что официально принадлежит школе Безбрежных Просторов.

Её приятная манера говорить не изменилась с самого начала рассказа. Закончив, она сама выглядела немного потрясённой. Что до двух других верховных владычиц, одна оставалась всё такой же холодной, а во взгляде другой чувствовалось презрение, хотя она думала, что хорошо скрыла его.

Глаза Мэн Хао едва заметно блеснули. Теперь он имел общее представление о могуществе школы Безбрежных Просторов. Она значительно превосходила в силе мир Горы и Моря.

"Если учесть, что тремя сильнейшими силами Безбрежных Просторов являются континент Бессмертного Бога, мир Дьявола и школа Безбрежных Просторов, — размышлял он, — то напрашивается неутешительный вывод: во время последнего сражения за мир Горы и Моря они не использовали всей своей силы. Или, быть может, какие-то фракции отказались участвовать в войне, заняв нейтральную позицию".

Задумавшись, Мэн Хао прикрыл глаза. Спустя какое-то время он опять их открыл и жестом разрешил женщинам идти, после чего опять закрыл глаза. Женщины поклонились и покинули храм, после чего вернулись в свои резиденции.

На город девятого парагона опустилась тишина, хотя все его жители чувствовали неосязаемое давление. Сто тысяч расквартированных в городе практиков нервничали. Вскоре солнце во внутренней части планеты закатилось за горизонт, и в небо поднялась луна. Ночное небо засверкало мириадами звёзд.

В тишине храма Мэн Хао наконец открыл глаза. Медленно поднявшись, он сделал шаг вперёд и растаял в воздухе. Он оказался на вершине пагоды, вздымающейся над всем городом девятого парагона. Прохладный ветерок слегка растрепал его волосы, негромко шелестела ткань халата. Так он и стоял, любуясь городским пейзажем. При взгляде на далёкий горизонт он внезапно почувствовал себя здесь чужаком. Всё вокруг казалось чуждым, незнакомым. Пейзаж, люди и даже звёздное небо были не такими, как он привык.

Мэн Хао стало одиноко. Он всегда считал себя сильным человеком, но при мысли о событиях в мире Горы и Моря у него перед глазами предстали моря крови и множество знакомых лиц, чьи рты были открыты в беззвучном, умирающем крике. В один момент его начала бить мелкая дрожь. Когда-то он верил, что его Дао свободы и независимости было чем-то сродни путешествию, тяжёлому и тернистому, но каждая задержка являлась лишь простым пейзажем на пути. Взглянув на него, он вновь пускался в путь, ведь его дорога уводила вдаль, за грань. Но сейчас, после уничтожения мира Горы и Моря, после всех смертей, после того, как попугай с холодцом пожертвовали собой в надежде дать ему крохотный шанс на выживание, он уже не мог относиться к прошлым событиям как к пейзажам на своём пути. Если они действительно были пейзажами, тогда он вместо продолжения путешествия предпочёл бы остаться, дабы насладиться этим пейзажем.

С болью в сердце он задумался о доспехах, которыми стал холодец. Сейчас они покоились в его бездонной сумке. Спустя какое-то время ему удалось взять часть разбушевавшихся эмоций под контроль.

"Дождитесь меня... я обязательно вернусь! Я заберу вас всех с собой из завихрения Зелёного Гроба. Мы создадим новый мир Горы и Моря в звёздном небе! Я сделаю всё что в моих силах, чтобы вернуть тех, кого вы потеряли!"

Подавив свирепое пламя в глазах, он вновь вернул себе спокойствие. Даже краснота глаз исчезла, хотя если присмотреться, то в зрачках можно было увидеть причудливый алый свет.

— Мои лампы души уничтожены, — прошептал он, — теперь место главной заняла бронзовая лампа.

Взмахом руки он вызвал лампу из бронзы, чья аура была пропитана первозданной древностью.

— Ценой своих ресурсов школа Безбрежных Просторов полностью перековала моё тело, теперь оно идеально подходит этой лампе. — Он ненадолго замолчал, задумчиво разглядывая бронзовую лампу. — Лампа всё ещё горит. Чувствую, если потушу её, то мою культивацию и всё естество... ждёт взрывной рост! Насколько могу судить, в зависимости от заложенного до этого фундамента культивация может возрасти двукратно, троекратно, а может даже... десятикратно!

К таким выводам он пришёл исходя из изучения бронзовой лампы. Следом у него на лбу проступило восемь магических символов. Культивация забурлила так сильно, что энергия даже выплеснулась за пределы тела. Он коснулся рукой лампы в попытке затушить пламя. Огонёк трепетал, но, сколько бы культивации он ни бросал в него, тот отказывался тухнуть.

"Недостаточно... мне нужно завершить эссенции всех восьми заговоров, — Задумчиво глядя на танцующее в лампе пламя, он отозвал силу культивации. — Из всех эссенций восьми заговоров я по-настоящему постиг только Дао восьмого заговора. Над остальными семью ещё предстоит поработать. Но сама процедура не очень сложная. Когда закончу поглощение наследия Шуй Дунлю, мне придётся отправиться в уединение, где я смогу закончить все остальные заговоры. Одно но, для того чтобы потушить пламя в лампе, мне не хватает самого важного ингредиента... девятого заговора! Из девяти заговоров лиги Заклинателей Демонов я уже владею первыми восемью. Что до девятого заговора, мне только предстоит его создать".

Мэн Хао вгляделся в ночную мглу, его глаза сияли.

"Мой будущий путь ясен. Надо завершить эссенции восьми заговоров, обрести просветление о девятом, объединить все заговоры в силу, способную потушить бронзовую лампу. После этого я смогу использовать силу бронзовой лампы, чтобы перейти рубеж и вступить на Исток Дао! Достичь трансцендентности!"

Из глаз Мэн Хао лился яркий свет, отчего он напоминал настоящее солнце.

"После достижения трансцендентности мне не составит труда раздавить мир Дьявола и континент Бессмертного Бога! Я смогу воскресить погибших друзей из мира Горы и Моря, воссоединиться с попугаем и холодцом. Сумею повернуть время вспять и вернуть мир Горы и Моря из небытия к его золотому веку! Трансцендентность. Переход на Исток Дао. В этот момент я сам... стану эссенцией, величайшим и первостепенным Дао Неба и Земли!"

Мэн Хао тяжело задышал, у него немного кружилась голова.

"Исток Дао. Исток Дао. С далёкой древности до сего дня лишь нескольким удалось достичь трансцендентности и перейти на царство Истока Дао! Континент Бессмертного Бога так силён только потому, что много лет назад одному из их людей удалось достичь трансцендентности. Похожая история произошла и с миром Дьявола. Я, Мэн Хао, тоже смогу это сделать! Бронзовая лампа — моя надежда на трансцендентность. Ключ, способный открыть великие врата! Получить эссенции всех восьми заговоров будет нетрудно. Девятый заговор, вот главная загвоздка! Для создания девятого заговора мне нужно просветление..."

Глаза Мэн Хао сияли, у него в голове уже сложились общие представления о будущем заговоре.

"Заклятие Запечатывания Небес станет моим девятым заговором!"

Ночь постепенно уступала место утру. Солнечный диск, поднимающийся из-за горизонта, озарил своим светом фигуру, стоящую на вершине пагоды.

Прибытие девятого парагона поставило всю школу Безбрежных Просторов на уши. Миллионы учеников суетились в радостном возбуждении. Вести о прибытии нового парагона быстро разошлись по всей планете, а потом и за её пределы. За следующие несколько месяцев многие организации в регионе школы Безбрежных Просторов узнали об этом. На планету неистощимым потоком прибывали желающие поздравить школу с пополнением. Из-за этого жизнь в школе била ключом и днём, и ночью. Несмотря на растущее количество гостей, девятый парагон Мэн Хао пребывал в уединении, переложив всю рутину на верховных владычиц.

Даже парагоны под его командованием не смогли получить у него аудиенцию. Пока их лидер медитировал в уединении, его подчинённые всё больше нервничали. Всё-таки Мэн Хао являлся одним из девяти важнейших людей школы Безбрежных Просторов, а также имел по-настоящему пугающую культивацию. Всё это время все несравненные эксперты под его началом из кожи вон лезли, чтобы выяснить, что нравилось и не нравилось их новому предводителю. Такого рода информация могла серьёзно помочь им в будущем.

Грандиозная церемония началась несколько месяцев спустя. На ней собрались люди со всех концов планеты Безбрежных Просторов, а также практики из кланов и парящих континентов, связанных со школой. Сама церемония длилась целый месяц, но Мэн Хао всего один раз появился на людях. Все те, кому удалось увидеть его, сходились в одном: от него исходило давление такой силы, что им становилось трудно дышать. Особенно напряжены были парагоны под командованием Мэн Хао.

После длительного ожидания в городе девятого парагона Мэн Хао наконец стал по очереди принимать их у себя. После аудиенции каждый выходил из храма сам не свой, однако по их глазам можно было прочесть два типа эмоций: неуверенность и предвкушение.

Мэн Хао отдал свой первый приказ в качестве девятого парагона: "Используйте все имеющиеся ресурсы для расширения влияния. Начинайте сегодня же. Я хочу, чтобы через тысячу лет силы под моим командованием увеличились как минимум в несколько раз!"

Приказы быстро пошли вниз по иерархической цепочке. Не имело значения, понимали ли значение этих приказов люди, для них слово девятого парагона было законом! Вне зависимости от их желаний... они были обязаны подчиниться! Силы девятого парагона пришли в движение. Они начали расширять зоны влияния, организовывать вторжения, набирать новых людей.

Мэн Хао не особо заботило, как именно будут исполняться его приказы. Его волновали только мир Горы и Моря и его месть. Он не хотел возлагать все надежды на трансцендентность, поэтому на случай, если ему это не удастся, у него должны иметься средства для осуществления мести. Ему было нужно больше людей. Больше силы. К грядущей войне требовалось основательно подготовиться.

Глава 1421. Провокация

Когда Шангуань Хун и остальные узнали о планах Мэн Хао, никто не попытался его остановить. Немного подумав, глава школы тоже решил проигнорировать эту экспансию. Пока Мэн Хао своими действиями не нарушал их планы и не мешал им, он мог делать всё, что заблагорассудится. Пока он не ставил под угрозу безопасность школы Безбрежных Просторов... их совершенно не волновали его дела. К тому же Мэн Хао действовал весьма осторожно. Он использовал только своих подчинённых и расширялся на территории, ещё не подконтрольные школе Безбрежных Просторов. С началом экспансии он отправился медитировать в уединении в городе девятого парагона, лишь изредка получая отчёты о делах в мире.

Незаметно пролетело десять лет. За это время Мэн Хао лишь раз покинул пределы города девятого парагона. Остальное время он проводил в уединении, пока его люди расширяли подконтрольную ему территорию разнообразными методами. Не чурались они и открытых войн. Во всех уголках Безбрежных Просторов заговорили о девятом парагоне. Вскоре начался открытый набор людей. Новобранцы пополнили ряды учеников под его началом.

За десять лет парагоны под командованием Мэн Хао стали заточенными клинками, разрубавшими всё на своём пути. Что до сотни тысяч практиков, составлявших ядро его воинства, в каждом сражении они опрокидывали врага, не оставляя им никаких шансов. Среди них не было настоящих парагонов, однако все сто тысяч практиков считались экспертами высшего порядка, к тому же они умели строиться в огромную магическую формацию.

Что до трёх верховных владычиц и семи владычиц дао, десять лет они провели в относительном комфорте. Изначально они полагали, что назначение к девятому парагону обрекало их на безрадостную судьбу простых сосудов, которые он опустошит во время совместных занятий культивацией. Реальность оказалась несколько иной. За все это время те редкие моменты, когда они видели Мэн Хао, можно было пересчитать по пальцам одной руки.

За десять лет произошло ещё несколько важных событий. Однажды вокруг резиденции Мэн Хао ни с того ни с сего началась песчаная буря. Среди кружащего в воздухе песка показался человеческий силуэт.

— Ты не девятый парагон, — хрипло сказал кто-то.

Вместе с этими словами можно было почувствовать силу пика 9 эссенций. Мэн Хао открыл глаза и спокойно посмотрел на незваного гостя. У него на лбу раскрылось око дао, а с ним появилась и сила эссенции восьми заговоров. Когда три глаза посмотрели на песчаную бурю, половину планеты накрыл чудовищный рокот, а потом неизвестный хрипло рассмеялся.

— Но мне нравится твой характер: какая враждебность и целеустремлённость.

С этими словами буря стихла, а человек покинул пределы внутренней планеты. Вернувшись в пустыню на поверхности планеты Безбрежных Просторов, он слегка побледнел, но его глаза ярко блестели.

— Средняя ступень 9 эссенций, — пробормотал старик, — и всё же он не только не дрогнул при встрече со мной, но заставил меня немного занервничать... Его контроль над оком дао достиг совершенства!

Из воздуха перед ним внезапно раздался голос главы школы:

— Премного благодарен!

В тот единственный раз, когда Мэн Хао покинул пределы планеты Безбрежных Просторов, он посетил поле боя, где сражались его люди. Им противостояла группа людей под предводительством свирепого зверя на пике 8 эссенций. Чёрного дракона. Из-за него это подразделение практиков девятого парагона никак не могло закончить сражение. Они оказались в тупике. Среди подчинённых Мэн Хао была парагон с 8 эссенциями. После того как её серьёзно ранили, она была вынуждена послать весточку на планету Безбрежных Просторов с просьбой о помощи.

Мэн Хао беззвучно появился на поле боя и указал пальцем перед собой. Казалось, обрушилось звёздное небо. Безбрежные Просторы захлестнул сильнейший рокот. Всё живое задрожало, включая его практиков и вражескую орду. Один за другим они падали на колени, словно их придавливало к земле давление. Тех, кто отказался встать на колени, раздавило насмерть. Чёрный дракон успел только протяжно взвыть, потом неизвестная сила начала сдирать с него шкуру. В глазах существа застыл ужас, и оно тут же покорно пало ниц перед Мэн Хао.

Практики под командованием Мэн Хао проводили своего предводителя заворожёнными взглядами. В их глазах разгорелся фанатичный огонёк. Произошедшее произвело на парагона с 8 эссенциями неизгладимое впечатление. Она тяжело вздохнула. Ей раньше доводилось видеть схватки экспертов с 9 эссенциями, но этой демонстрацией Мэн Хао дал ей понять, ими командовал непростой практик с 9 эссенциями!

В последний день десятого года Мэн Хао медитировал в уединении своего храма в городе девятого парагона. Внезапно его глаза открылись и засияли звёздным светом. Если бы кто-то сейчас заглянул в них, то почувствовал бы, как его затягивает в бездонную пучину звёздного неба. У двери в палату для медитации парила табличка из белого нефрита, окружённая мягким свечением. Именно она оторвала Мэн Хао от медитации.

— Время пришло? — прошептал он.

Стоило ему поднять руку, как нефритовая табличка исчезла и появилась у него на ладони. В этот же миг у него в голове прозвучал голос главы школы, парагона на пике 9 эссенций.

"Девятый... время пришло. Пора отправляться в некрополь!"

Пальцы Мэн Хао сомкнулись вокруг нефритовой таблички. Выражение его лица никак не изменилось, но в глазах что-то промелькнуло. После песчаной бури, в которой скрывался некто с хриплым голосом, Мэн Хао понял, план школы Безбрежных Просторов спустя много лет наконец вошёл в критическую стадию.

Мэн Хао самому не терпелось отправиться исследовать некрополь патриарха Безбрежные Просторы. В первую очередь его интересовал предположительно оставленный патриархом способ... перейти с 9 эссенций на трансцендентность. Под личиной девятого парагона он пробыл здесь десять лет, возможно, глава школы специально столько прождал, чтобы понаблюдать за ним. Мэн Хао не знал, к какому выводу в итоге пришёл глава школы, но, похоже, Мэн Хао получил его одобрение.

"Поглядим, что собой представляет некрополь патриарха Безбрежные Просторы. Он основал школу Безбрежных Просторов и стал одним из нескольких практиков, кому под этими звёздами удалось достичь трансцендентности. Из древних хроник школы следует... что патриарх Безбрежные Просторы стал первым, кому удалось достичь трансцендентности. В этом он опередил и человека из мира Дьявола, и человека с континента Бессмертного Бога!"

В глазах Мэн Хао появился загадочный огонёк, ему почему-то вспомнился старый рыбак, которого он встретил во время побега бабочки Горы и Моря через Безбрежные Просторы.

"Он начало, а я конец. Неужто он имел в виду патриарха Безбрежные Просторы? Есть подозрение, что завихрение Зелёного Гроба тоже как-то связано с патриархом Безбрежные Просторы. За десять лет я прошерстил все архивы школы Безбрежных Просторов, как выяснилось патриарх Безбрежные Просторы жил в незапамятные времена. Он и старый рыбак вполне могли принадлежать к одному поколению. Несмотря на всё это, остаётся неразрешённой загадка бронзовой лампы. Только по прибытии в школу Безбрежных Просторов она начала меняться. Это намёк на присутствие какой-то связи между ними? Патриарх Безбрежные Просторы..."

Наконец Мэн Хао поднялся и переместился в небо над городом девятого парагона. За последние десять лет он второй раз покинул место своего уединения. Взяв курс к главному храму, он посмотрел на город внизу и произнёс:

— Вызовите Су И и Синь Юэ из города девятого парагона. Немедленно.

Люди внизу рухнули на колени и почтительно опустили головы. К нему уже спешили три верховных владычицы, дабы выразить своё почтение. Практически полярные характеры этой троицы почти никак не изменились за десять коротких лет. Одна всё ещё оставалась холодной, другая так и не научилась скрывать своего презрения, а третья по-прежнему была очень приятной особой.

Под командованием Мэн Хао служили два парагона с 8 эссенциями по имени Су И и Синь Юэ. В эту вылазку в некрополь он планировал взять обеих с собой. Проигнорировав верховных владычиц, он полетел к главному храму. К девяти алтарям уже прибыло четыре человека. Одним из них оказался Шангуань Хун в своём неизменном пурпурном халате с золотой оторочкой. Завидев Мэн Хао, он едва заметно улыбнулся и кивнул. Трое других тоже открыли глаза и улыбнулись Мэн Хао. В выражении их лиц он не заметил ничего странного. Под четырьмя алтарями в позе лотоса сидели практики с 8 эссенциями, подчинённые парагонов. При виде Мэн Хао они немедленно поднялись и поприветствовали его.

Мэн Хао ограничился улыбкой и сложенным ладонями. Сев на девятый алтарь, он принялся ждать. Вскоре показались и остальные парагоны с 9 эссенциями со своими подчинёнными. Обменявшись любезностями, они тоже расположились по своим алтарям. Вскоре с рокотом появилось божественное сознание, а потом над первым алтарём раскрылся разлом. Оттуда вышел высокий старик с длинными белоснежными волосами. Его появление сопровождало невероятное давление. Это был глава школы Безбрежных Просторов, парагон на пике 9 эссенций. Из разлома вышел не клон божественного сознания, а истинная сущность. Шангуань Хун, Мэн Хао и все остальные поднялись и сложили ладони.

— Приветствую, глава школы!

Быстрее всех подскочили парагоны с 8 эссенциями. Глава школы едва заметно кивнул и тоже в знак приветствия сложил ладони. После чего он широко взмахнул рукавом и неспешно заговорил:

— Час пробил, дамы и господа, думаю, нет нужды упоминать о важности того, что мы собираемся сделать. После неоднократных разведывательных вылазок к некрополю патриарха мы знаем, как попасть во внутренние области. Наша задача: добраться до центра некрополя. Надеюсь, нам это удастся. Если же нет, то по крайней мере сможем изучить и картировать внутренние области.

Глаза всех присутствующих заблестели. Глава школы со вздохом взмахнул рукавом, выглядел он предельно серьёзно. С началом перемещения девять алтарей завибрировали. В этот момент неподалёку от алтарей появились два луча света — подчинённые Мэн Хао парагоны с 8 эссенциями. С началом перемещения они уже не могли приблизиться к алтарю. С тревогой на лицах они посмотрели на Мэн Хао на девятом алтаре. Не успел Мэн Хао и слова сказать, как шестой парагон, мужчина средних лет с крючковатым носом, холодно процедил:

— Вы ещё кто? Опоздавшим здесь нет места. Убирайтесь.

Глава 1422. Оставить метку

После слов шестого парагона вокруг резко похолодало. Правда это был не настоящий мороз, а нечто, отрезавшее область вокруг них от всего остального мира. По другую сторону барьера подчинённые Мэн Хао изумлённо застыли. Секунду назад они спешили к алтарям, как вдруг налетели на невидимую стену, оттолкнувшую их назад. Казалось, их схватила какая-то изгоняющая сила. Несмотря на все попытки прорваться вперёд, их постоянно отбрасывало назад. Оба парагона чувствовали себя так, будто их сейчас разорвёт на кусочки. Их души готовы были вот-вот покинуть тело, а пустота вокруг них, казалось, готовилась раздавить их на смерть. Раздался рокот, и губы обеих окрасились кровью. Глаза Синь Юэ холодно засверкали, а вот Су И с яростным криком попыталась пробиться к алтарю. Они были гордыми женщинами, поэтому не могли простить того, как их унизили перед девятым парагоном. Они могли принять наказание от Мэн Хао, но смириться с таким обращением от кого-то другого они не желали.

— Кто-то слишком высокого мнения о себе, — с холодной усмешкой сказал шестой парагон, подняв руку над головой.

В этот момент с девятого алтаря ударила аура, несущая в себе леденящую душу жажду убийства.

— Эти двое со мной, — сказал Мэн Хао и двинулся вперёд.

Каждый шаг отзывался громоподобным грохотом. Из его лба вырвалась невероятная сила, принявшая форму расширяющегося вихря. Пока в небе сверкали разноцветные вспышки и завывал ветер, он переместился на алтарь шестого парагона и ударил кулаком. Против него Мэн Хао не требовалось прибегать к каким-то особенным божественным способностям. Достаточно было простого удара кулака. Всё вокруг содрогнулось. Кулак Мэн Хао, казалось, превратился в чёрную дыру, вызвавшую дрожь в звёздном небе и земле половины планеты. Словно за этим ударом стояла сила самого звёздного неба.

Шестой парагон с округлившимися глазами послал навстречу кулаку ладонь. После удара кулаком Мэн Хао остался стоять на шестом алтаре, полы его халата оставались неподвижными, словно вокруг и не бушевал ураганный ветер. Шестой парагон почувствовал, будто оказался в самом центре безумной бури. Его волосы и наряд растрепал ветер, да и самон никак не мог унять дрожь. Не скрытая тканью халата кожа заметно сморщилась.

Шестой парагон закашлялся кровью и отскочил на тридцать метров назад. Подступивший к горлу второй комок крови ему удалось подавить. Стоило ему поднять голову, как все смогли увидеть перекошенное яростью лицо. С диким воплем он развёл руки в сторону. Произошёл мощный выплеск силы эссенции, в следующий миг она приняла форму огромного бесплотного клинка, способного разрубить всё на свете.

— Девятый, — взревел он, — не терпится отправиться на тот свет?

Другие парагоны наблюдали за всем с блеском в глазах. Удар кулака Мэн Хао порядком их впечатлил, однако никто из них не стал вмешиваться в конфликт. Глава школы нахмурился и с явным недовольством посмотрел на шестого парагона.

Только шестой парагон собрался ещё что-то сказать, как Мэн Хао взмахнул рукавом и проделал ураганным ветром туннель в заполнившей пространство перемещающей силе. Это позволило его подчинённым войти. Обе девушки выглядели неважно, хотя Су И чувствовала себя немного лучше. Ей однажды уже довелось стать свидетелем того, как сражался Мэн Хао. Именно она была тем парагоном, которая попросила его помочь с чёрным драконом.

Синь Юэ впервые видела Мэн Хао в бою. Она понимала, от увиденного ей ещё не скоро удастся прийти в себя. От одной мысли о его невероятном ударе, способном уничтожить целый мир, и той небрежной манере, с которой он проделал для них сквозной туннель, у неё мурашки пробежали по коже. Обе женщины сдавленно охнули и быстро перелетели на алтарь, после чего встали перед Мэн Хао.

— Парагон, наше почтение. Мы опоздали, — одновременно сказали обе, не забыв сложить ладони и поклониться.

— Я решаю, опоздали вы или нет... — прозвучал холодный ответ. Мэн Хао вновь подошёл к шестому парагону. — Это вообще никак тебя не касается, шестой парагон. Думаешь, можешь наказывать моих подчинённых у меня на глазах? Я что, выгляжу как человек, которому нужна посторонняя помощь? Кем ты себя возомнил?! Пожалуй, оставлю на тебе свою метку в память о сегодняшнем дне.

В глазах шестого парагона вспыхнула жажда убийства. По взмаху руки сила его эссенции трансформировалась в огромную угольно-чёрную голову. Видя, что сейчас их конфликт перерастёт в серьёзную драку, Шангуань Хун поспешил вмешаться. Между Мэн Хао и шестым парагоном встал он и ещё трое парагонов.

— Девятый, не принимай близко к сердцу.

— Шестой и вправду виноват.

— Давайте просто забудем обо всём. Нам пора отправляться в некрополь, поэтому вам не помешает остудить головы. Лишнюю энергию лучше потратьте на проникновение в некрополь.

Несмотря на вмешательство собратьев, шестой парагон с ненавистью указал пальцем на Мэн Хао и послал в него чёрную голову. Шангуань Хун и трое других поменялись в лице, но прежде, чем они успели хоть что-то сделать, Мэн Хао шагнул вперёд. Лазурная птица Пэн налетела на чёрную голову. В следующий миг голова из эссенции с грохотом распалась на части. В образе птицы Пэн Мэн Хао лазурным лучом устремился к шестому парагону. Крючконосый мужчина поменялся в лице и уже хотел отступить, но тут из лазурного сияния ему в грудь ударил кулак.

Шестого парагона в фонтане кровавых брызг выбросило с алтаря. Не успел он оправиться, как Мэн Хао в зелёной вспышке опять возник рядом с ним и опять ударил кулаком. А потом ещё, ещё и ещё! Шестого парагона раз за разом отбрасывало назад. Его грудная клетка опасно промялась, из горла парагона рвались отчаянные крики. Его подчинённые, практики с 8 эссенциями, поначалу растерялись, но потом были вынуждены вмешаться в тщетной попытке остановить Мэн Хао. Но тут Су И и Синь Юэ попытались их остановить.

Прежде чем между двумя группами завязался бой, из лазурного света Мэн Хао грозно прорычал:

— Проваливайте!

Материализовавшись перед ними, он взмахом рукава послал в трёх подручных шестого парагона Божественное Пламя. Троица никак не могла уклониться, поэтому ударная волна пламени отшвырнула их на три километра назад, где их скрутило в приступе кровавого кашля. Что до шестого парагона, тот явно не ожидал, что Мэн Хао окажется настолько сильным. Под таким суровым натиском он не смог ни сбежать, ни дать отпор. Дело не в том, что он не мог поспорить с Мэн Хао в силе, просто он потерял инициативу, а с ней и шанс перейти в контратаку. Шестой парагон уже корил себя за необдуманную попытку проверить Мэн Хао на прочность.

— Проклятье! — взревел он, когда Мэн Хао опять пошёл на него.

Он попытался защититься божественными способностями, но те мгновенно смёл Мэн Хао. Потом в ход пошли магические предметы. К сожалению, они продержались не дольше божественных способностей. Другие парагоны задумчиво наблюдали за ходом схватки. Теперь они начали понимать, насколько могущественным был Мэн Хао. Именно этого он и добивался... показать себя!

С холодным блеском в глазах Мэн Хао раз за разом поднимал руку. В один момент остальные почувствовали медленно растущую силу пространства, а точнее эссенцию пространства восьмого заговора, который он в прошлом постиг. Тут зрачки главы школы превратились в узкие щёлки. Сообразив, куда всё идёт, он сделал шаг вперёд и взмахнул рукавом.

— Довольно! Сколько вы ещё собираетесь собачиться?!

Глава школы находился на пике 9 эссенций, поэтому взмах его рукава воздвиг между Мэн Хао и шестым парагоном стену из могучей энергии, отгородив их друг от друга. Получив выход из этой щекотливой ситуации, шестой парагон с облегчением выдохнул. Он одарил Мэн Хао испепеляющим взглядом, вот только он снова недооценил его!

— Как и сказал, я оставлю тебе свою метку.

Око дао у Мэн Хао на лбу раскрылось, и оттуда врывалась безграничная воля. Звёздное небо содрогнулось. В головах всех присутствующих зазвенело. Сила ока дао заморозила божественную способность главы школы. Мэн Хао помчался вперёд в несколько раз быстрее прежней своей скорости. В следующий миг он оказался перед остолбеневшим шестым парагоном. У того уже кружилась голова. Он пытался сбежать, но ощущение было такое будто он увяз в грязи. На самом деле он просто двигался слишком медленно. В его глазах промелькнуло неподдельное изумление.

— Девятый, остановись! — прокричал глава школы.

Он возник рядом с Мэн Хао и взмахнул рукавом. Этим движением он пригвоздил к месту ноги и руки Мэн Хао. Когда он уже собрался оттащить Мэн Хао подальше, его аура изменилась с кровожадной на жестокую. Руки и ноги его не слушались, но это не относилось к голове. Мэн Хао вцепился зубами в шею шестого парагона и вырвал кусок окровавленной плоти. Пытаясь зажать хлещущую из шеи кровь, шестой парагон с воплем отскочил назад. Жажду убийства в его глазах как ветром сдуло, осталось только изумление.

Среди всех противников, с которыми ему довелось сражаться, Мэн Хао оказался самым беспощадным и безумным. Он откусил часть его шеи! В его глазах девятый парагон предстал настоящим безумцем.

Спокойно проглотив ещё тёплую плоть, Мэн Хао спокойно сказал:

— Это моя метка.

Под взглядами слегка ошалевших практиков он утёр кровь с губ и вернулся на девятый алтарь. Даже у Су И и Синь Юэ перехватило дыхание. Они никогда не забудут ту звериную жестокость, с которой сегодня дрался Мэн Хао.

"Ни в коем случае нельзя переходить ему дорогу!"

"Безумец! Он совсем не в своём уме".

С такими мыслями парагоны с небывалой настороженностью подобрались. Глава школы выглядел крайне мрачно, в то время как глубоко внутри его сердце штурмовали волны изумления. Он посмотрел на Мэн Хао, а потом раздражённо взглянул на шестого парагона. Наконец он переместился на первый алтарь.

Бледный как мел шестой парагон молча вернулся на своё место, то и дело со страхом косясь на Мэн Хао. Его не пугали люди с более высокой культивацией, только настоящие безумцы. Мэн Хао оказался самым ненормальным человеком среди практиков с 9 эссенциями.

Мэн Хао невозмутимо встал в центре алтаря и сложил руки за спиной в замок, словно не он сейчас зубами разорвал шею парагону. Су И и Синь Юэ смотрели на своего предводителя с восхищением в глазах.

Мгновением позже перемещающая сила с рокотом приняла форму столбов света. В следующий миг все практики исчезли в ослепительном сиянии.

Глава 1423. Город-призрак

В звёздном небе Безбрежных Просторов имелось несколько крайне таинственных мест, одним из них заслуженно являлось завихрение Зелёного Гроба. В таких местах магические законы Безбрежных Просторов работали совершенно иначе, поэтому практикам было сложно туда попасть. Это касалось даже экспертов с 9 эссенциями.

Изначально Мэн Хао этого не знал, но позже выяснил, что их создали достигшие трансцендентности практики. Во всяком случае большинство считало именно так. Только такие люди могли создать место, куда было трудно попасть парагонам с 9 эссенциями. К тому же во всех Безбрежных Просторах таких мест существовало совсем немного. Предположительно некоторые из них имели какое-то отношение к сообществу Безбрежных Просторов. Другие были связаны с континентом Бессмертного Бога, а остальные с миром Дьявола. Судя по всему... у всех миров, порождавших практиков, достигших трансцендентности, существовала определённая связь с этими местами.

Сведения про некоторые из них давно стали достоянием общественности, существование других хранилось могущественными организациями в строжайшей тайне. Раскрытие этих тайн не могло поставить эти группы под угрозу, однако они всё равно предпочитали держать всё в секрете.

Одним из таких мест был некрополь патриарха Безбрежные Просторы. Точное расположение некрополя оставалось неизвестным, попасть туда можно было только через девять алтарей на половине планеты в центре школы Безбрежных Просторов.

В прошлом выдвигались невероятные теории о том, что некрополь находится за пределами звёздного неба Безбрежных Просторов. Другие полагали, что он находится в каком-то другом мире... где не существовало Небесного Дао. В подтверждение этой теории они приводили хаотичную работу некоторых магических техник, а некоторые заклятия так и вовсе отказывались действовать. Всё это приписывалось отсутствию там Небесного Дао. К примеру, аура некоторых мест была несовместима с аурой Безбрежных Просторов, которую культивировали некоторые практики.

После перемещения Мэн Хао поднял глаза на растянувшееся в вышине звёздное небо. Это было настоящее звёздное небо без тумана, присущего Безбрежным Просторам. Перед ними парили девять континентов. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что между собой они соединялись подвесными мостами. Судя по тому, как они угрожающе раскачивались из стороны в сторону, мосты были довольно шаткими. Опоясывало девять континентов бескрайнее поле астероидов. Исходящие от них эманации несли в себе необъяснимое ощущение серьёзной угрозы. Каких-либо видимых путей не было.

— Мы на месте, — объявил глава школы, — надо спешить. У нас всего один месяц. Следуйте за мной и постарайтесь не потеряться. Что бы вы ни увидели, не подходите к этому, будь то человек, картина или ещё какая чертовщина. В противном случае... вас не спасут даже 9 эссенций.

Окинув взглядом всех прибывших, он взмыл в звёздное небо. Остальные последовали за ним, словно это была не первая их вылазка. Только Мэн Хао держался с небывалой настороженностью, как и две женщины в его подчинении. Обе тоже бдительно осматривали окрестности.

Вскоре их группа влетела в поле астероидов. Если судить по тому, что они ни разу не угодили в сдерживающее заклятие и успешно обошли все астероиды, глава школы, похоже, владел каким-то особым методом для поиска безопасного пути. Лицо главы школы от усилия слегка побледнело. Его глаза сияли светом прорицания. Ему явно было нелегко вести группу таким образом.

Четыре часа спустя Мэн Хао заметил, как один из парагонов с 8 эссенциями внезапно остановился и ошеломлённо посмотрел куда-то в сторону. Этот человек мог всколыхнуть все Безбрежные Просторы одним ударом ноги, мог стать величайшим экспертом практически в любом из существующих миров. И всё же, прежде чем кто-то успел предупредить его об опасности, его тело сдулось, как проколотый иглой шар. Мгновением позже на месте парагона уже лежали его высохшие останки. Плоть, кости, кровь, всё стремительно таяло, пока от него ничего не осталось. Душе так и не удалось спастись. С его губ даже не успел сорваться предсмертный крик... От парагона осталась только кожа, которая медленно уплыла в звёздное небо.

Мэн Хао и все остальные застыли как вкопанные, их горло как будто сдавило тисками. Наблюдая, как кожа уплывает вдаль, они внезапно услышали чей-то смех. Как вдруг они заметили, что обескровленные губы кожи изогнулись в улыбке.

— Если не хотите разделить его участь, не крутите головой, — напомнил глава школы, — смотрите на человека впереди вас. Если всё пройдёт без неожиданностей, через три дня мы пересечём пограничный регион и попадём на первый континент некрополя патриарха.

После этого старик вновь полетел вперёд. Мэн Хао ничего не сказал, но его глаза блеснули. Не сводя глаз с практика впереди, он двинулся дальше. Сутки спустя Мэн Хао произвёл небольшие расчёты. Насколько он мог судить, они уже прошли две трети пути и скоро доберутся до первого парящего континента. Их путешествие выдалось скорее пугающим, нежели опасным. Однако они потеряли ещё одного парагона с 8 эссенциями. Он не превратился в пустую кожу, а просто внезапно начал гнить. Поначалу он даже ничего не заметил, но потом летящий позади него практик в ужасе закричал. Когда искомый парагон обернулся, у него чуть глаза не выпали из глазниц. У всех на глазах он растворился в окровавленную массу плоти, которая исчезла в пучине внизу.

Мэн Хао насторожился ещё больше. Окружавшие их астероиды время от времени едва заметно вспыхивали. Стояла гробовая тишина.

Глава школы постепенно сбавлял скорость, пока ему не пришлось долго просчитывать их маршрут перед каждым коротким броском. Немного понаблюдав за ним, Мэн Хао пришёл к выводу, что глава школы в своём прорицании опирался на движение астероидов. Из размышлений его вырвал встревоженный крик Су И позади. Обернувшись, Мэн Хао увидел, как красавица Синь Юэ с отстранённым лицом заговорила с кем-то невидимым. Она кивнула, а потом её лицо буквально засветилось от радости. Стоило ей кивнуть, как её плоть начала усыхать. Мэн Хао нахмурился и коснулся её лба пальцем. По её телу прошла дрожь, однако усыхание не прекратилось, только замедлилось. Встревоженная не на шутку Су И уже хотела помочь ей своей магией, как вдруг и она с отстранённым лицом повернула голову, а потом попыталась схватить что-то в пустоте. Теперь и её плоть начала усыхать.

Помрачнев, Мэн Хао тотчас открыл око дао. Его аура приняла форму вихря, раскинувшегося на все четыре стороны. Глава школы и другие парагоны обернулись на шум позади. Старик поменялся в лице. После пары мгновений нерешительности, он всё же стиснул зубы и двинулся к Мэн Хао. Остальные парагоны явно ещё колебались, но, когда глава школы пошёл на выручку, они последовали его примеру. Прежде чем кто-либо из них успел приблизиться, Мэн Хао остановил их характерным жестом.

— Не подходите. Думаю, я справлюсь сам.

Выглядел он предельно серьёзно. Поднявшаяся от него кровожадная аура превратилась в яростную бурю. Глава школы и остальные парагоны повидали на своём веку немало войн и сражений, но при виде ауры Мэн Хао их зрачки уменьшились до крохотных точек. Шестой парагон так и вовсе сдавленно охнул. Кровожадная аура была настолько плотной, что простые люди не нашли бы слов, чтобы описать её. Даже в этой группе парагонов не было человека, чья аура могла бы с ней сравниться.

"Скольких людей он убил?.."

"Я ещё никогда не встречал человека, убившего столько народу!"

"Девятый парагон что, проклятый?"

Парагоны с 9 эссенциями и их подчинённые были полностью выбиты из колеи.

"Вот оно как, — подумал глава школы, — так он на самом деле... Мэн Хао!"

Казалось, из ауры, окружавшей Мэн Хао, доносился вой несметного числа душ. Несколькими мгновениями ранее... Мэн Хао через своё око дао увидел совершенно иной мир! Среди звёздной пустоты парил огромный город. Астероиды вокруг них оказались зданиями, причём такой архитектурный стиль явно принадлежал очень далёкой эпохе. В современном мире просто не существовало таких городов.

Больше всего Мэн Хао поразило то, что их со всех сторон окружали люди. Мужчины, женщины, старики и дети. Все они были практиками. Большинство из них просто проходили мимо, но некоторые изредка с интересом оборачивались на Мэн Хао и остальных. Ни в одном из них не чувствовалось присутствие жизненной силы, лица неестественно бледны, тела затуманены. Что интересно, вся округа оказалась буквально пропитана аурой смерти.

Несколько женщин стояли рядом с Синь Юэ и с улыбками тянули её за рукав платья, словно хотели сделать её одной из них. Нечто похожее происходило и с Су И. Даже Мэн Хао несколько человек пытались ухватить за рукав! Увиденное позволило ему понять... это место было городом призраком.

С его культивацией он мог сказать, что люди вокруг были призраками, причём в этом городе их количество не поддавалось подсчёту. Стоило Мэн Хао открыть свой третий глаз, как призраки во всём городе-склепе отложили свои дела и повернулись к нему. В их глазах постепенно разгорался странный огонёк. В следующий миг они с беззвучным визгом бросились на Мэн Хао. Оказавшись в окружении такого числа призраков, Мэн Хао показалось, будто он пал жертвой проклятия. Его жизненная сила начала таять, а аура смерти грозилась поглотить его целиком. В этот момент он дал волю своей кровожадной ауре, которая сотворила бурю, захлестнувшую всё вокруг него.

Глава 1424. Призрачный народ отдаёт поклон

— Дао тело... безбрежных просторов...

За исключением Мэн Хао, никто не услышал этого шёпота. Несмотря на жуткий шёпот, его кровожадная аура отбросила призраков от Су И и Синь Юэ, вот только их было очень много, причём настолько, что даже у Мэн Хао всё внутри похолодело. Когда призраки вновь начали их обступать, он схватил Су И и Синь Юэ и рванул к главе школы. На ходу он заметил, как из домов вокруг выходили новые силуэты, причём они превосходили по силе всех виденных им ранее призраков. Лишь на одном из возможных путей не было призраков, там Мэн Хао увидел огромный алтарь, парящий в воздухе. Несмотря на чудовищное расстояние, из-за его гигантских размеров он всё равно был отлично виден. Как оказалось, он парил в пустоте прямо над первым континентом.

Количество призраков на континенте не поддавалось подсчётам. Мэн Хао уже с трудом мог разглядеть детали восьми континентов впереди, однако на девятом, самом далёком континенте, он всё же сумел разглядеть гигантских размеров трон, на котором сидел человек! Взгляд человека на троне преодолел бескрайнее звёздное пространство и остановился на Мэн Хао. Судя по всему... именно он недавно произнёс "дао тело безбрежных просторов". И теперь он заговорил вновь:

— Близится катастрофа. Пик Безбрежных Просторов. Ты конец... Всевышний страшится Бессмертного... Ты... наконец пришёл...

Услышав голос, призраки ещё больше обезумели. В то же время пламя бронзовой лампы затрепетало. Всё это произошло в одно короткое мгновение. Спасаясь от призраков, Мэн Хао спиной ощущал их безумие, вот только в них не чувствовалась злоба. Они казались... встревоженными. Правда сейчас был не самый лучший момент думать об этом. Как только его кровожадная аура ещё раз отбросила призраков, он закрыл третий глаз. В этот момент всё исчезло, хотя он всё ещё чувствовал леденящий холод от зданий вокруг.

— Вперёд! — сказал глава секты.

Их группа вновь двинулась в путь, из-за хаотичности маршрута было сложно понять, куда они двигались. Холодная аура позади постепенно нарастала, однако после закрытия третьего ока призраки больше не могли почувствовать их присутствия. Через час они выбрались из области холода. Выглядели все крайне мрачно. Су И и Синь Юэ, виновато повесили головы за спиной Мэн Хао.

Остальные парагоны не постеснялись высказать всё, что они думали:

— Проклятье, ты что, хочешь нас всех сгубить?!

— Какое безрассудство. Ну, и напугал же ты всех!

Никто из них не видел призраков, но все понимали, что им чудом удалось избежать смерти. Накрой их холодная аура, и уже никому не удалось бы добраться до первого континента. Вместо слов Мэн Хао сложил ладони и поклонился.

С его суровым характером такой жест со стороны Мэн Хао смягчил лица парагонов, но они всё ещё выглядели мрачными, как тучи. Их группа затерялась неизвестно где, поскольку в спешке у старика не было времени выбрать правильный путь. Все прекрасно понимали, чем могло закончиться их путешествие, если они в конец заплутают. Сложенные Мэн Хао ладони успокоили большинство парагонов, но шестой парагон холодно хмыкнул.

— Мускулы вместо мозгов! Тебе следовало оставить этих двух недотёп! Ты спас их, отлично, но теперь мы заблудились. Они заслуживают смерти!

Он бы никогда не позволил себе говорить в такой манере после недавней их потасовки. Но сейчас Мэн Хао вызвал на себя гнев всей группы, поэтому он решил подлить масла в огонь.

— Верно, девятый, — холодно согласился восьмой парагон, — извинениями сделанного назад не воротишь! Мы всерьёз влипли! Из-за тебя мы потерялись, думаю, не надо объяснять в какой опасности мы сейчас находимся?!

После обвинений этих двоих остальные парагоны и глава школы нахмурились. Мэн Хао тоже посмотрел на него.

— Благодарю за помощь, глава.

В действительности глава школы практически ничего не успел сделать, но Мэн Хао оценил сам жест. Сам факт того, что тот обернулся на крики, уже о многом говорил. Остальные парагоны, за исключением шестого, тоже поспешили на выручку. Мэн Хао никогда этого не забудет, к тому же теперь это немного улучшило его отношение к школе Безбрежных Просторов.

— Что ты видел? — осторожно спросил глава школы.

— Город-призрак, — ответил Мэн Хао. — Всё это место один гигантский город, а астероиды на самом деле дома. Нас окружали орды призраков. Это место... город-призрак, невидимый глазу живых.

Глава секты резко распорол пространство рукой. Из открывшегося разлома вылетела ветхая нефритовая табличка, её старик передал Мэн Хао.

— Взгляни. Этот город ты видел?!

Мэн Хао послал в табличку божественное сознание и увидел у себя в голове размытый образ города. Он сразу признал в нём увиденный город-призрак!

— Его.

Глава школы странно посмотрел на него, а потом с нотками нетерпения в голосе спросил:

— Ты случайно не заметил путь?..

Мэн Хао прокрутил в голове последние события. И действительно он мельком видел путь, где не было призраков. После его утвердительного кивка глава школы странно посмотрел на астероиды. Наконец он обратился ко всей группе еле слышным шёпотом:

— В легендах давно ушедших времён говорится о городе настолько гигантском, что девять парящих континентов служили лишь его центральной часть. В те стародавние времена это место было городом святых. Одной ночью город просто исчез. Практически все умерли... Мириады практиков, смертных, существ... все погибли в полной тишине... Причина этих загадочных смертей так и осталась невыясненной. Выжил только патриарх Безбрежные Просторы и ещё несколько человек. Они покинули это место. В будущем в Безбрежных Просторах появилось сообщество Безбрежных Просторов. Много лет спустя патриарх Безбрежные Просторы вернулся и превратил это место в некрополь. В этих же легендах говорится, что в конечном итоге он выбрал это место для своей смерти. Разумеется, по слухам, он не умер, а просто остался здесь, дабы скрасить одиночество погибших товарищей. Предположительно много лет спустя он всё же покинул это место, оставив напоследок метод для достижения трансцендентности. Все легенды сходятся в одном: звёздное небо в те времена выглядело совершенно иначе. Существует теория, что патриарх Безбрежные Просторы, хороня своих товарищей, от горя превратил звёздное небо в Безбрежные Просторы, дабы они составили компанию его друзьям на том свете. Виденный тобой город раньше звался Святым городом... Девятый, не мог бы ты повести нас по увиденному тобой пути. Только так мы сможем добраться до некрополя.

Пересказав эту трагичную историю, старик вздохнул. Большинство в группе уже слышали её раньше, но Мэн Хао впервые обо всём этом узнал. Подумав о призрачном городе и человеке на троне, он кивнул и посмотрел куда-то вдаль. Теперь он повёл группу в пустоту. Поначалу он осторожно и весьма вдумчиво выбирал путь, но уже спустя пару часов начал набирать скорость. Больше не случалось странных происшествий или смертей, что лишь подтвердило, на их пути не было призраков.

Шестой и восьмой парагон кисло надулись, но у остальных парагонов буквально горели глаза. Находясь недалеко от первого континента, все внезапно почувствовали уже знакомую холодную ауру. Прежде чем кто-то из них успел среагировать, интенсивность холода возросла в сотню раз, потом в тысячу раз, в десять тысяч раз, а потом и ещё больше. Когда леденящий холод обступил их со всех сторон, несколько появившихся потоков ауры сжало сердце Мэн Хао в тиски страха. Глава школы поменялся в лице. Мэн Хао застыл на месте, как и все, кто находился позади.

— Отличная работа, Мэн Хао!!! — закричал шестой парагон, уже даже не пытаясь прикидываться, что это был девятый парагон.

Восьмой парагон нахмурился и недобро покосился на Мэн Хао.

— Чёрт тебя дери, ты ведёшь нас к верной гибели!

Остальные парагоны тоже помрачнели и начали раскручивать свою культивацию.

— Довольно! — рявкнул глава школы.

Про себя он тяжело вздохнул. Их вылазка провалилась. К сожалению, сворачивание миссии и возвращение серьёзно ударит по их рядам, особенно трудно придётся парагонам с 8 эссенциями. Он будет рад, если хоть кому-то из них посчастливится вернуться. От поднявшегося холода сердца всех в группе застучали быстрее.

— Наш план провалился, — с горечью объявил глава школы, — надо прорываться. Отдохнём и восстановим ресурсы, после чего вернёмся сюда ещё раз.

С этими словами он начал готовиться прорываться назад. Шестой и восьмой парагоны злорадно покосились на Мэн Хао, а вот Шангуань Хун и остальные лишь вздохнули. Но тут глаза Мэн Хао слабо блеснули, и он сказал:

— Постойте!

Шестой парагон развернулся и одарил его холодной улыбкой.

— Что задумал на этот раз? Может, хочешь убедить нас остаться? Небось думаешь, что мы покорно останемся и сложим здесь головы? Мэн Хао, в твоём чёрном сердце нет ничего, кроме злобы. Думаешь, мы не знаем, что ты поглотил девятого парагона?

— Уймись, — рявкну глава школы. — Девятый, не бери в голову. Мне следовало объяснить всё заранее. Мы ещё вернёмся сюда.

Несмотря на раздражение, глава школы пытался сохранить порядок в группе. Мэн Хао проигнорировал шестого парагона.

— Послушайте, меня не покидает ощущение... что эти призраки не хотят нам навредить.

В этот момент открылся его третий глаз.

— Не могу поверить, ты посмел открыть твоё око... постой что?..

Не успев закончить тираду, шестой парагон внезапно осёкся и ошалело закрутил головой. Холод вокруг них изменился... теперь в нём чувствовалось... раболепство! Сила скрытых там сущностей, внушавшая в него страх, сейчас... словно клялась в преданности! Это понял не только он, остальные парагоны тоже заметили в холоде нечто странное. На лицах всех в группе проступило неверие. Что до Мэн Хао, он увидел мириады призраков, вставших на колени, чтобы отдать земной поклон. Этот поклон предназначался ему!

По морю призраков словно проходила волна, когда те опускались на колени и склоняли головы... Кто мог предсказать, что произойдёт нечто подобное? В их безумии больше не чувствовалась жажда убийства. Они спешили к Мэн Хао не потому, что хотели убить его, нет, они чувствовали в нём... ауру своего великого правителя.

Глава 1425. Всевышний страшится Бессмертного

— Ух...

Хоть шестой парагон ничего не видел, с его уровнем культивации он очень чутко ощущал ауры. Все люди вокруг Мэн Хао чувствовали... что леденящая аура присягала ему в верности! У шестого парагона округлились глаза. Ни его сила, ни железные нервы не помогли. У него перехватило дыхание, а в руках появилась дрожь. Восьмой парагон ошарашенно крутил головой, явно не в состоянии поверить в реальность происходящего. У других парагонов была такая же реакция. Они то и дело бросали на Мэн Хао косые взгляды. Происходящее удивило их даже больше, чем продемонстрированная им сила в поединке с шестым парагоном.

Глава школы с шумом втянул в лёгкие воздух. Он окинул взглядом округу и наконец взглянул на Мэн Хао, мысленно признавшись самому себе, что все принятые им решения относительно Мэн Хао оказались верными.

"Это не удалось бы даже девятому парагону, — подумал он, — это превосходит силу ока дао!"

В этот момент глава школы окончательно убедился, под личиной девятого парагона скрывался Мэн Хао. И в то же время его ничуть это не расстроило.

— Если ты мог сделать это раньше, так, какого чёрта, столько ждал? Ты... — не подумав брякнул шестой парагон.

Остальные парагоны стали пятиться от него, словно от чумного. Прежде чем он успел закончить, его холодно оборвал Мэн Хао:

— Закрой пасть!

В эти слова Мэн Хао не стал вкладывать много силы, но их бесконечный холод почувствовали все. У шестого парагона загудело в голове. Он опять открыл рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в горле. Восьмой парагон неподалёку тяжело вздохнул.

Вслед за словами Мэн Хао послышался рокот. Когда гневается император, его подданные тоже приходят в ярость. Окружавшие их призраки жутко взвыли, и все как один посмотрели на шестого парагона. Тот, разумеется, ничего не видел, но пронзивший до костей холод заставил проглотить ещё не высказанную колкость. Побледневший парагон попятился на пару шагов. Всё его естество захлестнуло чувство надвигающейся смертельной опасности. Он понимал, что его жизнь сейчас находится в руках Мэн Хао, стоит ему пожелать и призраки убьют его.

"Как такое могло произойти?! Он заставил призраков присягнуть ему в верности и теперь может ими управлять! Разве... такое возможно?!"

Пока шестой парагон пытался унять дрожь, вперёд вышел глава школы и обратился к Мэн Хао:

— Девятый, думаю, можно ограничиться лёгким наказанием. Всё-таки мы на одной стороне. Нельзя позволить и дальше зреть внутренним разногласиям.

Мэн Хао молча повернул голову и холодно смерил взглядом шестого парагона.

— В будущем, когда я говорю, держи свой рот на замке. В противном случае я не против передать твой титул шестого парагона кому-то ещё!

У шестого парагона кровь отлила от лица. Его глаза злобно сверкнули, но он ничего не сказал. Жажда убийства в его сердце стала ещё сильнее.

— Теперь ты, — обратился Мэн Хао к восьмому парагону.

Тот сделал глубокий вдох и натянуто улыбнулся, после чего ограничился сложенными ладонями в поклоне. На это Мэн Хао мрачно сдвинул брови. Значение их недавних обвинений было предельно ясным, да и реакция до этого агрессивного шестого парагона многое ему сказала.

"После того как я их так отчитал, — задумался он, — они ничего не ответили. Это явно намекает, что у них за спиной стоит кто-то намного сильнее их самих. Но кто?"

Мэн Хао мысленно прокрутил все события за последние десять лет. В школе Безбрежных Просторов имелось четверо практиков на пике 9 эссенций. Одним был глава секты, другим мужчина в песчаной буре с хриплым голосом, который навестил его во время уединённой медитации. Двух других Мэн Хао не встречал. Его глаза блеснули, он вновь вернул на лицо безмятежную маску. Послав ради эксперимента поток своей воли в призраков, он с удивлением обнаружил, что те расступились, открыв им путь! Тот самый путь без призраков, по которому они шли изначально!

Без промедления он повёл группу вперёд. Глава школы держался за ним, остальные парагоны тоже не отставали. За следующие полдня они прошли расстояния больше, чем если бы их два дня вёл глава школы. К тому же под предводительством старика эти два дня их на каждом углу поджидала бы опасность.

В итоге они добрались до конца пути. Перед ними лежал невероятных размеров континент, всюду руины. Стояла гробовая тишина. Здесь было не место живым. Призраки всю дорогу следовали за Мэн Хао, но они остановились перед континентом и посмотрели куда-то вдаль. Судя по всему, они не желали ступать на земли континента.

Мэн Хао повернулся к ним и, хоть его око дао было закрытым, он всё ещё чувствовал их присутствие. По непонятной причине он ощутил, как бронзовая лампа, будучи частью его, внезапно затосковала.

"Должно быть, они преклонили колени перед предыдущим владельцем бронзовой лампы... Если подумать, есть шанс, что эта лампа в прошлом принадлежала патриарху Безбрежные Просторы".

Мэн Хао сложил ладони и низко поклонился призракам. В головах наблюдавших за этим парагоном кружила целая мешанина мыслей. Между концом пути и континентом висел мост, спокойно раскачиваясь в звёздном небе. Один его конец был привязан к континенту, другой — к огромному астероиду, неподвижно зависшему в пустоте. В лицо людям ударил порыв холодного ветра, принеся с собой запах смерти и разложения. Сложно сказать, откуда он взялся или куда дул, но, похоже, именно из-за этого вечность не утихающего ветра мост раскачивался из стороны в сторону. Многие нашли этот феномен весьма загадочным.

Остановившись перед началом моста, Мэн Хао повернулся к главе школы. Чуть позади настороженно оглядывались Су И и Синь Юэ. Даже они чувствовали загадочную и нервирующую ауру моста.

— Мы вновь добрались до моста, — объявил глава школы. — Мы уже дважды видели этот мост. Сегодня третий... Прошлые две вылазки мы добирались сюда другой дорогой. Не такой лёгкой и безопасной, как в этот раз. — Старик взглянул на мост со смесью радости и решимости. — Два прошлых раза мы пытались пересечь его, но нас остановили на середине. Во время последней попытки нам удалось пересечь две трети моста. Многие из наших подчинённых и созданных клонов погибли. Девятый, мы взяли тебя сюда из-за твоего ока дао... Пожалуйста, взгляни им на мост, и ты всё поймёшь.

Мэн Хао тотчас открыл третий глаз на лбу. В этот же миг весь мир изменился. Мост остался на месте, но на другом конце... посреди леса строений сновало бесчисленное множество практиков... Теперь фигура на девятом континенте стала заметно яснее. На троне сидел мужчина и смотрел он на Мэн Хао.

— Всевышний... страшится Бессмертного... — его голос тоже стало лучше слышно. — Не желает появления Бессмертного... ему нужен Демон... Изменчивость Демона подобна изменчивости Небес... Демон не может появиться без скорби... Если ты умрёшь, всему конец...

Мэн Хао застыл. Только он мог слышать этот голос, а при упоминании "Демона" его разум дрогнул. Наконец он отвёл глаза от фигуры на троне и взглянул на мост. Невероятно... но мост был сделан не из дерева или металла, а из шевелящейся и кровоточащей плоти. Жуткое зрелище.

Он видел множество тянущихся рук, изредка складывающиеся в магические пассы, отчего мост пропитывали эманации сдерживающих заклятий. В некоторых местах они были особенно сильны, в других — совсем слабыми. Вокруг моста клубился кроваво-красный туман. Изредка в тумане появлялись глаза, которые с жадностью смотрели на Мэн Хао и людей позади.

Самым невероятным открытием стало то, что находилось под мостом. Вместо пустоты, там зияла гигантская бездна. Из её глубин карабкался трёхголовый гигант. От его яростных воплей, превращавшихся в ураганный ветер, мост начинал раскачиваться из стороны в сторону. Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, три головы повернулись, и шесть пар глаз внимательно посмотрели на Мэн Хао. Когда их взгляды встретились, по разуму Мэн Хао прокатилась угрожающая воля гиганта. Его глаза холодно заблестели, потом он хмыкнул и ударил ногой по земле, нанеся удар божественным сознанием. Мост опять закачался, а гигант в ярости взревел, однако все три головы тут же отвернулись.

— Это мост из плоти и крови. Вокруг клубится туман, а трёхголовый гигант внизу, словно тигр поджидает свою добычу.

Как только Мэн Хао поделился своими наблюдениями, остальные в группе посерьёзнели. Глава школы кивнул.

— Этот мост — единственный путь на первый континент. Ступив на него, можно сойти с него с той или другой стороны. Но если остаться на этом мосту слишком долго — смерть неминуема. Весь мост усеян сдерживающими заклятиями. Любое неверное движение может впоследствии привести к страшной катастрофе. Один неверный шаг сделать не страшно, но чем больше мы будем ошибаться, тем выше будет уровень магической силы, которая может взорваться в определённых магических узлах. Если это произойдёт, нам уже не добраться до первого континента. Вот почему нам нужно твоё око дао, Девятый. Оно способно видеть скрытое в пустоте. Помоги нам обойти опасные сдерживающие заклятия, а в местах, где так или иначе придётся проходить через заклятия, укажи нам на слабейшее из всех.

Глава школы сложил ладони и низко поклонился Мэн Хао.

— Это наша к тебе просьба, собрат даос. Если мы преуспеем, я обещаю тебе место среди нас. Тех, кто ищет просветление о трансцендентности.

Глава 1426. Шквал жажды убийства

Мэн Хао чувствовал искренность главы школы. После данного им обещания появились эманации Дао обета, а значит, истинность его слов была подкреплена клятвой на Дао. За исключением шестого и восьмого, остальные парагоны не испытывали к нему враждебности, хотя и друзьями их тоже нельзя было назвать. Тем не менее они сложили ладони и поклонились.

Мэн Хао какое-то время изучал мост, а потом кивнул. К этому моменту некрополь интересовал его не меньше, чем главу школы.

— Премного благодарен! — поблагодарил глава школы.

Он сделал глубокий вдох и взмахнул рукавом, после чего вперёд вышел один из его подчинённых с 8 эссенциями. Сложив ладони перед группой, он подошёл к мосту и посмотрел на Мэн Хао.

— Через девять метров слабые эманации сдерживающего заклятия, его нельзя избежать, — сообщил Мэн Хао, изучив начало моста.

Дальше их ждало ещё немало подобных мест. Имелись и другие участки, чьи эманации пугали даже его. Мост не был неодушевлённым объектом, в нём пульсировала жизнь, а сила сдерживающих заклятий возрастала по мере продвижения к его противоположной стороне. Судя по всему, исходящие от них эманации, сродни текущей воде, могли спровоцировать трансформации друг друга. Их источником были руки, торчащие из окровавленной плоти моста. Их пальцы складывались в магические пассы, рассылая запечатывающие метки!

Практик с 8 эссенциями пошёл вперёд в направлении, указанном Мэн Хао. Послышался тихий треск, практик поёжился, но спустя секунду пришёл в себя. Мэн Хао видел, как на звук шагов среагировали красные глаза. Прежде чем они успели наброситься на него, их с дикими воплями отбросило прочь.

— Вперёд, двадцать семь метров! — приказал Мэн Хао.

Практик с 8 эссенциями переместился на новое место. Мэн Хао тоже двинулся вперёд, став вторым человеком, вступившим на мост. Отсюда ему открывался лучший обзор на ситуацию. Как только его нога коснулась моста, благодаря третьему глазу он заметил, как множество рук на секунду застыли, а потом принялись ещё быстрее выполнять магические пассы. За исключением этого, других изменений не произошло. Мэн Хао огляделся и вновь начал давать указания:

— Вперёд на двадцать один метр. Потом переход на тридцать три метра. После остановки ещё на двадцать метров вперёд. Потом три остановки через двадцать четыре, девяносто и пятьдесят один метр...

Позади него на мост взошёл ещё один парагон с 8 эссенциями. К моменту, когда человек в авангарде добрался до последней указанной Мэн Хао точки, на мосту уже стояло несколько членов экспедиции. Помимо Мэн Хао среди них были двое парагонов с 9 эссенциями.

Парагоны с 9 эссенциями в группе явно ему не очень доверяли, поскольку перемежали себя со своими подчинёнными. Этим они обезопасили себя от возможно недобрых намерений Мэн Хао; ему удастся подставить только одного-двух, а потом остальные уже поймут в чём дело.

Подчинённые парагонов не боялись риска, ведь на кону стояла возможность достижения трансцендентности. Для парагонов с 7 эссенциями трансцендентность являлась чем-то далёким, но не для экспертов с 8 эссенциями. Хоть они и не могли достичь трансцендентности, просветление о способе, как это сделать, могло помочь их культивации расти и, возможно, даже позволить перейти на уровень 9 эссенций.

Шло время. Третий глаз Мэн Хао налился кровью, да и ментальная нагрузка только возрастала. Сдерживающие заклятия на мосту постоянно менялись, что требовало от Мэн Хао постоянной корректировки курса. Вначале они продвигались по мосту довольно быстро, но постепенно их темп начал снижаться. К этому моменту первый практик уже пересёк почти треть моста.

Изредка клокочущий вокруг туман пытался накинуться на практиков, но его каждый раз отбрасывало назад. Рёв из тумана тоже усиливался. Парагон с 8 эссенциями в авангарде был бледен как мел. Внезапно он немного оступился и тут же закашлялся кровью, после чего начал усыхать. Туман с радостным гоготом кинулся на него. Не успел туман проглотить его, как Мэн Хао молниеносным жестом схватил его и отбросил назад к остальным.

Теперь в авангарде встал подчинённый другого парагона. Спасённый практик с благодарностью в глазах посмотрел на Мэн Хао, на что тот лишь кивнул. И вновь их растянутая в цепочку группа двинулась вперёд. Тридцать, сорок процентов, шестьдесят процентов... Неделю спустя они пересекли семьдесят процентов моста. Ни в одной из прошлых вылазок школа Безбрежных Просторов ещё не забиралась так далеко.

За это время практиков в авангарде несколько раз сменяли на других парагонов с 8 эссенциями. Дошло до того, что впереди пошли клоны главы школы и других могущественных экспертов группы. Эти клоны по силе превосходили парагонов с 8 эссенциями, поэтому они могли дольше них оставаться в авангарде. Вскоре они пересекли рубеж в восемьдесят процентов, а ещё через несколько дней покрыли девяносто процентов моста! До этого далёкий первый континент предстал перед ними во всём своём величии. Глава школы и все остальные были как никогда взволнованы. Они давно мечтали пересечь этот мост и попасть в некрополь патриарха Безбрежные Просторы на первом континенте.

Шло время. Вой в тумане нарастал, как и частота его нападок на идущих по мосту практиков. Благодаря руководству Мэн Хао они прошли самые опасные сдерживающие заклятия и подавили более слабые, лишив тем самым тумана возможности напасть. На отметке в девяносто девять процентов ведущему группы до конца моста оставалось всего тридцать тысяч метров. Смертным такое расстояние могло показаться гигантским, но практики такогоуровня могли пересечь его одним шагом, если бы на их пути отсутствовали сдерживающие заклятия.

— Почти на месте!

— Некрополь первого континента уже совсем близко!

— После стольких лет ожидания этот момент наконец настал!

Настроение в группе заметно улучшилось. А вот третий глаз Мэн Хао пронзала пульсирующая боль. Несмотря на то, что он использовал любую возможность, чтобы отдохнуть, открытый столько времени третий глаз серьёзно опустошил его резервы культивации. Когда до цели осталось тридцать тысяч метров, Мэн Хао устало прикрыл третий глаз, но тут всё его естество забило тревогу — надвигалась страшная опасность. Её источником была туманная фигура в пропасти внизу, тот самый трёхголовый гигант.

За [всё] время пути Мэн Хао, несмотря на все свои попытки, так ни разу и не смог увидеть гиганта. И вот он наконец появился. Никто не видел его, но все в группе сразу почувствовали, как резко похолодало. Мэн Хао тут же открыл третий глаз. Недавнюю усталость как рукой сняло. Будучи человеком внимательным и весьма проницательным, Мэн Хао давно пришёл к выводу, что гигант прятался в ожидании подходящего момента для удара. Те редкие моменты в дороге, когда Мэн Хао закрывал глаз, чтобы дать ему передохнуть, были спектаклем. Всё это время он ни на секунду не ослаблял бдительности.

Трёхголовый гигант взревел, отчего леденящий ветер смёл Мэн Хао с моста. Зависнув в пустоте, он мрачно хмыкнул и после магического пасса указал пальцем на трёхголового гиганта. Мощный поток силы ударил в гиганта и отправил его обратно в бездну. Мэн Хао не стал его преследовать, предпочтя вернуться на мост. Но тут произошло нечто неожиданное!

Шестой и восьмой парагоны внезапно вместе ударили в него божественными способностями эссенции. Глава школы поменялся в лице. Он уже хотел вмешаться, но тут перед ним возникла туманная фигура и остановила его рукой. Им оказался тот самый человек, навестивший Мэн Хао в песчаной буре.

— Ша Цзюдун, что ты творишь?!

Глава школы резко помрачнел, а остальные парагоны слегка побледнели. Помощь Мэн Хао в этом путешествии была неоценимой, особенно для парагонов с 8 эссенциями. Он даже спас жизнь одного из них. Неудивительно, что такое вероломство привело их в бешенство. Вот только всё произошло настолько быстро, что у них не осталось времени толком всё обдумать. Они тоже хотели броситься на выручку, но тут позади шестого и восьмого парагонов появился молодой человек в золотом халате, сияющим ярким светом, — ещё один эксперт пика 9 эссенций планеты Безбрежных Просторов. Он недобро посмотрел на Мэн Хао и выставил перед собой руку. Золотое свечение вокруг него пришло в движение, в то время как невидимая сила пика 9 эссенций объединилась с божественными способностями шестого и восьмого парагонов, после чего покатилась вперёд волной, способной смести всё на своём пути.

Глаза Мэн Хао полыхнули жаждой убийства. В этот же миг трёхголовый гигант с рёвом опять вынырнул из бездны и попытался схватить его. Сверху на него пикировала объединённая атака трёх парагонов, снизу поджидал невидимый для остальных трёхголовый гигант. Благодаря третьему глазу он видел, как окружавший со всех сторон туман тоже начал стекаться к нему. Сущностей в этом тумане сжигала ненависть. Если бы не Мэн Хао, то они бы уже давно вволю полакомились свежей плотью людей на мосту. Но из-за него они до сих пор оставались без улова. С рёвом они всем скопом бросились через звёздное небо к Мэн Хао.

Лицо Мэн Хао потемнело. Он был готов к предательству, но момент для этой атаки был выбран просто блестяще! Несмотря на опасность, Мэн Хао не запаниковал. Уже после первой провокации шестого парагона он понял, за ним явно стоит кто-то очень могущественный.

Холодно хмыкнув, он выполнил магический пасс заговора заклинания демонов, будучи уверенным в том, что это колдовство поможет ему выпутаться из этой скверной ситуации. Может, ему и не удастся напрямую схлестнуться со своими врагами, по крайне мере он доберётся до моста, где ему помогут глава школы и остальные. Как вдруг из бронзовой лампы вырвались невероятно сильные эманации. Из бездны к Мэн Хао что-то взывало, и это что-то хотело, чтобы он спустился в её глубины!

«Всевышний страшится Бессмертного... Приди... приди... приди...»

Глава 1427. Аз есмь Всевышний

У Мэн Хао загудело в голове. Усиливавшиеся эманации бронзовой лампы подсказывали: если он упустит эту возможность, в будущем его будут ждать серьёзные последствия.

Пока он колебался, внутри него зародилось чувство, будто бронзовая лампа была готова вырваться из его тела и сама умчаться в бездну. Это позволило ему принять окончательное решение. Холодно покосившись на золотое свечение юноши в броском халате и двух парагонов, а потом на охочих до его крови сущностей в тумане, он внезапно рванул вниз. Свечение и туман пронеслись через место, где он недавно стоял, в то время как он сам налетел на гиганта. Трёхголовый исполин разразился отчаянным рёвом. На губах Мэн Хао появилась кровь. Проигнорировав ситуацию на мосту, он нырнул в бездну. Разумеется, для людей на мосту его нырок в чернеющую внизу пустоту не выглядел намеренным. В их глазах Мэн Хао вынудили это сделать молодой человек в золотом халате и двое парагонов.

— Ша Цзюдун! Цзинь Юньшань! — в ярости взревел глава школы.

Его культивация заклокотала, словно он собирался броситься на них. Однако Цзинь Юньшань и Ша Цзюдун, похоже, совершенно не желали с ним драться. Они быстро отскочили назад, после чего принялись мысленно совещаться, чтобы их разговор не услышали остальные. В итоге по лицу главы школы промелькнули неверие и другие эмоции.

— Невозможно, — пробормотал он.

Что случилось потом, Мэн Хао уже было не интересно. Мчась через пустоту вглубь бездны, он задумался о словах главы школы относительно последствий долгого нахождения вне моста. Таких смельчаков ждала только смерть, и действительно, Мэн Хао понимал, с чего старик так решил. Туман вокруг него уплотнялся, скрывавшиеся внутри ауры были всё ближе и ближе, причём от них даже у него бешено застучало сердце.

Когда туман оказался совсем близко, бронзовая лампа Мэн Хао мягко засветилась. Стоило туману коснуться окутавшего Мэн Хао свечения, как изнутри кто-то пронзительно завизжал, словно хозяева голосов не могли вынести этого света.

Ведомый бронзовой лампой, он продолжал спуск. Позади ревел преследовавший его трёхголовый гигант. Похоже, лампа нисколько его не пугала. Чем ниже он спускался, тем сильнее становились эманации бронзовой лампы. Вскоре внизу показалась земля. Хотя скорее это был обломок, отломившийся от первого континента. Там стояла статуя высотой десятки тысяч метров, чем-то напоминая настоящую гору. Судя по её виду, она уже много веков скрывалась в этой бездне.

В камне был высечен молодой мужчина в халате до пят с устремлённым вверх взглядом. Его лицо искажала свирепая гримаса, придававшая его ауре некую безжалостность. Могло показаться, будто он что-то в ярости кричал, это только подчёркивали вздувшиеся на шее и лбу вены. При ближайшем рассмотрении Мэн Хао понял, что уже видел его раньше третьим глазом. Именно он сидел на троне на девятом континенте. Однако у статуи было упрямое, непримиримое выражение лица, а в глазах чувствовалась безграничная ненависть.

Из статуи вытекали едва заметные струйки тумана. Кажется, именно из-за неё вся бездна была заполнена туманом до краёв. На лбу статуи имелся разлом, куда некто неизвестный вонзил меч. Неведомая сила, растревожившая бронзовую лампу, исходила из этого разлома.

Рядом со статуей находилась скала, на поверку оказавшаяся никакой не скалой, а огромным надгробным камнем. На нём лишь одна короткая строчка: «Мой первый клон, сражённый Всевышним». Внизу стояла подпись. Удивительно, но эти слова вырезал в камне... патриарх Безбрежные Просторы.

Мэн Хао потрясённо ещё раз посмотрел на статую. Сперва ему показалось, будто статуя была вырезана из камня, но потом он сделал невероятное открытие... она была из плоти и крови. Дальнейшее изучение статуи стало невозможным из-за прибытия трёхголового гиганта. Исполин с глазами мутно-красного цвета накинулся на Мэн Хао.

Услышав его безумный рёв, Мэн Хао нахмурился и раскрутил культивацию. Вокруг него занялся ураганный ветер, быстро переросший в безумную бурю. Мэн Хао шагнул вперёд и ударил Убивающим Богов Кулаком. Прогремел взрыв. С нынешним уровнем силы Мэн Хао после такого удара кулака простой эксперт уровня 9 эссенций закашлялся бы кровью. Однако трёхголовый гигант лишь зашатался и попятился на несколько сотен метров, а потом с рёвом вновь бросился вперёд.

"Какая крепкая шкура", — хмуро подумал Мэн Хао.

С кровожадным блеском в глазах он нанёс ещё один удар, потом второй, затем третий. В мгновение ока он ударил несколько дюжин раз. После серии взрывов из пастей трёхголового гиганта потекла кровь. Но свирепый огонёк в его глазах стал ещё ярче.

— Смерти ищешь? — прорычал Мэн Хао.

По взмаху его рукава из ниоткуда появилось множество гор. Испуская могучее давление, они обрушились на гиганта. Из его многочисленных ран брызнула кровь, а из трёх глоток гиганта вырвался пронзительный крик, который ударной волной ударил в Мэн Хао. По его телу пробежала дрожь, лицо побледнело, тем не менее он сделал шаг вперёд, а потом ещё один. Каждый новый шаг постепенно наращивал его энергию. Когда вся бездна задрожала, он молниеносным движением рассёк пальцем одну из голов гиганта, отчего та тотчас взорвалась. Исполин опять дико взревел. В этот момент в двух оставшихся головах словно бы появились сомнения. На миг глаза гиганта прояснились, но потом в них вновь вернулось грязно-красное сияние. Гигант бросился в атаку на Мэн Хао.

От его мощного удара Мэн Хао отступил на пару шагов назад, на ходу выполнив магический пасс восьмого заговора заклинания демонов. Двухголовый гигант задрожал и попытался вырваться из оков эссенции пространства, но Мэн Хао вновь оказался рядом и рубанул пальцем. С мерзким треском взорвалась ещё одна голова. Из глаз последней головы исчезло грязно-красное сияние, теперь к ним вернулся нормальный цвет и в них стали видны зрачки.

— Всевышний... — внезапно сказал он, — Всевышний...

Лицо гиганта перекосила гримаса боли. Он с воем схватил себя за голову, словно пытаясь вырваться из пучины безумия.

— Думаешь, можешь управлять мной? Даже не мечтай! — закричал гигант. — Я слуга великого Безбрежные Просторы, бог-титан!

Когда гигант взревел, в его бесконечной безумной и свирепой ауре появилось ощущение глубочайшей древности. В следующий миг его глаза опять затянула грязно-красная пелена. Он словно впервые в жизни увидел Мэн Хао, явно не в силах поверить своим глазам.

— Хозяин... это... это и вправду вы?.. — сумел выдавить он, а потом опять бросился в атаку. — Убейте меня! Я ваш верный бог-титан. Уж лучше умереть, чем вновь попасть во власть Всевышнего. Наставник, убейте меня!

Гигант пошёл в лобовое столкновение, совершенно не собираясь защищаться. Мэн Хао слегка оторопел. Атака гиганта наращивала силу, пока не превратилась в свистящий вокруг него ураганный ветер. К этому моменту грязно-красная пелена полностью скрыла глаза.

Мэн Хао не колебался. Его палец коснулся лба гиганта в третий раз, прошив могучей силой его голову. Когда образовавшаяся рана начала расширяться, исполинское тело гиганта задрожало. Пелена окончательно покинула глаза гиганта, позволив ему ясно взглянуть на Мэн Хао.

— Так ты не мой наставник... — со смесью боли и бесконечной печали выдавил он. — В любом случае спасибо... Всевышний. Всевышний.

Со смехом гигант закрыл глаза и обмяк. Повисла тишина. Мэн Хао какое-то время хмуро парил в пустоте. Поведение гиганта само по себе было довольно странным, а без грязно-красной пелены в глазах он вообще нёс какую-то несуразицу.

— Кто такой Всевышний? Почему Всевышний страшится Бессмертного?

Было в этом что-то странное. Подлетев к разлому на лбу статуи, он внимательно её изучил.

— Убит... одним ударом меча, — пробормотал он себе под нос.

Из-за размеров статуи разлом во лбу тоже был внушительных размеров. По меньшей мере тридцать метров в высоту.

— Клон патриарха Безбрежные Просторы оказался похоронен здесь самим патриархом... Город и континент, ставшие городом-призраком... Легенда, рассказанная главой школы... И теперь ещё слова гиганта. Что за тайну хранит это место? Она явно как-то связана с бронзовой лампой души.

В голове Мэн Хао роились всевозможные мысли и теории. Спустя какое-то время его глаза засияли, и он двинулся вперёд. Ведомый бронзовой лампой, он вошёл через разлом внутрь статуи. Что странно, там не было ни плоти, ни крови, только каменный туннель. Туннель уходил вниз, но потом резко задрал вверх. Мэн Хао чувствовал усиление эманаций бронзовой лампы, да и слышанный им ранее зов тоже становился сильнее.

Несколько часов спустя он остановился. Туннель впереди выводил в каменную палату, на чьих стенах были вырезаны фрески. Именно они сразу привлекли его внимание. На них изображались сцены, произошедшие в незапамятные времена: мириады живых существ и даже диких зверей поклонялись небу, а точнее нисходящей оттуда фигуре, утопающей в ярком свете. С высоты эта фигура взирала на всё сущее внизу... На его вытянутой руке лежало звёздное небо с множеством небесных тел и светил...

Разум, душу и естество Мэн Хао странным образом притягивало к этим фрескам. Его перенесло в изображённый в камне мир, словно он стал одним из распростёршихся ниц людей. Мэн Хао чувствовал древность окружающего его мира, безграничную природу Неба и Земли. У него в ушах прозвучал голос фигуры, взиравшей на всё сущее из вышины.

— Все живущие, аз есмь... Всевышний. Покуда существую я, существует и вселенная, и звёздное небо, и небесные светила, и все вы люди...

Глава 1428. Минувшие эпохи на фресках

В один момент Мэн Хао задрожал. Мир перед его глазами наконец прояснился, и он отступил на пару шагов. В попытках перевести дух и унять бешеное сердцебиение он всё никак не мог отвести глаз от фрески.

— Всевышний... — пробормотал он.

В его голове роились сотни вопросов. Немного подумав, он всё же решил покинуть эту палату и двинуться дальше по туннелю. Тем временем группа, оставшаяся наверху, пыталась как можно быстрее миновать мост. Вместе с Мэн Хао последний отрезок пути длиной в тридцать тысяч метров не занял бы много времени, да и опасность была бы минимальной. Без него они поняли, почему переход по мосту был невероятно опасным предприятием. Всего за пятнадцать тысяч метров пути они уже потеряли несколько человек. Этой участи не избежали и парагоны с 9 эссенциями: полегли все их клоны, а истинные сущности находились в весьма плачевном состоянии. Последние пятнадцать тысяч метров, чтобы остаться в живых, всем в группе пришлось использовать свои самые сильные божественные способности и козыри. Наконец им удалось добраться до конца моста, правда под самый конец погибли ещё три человека. Такие относительно небольшие жертвы они понесли только благодаря совместным усилиям главы школы и двух парагонов на пике 9 эссенций. Без них погибших было бы ещё больше. В итоге три эксперта на пике 9 эссенций от усилий стали бледными как мел.

Никто не разговаривал, но у многих в груди полыхало пламя ярости. Из-за яркого контраста между присутствием и отсутствием Мэн Хао глава школы и многие в группе были разгневаны на четверых своих товарищей: двух парагонов на пике 9 эссенций, а также шестого и восьмого парагонов.

Когда они выбрались с моста на континент, настроение в группе было очень мрачным. После небольшой паузы глава школы огляделся, а потом сурово смерил (взглядом) четырёх устроивших им неприятности парагонов.

— Здесь мы расходимся. Я не стану путешествовать с вами.

Остальные лишь холодно хмыкнули и последовали за стариком.

— Как скажешь, — с улыбкой согласился Цзинь Юньшань. — Наша цель платформа трансцендентности, однако помимо неё здесь наверняка найдётся немало ценного. Раз так, можем разделиться и потом встретиться у платформы трансцендентности.

С этими словами он взмахом рукава отправил шестому и восьмому парагонам по нефритовой табличке, после чего скрылся. Ша Цзюдун покачал головой и отправился в другую сторону. Шестой и восьмой парагоны переглянулись и тоже ушли вместе со своими подчинёнными.

Тем временем Мэн Хао забирался всё дальше в туннель. Несколько дней спустя он добрался до второй каменной палаты. Там его ждали очередные настенные фрески. Они изображали множество звёздных небосводов со своими мирами, небесные светила, бесконечные измерения, формы жизни. Всё сущее рождалось и умирало в бесконечном цикле реинкарнации. Казалось, будто на этих фресках время двигалось каким-то особым образом. Под фресками не было никаких пояснений, но Мэн Хао сразу понял, таким образом автор пытался передать бесконечное течение времени.

Сияние вокруг фигуры Всевышнего постепенно становилось ярче. Вскоре оно стало настолько ярким, что его силуэт превратился в сияющий маяк. А потом неожиданно... померк. Сперва исчезли его ноги, потом туловище и, наконец, голова. Вскоре осталось только парящее над рукой бескрайнее звёздное небо. Всё остальное исчезло. Когда исчезли ладонь и большой палец, остались только четыре пальца вокруг звёздного неба. Постепенно весь свет вобрали в себя пальцы. Из-за этого они не исчезли, а стали пульсировать жизненной силой. Из них ударили четыре потока уникальных, неописуемых аур, причём они превосходили по силе даже саму фигуру в сиянии! При виде всего этого Мэн Хао застыл как вкопанный.

— Как такое возможно... — забормотал он. — Это... это...

Ни железная выдержка, ни сила воли не помогли ему сохранить самообладание. Аура второго из четырёх пальцев показалась ему знакомой... она была похожа на ауру Бога. Спустя пару мгновений он окончательно убедился, что эта аура совпадала с той, что была у статуи на континенте Бессмертного Бога. Третий палец излучал безумную и варварскую ауру мира Дьявола. Ауру Дьявола! Аура первого пальца странным образом ощущалась как аура Бессмертного и в то же время была чем-то иным. Её пропитывала смерть, как и ауру в некрополе патриарха Безбрежные Просторы. Похожие эманации он чувствовал в городе-призраке! Последний палец... имел демоническую ауру, прямо как у Мэн Хао.

"Призрак, Бог, Дьявол, Демон!" — подумал он.

После возвращения из видения во фресках у него слегка закружилась голова. Тяжело дыша, он ещё раз взглянул на картины на стене, но его больше не окунуло в мир видения. Бледный как мел, он долгое время просто стоял в центре каменной палаты, пытаясь прийти в себя. Когда он наконец поднял глаза, они ярко сверкали.

— Та фигура — это Всевышний. Возможно, он не живое существо... а какая-то уникальная сущность. Из-за него существует звёздное небо, небесные светила, вся жизнь... Всевышний... Вне всяких сомнений, он скончался, явно не являясь существом, способным просуществовать вечность. В итоге всё его естество стало четырьмя разными пальцами: Призрак, Бог, Дьявол, Демон. А как же Бессмертный?.. Где Бессмертный?..

После длительных раздумий Мэн Хао вновь нырнул в туннель, сгорая от желания поскорее увидеть третий набор фресок. Спустя несколько дней он всё ещё летел по древнему туннелю. Ощущение было такое будто он двигался через время, годы... пока наконец впереди не показалась третья палата. Его зрачки сузились, а сердце забилось быстрее. Оказавшись внутри, он тут же принялся осматривать стены.

Как и ожидалось, на них он обнаружил третий набор фресок. Стоило ему взглянуть на них, как его разум утонул в изображённом на стенах мире. В этот раз Мэн Хао оказался в ранее виденном мире. Огромный город, в центре которого располагались девять континентов... Фрески изображали... место будущего некрополя патриарха Безбрежные Просторы, до того как оно превратилось в город-призрак. Среди домов и сооружений сновало множество практиков. Каждый уголок этого города буквально пульсировал жизнью. Мэн Хао явно оказался во времена наивысшего расцвета этого города.

Мэн Хао увидел молодого человека, похожего на статую клона патриарха Безбрежные Просторы. Быть может, этот молодой человек... и был патриархом Безбрежные Просторы. Он сидел в позе лотоса в воздухе, пока в него раз за разом били молнии. Судя по всему, он преодолевал треволнение. Множество людей внизу с интересом наблюдали за творящимся в небе. Исходящие от молодого человека эманации оказались настолько сильными, что даже сердце Мэн Хао дрогнуло. Они превосходили уровень 9 эссенций, до трансцендентности им оставался один короткий шаг. Самым невероятным аспектом молодого человека была его аура... а точнее содержащийся в ней бессмертный ци. Чистейший бессмертный ци! Он как Бессмертный проходил треволнение в попытке достичь трансцендентности.

Мэн Хао, тяжело дыша, разглядывал город и молодого человека. Внезапно он осознал, что в звёздном небе Безбрежных Просторов, изображённых на фреске, отсутствовал туман. Вместо него небо озаряли бесчисленные вспышки молний треволнения. И все эти искрящиеся росчерки пытались поразить молодого человека. Небо и земля, звёздное пространство и вся фреска, казалось, тонули в ослепительном свете. Похоже, треволнение не хотело позволить ему достичь трансцендентности в качестве Бессмертного!

Пока били молнии треволнения, молодой человек поднялся на ноги и поднял руку, как будто в попытке заслонить ей Небеса. В этот момент звёздное небо распорол луч света. Опускался палец... один из четырёх пальцев, изображённых на фресках второй палаты! Палец затмил звёздное небо. Когда он начал опускаться вниз, все в городе вне зависимости от уровня культивации... задрожали всем телом. А потом они погибли телом и душой! Их полностью уничтожили! Выжили только молодой человек и небольшая горстка людей. Один палец истребил всю жизнь в гигантском городе. Этот палец превратил пульсирующий жизнью мир в гигантское кладбище. После него от всей той жизни, что недавно переполняла город, не осталось ничего кроме всеобъемлющей ауры смерти!

Мэн Хао увидел, как молодой человек, утопая в ауре смерти, издал крик непередаваемой боли. В этот момент фреска изменилась. Мертвецы по непонятной причине... начали оживать, правда их лица искажали жутковатые ухмылки, словно они потеряли себя. Все они бросились к молодому человеку, намереваясь его убить. Его горький смех перерос в надрывный плач. В эту секунду видение оборвалось. Мэн Хао потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Переведя дух, он двинулся на поиски четвёртого набора фресок. Его не покидало предчувствие, что изображённые на них сцены... окажутся чем-то совершенно невероятным. Какой бы секрет они не таили, возможно, он как-то будет связан с ним! Мэн Хао вспомнил о разрушении мира Горы и Моря, как в нём появился демонический ци, слова о том, что мир Дьявола и континент Бессмертного Бога не желали появления в мире Горы и Моря Бессмертного.

"Похоже. Как же похоже. За одной лишь разницей, патриарх Безбрежные Просторы пытался достичь трансцендентности как Бессмертный, когда как в мире Горы и Моря Бессмертный только появился... Действительно ли мир Дьявола и континент Бессмертного Бога были теми, кто хотел уничтожить Горы и Моря... или этого желал кто-то другой?! Почему под фресками нет надписей или объяснений, почему их видения можно увидеть лишь один раз? К чему такие меры предосторожности? Всевышний уничтожил целый мир..."

Во время полёта к четвёртой палате в голове Мэн Хао галопом проносились мысли. С каждой секундой он становился всё мрачнее и мрачнее. Теперь он начал подозревать, что с уничтожением мира Горы и Моря всё было не так просто, как казалось на первый взгляд. Похоже, за этим стоял какой-то страшный секрет! И видения фресок постепенно поднимали для Мэн Хао завесу тайны.

Глава 1429. Взгляд, пронзивший Безбрежные Просторы

Мрачный как туча, Мэн Хао быстро летел по туннелю. Если бы кто-то мог видеть сквозь толщу земли первого континента, то он бы знал, что туннель соединял между собой четыре палаты. Туннель начал уходить вверх, к поверхности, в то же время Мэн Хао стремительно приближался к четвёртой и последней каменной палате.

Его глаза покраснели, в голове роилось множество мыслей и идей, отчего постепенно нарушалась стройность его мышления. В душе Мэн Хао нарастала тревога. Несколько дней спустя впереди показался выход из туннеля. Сбавив ход, он остановился прямо у входа в каменную палату. Он решил сделать небольшую паузу, чтобы успокоить сердце и разум, после чего переступил порог. Ему во что бы то ни стало надо было увидеть фрески в четвёртой палате.

Стоило ему поднять глаза на стены, как мир перед его глазами расплылся. Когда всё вновь прояснилось, его окружала тьма. В этой абсолютной тьме не было ни малейшего намёка на свет. Хотя она не ощущалась как растянувшаяся бесконечно чернота. Скорее она была чем-то вроде препятствия, не дающего пройти дальше... концом звёздного неба. В черноте он увидел четыре колонны, казалось, они подпирали собой мир. От этих колонн во все стороны расходились невероятные эманации.

При виде этих колонн он внезапно кое-что понял. Тяжело задышав, он резко развернулся. Позади раскинулся чудовищных размеров вихрь. Настолько гигантский, что сперва он принял его за огромную сферу. На деле вихрь состоял из бескрайних облаков и тумана. В один момент Мэн Хао заметил кое-что знакомое в сферическом вихре.

— Я снаружи... Безбрежных Просторов... — прошептал он.

В нём внезапно пробудилось желание. Он сосредоточился на одной части вихря. Его взгляд прошёл многослойный туман и достиг пропитанной аурой смерти части Безбрежных Просторов. Там он разглядел медленно вращающееся завихрение, где не осталось ничего, кроме изорванной в клочья земли и парящих мертвецов, обломков строений и пепел.

"Мир Горы и Моря", — с болью в сердце понял он.

На этом месте раньше находился мир Горы и Моря. Произошедшее там уже стало историей. Спустя какое-то время Мэн Хао сумел отвести взгляд. Доверившись своему сердцу, он перевёл взгляд на другое место, оцепленное могучей запечатывающей магией. Снаружи в позе лотоса сидела обезьяна, даже не подозревая, что за ней сейчас наблюдали. Ниже располагались тридцать три континента — 33 Неба. За этими тридцатью тремя стенами скрывалось завихрение. Внутри покоился зелёный гроб, на котором сидела бабочка, мягко взмахивавшая крыльями.

При виде бабочки его сердце дрогнуло. Он с трудом разглядел отца, крепко прижимающего к себе супругу. Присмотревшись ещё сильнее, он узрел целый мир. Его населяло немало знакомых лиц. Сестра, Сунь Хай, Толстяк... На одной высокой горе он увидел худощавую женщину... Сюй Цин. Ему хотелось понаблюдать за ними подольше, но усталость начала брать верх. Его взгляд затуманился, а потом расфокусировался, словно его выбросило из звёздного неба Безбрежных Просторов.

Перед тем, как его накрыла тьма, он внезапно увидел школу Безбрежных Просторов. Снаружи планеты Безбрежных Просторов находилась повреждённая часть звёздного неба. Там отсутствовал туман Безбрежных Просторов, был только разлом. Приглядевшись к нему, он увидел девять континентов некрополя и разбросанных по первому континенту людей, но почему-то не смог найти себя внутри одной из каменных палат. Глава школы, молодой человек в золотом халате, фигура в песчаной буре, шестой и восьмой парагоны, и все остальные предстали перед его взором. В самом центре первого континента, где сейчас находился глава школы, стоял алтарь, чья уникальная аура чем-то напоминала ауру трансцендентности!

Пока Мэн Хао пытался собрать вместе разбегающиеся мысли, его взгляд вернулся к первоначальной точке. Сделав глубокий вдох, он вновь взглянул на сферический вихрь, а потом повернулся к четырём невероятным колоннам. Он уже знал, чем являлись эти четыре колонны, поскольку видел их в видении фресок во второй палате. Четыре пальца, оставленных Всевышним после смерти! Видение третьей группы фресок показало ему уничтожение целого мира и всего живого одним таким пальцем.

"Я снаружи этого сферического вихря, то есть меня перенесло за пределы Безбрежных Просторов, где я живу".

Кое-что из известного Мэн Хао противоречило тому, что он сейчас видел.

"Школа Безбрежных Просторов является ответвлением сообщества Безбрежных Просторов, находящегося снаружи. Отсюда прибыл девятый парагон. Вот только, если я снаружи Безбрежных Просторов, где тогда сообщество Безбрежных Просторов?.. Может быть, я в другом времени?.. Но в таком случае, как я увидел бабочку Горы и Моря и всё остальное в Безбрежных Просторах?"

Мэн Хао нахмурился. Он хотел подобраться поближе к четырём колоннам, чтобы получше их изучить, но тут мир перед его глазами затуманился. Когда зрение восстановилось, он обнаружил себя в четвёртой каменной палате.

В этот момент бронзовая лампа внутри него наконец утихла. Чувство зова пропало, словно к лампе взывали именно эти фрески. После того, как он увидел их все, бронзовая лампа успокоилась.

— Если вы действительно патриарх Безбрежные Просторы, то сообщение, которое вы хотели передать мне этими фресками... получено.

Мэн Хао сложил ладони и низко поклонился. После пережитого в видениях фресок в его отношении к мирам Бессмертного Бога и Дьявола и уничтожению мира Горы и Моры появилась изрядная доля скепсиса. Одно имя накрепко врезалось ему в память. Всевышний. Ещё он запомнил странную фразу: "Всевышний страшится Бессмертного!"

С тяжёлым вздохом Мэн Хао поднялся на ноги. Закрыв глаза, он успокоился, после чего задвинул свои сомнения, настороженность и недоверие в самый дальний уголок сердца. Когда он вновь открыл глаза, они выглядели так, будто он не видел всех этих видений.

Наконец он двинулся к выходу из палаты. Туннель привёл его к лестнице, ведущей на поверхность. Там его встретили руины и развалины уничтоженного мира. Он оказался на краю первого континента. Здесь не было ничего, кроме разрушенных строений и нагромождений обломков. Царящую здесь тишину нарушал свист ветра, который подхватывал пыль с земли и уносил прочь.

Третий глаз Мэн Хао позволял ему увидеть город-призрак таким, каким он выглядел сейчас. Но после видений о полном жизни, цветущем городе, вид всеобщего запустения вызвал у него тяжёлый вздох. Неосознанно он поднял глаза к небу.

"Палец снизошёл с небес. Один палец... уничтожил здесь всё живое".

Мэн Хао не без горечи осознал свою незначительность, но это лишь придало ему решимости дальше двигаться к поставленной цели.

В луче света он на огромной скорости полетел над поверхностью континента. Место не выглядело незнакомым. Благодаря видению он запечатлел в памяти не только весь мир, но и месторасположение всех членов экспедиции. Осмотрев руины и горы вокруг, он сразу понял, куда попал.

"Глава школы и остальные сейчас у алтаря в центре континента. Похоже... именно сюда они и хотели попасть. Аура трансцендентности... — В полёте он мрачно повернул голову на восток. — Насколько я помню, шестой парагон сейчас где-то там, недалеко".

Мрачно хмыкнув, он полетел на восток. Мэн Хао был не из тех, кто жил ненавистью и местью, но шестой парагон трижды спровоцировал его, причём последний раз явно с намерением убить. Поэтому Мэн Хао решил отправить его на тот свет вместе с восьмым парагоном и человеком в золотом халате! Это решение он принял без каких-либо колебаний или сомнений. После увиденного на фресках внешне он сохранял фасад невозмутимости, но глубоко внутри его снедала тревога. К тому же новые сведения пошатнули давящее на него чувство вины за уничтожение мира Горы и Моря. В таком нервозном состоянии ему хотелось как-то выпустить пар, прикончив, к примеру, шестого парагона.

Мэн Хао с умопомрачительной скоростью мчался вперёд, никак не маскируя свою ауру. Его культивация клокотала силой, напоминавшей ураган ярости в форме лица. Свирепое лицо на семьдесят процентов напоминало его собственное. Отличалось лишь рогом, торчащим изо лба, и невероятной холодностью. Это было жестокое демоническое лицо.

Шестой парагон путешествовал через руины со своим единственным подручным парагоном с 8 эссенциями. Он двигался к центральному алтарю, по пути разыскивая ценности и благословения. Внезапно он поменялся в лице, увидев в небе лицо. Оно стремительно приближалось, излучая кровожадную ауру.

"Проклятье, он ещё жив!"

Почувствовав жажду убийства Мэн Хао, шестому парагону стало не по себе. От одной мысли о сражавшемся с ним в прошлом безумце, его пробрал холодный пот. Он незамедлительно вытащил нефритовую табличку и послал просьбу о помощи восьмому парагону и молодому человеку в золотом халате. После этого он бросился бежать так быстро, что позади оставались остаточные образы.

За спиной парагона, словно раскат грома, прогрохотал голос Мэн Хао:

— Ты сам навлек на себя это, старик!

Глава 1430. Сокрушить шестого парагона

Заслышав за спиной рокот, шестой парагон поменялся в лице. Только он переместился, как место, где он стоял мгновением ранее, разорвал мощный взрыв. В сотрясаемой мощными толчками земле образовался огромный кратер. Пока Мэн Хао на всех парах мчался вперёд, свирепое демоническое лицо рядом с ним набирало скорость. В мгновение ока оно оказалось рядом с шестым парагоном, излучая демонический ци. Пространство вокруг содрогалось, вспыхивали разноцветные огни. Зрачки парагона сузились, и он выбросил руку перед собой. Его пальцы сомкнулись на появившемся древке длинного стяга, чьё полотнище изображало множество диких зверей. Среди всевозможных существ были даже драконы!

— Всепожирающая звериная стая! — закричал он и взмахнул стягом.

С полотнища с рёвом вырвались звери. Целое море разномастных существ бросилось на демоническое лицо. В результате столкновения двух сил прогремел чудовищный взрыв, разметавший окружавшие их руины и разорвав воздух. При виде взметнувшегося вверх огромного облака пыли и землетрясения складывалось ощущение, будто столкнулись две горы. Мэн Хао немного дрожал, а вот шестой парагон закашлялся кровью. Его стяг изорвало на мелкие клочки. Наступил решающий момент в схватке. Шестой парагон воспользовался заминкой для побега, не переставая при этом кашлять кровью. Внезапно появились десятки тысяч призраков, похожих на шестого парагона, а потом все бросились врассыпную. Во всей этой сумятице обнаружить истинную сущность было практически невозможно.

После недавней схватки шестой парагон серьёзно опасался Мэн Хао, поэтому у него и в мыслях не было с ним драться. Единственным решением в такой ситуации стало бегство.

Холодном хмыкнув, Мэн Хао открыл третий глаз. Перед ним вновь предстал город-призрак и населявшие его фантомы. Мэн Хао мгновенно обнаружил среди десятков тысяч подделок истинную сущность шестого парагона.

— Тебе не уйти, — холодно процедил он.

Возникнув перед одной из теней, он с размаху ударил Убивающим Богов Кулаком! Из разбившейся тени выскочил бледный как мел шестой парагон. Со свирепым блеском в глазах он бросился бежать. Но тут Мэн Хао взмахнул пальцем и наслал на него восьмой заговор заклинания демонов. С текущей боевой мощью восьмой заговор мог остановить даже парагонов с 9 эссенциями. Застыв на месте, шестой парагон скривился. Хотя заговор продержался лишь мгновение, в схватке такого уровня любое, даже самое короткое промедление, казалось вечностью.

Мэн Хао нанёс по шестому парагону ещё один удар. Кожа парагона стала ярко-красной и засияла алым светом. Всё это стало щитом, принявшим на себя удар кулака. В момент контакта кулака со щитом, тот исказился, а шестой парагон, шатаясь, попятился. Не теряя ни секунды, Мэн Хао ударил ещё два раза. После третьего удара щит наконец разбился, и кулак впечатался прямо в грудь парагону.

У него изо рта брызнула кровь, а онемение захлестнуло всё тело, словно потоп. Даже его культивация закачалась на грани полной дестабилизации. Душа задрожала.

"Проклятье, Цзинь Юньшань явно в курсе, что мне нужна помощь, но он почему-то не отвечает. Только Восьмой спешит на помощь. Он слишком далеко, чтобы добраться сюда ему потребуется время! Этот Мэн Хао не только сумасшедший, он ещё виртуозно захватывает преимущество в схватке. За весь бой я не использовал даже восьмидесяти процентов силы. Он просто не даёт мне продыху!"

Когда Мэн Хао вновь пошёл вперёд, шестой парагон в ярости взревел. К этому моменту он уже понял, что ему не удастся избежать схватки. Мэн Хао явно был серьёзно настроен убить его. В таком случае лучше умереть сражаясь, чем безуспешно пытаться сбежать. Он мог только надеяться, что сумеет затянуть бой до момента прихода восьмого парагона. Вдвоём они смогут дать ему бой или вместе сбежать. В любом случае вместе им удастся переломить ситуацию.

— Мэн Хао, ты зашёл слишком далеко! — взвыл он.

Всё ещё красный парагон выполнил двойной магический пасс. Благодаря высвобожденной силе всех эссенций позади него материализовались облака, которые трансформировались в чёрную голову. Она разинула пасть и попыталась проглотить Мэн Хао, но он лишь перекинулся в птицу Пэн и лазурным лучом рванул вперёд. Птица пробила чёрную голову насквозь, уничтожив её. Из горла шестого парагона вырвался дикий вопль. Кожу сразу в нескольких местах вспороло, оттуда хлынула кровь. Он хотел отступить, но тут птица Пэн переместилась к нему и нанесла стремительный удар по туловищу. Шестой парагон оказался в серьёзной опасности. С яростным рёвом он выполнил очередной двойной магический пасс, отчего свет вокруг него померк. Призванная им девятая эссенция ночной тьмы могла поглотить весь свет и обратить всё вокруг в непроглядную черноту. Могла стереть всё сущее. Эту магию эссенции шестой парагон приберегал на самый крайний случай. Но сейчас, оказавшись загнанным в угол, он использовал её без всякого предупреждения.

При виде эссенции, из-за которой тьма накрыла Небо и Землю, глаза Мэн Хао сверкнули. Он чувствовал обступившую его безграничную жажду убийства. Его тело как будто взяла под контроль какая-то внешняя сила, а окруживший его со всех сторон холод пытался проникнуть внутрь тела и стереть его душу.

— Кое-кто уже пытался осквернить моё тело и душу, — со смехом заявил Мэн Хао. — Я позволил ей это, дабы осчастливить и успокоить её. И теперь ты пытаешься поразить меня точно такой же магией эссенции... Эссенция ночной тьмы способна затмить Небо и Землю, но демонический ци во мне может затмить Безбрежные Просторы...

Мэн Хао перестал сопротивляться и позволил тьме ночи проникнуть в тело. К сожалению, тьма впитывалась в него слишком медленно, поэтому он открыл рот и начал глотать её. Тьма ночи задрожала. В мгновение ока Мэн Хао превратился в чёрную дыру. Безграничная тьма... исчезала у него во рту!

При виде этого жуткого зрелища шестой парагон застыл словно громом поражённый. Он не мог поверить своим глазам, Мэн Хао и вправду пожирал его тьму ночи. Волосы Мэн Хао развевались на ветру, а от него самого исходила аура, которую шестой парагон ощутил впервые в жизни. Эта злая и многогранная аура чем-то походила на Бессмертного, в то же время была подобна Богу и немного напоминала Дьявола. Она очень быстро изменялась, отчего Небо и Земля постоянно дрожали. В этот момент Мэн Хао был подобен Дао мира, при взмахе его руки всё вокруг начало рушиться. Шестой парагон с ужасом заметил, как из него начала исчезать... девятая эссенция.

— П-по-поглощаешь... эссенцию? Т-т-ты...

Парагон перепугался не на шутку. С ужасом в глазах он бросился бежать, отказавшись от дальнейших попыток драться с Мэн Хао. Вместо этого он в своём паническом бегстве развил такую скорость, что начал оставлять за собой остаточные образы.

Губы Мэн Хао изогнулись в недоброй улыбке. Он сделал три шага вперёд, каждый из которых с огромной силой сотрясал землю. На третий шаг его энергия достигла уровня, когда она могла вытеснить собой весь мир. Шестого парагона пронзило ощущение надвигающейся опасности.

"Он собирается убить меня!" — мелькнула у него мысль.

Он незамедлительно ударил себя ладонью по голове. Когда у него зазвенело в ушах, была приведена в действие неизвестная секретная магия. От красной кожи повалил зелёный дым, резко подняв его скорость. В кратчайший миг он оторвался от преследователя на пятьсот километров.

С кровожадным блеском в глазах Мэн Хао сделал ещё четыре шага. Небо и Земля содрогались от его поступи. Четвёртый шаг перенёс его на пятьсот километров вперёд. Пятый и шестой шаг вызывали не менее грандиозные трансформации. Бледный парагон чувствовал, опасность постоянно возрастала. Его боевой дух был полностью сломлен, к тому же, ощущая исчезновение главного козыря — девятой эссенции, у него всё внутри холодело. Из-за растущей энергии Мэн Хао ему уже казалось, будто он дерётся с экспертом пика 9 эссенций, вроде главы школы или Цзинь Юньшанем.

— Проклятье! — закричал он. — Это же Семь Божественных Шагов из мира Дьявола!

Он не понаслышке знал, насколько смертоносной становится энергия на седьмом шаге этой техники. Она поднимала силу разума, культивацию и жизненную силу на совершенно иной уровень. За несколько мгновений она была способна серьёзно поднять боевую мощь практика. Когда Мэн Хао поднял ногу для седьмого шага, взгляд шестого парагона застлала красная пелена. Но тут вдалеке показался луч света. Он с огромной скоростью летел в их сторону. Прибыл восьмой парагон!

— Девятый, что ты делаешь? Неужто ты пытаешься навредить собрату? Остановись сию же секунду!

Громогласный голос парагона не только достиг двух сражающихся, но и разогнал облака. Шестого парагона захлестнула волна облегчения и радости. Он без промедления бросился к своему товарищу. В этот момент нога Мэн Хао опустилась. Седьмой шаг! Небо преобразилось в лицо Мэн Хао, земля почернела. Округу накрыла давящая, кровожадная аура. Сконцентрировавшись в правой руке Мэн Хао, она приняла форму эссенции восьмого заговора! Пространственного заговора!

Мэн Хао готовился полностью запечатать шестого парагона, пространство вокруг него, культивацию и его жизнь! С появлением запечатывающей метки восьмой парагон поменялся в лице.

— Мэн Хао, тебе совсем жить надоело?!

Называя его Мэн Хао, он даже не пытался делать вид, будто ему противостоял девятый парагон. Шестой парагон не чувствовал ничего, кроме страха. Когда Мэн Хао вытеснил собой весь мир и его рука начала опускаться, он закричал во всё горло:

— Тебе никогда не запечатать меня Мэн Хао!!!

Отбросив осторожность, он решил сделать единственное, на что был способен в этой ситуации... взорвать одну из своих эссенций!

Глава 1431. Паническое бегство

Небеса зарокотали. Облака и туман сгустились в огромную руку, затмившую небосвод. Рука, излучавшая колоссальную запечатывающую силу, заменила собойНебеса. Если эта рука опустится вниз, она запечатает культивацию, жизненную силу, душу человека... его естество! От такого грандиозного зрелища у шестого парагона помутился рассудок. Его обуял практически животный страх. Он понимал, если ничего не придумает, то точно сегодня умрёт!

В звёздном небе Безбрежных Просторов парагоны с 9 эссенциями считались практически неуязвимыми. Опасность для них представляли только места вроде некрополя и эксцентричные эксперты, находившиеся на пике 9 эссенций. И всё же сейчас шестой парагон затылком чувствовал холодное дыхание смерти.

Из его горла вырвался душераздирающий вопль. В такой непростой ситуации он прибегнул к единственному оставшемуся у него средству... пожертвовать одной из эссенций! Этот поступок дорого ему обойдётся. Следующие десять тысяч лет он не сможет владеть силой 9 эссенций, и останется на уровне 8. Детонация эссенции в обмен на возможность выжить, такой был план. Если ему удастся избежать этой смертельной запечатывающей метки, то он сможет объединиться с восьмым парагоном. По крайней мере, ценой падения культивации он сумеет выжить!

— Мэн Хао! — злобно взвыл шестой парагон.

Он развёл руки в стороны, подняв тем самым чёрно-белый ураганный ветер. Закружившись, он посерел и начал пульсировать ужасающей аурой эссенции. Пульсации были настолько сильными, что любой парагон с 8 эссенциями затрясся бы от страха. Это показывало, как далеко был готов зайти шестой парагон, чтобы защититься от атаки Мэн Хао. В сцене достойной кисти великого художника, ураган столкнулся с огромной небесной рукой. Казалось, будто земная твердь обрушилась на небеса в вышине.

Над рукой небес парил Мэн Хао. Его халат хлопал на ветру, аура источала одну лишь кровожадность, на лице застыла холодная маска. Под ураганным ветром, олицетворявшим земную твердь, стоял растрёпанный шестой парагон. Столкновение двух сил произошло практически мгновенно. Огромная рука и ураганный ветер... налетели друг на друга. Получившегося в итоге взрыва было достаточно, чтобы уничтожить Небо и Землю. Казалось, будто всё сущее разорвало на куски!

Пожертвовав одной эссенцией, шестой парагон в отчаянии закричал. Хоть ему и пришлось расстаться только с одной, потеря даже одной эссенции ощущалась как потеря всех девяти. Ураган ревел как дракон, пытаясь поглотить гигантскую руку. И тем не менее небесная рука, несущая в себе запечатывающую метку Мэн Хао, продолжала неумолимо опускаться вниз. Ураган рассеялся, после чего во все стороны ударила волна от взрыва эссенции шестого парагона, отчего внизу образовался широкий кратер. Хоть рука в результате взрыва лишилась четырёх пальцев, она всё же сумела устоять. Последний палец продолжил беспрепятственно опускаться вниз, однако он растерял свою запечатывающую силу. Шестой парагон закашлялся кровью, его лицо посерело, а сам он, казалось, постарел на тысячу лет. На него навалилась непередаваемая усталость, но лицо по-прежнему искажала свирепая гримаса, а глаза горели ненавистью.

— Тебе не убить меня, Мэн Хао! — со смехом закричал он. — Я никогда не забуду начатую тобой вражду!

Ненависть шестого парагона к Мэн Хао наконец достигла своего пика. Несмотря на всю браваду, он воспользовался силой взрыва, не забыв добавить энергии культивации, чтобы с максимально возможной скоростью рвануть к восьмому парагону. Тот тоже спешил к нему так быстро, как мог. Мэн Хао с его текущим уровнем силы не мог на равных противостоять им двоим. Это понимал и Мэн Хао, и шестой парагон, и восьмой парагон.

Видя завершение их смертельного поединка, даже восьмой парагон с облегчением выдохнул. По его прикидкам, Мэн Хао должен был понять, что схватке пришёл конец. Если же он считал иначе, то продолжение поединка поставит его в весьма невыгодное положение. Всё-таки сражение между двумя парагонами рано или поздно почувствуют остальные, вот тогда им точно придётся остановиться. Эта уверенность и стала причиной, почему дальнейшие события полностью выбили восьмого парагона из колеи. То, что он считал совершенно невозможным, внезапно стало возможным.

Мэн Хао в небе холодно наблюдал за отступающим шестым парагоном и спешащим к нему на выручку восьмым парагоном.

— Если я сказал, что собираюсь убить тебя, значит, сегодня ты умрёшь, — со спокойной мрачностью в голосе сказал он.

Это заявление было до боли похоже на то, что он сказал про метку во время их первой схватки. Сердце шестого парагона забилось в хаотичном ритме. Мэн Хао поднял правую ногу и сделал шаг впёрёд. Стоило его ноге опуститься, как вокруг него разлилась эссенция времени, а когда он пошёл впёрёд в какой-то причудливой манере, она начала стремительно усиливаться. В следующий миг это повлияло на мир вокруг него и на время! Сделав последний шаг, он исчез. Одновременно с этим время начало двигаться в обратную сторону. Шестой парагон не мог воспротивиться чему-то подобному. Мгновением ранее он с облегчением и радостью на лице летел к восьмому парагону... как вдруг его понесло обратно!

Восьмому парагону это виделось так, будто его товарищ внезапно решил вернуться назад. Сначала шестой парагон начал удаляться от восьмого парагона, потом взрывная волна, получившаяся в результате столкновения сдетонированной эссенции и небесной руки, вернулась к эпицентру взрыва. Словно некая сила управляла потоком времени!

В один момент Мэн Хао внезапно возник перед ошалевшим шестым парагоном. Как будто он мог переместиться в любой момент времени по своему желанию. От увиденного восьмой парагон застыл словно вкопанный. Изумление словно океанские волны раз за разом разбивались об его сердце.

— Время... эссенция времени! Нет, у эссенции времени не такая аура. Это... это же...

Восьмой парагон с шумом втянул полную грудь воздуха. Прямо у него на глазах Мэн Хао коснулся пальцем лба его товарища. Потом Мэн Хао быстро начертил вокруг шестого парагона квадрат. Того трясло, с самого начала вплоть до этого момента он не смог вырваться из лап держащей его силы. Создавалось впечатление, будто он даже не видел Мэн Хао перед собой и поэтому не стал сопротивляться свечению, которое сорвалось с руки Мэн Хао. Его культивация, душа и тело оказались запечатаны. Шестой парагон превратился в картину, которая приземлилась Мэн Хао на ладонь!

От усилия щёки Мэн Хао слегка покраснели, но он лишь холодно повернулся к восьмому парагону. С недоверием глядя на место, где только что стоял его товарищ, он сам не заметил, как его начало трясти от страха. Восьмой парагон просто не мог поверить своим глазам.

"Это же... частица ауры Истока Дао в форме Истока Дао времени!"

От этого открытия он весь покрылся холодным потом, а потом с дикими воплями бросился бежать. Восьмой парагон с самого начала знал о могуществе Мэн Хао. Ещё до попадания в некрополь его схватка с шестым парагоном показала всем, насколько опасным он был противником. Поэтому у восьмого парагона даже в мыслях не было его провоцировать, но он не мог ослушаться приказов Цзинь Юньшаня, молодого человека в золотом халате. Вот почему он напал на Мэн Хао на мосту.

Как и все остальные он полагал, что Мэн Хао погиб в бездне. Всё-таки никому ещё не удавалось выбраться оттуда живым. Откуда ему было знать, что Мэн Хао уцелеет? Получив сообщение от шестого парагона, он незамедлительно поспешил на помощь. На месте он стал свидетелем поражающей воображение схватки, а потом Мэн Хао сделал невозможное возможным. И наконец, он собственными глазами увидел нечто, превзошедшее эссенции, некий сплав пространства и времени, отдалённо напоминающий по своим свойствам то, что присуще Истоку Дао. В итоге этот сплав принял форму ужасающей запечатывающей метки!

— Хочешь сбежать? — равнодушно спросил Мэн Хао.

Стоило ему это сказать, как восьмой парагон ударил себя по темени. Его тело постарело и лишилось внушительного количества жизненной силы. Он даже пожертвовал частью долголетия ради умопомрачительного рывка. В мгновение ока он умчался вдаль. Он был не просто напуган, им овладел ужас. Один вопрос Мэн Хао обратил восьмого парагона в паническое бегство. Немудрено, учитывая судьбу, которая постигла шестого парагона.

Мэн Хао поражённо посмотрел вслед сбежавшему парагону. Жалкие попытки шестого парагона сбежать не шли ни в какое сравнение с тем, что сделал его восьмой собрат. Тот бесследно исчез, а значит, быстро найти и догнать его не удастся. Мэн Хао нахмурился. Очевидно... он настолько напугал восьмого парагона, что тот без оглядки умчался настолько далеко, насколько был способен.

"Что ж, торопиться некуда. При сведении счётов спешка ни к чему. Ты можешь сбежать, но я знаю, куда вы все направляетесь".

Мэн Хао холодно хмыкнул и двинулся к месту, виденному из-за пределов Безбрежных Просторов. К центру континента, где сейчас находилась экспедиционная группа и молодой человек в золотом халате.

Глава 1432. Платформа трансцендентности

После уничтожения мира Горы и Моря характер Мэн Хао изменился. Теперь в его сердце поселилась ненависть, которой он куда чаще чем раньше позволял брать верх над собой, а желание мстить впиталось в саму кровь. Основная причина таких перемен крылась в осквернении и трансформации из Бессмертного в Демона. Это возвело некоторые эмоции в крайнюю степень и сделало его чрезмерно подозрительным.

Нынешний Мэн Хао коренным образом отличался от молодого учёного, стоявшего когда-то на горе Дацин в государстве Чжао. Присущая ему застенчивость исчезла, осталась только жестокость. Он стал реже улыбаться, а когда губы всё же касалась улыбка, она всегда получалась какой-то холодной и отстранённой. Его мир уже давно полностью пропитала кровожадная аура. Произошло это не по его желанию или из-за изначальных предпосылок в характере. В его случае судьба оказалась не очень благосклонной госпожой. Пережитый им опыт словно безжалостный клинок изуродовал его и навеки изменил.

Запечатывание шестого парагона было лишь началом. Он планировал покончить со всеми, кто посмел перейти ему дорогу. Поэтому восьмой парагон, хоть тот всего один раз напал на него, мог уже начинать прощаться с жизнью. Для Мэн Хао одного раза было вполне достаточно. Второй возможности ему уже не представится.

Другого человека в списке Мэн Хао на устранение звали Цзинь Юньшань, тот, что носил золотой халат. Мэн Хао немного сомневался в успехе покушения на эксперта такого уровня, но это не имело особого значения. Ему было весьма интересно узнать, с чего эти трое внезапно ополчились против него. У него существовало одно правило: "Если вы не будете меня трогать, я тоже не стану вас трогать. Но если вы всё же перейдёте мне дорогу, тогда я сотру вас с лица земли".

Мэн Хао выглядел крайне мрачно. Он летел настолько быстро, что воздух разрывали громкие хлопки. Его даже нельзя было разглядеть. В луче света он скорее напоминал выпущенную из лука стрелу, чем летящего человека. Рассекая небо, он постепенно набирал скорость. За собой он оставлял оглушительный грохот и ударные волны, искажавшие пространство и вызывавшие внизу землетрясение. Такой полёт действительно впечатлял!

В погоне за восьмым парагоном Мэн Хао выяснил, что его жертва, судя по всему, двигалась к месту, куда ему изначально хотелось попасть... к центру первого континента некрополя!

Мэн Хао продолжал наращивать скорость, заявляя о своём присутствии на много километров окрест. Восьмой парагон впереди дрожал, как осиновый лист. Вперёд его гнал страх, заставляя использовать всю имеющуюся у него силу для поддержания предельной скорости, на которую он был способен. Он продолжал использовать секретные заклинания. Его тело сморщивалось и усыхало, с другой стороны, это позволяло ему мчаться вперёд с умопомрачительной скоростью.

"Чёрт, чёрт, чёрт!" — мысленно проклинал всё на свете восьмой парагон.

Он уже сожалел, что вообще спровоцировал Мэн Хао. Никто не мог предположить того, что у него окажется частичка ауры Истока Дао. Хоть её было совсем мало, этого хватило, чтобы парагон с 9 эссенциями почувствовал угрозу.

"Он собирается убить меня!" Эта мысль раз за разом повторялась у него в голове. Мэн Хао всерьёз намеревался убить его, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как бежать. Он не мог заставить себя ни обернуться, ни атаковать на упреждение. Ему приходилось сжигать жизненную силу, дабы поддерживать текущую скорость. Единственной надеждой было место всеобщего сбора. Там сейчас находились Цзинь Юньшань и глава школы. Мэн Хао будет трудно убить его при таком количестве людей, которые явно не останутся стоять в стороне. Восьмой парагон прикусил язык и сплюнул немного своей крови для очередного рывка.

За ним неотступно следовал Мэн Хао, однако никто не спешил к нему на помощь. Дело не в том, что восьмой парагон забыл о нефритовой табличке для связи с остальными. Он неоднократно посылал сообщения с просьбами о помощи, но все его попытки были сродни броскам камня в море. Ему не пришло ни одного ответа.

Его сердце сжималось от горечи и ужаса. Как вдруг в него ударила молния. Кашляя кровью и хрипя, он сумел вырваться из неё, а потом без оглядки бросился бежать. В следующий миг появился Мэн Хао. Он с холодной улыбкой собрал молнию и продолжил преследование.

Время тянулось невыносимо медленно. Охотник и добыча постепенно приближались к центральной области. В сердце первого континента стоял древний алтарь высотой тридцать тысяч метров. Четыре его угла украшали вырезанные в камне драконы, из-за чего платформа напоминала пагоду, устремившуюся высоко в небо. Сама угольно-чёрная платформа обладала невероятно древней аурой, как будто простояла здесь уже много веков. Исходящие от алтаря волны соединялись с Небом и Землёй, отчего создавалось двоякое впечатление: с одной стороны, казалось, будто она была едина с континентом, на котором стояла, с другой, находилась в гармонии с самим некрополем.

Люди из школы Безбрежных Просторов находились неподалёку от алтаря, с нескрываемой радость взирая на чёрную громадину. На самом алтаре в позе лотоса сидели три человека. Одним был молодой человек в золотом халате по имени Цзинь Юньшань! Другой, худощавый и болезненно-бледный человек, скрывался за небольшой песчаной бурей. Звали его Ша Цзюдун! Последним был глава школы.

Эта троица сидела на самой высокой точке алтаря. Выражение их лиц постоянно менялись. В один момент они чуть ли не светились от радости, в другой выглядели растерянными. Иногда все трое начинали дрожать. Постепенно в них формировались микроскопические частички... ауры Истока Дао!

Другие практики школы Безбрежных Просторов в полголоса обсуждали происходящее на платформе.

— В древних хрониках сказано, что некрополь состоит из девяти континентов. На каждом имеется платформа трансцендентности. Любой практик, ищущий просветления на алтаре, может узреть путь к трансцендентности.

— И ведь хроники не врут.

— Глава школы вместе с собратьями даосами Ша и Цзинь первыми вступили на алтарь. Уже больше пяти дней они ищут просветление!

— Заметили, как их аура Истока Дао постепенно становится сильнее? В этом месте... точно сокрыт метод для достижения трансцендентности!

— Если верить тем же хроникам, то алтарь каждого континента некрополя увеличивает шанс на достижение трансцендентности на десять процентов. Получается, получивший просветление на всех девяти алтарях... получит девяностопроцентный шанс на достижение трансцендентности и переход на царство Истока Дао?!

У всех людей из школы Безбрежных Просторов снаружи алтаря заблестели глаза. Их привела сюда одна цель — трансцендентность. А точнее метод её достижения, скрытый в девяти алтарях некрополя!

В то время, как глава школы и двое парагонов на пике 9 эссенций искали просветление, а их аура Истока Дао постепенно становилась яснее и сильнее, вдалеке показался луч света. Он приближался к алтарю с умопомрачительной скоростью. Воздух прорезал крик на грани отчаяния:

— Помогите! Собратья даосы, помогите мне!!!

Как выяснилось, в луче света летел восьмой парагон. Его волосы спутались и налипли на лоб, кожа сморщилась, глаза покраснели, аура опасно дестабилизировалась, да и сам он порядком исхудал. Этот жалобный крик о помощи принадлежал именно ему.

Глава 1433. Убийство при свидетелях

Его вопль разбил царящую у алтаря радостную атмосферу. Люди из школы Безбрежных Просторов повернули головы и увидели летящего к ним восьмого парагона. Многие поменялись в лице, причём дело было не только в помятом виде парагона, а кое в чём ещё, сразу не бросающимся в глаза. Их настолько занимал алтарь, что они совершенно не замечали творящегося вокруг. Как выяснилось... их божественное сознание оказалось запечатанным, и некая неведомая сила странным образом влияла на пять их органов чувств. Если не заострять на этом внимания, само по себе это было очень сложно заметить.

Виной тому были не божественные способности Мэн Хао. Таким необычным образом алтарь действовал на тех, кто находился рядом. Поскольку все находились в непосредственной близости от него, никто не заметил сообщений восьмого парагона с просьбой о помощи!

— Восьмой!

— Он же ушёл вместе с Шестым? Скверно же он выглядит, на что он напоролся в руинах?

Люди невольно поёжились. От одной мысли об ужасах некрополя их пробирал холодный пот. В этот момент они увидели ещё один луч света вдалеке! В нём летел Мэн Хао, похожий на дьявольского убийцу!

— Это девятый парагон!

— Он не погиб!

Судя по их реакции, они уже мысленно похоронили Мэн Хао, ведь он упал в бездну, откуда ещё никто не возвращался. И вот он, живее всех живых, преследовал восьмого парагона с явным намерением убить его.

Восьмой парагон опять закричал, но тут воздух вокруг него искривился и прогремел взрыв. Изо рта бедолаги опять брызнула кровь. После этого он ещё быстрее помчался к собратьям по школе.

— Помогите! Он прикончил Шестого. Я видел это своими глазами! Он убил Шестого! — вопил он.

Его голос дрожал, он явно ещё никогда так сильно не нервничал. Несколько парагонов уже вышли вперёд, чтобы остановить Мэн Хао. Никто из них не собирался сидеть сложа руки, пока он будет убивать восьмого парагона. Точно так же они вмешались, когда троица напала на Мэн Хао. В таких вопросах они не руководствовались своими личными предпочтениями.

После заявления восьмого парагона о том, что Мэн Хао убил шестого парагона, они поменялись в лице и взмыли вверх, собираясь остановить его.

— Девятый, остановись!

— Все здесь парагоны школы Безбрежных Просторов. Мы пришли сюда ради поиска просветления о трансцендентности. Нам совершенно ни к чему убивать друг друга!

Когда они бросились Мэн Хао наперерез, его глаза блеснули. Он посмотрел на Цзинь Юньшаня на алтаре. Мэн Хао сразу почувствовал невероятно древнюю аура алтаря, а на троице людей на нём следы ауры Истока Дао. От этого открытия у него слегка закружилась голова. Одно дело увидеть это место из-за пределов Безбрежных Просторов и совершенно другое оказаться совсем рядом и почувствовать его ауру. Теперь он понял, почему главе школы и остальным так хотелось попасть в некрополь. Так называемым методом достижения трансцендентности, который они искали, оказался алтарь!

"Так с помощью этого алтаря можно достичь трансцендентности!" — понял он.

Во всех Безбрежных Просторах всего нескольким удалось достичь немыслимого — трансцендентности. Раз здесь имелось место, помогающее искать просветление о трансцендентности, значит, и на других континентах стояли похожие алтари, вполне резонно заключил Мэн Хао. Континентов было девять, а значит, и столько же алтарей. В таком случае возникал другой вопрос... как были созданы эти алтари?!

У Мэн Хао в голове только множились вопросы, но сейчас было не время ломать над ними голову. Он быстро указал рукой на восьмого парагона, послав магию заклинания демонов. Поднялся гул. Восьмой парагон задрожал. Именно в этот момент Мэн Хао стрелой сорвался с места, при этом лазурный свет вокруг него внезапно почернел. В облике чёрной птицы Пэн он молниеносно спикировал вниз и оказался прямо за спиной у восьмого парагона.

Вмешательство других парагонов никак не помешало Мэн Хао, никто из них не мог двигаться так же быстро, как он. Мэн Хао без колебаний рубанул по ослабленному и деморализованному парагону.

Восьмой парагон издал душераздирающий вопль. На его теле из нескольких ран хлынула кровь, но он продолжал упорно лететь к алтарю с Мэн Хао на хвосте. Когда остальные парагоны уже почти добрались до них, глаза Мэн Хао холодно сверкнули, и он вспыхнул силой культивации. Сила эссенции превратилась в смерч, чей ураганный ветер ударил во все стороны.

— Собратья даосы, — мрачно обратился к остальным Мэн Хао, — между нами нет вражды, но восьмой парагон пытался убить меня. Этот мой с ним конфликт, поэтому, пожалуйста, не вмешивайтесь. Жизнь этого человека моя!

В его голосе, доносящемся из смерча, чувствовалась несгибаемая решимость. Остальные парагоны, включая Шангуань Хуна, нахмурились и остановились. В этот момент Мэн Хао мгновенно сократил расстояние между ним и восьмым парагоном. Задрожав от страха, тот обратился к своему единственному источнику надежды — сидящему на алтаре молодому человеку в золотом халате.

— Собрат даос Цзинь, спаси меня!

Мэн Хао в облике птицы Пэн холодно фыркнул. Очередной магический пасс наслал на его жертву несколько заговоров. Когда те достигли цели, изо рта восьмого парагона брызнула кровь. Стиснув зубы, он продолжил прорываться к алтарю. Когда он уже хотел ступить на алтарь, Мэн Хао выполнил ещё один магический пасс и взмахнул пальцем. Колдовство заговоров буквально взорвалось. Восемь заговоров объединились вместе внутри тела восьмого парагона, поэтому никто ничего не увидел. К тому же это произошло не по мановению его руки, всю погоню он тщательно к этому готовился, раз за разом посылая в восьмого парагона заговоры.

Он хотел убить его прямо на глазах Цзинь Юньшаня в качестве предупреждения всем остальным членам школы Безбрежных Просторов. Ясно и чётко дать им понять... не провоцировать его! Наконец настало время исполнить задуманное. Восьмой парагон истошно завопил, когда внутри него начали биться друг о друга сразу несколько потоков ци. Его тело начало надуваться.

Чувствуя скорую гибель, он в ужасе закричал:

— Собрат даос Цзинь!

После этого крика Цзинь Юньшань открыл глаза и посмотрел на Мэн Хао. Его глаза сверкали словно морозные клинки.

— Как ты смеешь?!

Глава 1434. Схватка с Цзинь Юньшанем

— Ты не представляешь, сколько раз я это слышал, — холодно произнёс Мэн Хао. — В самый последний момент такие, как ты, просто обожают говорить: "Как ты смеешь?!", наивно полагая, что эти слова способны хоть кого-то остановить. На это у меня всегда один ответ...

Выполнив магический пасс, Мэн Хао указал пальцем в направлении восьмого парагона. Казалось, этим он поджёг фитиль. Сначала все услышали глухой рокот, потом тело восьмого парагона надулось, а потом с громким хлопком его разорвало на куски. Во все стороны брызнула кровь и куски плоти, больше всего досталось алтарю. Главу школы не задело, но кровавый дождь щедро окропил Цзинь Юньшаня и Ша Цзюдуна. Помрачневший Цзинь Юньшань ожёг взглядом Мэн Хао.

— Ну давай, скажи это ещё раз, — подначил Мэн Хао, холодно взирая на Цзинь Юньшаня.

По правде сказать, единственная причина, почему восьмой парагон погиб так быстро, крылась в длительности погони, давшей Мэн Хао достаточно времени для подготовки. В итоге атака убила его практически мгновенно. Мэн Хао пообещал забрать его жизнь и сразу же сдержал слово! Всё потому, что он всю погоню отправлял в беглеца один заговор за другим. Это и стало причиной такой шокирующей сцены смерти.

Повисла гробовая тишина. Шангуань Хун и остальные парагоны молчали. Со смешанными чувствами все до единого смотрели на Мэн Хао. Только что он не словом, а делом показал всем значение слов "властный и тиранический". Цзинь Юньшань со зловещим смехом медленно поднялся. Его взгляд, направленный на Мэн Хао, стал ещё холоднее.

— Ты прикончил шестого и восьмого парагонов и теперь хочешь убить меня?

Небо окрасили разноцветные вспышки, следом поднялся сильный ветер, который быстро перерос в ураган диаметром пять тысяч километров. Остальные члены школы Безбрежных Просторов напряглись и принялись осторожно пятиться, не желая оказаться на пути разъярённого Цзинь Юньшаня. Все знали, что молодость Цзинь Юньшаня была обманчивой, на самом деле он занимался культивацией веками и практически стоял в одном ряду с главой школы. Из-за непостоянства характера его нередко посещали приступы гнева, отчего он прослыл человеком жестоким. Чем громче он смеялся, тем выше становился его гнев.

— Именно этим я и собирался заняться, — хладнокровно согласился Мэн Хао.

Цзинь Юньшань запрокинул голову и захохотал во всё горло, словно услышал самую смешную шутку на свете. В то же время небо прорезали яркие росчерки молний, протяжно загрохотал гром. Цзинь Юньшань внезапно шагнул вперёд, рассыпавшись на остаточные образы.

Пространство между ним и Мэн Хао разорвало множество открывшихся разломов. Воздух просто не мог выдержать скорости Цзинь Юньшаня. В мгновение ока он оказался перед Мэн Хао.

— Всего лишь бездомный пёс, которому некуда вернуться. И ты посмел вызвать меня на дуэль?

Цзинь Юньшань ударил в грудь Мэн Хао пальцем. С его кончика тотчас сорвалась энергия пика 9 эссенций. Он не собирался недооценивать своего противника, поэтому ударил в него всей имеющейся силой. Цзинь Юньшань лишь прикидывался взбешённым, на самом деле он полностью контролировал свои эмоции. Убийством восьмого парагона Мэн Хао явно пытался разозлить его, вывести из равновесия. Если практик такого уровня поддастся провокации, это может плохо дня него закончиться! Выкрикнутая им издёвка тоже преследовала цель посеять хаос в душе Мэн Хао.

В ответ на атаку пальцем Мэн Хао совершенно спокойно взмахнул рукавом, послав эссенцию Божественного Пламени вместе с магией заговоров и силой физического тела. Сила, способная расколоть Небо и Землю, была подобна удару целого мира. В чудовищном грохоте Мэн Хао попятился на несколько шагов. Стоило ему поднять глаза, как Цзинь Юньшань кровожадно бросился вперёд в очередной атаке.

— Пик 9 эссенций... впечатляет.

В глазах Мэн Хао разгорелся азартный огонёк. Он тоже сорвался с места и схлестнулся с Цзинь Юньшанем. Загрохотали взрывы. Мэн Хао был похож на монстра. Иногда он в своей излюбленной тиранической манере начинал жёстко давить на оппонента. Но в своей многогранности уже в следующую секунду исчезал, словно дым на ветру. В следующий миг в нём вновь пробуждалась свирепая аура жуткого зверя.

Цзинь Юньшань атаковал его силой пика 9 эссенций. Пока ещё он не использовал ни одной серьёзной божественной способности, но это было и не нужно. Его культивация, физическое тело, каждый аспект находился на великой завершённости его нынешнего уровня. Это наделяло каждый удар силой, способной всколыхнуть Небо и Землю.

В мгновение ока они обменялись таким количеством выпадов, что наблюдатели уже сбились со счёта. По губам Мэн Хао текла кровь. Немного побледневший Цзинь Юньшань со всевозрастающей ненавистью смотрел на Мэн Хао. Кажется, его нисколько не удивил текущий уровень силы Мэн Хао. Увиденное совпадало с его ожиданиями. Мэн Хао явно был не простым экспертом с 9 эссенциями, если учесть, что он уже убил шестого и восьмого парагонов.

— Ты переоцениваешь себя! — презрительно бросил он.

В ответ на движение его руки брызнул золотой свет, в котором скрывались острейшие золотые шипы. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это были не шипы, а лучи золотого света. В следующий миг Цзинь Юньшань призвал золотое солнце, которое тотчас начало увеличиваться в размерах. Всё вокруг задрожало. Казалось, будто это солнце заменило собой солнце целого мира!

— Дао Золотого Солнца! Магия Высокочтимого Небожителя!

Цзинь Юньшань широко развёл руки, отчего к нему начала стекаться энергия Неба и Земли и аура Безбрежных Просторов. Пока росла его энергия, невольные зрители начали быстро отступать, не желая быть случайно задетыми.

Цзинь Юньшань выполнил двойной магический пасс, подвёл руки к груди, а потом резко выбросил их перед собой. С рокотом золотое солнце стало сжиматься и искривляться, превращаясь в бесконечный рой золотых летающих мечей! Никто не мог подсчитать их точное количество, но от одного их вида у всех присутствующих по коже пробежал холодок. Реакция парагонов с 9 эссенциями оказалась не такой яркой, как у парагонов с 8 эссенциями. Те даже невольно ахнули.

В этом скоплении было по меньшей мере сотни миллионов мечей! И все эти клинки закружились в воздухе, строясь в нечто похожее на солнце.

Глава 1432. Разрыв Небес

С холодной улыбкой Цзинь Юньшань развел руки в стороны, послав сотни миллионов мечей вперед, после чего опустил их и указал пальцем на Мэн Хао. Громкое гудение летающих мечей превратилось в мощнейшую звуковую волну, в то время как сами мечи... устремились к Мэн Хао. Могло показаться, что в небе не осталось ничего, кроме летающих мечей. Блестящие клинки пикировали на Мэн Хао, готовясь разрубить его на куски!

Мэн Хао чувствовал опасность, однако эта техника нисколько его не удивила, наоборот, его желание сражаться усилилось. Он хотел побороться с кем-то невероятно могущественным, сойтись в бою с большим количеством серьезных оппонентов! Именно так он трансформирует себя.

Пока приближались сотни миллионов мечей, лазурное свечение Мэн Хао вновь почернело. Он исчез и появился уже в облике огромной черной птицы Пэн. Она стремительно росла: триста, три тысячи, тридцать тысяч метров. Не прошло и секунды, как Мэн Хао стал гигантской птицей длиной более тридцати тысяч метров. С пронзительным криком все её перья взмыли в воздух. Разумеется, в отличие от сотни миллионов мечей их было около миллиона. Кружащиеся в воздухе перья породили ураган, который и встретил шквал клинков.

От их столкновения содрогнулись небо и земля. В птичьи перья, словно в лодку посреди шторма, раз за разом ударяли волны летающих мечей. При виде слабеющего урагана перьев Мэн Хао с рёвом послал в них немного своей жизненной силы.

— Божественное усиление Скорбной Смерти!

Эту божественную способность он получил от Шуй Дунлю.

Эта божественная способность не поражала врагов смертоносной атакой. Вместо этого она позволяла разделить божественное сознание на миллион частей, каждая из которых проникла в перо. В следующий миг перья задрожали и внезапно увеличились в размерах. Из них показалась птичья голова, а потом они внезапно превратились в огромных птиц Пэн! Каждое перо претерпело такую трансформацию, заполнив небосвод миллионом гигантских птиц. Их ураган увеличился в тысячу раз и полностью заполонил всё небо!

Сотни миллионов мечей, громко гудя, бились о птиц Пэн. Небеса содрогнулись от величественной схватки летающих мечей и огромных птиц! Масштаб и сила используемых божественных способностей не поддавалась описанию!

Летающие мечи имели численный перевес, но птицы Пэн были настолько сильны, что на убийство каждой требовалось по меньшей мере несколько сотен мечей.

В небе стоял такой грохот, словно там шла полномасштабная война. Мэн Хао вновь появился в воздухе. Со свирепой гримасой на лице, из многочисленных ран сочилась кровь. Он молниеносно поднял руку, в которой была зажата картина. Та самая, где был запечатан шестой парагон. Без малейших колебаний Мэн Хао разорвал её надвое.

В результате из неё появился не шестой парагон, а его жизненная сила, культивация, эссенции и душа. Всё это вобрали в себя птицы Пэн в небе, отчего грохот в небе усилился. Люди из школы Безбрежных Просторов застыли как вкопанные. От шума идущего сражения закладывало уши. Птиц разорвало на части, но и сотни миллионов мечей разбились!

В то же время мощная ударная волна прокатилась по всему миру. Она оттолкнула бледного Мэн Хао, после чего он закашлялся кровью. Однако его глаза сияли с небывалой яркостью. Лицо Цзинь Юньшаня скривилось, из уголков губ капала кровь. Он был потрясен до глубины души. С самого начала зная о боевой мощи Мэн Хао, он всё равно не ожидал, что тот окажет такой отпор и даст хороший бой. Всё-таки Цзинь Юньшань являлся не просто экспертом пика 9 эссенций, он находился на великой завершенности. С такой культивацией он мог раздавить любого практика 9 эссенций. Его удивление разделяли остальные члены школы Безбрежных Просторов.

— Неужто мы стали свидетелями рождения нового корифея?.. На планете Безбрежных Просторов всего четыре эксперта пика 9 эссенций, но посмотрите, девятый парагон дал отпор Цзинь Юньшаню!

— Даже я бы не устоял против магии Высокочтимого Небожителя, сотни миллионов мечей...

Пока зрители пытались собраться с мыслями, Цзинь Юньшань громко расхохотался. В его зловещем смехе сквозила кровожадность.

— За все эти годы ты первый человек не на пике 9 эссенций, кто вынудил меня использовать мою вторую божественную способность. Мэн Хао... теперь ты можешь умереть с улыбкой на устах.

Из глаз Цзинь Юньшаня брызнул золотой свет. Стоило ему поднять руки над головой, как от него волнами начала расходиться неописуемая сила. Эта сила несла в себе ужасающую ауру. Если присмотреться, то можно было увидеть, что он послал всю свою культивацию в руки! Они постепенно приобретали золотой цвет, словно это были руки не из плоти и крови, а из чистого золота!

— Этой божественной способности я научился много лет назад на континенте Бессмертного Бога. Имя ей... Разрыв Небес!

Цзинь Юньшань направил руки на Мэн Хао, а потом резко развел их в стороны, словно в попытке разорвать пространство. Небеса содрогнулись от рокота. Зрачки Мэн Хао сузились. Когда Цзинь Юньшань развел руки, Мэн Хао почувствовал себя так, будто воздух плотно опутал его, пригвоздив к месту.

Внутри него вспыхнула сильнейшая боль. С рокотом воздух над головой Мэн Хао начал пересекать разлом, стремительно двигаясь вниз. Судя по всему, сила, способная разорвать звездное небо, сейчас пыталась разорвать Мэн Хао!

Глава 1436. Четвертый удар: Умерщвляющий Дьяволов Кулак!

В этот непростой момент Мэн Хао внезапно ударил Истребляющим Жизнь Кулаком! Один удар не мог разбить крепко держащий его воздух, поэтому Мэн Хао ударил Кулаком Одержимости, а потом Убивающим Богов Кулаком. Три удара подряд соединились в одну мощную атаку. Разбив держащие его оковы, он шагнул вперед.

Практически в этот же момент пространство вокруг него разорвалось. Одновременно с этим в спину Мэн Хао ударила страшная сила. Это всё еще была... сила Разрыва Небес! Похоже, она не остановится, пока не разорвет Мэн Хао на куски. Он один раз уклонился, но сила Разрыва Небес продолжала его преследовать. Пространство обрушилось и потрескалось. Могло даже показаться, что Мэн Хао действительно не удастся уйти.

С земли с серьезными выражением лиц за всем наблюдали Шангуань Хун и остальные члены школы Безбрежных Просторов. Разумеется, им уже доводилось видеть в бою эксперта пика 9 эссенций, и каждый раз они невольно осознавали собственную слабость.

Заметив, что Мэн Хао сумел увернуться еще раз, Цзинь Юньшань кровожадно процедил:

— Всё еще не сдох?!

Из его рук бил слепящий золотой свет. Он вновь резко развёл их в стороны, разрывая пространство. Мэн Хао вновь услышал рокот. Опасность была серьезной, но он не чувствовал страха. Более того, чувство острой опасности пробудило что-то в наследии Шуй Дунлю.

"Трёх кулаков Убийства Богов недостаточно. Мне нужен... четвертый, а может, и пятый удар кулаком!"

Пока в голове Мэн Хао роились мысли, его глаза загорелись светом прорицания.

"Первый кулак истребляет жизнь. Второй кулак — это одержимость. Третий убивает богов. Хм, тогда четвертый... должен умерщвлять дьяволов! Дьяволы подобны мраку ночи. Поэтому Умерщвляющий Дьяволов Кулак будет разгонять мглу!"

Дыхание Мэн Хао стало прерывистым, когда он задумался о божественной способности шестого парагона, о просветлении прошлых лет и о технике из наследия Шуй Дунлю. Постепенно у него в голове начала вырисовываться идея.

Времени на продолжительные размышления не было. Вокруг него нарастала сила Разрыва Небес, поэтому Мэн Хао крепко сжал пальцы в кулак.

— Четвертый удар кулак, Умерщвляющий Дьяволов! — взревел Мэн Хао и с размаху ударил кулаком.

От его руки во все стороны разошлась черная рябь. Внезапно в области вокруг него стало темно как ночью. В этой кромешной тьме его кулак засиял ярким светом! Вот только свет был не белым, а красным. Словно покров тьмы был кожей, за которым скрывались плоть и кровь. Таким был четвертый удар кулака, просветление о котором только что получил Мэн Хао. Умерщвляющий Дьяволов Кулак!

Вместо того чтобы разогнать тьму утренним светом, он сдирал ночной покров, словно кожу! Вот как выглядело настоящее умерщвление!

Свет продолжал расширяться с мерным гулом. Где бы он ни проходил, везде срывался покров ночной тьмы. После её падения была уничтожена и магия Разрыва Небес Цзинь Юньшаня. Четвертый удар кулаком Мэн Хао сорвал покров золотого света, питавший силой его противника.

Из горла Цзинь Юньшаня вырвался отчаянный крик. Руки задрожали, с губ капала кровь, а сам он неосознанно попятился. Когда он посмотрел на Мэн Хао, в его глазах стояло неверие.

— Что это за божественная способность?!

Его сердце захлестнуло изумление. Разрыв Небес являлся одним из его козырей, такую технику нельзя было так просто одолеть. Впервые с этой техникой сотворили нечто подобное! В прошлом некоторым удавалось побороть её, но делали это они путем перелома на фундаментальном уровне.

Мэн Хао вышел из непроглядной тьмы, готовый к бою. Его глаза сияли алым светом.

— Я дал тебе шанс показать свои божественные способности, — сказал он, двинувшись вперед тяжелой поступью, от которой пространство заполнял рокот, — теперь мой черед.

С этими словами он указал пальцем на Цзинь Юньшаня и послал в него восьмой заговор лиги Заклинателей Демонов. Цзинь Юньшаня пригвоздило к месту, отчего тот сразу же поменялся в лице. Шестое чувство забило тревогу, поэтому, не колеблясь ни секунды, он прикусил кончик языка и сплюнул немного крови. Она растеклась в алую запечатывающую метку, которая затем приземлилась ему на лоб.

Появилась аура, способная сотрясти Небо и всколыхнуть Землю. Цзинь Юньшань стал снопом молний, каждая из которых была золотого цвета! Это были молнии Треволнения Золота!

От кроваво-красного символа повеяло эманациями потока времени, словно этот символ существовал еще до начала времён! Под гнётом этих могучих эманаций задрожали даже Безбрежные Просторы за пределами некрополя. Тем временем снаружи некрополя начали собираться тучи.

Клубящиеся и клокочущие тучи неведомым образом проникли через невидимый барьер, скрывавший некрополь от остального мира. Когда они остановились позади Цзинь Юньшаня, в них начало зреть еще больше золотых молний.

— Моя девятая эссенция — это молнии треволнения Безбрежных Просторов! Я потратил многие годы в погоне за просветлением о молниях треволнения и даже вобрал в себя туман Безбрежных Просторов, дабы завершить его. Если я достигну трансцендентности и перейду на царство Истока Дао, то стану живым воплощением молний треволнения Безбрежных Просторов. Тогда всё живое в Безбрежных Просторах будет бояться моих молний треволнения!

Цзинь Юньшань развел руки в стороны, пока вокруг него множились молнии треволнения. Рядом с ним вилась аура девятой эссенции. Мэн Хао прищурился. Сила девятой эссенции была очевидна. Он ощущал, что у этих молний имелась своя воля, пусть она и была едва различимой. Он не знал почему, но это напомнило ему об одной из фресок. Напомнило о пальце Всевышнего, уничтожившего целый мир.

В этот момент Мэн Хао осознал, аура молний была не полностью схожа с аурой пальца Всевышнего, однако они были очень похожи.

— Удар молний треволнения! Девятая эссенция несёт смерть!

Цзинь Юньшань запрокинул голову и взревел, а потом указал рукой на Мэн Хао. Молнии из Безбрежных Просторов, девятая эссенция, с рокотом соединились в огромный золотой палец, обладавший умопомрачительной энергией. В окружении клубящегося тумана палец ударил в Мэн Хао.

Всё вокруг задрожало. Небо потускнело.

Глава 1437. Запечатывание всеразрушающего пальца

Молния считалась относительно простой эссенцией. Многие эксперты царства Дао делали её своей первой эссенцией именно из-за простоты понимания. По этой причине в Безбрежных Просторах эссенция молнии встречалась не так уж и редко. Даже на Горах и Морях и других мирах эксперты царства Дао с эссенцией молнии были обыденным явлением. Но люди, изменившие свою эссенцию молнии так, как это сделал Цзинь Юньшань... встречались так же редко как перья фениксов и рога цилиней. Одно это показывало высоту устремлений Цзинь Юньшаня!

Как он и сказал, девятая эссенция была не просто эссенцией молнии. Нет, она представляла собой молнии треволнения Безбрежных Просторов. Если ему удастся подняться на царство Истока Дао и самому стать Дао, то он станет воплощением Безбрежных Просторов, лордом молний треволнения. Если, конечно, его теория окажется верной. В этом случае он обретет невообразимое могущество. Цзинь Юньшань ни капли не сомневался в своей теории и был твердо уверен в успехе.

В ходе схватки с Мэн Хао от него не ускользнула сила заговоров противника. Поэтому Цзинь Юньшань без колебаний призвал девятую эссенцию! Молнии треволнения соединились в палец, способный уничтожить всё. В нём даже частично ощущались сами Безбрежные Просторы, как будто любой его противник становился врагом Безбрежных Просторов. С рокотом палец ударил в Мэн Хао. Опускающаяся громадина выглядела так, будто могла уничтожить звездное небо и расколоть Небеса. Мэн Хао тем временем выполнил двойной магический пасс нового заговора.

— Седьмой заговор!

Новый заговор объединился с восьмым, который был недавно отправлен в палец. Постепенно вокруг пальца начали стягиваться две нити. С текущим уровнем культивации Мэн Хао мог объединить все восемь заговоров в самую сильную божественную способность. Всё вокруг содрогнулось, а на континенте внизу началось землетрясение, пока палец с рокотом приближался к Мэн Хао, сияя силой, способной уничтожать миры. Мэн Хао затрясло, из его ран продолжала сочиться кровь. Казалось, на него навалилось могучее давление. Он начал отступать, причем от каждого шага земля у него под ногами трескалась.

— Умри! — закричал Цзинь Юньшань.

По мере снижения пальца возрастало давление. Глаза Мэн Хао налились кровью. Он никак не мог перестать думать о видении из фрески. Правда сейчас был не самый лучший моментпредаваться праздным размышлениям, поэтому он выполнил магические пассы еще двух заговоров.

— Шестой заговор! Пятый заговор!

Пальцу оставалось пройти еще тридцать тысяч метров. В этот момент в него с грохотом ударили шестой и пятый заговоры. Они создали еще две нити, соединившись с седьмым и восьмым заговором и еще сильнее стянув палец!

Палец неумолимо приближался. В глазах Мэн Хао промелькнуло удивление, когда он почувствовал его разрушительную силу. Казалось, Безбрежных Просторов больше не существовало, в мире остался только огромный палец молний треволнения!

Изо рта Мэн Хао брызнула кровь. Его подавлял противник, земля под ногами крошилась и трескалась, однако он, даже глазом не моргнув, выполнил магические пассы еще двух заговоров. Четвертый и третий заговоры стали двумя новыми нитями, обвившимися вокруг пальца. К этому моменту на пальце крест-накрест лежало шесть нитей, чем-то напоминая сеть.

С грохотом Мэн Хао опять оттолкнуло назад. У него под ногами образовался кратер, в то время как пальцу оставалось покрыть всего шесть тысяч метров.

Палец был достаточно больших размеров, чтобы вытеснить звездное небо, но сейчас его целью был только Мэн Хао. Остальных присутствующих он не задел. С рокотом палец преодолел еще три тысячи метров. В этот момент второй заговор добавил еще одну, сделав сеть еще плотнее. Кости в теле Мэн Хао натужно захрустели, но он продолжал холодно смотреть на приближающийся палец. Его демонический ци обычно скрывался внутри тела, но сейчас он вырвался наружу, отчего у его хозяина покраснели глаза. Поднявшаяся от него аура походила то на Бессмертного, то на Дьявола, то на Бога, то ощущалась совершенно иной. Это был демонический ци!

С расширением демонического ци воля Безбрежных Просторов в пальце внезапно забурлила. Вдобавок первый континент тоже начал меняться. Мэн Хао мог почувствовать эти трансформации, но времени детально изучать их у него не было. Свирепо буравя взглядом палец, он внезапно захохотал. Смехом, полным безумия, кровожадности и буйства.

Было в ауре Мэн Хао что-то такое, от чего сердце Цзинь Юньшаня начало биться быстрее. И не только у него. Сторонним наблюдателям тоже стало не по себе.

Наконец глава школы открыл глаза и прокричал:

— Цзинь Юньшань, довольно!

— Никто не помешает мне убить этого человека! — закричал в ответ Цзинь Юньшань. — Собрат даос, я отказываюсь верить, что ты не почувствовал направленную на него жажду убийства некрополя! Его смерти желает воля патриарха Безбрежные Просторы!

Цзинь Юньшань выполнил магический пасс, добавив в палец еще силы. Наплевав на то, что он зачерпнул слишком много, он толкал палец, пока тот не оказался в ста пятидесяти метрах от Мэн Хао. Из ран Мэн Хао брызнула кровь. В окровавленном наряде он стоял перед гигантским пальцем, который уже почти достиг его.

— Первый заговор! — прорычал он и взмахнул пальцем.

Первый заговор лег на гигантский палец очередной нитью. Сейчас все восемь заговоров стали нитями, опутавшими сетью палец. Именно этого момента Мэн Хао и ждал. Всю их схватку он не чувствовал страха. Его желание убить Цзинь Юньшаня ни капли не уменьшилось.

— Объединение восьми заговоров!

Он широко развел руки, а потом выполнил магический пасс и вновь взмахнул ими. Восемь пересекающихся нитей начали стягиваться, разрезая всё на своём пути. Им было не важно, что резать: молнии треволнения, туман Безбрежных Просторов, плоть, кровь или души. Они могли рассечь всё!

Демонический ци Мэн Хао напитывал заговоры, придав нитям достаточной остроты, чтобы разрезать всё что угодно на свете. В один короткий миг они разрубили на части палец, который находился всего в тридцати метрах от головы Мэн Хао. Молнии рассыпались фонтаном искр.

— Невозможно!

Из уголков губ Цзинь Юньшаня потекла кровь, в глазах смешались изумление и неверие.

— Тебе не по силам убить меня! — произнес Мэн Хао, взмахнув рукавом.

После того как рассеялись молнии, все держащие Мэн Хао оковы разбились. Он тут же взмыл в небо в совершенно невероятной манере.

Глава 1438. Метаморфоза Ложной Божественности

Изумление почувствовал не только Цзинь Юньшань. Глава школы, всё еще сидящий на алтаре, тоже удивился мощи объединения восьми заговоров Мэн Хао. Он не понаслышке знал о том, насколько ужасающей была девятая эссенция Цзинь Юньшаня. Более того, будь он на месте Мэн Хао, то ему бы пришлось воспользоваться своей девятой эссенцией, дабы одолеть вражескую. И всё же Мэн Хао, неожиданно для всех, вообще не стал прибегать к девятой эссенции. Вместо этого он положился на восемь сдерживающих заклятий. Глава школы невольно задумался, какие еще секреты скрывал Мэн Хао.

"Эти восемь сдерживающих заклятий вероятно его первые восемь эссенций. Для победы над девятой эссенцией Цзинь Юньшаня ему хватило восьми эссенций... Мэн Хао настоящий монстр!"

Глава школы с шумом втянул в легкие воздух. Даже самая смелая теория никогда бы не подобралась хоть сколько-то близко к правде. Дело не в том, что Мэн Хао не хотел использовать девятую эссенцию, просто он еще не обрел о ней просветление.

Цзинь Юньшань был поражен восемью заговорами Мэн Хао не меньше главы школы. Даже без использования девятой эссенции он оставил всех парагонов в полнейшем изумлении.

"Он до сих пор скрывает свою истинную силу!"

Группа практиков школы Безбрежных Просторов дружно ахнула. Сражение, разворачивающееся у них на глазах, как нельзя лучше продемонстрировало, насколько же могущественным был Мэн Хао. Что интересно, он обладал такой силой... что вполне мог изменить баланс сил планеты Безбрежных Просторов, прибавив к уже четырем существующим корифеям школы пятого игрока — себя.

— Отказываюсь верить, что ты можешь и дальше драться со мной без девятой эссенции!

Лицо Цзинь Юньшаня приобрело неприглядное выражение, однако сейчас недавнее презрение бесследно исчезло. Мэн Хао был немного слабее, тем не менее разница между ними была ничтожной. Если бы Мэн Хао использовал девятую эссенцию, то это бы поставило его в весьма щекотливую ситуацию. Хотя такая ситуация была более предпочтительнее той, что сложилась сейчас: в отличие от Мэн Хао он уже использовал всю свою силу, когда как противник еще хранил пару тузов в рукаве.

От этого факта кровожадная аура Цзинь Юньшаня стала только сильнее. Он сорвался с места и в луче света помчался к Мэн Хао, который тоже полетел ему навстречу. В мгновение ока они столкнулись друг с другом. Опять завязался бой.

Мэн Хао перекинулся в огромную птицу Пэн, сияющую то черным, то лазурным светом. Цзинь Юньшань взмахом руки сотворил солнце и принялся атаковать его лучами света. За несколько вдохов они обменялись несколькими сотнями ударов. Мэн Хао магическим пассом обрушил на Цзинь Юньшаня огромное количество гор, на что тот лишь холодно хмыкнул. Солнце взорвалось и высвобожденной силой разорвало горы на части. В ответ Мэн Хао ударил эссенцией Божественного Пламени, которая выжгла весь воздух перед ними.

Их напряженная дуэль затронула весь мир и даже звездное небо. Мэн Хао и Цзинь Юньшань то разлетались в воздухе, то вновь сходились, разрывая и искажая пространство. Внимательные наблюдатели могли заметить, что у Мэн Хао с губ капала кровь и бледность лица Цзинь Юньшань. По силе он немного превосходил Мэн Хао, но этого было недостаточно, чтобы убить его.

— Проклятье!

Цзинь Юньшань отскочил назад и гневно посмотрел на Мэн Хао, а потом он разразился мрачным смехом, явно показывающим его настрой убивать.

— Мэн Хао, я требую, чтобы ты показал свою девятую эссенцию!

С ярким блеском в глазах он выполнил двойной магический пасс и выставил перед собой руки.

— Сейчас я покажу своё самое сильное заклинание. Оно превосходит даже Дао моей девятой эссенции. Посмотрим, что ты на это скажешь, Мэн Хао!

Цзинь Юньшань поднял правую руку к небу. В этот момент с пальца сорвался поток эссенции, превратившийся в луч света, который соединился с небом! После этого он указал вниз. Вторая эссенция соединилась с землей.

Пока две эссенции соединялись с небом и землей, Цзинь Юньшань, казалось, делал это вместе с ними. Любая проверка божественным сознанием не обнаружила бы никого на том месте, где он сейчас находился.

Мэн Хао резко затормозил и удивленно посмотрел на оппонента. Его шестое чувство посчитало происходящее куда опаснее высвобождения Цзинь Юньшанем девятой эссенции.

Глава школы на алтаре прищурился и подумал: "Ложная божественность!"

Ша Цзюдун рядом с ним молча наблюдал за происходящим, глубоко в его глазах полыхало пламя. Другие практики школы Безбрежных Просторов не смогли скрыть своего удивления.

— Это действительно ложная божественность... Самый сильный козырь Цзинь Юньшаня. Он не прибегал к ней уже десять тысяч лет.

В этот момент Цзинь Юньшань взмахнул рукавом, послав третью эссенцию не в небо или землю, а в ветер! Теперь ветер мира стал частью Цзинь Юньшаня. Завыв, он превратился в ураган, который соединил небосвод и земную твердь.

— Ложная божественность! — закричал Шангуань Хун. — Это Дао ложной божественности Цзинь Юньшаня!

Остальные тут же припомнили его легендарную технику и вновь начали пятиться. Каждый слышал байки о ложной божественности. По легенде, это была ужасающе сильная магическая техника.

Чувство надвигающейся опасности нарастало. Интуиция Мэн Хао подсказывала, если не прервать эту магию сию же секунду, то она так и продолжит наращивать силу. У него на лбу раскрылся третий глаз. Мир вокруг преобразился, теперь он увидел, что сейчас окружало Цзинь Юньшаня. От увиденного он мрачно нахмурился.

Тело противника рассеивалось, сливаясь с небом и землей и становясь частью мира. Если он приблизится к нему, то и его тоже засосет внутрь, а потом рассеет сила Неба и Земли.

Пока Мэн Хао изучал Цзинь Юньшаня третьим глазом, тот оскалился, а потом взревел во всё горло. Его четвертая эссенция соединилась с одним из пяти элементов мира. С огнём! Когда Цзинь Юньшань начал захватывать огонь, температура вокруг него резко поднялась. Но это был еще не конец. Пятая эссенция принялась соединяться с другим элементом — металлом. Только мир заполонила кровожадная воля, как во все стороны хлынула шестая эссенция. Все высохшие деревья и пожухлая трава в мире задрожали и начали пробуждаться к жизни. Каждое растение, каждый стебелек травы становился частью Цзинь Юньшаня.

Седьмая эссенция растворилась в воде мира. Реки зашумели, даже кровь в жилах практиков забурлила.

Семь эссенций: небо, металл, дерево, вода, огонь, земля, к тому же еще был ветер. Казалось, будто Цзинь Юньшаню теперь принадлежал весь мир. Пришел черед восьмой эссенции. По взмаху его руки она соединилась... со светом! Свет не имел границ, был вездесущ. Сейчас всё выглядело так, словно Цзинь Юньшаня больше не существовало. Когда раскинулась девятая эссенция молнии, его физическое тело начало становиться прозрачным.

Девять эссенций слились воедино с миром вокруг. Сейчас тело Цзинь Юньшаня, его культивация, кровь, душа, естество стали частью мира. Он был един с небом и землей! Он стал небом, землей, ветром, пятью элементами, молниями. Он стал... миром!

— Мэн Хао! — взревел Цзинь Юньшань.

Шевелились его губы, но крик, казалось, звучал сразу со всех сторон. Каждую часть мира переполняло его желание убивать. Огненные создания, растения, горы, молнии, эта воля сочилась буквально отовсюду! Словно рёв принадлежал не одному Цзинь Юньшаню, а всему миру.

Мэн Хао резко вдохнул, что до остальных, их била крупная дрожь.

— Мэн Хао, это моя... Метаморфоза Ложной Божественности!

Цзинь Юньшань поднял правую ногу и обрушил её вниз. Небо и Земля содрогнулись. Весь мир всколыхнула жуткая сила. Цзинь Юньшань стал повелителем мира, его духом. Мир был телом, поэтому он мог одной лишь силой мысли привести его в движение. От его поступи всё вокруг заходило ходуном. Началось землетрясение. Цзинь Юньшань сжал пальцы и с размаху ударил кулаком.

В глазах Мэн Хао, этот удар выглядел так, будто в одной точке сконцентрировалась сила всего мира. Атака несла с собой молнии, пять элементов, небо, землю – всё! И сейчас она приближалась к Мэн Хао. От удара кулака Небо и Земля раскололись. Изо рта Мэн Хао брызнула кровь, а его самого отбросило назад.

— Всё еще отказываешься... показать свою девятую эссенцию?!

Жажда убийства Цзинь Юньшаня достигла своего предела. Он вновь всколыхнул мир очередным шагом и ударил Мэн Хао ладонью! Вся сила мира вновь объединилась, породив ураган, который налетел на Мэн Хао, прежде чем тот успел прийти в себя. Приземлившись, он опять закашлялся кровью. Его кости громко хрустнули, из ран брызнула кровь.

— Ты всё еще недостоин увидеть мою девятую эссенцию! — прорычал Мэн Хао.

Из всех трёх его глаз брызнул свет. Подобно сиянию факела безлунной ночью... этот свет стал... зовом!

Глава 1439. Зов императора

Зов посылал не Мэн Хао, а бронзовая лампа внутри него. Из открытого третьего глаза ударил яркий свет, заполнивший весь мир! Произошло кое-что еще, чего нельзя было не заметить. От свечения и зова Небо и Земля задрожали. Поменявшийся в лице Цзинь Юньшань никак не мог это остановить.

Мэн Хао парил в воздухе как божественный дух, из третьего глаза лился величественный свет. Третьим оком он увидел несметное число призраков. При жизни они населяли некогда процветающий мир, который в одночасье уничтожил палец Всевышнего. Поэтому вполне верным было назвать призраков истинными хозяевами некрополя. Когда Мэн Хао открыл третий глаз, послав божественную волю в виде слепящего света, это усилило беззвучный призыв бронзовой лампы и позволило ему дотянуться до каждого уголка континента. В этот момент призраки, которые в прошлом преклоняли перед Мэн Хао колени, вздрогнули и растерянно подняли глаза вверх.

— Кто... зовёт нас?..

— Это аура императора.

— Чую эманации точь-в-точь как у императора...

— Император... зовёт!

Их голоса не могли услышать живые, как и увидеть самих призраков. Однако прибывшие сюда гости могли почувствовать странные эманации, исходящие от призраков. Только другие призраки могли слышать их голоса, которые становились всё громче и громче, пока не превратились в могучий рёв. Даже призраки за пределами континента поёжились, их глаза радостно загорелись. Их вой и леденящая аура заполонили каждый уголок огромного континента. Призраки поднялись в воздух, забрав морозную ауру вместе с собой. Призыв императора сводил их с ума.

— Император... Это аура императора. Он зовёт нас!

С появлением бесчисленных орд призраков из-за пределов континента, руины с хрустом начали покрываться льдом. Призраки волной неслись по мосту, ведущему к первому континенту. Из их рядов то и дело раздавались угрожающие крики.

— Что бы не встало на нашем пути к императору, оно будет уничтожено!

Жуткий, пронзительный крик раздался из тумана вокруг моста. Не успел он рассеяться, как его раздавили леденящий холод и призрачная орда. С рокотом мост закачался. Окровавленные руки и плоть, составлявшие мост, заледенели. Всего за несколько вдохов он превратился в огромный кусок льда, в то время как призраки наводняли континент.

Тем временем еще больше призраков выходило из руин на самом континенте. Поначалу они растерянно озирались, но услышав зов Мэн Хао, их призрачные сердца начинали трепетать от радости. Вскоре все призраки в руинах и разрушенных районах города присоединились к всеобщему рёву.

— Это император!

— Аура императора... Наш император всё-таки не погиб. Он вернулся!

— Император... зовёт!

Призраки с континента и из-за его пределов спешно бросились к центральному региону, где сейчас находился Мэн Хао. В одних руинах стоял неприметный храм, откуда внезапно поднялась невероятная аура, а вслед за ней появилась размытая фигура. Она отличалась от остальных призраков, была древнее. Посмотрев вдаль, в ней поднялась могучая энергия.

— Император... вернулся! — пробормотал он. По легкому взмаху кисти возникла духовная пика. С оружием наперевес он в потоке леденящего воздуха умчался вдаль.

В другой части континента из бурлящей реки поднялось свирепое лицо. Оно немного поморгало, а потом его глаза загорелись.

— Император... Это император...

Задрожав, из воды вынырнул призрак, оказавшийся настоящим исполином высотой тридцать тысяч метров. Он тоже на огромной скорости поспешил на зов Мэн Хао.

В противоположной стороне от реки возвышалась высокая гора, на вершине которой стоял мужчина в развевающемся белом халате. Даже будучи призраком, у него всё равно сохранились собственные воля и разум. Поёжившись, он изумленно посмотрел куда-то вдаль, а потом безумно расхохотался.

— Это не император, но он его представляет...

Когда он взмыл в небо и полетел на зов, за ним по пятам следовал холод. Похожие сцены произошли во многих местах первого континента. Из-за всех летящих по небу призраков, от рокота задрожал весь мир!

Первый континент некрополя накрывала леденящая стужа. Что интересно, если взглянуть на континент с высоты птичьего полёта, то можно было увидеть, как его поверхность медленно затягивал лёд. Руины покрывались инеем, горы засыпало снегом, реки полностью замерзали. Растения превращались в хрупкие ледяные скульптуры, даже ветер стал невероятно холодным. Люди снаружи алтаря почувствовали не только дрожь земли у себя под ногами, но еще заметили резко опустившуюся температуру.

— Что происходит?

— Какая-то чертовщина! Всё замерзает!

Изумленные практики увидели, как пошёл снег, вот только он был не привычного белого цвета, а черного! Разумеется, Мэн Хао видел никакой не снег, а орды призраков! До этого он по-настоящему не взывал к призракам в некрополе, во всяком случае не по своей воле. Он парил в воздухе с широко разведенными руками, пока всё вытеснял леденящий холод. Послышался треск. Это вокруг него закружились мириады призраков.

Никто из живых не видел происходящего, но они чувствовали присутствие множества невероятных аур, собиравшихся вокруг Мэн Хао, и могли сказать, что сейчас его окружали невидимые им фигуры. Единственным исключением был Цзинь Юньшань. Благодаря своему состоянию ложной божественности он был един с миром. Мир был им, а он был миром. Поэтому он мог видеть несметную орду призраков, кружащих вокруг Мэн Хао. У него округлились глаза, когда они начали опускаться на колени и со страстью в голосе принялись скандировать:

— Приветствуем вас, о император!

— Приветствуем вас, о император!

— Приветствуем вас, о император!

Какофония их голосов, чем-то на поминавшая раскаты грома, сотрясла звездное небо.

— Немыслимо!

Цзинь Юньшаня затрясло, он не мог поверить своим глазам, настолько невероятным было увиденное. Пребывали всё новые призраки. Вскоре область в десятки тысяч километров заполнили распростёртые ниц призраки! Среди них были сущности, поразившие даже Цзинь Юньшаня, те тоже преклонили колени перед Мэн Хао. Лоб Цзинь Юньшаня покрыла испарина.

Несметная армия призраков преклонила головы перед Мэн Хао, словно перед своим императором. Если их холодные взгляды останавливались на практиках, у них тотчас начинало звенеть в голове. Словно в них ударяла молния или их плоть обращалась в лёд. Глава школы вскочил на ноги, как и не менее изумленный Ша Цзюдун.

Они оба находились на пике 9 эссенций, но даже без Метаморфозы Ложной Божественности своим божественным сознанием они могли выявить присутствие огромного числа призраков, которых призвал Мэн Хао с континента и из-за его пределов. Всю округу наводнили призрачные духи!

Попытавшись вдохнуть, их горло обжег леденящий воздух. Если даже два эксперта такого уровня были потрясены до глубины души, то о Шангуань Хуне и остальных парагонах и говорить не стоило. Дуэль Мэн Хао и Цзинь Юньшаня достигла кульминации.

У Цзинь Юньшаня волосы зашевелились на затылке. Он до сих пор не мог поверить, что Метаморфоза Ложной Божественности не смогла вынудить Мэн Хао использовать девятую эссенцию. Вместо этого он призвал несметные орды призраков!

— Кто ты такой?! — не своим голосом закричал он.

На это Мэн Хао лишь поднял руку. Хоть он и не являлся истинным императором этих земель, в данный момент под его командованием находилось всё это призрачное воинство. Мир не принадлежал ему, но это было и не важно. Он просто покорит его!

Взмахом рукава он послал свою волю призракам. Те подняли глаза на Цзинь Юньшаня, а потом с визгом бросились на него. В голове Цзинь Юньшаня мысли спутались, он кожей ощущал надвигающуюся смертельную опасность. Времени придумывать новый план не было. Он мог лишь стиснуть зубы и послать навстречу призрачной орде всю силу мира под воздействием Метаморфозы Ложной Божественности. Одного он не учел. Хоть он использовал Метаморфозу Ложной Божественности для того, чтобы стать миром, сам мир до постигшей его великой катастрофы и после неё... всегда принадлежал им: в прошлом практикам, а ныне мстительным духам!

Глава 1440. Пятый корифей

Перед практиками школы Безбрежных Просторов разворачивалась невероятная сцена, какую они не забудут до конца дней своих. Это означало, что на планете Безбрежных Просторов появился пятый корифей! Ранее на планете имелось всего четыре эксперта на пике 9 эссенций, никто не мог поколебать позиция этих корифеев. Каждый из них находился на высшей точке развития культивации. В эту группу входили Ша Цзюдун, Цзинь Юньшань, глава школы и Бессмертная Бай Учэнь. Будучи самыми могущественными экспертами планеты Безбрежных Просторов, они находились в одном шаге от трансцендентности. Остальные парагоны с 9 эссенциями были вынуждены почтительно гнуть перед ними спины.

Свидетели схватки Мэн Хао и Цзинь Юньшаня и того, как он превратился в черную птицу Пэн и использовал объединенную магию восьми заговоров, были потрясены до глубины души. Больше всего их поразило творящееся прямо сейчас. В атаку пошёл сам мир. Воздух прорезал вой несметных орд призраков. До сих пор Цзинь Юньшань владел преимуществом в схватке, но сейчас из его ран хлестала кровь, при этом на него со всех сторон накатывались волны призраков. Он находился на грани коллапса, эссенции, рассеянные по всему миру, внезапно начала выдавливать могучая изгоняющая сила! Их исторгали из себя ветер, пять элементов, земля, небо и молнии. Весь мир пронизывала эта изгоняющая сила.

Изо рта Цзинь Юньшаня брызнула кровь. Он кубарем отлетел назад, преследуемый озверевшей ордой призраков. Воздух вокруг него исказился. Лицо Цзинь Юньшаня приобрело пепельный оттенок, его горло разрывали крики. Он никак не мог переломить свою незавидную ситуацию. Чувство страшной опасности достигло своего апогея. Он не мог ни дать отпор, ни даже вырваться из этого кошмара. Хоть он и стал миром, эти призраки являлись настоящими хозяевами мира!

И их императора звали Мэн Хао. Он воплощал в себе волю всех этих призраков. Прогремела еще серия взрывов. Пока пространство вокруг разрывало на части, в голове Цзинь Юньшаня царила полнейшая неразбериха. Эссенция, проникшая в ветер, изгонялась. Прежде чем он успел укрепить контроль, у него, казалось, что-то взорвалось в голове, а изо рта брызнула кровь. В мгновение ока его контроль над миром лишился гармонии, эссенция исчезла из ветра, поэтому тот больше ему не принадлежал.

— Кто ты такой? — в ужасе завопил Цзинь Юньшань. — Кто ты, черт возьми, такой?!

Его неустанно атаковали, казалось, начисто сошедшие с ума призраки. Разумеется, он знал, что произошло в пустоте снаружи континента, когда призрачное море устремилось к Мэн Хао, чтобы выразить ему своё почтение. Сравнивать нынешнее несметное призрачное воинство и количество встреченных ими тогда призраков — всё равно, что сравнивать полную луну и светлячка. Он до сих пор не мог понять, как Мэн Хао вообще это удалось. Куда больше пугало то, что количество призраков продолжало расти. У Цзинь Юньшаня всё внутри заледенело.

Сотрясаемая толчками земля начала исторгать его эссенцию. Наконец его связь с землей была насильно разорвана. Цзинь Юньшань почувствовал себя так, будто по разуму прошлись острым ножом. К несчастью для него, он никак не мог остановить творящееся с ним и его эссенциями. У него на глазах третья эссенция, соединяющая его с растениями, была полностью изгнана. Потом это же произошло с четвертой эссенцией, находящейся в огне. Следом пришел черед воды. С каждой новой эссенцией ощущение чего-то рвущегося внутри усиливалось, пока его гармония с миром не была окончательно нарушена!

Призраки с воем продолжали кружить вокруг него. Особенно ужасающие представители призрачного воинства своими атаками вынуждали Цзинь Юньшаня постоянно отступать. Невидимый клинок отсёк восьмую эссенцию, связывавшую его с небом. Потом похожая судьба настигла и девятую эссенцию молнии. Цзинь Юньшаня опять скрутило в приступе кровавого кашля, под натиском призраков он заметно ослабел. Тело лишилось полупрозрачного состояния, когда его полностью исторг из себя мир. Он выглядел так, будто его придавила гигантская пята.

Его сильнейший козырь Метаморфоза Ложной Божественности словно сухой прутик переломил один взмах руки Мэн Хао. У него не осталось сил давать отпор.

— Если бы мы сражались не здесь, то тебе бы не удалось провернуть этот трюк! — вскричал Цзинь Юньшань.

Отвергнутый миром, он вновь пустился в бегство, но призраки не думали отпускать его. С кровожадным блеском в глазах Мэн Хао направил свой перст на Цзинь Юньшаня. Призраки, опьяненные жаждой убийства, вновь бросились на свою жертву.

— Нет!!! — закричал он.

Все его естество затопило чувство надвигающейся опасности. Выполнив двойной магический пасс, он окружил себя многослойным барьером. Призраки один за другим разбили все барьеры, тесня его назад. На бледном лице Цзинь Юньшаня застыло отчаяние. Как ни удивительно, но он оказался абсолютно прав. Мэн Хао пришлось бы изрядно попотеть, если бы столкновение с ложной божественностью произошло в каком-нибудь другом месте. Он бы не отделался простым взмахом рукава. За победу над этой техникой ему бы пришлось дорого заплатить.

С треском разбился последний барьер. Наконец глава школы взмыл вверх и возник рядом с Цзинь Юньшанем. Взмахом рукава он окружил его силой пика 9 эссенций, дабы защитить от алчущих его крови призраков. В то же время по другую руку Цзинь Юньшаня появился Ша Цзюдун. Он тоже высвободил силу своей культивации, заслонив Цзинь Юньшаня жуткой песчаной бурей. Но даже объединенная сила экспертов такого уровня не смогла остановить несметную армию призраков. Под их натиском они начали отступать, при этом у них закипели крови и ци, а культивация начала дрожать.

— Чего застыли? — рявкнул глава школы на остальных членов группы. — Так и будете стоять и смотреть, как убивают собрата даоса Цзиня?! Девятый, остановись!

Шангуань Хун молчал, но его сердце снедала горечь. Вместе с остальными они без особой охоты окружили Цзинь Юньшаня. Они бросили свою энергию на защиту, сотворив на пути призраков настоящий ураган силы. Это на мгновение остановило продвижение орды, но призраки символизировали угасшую жизненную силу целого континента, к тому же среди них скрывались по-настоящему опасные сущности. Под давлением призраков ураган силы замерцал, словно готовое погаснуть пламя.

Мэн Хао стало слегка не по себе от того, как круто всё повернулось. Насколько он мог судить, такая сила призраков некрополя была как-то связана с причиной их смерти.

— Девятый, нам нужен собрату даос Цзинь! — еще раз попробовал глава школы. — Его магические техники и божественные способности пригодятся на последующих континентах. Если он здесь погибнет, наше продвижение к девятому континенту серьезно усложнится!

Цзинь Юньшань хранил молчание. По бледному лицу без труда угадывались одолевавшие его эмоции. Он не хотел идти на попятную, но понимал, что упрямство с большой вероятностью заведет его в могилу. Наконец он вздохнул. Цзинь Юньшань был человеком решительным, поэтому он сложил ладони и поклонился Мэн Хао, даже понимая, что тот не успокоится, пока не убьет его. В этой ситуации ему пришлось закрыть на это глаза. Он решил не словом, а делом показать свои намерения.

Мэн Хао нахмурился. Он и вправду хотел убить Цзинь Юньшаня, причем после ухода из некрополя сделать это будет очень трудно. С другой стороны, если он убьет его здесь на глазах всех этих людей, то навлечет на себя гнев всей школы Безбрежных Просторов. Такой исход его совершенно не устраивал. Пока он принимал решение, глава школы заскрипел зубами и обратился к нему еще раз:

— Девятый, твоё недоверие мне понятно. Поэтому я даю даосский обет: если Цзинь Юньшань еще раз пойдет против тебя, я помогу тебе уничтожить его!

— Как и я, — добавил Ша Цзюдун.

Произошедшее вынудило его пересмотреть свою позицию относительно Мэн Хао. Этой схваткой он доказал, что по праву мог стоять в одном ряду с четырьмя корифеями. Цзинь Юньшань с кислой улыбкой кивнул. Мэн Хао всё еще хотел убить его, но немного подумав, он решил отказаться от этой идеи.

— Раз так, то мы забудем об этом досадном недоразумении! — невозмутимо объявил он. — Однако, я не могу просто взять и простить его. Совсем недавно меня чуть не убили. Собрат даос Цзинь, я требую компенсации.

Цзинь Юньшань мысленно вздохнул. Сейчас у Мэн Хао в руках были все карты, он не мог противостоять чему-то вроде этой жуткой орды призраков. Заскрежетав зубами, он коротким жестом вызвал браслет.

— Собрат даос Мэн, возьми. Думаю, тебя удовлетворит его содержимое.

Взмахом руки он послал браслет из урагана к Мэн Хао. Проверив его божественным сознанием, Мэн Хао обнаружил внутри карманное измерение с бессмертными нефритами и другими ценными материями. Удовлетворенно кивнув, он убрал браслет, после чего приказал призракам отступить. В окружении кланяющихся ему призраков он действительно напоминал императора целого мира.

Люди из школы Безбрежных Просторов никогда не забудут увиденного. Этот поединок поднял статус Мэн Хао с девятого парагона до одного из пяти корифеев планеты Безбрежных Просторов. По своему положению он стал равен главе школы. Более того, после дуэли с Цзинь Юньшанем ни один эксперт школы Безбрежных Просторов не посмеет ему и слова поперек сказать, во всяком случае в пределах некрополя.

Мэн Хао был могущественным экспертом снаружи некрополя, но в его пределах он становился... непобедимым властителем мира! Армия призраков делала его неуязвимым для всех практиков, еще не достигших трансцендентности.

Глава 1441. Платформа трансцендентности

После того как Мэн Хао убрал браслет, его жажда убийства рассеялась. Остальные наконец смогли с облегчением выдохнуть. Цзинь Юньшань выглядел так, будто разжевал кислый лимон, но в его глазах отсутствовала ненависть. Он молча отлетел в сторону, где погрузился в медитацию.

Ша Цзюдун и глава школы неуверенно переглянулись, а потом сели рядом с ним. Всё выглядело так, будто они оберегали его, но насколько Цзинь Юньшань их знал, они сделали это еще и для того, чтобы не дать ему наломать дров. Они встанут на его защиту, если в Мэн Хао опять проснется жажда убийства, и в то же время не позволят ему напасть на Мэн Хао.

Этой схваткой Мэн Хао доказал своё право вступить в ряды корифеев, к тому же ни Ша Цзюдун, ни глава школы не хотели дальнейшей эскалации ситуации. Для всех будет лучше, если об этом конфликте просто забыть. Призрачное воинство не рассеялось. Когда Мэн Хао закрыл третий глаз, они остались рядом с ним, готовые в любой момент откликнуться на зов.

— Собрат даос, — обратился к Мэн Хао глава школы, — всему виной запальчивость и импульсивность собрата даоса Цзиня. Это относится как к инциденту на мосту, так и к тому, что произошло здесь. Но кое в чем он всё же был прав. Отсюда и это недоразумение. Даже я чувствовал некую остаточную волю в мире некрополя. Лично я не считаю её волей патриарха Безбрежные Просторы, но собрат даос Цзинь почему-то вбил себе в голову, что она принадлежит именно ему. Девятый собрат, смею предположить, что и ты почувствовал направленную на тебя жажду убийства... Это стало одной из причин, почему напал собрат даос Цзинь. Он полагал, что воля патриарха жаждет твоей смерти. Убив тебя, он надеялся угодить патриарху и, быть может, получить какую-то помощь в поиске просветления.

Так главы школы объяснил мотивацию Цзинь Юньшаня. После такого объяснения Мэн Хао слегка поменялся в лице. Немного поразмыслив, он послал в мир частицу божественного сознания, а потом задумчиво кивнул, не став давать комментарии. Глава школы больше не стал касаться этой темы. Указав на алтарь, он с улыбкой сказал:

— Девятый собрат, этот алтарь — одно из мест трансцендентности в некрополе. Всего континентов девять и у каждого есть такой алтарь. Предположительно алтари много лет назад возвёл сам патриарх Безбрежные Просторы. К сожалению, даже перерыв весь архив мне так и не удалось найти больше подробностей. Одно точно, трансцендентность здесь возможна. До твоего прихода мне, собратьям даосам Цзиню и Ша удалось обрести немного просветления. К сожалению, до прорыва еще очень и очень далеко.

Ведя своё рассказ, он совершенно расслабленно подошел к Мэн Хао, словно только что не противостоял его жуткому воинству призраков. В прошлом он хорошо относился к Мэн Хао, но теперь начал видеть в нём равного, поэтому в его словах чувствовалось куда больше искренности.

— Осталось мало времени. Девятый, почему бы тебе не присоединиться к нам на алтаре и тоже не попробовать обрести просветление? Сложно сказать, насколько тебе повезет, но попытаться всё равно стоит. Что до остальных собратьев даосов, если ты не против, я бы пригласил и их на алтарь. Всё-таки для поиска просветления... у нас осталось не так уж и много времени.

После этой просьбы глава школы сложил ладони в поклоне. Мэн Хао на секунду задумался, а потом кивнул.

— Я не против, — согласился он, его губы тронула тень улыбки.

Взмахнув рукавом, он перелетел на алтарь. Там он сразу же заметил его особые свойства, то, на что ранее не обратил внимание. Он сел в позу лотоса в самом центре алтаря. Остальные практики из школы Безбрежных Просторов последовали за ним, не в силах скрыть возбуждения. До этого они могли лишь ожидать снаружи алтаря, выступая защитниками дхармы для трёх корифеев. Им не позволялось подходить к алтарю слишком быстро, но теперь им разрешили взойти на него. Никто из них никак не оскорбил Мэн Хао, покуда они будут и дальше вести себя почтительно, им не грозит его гнев.

Приземляясь на алтарь, каждый из них складывал ладони и кланялся Мэн Хао, после чего выбирали место и погружались в медитацию. Помимо Шангуань Хуна и других экспертов с 9 эссенциями в группе еще оставались их подчиненные — парагоны с 8 эссенциями. Среди них даже были две подчиненные Мэн Хао. Теперь статус обеих слегка изменился. Будучи подчиненными девятого парагона, они чувствовали меньше всего давления. Сев с двух сторон от Мэн Хао, они решили нести стражу как защитницы дхармы, пока их предводитель будет искать просветление.

Глава школы решил расположиться между Цзинь Юньшанем и алтарем. Выбранное им место могло показаться случайным, но Мэн Хао и Цзинь Юньшань поняли его мотивы. Он требовал прекращения внутренних конфликтов! Цзинь Юньшань про себя вздохнул. Ему уже не хотелось продолжать конфликт с Мэн Хао. Призраки никуда не делись. Стоит ему что-то предпринять, как они тут же разорвут его на куски.

"Интересно, сколько дней Мэн Хао будет искать просветление на алтаре? — задумался он. — Это место не так просто, как может показаться на первый взгляд. Чем дольше ты ищешь просветление, тем больше получишь. Однако у всех есть свой предел. В бою ему удалось одержать верх, но алтарь требует удачи и способности искать просветление. Вдобавок существенную роль играет и культивация. Готов спорить... Мэн Хао не протянет дольше пяти дней!"

Цзинь Юньшань холодно фыркнул. Сам он просидел на алтаре семь дней, пока не достиг своего предела.. Если бы Мэн Хао так и не появился, он бы всё равно закончил поиск просветления. Глава школы и Ша Цзюдун выдержали столько же — семь дней. Цзинь Юньшань оказался не единственным, кто размышлял о том, сколько продержится Мэн Хао. Ша Цзюдун думал о том же. Даже глава школы задавался этим вопросом. По его лицу ничего нельзя было прочесть, но он то и дело странно косился на Мэн Хао.

Никто из нескольких дюжин людей на алтаре не разговаривал. Они сидели в позе лотоса с закрытыми глазами и пытались отыскать просветление. Как только Мэн Хао сомкнул веки, его голова загудела. Он установил связь с алтарем. Скорость мыслей увеличилась, а циркуляция ци и крови, наоборот, замедлилась. Даже культивация впала в некое летаргическое состояние, а вот божественное сознание и скорость работа разума возросли в десять раз. Судя по всему, медитация на алтаре фокусировала силу человека таким образом, чтобы ему было проще ухватить концепт трансцендентности.

Ощущение было такое, будто Мэн Хао взирал на звездное небо, его светила, трансформации мира, течение времени, начало и конец всего живого. Он взирал на сущее. Ему впервые доводилось видеть нечто подобное, но переживать такое мысленное путешествие ему было не впервой. Похожий опыт подарили ему фрески в каменном туннеле. Заговоры внутри него всё еще находились в процессе перековки в эссенции. Как вдруг этот процесс ускорился. Спустя какое-то время Мэн Хао навел порядок в голове. Глубоко внутри он был потрясен.

"Этот алтарь благословляет просветление человека. С помощью этого благословения можно перейти с 8 до 9 эссенций или с 9 эссенций на трансцендентность. Для меня создание девятого заговора, а точнее моей девятой эссенции, важнее трансцендентности! С помощью алтаря... я обрету просветление о девятом заговоре!"

Мэн Хао отбросил мешающие ему мысли и сфокусировал свой разум на поиски просветления о девятом заговоре! Это была не первая попытка познать этот заговор, он уже давно готовился к этому!

"Мой девятый заговор будет вылеплен из заклятия Запечатывания Небес. В итоге получится... заговор Запечатывания Небес!"

У Мэн Хао в голове как будто загремели громовые раскаты. Пока мысли были сосредоточены на просветлении, от него начала подниматься аура трансцендентности. Со временем вокруг него начал кружиться ветер. Он настроил свой разум на поиски просветления о заговоре Запечатывания Небес. Он хотел взять заклятие Запечатывания Небес и поднять с уровня божественной способности до магии заговора. Как только заговор клеймом будет выжжен на его душе... родится девятый заговор заклинания демонов!

Для выполнения поставленной задачи при обычных обстоятельствах ему бы потребовалось огромное количество времени, но алтарь в несколько раз ускорил этот процесс.

Спустя сутки вокруг каждого практика кружили уникальные для них эманации. От парагонов с 8 эссенциями исходила аура 9 эссенций, а от их старших собратьев — аура трансцендентности. По лицам сидящих проносился целый калейдоскоп эмоций. Одни были увлечены процессом, другие выглядели растерянными, некоторые — расстроенными, а еще несколько мрачно насупили брови.

На второй день некоторые парагоны с 8 эссенциями начали дрожать и обильно потеть. Их лица скривились в болезненных гримасах, но они продолжали упорно держаться. На третий день все парагоны с 8 эссенциями оказались на грани того, чтобы сдаться. Только парагоны с 9 эссенциями по-прежнему были сфокусированы на поиске просветления.

Вечером третьего дня один из парагонов с 8 эссенциями открыл глаза, а с его губ капала кровь. Он тут же вылетел с алтаря, после чего повернулся и с мысленным вздохом посмотрел на оставшихся там товарищей. Пару мгновений спустя его глаза вновь ярко заблестели. За три дня он многое понял. Вскоре начали пробуждаться и другие парагоны с 8 эссенциями. С кровью на губах они тоже покинули алтарь. Когда уже не было сил терпеть, они были вынуждены сойти с алтаря.

К полуночи третьего дня все парагоны с 8 эссенциями вышли из транса и улетели с алтаря. На нём осталось только семь человек. Мэн Хао и остальные парагоны с 9 эссенциями. Цзинь Юньшань сохранял невозмутимое лицо, но про себя он злорадно посмеивался. "В лучшем случае он продержится еще пару дней. Остальные же проснутся уже на следующий".

Глава 1442. Он не продержится пять дней

Цзинь Юньшань оказался не единственным, кто внимательно следил за ситуацией на алтаре. Глава школы, Ша Цзюдун и парагоны с 8 эссенциями не сводили с него глаз. В глазах последних изредка появлялась зависть.

— Девятый парагон точно продержится дольше остальных. Вопрос только в том, как долго...

С наступлением четвертого дня трое из семи людей на алтаре едва заметно задрожали. Хотели они того или нет, их аура пробуждения постепенно усиливалась.

— Культивация седьмого, пятого и четвертого парагона немного слабее, чем у остальных. Боюсь, четыре дня это их предел.

Парагоны за пределами платформы негромко переговаривались. Мэн Хао сохранял спокойствие, но его разум, пытавшийся найти просветление о заговоре Запечатывания Небес, оказался в весьма затруднительной ситуации. Благодаря силе просветления он полностью понял заклятие Запечатывания Небес. Если бы кто-то мог заглянуть внутрь него, то он бы увидел там постепенно формирующуюся запечатывающую метку. Её окружали еще восемь похожих символов — другие заговоры заклинания демонов. Судя по всему, девятый заговор был готов примерно на семьдесят процентов. Из этой запечатывающей метки во все части тела Мэн Хао расходились тонкие нити. По мере своего распространения... они касались прядей бессмертного ци, который был отсечен в результате осквернения, сделавшего его Демоном.

Каждая нить запечатывающей метки восстанавливала по одной нити бессмертного ци. Чем больше его наполнял бессмертный ци, тем сильнее нарастало чувство трансцендентности. Похоже, появление девятого заговора могло помочь Мэн Хао на пути Бессмертного, которого он лишился в прошлом. Метка девятого заговора концентрировала всё больше и больше бессмертного ци. В какой-то момент от его ауры повеяло Бессмертным!

Время тянулось медленно, час за часом. Спустя полдня трое дрожащих парагонов наконец разлепили глаза. Со вздохом переглянувшись, они покинули алтарь.

Они немало поняли, но из всех парагонов с 9 эссенциями они первыми вышли из транса и были вынуждены покинуть алтарь. Из-за этого их репутация немного пострадала, но тут уж ничего нельзя было поделать. Расположившись в позе лотоса за пределами алтаря, они стали наблюдать за четырьмя оставшимися на платформе людьми. Троих уже трясло, и только Мэн Хао выглядел точно так же, как в самом начале.

С окончанием четвертого дня еще один из парагонов открыл глаза. Поначалу его глаза застилала легкая пелена, но потом он со вздохомтоже покинул алтарь. Примерно в это время начался пятый день. Теперь на алтаре остались сидеть Мэн Хао и еще двое. Среди девяти парагонов второй и третий уступали по силе лишь главе школы. Обоих била крупная дрожь, но отпечаток трансцендентности на их аурах был весьма заметный.

— Вот и пятый день. Осталось трое. Интересно, кто продержится дольше остальных?

— Глава школы, собратья даосы Цзинь и Ша просидели там семь дней. А значит, неделя — это предел.

— Готов спорить, что второй и третий парагоны проснутся именно сегодня. Девятый... вполне может продержаться и шесть дней. В принципе и семь не выглядят невозможными!

Пока остальные делились впечатлениями Мэн Хао внезапно дрогнул. Это движение было едва заметным, но остальные слишком внимательно наблюдали за платформой, чтобы это пропустить.

— Что? Неужто девятый парагон собирается проснуться?! Н-но... прошло всего пять дней!

— Его схватка с собратом даосом Цзинем показала, что он достоин стать одним из корифеев. Как он может пробудиться всего через пять дней?

Большинство парагонов были порядком удивлены, а вот Цзинь Юньшань холодно ухмыльнулся. Он окончательно убедился в верности своего предположения. Прокрутив в голове весь поединок, он пришел к выводу, что с культивацией Мэн Хао было что-то не так. Самое странное было то, что у него, похоже, и вправду не было девятой эссенции. В противном случае ему бы удалось вынудить её использовать.

"Возможно, он просто использовал какую-то особую технику для повышения боевой мощи до 9 эссенций, — размышлял он, — но его истинная культивация всё еще на уровне 8 эссенций. Если это правда, тогда он не заслуживает статуса одного из корифеев!"

Глаза Цзинь Юньшаня блеснули, а ухмылка стала только шире. Ша Цзюдун и глава школы тоже странно смотрели на Мэн Хао. Они явно не ожидали, что он уже на пятый день начнет демонстрировать первые признаки пробуждения.

Около полудня третий парагон закашлялся кровью и открыл глаза. Покачав головой, он с радостью на лице поднялся на ноги и покинул алтарь. Вскоре плечи второго парагона осунулись. Он заметно постарел, с другой стороны, аура пробуждения была сильна как никогда... тем не менее он спокойно продолжал медитировать. Это спровоцировало новую волну обсуждений у наблюдателей. Особенно горячо спорили относительно причин, почему Мэн Хао трясло даже больше, чем второго парагона, и почему его аура пробуждения, казалось, превзошла ауру трансцендентности. Судя по лицам, никто не мог понять в чём дело.

— Что за дела? Девятый парагон не может продержаться и пяти дней?

— Может быть... он не оправился от внутренних ран, полученных в бою?

— У меня есть другая теория. Что если он не воспользовался девятой эссенцией... потому что у него её нет?!

Все присутствующие являлись парагонами, такими не становились без острого и прозорливого ума. Высказанное одним из них предположение поменяло вектор, в котором размышляли все остальные. Если Мэн Хао действительно проснется в течение пятого дня, тогда его статус корифея окажется под вопросом. Никто не озвучил своего скепсиса вслух, но по возвращении в секту ему придется столкнуться с множеством трудностей.

Мэн Хао затрясло еще сильнее, к тому же аура пробуждения постепенно становилась всё явственнее. На его разум накатывались волны шока.

"Что происходит?! — мысленно кричал он. — Такого просто не может быть!"

Божественное сознание полностью сосредоточилось на запечатывающей метке девятого заговора. Она сформировалась на девяносто девять процентов еще вчера. Расходящиеся от неё нити уже заполонили всё тело. Девятый заговор был почти готов, культивация тоже зависла на грани прорыва. Как вдруг в самый последний момент запечатывающая метка девятого заговора... неожиданно начала рассыпаться на части! Детально изучив её, он подтвердил свои опасения: метка действительно рассыпалась на части. Но он не знал почему. За несколько часов развалилось больше половины метки, отчего Мэн Хао затопил рокот. Именно из-за этого его так трясло. В то же время некая могучая сила пыталась вырвать его из просветленного транса.

Резервы Мэн Хао были по-настоящему глубоки. У него имелось наследие Шуй Дунлю, а также бронзовая лампа. В противовес странной силе, желающей вырвать его из транса, из бронзовой лампы полился мягкий свет, который её нейтрализовал. И всё же его продолжало трясти. Из уголков губ уже начала капать кровь. Разумеется, это видели все остальные парагоны.

В этот момент второй парагон неожиданно закашлялся кровью и поёжился. Он выпрямился, а потом с трудом поднялся на ноги. Вместо того чтобы сокрушенно понурить голову, он во всё горло расхохотался. Сойдя с алтаря, он внезапно вспыхнул... аурой пика 9 эссенций! Это привлекло внимание всей группы, даже главы школы, Ша Цзюдуна и Цзинь Юньшаня. Второй парагон действительно немало обрел на этом алтаре. Он не достиг трансцендентности, но культивация сделала один шаг вперед, подняв его к пику 9 эссенций.

Практики принялись наперебой поздравлять его. Глава школы с многозначительной улыбкой сложил ладони. Радостный парагон вдохнул полной грудью и покосился на Мэн Хао. В этот момент в его глазах разгорелось желание сражаться. Если Мэн Хао мог стать одни из пяти корифеев, то и ему это окажется по плечу. Пусть Мэн Хао еще сидел на алтаре, его сильно трясло. Это подкрепило уверенность второго парагона. По этой же причине остальные с таким интересом следили за малейшими изменениями на алтаре.

— Он не продержится дольше пяти дней, — с усмешкой заявил Цзинь Юньшань, — еще пару часов и мы здесь закончим.

После его слов Ша Цзюдун нахмурился, а глава школы с сомнением перевел взгляд обратно на платформу. Практики опять принялись ждать, никто пока не хотел разговаривать. Все взгляды были прикованы к Мэн Хао.

Тем временем в голове Мэн Хао царил полный хаос. Он наблюдал, как за парящими внутри тела огоньками света — отколовшимися от девятого заговора фрагментами. Спустя какое-то время он попытался успокоить разбежавшиеся мысли.

"Ни в моём плане, ни в его реализации нет изъянов. Трансформация заклятия Запечатывания Небес в девятый заговор — это верное решение. К тому же во время поиска просветления моё понимание заклятия Запечатывания Небес вышло на совершенно новый уровень. Я даже сумел успешно собрать печать заговора. Так почему ничего не вышло? Нужно попытаться еще раз, чтобы установить причину этой неудачи. Почему мне не удалось завершить девятый заговор?!"

Приняв решение, он опять начал восстанавливать сияющие фрагменты девятого заговора, черпая при этом силу из алтаря для ускорения поиска просветления. Собирающиеся огоньки вновь соединялись в очертания девятого заговора. В этот раз Мэн Хао действовал более осторожно. Он не терял концентрации ни на секунду, дабы не допустить случайной ошибки. Достигнув определенного уровня просветления, он опять использовал полученные знания для создания девятого заговора.

Прошло два часа. Потом четыре. Мэн Хао вновь затопил рокот, и его затрясло. В этот момент... пятый день подошел к концу!

Глава 1443. Сложности завершения девятого заговора*

По окончании пятого дня Цзинь Юньшань выглядел совсем невесело, могло даже показаться, будто ему отвесили невидимую пощечину. Несколькими часами ранее он гордо заявил, что Мэн Хао не продержится больше пяти дней. Тем не менее Мэн Хао всё еще спокойно сидел без всякой дрожи. При виде происходящего он совсем помрачнел. Что до всех остальных, они со странным блеском в глазах следили за платформой. Несмотря на это, в сердцах людей уже пустило корни сомнение. Даже если он продержится шесть дней, это всё равно не развеет их подозрений. Если только... он не совершит чудо, нечто столько невероятное, чтобы ни у кого не осталось сомнений. Если Мэн Хао это удастся, то его статус взмоет до невообразимого уровня.

— Шесть дней его предел! — прорычал Цзинь Юньшань.

Его слова встретили тишиной, остальные парагоны внимательно следили за Мэн Хао. Прошло два часа, четыре, шесть, десять, двенадцать. Спустя четырнадцать часов Цзинь Юньшань помрачнел еще сильнее. Остальные продолжали странно коситься на Мэн Хао. Творящееся с его девятой эссенцией многих выбило из колеи. Вскоре прошло шестнадцать часов, потом восемнадцать... и наконец двадцать четыре часа. Среди практиков послышались вздохи.

— Семь дней.

— Странные дела творятся с девятым парагоном. Он явно оказался на грани пробуждения и всё же как-то протянул еще день!

— Верно, но семь дней всё равно его предел.

Пока люди обсуждали его шансы, Цзинь Юньшань побледнел. Его настроение стало совсем скверным. Пять дней назад он открыто заявил, что Мэн Хао не продержаться и пяти дней, а в итоге он выдержал шесть. Потом он во всеуслышание поставил на шесть дней и опять не угадал. Он не без досады заметил украдкой бросаемые в его сторону взгляды.

— Семь дней! В этот раз он точно больше не протянет! — прошипел он сквозь зубы.

На этот раз все остальные были с ним согласны. Хотя никто ничего не сказал, все негласно пришли к выводу, что Мэн Хао пробудится до окончания седьмого дня. Даже глава школы, казалось, был с этим согласен. Что до Ша Цзюдуна, он закрыл глаза, мысленно задавшись вопросом, была ли у Мэн Хао девятая эссенция.

Ожидание продолжалось. Прошло десять часов, потом шестнадцать. Вскоре подошел к концу двадцатый час. К этому моменту Цзинь Юньшань больше не мог усидеть на месте. Он подскочил как ужаленный и недоверчиво посмотрел на платформу. Это чувство испытывал не он один. Глава школы неотрывно смотрел на платформу, Ша Цзюдун открыл глаза. У трёх практиков на пике 9 эссенций на лице проступило удивление. Если они отреагировали подобным образом, то об остальных и говорить не стоило. У остальных отвисла челюсть.

— Семь дней почти закончились. Только не говорите мне... что он собрался там сидеть и восьмой день?!

— Немыслимо! Глава школы сумел выдержать семь дней, как и собратья даосы Цзинь и Ша.

За обсуждением незаметно сутки подошли к концу... наступил восьмой день! Цзинь Юньшань, Ша Цзюдун, глава школы и все остальные застыли словно громом пораженные. Никому из присутствующих не удалось просидеть на алтаре восемь дней. Если бы на лице Мэн Хао за всё время не дрогнул ни один мускул, такой результат не вызвал бы такой реакции, но в один момент он чуть не пробудился, а потом опять продолжил совершенно спокойно медитировать. Все в группе чувствовали себя так, будто у них в голове разорвалась молния.

Цзинь Юньшань вздрогнул, как будто ему вновь залепили пощечину. Его глаза округлились. Шесть часов. Двенадцать часов. Восемнадцать часов... Вскоре завершился и этот день. Мэн Хао продержался девять дней!

— Невозможно! — воскликнул Цзинь Юньшань.

Глава школы пораженно моргал, Цзинь Юньшань тяжело дышал. У остальных полностью отвисла челюсть. Тем временем метка девятого заговора внутри Мэн Хао вновь была закончена на девяносто девять процентов. В разные части тела струились огромные объемы бессмертного ци, соединяясь с запечатывающей меткой. В результате в нём нарастало чувство Бессмертного. Сложно сказать, что с ним станет в случае успеха. Завершение девятого заговора вполне могло изменить путь Мэн Хао с Демона... обратно к Бессмертному!

Мэн Хао настолько сосредоточился на процедуре, что даже заметил изменения в культивации по мере завершения девятого заговора. Она возвращалась к своей изначальной форме, которая у него была еще в мире Горы и Моря, когда он культивировал... путь бессмертия!

Формирование запечатывающей метки требовало от Мэн Хао полной концентрации и просветления. Сейчас он был уверен, что не совершил ни одной ошибки. Возникшая аура девятой эссенции начала соединяться с восемью заговорами, что лишь укрепило уверенность Мэн Хао в своем анализе. Поэтому он без колебаний пошел на финальный рывок. С рокотом запечатывающая метка девятого заговора... опять рассыпалась на куски! Мэн Хао вздрогнул, в уголках губ показалась кровь. Как и в прошлый раз появилась странная сила, вот только сейчас она была намного сильнее. Пламя бронзовой лампы блеснуло. В этот же миг изо рта Мэн Хао брызнула кровь. Потребовалось титаническое усилие, но он сумел остаться в просветленном трансе. В голове грохотали раскаты грома, а сам он всерьез рассердился.

"Что-то или кто-то не хочет, чтобы я закончил девятый заговор!"

В ходе второй попытки он следил за всем особо внимательно. Теперь он не сомневался, что в самый последний момент перед завершением заговора в нём появились странные эманации, которые было практически невозможно заметить, если, конечно, специально их не искать. Эти эманации помешали завершить почти законченный девятый заговор.

Хоть его глаза и были закрыты, они полностью покраснели. Стиснув зубы, он опять зачерпнул силу просветления из алтаря, а потом раскрутил культивацию. Бронзовая лампа рассылала свою силу во все уголки его тела. Он стал единым с алтарём. С рокотом сила просветления из алтаря вновь заполнила Мэн Хао до краев. Аура трансцендентности стала сильнее, закружившись вокруг алтаря ураганом энергии. После нескольких неудачных попыток он не хотел очередного фиаско.

С точки зрения других практиков на алтаре творилось нечто немыслимое. Люди чувствовали не только растущую ауру трансцендентности Мэн Хао, но и исходящее от него всевозрастающее давление. Парагоны и даже глава школы стали осторожно пятиться. Аура трансцендентности и разразившаяся буря могли сотрясти Небо и всколыхнуть Землю. Воздух окрасился разноцветными вспышками, словно Мэн Хао находился в процессе достижения трансцендентности. От этого чувства у многих волосы зашевелились на затылке.

— Невозможно! — ошеломленно выдавил Цзинь Юньшань.

Группа практиков оцепенело прождала еще день. С завершением девятого дня, настал десятый, потом одиннадцатый, следом двенадцатый.

— Д-две-двенадцать дней?

— Девятый парагон вообще человек? Как кто-то может продержаться там двенадцать дней?!

— Это какую же культивацию надо иметь? Эксперты пика 9 эссенций просидели там всего неделю, но у него... уже пошел двенадцатый день?! И, судя по всему, он собирается продолжать!

Результаты Мэн Хао никого не оставили равнодушным. Разумеется, градус их удивления не только не собирался спадать, наоборот, с каждым днём он только рос.

Тринадцатый день, четырнадцатый, пятнадцатый... С наступлением шестнадцатого дня Мэн Хао разбил все их ожидания и сотворил настоящее чудо! Никому даже близко не удалось подойти к его результату... настоящее чудо!

Что бы не подозревали люди, Мэн Хао одним махом развеял все их сомнения. Даже второй парагон, недавно ступивший на пик 9 эссенций, был потрясен до глубины души. Его желание вызвать Мэн Хао на бой бесследно исчезло. Цзинь Юньшань отказывался верить, что после шестнадцати дней на платформе и с такой сильной аурой трансцендентности у Мэн Хао отсутствовала девятая эссенция.

"Проклятье, так в нашей схватке он показал куда меньше, чем я изначально полагал! Всё это часть его замысла! Он использовал меня, дабы упрочить свою позицию, и позволил мне соскочить с крючка, чтобы потом иметь полное моральное право убить меня, если я опять вступлю с ним в конфронтацию!"

От такого неутешительного вывода Цзинь Юньшань поёжился. Даже после того, как он вернул себе самообладание, неприятный осадок остался, а сам он невольно задумался о том, каким же пугающим человеком был Мэн Хао. Глава школы выглядел как никогда серьезно. Происходящее удивляло даже больше, чем его схватка с Цзинь Юньшанем. Более того, в ходе своих размышлений старик пришел к такому же выводу, что и Цзинь Юньшань. Ша Цзюдун, как и глава школы, пришел к точно такому же выводу. Теперь он по-настоящему опасался Мэн Хао.

Сам Мэн Хао понятия не имел, какой эффект последние несколько дней произвели на путешествующих с ним парагонов. Он знал только то, что его попытка создать девятый заговор опять провалилась, но в этот раз он воспринял неудачу с неестественным спокойствием. На сей раз он не стал фокусироваться на формировании заговора, куда больше его интересовала... личность того, кто пытался ему помешать!

После очередного разрушения девятого заговора, он вздрогнул и внезапно разомкнул веки. Своими покрасневшими глазами он посмотрел на звездное небо Безбрежных Просторов.

— Всё это время! Это был ты! — в бешенстве прорычал он.

*Прим. переводчика. Вчера по ошибке запостил 1443 вместо 1442. Текст предыдущей главы (1442) заменен на правильный.

Глава 1444. Поклянись

Шестнадцать дней. Тот факт, что Мэн Хао оставался на платформе трансцендентности целых шестнадцать дней, шокировал. Цзинь Юньшань, Ша Цзюдун, глава школы и все остальные не знали, что и думать.

Когда Мэн Хао открыл глаза и полыхнул аурой трансцендентности, у всех парагонов ёкнуло сердце. Налитые кровью глаза свирепо светились, отчего парагонам казалось, будто они смотрят в глаза какого-то древнего зверя. Мэн Хао не достиг трансцендентности, к тому же его девятый заговор уже трижды рассыпался на части. После третьей неудачи Мэн Хао резко открыл глаза, его сознание покинуло платформу трансцендентности. В то же время округу заполнила могучая аура трансцендентности, уже какое-то время бушевавшая вокруг него в виде смерча. Тот поднимался всё выше и выше, пока не соединился с Небесами. Зрелище действительно впечатляло.

Под шквальным ветром глава школы поменялся в лице и отступил на безопасное расстояние. Цзинь Юньшань и Ша Цзюдун последовали его примеру, как и остальные парагоны. Отойдя от алтаря на тридцать тысяч метров, они всё равно чувствовали клокочущую ауру.

С гулким свистом смерч взмыл настолько высоко, казалось, он рассёк звездное небо самих Безбрежных Просторов. В центре этой бури находился Мэн Хао. Его алый взгляд был устремлен к Небесам, словно он мог видеть то, что находилось за пределами Безбрежных Просторов, будто он смотрел на некую сущность, которую никто не мог узреть.

— Так это был ты... — произнес он.

После первого разрушения метки он был немного озадачен, после второго потрясен. Но третье... позволило ему сложить все части головоломки и получить ответ. Мэн Хао подтвердил, что в культивацию действительно кто-то вмешивался. Некая всемогущая сила не давала появиться девятому заговору. Хотя правильнее было сказать, что сила пыталась воспрепятствовать не появлению девятого заговора, она хотела предотвратить переход Мэн Хао из Демона обратно к Бессмертному. И причиной тому было...

— Всевышний страшится Бессмертного, — мрачно прошептал он.

Теперь все встало на свои места. Не посети он тот туннель с его странными видениями, в которых Всевышний одним ударом уничтожил целый мир, он бы никогда не догадался о причинах вмешательства в создание им девятого заговора. Теперь же он установил, что аура, помешавшая ему завершить девятый заговор... идеально совпадала с аурой в момент уничтожения Всевышним мира во фреске. В обоих случаях использовалась одна и та же сила.

В результате трёх провалов с заговором Мэн Хао сделал ужасающее открытие. Кто бы мог подумать, что сила так называемого Всевышнего имела одинаковые корни с Демоном. Череда его провалов произошла не совсем из-за вмешательства Всевышнего, это сделали одновременно и Всевышний, и демоническая сила внутри него.

— Всевышний... — прошептал он.

О Всевышнем у него имелось немало вопросов и ни одного ответа. Более того, после увиденного в видениях фресок у него появилось огромное количество теорий. Теорий относительно мира Горы и Моря, континента Бессмертного Бога, мира Дьявола, планеты Безбрежных Просторов. К сожалению, ответов на мучающие вопросов у него не было, как не было ни подсказок или хотя бы намеков, которые можно было бы проанализировать. В сердце Мэн Хао закрался определенный скепсис, всё-таки он уже давно вырос из зеленого и неопытного практика в матерого эксперта. Он понимал, что зачастую вещи, увиденные глазами, могли оказаться обманчивыми. Однако сейчас он ни капли не сомневался в существование Всевышнего. В звездном небе Безбрежных Просторов и вправду обитала сущность по имени... Всевышний. К тому же между ним и Всевышним, похоже, существовала какая-то связь. По крайне мере... трудно было не заметить, что нечто постоянно подталкивало его к трансформации из Бессмертного в Демона.

С кровожадным светом в глазах Мэн Хао поднялся на ноги. Небо ответило громогласным раскатом, а смерч начал рассеиваться, словно опускалась какая-то невероятно могучая сила. Аура трансцендентности разбилась, алтарь закачался. Создавалось впечатление, что опускалось не могучее давление, а сила всего звездного неба Безбрежных Просторов.

Практики школы Безбрежных Просторов включая Ша Цзюдуна, Цзинь Юньшаня и главу школы закашлялись кровью. Недолго думая, они отступили еще на тридцать тысяч метров. Весь континент, казалось, затопил чудовищный беззвучный крик, вызвавший настоящее землетрясение.

Под жутким гнётом Мэн Хао на алтаре закашлялся кровью. Давление пыталось заставить его покориться. С таким весом на плечах у него задрожали ноги... словно эта неведомая сила хотела, чтобы он преклонил колени перед Небесами. Насколько Мэн Хао мог судить, давление пыталось добиться еще одной цели. Заставить его поклясться оставить попытки трансформироваться из Демона в Бессмертного.

Мэн Хао помрачнел, когда давление резко возросло. Его трясло, кости натужно хрустели, как вдруг он запрокинул голову и раскатисто расхохотался. Его глаза засияли ярко-красным светом, как его демонический ци.

— Угрожаешь мне?

Сложив руки в двойном магическом пассе, он открыл третий глаз и увидел призрачные орды вокруг. Бестелесные фантомы дрожали под гнётом Небес, и всё же они не желали ему покоряться тому, что так ненавидели. Если даже Мэн Хао мог сказать, что опустившееся сейчас давление было точно таким же, как и во время уничтожения Всевышним их мира, то как все эти люди, погибшие от его руки, могли это не почувствовать?

— Всю мою жизнь я занимался культивацией свободный от сожалений. Я преследовал Дао Гор и Морей. Даже ты, Всевышний, не имеешь право угрожать мне!

С безумным смехом Мэн Хао взмахнул обеими руками перед собой. Когда призраки почувствовали волю и решимость Мэн Хао, они тоже запрокинули головы и разразились печальным воем. Никто из практиков не мог увидеть призраков, но они сразу же ощутили резкое похолодание.

Вой несметных орд призраков достиг Небес. Они не знали, почему стали призраками после гибели. Не знали, почему стали сильнее, чем были при жизни. Но они знали одно: при жизни они не могли дать отпор этой жуткой силе, но сейчас, став призраками, им было по силам сражаться с ней!

Сложно сказать, кто из призраков сделал это первым, но вскоре уже все летели к смерчу культивации, разразившемуся вокруг Мэн Хао. Влетающие в смерч призраки делали его сильнее и больше.

Триста метров, три тысячи, тридцать тысяч, триста тысяч, три миллиона, тридцать миллионов метров... Оком этой гигантской бури стал алтарь. В конечном итоге колоссальных размеров смерч накрыл собой весь первый континент. Землю сотрясали толчки, бурлили реки, дрожали горы.

Практики школы Безбрежных Просторов дрожали под мощными порывами ветра. Они не могли отвести глаз от того, что творилось на платформе. В один момент до них донеслись тихие, на грани слышимости крики.

— Отомстим! Отомстим!

— Нас убил палец Всевышнего, посему в смерти мы уничтожим Всевышнего!

— Месть континента Безбрежных Просторов подобна пламени. Даже Небесам его не погасить.

Эти почти неслышные крики слились в голос целого мира, звучащим из смерча. Мэн Хао поднял руку и указал пальцем на Небеса. Смерч вместе с воющими призраками взмыл вверх. Их гигантская армия шла в атаку на Небеса, такую невероятную сцену невозможно было забыть.

Сила всего континента, все обитавшие здесь призраки шли вперед, чтобы уничтожить Безбрежные Просторы. На глазах парагонов небо разорвал могучий смерч, явив звездное небо и Безбрежные Просторы позади. Тем не менее ураганный ветер поднимался всё выше и выше. Как вдруг в разбитом куполе небес появилась размытая фигура, сотканная из тумана. Она взглянула на орды призраков, а потом толкнула пространство рукой. Судя по всему, перед туманным силуэтом находился какой-то невидимый барьер, который с оглушительным рокотом начал двигаться вниз. Налетавшие на него призраки разбивались на части, не в силах хоть что-то ему сделать. Они не могли пересечь чудовищную пропасть в силе.

— Трансцендентность! — изумленно воскликнул глава школы. — Это сила... трансцендентности.

Остальные были удивлены не меньше. Может, Мэн Хао и излучал ауру трансцендентности, но это могло быть простой случайность. Но с этой туманной фигурой... появилась настоящая сила трансцендентности.

Мэн Хао наблюдал со всем с алтаря. Глубоко внутри он был потрясен, поскольку тоже почувствовал силу трансцендентности. К сожалению, ни созданный им смерч, ни все последовавшие за ним призраки не могли остановить или разбить этот невидимый барьер.

В мгновение ока барьер уничтожил половину смерча, после чего продолжил, словно огромный жернов, размалывать то, что от него осталось, постепенно приближаясь к Мэн Хао. В противостоянии с этой силой практики, не достигшие этого состояния, были подобно туману, который пытался остановить капли воды. Сколько бы тумана ни было, он никогда не сможет помешать воде пройти сквозь себя. В данный момент смерч и призраки были туманом, а невидимый барьер — каплей воды. Она не только прошла сквозь туман, давя всё на своем пути, но и остановила любые попытки остановить её.

Глава 1445. Одно слово

Туманная фигура за барьером имела длинные волосы и носила халат. Кроме глаз черты лица были размыты. Но в этих холодных и безжалостных глазах отсутствовала жизнь. Они были абсолютно пустыми, словно эта фигура была не более чем... оружием! Именно такое чувство возникло у Мэн Хао при виде фигуры за невидимым барьером.

Тем временем барьер продолжал опускаться, сминая смерч и армии призраков. На дрожащей земле образовывались трещины и провалы. Горы, реки и всё в мире, даже алтарь, начали разрушаться под чудовищным гнётом. Группа парагонов школы Безбрежных Просторов лишилась дара речи. В попытки защититься от давления они раскрутили культивацию на полную, правда это не особо им помогло.

В этот критический момент бронзовая лампа внутри Мэн Хао ярко вспыхнула, словно она накапливала силу для мощного выброса. Прежде чем это произошло... с далёкого девятого континента, где на троне сидела гигантская фигура, повеяло едва уловимыми эманациями. Вместе с ними Мэн Хао услышал доносящийся оттуда голос. Сперва он был совсем тихим, но спустя мгновение он стал громче. В конце концов он смог разобрать, что голос сказал...

— И…

Одна буква почему-то звучала как музыкальная нота. С девятого континента прозвучало всего одно слово, но восьмой континент задрожал, и там потускнел свет. Оставив смятение на восьмом континенте, этот звук двинулся к седьмому, а потом перекинулся на шестой континент. Небо задрожало, весь мир затопил рокот. Звук тем временем приближался к Мэн Хао... Когда звук достиг пятого континента, он изменился. Теперь Мэн Хао услышал что-то вроде "зыди"!

— …зыди!

Это не выглядело как два отдельных слова. Вместе со звуком пришёл жуткий свист ветра, из-за которого всё вокруг содрогалось. Слово прошло через пятый континент, потом четвёртый, третий и второй... На первом континенте оба звука слились воедино. Это было не два разных слова "и" и "зыди", а одно.

— Изыди!

— Изыди!

— Изыди!!!

Раз за разом звучало эхо этого слова. Казалось, Небеса сотряс чудовищный взрыв. Похоже, это слово произнесли настолько далеко, и оно прокатилось по миру настолько быстро, что в итоге разделилось на две части. Но сейчас на первом континенте оно породило невероятную силу, способную ниспровергнуть Небеса и расколоть Землю!

Первый континент утонул в сильнейшем рокоте. Горы качались, реки бурлили, ветер безумно выл. В небе вспыхивали вспышки безумных цветов. Это слово несло с собой такую силу и власть, что весь мир содрогнулся. Одно слово раздавило небесную мощь. Одно слово изумило всё сущее. Из-за него невидимый барьер задрожал и начал покрываться трещинами. В следующий миг он разбился! Это слово всколыхнуло Небеса, а затуманенная фигура исказилась, словно в неё ударил ураган, потом исчезла. Произошло нечто немыслимое, и всё из-за одного слова.

Гигант на троне одним словом изменил всё. Давящая мощь Всевышнего рассеялась, Небеса раскололись. Словно некая гигантская рука пронеслась по Небу и Земле, сметая всё, что не принадлежало некрополю. Даже воля Всевышнего не устояла и была изгнана.

Мэн Хао обернулся и ошеломлённо посмотрел на девятый континент. Несмотря на хаотичность мыслей, он понял, что только он слышал этот голос. Глава школы и остальные ничего не заметили. Их била крупная дрожь, но не из-за голоса. Они ошибочно приписали произошедшее Мэн Хао.

Мэн Хао внезапно жутко захотелось попасть на девятый континент и самому взглянуть на того, кто произнёс это слово. Кем он был? От далёкой фигуры исходили эманации трансцендентности, к тому же одно его слово несло в себе практически безграничную силу... Такой человек... явно должен был практиком, достигшим трансцендентности!

"Это что, патриарх Безбрежные Просторы?" — мелькнула у него мысль.

В голову больше ничего не приходило. Какое-то время ещё так простояв, Мэн Хао взмахнул рукавом и успокоил разбушевавшуюся силу культивации.

Рокот в небе стих, землетрясение тоже прекратилось. Всё вернулось в норму, словно здесь недавно не бушевал безумный ураган. Мэн Хао закрыл глаза. Его сердце продолжало бешено колотиться в груди. Произошло слишком много всего, к тому же им овладело желание узнать, кто произнёс слово "изыди". Ему хотелось выяснить, почему Всевышний страшится Бессмертного, что означало появление Демона, как именно Демон был связан со Всевышним... почему у них были одинаковые корни?! Ещё больше он хотел узнать, почему мир Горы и Моря был обречён на гибель. Событиями управлял кто-то за сценой... и имя этого кукловода было Всевышний.

Теперь имя Всевышний крепко отпечаталось в памяти Мэн Хао. Для него оно стало первой ниточкой, с которой можно было начать распутывать весь этот клубок тайн и секретов.

Открыв глаза, он увидел пыхтящих практиков школы Безбрежных Просторов. После случившегося никто не мог больше сохранять спокойствие. Сначала он провёл на алтаре шестнадцать дней, потом появилась аура трансцендентности, которая сотрясла Небеса. Следом на них обрушилась небесная мощь. После всего случившегося они по-настоящему боялись Мэн Хао.

Когда Мэн Хао вернул себе самообладание, его взгляд вновь устремился к девятому континенту. Наконец третий глаз медленно закрылся, после чего он сошёл с алтаря. Практики школы Безбрежных Просторов не знали, что и думать. После небольшой паузы глава школы прочистил горло и уже хотел что-то сказать, как вдруг у них под ногами задрожала земля. По небу пошли волны, а потом сверху брызнул жемчужный свет. В нём чувствовался неописуемый жар, который начал разгонять леденящий холод первого континента. Но не это привлекло внимание практиков. Мэн Хао и остальные парагоны заметили, как из земли начала пробиваться трава. В следующий миг они уже стояли на изумрудном ковре.

Груды камня в руинах вдалеке начали взмывать в воздух и складываться в здания. Словно время внезапно начало двигаться вспять. Перед ними постепенно появлялся город, а вдалеке вырастали горы, реки наполнялись водой. Это происходило не только рядом с ними, весь первый континент переживал невиданную метаморфозу.

— Время вышло! — Глава школы побледнел. — Нельзя больше здесь оставаться. Если не уберёмся отсюда, то все умрём! Мэн Хао даже власть над призраками не убережёт тебя от гибели. Все за мной. Вперёд!

Глава школы в луче света умчался вдаль. Похоже, остальные парагоны знали, что здесь творилось. Все без исключения взмыли в небо, среди них были Цзинь Юньшань и Ша Цзюдун. При виде такой странной реакции своих спутников, глаза Мэн Хао блеснули. Он чувствовал, как пламя в бронзовой лампе постепенно гаснет, а с ним исчезает и загадочная связь с призраками. Поднявшись в воздух, он присоединился к остальным на пути к мосту. В пути глава школы объяснил Мэн Хао причину такой спешки.

— После открытия некрополя даётся всего десять дней, чтобы добраться до первого континента, потом с внешними областями начинает твориться какая-то чертовщина. Однажды мы чуть не превысили это время и тогда... руины снаружи континента начали возвращаться к своему первоначальному облику, который они имели много веков назад. Появились даже живые люди, но потом произошло что-то совсем странное. Они все умерли... с ними погибло и несколько наших... По достижении первого континента у нас один месяц на то, чтобы добраться до второго. В противном случае некрополь надлежит покинуть! После увиденного в областях перед первым континентом мне даже думать не хочется о том, что происходит на самом континенте. Бытует мнение, что некрополь является одним из самых опасных мест во всех Безбрежных Просторах и это отнюдь не преувеличение. Здесь опасно находиться даже парагонам с 9 эссенциями. Сейчас мы вынуждены покинуть это место. Мы можем вернуться как минимум через год... надеюсь, в следующий раз мы доберёмся до второго континента. Если всё удастся, тогда сможем остаться там немного дольше.

Слушая старика, Мэн Хао чувствовал, как угасала связь с призраками. Вскоре её не стало, бронзовая лампа при этом почти полностью погасла. Обернувшись, он увидел нечто, от чего ему стало не по себе. Руины бесследно исчезли. На огромном континенте, как встарь, раскинулись величественные города. Словно из ниоткуда появлялись статуи; на месте, где раньше не было ничего, кроме равнины, вырастали горы. Всё это казалось миражом.

Глава 1446. Аура медного зеркала

Довершали эту невероятную картину... люди! Множество практиков, среди которых были мужчины и женщины, ещё дети и глубокие старики. Похоже, для них это был обычный совершенно день. Людской гомон время от времени перекрывал колокольный звон. Некоторые давали наставления о Дао в сектах на вершинах гор. Здесь не было ни одного смертного. Все жители этого мира, вне зависимости от своего статуса, практиковали культивацию. Была в них какая-то теплота, что-то искреннее. В них не чувствовалось ни порочности, ни злобы, многие улыбались и смеялись. Разумеется, от человеческой природы не убежишь, поэтому конфликты и интриги имели место быть, но в целом при взгляде на это место создавалось ощущение процветающей цивилизации. Всюду чувствовался плотный бессмертный ци. Мэн Хао даже заметил место, отведённое специально для выращивания бесценных материй. В небе летали бессмертные звери. Всюду царила благостная атмосфера. В один момент пролетающий мимо бессмертный журавль... внезапно поверну голову и с любопытством на него посмотрел. От одного взгляда животного Мэн Хао стало не по себе.

"Это не иллюзия. То, что я вижу... никакая не галлюцинация... всё взаправду?! Мы что, прибыли в далёкое прошлое вместе с континентом?"

Пока Мэн Хао ломал над этим голову, остальные практики изумлённо озирались. Мэн Хао чувствовал: за этим пасторальным пейзажем скрывалась смертельная опасность! Что именно представляло такую угрозу он не знал, да и гадать времени не было. Он сделал глубокий вдох и прибавил ходу, обогнав парагонов с 8 эссенциями.

Все в группе направили всю силу своей культивации в полёт, чтобы убраться отсюда как можно скорее. Неизвестно сколько времени они летели, но вскоре строения вокруг них окончательно вернулись к своему первоначальному облику. Выросли горы, в реках вновь побежала вода, теперь от ауры всех этих земель веяло древностью. Люди вокруг стали полностью материальными и видимыми глазу. В этот момент Мэн Хао с остальными увидели впереди границу континента и мост. Ранее мост был сделан из плоти и крови, но сейчас его переполнял бессмертный ци, делавший его бессмертным мостом. По нему шагали люди, о чём-то болтая и смеясь. Заметив Мэн Хао, они остановились и с интересом посмотрели на них.

— Прошу прощения, собратья даосы, могу я поинтересоваться в чём причина такой спешки? — окликнул их звонким голосом один юноша.

После вопроса лицо Мэн Хао потемнело. Цзинь Юньшань прищурился, а глава школы и Ша Цзюдун поменялись в лице. Остальные в группе тихо охнули. Они, конечно же, заметили возвращение континента в древние времена и видели, как люди на них оборачиваются, но глубоко в душе они надеялись... что это было лишь совпадением. И теперь, когда один из них окликнул их, они поняли, что и сами оказались в прошлом.

"Древняя эпоха..."

Осматривая окрестности, Мэн Хао внезапно вспомнил одно видение. И тут у него перехватило дыхание. В страхе посмотрев в небо, он обомлел.

— Бежим, скорее! — закричал он. — Спасайтесь что есть сил... иначе нас всех настигнет страшная катастрофа!

Говоря это, он взмахом рукава затянул двух своих подчинённых в бездонную сумку. Обе женщины никогда не видели его таким, поэтому безропотно отправились в сумку. После этого Мэн Хао прикусил язык и сжёг полученную кровь, чтобы использовать спасительную магию, полученную от Шуй Дунлю. С резко увеличившейся скоростью он мгновенно оказался на мосту, оставив после себя чудовищный порыв ветра.

Остальные в группе слегка оторопели. После крика Мэн Хао их сердца застучали быстрее. Вокруг них творилось слишком много всего странного, чтобы хоть кто-то воспринял слова Мэн Хао не как предупреждение, а как попытку обмануть. Они тут же использовали свои божественные способности и бросились к мосту.

Окликнувший их юноша мрачно хмыкнул и выставил обе руки перед собой, словно собираясь остановить их. Но тут в безоблачном небе ни с того ни с сего раскатисто прогрохотал гром. От этого звука у практиков загудела голова, а сами они невольно поёжились. Мэн Хао не стал исключением. Этот гром окончательно развеял все сомнения. Теперь он окончательно убедился... что они угодили в тот самый день, когда палец Всевышнего уничтожил мир! Мгновением ранее он почувствовал знакомые эманации с девятого континента. Там кто-то проходил треволнение!

Внезапно небо поменялось в цвете, и опять воздух прорезал громовой раскат. Небо и Земля содрогнулись. Всё живое задрало головы к небу. Юноша на мосту начисто забыл о Мэн Хао и остальных, его взгляд тоже был прикован к небу.

Мэн Хао словно ураганный ветер пронёсся мимо него. Когда он достиг края моста, повсюду начал растекаться леденящий холод. Не подумав, он обернулся и увидел... сотрясаемый землетрясением континент. Сверху на него опускался палец таких размеров, что за ним был не виден небосвод! Люди внизу взирали на него с неверием и изумлением в глазах. От одного взгляда на палец на Мэн Хао навалилось такое давление, что у него больно закололо виски, а с губ начала капать кровь.

"Это во много раз превосходит силу Всевышнего, с которой мне довелось столкнуться. Если верить видению… в то время Всевышний находился на пике могущества!"

Сплюнув собравшуюся во рту кровь, он ещё быстрее помчался вперёд. Когда он взмыл в воздух с моста, глава школы и все остальные только добрались до него. На пустые разговоры не было времени. Они мчались к выходу из некрополя на пределе своих возможностей.

Цзинь Юньшань практически сразу превратился в золотое солнце. Его скорость была настолько высокой, что за собой он оставлял расплывчатые образы. Ша Цзюдун съёжился до потока песка, который понёс ураганный ветер. Глава школы сделал глубокий вдох и шагнул вперёд. Могло показаться, будто шаг перенёс его всего на пару метров, но на деле он переместился на тридцать тысяч метров вперёд. Словно он уменьшил гигантский участок земли до крошечного пространства.

Остальные парагоны при помощи разнообразных методов пытались добраться до выхода из мира. В этот момент небесный палец, заслонивший небо, начал опускаться на первый континент. Палец, словно целый мир, двигался настолько быстро, что его снижение породило небесное пламя, которое занялось на кончике пальца. В этот момент издалека донеслось эхо воя:

— Всевышний!!! — с болью и яростью закричал кто-то.

Эхо ещё не успело растаять, как палец достиг земли! Поверхность континента раскололась. Разрушались секты, горы рассыпались грудой каменных осколков. Города и статуи рушились, выпаривались реки, растительность обращалась в пепел... Населявшие эти земли люди погибли мгновенно, не сумев дать отпор такой жуткой силе. Их тела... превратились в прах.

В мгновение ока процветавший первый континент... стал царством смерти. Бессмертные звери, ценнейшие материи – всё исчезло. Людей на мосту, включая юношу, разорвало на куски. Их кровь окропила мост, окрасив в алый и наполнив его запахом свежей крови...

Жуткая ударная волна уничтожала всё на своём пути... пройдя через весь континент, она перекинулась на пограничные области, уничтожая парящие города. Все населявшие их люди погибли, а от самих городов остались только руины.

Мэн Хао и остальные практики школы Безбрежных Просторов спасались бегством! Один из парагонов с 8 эссенциями оказался медленнее остальных, поэтому его настигла ударная волна. Сначала он задрожал, а потом рассыпался горсткой пепла. У остальных всё внутри похолодело. При виде настигающей волны, они задействовали все резервы своей культивации и начали взрывать магические предметы, чтобы выжать как можно больше скорости.

Мрачный как туча Мэн Хао находился во главе группы. Когда впереди показался выход, он услышал очередной пронзительный вопль с одного из далёких континентов.

— Всевышний!!!

Голос совпадал с первым криком, но его тон сильно изменился. В нём чувствовались печаль, безумие и обжигающая ненависть. В этот самый миг весь мир потонул в зловещем холоде. Этот крик заполнил мир неугасимой злобой!

Мэн Хао не стал оборачиваться. Размытым пятном он продолжал мчаться вперёд, пока не оказался у самого выхода. Не успел он перейти на другую сторону... как вдруг он почувствовал что-то очень знакомое. По телу пробежали мурашки. Он остановился и медленно обернулся.

С девятого континента вдалеке в гигантский палец ударил луч слепящего света. В этом ярком сиянии... скрывалось медное зеркало! Внутри него находился холодный и бесстрастный попугай с пёстрым оперением, его крохотные глаза сверкали ярче молний. В сцене, от которой у любого бы захватило дух, попугай столкнулся с пальцем Всевышнего!

"Медное зеркало..." — в голове Мэн Хао прогремели эти два заветных слова. Даже в самых смелых мечтах... он и представить не мог, что увидит здесь медное зеркало!

Глава 1447. Именно

Почти одной ногой на другой стороне, Мэн Хао чувствовал мягкую силу, пытавшуюсяутянуть его туда. Но он никак не мог заставить себя сделать второй шаг. Дрожа, он неотрывно следил за небом. Медное зеркало... давным-давно полностью изменило его жизнь. В зеркале скрывался попугай, ставший его товарищем, другом! Это напомнило ему о холодце. Попугай с холодцом постоянно цапались друг с другом, но... обоих он уже давно воспринимал как членов семьи. Как он мог забыть неумолкающего холодца и хвастливого попугая, как они называли себя Лордами Пятым и Третьим? Его до сих пор бросало в дрожь от их песни о морских харях.

Все эти воспоминания навеки останутся с ним. В итоге, когда смерть была неминуемой, попугай добровольно стёр свой разум ради Мэн Хао, а холодец пожертвовал свою неумирающую жизненную силу. В результате один друг потерял разум и попал в руки двух могущественных врагов, а от другого остался безжизненный остов, до сих пор лежащий в бездонной сумке.

— Попугай... — пробормотал Мэн Хао.

Мимо него со свистом пролетел Цзинь Юньшань и исчез на другой стороне. Следом за ним промчались мимо Ша Цзюдун и глава школы. Все трое странно покосились на него, гадая, почему он ещё не покинул этот мир, но времени ломать над этим голову не было.

Мэн Хао продолжал стоять у выхода, не замечая пролетавших мимо практиков школы Безбрежных Просторов. Его взгляд был прикован к медному зеркалу, которое после столкновения с пальцем задрожало. Удивительно, но и палец немного сдал назад. На подушечке пальца появились трещины. Он закачался.

Раздался чей-то удивлённый вскрик, а потом потрескавшийся палец ударил в медное зеркало. И оно разбилось. В разные стороны разлетелось девять осколков. Восемь из них исчезло в неизвестном направлении, затерявшись где-то в звёздном небе. Оправа зеркала не разбилась, но сильно потускнела и тоже пропала в звёздной пучине. Но один из осколков зеркала... упал на третий континент...

От увиденного Мэн Хао задрожал и чуть не бросился к третьему континенту за этим фрагментом, но вовремя сдержался. У него появилось чувство, если найти этот фрагмент... тогда, быть может, он вновь сможет почувствовать присутствие медного зеркала. А может, и попугая!

Как только зеркало разбилось, с девятого континента к пальцу помчался человек. Всем своим видом он излучал печаль и безумие. Мэн Хао не увидел, что с ним стало, ему никак не удавалось оторвать глаз от третьего континента. Большинство практиков Безбрежных Просторов уже покинули мир, осталось только два парагона с 8 эссенциями. До спасительного выхода оставалось всего тридцать метров, как вдруг они обратились в пепел. В этот самый момент бронзовая лампа внутри Мэн Хао окончательно погасла, словно она и вправду потухла. Мэн Хао чувствовал чудовищную опасность и уже тянущуюся к нему костлявую руку смерти. Даже понимая, что сейчас он ходил по краю, между жизнью и смертью, он всё равно решил открыть третий глаз. С его помощью он выявил и постарался как можно лучше запомнить точное место падения осколка зеркала.

Смерть была уже совсем рядом, словно невидимая пасть, готовая сомкнуть вокруг него челюсти. Мэн Хао с рёвом сделал ещё один шаг и исчез. В следующий миг место, где он недавно стоял, затопила смертоносная энергия.

На половине планеты внутри планеты Безбрежных Просторов, на перемещающей формации появился кашляющий кровью Мэн Хао. Несмотря на бледность лица, его глаза горели. Вся их группа выглядела потрёпанной. Из нескольких дюжин человек из некрополя вернулось всего двадцать. Остальные сгинули внутри.

— Когда мы сможем вернуться? — тут же спросил Мэн Хао у главы школы.

— По меньшей мере через год, хотя нет никаких гарантий, что нам удастся повторить вылазку так скоро. Необходимо подготовиться, к тому же мне ещё предстоит лично навестить Бессмертную Бай Учэнь и попросить отправиться с нами! С ней и вторым парагоном у нас будет шесть экспертов на пике 9 эссенций. Я уверен, с тобой мы откроем проход на второй континент.

Пережитые ужасы никак не ослабили решимость главы школы, наоборот, он ещё больше убедился, что им надо туда вернуться. Платформы дарили им надежду на достижение трансцендентности.

Мэн Хао молча посмотрел на перемещающий портал у себя под ногами. Это путешествие лишило его душевного спокойствия. Вылазка в некрополь не только серьёзно ему помогла, но и дала пару намёков относительно медного зеркала. Он был серьёзно настроен вернуться.

"Если я найду осколок зеркала, быть может, удастся восстановить мою связь с медным зеркалом..."

В глазах Мэн Хао появился одержимый блеск. Взмахом рукава он позволил двум своим подчинённым покинуть бездонную сумку. Обе женщины были сами не свои. Хоть они и находились в сумке, Мэн Хао не стал ограничивать их способность чувствовать, что творилось в мире снаружи. Когда Мэн Хао замешкался у выхода, обе женщины не на шутку испугались.

Мрачный Мэн Хао спрыгнул с перемещающего портала. Он был раздражён, как те люди, которым уже не терпелось приступить к делу, но обстоятельства вынуждали ждать. Так вышло, что Цзинь Юньшань оказался на пути сошедшего с формации Мэн Хао. По возвращении в школу Безбрежных Просторов он наконец смог с облегчением выдохнуть. В некрополе, с ордами призраков под командованием Мэн Хао, он был вынужден склонить перед ним голову. В школе он не собирался специально провоцировать Мэн Хао, но кто сказал, что его нельзя было одарить испепеляющим взглядом. Дело не в том, что ему жуть как хотелось разозлить Мэн Хао, особенно с учётом данных главой школы и Ша Цзюдуном клятв, но он слишком долго сдерживал свои чувства в некрополе, поэтому в школе Безбрежных Просторов его желание спустить немного пара было вполне логичным.

Результаты Мэн Хао на платформе трансцендентности можно было счесть чудом, а его ответный удар по небесной мощи поражал воображение, но Цзинь Юньшань вбил себе в голову, что сделал всё это он с помощью призраков. Следуя этой логике Цзинь Юньшань отказался от мысли, что Мэн Хао не продемонстрировал девятую эссенцию... потому что у него её не было. Насколько он мог судить, тот не раскрывал её, так как держал на самый крайний случай. Поэтому он не собирался драться с Мэн Хао, но ничего не имел против враждебных взглядов в его сторону. Что он и сделал.

— С дороги, — процедил Мэн Хао.

Цзинь Юньшань нахмурился. На открытом пространстве Мэн Хао мог просто обойти его.

— Опять пытаешься что-то устроить? — мрачно сказал Цзинь Юньшань, его глаза превратились в две холодные льдинки.

Он всего лишь задал один вопрос и холодно на него посмотрел, откуда ему было знать, что глаза Мэн Хао в ответ тоже холодно блеснут, и он ответит:

— Именно!

Мэн Хао сорвался с места и ударил кулаком, объединив в нём силу Истребления Жизни, Самопожертвования, Убийства Богов и Умерщвления Дьявола. Земля и горы вокруг задрожали. Небо окрасилось новыми цветами и искрящимися вспышками.

Цзинь Юньшань побледнел. В некрополе он серьёзно пострадал, поэтому в бою мог использовать только семьдесят процентов своей силы. В ответ на атаку Мэн Хао он быстро выполнил магический пасс контратакующей магии. Пространство между ними разорвал мощный взрыв. Дрожащий Цзинь Юньшань отскочил назад, чувствуя себя донельзя оскорблённым. С его губ капала кровь, а в глазах появился безумный блеск. По правде сказать... он совершенно не собирался ввязываться в потасовку с Мэн Хао. По его мнению, стоять на чьём-то пути вряд ли можно было счесть оскорблением. Он лишь позволил себе косо посмотреть на Мэн Хао. В его действиях не было открытой провокации, он просто повёл себя с ним немного холоднее обычного. К несчастью для него, он понятия не имел, с каким безумцем связался...

Этого не понимал ни он, ни все остальные. Глава школы натянуто улыбнулся, а Ша Цзюдун мысленно застонал. У второго парагона глаза на лоб полезли. Разумеется, он знал о непростом характере Мэн Хао, но и подумать не мог, что тот опять ввяжется в конфликт. Мэн Хао явно пребывал в скверном настроении и пытался найти на ком бы выместить раздражение. Как нельзя кстати ему под руку попался Цзинь Юньшань...

После очередного взрыва Цзинь Юньшань уже был не просто оскорблён, он пришёл в бешенство. Магическим пассом он послал в Мэн Хао божественную способность, но тот перекинулся в огромную птицу Пэн. Со свистом в него умчался целый рой перьев, а следом объединённая магия заговоров. Взрывы не стихали. Цзинь Юньшань находился не в лучшей своей форме, к тому же в некрополе Мэн Хао задал ему серьёзную трёпку. У него и в планах не было с ним сражаться, поэтому в этом поединке его теснили, несмотря на все попытки дать сдачи.

Глава школы устало покачал головой. Наконец он и Ша Цзюдун возникли между Мэн Хао и Цзинь Юньшанем. Пока их разводили в разные стороны, они сверлили друг друга взглядом.

— Поехавший! — почти сорвался на крики Цзинь Юньшань, чувствуя себя оплёванным. — Думаешь, можно кидаться на людей только потому, что у тебя скверное настроение? Разве мы не разрешили наш конфликт! Я отдал тебе бездонный браслет!

Вспомнив о браслете, выражение лица Мэн Хао смягчилось, и он прочистил горло. Он хотел сказать что-нибудь уместное, но ничего в голову не приходило. Всё было так, как и сказал Цзинь Юньшань. Из-за своего плохого настроения он намеренно пошёл на конфронтацию. Холодно хмыкнув, он взмыл в воздух и вернулся в город девятого парагона, где отправился медитировать в уединении.

"Безумец! Сумасшедший!"

Цзинь Юньшань проводил взглядом Мэн Хао, поклявшись когда-нибудь отомстить, но потом вспомнил о разделяющей их пропасти в силе и о том, как он просидел на платформе трансцендентности шестнадцать дней. В их поединке Мэн Хао даже не использовал девятую эссенцию! К тому же в некрополе он, по сути, был неуязвим, а им ещё предстояло не раз туда наведаться. В итоге ему пришлось отказаться от мысли о мести.

"Проклятье. Больше никогда не встану на пути этого безумца!"

Глава 1448. Год

Проще найти перо феникса или рог цилиня, чем человека в школе Безбрежных Просторов, знавшего о том, что на самом деле произошло в некрополе. Отправившаяся туда группа понесла тяжёлые потери: погибло несколько практиков с 8 эссенциями, а также шестой и восьмой парагоны. Для школы Безбрежных Просторов это стало серьёзным ударом. Чего нельзя было сказать о вернувшихся оттуда счастливчиках. Их улов был огромен!

Парагоны с 8, 9 и даже на пике 9 эссенций благодаря платформе трансцендентности в той или иной степени обрели просветление относительно будущего развития своей культивации. Время, проведённое в некрополе, позволило отчасти снять туманную завесу, скрывавшую лежащий перед ними путь. Каждый из них верил, если дать им больше шансов найти просветление... тогда до этого невозможная трансцендентность... внезапно станет, пусть и далёкой, но всё же достижимой целью.

Парагоны с 8 эссенциями постигли заметно меньше, чем их собратья с 9 эссенциями, и всё же результат был более чем достойный. Некоторые получили представление о своей девятой эссенции. С этим знанием их прогресс в её достижении заметно ускорился. Несмотря на серьёзные потери, можно сказать, что прогресс в культивации выживших стоил таких жертв. После экспедиции все отгородились от мира, дабы помедитировать.

Мэн Хао спокойно медитировал в своём храме. От мыслей о событиях в некрополе его лицо постепенно исчезло за холодной и непреклонной маской. Он отказывался верить в свою неспособность создать девятый заговор.

"Всевышний страшится Бессмертного, при этом его сила имеет такое же происхождение, как и моя демоническая сила. Уж очень это странно... и это ещё мягко сказано, — Спустя пару мгновений его глаза заблестели, а губы изогнулись в холодной улыбке, и он продолжил мысль: — Я не могу использовать своё тело для создания девятого заговора. Попытка гарантировано обернётся провалом... Девятый заговор изменит меня и вновь вернёт исчезнувший фундамент Бессмертного, что позволит мне вновь пойти этим путём. Вот только мне нет никакого дела до того Бессмертный я или нет. Мне волнует только сила. Бессмертный? Хорошо. Демон? Отлично. Мне всё равно, покуда я могу получить девятую эссенцию, потушить бронзовую лампу и достичь трансцендентности!"

Тут Мэн Хао задумался. Если он не мог самостоятельно создать девятый заговор, значит, следовало найти кого-то, кто мог бы помочь ему в этом.

"Кто мог предсказать, что превращение заклятия Запечатывания Небес в девятый заговор вызовет трансформацию в Бессмертного... Полагаю, можно взять что-то другое за основу девятого заговора. Может, это сработает... — Он нахмурился. — Но как же не хочется отказываться от такого отличного прототипа для заговора".

Мэн Хао тяжело вздохнул, как вдруг ему пришла в голову дерзкая мысль. С ярким блеском в глазах он подскочил на ноги и принялся мерить шагами храм. Спустя какое-то время он остановился.

"Хм, раз это тело не подходит для создания девятого заговора... что, если я создам клон, в котором не будет ни капли демонической силы? Между нами практически не будет связи. Возможно, этот клон сумеет создать девятый заговор! Если это не под силу Демону, может быть, Бессмертному... удастся закончить заговор Запечатывания Небес! Если у клона получится, и моя истинная сущность соединится с ним, тогда... я всё равно получу девятый заговор!"

Блеск глаз Мэн Хао стал ещё ярче.

"План, конечно, не из простых. По крайней мере мне есть куда двигаться. Заговор Запечатывания Небес стимулирует бессмертные меридианы. Выходит, с чистейшим телом Бессмертного шансы клона на успех заметно вырастут".

Чем больше он об этом думал, тем осуществимее казался план. Задача клона... будет завершить девятый заговор! Мэн Хао принялся прокручивать в голове все известные заклинания по созданию клонов. Одним было Дао Истинной Сути, другим — магическая техника Шуй Дунлю. К сожалению, ни та, ни другая техника не могли создать идеально подходящего для его нужд клона. Ему требовался клон без демонической силы, который бы мог самостоятельно получить просветление о девятом заговоре и потом воссоединиться с ним.

"Это не сработает... если клон по-настоящему не будет мной. Даже со смертью истинной сущности, такой клон сможет продолжить жить. Такой тип клона будет поистине независимым, но в итоге сможет воссоединиться со мной!"

Он коснулся пальцем лба и с силой нажал. Внезапно появились три фрукта нирваны. При виде ярко сияющих фруктов Мэн Хао улыбнулся.

"Семилетнее Треволнение... если Шуй Дунлю смог провернуть нечто столь изощрённое для Гор и Морей только благодаря странности линии крови клана Фан, то и я смогу это повторить! Мой клон будет отличаться от всех остальных клонов. Потому что... он будет моей четвёртой жизнью!"

Мэн Хао сомкнул веки. На планете Восточный Триумф по результатам Семилетнего Треволнения получался фрукт нирваны. Это произошло с ним дважды. За две жизни длиной в семь лет его настигал злой рок. С началом третьей он создал второй фрукт нирваны. В ходе третьей жизни родители перевезли его на планету Южные Небеса, где его закрутило в водовороте событий. В итоге он оказался здесь.

Теперь Мэн Хао хотел принудительно начать... четвёртую жизнь, но не у своей истинной сущности, а у клона. Его третья и четвёртая жизнь будут существовать одновременно. В такой ситуации у них будут единые корни, но разные ветви. В объединении тоже не будет проблем, поскольку их тела на самом фундаментальном уровне будут одинаковыми. А полное разделение четвёртой от третьей жизни гарантировало отсутствие у клона демонической силы.

"С помощью клона я смогу обрести просветление о девятом заговоре!"

Глубоко вдохнув, он сел в позу лотоса и опять надавил на лоб. Послышался мерный гул. Мэн Хао начал делать из фрукта нирваны тело четвёртой жизни. Процедура требовала времени. Мэн Хао сидел с закрытыми глазами, в то время как жизненная сила струилась из фруктов нирваны и собиралась у его лба, постепенно становясь сильнее. Эта частичка жизненной силы напоминала зреющее семечко.

Прошёл год. Однажды глава школы отправил Мэн Хао весточку, где сообщал, что для подготовки к следующему походу в некрополь понадобится больше времени. Сколько именно он не уточнил. Хоть Мэн Хао и не терпелось вернуться в некрополь, клон ещё не был готов, поэтому он продолжил работу. Так прошёл ещё один год.

Клон Мэн Хао постоянно рос, приближаясь к точке, когда он мог начать жить своей собственной, четвёртой жизнью. Мэн Хао смотрел на расплывчатый силуэт перед собой. Детально рассмотреть его не представлялось возможным, но он чувствовал совершенно непохожую ауру. При этом он ощущал присутствие некой связи между ними. Связи, которую будет очень трудно разорвать.

"Три года переплавки. Этот клон проживёт мою четвёртую жизнь. Единые корни, но разные ветви. В нём нет ни капли демонической силы. Первые семь лет жизни я отправлю его пожить в мир смертных, дабы он поднабрался жизненного опыта. Семь лет спустя в нём пробудятся воспоминания. В этот момент я стану им, а он — мной. Тем не менее никто не найдёт связи между нами и не узнает о наших с ним одинаковых корнях. Тогда-то мой клон и начнёт культивацию девятого заговора! Спешить нельзя. Девятый заговор — критический элемент для достижения мной трансцендентности!"

Мэн Хао последний раз посмотрел на туманный силуэт, а потом взмахом рукава отправил его прочь в луче яркого света. Рядом с ним летел красный луч поменьше, в котором находился крошечный мастиф. Свет умчался с половины планеты в звёздное небо, а потом затерялся где-то среди владений Мэн Хао на поверхности планеты Безбрежных Просторов. Он даже не пытался скрыть свои действия от остальных. Всё-таки увидеть этот луч могла небольшая горстка парагонов на пике 9 эссенций. Никто из них не обратил на свет особого внимания, в их глазах Мэн Хао был безумцем. Самым мудрым было избегать таких людей. Особенно безумца, неуязвимого в некрополе. Никто не хотел его лишний раз провоцировать.

Цзинь Юньшань и Ша Цзюдун заняли именно такую позицию. Что до загадочной Бессмертной Бай Учэнь, она сторонилась мирских дел, поэтому и её не заинтересовал свет.

Под поверхностью половины планеты, в море пламени на черепашьем панцире сидел глава школы. Когда свет прорицания в его глазах погас, он медленно опустил голову.

"Что это за божественная способность? Почему я не смог её разглядеть? Девятый парагон хранит слишком много тайн. Хотя всё это пустяки".

Глава школы улыбнулся и закрыл глаза. Последняя вылазка в некрополь показала важность Мэн Хао. Сила ставила его в один ряд с остальными корифеями, поэтому глава школы не хотел зазря гневить его из-за простого любопытства.

Прошедший год в школе Безбрежных Просторов прошёл спокойно. Подчинённые Мэн Хао продолжали расширять своё влияние в мире снаружи. На самой планете Безбрежных Просторов царил мир и покой. Самые могущественные эксперты медитировали в уединении.

В этом году произошло одно любопытное событие. В звёздном небе Безбрежных Просторов появился молодой мужчина в зелёном халате в сопровождении кроткой девушки. Они прибыли из-за пределов Безбрежных Просторов. Когда они остановились неподалёку от континента Бессмертного Бога, Безбрежные Просторы забурлили и угрожающе зарокотали. Некая невидимая сила в Безбрежных Просторах пыталась прогнать молодого мужчину с серебряными волосами. Судя по всему, если этот человек попытается остаться, то все Безбрежные Просторы бросят все свои силы, чтобы изгнать его. Вид континента Бессмертного Бога вызвал у мужчины противоречивые эмоции. Спустя какое-то время он вздохнул. Девушка рядом с ним, явно не в силах выдержать такое зрелище, закрыла глаза.

— Я отсёк палец много лет назад. С тех пор попасть в Безбрежные Просторы стало очень трудно. С этим континентом меня связывают столько воспоминаний. Хорошо... что всё уже в прошлом. Эти люди уже не те, кем были раньше. Почему они пытаются призвать меня? Зачем им это? — Мужчина вздохнул. — Отсечение пальца породило ненависть ко мне... ненависть глубже самой глубокой бездны! Что до собрата даоса, всё ещё одержимого этой же ненавистью... по достижении трансцендентности он всё поймёт.

Среброволосый мужчина отвернулся от континента и вместе с девушкой покинули Безбрежные Просторы. После их ухода изгоняющая сила исчезла.

В этом году произошло ещё кое-что. За пределами планеты Безбрежных Просторов существовал один клан. Болтали, что он был основан ещё в незапамятные времена. В последние годы у клана, до этого находившегося в упадке, дела пошли в гору. Возглавляла их девушка, настоящая избранная, которая впоследствии присоединилась к школе Безбрежных Просторов. После того как её приняли в секту, которой управлял глава школы, на церемонии появился сам старик, что само по себе было большой редкостью. Взглянув на её фамилию в списке, он спросил, как её зовут.

— Бэй. Ученица Хань Бэй к вашим услугам, — с улыбкой назвалась она.

Последнее событие, произошедшее в этом году, случилось на границе девятого континента планеты Безбрежных Просторов. В небольшом лесу у подножья горы мужчина, судя по наряду, настоящий учёный муж, читал книгу на берегу реки. Внезапно он поднял голову и увидел плывущего в корзине младенца. На его груди лежала небольшая деревянная табличка с именем "Фан Му". В своих крошечных ладошках младенец держал странный фрукт. В один момент он выглядел так, будто был сделан из золота или нефрита, а в другой напоминал совершенно обычный фрукт. Вокруг него ощущалась аура реинкарнации и Дао Нирваны. Рядом с младенцем лежал щенок, игриво облизывавший ему щеку.

Перед младенцем слегка расступалась речная гладь, а из воды радостно выпрыгивали рыбы. Даже солнце, казалось, светило на малыша не слишком ярко, а у зверей, поглядывавших на него из лесной чащи, напрочь отсутствовало желание нападать на него.

Глава 1449. Мышонок

На границе девятого континента планеты Безбрежных Просторов по обеим сторонам змеящейся в далёкие края реки стояли крохотные деревеньки. Одна из них называлась деревня Цветущий Персик. Её населяло всего несколько сотен человек, поэтому все старались между собой ладить. Предположительно, они являлись потомками одного из великих кланов, мигрировавших сюда много лет назад. Как их занесло в эти края — неизвестно, но годы спустя на этом месте появилась деревня Цветущий Персик. Местные жили промыслом, в основном охотой и рыбной ловлей. Каждое утро из труб бревенчатых домиков начинал идти дым, а по ночам гасли все огни и можно было любоваться звёздами. Это было тихое, благодатное местечко...

Царившие здесь мир и покой изредка нарушался, иногда даже раздавались гневные крики.

— Фан Му! Мышонок![1]

Когда я доберусь до тебя, то отхожу так, что ты ещё долго не сможешь сидеть!

— Мне не интересны твои оправдания. С меня довольно. Фан Му, а ну, стой! Если ты сейчас же не остановишься, мне придётся перекинуться парой слов с твоим папашей-алкоголиком!

— Это мой петух! К-ку-куда это... ты понёс моего петуха!

Это утро для деревенских жителей ничем бы не отличалось от других, если бы не эхо криков, разносящихся по деревне. Кричали старики, взрослые и даже дети.

Тем временем шестилетний мальчик прятался в кустах на дальнем краю деревни. Судя по всему, он бы крайне доволен своей выходкой. Он был очень красивым ребёнком с гладкой как нефрит кожей и глазами, сияющими как звёзды. Даже его грубый соломенный наряд и пятно грязи на лице не могли скрыть природной красоты и смышлёного блеска в глазах. Его рука крепок сжимала горло петуха. Сперва могло показаться, будто петух пытался вырваться, но на деле же существо тряслось от страха, но не перед мальчиком, а перед охотничьим псом, растянувшимся на земле неподалёку. От него расходилось невидимое давление. Когда петух начинал отбиваться, собаке хватало негромко рыкнуть, чтобы тот в ужасе сложил крылья.

Спустя какое-то время суматоха в деревне улеглась. Мальчик облизал губы и на цыпочках проскользнул через деревню. Охотничий пёс, бежавший рядом, вожделенно поглядывал на добычу мальчугана.

— Это не для тебя, — прошептал мальчик, — даже не думай. Это моя плата за обучение!

Добравшись до ветхого домишки на противоположном краю деревни он тут же пнул ногой слегка покосившиеся ворота.

— Наставник! — сказал он громким шёпотом. — Открывайте. Скорее!

Ворота распахнулись, явив неряшливого старика. Он быстро затащил мальчишку во двор и настороженно огляделся, после чего запер ворота. Во дворе мальчик радостно сообщил:

— Наставник, эй старик, я принёс петуха, а теперь научи меня бессмертной магии!

Сгорбленная спина делала и так невысокого старика совсем приземистым. Сощурившись, он посмотрел на мальчика. При виде петуха у него потекли слюнки.

— Превосходно, просто чудесно, — серьёзно заявил он. — Ах, ты знаешь, как задобрить старика, пацан. У тебя есть потенциал. Ладно уж, как только разберусь с этим злым отродьем, поведаю тебе о бессмертной магии! Подожди здесь, мне надо изгнать зло из этого испорченного и порочного создания!

Схватив петуха, он успел сделать всего пару шагов в направлении дома, как вдруг мальчик спросил:

— Наставник, как именно вы собираетесь это сделать? — с искренним любопытством спросил мальчик.

— Не подглядывать, — сурово наказал старик, — наставник собирается немного поколдовать, поэтому ты можешь почувствовать странный запах. В этом захолустье почти нет духовной энергии, к тому же я так и не оправился от ран, поэтому ты, мой юный друг, останешься защищать меня как защитник дхармы. Мышонок, моя жизнь в твоих руках. Работа защитника дхармы не шутки, ты уж постарайся.

Мальчик радостно закивал. После того как старик скрылся в дверях, изнутри раздался сдавленный птичий крик, следом звук, с которым обычно выдёргивают перья, а потом бурление воды. Вскоре во дворе витал ароматный запах. Мальчик буквально сгорал от любопытства, поэтому всё же решился спросить:

— Наставник, раз это злое отродье — чудовище, то почему оно оказалось таким хилым? Я без труда поймал его.

— Охо, просто наставник до этого лишил его силы своим колдовством, — прозвучал ответ из дома вперемешку с чавканьем.

— Наставник, за годы я помог поймать вам много чудовищ. В деревни их уже почти не осталось. Мой папаня постоянно лупит меня. Когда мы уже уйдём из деревни и отправимся на охоту за чудищами?

— Хм, в таких делах спешка только вредит. Вчера я заметил старую псину во дворе дома старика Чжу на западе деревни. Приведи шавку сюда, надо её изучить. Это тоже злое отродье!

До двора из дома долетали звуки жадного жевания. Мальчик молча посмотрел на небо.

— Наставник, моего папаню лучше не злить. Во время порки пару дней назад он сказал, что провалил имперские экзамены из-за меня. О, и вот ещё что. Он сказал, что выловил меня из реки, верно? В последнее время мне снятся непонятные сны о незнакомых мне людях и странных вещах. Я даже видел летающих людей. И почему-то всё это показалось мне очень знакомым. Словно кто-то зовёт меня... как будто бы где-то живёт второй я.

Мальчику было трудно облечь в слова свои мысли, последнюю фразу он вообще произнёс тихим шёпотом. Во время рассказа неряшливый старик вышел во двор и подошёл к мальчику.

— Ну-ну, у тебя опять разыгралось воображение, — зевнув, сказал он. — Два тебя? Этот второй ты уж очень похож на клона. Только у очень могущественных людей есть такие. Да... таких же могущественных, как твой наставник. Скажи, где, по-твоему, находится второй ты? Доверься своему чутью.

— Там...

Мальчик вскочил на ноги и без колебаний указал рукой.

— Там. Очень, очень далеко. Мне приснился большой храм и много гор.

— Ха-ха-ха! Наставник знает, что это за место. Это девятая секта! Девятая секта школы Безбрежных Просторов. Я тут вспомнил, девятая секта набирает учеников в этом районе. Если будешь верно служить наставнику, быть может, я дам тебе свою рекомендацию, — с довольной усмешкой сказал старик. При виде слегка затуманенных глаз у мальчика, он потрепал его волосы. — Ну-ну, у тебя разыгралось воображение, только и всего. Бедняга. Ладно, сегодня я научу тебя невероятной бессмертной магии. Это естественное Небесное Дао, перед которым преклоняют головы боги и призраки. Нечто, способное потрясти Небо и всколыхнуть Землю. Тут мы говорим об эссенции жизни, источнике всего колдовства, Дао всех Дао!

Мальчик тут же вышел из оцепенения и поднял на старика свои горящие глаза.

— Идём, — сказал старик, взглянув на вечереющее небо.

Он вывел мальчика со двора на едва заметную тропинку позади дома. Тот неотступно следовал за ним, как и ленивый пёс. Когда они добрались до неприметного двора, уже стемнело. Озираясь, старик перелез через стену, мальчик ловко вскарабкался вслед за ним.

— Тебе нельзя видеть, что здесь произойдёт, — прошептал старик. — А теперь слушай, здесь будут даваться наставления о Дао, понимаешь? Наставник будет заниматься культивацией. Сиди здесь и наблюдай, как я... эм, точнее сторожи меня здесь. Теперь ты защитник дхармы.

Мальчик с готовностью кивнул, его сердце бешено колотилось. Крайне довольный собой, старик вошёл в дом. Спустя пару мгновений мальчик услышал женский голос.

— Чего так долго, старая развалюха?

— Я же пришёл, хо-хо. Так, приступим к делу. Сейчас я немного с тобой поколдую...

Вскоре из дома начали раздаваться какие-то странные звуки. У мальчика округлились глаза. Он не особо понимал, что здесь творилось, но тут вспомнил, что к вдове Ли часто заглядывали мужчины с разными подарками.

— Ого, так вдова Ли тоже практик! — пробормотал он.

Он был настолько сосредоточен на звуках из дома, что не заметил возникшую за спиной туманную фигуру. Разумеется, мальчик в любом случае ничего бы не увидел. У него за спиной стоял человек в зелёном халате. Внешне он напоминал учёного, только его лицо буквально излучало холод. Он возник из воздуха совершенно беззвучно, хотя с его появлением слегка искривился звёздный свет. Охотничий пёс вздрогнул и с любовью в глазах посмотрел на силуэт.

— Семилетнее Треволнение... Сегодня начнётся Семилетнее Треволнение моего клона... После треволнения к нему со временем вернутся воспоминания. Тогда он станет мной, а я им.

Возникшим из ниоткуда мужчиной оказался Мэн Хао. Он пришёл проведать своего клона, посланного в мир смертных прожить четвёртую жизнь. Именно ему было суждено искать просветление о девятом заговоре.

— Уже совсем скоро, — негромко сказал Мэн Хао.

Только эти слова сорвались с его губ, как по телу мальчика пробежала дрожь, а потом изо рта брызнула кровь. Тихую ночь прорезал пронзительный крик, разбудив многих сельчан. Старик стрелой выскочил из дома. Во дворе он обнаружил уже чахнущего мальчика. На его морщинистом лице проступила тревога и беспокойство. На самом деле он очень привязался к мальчику, поэтому быстро нажал пальцами ему на лоб. Когда ничего не произошло, старик побледнел. Он слышал, что некоторые недуги куда лучше поддавались лечению настойками из целебных трав, приготовленных лекарями, поэтому с мальчиком на руках побежал к дому деревенского знахаря.

Эта ночь стала бессонной для многих жителей деревни Цветущий Персик. В какой-то момент небо затянули чёрные тучи, зарокотал гром, но дождя почему-то не было. Потом ни с того ни с сего поднялся странный пурпурный туман. Среди клубов тумана скрывались ужасающие сущности, чей рёв и вой то и дело прорезал тишину ночи.

Мальчик, по никому не известной причине получивший прозвище Мышонок, лежал во дворе дома знахаря. Вокруг столпилось немало селян, среди них стоял и неряшливый старик. Был там и мужчина в наряде учёного. Вот только вопреки статусу учёного мужа он носил густую щетину и держал в руке бурдюк с вином. Его взгляд был слегка затуманенным. Этот мужчина был отцом мальчика. Несколько лет назад он выглядел совсем по-другому, но после провала имперских экзаменов им овладело отчаяние. В этот день он, как и всегда напился, поэтому одному из селян пришлось чуть ли не силком тащить его сюда.

— Я не могу спасти его, — сокрушённо сообщил знахарь.

Его отец посмотрел на мальчика, выловленного из реки, а точнее на его исхудавшую и чахнущую форму. Поёжившись, он поднёс к губам бурдюк и сделал большой глоток.

— Лучше умереть, чем так мучаться... — с болью в голосе пробормотал мужчина.

Селяне вокруг печально вздохнули. Мальчик иногда вёл себя как настоящий шалопай, но никто не пожелал бы ему умереть от неизлечимого недуга.

Мэн Хао парил в воздухе, наблюдая за творящимся в деревне. Он уже собирался поднять руку, но тут кто-то в толпе закричал:

— Лучше умереть?! Мышонок не умрёт!

Из толпы вышел старик с покрасневшими глазами и осторожно взял мальчика на руки.

— Он не умрёт, слышите? Он просто заболел, верно? Вы не можете спасти мальчугана, а его отцу, похоже, наплевать. Но мне, его наставнику, не наплевать!

С этими словами старик понёс мальчика прочь со двора. Селяне изумлённо расступились, а потом загомонили. А когда старик не очень уверенно взмыл в воздух, вся деревня буквально встала на уши.

Мэн Хао задумчиво слегка наклонил голову, а потом растаял в воздухе. Он чувствовал пробуждение клона. Вскоре на белом свете появится две его версии.

[1] Непереводимая в данном контексте игра слов. Прозвище Фан Му "мышонок" состоит из трёх иероглифов, которые можно перевести как "малыш Хао" или "Хао, сынуль". Именно так его звал попугай. С именем Мэн Хао можно придумать уменьшительно-ласкательную форму прозвища, к сожалению, в случае Фан Му пришлось переводить прозвище буквально. — Прим. пер.

Глава 1450. Присоединение к секте

— Если смертным не по силам спасти его, — сквозь стиснутые зубы выдавил старик в небе, — то это смогут практики!

Его культивация была не очень высокой, к тому же несколько лет назад он был серьёзно ранен. Долголетие подходило к концу, поэтому полёт требовал сжигания квинтэссенции жизненной силы. И даже так он не мог лететь слишком долго. В какой-то момент он смирился с мыслью, что встретит старость и навеки сомкнёт очи в деревне Цветущий Персик. Тогда ему и в голову не могло прийти, что в его жизнь ворвётся мальчуган, которого он сейчас держал на руках. Что интересно, мальчика вырастил не нашедший его в реке учёный муж. Через юные годы его провёл именно этот старик.

— Это всего лишь болезнь, верно?! — пробормотал старик.

Приземлившись на вершину ближайшей горы, он бережно достал из-за пазухи потёртую и сильно потрескавшуюся нефритовую табличку. Взглянув на неё, старик внезапно засомневался. Этот предмет являлся самым ценным из того, что у него было, хотя он и не знал, откуда тот взялся. Тем не менее он не сомневался, что внутри скрывалась по-настоящему уникальная божественная способность. К несчастью, с таким невысоким скрытым талантом как у него, он не мог культивировать её. В его памяти ещё были свежи воспоминания о том дне, когда он добыл её. Тогда за неё сражалось много практиков, многие из которых показались ему невероятно могущественными.

Стиснув зубы, он отбросил сомнения и нажал пальцем на потёртую поверхность таблички. Он постарел ещё больше, однако ему удалось открыть печать. В небо ударил луч ярчайшего света, видимый на много километров окрест. Снятием печати старик явно надеялся привлечь внимание практиков неподалёку, а потом предложить нефритовую табличку в качестве платы за спасение мальчика. Старик понимал возможную опасность, но был готов пойти на всё, лишь бы у мальчика появился шанс.

Какое-то время назад неподалёку от деревни пролетали члены школы Безбрежных Просторов, немного всё обмозговав, старик понял, что на девятом континенте открыли сезон набора новых учеников. В прошлом для попадания в школу Безбрежных Просторов требовалось пройти строгий отбор, но в последние годы девятая секта активно расширяла свои ряды. Практики девятой секты прочёсывали континент в поисках детей с необычным скрытым талантом и забирали их в секту, где они могли бы заниматься культивацией.

Луч света из нефритовой таблички добрую половину ночи озарял ночное небо. Наконец его заметили трое мужчин. Каждый из них обладал солидной культивацией. Приземлившись на гору, они не без удивления обнаружили в руках старика нефритовую табличку. Тот тотчас сложил ладони и низко поклонился.

— Могу ли я спросить, вы ли собратья даосы из школы Безбрежных Просторов? Моё имя Сунь Далэй, скромный вольный практик. Я хотел бы обменять это сокровище на вашу помощь, собратья даосы. Пожалуйста, спасите этого мальчика.

Трое практиков взглянули на мальчика, а потом глава этой маленькой группы движением кисти приманил к себе нефритовую табличку. Стоило ему заглянуть внутрь, как его лицо засияло, а губы растянулись в улыбке.

— Охо, нефритовая табличка с наследием.

Со смехом он взмахом рукава послал поток духовной энергии в мальчика, после чего вместе с двумя не менее обрадованными товарищами засобирался в обратный путь. Неряшливый старик занервничал. Даже после манипуляций практика мальчик не стал выглядеть лучше.

— Собратья даосы, — не подумав, выпалил он, — этот юноша... обладает необычайно редким скрытым талантом. У него просветлённая душа, духовные кости и кровеносные сосуды.

Трое практиков застыли. Мужчина с нефритовой табличкой нахмурился. Их отправили в мир на поиски учеников с хорошим скрытым талантом. В окрестности деревни их привели необъяснимые аномалии в небе. Вот почему они так быстро прилетели на свет нефритовой таблички. Мужчина, забравший нефритовую табличку, подошёл к мальчику и положил руку ему на лоб. От результатов проверки его слегка затрясло.

— Братья, посмотрите!

Двое его товарищей тоже подошли к мальчику. Сделанное в результате проверки открытие тоже потрясло их.

— Высочайший скрытый талант.

— У него и вправду духовные кости, просветлённая душа и естественным образом закалённая духом кровь!

— Он лучший из всех детей, обнаруженных за последнее время!

Глаза трёх практиков загорелись. С началом экспансии девятой секты в их ряды стали набирать гораздо больше учеников. С точки зрения этой троицы, в случае нахождения в мире смертных ребёнка с необычайно высоким скрытым талантом они получали внушительную награду в виде ресурсов для культивации. Поэтому они тут же накинулась на старика с вопросами.

— Как зовут ребёнка? — спросил один из них.

— Фан Му! — незамедлительно ответил старик.

— Ты его родня? Мальчик болен, поэтому нам надо отнести его в секту для лечения. После этого мы бы хотели сделать его учеником школы Безбрежных Просторов.

Старик утвердительно кивнул. Насколько он мог сказать, у Мышонка был всего один шанс выжить и дать его могла только школа Безбрежных Просторов. Среди известных ему сект ей по крайней мере можно было доверять.

Без лишних слов один из практиков поднял мальчика, после чего троица скрылась в ночном небе. Вскоре они добрались до широкой равнины, где стоял перемещающий портал. Его накрывал защитный купол, пропускавший через себя только практиков школы Безбрежных Просторов. Троица встала на портал и пару мгновений спустя растаяла в ярком свечении.

Оставшийся на горе неряшливый старик увидел только далёкую вспышку света. С его губ сорвался вздох, он не хотел расставаться с мальчиком, но был рад такому удачному исходу. Он с самого начала знал про невероятный скрытый талант мальчика, наречённого Фан Му. Изначально он планировал подождать ещё год-другой, а потом отправиться с мальчиком в большой мир. У него ещё оставались знакомые в мире культивации, через них он планировал устроить мальчика в секту и начать его путь практика. Хотя сегодняшние события могли показаться чередой совпадений, по мнению старика, Фан Му очень повезло, что его забрали практики из школы Безбрежных Просторов.

Ещё раз вздохнув, старик поплёлся обратно в деревню. В лунном свете можно было увидеть, как сильно постарел старик. Он вновь остался один.

На самом деле, даже если бы он не принёс мальчика на вершину горы, троица практиков из школы Безбрежных Просторов всё равно наведалась бы в деревню. Трансформации Неба и Земли над деревней в любом случае привели бы их туда, где бы они и обнаружили невероятный скрытый потенциал мальчика. Всё это заранее подстроил Мэн Хао. Это был самый простой способ поместить клона на путь поиска просветления о девятом заговоре.

Тем временем вспыхнул один из перемещающих порталов девятой секты. С клоном Мэн Хао на руках троица практиков незамедлительно направилась в главный храм секты. Вскоре из разных частей секты к храму с гулом слетелись несколько лучей света. Многие ученики поблизости с интересом посмотрели на храм. Внутри несколько стариков в позе лотоса сидели вокруг клона Мэн Хао. Они вливали в крошечное тельце силу своей культивации, постепенно обращая его истощённое состояние вспять.

— У него действительно высочайший скрытый талант. За всю мою жизнь я ни разу не видел, чтобы у кого-то был высочайший скрытый талант.

— У него духовные кости и кровеносные сосуды, а также просветлённая душа. Это не дитя, а настоящее тело-сокровище! Никогда не слышал и не видел ничего подобного!

— Этого мальца ждёт стремительный прогресс на поприще культивации!

Старики оживлённо беседовали. Любой другой тип скрытого таланта не вызвал бы у них такую реакцию. Но высочайший скрытый талант вместе с духовными костями, кровеносными сосудами и просветлённой душой… из-за этого клон Мэн Хао напоминал драгоценный камень!

Вскоре мальчик перестал напоминать чахнущий цветок. Старики посчитали это своей заслугой. Однако мальчик похудел и ослаб, судя по всему, он находился в глубоком сне.

— Положите его в одну из боковых комнат и оставьте кого-нибудь за ним присмотреть. Когда он проснётся, со всеми формальностями зачислите его в секту.

Старики с заметным трудом поднялись, процедура их очень утомила. Отдав необходимые распоряжения, они с блеском в глазах последний раз взглянули на мальчика, после чего разошлись по своим резиденциям, где занялись дыхательными упражнениями для восстановления культивации.

Несколькими днями позже клон Мэн Хао открыл глаза. Растерянно поморгав, он огляделся. Его глаза засияли холодным светом, несвойственным кому-то столь юному. Вскоре холод исчез, и глаза стали выглядеть как обычно.

— Я проснулся, — пробормотал он.

Ощущение было такое, будто он только что пробудился от долгого сна. Он чувствовал присутствие истинной сущности глубоко под поверхностью планеты в месте для уединённой медитации девятого парагона. Истинный Мэн Хао облегчённо вздохнул. Наконец он мог полностью сосредоточиться на просветлении относительно остальных восьми эссенций.

"Этот клон проживёт мою четвёртую жизнь. Его миссия создать девятый заговор! Что до его культивации... Я создал клона после детального изучения собственного тела, перекроенного бронзовой лампой. На всей планете, хотя нет, во всех Безбрежных Просторах проще найти перо феникса или рог цилиня, чем человека с более высоким скрытымталантом, чем у моего клона. Благодаря этому он будет куда быстрее обычного поднимать культивацию. Взмой на вершину славы в девятой секте. Взберись на самый верх, шаг за шагом. Тебе это не составит труда. Без демонической силы твоё тело чисто во всех смыслах этого слова".

С довольной улыбкой Мэн Хао закрыл глаза. Несколько дней спустя другой Мэн Хао стал учеником школы Безбрежных Просторов. Его скрытый талант потряс всю девятую секту. Когда об этом узнал патриарх царства Дао, он взял это дело под личный контроль, отправив людей в деревню Цветущий Персик, чтобы те узнали всю его подноготную. Мэн Хао назначили в одно из множества подразделений девятой секты, где он стал учеником внутренней секты.

Шёл десятый год, с тех пор как Мэн Хао стал девятым парагоном. В этом году ученица по имени Хань Бэй стала одним из кандидатов на звание святой дочери секты. В этом же году клон Мэн Хао Фан Му стал учеником внутренней секты одного из подразделений девятой секты!

Ни неряшливый старик, ни троица практиков, которая принесла его в секту, ни старики, якобы исцелившие его, ни одна душа на планете Безбрежных Просторов даже не догадывалась, в какой ослепительный цветок вырастет Фан Му. Это знала только истинная сущность Мэн Хао.

Он мог зачахнуть и погибнуть или расцвести в цветок самого насыщенного на свете алого цвета...

Глава 1451. Секрет Хань Бэй

В школе Безбрежных Просторов имелось обширное собрание техник. Некоторые считали их коллекцию всеобъемлющей. На самом фундаментальном уровне они отличались от техник мира Горы и Моря. В движение их приводила не энергия Неба и Земли, а энергия Безбрежных Просторов. Культивация в Безбрежных Просторах включала в себя дыхательные упражнения для поглощения энергии, в результате чего создавалось уникальное великое Дао.

Став учеником внутренней секты, семилетний клон Мэн Хао поселился в отведённой для него сектой резиденции. Он почти не покидал своего дома, поэтому мало что знал о мире снаружи. Всё изменилось через год. Спустя всего год культивации в резиденцию ударила молния треволнения. Картина развороченного двора и разрушенного дома стала главной новостью для учеников девятой секты. Даже некоторые старики явно не ожидали увидеть ударивших с неба девять молний подряд. Из развалин выбрался мальчик, теперь его окутывала аура Возведения Основания!

Само по себе Возведение Основания не считалось чем-то особенным, но людей порядком удивили молнии треволнения и личность мальчика, которого узнали некоторые практики в толпе.

— Если я правильно помню… он присоединился год назад, будучи при этом смертным...

— Как такое возможно? Один год? Всего год?! Он так быстро достиг стадии Возведения Основания?

— Как его зовут? Ах да, Фан Му. Его имя Фан Му!

Клон Мэн Хао пережил девять ударов молнии треволнения и достиг стадии Возведения Основания. Произошедшее стало небольшой сенсацией в секте, но достижения клона, простого ученика внутренней секты, выглядели незначительными на фоне огромной секты.

Обычно нечто такое быстро выветривалось из памяти людей. Фан Му обладал невероятным скрытым талантом и достиг стадии Возведения Основания всего за год, но в девятой секте учеников на той же стадии невозможно было сосчитать, так их было много. Даже в рамках его подразделения их было столько же, сколько травинок на лугу.

Вот только... ещё год спустя в ту же резиденцию ударило ещё больше молний треволнения. В этот раз на дом обрушилось сразу девяносто девять молний. Дом и двор опять превратились в руины. Когда из-под завала выбрался Мэн Хао, его уже окружала аура не Возведения Основания, а Создания Ядра! В отличие от прошлого года в подразделении воцарилась небывалая суматоха. Множество учеников и даже старейшин были удивлены таким результатом. Глава подразделения лично прибыл на место. Его тоже удивило случившееся. Существовало огромное количество людей сильнее юноши, но поражала не его сила, а скорость прогресса. Для многих такое казалось чем-то невозможным.

— Возведение Основания за один год? А теперь ещё за один Создание Ядра? Только не говорите мне... что он собирается за год достичь Зарождения Души?

— Каким скрытым талантом надо для этого обладать?

Теперь о Фан Му заговорили куда больше людей. Новости о его успехах дошли даже до других подразделений. По окончании третьего года ударило девятьсот девяносто девять молний треволнения, и клон Мэн Хао достиг Зарождения Души.

На пятый год после девяти тысяч девятисот девяносто девяти молний он поднялся на стадию Отсечения Души. Все в этом подразделении девятой секты были шокированы такой скоростью. От града молний треволнения задрожала земля во всей девятой секте, а Фан Му стал темой почти всех разговоров.

На седьмой год момент достижения им Поиска Дао стал знаменательным событием для огромного числа практиков девятой секты. Множество практиков стали свидетелями искрящегося шквала молний треволнений, которым до сотни тысяч не хватило всего одной молнии. Среди практиков стадии Поиска Дао против такого могучего треволнения могли выстоять считанные единицы. Казалось, будто Небо и Земля вместе с Безбрежными Просторами пытались стереть клона Мэн Хао с лица земли! Но даже под градом молний глаза клона ярко сияли... словно он напрямую противостоял Безбрежным Просторам! Спустя десять дней гроза стихла, и клон Мэн Хао поднялся на стадию Поиска Дао!

Наконец настал десятый год. Клон Мэн Хао попал в секту ослабленным ребёнком, но сейчас, десять лет спустя, он превратился в красивого и необычайного юношу. Гордо расправив плечи, он стоял на вершине одной из гор девятой секты; его взгляд был устремлён в небо, где с рокотом собирались для удара молнии треволнения.

Начиналось... Бессмертное Треволнение!

Всего за десять лет клон Мэн Хао стал настоящей легендой планеты Безбрежных Просторов, дав своими деяниями начало мифу! За десять лет он, начав простым смертным, прошёл через Возведение Основания, Создание Ядра, Зарождение Души, Отсечение Души и Поиск Дао к Обретению Бессмертия!

Некоторые не могли пройти этот путь и за всю жизнь, когда как у клона на это ушло всего десять лет. Об этом знала уже не только девятая секта, но и вся школа Безбрежных Просторов. Даже парагоны прослышали об этом.

Бессмертное Треволнение превосходило по масштабам всё, с чем ему доводилось сталкиваться раньше. На девятый континент обрушился миллион молний. В воздух поднимались люди из разных сект, являющихся частью школы Безбрежных Просторов, чтобы своими глазами увидеть это Бессмертное Треволнение.

В девятой секте царило радостное возбуждение, для их главного избранного прислали даже защитника дхармы, невероятной красоты владычицу дао. Расположившись на горе Дао девятой секты, она не без удивления посмотрела на небо.

— Это простое Бессмертное Треволнение, так с чего Безбрежные Просторы так встревожились? Такое чувство, будто Небесное Дао или магические законы природы не хотят допустить, чтобы на него обрушились молнии треволнения, превосходящие его культивацию. В противном случае Безбрежные Просторы уже бы стёрли с лица земли его тело и разум.

Владычица дао нашла всё это довольно странным, особенно когда она почувствовала... что Безбрежные Просторы страшатся его.

"Страшатся? — мелькнула у неё мысль. Она даже тряхнула головой, словно думала, что ей показалось. — Безбрежные Просторы величественны и безграничны. Даже если у них и есть собственная воля, с чего им бояться жалкого практика царства Бессмертия?"

Бессмертное Треволнение длилось целых три месяца. Всё это время клон Мэн Хао гордо не размыкал глаз, позволяя осыпать себя молниям треволнения. Он не пытался дать им отпор, не оказывал сопротивления, позволяя бить в себя молниям. В ходе этого жуткого крещения молниями он ни разу не сдвинулся с места. Это в свою очередь потрясло зрителей.

Когда уже рассеивались последние остатки Бессмертного Треволнения, клон Мэн Хао неожиданно открыл глаза и указал пальцем на Небо. Он ничего не сказал, но от его жеста поднялся ураганный ветер и небо озарили разноцветные вспышки. Содрогнулось всё небо, а потом разбились молнии треволнения, превратившись в мириады огоньков и искр. Наконец Бессмертное Треволнение подошло к концу. Теперь от Мэн Хао повеяло бессмертным ци.

Как вдруг небо дрогнуло и послало в Фан Му красную молнию. Её питала невероятная воля, к тому же от неё исходила мощь царства Дао. Вслед за молнией в небе появилась красная туча, а потом пошёл алый дождь. Даже владычица дао поменялась в лице.

— Кровь Небес! Это значит... что Дао сообщества Безбрежных Просторов нарушило собственные магические законы и заплатило высочайшую цену, чтобы уничтожить этого юношу молнией треволнения, превосходящей царство Бессмертия!

Владычица дао хотела вмешаться, как вдруг красная молния остановилась в трехстах метрах от головы Фан Му. Так она и осталась неподвижно парить в воздухе. Весь континент затопило невероятное давление. Внезапно в воздухе возник молодой мужчина в чёрном халате с длинными пурпурными волосами. С ним пришёл безграничный холод, к тому же от него исходила настолько властная аура, словно он был важнейшим человеком на свете! Его красные глаза светились демоническим светом, лоб пересекала длинная пурпурная метка — закрытый третий глаз.

— Девятый парагон! — выпалила владычица дао. Задрожав, она рухнула на колени и склонила голову. Все практики в округе девятой секты вне зависимости от уровня культивации попадали на колени.

— Наше почтение, девятый парагон!

От их дружного крика задрожал воздух. Этот человек был повелителем практиков девятой секты, их духом, их лидером и величайшим властелином. Человеком в воздухе была истинная сущность Мэн Хао.

Почувствовав какую-то странность в этой молнии треволнения, он лично явился на место событий. Он сжал красную молнию и раздавил её. С грохотом алый разряд разбился. Из клубящихся облаков раздался едва различимый яростный вой. Настоящий Мэн Хао посмотрел на небо.

— С глаз моих долой! — приказал он, взмахнув рукавом.

Во вспышке могучей энергии он взмыл к облакам. Тем временем клон всё ещё стоял на вершине горы. В его глазах не было ни намёка на красный. В них был заключён чистейший бессмертный свет.

Небеса содрогнулись, затянувшие их облака перестали бурлить, а потом и вовсе рассеялись, забрав с собой красноту. Небо потемнело. Снаружи планеты по Безбрежным Просторам ещё долго гуляла рябь, пока наконец всё не улеглось.

Покончив со всем, Мэн Хао уже хотел исчезнуть, но тут кое-что в пустоте вдалеке заставило его остановиться. От его взгляда пустота пошла рябью, словно там кто-то скрывался. Внезапно оттуда вывалилась Хань Бэй. В её взгляде, направленном на Мэн Хао и его клона, читалось изумление и что-то более сложное. Вздрогнув, она тотчас бросилась бежать, однако Мэн Хао наставил на неё руку и сомкнул пальцы.

Под влиянием колоссальной силы весь мир застыл. Когда эта сила была готова смыть Хань Бэй, от неё повеяло очень знакомой Мэн Хао аурой!

Аурой Всевышнего! Аурой Демона!

Глава 1452. Страховка

Загадочная аура мгновенно стала перемещающей силой, которая вытащила Хань Бэй прямо из-под носа Мэн Хао. Перемещение забросило девушку в первую секту школы Безбрежных Просторов, в её палату для уединённой медитации. На губах появилась кровь, но она без промедления достала из бездонной сумки древний фэн-шуй компас и положила его на пол перед собой. По помещению разошлась рябь — защитное поле компаса.

Хань Бэй дрожала, судорожно ловя ртом воздух. Она явно не могла поверить тому, что видела. Внезапное появление Мэн Хао полностью выбило её из колеи. Услышав знакомое имя Фан Му, она отправилась посмотреть на него. Кто знал, что её любопытство приведёт к таким последствиям?

— Мэн Хао, Фан Му...

С глубоким вдохом она выполнила двойной магический пасс, дабы усилить действие фэн-шуй компаса. Способ побега Хань Бэй оказался настолько странным, что никто на планете Безбрежных Просторов, кроме Мэн Хао, не почувствовал её присутствия. Настоящий Мэн Хао с блеском в глазах смотрел на место, где недавно стояла девушка.

— Хань Бэй… она здесь! Вот так дела!

Он невольно вспомнил далёкое прошлое, когда видел её на мёртвом теле огромного бога. А потом припомнил и странное поведение на планете Южные Небеса. Не забыл он и о своей самой первой встрече с ней ещё в Обители Богов секты Чёрного Сита. Именно там он нашёл холодца и Треножник Молний. Помимо этого там была заключена... душа предка Хань Бэй!

Глаза Мэн Хао ярко сверкали. Если бы он встретился с Хань Бэй до вылазки в некрополь, то всё равно задумался бы над странностью её появления. Вот только выводы были бы совершенно иными. В некрополе он узнал много всего интересного, поэтому сразу же почувствовал в технике побега девушки ауру Всевышнего и немного демонической силы. Это окончательно убедило его... что Хань Бэй была как-то связана с Всевышним!

С холодным блеском в глазах Мэн Хао внезапно растаял в пустоте. Его клон всё ещё стоял на вершине горы, глядя туда, где появилась Хань Бэй. Всё это время его глаза были слегка сощурены, но потом он вновь нацепил на лицо маску невозмутимости.

С лица Хань Бэй до сих пор не сошла бледность после перемещения из девятой секты. Её не отпускало дурное предчувствие, словно она бежала навстречу страшной катастрофе. Это чувство не только не исчезло, наоборот, оно со временем стало только сильнее. На планете Безбрежных Просторов большинство считало её выходцем из древнего клана практиков. После присоединения к секте она продемонстрировала культивацию пика царства Бессмертия. Но после встречи с Мэн Хао и его клоном у неё появилось странное давящее чувство, будто бы над ней занесли топор палача.

"Что ты делаешь на планете Безбрежных Просторов? Не могу поверить... что ты девятый парагон! Как тебе вообще это удалось?!"

Кровь окончательно отлила от лица Хань Бэй. Её палату для уединённой медитации оплетало множество сдерживающих заклятий, и всё же она не чувствовала себя в безопасности. Во время треволнения клона на неё взглянула истинная сущность Мэн Хао. Этот спокойный взгляд поразил её в самое сердце и затопил всё естество ужасом. Испытывать ужас в такой ситуации было вполне логично.

Не прошло много времени после возвращения в палату для уединённой медитации, как снаружи послышался грохот. Несмотря на громкость, похоже, звук был ограничен пределами небольшой зоны, поэтому больше никто его не слышал. Однако место, где обитала Хань Бэй, затрясло настолько сильно, что начали рушиться соседние постройки и трескаться горы. Тем не менее фэн-шуй компас продолжал ярко сиять, не пропуская внутрь силу снаружи. В противном случае её сразу же накрыло бы этой разрушительной энергией.

Как и ожидалось, снаружи стояла истинная сущность Мэн Хао в том же чёрном халате, внутрь его не пропускал барьер фэн-шуй компаса. Выглядел он очень мрачно. Его волосы развевались на ветру, а третий глаз на лбу даже в закрытом состоянии излучал пугающую силу.

— Всегда приятно встретить старого друга, — холодно сказал он. — Хань Бэй, почему ты меня боишься?

Хань Бэй задрожала. При виде Мэн Хао в ней разразилась буря противоречивых эмоций. Она никак не могла унять дрожь, понимая, насколько странным выглядит её появление здесь, особенно после уничтожения мира Горы и Моря. Все остальные остались на бабочке Горы и Моря... так как она попала сюда, став кандидатом в святые дочери школы Безбрежных Просторов?

Сделав глубокий вдох, Хань Бэй успокоилась. Она всегда славилась изворотливым и расчётливым умом, просто всё это произошли слишком внезапно, вот она и запаниковала. Успокоившись, она поднялась на ноги и отвесила Мэн Хао реверанс, после чего сложила ладони в поклоне:

— Хань Бэй выражает почтение девятому парагону. — Ей даже удалось спокойно встретить взгляд Мэн Хао. — Но я впервые получила честь узреть высокочтимого парагона. Извините, но, быть может, вы перепутали меня с кем-то ещё?

На лице Мэн Хао не дрогнул ни единый мускул, именно так бы ответила та Хань Бэй, которую он знал. Его губы внезапно растянулись в улыбке, только от такой улыбки у любого бы холодок пробежал по коже. Его взгляд остановился на фэн-шуй компасе... предмет окружала аура Всевышнего[1].

— Не думал, что ты спутаешься со Всевышним, — заметил он, а потом покачал головой и взмахнул рукавом. — Что ж, неважно. Раз ты всё отрицаешь, полагаю, у тебя есть страховка, верно? Любопытно взглянуть на неё. И кстати... на планете Безбрежных Просторов какую бы личину ты себе не взяла, найти тебя не составит никакого труда.

С этими словами он растворился в воздухе и вернулся в город девятого парагона. Этим визитом он подтвердил свои подозрения. Ауры фэн-шуй компаса оказалось для этого вполне достаточно, поэтому он не стал вдаваться в расспросы.

После ухода Мэн Хао Хань Бэй без сил рухнула на пол, ловя ртом воздух. Спустя какое-то время она стиснула зубы.

"К счастью, много лет назад я специально озаботилась этим и на всякий случай подготовила страховку. Похоже... пришло время пустить её в ход".

Стоило ей коснуться своего лба, как там открылась узкая щель. Внутри, среди густой черноты парила... душа! Спящая душа принадлежала не Хань Бэй, а другой женщине. Будь Мэн Хао здесь, то он бы сразу признал в ней... Чу Юйянь!

Много лет назад Чу Юйянь умерла, а её душа рассеялась. В поисках её души Мэн Хао пробился на Восьмую Гору и Море, но обнаружил там лишь крохотную частичку. Тогда он пришёл к выводу, что оставшаяся часть души Чу Юйянь растворилась в звёздном небе. В то время он пришёл к такому выводу, поскольку не смог её обнаружить. В действительности ему это не удалось, потому что Хань Бэй тайно захватила душу. С тех пор она стала её страховкой на случай будущих осложнений.

Чтобы не дать душе Чу Юйянь окончательно рассеяться, Хань Бэй передала ей немного энергии собственной души, создав тем самым необычный симбиоз. Спустя много лет такой подпитки душа Чу Юйянь тесно переплелась с душой Хань Бэй. Только кто-то с силой трансцендентности мог разделить их, а значит, со смертью Хань Бэй душа Чу Юйянь окончательно рассеется.

Лёжа на полу, она задумалась обо всём, что произошло между ней и Мэн Хао. С её губ сорвался тихий вздох.

"У нас разные точки зрения, разные задачи, — подумала она. — Хочешь увидеть мою страховку, хорошо, я покажу тебе".

Взмахом руки она отправила душу Чу Юйянь прочь, где та исчезла среди Неба и Земли. Мгновением позже вылетевшую из палаты для медитации душу божественным сознанием заметил Мэн Хао. Осознав, чья это была душа, он резко открыл глаза. Как вдруг вокруг него с рёвом занялась буря. Сначала она накрыла весь город девятого парагона, потом всю половину планеты и её звёздное небо, следом достигла и внешнего слоя планеты Безбрежных Просторов. Вскоре всю планету Безбрежных Просторов захлестнуло землетрясение.

Парагоны, в том числе глава школы, изумлённо открыли глаза. Разумеется, Цзинь Юньшань, Ша Цзюдун и остальные тоже не ожидали от Мэн Хао такого могучего выброса энергии.

"Что этот сумасшедший опять задумал?" — поёжившись, подумал Цзинь Юньшань.

Он быстро накрыл себя защитным слоем энергии культивации, боясь, что по его душу снова явится Мэн Хао в плохом настроении. У Хань Бэй всё внутри похолодело, однако она продолжала спокойно улыбаться.

— Пока тебе не наплевать, этого вполне достаточно, — пробормотала она себе под нос.

Ураган появился всего на мгновение, а потом бесследно исчез. В городе девятого парагона Мэн Хао поднялся на ноги. В его глазах стояла печаль, ностальгия и другие эмоции, пока он с помощью божественного сознания смотрел на душу.

— Чу Юйянь... — хрипло выдавил он.

Он наблюдал, как душа долетела до девятого континента, а потом исчезла в утробе смертной женщины... Так для души начался очередной цикл реинкарнации, она вновь стала человеком.

Какое-то время спустя Мэн Хао отозвал божественное сознание. Как он мог не заметить, что душа Чу Юйянь крепко переплелась с частью души Хань Бэй? Чу Юйянь обладала независимостью, и в то же время они существовали в странном симбиозе.

— Страховка... что надо. Наконец он закрыл глаза, словно выкинув Хань Бэй из головы.

Бессмертное Треволнение клона Мэн Хао поставило на уши всю школу Безбрежных Просторов. Даже парагоны уровня Мэн Хао взяли юношу на заметку. С этого дня имя Фан Му узнали все в школе Безбрежных Просторов. За десять лет от смертного до бессмертного. Этим он не только стал сенсацией девятой секты и школы Безбрежных Просторов, молва о нём расползлась по всей планете Безбрежных Просторов. Теперь все знали о появлении в девятой секте невероятного избранного.

Многие ученики в школе Безбрежных Просторов обратили на клона Мэн Хао внимание. Особенно им заинтересовались истинные звёзды среди избранных, многие из которых стали считать его своим конкурентом. Но нашлись и те, кто презирал его. Эти избранные верили, что в плане культивации далеко ушли вперёд.

— Кому какое дело, что он обрёл бессмертие за десять лет? Не собирается же он достичь царства Древности тоже за десять лет?

Подобные разговоры уже стали нормой в секте.

— Обычный сопляк, сумевший вскарабкаться на царство Бессмертия, только и всего. У него неплохой скрытый талант, но что с того?! У всех девяти сект школы есть святилища Безбрежных Просторов, только если там появится твоё имя, ты по праву можешь называться избранным! Помимо святилища Безбрежных Просторов есть ещё путь трансцендентности. Только прошедший путём трансцендентности, может стать истинным ослепительным солнцем. За исключением девятого парагона, какой парагон не оставил на нём свой след?

— Путь культивации долог. Слишком резкий взлёт может закончиться печальным падением. Этот парень явно не блещет умом. Такой стремительный прогресс гарантированно ему ещё аукнется.

[1] Любопытное совпадение. В словах «Всевышний», «фэн-шуй компас» и «секта Чёрного Сита» фигурирует один и тот же иероглиф "ло". Я уже писал, как буквально переводится Всевышний (Небеса Ло/Небесная Сеть); фэн-шуй компас буквально переводится как "диск ло", а секта Чёрного Сита "секта чёрного ло". — Прим. пер.

Глава 1453. Хорошо повеселиться, принц

Мало кто знал, сколько бессмертных меридианов открыл клон Мэн Хао во время Бессмертного Треволнения. Не став делать из произошедшего представление, он просто вернулся домой и продолжил заниматься культивацией в уединении. Но ситуация с Чу Юйянь постоянно его тяготила.

"Хань Бэй спланировала это много лет назад. Она соединила её душу со своей, получив что-то вроде симбиоза... отличная страховка, как по мне".

Спустя какое-то время он вздохнул. На то, чтобы окончательно успокоиться, у него ушло три дня. Покинув своё жилище на какое-то время, он вернулся уже с мастифом. После этого оба погрузились в медитативный транс и продолжили уединённую культивацию.

Так незаметно пролетели ещё десять лет. За это время клон Мэн Хао ни разу не покинул девятую секту, предпочтя медитировать в одиночестве. Поскольку он почти не появлялся на людях, никто не знал его нынешний уровень культивации. По прошествии десяти лет на школу не обрушились новые молнии треволнения, поэтому люди перестали беспокоиться о его статусе избранного. Многие так и вовсе забыли о нём. Те, кто ещё помнил, время от времени презрительно кривили губами.

У него не было друзей, к тому же он практически не контактировал с внешним миром. Он годами занимался культивацией в своём подразделении девятой секты. Полная изоляция от школы считалась довольно необычным явлением. Такое позволялось только людям с особым статусом. Всё-таки Фан Му всё ещё являлся учеником внутренней секты, но сама девятая секта принадлежала Мэн Хао. Истинная сущность парой слов недвусмысленно намекнула той самой владычице дао о том, чтобы Фан Му, важного члена девятой секты, никто не беспокоил, и всё было сделано. Следующие десять лет никто его не беспокоил. Его единственным спутником оставался мастиф.

Его истинная сущность провела это время в похожей манере. Мэн Хао пытался полностью постичь все эссенции своих заговоров. После двадцати лет такой упорной работы он стал заметно сильнее в сравнении с тем, когда вошёл в некрополь. Подготовка ко второй вылазке в некрополь шла полным ходом. Судя по всему, глава школы хотел отправиться туда, подготовленным к любым неожиданностям. Старик серьёзно настроился добраться до второго континента.

За эти десять лет прошёл слух, что Хань Бэй совершила прорыв с царства Бессмертия. Оказавшись на царстве Древности, она больше не являлась одной из кандидаток в святые дочери. Своими махинациями она умудрилась ужом проскользнуть на место одной из девяти святых дочерей школы Безбрежных Просторов. Несмотря на подготовку к вылазке в некрополь, глава школы нашёл время для нескольких уроков и советов, считая Хань Бэй важной ученицей школы. Деталей Мэн Хао не знал, ему было не интересно.

Спустя ещё год клон Мэн Хао закончил уединённую медитацию и покинул девятую секту. Никто не попытался его остановить, большинство людей не знали даже, как он выглядит. Вместе с мастифом он умчался в луче света в неизвестном направлении. Несколько дней спустя он оказался в крошечном городке мира смертных. Несмотря на скромные размеры, в городе кипела жизнь. На улицах сновали люди, спешащие по своим делам. Фан Му в своём зелёном халате такого же кроя, как у учёных мужей, неспешно шёл по городу. В конце концов он остановился перед домом совершенно обычной семьи.

При виде детей, игравших снаружи ворот, его взгляд потеплел. Среди них была одиннадцатилетняя девочка, которая застенчиво улыбалась. Мысленно он перенёсся на сотни лет в прошлое, к тем далёким воспоминаниям. Прохладный осенний ветер кружил пожелтевшими листьями, гоняя их по мостовой. Красное закатное солнце дарило миру последние крохи своего тепла. В его лучах постепенно удлинялись тени...

Почувствовав на себе чей-то взгляд, девочка подняла голову на Фан Му, а потом пугливо потупила глаза. Сообразив, что незнакомец всё ещё смотрит на неё, она шёпотом попрощалась с друзьями и шмыгнула обратно в дом. Фан Му лишь негромко рассмеялся. В его глазах до сих пор стояли сцены из далёкого прошлого.

— В твоей прошлой жизни я так и не вернул тебе долг, — мягко сказал он. — В этой я обязательно отплачу тебе.

Разгладив наряд, он постучал в ворота. После небольшой паузы створы открылись, и он вошёл во двор. В запутанных формальностях не было нужды. На планете Безбрежных Просторов даже смертные знали о существовании бессмертных и относились к ним с особым почтением. Фан Му сообщил о своём желании взять девочку по имени Янь’эр в ученицы. После небольшой демонстрации магии родители тотчас радостно согласились. Несколькими днями позже Фан Му покинул дом вместе с грустной девочкой и мастифом. Какое-то время она молчала, но потом не выдержала и спросила:

— Наставник... а вы... вы... и вправду не шарлатан?

В ответ Фан Му несильно шлёпнул её ладонью по голове. Девочка уже хотела схватиться за голову, как вдруг она взмыла в воздух и ей в лицо ударил ветер. Посмотрев вниз, она увидела, как мир внизу постепенно удаляется всё дальше, при этом её глаза становились всё шире. В один момент она увидела кажущейся бесконечной горную цепь, усеянную храмами и домами. Это была... девятая секта. Внезапно в её ушах раздался голос Фан Му:

— Отныне ты ученица Фан Му. Единственная ученица.

С тех пор в месте, где Фан Му медитировал в уединении, стала жить ещё и девочка. С её появлением Фан Му лишился привычной для себя тишины и покоя. На поприще культивации она показала себя одарённым ребёнком, но большую часть усилий она посвящала алхимии. Фан Му обучал её различным методам культивации, а также учил своим техникам алхимика. В отличие от него девочка обладала совершенно другим характером. Она с огромным интересом исследовала девятую секту и обожала заводить новых друзей. Вскоре всё подразделение узнало, что Фан Му, устроивший десять лет назад незабываемое представление, взял себе ученицу.

Прошло семь лет. С Бессмертного Треволнения Фан Му минуло восемнадцать лет, в это же время Янь’эр тоже исполнилось восемнадцать. Из маленькой девочки она выросла в стройную и грациозную девушку. В более зрелом возрасте наконец проявилась её природная красота, выделявшая её на фоне остальных учениц секты. Благодаря врождённому дару к культивации, особенно когда дело касалось алхимии, она уже находилась на поздней ступени Возведения Основания, всего в одном шаге от Создания Ядра. Её безгранично глубокое Дао алхимии неоднократно поражало даже старейшин подразделения.

В результате немало мужчин пыталось ухаживать за юной Янь’эр. Разумеется, с довольно мальчишечьим характером её вряд ли можно было назвать сдержанной и элегантной особой. Только перед Фан Му она надувала губы и вела себя как маленькая девочка.

— Наставник, можно я пойду, ну пожалуйста! Я... я столько этого ждала. Наставник, не волнуйтесь вы так. Ничего не случится. Там будет много старших братьев и сестёр. Мы будем там все вместе.

Несмотря на её мольбы, Фан Му так и не открыл глаз, продолжая медитировать. Видя, что наставник её игнорирует, она немного разозлилась.

— Ай-яй! Старикан, так ты отпускаешь меня или нет?!

— Мелкая нахалка! — Фан Му открыл глаза и сурово смерил девушку взглядом.

В последние годы Янь’эр превратилась в небольшую головную боль. В начале своего ученичества она относилась к нему с благоговением и уважением. Со временем такое отношение пропало. Янь’эр явно не боялась сурового взгляда наставника. Широко улыбнувшись, она подскочила к нему и принялась массировать плечи, при этом продолжая умасливать его сладким и льстивым голоском.

— Наставник, говорят, что на базар отправятся люди не только из нашего подразделения. Там будет вся секта. А может, заглянут люди и с других континентов. Первая, вторая секта, там соберутся все девять сект школы. Будет так здорово! Старший брат Би Юнь тоже там будет... Я слышала, он занимает место в списке сотни лучших святилища Безбрежных Просторов...

Когда Янь’эр упомянула старшего брата Би Юня, у неё заблестели глаза. Фан Му нахмурился, а потом тяжело вздохнул, прекрасно понимая, что его подопечная не просто хотела купить целебных трав на базаре. Как и большинство учениц в школе, она восхищалась избранными. Би Юнь, один из подающих большие надежды избранных девятой секты, служил хорошим тому примером. Не в силах больше терпеть уговоры и увещевания, он кивнул и сказал:

— Так и быть, можешь сходить.

Янь’эр радостно заключила его в объятия. При виде её неподдельной радости взгляд Фан Му потеплел. Это напомнило ему о Чу Юйянь и чувствах, которые он задолжал ей в прошлой жизни. Глядя, как она идёт к дверям, он едва заметно понурил плечи. В этой жизни его сердце уже было мертво, поэтому он мог подарить ей лишь любовь наставника к ученице.

На рассвете следующего дня Янь’эр в отличном настроении покинула резиденцию и после встречи с другими учениками подразделения отправилась на большой базар, проводимый каждые несколько лет на девятом континенте. Фан Му остался медитировать. Его культивация достигла критической точки, прорыв на царство Древности мог произойти в любой момент. После стольких лет на царстве Бессмертия, многие о нём просто забыли, однако истинной причины отсутствия дальнейшего прогресса не знал никто, кроме него. Во время прошлого прорыва он открыл даже больше бессмертных меридианов, чем истинная сущность. Со стародавних времён ещё никому не удалось совершить нечто столь невероятное. Вот почему его продвижение по царству Бессмертия получилось таким долгим.

"Успешные прорывы постепенно продвигают девятый заговор к завершению. Но почему то, что в прошлом я считал совершенным, сейчас уже кажется незавершённым?.."

Нахмурившись, он продолжил культивацию.

Тем временем Янь’эр вместе со старшими братьями и сёстрами покинула девятую секту. На пути они столкнулись с группой учеников восьмой секты. Около дюжины человек, где каждый находился на царстве Бессмертия. В окружении друзей шёл привлекательный молодой человек в крайне дорогом наряде. Его глаза то и дело развратно поблёскивали. На первый взгляд могло показаться, что это очередной беззаботный юноша, коих в школе было огромное количество, однако на самом деле он обладал уникальным статусом в восьмой секте. Ясным свидетельством тому служил мужчина средних лет, не отстающий от него ни на шаг. Это явно был защитник дао. Под видом практика царства Бессмертия скрывался могучий эксперт царства Дао. При виде Янь’эр у молодого человека возбуждённо заблестели глаза.

— Какой чудесный сосуд для совместной культивации[1]... — с гнусной ухмылкой сказал он.

Его защитник дао тоже улыбнулся, прекрасно зная наклонности юного принца клана. Его подопечный обладал высоким статусом в восьмой секте. Вряд ли найдётся много людей в школе Безбрежных Просторов, кто бы мог с ним сравниться. В то же время защитник дао всегда действовал осторожно. Когда принц присматривал себе девушку, он сперва изучал её подноготную. Если у неё находились связи в секте, он советовал своему подопечному забыть о ней. Но, если его целью становились рядовые ученицы, существовало множество способов замять дело. Защитник дао вытащил нефритовую табличку, что-то в ней посмотрел, а потом заметно расслабился.

— Прошлое неизвестно, связей тоже никаких нет, — сообщил он. — Она присоединилась к секте несколько лет назад в качестве ученицы какого-то Фан Му. Её наставник прошёл весь путь от смертного до бессмертного за десять лет, чем наделал немало шуму, но у него тоже нет связей. Он мелкая сошка, обычный ученик внутренней секты подразделения девятой секты. Хорошо повеселиться, принц!

[1] Под "сосудом для совместной культивации" подразумевается женщина для занятий даосскими сексуальными практиками. — Прим. пер.

Глава 1454. Обманщик

Получив подтверждение, молодой человек расплылся в довольной улыбке. Будучи внуком патриарха Чи Фэна из восьмой секты, он мог творить в своей секте всё, что могло в голову взбрести. После смерти парагона с 9 эссенциями и возвращения из некрополя патриарх Чи Фэн серьёзно занялся культивацией. Вскоре он оказался на грани прорыва. Он являлся самым могущественным экспертом восьмой секты. Если ему удастся пробиться на уровень 9 эссенций, то он станет официальным лидером восьмой секты, а также одним из девяти великих парагонов школы Безбрежных Просторов. Люди вроде него находились на самой вершине иерархии школы, поэтому молодой человек был волен выбирать любую понравившуюся ученицу и использовать её как сосуд для совместной культивации. Разумеется, к этому вопросу он подходил с осторожностью. Если у девушки обнаруживалась связь с могущественными людьми секты, то он тут же отказывался от мысли её трогать. По этой причине патриарх Чи Фэн, находившийся в курсе дела, считал молодого человека весьма надёжным, поэтому он вряд ли поставит его в затруднительное положение.

— Спешить некуда, — с улыбкой сказал молодой человек. — В восьмой секте такие замечательные сосуды для культивации уже практически не встретить. Кто бы мог подумать, что мне попадётся здесь такой отличный образчик? Чудесно, просто чудесно! К сожалению, мы во владениях девятой секты. Перед уходом патриарх мне напомнил поумерить здесь пыл... Хотя неважно. Надо просто придумать, как заманить девчушку в восьмую секту.

В его глазах опять появился распутный блеск. Следующие несколько дней Янь’эр с компаньонами путешествовала вместе с группой из восьмой секты. Узнав о высоком статусе молодого человека, они стали относиться к нему с особым уважением. Добравшись до базара, они первым делом озаботились о жилье.

Ночь первого дня. Янь’эр сумела подавить радость и предвкушение, которые сулил завтрашний день, и начала погружаться в медитативный транс, как вдруг вокруг неё возник магический водоворот. Он появился беззвучно и без какого-либо предупреждения. Не успела Янь’эр толком понять в чём дело, как водоворот чуть не проглотил её. В этот момент тишину ночи прорезал вой. Выл мастиф, которого Мэн Хао приставил тайно охранять Янь’эр. Глаза пса кровожадно сверкнули, и он в луче красного света на огромной скорости помчался на помощь девушке.

В долине примерно в пятистах километрах от базара внук патриарха Чи Фэна наблюдал за кружащим водоворотом магии. Из него вышел его защитник дао с потерявшей сознание девушкой на руках. При виде Янь’эр он с улыбкой потянулся к ней рукой, его глаза полыхали пламенем желания.

Лицо защитника дао смягчилось. Такие пустячные услуги ему не раз и не два доводилось оказывать своему подопечному. Прочистив горло, он уже хотел что-то сказать, как вдруг по долине прокатилось эхо воя. Защитник дао резко обернулся. При виде красного луча света он поменялся в лице. С грохотом горы, окружавшие долину, начали рушиться. Защитник дао в фонтане кровавых брызг был отправлен в полёт. И рухнул на землю. Он изумлённо уставился на огромного алого пса.

— Это же... зверь царства Дао! Проклятье, откуда эта зверюга здесь взялась?!

Молодого человека от страха затрясло. Схватив Янь’эр, он бросился бежать. К этому моменту она уже пришла в себя. Растерянно покрутив головой пару секунд, она закричала.

— Закрой пасть! — прошипел молодой человек.

Глаза мастифа сверкнули красным, и он бросился вслед за похитителем. "Он... пришёл сюда из-за девчонки!" — понял защитник дао. Откуда ему было знать, что похищение девушки на стадии Возведения Основания, привлечёт внимание зверя царства Дао?

— Принц, спасайтесь. Что-то не так!

У него не было времени обдумывать случившееся, но сообразить, что творилось нечто странное, он мог. После предупреждения молодой человек сорвал с шеи нефритовую подвеску и раздавил её. Вокруг него забурлила перемещающая сила, но челюсти пса сомкнутся на нём быстрее, чем магия успеет его переместить. В глазах молодого человек появился хищный блеск. Он всегда вёл себя так, будто бы не знал забот. Но он не был дураком. Сжав шею Янь’эр, он закричал:

— Ещё один шаг, и я убью её!

Мастиф замер. В этот момент сработало перемещение. Молодой человек и Янь’эр бесследно исчезли. На месте, где только что стоял похититель, пёс в ярости оставил огромную воронку. У защитника дао всё внутри похолодело, и он без оглядки бросился бежать. В его голове царил хаос. Зверь царства Дао был явно ручным, а приручить его мог только кто-то с невероятной культивацией.

После исчезновения Янь’эр мастиф в ярости взвыл, резко увеличился в размерах, а потом красным росчерком набросился на защитника дао. Пёс проглотил мужчину, не дав тому времени защититься. В воздухе остался звенеть только его душераздирающий вопль. Даже в объятиях смерти он так и не смог понять, как похищение простой девчонки на стадии Возведения Основания могло так неудачно закончиться. Разумеется, он уже никогда не узнает, что похищение, организованное молодым человеком, и последовавшие за этим события были лишь началом. Защитник дао до самого конца был свято уверен, что жалкий ученик внутренней секты по имени Фан Му был пустым местом.

После исчезновения Янь’эр ночной воздух опять прорезал вой мастифа. В глубине планеты Безбрежных Просторов, в городе девятого парагона на половине планеты истинная сущность Мэн Хао открыла глаза. Его глаза напоминали льдинки. У всех драконов имелось слабое место на чешуе, как, впрочем, и у людей. Для Мэн Хао это были мир Горы и Моря, семья и друзья. С прибытием на планету Безбрежных Просторов у него не осталось уязвимых мест, но потом появилась Чу Юйянь... вот она и стала его слабым местом! Любой, тронувший её, сам того не понимая, колол в самое чувствительное место Мэн Хао! Этим поступком человек навлекал на себя гнев, способный всколыхнуть Небо, Землю и даже Безбрежные Просторы!

Над планетой Безбрежных Просторов заклубились тучи. Ночное небо прорезали яркие росчерки молний и озарили странные вспышки. Завыл ветер, множество людей на поверхности планеты изумлённо задрали головы к небу. Все девять городов парагона, половину планеты, внутреннее звёздное небо и всю планету Безбрежных Просторов затопил рокот. Нечто подобное уже однажды случалось. В тот раз Мэн Хао впервые увидел душу Чу Юйянь. Теперь же его давящую кровожадную ауру почувствовали все жители планеты Безбрежных Просторов. Даже парагоны поёжились. Обнаружив, что Мэн Хао покинул свою палату для медитации, Цзинь Юньшань, Ша Цзюдун и глава школы обомлели.

— Эта кровожадная аура, — хрипло сказал Цзинь Юньшань. — Он опять собирается кого-то убить!

Почувствовав ауру Мэн Хао, он сразу же насторожился. Ша Цзюдун и глава школы незамедлительно покинули свои палаты для медитации. Остальные парагоны с 8 и 9 эссенциями задрожали. Патриарх Чи Фэн в восьмой секте был потрясён не меньше. Эта аура напомнила ему о вылазке в некрополь и о том, как Мэн Хао безжалостно убил восьмого парагона.

— Интересно, кому не посчастливилось вызвать его гнев... — пробормотал он.

Потеряв к происходящему интерес, он погрузился в медитативный транс. Тем временем на восьмом континенте, где-то в пределах восьмой секты, вспыхнул свет перемещения. Оттуда вывалился внук патриарха Чи Фэна вместе с Янь’эр. Его лицо побледнело, да и выглядел он не лучшим образом, но его глаза свирепо сияли.

— Проклятье, — вскричал он, — проклятье, кто посмел пойти против принца?! Какой-то вонючий пёс царства Дао напал на меня?! Я убью его! Я... Я зажарю его и съем! Мне плевать кто его хозяин. Кто бы не перешёл мне дорогу, я уничтожу весь его клан!

Он посмотрел на перепуганную и неестественно бледную Янь’эр.

— З-за-зачем... я тебе? — промямлила она. — Мой наставник это так не оставит, он...

— Заткнись! Твой наставник? Фан Му? Жалкий ученик внутренней секты? Это ничтожество не достойно даже чистить мои ботинки!

С этими словами молодой человек отвесил Янь’эр пощёчину. Её щека покраснела, а из уголка губ тонкой струйкой потекла кровь. В ужасе девушка вся сжалась в комочек. Иллюзия её беззаботной жизни разбилась вдребезги, теперь она поняла, насколько хрупкой могла быть жизнь. Она никогда не чувствовала себя такой беспомощной и напуганной.

— Наставник... наставник... — в слезах тихо звала она.

Сейчас она как никогда хотела увидеть родных и наставника. Она не знала, что с ней сделают, поэтому ещё сильнее задрожала от страха. Молодой человек оскалился и прокричал во всё горло:

— Люди, сюда! Кто-то попытался убить меня! Патриарх, спасите!

Восьмая секта встала на уши. Прибежавшие на крики люди, увидели у ног принца Янь’эр. Некоторые нахмурились, но никто ничего не сказал.

— Кто-то пытался убить меня! — продолжал вопить молодой человек.

На его крик из восьмой секты прилетел не Чи Фэн, а владыка дао.

— Кто посмел на тебянапасть? Я думал, ты отправился на девятый континент?

С появлением этого человека все почтительно сложили ладони.

— Пап, на девятом континенте мне приглянулся этот сосуд для культивации, но потом на меня напал зверь царства Дао. Он хотел убить меня!

Его дрожащий голос и изорванный наряд явно намекали на то, что ему пришлось спасаться бегством и воспользоваться перемещающей подвеской, которую ему дал патриарх.

Глава 1455. Прибытие девятого парагона

Владыка дао хмуро покосился на шею молодого человека, где красовался след от сорванной нефритовой подвески. Он приходился патриарху Чи Фэну сыном. Его культивация равнялась 6 эссенциям. Он находился на вершине иерархии школы Безбрежных Просторов, если, конечно, не считать парагонов. Он был из той породы людей, кто убивал без сомнений и колебаний. Учитывая, что его отец имел все шансы стать следующим восьмым парагоном, в будущем возрастёт не только его статус, но и культивация. Члены восьмой секты уже заочно воспринимали отца и сына как одного парагона. И хоть внук патриарха не сумел заслужить всеобщего уважения, в его жилах всё равно текла их кровь. Если его отец, владыка дао, захочет наказать или убить его, никто не посмеет ему возразить. Однако ударить его сына — это всё равно что ударить его или даже патриарха Чи Фэна. Особенно если принять во внимание тот факт, что патриарх достиг критической точки в культивации и готовился к прорыву. С точки зрения владыки дао, нападение на его сына могло означать только одно, какая-то конкурирующая группировка сделала свой ход, правда он понятия не имел, чего они добивались. С другой стороны, ему и не требовалось знать их мотивы.

"Неважно кто это, любой, вступивший в конфронтацию с нашей семьёй, будет уничтожен!"

Владыка дао холодно фыркнул и взмахнул рукавом. Его кровожадная аура затопила округу, отчего сердца практиков восьмой секты сжались от страха. Они сразу поняли, что линия крови патриарха Чи Фэна собиралась устроить резню.

"Какая жалость. Зверь царства Дао, хм? У девчушки, похоже, были связи в её секте. К несчастью для неё, в школе Безбрежных Просторов всё решают сила и власть. Проще найти перо феникса или рог цилиня, чем кого-то, способного сравниться с патриархом Чи Фэном".

Похожие мысли посетили практически всех присутствующих. Некоторые стали проецировать собственную жажду убийства, показывая свою готовность присоединиться к владыке дао, когда тот отправится вершить месть. Такая готовность людей пришлась владыке дао по душе. Взглянув на сына, он спросил:

— Чего застыл? Отведи меня к тому зверю, что посмел напасть на ученика моей школы Безбрежных Просторов.

Что до Янь’эр, он даже не удостоил её взглядом. Он давно знал о необычных пристрастиях сына. Иногда это становилось той ещё морокой, но в целом он разделял позицию патриарха Чи Фэн. Как и патриарх, он считал молодого человека достаточно осторожным, а для практиков осторожность равнялась надёжности. Раз девчонку охранял зверь царства Дао — значит у неё имелись серьёзные покровители в её секте. Но, кем бы они ни были, они не заслуживали внимания Чи Фэна.

Столпившиеся вокруг практики разделяли чувства владыки дао. Действительно проще найти перо феникса или рог цилиня, чем человека, способного посеять страх в сердца людей этой линии крови. Владыка дао никогда бы не поверил, что его сын за пределами родной секты спровоцировал кого-то, кого лучше было обходить десятой дорогой.

Тем временем под гнётом возросшей энергии владыки дао всё вокруг задрожало. У молодого человека загорелись глаза. Впервые в жизни ему довелось натерпеться такого страху. Чудом избежав холодных объятий смерти, он до сих был слегка не в себе. Рассмеявшись, он взглянул на сжавшуюся в страхе Янь’эр. Его глаза похотливо горели.

— Эй красавица, помнишь ту собачонку? Я сварю его живьём прямо у тебя на глазах, а потом поужинаю её мясом. Не волнуйся, я оставлю тебе пару кусочков.

Дрожащая Янь’эр закусила губу. Её сердце окончательно оплела паутина страха и ужаса. Ей было страшно. Она чувствовала себя беспомощной, не видела надежды, и внезапно ей как никогда раньше захотелось увидеть наставника.

— Наставник, — хлюпая носом, повторяла она, — наставник...

— Ты опять за своё? Ха-ха, мне нет дела его эта псина или нет. Он посмел пойти против меня, значит, его ждёт смерть. Но перед этим я заставлю его побегать на четвереньках как собаку! — со смехом пообещал молодой человек, его глаза при этом свирепо сияли.

Только он собрался повести людей за собой, как вдруг кто-то холодно хмыкнул. От этого громоподобного звука у людей под ногами земля заходила ходуном, а положенная на неё плитка обратилась в пепел. Ни с того ни с сего поднявшаяся буря накрыла всю восьмую секту.

Сама секта занимала весьма внушительную площадь, но будь она ещё больше, буря всё равно коснулась бы каждого её уголка. Казалось, на землю опустилась огромная невидимая пята. По всей восьмой секте прокатилась ударная волна, протяжно заскрипели дома, захрустела земля, закачались горы. Вдобавок ко всему все практики восьмой секты вне зависимости от уровня культивации или того, чем они сейчас занимались... внезапно задрожали. Ощущение было такое, будто на них навалилась огромная гора, отчего многие закашлялись кровью. И тут они с ужасом осознали, что не могли пошевелиться.

Этот звук заполнил весь мир неописуемым давлением, главной целью которого была восьмая секта. Сердца практиков сжались от страха, а мысли в головах спутались. Наконец вдалеке показался молодой мужчина с пурпурными волосами... он неспешно шёл к ним, неся с собой весь холод и тьму мира. Позади него дрожали Небеса, словно они вот-вот могли расколоться. От одного его взгляда искривлялся воздух, словно бы расступаясь перед ним, а земля стелилась, будто покорная рабыня. Один человек подавил Небеса и Землю. Пространство вокруг скручивалось и искажалось. Этот мужчина приковал к себе все взгляды... силуэт, который не сломить даже вечности!

Его мрачный голос, несущий в себе бесконечную ярость и жажду убийства, прогремел над округой громче тысячи громовых раскатов:

— Кто посмел тронуть учеников моей девятой секты?

От звуков его голоса обрушились все окрестные горы и строения. Практиков восьмой секты опять скрутило в приступе кровавого кашля. Когда в ярость впадал простой человек, всюду разливалась кровь. Когда гневался парагон, рыдали Небеса и Земля. Люди восьмой секты, сами того не ведая, задели его за живое и привели в неописуемую ярость. Гнев Мэн Хао вызывал не плач Небес, нет, его ярость могла похоронить Безбрежные Просторы!

После его слов поднялся ураганный ветер, культивация практиков восьмой секты потеряла устойчивость, из их глаз, ушей, носа и рта потекла кровь.

— Девятый... девятый п-па-па... девятый парагон!

Владыка дао, отец похитителя Янь’эр, во все глаза уставился на новоприбывшего. Из его рта хлынула кровь. Хоть он и не мог двигаться, его била настолько сильная дрожь, что трепетала даже душа. Всё это произошло... из-за одной фразы девятого парагона! Словно Мэн Хао символизировал мощь Небес, а его слово было Небесным Дао и магическим законом!

Небо над девятым континентом потемнело, отчего местные практики, включая их парагонов задрожали ещё сильнее. Патриарха Чи Фэна тоже затрясло. Он выглянул из своей палаты для медитации и у него от лица отлила кровь. Самый жуткий человек на свете, напугавший его до беспамятства ещё в некрополе, сейчас стоял в восьмой секте.

"Девятый парагон... что... что он здесь делает? Проклятье, какой кретин перешёл дорогу этому монстру?!"

Всего за мгновение глаза патриарха Чи Фэна полностью покраснели. За исключением Янь’эр, все в секте неконтролируемо дрожали. Сквозь застилавшую глаза пелену слёз девушка увидела идущий силуэт. Она не могла разглядеть черт лица, но этот человек почему-то показался ей знакомым, поэтому с её губ невольно сорвалось:

— Наставник...

Все люди в округе, включая молодого человека и владыки дао, почувствовали себя так, будто в них угодила молния. Особенно тяжело пришлось молодому человеку, он бессильно осел на землю, как будто его кости внезапно превратились в ил. В голове раз за разом звучало это слово.

"Приглянувшийся мне сосуд... оказалась ученицей девятого парагона?"

Ему внезапно захотелось истерично рассмеяться, словно кто-то рассказал ему самую смешную шутку на свете. И всё же глубоко внутри его одолевало безумие. Весь его мир был уничтожен, померк свет, оставив ему только тьму.

Не он один отреагировал на новости подобным образом. Его отец, владыка дао, всегда держался властно, что и не удивительно, учитывая его культивацию. В восьмой секте практически все относились к нему с почтением и страхом. Но перед Мэн Хао он дрожал, как нашкодившая собака перед суровым хозяином. Он заскрежетал зубами и одарил сына испепеляющим взглядом. Если бы он мог кого-нибудь сейчас убить... то на куски был бы разорван его непутёвый сын!

— Проклятый сукин сын! — взревел он. — Т-т-ты... всех нас погубил!

У людей в толпе затряслись поджилки, особенно у тех, кто собирался помочь отомстить членам линии крови Чи Фэна. Многим даже стало немного жаль линию крови Чи Фэна. Судя по всему... им хватило наглости перейти дорогу одному из девяти великих парагонов школы Безбрежных Просторов.

Повисла гробовая тишина, люди были парализованы страхом. Истинная сущность Мэн Хао прошла через толпу практиков восьмой секты и остановилась перед Янь’эр. Стоило ему её увидеть, как его взгляд потеплел.

— Я не твой наставник, — медленно сказал он, — но любой практик девятой секты может считаться моим учеником.

Толпа с облегчением выдохнула. Владыка дао почувствовал себя так, будто у него гора с плеч свалилась. Раз она не являлась прямым учеником девятого парагона, у них ещё оставался шанс на спасение...

Янь’эр подняла глаза на Мэн Хао. Хоть он и не выглядел как её наставник, по какой-то причине этот человек показался ей знакомым. От теплоты его слов и взгляда у неё появилось чувство, будто она стояла перед своим наставником. Под влиянием эмоций по её щекам заструились слёзы. Она бросилась вперёд, прижалась к груди своего спасителя и зарыдала. Словно слезами она пыталась дать выход всем пережитым унижениям и ужасам.

Гробовую тишину восьмой секты нарушали только звуки её всхлипываний. Трясущиеся от страха практики наблюдали, как самый могущественный человек бережно держит в объятиях молодую девушку. Мэн Хао скользнул взглядом по толпе. Леденящий свет его глаз, казалось, мог потушить свет солнца и луны.

Пока Янь’эр тихонько рыдала, он опустил глаза на её щеку. На ней до сих пор алел... отпечаток ладони!

Глава 1456. Кто ещё?

На щеке алел отпечаток после размашистого удара ладони. Когда Мэн Хао увидел его, он ничего не сказал, но температура воздуха вокруг резко упала. Ощущение было такое, будто Небо и Землю затрясло от ярости. С хрустом у людей под ногами начала трескаться земля. Обломки разрушенных гор перемололо в пыль опустившееся неописуемое давление.

Изо рта молодого человека фонтаном брызнула кровь, а его самого отшвырнуло назад. Владыка дао тоже кашлял кровью. Его ноги тряслись так сильно, казалось, ещё секунда и разобьются коленные чашечки. Могучее давление вынудило его рухнуть на колени, как и всех остальных практиков в округе. Никто не мог стоять под таким гнётом, перед лицом ярости Неба и Земли и леденящей стужи, излучаемой Мэн Хао.

Многие понимали, что не смогут долго находиться под таким давление. Даже патриарх Чи Фэн, парагон с 8 эссенциями на грани перехода на 9, чувствовал себя так... будто сверху обрушилась гигантская рука, как бы вернув пощёчину, которую кто-то нанёс Янь’эр. Мэн Хао не требовалось ничего делать, одного давления вполне хватало, чтобы стереть восьмую секту с лица планеты Безбрежных Просторов.

— Высокочтимый... девятый парагон... — залепетал владыка дао.

Он был вынужден заговорить, дальнейшее промедление могло стоить им всем жизней. Стоило этим словам сорваться с его губ, как в небе показались множество лучей света, летящих к месту событий с огромной скоростью. Мгновением позже прибыли глава школы и другие парагоны с 9 эссенциями, включая Цзинь Юньшаня и Ша Цзюдуна. Зависнув в воздухе, они молча посмотрели вниз. Даже глава школы не мог точно сказать, действительно ли Мэн Хао намеревался уничтожить восьмую секту. Некоторые парагоны задумчиво рассматривали Янь’эр.

Мэн Хао даже бровью не повёл при появлении всех парагонов с 9 эссенциями. Он уже давно всё для себя решил. Отныне у него нет секретов. Если люди узнают о Янь’эр, ничего страшного. Если же нет, это его тоже устроит. В своём нынешнем состоянии ему действительно не было дела до того, что думали люди.

— Кто тебя ударил? — спросил он у Янь’эр. Прежде чем она успела ответить, он смерил взглядом молодого человека. — Это был он?

Внезапно на молодого человека обрушилась невидимая сила, вспоров его кожу в нескольких местах. Истекая кровью, он закричал и зашатался.

— Я не специально! — заголосил он. — Я... не знал... я... я...

Его трясло от всеобъемлющего страха и ужаса. Сейчас ему было даже страшнее, чем Янь’эр несколькими мгновениями ранее. Кто мог знать, что простая прогулка, в ходе которой ему приглянулся сосуд для совместной культивации, обернётся таким кошмаром. В прошлом он неоднократно проделывал подобное, но на сей раз... накликал на себя и свою секту страшную катастрофу.

Ненависть к защитнику дао обжигала его изнутри, как же он хотел разорвать этого идиота на куски. У него в голове до сих пор звучало эхо его слов: "Хорошо повеселиться, принц!" Без заверений защитника дао он бы никогда и пальцем не тронул девушку, за спиной которой стоял кто-то столь могущественный. Глубоко в душе он до сих пор считал наличие у Янь’эр такого покровителя чем-то совершенно фантастическим...

"Так почему ты ничего не сказала? Если бы ты хоть словом обмолвилась о парагоне, я бы, конечно, тебе не поверил, но всё равно навёл бы дополнительные справки. Имея покровителя, способного убить нас всего лишь одним словом, ты ничего не сказала... вот что самое ужасное!"

Молодой человек чувствовал, будто его подставили, обманули. Не дав ему времени, чтобы начать оправдываться, Янь’эр сердито на него посмотрела и громко объявила:

— Да, это был он!

Её слова были равносильны смертному приговору. У молодого человека потемнело в глазах, когда Мэн Хао просто указал на его лоб пальцем. Хлопок. Голова молодого человека взорвалась, разбрызгав вокруг кровь и ошмётки мозга. Мэн Хао убил его с такой же лёгкостью, как простой человек ломает шею цыплёнку. Тем не менее это не уняло его ярости.

— И он! — воскликнула Янь’эр, указав на владыку дао. — Он... он сказал, что собирается отомстить моему наставнику!

Владыка дао от страха побелел. Сейчас он ненавидел не только своего сына, но и его защитника дао.

«Проклятье! Проклятье...»

Он уже хотел попытаться дать удовлетворительное объяснение, но тут глаза Мэн Хао сверкнули. По мановению его руки голова владыки дао взорвалась. Отец разделил судьбу сына. Перед смертью ненависть владыки дао достигла апогея. Странное дело, он ненавидел не столько Мэн Хао, а сколько своего непутёвого сына. Весь почёт и авторитет, которые он строил всю свою жизнь, рассыпались прахом от руки человека, чью дорогу перешёл его безмозглый сын.

Все присутствующие дрожали от страха.

— И вот эти люди! — сквозь зубы выдавила Янь’эр, указав на толпу. — Они хотели отправиться вместе с этими двумя за моим наставником!

Сложно сказать, на кого именно в толпе указывала девушка, но все они внезапно почувствовали на своих щеках холодные ветра мира мёртвых.

— Он? — спросил Мэн Хао, указав на старика из линии крови Чи Фэна, который ещё совсем недавно собирался отправиться на девятый континент. Только он открыл рот, как его голова взорвалась.

— И этот?

— Он тоже?

— А что насчёт этого?

После каждого вопроса Мэн Хао Янь’эр кивала головой и взрывалась чья-то голова. Ни один не успел даже вскрикнуть. Вскоре всё вокруг было залито кровью. Мэн Хао безжалостно убил несколько дюжин человек, собиравшихся вместе с людьми линии крови Чи Фэна отправиться на девятый континент.

Что до сомневавшихся, Мэн Хао не стал о них спрашивать у девушки. Некоторые из тех, кто выразил согласие помочь отомстить линии крови Чи Фэна, бледные как мел стояли в ожидании приговора Янь’эр. Однако последние события слегка спутались у неё в голове, поэтому она отрицательно мотнула головой. По щекам этих людей заструились слёзы счастья, им чудом удалось избежать гибели. Их благодарность Янь’эр невозможно было выразить словами.

Над восьмой сектой вновь повисла тишина. Стоящие на коленях люди дрожали, молясь, чтобы Мэн Хао поскорее выплеснул всю накопившуюся ярость.

— Девятый, — прочистив горло, обратился глава школы, — умерь свой гнев... виновные были наказаны. Ты ведь не собираешься уничтожать всю восьмую секту?

Мэн Хао поднял глаза на старика и сказал:

— Я не могу стереть с лица земли целую секту, однако на этом всё не кончится, — посмотрев куда-то вглубь восьмой секты, он громогласно скомандовал: — Чи Фэн, а ну, вылезай из своей норы!

По взмаху его рукава Небо и Землю затопил грохот. Патриарх Чи Фэн покинул своё укрытие, мысленно проклиная своего сына и внука. На его губах отпечаталась горькая улыбка, щёки стали бледнее мела. Глубоко внутри в нём клокотала ярость, но её целью был не Мэн Хао, а сын с внуком.

Даже смерть не могла исправить поступков этих двоих, особенно с учётом того, что они умудрились втянуть и его в неприятности... Возникнув перед Мэн Хао, он сложил ладони и поклонился.

— Чи Фэн... приветству... приветствует высокочтимого девятого парагона.

Он даже не посмотрел на тела сына и внука. Если бы эти двое были живы, он бы задушил их собственными руками. Мало кто знал, каково это на своей шкуре испытать ярость Мэн Хао, но он своими глазами видел, как тот убил восьмого парагона в некрополе, а потом дал бой Цзинь Юньшаню. Он знал, что внутри некрополя Мэн Хао был неуязвимым. Такой человек внушал ни с чем не сравнимый ужас.

Чи Фэн стиснул зубы, понимая, что за сегодняшний инцидент ему придётся предоставить компенсацию, иначе его ждёт скорое воссоединение с двумя почившими родственниками. В глазах простых людей он был выдающимся экспертом с 8 эссенциями, будущим парагоном с 9 эссенциями и правителем восьмой секты. С другой стороны, даже став восьмым парагоном, ему всё равно придётся гнуть спину перед девятым собратом.

Ему нельзя было ждать, пока Мэн Хао озвучит свои требования. Он должен был признать вину и взять на себя ответственность, поэтому он с размаху ударил себя в лоб и поёжился. Из образовавшейся раны фонтаном хлынула кровь, а потом тело взорвалось. Вылетевшая душа сложила перед Мэн Хао ладони.

— Девятый парагон, прошу, не гневайтесь... — взмолился он, распростершись перед ним ниц.

Невольные зрители произошедшего почувствовали, как у них всё внутри похолодело. Теперь они смотрели на Мэн Хао одновременно со страхом и благоговейным трепетом.

Мэн Хао смерил взглядом душу. Этот поступок немного остудил его пыл. Если бы Чи Фэн остался дожидаться, пока он заговорит, то его желание достичь 9 эссенций навеки стало бы недостижимой мечтой. Уничтожение собственного тела станет серьёзной задержкой на пути к этой цели, но это не лишит его шанса получить девятую эссенцию. Мэн Хао серьёзно посмотрел на патриарха Чи Фэна развернулся и пошёл вместе с Янь’эр прочь с восьмого континента.

С его уходом нависшее над восьмой сектой давление исчезло. Люди наконец смогли с облегчением выдохнуть. Практики восьмой секты до конца своих дней не забудут случившегося сегодня.

Глава 1457. Святилище Безбрежных Просторов

Мэн Хао пощадил восьмую секту, не стал выплескивать горечь сердца за мир Горы и Моря на этих людей. Он был уже немолод. Занятия культивацией и неумолимость времени изменили его. Он уже давно потерял счет минувшим годам. Его долг перед Чу Юйянь еще не был выплачен. Сердце забрала с собой бабочка Горы и Моря, поэтому в качестве платы он мог подарить ей любовь наставника к ученице. Во всяком случае так он считал.

Ради Чу Юйянь он мог отложить проблему Хань Бэй. Ради Чу Юйянь, он отдал её на попечение своему клону, находящемуся на критическом этапе просветления о девятом заговоре. С появлением Чу Юйянь в его одинокой жизни в школе Безбрежных Просторов... появилось нечто родное, теплое. Он никому не позволит лишить его этого. Им двигало простое желание... защитить её.

Чу Юйянь потеряла воспоминания о своей прошлой жизни, но в будущем всё могло измениться. Её воспоминания находились у Мэн Хао, просто он не был уверен, стоило ли их возвращать. И всё же он намеренно позволил ей стать его слабым местом. Укол в это слабое место вынудил его показать всю свою ярость в восьмой секте. Он не стал сдерживаться, но и не скатился до бездумной резни. Смерти удостоились истинные виновники и их сообщники, а также те, кто хотели ими стать.

Произошедшее станет предупреждением для всех практиков планеты Безбрежных Просторов, включая Хань Бэй. Никому... не позволено трогать Янь'эр. Если же кто-то осмелится это сделать, за ними явится Мэн Хао и сами Небеса им не позавидуют. Они познают его ярость... и узреют реки крови.

Некоторые могли догадаться о существовании связи между ним и Фан Му, но Мэн Хао не было до этого дела. Во всей школе Безбрежных Просторов об этой связи могли прознать лишь несколько человек. К тому же у Мэн Хао появилось несколько новых идей относительно пути, по которому следовал его клон.

Пока истинная сущность возвращала Чу Юйянь обратно в девятую секту. В одной из горных цепей, в комплексе для уединенной медитации, его клон медленно открыл глаза. Они сияли подобно двум льдинкам, пока внутри него назревал холод.

"Я слишком долго просидел здесь, оторванный от мира, — подумал клон. — Похоже, остальные начали думать, что со мной можно не считаться. Я всё еще Мэн Хао, но есть вещи... которые под силу только моей истинной сущностью. Как неловко".

Клон или нет, но он всё равно оставался Мэн Хао. Поднявшись на ноги, он двинулся в путь, но не за пределы девятой секты, а к одной из её горных вершин. На ней стояла высокая башня... прозванная святилищем Безбрежных Просторов. В девятой секте ученики могли в любой момент бросить вызов святилищу. К тому же у него велся особый рейтинг, за которым следила вся девятая секта. В каждой секте имелось по такой башне. Всего их было девять. Любой, занявший в одной из них первое место, становился избранным Безбрежных Просторов и на какое-то время самым обсуждаемым человеком всей школы.

Такого рода известность отличалась от суматохи, поднятой Фан Му во время Бессмертного Треволнения. Что интересно, обычно не требовалось занимать первое место. Забравшись в сотню лучших, практик становился одним из истинных избранных девяти сект. Если клону Мэн Хао удастся попасть в эту сотню, тогда из ученика внутренней секты своего подразделения, он станет учеником внутренней секты главного подразделения девятой секты. Если он окажется в тридцатке лучших... тогда получит статус ученика конклава, а если одно из трех первых мест, то его нарекут учеником-преемником всей девятой секты!

Фан Му спокойно шел дороге, ведущей к горе. Проходящие мимо ученики удивленно на него оборачивались. Поначалу они не могли вспомнить его имя, но потом им на ум приходили события, случившиеся много лет назад. Вот тогда в их глазах и появлялось презрение.

— Разве это не младший брат Фан Му, сумевший стать из смертного бессмертным всего за десять лет? — спросил кто-то. — Что он здесь забыл?

— Чудаковатый малый, — высказал свое мнение его друг. — Он практически не появляется на людях, но его ученица Янь'эр настоящая красавица.

Внезапно Фан Му остановился и посмотрел на человека, сказавшего это. В его взгляде не было ничего необычного, но мужчина почему-то вздрогнул и сам не заметил, как на пару шагов попятился. Когда он наконец вышел из оцепенения, Фан Му уже скрылся вдалеке. Очередная колкость застряла у него в горле, а внутренний голос посоветовал воздержаться от комментариев. Сделав глубокий вдох, он всё же смолчал.

Святилище Безбрежных Просторов располагалось на самой высокой горе в сердце секты. Фан Му спокойно шел мимо учеников секты. Большинство были с ним не знакомы, но после того, как он проходил мимо, вспоминали о его прошлых деяниях. При виде него многие отпускали саркастические шуточки. На пути ему попадалось всё больше и больше учеников.

— Разве это не Фан Му? Никогда его здесь не видел. Может быть, он на грани прорыва культивации?!

— Он направляется к святилищу Безбрежных Просторов? Забавно. Он настолько высокого мнения о себя, что решил бросить вызов святилищу?

Фан Му слышал разговоры людей, но выражение его лица никак не менялось. Вскоре он оказался у подножья горы. Подняв глаза на каменную стелу высотой тридцать метров, он увидел список имен. Три тысячи имен практиков девятой секты, прошедших испытание святилища Безбрежных Просторов. Каждый человек в списке был выдающимся практиком, но только первая тысяча считалась по-настоящему выдающимися людьми. Первая сотня официально считалась избранными.

Фан Му пробежался глазами по списку, а потом взглянул на горный пик, пронзавший облака. Склон горы опоясывала лестница, уводящая в небо. Большинство информации о святилище Безбрежных Просторов он получил из рассказов Янь'эр. По её словам, когда говорили об испытании святилища Безбрежных Просторов, имели в виду не только башню на вершине горы. В него входила и лестница, начинавшаяся у подножья горы. Те, кто могли добраться до самой башни уже попадали в сотню лучших. К тому же прогресс был связан не с культивацией, а с боевой мощью человека и его потенциалом.

"Я прятался слишком долго, когда люди слышат Фан Му, имя наставника Янь'эр, они просто отмахиваются от него, и тогда приходится вмешиваться истинной сущности, — подумал он и покачал головой. — Что ж, пришло время небольшого представления. Янь'эр заслуживает наставника, который занимает первое место в святилище Безбрежных Просторов девятой секты. Это осчастливит девчушку. Если этого окажется мало, тогда я займу первое место во всех девяти святилищах. Если и этого не хватит, тогда я попробую пройти путем трансцендентности".

Фан Му улыбнулся. В школе Безбрежных Просторов имелось немало мест, где составлялись списки того или иного рода. Однако существовало всего два места в секте, к которым серьезно относились даже парагоны. Одно испытывало потенциал и скрытый талант... святилище Безбрежных Просторов. Другое звалось... путем трансцендентности. Оно носило имя трансцендентность, но хоть трансцендентность и была возможной, с большей вероятностью прошедшие по нему могли пережить только настоящее крещение. Согласно легенде, если дойти до определенной точки на пути трансцендентности, то тебя ждет крещение, а значит, благословение! Насколько далеко заводил этот путь не знал никто. Было известно только одно: дальше всех прошел не глава школы, а женщина по имени Бай Учэнь. Еще её звали Бессмертной Бай Учэнь! Но даже она не дошла до самого конца. Быть может, именно из-за его трудности глава школы и остальные возлагали такие надежды на некрополь.

Фан Му собрался с мыслями и поднялся на первую ступеньку, потом на вторую и третью. Никто даже не посмотрел в его сторону. Мало кого интересовали люди на начальном этапе святилища Безбрежных Просторов. Поднимаясь по лестнице, он чувствовал, как возрастало давление. Для некоторых подняться даже на одну ступеньку представлялось тяжелейшей задачей. Фан Му же словно шел по ровной дороге. Растущее давление никак на него не влияло, он поднимался вверх с одной и той же скоростью. Десять ступеней, тридцать, пятьдесят, восемьдесят, сто...

Фан Му оказался не единственным, кто поднимался по лестнице. Несколько сотен людей впереди уже несколько дней взбирались к вершине. Подъем был не из простых, поэтому многие время от времени останавливались, чтобы передохнуть и вновь продолжить прорываться вверх. Для этих учеников гора была местом, где они могли заявить о себе. Некоторые даже медитировали на лестнице в позе лотоса. Когда же человек достигал своего предела, его перемещало с горы вниз. Это был практически единственный способ её покинуть.

Когда мимо расслабленной походкой проходил Фан Му у людей отвисала челюсть. Он поднимался вверх настолько беззаботно, словно вообще не чувствовал давления вокруг. Стоило ему исчезнуть где-то выше по лестнице, как оставшиеся позади ученики взрывались криками:

— Эй... кто это был?!

— Как он так быстро поднимается?! Это третья сотня ступеней, давление здесь очень серьезное. Он... ни разу не сбавил шаг! Разве такое возможно?.. Может ли такое быть... что это одно из молодых дарований секты?!

Увиденное никак не хотело укладываться у практиков в голове. Чем больше Фан Му обгонял практиков, тем громче становился гул голосов позади. Некоторые при виде того, с какой легкостью он взбирался по ступенькам, наивно думали, что давление испарилось. Они радостно попытались подняться на ступеньку выше, как вдруг их припечатывало к земле или переносило прочь с горы.

— Кто это? Он уже достиг седьмой сотни ступеней!

— Небеса! Он прошел уже почти восемьсот!

Когда кто-то добирается до тысячной ступени, об этом событии на всю секту возвещает колокольный звон! Среди практиков на горе постепенно разгорались дискуссии. Тем временем с восьмого континента вернулась истинная сущность Мэн Хао вместе с Янь'эр.

— Вы... вы действительно не мой наставник? — спросила девушка, приземлившись снаружи резиденции Фан Му.

При виде величественного девятого парагона она не чувствовали ни страха, ни трепета. Наоборот, ей он казался неуловимо знакомым, что еще сильнее её запутало. Не успело эхо вопроса растаять в воздухе, как девятую секту заполнил гулкий звон древнего колокола.

Дун!

Звон колокола сразу же привлек внимание учеников девятой секты. Мэн Хао улыбнулся и потрепал Янь'эр по голове.

— Твой наставник бросил вызов святилищу Безбрежных Просторов. Почему бы тебе не пойти поболеть за него?

С этими словами истинная сущность Мэн Хао растворилась в воздухе. Янь'эр так и осталась стоять с приоткрытым ртом. Внезапно кое-что вспомнив, она посмотрела на гору Безбрежных Просторов.

— Эм? Старикан решил подняться к святилищу Безбрежных Просторов? Не там ли… молодые практики пытаются сделать себе имя? Вроде старшего брата Би Юня?

С бешено стучащим сердцем она полетела к горе святилища Безбрежных Просторов.

Глава 1458. Стоя высоко, видишь далеко

Эхо колокольного звона прогремело над всей девятой сектой, подобно дуновению ветра из древних времен. Ученики отложили свои дела и посмотрели в сторону горного пика, где стояло святилище Безбрежных Просторов.

— Кто-то из поднимающихся к святилищу... прошел тысячу ступеней!

— Такое нечасто случается. За последние несколько лет всего нескольким это удалось.

— Интересно, кто это? Тысяча ступеней провоцируют крещение, дарующее благословение. Но колокол звонит только, когда человек достигает такого количества ступеней впервые. Колокол не звонит по уже состоявшимся избранным, только по кому-то новому.

Люди с интересом обсуждали колокольный звон, но в их голосах не чувствовалось удивления, всё-таки речь шла всего лишь о тысяче шагов. Большинство людей интересовала личность человека, пытавшегося прославиться на всю секту. Любопытство людей быстро угасло, и вскоре суматоха улеглась. Более того, никто не взлетел к святилищу Безбрежных Просторов, чтобы всё выяснить, кроме тех нескольких сотен людей, кто уже там находились. По масштабам девятой секты, насчитывающей десятки миллионов практиков, несколько сотен... были каплей в море. Однако все ученики, находившиеся ниже тысячной ступени, испытали непередаваемое изумление. Прямо у них на глазах Фан Му с легкостью поднимался по ступеням, которые им были не по плечу. А при звуках колокола они хором ахнули. У них не было времени размышлять о личности этого человека, но их не покидало чувство... что он был кем-то совершенно невероятным!

— Он поднимается слишком быстро!

— Помню, как старший брат Би Юнь и другие тоже ловко взбирались по лестнице... но все они сейчас находятся в тысяче лучших. Некоторые даже занимают одно из ста первых мест!

— Этот парень... вполне может оказаться где-то среди первого десятка тысяч мест!

Пока люди изумленно шумели, Фан Му спокойно поднимался по лестнице. Его скорость была не очень быстрой, но и не очень медленной. Тысяча двести ступеней, полторы тысячи ступеней. Он оставлял за спиной застывших учеников секты. При виде той невозмутимости, с которой он поднимался вверх, у людей округлялись глаза. Тысяча восемьсот. Наконец до двухтысячной ступени ему осталась всего одна! На ней стоял мужчина. Его глаза покраснели, а сам он тяжело пыхтел, изо всех сил пытаясь поднять дрожащую ногу на следующую, двухтысячную, ступеньку.

— Ты справишься, Сюй Лю, — убеждал он себя, — всего один шажок. Зазвонит колокол и произойдет крещение. Твоя культивация немного вырастет и о тебе наконец узнают в секте!

Некая невидимая сила, поднимающаяся из земли, не давала ему опустить ногу. Несмотря на предельную сосредоточенность, от него не ускользнуло появление позади другого практика. Им оказался привлекательный молодой мужчина, который поднимался без каких-либо трудностей. На его губах даже имелась тень улыбки. Покрасневший от натуги практик во все глаза уставился на незнакомца. Он был настолько изумлен, что не успел толком среагировать, когда Фан Му прошел мимо него и поднялся на двухтысячную ступеньку, а потом двинулся дальше.

"Невозможно!" — мелькнуло у него в голове.

Он посмотрел на Фан Му, а потом на свою зависшую в воздухе ногу. Для него этот шаг требовал титанических усилий, когда как неизвестный парень просто прошел мимо, словно шел не по лестнице, а по ровной земле. Ему не верилось в реальность происходящего, в голове воцарился хаос. Мощная сила постоянно давила на ногу, не давая закончить шаг. Зашатавшись, он наблюдал за удаляющейся спиной неизвестного.

В этот момент дважды пробил колокол. Дун, дун... Гулкий звон прокатился по всей девятой секте, вызвав новую волну разговоров. Больше всего поразило то, что между колокольным звоном не успела сгореть даже палочка благовоний.

— Что за дела? Как забавно, сначала кто-то поднялся на тысячную ступеньку и почти сразу еще кто-то достиг двухтысячной.

— Любопытно, согласен. Может, кто-то достигнет и трехтысячной?

Когда первоначальное удивление спало практики начали смеяться и шутить. Дело не в том, что никому не пришло в голову, что колокол мог зазвонить из-за одного и того же человека. Но между звоном не успела сгореть даже благовонная палочка, поэтому большинство отмело эту идею за несостоятельностью. Если... конечно, по ступенькам не поднимался человек, достойный находиться в тысяче лучших святилища Безбрежных Просторов.

Даже Янь'эр, летевшая к святилищу Безбрежных Просторов, была слегка ошарашена. Внезапно в её душе поднялось странное чувство предвкушения.

"Неужто... наставник как-то связан с этим колокольным звоном?"

До сегодняшнего дня она бы никогда всерьез не восприняла саму мысль о таком. Но сейчас она никак не могла избавиться от навязчивой идеи. Её наставник и девятый парагон были очень похожи, и не в плане внешнего вида, а на уровне ауры. Они были практически идентичными. Сердце Янь'эр застучало быстрее. Приняв целебную пилюлю для усиления культивации, она смогла лететь немного быстрее.

Дважды прозвонивший колокол заинтересовал учеников. Изначально перед святилищем собралось несколько сотен человек, но сейчас уже толпилось больше тысячи заинтересованных

— Жаль, мы не можем увидеть, кто прошел тысячную и двухтысячную ступеньку... Может, это старший брат Сюй Лю? Если я правильно помню, несколько лет назад он застрял на тысяче девятьсот девяносто девятой ступени!

— У святилища Безбрежных Просторов всего сто тысяч ступеней. Первые десять тысяч ступеней колокол звонит каждую тысячу, после он знаменует прохождение каждого десятка тысяч ступеней. После прохождения восьмидесяти тысяч ступеней ты попадаешь в три тысячи лучших. Твоё имя появляется на стеле Безбрежных Просторов.

— Хотелось бы услышать звон и в третий раз.

Толпа оживленно гудела, слышался смех. Все с нетерпением ждали нового звона колокола. Наконец... святилище Безбрежных Просторов и гора содрогнулись, а воздух затопил гулкий звон!

Дун! Дун! Дун!

Вместе с тремя ударами колокола зрителям в лицо ударила волна древней ауры. Послышались удивленные крики, все без исключения задрали головы к святилищу Безбрежных Просторов. Теперь уже не только их группа, но и ученики по всей девятой секте вопросительно посмотрели в направлении святилища Безбрежных Просторов.

— Третий раз!

— И опять не успела сгореть палочка благовоний!

— Кто вызывает звон?..

— Уму не постижимо! За один день трое смогли вызвать звон тысячи, двух тысяч и трех тысяч ступенек...

В отличие от них практики на лестнице, находящиеся ниже трехтысячной ступеньки, знали, что творилось на самом деле. Это было делом рук не трёх человек, а всего одного! За время горения всего трех благовонных палочек он обошел их всех. Из-за него... трижды звонил колокол!

— Как это вообще возможно? По одной благовонной палочке за тысячу ступеней...

— Грядет что-то невероятное!

Никто больше не хотел подниматься по ступенькам. Тяжело дыша, они смотрели на лестницу, словно могли видеть Фан Му... расслабленно поднимающегося в гору. Для него испытание не представляло никакой сложности. Он уже забрался на три тысячи пятьсот ступеней и до сих пор не чувствовал давления. К тому же три колокольных звона позволили ему почувствовать лёгкое покалывание от крещения. К сожалению, оно было совсем слабым, словно колокол еще не достиг необходимой силы, чтобы провести полноценное крещение.

"Интересно, — подумал он, — нужно заставить колокол зазвонить несколько раз. Лучше всего, если колокол вообще не прекратит звонить".

Теперь вместо одной ступеньки за раз, Фан Му поднимался сразу на три! Утроив скорость, он словно ветер промчался мимо практиков между трехтысячной и четырехтысячной ступеньками. Они не могли поверить своим глазам, когда мимо со свистом промчался размытый силуэт.

— Кто... кто это?

У людей слегка закружилась голова, когда колокол зазвонил в четвертый раз. Звук сотряс всю девятую секту. К горе стекалось всё больше практиков. Не успели уже несколько тысяч человек вернуться к обсуждению, как колокол прозвонил в пятый раз!

Фан Му опять поднял скорость, теперь он перескакивал сразу через десять ступеней! Благодаря этому колокольный звон прозвучал в шестой раз и пару мгновений спустя в седьмой! Звон начался почти одновременно! Не успел стихнуть этот звук... как колокол прозвонил в восьмой раз... Творилось нечто невероятное! Следом колокол забил в девятый раз, потом в десятый... Люди внизу застыли словно громом пораженные.

Глава 1459. Ты Фан Му!

Дун, дун, дун, дун... дун, дун, дун, дун... дун, дун, дун, дун... Этот гулкий звон символизировал нечто святое, нечто, способное вызвать в других зависть... вот только сейчас казалось, будто простой смертный бил в барабан и не собирался останавливаться. За всю историю девятой секты еще никогда не было, чтобы колокол звонил не переставая. За много веков колокол еще никогда столько раз не звонил в один день.

— Что... что происходит? Не понимаю! Сколько людей вызывает колокольный звон?

— Почему... меня не покидает ощущение, что всё это делает один человек? Конечно, совпадений многовато... но если это дело рук одного практика… тогда это не человек, а настоящий монстр. Поэтому я считаю, что так сложилось и сразу несколько человек пробилось на новые ступени.

Девятая секта встала на уши. Практически все практики, будь то эксперты царства Бессмертия или Древности, сейчас летели к горе. Толпа разрослась до нескольких миллионов, а потом до десятков миллионов. Со всех сторон к святилищу Безбрежных Просторов слетались люди. Некоторые не стали появляться лично, а просто сфокусировали божественное сознание на горе.

Янь'эр в воздухе пораженно хлопала глазами. Она слышала колокольный звон и видела пролетавших мимо практиков. Ей до сих пор не верилось, что всему виной был её наставник. Но её удивление не шло ни в какое сравнение с тем, что чувствовали практики ниже 10000 ступени. В полнейшем изумлении они смотрели на горную вершину, пока у них в ушах гремел колокольный звон. В головах многих из них сейчас крутились похожие вопросы.

"Кто этот парень?!"

"Выглядит знакомо, но никак не могу вспомнить, где же я его видел!"

На фоне всеобщего возбуждения трезвую голову сохраняли старейшины девятой секты и эксперты царства Дао, однако нашлась еще одна группа, почти никак не отреагировавшая на происходящее. В неё входили лучшие таланты девятой секты. Слабейший из них занимал одно из мест в списке десяти тысяч лучших святилища Безбрежных Просторов. Происходящее не начнет их волновать, пока они не увидят в Фан Му угрозу для себя. Толпа у подножья горы, по их мнению, просто устроила суматоху на пустом месте.

"Неважно, один это человек или несколько, до прохождения 50000 ступеньки это всё не имеет значения. Прошедший этот рубеж попадает в десять тысяч лучших. С прохождением 80000 ступеней человек попадает в список трёх тысяч лучших. Гора Безбрежных Просторов серьезно ни кем не котируется. Только по достижении самого святилища Безбрежных Просторов ты можешь считаться избранным и частью сотни лучших!"

Все эти люди обладали необыкновенным врожденным талантом, а во время испытания святилища наделали немало шуму. Поэтому они отнеслись ко всему спокойно. Хотя, скорее, им просто было плевать.

Правда некоторые из них не смогли побороть любопытство и отправились к горе, после чего стали подниматься по лестнице. Эта идея пришла в голову еще нескольким тысячам практиков. Они хотели не бросить вызов святилищу, а узнать личность человека или группы людей, вызвавших колокольный звон. Если это было делом рук группы людей, тогда они просто спустятся с горы, но если поднимался всего один человек... это будет уже совсем другая история. Многие, ступившие на лестницу, в прошлом добирались примерно до 50000 ступени. По их мнению, догнать человека или группу людей будет не так уж и трудно.

Мэн Хао с закрытыми глазами стоял на 10000 ступени. Под звуки колокола он переживал крещение. Для большинства практиков этот процесс занимал какое-то время, но для него он закончился спустя десять вдохов. Всё-таки он уже обладал невероятным скрытым талантом, поэтому крещение стало чем-то вроде украшения на уже совершенном таланте. Онопринесло ему кое-какую пользу, но ничего грандиозного не сделало.

"Недурно, — подумал Мэн Хао, — кажется, я недооценил святилище Безбрежных Просторов". От мысли о предстоящем звоне колокола у него загорелись глаза. "Что ж, надо ускорить подъем". С улыбкой он начал взбираться по лестнице... минуя по 100 ступеней за раз!

Десять шагов 1000 ступеней. Вскоре он взял 11000 ступеньку, потом 13000, 15000, 18000 и наконец 20000 ступеньку! Для Мэн Хао весь путь занял всего сто шагов, но для находящихся на лестнице практиков его стремительный подъем напоминал проносящийся мимо порыв ветра...

На 20000 ступеньке люди услышали два удара колокола, но в этот раз звук был более глубокий, древний, проникновенный!

Люди у подножья горы опять пораженно смолкли. Из тех, кто пытался догнать человека, устроившего весь этот переполох, один сумел подняться довольно высоко, но до Мэн Хао ему оставалось еще 10000 ступеней. Многие с недоверием смотрели на гору.

— 20000 ступеней!

— И опять быстрее, чем успела бы сгореть благовонная палочка! Прошло каких-то несколько дюжин вдохов. Как вышло, что колокол звонит по 20000 ступеням?!

Похожие крики в толпе слились в могучий гул, слышимый на много километров окрест.

Мэн Хао в данный момент слегка дрожал из-за идущего крещения. Его глаза заблестели, когда он почувствовал приближающийся прорыв. С широкой улыбкой он вновь продолжил подъем: 23000, 27000, 30000 ступеней! На очередной звон колокола толпа отреагировала новой серией удивленных выкриков.

— Да... что сегодня происходит? Стольким людям удалось совершить прорыв! Ха-ха-ха!

— Ха-ха... Как странно...

Обсуждения довольно быстро стихли. Люди, затаив дыхание, наблюдали за горой. Только законченные глупцы еще не поняли, что всё это было делом рук не группы людей, а одного человека! Однако никто не мог заставить себя думать об этом. Если колокол звонил из-за одного человека... тогда происходящее могло получить совершенно неожиданное развитие.

С самого начала вплоть до этого момента успело сгореть несколько благовонных палочек. «Если это и вправду один практик, тогда ему хватило этого времени, чтобы подняться... до 30000 ступени!» Никто не решался высказать эту мысль вслух, уж слишком тяжело в это верилось. Такого ни разу не случалось за всю историю девятой секты.

— Может, это какая-то ошибка? Может быть... что-то не так с горой?

— Я всё равно ставлю на огромное совпадение, это просто не может быть один человек...

Зрителям не пришлось долго ждать четвертого звона. У многих странно заблестели глаза, а по телу прошла легкая дрожь. Янь'эр наконец добралась до горы, глаза девушки были широко распахнуты, сердце учащенно билось в груди. Эхо от колокольного звона, возвещавшего достижение кем-то 40000 ступени, разошлось далеко за пределы горы. Те, кто пытались догнать его на лестнице, окончательно опустили руки и двинулись назад. Последние события более-менее ответили на их вопрос, однако один человек не сдался и, стиснув зубы, продолжал взбираться по лестнице. В плане скорости он немного превосходил Мэн Хао. Когда тот добрался до 45000 ступени, его преследователь взял 40000. Он тяжело пыхтел, всё-таки подняться на такое количество ступеней одним махом было совсем непростой задачей. К сожалению, его предел лежал где-то между 45000 и 48000 ступенями.

Со своего места он сумел разглядеть человеческий силуэт, стоящий пятью тысячами ступенями выше. Это окончательно подтвердило, что всё это время по лестнице поднимался всего один человек. При виде одинокого силуэта у него перехватило дыхание. Как и многие другие, отправившиеся в погоню вместе с ним, он уже слышал от проходящих испытание, что по лестнице поднимался всего один человек. Но увидев всё своими глазами, он почувствовал, как всё его естество захлестнуло удивление. Пока он пытался подобраться поближе, Мэн Хао уже миновал 47000 ступеньку, а потом десятью шагами взлетел на 48000. Еще десять шагов, и он оказался на 49000 ступеньке.

— Как же... как же так... — задыхаясь, выдавил преследователь. Судя по скорости и той расслабленности, с которой Мэн Хао поднимался по лестнице, он пришел к выводу... что у девятой секты скоро появится совершенно неслыханный избранный.

— Кто ты такой?! — завопил во всё горло он.

Мэн Хао остановился и вопросительно посмотрел назад. Хоть он ничего не сказал, у преследовавшего его практика появилась отличная возможность разглядеть лицо. По его телу пробежала дрожь. Немногие вообще помнили, как выглядел Фан Му, но он своими глазами видел то знаменитое треволнение, поэтому сразу узнал его.

— Фан Му... ты Фан Му!

Шок оказался настолько сильным, что у него хаотично застучало сердце и дестабилизировалась культивация. Он больше не мог подниматься по лестнице, поэтому его переместило к подножью горы. Оказавшись снаружи, он закричал так громко как мог, чтобы его услышало как можно больше народу.

— Я видел его. Это всего один человек! Это... Фан Му! Тот парень, что за десять лет стал из смертного бессмертным... Фан Му! Это он только что поднялся до 50000 ступеньки!

Его крики услышали все в толпе. Многие явно ожидали кого угодно, но только не его. Янь'эр вообще примерзла к месту. Сейчас все думали о Фан Му. Поначалу звук толпы был не очень громкий, но потом гомон достиг небывалой громкости. В этот момент... колокол прозвонил в пятый раз!

Дун, дун, дун, дун, дун...

Древний, гулкий, несравненный. Эхо колокольного звона слышали все в секте. В сердцах людей он наложился на образ человека, который сейчас был у всех на уме, превратившись в нечто невероятное!

Глава 1460. Улыбка с вершины

Когда колокольный звон стих, люди у основания горы ошеломлённо застыли.

— Фан Му? Тот самый, кто стал бессмертным за десять лет?! Слышал, его Бессмертное Треволнение оказалось настолько невероятным, что даже девятый парагон пришёл на него посмотреть! Вот этот... Фан Му?

— Не могу поверить, что это он! После того как он стал бессмертным, от него не было ни слуху, ни духу. Он как будто исчез из секты, а потом ни с того ни с сего решил бросить вызов святилищу!

— В прошлом многие считали его перспективнейшим избранным! И вот сейчас, спустя двадцать лет, он решил вновь заявить о себе! Может, он уже прорвался на царство Древности?!

Многие оживились, вспомнив о Фан Му. Ко всем его прошлым деяниям прибавилось творящееся сейчас на горе. Неудивительно, что люди не могли прийти в себя от шока. В прошлом многие из них презрительно смотрели в его сторону, но сейчас чувство собственного превосходства стало тенью, поблекнув на фоне колокольного звона по 50000 ступени. Во всей девятой секте только десять тысяч человек могли туда подняться. Это не означало высокий уровень их культивации, ведь святилище Безбрежных Просторов испытывало потенциал и общую силу человека. Культивация в таком случае была не очень важна.

От звуков колокола Янь’эр тяжело задышала. Она не могла отвести глаз от святилища Безбрежных Просторов. Практики вокруг сразу же признали в ней ученицу Фан Му. Кто-то оборачивался, кто-то искоса поглядывал на неё, но в глубине глаз присутствующих вспыхивала искра... искра зависти и восхищения перед наставником Янь’эр! Все уже поняли, что Фан Му явно не остановится на 50000 ступени. Насколько далеко он зайдёт... не знал никто.

С последним колокольным звоном многие практики, занимавшие места в списке десяти тысяч лучших, покинули места для уединённой медитации и отправились к горе. До этой отметки они считали Фан Му недостойным своего внимания, но сейчас почувствовали в нём угрозу. Отсюда родился новый ручеёк людей, потянувшихся к горе.

— Гляньте, старший брат Чэнь Чжань! Он в списке десяти тысяч!

— Старший брат Лю Юнь тоже здесь!

— А вон старшая сестра Сунь Ло...

Толпа разразилась новой порцией криков и возгласов при виде знаменитых людей девятой секты. Практики расступались перед ними, отчего их было совсем несложно заметить даже в такой многолюдной толпе.

Тем временем Фан Му стоял на лестнице, прекрасно зная об устроенной им суматохе внизу. С расслабленной улыбкой он позволил себе погрузиться в крещение колокольного звона. Культивация зависла на волоске от прорыва, но это имело второстепенное значение. Куда важнее было состояние запечатывающей метки девятого заговора, над которой он работал с первого дня в секте. Она постепенно становилась яснее и чётче.

Через десять вдохов он открыл глаза и продолжил подъём. В этот раз он двигался ещё быстрее, до сих пор не чувствуя давления горы: 55000, 58000 ступеней. Проскочив 60000, он без промедления взмыл ещё на две тысячи ступеней. Он поднимался настолько быстро, что колокол, ознаменовавший 60000 ступеньку, застал его только три тысячи ступеней спустя. Немного задрожав, он усмехнулся и увеличил скорость. Вскоре он уже находился на 67000 ступени, а потом огромным прыжком достиг... 70000 ступени.

Сразу за звоном 60000 ступени колокол возвестил секте о том, что кто-то поднялся на 70000 ступеньку. В итоге получилось тринадцать ударов подряд. Вся девятая секта и её выдающиеся представители изумлённо застыли. По их реакции нетрудно было понять, что объединить колокольный звон во время первых десяти тысяч ступеней было не так сложно, как в последующие девяносто тысяч. Разница между ними была как между небом и землей.

Объединение колокольного звона произвело впечатление не только на людей подле горы. Все избранные в списке трёх тысяч лучших встрепенулись. Они, и даже некоторые эксперты царства Дао, незамедлительно поспешили к горе. Равнодушными оставались только сотня лучших избранных. Тем временем у горы святилища Безбрежных Просторов стоял оглушительный гул толпы.

— Не могу поверить, Фан Му не человек! Он сумел объединить два колокольных звона!

— Как ему вообще это удалось? Между 60000 и 70000 ступенями целых десять тысяч ступеней. Такая скорость просто не укладывается в голове.

Прямо во время их оживлённой дискуссии каменная стела у подножья горы ярко вспыхнула. У всех на глазах последнее имя, занимавшее 3000 строчку, исчезло навеки... вытесненное другим именем! Теперь это место занимал Фан Му.

Сама надпись была очень маленькой, к тому же она находилась на последнем месте, но это всё равно не помешало толпе взорваться криками.

У Янь’эр восторженно заблестели глаза. При виде имени наставника на стеле она пустилась в пляс. Сегодняшний день стал счастливейшим в её жизни. Такого восторга и радости она не чувствовала, даже когда ей на выручку пришёл девятый парагон. Сейчас она уже почти забыла о старшем брате Би Юне. Янь’эр не удержалась и в чувствах воскликнула:

— Кому какое дело до трёх тысяч лучших! Мой наставник точно сможет занять место среди первой сотни!

К месту события слеталось всё больше людей. Сначала они смотрели на каменную стелу, а потом на святилище Безбрежных Просторов. Все до единого являлись избранными, занимавшими определённые места в списке стелы. Их появление подлило масла в огонь царящего в толпе возбуждения.

— Гу Тяньи. Шао Минхао. Го Тэнлун. Хань Жонань... Не могу поверить, что они тоже пришли...

Наконец прибыл привлекательный молодой человек в зелёном халате. На его лице холодная маска, каждый аспект внешности был безупречным. Ученицы секты тут же обрадованно закричали:

— Старший брат Би Юнь!

Многие в девятой секте знали этого молодого человека. Он поднялся на самую вершину горы и даже вошёл в само святилище Безбрежных Просторов... звали его Би Юнь. Даже в душе Янь’эр разгорелся непонятный самой девушке конфликт.

Фан Му никак не заботило столпотворение у основания горы, он спокойно продолжал свой подъём. К тому же его скорость нисколько не снизилась, наоборот, теперь он поднимался даже быстрее. В сравнении с началом лестницы давление заметно возросло, но для Фан Му оно всё ещё было ничтожным. Теперь он покрывал по пятьсот ступеней за раз! Двадцать шагов спустя он оказался на 80000 ступени.

Колокол снова зазвонил, но Фан Му продолжил подъём. В этот раз он стал подниматься по тысяче ступеней за раз. После десяти шагов он оказался на 90000 ступени. Отсюда ему открылся вид на девятую секту. Давление наконец достигло точки, когда даже Фан Му начал чувствовать его на себе. У него на лбу появились первые бусины пота.

— Вот это уже что-то, — с улыбкой сказал он, — а то я уж было подумал, что испытание больно простое, даже бессмысленное.

В его глазах появился яркий блеск. Под звуки колокола он вновь увеличил скорость, взлетая за шаг сразу на две тысячи ступеней! Он буквально летел вверх. Каждый шаг отдавался гулким эхом. Сначала он поднялся на 92000 ступень, следующим шагом на 94000. Крещение колокольного звона продолжалось, отчего эманации его культивации усиливались. Третий шаг — 96000 ступень, а потом ещё один и уже 98000 ступенька... От вершины горы его отделяло всего две тысячи ступеней. Он уже видел высокий шпиль башни святилища Безбрежных Просторов, пронзавший небосвод. С такой высоты секта выглядела действительно крохотной. Запечатывающая метка заговора медленно двигалась к завершению.

"Через две тысячи ступеней я получу право войти в святилище Безбрежных Просторов?"

Спокойный как горный пруд, он поднял ногу. Опустив её вниз, он пересёк последние ступени и оказался на вершине горы, на 100000 ступени! Подъём Мэн Хао с первой по последнюю ступень стал беспрецедентным событием для девятой секты. К тому же он сделал это быстрее, чем успели бы сгореть пять палочек благовоний!

Тем временем имя Фан Му на стеле стремительно поднималось вверх. С трёхтысячной строчки вплоть до... сотого места!

Такой практически молниеносный подъём закрепил Фан Му в статусе живой легенды!

От колокольного звона задрожали Небо с Землёй. Сила крещения затопила всё тело. Впервые с начала переполоха люди у основания горы смогли увидеть Фан Му, стоящего снаружи святилища Безбрежных Просторов. Полами его длинного халата и волосами играл ветер. Похоже, его глаза были закрыты, отчего он выглядел как самый настоящий бессмертный!

Толпа не разразилась криками или удивлёнными возгласами. Люди лишь изумлённо вздыхали, все взгляды были прикованы к человеку на вершине горы. Силуэт Фан Му навеки останется в памяти практиков девятой секты.

По завершении крещения он открыл глаза. В огромной толпе он увидел Янь’эр, которая совершенно не скрывала своей радости. Его взгляд потеплел. С мягкой улыбкой он помахал ей. Этот взгляд, улыбку и то, как он помахал ей, увидели все присутствующие и тут же перевели взгляд с Фан Му на Янь’эр.

На её щеках проступил лёгкий румянец. Впервые в жизни на неё смотрело сразу столько людей. Сердце девушки забилось быстрее. В то же время в ней начало подниматься странное, незнакомое чувство, словно в ней пробуждалось что-то из прошлой жизни. В её сияющих глазах, неотрывно смотрящих на наставника, появилось нечто странное. При этом сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. После очень длинной паузы она прочистила горло. Её щёки горели.

— Охо, а старикан ведёт себя совсем не как старик, — пробубнила она себе под нос. — Похоже, он знает, как порадовать девушку.

Солнечный свет и нежный взгляд Фан Му... стали теплотой, которая была способна дотянуться даже до прошлой жизни.

Глава 1461. Святилище Безбрежных Просторов

Практически все ученики девятой секты сейчас смотрели на мужчину, стоящего на вершине горы у святилища Безбрежных Просторов. Он напоминал небожителя. Полы его свободного халата развевались на ветру.

Тепло улыбнувшись Янь’эр, он повернулся к святилищу Безбрежных Просторов. Несмотря на название, перед ним стояла огромная башня с десятью этажами. Во всей девятой секте только те, кто мог добраться сюда, занимали места в списке сотни лучших святилища Безбрежных Просторов. Каждый из этой сотни был знаменит на всю секту. Более того, о них знали не только местные практики, но и члены других сект. Всё-таки в школе Безбрежных Просторов существовало всего девять сект и святилищ Безбрежных Просторов. В каком-то смысле из всех этих святилищ можно было узнать имена тысячи лучших практиков всей школы Безбрежных Просторов.

В организации таких размеров с таким количеством учеников нахождение в списке тысячи лучших... делало человека истинным избранным! Отсюда и такая бурная реакция после того, как имя Фан Му оказалось вошло в этот почётный список девятой секты. В глазах многих зрителей появились не только восторг, но и зависть. Избранные, если они, конечно, не погибали, в будущем становились столпами школы Безбрежных Просторов. Поэтому они представляли ценность не только для своих сект и школы, но являлись теми, кого никому не хотелось провоцировать.

Что до Фан Му, своим невероятным подъёмом он поставил себя особняком от остальных избранных. Таким быстрым подъёмом и попаданием в список сотни лучших ему удалось положить начало легенде. Многие в секте гадали, насколько далеко ему удастся зайти.

На территорию вокруг горы опустилась тишина. Никто не кричал. На глазах всех собравшихся Фан Му взмахнул рукавом и зашагал к дверям башни. Стоило ему толкнуть створы, как двери со скрипом отворились. Фан Му без колебаний вошёл на первый этаж святилища Безбрежных Просторов. Эта огромная башня имела десять этажей, где каждый символизировал десять имён. Время, проведённое на каждом этаже, определяло положение в списке.

Оказавшись внутри, ему в глаза ударил яркий свет. Поморгав, он увидел раскинувшийся впереди мир. Небо было алого цвета, а вместо земли бушевало море пламени. На него навалилось давление, причём настолько сильное, казалось, оно могло раздавить всё на свете. Но на Фан Му оно не особо повлияло. Его божественное сознание и душа оказались под сильным гнётом, однако он, слегка вздрогнув, с интересом посмотрел на алое небо.

"Похоже, первый этаж святилища Безбрежных Просторов проверяет волю и упорство. Под давлением не тело, только душа".

Пока он размышлял, давление внезапно усилилось. Страшный гнёт пытался заставить Фан Му покориться, но сумел лишь вызвать у него улыбку. В плане культивации клон вряд ли можно было считать чем-то особенным, но что касается силы воли... на всей планете Безбрежных Просторов проще найти перо феникса или рог цилиня, чем кого-то с такой же силой воли, как у Мэн Хао. Его силу воли выковал мир Горы и Моря, а после его уничтожения она достигла совершенно небывалой высоты. Он пережил радикальную трансформацию во время защиты Гор и Морей от континента Бессмертного Бога и мира Дьявола. Всё-таки за много лет культивации и приключений он достиг головокружительного прогресса, что унаследовал его клон. Без железной силы воли, он бы давным-давно погиб в одной из передряг. Даже будь давление первого этажа в сотни раз сильнее, для него оно всё равно было бы не сильнее лёгкого бриза. В лучшем случае ему удастся слегка растрепать ему волосы или заставить дрогнуть разум.

Вместе с усилением давление раздалось нечто, похожее на разгневанный рёв:

— На колени!

Как только эта сила ударила в Фан Му, он презрительно ухмыльнулся. Вспыхнув бессмертным ци, он сделал шаг вперёд и взмахнул рукавом.

— Это ты преклонишь предо мной колени! — прорычал он.

Его сила воли, закаленная за третью и четвёртую жизни, породила противоестественное давление, отчего весь первый этаж заходил ходуном. Вспыхивали разноцветные огни, выл ветер, всюду слышался мощный рокот. По взмаху рукава Фан Му всё вокруг задрожало, а местное давление, не в силах противостоять силе воле и божественному сознанию, начало отступать.

Фан Му сделал шаг и следом ещё один. Пока он шёл вперёд, его ментальные силы росли, в это же время давление вокруг становилось слабее. К девятому шагу ситуация кардинально поменялась, уже не давление пыталось сломать Фан Му, теперь он давил на него! Впервые на первом этаже святилища Безбрежных Просторов девятой секты произошло нечто подобное. В прошлом другим практикам требовалось провести здесь определённое время, чтобы подняться на следующий этаж. Но сегодня произошло нечто... иное!

Сила воли Фан Му затопила весь этаж, сломив местное давление и покорив его себе. В итоге он стал властителем всего этажа. Его поступь сокрушала Небеса и Землю. Наконец давление полностью исчезло! Иллюзорный мир вокруг рассыпался на части, явив вход на второй этаж.

Тем временем имя Фан Му на каменной стеле переместилось на 90 место, обойдя Би Юня, к несказанному удивлению зрителей.

— С-сл-слишко быстро! — изумлённо выпалил Би Юнь.

Так себя чувствовал не он один. Другие ученики из сотни лучших тоже не смогли скрыть своего изумления, ведь они не понаслышке знали о сложности первого этажа. Ученики, побывавшие в святилище Безбрежных Просторов, уже начали делиться своими теориями.

— Единственное объяснение такой скорости, — сказал кто-то, — он...

Ему не дал договорить вспыхнувший на первом этаже свет.

— Первые небеса! Появились первые небеса!

— Я знаю, что это за свет! В некоторых историях говорится, что те, кто может пройти в святилище Безбрежных Просторов, как в легендах, способны вызвать появление первых небес!

Ослепительный свет, казалось, заменил собой Небеса. Толпа у подножья горы взорвалась криками. С древних времён у святилища Безбрежных Просторов существовала такая легенда. Если человек на одном из этажей совершал нечто неслыханное и достигал совершенного результата на этом этаже, об этом возвещал яркий свет... свет небес! В зависимости от этажа название менялось с первых вплоть до десятых небес!

С древних времён и до сего дня появление первых небес было довольно редким зрелищем. Что до людей достигших вторых небес, вот они встречались крайне редко. За всю историю девятой секты только девяти практикам удалось вызвать третьи небеса. Четвёртые небеса... успешно вызвали всего два человека. А вот пятых небес за всю славную историю девятой секты не видели ни разу!

С появлением первых небес вся девятая секта забурлила от возбуждения. С места событий за всем наблюдали эксперты царства Дао, старейшины секты. Показались даже дао лорды. Владыки дао полетели непосредственно к святилищу Безбрежных Просторов.

Постояв ещё пару мгновений на первом этаже святилища, Мэн Хао перешёл на второй этаж. В новом мире он не увидел ничего, кроме огромной магической формации.

— Зажги магическую формацию, — произнёс голос. — Любой, кто закончит за время горения палочки благовоний, сможет пройти дальше.

Мэн Хао сел в позу лотоса и задумался. Его культивация тут же принялась вращаться, а божественное сознание накрыло округу. Вены и артерии в теле засияли жемчужным светом. Этот этаж испытывал скрытый талант. Для зажжения магической формации явно требовался необычайный скрытый талант. Если говорить о скрытом таланте Фан Му... это был результат перековки всего тела истинной сущности бронзовой лампой. Поэтому о том, был ли он хорошим или плохим не стоило даже упоминать. Мэн Хао подозревал, что эта бронзовая лампа изначально принадлежала патриарху Безбрежные Просторы, в честь кого была названа эта школа. Другими словами, после перековки бронзовой лампой скрытый талант созданного впоследствии клона мало чем отличался от таланта самого патриарха Безбрежные Просторы. Проходить испытание святилища со скрытым талантом самого патриарха... в каком-то смысле было жульничеством!

Не успел Мэн Хао расположиться поудобней, как магическая формация ярко вспыхнула и загудела. С момента создания святилища никогда не случалось ничего подобного. Свет магической формации ослеплял!

Толпа снаружи увидела, как со второго этажа брызнул яркий свет. Это были те самые... вторые небеса! Свечение сразу двух небес создавало поразительное зрелище.

— Вторые небеса! Не могу поверить... появились и вторые небеса!

— Не может быть! Так быстро? Как он сумел так быстро зажечь всю магическую формацию?!

— Каким скрытым талантом надо для этого обладать? Как ему это удалось? Даже с высочайшим скрытым талантом он не мог так быстро управиться. Такое чувство... будто он жульничает!

Одна группа практиков неподалёку от горы, состоящая полностью из членов списка сотни лучших, разразилась криками. Вслед за ними и остальная толпа громко зашумела. Эксперты царства Дао, старейшины секты и даже владыки дао были изумлены увиденным.

Глава 1462. Начало легенды

Фан Му действительно жульничал. На первом этаже он положился на свою силу воли и ментальные способности. Учитывая богатый опыт истинной сущности, на свете практически не существовало того, что могло бы с этим соперничать.

На втором этаже он тоже сжульничал. Там испытывался скрытый талант, другими словами, то, насколько практик подходил для культивации техник школы Безбрежных Просторов. Что интересно, высочайший скрытый талант для школы Безбрежных Просторов в других организациях во внешнем мире мог уже таковым не являться. Таково реальное положение вещей. В разных школах и сектах, мирах и измерениях так называемый скрытый талант представлял собой лишь степень соответствия человека культивируемым техникам. Вполне логично, что в этой школе скрытый талант патриарха Безбрежные Просторы... являлся лучшим и идеально подходил для культивируемых здесь техник!

Небо и Земля рокотали, пока безграничный свет двух небес озарял все горы в округе и шумящую толпу. Мэн Хао поднялся на ноги и сухо покашлял, ни чувствуя ни капли стыда, после чего направился к третьему этажу. Его недолгое там пребывание вызвало появление очередного зарева — третьи небеса. Не успела толпа прийти в себя, как с рокотом вспыхнули четвёртые небеса. Следующими были пятые, шестые и седьмые небеса. Мэн Хао положил начало легенде. Толпа снаружи горы буквально бурлила от возбуждения. Исключением не стали эксперты царства Дао, дао лорды и даже некоторые владыки дао.

— Неслыханное дело! Этот Фан Му... бьёт все рекорды!

— Впервые кто-то из нашей девятой секты вызвал пятые, шестые и седьмые небеса!

— Как думаете, удастся ли ему... совершить то, чего ещё не удавалось никому во всей школе Безбрежных Просторов... вызвать десятые небеса?!

Сердца зрителей от предвкушения громко стучали. Всё-таки в девятой секте ещё никогда не призывались пятые небеса. Но в масштабах всей школы Безбрежных Просторов они являлись лишь одним святилищем, в других сектах практикам удавалось призвать пятые, шестые и даже седьмые небеса. Что до восьмых небес, случалось и такое, правда на такое оказалась способна лишь крохотная горстка людей. Девятые небеса много лет назад удалось призвать всего одному человеку. Но десятые небеса до сих пор являлись своего рода мифом, ни одна душа во всей школе Безбрежных Просторов их не видела.

Толпа настолько разбушевалась, что даже парагон с 7 эссенциями, наблюдавший за святилищем Безбрежных Просторов, взмыл в воздух, чтобы лучше всё видеть.

Янь’эр в растерянности застыла. Её наставник потряс своими деяниями весь мир. Она не могла, практически не смела в это верить.

Пока седьмые небеса озаряли небо свои светом, Фан Му медленно поднимался на восьмой этаж. Испытания этажей с третьего по седьмой проверяли различные аспекты скрытого таланта к культивации. На одном испытывалась кровь, на другом — кровеносные сосуды и артерии. Во всех этих случаях Фан Му хватило просто оказаться на этаже, чтобы добиться неслыханных результатов.

Для любого другого человека такой результат был невозможен... но его появление на испытании было сродни прибытию самого патриарха Безбрежные Просторы. Как он мог не закончить каждый этап испытания с наивысшей оценкой?

Имя Фан Му на каменной стеле уже находилось в тридцатке лучших! Избранным ниже по списку не надо было рассказывать о той лёгкости, с которой он обошёл их. Их результаты были разбиты в пух и прах, словно он находился на совершенно ином уровне.

Что до учеников выше по списку, они всегда считали себя выше других, но сейчас в их позах, движениях рук и взглядах чувствовалась нервозность. Даже десять лучших практиков снедало дурное предчувствие.

После восьмого этажа Фан Му немного сбавил ход. Теперь для продвижения дальше приходилось прикладывать некоторые усилия. Святилище Безбрежных Просторов испытывало общий уровень силы кандидата. Слабейшим аспектом клона Мэн Хао была культивация, ещё не покинувшая пределов царства Бессмертия.

Практически все в списке десяти тысяч лучших находились на царстве Древности. Среди тридцати лучших практиков Фан Му явно был такой один. Его конкуренты не только имели культивацию пика царства Древности, некоторые даже находились на грани прорыва на царство Дао!

В списке святилища Безбрежных Просторов не было ни одного эксперта царства Дао. Оно испытывало только людей с культивацией ниже этого царства. Для экспертов царства Дао существовал путь трансцендентности. Считанные единицы, ещё не достигшие этого царства, бросали вызов этому испытанию.

На восьмом этаже Фан Му встретило звёздное небо, откуда на него помчались красноглазые тени. Оказалось, что от этих теней расходились нити, судя по всему, они являлись марионетками под чужим контролем.

Испытание требовало не просто расправиться со всеми врагами, а отыскать и убить кукловода. В противном случае кандидата просто окружат орды врагов, вынудив его уничтожить их всех. Разумеется, с достаточно высокой культивацией победа в открытом противостоянии всегда была одним из способов прохождения испытания.

Неудивительно, что для этого теста важнейшим аспектом кандидата была культивация. Тени находились на пике царства Бессмертия. Фан Му быстро обнаружил кукловода, но в то же время выяснил, что нынешней культивации не хватит для его убийства. Время, казалось, замедлилось. Глаза Фан Му холодно сверкнули. Он понимал, что достиг предела, но пока не хотел сдаваться.

"Раз такое дело, то я просто попробую преодолеть Треволнение Древности прямо здесь. Перейду с царства Бессмертия на следующую ступень, вот тогда-то посмотрим, смогу ли я взять первое место!"

Фан Му отступил, ненадолго закрыл глаза, а потом вновь их открыл. Казалось, мир взорвался. С гулом бессмертные меридианы начали вспыхивать. Культивация поползла вверх, при этом от него повеяло эманациями царства Древности.

С началом трансформации и ростом ауры весь этаж заходил ходуном. Фан Му молниеносно рванул вперёд, оказавшись перед одной из теней, которая получила от него мощный удар ладонью. С грохотом та рассеялась. Остальные тени потускнели, словно бы говоря об окончании испытания, но тут Фан Му удивлённо присвистнул. Божественное сознание обнаружило ещё одну тень, управляющую остальными... Оказалось, что кукловодов было двое.

"Испытание внутри испытания, хм?"

Без малейших колебаний он возник перед другой тенью. Очередной удар ладони, и тень разбилась. Другие тени стали уже практически прозрачными, словно оказались на грани исчезновения. Как вдруг Фан Му взмахом пальца послал мощный порыв ветра в исчезающую тень, полностью уничтожив её. Он нахмурился, осознав, что количество кукловодов среди теней вновь возросло. Их было больше восьми!

Окружавшие тени, включая кукловодов, стремительно исчезали. Уничтожать их всех не было времени. Глаза Фан Му блеснули, он сделал глубокий вдох и выполнил двойной магический пасс. Заговор запечатывания демонов, а именно четвёртый... Заговор Первоначального Я.

От Фан Му во все стороны начали расходиться странные волны. Из пустоты начали выходить призрачные образы, копии его самого. В мгновение ока появилось десять миллионов воплощений. Мужчины, женщины, стар и млад, внешне все отличались друг от друга, и всё же они все были им. Множество воплощений заговора Первоначального Я бросились на восемь кукловодов и зарубили их. Сразу же появилось ещё двенадцать.

Резня продолжилась. За то немногое время, что успело пройти, Фан Му уже потерял счёт убитым кукловодам. В конечном итоге мир исчез, испытание восьмого этажа подошло к концу. Заговор Первоначального Я тоже был завершён, с ним исчезли и все воплощения. Фан Му остался стоять в центре восьмого этажа. Его культивация продолжала расти, бессмертные меридианы превращались в бессмертные лампы души. Эти лампы появились не снаружи его тела, а внутри.

— Восьмой этаж впечатляет, — сделав глубокий вдох, пробормотал он.

Теперь он понял всю сложность и хитроумность испытания этого этажа. Проверялась не только культивация и божественное сознание, но и скорость принятия решений с внимательностью. От кандидата требовалось не только выявить кукловодов, но и убить их всех. Чтобы завершить испытание, этого должно было хватить. С другой стороны, если кандидат хотел получить лучшую оценку, требовались ещё инстинкты и скорость. В одиночку Фан Му не мог это сделать, поэтому прибегнул к помощи заговора Первоначального Я.

— Я недооценил святилище Безбрежных Просторов, — признался он, с блеском в глазах взглянув на вход на девятый этаж.

В этот момент снаружи восьмой этаж вспыхнул ярким светом. Практики вокруг горы узрели... появление восьмых небес! Люди девятой секты были потрясены до глубины души. От парагона до самого слабого ученика, десятки миллионов людей разразились радостными криками.

Что до избранных двадцатки лучших, они могли лишь горько рассмеяться. При виде восьмых небес они осознали всю значимость этого события. Они уже смирились с тем, что им суждено опуститься на одну строчку в списке.

Каждое свершение Фан Му, словно удары молота, ковали... невероятную легенду школы Безбрежных Просторов. И судьба этой легенды зависела... от девятых небес! Если Фан Му сумеет вызвать девятые небеса, тогда во всех девяти сектах школы Безбрежных Просторов зазвонят колокола, возвещая об этом событии на всю планету. Это была... высочайшая честь!

Глава 1463. Заговор Запечатывания Небес

Пока члены девятой секты радостно что-то кричали, небо медленно затягивали непроглядные чёрные тучи. Из-за слепящего света башни поначалу их было сложно заметить, но потом самые сильные эксперты почувствовали растущее давление Неба и Земли. Вскоре эту странность заметили и остальные. Подняв глаза к небу, они обомлели.

— Это... молнии треволнения!

— Что это за Треволнение? Такое огромное...

— Напоминает Бессмертное Треволнение старшего брата Фан Му несколько лет назад. Неужто эти молнии треволнения пришли... по его душу?

Из толпы послышались вскрики, когда чёрные облака стали плотнее и увеличились в размерах. В мгновение ока они накрыли всю девятую секту и продолжили разрастаться. Янь’эр не видела Бессмертного Треволнения своего наставника, но она всё равно слегка перепугалась. До неё долетали обрывки разговоров людей вокруг, к тому же она чувствовала в этих облаках какую-то ужасающую ауру.

Эксперты царства Дао, дао лорды, владыки дао и даже парагон с 7 эссенциями предельно серьёзно смотрели в небо. До восьмых небес они бы даже бровью не повели при появлении этих туч. Умрёт Фан Му или нет — на всё воля судьбы. Но сияние восьмых небес подняло статус Фан Му до небывалой высоты. Он перестал быть учеником внутренней секты одного из подразделений, теперь он стал кандидатом на звание ученика -преемника всей девятой секты. Прямо у них на глазах он создавал легенду, о которой многие века будут помнить ученики школы Безбрежных Просторов и которая вознесёт девятую секту на вершину славы.

Эксперты царства Дао всех калибров, даже парагон с 7 эссенциями, не хотели позволить молниям треволнения помешать такому ученику. Парагон фыркнул и помчался вперёд вместе с владыками дао. За ними последовали дао лорды и другие эксперты царства Дао. Их внушительная группа высвободила силу культивации. Удивительно, но они пытались помочь Фан Му рассеять собирающиеся молнии треволнения.

Чёрные облака вспенились и разразились шквалом молний. Парагон, летящий к святилищу Безбрежных Просторов, взмахом рукава рассеял их. Треволнение от этого пришло в ярость. В следующий миг из туч ударили сотни молний, а потом тысячи. Это напоминало искрящуюся приливную волну.

Тем временем внутри святилища Фан Му спешил к девятому этажу. Там он оказался в окружении множества каменных стел всевозможных видов и размеров. На каждой из них имелись строчки текста и магические символы. На ближайшей стеле он обнаружил описание магической техники. Детальный осмотр этажа показал, что стелы покрывало более миллиона всевозможных магических техник. Прямо перед Фан Му стояла каменная стела без каких-либо надписей.

Ему не требовалось объяснять суть этого испытания, он сразу понял, что на этом этаже испытывалась... способность к созиданию! Условием прохождения этажа было создание божественной способности или магической техники и высечение её на чёрном камне стелы. В зависимости от силы заклинания кандидату присваивалось место среди всех проходивших девятый этаж людей.

Фан Му раскинул божественное сознание. Бессмертные лампы души внутри него начали загораться. Количеством и способом появления они кардинально отличались от ламп души истинной сущности. В процессе их зажжения росла культивация. Сделав глубокий вдох, Фан Му в поисках просветления послал божественное сознание в окружавшие его каменные стелы. Спустя мгновение его сердце дрогнуло.

"Мне не составит труда создать божественную способность, но вряд ли хоть какая-то из них окажется полезной. Куда лучше будет использовать это место для совершенствования... заговора Запечатывания Небес!"

Приняв позу лотоса, он закрыл глаза. Его божественное сознание проверяло каменные стелы в надежде найти просветление в скрытых там техниках и добавить эти крохи к тому, что он уже знал о заговоре Запечатывания Небес. Печать внутри него завибрировала и стала проясняться, при этом она постепенно усложнялась и становилась ярче. Пока он искал просветление и размышлял, заговор Запечатывания Небес достигал новых высот совершенства. В один момент от него повеяло могучей аурой, способной сотрясти Небо и всколыхнуть Землю. Настолько агрессивная, казалось, она могла запечатать сами Небеса! Тираническая без всякой меры!

Процесс поиска просветления не помешал ему почувствовать грозу снаружи святилища Безбрежных Просторов. Удивительно, но десять тысяч молний треволнения, способных на масштабные разрушения, оказались сметены парагоном с 7 эссенциями и остальными. Из чёрных туч раздался рокот, похожий на яростный рёв, а потом вниз ударили уже миллион молний. От такого их количества люди внизу поменялись в лице.

Фан Му внутри святилища Безбрежных Просторов слегка поёжился. Прогресс в просветлении делал печать более завершённой. Она стала заметно сложнее и при этом более совершенной.

В этот момент Фан Му внезапно осознал неприятную истину. Во время первой попытки завершить девятый заговор, когда вмешался Всевышний, его видение идеального заговора оказалось не таким уж идеальным. В ходе постоянных корректировок он творил идеальный заговор Запечатывания Небес, который в своей нынешней форме радикально отличался от своей предыдущей версии.

Сложно сказать, сколько времени прошло, но вскоре Фан Му затопил мягкий гул. Метка заговора Запечатывания Небес наконец достигла состояния совершенства. Однако это был пока лишь её контур, а не полноценная версия. Только Фан Му подумал, что этого хватит, как вдруг заметил линии, расходящиеся внутри получившегося контура. Кто бы мог подумать... что внутри... формировалась вторая версия заговора Запечатывания Небес!

Это застало Фан Му врасплох. Он вновь пустился на поиски просветления о заговоре Запечатывания Небес. Черпая вдохновение из более миллиона совершенных техник вокруг, он быстро создал форму второй запечатывающей метки заговора Запечатывания Небес. В общем и целом, контуры выглядели похожими, но между ними имелись крохотные различия. Похоже... одной запечатывающей метки оказалось мало для создания совершенной версии заговора. Требовалось две. Но потом он понял, что и двух было мало... поскольку появилась третья! Потом четвёртая, пятая и шестая...

У Фан Му загудела голова, всё его естество затопил восторг при виде постоянной трансформации заговора Запечатывания Небес и рост его могущества.

С появлением седьмой версии Фан Му было подумал, что на этом всё закончится, но потом появились восьмая и девятая метка. У него голова пошла кругом при виде контуров девяти запечатывающих меток. Эти девять меток и были заговором Запечатывания Небес!

Фан Му резко открыл глаза и попытался успокоить сбившееся дыхание. Взмахом рукава он поместил первую запечатывающую метку на пустую стелу. Камень заскрежетал и вспыхнул ярким светом. От него исходила аура совершенства. Фан Му поражённо уставился на стелу, он поместил всего одну из девяти запечатывающих меток... и всё же девятый этаж уже намекал о том, что он достиг наилучшего результата. Почувствовав ауру парагона, у него перехватило дыхание.

— Магия парагона... — пробормотал он, — запечатывающие метки представляют собой магию парагонов!

Немного подумав, он выполнил двойной магический пасс и божественной волей отправил вторую запечатывающую метку в стелу, отчего та сильно задрожала. Фан Му видел, как соединяются две запечатывающие метки, как усиливается воля парагона. С грохотом из стелы ударила могучая аура. Божественная способность стала ещё больше походить на магию парагона.

С появлением этой божественной способности больше миллиона стел вокруг потрескались, а потом, к изумлению, Фан Му, все они взорвались! Словно они решили сами себя уничтожить. Похоже, оказавшись перед лицом этой несравненной божественной способности другие заклинания самоуничтожились, не в силах находиться в её присутствии. При этом произошло слияние лишь двух запечатывающих меток.

С восторгом в глазах Фан Му отправил божественную волю в ладонь и коснулся каменной стелы, поместив в неё третью метку. Её соединение с двумя другими породило жуткую ауру, способную поразить страхом даже самое храброе сердце.

Аура достигла такого пугающего уровня силы, что каменная стела просто не выдержала и взорвалась! На этаже больше не осталось каменных стел. Она не смогла вместить в себе силу трёх запечатывающих меток.

Одна метка породила магию парагона; две уничтожили миллион каменных стел; три запечатывающих метки не смогла выдержать стела испытания, и она тоже взорвалась!

Фан Му, дрожа, вскочил на ноги, в его глазах плясали радостные огоньки. Запрокинув голову, он расхохотался.

— Я не могу сейчас полностью использовать его, пока получается только оставлять отпечаток божественной волей... но после объединения девяти меток в одну будет рождён девятый заговор. Вот тогда я смогу по-настоящему его использовать!

Наконец он понял в какую сторону надо было двигаться. У него появились контуры всех девяти запечатывающих меток. Вылазка в святилище Безбрежных Просторов принесла неожиданный и богатый урожай.

Тем временем девятый этаж вспыхнул ярким светом, который был отлично виден снаружи. Люди увидели, как над восьмыми небесами... разгорелисьдевятые! Девятые небеса поразили всё живое в мире! Зазвонил колокол. В этот раз его звон был ещё громче и почему-то звук ощущался даже более древним. В то же время в восьмой секте соседнего континента тоже зазвонил колокол!

Практики до сих пор не успели отойти от прошлых подвигов Фан Му. Поэтому при звуках колокола у них отвисла челюсть. Во всех девяти сектах школы Безбрежных Просторов прогремел древний колокольный звон. Звон девяти колоколов слышали во всей школе Безбрежных Просторов и на всей планете.

Сердца бесчисленного множества практиков затрепетали. Могущественные эксперты школы удивлённо посмотрели в сторону, откуда доносился колокольный звон. Всех сейчас мучил один вопрос: "Что случилось?".

Вскоре эхо колокольного звона достигло даже самых удалённых уголков школы Безбрежных Просторов...

Глава 1464. Колокольный звон в девяти сектах

Все девять сект школы на планете Безбрежных Просторов заполнил гулкий колокольный звон. Этот звон удивил не только всех практиков школы Безбрежных Просторов, но и людей, находящихся на планете с визитом.

— Что происходит?

— Постойте-ка... это что, звон колоколов школы Безбрежных Просторов. Случилось что-то серьёзное...

Среди огромного населения планеты Безбрежных Просторов лишь немногие сообразили, что колокола зазвонили сразу во всех девяти сектах школы. Но тут ледяной и бесстрастный голос прогремел во всех девяти сектах. Все в школе услышали один и тот же голос.

— Девятая секта. Фан Му. Девятые небеса!

Всего шесть слов, но людям они показались гигантской невидимой рукой, опустившейся с неба на школу Безбрежных Просторов. На девять сект опустилась тишина. Пару вдохов спустя, когда люди уже не могли терпеть давящую атмосферу, школа Безбрежных Просторов буквально взорвалась криками.

— Фан Му! Фан из девятой секты! Не могу поверить, он вызывал девятые небеса. Разве на это... вообще кто-то способен?

— Может, это какая-то ошибка. Никто не может призвать девятые небеса. Что за глупости!

— Какая здесь может быть ошибка? Колокола зазвонили во всех девяти сектах. Фан Му... Помнится, этот парень всего за десять лет стал из смертного бессмертным!

Голоса людей слились в громкий гул, захлестнувший всю планету. Девятые небеса... считались чем-то мифическим. За всю историю школы Безбрежных Просторов их ни разу не видели!

Множество людей по всей планете были потрясены услышанным. Сегодня имя Фан Му узнали все до единого ученики школы Безбрежных Просторов. Их изумление только выросло, когда до них дошло, что колокольный звон был слышен на всей планете Безбрежных Просторов.

— Звонят колокола всех девяти сект планеты Безбрежных Просторов!

От этого факта у многих невольно отвисла челюсть. Возможно, для тех, кто желал прославиться, существовали способы лучше... но Фан Му сделал это в совершенно неслыханной манере. В один короткий миг в головах миллионов людей отпечаталось имя Фан Му. От самых простых практиков до всемогущих парагонов, все на планете Безбрежных Просторов пребывали в полнейшем изумлении.

Вряд ли кто-то мог сохранять невозмутимость... когда дело касалось девятых небес. За всю историю школы только одному удалось призвать девятые небеса... и теперь их стало двое.

Из первой секты вылетел целый рой потоков божественного сознания. В пещере бессмертного на святой горе из открывшейся двери вышел молодой человек с безупречной внешностью и уникальной аурой.

Молча покинув свою пещеру, он с необычайным блеском в глазах посмотрел в сторону девятой секты.

Будучи избранным, в первой секте он обладал равным статусом со святыми дочерями... и носил титул святого сына первой секты. Вдобавок он занимал первое место святилища Безбрежных Просторов первой секты. В каждой секте практики, занимавшие первые десять строчек списка святилища, являлись выдающимися личностями.

Во второй секте раздался оглушительный рёв, после которого из ледяного пруда в небо ударил столб воды. Оттуда вылетел обнажённый по пояс мускулистый мужчина. Выглядел он мрачно и явно был чем-то недоволен.

— Фан Му… — произнёс он, посмотрев в сторону, где лежала девятая секта.

Ни в одной из девяти сект не нашлось довольного ситуацией избранного. Особенно тяжело восприняли новость избранные из первой десятки своих святилищ. Каждый из них уже не забудет имя Фан Му. Они не только не хотели признавать его успехов, у многих уже чесались руки.

Они были избранными, ценнейшими бриллиантами школы. У них имелся доступ к таким ресурсам, о которых другие могли только мечтать. Изначально не все были гордыми и надменными людьми, но в один момент они оказались в позиции, когда могли без какого-либо труда одолеть своих ровесников. Оглядываясь назад, они не видели никого, кто бы следовал по их пути. Они стали объектом всеобщего уважения: одинокими орлами, парящими над облаками. Внизу, под слоем этих самых облаков, летали другие, простые птицы. В своём одиночестве они смотрели как на равных только на других избранных, одиноких орлов своего поколения. И вот сейчас среди орлов внезапно появилась птица Пэн. Они не могли смириться с этим новым давлением, опустившимся на их плечи, поэтому практически все захотели сразиться с ним.

Ураганный ветер прокатился по всей школе Безбрежных Просторов, поставив всех на уши и разбередив энергию многих избранных. Даже Хань Бэй покинула свою резиденцию и взмыла в воздух. Слушая колокольный звон, она наблюдала, как ошеломлённые практики, сами того не понимая, посмотрели в одну сторону. На девятый континент и её секту.

На всей планете Безбрежных Просторов Хань Бэй, возможно, спокойнее всех восприняла новости. Имя "Фан Му" ни капли её не удивило.

"Он, по сути, парагон с 9 эссенциями, задирающий всех этих детей. Как мило".

Холодно фыркнув, она в который раз задумалась о том, что Мэн Хао делал со своим клоном. Её не покидало смутное предчувствие, будто прямо у неё под носом творилось нечто очень важное. Пока в восьми сектах люди пребывали в смятении, в девятой везде звучали удивлённые и радостные крики, в глазах людей полыхало фанатичное пламя. Всё из-за объявления холодного голоса.

— Самый старший брат Фан Му!

Неизвестно кто выкрикнул это первым, но уже совсем скоро толпа в едином порыве принялась скандировать.

— Самый старший брат Фан Му!

— Самый старший брат Фан Му!

Такой титул обычно присваивался человеку с наивысшим старшинством в группе, но в этом случае ученики девятой секты выражали своё всецелое одобрение. Янь’эр не кричала вместе со всеми. Она поражённо захлопала глазами, осознав, сколько у неё появилось дядюшек в секте...

Святилище Безбрежных Просторов девятой секты испускало искрящийся свет девятых небес. Чёрные тучи забурлили, и оттуда, казалось, раздался небесный рёв ярости. Опять начали собираться молнии, но парагон с 7 эссенциями лишь рассмеялся и повёл других экспертов на помощь Фан Му с треволнением.

— Фан Му, — громко прокричал он, — не разочаруй меня. Отправляйся выше... и попробуй вызвать десятые небеса нашей секты!

В ответ на его слова по толпе учеников девятой секты прокатился коллективный вздох. Глаза многих практиков ярко заблестели. Всё-таки девятые небеса уже однажды появлялись, к тому же рано или поздно кому-то всё равно удастся превзойти этот рекорд. Другое дело... десятые небеса. Если кому-то удастся их призвать, в будущем другой столь же выдающийся практик сможет только повторить это достижение. Никто... никогда не превзойдёт того, кто остался на страницах истории как первый человек, вызвавший десятые небеса. Его слава не угаснет даже спустя десятки тысяч лет, в девятой секте о нём уже никогда не забудут!

— Десятые небеса... Старший брат Фан Му, призови десятые небеса!

— Старший брат, яви нам десятые небеса!

Пока люди в толпе выкрикивали всё это, Янь’эр тоже не сдержалась:

— Наставник, призовите десятые небеса...

Избранные девятой секты были взволнованы, даже человек, что занимал первую строчку на каменной стеле, хотя он уже готовился её потерять. Постаравшись убрать свои эмоции поглубже в сердце, они вздохнули. В глазах этих людей тоже вспыхнул огонёк. «Если ты действительно птица Пэн, пожалуйста, не задирай нас, орлов. Выбери своей добычей птиц своего размера...» Такая мысль посетила человека на первом месте и других избранных.

Тем временем на девятом этаже святилища Безбрежных Просторов Фан Му даже не думал о том, чтобы в будущем задирать так называемых орлов. Его очень заинтриговало само святилище. Взмахом рукава он расчистил обломки стел, заваливших вход на десятый этаж. Без малейших колебаний он поднялся на десятый и последний этаж святилища Безбрежных Просторов. Оказавшись там, его лицо приобрело интересное выражение. До него внезапно дошло, что он действительно задирал маленьких детей.

Испытание десятого этажа представляло собой обычную стену, пульсирующую сильной магией. На ней имелись десять имён избранных, занимавших с первого по десятое место. Рядом с каждым именем стояло число. У первого места оно немного превышало семьдесят тысяч, а у последнего было около сорока тысяч.

Насколько Мэн Хао мог судить, испытания девятого и десятого этажей дополняли друг друга. На девятом от учеников требовалось создать божественную способность, когда как на десятом оценивалась её магическая сила, что и обозначали числа рядом с именами. Чем выше результат, тем сильнее была божественная способность, а значит, и место практика. Однако каменная стела на девятом этаже разбилась... С другой стороны, её и не создавали для оценки силы божественной способности, а скорее, как средство для доведения божественных способностей учеников до совершенства. К несчастью, той стелы не стало.

Когда школа Безбрежных Просторов создавала эти святилища, строители не учли, что в будущем может появиться человек, чья божественная способность может разбить стелу на девятом этаже. С такой божественной способностью десятый этаж вообще не представлял какой-либо сложности.

"Почему бы не попробовать? — спросил себя Фан Му. — Раз эту стену создали специально для оценки силы божественных способностей, может, она не взорвётся как те стелы".

Немного помявшись, он с блеском в глазах подошёл к стене. Девять запечатывающих меток заговора Запечатывания Небес ярко вспыхнули внутри тела, когда он указал пальцем на стену.

Глава 1465. Броско и дерзко

Появилась первая запечатывающая метка девятого заговора. Несмотря на иллюзорность, это был готовый контур. Можно сказать, что запечатывающая метка включала в себя большую часть божественной воли Фан Му. Это был единственный способ её использования.

Сверкающая запечатывающая метка мгновенно появилась на поверхности стены. Камень завибрировал, и на его поверхности появилось имя Фан Му. Оно оттеснило всех остальных и сразу же оказалось на первом месте. Напротив появилась цифра тридцать миллионов... Его невероятный результат превзошел предыдущее первое место в сотни тысяч раз.

Самого Фан Му не особо взволновало итоговое число, однако он почувствовал, что эта стена, похоже, могла выдержать больше одной запечатывающей метки. Он быстро выполнил магический пасс правой рукой и еще раз надавил на стену. От второй метки стена вновь задрожала. Поднявшийся громкий гул не утихал какое-то время, когда звук наконец стих... у числа напротив имени Фан Му прибавился еще один ноль. Теперь его результат равнялся тремстам миллионам.

Результат прошлого держателя первого места бледнел на фоне его достижения. Узнай кто об этом, даже парагон не смог бы скрыть своего удивления.

По правилам святилища Безбрежных Просторов сто тысяч символизировали божественную способность достаточной силы для использования экспертами царства Дао. Один миллион являлся границей, откуда уже начиналась вотчина дао лордов; десять миллионов означали уровень владык дао. Сто миллионов обозначали парагона с 7 эссенциями, миллиард эксперта с 8 эссенциями. Что до 9 эссенций, оно начиналось с десяти миллиардов и выше. Эта стена показывала уровень силы божественной способности, которая не имела никакого отношения к культивации. Поэтому по ней можно было понять, что две объединенные запечатывающие метки Фан Му по силе равнялись заклинанию, способному заставить вспотеть даже парагона с 7 эссенциями.

Понимая всё это, в глазах Фан Му появился сосредоточенный блеск. Сейчас он нисколько не сомневался в невероятном могуществе заговора Запечатывания Небес.

Он вновь коснулся рукой стены и с помощью божественной воли поместил в неё третью, четвертую и пятую метки. После третьей стена осталась стоять, а число напротив имени Фан Му затуманилось, пока в итоге не достигло трёх миллиардов. Это означало, что три запечатывающие метки находились на уровне парагона с 8 эссенциями.

После объединения четвертой метки с остальными, стену сильно тряхнуло, а на её поверхности появились трещины, которые почти сразу затянулись. Результат Фан Му вновь изменился: пройдя с трех миллиардов до десяти, а потом и до двадцати миллиардов. Но на этом стена не остановилась, подсчет закончился только тогда, когда цифра остановилась на отметке в шестьдесят миллиардов! Это невероятное число, получившееся в результате слияния четырех запечатывающих меток, показывало, что этой божественной способностью можно было убить более слабых парагонов с 9 эссенциями! И это была лишь комбинация четырех меток!

С пятой меткой на стене образовалось еще больше трещин. Наконец камень не выдержал, и стена взорвалась, однако перед тем, как она развалилась, Фан Му успел увидеть число напротив своего имени. Оно успело перевалить за сто миллиардов и продолжало расти. К сожалению, итоговый результат навсегда унесла с собой развалившаяся стена.

Фан Му с шумом задышал. При взгляде на свою руку у него ярко загорелись глаза. "Пять объединенных меток заговора Запечатывания Небес могут убить... парагона с 9 эссенциями, даже кого-то на самом пике!"

Фан Му перевел дух. Его глаза сияли, сердце трепетало от предвкушения. Ему уже не терпелось увидеть финальную форму девятого заговора.

После развала стены раздался оглушительный рокот, а за ним вспыхнул яркий свет. Десятый этаж святилища Безбрежных Просторов засиял ослепительным светом... десятых небес! За всю историю школы только одному человеку удалось призвать девятые небеса. Сегодня Фан Му стал первым, кто смог вызвать десятые! Первый случай с момента основания школы.

Не успел стихнуть колокольный звон, прогремевший через всю школу Безбрежных Просторов из-за девятых небес, не успели люди прийти в себя от события, которое станет главной новостью мира культивации на ближайшие годы, как вдруг... колокола зазвонили вновь. С первой секты до самой последней девятой секты.

— Что? Почему колокола вновь звонят?

— Это что, эхо? Мне, кажется, послышалось.

— Что... происходит?

Пока ученики сект с первой по восьмую ошеломленно озирались, им в уши вновь ударил холодный, бесчувственный голос:

— Девятая секта. Фан Му. Десятые небеса!

На мгновение дара речи лишились все практики, включая избранных, экспертов царства Дао, дао лордов и владык дао. Школа Безбрежных Просторов погрузилась в тишину, правда продержалась она совсем недолго. Ученики взорвались изумленными криками.

— Невозможно! Такого просто не может быть!

— Разве это возможно? Это же десятые небеса... Совсем недавно только появились девятые! Как Фан Му вообще удалось призвать десятые небеса?! Этот парень... сегодня положил начало настоящей легенде, мифу!

— Жулик! Готов спорить, он как-то сжульничал! Проклятье, что-то тут нечисто!

Подобные возгласы раздавались во многих частях школы Безбрежных Просторов. Большинство людей не могли поверить в случившееся, другие отказывались верить. Избранные выглядели так, будто надкусили неспелый лимон. Это объявление стало для них серьезным ударом. Даже отрешенные парагоны демонстрировали эмоции. Парагоны с 7 и 8 эссенциями поменялись в лице, а те, что владели 9 эссенциями, вышли из медитативного транса и открыли глаза. Даже кто-то на их уровне не мог проигнорировать суматоху снаружи. Появление девятых небес само по себе было необычным событием, но десятые... их еще никому не удавалось призвать. Парагоны с 9 эссенциями не могли игнорировать ученика, способного на такое.

Глава школы первым отправил поток божественной воли. Пару мгновений спустя он подтвердил свои подозрения. Немного всё обмозговав, он натянуто улыбнулся и отозвал божественную волю. Цзинь Юньшань в своем золотом халате и Ша Цзюдун тоже подозрительно нахмурились. Однако от неуверенности всё же немного замялись. Только они оказались достаточно внимательными, чтобы заметить пару намеков. Остальные парагоны с 9 эссенциями очень заинтересовались избранным по имени Фан Му, но вспомнив, что девятой сектой правит ненормальный девятый парагон, они были вынуждены подавить свой интерес. Хотя точнее было сказать, что они не смели его демонстрировать.

В школе Безбрежных Просторов царила радостная атмосфера. Фан Му навсегда увековечил своё имя в анналах школы. В девятой секте люди орали во всё горло, даже Янь'эр. Под шквал восхищенных криков на вершине святилища Безбрежных Просторов появился Фан Му. Испытание десятого этажа подошло к концу, он стал первым во всей школе, кому удалось закончить его десятыми небесами. И теперь он сам стоял на самой их вершине, словно спустившийся из небесного дворца бессмертный. Ветер развевал его волосы и полы широкого халат.

Подняв глаза вверх, Фан Му увидел клокочущие черные тучи. В этот момент десять небес стали гаснуть. Началось всё с первых небес, они лучом света растворились в Фан Му. Его разум дрогнул, когда в нём исчез свет, который промчался через всё тело, пока не остановился на первой запечатывающей метке.

"Неужто это и есть благословение святилища Безбрежных Просторов? — подивился он. — Дополнительная награда после завершения испытаний?.."

Вторые, третьи и четвертые небеса погасли и лучами света ударили в Фан Му… Почувствовав в себе их свет, он обрадовался еще больше. Первая запечатывающая метка постепенно уплотнялась. Лучи девятых и десятых небес затопили его тело гулом. Наконец он сделал глубокий вдох. Первая из девяти запечатывающих меток была готова на тридцать процентов! К сожалению, сто молний, появившиеся в тучах, вынудили его отложить изучение метки на потом. В следующий миг число молний увеличилось до десяти тысяч!

Молнии треволнения обрушились на Фан Му дождем смерти и разрушения. Парагон с 7 эссенциями и другие эксперты больше не пытались помочь. Всё-таки молниям был нужен Фан Му, поэтому ему придется встретить их в одиночку.

Когда они отступили, глаза Фан Му вспыхнули. Под взглядами всех учеников девятой секты он взмыл в небо со святилища Безбрежных Просторов и пошел в атаку на молнии треволнения. Поднимаясь всё выше и выше, он бесстрашно хохотал, его глаза презрительно блестели. Он явно собирался дать им бой.

При виде такого бесстрашия ученики внизу одобрительно загудели. Эта сцена навеки отпечаталась в их памяти, а вот избранные посчитали такую показную храбрость чересчур броской и дерзкой.

Глава 1466. Кто ещё?

Десять тысяч молний треволнения ударили в Фан Му с оглушительным грохотом. Взмахом рукава он отправил им навстречу силу культивации. Это была уже не сила царства Бессмертия, а Древности. По всему телу вспыхнули точки света, отчего его окутал яркий свет.

С треском десять тысяч молний были разбиты вдребезги. Просторный наряд захлопал на ветру, волосы растрепались. Он смотрел на чёрные тучи. Стоило ему сделать шаг им навстречу, как тучи забурлили и накрыли его настоящей волной искрящихся молний. Холодно хмыкнув, он двойным магическим пассом уничтожил все молнии вокруг.

Тучи отреагировали на это рокотом, похожим на разъярённый рёв. Сто тысяч молний бесконечным градом принялись бить в свою жертву, словно разгневались сами Небеса. После уничтожения этих молний тучи разразились ещё сотней тысяч. А потом ещё одной. Похоже, треволнение не собиралось останавливаться, пока Фан Му не испустит дух.

С блеском в глазах он выполнил магический пасс правой рукой, отчего вокруг него забурлил туман божественной способности, которой он научился в школе Безбрежных Просторов. По мановению руки туман множеством потоков умчался наперерез молниям треволнений. Загрохотали взрывы такой силы, что на мгновение могло показаться, будто в мире не осталось ничего, кроме Небес и Фан Му. Один человек противостоял всем Небесам!

Люди внизу, даже эксперты царства Дао, не могли не проникнуться к нему уважением. После уничтожения ста тысяч молний, тучи ударили очередным залпом не меньшей силы. В этот момент сквозь грохот до ушей зрителей донёсся смех Фан Му. Его руки сложились в двойной магический пасс, когда как сам он шагнул вперёд и вспыхнул могучей энергией.

"Для завершения девятого заговора я ищу просветление о том, что значит запечатать Небеса. Если я не смогу запечатать какие-то молнии треволнения, то можно забыть о том, чтобы запечатать Небеса!"

Со смехом он сделал ещё один шаг и вновь указал рукой на Небеса. Аура царства Древности вспыхнула мириадами огней. Небеса и Земля сотрясали взрывы, пока он один за другим уничтожал залпы молний.

С каждым грохотом с лица земли исчезали по сто тысяч молний. В то же время Фан Му в воздухе был отлично виден людям внизу. У многих перехватило дыхание при виде того, как одинокая фигура противостоит Небесам. Взмахнув рукавом, он прокричал:

— Ну же, нападайте! Посмотрим, сколько молний вы пошлёте в меня на этот раз!

Только человек великой силы... мог сказать нечто подобное!

По толпе внизу прокатилась волна вздохов. В их памяти навеки была выжжена картина, в которой Фан Му стоял перед клокочущими тучами, изрыгающими молнии. Такое никого не могло оставить равнодушным.

Избранные уже забыли, как совсем недавно не хотели признавать заслуг Фан Му. Их глаза ярко сияли. Его властность, дерзость и героизм, с которым он сражался с Небесами, потрясли их.

— Фан Му!

— Фан Му!

— Фан Му!!!

Неизвестно, кто прокричал это первым, но вскоре уже все избранные и другие практики девятой секты почувствовали истинный героический дух Фан Му. В своём безумии он сошёлся в бою с Небесами, неудивительно, что каждый из них с покрасневшими глазами сейчас кричал его имя во всё горло. От этих криков задрожали Небо и Земля, словно из их глоток вырывалась настоящая энергия.

При виде своих учеников и Фан Му в небе эксперты Дао не смогли скрыть радостных улыбок. Для секты были важны как боевой дух, так и мораль её учеников... и сейчас увиденное посеяло в сердца каждого ученика крохотное семечко доблести. Всё из-за Фан Му. Его деяния полностью захватили сердца учеников девятой секты. Они не только признавали за ним старшинство, в их сердцах они были преисполнены к нему благоговейным трепетом и уважением.

Девушки практики смотрели на Фан Му с небывалым блеском в глазах. Сцена его сражения с Небесами навеки отпечаталась в их сердцах. Похожий взгляд был у девушек в секте Покровителя, когда мимо проходил Ван Тэнфэй, или у алхимиков женщин при встрече с избранным из секты Пурпурной Судьбы. Мэн Хао сталкивался с подобной реакцией представительниц мира практиков во многих сектах, когда он обретал титул дитя дао среди прочих избранных и становился там легендой!

В отличие от мужчин в глазах учениц угадывались обожание и зависть, их тянуло к Фан Му. Хватило всего пары мгновений, чтобы все ученики девятой секты впали в неистовство из-за одной только сцены того, как Фан Му свирепо бился с Небесами и отражал посылаемые в него молнии.

Радость Янь’эр внезапно куда-то улетучилась. Она внезапно почувствовала угрозу, нечто глубокое, непередаваемое... Она разделяла царящие в толпе настроения, но её юное сердце переполняла тайная радость за наставника. Каким-то образом он стал для неё всем. Осознав, как остальные смотрят на него, она почувствовала себя так, будто все эти люди решили покуситься на то, что по праву принадлежало ей.

"Хмпф, — подумала она, заскрипев зубами, — этот старикан такой один. Чего это вы удумали, а? Думаете, сможете украсть его у меня? Он мой наставник. И только мой!"

Толпа бурлила от возбуждения, словно в учениках разгорелось пламя. Тем временем тучи забурлили, исторгнув не сто тысяч молний, а целый миллион. Миллион молний ударили искрящимся шквалом, который невозможно было описать словами. В полёте они напоминали не волну молний, а настоящую руку, сотканную из молний!

Эта гигантская рука с грохотом обрушилась на Фан Му. Почувствовав опасность, его глаза ярко сверкнули. С рёвом он вскинул обе руки над головой, отчего появились яркие огни: десять, тридцать, пятьдесят, восемьдесят... сто восемь![1]

Сто восемь главных меридианов ци тела ярко сияли. Удивительно, но в каждом из них можно было увидеть образ. Если приглядеться, то там скрывались... образы бессмертных ламп души! Сто восемь меридианов, сто восемь ламп!

Это поразило всех без исключения. Клон Мэн Хао впервые явил всем количество своих ламп души. Итоговый результат превзошёл даже самые смелые прогнозы.

В мгновение ока все сто восемь ламп души полыхнули, залив Фан Му слепящим светом. Он не собирался ни защищаться, ни уклоняться от опускающейся руки. Вместо этого... он атаковал! Он сражался против Небес, вооружённый острой, словно клинок, волей.

Маленький размытый силуэт на огромной скорости мчался навстречу огромной искрящейся руке. Всё вокруг дрожало, люди внизу неотрывно наблюдали за небом, одни с предвкушением, другие с тревогой. Для них сейчас не существовало никого, кроме Фан Му. Время, казалось, замедлилось. Люди, затаив дыхание, наблюдали, как Фан Му вошёл в контакт с рукой. Течение времени вернулось в норму, а потом и вовсе ускорилось.

Небо и Земля задрожали, людям в уши ударил грохот страшной силы. Рука, переполняемая разрушительной силой и волей, желающей стереть Фан Му с лица земли, рассыпалась огромным фонтаном искр. Свечение вокруг Фан Му немного потускнело, но он всё равно расхохотался.

— Нападай! — властно потребовал он, резким движением головы откинув волосы назад.

Тучи ответили раскатами грома. Они внезапно съёжились и наложились друг на друга, породив ужасающее давление, накрывшее всю округу. Облегчение учеников девятой секты быстро сменилось тревогой. Уменьшившиеся тучи разродились новой порцией молний: миллион, два, три, пять, восемь миллионов! Такое количество молний, казалось, накрыло собой весь мир. Их атака напоминала искрящийся ливень, но издали они выглядели как... огромный палец! Несмотря на отдалённое сходство, его сложно было не заметить!

При виде пальца Фан Му прищурился. Истинная сущность уже хотела послать на помощь божественное сознание, как вдруг воздух прорезали чьи-то голоса. Кричали стоящие внизу избранные. Они с самого начала видели поединок Фан Му с Небесами и могли сказать, насколько неравные были силы.

— Старший брат Фан, ты один противостоишь всем Небесам! Надеюсь, ты не против, если я, Сунь Моу, помогу тебе биться с молниями треволнения?

С этими словами из толпы вылетел практик. Вслед за ним зазвучали похожие предложения.

— Старший брат Фан, можешь рассчитывать на меня, Лю Му!

— И на меня, Чэнь Ао!

— Как я, Чжан Юньци, могу оставаться в стороне!

— И я!

— Старший брат, Цай Вэй желает присоединиться к тебе!

— Молнии треволнения? Чжэн Юань готов помочь тебе, старший брат Фан.

В небо поднимались практики, среди них были как женщины, так и мужчины. Сначала их было тысяча, потом группа разрослась до пяти. Вскоре в небо поднялось тридцать тысяч, потом двести, следом миллион и наконец десять миллионов! Эксперты царства Дао поражённо приоткрыли рот, даже парагоны удивлённо охнули.

Восемь миллионов молний... внезапно остановились на месте!

[1] Сто восемь — сакральное число в буддизме и индуизме, к примеру, в буддийских чётках 108 бусин, сборник высказываний Будды состоит из 108 томов. В Ведах 108 — число совершенства и успеха. — Прим. пер.

Глава 1467. Семь запечатывающих меток против треволнения

Будет преувеличением сказать, что на помощь Фан Му поднялась вся девятая секта, но десять миллионов добровольцев всё равно являлось внушительной силой. Поднимаясь в воздух, они смотрели вверх с благоговением и фанатизмом. Многие из них находились в списке святилища Безбрежных Просторов. Десятыми небесами Фан Му в каком-то смысле покорил их. К тому же при виде того, как он в одиночку храбро сражается с Небесами, в их жилах закипела кровь.

От людских криков задрожал весь мир. У клона Мэн Хао чуть быстрее забилось сердце, он явно не ожидал такого количества желающих помочь. Скрывавшаяся неподалёку истинная сущность тоже слегка оторопела. Сердце настоящего Мэн Хао тоже застучало быстрее.

Все эти крики вызвали в нём странное чувство. По правде сказать, до этого момента он никогда не чувствовал особой привязанности к планете Безбрежных Просторов, но сейчас крики всех этих людей тронули Мэн Хао. Словно им удалось посеять в его сердце семечко, которое тут же начало медленно прорастать. Тем временем чёрные тучи в небе угрожающе рокотали. Огромный палец, состоящий из восьми миллионов молний, в ярости заискрился и опять начал опускаться на Мэн Хао, вот только он уже не в одиночку сражался с молниями треволнения. Десять миллионов учеников девятой секты пришли на помощь со своими божественными способностями. От такого количества магии свет потускнел, а небо оказалось на грани коллапса. В этом титаническом противостоянии десять миллионов человек впечатляли куда больше, чем восемь миллионов молний треволнения.

Неописуемая атака людей несла в себе разрушительную силу, которую невозможно было описать словами. Даже самый искусный художник не смог бы запечатлеть эту сцену на холсте. Настолько она была невероятной! Человек против Небес!

Небеса рокотали, люди кричали. Огромный палец из молний начал распадаться на части. Изо рта практиков брызнула кровь. Получившееся море крови не упало на землю, а устремилось навстречу молниям.

Грохот стоял просто невообразимый. Сражение с треволнением шло уже больше сотни вдохов. После распада пальца, созданного из восьми миллионов молний, прибывшие на выручку ученики закашлялись кровью. Никто не вышел из этого столкновения целым и невредимым. Несмотря на это их глаза сияли пламенем, которого в их душах ещё никогда не горело. Их ауры приобрели свирепость и живость, глаза сияли небывалой чистотой, словно теперь они смотрели на мир совершенно по-другому.

Такая трансформация потрясла всех от самого простого эксперта царства Дао до парагона с 7 эссенциями. К месту событий спешили другие парагоны с 7 эссенциями. Увидев, что сейчас творилось у святилища, они тяжело задышали. От них не укрылся тот факт, что энергия всей девятой секты полностью изменилась! В ней теперь чувствовались живость, сосредоточенность, сила и наглость, чтобы бросить вызов самим Небесам! Кто сказал, что с Небесами мог сражаться только один человек?

Молнии треволнения ещё не закончили. Когда десять миллионов учеников отступили, чёрные тучи вновь забурлили. Они вновь уменьшились в размерах, причём в этот раз весьма значительно. Мгновением позже они уже закрывали всего три тысячи метров неба. Давление в результате такой концентрации усилилось в несколько раз.

Ученики стиснули зубы и вновь пошли в бой, но тут вперёд молниеносно вылетел Фан Му. Не обращая никакого внимания на молнии, он повернулся к практикам. После глубокого вдоха он сложил ладони и низко поклонился.

— Я, Фан Му, хотел бы поблагодарить вас, собратья даосы. Вы уже достаточно мне помогли. Всё-таки это моё треволнение... Ещё раз благодарю!

После этого он ещё раз сложил ладони в поклоне. Небеса разорвал очередной раскат грома, тучи уменьшились с трёх тысяч метров до трёхсот, потом до тридцати, следом до трёх метров, и наконец они сконцентрировались в угольно-чёрную иглу! В ней, казалось, была заключена вся тьма звёздного неба Безбрежных Просторов. Она сорвалась с места и со свистом помчалась к Фан Му на огромной скорости. Судя по всему, она не успокоится, пока не убьёт его.

Когда Фан Му повернул голову, игла молний треволнения уже находилась прямо перед его лбом, настолько она была быстрой. Его глаза угрожающе блеснули, ощущение было такое, будто все молнии треволнения соединились в эту крохотную чёрную иглу. Она несла с собой силу, способную уничтожить душу, и собственную божественную волю.

В этой божественной воле были заключены мириады трансформаций. Если она пронзит плоть, то её сила попадёт в море сознания и взорвётся там множеством молний. Такая божественная способность Небес могла уничтожить тело изнутри и снаружи.

Молнии оказались бессильными что-либо сделать Фан Му снаружи, поэтому треволнение решило пронзить его море сознания божественной волей невероятно разрушительной силы. Если бы не пережитое в святилище Безбрежных Просторов, то клону бы пришлось положиться на помощь истинной сущности, но сейчас внутри него покоились девять контуров меток заговора Запечатывания Небес. Он не мог использовать их за пределами своего тела, поэтому был вынужден оставить их томиться на эфемерном огне божественной воли.

Игла молний треволнения уже почти достигла его кожи, готовясь разорвать море сознания своей божественной волей. Однако у Фан Му имелись девять частей заговора Запечатывания Небес... встреча с ними вряд ли понравится молниям треволнения.

Холодно улыбнувшись, он не стал уворачиваться от иглы, позволив ей вонзиться себе в лоб. Там она рассыпалась на множество потоков черноты, которые расползлись по всему телу в поисках души и моря сознания. После чего она стала чёрным туманом с искрящимися внутри молниями, ими треволнение готовилось уничтожить его изнутри. В этот момент Фан Му зачерпнул часть божественной воли. Первая метка заговора Запечатывания Небес с рокотом ударила в чёрный туман.

Когда они встретились, туман застыл на месте, а потом вспыхнул с даже большей силой, чем секунду назад. Но тут появились вторая и третья запечатывающие метки. Следом пришла четвёртая. Их объединение с первой меткой заставило чёрный туман задрожать. Из рассеивающегося тумана послышался вой ярости и неверия. Фан Му холодно хмыкнул и послал пятую метку. После её объединения с остальными на туман обрушилась совершенно жуткая сила, которая разгоняла туман.

Но на этом всё не закончилось. Ни девятый, ни десятый этаж святилища Безбрежных Просторов не смог помочь ему завершить хотя бы первую запечатывающую метку. Однако молнии треволнения стали отличным подопытным для его экспериментов. Они сами проникли в тело и открыли до этого запертую дверь, поэтому Фан Му не собирался так просто их отпускать. Его божественная воля призвала шестую запечатывающую метку и объединила её с остальными. Его тело переполняла неописуемая ярость, разрывающая молнии треволнения и разгоняя чёрный туман. Когда туман вновь был вынужден съёжиться до размеров иглы, он попытался сбежать.

"Никуда ты не пойдёшь!" — мысленно объявил Фан Му.

Седьмая запечатывающая метка практически мгновенно объединилась с остальными. В этот момент в нём расцвела устрашающая энергия и неописуемая запечатывающая сила, сделав из тела Фан Му клетку. Дрожащая игла безумно пыталась выбраться наружу, но выхода нигде не было. Запечатывающая сила семи меток породила нечто, похожее на сеть, в которую и попалась чёрная игла. Она тщетно пыталась вырваться, но для этого у неё не доставало сил. Под гнётом семи запечатывающих меток она сначала потрескалась, потом разбилась и наконец обратилась в пепел.

Поёжившись, Фан Му открыл глаза. Его глаза сверкнули. Стоило ему поднять руку, как с ладони в Небо ударил целый рой молний. Небеса дрогнули и через них впервые пробился оранжевый свет закатного солнца. Аура треволнения исчезла.

Треволнение царства Древности было побеждено!

Фан Му парил в воздухе, купаясь в тёплых лучах заходящего солнца, которые, казалось, облачили его в багряные доспехи. Этом незабываемый образ навеки останется в памяти учеников секты.

— Старший брат Фан Му!

— Старший брат Фан Му!

— Старший брат Фан Му!

С этим криком люди в знак почтения складывали ладони. Его имя сейчас скандировали все практики, за исключением экспертов царства Дао. В глазах людей полыхало фанатичное пламя.

Сердце юной Янь’эр лишилось покоя. Она никогда не видела своего наставника таким и почему-то это его воплощение, купающееся в оранжевых лучах, показалось ей особенно красивым.

Фан Му скользнул взглядом по бурлящей толпе внизу, пока не заметил Янь’эр. Спустя пару мгновений он вновь посмотрел на Небеса, его глаза ярко сверкали. Клон возмужал. Теперь ему требовалось подняться до царства Дао, где бы он мог силой культивации завершить все метки заговора Запечатывания Небес.

Неделю спустя после событий, прославивших клона Мэн Хао на всю школу Безбрежных Просторов, истинная сущность получила радостное сообщение через божественную волю. Отправителем был глава школы.

"Девятый парагон, всё готово. В этот раз, может, получится... гораздо дольше пробыть в некрополе!"

Глава 1468. Я здесь ради медного зеркала

Как только настоящий Мэн Хао услышал это, он решительно поднялся на ноги. Ему не терпелось отправиться в путешествие в некрополь. В этот раз его целью была не платформа трансцендентности, а место, куда, как он помнил, приземлился осколок медного зеркала.

— Третий континент... — сказал он.

Сделав глубокий вдох, он покинул город девятого парагона. Появился он в звёздном небе половины планеты, откуда направился к магической формации, ведущей в некрополь. Другие парагоны с 9 эссенциями постепенно там собирались. Прибыли и Цзинь Юньшань в своём неизменном золотом халате, и Ша Цзюдун. По прошлой договорённости никто из них не привёл своих подручных. В прошлый раз их взяли для того, чтобы они шли в авангарде во время исследования континента. Но сейчас маршрут был известен и за несколько дюжин лет подготовки они были уверены в своей способности в одиночку пройти весь путь.

Члены группы не встречались друг с другом все эти годы. После возвращения из прошлой экспедиции они разошлись по местам для уединённой медитации. Теперь они поглядывали друг на друга, пытаясь оценить прогресс в культивации. К Мэн Хао все относились с крайним почтением. После первой вылазки они знали о его важности для группы и неуязвимости в некрополе, поэтому никто из парагонов с 9 эссенциями не желал провоцировать его. Цзинь Юньшань до сих пор не забыл того, что произошло в прошлый раз. Ша Цзюдун постарался встать подальше от Мэн Хао. Когда все собрались, Шангуань Хун спросил:

— Глава, ранее ты сказал что-то про долгое пребывание в некрополе. Как ты планируешь это провернуть?

Другие тоже присоединились к его вопросу.

— Да, пожалуйста, объясни!

— Как там можно надолго остаться? Неужто есть какой-то способ пережить тот апокалипсис?

Ша Цзюдун и Цзинь Юньшань тоже хотели услышать ответ главы школы. Мэн Хао был лишь частично заинтересован. Трансцендентность была нужна всем остальным, но для него не представляла почти никакой ценности, по крайней мере сейчас. Он всё ещё ждал, пока клон закончит девятый заговор, чтобы потом соединиться с ним. Тогда и придёт время ауры платформы трансцендентности. С её помощью он объединит девять заговоров и соберёт достаточно силы, чтобы потушить бронзовую лампу. Сам некрополь его ни капли не интересовал. Его волновал... только осколок медного зеркала.

— Успокойтесь, — со смехом сказал глава школы, — мы ещё ждём одну сестру даоса, как только она прибудет сюда, я всю объясню.

Глаза главы школы горели. Несколько дюжин лет подготовок вселяли уверенность, что теперь они смогут дольше остаться в некрополе.

— Кто ещё с нами идёт? — спросил Цзинь Юньшань.

Остальные понимающе кивнули. Похоже, они уже догадались, о ком говорил глава школы. Мэн Хао заметил летящий по небу белый луч, только вместо света он состоял из блеклого тумана. Вскоре он растаял, и оттуда вышла женщина в длинном белоснежном халате. Изящная и прекрасная, словно цветок. Она была истинным воплощением бессмертной женщины, за одним исключением, её глаза застилал туман, отчего их нельзя было увидеть. Словно она намеренно скрыла их за пеленой тумана, чтобы никто не мог их увидеть.

— Приветствуем, сестра даос Бай.

Парагоны сложили руки и поклонились в знак приветствия. Даже Цзинь Юньшань и Ша Цзюдун повели себя с ней крайне уважительно. Эта женщина являлась одной из четырёх экспертов на пике 9 эссенций. Впервые с момента попадания на планету Безбрежных Просторов Мэн Хао увидел эту загадочную женщину. Она не участвовала в прошлой вылазке в некрополь, но сегодня всё же пришла. Звали её Бай Учэнь. Из-за того, как она парила на ветру, подобно бессмертной, на планете Безбрежных Просторов её называли Бессмертной Бай Учэнь.

Почувствовав на себе взгляд Мэн Хао, она повернулась и посмотрела ему в глаза. Несмотря на странное чувство, будто бы их разделяла туманная завеса, он улыбнулся, но ничего не сказал. Она в свою очередь кивнула и отвернулась.

— Сестра даос Бай, — обратился глава школы, — с тобой наши шансы в этой экспедиции стали заметно выше.

Довольно рассмеявшись, он взглянул на остальных членов группы и принялся объяснять, что было сделано за последние годы, и о планах, как избежать апокалипсиса в некрополе.

— Все эти годы я прокручивал в голове увиденное в некрополе и изучал древние хроники. В одном я уверен: происходящая там катастрофа длится не очень долго, около десяти дней. От нас требуется придумать способ, как пережить эти десять дней, не покидая некрополь. Всё-таки смерть внутри иллюзорного мира, коим является некрополь, повлечёт за собой гибель и в реальности. Поэтому ключом к этой дилемме служит состояние реальности и в то же время нереальности; состояние иллюзорного и в то же время неиллюзорного. В этом нам поможет сестра даос Бай. На случай, если нам потребуется дополнительная помощь, я заготовил ещё несколько мер.

Никто не прерывал речь старика вопросами. Закончив, он не стал дожидаться расспросов. Взмахнув рукой, он призвал черепаший панцирь размером с ладонь. Панцирь сиял загадочным светом, как ценное сокровище, к тому же от него волнами расходилось давление. Когда он коснулся ладони главы школы, старик, казалось, перестал являться частью этого мира. Его плоть была видна невооружённому глазу, но он перестал существовать для божественного сознания.

— На подготовку этого предмета у меня ушёл не один десяток лет, — объяснил он.

На появление черепашьего панциря парагоны отреагировали очень странно.

— Это...

— Глава, ты уверен? С ней не стоит шутить!

— Это сокровище защищает школу Безбрежных Просторов, —хрипло сказал глава школы. — Обычно им подавляется определённый поток ци, но последние несколько дюжин лет я потратил немало собственной сердечной крови, дабы подавить этот поток ци до максимально возможного предела. Гарантирую, что следующую половину шестидесятилетнего цикла это сокровище школе не понадобится. С ним и магической техникой сестры даоса Бай я уверен на восемьдесят процентов, что нам удастся пережить катастрофу. К тому же сестра даос Бай напомнила мне о том, что она потратила на изучение некрополя не меньше времени, чем я. В одной из древних хроник ей удалось найти упоминание о регионе на третьем континенте, которого катастрофа коснулась меньше остальных. Помнится, и мне попадалось что-то подобное. Если я всё верно помню, то там находится некая сила, способная сопротивляться захлестнувшему мир апокалипсису. Именно в том месте мы используем магическую технику сестры даоса Бай и применим сокровище школы, дабы увеличить наши шансы до девяноста процентов!

Пока все обдумывали сказанное, глаза Мэн Хао незаметно блеснули. Потом разговор перетёк в обсуждение деталей. Убедившись во всеобщей готовности и наличии запасного плана побега на случай, если что-то пойдёт не так, был приведён в действие перемещающий портал. Внутри него Мэн Хао задумался о словах старика. Его не покидало стойкое чувство, что глава школы имел ввиду именно то место, куда упал осколок медного зеркала.

Пока он размышлял об этом, свет перемещающей магии усиливался. В один момент он взглянул на Цзинь Юньшаня. Как оказалось тот тоже смотрел на него. Поёжившись, Цзинь Юньшань почувствовал себя не в своей тарелке. От одной мысли о прошлых конфликтах с Мэн Хао он заскрежетал зубами, ведь сейчас они вновь возвращались в некрополь. Пока магическая формация набирала силу, он внезапно пошёл в сторону Мэн Хао, чем заслужил удивлённый взгляд всех парагонов. Сердцебиение главы школы и Ша Цзюдун ускорилось. Мэн Хао лишь холодно смерил его взглядом.

Цзинь Юньшань с каменным лицом ни с того ни с сего коротким движением кисти бросил бездонный браслет. Проверив содержимое, Мэн Хао странно выгнул бровь. Браслет буквально ломился от духовных камней, целебных пилюль и всевозможных магических предметов.

После случившегося с миром Горы и Моря, после всего пережитого его характер разительно изменился, однако где-то очень глубоко таилась страсть, которую ничто не могло вытравить. Взглянув на бездонный браслет, его глаза заблестели, а сам он улыбнулся.

При виде улыбки Мэн Хао Цзинь Юньшань с облегчением выдохнул. После такой неприкрытой платы за безопасность он проигнорировал косые взгляды остальных... Он до сих пор не забыл, как по возвращении из некрополя Мэн Хао косо на него посмотрел, после чего между ними завязалась драка. Тогда он прокричал о том, что уже отдал браслет в качестве компенсации, отчего на лице Мэн Хао промелькнула слега застенчивая улыбка.

"Можешь пытаться это скрыть, — подумал он, — но моё Огненное Око видит твою алчную душу насквозь. Хмпф! Я дал тебе один бездонный браслет, если ты косо на меня посмотришь, мне достаточно будет напомнить тебе об этом. Если всё выйдет из-под контроля у меня припасено ещё пять. Не думай, что в этот раз я не сумею с тобой сладить!"

Холодно фыркнув, Цзинь Юньшань задрал подбородок и гордо вернулся на место. Мэн Хао прочистил горло, немного смутившись из-за бросаемых в его сторону взглядов. Прошло уже много лет с тех пор, как на него в последний раз так кто-то смотрел.

Глава школы ошеломлённо переглянулся с Ша Цзюдуном, но ни тот, ни другой ничего не сказали. Бессмертная Бай Учэнь странно взглянула на Цзинь Юньшаня, а потом на Мэн Хао. Остальные парагоны удержались от комментариев, не особо понимая, что тут вообще можно было сказать.

Наконец свет магической формации достиг облаков, и группа парагонов исчезла. Формация перенесла их на границу внешней области некрополя. Внутри ничего не изменилось. Всюду парили руины, вдалеке по-прежнему ждали девять континентов. В этом пустынном и древнем месте царила тишина.

Мэн Хао сразу почувствовал здешний холод. Его бронзовая лампа вновь вспыхнула, как и в прошлый раз он почувствовал, что опять мог повелевать призраками.

"В этом месте я император... моя цель медное зеркало".

Закрыв глаза, он, казалось, почти мог слышать тихий шёпот призрачных голосов, приветствовавших его возвращение.

Глава 1469. Конфликты

Как только группа попала в некрополь, все, за исключением Бессмертной Бай Учэнь, ожидающе посмотрели на Мэн Хао. Глава школы сложил ладони и поклонился, на что Мэн Хао коротко кивнул. Его цель в некрополе была предельно ясна. Он хотел добраться до третьего континента и найти осколок медного зеркала. Чего добивались остальные его не особо заботило. Более того, он планировал покинуть группу, как только представится случай.

Мысленно он рассчитывал разобраться со всем за один месяц, тогда ему не придётся вместе с остальными пережидать апокалипсис. Открыв третий глаз, он осмотрел преобразившиеся руины, после чего без колебаний двинулся вперёд. Остальные последовали за ним, кожей чувствуя постепенно снижающуюся температуру воздуха. Это означало, что их обступали призраки, однако безмятежность Мэн Хао успокаивала. Бессмертная Бай Учэнь отреагировала немного иначе, она со странным блеском в глазах задумчиво посмотрела на Мэн Хао.

В прошлый раз на переход через внешний периметр некрополя у них ушло два дня, сейчас им хватило пары часов, чтобы добраться до моста, ведущего к первому континенту. Будучи знакомыми с опасностями моста, они пересекли его значительно быстрее. Ещё два часа спустя они ступили на первый континент.

Члены группы были рады вновь оказаться на континенте. Что до Мэн Хао, он, не сбавляя ходу, поспешил к месту, где первый континент соединялся со вторым. Глава школы не мог не заметить его спешки, поэтому после некоторых колебаний всё же сказал:

— Девятый, пожалуйста, подожди. Со вторым континентом можно немного повременить, может, позволим сестре даосу Бай обрести просветление на алтаре. После этого у нас останется ещё полно времени.

Мэн Хао нахмурился, но всё же кивнул и взял курс на центр континента. Двенадцать часов спустя Бай Учэнь вступила на платформу трансцендентности. При взгляде на далёкий третий континент глаза Мэн Хао начинали особенно ярко блестеть.

Семь дней спустя Бессмертная Бай Учэнь всё ещё не закончила поиск просветления. Это слегка заинтересовало Мэн Хао, однако он так ни разу не взглянул в её сторону. На девятый день Бай Учэнь задрожала и медленно поднялась со своего места. Её глаза сияли загадочным светом. Одарив Мэн Хао коротким взглядом, она отвернулась.

К моменту окончания поиска просветления даже глава школы уже с некоторым беспокойством ёрзал на месте. Двенадцатичасовой переход позволил им добраться до границы первого и второго континентов. В этот раз их встретил не мост, а лестница, уходящая в небо. Под ней не было ничего, кроме непроглядной черноты, откуда доносилось эхо рёва. Глава школы опасливо осмотрел лестницу.

— Эти ступени ещё опаснее моста, нам надо...

Не успел он закончить, как Мэн Хао открыл третий глаз. Они и так потратили на Бай Учэнь слишком много времени, урезав время Мэн Хао на выполнение его миссии, к тому же он не собирался оставаться в некрополе пережидать катастрофу. Открыв третий глаз, он поднял руки и послал во все стороны божественную волю.

Призраки первого континента жутко взвыли, чего не могли услышать живые люди. Они взмыли в воздух и стали слетаться к Мэн Хао со всех концов континента. К ним присоединились даже призраки из области за пределами континента. Вскоре температура упала так низко, что земля с хрустом начала покрываться инеем. Орды призраков кружились вокруг Мэн Хао, сформировав смерч. Члены группы изумлённо застыли, особенно Цзинь Юньшань, тот вообще на всякий случай вытащил бездонный браслет. Бессмертная Бай Учэнь со странным блеском в глазах вновь посмотрела на Мэн Хао.

— За мной, собратья даосы, — скомандовал Мэн Хао.

Его божественная воля заставила воющих призраков окружить Мэн Хао и остальных парагонов, когда те начали подниматься по лестнице. Если бы кто-то мог видеть призраков, то знал бы, что они огромным призрачным морем с рёвом и воем поднимали их по ступенькам. Из-за этих призраков к группе не могли приблизиться даже самые опасные сущности, поджидавшие на лестнице. Они двигались к новому континенту напролом.

Довольно скоро они взлетели на последнюю ступеньку и оказались на земле второго континента. Не успели парагоны и глава школы обрадоваться успеху, как Мэн Хао взмыл в воздух и осмотрел новый континент третьим глазом. После чего он принялся рассылать во все стороны зов. Бронзовая лампа внутри него ярко горела. В руинах второго континента призраки внезапно подняли головы к небу, они почувствовали призыв Мэн Хао.

— Император зовёт...

— Император вызывает нас к себе...

— Аура императора...

Никто не слышал этого шёпота, доносящегося из потустороннего мира. Призраки с воем полетели к Мэн Хао. Не сбавляя скорости, он позволил призракам с внешнего периметра, а также первого и второго континентов окружить себя. Напоследок он сделал короткое объявление для всех участников группы:

— Собратья даосы, я не отправлюсь с вами к платформе трансцендентности, на третьем континенте меня ждут кое-какие личные дела. После того, как вы обретёте просветление, я вернусь и сопровожу вас дальше.

С этими словами он полетел вперёд, как вдруг Бессмертная Бай Учэнь во вспышке света растворилась в воздухе и возникла прямо перед ним. Взмахом руки она сотворила стену тумана у него на пути.

— Собрат даос Девятый, — обратилась она, — третий континент крайне важен для всех нас. Какие бы дела тебя не ждали, будет лучше отправиться туда всем вместе. Почему бы тебе не подождать, пока все получат просветление, а потом мы вместе отправимся туда?

Мэн Хао резко затормозил, нахмурил брови и холодно смерил взглядом женщину. Он никогда раньше не сталкивался с Бессмертной Бай Учэнь, поэтому между ними не было вражды. И всё же она ни с того ни с сего повела себя довольно агрессивно. Вспомнив о конфликте с Цзинь Юньшанем в прошлом походе, его глаза задумчиво блеснули.

— Меня не волнует, что ты там почувствовала, не забывай, какой я человек. Если ты не будешь провоцировать меня, я тоже не стану этого делать.

На это Цзинь Юньшань мысленно усмехнулся. Ему жуть как хотелось спросить Мэн Хао, кто кого спровоцировал по возвращении из некрополя в прошлый раз, и поинтересоваться насчёт его настроения.

Насколько он мог судить, Бессмертная Бай Учэнь, как и он в тот раз, должно быть, почувствовала нечто, похожее на волю патриарха Безбрежные Просторы, поэтому-то она и решила убить Мэн Хао. Хмурый глава школы уже хотел всё объяснить, но терпение Мэн Хао подошло к концу, поэтому он сделал шаг вперёд. Бессмертная Бай Учэнь холодно улыбнулась и выполнила магический пасс, попытавшись остановить его ураганом собственной культивации.

— С дороги! — прорычал Мэн Хао и отмахнулся от неё рукой.

Призраки с воем бросились на женщину настоящей океанской волной. Прогремел взрыв, Бай Учэнь побелела. Ей ничего не осталось, как уйти с дороги. Мэн Хао пролетел мимо и на огромной скорости умчался вдаль.

— Глава, собратья даосы, — сказала Бай Учэнь, — третий континент жизненно важен для нашего выживания во время апокалипсиса. У него явно есть свои мотивы отправиться туда в одиночку. Если я лично всё не выясню, то моё сердце потеряет покой.

Не став ждать мнений остальных членов группы, она пустилась в погоню за Мэн Хао. В её глазах появился странный блеск. Как оказалось, Цзинь Юньшань ошибочно оценил ситуацию. Она пыталась остановить Мэн Хао не из-за воли патриарха Безбрежные Просторы. Её истинной целью в некрополе был предмет, находящийся где-то на третьем континенте. Он представлял для неё огромную ценность, более того, одна вещица в её бездонной сумке начала пульсировать. Разумеется, никто не знал об этом. Даже если бы глава школы не обратился к ней за помощью, она бы всё равно отправилась в некрополь. Она выяснила у остальных, в прошлой вылазке им удалось сделать гораздо больше, чем во время всех прошлых попыток, а значит, её шансы заполучить желаемый предмет стали значительно выше. Именно поэтому она предложила переждать апокалипсис на третьем континенте. Уже внутри некрополя она неожиданно для себя почувствовала в Мэн Хао нечто странное.

Почему-то ей показалось, будто его цель была схожей с её. Быть может, они пришли сюда за одним и тем же. Как следствие, она без раздумий последовала за ним. Глаза главы школы блеснули, он осознал кое-что важное. Поведение Бессмертной Бай Учэнь никак не вязалось с её обычно холодным и невозмутимым характером. Возможно, это было как-то связано с платформой трансцендентности, но старик быстро отмёл эту теорию. Немного подумав, он полетел вслед за ней. Цзинь Юньшань и Ша Цзюдун переглянулись, они тоже что-то заподозрили. Вместо того чтобы отправиться к платформе трансцендентности, они тоже поднялись в воздух.

Что до остальных парагонов с 9 эссенциями, включая второго, им тоже вся эта ситуация с третьим континентом показалась странной. Раз туда отправились эксперты на пике 9 эссенций им вряд ли удастся составить им конкуренцию, поэтому на серьёзный улов можно было не рассчитывать. В итоге они все вместе двинулись к платформе трансцендентности в центре второго континента.

Глава 1470. Осколок медного зеркала

Мэн Хао мчался по второму континенту настолько быстро, что любой сторонний наблюдатель увидел бы лишь размытый силуэт, оставлявший позади себя только дрожащий воздух. Только он мог видеть окружавшие его орды призраков. Они излучали безумие, одержимость и в то же время испытывали к нему почтение. Словно король он вёл армию через свои владения. К орде присоединялись новые призраки. Вскоре призрачное воинство заслонило собой землю и небо. Исходящий от них холод покрывал коркой льда места, где проходила орда. Зрелище впечатляло. Миновав без каких-либо проблем центральную часть второго континента, он направился к границе с третьим. Его скорость вновь возросла. Оставляемый им за собой лёд, напоминал отбрасываемую человеком тень.

Бессмертная Бай Учэнь позади внутренне поёжилась. Мэн Хао сейчас напоминал ослепительное солнце в зените, ей совершенно не хотелось вызывать его гнев, однако было ясно, что они преследовали одну цель, поэтому она была вынуждена остановить его. Она не могла позволить кому-то лишить её возможности вернуться домой.

Преисполненная жаждой убийства, она заставляла себя лететь быстрее. Следом за ней мчался глава школы, Ша Цзюдун и Цзинь Юньшань в своём неизменном золотом халате. Они летели единой группой, бормоча что-то себе под нос о Бай Учэнь и Мэн Хао.

Небо и Землю сотрясали грохот и раскаты грома. Мэн Хао вместе с призраками не стал останавливаться у границы. Под их неугомонный вой он рванул в пустоту к третьему континенту. После того как Мэн Хао с призрачным воинством вошёл в пустоту между континентами, на краю второго появилась Бай Учэнь. Заскрежетав зубами, она без промедления затуманила(окружила) себя туманом, после чего полетела следом.

Глава школы и двое парагонов после небольшой заминки тоже использовали божественные способности, дабы не отстать. Теперь и они поняли, что Мэн Хао и Бай Учэнь пришли в некрополь за чем-то конкретным, и это что-то покоилось на третьем континенте. Что именно привело их сюда, и почему они так хотели это заполучить, не знали ни глава школы, ни двое других парагонов. Поведение Бай Учэнь ещё можно было понять, но Мэн Хао не только не являлся девятым парагон, но и побывал здесь всего один раз. Видимо, в прошлую вылазку он выяснил что-то, чего раньше не знал.

Мэн Хао по-прежнему летел впереди вместе с призраками и продолжал наращивать скорость. Вскоре он уже пролетал над землями третьего континента. Он знал о преследующей его Бай Учэнь, но её жалкие потуги вызвали у него лишь холодную ухмылку. Выбросив её из головы, он поспешил к цели. Как только Мэн Хао скорректировал курс, Бай Учэнь нахмурилась. Теперь она была абсолютно уверена, что они хотели попасть в одно и то же место.

"Проклятье!" — мысленно выругалась она.

Для повышения скорости ей пришлось зачерпнуть из своего долголетия. Она прикусила язык и сплюнула немного крови, которая превратила её в туман. Облачко кровавого тумана, излучающее жажду убийства, с умопомрачительной скоростью полетело вперёд. Это позволило ей значительно сократить дистанцию. Выполнив перемещение, она оказалась прямо перед Мэн Хао, где ожгла его своими покрасневшими глазами и толкнула рукой пространство перед собой.

— Назад! — холодно потребовала она.

Ужасающая сила культивации сфокусировалась на её ладони. Туман перед ней принял форму гигантской руки, которая ударила в Мэн Хао. Его глаза сверкали словно льдинки. Теперь он знал, что Бай Учэнь догадалась о его цели на третьем континенте.

"Получается, она прибыла в некрополь с той же целью, что и я?"

С этой мыслью он холодно хмыкнул и повёл призраков в атаку. С диким воем призрачная волна обрушилась на туманную руку. Призраков не могли видеть живые, поэтому огромная рука внезапно просто застыла на месте, так и не сумев добраться до Мэн Хао. Когда она рассеялась, Бессмертная Бай Учэнь поменялась в лице. Превратившись в сгусток тумана, она растворилась за мгновение до того, как её накрыла смертельная атака моря призраков.

Мэн Хао посмотрел на кажущимся пустое пространство и угрожающе процедил:

— Посмеешь ещё раз встать у меня на пути, и я убью тебя чего бы мне это ни стоило.

С этими словами он полетел прочь. Дело не в том, что он не хотел убить Бай Учэнь. К сожалению, её причудливые техники были не такими прямолинейными, как у Цзинь Юньшаня. К тому же в ней Мэн Хао ощущал некую необъяснимую опасность, поэтому он не хотел без крайней необходимости переводить конфликт в смертельную конфронтацию.

После ухода Мэн Хао в воздухе вновь возник сгусток тумана, быстро превратившийся в женщину. Несмотря на бледность лица, Бессмертная Бай Учэнь не собиралась сдаваться, к несчастью, у неё закончились варианты. Она чувствовала чудовищное могущество Мэн Хао, к тому же в бою ему вообще не требовалось участвовать, за него могли сражаться призраки.

"После стольких лет подготовки. Стольких лет ожидания. Я наконец получила шанс. Второй осколок зеркала принадлежит мне. Любого, кто попытается отнять его у меня, ждёт смерть!"

С безумным блеском в глазах она тяжело задышала, а потом повернулась к подоспевшим главе школы и двум парагонам. Её губы беззвучно задвигались. Каждому из них она передала отдельное сообщение.

— Ты серьёзно?!

— Что ты только что сказала?!

— Эта штука реальна?!

Практически хором выпалили глава школы и двое парагонов. Первым выкрикнул глава школы, услышав её сообщение он тяжело задышал и с блеском в глазах посмотрел на Бай Учэнь. Второй возглас принадлежал Ша Цзюдуну. По его телу пробежали мурашки, после послания Бессмертной Бай Учэнь он кардинально преобразился. Он пытался скрыть бушующие в душе эмоции, но в покрасневших глазах всё равно легко читалось изумление. Третьим воскликнул Цзинь Юньшань, от изумления у него перехватило дыхание.

— Вскоре вы узнаете, правду я говорю или нет.

Взмахом руки она послала троице по нефритовой табличке, где содержались интересующие именно их сведения. Поймав свою табличку, глава школы тут же изучил её содержимое и помрачнел. Старик тяжело вздохнул, в глубине глаз, казалось, разгорелась некая незримая борьба. Когда нефритовая табличка исчезла, он стал мрачнее тучи. Что до Ша Цзюдуна, после изучения таблички он не проронил ни звука, но его глаза налились кровью ещё сильнее, к тому же в них появился восторженный блеск. Цзинь Юньшань держал нефритовую табличку так крепко, что у него на руке вздулись вены.

— Собратья даосы, вы поможете мне? — спросил Бай Учэнь. — У меня есть способ нейтрализовать его призраков на два часа.

Бай Учэнь ожидающе посмотрела на трёх парагонов, уверенная в том, что они примут её предложение. Она долго планировала завладеть осколком зеркала, поэтому изначально планировала этими нефритовыми табличками подкупить этих троих, чтобы те позволили забрать ей осколок. Но Мэн Хао спутал все карты, поэтому ей пришлось раньше времени выложить свои козыри на стол.

После своего вопроса она сложила ладони и поклонилась. Не став дожидаться их ответа, она поспешила вслед за Мэн Хао. Глубоко в душе она ни капли не сомневалась, что эти трое помогут ей разобраться с Мэн Хао.

Вслед за ней первым поднялся в воздух Ша Цзюдун, его глаза излучали жуткую жажду убийства. Следующим был Цзинь Юньшань, на его руке всё ещё бугрились вены, но на лицо он нацепил бесстрастную маску. Только глава школы остался стоять. Старик тяжело вздохнул, изначальный живой блеск его глаз слегка потускнел.

— Прошу простить меня, собрат даос Мэн, — холодно прошептал он.

Взвинтив энергию до предела, он полетел за остальными. Пока троица вместе с Бай Учэнь пыталась догнать Мэн Хао, он уже видел вдалеке место своего назначения. Пустыню, где бушевали сильные ветра. Сделав глубокий вдох, Мэн Хао взмахнул обеими руками и разослал божественную волю, приказав призракам разлететься и оцепить область.

Мэн Хао уже сгорал от нетерпения. Он указал на пустыню, после чего прогремел взрыв. С характерным звуком песок начал стягиваться в одном месте, медленно формируя гору. С ростом горы уменьшалась площадь пустыни. Когда гора достигла небес и облаков, пустыни вовсе не стало. Там обнаружились руины, неизвестно сколько лет скрывавшиеся под песком. В центре этих руин располагалось озеро! Приглядевшись повнимательней, он понял, что это было не озеро... а отколовшийся кусок зеркала. Настолько огромный, что он ошибочно принял его за водную гладь.

При виде осколка зеркала сердце Мэн Хао бешено застучало. Это напомнило ему о попугае, медном зеркале и множестве других вещей из прошлого. Глубоко вздохнув, он указал на осколок рукой и поманил пальцами.

Глава 1471. Цзинь Юньшань — поборник справедливости

Стоило Мэн Хао потянуться к осколку зеркала, как из-за пределов пустыни послышался рокот. Прибыли Бай Учэнь, Ша Цзюдун, Цзинь Юньшань и глава школы — все четыре корифея планеты Безбрежных Просторов. Их объединённая атака сопровождалась рокотом и могучим давлением, поскольку это была не одна атака, а объединение сразу нескольких. Получившийся безумный ураган не достиг уровня трансцендентности, но был очень к нему близок. Такой удар не мог смести призрачное воинство, однако в него вложили достаточно силы, чтобы пробиться сквозь их ряды.

Объединённая атака четырёх экспертов, словно клинок, разрезающий бамбук, приближался к месту, где совсем недавно находилась пустыня. Мэн Хао даже не посмотрел в их сторону. Его пальцы сомкнулись на осколке зеркала, ставшем размером с ладонь. Внешне в нём не было ничего особенного. С другой стороны, в его ауре, превосходящей любое сокровище, чувствовались следы трансцендентности.

Стоило ему коснуться осколка, как Мэн Хао ощутил едва уловимые пульсации запечатывающей силы. Его губы изогнулись в улыбке. У осколка имелось множество применений. Попади он в руки кому другому, то этому человеку пришлось бы долго изучать его, чтобы выявить их все. Но это не относилось к Мэн Хао. Он-то знал, что любой вывод, полученный в результате анализа осколка, будет неверным! Только он мог использовать осколок по его прямому назначению. Всё-таки он когда-то был частью медного зеркала... а оно признавало Мэн Хао своим хозяином! Хоть он и потерял зеркало, а попугай стёр себе разум, это не изменило одного важного факта... в этой эпохе Мэн Хао являлся хозяином медного зеркала! Ни Небу, ни Земле этого не изменить.

Мэн Хао собрал божественное сознание и выполнил магический пасс свободной рукой, после чего надавил на осколок зеркала. С подушечки пальцев в осколок зеркала впиталась капля крови. Разум Мэн Хао дрогнул, он почувствовал сознание, скрытое внутри осколка. Всё вокруг него загрохотало, но его куда больше интересовали эманации, которые исходили откуда-то из-за пределов некрополя. Едва уловимые, но он их чувствовал. Мэн Хао сразу узнал их... эти эманации принадлежали медному зеркалу и попугаю!

Попытка призыва ничего не дала, осколок зеркала оказался недостаточно сильным для этого. Ещё пару тестов тоже ничего не дали.

"Одного осколка недостаточно. Если я соберу все осколки, то точно смогу призвать зеркало!"

В его глазах разгорелся огонёк. Сделав глубокий вдох, он отказался от дальнейших попыток призыва медного зеркала и огляделся. Неожиданно для себя он обнаружил восемь мест в звёздном небе Безбрежных Просторов, куда его тянула аура! В одном из них находилось само медное зеркало, оно находилось дальше всех. Причём настолько, что он даже не мог определить его точное местоположение. Что до остальных семи осколков, он знал, где они находятся, даже самый далёкий от него.

— Один осколок я обнаружил в мире Горы и Моря, — пробормотал он, — тогда моей культивации оказалось недостаточно, чтобы ощутить присутствие остальных.

С помощью божественного сознания он смог увидеть... ближайший к нему осколок зеркала. Тот находился практически прямо над ним.

"Теперь понятно, откуда она знает про осколок зеркала, — понял он. — Всё это время у неё был другой!"

Его глаза заблестели, когда до него дошло, что один из семи осколков находился прямо здесь, на третьем континенте, среди моря призраков, в руках Бай Учэнь!

Когда он послал божественное сознание в осколок зеркала, воздух затопил грохот. Четверо парагонов приближались к нему с ураганной скоростью. Они атаковали всей своей силой. Прорвавшись через оцепление призраков, они оказались рядом с пустыней и Мэн Хао. Оттуда они увидели осколок зеркала в его руках. Глаза Бай Учэнь сузились, и она, бурля энергией, рванула вперёд.

— Прошу не гневайся, Девятый, — со вздохом сказал глава школы. Сложив ладони, он тоже двинулся вперёд.

Ша Цзюдун ничего не сказал, а на лице Цзинь Юньшаня всё ещё была непроницаемая маска, хотя определённые намёки давали вздувшиеся на шее сосуды. Глава школы находился позади Бай Учэнь. Следом летел Ша Цзюдун и в самом хвосте Цзинь Юньшань. Словно четыре стрелы они приближались к Мэн Хао.

Их атака на него нисколько его не удивила. Будь он на месте Бай Учэнь, то зная о местоположении осколка в некрополе тоже бы основательно подготовился и нашёл способ заручиться поддержкой парагонов на пике 9 эссенций.

— Не знаю, зачем тебе сдались осколки зеркала, — холодно произнёс он, — но, пожалуй, стоит тебя поблагодарить за облегчение работы по поиску второго.

При виде наступавших парагонов, на его лице не дрогнул ни единый мускул. По взмаху руки море воющих призраков встретило четырёх атакующих. До этого четверо парагонов сумели разогнать лишь часть моря призраков, оцепившего пустыню. Теперь им противостояла не часть, а вся призрачная орда, а это требовало уже совсем других мер.

Вместе с призраками замерзало всё вокруг и падала температура. Но тут глаза Бай Учэнь ярко блеснули. В её раскрытой руке внезапно появился осколок зеркала немного больше по размерам, чем у Мэн Хао. Она послала в него часть ауры своей эссенции жизненной силы, а потом подняла его над головой.

Осколок зеркала ярко вспыхнул. Где бы ни проходил этот свет содрогались Небо и Земля, а призраки замирали на месте с отрешёнными выражениями на лицах. В мгновение ока свет остановил всех призраков.

С губ Бай Учэнь брызнула кровь, очевидно, такое использование осколка зеркала дорого ей далось. Тем не менее уже в следующее мгновение она продолжила атаку на Мэн Хао. Глава школы молча зашагал вперёд, как Ша Цзюдун и Цзинь Юньшань. Их группа миновала застывших призраков и двинулась к Мэн Хао. Выглядело это так, будто Мэн Хао служил стражем третьего континента, а эти четверо после множества опасностей вторглись на его территорию в попытке убить и заполучить главное сокровище.

— Использовать осколок медного зеркала надо не так, — невозмутимо заметил Мэн Хао.

Сжав пальцы в кулак, он ударил в сторону Бессмертной Бай Учэнь. Он сразу же перешёл к Умерщвляющему Дьяволов Кулаку, хранящем в себе части Истребления Жизни, Самопожертвования и Убийства Богов. От одного удара задрожали Небеса и закачалась Земля.

После взрыва Бессмертная Бай Учэнь задрожала, в уголках её губ показалась кровь. Её отбросило назад ударной волной, но и слегка покрасневший от усилия Мэн Хао был вынужден отступить. Ша Цзюдун превратился в песчаную бурю и налетел на Мэн Хао, на что тот холодно хмыкнул и вскинул обе руки над головой. Перекинувшись в лазурную птицу Пэн, он столкнулся с Ша Цзюдуном. С грохотом из песчаной бури вывалился Ша Цзюдун и шатаясь попятился на несколько шагов назад. Мэн Хао отскочил назад и утёр кровь с губ. Глава школы с тяжёлым чувством на сердце ударил пальцем в лоб Мэн Хао. Эта атака несла в себе мощь Небес и невероятное давление. Мэн Хао в ответ выполнил магический пасс эссенции восьмого заговора пространства. Казалось, будто между ними был воздвигнут отдельный мир.

Палец старика явно ударил в Мэн Хао, и всё же он даже не пошевелился, а вот глава школы резко полетел в противоположную сторону. Поменявшись в лице, он взмахнул рукавом в попытке увернуться от эссенции пространства. Как вдруг воздух прорезал пронзительный клич Цзинь Юньшаня. Все думали, что он сейчас тоже набросится на Мэн Хао, но тут он резко развернулся на месте. Приближаясь к Мэн Хао, он указал рукой на главу школы и распорол рукой пространство своей магией Разрыва Небес!

Прогремел взрыв. Глава школы нахмурился и был вынужден выполнить магический пасс, чтобы прикрыться защитным заклинанием. Этот неожиданный поворот порядком удивил старика и заставил его отступить. В данный момент Ша Цзюдун тоже не мог атаковать. Случившееся застало Бессмертную Бай Учэнь врасплох.

— Цзинь Юньшань, ты совсем спятил? — в ярости закричала она.

Сделанное ей предложение было столь невероятным, что он был просто обязан заглотить наживку.

— Фрукт закалки девяти эссенций почти не встречается в Безбрежных Просторах, — признался Цзинь Юньшань, — если бы ты дала мне один такой, это бы впечатлило меня. Но ты лишь дала мне ниточку, где его найти. Не спорю, твоя информация может оказаться верной, и мне удастся добыть фрукт закалки девяти эссенций, однако... я человек совершенно другого толка! Я всегда был поборником справедливости, к тому же я договорился с собратом даосом Мэном о прекращении вражды. Я серьёзно отношусь к данным обещаниям, и теперь ты просишь меня нарушить слово?

Цзинь Юньшань горделиво задрал подбородок. На самом деле про себя он ни на секунду не переставал сыпать проклятиями.

"Бай Учэнь, ты конченая дура, — подумал он, встав рядом с Мэн Хао. — Твой идиотский план может увенчаться успехом только в одном случае, если ты каким-то чудом сможешь убить Мэн Хао. В противном случае, думаешь, с его скверным характером у меня будет шанс выбраться отсюда живым и отправиться на поиски фрукта закалки девяти эссенций? В мире культивации нет ничего более ненадёжного, чем обещания. Не знаю, почему эти двое вообще согласились помочь тебе. Главе надо присматривать за школой Безбрежных Просторов, да и Ша Цзюдуна, этого упрямого мула, не так-то просто переубедить. Но меня, Цзинь Юньшаня, так просто не обдуришь!"

Глава 1472. Как не надо использовать осколок зеркала

В своём сложном и многоступенчатом плане Бессмертная Бай Учэнь не учла одного: страха Цзинь Юньшаня перед Мэн Хао. Глубоко в сердце у него не осталось ни капли желания провоцировать безумного девятого парагона.

Всё было именно так, как он и сказал. Если бы Бай Учэнь предложила ему сам фрукт закалки девяти эссенций, то он с готовностью бы ей помог. Однако одних сведений о его возможном местоположении, неважно насколько точных, оказалось недостаточно, чтобы сподвигнуть его выступить против Мэн Хао.

Изначально он испытывал некоторые сомнения, но ледяное спокойствие Мэн Хао даже после того, как из сражения были на время убраны призраки, серьёзно его озадачил. Стиснув зубы, он доверился своей интуиции и сменил сторону. Никто, даже Бессмертная Бай Учэнь, не ожидал, что страх перед Мэн Хао укоренится в Цзинь Юньшане настолько глубоко, что тот выкинет нечто подобное. Даже Мэн Хао удивлённо посмотрел на него.

Цзинь Юньшань подозрительно покосился на Мэн Хао и спросил:

— Я вижу удивление, собрат даос Мэн, неужто и ты принял меня за вероломного подлеца, готового при первой же возможности вонзить товарищу нож в спину? Мы же договорились закончить вражду. Я не настолько слабовольный, чтобы потерять голову из-за какого-то сокровища. Если я пообещал что-то, значит, я это сделаю. Я ведь дал слово.

В его надменных словах тем не менее проскользнуло немного издёвки. Бессмертная Бай Учэнь помрачнела, а Ша Цзюдун вздохнул. Глава школы натянуто улыбнулся Цзинь Юньшаню. Прочистив горло, Цзинь Юньшань вновь обратился к Мэн Хао:

— Собрат даос Мэн, если тебе нужна моя помощь, мы можем обсудить условия сотрудничества. А пока я не стану встревать в твой конфликт с другими собратьями даосами.

Цзинь Юньшань самодовольно рассмеялся и отлетел в сторону, сделав вид, что он не собирался вмешиваться в конфликт. Он решил сменить сторону, но это можно было сделать несколькими способами. Пока он не станет напрямую помогать Мэн Хао, Бай Учэнь, Ша Цзюдуну и главе школы нечего будет ему предъявить.

В текущей ситуации резко возросла его ценность для Мэн Хао, ведь его вмешательство могло решить, переживёт ли Мэн Хао обрушившуюся на него катастрофу или нет. Разумеется, Мэн Хао придётся за это заплатить. С другой стороны, если Бай Учэнь захочет избежать провала своего плана, ей тоже придётся предложить что-то более весомое, чем наводка на сокровище.

По расчётам Цзинь Юньшаня, всё может сложиться так, что ему вообще не придётся помогать ни одной из сторон, но он всё равно извлечёт из ситуации выгоду. Лучшей частью этого плана было то, что у Мэн Хао не было повода оскорбиться. От этой мысли Цзинь Юньшань расплылся в улыбке. Бессмертная Бай Учэнь холодно фыркнула и повернулась от Цзинь Юньшаня к старику и Ша Цзюдуну.

— Собратья даосы, насчёт сделанных мной обещаний, в подтверждение их истинности я могу дать Дао обет!

Глава школы тут же кивнул, а у Ша Цзюдун глаза засияли алым светом. Втроём они вновь пошли в атаку. Во главе их группы летела Бай Учэнь, двое других парагонов заходили с разных сторон, дыба отрезать ему пути к отступлению.

Мэн Хао совершенно спокойно наблюдал за манёврами атакующих. Когда они начали приближаться, он обрушил на них множество гор. Под их прикрытием Мэн Хао молниеносно выполнил двойной магический пасс восьмого, седьмого и шестого заговоров. Пока Бай Учэнь и двое парагонов сносили горы со своего пути, Мэн Хао использовал все заговоры с восьмого по первый.

— Объединение восьми заговоров! — с блеском в глазах произнёс он.

После нового магического пасса он взмахнул обеими руками перед собой. Восемь заговоров превратились в сеть, состоящую из множества нитей. Её он послал в напавшую на него троицу. Глава школы нахмурился и сложив пальцы в двойном магическом пассе, отчего небо потускнело, после чего оттуда опустилась гигантская гора и зависла над головой старика.

— Колдовство Горы Треножника! — прогремел его древний голос.

После движения кисти гора стала стремительно расти, пока не заслонила собой Небо и Землю. После этого она обрушилась на Мэн Хао.

Тем временем Ша Цзюдун раскрутился на месте, став песчаной бурей. Среди песка можно было разглядеть голову с двумя рогами и глазами, похожими на раскалённые угли. С пронзительным воплем она бросилась на Мэн Хао.

Бессмертная Бай Учэнь тоже выполнила магический пасс для призвания силы эссенции. Внезапно цвета мира поблекли, когда всё затянул клубящийся туман. Мир превратился в царство тумана. Тончайшие струйки тумана пытались проникнуть в Мэн Хао через поры на коже.

Одновременная атака трёх практиков пика 9 эссенций могла сотрясти Небо и Землю. Мэн Хао безусловно был могущественным человеком, но даже он не мог сравниться сразу с тремя парагонами пика 9 эссенций. Он был вынужден отступить и стереть кровь, проступившую на губах. Глаза Бессмертной Бай Учэнь кровожадно сверкнули. На её раскрывшейся ладони материализовался осколок зеркала.

С осколка в Мэн Хао сорвался яркий луч, вынудив того переместиться на значительное расстояние, откуда он холодно посмотрел на своих противников.

Цзинь Юньшань вспыхнул культивацией в попытке напомнить Мэн Хао о своём присутствии. Пока обе стороны конфликта были равны, он занимал самое выгодное положение. Мэн Хао одарил его загадочной улыбкой и вновь переключил внимание на оппонентов. С самого начала схватки он ни разу не показал тревоги или страха, словно его почти не заботило происходящее.

— Нужно сказать, что мне, Мэн Хао, впервые представился шанс сразиться сразу с тремя экспертами на пике 9 эссенций, — впервые назвавшись по имени, сказал он. — Такой шанс выпадает не каждый день. Но пора кончать с этим фарсом.

Покачав головой, он без единого намёка на жажду убийства взглянул на главу школы. От него не ускользнуло то, что старик явно сдерживался. Что до Ша Цзюдуна, хоть он атаковал с не меньшим, чем у Бессмертной Бай Учэнь безумием, по его магическим техникам можно было понять его истинное отношение к ситуации. Даже он не хотел переходить в этом конфликте определённую черту. Бессмертная Бай Учэнь холодно рассмеялась.

— Сколько в тебе спеси. Слушай сюда, если ты не отдашь осколок зеркала, то тебя ждёт гарантированная смерть!

В её правой руке вновь сверкнул осколок зеркала.

— Использовать осколок медного зеркала надо не так, — опять равнодушно заметил Мэн Хао.

Он сказал это уже второй раз за схватку. В первый раз Бессмертная Бай Учэнь не обратила на эти слова внимания, но сейчас её сердце забилось быстрее. И не у неё одной. Глава школы и Ша Цзюдун всё никак не могли понять, почему против них троих Мэн Хао держался настолько спокойно. Даже Цзинь Юньшань почувствовал, как у него ускорилось сердцебиение.

В руке Мэн Хао появился его собственный осколок зеркала. Он взмыл в воздух, искрясь ярким светом, словно ценнейшее сокровище на свете.

— Позволь показать тебе, как правильно использовать осколок медного зеркала.

Глава 1473. Потому что оно моё

Глядя на осколок, взгляд Мэн Хао потеплел от воспоминаний о самом медном зеркале. Он послал в него божественную волю, а потом использовал тот же метод, которым управлял всем зеркалом, отчего из него брызнул свет во много раз ярче прежнего. Казалось, он сжимал в руке крохотное солнце, затмившее своим ослепительным светом осколок Бессмертной Бай Учэнь. Весь остальной свет мерк и обесцвечивался в сравнении с ним. Один вид этого осколка повергал в шок.

У Бай Учэнь глаза на лоб полезли. После стольких лет работы над своим осколком она более-менее разобралась в его свойствах и знала, чем ярче он сиял, тем выше становилось исходящее из него давление. Несмотря на громкий стук крови в висках, она пыталась сохранить видимость невозмутимости. Но тут её маска дала трещину, когда она увидела, как осколок зеркала начал таять в руке Мэн Хао!

"Что?.."

У неё закружилась голова. Даже в самых смелых мечтах она представить не могла, что такое вообще возможно. Ей даже в голову прийти не могло, что осколок может расплавиться. Затаив дыхание, она наблюдала, как осколок расплавился и накрыл руку Мэн Хао... чёрной как смоль латной перчаткой! Судя по всему, она была одним из элементов полного доспеха. Перчатка буквально излучала угрозу и ауру безумной жестокости. Такая аура могла сотрясти Небо и всколыхнуть Землю, при этом в ней чувствовалась радость, как будто она получила свободу после многих лет заточения. Словно похороненное под землёй сокровище, которое наконец выкопали и явили на свет. Теперь оно могло сиять всем своим великолепием.

Бай Учэнь оцепенела, у неё в голове раз за разом повторялись слова Мэн Хао. "Неужто я не так его использовала? — прозвучал в её голове предательский вопрос. Обдумывать, как правильно на это отреагировать у неё не было времени. Пока она готовилась к очередному рывку, её осколок зеркала внезапно завибрировал, словно в попытке вырваться из-под контроля.

— Это... этого просто не может быть... — побелев, выдавила она.

После многих лет детального изучения она пришла к единственно возможному выводу: осколок использовался ей правильно. Но сейчас Мэн Хао превратил осколок в латную перчатку. Все её мысли погрузились в хаос.

— Как... как ты?..

Прежде чем она успела закончить, Мэн Хао спокойно взмахнул кистью. С гулом осколок зеркала, парящий рядом с Бессмертной Бай Учэнь, осколок, которым она владела неизвестно сколько лет, внезапно задрожал, а потом разорвал связь между ними и в луче света умчался к Мэн Хао.

— Нет!!! — задыхаясь, закричала она.

Ощущение было такое, будто кто-то ударил её под дых. Она побледнела ещё сильнее и закашлялась кровью. Произошедшее не укладывалось в голове. Это было её ценнейшее сокровище, на которое она возлагала все свои надежды, потратив годы на его изучение. Это был её шанс вернуться домой. В прошлом ей даже удалось почувствовать через этот осколок присутствие нескольких других. И сегодня она узнала... что все её выводы относительно артефакта были ошибочными. Как если бы она воспитывала ребёнка с самого младенчества, а потом узнала, что их не связывало кровное родство. После чего ребёнок сбежал к своим настоящим родителям...

Бай Учэнь чувствовала радость осколка зеркала, словно тот встретил давно потерянного родственника.

— Почему?! — воскликнула Бай Учэнь, буравя Мэн Хао покрасневшими глазами.

Её до этого безупречная причёска растрепалась, да и она сама, казалось, скатывалась в пучину безумия. Она могла лишь наблюдать, как её осколок зеркала растаял, став наручами, которые закрыли всю его руку! Чёрная поверхность излучала загадочный свет и невероятную ауру. Бай Учэнь и остальные парагоны поражённо уставились на новую часть доспехов.

Наруч покрывал замысловатый узор из облаков. Судя по ауре двух элементов доспеха, рука Мэн Хао каким-то загадочным образом установила связь со всем миром.

Застывшие призраки начали пробуждаться. При виде закованной в латы руки они падали на колени и склоняли головы. Воцарилась тишина. Взгляды всего живого и неживого были прикованы к Мэн Хао, а точнее к покрытой латами руке. Почувствовав серьёзную опасность, глава школы тяжело вздохнул. Ша Цзюдун прищурился, безумный блеск его глаз исчез, сменившись ярким блеском. Только Бессмертная Бай Учэнь не моглапринять такой исход. Совсем недавно она побеждала в сражении и имела при себе осколок зеркала. Как всё резко изменилось.

Наконец Мэн Хао соблаговолил ответить на вопрос Бай Учэнь:

— Потому что оно моё, — негромко сказал он.

Посмотрев на латы, его взгляд смягчился, а в глазах появился ностальгический блеск. После этого заявления Бай Учэнь начала бить мелкая дрожь.

— Не может такого быть! — завизжала она, нарушив тишину мира.

Не в силах принять факты, она вспыхнула культивацией и бросилась вперёд. Сила девяти эссенций вновь накрыла мир туманом, а потом покатилась на Мэн Хао. Она не собиралась сдаваться даже после того, как Мэн Хао отнял осколок. Она была готова рискнуть всем.

— Глава школы, собрат даос Ша, пожалуйста, помогите мне один последний раз, — практически взмолилась она.

Старик тяжело вздохнул и в луче света пролетел через туман эссенции Бай Учэнь. Ша Цзюдун заскрежетал зубами, но всё же опять закружился на месте, превратившись в песчаную бурю, которая соединилась с туманом. Объединение сил трёх могущественных экспертов дало начало разрушительной атаке, которая на пути к Мэн Хао оставляла за собой содрогающуюся землю.

Глаза Мэн Хао сияли. Преисполненный желанием сражаться, он настолько быстро возник перед троицей, что превратился в размытый силуэт. Стоило ему сжать пальцы в кулак, как по воздуху пошли странные, похожие на облака волны. Кулак приближался к троице очень медленно, но они почему-то не могли увернуться, словно в момент начала удара кулак уже ударил в туман эссенции.

Туман забурлил как будто от шквального ветра. В туманной пучине послышались взрывы и грохот. Сметённый туман рассеялся, явив кашляющую кровью Бай Учэнь. В то же время Мэн Хао сделал ещё один шаг и ударил кулаком по главе школы. Удар пришёлся не по самому старику, а по пространству прямо перед ним. Прогремел взрыв, за которым последовал мощный порыв ветра. Глава школы поменялся в лице. Сперва он думал, что сможет дать отпор какой-нибудь своей божественной способностью, но потом тяжело вздохнул. Теперь уже было поздно что-то делать. В итоге он воспользовался силой взрыва, чтобы убраться с дороги Мэн Хао. Мэн Хао вновь зашагал вперёд к песчаной буре Ша Цзюдуна. Тот избрал ту же стратегию, что и глава школы: молча отступил назад, со вздохом осознав, что ему не удастся дать отпор Мэн Хао.

После отступления старика и Ша Цзюдуна Мэн Хао возник перед Бессмертной Бай Учэнь и вновь занёс кулак. Удар пришёлся прямо ей в живот. Облачные волны, исходящие от лат, заставили Бай Учэнь закашляться кровью. Её отбросило назад, словно тряпичную куклу. Она не могла ни остановиться, ни перестать кашлять кровью. Наконец бледная как мел парагон сумела остановиться, однако её вновь скрутило в приступе кровавого кашля. Аура погрузилась в хаос, даже ци и кровь потекли в обратную сторону. Из-за попытки вернуть себе контроль у неё на губах вновь проступила кровь.

У главы школы округлились глаза, но он ничего не сказал. Ша Цзюдун неосознанно попятился, изумлённо таращась на Мэн Хао. Что до Цзинь Юньшаня, тот с шумом втянул в лёгкие воздух, мысленно поздравив себя с правильным выбором.

— Как я и сказал, пришла пора закончить этот фарс, — равнодушно сказал Мэн Хао.

По взмаху рукава призраки с воем закружились вокруг него. Они стали невидимым ураганом, который стремительно вырос с пятидесяти километров в диаметре до пятисот тысяч... В итоге он разросся до таких размеров, что казалось не имел ни конца ни края. Мэн Хао находился в самом центре, подобно божественной сущности мира.

Исходящее от него давление затмило давление Небес и накрыло собой весь мир. Орда призраков тоже испускала давление, которое вместе с давлением самого Мэн Хао вызвало землетрясение во всём мире. Казалось, Небо и Земля пали ниц перед Мэн Хао.

Цзинь Юньшань побледнел и отскочил назад, не прекращая вращать культивацию. Глава школы тяжело вздохнул, а потом сложил ладони и поклонился Мэн Хао. Взмахом руки он поместил на землю бездонную сумку и отошёл назад. Отойдя на почтительное расстояние, он раскрутил культивацию, чтобы защититься от чудовищного давления. Ша Цзюдун тоже со вздохом вытащил бездонную сумку, положил на землю и отошёл назад.

Оба ясно продемонстрировали свои намерения. Они не только сдерживались во время схватки, но и по окончании их участия предоставили компенсацию. Насколько они могли судить, Мэн Хао не захочет переводить этот конфликт в смертельную конфронтацию.

Глава 1474. Длинная, длинная дорога

Они оказались правы. Мэн Хао решал проблемы в привычной для себя манере. Скользнув взглядом по Ша Цзюдун и главе школы, он коротко кивнул и взмахом рукава сгрёб две бездонные сумки. После этого он перевёл взгляд на Бай Учэнь. С её губ капала кровь, лицо стало белым как простыня. Сотрясаемая мелкой дрожью, она с горечью смотрела, правда не на Мэн Хао, а куда-то вдаль. Ещё никогда она не чувствовала себя так плохо.

Сегодня она потерпела сокрушительное поражение. Все её планы, вся подготовка рассыпались прахом перед лицом Мэн Хао и его невероятной силы. Она не хотела признавать это, но глубоко внутри понимала, что в словах Мэн Хао не было лжи. Осколок и вправду не принадлежал ей. В противном случае кусочек стекла, над изучением которого она провела не один год, не претерпел бы таких фантастических трансформаций.

Поражение для неё означало не только потерю осколка зеркала. Без него она навеки лишилась шанса возвратиться домой.

— Теперь я не могу вернуться... — с горечью прошептала она, — если только не достигну трансцендентности. Но сделать это невероятно трудно. У меня может не получится даже со всеми девятью алтарями некрополя. Может не сработать даже дао алтарь патриарха Безбрежные Просторы.

Именно информацией о местоположении дао алтаря патриарха ей удалось заручиться помощью главы школы. Она понимала, что с культивируемыми ей техниками трансцендентности достичь будет гораздо труднее, чем любому простому практику. Будучи одной из первых людей, прибывших из сообщества Безбрежных Просторов на эту планету, она ждала своего шанса дольше всех.

Она провела в звёздном небе Безбрежных Просторов слишком много времени. Ей хотелось покинуть это место и вернуться домой. Сила осколка зеркала и скрытая в нём воля трансцендентности убедили её, что артефакт мог вспороть внешнюю оболочку Безбрежных Просторов. Каждый дополнительный осколок зеркала повышал её шансы покинуть звёздное небо Безбрежных Просторов без культивации трансцендентности.

— Я просто хочу домой... — еле слышным шёпотом выдавила она. — Покинуть этот мир и вернуться туда, за пределы Безбрежных Просторов...

Глава школы молчал, Ша Цзюдун про себя вздохнул, а Цзинь Юньшаня явно одолевали смешанные чувства.

— За пределы Безбрежных Просторов? — внезапно спросил Мэн Хао. — Что там находится? Такой же мир, как и это звёздное небо?

Этот вопрос не давал покоя Мэн Хао с тех пор, как ему были показаны видения в каменной палате под землёй первого континента. Тогда оно перенесло его за пределы Безбрежных Просторов, вот только там он не увидел ничего, кроме пустоты. Абсолютно ничего. Там отсутствовали какие-либо намёки на жизнь. Только пять огромных колонн. Там точно не было никакого сообщества Безбрежных Просторов.

Ещё тогда Мэн Хао задумался, а не был ли основатель школы и так называемое сообщество Безбрежных Просторов всего лишь выдумкой. В таком случае не был ли выдуманным и мир за пределами Безбрежных Просторов, куда могли отправиться практики, достигшие трансцендентности.

— За пределами Безбрежных Просторов находится мой дом, — шёпотом ответила Бай Учэнь, — цветущее место, с которым Безбрежным Просторам никогда не сравнится. Там нет тумана, только ослепительно яркие звёзды и множество планет, полных жизни. Бессмертная аура там подобна полноводной реке, когда как здесь её вряд ли наберётся на крохотный ручеёк!

За кажущейся простотой этих слов скрывались её истинные чувства. Глаза женщины ярко сверкали. У себя в голове Мэн Хао мог представить описанную утопию, хоть сказанное и отличалось от того, что он увидел за пределами Безбрежных Просторов. Тем не менее его глаза тоже загорелись. Взглянув на остальных парагонов, по их лицам он понял, что каждый из них с головой ушёл в далёкие воспоминания.

У Мэн Хао холодок пробежал по коже. В нём до сих пор были заключены остатки души настоящего девятого парагона, которые он давным-давно изучил вдоль и поперёк Поиском Души. К сожалению, он не нашёл ни одного воспоминания о жизни за пределами Безбрежных Просторов, словно они были запечатаны и до них нельзя было добраться.

"Что же находится за пределами Безбрежных Просторов? — задумался он. — Мир, описанный Бай Учэнь, или одна лишь пустота, как это видел я?"

Он вновь взглянул на Бай Учэнь. Несмотря на то, что она совсем недавно пыталась убить его, она была достойна сожаления. Бай Учэнь хотела вернуться домой, как и Мэн Хао вернуться в свой мир...

Со вздохом он отвернулся и в луче яркого света умчался вдаль вместе со свитой из призраков. Мэн Хао добился желаемого в некрополе, добыл осколок медного зеркала. Более того, он получил сразу два. У него не было причин тут оставаться. Он собирался покинуть некрополь и вернуться на планету Безбрежных Просторов, откуда планировал отправиться на поиски шести недостающих осколков зеркала.

"Когда я найду их все, то смогу призвать медное зеркало, где бы оно ни находилось!"

Пока в его глазах постепенно разгоралось пламя, он миновал третий, затем второй и наконец добрался до первого континента. Он пересёк мост из плоти и крови, потом внешний периметр и ступил в перемещающий портал, ведущий наружу. Перед исчезновением он обернулся на далёкий девятый континент и фигуру, сидящую на троне. Казалось, этот гигант смотрел прямо на него. Отвернувшись, он растворился в сиянии магии перемещения.

После ухода Мэн Хао глава школы и остальные какое-то время простояли в полном молчании. После сокрушительного поражения Бай Учэнь осталось надеяться только на трансцендентность. После того как она сообщила обещанные сведения главе школы и Ша Цзюдуну, они вместе отправились к платформам трансцендентности второго и третьего континентов. Когда придёт время они останутся пережидать апокалипсис на третьем континенте под защитой черепашьего панциря.

Каждый шёл своим путём, поэтому их выборы и отличались. Платформы трансцендентности в данный момент были для Мэн Хао бесполезны. Только после успешного создания девятого заговора он сможет вернуться сюда и попытаться добраться до девятого алтаря. Там он рассеет туман и использует силу алтаря для объединения девяти заговоров.

Что до главы школы и остальных, их культивация уже находилась на пике, поэтому у них осталась лишь одна дорога. И звалась она трансцендентностью. Идти по ней было невероятно трудно, но пока существовал хотя бы призрачный шанс на успех они не собирались сдаваться.

На перемещающем портале половины планеты возник Мэн Хао, его волосы в результате телепортации разметало во все стороны. Выглядел он задумчивым. Третий глаз уже закрылся, превратившись в узкую пурпурную линию на лбу.

Вернувшись в место для уединённой медитации в городе девятого парагона, он раскрыл ладонь, над которой зависли два осколка зеркала. Он послал в осколки немного божественного сознания и сразу же почувствовал в звёздном небе Безбрежных Просторов присутствие других. Одним из них было само медное зеркало, однако ему никак не удавалось точно определить его местоположение. К счастью, он знал, где находятся другие шесть фрагментов.

Попытка призвать медное зеркало завершилась провалом, несмотря на использование сразу двух осколков зеркала. Вместе они были заметно сильнее, но ему всё ещё требовалось больше осколков.

"Мой клон на верном пути, — подумал он, — после вступления на царство Дао он сможет создать первую из девяти запечатывающих меток".

Пережитое клоном в святилище Безбрежных Просторов изменило планы Мэн Хао, однако он всё ещё испытывал определённые сомнения, поэтому хотел дождаться, пока тот создаст первую запечатывающую метку, чтобы потом принять окончательное решение.

"Раз так, то мне нет смысла оставаться в школе Безбрежных Просторов". Он решил уйти и отправиться в путешествие через звёзды на поиски осколков медного зеркала.

"Длинная, длинная дорога..." — подумал он.

Осколки зеркала были разбросаны по всему звёздному небу Безбрежных Просторов, отыскать их будет очень непросто. Быстро найти их точно не выйдет.

Спустя какое-то время в его глазах появился проникновенный блеск. Он разослал божественную волю, которую сразу же почувствовали его подчинённые: парагоны с 7 и 8 эссенциями. Мэн Хао не знал, сколько будет отсутствовать, поэтому решил дать дополнительные инструкции относительно своего клона и расширения девятой секты. Дав необходимые приказы и обо всём распорядившись, он умчался в небо в луче радужного света.

Позади осталась планета Безбрежных Просторов, впереди ждало звёздное небо.

В Безбрежных Просторах его глаза засияли. Прислушавшись к своим ощущениям, он направился в сторону ближайшего осколка зеркала. Раньше поиски недостающих осколков вызвали бы у него немало трудностей. Но с нынешней культивацией он мог драться с парагонами на пике 9 эссенций, к тому же при нём были два осколка зеркала, которые могли превратиться в латы. Всё это вселяло в него определённую уверенность... если только ему на пути не попадётся практик, достигший трансцендентности, то на свете вряд ли найдётся хоть кто-то, кто способен одолеть Мэн Хао в бою.

Во время ухода истинной сущности в девятой секте в позе лотоса сидел клон. Взятие первого места в святилище Безбрежных Просторов сделало его учеником-преемником девятой секты. К титулу полагалась особая гора, которая выгодно отличалась от его прошлого жилища не только отличным видом, но и совершенно иными объёмами духовной энергии. Вся гора принадлежала клону и находилась под защитой множества магических формаций. Никто не мог попасть на неё без его разрешения. За исключением Фан Му и Янь’эр, на горе находились только слуги, которых назначили сюда работать.

Путешествие Фан Му в святилище Безбрежных Просторов девятой секты, закончившееся десятыми небесами, уже стало своего рода легендой. Ученики девятой секты теперь относились к нему с благоговением и почтением. Это относилось даже к избранным.

Следующие несколько дней после испытания у Фан Му и его ученицы не было отбоя от посетителей. Поначалу он встречал каждого лично, но вскоре гостей стало настолько много, что ему пришлось объявить об уходе в уединение для медитации и восстановления культивации. После этого контакты с внешним миром легли на плечи Янь’эр.

Ей ничего не оставалось, кроме как согласиться. Последующие дни она практически без остановки принимала гостей из секты. В начале происходящее ей очень нравилось, всё-таки изменение статуса Фан Му в секте изменило и её положение как его ученицы. Довольно скоро она поняла, как тяжело быть популярным. Гости принесли столько подарков, что они уже не помещались в одну бездонную сумку. К тому же она с каждым днём становилась мрачнее и вспыльчивее. Причиной тому был пол гостей. Большинство желающих увидеться с её наставником были женщины, причём каждая новая гостья была симпатичней предыдущей. Все без исключения пытались тактично расспросить её о наставнике.

Глава 1475. Политический брак

"Кучка вертихвосток! — подумала она. — Хмпф! Не могу поверить, что мой наставник, этот старикан, так понравился всем этим девицам. Будучи прилежной ученицей, я просто обязана держать их всех от него подальше!"

Янь’эр взялась за дело всерьёз. С гостями она зачастую вела себя весьма невежливо. Она принимала подарки, но, когда гостьи начинали делать непрозрачные намёки или пытались что-то узнать о наставнике, просто не отвечала. Чем милее и привлекательнее была гостья, тем враждебнее становилась Янь’эр. После ухода таких посетительниц она нередко с грустью опускала глаза на собственное тело, а иногда даже разглядывала себя в зеркало. Громко топая ногами, она направлялась к месту, где в уединении медитировал Фан Му, чтобы покричать на него через дверь. В один из таких дней она стояла за дверью, грозно уперев руки в бока.

— Наставник, почему вы не ведёте себя как полагается старику?! Посмотрите на себя! Вам что, нечем заняться, кроме как покорять святилище Безбрежных Просторов? Вы хоть знаете сколько мужиковатых посетительниц обивают наш порог? Знаете?!

Фан Му открыл глаза и с улыбкой посмотрел на разбушевавшуюся Янь’эр.

— Мужиковатые? — с интересом спросил он.

— Ага, мужиковатые дамочки. Крепкие и мускулистые, все до единой. У каждой лицо в прыщах. У женщин должен быть мелодичный голос, верно? Но не у них. Если хотите, я могу привести их сюда, сами всё увидите.

Казалось, она пыталась взглядом прожечь в двери дыру. Если Фан Му посмеет согласиться на это предложение, она вполне могла накинуться на него и попытаться откусить ему голову, словно свирепый тигр. На лице Фан Му появилось странное выражение.

— Возвращайся к культивации, — прочистив горло, приказал он. — Я показал тебе несколько отличных божественных способностей и даосских заклинаний. Дао Реинкарнации, магию Небесного Бога и заклинание Поглощения Гор. Ты так их и не освоила, поэтому хватит попусту тратить время. Возвращайся к занятиям!

Закрыв глаза, он погрузился в медитативный транс. Янь’эр театрально фыркнула. Сообразив, что наставник собирается продолжить культивацию, она гневно смерила взглядом дверь и, громко топая, ушла.

— Плохой наставник! Дурацкий наставник! Взбалмошный старикан! Бесстыжее ископаемое! Хмпф! Заклинание Поглощения Гор? Магия Небесного Бога? Дао Реинкарнации? Я уже давно ими овладела. Он просто пытается найти оправдание!

Бормоча себе что-то под нос, она прошла мимо мастифа, спящего во дворе. Пёс приоткрыл глаза, но, услышав её бормотание, тут же их закрыл и прикинулся спящим.

Со временем поток гостей пошёл на убыль. Только Янь’эр вздохнула с облегчением, как к ним с визитом начали прибывать представители кланов практиков школы Безбрежных Просторов. Немало из них в качестве подарков приводили с собой красивых служанок. Янь’эр это злило даже больше, чем недавние настырные посетительницы. Но больше всего её раздражали те, кто приходил с предложением заключить политический брак...

Однажды у подножья горы появилась группа под предводительством парагона с 7 эссенциями, который помог Фан Му во время треволнения. С ним пришёл ещё один парагон с 7 эссенциями. За ними грациозной походкой шла молодая девушка неописуемой красоты. В изгибе её бровей и высоко поднятом подбородке чувствовалась надменность, судя по всему, она пришла сюда не по своей воле. Однако она, пусть и нехотя, но всё же следовала за двумя парагонами к горе.

— Янь’эр, будь любезна, позови своего наставника, — с улыбкой попросил парагон девятой секты.

Для него Фан Му был очень важен, поэтому вполне логично, что он, несмотря на свой статус, вежливо обратился к его ученице Янь’эр. Ситуация пришлась ей совсем не по вкусу. При виде двух парагонов и молодой девушки её сердце от тревоги застучало быстрее. Из всех посетительниц эта оказалась самой красивой. К тому же её культивация находилась на невероятном для её возраста царстве Древности, правда на начальной ступени.

По непонятной причине Янь’эр занервничала. Кивнув, она стрелой умчалась к палате для уединённой медитации Фан Му, где обнаружила, что тот уже вышел. Он мог отказать во встрече с любым другим визитёром, но этот парагон серьёзно помог ему во время треволнения, поэтому он просто не мог проигнорировать его. Вместе с Янь’эр он вошёл в зал для аудиенций. Заметив его, парагон с радостным смехом приветствовал его:

— Фан Му, познакомься с парагоном Текучее Облако из третьей секты.

Упомянутый парагон оценивающе посмотрел на Фан Му. Наконец его губы изогнулись в улыбке. Фан Му с непроницаемым лицом сложил ладони и поклонился. После знакомства все расположились поудобней, чтобы поговорить. Красавица изредка искоса поглядывала на Фан Му. Несмотря на все её старания, ей не удалось скрыть своего презрения.

Янь’эр рядом Фан Му с каждой минутой всё меньше нравилась эта девушка. От собственных рассуждений её опять отвлекло объяснение парагона. Эта девушка являлась кандидаткой в святые дочери школы Безбрежных Просторов, и парагон пришёл сватать её Фан Му. У Янь’эр слегка закружилась голова, а с языка невольно сорвалось:

— Ни за что! Моему наставнику не нужна спутница.

Осознав, что только что ляпнула, Янь’эр сделалась бледной как простыня. Она тут же рухнула на колени, уже сожалея о сказанном. Ей самой было невдомёк, почему она это сказала, но куда больше её сейчас беспокоило другое. Этими словами она могла разозлить наставника.

— Наставник, я... я виновата...

Парагон из девятой секты нахмурился, но прежде, чем он успел хоть что-то сказать, парагон Текущее Облако фыркнул и мрачно посмотрел на неё. Что до кандидатки в святые дочери презрение в её глазах стало ещё заметнее.

Выражение лица Фан Му ни капли не изменилось. Прибытие двух парагонов нисколько его не удивило, как и предложение брака с этой девушкой. Клон Мэн Хао прославился на всю школу Безбрежных Просторов и считался избранным среди избранных, будущим столпом всей школы. Вполне логично, что некоторые захотели установить с таким человеком связь через брак.

От такой реакции Янь’эр он не смог сдержать улыбки. С теплотой взглянув на неё, он взмахом кисти разрешил ей разогнуться.

— Виновата? — мягко спросил он. — Разве я говорил, что ты в чём-то провинилась?

От его взгляда у неё затрепетало сердце, а в груди начало нарастать странное тёплое чувство. Мэн Хао меж тем повернулся к парагонам и сложил ладони:

— Почтенные, за оказанную вами доброту я вам очень благодарен. Мне очень приятно, что вы сделали это предложение, однако мне, Фан Му, не нужна спутница.

— Как... — парагон девятой секты осёкся и хмуро посмотрел на Фан Му.

Самый лучший избранный его секты уже принял решение, а парагон не хотел ни к чему его принуждать. Как вдруг он вспомнил о той теплоте, с которой тот смотрел на Янь’эр. Внезапно всё встало на свои места. Лицо парагона приобрело довольно странное выражение, что до парагона Текущее Облако, тот выглядел мрачнее тучи. Он выказал Фан Му достаточно уважения, к тому же на эту встречу он привёл несравненную красавицу своего клана. Несмотря на всё это, Фан Му отказался от её руки. На комнату резко опустилось давление. Мэн Хао сохранял невозмутимость, но Янь’эр от страха сжалась.

Холодно хмыкнув, Текущее Облако сложил ладони перед парагоном из девятой секты, а потом широко взмахнул рукавом и пошёл к дверям. Сопровождавшая его девушка оставила попытки скрыть пренебрежение. Перед уходом она одарила их презрительным взглядом и тихо сказала:

— Любовный роман между наставником и ученицей. Омерзительно.

Глава 1476. Разумеется

Обвинение "любовный роман между наставником и ученицей" ожгло Янь’эр. У неё побелели щёки и начали подгибаться колени. А последнее "омерзительно" стало настоящим ударом под дых. У неё слегка потемнело в глазах, будто кто-то нашёл её сокровенные чувства и выставил их на всеобщее обозрение. Мысли и чувства, в которых она сама не могла разобраться, кто-то сказал во всеуслышание. У Янь’эр внезапно земля начала уходить из-под ног. На губах даже проступило немного крови.

— Ты... — выдавила она.

Мир перед её глазами закручивался в какую-то круговерть. Она просто не знала, что ещё могла сказать. А вот Фан Му отреагировал на слова гостьи совершенно по-другому. Он резко помрачнел и поднялся с места, накрыв грубую гостью чудовищным давлением. Стоило ему сделать шаг, как у всех под ногами земля заходила ходуном. Кандидатка в святые дочери поменялась в лице. Она посчитала Фан Му мягкотелым добряком, но тот в одночасье превратился в свирепого зверя. Под его взглядом, источаемой энергией и давлением она чувствовала себя так, будто её вот-вот разорвут на куски. Девушку затрясло, а голова, казалось, вот-вот взорвётся.

Парагон Текущее Облако нахмурился и поднял руку, чтобы остановить Фан Му. Но тут Фан Му перевёл на него взгляд и спросил:

— Ты действительно посмеешь встать у меня на пути?

Одним взглядом и вопросом практик царства Древности угрожал парагону с 7 эссенциями. Любой, услышавший об этом, ни за что бы в это не поверил. Это была демонстрация чистейшего высокомерия и нахальства. Как если бы богомол попытался остановить боевую колесницу. Но сейчас под взглядом Фан Му парагон Текущее Облако почувствовал странный и необъяснимый гул у себя в голове. Некую угрозу, хотя она исходила не от культивации Фан Му. От накрывшего чувства надвигающейся угрозы у него волосы встали дыбом, словно во взгляде Фан Му таилась загадочная, непостижимая сила. Такое чувство обычно возникает у подчинённых, когда на них смотрит их хозяин. Естественный, без фальши. Словно смотрящий на него человек действительно был сильнейшим экспертом на свете. Даже Текущее Облако, парагон с 7 эссенциями, перед ним почувствовал себя жалким слабаком.

От одного взгляда и короткой фразы у него загудела голова, хотя её содержание многие бы восприняли как самую смешную шутку на свете. И всё же Текущее Облако не покидало ощущение... что перед ним стоял настоящий безумец... и это открытие потрясло его.

"Разве такое вообще возможно?" — невольно спросил себя он.

Ему стало стыдно из-за этой секундной растерянности. Стыд быстро перерос в ярость. В его защиту можно сказать, что любой повёл бы себя подобным образом. Только его глаза холодно засияли, и он собрался действовать, как парагон девятой секты презрительно фыркнул и встал прямо перед ним. Прогремел взрыв, после чего оба немного отступили друг от друга.

— Собрат даос Текущее Облако, — зловеще обратился парагон девятой секты, — мне не послышалось? Ученица твоей секты сейчас на что-то намекнула? Вы находитесь в девятой секте, поэтому в ваших же интересах предоставить нам достойное объяснение!

Парагон девятой секты был в ярости. Провал политического союза не сильно его расстроил. Сказанное ученицей явно было не случайным, а намеренным оскорблением. Правдивость обвинения не имела никакого значения. Прославленное имя Фан Му знала вся школа, тем не менее она открыто обвинила его, причём подлыми и едкими словами. Сердце парагона девятой секты окутало пламя гнева, он уже жалел, что вообще решил пригласить сюда парагона Текущее Облако.

Тем временем Фан Му пошёл к девушке, которая всё это время незаметно пятилась. Прижимающее её к земле давление продолжало усиливаться. С приглушённым вскриком она выполнила магический пасс, чтобы защитить себя. Фан Му был совершенно не в настроении шутить, поэтому с размаху залепил ей пощёчину.

Девушка закричала на всю комнату, сила удара отправила её в полёт. На её щеке уже краснел след от ладони. Прежде чем она успела приземлиться, Фан Му в ярости ударил её ладонью по другой щеке. Кашляя кровью, девушка опять закричала. Вся в крови и с раскрасневшимися щеками выглядела она не лучшим образом.

— Убирайтесь отсюда, немедленно! — угрожающе прорычал Фан Му.

Несмотря на её отвратительные слова, Фан Му понимал, пока истинная сущность была в отлучке, если он убьёт её, то развяжет войну между девятой и третьей сектами. Однако он не мог так просто её отпустить, поэтому раздавил сердце Дао девушки, посеяв там семена страха.

Парагон Текущее Облако попытался его остановить, но другой парагон не позволил ему вмешаться. От их столкновения стены помещения задрожали. Парагон девятой секты помрачнел ещё сильнее.

— Убирайтесь отсюда, немедленно! — повторил он требование Фан Му.

Сила и боевая мощь девятой секты начала расти с тех пор, как Мэн Хао стал девятым парагоном. С холодным блеском в глазах парагон добавил:

— Если я услышу хоть слово об этом инциденте или узнаю, что кто-то распускает лживые слухи о сыне-цилине нашей девятой секты, мы пойдём на вашу секту войной.

Парагон Текущее Облако лишь сухо покашлял. В такой ситуации он ничего не мог сказать, особенно учитывая, что всю кашу заварила представительница его клана. Одарив девушку взглядом, который не предвещал ничего хорошего, он схватил её за локоть и улетел в луче радужного света. После их ухода в резиденции вновь воцарились мир и покой. Парагон с 7 эссенциями немного замялся, но потом всё же натянуто улыбнулся Фан Му, а потом посмотрел на Янь’эр, стоящую с опущенной головой. Немного подумав, он предложил:

— Фан Му, у этой девочки серьёзный потенциал. Знаешь, за все эти годы я так ни разу и не взял себе ученика. Что скажешь, если я сделаю её своей ученицей?

От его предложения Янь’эр поёжилась. Фан Му покачал головой и твёрдо ответил:

— Премного благодарен за заботу, парагон.

Парагон мысленно вздохнул и, не говоря ни слова, ушёл. На горе вновь стихли все звуки, кроме тихого шёпота ветра. Фан Му подошёл к Янь’эр и аккуратно стукнул её по голове.

— Чего ты нос повесила? — тепло спросил он. — Она сболтнула лишнего за что и получила. Всё закончилось. Моя кровожадная аура расколола её сердце Дао, поэтому больше она не будет делать такие безответственные замечания. Если всё ещё хочешь излить раздражение, то сосредоточься на культивации. Тогда в будущем ты сможешь сама о себе позаботиться.

Янь’эр ещё ниже опустила голову. Закрыв щёки руками, она смущённо захлопала ресницами.

— Наставник, я...

Она знала, что сказать, просто не могла подобрать нужных слов. Фан Му улыбнулся и ещё раз шлёпнул её по голове.

— Ну-ну, почему бы тебе не приготовить немного духовных фруктов. Твой наставник немного проголодался.

После того как он вернулся в палату для медитации, Янь’эр ещё какое-то время оцепенело стояла на месте. Наконец она в сердцах топнула ногой, потёрла голову и поспешила за духовными фруктами.

Вскоре опустились сумерки. В потемневшее небо поднялась луна. В мягком лунном свете пейзаж приобрёл некую меланхоличность и красоту. Такое не увидеть при свете дня.

Янь’эр пришла в палату Фан Му для медитации. Когда она положила перед ним духовный фрукт, он открыл глаза и улыбнулся. Заметив, что она всё ещё находилась в своих мыслях, он не удержался от вздоха.

— Янь’эр, — мягко позвал он.

Она находилась слишком глубоко в собственных мыслях, поэтому не услышала его.

— Янь’эр! — уже громче повторил он.

— А? — отозвалась она, подняв на него глаза.

Фан Му опять вздохнул. После небольшой паузы он подошёл к дверям полюбоваться ночным небом и луной.

— Янь’эр, — мягко начал он, — ты помнишь, как я привёл тебя в секту ещё совсем крохой?

— Помню...

Она вспомнила о том дне, как предположила, что её наставник мог оказаться шарлатаном, как она продолжала в это верить даже на первых порах своего ученичества. От тех воспоминаний на её губах расцвела улыбка. Обрамлявший юное лицо лунный свет делал её ещё прекрасней.

— Сейчас наставник расскажет тебе историю, — сказал Фан Му.

Его взгляд потеплел. Перед его мысленным взором проносились воспоминания о далёком прошлом, задолго до того, как Янь’эр родилась на свет. Он собирался рассказать ей историю, произошедшую в незапамятные времена.

— Много лет тому назад в месте среди звёзд под названием мир Горы и Моря находилась планета Южные Небеса... На этой планете была одна гора под названием Дацин... Юноша присоединился к секте Покровителя, где встретил избранного по имени Ван Тэнфэй... Именно тогда он впервые увидел её. В то время она была невестой Ван Тэнфэя... Та птица Пэн была настолько гигантской, что могла запросто заслонить всё небо. Каждое движение её громадных крыльев создавало настоящий ураган. Вот такой ураган и забросил их двоих в жерло вулкана... В секте Пурпурной Судьбы они стали соучениками... В день свадьбы она стояла рядом с его женой и смотрела на него, думая, что он этого не замечает... Позже она ушла вместе с наставником Духом Пилюлей в сообщество Куньлунь... В мире Сущности Ветра она повредила собственную душу, чтобы помочь ему. Она без колебаний и сожалений заплатила наивысшую цену... Отправившись в сообщество Куньлунь, он нашёл её тело и использовал магию временного сдвига в попытке отыскать её душу. В тот день в его сердце что-то надломилось... Он отправился на её поиски на Восьмую Гору и Море, но так и не смог её найти... И всё же он знал о своём долге перед ней... о долге всей жизни...

Фан Му поведал Янь’эр всю историю. Когда его рассказ подошёл к концу, из-за гор уже пробивались первые лучи солнца. Поначалу Янь’эр не очень внимательно слушала, но чем больше наставник рассказывал, тем сильнее становилась необъяснимая боль у неё в груди. Словно что-то медленно пробуждалось в сердце. Когда рассказ подошёл к концу, она выглядела слегка потерянной. Прошло очень много времени, прежде чем она подняла голову и спросила:

— Наставник, как звали девушку из этой истории?

— Её звали... Чу Юйянь, — не поворачиваясь, ответил Фан Му.

— А у этой истории есть продолжение?

Фан Му какое-то время молчал, а потом кивнул.

— Ты действительно хочешь узнать, что было дальше?

Янь’эр вздрогнула и опять замолчала. Со временем растерянность в глазах исчезла, теперь к ней вновь вернулись спокойствие и беззаботность. Наконец она повернулась к нему и покачала головой.

— Пока я не хочу знать продолжение. Но однажды... если я захочу услышать историю целиком, вы мне расскажете?

— Разумеется!

Глава 1477. Провокация девятой секты

В звёздном небе вдалеке от планеты Безбрежных Просторов находилось три завихрения. Их обнаружили много веков назад. Странные, загадочные, пульсирующие мистическим светом. Их свечение было довольно тусклым и серым, как у ауры смерти. Однако изредка они ярко вспыхивали.

Истинная сущность Мэн Хао парила неподалёку от трёх завихрений. На их фоне он выглядел совсем крошечным, однако его энергия находилась на одном с ними уровне. Более того, завихрения угрожающе вибрировали. Насколько Мэн Хао мог судить, там скрывался один из осколков медного зеркала. Как только он открыл третий глаз, туман, из которых состояли завихрения, рассеялся, обнажив их истинную природу.

Внутри завихрений скрывалось три мира. Там не было ни одного практика, только смертельно опасная земля, населённая чудовищами, которых он никогда не видел. Несколько особо свирепых аур были сравнимы с уровнем 9 эссенций. Самые невероятные эманации исходили из второго портала. Некая древняя сущность внутри на пике 9 эссенций была хозяином всего этого места.

При ближайшем рассмотрении выяснилось... что источником этих эманаций был... василиск размером с планету! Весь мир находился у василиска на спине. Насколько Мэн Хао понял, осколок медного зеркала скрывался где-то в теле существа! С блеском в глазах он в луче света полетел к огромному василиску во втором завихрении. Пару мгновений спустя звёздное небо сотрясла серия взрывов.

Тем временем на планете Безбрежных Просторов клон Мэн Хао медитировал в уединении. Янь’эр вновь стала сама собой, от недавней растерянности не осталось и следа. Снова став энергичной и весёлой, она продолжила отказывать гостьям во встречах с наставником.

Ясными ночами она любовалась луной, размышляя о рассказе наставника о Чу Юйянь. История растревожила её сердце, постепенно создавая резонанс с её прошлой жизнью.

Шло время. Клон Мэн Хао навещало всё меньше людей. У Янь’эр наконец появилось время для занятий культивацией. Вызванные Фан Му десятые небеса святилища Безбрежных Просторов побудили избранных из других сект бросить ему вызов. Делали они это крайне просто. Вместо того, чтобы отправиться к святилищам Безбрежных Просторов в своих сектах, они выбирали святилище девятой секты. В школе не существовало правила, запрещавшего это. К тому же подобное уже случалось в прошлом, пусть и довольно редко и только в особых обстоятельствах.

Бросить вызов святилищу конкурирующей секты — это всё равно, что постучаться к кому-то в дверь и ударить хозяина дома. Это было неприкрытой провокацией.

Десятые небеса разворошили осиное гнездо. Избранные, способные подняться в десятку лучших во всех сектах, недолго хранили молчание. Вскоре они начали действовать. Прибыв на девятый континент... они бросили вызов местному святилищу Безбрежных Просторов.

Вскоре члены секты услышали колокольный звон. С этих пор практически каждый день происходило одно и то же... воздух раз за разом оглашал звон колокола святилища Безбрежных Просторов.

Избранные из восьми других сект делали это по очереди. Сначала третья секта послала восемь человек. Все сумели попасть в сотню лучших, а двое даже заняли места в первой десятке. Лучшим результатом стало четвёртое место. Весьма неплохо, учитывая, что это было одним из десяти лучших мест.

Потом пришли практики четвёртой секты, следом из второй и пятой. В результате их вторжения среди тридцати первых мест святилища Безбрежных Просторов только шесть занимали практики из девятой секты. Но потом к ним наведались люди из шестой, седьмой и восьмой сект. В итоге шесть мест превратились в пять.

Ситуация была ещё терпимой, но тут к святилищу прибыла группа из первой секты, настроенная на серьёзный результат. Им удалось сместить ещё одного практика девятой секты из списка тридцати лучших. При этом было призвано несколько небес. Никому не удалось вызвать десятые, только шестые, но это всё равно наделало немало шуму. Разумеется, никто не смог сместить Фан Му с первой строчки, но большую часть из двадцати девяти мест под ним занимали эксперты из других сект.

Для учеников девятой секты происходящее стало настоящим унижением. Эти наглецы растоптали репутацию их секты. Результатом стал большой скандал. Многие ожесточённо спорили, другие выплёскивали гнев в небольших потасовках. К сожалению, недовольство людей никак не могло изменить факты. Избранные восьми других сект словно позабыли о своих святилищах Безбрежных Просторов и теперь их главной одержимостью стало святилище девятой секты.

Месяцы спустя из тысячи имён в списке святилища девятьсот принадлежали практикам других сект. У девятой секты осталась всего сотня мест. Сама секта оказалась бессильной как-либо исправить ситуацию, за исключением прямого запрета другим избранным посещать святилище. Однако такой шаг выставил бы их слабыми и показал, что они боятся избранных других сект. Учитывая, насколько могущественной стала девятая секта, такой вариант даже не рассматривался. Избранные девятой секты просто не согласились бы на это, у них ещё осталась гордость.

Нескончаемое паломничество избранных из других сект в святилище и уменьшающееся количество имён местных практиков в списке вынудило всех избранных и простых практиков секты остервенело заниматься культивацией. Они брали больше заданий во внешний мир, участвовали в разнообразных испытаниях. Только повысив уровень своей культивации, они могли занять места выше. После каждого прорыва они отправлялись в святилище Безбрежных Просторов, чтобы улучшить свои результаты.

Создавалось впечатление, будто избранные всей школы выбрали святилище Безбрежных Просторов девятой секты местом для проверки своих сил. Как если бы все в одночасье начали считать, что только вписав своё имя в список, они могли по-настоящему прославиться. Эта тенденция даже не думала идти на спад. Год спустя борьба уже шла за две тысячи мест, ещё через год — за первые три тысячи мест.

Ученики девятой секты кипели от злости. То и дело вспыхивали конфликты. За последние три года люди неоднократно приходили к горе Фан Му с просьбой что-то сделать. Медитируя в уединении, Фан Му не принимал посетителей. Ученики девятой секты всё понимали, но это никак не уняло безумия избранных из других сект. Особенно, когда речь касалась тех, кто занимал первые три тысячи мест девятого святилища. Несколько сотен представителей, ещё не вылетевших из списка, работали словно заведённые.

По школе поползли слухи, что Фан Му просто пытался прославиться, якобы три года назад ему просто повезло, поэтому-то он и не показывался всё это время на людях. Поначалу такие слухи произносились лишь шёпотом. Спустя два года, когда среди десяти тысяч имён осталась только тысяча представителей девятой секты, слухи начали распространяться по школе с новой силой. Дошло до того, что вся школа Безбрежных Просторов заговорила об этом.

— Тот случай с Фан Му несколько лет назад всего лишь результат стечения обстоятельств. Аномалия. За пять лет уединённой медитации он ни разу не покинул свою гору. Тут и думать не надо, вызовы, которые ему бросили наши ребята, напугали его.

— Даже если произошедшее не случайность, я слышал, что призвание десятых небес и пережитое треволнение серьёзно его ранили...

— Мне удалось добыть неопровержимые доказательства того, что в результате тяжёлых ран культивация Фан Му не сможет прогрессировать целых сто лет! Более того, она пошла на спад!

Каждый день рождались новые слухи. Ученики девятой секты очень трепетно относились к репутации Фан Му, поэтому слухи спровоцировали ещё больше конфликтов. Девятая секта являлась всего лишь одной сектой из девяти, что бы они ни делали, им никогда не изменить мнение всех избранных школы Безбрежных Просторов.

Со временем большинство учеников поверило в правдивость слухов. Для практиков из других сект стало обычным явлением прийти к святилищу Безбрежных Просторов, чтобы сделать себе имя.

Прошло ещё пять лет. Мэн Хао не покидал место для уединённой медитации десять лет кряду. Ситуация со святилищем девятой секты достигла апогея. Среди первых тридцати тысяч имён только четыре тысячи были практиками девятой секты. Их святилище Безбрежных Просторов оккупировали чужаки, унизив и разозлив учеников девятой секты. В конечном счёте среди десятки лучших... осталось только два избранных девятой секты! Мэн Хао на первом месте и ещё один избранный на пятом, все остальные строчки занимали избранные других сект.

Ситуация накалялась. Тем не менее парагоны девятой и других сект не вмешивались. Пока разъярённые практики не переходили черту, они рассматривали происходящее как отличный способ увеличить общую боевую мощь школы Безбрежных Просторов. Особенно это касалось учеников девятой секты, последние десять лет в их стенах родилось больше избранных, чем во всех остальных сектах.

Всё больше учеников приходило к горе Мэн Хао в попытке убедить его вмешаться. Однажды к подножию прибыло сразу десять тысяч учеников. Происходящее вызывало у Янь’эр лишь раздражение. За десять лет в плане культивации она совершила серьёзный прогресс, хотя ей было далеко до Мэн Хао. Сейчас она находилась на стадии Поиска Дао, очень близко к БессмертномуТреволнению.

Как-то раз из медитативного транса её вырвали нестройные крики снаружи.

— Старший брат, пожалуйста, спустись с горы!

— Старший брат, среди тридцати тысяч мест осталось всего несколько тысяч практиков девятой секты. Пожалуйста, помоги!

— Старший брат, по школе гуляет множество слухов. Люди что только о тебе не болтают. Старший брат... спустись с горы! Десять лет мы копили раздражение и гнев. Только ты можешь помочь нам дать им выход!

Янь’эр нахмурилась. В последние годы она видела, насколько тяжело людям девятой секты давалась ситуация со святилищем. Она как-то поинтересовалась мнением наставника, но его, судя по всему, это не особо интересовало. К тому же несколько лет назад он достиг критической точки в культивации и наказал Янь’эр ни в коем случае не беспокоить его.

"Как же они надоели! — подумала она. — Что с этими людьми не так, у них что, нет своих святилищ? В чём смысл этого цирка в девятой секте?" Недовольно фыркнув, она вышла из комнаты, чтобы успокоить всех учеников, пришедших выразить своё почтение её наставнику. На улице она странно выгнула бровь. Среди прибывших с визитом было много незнакомых ей лиц. В толпе стояли даже избранные из других сект, которые спустя столько лет вели себя в девятой секте как дома. Они одарили её холодными улыбками.

Глава 1478. Третий осколок зеркала

Ученики девятой секты изначально хотели поубивать всех наглецов из других сект, но руководство их сект, включая парагонов, не могло допустить кровопролития. Всё-таки девятая секта являлась не отдельной организацией, а одной из девяти сект, составлявших школу Безбрежных Просторов. Все знали о масштабной экспансии девятой секты во внешнем мире и их невероятном росте. Это пугало остальные секты, да и растущее количество учеников внушало определённые опасения. Но в конечном итоге девятая секта... не откололась от школы Безбрежных Просторов.

К тому же девятая секта только выигрывала от ситуации со святилищем. В плане количества учеников, занимавших места в списке святилища, они превосходили любую другую секту, к тому же их практикам приходилось работать усерднее остальных. Испытываемое ими унижение порождало поистине впечатляющие результаты.

Куда важнее было то, что этот конфликт сплотил девятую секту. Козни и заговоры, которые они строили друг против друга, стали делом прошлого, сейчас все ученики секты объединились перед лицом внешнего врага. Другие секты это понимали. Они тоже извлекали определённую выгоду из ситуации, поэтому и позволяли своим ученикам творить что вздумается.

Главной причиной, почему всё это продолжалось, были парагоны с 9 эссенциями, которые спустя десять лет так и не вернулись из своего путешествия. За исключением Мэн Хао, отправившегося на поиски медного зеркала, остальные всё ещё находились в некрополе. По этой причине практикам из других сект разрешалось чуть ли не жить в девятой секте, пока они не нарушали её правила.

Разумеется, такая оговорка распространялась только на тех, кто находился в списке святилища девятой секты. Это было своего рода неписаное правило. Если ученики девятой секты хотели прогнать посторонних, им просто требовалось занять все места в своём святилище Безбрежных Просторов.

Спустившись с горы, где Фан Му медитировал в уединении, Янь’эр оказалась перед лицом множества незнакомых практиков из других сект. Под их холодными взглядами она не потеряла самообладания. Взглянув на собратьев по девятой секте, она с улыбкой принялась их успокаивать, не забыв упомянуть, что её наставник не может покинуть уединение, поскольку он достиг критической точки в культивации.

Как и десять лет назад, просители по-прежнему фанатично верили в Фан Му. На их веру никак не повлияли гулявшие по школе слухи. Вкупе с успокаивающими словами Янь’эр они вскоре перестали кричать и немного угомонились. Как вдруг практик из другой секты вышел из толпы и холодно ухмыльнулся.

— Язык у тебя подвешен, девочка. С ничтожной культивацией стадии Поиска Дао ты сумела всех их успокоить. Слушай сюда, всё это похоже на попытку прикрыться чужим авторитетом. Ты как лиса, которая использует могущество тигра. Раз твой наставник не желает покидать гору, почему бы тебе не бросить вызов святилищу Безбрежных Просторов? Или стоит сделать тебе больно? Может быть, тогда твой наставник высунет нос из своей норы?

Практики из других сект дружно загоготали. Ученики девятой секты рассвирепели. Похоже, драка могла начаться в любой момент.

Десять лет назад Янь’эр могли разозлить подобные слова, но сейчас она была совсем другим человеком. Она выросла, поэтому на провокацию отреагировала лишь смехом. В то же время её взгляд приобрёл леденящий блеск. Практики из других сект находились не на царстве Бессмертия, а Древности, и всё же она ответила им совершенно бесцветным тоном:

— Когда я была молодой, — спокойно начала она, — я многого не понимала в жизни. Однажды я отправилась на местный базар, где меня похитил практик из восьмой секты. Этот человек хотел использовать меня как сосуд для совместной культивации.

Практики из других сект не особо поняли, к чему она это рассказывала, поэтому нахмурились и продолжили слушать её в мрачном молчании.

— В восьмой секте похититель больно ударил меня по лицу. Мой наставник попросил девятого парагона вмешаться. В итоге он убил целую кучу членов клана патриарха Чи Фэна, а также других могущественных экспертов, которые надо мной потешались. Тогда я ничего не поняла, но позже осознала, что среди убитых им практиков были эксперты царства Древности, Дао, дао лорды, о, и даже владыки дао.

Она позволила себе едва заметно улыбнуться. Толпа не проронила ни звука.

— После того случая мой наставник почувствовал себя немного бесполезным, ведь он не мог даже защитить свою ученицу. Вот почему он бросил вызов святилищу Безбрежных Просторов, чтобы сделать себе имя и отвадить всех желающих обидеть его ученицу. Результатом стало первое место в святилище Безбрежных Просторов и вызов десятых небес.

Пока она с улыбкой это рассказывала, у стоящих вокруг людей округлялись глаза. До этого момента никто не знал причин, побудивших Фан Му бросить вызов святилищу. Ученики из других сект поменялись в лице. Хоть они и вели себя очень нагло, на деле все очень боялись Фан Му.

— Ах да, был ещё один случай, когда к нам с визитом наведался парагон из другой секты. Он привёл с собой девушку из своего клана. Тогда она позволила себе нелестное замечание в мой адрес, на что мой наставник в присутствии парагона влепил ей две пощёчины и раздавил её сердце Дао. Поэтому, коли хотите, чтобы наставник действительно вышел и уничтожил вас, валяйте. Я не стану уклоняться от ударов или убегать.

От её лучезарной улыбки сердца практиков из других сект застучали быстрее. Не получив никакого ответа, она заговорила уже гораздо громче:

— Если вам не хватает духу исполнить угрозу, тогда, пожалуйста, убирайтесь отсюда!

После этого она вновь вернулась на вершину горы. Практики девятой секты, отпуская шуточки о незадачливых провокаторах, начали расходиться. За ними последовали понурившие головы члены других сект.

За происходящим наблюдало немало народу, даже Фан Му из своей палаты для медитации. Когда конфликт закончился, он закрыл глаза и продолжил заниматься тем, что делал последние десять лет: тушить лампы души. За это время он потушил уже девяносто процентов ламп. К сожалению, затушить последние десять процентов ламп было непростой задачей, если, конечно, не произойдёт что-то из ряда вон выходящее.

Истинная сущность тоже испытывала трудности с третьим осколком. Огромный василиск не только по силе не уступал Мэн Хао, он оказался очень коварным и хитрым зверем. По окончании сражения он проглотил Мэн Хао, после чего схватку вели уже их души. Даже спустя десять лет она всё ещё не прекратилась.

— Уже совсем скоро, через несколько месяцев, моя истинная сущность подавит василиска и заполучит осколок зеркала, — прошептал клон Мэн Хао на планете Безбрежных Просторов. После этого он вернулся к ещё горящим лампам души.

Несколько месяцев спустя звёздное небо Безбрежных Просторов в месте, где находились три завихрения, сотряс мощный грохот и полный боли вой, за которым последовал всплеск энергии. Огромное существо скручивали судороги, когда как из её чрева доносились громовые раскаты. Вскоре василиск не выдержал и с рёвом сплюнул сгусток ци, ставший ураганным ветром. Завихрение исказилось, и появилась человеческая фигура. Истинная сущность Мэн Хао. Его руку покрывали чёрные латы, а в руках таял осколок зеркала. Он соединялся с доспехами, делая их больше и крепче.

Василиск гневно посмотрел на Мэн Хао, а потом с недовольным рёвом поспешил прочь. За десять лет ему так и не удалось уничтожить надоедливого человека. По итогам схватки он был тяжело ранен и лишился осколка зеркала. При виде растущей энергии Мэн Хао в глазах василиска промелькнул страх.

— Ты получил сокровище, чего ещё тебе надо? — прошипел василиск.

От его могучей божественной воли пространство вокруг покрылось рябью. Мэн Хао надменно взглянул на василиска. Зверь оказался сильнее главы школы и Бай Учэнь. Из всех встреченных экспертов 9 эссенций василиск был сильнейшим. В противном случае у него бы не ушло столько времени на добычу осколка зеркала.

После слияния осколка с чёрными латами Мэн Хао с блеском в глазах предложил:

— Если хочешь, то можешь покинуть это место и пойти ко мне на службу на тысячу лет.

Василиск недоумённо посмотрел на человека, а потом кровожадно расхохотался.

— Предложи это после достижения трансцендентности, тогда, быть может, я и соглашусь.

Он опасался Мэн Хао, но сама мысль служить кому-то не с культивацией трансцендентности, да ещё целую тысячу лет, казалась смехотворной. Мэн Хао слова существа никак не обидели. Он серьёзно посмотрел на василиска и чуть улыбнулся.

— Договорились. Я вернусь за тобой позже.

Василиск презрительно проводил взглядом улетавшего прочь человека, сделанное напоследок обещание он проигнорировал. После ухода Мэн Хао он закрыл глаза и вновь уснул. Мэн Хао с помощью уже трёх осколков зеркала быстро нашёл четвёртый и незамедлительно поспешил туда.

Тем временем на девятом континенте планеты Безбрежных Просторов на горе клона Мэн Хао Янь’эр готовилась к своему Бессмертному Треволнению. Её треволнение отличалось от того, что посетило Фан Му. В нём отсутствовала та монументальность и грандиозность, её треволнение больше походило на те, которые нисходили на других практиков. Фан Му не стал помогать ей. Он просто наблюдал за ней со стороны.

Под градом молний Янь’эр трансформировалась из смертной в бессмертную женщину. Прохождение треволнения сделало её ещё прекраснее, а аура приобрела некую загадочность. Мэн Хао с удивлением понял, что она ещё сильнее стала напоминать Чу Юйянь.

Бессмертное Треволнение длилось три дня. После того как молнии треволнения исчезли, от Янь’эр повеяло бессмертным ци. Её бессмертные меридианы открылись. Она парила в вышине словно богиня, сошедшая с небес. Наконец она повернулась к Фан Му и лучезарно ему улыбнулась.

— Наставник, я обрела Бессмертие. Думаю, я заслужила подарок.

Фан Му с улыбкой покачал головой. Несмотря на кажущуюся молодость, его окутывала древняя аура. Его взгляд потеплел, и он уже собирался достать приготовленный подарок, как вдруг Янь’эр покачала головой.

— Мне не нужны магические предметы, техники или пилюли, — с хитрым блеском в глазах сказала она. — Я просто хочу ещё раз увидеть... как мой наставник улыбается мне с вершины горы.

Фан Му слегка оторопел. Сейчас он уже не понимал на кого смотрел. На Янь’эр или Чу Юйянь.

Глава 1479. Восхождение на святилища всех сект

Фан Му молчал. Когда он впервые увидел душу Чу Юйянь, то решил вернуть ей долг, подарив любовь наставника своей ученице. Но сейчас он уже был не так уверен в правильности этого решения. Он не мог притворяться, что в его сердце не осталось никаких чувств, кроме желания отомстить за мир Горы и Моря. Он мечтал о бабочке Горы и Моря, хотел раскрыть секреты звездного неба Безбрежных Просторов.

Что до Чу Юйянь, Фан Му хотел только защитить её и дать ей... всё самое лучшее. Он не хотел видеть, как ей больно. Желал ей только счастья.

Молчание наставника заставило Янь’эр занервничать. Она закусила губу, гадая не сказала ли она чего-нибудь лишнего. Не зная, что делать, она просто продолжала смотреть на Фан Му, который казался таким молодым...

Фан Му, казалось, находился в забытьи. Вскоре занялся рассвет. Несколько дней назад небольшая группа учеников из других сект бросили вызов святилищу. Им не удалось забраться в десятку лучших, но тринадцатое и семнадцатое места, занимаемые практиками девятой секты, достались им. Из-за этого между учениками девятой и других сект вспыхнул конфликт. В результате к подножию горы Фан Му пришла толпа практиков гораздо больше, чем в прошлый раз.

— Старший брат, спустись с горы!

— Старший брат, ты нам нужен!

— Пожалуйста, выйди к нам!

Многие ученики кричали это, надеясь увидеть Фан Му, того самого человека, чей сияющий силуэт стоял на вершине горы десять лет назад. Они пришли сюда, преисполненные надеждой.

В последние дни распустили несколько новых порочащих доброе имя Фан Му слухов. Его вновь начали обсуждать во всей школе Безбрежных Просторов. Эти слухи никак не пошатнули веру учеников девятой секты в своего кумира. Они чувствовали лишь злобу, стыд и раздражение. Сейчас они надеялись, что старший брат... наконец ответит и заставит замолчать всех, кто распространяет слухи.

Когда их крики стали ещё громче, Янь’эр расстроено опустила голову. Наконец Фан Му вышел из забытья и тепло посмотрел на неё. Он поднял руку и прямо как в те времена, когда она была ещё ребёнком, легонько стукнул её по голове.

— Хорошо, — с улыбкой пообещал он.

Её глаза расширились от удивления, а потом она одарила его ослепительной улыбкой. Её глаза заискрились, и она принялась радостно прыгать вокруг него.

— Наставник, наставник! Я знаю, что вы можете сделать. Надо ещё раз вызвать в святилище Безбрежных Просторов десятые небеса!

Она надеялась, что это нанесёт серьёзный удар по морали практиков из других сект.

— Какой в этом смысл? — загадочно изрёк Мэн Хао. Взмахнув рукавом, он двинулся вниз по склону горы. Янь’эр не отставала.

— В смысле? Что вы собираетесь делать?

Янь’эр стала более зрелой. На публике она вела себя как взрослый человек, кто мог взять на себя ответственность за свои поступки, но рядом с Фан Му она превращалась в маленькую девочку. Её вопрос остался без ответа. Десятки тысяч учеников у подножья горы взорвались радостными криками, завидев Фан Му на склоне. Люди вновь принялись радостно выкрикивать его имя.

Практики из других сект полагали, что сегодня, как и всегда, Фан Му откажется выходить к людям, но тут им стало слегка не по себе. Даже спустя десять лет слава Фан Му нисколько не поблекла. Ученики из других сект почувствовали, как у них участилось дыхание и закружилась голова. Они судорожно начали вытаскивать свои нефритовые таблички, чтобы известить лучших избранных своих сект о случившемся.

Не прошло много времени, прежде чем новость о возвращении Фан Му облетела всю девятую секту. Множество учеников девятой секты после десяти лет унижений наконец смогли вздохнуть полной грудью. За столько лет многие не раз и не два мысленно винили во всём Фан Му, но сейчас это чувство испарилось, и они, побросав свои дела, поспешили к его горе.

— Старший брат наконец покинул свою гору?

— Старший брат вернулся! Ха-ха-ха! Этот день наконец настал! Старший брат Фан Му покинул место своего уединения и теперь покажет всем!

К горе стекалось всё больше и больше людей. С пары десятков тысяч толпа быстро разрослась до нескольких миллионов... К горе Фан Му со всех концов секты слетались лучи света. Избранные других сект, кто не находился поблизости, получив сообщение через нефритовую табличку, тяжело задышали.

Десять лет они провоцировали девятую секту. Десять лет пытались... заставить Фан Му что-то сделать. Всё ради того, чтобы получить шанс уничтожить созданную им легенду.

— Фан Му! Наконец высунул нос из берлоги!

В одной из частей девятой секты, оккупированной первой, стоял седоволосый молодой человек. Он сделал глубокий вдох, его глаза ярко заблестели. Стоило ему взмыть в воздух, как вокруг него начали сбиваться другие люди. В месте, где стояла лагерем вторая секта, на ноги поднялась девушка. У неё кипела кровь, ей уже не терпелось броситься в бой.

— Десять лет ожиданий, в твоих же интересах не разочаровать меня, Фан Му! — с этими словами она взмыла в воздух.

Избранные всех внешних сект тоже переполошились. Им хотелось немедленно бросить вызов Фан Му.

— Десять лет назад ты создал легенду. Десять лет спустя я её уничтожу!

— Я десять лет работал не покладая рук, теперь я готов превзойти Фан Му!

— Болтают, что Фан Му был ранен. Это отличная возможность прославиться за его счёт.

Девятая секта напоминала разворошённый улей. Пока вокруг горы собирались практики, Фан Му с лёгкой улыбкой наблюдал за толпой. Наконец он сложил ладони и низко всем поклонился. Прежде чем он успел хоть что-то сказать, люди хором закричали:

— Старший брат.

От их рёва задрожали сами Небеса. Янь’эр рядом от нетерпения мялась на месте. Окинув взглядом толпу и стоящих поодаль избранных других сект, он с улыбкой сказал:

— Янь’эр, ты спрашивала, что я собираюсь делать? Я собираюсь взять тебя с собой полюбоваться прекрасными видами!

Судя по выражению лица Янь’эр, она явно не этого ожидала. Не дав ей времени ответить, Мэн Хао взмахнул рукавом и взмыл в воздух.

— Собратья даосы, — прогремел его голос, — приглашаю вас в восьмую секту. В путешествие до самой первой секты. Мне стало любопытно, как выглядят их святилища Безбрежных Просторов.

Это был подарок Янь’эр. К тому же ему предстояло совершить прорыв, дабы довести лампы души до совершенства. Толпа тотчас стихла, а потом разразилась оглушительным рёвом. Люди были вне себя от радости. Даже парагон с 7 эссенциями из девятой секты на вершине одной из гор негромко хохотнул.

— Что ж, раз это твой план, позволь мне немного помочь, — тихо сказал он. — Эти дети слишком долго терпели всё это.

Покачав головой, парагон улыбнулся и взмахнул рукавом. С рокотом появилась гигантская магическая формация. С появлением в ней перемещающей силы туда устремился Фан Му. Янь’эр летела за ним. Чтобы ученица не отстала, Фан Му помог ей силой своей культивации.

Радостные ученики девятой секты тоже полетели к порталу. Практики из других сект поражённо уставились на формацию, а потом слегка побледнели, когда поняли смысл слов Мэн Хао. Но и они устремились к перемещающей формации. С рокотом портал содрогнулся и переместил людей в небо восьмого континента. Внезапное появление такого количества людей переполошило всю восьмую секту. Мэн Хао обратился к оцепеневшим людям внизу:

— Я Фан Му из девятой секты. Я пришёл, чтобы бросить вызов святилищу восьмой секты.

Не успели ученики восьмой секты толком отреагировать, как Фан Му вместе с Янь’эр двинулся к святилищу Безбрежных Просторов. Местная секта никак не могла их остановить. Всё-таки избранные всех восьми сект за последние десять лет неоднократно посещали святилище девятой. Радостная Янь’эр неотступно следовала за наставником через толпу практиков восьмой секты на их пути к святилищу. Вскоре они оказались у подножья высокой горы.

— Янь’эр, хочешь пойти со мной? — спросил Фан Му.

Она сама не заметила, как у неё приоткрылся рот. Сердце внезапно быстро забилось в груди, а ей начало не хватать воздуха. Так она и стояла, ловя ртом воздух. Она просто хотела ещё раз увидеть наставника на вершине горы. Ей и в голову не могло прийти, что он захочет взять её с собой, но тут она вспомнила слова наставника о том, как тот собирался взять её полюбоваться прекрасными видами.

— Я... я... — залепетала она.

— Не хочешь?

— Хочу! — выпалила она, испугавшись, что её могут не взять.

От души рассмеявшись, Фан Му зашагал к святилищу Безбрежных Просторов. Янь’эр рядом. Под его защитой это место не представляло бы для неё угрозы, даже если бы это была не просто лестница, а логово дракона!

Когда Фан Му повёл Янь’эр к святилищу восьмой секты, более сотни миллионов учеников девятой секты одобрительно загудели. Практики восьмой секты угрюмо стояли в стороне. Вскоре воздух прорезал колокольный звон. Сначала один раз, потом дважды, трижды, четырежды... звон вообще не стихал!

Под звуки колокола Фан Му поднимался вместе с Янь’эр по склону горы. Десять тысяч ступеней, тридцать тысяч, семьдесят тысяч... сто тысяч ступеней!

Святилище Безбрежных Просторов зарокотало, когда были призваны первые небеса, следом вторые и третьи... Случившееся десять лет назад повторялось. У людей просто не было слов, чтобы выразить то, что они сейчас чувствовали. Сгорела всего одна благовонная палочка, когда изумлённая толпа... узрела все десять небес!

Колокольный звон затопил все секты, весь мир. Фан Му с Янь’эр стояли на вершине десятых небес. Прохладный горный ветер играл их волосами, пока они любовались облаками. Крещение колокольного звона очень сильно помогло культивации Янь’эр, но сейчас ей не было дела до благословений. Слегка зардевшись, она стояла рядом с наставником. Перед ними раскинулись необъятные земли и небо. Опьяняющее чувство.

— Янь’эр, — мягко сказал Фан Му, — посмотри на облака, горы, небо, земли. Запомни этот пейзаж. Насколько велик мир перед глазами человека, настолько же великим будет его будущее. Настолько же великим... может быть твоё сердце. Мы, практики, культивируем не тело, а сердце!

Глава 1480. Бросить вызов всем сектам

Фан Му и Янь’эр стояли на вершине десятых небес. Единые с ветром. Слова наставника навеки отпечатались в сердце Янь’эр. Неважно сколько лет пройдёт, она всегда будет помнить, как стояла рядом с ним. Не забудет сказанные им тогда слова. Практики культивируют не тело, а сердце.

Перед ней лежали бескрайнее небо и земли. Она видела в том месте, где они соединялись, усыпанный звёздами небосвод. Этот образ запечатался в её сердце.

За исключением слов Мэн Хао, тишину десятых небес нарушал лишь мягкий шёпот ветра. Казалось, время замедлило свой ход и на всём белом свете не осталось никого, кроме ученицы и наставника... Мгновение длинною в вечность...

В конечном итоге до них долетели ликующие крики учеников девятой секты внизу. Весь мир дрожал. Лица учеников восьмой секты приобрели нездоровую бледность. Что до избранных из других сект, у них в висках громко стучала кровь.

— Он... собирается посетить святилища Безбрежных Просторов всех сект?

От этой мысли у них от щёк отлила кровь.

— Проклятье, кто сказал, что Фан Му был ранен? Ничего... подобного! Он просто решил взять свою ученицу посмотреть на красивый вид с вершины башни!

Люди восьмой секты могли лишь с горечью вздыхать. Радостные крики учеников девятой секты плавно переросли в рёв.

— Старший брат!

— Старший брат!

Вновь появилась перемещающая формация, своей силой вызвав небольшое землетрясение.

— Ладно, пора отправляться в седьмую секту, — со смехом сказал Фан Му. Его лицо буквально сияло.

Янь’эр сделала глубокий вдох и кротко кивнула. Взмахнув рукавом, Фан Му повёл её и остальных практиков к формации. Ученики девятой секты поднялись в воздух, оживлённо обсуждая увиденное. Люди из восьмой секты остались на месте, с горечью наблюдая, как многочисленная толпа из девятой секты исчезла в формации.

После себя девятая секта оставила легенду. Миф. Ученикам и избранным восьмой секты было трудно дышать. Имя Фан Му красовалось на вершине списка их святилища Безбрежных Просторов. Нетрудно было представить, как в будущем практики будут безуспешно пытаться взять первое место. Это имя навеки останется во главе списка восьмой секты...

Это был подарок Фан Му для Янь’эр, а также ответ за десять лет постоянных провокаций других сект... "Если вы решили бросить вызов святилищу девятой секты, тогда я пройдусь по всем вашим сектам и займу там первое место! Мой удар поразит вас в самое сердце!"

С неба седьмого континента раздался мощный гул. Из перемещающего портала появилось множество учеников девятой секты во главе с Фан Му.

— Меня зовут Фан Му, я из девятой секты. Сегодня я пришёл бросить вызов вашему святилищу Безбрежных Просторов!

Его голос сопровождало остаточное эхо недавнего колокольного звона. Он вновь повёл радостную Янь’эр к святилищу. Ученики и избранные седьмой секты задрожали, когда услышали звон колоколов. С первой ступени до самой последней, с первых небес до десятых. Небо и Земля содрогнулись. Лица членов седьмой секты стали бледнее мела. Тем временем Янь’эр вновь получила невероятное благословение. Она пережила крещение, спровоцировавшее серьёзный рост культивации.

И вновь она смогла узреть Небо и Землю. При этом её тело едва слышно хрустело — результат взрывного роста культивации. Благодаря крещению и другому благословению рост её силы был виден невооружённым глазом.

Сегодняшний день навеки останется в истории школы Безбрежных Просторов. На фоне происходящего меркло даже чудо вызванных десятых небес в девятой секте. Сегодня Фан Му совершил нечто, чего за всю историю школы Безбрежных Просторов ещё никому не удавалось. Его результат в святилищах превосходил любые прошлые достижения. Он занял везде первое место и вызвал десятые небеса! И сделал это он не один, с ним была его ученица.

Вся школа узнала о существовании Янь’эр. Многие ученики завидовали ей и мечтали оказаться на её месте. К сожалению, это были лишь несбыточные мечты. После седьмой секты Фан Му вместе со своей ученицей отправился в шестую. Призвав там десятые небеса, он переместился в пятую секту, потом в четвёртую, затем в третью и наконец во вторую... Нигде он долго не задерживался. В каждом святилище он вызывал десятые небеса. Благодаря благословениям культивация Янь’эр стала глубже, теперь в этом аспекте она даже превосходила избранных.

Святилище Безбрежных Просторов первой секты тоже озарили своим светом десятые небеса. Небо и Земля — весь мир дрожал. Многие ученики школы чувствовали себя так, будто в них угодила молния. Они могли лишь наблюдать за историей, творящейся прямо у них на глазах.

— Девять сект... везде десятые небеса...

— Фан Му. Фан Му! Он заслуживает титула главного избранного школы Безбрежных Просторов!

— Жаль, что его культивация находится не на царстве Дао, а то я бы посмотрел, как далеко он сможет зайти по пути трансцендентности. Всё-таки святилища Безбрежных Просторов существуют для тех, кто ещё не достиг царства Дао. Но только практики царства Дао могут пройти по пути трансцендентности.

— Я даже боюсь думать о том, насколько Янь’эр, его ученица, выросла в плане культивации в результате всех этих крещений колокольным звоном.

Случившееся стало знаменательным событием в школе Безбрежных Просторов. Ученики девятой секты без устали скандировали имя своего героя. Они продолжали рвать глотки с восьмой вплоть до первой секты.

— Старший брат Фан Му!

Эту фразу повторяли все ученики девятой секты. Сегодня Фан Му совершил нечто невообразимое. Его очередное чудо поразило не только простых учеников, но и дао лордов с владыками дао.

С появлением десятых небес в святилище первой секты на место прибыли парагоны со всех девяти сект. Каждый из них находился на уровне 7 эссенций. Причём среди них не нашлось равнодушных, все были удивлены случившимся. Хоть в плане культивации Фан Му серьёзно им уступал, они не могли не признать, что с точки зрения потенциала и скрытого таланта он... давно обошёл их всех. Если не произойдёт ничего непредвиденного, однажды он окажется в их числе, а может, и превзойдёт их.

— Будущий парагон, — пробормотал парагон из первой секты.

Остальные парагоны согласно закивали. Даже Текущее Облако из третьей секты не мог отрицать очевидного. Фан Му действительно был будущим парагоном!

Глава 1481. Вершина мира

Истинная сущность Мэн Хао уже стала одним из самых могущественных парагонов. Что до его клона, если он пожелает пойти по пути парагона, то точно доберётся до уровня 9 эссенций. На это уйдёт немало времени, но это было ему по силам. Вот только он не желал этого. Клон-парагон с 9 эссенциями не поможет ему достичь трансцендентности, поэтому изначальный план никак не изменился. Он достигнет трансцендентности истинной сущностью, а потом со всеми накопленными за годы ресурсами, силой девятой секты и призраками некрополя... обрушит свой гнев на континент Бессмертного Бога, мир Дьявола и, конечно же, 33 Неба! Он вернётся в мир бабочки Горы и Моря, к своим родным и друзьям. Вернётся домой... чтобы отомстить!

Эту одержимость ничто не могло стереть из его сердца. Он перекуёт мир Горы и Моря, воскресит холодца и призовёт обратно медное зеркало. Даже если для этого придётся пойти против самих Безбрежных Просторов, он сделает это.

Фан Му стоял на вершине десятых небес первой секты. Улыбаясь, он дышал полной грудью. Внизу столпилось огромное число побледневших учеников первой секты. Они смотрели на Фан Му со смесью горечи и каких-то менее понятных эмоций. Избранные первой секты стояли как истуканы. Они были настоящими орлами, но сейчас не могли не признать, что в их поколении появилась гигантская гора. Настолько высокая, что никому из них никогда не пролететь над ней.

Стояла тишина. Святую дочь первой секты звали Хань Бэй. При взгляде на Фан Му и Янь’эр на вершине десятых небес у неё на душе почему-то стало неспокойно. За годы Мэн Хао не доставил ей никаких хлопот, и всё же она всё равно его опасалась. Чем больше он беспокоился о Чу Юйянь, тем безопасней она себя чувствовала, в то же время это ощущение безопасности пугало её. Парадокс. Усиливавшиеся беспокойство и страх влияли на её миссию в школе Безбрежных Просторов.

Как-то раз она было решила выяснить, для какой цели Мэн Хао создал этого клона. Поскольку она не решалась приблизиться к нему, ей оставалось только манипулировать событиями из тени. Даже так она не хотела заходить слишком далеко, поэтому расследование не принесло ничего, кроме догадок. За годы у неё появилось множество теорий, но подтвердить их она не могла. Иногда ей начинало казаться, что все её измышления были неверными. Ещё немного понаблюдав за Фан Му и Янь’эр, она отвела глаза.

На вершине десятых небес свистел ветер. Янь’эр с ярким блеском в глазах посмотрела на наставника, ей казалось, будто он стал самым важным человеком в её жизни.

— Наставник! — громко сказала она.

— Да?

— Наставник!!!

— Эм, да? — Фан Му вопросительно посмотрел на неё.

— Наставник!!! — вновь закричала она.

Сделав серьёзную мину, он легонько стукнул её по голове. Потирая макушку, она сердито на него посмотрела. Но он продолжал улыбаться, прекрасно понимая восторг своей ученицы. Его взгляд остановился на небе и земле, глаза засияли от предвкушения.

"Благословения святилищ Безбрежных Просторов теперь для меня бесполезны. Если я хочу потушить последние десять ламп души, то мне ничего не остаётся, как пройти путём трансцендентности".

В школе Безбрежных Просторов существовало два знаменитых испытания: святилища Безбрежных Просторов и путь трансцендентности. Только практики царства Дао могли пройти по этому пути. Разумеется, путешествие туда не гарантировало достижения трансцендентности. Тем не менее надежда была. Путь считался традиционным способом для тех, кто хотел достичь трансцендентности, но даже глава школы и другие парагоны его уровня не смогли дойти до конца.

Эта непростая дорога казалась бесконечной. Тем не менее эксперты царства Дао школы Безбрежных Просторов были одержимы им в основном из-за скрытых там благословений, которые могли серьёзно ускорить рост культивации.

Фан Му втянул полную грудь воздуха. У него появилось предчувствие... что именно там он сможет завершить первую запечатывающую метку девятого заговора. У него имелось несколько теорий относительно того, как закончить весь девятый заговор. Их он тоже мог подтвердить или опровергнуть на пути трансцендентности. Но пока ещё время не пришло. Он подозревал... что, отправившись туда, вернётся очень и очень нескоро. Существовала вероятность вообще оттуда не выбраться. К тому же в школе Безбрежных Просторов у него ещё остались дела.

Искоса посмотрев на Янь’эр, он заметил не только существенный прогресс культивации, но и её стабилизацию благодаря благословениям. Она находилась на средней ступени царства Бессмертия. Такой прорыв произошёл под влиянием крещения колокольного звона. Тем не менее Фан Му уже видел, как её культивация в будущем будет расти не по дням, а по часам. Крещение привело скрытый талант в оптимальную форму, расчистило меридианы ци, а также убрало все преграды на пути её культивации. В школе Безбрежных Просторов Янь’эр оказалась единственной, кто получил такое благословение. На пути культивации перед ней уже открылся путь к великому Дао.

— Пойдём, — с улыбкой позвал Фан Му, — пора возвращаться в девятую секту.

Вместе с ликующими учениками девятой секты они ступили в перемещающий портал. Члены первой секты с горечью наблюдали, как толпа практиков из другой секты растворилась в воздухе.

Когда они вернулись домой, рокот магической формации и радостные крики учеников девятой секты услышали во всей школе. Легендарный подвиг, которому они стали свидетелями, уже никому не удастся превзойти. Те, кто остался в девятой секте, при виде вернувшихся практиков возбуждённо закричали.

— Они вернулись! Вернулись!

— Старший брат Фан Му вернулся!

— Старший брат, старший брат...

В девятой секте царила радостная атмосфера. Не успевшие попасть в портал ученики начали слетаться к площади, чтобы поздравить своего старшего брата. Девятая секта организовала грандиозное празднование. Новости о случившемся облетели всю школу. Спустя столько лет ученики девятой секты наконец получили повод для радости.

Практики, вставшие лагерем в девятой секте, быстро ретировались. Никто не хотел тут оставаться. Десять лет нескончаемых провокаций подошли к концу.

Только небольшая горстка людей знала, что Фан Му сделал всё это из-за пары слов, брошенных Янь’эр. Большинство свято верило, что этим он сделал объявление всем избранным: "Если вы хотите и дальше соревноваться со мной, то можете это делать у себя в сектах. Приходить в девятую секту нет нужды. Чтобы упростить вам задачу, я поместил своё имя во главе списка всех девяти святилищ..."

Подвиг Фан Му поднял мораль всей девятой секте. Их возглавлял девятый парагон, властный и могущественный защитник. В их рядах состоял величайший избранный; ученик, поставивший на уши всю школу, Фан Му! Этим девятая секта отличалась от остальных.

Празднования длились больше месяца. Даже когда все успокоились, ученики девятой секты всё равно светились от радости. Чувство причастности к чему-то великому уже никогда их не покинет. За этот месяц Фан Му принял немало гостей, желающих выразить своё почтение. На следующий месяц количество посетителей не только не уменьшилось, оно выросло. Наконец его вынудили запечатать гору.

С тех пор он перестал покидать гору и вежливо отказывал в аудиенции всем посетителям. Вместо медитации он обучал Янь’эр техникам культивации.

Незаметно пролетели три года. За это время Фан Му почти не уделял внимания своей культивации. Он помогал Янь’эр переплавлять бессмертные меридианы, передавал свой богатый опыт культивации, направлял в нужную сторону при поиске просветления о Дао. Он делился всем, что знал. Под его чутким надзором культивация Янь’эр росла с умопомрачительной скоростью и стала самой стабильной во всем её поколении.

С каждым годом в душе Янь’эр медленно росло чувство тревоги. Она стала меньше смеяться и то и дело с беспокойством смотрела на Фан Му, словно даже думать боялась об их возможном расставании. За годы, проведённые рядом с ним, она научилась чутко улавливать даже малейшие перепады его настроения. По этой причине с каждым годом она всё отчётливее чувствовала, что... наставник собирается уйти. Эта мысль пугала. Сколько бы она ни приставала к нему с этим вопросом, Фан Му всегда улыбался и ничего не говорил. Но в эти моменты его взгляд становился теплее, словно он мысленно возвращался в далёкое прошлое.

Прошло ещё десять лет... Культивация Янь’эр продолжала расти, но её сердце одолевала тревога. Однажды она увидела нефритовую табличку наставника, содержащую сведения о пути трансцендентности. Её сердце бешено застучало. Она знала, что по пути трансцендентности могли пройти только практики царства Дао. Предположительно там их ждали невероятные благословения, вот только мало кто отваживался им пройти.

Путешествие было сопряжено с огромным количеством опасностей. В отличие от святилищ Безбрежных Просторов, расположенных в секте, путь находился во внешнем мире, в разломе звёздного неба Безбрежных Просторов. Войдя туда, человек оказывался отрезанным от внешнего мира и мог не вернуться спустя десятки и даже сотни лет. На этот путь практик мог вступить лишь дважды в жизни.

Десять лет назад Янь’эр неоднократно пыталась добиться ответа от Фан Му. Хотела придумать способ, как не дать ему уйти в столь опасное место. Но теперь она выросла и поняла, что решение оставалось за ним. В сердце наставника скрывалась одержимость, которую даже она не могла понять. Поэтому она перестала поднимать эту тему.

За тринадцать лет Мэн Хао потушил ещё несколько ламп души, теперь оставалось гореть ещё семь. Год спустя Янь’эр поднялась на пик царства Бессмертия. Скорость её прогресса далеко выходила за рамки привычного. Многие ученики девятой секты удивились этой новости, но потом вспомнили имя её наставника. Когда дело касалось Фан Му, было возможно всё. К тому же она получила невероятные благословения восьми святилищ Безбрежных Просторов.

Глава 1482. Оглянуться назад на свой жизненный путь

В этот же год на Янь’эр снизошло Треволнение Древности. Тот день был очень важным для Фан Му. Он лично возвёл необходимые магические формации и сделал энергию Неба и Земли всей девятой секты её защитником дхармы. Несколько дней спустя, когда Треволнение Древности подошло к концу, Фан Му смог с облегчением выдохнуть. Он наблюдал за тем, как Янь’эр проходила Треволнение Древности, зажигала лампы души, как потом закрыла глаза и приступила к дыхательным упражнениям. Всё это время он смотрел на неё с теплотой. По меркам смертных она была уже немолодой, но для практиков царства Древности не старше юной девочки. Время не оставило на ней шрамов. Из года в год она становилась только красивее и более зрелой. В глазах других членов секты она была истинной избранной с приятным характером и хорошими манерами, в чьей компании было приятно находиться. Только перед Фан Му она надувала губки и вела себя как маленькая девочка.

Фан Му чувствовал усиление в ней ауры Чу Юйянь, иногда он вообще не мог увидеть разницы между ними, особенно сейчас, пока она с закрытыми глазами размеренно дышала, чтобы восстановить силы после Треволнения Древности.

Перед его мысленным взором проносились воспоминания. Чу Юйянь так и не удалось пройти через царство Бессмертия, но в этой жизни благодаря его помощи она достигла небывалой высоты. Неважно как её звали: Чу Юйянь или Янь’эр, она навеки получила особое место в его сердце.

— Пришло время её отпустить... — прошептал он.

Несколькими днями позже Янь’эр открыла глаза и посмотрела на наставника. Взгляда в его глазах оказалось достаточно, чтобы она всё поняла. Ей претила сама идея расстаться с наставником, но последние годы помогли ей понять и смириться с неизбежным. Сегодня в его глазах было что-то, объясняющее всё.

— Наставник... — её голос дрожал.

— Теперь ты на царстве Древности, — мягко сказал он, — ты понимаешь, как потушить лампы души, верно? Если ты в чём-то сомневаешься, сейчас самое время спросить меня об этом. До царства Древности практики могут рассчитывать на помощь других, к тому же с ней культивировать значительно проще, но, начиная с царства Древности, ты можешь полагаться только на себя. Не забывай, что я тебе тогда сказал. Мы, практики, культивируем не тело, а сердце!

На глаза Янь’эр навернулись слёзы и горячими дорожками побежали по щекам. Её сотрясал беззвучный плач.

— Наставник...

— На случай опасности я оставил тебе девять нефритовых табличек. В каждой хранится часть силы моего божественного сознания... она защитит тебя.

Клон Мэн Хао был как никогда близок к царству Дао, вдобавок он мог использовать небольшую часть силы истинной сущности. Поэтому в нефритовых табличках скрывалась и сила божественного сознания истинной сущности. Куда бы на планете Безбрежных Просторов ни отправилась Янь’эр, с ними она будет в безопасности.

— Я также написал семь томов трактата о Дао. В них я подробно описал все магические техники и божественные способности, собранные мной за всю жизнь. Ещё я переплавил сто тысяч целебных пилюль специально для тебя. С ними у тебя не будет проблем на пути культивации. Что до магических предметов, мою коллекцию артефактов вряд ли можно назвать большой, но всё, что у меня есть, я оставляю тебе. О, и ещё бессмертные нефриты и духовные камни. В прошлом деньги были моей страстью, но сейчас, оглядываясь назад, они уже не вызывают у меня ничего, кроме вздоха. Все мои накопления я оставляю тебе.

— Наставник, мне ничего не нужно, я лишь хочу...

Она так и не смогла закончить. По её щекам текли слёзы, ей было страшно. Десять лет назад она догадалась, что планировал наставник, но так и не смогла к этому подготовиться.

— С моей репутацией, — продолжил Фан Му, — в девятой секте никто тебя не посмеет и пальцем тронуть. Члены секты о тебе позаботятся. Я также нанёс визит парагону и попросил за тобой приглядеть. Меня, может, не будет рядом, но с тобой останется мастиф, к тому же я подготовил ещё кое-что на случай беды.

Сердце Янь’эр сжалось от тревоги.

— Нет, мне это не нужно. Не нужно, наставник, я...

— Янь’эр! — резко оборвал он.

Девушка вздрогнула. За всю свою жизнь она не могла вспомнить ни одного случая, когда бы наставник был с ней строг. Сегодня это произошло впервые. Из её глаз опять брызнули слёзы.

— Ты так выросла... — гораздо мягче сказал он.

Фан Му поднял руку и легонько стукнул её по голове. Всё ещё в слезах она по привычке немного опустила голову.

— Пойдём, — покачав головой, сказал он, — хочу кое-что тебе показать.

Утерев слёзы, она поднялась на ноги и последовала за наставником. Впервые за тринадцать лет наставник и его ученица покинули девятую секту.

Их путь лежал к пограничномурегиону девятого континента, к месту, где рядом с рекой стояла небольшая деревенька. Когда они добрались до места уже вечерело. Из труб домов поднимался дым. Мэн Хао нашёл дом, где провёл своё детство. Там давно уже жили другие люди, учёный, выловивший его из реки, уже много лет покоился в земле. Но старик, взявший его под своё крыло, всё ещё был жив. Он женился на деревенской вдове, завёл много детей, а те подарили ему внуков. Сейчас жизнь пожилой четы катилась к закату.

Когда Фан Му увидел древнего старика, его губы тронула тень улыбки. Старик воскресил в нём воспоминания о юности. Янь’эр тихонько стояла рядом. Она ничего не сказала, но чувствовала, что наставника и этого старика связывают тёплые чувства. Они ушли на рассвете. Фан Му не стал лично встречаться со стариком, но оставил ему немало целебных пилюль для укрепления долголетия и продления жизни, а также нефритовые таблички, которые будут защищать старика и его род многие поколения.

Вскоре после их ухода из дома, позёвывая, вышел старик. У порога он с удивлением обнаружил оставленные Фан Му подарки. Немного подумав, он вздрогнул и посмотрел на небо. Наконец его губы медленно растянулись в улыбке.

— Мышонок, неужто ты вернулся?..

Старик рассмеялся, вспомнив о неугомонном мальчугане и о тех славных временах.

Несколько дней спустя на вершине святилища Безбрежных Просторов Фан Му сложил ладони перед Небесами.

— Я, Фан Му из девятой секты школы Безбрежных Просторов, желаю пройти путём трансцендентности. Парагон, пожалуйста, откройте портал!

Сначала парагон вопросительно выгнул бровь, а потом по его лицу промелькнуло изумление. Ученики девятой секты загомонили и тотчас полетели к горе, где стояло святилище Безбрежных Просторов. На вершине горы они увидели Фан Му, а у её подножья смотрящую на него Янь’эр.

— Он... собирается пройти путём трансцендентности...

— Верно. Этот путь создан для таких избранных, как он!

Избранные девятой секты тяжело вздохнули, не зная, что и думать. Ученики школы уже давно пришли к выводу, что он мог решиться на нечто подобное. На самом деле практикам царства Древности не запрещалось ступать на путь, но это право получали только избранные с особой квалификацией. Если Фан Му не мог туда попасть, то этого не заслуживал ни один избранный во всей школе. Разумеется, ему не могли отказать.

Янь’эр не сводила глаз с наставника на вершине горы. Её глаза сияли решимостью. Мысленно она раз за разом говорила себе быть сильной. И всё же ей не удалось сдержать слёз. Эхо слов Фан Му ещё не растаяло, как к нему обратился парагон с 7 эссенциями из девятой секты:

— Ты уверен?

— Абсолютно! — голос Фан Му переполняла решимость, способная разрубать гвозди и раскалывать железо.

Небо и Землю затопил грохот страшной силы, словно кто-то привёл в действие какую-то грандиозную магию. Словно разрывалась сама ткань неба. С грохотом над головами людей раскрылся величественный разлом, сияющий семью цветами радуги. Свет из разлома принял форму лестницы, первая ступень которой находилась прямо перед Фан Му. Подняв глаза, он увидел за разломом иной мир.

— Законы секты школы Безбрежных Просторов гласят: "Ученик, отправляющийся на путь трансцендентности, должен оставить лампу души", — внезапно прогремел древний голос. — Горящая лампа означает, что практик ещё жив. Если же она погаснет... это будет означать его гибель.

Ученики внизу молча смотрели вверх. Взмахом рукава Фан Му извлёк изо лба поток духовного пламени. Загадочный огонь извивался в воздухе, пока не принял форму лампы души. Эта лампа отличалась от тех, что он получил по достижении царства Древности. Она состояла из духовного пламени, напрямую связанного с его жизнью. По яркости пламени можно было понять его состояние на пути трансцендентности. Что бы люди ни делали с этим пламенем, это никак не повлияет на Фан Му. Коротким движением кисти он отправил лампу духовного пламени Янь’эр.

— Помести его в мою палату для уединённой медитации, — с улыбкой попросил он.

Сделав глубокий вдох, он начал подниматься по лестнице. Пока он взбирался к разлому, с ним мысленно заговорил парагон.

"Фан Му, некоторые вещи нельзя форсировать. Если случится так, что ты не сможешь идти дальше, возвращайся назад..."

Когда Фан Му уже собирался войти в разлом и вступить на древнейший путь трансцендентности, Янь’эр не выдержала.

— Наставник, — закричала она, — помните ту историю про Чу Юйянь? Вы пообещали рассказать её до конца, если я попрошу.

Фан Му остановился и посмотрел вниз на Янь’эр посреди толпы.

— Помню, — с мягкой улыбкой ответил он. — Хочешь услышать её сейчас?

Янь’эр била крупная дрожь, глаза застилала пелена слёз.

— Нет, не сейчас. Наставник, вы ведь расскажете её, когда вернётесь?

От одной мысли о расставании с наставником её сердце нестерпимо болело.

— Разумеется, — кивнув, сказал он.

Собравшись с духом, он сделал последний шаг и прошёл в разлом... на путь трансцендентности.

Глава 1483. На пути трансцендентности

Путь трансцендентности с момента основания школы Безбрежных Просторов имел для неё стратегическое значение. Можно сказать, что это место испытаний дало жизнь могущественным экспертам школы, ставшими впоследствии её резервом. На деле же это было испытание не в привычном понимании этого слова, во всяком случае не такое, куда обычно отправлялись ученики. Несмотря на номинальную принадлежность к школе Безбрежных Просторов, происходящее там находилось вне власти даже парагонов. Всё зависело от самого человека и удачи.

С древних времён этим путём проходило огромное число практиков, но никому не удалось дойти до конца. Все вернувшиеся сворачивали назад, так и не увидев того, что находилось в самом конце. Те, кто не вернулся, навеки сгинули.

На самом деле путь трансцендентности не выглядел как дорога. Это уникальное место не могли описать даже побывавшие там практики, словно существовал некий магический закон, не дававший им рассказать о том, что там с ними произошло.

После перехода через разлом Фан Му увидел на пути трансцендентности лампу. Бронзовую лампу. Она выглядела почти как бронзовая лампа истинной сущности. Вот только эта была гигантской, больше планеты Безбрежных Просторов. От одного вида местного звёздного неба начинала кружиться голова.

Бронзовая лампа была путём трансцендентности. Её пламя состояло из трёх частей: внешнего, внутреннего и сердца. Судя по всему, они создавали три разных измерения, озаряя при этом своим светом округу. Сам мир был таким же гигантским, как и бронзовая лампа. Помимо измерений в пламени сама бронзовая лампа тоже представляла собой отдельное измерение.

Фан Му сразу же подумал, что эта огромная лампа была той же самой лампой, которая скрывалась внутри тела истинной сущности. Увиденное напомнило ему о бабочках мира Дьявола и о ценном сокровище под названием мир Горы и Моря, ставшем в итоге девятью Горами и Морями. В них могли жить люди. Эта бронзовая лампа была таким же сокровищем.

"Так путь трансцендентности... разбит на две части. Один — внутри лампы, другой — в её пламени. Само пламя разделено на три части: внешнее, внутреннее и сердце огня".

Глаза Фан Му загорелись решимостью. В луче света он полетел к бронзовой лампе. По мере его приближения бронзовая лампа становилась всё больше и больше.

Шло время. Даже Фан Му не мог предугадать, что за семь месяцев полёта и использования всей доступной силы он так и не доберётся до лампы. Он уже не мог увидеть пламя, перед его глазами не осталось ничего, кроме бронзовой стенки лампы.

Фан Му посерьёзнел. Через три месяца лампа начала меняться. Он увидел покрывавшие лампу строения, горы, моря и реки. У него внезапно поплыло перед глазами. Когда зрение пришло в норму... он оказался в мире бронзовой лампы. С рокотом на него опустилось неописуемое давление, как будто тысячи гор пытались раздавить его, а голову сдавливали гигантские тиски. Под таким гнётом Фан Му камнем рухнул вниз. Мгновением позже он разбился об землю.

После удара он попытался подняться. От натуги у него на шее вздулись вены. С рёвом он вновь попытался подняться, но в итоге лишь задрожал. Когда сгорели три благовонных палочки он сумел сесть на колени. По его лицу градом валил пот, да и наряд весь промок. Его сотрясала дрожь, а кости хрустели так громко, словно могли не выдержать и сломаться.

Глаза Фан Му налились кровью. Ему ещё никогда не доводилось ощущать на себе столь ужасное давление. Под его гнётом каждое вращение культивации оставляло ощущение, будто меридианы ци сейчас лопнут. Несмотря на это, в его глазах стояли сосредоточенность и безумие. Скрежеща зубами, он попытался встать на ноги. После того как сгорели две благовонных палочки, он, взревев словно дикий зверь, сумел подняться. В этот самый момент одна из ламп души погасла. Это затопило его волной свежей жизненной силы, усилив его и позволив распрямить плечи. Его глаза покраснели ещё сильнее, но глубоко в душе он чувствовал радость.

"Так это и есть путь трансцендентности, хм... Вот так дела, я столько корпел над этой лампой души, но здесь она сразу же потухла".

Оглядевшись, он обнаружил лишь пустоши, вокруг ни души. Но он знал, что явно был здесь не один. Здесь должны были оставаться практики школы Безбрежных Просторов, отправившиеся сюда много лет назад. Глубоко вздохнув, он зашагал вперёд. То усилие, с которым он переставлял ноги, напомнило ему о периоде жизни, когда он был простым смертным. Впереди лежала длинная дорога, это он понял ещё на подлёте к бронзовой лампе. В таком состоянии казалась невыполнимой идея о том, чтобы пройти всю бронзовую лампу пешком и добраться до второй части пути трансцендентности. И всё же он отказывался сдаваться. Стиснув зубы, он продолжал брести по пустоши...

В этом году в школе Безбрежных Просторов произошло несколько важных событий. Фан Му положил начало новой легенде, призвав десятые небеса во всех сектах, а потом с культивацией царства Древности вступил на путь трансцендентности. После его ухода у многих избранных как будто камень свалился с плеч. Жить в одной эпохе с Фан Му всё равно что каждый день чувствовать невыносимую тяжесть на своих плечах, будто на них давили всем своим весом Небеса. Теперь они могли немного расслабиться, пусть это и было временно. Никто не мог сказать, сумеет ли Фан Му стать ещё сильнее на пути трансцендентности или же его ждёт там гибель. Время всё расставит на свои места.

В этом же году из экспедиции в некрополь вернулись глава школы и остальные парагоны. За несколько дюжин лет в некрополе они так и не смогли добраться до девятого континента. Они остановились на седьмом континенте, но не сумели открыть путь к восьмому. Среди вернувшихся отсутствовали несколько человек. Остальные выглядели совсем скверно, Бай Учэнь вообще находилась при смерти. Из хороших новостей: выжившие значительно продвинулись в плане своей культивации. От них слабо веяло аурой трансцендентности, что стало главной новостью в школе Безбрежных Просторов. В этом году патриарх Чи Фэн совершил прорыв на 9 эссенцию и стал восьмым парагоном.

За пределами школы Безбрежных Просторов истинная сущность Мэн Хао продолжала поиски четвёртого осколка зеркала. Из уголков губ капала кровь, лицо было слегка бледным. По пятам за ним гнался рой термитов, жадно пожирая всё на своём пути. Его руку и грудь закрывали чёрные латы, с ними его боевая мощь находилась на запредельном уровне. Теперь он мог без труда убить эксперта на пике 9 эссенций, и всё же он был вынужден спасаться бегством от полчища термитов. К тому же от каждого из них исходила свирепая аура. Слабейший термит по силе равнялся практику царства Бессмертия, а сильнейший парагону с 9 эссенциями.

От размера роя волосы вставали дыбом, к счастью, он пришёл сюда подготовленным. Наконец он добрался до места, где заранее установил магическую формацию. Она ярко вспыхнула светом перемещения, и он исчез. В следующий миг рой термитов смёл перемещающую формацию. Если судить по хрусту, термиты принялись за магическую формацию, словно та была едой. Мгновением позже от неё ничего не осталось. Не сумев поймать Мэн Хао, термиты яростно зажужжали. Если бы кто-то стал свидетелем этой погони, у него бы сердце остановилось от страха. Спустя какое-то время они сдались и неохотно полетели домой к земле, пронизанной туннелями.

В другой части звёздного неба вспыхнул свет, откуда вывалилась истинная сущность Мэн Хао. Закашлявшись кровью, он закрыл глаза и принялся вращать культивацию. Со странным звуком на его коже начали надуваться пузыри. Из них вырывались крохотные термиты, которых с писком разрывало на части.

Избавившись от более чем сотни термитов, Мэн Хао весь промок от крови. Тем не менее его глаза ярко сияли, когда как тело быстро заживало.

"Боюсь представить, сколько веков этот рой термитов терроризировал ту часть звёздного неба".

Он осмотрел защищающие его доспехи, которые превратились в четыре осколка зеркала. Четвёртый он обнаружил в гнезде термитов, извлекать его пришлось из тела их королевы.

"С четырьмя осколками я собрал ровно половину. Пора отправляться за пятым. Мой клон на пути трансцендентности... Не думал я, что этот путь окажется столь трудным… Если мои подозрения верны, то завершить девятый заговор не удастся за одну жизнь. Что ж, мне остаётся продолжать собирать оставшиеся осколки, надо собрать оставшиеся осколки зеркала. На поиски этих двух ушло несколько дюжин лет... на следующие четыре могут уйти сотни".

Мэн Хао устало огляделся, после чего сел в позу лотоса и стал размеренно дышать. Спустя какое-то время он поднялся и полетел в направлении пятого осколка.

Глава 1484. Гасить лампы души на пути

Прошло три года. Ученики школы Безбрежных Просторов до сих пор обсуждали Фан Му. Теперь на его горе в одиночестве жила Янь’эр. Она не принимала гостей, поэтому её жизнь вновь вернулась в спокойное и мирное русло. Без Фан Му ей не перед кем было игриво надувать губы. Иногда она просто сидела, погруженная в мысли о прошлом. Но от правды не убежишь... наставник ушёл.

Помимо постоянных занятий культивацией она каждый день заходила в палату для уединённой медитации наставника и проверяла хранимое там пламя души. Пока оно горело, её наставник был жив. Во время одного из визитов она опустилась на колени перед духовным пламенем и негромко заговорила:

— Наставник, вас уже нет три года, срок не такой уж и длинный... О, прошлой ночью во время культивации я наконец поняла, как работает одна магическая техника. Вы ещё кое о чём не знаете. Вчера я слышала, что эти гады из других сект опять начали мутить воду. Вроде как они опять собираются бросить вызов святилищу Безбрежных Просторов… Наставник, я ещё хотела рассказать…

Каждый раз разговаривая с духовным пламенем, Янь’эр казалось, что наставник мог её слышать. В этот раз во время её рассказа у неё дрогнул голос, и она умолкла. У неё кровь отлила от лица. Она оцепенело смотрела на духовное пламя. За три года оно никак не изменилось, но только что, прямо у неё на глазах, слегка потускнело. Казалось, оно могло в любую секунду погаснуть. Янь’эр задрожала, прекрасно понимая, что это пламя символизировало жизненную силу наставника. Если оно погаснет, то это будет означать его смерть. Судя по всему, на пути трансцендентности ему повстречалась какая-то опасность.

Её сердце сжалось от страха и тревоги, к сожалению, она никак не могла помочь наставнику. Из секты она ничего не могла изменить.

— Наставник, от меня никакого толку...

Со слезами на глазах она продолжала наблюдать за духовным пламенем.

Фан Му действительно оказался в весьма непростой ситуации на пути трансцендентности. Давление неожиданно резко возросло. За три года пути он привык к давлению. Дошло до того, что он начал изредка переходить на небыстрый бег. Сегодня он попал в новую область, вот только давление возросло не в два, а в десять раз!

Это произошло внезапно и безо всякого предупреждения. Фан Му не был к такому готов, поэтому его впечатало в землю. Кости в его теле растрескались, а позвоночник опасно захрустел. Давление прижало его к земле. В довершение ко всему его культивацию подавило давление. Шестое чувство забило тревогу. Задрожав, он взревел во всё горло, но ничего не смог сделать.

Любого другого практика раздавило бы насмерть, но истинная сущность Мэн Хао создала клона по лекалам бронзовой лампы. Каждый его аспект был совершенен. Этот клон был идеален, без каких-либо изъянов, и обладал чистейшей аурой Бессмертного. Более того, можно сказать, что этот клон сам по себе был телом Бессмертного. Если прибавить к этому ужасающий уровень божественной воли сознания, то клон мог, пусть и с огромным трудом, выжить под десятикратно возросшим давлением.

Через пятнадцать-шестнадцать часов у Фан Му начало темнеть в глазах. Но под гнётом смертоносного давления ему удалось потушить одну из шести оставшихся ламп души. В плоть и кости хлынул исцеляющий поток жизненной силы, культивация и жизненная сила вновь забили ключом.

Пережив этот кризис, Фан Му с трудом сумел сесть. Бледный как мел, он повернул голову на дорогу позади. Теперь он понял, как работал путь трансцендентности. Давление не являлось постоянным, оно поднималось резкими скачками. Чем дальше заходит практик, тем опаснее становилось давление. К тому же происходило это совершенно внезапно. Между жизнью и смертью в этом месте был всего один шаг.

Пока жизненная сила Фан Му восстанавливалась, Янь’эр в его палате для медитации всё ещё наблюдала за духовным пламенем. Как только пламя засияло с прежней яркостью, она утёрла слёзы и приняла решение.

— Наставник, я постараюсь как можно скорее стать сильнее. А потом отправлюсь за вами на путь трансцендентности.

Сделав глубокий вдох, она ушла. С этого дня она прекратила своё добровольное уединение и принялась бросать вызов святилищу Безбрежных Просторов. Колокольный звон уже никак на неё не действовал, однако другие благословения святилища всё ещё оставались полезными.

По её плану сначала она бросила вызов святилищу Безбрежных Просторов, а потом собиралась пройти путём трансцендентности.

Прошло ещё три года. Фан Му находился на пути трансцендентности уже шесть лет. За это время он не встретил ни души, словно на всём свете не осталось никого, кроме него. По мере продвижения он начал привыкать к жуткому давлению. В конечном итоге он как раньше смог перейти с ходьбы на бег. Правда его не покидало ощущение, что не за горами был очередной рост давления. Поэтому вперёд он продвигался с особой осторожностью. Несколько месяцев спустя он увидел впереди с трудом идущую человеческую фигуру со спутанными волосами. И всё же от него исходила аура царства Дао.

Это был собрат ученик, отправившийся на путь трансцендентности. Только Фан Му собрался его окликнуть, как мужчина сделал ещё один шаг и внезапно упал на землю. У него на глазах мужчина обратился в кровавый туман. И туман тут же распылило давление. Спустя мгновение от крови не осталось и следа, словно тут никого и не было. Как будто Фан Му всё это привиделось.

Фан Му застыл на месте, сердце бешено стучало в груди. Если бы он не стал свидетелем гибели этого человека, ему было бы немного легче. После инцидента трёхлетней давности, когда внезапно возросло давление, он невольно задумался, а не лучше ли было знать заранее и быть к этому готовым. Сейчас он был уже не так уверен.

Теперь он мог подготовиться к перепаду давления. С другой стороны, это знание открывало дорогу сомнениям и страху. После сцены раздавленного в кровавый туман практика царства Дао он заколебался.

Спустя какое-то время его глаза засияли. Вращая культивацию, он зашагал вперёд твёрдой походкой. У границы Фан Му остановился. Если он сделает ещё шаг, то окажется в том же положении, что и эксперт царства Дао. Он поднял ногу и решительно сделал шаг вперёд. На него обрушилось чудовищное давление в двадцать раз сильнее того, что он почувствовал, впервые оказавшись на пути трансцендентности.

Тело Фан Му начало рвать давление. Во все стороны хлынула кровь, хрустели кости. Боль была просто невыносимой. Любой другой бы закричал, но Фан Му стиснул зубы и задержал дыхание. Вращая культивацию, он раскинул божественное сознание. Все лампы души засияли силой. Когда он уже не мог терпеть, когда тело начало поддаваться давлению, одна из пяти ламп души потухла. Его затопила жизненная сила, словно дождь на пересохшую от засухи землю. Несмотря на идущее исцеление, ему всё равно было тяжело даже просто стоять. Он закрыл глаза и только спустя огромное количество времени тяжело зашагал, словно обычный смертный.

— Осталось четыре лампы... — прохрипел он сквозь стиснутые зубы.

Гасить по лампе души раз в три года, по мнению Фан Му, было довольно медленно, особенно если учесть необычайную сложность пути. С другой стороны, в мире снаружи на то, чтобы погасить оставшиеся лампы души, у него бы ушли сотни лет. Местное давление стимулировало потенциал жизненной силы человека: ты либо совершал прорыв, либо погибал.

Минуло ещё три года. Фан Му шёл по пути в сопровождении невероятного давления уже девять лет. Изначально он полагал, что в следующий раз оно станет из двадцатикратного тридцатикратным. Только на деле оно возросло в пятьдесят раз от изначального. Взрывное давление уничтожило половину его тела, из оставшейся хлестала кровь. Только тушение четвёртой лампы души помогло ему выжить. После отдыха и исцеления он двинулся дальше.

"Ещё три лампы!" — подумал он.

От его идеальной причёски остались лишь воспоминания, лицо — белое как мел. Скрипя зубами, он продирался вперёд. На двенадцатый год путешествия по пути трансцендентности он наконец увидел впереди не просто человека, а сразу четверых! Они сидели в позе лотоса в нескольких сотнях метров от него и выполняли дыхательные упражнения. Все являлись дао лордами с 3 эссенциями на грани 4. Обернувшись на звук шагов, они обомлели.

— Царство Древности?

— Третье треволнение же нельзя пройти, если у тебя культивация ниже уровня дао лорда. Как он сюда попал?!

— С давних пор школа позволяла практикам царства Древности отправляться на путь, но большинство из них поворачивали назад до третьего треволнения.

— Может, это новый избранный школы?

Четвёрка дао лордов целый шестидесятилетний цикл отсутствовала в секте, поэтому они не знали о легендарном практике по имени Фан Му. При виде идущего к ним человека их глаза заблестели.

— Из какой ты секты, ученик? — хрипло спросил один из них.

Глава 1485. Недобрые намерения

— Из девятой секты, — ответил Фан Му, окинув взглядом четверых дао лордов.

На этом их разговор подошёл к концу. Узнав о принадлежности незнакомца к школе Безбрежных Просторов, их интерес к нему угас. Иногда внутренние трения и борьба за влияние между различными фракциями в школе перерастали в открытые конфликты. Однако большинство людей не хотели переносить их в мир испытания, ведь в процессе можно было навредить и себе.

Четверо дао лордов потеряли к Фан Му интерес, тот ответил им взаимностью. Подойдя к линии, перед которой они сидели, он остановился. Очевидно, эти четверо сидели здесь неспроста. Догадаться почему было совсем не трудно.

"Хм, даже дао лорды не смеют переступать эту черту?" — подумал он.

Мгновением ранее дао лорд упомянул о каком-то третьем треволнении. Очевидно, переживаемые им перепады давления каждые три года эти люди называли треволнениями.

"Первое треволнение подняло давление в десять раз, второе — в тридцать, третье — в пятьдесят. Неужто четвёртое треволнение окажется в сотню раз сильнее изначального давления?"

Пока Мэн Хао размышлял над этим, обратившийся к нему с вопросом дао лорд открыл глаза.

— Четвёртое треволнение задирает давление в сто раз, — дао лорд подтвердил догадку Фан Му, — тебе стоит поостеречься, сынок. Не знаю, как ты сюда добрался, но если ты вступишь туда без культивации 4 эссенций, то тебя ждёт гарантированная смерть.

Фан Му сложил ладони в знак благодарности, а потом сделал глубокий вдох и, к изумлению, четверых дао лордов сделал шаг вперёд!

"Совсем жизнь не дорога?!" Эта мысль промелькнула у всех четверых в голове. С треском ноги Фан Му разорвало на куски, а потом их судьбу разделила половина тела! Его руки обратились в кровавый туман и в следующий миг оставшееся тело разорвало чудовищное давление. В кровавом тумане осталась только голова и сто восемь ламп души. Три из них ещё горели, остальные уже нет.

У головы от напряжения на лбу вздулись вены, а изо рта вырвался дикий рёв. Лампы души вокруг завибрировали. Как вдруг одна из них внезапно потухла. Кровавый туман вновь начал принимать человеческие очертания. Хоть Фан Му и был в критическом состоянии, он сумел судорожно вздохнуть и, кашляя кровью, рухнул на землю.

Стократное давление придавливало его к земле, тем не менее ему удалось сесть. Закрыв глаза, он начал вращать культивацию и жизненную силу, полученную из лампы души, чтобы хоть как-то сопротивляться этому давлению.

— Немыслимо!

По лицам четверых дао лордов промелькнуло изумление. Их глаза стали размером с блюдца.

— Он... держится!

— Только практики с 4 эссенциями могут войти в четвёртое треволнение. Даже нам такое не по силам!

— Помню три года назад дао лорд Огненный Всполох из седьмой секты решился переступить черту и тут же погиб...

Глядя на Фан Му, они чувствовали, как у них начинает кружиться голова.

— Мне показалось или у него сто восемь ламп души? — шёпотом спросил один из них.

У остальных перехватило дыхание. Их настолько изумил поступок Фан Му, что они совершенно не обратили внимание на количество ламп души. Четверо ошеломлённо переглянулись.

— Когда в школе успел появиться такой маленький монстр?

— Я заметил, у него ещё горят две лампы души. Если... если он их потушит, насколько сильным станет?

Чем больше они думали о незнакомце, тем сильнее становилось их удивление. Несколько дней спустя четверо заметили, как Фан Му открыл глаза. Сделав глубокий вдох, он очень медленно поднялся на ноги. Это оказалось непростой задачей, но, найдя баланс, он стиснул зубы и медленно поковылял вперёд, даже не посмотрев на оставшихся позади дао лордов.

Когда он скрылся из виду, дао лорды остались сидеть на месте. Никто не разговаривал. Они пытались принять тот факт, что Фан Му вошёл под треволнение, куда они всё это время боялись сунуться.

"Осталось две лампы души, — подумал Фан Му. — Последние..."

Мир перед глазами расплывался, дыхание стало прерывистым, тем не менее он упорно продолжал идти вперёд.

"Потушу их и вступлю на царство Дао! Тогда я смогу сформировать эссенцию и использовать её силу для завершения девятого заговора! Вот тогда и посмотрим, были ли верны мои предположения!"

С тех пор как он создал контур первой запечатывающей метки девятого заговора в святилище Безбрежных Просторов, ему не давала покоя одна мысль. У него появилось чувство, будто ему, клону, удастся завершить только одну запечатывающую метку за одну жизнь. Вероятнее всего ему не удастся сделать две, не говоря уже о девяти. Заговор Запечатывания Небес был слишком могущественной магией. Такое колдовство не должно было существовать в звёздном небе Безбрежных Просторов.

Незаметно промелькнуло ещё три года, как ни странно, он не достиг границы пятого треволнения. Причина проста, он двигался слишком медленно, к тому же ему приходилось чаще останавливаться для отдыха. Только спустя пять лет Фан Му, наконец, опять смог перейти на бег. Поднятый темп позволил ему гораздо быстрее добраться до границы пятого треволнения.

Там тоже сидели в позе лотоса два практика. Оба имели культивацию 4 эссенций, причем мужчина в черном халате находился в одном шаге от 5 эссенций. Заметив Фан Му, оба обернулись, при этом глаза одного из них засветились враждебностью.

— Наконец кто-то сюда добрался, — сказал мужчина, — царство Древности?.. Ого, практик царства Древности может пройти через четвёртое треволнение. То что нужно для нашего плана...

Очевидно, любой человек на царстве Древности, сумевший добраться сюда, представлял огромную важность для школы и являлся будущим парагоном. Из-за этого мужчина почувствовал сомнение. Пока тот колебался, Фан Му бегом приближался к границе области.

Мужчина и его товарищ переглянулись. Им пришлось отбросить все сомнения и приготовиться к претворению своего плана. Холодно взглянув на Фан Му, который находился в одном шаге от пятого треволнения, враждебно настроенный мужчина не особо обеспокоился. Он не заметил того, что Фан Му, похоже, был готов сразу же перейти в следующий регион. Только люди с невероятным могуществом могли отказаться от отдыха и сразу же попробовать войти на новый уровень давления.

— Малец, почему бы нам не заключить сделку... — не очень дружелюбно начал мужчина.

— Не беспокойся, мы не хотим тебе навредить, — заверил его друг. — Скорее наоборот, мы хотим помочь тебе.

Ни тот, ни другой не заметили, где именно сейчас стоял Фан Му. Оба были свято уверены, что любой практик решит остановиться здесь отдохнуть, прежде чем двинуться в новую область. Не успело растаять эхо их слов, как Фан Му, не обратив на них никакого внимания, шагнул вперёд.

— Постой!

— Ты пытаешься покончить с собой?!

Оба взволнованных эксперта подскочили на ноги. По телу Фан Му прошла дрожь. Давление, навалившееся на его плечи, в сто пятьдесят раз превышало то, с чем он столкнулся в начале пути! Его тело распылило в кровавый туман, даже голова не уцелела. Два эксперта царства дао разинули рты, они много лет назад расставили ловушку и всё это время ожидали, пока в неё угодит добыча. Откуда им было знать, что сюда явится законченный дурак?

— Этот юнец совсем дурной! Такие заслуживают смерти страшнее, чем быть раздавленным давлением!

— Кому какое дело помер он или нет? Этот болван всё нам испортил! Чёрт бы его побрал!!

Последующие проклятья застряли у них в горле, когда кровавый туман закружился и как в прошлый раз вновь начал соединяться воедино. В следующий миг кровавое облако приняло очертание человека. Приглядевшись, практики заметили... сто восемь ламп души внутри этого силуэта. Две ещё горели, остальные были погашены.

— Это...

Внезапно одна из двух ламп души погасла. Высвобожденная жизненная сила начала соединять туман обратно в человека, несмотря на страшное давление! Судя по всему, некая могучая сила принудительно соединяла туман в тело из плоти и крови. Вот только создавалось впечатление, что энергии одной лампы души не хватит, таким сильным было давление. Но тут... последняя лампа души, к изумлению, двух экспертов царства Дао, внезапно... погасла!

В этот момент стихли все звуки, а потом из кровавого тумана ударила волна энергии, способная обрушить Небеса и расколоть Землю. Эта волна мгновенно отбросила двух оцепеневших экспертов назад!

Глава 1486. Почить в позе созерцания

Практики на пике 4 эссенций не ожидали такого напора энергии. Всё вокруг задрожало, словно по земле начала колотить какая-то невидимая сила. Тем временем кровавый туман продолжал соединяться в человека, правда лица было не разобрать. Вдобавок каждая из ста восьми ламп души в теле напоминала божество, медитирующее в позе лотоса. От них веяло аурой Бессмертного, словно единственный и неповторимый Бессмертный готовился войти в мир!

Местное давление тут же атаковало ауру Бессмертного, стараясь рассеять её. С характерным звуком пространство начало трескаться... словно вот-вот мог быть уничтожен сам воздух.

Двое практиков принялись пятиться. Им с трудом верилось в увиденное, но происходящее дестабилизировало их разум и давило на культивацию. Им было трудно дышать.

Следом произошёл новый выброс ауры Фан Му. В этот раз он исходил не из ламп души. Девять запечатывающих меток засияли, словно солнце, при этом от них исходило давление, способное сотрясти Небо и Землю.

У обоих практиков с 4 эссенциями изо рта брызнула кровь. Они кубарём укатились назад, словно от могучего удара. Воздух сотрясли их дикие вопли, в следующий миг их разорвало на куски. Из разорванной плоти с криком вылетели потрёпанные души. Трясясь от ужаса, они отлетели на несколько тысяч метров от черты.

— Что это... за запечатывающие метки?!

— Одного взгляда хватило, чтобы наши тела разорвало на части!

Они хотели сбежать, но чудовищное давление сделало побег невозможным. Судя по всему, совсем скоро им придёт конец. В этот момент из девяти запечатывающих меток внутри Фан Му начали бить лучи света, которые соединили вместе сто восемь ламп души. В этих бессмертных нитях света чувствовалась аура Бессмертного. Соединив все лампы души в кольцо, они породили... корень бессмертия. Дух, подобный Бессмертному, и основание, которое достигало невероятной глубины, как корни дерева. Это был корень бессмертия!

— Он никакой не практик царства Древности. Эта аура... ужасает! Она напоминает ауру парагона!

— Это... корень бессмертия?

Эксперты с 4 эссенциями дрожали, их души оказались на грани уничтожения. В школе Безбрежных Просторов корень бессмертия считался чем-то легендарным. Предположительно в каждом практике имелись бессмертные нити. Когда культивация человека достигала пика или линия крови была достаточно сильной, эти бессмертные нити могли объединиться в корень бессмертия. Только с корнем бессмертия... практик мог действительно считаться... бессмертным!

Когда Мэн Хао потушил последнюю лампу души и вошёл на царство Дао, появился корень бессмертия. Но его появление спровоцировало нечто странное. Сто восемь ламп души соединились в корень бессмертия, который в итоге стал чем-то похож на огромное дерево с девятью ветвями, соединёнными с запечатывающими метками внутри него. Они стали бессмертными фруктами, растущими на этом древе! Одна из них ослепительно вспыхнула радужным светом, а потом начала пульсировать разноцветными вспышками, похожими на разряды молнии. Что до других ветвей, в них не было ни намёка на жизненную силу.

Пока одна ветвь корня бессмертия пульсировала светом, первая запечатывающая метка тоже вспыхнула и ярко засияла! Первая запечатывающая метка была готова!

По телу Фан Му прошла дрожь, от него волнами расходилась аура запечатывания Небес, от которой земля ходила ходуном и выл ветер. Следом появилась аура царства Дао. Наконец он открыл глаза.

Клон Мэн Хао был создан из фрукта нирваны не для того, чтобы прожить новую жизнь, а для перехода на царство Дао как можно быстрее с помощью особых свойств линии крови.

Из его глаз бил яркий свет. Одного его взгляда было достаточно, чтобы поглотить души двух экспертов царства Дао. Обычно после такого прорыва должно было снизойти Треволнение Дао, но загадочная природа пути трансцендентности не позволила треволнению его обнаружить. Оно не могло даже ощутить на нём ауру царства Дао, не говоря уже о том, чтобы выследить его.

Фан Му хранил молчание. Внезапная трансформация из-за тушения последней лампы души произошла внезапно, однако случившееся подтвердило его теорию.

"В этой жизни... мне не удастся завершить девятый заговор. Я могу закончить только одну запечатывающую метку".

Фан Му посмотрел на мерцающий свет одной из ветвей корня бессмертия, где увидел разноцветные искры. Отправленное в них божественное сознание показало ему обрывки из его жизни. Как он плыл по реке младенцем, как корзину с ним выловил учёный. Он увидел сцену, как с ним играл старик. Семилетнее Треволнение. После этого он проснулся в девятой секте. Он достиг Бессмертия, взял в ученицы Янь’эр, вступил на путь трансцендентности... Перед его внутренним взором пронеслись воспоминания целой жизни: от начала до конца.

— Так вот... оно как, — пробормотал он, — выбранный мной путь верен. Просто девятый заговор слишком невероятен. Чему-то такому нет места под небом. Поэтому за одну жизнь клона я могу создать лишь одну из девяти частей. Что ж, тут ничего не поделаешь. Пока я на верном пути, это того стоит!

Созданного из ламп души корня бессмертия никогда не было у его истинной сущности. Корень бессмертия питал запечатывающие метки девятого заговора. Спустя пару мгновений, глаза Фан Му понимающе заблестели.

"Корень бессмертия — это сосредоточие завершённого девятого заговора. С ним можно закончить все девять запечатывающих меток. Что до этого тела, оно дошло до конца своего пути. Чтобы создать вторую запечатывающую метку... придётся найти другой путь... Даже если клон в итоге станет парагоном, я так и останусь с одной ветвью. А мне нужна... вторая. Каждая ветвь требует воспоминаний целой жизни. В таком случае этот клон должен действительно стать независимым. Для моей истинной сущности клон — четвёртая жизнь. С появлением этого корня бессмертия... этот клон пережил свою первую жизнь! Девять ветвей, девять жизней... Когда объединятся воспоминания обо всех этих жизнях и вернутся из реинкарнации, тогда девятый заговор Запечатывания Небес будет закончен!"

Чем выше становилось просветление, тем больше он понимал, что корень бессмертия и девять ветвей являлись прямыми доказательствами его теорий.

"Реинкарнация... Надо прожить девять жизней по-разному и сохранить воспоминания о них, неважно как они сложатся. Лучше всего... будет запечатать эти воспоминания. По завершении девятой жизни я вновь пробужусь".

Фан Му сел и тяжело вздохнул. Ему не хотелось расставаться с этой жизнью. Он повернул голову и посмотрел в сторону планеты Безбрежных Просторов, во всяком случае он думал, что смотрел именно туда. Там, в девятой секте, его ждала Янь’эр. Больше всего в этой жизни он беспокоился за неё.

"Запечатать мои воспоминания, отсечь мысли, войти в реинкарнацию..."

Со вздохом Фан Му взмахнул рукавом. Кровавый туман исчез. Он остался сидеть на территории пятого треволнения.

"Хватит колебаться", — решительно подумал он.

Стоило ему надавить на пространство перед собой, как воздух разбился и раскрылся водоворот. Похоже, эта рокочущая воронка была дверью в реинкарнацию. Направив руку на души двух экспертов царства Дао, которые что-то замыслили против него, он раздавил их, не дав им времени даже попросить пощады. Энергия их душ стала огоньками света, которые напитали воронку. Аура реинкарнации усиливалась.

— Янь’эр, наша связь как наставника и ученицы в этой жизни... закончена, — прошептал он.

Пребывая в плену воспоминаний, он закрыл глаза. Когда он вновь их открыл, из них исчезла лёгкая замутнённость. Он скрестил ноги и приготовился... почить в позе созерцания[1].

Его тело постепенно заливал свет, вот только при этом сам он усыхал. Когда от него не осталось ничего, кроме высохшего трупа, изо лба вылетела душа, сияющая бессмертным светом. В ней имелся корень бессмертия и девять запечатывающих меток — всё, что этот клон Мэн Хао культивировал эту жизнь. Взгляд души был не замутнён, как у новорождённого младенца. Всё потому, что воспоминания этой жизни были отсечены и запечатаны глубоко внутри. Душа клона растворилась в водовороте реинкарнации. Она ушла... для клона началась вторая жизнь.

На путь вновь опустилась тишина. Тело Фан Му так и осталось сидеть...

Тем временем в девятой секте Янь’эр ни с того ни с сего поёжилась и вышла из медитативного транса. Она резко открыла глаза. В ней возникло чувство, будто в ней оборвалась какая-то нить, связывающая её с чем-то. Она стрелой бросилась в палату для уединённой медитации наставника. Распахнув дверь и заглянув внутрь, она застыла. По её щекам побежали слёзы. Сейчас ей казалось, что они никогда не прекратят идти. Спустя очень много времени в уголках её губ показалась кровь. Весь её мир... в одночасье разрушился.

— Наставник...

Духовное пламя Фан Му, которое несколько лет хранилось в этой палате... погасло.

[1] Так в буддизме называют смерть монаха, который умер в сидячем положении во время медитации. — Прим. пер.

Глава 1487. Реинкарнация

На планете Безбрежных Просторов начиналась весна, леса восьмого континента начали сбрасывать с себя оковы зимы. В одном неприметном городке во время грозы, в которой дождь перемешался со снегом, родился мальчик.

Десять лет промелькнули словно вспышка, из крохотного младенца он вырос в прекрасного юношу. Будучи смышлёным мальчиком, родившимся в хорошей семье, он выбрал стезю учёного. Он успешно сдал имперские экзамены и через несколько лет оставил родительский дом, встав на службу нынешней династии, правившей восьмым континентом. Его быстрый рост в чине не остался незамеченным, вскоре ему предложили место при императорском дворе. Его главной страстью стали дворцовые интриги, к тому же он обнаружил у себя талант маневрировать в мутных водах политики. В итоге он заполучил статус столь же высокий, как солнце. Император сделал его названным отцом своих детей. Звали его Фан Хао.

В столичном городе не было такого человека, кто бы не знал этого имени. Разумеется, практики не обращали внимания на дела смертных. Тем не менее в текущей династии он обладал абсолютной властью. Фан Хао, самый могущественный человек империи, не уступающий самому императору, был человеком эксцентричным. Он ни разу не женился, так и не завёл детей. В восемьдесят лет он больше не присутствовал при дворе, но люди были верны ему, поэтому его слово по-прежнему по силе равнялось императорскому указу для правительства империи.

Одной снежной зимой столичный город огласили людские крики. Ни одна зима не могла сделать город столь же холодным местом, как сражающиеся на его улицах солдаты. В дальней части города находился укрытый снежным покрывалом сливовый сад. Был слышен негромкий скрип. Слуга толкал по саду каталку со стариком. Морщинистый старик был укутан в плотный подбитый шерстью плащ. От него веяло смертью, глаза давно уже превратились в узкие щёлки. И всё же он выглядел как обычный старик.

— Лай Фу, подойди... — тихо прошелестел голос старика.

Слуга быстро обошёл каталку и почтительно склонил голову перед стариком. Глаза мужчины благоговейно блестели.

— Помню, как матушка рассказывала, что я родился во время последнего снегопада зимы. Состарившись, я стал всё чаще думать о прошлом... Мне часто снятся сны. Сны о другом мире. Иногда мне кажется, стоит только протянуть руку, и я смогу увидеть этот мир. Очень любопытно.

Старик окинул взглядом припорошённый снегом сад, а потом посмотрел вверх на кружащие в небе снежинки. Слуга почтительно молчал, ожидая продолжения.

— Скажи третьему сыну, что я требую его голову на блюде. Он мне никогда не нравился. Пора закончить эту грызню за престол. Восьмой сын неплохой мальчик, он сгодится.

По спокойной манере речи старика можно было подумать, что он обсуждал погоду, а не итоги войны за престолонаследие, которая определит судьбу всей империи. Именно таким и был этот старик. За пеленой, застилавшей глаза старика,скрывался совершенно незаурядный свет. Это был не просто какой-то старик, а человек, чьё слово определяло, кому в империи жить, а кому умереть... Фан Хао... вторая жизнь клона Мэн Хао!

Слуга кивнул и ненадолго ушёл. Через несколько дней отрубленную голову доставили старику. Война за престолонаследие закончилась по одному его слову. Зима уже не казалась такой холодной. Несколько месяцев спустя над городом опять прошла снежная буря. Любуясь снегопадом, старик медленно сомкнул очи. Когда он сделал последний вдох в жизни, его лоб раскрылся и оттуда вылетела душа. В ней скрывались девять запечатывающих меток и корень бессмертия. Две ветви корня сияли жемчужным светом, а затем вспыхнула вторая запечатывающая метка.

Вторая жизнь клона Мэн Хао подошла к концу. В империи объявили траур. В погребальном зале было не протолкнуться. Присутствовали все чиновники и ещё много простого люда, прибывшего со всех концов империи засвидетельствовать почтение усопшему. Официальный имперский эдикт разрешил людям носить только чёрное и белое.

Старик ничего этого не знал. Его воспоминания были похоронены и запечатаны. Он переродился на седьмом континенте в семье охотников. Стояла зима. Когда он появился на свет, кто-то радостно воскликнул:

— Сын Тигра Ши точно станет лучшим охотником в окрестных землях!

Так началась его третья жизнь. Тем временем истинная сущность Мэн Хао летела по звёздному небу, где-то очень и очень далеко от планеты Безбрежных Просторов. Жутковатого вида чёрная броня покрывала половину его тела и левую руку!

"Я нашёл шестой осколок зеркала!" — устало подумал он.

Он покинул планету Безбрежных Просторов более ста лет назад. За это время он пережил немало опасностей и посетил сотни миров, населённых всевозможными формами жизни. Изначально он не предполагал, что поиски осколков зеркала окажутся настолько трудными. Каждый осколок берегли как зеницу ока те, в чьи руки он когда-то попал.

За столько веков каждый осколок многократно менял владельца. В итоге они все оказались в руках существ с культивацией пика 9 эссенций. Разумеется, кто-то вроде них мог жить очень и очень долго. К тому же большинство владельцев осколков были не практиками, а загадочными сущностями, жившими в Безбрежных Просторах.

Мэн Хао выследил пятый осколок в мире, по форме напоминавший зеркало. Там ему повстречался некий неубиваемый враг. Сражение шло десятилетия. Мэн Хао убил его столько раз, что давно сбился со счета. В конце концов ему удалось обнаружить изъян в мире и только под угрозой его уничтожения враг согласился отдать осколок.

Добыть шестой осколок оказалось ещё сложнее. Проблема заключалась не в могущественном противнике... а в местонахождении зеркала. Оно покоилось среди ила столь обширного, что каждая его частичка представляла собой отдельное измерение. Где именно находился осколок Мэн Хао не знал... поэтому пришлось обыскивать измерение за измерением. На поиски ушло около ста лет.

Помимо добытых осколков путешествие помогло Мэн Хао намного лучше понять звёздное небо Безбрежных Просторов. К тому же с каждой прошедшей декадой его культивация поднималась всё выше, особенно благотворно на неё влияли схватки с могущественными противниками. При этом он обретал просветление о восьми эссенциях. Теперь он даже не знал, насколько высоко поднялась его боевая мощь. Однако он чувствовал, что теперь смог бы дать бой главе школы и остальным без осколков медного зеркала. Чтобы одолеть старика, Ша Цзюдуна и Бай Учэнь в поединке трое на одного ему хватит собственной силы.

В звёздном небе Безбрежных Просторов с Мэн Хао могли драться только эксцентрики, прожившие на свете много веков, чья культивация 9 эссенций находилась на самой границе с трансцендентностью. После каждой победы над могущественным экспертом Мэн Хао предлагал присоединиться к нему. Никто не согласился, однако он не настаивал и просто уходил, едва заметно улыбаясь. Он планировал вернуться в места, где жили эти эксперты, после формирования девятого заговора, вне зависимости удастся ли ему достичь трансцендентности или нет. Хотят того или нет, но они помогут ему вернуть свой дом!

Однажды он почувствовал, как вторая жизнь клона оборвалась и началась третья. Запечатанные воспоминания клона немного ослабили его связь с Мэн Хао. Тем не менее между ними всё ещё имелся резонанс. Он не мог управлять телом клона после реинкарнации, но мог видеть, что с ним происходило. От вмешательства ему пришлось отказаться из-за нежелания вносить дисгармонию в процесс завершения девятого заговора.

"Вторая жизнь подошла к концу. Вторая запечатывающая метка готова. Похоже, на работу над девятым заговором у моего клона уйдёт ещё немало лет. Когда он закончит, я смогу вернуться в мир Горы и Моря!"

Как же он ждал этого момента. Сделав глубокий вдох, он взял курс в место, где находился седьмой осколок зеркала.

Примерно в то же время глава школы и остальные организовывали очередную вылазку в некрополь. К тому же в школе Безбрежных Просторов появилась новая избранная, чья слава могла соперничать даже с Фан Му. Звали её... Янь’эр!

О призванных ей небесах на всю школу возвещал колокольный звон. Вызванные ей девятые небеса стали настоящим событием в школе. Она не ограничилась святилищем Безбрежных Просторов своей секты. Следуя по стопам наставника, она бросила вызов святилищам всех сект. В каждом она взяла второе место, чем переполошила планету появлением везде девятых небес. Многие люди невольно начали сравнивать её с Фан Му. Случившееся ещё долго было главной новостью школы.

Сейчас она стояла на девятых небесах родной секты и смотрела на небо. В её глазах ностальгия, задумчивость, решимость. Более ста лет назад она дала клятву пройти путём трансцендентности! После того как погасло духовное пламя наставника, она мысленно дала этот обет, ставший главным делом её жизни.

Век спустя с пути вернулись несколько человек с историей о том, что Фан Му почил в позе созерцания. По их словам, его тело до сих пор находилось на пути. Одно было странным, никому не удалось прикоснуться к нему. Эту историю ей рассказали сразу несколько человек. Люди явно не врали. Однако Янь’эр просто не могла поверить в гибель наставника на пути трансцендентности, поэтому она решила пройти той же дорогой и самой во всём убедиться.

Несколько дней спустя Янь’эр, вторая невероятная избранная, появившаяся в школе Безбрежных Просторов, потушила последнюю лампу души и вступила на царство Дао. За ходом страшнейшего Треволнения Дао наблюдало огромное количество народу. После его окончания она отправилась к парагону девятой секты и повторила слова наставника.

— Я желаю пройти путём трансцендентности! Парагон, пожалуйста, откройте портал!

Услышав эти слова, ученики девятой секты затихли. Эмоции на лицах многих людей было очень сложно прочесть. За последнюю сотню лет после кончины Фан Му она переродилась из разбитой, упавшей духом девушки в могущественного эксперта. Больше она не была маленькой девочкой. Для учеников она уже давно стала... старшей сестрой.

— Почему ты тоже туда так стремишься?.. — прозвучал древний голос в ответ на её просьбу.

Янь’эр сложила ладони и поклонилась.

— Неважно, парагон, я уже всё решила!

Глава 1488. Маленький Тигр Ши

Девятый парагон тяжело вздохнул и ответил:

— Тогда мне не надо было открывать портал на путь трансцендентности для Фан Му. Поэтому сейчас... я не позволю случиться ещё одной трагедии!

Смерть Фан Му стала серьёзным ударом для девятой секты. Избранные других сект, наоборот, вздохнули с облегчением. Больше им на плечи не давил вес от его незримого присутствия. Но потом... спустя каких-то сто лет Янь’эр повторила достижение наставника, вновь отяготив их сердца.

Услышав ответ парагона, Янь’эр закрыла глаза и опустилась перед ним на колени. Судя по всему, она не собиралась разгибать спину, пока ей не позволят войти на путь. В её поступке не чувствовалось нерешительности. Этой задаче она посвятила всю себя, поэтому её поступок был никакой не просьбой, а чем-то гораздо большим... Она хотела отыскать наставника и самой убедиться в его гибели. Такую навязчивую мысль ничто не могло стереть.

Месяц, полгода, год, три года... Весна, лето, осень. Изо дня в день Янь’эр продолжала стоять на коленях. Никому не удалось убедить её подняться, она словно приросла к месту. Она хотела добиться своего во что бы то ни стало. Ученики секты сокрушённо качали головой. Это им напомнило о другом их великом собрате. Ученица и вправду очень сильно напоминала своего наставника. Пять лет спустя с рокотом в небе открылся разлом и возникла лестница.

— Спасибо, парагон.

Её щёки за столько лет приобрели лёгкую бледность, однако она глубоко вздохнула и решительно начала подниматься по ступеням. В неё проникла некая мягкая сила, избавив от усталости и придав ей энергии.

— Постарайся вернуться, — негромко попросил парагон девятой секты.

За пять лет даже он понял всю серьёзность настроя Янь’эр. Парагон устало вздохнул, ему не удалось удержать единственную ученицу Фан Му в секте. Вместо того чтобы наблюдать, как она гробит свою жизнь, стоя на коленях, он решил... открыть портал и отпустить её.

Янь’эр сложила ладони и поклонилась вздыхавшему парагону, после чего с решительным блеском в глазах взглянула на портал в вышине.

— Наставник, Янь’эр обязательно найдёт вас.

Взлетев по лестнице, она растворилась в портале. После ухода Янь’эр оставшиеся в школе Безбрежных Просторов избранные не почувствовали себя так, будто с их сердца свалился камень. Наоборот, казалось, будто этот незримый груз стал только тяжелее. Наставник и ученица отправились на путь трансцендентности, пока они, избранные, боролись за святилища Безбрежных Просторов. Многие неожиданно осознали, что именно такова была разница между грязью и облаками.

Изначально Янь’эр хотела двигаться по пути трансцендентности как можно быстрее, но давление не дало ей этого сделать. Фан Му прошёл первое треволнение за три года. Янь’эр не сумела повторить этот результат, на переход у неё ушло значительно больше времени, однако это не только не убавило, но и укрепило её решимость.

— Наставник, я собираюсь найти ваши останки, — пробормотала она.

Из-за давления каждый шаг давался с неимоверным трудом, и всё же она продолжала продираться вперёд. За ней всё это время молча следовал мастиф.

Так незаметно пролетело пятнадцать лет. Мальчик, рождённый с дюжину лет назад в горном лесу седьмого континента, вырос в юношу. Он стал лучшим охотником деревни. Пусть он и не отличался высоким ростом, его ловкости позавидовал бы любой. В один из ничем непримечательных дней он с луком в руках пробирался через лес. Когда догорела половина благовонной палочки он внезапно замер, а потом молниеносно наложил стрелу на тетиву.

С тихим свистом стрела умчалась куда-то в чащу. Она вошла под шкуру чёрного медведя примерно на 10 сантиметров, что только разозлило зверя. С рёвом медведь бросился на молодого охотника. Тот без паники начал отступать, пуская в медведя стрелу за стрелой. Истекающий кровью зверь в ярости продолжал преследование. Как вдруг охотник внезапно остановился и холодно смерил взглядом медведя. Увидев, что жертва остановилась, зверь прибавил скорости. Когда медведь уже был готов к последнему рывку, у него под лапами внезапно провалилась земля. Медведь рухнул в яму, начинённую деревянными кольями. С протяжным рёвом он испустил дух.

Юноша перевёл дух и с радостным блеском в глазах заглянул в яму. Осторожно спустившись на дно, он снял медведя с кольев и вытащил его на верх. С добычей на плече он направился обратно в деревню.

Когда сквозь лесную чащу показались дома, он уже весь взмок от пота. Во дворе сидел хорошо сложенный мужчина с широкой улыбкой на лице. Его правая нога была крепко перевязана, несколько дней назад он сломал её на охоте. К счастью, всё обошлось без осложнений, к тому же в деревне его сразу же осмотрел лекарь. В будущем она будет немного побаливать, но в целом перелом должен полностью зажить.

— Маленький тигрёнок клана Ши завалил своего первого медведя! Молодец!

Юноша поспешил во двор. Дверь дома отворилась и на улицу вышла женщина. С любовью взглянув на юношу, она погладила его по голове, а потом сурово посмотрела на мужа. Под взглядом женщины тот слегка вжался в лавку и попытался сказать что-то подобающее мужчине:

— Хе-хе, он больше не ребёнок. Примерно в его возрасте я тоже начал охотиться на медведей. Сын Тигра Ху не посрамил честь семьи.

Юноша улыбнулся. Атмосфера теплоты и любви в этом доме была практически осязаемой. Этот юноша был третьей жизнью клона Мэн Хао, звали его Маленький Тигр Ху[1]. Благодать царила в семье ещё два года. Но потом одной снежной зимой отец отправился на охоту и не вернулся. С тех пор теплота навсегда покинула их дом.

Ночью, когда стало понятно, что отец не вернётся, мир мальчика разбился. Его мать отказывалась верить, что лучший охотник деревни, знавший местные леса как свои пять пальцев, мог взять и просто пропасть. Поэтому она отправилась на поиски. Сколько бы она ни пыталась, каждую ночь она возвращалась ни с чем. Год спустя от тоски и печали её здоровье настолько ухудшилось, что она потеряла зрение. Через два... отошла в мир иной.

Перед смертью она сжала руку Маленького Тигра Ху и прошептала, отстранено глядя куда-то в окно:

— Маленький Тигр, твой отец не мог просто пропасть...

Впервые с того дня, как отец не вернулся с охоты, Маленький Тигр Ху заплакал. С тех пор он перебрался из деревни в горы, отказавшись заводить жену и детей. В горном лесу он упорно продолжал поиски отца.

Шли годы. За двадцать лет поисков он прочесал все окрестные горы. Однажды весной в небольшом овражке на дальней стороне гор он нашёл заржавевший нож. Его глаза тотчас покраснели. Нож принадлежал отцу. Первая зацепка за столько лет. Он проверил территории в радиусе трёхсот метров от того места, где лежал нож, и нашёл человеческий скелет. Увидев следы перелома на правой бедренной кости, он рухнул на колени и отдал покойному земной поклон. Здесь погиб его отец, кого уже много лет считали пропавшим.

Ни его жена, ни Маленький Тигр Ху не верили, что он просто оставил их. Они всегда считали его великим охотником. Даже в столкновении с опасным зверем он бы нашёл способ, как спастись. К тому же в этих лесах не водилось никого опаснее медведей.

В ходе изучения останков он не выявил следов нападения дикого зверя, а вот на позвоночнике отца обнаружился след от стрелы. Двадцать лет назад кто-то выпустил стрелу ему в спину. За годы Маленький Тигр Ху стал настоящим экспертом по лукам и стрелам, поэтому одного скола на кости ему было вполне достаточно.

С горькой и в то же время свирепой улыбкой он посмотрел на останки своего отца. Он принёс их обратно в деревню и похоронил рядом с матерью. Перед небольшим курганом он преклонил колени и зашептал:

— Отец, я обязательно отомщу, чего бы мне это ни стоило...

Простояв перед могилой родителей всю ночь, он наконец поднялся с первыми лучами рассвета и ушёл. Теперь он стал ещё более замкнутым и холодным.

Прошло ещё десять лет. Маленький Тигр Ху был уже не молод. Последнюю декаду он всеми правдами и неправдами пытался выяснить личность убийцы отца. Оказалось, что его убил человек из другой охотничьей деревни в горах. И он всё ещё был жив.

Маленький Тигр Ху не стал узнавать причины, побудившие этого человека совершить убийство. Мысленно он всё уже давно для себя решил. Если ты убил кого-то, будь готов заплатить за это своей жизнью.

Одной особенно снежной ночью, когда на улице стояла сильная стужа, он беззвучно вошёл в дом убийцы. И вышел оттуда весь в крови с отрубленной головой в руках. Он убил старика и его детей, которые попытались его защитить, а потом их судьбу разделили и остальные домочадцы.

В ходе схватки его смертельно ранили, но ему хватило сил добраться до родной деревни. Бросив отрубленную голову на могилу родителей, он устало осел на землю и достал из заплечной сумки закупоренный кувшин с вином и принялся пить небольшими глотками, шёпотом разговаривая с родителями.

Снегопад усиливался. Из-за раны с каждой минутой его состояние ухудшалось. Он был подобен огоньку лампы, в которой закончилось масло. Перед тем как его сознание окончательно померкло, он увидел образ своих родителей. Опираясь спиной на курган, он наконец закрыл глаза, чтобы воссоединиться с семьёй и вновь почувствовать всю ту любовь и теплоту. Прямо как в далёком детстве.

Снег уже почти укрыл его тело, но он не смог скрыть вылетевшую из его лба душу. В небе душа посмотрела вниз на курган и вздохнула, в ней ярко сияла третья запечатывающая метка. Душа сложила ладони и поклонилась, после чего вернулась в цикл реинкарнации. Третья жизнь подошла к концу, четвёртая... только начиналась.

Примерно в то время Янь’эр вошла во второе треволнение пути трансцендентности. Десятикратно выросшее давление заставило её заскрежетать зубами, и всё же она продолжала идти дальше. Её культивация достигла пика 1 эссенции.

[1] Отсылка к Дун Ху, одному из трёх юношей, которых Сюй Цин забрала в секту Покровителя. Тогда он тоже носил прозвище Маленький Тигр. — Прим. пер.

Глава 1489. Чэнь Лэй

Четвертая жизнь клона тоже началась зимой. В просторном особняке на шестом континенте. Помимо практиков на планете Безбрежных Просторов еще существовала каста воинов. В каком-то смысле они занимали позицию выше смертных, но в глазах практиков всё равно оставались муравьями. В четвертой жизни клон Мэн Хао родился в имении, расположенном в столице смертных шестого континента. Уже несколько лет там проживал клан, который основал один из сильнейших воинов этих земель. Среди смертных их лидер был известен как архивоин, сам клан носил фамилию Чэнь. В день рождения Мэн Хао снаружи бушевала гроза, поэтому ему решили дать имя Чэнь Лэй .

Когда клон переродился в четвертый раз, настоящий Мэн Хао уносил ноги из места, где ранее находился седьмой осколок. Позади него кто-то в ярости взревел. Пылевая буря накрыла звездное небо, а потом приняла форму гигантской головы. Лицо было перекошено от ярости, но оно слишком боялось Мэн Хао, чтобы преследовать его. От рёва звездное небо немного потускнело.

— Придет день, и я сниму с себя печать. Вот тогда я приду за тобой, — бесновалось лицо. — Я сотру твою линию крови и уничтожу всех, кто связан с тобой кармой!

Мэн Хао улыбнулся и холодно заметил:

— Не утруждайся поисками, я навещу тебя до того, как спадет печать.

Добыча этого осколка оказалась сложнее, чем все предыдущие. Несмотря на незаурядную силу, Мэн Хао пережил немало опасностей, прежде чем ему удалось наложить руки на осколок зеркала и задать стрекача. Его лицо буквально сияло от радости. Осталось найти еще один осколок, а потом можно будет призвать медное зеркало. С семью осколками он имел общее представление о направлении, где оно находилось, однако этого было недостаточно, чтобы отправиться на его поиски.

"Как только найду последний осколок зеркала, то смогу призвать медное зеркало!"

Сгорая от предвкушения, он полетел к месту, где находился восьмой осколок. Даже с его скоростью на путешествие ушло десять лет. На месте он с подозрением нахмурился. Среди звезд не оказалось завихрения, вместо него там парил цветок совершенно чудовищных размеров с половину планеты Безбрежных Просторов. Его корни исчезали где-то в самой пустоте, когда как лепестки цветка были плотно закрыты. Почувствовав ауру этого бутона, Мэн Хао поёжился.

Восьмой осколок скрывался внутри этого цветка. К сожалению, ни одна божественная способность не смогла даже поцарапать бутон. Насколько он мог судить, цветок всё еще рос, спустя какое-то время он обязательно расцветет без какого-либо стороннего вмешательства.

"Надо подождать, пока она расцветет, так что ли?" — нахмурившись, подумал он. Попробовав еще несколько божественных способностей, он сокрушенно вздохнул. "Ладно, не так уж это и страшно. Мой клон только на четвертой жизни. Ему еще нужно время. Похоже, придется остаться здесь и подождать, пока цветок расцветет".

Из его глаз брызнул свет, когда он попытался рассчитать время магией прорицания.

"В лучшем случае ему потребуется еще сотня лет, в худшем — несколько сотен. Когда он расцветет... я смогу войти. Тогда восьмой осколок станет моим".

Мэн Хао переместился на один из листьев цветка, где сел в позу лотоса и погрузился в медитативный транс.

Несколько лет спустя на шестом континенте планеты Безбрежных Просторов четвертый клон по имени Чэнь Лэй, хоть и был мальчиком десяти лет от роду, играл важную роль в жизни кланового особняка. Он обладал не только высоким статусом юного господина, но и серьезным талантом. Он культивировал путь воина не по дням, а по часам. К этому возрасту он уже развил в себе внутренний ци. За такие успехи его прозвали юным архивоином!

Несмотря на талант, тренировки его не особо интересовали, большую часть времени он посвящал играм. Это печалило родителей и его дедушку, архивоина, основавшего их клан. Но с этим ничего нельзя было сделать, поэтому они лишь вздыхали. Можно сказать, что Чэнь Лэй вырос избалованным ребенком. По достижении брачного возраста он внезапно нашел новую страсть — путешествия. Он много лет колесил со своими слугами по стране. Только к тридцати годам он устал от странствий. Родители было обрадовались, подумав, что их сын наконец решил остепениться и жениться... но тут Чэнь Лэй влюбился в девушку. Причем не простолюдинку, а в дочь самого императора. Чэнь Лэй столкнулся с ней на балу и сразу же влюбился. После той встречи он пытался добиться её руки, осыпая подарками, выполняя всё, о чем бы она не просила. Дошло до того, что он втянул в это весь клан. Дедушка Чэнь Лэя под тяжестью лет слабел, а его родители, хоть и являлись могучими воинами, не были архивоинами. Чэнь Лэй в своем желании добиться красавицы привел весь клан в упадок.

Однажды принцесса убедила его убить одного важного придворного. Это повлекло за собой страшную катастрофу. Дабы спасти жизнь Чэнь Лэя клану пришлось расстаться с остатками своего богатства. Вдобавок дедушка был вынужден пойти на службу к императору. Череда опасных заданий подводила его всё ближе к могиле.

Дедушка предполагал, что это станет для него сигналом к пробуждению. Однако Чэнь Лэй не взялся за ум, наоборот, у него появилось новое увлечение — бессмертная культивация. Клан продолжал нищать, в то время как сорокалетний Чэнь Лэй решил отправиться на поиски пути к бессмертию.

Десять лет поисков увенчались ничем. Ему шел шестой десяток, волосы поседели, силы начали постепенно оставлять его. С потухшими глазами он наконец вернулся домой, где обнаружил заброшенный особняк и множество могил. Все родственники скончались. На второй год после его ухода дедушка отошел в мир иной. На восьмую зиму родителей и других родственников убили враги. Только из-за доброты слуг они упокоились в земле.

Чэнь Лэя стоял под холодным дождём и дрожал в окружении могил. Горькие слезы, бежавшие по щекам, смешались с каплями дождя и срывались с его щек на землю.

— Пап... мам... дедушка...

Теперь он действительно проснулся. Задумавшись о своей жизни, он чуть не рассмеялся. Он вспомнил о своих великих устремлениях, как в молодости развил внутренний ци, после чего начал считать, что и вся жизнь пройдет так же легко. Тогда он думал, что ему всё было по плечу, стоит только захотеть. Ему нравились дорогие вещи, путешествовать по миру. Он влюбился в прекрасную принцессу, чьей руки добивался, тратя огромные суммы денег. А потом она убедила его убить человека, на которого ему не следовало поднимать меч. Та ошибка дорого обошлась клану, практически обанкротив его, когда как он сам сбежал в поисках пути культивации. И сегодня он вернулся домой.

Чэнь Лэй чувствовал себе бесполезным грешником, уничтожившим всю свою семью и клан. Печаль была столь сильна, что у него на губах проступила кровь, и он рухнул на мокрую землю.

На следующий день дождь прекратился. За эту ночь Чэнь Лэй сильно постарел. Ему было всего пятьдесят, но сейчас он выглядел так, будто уже одной ногой стоял в могиле. С того дня в обветшалом особняке поселился смотритель кладбища. Не раз и не два он задумывался над своей жизнью и прошлыми ошибками.

Прошло десять лет. С возрастом его спина сгорбилась, он уже чувствовал скорый конец. Эта зима выдалась особенно холодной. Одним погожим утром он внезапно услышал стук копыт. Вдалеке по дороге двигалась большая группа солдат верхом, окружавших со всех сторон паланкин. Неподалеку от особняка кто-то в паланкине, похоже, отдал солдатам приказ об остановке. В дверях паланкина показалась миловидная девушка в дорогом наряде, поддерживавшая под руку старушку. Вместе они двинулись к особняку.

— Бабушка, зачем мы тут остановились? — спросила девушка.

— Это место навеяло мне воспоминания о старом друге, — ответила старушка.

Несмотря на пожилой возраст, она выглядела очень хорошо и тоже носила дорогие одежды. Её слегка морщинистое лицо буквально сияло здоровым блеском. Старушка и внучка остановились перед полузаброшенным особняком. Внучка понимала, когда не стоило задавать лишних вопросов, поэтому молчала. По лицу старушки проносились эмоции, похоже, она сейчас думала о чем-то, случившемся давным-давно Её до сих пор мучали угрызения совести.

Когда старушка уже хотела вернуться в паланкин, внучка внезапно прошептала:

— Бабуль, кто-то идет.

Она указала на дверь, где стоял старик Чэнь Лэй. Солдаты незамедлительно подошли к ним и угрожающе положили руки на эфесы мечей. Старушка вгляделась в лицо Чэнь Лэя.

— Ты?.. — неуверенно спросила она.

— Один из тутошних слуг, госпожа, — хрипло ответил Чэнь Лэй, склонив голову, — я присматриваю за могилами.

— Сколько ты здесь живешь?

— Десять зим, — негромко ответил он.

Старушка сперва ничего не ответила. Наконец старушка решилась спросить:

— Юный господин, что раньше жил здесь... он... так и не вернулся?

Чэнь Лэй хотел ответить, но в итоге просто покачал головой. Старушка немного помолчала, а потом окликнула солдата и распорядилась принести две меры серебра смотрителю за его службу. После этого она вернулась в паланкин, и процессия двинулась дальше. Отодвинув шторку у окна, старушка посмотрела на Чэнь Лэя. В этот раз она увидела его в профиль. Как вдруг по её телу пробежала дрожь. Какое-то время спустя её взгляд сделался отстраненным, и она задвинула шторку на место.

Когда процессия скрылась за поворотом, Чэнь Лэй поднял глаза на падающий снег. Серебро на снегу он даже не тронул. Как он мог не узнать эту женщину? Она была той самой принцессой, в которую он влюбился в далекой молодости. Бормоча себе что-то под нос, он вернулся в особняк.

Снегопад усиливался. Чэнь Лэй разгладил свой наряд и вышел на задний двор к могилам всей своей родни. Он уже давно выкопал для себя могилу и затащил туда гроб. Спустившись в яму, он лёг в гроб и задвинул крышку.

"Какая бездарно прожитая жизнь", — со вздохом подумал он. С этой мыслью он навеки сомкнул глаза.

Глава 1490. Молчун

В первой жизни он был избранным. Во второй достиг вершины в мире смертных. В третьей запачкал руки кровью. Четвертую растратил попусту.

После окончания последней жизни душа вылетела из тела. В ней ярко сверкала четвертая из девяти запечатывающих меток. Душа вошла в цикл реинкарнации и начала пятую жизнь.

Настоящий Мэн Хао всё еще сидел на листе цветка в ожидании, пока тот расцветет. Янь'эр продиралась через путь трансцендентности. Она уже прошла третье треволнение и двигалась к четвертому, раз за разом убеждая себя не останавливаться. Из рассказов вернувшихся с пути она знала, что её наставник... находился на пятом треволнении. Каждый шаг приближал её к цели.

— Наставник, Янь'эр обязательно найдет вас.

Сосредоточенная на задаче, она размеренно дышала и продолжала идти.

Пятая жизнь началась во время снегопада в городке на пятом континенте. Рождение ребенка семья встретила не радостью, а гробовым молчанием. Чуть позже свежеиспеченный отец печально взял малыша... и вынес на улицу.

— Дело не в том, что мы не хотели тебя. Просто ты... — его голос сорвался.

Родители бросили ребенка из-за того, что тот родился калекой. Вместо языка у него во рту был лишь короткий обрубок... с ним он никогда не сможет разговаривать. К тому же огромная родинка на лице делала его до жути уродливым.

Ребенок плакал с надрывом, но его единственным слушателем была морозная стужа. В конце концов детский плач услышал проходящий мимо мужчина в соломенном плаще и конической шляпе. При виде младенца он вздохнул и поднял его на руки, после чего двинулся домой. Жил он в промозглом домишке, где каждый предмет пропитывала аура смерти. Её присутствие легко объяснял лежащий в доме замерзший труп... над которым проводил вскрытие хозяин дома, городской осмотрщик трупов[1].

— Брошенный родней, немой, да еще юродивый. Буду звать тебя Молчуном.

Мужчина с улыбкой посмотрел на малыша. Когда он снял шляпу оказалось, что через всё лицо проходил шрам, придававший ему весьма жутковатый вид. От его улыбки мороз пробегал по коже, но глаза светились теплотой.

Молчун рос на жидком рисовом супе, который для него варил приемный отец. Зимняя стужа проникла глубоко в кости, поэтому младенец рос слабым и чувствительным к холоду. Его физическое развитие, так до конца и не завершилось. Иногда создавалось впечатление, будто его мог унести с собой сильный порыв ветра.

Поскольку отец работал осмотрщиком трупов, он часто находился в компании мертвецов. Каждого убитого или погибшего человека присылали отцу для осмотра. Постепенно Молчун начал учиться ремеслу у отца.

— Запомни, как выглядит такой тип ран, Молчун. Они обычно означают, что была повреждена селезенка...

— Посмотри вот сюда, этого человека точно отравили.

— Разрежь грудную клетку здесь, Молчун, и проверь внутренности на наличие крохотных белых насекомых. Если найдешь их, ни в коем случае не трогай.

— Посмотри на этого бедолагу, Молчун. Ему раскроили череп и вскрыли грудь. Ну и силища. Даже опытный воин не смог бы оставить нанести два столь чистых удара. Это явно дело рук бессмертного. Интересно, как он умудрился навлечь на себя гнев бессмертного?

Поначалу Молчуна трясло от страха, но под руководством отца со временем он весьма поднаторел в искусстве осмотра трупов. Подростком он уже совершенно не боялся мертвецов и иногда проводил собственный осмотр, когда отец был занят.

Осмотрщик трупов старел. Вскоре уже не он заботился о Молчуне, а его приемный сын заботился о нём. За годы зрение осмотрщика ухудшилось настолько, что он больше не мог исполнять свои обязанности. По его рекомендации Молчун стал новым городским осмотрщиком трупов.

Молчун стал взрослым. Хотя его врожденная слабость так и не дала ему окончательно физически развиться. Родинка на лице с годами разрослась еще больше, сделав его еще уродливее, к тому же он так и не начал говорить. Если прибавить к этому постоянный контакт с мертвецами, то ни одна девушка при виде его лица и отталкивающей ауры не пожелала бы выйти за него.

Молчуна это не особо беспокоило. Он хотел как отец каждый день посвящать своему ремеслу. К работе осмотрщика трупов он подошел крайне серьезно, словно обладал врожденным талантом в этой сфере. Десять лет спустя он прославился как лучший осмотрщик в округе. Его неоднократно вызывали в другие города, когда их осмотрщики заходили в тупик.

Приемный отец чах на глазах. Он так никогда не женился, поэтому Молчун был всей его семьей. Он часто пускался в длинные монологи ни о чем, но Молчун всегда с улыбкой сидел и слушал его. Будучи немым, он в определенной степени мог общаться жестами.

За годы репутация Молчуна только выросла. Теперь его часто вызывали в столицу. Старый осмотрщик умер без боли, просто однажды не проснувшись. Весь тот день Молчун проплакал. Закопав старика и отдав ему все почести, Молчун покинул город и перебрался в столицу.

Шли годы. В возрасте пятидесяти лет об осмотрщике трупов Молчуне уже знали во всей империи. Ему хватало одного взгляда на труп, чтобы определить причину и обстоятельства смерти, причем не только с недавно убитыми, но и скелетами погибших много лет назад.

Его понимание танатологии в конечном достигло таких высот, что его нарекли великим осмотрщиком трупов и поставили на службу нынешней династии. К сожалению, осмотрщики трупов всё равно оставались людьми низкого сорта. Даже заняв высочайший пост, его уважали только собратья по ремеслу.

Тем не менее такое положение дел не расстраивало Молчуна. Он понимал, что был немым калекой. На закате жизни он решил вернуться в родной город и написать книгу. В ней он изложил все свои знания о танатологии, собственные наблюдения и выводы по результатам многих лет работы. Одной зимой он стоял у окна, размышляя об истории, которую рассказал приемный отец.

Много лет назад он поведал, как нашел посреди зимы на улице крошечного малыша. Постепенно глаза Молчуна тускнели, его жизнь подходила к концу. Он до сих пор боялся холода. Он чувствовал, как его покидает теплота, будто он становился трупом. Молчун чувствовал скорый конец.

Однажды ночью он открыл дверь. Ему в лицо ударил порыв леденящего ветра. Молчун решил вернуться на место, где, по словам старика, он нашел его. Найдя нужное место, он тихо вздохнул, лег на землю и посмотрел на небо, позволив холоду окутать себя. Падающие ему на лицо снежинки не таяли. Постепенно на его лице расцвела улыбка. Улыбка, которая уже никогда не погаснет...

Молчун ушел из мира так же, как и пришел в него. За всю жизнь он не произнес ни слова. Пятая жизнь подошла к концу. В сравнении с четвертой она была не такой насыщенной. Он не покрыл себя славой, как сделал это в первой жизни, не обладал могуществом, как было во второй. В отличие от третьей его жизнь не знала кровопролития. По большому счёту пятая жизнь вышла весьма заурядной. В ней у него были мир, покой и его ремесло.

Поднявшаяся из тела душа слилась с ветром и снегом. Пятая запечатывающая метка внутри сияла мягким светом. Душа реинкарнировала. Началась шестая жизнь.

Примерно в то время дрожащая Янь'эр вместе с мастифом, её извечным спутником, подходила к концу четвертого треволнения. В ходе путешествия росла её культивация и углублялось просветление. Теперь она находилась на уровне дао лорда. Пройти четвертое треволнение оказалось очень трудно. Каждый шаг приближал её к пятому треволнению.

У границы её глаза загорелись. Наконец-то она сможет увидеть наставника... И, действительно, его тело сотни лет просидело в позе созерцания... Его покрывала пыль, но черты лица оставались легко узнаваемыми. При виде наставника сердце Янь'эр дрогнуло. Она упала на колени и отдала ему земной поклон.

— Наставник, — сквозь слёзы выдавила она.

Спустя сотни лет её воспоминания о наставнике ничуть не потускнели. Она не могла забыть. Это была её цель. Её одержимость. По этой причине она забралась на святилище Безбрежных Просторов и вступила на путь трансцендентности. Всё из-за наставника. Она хотела сама убедиться в его гибели.

Сейчас она не могла подойти к покойному, только смотреть на него. Если она войдет в пятое треволнение, то её тотчас уничтожит давление. Поэтому она со слезами на глазах стояла в одном шаге от него. Спустя какое-то время в её глазах появился странный блеск.

— Постойте-ка...

Она пригляделась ко лбу Мэн Хао. После небольшой паузы она стиснула зубы и потянулась к нему рукой. Для этого ей пришлось запустить руку в пятое треволнение. Давление практически мгновенно обратило её руку в кровавый туман, но перед этим ей удалось коснуться лба наставника.

Закашлявшись кровью, Янь'эр чуть не упала. Ниже локтя у неё отсутствовала рука, но она даже не обратила на это внимание. За один мимолетный контакт с кожей наставника она выяснила кое-что, чего никто не заметил.

— Лоб наставника в прошлом открывался. Это Дао Реинкарнации. Эту магию... он пытался передать мне. Его душа не рассеялась. Другие думают, что он мертв, но я его ученица. Я чувствую... наставник не погиб! В таком случае, почему его духовное пламя погасло?.. Если только...

Янь'эр давно выросла из маленькой девочки в умную и сообразительную женщину. Она уже обо всём догадалась, но не могла смириться с этим. Наконец она тяжело задышала. Теперь у неё появилась новая задача.

— Наставник... раз вы отправились в цикл реинкарнации, тогда я найду вас среди смертных...

С этими словами она поднялась на ноги. Целебными пилюлями она отрастила руку, на прощание посмотрела на тело наставника и вместе с мастифом двинулась в обратный путь. Её новая цель — девять континентов планеты Безбрежных Просторов. Там она собиралась начать поиски наставника. Она знала, как работает Дао Реинкарнации, поэтому по имевшимся у неё на руках зацепкам поняла, что он сейчас находится где-то на планете Безбрежных Просторов.

[1] Государственный служащий при династии Сун. Современным аналогом может служить коронер, судебно-медицинский эксперт. — Прим. пер.

Глава 1491. Сюй Лююнь

Шестая жизнь клона Мэн Хао началась во время последнего снегопада зимы четвертого континента. Он родился в процветающем клане Сюй. Они владели обширными землями и множеством прибыльных лавок. Львиную долю прибыли они получали от своих сельскохозяйственных владений. Сам клан проживал в одном из крупнейших городов империи смертных, через который проходил торговый путь. На торговле клан и сколотил своё состояние.

Ребенка, рожденного в таком клане, ждала беззаботная жизнь. Клан мог обеспечить его всем. К счастью, в этот раз клон Мэн Хао не вырос избалованным юношей, как это произошло во время четвертой жизни. Он вырос в смышленого молодого человека, чей острый ум не мог скрыть даже скромный возраст. Вскоре он стал помогать отцу в управлении семейными делами. С годами ему постепенно передавали бразды правления семьей. Он зарекомендовал себя хорошим руководителем. При этом в его действиях всё чаще проскальзывала определенная жестокость, но не к членам своего клана, а к конкурентам.

Искусно научившись насильственно поглощать конкурентов, он довольно быстро захватил все предприятия в городе и сделал их собственностью клана. Разумеется, такое не удалось провернуть, не пролив ни капли крови. Вскоре руки клона оказались по локоть в крови.

Такие методы шли в разрез с политикой, которую проводил его отец, да и остальные члены клана были против убийств, но он отмахивался от их возражений. Он вёл дела так, как считал нужным. Когда ему исполнилось тридцать, клан Сюй стал самым богатым в окрестных землях.

Со временем клон осознал, что неплохо бы оказать поддержку ученым мужам и хорошо образованным членам клана, поэтому он основал школу. Патронаж в этой сфере позволил ему получить влияние при дворе. Вскоре раскидываемая им сеть дотянулась и до воинской касты империи.

Он женился, но никогда не чувствовал привязанности к жене. Свадьбу сыграли для закрепления торгового альянса и увеличения влияния клана. К сорока годам клан был самым могущественным и влиятельным игроком в регионе. С годами они пробовали себя в различных сферах торговли, но их главным делом всегда оставалось сельское хозяйство.

Под его руководством клан переехал в имперский город, где им даровали официальный титул имперского торгового дома. Никто не мог соперничать с имперским торговым домом. Разумеется, помимо чисто финансовой выгоды они получили и другие преимущества.

К сорока пяти Сюй Лююнь достиг пика своей карьеры. Немало членов его клана стали чиновниками при дворе нынешнего императора, а многие ученые мужи получили посты в государственном аппарате. С их помощью клан заполучил еще больше влияния. Большинство людей на этом бы остановились и оставшуюся жизнь наслаждались плодами своего труда. Поначалу Сюй Лююнь не знал, чем себя занять, но потом из донесений понял, на горизонте собиралась буря, а точнее голод, который надвигался на страну.

Той зимой Сюй Лююнь во дворе кланового поместья любовался кружащими в воздухе снежинками. Позади него молча стояли несколько дюжин членов клана. Одни являлись придворными императорского двора, вторые управляли могущественными торговыми организациями в имперском городе, третьи, будучи прямыми потомками клана, представляли интересы клана в других частях империи. Среди них нашлось даже несколько могучих воинов. Эти люди держали в своих руках всю силу клана. Нельзя сказать, что их влияние распространялось на всю империю, но они обладали огромнейшей властью. Каждый считался крайне важной персоной, и все же они смотрели на Сюй Лююня с благоговейным трепетом. Именно он за несколько десятков лет сделал их клан столь могущественным. При дворе он был не очень известен. Император, премьер-министр и многие сановники не особо с ним считались, но самые важные представители клана знали о его железной хватке, когда дело касалось заработка денег.

После длинной паузы шестая жизнь клона Мэн Хао, более известная как Сюй Лююнь, заговорил:

— Это шанс. Возможно, клан Сюй сможет сделать следующий шаг и взять под контроль всю империю. Разумеется, мы все может закончить... на плахе, — сказал он. После второй длинной паузы он мрачно скомандовал: — Начинаем.

Теперь вся сила клана Сюй внутри и за пределами имперского города пришла в движение согласно плану. Заключался он в перекрытии доступа зернохранилищам прямо в разгар голода! Такая идея изначально предусматривала огромное число жертв.

Закрытие зернохранилищ во время голода привел к сумасшедшему росту цен. Многим людям пришлось начать продавать своё имущество, чтобы купить еду. Те, кто не мог себе позволить даже немного риса, умирали от голода. Голод выкашивал целые семьи и кланы, с другой стороны, клан Сюй, будучи частью аристократии, получил прекрасную возможность увеличить своё влияние.

Для выполнения плана клану пришлось использовать всё богатство, накопленное за последние несколько десятков лет. Они строили козни, создавали альянсы и устраняли неугодных. Через несколько месяцев после окончания голода... в империи не осталось никого, кто бы мог с ними соперничать по количеству сосредоточенных в их руках силе. У них появилась собственная армия и обширные земли, купленные золотом или кровью.

Подкупом и шантажом они сумели успокоить знать. В волосах Сюй Лююня появилось немало седых волос, и всё же он продолжал выстраивать в голове планы и плести интриги. Следующие пятнадцать лет прошли спокойно, Сюй Лююнь не поднимал шума. Люди немного позабыли о деяниях его клана, что позволило и дальше без шума расширять своё влияние.

В следующем году ему исполнилось шестьдесят. Он вновь стоял у себя во дворе, любуясь снегопадом. Позади столпились уже несколько сотен членовклана. Здесь собрались многие важные люди империи.

— Это шанс... — немного хрипло произнес Сюй Лююнь.

То же самое он сказал пятнадцать лет назад, а потом кивнул. Кивок головы начал войну за престолонаследие. Десять лет промелькнули словно вспышка. Выбранный ими наследник стал императором и женился на дочери клана Сюй. Молодой император считал Сюй Лююня своим приемным отцом.

Теперь практически весь двор был ему верен, даже премьер-министр. Его слово имело больше веса в армии, чем императорский эдикт. К этому моменту в его руках сосредоточилось столько же власти, сколько он имел во время второй жизни. В этот раз он из-за кулис дергал за ниточки всей империи, поэтому эта власть была не такой очевидной.

Всю свою жизнь он был бессердечным человеком, в своих действиях не считался этическими принципами, к тому же он так и не завел детей. Не существовало человека в империи, кто бы в его присутствии неосознанно не склонял головы.

Пять лет спустя его тело начало сдавать. В конце концов он погрузился в кому. В клане начали зреть семена хаоса: среди них были люди, которым не терпелось начать борьбу за власть. Следующей зимой он вышел из комы. Поддерживаемый старым слугой он вновь стоял во дворе и любовался снегом. Третий раз в жизни он оказался на перепутье.

"После моей смерти клан захлестнет хаос. По окончании... в империи уже может не быть никакого клана Сюй. Причиной тому отсутствие у меня наследника мальчика. Единственный выход... захватить всю империю и подавить её силой возможный кризис в клане. Тогда любые попытки мятежа затронут не только клан, но и всю империю. План не самый удачный, но его итог всё равно предпочтительнее бездействия. Что до клана Сюй, не имеет значения, кто захватит власть. Главное клан продолжит жить".

Сюй Лююнь, шестая жизнь клона Мэн Хао, стоял в своем саду в полной тишине. На сей раз на размышления у него ушло куда больше времени, чем в прошлый раз. Наконец он вздохнул, вспомнив, сколько крови им пришлось пролить, дабы привести в исполнение первый план. В итоге он отказался от попытки захватить империю. Сильно постаревший, он наблюдал за последним снегопадом этой зимы. Он медленно закрыл глаза, и аура померкла.

После его смерти в клане Сюй разгорелась война за власть. Их внутренние распри повлияли на жизнь всей империи. Императору пришлось вмешаться. За несколько следующих месяцев практически весь клан был уничтожен. В итоге император, уже немолодой мужчина, получил донесение, что выжившие члены клана Сюй сбежали по реке в родной город. Они вернулись в свой родовой особняк. Их слава и могущество, накопленные за последнюю сотню лет, стала цветком в зеркале или отражением луны в озерной воде.

Такой была шестая жизнь Мэн Хао... С ним клан Сюй достиг величия. Когда его не стало, он забрал это величие с собой в могилу. Как если бы время начало идти вспять, вернув клан Сюй к своей изначальной позиции. Окончание шестой жизни завершило еще одну запечатывающую метку. Клон Мэн Хао вошел в цикл реинкарнации и начал седьмую жизнь.

За эту сотню лет Янь'эр путешествовала по континентам, посещала государства смертных в поисках ауры наставника. Она была твердо уверена, что сможет отыскать реинкарнация наставника. Если ей не удастся сделать это за одну жизнь, то она не оставит поисков и в следующей... пока не найдет его.

Настоящий Мэн Хао медитировал в позе лотоса на цветке среди звезд в ожидании, пока тот расцветет. Судя по его виду, бутон был готов раскрыться.

Что до главы и остальных экспертов школы Безбрежных Просторов, они вновь вернулись в некрополь, надеясь открыть путь к девятому континенту. Особой уверенности у них не было, но они не могли не попытаться. В случае неудачи они попробуют еще, а потом еще и еще. В некрополь они вступили с предвкушением в сердце.

Тем временем девятая секта продолжала свою экспансию. Теперь в её многочисленных рядах было множество могущественных экспертов. Они захватывали один мир за другим. Именно тогда на третьем континенте началась седьмая жизнь Мэн Хао.

Глава 1492. Щенок

Третий континент планеты Безбрежных Просторов отличался от остальных. Туда никогда не заглядывала зима. Круглый год там царила погода, напоминавшая весеннюю. И всё же однажды там почему-то пошел снег.

Снегопад начался не на всём континенте, а прошел над одной пустыней. Пока шел снег, на свет появился мальчик. Это была седьмая жизнь клона Мэн Хао. Он родился в очень бедной семье, у его родителей за душой не было ничего, кроме верблюда и собаки. Его отец зарабатывал на хлеб тем, что водил людей по пустыне.

В день рождения мальчика собака замерзла насмерть, поэтому отец решил дать ему имя... Щенок. Мальчик родился под несчастливой звездой. Когда ему было три года его отца ужалила змея, когда тот вёл караван через пустыню. Добравшись домой, он вскоре скончался. Его мать была не особо опечалена смертью мужа. Похоронив его, она еще пять лет заботилась о Щенке. Когда ему было восемь, она сбежала со странствующим торговцем.

Перед уходом она поведала Щенку историю отца. Как оказалось он раньше промышлял разбоем. Прикинувшись проводником, он завёл её семью в пустыню и убил всех, пощадив только её. А потом он заставил её выйти за него замуж. Всё их замужество она мечтала, чтобы тот поскорее умер.

Щенок молча наблюдал за удаляющимся силуэтом матери. После этого он стал жить один. Однажды ему повстречался старик, предложивший взять его в место, где у него всегда будет горячая еда и ночлег. Щенок тут же согласился и ушел вместе со стариком. Изначально он полагал, что они покинут пустыню, но вопреки ожиданиям старик привел его в другую её часть. Там его ждал настоящий ад на земле. Он оказался в группе детей примерно одного возраста, которых каждый день подвергали суровым тренировкам. Из них хотели сделать... убийц!

В последующие годы Щенок видел немало смертей. Некоторых убивали другие, других — он сам. Часть из детей погибли во время тренировок. Если ты хотел выжить, тебе надо было стать безжалостным. Если ты хотел пережить этот кошмар, тебе надо было убивать.

Щенок не хотел умирать, поэтому он убивал без жалости. Он никому не доверял, не имел друзей и относился ко всем враждебно. Каждый год хозяева этого места приводили новую группу детей. С каждым годом количество могил росло. Щенок стал безразличен ко всему. Со временем другие дети стали его бояться, даже некоторые взрослые со страхом косились на него.

"Может быть, я уродлив?" — задумался он, проведя пальцами по лицу.

Всего шестнадцать, но его лицо уже испещряло множество шрамов, придававших ему весьма жуткий вид. На второй год в аду один из стариков попытался склонить его к чему-то отвратительному. Когда Щенок отказался, тот полоснул его кинжалом по лицу. Два года спустя Щенок отрубил ему голову.

Его пальцы коснулись места, где должно было находиться ухо. Он потерял его во время тренировки, когда в живых мог остаться только один. Его противник оторвал ему ухо, когда как он разорвал ему горло.

Щенок мрачно скосил глаза на зеркало. На его шее тоже красовался жуткого вида шрам. Тело под одеждой тоже обильно изрезали шрамы, но они его не так беспокоили.

В семнадцать лет старик, который привел Щенка сюда, забрал его вместе с двумя юношами и девушкой. Как и Щенок эта троица убила всех своих противников в ходе тренировок.

Старик привел их в другой тренировочный лагерь, где занимались молодые люди их возраста. Монотонные будни возобновились. Три года спустя, когда Щенку было двадцать, в ходе последнего испытания, к ужасу инструкторов и учеников, он обезглавил сотню противников. Даже нашедший его старика смотрел на него с ужасом. Щенку было плевать на это. Он просто стоял в центре арены.

Последующие месяцы стали счастливейшими в его жизни. Его отправили учиться манерам и этикету. Вдобавок лекарь какими-то странными травами убрал все его шрамы. К сожалению, он не смог вернуть ему ухо. Однако после нескольких сеансов с лекарем он преобразился в привлекательного молодого человека.

После этого он исколесил весь континент, выполняя заказы на убийство. Под руководством старика он убивал мужчин, женщин, стариков и детей. Он просто убивал на кого укажут, не задавая лишних вопросов. Быстро и бесшумно. Выполняя заказы, он особо не любил жертв, у кого имелось правое ухо. После каждого успешного покушения он отрезал, у еще не остывших трупов, правое ухо.

Прошло десять лет. Он уже потерял счёт убитых людей. О нём пошла молва, люди дали ему прозвище, теперь его звали не только Щенок, но и еще Ухорез[1]. Зловещая кличка.

Он всегда считал, что жизнь всегда будет идти в привычном ключе, но спустя два года после очередного успешного покушения он увидел на улице старуху попрошайку. Её глаза были выколоты, язык отрезан, ноги сломаны. Стоило ему остановиться рядом, как ему в нос ударил кислый запах пота и сладковатый запах гниения. Окинув её взглядом, он заметил уже почерневшие ноги, сломанные слишком много раз, чтобы они правильно зажили.

Много лет он носил непроницаемую маску, но сегодня она дала трещину. При виде женщины он оцепенел, а потом поёжился. Впервые он не только не вернулся в штаб-квартиру, но и убил людей, на кого не было заказа.

В тот день в городе было убито много людей. Всех тех, кто угрожал или навредил старой попрошайке, нашли с перерезанными глотками и отрезанным ухом. В одном роскошном особняке проживала зажиточная семья. Болтали, что в прошлом они были странствующими торговцами, а значит, они тоже были виновны. Он вырезал всю семью. После этого он забрал старуху с собой.

Серия убийств переполошила всю страну. За ним охотились стражники и сыщики, даже гильдия убийц послала людей, чтобы те заставили его замолчать.

Последующие годы он провел в бегах, в постоянной усталости. Он убил огромное количество людей, побывал в множестве опасных переделок. В конце концов старушка умерла. Её не убили, она просто не выдержала постоянных передвижений, да и старые раны подтачивали её здоровье.

Все эти годы оставаясь с Щенком, она не знала имени человека, заботившегося о ней. На надгробье он вырезал: "Моя мать" и оставил подпись "Щенок". Он сам не заметил, сколько простоял у могилы. Преследователи наконец догнали его. Многих из них он знал по гильдии убийц.

Они молча обступали его, наращивая жажду убийства. Подняв голову, он бросился на них словно дикий пёс. Враги один за другим падали на землю, пока стоять не остался только Щенок. Для него они оказались слишком слабыми противниками. Покачав головой, он отрезал их уши и побрел прочь. Дорога завела его в место, где никто не станет его искать. В пустыню. Он уже устал от убийств и просто хотел пожить в мире и покое. По иронии судьбы он стал заниматься тем же, чем и отец — водить людей через пустыню.

Так прошло еще десять лет. Однажды он проснулся и обнаружил свой дом окруженным неизвестными. Выйдя во двор, он увидел группу убийц под предводительством того самого старика. Его колени уже подгибались под тяжестью лет. Наконец старик нарушил молчание и тихо скомандовал:

— Убить его.

После окончания схватки весь двор был усеян телами. Из многочисленных ран на теле Щенка сочилась кровь, но он словно их не замечал. Разобравшись со всеми нападавшими, он вздохнул и пошел к старику. Глядя на человека, кого еще мальчишкой он привел в гильдию, старик молчал, словно ждал от него каких-то слов. Вместо них просвистел клинок.

Хмуро окинув взглядом двор, Щенок ушел вглубь пустыни. Сначала он побывал в первом тренировочном лагере, потом во втором и наконец добрался до штаб-квартиры. Он понятия не имел, сколько людей убил. Казалось, всё вернулось к далекому юношеству, где либо убьешь ты, либо тебя.

Расправившись со всеми в гильдии убийц, он почувствовал страшную усталость и решил вновь скрыться в пустыне, где вновь стал проводником. Прошел год. Следом еще один. А потом еще...

Щенок не считал года. Однажды он осознал, что превратился в дряхлого старика. Рассеяно глядя на кажущуюся бескрайней пустыню, он неосознанно прикоснулся к месту, где раньше было ухо. Внезапно пошел снег и в то же время вдалеке показался луч света. В нём летела девушка. Среди кружащих снежинок Щенок медленно закрыл глаза.

Так закончилась его седьмая жизнь. Когда его душа вновь вошла в цикл реинкарнации, к дому с умопомрачительной скоростью прилетела красивая девушка. Оказавшись рядом с телом Щенка, она почувствовала на нём силу реинкарнации.

— Наставник... — со слезами на глазах выдавила Янь'эр.

Она много лет прочесывала континент, пока не ощутила знакомые эманации в этой пустыне. К сожалению, она нашла его слишком поздно. Её наставник уже вошел в цикл реинкарнации.

Она долго простояла у тела наставника. Похоронив его, она с решимостью в глазах последовала за уже угасающей аурой реинкарнации. Она была убеждена... что была как никогда близка к цели.

Клон Мэн Хао закончил седьмую запечатывающую метку. Восьмая жизнь началась на втором континенте. С каждой новой реинкарнацией ветви корня бессмертия сияли всё ярче, но и воспоминания запечатывались всё глубже. Каждая жизнь для него начиналась с чистого листа.

[1] В китайском слова "щенок" и "ухорез" звучат очень похоже. — Прим. пер.

Глава 1493. Подожди, пока я вырасту...

Клон Мэн Хао начал восьмую жизнь на втором континенте. Похоже, между ним и снегом существовала какая-то особая связь. В день каждого его рождения шел снег.

В последний снегопад зимы второго континента в горной крепости был рожден мальчик. Его громкий плач громким эхом зазвучал в просторных залах и коридорах.

Отец малыша был разбойником, вторым человеком в банде. Их главарем... была мать новорожденного.

В семь лет маленький Ли Хао впервые накричал на родителей:

— Я тоже хочу стать разбойником!

На это мать отходила его ремнем так сильно, что он не мог сидеть три дня. Его старший брат стал хорошим разбойником и был весьма известной личностью в крепости. В конечном итоге ему удалось получить одобрение родителей и с тех пор его нарекли юным лордом крепости.

Пока Ли Хао рос, родители пытались отвлечь его от разбойничьей жизни, постоянно оставляя его в компании служанок. Постепенно он понял своё предназначение в жизни: подарить родителям внуков, дабы клан Ли существовал под Небесами вечно. Эта амбициозная задача стала для него тяжелым бременем. И всё же... именно так его воспитали родители. Каждый раз после исполнения одной такой миссии на него с завистью смотрел старший брат.

Поставленная Ли Хао цель и зависть в глазах брата очень ему нравились. Чем больше он над ней работал, тем грандиознее становился план у него в голове, который он впервые придумал в семь лет.

— Я больше не хочу быть бандитом. Я должен заселить потомками клана Ли всю империю. Через сотню лет клан Ли будет самым многочисленным во всей империи. Еще через сто лет все в империи окажутся родней!

Это заявление ошеломило родителей и старшего брата. Даже больше, все в крепости не могли поверить своим ушам. Ли Хао пришлись по вкусу выражения лиц окружающих. Теперь его миссия казалась ему еще важнее. С того дня он взялся за дело всерьез. Он начал с предварительной подготовки, засев за популярные в определенных кругах книги с иллюстрациями...

Физические тренировки и усилия миловидных служанок с каждым днем делали его всё более искусным любовником. К двадцати годам он был отцом пятидесяти девяти детей.

В день рождения последнего он забрался на вершину горы и со слезами на глазах посмотрел на небо. Он ощущал себя могучей птицей Пэн, которой было тесно в горной крепости. Во имя исполнения своей миссии он решил отправиться странствовать в большой мир.

Родители посчитали его идею безумной, а брат... посмотрел на него со страхом в глазах. Но ни родители, ни брат не смогли его остановить. По его мнению, они просто не понимали значимость этой миссии.

— Как вы не понимаете... один человек способен изменить мир. Разумеется, при условии, что это мужчина. Привлекательный и полный энергии. И звать этого красавца... Ли Хао!

Той же ночью он покинул крепость. Одержимый своей идеей, он спустился на равнину и отправился в путь. Можно сказать, лежащие перед ним необъятные просторы открыли ему глаза, однако увиденное лишь укрепило его уверенность в важности миссии. Более того, каждый день теперь ему казался упущенной возможностью.

Начал он с деревеньки у подножья горы. К счастью, симпатичный юноша с парой чарующих глаз смог быстро приступить к исполнению своей миссии. Откуда ему было знать, что завершить её окажется настолько трудно? Прошло двадцать лет. Ему уже стукнуло сорок. На пути к мечте ему повстречалось немало сложностей. Некоторые мужчины даже пытались убить его. С большим трудом, но ему всё же удалось завести сто семь детей. Полный сил, как и всегда, он решил отправиться в следующую деревню.

"Ладно, — сказал он себе, — эта деревушка слишком маленькая для моей большой мечты".

Во второй деревне он испробовал все хитрости из своего арсенала и всё накопленное за двадцать лет богатство. Спустя еще двадцать лет во второй деревне у него родился сто семьдесят восьмой ребенок. Это растрогало его до слёз. Несмотря на почтенный возраст, он взял своих подросших детей и даже внуков в путешествие к новым землям. Первой остановкой на их пути... стала третья деревня, всего в десяти километрах от родной горной гряды.

Ли Хао еще никогда не был так доволен собой. Он внушил своим отпрыскам придуманные им идеи. Всё-таки он уже давно пришел к выводу, что в одиночку не выполнит миссию, но с их помощью ему точно удастся достигнуть желаемого результата.

Вместе с сыновьями и внуками он полностью занял третью деревню всего за три года. Тогда Ли Хао с довольным смехом вместо себя послал своих отпрысков на покорение страны. Один за другим его покидали сыновья и внуки, унося с собой в мир его идеалы. Прошло десять лет. Каждый год в путешествие отправлялся один из его выросших потомков.

Спустя еще десять лет Ли Хао уже было восемьдесят. Его потомков, людей совершенно разных профессий и призваний, можно было встретить во всех уголках империи. Точное их число не знал даже он, но его бы устроило несколько десятков тысяч.

Его счастливая жизнь продолжалась еще пятнадцать лет. Когда ему исполнилось сто лет, основанный им клан достиг пугающих размеров. Сотни тысяч человек. Если собрать их всех в одном месте, то можно основать небольшое государство. Они расселились по всей империи, что пугало еще больше.

В старости он чувствовал себя немного одиноким, но когда одной из зим пошел снег и его жизнь подошла к концу, он был горд собой и тем, что ему удалось достичь.

"Я прожил славную жизнь и изменил будущее империи, нет, всего мира. Я один... изменил всё".

Ли Хао негромко рассмеялся и закрыл глаза. Настоящий Мэн Хао, разумеется, знал обо всех его похождениях. Если бы он не застрял у цветка, то точно бы вернулся на планету Безбрежных Просторов, чтобы остановить промискуитет клона.

После семи довольно обычных жизней восьмой потратил свою на такую абсурдную идею. К счастью, тела его клонов после реинкарнации не имели с ним никакой связи. Реинкарнировала только душа, не тело.

По завершении нелепой восьмой жизни и запечатывании воспоминаний о ней клон начал девятую жизнь на первом континенте. Мэн Хао немного беспокоился о том, что мог выкинуть клон в своей последней жизни. Взвесив все за и против, он решил не вмешиваться. Он уже чувствовал зарождение последней жизни клона, как вдруг резко поменялся в лице и от удивления вскочил с места.

Только что он почувствовал странное. Девятая жизнь серьезно отличалась от прошлых восьми. Прошлые жизни душа переживала путем реинкарнации. Тело никогда не принадлежало Мэн Хао, только душа, но с началом девятой жизни Мэн Хао сразу почувствовал её схожесть с первой жизнью клона. Неожиданно даже для него самого... в основу этой жизни каким-то непостижимым образом легла его кровь.

Эту жизнь клона правильнее было назвать не девятой. По сути, это и был сам клон! Душа принадлежала ему, тело тоже было его. Произошло нечто странное. Судя по всему, после того, как тело клона скончалось в позе созерцания на пути трансцендентности, а душа на много лет отправилась в цикл реинкарнации, изначальное тело каким-то образом восстановило себя в девятой жизни. Подобно тому, как младенец Фан Му, выловленный из реки и созданный по образу и подобию Мэн Хао, был тем же человеком, что и его создатель, нынешняя реинкарнация тоже была им.

Удивление настоящего Мэн Хао продлилось недолго, потом пришла легкая нервозность. Но не это потрясло его больше всего. Главной неожиданностью стало то, как девятая жизнь клона им ощущалась. Он едва чувствовал его присутствие, словно связь между ними сильно истончилась. Настоящий Мэн Хао не видел, что происходило в девятой жизни клона.

"Девятая жизнь — самая важная, переломная. Другого объяснения всем этим странностям у меня нет..."

К сожалению, этот вывод не принес успокоения. Мэн Хао уже хотел отправиться в школу Безбрежных Просторов, но тут огромный цветок зацвел! Оттуда сразу же повеяло аурой последнего осколка медного зеркала. Мэн Хао тяжело вздохнул.

"Я не стану вмешиваться в жизнь клона. Пусть всё идет своим чередом. Возможно, моё вмешательство спровоцирует негативные последствия. К тому же, если не добыть осколок сейчас, кто знает, сколько мне еще придется ждать".

Мысленно рассчитав вероятность возможных исходов, он взлетел с листа и устремился к огромному цветку. До этого момент он не вмешивался в жизни клона, поэтому не собирался нарушать это правило и сейчас. Он не собирался поступаться принципом невмешательства из-за какой-то аномалии.

В столичном городе одной дальней провинции первого континента, несмотря на удаленность от центра, проживало довольно много людей. Закрываясь от снега с ветром, из храма вышли муж с женой. Они ходили туда помолиться и попросить Небеса благословить их ребенком.

После многих лет в браке им так и не удалось его зачать. За годы они время от времени посещали храм, дабы попросить Небеса о помощи. С приближающейся старостью они всё сильнее об этом тревожились. Они побывали у нескольких лекарей и знахарей, но те лишь бессильно разводили руками.

Из храма они в гнетущем молчании отправились домой, как вдруг услышали детский плач. У стены неподалёку они обнаружили младенца. Осторожно подняв его, они огляделись, но рядом было ни души. При виде ребенка у них защемило в груди, но как выяснилось, кто-то бросил ребенка на улице не желая терпеть позор. Малыш родился слепым. Немного подумав, они решили взять ребенка домой, ведь для них он стал настоящим подарком Небес.

Мальчику было не суждено увидеть света дня, его единственным спутником была тьма. Тем не менее они решили взять его себе. Они дали ему имя Сяо Бао[1] и растили его в любви и заботе.

Мальчик не осознавал, что как-то отличался от остальных. Он думал, что в мире не было ничего кроме темноты и все видели то же, что и он. Он даже не мог понять... что такое глаза. Небеса отняли у него зрение и не позволяли увидеть мир. Судьба оказалась не столь жестокой, даровав ловкие руки и острый ум.

Родители души в нём не чаяли. Во время прогулок они носили его на руках, пока ему не исполнилось пять лет, потом он стал ходить сам, но мать всегда держала его за руку. Его жизнь была наполнена счастьем. Более того, сам он считал себя счастливейшим мальчиком на свете.

Почувствовав тепло солнца на лице, он как-то спросил:

— Пап, мам, почему так тепло?

— Это свет солнца.

— Солнца?

— Это такой большой огненный шар в небе...

— А я могу его потрогать? Как вы о нём узнали?

— Сяо Бао, ты... Небеса закрыли свои глаза, поэтому ты не можешь видеть. Подожди... когда вырастешь, тогда ты сможешь видеть.

Как-то раз услышав пение птиц, он спросил:

— Что это за звук?

— Поёт птица.

— Мам, а как выглядят птицы?

— У них есть крылья, поэтому они могут летать в небе...

— О, ясно. Когда я вырасту, то тоже смогу их увидеть, да? Ведь когда вы были детьми, то тоже ничего не видели, да мам, да пап? Я понял.

От слов ребенка у обоих больно заныло в груди. Они обняли его и беззвучно заплакали.

Мальчик не знал о тяжелом бремени родителей. Он всё еще чувствовал себя счастливейшим ребенком на свете. С каким же нетерпением он ждал момента, когда наконец вырастет.

Однажды соседские детишки со смехом обозвали его слепым, правда сам он не знал значения этого слова. Той ночью, когда мать напевала ему колыбельную, он внезапно спросил:

— Мам, а что значит быть слепым?

Он почувствовал, как мать вздрогнула, а потом услышал, как она заплакала. Он осторожно утёр слёзы с её щек и тихо сказал:

— Мам, не плачь. Я больше не буду об этом спрашивать.

До конца своих дней он больше ни разу не задал этого вопроса.

[1] Сяо Бао буквально переводится как «маленькое сокровище». — Прим. пер.

Глава 1494. Сяо Бао

С того дня Сяо Бао стал менее разговорчивым. Чувствуя на лице тепло, он не спрашивал, как выглядит солнце. Слыша пение, он не задавал вопроса о том, что такое птицы. Со временем он услышал от других достаточно, чтобы понять значение своего недуга. Как выяснилось небо было не черным, а голубым. Мир тоже не скрывала чернота, он буквально пестрил всевозможными красками. Вдобавок он отличался от других детей. Они могли видеть с самого рождения, когда как он...

Это заставило его задуматься о том, что сказали родители. Они сказали, что он сможет видеть, когда вырастет. Это была ложь. Тем не менее он не хотел верить в это и мысленно убеждал себя, что сможет видеть, когда подрастет. Сейчас он не мог видеть только потому... что был еще слишком мал.

Новое знание сделало его более замкнутым. Ему совершенно не хотелось играть с другими детьми. В основном, потому что они постоянно издевались над ним. Они постоянно смеялись и шутили о его слепоте. Глубоко внутри он очень хотел иметь друзей, поэтому улыбался и старался сдерживать слезы. Во время игр другие дети часто толкали его на землю. Несмотря на порванные штаны, саднящие и кровоточащие коленки, он продолжал улыбаться.

Постепенно шутки о его слепоте становились более жестокими. Ему было очень плохо, хотелось плакать, но он сдерживал слёзы. Ему не хотелось терять ту хрупкую дружбу, что у него была, не хотел терять друзей. Однажды он очень обрадовался, когда другие дети, кого он не мог видеть, а только слышать, пришли с приглашением поиграть.

— Это игра называется жмурки, — объяснили они. — Сяо Бао, ты слепой, поэтому ты должен поймать нас!

— Когда ты кого-то схватишь, слепым будет он. Ах да, мы будет играть в особом месте. Когда мы скажем "готовы" можешь начинать искать.

— Эм, я не хочу в это играть, — внутренне содрогнувшись, выдавил Сяо Бао. Он знал, как тяжело быть слепым, поэтому не хотел, чтобы кто-то еще стал таким.

— Чего нюни распустил. Если не хочешь с нами играть, тогда мы больше никогда тебя не позовём!

Отмахнувшись от возражений, дети повели его в особое место. Он не знал, куда они шли, но в один момент услышал пение птиц. На месте дети толкнули его на землю.

— Запомни: игра не начнется без нашей команды.

Их смех постепенно начал удаляться. Он сидел на земле, боясь пошевелиться и тем самым нарушив правила игры. Ведь тогда дети могли перестать с ним играть. Поэтому он ждал... очень долго ждал. Вскоре пение птиц стихло, и он начал замерзать.

— Можно начинать? — крикнул он.

Никто не ответил.

— Можно? — поёжившись, еще раз попробовал он.

Становилось холоднее. Ему так никто и не ответил.

— Ребята, когда уже?

Дрожа, он осторожно поднялся. Ему показалось, что он услышал какой-то звук неподалеку, но ответа по-прежнему не было. Он испугался не на шутку. Его всегда окружала чернота, но обычно в этой тьме была теплота, которую дарили родители. Теперь же вокруг было темно и еще жутко холодно.

— Когда мы уже начнем?.. Я... я не хочу больше играть...

От страха он наконец не выдержал и заплакал.

— Где вы ребята? Не хочу больше играть... я хочу домой. Мам? Пап? Где вы?..

Со слезами на глазах он пошел вперед. Сколько он не водил перед собой руками, ему так и не удалось хоть что-то нащупать. Через несколько шагов он запнулся и упал.

— Мам... где ты?.. Мне страшно...

Всхлипывая, он попытался подняться. Впервые за семь лет своей жизни он почувствовал, как остался совсем один. Его наряд порвался, голова саднила и кровоточила. Выставив руки перед собой, он медленно побрел дальше. Чего он не видел, так это густого леса вокруг и одинокого волка впереди. Зверь осторожно приближался к нему, не сводя с него своих холодных, безжалостных глаз.

Когда волк уже подобрался для прыжка, он внезапно вздрогнул и прильнул к земле. В следующий миг он обратился в пепел. Из леса вышла девушка в длинном зеленом платье. При виде того, как ребенок на ощупь пытается найти дорогу, она на мгновение оцепенела. Она увидела слезы на крохотном лице, еще издали услышав, как он с надрывом кричал. Девушка закусила губу. По её щекам побежали слёзы.

— Наставник... — прошептала она.

Этой девушкой была Янь'эр. После сотни лет поисков она наконец обнаружила слабые следы Дао Реинкарнации в этом регионе. Наконец... её поиски подошли к концу. Она отыскала реинкарнацию своего наставника.

Плачущий мальчик запнулся об корень и начал падать, но Янь'эр ловко поймала его. Сяо Бао вздрогнул и начал ощупывать руками поймавшего его человека. Женщина была теплой, почти как его мама. Было в ней, в её запахе что-то очень знакомое.

— Вы... — прошептал он.

Янь'эр опустилась перед ни на одно колено и с улыбкой спросила:

— Тебя зовут Сяо Бао, верно?

— Да, — ответил он, кивнув.

Женский голос был таким мягким, что весь его страх мгновенно улетучился. В этот момент вдалеке послышались крики. Судя по всему, по лесу шла большая группа людей, которая время от времени звала Сяо Бао.

— Сяо Бао, где ты?..

— Сяо Бао... это мама. Где ты, сыночек?

— Сяо Бао...

Его искали мать с отцом, а также их соседи. В их голосах без труда угадывались тревога и страх.

— Мам, пап...

Сяо Бао задрожал. Янь'эр на мгновение застыла в нерешительности, но в итоге решила не забирать мальчика. Вместо этого она потрепала его по голове.

— Твои мама и папа нашли тебя, — мягко сказала она, — прощай.

Она отступила на шаг, но тут Сяо Бао внезапно почувствовал, будто вот-вот потеряет нечто важное.

— Старшая сестра... — выпалил он, — можно... можно потрогать твоё лицо?

Янь'эр с теплотой посмотрела на мальчика. Это был её наставник. На свете не было никого важнее. Она опять присела перед ним, позволив мальчику коснуться своего лица. Его руки были все в грязи, но её это не волновало. Осторожно ощупав лицо, Сяо Бао улыбнулся. После этого Янь'эр на прощание тоже улыбнулась ему и ушла.

Пару мгновений спустя на его крик прибежали заплаканные родители и заключили его в крепких объятиях. Вернувшись домой из леса, он не стал спрашивать, что случилось, однако с этими детьми он больше никогда не играл. Он предпочитал проводить время в одиночестве. Не раз он мысленно возвращался к встреченной в лесу девушке. Иногда ему начинало казаться, будто она на самом деле не ушла, а всё это время наблюдала за ним. Хоть он ни разу не нашел доказательств этой теории, это чувство никогда его не оставляло.

За десять лет Сяо Бао возмужал. К сожалению, он всё еще видел лишь черноту без проблесков света. Казалось, Небеса забыли о нём. Его родители постарели, хоть он не мог этого увидеть. И всё же он слышал, как с годами менялись их голоса. Ловкие руки позволили ему перенять у отца плотницкие навыки и продолжить семейное дело.

В свободное от работы время он посвящал себя скульптуре. Несмотря на отсутствие зрения, у него оставалось воображение, поэтому его скульптуры получались очень натуральные, как живые. Словно в них он воплощал свои детские сны.

Он вырезал из дерева птиц, дома, близких ему людей. Его уже давно не волновало то, что люди называли его слепцом. Неспособность видеть окружающий мир его не беспокоила. Глубоко внутри он нашел себе место среди Неба и Земли в своих деревянные скульптуры. Они стали для него всем.

Иногда его работы разительно отличались от реальных прототипов, однако именно так он их видел в своём сердце. Если он что-то ощупывал руками, то потом без труда мог вырезать такую же деревянную фигурку.

— Однажды мама сказала, что Небеса закрыли свои глаза. Я хочу вырезать Небеса с открытыми глазами. К несчастью, я не в силах их коснуться.

Сяо Бао рассмеялся и покачал головой. Со временем по городу пошла молва о талантливом резчике. Это позволило ему открыть небольшое дело. Родители, продолжавшие баловать его, были счастливы.

Их сын не мог видеть, но он вырос хорошим человеком. В один момент уже не они заботились о сыне, а он взял на попечение постаревших родителей. Такая забота тронула их, но они всё еще беспокоились о Сяо Бао. С его ловкими руками он мог обеспечить себе безбедную жизнь, тем не менее они считали, что ему следует жениться. К сожалению, в городе почти не было семей, кто бы согласился выдать свою дочь за Сяо Бао.

Три года спустя нашлась сводница. Она подобрала девушку из скромной семьи в другой части города. Родственники согласились выдать её замуж за Сяо Бао. Девушка оказалась очень хорошенькой. То, что она согласилась выйти за Сяо Бао, очень обрадовало родителей. Они отдали накопленные за жизнь деньги в качестве свадебного подарка, после чего отвели её домой.

Это день стал счастливейшим в жизни постаревшей четы. Во дворе были развешаны красные бумажные фонари, накрыты столы для банкета. После церемонии и пиршества соседи и родственники начали расходиться по домам. Родители Сяо Бао отвели его в опочивальню. Он немного нервничал, ведь он никогда не встречал эту девушку. Обо всём практически без его участия договорились родители. Будучи хорошим сыном, он поддержал решение родителей, хотя сам практически не задумывался о свадьбе. Тем не менее ему стало немного любопытно, почему девушка согласилась выйти за слепца.

Когда он вошел в комнату, она сидела на кровати в свадебном наряде и красной вуали. Хоть Сяо Бао и не мог видеть её, он слышал её дыхание. Касаясь стены, он подошел к кровати и прикоснулся к жене. Та вздрогнула, но ничего не сказала. Он немного помолчал, а потом поднял вуаль.

— Позволь коснуться твоего лица?

Девушка нервно сжала край своего платья и тяжело задышала. Её нервозность была не наигранной. Глубоко внутри она до сих пор сомневалась в правильности этого поступка. Но именно этого она всегда хотела, не важно шла ли речь о прошлых жизнях или о нынешней... Глубоко вздохнув, она ответила:

— Хорошо.

Сяо Бао нежно провел пальцами по её щекам, носу, губам, плавному изгибу скул и закрытым глазам. Внезапно по его телу пробежала дрожь.

Глава 1495. Мир льда и пламени

— Это ты?.. — удивленно спросил Сяо Бао.

Сердце затрепетало в груди. Как он мог забыть это лицо? В самые темные и одинокие моменты жизни тот мимолетный образ всегда согревал его. Наконец Сяо Бао убрал руку от её лица и тепло улыбнулся.

Шли годы. Девятая жизнь клона Мэн Хао на первом континенте шла своим чередом. Тем временем истинная сущность пыталась найти внутри цветка последний осколок медного зеркала! Сейчас Мэн Хао сидел в позе лотоса в мире, скованном льдом.

"Когда я добуду последний осколок, то смогу послать зов медному зеркалу и призвать его ко мне!"

Вокруг не было ничего, кроме льда. Вся растительность превратилась в прекрасные ледяные скульптуры. "Какое странное место", — подумал он с блеском в глазах.

После проникновения внутрь цветка он неустанно искал осколок, но здешний холод пробирал до костей даже такого могущественного человека как Мэн Хао. Леденящая стужа окружала его со всех сторон, грозясь превратить в ледяное изваяние.

После короткого отдыха он вновь отправился исследовать ледяной мир. Сколько бы он ни искал, ему никак не удавалось найти осколок зеркала. Тем не менее он нутром чуял, осколок находился где-то в огромном цветке.

Внезапно издалека до него долетел могучий рёв. Лёд вокруг с хрустом покрылся трещинами. Нахмурившись, Мэн Хао оглянулся. Вдалеке высилась высокая гора высотой в триста тысяч метров. Её вершина исчезала где-то среди облаков. Гора дрожала. Именно она была источником этого рёва. Оказалось, что это была никакая не гора, а титанических размеров гигант. Исполин пытался подняться из позы лотоса, но окружавшие его запечатывающие символы могущественной эссенции не давали ему этого сделать.

Мэн Хао презрительно хмыкнул. Этот гигант стал первым живым созданием, встреченным им за двадцать лет скитаний по этому безжизненному миру. При виде человека он превратился из горы в гиганта. Переговоры с этим существом провалились, несмотря на все попытки Мэн Хао уладить дело миром. В итоге гигант набросился на человека с кровожадным блеском в глазах. Между ними завязался ожесточенный бой. Разгневанный Мэн Хао отплатил ему за гостеприимство той же монетой.

Гигант высотой триста тысяч метров оказался ему не соперником, но и умереть он, похоже, не мог. За двадцать лет Мэн Хао несколько раз побеждал его, а вот окончательно уничтожить у него ни разу не вышло.

В конечном итоге он потерял интерес к гиганту и запечатал его на месте, чтобы продолжить поиски медного зеркала. Именно его печати и пытался сейчас разбить гигант.

Мэн Хао вернулся к поискам. За годы скитаний он начал замечать, что холод вокруг постепенно отступал, а в один момент он и вовсе перестал его чувствовать.

"Я нашел какую-то новую область?" — задумался он и прибавил ходу.

Несколько месяцев полета открыли ему совершенно иной пейзаж. К его удивлению, среди снегов впереди стояли города. Десятки тысяч городов, казалось, случайным образом разбросанные по равнине. Эти города населяли живые существа огромных размеров. В сравнении с ними города в мире Горы и Моря казались игрушечными.

Мэн Хао задумчиво остановился в воздухе. В ходе поисков осколков он побывал в бесчисленном множестве миров. Он сталкивался с разнообразными существами, которые не являлись практиками. Некоторые напоминали диких зверей, тела других вообще состояли из тумана. Первое время он находил этих существ весьма странными, но в ходе странствий чем больше видов он встречал, тем меньше они его удивляли. В этом путешествии он собственными глазами увидел всё разнообразие жизни звездного неба Безбрежных Просторов.

Мэн Хао окинул взглядом города впереди. Несмотря на серьезное расстояние до ближайшего поселения, он отлично видел его жителей. Внешне они выглядели как практики, если, конечно, не принимать во внимание их внушительные размеры. Рост большинства колебался в районе тридцати метров. Даже их дети были ростом в три метра. Некоторые пожилые представители этого вида достигали в высоту трехсот, а иногда даже трех тысяч метров. Божественным сознанием Мэн Хао обнаружил сильнейшего из них — гиганта на начальной ступени 9 эссенций ростом в тридцать тысяч метров.

Словно высокая гора он сидел в позе лотоса за пределами города, однако в эманациях ауры гиганта чувствовалась жизненная сила. Этого гиганта окружали другие могущественные эксперты, тоже в форме гор. Никто не обладал таким же ростом, но несколько сотен были высотой в пятнадцать тысяч метров. Эти гиганты были коренным населением этого мира и принадлежали к тому же роду, что и гигант высотой в триста тысяч метров, которого он запечатал.

Далеко впереди Мэн Хао обнаружил, что территория льда обрывалась. За ней лежали зеленые луга. На цветущей равнине тоже стояли города. Они были объединены вместе в некую длинную стену, за которой проживали существа, похожие на практиков. Они были нормального роста, однако у каждого за спиной имелась пара крыльев. Вид крыльев зависел от уровня культивации. Чем сильнее, тем краснее становились крылья.

"Какой чудной мир. Одна часть полностью замерзла, на другой зеленеет трава... Вот оно что. В центре мира достаточно благоприятный климат, чтобы здесь могли жить эти крылатые люди и гиганты. Получается, чем дальше отсюда, тем климат будет жарче".

Мэн Хао полетел к зеленым лугам. Из-за громадной разницы в культивации никто не почувствовал его присутствия. С каждым годом полёта земля внизу становилась всё краснее. Наконец почва сменилась лавой, окрасившей небо в алый. Здесь было настолько жарко, что любое живое существо здесь мгновенно обращалось в пепел.

Постепенно климат ужесточился настолько, что мог уничтожить практиков с 9 эссенциями. Мэн Хао стало здесь жарковато. Наконец впереди показалось нечто, похожее на гору. Оттуда исходила аура, похожая на встреченного им гиганта. Заметив его, аура тут же начала приближаться.

Всё вокруг задрожало, когда вулкан залила ослепительная вспышка. Из жерла вырвался поток пламени и огненный феникс. Существо одарило Мэн Хао настороженным и угрожающим взглядом, а потом устремилось к нему в окружении бушующего пламени. По мере приближения огненный феникс превратился в женщину неземной красоты с двумя алыми крыльями за спиной. Она стояла на огненном море, мчавшемся к незваному гостю.

— Тебе здесь не рады, чужак. Убирайся! — в ярости прокричала она.

Воздух вокруг Мэн Хао разбился и на него хлынуло море пламени. Его глаза сверкнули. Присутствие здесь такого могущественного существа ничуть его не удивило. В ледяных пустошах властвовал гигант ледяной горы, в землях огня обитала огненный феникс. Этот мир находился в балансе.

"Они достигли пика 9 эссенций, хотя нет, они находятся даже чуточку выше. Это показывает наличие у них интеллекта. К тому же с такой культивацией они явно должны уметь держать эмоции под контролем. Враждебность огненного феникса и гиганта ледяной горы явно намекает на то... что они знают о существовании осколка зеркала!"

Отлетев назад, он взмахом рукава обрушил на море пламени горы свою силу. Чудовищный грохот сотряс весь мир. Огненный феникс в образе женщины поменялась в лице. Её глаза засияли жаждой убийства, и она вновь перекинулась в феникса и устремилась в атаку.

— Я тоже так умею! — заявил Мэн Хао.

Холодно хмыкнув, он превратился птицу Пэн только не лазурного, а почти пурпурного цвета. От демонического ци задрожал воздух. Пурпурная птица столкнулась в небе с огненным фениксом.

Небо содрогнулось, земля внизу покрылись трещинами. В нескольких местах образовались провалы, откуда мощной струей ударила лава. Сражение двух экспертов на пике 9 эссенций могло повлиять на окружющий их мир, а если оно затянется, то и уничтожить всё в округе.

С пронзительным криком огненный феникс отлетел назад и вновь превратился в женщину. Она закашлялась кровью и сурово посмотрела на Мэн Хао. Тот принял свой человеческий облик и одарил женщину холодным взглядом.

— С такой культивацией, уважаемый, — сказала огненный феникс, — ты не можешь быть никому не известным экспертом в Безбрежных Просторах. В чём цель твоего визита сюда?

Несмотря на явный страх перед Мэн Хао,она всё еще не желала уступать.

— А ты куда сговорчивее той глыбы льда, — невозмутимо заметил Мэн Хао. — Я пришел с миром, если так можно сказать.

Глаза огненного феникса сверкнули.

— Глыбы льда? Вы видели Патриарха ледяная гора?

— Патриарх ледяная гора? Ты про гиганта ростом в триста тысяч метров? Да, имел честь с ним познакомиться. Пришлось оставить его под печатью.

Женщина прищурилась, пытаясь понять, говорил ли Мэн Хао правду. Тем не менее страх в её глазах стал еще явственней. Наконец она спросила:

— Что ж, зачем ты прибыл сюда?

— За этим!

Мэн Хао взмахнул рукавом. Перед ним возник осколок зеркала. Его жемчужный свет ярко контрастировал с бушующим вокруг пламенем.

Глава 1496. Всё решат кулаки

Мэн Хао не скрывал цели своего визита в этот мир. В этом не было никакой нужды. С нынешней культивацией бесхребетность и безвольность могли повлиять на его ментальное состояние. Могущественные эксперты, вроде Мэн Хао, попытки скрыть свою культивацию, чтобы потом неожиданно явить её врагу, считали скучными и бессмысленными. Только в случае крайней необходимости они прибегали к такому трюку. На длинной дистанции злоупотребление этой тактикой могло дестабилизировать сердце Дао и стать препятствием на пути к великому Дао.

По достижении определенного уровня могущества лучше было не скрывать эту силу. Какие бы хитрые замыслы не вынашивали враги, практику следовало быть открытым и сметать всё со своего пути.

Огненный феникс не знала как вести себя с таким прямолинейным человеком. Отступив на пару шагов назад, она сказала:

— Я никогда не видела ничего подобного. Но раз ты здесь, собрат даос, я помогу с поисками. Но сразу предупреждаю, мир Огня и Пламени огромен. Будьте готовы потратить на поиски очень много времени.

Мэн Хао усмехнулся и покачал головой. Посмотрев на женщину, он искренне сказал:

— Этот предмет крайне важен для меня. Если его действительно невозможно найти, тогда я уйду. Однако, если мне не помешают уйти из этого мира до его закрытия, тогда... мне придется его уничтожить. Нахождение этого предмета крайне важно для меня. Надеюсь, ты понимаешь.

При виде осколка зеркала огненный феникс сумела сохранить невозмутимость, на её лице не дрогнул ни один мускул. За свою жизнь Мэн Хао пережил слишком много, чтобы его могло одурачить деланое безразличие. Второй намек он получил, когда она упомянула об очень длительных поисках. Он понимал, что мир не будет открыт вечно. Ему пришлось просидеть снаружи сотни лет, прежде чем бутон расцвел. По его расчетам, мир должен закрыться примерно через один шестидесятилетний цикл. Если он не покинет его вовремя, то следующего открытия придется ждать очень и очень долго. Только во время следующего цветения он сможет выбраться в звездное небо.

За такое внушительное количество времени его планы во внешнем мире могли пойти под откос. Мэн Хао не хотел рисковать. В его словах не было угрозы, лишь констатация фактов и намерений.

— Твои владения могут быть уничтожены, как и ледяные пустоши, — спокойно продолжил он. — Если это произойдет, тогда хрупкий баланс между двумя регионами будет нарушен и всё живое в этом мире погибнет. Что до тебя и Патриарха ледяная гора, я, может, и не могу убить вас обоих, однако мне по силам запечатать и тебя, и его. Если мне не удастся найти этот предмет, будь уверена, в ярости я запечатаю тебя так крепко, что ты не сможешь освободиться до следующего цветения. Вот только тогда я вернусь и вновь запечатаю тебя. Тысяча лет? Десять тысяч? Я запечатаю тебя навеки. Когда-нибудь придет день, и моя культивация достигнет точки, когда я смогу убить вас. Именно это я сделаю в первую очередь. Но перед смертью я выверну ваши души наизнанку Поиском Души и получу ответы на все интересующие меня вопросы. Как ни крути я получу, что хочу. Разумеется, на это уйдет много времени и погибнет много людей. Слишком много. На самом деле я не хочу всего этого делать и надеюсь... что ты не вынудишь меня это сделать.

С этими словами он сложил ладони и поклонился. А потом он с улыбкой добавил:

— Решение за тобой.

После каждой фразы сердце огненного феникса начинало биться быстрее. Когда он закончил, её обуяла ярость, и всё же ей пришлось подавить свой гнев, ведь она понимала, всё сказанное Мэн Хао было правдой. Он действительно мог всё это сделать. Высок был шанс того, что всё произойдет именно так, как он сказал. Быть может, не в точности так, как планировалось, но он наверняка компенсирует несоответствия в плане таким образом, чтобы добиться желаемого результата.

В итоге всё сводилось к культивации. Ни она, ни Патриарх ледяная гора, несмотря на культивацию немного выше пика 9 эссенций, не могли тягаться с этим молодым человеком. Вдобавок за его спокойным взглядом скрывалась пугающая жестокость. Глядя в его ярко-красные глаза, ей начало казаться, будто она слышит вопли множества убитых им людей. Скрывавшаяся в нём ярость потрясла даже её. Её культивация погрузилась в хаос, а пламя вокруг потускнело.

Мэн Хао спокойно ожидал её ответа, не переставая при этом улыбаться. Когда догорела благовонная палочка, огненный феникс слегка понурила плечи и горько вздохнула.

— Мир Огня и Пламени не всегда был таким, — начала она. — По легенде, много веков назад из звездного неба упало сокровище, расколовшее землю. Этим предметом был осколок зеркала. Одна его сторона излучала свет и сильнейший жар. Она создала мир пламени. Другая источала леденящий холод, так появились ледяные пустоши. Населявшие мир существа тоже изменились. В ходе многовековых метаморфоз на свет появились племена Ледяной Горы и Огненного Феникса. Если ты заберешь осколок, то тебе не придется уничтожать мир Огня и Пламени, это произойдет само собой. Всё живое сгинет. Ты не первый, кто явился сюда в поисках осколка зеркала. Во время многих цветений к нам заглядывали чужаки в надежде украсть осколок.

Мэн Хао нахмурился. Ранее ему в голову приходило нечто подобное. Вид заледеневшего мира и необъяснимая агрессивность гиганта и огненного феникса лишь подтверждали эту теорию. Немного подумав, он предложил:

— Отдай мне осколок зеркала, а я разделю ваши миры и запечатаю их. Так они будут вне опасности. Через тысячу лет я вернусь и укреплю печати.

— Ты...

Огненный феникс не могла поверить простому обещанию человека.

— Тебе придется мне довериться, — с холодным блеском в глазах сказал Мэн Хао.

Его терпение давно подошло к концу. Он дал ей слово, но если она откажется сотрудничать, тогда ему придется перейти к ранее озвученному плану. Для него не было ничего важнее осколка зеркала.

Огненный феникс тяжело дышала, пока по её лицу проносились эмоции. Её глаза кровожадно сверкнули, и всё же она не могла взять на себя риск, отказавшись от предложения Мэн Хао. Ведь это означало уничтожение мира. С другой стороны, его предложение тоже сопровождалось таким же риском. Глубоко внутри она всё еще не хотела отдавать ему осколок. После очень длинной паузы она холодно взглянула на него.

— Я не могу принять решение самостоятельно. Патриарх ледяная гора тоже должен дать своё согласие.

Мэн Хао усмехнулся и взмыл в воздух, породив мощный порыв ветра. Огненный феникс стиснула зубы и полетела вместе с ним к ледяным пустошам. В этот раз Мэн Хао летел значительно быстрее. Несколько месяцев спустя они пересекли весь мир Огня и Пламени. Огненный феникс с трудом скрыла своё удивление. При обычных обстоятельствах она бы не смогла лететь в таком темпе, к счастью, у неё имелись магические предметы, позволившие ей не отстать.

Несколько месяцев спустя посреди ледяных пустошей Мэн Хао и огненный феникс услышали яростный рёв. Громадный патриарх в ярости пытался сорвать печать. При виде запечатанного гиганта огненный феникс ахнула, а её сердце еще крепче сжали тиски страха. Мэн Хао с улыбкой перевел взгляд с гиганта на огненного феникса.

— Если вы двое не придете к согласию, тогда на поиски осколка у меня уйдет куда больше времени... К тому же в ходе пребывания в вашем мире у меня появилось ощущение, что осколок где-то под землей...

Он опустил глаза на землю. Странно было другое, несмотря на его культивацию, ему не удалось пробить землю. Немного подумав, он взмахнул пальцем и снял печати с Патриарха ледяная гора. Гигант в ярости тотчас поднялся на ноги и без промедления бросился на Мэн Хао с занесенным кулаком.

Огненный феникс опешила, но потом стиснула зубы и тоже атаковала Мэн Хао. Но тот лишь улыбнулся. Выражение его лица практически не изменилось, но в голосе чувствовался металл:

— Жить надоело?

Его культивация вспыхнула силой, накопленной за последние сотни лет. Восемь эссенций получили свободу вместе с невероятной силой физического тела. Когда к ним прибавились демонический ци и сила крови, получившаяся мощь заставила гиганта и огненного феникса задрожать.

Пока Мэн Хао парил в воздухе, у него за спиной возникла гигантская голова, излучающая тьму. Длинные черные волосы, жуткого вида рог во лбу и красные глаза, в которых, казалось, были заключены океаны крови. Демонический ци мира исказился и всю округу захлестнуло землетрясение. Но это было еще не всё. Мэн Хао выставил перед собой правую руку. Появившиеся семь осколков зеркала растаяли в черные нити и растеклись по рукам, туловищу и ногам. Кроме головы всё тело закрыли черные латы!

С появлением этих доспехов и их ауры его сила стала расти. Сейчас могло показаться, будто Мэн Хао мог обрушить на своих противников силу самого звездного неба. Словно он был высшим властителем, сильнейшим в Безбрежных Просторах. От него слабо веяло трансцендентностью. Он поманил к себе пальцами гиганта ледяной горы и огненного феникса и сказал:

— Хотите драться? Давайте!

Глава 1497. Позаимствовать силу для поисков

Гигант ледяной горы сощурился при виде могучей ауры Мэн Хао. Он понимал, что не сможет победить, но и Мэн Хао не мог убить его. Он сделал шаг вперёд и ударил кулаком. Огненный феникс вспыхнула силой и приняла своё птичье обличье. Её море пламени с шипением ударило в Мэн Хао. В следующий миг от их схватки начал содрогаться весь мир.

Мэн Хао выполнил магический пасс правой рукой, и чёрная голова позади с воем набросилась на гиганта и феникса. Ледяная шкура гиганта покрылась трещинами, а потом он просто взорвался. Но пару мгновений спустя он соединился обратно в гиганта, горящего желанием продолжить сражение. Огненный феникс отступила. Вокруг неё вспыхнули огненные магические символы.

— Вы слишком слабые, — равнодушно сообщил Мэн Хао. — Пришло время вытащить свои козыри. Если я одержу верх, вы расскажете, где осколок зеркала. Если победите вы, тогда я оставлю ваш мир в покое.

— Отлично, — согласился гигант ледяной горы, — исход этой битвы решит всё.

Гиганта ледяной горы ничуть не удивило такое предложение. К сожалению, Мэн Хао так и не выяснил, каким образом он и огненный феникс смогли поговорить втайне от него. Гигант поднялся и принялся бить себя кулаками в грудь. Осыпавшиеся куски льда соединились в огромный топор.

С появлением новых магических символов огненный феникс увеличивалась в размерах, пока не стала одного размера с гигантом. От неё повалило таким сильным жаром, что сковывающий всё лёд начал таять. Правда мгновением позже всё опять замерзало.

Глаза Мэн Хао блеснули, губы изогнулись в холодной улыбке. Он замахнулся рукой и ударил Умерщвляющим Дьяволов Кулаком! В него он вложил силу Истребляющего Жизнь Кулака, Кулака Самопожертвования и Убивающего Богов Кулака. Небо потускнело, словно небосвод и земную твердь заменил собой кулак. И приближался он к огненному фениксу.

Гигант с рёвом вскинул топор и рубанул по кулаку Мэн Хао. Во время замаха он успел выполнить другой рукой магический пасс, послав в наглого человека вьюгу. Птица пронзительно закричала. Пламя вокруг неё засияло аурой эссенции и превратилось в алые когти птицы, которые тоже ударили в Мэн Хао.

Гигант и огненный феникс встретили удар Мэн Хао своими. В момент контакта магии небо раскололось, а землю внизу разворотило как после землетрясения. Весь мир содрогнулся от грохота. Мэн Хао был вынужден попятиться на восемь шагов. Ледяной топор разбился вдребезги, а самого гиганта разорвало на куски. Мгновением позже фрагменты льда вновь соединились в гиганта, правда немного меньшего по размерам.

Из клюва огненного феникса брызнула кровь, птица сильно дрожала. Её раны оказались серьёзными, но уже секунду спустя пламя вокруг неё с рёвом вернулось к жизни. Страх в её глазах был очевиден. Несмотря на боязнь Мэн Хао, она не собиралась уступать. Они явно не хотела соглашаться на его требование и отдавать сокровище, если только у них не останется другого выбора.

Внезапно Мэн Хао исчез. Он возник перед гигантом и взмахнул пальцем. Исполин отскочил назад, окружив себя морозной стужей. Только он собрался пойти в контратаку, как с пальца Мэн Хао сорвалась магия заговора, а потом он ещё раз ударил кулаком.

Рёв гиганта перекрыл жуткий треск. Хоть он и быстро восстановился от повреждений, удар Мэн Хао отправил его в полёт на три километра. Мэн Хао неотступно следовал за ним.

Огненный феникс тоже не сидела сложа руки. Прежде чем она успела добраться до Мэн Хао, тот крутанулся на месте и получившимся смерчем ударил в гиганта. Исполин опять взвыл и отступил ещё дальше. Его тело рассыпалось на части, но также быстро восстанавливалось. Посланная гигантом стужа наконец достигла Мэн Хао. Холодно хмыкнув, он раскрыл ладонь, на ней сверкнула запечатывающая метка.

Удар ладонью запустил заговор Внутри-Снаружи. Изгоняющая сила оттеснила холод. Мэн Хао вновь с размаху ударил кулаком прямо в грудь гиганту. С хрустом тот рассыпался фонтаном ледяных осколков. Взмахом рукава Мэн Хао рассеял эти осколки сильным порывом ветра.

Тем не менее фрагменты сумели преодолеть ветряной барьер и опять начали соединяться в гиганта. Из глаз Мэн Хао брызнул алый свет, он выполнил магический пасс и привёл в действие эссенцию пространства. Его целью была заходящая в спину огненный феникс. Почувствовав силу пространства, в глазах птицы промелькнуло удивление. С пронзительным криком она вызвала огромного огненного гиганта, чтобы тот принял на себя удар запечатывающей силы.

После использования подмены для ухода от пространственного запечатывания, Мэн Хао добрался до птицы и ударил в неё кулаком. После вспышки пламени она быстро восстановилась, но Мэн Хао продолжал наносить удар за ударом. Тринадцать раз. Каждый раз огненный феникс рассыпалась фонтаном огненных искр, но потом вновь соединялась в птицу. После каждого удара её дрожь становилась всё сильнее. Последний удар отшвырнул её на три тысячи метров назад. Только Мэн Хао собрался броситься следом, как воздух сотряс яростный рёв.

— Чужак, ты не оставил нам другого выбора. Пришло время умирать! — прокричал восстановившийся гигант. Он развёл руки в стороны и прорычал: — Цветок Ледяных Пустошей!

По безжизненной равнине вокруг него пополз жуткий холод. Этот холод начал стягиваться к гиганту, при этом лёд, покрывавший землю, исчезал и появлялся на теле гиганта. Хватило пары мгновений, чтобы весь холод и лёд сфокусировались в огромный цветок на его правой руке! Невероятной красоты ледяной цветок увеличивался в размерах, а с ним росла и его аура. Весь мир беззвучно содрогался. Все звуки стихли.

Огненный феникс утёрла кровь с губ и кровожадно посмотрела на него. Море пламени вокруг неё с рёвом стало ещё сильнее, а потом превратилось в столб огня, взметнувшийся до небес. Небо приобрело багряный оттенок.

— Цветок Алого Пламени! — произнесла огненный феникс.

Практически сразу море алого пламени приобрело вид гигантского цветка. Это кажущееся бесконечным пламя растянулось от земли до неба, заполонив половину мира неописуемым жаром. В то же время ледяной цветок замораживал всё до чего касался. Мэн Хао с азартным блеском в глазах наблюдал за всем этим.

Гигант и феникс одновременно вскричали:

— Объединённая атака!

Тело гиганта разбилось, его осколки соединились с ледяным цветком, отчего тот стал сиять ещё ярче. Огненный феникс тоже растаяла в огненном цветке, доведя его силу до предела. Два цветка устремились к Мэн Хао, но тот лишь расхохотался.

— Я ждал, пока вы наконец покажете свои козыри!

Его энергия резко взмыла вверх. Чёрные доспехи блеснули. Он выполнил магический пасс правой рукой. Появилась эссенция восьмого и всех остальных заговоров вплоть до первого, после чего они начали объединяться вместе.

— Объединение восьми заговоров!

Он развёл руки в сторону, когда магия восьми заговоров превратилась в множество нитей, которые сплелись в огромную сеть. Как только она коснулась огненного и ледяного цветков, мир содрогнулся от страшной ударной волны. Мэн Хао закашлялся кровью, даже его наряд промок от крови, которой сочились многочисленные раны. И всё же его глаза сияли как никогда ярко. Именно этого момента он ждал.

— Доспехи медного зеркала, Сотрясение Небес!

Чёрные доспехи вновь приняли форму семи осколков зеркала. Они соединились в незаконченное зеркало — это была вторая функция медного зеркала! Ужасающая волна энергии от взрыва сети и цветков отразилась от зеркала и была перенаправлена вниз... в землю!

Гигант и феникс внутри обоих цветков поменялись в лице. К сожалению, времени остановить удар у них не было. Культивация Мэн Хао, словно острый клинок, присоединилась к перенаправленной энергии и вгрызлась в землю. В следующий миг сила трёх могущественных экспертов обрушилась на ледяную корку.

Земля заходила ходуном. Мэн Хао не мог в одиночку пробить её, но с помощью силы двух противников ему удалось вскрыть равнину внизу. В гигантском кратере можно было увидеть... громадный некрополь!

Под миром огня и пламени скрывался некрополь, растянувшийся на многие километры. Аура восьмого осколка тотчас вспыхнула с небывалой силой. С довольным смехом Мэн Хао полетел к некрополю.

Глава 1498. Вернись

Мэн Хао двигался с умопомрачительной скоростью, следуя к месту, откуда исходила аура осколка зеркала. Неожиданное использование осколков зеркала застало гиганта ледяной горы и огненного феникса врасплох и не дало им времени отреагировать. Защитный слой земли был вскрыт. Стараясь не думать о масштабах бедствия, они бросились следом в попытке остановить Мэн Хао.

— Нельзя дать ему добраться до сокровища!

Во всём мире не существовало никого сильнее этих двоих, но сейчас они сильно нервничали и пытались лететь как можно быстрее. К несчастью для них, Мэн Хао немного превосходил их в скорости. Словно юркий луч света, он проносился по коридорам некрополя. Несмотря на то, что весь комплекс представлял собой огромный лабиринт, осколок медного зеркала сиял для него так же ярко, как маяк для кораблей в ночи. Он ни разу не остановился или сбавил скорость. На каждой развилке он точно знал, куда поворачивать, словно уже бывал здесь раньше.

Гигант ледяной горы и огненный феникс у него на хвосте уменьшились в размерах, чтобы вести преследование в коридорах некрополя. Их сердца снедала тревога. Гигант то и дело начинал в ярости кричать, но это никак не помогало делу.

Погоня шла четыре месяца, и всё же гигант и феникс не смогли нагнать чужака. Что до самого Мэн Хао, он мчался по коридорам некрополя... пока наконец не заметил впереди последний осколок зеркала! Он лежал в глубокой яме. Одна её половина была наполнена лавой, другая льдистой жидкостью. В самом центре покоился осколок зеркала, разделяя яму надвое, как Инь и Ян. В воздухе витала аура огня и льда. Похоже, именно она создала это странное место.

Мэн Хао с предвкушением выставил руку и поманил осколок пальцами. Яма задрожала, похоже, она оказалась на грани взрыва. Осколок зеркала закачался, постепенно высвобождаясь из своих оков, словно и вправду собираясь улететь к Мэн Хао.

В этот момент из льдистой воды с рыком вынырнул дракон из чистого льда, по виду напоминающий змею. Лучась энергией, он кинулся на Мэн Хао. Одновременно с этим из лавы на Мэн Хао бросился огненный дракон.

Холодно хмыкнув, Мэн Хао не стал опускать вытянутую руку, а просто выполнил магический пасс другой, а потом сделал молниеносный росчерк вниз. Заговоры заклинания демонов сковали двух драконов и отбросили их назад. Они хотели вновь броситься в бой, но Мэн Хао быстрым движением пальцем сотворил два потока тумана, которые превратились в два человекоподобных существа, похожих на клонов. Схватив драконов, они потащили их назад и пригвоздили к каменной стене. После этого оба клона распались на запечатывающие метки, которые наложились на драконов. Несмотря на их грозный рык, оба существа не могли пошевелиться.

Тем временем осколок зеркала закачался ещё сильнее, а потом начал подниматься в воздух. В этот момент гигант ледяной горы и огненный феникс почувствовали, будто задрожал весь их мир. Подгоняемые страхом, они полетели вперёд так быстро, как могли. Спустя несколько вдохов они вылетели из туннеля.

— Остановись! — хором закричали они.

К сожалению, они опоздали. Как только осколок медного зеркала взмыл в воздух, лава и льдистая вода взорвались. Стоило пальцам Мэн Хао коснуться осколка зеркала, как его глаза засияли, а дыхание стало прерывистым. После стольких лет он наконец собрал их все.

Осколок зеркала буквально искрился от радости, во всяком случае так могло показаться. В мгновение ока он распался на несколько чёрных нитей, соединившись с доспехами Мэн Хао. Теперь его латы были почти закончены, исходящая от них аура поражала воображение.

Небо и земля задрожали, а с ними и весь мир. Без осколка зеркала лава и льдистая вода начали смешиваться. Началось землетрясение. Стали таять ледяные горы, гаснуть пламя. По всему миру начала расползаться разрушительная сила.

Из горла гиганта ледяной горы вырвался дикий вопль. Видя, что тот собирается броситься в атаку, огненный феникс стиснула зубы и остановила его! Гигант обернулся и проревел:

— Феникс, ты что творишь?!

— Сокровище уже у него, — ответила она, — ты действительно думаешь, что нам удастся отнять его?

Гигант взревел и начал с ней спорить. Спустя какое-то время вместо слов они начали разговаривать с помощью божественной воли. Мэн Хао спокойно стоял в стороне. Ему было не до них, сейчас он внимательно изучал призывающую силу осколков. Он как никогда чувствовал в них способность призвать само медное зеркало!

Не прошло много времени, прежде чем гигант опять взревел во всё горло. Несмотря на непримиримый оскал, глубоко внутри он был сломлен. Наконец он сдался. Огненный феникс повернулась к Мэн Хао. Сделав глубокий вдох, она приняла человеческий облик и поклонилась ему.

— Собрат даос, мы действовали с горяча. Если тебя не затруднит, не мог бы ты выполнить свою часть уговора.

Мэн Хао холодно смерил женщину взглядом. Сейчас он мог просто уйти и забыть об этом месте, но изъятый из ямы осколок зеркала запустил уничтожение мира. Немного подумав, он выполнил магический пасс и затопил силой культивации всю пещеру. Начиная с первого заговора заклинания демонов вплоть до восьмого, он воспользовался своей сильнейшей божественной способностью — объединением восьми заговоров.

Восемь осколков зеркала сделали эту божественную способность ещё сильнее. Пещеру озарили разноцветные вспышки, завыл ветер. Гигант ледяной горы и огненный феникс поменялись в лице.

— Печать! — скомандовал Мэн Хао и ударил обеими руками в сторону ямы.

Невероятная запечатывающая сила накрыла льдистую воду и лаву. Их смешение прекратилось, и со временем обе поверхности стали такими же неподвижными, какими были до его прихода сюда.

По лбу Мэн Хао градом катился пот. Его культивация вновь вспыхнула. Запечатывающая метка объединения восьми заговоров полностью накрыла льдистую воду и лаву. Вместо того чтобы уничтожить друг друга, они вновь вернулись к хрупкому балансу. Хотя манипуляции Мэн Хао не разделили их полностью, ему удалось остановить смешение.

На поверхности прекратилось таяние льдов. Воздух стал заметно теплее, но эта область всё равно осталась ледяной равниной. В другой части мира вновь разгорелось пламя. Температура огня заметно снизилась, но пламя не погасло окончательно. Два племени на поверхности, конечно, натерпелись страху, но сейчас оказались вне опасности.

— Когда я что-то обещаю, я всегда держу слово, — сказал Мэн Хао. — Сейчас моей культивации недостаточно, чтобы полностью решить проблему. С этой печатью ваш мир будет в безопасности следующие десять тысяч лет. Когда моя культивация окажется достаточно высокой, я вернусь и навсегда избавлю ваш мир от нависшей угрозы.

Он перевёл взгляд с ямы на гиганта ледяной горы и огненного феникса. Гигант сурово буравил его взглядом, женщина грустно улыбалась, а потом сложила ладони в поклоне. Мэн Хао тоже сложил ладони и поклонился обоим.

— Этот предмет крайне важен для меня. Примите мои извинения. В будущем я обязательно отплачу вам.

Мэн Хао знал, что они не восприняли его слова всерьёз, тем не менее он говорил от чистого сердца. Он отвернулся и двинулся к выходу из некрополя. Оставшиеся в пещере гигант ледяной горы и огненный феникс обменялись мрачными взглядами. Не в силах что-либо сделать, они тяжело вздохнули и тоже покинули некрополь.

С новым осколком зеркала Мэн Хао мог летать ещё быстрее. Через двадцать дней он добрался до выхода, а потом взмыл в небо. Взглянув последний раз на мир внизу, он вздохнул и на огромной скорости полетел в непроглядную пустоту. Несколько месяцев спустя он наконец выбрался из огромного цветка.

В звёздном небе Безбрежных Просторов Мэн Хао едва сдерживал распирающий его восторг. Он отговорил себя от идеи немедленно позвать медное зеркало. Вместо этого он полетел прочь от цветка.

Несколько попыток установить связь с девятой жизнью клона по непонятной причине ничего не дали, кроме туманного ощущения того, что он был где-то очень далеко. Мэн Хао не знал, чем сейчас занимался клон, как будто его скрывала плотная завеса тумана. Тем не менее он чувствовал знакомую и в то же время пугающую ауру, растущую в клоне.

"С этой девятой жизнью творится что-то очень странное. Может быть, это из-за того, что он создаёт последнюю запечатывающую метку девятого заговора?"

Ничего лучше ему в голову не пришло. Заговор Запечатывания Небес, девятый по счёту, был настолько могущественным, что дисгармонировал с миром. Возможно, все эти странности происходили из-за его необычайной природы.

Спустя несколько месяцев он добрался до пустынного и безлюдного уголка Безбрежных Просторов. Там он нашёл парящий континент, где не было ничего, кроме заброшенных руин. На пути к цветку Мэн Хао пролетал уже пролетал это место. Ещё тогда ему оно показалось довольно странным. Судя по всему, энергия Безбрежных Просторов была здесь заметно слабее, чем в других местах. По этой причине он выбрал это место для призыва медного зеркала.

Он возвёл множество магических формаций, большинство из них представляли собой сдерживающие заклятия, поскольку он понятия не имел, что могло произойти после призыва медного зеркала. В одном он был уверен: что бы ни произошло, осторожность не повредит.

На подготовку ушло десять лет. В результате парящий континент внешне никак не изменился, вот только стараниями Мэн Хао он превратился в такое же опасное место для практиков, как яма с ядовитыми змеями для смертных. Наконец он опустил руки, удовлетворённый проделанной работой. С глубоким вдохом он сел в позу лотоса на покрытый пылью валун. Там он выполнил двойной магический пасс, отчего восемь осколков принялись кружиться вокруг него. Похоже, они формировали какую-то удивительную магическую формацию.

— Медное зеркало, попугай, — с предвкушением позвал Мэн Хао, —пришла пора вернуться! Взвываю к силе этих восьми осколков зеркала, дабы призвать тебя и медное зеркало! Где бы вы ни были, вернитесь ко мне!

Взмахнув рукавом, он вспомнил обо всём, что случилось в прошлом, а потом выполнил ещё один двойной магический пасс. Его божественная воля вошла в контакт с восемью осколками зеркала. Это привело в действие магическую формацию. С гулом осколки соединились в зеркало... где не хватало всего одного кусочка! Зеркальная поверхность начала поглощать силу божественного сознания Мэн Хао, а потом из неё ударил столб ослепительного света, озаривший всю округу и заставивший звёздное небо задрожать.

— Медное зеркало... вернись ко мне! Попугай... возвращайся!

Глава 1499. Знакомые эманации

В его голосе, отозвавшемся эхом на всём парящем континенте, чувствовалась причудливая сила. Её источником были воспоминания Мэн Хао, его желания. Через ослепительный столб света сила умчалась в звездное небо Безбрежных Просторов.

"Медное зеркало... вернись ко мне... Попугай... Лорд Пятый... возвращайся!"

Бивший с парящего континента столб света, созданный из восьми осколков зеркала, сотряс звездное небо Безбрежных Просторов. В этот момент множество могущественных экспертов что-то почувствовали. Многие слегка поменялись в лице и повернули головы в направлении столба света.

Хозяева мест, откуда Мэн Хао добыл осколки зеркала, со странным выражением на лицах и мордах тоже посмотрели туда, где ослепительно сияла колонна света. Огромная ящерица, свирепого вида голова, гигант ледяной горы, огненный феникс. Все они чувствовали вдалеке ауры ранее принадлежавших им сокровищ. В то же время в других частях Безбрежных Просторов пришли в движение другие могучие сущности.

Волны от столба света прокатились по всем Безбрежным Просторам. В то же время начала пробуждаться некая воля, которая тихо скомандовала: "Уничтожьте эту магическую формацию. Остановите его..."

Хоть этот голос и был едва слышен, множество сущностей среди звезд застыли на месте, их сердца дрогнули. Внезапно их тела затопила сила неведомой воли, взяв под контроль и направив к Мэн Хао.

Одной из таких сущностей был туман, откуда доносились пронзительные крики. Из клокочущего облака в звездное небо вырвались загадочные и кровожадные призраки.

С багряного континента целая свора жутких алых драконов длиной в тридцать тысяч метров с рёвом устремилась в Безбрежные Просторы.

Среди пыли и звезд много веков дрейфовала огромная голова. В ней не было ни капли жизни уже много веков, как вдруг её веки разомкнулись. За ними не было глаз, только пустые провалы. Мгновением позже из глазниц вылетел рой ярко-красных жуков, которые лучом света умчались вдаль.

В другой части звездного пространства парил гигантских размеров гроб. Внутри обветшалого и разбитого гроба никто не лежал, но тут над ним материализовалось лицо.

— Это воля... Безбрежных Просторов... — пробормотало оно.

Гроб растворился в пустоте. Возник он уже в совершенно другом месте и взял курс на парящий континент, где находился Мэн Хао.

Звездное небо заполонила рябь приближающихся со всех концов Безбрежных Просторов сущностей. Одни напоминали зверей, другие более экзотические формы жизни, но все они летели к Мэн Хао. Среди них были духи погибших, минотавры, существа с щупальцами вместо рук, каменные големы, невероятно красивые невысокие создания. Среди них можно было найти практически все существующие формы жизни...

Воля коснулась и континентов Бессмертного Бога и Дьявола. С них в звездное небо поднялись практики с покрасневшими глазами. Казалось, всё звездное небо Безбрежных Просторов сейчас дрожало.

На планете Безбрежных Просторов, в первой секте, в позе лотоса медитировала Хань Бэй. Внезапно она открыла глаза. Они сияли странным светом. Девушка вскочила с места и переместилась в звездное небо.

Расходящиеся с парящего континента эманации заметил кое-кто еще. Почти на самом краю звездного неба Безбрежных Просторов стояло высохшее дерево, из ствола которого торчало медное зеркало. Внезапно оно загудело и ярко засияло. В этом сиянии появился образ попугая. Птица растерянно посмотрела куда-то вдаль, явно пытаясь что-то вспомнить. Наконец её глаза вновь сделались пустыми.

— Кто-то... зовёт меня... Очень знакомая аура, но я никак не вспомню, чья она... Но имя Лорд Пятый... мне нравится. Как будто я уже где-то его слышал...

Спустя какое-то время попугай исчез, а потом медное зеркало вырвалось из ствола дерева и в потоке чистейшего света устремилось на зов.

Тем временем на парящем континенте в позе лотоса сидел Мэн Хао. Раскинутое во все стороны божественное сознание позволило ему почувствовать вызванное зовом возмущение в Безбрежных Просторах. К сожалению, он не мог увидеть место, где находилось зеркало, но чувствовал... оно на большой скорости летело к нему.

"Оно идет на зов..."

По телу Мэн Хао прошла дрожь, а в глазах появился восторженный блеск. Он сотни лет ждал дня, когда сможет воссоединиться с медным зеркалом.

"Жаль, что холодец погиб... — с болью в сердце подумал он. Правда он верил, что когда-нибудь ему удастся воскресить и холодца. — Судя по скорости, на путь сюда у него уйдет около недели!"

Помимо медного зеркала он почувствовал пробуждение недоброй и настроенной против него воли в Безбрежных Просторах. Настолько сильной, казалось, она могла повлиять на саму эссенцию жизни. Не ускользнуло от него и то, как после пробуждения этой воли, в его сторону начали двигаться множество могущественных экспертов.

К тому же помимо этой недоброй воли нечто благословляло его врагов, повысив их скорость до такой степени, что их полёт больше напоминал перемещение. Благодаря этому они летели куда быстрее медного зеркала.

"Кажется, я не зря столько корпел над возведением всей этой защиты..."

Глаза Мэн Хао мрачно блеснули, когда он задумался о всём том времени, что ему пришлось потратить на возведение защитных формаций. Он чуть не поддался порыву и не отправил зов попугаю прямо у цветка, к счастью, ему хватило самоконтроля. Как оказалось, его терпение окупилось.

В этот момент в вышине звездного неба появились первые враги. Загадочные призраки, невидимые простому глазу, но видимые божественному сознанию, приближались на огромной скорости. Эти сгустки зла и порочности незамедлительно бросились к Мэн Хао.

На это он лишь одарил их холодным взглядом. Не долетев до парящего континента, призраки натолкнулись на какую-то невидимую сеть. Пустоту озарили вспышки света. С помощью божественного сознания Мэн Хао видел, как призраки с воем распадались на части, как будто их разрезало огромной сетью. Не успела эта группа призраков исчезнуть, как вдалеке появились новые.

Целые тучи призраков, словно саранча, устремились к континенту. Если бы кто-то взялся их посчитать, то насчитал не меньше миллиарда. От атаки такого количества призраков захватывало дух.

Загремели взрывы, континент закачался, но Мэн Хао сохранял спокойствие. Двойным магическим пассом она заставил первый из девяти слоёв барьера вспыхнуть ослепительным светом, уничтожившим призраков. Эти существа не страшились смерти. Они бесстрашно бросались на барьер, отчего тот хрустел и медленно прогибался. Мэн Хао холодно хмыкнул и выполнил еще один магический пасс, после чего ударил рукой по земле.

— Взрыв!

Первый слой барьера тотчас взорвался в ослепительной вспышке. Ударная волна прокатилась через ряды взвывших призраков, обращая их в ничто. Даже особо сильные представители призрачной армии не смогли избежать уничтожения. Когда ударная волна сошла на нет, девяносто девять процентов призраков были уничтожены, остались только те, кто находился на уровне парагонов. Среди семи призраков двое обладали силой, сравнимой с 9 эссенциями.

Изломанные и изорванные, они явно не понимали, что творилось вокруг, но всё равно продолжили атаку. Мэн Хао коротким движением руки заставил второй слой барьера задымиться. Этот дым принял форму руки, которая схватила оставшихся призраков. Трое в мгновение ока оказались раздавлены. Остальные бежали. Только рука пустилась в погоню, как издали раздался громкий рёв.

К континенту приближался красный луч света, причем настолько быстро, что создавалось впечатление, будто он не летел, а раз за разом совершал перемещение. В мгновение ока он достиг руки. Как оказалось в луче света находился алый дракон, по силе не уступавший пику 9 эссенций. Рассеяв руку одним ударом лба, дракон подобрался и помчался к континенту.

Тем временем вдалеке появились и другие алые драконы. Среди них нашлись три, чья сила находилась на пике 9 эссенций. Остальные были слабее. Тем не менее даже слабые алые драконы считались опасными существами, к тому же их прибыло более миллиона. Они заполонили звездное небо, выстроившись вокруг барьера. Под их атаками до этого невидимый второй слой барьера начал искривляться и покрываться рябью. Парой мгновений спустя его уничтожили.

Осколки барьера разлетелись во все стороны подобно шрапнели. В глазах Мэн Хао разгорелась жажда убийства. Эти барьеры он возвел, руководствуясь техникой из наследия Шуй Дунлю, во многом они напоминали Великую Эгиду Горы и Моря. С текущим уровнем культивации эти барьеры были во много раз сильнее того, что защищал мир Горы и Моря. И всё же алые драконы смогли разбить второй слой, правда за это им пришлось очень дорого заплатить!

Глава 1500. Держать оборону

Алые драконы ниже уровня парагона были разорваны в клочья. Во все стороны хлынула кровь. Мэн Хао выполнил двойной магический пасс, сотворив три огромных руки по ту сторону третьего барьера. Каждая излучала силу уровня пика 9 эссенций. Их целью были три алых дракона.

Звездное небо содрогнулось, когда на них появилось множество красных точек. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что ими оказались какие-то жуки. В мгновение ока насекомые, громко гудя, облепили все три руки. Их становилось всё больше и больше, пока всё перед защитным барьером не превратилось в копошащуюся массу красных созданий.

Тем временем издалека повеяло аурой смерти. Она распространялась с огромной скоростью, к тому же в ней можно было увидеть огромное количество мертвецов. Каждый был одержим чужеродной волей, по чьему приказу шел в атаку на парящий континент.

Красные жуки и мертвецы осадили третий слой барьера. От их нескончаемых атак ни на секунду не стихал грохот. Мэн Хао хранил молчание. Глядя куда-то вдаль, он развел руки в стороны, а потом ударил ими об землю. Сделав это, он закрыл глаза и перестал следить за тем, что творилось по ту сторону барьера. Его разум был сосредоточен на усилении зова осколков зеркала.

Два дня спустя медное зеркало всё еще в луче света летело через звездное небо к Мэн Хао. Его парящий континент сотрясало землетрясение. Третий слой барьера уже обрушился и теперь четвертый находился на грани прорыва. Половина роя красных жуков погибла, большая часть армии мертвецов была уничтожена. Но к месту сражения успела подойти группа каменных големов. Именно под тяжестью их атак четвертый барьер практически пал. Каменные големы атаковали словно безумные.

Помимо них до континента добрались минотавры и армия странных существ с щупальцами. Последние не обладали крепкими телами, но их магические техники компенсировали недостаток физической силы. Совместными усилиями им удалось разбить четвертый слой барьера. В момент его взрыва глаза големов блеснули, и они неожиданно прибегли к самоуничтожению. Взрыв каменных исполинов отразил взрывную волну четвертого слоя в пятый слой барьера.

Под натиском орд причудливых существ, пятый слой барьера разбился. Следом дождь из более миллиарда стрел, сияющих невероятной силой, осыпался на шестой слой. В следующий миг пал и он.

В этот момент Мэн Хао открыл глаза и мрачно посмотрел вверх. С глубоким вдохом он выполнил магический пасс двумя руками, отчего на поверхности седьмого слоя появилось размытое лицо. Казалось, навстречу граду стрел из барьера вылетело призрачное лицо. Следом на место событий прибыли крошечные человекоподобные существа, не доходящие человеку даже до пояса.

На третий день седьмой барьер пал от рук этих крошечных существ. За три дня осады армии странных существ понесли тяжелые потери, среди которых были существа уровня парагона. Кого только не было в их разношёрстной армии. В ходе многовековых странствий Мэн Хао встречал лишь некоторых из собравшихся здесь видов, остальных он видел впервые.

Получив приказ, эхом разнесенный волей Безбрежных Просторов, эти создания с покрасневшими глазами остервенело бились о седьмой слой барьера. На четвертый день им удалось его пробить, на пятый пал восьмой слой барьера. На шестой задрожал девятый слой. Мэн Хао вновь открыл глаза и взглянул на кажущейся бесконечной армию причудливых существ. Одно их количество поражало, к тому же в их рядах находилось немало экспертов с 9 эссенциями. Хотя эта армия не представляла даже крошечной части силы всего живущего в звездном небе, эти обезумевшие создания не успокоятся, пока Мэн Хао не будет уничтожен.

— Еще один день... — прошептал Мэн Хао. — Девятый слой долго не продержится.

Мэн Хао чувствовал, что медное зеркало должно было появиться в течение одного дня. Но тут он поменялся в лице. Вдалеке, позади парящего континента, внезапно возникла огромная планета. После перемещения она загудела и начала набирать скорость. Планета давила существ, не успевших вовремя убраться с дороги, в своей атаке на девятый слой барьера.

Даже в армии нападавших многие зажали уши от того жуткого грохота, прогремевшего в месте контакта девятого барьера с планетой. Гигантская планета неожиданно превратилась в гиганта. Высокий и могучий, он ухмыльнулся Мэн Хао через проделанную им дыру. В это же время в неё проник луч света и устремился к Мэн Хао.

Продолжая сидеть в позе лотоса, Мэн Хао мрачно поднял руку и с силой сжал пальцы. Этим движением он притянул к себе и схватил невысокое существо. Им оказалась женщина внеземной красоты ростом ему по колено, вот только сейчас на её бледном лице застыло изумление. Похоже, ей не верилось, что Мэн Хао смог обнаружить её за покровом скрывающей магии. Не успела она взмолиться о пощаде, как Мэн Хао резко сжал пальцы, и её разорвало на части. Но это был еще не конец. Мэн Хао поднялся и с размаху ударил левой рукой. На пути его кулака внезапно появился алый дракон. Существо словно находилось в забытье, однако всё равно встало на пути удара, который уничтожил его массивное тело.

В это же время Мэн Хао наклонил голову в сторону, избежав смертельного удара одного из призраков, а потом внезапно открыл рот и бросился на нападавшего. Пока призрак отчаянно визжал, Мэн Хао вдохнул полной грудью. Призрак съеживался, пока полностью не исчез внутри Мэн Хао и не стал частью его культивации.

Всё это произошло в считанные мгновения после того, как гигант проделал в девятом барьере прореху. Спокойный, как зимний пруд, Мэн Хао двинулся вперед. Восемь осколковзеркала остались на месте, накрытые сияющим барьером. По его поверхности переливались все цвета радуги... этот барьер был самым крепким из заготовленных Мэн Хао, десятым слоем. Он защищал не парящий континент, а магическую формацию, взывавшую к медному зеркалу.

Остановившись за этим барьером Мэн Хао кровожадно огляделся. Он ничего не сказал, но все его предыдущие деяния были куда красноречивее слов... он словно говорил: "Если вы хотите уничтожить эту магическую формацию, вам сперва придется одолеть меня!"

На поле боя повисла гнетущая тишина, однако продержалась она всего пару вдохов. Потом её прорезал жуткий вой и рёв. В дыру, пробитую гигантом, хлынули враги. Сам гигант принялся колотить по другой части девятого слоя.

От первого шага Мэн Хао земля содрогнулась. На парящем континенте энергии Безбрежных Просторов было значительно меньше, чем в других частях звездного неба, поэтому дрожь земли замедлила наступление врагов. Несколько особо рьяных врагов вырвались вперед. Ими оказались эксперты уровня парагона, хотя только один находился на уровне 9 эссенций. Остальные обладали 8 эссенциями, но и они были весьма опасными противниками. Мэн Хао ударил в них Умерщвляющим Дьяволов Кулаком. Истребление Жизни. Самопожертвование. Убийство Богов. Умерщвление Дьявола... Все эти удары объединились в один, способный всколыхнуть звездное небо. Невероятная сила смела наступающих парагонов еще до того, как они успели защититься или как-то приготовиться. Удар кулака с легкостью уничтожил их. С грохотом во взрыве погибли их тела и души. Чудом выжил только один эксперт с 9 эссенциями, правда он буквально истекал кровью.

Мэн Хао сделал второй шаг и ударил кулаком еще раз, но не по раненному парагону, а по пустому пространству. Воздух перед ним пошел рябью, откуда тотчас вышел старик с угольно-черной кожей и двумя рогами на голове. Его культивация находилась на пике 9 эссенций. Мрачно оскалившись, он встретил удар Мэн Хао божественной способностью, призвавшей черного быка, под копытами которого полыхало пламя.

Вторая атака Мэн Хао уничтожила несметное множество существ, прущих через прореху в барьере. Даже старика, разбрызгавшего кровь во все стороны, отшвырнуло назад, откуда он в страхе посмотрел на своего оппонента. К этому моменту прошла половина шестого дня. Мэн Хао сделал третий шаг, правда не в сторону рогатого старика. Он возник снаружи девятого слоя... перед гигантом, пробившим барьер.

— Ты сильный, да? — сухо произнес Мэн Хао.

От звуков его голоса гигант поёжился и в страхе начал пятиться. Не успел гигант далеко уйти, как Мэн Хао в образе черной птицы Пэн молниеносно пробил ему лоб и вылетел из затылка!

Глава 1501. Любого, кто посмеет ступить на этот континент, ждет смерть

Душераздирающий вопль гиганта был таким громким, что все существа поблизости просто взорвались. Во все стороны хлынула кровь. Глаза гиганта потухли, а потом ему оторвало голову. Когда огромное тело начало падать вниз, Мэн Хао в образе черной птицы Пэн спикировал обратно к континенту. Но тут он почувствовал надвигающуюся опасность. В мгновение ока он перекинулся обратно в человека. В этот самый миг через место, где недавно находилась птичья голова прошел луч черного света. Хоть его и не задело, культивация всё равно задрожала. Не среагируй он вовремя, то этот луч снёс бы ему голову. Это вряд ли убило бы Мэн Хао, но такое попадание могло серьезно его ранить.

Крутанувшись на месте, Мэн Хао увидел вдалеке гроб. Парящее над ним лицо старика смотрело прямо на него. Как только их взгляды встретились, Мэн Хао показалось, будто этот старик не уступал ему в силе. Это было странно, особенно с учетом того, что он слегка превосходил пик 9 эссенций и мог с легкостью драться с любым противником. И всё же при виде лица над гробом в нём начало зреть чувство опасности.

С блеском в глазах Мэн Хао растворился в пустоте и возник в нескольких метрах от десятого слоя барьера. Если в звездном небе он и старик были равны по силе, то здесь, на его парящем континенте, он точно сможет одолеть его. Ведь... на парящем континенте энергии Безбрежных Просторов было заметно меньше, чем в звездном небе. Старик не стал спускаться на континент, он остался парить за его пределами, холодно глядя на Мэн Хао. При виде тридцатиметрового купола у него за спиной, глаза старика странно блеснули.

Губы Мэн Хао изогнулись в холодной улыбке. Он поднял ногу и с силой ударил по земле. С грохотом ударная волна уничтожила множество наступающих существ, которые лезли вперед, совершенно не боясь смерти.

Постепенно на поле боя вновь опустилась тишина. За пробитым девятым барьером всё еще находилось огромное число супостатов, но никто из них больше не пытался пробиться на континент. Любой, дерзнувший вступить на территорию Мэн Хао, вне зависимости от уровня культивации, практически мгновенно погибал. Уцелевших после столкновения с ним можно было пересчитать по пальцам.

Тишина не заставила Мэн Хао нервничать. Он пытался выиграть время для спешащего сюда медного зеркала. До его прибытия оставалось в худшем случае полдня. В этот момент позади армии странных существа звездное небо исказили своим появлением десять тысяч людей, причем не просто людей, а практиков!

Вдобавок от них исходила аура континента Бессмертного Бога. Армия чудовищ почти никак не отреагировала на их прибытие, но глаза Мэн Хао вспыхнули неконтролируемой жаждой убийства.

Ауру континента Бессмертного Бога он не забудет до конца дней своих. Эта аура принадлежала врагу, уничтожившему мир Горы и Моря, вынудившая холодца пожертвовать собой, попугая стереть себе разум и оставившая Мэн Хао при смерти. Из-за алого сияния глаз Мэн Хао, казалось, в пустоте стало холоднее. Но как говорится, беда не приходит одна. Следом за людьми континента Бессмертного Бога из другой части звездного неба на место добрались еще десять тысяч человек. Поначалу их было тяжело разглядеть, но они тоже являлись практиками. От них не исходило ауры континента Бессмертного Бога, вместо неё от окружавшего их тумана веяло эманациями мира Дьявола. К тому же возглавлял их мускулистый мужчина с культивацией 9 эссенций... тот самый эксперт, что в прошлом сражался с Мэн Хао.

При виде здоровяка в глазах Мэн Хао промелькнуло удивление, а его жажда убийства стала еще сильнее. От улыбки Мэн Хао кровь стыла в жилах. Он изначально был настроен убивать, но сейчас у него уже руки чесались устроить резню.

Тем временем силы континента Бессмертного Бога и мира Дьявола прошли через пролом в девятом слое барьера и начали снижаться. Их появление вырвало из оцепенения осаждавших парящий континент существ. С воем и рёвом они присоединились к атаке. Теперь через прореху в барьере нескончаемым потоком проходили враги.

Пару мгновений спустя парящий континент Мэн Хао задрожал под гнётом наступавших войск. Среди огромного числа супостатов скрывалось немало могучих экспертов. Даже старик с гробом наконец прошел через барьер.

Резким рывком головы отбросив волосы назад, Мэн Хао сделал семь шагов вперед. Земля закачалась, а огромная нога раздавила в кровавое месиво множество врагов. Одновременно с этим Мэн Хао возник перед мускулистым экспертом с континента Бессмертного Бога. У того глаза на лоб полезли. Не думал он, что сегодня ему предстоит сражаться с Мэн Хао. Вторым сюрпризом стала его культивация: всего за несколько веков Мэн Хао достиг совершенно немыслимого могущества.

Сейчас не было времени думать об этом. Мэн Хао без труда прошил кулаком всю защиту мускулистого практика, как острое лезвие рассекает бамбук, и сомкнул пальцы на его шее.

— Моя месть начнется с тебя, — хрипло произнес он, а потом направил всю силу в руку.

Эксперта с 9 эссенциями разорвало на куски, он погиб телом и душой. Пока Мэн Хао им занимался, его успели окружить восемь практиков. Среди своих рас и племен они являлись сильнейшими. Они объединились для одного совместного удара.

Мэн Хао запрокинул голову и взревел, отчего сверху обрушились горы. Однако он послал их не во врагов, а прикрылся ими от них. Сначала сто тысяч, потом миллион и наконец десять миллионов гор наложились на него, создав крепчайшую защиту. Секунду спустя горы задрожали под атакой восьми экспертов. Каменная защита взорвалась. Под прикрытием взрывов Мэн Хао ушел в сторону и атаковал одного из восьмерых сзади. Он двигался с такой скоростью, что его жертва превратилась в облако кровавых брызг, так и не успев среагировать. Оставшаяся душа никак не смогла помешать Мэн Хао выйти из окружения.

Глаза лица над гробом блеснули, и тут из него поднялся старик, похожий на призрака. Один шаг, и он оказался прямо перед Мэн Хао. Выставив руку, он сконцентрировал в пальце всю силу своей культивации и попытался коснуться им лба Мэн Хао.

— Именно этого я и ждал, — с улыбкой сказал Мэн Хао.

В то время, как к нему приближался палец, его глаза холодно блеснули. Старик скривился, но, прежде чем он успел хоть что-то сделать, Мэн Хао молниеносным движением прочертил четыре линии в воздухе.

— Пространственное запечатывание!

Четыре линии преобразовались в холст. Старик оказался бессилен остановить пространственное запечатывание, заключившее его в холст. Оказавшись внутри картины, он попытался сжечь её силой своей культивацией. Запечатывание не смогло удержать человека с такой силой дольше одного мгновения, но этого было достаточно.

Мрачно ухмыльнувшись, Мэн Хао взмахнул рукой и использовал восьмой заговор, потом седьмой, шестой... все вплоть до первого.

— Объединение восьми заговоров!

Стоило этим словам сорваться с его губ, как заговоры в виде длинных нитей, сплетенных в сеть, накрыли всю округу. Сеть проходила через находившихся на континенте врагов, словно они были сделаны из воздуха. Никто не мог её остановить.

Парагон континента Бессмертного Бога успел только моргнуть, когда сквозь него прошла сеть. Минотавры, призраки, каменные големы, практики континента Бессмертного Бога и прочие создания со всех уголков звездного неба... оказались накрыты сетью. Её не смогли избежать даже красные жуки. Они были совсем небольшие, но ячейки сети были еще меньшее. Когда она достигла предела, Мэн Хао вытянул руку и резко сложил растопыренные пальцы вместе. Сеть начала возвращаться обратно, проходя через всех задетых ею созданий.

Вернувшись в ладонь Мэн Хао, она превратилась в крохотный огонёк света, а потом весь континент заполнил грохот и хруст. На пыльные камни хлынула кровь... разрубленных на множество фрагментов врагов. Некоторые рассыпались на множество кусочков, другие обратились в прах...

Оставшаяся часть армии снаружи застыла. Все звуки стихли. Несмотря на требование воли звездного неба продолжать атаку, жуткая сцена внизу парализовала нападавших.

Мэн Хао оставался спокойным, но его глаза светились алым светом. Он холодно взглянул на старика во всё еще горящей картине. Тот дико выл, готовясь вырваться из заточения. Мэн Хао взмахнул рукавом. Искрящаяся сеть накрыла старика. В этот раз запечатывающая сила оказалась куда выше, поэтому старик не смог сбежать. Ему ничего не оставалось, как в ярости кричать.

Мэн Хао повернулся к застывшей в звездном небе армии. В окружении разрубленных тел ему не требовалось ничего говорить. Учиненная им резня стала предупреждением для уцелевших: "Любого, кто посмеет ступить на этот континент... ждет смерть!"

Глава 1502. Кто я такой?

Мэн Хао стоял не в центре континента, но он точно находился в центре всеобщего внимания. Снаружи потрескавшегося и пробитого девятого слоя барьера до самого края видимого звездного неба стояла армия диковинных существ. В полной тишине они смотрели вниз, не желая вступать на парящий континент. Огромная прореха в барьере никуда не делась, но уже много часов ни один враг не нашел в себе храбрости пройти через неё.

По никому неизвестной причине на этом континенте энергия Безбрежных Просторов был очень скудной, что в свою очередь ослабляло волю самих Безбрежных Просторов. По этой причине существами, составлявшими армию, было не так легко управлять. От них всё еще исходила кровожадная аура, вдобавок ими всё еще руководили их базовые инстинкты. Вот почему они в полной тишине медлили со следующей атакой. Даже в таком безвольном состоянии все понимали, что на парящем континенте их ждет смерть.

Если это стояние затянется, тогда Мэн Хао добьется своего. Сейчас он чувствовал, что медное зеркало было уже близко.

"Оно почти здесь... медное зеркало! Попугай... возвращается!"

Мэн Хао сделал глубокий вдох. Из тридцатиметрового барьера позади продолжал бить свет. Столб ослепительного света вел медное зеркало, подобно маяку во мраке ночи. Когда догорела благовонная палочка Мэн Хао тяжело задышал и посмотрел куда-то вдаль. Армия существ тоже почувствовала растущее давление, исходящее откуда-то из звездного неба. Им ни с того ни с его стало очень тревожно. Они уже могли разглядеть луч света, вот только летел он не через звездное небо, а через какую-то область черноты.

Пространство перед Мэн Хао внезапно пошло рябью, из пустоты появился палец. Выглядел он совершенно обычно, как ни посмотри, но с его появлением весь мир, всё звездное миро задрожали. Он затмил собой весь свет, и теперь в темноте звездного неба ярко сиял лишь этот палец!

Двигался он очень медленно, как-то лениво. Вот только Мэн Хао никак не мог уклониться от приближающегося к груди пальца. Прогремел взрыв. Небо и Земля задрожали. По парящему континенту с хрустом и треском начали расходиться трещины. Даже девятый слой барьера разбился. Изо рта Мэн Хао брызнула кровь, а его самого впечатало в десятый слой. Прежде чем разбиться последний рубеж обороны продержался жалкое мгновение. Пролетев еще двадцать пять метров, Мэн Хао наконец сумел затормозить. Он сплюнул кровь и медленно поднял глаза.

Теперь был виден не только палец. Из пустоты вышла худая фигура. Как только его нога коснулась поверхности континента, началось землетрясение. От него во все стороны ударила величественная, властная аура. Как если бы он символизировал собой всё звездное небо, словно одно его слово считалось естественным законом Безбрежных Просторов. Похоже, одного его взгляда было достаточно, чтобы решить кому в звездном небе жить, а кому умереть.

— Я эмиссар Всевышнего, — холодно представился он.

От звуков его голоса весь континент развалился на части. Остался только крохотный пятачок диаметром в тридцать метров, на котором стоял Мэн Хао. Весь остальной континент обратился в пыль под гнётом голоса эмиссара Всевышнего. Мириады существ в армии неподалеку почувствовали, как в их душах поднимается неописуемое благоговение. Они склонили головы и опустились на колени.

— Приветствуем, эмиссар...

Худой мужчина в черном халате повернул к Мэн Хао своё бледное лицо и холодно посмотрел на него своими глазами-омутами.

— Почему ты не преклонил колени? — спросил он.

Всего пять слов, но принесённое ими давление невозможно было облечь в слова. Оно ударило в Мэн Хао с протяжным гулом. Даже с культивацией на пике 9 эссенций ему с огромным трудом удавалось стоять под таким давлением. Его колени дрожали, пока давление, словно две невидимых руки, давило ему на плечи, пытаясь заставить пасть ниц.

Губы Мэн Хао изогнулись в свирепой улыбке, а глаза засветились алым. Из него вырвалась ужасающая сила, окрасившая звездное небо вокруг в красный. Эта краснота не могла соперничать со всеобъемлющей чернотой звездного неба, но в этой его части началось нечто вроде урагана, которому никто не мог противостоять.

— Я никогда не преклонял колени перед Небесами, не склонял голову перед Землей. С чего ты взял... что я опущусь на колени перед каким-то ничтожеством вроде тебя?!

Алый свет, бьющий из его глаз, стал еще ярче, аура тем временем приобрела пугающую многогранность. В окружении демонического ци он не только не преклонил колени, а пошел вперед, шаг за шагом. Его энергия росла, алое сияние начало напоминать бушующее пламя. На эмиссара Всевышнего навалилось давление, тот от удивления поменялся в лице.

— Не терпится расстаться с жизнью? — мрачно процедил он.

С кровожадным блеском в глазах он ударил в Мэн Хао ладонью. Новая волна давления превосходила уровень 9 эссенций. Если бы Мэн Хао не был готов к атаке, то этот удар уничтожил бы его тело и душу. И всё же он не перестал идти вперед, более того, он зашагал быстрее. В то же время его энергия продолжала расти, алое сияние и демонический ци усиливаться.

Сжав пальцы в кулак, он нанёс Умерщвляющий Дьяволов Кулак. Пока кулак приближался к эмиссару Всевышнего, от алого сияния всё вокруг задрожало. Казалось, будто к мужчине приближался целый рой кулаков. Мэн Хао перекинулся в черную птицу Пэн, но тут она приобрела лазурный оттенок, а потом сменила цвет на алый. Молниеносным рывком бросившись на эмиссара Всевышнего, он полоснул его острыми когтями.

Следом обрушилось множество гор, заставив задрожать Небо и Землю. На этом Мэн Хао не остановился. Он использовал Великую Магию Кровавого Демона, потом вылепил из демонического ци огромную голову, которая бросилась на эмиссара, жутко щелкая зубами.

Звездное небо затопил грохот. За несколько мгновений Мэн Хао атаковал своими сильнейшими техниками и завершил свою атаку объединением восьми заговоров. Эмиссар был вынужден постоянно отступать, его лицо бледнело. Наконец его глаза кровожадно сверкнули. Он взмыл в воздух, но не для того, чтобы атаковать Мэн Хао, его целью была магическая формация. Но Мэн Хао тотчас полетел наперерез.

Вместо того чтобы вновь отступить эмиссар атаковал его, заставив Мэн Хао закашляться кровью и отбросив его на несколько сотен метров назад. Эмиссар возник перед восемью осколками зеркала и с силой ударил рукой. Вот только Мэн Хао почему-то улыбнулся. С безумным блеском в глазах он взмахнул пальцем в сторону эмиссара.

Через звездное небо к тому, что осталось от континента, с неописуемой скоростью приближался луч света. Он прошил ряды существ, обратив в пепел самых нерасторопных. После этого их армии осталась гигантская выжженная борозда. Эмиссара поменялся в лице, когда луч света пробил его грудь на своем пути к магической формации. Наконец сияние погасло, явив древнее и довольно обычное на вид медное зеркало. Восемь осколков тут же растаяли в артефакте... восстановив его зеркальную поверхность!

Первозданная аура зеркала сотрясла звездное небо могучей рябью. Побелевший эмиссар отступил. Что до Мэн Хао, он с радостью позвал зеркало:

— Вернись ко мне!

Зеркало загудело, и в его зеркальной поверхности появился размытый образ попугая. Птица непонимающе посмотрела на него, словно видела незнакомца, который почему-то казался странно знакомым. Мгновение спустя это чувство пропало. Попугай отвернулся и вместе с зеркалом полетел в звездное небо.

Мэн Хао побледнел и закашлялся кровью. Ему было больно видеть попугая таким. Особенно тяжело далось непонимание в глазах старого друга.

— Что есть, то есть. Теперь ты цел, завершен. Хоть ты и уходишь, отсекая свою судьбу от моей, я надеюсь... что ты найдешь хозяина лучше меня...

Эмиссар Всевышнего захохотал. Из огромной дыры в его груди не шла кровь.

— Это зеркало больше не принадлежит тебе, — всё еще смеясь, заявил он. — Оно стёрло собственный разум. Почти тысяча лет поисков, ты наконец призвал его и всё зря!

Каким-то образом эмиссар Всевышнего знал о том, чем последнее время занимался Мэн Хао.

— А теперь, раз ты так хочешь покинуть Безбрежные Просторы, позволь тебе помочь. С моей помощью ты исполнишь судьбу, заготовленную тебе давным-давно!

Эмиссар со смехом сорвался с места, на ходу выполнив магический пасс двумя руками. По взмаху его пальца всё звездное небо Безбрежных Просторов, казалось, слегка просело, словно он черпал из него свою силу, чтобы атаковать пальцем Мэн Хао.

Мэн Хао бросил на защиту всё, что у него было. Прогремели взрыв, у него изо рта брызнула кровь. Эмиссар вынуждал его раз за разом отступать. Он оказался на грани полного уничтожения. Как вдруг глаза попугая вдали странно блеснули. В глазах птицы всё еще стояла растерянность, но по его тельцу прошла дрожь. По непонятной причине у него появилось странное ощущение, что если он сейчас уйдет, то будет сожалеть об этом поступке до конца дней своих.

— Кто я?.. Кто я такой?

Попугай поёжился, а потом из его глаз исчезла растерянность. В нём разгорелась внутренняя борьба, словно изо всех сил рвались наружу давние воспоминания!

Глава 1503. Доспехи трансцендентности

— Кто он такой?.. Почему он выглядит таким знакомым? Я точно не знаю его... Так почему же мне так тяжело наблюдать за его страданиями? Отчего меня не покидает чувство, что он важная часть моей жизни?! Почему? Почему?.. Кто я такой?.. Я духовная марионетка медного зеркала. Нет, постойте. Я попугай... А кто тогда Лорд Пятый? Что за Лорд Пятый?.. А-а-а-р-г-х...

Медное зеркало яростно задрожало. Попугай внутри кричал, его крохотные глазки налились кровью от попыток понять расплывчатые воспоминания. По непонятной ему самому причине он не мог бросить призвавшего его человека. Одно точно: этот человек был важен для него, как и попугай был важен для призвавшего. Захватившее духовную марионетку чувство убедило его, что этот человек являлся владельцем зеркала!

— Я не могу уйти! Как я могу его бросить?

Попугай опять закричал, все мысли в его голове смешались. И всё же последние сомнения оставили его. В луче текучего света он с умопомрачительной скоростью пролетел через звездное небо, оставляя за собой дорожку из пламени. Это было звездное небо Всевышнего, тем не менее оно не смогло замедлить медное зеркало. Всё вокруг задрожало от яростного крика.

Мэн Хао утёр кровь с губ и выполнил магический пасс, готовя культивацию для продолжения сражения. Эмиссар Всевышнего холодно смеялся. Из его глаз бил свет, повергавший всё живое в трепет. Только он собрался вновь пойти в атаку, как вдруг по его лицу промелькнуло удивление. Он посмотрел через плечо и увидел рассекавших звездное небо медное зеркало с попугаем. Зрачки мужчины превратились в крохотные точки, а голова пошла кругом.

Мэн Хао с радостным блеском в глазах тоже заметил луч света. Запрокинув голову, он от всей души рассмеялся.

— Медное зеркало, возвращайся! — закричал он во весь голос.

Медное зеркало на огромной скорости влетело ему в грудь и начало таять. По телу Мэн Хао прошла дрожь от знакомого ощущения. Его смех стал еще чище и звонче. Взгляд же, наоборот, потеплел. Только это теплота была направлена не на эмиссара Всевышнего, а на медное зеркало с попугаем.

Эмиссар не мог поверить своим глазам. Его сердце забилось быстрее. В месте, где зеркало ударилось в грудь Мэн Хао, не осталось даже кровоподтека. В следующий миг зеркало распалось на множество черных нитей, которые оплели всё тело Мэн Хао. Вместе с этим вокруг него начало расти давление.

Сердце Мэн Хао трепетало. Он чувствовал присутствие попугая. Тот по-прежнему считал его незнакомцем, но установленная между ними за годы связь всё еще немного ощущалась.

Он глубоко вздохнул. Паря в воздухе, он со смехом взял на себя контроль над зеркалом. Черные нити расходились по всему телу. В следующий миг его грудь закрыла грудная пластина, выполненная в архаичном стиле. От неё исходила древнейшая аура. Вместе с этим энергия Мэн Хао начала взрывной рост.

Эмиссар Всевышнего уже хотел броситься вперед, но разразившаяся буря серьезно замедлила его. Обе руки Мэн Хао теперь покрывали латные перчатки. Черные нити приняли форму шипастых наплечников, напоминавших головы попугая.

Чувствуя исходящую от него энергию, все существа в армии неподалеку поёжились. К этому моменту черные чешуйчатые доспехи полностью скрыли его руки до плеч. Заковав в доспехи верхнюю часть тела, черные нити пошли вниз.

В следующий миг у него под ногами разверзлась воронка. Каждое её вращение погружало звездное небо вокруг в хаос. Благодаря пульсирующему давлению Мэн Хао, казалось, находился в самом центре звездного неба.

Бледный эмиссар Всевышнего пустился в бегство, бормоча себе под нос:

— Доспехи трансцендентности!

Из пастей существ в армии брызнула кровь. Они не могли устоять перед давлением, превосходящем 9 эссенций и близкому к трансцендентности! Загрохотали взрывы, похожие на громовые раскаты такой громкости, казалось, даже могущество Небес не могло устоять перед энергией Мэн Хао.

Последняя часть доспехов скрыла голову Мэн Хао черной маской. Вдобавок у него за спиной растянулся черный плащ. Черный латник в окружении вспыхивающей огнями бури внушал трепет и страх в сердца врагов. Древняя и могучая аура волнами расходилась от Мэн Хао во все стороны. В руке Мэн Хао появилось... хорошо ему знакомое... боевое оружие! Черное оружие пульсировало холодным светом, способным опустошить звездное небо Безбрежных Просторов.

Как только появилось боевое оружие в глазах Мэн Хао промелькнула ностальгия. Посмотрев на блестящее лезвие, он прошептал:

— Старый друг, вот мы и снова встретились.

С последним элементом доспехов волны от ауры Мэн Хао породили бурю, способную расколоть звездное небо. Ураганный ветер ударил в армию существ и под их жалобный вой принялся обращать их в пепел. Встревоженный эмиссар Всевышнего продолжал отступать.

В мгновение ока всю округу захлестнул ураган. Безбрежные Просторы дрожали, выжившие существа не знали, что делать. Их души задрожали от страха. Сложно сказать, кто первый бросился бежать, но вскоре вся армия обратилась в бегство. Они понимали, если останутся стоять, то растущее давление разотрет их в порошок. Даже парагоны с 9 эссенциями присоединились к бегству.

В этой части звездного неба Мэн Хао стал величайшим и сильнейшим созданием. Позади него появился иллюзорный образ. Титанических размеров попугай! Только вместо пестрого оперения он был черного цвета. Его жуткая аура напугала даже эмиссара Всевышнего, поэтому он без раздумий прибавил скорости.

"Всё еще не дотягивает до уровня трансцендентности..." — подумал Мэн Хао, проанализировав энергию вокруг себя. За всю жизнь он впервые чувствовал в себе такую неслыханную силу.

"Хоть это еще не трансцендентность, с такой силой... ниже уровня трансцендентности нет никого сильнее меня!"

Алый свет его глаз бил сквозь прорези маски, придавая ему крайне пугающий вид.

— Что ж, этого следовало ожидать, ведь мой девятый заговор еще не закончен... — пробормотал он.

С этими словами он сделал шаг в сторону спасающегося бегством эмиссара Всевышнего. Возникнув прямо перед ним, он с размаху ударил левой рукой.

— Возвращайся в нору, откуда вылез! — прорычал он.

Эмиссар Всевышнего почувствовал, как его затрясло. В следующий миг его разорвало на куски. Пока энергия Безбрежных Просторов быстро восстанавливала его тело, пустоту сотряс яростный рёв, а глаза эмиссара сияли безумием.

Мэн Хао вскинул боевое оружие и рассёк им пустоту. Звездное небо... оказалось разрезанным на две части! Энергия Безбрежных Просторов была разрублена под корень, вплоть до её источника. Звездное небо содрогнулось. С треском в пустоте образовался круговой разлом, напоминавший запечатывающую метку. Энергия Безбрежных Просторов не могла попасть внутрь, а значит, эмиссар Всевышнего оказался отрезанным от источника своей силы.

— Убить тебя не составит никакого труда, — холодно заметил Мэн Хао.

Он пошел вперед. Каждый его шаг сотрясал пустоту могучим эхом. После трёх его шагов эмиссар Всевышнего с рёвом зачерпнул энергию Безбрежных Просторов из своего тела, чтобы сотворить трезубец с тремя спиралевидными зубцами.

Мэн Хао спокойно выставил руку перед собой. Трезубец завибрировал и застыл на месте. Когда Мэн Хао начал сжимать растопыренные пальцы, оружие эмиссара стало гнуться. Как только пальцы сомкнулись в кулак, трезубец взорвался. От эмиссара повалил черный туман. Судя по всему, он был серьезно ослаблен. Впервые с начала конфликта на его лице проступил страх.

— Так ты всё-таки способен чувствовать страх, да? — спокойно спросил Мэн Хао.

Четвертым шагом он оказался прямо перед эмиссаром. Тот пронзительно закричала и попытался сбежать, но куда бы он ни бросался перед ним всегда возникал Мэн Хао.

— Знаешь, почему я запечатал эту область? Мне жуть как любопытно узнать, что ты такое.

На шее эмиссара Всевышнего сомкнулись пальцы Мэн Хао.

— О, воля Всевышнего, — просипел эмиссар. — О, Всевышний, повелитель, спасите меня...

В этот момент Мэн Хао вторгся в разум эмиссара Всевышнего с помощью Поиска Души. Он проник в разум посланца звездного неба Всевышнего!

Глава 1504. Сун Даоцзы

С началом Поиска Души разум Мэн Хао затопил гул. Удивительно, но в голове жертвы отсутствовали воспоминания, был только голос.

— Отныне ты эмиссар Всевышнего...

Вечный глас бесконечным эхом раздавался в разуме этого человека. Сложно сказать, когда именно были сказаны эти слова, но Мэн Хао застыл словно громом пораженный. Еще удивительней оказалась странная пронизывающая сила голоса, которая достигла самого Мэн Хао. В следующий миг этот голос уже зазвучал у него в голове. Словно внутри него была выжжена клеймом запечатывающая метка... сделав Мэн Хао новым эмиссаром Всевышнего. Он задрожал, а из прорезей маски брызнул алый свет. Демонический ци внутри него забурлил, подавляя голос в голове.

В звездном небе Мэн Хао держал за горло эмиссара Всевышнего. Со стороны в этой сцене не было ничего странного, но на самом деле Мэн Хао оказался перед лицом страшной опасности. Даже безопасность его души была под угрозой. Дело не в том, что он не знал о риске проведения Поиска Души, просто у него не было иного выбора. Этот человек назвался эмиссаром Всевышнего, к тому же в нём ощущалась частица воли звездного неба. Вместе с информацией из некрополя школы Безбрежных Просторов Мэн Хао узнал пришел к определенным выводам.

Звездное небо Всевышнего, звездное небо Безбрежных Просторов, обладало волей Всевышнего!

"Всевышний страшится Бессмертного".

Именно это он ранее слышал. К тому же Всевышний желал появления Демона. Всё естество Мэн Хао затопило чувство опасности, с другой стороны, это частично объяснило, почему мир Горы и Моря постигла катастрофа.

Точных ответов у него не было, лишь огромное число догадок. Поэтому эмиссар Всевышнего представлялся ценнейшим источником информации. Если ему удастся извлечь из головы этого мужчины хотя бы несколько ответов, это позволит куда лучше понять ситуацию и даст шанс одержать победу в будущем.

— Хочешь, чтобы я стал эмиссаром Всевышнего? Да... кто ты такой!

Мэн Хао издал протяжный рёв, его доспехи загудели. Сила медного зеркала и демонический ци породили огромный ураган. Он смёл запечатывающую метку, стерев её с лица земли. Сила этой метки не имела никакого значения. Покинув тело эмиссара, она сильно ослабла, к тому же Мэн Хао находился на пике формы, поэтому-то и смог дать отпор и изгнать её и голос из головы.

Как только голос стих, эмиссар Всевышнего задрожал, а его глаза засияли. Волосы поседели, а кожа усохла и сморщилась. В мгновение ока он превратился в дряхлого старца. Без метки к нему начали возвращаться воспоминания. Всё еще проводя Поиск Души, Мэн Хао смог увидеть мир не похожий ни на мир Дьявола, континент Бессмертного Бога или мир Горы и Моря. Он отличался и от мира, увиденного им в некрополе. Перед ним предстали загадочные земли, которые явно находились среди звездного неба Всевышнего.

Хотя этот процветающий мир не достиг абсолютной силы, на его просторах обитало немало могущественных экспертов. Все люди, жившие в мире, от мала до велика, слышали легенды о Бессмертном. Судя по всему, в этом он был схож с миром Горы и Моря и планетой Безбрежных Просторов, там практики имели бессмертные нити. Если судьба им благоволила, то они могли сформировать корень бессмертия. Другими словами, в этом мире мог появиться Бессмертный!

В этом контексте под словом Бессмертный понимался не человек, находящийся на царстве Бессмертия, а тот, кого страшился Всевышний... Бессмертный.

Мэн Хао видел воспоминания мужчины. Свой жизненный путь он начал вольным практиком, который со временем превзошел всех своих ровесников. Он объединил родной мир и достиг высочайшей вершины, а именно 9 эссенций. В то время эмиссар Всевышнего был совершенно другим человеком. Он преследовал свои цели и был главной фигурой своего мира. Однажды извне пришли чужаки. В страшной войне был уничтожен весь мир, а с ним и всё живое. Мужчина, в будущем ставший эмиссаром Всевышнего, горько взревел во всё горло. Когда его со всех сторон обступили враги, он внезапно вспыхнул... демонический ци!

Он заставил себя трансформироваться из Бессмертного в Демона. Демоническим ци он перебил всех врагов. Он взмыл к Небеса, желая только одного. Мести. Мести! Мести!!!

Невероятно сильное чувство поразило Мэн Хао в самое сердце во время Поиска Души. Жизнь этого человека до боли походила на его собственную!

В ходе Поиска Души эмиссара трясло. Из его глаз исчезла растерянность, казалось, он пробуждался от многовекового сна. Теперь он смотрел на Мэн Хао чистым и незамутненным взором. Вместо того чтобы сопротивляться Поиску Души он начал помогать ему, открыв свои воспоминания и позволив Мэн Хао увидеть всё. В глазах мужчины не осталось ничего кроме меланхолии. В воспоминаниях — не желание опускать руки, сожаление и всепоглощающее желание отомстить. Но больше всего было... горького смеха.

Пока он беззвучно смеялся, седые волосы опали с его головы и утонули в пустоте. Потом тело окончательно высохло и начало обращаться в прах. Словно когда-то давно он застыл в одном мгновении, а потом время просто забыло о нём. И сейчас минувшие века наконец нагнали его.

Воспоминания эмиссара Всевышнего потрясли Мэн Хао. Сбежав в Небеса, будущий эмиссар, движимый желанием отомстить, пережил немало опасностей и добыл немало благословений. Его культивация стала еще сильнее, чем раньше. Что интересно, он находился... в одном шаге от трансцендентности.

В то время по силе он превосходил даже нынешнего Мэн Хао, сильнейшего человека, не достигшего трансцендентности. Когда речь заходила об "одном шаге от трансцендентности" обычно подразумевалось три способа, которым её можно было достичь: душой, культивацией и телом. Любой достигший трансцендентности одним из этих способов оказывался в одном шаге от трансцендентности.

Будущий эмиссар Всевышнего достиг трансцендентности через тело, как в своё время сделал Девять Печатей из мира Горы и Моря. Достигнув такого уровня культивации, он понял, что его родной дом был уничтожен из-за звездного неба Всевышнего и воли, носящей такое же имя!

Его мира не стало только из-за того, что Всевышний не желал рождения Бессмертного. Ему был нужен Демон. Мужчина, в будущем ставший эмиссаром, тяжело заплатил за раскрытие слабости звездного неба Всевышнего. Удивительно, но он сумел пробиться наружу и выйти за пределы Безбрежных Просторов.

На этом моменте воспоминания резко оборвались. С чем именно он столкнулся за пределами Безбрежных Просторов так и осталось загадкой. Эти воспоминания были стёрты. Правда остался еще один фрагмент... спустя много лет он вернулся, только уже совсем другим человеком. Теперь он был... эмиссаром Всевышнего.

Мэн Хао ошарашенно опустил руку. Тяжело задышав, он попятился. Внутри него разгорелась буря противоречивых эмоций. Тем временем тело эмиссара Всевышнего почти полностью растаяло. В нём больше не чувствовалось зло, остались только слабость и горечь. Он прожил свою жизнь ради мести, но так и не смог отомстить, а потом и вовсе стал рабом того, кого всем сердцем хотел уничтожить.

Мэн Хао не знал, что сказать. Растворяющийся в пустоте эмиссар посмотрел на Мэн Хао и хрипло произнес:

— Я чувствую... ты похож на меня. В тот раз я потерпел неудачу... но надеюсь, что ты преуспеешь!

Со вздохом он перевел взгляд на звездное небо, на Безбрежные Просторы. А потом в его глазах появился свирепый блеск.

— Я не всегда был эмиссаром Всевышнего. Моё имя Сун Даоцзы. Я из мира Семи Земель! Всевышний, твоё поражение неминуемо!

Сун Даоцзы раскатисто расхохотался, правда этот смех скорее напоминал плач. Его тело продолжало обращаться в прах. Меж тем он мысленно вернулся в далекое прошлое. За вечным пределом его уже ждали собратья по клану, друзья и родственники. Но прежде, чем он окончательно рассыпался прахом, его глаза ярко засияли, словно душа на мгновение вырвалась из цепких лап смерти. Он с изумлением на лице посмотрел на Мэн Хао. Потом изумление сменилось тревогой, как будто он хотел сказать ему нечто важное, но времени совсем не осталось. Рассыпаясь прахом, он успел только сказать:

— Я вспомнил! Слабость Безбрежных Просторов, которую я нашел много лет назад... она здесь! Теперь я вспомнил! Я нашел это место не случайно, кто-то рассказал мне о нём... Постой, почему я не могу вспомнить лица того человека? Помню, это была женщина. Она. Она сказала мне об этом месте...Собрат даос, воля Всевышнего в этом звездном небе вездесуща. Почему ты выбрал именно это место?

На этом вопросе голос стих, мужчины не стало. Мэн Хао пораженно уставился на место, где только что парил мужчина. От его взгляда и предсмертных слов у Мэн Хао холодок пробежал по коже.

Он выбрал именно это место для призыва зеркала не потому, что ему кто-то о нём рассказал. Во время поисков осколков медного зеркала он случайно наткнулся на парящий континент и сразу почувствовал здесь малое количество энергии Безбрежных Просторов. Здесь ощущалось некое разделение, словно место выталкивало его.

После слов мужчины сердце Мэн Хао бешено заколотилось. Он отлетел назад и начал вращать культивацию, выполняя рукой магические пассы. По взмаху его пальца перед ним вновь возник парящий континент. Когда палец опустился вниз, перед ним начали мелькать картины из прошлого. Картины, которые мог видеть только Мэн Хао.

Он увидел свою битву с эмиссаром, как его окружила многомиллионная армия причудливых существ. Потом она пропала, а Мэн Хао тем временем возводил защитные барьеры.

Время вернулось на двадцать, сто, несколько сотен лет назад... Всё это время неизменный континент продолжал парить среди звезд. Мэн Хао нахмурился, когда увидел самого себя, пролетавшего мимо. Тогда он даже не обратил внимания на континент. И наконец, вернувшись в момент за десять лет до нахождения им этого места, произошло нечто невероятное.

Глава 1505. Ты сын Всевышнего

Мэн Хао ясно как день видел: десять лет назад в этой части звездного неба не существовало никакого парящего континента! Здесь вообще ничего не было!

От увиденного Мэн Хао стало не по себе, в особенности, когда пустота внезапно пошла рябью. В следующий миг материализовался... парящий континент. Как будто огромная рука вытащила его прямо из пустоты. В его голове до сих пор звучали последние слова Сун Даоцзы, поэтому он без колебаний собрался убраться от этого места как можно дальше. Но тут кто-то негромко вздохнул.

— Собрат даос Мэн, вот мы и встретились.

Запечатывающая метка, возведенная Мэн Хао, потрескалась и разбилась на множество фрагментов. Внутрь этой области хлынула воля, сметая всё на своём пути. Мэн Хао увидел неспешно идущую к нему красивую женщину в пурпурном наряде с узором в виде сияющих звезд и планет. Казалось, в её глазах сияли сами Безбрежные Просторы.

— Хань Бэй! — узнал её Мэн Хао.

Этой девушкой оказалась Хань Бэй. Эта женщина отличалась от той Хань Бэй, что он встретил на планете Безбрежных Просторов, в ней чувствовалась какая-то загадочность, но по силе в сравнении с ним была не сильнее младенца. К сожалению, её душа всё еще была одним целым с душой Чу Юйянь. Если бы её смерть не повлекла за собой смерть Чу Юйянь, то он бы уже давно с ней покончил.

Стоящая перед ним Хань Бэй выглядела не как практик, а как олицетворение Безбрежных Просторов. Хотя перед ним стояла женщина из плоти и крови, ощущение было такое, будто она излучала волю всего звездного неба Всевышнего и была её аватаром.

Эмиссар Всевышнего Сун Даоцзы в этом плане был похож на неё, только воля Всевышнего в нём бледнела в сравнении с тем, чем обладала девушка. Хань Бэй казалась воплощением воли Всевышнего, перед которым всё сущее под звездным небом просто не могло не склонить головы. Так во всяком случае казалось Мэн Хао. В её присутствии задрожали континенты, планеты и огромное количество завихрений. Бесчисленное множество миров и населявшие их создания присягнули бы в верности этому воплощению воли Всевышнего. Поток ци всего звездного неба закрутился в воронку с Хань Бэй в самом центре.

Мэн Хао с подозрением прищурился, похоже, всё выглядело так, словно Хань Бэй появилась здесь не пару мгновений назад, а скрывалась в пустоте еще во время Поиска Души Сун Даоцзы. Глядя на неё, глаза Мэн Хао ярко сияли. Она встретила его взгляд и едва заметно улыбнулась. Её улыбка, казалось, пребывала в гармонии с самими Безбрежными Просторами и её величайшими секретами.

— Думаешь удивить меня своими фокусами?

По взмаху руки Мэн Хао вспыхнула его культивация и медное зеркало вновь превратилось в антрацитовые доспехи. В этот же миг он рассёк пространство боевым оружием. Сила удара распорола звездное небо и с жутким грохотом обрушилась на Хань Бэй, но девушка продолжала улыбаться.

— Уже не имеет значения, что ты заподозрил неладное. Всё тайное в любом случае скоро бы стало явным.

Она рассмеялась, позволив черному клинку поразить себя. Оружие прошло сквозь девушку, словно её вовсе не существовало, и волнами выплеснуло свою силу в звездное небо позади.

— Ничего не выйдет, — сказала она, покачав головой, — это не моя истинная форма, просто проекция. К тому же сюда меня прислала не сила моей культивации, а всемогущая воля звездного неба Всевышнего.

У Мэн Хао расширились глаза, и он бросился в противоположную сторону в попытке оказаться от неё как можно дальше. Хань Бэй опять покачала головой.

— Тебе не скрыться, — с улыбкой сообщила она. — Это особое место всемогущая воля Всевышнего подготовила специально... для твоей жатвы.

С этими словами она указала рукой на Мэн Хао. У него тотчас закружилась голова. Звездное небо вокруг завертелось, сколько бы Мэн Хао ни пытался сбежать, в результате он всё время возвращался в эту же точку.

— Ты нашел этот парящий континент, потому что того пожелала воля Всевышнего. Поэтому-то континент переместили сюда, зная, что ты будешь пролетать мимо. Другая причина. Это место одна из слабых точек звездного неба Всевышнего. Парящего континента не стало, но слабая точка всё еще здесь, будучи частью самого звездного неба. Только через неё ты, еще не достигший трансцендентности, можешь ступить за пределы Безбрежных Просторов. Мэн Хао, неужто тебе не любопытно узнать, что находитсяна другой стороне? Просто пройди через эту прореху в звездном небе, и ты всё увидишь.

Хань Бэй медленно провела рукой перед собой. Пространство перед ней исказилось, а потом, казалось, каждая частица звездного неба, воля Всевышнего, скрывавшаяся во всех её уголках... открыли глаза!

Позади Хань Бэй звездное небо выгнулось в вертикальную линию, которая медленно разошлась в стороны, явив око! Око звездного неба. Око, сотворенное волей Всевышнего. Пространство вокруг затопил рокот, а от Хань Бэй повеяло неописуемой силой. Этой силой она обрушила пространство и раскрыла огромную черную дыру.

Судя по всему, эту дыру в пространстве проделали много веков назад. Только она появилась, как из неё ударила жуткая сила притяжения. Она схватила Мэн Хао и против его воли начала затягивать к черной дыре. В то же время сзади его толкала могучая изгоняющая сила звездного неба Всевышнего. Он всё быстрее приближался к чреву черноты.

Стиснув зубы, Мэн Хао зачерпнул всю силу своей культивации и принялся рубить боевым оружием во все стороны в попытке замедлить падение. Ничего не помогло. Он в ярости посмотрел на Хань Бэй, как же ему сейчас хотелось её убить. Правда он понимал, что сейчас смотрел не на Хань Бэй, а на волю звездного неба Всевышнего.

— Это ты! — в безумной ярости вскричал он. — Воля Всевышнего! Из-за тебя континент Бессмертного Бога и мир Дьявола уничтожили мир Горы и Моря. Только ради того, чтобы направить мою жизнь в нужное тебе русло!

Из его покрасневших глаз брызнул алый свет. По телу Хань Бэй прошла дрожь. Пребывать под контролем воли Всевышнего крайне тяжело ей давалось, однако она продолжала терпеть. Встретив взгляд Мэн Хао, она улыбнулась.

— Позволь спросить. Как, по-твоему, воля Всевышнего связана с тобой?

Мэн Хао стало не по себе. Еще в мире Горы и Моря он знал о существовании термина "Всевышний", существовали ведь "всевышние кланы". Уже много лет Мэн Хао подозревал о существовании между ними определенной связи, но, услышав этот вопрос из уст Хань Бэй, у него от удивления расширились глаза.

— Я дочь Всевышнего, а ты его сын. Сопротивляться бесполезно. Да ты и не в том положении, чтобы противиться. Воля Всевышнего усилила моё сознание. В такое состояние я не смогу войти в ближайшую сотню лет. Впрочем, неважно.

Я буду с нетерпением ждать... твоего возвращения. Тогда ты примешь свой статус сына Всевышнего, забудешь своё прошлое, забудешь всё. Отречешься от мира Горы и Моря. Останется только... Всевышний. И ты станешь новым... его эмиссаром. Возможно, сильнейшим из всех когда-либо существовавших. Быть может, ты, как и я, станешь защитником дао великой воли Всевышнего!

Хань Бэй одарила его своей кокетливой улыбкой, но её тело явно слабело. Мэн Хао раз за разом рассекал звездное небо своим клинком, надеясь замедлить падение, но его толкала изгоняющая сила, а к черной дыре тянула сила притяжения. Его закрутило и на огромной скорости унесло в чрево черной дыры. В следующий миг он исчез!

Черная дыра превратилась в завихрение, которое начало постепенно исчезать. Вскоре эта часть звездного неба вернулась к своему первоначальному состоянию. Исчезла изгоняющая сила Безбрежных Просторов, словно её никогда и не существовало. Хань Бэй залил свет, который затем начал рассыпаться на множество огней. Она с неизменной улыбкой смотрела на место, где исчез Мэн Хао. В её глазах разгорелся огонёк предвкушения.

— Мэн Хао... сын Всевышнего, — тихо сказала она. — Твой головокружительный рост насторожил даже всемогущую волю Всевышнего. По этой причине жатву пришлось провести раньше времени, несмотря на то, что зернышко еще не созрело.

С этими словами она растворилась в пустоте. В звездном небе опять воцарились тьма и тишина. Тем временем на планете Безбрежных Просторов истинная форма Хань Бэй резко открыла глаза и вышла из медитативного транса. Её тут же скрутило в приступе кровавого кашля. Девушка не только побелела, но и заметно постарела.

— Следующие сто лет мне нельзя взывать к воле Всевышнего, — пробормотала она. Она подняла глаза и посмотрела на усыпанное звездами небо. — Я и вправду очень жду твоего возвращения. Ты и я, вместе мы создадим новое семя на планете Безбрежных Просторов.

Глава 1506. Отрезанный за пределами Безбрежных Просторов

В то время как Мэн Хао затягивало в черную дыру, девятая жизнь его клона, навеки слепой Сяо Бао, вырезал скульптуру. Как вдруг его рука дрогнула, и он порезал лезвием палец. На коже появились рубиновые бусины крови. Он растерянно поднял голову от кровоточащего пальца. У него появилось странное ощущение, будто некая связующая нить, присутствовавшая в нём с самого рождения, внезапно была обрезана.

Сяо Бао почувствовал утрату, правда не особо понимая, чего именно он лишился. Тишину внезапно нарушил чей-то приглушенный вскрик. К нему подбежала жена и попыталась остановить кровотечение.

— Что случилось?

После длинной паузы Сяо Бао наконец покачал головой.

— Ничего, — пробормотал он, — меня внезапно посетило чувство, будто я стал неполным.

Из-за слепоты он не мог видеть, как лицо его жены побелело, а в глазах появилась растерянность. В то же время парагоны с 9 эссенциями на планете Безбрежных Просторов, включая Цзинь Юньшаня, главу школы, Бессмертной Бай Учэнь и остальных, поёжились. Словно на них налетел порыв ледяного ветра, который начал затуманивать воспоминания о Мэн Хао.

— Это еще что такое?!

— Что-то не так. Ощущение такое, будто мои воспоминания о девятом парагоне вот-вот исчезнут.

Глава школы, Цзинь Юньшань и остальные парагоны находились в своих палатах для уединенной медитации. Произошедшее оставило их в недоумении. Нечто похожее творилось и в девятой секте.

В другой части звездного неба Всевышнего, под гнётом 33 Небес, этот же феномен настиг и многих людей на бабочке Горы и Моря. Особенно это касалось Сюй Цин. Сидя в позе лотоса, она внезапно открыла глаза и с удивлением обнаружила на губах кровь. Всё её естество затопила настоящая волна ужаса. Больше она не могла почувствовать присутствия Мэн Хао, как раньше.

От её лица отлила кровь, а в глазах появилась печаль. Горько улыбаясь, она сумела удержаться от падения, опершись на стену неподалеку. Наконец к ней вернулось самообладание.

— Неважно, что произошло или сколько времени пройдет, — прошептала она, — я верю... что ты не погиб.

Она раз за разом повторяла эти слова, как вслух, так и в своём сердце.

В звездном небе Всевышнего все те, кто знал или когда-либо видел Мэн Хао, почувствовали произошедшую внутри них трансформацию. Внезапно их связь с Мэн Хао изменилась, поблекла. После его ухода в звездном небе Всевышнего все следы о нём начали стираться. Если он скоро не вернется, то со временем они окончательно исчезнут. В будущем люди обратятся в прах и уже никто не вспомнит его.

***

За пределами Безбрежных Просторов Мэн Хао резко открыл глаза. Его доспехи пропали, вновь приняв форму медного зеркала в руке. Оглядевшись, он увидел мягкий свет бескрайнего звездного неба внизу. Вокруг не было ни тумана, ни Безбрежных Просторов, только ослепительно прекрасное звездное небо, вмещающее в себя множество миров.

Мэн Хао остолбенел. Казалось, будто с него наконец сняли тяжелые оковы, позволив его культивации по-настоящему расправить крылья. В этом звездном небе ощущалась безграничная бессмертная сила. Более того, ему еще не доводилось бывать в месте столь чистом, доведенном до совершенства. В отличие от Безбрежных Просторов здесь не было пыли и ауры смерти, только бьющая ключом жизненная сила. От здешней ауры в сердце невольно поднималась радость.

"Почему... я чувствую себя не так, как в Безбрежных Просторах?"

Пока он размышлял над новым чувством, издалека к нему спешили яркие лучи света. Во главе летел мужчина средних лет, рядом с ним явно чем-то встревоженная миловидная женщина. Заметив Мэн Хао, лицо девушки посветлело. Она первой достигла Мэн Хао.

— Старший брат, наконец-то мы нашли тебя!

От радости по её щекам побежали слёзы. Когда она заключила Мэн Хао в объятия, он окончательно растерялся. Эту девушку он видел впервые, но тут его разум пронзила острая боль.

— Старший брат, хорошо, что секта оставила на тебе и старшем брате Чэнь Фане запечатывающие метки, иначе мы бы никогда вас не отыскали. Ах да, старший брат, что случилось в скрытом карманном измерении? Сотня сект послала своих избранных в легендарное скрытое карманное измерение — давным-давно уничтоженные Безбрежные Просторы. Но несколько дней назад что-то случилось и многие избранные необъяснимым образом погибли, другие были выброшены оттуда.

Мэн Хао обступили люди. Судя по их лицам, они очень о нём беспокоились. Все эти люди наперебой пытались рассказать ему о случившемся, лишь усиливая его замешательство. Боль в сердце тоже становилась сильнее.

Пару мгновений спустя он нашел воспоминание. Из него он узнал, что Мэн Хао был учеником секты Синего Моря, одной из сотни сект, существовавших в этом звездном небе. Какое-то время назад он вместе с другими избранными отправился в скрытое карманное измерение.

Предположительно внутри находился мир, уничтоженный много веков назад. Назывался он Безбрежные Просторы. При попытке проникнуть туда сотня сект столкнулась с определенными ограничениями, поэтому было решено отправить туда большую группу избранных.

В Безбрежных Просторах произошло нечто неожиданное, повлекшее за собой смерть большей части избранных. Из группы секты Синего Моря живыми вернулись только он и старший брат Чэнь Фан. Как выяснилось, именно Чэнь Фан отправил этих людей на его поиски.

Поначалу нахлынувшие воспоминания показались ему чуждыми. Но услышав имя Чэнь Фан, всё сразу встало на свои места.

— Где старший брат Чэнь Фан? — спросил он.

На этот вопрос ответил мужчина средних лет. Тепло посмотрев на Мэн Хао, он сказал:

— Твоего старшего брата уже забрали в секту. Хао'эр, что случилось в скрытом карманном измерении?

Воспоминания услужливо подсказали, что этот мужчина был его наставником. Мэн Хао задумался обо всём, что с ним случилось внутри, и опять почувствовал резкую боль в голове. Настолько сильную, что у него на шее вздулись вены.

— Не важно, — со вздохом сказал мужчина, — постарайся не думать об этом. Твой старший брат Чэнь Фан пережил нечто подобное. Как и все избранные, выбравшиеся оттуда живым.

Мужчина взмахнул рукавом и повел Мэн Хао с остальными обратно. Девушка держалась рядом с Мэн Хао, поддерживая его за локоть. Она явно сильно о нём тревожилась, о чём было не трудно догадаться по тому, как она совершенно не стеснялась такой физической близости при посторонних. Сперва Мэн Хао посчитал это неподобающим поведением с её стороны, но потом вспомнил, что эта девушка была его возлюбленной и партнершей, а также дочерью наставника. Они уже давно были женаты. У них даже родился сын.

"Нет. Что-то здесь не так..."

У Мэн Хао жутко болела голова, в глазах стояло замешательство. Наконец группа добралась до секты Синего Моря, она находилась на планете, показавшейся Мэн Хао одновременно знакомой и чуждой. Многие собратья по секте с радостью встретили его возвращение. Они столпились вокруг него, после чего большой толпой сопроводили к дому. Во дворе дома их встретил мальчик семи-восьми лет. С криком "папа" он подбежал к нему и обнял. Происходящее казалось нереальным, но имя Чэнь Фан делало всё в каком-то смысле правильным.

"Нет, так не должно быть. Здесь явно что-то не так..."

Его голова пульсировала болью. Супруга и сын с тревогой смотрели на него. Он вымученно улыбнулся и, успокоив всех парой слов, вошел в дом, где сел в позу лотоса. Нахмурившись, он принялся прокручивать в голове воспоминания этой жизни. Его отец был старейшиной секты. Сам он родился с необычайным скрытым талантом. После вступления в ряды секты его сразу же нарекли избранным. Его культивация росла очень быстро. К этому моменту он находился на пике царства Древности, в одном шаге от великой завершенности.

Жена, любовь всей его жизни еще с самого детства, приходилась его наставнику дочерью. В конце концов они решили пожениться на зависть многим.

"Нет, это неправильно..." — подумал он, покачав головой.

Он неосознанно выполнил магический пасс и нажал себе на живот.

— Восьмой заговор.

Ничего не произошло. Он удивленно опустил глаза, не особо понимая, зачем сказал "восьмой заговор". После этого он осмотрел бездонную сумку. Её содержимое показалось ему незнакомым, за исключением... медного зеркала.

"Что это?" — с удивлением подумал он.

В момент недавнего пробуждения он сжимал в руке это зеркало.

"Может быть, я подобрал его в скрытом карманном измерении?"

Вытащив зеркало, он покрутил его в руках. В нём вновь появилось знакомое чувство, только в этот раз оно отличалось от прежнего. Мир казался чужим, а люди вокруг — незнакомцами, и всё же было в нём что-то знакомое. На фоне странных воспоминаний особняком стояло медное зеркало. Среди чуждых ему людей и мира оно казалось до боли знакомым, словно представляло для него огромную ценность.

— Что здесь вообще происходит?.. — невольно вырвалось у него.

По непонятной причине в нём начали расти волнение и беспокойство. Это не ускользнуло от внимания жены. Подхватив сына, она оставила его одного в комнате.

Спустя какое-то время его глаза налились кровью. Он вскинул руку и ударил себя по лбу скользящим ударом. В этот самый момент раздался стук и из-за двери раздался голос:

— Младший брат, это я.

Дверь открылась и комнату вошел молодой человек, излучающий древнюю ауру. При виде Мэн Хао по его лицу пронеслось множество эмоций, словно его вид разбудил давние воспоминания. Мэн Хао поднял глаза, сразу узнав молодого человека. Его образ существовал не только в поверхностных воспоминаниях, но и в более глубоких уголках разума.

— Старший брат Чэнь Фан...

Глава 1507. Не могу отличить

Мэн Хао пришел навестить не кто иной, как Чэнь Фан, что лишь усугубило его растерянность. Что касается Чэнь Фана, он не только не выглядел незнакомцем, наоборот, Мэн Хао был уверен, что знал его. Его образ хранился не только в воспоминаниях, но и еще где-то глубоко внутри.

Когда Чэнь Фан сел в позу лотоса напротив, Мэн Хао почувствовал острый укол в висках. У него в голове Чэнь Фан стал каплей воды, упавшей в чан с кипящим маслом. Получившийся взрыв разметал воспоминания по всему разуму. В этом урагане бессвязных мыслей центровой фигурой был Чэнь Фан.

На Мэн Хао, казалось, нахлынули воспоминания из прошлой жизни. Его затрясло, глаза налились кровью. Демонический ци загудел, и наконец он стиснул пальцы в кулак и взревел, дав волю своей культивации. Это точно была не сила царства Древности, а пика 9 эссенций. Комната, в которой они находились, была уничтожена, Чэнь Фан тем не менее не пострадал. Он наклонился к Мэн Хао и схватил его за плечо.

— Младший брат!

Мэн Хао тяжело задышал и посмотрел на Чэнь Фана, в его глазах бушевал хаос. Происходящее сбивало с толку, к тому же ему казалось, будто голос внутри что-то ему кричал, правда слов разобрать он не мог. Из-за вспышки культивации Мэн Хао вся секта заходила ходуном. В воздух поднялось множество учеников.

— Младший брат, проснись! — закричал Чэнь Фан. — Это всё ненастоящее! Всё пережитое в Безбрежных Просторах было иллюзией, мороком! Ты вернулся в реальный мир. Безбрежные Просторы — это всего лишь уничтоженное скрытое карманное измерение. Оно уже много веков лежит в руинах.

Чэнь Фан кричал всё громче, пока не достучался до разума младшего брата. Мэн Хао задыхался, его глаза напоминали два сияющих рубина. К круговерти в голове присоединялись всё новые воспоминания. В один момент он вновь испытал знакомые ощущения в незнакомом мире. В следующий миг произошло обратное: на него нахлынули незнакомые ощущения в знакомом мире. Как в такой ситуации понять, что настоящее, а что нет?

— Ненастоящий? — хрипло спросил Мэн Хао.

Он не узнал собственный голос, словно говорил кто-то другой. Скрипучий, хриплый, похожий на скрежет металла об камень.

— Ненастоящий! В скрытом карманном измерении Безбрежные Просторы мы угодили в иллюзию. Ты не единственный, кто прошел через это. Я тоже попал в её тенеты. Да что я, все, выбравшиеся из скрытого карманного измерения, пережили нечто подобное, — он схватил Мэн Хао за плечи и с тревогой в голосе продолжил: — В скрытое карманное измерение отправилась большая группа из сотни сект. Никто не мог предсказать, что внутри нас сразу же засосет в иллюзию! Разумеется, были и светлые моменты. К примеру, нам удалось найти свой собственный путь культивации в этом сбивающем с толку мороке.

Растерянность в глазах Мэн Хао стала еще явственней. Он верил Чэнь Фану, но нечто внутри него что-то кричало ему, к тому же ему не давало покоя чувство, словно в мире вокруг было что-то не так.

— Я помню женщину, — Мэн Хао сам не понял, почему это сказал, — она...

— Её звали Сюй Цин? — оборвал Чэнь Фан вопросом.

У Мэн Хао от удивления приоткрылся рот. От имени Сюй Цин его начала бить мелкая дрожь. Теперь по его лицу без труда можно было понять, что внутри него шла борьба. Мэн Хао словно угодил в кошмар.

— Сам подумай, — сказал Чэнь Фан, — Сюй Цин, о которой ты говоришь, это ведь Сюй Цин из секты Дао Воды, верно? Младший брат, твои отношения с Сюй Цин из секты Дао Воды закончились разрывом. Вместо тебя она выбрала путь бессмертия.

Слова Чэнь Фана пробудили воспоминания Мэн Хао. Он вспомнил о Сюй Цин, ученице секты Синего Моря. В результате определенного стечения обстоятельств она отреклась от своей секты и перешла в другую, обрубив все связи с ним.

— Нет, — пробормотал Мэн Хао. — А как же Толстяк и Ван Юцай? Что насчет отца, матери и моей сестры? А Сунь Хая и моего наставника Духа Пилюли?

В воспоминаниях фигурировали все упомянутые им люди. Практически все были практиками сотни сект, тех самых, что отправили своих людей в скрытое карманное измерение Безбрежные Просторы.

— Это и вправду было всего лишь иллюзией?.. — с горечью прошептал Мэн Хао.

Чэнь Фан с тяжелым чувством на сердце кивнул.

— Младший брат, — мягко обратился он, вновь взяв Мэн Хао за плечи, — ты находился в скрытом карманном измерении больше меня. Вот почему ты растерян. На пробуждение у тебя уйдет больше времени. Когда я только проснулся, то тоже с недоверием отнесся к окружавшему меня миру. Меня неоднократно посещали странные порывы, словно я не хотел просыпаться. Я даже пытался вернуться в скрытое карманное измерение. Другим не понять того, что ты сейчас чувствуешь. Но я, твой старший брат, всё понимаю!

Чэнь Фан сказал всё это предельно искренне, с участием глядя на Мэн Хао. Сам Мэн Хао молчал, но заверения старшего брата не развеяли его растерянность. Он не хотел верить сказанному. С другой стороны, мир вокруг казался таким реальным. Он видел лица всех людей вокруг в своих воспоминаниях. В особенности своей жены. Она всегда проявляла заботу о нём, даже когда он был влюблен в Сюй Цин. Не говоря уже о сыне, его плоти и крови. С помощью божественного сознания он мог видеть, что кровь, бегущая по его жилам, была такой же как у него. Самым реальным из всех был Чэнь Фан.

— Но, — залепетал он, — мир Горы и Мо...

— Довольно! — отрезал Чэнь Фан. Он крепко сжал плечи Мэн Хао и со слезами на глазах сказал: — Младший брат, тебе пора проснуться. Всё это было иллюзией. Ты хотел упомянуть мир Горы и Моря, я прав? Всё потому, что первое место, куда мы попали в скрытом карманном измерении были руины мира Горы и Моря. Нас затянуло в одно место. Я тоже помню мир Горы и Моря, секту Покровителя. В то время я был твоим старшим братом, верно?

Мэн Хао сделал глубокий вдох и посмотрел на Чэнь Фаня.

— Всё это было иллюзией, — повторил Чэнь Фан. — Мир Горы и Моря был уничтожен задолго до нашего появления. Много веков назад Безбрежные Просторы действительно существовали, как и мир Горы и Моря. Но жили там совсем другие люди, а не ты или я! Всё это было сном. Сном о Горах и Морях. Нас забросило в древние времена, что не могло не оставить своего отпечатка.

Каждое слово Мэн Хао ударяло в разум Мэн Хао подобно удару молнии.

— Хватит думать об этом. Всё, что ты там видел, ненастоящее. Мир вокруг тебя, вот что реально.

— Всё это реально? — пробормотал Мэн Хао и с горечью закрыл глаза. У него болела голова. Каждый раз, когда он начинал думать о Безбрежных Просторах, боль пронзала его до самых костей.

— Всё это реально! — гнул свою линию Чэнь Фан.

Если бы Мэн Хао попытался убедить кто-то другой, он бы никогда ему не поверил. Но Чэнь Фан и в этих, и в более туманных воспоминаниях был его старшим братом, который всегда о нём заботился. Мэн Хао печально улыбнулся и тяжело вздохнул.

— Старший брат, я понял. Сон мира Безбрежных Просторов оказался настолько правдоподобным, что теперь мне трудно отличить реальность от иллюзии.

Глаза Мэн Хао всё еще были алого цвета, теперь он казался старее, уставшим.

— Дай мне побыть в тишине, и я буду в порядке, — тихо попросил он.

Чэнь Фан похлопал его по плечу и поднялся.

— Отдыхай и помни... реальность здесь. Ты не Мэн Хао из мира Горы и Моря, а наследный ученик секты Синего Моря из-за пределов Безбрежных Просторов. Мэн Хао, ты избранный одной из ста сект Вселенной Безбрежных Просторов.

Побежденный Мэн Хао кивнул. Никто не знал, что в этот самый момент медное зеркало в его бездонной сумке посылало в него поток горячей энергии. Она кружила внутри тела, в то время как он закрыл глаза и попытался успокоиться. Прибывшие на место члены секты с облегчением выдохнули, многие правда продолжали с беспокойством смотреть на него.

Чэнь Фан внимательно посмотрел на Мэн Хао, а потом устало побрел домой. После его ухода вернулись жена с сыном. Оба выглядели встревоженными. Мальчик переминался с ноги на ногу неподалеку, боясь подойти. Словно его отец внезапно стал незнакомцем.

— Всё в порядке, — сказал Мэн Хао, открыв глаза и заставив себя улыбнуться, — не бойся.

Прошло несколько дней. Его навещали члены секты. Большинство справлялись о здоровье, но некоторые мысленно досадовали. Они хотели, чтобы он не вернулся из скрытого карманного измерения. Ни в одном из воспоминаний Мэн Хао они не были такими, но сейчас он видел их всех насквозь. Его навестил наставник и другие старшие члены секты. После нескольких вопросов и слов поддержки они ушли восвояси.

Чэнь Фан тоже заглянул несколько раз. Каждый свой визит он садился напротив Мэн Хао и помогал ему вспомнить секту Синего Моря и Вселенную Безбрежных Просторов. Когда разговор заходил о скрытом карманном измерении оба вздыхали. Со временем Мэн Хао свыкся со своей личностью в этом мире, хотя его всё еще грызли сомнения. Месяц спустя все окончательно убедились в выздоровление Мэн Хао.

Одной дождливой ночью Мэн Хао внезапно поднялся и вышел на улицу под дождь. Глубоко в его глазах всё еще скрывалась растерянность. Под промозглым ветром в саду шелестела листва.

"Это место действительно... реально? — задумался он. — Почему же я не могу забыть обо всём, что случилось в скрытом карманном измерении Безбрежных Просторов? Не могу забыть их лиц, не могу перестать думать о мире Горы и Моря..."

Он вытянул руку. Холодные капли дождя начали падать ему на ладонь, вот только он чувствовал себя так, словно холод пронзал его до самых костей.

Глава 1508. Сообщество Безбрежных Просторов

Подержав какое-то время руку под дождем, он наконец принял решение.

"Надо вернуться в скрытое карманное измерение Безбрежных Просторов и убедиться во всём самостоятельно. Иначе моё сердце никогда не найдет покой!"

Эти слова он не стал произносить вслух. Крутнувшись на месте, он умчался вдаль в луче яркого света. Жена в доме открыла глаза и печально вздохнула. В последние дни она всё чаще замечала отстраненность мужа, словно... это был совсем другой человек, а не её возлюбленный.

Тем временем на одной горе секты Синего Моря под дождем стоял Чэнь Фан. Он чувствовал вину и другие менее понятные ему эмоции. В один момент он заметил взмывшего в воздух Мэн Хао. Он уже хотел полететь следом и остановить его, но сдержался.

— Неважно, — пробормотал он себе под нос, — отправляйся на поиск истины. Быть может, ты её найдешь.

К нему подошла женщина и нежно обняла со спины. Взгляд Чэнь Фана потеплел. Повернувшись к ней, он мягко коснулся её щеки. Она улыбнулась и немного обеспокоенно посмотрела вслед улетающему лучу света.

— Твой младший брат...

— Пусть идет, — негромко сказал Чэнь Фан, — ему нужны ответы. Возможно, он сумеет найти то, что ищет.

— А как же ты? Ты нашел ответы? Вполне очевидно, что Мэн Хао будет приходить в себя значительно дольше, чем ты.

Еще тогда ей показалась странной та скорость, с которой Чэнь Фан пришел в себя. Мэн Хао даже спустя месяц всё еще пребывал в растерянности.

Чэнь Фан покачал головой и притянул женщину к себе.

— Он пробыл там дольше меня. Но самое важное у меня есть ты. Как только я увидел тебя... то получил ответ.

Чэнь Фан крепко прижал её к себе, словно боялся потерять навеки. Дождь усиливался. Мэн Хао в луче света достиг границы неба, лежащей за облаками, где уже не было дождя. Он продолжал лететь вверх, пока не почувствовал сдерживающий эффект планетарной магической формации. Достав из бездонной сумки нефритовую табличку, он поднял её над головой. Удостоверившись в подлинности предмета, магическая формация пропустила его. Вскоре Мэн Хао летел уже через звездное небо в окружении мягкого сияния звезд. В отличие от скрытого карманного измерения Безбрежных Просторов здесь отсутствовал туман. Чистое и яркое звездное небо буквально переполняла энергия Неба и Земли.

С блеском в глазах он проверил свою культивацию. На данный момент у него еще горела одна лампа души. Культивация находилась на пике царства Древности. Немного подумав, он пришел к выводу: нынешняя культивация заметно отличалась от той, что у него была в туманных воспоминаниях. И всё же нечто в ней казалось схожим. К сожалению, всесторонне рассмотреть этот вопрос не представлялось возможным. В последние несколько дней каждый раз, когда он пытался что-то вспомнить, у него начинала раскалываться голова, а культивация погружалась в хаос.

Он вздохнул, при этом глаза сияли решимостью и сосредоточенностью. В свежих воспоминаниях сохранился маршрут до скрытого карманного измерения.

"Мне нужны ответы!" — подумал он, продолжая лететь со всей возможной скоростью.

Пару месяцев и множество перемещающих порталов спустя он находился на полпути к цели. Беспрерывный полёт истощал культивацию, однако он не принимал целебных пилюль и не выполнял дыхательных упражнений, чтобы вобрать в себя энергию Неба и Земли. В один момент из груди по всему телу разлился тёплый поток энергии, мгновенно восстановив почти закончившуюся силу культивации.

Мэн Хао оживился и со странным блеском в глазах погладил бездонную сумку на поясе. В ходе путешествия он не раз и не два доставал медное зеркало и внимательно его изучал. Ему не удалось выявить каких-то его особенностей, однако из него волнами расходилось тепло, которое растворялось в теле. Хотя эта энергия исчезала внутри него, он не чувствовал в ней угрозы, скорее наоборот, от неё ему становилось спокойнее на душе.

Сам не понимая зачем, он как-то раз вытащил медное зеркало из сумки и повесил себе на шею так, чтобы оно соприкасалось с кожей и могло наполнять теплом его тело. Иногда ему казалось, будто оно пыталось что-то пробудить. Из-за этого Мэн Хао иногда соскальзывал в забытье. Взгляд на мгновение затуманивался, а потом так же быстро приходил в норму. Те не менее его не покидало ощущение, будто ему постоянно что-то кричали, правда он не мог разобрать слов.

У такого расположения зеркала был еще один положительный эффект: ему больше не требовалось поглощать энергию из звездного неба. С зеркалом его культивация всегда находилась на пике формы.

В итоге, с первой секунды его пробуждения в звездном небе вплоть до нынешнего путешествия к карманному измерению он ни разу не принял целебной пилюли или вобрал в себя местную энергию Неба и Земли. Конкретных причин не делать этого у него не было, но шестое чувство подсказывало, ничем хорошим это не закончится.

Погладив медное зеркало на груди, он еще больше уверился в необходимости вернуться в скрытое карманное измерение Безбрежных Просторов. Там ждали ответы.

Путешествие продолжалось. Скрытое карманное измерение находилось довольно далеко от секты Синего Моря, практически на самой границе Вселенной Безбрежных Просторов. На пути ему попадались практики и всевозможные небесные объекты. Его маршрут пролегал через окрестности секты Дао Воды, Мэн Хао надеялся воспользоваться их перемещающим порталом, чтобы покрыть значительное расстояние до сообщества Безбрежных Просторов. Оттуда ему предстояло последнее перемещение до скрытого карманного измерения Безбрежных Просторов.

— Сообщество Безбрежных Просторов, — пробормотал он, — звучит очень знакомо...

Из незамутненных воспоминаний он знал о принадлежности сообщества Безбрежных Просторов к сотне величайших сект. К тому же оно входило в тройку сильнейших сект.

Сообщество было крайне таинственным местом, окруженное клубящимся туманом, который не давал ученикам его покинуть. Когда члены других сект желали использовать их перемещающий портал, им предоставлялся к нему доступ, если, конечно, у человека было достаточно бессмертных нефритов.

В воспоминаниях Мэн Хао нашел даже истории о сообществе Безбрежных Просторов. Предположительно они впали в немилость перед высокочтимым Всевышним. Тот в гневе запечатал их секту вечным туманом, прокляв их.

— Высокочтимый Всевышний...

Мэн Хао резко затормозил и принялся копаться в воспоминаниях в надежде найти что-то о высокочтимом Всевышнем.

Всевышний был стражем Вселенной Безбрежных Просторов, высшим существом, который, как утверждали, создал это место. Все секты беззаветно поклонялись статуям Всевышнего. Согласно легендам, сама энергия Неба и Земли, которую использовали для культивации практики, представляла собой силу высокочтимого Всевышнего. Всё сущее, все, кто жил здесь, были народом Всевышнего. Так было всегда... из поколения в поколение, из века в век.

Среди сотни сект Вселенной Безбрежных Просторов существовал титул выше избранного. Только став "сыном Всевышнего", человек получал любовь и заботу всего мира. Практик с таким титулом становился избранным среди избранных.

"Одновременно может существовать лишь один сын Всевышнего, — вспомнил Мэн Хао. — Иногда по одному каждые десять тысяч лет, в другие эпохи они могли появляться и каждую тысячу лет. До сего дня было девяносто восемь сынов Всевышнего, практиков, благословенных самим высокочтимым Всевышним. Только культивируя Дао Всевышнего, человек может стать любимцем мира, объектом поклонения всех практиков и уважаемым человеком во всех сектах!"

Дыхание Мэн Хао сбилось. Найдя эти воспоминания, он без какой-то конкретной причины сразу невзлюбил титул "сын Всевышнего". Он несколько раз тряхнул головой, чтобы очистить разум, а потом двинулся дальше. Десять дней спустя впереди показалась голубая планета. Похоже, она была покрыта водой. На этой красивой планете буквально ключом била жизнь.

— Секта Дао Воды...

Его сердце застучало быстрее, стоило подумать о женщине по имени Сюй Цин. В туманных воспоминаниях о мире Горы и Моря он женился на ком-то, похожем на неё. Сейчас ему было сложно собраться с мыслями, да и он уже не знал, чего хотел: чтобы это место было настоящим или иллюзией. Если всё здесь настоящее, и он увидит Сюй Цин, она будет настоящей. Если оно окажется фальшивым, тогда его сердце заполнят горечь и сожаление.

С такими тяжелыми думами на душе он приближался к секте Дао Воды. Их перемещающий портал не был открыт широкой публике. Только члены сотни сект имели к нему доступ.

На пути Мэн Хао возник поток божественного сознания. Когда он достал верительную бирку секты Синего Моря, ему навстречу вылетел ученик. Не успел он и рта раскрыть, как ученик сказал:

— Ты хочешь воспользоваться порталом, чтобы добраться до сообщества Безбрежных Просторов, а потом до тамошнего скрытого карманного измерения, верно?

Глаза Мэн Хао блеснули, и он кивнул. Ученик секты Дао Воды вздохнул.

— Мне искренне непонятна вся эта возня вокруг скрытого карманного измерения. Ты не первый, кто проходит через нашу секту на пути туда. Многие пытаются попасть в скрытое карманное измерение Безбрежных Просторов.

Ученик сопроводил Мэн Хао к месту на планете, где на поверхности воды стояла магическая формация. Мэн Хао заплатил полагающуюся сумму и стал ждать активации магической формации, но тут после секундных колебаний сложил ладони перед учеником из секты Дао Воды.

— Собрат даос, могу ли я спросить... Сюй Цин сейчас в секте?

— Старшая Сестра Сюй? — Ученик странно покосился на него. Изучающе посмотрев на него, он наконец узнал его и рассмеялся. — Ах, так и думал, что я тебя где-то видел. Так ты собрат даос Мэн из секты Синего Моря.

Похоже, он знал об истории Мэн Хао и Сюй Цин.

— Если хочешь повидаться со старшей сестрой Сюй, тебе придется немного подождать. Обычно примерно в это время дня она приходит к перемещающему порталу, чтобы отправиться к Восточному Морю. Там она собирает жемчужины Небесной Воды для своей культивации.

Глава 1509. Плыть по воле волн течений

В знак благодарности Мэн Хао еще раз сложил ладони. Он решил на время отложить перемещение, поэтому вышел из магической формации и принялся ждать. Спустя час ученик, отвечавший за магическую формацию, уже начал терять терпение, но тут в небе показался луч света.

— Вот и старшая сестра Сюй!

Ученики неподалеку с восхищением подняли головы и сложили ладони в знак приветствия. Мэн Хао увидел в луче света женщину в белом платье. Её вряд ли можно было назвать ослепительной красавицей, но она всё равно была довольно хороша собой, к тому же её окружала совершенно неописуемая аура. Она казалась холодной, но не неприступной.

При виде женщины Мэн Хао вздрогнул. Внезапно она остановилась и посмотрела вниз. Когда их взгляды встретились, казалось, время застыло. Вместо того чтобы двинуться дальше, Сюй Цин начала снижаться к перемещающему порталу. Ученики из секты Дао Воды почтительно сложили ладони, когда она приземлилась рядом с Мэн Хао. Она холодно посмотрел на него, словно их ничто не связывало и перед ней стоял не более чем старый знакомый.

— Как ты? — внезапно спросил Мэн Хао.

— Я была не в себе несколько дней, — равнодушно ответила она, — но я уже могу отличить реальность от иллюзии.

Немного помолчав, Мэн Хао улыбнулся.

— Поздравляю.

С этими словами он встал на магическую формацию. Но тут уже заговорила Сюй Цин.

— А как ты в последнее время?

Он обернулся и спросил:

— Последнее время... ты про скрытое карманное измерение или Вселенную Безбрежных Просторов?

— Ты очень долго пробыл в скрытом карманном измерении Безбрежных Просторов. Всё это было просто сном. Мэн Хао, хватит жить иллюзиями. Пришла пора проснуться. Я остановилась поболтать, потому что у меня есть новости. Воля высокочтимого Всевышнего скоро будет выбирать сына Всевышнего девяносто девятого поколения. Это произойдет в этом году. Если ты станешь сыном Всевышнего, тогда, быть может, есть шанс на возобновление и продолжение наших отношений. Но судя по тому, как ты ведешь себя, очень сомневаюсь, что это когда-либо произойдет.

Покачав головой, она одарила его прощальным взглядом. С магической формации Мэн Хао наблюдал за её удаляющимся силуэтом. Её холодность почему-то его рассмешила. Его смех становился всё громче, пока он не исчез в сиянии рокочущей магической формации.

Появившись в другой части звездного неба, он продолжил смеяться, пока смех не перерос в кашель. В его глазах появился безумный огонёк.

"Пришел ли я в себя? Чэнь Фан и Сюй Цин пришли в норму. Всё, произошедшее в скрытом карманном измерении Безбрежных Просторов, это просто сон? Не верю! Почему моё сердце так болит? Она не Сюй Цин! Это не она... Не она... Не она!"

Мэн Хао запрокинул голову и опять раскатисто расхохотался, при этом из его глаз брызнул алый свет. Тем временем пустота вокруг исказилась, приняв форму множества невидимых нитей. Они начали подкрадываться к Мэн Хао, словно хотели проникнуть в глаза, нос, уши и рот, пока он был слегка не в себе.

Как вдруг медное зеркало у него на груди послало в него поток энергии в несколько раз горячее обычного. Затопив его жаром, оно заставило его вздрогнуть и успокоиться. Тянущиеся к нему нити сжались и исчезли.

Мэн Хао наконец пришел в себя. Теперь его глаза просто ярко сияли. Здесь явно творилось что-то странное. После встречи с Сюй Цин его настроение изменилось слишком внезапно. Задумавшись над этим, он начал подозревать, что потерял контроль над собой из-за попытки кого-то или чего-то повлиять на него. Прищурившись, он огляделся и полетел в сторону сообщества Безбрежных Просторов.

Несколько дней спустя он добрался до планеты, по размеру превосходящей планеты секты Синего Моря и секты Дао Воды. Завеса бурлящего тумана полностью скрывала её поверхность. На орбите находилась планета поменьше, где и располагался перемещающий портал.

При виде планеты сообщества Безбрежных Просторов его разум пронзила острая боль, вынудив несколько раз тряхнуть головой. На планете он быстро нашел перемещающий портал. Через несколько дней он наконец добрался до цели своего путешествия... скрытого карманного измерения Безбрежных Просторов.

От беспрерывного вращения этого гигантского завихрения в округе ни на минуту не стихал мощный гул. На парящих в окрестностях астероидах сидело множество практиков, которые внимательно изучали завихрение. При виде завихрения у Мэн Хао закружилась голова. Когда он полетел к нему, это не осталось незамеченным. Он проигнорировал остальных практиков, слишком захваченный видом. Тяжело дыша, Мэн Хао летел к месту, которое уже долгое время не давало ему покоя.

Вскоре ему начали что-то кричать люди с астероидов, но он пропускал их крики мимо ушей. Внезапно он налетел на невидимый барьер. Его запечатывающая сила не позволяла людям проникнуть в завихрение. После глухого удара Мэн Хао отбросило назад. Сплюнув собравшуюся во рту кровь, он осмотрел барьер, в этот момент размытые воспоминания у него в голове пронзили голову такой болью, что у него побледнело лицо. В этот момент кто-то позвал его по имени.

— Мэн Хао?

Мэн Хао обернулся и вопросительно посмотрел на толстого мужчину. Когда их взгляды встретились, он натянуто улыбнулся.

— Это действительно ты. Это я! Ли Фугуй! Ах да, ты, наверное, не узнал меня. Мы были хорошими друзьями в скрытом карманном измерении.

Толстяк вздохнул и сочувственно посмотрел на Мэн Хао.

— Раз ты здесь, значит, ты еще не пришел в себя. Я совсем недавно вновь смог начать трезво мыслить. Надеюсь, ты скоро поправишься. Кстати, можешь не пытаться войти туда. Мы все пробовали. Всё без толку. Высокочтимый Всевышний крепко тут всё запечатал.

Глядя на толстяка, Мэн Хао вспомнил о другом таком Толстяке из своих затуманенных воспоминаний.

— Ты тоже пришел в себя... — с невеселой улыбкой констатировал Мэн Хао.

— Ага. И не я один. Помнишь Чу Юйянь, Сунь Хая и Ван Юцая? Они теперь тоже в порядке.

Говоря это, он повернулся и помахал рукой. Издали прилетели несколько лучей света. В них находились люди из его затуманенных воспоминаний: Ван Юцай, Сунь Хай и Чу Юйянь. Троица со вздохом взглянула на Мэн Хао, словно его лицо напомнило им о пережитом в скрытом карманном измерении. Особенно Чу Юйянь, правда по её непроницаемому лицу ничего нельзя было прочесть. Кажется, ей самой не верилось в случившееся, словно сама мысль о том, что она могла влюбиться в Мэн Хао, казалась дикой.

— Знаешь что? Мы все избранные сотни сект. Раз уж мы стали друзьями во сне, то почему бы нам не подружиться и в реальном мире! — предложил Толстяк со смехом.

— Вы все пришли в себя? — уточнил Мэн Хао.

Сунь Хай утвердительно кивнул, как и все остальные. Только слепой мог не увидеть сочувствия в их взглядах.

— Мы все очнулись, — сказал Сунь Хай, — все... Знаешь, тебе не помешает провести немного времени с другими выжившими. Всё-таки в том сне нас всех крепко связали нити судьбы. Ах да, в иллюзии Фан Юй была твоей сестрой.

Сунь Хай вздохнул. У Мэн Хао голова пошла кругом. Окинув взглядом астероиды, он заметил несколько дюжин людей. Их лица были ему знакомы. Что интересно, одной из них оказалась его старшая сестра Фан Юй. Среди них были его родители, наставник Дух Пилюли, Тайян Цзы, Ли Лин'эр, Фань Дун'эр и Чжисян...

С тяжелеющей головой Мэн Хао вместе с Толстяком остановились рядом с каждым из тех, чей образ имелся в его воспоминаниях. При виде Мэн Хао они тяжело вздыхали и в красках рассказывали о пережитом в мире грёз.

За несколько дней Мэн Хао поговорил со всеми. Расположившись на астероиде, он безучастно уставился на запечатанное завихрение. Остальные уже пришли в себя, только Мэн Хао всё еще до конца не сбросил с себя оковы иллюзии. Внезапно его охватило одиночество. Мучающая растерянность заставила его сомневаться в себе. Если бы всего один человек попытался убедить его в том, что он находился в мире иллюзий, то Мэн Хао никогда бы не стал сомневаться в себе. Но их было даже не двое или десять, а больше сотни. Множество людей говорили ему одно и то же, неудивительно, что в его голову закрались сомнения.

— Только не говорите мне... что это и вправду был сон?.. — прошептал он.

— Конечно, — отозвался Толстяк, который сидел неподалеку от него на астероиде.

Глубоко вздохнув, он передал Мэн Хао кувшин с вином, а потом достал кувшин для себя и сразу же сделал большой глоток. Завихрение продолжало вращаться. Хоть они находились в дальнем уголке звездного неба, ощущение было таким же, как если бы они сейчас сидели на планете.

Мэн Хао взвесил сосуд в руках. Вместо того чтобы выпить он какое-то время просидел в полной тишине, а потом горько рассмеялся.

— Эх, полагаю это действительно не имеет значения... — заключил он и покачал головой.

Медное зеркало на груди настолько раскалилось, что начало обжигать кожу, но почему-то Мэн Хао этого не заметил. Он поднял кувшин и поднёс его к губам. Из-за формы сосуда он не видел, как все в округе: Толстяк, Сунь Хай, Ван Юцай, Чу Юйянь, Ли Лин'эр, Фань Дун'эр и даже его родители с Духом Пилюли... неотрывно смотрели на него, ожидая пока он сделает глоток! В этот самый момент произошло нечто совершенное неожиданное!

Глава 1510. Странные явления

Губы Мэн Хао уже почти коснулись кувшина, как вдруг вдалеке появился луч света. Он огромной скорости приближался, правда не к Мэн Хао, а к завихрению. Увидев краем глаза этот яркий проблеск, Мэн Хао резко вскочил на ноги. В нём летел мужчина средних лет со растрёпанными волосами. Несмотря на не лучшийвид, он буквально излучал горделивое благородство. С его сумасшедшей скоростью он тотчас налетел на барьер, защищавший скрытое карманное измерение Безбрежных Просторов. После удара всё вокруг задрожало, а мужчина закашлялся кровью. Он запрокинул голову и расхохотался, глядя покрасневшими глазами куда-то в черноту.

— Ты запечатал Безбрежные Просторы, чтобы никто не мог туда попасть? Запер вход? Ладно. Хоть я и мертв уже много веков, при жизни я никогда не плясал под чужую дудку. Думаешь, можешь спроецировать сюда мою душу и заставить обманывать моего названного сына? Боюсь... ничего у тебя не выйдет!

Смеясь, мужчина внезапно повернулся к Мэн Хао. Когда тот увидел его лицо, у него от изумления закружилась голова.

— Отец... — вырвалось у него.

Это был не его отец Фан Сюфэн, а названный отец, парагон из древней секты Бессмертного Демона, раньше находившаяся на Девятой Горе и Море. Кэ Юньхай.

Они встретились в воспоминаниях об ушедшей эпохе истинного духа Ночь. В начале Мэн Хао полагал, что угодил в иллюзию, но произошедшее там оказывало влияние и на реальный мир. Тогда Кэ Юньхай, хоть и знал, что Мэн Хао не был его сыном Кэ Цзюсы, всё равно подарил ему свою любовь. Впервые в жизни Мэн Хао познал отеческую любовь.

Все эти воспоминания вспыхнули в его голове, постепенно становясь всё явственнее. От нахлынувших образов его затрясло. Кэ Юньхай тепло ему улыбнулся и со смехом прокричал:

— Хао'эр, разгони пелену, застилающую твой взор. Всё это морок. Если я умру, то смогу доказать поддельность этого места. Если я не умру, то это всё равно докажет фальшивость мира, созданного, чтобы ввести тебя в заблуждение. Всё потому... что я давным-давно умер!

Кэ Юньхай крутанулся на месте и ударился в барьер лбом. В этот молниеносный рывок он вложил всю свою жизненную силу. Прогремел чудовищный взрыв. Барьер ответит на его удар своим, попытавшись остановить своей невероятной силой.

— Хао'эр, мой названный сын, — прокричал он, — не забывай, даже в Небесном Дао есть изъян. На свете нет ничего совершенного, ничто не может быть полностью лишено уязвимостей. Всё это в твоём сердце! Другие говорили, что я не могу видеть ясно. Это правда, но я лучше умру и подарю тебе шанс узреть истину!

Сила барьера ударила в Кэ Юньхая, разорвав его на клочки. Брызнула кровь. Своей смертью он открыл истину! Своей смертью он дал Мэн Хао шанс пробить своим взором паутину лжи! Своей смертью он доказал свою правоту!

Мэн Хао отшвырнул кувшин с вином. Глядя на место, где в фонтане крови погиб Кэ Юньхай, в нём закипела сила. От предсмертных слов отца он задрожал, его глаза покраснели, а аура выплеснулась наружу.

— Отец... — со слезами на глазах произнес он.

Буквально пару мгновений назад он уже был готов сдаться. Теперь это чувство улетучилось, словно дым. Его старые подозрения относительно этого мира обрели вторую жизнь. Глядя на кровавый туман и судорожно хватая ртом воздух, он чувствовал, как по его щекам бегут горячие слезы.

Его разум взорвался множеством обрывочных мыслей, скрывавшихся глубоко внутри. Казалось, эти мысли грозились затопить каждую частицу его естества. Внутри него разгорелся свет, но тут из звездного неба без предупреждения пришло давление и полностью окутало Мэн Хао.

Давление подавило и его, и множество уже почти сформировавшихся мыслей. Сила пробуждения и давление сошлись в напряженной схватке. Их полем боя стало его тело. Изо рта Мэн Хао брызнула кровь, он зашатался. Давление, словно гигантские жернова, сминало мысли.

Бледный как мел, он опустил глаза на разрываемую болью грудь. Медное зеркало наполняло его теплотой, однако ему было трудно дышать. Он поднял свои покрасневшие глаза и огляделся.

Со всех сторон раздавались тяжелые вздохи. Все, включая Толстяка, со смешанными чувствами смотрели на место гибели Кэ Юньхая.

— Не думал я, что Кэ Юньхаю пробуждение дастся тяжелее, чем Мэн Хао...

— Да уж, вот что бывает, когда ты не можешь прийти в себя, когда не можешь отличить реальность от фантазии...

И тут они наперебой принялись убеждать Мэн Хао:

— Мэн Хао, видел? Он сошел с ума. Тебе нельзя и дальше находиться в плену иллюзии. Всё в Безбрежных Просторах было лишь сном.

— Если ты не придешь в себя, то кончишь как он. Твой разум разобьется!

— Мэн Хао, проснись!

— Мэн Хао, почему ты никак не поймешь, где реальный мир? Этот человек, кем бы он ни был, слишком долго находился во сне и просто не мог принять реальность. Я знаю тебя. Вижу, вы с ним были близки, но ты не должен позволить этому повлиять на себя!

— Мэн Хао, все твои узы с другими людьми из сна ненастоящие! Пора открыть глаза и принять реальность!

У Мэн Хао в голове всё смешалось. Сражение между пробуждающимися воспоминаниями и подавлявшим их давлением дошло до критической точки. Он запрокинул голову и закричал:

— Замолчите!

Его крик напоминал раскат грома. Внезапно округу затопила аура 9 эссенций. Мэн Хао схватился за голову, продолжая кричать:

— Замолчите! Замолчите! Замолчите!!!

Он запрокинул голову и взвыл. Его вой стал звуковой атакой, к которой примешалась сила 9 эссенций. Крик обратил множество астероидов в пыль. Обступившие Мэн Хао люди явно не ожидали от него такой страшной атаки. Звуковая волна просто разорвала их на части.

Толстяк, Чу Юйянь, Ли Лин'эр, Фань Дун'эр, Сунь Хай, Фан Юй... люди из воспоминаний Мэн Хао погибали один за другим. Как только их не стало, пространство исказилось и раздался чей-то яростный рёв, похоже, тот, кому принадлежал этот голос, не ждал от Мэн Хао такого сопротивления.

Мэн Хао закашлялся кровью, откинув назад прилипшие ко лбу волосы. В пустоте не осталось ничего кроме пепла от уничтоженных астероидов и погибших. Рвущийся из груди хриплый смех наконец нашел выход. С каждой секундой он звучал всё печальнее и печальнее. Взглянув на барьер, запечатавший завихрение, он внезапно полетел в его сторону.

— Моя смерть докажет фальшивка это или нет!

Его голову пульсировала болью. В мгновение ока он добрался до барьера, сила, способная расколоть Небо и всколыхнуть Землю, ударила и отбросила его назад. Его кости раздробило, плоть изорвало... и всё же он не погиб. С огромным трудом ему всё же удалось подняться. Пока он полетел к барьеру для второго столкновения, позади послышались гневные крики. Это был его наставник и Чэнь Фан, а также другие практики секты Синего Моря. С ними была и его жена. Чэнь Фан схватил Мэн Хао за руку, а потом его заключила в объятия плачущая супруга.

— Мэн Хао, ты совсем спятил? — воскликнул Чэнь Фан.

Практики из секты Синего Моря навалились на Мэн Хао со всех сторон и скрутили его. Он перевел взгляд с них, на жену с наставником. Наконец он посмотрел на Чэнь Фана, правда не смог подобрать нужных слов. Он открыл рот, но вместо слов в очередной раз закашлялся кровью и потерял сознание.

Пришел в себя он уже в секте Синего Моря. Рядом стояла жена, от постоянной тревоги вокруг её глаз появились черные круги.

Мэн Хао так и не проронил ни звука. В его глазах царила пустота. Его навещали люди, но эта пустота так никуда и не делась. Он не разговаривал, большую часть времени просто он сидел у окна, глядя на Небо и Землю. Никто не мог понять, о чём он думал.

Только он знал об усиливавшемся потоке теплоты медного зеркала. В начале оно оживало всего раз в месяц, но теперь пульсации заметно участились. К тому же мир перед его глазами постоянно покрывала рябь, словно видимый мир вот-вот должен был осыпаться и явить то, что всё это время скрывалось за ним.

Поток тепла наполнял всё его тело, но никак не исцелял полученные раны. Да и самому Мэн Хао не было до них особого дела. Он лишь сидел и смотрел в окно. Убийство Толстяка и остальных повлекло за собой серьезные последствия. Другие секты пришли в ярость и потребовали от секты Синего Моря выдать им Мэн Хао.

Отказ секты Синего Моря развязал войну. Конфликт накалялся. Вскоре грохот сражения был слышен на планете секты Синего Моря. Погибло огромное количество учеников. Некоторым бойцам из альянса сект удалось прорваться на территорию секты Синего Моря.

Воздух дрожал от грохота, но Мэн Хао было всё равно. Ему не было дела ни до укоризненных взглядов жены, ни до того, как на него смотрели собратья ученики. В глазах некоторых читались беспокойство и тревога, в других — упрёк и ненависть. Мэн Хао никак не реагировал на эти взгляды.

Со временем крики с требованием передать им Мэн Хао уже зазвучали в стенах самой секты. Но его наставник, Чэнь Фан и другие ученики отказались, поклявшись защищать его до последней капли крови. Мэн Хао молча за всем наблюдал. Глубоко внутри от увиденного в нём неоднократно поднимались эмоции, но он безжалостно их подавлял. Ему хотелось узнать, насколько далеко всё это может зайти.

Месяц спустя альянс вражеских сект снёс главные ворота секты Синего Моря. Резня продолжилась. У Мэн Хао на глазах его жена получила серьезные раны, прикрыв его от удара вражеского практика. Он видел, как летающий меч пронзил лоб сына. Перед смертью мальчик едва слышно прокричал: "Папа". Мэн Хао проигнорировал это, но всё внутри него сжалось от горя.

— Довольно, довольно... — с печальным смехом попросил он.

Глава 1511. Я Мэн Хао

Секта Синего Моря избежала уничтожения. Пока Мэн Хао молчал, а его сердце рвало горе, опустившаяся с неба воля прекратила ожесточённое сражение. Практики рухнули на колени. Воля Всевышнего заполонила звёздное небо ярким семицветным сиянием. Это произошло не только над сектой Синего Моря. Воля накрыла всю сотню сект Вселенной Безбрежных Просторов...

— Люди мои...

В головах всех практиков Вселенной Безбрежных Просторов древний голос запретил дальнейшее кровопролитие. Конфликт закончился. Всё потому... близилось объявление имени сына Всевышнего девяносто девятого поколения.

Величественная воля объявила всем жителям мира и сектам, что через полгода начнётся испытание для определения сына Всевышнего. Великая битва. В конце останется только один... он и станет сыном Всевышнего девяносто девятого поколения. Этого человека ждали благословение Всевышнего и особое поручение в скрытом карманном измерении Безбрежных Просторов в качестве его представителя...

Голос стих, свечение рассыпалось множеством огней, опавших на сотню сект Вселенной Безбрежных Просторов. Во всех областях мира практики видели этот дождь света. Это были семена Всевышнего. Любой практик, желавший принять участие в испытании за звание сына Всевышнего, должен вобрать в себя это семечко.

Ученикам союзных сект было скомандовано отступление. Никто не посмел нарушить приказ Всевышнего, люди без колебаний развернулись и двинулись в родные секты. Война подошла к концу.

На секту Синего Моря опустилась тишина. Казалось, люди забыли о кровопролитном сражении, которое совсем недавно шло в их родном доме. Выжившие ученики и старейшины собрались вместе. За исключением самых старых представителей секты каждый получил семечко Всевышнего. Семечко Мэн Хао принёс Чэнь Фан.

— Всё ещё сомневаешься, тебе ведь нет никакого дела до всех погибших в секте, да? Даже твой сын... Я думал для тебя всё вокруг нереально, только пережитое в Безбрежных Просторах реально. — с горечью сказал он. В его голосе смешались сразу несколько эмоций. — Что ж, вбери в себя это семечко. Когда ты станешь сыном Всевышнего, то сможешь вернуться в скрытое карманное измерение Безбрежных Просторов. Тогда ты узнаешь, что реально, а что нет!

Чэнь Фан положил семечко перед Мэн Хао, а потом немного отошёл и ожидающе посмотрел на него. Остальные тоже наблюдали за ним. По глазам некоторых легко угадывалась ненависть, другие не знали, что и думать. Всех опечалила война, накликанная на секту Мэн Хао.

При взгляде на семечко Всевышнего Мэн Хао поёжился. Его жена неподалёку прижимала к себе мёртвого сына. Её всхлипы прерывались приступами немного безумного смеха, похоже, она была не в себе.

Мэн Хао молча поднял семечко и поднёс поближе к глазам. Оно странным образом изгибалось. Как Чэнь Фан и сказал, поглощение семечка сможет сделать Мэн Хао сыном Всевышнего и позволит вернуться в скрытое карманное измерение Безбрежных Просторов. И всё же поток, исходящий из медного зеркала, становился всё горячее. Оно уже почти достигло критической точки и готовилось соединиться с ним. Неясный голос у него в голове постепенно становился яснее.

Перед глазами внезапно поплыло, и он увидел другую версию себя. Он увидел себя, сидящего в позе лотоса в секте Синего Моря. Видел, как он вобрал в себя семечко и принял участие в борьбе за звание сына Всевышнего. Он занял первое место и стал сыном Всевышнего. Другая его версия по всем правилам приветствовала Всевышнего. Когда воля Всевышнего затопила его, семечко проросло в каждый уголок его тела. После этого он отправился в скрытое карманное измерение Безбрежных Просторов. Там он встретил настоящую красавицу. Как только она увидел его, её лицо озарила улыбка.

— Как я и сказала, ты вернёшься сыном Всевышнего.

Мэн Хао вздрогнул. Сон внезапно разбился, словно зеркало. Он открыл глаза и теперь видел всё как никогда ясно. Семечко всё ещё лежало у него на ладони. Пока он на него смотрел, оно начало погружаться в его плоть.

Исходящее от медного зеркала тепло ещё никогда не было таким обжигающим. Жар затопил тело Мэн Хао, и тут появилась бронзовая лампа. Судя по всему, она всё это время находилась внутри него, просто скрываясь за гранью восприятия Мэн Хао. Теперь же она вновь стала видимой. Её яркое сияние не позволяло инородному телу проникнуть внутрь.

С появлением этого света растерянность покинула его глаза. В голове послышался треск. Он подумал о Кэ Юньхае, о Толстяке, гибели всех остальных, смерти сына и других собратьев по секте. Но тут эти воспоминания стали нечёткими. В то же время у него появилось ощущение, будто кто-то разогнал пелену с его разума. Воспоминания о звёздном небе Безбрежных Просторов и о мире Горы и Моря хлынули в голову бурным потоком. Взывавший к нему голос ещё совсем недавно был тихим и неясным, но сейчас он был кристально чистым. Теперь стало понятно, что голос принадлежал ему самому. Им он произнёс всего четыре слова:

— Меня зовут Мэн Хао! — прошептал он.

Он взглянул на Чэнь Фана чистым и незамутнённым какими-либо сомнениями взглядом, а потом со вздохом поднялся.

— Старший брат Чэнь Фан, я больше не растерян.

Он с теплотой посмотрел на свою жену. Чэнь Фан выглядел расстроенным, однако про себя он лишь вздохнул. В ответ на слова Мэн Хао его жена поёжилась и со слезами на глазах заключила его в объятия.

— Ну-ну, всё хорошо, — тихо шептал Мэн Хао.

Плачущая женщина крепко прижалась к его груди, словно боялась навеки лишиться его, если ослабит хватку. Глаза Мэн Хао всё ещё были налиты кровью, однако он совершенно спокойно смотрел на свою жену.

Никто не знал, что, открыв глаза, мир перед ним кардинально изменился. Чистого неба не стало, теперь его застилал туман. У зеленеющих гор теперь были голые склоны без единой травинки. Величественные строения секты лежали в руинах. Его жена оказалась высохшим трупом, как и большинство людей секты. Вместо обильной духовной энергии воздух пропитывали зловещая аура смерти и запах разложения. Его восьмилетний сын вообще оказался не мальчиком, а каким-то полуразложившимся карликом. В его пустых глазницах копошились чёрные личинки.

На фоне всей этой смерти и запустения помимо Мэн Хао выделялся ещё один человек. Чэнь Фан.

Мэн Хао огляделся и закрыл глаза. Его жена счастливо улыбалась, наконец её муж поправился. Пока она подбирала подходящие слова, Мэн Хао гладил её по волосам. Его глаза буквально лучились теплотой, но если присмотреться, то можно было увидеть в них толику жалости.

— Младший брат, — голос Чэнь Фана чуть не сорвался, — тебе надо как можно скорее вобрать в себя семечко Всевышнего. Я...

— Старший брат Чэнь Фан, — спокойно оборвал его Мэн Хао, — немного подумав, мне не удалось вспомнить ни одного случая, когда бы я тебя подвёл. Ни одного. Я всегда уважал тебя, несмотря ни на что ты всегда был моим старшим братом.

Прижимая к себе жену, Мэн Хао посмотрел на старого друга. Сердце Чэнь Фана дрогнуло, он хотел что-то сказать, но голос Мэн Хао, казалось, обладал какой-то магической силой.

— Я не могу забыть! Я не могу отринуть то, что ты окрестил иллюзиями и сном. Не могу выбросить из головы того, что осталось в моих воспоминаниях. Если моя реальность — это всего лишь иллюзия, простой сон... тогда я лучше останусь в ней и никогда не проснусь.

Он почувствовал, как жена в его объятиях напряглась. С жалостью в глазах он нажал ей на спину. Под ошеломлёнными взглядами практиков он одним движением потушил ауру жены и уничтожил её душу. Мэн Хао медленно поднялся.

— Я освобожу тебя, — мягко сказал он, — так никто не сможет управлять твоим телом и душой после смерти.

Люди вокруг застыли словно громом поражённые. После короткого затишья они разразились гневными криками. В их раскрасневшихся глазах застыли изумление и страх. Старейшины секты взмыли в воздух. Глава секты и даже эксперты царства Дао пришли в смятение.

— Мэн Хао! — не своим голосом закричал Чэнь Фан.

В то же время воздух прорезал мучительный вой наставника Мэн Хао. Погибла его дочь. Дрожа, он приземлился рядом с ними. Сначала он посмотрел на тело дочери, а потом на Мэн Хао. Закашлявшись кровью, он с безумным смехом бросился на Мэн Хао.

Мэн Хао был абсолютно спокоен. Мир вокруг полностью изменился. На него бросился не мужчина, а мертвец с огромной дырой в груди... Мэн Хао со вздохом закрыл глаза. Когда мертвец был уже совсем близко, он вновь их открыл. Глаза всё ещё были налиты кровью, но теперь из зрачков лился алый свет. Он сжал пальцы в кулак и одним ударом разнёс наставника на клочки. Это была сила 9 эссенций.

— Старший брат Мэн околдован! — в ярости закричал один из старейшин.

— Убейте его! — подхватил другой.

Стоило им пойти в атаку, как Мэн Хао с жалостью в глазах сорвался с места с такой невообразимой скоростью, что люди видели лишь его размытый силуэт. Кто бы ни оказывался у него на пути, какой бы культивацией ни обладал этот человек, одним движением пальца он уничтожал их тела и души.

Вскоре Небо и Земля погрузились во тьму. Секту оглашали крики умирающих. Куда бы ни направился Мэн Хао, за ним по пятам следовала смерть. Всюду валялись тела, текла кровь. Вот только Мэн Хао видел это немного по-другому. Кровь была не алого, а грязно-чёрного цвета. К тому же убитые им люди погибли задолго до того, как он нанёс смертельный удар.

Глава 1512. Разрыв

В секте повисла тишина. Среди мертвецов остались только Мэн Хао и Чэнь Фан.

— Мэн Хао, т-ты...

Чэнь Фан не мог поверить в реальность произошедшего. В его взгляде смешались печаль, гнев и неверие. Мэн Хао со вздохом окинул взглядом мертвецов, а потом раздавил семечко Всевышнего, пытавшееся проникнуть под кожу.

— Ты уничтожил собственную секту! — с болью в голосе сказал Чэнь Фан. — Убил своего наставника! Всё потому, что этот мир иллюзия? Стоило ли это того, Мэн Хао?

Мэн Хао поднял на него глаза.

— Чэнь Фан, я всегда уважал тебя как старшего брата... заканчивай спектакль. У тебя свой путь. Не знаю, зачем ты это делаешь, но я уверен, на то у тебя были свои причины. Мне не в чем тебя винить. У меня тоже свой путь.

Чэнь Фан хранил молчание. Наконец он печально улыбнулся. Несмотря на раздиравшие его противоречия, он был преисполнен решимости.

— Если ты потеряешь себя здесь, он обещал по-настоящему воскресить мою Лин’эр. Кому-то вроде него такое точно по силам. Мэн Хао, я сделал всё, что было в моих силах в попытке воскресить мою Лин’эр. Спустя столько лет это моя единственная надежда... Поэтому ты имеешь полное право винить меня. Ненавидеть. Мэн Хао… Прости. Мне так жаль...

Теперь и в глазах Мэн Хао читался внутренний конфликт. Пока он смотрел на Чэнь Фана, перед его мысленным взором проносились воспоминания. Упомянутая им Лин’эр была давным-давно встреченной им Шань Лин из секты Одинокого Меча.

Мэн Хао покачал головой, сейчас его больше беспокоил не Чэнь Фан, а опасность, которую ему чудом удалось избежать. Если бы не медное зеркало, просветление, полученное из смерти названного отца Кэ Юньхая, и его железная воля... то он бы точно потерял здесь свою душу и стал тем, чьё появление предрекала Хань Бэй. Он бы вернулся обратно уже сыном Всевышнего.

Пришло время уходить. Он сделал шаг вперёд и рассёк ладонью пространство. Перед ним образовался разлому, куда он намеревался ступить.

— Мэн Хао, ты не можешь уйти! — в слезах с одержимостью в голосе потребовал Чэнь Фан. — Ты должен остаться!

По движению его руки весь мир содрогнулся. Опустившаяся воля вошла в Чэнь Фана, отчего его энергия и культивация резко взмыли вверх. На шее вздулись вены, глаза покраснели, его всего затрясло. Похоже, он лишился сознания, осталась только одержимость.

Внезапно он размытым пятном возник перед Мэн Хао. Стоило ему поднять руку, как он получил поддержку Неба и Земли, а звёздное небо, казалось, сосредоточилось в его руке. Судя по всему, в тело Чэнь Фана вселилась воля Всевышнего. Она использовала его как оболочку, чтобы действовать в мире. Раздался рокот. Мэн Хао отступил назад. В уголках его губ показалась кровь, но в глазах стояла печаль. Человек перед ним был его старшим братом, кого он знал ещё со времён секты Покровителя. На планете Южные Небеса они породнились и стали почти кровными братьями. И теперь ему ничего не оставалось как драться с ним.

В этой схватке нельзя было сдерживаться или сдаваться. Чэнь Фан тоже не мог отступить. Он поставил всё на карту ради воскрешения своей жены. Мэн Хао тоже не мог отступить. Если он потерпит поражение, то потеряет себя в этом мире. Потеряет всё. Этот мир был одновременно настоящим и фальшивым. Всё вокруг было настоящим, вот только существовали они не в настоящем, а в прошлом, в этом крылась их фальшивая природа.

Мэн Хао горько улыбнулся. Он ударил себя в грудь ладонью. С шеи сорвалось медное зеркало, превратившись в множество чёрных нитей, которые заковали его тело в глухую броню. С боевым оружием наперевес он в луче света рванул к Чэнь Фану.

Воздух сотряс чудовищный грохот. Небо и Земля раскололись, горы рассыпались на груды обломков. Вся секта обратилась в пепел, когда оба бойца взмыли в звёздное небо и продолжили бой там. Чэнь Фан сражался силой воли Всевышнего, отчего его божественные способности выглядели крайне причудливо. Неожиданно для Мэн Хао... он прибегнул к магии воспоминаний!

Эта обманчиво неопасная магия выбрала своей целью определённые воспоминания Мэн Хао. Все версии Чэнь Фана в его воспоминаниях одновременно напали на него. Теперь под ударом оказался не только нынешний Мэн Хао, но и все его версии в воспоминаниях, включая то время, когда он жил на планете Южные Небеса и состоял в секте Покровителя.

Действие этого колдовства сложно описать словами, но в итоге, пока Мэн Хао и Чэнь Фан сражались в реальности, разум первого постоянно пронзала боль. Он почувствовал, как его воспоминания начали расходиться с реальностью, в то время как эпизоды из прошлого с участием Чэнь Фана стали выходить на первый план. Это была не простая божественная способность, а Дао, выходящее далеко за пределы естественных и магических законов.

С чем-то подобным Мэн Хао ещё не доводилось сталкиваться, но он знал, единственный способ одолеть Чэнь Фана заключался в победе над ним во всех воспоминаниях у него в голосе.

Пока они бились в реальности, Мэн Хао вспомнил о времени, когда 33 Небеса грозились снизойти на мир Горы и Моря. Пока он готовился защищать Горы и Моря на него неожиданно напал Чэнь Фан.

В это же время Мэн Хао на планете Южные Небеса навещал Чэнь Фана в его секте. Они выпили вина перед камнем Шань Лин, как вдруг глаза Чэнь Фан кровожадно блеснули, и он рубанул по Мэн Хао мечом.

Одновременно с этим он вернулся в момент незадолго до ухода из секты Покровителя на планете Южные Небеса. Он только прибыл в сердце Южного Предела, где встретился с Чэнь Фаном. Радостная улыбка на лице Чэнь Фана внезапно исказилась в хищный оскал, и он атаковал.

Потом они вернулись в секту Покровителя, когда великие секты попытались присвоить себе трактат Великого Духа. Когда начали уводить учеников, Мэн Хао остался стоять на вершине горы, с горечью наблюдая за тем, как мужчина из секты Одинокого Меча предложил Чэнь Фану место ученика в его секте. Чэнь Фан уже собирался ответить, но тут его глаза блеснули. Без какого-либо предупреждения он развернулся и кинулся на Мэн Хао.

В другой момент времени Мэн Хао с Чэнь Фаном сидели где-то в секте Покровителя. Рассказ Чэнь Фан внезапно оборвался, и он с холодным блеском в глазах напал на него.

В самый первый день, когда Мэн Хао только присоединился к секте, его с Толстяком вели в квартал слуг, как вдруг размытый силуэт сорвался с горной вершины и устремился в их сторону. Его целью был Мэн Хао.

Всё это происходило одновременно. Изо рта Мэн Хао брызнула кровь, пока он наблюдал за тем, как его раз за разом убивал Чэнь Фан, и как он сам из раза в раз убивал Чэнь Фана. Воспоминания накладывались одно на другое, в то время их схватка в реальном мире постепенно накалялась. Воспоминания о схватке превратились в семена, которые каким-то необъяснимым образом были посеяны в его разуме.

— Мэн Хао, — вскричал Чэнь Фан, — стань сыном Всевышнего. Стань его эмиссаром. Избавься от боли! Так было предначертано! Трансформации Всевышнего, — под конец закричал он.

Во взрыве его мускулы и кровь испарились. Остались только кожа и кости, а получившийся кровавый туман, напитанный волей Всевышнего, накрыл Мэн Хао. Одновременно с этим семена в разуме Мэн Хао взорвались, тоже став туманом, разносящим волю Всевышнего. Туман хотел поразить Мэн Хао волей Всевышнего изнутри и снаружи, заставить его стать сыном и эмиссаром Всевышнего.

Собираясь дать отпор, Мэн Хао внезапно осознал, что сила его линии крови отказывалась защищать его. Более того, его кровь идеально подходила для того, чтобы стать вместилищем воли Всевышнего. Это же можно было сказать о демоническом ци.

Словно всё в нём было подготовлено заранее для воли Всевышнего. Если бы воля вошла в тело любого другого человека, то процесс вселения проходил бы не так гладко. Создавалось впечатление, будто Мэн Хао был специально создан, чтобы идеально подходить воле Всевышнего.

Внутри и снаружи, будь то линия крови или демонический ци, с воспоминаниями или без них, воля Всевышнего наступала, и Мэн Хао оказался бессилен что-либо сделать. Но тут чужеродная воля неожиданно застыла. Она могла вселиться в его душу, кровь и даже демонический ци, однако на пути к полному контролю она встретила жёсткое сопротивление. Его оказывала бронзовая лампа! Вдобавок, его тело перековала бронзовая лампа, поэтому оно не совсем идеально подходило воле Всевышнего. Из-за этого в самый ответственный момент враждебная воля прекратила своё продвижение.

В этот момент вспыхнуло пламя бронзовой лампы. Её величественный свет начал противостоять воле Всевышнего. Эти две силы были несовместимы как огонь и вода. Кажущаяся бескрайней воля Всевышнего, находящаяся на Небе и Земле, попыталась пробиться вглубь Мэн Хао и потушить пламя бронзовой лампы.

Это был переломный момент. Мэн Хао закашлялся кровью, из глаз хлынул алый свет. Как только воля Всевышнего и бронзовая лампа сошлись в схватке, он указал на себя ладонью и резко рубанул вниз.

— Магия заговора. Кармический Заговор!

Он использовал заговор заклинания демонов для нахождения кармы Чэнь Фана. Над его головой возникло множество нитей кармы. Иссиня-чёрные в этой плотной мешанине нитей связывали его с Чэнь Фаном.

— Отсечение! — взревел он и ударил по ним боевым оружием.

Глава 1513. Пять колонн

Без бронзовой лампы Кармический Заговор Мэн Хао не смог бы повлиять на воспоминания о Чэнь Фане, поскольку те были продолжением воли Всевышнего. Но сейчас её связала бронзовая лампа. Мэн Хао устранил последнюю опасность, которую представляла направленная против него сила.

Пару мгновений назад ни одна из сторон не могла одержать верх, но всё изменилось после того, как боевое оружие уничтожило нить кармы Чэнь Фана. Отныне между Мэн Хао и Чэнь Фаном больше не существовало кармы. Все его образы в воспоминаниях были стёрты.

Семена воли Всевышнего в ярости зашипели, когда их изгнал ослепительный свет бронзовой лампы. Изо рта Мэн Хао брызнула кровь, в результате этого противостояния он серьезно постарел. Даже крошечная ошибка могла стоить ему жизни, особенно с учетом того, какая судьба постигла эмиссара Всевышнего по имени Сун Даоцзы. Тот вышел за пределы Безбрежных Просторов, находясь в одном шаге от трансцендентности, и вернулся другим человеком — эмиссаром Всевышнего. Вполне вероятно Сун Даоцзы угодил в такую же западню, что и он. Избежать уготованной судьбы ему не помогла даже культивация в одном шаге от трансцендентности. Без бронзовой лампы Мэн Хао с высокой вероятностью постигла бы та же участь, что и Сун Даоцзы.

Пока Мэн Хао отсекал волю Всевышнего, Небо и Земля задрожали, а звездное небо разрывали трещины и разломы. С рокотом они становились шире и длиннее, постепенно расползаясь всё дальше и дальше. Что до Чэнь Фана, его тело истощилось, кожа сморщилась. Он посмотрел на Мэн Хао и улыбнулся. Улыбкой, полной боли, печали и освобождения.

— Мэн Хао, твой старший брат тебя подвел!

Чэнь Фан с рёвом ударил себя по темени. Мэн Хао бросился вперед в попытке остановить его, но всё произошло слишком быстро. Чэнь Фан взорвался, погибнув телом и душой. Во имя Шань Лин он проигнорировал уничтожение мира Горы и Моря, предал младшего брата и вступил в сговор с волей Всевышнего, дабы стереть ему разум. В итоге он зашел настолько далеко, что позволил семенам воли Всевышнего запятнать воспоминания Мэн Хао о себе.

Несмотря на содеянное, Чэнь Фан никогда не был жестоким или безжалостным человеком. Всё это время его грызли сомнения и вина. Когда итог противостояния стал очевиден, он не смог даже взглянуть в лицо Мэн Хао, предпочтя покончить с собой. Быть может, смертью он хоть немного искупил предательство.

Мэн Хао с болью в сердце неотрывно смотрел на место, где недавно стоял Чэнь Фан. Хоть он и обратился против него, Мэн Хао не чувствовал к нему ненависти. Ныне у него осталось как никогда мало друзей, поэтому он дорожил каждым из них.

Смерть Чэнь Фана ускорила разрушение мира. Вскоре с грохотом, от которого закладывало уши, всё вокруг начало разваливаться на части. Словно наконец сошла пелена, явив... истинный вид того, что находилось за пределами Безбрежных Просторов. Запустение. Здесь не было ни тумана Безбрежных Просторов, ни каких-либо признаков жизни, одни лишь руины, где каждый камень был пропитан аурой смерти. Среди обломков и мертвецов в бесконечном танце кружила пыль.

В стародавние времена Вселенная Безбрежных Просторов действительно существовала, как и сотня сект с огромным числом практиков. Всё это когда-то было правдой, но под гнётом времени блеск их славы потускнел и обратился в ничто. Руины простирались очень и очень далеко, и всё же вдалеке можно было увидеть пять невероятно высоких колонн, устремлённых в звездное небо.

Мэн Хао уже доводилось раньше их видеть. В подземном туннеле некрополя ему было показано видение. В этот раз он увидел их собственными глазами. Правда, между видением и тем, что он видел сейчас, имелось одно существенное различие. На фреске стояли вся пять колонн, здесь же три из них были уничтожены! В звездном небе возвышались всего две колонны.

Внезапно у Мэн Хао заблестели глаза. Благодаря линии крови, демоническому ци, а так же случившемуся в мире Горы и Моря, он сумел разглядеть истину в паутине лжи.

"Замысел, рожденный очень и очень давно. Линии крови всевышнего. Судя по всему, их создали с целью помочь Всевышнему! И Демон... рожденный из Бессмертного. Я точно не первый Демон. До меня было много других. Каждый трансформировался незадолго до того, как он становилcя Бессмертным. Демон... именно то, чего желает Всевышний. Быть может, я рассматриваю ситуацию слишком однобоко. Возможно, за всё время существования этого звездного неба истинный Демон так ни разу и не появился. Вероятно, в самый последний момент их всех остановил Всевышний".

Мэн Хао невольно подумал о Сун Даоцзы. Задумчиво взглянув на огромные колонны, он на огромной скорости полетел к ним. Сложно сказать, сколько времени заняла дорога. Наконец он добрался до первой разрушенной колонны. Там он почувствовал ауру, способную сотрясти Небо и всколыхнуть Землю. Это была аура не Бессмертного или Демона, а Дьявола!

Это сразу напомнило ему о континенте Дьявола. Медленно подняв руку, он осторожно коснулся поверхности разрушенной колонны. Как только он к ней прикоснулся, то увидел образ человека, излучающего невероятно сильную ауру смерти, который запрокинул голову и взвыл.

Этот человек был рожден в зловещем, смертоносном завихрении. Его тело и душа были разделены и только много лет спустя он покинул завихрение и прокатился по миру, словно ураган. В конце он ступил на девять мировых бабочек, развел руки и заставил звездное небо задрожать. Странная, причудливая аура затопила звездное небо, от которой даже Мэн Хао стало слегка не по себе. Эта энергия могла обрушить Землю и Небо, потушить светила и покорить звездное небо.

У Мэн Хао на глазах неизвестный человек превратился в континент, пожертвовав собой ради всех, кого знал. Спустя несметное множество лет. Вновь появился человек, давным-давно превратившийся в континент. Он покинул континент и отправился в Безбрежные Просторы. По его лицу промелькнула гримаса боли, когда звездное небо превратилось в огромную руку и попыталось схватить его. Вспышка света. Молодой человек уничтожил один из пальцев руки, а потом покинул область за пределами Безбрежных Просторов и скрылся вдалеке. Уничтоженный палец оказался обрушенной колонной перед Мэн Хао.

"Практик, достигший трансцендентности. Это точно культивация трансцендентности..."

Мэн Хао отвёл руку, в его глазах горел странный огонек. Насколько он мог судить, этот молодой человек в видении... был практиком из мира Дьявола, которому удалось достичь трансцендентности. Его имя осталось тайной, но благодаря ауре Мэн Хао значительно лучше понял концепцию трансцендентности.

После этого он полетел к следующей разрушенной колонне. Оказавшись на месте, он сделал глубокий вдох и коснулся рукой её поверхности. Его разум тотчас заполонил рокот. Он увидел юношу, живущего в горной деревушке. Видел, как он посеял хаос на родной планете, как убивал людей, как ковал невероятную легенду о себе, как поднялся по трупам на вершину своего мира и стал парагоном! Дальнейший жизненный путь оказался намного труднее. Чтобы воскресить жену он оставлял за собой реки крови, пробиваясь всё выше и выше. Он сотряс всё звездное небо во время достижения трансцендентности.

Увидев лицо этого человека, Мэн Хао пораженно застыл. Ему сразу вспомнился Резня и его техника ходьбы через время. Человек в видении колонны и Резня носили то же лицо, что и статуя на континенте Бессмертного Бога.

С холодным блеском в глазах человек в видении взглянул на звездное небо. По взмаху его руки сдвинулись небесные светила и разверзлось звездное небо. Он вышел за пределы Безбрежных Просторов и уничтожил один из пальцев, после чего растворился вдали.

Мэн Хао тяжело задышал. Опустив руку, он со смешанными чувствами посмотрел на разрушенную колонну. Еще немного простояв возле неё, он полетел к следующей. Эта всё еще стояла, будучи одной из двух до сих пор неразрушенных колонн!

Прикосновение к ней не показало ему ничего, кроме пустоты. Там не было практика, достигшего трансцендентности, но внутри колонны зрел невероятный бессмертный ци. В этом бессмертном ци можно было увидеть мириады образов разных людей.

— Все эти люди культивируют магию бессмертия и находятся на пути к становлению Бессмертным! За всю историю еще ни разу не родился Бессмертный, достигший трансцендентности... — пробормотал Мэн Хао.

Детальный осмотр показал крайнюю слабость колонны. Она находилась на грани обрушения. Если родится истинный Бессмертный, то она, вероятно, тут же развалится на части.

Мэн Хао убрал руку и полетел к четвертой — последней разрушенной колонне. Миновав руины и пылевые облака, он наконец добрался до места. С глубоким вздохом он опять коснулся колонны. В его разум хлынули образы о молодом мужчине. Его халат украшал узор из цветов, да и сам он отличался от людей из двух прошлых видений. С его губ не сходила насмешливая улыбка, глаза светились незаурядным умом. Тонкие черты лица делали его весьма привлекательным, хотя и немного болезненным, словно он поправлялся после тяжелой болезни.

Мэн Хао наблюдал за молодым человеком в полной тишине. Он не знал его имени, однако он оказался создателем медного зеркала. В руках тот держал медную лампу и носил точно такой же халат, как и человек, столкнувшийся с Бессмертным Треволнением и пальцем, сошедшим с Небес. Теперь Мэн Хао понял кто это. Патриарх Безбрежные Просторы! В конце видения патриарх покинул пределы Безбрежных Просторов, уничтожил один из пальцев и исчез в пустоте.

С окончанием видения Мэн Хао опустил руку. Осталась последняя колонна, одна из двух целых. По мере приближения к ней с ним в резонанс начал входить могучий демонический ци.

Глава 1514. Без названия

С установлением резонанса с демоническим ци глаза Мэн Хао засияли загадочным светом. Каждая из посещенных им колонн соотносилась с Призраком, Богом, Бессмертным и Дьяволом, а значит, осталась колонна Демона! Увеличив скорость, он вскоре добрался до ужасающе гигантской колонны, устремлённой ввысь. После прикосновения к ней он нахмурился и опустил руку. Его глаза странно блеснули.

"Другие колонны не имеют ко мне отношения, но эта... символизирует Демона. Она резонирует со мной, но почему-то прикосновение не спровоцировало никаких трансформаций".

Значения этого он не понимал, но чувствовал усиление резонанса. Постепенно в нём начало расти чувство приближающейся угрозы. Решив не задерживаться у колонны, он резко развернулся и отлетел на тридцать, а потом на триста метров. Чем дальше была колонна, тем слабее становился резонанс. Внешне он не показывал особой реакции на это, но со всей тщательностью проверил себя. На отметке в три тысячи метров он заколебался. Дело было не в отсутствии интереса к колонне, просто ему с заметным усилием удалось подавить в себе порыв вернуться и коснуться её. Для начала требовалось выяснить какие еще опасности таились в этом месте.

Отлетев на три тысячи метров, он ускорился. Спустя еще несколько тысяч метров он вновь увеличил скорость. В тридцати тысячах метров так ничего и не произошло. Наконец он остановился, а потом стиснул зубы и полетел обратно к колонне. Там он вновь прикоснулся к ней.

С рокотом его демонический ци смешался с аурой колонны, породив могучий резонанс. Внезапно Мэн Хао осознал, что и в этой колонне есть иллюзорный мир. Сперва он не увидел ничего, кроме тумана, похожего на тот, что покрывал Безбрежные Просторы, но потом обнаружил в самом центре мира ярко-красную нить. Если бы не гигантские размеры, то её можно было принять за кровеносный сосуд. Как оказалось, эта нить изгибалась во множестве мест, формируя человеческий силуэт. Две руки, две ноги и голова. Оказывается, эта нить действительно была сосудом, очерчивающим силуэт человека.

Не было ни плоти, ни крови, ни костей, только кровеносная система, вот только весьма странная. На ней росли девяносто восемь фруктов. Некоторые были покрупнее, другие — поменьше. Эти фрукты располагались вдоль всей протяженности кровеносных сосудов. Все фрукты были сморщенными, словно из них высосали всю квинтэссенцию жизни и пустили энергию на создание силуэта человека. При ближайшем рассмотрении оказалось, что у каждого имелось лицо с закрытыми глазами.

Изучая кровеносные сосуды и лица, сердце Мэн Хао забилось быстрее. Когда его взгляд остановился на девяносто восьмом фрукте и его лице... у него перехватило дыхание. Оно носило лицо человека, пытавшегося помешать ему призвать медное зеркало, эмиссара Всевышнего Сун Даоцзы!

"Эти лица..."

Он был поражен увиденным до самого основания. Внезапно его посетила совершенно дикая мысль.

"Все эти лица принадлежат тем, кто превратился из Бессмертного в Демона... С древних времен люди, вроде Сун Даоцзы, сходили с пути и обращались... в Демона! Нет, не так. Истинный Демон так и не появился, иначе бы колонна выглядела совершенно иначе! Эти люди становились подпиткой для этого человеческого силуэта в момент, когда они находились на грани трансформации в истинного Демона!"

От одного вида лиц на фруктах и сети кровеносных у Мэн Хао мороз пробежал по коже. Только сейчас он понял... силуэт был не завершен. Ему не хватало последнего фрукта в месте, где располагалось сердце. С ним силуэт будет завершен.

Стоило ему взглянуть на место, где должно было находиться сердце, как вдруг девяносто восемь лиц открыли глаза и посмотрели на Мэн Хао. У него волосы зашевелились на затылке. Девяносто восемь лиц напомнили ему о том, что всего существовало столько же сынов Всевышнего. Стоило ему отозвать божественное сознание, как все лица жутковато улыбнулись.

— Ты недостающий фрагмент... — хором заговорили они, — не уходи... постой...

От этих странных голосов у Мэн Хао голова пошла кругом. Демонический ци внезапно оказался на грани извержения. В это же время лица один за другим превращались в лучи света.

У Мэн Хао осталось время только на то, чтобы обрубить божественное сознание. Оторвав руку от колонны, он бросился бежать. Та задрожала и исторгла из себя девяносто восемь лиц. Они пустились в погоню за Мэн Хао через звездное небо.

На ходу выполнив двойной магический пасс, Мэн Хао ударил в них божественной способностью. На пути лиц выросла горная цепь, вот только они пролетели сквозь них без каких-либо проблем. Мэн Хао поменялся в лице и ударил Умерщвляющим Дьяволов Кулаком по приближающимся лицам. Получившийся в результате удара ураган лица тоже проигнорировали, сократив расстояние до своей жертвы. Похоже, их не могла остановить ни одна техника из его арсенала.

Глаза Мэн Хао недобро сверкнули, а с губ сорвался холодный смешок. Его в один миг заковали доспехи медного зеркала, после чего он рубанул боевым оружием. Удар распорол пустоту, оставив широкий разлом между ним и лицами. В этот раз преследователям стало значительно труднее лететь, больше дюжины лиц от усилий развалились на части. И всё же они не рассеялись, а продолжили погоню. Мэн Хао продолжал бегство в мрачном молчании. Ни одна из идей не сработала на них. Посланный демонический ци лица просто сожрали. Как оказалось, он служил для них чем-то вроде топлива.

Наконец свора лицнагнала Мэн Хао и начала окружать, отрезая пути к бегству. А потом с кривыми ухмылками бросились вперед. Вцепившись в него зубами, они принялись жадно вгрызаться и поглощать его плоть.

— Идите к черту! — угрожающе прорычал Мэн Хао.

Во вспышке культивации пустоту прочертило боевое оружие. Во все стороны ударил мощный порыв ветра, но лица даже его не заметили. На шее Мэн Хао взбугрились вены, он так сильно стиснул зубы, что они заныли от боли. В этот момент из бронзовой лампы брызнул свет, и лица с визгом бросились врассыпную.

Мэн Хао наконец выдохнул и воспользовался этой возможностью для побега. Но неугомонные лица вновь кинулись к нему. В свете бронзовой лампы они продолжали визжать, но отступать явно не собирались. Несмотря на жуткую боль, они хотели вонзить зубы в сладкую плоть Мэн Хао.

Яркий свет бронзовой лампы грозился полностью их расплавить, но аура Мэн Хао была слишком манящей… демонический ци являлся для них вкуснейшим лакомством! Лица жаждали демонический ци, принадлежащий Мэн Хао. Он насыщал их и давал силы противостоять свету бронзовой лампы.

Мэн Хао чувствовал страшную боль, его глаза налились кровью. Оказавшись заброшенным за пределы Безбрежных Просторов Хань Бэй, он раскрыл здесь немало секретов и развеял многие свои сомнения. С другой стороны, это место оказалось смертельной западней.

Иллюзия, частью которой был Чэнь Фан, нисхождение воли Всевышнего или побег от этих лиц... в любой из этих ситуаций малейший просчет мог привести к погибели! Не трудно представить, что произошло с девяносто восемью его предшественниками, чьи лица сейчас вели преследование. Они оказались в схожей с ним ситуации, но никому не удалось отсюда выбраться. В конце концов все погибли и стали частью формируемого из кровеносных сосудов человеческого силуэта.

Что до Мэн Хао, он сумел сбросить наваждение и прогнать волю Всевышнего. К сожалению, что бы он ни делал его силы было недостаточно, чтобы победить эти лица. Его налитые кровью глаза напоминали отполированные рубины. Мэн Хао не мог так просто смириться с мыслью о поражении. Его клон практически закончил свою работу, а значит, девятый заговор близился к завершению. Он был как никогда близок к трансцендентности. Буквально в одном шаге от успеха его затянуло в этот водоворот событий. Ненависть к Хань Бэй вспыхнула в его сердце с новой силой.

Лица продолжали вгрызаться в плоть, пожирать жизненную силу, демонический ци, душу, естество. Пару мгновений их натиска серьезно истощили его. Похоже, его судьба была предрешена. И всё же он отказывался верить в неминуемость поражения. Он поднял руку, собираясь прибегнуть к главному козырю, к божественной способности, которую он приберегал на случай, когда других вариантов не останется. Цена за её использование была непомерно высокой. Но тут из доспехов раздался пронзительный птичий крик, следом за ним вылетел попугай!

Глава 1515. Зовите меня Лордом Пятым, сучки!

Маленькие глазки парящего над Мэн Хао попугая были ярко-красного цвета. В момент их воссоединения из разрозненных воспоминаний он ничего не мог понять. Несмотря на это, он чувствовал, что Мэн Хао был очень важен, поэтому и решил вернуться. Он видел всё, что творилось в мире снаружи, отчего множилось количество обрывочных воспоминаний в его голове. Казалось, в его разуме скрывался узелок, хранящий в себе образ Мэн Хао. Как только Мэн Хао предстал перед ним во плоти, этот узелок развязался. В результате в виде разрозненных воспоминаний появился ранее стертый разум попугая.

В ходе этого страшного кризиса стёртые воспоминания объединились вместе и породили невероятную силу. Воспоминания расцвели в разуме попугая подобно цветку. Он увидел их первую встречу и все пережитые вместе приключения. Воспоминания пробуждались.

Перед тем как стереть собственный разум, попугай спрятал крошечный узелок на задворках разума в надежде когда-нибудь их воскресить! Хоть хитрую птицу и постигла печальная участь, в самый последний момент он сумел подготовить запасной план.

— Лорд Пятый! — закричал попугай. — Зовите меня Лордом Пятым, сучки!

Он вспомнил. Вспомнил всё. При виде лиц, пожирающих плоть Мэн Хао, он издал пронзительный птичий клёкот. Доспехи разбились на множество черных искр, которые под управлением попугая начали кружить всё быстрее и быстрее, пока не образовался смерч. Сила этого смерча породила множество потоков силы притяжения, вот только её целью был не мир вокруг, а только лица.

Лицо Мэн Хао посветлело. В то же время сияние бронзовой лампы стало еще ярче. Враждебные лица душераздирающе завопили, когда их оторвало от плоти Мэн Хао и затянуло в смерч, где их раздробило на куски. Впрочем, это их не уничтожило, просто появилось еще больше лиц меньших размеров. С каждой секундой их число неуклонно росло. Вместо десятков, теперь были сотни, а потом тысячи и десятки тысяч лиц.

Мэн Хао тяжело дышал, его тело опасно истощилось. С другой стороны, лица больше не пожирали его плоть, что дало ему шанс восстановить боевую мощь и культивацию. В то же время он напитал смерч своей силой, отчего его вращение еще раз ускорилось. При виде разбушевавшегося урагана попугай опять заклекотал и сорвался с места.

— Твою бабулю! Как вы смеете сопротивляться Лорду Пятому?! Может, у вас нет ни перьев, ни шерсти, но Лорд Пятый из кожи вон вылезет, но задаст вам жару!

Мэн Хао с радостью посмотрел на попугая. Пробуждение старого друга было крайне важным событием. Птица и человек на огромной скорости помчались прочь от смерча. Но десятки тысяч разбитых лиц немедленно бросились в погоню. Сообразив, что им не угнаться за ними, лица начали объединяться в огромный отрезок кожи!

Не было ни костей, ни мускулов, ни крови, только человеческая кожа, которая со свистом пустилась вслед за Мэн Хао. Преследуемые жутковатым отрезком кожи, попугай заклекотал так, словно не собирался больше сдерживаться.

— Что нам делать, Мэн Хао? Проклятье! Не успел Лорд Пятый вернуть себе воспоминания, и тут эта напасть? Что делать? Какой у нас план? Мы снаружи Безбрежных Просторов. Нельзя здесь задерживаться, иначе пробудится воля Всевышнего. Тогда нам точно крышка. Пока не спит лишь крошечная часть его воли... Надо уносить ноги обратно в Безбрежные Просторы. Там эта проклятая воля не сможет действовать напрямую. Мэн Хао, нужен отвлекающий маневр! Выиграй мне время. Хватит времени, за которое сгорает благовонная палочка. Я могу пожертвовать частью силы эссенции медного зеркала и открыть портал. Через него мы сможем вернуться в звездное небо Безбрежных Просторов!

Несмотря на невероятную скорость Мэн Хао и попугая, отрезок кожи летел еще быстрее и стремительно нагонял беглецов. Глаза Мэн Хао сверкнули. Они находились в смертельном капкане, расставленном специально для него. Неудивительно, что его глаза сияли жаждой убийства.

— Время, за которое сгорает благовонная палочка? Думаю, мне это по силам...

Он стиснул зубы. Если бы попугай не пришел в себя и не вызвался организовать побег, он бы всё равно прибегнул к этой магии, к своему главному козырю. Эта магическая техника была еще не готова, поэтому её использование могло повлечь непредвиденные последствия. Будут ли эти последствия позитивными или негативными, покажет только время. В данный момент у него не осталось других вариантов. С холодным блеском в глазах он неожиданно развернулся и взмахнул рукой.

— Начинай возводить магическую формацию! — прорычал он.

За столько лет совместных приключений они понимали друг друга с полуслова. Из попугая вырвались черные нити и принялись свиваться позади Мэн Хао в перемещающий портал. Мэн Хао с шумом втянул воздух в легкие. Прочертив пальцем дугу, он прошептал:

— Девятый заговор!

Он собирался использовать... девятый заговор! Его клон уже закончил восемь запечатывающих меток, из которых в будущем должна была получиться финальная версия. Поскольку последняя метка была еще не готова, использование заговора могло оказать непредвиденный эффект на клона. Что именно произойдет, Мэн Хао не знал, но сейчас было не время об этом думать. Выполнив магический пасс левой рукой, он выставил её перед собой.

— Первая запечатывающая метка!

Мир вокруг содрогнулся от рокота. Звездное небо покрывалось рябью, в то время как перед Мэн Хао собиралась неописуемая сила. Как только появилась запечатывающая метка отрезок кожи резко затормозил, множество глаз на его поверхности загорелись причудливым светом.

Мэн Хао выполнил следующий магический пасс для второй запечатывающей метки. Она соединилась с первой, взвинтив уровень энергии в десять раз. Потом пришел черед третьей и четвертой меток. С присоединением каждой метки энергия брала новую высоту. Звездное небо яростно дрожало.

Потом были пятая, шестая и седьмая запечатывающие метки. Сконцентрированную в этом месте силу не выдержало бы даже святилище Безбрежных Просторов. Такая сила могла напугать даже эксперта на пике 9 эссенций. С семью запечатывающими метками, казалось, уже можно было запечатать Небеса.

Отрезок кожи впервые... начал отступать вместо того, чтобы лететь вперед. В этот самый момент Мэн Хао поднял руки над головой. Из семи запечатывающих меток получился ослепительный магический символ, который сорвался с места, излучая волю, способную запечатать Небеса.

Этот величественный свет мог запечатать всё на свете, мог заставить всё что угодно потускнеть и принудить всё живое покорно склонить головы. С рокотом море света приближалось к отрезку кожи.

— Что это?.. — завопило сразу множество голосов.

Все их попытки уйти из-под удара ни к чему не привели, кожа растаяла в ослепительном свечении. У попугая позади Мэн Хао от изумления приоткрылся клюв. Мэн Хао задрожал и закашлялся кровью. Использование незавершенного девятого заговора тяжело ему далось.

Пустоту захлестнули дикие вопли, когда свет принялся разрывать кожу на куски. Появившиеся в итоге изорванные лица в панике бросились обратно к колонне, из которой появились. Бледный Мэн Хао с трудом держался на ногах.

— Порядок, почти готово, — подал голос попугай. — Скоро сможем убраться отсюда.

— Как я могу сбежать? — с небывалым холодом произнес Мэн Хао. Он шагнул вперед, вспыхнув силой культивации, после чего повторил: — Как я могу сбежать, как последний трус?

С этими словами он в луче света на огромной скорости умчался к колонне, куда ретировались лица.

— С тех пор, как меня сюда забросила эта мерзавка Хань Бэй, это место неоднократно пыталось меня прикончить. Сначала иллюзия со старшим братом Чэнь Фаном, потом попытка воли Всевышнего вселиться в меня. И теперь лица демонического ци одной из пяти колонн попытались сожрать меня... Как после этого я могу сбежать, как какой-то трус?

С рёвом он толкнул обеими руками пространство перед собой.

— Меня вынудили использовать незавершенный девятый заговор. Что ж... я не собираюсь упускать такую возможность! Призрак загробного мира, седовласый практик с континента Бессмертного Бога и эксперт, достигший трансцендентности, из мира Дьявола. В прошлом они уничтожили три колонны. Сейчас мне вряд ли удастся это повторить, но попробовать я просто обязан!

Мэн Хао направил свет запечатывающих меток на колонну демонического ци. На его пути раскалывалось звездное небо и визжали лица. Пока свет стремительно набирал скорость, в глазах Мэн Хао вспыхнула жажда убийства.

— Восьмая запечатывающая метка, — с рёвом скомандовал он и выполнил двойной магический пасс.

В яркой вспышке появилась восьмая запечатывающая метка. Стоило ей соединиться с морем света — остальными семью запечатывающими метками — как свет приобрел пурпурный оттенок!

От этого пурпурного света в звездном небе исчезли все звуки. Весь мир сотрясала вибрация полнейшего бессилия. Лица с воем исчезли, когда свет ударил в колонну, символизировавшую Демона. Звездное небо разбилось. Всё вокруг погрязло в хаосе, а колонна Демона закачалась.

Тем временем на первом континенте планеты Безбрежных Просторов, в одном из городов смертных, девятая реинкарнация клона Мэн Хао по имени Сяо Бао ни с того ни с сего закашлялся кровью. Закачавшись, он рухнул на землю без чувств, переполошив домочадцев. Сотрясаемый спазмами, он лежал на полу, пока у него на лбу появлялись ярко сияющие запечатывающие метки.

Глава 1516. Возвращение

За пределами Безбрежных Просторов продолжалась схватка. Свет восьми запечатывающих меток Мэн Хао по силе превзошел уровень 9 эссенций. Мэн Хао не знал, насколько далеко получившаяся сила находилась от трансцендентности, но не сомневался, ни один практик с 9 эссенциями не переживет такого удара!

Место сражения затопил оглушительный грохот. Лица, не успевшие добраться до колонны, были сожжены дотла. Их предсмертные крики оборвались спустя всего одно мгновение. Перед тем, как полностью исчезнуть, лица с благодарностью посмотрели на него, будто получили долгожданное освобождение.

Вскоре все звуки стихли. Ни попугай, ни Мэн Хао не ожидали, что всё закончится так быстро. Попугай перевел взгляд с дрожащей колонны Демона на Мэн Хао, излучавшего ауру безумия. При виде старого друга таким попугай судорожно вздохнул. За годы разлуки одно в нём не изменилось: он всегда мстил даже за самые мелкие обиды!

"Что... что он удумал? — подумал попугай, недоверчиво глядя на колонну. — Жуть какая. Эту колонну может уничтожить только практик, достигший трансцендентности. Он что, хочет разбить её сейчас?"

Окинув взглядом разорванное и погруженное в хаос звездное небо, он вновь посмотрел на колонну. Когда свет погас послышался громкий треск. На поверхности колонны образовалась трещина. Хотя удар не разбил её, эту трещину явно не удастся залатать.

— Мэн Хао, хватит, — поёжившись, окликнул попугай, — завязывай уже. Магическая формация готова. Надо убираться отсюда, да поскорее!

Магическая формация рядом с птицей с гулом была приведена в действие. Мэн Хао поспешил обратно. В этой ожесточенной схватке он одержал ошеломительную победу.

"Сейчас ты мне не по зубам, — мрачно подумал он, — но придет день, и я вернусь, чтобы стереть тебя с лица земли!"

Из-за трещины человеческий силуэт внутри колонны стал съеживаться, а с ним начали взрываться фрукты. Внезапно из колонны раздался пронзительный вопль.

У Мэн Хао из ушей потекла кровь. Он без колебаний поднял свою скорость до предела. Колонна, символизировавшая Бессмертного, начала усыхать и уменьшаться, а колонна демонического ци восстанавливаться. Тем не менее трещина так и не затянулась. В этот момент поднялась воля Безбрежных Просторов, под чьим гнётом задрожало звездное небо. Вдалеке открылось налитое кровью око титанических размеров. Оно казалось сосредоточием хаоса и содержало в себе туман Безбрежных Просторов. Судя по всему, око являлось волей Всевышнего, последним разыгранным сегодня гамбитом. После его появления движение прекратилось, стихли все звуки.

Мэн Хао кожей почувствовал исходящую от ока страшную опасность. Он видел, как разрушались естественные законы, а когда глаз посмотрел на него, от его ужасающей ауры у него внутри всё похолодело. Бронзовая лампа засияла как никогда ярко, превратив Мэн Хао в ослепительно яркий силуэт.

Когда око открылось Мэн Хао уже достиг магической формации. Попугай в панике дал команду для её активации. Пока формация разгоралась, звездное пространство рядом с оком исказилось и там появился огромный зёв. При виде приближающегося рта, попугай визгливо вновь повторил команду. Послышался треск, его источником были трещины, расползавшиеся по медному зеркалу. Ценой повреждения зеркала было возможно подавить эффект измененных волей Всевышнего естественных законов. Как только Мэн Хао и попугай исчезли, на месте, где они недавно стояли сомкнулись зубы. Там, где раньше стоял перемещающий портал, теперь дымился гигантский кратер. Око гневно посмотрело вдаль, а из колонны демонического ци раздался едва слышный вопль.

Тем временем дальний уголок звездного неба Всевышнего озарила яркая вспышка. В следующий миг в свечении появились Мэн Хао с попугаем. Мэн Хао тут же закашлялся кровью, а попугай устало приземлился ему на плечо. Свечение от перемещение померкло, оставив после себя потрескавшееся медное зеркало. Оно уцелело, но из путешествия за пределы Безбрежных Просторов вернулось в довольно плачевном состоянии.

— Проклятье! — раздраженно выругался попугай. — Только Лорд Пятый проснулся, как его чуть не убили! Я на такое не подписывался. Не подписывался, слышишь? Мэн Хао, в твоих же интересах предоставить удовлетворительное объяснение!

Мэн Хао ответил на претензии попугая вопросом:

— Это око... это был Всевышний? Всевышний — это воля звездного неба Безбрежных Просторов, так?

— По легенде, — осторожно начал попугай, словно чего-то боялся, — мировая эссенция звездного неба Безбрежных Просторов обладает волей и кличут её Всевышний. Его тело находится за пределами Безбрежных Просторов. Но его воля вездесуща в Безбрежных Просторах. В самом начале эта воля благоволила всему сущему, предположительно именно она научила всё живое культивации. Шло время, воля слабела, постепенно скатываясь в безумие. В дальнем уголке памяти у меня остались размытые воспоминания о том... что воля этого Всевышнего имеет другое происхождение. Какое именно... никто не знает. Даже мне это неведомо. Хотя откуда я вообще могу это знать, черт возьми?

Попугай в замешательстве несколько раз тряхнул головой. Задумчиво покосившись на птицу, Мэн Хао задал второй вопрос:

— Тебя создал патриарх Безбрежные Просторы?

— Патриарх Безбрежные Просторы... — с ностальгией пробормотал попугай.

После пробуждения к нему стали медленно возвращаться воспоминания. После длинной паузы он кивнул, но как-то неуверенно. Похоже, патриарх Безбрежные Просторы создал медное зеркало, но не попугая. Судя по всему... попугай был старше самого патриарха Безбрежные Просторы!

Попугай не хотел думать о своём прошлом, поэтому прикрикнул:

— Забудь об этом. Мэн Хао, я всё еще жду объяснений. Черт подери, не успела ко мне вернуться память, как мне пришлось такого страху натерпеться!

При взгляде в сторону планеты Безбрежных Просторов глаза Мэн Хао недобро сверкнули.

— Я собираюсь получить его для нас обоих!

Как Мэн Хао и сказал, он планировал получить объяснение. Насколько он понял, воля Всевышнего могла напрямую влиять на него только за пределами Безбрежных Просторов. Внутри этого мира она ничего не могла сделать, а значит, он временно оказался в безопасности.

Рассказ попугая только подтвердил его подозрения. Мрачный Мэн Хао двинулся в путь. Попугай не отставал.

— Эй, куда запропастился холодец, этот старый пройдоха?

На этот вопрос Мэн Хао ничего не ответил. Попугай поёжился.

— Что... случилось?

С печалью в глазах Мэн Хао открыл бездонную сумку и достал останки доспехов-холодца. Попугай недоверчиво уставился на них, а потом из его глотки вырвался полный агонии вопль. Повисшая потом тишина, казалось, продлилась целую вечность. Наконец попугай повернулся к Мэн Хао и посмотрел на него своими раскрасневшимися глазами.

— Мэн Хао, я задам всего один вопрос, и ты мне на него ответишь. Когда... мы всех их убьем?

— Скоро, — прошептал Мэн Хао, его глаза тоже налились кровью. — Мы уничтожим 33 Небеса, континент Бессмертного Бога и мир Дьявола. А потом мы отправимся за пределы Безбрежных Просторов и расправимся с волей Всевышнего. Скоро...

В луче яркого света он с умопомрачительной скоростью помчался по звездному небу. В пути он вращал культивацию, но его иссушенное тело восстанавливалось недостаточно быстро. Худощавый, с сияющим алым светом глазами он выглядел очень свирепо, словно только что выбрался из могилы.

Оставляя за собой рокот в пустоте, он, преисполненный недобрыми намерениями, летел к планете Безбрежных Просторов. Путешествие заняло всего несколько месяцев. Всё-таки они находились не так уж далеко от планеты Безбрежных Просторов.

Наконец впереди показалась цель их путешествия. Когда он оказался неподалеку от планеты, поднялись защитные барьеры, словно они собирались его остановить. Мэн Хао, словно не заметив их, просто пролетел сквозь них, после чего суровый и в то же время горделивый голос произнес:

— Приветствуем, девятый парагон! Добро пожаловать!

Эхо голоса еще не успело стихнуть, а Мэн Хао уже вошел в атмосферу планеты Безбрежных Просторов. Остальные парагоны почувствовали его присутствие, а также удушающую кровожадную ауру, заставившую их задрать головы к небу.

Цзинь Юньшань, глава школы и все остальные уже вернулись из некрополя. Им так и не удалось добраться до девятого континента. После нескольких безуспешных попыток они медитировали в позе лотоса, но тут по их лицам промелькнуло изумление.

Глава 1517. Охота на Хань Бэй

Цзинь Юньшань был обеспокоен больше всех. Осознав, кому принадлежит кровожадная аура, он неосознанно погладил бездонный браслет у себя на запястье. Это немного его успокоило.

"Девятый парагон... это его аура. Как ему удалось стать настолько сильным?! Сто лет он пропадал незнамо где. Даже не верится, что он вернулся!"

Многие парагоны поменялись в лице, когда Мэн Хао устремился к первому континенту. Там во дворце святой дочери Безбрежных Просторов в позе лотоса медитировала Хань Бэй. На её лице ни кровинки, да и она сама выглядела очень уставшей. Почувствовав ауру в небе, она с улыбкой открыла глаза. Но тут её лицо окаменело, а в глазах появился страх.

"Он проснулся?! Разве это возможно!"

Хань Бэй тотчас вскочила на ноги, в этот же миг её окутало сияние перемещающей магии, и она исчезла. Мгновением позже на дворец обрушилось неописуемое давление, испепелив строение дотла. В воздухе над образовавшимся кратером появился Мэн Хао. Он мрачно посмотрел куда-то вдаль и прошипел:

— Тебе не сбежать! Сегодня ты умрешь! Я не успокоюсь, пока с тобой не будет покончено.

За пределами Безбрежных Просторов смерть подобралась к нему намного ближе, чем ему хотелось бы. Он ненавидел Хань Бэй каждой клеточкой своего тела и поклялся убить её. Что до Чу Юйянь, он уже подготовил план, как разобраться с этой проблемой.

Его глаза искрились подобно молниям в то время, как воздух вокруг разрывали взрывы. Свирепая аура и божественное сознание Мэн Хао накрыли всю планету. Всё живое на её поверхности, будь то смертные, практики или парагоны с 9 эссенциями, задрожали. Словно из вышины на них надвигалась страшная катастрофа.

— Что случилось?! — вскрикнул Цзинь Юньшань.

Он чувствовал клокотание кровожадной ауры Мэн Хао. В сравнении с их прошлой дуэлью Мэн Хао стал во много раз сильнее. Цзинь Юньшань, глава школы и остальные значительно продвинулись на этом поприще, в основном благодаря вылазкам в некрополь. Каждый член их небольшой группы испытал рост культивации. До сегодняшнего дня Цзинь Юньшань считал, будто находится на самой вершине уровня 9 эссенций. И всё же, кожей чувствуя энергию Мэн Хао, он побледнел. По всему его телу прошелся озноб, эта аура по-настоящему пугала.

— Зачем ему понадобилось убивать простую ученицу первой секты?

Хань Бэй хоть и являлась святой дочерью школы Безбрежных Просторов, для экспертов с 9 эссенциями она была обычной ученицей.

— Это непростая ученица. Кем бы она ни была, ей удалось ускользнуть за мгновение до удара по первой секте!

Цзинь Юньшань незамедлительно переместился наружу. Он не собирался вмешиваться в дела Мэн Хао. Ему просто хотелось узнать, что случилось. И не ему одному. Из песчаной бури в огромной пустыне планеты Безбрежных Просторов вышел перепуганный Ша Цзюдун. Он судорожно вздохнул. В нём росло дурное предчувствие, вот-вот должно было случиться что-то ужасное, поэтому он незамедлительно поспешил к месту событий. Бессмертная Бай Учэнь колебалась лишь мгновение. Она не рискнула лично предстать перед Мэн Хао, особенно в его текущем настроении. Поэтому она просто осталась сидеть в позе лотоса, прикинувшись, будто не заметила ауру.

Она оказалась единственной, кто не нашел в себе храбрости отправиться посмотреть на всё лично. Глава школы и остальные парагоны с 9 эссенциями уже летели по небу планеты Безбрежных Просторов к эпицентру бушующей энергии.

Аура Мэн Хао вселяла в их сердца благоговейный трепет, что было не свойственно людям их уровня. Особенно был удивлен глава школы, чья культивация находилась так высоко, что он заключил, будто достиг самого пика. Он не сомневался, что теперь сумеет один выстоять против Цзинь Юньшаня и других парагонов с 9 эссенциями. Но от пронизывающей воздух ауры Мэн Хао у него мороз прошел по коже. Чудовищное давление казалось ненормальным.

"Как... он стал таким могущественным?! — задумался глава школы. — Понятно, что наша культивация росла благодаря алтарям некрополя. Но он просто исчез на несколько сотен лет и вернулся настоящим монстром!"

С блеском в глазах старик ускорился. Всё-таки Хань Бэй принадлежала к первой секте и была его ученицей. Он сделал её своей единственной ученицей, и сейчас Мэн Хао преследовал её и пытался убить... похоже, он многого не знал о своей ученице.

Пока парагоны спешили к первому континенту, Мэн Хао появился в месте с особо сильной аурой перемещения. Именно сюда сбежала Хань Бэй. Здесь находилась крошечная секта, не являвшаяся вассалом школы Безбрежных Просторов. С появлением Мэн Хао секту, расположившуюся на девяти горных вершинах, залил яркий свет магической формации. Вместе с этим в Мэн Хао ударили девять потоков ци меча.

Земля задрожала, когда девять гор взмыли в воздух. Взлетело и огромное число практиков с покрасневшими глазами, которые безрассудно бросились на Мэн Хао. Судя по всему, они потеряли контроль над собственным разумом.

Хань Бэй много лет жила на планете Безбрежных Просторов, в постоянном ожидании нападения Мэн Хао. В последние годы она немного ослабила бдительность, но расставленные на случай атаки капканы всё это время лишь ждали своего часа. Эта секта была одним из мест, где она планировала разобраться с Мэн Хао.

— Убьем его! — взвыли десятки тысяч практиков.

Озверевшие люди пошли в атаку на Мэн Хао, в то время как в него уже мчались девять потоков ци меча и сила магической формации девяти гор. В глазах Мэн Хао полыхало пламя, его жажда убийства — сильна как никогда. Раз они пытались остановить его, значит, являлись союзниками Хань Бэй и его врагами!

— Умрите! — произнес он, с нетерпением взмахнув рукой.

Мир вокруг потускнел, поднялся ураганный ветер и материализовалась гигантская рука. Рука смела девять потоков ци меча, которые могли доставить изрядно хлопот обычному практику с 9 эссенциями, пусть и ненадолго. Но при контакте с магической рукой Мэн Хао они мгновенно разбились. Их силы не хватило, чтобы выдержать один удар руки. После уничтожения ци меча рука обрушилась на горы. Потрескавшись, они с грохотом взорвались ураганом осколков. Всё это произошло практически мгновенно.

Эти препятствия никак не замедлили руку. В следующий миг она достигла практиков и магической формации. Прогремел оглушительный взрыв. На земле остался отпечаток огромной руки, от которого во все стороны расходились глубокие трещины. Магическая формация была полностью уничтожена, а от армии практиков остались только кровавые следы на земле.

Повисла тишина. Будь Мэн Хао обычным практиком с 9 эссенциями, то эта маленькая ловушка, хоть и не смогла бы убить, наверняка задержала его. Именно это требовалось Хань Бэй больше всего — время. Вопреки ожиданиям Мэн Хао уничтожил всю секту в мгновение ока.

С блеском в глазах он взмахнул рукой в поисках ауры Хань Бэй. Поверхностный поиск ничего не дал, поэтому он холодно хмыкнул и раскинул божественное сознание во все стороны, но и это не помогло найти следов Хань Бэй.

— Попугай, — позвал он.

Из бездонной сумки вылетела ослепительно сияющая птица. Глаза попугая сверкали не менее ярко, чем у Мэн Хао, который вновь раскинул божественное сознание, но в этот раз попугай усилил его своей силой.

Пространство вокруг них задрожало, занялась буря, в центре которой стоял Мэн Хао. Его божественное сознание покрывало планету Безбрежных Просторов, пока он не обнаружил Хань Бэй в одной небольшой секте. Заметив её, он незамедлительно шагнул вперед в распоротый им в пространстве разлом. Ему потребовалось всего мгновение, чтобы оказаться на месте.

В момент его появления Хань Бэй уже стояла в перемещающем портале секты. Как вдруг она обернулась, обнаружив мчащегося на неё Мэн Хао. Девушка побелела и ударила ладонью по магической формации. Та с гулом была приведена в действие. В этот раз она не стала ждать, пока Мэн Хао уничтожит расставленную в секте ловушку, и сама похоронила секту, использовав высвобожденную силу для подпитки перемещающей формации. Ослепительный свет окружил её со всех сторон. Растворяясь в воздухе, она вот-вот должна была исчезнуть. Но как Мэн Хао мог позволить ей улизнуть? Он указал на Хань Бэй пальцем и произнес:

— Восьмой заговор!

Глава 1518. Вблизи девятой реинкарнации

Эссенция пространства восьмого заговора с рокотом накрыла всё вокруг. Пространство оказалось запечатанным, а с ним и воздух, и всё остальное! Даже лучи света застыли на месте. Не обращая внимания на свет и разрушительную силу вокруг, Мэн Хао перешел границу магической формации. Его омыл свет, но спустя мгновение он исказился и рассеялся. Мэн Хао молниеносно выбросил руку и схватил полупрозрачную Хань Бэй.

— Если ты убьешь меня, Чу Юйянь умрет! — истерично воскликнула она.

Это последнее, что она успела сказать. Взгляд Мэн Хао похолодел, и он без колебаний сломал ей шею. Хань Бэй ошеломленно опустила глаза, как вдруг её разорвало на мелкие кусочки. Взрыв уничтожил тело и душу.

— Это не твоя истинная сущность, — спокойно заметил Мэн Хао, — всего лишь инструмент или, быть может, клон, который ты хотела использовать как семечко для перерождения. Этого тела не стало. Что еще ты придумала, чтобы избежать моего гнева?

Закрыв глаза, он попробовал выследить ауру Хань Бэй по оставшейся плоти и крови. Хитрая и весьма изобретательная женщина явно заготовила не один запасной план.

Странное дело, даже Мэн Хао столкнулся с трудностями в попытке обнаружить, куда именно она переместилась. По отзвукам ауры он всё же нашел это место и обнаружил здесь её клона. Хань Бэй всегда была сообразительной женщиной. Её истинная сущность и клон разделились. Поимка клона вписывалась в планы Хань Бэй. Если бы он выследил истинную сущность и убил её, тогда спасшийся клон стал семенем для перерождения.

— Попалась, — прорычал он, посмотрев куда-то вдаль.

Его божественное сознание обнаружило человека, которого секунду назад там не было. Им оказалась... истинная сущность Хань Бэй. Её прическа растрепалась, лицо было бледнее мела. Она выглядела сбитой с толку, словно не могла поверить, что Мэн Хао достанет ментальных сил выжить за пределами Безбрежных Просторов и вернуться за ней.

Сама мысль об этом выглядела абсурдной. Никто не мог пережить путешествие за пределы Безбрежных Просторов и остаться собой... особенно Бессмертные ставшие Демонами!

"Его не ассимилировали и не поглотили. Он не стал эмиссаром Всевышнего. Он остался собой! Как ему это удалось? Проклятье!"

Хань Бэй поёжилась от одной мысли о яростной и кровожадной ауре Мэн Хао. Не надо быть провидицей, чтобы знать: Мэн Хао всерьез вознамерился убить её. К тому же ей совершенно не хотелось проверять перешел ли он ту грань, когда безопасность души Чу Юйянь перестала иметь для него значение. Если так, то он мог убить её без какого-либо труда.

"Не поверю, что ему внезапно стало наплевать на неё!" — мысленно пыталась убедить себя Хань Бэй.

Пока она скрежеща зубами спасалась бегством, впереди показался город смертных. Осознав в каком направлении летит беглянка, Мэн Хао нахмурился. За горами на горизонте находился город, где жила девятая реинкарнация его клона. Там на широкой равнине стояла огромная столица империи смертных.

Мэн Хао практически потерял связь с девятой реинкарнацией. Он мог чувствовать его присутствие и больше ничего. Тем не менее это позволило ему определить точное местоположение клона, правда это не помогло ему выяснить истинное положение дел. Даже божественное сознание обнаружило на его месте только туманную дымку. С другой стороны, он чувствовал знакомую ауру, растущую в девятой реинкарнации клона. Завершенную ауру девятого заговора. Ауру, способную изменить всё сущее непредсказуемым образом. Такая аура могла накрыть всё живое, в результате чего получилась туманная дымка, которая не пропускала божественное сознание.

"Откуда Хань Бэй знает, где находится мой клон? Это ведь не может быть простой случайностью?"

Глаза Мэн Хао заблестели. Разумеется, он не знал о том, что Янь'эр стала частью жизни его клона. Благодаря связи между душами Хань Бэй бежала к месту, где находилась Чу Юйянь. Она тоже знать не знала, что именно реинкарнация клона скрывала местонахождение Чу Юйянь от божественного сознания. К счастью, она знала примерное направление, поэтому спешила туда, надеясь выследить Чу Юйянь!

Мэн Хао холодно фыркнул и размытым пятном бросился в погоню, оставив после себя только рокочущие Небо и Землю. Хань Бэй двигалась очень быстро. Вскоре она оказалась в небе над городом, где жил клон Мэн Хао.

"Здесь!" — с радостным блеском в глазах подумала она.

Это был её последний запасной план. Хань Бэй понимала, что ей не удастся скрыться от Мэн Хао даже на краю Безбрежных Просторов. К тому же полученные раны не давали ей безопасно впустить в себя волю Всевышнего. По этим причинам её последним шансом выжить была Чу Юйянь. Она надеялась с её помощью остудить пыл Мэн Хао, особенно если он увидит старую знакомую воплоти.

К несчастью, хоть она и знала примерное местонахождение девушки, определить точное место ей не удалось. Она знала только одно: Чу Юйянь где-то в городе, по какой-то причине скрытый туманной пеленой.

Чем ближе она подбиралась к своей цели, тем сильнее становилась жажда убийства Мэн Хао. Он не мог позволить, чтобы с клоном что-то случилось. Правда сама Хань Бэй об этом не знала.

Не успела Хань Бэй добраться до города, как раздался звук, похожий на приглушенный раскат грома. Пространство прямо перед Хань Бэй разошлось в стороны и оттуда вышел Мэн Хао. Его глаза были холоднее льда, жажда убийства яростно клокотала. Хань Бэй вздрогнула и тяжело задышала.

Судя по всему, появление Мэн Хао вызвало реакцию у облаков над ними. Ударил гром, разорвав облака, а потом начался ливень. Люди в городе внизу в панике бросились искать укрытие от непогоды. Закатное небо затянули грозовые тучи. Дождь усиливался.

В одном неприметном переулке притаилась небольшая плотницкая лавка. Сяо Бао вырезал из дерева скульптуру на основе образа из своих воспоминаний. Снаружи прогремел раскат грома, а потом по крыше забарабанил дождь. Обычно эти звуки пробуждали воображение, но сегодня ему отчего-то стало не по себе, словно должно было случиться нечто очень важное.

Вскоре сзади раздались шаги. Рядом с ним села жена и положила голову ему на плечо. На его лице расцвела улыбка. Тревожное чувство в сердце уступило место умиротворенности. Его жена с теплотой посмотрела на мужа и тоже улыбнулась. Её живот немного увеличился, внутри медленно росла искорка новой жизни...

Из-за скрывавшей всё туманной пелены Мэн Хао не знал, как именно складывалась жизнь девятой реинкарнации его клона. В то же время человек, ставший спутником клона в этой жизни, не могла почувствовать знакомую ауру, находящуюся по другую сторону этой пелены.

— Если ты убьешь меня, Чу Юйянь конец! — завизжала Хань Бэй.

Она была очень напугана, от страха у неё затряслись руки. Вновь ударил раскат грома, дождь зарядил с новой силой. Мэн Хао не стал ограждать себя от дождя силой культивации. Он парил в воздухе мрачно глядя на свою жертву, в то время как падающие на него капли дождя превращались в крохотные льдинки и срывались вниз.

— Первая наша встреча состоялась в Обители Богов секты Черного Сита, — сказал он с ноткой ностальгии в голосе.

В прошлом он никогда бы не позволил ностальгии захватить себя. Но с каждым годом одиночество давило всё сильнее. После уничтожения мира Горы и Моря он всё чаще оказывался в плену воспоминаний.

Если бы это было возможно, то он предпочел, чтобы никто из его старых друзей не погиб. Особенно те, кого он убил своими руками. Это его желание относилось и к Чэнь Фану, и к Хань Бэй.

При взгляде на него в глазах девушки промелькнули смешанные чувства. Его слова напомнили ей о прошлом. В этот момент глаза Мэн Хао блеснули. Эти слова были лишь отчасти искренними. Он и вправду тосковал о прошлом, но сказанное преследовало и другую цель: заставить Хань Бэй задуматься о прошлом!

В мгновение ока Мэн Хао сложил пальцы в магическом пассе Кармического Заговора. Короткое движение пальцем, и Хань Бэй задрожала. Над её головой появились все нити кармы, откуда Мэн Хао извлек одну единственную нить — карму, связывающую её с Чу Юйянь!

В этот же миг рука Мэн Хао рассекла воздух. Падающие с него крошечные льдинки роем острых клинков внезапно полетели вверх к Хань Бэй, а точнее к кармической нити Чу Юйянь. У опешившей Хань Бэй перехватило дыхание. Она немедленно отскочила назад и выполнила двойной магический пасс, после чего выставила их перед собой, высвободив всю силу своей культивации. Вот только она не могла соперничать с Мэн Хао в силе. Льдинки находились в одном мгновении от того, чтобы вонзиться в её плоть.

И тут она пронзительно закричала. Чернота из её зрачков быстро заполнила глаза. От девушки повеяло безграничной волей. Волей Всевышнего. Из уголков губ потекла кровь, потом её начало сильно трясти. Послышался звук ломающихся костей.

Глава 1519. Смерть Хань Бэй

Чтобы отправить Мэн Хао за пределы Безбрежных Просторов Хао пришлось дорого заплатить. Призыв воли Всевышнего повредил её естество на фундаментальном уровне. И сейчас во время повторного призыва ей чудом удалось удержать тело от того, чтобы оно не рассыпалось на куски. Тем не менее, хоть её тело и рвалось на части, под её контролем находилась невероятная сила. Из уголков губ сочилась кровь, внутренние органы обращались в кровавое месиво. И всё же она сумела поднять руку на приближающиеся льдинки.

С гулом ледяные осколки застыли в воздухе, а потом взорвались облачками пара. Получившийся пар принял форму стрелы. Глаза Хань Бэй жестоко блеснули, она уже хотела послать её в Мэн Хао, но тут она ошарашено закрутила головой. Мэн Хао исчез. Прежде чем она успела обернуться, позади возник Мэн Хао. У Хань Бэй не осталось времени как-то защититься или применить божественную способность. Взмахом рукава Мэн Хао призвал медное зеркало. Несмотря на длинную трещину в самом центре, это было всё еще сокровище страшной силы.

Со свирепым клёкотом появился попугай. В это же время зеркальная поверхность вырвалась из оправы, и один из девяти фрагментов вонзился в спину Хань Бэй. Всё это время в девушку проникала безграничная воля, беспрерывно поднимая уровень её энергии. Она выполнила магический пасс и указал пальцем себе за спину, отчего воздух вокруг Мэн Хао мгновенно разбился. Волна энергии разделила их, после чего тот вновь растворился в воздухе. Возникнув в другом месте, он очередным взмахом руки послал второй осколок зеркала в лоб Хань Бэй.

Из уголков губ девушки продолжала течь кровь. После нового магического пасса земля внизу задрожала и покрылась трещинами. Но тут в неё вонзились третий и четвертый осколки. Хань Бэй прищурилась. Она чувствовала, как рвалась связь между ней и душой Чу Юйянь. Отступая, она выполнила следующий магический пасс, после чего сплюнула кровь, которая стала алоц ладонью.

Пока ладонь приближалась к Мэн Хао, она бросилась бежать со всей скоростью, на которую была способна. Её не покидало ощущение, будто осколки медного зеркала действительно могли её прикончить!

На её попытку сбежать Мэн Хао отреагировал презрительной усмешкой и выполнил магический пасс правой рукой. На пути девушки тут же возникли горы, отрезав путь к бегству. Издалека это выглядело так, словно горы снизошли с Небес!

Хань Бэй с диким криком влетела прямо в горы и успешно их разбила. Только она подумала, что ей удалось сбежать, как вдруг рядом возник Мэн Хао. Быстрым движением кисти он вонзил в неё еще три осколка зеркала.

Лицо Хань Бэй побелело. В ней вспыхнула всей своей силой воля Всевышнего. Она даже попыталась использовать против него ту же технику, что и Чэнь Фан. Только Мэн Хао был готов к попытке убить его через воспоминания.

Пальцы правой руки сложились в магический пасс. Магическая сила внутри него приняла форму Кармического Заговора и отсекла её карму. В следующий миг в грудь девушки вонзился восьмой осколок зеркала. Она горько рассмеялась. К этому моменту её связь с Чу Юйянь уже находилась на грани разрыва. Злобно покосившись на Мэн Хао, она внезапно решила уничтожить свою душу!

— Может, я и сгину навеки, — с безумным огоньком в глазах заявила она, — но твоё сердце навсегда останется в плену агонии!

С гулким рокотом начала расти сила самоуничтожения.

— Слишком поздно, — холодно отрезал Мэн Хао.

По взмаху руки девятый осколок с умопомрачительной скоростью помчался к девушке. Хань Бэй не смогла бы увернуться, даже если бы пыталась. Осколок вонзился ей в даньтянь.

— Разрыв Души! — тихо произнес Мэн Хао.

Попугай с клёкотом спикировал к Хань Бэй. В этот самый миг осколки зеркала взорвались. Мэн Хао действительно рассчитывал избавиться от Хань Бэй раз и навсегда. Несмотря на связь её души с душой Чу Юйянь, он не сомневался в своей способности разделить их с помощью медного зеркала. В этом случае основной проблемой оставалось самоуничтожение. К сожалению, он не мог помешать ей это сделать, поэтому в начале их схватки умышленно не атаковал со всей силы. Вдобавок он специально упомянул о прошлом, вызвав в Хань Бэй далекие воспоминания. В этот самый момент он отсек её душу Кармическим Заговором.

Отсечения кармы оказалось недостаточно, чтобы разъединить её душу и душу Чу Юйянь. Он знал это, поэтому сделал всё это в качестве отвлекающего маневра. Его истинной целью было разделение душ с помощью медного зеркала и попугая.

С началом взрывов осколков зеркала попугай с клёкотом прошил тело Хань Бэй. Будучи не в своей материальной форме, он без труда пронзил плоть. Пролетая сквозь неё, он зацепился когтями за духовную прядь, тот самый фрагмент души Чу Юйянь, который покоился в глубинах души Хань Бэй. Пока когти вытягивали затуманенный фрагмент из души Хань Бэй, взрыв осколков наконец достиг апогея.

В теле Хань Бэй прогремело девять отдельных взрывов. Целью каждого из них было место, гдесоединялись две души. Из горла Хань Бэй вырвался леденящий кровь вопль, когда её душу отсекли от души Чу Юйянь.

Под грохот взрыва попугай совершил в воздухе петлю и вернулся к Мэн Хао с фрагментом души Чу Юйянь. Девять осколков восстановились и вернулись обратно в оправу, где вновь стали медным зеркалом.

Желание Мэн Хао убить Хань Бэй ни капли не ослабло. Он набросился на неё и с размаху ударил кулаком. Сила удара разорвала её тело вклочья. Вылетевшая из останков тела душа печально улыбнулась Мэн Хао.

— Мэн Хао, тебе и вправду удалось удивить меня... Ты действительно заслуживаешь титула сын Всевышнего. В твоих жилах течет чистейшая кровь всевышних кланов... И всё же твоя судьба предрешена! Судьба всего звездного неба Всевышнего предрешена! Её не изменить. Никому это не по силам!

Она горько рассмеялась. Призыв воли Всевышнего настолько повредил её душу, что Мэн Хао уже ничего не надо было делать. Сейчас она напоминала догорающую свечу. Её дрожащая душа медленно трескалась. Вскоре она полностью покрылась трещинами, похоже, еще немного и она окончательно расколется.

— Скажи мне, что такое всевышние кланы? — внезапно спросил Мэн Хао.

— Ты ведь уже знаешь. К чему все эти расспросы?.. Что ж, в любом случае ничто уже не имеет значения. Всевышние кланы произошли из линии крови воли Всевышнего. Их рассеяли по звездному небу с одной единственной целью... помочь воле Всевышнего вновь достичь абсолюта! В этой жизни я стала дочерью Всевышнего, а ты его сыном. Между нами ничего еще не кончено!

Её смех становился всё громче и громче, пока она наконец не выдержала. С громоподобным взрывом она взорвалась. Остался только пепел.

Мэн Хао остался парить в воздухе. Путешествие за пределы Безбрежных Просторов помогло ему получить ответы на некоторые вопросы. С тяжелым вздохом он поднял глаза к небу.

Вскоре на место прибыли Цзинь Юньшань, глава секты и остальные. Они ничего не сказали, но изумление глубоко внутри накатывалось на них подобно морскому приливу. После демонстрации Хань Бэй неестественной силы, неожиданного появления воли Всевышнего и запредельного могущества Мэн Хао им было трудно дышать. В конечном итоге они сложили ладони и поклонились Мэн Хао, после чего двинулись обратно.

Задержался только глава школы. Раздираемый противоречивыми эмоциями, старик сначала посмотрел на Мэн Хао, а потом задумчиво взглянул на место, где недавно стояла Хань Бэй. Наконец он тоже сложил ладони и полетел назад.

После их ухода Мэн Хао опустил глаза на прядь души Чу Юйянь. Попугай приземлился к нему на плечо. После длинной паузы Мэн Хао пробормотал:

— Хань Бэй права. Я уже какое-то время знаю правду. За пределами Безбрежных Просторов обитает воля. Она носит имя Всевышний... В прошлом Всевышний создал мир, жизнь и культивацию. Он подобен творцу всего сущего. Со временем он начал слабеть, пока не оказался на грани смерти. Его тело исчезало, пока не осталось лишь пять пальцев. Эти пальцы символизируют Бессмертного, Призрака, Бога, Дьявола и Демона... Появление каждого из них приближает Всевышнего к гибели. Пальцы же олицетворяют его жизнь. Жизнь сущности, находящейся выше Небесного Дао. Воли всего сущего. На вопрос, почему Всевышний страшится Бессмертного, можно дать много ответов, но так или иначе... если Бессмертный всё же появится, он заберет силу его жизни и достигнет невообразимого могущества. Более того, если Бессмертный появится, то Всевышний умрёт! Когда Бессмертный будет готовиться появиться… начнут гибнуть миры!

Патриарх Безбрежные Просторы тоже пытался стать Бессмертным, но вмешалась воля Всевышнего и уничтожила континенты Безбрежных Просторов. В тот день патриарх стал не Бессмертным, а Призраком. Во время бегства вместе с бабочкой Горы и Моря мне повстречался старик. Еще тогда он мне всё это поведал. От горя патриарх Безбрежные Просторы превратил континент в некрополь, после чего покинул Безбрежные Просторы, чтобы уничтожить палец Всевышнего. Не имея достаточно силы, чтобы убить Всевышнего в одиночку, это всё, что он смог сделать.

Глава 1520. Высечь Небеса

— После этого были Дьявол и Бог. Каждый уничтожил по пальцу Всевышнего. Не знаю, работали ли они вместе или всё это произошло по какой-то другой причине, но им так и не удалось уничтожить Всевышнего. В любом случае они ждали. Ждали... появления Демона. Интересно, с чего они взяли, что именно Демон может покончить со Всевышнем. Всевышний тоже выжидал, но по другой причине. Из страха перед любым, кто приближался к Бессмертному. Он ждал появления в них демонического ци. И потом, когда человек оказывался на грани превращения в истинного Демона... он поглощал этих незаконченных Демонов и использовал многогранность и нирваническое перерождение в надежде дать себе новую жизнь! Возможно, всевышние кланы действительно произошли из линии крови Всевышнего и всё же эти кланы могут породить Демона! Моя судьба подобна Демону. Я истинный Демон.

Мэн Хао вздохнул. Быть может, он не до конца понимал ситуацию, но после пережитого был уверен: по меньшей мере семьдесят-восемьдесят процентов его выводов были верны.

— Так появились Сун Даоцзы и остальные девяносто семь лиц. Люди из разных миров, из разных времен, и всех постигла одна судьба. Они стали незавершенными Демонами. Я девяносто девятый. Последний из подготовленных Всевышним.

Мэн Хао покачал головой и надолго замолчал. Дождь прекратился. В небе вновь показалась луна. Её мягкий свет слегка искрился на еще влажной брусчатке и крышах. Под покровом ночи Мэн Хао приземлился в город смертных. Следуя за внутренним чутьем, он шел по хитросплетениям улочек, пока не оказался перед поворотом в небольшой переулок.

В дальнем конце этого переулка стояла неприметная лавка. Двери были закрыты, но вывеска с характерным символом и поленница снаружи явно указывали на плотницкую мастерскую. Здесь жила девятая реинкарнация клона. Мэн Хао долгое время просто стоял. Скрывавший область туман был здесь особенно сильным, к тому же его не покидало ощущение, будто здесь зрело нечто, способное сотрясти Небеса.

Спустя довольно много времени Мэн Хао наконец послал божественное сознание в попытке заглянуть внутрь лавки. Но это оказалось так же эффективно, как бросить камень в океан. Он ничего не увидел. В следующий миг он исчез и возник внутри лавки. На рабочем месте были аккуратно разложены плотницкие инструменты. Его внимание привлек ряд небольших деревянных статуэток, изображавших птиц, собак, кошек. Все выглядели как живые, казалось, они в любой момент могли ожить и спрыгнуть с полок. Каждую статуэтку окутывало сияние невидимое глазу простых смертных.

Это был свет жизни... очень сильный свет жизни. Изначально эта жизненная сила отсутствовала в древесине, но искусный резчик сумел вдохнуть в них жизнь. Мэн Хао не мог представить человека, чьи руки были способны вырезать настолько реалистичные статуэтки.

Внезапно его взгляд зацепился за статуэтку, изображавшую женщину. От изумления у него расширились глаза, а по коже пробежали мурашки. Застыв словно громом пораженный, он заморгал, словно не мог поверить своим глазам. Как будто он увидел нечто столь невообразимое, что это выходило за рамки здравого смысла.

"Это... как такое возможно? Почему девятая реинкарнация моего клона вырезала её?.."

Сердце громко застучало в груди. Теперь он понял, что за необратимые и поразительные события произошли в девятой жизни клона.

В этот самый момент сзади раздались шаги. Из другой комнаты в мастерскую зашел мужчина средних лет. Несмотря на слепоту, его шаг был твердым и уверенным, будто он был зрячим. Похоже, в его голове имелся образ мастерской и всего, что в ней расположено. Он снял с полки нож для работы по дереву и принялся за работу над незаконченной статуэткой. Никто не мог сказать, что именно она изображала, но Мэн Хао хватило одного взгляда, чтобы понять. Это была последняя запечатывающая метка девятого заговора.

Сяо Бао не мог ни видеть, ни почувствовать Мэн Хао рядом. Если бы художник запечатлел эту сцену, то на холсте был бы изображен Мэн Хао, стоящий рядом с девятой реинкарнацией своего клона, который неспешно вырезал из дерева статую. Наблюдая за работой клона, у Мэн Хао появилось очень странное чувство. Эта реинкарнация отличалась от остальных. Со второй вплоть до восьмой реинкарнации Мэн Хао мог наблюдать за ходом их жизни и даже чувствовать определенную близость с ними. Он чувствовал, что они были его клонами, душой и кровью. Но девятая реинкарнация ощущалась чуждой.

Шло время. Мэн Хао продолжал наблюдать за работой клона. Он никогда не видел девятую запечатывающую метку настолько четкой и материальной. У него в голове она всегда имела лишь нечеткие очертания, но сейчас руками Сяо Бао она постепенно, по одному движению ножа за раз, принимала физическую форму.

— Так вот она… моя последняя девятая жизнь, — пробормотал Мэн Хао.

Он так и стоял рядом с ним... пока в мастерскую не вошла женщина. Как и Сяо Бао она не могла видеть Мэн Хао, но он сразу понял, почему Хань Бэй так спешила сюда.

— Янь'эр... — со вздохом прошептал он.

Статуэтка Янь'эр навела его на определенные подозрения. Но при виде её воплоти его сердце охватили противоречивые эмоции. Теперь стало понятно, что за неожиданность произошла в девятой жизни клона. Его клон... женился на Чу Юйянь. Судя по её животу, она явно носила ребенка. С теплой улыбкой она накинула на плечи мужа теплую накидку и села рядом, чтобы понаблюдать за работой мужа. По её взгляду было понятно, она никогда не устанет сидеть рядом с ним. Не в этой жизни.

Не в силах понять, что именно изображает скульптура, она шепотом спросила:

— Ты почти закончил?

— Еще нет, — отозвался Сяо Бао, нежно проведя ладонью по гладкому дереву, — она готова где-то на треть.

Она пригляделась, а потом спросила:

— Что это такое? Никак не пойму.

— Это... Небеса, то, как я их вижу, — с улыбкой признался Сяо Бао.

— Небеса? — слегка удивленно переспросила Янь'эр.

— Да, это Небеса, пока их очи сомкнуты. Как и я, они не могут видеть.

Сяо Бао вздохнул. Внезапно Сяо Бао поднял голову от сидевшей рядом жены. Хоть он не мог видеть Мэн Хао, казалось, будто он смотрел прямо на него.

— Янь'эр, иногда мне кажется, что это моя цель в жизни. Моя слепота была предопределена еще до рождения. Сама судьба хочет, чтобы я жил в мире, где нет ничего, кроме темноты. Но я хочу, чтобы Небеса открыли глаза. Жаль, я не могу взмыть в вышину и коснуться их.

Мэн Хао еще какое-то время постоял рядом с Сяо Бао и Янь'эр, а потом со вздохом двинулся к выходу. Перед уходом он бросил последний взгляд на Янь'эр и её округлый живот. Он чувствовал растущую внутри жизнь. Этот ребенок был отпрыском девятой реинкарнации его клона. С другой стороны, он был его плотью и кровью. Девятая реинкарнация отличалась от прошлых жизней, как и это дитя отличалось от остальных.

Мэн Хао застыл в дверях, по его лицу промелькнул целый ураган эмоций. Он не стал вмешиваться в жизнь Сяо Бао и Янь'эр. В этом не было нужды. Вместо того чтобы разлучить их, он решил не нарушать привычный ход их жизни.

Из-за девятого заговора эта реинкарнация клона обладала острой интуицией. Это стало для Мэн Хао неожиданностью. Он не только вырезал последнюю печать девятого заговора, но и произнес слова, потрясшие даже Мэн Хао.

"Как ты можешь запечатать Небеса, не увидев их? — спросил он себя, покачав головой. — Нет. Тут всё гораздо глубже. Люди думают, что он не может видеть Небеса, но в действительности только слепец может по-настоящему их видеть. И сейчас он вырезает их из дерева, по одному движению ножа за раз. Девятая печать символизирует Небеса! Когда статуэтка будет закончена, девятая реинкарнация моего клона откроет глаза и отойдет в мир иной. Вырезать девятую запечатывающую метку — это предназначение этой жизни».

Мэн Хао неспешно скрылся в переплетении улиц. Решив остаться в городе смертных, он приобрел дом неподалеку от жилища Сяо Бао и Янь'эр, где стал ждать окончания работы девятой реинкарнации своего клона.

Восемь месяцев промелькнули словно вспышка. Сяо Бао стал отцом девочки. Она родилась зрячей, поэтому могла видеть мир в его невообразимом разнообразии красок. Её звонкий детский смех часто наполнял стены дома. Мать выбрала ей односложное имя, иероглиф, который означал "наполненность" или "полноту". С момента её рождения родители звали её просто Мань’эр. Довольно странно звучащее имя, но Сяо Бао оно нравилось, как и Янь'эр.

С момента рождения дочки Сяо Бао буквально светился от счастья. Он часто держал её маленькую ручку и радостно смеялся. Позже он вырезал статуэтку своей дочери и поставил у изголовья её кроватки.

Время, казалось, ускорило ход. Вскоре дочери Сяо Бао исполнилось восемь, а запечатывающая метка была наполовину закончена. В тот день в волосах Сяо Бао появился первый седой волосок. Юная Мань’эр украдкой подошла и со смехом прыгнула на отца. Сяо Бао усмехнувшись поймал девочку, как вдруг Мань’эр заметила седой волосок на голове отца.

— Папа, у тебя белый волос! Сиди смирно, сейчас я его вытащу!

Она запустила свою крохотную руку в шевелюру отца и выдернула седой волосок. Сяо Бао с любовью гладил дочку по щеке и улыбался. Он был счастлив, осенен истинной благодатью. Сезоны меж тем продолжали сменять друг друга.

Глава 1521. Небесное наказание

Год спустя. Глубокой ночью Сяо Бао работал над статуэткой девятой запечатывающей метки, как вдруг она неярко засветилась. Его работа была наполовину завершена. В этот момент снаружи прогремел раскат грома. Звук затопил весь первый континент, словно некая могущественная воля гневно взревела. Небеса превратились в око, которое принялось осматривать земли внизу, словно что-то искало. В конце концов оно исчезло.

Пока в небе бурлили тучи, настоящий Мэн Хао сидел в позе лотоса неподалеку от дома Сяо Бао. При взгляде на небо его глаза холодно сверкнули.

Сяо Бао не мог избавиться от чувства, будто нечто наблюдает за ним с неба. Он тоже посмотрел вверх и, разумеется, ничего не увидел. Этой ночью черные тучи разразились дождем. Только не над одним городом... а над всем первым континентом. Дождь был вполне обычным явлением, мало кто обратил на него внимание. Смертных он не сильно беспокоил, а практиков и того меньше. Дождь не прекращался целую неделю.

Из-за непрекращающегося ливня некоторые низины начало подтапливать. Похоже, это было предвестием настоящего бедствия. Вскоре придворные империи смертных занервничали и отдали распоряжение по контролю потопа.

Спустя неделю дождь всё еще не прекратился. Ненадолго выглянуло солнце, но потом тучи зарокотали и дождь зарядил с новой силой. Казалось, ему не было ни конца, ни края. Дождь шел вторую неделю, потом третью и четвертую... Второй месяц, третий, четвертый...

Люди никогда не обращали внимания на дождь, но за четыре месяца затопление превратилось в настоящую проблему. Дошло до того, что даже практики первого континента попытались остановить дождь, но у них ничего не вышло. Даже парагоны оказались бессильными что-либо сделать.

Единственным действенным планом было прорыть каналы для направления дождевой воды в океан. Однако это вряд ли можно было назвать долгосрочным решением проблемы. К тому же многие практики после попытки остановить ненастье во время занятий культивации начали допускать ошибки из-за чего умирали. Как будто они оскорбили волю Небес и их настигло наказание. Смерть.

Мир смертных затопила дождевая вода. Город, где жил Сяо Бао, не стал исключением. Основания некоторых участков городской стены и многих городских построек размыло, после чего они обрушились. Горожане ничего не могли поделать с дождем, поэтому выходили под ливень в тщетной попытке укрепить свои дома от наступающей воды. К сожалению, практически никто не смог помешать проникновению воды в дома. С подъемом уровня воды распространялись болезни.

Дом Сяо Бао оказался одним из немногих относительно нетронутых водой. Ни он, ни его дочь не могли это объяснить, но не его жена. Она озаботилось тем, чтобы защитить свою семью.

— Когда же прекратится дождь?.. — со вздохом произнес Сяо Бао.

Из-за ненастья торговля сошла на нет. К счастью, у них имелись запасы еды, но если дождь не прекратится, то и они скоро подойдут к концу. Сяо Бао занимал себя работой по дереву. После каждого движения ножа, как и капли дождя снаружи, на пол падали стружка и кусочки дерева.

На борьбу с ненастьем поднималось всё больше практиков. Они устанавливали магические формации и прорывали каналы. Их работа лишь ослабляла давление, но не решала проблему в корне.

Так прошло три года. За всё это время дождь ни разу не прекратился. Затопление деревень вынуждало крестьян перебираться в другие части континента. Равнины и поля затоплялись, и даже город Сяо Бао со временем ушел под воду.

Сяо Бао с семьей вместе с другими выжившими двинулись из города в высокогорье. В дороге родители Сяо Бао слегли с жаром. Болезнь чуть не убила стариков, но в самый последний момент они внезапно поправились. Сяо Бао был вне себя от радости. К сожалению, он не мог видеть, как побледнело лицо жены.

Дождь усиливался. Ежедневно гибли люди. Среди беженцев, двигающихся к высокогорью, только Сяо Бао и его семья сохраняли присутствие духа. К тому же Сяо Бао каждый день продолжал работать над статуэткой. Переселение заняло год. В конце концов они добрались до высокой горы, где собиралось всё больше беженцев. Как вдруг дождь прекратился. Радостные крики застряли у людей в горле, когда им в лицо ударил ледяной ветер, вытянувший из них всё тепло до последней капли. Воспрянувший было людской дух стал таким же холодным как лёд. Вместо дождя теперь пошел снег. Температура на первом континенте продолжала стремительно падать.

Сяо Бао поёжился. Он чувствовал опускавшиеся на лицо снежинки, слышал тревожные крики и плач людей. Это был звук смерти и отчаяния...

Раньше люди были просто промокшими до нитки, а теперь они начали замерзать. Внезапная перемена погоды усугубила природное бедствие. Когда всё укрыл снег, резко опустилась температура. Даже земля и каналы для воды полностью промерзли. Холод во всё запустил свои острые когти.

Еще больше практиков пытались помешать Небесам, но любой, дерзнувший это сделать, без предупреждения падал замертво. Один парагон с 8 эссенциями прямо во время попытки сладить с погодой неожиданно скончался. Порыв ветра был настолько холодным, что его душа просто замерзла. После того инцидента больше никто не пытался вмешаться.

Из-за дождя и снега первая секта снялась с места и переехала в другое место. Насколько они понимали, Небеса ниспослали природную катастрофу, чтобы уничтожить континент. Ничего нельзя было сделать для предотвращения катастрофы. Даже глава школы лишь устало покачал головой. К тому же старик чувствовал, природное бедствие еще далеко от завершения.

Первая секта покинула континент. Той ночью Янь'эр наблюдала за снегопадом. Уход первой секты наконец помог ей решить, что пора забирать Сяо Бао с дочерью и тоже бежать с континента. Только она собралась использовать магию, как вдруг энергия Неба и Земли первого континента исчезла. Вся духовная энергия, вся энергия Безбрежных Просторов бесследно сгинула, словно её кто-то изгнал из этого места. Не осталось ни капли.

В результате исчезновения энергии Неба и Земли все практики на первом континенте ошеломленно застыли. Им на плечи как будто опустилось жуткое давление. Годы культивации, вся накопленная сила — исчезли. Как бы они ни пытались этому противиться... в этот момент все они вновь стали смертными! Словно на первый континент опустилась огромная пелена, не позволявшая людям сбежать и не пускавшая никого внутрь.

Практики, входившие на первый континент, тут же становились смертными. Вся школа Безбрежных Просторов встала на уши. Парагоны с 9 эссенциями собрались у границы первого континента. За их удивленными взглядами скрывались дрожь и трепет сердец.

"Гнев Небес!" — мелькнула у главы школы мысль.

Он поднял глаза к Небесам и взглянул на звездное небо Всевышнего. С его культивацией он понял, что всё звездное небо по неизвестной причине прогневалось на первый континент.

Тем временем самые искусные предсказатели и прорицатели среди практиков пытались докопаться до причин произошедшего. Одного за другим их настигал откат и кровавый кашель. Тем не менее все пришли к одному и тому же выводу.

— Кара Небес!

— Небеса разгневаны!

— На первом континенте произошло нечто, разгневавшее Безбрежные Просторы!

— На первом континенте зреет сила, которую звездное небо Безбрежных Просторов посчитало своим врагом!

— Нам надо отстраниться от этой силы и запечатать континент. В противном случае она может распространиться за пределы первого континента и затронуть всё звездное небо!

С каждым днём таких предсказаний становилось всё больше. В итоге первый континент был полностью запечатан. Оставшиеся там практики без культивации могли лишь с отчаянием взирать на падающий снег. Среди них была и Янь'эр. Она горько улыбалась, прекрасно понимая, что ситуацию было не изменить.

Сяо Бао не мог видеть изменений, происходящих с женой, но он чувствовал приближение смерти. Он знал, мир изменился. Теперь он стал ему чужд, был полон гнева и смерти.

Люди гибли, воцарился хаос. Такого рода катастрофы раскрывали самую неприглядную сторону человека. Так люди пытались выжить. Ситуация на континенте стремительно ухудшалась. Непрекращающийся снегопад и холод убивали всё больше и больше людей. В надежде спастись от холода выжившие могли лишь искать укрытия. Некоторые сбивались в группы и селились в горных пещерах в надежде выжить.

Запасы еды истощались, поэтому с каждым днём выживать становилось всё труднее. Ради нескольких краюх хлеба молодые девушки делали то, чего никогда бы не сделали раньше. Люди сражались и убивали друг друга. Поползли слухи о каннибалах. Красивым женщинам приходилось особенно туго, поэтому Янь’эр, лишившись культивации, ножом изуродовала своё лицо. Той ночью Сяо Бао прижал к себе жену и дочку и вместе с ними заплакал.

Глава 1522. Жестокость

Мэн Хао парил высоко в небе. Он был единственным человеком на первом континенте, кого не затронуло исчезновение энергии Неба и Земли. При виде девятой реинкарнации своего клона, изуродованного лица Янь'эр и Мань он помрачнел. Какое-то время понаблюдав за семьей внизу, он тяжело вздохнул. Он до сих пор считал, что лучше было не вмешиваться.

Прошло несколько месяцев. Несмотря на слепоту, Сяо Бао был искусным плотником, в нынешние времена это был незаменимый навык. Поэтому ему одному из немногих среди выживших позволили жить внутри горной пещеры. Из-за недостатка еды Сяо Бао и его жена сильно похудели. Янь'эр лишилась своей красоты, её волосы налипли на череп как лепестки увядшего цветка.

В такое непростое время она могла жить намного лучше, пожелай она того. Потеря культивации не лишала её тела способности к регенерации. Вскоре шрамы, уродовавшие лицо, исчезли, она вновь стала красавицей. Девушки, наделенные природной красотой, могли весьма неплохо жить, даже когда мир катится в тартарары. Вместо этого она уродовала своё лицо каждый раз, как оно исцелялось. Она предпочла остаться с Сяо Бао и дочерью, со своей семьей.

Ничего не изменилось с тех пор, как она впервые увидела Сяо Бао и поняла, что это реинкарнация её наставника, которую она столько лет искала. Как и тогда она прошептала:

— Я здесь, чтобы защитить тебя...

Со временем ситуация становилась только хуже. Температура снаружи упала до такой низкой отметки, что теперь люди не могли слишком долго находиться вне укрытия, иначе они замерзали на смерть. Со временем Сяо Бао забросил плотничество и сосредоточил все силы на девятой запечатывающей метке. Это был его главной целью, его одержимостью, смыслом его жизни. Он работал не покладая рук.

Его без того низкое положение среди выживших в пещере стало еще ниже. Постепенно наименее терпимые решили, что им не очень нужен плотник, чем еще сильнее усугубили положение Сяо Бао. Несмотря на изрезанное шрамами лицо, тело Янь'эр еще не потеряло своих манящих форм, отчего жилось им еще сложнее, особенно в окружении обозленных и скучающих мужчин, постепенно терявших свою человечность. Самое ужасное было то, что их дочери исполнилось шестнадцать.

Одной тихой ночью Мань пропала. Узнав об этом, в Сяо Бао и Янь'эр что-то надломилось. Их мир обрушился. Вдвоем они покинули пещеру и отправились на поиски дочери.

— Мань...

— Доченька, отзовись!

Они всё звали и звали, не оставляя поисков. Сяо Бао невольно вспомнил о случае из детства, как сам однажды заплутал в лесу и заплакал от страха. Сейчас он тоже был напуган, но усилием воли заглушил страх и продолжил искать дочь.

В ходе поисков он и Янь'эр разделились. Держась рукой за скалу, он шел вперед и время от времени окликал дочь. С первыми лучами рассвета он не нашел никаких следов. Никто из выживших не стал помогать им искать, удостоив их лишь неприветливыми взглядами.

— Мань... моя Мань...

С горькой улыбкой Сяо Бао не оставлял поиски. Если её не могла найти его жена, то что мог сделать он, слепец. Он чувствовал свою беспомощность из-за неспособности видеть мир. Совершенно бесполезным... Как вдруг неподалеку послышался чей-то отчаянный крик. Так могут кричать только те, кто готов расстаться с жизнью. Голос принадлежал не Мань, а его жене.

Сяо Бао задрожал. Его глаза не могли видеть, но они всё равно налились кровью. Он бросился на звук, к счастью, кричали не очень далеко. Побежав, он почти сразу запнулся и ударился головой о камни. Не обращая внимания на текущую кровь и саднящие руки и ноги, он вновь поднялся и побежал. Наконец он услышал зловещий голос:

— Грязная потаскуха. Хоть ты рожей не вышла, ты мне приглянулась, слышишь? Это твой счастливый день! Дай мне то, что я хочу, и твоя семья получит кило мяса. Что скажешь?!

На небольшом ровном участке впереди вжавшись в скалу стояла Янь'эр. К своему горлу она приставила нож. Её окружали трое крупных мужчин. С культивацией она убила бы их одной силой взгляда, но сейчас она была лишь беззащитной смертной женщиной.

Пока мужчины подступали всё ближе, она со слезами на глазах закусила губу, готовая перерезать себе горло, как вдруг увидела залитого кровью Сяо Бао. Его заметила не только Янь'эр. Трое мужчин обернулись и загоготали.

— А вот и слепой! Отлично. Вы двое, схватите его. А теперь послушай сюда, сука. Будешь хорошей девочкой, и твой папочка не сварит и не съест твоего горе-муженька прямо у тебя на глазах!

При виде Сяо Бао нож в руке Янь'эр дрогнул. Двое мужчин пошли за Сяо Бао, пока третий с гнусной ухмылкой приближался к Янь'эр.

Внезапно Сяо Бао улыбнулся. Будучи в крови с ног до головы, его улыбка вышла довольно жуткой. Он резко поднялся на ноги, словно почувствовал внезапный прилив сил. Как будто пробудилась вся потенциальная энергия его жизненной силы. Напрыгнув на одного из нападавших, он впился зубами в его шею. Тот явно не ожидал от ослабевшего слепца такой прыти. С диким воплем мужчина попытался зажать раны на горле. Его товарищ успел только ахнуть.

Уши Сяо Бао едва заметно шевельнулись, и он вновь накинулся на кричащего мужчину, став вырывать зубами куски плоти. Здоровяк рядом с Янь'эр яростно взревел и побежал к лежащему собрату, но тут сзади на него бросилась Янь'эр и принялась раз за разом всаживать ему в спину нож. Последний нападавший в ужасе бежал.

Искромсанный мужчина под обезумевшим Сяо Бао наконец испустил дух. Качаясь, он добрел до жены и заключил её в объятиях. Вместе они заплакали.

Они так и не нашли дочку. В пещере вернувшуюся пару выжившие встретили опасливыми взглядами. В этом катящемся к концу мире люди боялись только уродства. Чем уродливее был человек, тем сильнее его боялись.

Позже им рассказали, как прошлой ночью группа молодых людей похитила Мань и увела в неизвестном направлении. Многие полагали, что Мань уже никогда не вернется, а молодые люди, наигравшись с ней, вернутся в пещеру. Но с рассветом никто не пришел.

У выживших имелись догадки относительно произошедшего, но никто не знал наверняка, какая судьба похитителей и девушку постигла. Разумеется, никто в пещере не мог знать, что у подножья горы в другой сети пещер уже покрывались инеем четыре бездыханных тела.

На лицах четверых молодых людей застыли предсмертные гримасы ужаса. Изначально Мэн Хао решил не вмешиваться в жизнь клона и его отношения с Янь'эр, но со временем жизнь девятой реинкарнации начала меняться, а с ней подверглась испытанию и решимость Мэн Хао.

После похищения Мань четырьмя молодыми людьми Мэн Хао больше не мог оставаться в стороне. Всё-таки дочь девятой реинкарнации была его плотью и кровью. Он забрал Мань на девятый континент. Будучи девятым парагоном и главой девятой секты, ему достаточно было обмолвиться другим парагонам о том, что это его дочь, чтобы Мань до конца жизни обладала высочайшим статусом.

Предназначением девятой реинкарнации оставалось завершение девятого заговора. Янь'эр была взрослой женщиной, способной самостоятельно принимать решения. У неё имелась своя карма.

Но Мань была невинной душой, которая не заслужила лишений и ужасов первого континента.

Тепло посмотрев на девушку, Мэн Хао покинул девятую секту и вернулся к пещерам на первом континенте. Там ситуация поменялась в лучшую сторону. Жизнь Сяо Бао и Янь'эр изменилась. Они показали жителям пещеры свою жестокую сторону, особенно Сяо Бао, который насмерть загрыз человека. После обнаружения двух тел маленькая группа выживших, досаждавшая Сяо Бао, из страза больше не трогала его.

Со временем Сяо Бао и Янь'эр узнали о четырех телах в другой пещере. Другие выжившие подтвердили, именно эти четверо похитили Мань. Их убили довольно давно и всё же никаких следов Мань не было обнаружено. Как будто она просто испарилась.

Такой печальный исход всё же оставил Сяо Бао надежду. По необъяснимой причине он был убежден, что Мань уцелела и получила величайшее благословение в своей жизни.

Слепота Сяо Бао не позволила ему увидеть лица жена, когда та стояла над трупами четырех похитителей. Первоначальная растерянность быстро сменилась потрясением. Она не знала, кто спас Мань, но всё указывало на то, что этот кто-то обладал невероятным могуществом. Несмотря на нынешнее состояние Неба и Земли, не позволявшее пользоваться культивацией, этот человек как-то сумел покинуть первый континент.

С большой вероятностью Мань находилась в безопасности. Но её похищение всё равно тяжело далось Сяо Бао. Его поразила серьезная болезнь, принявшаяся разрушать его тело.

Во время конца света любая болезнь равнялась смертному приговору. Янь'эр делала всё в её силах, чтобы выходить больного мужа. Год спустя он наконец поправился, но от Янь'эр остались лишь кожа да кости. На самом деле без жены Сяо Бао никогда бы не смог выздороветь.

Он и раньше был не особо разговорчивым, однако болезнь сделала его еще более замкнутым. Большую часть времени он проводил за работой над статуэткой. Десятки лет кропотливой работы сделали её поверхность гладкой как стекло и темной как ночь.

Глава 1523. Моя судьба

Сяо Бао продолжал работать над скульптурой. По одному движению ножа за раз. Статуэтка постепенно принимала желаемую форму. Прошло десять лет. Статуэтка была готова на девяносто процентов, правда снаружи стало еще холоднее. За пределами их убежища непрерывно выл ветер. Запасы еды совсем оскудели.

Жуткий холод снаружи давно уже обосновался и в пещерах. Никто уже не удивлялся, когда кто-то не просыпался утром. Положение выживших усугублялось. Со временем в пещере стало не многим теплее, чем снаружи. Промерзало абсолютно всё. У людей осталось два варианта: остаться и замерзнуть насмерть или покинуть пещеры в попытке найти другое жилье.

Первая группа, покинувшая пещеры, так и не вернулась. Вскоре ушла вторая, а потом третья группа... Однажды утром Сяо Бао проснулся от странного ощущения. Прикосновение к коже жены показало, что она совсем окоченела. Держа супругу за руку, он принялся растирать её кожу, пока она не открыла глаза. Он знал, почему это произошло. Прошлой ночью она легла рядом с ним таким образом, чтобы прикрыть его от ветра.

После небольшой паузы Сяо Бао сказал:

— Давай уйдем.

Несколько дней спустя четвертая группа выживших отправилась навстречу снегу и ветру. В мире, укрытым бесконечными снегами, они пытались найти себе новое пристанище. Три дня спустя всю группу накрыла лавина.

Мэн Хао наблюдал за всем с воздуха. Ему не раз приходилось подавлять в себе порывы вмешаться. Сейчас он действительно чувствовал, что у него не осталось другого выбора. Только он хотел что-то сделать, как у него от удивления расширились глаза.

Из сугроба выкарабкалась женщина. Янь'эр. Она была практиком, поэтому даже без культивации её тело было намного крепче, чем у простых смертных. Несмотря на своё ослабленное состояние, ей удалось вытащить из-под снега потерявшего сознание Сяо Бао. В мире льда и снега царила неестественная тишина. Янь'эр обняла мужа в попытке хоть как-то согреть, а потом взвалила его к себе на плечи. Безучастно окинув взглядом окрестности, она начала продираться через сугробы.

Эта сцена потрясла Мэн Хао до глубины души. К этому моменту Янь'эр совсем ослабла, но на последних остатках сил она упрямо шла вперед.

Дорога отняла три дня. Сяо Бао то просыпался, то вновь терял сознание. Его кожа горела, но не из-за жара, а потому что он находился в одном шаге от того, чтобы замерзнуть насмерть. В глазах Янь'эр стояли слезы. Она постоянно звала его по имени и прижимала к себе, чтобы сберечь в нём крохи тепла. Аура Сяо Бао тускнела.

Дошло до того, что Мэн Хао увидел душу, уже готовую покинуть тело. Жизнь девятой реинкарнации его клона близилась к концу. С блеском в глазах Мэн Хао указал пальцем на клона, но тут его рука дрогнула. Что-то давило на него, не давая вмешаться. Вдобавок он ощутил потрескивание восьми уже готовых запечатывающих меток. Судя по всему, в случае его вмешательства они рассыпятся на куски, а девятая запечатывающая метка просто исчезнет.

Мэн Хао молча опустил руку. Хоть он впервые попытался взять под контроль девятую запечатывающую метку, глубоко внутри он ожидал чего-то подобного.

"Неужто провал?.." — подумал он, глядя на попытки души Сяо Бао вырваться из смертной оболочки.

Внезапно Янь'эр сделала нечто изумившее даже Мэн Хао. Она с любовью и теплотой посмотрела на бледное лицо Сяо Бао, его редко вздымающуюся грудь.

— Наставник, я люблю тебя, — прошептала она, — я любила тебя и прошлой, и в этой жизни...

Она подняла запястье к губам и со всей силы впилась в кожу зубами, а потом поднесла окровавленную руку к Сяо Бао, позволив горячей крови заструиться ему в рот. Кровь — самое теплое, что у неё осталось.

Мгновением позже рана затянулась, но она вновь разодрала кожу зубами. Боль уже ничего не значила. Если горячая, питательная кровь могла помочь Сяо Бао, она была готова с ней расстаться. Сяо Бао не исполнил своего предназначения и пока еще в нём теплилась жизнь. Подняв мужа на плечи, она донесла его до пещеры, где они прожили много лет. Добравшись до места, она без сил упала на землю и потеряла сознание.

Несколько дней спустя Сяо Бао проснулся. Он не мог видеть жену, но знал, что она вновь спасла его жизнь. Сяо Бао горько заплакал и обнял Янь'эр. Так они и сидели в холодной пещере, делясь друг с другом теплом. Спустя какое-то время Сяо Бао похлопал себя по карманам. Ничего не найдя, он задрожал.

Статуэтка пропала.

После стольких лет работы она была готова больше, чем на девяносто процентов. И теперь он потерял её где-то в снегах. Сяо Бао почувствовал себя так, будто лишился души. Услышав горький вздох, его жена поняла, что случилось, но ничего не сказала. Глубокой ночью, пока муж спал, она поднялась, расправила одежду и вышла из пещеры. Прощальный взгляд на Сяо Бао, и она растворилась в снегопаде.

Янь'эр знала о судьбе своего мужа. Она шла той же дорогой, которой они пришли. Из-за потери крови она сильно ослабла, словно пламя свечи, готовое потухнуть от любого дуновения холодного ветра. Через несколько дней она добралась до места, где прошла лавина. Там она начала копать. Она всё рыла и рыла, пока не перестала чувствовать руки.

Сначала она выкопала один труп члена группы, вместе с которой они пустились в путь, потом другой. У неё плыло перед глазами, но ей всё же удалось найти в снегу деревянную статуэтку. С улыбкой она убрала её за пазуху, усилием воли не давая векам закрыться. На следующий день ей стало жарко, но это никак не повлияло на её приподнятое настроение.

Она зашагала быстрее, вот только жар тоже усиливался. Через два дня она добралась до пещеры и улыбнулась. Даже она не понимала, как смогла вернуться. Внутри она увидела Сяо Бао, и тут её ноги предательски подогнулись, и она упала к нему в объятия.

— Сяо Бао, — тихо сказала она, — я нашла... твою статуэтку... Я хотела бы остаться, чтобы оберегать тебя, но не думаю, что смогу... Наставник, я... люблю тебя.

Пока аура Янь'эр угасала, Сяо Бао била крупная дрожь.

***

Несколькими днями ранее Сяо Бао проснулся и обнаружил пропажу жены. Он не знал, куда она ушла, но из-за слепоты не мог отправиться на поиски. Поэтому он остался ждать в пещере, прислушиваясь к звукам снаружи. Среди завываний ветра так и не раздались шаги его жены.

Он прождал целый день, потом еще один. И еще. Вскоре он начал терять надежду. Печально засмеявшись, он вспомнил о том, как ребенком заблудился в лесу.

— Почему я родился слепым?!

Он всегда обманывал себя и мысленно убеждал себя не беспокоиться из-за того, что не мог видеть мир. Но сейчас он как никогда проклинал собственную слепоту.

— Никого не осталось. Мамы с папой не стало. Мань пропала. И теперь ты... Остался только я...

По его щекам побежали слезы. Его волосы давно уже поседели. Так он и сидел, плачущий старик, один в пустой пещере. Он давно потерял счет времени. В счет пошли уже не часы, а дни. Наконец снаружи послышались шаги, очень знакомые шаги. Задрожав, он с трудом поднялся на ноги, как вдруг ему в объятия упала жена. Она была холодной как ледышка.

— Сяо Бао, — тихо сказала она, — я нашла... твою статуэтку... Я хотела бы остаться, чтобы оберегать тебя, но не думаю, что смогу... Наставник, я... люблю тебя.

От этих слов Сяо Бао окаменел. Дрожа всем телом, он прижимал её к себе. Он не знал, что ответить, у него словно комок застрял в горле. Сердце пронзила такая боль, как будто ему в грудь ударили ножом. Его внезапно одолел кровавый кашель, окропив тело жены каплями, похожими на алые лепестки.

Он вспомнил о том, как еще мальчишкой встретил в лесу девушку; свою первую брачную ночь, как он поднял вуаль и коснулся её лица; день рождение дочери и поселившееся в их доме счастье; как с началом дождя жена всё время была с ним, даже когда он работал над статуэткой; о смерти родителей, и как она утешала и поддерживала его; как она выходила его во время болезни и заслоняла от холодного ветра. И наконец он вспомнил, как она дала ему свою кровь после схода лавины. Он до сих пор чувствовал металлический вкус во рту.

Сяо Бао очень и очень долго не отпускал её. В конце концов её аура исчезла, но Сяо Бао не хотел в это верить.

— Всё хорошо, всё хорошо, — приговаривал он сквозь всхлипывания, — я здесь. Отдохни немного. Ты так замерзла, сейчас я тебя отогрею.

Сяо Бао занес тело жены в пещеру и попытался согреть её своим телом.

Глава 1524. Девять реинкарнация вместе

Сколько бы он не пытался согреть жену, её тело становилось только холоднее. Со всевозрастающей тревогой его разум начал лихорадочно искать решение. В итоге он прокусил кожу на запястье и попытался напоить её кровью.

— Всё хорошо, — с улыбкой приговаривал он, — всё будет хорошо.

Из-за потери крови у него в глазах потемнело, и он рухнул на землю без чувств. Он остался в пещере один, все остальные ушли, оставив только замерзших насмерть. Спустя какое-то время Сяо Бао пришел в себя. Жена всё еще была как ледышка. Сяо Бао словно безумец прокусил другое запястье и поднёс кровоточащую рану к губам жены. Вот только её губы уже покрылись инеем.

— Пей, ну же, выпей моей крови и тебе полегчает! Она тёплая... Пожалуйста, не замерзай...

Уже не сдерживая слёз, он тихо пролепетал эти слова, а потом обнял жену и зарыдал в полную силу. Звуки плача достигли входа в пещеру, где они растаяли в пронзительном свисте ветра.

Его захлестнуло давящее чувство одиночества. Странное дело, он больше не испытывал страх. Поглаживая щеку жены, чувствуя холод её кожи, он тихо сказал:

— Знаешь, когда мы поженились, мне было известно кое-что, чего не знали ни отец, ни мать. Ты не смертная. Ты бессмертная.

У его глаз не было зрачков, и всё же они излучали теплоту.

— Как я мог забыть человека, кто тогда спас меня в лесу?

Он продолжал гладить её щеки, смахивая с них иней и наледь. Судя по его лицу, он с головой ушел в воспоминания о далеком прошлом.

— Еще тогда я знал, что ты одна из легендарных бессмертных, — шепотом продолжил он, — и всё же никак не мог понять, почему ты выбрала меня... Иногда я чувствовал, будто ты смотрела на меня, а видела кого-то другого... Человек, кого ты любишь на самом деле, это твой наставник, верно? Слепота не позволит мне увидеть мир до конца дней моих, но в моем сердце скрыт целый мир. Мир, невидимый всем остальным. И в этом мире есть кое-что, о чем никто не знает.

Сяо Бао замолчал, а потом улыбнулся и продолжил говорить с женой:

— Но я расскажу тебе, хорошо? Никто об этом не знает, даже мои родители... В моем мире я видел других людей. Они жили на разных континентах, прожили жизнь, совершенно не похожую на мою. Один был очень счастлив, второй занимался торговлей, третий промышлял охотой. Один обладал невероятным могуществом, другой работал осмотрщиком трупом, среди них нашлось место даже убийце... Одним из них был бессмертный, его ученицу звали Янь'эр. Она была как две капли воды похожа на тебя.

Он вновь едва заметно улыбнулся.

— Знаешь, почему я столько работаю над этой статуэткой? Из-за этих людей. Именно они настаивают, чтобы я закончил её. Мне надо завершить деревянную статуэтку и заставить Небеса разомкнуть или же сомкнуть свои очи. Обладать силой, способной заставить их закрыть глаза, недостаточно. Люди из моего мира хотят... абсолютной власти над очами Небес. Принудить их открыть глаза. Чтобы Небеса подчинились, если я захочу, чтобы они закрыли глаза!

Сяо Бао негромко рассмеялся. Поглаживая холодную щеку жены, он повернулся и спросил:

— Верно?

Сяо Бао не мог видеть, но, произнося эти слова, он посмотрел на человека, стоявшего у него за спиной. На Мэн Хао.

Мэн Хао смотрел на Сяо Бао, при этом его глаза ярко сверкали. Его сердце бешено колотилось в груди. Произошло то, чего он больше всегобоялся.

Случилось нечто, после чего Мэн Хао потерял способность управлять девятой реинкарнацией своего клона. Возможно, уникальным было тело девятой реинкарнации или же дело было в преждевременном использовании восьми запечатывающих меток за пределами Безбрежных Просторов. Какой бы ни была причина, Мэн Хао очень не хотел вмешиваться. В итоге он всё же попробовал, но встретил сопротивление. Сейчас он обнаружил нечто еще более неожиданное. Девятая реинкарнация была им, но она явно обрела независимость. Слепец отличался от остальных реинкарнаций. Его нельзя было контролировать.

Хоть Сяо Бао и не мог видеть мир вокруг себя, по непонятной причине он смотрел прямо на Мэн Хао.

— Я чувствую нити, связывающие меня с восемью людьми из моего мира. Есть еще одна нить. Она связывает меня с тобой. Полагаю, я твой клон. Как и наставник Янь'эр. Я угадал?

После небольшой паузы Мэн Хао ответил:

— Да. Ты и другие реинкарнации, которые ты видел, созданы с одной единственной целью. Завершить мой девятый заговор.

Сяо Бао с глубокомысленным видом кивнул.

— Вот оно как. А что насчет неё? Она тоже была твоей ученицей?

Мэн Хао опустил глаза на Янь'эр. Без неё девятая реинкарнация давно бы погибла.

— Она была ученицей моего клона. У меня перед её прошлой жизнью огромный долг.

Плечи Сяо Бао осунулись, он выглядел как никогда старым.

— А моя дочь? Хм, полагаю, она и твоя дочь тоже.

— Она в безопасности, — мягко ответил Мэн Хао. — Сейчас она в девятой секте на девятом континенте.

— Пожалуй, это конец. Мне нечего больше сказать, у меня нет последних слов.

На этом Сяо Бао замолчал. Когда догорела благовонная палочка, он достал из-за пазухи жены деревянную статуэтку. Скользнув рукой по гладкому дереву, он вздохнул.

— Мне претит сама идея о том, что кто-то управляет моей судьбой. Даже когда этот кто-то моя истинная сущность. Мне всё равно это не нравится. Знаешь, я ведь могу перерезать связывающую нас нить в любой момент.

Сяо Бао поднял свой нож для резьбы. Сейчас он каким-то непостижимым образом действительно обладал силой отсечь карму. Если он сделает это, то даже по завершении девятого заговора Мэн Хао не сможет прикоснуться к нему.

Мэн Хао хранил молчание. Сяо Бао со скорбью посмотрел на жену, а потом сверкнул его нож. Он не рассёк нить. Вместо этого он начал работать над статуэткой. Его рука двигалась очень быстро, словно он вкладывал в работу всю свою силу. Постепенно позади появились восьмая реинкарнация, затем седьмая, потом шестая и пятая... а потом все остальные вплоть до первой.

Девять реинкарнаций — одно тело. Вместе они управляли движением ножа, завершая последнюю запечатывающую метку девятого заговора. Снаружи гремела гроза. Раскаты грома напоминали разгневанный рёв целого мира. Выл ветер, закручивая снежинки в каком-то безумном танце.

В этот момент нож Сяо Бао внезапно остановился. Статуэтка была готова на девяносто девять процентов. Осталось последнее движение ножа.

— Как же сложно довести до совершенства то, чего я никогда не касался... — прошептал он.

В этот миг его душа вместе с образами восьми реинкарнаций покинула пещеру. Несмотря на яростный рёв воли Всевышнего, они взмыли в вышину и коснулись Небес, почувствовав волю Всевышнего. Впервые с начала времен воля Всевышнего дрогнула. Впервые она почувствовала страх. Впервые... она отступила перед аурой Сяо Бао в форме восьми реинкарнаций, перед аурой Запечатывания Небес! Ауры, родившейся из девяти совершенных запечатывающих меток. Объединившись, они создали истинный заговор Запечатывания Небес!

Он сразу же заполонил Небо и Землю. В звездном небе вездесущая воля Всевышнего задрожала, её страх продолжал расти. Облака вспенились, загрохотал гром. Похоже, волю Всевышнего действительно заставили отступить! Её прогнали с земель первого континента. Заговор Запечатывания Небес изначально казался слабым, но в отличие от других заговоров находился на совершенно ином уровне. Более того... он находился выше воли Всевышнего. Такая сила изумила даже эту всемогущую волю!

Такой был девятый заговор Мэн Хао. Заговор Запечатывания Небес!

— Я коснулся их, — с улыбкой сказал Сяо Бао и открыл глаза.

Остальные реинкарнации тоже улыбнулись. Объединившись в луч света, они умчались вниз в пещеру, в тело Сяо Бао. Нож последний раз опустился к статуэтке. Последний штрих, и статуэтка была закончена!

Девять запечатывающих меток девятого заговора Запечатывания Небес... были готовы. Всё звездное небо Всевышнего задрожало. Разразилась масштабная буря с планетой Безбрежных Просторов в самом центре. Она ширилась, пока не накрыла весь мир. В этот момент барьер, окружавший первый континент, потрескался и разбился. Во все стороны ударила мощная взрывная волна.

Снег на первом континенте мгновенно растаял. Получившийся в результате туман тут же разогнал ветер. Земли первого континента были восстановлены. Из-под снега показались равнины, высокие горы, города, даже первая секта. В то же время неописуемая сила пронзила всё вокруг, отчего из земли начала пробиваться трава. Высохшие деревья снова позеленели, а голые склоны гор вновь покрылись зеленым ковром.

Глава 1525. Прощай, Янь'эр

Всё, что погибло в прошлом, неважно замерзли они или утонули, были ли практиками или же смертными, животными или растениями: все воскресли! Даже если от тел ничего не осталось, они возвращались к жизни из ничего! Разрушенные строения и обрушившиеся горы восстановились в мгновение ока. Все земли первого континента... вернулись к своему первозданному виду!

Согласно древней пословице, когда человек достигал Дао, все, кто ниже его, тоже возносились. Именно это и произошло с заговором Запечатывания Небес. Из смерти родилась жизнь!

Пока всё восстанавливалось, первый континент заполонил гул. Планета Безбрежных Просторов задрожала, как и всё звездное небо Всевышнего. Миры, пыль, всего коснулась эта дрожь. Практики, животные, другие формы жизни в изумлении задрожали.

Ша Цзюдун, Цзинь Юньшань невольно поёжились. В глазах Бай Учэнь застыло изумление. У главы школы приоткрылся рот, а остальные практики с 9 эссенциями и вовсе оцепенели. Каждый чувствовал сильное желание опуститься на колени и поклониться первому континенту. Словно там рождалось нечто... превосходящее сами Безбрежные Просторы.

В месте, где Мэн Хао нашел первый осколок зеркала, спал огромный василиск, его сила равнялась пику 9 эссенций. Внезапно он вздрогнул и пораженно открыл глаза.

В мире Огня и Пламени гигант ледяной горы и огненный феникс тоже почувствовали эманации, расходящиеся по звездному небу Всевышнего.

На процветающем континенте Бессмертного Бога находилась самая значимая из всех местных сект. В этой могущественной организации жил ученик по имени Дао Небес, недавно ставший новым избранным. Сейчас он медитировал в позе лотоса. Многие годы его мучили вопросы и подозрения. И всё же ему так и не удалось доказать или опровергнуть их. Более того, идеи у него в голове казались ему слишком фантастическими, чтобы быть правдой.

Как вдруг весь континент Бессмертного Бога задрожал. Всё живое на континенте оставило свои дела и посмотрело вверх. Смертные, практики и даже животные внезапно потеряли способность двигаться. Весь мир остался без движения и погрузился в тишину. За исключением Дао Небес. Он мог двигаться. По его телу пробежали мурашки, когда он почувствовал знакомую ауру. На его лице расцвела улыбка, а на глазах навернулись слёзы. Наконец он запрокинул голову и расхохотался. В прошлом он был практиком Эшелона с Первой Горы.

Нечто подобное произошло в мире Дьявола и на 33 Небесах над бабочкой Горы и Моря. Снаружи 33 Небес нёс стражу Дао Фан. Внезапно у него ёкнуло сердце.

Всё звездное небо Всевышнего сотрясала дрожь, разносился грохот, похожий на раскаты грома. Воля Всевышнего взревела от ярости. Вот только к её ярости примешивался... страх! Её напугала новая аура, появившаяся в звездном небе. Новая сила, Дао... сместившее Небесное Дао! Его можно было назвать... Дао Запечатывания Небес!

Дао Запечатывания Небес по своей природе было тираническим. Оно не допускало неподчинения. Не позволяло другой воле изменить себя. Оно могло заставить Небеса открыть и закрыть свои очи.

Если я хочу, чтобы Небеса сомкнули очи, они не посмеют ослушаться! Если я хочу чего-то, лучше бы Небесам это иметь! Если мне что-то не по нраву, этому лучше исчезнуть из-под Небес!

На первом континенте планеты Безбрежных Просторов все воскресли... кроме замерзшей насмерть Янь'эр. С последним штрихом Сяо Бао бросил Мэн Хао свой нож и статуэтку.

Его глаза изменились. Раньше в них не было зрачков, но не теперь. Он впервые смог узреть мир, увидеть свет, но ему было на всё это плевать. Он медленно опустил глаза на жену и улыбнулся. Впервые в жизни он увидел, как она выглядела. Её лицо пересекали шрамы и кровоподтеки, всё в её облике отталкивало, но для Сяо Бао не было женщины прекрасней.

Он опустился перед ней на колени и с удовлетворенной улыбкой обнял её. В конце концов он закрыл глаз. Его аура исчезла, а потом душа покинула тело. Вместе с остальными душами других реинкарнаций она лучом света растворилась в статуэтке в руках Мэн Хао. Статуэтка ярко вспыхнула, теперь она была закончена.

Эта статуэтка представляла собой девятый заговор Мэн Хао. Как только он вберет её в себя... то сможет объединить девять заговоров! И всё же он не чувствовал радости. Сложно сказать, что он чувствовал, глядя на то, как тело Сяо Бао медленно превращалось в россыпь сияющих огоньков, которые поднимались в воздух и растворялись в его теле. Всё-таки он с самого начала был частью Мэн Хао.

Мэн Хао понимал, Сяо Бао мог отказаться от своего предназначения. Даже при том, что Мэн Хао являлся истинной сущностью, а Сяо Бао — клоном, частью его самого. Ему не нравилось, что его жизнью кто-то управлял, ненавидел, когда кто-то другой менял его судьбу. Тем не менее в итоге он закончил девятый заговор и помог Мэн Хао.

Разумеется, Мэн Хао знал, что сделал он это не ради него... а ради Янь'эр. Девятая реинкарнация его клона любила Янь'эр куда сильнее, чем истинная сущность.

Мэн Хао еще долго стоял в пещере. Наконец последний огонёк Сяо Бао растаял у него под кожей. Последним напоминанием о существовании клона были нож и деревянная статуэтка. Мэн Хао вздохнул. Тело Янь'эр тоже постепенно исчезало, обращаясь в сияющие огоньки. Её душа, целая и невредимая, парила прямо перед Мэн Хао.

Её взгляд был направлен на исчезающее тело и место, где пару мгновений назад лежал другой человек. Спустя какое-то время она повернулась к Мэн Хао.

— Как мне стоит вас называть? Девятый парагон? Наставник? Или Сяо Бао? — тихо спросила она.

Коротким движением кисти Мэн Хао заставил появиться две пряди души. Одну он вырвал из души Хань Бэй, другая хранила в себе воспоминания из прошлой жизни. Пряди сплелись воедино, породив поток света невероятной красоты, который заструился к Янь'эр.

— Это часть твоей души, — объяснил Мэн Хао, — если ты вберешь её в себя, твоя душа наконец станет завершенной, и ты вспомнишь своё прошлое. Ты вспомнишь... кто я такой.

Янь'эр молча посмотрела на притягательный свет. Её губы медленно изогнулись в улыбке.

— Что стало с Мань?

— Она в девятой секте.

Янь'эр кивнула и посмотрела вдаль. Спустя какое-то время она опять заговорила:

— Девятой реинкарнации достаточно. Какой прок от прошлых воспоминаний? Уверена, их сопровождает не меньше сожалений. Я знаю только одно: вы мой наставник, и что я прожила хорошую жизнь.

Она на мгновение закрыла глаза. Когда они вновь открылись, то были чисты и светлы. Взмахом пальца она заставила прекрасный свет, хранящий воспоминания из прошлой жизни, исчезнуть. Сложив ладони, она поклонилась Мэн Хао.

— Эта жизнь закончена. Наставник, я больше не буду мешать вашей жизни. Спасибо, что все эти годы заботились обо мне.

Она одарила Мэн Хао прощальным взглядом и отвернулась. Перед ней раскрылся водоворот реинкарнации. В одном шаге от него она внезапно остановилась.

— Вы обещали рассказать остаток истории Чу Юйянь, но я уже знаю, о чем она будет.

Девушка улыбнулась и глубоко вздохнула. Она давно догадалась, что именно она была второй частью истории Чу Юйянь. И, похоже, она наконец решила сбросить с себя груз всех мирских забот. Янь'эр не соврала, она и вправду не испытывала сожалений. Помахав Мэн Хао на прощание, она расслабленной походкой вошла в водоворот реинкарнации. Ей не нужна была вечность с любимым, достаточно было одной жизни.

Мэн Хао остался в пещере один, в его взгляде пустота. Девятый заговор был готов, но он не только не чувствовал радости, его сердце сжала в тиски тоска. Наконец сбросив с себя оковы меланхолии, он спрятал эти чувства в дальний уголок своего сердца и вышел из пещеры. Под легким бризом зашуршали полы его халата, словно забирая с собой все плохие воспоминания.

Его глаза засияли решимостью. Последняя тысяча лет культивации и пережитого выковали из него нечто намного крепче стали. За обманчиво молодым лицом скрывалась усталость, которую носил в себе человек, очень долго живший на свете и видевший слишком много. Вокруг его глаз появились едва видимые морщинки. Ему даже в голову не пришло скрыть все эти изменения.

"Пора возвращаться домой..." — подумал он, глядя на голубое небо и пышные облака.

В луче красного света рядом приземлился мастиф и молча посмотрел на хозяина. Мэн Хао потрепал пса по голове. Блеск его глаз стал еще ярче.

— Сначала надо убедиться, что девятый заговор готов. Потом я вберу его в себя и объединю все девять, после чего потушу бронзовую лампу. Тогда я достигну трансцендентности. Потом... мы сможем вернуться домой!

Говорил он не очень громко, и всё же его голос растворился с Небом и Землей, распространившись через звездное небо. В мире бабочки Горы и Моря внезапно послышался едва слышный голос:

«Я возвращаюсь!»

Глава 1526. Место для достижения трансцендентности

От этого голоса многие вздрогнули. Сюй Цин вышла из медитативного транса и медленно открыла глаза. В них стояли слёзы.

Все, кто ждал сотни лет, теперь знали... демонический владыка возвращается!

В мире бабочки Горы и Моря Толстяк, ставший главой важной секты, вздрогнул и замолчал прямо во время нравоучительной лекции одному из нерадивых подчиненных. К всеобщему удивлению, он начал хохотать, пока у него из глаз не потекли слезы.

В дальнем уголке мира бабочки находилось место, где царствовал холод. В окружении холодных ветров в позе лотоса сидел жутковатого вида мужчина. Его глаза были закрыты, но тут он вздрогнул и открыл их, явив два черных провала, чем вызвал настоящую бурю. Мужчина улыбнулся.

В другой части бабочки Горы и Моря Ли Лин'эр продолжала исполнять последнюю волю Грёзы Моря. Приняв её наследие, она основала сообщество Грёз Моря и за несколько сотен лет сделал из него весьма крупную организацию. Сидя в позе лотоса в палате для уединенной медитации, она внезапно поёжилась и открыла глаза. Посмотрев на небо, она улыбнулась. Несмотря на седые волосы, её улыбка была такой же прекрасной, как и всегда.

В другой части мира на вершине горы стоял дом. Там с Сунь Хаем жила сестра Мэн Хао. Они давно поженились и вырастили сына с дочкой. Те в свою очередь подарили родителям внуков. Теперь у них был свой маленький клан.

— Младший брат скоро вернется, — с ностальгией сказала Фан Юй.

Во многих частях бабочки Горы и Моря вздрагивали люди. Одной из таких была Чжисян. Она с предвкушением улыбнулась.

На спине огромного кита, летевшего по небу, опершись на гроб сидел молодой человек. В руке он держал кувшин с вином, из которого время от времени делал небольшие глотки. На его лице тоже расцвела улыбка.

— Он возвращается, Ночь, — сказал молодой человек.

Им был Кэ Цзюсы, а китом — истинный дух Ночь.

В мире бабочки Горы и Моря существовала секта под названием сообщество Куньлунь. После уничтожения мира Горы и Моря его члены сумели спасти самые важные артефакты и доставить их в бабочку Горы и Моря, где заново основали сообщество. Одним из таких артефактов... был гроб из бессмертного нефрита, наполненный божественным сознанием Мэн Хао.

Самая высокая гора сообщества Куньлунь не имела острого пика, вместо него там находилась впадина. Её окружало огромное число магических формаций, а на дне лежала гора бессмертных нефритов. В самом центре стоял гроб, где лежала очень красивая женщина. Её глаза были прикрыты, словно она просто спала. Это была истинная сущность Чу Юйянь. Благодаря божественному сознанию Мэн Хао и защитным мерам сообщества Куньлунь она сохранилась до этого дня.

Пока знакомые Мэн Хао в мире бабочки Горы и Моря вздрагивали, рядом с гробом стоял седой старик. Дух Пилюли был наставником Мэн Хао и Чу Юйянь. Глядя на такую лежащую с закрытыми глазами Чу Юйянь, старик вздохнул. Только он собрался уйти, как вдруг резко обернулся и посмотрел на ученицу... на мгновение ему показалось, будто её ресницы затрепетали. У Духа Пилюли перехватило дыхание.

— Это...

Он пригляделся. Чу Юйянь не проснулась, но в ней точно ощущались... смутные признаки жизни!

Пока в бабочке Горы и Моря царил небольшой переполох, Мэн Хао шел по горной тропе, его глаза сверкали ярким светом. Мастиф не отставал. Когда попугай покинул своё укрытие, он сразу же присвистнул при виде пса.

— Охо, такая пышная шубка меня заводит! Проклятье, почему ощущение такое, будто я сейчас расплачусь...

Мэн Хао никак не ответил. Он вернулся на девятый континент, а потом на половину планеты под землей. В городе девятого парагона он заперся в палате для уединенной медитации. К сожалению, ему никак не удавалось развеять меланхолию после всего, что произошло с Чу Юйянь. Некоторое время спустя он сам не заметил, как поднял руку и выполнил магический пасс, раскинув божественное сознание. Убедившись, что Мань в порядке, он начал искать следы реинкарнации Чу Юйянь.

"Она.. не реинкарнировала?" — мелькнула у него мысль.

Он не был бессердечным человеком. Безусловно его главным желанием было отомстить, но в нём остались эмоции, которые он просто не мог игнорировать. Единственным человеком, перед которым у него оставались долги, была... Чу Юйянь. Почему-то ему вспомнился гроб в завихрении, где спряталась бабочка Горы и Моря. На нём имелась короткая надпись.

"Всё звездное небо у меня в долгу, однако я в долгу пред тобой. Ты могла пробудиться ото сна, достаточно было только пожелать, но ты не сделала этого..."

Эти слова, эта идея, отозвались резонансом с нынешним настроением Мэн Хао. Он еще долгое время просидел в полной тишине. В конечном итоге взмахом руки он вызвал статуэтку девятого заговора. После короткого осмотра он решительно послал внутрь божественное сознание в попытке её поглотить, но тут изгнанная воля Всевышнего обрушила на него всё своё безумие.

Его глаза блеснули, а губы скривились в свирепом оскале. Он продолжал вбирать девятый заговор, в то же время сопротивляясь воле Всевышнего. Несколько дней спустя его глаза покраснели, ему даже пришлось надавить рукой на землю. Родившийся ветер ничего не повредил в палате, но с ним отпор Мэн Хао усилился. В итоге глаза Мэн Хао полностью налились кровью.

К этому моменту он понял, что не мог спокойно поглотить здесь девятый заговор. Он, конечно, мог попытаться, вот только неудача могла стоить ему всего. Поглощение девятого заговора было слишком важным делом, чтобы он мог оставить место даже для самой крошечной ошибки.

"Мне нужно место, куда не дотянется воля Всевышнего, — с блеском в глазах подумал он. — Только в таком месте я могу без проблем вобрать девятый заговор... Единственное известное мне место... это некрополь! Похоже, пришло время для небольшой вылазки. Если воля Всевышнего возжелает туда проникнуть, ей будет противостоять некрополь и всё в нём. Включая..."

Мэн Хао мысленно прокрутил в голове свой первый визит в некрополь. Тогда голос с девятого континента, одним словом усмирил волю Всевышнего. В ходе размышлений он посмотрел на бронзовую лампу внутри себя и вспомнил о благоговейном трепете, который перед ней испытывали призраки. Это укрепило его решимость.

— В некрополь!

С этими словами он поднялся, убрал деревянную статуэтку и направился к перемещающему порталу. На месте он привел в действие портал и принялся ждать, пока в нём наберется достаточно перемещающей силы. Пока формация готовилась переместить его, вдали показались лучи света. Летели Цзинь Юньшань, Ша Цзюдун, Бай Учэнь, глава школы и все без исключения парагоны с 9 эссенциями.

Эти люди по коварству не уступали лисам. Они уже давно наблюдали за Мэн Хао. Как только он активировал перемещающий портал, явно собираясь в некрополь, они тут же поспешили к нему. Парагоны кидали в сторону Мэн Хао странные взгляды, они явно находились не в своей тарелке. Глава школы глубоко вдохнул и сложил ладони в поклоне.

— Собрат даос Мэн, не мог бы ты позволить нам отправиться с тобой? Мы неоднократно пытались попасть на последний континент, но всё без толку. Если ты откроешь его, надеюсь, ты не лишишь и нас шанса.

Он не врал. За последние сто лет они ни разу не ушли дальше восьмого континента. Они испробовали всё, что приходило им в голову, но каждый раз терпели неудачу. В итоге их группа пришла к мнению, что барьер отделявший девятый континент от остальных, был для них непроходимым.

Никто не знал, с чего Мэн Хао решил отправиться в некрополь, но, судя по всему, он был настроен крайне решительно. За годы занятий культивацией и пережитого в некрополе у них появились определенные теории относительно связи Мэн Хао с той жуткой аурой, которую они почувствовали на первом континенте. Поэтому никто из них не хотел упускать эту возможность. Остальные парагоны, включая Ша Цзюдуна и Бай Учэнь, тоже сложили ладони и поклонились. Несмотря на горечь в душе, Бай Учэнь пошла на попятную. Слишком манящей была возможность достичь трансцендентности.

Только Цзинь Юньшань не согнул спины, более того он совершенно нахально достал тридцать бездонных браслетов, где хранилось почти всё богатство, накопленное им за последние годы. Проигнорировав боль в сердце, он нехотя послал их Мэн Хао.

— Это моя плата за проход! — невозмутимо заявил он и немного задрал подбородок.

В его действиях сквозила уверенность и даже презрение из-за неспособности других понять истинный характер Мэн Хао, как это удалось ему. С достаточной компенсацией он мог принять любое предложение.

При виде плывущих к нему тридцати браслетов у Мэн Хао дернулось веко. Сперва он хотел отказаться от этого оскорбительного предложения, но в итоге всё же затянул браслеты себе в рукав и прочистил горло. Мэн Хао не мог не признать, даже спустя столько лет, несмотря на всю его холодность, он с радостью был готов принять такие оскорбления.

Другие парагоны тут же оживились и без колебаний принялись передавать свои бездонные артефакты. Большинство предоставило около десяти, некоторые несколько дюжин. Мэн Хао проверил содержимое божественным сознанием. Даже с его нынешним могуществом, его потрясло то, что он увидел внутри. Количество духовных камней и других ценных материй не поддавалось подсчету. Сердце Мэн Хао затрепетало в груди.

"Я уже на пике 9 эссенций, — не удержался он от мысли, — сильнейший человек, не достигший трансцендентности. Как эти люди могут вести себя... столь оскорбительно?!"

Окинув взглядом сотни бездонных вместилищ, он глубоко вдохнул и улыбнулся, не забыв взмахом рукава прибрать их в рукав.

— Собратья даосы, — сухо покашляв, серьезно обратился он, — учитывая то, насколько хорошо ко мне относилась школа Безбрежных Просторов, я просто не могу не взять вас с собой в некрополь! Сразу предупреждаю: эта вылазка будет очень опасной. Если вы всё еще хотите пойти и мне удастся открыть девятый континент, то я сделаю всё в моих силах, чтобы помочь вам попасть туда.

Парагоны с улыбкой кивнули. Никого не беспокоили опасности некрополя. После стольких путешествий туда они уже к ним привыкли.

Последний раз взглянув на парагонов, Мэн Хао продолжил питать магическую формацию энергией. С помощью остальных скорость её активации заметно ускорилась. Несколько вдохов спустя она зарокотала и залила всё вокруг светом перемещения.

Всё на планете Безбрежных Просторов содрогнулось. Началось землетрясение, в морях начался шторм. Опускалась могучая воля.

Глава 1527. Сопротивление Безбрежных Просторов

Вся планета дрожала. Естественные и магические законы, пространство и время — все Дао оказались подавлены. На планете Безбрежных Просторов осталась только снизошедшая воля. Всё накрыл плотный туман, из-за чего планета стала напоминать огромный сгусток тумана.

Воля, подобно Небесному Дао, пронизывала всё. В следующий миг она добралась до половины планеты и атаковала портал в попытке заблокировать перемещающую силу. Почувствовав надвигающуюся опасность, некоторые парагоны ошеломлённо воскликнули.

— Что происходит?

— Кто-то атакует магическую формацию?!

— Вражеская армия вторглась в школу Безбрежных Просторов? Невозможно!

Глаза Мэн Хао мрачно блеснули. Очевидно, воля Всевышнего пыталась не дать им попасть в некрополь. В этот момент в голове Мэн Хао и других парагонов с 9 эссенциями раздался голос, холодный, суровый и бесстрастный:

"Отныне любые перемещения запрещены!"

За исключением Мэн Хао и главы школы, все парагоны задрожали. Ша Цзюдун, Цзинь Юньшань и Бай Учэнь закашлялись кровью. Остальные вообще чувствовали, будто их сейчас разорвёт на части. Их плоть рвалась и кровоточила. Одной фразой голос серьёзно их ранил. В уголках губ главы школы показалась кровь, а у Мэн Хао только покраснели глаза.

— Собратья даосы, если мы не дадим отпор, то опасность только продолжит расти!

Мэн Хао свирепо оскалился и взмахом рукава призвал медное зеркало. Его мгновенно оплели чёрные нити, став антрацитовыми доспехами, а в руках появилось боевое оружие, которым он ударил в сторону неба. Воля Всевышнего дрогнула. В то же время начало опускаться колоссальное давление. Под таким гнётом перемещающий портал стал разваливаться на части.

Парагоны, хотели они того или нет, были вынуждены ударить всей силой своей культивации. После выплеска энергии люди сошлись в бою с волей Всевышнего. Безграничная энергия эссенции получила свободу. Даже жуткое давление не отменяло того факта, что все они были парагонами с 9 эссенциями, а некоторые даже на пике этой ступени. К тому же каждый из них немало извлёк из восьми медитаций на платформах трансцендентности. В них чувствовались следы ауры трансцендентности. С ней они могли сопротивляться давящей на них воле.

С рокотом магическая формация задрожала. Свет искривился, на земле образовывались провалы. Вибрация сотрясала всю половину планеты в то время, как по перемещающему порталу пошли трещины. В случае поломки школе Безбрежных Просторов будет трудно отправить людей в некрополь, вход окажется закрытым.

Снизошедшая воля наконец приняла форму размытой руки. Она затмила небо и начала опускаться на магическую формацию. Все парагоны, даже Цзинь Юньшань, впали в отчаяние. Как они могли сражаться с чем-то столь могущественным, как воля всего звёздного неба Всевышнего?

Рука затмила небосвод, но глаза Мэн Хао лишь блеснули. Он подумал достать деревянную статуэтку, но быстро отказался от этой идеи. Ему не очень хотелось это делать. В прошлый раз, когда он попытался вобрать девятый заговор, вмешалась воля Всевышнего, которую, пусть и с трудом, но всё же удалось прогнать. Насколько он мог судить, использование девятого заговора до его завершения могло дорого ему обойтись и уменьшить его эффективность в будущем! К сожалению, сейчас другого выбора не было. Как вдруг тут глава школы взревел во всё горло:

— Это школа Безбрежных Просторов, ответвление сообщества Безбрежных Просторов! Никто не вправе вмешиваться в то, что мы делаем с наследием патриарха Безбрежные Просторы!

Он выполнил двойной магический пасс и указал рукой на небо. Вдалеке послышался грохот земли, а потом появилась древняя аура. Гигантская рука в небе дрогнула и застыла. Вновь раздался едва различимый голос. Мэн Хао сумел разобрать одно слово "Призрак".

Рука неожиданно начала снижаться ещё быстрее, чем раньше. Из разлома в земле ударил яркий алый свет. Вырвавшийся оттуда столб лавы вынес черепаший панцирь. От его первобытной силы всё вокруг задрожало. Словно нечто невероятно древнее, скрывавшееся под панцирем, пыталось вырваться на свободу. Панцирь начал вращаться, породив ураган. Стоило руке коснуться этого урагана, как он рассеялся, а изо рта главы школы брызнула кровь. Глаза старика покраснели. Он понимал, в какой страшной опасности они находились, поэтому прокричал:

— Сокровище Безбрежных Просторов, явись!

Панцирь перестал вращаться, и тут из него высунулась... золотая костлявая рука! Похоже, она принадлежала практику!

Во все стороны растёкся бессмертный ци, чья чистота выходила за грань воображения парагонов. Никто из них не видел столь незамутнённого и могучего ци, за исключением Мэн Хао, столкнувшегося с чем-то похожим у колонны Бессмертного за пределами Безбрежных Просторов.

С появлением костлявой руки бронзовая лампа внутри Мэн Хао замерцала. Это напомнило ему о первом визите на планету Безбрежных Просторов и том, что он почувствовал в бронзовой лампе. Большинство никогда бы не догадалось, кому принадлежала рука, если только они наизусть не знали определённые мифы и легенды. Но Мэн Хао нутром чуял, эта костлявая рука... принадлежала патриарху Безбрежные Просторы.

Он превратился из Бессмертного в Призрака и стал первым человеком среди звёздного неба Всевышнего, кому удалось достичь трансцендентности. Он же был первым, кто уничтожил палец Всевышнего. Как оказалось, после трансформации в Призрака одна из его рук осталась рукой Бессмертного. Он оставил её в качестве наследия, ставшее впоследствии оберегом школы Безбрежных Просторов.

Задрожав, воля Всевышнего отреагировала на появление руки разгневанным рёвом. Костлявая рука взмыла в воздух. В полёте она увеличивалась в размерах, пока не стала напоминать настоящую руку, пусть и совершенно титанических размеров. В следующий миг она обрушилась на опускающуюся ладонь воли Всевышнего. Словно два гиганта пересекли пространство и время, чтобы сразиться друг с другом над перемещающим порталом.

С рокотом по всей планете в земле образовывались провалы и трещины. Рука воли Всевышнего разбилась вдребезги, из-за чего воздух сотряс очередной разгневанный рёв.

Землетрясение грозило расколоть половину планеты. Из костлявой руки брызнул золотой свет, защитивший всё от воли Всевышнего. В этот момент ожил перемещающий портал. Ослепительная вспышка, и Мэн Хао с остальными исчезли. От портала до сих пор слышался треск, но благодаря золотому свечению он не раскололся. Большая часть действительно рассыпалась, к счастью, ядро уцелело.

Воля Всевышнего успокоилась, а потом медленно исчезла. С ней пропало и золотое свечение. Золотая рука съёжилась, вновь став обычной костлявой рукой, а потом вернулась под черепаший панцирь и исчезла в лаве под землёй. Разлом затянулся, и всё вновь пришло в норму.

Мэн Хао с остальными переместились в некрополь. Его губы лишь покраснели от крови, остальные выглядели весьма потрёпанно. В глазах парагонов до сих пор стоял страх. От одной мысли о пережитой опасности у них сжималось сердце. Если бы рука опустилась на половину планеты, то не только бы уничтожила перемещающий портал, но и раздавила их насмерть.

Взгляды всех в группе, особенно главы школы, были направлены на Мэн Хао. Старик одарил его многозначительным взглядом, слегка наклонив голову. Произошедшее точно как-то было с ним связано.

Пару мгновений спустя Мэн Хао сложил ладони и низко поклонился остальным.

— Я обязательно выполню данное обещание, — заверил он. Лицо главы школы смягчилось, наконец он кивнул.

— Благодарю, собрат даос Мэн, — сказал старик.

Мэн Хао молча взглянул на лежащий в руинах некрополь. Проверка показала почти полное отсутствие здесь воли Всевышнего. Следы всё же имелись, но они были очень слабыми. К тому же по мере приближения к девятому континенту эти следы ослабевали. Что интересно, на самом девятом континенте вообще отсутствовали намёки на волю Всевышнего.

"Это место идеально подходит для достижения трансцендентности", — заключил он.

Мэн Хао открыл третий глаз, и мир изменился. Вдалеке по-прежнему стоял гигантский трон. Сидящая на троне фигура открыла глаза и посмотрела прямо на Мэн Хао.

Глава 1528. Снова в некрополь

— За последние несколько сотен лет мы неоднократно сюда возвращались, — нахмурившись, признался глава школы. — Мы знаем, как не погибнуть во время катастрофы и где лучше всего её переждать. Но нам так и не удалось пройти дальше восьмого континента. Каждый раз мы застреваем на границе с девятым.

В ходе многочисленных вылазок им не удалось придумать способа, как попасть на девятый континент. Бай Учэнь стояла немного поодаль от остальных.

— Вход на девятый континент — это дверь. Чтобы войти, надо сначала открыть её, — сказала она.

Мэн Хао в ответ только кивнул и двинулся вперёд. Множество призраков, обитавших во внешней области некрополя, уже радостно слетались к нему. Глава школы и остальные не первый раз видели ту власть, которой Мэн Хао обладал в некрополе, но это каждый раз изумляло их. Бессмертная Бай Учэнь невольно вспомнила о случае несколько сотен лет назад, когда Мэн Хао победил её.

Вздохнув про себя, парагоны вспыхнули всей свой силой и последовали за Мэн Хао. Во время прошлых визитов в некрополь им требовалось постоянно быть настороже и двигаться очень осторожно, даже во внешней области. Но с Мэн Хао, предводителем призраков, во главе... ничто не могло навредить им.

Где бы они ни проходили, призраки с фанатичным огоньком в глазах сбивались вокруг Мэн Хао. Казалось, Мэн Хао мог приказать им уничтожить себя, и они без колебаний подчинятся.

При виде всех этих призраков глаза Мэн Хао заблестели. Ещё во время первого визита сюда в его голове начала формироваться идея. Тогда он тоже мог повелевать призраками, но идея казалась немного нереалистичной. С почти готовым девятым заговором он вновь к ней вернулся. Сейчас она уже не казалась такой невыполнимой. Более того... он был уверен, что у него получится забрать всех призраков из некрополя. С ними и девятой сектой у него появится огромная армий, которой он мог уничтожить 33 Неба.

Разумеется, он не собирался недооценивать континент Бессмертного Бога и мир Дьявола, даже по достижении трансцендентности. У него имелись определённые догадки относительно природы двух этих сил, но он хотел выступить против них полностью готовым. К тому же он знал, что после поглощения девятого заговора и достижения трансцендентности, стоит ему ступить за пределы некрополя, как воля Всевышнего придёт в неконтролируемую ярость.

С холодным блеском в глазах Мэн Хао в окружении призраков взял курс на первый континент. У моста он даже не сбавил ход. Вместе с призраками он без малейших колебаний полетел через него на другую сторону. Глава школы и остальные парагоны, видя, насколько эта вылазка отличается от всех предыдущих, кисло улыбнулись. Каждый поход в некрополь без Мэн Хао им приходилось со всей осторожностью подходить к переходу через мост, но вместе с ним они просто полетели на другую сторону. Это не могло не вызвать некоторой зависти.

— Он как у себя дома, — пробурчал Цзинь Юньшань.

Когда Мэн Хао уже собирался ступить на первый континент, откуда-то снизу послышался рык. Некое тёмное и злобное существо готовилось напрыгнуть на них и утащить с собой в пропасть. Как оказалось, это был трёхсотметровый тигр, настолько чёрный, что он сливался с пустотой вокруг. В прошлый визит сюда, когда Мэн Хао упал с моста, он не видел никакого тигра.

Когда взгляды человека и животного встретились, зверь задрожал. Кажется, его напугали не призраки, а пронзительный взгляд Мэн Хао. Поджав хвост, тигр улизнул обратно в темноту.

Мэн Хао отвернулся и ступил на территорию первого континента. В прошлом тигр был сущей головной болью для главы школы и остальных. То, как Мэн Хао легко прогнал его, вновь заставило их кисло улыбнуться. Существо обладало огромной силой и представляло серьёзную угрозу, особенно из-за своей способности сливаться с пустотой и посылать в людей магические техники и божественные способности из неожиданных мест. Нападал тигр без какой-либо жалости, а если разозлить его, то он посылал в них рой крайне свирепых мстительных духов. Последние несколько сотен лет старику и другим парагоном приходилось каждый раз тратить много времени и ресурсов, чтобы пройти мимо тигра. Но не сейчас...

"Он действительно ведёт себя так, будто он хозяин этого места..." — с мысленным вздохом подумал глава школы.

С другой стороны, это вселяло надежду, что в этот раз им удастся попасть на девятый континент. Если Мэн Хао не сможет пройти через дверь, то это никому не по силам.

На первом континенте Мэн Хао перевёл дух. Это был его третий визит в некрополь, первый раз он прибыл сюда вместе со всеми, а второй — с целью добыть осколок зеркала.

"Это третий и, возможно, последний раз. Выйду отсюда я уже трансцендентным практиком!"

Со странным огоньком в глазах Мэн Хао двинулся дальше. Сорвавшись с места, он запрокинул голову и разразился протяжным рёвом. Пока он летел через первый континент, к нему присоединялись новые призраки.

— Это император...

— Аура императора... уже в третий раз!

— Нас зовёт император...

Со всех сторон прибывали призраки. Небо и Земля дрожали от кружащих вокруг Мэн Хао невидимых фантомов. Глава школы и другие парагоны уже становились свидетелями подобного, но всё равно не смогли полностью раздавить червячок зависти. По мере прибытия призраков Мэн Хао постепенно повышал скорость. Если бы кто-то мог их видеть, то увидел бы вокруг него кажущееся бесконечным призрачное море.

В сравнении с ним практики были крошечными муравьями. Что до Мэн Хао, ему уже не требовалось самому лететь. Он просто стоял, пока невидимое глазу море несло его вперёд. Призраки даже не заметили переход между первым и вторым континентом. Ничто не могло их остановить, поэтому пару мгновений спустя Мэн Хао оказался на втором континенте.

Местные призраки удивлённо застыли, а потом с радостью присоединились к уже огромной армии собратьев. Небо потемнело, весь мир содрогнулся.

По взмаху рукава Мэн Хао призраки с неописуемой скоростью помчались к третьему континенту. Его спутники разинули рты. Они не могли видеть призраков, но чувствовали небывалый холод. Каждый из них сейчас думал об одном и том же: "Если так и дальше пойдёт, то сколько призраков у него будет, когда мы доберёмся до восьмого континента?"

Парагоны поражённо переглянулись.

С гулом, слышимым на всех Небесах, бесконечное море призраков покатилось к четвёртому континенту. Входом к нему служила гигантская пропасть, наполненная свирепыми глазами. Судя по всему, они жили ради того, чтобы пожирать всё живое, находящееся в досягаемости. Помимо глаз там ещё скрывались громадные фигуры. Из-под их примитивной одежды проглядывала гниющая плоть. Похоже, эти гиганты были сшиты из плоти множества трупов.

Почувствовав приближение людей, гиганты с рёвом вылетели из пропасти. Глаза засияли алым светом и тоже покинули провал в попытке остановить незваных гостей. Но тут они увидели Мэн Хао и море призраков. Гиганты оцепенели. Их свирепые оскалы как ветром сдуло. В ужасе взвыв, они бросились обратно в пропасть. Глаза были напуганы ещё сильнее. Они немедленно нырнули в пропасть.

В следующий миг море призраков оказалось на четвёртом континенте. Мэн Хао даже не взглянул на пропасть. Что до главы школы и остальных парагонов, они невесело улыбнулись, вспомнив, чего стоил каждый переход через эту пропасть. Обитавшие там существа, которые пугали даже их, могучих парагонов, в этот раз в ужасе бежали.

Глава 1529. Полет над континентами

Руины четвертого континента выглядели даже более заброшенными, чем на прошлых трех. Более того, Мэн Хао заметил разложившиеся за годы разорванные на части трупы, причем настолько, что даже он затруднялся определить уровень их культивации при жизни… кто был мужчиной, а кто женщиной. Тем не менее от их вида по коже всё равно пробегал холодок. Состояние мертвецов напомнило Мэн Хао о сцене, когда палец Всевышнего уничтожил этот мир.

— На прошлых континентах нет ничего, кроме руин, — странным голосом объяснил глава школы. — Там нет мертвецов, но с четвертого континента они начинают появляться. То, что ты видишь, это еще цветочки. Чем дальше мы будет забираться, тем больше увидим мертвецов. Когда доберемся до восьмого континента, то мертвецы будут повсюду. Некоторые даже сохранились целиком.

После неоднократных визитов и изучения древних хроник старик намного лучше понимал устройство некрополя.

— Среди погибших лежат и магические предметы, некоторые в прекрасном состоянии. Но ты не должен позволять жадности взять над собой верх. Ни в коем случае не прикасайся к ним...

Тут в разговор вклинился Цзинь Юньшань:

— Когда мы первый раз их обнаружили, один глупец попытался присвоить один из артефактов себе. Это спровоцировало откат такой силы, что весь некрополь затопила изгоняющая сила. Тот дурак прямо на наших глазах превратился в лужу крови.

Страх в его глазах был очевиден, однако он явно сожалел о том, что не мог забрать сокровища с собой. Мэн Хао кивнул. Он раскинул божественное сознание и обнаружил огромное количество призраков на четвертом континенте. Будучи здесь впервые, он не без удивления обнаружил, что божественное сознание привлекло не только призраков из руин. Из разбросанных повсюду мертвецов поднимались призраки и присоединялись к его армии. Четвертый континент оживал прямо у него на глазах.

Глава школы и остальные парагоны ошеломленно переглянулись. Они ничего не увидели, но воздух стал в несколько раз холоднее. Рокот затопил Небо и Землю. Призраки пробуждались и с безумным блеском в глазах слетались на зов Мэн Хао.

— Аура императора...

— Это император.

Все призраки четвертого континента поднялись в воздух и полетели к Мэн Хао. Чувствуя падающую температуру, Мэн Хао взмахнул рукавом и полетел дальше.

В ходе их путешествия к армии присоединялись всё новые призраки. Завидев его вдалеке, призраки склоняли головы в благоговейном поклоне. Наконец растущая армия призраком оказалась у отвесного склона горы, который вёл к пятому континенту. Там же стояла статуя высотой тридцать тысяч метров. Огромная гора, преграждала путь к пятому континенту.

— Бороться с этой горой бессмысленно, — заверил глава школы. — После множества попыток мывыяснили как попасть на пятый континент. Надо просто подождать примерно полгода. Постепенно гора будет уменьшаться, пока её высота не достигнет трехсот метров. Пока она будет находиться в таком состоянии, её можно относительно безопасно пересечь. Если ты попытаешься пройти сейчас, то разгневаешь её. Даже с нашей культивацией она представляет для нас определенную угрозу. Всё-таки эту статую построили в те времена, когда здесь еще кипела жизнь, поэтому она обладает огромной силой... Собрат даос Мэн, я бы советовал тебе обождать немного.

Глава школы в прошлом уже видел эту гору, но каждый раз её величественный вид потрясал его.

— Полгода? — переспросил Мэн Хао. — Я не мог столько ждать.

Прежде чем глава школы успел что-то сказать, Мэн Хао с блеском в глазах указал на огромную гору.

— Сдвиньте эту гору! — невозмутимо приказал он, усилив слова божественным сознанием.

Море призраков с воем тут же вспыхнуло энергией. Почувствовав их ауру, глава школы и остальные парагоны поёжились, словно от холода. К горе бурным потоком устремились призраки. Гора закачалась, с её склонов начали осыпаться камни. Парагоны остолбенели, когда заметили, как дрожащая гора... начала медленно подниматься в воздух.

С оглушительным треском гору оторвали от земли окружившие её призраки. С воем они подошли к исполнению приказа Мэн Хао буквально, начав сдвигать гору! Грохот стоял просто невообразимый, пока гигантская гора поднималась всё выше и выше. На глазах оцепеневших главы школы и других парагонов она поднялась на тридцать метров над землей! Как вдруг с вершины горы раздался вой. Когда гора открыла глаза, по склону посыпались камни. Потом появился нос и рот. На склоне горы проступило древнее лицо, источающее ярость.

— Кто... дерзнул нарушить мой сон... э?

Голос горы нёс с собой невероятное давление и силу естественного закона, способного изменить Небо и Землю, но так и не закончив фразу, гора осеклась. Лицо уставилось на орду агрессивно настроенных призраков, чья аура буквально кричала: "Закрой рот!"

Земля, гора, небо: всё дрожало.

— Проклятье, откуда взялись все эти призраки?! — пробасило лицо. Но тут гигантский рот с грохотом захлопнулся.

При виде Мэн Хао в его глазах промелькнул страх. Не прошло и секунды, как оно закрыло глаза и растворилось в склоне горы, не став мешать призракам передвигать гору.

У главы школы глаза на лоб полезли. Остальные парагоны с 9 эссенциями недоверчиво переглянулись. Во время их прошлых визитов, каждый участок пути требовал от них предельной осторожности и кропотливой работы. Когда как Мэн Хао мог просто не обращать ни на что внимания. В лучшем случае от него требовалась короткая команда, чтобы убрать препятствие с дороги.

Презрительно глядя на гору, у Цзинь Юньшаня задергалось веко. Он до сих пор не забыл, что случилось во время их первого визита к этой горе и тщетной попытке преодолеть её силой. К их несказанному удивлению, в ней хранилась сила, сравнимая с небесной мощью. Презрение Цзинь Юньшаня усилилось, когда лицо, испугавшись за свою безопасность, вжалось обратно в гору и позволило призракам беспрепятственно её передвинуть. У него не было слов. Ша Цзюдун тяжело вздохнул, а Бай Учэнь окончательно лишилась той непримиримости и непреклонности, которыми она всегда славилась в прошлом.

Вскоре призраки перенесли и поставили гору в стороне. Стоило призракам расчистить путь, как Мэн Хао невозмутимо полетел дальше. Мгновением позже он оказался на пятом континенте. Сделав глубокий вдох, он дал команду двигаться дальше. С момента перемещения в некрополь не прошло еще и десяти дней. Путешествие через пятый континент заняло еще несколько. Атмосфера здесь была более гнетущей, чем на прошлых континентах. Рассматривая мертвецов внизу, Мэн Хао летел к краю континента, который от следующего отделяла гигантская волна воды.

В этот раз глава школы решил промолчать. Под началом Мэн Хао находилась армия призраков, поэтому он рассудил, что будет проще просто довериться ему. Он оказался прав. Взмахом рукава Мэн Хао отправил призраков вперед. На пятом континенте к их армии присоединилось еще больше призраков. Это многочисленное воинство обрушилось на гигантскую волну и в мгновение ока смело её. Находясь во главе армии призраков, Мэн Хао полетел к следующему континенту.

За десять дней они прошли шестой, седьмой и вступили на восьмой континент. Орда призраков стала еще больше. Когда они добрались до восьмого континента армия стала гигантским призрачным водоворотом вокруг него. В нём была сосредоточена такая сила, что остальные в отряде то и дело бросали в его сторону изумленные взгляды.

В этом водовороте кружилось так много призраков... что он стал напоминать колоссальных размеров призрачную голову, которую могли видеть все. Вот только не это было самое жуткое. Мертвецы восьмого континента внезапно поднялись на ноги. В их пустых глазницах вспыхнуло призрачное пламя, после чего они двинулись к границе восьмого континента.

Глава 1530. Девятый континент

Барьер между восьмым и девятым континентами представлял собой огромные врата, от которых в обе стороны расходилась кажущейся бесконечной стена. Его спутники так и не смогли преодолеть её. Они пытались добраться до конца стены, двигаясь вправо и влево, но даже на краю восьмого континента не нашлось места, где бы они могли пройти. Единственным проходом на девятый континент были только врата. Сколько бы они ни толкали створы, на какие бы ухищрения ни шли, какое бы количество силы ни прикладывали — створы не поддавались.

Глядя на врата, глава школы рассказал Мэн Хао всё, что он знал о вратах, включая все неудачные методы, которыми они пытались их открыть. Мэн Хао в окружении безграничного моря призраков хранил молчание. Его голова была слегка наклонена вниз, словно он о чём-то всерьёз размышлял. Одно слово, и призраки озверелой волной могли броситься вперёд, совершенно не беспокоясь о собственной безопасности.

Цзинь Юньшань и остальные тоже молчали, не желая отвлекать Мэн Хао. Ещё несколько сотен лет назад они выяснили, в некрополе он был истинным владыкой и императором.

После непродолжительных размышлений Мэн Хао сорвался с места. В следующий миг он уже стоял перед вратами. На их фоне он выглядел совсем крошечным, но исходящая от него сила сотрясала округу, погружая пространство в хаос. Сделав глубокий вдох, он толкнул створы.

Во все стороны ударила попирающая Небо и Землю сила. Она быстро достигла пика 9 эссенций, превзойдя силу второго и других парагонов. Взрывной рост продолжался: теперь он превзошёл Цзинь Юньшаня, Ша Цзюдуна и Бай Учэнь, отчего троица поражённо захлопала глазами. Они уже знали об ужасающей силе Мэн Хао, но только сейчас воочию убедились, насколько могучей была его культивация. Сила Мэн Хао всё ещё росла, со временем она превзошла даже силу главы школы. Она возвышалась над всеми практиками с 9 эссенциями, и всё же ворота даже не шелохнулись.

При виде не поддающихся створ, Мэн Хао нахмурился. Ощущение было такое, будто вся его сила, исчезала подобно камню в океанской пучине. С блеском в глазах он призвал медное зеркало. Чёрные нити оплели его и заковали в доспехи. С ними уровень его энергии вновь вырос. Вокруг него занялась буря. Глава школы и остальные эксперты ахнули и принялись пятиться, пока не отошли на несколько метров, откуда со страхом и неверием посмотрели на Мэн Хао.

Мэн Хао обладал поистине ужасающим могуществом. Парагоны начали сомневаться в том, что им удастся победить его, даже если они объединят силы.

В доспехах культивация Мэн Хао достигла самой высшей точки. Он вновь упёр руки в створы и надавил что есть сил. За последние несколько сотен лет глава школы ни разу не видел, чтобы створы сдвинулись хотя бы на сантиметр. Но тут тяжёлые створы содрогнулись. Это продлилось всего мгновение, тем не менее у старика закружилась голова, и ему стало тяжело дышать. Дело было не в отсутствии силы воли. Просто после вступления на уровень 9 эссенций все его мечты сосредоточились вокруг надежды на достижение трансцендентности, которую им мог подарить некрополь.

На шее и лбу Мэн Хао от напряжения взбугрились вены, вся его сила сейчас была сконцентрирована в руках. В результате створы содрогнулись, но так и не сдвинулись с места. Со свирепым оскалом он замахнулся левой рукой и с размаху ударил во врата.

Во все стороны ударила волна энергии и грохот, похожий на звон колокола. Этот звук прокатился через весь восьмой, потом седьмой континент... пока не достиг самого первого континента. Взметнулся столб пыли, врата содрогнулись, но так и не открылись. Мэн Хао нахмурился. Даже на вершине могущества он не мог открыть эти врата. Теоретически это означало, что их мог открыть только кто-то, достигший трансцендентности.

"Но такому человеку не нужен алтарь девятого континента. Поэтому должен существовать способ открыть их, не полагаясь на силу трансцендентности. Должен быть способ".

Немного подумав, Мэн Хао накрыл божественным сознанием восьмой континент. Потребовалось какое-то время, но ему всё же удалось выявить следы воли Всевышнего. Совсем крохи, но они могли доставить массу хлопот, когда он попытается вобрать девятый заговор.

"Начиная с первого континента воля Всевышнего становится всё слабее и слабее. На восьмом её осталось совсем немного. Вероятно, на девятом... её вообще не будет! Это единственное место, подходящее для поглощения девятого заговора. Только здесь можно избежать вмешательства Всевышнего и, быть может, достичь трансцендентности!"

Мэн Хао глубоко вздохнул, его глаза сияли решимостью. Отойдя на пару шагов, он отправил приказ призракам: "Отворите эти врата!"

Армия призраков подняла голову и с жутковатым сиянием в глазах бросилась вперёд. С воем и рёвом они налетели на огромные врата! От атаки призраков врата вновь содрогнулись. Некоторые особо крупные призраки ударили в створы лбом. Натиск на врата сопровождался жутким грохотом и вибрацией, затронувшей Небо и Землю.

Эта сцена потрясала. Под невероятной силой призраков ворота содрогались даже сильнее, чем во время попытки Мэн Хао их открыть. Объединённая сила призраков восьми континентов могла напугать даже Мэн Хао с его невероятным могуществом. Створы раз за разом вздрагивали, похоже, отворить врата всё-таки было возможно.

Глава школы и другие парагоны застыли, словно громом поражённые. По другую сторону врат их ждала надежда. Врата сотни лет не пропускали их на следующий континент, и сегодня они, вероятно, будут открыты!

Первым сбросил оцепенение Цзинь Юньшань. С рёвом он зачерпнул всю силу культивации и эссенций, а потом надавил обеими руками на створы. Мгновением позже его примеру последовал глава школы. Старик сотворил огромную руку из эссенции и отправил во врата. Потом Ша Цзюдун налетел на них песчаной бурей страшной силы. Бессмертная Бай Учэнь призвала могучий туман. Остальные парагоны тоже не остались в стороне. Они ударили во врата всей своей энергией, ничего не пожалев.

Под их натиском с грохотом содрогались врата, ведущие на девятый континент. Похоже, они могли поддаться в любой момент. Глаза Мэн Хао покраснели. В облике огромной птицы Пэн он налетел на врата. Горы качались, земля ходила ходуном. Врата дрожали, словно вот-вот должны были приоткрыться.

Разница между плотно закрытыми и приоткрытыми вратами была такой же, как между Небом и Землёй. Несмотря на штурм практиков и призраков, врата не поддавались. Глава школы и другие парагоны пришли в отчаяние.

— Так мы не откроем врата...

— Как тогда это сделать? Неужто их действительно может открыть только практик, достигший трансцендентности?

— Невозможно. И сдался такому практику алтарь девятого континента?!

В своём отчаянии люди продолжали давить что есть сил. Многие от натуги закашлялись кровью. Призраки беззвучно вопили. Все толкали створы изо всех сил.

Мэн Хао тяжело задышал. Наконец он затопил божественным сознанием восьмой континент. В неподвижных мертвецов словно ударила молния. Их пустые глаза внезапно вспыхнули призрачным светом. Поднявшись, они побежали к воротам и принялись их толкать. Покойники пребывали бесконечным потоком и тут же присоединялись к штурму ворот. Наконец в створах со скрежетом образовалась щель. Практики почувствовали воодушевление. Сгорая от предвкушения, Мэн Хао начал давить ещё сильнее.

Наконец врата открылись!

Мэн Хао в образе лазурной птицы Пэн пролетел через проём, следом за ним глава школы и остальные. Обрадованные люди полетели вперёд. Наконец они попали... на девятый континент. Последний континент некрополя, где стоял огромный трон.

Глава 1531. Импульс

Мэн Хао парил над девятым континентом. Позади него глава школы, парагоны и море призраков.

— Девятый континент! — с радостным смехом воскликнул старик.

Он даже не пытался скрыть своего восторга. Глава школы и другие парагоны очень долго ждали этого дня. С этим местом они связывали все свои надежды на достижение трансцендентности. Эти чувства со стариком разделяли Ша Цзюдун, Цзинь Юньшань, Бай Учэнь и остальные практики с 9 эссенциями.

Глава школы сделал глубокий вдох, а потом повернулся к Мэн Хао и со сложенными ладонями низко поклонился.

— Собрат даос Мэн, я никогда не забуду того, что ты сегодня сделал. Если придёт день, когда тебе понадобится моя помощь, только скажи.

Вслед за ним поклонились Цзинь Юньшань, Ша Цзюдун и Бай Учэнь.

— Я не забуду твоей доброты до конца дней своих.

— Спасибо, девятый парагон!

Говорили они от чистого сердца. Их трения, разногласия и обиды остались в прошлом. Они действительно были благодарны Мэн Хао. Прошлые конфликты бледнели на фоне возможности перейти на трансцендентность. Все практики желали её достичь. Эти трое находились на пике 9 эссенций, поэтому больше всех надеялись достичь трансцендентности. Они не знали, удастся ли им это или нет, но, пока существовала надежда, они не собирались прекращать попыток.

Мэн Хао видел их радость и искренность. В их сердцах не осталось желания сражаться или строить заговоры. По достижении девятого континента надежда достичь трансцендентности привела их в неописуемый восторг, отсюда и искренние благодарности.

Он с улыбкой сложил ладони и тоже поклонился.

— Мы все здесь ради трансцендентности, — сказал он. — Успех в этом начинании будет зависеть от воли Небес, нашей удачи и подготовки. Собратья даосы, я искренне надеюсь, что вы её достигнете. Надеюсь, все вы сможете пройти дорогой великого Дао!

Цзинь Юньшань вдохнул полной грудью, а потом широко взмахнул рукавом.

— Забудь о воле Небес и удаче. Успех определит наша подготовка! Собрат даос Мэн, если я достигну трансцендентности, то обязательно помогу тебе разрешить вражду между тобой, континентом Бессмертного Бога и миром Дьявола. Даже если у меня ничего не выйдет, я всё равно помогу тебе.

Глава школы от души рассмеялся.

— Можешь рассчитывать и на меня!

— Собрат даос Мэн, — сказал Ша Цзюдун, — мы уже несколько сотен лет друзья, поэтому можешь рассчитывать на меня!

— Здесь, на этом континенте, нет смысла вспоминать наши прошлые разногласия, — полушёпотом произнесла Бай Учэнь. — Собрат даос Мэн, я бы тоже хотела помочь. Это моя благодарность за шанс вернуться домой.

Остальные парагоны с 9 эссенциями со смехом тоже дали похожие обещания. Мэн Хао был тронут. После небольшой паузы он опять сложил ладони и поклонился им.

— Собрат даос Мэн, — обратился глава школы, — почему бы нам всем вместе не отправиться к платформе трансцендентности?

Со смехом он взмыл в небо вместе с другими парагонами. Но Мэн Хао отрицательно покачал головой.

— Отправляйтесь без меня, собратья даосы. Перед посещением платформы трансцендентности мне надо отдать дань уважения.

Мэн Хао не стал скрывать истинной цели путешествия на девятый континент. Остальные на мгновение задумались. Мэн Хао не объяснил, каким образом управлял призраками, однако они уже давно пришли к некоторым выводам, поэтому никто не пытался переубедить его. Попрощавшись, их группа двинулась к центру континента... к платформе трансцендентности.

Мэн Хао с тяжёлым вздохом проводил их взглядом. Его путь к трансцендентности отличался от дороги, которой следовали остальные. Всевышний точно попытается остановить и их, но эти попытки будут подобны крошечному пруду в сравнении с океаном того, на что эта воля пойдёт, чтобы не дать ему достигнуть трансцендентности.

Мэн Хао следовало быть осторожным. Хотя на девятом континенте не ощущалось присутствие воли Всевышнего, он всё равно хотел быть готовым к любой неожиданности. Вот почему он рассудил, что лучше засвидетельствовать своё почтение человеку, кто одним словом не дал воле Всевышнего помешать ему на первом континенте.

— Патриарх Безбрежные Просторы... — пробормотал он.

С этой мыслью он полетел к дальней оконечности девятого континента, где высился гигантский трон. С каждым днём трон становился всё больше и чётче, при этом в груди Мэн Хао постепенно нарастал восторг. В один момент армия призраков не дерзнула лететь дальше, поэтому ему пришлось оставить позади призраков, преклонивших колени перед человеком на троне. Тот явно превосходил Мэн Хао в статусе... истинный император этого места.

Бронзовая лампа внутри Мэн Хао горела с небывалой яркостью. Создавалось впечатление, будто она полностью состояла из света. По мере приближения к трону он заметил, что он был выполнен из огромных плит зелёного мрамора. Чем-то он напоминал гору, вздымающуюся в самом конце девятого континента. На нём сидела гигантская статуя. Хоть она состояла не из плоти и крови, выглядела она как живая. Даже с большого расстояния Мэн Хао видел выражение его лица, полное скорби и печали. Глубоко в глазах — ностальгия. Словно гигант взирал на земли некрополя, находясь наедине со своими воспоминаниями о прошлом.

Его меланхолия затронула даже приближавшегося к трону Мэн Хао. Он остановился в трёх километрах от статуи. Оттуда он внимательно на неё посмотрел, а потом сложил ладони и низко поклонился.

Само собой вылетело медное зеркало, откуда выбрался попугай. При виде статуи он не проронил ни звука, что обычно ему не свойственно. Кружа вокруг статуи, в его глазах стояла печаль. Похоже, её вид напомнил ему о далёком прошлом.

Мэн Хао поднял глаза вверх. Бронзовая лампа внутри него сияла невероятно ярко, уподобив его настоящему солнцу. Внезапно глаза статуи сдвинулись. Теперь она смотрела не на некрополь, а на Мэн Хао. Печаль в её глазах сменилась теплотой. А может, у Мэн Хао просто разыгралось воображение. Он вновь поклонился и заговорил уже намного тише:

— Младший приветствует патриарха Безбрежные Просторы. Я никогда не забуду того, что для меня сделала ваша бронзовая лампа. То, как она спасла мне жизнь. Спасибо вам и за медное зеркало, которое было со мной почти всю мою жизнь. Я пришёл сюда в надежде пробиться к трансцендентности. У меня есть просьба, патриарх. Не могли бы вы стать защитником дхармы...

Наконец он поднял глаза на статую. Он долго на неё смотрел, пока не преисполнился решимости. Отныне в его сердце не осталось сомнений. Он останется здесь. Алтарь был полезен для главы школы и остальных. Мэн Хао же выбрал совершенно иной путь. Ему была нужна не платформа трансцендентности, а девятый континент, место, где ему не мог помешать Всевышний или хотя бы, где ему будет крайне трудно это сделать.

Глубоко вдохнув, Мэн Хао сел в позу лотоса. Вопреки ожиданиям он выбрал именно это место, перед статуей и троном, чтобы попытаться достичь высочайшего царства — трансцендентности!

Трансцендентность также была известна как Исток Дао. О нём мечтало множество могущественных экспертов, но действительно достигли его считанные единицы. За всю историю звёздного неба Всевышнего только троим удалось сделать это.

Глаза Мэн Хао блестели. Он сидел со скрещёнными ногами в полнейшей тишине. В следующий миг в его вытянутой руке появилась деревянная статуэтка девятого заговора! Держа её перед собой, он открыл око дао и послал могучий поток божественного сознания. Тот опутал статую, которая парила в воздухе перед Мэн Хао. Как вдруг она начала таять!

Мэн Хао отдал всего себя деревянной статуэтке, полностью обрубив связь с внешним миром. Он запечатал органы чувств, чтобы полностью сосредоточиться на статуэтке. Постепенно начала подниматься невиданная аура. Девятый континент задрожал. В это же время звёздное небо Всевышнего за пределами некрополя покрылось рябью от разъярённого рёва.

Рябь собралась в пустоте снаружи некрополя. Если бы кто-то сейчас находился там, то он бы увидел очертания стоящего там гиганта. Все земли дрожали, пока во все стороны расползалась воля, способная сотрясти весь мир.

Тем временем глава школы и остальные сидели в позе лотоса на алтаре девятого континента, надеясь совершить прорыв и достичь трансцендентности. В прошлые вылазки в некрополь они выяснили, что поиск просветления в одиночку был не таким эффективным, как если бы они делали это вместе. Если они хотели обрести просветление, то лучше это было делать всем вместе. Объединение разумов сделало их сильнее и увеличило успех в поиске просветления. Это давало более высокие результаты, чем поиск просветления в одиночку.

Пока Мэн Хао работал над девятым заговором, глава школы и остальные объединили свою силу и божественное сознание, отчего в небо ударил невидимый столб ци.

Глава 1532. Всё сущее есьм сыны мои

Хоть парагоны этого не знали, но переход на трансцендентность одновременно с Мэн Хао, играл им на руку. Это был настоящий подарок судьбы. Обычно пытавшимся совершить прорыв сперва требовалось разобраться с волей Всевышнего, но сейчас она не обратила на главу школы и остальных никакого внимания. Её целью был Мэн Хао и только он! Она не могла позволить Мэн Хао достичь трансцендентности!

С рокотом в звёздном небе за пределами некрополя концентрировалась воля Всевышнего, готовясь прорваться внутрь! Воля Всевышнего могла без труда попасть куда угодно, но не в некрополь. В это место было непросто проникнуть. Оно могло изгнать других практиков, достигших трансцендентности, и обрушить эту же силу на волю Всевышнего. Некрополь представлял собой сосредоточие ненависти. Ненависти к Всевышнему.

В любом другом случае воля Всевышнего никогда бы добровольно не стала входить в некрополь, но сейчас она словно безумная рвалась внутрь. Весь некрополь задрожал, треск, казалось, звучал со всех сторон. И всё же большая часть воли Всевышнего так и не попала внутрь. Несмотря на непрекращающийся штурм, внутрь просочилась лишь крохотная её часть.

Эта сила тут же пронеслась мимо первых восьми континентов и огромной рукой ударила в девятый. Гигантские врата, которые недавно открыл Мэн Хао, уже стояли запертыми. Они-то и не дали руке попасть на девятый континент. В момент удара руки об ворота прогремел оглушительный взрыв. Врата содрогнулись, но не поддались, оставив волю Всевышнего снаружи.

Мэн Хао сосредоточенно расплавлял деревянную статуэтку. К этому моменту растаяло около половины. Получившиеся крохотные капли чёрной жидкости хранили в себе запечатывающие метки. Когда статуэтка полностью растает, а Мэн Хао вберёт в себя чёрные капли, он сможет объединить запечатывающие метки в своей душе... в девятый заговор! В данный момент он пока работал над первым этапом.

В некрополе стоял жуткий грохот. Воля Всевышнего раз за разом безуспешно билась о ворота. Наконец по всему звёздному небу Всевышнего прокатился разгневанный рёв. Во многих частях пустоты задрожали астероиды. В следующий миг они куда-то переместились. Миллиарды астероидов ударялись друг от друга, словно их слепливали вместе огромные невидимые руки. За пару вдохов все астероиды, парящие в звёздном небе Всевышнего, исчезли со своих мест. Под контролем воли Всевышнего они соединялись в девять шипов титанических размеров.

Длинна каждого из них достигала трёх миллионов метров. Зависнув в пустоте снаружи некрополя, выглядели они крайне внушительно. Потом воля Всевышнего разделилась на девять частей и проникла в каждый шип. Наконец, из них ударила чудовищная энергия, и они с рокотом устремились к некрополю.

Такому некрополь противостоять не мог. С треском первый шип пробил его защиту. Уничтожив небо, он размытым пятном ударил в первый континент.

По мере его снижения изгоняющая сила, нацеленная на волю Всевышнего, становилась сильнее. Шип сопротивлялся, отчего вся его поверхность вспыхнула ярким пламенем. Он начал рассыпаться, пока не уменьшился до трёхсот тысяч метров и не потерял свою остроту. В итоге к первому континенту уже летел просто огромный астероид. В момент контакта с землёй, континент тряхнуло, а потом на его поверхности образовалась гигантская трещина.

Ещё три шипа пробили оборону и ударили во второй, третий и четвёртый континент. В полёте над первым континентом они тоже загорелись и начали рассыпаться на части. Разумеется, чем глубже они заходили, тем сильнее встречали сопротивление.

С рокотом три астероида летели к своим целям. На второй континент приземлился булыжник диаметром сто пятьдесят тысяч метров. Тот, что достиг третьего, был длиной всего в шестьдесят тысяч метров. А до четвёртого добрался только астероид размером в тридцать тысяч метров. Потеря в ударной силе была колоссальной! Но на этом атака не закончилась. Ещё пять шипов прорвали небо и оборону некрополя, после чего взяли курс на пятый, шестой, седьмой, восьмой и девятый континенты.

Небо некрополя было полностью уничтожено, тем не менее воле Всевышнего всё равно с огромным трудом давалось проникновение внутрь. Земля дрожала, когда над ней пролетали горящие шипы. По мере углубления в некрополь шип, направленный в пятый континент, стал меньше тридцати тысяч метров в ширину. Шестой сгорел до пятнадцати тысяч метров в диаметре. Когда восьмой астероид обрушился на континент, в ширину он был чуть больше трёх тысяч метров. И наконец девятый шип. Пламя неумолимо сжигало его, поэтому до девятого континента добрался лишь пепел. Ему не удалось попасть внутрь.

Несколькими мгновениями ранее...

Статуэтка перед Мэн Хао растаяла на семьдесят процентов. Теперь вокруг неё кружили искрящиеся капли чёрной жидкости. До полного растворения статуэтки осталось совсем немного времени. Мэн Хао трясло. Заблокированные чувства не давали узнать, что происходит снаружи, но он знал, что воля Всевышнего пытается всеми силами остановить его. Поэтому он сосредоточился на божественном сознании, растворявшим статуэтку.

"Быстрее! Ещё быстрее!"

Под кожей его лица проступили голубые сосуды, пока он буквально зубами вырывал себе каждую драгоценную секунду. В этот момент с первого континента послышался грохот. После удара астероида об землю из обломков появилась человеческая фигура, правда у неё не было лица. Да и в целом она скорее походила на нечёткий контур. Эта фигура посмотрела на девятый континент, а потом сделала шаг и расплылась в воздухе.

В следующий миг прогремели взрывы второго и третьего астероидов. Из них тоже появились фигуры. То же самое произошло на всех остальных континентах. Все эти фигуры двинулись к девятому континенту, правда та, что начала свой путь с первого континента, оказалась самой быстрой.

Одним шагом она перенесла себя на второй континент, где слилась с фигурой, появившейся из второго астероида. В результате слияния она стала менее размытой. Второй шаг переместил её на третий континент, где опять произошло слияние. Теперь у фигуры появились черты лица. Ей оказался молодой человек.

Он не остановился и продолжил перемещаться от континента к континенту, по пути вбирая в себя вышедшие из астероидов фигуры. Наконец он остановился перед громадными вратами. Вместо размытой фигуры перед ними теперь стоял черноволосый молодой человек в длинном синем халате. Он был невероятно красив, правда его спокойное лицо буквально излучало холод и равнодушие.

Удивительным было другое... он как две капли воды был похож на человека, сидящего на троне девятого континента.

— Всё сущее Безбрежных Просторов есьм сыны мои. Сей некрополь принадлежит Призраку, посему я взял его обличье.

Молодой человек, способный принять обличье любого в звёздном небе Всевышнего, надавил на врата рукой, и те со скрежетом распахнулись. Следующим шагом он перенёс себя на девятый континент. В него тотчас ударила изгоняющая сила, которой удалось немного оттеснить его.

С неизменно спокойным выражением лица молодой человек пошёл вперёд, несмотря на изгоняющую силу. Это требовало колоссальных усилий, но на его лице это никак не отразилось. Ещё один шаг, и он оказался на платформе трансцендентности. Смерив взглядом главу школы и остальных людей, он взмахнул рукой.

С грохотом платформа задрожала. Сидящие на ней практики закашлялись кровью, их попытка достичь трансцендентности была прервана. Некоторые более слабые парагоны с душераздирающими воплями погибли телом и душой.

Пока выжившие во все глаза таращились на молодого человека, он сделал ещё один шаг в сторону гигантской статуи. Когда он появился среди моря призраков, те оцепенело на него уставились. Их бездействие продлилось лишь мгновение, в следующий миг их захлестнула ненависть и безумие. Не имело значения, что воля Всевышнего нацепила облик их патриарха Безбрежные Просторы. Его аура осталась прежней. Ничто не могло заглушить ненависть призраков к этой ауре.

С яростным воем они бросились на него. Никакая сила не могла рассеять ненависть, которую они испытывали перед смертью, превратившую их в мстительных духов. И теперь они атаковали молодого человека — воплощение столь ненавистной им воли Всевышнего.

— Строптивые сыны мои, — холодно произнёс молодой человек, — даже во смерти вы охвачены ненавистью. Коли так, лишаю тела ваши реинкарнации и способности к движению.

На его лице отсутствовали какие-либо эмоции. Даже не взглянув на призраков, он сделал следующий шаг. Для него не существовало никого, кроме сидящего подле статуи человека, пытавшегося расплавить деревянную статуэтку.

Глава 1533. Расплавить заговор

Воля звёздного неба не в первый раз нападала на Мэн Хао, но сегодня впервые она приняла перед ним такую форму. Вот только Мэн Хао не мог этого видеть. Все его органы чувств были запечатаны, чтобы он мог полностью сфокусироваться на поставленной задаче — как можно скорее расплавить статуэтку. К этому моменту ему осталось всего двадцать процентов.

"Еще немного. Надо поспешить!"

В попытке как можно быстрее расплавить статуэтку его божественное сознание достигло уровня, когда его уже почти нельзя было поддерживать. В этот самый момент воплощение воли Всевышнего миновало море призраков. После первой же попытки приблизиться к нему они тут же застывали на месте, словно их лишали способности двигаться. В мгновение ока все призраки застыли словно вкопанные. От удивления у них расширились глаза. Не только их фантомные тела, но и души и бесхитростные призрачные умы внезапно лишились силы движения!

Воплощение воли Всевышнего следующим шагом оказалось прямо перед Мэн Хао. В его глазах читались озадаченность и растерянность.

— Почему ты не желаешь слиться со мной воедино? — невозмутимо спросил он.

Только он потянулся рукой ко лбу Мэн Хао, как раздался пронзительный птичий крик. Попугай в яркой вспышке вонзился прямо в грудь воплощения Всевышнего. Оно на мгновение остановилось, а потом опять продолжило тянуть к Мэн Хао палец. Но тут прогремел голос, от которого задрожал весь мир:

— Изыди!

Это слово произнесла огромная статуя. Эхо затопило мир, породив ураган такой силы, что весь некрополь захлестнуло землетрясение. Воплощение воли Всевышнего задрожало и попятилось назад, как будто потеряло контроль над своим телом. Когда он оказался в тридцати метрах от Мэн Хао, его плоть взорвалась. Во все стороны брызнула кровь; кожа и мускулы были сорваны с костей. Уцелела только половина головы.

Когда эхо стихло, воплощение Всевышнего медленно посмотрело вверх. Его раны стремительно исцелялись, не прошло и пары мгновений, как оно вернулось к своему изначальному облику.

Тем временем снаружи, в одном из миров, всё живое под звёздным небом Безбрежных Просторов внезапно усохло. Их кровь и жизненная сила испарились. Мир превратился в огромное кладбище. Вырванная из них сила крови и жизни позволила воплощению Всевышнего восстановиться. При взгляде на статую выражение лица молодого человека изменилось. Он выглядел растерянным, сбитым с толку.

— Так это ты, мой старший сын, — без каких-либо эмоций произнёс он.

В глазах человека на троне вспыхнул свет. С оглушительным грохотом статуя поднялась с трона, осыпав всю округу обломками камня. Падающие камни образовали небольшую гору, откуда вышел молодой человек — точная копия воплощения Всевышнего. Но его тело явно состояло не из плоти и крови. Это был не настоящий патриарх Безбрежные Просторы, а его клон, оставленный стеречь некрополь и предаваться воспоминаниям о прошлом.

С его появлением Небо и Земля задрожали, весь девятый континент оказался на грани коллапса. Клон патриарха встал между Мэн Хао и воплощением воли Всевышнего. Выражение его лица всё это время оставалось непроницаемым. Он не произнёс ни слова. Стоило ему взмахнуть рукавом перед собой, как вспыхнула аура, которая казалось аурой Бессмертного и Призрака и в то же время была ни той, ни другой. Поднялся чёрный туман, где скрывалось множество свирепых призраков. Этот туман в мгновение ока накрыл воплощение Всевышнего, но тот лишь взмахнул рукой, соединив вместе естественные и магические законы мира. После этого повеяло неописуемой и безграничной волей.

— Любая сила в школе Безбрежных Просторов предо мной будет отобрана или поглощена.

Свирепые призраки в чёрном тумане задрожали, а потом начали исчезать, как будто их стирали с лица земли. Перед тем как они полностью исчезли, клон патриарха Безбрежные Просторы холодно фыркнул. Чёрный туман сконцентрировался в одной точке. Призраки наложились друг на друга... соединившись в одного невероятного призрака! Сотканный из чёрного тумана, он выглядел как самый свирепый призрак на свете. Призрачное существо странно сутулилось, напоминая горбатого старца. Удивительно, но причиной тому был мир на его плечах. Мир с множеством строений, похожих на дворцы короля Ямы. Руки и ноги призрака были закованы в чёрные цепи. Стоило ему взреветь, как с мира на его спине ударила сила естественного закона. Эту силу не могло отобрать даже воплощение Всевышнего. Ведь это была сила патриарха Безбрежные Просторы... сила Призрака!

Получившаяся волна изгоняющей энергии ударила в воплощение Всевышнего. Пока тело молодого человека рвало на куски, он лишь вздыхал, похоже, ему было всё равно. Он поднял руку, как вдруг с его пальца во все стороны брызнуло сероватое свечение. В то же время пространство перед ним распорол палец, который мог заменить собой мир, превзойти сами Небеса. Палец незамедлительно ударил в закованного в цепи призрака.

Под гнётом этого пальца призрак задрожал и начал распадаться на части. Строения на его спине исчезали, словно дым на ветру. В то же время цепи с рук и ног призрака крепко оплели палец. Они стягивались всё туже и туже, пока он не взорвался. Похоже, по силе они были равны!

Взрыв прогремел на весь мир. Воплощение и клон отшатнулись друг от друга. Клон патриарха Безбрежные Просторы медленно посмотрел вверх.

— Ты не заберёшь это дитя! — хриплым голосом произнёс он.

Поднявшееся от него давление обрушилось на волю Всевышнего. Не имело значения, что это воплощение представляло собой всё звёздное небо Всевышнего, клон патриарха Безбрежные Просторы не выказал страха.

Воплощение Всевышнего невозмутимо взглянуло на клона патриарха и сказал:

— Старший сын мой... ты давным-давно покинул меня, какой смысл оставаться в плену одержимости?

С этими словами он вновь поднял руку.

— Сила, — сказал он.

От него полыхнуло жуткой силой, принявшей форму гигантского магического символа, чья поверхность была покрыта магическими символами поменьше. Это был символ естественного закона Дао силы, который существовал в звёздном небе Безбрежных Просторов. На такое был не способен даже практик с 9 эссенциями. Магический символ начал опускаться на Мэн Хао и клона патриарха. Все магические законы звёздного неба Всевышнего, связанные с силой, внезапно потускнели. Они напитали отправленный в атаку гигантский магический символ.

Глаза клона патриарха Безбрежные Просторы блеснули. Он выполнил магический пасс, отчего его рука затуманилась. В ней отсутствовали кровь, плоть, и кости, ведь это была призрачная рука. В отличие от закованного в цепи призрака она была не чёрного цвета, а представляла собой смешение множества цветов. От неё веяло Дао, собственным Дао человека, когда тот сам становился эссенцией. Это было Дао Призрака патриарха Безбрежные Просторы!

В момент контакта магического символа и руки, Небо и Земля задрожали. На пути ударной волны трескалась земля. Во всём некрополе началось землетрясение. К этому моменту статуэтка перед Мэн Хао расплавилась на девяносто процентов. Последняя её часть стремительно таяла: девяносто четыре процента, девяносто семь, девяносто восемь... и наконец сто процентов!

Статуэтка полностью расплавилась и перестала существовать. Вместо неё осталась сотня чёрных капель, ни больше ни меньше. Наконец пала печать с органов чувств Мэн Хао. Его глаза ярко засияли, несмотря на ужасающие эманации, исходящие от воли Всевышнего. Как бы сильно воплощение воли ни желало его смерти, патриарх Безбрежные Просторы не позволял этому случиться. Сейчас волю переполняла обжигающая ярость, такую она испытывала только в присутствии Мэн Хао...

Стоило Мэн Хао сделать глубокий вдох, как сотня чёрных капель искрами умчались к его лбу. Разум затопили громовые раскаты, как будто у него в голове загрохотали молнии. Когда последняя капля растаяла во лбу и прогремел финальный раскат грома, из его моря сознания поднялась сила, способная оборвать существование Небес и расколоть Землю.

Его начала бить крупная дрожь, а на губах пузырилась кровь. Сотня чёрных капель кружили в море сознания, отчего появились первые эманации ауры девятого заговора! Несмотря на его неготовность, как только эти эманации выплеснулись наружу, воплощение воли Всевышнего вздрогнуло. До этого спокойное лицо молодого человека перекосило от ярости, а глаза полыхнули жаждой убийства.

— С дороги! — прорычало воплощение, бросившись на клона патриарха Безбрежные Просторы.

Глава 1534. Слейся со мной

Царящий в округе грохот прорезал смех клона патриарха Безбрежные Просторы. Он не отдал воплощению ни пяди земли. Чёрный туман забурлил и вновь ударил в воплощение воли Всевышнего в попытке остановить его.

За спиной клона Мэн Хао трясло. Из него бурным потоком лилась аура девятого заговора. Некрополь тоже сотрясала вибрация, отчего по звёздному небу Всевышнего снаружи расходились волны.

В море сознания Мэн Хао сотня капель чёрной жидкости с огромной скоростью принимали форму!

Десять процентов, двадцать, тридцать, сорок...

В мгновение ока очертания девятого заговора были готовы на семьдесят процентов.

Восемьдесят процентов, девяносто. Прежде чем воля Всевышнего успела вмешаться, Мэн Хао вновь закрыл глаза. В то же время его заполнял гул страшной силы, способный перевернуть Небо и Землю. В мире снаружи сверкали молнии, грохотал гром... хотя всё происходило в звёздном небе Всевышнего, это было делом рук не Безбрежных Просторов, а девятого заговора. Это были молнии Запечатывания Небес!

В море сознания Мэн Хао чёрные капли... соединились в нечто, отчего содрогнулось звёздное небо Всевышнего... в девятый заговор! В заговор Запечатывания Небес!

Стоило ему появиться, как могучая волна прокатилась через весь некрополь и выплеснулась в звёздное небо снаружи. Всё сущее с изумлением почувствовало внутри себя неконтролируемую дрожь. Судя по всему... под Небесами появилось нечто новое... естественный враг самих Небес.

В звёздном небе Безбрежных Просторов родилась новая воля! Среди бесчисленного множества миров реальности появился новый естественный закон! Заговор Запечатывания Небес... Дао, стоящее над всеми законами!

Мэн Хао сделал глубокий вдох и наконец открыл глаза. Он завершил первый этап на пути к трансцендентности. Он полностью вобрал в себя девятый заговор, созданный за девять реинкарнаций его клона. Теперь он стал неотделимой частью Мэн Хао, однако это был лишь первый шаг. Мэн Хао остро чувствовал уходящее время, ему требовалось как можно скорее сделать второй шаг. А именно...

— Девять заговоров, объединитесь! — приказал Мэн Хао.

Стоило ему это сказать, как все естественные и магические законы разбились, словно не могли устоять перед тиранической природой девяти заговоров.

Пока Мэн Хао готовился объединить девять заговоров, на него с изумлением смотрело воплощение воли Всевышнего. Из глаз молодого человека ударил яркий свет, в ту же секунду пустота снаружи Безбрежных Просторов исказилась. В ней появилось огромное око. Когда его веки наполовину разомкнулись, из ока в Мэн Хао ударила невероятная сила. Оно не хотело позволить ему достичь трансцендентности. Но тут без предупреждения перед оком возник мрачный молодой мужчина c белоснежными волосами. Сразу было понятно, что это был клон, а не истинная сущность.

Клон обладал внешностью Резни и практика, достигшего трансцендентности, который как-то раз незаметно для всего остального мира появился у самой границы континента Бессмертного Бога. Поместив руку на око, клон не позволил ему полностью открыться.

Око вздрогнуло, а потом раздался полный ярости рёв. Следом в бесконечной пустоте за пределами Безбрежных Просторов появился ещё один мужчина в окружении зловещей ауры смерти. Его лицо обрамляли длинные пурпурные волосы, а глаза сияли звёздным светом. Спокойный, как горный пруд, он смотрел на исполинское око.

— В прошлом вы потерпели неудачу. Вам не удастся уничтожить меня. Быть может, с тех пор вы стали сильнее... но вы всё равно не вправе стоять у меня на пути!

Пространство вокруг начало трескаться, но двое мужчин это совершенно не смутило.

— Собрат даос, способный стереть тебя с лица земли, сейчас пытается достичь трансцендентности. Может, мы и лишились своего права, но мы всё ещё можем не дать тебе вмешаться.

Полуоткрытый глаз заблестел загадочным светом. Тем временем воля Всевышнего в некрополе скрежетала зубами. Со свирепым блеском в глазах молодой человек отказался от попыток зачерпнуть силу из-за пределов Безбрежных Просторов, вместо этого он опять начал высасывать её из звёздногонеба!

Среди звёзд скрывалось немало завихрений, где находились миры и измерения. Тысячи таких миров потонули в леденящих душу воплях, когда жизненная сила всего сущего начала таять. Кровь, плоть, жизненная сила были полностью высосаны. Причём погибло не только всё живое, сами миры обратились в пепел, их мировую эссенцию похитили.

Тысячи миров в считанные мгновения были полностью уничтожены. В пограничных областях звёздного неба Всевышнего не осталось жизни.

Самым пугающим стало внезапное понижение на тридцать процентов уровня энергии Неба и Земли всего звёздного неба. Дальнейшее понижение могло привести к коллапсу всех Безбрежных Просторов. Похоже, этот предел не мог быть превышен.

Извлечённую силу вобрало в себя воплощение воли Всевышнего. Хватило одной мысли, чтобы неописуемая мощь сконцентрировалась снаружи некрополя, готовая разорвать его на части!

Небо было полностью уничтожено, поэтому над некрополем теперь нависало звёздное небо Безбрежных Просторов. Воля Всевышнего обрушилась всей своей силой, разрушив сначала первый континент, затем второй, третий и четвёртый. Эта жуткая воля, словно селевая волна, смела все континенты, кроме девятого.

В мгновение ока она сконцентрировалась на воплощении. Лицо молодого человека скривилось. У него выросло шесть рук, потом три головы, превратив его в восьмирукое и четырёхглавое существо! Яростный рёв звуковой волной прокатился по всему девятому континенту. У клона патриарха Безбрежные Просторы округлились глаза.

— Аз есмь... Всевышний! — прогремел голос четырёхглавого воплощения.

Его тело стало полупрозрачным, явив нечто совершенно неожиданное. Внутри скрывались звёзды, планеты, завихрения и миры. Как если бы всё звёздное небо Безбрежных Просторов стало его телом. Оно прибегло к силе всего звёздного неба в попытке стереть клона патриарха.

Сначала оно планировало разобраться с клоном, потом с Мэн Хао, тем самым не дав тому достичь трансцендентности. После этого всё вернётся под его контроль!

Патриарх Безбрежные Просторы оставил здесь только своего клона. Но из-за бронзовой лампы внутри Мэн Хао клон решил помочь ему. С ней Мэн Хао стал преемником наследия патриарха Безбрежные Просторы. Только унаследовал он не культивацию или линию крови, а идею!

Он стал продолжателем его идеи, его желания уничтожить волю звёздного неба Безбрежных Просторов. Видя, что они разделяют одну идею, клон решил помочь Мэн Хао. К сожалению, это был всего лишь клон. Настоящий патриарх Безбрежные Просторы жил неизвестно сколько веков назад. Никто не знал, куда он пропал. Клон смог бы ещё какое-то время удерживать волю Всевышнего, но обезумевшее воплощение совсем ничего не жалело в своём желании уничтожить Мэн Хао. Перед лицом такого противника клон мало что мог сделать.

И всё же он продолжал заслонять Мэн Хао. Разрушающая сила разрывала его на части, но клон знал, если его не станет, то Мэн Хао, который ещё соединял девять заговоров, окажется в страшной опасности.

В этот решающий момент глаза клона блеснули. Он выбросил руку в сторону Мэн Хао и поманил рукой, вот только не его, а попугая!

Птица приняла форму боевого оружия, которым клон распорол воздух перед собой! Небо и Земля задрожали. Из образовавшегося разлома хлынула сила путешествия во времени. Эта сила бурей накрыла сначала девятый континент, а потом и остатки рассыпающегося некрополя.

Время обращалось вспять!

Сначала оно вернулось на десять тысяч лет в прошлое, потом на сто тысяч и, наконец, на миллион лет. В страшной буре проносились годы. Когда всё улеглось, мир преобразился. Восемь континентов вновь венчал голубой купол небес. Всюду вновь кипела жизнь. Земли некрополя, вернувшиеся в далёкое прошлое, вновь ощутили на себе мягкое прикосновение прохладного ветра.

Глава школы и остальные парагоны остолбенели. Но их удивление продлилось недолго, нечто подобное они уже видели раньше. Каждый раз, когда некрополь переживал апокалипсис, он возвращался в далёкую эпоху. Во времена падения мира от руки воли Всевышнего.

В этот раз клон патриарха Безбрежные Просторы раньше срока обратил время вспять и забрал в прошлое все воспоминания об апокалипсисе некрополя. Клон тяжело вздохнул и вонзил боевое оружие в землю. С рокотом божественное сознание клона наполнило весь мир одной мыслью... уничтожьте звёздное небо Безбрежных Просторов!

Глава 1535. Меня зовут Мэн Хао. Здесь я достигну трансцендентности

В мгновение ока множество практиков и живых существ древнего мира сели в позу лотоса и объединили своё божественное сознание в могучую волну. Эта штормовая волна ударила в воплощение воли Всевышнего.

«Ты решил использовать жизненную силу всего звёздного неба Безбрежных Просторов? Что ж, я с помощью магии вернусь в прошлое, дабы силой моего народа дать отпор!»

Магическая техника такого калибра находилась за гранью понимания большинства практиков. Патриарх Безбрежные Просторы находился на совершенно ином уровне, поэтому мог вылепливать из пространства и времени божественные способности и великие Дао.

Четырёхглавое и восьмирукое воплощение наблюдало за всем этим своими ярко-красными глазами. Взмахом руки оно встретило штормовую волну молниями. Воздух затопил грохот. От Мэн Хао с мерным стуком вырывалась энергия, причиной тому было объединение магии заговоров.

— Первый заговор!

По взмаху его рукава появился заговор Начала-Конца. Этот заговор являлся первым, а также последним недостающим кусочком мозаики, которую собирал Мэн Хао. Разумеется, это не было творением его рук. Этот заговор он получил вместе с наследием Шуй Дунлю, человека, созданного из фрагмента воли парагона Девять Печатей. После поглощения он стал первым заговором Мэн Хао!

С появлением заговора его глаза заблестели, при этом у него на лбу возникла точка света. Краснота глаз Всевышнего усилилась. Мэн Хао выполнил следующий магический пасс...

— Второй заговор Реального-Нереального!

Найти реальное в нереальном и сделать из нереального нечто реальное. На лбу Мэн Хао появилась вторая точка света. Поначалу она могла показаться иллюзорной, но на деле была самой что ни на есть настоящей. Она даже могла поглощать разумы других! Таким был второй заговор!

Мэн Хао перевёл дух. Благодаря магии клона патриарха Безбрежные Просторы Мэн Хао оказался в древней эпохе, многое теперь выглядело как в старину. Голубое небо вдалеке пересекали радуги, выложенная зелёным камнем земля, воздух пропитывала плотная духовная энергия.

Что до клона патриарха Безбрежные Просторы, он был проводником божественного сознания всех практиков древности, перенаправляя её против воли Всевышнего.

— Третий заговор!

Руки Мэн Хао сложились в двойном магическом пассе. Небо и Землю затопил грохот. Третий заговор Настоящего-Древнего тут же вошёл в резонанс с миром вокруг. Оно и понятно, сам Мэн Хао находился в настоящем, когда как его окружал мир далёкой древности. Сосуществование настоящего и древнего накрыло всё не только магией заговора, но и силой времени. В то же время у него на лбу появилась третья точка света. В очередной раз уровень его энергии возрос. Не теряя ни секунды, он провёл обеими руками перед собой.

— Четвёртый заговор!

Среди первых восьми заговоров этот был сильнейшим. Назывался он заговором Первоначального Я и мог создавать бесконечное число клонов. Их количества было достаточно, чтобы населить целый мир. Мэн Хао сразу же окружили мириады версий его самого. При виде одного из них у него перехватило дыхание. В толпе клонов стоял Сяо Бао...

К сожалению, сейчас Мэн Хао не мог отвлекаться, поэтому он отвернулся и приготовился исполнить магический пасс пятого заговора. Как вдруг на него налетела могучая сила, отбросив назад. Его затрясло, из уголков губ капала кровь.

Клон патриарха Безбрежные Просторы так и вовсе взорвался. Четырёхглавое воплощение воли Всевышнего взмахнуло рукавом, замедлив процесс восстановления клона. Всё тело воплощения покрывали кровоточащие раны, тем не менее оно без промедления бросилось к Мэн Хао. Божественное сознание всего живого в мире воздвигло барьер, который в очередной раз не дал воплощению приблизиться к Мэн Хао.

— С дороги! — прорычало оно, начав бить всеми руками по барьеру, разбивая его слой за слоем.

Глаза Мэн Хао покраснели. Он отступил и выполнил магический пасс.

— Пятый заговор!

Заговор Внутри-Снаружи. В этот же миг изгоняющая сила разверзла перед Мэн Хао чёрную дыру. Чёрная дыра быстро вращалась и уменьшалась в размерах, пока не стала пятой точкой света на лбу Мэн Хао. Воплощение воли Всевышнего тем временем почти пробило барьер. Каждый миг разрушалось множество потоков божественного сознания.

Мэн Хао всё это время отступал.

— Шестой заговор Жизни-Смерти!

— Седьмой, Кармический Заговор!

— Восьмой заговор Тела-Духа!

Три новых заговора, сорвавшиеся с рук Мэн Хао, окрасили Небо разноцветными вспышками и подняли ураганный ветер. Весь мир задрожал. Наконец воплощение воли Всевышнего смело всё божественное сознание жителей мира, а потом возникло прямо перед Мэн Хао.

Тянущаяся к нему рука, которая могла стереть его с лица земли, излучала страшное давление, отчего у Мэн Хао голова пошла кругом. Несмотря на давление, он с блеском в глазах использовал последний заговор!

— Девятый заговор Запечатывания Небес!

Прогремел оглушительный рёв. Снизошла бесконечно тираническая сила, которая буквально говорила: "Если я хочу, чтобы ты раскрыло очи, тебе лучше разомкнуть веки! Если я хочу, чтобы твои очи были закрыты, тебе лучше не размыкать век! Если я хочу чего-то, лучше бы Небесам это иметь! Если мне что-то не по нраву, этому лучше исчезнуть из-под Небес!"

— Изыди! — прокричал Мэн Хао.

В девятом заговоре начисто отсутствовала сила звездного неба Всевышнего. Он безумным порывом ветра ударил в воплощение. Мир содрогнулся, когда эта сила превратилась в смертоносную атаку. Мэн Хао отбросило назад, а вот лицо воплощения Всевышнего перекосило от ужаса. В то же время его глаза засияли невероятной жаждой убийства. Противостоя этой силе, воплощению наконец удалось затормозить. Его тело сотрясала дрожь, как вдруг две головы и несколько рук взорвались. И всё же воплощение сцепило зубы и сделало шаг вперёд.

Тем временем клон патриарха Безбрежные Просторы, недавно уничтоженный воплощением, наконец восстановился. Он тотчас возник перед воплощением Всевышнего и вспыхнул пламенем и ужасающей аурой. Взмахом руки он вновь помешал израненному воплощению добраться до цели.

С рёвом оно рассыпалось на множество огней. Они взмыли в небо, где приняли форму огромного пальца! Бесконечно величественный палец начал опускаться из звёздного неба на Мэн Хао и клона патриарха. По мере снижения на его поверхности распускались чёрные цветы. Из них выбирались жуткие существа с тремя головами и шестью руками. Бурля энергией, они тоже пошли в атаку.

К этому моменту девятый заговор был полностью приведён в действие. На лбу Мэн Хао сияло девять точек света. Наконец они стали объединяться вместе, дабы породить нечто столь же ослепительное, как солнце.

Объединение девяти заговоров!

Мэн Хао запрокинул голову и взревел. По миру прокатились многократно усиленный рокот и аура трансцендентности. Звёздное небо, вселенная содрогнулись. После объединения девять заговоров стали эссенциями, доведя культивацию Мэн Хао до настоящего уровня 9 эссенций!

Его культивация с головокружительной скоростью рванула вверх, сметая все препятствия со своего пути. Вокруг него пронзительно завывал ветер. Палец, сотканный из воли Всевышнего, задрожал. Но это был ещё не конец. Мэн Хао поднял свои ярко-красные глаза к небу и проревел:

— Соединение девяти эссенций, прорыв культивации!

Девять его эссенций соединились вместе, стали единым целым... открылись врата Неба и Земли. Ограничения Безбрежных Просторов были уничтожены. Прогремевший раскат грома услышало всё живое во всех мирах звёздного неба Всевышнего. С этим раскатом грома Мэн Хао объявил на все Безбрежные Просторы.

— Меня зовут Мэн Хао. Здесь я достигну трансцендентности!

Глава 1536. Тушение бронзовой лампы

Эти слова услышали неисчислимое множество людей и других форм жизни. Эхо прокатилось через континент Бессмертного Бога, мир Дьявола, множество других миров и измерений и даже бабочку Горы и Моря. Эти слова услышали все. В бабочке Горы и Моря знавшие Мэн Хао люди изумлённо посмотрели в небо.

Стоило этим словам сорваться с его губ, как весь мир, в котором он находился, погрузился в тишину. Из-за соединения вместе эссенций забурлила аура, не принадлежавшая звёздному небу Безбрежных Просторов. По мере её усиления вокруг Мэн Хао появлялось всё больше иллюзорных цепей, которые принялись одна за другой взрываться. С каждой разбитой цепью его аура взмывала всё выше и выше. Прорыв культивации даровал ему силу... напрямую противостоять воле Всевышнего.

В меридианах ци начисто испарилась любая сила... имевшая отношение к естественным законам Безбрежных Просторов. Её заменил демонический ци, который мог сотрясти Небо и всколыхнуть Землю, окрасить всё в алый. Волосы Мэн Хао приобрели багряный оттенок. Как вдруг вокруг него разверзся бесконечный океан крови.

Он чувствовал, что мог одной лишь силой мысли изменить этот мир, это звёздное небо. Мог управлять им или уничтожить, если пожелает. В то же время он почувствовал изгоняющую силу. Огромный палец в вышине задрожал, а трёхглавые существа в страхе смотрели на Мэн Хао. Ни одно из них не хотело приближаться к нему.

Мэн Хао огляделся. Всё вокруг выглядело иначе. Он видел естественные и магические законы, хитросплетение нитей, всё, что раньше было скрыто от его взора. Клон патриарха Безбрежные Просторы на самом деле оказался тенью души, а гигантский палец состоял из огромного числа магических символов и запечатывающих меток.

"Вот каково это достичь трансцендентности, — подумал он. — Жаль... меня нельзя считать человеком, полностью достигшим трансцендентности. Культивация, тело и душа. Только прорыв в каждой из этих трёх областей позволяет человеку по-настоящему достичь трансцендентности. Парагон Девять Печатей, к примеру, достиг трансцендентности только физическим телом. Что до меня, я совершил прорыв на трансцендентность культивацией, но не телом или душой... Что ж, моей трансцендентной культивацией вполне возможно потушить бронзовую лампу. С полученным благословением можно попробовать достичь трансцендентности физическим телом! Когда трансцендентные культивация и тело войдут в резонанс... это позволит душе трансформироваться и тоже ступить на трансцендентность! Вот тогда я по-настоящему... войду на царство Истока Дао! У этого царства неспроста такое название. Я стану источником Дао, эссенцией. Стоит мне только пожелать, и всё что угодно может стать естественным законом и будет дальше существовать в такой форме. Любой магический закон, который будет мне не по нраву, прекратит своё существование".

По взмаху руки Мэн Хао... появилась бронзовая лампа. Сейчас никто не мог сбить его с пути к трансцендентности. Ни звёздное небо, ни воля Всевышнего!

В древнем небе некрополя огромный палец, сотканный из воли Всевышнего, задрожал. От него во все стороны хлынула свирепая аура, от которой Небо и Земля затуманились. Ясно было видно только палец. Давление, появившееся в результате прорыва Мэн Хао, с треском разбилось. Хоть он и достиг этой точки, воля Всевышнего совершенно не желала, чтобы он окончательно достиг трансцендентности.

Внезапно появилась изгоняющая сила звёздного неба Безбрежных Просторов. Она затронула весь древний мир, включая задрожавших практиков. У клона патриарха Безбрежные Просторы загорелись глаза. Он уже хотел что-то предпринять, но при взгляде на Мэн Хао его губы изогнулись в едва заметной улыбке, после чего он устремил свой взгляд на горизонт, словно не видел творящегося вокруг.

Огромный палец продолжал снижаться. Землетрясение вспарывало землю всё новыми трещинами, похоже, весь континент находился под угрозой уничтожения. Затмивший небо палец был всё ближе. Когда Мэн Хао поднял глаза, то увидел не палец, а перемежающиеся горы и равнины. Это был отпечаток на подушечке пальца, за которым скрывалась сила звёздного неба Безбрежных Просторов. Сила, желавшая во что бы то ни стало уничтожить Мэн Хао до того, как он достигнет трансцендентности.

Широким взмахом рукава Мэн Хао вызвал бронзовую лампу. Невероятно древняя, она зависла в воздухе перед ним в окружении собственного сияния. Мэн Хао сделал глубокий вдох. С предвкушением и сосредоточенностью в глазах он сконцентрировал силу своей культивации трансцендентности и подул!

Стоило ему выдохнуть, как разразилась буря, настоящий смерч, соединивший Небо с Землёй. Этот смерч ударил в палец Всевышнего. От прогремевшего взрыва раскололось пространство. К сожалению, смерч не смог дать отпор разрушительной силе пальца и исчез, но перед этим дуновение, напитанное культивацией трансцендентности, достигло бронзовой лампы. Пламя затрепетало... а потом погасло!

Это была последняя лампа души Мэн Хао! Эту бронзовую лампу он нашёл совершенно случайно только благодаря своему везению. Впоследствии она спасла ему жизнь! Это была бронзовая лампа патриарха Безбрежные Просторы. И сейчас её пламя погасло.

Зелёный дым мгновенно проник в Мэн Хао через уши, глаза, нос и рот. Когда последний клочок зелёного дыма исчез, бронзовая лампа обратилась в пепел. Словно выполнив своё предназначение, она хотела слиться с Небом и Землёй.

В этот самый момент палец воли Всевышнего, чья сила могла уничтожать миры, оказался всего в трёх километрах от Мэн Хао.

Мэн Хао поднял глаза на отпечаток, переходящий то в горы, то в равнины. Ткань его халата громко хлопала на ветру, волосы тоже разметало во все стороны. Палец снижался всё быстрее и быстрее.

— Умри! — казалось, из ниоткуда раздался голос.

Этот голос обладал наивысшей властью и нёс в себе естественные законы Безбрежных Просторов и силу всего звёздного неба. Вся эта клокочущая энергия надвигалась на Мэн Хао. Несколько мгновений спустя она оказалась прямо перед ним. Как если бы сами Небеса снизошли сюда. Но Мэн Хао просто вытянул руку и надавил на палец.

Его губы тут же окрасились кровью, а земля под ногами с хрустом покрылась трещинами. Целый континент раскололся. Его обломки посыпались вниз. Теперь под ногами Мэн Хао не было ничего, кроме пустого звёздного неба, но сам он не сдвинулся ни на шаг.

Он парил в воздухе, противостоя пальцу Всевышнего. Несмотря на алеющую на губах кровь, его глаза опасно светились. Радужка стала ярко-красного цвета, символизируя неизменное демоническое основание. Возможно, правильнее было назвать его не демоническим, а хаотичным. Это была абсолютная форма хаоса. Порождение, полностью противоречащее естественным законам.

Так выглядел Демон по версии Мэн Хао. Но это была не его эссенция. Его эссенция была чем-то большим. Вот тогда-то белая склера приобрела новый оттенок. Пурпурный! Теперь алую радужку обрамляла пурпурная склера. Окружившую его ауру невозможно было описать словами. Словно он стал величайшей формой хаоса, будто одно его существование шло вразрез со всем миром, с Небом и Землёй.

Толкнув рукой гигантский палец, он улыбнулся.

— Отныне никто не может уничтожить меня. Никто не властен над моей судьбой. Никто... не может изменить мой путь. Даже воля звёздного неба Безбрежных Просторов... потеряла это право! А теперь убирайся!

Стоило ему надавить сильнее, как прогремел оглушительный раскат грома. Под его кожей мельтешило нечто, похожее на тонких змеев, только это были никакие не змеи, а струйки зелёного дыма из бронзовой лампы. Множество тончайших струек, словно безумные, кружили внутри его тела. Они хранили в себе безграничную жизненную силу, которая с каждой секундой делала его сильнее.

На шее и лбу Мэн Хао вздулись вены, а сам он сделал шаг вперёд, надавив на палец. Воля не желала сдаваться, но сила физического тела Мэн Хао достигла умопомрачительного уровня. Под её натиском палец начал сдавать позиции.

Тускнеющий свет странно замерцал, похоже, мир находился на грани коллапса. С яростным рёвом палец начал давить ещё сильнее, до сих пор не отказавшись от своего намерения уничтожить Мэн Хао.

Из глаз Мэн Хао бил алый свет. Его меридианы ци достигли своего предела и начали взрываться. Тело затопил искрящийся свет множества крохотных огней. В это же время плоть и кровь претерпевали трансформацию. Кости, тело, меридианы ци и кровь прекратили своё существование. Вот только внешне он никак не изменился. Всё потому, что его тело было ни телом смертного, ни телом практика.

Поднялся грохот, способный обрушить Небеса и раздавить Землю. Звёздное небо стало свидетелем того, как Мэн Хао сделал ещё один шаг вперёд, запрокинул голову и разразился оглушительным рёвом.

Глава 1537. Завершение Истока Дао

Громогласное эхо прокатилось по всему звёздному небу. Палец дрожал, пока Мэн Хао утопал в алом свечении. Этот свет был такого же цвета, как его душа и глаза!

С его появлением по телу Мэн Хао прошла дрожь. Сила физического тела пробилась на новую ступень. На ступень, способную сотрясти Небо и всколыхнуть Землю. Оно достигло... трансцендентности!

В этот же миг как будто распахнулись врата Неба и Земли, откуда хлынула сила времени. Тело Мэн Хао создавало новое звёздное небо прямо внутри себя. Когда звёздное небо превратилось в искрящееся завихрение, он сделал глубокий вдох. Теперь его физическое тело достигло трансцендентности, а значит, в определённом смысле оно не могло сгинуть, даже если Небо и Земля сгниют и обратятся в прах.

— Убирайся! — проревел Мэн Хао.

Его энергия взмыла вверх. Стоило ему взмахнуть рукой, как гигантский палец был отброшен назад, к тому же он начал демонстрировать первые признаки скорого распада. Теперь даже клон патриарха Безбрежные Просторы уступал Мэн Хао в силе. Всё-таки простой клон не мог сравниться с Мэн Хао. Он стал сущностью, подобной Призраку, Богу или Дьяволу. Хотя он прошёл лишь две трети пути до трансцендентности, ему всё ещё не хватало трансцендентности души, его нынешний уровень энергии позволял не просто сражаться с пальцем воли Всевышнего, а взять над ней верх!

Палец Всевышнего неумолимо отталкивало, пока Мэн Хао парил в пустоте в окружении алого свечения. Когда он посмотрел вверх, его глаза ярко сверкнули.

— Пришёл черёд достичь трансцендентности душой.

По взмаху рукава его культивация вспыхнула ужасающей силой трансцендентности. Такая сила могла лишить присутствия духа даже самого храброго человека. Она стояла над всеми естественными и магическими законами. Это был Исток Дао. Пустота вокруг Мэн Хао исказилась. Все Небеса и Земли присягнули ему в верности.

Пока росла культивация, он сделал ещё один глубокий вдох, отчего пространство вокруг разбилось, словно он втягивал в лёгкие окружающую его жизненную силу и иссушал всё вокруг. Физическое тело излучало пугающую силу трансцендентности, которая вместе с энергией культивации создавали поразительный резонанс.

Резонанс спровоцировал трансформацию души. Её ошеломительная аура разошлась во все стороны. В итоге душа полностью трансформировалась, что позволило Мэн Хао полностью достичь трансцендентности. В этот миг его аура и исходящие от него эманации внезапно исчезли. Его вид и аура больше не повергали в трепет. Сейчас в пустоте, казалось, парил простой смертный.

И всё же из-за его нынешнего состояния древность мира вокруг исчезла, и всё вернулось к своему изначальному состоянию. Появились девять континентов, над ними вновь нависало звёздное небо. Пророкотал гром. На девятом континенте глава школы и остальные парагоны дрожали от переполнявшего их трепета. При виде Мэн Хао у них перехватило дыхание, и они тут же рухнули на колени.

— Приветствую, трансцендентный!

— Моё почтение, трансцендентный!

У Цзинь Юньшаня глаза стали размером с блюдца. У Ша Цзюдуна в голове царил хаос. Бай Учэнь была как в забытье. Троица дрожала как осиновые листья. Их окружило давление Мэн Хао, превосходящее даже небесный гнёт. Словно одного его взгляда было достаточно, чтобы они замертво рухнули на землю.

— Приветствую, трансцендентный!

Троица отдала ему земной поклон.

— Приветствую, трансцендентный!

Остальные парагоны судорожно втянули в лёгкие воздух. В их глазах горел фанатичный, благоговейный огонёк. Эти практики с 9 эссенциями многие годы не сгибали своих спин, но сейчас они без колебаний согнулись в поклоне, пока их лбы не коснулись земли. После чего без промедления поприветствовали его со всем возможным почтением.

В звёздном небе Безбрежных Просторов практики, достигшие трансцендентности, считались чем-то вроде мифа. Эти люди могли безнаказанно уничтожать миры. Они сами являлись эссенцией, которой не могла помешать даже воля Безбрежных Просторов. Трансцендентность и царство Истока Дао представляли собой независимые естественные и магические законы. Такие практики порождали свои естественные законы, создавали собственную эссенцию. Они были целиком и полностью независимы!

Глава школы вместе со всеми остальными парагонами оказались не единственными, кто склонился перед ним в земном поклоне. Мириады призраков, ожидавшие вдали, с трепетом подняли на Мэн Хао глаза, а потом тоже опустились на колени и склонили головы.

— Приветствуем, трансцендентный!

В звёздном небе Безбрежных Просторов неисчислимое множество форм жизни в огромном количестве миров задрожали. Всё живое, глядя в сторону некрополя, склонило головы. Этот импульс пришёл из глубины их душ. Никто из них не знал, кто достиг трансцендентности, но они чувствовали, как в вышине внезапно появились новые Небеса.

С древних времён и до сегодняшнего дня, за огромное множество веков, трансцендентности достигло только три практика. Призрак. Дьявол. Бог. Теперь их стало четверо.

Он обладал неограниченной властью над магией. Он был Безграничным Дао. Он был Попранием Небес. Он был... Мэн Хао!

Внезапно, почти распавшийся палец, сотканный из воли звёздного неба Безбрежных Просторов, вновь восстановился. Одновременно с этим тысячи миров превратились в безжизненные склепы. Населявшие их люди и звери, вся жизненная сила стала энергией для создания нового пальца.

С рокотом он вновь начал опускаться на Мэн Хао. Спокойно взглянув на него, Мэн Хао поднял руку и указал на него указательным пальцем. Окружавший его рябящий алый свет взмыл вверх и закружился, пока не превратился в не менее впечатляющий палец, способный потягаться с пальцем воли Всевышнего. Когда они столкнулись, казалось, всё звёздное небо Безбрежных Просторов вот-вот расколется. Ударная волна от их столкновения была чем-то совершенно неописуемым.

Палец воли Всевышнего дрогнул, а потом взорвался фонтаном искрящихся огней. Что до пальца эссенции Мэн Хао, он взорвался в ярко-красной вспышке. Мириады искрящихся огней, бывшие пальцем воли Всевышнего, неожиданно стали молниями, которые градом обрушились на Мэн Хао.

Звёздное небо Безбрежных Просторов послало своё Треволнение Трансцендентности. Любая из этих молний могла стереть с лица земли эксперта на пике 9 эссенций. Вид града молний вызывал у Мэн Хао лишь вздох.

Ярко-красный свет, оставшийся от пальца, по мановению его руки соединился в огромную голову с одним рогом, торчащим изо лба, и глазами, напоминавшими отполированные рубины. Лицо оскалилось и открыло рот.

Молнии изменили направление, и их затянуло в огромный рот. Голова взглянула на звёздное небо, а потом уменьшилась и приземлилась на ладонь Мэн Хао, где стала небольшим завихрением. Несмотря на скромные размеры, оно казалось бесконечным, словно хранило в себе своё собственное звёздное небо и бесчисленные планеты.

Повисла звенящая тишина. Клон патриарха Безбрежные Просторы задумчиво посмотрел на завихрение на ладони Мэн Хао. Тем временем в звёздном небе некрополя появился силуэт. Силуэт с девяносто восемью фруктами внутри. Именно его Мэн Хао видел в колонне Демона снаружи Безбрежных Просторов.

Это было истинное тело, которое строила воля звёздного неба Безбрежных Просторов. Сложно сказать, когда именно появился этот силуэт, но сейчас он смотрел на Мэн Хао, в особенности на завихрение на его ладони.

Стоило Мэн Хао поднять глаза, как силуэт бесцветно произнёс:

— В одном шаге от Предка...

Одарив Мэн Хао прощальным взглядом, силуэт исчез.

— В одном шаге от Предка...

Мэн Хао улыбнулся. Только достигнув трансцендентности культивацией, телом и душой, он познал истину. Когда речь шла о трансцендентности, помимо царства Истока Дао существовало ещё одно... и звалось оно Предок... Это было пиком трансцендентности. Что до Мэн Хао, после прорыва он взошёл сразу на великую завершённость. На самом деле он поднялся даже немного выше, оказавшись в одном шаге от царства Предка. Отличительной особенностью царства Предка было то, что звёздное небо и мир появлялись внутри тела практика.

На девяти континентах стояла тишина. Мэн Хао сложил ладони и поклонился клону патриарха Безбрежные Просторы.

— Премного благодарен, патриарх.

Больше Мэн Хао ничего не сказал. Он никогда не забудет неоценимую помощь патриарха Безбрежные Просторы. Этим поклоном он хотел выразить свою благодарность. Клон бесстрастно взглянул на Мэн Хао.

— Трое людей до тебя давным-давно ушли, — спокойно поведал он, — быть может, они возвращались, но после недолгих созерцаний они вновь покидали сей мир. В сравнении со вселенной это совсем незначительное место. Я всего лишь клон, мои дни сочтены. В лучшем случае я просуществую ещё десять тысяч лет, а потом почую в позе созерцания. После этого я исчезну. Стать свидетелем того, как четвёртый собрат даос достиг трансцендентности на моей родине, было истинной благодатью.

Клон патриарха Безбрежные Просторы улыбнулся и сделал шаг в сторону трона. Каменные обломки взмыли вверх, вновь сложившись в огромную статую. Каменного исполина, который безмолвно взирал на свою давно уничтоженную родину.

Глава 1538. Вселенная

Первые восемь континентов, обращённые в ничто во время сражения, вернулись к своему первоначальному облику. В некрополе всё стало как прежде.

Мэн Хао вновь сложил ладони и низко поклонился. Он уже отказался от идеи забрать призраков с собой на войну. Дело было не в неспособности это сделать, просто он посчитал, что так будет неправильно. Это был их дом. Они родились и погибли здесь. Было неправильно уводить их с родной земли.

Мэн Хао тяжело вздохнул и взмахом рукава сгрёб главу школы и остальных парагонов, после чего без каких-либо перемещающих порталов мгновенно покинул некрополь. Как только он оказался в звёздном небе Безбрежных Просторов, на него со всех сторон тут же навалилась ужасающая изгоняющая сила. А с ней и слова, которые, похоже, произносились голосом Всевышнего.

— Изыди, изыди, изыди... изыди!!!

Мэн Хао окинул взглядом звёздное небо. Изгоняющая сила и вправду была очень сильна. Все естественные и магические законы звёздного неба Безбрежных Просторов, все эссенции, сейчас пытались прогнать его. Человека, достигшего трансцендентности, не могло принять звёздное небо Безбрежных Просторов. Где бы он ни находился, там он заменял все эссенции, магические и естественные законы. Это, разумеется, порождало конфликт.

На лице Мэн Хао не дрогнул ни один мускул. Его взгляд опустился на главу школы и остальных парагонов. Почувствовав на себе его взгляд, они тяжело задышали и быстро поклонились.

— Примите наши поздравления, высокочтимый трансцендентный...

Паря среди звёзд, Мэн Хао внезапно осознал, что всё сущее, даже само звёздное небо, сейчас умещалось в его разуме. Ранее Безбрежные Просторы казались бесконечными, безграничными, но сейчас он мог достигнуть божественным сознанием их границ.

Разумеется, кто-то на пике 9 эссенций не смог бы добраться до границы и за всю жизнь, настолько далеко она находилась. С учётом этого не было преувеличением называть звёздное небо бесконечным.

Раньше Мэн Хао не замечал кое-чего в Безбрежных Просторах, но сейчас отчётливо видел... бесчисленное множество разломов в звёздном небе. Некоторые крупные, другие — поменьше, но они усыпали звёздное небо и источали ауру разложения, которая и была источником тумана Безбрежных Просторов. Разложение было предвестником неминуемой смерти, одряхления, слабости. Звёздное небо умирало, подобно старику на смертном одре. Но звёздное небо не желало умирать. Это и было причиной всего произошедшего. Наконец Мэн Хао всё понял.

Стоит ему пожелать, и он мог распороть звёздное небо и ступить за пределы Безбрежных Просторов. Мог войти в пустоту, где находились пять колонн. Будь на то его воля, и он смог бы разорвать Безбрежные Просторы и пробиться к истинной вселенной.

Что интересно, в прошлом Мэн Хао уже бывал снаружи. Он внезапно ощутил со всех сторон бурлящее божественное сознание. Сначала он подавил и прогнал изгоняющую силу, а потом послал божественное сознание через разломы в звёздном небе, которые могли видеть только практики, достигшие трансцендентности. Это позволило ему заглянуть за пределы звёздного неба Безбрежных Просторов. Там перед ним предстала тишина, пустота, пыль и запустение.

До трансцендентности увиденное не произвело на него особого впечатления, тогда он только подумал, что в прошлом там когда-то кипела жизнь. Теперь же эффект от увиденного был гораздо сильнее. Более того, он заметил следы, когда-то живших там людей. Судя по опустошению, окружавшему Безбрежные Просторы кольцом, он не сомневался, что много веков назад, до того, как воля Всевышнего одряхлела, здесь находилось множество миров, планет и светил. Когда-то эти миры населяло огромное число форм жизни.

Звёздное небо начало стареть вместе с волей Всевышнего. Первым этот процесс затронул внешнюю область. Планеты раскалывались на части. Всё живое погибло. Среди обломков остались... только пять колонн.

Задумавшись о пронизывающей всё ауре смерти, Мэн Хал послал божественное сознание ещё дальше. Вскоре оно затопило всю пограничную область снаружи Безбрежных Просторов. Именно тогда он заметил барьер, наполненный разломами. Практики, не достигшие трансцендентности, могли угробить всю жизнь в попытке пересечь этот барьер, но только трансцендентные могли миновать его без каких-либо проблем.

Мгновением позже божественное сознание Мэн Хао обнаружило новое звёздное небо. Его сердце забилось быстрее. Он увидел нечто... что действительно можно было назвать... бескрайней вселенной! Божественное сознание не могло нащупать его границ. Ослепительно прекрасный свет, бесконечное море звёзд, завихрений и небесных светил. Некоторые были тусклые, другие ярко сверкали. Одни пропитывала смерть, другие выглядели так, словно они только что родились.

Мэн Хао посмотрел на мир Безбрежных Просторов. Теперь его глаза сияли просветлением.

"Так вот, что имел в виду клон патриарха Безбрежные Просторы... когда говорил о вселенной. Мир Безбрежных Просторов — это всего лишь один из водоворотов звёзд бескрайней вселенной".

Он покачал головой, осознав крошечность мира Безбрежных Просторов в масштабах целой вселенной. Его можно было сравнить с семечком. Внутри скрывались Безбрежные Просторы, снаружи... вся вселенная.

Во вселенной стояла тишина. Он видел множество водоворотов звёзд, не трудно было представить многообразие таящихся внутри миров.

— Те, кто достиг трансцендентности до меня, отправились туда, в бесконечную вселенную, — пробормотал он.

Каждый водоворот звёзд был миром, и только достигший трансцендентности мог покинуть его. Сложно сказать, сколько живых существ населяло вселенную, но наверняка существовали и другие сущности, достигшие трансцендентности. Высок шанс, что помимо тех, кто пришёл из Безбрежных Просторов, там было ещё много им подобных. Но в масштабах вселенной они всё равно были так же редки, как перья фениксов и рога цилиней.

Один вид вселенной вызвал у Мэн Хао сильнейшее желание отправиться исследовать её. Там его ждала очень и очень длинная дорога. Быть может, много лет спустя он даже повстречает Призрака, Бога и Дьявола...

В конечном итоге он отозвал божественное сознание и подавил импульс отправиться туда. В мире Безбрежных Просторов у него осталось ещё немало незаконченных дел.

Как только он вернулся в своё тело, его глаза задумчиво заблестели. Он как будто вновь вернулся на тысячи лет назад и стал молодым учёным с горы Дацин. Теперь он достиг трансцендентности, на его лице ни следа прошедших лет, но старость его глаз стала ещё заметнее.

Он слышал формальные приветствия главы школы и остальных парагонов. Судя по всему, время текло для него совершенно иначе. С тех пор как он послал божественное сознание во вселенную и вернул его обратно, они успели сказать только одну фразу: "Примите наши поздравления, высокочтимый трансцендентный". Пока ещё звучало эхо этих слов Мэн Хао перевёл взгляд на бабочку Горы и Моря.

— Зовите меня демоническим владыкой, — холодно произнёс он.

Глава школы и парагоны поёжились. Смиренно кивнув, они сказали:

— Приветствуем, демонический владыка.

Цзинь Юньшань сделал глубокий вдох. Ему не удалось достичь трансцендентности, но Мэн Хао преуспел. Он сразу сообразил, что его надежда на трансцендентность связана с Мэн Хао. К тому же он чувствовал колоссальную разницу в их силе. Как будто он одним словом мог изменить естественные законы. Одна его мысль могла стать эссенцией. Один поступок мог сотрясти всё звёздное небо. В его глазах Мэн Хао сейчас стоял в одном ряду с легендарным патриархом Безбрежные Просторы. Из-за чудовищной разницы в силе он понял, что ему ещё не скоро удастся достичь трансцендентности.

— Высокочтимый демонический владыка, — обратился он, — я готов служить вам верой и правдой и в авангарде повести школу Безбрежных Просторов против континента Бессмертного Бога и мира Дьявола.

Глава школы вздрогнул и тут же дал похожий обет. Остальные не заставили себя долго ждать. Бессмертная Бай Учэнь низко поклонилась.

— Ваша покорная слуга готова на всё, о великий. Я лишь надеюсь... что вы поможете мне вернуться домой за пределы Безбрежных Просторов.

Даже в поклоне она смотрела на Мэн Хао с надеждой и предвкушением. Он искоса посмотрел на неё и спросил:

— Ты действительно хочешь отправиться за пределы Безбрежных Просторов?

— О великий, — ответила она, — не откажите мне в этой маленькой услуге. Я была рождена за пределами этого мира в сообществе Безбрежных Просторов. Моя семья, друзья, корни... всё осталось там, по ту сторону границы Безбрежных Просторов.

Видя её умоляющий взгляд, Мэн Хао негромко вздохнул. Теперь он знал, что все воспоминания Бай Учэнь были ненастоящими. Более того, воспоминания всех снизошедших на планету Безбрежных Просторов людей на самом деле подправила воля Всевышнего. Всех их, включая Хань Бэй, сюда прислала эта воля. Зачем она это делала, Мэн Хао точно не знал, но подозревал, что это как-то связано с планетой Безбрежных Просторов.

— Когда всё закончится, если захочешь отправиться за пределы Безбрежных Просторов, я помогу тебе, — пообещал он.

С этими словами он заставил появиться у себя на руке прядь души. Выглядела она как мужчина с третьим глазом на лбу. Сразу после своего появления он задрожал и опустился на колени перед Мэн Хао, так и не вымолвив ни слова. Эта душа... принадлежала настоящему девятому парагону школы Безбрежных Просторов.

Глава 1539. Холодец должен быть воскрешён

Во время их первого знакомства Мэн Хао пообещал освободить его из-под печати. Пришло время сдержать обещание. Коротким движением пальца он из ничего создал новое физическое тело для души девятого парагона. От увиденного остальным ещё сильнее захотелось самим достичь трансцендентности.

— Премного благодарен, о великий! — со смесью восторга и горечи воскликнул девятый парагон.

В прошлом он самоуверенно полагал, что после нисхождения сможет добиться славы. Кто знал, что его душу запечатает Мэн Хао, дабы под его личиной добиться невиданного могущества? Спустя две тысячи лет Мэн Хао достиг трансцендентности, а он так и остался на уровне 9 эссенций. Но он не чувствовал ненависти, наоборот, он опустился на колени и принялся кланяться.

Мэн Хао взглянул на столпившихся парагонов и сказал:

— Те, кто желают присоединиться, я буду ждать вас снаружи планеты Безбрежных Просторов через две недели.

С этими словами он взмахнул рукавом и растворился в пустоте. Оставшись одни, парагоны поднялись и переглянулись. Пережитое оставило в каждом из них свой отпечаток. В конечном счёте они полетели к планете Безбрежных Просторов.

Мэн Хао отправился в путешествие в одиночку. Сверившись с воспоминаниями, он вернулся к месту, куда его переместил холодец. С помощью воспоминаний попугая он принялся искать место, где он полностью соединился с бронзовой лампой. Он хотел найти место, где окончательно рассеялась аура холодца. Там с наибольшей вероятностью он мог обернуть вспять произошедшее в звёздном небе Безбрежных Просторов и воскресить холодца! По сути, он собирался вырвать душу холодца из-под власти воли Всевышнего и вернуть её в мир.

Несколько часов спустя Мэн Хао добрался до нужного места и огляделся с надеждой и печалью в глазах. Он чувствовал, именно здесь холодец в образе доспехов окончательно погиб, пытаясь защитить его до самого конца.

Движением кисти Мэн Хао вызвал закостенелые доспехи. Вылетел попугай. Его тоже переполняли надежда и печаль.

Мэн Хао осторожно поместил доспехи перед собой, в том самом месте, где умер холодец. А потом с блеском в глазах выполнил двойной магический пасс и положил обе руки на доспехи. Звёздное небо дрогнуло от разошедшейся во все стороны ряби.

Глаза Мэн Хао сияли загадочным светом, пока он предельно сосредоточенно применял один заговор за другим. После использования девятого заговора, он поднял ногу и резко ударил ей по пространству.

— Властью моего имени, я изменяю естественный закон, обращаю время вспять, низвергаю звёздное небо. Холодец, я взываю к твоей душе. Вернись из потока времени!

Его голос нёс с собой какую-то странную магическую силу. Естественные и магические законы в округе начали искажаться. Словно область перед Мэн Хао вышла из-под контроля Всевышнего и теперь соответствовала Дао Мэн Хао.

Естественные и магические законы приняли форму закручивающихся в спираль нитей, которые затем объединились в огромную реку. Только не из воды, а из фрагментов времени, существовавших в звёздном небе Безбрежных Просторов. В этой реке скрывалось множество свирепых созданий, одним из которых было существо, похожее на крокодила, длинойтридцать тысяч метров. Словно оживший остров он поднялся из реки.

— Кто посмел нарушить течение потока времени магией! — громогласно проревел крокодил. — Любого, повинного в этом грехе, ждёт заточение на веки вечные!

Излучая давление, оно выглядело как величайшее существо среди звёзд. Но при виде Мэн Хао у крокодила округлились глаза, и он поёжился от страха. Будучи воплощением множества соединённых вместе душ, он мог контролировать реку времени. Раньше он никогда не видел Мэн Хао, но знал о существовании четырёх людей в звёздном небе Безбрежных Просторов, достигших трансцендентности и способных противостоять воле Всевышнего. Увидев Мэн Хао, он осознал, кто перед ним стоял.

— В-ве-великий... о великий... сей ничтожный слуга вас не заметил... эм, какие будут приказания, о великий? Выполняя ваше поручение, я готов пройти через огонь и воду.

Мэн Хао спокойно смерил взглядом крокодила, а потом взмахнул пальцем перед рекой времени. В этот же миг река застыла. Это повлияло на течение времени во всём звёздном небе Безбрежных Просторов. Всё сущее, вне зависимости от их природы, потеряло способность двигаться.

Крокодил поёжился. Способность, позволяющая останавливать течение времени, превосходила любой естественный закон. Не в силах пошевелиться, крокодил мог лишь наблюдать, как Мэн Хао непринуждённо запустил руку в реку времени. Перед ним в звёздном небе Безбрежных Просторов тотчас возникли огоньки. Это были события, произошедшие в прошлой жизни, множество образов, при виде которых даже у парагона с 9 эссенциями голова пошла бы кругом. Только достигший трансцендентности практик мог обратить судьбу вспять, изменить реальность.

Мэн Хао быстро нашёл в потоке времени душу холодца. Это было событие, произошедшее две тысячи лет назад, там он увидел себя и холодца в форме доспехов. Увидел, как холодец погиб. Как вылетела его душа. Когда она была готова растаять в пустоте, он протянул руку и осторожно взял её.

Вся процедура заняла всего несколько вдохов. Мгновением позже на его ладони лежала прядь души. При виде души холодца глаза попугая загорелись надеждой.

С теплотой в глазах Мэн Хао аккуратно положил душу холодца на закостенелые доспехи. В этот самый момент звёздное небо сотряс яростный рёв. Воля Всевышнего попыталась вмешаться. Для неё действия Мэн Хао выглядели как наглая провокация. Он влез в нечто, чем заведовала лишь эта воля. Души всего живого после смерти должны были вернуться в звёздное небо Безбрежных Просторов, но Мэн Хао нарушил устоявшийся порядок.

Не успел стихнуть вой, как до этого неподвижное звёздное небо Безбрежных Просторов вернулось в норму. Вновь потекла река времени, а дрожащий крокодил в страхе нырнул обратно в её глубокие воды. Существо прекрасно понимало, что ему лучше спрятаться на время схватки Мэн Хао с самим звёздным небом.

Глава 1540. Возвращение Лорда Третьего

Эхо звучало одновременно со всех сторон, из разных времён и мест. Этот звук должен был похоронить Мэн Хао, но он лишь холодно фыркнул. Волны исказили пространство, отрезая его от звёздного неба Безбрежных Просторов.

Проигнорировав вой звёздного неба, Мэн Хао вложил душу холодца в доспехи. В мгновение ока посеревшим доспехам вернулся прежний блеск, а потом они зашевелились, словно в них вдохнули жизнь.

Начала нисходить воля звёздного неба Безбрежных Просторов, но прежде, чем она достигла Мэн Хао, он холодно смерил её взглядом. Выполнив магический пасс, он молниеносным движением пальца отправил ей навстречу девятый заговор.

— Как ты смеешь угрожать мне? Думаешь, эта жалкая демонстрация силы напугает меня? Не смей являться ко мне, если не собираешься биться со мной до последнего. А теперь проваливай!

Он произнёс всё это совершенно спокойно, но каждое его слово разносилось по округе подобно раскату грома. Воля звёздного неба Безбрежных Просторов была смята и раздавлена.

Перестав обращать внимание на волю звёздного неба, Мэн Хао повернулся к холодцу. В нём нарастала жизненная сила. Наконец он принял свою изначальную форму. Он разлепил глаза и растерянно огляделся. При виде Мэн Хао с попугаем он расплылся в улыбке.

— Ха-ха, — заклекотал попугай. — Третий брат, ты вновь с нами!

Он настолько обрадовался, что тотчас подлетел к холодцу и спросил:

— Ну же, ты ведь помнишь Лорда Пятого?

Холодец моргнул и неосознанно пробормотал:

— Кого это ты назвал третьим братом? Так нельзя говорить. Это бесстыдно. Неправильно. Лорд Третий наставит тебя на путь истинный... Лорд Третий... Лорд Третий... — Округлившимися глазами он затравленно посмотрел на попугая, потом на Мэн Хао, а потом на мир вокруг. — Эй, что стряслось? Ощущение такое, будто я только что проснулся от долгого сна. В этом сне я умер, а Малыш Хао находился на грани смерти... Постойте-ка...

Попугай визгливо расхохотался. Вместе с ним засмеялся и Мэн Хао. Он с теплотой смотрел на холодца, чувствуя себя как никогда счастливым.

"Я сделаю так, чтобы всё потерянное было восстановлено..." — мысленно решил он.

Сделав глубокий вдох, он взмахом рукава сотворил порыв ураганного ветра. Радостный попугай и растерянный холодец тем временем исчезли. После этого естественные и магические законы в этом месте вновь вернулись к своему первоначальному состоянию. Воля звёздного неба Безбрежных Просторов в форме размытого человеческого силуэта зависла в пустоте. С небывалой ненавистью и желанием убитьвать он смотрел в направлении, куда исчез Мэн Хао.

На следующий день... в другой части звёздного неба Безбрежных Просторов... там, где в огромного завихрения скрывались три континента, пронизанные аурой смерти. В этом месте не было ни одного практика, только ящерицы всевозможных размеров. Они полностью оккупировали три континента, став их полноправными хозяевами.

На центральном континенте обитал огромный василиск. Большую часть времени он просто спал. На его спине находилась святая земля, где жили его потомки. Как вдруг в завихрении возник молодой человек в длинном белом халате. Выглядел он как смертный учёный муж.

Это был Мэн Хао!

На его плече сидел попугай, на лапе которого был повязан небольшой серебряный колокольчик. На лице, выступавшем на колокольчике, не осталось ни следа былой растерянности. Сейчас он о чём-то горячо спорил с попугаем. За день попугай ввёл холодца в курс дела, не упустив даже эпизод собственного воскрешения. Холодец, будучи простодушным созданием, быстро пришёл в себя и как раньше принялся без умолку болтать.

— Заткнись, ты старая мочалка, не способная считать больше трёх! — рявкнул попугай. — Сделай Лорду Пятому одолжение и закрой наконец рот!

Холодец сердито покосился на попугая.

— Лорд Третий был мёртв столько трёхлетий, что и не счесть. Не счесть, понимаешь? Даже мне не под силам сосчитать их. Причём речь идёт не о периодах длинной в два, один или даже ноль лет...

Если бы холодец мог, то он бы продолжил эту мысль, но, немного подумав, осознал ограниченность своей способности к счёту.

— В любом случае я не мог говорить незнамо сколько трёхлетий. Так не пойдёт. Мне нужно наверстать упущенное! К тому же сколько злодеев я не наставил на путь истинный за время отсутствия. Это неправильно! Бесстыдно. Я согрешил... Мне надо наверстать упущенное!

Холодец был не в самом лучшем настроении. Будь у него руки и ноги, он бы обязательно ими размахивал и топал. Пока попугай и холодец ругались, Мэн Хао всё время улыбался. Их ругань ничуть его не раздражала. Спустя две тысячи лет он наконец почувствовал, каково это находиться рядом с близкими.

Зависнув в пустоте, он огляделся. Именно здесь он нашёл первый осколок медного зеркала. В теле гигантского василиска. Перед уходом он предложил ящерице стать его подручным. Тогда древнее существо лишь про себя усмехнулось. И вот настал день, когда Мэн Хао вернулся.

— Эй, ящерица, тебя пришёл навестить старый друг, где же радушный приём?

Эти слова прогремели на всех трёх континентах, отчего жившие там ящерицы одеревенели. С центрального континента раздался яростный рёв. Целый континент пришёл в движение, когда огромный василиск поднял голову. Одарив Мэн Хао испепеляющим взглядом, он наслал на него всё своё давление.

— Проклятье, опять ты сопляк, как смеешь ты вновь... что?!

Первой реакцией василиска при виде Мэн Хао стал яростный рёв. Но тут существо внезапно осеклось, а потом у него перехватило дыхание. Мэн Хао вообще не испускал давления, однако старая ящерица сразу почувствовала в его ауре нечто подозрительное. Стоило ей приглядеться к человеку, как её затрясло. Василиску не требовалось самому достигать трансцендентности, чтобы понять, что из себя представлял Мэн Хао. Одного взгляда Мэн Хао было достаточно, чтобы уничтожить его.

— Трансцендентный? — с неверием в голосе выдавила ящерица

— Мне не послышалось? Ты назвал меня сопляком? — холодно спросил Мэн Хао.

У старой ящерицы забегали глаза. Спустя мгновение в них вспыхнуло благоговейное и восхищённое пламя.

— Я хотел сказать, истинный гений, рождающийся раз в столетие! Небеса благословили меня, наделили благодатью, иначе бы я никогда не увидел такого избранного!

Своей интонацией василиск пытался казаться благодарным, а потом в знак уважения склонил голову.

— Премного благодарен, о великий! Я смог увидеть вас, значит, моя жизнь прошла не зря, о великий. Более того, мне довелось дважды вас увидеть! О высочайший, ещё тогда я почувствовал, что вы крайне необычный человек. О почтеннейший, ваш взгляд такой же острый, как у орла или волка. Ещё тогда меня впечатлили ваши манеры и стать. Словно настоящий герой, идущий к своей цели аки дракон или тигр. Бесстрашный и благородный воин, держащий свой меч на страже справедливости!

Мэн Хао с улыбкой смотрел на ящерицу. Много лет назад он научился безошибочно определять истинные чувства, скрытые за бесконечным потоком лжи и раболепия. Его немного удивили слова старой ящерицы, но он спокойно отнёсся к сладким речам. А вот попугай и холодец с неприкрытым презрением покосились на ящерицу.

— Как же топорно! — дал свою оценку попугай.

— Бесстыдно! — холодно процедил холодец.

Старая ящерица находилась на пике 9 эссенций, поэтому ей пришлось расшаркиваться перед Мэн Хао, терпя отвращение к себе. Тем не менее вспыльчивый нрав василиска никуда не делся, поэтому комментарии попугая и холодца очень его оскорбили. Он свирепо смерил парочку взглядом.

— Так-так, смотрю, ты не согласен? — заметил попугай, радостно захлопав крыльями. — Не собираешься уступать?

— Третий брат, пойдём-ка. Надо перекинуться парой слов с этой почти засохшей игуаной. Так, посмотрим-с, сколько ошибок он допустил во время своей пламенной речи?!

С хлопком колокольчик трансформировался в холодца. Искоса взглянув на ящерицу, он заговорил голосом мудрёного годами старца:

— Я не собирался читать тебе лекцию, но ты сам напросился. Слушай сюда: во всём нужна искренность. Даже если ты пытаешься подлизаться, делать это надо искренне. Только так ты по-настоящему во всём преуспеешь. К подхалимству надо подходить так же, как к занятиям культивацией. Тогда у тебя всё выйдет как надо. Эх, это напомнило мне об одном случае, произошедшем очень много трёхлетий назад. Помню, тогда стоял погожий весенний денёк...

Чувственную тираду холодца оборвал попугай, отвесив ему затрещину крылом.

— Не отвлекайся!

Мэн Хао неподалёку с улыбкой наблюдал за ними. Сейчас он чувствовал так не хватавшее ему тепло. Болтовня попугая и холодца напомнила ему о жизни две тысячи лет назад.

Старая ящерица во все глаза пялилась на парочку, гадая, прикидываются ли эти двое дураками или же нет. Затрещина от попугая пришлась холодцу не по вкусу, но он всё равно прочистил горло и начал:

— Ладно, ладно. Слушай сюда, старая ящерица. Как уже было сказано, я не стану читать тебе лекций. Но я не мог не заметить, как ты упомянул о том, что такой человек рождается раз в столетие. Глупости и бредни! И это ты называешь лестью? Сто лет? Мой Малыш Хао избранный, которых не видел свет сто тысяч лет. Нет, постойте. С момента возникновения звёздного неба Безбрежных Просторов до сего дня не существовало никого, похожего на него! — пылко объявил холодец.

Стоило ему это сказать, как у ящерицы от изумления приоткрылась пасть.

Глава 1541. Сильно войти в роль

Холодец вновь прочистил горло и без какого-либо стеснения продолжил:

— Так, теперь второй изъян твоей речи. Небеса одарили тебя своим взором? Кто так говорит? Что это вообще должно значить? У Небес теперь есть глаза? Ты должен был сказать следующее: "О Небеса, выколите мои глаза, ибо узрел я величайшего избранного. Теперь они мне больше не нужны!"

Попугай рядом что-то раздражённо пробурчал. Мэн Хао моргнул и сухо покашлял. Что до старой ящерицы, она округлившимися глазами таращилась на холодца. Василиск был вынужден признать, что действительно столкнулся с искусным оратором...

— Запомни одно из правил хорошей лести. Сперва тебе надо выяснить характер человека, чьё расположение ты пытаешься заслужить. Некоторые любят немного преувеличений перемешанные с правдой. Другие в восторге от наглого раздувания собственных заслуг. Понимаешь, прежде чем начать заискиваться, сперва выясни, с каким человеком имеешь дело. С первого взгляда видно: Малыш Хао смышлёный плут. Обычные методы на нём на сработают. Тебе надо раздуть и приукрасить всё настолько, насколько сможешь. Чем витиеватее выйдет, тем лучше. Ты становишься искусным льстецом не тогда, когда тебя начинает тошнить от собственных слов. О нет... это происходит, когда ты начинаешь верить в собственные слова. С таким мастером шутки плохи!

Холодец с умным видом давал наставления ящерице. К тому же его интонация была предельно серьёзной. Похоже, его действительно раздражало неумение старой ящерицы льстить. Василиск покрылся испариной.

— И последняя часть твоей тирады. Слишком многословная. Ладно, давай покажу. Смотри внимательно. Я продемонстрирую тебе вершину мастерства.

С хлопком холодец превратился в маленькую ящерицу. Из пасти на мгновение высунулся язык, пока глаза страстно пылали. Его била мелкая дрожь. От кожи даже поднимался дым. Полный страсти взгляд ящерицы, казалось, мог растопить ледник. Словно она смотрела на самое совершенное создание на свете. Растянувшись перед Мэн Хао, ящерица драматично воскликнула:

— О высокочтимый, я просто обязан стать вашим слугой, дабы греться в лучах вашего величия. Если вы откажете мне, почтенный, тогда... я убью себя прямо на ваших глазах. Если вы попытаетесь остановить меня, я немедленно лишу себя жизни!

Холодец слишком сильно вошёл в роль. Он высунул язык, готовясь в случае отказа откусить его. От него даже повеяло эманациями самоуничтожения. Попугай поражённо уставился на товарища, а потом затрещиной попытался напомнить, что это было всего лишь демонстрацией...

— Проклятая птица! — проревел холодец. — Уйди с глаз моих! Во всём звёздном небе Безбрежных Просторов я самая уважаемая ящерица. Но сегодня я осознал мою цель в жизни. Все эти годы я ждал вашего появления, о наставник! Великий, если вы скажете "нет", я тотчас же убью себя!

Эманации самоуничтожения постепенно становились всё сильнее. Вскоре всё вокруг оказалось на грани уничтожения. Из образовавшихся с треском разломов в пространстве полился алый свет грядущего взрыва.

У Мэн Хао округлились глаза, а попугай раздражённо чертыхнулся себе под нос. Видя, как холодец опасно приблизился к тому, чтобы уничтожить себя, Мэн Хао выпалил:

— Да, я согласен. Согласен.

Холодец довольно кивнул. Признаки готовящегося самоуничтожения исчезли, а холодец вновь принял привычную форму. Он столько сил вложил в свой выступление, что полностью лишился сил. К тому же отмена неминуемого самоуничтожения ранила его, однако холодцу не было до этого дела. С гордостью взглянув на старую ящерицу, он изрёк:

— Теперь ты понял, где ошибся?

Ящерица примёрзла к месту, не в силах отвести глаз от холодца. Она тяжело дышала и вся покрылась испариной. Внезапно на неё словно снизошло озарение. Разразившаяся гроза у него в голове разогнала туман, препятствовавший просветлению. Ещё никогда василиску не попадался кто-то вроде холодца. Парой мгновений ранее он действительно попытался убить себя самоуничтожением. Если бы Мэн Хао не дал согласие... то он бы взорвался.

Старая ящерица глубоко вздохнула, а потом сложила лапы и почтительно поклонилась холодцу. Василиск чувствовал некоторое замешательство, не зная, попросить ли холодца научить его ораторскому мастерству.

— Хватит дурачиться, — прочистив горло, сказал Мэн Хао. — Послушай, старая ящерица, если хочешь, то можешь стать моим последователем на тысячу лет. Если не хочешь, я не стану тебя заставлять.

Взмахнув рукавом, он двинулся прочь. Попугай и холодец полетели вслед за ним. Спустя пару мгновений холодец обернулся и печально посмотрел на ящерицу. Та колебалась, но потом стиснула зубы и полетела следом.

Из-за некоторого беспорядка в голове василиск не заметил того, как холодец с попугаем обменивались мысленными сообщениями.

"Ну, что думаешь? — с гордостью передал холодец. — Отныне у Лорд Третьего есть наёмный громила. Культивация этой ящерицы находится на уровне 9 эссенций. В будущем мы можем без проблем ограбить кого угодно".

Попугай театрально закатил глаза.

"Ты кретин, не способный считать больше трёх! За что мне достался такой недалёкий? Малыш Хао уже достиг трансцендентности. На кой чёрт нам сдался наёмный громила?! Слышал притчу о лисе, которая попыталась воспользоваться силой тигра? Нет? Оно и видно!"

Про себя попугай вздохнул, мысленно посетовав, каково было нести бремя мудрейшего создания на свете. Холодец что-то пробормотал себе под нос. Внезапно он осознал, что слишком вошёл в роль и чуть себя не убил, по сути, ни за что...

Несколько дней спустя Мэн Хао привёл свою маленькую группу к безлюдному континенту в звёздном небе Безбрежных Просторов. Там начисто отсутствовала жизнь, и всё же Мэн Хао послал туда божественное сознание, отчего оттуда вылетел целый рой термитов.

Из ядра континента вылез термит на пике 9 эссенций, чьи размеры значительно превосходили остальных собратьев. При виде Мэн Хао с его жуткой аурой он задрожал и склонил голову. Термит оказался куда сговорчивее ящерицы, он сразу же присягнул Мэн Хао в верности.

Вместе с термитом Мэн Хао двинулся к следующему месту, где располагалось огромное завихрение. На месте его глаза полыхнули алым светом. Завихрение тотчас перестало вращаться и начало разрушаться. С перепуганным воплем оттуда вылетела огромная голова. Она обычно выглядела крайне свирепо, но при виде Мэн Хао ошеломлённо застыла.

Сто лет назад Мэн Хао похитил её ценное сокровище. В попытке убить его голова долго вела за ним преследование, но в итоге вернулась домой. И вот он вернулся с до жути пугающей аурой.

— Т-т-ты...

— Хватит заикаться! — рявкнул попугай. — Соображай шустрее, ты собираешься присягать ему в верности или нет?!

Попугай самодовольно надулся, как будто аура трансцендентности исходила от него, а не от Мэн Хао. Огромное лицо вымученно улыбнулось, вспомнив слова, брошенные напоследок Мэн Хао во время их прошлого столкновения.

— Я присягаю в верности... — сказала она, потупив взгляд.

Мэн Хао кивнул.

— Я пришёл за тобой и другими не для того, чтобы заставлять вас присягать мне в верности, а чтобы положить конец карме, которая была посеяна много лет назад. Если хочешь можешь пойти ко мне на службу на тысячу лет.

Сказанное было правдой. Ему не требовалась их сила. Но после достижения трансцендентности у него появилось чувство, которое требовало разрешить его карму в звёздном небе Безбрежных Просторов. В противном случае её могли использовать против него.

Последней остановкой в их путешествии был огромный цветок. На месте они застали пожухлый цветок, парящий в звёздном небе. На фоне этой громадины Мэн Хао был почти невидим. После его появления цветок содрогнулся. Цветок явно обладал собственной жизненной силой и мог почувствовать культивацию трансцендентности в Мэн Хао.

Перед громадным цветком Мэн Хао невольно задумался о том, насколько беспомощным был в прошлый раз, когда ему пришлось ждать начала цветения цветка. Но сейчас... он лишь произнёс:

— Расцвети.

По его команде цветок содрогнулся ещё сильнее и тут же расцвёл. Мэн Хао вошёл в мир внутри цветка. В прошлом он дал слово полностью запечатать огонь и лёд мира, дабы уберечь его от уничтожения.

Пролетая над миром, он заметил произошедшие за годы изменения. Ледяные горы таяли, большая часть пламени погасла. Область в центре, где обитали два племени, потеряла свою жизненную силу. Судя по всему, уже совсем скоро мир станет непригодным для жизни. Как только цветок вновь сложится в бутон, внутрь не сможет попасть никто, кроме практиков, достигших трансцендентности, а значит, всё живое в мире не сможет выбраться наружу и погибнет.

Патриарх Ледяная Гора и огненный феникс не почувствовали присутствия Мэн Хао. Если он того не пожелает, то никто в звёздном небе Безбрежных Просторов не может обнаружить его.

Он взмахнул пальцем. Этот кажущийся простым жест изменил естественные и магические законы. Изменил судьбу. Земля затряслась, во все стороны начала расходиться невидимая рябь. Везде, где она проходила, вновь замерзали горы и возвращался холод, который уже никогда не исчезнет. Всё возвращалось к своему изначальному состоянию. На другой стороне мира вновь вспыхивало пламя и возвращался обжигающий жар.

Глава 1542. Демонический владыка

Выполнив обещание, Мэн Хао последний раз взглянул на земли льда и пламени, после чего покинул мир цветка. Когда бутон вновь закрылся, одна из ледяных гор внезапно превратилась в гиганта. Пока он ошеломленно крутил головой, в луче света издали прилетела огненный феникс.

Оба не поняли, что произошло. Совсем недавно они поддались отчаянию, понимая, что их родной дом ждала неминуемая гибель. Как вдруг всё в одночасье изменилось. Горы вновь замерзли, а пламя как раньше ярко воспылало. В их мир вновь вернулась плотная духовная энергия.

— Что произошло?.. — спросила огненный феникс. — Патриарх Ледяная Гора, ты что-то видел?

Растерянный взгляд патриарха был красноречивее любых слов. Немного помолчав, он изрёк:

— Как странно. Всё так внезапно изменилось...

Оба долго молчали, пока огненный феникс наконец не посмотрела в небо.

— Как думаешь, это может быть... он? Может, он вернулся?

— Невозможно! — отрезал патриарх Ледяная Гора и покачал головой.

Но тут и он засомневался. После закрытия цветка никто не мог проникнуть в их мир и нарушить баланс между льдом и пламенем. Даже если кому-то и удастся войти, изменить сделанное никому не удастся.

В итоге огненный феникс еще раз задумчиво посмотрела на небо, а потом вернулась в свои владения. Гигант ледяной горы со вздохом окинул взглядом бескрайние ледяные пустоши.

— Не может же это и вправду быть он...

Несколько дней спустя настало время сбора. В этот день на всей планете Безбрежных Просторов кипела работа, ведь сегодня парагоны школы должны были прибыть в назначенное Мэн Хао место. Царящая суматоха повлияла даже на звездное небо снаружи планеты. Вскоре с планеты Безбрежных Просторов взмыли в небо практики с необычайно высокой культивацией. Звездное небо заполонила рябь, когда парагон с 8 эссенциями повел за собой огромное число практиков. Это была армия... девятой секты. Они готовились к приходу Мэн Хао! Присутствовал каждый парагон, каждый практик на царстве Дао, Древности и Бессмертия. Их было настолько много, что и не счесть.

Поднялись в звездное небо они не своими силами, а с помощью гигантских древних деревьев, которые вырезали таким образом, чтобы они напоминали свирепых зверей.

В стороне от войска людей находились другие странные существа и формы жизни. Это были жители миров, которые за годы покорила девятая секта. Вместе силы девятой секты насчитывали десять миллиардов бойцов. Их кажущаяся бесконечной армия практически заслонила всё небо. Под их давлением туман звездного неба забурлил и вспенился, словно не мог приблизиться ко всем этим практикам. Вокруг армии образовался водоворот энергии, сделав их ауру еще внушительнее.

Вскоре с планеты Безбрежных Просторов прибыли новые практики. Это были могущественные эксперты из восьмой секты. По численности они уступали девятой секте, но их сила и великолепие могли потрясти звездное небо. Следом показались армии остальных сект: с седьмой до первой. Еще никогда в своей истории планета Безбрежных Просторов не знала ничего подобного.

Несколько хорошо осведомленных вольных практиков знали кое-что о происходящем, но у них не было полной картины. Но большинство вольных практиков понятия не имели о готовящемся противостоянии. Поэтому многие в их рядах со смесью удивления и страха принялись выкрикивать:

— Небеса! Девять великих сект школы Безбрежных Просторов построили свои армии за пределами планеты! Что происходит?

— Грядет война! Школа Безбрежных Просторов собирается дать бой одной из великих сил!

— Как это возможно?! В звездном небе постоянно идут мелкие конфликты, школа Безбрежных Просторов слишком крупная организация, чтобы в них участвовать. Как они собираются воевать, когда все их эксперты с 9 эссенциями пытаются достичь трансцендентности?..

Удивлены были не одни вольные практики. Население миров в сфере влияния школы Безбрежных Просторов тоже с трудом верили своим глазам. Разумеется, люди, следящие за слухами, уже кое о чем догадывались.

— Вы слышали? Школа Безбрежных Просторов мобилизовала все свои силы. Насколько мне известно, они собираются поддержать девятого парагона!

— Девятый парагон родился в мире, уничтоженном континентом Бессмертного Бога и миром Дьявола. Школа Безбрежных Просторов собирается помочь ему отомстить!

— Они собираются воевать с континентом Бессмертного Бога и миром Дьявола? Как... как девятому парагону удалось убедить их пойти на такое?!

Пока люди ломали головы, на месте событий появились парагоны с 9 эссенциями из различных сект. Они сели в позу лотоса перед огромной армией и принялись ждать. Среди них был глава школы. Мрачный и предельно серьезный старик, расположился перед армией первой секты. Не остались в стороне и Ша Цзюдун, и Цзинь Юньшань, и Бессмертная Бай Учэнь. Их энергия сотрясала звездное небо вокруг.

Похоже, за пределами планеты собралась вся школа Безбрежных Просторов. Такое сборище людей потрясло всё звездное небо Безбрежных Просторов. Об этом быстро пошла молва. Единственной реакцией на вести были удивленные вздохи. Множество миров решили запечатать себя. Множество завихрений потемнели. Никто не хотел участвовать в грядущем кровавом конфликте.

Наконец давящую тишину среди войска нарушил яростный вой. Из звездного неба прилетел огромный, словно континент, василиск. Не успел он приблизиться, как люди задрожали под исходящим от него давлением. Глава школы открыл глаза и медленно поднялся.

Цзинь Юньшань и остальные с блеском в глазах посмотрели на исполинское существо. Их сердца пропустили удар, когда они увидели стоящего на нём Мэн Хао. Василиск порядком их напугал, а вот человек у него на голове вновь наполнил их сердца трепетом перед трансцендентностью.

Позади ящерицы раздалось оглушительное жужжание. За ней летел гигантский термит. Своими размерами он уступал ящерице, но его аура внушала такой же ужас. Следом за термитом прибыла огромная голова с лицом старика, который одним своим видом излучал угрозу. От него исходили эманации пика 9 эссенций.

— Патриарх Богоящер!

— Святой Термит!

— Древнейший!

Глава школы и другие парагоны застыли словно громом пораженные. Они слышали о трёх этих сущностях и знали, что те достигли пика 9 эссенций много веков назад. Парагон с 8 эссенциями из девятой секты сложил ладони и низко поклонился Мэн Хао.

— Приветствуем, демонический владыка!

У десяти миллиардов учеников девятой секты всё внутри задрожало. Они тоже сложили ладони и поклонились, хором прокричал на всю округу:

— Приветствуем, демонический владыка!

Звездное небо содрогнулось. Глава школы, Ша Цзюдун, Цзинь Юньшань, Бессмертная Бай Учэнь и другие парагоны с 9 эссенциями почтительно сложил ладони и поклонились.

— Приветствуем, демонический владыка!

Потом к их приветствию присоединились и ученики их сект. От рёва миллиардов глоток задрожали Небо и Земля. Невероятная громкость их приветствия спровоцировала появление изгоняющей силы. Так воля звездного неба отреагировала на происходящее.

Мэн Хао спокойно окинул взглядом собравшихся. Когда наконец воцарилась тишина, Мэн Хао взмахнул рукавом, дав волю своей культивации. Она превосходила уровень 9 эссенций и несла в себе эссенцию Истока Дао.

На царстве Истока Дао человек становился эссенцией, заменял естественные и магические законы. Почувствовав исходящее от него давление, сердца всего живого сжались, а в головах воцарилась каша. Это был еще не конец. Божественное сознание Мэн Хао, словно ураган, прокатилось через всё звездное небо.

— Трансцендентность. Это аура... трансцендентности! Не могу поверить, что девятый парагон, достиг трансцендентности!

— По легенде, всего троим в звездном небе Безбрежных Просторов удалось достичь её. Одним из них был патриарх Безбрежные Просторы. Теперь их стало четверо!

До этого момента только практики с 9 эссенциями знали о том, что Мэн Хао достиг трансцендентности. Он не стал делать из этого секрета, продемонстрировав свою ауру всем присутствующим. Парагоны с 7 и 8 эссенциями оцепенели. Владыки дао, дао лорды и прочие эксперты царства Дао не могли отвести от него глаз. В глазах практиков царства Древности появилось фанатичное пламя. Они принялись кричать что-то во всё горло. Даже ученики не из девятой секты впали в неистовство.

Разумеется, девятая секта принадлежала Мэн Хао, поэтому его люди разразились криками такой силы, что задрожали Небо и Земля. К ним присоединились практики из миров, которые за последние века покорила девятая секта.

— Демонический владыка!

— Демонический владыка!

— Демонический владыка!!!

К скандированию присоединились и практики из других сект. Вскоре всё живое, каждая форма жизни, опустились на колени. Даже парагоны с 9 эссенциями. Страстный порыв захлестнул всех в толпе. Термит и огромная голова смотрели на него с уважением и преданностью в глазах. Старая ящерица дрожала.

Мэн Хао был достоин безоговорочного уважения всех присутствующих. Все Небеса и Земли существовали для него и ради него!

После длинной паузы Мэн Хао, стоя в окружении бурлящей энергии, наконец заговорил. Каждое его слово было подобно невероятному магическому закону.

— Премного благодарен. Я хотел бы попросить вас присоединиться ко мне... пока я буду возвращаться на родину. В мир, запечатанный 33 Небесами. В бабочку Горы и Моря!

Глава 1543. Цель: 33 Небеса

Голос Мэн Хао слышали все практики. Их глаза горели страстью и благоговейным трепетом.

— Приказ демонического владыки — закон!

Звёздное небо раскололось, отчего туман Безбрежных Просторов забурлил ещё яростней. Скрывавшиеся в нём формы жизни задрожали. Ни одна не рискнула показать свою ауру. По взмаху рукава Мэн Хао огромная армия двинулась через звёздное небо к бабочке Горы и Моря.

Туман был разогнан, множество миров запечатались, завихрения потускнели. Даже воля звёздного неба Безбрежных Просторов не решалась приблизиться. Марш огромной армии практиков напоминал реку, разделившую Безбрежные Просторы надвое. Звёздное небо переполнял рокот.

В авангарде находилась первая секта. С левого и правого фланга расположились вторая и третья секта. Словно острые клинки они рассекали всё на своём пути, со свистом двигаясь через звёздное небо. В самом центре строя находилась девятая секта. Практики окружали огромную старую ящерицу, на чьей голове в позе лотоса сидел Мэн Хао. Термит и исполинская голова держались по бокам от неё, излучая энергию 9 эссенций, от которой тускнело звёздное небо. На флангах девятой секты двигались четвёртая, пятая и шестая секта. Такое построение напоминало два гигантских крыла. Арьергард состоял из людей седьмой и восьмой сект и напоминал хвост какого-то могучего и опасного зверя.

Эта внушительная армия готовилась убивать любых встреченных богов и бессмертных. С их огромной скоростью они быстро оставили планету Безбрежных Просторов позади. Их целью была бабочка Горы и Моря. Миры на их пути не пытались чинить им препятствия. Бесчисленное множество завихрений скрылись от их глаз. Никто не хотел вставать у них на пути, ведь такая армия могла с пугающей лёгкостью раздавить любое сопротивление.

Мэн Хао так и не взял свою ауру под контроль. С самого начала похода она сияла, словно ярчайший маяк, возвещая о его возвращении всем завихрениям, практикам и другим созданиям. Демонический владыка вернулся!

По ходу движения армии всё больше людей узнавало о готовящейся войне. Их стараниями новости расползались по звёздному небу Безбрежных Просторов со скоростью лесного пожара.

— Появился практик, достигший трансцендентности!

— Четвёртый трансцендентный осенил своим присутствием звёздное небо Безбрежных Просторов!

— Недавно мне ещё показалось, будто на нас снизошли ещё одни Небеса. Оказалось... появился четвёртый трансцендентный!

Новость потрясла звёздное небо. Не нашлось смельчаков, кто бы рискнул встать на пути Мэн Хао. Существа и люди на пути армии невольно опускались на колени и склоняли головы.

Солдатам уже не терпелось вступить в бой, отчего смертоносная аура их армии с каждой секундой только росла. Постепенно они приближались к бабочке Горы и Моря.

Мэн Хао сидел на голове старого василиска. Глядя вдаль на бабочку, он никак не мог успокоиться. Трансцендентность поставила его над всеми остальными практиками. Он достиг легендарного царства и стал объектом всеобщего поклонения. Несмотря на всё это, его сердце никак не могло найти покой.

"Я возвращаюсь домой, — подумал он. — Пап, мам, ваш сын скоро вернётся домой... Цин’эр, я иду к тебе... Интересно, как поживают мои родные, друзья?.. Не забыли ли они меня? Я вернулся!

Мир Горы и Моря, тебя уничтожили, но я пообещал отстроить тебя заново. Пришло время сдержать слово! Что до вас, 33 Неба... пришло время расплаты!

Континент Бессмертного Бога, мир Дьявола. Теперь я куда больше знаю о вас, практически все мои подозрения подтвердились. Однако... я всё равно уничтожу вас! В противном случае какой смысл тогда было достигать трансцендентности? Ваши дни сочтены. Как я мог забыть о ненависти... что две тысячи лет терзала меня?! Что до звёздного неба Безбрежных Просторов, день твоего свержения тоже не за горами!"

Из его глаз лился алый свет, а расходящийся демонический ци был особенно хаотичным! Перед мысленным взором Мэн Хао проносились образы. Он видел уничтожение мира Горы и Моря. Погоню континента Бессмертного Бога. Смерть Шуй Дунлю и Грёзы Моря. Как после побега бабочки к континенту Бессмертного Бога присоединился мир Дьявола. Как они уничтожили мир Горы и Моря. Видел гибель холодца, незавидную судьбу, постигшую попугая. Оба пожертвовали собой ради его спасения. Вспомнил, как проснулся неподалёку от планеты Безбрежных Просторов, как получил новую цель в жизни!

"Я пообещал, что однажды вернусь!"

Армия маршем шла через звёздное небо. Туман расступался перед практиками. Наконец впереди показалась невероятная по своим размерам магическая формация. Иго Эона!

Под ним находились тридцать три континента, 33 Неба, подавлявшие бабочку Горы и Моря. Над ними в позе лотоса медитировала обезьяна. Она резко открыла глаза и затравленно огляделась. Вся её шерсть встала дыбом. Далеко внизу покоился гроб из зелёной бронзы .

В окружении мягкого свечения в гробу, казалось, спала ослепительная красавица. На нём сидела бабочка, постепенно приближающаяся к концу своей жизни. Исходящее сверху давление не могло её коснуться из-за защищавшего свечения гроба. Казалось, всё звёздное небо ненавидело бабочку. Если бы не сияние гроба, то её давно бы уже уничтожило. Много лет назад парагон Грёзы Моря пожертвовала собой, чтобы найти эту безопасную гавань. Тот факт, что бабочке удалось дожить до сегодняшнего дня, показывал: её жертва была не напрасной!

— Я вернулся, — прошептал Мэн Хао, стоя на голове ящерицы.

Эти слова мог слышать только он. Вид бабочки Горы и Моря напомнил ему о прошлом. Ныне он достиг трансцендентности, любое его слово или поступок могли повлиять на всё звёздное небо Безбрежных Просторов. Более того, ему даже не требовалось произносить слова вслух. Его мысли могли принимать форму естественного закона. Он достиг состояния, когда человек мог мысленно произнести имя Мэн Хао, и он мог об этом узнать. Божественная способность такого уровня была одной из отличительных черт трансцендентных. Для того, что называли Безграничным Дао и Попранием Небес, в этом не было ничего особенного.

Стоило ему прошептать эти два слова, как его голос прозвучал в головах всех старых друзей в мире бабочки Горы и Моря. Его родители подняли глаза к небу и почувствовали ауру Мэн Хао. Лица обоих озарила радостная улыбка. Это точно была аура их сына, однако она могла потрясти Небеса и Землю. И она приближалась!

— Это Хао’эр!

— Он вернулся. Не погиб! Цилинь клана Фан вернулся! Он расколет 33 Неба и окрасит Безбрежные Просторы их кровью!

Отец Мэн Хао по имени Фан Сюфэн запрокинул голову и расхохотался. Уже много лет он не чувствовал себя таким счастливым. Со слезами на глазах он крепко обнял Мэн Ли. Она тоже смотрела в небо, зная, что на свете не существовало более великого человека, чем её сын. Она всегда верила, что он, несмотря ни на время или обстоятельства, рано или поздно сдержит обещание. Много лет назад он пообещал вернуться, а значит, это обязательно должно было произойти!

Многие люди в мире бабочки Горы и Моря разделяли её чувства. Сюй Цин сидела в позе лотоса у главных ворот своей резиденции на вершине горы, внезапно она поднялась и вышла со двора. Полами её зелёного халата играл ветер. Длинные волосы обрамляли её прекрасное лицо, на котором уже появились первые морщинки, которые только подчёркивали её решимость.

Голос Мэн Хао прозвучал в её ушах так, словно он стоял прямо у неё за спиной.

"Я вернулся..."

Ей не послышалось. С вершины горы она принялась с тревогой вглядываться в небо. Её пальцы нервно мяли ткань халата, по щекам текли слёзы. Слёзы радости. Две тысячи лет она тосковала по Мэн Хао.

— Мэн Хао... — с улыбкой прошептала она.

Её улыбка была такой же прекрасной, как распустившийся цветок, отчего мир вокруг немного потускнел. Она знала... Мэн Хао вернулся. Её муж сейчас находился там, в звёздном небе. Он вернулся, как и обещал!

Глава 1544. Дрожь и трепет

Ван Юцай занимался культивацией в пустыне мира бабочки Горы и Моря. Последние две тысячи лет он провёл в постоянных мучениях. Он истязал свою плоть, божественное сознание и разум. Этой жестокой тренировкой он постоянно повышал свою силу.

В мире бабочки Горы и Моря он был объектом поклонения многих практиков. В теории он не должен был прожить так долго. Более того, у многих могущественных экспертов мира давным-давно должно было закончиться долголетие. Однако бронзовый гроб, на котором сидела бабочка, испускал силу времени, не подпускавшую 33 Небеса. Эта сила не только защищала обитателей мира, но и сберегла тех обитателей Гор и Морей, кто уже давно должен был умереть.

Чёрные провалы вместо глаз Ван Юцая многие годы скрывали веки. Во время путешествия по пустыне он внезапно поднял голову вверх. А потом громко расхохотался. Как только его окутала безграничная культивация, началась песчаная буря.

— Эта аура. Этот голос... Мэн Хао! Это Мэн Хао! — с хохотом прокричал Ван Юцай.

В другой части бабочки Горы и Моря находилась процветающая секта, где жил Толстяк. Он стал таким толстым, что теперь напоминал гору. При этом от него исходили эманации царства Дао. Хотя он не мог сравниться с Ван Юцаем, всё равно считался одним из известнейших экспертов мира бабочки Горы и Моря. После пережитого в прошлом любое его слово для секты равнялось приказу самих Небес.

Сейчас он лениво грыз духовный камень — его уникальный метод культивации. От поедания духовного камня его отвлекло странное чувство, которое он уже испытывал в прошлом. Только сейчас оно было во много раз сильнее. Вздрогнув, он стрелой взмыл в небо. Мгновением позже оттуда раздался радостный рёв. После стольких лет под пятой врага он наконец дал волю своему безумию.

Ученики секты поражённо задрали головы. Старейшины немедленно поднялись в воздух, где во все глаза уставились на Толстяка, своего патриарха.

— Ха-ха-ха! Мэн Хао, старый пройдоха! Ты наконец вернулся! Я слышал тебя! Слышал! — со слезами на глазах радостно кричал Толстяк. — Больше двух тысяч лет. Мы ждали тебя больше двух тысяч лет. И вот... ты наконец вернулся!

Люди внизу растерянно переглядывались, не особо понимая, что стряслось с патриархом. Большинство из них родилось в последние несколько веков, поэтому они не смогли почувствовать или услышать Мэн Хао. Чуть позже из секты вылетело несколько сотен старожилов. Их трясло. Многим сперва показалось, будто им послышалось, но хохочущий Толстяк развеял их сомнения. Сердца стариков захлестнул восторг.

— Это что, был Мэн Хао?!

— Это точно он! Ха-ха-ха! Он вернулся!

— Это Мэн Хао. Говорю вам. Демонический владыка!

От криков старожилов растерянность остальных практиков уступила место изумлению.

— Мэн Хао? Высокочтимый демонический владыка? Я в детстве слышал истории о нём. Он был величайшим экспертом мира Горы и Моря. Именно он спас нас две тысячи лет назад!

— Великий демонический владыка вернулся? Это не шутка?!

В другой части мира сестра Фан Юй с мужем Сунь Хаем взмыли в воздух над своей резиденцией и радостно посмотрели на небо. У Фан Юй в глазах стояли слёзы счастья.

— Младший брат...

Сунь Хай радостно рассмеялся. На смех прилетело три луча света. К ним присоединились двое молодых мужчин и девушка. Эти трое были детьми Сунь Хая и Фан Юй. Им ещё никогда не доводилось видеть родителей, чтобы те буквально светились от счастья, поэтому они не удержались от вопроса:

— Пап, мам, всё хорошо?

— Что случилось?

— Это ваш дядя, — воскликнула Фан Юй, спустя много веков в её глаза вернулся яркий блеск. — Он вернулся!

— Наш дядя? Мэн Хао?

— Высокочтимый демонический владыка?!

Племянники и племянница Мэн Хао не могли поверить своим ушам. Они родились в эпоху, когда Мэн Хао уже стал чем-то вроде мифа. Что интересно, для большинства, рождённых в последние несколько веков, Мэн Хао был даже не практиком. Он был персонажем легенд.

В другой части мира бабочки Горы и Моря, кнесказанному удивлению многих, внезапно вспыхнула аура парагона с 7 эссенциями. В воздухе возник старик... дедушка Мэн! С такой культивацией он являлся одним из четырёх стражей бабочки Горы и Моря. Подняв голову к небу, он начал хохотать, пока у него из глаз не потекли слёзы.

Над одним городом в мире бабочки парила марионетка с аурой 7 эссенций. Это был тот самый порабощённый парагон с 1 Небес, оставшийся после войны за мир Горы и Моря.

Далеко на востоке лежало место, где обитали души умерших. Оно служило загробным миром для бабочки Горы и Моря, местом реинкарнации. Оттуда повеяло аурой 8 эссенций... исходила она от парагона Кшитигарбхы. В прошлом он был сильнейшим лордом Горы и Моря!

На западе мира раскинулось бескрайнее море. Внезапно в небо взметнулась огромная волна, на которой стоял молодой человек. Когда вода улеглась, выяснилось, что он стоял на огромном ките. Сам кит постоянно перетекал из одной формы в другую. Это был истинный дух Ночь. Что до молодого человека у него на спине... его звали Кэ Цзюсы! Удивительно, но он излучал эманации 8 эссенций!

За последние две тысячи лет в мире бабочки Горы и Моря произошло много всего, но самым впечатляющим стало рождение трёх парагонов. Вместе с марионеткой теперь их было четверо.

Дедушка Мэн и Кшитигарбха изначально обладали огромной силой, особенно Кшитигарбха, чья сила находилась на уровне верховного владыки. Ничего удивительного, что они стали парагонами. Что до Кэ Цзюсы, до падения мира Горы и Моря мало кто знал о его существовании. Кто мог знать, что за следующие два десятка веков он поднимется до уровня 8 эссенций. Все четыре парагона смотрели на небо, словно могли видеть приближавшегося из-за 33 Небес Мэн Хао.

В другой части мирового моря находился огромный остров. Его накрывал блестящий барьер, за которым всё же можно было увидеть целую страну, отдельный мир. Основой острова была... черепаха патриарх Покровитель! Зевнув, он прищурился и посмотрел в сторону Небес.

— Уж больно знакомая аура, — пробубнил он себе под нос. — Чёрт, патриарх, напряги извилины. Чья это аура? Почему из-за неё... у меня щиплет в глазах?

У него на голове от счастья плакала молоденькая девушка по имени Гуидин Три-Ливень. Позади неё стоял мужчина средних лет, вот только его волосы уже тронула седина. Его аура дотлевала, тем не менее вокруг него кружила жемчужина. Звали его Дун Ху!

— Я годами питал жемчужину энергией моего тела, — пробормотал он с блеском в глазах, — в ожидании её хозяина. После всего случившегося меня не раз посещала мысль. Может быть, она принадлежит Мэн Хао?

Множество людей пытались справиться с шоком. Мир бабочки Горы и Моря ещё никогда не переживал такого потрясения. Как будто в него внезапно вдохнули новую жизнь. Все старые друзья Мэн Хао пришли в восторг, даже Ли Лин’эр, взвалившая на свои плечи дело Грёзы Моря, и Чжисян. Были и другие практики, которые с радостью встретили новости.

— Он вернулся...

— Мэн Хао снова с нами!

— Наконец возвратился демонический владыка!

Такие крики звучали во всех уголках мира. Момент, которого все так долго ждали... наконец настал!

В то же время от огромной армии ударили могучие волны. Их скорость возросла, из-за чего туман Безбрежных Просторов погрузился в хаос. Чужаки на 33 Небесах пребывали в неведении. Они не знали, что приближалось к их миру и, похоже, не особо беспокоились.

Иго Эона и другие защитные магические формации, возведённые континентом Бессмертного Бога и миром Дьявола, остановили немало желающих лёгкой наживы, которые пытались вторгнуться к ним за последние две тысячи лет. Все попытки были остановлены, многие пали жертвой магических формаций.

Помимо Ига Эона ощущение неуязвимости 33 Небес укрепляло присутствие их стража Дао Фана. Благодаря помощи континента Бессмертного Бога и мира Дьявола его культивация стала ещё выше. Только сейчас Дао Фан, тот, в кого верили все чужаки, на кого возлагали столько надежд, дрожал от страха.

Глава 1545. Дао Фан, помнишь меня?

Шерсть Дао Фана встала дыбом. С тех пор как был уничтожен мир Горы и Моря, он ещё никогда не чувствовал такой опасности. Каждый вдох давался с огромным трудом, а культивацию сотрясала дрожь. Он увидел приближающееся бесконечное море практиков. К тому же он ощутил присутствие в армии множества крайне опасных экспертов.

Мэн Хао он не видел, только старую ящерицу, словно у него не было права узреть человека, стоящего у неё на голове. Вместо Мэн Хао он видел лишь завихрение, которое искажало всё звёздное небо.

Дао Фан не колебался ни секунды. У него не осталось времени даже на крик. Магический пасс, и Иго Эона загудело. Испуская могучие волны, Иго Эона взяло под контроль туман Безбрежных Просторов и создало на пути армии огромный непроницаемый барьер. Наступающие силы не могли увидеть, что скрывалось за ним. Следующим магическим пассом обезьяна вызвала две ауры из магической формации. Одна принадлежала континенту Бессмертного Бога, другая представляла мир Дьявола. Обе ауры растаяли в тумане вокруг и растеклись по округе. Это был своего рода знак, предупреждение от континента Бессмертного Бога и мира Дьявола: не приближаться к этому месту.

Сделав всё это, Дао Фан с облегчением выдохнул. Он всё ещё немного нервничал, но продолжал напоминать себе обо всех жутких существах, встреченных за его долгую жизнь, которые трусливо бежали при виде этих двух аур. Глубоко в душе он надеялся, что и в этот раз всё пройдёт точно так же.

"Скорее всего, они просто пролетают мимо, — убеждал он себя, — да, точно пролетают мимо. Что им может здесь понадобиться? 33 Неба просто никак не могли спровоцировать такую огромную армию практиков. Никто из выживших из мира Горы и Моря не выбрался из-за печати. Они никак не могли установить контакт с такой могущественной группировкой. По-другому и быть не может. К тому же кто в звёздном небе Безбрежных Просторов может выступить против континента Бессмертного Бога и мира Дьявола? Такие организации встречаются реже рогов цилиней и перьев фениксов, да и их вряд ли заинтересует это захолустье".

Дао Фан начал постепенно успокаиваться, будучи железно уверенным в своей теории. И всё же он никак не мог избавиться от необъяснимого страха. Всё из-за загадочной фигуры в завихрении на голове ящерицы, которую он не мог разглядеть. Кто бы ни скрывался за завихрением, это был опаснейший человек во всей армии.

В нервном ожидании он не заметил, как начал дрожать. Благодаря помощи континента Бессмертного Бога и мира Дьявола его культивация достигла уровня 9 эссенций. И всё же его всё равно била мелкая дрожь. Страх накрыл его подобно паводку. Ему казалось, будто он задыхался.

Ему оставалось надеяться, что армия просто пройдёт мимо.

Снаружи Ига Эона находился туманный барьер. С укреплением печати 33 Небес взор Мэн Хао вновь был затуманен.

Армия медленно остановилась. Практикам уже не терпелось броситься в бой. Их поддерживала вера в Мэн Хао. Один за другим они с фанатичным огоньком в глазах поворачивались к своему лидеру. Стояла тишина. Никто не разговаривал. Ученики девятой и остальных сект ожидали приказаний Мэн Хао. Парагоны с 9 эссенциями не стали исключением. Глава школы, Цзинь Юньшань, огромный термит, голова, старая ящерица и остальные подчинённые Мэн Хао хранили молчание.

Мэн Хао рассматривал туман. Его жажда убийства была практически осязаемой. Туманный барьер покрылся рябью, когда из Ига Эона вырвались две ауры. Обе находились на пике 9 эссенций. Это были не люди, а лишь потоки божественной воли, оставленные здесь для устрашения.

— Это место находится под защитой храбрых воинов континента Бессмертного Бога. Люди, прибывшие из других частей звёздного неба Безбрежных Просторов, поворачивайте и уходите отсюда!

Следом раздался зловещий голос, несущий в себе ауру смерти.

— Тот, кто дерзнёт вступить на территорию мира Дьявола, подпишет своему клану смертный приговор. Мы уничтожим всех, никого не оставим в живых!

Такие угрозы могли напугать кого угодно. Без Мэн Хао даже школа Безбрежных Просторов наверняка отступила бы. Столкновение с континентом Бессмертного Бога или миром Дьявола могло вылиться в катастрофу для школы Безбрежных Просторов. На такой риск они просто не могли пойти. Но сейчас всё было иначе. После угроз двух потоков божественной воли никто в армии практиков не шелохнулся. Более того, их кровожадная аура стала только сильнее.

Под взглядами подчинённых Мэн Хао неспешно поднялся и молча указал пальцем на туманный барьер. Простое движение пальца не начало магическую технику. И всё же туманный барьер загудел, а два потока божественной воли разбились. В то же время армия разразилась оглушительным рёвом. Их жажда убийства взмыла до Небес. Огромное число практиков бросилось к туманному барьеру. Глава школы и остальные парагоны на пике 9 эссенций послали свои божественные способности. Туман начал разрушаться.

С другой стороны барьера под защитой Ига Эона Дао Фан нервно ёрзал на месте. Он видел ужасающую атаку на туман, а потом почувствовал, как две запечатывающие метки, оставленные континентом Бессмертного Бога и миром Дьявола, внезапно разбились и обратились в пепел.

Что-то уничтожило их в мгновение ока, словно они не представляли никакого значения. Как только они обратились в пепел, две чёрных нити прошили туманный барьер в поисках источника запечатывающих меток, словно желая уничтожить того, кто управлял ими.

Изумлённый Дао Фан подскочил на ноги. Тем временем туманный барьер снаружи Ига Эона рвался на части, как будто им занимались огромные руки. От стоящего грохота дрожало звёздное небо. Пару мгновений спустя... туман был прорван! Его разорвали с двух сторон, явив Иго Эона, 33 Неба и дрожащего от страха Дао Фана.

С рокотом армия двинулась вперёд. В Иго Эона обрушился град божественных способностей, загрохотали взрывы, напугав чужаков на 33 Небесах, которые понятия не имели, что творилось в звёздном небе. Такой барьер было очень непросто пробить. Даже Шуй Дунлю пришлось много лет проводить расчёты и перебирать планы, прежде чем он понял, что нужно делать. К тому же барьер за тысячи лет был усилен и укреплён. Континент Бессмертного Бога и мир Дьявола дорого заплатили за то, чтобы как следует стабилизировать его.

Но сейчас не прошло и пары мгновений, как его поверхность начала покрываться трещинами. Множество людей снаружи беспрерывно били по Игу Эона магией, пока оно не оказалось на грани раскола. Среди них был юноша в золотом халате, седой старик в окружении песчаной бури, невероятной красоты женщина среди тумана.

"Это же 9 эссенций... великая завершённость 9 эссенций!"

Дао Фан остолбенел. Четверо находились на великой завершённости 9 эссенций, любой из них мог расколоть целую планету одни ударом ноги. И это был только передовой отряд. С ними было больше десяти практиков, которые атаковали не просто 9 эссенциями, а энергией на самом их пике.

"Пик 9 эссенций!"

У Дао Фана закружилась голова. Он никогда не видел такого количества практиков с 9 эссенциями в одном месте. Сложно представить, как вообще столько экспертов такого калибра могли работать вместе. К тому же это были, пусть и сильные, но всё же солдаты. Никто из них не возглавлял армию!

Огромная старая ящерица в стороне тоже вселяла ужас, она вообще выглядела так, будто была отдельным миром. Рядом с ящерицей парила жуткого вида голова и исполинский термит с безжалостными глазами.

При виде этой троицы Дао Фану показалось, будто из мира пропал весь свет. Его сердце захлестнуло отчаяние. Оказалось, что эти трое находились даже выше великой завершённости 9 эссенций, их культивация граничила с трансцендентностью.

— Это какое-то недоразумение! — закричал он. — Собратья даосы, мы 33 Неба! Мы не вмешиваемся в дела и конфликты внешнего мира. Мы никогда ни с кем не враждуем. Больше скажу, мы никогда не покидали магической формации. Пожалуйста, скажите, чем мы заслужили ваш гнев?! Мы подчинённые мира Дьявола и континента Бессмертного Бога. Собратья даосы, хотя бы назовите причину объявленной нам войны!

С 33 Небес взмывали вверх люди. Все они дрожали от страха. В криках Дао Фана слышались растерянность и негодование. Происходящее казалось ему незаслуженным, особенно с учётом того, что они никогда не переходили дорогу могущественным силам звёздного неба. Внезапно вдалеке раздался холодный голос, эхом прокатившись через пустоту.

— Дао Фан. Тот, кто одним ударом посоха уничтожил Восьмую Гору... помнишь меня?

Глава 1546. Падение Ига Эона

Этот голос не повергал в трепет. Более того, в нём сквозила печаль. И всё же в этой печали Дао Фан услышал ненависть. Ненависть, которая не исчезнет даже после уничтожения 33 Небес. Такая ненависть порождала жажду убийства настолько сильную, что её не могло утолить свержение звёздного неба или уничтожение Безбрежных Просторов и превращение их в море крови.

Как только Дао Фан услышал эти слова, он неосознанно посмотрел на огромную ящерицу снаружи Ига Эона и загадочную фигуру, скрытую завихрением. Постепенно оно рассеялось. У Дао Фана перехватило дыхание, а глаза выкатились из орбит. Он мог видеть лицо во всех подробностях.

Дао Фана затрясло, голова потяжелела, казалось, в ней разразилась настоящая гроза. Не в силах поверить своим глазам, он принялся отчаянно их тереть.

— Ха-ха, как это может быть он? — бормотал он себе под нос. — Должно быть, мне уже мерещится всякое... Ха-ха...

Протерев глаза, он опять посмотрел вверх. От его лица отлила кровь. Он мог лишь ошеломлённо смотреть на человека, стоящего на голове ящерицы. Из его головы начисто пропали все мысли. Тело обезьяны била крупная дрожь, глаза покраснели. Дао Фан чувствовал себя так, будто кровь в его жилах сейчас потечёт в обратную сторону. Он то открывал, то закрывал рот, словно пытался что-то сказать, но язык его не слушался.

— Что? Не узнаёшь меня? — невозмутимо спросил Мэн Хао.

Как только он сделал шаг вперёд, старая ящерица тут же опустила голову. Практики в округе с фанатизмом в глазах опускались на колени. Даже силы авангарда, атаковавшие Иго Эона, прекратили наступление и опустились на колени. От рёва миллионов глоток задрожали Небо и Земля.

— Приветствуем, демонический владыка!

От их приветствия Иго Эона покрылся рябью. Мэн Хао невозмутимо шёл по пустоте, пока не остановился перед Игом Эона. Оттуда он посмотрел на оцепеневшего Дао Фана.

— М-Мэн... Мэн Хао... — заплетающимся языком промямлил Дао Фан.

Обезьяна выглядела так, будто стала свидетелем самого фантастичного события на свете. Он с трудом верил своим глазам и начал сомневаться в трезвости своего рассудка. От одного взгляда на Мэн Хао, казалось, его тело могло в любую секунду разорвать на куски. Обезьяна начала пятиться.

— Невозможно! — во всё горло закричал он, трясясь от страха. — Ты не можешь быть Мэн Хао. Он мёртв. Мёртв! Кто ты такой? Зачем нацепил его лицо? Ты не можешь быть Мэн Хао!

— О, так ты собственными глазами видел момент моей смерти? — поинтересовался Мэн Хао.

Он никуда не спешил, к тому же всё вокруг находилось под контролем его божественного сознания. Ничто здесь не могло навредить бабочке Горы и Моря. Ни одна сила, которая могла появиться здесь, также была на это не способна: ни континент Бессмертного Бога, ни мир Дьявола. Разумеется, 33 Неба вообще можно было не принимать в расчёт.

Мэн Хао находился в плену ненависти больше двух тысяч лет. Если брать за точку отсчёта момент предательства 33 Небес, после которого они стали тюремщиками мира Горы и Моря, тогда ненависть практиков мира Горы и Моря уходила своими корнями ещё дальше в прошлое.

Из-за этой ненависти Мэн Хао не планировал уничтожить все 33 Неба одним махом. Это не утолит терзающую его ярость. Мэн Хао будет мучить их, изольёт на них всю свою ненависть. Только так он и другие практики мира Горы и Моря смогут выместить злобу, которая сдавливала им грудь долгие годы!

— Я... я... — речь Дао Фана стала напоминать набор нечленораздельных звуков.

Это было правдой. Он не видел момента гибели Мэн Хао. Теоретически Мэн Хао никак не мог выжить, и всё же перепуганный Дао Фан был вынужден признать... перед ним был Мэн Хао!

— Откуда такая сила? — с горечью произнёс Дао Фан. — Как ему удалось вернуться?..

Его голос разошёлся по миру под Игом Эона. К этому моменту практики 33 Небес, включая могущественных экспертов чужаков, оказались достаточно высоко, чтобы его услышать. Среди них были парагоны, кому уже доводилось сражаться с Мэн Хао. Услышав слова Дао Фана, они побледнели.

Несметное воинство снаружи Ига Эона перепугало их до смерти. Перед лицом такой армии они ничего не могли сделать, кроме как действовать с предельной осторожностью. Если им придётся молить о пощаде, они были готовы пойти и на это. Против такой армии 33 Неба были бессильны, как крошечное королевство, которому противостояла целая империя. Масштабы были несопоставимы. Как если бы младенец затеял драку с взрослым мужчиной.

Стоило могущественным экспертам 33 Небес увидеть Мэн Хао и услышать слова Дао Фана, как они тоже принялись недоверчиво тереть глаза.

— М-Мэн... Мэн Хао!

— Тот парагон из мира Горы и Моря!

В рядах экспертов 33 Небес началась неразбериха. Больше всех паниковали те, кому уже доводилось видеть Мэн Хао в бою. К их порогу пришла ужасающая катастрофа. Нашлись и те, кто не понимал разницы между Небесами и Землёй. В своей гордыне они разразились рядом весьма наглых заявления.

— Брехня. Быть такого не может! Он мёртв. Даже если он тогда не преставился, его без устали искали континент Бессмертного Бога и мир Дьявола. Ни за что не поверю, что им оказалось не под силу отыскать его!

— Даже если он и жив, откуда у него взялась такая внушительная армия?!

— Как он убедил такое количество людей сражаться за себя? Нелепица какая-то!

— В любом случае ему не пробиться через Иго Эона. Его усилили континент Бессмертного Бога и мир Дьявола. Пока он будет безуспешно биться о барьер подоспеют континент Бессмертного Бога и мир Дьявола. Этот Мэн Хао добровольно вошёл в ловушку. Он покойник!

Мэн Хао смотрел через Иго Эона на чужаков. Он даже не пытался скрыть ненависть в своих глазах.

— Иго Эона... — произнёс он.

Его губы растянулись в хищной улыбке, а потом он зловеще рассмеялся. Иго Эона долгие годы запечатывало мир Горы и Моря. Шуй Дунлю положил целую жизнь на то, чтобы пробиться через него и подарить миру Горы и Моря шанс обрести свободу. Именно из-за этого барьера, подавлявшего практиков мира Горы и Моря бесчисленные годы, в мантре лиги Заклинателей Демонов... упоминалось Иго Эона.

— Им всем пришлось столкнуться с Игом Эона...

Его смех становился всё громче и громче, пока его эхо не зазвучало во всём звёздном небе.

— Я, Мэн Хао, настоящим приказываю: отныне в этом звёздном небе больше нет Ига Эона!

Его громогласный приказ тотчас изменил звёздное небо Безбрежных Просторов. Мнение воли звёздного неба не имело значения. Мэн Хао изменил его таким образом, что Иго Эона больше не могло существовать.

Он ненавидел Иго Эона, поэтому без тени сомнений вытянул руку и стукнул по нему пальцем. Стоило пальцу коснуться его, как поверхность барьера искривилась. Поднялся оглушительный гул. Похоже, Мэн Хао воспользовался естественными и магическими законами. В этот же миг Иго Эона стало дисгармонировать со звёздным небом, словно воля Мэн Хао стала волей Небес. Естественный закон изменился!

От места, где палец касался барьера, поползли трещины. В мгновение ока всё Иго Эона потрескалось. Спустя несколько вдохов на глазах ошалевших Дао Фана и других экспертов 33 Небес их великий барьер, называемый Игом Эона, разбился!

Барьер разбился множеством осколков так легко, словно был сделан из стекла. Его осколки разлетелись во все стороны, как будто звёздное небо хотело от них избавиться. Невероятное давление растёрло их в порошок. Главная надежда 33 Небес, их главный щит, веками оберегавший от врагов, подавлявший мир Горы и Моря и не позволявший практикам сбежать... пал! Разбился вдребезги!

— Я, Мэн Хао, настоящим приказываю: отныне все те, кто практикуют культивацию... не могут покончить с собой или прибегнуть к самоуничтожению!

С холодным блеском в глазах он взмахнул пальцем, наслав новый естественный закон на 33 Неба. Под его влиянием всё живое там задрожало. Всё выглядело так, будто воля Всевышнего не собиралась мешать мести Мэн Хао.

Ненависть Мэн Хао к 33 Небесам и его слова намекали на то, что грядёт... полное и безоговорочное уничтожение. В живых не останется никого!

Глава 1547. Уничтожить Дао Фана

— Убить всех, — негромко приказал Мэн Хао, но его голос пронизывала кровожадность. — Никто не должен остаться в живых! И не сильно спешите. Убивайте их неспеша. Здесь целых 33 Неба… у нас полно времени. Не стремитесь сразу уничтожить их тело и душу. Так их можно убить всего один раз. Сперва уничтожьте тело, потом отдайте мне их души.

От спокойной жестокости его голоса у обитателей 33 Небес всё внутри похолодело. В карме всегда существовала причина и следствие. Как только 33 Неба решились на мятеж, они были обречены... их ждала неминуемая расплата за содеянное в мире Горы и Моря. И день воздаяния наконец настал!

По команде Мэн Хао практики волной пошли в атаку на 33 Неба. Они излучали угрюмую, кровожадную ауру. С таким численным перевесом они могли очень быстро стереть с лица земли 33 Неба и расправиться со всеми жителями. Но не это было нужно Мэн Хао. Ему хотелось не просто убить их, а отомстить. Во время исполнения этой мести 33 Неба, прежде чем обратиться в ничто, окончательно утонут в пучине отчаяния и ужаса.

Согласно его приказу, практики школы Безбрежных Просторов не должны были спешить. Врагов следовало убивать как можно медленнее. Пространство вокруг было запечатано таким образом, чтобы никто не мог сюда попасть. К тому же естественный закон запрещал чужакам убивать себя или прибегать к самоуничтожению. Поэтому никому не удастся избежать наказания выбранного для них практиком, достигшим трансцендентности.

Мэн Хао не беспокоился о возможной атаке 33 Небес на бабочку Горы и Моря. В любой момент... он мог это предотвратить.

Парящие в звездном небе эксперты 33 Небес с криками бросились бежать. Против такой орды практиков они ничего не могли сделать. Перепуганные эксперты бежали на 33 Неба и сразу же подняли все возможные защитные формации и барьеры. Но ни одна защитная мера не могла выстоять против одного магического залпа армии школы Безбрежных Просторов. Защитные барьеры смело в мгновение ока. Первой целью армии стали 33 Небеса.

Тем временем Мэн Хао перешел границу, где раньше находилось Иго Эона и остановился перед Дао Фаном. Обезьяну трясло, вся её шерсть встала дыбом. Завидев Мэн Хао, Дао Фан начал пятиться.

— Я еще помню, как ты самоуверенно уничтожил Восьмую Гору одним ударом посоха, — тихо произнес Мэн Хао. — И где теперь та бравада?

Следующим шагом он вырос прямо перед Дао Фаном и молниеносно щелкнул пальцем по его груди. Чудовищный грохот перекрыл душераздирающий вопль Дао Фана. Из его пасти брызнула кровь, а его самого отшвырнуло назад. Хоть это и был простой щелчок пальцем, Дао Фану показалось, будто на него обрушилась тяжесть всего звездного неба. Его грудь превратилась в кровавое месиво. Разумеется, Мэн Хао тщательно отмерил силу удара. Всё-таки одним щелчком пальца он мог уничтожить целую планету, не говоря уже о Дао Фане. Однако он не мог даровать Дао Фану легкую смерть. Обезьяна не только уничтожила Восьмую Гору на войне, но и убила огромное количество практиков мира Горы и Моря. За годы, пока он стерег загнанный в ловушку мир и 33 Неба, погибло столько людей, что и не счесть. Среди них были даже те, у кого был шанс пробиться через Иго Эона.

— Невозможно. Такого просто не может быть. Что с твоей культивацией? Разве такое возможно?! — восклицал Дао Фан, кашляя кровью.

С безумным блеском в глазах он посмотрел на Мэн Хао, а потом дико взвыл. Он был напуган. Его естество охватил ужас. Даже в самом страшном сне он не мог представить, что Мэн Хао не только вернется, но и приведет с собой огромную армию. Но не это было самой ужасающей частью его возвращения. Культивация Мэн Хао вопреки ожиданиям достигла совершенно безумного уровня.

Дао Фан никогда не встречал людей, способных одной фразой запретить Игу Эона существовать среди звезд или движением пальца разбить его. Хоть он и видел горящие фанатичным огнём глаза экспертов армии и то, с каким благоговейным трепетом они взирали на своего предводителя, принять одно единственное слово он оказался не в силах...

"Трансцендентность".

Мэн Хао очередным шагом переместился к Дао Фану и стукнул пальцем по его правой руке. С треском кости в ней разбились, а плоть рассыпалась бесформенной массой. Дао Фана била крупная дрожь. Он хотел сбежать, но не мог. Окружавшее его давление делало побег невозможным, поэтому он мог лишь буравить взглядом Мэн Хао.

— Чуток не рассчитал силу, — признался Мэн Хао, сокрушенно покачав головой.

Легкими щипками он начал дробить пальцы на левой руке Дао Фана. Дрожащая обезьяна вопила во всё горло, пока одна его рука превращалась в бесформенный кусок мяса. Дао Фан с ужасом наблюдал, как Мэн Хао слегка сжимал его пальцы, постепенно дробя в них кости. Потом пришел черед ног. Следом туловище. Все кости в теле Дао Фана превратились в крошки, даже позвоночник. Мэн Хао криво ухмыльнулся. Могло показаться, будто у него из глаз сейчас брызнут слёзы. Он позволил Дао Фану кричать, пока тот не захрипел. И все же Мэн Хао еще не закончил.

Практики школы Безбрежных Просторов потрясенно наблюдали за этой пыткой. А чужаки с 33 Небес так и вовсе примерзли к месту. Мэн Хао взглянул на армию школы Безбрежных Просторов.

— Теперь поняли, как надо делать? — спросил он. — Не позволяйте им умереть раньше времени.

В следующую секунду солдаты хором прокричали:

— Как прикажете, демонический владыка!

Вскоре с 33 Небес послышались душераздирающие вопли. Чужаки с 1 по 33 Небеса тряслись от страха.

— Убей меня! — закричал Дао Фан. — Просто убей меня, Мэн Хао.

Мэн Хао покачал головой и надавил рукой ему на грудь. В него хлынула чудовищная сила, отчего из пор брызнула кровь. Вся шерсть обезьяны слиплась от крови! Дао Фан не мог сдержать криков. Его трясло, всё тело скручивалось и выворачивало. Такую боль было практически невозможно вытерпеть.

— О, я еще не закончил, — тихо сказал Мэн Хао. Взмахом руки он собрал всю кровь Дао Фан у себя на ладони в форме одной капли и продолжил: — Твоей смерти недостаточно. Не после всех убитых тобой практиков мира Горы и Моря. Позволь объяснить главные принципы Мэн Хао. Долг крови... можно смыть только кровью. Если ты убил одного из моих людей, я истреблю всех твоих!

С этими словами он послал божественную волю в каплю крови.

— Так-так, посмотрим, сколько людей в твоей линии крови...

От его улыбки Дао Фана пробрал холодный озноб. К сожалению, даже он видел в ней горечь и печаль, которые тысячи лет терзали Мэн Хао. С безумием в глазах Дао Фан стал отчаянно вырываться.

— Глядя на твои попытки вырваться, не трудно догадаться о существовании дорогих тебе людей. Тех, кого бы ты хотел защитить.

Глаза Мэн Хао полыхнули алым светом. Вокруг него вился демонический ци. Божественная воля обнаружила всех в звездном небе, в чьих жилах текла одна с Дао Фаном кровь.

— Немного, — почти шепотом сказал он, — всего 375 линий крови. Некоторые на 33 Небесах, некоторые заметно дальше...

Резко сжав пальцы, он уничтожил каплю крови. В этот момент все те, в чьих жилах была кровь Дао Фана, вне зависимости от расстояния... замертво рухнули на землю! Дао Фан издал животный крик. Но тут ему на голову легла ладонь Мэн Хао.

— Еще не конец. Помимо линий крови остались твои ученики и ученики-преемники. И человек, обучивший тебя культивации. Я извлеку из твоей головы все хорошие воспоминания и уничтожу их. Как ты поступил с миром Горы и Моря.

Дао Фана бился в агонии, с беззвучной мольбой об избавлении, глядя на своего мучителя. Он и представить не мог, что когда-нибудь наступит день возмездия. Разумеется, он был не единственным, кого Мэн Хао хотел подвергнуть таким пыткам. Его приказ о захвате душ жителей 33 Небес ясно говорил... его участь разделят все на 33 Небесах.

— Хочешь попросить о пощаде?.. Небось уже забыл о людях мира Горы и Моря, кто молил тебя о пощаде? Когда была уничтожена Восьмая Гора ты их даже не заметил.

Стоило Мэн Хао надавить на голову обезьяны, как к нему в разум потекли все её воспоминания. Потом появились нити кармы, которые он принялся одну за другой обрывать. С каждой оборванной нитью Дао Фан слышал крики. В конечном итоге Мэн Хао извлек душу из уже практически бесчувственного тела обезьяны.

— С твоим физическим телом покончено, — пробормотал Мэн Хао, — но твоя душа не найдет покой.

Взмахом руки он сотворил у себя над головой море пламени и забросил туда душу Дао Фана. Она была обречена на вечные муки. Пока Мэн Хао будет жить, эта пытка не закончится.

Глава 1548. Жестокость

Мэн Хао тяжело вздохнул и направился к 33 Небесам. Когда он прибыл на место, все чужаки были мертвы. Их физические тела уничтожены, не осталось ничего, даже костей. Их воспоминания и линии крови вытравлены, души вырваны из физических оболочек. Захваченные души солдаты школы Безбрежных Просторов доставили Мэн Хао.

Он парил над континентом, отправляя души в море пламени, их темницу, где они будут мучиться до скончания веков.

— Вышло слишком уж быстро, — негромко посетовал Мэн Хао. — Отныне на каждый континент должно уходить по меньшей мере сутки.

В ответ на его приказ практики школы Безбрежных Просторов поежились. Теперь они осознали глубину ненависти Мэн Хао к 33 Небесам.

Мэн Хао поднял ногу и резко ударил в сторону 33 Небес. Континент покрылся трещинами, а потом раскрошился. Здания обрушились, всё на континенте в мгновение ока обратилось в пыль. Внизу показались 32 Небеса с перепуганными чужаками. Мэн Хао дал отмашку солдатам на атаку.

Когда они бросились к 32 Небесам, Мэн Хао заметил одного знакомого чужака.

— Я помню тебя. На той войне ты был верховным владыкой. Как погляжу, ничего не изменилось. Очень жаль, что ты столько лет протоптался на месте.

Чужак вздрогнул и бросился бежать, но тут его связали невидимые путы и потащили к Мэн Хао. Тот схватил его за горло и принялся методично ломать кости в теле. Его дикие вопли слышали на всех 32 Небесах. Мэн Хао целый день занимался его телом, после чего извлек из останков душу. К этому моменту на 32 Небесах уже царила гробовая тишина.

Все чужаки погибли с криками на устах. Их ненависть приняла форму могучей ауры, которая излучала удушающее давление. Мэн Хао бросил на души короткий взгляд, после чего забросил их всех в море пламени, чем обрек их на вечные муки.

— Аура ненависти? Просто смешно!

Мэн Хао холодно фыркнул, вот только остальные услышали, как по звездному небу прокатился громовой раскат. Аура ненависти тотчас обратилась в ничто.

— Ваша ненависть ничто в сравнении с ненавистью мира Горы и Моря.

С кровожадным блеском в глазах он указал пальцем на континент внизу. С грохотом 32 Небеса раскололись и обратились в пыль. Как только с ними было покончено и появились 31 Небеса, оттуда раздался яростный крик:

— Мэн Хао, если ты сделаешь еще шаг, мы уничтожим бабочку Горы и Моря!

Множество фигур полетели с 1 Небес в сторону бабочки. На их угрозу Мэн Хао отреагировал смехом. Он смеялся всё громче и громче, пока его хохот не затопил звездное небо. Чужаки с 1 Небес, пытавшиеся вторгнуться в мир бабочки Горы и Моря, внезапно застыли на месте. Они потеряли контроль не только над телом, но и над культивацией. Пока они растерянно крутили головой, вокруг них стало нарастать давление. В нём ощущалась сила Времени. Это было дело рук не Мэн Хао, а находящегося неподалеку зеленого гроба. Судя по всему, пройти могли только те, кто получил на это разрешение!

Дикие вопли с 1 Небес услышали даже на 31 континенте. От страха и отчаяния чужаки дрожали, но никто из них не мог покончить с собой. Им оставалось только ждать прихода врага, который собирался мучать их, а потом извлечь души и отправить в море пламени.

— Даже если не брать в расчет эру парагона Девять Печатей, достаточно одной моей ненависти, которая была со мной последние две тысячи лет, — сказал Мэн Хао. — Было бы неправильно покончить с вами слишком быстро. Поэтому, чужаки с 33 Небес, готовьтесь сполна заплатить за уничтожение мира Горы и Моря.

Мэн Хао не думал, что выбранное им наказание было чересчур жестоким. Это было воздаяние за миллионы убитых жителей мира Горы и Моря.

Когда 33 Неба вторглись в мир Горы и Моря они вырезали не только практиков. Они не чурались убивать и смертных, страстно желая уничтожить мир Горы и Моря до самого основания. Поэтому в глазах Мэн Хао ни одно наказание не казалось слишком жестоким.

Армия практиков хлынула на 31 Небеса. На следующий день они спустились на 30 Небеса. День за днем они опускались всё ниже, пока не достигли 15 Небес. Оставшиеся жители от страха не знали, что делать: они просил о снисхождении, рыдали, молили о пощаде. Но к ним Мэн Хао не испытывал жалости. Перед его мысленным взором стояли картины ужасающих разрушений мира Горы и Моря, лиц отчаявшихся людей, просивших о пощаде перед смертью. Тогда он корил себя за слишком низкую культивацию. Обвинял Небо и Землю в несправедливости.

Зависнув над 15 Небесами, он с печалью в голосе прошептал:

— Послушайте... вы слышите? Слышите души мира Горы и Моря погибших от рук чужаков... слышите? Они просят о снисхождении, рыдают и молят о пощаде. Что думаете? Должны ли мы их простить? — спустя пару мгновений он продолжил: — Я слышу вас. Ваш ответ: нет. Мы не простим их. Долг крови может смыть только кровь. Они хотели уничтожить Горы и Моря, за это мы вырежем их до последнего человека!

Он с грустью посмотрел вниз, вот только на его губах играла улыбка. Усмехнувшись, он жестом приказал армии школы Безбрежных Просторов остановиться.

— Теперь вам не нужно ничего делать, — приказал он. Переведя взгляд обратно на 15 Небеса, он прокричал: — Слушайте сюда, восставшие против Гор и Морей. Среди вас прячутся три парагона с 9 эссенциями. Вы трое, сейчас же явитесь сюда!

Его голос, словно раскат грома, прогремел на оставшихся внизу Небесах. После уничтожения Ига Эона он заметил возросшую силу 33 Небес. Во время прошлой войны среди них не было ни одного парагона с 9 эссенциями. Но сейчас их было трое. Четверо, если считать Дао Фана.

От его голоса пятнадцать континентов закачались. Вызванные им трое парагонов задрожали. Вместо попытки дать отпор армии школы Безбрежных Просторов и Мэн Хао, они сбежали в надежде отсидеться до прихода континента Бессмертного Бога и мира Дьявола.

Не успели они выбраться из своих укрытий, как их схватила божественная воля Мэн Хао и утащила с континентов. Одним оказался мужчина-чужак. Мэн Хао хорошо его запомнил. Во время вторжения в мир Горы и Моря он обладал 8 эссенциями. Двое других вырастили континент Бессмертного Бога и мир Дьявола. Очевидно, они дорого заплатили за то, чтобы поднять этих чужаков до уровня 9 эссенций.

В прошлом у 33 Небес вообще не было экспертов такого калибра. В лучшем случае сильнейшие из них находились на грани прорыва на 9 эссенцию. В то время сила практиков 9 эссенций казалась Мэн Хао сравнимой с мощью самих Небес. Сейчас же он разочарованно вздохнул. Девятая эссенция была им дарована, для её получения они использовали не собственное Дао. Их восьмая эссенция на поверку оказалась такой же. Втроем они не могли бы победить даже одного настоящего эксперта с 9 эссенциями.

Троица тряслась от страха, в отчаянии глядя на Мэн Хао и огромную армию у него за спиной. Один из них прошипел:

— Континент Бессмертного Бога и мир Дьявола скоро будут здесь. Ты покойник, Мэн Хао. Покойник!

Мэн Хао никак не ответил. Взмахом пальца он поджег говорившего. Когда тот завопил во всё горло, его товарищи использовали всю силу своих эссенций в попытке сбежать. Мэн Хао движением кисти наслал на одного из беглецов черный ветер. Окружив его со всех сторон, ветер сорвал с костей плоть и утащил вопящего парагона к объятому пламенем товарищу. В следующий миг и второй парагон исчез в бушующем инферно.

Величественные практики с 9 эссенциями перед Мэн Хао были лишь кучкой муравьев. Если бы не его желание обречь их на вечные муки, то он мог бы убить их одним взглядом или прикосновением божественной воли.

— И теперь ты, — сказал Мэн Хао третьему парагону, — давно не виделись.

Последний эксперт с 9 эссенциями в прошлом являлся сильнейшим среди всех чужаков 33 Небес. Дрожа как осиновый лист, он попытался сказать что-то в свою защиту. Но прежде, чем он успел открыть рот, Мэн Хао схватил его за голову и принялся бить о поверхность континента.

Бум! Бум! Бум!

Глава 1549. Землям грешников здесь не место

Мэн Хао ничего не говорил, пока раз за разом впечатывал лицо кричащего мужчины в землю. Постепенно под человечьим обличьем начал проступать истинный вид. Он оказался водяным драконом без хвоста. Чем-то он напоминал простую змею. Мэн Хао головой супостата проделал в 15 континенте огромную дыру. Когда кости чужака превратились в порошок, а в теле не осталось крови и жизненной силы, он наконец остановился. После извлечения души он поднялся на ноги.

Бледные чужаки на 15 континенте смотрели только на него, в их головах каша, а сердца сжали в своих оковах ужас и беспомощность. Для них Мэн Хао был самым ужасающим созданием звездного неба.

Парагоны с 9 эссенциями были объектом поклонения всех чужаков 33 Небес. И всё же прямо у них на глазах великий парагон с 9 эссенциями, способный повелевать силой Небес, с воплями отправился в море пламени. Его тело сгорело дотла. Оставшуюся там душу ждет нескончаемая агония.

Чужак, пойманный черным ветром, испытал неимоверную боль, когда с его костей содрали всю плоть. Схватив за шею, Мэн Хао его головой принялся пробивать новую дыру в континенте и сердцах чужаков.

Особенно страшно чужакам было не видеть над собой других Небес, только море пламени, где в мучениях горели души чужаков. Их душераздирающие вопли и крики доходили до чужаков внизу, посеяв в их сердцах новые семена страха, отчего они начинали дрожать еще сильнее.

Страшнее всех было тем, кто участвовал в войне за мир Горы и Моря. Многие из них самолично видели Мэн Хао на поле боя, к тому же они не забыли о колоссальных потерях, который понес мир Горы и Моря. Мэн Хао осквернили, превратили из Бессмертного в Демона. В тот момент он разразился безумным каркающим смехом. Тот образ наложился на нынешнего хладнокровного, безжалостного убийцу перед ними, пламя в глазах которого сулило им лишь смерть и разрушения.

Чужаки на 15 и других континентах в страхе принялись молить о пощаде. Для Мэн Хао наступил день долгожданной мести. Для них наступил день тотального истребления. Они не могли дать отпор ни Мэн Хао, ни ужасающей армии у него за спиной.

Многие чужаки поняли, с такой невероятной культивацией Мэн Хао мог стереть все 33 Неба и убить их всех одним движением руки, но он не стал этого делать. Его месть была более изощренной и жестокой. Вместо быстрого уничтожения врага он методично, континент за континентом, обращал их мир в труху. Его жестокость ужасала.

Мэн Хао поднялся. Со всех оставшихся Небес раздавались отчаянные крики и мольбы о пощаде. Это было ему знакомо. Очень знакомо. Во время уничтожения мира Горы и Моря его жители так же молили о пощаде своих врагов. Даже атмосфера отчаяния здесь была такая же, как в мире Горы и Моря.

— Теперь, думаю, надо дать чужакам возможность сразиться в смертельном бою, — прошептал он, с кровожадным блеском в глазах. — Сегодня вы на себе почувствуете то отношение, с которым сами относились к миру Горы и Моря. Справедливо, не так ли?

Задумавшись обо всех погибших, ему даже показалось, будто его обступили призраки храбрых героев, сложивших головы во время обороны мира Горы и Моря. Мэн Хао с громким смехом приземлился на 15 Небеса. Последовавших за ним солдат школы Безбрежных Просторов он остановил характерным жестом.

Мэн Хао не требовалось их участие. Как только божественное сознание накрыло всех чужаков 15 Небес, из него вышла его точная копия. Потом еще и еще. Сначала клонов стало сто тысяч, потом миллион, потом десятки миллионов... Армии клонов не было ни конца ни края. Каждый чужак на континенте внезапно оказался лицом к лицу с Мэн Хао.

За пару вдохов клоны Мэн Хао заполонили все 15 Небеса. Клоны схватили чужаков за шею, не посмотрев на уровень их культивации и на попытки к сопротивлению. Чужаки просили пощады, выли в отчаянии и безумии. Любой, услышав такую какофонию звуков и криков, подумал бы, что оказался в преисподней. Но для Мэн Хао это была чарующая симфония мести.

— Я ненавижу 33 Неба. Ненавижу эти земли и всех, кто здесь живет!

Мэн Хао закрыл глаза и резко сжал пальцы. Тут же опустилась тишина. Клоны не сломали шеи чужакам. Они подняли их высоко над головой, наполняя их силой культивацией, которая разрывала их тела изнутри. Чужаки трепыхались и вырывались, однако клоны крепко держали их за шею, не давая закричать. Их тела скручивало от боли, но с их силой они просто не могли вырваться.

В рядах армии школы Безбрежных Просторов послышались тяжелые вздохи. Эта сцена красноречивее любых слов показывала ненависть Мэн Хао к 33 Небесам. Даже им стало слегка не по себе от происходящего. К сожалению, они не могли понять его, ведь никто из них не участвовал в кровавом побоище за мир Горы и Моря. Они не видели, как рушились Горы, как раскололось звездное небо. Они не видели, как под тяжелой пятой армии чужаков исчезали миры смертных. Как гибли мужчины, женщины, старики и дети, как их тела терзали чужаки.

Мэн Хао не мог забыть того, что видел на той войне, не мог забыть устроенного чужаками геноцида смертных. Смертные были частью мира Горы и Моря, поэтому он помнил и их лица. Дети, беременные женщины, бесконечное число лиц. У него в памяти даже сохранились сцены того, как их заживо пожирали чужаки.

"Даже более жестокое наказание для этих животных всё равно было бы снисхождением с моей стороны".

Мэн Хао открыл глаза. Его клоны раздавили чужаков, отчего на 15 Небе расцвел алый цветок. Все чужаки погибли. После уничтожения физических оболочек души чужаков Мэн Хао отправил в море пламени, откуда их крики веками будут сотрясать Небо и Землю. Мириады душ в огне испытывали мучительную боль. Никогда в своей жизни им не доводилось переживать подобное.

— Землям грешников здесь не место, — сказал Мэн Хао, открыв глаза.

Все клоны на 15 Небесах исчезли. Стоило Мэн Хао ударить ногой по земле, как континент развалился на части. Его обломки дождем обрушились на 14 Небеса. Здания обрушились, на месте площадей появлялись кратеры. Земли 14 Небес захлестнуло землетрясение. Чужаки вопили во всёгорло. Обезумев от отчаяния, они взмыли вверх с явным намерением дать бой. На фоне происходящего у чужаков 14 Небес окончательно помутнело в голове, поэтому они принялись выкрикивать то, что на самом деле чувствовали.

— Я убил только пару ничтожеств из мира Горы и Моря. В следующей жизни обязательно убью побольше.

— Ха-ха-ха! На войне в мире Горы и Моря я превратил в кровавый фарш дюжины практиков и вырезал целое королевство смертных. Сколько же сердец я тогда съел! На вкус они были просто потрясающими!

— Из женщин-практиков из мира Горы и Моря получились отличные сосуды для культивации, да и на вкус они были что надо! Нескольких я даже забрал с собой в качестве рабынь. Жаль, что они долго не протянули!

Взгляд Мэн Хао стал еще холоднее, его аура кровожадно заклокотала. Вместо слов он просто указал пальцем на наступавших чужаков.

Глава 1550. Даже смерть не сотрет ваши грехи

Движением пальца Мэн Хао заставил всех чужаков на 14 Небесах задрожать. От его кончика разошлись невидимые волны. Первыми они достигли самых быстрых чужаков. Волны внезапно содрали с них всю плоть, оставив только скелеты. От ужасающей боли чужаки дико взвыли, но без плоти у них пропали голосовые связки, а без них они уже не могли кричать. Однако их души всё еще могли чувствовать жуткую боль.

Мэн Хао спокойно шагнул вперед, пока волны заживо свежевали чужаков, оставляя от них голые скелеты. Тем не менее чужаки еще были живы. В следующий миг кости с треском обратились в труху, остались только черепа, где были заключены отчаянно вопящие души. Солдаты школы Безбрежных Просторов одеревенели. Мэн Хао, словно владыка подземного мира, шел среди чужаков, обращая живых в мертвецов.

Когда он прошел через 14 Небеса все местные чужаки лишились плоти и крови. Скелеты безвольно рухнули на землю. В черепах метались их души, чьи вопли можно было услышать только с помощью божественного сознания. Боль тех, кого освежевали заживо и полностью содрали плоть с костей, как и агонию их душ, невозможно описать словами. Их тела говорили им, что они были мертвы, но невыносимая боль напоминала, что это был еще не конец.

Ненависть в глазах Мэн Хао немного поутихла, и всё же они по-прежнему горели недобрым светом. Взмахом рукава он собрал все черепа в воздухе. Черепа, хранящие в себе души. Оттуда раздавались крики и мольбы, но не о пощаде. Они молили Мэн Хао убить их.

— Смерть — это слишком легко, — негромко сказал им Мэн Хао.

После очередного взмаха пальцем на черепах появились трещины, отчего души почувствовали боль в десять раз сильнее. С ростом трещин треск становился всё громче. От невыносимой боли души принялись биться головой о стенки черепа в надежде вырваться из этого ада. Они пытались убить себя, но ничего не получалось. Попытками вырваться они лишь увеличивали количество трещин на черепе, а с этим и свою боль.

Мэн Хао не спешил. Несколько часов спустя черепа превратились в прах. Души испытали боль хуже самой смерти. От их воплей Небо и Земля потемнели. Чужаки внизу дрожали. Некоторые от всепоглощающего страха лишились чувств, запрет на самоубийство не позволил им умереть. Что до душ, их муки на этом не закончились. Взмахом рукава он отправил их в море пламени, где их ждала агония длинною в вечность.

После этого ненависть в глазах Мэн Хао немного поблекла. Одним ударом кулака он полностью разбил 14 Небеса. Их обломки посыпались на находящиеся внизу 13 Небеса. Крики чужаков перемешались с грохотом от разрушения гор и шипения от пересыхания рек. Мэн Хао взглянул вниз на перепуганных чужаков. Некоторые взмыли вверх, но как и в прошлый раз он собирался просто взмахнуть пальцем, как вдруг снизу раздался крик ярости и мольбы.

— Мэн Хао!

В небо взмыл старый парагон с 8 эссенциями. Старик сложил ладони и поклонился Мэн Хао.

— Мэн Хао, твоя месть 33 Небесам оправдана. После содеянного нами твоё желание уничтожить нас вполне справедливо. Но зачем... мучить нас? Просто убей нас всех! Многие из 33 Небес не участвовали в уничтожении мира Горы и Моря. Они невиновны. Можешь мучить нас, но молю, пощади невинных!

Дрожа всем телом, старик опустился на колени и склонил голову. Остальные чужаки молчали. Некоторые с горечью тоже опустились на колени. Практики школы Безбрежных Просторов вздохнули.

Мэн Хао на мгновение закрыл глаза, а потом вновь посмотрел на старика и лежащие внизу земли. В этот самый момент они налились кровью. К ужасу чужаков, он сделал шаг вперед и возник на широкой равнине. Осознав, на какой именно равнине стоит Мэн Хао, парагон чужаков нервно поёжился.

Молниеносным взмахом руки Мэн Хао сотворил в земле огромный кратер. Как оказалось, раньше здесь была глубокая долина, она превратилась в равнину только потому, что здесь закопали множество трупов... Среди останков лежали даже скелеты младенцев. На костях виднелись следы зубов, свидетельствующие о страшных муках, которые люди пережили перед смертью.

Эти кости принадлежали не чужакам, а людям из мира Горы и Моря. После уничтожения мира не всем удалось добраться до бабочки. Многих захватили и увели в рабство чужаки с 33 Небес. Практики и смертные стали игрушками и едой чужаков...

Одним из главных мест для таких развлечений были 13 Небеса. Поскольку на этом континенте родился парагон, большинство практиков мира Горы и Моря попадало именно сюда, где они становились простым товаром, который покупали чужаки для своих извращенных забав.

Среди мертвецов были те, кто умер всего тридцать лет назад. Божественное сознание подсказало Мэн Хао, на 33 Небесах не осталось ни одного живого практика из мира Горы и Моря. За две тысячи лет их постепенно истребили, а трупы свалили в этом огромном могильнике.

Ни на одном из уничтоженных им континентов не было ничего подобного. При виде ямы с мертвецами жажда крови в глазах Мэн Хао стала еще явственней. Внезапно он понял, что действовал с ними слишком мягко. Он обернулся и указал пальцем на землю. Никаких волн не появилось. Вместо этого он изменил естественные законы и проник божественным сознанием в разумы всех чужаков 13 Небес.

— Даю вам один шанс. Те, кто никогда не убивал практиков мира Горы и Моря, получат быструю смерть. Вдобавок я не пошлю ваши души в море пламени. Вашу судьбу определят ваши же воспоминания!

После этих слов Небо и Земля задрожали. У чужаков 13 Небес закатились глаза, а перед мысленным взором замелькали образы — их воспоминания. Они вспомнили всё, что произошло с тех пор, как был уничтожен мир Горы и Моря. Внезапно убитые ими в прошлом практики вновь ожили и с ненавистью в глазах бросились на них.

Чужаки попытались дать отпор практикам из их воспоминаний, но тела их не слушались. Отчаянные крики зазвенели во всех уголках 13 Небес.

На всех 33 Небесах жили чужаки, однако в отличие от практиков получали свое потомство они немного иначе. Самым коротким периодом беременности была половина шестидесятилетнего цикла, самым длинным — сотни лет. Поэтому чужаки, рожденные после войны, хоть и не участвовали в сражениях и теоретически могли называться невинными, всё равно присутствовали во время садистских расправ и резни среди практиков мира Горы и Моря.

Мэн Хао холодно наблюдал за поднимающимся над головами чужаков черным дымом. Его плотность показывала количество убитых чужаком практиков. На всём континенте не нашлось ни одного чужака, над чьей головой не было бы черного дыма!

— Даже смерть не сотрет ваши грехи!

С этими словами он взмахнул рукой.

Глава 1551. Я буду ждать вас на 10 Небесах

На 13 Небесах черный дым, поднявшийся над головами чужаков, просочился внутрь их тел через все поры и отверстия. От боли у них остекленели глаза. Вскоре они начали падать на землю, убитые практиками мира Горы и Моря из воспоминаний!

Эту магическую технику воля Всевышнего в форме Чэнь Фана наслала на него еще до того, как он достиг трансцендентности. Сейчас же нечто подобное не заставило бы его даже вспотеть. После достижения трансцендентности его собственная культивация позволила ему понять механику работы этой магии.

Практики достигшие трансцендентности... были всемогущими! Стоило им о чем-то подумать, и это тут же происходило! На этом царстве властвовали Бессмертный, Бог, Дьявол, Призрак и Демон!

Взмахом руки Мэн Хао обрушил 13 Небеса. Души погибших чужаков отправились гореть в море пламени. Останки разрушенных Небес обрушились на 12 Небеса. Рушились горы и здания, города превращались в руины.

Чужаки на этом континенте могли лишь горько смеяться. Они хотели оказать сопротивление, но были на это не способны. Хотели прибегнуть к самоуничтожению, но и это право у них отняли. Им оставалось только ждать неминуемой гибели. Вот только клокочущее море пламени в вышине ясно говорило оставшимся чужакам... смерть не станет для них избавлением. Окончательную смерть было не так-то просто заполучить.

Мэн Хао холодно взглянул на 12 Небеса, а потом разослал божественное сознание.

— Отныне я запечатываю ваш разум, у вас теперь есть лишь инстинкты. Да начнется резня!

Чужаки на 12 Небесах задрожали. Большинство из них имели две головы с красными глазами и блестящее толстое тело. В них мало что напоминало о людях. Как вдруг их разумы стерла сила извне. Энергия Неба и Земли была всемогущей энергией Истока Дао Мэн Хао.

"Если я чего-то захочу от вас, вы это сделаете. Если мне что-то опротивеет, вы никогда этого не сделаете!"

Двухголовые чужаки разразились свирепым воем. Без разума в них остались только инстинкты. По приказу Мэн Хао ими овладели самые фундаментальные инстинкты, поэтому они без колебаний набросились на своих собратьев. Разумеется, Мэн Хао не стал полностью стирать их разум. Они всё видели и понимали, но ничего не могли сделать с буйством собственных инстинктов.

Мэн Хао с высоты наблюдал за резней. Внезапно он понял, что месть не сделала его счастливым. Наоборот, он чувствовал лишь печаль.

В печали он невольно спросил себя, а чем он отличается от чужаков, которые в прошлом тоже пришли в его мир за местью. Эти размышления навели его на одну мысль. Кровопролитие не принесло ему удовлетворения. Хоть он и улыбался, за этой улыбкой скрывалась глубокая печаль. Его расправа была жестокой, но выросла эта жестокость из горечи, уходящей на тысячи лет в прошлое.

Когда кто-то живет в мире ненависти, умирает либо он, либо его враги. Когда чужаки истребляли практиков мира Горы и Моря, делали они это с неподдельной радостью, восторгом.

Тем временем озверевшие чужаки продолжали рвать друг друга на части. Постепенно вой и рык стихли. Наконец на континенте воцарилась тишина. В живых осталась горстка чужаков. Мэн Хао отправил все души чужаков в море пламени, а потом уничтожил 12 Небеса, обрушив осколки огромного континента на 11 Небеса.

Чужаки внизу что-то выкрикивали, глаза одних светились ненавистью, вторых — страхом, третьих — безмолвной мольбой. Мэн Хао одарил их коротким взглядом, а потом его глаза покраснели. Он поднял руку и толкнул пространство перед собой.

Континент внизу задрожал и начал изгибаться. Земля сдвигалась, менялся ландшафт, пересыхали реки. Целый континент менял форму, словно его сминали руки гиганта. Вскоре он перестал своими очертаниями напоминать континент, теперь он имел форму огромного глиняного треножника!

Континент стал треножником, а чужаки ингредиентом для пилюли. Когда чужаки на 10 Небесах это увидели, их сердца захлестнуло отчаяние. Взглянув на огромный треножник, Мэн Хао щелкнул пальцем. Тот резко нагрелся и покраснел. С помощью магии для переплавки пилюль целый континент стал алхимической печью... для создания из плоти чужаков огромной пилюли!

Изнутри послышались вопли, но они быстро стихли. Дальше переплавка пошла в полной тишине. В конечном итоге треножник взорвался. Вылетевшие оттуда души отправились в море пламени. Получившаяся пилюля оказалась размером с кулак и была цвета свежей крови. Мэн Хао спокойно взглянул на пилюлю. Если приглядеться к нему, то можно было увидеть усталость и печаль в его глазах. Спустя пару мгновений он отправил её старой ящерице.

— Держи, — сказал он.

Ящерица удивленно разинула пасть, но всё же проглотила пилюлю. В результате она заметно помолодела.

Мэн Хао посмотрел на 10 Небеса и отчаявшихся чужаков. Наконец он закрыл глаза и тяжело вздохнул. Он только что еще кое-что понял.

— Мстить в одиночку немного эгоистично. Тысячи лет меня терзала ненависть, но это же можно сказать и про практиков мира Горы и Моря. От такой ноши может избавить только кровь чужаков.

С ярким блеском в глазах он указал рукой на оставшиеся Небеса.

— Настоящим приказываю: культивация всех чужаков понижается на одно царство!

После его слов естественные законы изменились на последних десяти Небесах. Чужаки задрожали, когда их культивация вышла из-под контроля и опустилась на целое царство. Эксперты на уровне 7 эссенций стали владыками дао. Те, кто находились на 6 эссенциях, опустились до 5. Эксперты царства Дао с 1 эссенцией вернулись на царство Древности. Ни один чужак не сумел избежать этой участи. Это было не запечатывание, а настоящая безвозвратная потеря культивации.

— Настоящим лишаю всех чужаков божественного сознания! Настоящим лишаю чужаков способности к полету! Настоящим лишаю чужаков их силы регенерации!

Каждая фраза напоминала оглушительный раскат грома. Естественные законы рождались и изменялись. Стоило ему что-то сказать, как сказанное становились реальностью.

В этот же миг оставшиеся чужаки опустились на одно царство, лишились божественного сознания и возможности летать. Нечто подобное невозможно совершить с помощью божественной способности или магической техники. Это было похоже на Божественное чудо, Бессмертную магию или Демоническое дао!

Теперь чужаки по-настоящему испытали на себе противоестественную природу культивации Мэн Хао. Самые сильные из оставшихся в живых экспертов чужаков в один голос воскликнули:

— Трансцендентность!

Их накрыло черное отчаяние, когда они поняли, что даже континент Бессмертного Бога и мир Дьявола будут жалкими муравьями в сравнении с практиком, достигшим трансцендентности. Мир Горы и Моря породил трансцендентного, ему суждено... всколыхнуть всё звездное небо.

Тем временем Мэн Хао обратил свой взор на бабочку Горы и Моря. Его взгляд потеплел. Стоило ему взмахнуть пальцем, как бабочка Горы и Моря вздрогнула и замахала крыльями. Словно через открытые врата оттуда хлынули практики мира Горы и Моря.

— Настоящим наделяю практиков мира Горы и Моря силой божественного сознания, усиливаю ваши магические техники, силу физического тела и силу регенерации! Дарую вам… моё благословение!

Вылетевшие из мира бабочки практики почувствовали как их культивация загудела. А потом все они вспыхнули ослепительным светом. Для многих это явно стало неожиданностью. Они не могли видеть Мэн Хао из-за континентов в вышине, но могли слышать у себя в голове его тихий голос.

— Практики Горы и Моря, меня зовут Мэн Хао... Пламя ненависти тлела в ваших сердцах тысячи лет. Используйте кровь чужаков, дабы подняться из пучины ненависти. Взмойте ввысь, к звездам. Пришло время перековать мир Горы и Моря. Я буду ждать вас на 10 Небесах.

Мэн Хао увидел на крыльях бабочки Горы и Моря отца с матерью. Рядом с ними стояла прекрасная девушка в длинном белом наряде. Ничто в её облике не изменилось, она осталась такой же простой, чистой и сильной. Но сейчас она казалась... более хрупкой чем раньше.

Глава 1552. Предательское Девятое Море

По телу Сюй Цин пробежала дрожь. Она медленно подняла голову и посмотрела на 1 Небеса в вышине. Где-то там вдалеке ждал Мэн Хао. От нахлынувших воспоминаний на её губах расцвела счастливая улыбка, а теплота взгляда могла растопить все ледники мира.

Множество фигур вылетели из мира бабочки Горы и Моря. Их вели за собой Кшитигарбха, дедушка Мэн, парагон-марионетка и Кэ Цзюсы! Эти четверо являлись самыми могущественными практиками мира Горы и Моря. Они без колебаний повели людей в атаку на 1 Небеса.

Их культивация резко взмыла вверх. Теперь их раны могли заживать быстрее, божественное сознание и даосские заклинания усилились. Их боевая мощь могла сотрясти Небо и всколыхнуть Землю.

Парагон-марионетка пережил еще более удивительную трансформацию. За века отсутствия Мэн Хао он так ни разу и не пошевелился, но с ростом боевой мощи он начал меняться. Словно некая оборванная ранее связь была восстановлена.

Небо и Земля задрожали, когда четверо парагонов пошли в бой. Толстяк, Ван Юцай, Фан Юй, Ли Лин'эр, Чжисян и многие другие знакомые Мэн Хао тоже полетели к Небесам. Позади них практики мира Горы и Моря: ветераны, пережившие уничтожение Гор и Морей, и молодые практики, выросшие на историях о Мэн Хао. Сейчас все они шли в атаку.

Мэн Хао тысячи лет терзала ненависть, то же можно было сказать и про практиков мира Горы и Моря. Мэн Хао требовалось дать ей выход, им тоже. Поэтому он оставил последние десять Небес им. Корень этой ненависти должен быть выкорчеван.

Практики мира Горы и Моря завязали бой с 1 Небесами. Зазвучали крики. Из-за пониженной культивации, без божественного сознания, с ослабленными магическими техниками чужакам было тяжело сопротивляться. Несколько мгновений спустя их строй опрокинули. Несмотря на их отчаянные попытки, практики мира Горы и Моря не испытывали трудностей в сражении. Чужаки даже не могли их ранить.

После мести Мэн Хао практики мира Горы и Моря с не меньшим безумием бросились в бой на ненавистных им чужаков. По их щекам текли слезы, пока они с криками посылали во врагов силу своей культивации. Любых найденных врагов они с легкостью убивали. Особенно остервенело вырезали врагов ветераны прошлой войны. Их душевные раны были особенно глубокими.

— Наставник, вы видите? Я отомщу за вас!

Эти слова прокричал старик с лицом, полным морщинок, вот только это был не старик, а мужчина средних лет с поседевшими волосами. Со слезами на глазах он бился как безумец, без устали разрубая одного чужака за другим, пока его халат полностью не промок от крови.

— Шаньшань, ты принял на себя удар чужака, который предназначался мне. После твоей смерти моё сердце разбилось. С тех пор я жил лишь ради мести. Я хочу отомстить и убить всех до единого чужаков. Чужаки должны умереть!

Мужчина-практик с покрасневшими глазами рыдал на поле боя, не прекращая убивать чужаков.

— Пап, мам, старший брат, я никогда не забывал о ненависти в моем сердце. Сегодня я наконец смогу отомстить за вас!

Это кричал старик, который набросился на перепуганного чужака и впился зубами ему в глотку. Из раны на горле у чужака фонтаном хлынула кровь. Смех старика слышали многие на поле боя. Практики мира Горы и Моря остервенело сражались, особенно яростно бились те, кому довелось пройти войну две тысячи лет назад.

— Я последний выживший из моей секты. Сегодня я зарублю сто тысяч чужаков во имя погибших героев!

— Убьем их!

— Я дожил до сегодняшнего дня только благодаря желанию отомстить!

Вскоре обезумевшие практики уничтожили всех чужаков 1 Небес. После этого они пошли в атаку на 2 Небеса. Практики, родившиеся уже после войны, не испытывали такой всепоглощающей ненависти. Им с рождения рассказывали истории об ужасах давней войны, к тому же всю их жизнь на них давили 33 Неба.

Они видели картины мира Горы и Моря далекого прошлого и слышали легенды о девяти горах и морях. Разумеется, для них эти истории были всего лишь сказаниями, да и мир Горы и Моря они представляли весьма смутно. Ненависти просто не откуда было взяться. Но сегодня они увидели, как ветераны войны за мир Горы и Моря, до этого спокойные и сдержанные люди, внезапно обезумели. Молодые практики были потрясены до глубины души. Теперь они воочию увидели, сколь сильной была ненависть людей, которые рассказывали им истории об уничтоженном мире. Старики не желали... оставлять чужаков в живых.

Молодняк постепенно проникался их настроением. В их крови поднимались разрозненные воспоминания. Воспоминания жителей мира Горы и Моря, которые передались им с молоком матери.

Под влиянием этих воспоминаний и безумия старшего поколения, молодняк бросился в бой и принялся рубить чужаков с таким же рвением, как и старики. Толстяк убивал врагов со слезами на глазах. Огромный шар плоти двигался с небывалой ловкостью, уничтожая всех чужаков, которые оказались у него на пути.

— Вы убили триста моих возлюбленных! Будьте прокляты, грязные животные! Триста моих возлюбленных! И моих детей и внуков. Проклятье, я не успокоюсь пока не уничтожу всех вас!

Толстяка сопровождала группа из более чем десяти тысяч практиков, называвших его патриархом. С ним сражались мужчины и женщины, старики и дети. Среди них были его новые возлюбленные, на ком он женился за последние две тысячи лет, а также рожденные после войны дети и внуки. Он в одиночку создал целый клан, способный потягаться с кланом восьмой реинкарнации клона Мэн Хао.

После уничтожения 2 Небес армия практиков мира Горы и Моря двинулась к 3 Небесам, а потом и к 4 Небесам. Звездное небо окропила кровь. Глаза Ван Юцая были закрыты, но в руке он сжимал рукоять меча. Стоило ему использовать силу культивации, как на куски разорвало множество чужаков. Головы поверженных врагов он оставлял летать за собой. Вскоре у него за спиной растянулась целая река из отрубленных голов врагов. Чем-то она напоминала плащ, придававший ему крайне жуткий вид. Чужаки, попавшиеся ему на глаза, начинали дрожать от страха.

С армией практиков не менее свирепо сражался клан Фан. Вскоре атакующие силы добрались до 6 Небес. Их ненависть достигла апогея. С налитыми кровью глазами эти люди наконец могли разогнуть спины, которые годами сгибались под давлением свыше.

Ли Лин'эр со слезами на глазах убивала чужаков. Сейчас она думала о парагоне Грёзы Моря. Хоть она и была женщиной, врагов она убивала не менее жестоко, чем остальные. Превратившись в старуху, она не растеряла красоты, коей обладал в молодости. И всё же она была готова заплатить любую цену за продолжение дела парагона Грёзы Моря.

После падения 6 Небес, сражение переместилось на 7 Небеса. Чжисян металась между чужаками словно призрак. Много лет назад она звала себя демонессой. Теперь она стала главой секты Бессмертного Демона — одной из трех великих сект бабочки Горы и Моря. Такой статус секта имела благодаря тому, что Кэ Цзюсы стал парагоном и вновь присоединился к секте Бессмертного Демона.

Во время отправления своей мести больше всех выделялись не четыре парагона Гор и Морей или их противники с различных Небес. Нет... самым приметным бойцом была огромная черепаха! С её спины вылетело огромное число практиков, пока она сама давила чужаков своим массивным туловищем. Потом черепаха лбом протаранила 7 Небеса. Разбив их, она с рёвом бросилась к 8 Небеса.

— Твою бабулю! Преемник патриарха вернулся! Ну, разве патриарх не лучше всех?! Эй, чужаки, не убегайте! Проклятье! У меня для вас припасена парочка благословений!

Когда огромная черепаха двинулась к 8 Небесам, огромный континент покрылся рябью и превратился в море! На него внимательно посмотрел Мэн Хао.

— Предатель мира Горы и Моря. Девятое Море!

Глава 1553. Возвращение демонического владыки

Мэн Хао посмотрел на Девятое Море. Она пряталась на 8 Небесах, что ничуть не удивило его. Во время войны за мир Горы и Моря предательство моря чуть не сорвало план Шуй Дунлю. Без её помощи бабочке Горы и Моря лишь чудом удалось спастись, из-за чего вместе с ней успело сбежать гораздо меньше практиков, чем планировалось изначально.

Девятое Море предало их в самый ответственный момент и нанесло серьезный удар по всему миру Горы и Моря. С тех пор практики ненавидели это море всеми фибрами своей души. Рожденные уже после войны слышали лишь истории о предательстве Девятого Моря, но до сегодняшнего дня они воспринимали их как простые байки...

Весь 8 континент превратился из массива земли в гигантское море. На его поверхности появилось женское лицо в окружении множества морских тварей.

— Девятое Море! — прорычал Кшитигарбха, убив при этом парагона чужаков.

Его глаза полыхнули жаждой убийства, а голос прогремел подобно громовому раскату. В следующий миг он уже летел к Девятому Морю. В глазах дедушки Мэн стояли воспоминания. Он тоже с невероятной скоростью полетел к Девятому Морю.

Патриарх Покровитель изначально планировал протаранить 8 Небеса лбом, но после того, как оно стало морем, у него округлились глаза, а сам он приготовился к рывку. Вот только рывок он сделал не вперед, а назад, при этом его боевой клич создавал впечатление, будто бы он идет в атаку.

— Убью! Проклятье! Жалкая лужица! Патриарх не боится тебя. Умри!

Тем не менее он отступал, пока не оказался достаточно далеко от моря. С рокотом морские твари бросились из Девятого Моря на практиков мира Горы и Моря. Толстяк, Ван Юцай, Ли Лин'эр и остальные присоединились к атаке соотечественников в лучах яркого света.

От прогремевших взрывов задрожали Небо и Земля. Под мечами и заклинаниями практиков мира Горы и Моря морские твари Девятого Моря в отчаянии завизжали. Вскоре Девятое Море покраснело от крови. Водная гладь начала уменьшаться, открывая путь к 9 Небесам, куда немедленно устремилась часть практиков. Патриарх Покровитель задумчиво наклонил голову, а потом тоже бросился к 9 Небесам. Через поле боя теперь был прорван путь наверх.

Вскоре на 9 Небесах началось сражение. После уничтожения этого континента... армия наконец двинулась к 10 Небесам, но не стала атаковать. Они глазами искали Мэн Хао, ведь он мысленно передал им, что будет ждать их на 10 Небесах.

Глубоко в сердцах ветеранов войны за мир Горы и Моря было вырезано имя Мэн Хао. Для остальных практиков, родившихся в последние два тысячелетия, он был одновременно и незнакомцем и в то же время героем многих историй, которые они слышали. Он был незнакомцем, поскольку они никогда не видели его. С другой стороны, он был им знаком из-за всех статуй, построенных в мире бабочки Горы и Моря. К тому же истории о его деяниях знали практически все жители их мира.

Мэн Хао давно стал кем-то вроде святого мира бабочки Горы и Моря. Для практиков мира Горы и Моря он был почти богом, волей Небес и лордом их мира.

Вскоре практики на 10 Небесах заметили Мэн Хао высоко в небе. Он выглядел точно так же, как его изображали зодчие, вырезавшие из камня статуи. Более того, в сравнении со статуями он выглядел еще более величественно и устрашающе. Однако его вид имел лишь второстепенное значение. Практики мира Горы и Моря внезапно почувствовали, как у них закипела кровь. Их культивация взмыла вверх, словно они оказались в присутствии первоистока их линии крови!

Под влиянием этого неописуемого ощущения практики на 10 Небесах сложили ладони и поклонились.

— Патриарх демонический владыка!

— Приветствуем, о демонический владыка!

— Приветствуем, патриарх!

— Демонический владыка!

— Патриарх!

От их криков всё вокруг задрожало. Чужаки воспользовались этим для атаки, но не успели они дойти до рядов практиков, как все рассыпались пеплом. Только люди Гор и Морей могли находиться здесь. Любой, попытавшийся вторгнуться сюда, погибал телом и душой.

Люди приветствовали своего патриарха, своего демонического владыку. Новоприбывшие на континент пораженно поднимали глаза на Мэн Хао. В них разгоралось фанатичное, страстное пламя. Практики, выросшие на историях о великом Мэн Хао, не просто поклонились ему из уважения, но из чувства благоговейного трепета. Земля задрожала из-за прибытия новых практиков. Особенно расчувствовались ветераны войны за мир Горы и Моря.

— Это же Мэн Хао!

— Мэн Хао вернулся!

— Он снова с нами, демонический владыка Мэн Хао!

В их голосах чувствовалась непередаваемая радость, в глазах — слёзы. Много лет назад Мэн Хао в одиночку остановил мир Дьявола и континент Бессмертного Бога в попытке спасти бабочку Горы и Моря. Об этом практики не забыли до сих пор.

До Мэн Хао в небе долетали крики людей. Он видел их слезы. Он воссоединился со своей семьей, с людьми, по которым скучал много веков.

— Меня зовут Мэн Хао... и я вернулся! — негромко сказал он, при этом его голос прокатился через все 10 Небеса.

С этими словами он начал опускаться к континенту внизу. Не сумев сдержать отчаянных криков, чужаки задрожали в страхе. Они чувствовали себя так, будто им на плечи опустились настоящая гора. Давление ауры Мэн Хао оказалось настолько сильным... что континент просто взорвался.

— Демонический владыка!

— Демонический владыка!

— Демонический владыка!!!

В криках практиков чувствовалась страсть и фанатизм.

— Пойдемте домой, — сказал Мэн Хао.

Рёв практиков стал громче. Они собрались вокруг него и полетели вниз, оставив позади раздробленные 10 Небеса. Над бабочкой Горы и Моря больше не осталось континентов. Только... дрожащее, уменьшающееся море.

От людского рёва по пространству начали расходиться волны. Группа, осадившая Девятое Море, с дрожью в теле повернулись к Мэн Хао. При виде Мэн Хао Толстяк с протяжным рёвом полетел к нему. В следующий миг он оказался перед Мэн Хао и со смехом по-медвежьи обнял его.

— Мэн Хао, Мэн Хао, ты наконец вернулся! Как же я скучал, ты не представляешь! Две тысячи лет. Представить страшно. Все давно записали тебя в покойники, но не я. Я знал, тебя непросто убить. Мэн Хао, Мэн Хао...

Не переставая хохотать, Толстяк от счастья заплакал. Они стали друзьями много веков назад, с тех пор Мэн Хао стал неотъемлемой частью его жизни.

Мэн Хао радостно хлопнул друга по плечу. Возлюбленные и потомство Толстяка во все глаза уставились на своего патриарха. Их изумило то, насколько неформально он обратился к демоническому владыке. Сами они рухнули на колени и склонили головы.

Издалека прилетел еще один человек. Фан Юй, старшая сестра Мэн Хао. Уже не молоденькая девушка, а настоящая женщина, она со слезами на глазах приземлилась Мэн Хао в объятия и крепко его обняла.

— Сестра, я вернулся... — тихо сказал Мэн Хао.

Он посмотрел на Ван Юцая неподалеку. Многие века он носил угрюмую маску, но сейчас его губы изогнулись в радостной полуулыбке. Кшитигарбха рядом от души расхохотался. Дедушка Мэн, не сдерживая слёз, тепло смотрел на внука.

Ли Лин'эр, теперь уже в летах, тоже пришла. В толпе стояла Чжисян. Её брови были нахмурены, похоже, из-за каких-то мыслей о прошлом. Тем не менее она была счастлива.

Прилетел Сунь Хай, муж сестры Мэн Хао. Сперва он был рад видеть Мэн Хао, но потом в его глазах промелькнул страх. И всё же он был горд, ведь он был частью семьи Мэн Хао...

Среди знакомых лиц можно было увидеть и Кэ Цзюсы. Он тепло улыбался Мэн Хао. Его могущество не имело для него значения. Кэ Цзюсы всегда будет считать его своим младшим братом.

Мэн Хао посмотрел на бабочку Горы и Моря. Там он увидел отца с матерью и стоящую рядом с ними Сюй Цин. После стольких лет его сердце наконец наполнилось теплом, по которому он тосковал веками.

— Я вернулся!

Глава 1554. Сокровище трансцендентности

Глаза Сюй Цин застилали слёзы, на губах сияла улыбка. Рядом с ней стояли отец и мать Мэн Хао, обоих распирала радость и гордость. Это был их сын. Их Мэн Хао!

Среди практиков мира Горы и Моря царило радостное настроение. Тем временем Девятое Море сражалось с парагоном-марионеткой. В ходе схватки оно настолько уменьшилось, что перестало напоминать величественное и безграничное море, коим было раньше. Сейчас оно пыталось воспользоваться суматохой от появления Мэн Хао, чтобы сбежать. Мэн Хао повернулся к женскому лицу на его поверхности.

— Разве я разрешил тебе уйти? — холодно спросил он.

Как только его взгляд ожёг Девятое Море, оно загудело, а лицо женщины исказила гримаса страха. Его голос был подобен магическому закону Неба и Земли, который отрезал ей все пути к отступлению.

В тоже время практики мира Горы и Моря принялись буравить Девятое Море кровожадными взглядами. Особенно отличились ветераны войны за мир Горы и Моря, существовало немного вещей, которые они ненавидели больше Девятого Моря. Перед лицом такого количества практиков, женское лицо на поверхности Девятого Моря в ярости закричало:

— Ты вынудил меня это сделать. Как лорд мира Горы и Моря ты поклялся стереть мой разум. Что мне оставалось делать, кроме как предать мир Горы и Моря? Всё из-за тебя. Ты всему виной! Ты хотел истребить мой народ, стереть меня с лица земли. Мне пришлось это сделать, пришлось восстать. Моё предательство — это твоя вина!

Мэн Хао долго молча смотрел на Девятое Море, а потом с его губ сорвался тяжелый вздох.

— Мысли о предательстве появились в твоей двуличной душе задолго до нашей встречи. Какой смысл пытаться переложить вину на меня? Не дай я клятву, при первой же удобной возможности ты бы всё равно пошла на предательство.

С его культивацией и богатейшим опытом он давно уже понял мотивы, побудившие Девятое Море предать их мир.

— Я не виновата, — оправдывалась Девятое Море, — я просто хотела мыслить свободно. Я не хотела вечно быть частью мира Горы и Моря!

Морская вода забурлила, как вдруг женское лицо попыталось сбежать. Разумеется, попытка провалилась. Что интересно, на самом деле она не пыталась сбежать, а просто хотела, чтобы её убили. Прошлое было не изменить.

— После твоей смерти, всё это останется в прошлом, — сказал Мэн Хао. — Пепел к пеплу, прах к праху... Тебе не нужен мир Горы и Моря, как и ты не нужна миру Горы и Моря...

Мэн Хао выбросил руку и резко сжал пальцы. Казалось, будто огромная невидимая рука схватил женское лицо, не позволив ей сбежать, несмотря на всё её попытки вырваться, несмотря на всё бурление морской воды. Мощным рывком он отправил Девятое Море в бушующее в вышине пламя.

Практики мира Горы и Моря наблюдали, как лицо, символизировавшее Девятое Море, окутало пламя. Оно постепенно уменьшалось, пока не осталась только вопящая душа! Так она и осталась гореть, не в силах умереть!

Взмахом пальца Мэн Хао отправил вслед за Девятым Морем все души чужаков с уничтоженных десяти Небес. Их перепуганные крики и мольбы о пощаде остались неуслышанными. Потоком яркого света души устремились к пламени. Там они присоединились к другим агонизирующим в огне душам чужаков.

Практики Горы и Моря задрожали, но не от страха, а от осознания факта: месть наконец свершилась.

— Видите, наставник? Я отомстил за вас!

— Пап, мам, вы отомщены!

— Ди Кунцзы, в день твоей гибели я поклялся, если выживу, то обязательно поквитаюсь с чужаками за тебя. Мне наконец это удалось!

— Надеюсь, патриархи и остальные члены секты теперь обретут покой.

Многие ветераны войны за мир Горы и Моря печально обращались к мертвым. Каждый из них нёс на плечах тяжелый груз, у каждого была история о погибших друзьях или родных. Наконец их месть свершилась. Теперь их души охватила горечь и меланхолия. Пустоту звездного неба наполнил плач.

Толстяк не скрывал слёз, словно перед его взором стояли погибшие возлюбленные и дети. Ван Юцай с горечью склонил голову. Сейчас он думал о своей жизни в старой секте. Кшитигарбха печально вздохнул и тоже дал волю слезам. Ли Лин'эр пробормотала имя Грёзы Моря. Чжисян дрожала. С её культивацией во время войны она лишь чудом смогла выжить. Во сколько же историй и передряг она попала за свою жизнь. Все до единого практики, пережившие войну, рыдали.

В глазах Мэн Хао стояла печаль. Он тоже невольно вспомнил о своем прошлом, о тех незабываемых событиях своей жизни, о беззаботном практике, которого жизнь заставила повзрослеть.

После длительного молчания, кое-что произошло. Сложно сказать, кто первым это сделал, но вскоре практики мира Горы и Моря стали утирать слезы и опускаться на колени.

— Премного благодарен, демонический владыка!

— Премного благодарен, демонический владыка!

Все люди мира Горы и Моря стояли на коленях и благодарили его. Мэн Хао тяжело вздохнул и окинул взглядом соотечественников. На самом деле он мог в одиночку уничтожить все 33 Неба. Но не стал этого делать. Он дал им возможность отомстить. Эта месть принадлежала не ему одному. На неё имели право все практики мира Горы и Моря.

Разумеется, Мэн Хао понимал, содеянное было лишь началом их мести. Еще предстояло разобраться с континентом Бессмертного Бога и миром Дьявола. К этому моменту он был более чем убежден в истинности своих подозрений. К тому же он не сомневался, воля Всевышнего наверняка побудит оба континента атаковать его.

— В прошлом я дал два обещания... — негромко сказал Мэн Хао практикам мира Горы и Моря, взиравших на него с ярким пламенем в глазах. — Я пообещал возвратиться к вам... и поклялся вернуться в место, где раньше находился мир Горы и Моря и перековать его заново!

Сердце практиков мира Горы и Моря дрогнуло. Особенно у стариков. Те, кто были рождены в последние две тысячи лет, восприняли его слова с энтузиазмом. Всё-таки они слышали столько историй о девяти горах и морях мира Горы и Моря. О доме их предков.

Мэн Хао медленно поднял руку и сжал пальцы. Пустота дрогнула. С треском в ней образовалась огромная воронка, в центре которой находилась рука Мэн Хао. В мгновение ока она расширилась настолько, что заполнила всё звездное небо вокруг них.

— Погибшие Горы и Моря, властью моего имени я взываю к вам... вернитесь!

Естественные и магические законы изменились. После его приказа начали подниматься осколки камня и пыль. Валун, веками паривший в звездном небе, внезапно загудел и ярко вспыхнул! Закружились капли воды, как будто они обрели способность мыслить и сейчас пробуждались ото сна. В глаза людям ударил слепящий свет.

Происходящее постепенно распространялось по бескрайнему звездному небу. Камни, обломки скал, капли воды, пыль. Где бы они ни находились, по приказу Мэн Хао они начали к нему слетаться. Фрагменты уничтоженного мира Горы и Моря, останки, оставшиеся плыть через пустоту, звездное небо, само время. С грохотом целые поля парящих камней в ярких лучах света постепенно принимали форму в воронке.

— Первая Гора и Море! — объявил Мэн Хао с загадочным блеском в глазах.

Стоило ему поднять руку, как сама реальность содрогнулась. Всё живое под звездным небом Безбрежных Просторов услышало его голос.

— Взываю к силе моего имени, да будет первый заговор Начала-Конца воплощен в Первой Горе и Море. Отныне... вы Гора и Море Начала-Конца, ответственные за смену сезонов в мире Горы и Моря! Практики на этой Горе и Море могут культивировать мой заговор Начала-Конца и получить просветление об эссенциях начала и конца. Этот заговор отныне будет называться первым заговором Гор и Морей!

После этих слов сила трансцендентности отправила первый заговор в Первую Гору и Море, сделав его их основанием. Магия заговора стала костями, а Гора и Море — плотью. Практически сразу люди увидели очертания Первой Горы и Моря!

Выходцы с этой горы не смогли сдержать слез радости. Видя, как море и гора постепенно принимают всё более четкие очертания, они задрожали. Перед ними рождался их дом.

С гулом Первая Гора полностью материализовалась со всеми своими планетами! Мэн Хао не просто призвал старый мир Горы и Моря, он перековал его... теперь это был новый мир Горы и Моря! Сокровище трансцендентности!

Глава 1555. Призыв Гор и Морей

Мир Горы и Моря с девятью горами и морями изначально являлся сокровищем, выкованным парагоном Девять Печатей после уничтожения его родного мира для того, чтобы противостоять двум силам и мятежникам. Будучи могущественным практиком в одном шаге от трансцендентности, он сотворил безопасную гавань для последующих поколений практиков. Этим он защитил их от двух враждебных сил.

В последующие века мир Горы и Моря оберегал живущих в нём практиков. Так было вплоть до начала страшной войны две тысячи лет назад. Тогда же их предало Девятое Море, и мир Горы и Моря был уничтожен. Останки разрушенного мира разлетелись по пустоте.

Мэн Хао сотворил воронку, из-за которой загудело всё звездное небо. Под её влиянием останки мира в лучах яркого света стали слетаться в одну точку и на глазах присутствующих практиков соединялись в мир Горы и Моря. Мэн Хао не просто соединял разрозненные фрагменты вместе, он использовал силу трансцендентности и магию заклинания демонов, чтобы полностью перековать мир. Магия заговоров стала костями, а Горы и Моря плотью.

С рокотом появилась Первая Гора и Море. Потом голос Мэн Хао сотряс звездное небо. Изменились естественные законы, магические законы оказались разорваны на части. Практики, стоящие вокруг Мэн Хао на коленях, не могли сдержать радости. Особенно те, кто сражался в войне за мир Горы и Моря. Выходцы с Первой Горы и Моря с надрывом рыдали. Первая Гора и Море с планетами полностью материализовались. Они вновь увидели родной дом, который часто являлся им во снах.

В новом мире Первая Гора и Море стали воплощением первого заговора Мэн Хао — заговора Начала-Конца! Те, кто будут жить там, с рождения будут предрасположены к культивации этого заговора. Не трудно было представить к чему приведет развитие этого таланта! К тому же созданные Первая Гора и Море теперь были в ответе за смену сезонов в мире Горы и Моря. Приход каждого нового сезона на Первой Горе и Море будет распространяться на весь мир Горы и Моря! Будущий лорд Первой Горы и Моря получит невероятную власть над началом и концом всего!

Люди, затаив дыхание, наблюдали за тем, как со всех концов звездного неба слетались обломки их мира. И вновь голос Мэн Хао заменил собой волю звездного неба. Он издал новые естественные законы для Гор и Морей!

— Вторая Гора и Море! Взываю к силе моего имени, да будет второй заговор Реального-Нереального воплощен во Второй Горе и Море. Отныне... вы Гора и Море Реального-Нереального! Вы ответственны за ясность сознания мира Горы и Моря. С вами практики Гор и Морей смогут отличить реальное от нереального, смогут мыслить ясно и прогнать внутренних демонов. Практики на этой Горе и Море могут культивировать мой заговор Реального-Нереального и получить просветление о его эссенциях. Отныне заговор будет зваться вторым заговором Гор и Морей!

Громогласный голос Мэн Хао прогремел на всю округу. Появилось множество сложных и очень древних магических символов, которые начали соединяться вместе за Первой Горой. Вскоре там начали принимать форму новые гора и море.

Тем временем к магическим символам слеталось всё больше фрагментов Гор и Морей. Наконец Вторая Гора и Море окончательно сформировались! С их появлением Небеса содрогнулись, звездное небо дрогнуло! Вокруг Второй Горы вновь кружили планеты.

Армия практиков мира Горы и Моря разразилась радостными криками. Выходцы со Второй Горы и Моря утирали со щек слёзы радости. Те, кто будет жить там, смогут искусно повелевать Дао реального и нереального. Они смогут развеивать иллюзии и будут владеть искусством их создания.

Вторая Гора и Море ответственназа ясность сознания, с ней мир Горы и Моря будет свободен от внутренних демонов. Они защитят практиков и позволят им без проблем заниматься культивацией. Они будут оказывать влияние на мир Горы и Моря не меньше, чем Первая Гора и Море. Лорд Второй Горы и Моря станет повелителем внутренних демонов практиков всего мира. Без этой горы и моря будет крайне трудно изгнать таких внутренних демонов!

Занималась заря новой эпохи. Не трудно представить применение такого сокровища трансцендентности, и дело не ограничивалось ведением войны, оно могло поднять культивацию практиков на совершенно новую высоту.

Мир Горы и Моря выковывался специально для его людей. Мэн Хао создавал новый мир культивации! Даже парагон Девять Печатей не смог бы добиться чего-то подобного. С помощью силы трансцендентности Мэн Хао создавал новые Небо и Землю.

— Третья Гора и Море! — закричал он и взмахнул пальцем в сторону воронки.

Его окутал яркий свет, отчего он стал похож на божество. Его глаза лучились загадочным светом. Казалось, даже звезды преклонялись перед его величием.

— Взываю к силе моего имени, да будет третий заговор Настоящего-Древнего воплощен в Третьей Горе и Море. Отныне... вы Гора и Моря Настоящего-Древнего, ответственные за магию Времени в мире Горы и Моря.

Практики на этой Горе и Море могут культивировать мой заговор Настоящего-Древнего и получить просветление о его эссенциях. Заговор теперь будет зваться третьим заговором Горы и Моря!

От слов Мэн Хао звездное небо захлестнул рокот. Магические символы начали соединяться вместе с обломками разрушенного мира, принимая очертания Третьей Горы и Моря. Перед практиками предстало могучее Третье Море, чьи волны мерно вздымались и исчезали в его необъятных просторах. Величественная Третья Гора острым шпилем пронзала звездное небо.

Третий заговор Настоящего-Древнего до создания Мэн Хао своего заговора считался самым могущественным из девяти. Его автор, заклинатель демонов третьего поколения, был сильнейшим из заклинателей демонов. Им можно было управлять потоком времени. И теперь этот заговор стал фундаментом для новой Горы и Моря. С точки зрения боевого потенциала эта гора будет превосходить все остальные.

Во все стороны разлилась сила Времени. Как и на первых двух горах практики, которые будут жить на Третьей Горе и Море, получат особые преимущества при занятии культивацией — неслыханный контроль над эссенцией времени. К тому же время всего мира Горы и Моря будет находиться под контролем Третьей Горы и Моря.

Практики мира Горы и Моря стояли на коленях. Солдаты школы Безбрежных Просторов дрожали. Глава школы, парагоны, старая ящерица и другие странные существа были потрясены. Одно дело знать о всемогуществе трансцендентных, и совсем другое, собственными глазами увидеть демонстрацию этого могущества. Они с завистью взирали на три горы и моря. Увиденное помогло им понять всю важность и ценность сокровища, созданного специально для его людей. Теперь даже они хотели жить в мире Горы и Моря.

"Здесь куда проще будет достичь царства Дао и, быть может, пика 9 эссенций. Возможно... даже достичь трансцендентности!"

"Это сокровище трансцендентности. Те, кто достигают трансцендентности, могут создать сокровище, подходящее для их людей!"

У практиков школы Безбрежных Просторов кружилась голова. Что до Мэн Хао, он сделал глубокий вдох, а потом выполнил магический пасс. Со взмахом пальца Небеса сотрясла сила трансцендентности.

— Четвертая Гора и Море! Взываю к силе моего имени, да будет четвертый заговор Первоначального Я воплощен в Четвертой Горе и Море. Отныне... вы Гора и Море Первоначального Я, ответственные за подземный мир и реинкарнацию в мире Горы и Моря. Практики этой горы и моря смогут культивировать мой заговор Первоначального Я и получить просветление о его эссенции. Теперь заговор будет зваться четвертым заговором Горы и Моря!

Звездное небо содрогнулось под чудовищной мощью четвертого заговора Мэн Хао. Заговор Первоначального Я порождал миллионы копий, что идеально подходило для реинкарнации. К тому же Четвертая Гора и Море издревле была потусторонним царством мира Горы и Моря, где властвовала реинкарнация. Новая версия потустороннего мира вышла величественнее прежней. Оно будет последней остановкой в жизни практиков мира Горы и Моря. Будущий лорд этой горы и моря обретет власть над душами мертвых всего мира! Каждая из четырех гор и морей имела невероятную важность.

— Пятая Гора и Море! — без паузы продолжил Мэн Хао своим громогласным голосом.

По взмаху его рукава появились первые очертания Пятой Горы и Моря. Поднялся неимоверный грохот.

— Взываю к силе моего имени, да будет пятый заговор Внутри-Снаружи воплощен в Пятой Горе и Море. Отныне... вы Гора и Море Внутри-Снаружи, ответственные за пять элементов мира Горы и Моря! Практики этой горы и моря смогут культивировать мой заговор Внутри-Снаружи и получить просветление о его эссенциях. Теперь заговор будет зваться пятым заговором Горы и Моря!

Магия заговора стала костями, на которых начали собираться магические символы. Постепенно осколки разрушенного мира и магические символы стали Пятой Горой и Морем. Все, кто сейчас находился в звездном небе, отчетливо это видели.

Пятая Гора и Море в качестве фундамента использовала пять элементов. Они имели необычайную важность для занятий культивацией. Отныне все практики Пятой Горы и Моря будут искусно владеть Дао пяти элементов. Лорд Пятой Горы и Моря станет владыкой фундаментальных аспектов пяти элементов всего мира Горы и Моря.

— Когда появляются пять элементов, отворяются Небо и Земля!

С блеском в глазах Мэн Хао внёс последние изменения в Пятую Гору и Море. Эта гора и море были стержнем всего мира, как незаменимы были пять элементов. Ошибка в таком деле была недопустима.

Дабы стать лордом любой горы и моря требовалось не только одобрение самого мира Горы и Моря, но и полное постижение магии заговора, оставленной Мэн Хао. Заговоры заклинания демонов скрывались в Горах и Морях и были их костями! Только с просветлением о магии заговора человек получал право претендовать на трон лорда Горы и Моря. Таким же образом осуществлялось и наследование этого трона! Преемник должен будет обладать не меньшей квалификацией.

Можно сказать, что заговоры заклинания демонов были костями мира Горы и Моря, сами горы и моря стали плотью... а лига Заклинателей Демонов его душой!

Глава 1556. Самая могущественная Гора и Море

Лига стала душой, заговоры — костями, горы и моря — плотью! Во главе угла стояли доктрины заклинателей демонов, те самые, что исповедовал сам Мэн Хао. Следуя этим принципам, он давным-давно стал кронпринцем мира Горы и Моря. Годы спустя будущим лордом мира Горы и Моря.

Впервые мир Горы и Моря выковал Девять Печатей, который оставил лигу Заклинателей Демонов как своё наследие. С помощью этого наследия Мэн Хао перековывал мир Горы и Моря в нечто новое.

Любой лорд Горы и Моря должен стать преемником лиги Заклинателей Демонов. К тому же тот, кто хотел стать лордом всего мира Горы и Моря, должен овладеть всеми девятью заговорами. Что до трансцендентности... всё было в руках судьбы.

Мэн Хао долго не сводил глаз с Пятой Горы и Моря, пока наконец не выполнил новый магический пасс. Сила трансцендентности сотрясла звездное небо, когда как из его глаз брызнул яркий свет.

— Шестая Гора и Море! Взываю к силе моего имени, да будет шестой заговор Жизни-Смерти воплощен в Шестой Горе и Море. Отныне... вы Гора и Море Жизни-Смерти, ответственные за треволнения и наказания в мире Горы и Моря. Практики на этой горе и море смогут культивировать мой заговор Жизни-Смерти и получить просветление о его эссенциях. Теперь заговор будет зваться шестым заговором Горы и Моря!

Голос Мэн Хао нёс в себе естественный закон. Магические символы закрутились в ураган, излучая силу жизни и смерти. Они приняли очертания горы и моря, после чего стали втягивать в себя обломки некогда разрушенной Шестой Горы и Моря. Когда гора с морем опустились к остальным, появилась черно-белая аура. Изначально цвета резко контрастировали друг с другом, но из-за смешения они превратились в серый. А потом они так же быстро разделились, вновь став черным и белым. Благодаря этому можно было легко увидеть разницу между царствами жизни и смерти на Шестой Горе и Море. В каком-то смысле эта гора и море походили на Четвертую Гору и Море, но в то же время между ними имелась огромная разница.

Всё потому, что этот вид жизни и смерти был напрямую завязан на треволнения и наказания, которые могли быть обрушены на весь мир Горы и Моря. Практикам в будущем предстояло преодолевать Треволнения Небес. К тому же тех, кто совершал тяжкие поступки, ждало небесное возмездие. Такое наказание, подобно зависшему в воздухе клинку, трансформировалось в естественный закон. Всё, что требовало завершения, было подвластно естественному закону, поэтому Шестая Гора и Море были не воплощением наказания, а естественным законом. Лорд этой горы и моря будет следить за исполнением наказаний и за следованием естественному закону.

Гора встала на место с оглушительным грохотом. Нынешний мир Горы и Моря разительно отличался от старого, причем его текущие сила и возросшая гибкость были лишь началом.

Мэн Хао без промедления вновь заговорил. Его оглушительный голос слышали все практики мира Горы и Моря и школы Безбрежных Просторов.

— Седьмая Гора и Море! Взываю к силе моего имени, да будет седьмой Кармический Заговор воплощен в Седьмой Горе и Море. Отныне... вы Гора и Море Кармы, ответственные за карму в мире Горы и Моря. Практики этой горы и моря смогут культивировать мой Кармический Заговор и получать просветление о его эссенции. Теперь заговор будет зваться седьмым заговором Гор и Морей!

Магические символы и осколки разрушенного мира соединились в новую гору и море. Седьмая Гора и Море появились во всём своем великолепии и величии кармы. Их сила сразу же превзошла остальные Горы и Моря и так же быстро угасла. Всё пришло в норму. Всплеск кармы трансформировался в сеть, которая накрыла весь мир Горы и Моря.

Седьмой Кармический Заговор многие годы верой и правдой служил ему и спасал из множества переделок. Самый загадочный его заговор. Карма существовала везде, на Небе и Земле. Посеянная карма проходила целый круг и замыкалась в точке её жатвы. Подобно дракону, пожирающему собственный хвост. Ни один мир не мог существовать без кармы, невидимой и загадочной. После достижения трансцендентности Мэн Хао смог сделать карму костями Седьмой Горы и Моря. Выходцы с этой горы и моря станут мастерами, когда дело будет касаться Дао кармы. Тот, кто станет лордом Седьмой Горы и Моря, постигнет седьмой заговор Мэн Хао и получит силу, способную потрясти Небо и всколыхнуть Землю.

Каждая из семи величественных гор и морей отличались от других, и всё же каждая обладала невероятной силой и повергала в трепет. Люди мира Горы и Моря продолжали молиться, когда как количество изумленных практиков среди армии школы Безбрежных Просторов становилось всё больше. Даже души чужаков в море пламени изумленно взирали на строящийся мир.

Сейчас творилось нечто неслыханное, настоящее чудо творения, чего никто никогда не видел. Такой была природа трансцендентности.

"Если я хочу чего-то, лучше бы Небесам это иметь! Если мне что-то не по нраву, этому лучше исчезнуть из-под Небес!"

Мэн Хао взмахнул рукавом, его глаза сияли. Последний раз взглянув на Седьмую Гору, он невольно задумался обо всем, что с ним случилось на Восьмой Горе и Море.

— Восьмая Гора и Море!

Выбранная им область звездного неба исказилась. Дедушка Мэн был вне себя от радости. У него на глазах разворачивалось нечто фантастическое. Он не только вновь узрел мир Горы и Моря, но и свою родную Восьмую Гору и Море. Такие же эмоции испытал Кшитигарбха после рождения Четвертой Горы и Моря. Дедушка Мэн запрокинул голову и раскатисто расхохотался.

— Взываю к силе моего имени, да будет восьмой заговор Тела-Духа воплощен в Восьмой Горе и Море. Отныне... вы Гора и Море Тела-Духа, ответственные за пространство мира Горы и Моря! Практики этой горы и моря смогут культивировать мой заговор Тела-Духа и получить просветление о его эссенциях. Теперь заговор будет зваться восьмым заговором Горы и Моря!

С появлением Восьмой Горы и Моря поднялось зарево с множеством призрачных образов. Пространство вокруг горы и моря внезапно лишилось всякого движения. Это был первый изученный Мэн Хао заговор заклинания демонов. Он был незаменимым инструментом всю его жизнь. Во всех сражениях он давал Мэн Хао небывалое преимущество перед противником и позволял переворачивать безнадежную ситуацию в свою пользу. По своей полезности он ничуть не уступал Кармическому Заговору.

Мэн Хао крепко привязался к восьмому заговору и к Восьмой Горе и Морю. Это был родной дом клана его матери, а так же вотчина дедушки, лорда Горы и Моря. Было правильно сделать восьмой заговор костями новой Восьмой Горы и Моря.

С помощью этого заговора практики Восьмой Горы и Моря получат небывалый контроль над эссенцией пространства. В будущем они смогут манипулировать пространством искуснее кого-либо в мире. Вдобавок контроль над такой силой сделает их ответственными за защиту мира Горы и Моря. Дао пространства не имело границ и рамок. Лорд Восьмой Горы и Моря будет обладать крайне высоким статусом. Даже стоя в одном ряду с остальными лордами, его власть над пространством позволит ему пренебрегать всеми остальными.

Выходцы с Восьмой Горы и Моря вместе с дедушкой Мэном радостно закричали во всё горло. Мир Горы и Моря был почти готов. Восемь гор и морей пронзали пустоту, лучась ярким сиянием. Каждая была уникальна, как и практики, когда-то жившие там. Попытки выявить сильнейших ни к чему не приведут просто потому, что они все были сильны в областях, критически важных для всего мира Горы и Моря.

Первая Гора управляли началом и концом, истоком всего. Вторая управляла реальным и нереальным, к тому же она могла изгнать внутренних демонов из сердец практиков. Третья повелевала настоящим и древним, могла управлять временем. О четвертой можно было не упоминать, она служила потусторонним миром и местом реинкарнации. Самая важная Пятая Гора являлась стержнем мира и краеугольным камнем пяти элементов — фундаментом всей культивации. Шестая управляла жизнью и смертью, могла насылать треволнения и наказания на весь мир. На седьмой Дао кармы устанавливало все естественные законы.

Такими были восемь гор и морей. И всё же... дракон без головы не мог называться драконом. Как и возводимый им мир не мог называться миром Горы и Моря... без сильнейшей Горы и Моря. Ему требовалась голова, символ абсолютной силы, способный устрашить любую гору или море, сошедших с истинного пути. Если хоть одна из гор или морей задумают предать мир, должна существовать сила, которая вновь восстановит баланс. Эта сила не будет находиться в руках одного человека. Он собирался поместить её в Девятую Гору и Море.

Во время войны две тысячи лет назад последний бой они дали на Девятой Горе. На последнем рубеже. Оттуда же появилась бабочка Горы и Моря, в чьих крыльях перевоплотились родители Мэн Хао. Самые важные события той войны произошли именно там!

Если это не делало Девятую Гору и Море достойной стать сильнейшей, имелись еще две причины её исключительности. Там родился Мэн Хао. Это место он считал своим домом!

Звездное небо содрогнулось, пустоту озарили росчерки молний. Всё искривилось в какой-то безумной круговерти цветов. Из глаз Мэн Хао лился свет. Он глубоко вздохнул и перевел взгляд на пустое место позади Восьмой Горы и Моря.

— Девятая Гора и Море... мой дом... — прошептал он.

Глава 1557. Нарекаю тебя Девятым Морем

Глядя на пустоту рядом с Восьмой Горой и Морем, Мэн Хао негромко заговорил, его голос нёс в себе силу трансцендентности.

— Взываю к силе моего имени, да будет девятый заговор Запечатывания Небес воплощен в Девятой Горе и Море. Отныне... вы Гора и Море Запечатывания Небес, сильнейшие Гора и Море, ответственные за Небеса мира Горы и Моря! Практики этой горы и моря смогут культивировать мой заговор Запечатывания Небес и обрести просветление о его эссенции. Теперь заговор будет зваться девятым заговором Горы и Моря!

После этих слов появился целый рой магических символов. В этот раз их было намного больше, чем при создании других гор и морей. Все магические символы, использованные для строительства всех предыдущих гор и морей, уступали тому безумному количеству символов, что сейчас появились в небе. Они породили безумный ураган, излучающий ауру запечатывания небес.

Новая аура возвышалась надо всем сущим, разительно отличаясь от ауры звездного неба Безбрежных Просторов. С её появлением девять Гор и Морей покорно задрожали. И это было только начало! Девятая Гора и Море еще не успели до конца материализоваться, а другие горы и моря уже дрожали. Несложно представить, чем будут Девятая Гора и Море после своего появления. Сильнейшими! Девятая Гора и Море будут находиться над всеми остальными горами и морями. С такой силой и эссенцией они будут величайшими среди всех гор и морей!

Появились очертания Девятой Горы. Магические символы уже создавали планеты вокруг неё: Восточный Триумф, Северный Тростник, Западное Воздаяние и... Южные Небеса!

Практики мира Горы и Моря потрясенно наблюдали за актом творения. Особенно ярко светились глаза у старых друзей Мэн Хао. Толстяка била мелкая дрожь, при виде Девятой Горы и Моря у него из глаз заструились слезы. Сунь Хай, Фан Юй, Ван Юцай, Ли Лин'эр... Все те, кто считал Девятую Гору и Море своим домом, почувствовали рвущуюся из груди радость. Сюй Цин разделяла всеобщее чувство, её взгляд был направлен на планету Южные Небеса, место, давшее ей столько воспоминаний...

На глазах людей обломки Гор и Морей начали наполнять очертания, выстроенные магическими символами. Как вдруг произошло нечто неожиданное... Во время создания прошлых гор и морей били молнии, словно в происходящее хотела вмешаться воля Безбрежных Просторов. Но её реакция никогда не была особенно сильной. В этот раз после слов Мэн Хао звездное небо затопило настоящее зарево из молний. С рокотом пустоту рассекло множество молний, которые появились словно из ниоткуда. Они нацелились на очертания Девятой Горы и Моря, дабы помешать появлению последней горы и моря, не дать заговору Запечатывания Небес стать их костями.

Глаза Мэн Хао холодно блеснули. Стоило ему сделать шаг вперед, как из него ударила невероятная сила. Из Девятой Горы и Моря начала расходиться волна энергии, сметающая все молнии на своем пути.

— Я перековываю мир Горы и Моря, — прорычал он, — любой, кто хочет вмешаться, пусть проваливает!

Взмахом рукава он поднял глаза к звездному небу, казалось, будто его взгляд был направлен на волю Безбрежных Просторов. Стоило их взглядам встретиться, как звездное небо дрогнуло. На вспышку ауры Мэн Хао воля Безбрежных Просторов отреагировала яростным сопротивлением.

Всё звездное небо пронзила дрожь. Живые организмы в множестве миров, континентах и завихрениях услышали у себя в ушах рёв. Звук был такой, будто два гиганта сошлись в бою, крича друг на друга божественным сознанием.

Мэн Хао обрушил удар на волю Безбрежных Просторов. Открывались разломы, испаряя всё, что находилось на их пути. Спустя какое-то время яростный вой воли Безбрежных Просторов стих. Но Мэн Хао всё равно выглядел очень мрачно. Он понимал, приближалась его неминуемая схватка с волей Безбрежных Просторов. После того как он прогнал волю, в звездном небе появились Девятая Гора и Море.

Всё задрожало. Остальные горы и моря своими аурами преклонили перед ней головы по одной простой причине: заговор Запечатывания Небес не знал себе равных!

И всё же Девятая Гора и Море были не закончены. Девятая Гора приняла свою окончательную форму, когда как Девятое Море уже получило очертания благодаря магическим символами, вот только ей не хватало морской воды — плоти.

Лига была душой, заговоры — костями, горы и моря — плотью. Для создания плоти должны были присутствовать элементы, составлявшие Горы и Моря. Девятое Море предало мир Горы и Моря, поэтому во время гибели мира были уничтожены девять гор и только восемь морей.

Мэн Хао посмотрел на магические символы, которые должны были быть заполнены водой, а потом с улыбкой посмотрел на патриарха Покровителя. Черепаха прочистила горло, но быстро сообразила, что Мэн Хао смотрел не на него, поэтому убрал голову в панцирь. Старый патриарх с самого начала этого конфликта взирал на Мэн Хао с благоговением в сердце.

Взгляд Мэн Хао был направлен на спину патриарха Покровителя, где стояла девушка в белом халате. Даже спустя столько лет она ничуть не изменилась. Сейчас она тоже смотрела на Мэн Хао, на её губах играла стеснительная улыбка. Девушка заметно нервничала, словно знала, почему Мэн Хао посмотрел именно на неё.

— Много лет назад я пообещал помочь тебе стать морем, — с теплотой сказал он. — Гуидин Три-Ливень, ты готова стать... Девятым Морем мира Горы и Моря?

Девушка в белом вздрогнула. Всю жизнь она лелеяла мечту стать морем. Тысячи лет назад у озера подле горы Дацин молодой Мэн Хао пообещал исполнить её мечту.

— Да! — ответила она.

Сделав глубокий вдох, она сложила ладони и поклонилась. Мэн Хао с улыбкой взмахнул рукой.

— Взываю к силе моего имени, дабы благословить Гуидин Три-Ливень моим Праведным Даром. Нарекаю тебя Девятым Морем!

Переполняемая радостным возбуждением, девушка вспорхнула со спины патриарха Покровителя и превратилась в озеро. Его зеркальная поверхность завораживала. В мгновение ока она соединилась с магическими символами, составлявшими контур Девятого Моря. В результате слияния была рождена могучая аура. Аура принадлежала Гуидин Три-Ливень, но стала намного сильнее. С рокотом энергия взмыла до небывалого уровня. Наконец родилось Девятое Море, величественнее, чем любое другое море этого мира.

Новое море обладал разрушительной силой, способной сокрушить Небеса и Землю. Всё потому, что костями Девятого Моря, как и Девятой Горы, служили заговор заклинания демонов. Заговор Запечатывания Небес являлся абсолютом магии заговоров заклинания демонов. Даже объединение восьми заговоров не могло с ним сравниться.

Девятый заговор состоял из девяти запечатывающих меток, поэтому Девятая Гора и Море вполне заслуженно могли называться самыми могущественными в мире. Практики Девятой Горы и Моря будут иметь предрасположенность к пониманию заговора Запечатывания Небес. Однако постичь девятый заговор, по своей сути невероятно сложную магию, было крайне трудно, поэтому от будущего лорда Горы и Моря требовалось постижение по меньшей мере трех запечатывающих меток.

С появлением последней горы и моря от мира Горы и Моря начало исходить могучее давление. Задрожало звездное небо, поднялся страшный рокот. А потом повеяло аурой трансцендентности. Почувствовав её, задрожали все практики, даже те, кто уже находился на уровне 9 эссенций задрожали.

С ярким блеском в глазах Мэн Хао взмахнул рукавом. Возникла сфера света. Об этой магической технике он получил просветление в то время, как смотрел на солнце с планеты Восточный Триумф. Сфера принялась пожирать весь свет, пока сама не вспыхнула ослепительным сиянием.

Когда людям в глазах ударил свет, несущий в себе силу трансцендентности Мэн Хао, они почувствовали, что сила огромного шара света находилась на пике 9 эссенций.

— Вот мой Праведный Дар, нарекаю тебя... солнцем Гор и Морей!

С помощью силы трансцендентности Праведный Дар превратил шар света в могучее солнце, которое стало частью мира Горы и Моря. Когда на девять гор и морей пролился его свет, Мэн Хао выполнил очередной магический пасс. По взмаху руки появилась пурпурная луна. Эту магическую технику Мэн Хао выучил в земле предков клана Фан на планете Восточный Триумф. В луну полилась сила трансцендентности, пока та не налилась достаточной мощью, чтобы не уступать солнцу!

— Вот мой Праведный Дар, отныне ты будешь называться... луной Гор и Морей!

После этих слов луна засияла мягким светом. Она подплыла к миру Горы и Моря и закружилась вокруг них вместе с солнцем.

Мир Горы и Моря был завершен. Звездное небо, все Безбрежные Просторы содрогнулись. Бесчисленное множество миров захлестнули землетрясения. Мириады магических предметов внезапно потускнели. Причиной тому было рождение величайшего магического сокровища Безбрежных Просторов.

Мира Горы и Моря!

Конец книги IX: Возвращение демонического владыки. Апогей Безбрежных Просторов!

Оглавление

Глава 1410. Бронза приходит на смену Небесам

Глава 1411. Колокол Безбрежных Просторов возвещает прибытие парагона

Глава 1412. Наживка

Глава 1413. Не хотите ли продать этого мертвеца?

Глава 1414. Переплавка трупа парагона

Глава 1415. Дао тело безбрежных просторов

Глава 1416. Путеводный свет

Глава 1417. Кому какое дело, если вы знаете?

Глава 1418. Девятый парагон

Глава 1419. Пустить корни

Глава 1420. Дорога к трансцендентности

Глава 1421. Провокация

Глава 1422. Оставить метку

Глава 1423. Город-призрак

Глава 1424. Призрачный народ отдаёт поклон

Глава 1425. Всевышний страшится Бессмертного

Глава 1426. Шквал жажды убийства

Глава 1427. Аз есмь Всевышний

Глава 1428. Минувшие эпохи на фресках

Глава 1429. Взгляд, пронзивший Безбрежные Просторы

Глава 1430. Сокрушить шестого парагона

Глава 1431. Паническое бегство

Глава 1432. Платформа трансцендентности

Глава 1433. Убийство при свидетелях

Глава 1434. Схватка с Цзинь Юньшанем

Глава 1432. Разрыв Небес

Глава 1436. Четвертый удар: Умерщвляющий Дьяволов Кулак!

Глава 1437. Запечатывание всеразрушающего пальца

Глава 1438. Метаморфоза Ложной Божественности

Глава 1439. Зов императора

Глава 1440. Пятый корифей

Глава 1441. Платформа трансцендентности

Глава 1442. Он не продержится пять дней

Глава 1443. Сложности завершения девятого заговора*

Глава 1444. Поклянись

Глава 1445. Одно слово

Глава 1446. Аура медного зеркала

Глава 1447. Именно

Глава 1448. Год

Глава 1449. Мышонок

Глава 1450. Присоединение к секте

Глава 1451. Секрет Хань Бэй

Глава 1452. Страховка

Глава 1453. Хорошо повеселиться, принц

Глава 1454. Обманщик

Глава 1455. Прибытие девятого парагона

Глава 1456. Кто ещё?

Глава 1457. Святилище Безбрежных Просторов

Глава 1458. Стоя высоко, видишь далеко

Глава 1459. Ты Фан Му!

Глава 1460. Улыбка с вершины

Глава 1461. Святилище Безбрежных Просторов

Глава 1462. Начало легенды

Глава 1463. Заговор Запечатывания Небес

Глава 1464. Колокольный звон в девяти сектах

Глава 1465. Броско и дерзко

Глава 1466. Кто ещё?

Глава 1467. Семь запечатывающих меток против треволнения

Глава 1468. Я здесь ради медного зеркала

Глава 1469. Конфликты

Глава 1470. Осколок медного зеркала

Глава 1471. Цзинь Юньшань — поборник справедливости

Глава 1472. Как не надо использовать осколок зеркала

Глава 1473. Потому что оно моё

Глава 1474. Длинная, длинная дорога

Глава 1475. Политический брак

Глава 1476. Разумеется

Глава 1477. Провокация девятой секты

Глава 1478. Третий осколок зеркала

Глава 1479. Восхождение на святилища всех сект

Глава 1480. Бросить вызов всем сектам

Глава 1481. Вершина мира

Глава 1482. Оглянуться назад на свой жизненный путь

Глава 1483. На пути трансцендентности

Глава 1484. Гасить лампы души на пути

Глава 1485. Недобрые намерения

Глава 1486. Почить в позе созерцания

Глава 1487. Реинкарнация

Глава 1488. Маленький Тигр Ши

Глава 1489. Чэнь Лэй

Глава 1490. Молчун

Глава 1491. Сюй Лююнь

Глава 1492. Щенок

Глава 1493. Подожди, пока я вырасту...

Глава 1494. Сяо Бао

Глава 1495. Мир льда и пламени

Глава 1496. Всё решат кулаки

Глава 1497. Позаимствовать силу для поисков

Глава 1498. Вернись

Глава 1499. Знакомые эманации

Глава 1500. Держать оборону

Глава 1501. Любого, кто посмеет ступить на этот континент, ждет смерть

Глава 1502. Кто я такой?

Глава 1503. Доспехи трансцендентности

Глава 1504. Сун Даоцзы

Глава 1505. Ты сын Всевышнего

Глава 1506. Отрезанный за пределами Безбрежных Просторов

Глава 1507. Не могу отличить

Глава 1508. Сообщество Безбрежных Просторов

Глава 1509. Плыть по воле волн течений

Глава 1510. Странные явления

Глава 1511. Я Мэн Хао

Глава 1512. Разрыв

Глава 1513. Пять колонн

Глава 1514. Без названия

Глава 1515. Зовите меня Лордом Пятым, сучки!

Глава 1516. Возвращение

Глава 1517. Охота на Хань Бэй

Глава 1518. Вблизи девятой реинкарнации

Глава 1519. Смерть Хань Бэй

Глава 1520. Высечь Небеса

Глава 1521. Небесное наказание

Глава 1522. Жестокость

Глава 1523. Моя судьба

Глава 1524. Девять реинкарнация вместе

Глава 1525. Прощай, Янь'эр

Глава 1526. Место для достижения трансцендентности

Глава 1527. Сопротивление Безбрежных Просторов

Глава 1528. Снова в некрополь

Глава 1529. Полет над континентами

Глава 1530. Девятый континент

Глава 1531. Импульс

Глава 1532. Всё сущее есьм сыны мои

Глава 1533. Расплавить заговор

Глава 1534. Слейся со мной

Глава 1535. Меня зовут Мэн Хао. Здесь я достигну трансцендентности

Глава 1536. Тушение бронзовой лампы

Глава 1537. Завершение Истока Дао

Глава 1538. Вселенная

Глава 1539. Холодец должен быть воскрешён

Глава 1540. Возвращение Лорда Третьего

Глава 1541. Сильно войти в роль

Глава 1542. Демонический владыка

Глава 1543. Цель: 33 Небеса

Глава 1544. Дрожь и трепет

Глава 1545. Дао Фан, помнишь меня?

Глава 1546. Падение Ига Эона

Глава 1547. Уничтожить Дао Фана

Глава 1548. Жестокость

Глава 1549. Землям грешников здесь не место

Глава 1550. Даже смерть не сотрет ваши грехи

Глава 1551. Я буду ждать вас на 10 Небесах

Глава 1552. Предательское Девятое Море

Глава 1553. Возвращение демонического владыки

Глава 1554. Сокровище трансцендентности

Глава 1555. Призыв Гор и Морей

Глава 1556. Самая могущественная Гора и Море

Глава 1557. Нарекаю тебя Девятым Морем