В долине лежал город: спокойный в лучах солнца приближавшейся к концу зимы.
Капитан Мааст разглядывал город в бинокль. От его тренированного, многоопытного глаза ничто важное не ускользало.
Город почти очищен от ставших беженцами жителей. До наступления ночи через узкий проход на северо-восточной окраине должны уйти последние. Мааст направил бинокль в сторону этого прохода, но не обнаружил никакого движения. Беженцы – часть дела, он не мог не позаботиться о них. Это положит предел большим потерям среди немощных и стариков. Дни становились теплее, правда по ночам поднимался сильный ветер.
Это лучше, чем дать им остаться в городе. Мааст сторонник консервативных методов.
Возле него стоял лейтенант Андрик, его молодой адъютант.
Андрик сказал:
– Лейт Рууд докладывает о продолжающемся судорожном сопротивлении в доках, сэр. – У него на шее висел провод шлемофона, подключавший наушники к большой заплечной коробке приемо-передатчика.
– Понятно.
Мааст перевел бинокль на доки.
Широкая река протекала через юго-восточные кварталы; в устье этой реки бывшие обитатели города построили несколько мелководных доков. В прилегавших к ним складах вторгшиеся солдаты обнаружили зерно, пиво, станки, строительный лес, кипы шерсти, автомобильные шины, нейлоновый канат, электроаккумуляторы, канализационные трубы…
Эти-то склады и стали последним оплотом защитников.
Возникли ожесточенные, кровавые стычки, потери были с обеих сторон. На данной стадии жизненно важно, чтобы городу не был причинен серьезный урон и Мааст отозвал с поля сражения основную часть войск. В районе доков осталось только две сотни солдат; исход сражения решен не был.
Отсюда доки выглядели спокойными. На высоту тысячи двухсот метров над городом после прекращения перестрелки не долетали никакие звуки.
– Вызовите Миилза, – сказал он лейтенанту. – Хочу знать, появились ли новости.
Андрик повернул длинную хромированную головку настройки.
Из крохотного, забранного решеткой отверстия в верхней части приемо-передатчика послышался резкий, усиленный до механического звона голос.
– Миилз, сэр.
– Как идет дело? – спросил Мааст.
– Совет еще заседает, сэр. Сейчас у них перерыв на обед, но им потребуется еще часа три.
– Что с артиллерией?
– Она в пути. Много мы вам дать не можем, но при положительном решении направленного будет достаточно.
– Чья это часть? – ворчливо спросил Мааст.
Наступила пауза. Затем прозвучал ответ:
– Таарука, сэр.
– Хорошо.
– Воздушное прикрытие вы получите через 72 часа.
– Нельзя ли поскорее?
– Нет, сэр. – Голос звучал почтительно.
– Подождите у аппарата.
Мааст отвернулся от приемо-передатчика на спине Андрика и снова поднес к глазам бинокль. Горизонт и линия унылых холмов на противоположной стороне долины совершенно пусты. Нигде ни единого строения. Окраины города, казалось, повторяли естественное ложе долины, но не заполняли ее целиком. Город напоминал слой комковатого пюре на дне овальной тарелки.
Он обратился к Андрику:
– Мне немедленно необходима сводка о наличном составе нашего вооружения. Оставьте мне аппарат и представьте точный доклад.
– Да, сэр, – ответил Андрик.
Он высвободился из заплечных ремней и поставил коробку на землю. Небрежно отдав честь спине Мааста, лейтенант быстрым шагом направился к лагерю.
Мааст взял микрофон.
– Миилз.
– Сэр?
– Мне нужны ракетные установки, я даже знать не хочу, где вы их добудете. И как можно больше.
– Да, сэр. – В голосе было сомнение.
– Необходим метеорологический прогноз на ближайшие восемь дней. – Мааст взглянул на небо. – Хочу знать, долго ли продержится нынешняя погода.
– Что-нибудь еще?
– Нет. Оставайтесь на связи и сообщите, как только узнаете что-то новое.
Он перевел головку настройки в нижнее положение.
– Рууд.
– Сэр?
– Возвращайтесь сюда, как только сможете, и оставьте доки. Сейчас мы там просто теряем время.
Он снова щелкнул головкой аппарата связи и отключил его вовсе. Подняв коробку с земли, он набросил ремень на свои широкие плечи.
Мааст двинулся к временному КП; в этой низкой палатке размещались он с адъютантом и оборудование, с помощью которого предстояло управлять уничтожением города.
Палатка была примерно в трехстах метрах от кромки утеса, на котором стоял Мааст. Он прошел это расстояние ровно за две минуты. Почти оттолкнув двух рядовых, которые, едва расступившись, поспешили снова занять свой пост у входа, он откинул полог и вошел внутрь.
– Андрик! – прорычал он.
В палатке никого не было и Мааст выругался.
– Он в арсенале, сэр, – сказал один из солдат.
– В котором?
– Самом дальнем по гряде, сэр. Лейтенант приказал сообщить вам.
Мааст снял со спины приемо-передатчик и вышел. Он поглядел в указанном солдатом направлении и увидел Андрика, который только еще направлялся к тому месту, где множество солдат выгружало ящики из самолета вертикального взлета-посадки.
Он повернулся к солдату:
– Кто ваш командир?
– Майор Уулсен, сэр.
– Приведите его.
Рядовой бегом бросился выполнять приказание, а Мааст вернулся внутрь палатки. Людей на разгрузке его появление явно пришпорило. Они закончили работу и ушли.
У дальней стены палатки Мааст обнаружил ящик, который искал, и открыл его крышку.
Внутри было много разнообразного электронного оборудования, аккуратно уложенного и безопасно закрепленного. Каждый прибор окружала хорошо утрамбованная стружка. Мааст стал вынимать приборы один за другим, предварительно снимая стружку, и раскладывать их на чахлой траве. На той высоте, где расположился КП, местность не имела никакой естественной защиты, поэтому на ней ничего не росло, кроме этой жесткой, колючей травы.
Вошел майор и отдал честь.
– Майор Уулсен?
– Сэр.
– Майор, я хочу, чтобы вы сформировали команду переорганизации. Возьмите столько людей, сколько необходимо и сразу же отправляйтесь вниз. Больших трудностей у вас не будет. Город в хорошем состоянии.
– Сэр?
– В чем дело?
– Совет уже дал отрицательный ответ?
Мааст отшвырнул кучу стружки в сторону с такой силой, что майор нервно подпрыгнул.
– Нет. Но я действую, исходя из того, что он будет таковым.
– Да, сэр.
– Слушайте. Я хочу, чтобы город был точно таким же, как три дня назад. Чтобы все было в полном порядке. Абсолютно все, вы понимаете?
– Абсолютно все, сэр, – ответил майор.
– Я хочу, чтобы горели все уличные фонари, чтобы в окнах частных домов и общественных зданий было столько света, сколько вы ухитритесь зажечь. Я хочу, чтобы работали все электростанции и подстанции. Я хочу, чтобы газохранилища были полны, чтобы системы сточных вод действовали, чтобы радиостанции вели передачи. Приходилось вам прежде заниматься переорганизационной работой?
– Да, сэр. В Малгасстере.
– Малгасстер. Трудно пришлось, не так ли?
Майор ответил с некоторым смущением в голосе:
– Там надлежащим образом не запускалась в работу атомная электростанция.
– Это было вашей ошибкой?
– Нет, сэр.
– Даю вам сутки. Докладывайте каждые четыре часа. Выполняйте.
Майор щеголевато отдал честь, а Мааст отвернулся. У него не было времени на соблюдение правил армейского этикета.
Как бы спохватившись, он сказал:
– Уулсен, лучше декржитесь подальше от доков. Там неспокойно.
– Да, сэр.
Ровно через сутки Мааст снова пришел на край плато. Внешне город выглядел, как и прежде. Солнце светило немного ярче и дул устойчивый легкий бриз. Метеорологи предупредили о приближении циклона, но у него в запасе было, по крайней мере, трое суток.
Гнездо сопротивления в доках было очищено после возвращения в лагерь людей майора Уулсена. Им не удалось воспрепятствовать защитникам развести пары в котлах одного из находившихся в гавани пароходов. По расчетам Уулсена через час или два котлы должны взорваться. Мааст посмотрел на судно, спокойно стоявшее у причала. В одном из его трюмов был чистый калий. Если судно затонет, половина доков взлетит на воздух.
Что-либо сделать уже поздно.
Лейтенант Рууд возвратился на КП со своими людьми накануне вечером, разместив орудийный расчет – двенадцать стволов, почти половину имевшегося вооружения – по северной границе города до гряды холмов. Лейт Таарук командовал остальными тринадцатью орудиями на южной стороне.
О городе теперь было известно больше.
Он назывался Антус и насчитывал примерно миллион жителей. По форме город напоминал неровный овал размером почти пять километров в самом широком месте и восемь километров в длину. В городе два парка и около семисот магазинов и лавок, одна атомная электростанция и небольшая ГЭС на северной окраине. Сеть подземки небольшая, но полностью электрифицирована. Наземный железнодорожный транспорт работал на паровой тяге. По улицам города курсировали многие сотни тысяч транспортных средств с двигателями внутреннего сгорания. Газ, предположительно природный, поскольку ни в городе, ни в его окрестностях газопроизводящего завода не было, подавался по трубам во многие дома и промышленные зоны. Он использовался для отопления и освещения.
Кроме того город имел два музея, один концертный зал, библиотеку, около сорока полицейских участков, двадцать пять пожарных частей и…
Мааста это не интересовало.
Люди Уулсена сносно справились с работой в городе. Только в одном месте пожар, устроенный арьергардом стойких патриотов, не удалось погасить. За ночь он иссяк сам собой. Мааст посмотрел на это сквозь пальцы. Малозначительный промах.
Вероятно жилось в Антусе не так уж плохо.
Мааст обернулся и увидел Андрика, который подошел сзади и молча остановился подле капитана.
– Откуда намереваетесь начать, сэр? – заговорил лейтенант.
Мааст снова поглядел на город.
– Еще не решил. Но думаю, доки…
– Судно?
– Да. Теперь оно может грохнуть в любое время.
– От совета по-прежнему нет ни слова? – спросил Андрик.
Мааст опустил бинокль:
– Нет. Я не хочу ждать слишком долго.
– Что собираетесь предпринять, сэр?
– Ждать. Что же еще?
– Думаю, – сказал Андрик, – вы получили бы удовольствие, взглянув на артиллерийские позиции Рууда. Мы можем пересечь долину на вертикальнике.
– Это мысль. Отправимся теперь же.
Самолет вертикального взлета-посадки медленно кружил над доками. Других самолетов в небе не было, но Мааст, наверное в сотый раз пожалел, что его машину невозможно переоборудовать в боевую. Это был клиновидный самолет, сконструированный, как большегрузный и маневренный. На его брюхе четыре громадных реактивных двигателя для взлета-посадки, на каждом борту фюзеляжа – по одному тяговому. Как военная машина, он годился только для быстрой доставки громоздкого груза на большое расстояние. Для боевого применения самолет не годился, если, как кисло шутил Мааст, не считать возможности сбрасывать фугасы, стоя возле открытого грузового люка.
Мааст хотел понаблюдать за судном и приказал пилоту зависнуть над ним. Особого желания смотреть позицию Рудда у него не было, если не считать сомнительное удовольствие убедить себя, что этот подчиненный в состоянии справиться со своей задачей, когда получит приказ.
Внезапно Андрик воскликнул:
– Взорвался котел!
Палуба судна окуталась белым паром, вырывавшимся из корпуса во многих местах. Мааст пристально вгляделся. Затем спросил пилота:
– На какой мы высоте?
– Тысяча двести метров, сэр.
– Лучше поднимитесь повыше и немного отодвиньтесь назад, – сказал Мааст и обратился к Андрику, – Сколько калия в трюме?
– Уулсен говорил, около пяти тонн.
Мааст кивнул.
Минут через двадцать судно взорвалось. Некоторое время оно медленно тонуло; видимо вода поступала в корпус через пробоины в переборках котельного отделения. Затем произошел взрыв, сопровождавшийся ослепительной вспышкой; за ним последовал второй. Громадные куски надстройки судна взлетели в воздух.
Самолет одна за другой подбросили две ударные волны. Мааст тяжело рухнул на Андрика, который ударился о стекло иллюминатора наблюдательной кабины. Они помогли друг другу подняться на ноги и снова стали смотреть вниз. Пилот поспешил поднять самолет еще выше и реактивные двигатели неистово взвыли.
Судно начало крениться в сторону стенки дока, возле которой было пришвартовано. Оно еще не успело лечь на борт, когда прогремел еще более мощный взрыв, и ничего не стало видно.
Мааст приказал пилоту:
– Доставьте меня на КП. Я хочу потолковать с советом.
Пилот молча подчинился и они вернулись на свою позицию; о позициях Рууда на противоположной стороне долины было забыто.
Поздно вечером Мааст вышел на кромку плато один. Справа от него глубоко на дне долины лежал город, сиявший огнями. Лежит, думал Мааст, готовый быть взятым, но пока неприкасаемый. Костер оранжевого пламени в доках и густое облако дыма напомнили о том, с чем ему придется столкнуться, если решение совета будет отрицательным.
От взрыва судна загорелось два склада, находившихся рядом с доком. Один из них тоже взорвался. Теперь была в огне вся прилегавшая к докам территория. Пожар раздувался западным ветром, врывавшимся в долину.
Это только начало, думал Мааст, правда, преждевременное. Слишком уж преждевременное.
Самый трудный период. Нынешнее состояние города необходимо поддерживать, пока совет не родит свое заключение. Умышленные повреждения городских сооружений эвакуировавшимися жителями удалось удержать на минимальном уровне. Разразись сражения между силами вторжения и защитниками на улицах, завоевателям пришлось бы решать, отступать или доводить дело до конца. В идеале не должно быть разбито ни одно оконное стекло, не вынут ни один камень из мостовой. В случае диверсии, нанесенный ущерб должен быть ликвидирован.
Все это – очень хрупкий баланс между черным и белым. Единственное осязаемое оружие Мааста на этой стадии, именно то, которое ему удалось развернуть с максимальным психологическим эффектом, – затянувшееся принятие решения советом. Он знал, как знали это и все жители, что пламя и смерть могут охватить город в мгновение ока, стоит совету сказать слово.
Но до этого слова город должен оставаться в прежнем состоянии. Если придется ждать еще дольше, он будет обязан направить в доки пожарную команду.
Его разговор с Миилзом нынче после полудня был коротким и возмутительно бесполезным. Все было тщетно. Никаких новостей. Никакого решения. Ничего из вооружения в дополнение к тому, что он имел, даже того, что уже давно в пути. Никаких действий.
Решительно никаких.
Теперь он готов, или, вернее сказать, готов настолько, насколько можно быть готовым в подобной ситуации. Никогда прежде, за весь его немалый опыт, он не располагал столь мизерным количеством вооружения. Его сила только в артиллерии. Ракетные установки не прибыли, хотя Миилз обещал доставить их к утру.
В определенном смысле он предпочитал простоту. Некоторые из его соотечественников, выполняя такую работу, могли бы использовать ядерное оружие и покончить с городом в считанные секунды. Другие не применяют ничего, кроме взрывчатых веществ и могут провозиться целый месяц. Его путь – золотая середина; сделать работу чисто и быстро, применяя обычные виды вооружений необходимой силы.
Именно это, как всем своим существом ощущал Мааст, дает величайшее удовлетворение.
Итак, Мааст и его люди готовы противопоставить безоружному городу Антус двадцать пять артиллерийских стволов, несколько тысяч самонаводящихся реактивных снарядов, беззубый самолет вертикального взлета-посадки и пригоршню обещанных ракетных установок.
Мааст перестал ходить по краю утеса и оглянулся на лагерь. Над его палаткой был включен яркий желтый сигнальный фонарь!
Совет пришел к решению.
Он бросился к палатке бегом и преодолел отделявшее его от нее расстояние за полминуты.
Запыхавшись, он ворвался внутрь, едва не сбив с ног Андрика, который шел к выходу.
– Капитан Мааст! Совет говорит…
– Какое? Выкладывайте!
– Положительное, сэр. Положительное!
Приказано уничтожить. Положительное решение. Город должен погибнуть. Уничтожьте город, как вам заблагорассудится. Сожгите; разбомбите; взорвите; даже можете разобрать его по кирпичику, если вам нравится.
Но больше он существовать не должен.
Уничтожить.
Мааст быстро двинулся к своему месту, где распакованные днем приборы были аккуратно установлены на предназначенных для них стойках, образовав пульт управления, с которого, стоит ему пожелать, он может непосредственно руководить уничтожением от начала до конца.
Он щелкнул переключателем:
– Рууд!
– Сэр?
– Батарея к бою!
– Сэр!
– Таарук!
– К бою готовы, сэр. – Таарук занимается этим делом почти также давно, как он сам, и вероятно почувствовал решение совета еще до того, как тот разродился.
– Андрик!
– Сэр? – Адъютант стоял у него за спиной.
– Хочу, чтобы вы взяли на себя ручное управление приборами. Я буду давать указания устно, находясь над городом.
– Да, сэр. – Как только Мааст поднялся, он скользнул в его кресло перед главным пультом.
Ты будешь рукой, которая разбрасывает горох, подумал Мааст, глядя в затылок молодому человеку, внимательно изучавшему показания каждого крохотного экрана. А я, добавил он про себя, – палец, который укажет цель каждой горошине.
– Вы полетите один, сэр? – спросил Антик.
– Да. Вы остаетесь на управлении огнем. – Он пошел к выходу.
– Я вернусь до рассвета. Держите меня в курсе всего, что касается ракетных установок.
– Сэр.
Мааст вышел.
Топливные баки самолета вертикального взлета были полны, машина готова для непрерывного двадцатичетырехчасового полета. Мааст поднял самолет в воздух и направил его в долину.
Плато, на котором был развернут его лагерь, возвышалось над городом на тысячу двести метров. В целях безопасности он поднялся еще на четыреста метров. В кабине перед ним лежала подробная карта города и обстоятельный список всех главных объектов, обозначенных на карте.
Под ним простирался Антус, на вид кипевший признаками жизни.
Мааст принадлежал к числу немногих ликвидаторов, которые почти одержимы неврастенической преданностью городам, уничтожить которые получили задание. Команды переорганизации вроде той, что водил в город майор Уулсен для наведения лоска в покинутом городе, другими ликвидаторами теперь использовались редко.
Но Мааст верен старым идеалам. Вероятно он слишком близко подошел к той черте, которая считается средним возрастом для войны вроде этой. Он впитал в себя традиционно консервативную подоплеку ратного дела, которая предопределяет отношение к уничтожению с трепетом соприкосновения с искусством.
Эвакуация жителей – симптом того же подхода. Политика большинства ликвидаторов сурова.
Мааст невольно задался мыслью, не задержалась ли эта почти миллионная толпа беженцев на холмах, чтобы дождаться кончины своего города. Не следовало ли ему оставить их умереть в нем? Правильность этого решения беспокоила его всегда.
Самолет достиг географического центра города и он сверил свои координаты по карте, чтобы зависнуть точно над центральной площадью. Точка в пространстве была найдена быстро.
Он переключил пульт управления на автоматический режим и отправился в отсек управления ликвидацией.
На полу этого отсека стояла низкая мягкая решетка, на которую он лег животом вниз. Руки легко нащупали компактно расположенные тумблеры управления, микрофоны и тумблеры вмешательства в переговоры. Перед глазами было забранное прозрачным пластиком смотровое окно, через которое он видел весь город, как на ладони.
Мааст опустил голову, упершись в специальную подушечку лбом, и включил связь с КП.
– Андрик.
– Сэр?
Ответил незамедлительно. Хороший парень. Почти так же хорош, как Таарук. Который из них в конце концов займет его место?
– Вы в полной готовности. – Голос Мааста не звучал вопросительно.
– Подтверждаю.
Пока он выводил самолет на позицию, Андрик успел сделать все остальные приготовления. Все готово. Оставалось лишь выбрать цели и оружие; Андрик сможет сделать все необходимое немедленно. В городе все под прицелом его артиллерии. Абсолютно все.
– Фугасный. Ориентир 74.
– Принято. Фугасный 74.
Всего мгновение Мааст смотрел на крохотное здание далеко под самолетом. Это была работавшая на жидком топливе электростанция, совсем незначительное сооружение, которое снабжало электроэнергией подземку.
Еще мгновение и взрыв разнес электростанцию.
– Фугасный. Ориентир 74+1.
– Фугасный 74+1.
Еще две секунды и новый взрыв.
– Зажигательный. 74+1.
– Зажигательный 74+1.
Здание охватило сверкающее пламя; вспыхнуло белое сияние; поблекло; вспыхнуло снова.
– Зажигательно-разрывной. 74+2.
– Принято.
Как только глухо шлепнулся второй зажигательный снаряд, внизу стал разрастаться шар пламени сочного оранжевого цвета, превращаясь в уродливую опухоль на развалинах электростанции. Вся территория вокруг станции площадью не менее двух с половиной квадратных километров полыхала огнем. Пора переносить внимание на другое место. На какой-нибудь другой окраине.
Он выбрал тесно застроенную территорию, где фабрики и дешевые дома буквально лепились друг к другу. В центре этой застройки находилось скопление газохранилищ. Трех зажигательно-разрывных оказалось достаточно; в считанные минуты пламя занялось широкой полосой почти километровой длины.
Мааст снова перенес внимание, словно бог-дилетант, подгоняемый тем, что творит.
Была взорвана еще одна электростанция (двух фугасов хватило, чтобы стереть ее с лица земли и поджечь вокруг большую территорию); угасавшему пожару в доках тоже пришлось добавить силы парой зажигательно-разрывных.
Возбуждение Мааста нарастало. Он опустил свой вертикальник до тысячи двухсот метров над городом. В его голове зародилась идея. Он слишком высоко… слишком сторонний наблюдатель. В горле пересохло, тело покрылось испариной. Он перевел автопилот машины в режим медленного, но неуклонного снижения. Почти незаметно для постороннего наблюдателя самолет начал падать.
Но он был еще высоко.
Еще цели. Его рука стала влажной от непрерывного переноса пальцев с тумблеров радиосвязи на селектор выбора ориентиров и обратно. Рисунок уничтожения начинал приобретать форму.
На окраинах города, почти у подножия гор, дома надвигались друг на друга, забираясь на задние дворы соседних, отвоевывая у них пространство. Здесь разрывные гранаты разбрасывали пламя, словно пыль. Дрожащие шрамы огня расползались по кромке города, постепенно соединяясь в длинные, похожие на удары плетью, полосы. Эти оранжевые полосы вяло перекатывались, приближаясь к еще нетронутым огнем пригородным кварталам.
– Капитан Мааст, сэр! – вмешался в его упоение зрелищем голос Андрика.
– В чем дело? – рявкнул он, позабыв, что лейтенант в равной с ним мере способен потребовать внимания к своей персоне, пока идет уничтожение.
– Сообщение о ракетных установках. Они будут здесь завтра к вечеру.
– Черт с ними, – ответил Мааст.
Самолет вертикальной посадки все еще медленно падал. Оборвав связь с Андриком, он проверил высоту. 1140 метров. Машина уже ниже лагеря.
– Таарук!
– Сэр?
– У вас еще много зажигательных?
– Около двух тысяч, сэр.
– Хорошо. У вас, Рууд?
– Немного меньше.
Следующий ориентир он выбрал почти наугад. Фугас и зажигательный снаряды взорвались разом. Полукруг огня выглядел безобразной глубокой резаной раной на теле города.
– Сэр! – Это снова был голос Андрика.
– Слушаю? – рявкнул Мааст в ответ.
– Атомная электростанция уже почти в зоне пожара.
Мааст посмотрел в свой список объектов, но сразу не смог ее отыскать.
– Громыхните по ней фугасом.
– Принято.
Взрыв прогремел в большом комплексе зданий у самой кромки одного из более коротких языков пламени, лизавших нетронутые кварталы. Вздыбленные конструкции осели, но пожар не возник.
– Фугасным. Еще раз!
– Принято.
Одно из зданий вздрогнуло и его охватило пламя.
Самолет был на высоте 1050 метров.
Большая площадь внутри горевшего по краям города выглядела неповрежденной и он искал ориентир. Каких-то солидных целей не было: дома, несколько фабрик, школы, здания пожарных частей. Бомбардировать последние вовсе смешно. Он снова и снова требовал зажигательно-разрывных снарядов. Пятна пламени ярко вспыхивали, увядали, потом занимались ровным пожаром. Он был предельно сосредоточен на целях и едва ли ощущал встряски самолета в восходящих термальных выбросах.
Гибель города была в руках одного человека. Совет решил, что такова его судьба, но вершил ее он один. У него дрожали руки от одной мысли о неограниченности своей власти.
Он все еще слишком высоко. Он видит пламя, но не чувствует его. Машина продолжала неумолимо падать.
– Сэр! – Это был Андрик.
– Да?
– Ваши координаты? Мы больше не видим вас на экране.
Мааст взглянул на альтиметр и увидел, что его показание приближается к 600 метрам.
– Я переместился на другую сторону долины. – Он посмотрел в иллюминатор вниз. Вокруг города было замкнутое кольцо огня, разорванного руслом реки. – Стало слишком жарко.
Андрик молчал. Не заподозрил ли он неладное?
– Я возвращаюсь в лагерь. Приготовьте место для посадки.
Пауза.
– Принято. Сэр.
Заговорил Таарук:
– Капитан Мааст.
– Да. Таарук?
– Дайте нам цели для бомбардировки. Мои люди возбуждены. Они горят желанием покончить с городом.
Мааст снова поглядел в смотровое окно, вспомнив одну из первых своих ликвидаций, когда командовал батареей минометов. Возбуждение, которое вызывали зажигательные мины, падавшие с большой высоты на головы истреблявшихся, было заразительным.
– Огонь по собственной воле. Без конкретных ориентиров.
– Принято. Никаких ориентиров. Тотальное уничтожение.
– Тотальное уничтожение, – эхом отозвался Андрик.
Мааст поднялся с кушетки и его бросило на переборку. Лежа ничком, он не отдавал себе отчета в том, как сильно швыряет самолет вертикального взлета в бушевавших над городом восходящих потоках и воздушных ямах.
Он добрался до пульта управления, снял автоматический режим и повел машину вручную.
Пожар распространялся по городу с ужасающей скоростью, с ревом стремясь к его центру. Неимоверной силы ветер со скоростью пары сотен километров в час бушевал над долиной и в городе, забавляясь с огнем и распространяя пожар в ускорявшемся темпе.
Он повел машину прямо вниз к площади, целясь на небольшое открытое между зданиями пространство. В тридцати метрах от земли он замедлил посадку и со свойственной только военным точностью приземлил машину в центре площади носом на север.
Он поднялся из кресла прошел по грузовому отсеку и открыл задний люк. Затем спрыгнул на землю.
Пламя он видеть не мог, небо во всех направлениях было окрашено в жуткий желтый цвет. Неподалеку разорвался снаряд, вероятно фугасный. Воздуха, казалось, вообще не было. Здесь, в самом оке урагана огня не было не только ветра, но и малейшего движения воздуха.
Создавалось ощущение, что здания колышутся у него перед глазами. Он ощутил головокружение. Совсем рядом взорвался зажигательный снаряд, но не воспламенился.
Может быть, нет кислорода?
Монотонный гул, которому он подсознательно отводил место где-то на расстоянии от себя, стал нарастать со всех сторон. Рев усиливался. Действительно приближается, или просто стал громче? Ответить на этот вопрос он не мог.
Мааст зашатался и упал на колени.
Одно из обрамлявших площадь зданий, – внушительное сооружение из громадного тесаного камня с толстыми стенами из естественного гранита и резными каменными колоннами – взметнулось в воздух и стало осыпаться дождем, напоминавшим хлопья охваченной пламенем бумаги. Здание слева от него развалилось, разлетевшись от места взрыва раскаленными до бела кусками бетона.
Рев достиг своего пика. Громче он просто не мог стать.
Зажигательно-разрывные снаряды падали всюду вокруг него, превращаясь в белое жидкое пламя. Самолет вертикального взлета-посадки расплавился и затопил Мааста.
Ураган огня набрал полную силу. Команда на уничтожение выполнена.
Последние комментарии
6 часов 3 минут назад
14 часов 55 минут назад
14 часов 58 минут назад
2 дней 21 часов назад
3 дней 1 час назад
3 дней 3 часов назад