Праздники бывают разные, но, должно быть, на всем белом свете нет ничего более радостного, яркого, фееричного, чем праздник на воде.
На таком празднике — два неба: настоящее и отраженное в ясных глубинах реки или моря. На таком празднике у каждой одномачтовой яхты — два больших паруса-грота, у каждой чайки — четыре крыла. Вы на водном празднике — и вы уже в сказке. И огромный наш мир покажется вам еще огромнее, светлее и счастливей.
Хорошо, если поблизости играет море. Может быть, тогда в легко-пенистом шуме прибоя вы услышите праздничную песнь под веселые гусли Садко или меж белоголовыми гребнями волн увидите воинственное сверкание трезубца Нептуна. И вас навестит прекрасная мечта о путешествии за тридевять земель, в дальние страны, может быть, на остров Свободы, в страну Фиделя Кастро, а может быть, в Индию, в Египет или на Север, в высокие широты Арктики.
А если нет моря?.. В детстве и в мечтах любая лужица превращается в океан. И бумажный парус на самодельном игрушечном кораблике — это уже мир штормовых морей и озер.
И все-таки обидно сознавать, что есть на нашей Земле люди, живущие едали от моря, от озер и рек. Они, эти люди, лишены одной из самых больших наших радостей. Ведь такое великое счастье — слушать плеск волны, плыть на катере, на яхте, хотя бы на крошечной плоскодонке или на плотике, купаться, плавать, нырять, ловить рыбу. Великое счастье — жить у воды!
Сегодня — праздник. Далеко за молом на летучем старте белеют треугольники яхтенных парусов. Все готово к началу парусных гонок — Большой весенней регаты.
Солнце, с утра бледное и застенчивое, сейчас уже поднялось высоко. Оно стало даже насмешливым и дерзким и снисходительно, словно похохатывая, рассыпает по реке монетную мелочь блесток. Легкому юго-западному ветру на реке тоже раздолье. Ему есть чем поиграть — всюду пестрят флаги расцвечивания. Своды флагов и вымпелов — над яхт-клубом и над бесчисленными судами.
Здание яхт-клуба, раскрашенное в самые веселые цвета, увенчанное башенками, мачтами и флагштоками, издали кажется уютным птичьим гнездом, заботливо свитым на высоком берегу. Просторная веранда переполнена и тоже пестрит яркой расцветкой спортивных костюмов, маек и девичьих платьев. Здесь все молодо, шумно, может быть, чуть легкомысленно. Но зато все дышит здоровьем, силой, играет красотой мускулов, ранним весенним загаром и улыбками. Шляпы, кепки и галстуки вытеснены на проспекты, перчатки оставлены в плащах и на полках шифоньеров, рукава закатаны выше локтей.
Оркестр вдруг умолк. И звон медного колокола с судейского судна, литой, ясный, как сама чистопородная медь, без трещинки, без раковины, прозвучал над гаванью.
Звон меди рассыпался по большой реке и слился с солнечным серебром ряби на пологих волнах. Он взлетел к легким перистым облакам, помчался с запоздалыми птицами к морю, а в городе вдребезги разбился об асфальт и булыжники пыльных и шумных улиц.
Ольга Андреевна Вишнякова стояла на веранде яхт-клуба у парапета и с беспокойством смотрела в ту сторону, где на старте белели паруса яхт. Это была высокая и красивая, но уже немолодая женщина с большой прической — венком из туго сплетенных кос. Там, на старте, на одной из яхт, готовится к стремительному рывку ее сын, ее Юрка.
При звоне колокола она заметно вздрогнула и вдруг вспомнила хрустальную вазу, разбитую в самый несчастный день ее жизни.
— Хрусталь, — чуть слышно сказала она.
Рядом с Ольгой Андреевной стоял ее брат, тоже высокий, блондинисто-седой мужчина с усталым лицом.
— Почему ты вспомнила о хрустале? — спросил Илья Андреевич, взглянув на сестру.
Она ответила не сразу. С судейского судна неторопливо поднялась в небо зеленая ракета. Соревнования начались. Круто накренив паруса, яхты ушли, и теперь нужно было ждать.
— Почему хрусталь? — повторил Илья Андреевич.
— Все то же, старое, — сказала Ольга Андреевна. — Я разбила вазу в тот день… когда пришли с обыском. Ты помнишь, Володя подарил ее мне с цветами перед свадьбой.
— Хрусталь, — Илья Андреевич усмехнулся. — Я не привык к роскоши. Идиллии тоже не по мне…
— Причем тут роскошь?! — возразила Ольга Андреевна. — Это дорого мне всегда!
— Хрусталь наполняют благородными винами. А мне достаточно граненого стакана с ее сиятельством. Она надежнее!
— Илья, переставь, прошу тебя! Подумаем лучше о Юрке. Пусть на первой гонке у него будет не первое место, но хотя бы в первой тройке.
— Нет, не согласен! — рассердился Илья Андреевич. — Только первое! Он сам конструировал и строил «Диану», а это многое значит, поверь моему опыту судостроителя. Хорошо, если бы скрипачи-музыканты сами мастерили скрипки. Я знаю
Последние комментарии
4 часов 23 минут назад
4 часов 26 минут назад
4 часов 37 минут назад
4 часов 43 минут назад
4 часов 45 минут назад
4 часов 48 минут назад