Южные рубежи [Владимир Михайлович Мясоедов] (fb2) читать онлайн

- Южные рубежи [СИ] (а.с. Ведьмак двадцать третьего века -13) 1.26 Мб, 368с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Владимир Михайлович Мясоедов

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Владимир Мясоедов Южные рубежи

Пролог

– Мурза Вебер, ну почему опять вы ставите на объезд окрестностей мой эскадрон? – Негодовал смуглый узкоглазый мужчина, чей выдающийся вперед живот плохо мог скрыть даже пошитый явно по индивидуальному заказу темно-синий мундир, обильно украшенный золотым шитьем, жемчугом и драгоценными камнями. Больше всего внимания привлекал нанесенный на всю спину рисунок из сокола, несущего в своих когтях змею с оторванной головой, что являлась личным гербом данного офицера. Изображение птицы едва заметно шевелило крыльями, а из трупа пресмыкающегося медленно и неохотно катились вниз темные капли крови. – Мы проверяли брошенные деревни, дозоры и ловушки вчера, мы проверяли их позавчера, мы проверяли их три дня назад…Разве нет других, кто может это сделать? Я думал, что служу в кавалерийской бригаде, где уж чего-чего, а дефицита всадников для подобной работы быть не может по определению!

– Я не мурза Вебер, а полковник Вебер. Потрудитесь уже запомнить это, Бимурат Иоанович. – Недовольно поджал губы потомок обрусевших немцев, одетый в почти такой же мундир, только с гербом в виде винной чаши и погонами, украшенными цепочкой мелких светящихся рубинов. – И ваших людей мне заменить при всем желании некем, ведь это единственная легкая кавалерия, что осталась в нашей крепости. Гречко, Филиппов и Дарайтов, как вам прекрасно известно, отозваны руководством дивизии. У Соколова после того как их в чистом поле накрыл налет вражеской авиации в строю лишь половина солдат, вдобавок это витязи и тяжелую кавалерию использовать для патрулирования окрестностей нецелесообразно. Лошади драгун Барбарисова отойдут от интоксикации алхимическим допингом, возникшей при экстренной передислокации, только к концу недели. Ну и кто остается? Вы, Коновалов со своими конными орудиями, три тысячи пехоты и обоз.

– Вот пусть пехота хоть раз и разомнет ножки! Тут до границ наших сигнальных постов недалеко, километров десять всего в одну сторону! Опять же, этих бездельников много, новую сотню можно целый месяц посылать.

– Посылать – можно. Но если они хоть раз наткнутся на противника, то какие у них будут шансы обратно своим ходом вернуться?

– Ой, да кто этих гречкосеев считает?! Там же ни одного приличного человека, только крестьяне под рекрутскую повинность попавшие, да десятники-ведьмаки из числа такого же отребья. Допускаю, что среди сотников достойные люди еще могут попасться, но чего-то я не помню, чтобы у нас в пехоте имелся хотя бы один истинный маг или подмастерье из хорошего рода…

Остальные присутствовавшие в штабе офицеры на спор командира эскадрона с полковником не обращали особого внимания, поскольку были заняты своим делами. Двое курили у открытого окна, выпуская наружу кольца дыма и поглядывая с высоты центрального донжона на пусть не самую большую, но все-таки крепость. Один с сосредоточенным видом писал письмо, времени поглядывая на лежащий перед ним раскрытый медальон с локоном светлых волос. Еще пятеро корпели над картами, и в данный момент козырем были черви. В общем, представители командного состава не высказывались ни за, ни против прозвучавшего предложения. Тридцать четвертая сборная кавалерийская бригада армии его императорского величества Льва Первого на фоне остальных частей Российской армии не могла похвастаться ни богатой историей, ни славными традициями, ни хотя бы численностью, выучкой и оснащением солдат, которым повезло в нем служить. И это очень расстраивало присутствующих в составе данного подразделения офицеров, пусть и по несколько разным причинам. Одних печалило отсутствие возможности бравировать перед барышнями или старыми знакомцами. Вторые с тоской признавали, что ратные подвиги, связанные с ними награды и захваченные по праву победителя трофеи, скорее всего, пройдут мимо них. Третьи сетовали на скудность обеспечения их части, которой боеприпасы, продукты питания и положенные по уставу предметы роскоши вроде вина или сигар доставались едва ли не по остаточному принципу. Ну и конечно очень беспокоил всех умеющих думать вопрос того, насколько велики шансы данного кавалерийского полка уцелеть в бушующем вовсю пожаре Четвертой Мировой Войны, где уже успели сгинуть без остатка многие куда более серьезные подразделения. Однако, опасения свои обладатели роскошных офицерских мундиров старались прятать или, по крайней мере, при широкой публике не обсуждать. Все-таки подавляющая их часть являлась представителями благородных дворянских фамилий, по праву рождения владеющих силами магии и повелевающих представителями низших сословий. Признаваться в собственной трусости грозило аристократам потерей лица и общественным порицанием, а чересчур бурные обсуждения территориальных и людских потерь вкупе с возможными рисками могли обернуться беседой с представителями духовенства, что бдительно надзирали за душами своих подопечных и могли не только одергивать своих подопечных, но и наказывать их. В некоторых случаях – превентивно.

Со скрипом, похожим на стон страдающего в преисподней грешника, тяжелая бронированная входная дверь штаба отварилась, и на пороге, опираясь на массивный серебряный посох, застыл тот, при виде кого все присутствовавшие либо уважительно склонили голову в небольшом поклоне, либо и вовсе вытянулись в струнку и отдали честь. Но карт не спрятали и сигарет из рук не выпустили. Впрочем, застывший на пороге штаба генерал-майор не обратил на эти небольшие по меркам господ-офицеров нарушения ни малейшего внимания. Куда больше его занимал листок бумаги, который парил в воздухе прямо перед глазами самого могущественного чародея данного гарнизона, имеющего неплохие шансы однажды войти в саму боярскую думу.

– Безобразие! – Скривив губы, заявил во всеуслышание генерал Щукин, неспешно шествуя вперед, как и подобает представителю боярского рода. Сам младший магистр не имел права на высокую шапку, что останется на голове даже в присутствии императора Всероссийского кроме каких-нибудь особо важных моментов, но вот его отец входил в число истинной элиты государства. Правда, имелись у него и иные наследники, причем весьма немалым числом. – Наша бригада прикрывает одну из ключевых точек на юго-восточном фронте, а вместо запрашиваемого уже не первый месяц подкрепления эти штбаные крысы выслали нам два дня назад какой-то вольный отряд из состава Дальневосточной армии! Причем под командованием выскочки из простолюдинов, что непонятно как выбил себе служилое дворянство и четвертый ранг!

– Ну, могло быть и хуже. По крайней мере, это не толпа мобилизованных крестьян и не стадо какой-нибудь химерической мерзости, выведенной бестиологами по заказу казны, но еще не прошедшей испытания и дрессуру. – Пожал плечами полковник, щелчком сбивая с артефактного погона едва заметную пылинку. – Сколько их, кто там еще есть помимо этого самого выскочки и как скоро они сюда доберутся?

– Понятия не имею! – Всплеснул руками генерал-майор, едва не задев своим посохом командира эскадрона легкой кавалерии, что при появлении высокого начальства резко прекратил выражать свое недовольство и даже отошел в сторонку на несколько шагов. – Зная повадки этой швали, мы можем ждать и неделю, и две, три…А может они вообще не появятся, поскольку на половине пути дезертируют или к врагу переметну…

Окончание слов младшего магистра никто не услышал, поскольку вся крепость потонула в громких и довольно противных звуках, что все опытные военные практически мгновенно опознали как воздушную тревогу. Уж в том, чтобы уметь сходу различать сигналы свидетельствующие о видах чрезвычайных ситуаций был кровно заинтересован каждый из них. Возвращаться из мертвых умели лишь очень немногие высшие маги, и здесь на одного из них никто не тянул даже с очень большой натяжкой. Большая часть офицеров бросились к входной двери, стремясь занять свои боевые посты, а некоторые кинулись к ближайшим окнам и выбросились в них. И отнюдь не всегда те были открыты. На некоторых даже стояли решетки. Но стекло, рамы и толстые стальные прутья задержали всего одного чародея, да и то поднявшись обратно на ноги он сделал несколько шагов вдоль стеночки и перевалился через соседний подоконник. Вот только полетел он не вниз, а вверх. Видимо к обители связистов, располагающейся под самой крышей донжона.

– Без магии весь этот бардак поганцев убирать заставлю! – Были первые слова генерала, которые услышали оставшиеся в штабном донжоне офицеры, в основном отвечающие за управление главными стационарными атакующими и защитными артефактами данного укрепления. А после младший магистр подошел к окну…И вцепился в свой серебряный посох так сильно, что скрежет сминаемого металла заставил поморщиться обладателей чувствительного слуха. – А тех, кто за небом наблюдал, вообще сгною заживо, ну а потом…

Продолжение угроз из уст рассвирепевшего мага так никто и не услышал, поскольку оно оказалось заглушено многочисленными близкими взрывами. К счастью для обитателей крепости, никаких неблагоприятных последствий они не ощутили, поскольку укрепление целиком заключил в себя огромный мерцающий купол. В большинстве мест он был едва-едва виден и казался какой-то эфемерной дымкой, но там, где должны были пролететь обильно падающие с неба снаряды, моментально уплотнялся до плотности, которой могли бы позавидовать камни. Вот только возможности магического щита были далеко не безграничны, и уже очень скоро он мог исчерпать себя, поскольку всего в нескольких километрах от стен в воздухе зависло сразу десять выстроившихся полукругом воздушных кораблей, похожих на своих морских собратьев, к которым какой-то затейник прицепил баллон от дирижабля. Или два, если данное судно обладало особо большой массой, приходящейся в основном на покрывающие корпус листы зачарованного металла, да множество далеко не самых слабых на свете пушек.

– Семь мелкоразмерных лоханок, принадлежащих корсарам или людоловам, два эсминца, один тяжелый крейсер! Флаги на всех османские, – доложил полковник, уже усевшийся в специальное кресло, больше напоминающее поставленный на колесики трон, что мог кататься по предназначенным исключительно для него рельсам вокруг большого круглого стола, в центре которого возвышалась миниатюрная модель крепости. Этот макет не только отражал состояние укрепления, но и обеспечивал великолепный обзор за его ближайшими окрестностями. Вдобавок расположенные по бокам руны позволяли играть на её защитных и атакующих системах не хуже чем на каком-нибудь пианино, вливать или вытягивать энергию из их накопителей с относительно небольшими потерями и даже в определенных пределах корректировать работу стационарных артефактов, например, создавая вместо одного большого огненного шара десяток маленьких, которые никуда не летят а висят на одном и том же месте, перегораживая собою проломы в стенах.

– Не так уж много, но нам хватит… – Процедил магистр, вычерчивая своим посохом в воздухе пылающие руны, что одна за другой медленно выстраивались кругом. В мире имелись крепости, способные отбиться от даже не десятков, а сотен или даже тысяч летучих кораблей. Вот только он командовал не одним из шедевров инженерного труда и магической фортификации, а третьеразрядным укреплением, чей гарнизон даже при полной комплектации едва-едва переваливал через отметку в три тысячи человек, а средства ПВО можно было пересчитать по пальцам. – Выбивай лоханки, если уничтожим их, то остальные после завершения обстрела не рискнут садиться на грунт и высаживать десант, чтобы нас зачистить!

– А как же подкрепление?!

– Пока вопли наших связистов через астрал услышат, пока поймут чего они талдычат, пока убедятся, что это не вражеская провокация, пока будут уточнять обстановку, пока решать кого к нам направить, пока приказ до исполнителей доведут…И повезет, если этот момент станет хотя бы серединой цепочки!

Крепость имела форму квадрата, по углам которого возвышались массивные громады бастионов с плоскими площадками наверху, а в центре огороженного периметра высилась башня центрального донжона, являющегося местом жительства командного состава и сосредоточением большинства магических систем. Увы, артиллерия, способная за счет конструкции лафета задирать свои жерла высоко в небо для атаки летающих целей и плеваться снарядами на несколько километров, имелись только по углам. В остальных же местах периметр прикрывали старые дульнозарядные пушки времен не иначе как царя Петра. Простые и дешевые, как и ядра для них, они очень нравились казначейству, однако же в данной ситуации являлись абсолютно бесполезными. Как и пищали солдат, не имеющие и шанса достать до противника, практически безнаказанно расстреливающего укрепление с высоты. На каждом бастионе имелось несколько способных стрелять вверх и вращаться в нужную сторону орудий, из донжона их могли поддержать магическими атаками, а защитные барьеры укрепления могли выдержать многое…Но против десятка летучих кораблей сразу этого было маловато. Особенно с учетом того, что вражеская авиация располагала и собственными чародеями. Доказательством стало то, что артиллеристы на одной из открытых площадок внезапно с воплями побежали в разные стороны от спешно нацеливаемых на осман орудий и дружно попрыгали вниз, чтобы разбиться в лепешку, ведь до земли было больше тридцати метров, а летать из них не умел ни один человек.

Закончивший формироваться рунный круг рассыпался сверкающими белыми искрами, что соединились в меч из белого пламени, что на огромной скорости устремился к одному из меньших османских кораблей. На пути заклинания младшего магистра встал окружающий судно волшебный барьер, где то и застряло, а потом в него ударила молния, поток какой-то прозрачной жидкости и сотканный из струй дыма аркан. Но сотворенный из чистой энергии клинок выдержал все испытания и прорезал вставшую на его преграду, пусть даже изрядно уменьшившись в размерах и затратив на преодоление волшебной пелены около семи или восьми секунд. А после вонзился в гондолу вражеского судна и принялся вспарывать её по спирали, выпуская из себя обильные струи кипящего пара, временами принимавшего форму каких-то экзотических созданий, поскольку вместе с горячим воздухом на свободу выбирались и духи, ранее заключенные внутри шелковой оболочки. Еще через десять секунд творение генерал-майора исчезло в ярком всполохе, полностью исчерпав запас заложенной в него энергии, но дело уже было сделано. Османский дирижабль потерял удерживающий его в небе баллон и теперь медленно опускался на землю, избавленный от судьбы разбиться вдребезги лишь благодаря магии, пропитывающей корпус летательного аппарата. Вот только вряд ли на его борту сейчас кто-то особо бурно радовался наличию рун снижения веса и левитации, поскольку конструкция опускалась прямо под прицел основных орудий крепости, рядом с которым солдаты давно уже изнывали от желания дать сдачи безнаказанно уничтожающему их противнику. И шансов пережить обстрел примитивных, но многочисленных орудий у осман не имелось.

Шпиль донжона изверг из себя мощнейшую молнию, что устремилась к еще одному из не самых крупных османских кораблей…Но внезапно для обороняющихся она сменила свое направление и вонзилась в борт крейсера, защитным барьерам и щитам которого ни малейшего вреда не причинила. И когда в сторону противника устремилось воздушное лезвие, его постигла та же судьба. А вот четыре огромных копья из раскаленного камня, которые внезапно взвились вверх из под земли в том месте, где очень-очень давно были закопаны соответствующие одноразовые артефакты, свою цели нашли и разбили на мелкие кусочки. Следующая магическая атака оказалась не столь прямолинейной и создала дующие навстречу друг другу порывы ураганного ветра, что с силой столкнули вместе сразу три судна осман. Еще один корабль оказался подбит зенитной артиллерией, и чтобы не потерять высоту в крайне опасном для себя месте принялся спешно уходить подальше от крепости. К сожалению, других успехов от расположенных на бастионах орудий ждать не следовало. Не выдержав продолжительной бомбардировки защитный барьер крепости пал и после этого ни одно из способных стрелять вверх орудий не прожило дольше минуты. Артиллерийско-магическое противостояние крепости и наскочившей на неё эскадры оказалось крайне ожесточенным, но скоротечным. Отдельный щит, хранящий в неприкосновенности командный донжон, покуда держался, но защитники укрепления уже смирились с мыслью, что безнадежно проиграли эту битву… Когда внезапно четыре мощных взрыва один за другим раздались со стороны вражеской эскадры. И все они случились в районе одного из эсминцев, который теперь лишился защитных барьеров и горел. А на отдаляющийся от крепости летательный аппарат из облаков камнем свалился корабль, который никто из господ офицеров опознать так и не смог, поскольку модель им была незнакомая. Но все однозначно пришли к выводу, что это крейсер, ибо размеры примерно совпадали, а поврежденному османскому судну хватило всего одного бортового залпа, чтобы улететь вниз носом вперед, воткнуться в землю и рассыпаться на части.

– На нем российские флаги! – Обрадовано заявил полковник, соскочивший со ставшего почти бесполезным командного трона и вооружившийся биноклем. – Мы спасены!

– Для спасателей их маловато как-то, – скептически возразил ему генерал, перестав обдумывать создание индивидуального телепорта, что мог бы обеспечить ему перенос на пару десятков километров от места боя. Или превратить в груду мелко перемолотого фарша, отведав которого какой-нибудь падальщик обязательно мутирует в могучую волшебную тварь. Магия пространства по праву считалась одним из сложнейших направлений волшебства, а прыгнуть всего на три-пять километров хоть и было ему по плечу без лишнего риска, но не позволило бы выйти из зоны покрытия наверняка имеющихся у осман сенсорных чар. – Скорее, просто мимо пролетали…Удачно для нас. Интересно, сколько осман на них отвлечется.

По достоинству оценив мощь бортовых залпов русского корабля, отвлечься на него решила аж вся эскадра сразу, оставив в покое основательно проутюженную артиллерией крепость. Но тяжелый крейсер был тяжелым не только по названию, но и по тоннажу, угнаться за новичком не сумел. Не сумел он даже выйти на дистанцию поражения, поскольку пушки осман оказались гораздо менее дальнобойными, чем главные орудия русского судна с весьма приличным темпом обрушивающие на противника по четыре крупнокалиберных тяжелых снаряда. А уж подбитому за счет эффекта внезапности эсминцу об этом не приходилось даже и мечтать. Его коллега и уцелевшие мелкоразмерные суда все же сумели сократить дистанцию с преследуемым летательным аппаратом…Но тот огрызнулся впечатляющим бортовым залпом из нескольких десятков вспомогательных орудий, стоически вытерпел дождь из османских ядер, летевших куда попало и иногда даже в цель, а после по широкой дуге рванул к крепости и прошел буквально в считанных метрах от магического щита, по-прежнему прикрывающего командный донжон. Наглеть настолько, чтобы подставлять брюхо своих кораблей под магические атаки не до конца подавленных русских вражеский командующий не стал, и скомандовал порядком потрепанной эскадре отступление. Крейсер незнакомой модели, судя по надписям на борту носящий имя «Тигрица», проконтролировал их уход и лишь когда противник скрылся за горизонтом снизил высоту, выпустив нескольких магов, приземлившихся во внутреннем дворе перед донжоном. Возглавляла всех светловолосый широкоплечий молодой мужчина, казавшийся самым олицетворением телесной и магической мощи, а также богатства, ибо аура его не слишком значительно уступала коменданту гарнизона, за плечами болтался форменный плащ мага-воздушника, запястья рук почти до самого локтевого сустава скрывали собою золотые браслеты, в которых алмазов и рубинов виднелось едва ли не больше чем желтого металла, а пальцы правой руки сжимали покрытый искусной резьбой посох, размерами скорее напоминающий не то таран, не то богатырскую дубину из иллюстраций к детским сказкам.

– Рад приветствовать вас, господа! – Обратился к новоприбывшим генерал Щукин, улыбаясь так широко, что у нормального человека уголки рта неминуемо бы треснули и начали кровоточить. Но законы природы всегда воспринимали могущественных магов как некое исключение из обычных правил. Причем радость младшего магистра была совершенно искренней, пусть потерю крепости он бы скорее всего пережил, но после подобного фиаско восстанавливать пошатнувшиеся позиции пришлось бы несколько десятилетий, а может и целый век. – Скажите, с кем я имею честь разговаривать?

– Дык, это…Мы того…Вольный отряд Олега…Ну енто…Коробейникова. Я у него, стал быть, наистаршой, ну, аэромант, во! – Стоило лишь светловолосому гиганту раскрыть рот, как улыбка генерала стала стремительно увядать, а глаза полезли из орбит. – Скажите, а шо мы туточки, так оно ж где? Нам, дык, форт Черносольный потребенъ, но где сия проклятущая фортификация спряталася ни в штабе писари толком не знают, ни в соседних, того, крепостях. Мы, стал быть, уже вторые сутки туда-сюда, енто, мотаемся, место постоянной итъ своей дислокации исча! Ну и осман где встретим пинаем, не без этого…

Глава 1 О том, как герой распространяет вокруг себя смерть и разложение, нарывается на неприятности и подвергается внезапному нападению

– Ааа! Нежить! К оружию! Тащите серебро!

– Так, этого крикливого к легким, его соседа с пробитым животом к умерено тяжелым, ведь пару часов до операции потерпит, тех двоих можно отпускать, поскольку раны неглубокие, повязки нормальные, кровотечение уже остановилось. А вон тому жирному увальню, что в уголочке на лавке сидит и за перемотанную голову держится, дать в зубы и вытолкать взашей! Мало того, что симулянт, так еще и дебил! Даже кожу в предполагаемом месте ранения надрезать не удосужился! – Олег Коробейников ворвался в лазарет форта Черносольный, словно какой-то Темный Властелин в сердце взятой штурмом крепости. Никто не смел становиться на его пути, по пятам чародея следовал отряд покрытых чешуей, костяными амулетами и скалящих зубы людоящеров, видевшие волшебника вблизи люди нередко начинали кричать от ужаса или кривиться от отвращения, а сам он распространял вокруг себя настоящие миазмы смерти. Ну, или как минимум гниения и разложения. Едва ли не единственной вражеской атакой, достигшей «Тигрицы», оказалось какое-то хитрое проклятие, добравшее до её капитана, несмотря на магические барьеры судна и личные защитные артефакты. Обычный человек после знакомства с творением неведомого малефика сгнил бы заживо, но далеко не самый слабый на свете целитель отделался лишь некрозом тканей на правой половине лица и потерей правого же глаза. – Стоп, вы куда это тело потащили?!

– Так, в церковь, ваше…Эээ…Благородие? А куды ж еще прикажите свежего покойника девать? – Несколько растерялся передний из двух держащих носилки санитаров, что пытались проследовать к выходу из лазарета мимо Олега. Укрытое какой-то серой окровавленной тряпкой тело не шевелилось, не стонало и не дышало, только свешивалась вниз рука, обильно покрытая темной грязью. – Их же ж прежде чем на кладбище тащить отпеть надо, чтобы в могилах лежалось спокойнее…А то ведь выкопаются, лови их потом…

– Аурная активность еще сохранилась, – Олег мог похвастаться многим, особенно как для человека, который узнал о существовании иных измерений и магии не сказать, чтобы очень давно. Он имел все основания для того, чтобы называть себя целителем, техномантом и боевым магом, а также знал некоторые ухватки из арсенала некромантов, артефакторов, гидромантов и друидов. Доступное ему волшебство с легкостью заменяло компьютерный томограф родом из его родного измерения, причем сканирование цели проходило за считанные секунды и могло выполняться хоть тысячу раз подряд без каких-либо побочных эффектов. Также волшебник, сделавшей одной из главных своих специализаций исцеление, был в состоянии единолично выполнять работу бригады квалифицированных хирургов и аппаратуры по искусственному поддержания жизни. – Его мозг покуда должен быть жив, значит реанимация возможна. Чего вы на меня пяльтесь как бараны на новые ворота?! Тащите обратно на операционный стол! Проклятье, ну вот куда смотрели ваши штатные целители? И, черт побери, а где они вообще?!

– Господин доктор оперирует, старший санитар ему помогает, а мы того…Люди маленькие, даже в училищах не обучались. Можем только раны перевязать или зельем напоить. – Осторожно ответил второй человек из тех, кто держал носилки, аккуратно разворачиваясь и перехватывая ручки, чтобы удобнее было шагать в обратном направлении. – Да только тут бы и они ничего не сделали. Разве ж пациента можно вылечить, когда он не дышит и сердце не бьется? Тут воскрешать впору…

Олег ничего не ответил, поскольку уже принялся лечить умирающего пациента, несмотря на то, что тот пока не попал на операционный стол. Порция жизненной энергии всколыхнула начавшую затухать ауру и притоморзила начавшуюся деградацию энергетических процессов организма. Воздух при помощи тщательно дозированного телекинеза сначала был закачен в легкие раненного, а потом вышел обратно. Разорванные в местах травм сосуды начали спешно срастаться обратно, за секунду претерпевая такие метаморфозы, на которые при естественном порядке вещей ушли бы многие дни. Остановившееся сердце вновь забилось, разгоняя кровь по телу, поскольку целитель взял его работу под свой прямой контроль…Приведение в порядок пострадавшего во время боя солдата заняло всего пару-тройку минут, по истечении которых слабо дышащему мужчине лет двадцати больше не грозило отправиться на тот свет, если только с ним не случится еще чего-нибудь. И только тогда Олег смог осмотреться в поисках тех, кому требовалась его срочная помощь…И обнаружил, что его внимание вот уже секунд тридцать пытается привлечь какой-то нестерпимо благоухающий цветами франт в расшитом золотом ярко-желтом мундире и белых перчатках, выглядящий посреди забитого раненными лазарета, представляющего из себя царство грязи, крови и страданий, столь же уместно, как кремовая розочка на навозной куче.

– Господин Коробейников, вы вообще слышите, что я говорю?! – Грозно нахмуренные брови и сердитый тон целителя и боевого мага не впечатлили. Он привык своими руками собирать кровавые ошметки обратно в людей или превращать желающих убить его людей в кровавые ошметки. Принимал роды и поднимал нежить. Шел в атаки на вражеские армии, убивал демонов, наводил пушки на драконов, допрашивался инквизиторами, а также внимательнейшим образом изучал принятые императором Российским сборники законов, что по своей запутанности, нелогичности, туманности, возможности сводить с ума и кошмарам, насылаемым на неготовую к сим творениям извращенной нечеловеческой логики психику, должны были конкурировать с легендраным Некрономиконом. Желание биться головой о стены и скорбно выть на луну они вызывали буквально с первых же строчек, но стоило лишь как следует вчитаться в шедевры канцелярской казуистики и бюрократии, как оно уступало место намерению повеситься, ну или иным каким-нибудь надежнейшим способом оградить себя от сих кощунственных писаний. – Вас срочно желает видеть генерал Щукин!

– Османы вернулись?! – Удивился и встревожился Олег, который считал, что больше он сегодня противника не увидит. Ну, или хотя бы до новой битвы как минимум парочка часов пройдет. Ведь с высоты каких-либо вражеских сил им заметить не удалось, да и вообще, если какие-то части врага поблизости находились, то почему они не приняли участия в нападении на крепость? – Сколько их? Через какое время выйдут на дистанцию открытия огня?

– Нет-нет! Слава Богу, поганые нехристи покуда не оправились от того удара, что нанесли им наши совместные действия, – благоухающий цветами франт, чей мундир Олег не мог опознать как ни старался, размашисто перекрестился…И локтем заехал прямо в бок раненному солдату, который при помощи одного из санитаров ковылял к операционному столу, стараясь как можно меньше тревожить большую окровавленную щепку, что торчала из его левого бока. Причем удар оказался нанесен почти в то самое место, где осколок то ли доски, то ли балки вонзился в человеческую плоть. Мужчина, которому судя по седине на висках было уже под пятьдесят, тяжко охнул, сгибаясь от боли. Модник, без сомнения являющийся каким-то офицером, побагровел как помидор, разглядывая темное пятно на рукаве своего лимонно-желтого мундира, а после коротко и без замаха ударил затянутым в белую перчатку кулаком в челюсть пожилого бойца, вышибая тому несколько зубов и роняя на пол. А после занес окутавшийся пламенем сапог над головой скрючившегося мужчины, намереваясь не то запинать его, не то «всего лишь» оставить тому на память о себе изрядные ожоги…Чтобы, взмахнув руками, утратить любую точку опоры и воспарить к потолку, поскольку Олег силой мысли поднял в воздух этого типа, к которому начал испытывать изрядную антипатию. – Что вы делаете?! Пустите! Немедленно поставьте меня на место!

– Мой долг как целителя заключается не только в лечении больных и облегчении их страданий, но и в заботе о том, чтобы пациентам не был причинен вред чьими-нибудь неразумными действиями, – Олегу очень хотелось провести с этим франтом пару сеансов травматической стоматологии. И он вполне мог бы это сделать, причем не особо напрягаясь. Судя по ауре, перед ним находился обладатель второго ранга, которому было еще рано задумываться о третьем, а внешний вид наводил мысли скорее о бальных танцах и бомонде, чем о физических упражнениях вкупе с фехтованием или меткой стрельбой. Вот только сила человека, неважно физическая или магическая, отнюдь не всегда являлась мерилом его возможностей, и если обладатель лимонно-желтого мундира передавал распоряжения местного генерала, то значит входил в число его доверенных лиц…Ну или мальчиков на побегушках, которые как ни крути тоже достаточно серьезно приближены к начальству, чтобы иметь возможность доставить много проблем. Да и вообще начинать службу на новом месте с конфликта поступком было несколько недальновидным. – Впредь я просил бы вас вести себя более сдержано на территории лазаретов и госпиталей. Целители имеют обыкновение очень негативно относиться к тем, кто нарушает порядок на их территории. Так зачем меня вот прямо сию минуту хотел видеть комендант гарнизона?

– Ну как же? – Даже поразился такому вопросу франт, опущенный обратно на пол, благо раненный при помощи санитара уже успел отползти от него на дистанцию, делающую невозможной рукопашную атаку. Но если бы благоухающий парфюмом модник потянулся к оружию или начал пользоваться боевой магией, Олег его выбросил бы из лазарета по кратчайшему маршруту. В окно. Невзирая на прочные решетки из толстых металлических прутьев. Уж в своей способности выбить их человеческим снарядом или даже так изменить строение скелета франа, чтобы того получилось пропихнуть через не слишком-то широкую щель, чародей не сомневался. – Ваш корабль приземлился в нашем внутреннем дворе форта уже почти полчаса назад, но вы до сих ему не представились!

– Был очень занят. Сначала приводил себя и свою команду в приемлемое состояние после боя, потом собирал целителей, чтобы оказать помощь местным медикам. – Олег оглядел лазарет крепости и с неудовольствием осознал, что тех, кто требует его немедленного внимания, здесь более чем хватает. В длинном вытянутом помещении в два ряда стояло штук пятнадцать кроватей, и все они сейчас были заняты. Еще и на полу некоторых раненных складывали, а иные, кому повезло чуть больше, вдоль стеночек сами рассаживались. Дальняя часть помещения была отгорожена ширмой, которую сейчас забыли запахнуть, и отводилась она под операционную. Там имелось целых три окруженных магическими кругами и покрытых рунами стола, облегчающих ведение разнообразных лечебных процедур. Вот только лишь один из них использовался местными целителями в виде какого-то невысокого старичка и помогающего ему широкоплечего солдата со знаками отличия санитара. И других незнакомых ему докторов или целителей чародей не видел. А значит, не появись он здесь со своими подчиненными, и не меньше половины больных погибло бы, просто не дожив до оказания им помощи. Скорее, даже больше. – К тому же я послал к генералу своих заместителей, что не только располагают всей необходимой информацией, но и имеют право говорить от моего имени.

– Вы…Вы что…Вы отказываетесь исполнять приказ коменданта?! – Обладатель лимонно-желтого мундира округлил глаза и даже отступил на шаг назад. Олег огляделся по сторонам, пытаясь подсчитать количество требующих его помощи пациентов, а после досадливо скривился. Раненных было много, причем их количество увеличивалось с каждой минутой. И пусть приведенные им целители за счет своего тоже немаленького числа, а также некоторых зелий и артефактов могли стабилизировать тяжелых больных, но их талантов не хватало на то, чтобы спасти тех, кто умирал вот прямо сейчас. Людоящеры и несколько целителей-недоучек из числа людей скорее тянули на магических санитаров, чем на полноценных докторов. Одним не хватало силы и знаний, вторым аккуратности и внимательности к деталям, третьим требовался опыт или хотя бы уверенность в собственных силах…Если чародей сейчас покинет своих подчиненных, то на кладбище близ крепости прибавится могил пять-шесть, а то и все десять. И волшебнику очень не хотелось взваливать такой груз на свою многострадальную совесть.

– Я пока еще не получал никаких приказов от генерала Щукина. Только устное распоряжение, переданное через вторые или даже третьи руки. И конечно же намерен выполнить его, вот только сначала разберусь с первоочередными проблемами. Передай коменданту гарнизона, что у меня тут умирают люди, а потому наша личная встреча немного задержится. Ровно до тех пор, пока я не смогу с чистым сердцем и спокойной душой покинуть своих пациентов, не испытывая опасений за их судьбу. – Олег говорил и одновременно оперировал следующего солдата, силой мысли вытаскивая из его черепа сразу два осколка и одновременно регенерируя обе раны. Чародей понимал, что нарывается на неприятности с местным офицерским составом, но уступать не собирался. Если уж для коменданта форта Черносольный соблюдение приличий дороже жизней солдат, и он затаит на целителя обиду, то лучше уж в их отношениях сразу расставить акценты по местам. В конце-концов, к форту Черносольный «Тигрица» прикреплена лишь временно. Да и вообще прошли те времена, когда молодой волшебник был вынужден молча терпеть произвол магической аристократии. Пусть ему покуда не дано пинками открывать двери в высокие кабинеты, но и вытирать ноги об богатого и сильного одаренного со статусом дворянина и собственной мини-армией, теперь могут позволить себе очень немногие личности. И главная лягушка крохотной крепости построенной у черта на куличиках в этот короткий перечень сильнейших людей страны уж точно не входила. Плюс без своевременного появления «Тигрицы» укрепление оказалось бы обречено, а значит, комендант был ему должен, причем очень солидно должен. – Если же это все-таки приказ, то поскольку он ведет к гарантированной гибели личного состава данной части, будьте любезны, предоставьте мне его в письменном виде. Причем непременно с подписью и личной печатью генерала. Или приведите лицо, которое вправе говорить от лица коменданта. Если не ошибаюсь, таковыми считаются его заместители и лидер местного духовенства. А теперь прошу не отвлекать, у меня много работы.

Спустя примерно тридцать минут чародей стряхнул кровь со своих рук и оглядевшись констатировал, что он в лазарете больше не нужен…Или, по крайней мере, нужен не срочно. Умирающих больше нет, поскольку большая их часть стабилизировалась, а парочка, несмотря на вмешательство целого отряда целителей, все-таки отправилась на тот свет, и вернуть их обратно посредством реанимационных мероприятий не представлялось возможным. Локальное ускорение регенерации, возмещение потерянной крови, обезболивание ран, сращивание костей и приживление оторванных частей тела подчиненные смогут привести не сегодня и даже без него, но последнее лишь в том случае, если сохранился тот кусок плоти, который подвергли травматической ампутации. Вот с регенерацией потерянных с концами конечностей или глаз они не справятся, но это вообще дело долгое и заниматься им прямо сегодня не обязательно. Все-таки «Тигрица» прибыла в форт не на один день и не стоит дразнить гусей больше необходимого, игнорируя коменданта. Правда, целитель намеревался хотя бы мельком разведать обстановку в данном оплоте вооруженных сил благодаря беседе со своими коллегами, которым сегодня сильно помог с работой, рассчитывая на цеховую солидарность…Но местный доктор и его старший помощник никакого желания сотрудничать не проявляли, поскольку дружно лежали в глубоком обмороке, вызванном недостатком праны. Видимо не рассчитали своих сил, передавая оперируемому пациенту жизненную энергию посредством операционного стола при полностью разряженных накопителях этого крайне полезного, но не самого простого в обращении артефакта.

– Коробейников! Стой на месте! – Стремительной походкой выйдя из лазарета, чародей двинулся было к центральному донжону, но сбился с шага, когда на его плечах повисла тяжесть закованного в металл человеческого тела, зашедшего с правой стороны, которая в очередной раз ослепла. – Ты что, собрался в таком виде идти к генералу на праздничный ужин?!

– Ужин? – Перепросил чародей, разворачивая голову к внезапно атаковавшей его блондинке, бледную кожу лица и светлые волосы которой отлично оттенял закрывающий все кроме головы черный матовый доспех, подчеркивающий изгибы женской фигуры и несущий на плечах погоны мага-связиста. За плечами у красотки висело массивное ружье, а на поясе красовался вырезанный из цельного куска янтаря короткий жезл, чье навершие представляло из себя множество мелких и не очень мелких жемчужин, слепленных в единый шар. – Дорогая, о чем речь?

– Твою… – Супруга Олега сердито поджала губы, явно борясь с желанием высказать нечто не очень цензурное. В общем-то, она была довольно приличной девушкой, получившей хорошее домашнее воспитание за компанию со своими законнорожденными сестрами. Но поступление в училище для боевых магов низшего ранга с кабальным контрактом и последующая служба в действующей армии не могла не оставить своего отпечатка. – Стефан же говорил, что отправил кого-то, чтобы тебя предупредить! В честь победы над врагом и нашего прибытия генерал Щукин изволил устроить торжественное богослужение и праздничный ужин. Официально они должны начаться лишь через пару часов, но на самом деле все уже собрались, и не хватает только нас.

– Гм… – Первым порывом Олега было спросить: «А не рано?», но потом он оглядел изрядно порушенную крепость, в которой кое-где еще вздымались к небесам робкие струйки дыма от не до конца потушенных углей, оглянулся на толпу раненных в лазарете и вспомнил о нескольких подбитых летучих кораблях осман, обломки которых требовалось оперативно разобрать в поисках выживших, а также оружия и материальных ценностей, что способны очень даже пригодиться на войне. И ответ на так и не заданный вопрос был однозначным. Для него и для любой другой здравомыслящей личности. Вот только командующий укреплением генерал и его офицеры, кажется, мыслили на какой-то своей волне, и видимо, изучать протекающие внутри их голов процессы при помощи логики нечего было и пытаться. – Мда, чувствую, служить нам здесь будет…Весело. В компании столь элитных сливок общества-то, что устраивают праздничную пирушку раньше, чем устранен ущерб! Хорошо, что Доброслава осталась дома с Игорем нянчиться. Чувствую, не нашла бы кащенитка-изгнанница общего языка с местными господами офицерами. И на выпады в своей адрес отреагировала бы как привыкла, со всей присущей перевертышам эмоциональностью. А также клыками и когтями.

– Да, каких-нибудь молоденьких дурных дворянчиков, считающих себя достаточно неотразимыми и бессмертными, чтобы навязывать свою компанию истинному оборотню, статус твоей любовницы мог и не отпугнуть. – Согласилась с мужем Анжела, протягивая ему вещи, которые на званом ужине были ну совершенно необходимы. Магический посох, автоматический дробовик и его боевые награды, которые чародей обычно на виду не носил. Не то, чтобы он их стеснялся или считал незаслуженными, просто выполненные в виде знаков отличия артефакты, вышедшие из под рук ориентирующихся на относительно массовый выпуск продукции армейских специалистов, не слишком хорошо сочетались с его обычным снаряжением, конфликтуя с высококачественными защитными амулетами и тем снижая эффективность волшебных барьеров. – А Доброслава у нас девушка горячая. Сначала голову откусит, и сердце вырвет, а потом уже будет думать, как к такому поступку отнесутся окружающие, и есть ли шансы отмазаться от военного трибунала и попов, всегда ищущих повод показательно спалить кого-нибудь из язычников.

– Кто из наших допущен на это мероприятие кроме тебя и меня, а также Святослава со Стефаном? – Уточнил Олег, проверяя заряжено ли его ружье патронами, и есть ли энергия в накопителе, способном присовокупить к быстро летящим кусочкам свинца немалый заряд колдовского электричества. Висящие на его поясе парные одноручные топоры в такой проверке не нуждались, а гравировать руны на пулях, что вставлены в являющийся запасным оружием револьвер времени не было. А не то бы чародей обязательно это сделал, и на возможные обвинения в паранойе ответил бы лишь презрительной усмешкой. В обществе, где дуэли являются не только законным, но и весьма популярным методом решения конфликтов, а занимающие руководящие посты маги практически поголовно страдали теми или иными деформациями психики из-за давящей на мозги силы, любое общественное мероприятие с участием малознакомых личностей имело все шансы перерасти в побоище. Ну и про возможное нападение врагов на крепость забывать не стоило, война все-таки.

– Больше никого, – расстроила Олега супруга, помогая прикрепить медали к его доспехам, которые он не снял, даже оперируя в лазарете. Частично по причине благополучно заработанной паранойи,частично потому, что раненные все равно в обязательном порядке обрабатывались чарами стимулирования иммунитета, после которого развитие у них обычных инфекций являлось практически невозможным. – Да они и меня-то, судя по выражению их лиц, очень хотели завернуть, но прогнать с торжественного ужина супругу главного виновника торжества – это оскорбление, после которого наш корабль имеет полное право улететь отсюда обратно в штаб фронта, дабы ты потребовал себе новое назначение.

– Ладно, бывали в нашей жизни ситуации и похуже, – Олег встал слева от своей супруги, так чтобы ей поменьше приходилось смотреть на его временно обезображенную обширным некрозом часть лица. Если бы чародей просто срезал омертвевшую плоть, то щеголял бы обнаженными костями и зубами, что выглядело бы даже хуже. А дабы исцелить столь обширную травму, нарастив здоровую и свежую плоть буквально из ничего, ему требовалось либо минут тридцать спокойного времени и много сил, либо кого-нибудь убить тем из своих топоров-вампиров, что вытягивал из жертв жизненную энергию. А рукопашной сегодня не было и скота поблизости купить было негде. – Пойдем, пока наши друзья там одни дров не наломали…Из тех, про которые даже поговорка имеется: «Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона».

Поднимаясь по ступенькам донжона, чародей испытывал какие-то неприятные предчувствия. Смутные, но довольно устойчивые. И когда Олег увидел ведущие в офицерскую столовую украшенные резьбой двери из черного дерева, перед которыми застыли вытянувшись по струнке люди не в мундирах, пусть даже парадных, а в обильно украшенных позолотой ливреях слуг, то они еще больше усилились. А уши волшебника уловили отчетливый лязг железа, идущий изнутри помещения, сдабриваемый приглушенными азартными выкриками. Столы с серебряной посудой и творениями неведомых кулинаров, больше напоминающими произведения искусства, чем пищу, были сдвинуты к стенам и рядом с ними стояли личности, одетые слишком разнородно и вычурно, чтобы быть кем-нибудь кроме офицеров и магов. А в центре импровизированной арены сражались холодным оружием двое бойцов, одетых лишь в сапоги, штаны и рубашки, кое-где уже окрашенные кровью. Двигающийся с неожиданным проворством и грацией лысый толстяк, к губам которого словно приклеилась ироничная полуулыбка, размахивал длинной шпагой, которую без малейших видимых усилий удерживал в правой руке, левую заложив за спину. Его соперник же изображал из себя взбесивший вертолет, вооружившись сразу двумя тяжелыми саблями, которые со свистом рассекали воздух и без всякой магии создавали настоящий ветерок.

– Похоже, местным забиякам не надо много времени чтобы устроить дуэль, – сощурила глаза Анжела, чье лицо заметно раскраснелось от волнения. – Но дерутся без брони, не своими клинками и магии не применяют…Видимо, по условиям поединка сражаться надо исключительно белым оружием, лишенным чар и отравы. Учитывая живучесть одаренных и наличие поблизости целителей, убить таким еще надо постараться.

– Хорошо хоть Стефан. Святослав же фехтовать не умеет, – мелькнула в голосе чародея мысль, когда его лысый друг лишь слегка склонив голову влево увернулся от выпада одного из загнутых клинков, а самым основанием шпаги парировал второй. А после лишь слегка довернул кисть и двинул противнику в нос эфесом. Понятно, что особой мощи удар из-за скованности движений набрать не мог, но отскочивший назад дуэлянт разразился бранью, утирая сочащуюся кровь. Причем ругался неизвестный Олегу человек вроде бы на татарском, да и внешность его была типичной для этого народа: плосковатое лицо, узкий разрез глаз, черные волосы и желтоватая кожа. Толстяк решил не давать своему сопернику времени на передышку и последовал вперед делая глубокий выпад кончиком шпаги в район головы, но потом слегка приседая с одновременным изменением траектории клинка, нацелившегося на выставленную чуть вперед ногу. В результате пытавшиеся заблокировать угрозу сабли лишь впустую разрезали воздух, а штаны над коленкой противника оказались порваны и начали окрашиваться кровью. – Да и сдерживаться тоже. Прибил бы он этого типа, даже если бы не забыл о необходимости сдерживать свою магию. Просто подставил бы под удары сабель чего-нибудь не сильно важное, а после сомкнул свои медвежьи объятия и раздробил грудную клетку. Или просто голову оторвал. С его силищей Святослав способен провернуть подобный фокус немногим хуже оборотня в боевой ипостаси.

На одежде Стефана кровоточащих ран было штуки пять, но четыре из них выглядели скорее царапинами, да и насчет последней, наискось пересекающей живот, Олег не особо переживал. Тело его друга представляло из себя выдающийся образчик магических модификаций организма, а покрывающий буквально все защитный жировой слой по своей эффективности мог посоперничать с кольчугой. Если сабле и удалось прорваться через эту природную броню и достать до кишок и прочего ливера, то повредила она их совсем несильно, и в настоящий момент внешнее и внутреннее кровотечение уже могло прекратиться само по себе благодаря усиленной свертываемости крови. А вот его противник пропустил минимум уже десяток ударов, некоторые из которых поставили бы крест на возможности продолжать схватку для обычного человека. Восемь глубоких порезов на ногах, торсе и плечах по отдельности не представляли из себя угрозы, но в совокупности могли бы свалить почти любого здоровяка, но все они казались чем-то несущественным по сравнению со следами, оставшимися после глубоких уколов. Одним из них Стефан пробил бедренную артерию на левой ноге своего соперника, а второй так и вовсе пробил грудную клетку, и теперь кровоточащая дыра при каждом вздохе издавала сипение, похожее на звук спускаемого воздуха из порвавшейся гармошки.

Понимая, что время и общая эффективность размена ударами играют против него, любитель двуручного сабельного боя вновь попер на Стефана подобно взбесившемуся кабану, пластая воздух своими клинками. Казалось, пробитое легкое и общая кровопотеря его вообще не волнуют ни капли, а через мерцающую стену из общей стали не прорвется вообще ничего. Подобно половинкам ножниц загнутые лезвия метнулись к телу своей цели одновременно. Одно справа и сверху, второе слева и снизу, норовя сомкнуться наискосок и делая невозможной блокирование обеих угроз. Но вместо того, чтобы поменять свою позицию и выйти из диапазона досягаемости врага, толстяк встретил этот напор, словно скала, не сдвинувшись ни на сантиметр. Шпага столкнулось с правой полосой остро отточенного металла и остановила её, но дотянуться до левой, метящей в шею сибирского татарина, она не могла уже никак. И даже если бы обладатель блестящей лысины выдернул из-за спины вторую руку, ее длины бы не хватило чтобы достать до противника…Но тут от пола под треск рвущихся штанов и с достойной балетного танцора гибкостью взметнулась обутая в сапог ножища и врезалась снизу в кисть, сжимающую рукоять оружия, ломая траекторию удара и подбрасывая его высоко вверх. Сосредоточившись на чистом фехтовании, любитель сабельного боя забыл о существовании у человека нижних конечностей, которые по досягаемости несколько превосходили верхние. А потом в не ожидавшего достойного циркового акробата или восточного мастера боевых искусств и невольно раскрывшегося противника ударил наконец-то метнувшийся вперед рука, с треском врезаясь в переносицу. Но била она не сжатым кулаком, а растопыренными пальцами и прежде чем Стефан отдернул свою конечность обратно, похожие на сосиску пальцы сгребли чего могли, с немыслимой для нормального человека силой пройдясь по нежным и уязвимым глазам, давя их словно спелые виноградины. Во всяком случае, нечто полужидкое с лысого толстяка ногтей теперь капало.

– Полагаю, ты уже готов принести извинения от лица своего рода? – Не меняя застывшей на его лице улыбки, осведомился толстяк у своего ослепшего соперника, который повалился на пол, выронив сабли и зажимая ладонями пострадавшие глазницы. Причем кончик опустившейся шпаги завис прямо над темечком поверженного, и Стефану не нужно было замахиваться, дабы проткнуть кости черепа поверженного противника, непоправимо повредив его мозг. – Или все еще настаиваешь на том, что мой отец грабил путников на дорогах, чтобы купить своему сыну нормальное оружие?

Глава 2 О том, как герой отбивается от общей массы, соглашается с начальством и радуется скорому столкновению с противником

– Стреляй в него! Стреляй, разиня, вон же он, у стеночки! – Надрывался какой-то артиллерист, сжимая и разжимая затянутые в белые перчатки пальцы, не то желая физиономию начистить объекту своих эмоций, не то просто его задушить. – Из магазинных пистолей! Очередями! Пока патроны не кончатся!

Словно услышавший его вопли алый металлический солдат, сжимающий в каждой руке по массивному пистолету с отходящими в бок рожками честно навел оружие на противника, однако открыть огонь так и не успел. В голову ему вломилась кувалда, что с треском проломила изображающую лицо маску, и из оседающего на землю магического механизма в грязь просыпался буквально целый водопад мельчайших деталек. Столь необычный снаряд метнул с расстояния в пару метров высунувшийся из прибрежных зарослей кусок грязи и водорослей, в котором с трудом угадывались гуманоидные очертания. Но долго радоваться своему триумфу владелец молота не смог, поскольку берег крохотного озерца, где он до поры до времени сидел в засаде, накрыли сразу пятью гранатами товарищи поверженного алого бойца. Только щепки в разные стороны полетели, а среди изрытой осколками земли осталось лежать металлическое тело, с которого ударные волны сорвали часть маскировочного мусора, обнажив синюю краску.

– Неправда ли эти малыши просто очаровательны, господин Коробейников? – Вежливо осведомился у Олега смугловатый и худой кавалерист в темно-синем мундире, вышитом изображением какой-то хищной птицы, тащащей в когтях змею. Бокал с вином, который он сжимал в руке, был направлен в сторону занимающей около двадцати квадратных метров арены, на которой сейчас сражались миниатюрные магомеханические големы. Причем это были не какие-то абстрактные машины, а копии активно использующихся в армиях России или сопредельных государств боевых машин. Только в масштабе один к ста или даже меньше. – Они не знают страха, сомнений, голода, болезней…Идеальное воинство, которое рано или поздно может заменить нас с вами.

– Сомневаюсь, уважаемый Бимурат, – покачал головой Олег, наблюдая за тем, как матч подходит к концу, поскольку против десятка синих машинок осталось всего три алых металлических бойца. Управлялись они при помощи блестящих медных обручей, которые сейчас напялили на себя некоторые из одаренных. Минимизировать ущерб искусственным гладиаторам или поменьше крушить заставленную микроскопическими деталями ландшафта арену никто не собирался. По обмолвкам азартно болеющих за своих любимчиков офицеров, уже обсуждающих условия следующего матча, получалось, что обломки буквально за минуту соберутся обратно в целеньких магических роботов, а их место боя можно менять практически как угодно. Хватило бы энергии в накопителя, питающем все детали этого единого артефакта. Но уж недостатком волшебства зрители не страдали, пусть большая их часть и обладала всего лишь вторым рангом, но несколько десятков учеников с заметными вкраплениями подмастерий – это сила, в совокупности превосходящая резерв большинства магистров. – Одна удачная диверсия с перехватом управления, и подобная армия развернется против своего хозяина. Я помимо всего прочего техномаг и одно время работал погонщиком големов, а потому знаю о чем говорю…Но не могу не согласиться с тем, что эти малыши настоящий шедевр. Их сделал кто-то из присутствующих здесь магов?

– Вы бессовестно льстите нашим талантам. Здесь о чем-то подобном может задуматься разве только генерал Щукин…Но, к сожалению, артефакторика это совсем не его профиль. – Покачал головой артиллерист, явно намеревающийся чего-то у Олега выцыганить. Во всяком случае, такого количества дружеского участия и слабо замаскированных комплиментов чародею со стороны незнакомых личностей давненько уже не перепадало. – Нет, эту очаровательную забаву привез из своего родового имения полковник Вебер, за что ему огромное спасибо. Иначе весь цвет нашей бригады рисковал бы сдохнуть от скуки в этой глуши!

Офицерская столовая занимала целый этаж центрально донжона…А пожалуй, что и не один. Нет, никаких балкончиков или тем паче лестниц на верхний уровень просторное круглое помещение не имело, но ведь курсирующие туда-сюда с подносами слуги должны были находиться где-то поблизости до тех пор, пока в них не возникнет нужда. Опять же кухня явно находилась где-то рядом, ведь еда была не просто свежей, а в большинстве случаев буквально исходящей паром. Исключение составляли разве только мясная нарезка, некоторые пироги, запотевшие бутылки водки и вина в ведерках со льдом, да мороженное семи сортов, что уничтожалось в основном немногочисленными дамами, которых можно было пересчитать по пальцам. Видимо блистающие погонами и наградами мужчины стеснялись на виду у всех кушать это молочное лакомство подобно маленьким детям. Хотя вот пирожки с клубникой, вишней или малиной уплетали за милую душу.

– Я так понимаю, раньше она была расквартирована где-то в другом месте, поближе к цивилизации? – Полуутвердительно уточнил чародей, пробегаясь взглядом по золотым погонам, щегольским мундирам и украшениям, чтобы были бы уместные где-нибудь в Москве или Петербурге, но никак не в крохотной крепости стоящей посреди ничего. Во всяком случае, на карте страны никаких особых достопримечательностей рядом с этим местом не было.

– Ну разумеется! – Всплеснул руками кавалерист. – Раньше наша бригада располагалась невдалеке от Липецка, однако вот лично я появлялся там нечасто. Да и остальные, в принципе, тоже. До столицы оттуда было всего четыреста километров, день пути, если на хорошем курьере. Понятное дело, что все предпочитали проводить время поближе к красотам Москвы, а не прозябать в провинции, куда возвращались лишь если возникала настоятельная необходимость…

– Господин Коробейников, – прямо из воздуха перед Олегом соткался человек, который не мог быть никем иным кроме как комендантом этой крепости. Ну, если только форт «Черносольный» не располагал сразу аж двумя младшими магистрами, когда ему и одного было-то за глаза. – Полагаю, вы знаете, что я хотел видеть вас…Боже, что за кошмар у вас вместо лица?!

– Генерал Щукин, – чуть склонил голову чародей, предчувствуя, что скоро он покинет общую массу празднующих офицеров. Или младший магистр его для приватной беседы куда-нибудь отведет в сторонку, или прямо тут устроит разборки, а тогда у Олега будет повод с легкой душой покинуть данное мероприятие. – Я хотел вас отправиться искать вас после начала праздничного пиршества, но полковник Вебер уверил меня, что вы вот-вот присоединитесь к торжеству. А на лицо не обращайте внимания, маленький привет от кого-то из османских чернокнижников, спустя недельку заживет.

– Вам следовало бы воспользоваться косметикой или надеть маску, раз уж соизволили войти с таким непотребством в приличное общество, – комендант гарнизона брезгливо поджал губы и мазнул взглядом по празднику, который то ли был в самом разгаре, то ли двигался к завершению. Некоторые участники сего мероприятия уже лежали лицом в салат или были очень обеспокоены вопросом: «Ты меня уважаешь?», который могли задавать всем подряд. В том числе и салату. Впрочем, гораздо чаще нарезанных овощей, пусть даже с какими-то соусами, тарелки и блюда оккупировали молочные поросята, осетры размером с человека и лебеди, запеченные целиком. Причем, судя по реакции на них присутствующих, ничего особо они в подобном угощении не видели, и считали подобную пищу едва ли не само-собой разумеющейся. Как целитель Олег несколько обеспокоился авитаминозом, что мог возникнуть от подобной диеты, а как командир вольного отряда пришел в ярость от столь идиотской растраты денежных средств. Деликатесы во время войны, да еще и в маленькой крепости расположенной далеко от крупных торговых артерий, не могли не обойтись в кругленькую сумму. И стоимость сожранного офицерами всего за один вечер, пожалуй, была близка к цене новенького орудия, куда более меткого, эффективного и дальнобойного, чем стоящие на стенах форта дульнозарядные убожества. – Полагаю, сейчас самое время побеседовать нам с глазу на глаз. Пройдемте в мой кабинет.

– Разумеется, – согласился Олег, незаметно подмигнув своей супруге, которая щебетала о чем-то с местными связистками под присмотром очень мрачных Стефана и Святослава. Друзья чародея находились в абсолютно трезвом состоянии и заметно этим тяготились. Однако, руки к рюмкам и бокалам не тянули, а то мало ли что…После не очень дружелюбного приема местным офицерским составом, особо расслабляться вне своего летучего корабля они откровенно опасались.

Рабочий кабинет коменданта был на удивление мал, аскетичен и скудно обставлен. Парочка шкафов со стеклянными дверцами, забитых справочниками и папками документов, сейф, портрет императора и карта России на противоположенных стенах, большой стол с несколькими грудами бумаг, стоящее за ним кресло и всего одно окно. И еще пыль. Не сказать, чтобы её было вот прямо очень много, однако Олег без труда заметил сероватый налет, ровным слоем лежащий вблизи залежей документации и книг. Ими явно пользовались не каждый день, вернее не каждую неделю. И благодаря своему дару оракула чародей твердо знал, в отличии от этого места, личные покои младшего магистра находятся в идеальном состоянии, а если там вдруг где-нибудь в уголке найдется грязь, то слуги одной лишь поркой не отделаются.

– Это возмутительно! – Генерал Щукин стукнул по своему рабочему столу кулаком, гневно прищурив очень светлые почти белые глаза, что метали молнии. Пока еще в переносном смысле. Высокий рост, широкие плечи и плохо скрываемые даже шубой из блестящего серого меха бугры мускулов наводили на мысли, младшему магистру отнюдь не чужды физические упражнения…Ну или же он поддерживал себя в форме при помощи волшебства. Волосы и усы коменданта гарнизона хранили намеки на некогда темный цвет, но обильно отдавали сединой, а на лице можно было заметить некоторое количество мелких едва заметных морщин, но о возрасте одаренных пятого ранга не следовало судить по их внешнему виду. Старость волшебникам подобной мощи не то чтобы совсем-совсем не грозила, но они всегда успевали скопить за многие сотни лет жизни достаточно денег или влияния, дабы обратиться за помощью к старшим товарищам, способным раз в несколько веков помочь с истинным омоложением.

– Согласен! Вот полностью и целиком согласен! – Олегу не предложили присесть, да и некуда было, поскольку рабочий кабинет младшего магистра банально не имел других кресел, а потому он опер ноги прямо на воздух, зависнув на высоте метра над полом в позе лотоса. Не то, чтобы это было сильно удобнее, чем стоять, однако волшебник сразу собирался показать, что не собирается безропотно сносить возмущение генерала. Тем более, в этой позе он мог наставить на своего оппонента все четыре артефакта, имплантированные в его конечности. А еще в данной ситуации он считал себя правым не только с точки зрения собственной морали, но и в соответствии с нравами, принятыми в Российской Империи двадцать третьего века. И если комендант форта слишком привык быть самой большой лягушкой маленького пруда, ослабив связь с реальностью, то это была его проблема. Ну, может не только его, но Олег имел все возможности стать для младшего магистра крайне неудобным камешком в ботинке и не понести от дискомфорта генерала серьезных неудобств со своей стороны. – Не успел мой отряд прибыть в крепость, как ваши подчиненные уже успели позволить себе оскорбить тех, кто пришел к ним на выручку. Без всякого повода, прошу заметить, ибо до этого дня Стефан и его противник друг друга вообще ни разу в жизни не видели! А ведь без нас эти стены сейчас уже успешно обживали бы османы, распихивая по карманам все, что ценнее гнутого гвоздя, разделывая мертвых одаренных на заготовки для эликсиров и артефактов и прикидывая, кому же выгоднее будет сбагрить пленников. Тем работорговцам, которые имеют дело с вампирами или все-таки скупщикам вечно нуждающихся в качественном живом материале чернокнижников. Да, это просто возмутительно! Иного слова я и не подберу!

Капитана летучего корабля отделился от общей массы чародеев форта Черносольный по приглашению от младшего магистра на беседу с глазу на глаз. И прозвучало оно тихо, вежливо и уже после того, как победная пирушка подошла если и не к концу, то к стадии, когда многие её участники лежат лицом в салат или очень обеспокоены вопросом: «Ты меня уважаешь?», который могут задавать всем подряд. В том числе и салату. Впрочем, гораздо чаще нарезанных овощей, пусть даже с какими-то соусами, тарелки и блюда оккупировали молочные поросята, осетры размером с человека и лебеди, запеченные целиком. Причем, судя по реакции на них присутствующих, ничего особо они в подобном угощении не видели, и считали подобную пищу едва ли не само-собой разумеющейся. Как целитель Олег несколько обеспокоился авитаминозом, что мог возникнуть от подобной диеты, а как командир вольного отряда пришел в ярость от столь идиотской растраты денежных средств. Деликатесы во время войны, да еще и в маленькой крепости расположенной далеко от крупных торговых артерий, не могли не обойтись в кругленькую сумму. И стоимость сожранного офицерами всего за один вечер, пожалуй, была близка к цене новенького орудия, куда более меткого, эффективного и дальнобойного, чем стоящие на стенах форта дульнозарядные убожества.

– Крхм… – Генерал, отбросивший в сторону вежливость после того как входная дверь его рабочего кабинета захлопнулась за его гостем, с удивлением уставился на Олега, что выразил с ним полное согласие. А после продолжении речи чародея подавился воздухом, набранным в грудь. – Драка полусотника Стерхова с вашим подчиненным, это их личное дело…В конце-концов, дело молодое, да и как я понял, они какие-то дальние-предальние родственники и сводят старые счеты…Но тот татарин, как его…Полозьев…Не прав! Нижестоящий имел права бросать вызов старшему по званию!

– Позвольте не согласиться. Во-первых, в дуэльном кодексе Российской Империи для лиц благородного происхождения записано другое. И даже с учетом военного времени вне активных боевых действий тяжкое словесное оскорбление считается вполне достойным поводом для организации судебного поединка между лицами примерно одинакового магического ранга и происхождения. С учетом того, что сражение велось по одному из самых легких вариантов, под присмотром множества свидетелей, не допускающих гибели одной из сторон и при использовании оружия имеющего для одаренных минимальную травмоопасность, Стефан имел право требовать сатисфакции даже в том случае, если бы укрепление находилось в долговременной осаде. – Нападкам младшего магистра Олег противопоставил один из самых надежных аргументов, а именно законы государства. Правда, зачастую могущественные маги и аристократы имели обыкновение крутить их как хотят или и вовсе игнорировать…Но в отношении себе подобных суд было значительнее труднее убедить в своей правоте, ведь тогда можно нарваться не на относительно приличное выяснение отношение, а на полноценную войну, без всякой приставки «мини-». – А во-вторых, с чего вдруг вы считаете Стефана нижестоящим по сравнению с каким-то там полусотником кавалерии? На моем корабле имеется тридцать шесть обычных пушек и четыре мощнейших дальнобойных артиллерийских орудия. Двести бойцов, из которых четверть является одаренными первого-второго ранга, плюс три десятка автоматронов. Первый заместитель командира подобного воинского формирования, то есть меня, априори должен стоять в цепи командования гораздо выше, чем начальник горстки солдат, взгромоздившихся на коней. Стерхов ведь не витязями командует, верно? Для одного из них он откровенно слабоват.

– Да каким тоном вы со мной вообще разговариваете?! – Кулак Щукина с силой ударил по столу, оставляя в жалобно скрипнувшем дереве заметную трещину. – Смир-рно!

– Вольно, – буркнул Олег, не соизволив даже изменить позы. Ладони и ступни чародея смотрели прямо на младшего магистра, а внутреннее чародей был сосредоточен и готов к драке. И свои шансы на победу он оценивал как весьма неплохие. – Если вы забыли, комендант, то я не являюсь частью вашего гарнизона и вашим подчиненным. Меня сюда направили в усиление, поскольку данная кавалерийская бригада до смешного уязвима для атак с воздуха и не способна преследовать заявившегося в зону её ответственности противника, если только тот не передвигается на своих двоих. И это усиление временное, как только того потребует оперативная обстановка, корабль улетит туда, где он нужнее.

– Не забывайся, безродный деревенщина! Я навел о тебе справки! Пусть ты и слегка поднялся из грязи, в которой плавал с рождения, но все равно должен выполнять мои приказы! – Зло прищурил глаза младший магистр, чья кожа словно выцвела и посерела, почти сливаясь по цвету с шубой из меха какой-то магической твари. – Послушание старшим – краеугольный камень армейской дисциплины, и если ты будешь подрывать её, то я размажу тебя, как чрезмерно вонючее насекомое!

– Приказы – да. А вот капризы уже нет. – Хмыкнул Олег, понимая, что кажущаяся столь продуманной поза имеет и некоторые недостатки. У него вдруг зачесался нос, но отвести хотя бы одну руку с подходящей для атаки позиции чародей сейчас не хотел рисковать. А использование волшебства, чтобы подавить зуд, могло спровоцировать генерала. – Плюс не советую забывать, что про те официальные распоряжения, которые пойдут во вред, я обязательно доложу наверх. И если обычно там смотрят сквозь пальцы на мелкое самодурство, пока оно не перерастает в бунты, массовые разрушения и резню, то во время войны, которую мы не сказать чтобы выигрываем, за ослабление боеспособности вверенных подразделений прилететь по шапке может и генералу.

– Ты либо очень уверен в своих силах, либо очень глуп. И пока я склоняюсь к последнему варианту. – Младший магистр окончательно приобрел вид чего-то, что спутать с человеком не имелось никакой возможности. Слишком иной цвет и фактура кожи, слишком острые зубы во рту и слишком острые когти на кончиках пальцев, что легко сняли стружку с поверхности многострадальной столешницы…Олег мысленно поставил данной трансформации два балла из десяти, ибо аура генерала практически не изменилась, а значит если он и усилился, то максимум процентов на десять-пятнадцать, а в качестве боевой ипостаси непонятный демоноподобный гуманоид не выдерживал никакой критики. Вдобавок Щукину на сей процесс потребовалась едва ли не минута! Доброслава, для сравнения, превращаться из прекрасной женщины в покрытую мехом машину смерти за считанные секунды. У архимагистра, с которым чародей сотрудничал, ничтожная доля мгновения отделяла сухонького старичка от огненного исполина, способного жонглировать домами. – Хамить тому, кто стоит несоизмеримо выше тебя, неслыханная дурость. Мне вот интересно, а что ты будешь делать, если я сейчас просто возьму и вобью твою дерзость тебе в глотку, потребовав доказать свои слова силой? Даже если тебе каким-то немыслимым чудом удастся сбежать от моего гнева, то станешь врагом всего боярского рода Щукиных!

– Это был бы далеко не первый благородный род, который оказался бы рад увидеть меня мертвым. А если уж не брать одних только бояр, а вспомнить высших вампиров Южной Америки, самураев и прочих зарубежных аристократов вроде Морганов, что теряли своих лучших представителей от моих рук, то сомневаюсь, что Щукины сумеют войти хотя бы в первую десятку. – Появление лишнего титулованного недоброжелателя виделось Олегу событием нежелательным, но не более. Если он все равно не собирается делать карьеру близ столицы, то плевать ему на мнение представителей высшего общества, которых в сибирскую тайгу загнать получится исключительно пинками. Вдобавок волшебник решил использовать в свою пользу тот факт, что младший магистр уже успел ознакомиться с официальным досье капитана «Тигрицы», о чем сам недавно проговорился. Вот только имеющиеся там сведения являлись не совсем объективными, вырисовывая картину не просто удачливого боевого мага, а очень опасного чернокнижника, не брезгующего ни некромантией, ни сделками с представителями нижних планов. Причем хитроумного настолько, что даже церкви ему было, в общем-то, особо нечего предъявить, несмотря на два «доказанных» призыва не самых низших демонов. – И вы были бы далеко не первым младшим магистром, с которым мне пришлось бы сражаться. Я действительно поднялся с самого низа, лишь пару лет назад покинув стены Североспасского магического училища жалким ведьмаком, и неоднократно сталкивался в бою с куда более сильными и опытными магами. Но до сих пор жив, а вот про них подобное можно сказать далеко не всегда, ведь многие из этих глупцов стали лишь ступеньками на моем пути к силе…Кстати, а где вы раньше служили? Какой у вас боевой опыт?

Последние два вопроса, несколько нарушивших ритм беседы, Олег задал довольно неожиданно для себя, поскольку они буквально слетели у него с языка. Чародей вдруг почувствовал, что их нужно задать, а своей интуиции он привык верить. Дар оракула уже много раз выручал его в сложных ситуациях, вот если бы еще способности к предсказанию прямо в бою перестали внезапно активироваться…

– Ты на что намекаешь?! – Грозно прорычал младший магистр, окутываясь чем-то вроде серого туманного савана. – Думаешь, я тебя испугаюсь?!

– Вряд ли. Но вы должны учитывать, что ваша счастливая и теоретически вечная жизнь имеет все шансы трагически оборваться, если будет совершен какой-нибудь очень глупый поступок вроде попытки послать мое судно в самоубийственную атаку или взвалить на чужие плечи свои проблемы. – Немного нагловато ухмыльнулся Олег, который наконец-то понял, а может все-таки осознал при помощи пророческого дара, почему комендант так странно себя ведет. Он был слишком молод, чтобы участвовать в Третьей Мировой и слишком знатен и богат, дабы покидать высшее общество ради постоянно вспыхивающих тут и там мелких конфликтов. И уж тем более кому-то вроде него было не с руки лично охотиться на бандитов или магически хмонстров, что охотятся на крестьян. Да, сидящий перед ним младший магистр являлся могущественным одаренным и генералом, что был способен послать в атаку несколько тысяч бойцов и разнести одним заклинанием многоквартирный жилой дом не особо напрягаясь…Но занятия боевой магией на благоустроенных полигонах и тренировочных аренах где за жизнью и здоровьем бойцов наблюдает бригада медиков вкупе с мастерством ведения светских бесед и наличием хороших связей среди аристократии не дают боевого опыта. И крайне слабо приучают смотреть возможной смерти в глаза офицеров мирного времени. – Я не собираюсь с вами ссориться, генерал, но вы должны понять одну простую вещь. Требовать от меня беспрекословного повиновения и исполнения своих хотелок могут император и члены августейшего семейства, архимагистр Савва или штаб Дальневосточной армии. Да и то с некоторыми оговорками. Всем остальным же очень рекомендуется проявлять вежливость и профессиональную компетентность, поскольку ответом на грубость или агрессию будет в лучшем случае брань.

– Убирайся отсюда, мерзавец! – Процедил генерал, и дверь кабинета распахнулась сама собой с такой силой, что от сотрясения в шкафах с документами задребезжало стекло. – Сиди на своем летучем корыте, и чтобы духу твоего не было в моей крепости! Будь уверен, я подниму все свои связи, лишь бы тебя как можно скорее перевели отсюда куда-нибудь на передовую!

– Было бы неплохо, – совершенно искренне кивнул Олег, а потом полетел к дверному проходу спиной вперед, не рискуя показывать тыл сердитому младшему магистру. Не то, чтобы чародей так уж рвался совершать ратные подвиги и зарабатывать себе славу и военные трофеи…Скорее уж наоборот, идея отсидеться в тылу ему очень нравилась, а за императора Льва Первого он уже повоевал более чем достаточно. Вот только форт Черносольный располагался слишком близко к оккупированным врагом территориям, чтобы находиться вне зоны досягаемости противника. И с учетом личности коменданта и его свиты, больше заботящихся о веселых пирушках и приличиях, чем о Четвертой Мировой Войне, первое же серьезное испытание для данной крепости рисковало стать последним. Уж лучше Олег и его корабль окажутся бок о бок с бывалыми фронтовиками, способными больно дать врагу по зубам, чем окажутся вынуждены драться с превосходящими силами противника едва ли не в гордом одиночестве. – Честь имею.

Глава 3 О том, как герой понимает, что ему чего-то не хватает, наблюдает за мучениями гонца, принесшего дурные вести и опаздывает выполнить приказ

Если бы Олег Коробейников озаботился тем, чтобы написать свою биографию в которой отчитался бы о успехах, достигнутых им всего за несколько лет или пришел на встречу выпускников Сервероспасского магического училища, то столкнулся бы с тем, что многие ему бы просто не поверили. Слишком уж он по меркам этого мира стал силен, богат и влиятелен, притом умудрившись не залезть ни к кому в долги и обрести счастье в личной жизни. Вот только разлегшись на досках верхней палубы своего собственного летучего крейсера, могущественный чародей понял, что чего-то ему в данный момент все-таки не хватает. То ли бинокулярного зрения, то ли шлема, ведь на полном ходу споткнуться о брошенную кем-то канатную бухту и чебурахнуться вниз, чтобы стукнуться виском о торчащую из досок шляпку гвоздя – это очень неприятно. Для нормальных людей даже опасно и потенциально смертельно, но одаренные народ крепкий, доказательством чего стали полностью ушедшая в дерево железяка и кусок сорванной кожи между правым глазом и ухом.

– Дорогой, ну надо же смотреть под ноги! Ты не ушибся? – Некая невидимая сила бережно подхватила чародея и поставила его вертикально. Вот только ответственным за это действие был не сам волшебник, а его супруга, наличию которой под боком Олег одновременно и радовался, и печалился. С одной стороны, тяжело дышащую после прикладного телекинеза здорового взрослого мужчины блондинку он искренне любил и уважал. С другой, видеть её рядом с собой на войне не желал категорически! Уж лучше бы дома сидела, вместе с их сыном…Увы, Анжела его мнения не разделяла, а потому оставив ребенка дома на лучшую подругу и по совместительству любовницу мужа, по-хозяйски расположилась в капитанской каюте. Причем упирала ведьмочка не на глупое капризное «хочу», а на пользу, которую способно принести «Тигрице» наличие собственного мага астрала. Эта ветвь искусства магии редко дарила одаренным великое могущество и весьма часто кипятила мозги, но возможность установить ментальный контакт с кем-нибудь, находящимся от связиста за сотни и тысячи километров того стоила. Узнать последние приказы командования, доложить по кратчайшей цепочке важные сведения или же позвать на помощь, если враг слишком силен…

– Пострадала только моя гордость, – кровотечение и боль-то волшебник унял силой мысли даже раньше, чем снова встал на ноги, но настроение ему это маленькое происшествие слегка подпортило. В принципе вопросы с отсутствующим глазом и шлемом являлись вполне решаемыми, причем относительно быстро и исключительно собственными силами. Способная защитить голову даже от прямого попадания снаряда зачарованная металлическая шапка в гиперборейском стиле осталась в его каюте, и сейчас не занимала свое законное место на голове только потому, что Олегу ходить в ней двадцать четыре часа в сутки было немного неудобно. А завершить формирование нового правого глаза взамен того, который вытек после близкого знакомства с проклятием какого-то очень-очень умелого османского малефика, он собирался где-то через пару дней. Но исправить уже случившееся это никак не могло, а потому оставалось лишь радоваться отсутствию лишних свидетелей досадного конфуза. Ну, если не считать двух его лучших друзей, жену и где-то полторы сотни подчиненных, которые предпочли верхнюю палубу летучего судна тесному душному трюму. В казармы форта Черносольный никто из экипажа корабля так и не переселился. И даже не столько натянутые отношения с комендантом оказались тому виной, сколько грубость и неухоженность предназначенных для рядового состава помещений, где было холодно из-за ничем не покрытых каменных стен, мокро благодаря конденсации выдыхаемого людьми пора и душно из-за явно недостаточной вентиляции. Стоящие почти вплотную друг к другу самодельные кровати были оснащены в большинстве своем замызганными соломенными матрасами и того же качества подушками, внутри которых проживала целая армия клопов, чихать хотевших на попытки выкурить их вонючим дымом от сжигаемых трав. Конкуренцию в наплевательском отношении к разного роде отрава и дешевеньким бытовым амулетам им могли составить разве только местные тараканы: крупные, шустрые и сообща наверняка способные загрызть не то, что медведя, а и какого-нибудь не особо высшего демона. К счастью, данные насекомые все-таки не настолько развились под влиянием пропитывающей этот мир магии, чтобы освоить совместные действия и загонную охоту, а потому особой опасности для людей не представляли и регулярно дохли под их сапогами и целыми тысячами отправлялись на тот свете после очередной попытки дезинсекции. Вот только, если верить старожилам, меньше их не становилось.

– Дык, странно оно как-то, – почесал затылок Святослав, с улыбкой взирая отряхивающегося друга. До появления Олега на верхней палубе бывший крестьянин на пару с потомственным сибирским охотником медитировали над двумя рядками небольших горшков, где из отборного чернозема вверх ползли чахленькие огуречные побеги на три-пять листиков. Вот только еще утром их на грядке не было, поскольку предшествующая овощам арбузная бахча вчера вечером несмотря на огромное количество вкаченного в растение волшебства не выдержала сверхинтенсивного плодоношения и засохла, напоследок снабдив осваивающих азы друидизма чародеев двумя десятками крупных полосатых ягод весом от четырех до двенадцати килограмм. – Наши кирасы, они ж того…Вещь! Чары итъ вплоть до высшей маги, стал быть, держат. Стефана то доспех, ну, аж шестым рангом поплавили, и то кажись не с первого раза. Да и латы-то в труху, а сам-то цел! Как же ж тогда, того-этого, тебя зацепили?

– Видимо несколько вполне себе компетентных малефиков обвешались усиливающими их способности артефактами и в круг собрались вокруг десятка ритуально замученных жертв…Или ударил всего один гад, но на редкость сильный и талантливый. – Попав под воздействие вражеского заклятия, непонятно как сумевшего обойти и втягивающую магию кирасу, и стандартные защитные амулеты, Олег имел все шансы сдохнуть быстро, но мучительно. Спасло высокое сродство с магией смерти, уменьшившее эффективность чар явно родственной данной силе природы, да способность целителя к весьма чуткому сканированию своего физического и энергетического тела, позволившее выкорчевать все ростки творения османского чернокнижия, до последнего пытающегося врасти в ауру жертвы. Омертвение части тканей лица и пострадавший после подобного испытания глаз следовало считать редкостной удачей. В конце-то концов, заклятие не успело нанести серьезного вреда душе, а повреждения материальной оболочки волшебник уровня Олега мог исправить всегда. – Меня больше интересует не как эта дрянь обошла мою защиту, а как она поняла, куда именно надо бить. Согласитесь, то что единственная нанесшая ущерб магическая атака ударила точно в лицо капитана судна, притом, будучи нацеленной на вывод из строя единичной и защищенной по высшему разряду цели – это слишком подозрительно, чтобы являться простым совпадением.

– Полагаю, за наведение чар точно на цель отвечал какой-нибудь призрак или дух, что смог невидимкой прокрасться на наш корабль и отлично сориентироваться в обстановке. – Пожал плечами Стефан, прекращая буравить взглядом чахлые побеги, призванные разнообразить меню экипажа свежей и полезной пищей. – Ну, или ясновиденье в ход пошло. В конце-концов, ты у нас далеко не единственный на свете оракул. Кстати, о знаниях, что может пролить свет на тайны прошлого, настоящего и грядущего…Как вы думаете, что нас ждет на этой войне?

– А черт его знает, – абсолютно честно сказал Олег, который не стал бы о будущем гадать, даже если бы и умел это делать на профессиональной основе, а не от случая к случаю. Слишком уж в конфликт было вовлечено много личностей, для которых скрываться от взора разного рода ясновидящих являлось столь же привычным делом, как проверять еду и питье на наличие яда. Причем все эти магистры и архимаги, по совместительству являющиеся генералами, маршалами, тайными советниками и прочими приближенными к трону персонами, как правило, имели свои личные цели, по сравнению с которыми очередной конфликт виделся им чем-то второстепенным. Даже с учетом того, что шла не мелкая пограничная заварушка, а Четвертая Мировая Война. – Нам еще повезло, что на юго-восточный фронт попали. И до дома письма доходить быстрее будут, и земли эти уже много лет никто не разорял, а значит, проблем со снабжением не будет. А вот на юго-западном, где лишь недавно с Австро-Венгрией и Польшей вовсю рубились, добыча провианта для бойцов и топлива для алхимреакторов может превратиться в тот еще эпический подвиг. Если не враги постарались, то свои доморощенные хапуги наверняка повыгребли со складов все, чего могли, чтобы цены взвинтить и на возникшем дефиците чуток приподняться, невзирая ни на аристократическое благородство, ни на духовное звание…

– Дорогой, следи за своим лексиконом! – Укорила мужа Анжела, которая воспитывалась как приличная девочка…Пока ненужного бастарда не сплавили с длительным контрактом в армейское училище для боевых магов низшего ранга, где и до выпуска то доживали не все. – Когда вокруг все свои, то это еще ладно, но ты же теперь на собраниях высшего командного состава часто присутствовать будешь. И у тебя пока еще недостаточно силы, чтобы можно было плевать на любыеусловности.

– Дык, вроде ж немец тада так далеко не забирался, шобы достать до тех территорий, откуда щас англичане и османы прутъ. – Нахмурился Святослав, пытаясь вспомнить хронику событий первой для их компании войны, которую они дружно провели сугубо на западном фронте. – А хотя может и забирался…Нам же ж, того…С генерального штабу не докладывают. Да и родичей в районе Черного Моря вроде как нетути.

– Да тут бы и газет хватило, чтобы быть в курсе событий, – хмыкнул Стефан, судя по его лицу готовый обсуждать все, что угодно, лишь бы не возвращаться к друидическим измывательствам над огурцами. Олег при всем желании не смог бы отрицать храбрости своего друга или его мастерства в обращении с холодным оружием и дальнобойными винтовками, однако имелись в характере далекого потомка Чингисхана весьма заметные изъяны. И самым серьезным из них, без сомнения, следовало считать просто-таки патологическую неприязнь к тренировочным упражнениям. Однообразным, скучным, выматывающим и способным привести к заметному прогрессу лишь в отдаленной перспективе. – Вот только когда о продвижении наших соседей вглубь страны и отдельных удачных рейдах писали в газетах, нам было совсем не до них. Я шастал по лесам в компании егерей, Святослав работал для старших аэромантов ходячей батарейкой, Анжела при штабах мучилась мигренью, ну а Олег дневал и ночевал в ремонтных мастерских…

– По крайней мере, теперь мы вместе и хорошо вооружены, – хмыкнул Олег, дотрагиваясь рукой до одного из побегов с целью минут через пять сорвать хрустящий свежий огурец. Несмотря на скрежет зубовный со стороны коменданта, со складов «Тигрице» исправно отгружали необходимый провиант, а в случае боевых действий обещали также выдать порох, свинец, ядра и топливо для алхимреактора. Правда вот качество у припасов было не на высоте: твердокаменные галеты легко было перепутать с черепичной плиткой, а солонина наводила на мысли о основательно подгнившей нежити, бухнувшейся в чан. Овощей же или фруктов не было совсем. Раньше их в крепость поставляли жители близлежащих деревень, но сейчас эти населенные пункты пустовали, поскольку всех их обитателей в добровольно-принудительном порядке угнали вглубь страны. Ведь если с тысячей мирных жителей встретится пара сотен османских солдат и несколько чернокнижников, то уже спустя сутки или двое дело придется иметь не только с врагами, но и с пятью-шестью сотнями ходячих трупов или чем похуже. – Печалит лишь то, что война может сильно затянуться. Враги дуром на рожон лезть не спешат, да и блокирующих им путь крепостей на юге много…Чувствую, надолго затянется это противостояние.

Глобальные конфликты, насколько успел изучить данный вопрос Олег, имели преимущественно позиционный характер, диктующийся не столько уровнем развития вооружения, сколько особенностями психики долгоживущих могущественных магов. Разменявшие не одну сотню лет чародеи не особо горели желанием путешествовать вместе с войсками, а предпочитали командовать и колдовать из глубин укреплений, защищенных множеством пассивных барьеров, систем активной обороны, волшебных сигнализаций, опытных телохранителей и обязательно снабженных системой эвакуации на основе порталов. В крайнем случае, годился заточенный специально под размещение столь высокой персоны флагманский корабль, по сути, являющийся личной мобильной крепостью, спроектированной ради одного. Защиты её главной ценности. На марше же или в выкопанных на скорую руку окопах древние маги пусть и сохраняли всю свою мощь, но становились уязвимы для ударов своих коллег-конкурентов, способных уничтожить не только тело, но и душу. Или шальных снарядов и внезапных атак такой толпой, которую сразу и не перебьешь. А войска, лишенные защиты собственных архимагов, становились довольно удобной целью для ударов стратегических чар, способных перемолоть практически любое количество пушечного мяса. Вот и возводились на границах или даже глубоко внутри страны крепости, которые сложно взять с наскока и откуда можно командовать без лишнего риска. А вражеские армии, собранные в могучие и прочные кулаки были вынужден не маршировать к сердцу вражеской державы, а осаждать и давить один крепкий орешек за другим. Правда, боевые действия изрядно оживляла способная просочиться мимо практически любых рубежей обороны авиация и разного рода диверсии, направленные как против военных объектов, так и против мирного населения, дабы снизить противнику экономический и производственный потенциал…Но никаких международных законов это не нарушало, ибо никаких международных законов на этот счет в данном измерении никто и не принимал!

– Ааа! – Громкий испуганный крик, раздавшийся буквально в нескольких метрах, прервал неторопливую беседу старых друзей. – Сгинь, нечисть!

Моментально приготовившись к бою, развернувшись в сторону угрозы и загородив собою супругу, Олег с удивлением обнаружил, что никакой нечисти на борту его судна нет. И рядышком с ним она тоже не летает. Но посторонние на палубе были и в данный момент пытались проткнуть шпагой одного из подчиненных боевого мага. Получалось плохо. Во-первых, отчаянно махающий оружием подросток лет то ли шестнадцати, то ли семнадцати, выбрал себе клинок ну совсем не по руке, и после каждого удара длинного и тяжелого палаша его заметно заносило вперед. Во-вторых, он забыл вынуть свое оружие из ножен, а потому сейчас размахивал им практически как обычной палкой. Ну и, в-третьих, в качестве жертвы своих нападок парень выбрал двухметровой высоты людоящера, одежда которого состояла из кожаных штанов, многочисленных цветных татуировок, десятка костяных ожерелий и головного убора из птичьих перьев в стиле американских индейцев. И пусть природная броня этого матроса не могла остановить пулю или тычок острием копья, но зато проворства и гибкости данному нелюдю вполне хватало, дабы буквально утекать от большинства ударов. А меньшая их часть лишь расплескивала в стороны брызги, натыкаясь на мгновенно покрывший все тело нелюдя слой воды. Подобно остальным своим сородичам, находящимся на борту «Тигрицы», сей субъект работал одним из штатных чародеев, ибо не обладающих даром представителей чешуйчатого народа Олег вербовать на службу с исторической родины не стал из боязни тупо поморозить их нежные холоднокровные организмы с наступлением зимы. Но жестокая реальность этого мира заставляла уметь драться всех, кто желает в нем если и не процветать, то по крайней мере успешно выживать. И потому несколько необычной внешности доктор не только умел постоять за себя, но и в каком-нибудь ином коллективе сошел бы за довольно грозного бойца, даже с голыми руками опасного как в ближнем бою, так и на дистанции в несколько десятков метров.

– Народ, дык, туточки, стал быть, пугливый какой-то, – отстраненно заметил Святослав, наблюдая за тем, как ящеролюд сначала поймал своего противника за руку с клинком, а потом скрутил в крендель каким-то борцовским захватом. А потом хорошенько размахнулся хвостом и огрел воинственного подростка по ягодицам. А затем еще раз и еще, действуя на весьма приличной скорости и пропуская мимо ушей вопли боли вкупе с сообщениями о том, что парень все понял, свою ошибку осознал и очень извиняется. Вот прост очень-очень! – На нелюдей реагирует, того-этого, ну совсем неадекватно…Вот, значица, на что моя родная деревня итъ глухомань, но даже оттудова переселенцы на иные расы, дык, спокойней попервости глядели. А сейчас, стал быть, как попривыкли, так и вообще внимания, ну, не обращают.

– Шеф-ссс…Тут к вам какой-то ссстранный человек пришшшел. Требует вссстречи, – закончив воспитательную экзекуцию, ящеролюд потащил свою жертву к капитану корабля, не выпуская впрочем из захвата. Видимо на случай, если та решит продолжить свое агрессивное поведение и заодно вспомнит о необходимости клинок из ножен вынимать.

– К-корнет курьерской службы, М-михайлов… – Доложил парнишка срывающимися голосом, пытаясь не то вытянуться во фрунт перед Олегом и его друзьями, не то прикрыть ладонями пострадавшие ягодицы. Качественная ярко-желтая униформа, дорогая даже на вид шпага в украшенных бирюзой ножнах и чересчур массивный для юноши револьвер свидетельствовали о том, что «Тигрицу» посетил будущий офицер. Скорее всего, на войну его притащил кто-то из родственников, чтобы тому легче было получать звания благодаря выслуге лет…Или как можно раньше приучить к ужасам сражений и отнятым жизням. Все-таки в этом мире правила сила, и умение убивать для аристократов любой страны являлось просто необходимым условием для построения хорошей карьеры. – Вам послание от генерала Щукина! Велено немедленно подготовить судно к взлету!

– Принято, – кивнул Олег, а Святослав резко ударил ладонями друг о друга, и раздавший звук больше напоминал раскат грома, чем какой-то хлопок, мгновенно привлекая внимание тех матросов, кто еще не заметил появления курьера. – Хватит валяться на солнышке, настало время поработать! Боевая готовность! Все по местам!

– Стоять! – Притормозил Стефан наконец-то отпущенного людоящером парня, который рванул к выходу. – А что вообще происходит-то? Куда летим?

– Не знаю, – развел руками курьер, совсем по-мальчишечьи шмыгнув носом. – Мне велели сюда прибежать и послание передать, а больше ничего.

– Не нравится мне все это, – пробормотал чародей, смотря вслед гонцу, принесшими дурные вести. Если бы комендант добился передислокации судна, то велел бы убираться в штаб Дальневосточной армии или еще куда-нибудь к черту на рога. Взбреди же ему в голову просто так погонять «Тигрицу» в воздушном патрулировании, Олег бы тоже услышал от посыльного хотя бы примерное направление, иначе он так никуда и с места не стронется. Однако, если требовалось держать летучий корабль под парами, готовый в любую секунду оторваться от земли, то значит, он должен кого-то дождаться. Вряд ли кавалерию, пусть эрзац-крейсер весьма внушительное судно по сравнению с большей частью летательных аппаратов, но много лошадей в его трюм при всем желании не напихаешь. Остается элитная ударная сила, она же маги. А еще Щукин не совсем идиот, крайне осторожен и любит себя, а потому на боевую операцию по собственному почину отправится лишь тогда, когда его хорошенько пнут начальственным сапогом. Пусть даже дистанционно, посредством астральной связи. – Девять из десяти, что полетим мы не на прогулку по местным достопримечательностям и не за ящиком коллекционного вина. Стефан, собирай своих подручных и готовь зачарованные пули. Святослав, доставай из холодильника стимуляторы и остальным нашим чародеям раздай. Чувствую, не успеют они сегодня протухнуть…

При помощи своего дара Олег буквально чувствовал, как утекает время. Он не знал, куда именно они опаздывают, но осознавал, что важана каждая минута. Вот только минула уже четверть часа, а «Тигрица» никуда двинуться из внутреннего двора крепости так и не смогла. Уж слишком неспешно подтягивались её будущие пассажиры! Перед летучим кораблем собралось около двух десятков чародеев, значительная часть которых Олегу запомнилась еще с победного пиршества. Причем больше половины их щеголяла плохо залеченными шрамами или протезами, носила под разномастной и собранной с бору по сосенке броней не слишком-то нарядные и новые пехотные мундиры, а также не пренебрегала помимо артефактов холодным или огнестрельным оружием. Вероятно, это были командиры младшего звена, подобно самому Олегу пробившиеся с самого низа иерархии армейских одаренных, но в отличии от него не скопивших силы или денег…А вот блистающих золотом офицерских погон среди этой маленькой толпы удалось бы пересчитать по пальцам. И ни генерала, ни даже полковника среди них не имелось. И судя по растерянному виду переговаривающихся друг с другом волшебников, они тоже не знали причину, по которой их вдруг собрали.

– Идут наконец-то! – Выдохнул успевший отлить уже больше десятка зачарованны пуль Стефан, ловко вырезая на еще горячем свинце нужные руны. Подобной работой сейчас на борту занимались практически все одаренные, включая Олега. Даже тех людоящеров, которые так и не научились стрелять из ружей или пистолетов, потихоньку обучили нехитрой процедуре изготовления зачарованных боеприпасов. Запас способных взорваться не хуже маленькой гранаты кусочков свинца, если его равномерно распределить по всей команде, мог кардинально переломить сражение с примерно равным противником, в первые же секунды боя переломив ситуацию…Хотя обычно у врагов и свои козырные карты имелись. – Вон, видишь, от донжона генерал неспешно шествует, салфеткой губы вытирает.

– Вижу, – прищурил единственный рабочий глаз Олег, чувствуя, как закипает в его душе раздражение. – И не он один там с салфеткой, а некоторые еще жуют на ходу. Перед тем как идти на дело, господа-фицеры решили как следует пожрать!

– Дык, разве время того, ну, обеденное? Да и вообще ежели они такие итъ голодные, то чего, на борту поесть нельзя? – Удивился Святослав, позвякивающий при ходьбе благодаря напяленному поверх брони матерчатому поясу, куда было вставлено штук десять разнокалиберных флаконов с эликсирами производства его супруги. Причем для бывшего крестьянина зелья делались по индивидуальному рецепту, рассчитанному на особенности организма и магического дара, а следовательно должны были работать эффективнее обычного.

– Можно, ясен пень, – ухмыльнулся Стефан. – Но боюсь, их не устроит наша карта вин, а сухпаек из вяленого мяса плохая замена отбивным из мраморной говядины.

Сгрудившиеся перед «Тигрицей» офицеры быстренько упорядочились из хаотической толпы в одну шеренгу, выстроенную по росту. А перед ними еще в два ряда стали чародеи, которые пришли перед младшим магистром, но на сей раз они почему-то заняли места в соответствии со своей магической силой. Ближе всего к младшему магистру стояли подмастерья и несколько обладателей четвертого ранга, а ученики наступали на пятки пехоте. Покосившись в сторону наблюдающего за этим представлением Олега, Щукин сморщился будто разжевал лимон, но не стал пытаться выдернуть капитана корабля или его подчиненных с борта судна ради того, чтобы увеличить число слушателей, вытянувшихся перед ним по струночке.

– Господа! Как все вы знаете, наша великая держава в очередной раз ведет войну с подлой Османской империей, чьи рейдеры ежегодно совершают свои набеги на подданных его императорского величества, дабы наполнить ими рабские рынки Стамбула! – Похоже, помимо прочих своих недостатков, комендант гарнизона страдал еще и некоторой тягой к театральности. Но, по крайней мере, голос у него было хороший: громкий, звонкий, четкий…Ну или младший магистр потихоньку жульничал благодаря своим чарам. – И в этот день доблестные силы благородных боярских родов Ничипоровичей и Бобровых преследуют нескольких людоловов, которые разоряли дальние окрестности Царицына, а при появлении отважных защитников отечества не приняли боя, а трусливо пустились наутек! Причем гонят пиратов не куда-нибудь, а по направлению форта Черносольный! Наш долг как верноподданных…

– Обнаружена групповая высотная цель! Высота семь километров, расстояние двадцать один километр, движутся по азимуту юго-запад! – Из рубки летучего корабля выскочил матрос, который кричал ничуть не тише младшего магистра. Но еще раньше, чем он успел договорить, Олег понял одну простую истину. Они опоздали исполнить приказ о перехвате убегающего противника. Пока офицеры все-таки погрузятся на борт, пока «Тигрица» наберет нужную высоту, пока разгонится как следует….Османские пираты, вернее действующие с полного одобрения своего государства корсары, ведь были кем угодно, но только не полными идиотами, что будут держаться около земли и лезть к русской крепости. Пусть на пятки им наступают загонщики, но они обязательно попробуют обогнуть подобную угрозу по максимально широкой дуге и то, что их заметили с земли, уже маленькое чудо. И другого сегодня не будет. – Ждем ваших приказов!

Глава 4 О том, как герой бьется лицом о воздух, пытается разглядеть вражеский корабль и попадает под дождь из мяса разной прожарки

– У меня ведь был план…Ну как план, скорее намерение или смутные наметки….Особо не высовываться, магически совершенствоваться, жить долго и счастливо в глуши, вдали от больших конфликтов, – размышлял Олег, наслаждаясь вкусом холодного свежего воздуха и ощущениями того, как набегающий ветер треплет его волосы. Вообще-то на верхней палубе летучего корабля должен был царить лютый дубак, ибо сочетание большой скорости и весьма солидной высоты делало погодные условия, по крайней мере, жутко некомфортными, но младший магистр не желал мерзнуть. Или уходить в трюм. Сотворенный ударом его посоха барьер, едва заметно мерцал искорками вдоль палубного ограждения «Тигрицы» и прогревал атмосферу до вполне комфортных пятнадцати-семнадцати градусов. – Когда же все пошло не так? Где я свернул не туда?

– Разрешите доложить! – Гаркнул над ухом чародея чей-то преувеличенно бодрый и незнакомый голос. Впрочем, из команды чародея на верхней палубе «Тигрицы» присутствовало лишь около десятка сильнейших чародеев, собравшиеся в магический круг людоящеры, да расчеты расставленных по периметру палубы противоабордажных орудий. Причем последние не должны были отлучаться от своих маленьких вертких турелей, похожих на вращающиеся металлические будки, из которых высовывается ствол пулемета или маленькой пушки. – Расстояние до противника сократилось до семнадцати километров!

– Отлично, – самодовольство так и плескалось в голосе генерала Щукина, которому собственно и предназначалась данная информация. Младший магистр не стал спускаться в кают-компанию или в рубку, демонстративно проявляя некоторый скепсис по отношению к гостеприимству Олега, и остальные офицеры от коменданта форта решили не отделяться. Тем более, что одаренный пятого ранга с комфортом развалился в кресле из побегов и мягкого мха, выращенном им прямо из досок палубы. Впрочем, для своих подчиненных он тоже создал то ли скамьи, то ли диванчики с толстыми мягкими подушками от матушки-природы, и теперь господа офицеры вовсю наслаждались воздушной прогулкой, покуривая сигары, попивая вино и обсуждая какие-то житейские мелочи. Предметы роскоши они, вернее дюжина сопровождавших их слуг, принесли с собой. – Еще час или два, и мы их догоним!

– Если только они не прибавят скорость…Как уже делали один раз, стараясь увеличить разрыв между собой и нами, когда мы только-только поднялись в воздух, – мысленно пробурчал Олег, разглядывая через подзорную трубу османские летучие корабли. Правда, многого информации наблюдение за противником не давало, даже несмотря на то, что он в дополнении к увеличение от линз воздействовал магией на свой собственный глаз, пытаясь заставить его четче разбирать детали. Слишком уж далеко успели вырваться вперед спасающие свою шкуру людоловы, на пятки которым наступали превосходящие силы русского воздушного флота. Победить в битве они, очевидно, не рассчитывали, поскольку даже в одиночку «Тигрица» превосходила тоннажем и вооружением оба вражеских судна. А ведь где-то за кормой продолжали преследование те, кто гнал осман еще от самого Царицына. – И если на нас из облаков не свалятся их приятели, шансы встретиться с которыми возрастают прямо пропорционально тому, как убывает расстояние, разделяющее нас и кромку прибоя.

Всего вражеских кораблей насчитывалось две штуки, и выглядели они, в общем-то, почти одинаково. Узкий и длинный обтекаемый корпус, по бокам которого располагаются относительно небольшие баллоны с горячим паром, а также множество разной формы парусов на двух тонких мачтах, далеко выступающих в стороны от палубы и сейчас буквально выгибающихся от натуги. Правда, движущееся первым судно было чуть больше и имело то ли семь то ли восемь пушечных портов на своих боках, а вот держащаяся сразу за ним в килеваторе посудина казалась летающей лодкой-переростком и вряд ли имела больше пары палуб, десятка смотрящих в разные стороны орудий и пары дюжин экипажа. Впрочем, недооценивать её и её экипаж Олег бы не стал, поскольку сам долгое время летал на подобном сверхлегком летательном аппарате. И мог очень больно ужалить даже значительно превосходящего противника. В совокупности силы подобных кораблей бы хватило, чтобы подавить оборону крупной деревни, купеческого обоза или какого-нибудь заштатного аристократического поместья, однако нанести урон какому-нибудь серьезному поселению или военному объекту они не могли даже и мечтать.

– Господин Коробейников, прошу простить, но разве корабль не может двигаться быстрее? – От размышлений Олега отвлек уже шапочно знакомый ему кавалерист, чьим личным гербом являлась хищная птица, удачно поймавшая змею. – Мне казалось ваш…Ээ…Косноязычный друг весьма тесно связан со стихией воздуха. Полагаю, нам даже не обязательно добиваться того, чтобы противник вошел в зону досягаемости орудий. Учитывая, сколько здесь и сейчас собралось одаренных, мы вполне можем позволить себе производить магические атаки с эффективностью всего лишь в несколько процентов. Этого хватит, чтобы повредить паруса осман, ну а дальше их песенка окажется спета.

– Святослав хорош, – без ложной скромности признал чародей, будучи уверенным, что часть возможностей бывшего крестьянина – это его заслуга. В конце-концов, если уж Олег оказался вынужден тренироваться едва ли не круглыми сутками, то почему его друзья должны были отлынивать от самосовершенствования? Отвесить им напутственных пинков, чтобы страдать не в одиночестве, было его долгом! – Да и младшие аэроманты из команды недаром свой хлеб едят. Вот только «Тигрица» изначально проектировалась как грузовое судно, а потом её еще и броней обвесили. Людоловы же строятся с упором на скорость, и даже самый крупный из них раз в десять легче нас, а на найме магов воздуха подобные пираты экономить не станут никогда в жизни. То, что получается не отставать, уже достижение…

Со скрипом, скрежетом и некоторым количеством испуганных возгласов «Тигрица» вдруг заложила лихой вираж, преодолевая набранную инерцию и разворачиваясь едва ли не на одном месте. По палубе покатились плохо закрепленные на своем месте или выроненные из рук предметы и те, кто недостаточно твердо стоял на ногах. Или расслабленно сидел на скамейке из дерева и мха, не оснащенной подлокотниками. А на Олега нахлынуло прекрасно знакомое ему ощущение. Ощущение близкой и смертельной опасности.

– Что такое?! – Грозно поднялся со своего кресла генерал Щукин, гневно топорща усы и раскрасневшись подобно помидору. – Кто приказал?!

Корабельная система оповещения взорвалась ревом боевой тревоги, но поскольку враг и без того имелся в зоне видимости, это могло означать только одно. В рубке заметили нового противника, причем находящегося где-то достаточно близко, чтобы представлять непосредственную угрозу, и времени на передачу нормальных докладов просто нет. Если кто-нибудь и собирался ответить младшему магистру, то его слова потонули в звуках сирены, а также грохоте нескольких очень даже серьезных взрывов, прогремевших буквально в считанных метрах от борта «Тигрицы». Там, где кончались границы её защитных барьеров. Магические барьеры смогли сдержать вражескую атаку, однако, некоторая часть этой ужасающей мощи все же просочилась сквозь волшебную пелену и дотянулась до судна и находящихся на нем людей ударной волной и отдельными осколками. Впрочем, никакого ущерба кроме морального те не причинили, поскольку те матросы, которые находились на верхней палубе, находились под прикрытием металлических заграждений, а одаренные все как один носили защитные амулеты. Правда, поставленные младшим магистром климатические чары не выдержали даже этой малости и приказали долго жить, но ударивший по лицу Олега подобно плети порыв ледяного ветра лишь добавил ему злости и бодрости.

– Коробейников! Какого черта ваши дозорные заметили вражеские корабли только тогда, когда они открыли по нам огонь?! – Проорал Щукин, окружая себя и других офицеров полусферой магического щита и в то же время создавая на кончике своего посоха нечто вроде маленькой звезды, сияющей зеленым светом, что явно была заготовкой для атакующих чар. – Всем плетей!

– Если найдете в небе хоть один летучий корабль кроме нас и улепетывающих людоловов, то безусловно, – в отличии от генерала, Олег успел заметить, что большая часть вражеских снарядов разорвалась ближе к бронированному днищу, чем к открытой и потому уязвимой верхней палубе. А два или три выстрела так и вовсе пролетело мимо своей цели благодаря неестественно резкому развороту, виновником которого не мог быть никто другой кроме Святослава и теперь стремительно удалялись почти вертикально вверх, одновременно быстро уменьшаясь в размерах. Следовало, вектор атаки шел снизу, и производилась она под углом близким к девяноста градусам. Находящиеся где-то далеко или высоко летательные аппараты его подчиненные еще могли бы упустить из виду, в конце-концов, маскировочных чар волшебники придумали великое множество. Но ни один вменяемый капитан воздушного судна не будет атаковать с такой позиции, поскольку большая часть его орудий окажется не у дел, немногочисленные исключения окажутся вынуждены палить в наименее уязвимую область цели, а атакованным врагам будет достаточно выбросить чего-нибудь тяжелое или взрывающееся за борт, дабы произвести успешное бомбометание. – Османские ублюдки заманили нас в зенитную засаду!

Бросившись к краю палубных ограждений, Олег практически мгновенно убедился в правоте своего предположения. Прямо под «Тигрицей» находилось небольшое озерцо из тех, что редко отображают где-нибудь кроме районных карт. И в центре его находился покрытый высокими стройными соснами островков…Выглядящий очень странно с учетом того, что берега водоема были лишены растительности крупнее кустиков, да и вообще в радиусе десятков километров ни одного леса не было. А еще над деревьями реяло густое облако дыма, появившегося после залпа по меньшей мере двух десятков дальнобойных крупнокалиберных орудий, размещать которые вне укреплений враг стал бы только на корабле. Размерами примерно с этот самый остров, почти гарантированно являющийся не более чем маскировочной иллюзией.

– Всем свободным одаренным держать барьеры вокруг нижней полусферы судна! Второго такого залпа наши щиты не выдержат! Передайте в рубку, чтобы корабль лег на обратный курс! – Скомандовал Олег, создавая небольшой огненный шар, который должен был не столько нанести врагу урон, сколько подсветить его для артиллеристов и чародеев, которые были не столь догадливы, а потому пока не сообразили, откуда ведется обстрел. Конечно, большинство орудий этого мира не отличалось высокой скорострельностью, однако Олег не собирался рисковать собой, своей женой, своими друзьями, своим судном и своими людьми. Плюс не стоило сбрасывать со счетов возможность наличия сильных и опытных магов. Раз есть пушки, способные забросить снаряд на высоту нескольких километров, то могут найтись и одаренные, умеющие нанести удар невзирая на столь солидную дистанцию. Времени для подготовки своей атаки у них имелось более чем достаточно! – Тем, кто не особо ладит с барьерами, огонь по моей цели!

– По какому праву ты тут командуешь?! – Возмутился младший магистр, усиливая окружающий его щит при помощи целых рек зеленоватой энергии, обильно стекающих с пальцев одаренного пятого ранга. Лицо генерала, ранее пылавшее багрянцем, заметно побелело, и Олег был готов поклясться, что дело тут отнюдь не в испуге или, по крайней мере, не только в нем. Голос комендант оставался вполне себе уверенным, а осанка странно поменялась. Скорее чародей наблюдал начальную стадию уже продемонстрированной в беседе один на один трансформации, и видимо идти быстрее она действительно не могла.

– Если есть идеи получше, то прошу не медлить с их осуществлением, – чародей удовлетворенно отметил, что сотворенный им огненный шар канул в заросли высоченных сосен, не потревожив ни единой веточки…Как и устремившаяся следом молния от какого-то торопливого воздушника. Или наколдованное кругом людоящеров облако крутого кипятка. А также четыре крупнокалиберных снаряда, выпущенных турелями «Тигрицы». Правда, куда они там попали и причинили ли какой-нибудь ущерб оставалось только догадываться, но иллюзорную природу лже-островка можно было считать доказанной. – Я готов поставить свой револьвер против гнутого гвоздя, что по нам открыли огонь не на пределе досягаемости, а когда мы оказались в наиболее удобной для атаки позиции.

– Мы не будем бежать от тех, кого легко можем уничтожить! – Раздавшийся со стороны младшего магистра возглас больше походил на звериное рычание, впрочем, он уже и сам не слишком-то напоминал человека. Созданный им защитный купол дрогнул и растянулся как резина, давая возможность находящимся внутри людям подойти к краю палубы без того, чтобы покидать безопасное пространство. Первым подскочив к краю палубы, Щукин опасно перегнулся вниз, а после обнажил в кровожадном оскале острые игольчатые зубы. Его посох завис в воздухе рядом с хозяином и ярко засиял, а посеревшие пальцы принялись изгибаться в разные стороны будто полностью лишенные суставов щупальца осьминога, разрезая воздух и оставляя после себя сероватое свечение. Пара мгновений и сотканный из десяти разных рун круг завис в воздухе перед одаренным пятого ранга. А после магический инструмент младшего магистра выпустил из себя какой-то темный луч, и сию конструкцию стремительно унесло в сторону иллюзии корабельных сосен на маленьком островке…Чтобы та через секунду стала едва видимой, открывая спрятанное под маскировкой. И это действительно оказался корабль, но не гордый океанский линкор или хотя бы какой-нибудь эсминец, а массивная грузовая баржа почти квадратных очертаний. И ровная поверхность её верхней палубы была буквально заставлена орудиями, задравшими тонкие с такого расстояния хоботки стволов почти вертикально вверх. А уж суетившаяся вокруг них обслуга и вовсе казалась мелкими-мелкими точками. – Отставить отступление, огонь из всех орудий по ублюдкам! Мы не дадим им перезарядиться!

– Плохая идея. Летучий корабль может победить в артиллерийском бою морское судно, но ему на это требуется время, ибо относительно скромные габариты не позволяют нести на борту слишком много орудий. – Чародей вскинул подзорную трубу и смерил взглядом удаляющиеся суда людоловов и, в соответствии с его ожиданиями, они прекратили убегать. Теперь османские летучие корабли наоборот стремились всеми силами сократить расстояние между собой и «Тигрицей». – А воспользоваться своим преимуществом в маневренности нам не дадут вон те два урода, что уже идут на сближение. Мой корабль на порядки ценнее тех невольников, которыми они могли набить свои трюмы, и доля в добыче имеет все шансы их буквально озолотить. Плюс уже известные нам людоловы могут быть не единственными – это же явно их база, где хранятся припасы и куда добыча сгружается!

– Не спорить! Исполнять! Под трибунал пойдешь! – Чародей мысленно заскрипел зубами, но на войне в боевой обстановке спорить со старшим офицером действительно запрещалось. Оставалось лишь выполнять приказы по своему разумению, да уповать на проведенный уже анализ личности младшего магистра, который по какой-то причине неожиданно расхрабрился.

Большая часть присутствующих на палубе офицеров, не входящих в экипаж «Тигрицы», решила попробовать свои силы в боевой магии, атаковав наконец-то представшего перед их глазами противника. И в большинстве своем они использовали для атак на большой дистанции стихиальную магию: простую, но вместе с тем достаточно эффективную. Огненные стрелы, молнии, ветряные лезвия, водяные иглы и прочие подобные чары второго-третьего и в отдельных случаях четвертого ранга градом устремились к находящемуся далеко внизу кораблю…И как минимум четверть их просто никуда не долетела, либо рассеявшись по пути, либо сточившись об воздух, сопротивление которого приходилось преодолевать. Еще столько же впустую баламутили воду вокруг корабля, поскольку создатели либо не могли управлять ими на подобной дистанции, либо изначально всего лишь швыряли свое творение куда-то в сторону цели. А оставшиеся заметно слабели, что было заметно по косвенным признакам вроде уменьшения объема или уменьшения свечения и без всякой пользы вязли в магических щитах баржи, подобном снарядам орудий «Тигрицы». У Олега при взгляде на этих индивидуалистов, впустую расходующих силы, чуть не начался нервный тик, несмотря на то, что у целителей его уровня нервного тика не может быть в принципе! Причем младший магистр видимо полагал, будто так и надо, с головой уйдя в создание нового рунного плетения. Единственным, кто пытался объединить разрозненных заклинателей в круги, позволяющие бить объединенной мощью нескольких одаренных, оказался полковник Вебер. Но ему приходилось буквально упрашивать своих подчиненных, дабы те по одному прекращали красоваться перед сослуживцами личной мощью и присоединялись к медленно формирующей группе, которая жарко спорила насчет того, как и чем они будут лупить противника.

– Ледяной град творите? – Уточнил чародей у старшего из колдунов-людоящеров, улучив момент, когда его подчиненные уже закончили активацию предыдущих чар, но за новые еще не принялись. Вполне себе материальные сгустки замороженной воды были весьма эффективными, если падали с большой высоты на личный состав противника. Они либо были достаточно маленькими, чтобы не потревожить барьеры и тогда могли оставить на память о себе хорошие такие синяки, которые сильно отвлекают от ведения боевых действий, либо разбивались о волшебную пелену и тем вызывали просто неприличные потери энергии из накопителей, поскольку барьер воспринимал сие природное явление как огромную площадную атаку. – Тогда я с вами!

– Не ссстоит, шеф-сссс, – прошипел один из них на неродном для себя английском языке, который тем не менее знал намного лучше столь же неродного русского, потрясая посохом, похожим на скворечник из-за навершия в виде выточенной из красного дерева пирамидки. – Восссздух полон сссилой. Щасссс сссштой-то будет-ссс!

Впрочем, он мог ничего и не говорить. Олег уже и сам почувствовал, что происходит нечто не то, поскольку раньше бившие его лишь с одного направления порывы ледяного ветра будто взбесились и стали подобно профессиональным боксером отвешивать удары с самых разных углов и направлений, в чувство опасности влились новые и весьма тревожные нотки, а небеса, еще недавно бывшие чистыми, внезапно потемнели. Из моментально сгустившихся облаков к «Тигрице» потянулся хобот стремительно формирующегося смерча, который последовал за летучим кораблем даже несмотря на попытку рывком вывернуться из под этой искусственно вызванной погодной аномалии. Вражеские чародеи наконец-то нанесли свой удар, но он был направлен не столько на то, чтобы уничтожить летучий корабль, сколько на ограничение его подвижности в зоне досягаемости зениток, которые наверняка уже вот-вот перезарядят. Потоки ураганного ветра, движущиеся по часовой стрелке, тормозились о ярко светящийся щит, но даже в ослабленном виде рвали паруса и мачты, а также пытались закрутить все судно вокруг своей оси. Но пока бывший грузовоз справиться со стихией, и Олег купил для его систем пассивной обороны достаточно дополнительных накопителей, дабы быть уверенным, запасенной там энергии хватит надолго. Как минимум на несколько минут. Плети молний вспыхнули в тучах и потянулись к гондоле судна, дабы разорвать в клочья наполненный паром и воздушными духами мешок, однако внезапно сцепились сами с собой, образовав хаотически метающийся туда-сюда клубок электрических разрядов. И поскольку вместе с этим летательный аппарат резко сбросил скорость, то не следовало долго думать, дабы догадаться, кто перехватил над ними как минимум частичный контроль. Вот только вряд ли Святослав, несмотря на всю мощь своего дара, мог удерживать стихию слишком долго. Вдобавок внизу снова заработали орудия, и на сей раз барьеры, из-за порывов ураганного ветра пытающиеся распределить защиту по очень большой площади, смогли остановить лишь некоторые снаряды.

Близкие разрывы оглушали, легко перекрывая вой ветра, а судно тряслось как в лихорадке после каждого удара. И то ли после шестого то ли после седьмого удара брызнула щепками и металлическими обломками палуба как раз в том месте, где стояли азартно поливающие противника боевой магией офицеры. Созданный младшим магистром защитил их, но многие все равно с воплями рефлекторно отпрыгнули назад или плюхнулись на задницу. А один с длинным протяжным воплем вывалился вперед, пройдя через барьер с односторонней проницаемостью. Но улетел он не вниз, а вверх. То ли сам умел летать, то ли левитационной амулет активировал, да только не учел того, что ветерок сейчас способен оторвать от земли человека без всякой магии. Размахивая руками, беспорядочно кувыркаясь в воздухе и истошно вопя мужчина оказался мгновенно утащен куда-то в высь и угодил в самое переплетение электрических разрядов, что с легкостью разорвали волшебника на части. Дождь из мяса разной прожарки и полуобугленной требухи обрушился на палубу, заляпав доспехи Олега и осев на магическом щите, окружавшем остальных офицеров и генерала.

– Ааа! Убираемся отсюда! – Щукин буквально взорвался серой и зеленой энергией, что вспухла пузырями барьеров, мгновенно отрезавших весь корабль и от воя ветра, и от обстрела. Олег даже на секундочку подумал, что ему барабанные перепонки повредило, настолько резко стих вой ветра и грохот разрывов. Высоко воздевшего посох страшноватого гуманоида, в котором генерала можно было опознать только по одежде, буквально трясло от чудовищного напряжения, а в голосе его, несмотря на произошедшую трансформацию оставшимся неизменным, лишь глухой не услышал бы паники, переходящей в натуральную истерику. – Быстро! Немедленно! Сейчас же!!!

Глава 5 О том, как герой ставит диагноз неживому, живому и метафизическому, получает подарки и видит самую страшную опасность любой действующей армии

Под дружные кличи «Ура!», «В атаку!» и даже «Мочи козлов!» полусотня облаченных в алые кафтаны стрельцов перестроилась из не слишком-то ровного квадрата в кривую линию и скинула из-за плеч свои бердыши, являющиеся не то чересчур короткими алебардами, не то все-таки секирами с излишне длинной ручкой. А после стала прилаживать на них пищали, которые принялась со всей возможной скоростью наводить на цель. Вот только сделать выстрел из этого допотопного оружия с воистину монструозным калибром было не так-то уж и просто, ибо сначала требовалось добыть огонь, потом поджечь запал, затем ровно в момент выстрела нацелить лишенное какого-либо подобия прицела точно туда куда хочешь попасть…В общем, не было ничего удивительного в том, что бойцы вольного отряда решили не дожидаться начала перестрелки и со всей возможной скоростью рванул на сближение с противником, на ходу срывая с поясов какие-то штуки и метая их вперед. Весящие где-то по килограмму металлические цилиндры шлепались на землю, немного не долетая до солдат, чтобы в ту же секунду взорваться облаками зеленого дыма. Безвредного и даже не особо вонючего, но зато очень и очень густого. Рукотворное облако мгновенно затянуло собою поле боя, сокрыв собою значительную часть бойцов и несколько приглушив звуки пальбы. Выехавший из-за спин пехотинцев десяток всадников, явно вознамерившихся устроить фланговую атаку, рефлекторно притормозил перед краем аномалии с пониженной видимостью, в которой их животные запросто могли переломать себе ноги о многочисленные камни. А еще в глубины зеленой хмари начали один за другим стрелять наиболее расторопные стрельцы, что только добавили задымления на местности. Один из кавалеристов, сжимающий в левой руке саблю, а в правой короткой жезл из серебра и кости, замахал своим колдовским инструментом, вызывая ветер, чьи порывы начали рвать на части искусственное облако. Вот только пока стихия сумела завершить свою работу, пехота отстрелялась полностью…И сократилась в количестве человек на десять. Схлынувшее алхимическое марево обнажило бойцов вольного отряда, что после своего исчезновения из вида не продолжили бежать в атаку во весь рост, а залегли за камнями или просто на ровном месте. И лежа отстреливались, может и не слишком-то точно, но зато с большим энтузиазмом, которому очень способствовало наличие многозарядных револьверов и одного магазинного ружья.

– Секи их! – Крикнул какой-то лихой кавалерист, срываясь в атаку…И вылетая из седла, поскольку в левую переднюю ногу его лошади угодила пуля, и не успевшее даже толком заржать от боли животное кувыркнулось через голову. Возможно, всадник имел защитные амулеты, а возможно и нет: вид у него был не особо богатый. Но конь из всей возможной амуниции нес на себе лишь седло, уздечку и подковы, а потому являлся приоритетной целью. И то, что бойцы вольного отряда активно стреляли пока лежали в дыму, отнюдь не означало, что они расстреляли все патроны. Или же обладатели современного оружия быстро перезарядились в отличии от стрельцов, которым на прочистку ствола пищали, засыпание туда пороха и вложение пули требовалось ну хотя бы секунд тридцать…Хотя нет, пожалуй, среди собравшихся пехотинцев не нашлось бы бывалых ветеранов, способных на подобный фокус, а потому речь следовало вести как минимум о минуте.

Не став дожидаться, пока противник навалится на них со всех сторон и забьет увесистыми бердышами, стопчет лошадьми или порубит саблями, бойцы вольного отряда бодро вскочили на ноги и бросились вперед, подобно горной лавине прорывая поредевший центр пехотной цепи. Сбившиеся в тесный клин кавалеристы, потерявшие всего одного из своих, поскольку остальных от пуль защитил развернутый офицером-колдуном магический барьер, их все-таки успели нагнать, ведь на короткой дистанции лошади передвигались все же намного быстрее человека. Вот только бегущий последним здоровяк отделился от своих товарищей, развернулся и швырнул в голову самого резвого из врагов разряженную магазинную винтовку, заставив наездника рефлекторно дернуться в сторону от летящей ему в лицо тяжеленной штуки и врезаться в своих товарищей, до которых было в прямом смыслерукой подать, а сам подобно снаряду протаранил другого всадника, подпрыгнув за секунду до столкновения и повиснув на шее завалившегося на бок коня. Причем он-то с земли поднялся как ни в чем не бывало, сжимая в одной руке саблю, а во второй короткий японский танто, а вот про молотящего копытами жеребца и придавленного им седока этого сказать было нельзя. Да и другие кавалеристы, кто не успел отвернуть от образовавшейся кучи-малы, вряд ли обрадовались. Тем временем сходу смявшие вставших напротив них стрельцов остальные бойцы вольного отряда тесной сплоченной кучкой двинулись вдоль рассыпающейся прямо на глазах цепи дезорганизованных таким поворотом событий пехотинцев, перемалывая небольшие очаги сопротивления. Бердыши были оружием весьма опасным, но тяжелым и чтобы замахнуться им требовалось время. И блокировать подобный удар, бесхитростный и прямолинейный из-за набранной тяжелым топором инерции, тоже было не сказать, чтобы трудно… Если хватит сил. У этих людей хватало.

– Господин капитан, я принес список повреждений и неисправностей судна, выявленных на настоящий момент. – К Олегу протолкался один из самых необычных его подчиненных, а именно металлический гном двухметрового роста, внутри корпуса которого даже самое пристальное исследование не нашло бы ни грамма органика. Только разнообразные хитрые механизмы и магию, их оживляющую. Впрочем, обретшая разум и даже душу машина сохранила немало пережитков с тех пор, когда её заносили в графу не «экипаж», а «собственность». В частности, один из главных инженеров-ремонтников «Тигрицы» крайне слабо понимал, что такое чувство такта и абсолютно не осознавал, какие именно моменты являются не самыми подходящими для того, чтобы отвлекать начальство принесенными с собою бумагами, будь они даже трижды важными. – Повреждены поворотные механизмы второй турели, вследствие чего она способна производить наведение исключительно по вертикали. Требуют замены механизмы открытия главного грузового люка и его же створки. Пожаром повреждено резервное хранилище алхимического топлива, серьезно пострадал склад с неприкосновенным запасом продовольствия, пробита левая цистерна для воды, полностью уничтожен носовой гальюн…

– Хорошо, что зенитки у осман стояли хоть и дальнобойные, но мелкокалиберные. Корпус же у нас стальной, как и палубные переборки, а самый нижний трюм отведен нами под склады и не содержит ничего важного – возможно, Олегу бы стоило себя похвалить за правильно выбранное судно и разумное использование его внутреннего пространства, но общая обстановка к длительному самолюбованию как-то не располагала. – Было бы днище «Тигрицы» деревянным, и нас бы основательно распотрошили, а так отделались выбитым зубом и кучей синяков, которые пусть и доставляют некоторые неудобства, но угрозы не представляют.

– Друзья, я должен сообщить вам пренеприятнейшее известие. Нас слишком избаловали численным превосходством противника, вкупе с его наплевательским отношением к боли, увечьям и потерям рядового состава, а то и собственной жизни. – Глубокомысленно заявил Стефан, наблюдая за тем, как десяток матросов с «Тигрицы» будто нож сквозь масло прорезают себе дорогу через изрядно поредевшую полусотню безуспешно пытающихся противостоять им солдат в красных стрелецких кафтанах, усиленных десятком кавалеристов, чьи лошади в данный момент испуганно ржали и носились туда-сюда, наплевав на поводья и мечтая оказаться как можно дальше от этого страшного места. Сквозь какофонию из брани, стонов боли и криков ужаса легко продирался пронзительный и предвкушающий волчий вой, от звуков которого с некоторыми из несчастных животных случилась не только паника, но и обильное расстройство желудка. А ведь оборотней-то прямо сейчас в команде не было! Просто какой-то опытный охотник весьма талантливо санитарам леса подражал. – Во-первых, после неоднократного лицезрения с близкого расстояния воистину катастрофического пиздеца нам теперь стало не так-то просто офигеть, знаете ли. А во-вторых, после многочисленных битв с армиями мертвых, демонами, потомками боевых чудищ Гипербореи и дисциплинированными донельзя солдатами армий Японии или Англии мы несколько отвыкли от битв с нормальными людьми, которые отчаянно не хотят умирать. И сию свою слабость мы невольно передали нашим отрядам, что стараются во всем походить на своих командиров.

– Стефан, ты зажрался, раз пытаешься принизить значение жаждущих человеческой крови орд монстров, не знающих страха и сомнений. А еще пьян как свинья! – Вынес Олег диагноз своему другу, который со счастливой улыбкой наблюдал с борта корабля за царящей у его подножия бойней. – Дай сюда бутылку! Я не знаю, что там такое налито, но если тебя начинает пробивать на философские диспуты всего-то с пары маленьких глоточков, то медицинский спирт по сравнению с этой отравой – кристально чистая водичка!

– Не отдам! – Толстяк обеими руками прижал к себе пузатый квадратный сосуд из рубиново-алого стекла с витым горлышком, этикетка которого выдавала французское происхождение. Во всяком случае, буквы надписи не складывались в знакомые Олегу слова, а изображенная на бумажке Эйфелева башня пусть и заметно отличалась от своего аналога в родном для чародея измерении, но все же оставалась узнаваемой. – Имею право! Я сегодня, ик, чуть двоюродную сестру не потерял! А еще праздную нашу победу в третьем туре гладиаторских игрищ!

– Причем, дык, бьется то еще, стал быть, первый состав, – Святослав выглядел слегка бледноватым после недавнего перенапряжения в бою, однако тоже был, в общем и целом, весьма довольным жизнью. – Ежели енто не чистая победа, то я ужо и не знаю, чаго исчё желать! Дай-ка, тоже того-этого, хлебну…

– С кем я связался? – Олег накрыл свое лицо растопыренной пятерней и несколько отстраненно заметил, что его потихоньку формирующийся глаз уже начал реагировать на свет. – Ладно, но оставьте и мне чуть-чуть…Да не смотрите так, не для личного употребления, а на анализ! Интересно же, чего такого эти французы в свое вино напихали: волшебства, алхимии или банальных опиатов…

Идущий снизу шум постепенно затихал, поскольку с каждой секундой все меньше участников боя оставалось в строю. Несмотря на численное превосходство кадровых военных, матросы с «Тигрицы», среди которых затесалось штуки три профессиональных абордажника, косой смерти шли через стрельцов. Ну, косой условной смерти, ведь эта битва была тренировочной, призванной проверить боеспособность экипажа воздушного судна. А потому оружие было деревянным, патроны холостыми и со всей дури по головам и прочим жизненно важным частям тела люди друг друга старались по возможности не бить, воздерживаясь еще и от того, чтобы топтать упавших или валить с ног раненных, пытающихся выбраться из общей толчеи. И в таких условиях превосходство представителей вольного отряда оказалось бесспорным, поскольку воедино сложилось несколько факторов. Хорошее питание вкупе с регулярными физическими нагрузками позволило набрать бойцам немалую мышечную массу по сравнению с теми, кого в армейской столовой кормили по остаточному принципу. И после запустивших свои лапы в бюджет части господ-офицеров и хозяйственных интендантов, которые найдут применение и деньгам, и хорошим продуктам, остаться многое в принципе не могло. Высокий боевой дух людей: уверенно смотрящих в будущее, имеющих за плечами немало побед и знающих, что им гарантирована достойная оплата труда, намного превышал мораль людей, которых на данные учения да и вообще в армию погнали из-под палки. Сделанные по индивидуальным меркам и рассчитанные на противодействие боевому оружию стальные доспехи, являющиеся стандартной боевой экипировкой для тех бойцов, кто не обзавелся зачарованным снаряжением, может и выглядели неказисто и грубовато, но от ударов всего лишь деревянных клинков помогали значительно лучше красных кафтанов, пускай те даже и имели кольчужную подбивку. Ежедневные тренировки, на протяжении многих месяцев проводившиеся в примерно похожем формате с последующим лечением у опытных целителей, без следа убирающих синяки и переломы, позволили наработать необходимые для боя рефлексы на куда лучшем уровне, чем у солдат, которые на порядки чаще видели хозяйственные работы чем занятия по фехтованию или рукопашные схватки с детальным разбором всех связок и приемов, а также никогда не пытались драться против оборотня в боевой форме, автоматрона или одаренного, находящегося под чарами допинга. Нет, бессмертными и неуязвимыми подчиненные Олега вовсе не являлись…Но сражались они так, как и подобает матерым профессионалам, которых нельзя запугать и которых проще убить, чем взять живыми, а чтобы убить надо еще очень-очень постараться.

Поле боя, вернее внутренний двор крепости, остались за бойцами вольного отряда. Пусть на ногах их стояло всего четверо, то есть меньше половины начального числа, но стрельцы и кавалеристы лежали все, честно изображая из себя убитых, не в силах стать, пребывая без сознания или банально опасаясь проявлять несгибаемый боевой дух…Поскольку те, кто пытался это сделать, быстренько переводились в одну из двух предыдущих подчиненными Олега, которые чтобы не бегать туда-сюда вооружились револьверами павших товарищей, перезарядили их и теперь упражнялись в стрельбе с двух рук при малейших попытках бунтарства. Пристально оглядев многочисленных жертв учебной баталии, Олег расслабленно выдохнул. Убитых не было, тяжело покалеченных тоже. Ну а треснувшие черепа, сломанные руки и ушибы разнообразных мягких тканей даже без его участия исправит совместная команда целителей…Ну, как совместная… Лично он бы местных санитаров в обязательном порядке отправил на курсы повышения квалификации, да и единственного полноценного доктора тоже. Не то, чтобы он был плохим человеком или никуда не годным специалистом, просто ему не хватало сразу и силы, и контроля, и знаний о работе человеческого организма. Однако два с лишним десятка одаренных из экипажа «Тигрицы», знакомых с ремеслом исцеления, с легкостью нивелирует слабость хозяев крепостного лазарета, способных работать максимум волшебными костоправами и даже не особо устанут. По два-три пациента со свежими травмами на одного мага-медика – это не нагрузка, а легкая разминка даже по меркам обычных больниц, не говоря уже про военные госпитали.

– Господа, позвольте поздравить вас с решительной победой в нашем небольшом дружеском соревновании! – Полковник Вебер взвился с земли и разрезал воздух подобно выпущенной из лука стреле, лихо затормозив в считанном метре от края. Правда, Олег опытным взглядом отметил, что леветирует кавалерист не сам, а при помощи своих сапог, которые в магическом зрении едва ли не пульсировали от проходящей через подошву энергии, источником которой являлись накопители, прячущиеся внутри каблуков. Впрочем, судя по окрасу ауры, обрусевший немец относился к числу геомантов, и пусть он без сомнения обладал четверым рангом, но одаренным данного направления полеты как раз давались сложнее всего. – Честно говоря, я даже немного завидую тем результатам, которых вы смогли добиться от своих подчиненных. Следующим уровнем уровнем учений стал бы гвардейский, предусматривающий десятикратное превосходство противника…И, черт побери, они бы имели некоторые шансы его пройти!

– Не в обиду вам будет сказано, но это не уровень подготовки бойцов моего отряда высокий, а стандартные требования к солдатам несколько низковаты. – Ответил Олег, с легким поклоном принимая приз за победу в третьем раунде «учений», представляющий из себя какой-то странный бочонок емкостью литра эдак на два. Судя по украшавшим его ободы рунам, родом он был откуда-то из Скандинавии. – Если бы всем новобранцам давали возможность каждый день ходить на стрельбище, чтобы сделать выстрелов по сорок-пятьдесят, потом ставили удар на занятиях по рукопашному бою мастера своего дела и нагружали атлетическими упражнениями на протяжении четырех-пяти часов…

– То им бы потребовалась целая армия поваров, прачек, а то и горничных, ведь после таких нагрузок солдаты оказались бы точно не в состоянии обслужить себя сами. – Позволил себе слегка улыбнуться полковник, очевидно считая, что высказал хорошую шутку. – Но в чем-то вы конечно правы, те кто может себе позволить подобное, довольно быстро обзаведутся бойцами, вполне сопоставимыми с гвардией…Пусть даже не императорской, а какого-нибудь из богатых боярских родов. Но в армии слишком много солдат, чтобы государство могло позволить себе подобные расходы, которые и без того непомерны. Особенно с переходом на военное время, когда войска перешли на полное содержание казны, поскольку стрельцы больше не имеют возможности заниматься своим домашним хозяйством или какими-нибудь ремеслами.

– Безобразие! Непростительно! Это переходит всякие границы! – Младший магистр возник посреди плаца, заполненного камнями, которые еще не успели убрать после налета на крепость и основательно побитыми людьми. Подобно серой молнии он метался от одного пехотного десятника к другому и лупцевал их по мрачным окровавленным физиономиям, не особо сдерживая силу ударов. Во всяком случае, с ног некоторые падали. Видимо коменданту гарнизона очень не понравился результате третьего тура учений, которые он устроил сразу после приземления «Тигрицы», дабы проверить компетенцию её экипажа. Ведь когда летучий корабль удалился от места минной засады достаточно, чтобы больше не опасаться зениток и пытающегося преследовать судно смерча, вся паника из слов и действий Щукина испарились как по волшебству, уступив место жажде действий и желанию оправдать бегство чьей-нибудь некомпетентностью. Во всяком случае, как-то иначе Олег не мог расценить устроенную в такой момент проверку боеспособности его экипажа, где под предлогом необходимой для достоверной и объективной оценки случайности испытывались первые из подчиненных чародея, кто попался младшему магистру на глаза. – Я бы разжаловал вас за вопиющую некомпетентность, если бы было куда! Да какие вы солдаты?! Вас же курицы заклюют! Три месяца будете сидеть без жалования! Неделя карцера каждому, а ведьмакам целых две! И всем плетей!

Прищелкнув в воздухе каблуками, полковник передал бочонок Святославу и упорхнул к изволившему гневаться начальству, то ли желая урезонить его, то ли просто чтобы выслушать следующие ценные наказания.

– Интересно, вот как он запихнет столько народу карцер? По-очереди? Вряд ли тут хватит одного-двух, а больше в этой крепости вряд ли найдется. – Пьяно хмыкнул Стефан, отпивая из бутыли, которую их компанию поднес полковник Вебер за победу во втором туре внезапно устроенных учений, когда против десяти бойцов вольного отряда выступило вдовое большее количество стрельцов. Поскольку напиток был подарен прилюдно, то отравы в нем можно было не опасаться. Видимо подобным образом заместитель коменданта пытался хоть немного смягчить отношения между экипажем «Тигрицы» и остальными офицерами. Получалось у него не особо, но он хотя бы пытался… – Я вот одно, ик, не пойму. Как это…Ну, вон то, серое…Смогло стать генералом? Он же трус!

– Зачислен на службу был еще до рождения, причем не обычным писарем, а каким-нибудь дедушкой-генералом. Или подарил фельдмаршалу маленький свечной заводик. А может вообще удачно переспал с нужной фрейлиной при дворе его императорского величества…Я плохо разбираюсь в том, как функционирует столичное высшее общество. – Хмыкнул Олег, следя единственным глазом за буйством коменданта, что теперь перешел ко всадникам. Но этих не бил, а только орал. Видимо сказывался тот факт, что в кавалерию обычно поступали несколько более привилегированные слои общества, чем в пехоту, поскольку требовалось умение ездить на лошади, ухаживать за ней, да вдобавок и хоть как-то драться, не слезая с седла. А наличием собственного коня и свободным временем достаточным, чтобы нагружать и себя и животное тренировками, могли похвастаться зажиточные мещане, дети доживших до старости стрельцов или какие-нибудь боярские слуги. Ну, или какие-нибудь кочевники-скотоводы на худой конец, которые все же стояли в сословной иерархии повыше крестьян, угнетаемых всеми кем только можно. – Но знаете, меня терзают смутные сомнения, что он трус. Трусов я видел, и обычно они ведут себя несколько иначе, начиная трястись, нервничать и осторожничать еще даже до появления непосредственной опасности. А потом, когда все уже кончилось, еще долго не могут успокоиться. Тут же мы с вами наблюдали резкий переход от уверенного в себе младшего магистра, забрасывающего врагов боевыми заклинаниями и вполне способного пережить уничтожение «Тигрицы» без риска для себя, к откровенной панике. И обратно. Причем, за минуты, если не за секунды. Подозреваю, корень проблем может крыться в раздвоении личности…

– Личности-фигичности, – хохотнул Стефан, которого французская выпивка видимо уже почти успела унести в страну поющих цветов и розовых пони…Учитывая характер вечно веселого толстяка, он бы там вполне мог прижиться как родной. Правда, скорее всего, возникли бы некоторые проблемы с его любвеобильностью…Но не факт, что именно у далекого потомка Чингисхана. – К чертям всю эту метафизику! По-моему, он просто трус, который может и видел кровь, но трясется как заячий хвост при одной мысли о том, что эта кровь может быть его!

– Не исключено, – вынужденно согласился Олег, который отлично умел исцелять тело, и мог кое-чего поправить в покореженной энергетике, однако о диагностике и лечении психических заболеваний имел лишь самое общее представление, а потому легко мог ошибиться со своим диагнозом. – Все-таки если хорошенько посмотреть на Щукина и его свиту, то мы увидим самую страшную опасность для любой действующей армии. Офицеров мирного времени!

– Вот, – с важным видом кивнул Стефан и чуть не начал заваливаться вниз. От полета к земле и крайне болезненного об неё удара толстяка спас Святослав, вовремя цапнувший друга за шиворот. – Кстати, а может нас и послали в эту крепость, чтобы настоящими бойцами таких вот паркетных шаркунов? А иначе на кой черт кто-то вроде нас вообще нужен-то в этом курятнике?

– Дык, а почему курятник-то? – Удивился Святослав, отвлекаясь от попыток вскрыть подаренный бочонок, который сопротивлялся потугам бывшего крестьянина с просто-таки впечатляющим упорством. – Вроде ж того…Нет, стал быть, ничего общего. Итъ туточки днем с огнем не сышешь, того-этого, ни перьев, ни яиц!

– Да это же не боевая часть, это какой-то цирк с конями! Причем настолько поганый, что туда и коней толком не завезли! – Стефан отошел от края палубы и плюхнулся на одну из выращенных на палубе скамеек, которые за собой младший магистр конечно же не убрал. Мысленно Олег дал себе зарок проверить, а не истончились ли после его волшебства доски палубы, а то в разгар битвы внезапно провалиться в трюм к полному удивлению противника было бы конечно весьма эпично, но немного неприятно. – У них тут бригада вроде как кавалерийская, но на одну лошадь, включая тех кляч, что принадлежат интендантам и тащат обоз, найдется не меньше десятка людей, топчущих землю на своих двоих. Причем солдаты в мундирах из какой-то плохо окрашенной и линялой ткани, вне боевых действий оружия при себе не имеют и тощие настолько, что у нас в деревне бродячие собаки жирнее были! А офицеры?! Вы их видели? Нет, вы видели?!

– Дык, оно да. С этим, стал быть, соглашусь. Главные клоуны туточки, того-этого, не смешные, хуть и надуты аки шары, шо вот-вот лопнут. – Прогудел Святослав, пытаясь запустить пальцы как можно глубже под золотой браслет на левой руке, чтобы чего-то там почесать. Доставшиеся в качестве боевого трофея после битвы с поклоняющимися Кащею язычниками парные артефакты принадлежали к той категории зачарованных вещей, которые в открытой продаже встретить черта с два удастся. Состоящие из нескольких килограмм золота, пригоршни драгоценных камней и множества покрывающих внутреннюю сторону древних рун украшения были способны сделать своего владельца нематериальным на срок до четырех минут, частично сдвигая его в некое иное пространство. И пусть атаковать оттуда не получалось, но с подобной форой умный человек мог пробраться почти куда угодно и унести ногу практически из любой передряги. Правда, имелся у творения кащенитов и существенный минус, из-за которого кто-нибудь другой вряд ли бы сумел его использовать. При активации браслеты начинали так шарашить носителя разрядами магического электричества, что даже у привыкшего к молниям прирожденного мага-погодника случались ожоги. А нормальный человек гарантированно бы запекся в собственном соку. – Я, значит, присмотрелся на досуге к тутошним колдунам, которые без золотых погон и белых перчаток…Страх и ужастъ! И не в смысле, дык, шо это противник, значица, испугается.

– Ни черта толком не умеющие выпускники магических училищ вроде нас, что ли? – Озадачился Олег, который с местными чародеями низшего звена почти не общался, ограничившись беседой со стареньким доктором. Однако, выслужившийся из обычных санитаров за тридцать лет целитель, лишь за счет опыта добравшийся до нижней планки второго ранга, особо с Олегом откровенничать не собирался. Опасался мести со стороны коменданта, с которым ему еще служить и служить. – Ну, так мы тоже, если помните, совсем недавно полагали лучшими магическими инструментами револьвер да комплект защитных амулетов, с грехом пополам способный отразить всего одну атаку. Или…Да нет, бред. Откуда в крохотной крепости в тысяче километрах от столицы взяться рафинированным ведьмакам с аристократической кровью, презирающим сиволапое быдло, в число которого они заносят каждого, кто не может проследить свое безупречное происхождение от персон, наделенных магией и властью, хотя бы до времен монархической революции.

– Дык, ты почти угадал, – тяжело вздохнул Святослав, наконец-то сумевший сорвать крышку с бочонка и теперь с широко раскрытыми от удивления глазами изучавший её содержимое. Внутри необычной тары родом с далекой холодной Скандинавии находился не эль или медовуха, а крупно нарубленные куски какого-то странного мяса, покрытые густым полупрозрачным соусом. А вершину маленькой и весьма духовитой кучки венчал характерный загнутый назад острый плавник, который Олег не раз в море видел. Похоже, в качестве подарка полковник презентовал им деликатес в виде маринованной акулы! – Токмо, тама не сами аристократы, а их, стал быть, слуги верные, когда и потомственные. Всей разницы, шо не холопами по спискам, того-этого, значются, а вассалами господ-офицериков. Но не стокомо лично самого Щукина и остальной клики, скоко глав их родов. Не одни они тама, конечно, но много в бригаде ентой людей, кои верны в перву очередь интересам хозяев своих, а присяга воинская ужо потом.

– За-ме-ча-тель-но. – Буквально по слогам процедил Олег, буравя подозрительным взглядом подаренный деликатес. Кажется, в своем мире он чего-то читал про акул, которых скандинавы пускали на блюдо с непроизносимым названием и крайне специфическим вкусом. Всех подробностей чародей уже не помнил, но в процессе вроде бы участвовали гнилостные бактерии, закапывание в землю на несколько месяцев и те жидкие продукты человеческой жизнедеятельности, которые врачам обычно приносят в плотно закупоренных герметичных баночках на анализы. – Надеюсь, нас отсюда действительно переведут, причем как можно быстрее. Я уж даже не знаю, что хуже. Служить и сражаться бок-о-бок со здешними офицерами или отвечать потом за их гибель от рук противника перед теми, кто купил своим великовозрастным деточкам пару полков.

Глава 6 О том, как герой строит наполеоновские планы, не может прочитать карту и соглашается с мнением друга

– Ага, это так, а вон-то вот сюда… – Высунув от усердия язык и склонившись над установленным в уголке своей каюты верстаком, Олег работал над своим будущим шедевром. Пока, правда, он на таковой совсем не походил, представляя для постороннего взгляда зрелище несколько странное и малоаппетитное, но дар оракула упорно твердил своему обладателю, что все получится и даже более того. Его творение выйдет просто замечательно, не хуже, чем у высокооплачиваемых профессионалов своего дела, которых еще пойди найди. – Сюда добавим немножко смазки, тут подтянем, температуру пламени и пути по которым станет двигаться раскаленный воздух придется регулировать вручную, но с этим с я справлюсь…

– Дык, и что это будет? – В некотором сомнении уточнил Святослав, заглядывая другу через плечо. – Похоже, стал быть, на енту…На кулебяку!

– Кулебяку будешь на именины есть дома, а сегодня на праздничный ужин у тебя запланирован торт Наполеон! – Торжественно провозгласил чародей, силой мысли стряхивая со своих рук муку и одновременно удерживая в воздухе тонкий стальной лист с пекущимся на нем лакомством, прекрасно знакомым Олегу по его родному миру. Возможно, использовать для его приготовления верстак было не самой лучшее идеей, однако на кухне сейчас варили еду для всего экипажа и мешать поварам было как-то неловко, а предназначенная вообще-то для нагрева или даже расплава разных металлов техномагическая горелка могла дать фору любой духовке…Особенно в том, чтобы спалить дотла помещенный на неё предмет, пока владелец на секундочку отвернулся. Но у опытного пироманта с огнем был весьма короткий разговор, и тот по его желанию мог гореть хоть жарче, хоть холоднее, хоть вообще не трогать подрумянивающуюся корочку, сосредоточив все свои усилия исключительно на прогреве внутренних частей будущего торта. – Дорогая, открой, пожалуйста окно, а то мы тут с ним за компанию испечемся. Душно.

– Уже, – кивнула Анжела в сторону распахнутых бронированных ставень, обычно прикрывающих отверстие в корпусе судна нужное не столько ради света и вентиляции, сколько в качестве аварийного выхода. На улице ярко светило солнышко, бодро чирикали птички, топали ногами солдаты и вяло ругались десятники, пытающиеся научить рядовой состав маршировать в ногу. – Солнце печет просто немилосердно, такое чувство, что еще чуть-чуть и кожа облазить начнет. То ли слишком привыкла я к Сибири, то ли близость черноморских курортов сказывается…

Олег в полете поймал рукою до безумия наглую осу, нацелившуюся украсить свой обугленным трупиком его торт, а после щелчком выбросил её в открытое окно, заодно полюбовавшись на отработавших во внутреннем дворе крепости строевые упражнения пехотинцев. Получалось у них так себе. Во-первых, длиннополые и не по погоде теплые красные кафтаны стрельцов слабо подходили для того, чтобы заниматься в них интенсивными физическими нагрузками. Да и необходимость удерживать на плечах и отнюдь не легкую ручную пищаль, и большущий боевой топор на длинной ручке тоже не придавала бойцам грациозности. Во-вторых, треть внутреннего двора крепости занимала «Тигрица», для которой лучшего аэродрома в окрестностях не нашлось, а еще треть была густо покрыта оставшимися после недавнего боя камнями, ранее бывшими частью одного из бастионов. Убирать те почему-то никто не торопился, ну а шагать по булыжникам размерами от крохотных осколков размером с палец, до целых глыб в человеческий рост, с соблюдением хотя бы какого-то намека на правильный строй не представлялось возможным. Ну и, в-третьих, судя по поведению бойцов, большая часть обильно потеющих внизу молодых мужчин являлась поставленными в строй крестьянами, что путали такие сакральные понятия как «право» и «лево», несмотря на брань сержантов и щедро раздаваемые зуботычины. А в возможность заставить их двигаться по команде не только в нужном направлении, но и синхронно, не верили, по всей видимости, даже несущие магические посохи лейтенанты, сидящие в тени стен на плетеных креслах в обществе двух бутылок вина.

– Скорее погодная магия, которой активно балуются обе стороны конфликта, – хмыкнул Стефан, нарезающий колбасу для бутербродов. Из дня рождения Святослава большого праздника делать не стали в первую очередь по просьбе самого виновника торжества, который из-за своего косноязычия с детства не очень любил большие собрания людей где ему приходилось быть белой вороной, но против маленького собрания только для близких друзей бывший крестьянин, конечно же, ничего не имел. – Такая погода для этого времени года ну вот совсем не типична даже несмотря на то, что южнее нас Сочи, а севернее – Ростов-на-Дону.

– И западнее немного, – добавил Олег, наблюдая за пекущимся тортом и мысленно отмечая, что если вдруг чего, то он без проблем сможет прокормить себя и супругу, работая пекарем-кондитером. Причем ему даже печь и разные лопаточки-прихваточки не нужны: огонь вполне можно поддерживать и регулировать усилием мысли прямо вокруг будущих тортов или пирожных, хоть стой они на противне, хоть пари в воздухе. После тренировок с левитацией нескольких поленьев одновременно – это смех, а не нагрузки. Как выглядят разные лакомства из своего родного мира чародей хорошо помнит, а уж муку, молоко и сахар для каких-нибудь корзиночек со сгущенкой добудет. Возможно, придется поэкспериментировать немного с точными пропорциями, однако уж его необходимостью вести научную работу не запугаешь! – Тут до моря километров сто, вернее даже чуть больше. Климат, конечно, тот же, но вот сбегать искупаться даже двужильным магам вроде нас уже не получится.

– Дык, в соленой водичке чичас плескаться совсем, стал быть, не сезон, ежели учесть, скока там англичан с османами плаваютъ! – Усмехнулся Святослав картинно щелкая пальцами, чтобы в следующий момент сквозь открытое окно стала буквально-таки задувать бодрящая свежесть, которую можно ощутить лишь после грозы…Или поднявшись от земли повыше. – Но, значица, а какова разница между ентим океаном и тем, коий Владивосток омывает? И тама и тама вода соленая, да всякая живность в ей, дык, плавает. Ну и купальщики, ежели тепло или холоду не боятся.

– Черноморские курорты – это куда интереснее, чем возможность поваляться на пляже где-нибудь вблизи Владивостока в солнечный день. Там отдыхают от забот московских высшие аристократы, включая представителей августейшей фамилии, а значит все красиво обустроено, и развлечения поставлены на высоком уровне. – С некоторой тоской протянула расставляющая тарелки Анжела, и Олег сразу понял, что супругу на отдых придется свозить. Потом, понятное дело, когда война кончится, и прибой перестанет выбрасывать на берег то десант, то мины, то чьи-нибудь тела, а то и вообще морских монстров, разъевшихся на человечине… – А еще иметь особняк в Сочи весьма престижно и выгодно, поскольку позволяет завязать отношения в неформальной обстановке с теми, кто обычно вне твоего круга общения.

– Дык, слабо я представляю того же Савву, стал быть, в плавках на пляже или шашлыки в ресторации на открытой веранде близ берега, того-этого, кушающего на виду у почтенной публики. – Хмыкнул Святослав. – Остальные магистры и прочие персоны высокого полета, чую, тоже подобный урон сваму достоинству вряд ли одобрютъ.

– Ну, они тоже люди…Более или менее. – Пожала плечами Анжела, доставая из шкафа сначала мешочки с серебряными пулями, потом серебряные ритуальные чаши и ножи и только затем столовое серебро в виде ложек, вилок и мало приспособленных для ведения боевых действий ножей с закругленными кончиками. – Хотя конечно, для того чтобы расслабиться у них есть частные поместья, куда посторонним вход запрещен под страхом дознания и пыток с последующей казнью. Но вот женам того же Саввы было бы скучно сидеть взаперти и интересно прогуляться по большому городу, поблистать нарядами и украшениями, прикупить каких-нибудь сувениров, пообщаться с себе подобными…Тут бы я их и могла зацепить, при желании. А через дам уже и на их супруга выйти. Ну, если бы Олег и без того не мог к нему зайти при нужде почти в любое время дня и ночи.

– Интересно, а сколько этих поместий сейчас осталось целыми? В них наверняка можно неплохо поживиться, и вряд ли турки пропустили мимо себя столь лакомые цели, которые к тому же и защищены средненько. Укрепленный особняк это все же не замок. Было бы неплохо перехватить разграбивших такое место осман или англичан, ведь тогда их добыча стала бы нашим законным военным трофеем. – Стефана мало волновал вопрос создания связей с аристократией и другими влиятельными людьми, он мыслил в несколько иной плоскости. Практической. Вдобавок далекий потомок Чингисхана успел привыкнуть к регулярному появлению добычи во время отлучек из дома, а потому пребывание на гарнизонной службе несколько тяготило толстяка. – Впрочем…Боевые действия начались слишком давно. Сейчас все поместья у моря должны были опустеть, поскольку их либо враг разграбил, либо сами владельцы оттуда все действительно ценное вывезли от греха подальше.

– Пожалуй, – согласился Олег, силой мысли чуть прибавляя интенсивность пламенного цветка, в центре которого пекся праздничный торт. – Чего-нибудь остаться могло разве только в непосредственной близости от тех крепостей, которые предпочли блокировать, а не штурмовать. Там врагов много, но в зону досягаемости тяжелой артиллерии и стационарных магических артефактов они приближаться не спешат, а потому держатся на удалении в двадцать-тридцать километров от городских стен. А от случайных мародеров сторожа поместий отобьются, туда ведь кого попало не возьмут…Хотя некоторые могли и сами сбежать, прихватив хозяйское добро в качестве выходного пособия.

– Да куда им сейчас-то бежать? – Хмыкнула Анжела, расставляя по местам фарфоровые тарелки. – С одной стороны свои, которые будут не рады ворам, с другой англичане или османы, которые и награбленное заберут, и хапугу с молотка пустят. Их армии контролируют почти все побережье Черного моря…И даже немного странно, что только лишь его. Помнится, японцы довольно шустро до Байкала дошагали, пусть и с некоторой помощью.

– Дык ничего странного, османы могут за это сказать спасибо, стал быть, сами себе, – фыркнул именинник, украдкой косясь в сторону нескольких бумажных свертков, перевязанных алыми лентами, что никак не хотели разворачиваться несмотря на подозрительно целенаправленно теребящий их ветерок. То ли надежность узлов была виной, то ли Олег, который упаковку силой мысли на месте придерживал, не особо отвлекаясь от беседы и изготовления торта. Разумеется, он понимал желание бывшего крестьянина поскорее узнать, какие же подарки в честь дня рождения ему приготовили, но считал необходимым сохранить интригу. – Они так часто на нас, того-этого, в походы ходили и организованно всем кагалом, и просто так, отдельными бандами, шо воздвигнуть лишнюю крепость на южном направлении стало для царей, дык, хорошим тоном! И для бояр, стал быть, которым клочок земли с деревенькой на плодородном юге больше денег принесет, чем многие километры мерзлоты где-нибудь, ну, на севере!

– Петр Первый перекрыл путь через Каспийское море, по которому в его времена пролегал основной маршрут для вывоза невольников с наших земель. При Екатерине Второй состоялся последний успешный сухопутный набег, и после османы либо шли воевать целой армией, либо грабили лишь мелкие и слабо защищенные прибрежные поселения, либо огибали укрепления при помощи летучих кораблей, но количество последних вплоть до начала двадцатого века было ничтожным… – Принялся рассказывать толстяк, смахивая хлебные крошки в ладонь и выкидывая их за окно. – Что? Мне на эту тему в училище как-то сочинение задавали! Кстати, раз уж все мы здесь собрались, и никаких срочных дел сегодня больше не ожидается, то думаю вам надо кое-чего увидать.

Стефан исчез на минутку из каюты, чтобы вернуться с весьма объемным мешочком и большим рулоном, который он развернул в занявшее пару квадратных метров цветастое полотнище с очертаниями каких-то регионов, дорогами, реками, городами и даже морями, а после прикрепил к стене, используя маленькие гвоздики.

Олег взглянул на испещренную многочисленными пометками и пятнами карту, а после открыл было рот, намереваясь обругать своего друга за то, что тот испортил один из корабельных навигационных инструментов, но оказался вынужден проглотить так и не сказанные слова, когда смысл изображения дошел до его мозга. Висящее перед ним схематическое изображение местности было потрепанным и явно не новым, а ведь «Тигрица» комплектовалась лишь относительно недавними изданиями. Вдобавок, карта изображала чего угодно, но только не Россию. И очертания не те, и названия выполнены какими-то закорючками в арабском стиле, которые чародей не мог прочитать при всем желании. Хотя вот расположенные в её верхней части синие пятна морей, одно из которых соединяется с расположенным чуть левее водоемом более крупных очертаний, весьма сильно напоминают очертания того региона, где сейчас и находился летучий корабль вместе со всеми своими обитателями.

– Дык, это шо…Карта османская? – Уточнил Святослав, пристально вглядываясь в притащенное толстяком полотнище. – А она у тебя, стал быть, откуда?

– Утащил втихаря вместе с другими бумагами из рубки одной из тех лоханок, которые мы сшибили по своему прибытию в крепость. – Усмехнулся Стефан, расставляя по местам флажки из спичек и цветной бумаги, которые он извлекал из мешка и втыкал в карту. – Я по-турецки читать не умею, но кузина моя, ну та, которую Олег недавно еле-еле залатать успел, разобрала кое-как со словарем, чего тут накарябано. Думаю, османам лучше знать, где сейчас есть их армии и к каким местам на нашей территории без парочки архимагов лучше не приближаться. Англичане тут тоже отмечены, хотя мы и так знали, что они в основном на юго-западе страны воюют…

Столпившись у трофейной карты, друзья принялись обмениваться замечаниями, разбирая надписи и пояснительные флажки в попытках понять, где начинаются территории их страны, занятые противником. Какие его силы сосредоточены в том или ином квадрате. И насколько надежна оборона тех крупных крепостей и городов, которые сейчас сдерживают натиск двух враждебных сверхдержав. Конечно, некоторая информация у них имелась и так…Но сводок из главного штаба им не докладывали, да и комендант гарнизона тоже новостями не делился. Потому приходилось строить свои расчеты исходя из сведений, опубликованных в газетах недельной давности, которые интенданты доставляли в прифронтовую полосу из той части страны, где шла более или менее нормальная жизнь. Того же Сочи, например, которое пусть и лишилось всей торговли, но врага пока еще в глаза не видело.

Основной свой удар англичане нанесли на юго-западе страны, выбрав целью те территории, которые в родном мире Олега занимала Украина. Видимо в Лондоне рассчитывали подорвать силы России лишением её главной житницы, ибо другие регионы страны такой эффективности сельского хозяйства никогда не показывали. Вдобавок при ведении войны в том направлении солдаты Туманного Альбиона стали своеобразным буфером между границами Австро-Венгрии и войсками осман. Учитывая, что лишь недавно крупнейшая держава Европы сожгла Стамбул и лишь после подписала с новым султаном мирный договор, подобную предосторожность следовало признать не лишней. Лучший флот мира уничтожил или захватил все прибрежные крепости за исключением Одессы вплоть до естественной границы в виде Керченского пролива. А после принялся неторопливо и основательно углубляться на континент где по рекам, а где и прямо по земле в сопровождении огромнейшей армии, состоящей из некоторого количества англичан и большого количества туземных полков, набранных в колониях. Самый западный порт России оставили в покое сразу по двум причинам. Во-первых, в данный момент он служил гаванью для остатков Черноморского флота, который может и не показал впечатляющих результатов в бою, но хотя бы избежал судьбы утонуть у причала подобно большей части Тихоокеанского. А во-вторых, там располагалась резиденция чародейского ордена «Мерцающие сигилы», сохранившегося еще со времен республиканского правления вместе со своим основателем, по праву носящим титул архимага. Один из немногих российских одаренных восьмого ранга, кто не был хоть как-то связан с царской семьей, да и вообще вроде бы находился в официальной оппозиции к действующей власти, превратил свои владения в настоящую крепость, как в прямом смысле, так и в переносном. Видимо чисто на всякий случай, ведь место для жительства он выбрал пусть хлебное, но крайне нервное…Даже без учета возможного противостояния с Москвой. Но как бы там ни было, у осман Одессе соответствовало сразу четыре пометки, которые капитан погибшего судна поставил, по всей видимости, после бесед со своими знакомыми, а не на основе личных впечатлений. Иначе помер бы он немного раньше встречи с Олегом и его друзьями. И записи те гласили: «Ближе тридцати километров главные орудия бьют без промаха, пробивая щиты крейсерского класса», «На воду не садиться, пропадают прямо из состава эскадры морские корабли», «Заснувших вне освященных помещений подвергнуть экзорцизму или сожжению» и «Тени погибших на борту вернутся к закату четвертого дня».

Порядком потрепанный после разгрома от рук европейцев флот Османской империи в одиночку бы вряд ли смог обеспечить переброску многочисленных сухопутных армий к берегам России несмотря на весьма скромные по морским меркам расстояния, но англичане сдали им для этого в аренду достаточно грузовых посудин. В результате подданые султана, прикладывающего все силы дабы начать свое правления с победоносной войны со старым врагом, взяли под контроль окрестности Азовского Моря, откуда перли аж к самому Киеву. Оккупировали они также и немалый кусок Черноморского побережья, вплоть до Ростова-на-Дону. Именно там находился штаб юго-восточного фронта, в состав которого входила Дальневосточная армия, к которой был приписан Олег со своим вольным отрядом. Город вроде как и осаждали, постреливая дальнобойной артиллерией и периодически нанося удары стратегической магией, однако блокировать не смогли и даже толком не штурмовали. То ли какие-то внутренние проблемы у противника имелись, то ли вражеские полководцы опасались возможности контратаки, ибо там было сосредоточено действительно немалое количество войск, авиации и боевой техники. А вот южнее османы практически не совались, исключая отдельных сорвиголов, передвигающихся маленькими отрядами, на которые ни один уважающий себя архимаг время тратить не будет. Причин опять же насчитывалось несколько. Самый близкий к территориямизвечного противника регион являлся в то же время и самым укрепленным. Десяток крепостей, каждая из которых была сравнима с памятным друзьям Щебжешином и могла выдержать штурм практически любого количества пушечного мяса, а также обладала стационарными порталами для переброски элитных сил. Сторожевой лес, десятками лет выращиваемый вдоль прибрежной полосы лучшими в мире друидами. Пусть по силе и мастерству им было далеко до чародеев легендарной Гипербореи, создавших сибирские чащобы, но наладить линии снабжения через эти искусственные насаждения, где помимо елок и дубов росли способные двигаться и драться деревья, в чьих корнях рыли себе норы боевые химеры, получилось бы лишь в том случае, если бы каждый конвой сопровождала тяжелая техника. Где не справится зверье, флора и повязанные нерушимыми договорами лешие с прочими духами природы, там помогут диверсанты, которых выследить среди союзной зелени смогут лишь несколько считанных специалистов на всю Османскую империю. Еще не стоило забывать про хозяйку Медной Горы, в данный момент наслаждающаяся всеми курортными прелестями города Сочи вместе со своим двором. Чтобы эту приморскую жемчужину не разрушил враг, а также, чтобы Кавказ стал абсолютно непроходим для сухопутных армий и оставался безоговорочно верен Москве, даже думая вспоминать прошлое, когда он неоднократно вспыхивал восстаниями. Воевать в горах вообще довольно особое искусство, где мастерство зачастую значит больше численности и хорошего вооружения, а делать это, когда против тебя сильнейшая геомантка мира и её свита – занятие для умалишенных. Пусть генералы султана никогда бы не признали вслух, что боятся связываться с этой женщиной, но их дела говорили сами за себя. Штурмовать отделяющую Россию от Османской Империи горную цепь, когда она там гостит, со времен Первой Мировой войны никто из них даже не пытался. Видимо хватило им тех уроков, которые бывшая Баба Яга преподала всем желающим и нежелающим, но не успевшим убежать.

– Ага, форт «Черносольный» здесь, – Анжела ткнула тонким пальчиком в точку на карте, рядом с которой, кстати, не имелось никаких дополнительных названий кроме отметок. Видимо данная местность была не слишком-то интересна османам, несмотря на относительную близость их границ. Пригодных для разорения крупных деревень тот тут было много, поскольку всю землю сотни лет назад распахали пашнями или засадили фруктовыми садами, но все портили натыканные вблизи побережья крепости и поместья аристократов, для обитателей которых залетный воздушный пират не повод для тревоги, а пополнение их карманов маленькой грудой золота. – От морских пиратов ближайший к нам участок побережья и расположенные там рыболовецкие поселки должны защищать вот эти две крепости, возведенные на расстоянии десятка километров от линии прибоя, рядом с которыми нарисованы значки маленьких летучих кораблей. Вероятно, это означает, что они должны осуществлять регулярные воздушные патрули прилегающей территории. Потом идет сторожевой лес, за которым находятся поля и деревни, ну и наконец, наш форт «Черносольный». Кстати, а почему он Черносольный-то?

– Поселок, который видно со стен, называется Черносольный, поскольку там есть шахта, где можно добывать черную соль…Вернее, грязную, с примесями каким-то. – Ответил Олег, который уже давно знал о происхождении названия форта благодаря своему дару оракула. – Но название Грязносольный по понятным причинам не прижилось.

– Дык, пофиг, как его обозвали-то, – махнул рукой Святослав, с шумом втягивая носом аромат свежей выпечки. – Ты торт, стал быть, с огня сними.

– Рановато пока, – покачал головой Олег, даже не скосив глаза в сторону источника пленительных запахом. Ему вполне хватало того, что он чувствовал пламя, облизывающее будущий шедевр. – Он еще печется, а не обугливается.

– Ну, мастеру виднее. А если что, можно будет все мне отдать, я и не такое переварю, – с лукавой улыбкой сложил руки на своем объемном пузе Стефан. – А не знаешь ли ты случайно, почему именно здесь вместо нормальных боевых офицеров или хотя бы задвинутых в дальний угол неудачников, привыкших работать с тем, что есть, командуют напялившие парадную форму индюки? Представляете, с чем ко мне сегодня полковник-то местный подошел? У наших бойцов слишком велик процент ручного многозарядного оружия! Надо бы излишки опечатать, а лучше сдать в арсенал форта, ведь не дай бог бунт, а тут толпа простолюдинов с револьверами и автоматами, которыми можно моментом просадить личные щиты и выщипать господам-аристократам их перышки. Еще на солидарность, собака, упирал! Мол я, как гордый потомок великого Чингисхана, должен понимать важность того, сколь важна дисциплина, а также, что рядовой солдат всегда должен чувствовать на себе либо пристальный взгляд офицера, либо его сапог…Скотина немецкая!

– Да нет, боюсь, он уже классическая обозревшая «руссиш швайне». Только фамилия заграничной осталось, а в остальном ни дать, ни взять – боярин! – Злобно усмехнулся Олег, до сего момента полагающий полковника Вебера единственным относительно вменяемым человеком из высокопоставленных офицеров данной части. Даже подозрительное акулье мясо счел не закамуфлированным оскорблением, а не более чем разыгравшейся у него подозрительностью, пусть даже оно и оказалось на всякий случай сожжено ящеролюдами-шаманами в качестве жертвы духам. Впрочем, чародей умел признавать свои ошибки, а потому кредит доверия в отношении Вебера будет немедленно обнулен. – Ну а почему их сюда…А куда еще? Они все же обученные маги и кадровые офицеры, что получают немаленькое жалование и пользуются всеми положенными привилегиями, а потому не использовать их в момент, когда на кону стоит если и не вся Россия, то южная её часть, с точки зрения императора и генерального штаба просто преступно. Они ведь сейчас все доступные силы откуда только можно и нельзя выгребают. Но поскольку у Щукина и компании явно есть связи в верхах, то их не бросили в мясорубку фронта, а запихнули сюда, отправив предыдущих местных обитателей куда-то еще. Место тут спокойное, с одной стороны Сочи, с другой Ростов-на-Дону. Пока стоят эти города, между них османские армии тут внутрь побережья ломиться не будут, чтобы в котле не оказаться. Доказательством является то, что боевых действий тут до сих пор нет и, возможно, вообще не будет. Зато потом, после войны, можно героическим сидельцам врагу нафиг не нужного укрепления раздавать ордена направо и налево за их бесценный вклад в оборону родины, а также распределять в пользу знатных персон и сильных чародеев некоторые трофеи, захваченные регулярной армией. Торт готов, налетайте!

– Дык, а ежели проиграем мы, с таким-то подходом? – Поинтересовался Святослав, вооружаясь огромным кинжалом и недвусмысленно нацеливаясь на сладкую выпечку, что медленно леветировала к столу. Причем по пути она еще и стремительно остужалась до комфортной комнатной температуры, поскольку Олег вытягивал из своего шедевра лишнее тепло.

– Россия большая, если часть земель потеряет, то сильно расстроются лишь те бояре, кому принадлежали данные территории. И вообще ты разве забыл, что абсолютно всё нынешнее старшее поколение аристократов и так клятвопреступники, предавшие страну, которой обещали свою верность? – Уточнил Олег, гася огонь на верстаке. – А некоторые из данных высоких персон до становления Союза служили царям, и отнюдь не дворниками. Если не останется лучшего варианта, вряд ли они будут долго думать, прежде чем присягнуть султану ради сохранения своего статуса. Какое-то количество непримиримых патриотов, у которых среди осман кровники, конечно в боярской думе есть…Но вряд ли их там много. Могучие маги, плотно контролирующие свои владения, воюют то за императора потому, что отстаивать интересы России тупо выгоднее, чем стелиться перед чужаками, которые неминуемо захотят подобных перебежчиков раскулачить и заставить на себя пахать. Или вообще по-тихому принесут в жертву, ведь пусть полезный выхлоп и будет заметно меньше, чем от одаренного высоких рангов, но зато не надо будет платит или делиться властью.

Анжела аккуратно разрезала торт на несколько равных частей, каким-то чудом умудрившись не выдавить сладкий крем из слоев нежного чуть хрустящего теста…И над крепостью поплыли звуки боевой тревоги.

– Суки! – С чувством выругался встающий из-за стола Святослав, которому испортили праздник, не иначе как от расстройства забыв даже добавить свое извечное: «Дык».

– Ага, – согласился с мнением своего друга Олег, которому дар оракула открыл, что когда у друзей наконец-то появится свободное время, торт будет уже не таким, как сейчас. Он заветреет, и скатится от кулинарного шедевра до чего-то заурядного. Также чародей сподобился узнать еще кое-чего, но это касалось не торта, а тех, с кем им предстоит воевать уже в самом ближайшем будущем. – Именно они.

Глава 7 О том, как герой видит опытного самоубийцу, промахивается мимо ожидаемого и надеется избежать внимания специалистов

– Так вы хотите сказать, что весь этот переполох и стрельба возникли из-за какой-то своры брюхатых псин?! Андреев, тебе в вечных десятниках ходить надоело? Так можешь радоваться! С этого момента ты – рядовой и заступаешь в наряд по чистке уборных до тех пор, пока я не найду кого-нибудь, на кого сердит больше! Если вообще хоть когда-нибудь такого идиота найду! – Как оказалось, тревогу подняли прогуливающиеся по гребню стены часовые, которые сначала активировали напрямую связанный с расположенными где-то в донжоне динамиками амулет, а уже потом попытались подстрелить то, что вызвало их опасения. И к тому моменту, когда Олег и Святослав как наиболее мобильные и живучие представители вольного отряда заявились к источнику переполоха, их уже стращал разнообразными карами один из пехотных лейтенантов. Ведьмак, которого он распекал, вытянулся по стойке смирно и старательно ел глазами начальство, однако иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство, у него получалось плохо. Мешали слишком умные глаза, полдюжины прицепленных к потертому стальному панцирю артефактных медалей, явно не от армейских интендантов полученная штурмовая винтовка с плохо затертым гербом Австро-Венгерской империи и морщины на лице одаренного, которые все как один могли похвастаться изрядным долголетием. Ругающему его офицеру сей представитель низшего звена иерархии армейских чародеев годился если и не в дедушки, так в отцы точно. – А вы, дуболомы стоеросовые, не думайте, что отдуваться придется только главному барану из вашего стада! Всем по пять плетей, снятие ветеранских выплат на год и три месяца вообще без жалования!

– Это слишком мягкое наказание для тех, кто всех нас заставил отвлечься от своих дел только потому, что ему чего-то показалось! – С гортанным акцентом воскликнул смуглый усатый кавалерист, неприязненно косясь на Олега, который приземлился на камень стены рядом с ним. Кажется, он был тем самым волшебником, который во время недавних учений не слишком-то успешно пытался командовать всадниками. – Минимум двадцать пять плетей и пару лет воде и сухарях!

– Да они ноги протянут! – Возразил ему-то из собравшейся толпы. Тревожный сигнал сирены отключили буквально минуту назад, выдав напоследок трели отмены полной боеготовности, позволяющие людям покинуть предписанные им в подобных случаях места, и без помощи очень серьезной магии до источника переполоха за несколько десятков секунд было попросту не добраться. Однако, на обращенной к северу стене форта помимо часовых и бросившихся к пушкам артиллеристов находилось уже порядка двух десятков одаренных разных рангов. И Олег мог бы поклясться наконец-то заработавшим правым глазом, что эти типы если и умеют летать, то делают это намного медленнее его и Святослава, а службу они должны нести где угодно, но только не здесь. – Не сразу после порки, так потом, от бескормицы.

– Зато будут знать!

Грохот выстрела перекрыл гомон толпы, и взгляды десятков чародеев скрестились на солдате, который держал дымящуюся пищаль. Однако нацелил он не на кого-нибудь из офицеров, и даже не себе в голову, чтобы избежать наказания за объявление тревоги, а куда-то вниз. К подножию стены.

– Самоубийца, что ли? – Как-то даже с оттенком восхищения задал вопрос в никуда лейтенант пехоты, переводя налившийся кровью взгляд на стрельца, который не обращая внимания на реакцию окружающих присел на одно колено, достал из-за голенища сапога шомпол и принялся прочищать ствол своего монструозного оружия, в дуло которого кто-нибудь не очень крупный сумел бы просунуть кулак. – Думаешь, раз ты опытный ветеран, так тебе все можно, да? Ну все, голубчики, вы допрыгались. Сгною.

– Они опять вернулись и опять копают, – данный стрелец был одним из тех, кто, пожалуй, в действительности соответствовал своему названию, являясь опытным и умелым воином, опасным как в ближнем бою, так и на дистанции. Широкие плечи, подтянутый живот и плохо скрываемые рукавами кафтана бугры бицепсов вряд ли могли принадлежать слабаку, на коже лица выделялось штук пять шрамов разной толщины и фактуры, а в бороде мелькали седые волосы. Если этот человек когда-то и являлся забритым в рекруты крестьянином или обитателем городского дна, то это было давно, и с тех пор он стал настоящим солдатом. И почти дожил до почетной отставки по возрасту, а таким достижением в этом суровом мире могли похвастаться ой как немногие. – Даже несмотря на то, что одну суку мы все-таки подстрелили, а еще двоих точно ранили. Османские это шавки, вот как пить дать османские.

– Говорил же я вам, это не чего угодно, но только не обычные собаки! – Подал голос ведьмак, как-то незаметно переместившийся из центра стихийно образовавшегося офицерского собрания к гребню стены, и теперь выглядывающий вниз из-за ближайшего зубца. Причем в его движении не было ни капли магии, а у старого вояки даже ни одна медаль не звякнула! – Псы, даже бешенные, так себя не ведут. Собак что-то контролирует, а может это и не собаки вовсе!

– Рано вы отключили боевую тревогу, – оповестил собравшихся Олег, осторожно приближаясь к краю стены и будучи готовым в случае чего спешно отпрыгнуть назад метра на три-четыре. Ведь гребень укрепления был не таким уж и широким, а падение во внутренний двор он переживет, даже если вдруг откажут вшитые в плоть левитационные амулеты. Чародей точно не знал, что происходит, а его чувство опасности пока молчало, но недавний приступ пророческого озарения определенно нес в себе какие-то смутные ощущения назревающей драки. Причем очень серьезной и масштабной, никак не тянущей на очередные учения, какую-нибудь дуэль или даже мелкую стычку. – Похоже, придется играть её еще раз. Эти животные определенно выглядят странно и ведут себя неестественно. И в такие совпадения я не верю. Особенно во время войны. Чего вы на меня все так смотрите? Часовым премию за мой счет и активируйте уже кто-нибудь, черт побери, боевую тревогу!

С одной стороны у подножия крепости действительно не происходило ничего такого, что выглядело бы слишком угрожающим. Полдюжины не слишком-то крупных дворняг разных размеров и расцветок мог представлять опасность для одинокого безоружного прохожего, если они очень уж злые и голодные. Но не для нескольких тысяч людей, большая часть которых являлась солдатами. Учитывая наличие под боком брошенных деревень, оставшиеся без хозяев собаки вполне могли сбиться в стаю, все же они животные достаточно разумные и коллективные, чтобы как минимум на уровне инстинктов понимать даруемые подобным образом жизни преимущества. Вот только все они были суками, чьи раздувшиеся животы волочились по земле и выпирали с боков. И стихийно образовавшаяся группа просто не могла состоять исключительно из будущих многодетных мам на поздней стадии беременности. Вдобавок, животные рассредоточились вдоль подножия стены, оставив между собой подозрительно одинаковые интервалы и дружно занимались одним и тем же. Интенсивно и сосредоточенно копали землю передними лапами. Все семь штук. Невзирая на то, что в их цепи зиял разрыв, где лежала убитая товарка, а у некоторых с лохматых шкур текли настоящие ручьи крови.

– Дык, так быстрее будет, – Одну руку Святослав направил на центральный донжон, и сорвавшаяся с неё яркая молния потянулась, к камням, дабы оставить на тех оплавленный след…Но разбилась о магический барьер, прикрывающий сердце укрепления двадцать четыре часа в сутки. Над фортом тот час же вновь зазвучали звуки боевой тревоги, ибо в армейском уставе кровью была прописана необходимость запускать её при атаке места жительства сильнейших магов. – Шо, стал быть, дальше?

– Подними это зверье на наш уровень, надо бы посмотреть на него поближе… – Олег бы мог поднять в воздух силой мысли всю стаю, будь животные рядом с ним, но дистанция, созданная высотой крепостной стены, была для него почти непреодолимой преградой. Если какой-то камешек внизу удастся от земли оторвать – уже хорошо. А вот его друг классическим телекинезом никогда особо себя не утруждал, воздействуя на подконтрольный ему воздух, готовый стать хоть оружием, хоть инструментом. Причем в весьма солидном радиусе. – И будь готов отфутболить подальше или об землю с размаху уронить. Не исключаю, что в животах у них не щенки, а взрывчатка. Причем в достаточном количестве, чтобы одновременный подрыв имел шансы всю эту стену уронить.

Последнее Олег говорил больше для окружающих его чародеев в офицерских мундирах, которые по большей части до сих не могли поверить, что происходит нечто серьезное. Отделились от толпы зевак и проследовали к своим боевым постам лишь трое или четверо из волшебников, вообще-то обязанных при наступлении чрезвычайной ситуации командовать как минимум десятками своих подчиненных. И пусть опасности оракул-самоучка не чувствовал, это просто могло означать, что подозрительных собак прикрыли от талантов разного рода ясновидящих. Или они не несут никаких рисков исключительно для упакованного в зачарованные доспехи и увешанного защитными амулетами боевого мага, способного пережить почти любую ударную волну, падение с какой угодно высоты и атакующее заклятье от полноценного магистра.

Созданный бывшим крестьянином вихрь не слишком-то нежно вздернул испуганно завизжавших животных ввысь…И стоило им оторваться от земли на пару метров, как раздутые животы собак дружно обмякли, выпуская на свободу нечто извивающееся и змееобразное, что устремилось к земле несмотря на злобный рык Святослава: «Куда, бля?!». Прирожденный маг-погодник пытался перехватить существ, ну никак не способных быть обычными паразитами, однако те, по всей видимости, обладали немалой устойчивостью к враждебной магии, раз смогли прорезать своими телами покорные его воле струи ветра. Олег, ожидавший чего-то подобного, метнул в одну из них огненную стрелу, но банально не попал. Зато не упустил момента один из зевак. Возможно, он был не очень-то хорошим офицером, но его магическому таланту оставалось только позавидовать. Прямо под тварями в воздухе вспыхнула сотканная из чистого света мелкоячеистая сеть, поймавшая их всех за секунду до того, как вырвавшиеся из собак монстры коснулись земли. А после разделилась на две части. Та, которая побольше, отлетела метров на триста от укрепления и уже там сомкнулась разрезая своих пленников на множество частей, осыпавшихся на землю дождем из мелкого мусора. Вторая же, значительно меньших габаритов, отлеветировала к гребню стены, удерживая внутри себя отчаянно извивающийся образец. Внешне он напоминал помесь змеи с червяком. Кольчатое тело двух метров длинной и с руку толщиной было покрыто черными чешуйками, а отчетливо выраженная голова с маленькими рожками пыталась грызть путы клыками, среди которых особенно выделялась загнутая назад верхняя пара. Причем кровь собак, которые после освобождения от своих пассажиров остались на удивление живыми и здоровыми, стремительно впитывалась в шкуру существа. А еще на шее монстрика красовался ошейник, сделанный из множества сплавленных краями друг с другом темно-алых шестеренок. Причем то одна, то другая деталька вдруг брала и чуть-чуть сдвигалась вдоль невидимой оси.

– Это что-то очень странное, – оповестил собравшихся маг третьего ранга в характерной для витязей тяжелой броне, больше похожий на человекоподобного робота, чем на живое существо. К наручу его правой руки было прикреплено по окружности восемь цилиндрических футляров, откуда высовывались кончики волшебных палочек, и все они сейчас ярко светились, испуская из себя едва заметные нити, соединенные со световой сетью. – Мои анализаторы выдают сигналы, характерные для химер, нежити, демона и техномагии. Но последнюю можно списать на ошейники.

– Дык, одним словом, она того… Какая-то богопротивная, стал быть, хрень, – резюмировал Святослав, а после зашвырнул воющих и скулящих животных подальше от крепости, размазав об камни существ, скорее всего обычными собаками лишь притворяющихся. А может они и действительно были обычными дворнягами когда-то давно, но потом над ними определенно поработал некто, ювелирно владеющий мастерством изменения живой плоти. По всей видимости, теперь эти существа являлись своеобразными самодвижущимися живыми футлярами, неплохо сочетавшими в себе неприметность и возможность доставить свой груз почти куда угодно. – И, ежели я чего не путаю, османские чернокнижники уступают токмо южноамериканским, которые, это…Ну…Ужо дохлые!

– Да, это явно не совпадение, – согласился витязь в то время как большая часть офицеров начала стремительно разбегаться в разные стороны не то резко вспомнив о своем офицерском долге, не то опасаясь, что такое крупное скопление вражеских одаренных явно вертящиеся где-то неподалеку османы могут сильным магическим ударом накрыть. – Хм, взрывчатки в тех его собратьях, которых я уничтожил, вроде не было, сила и живучесть у них никакая. Особой магии я в нем тоже не чувствую. Подрыться под фундамент или незаметно вскарабкаться по стене этот глист-переросток вряд ли бы смог. Шпион? Но зачем тогда их послали столько, да еще только к этой стене?

– А кто сказал, что только к этой? – Хмыкнул Олег, кивая в сторону часовых, которыми по счастливой случайности оказались бдительные ветераны, явно повидавшие на своем веку достаточно гадостей из тех, которыми был так богат сей мир. Чародей наконец-то почувствовал опасность, и пусть он пока не мог сказать, откуда она исходит, но уверенность в приближающейся драке стала у него абсолютной. Однако, возвращаться под защиту барьеров и щитов «Тигрицы» было рано. К месту повторного объявления боевой тревоги не мог не прибыть комендант, с которым требовалось скоординировать усилия по обороне форта. Однако, чего-то он задерживался…Наверняка занимался очень важным делом. Например, спал. – Может остальной периметр просто охраняет тот, кто недостаточно бдителен или просто не хочет рисковать за выполнение своих обязанностей сдохнуть под плетями или сидеть пару-тройку лет на хлебе и воде?

Дождаться Щукина так и не получилось, поскольку враг совершенно точно обладал какой-то обратной связью со своими тварюшками, понял, что обнаружен и начал действовать. Окруженный световой сетью змеечервь вдруг почти по-человечески закричал, когда опоясывающие его шею шестеренки вдруг дружно развернулись из горизонтального положения вертикально и рванули вдоль кольчатого туловища, распарывая его на множество отдельных то ли ломтей, то ли даже просто полосок. Выплеснувшаяся из заживо разделенной тушки темная кровь вспыхнула зеленым пламенем, которое мгновенно проело световую сеть, но к счастью не набросилось на людей, а просто протекло вниз к подножию крепости, подобно волшебному напалму. Вот только отнюдь не в жаре этого огня крылась главная опасность. Волна вырывающихся из под земли подозрительных искр оббежала крепость по периметру, идеально совпав с теми местами, в которых рылись собаки. Взлетевший повыше Олег обнаружил, что в некоторых местах всполохи зеленого пламени не только были значительно гуще, но и образовывали тускло пылающие мистические символы, очень похожие на египетские иероглифы. И не надо было обладать даром оракула, чтобы догадаться – там находились убежища для дождавшихся своего часа змеечервей, являвшихся не оружием, а живыми компонентами какого-то неведомого ритуала. Ритуала, который ну никак не мог сулить находящимся внутри укрепления людям ничего хорошего. Причем границы формируемой прямо на глазах магической фигуры пролегали вплотную к стенам. Внутри стационарного барьера, что невидимым щитом оберегал укрепление и находящихся в нем людей на расстоянии пары метров от камней крепости. Конечно, оный можно было и перенастроить…Но не так быстро. И не тем, кто сейчас командовал в центральном донжоне, если конечно там сейчас вообще кто-то командовал.

– Сейчас как долба… – Договорить многоопытный ведьмак, уже кстати лежащий ничком и закрывающий голову руками, так и не успел. Потому как долбануло, пусть даже и абсолютно беззвучно, ведь вражеские чародеи и не стали размениваться на такую банальность, как обычный взрыв. Олег устало вздохнул, ощущая, как вдруг потяжелели веки, и захотелось зевнуть во весь рот. И, мотнув головой, без труда сбросив с себя наваждение, явно относящееся к разделу ментальной магии. Вот только он с самого своего попадания в этот мир мог похвастаться буквально феноменальной устойчивостью, о которой большинство людей могло только мечтать. А обрушившиеся на форт чары накрыли всех, кто находился внутри очерченного зелеными искрами периметра.

Святослав шатался словно пьяный, стучась шлемом о свой магический посох, при помощи которого явно пытался поскорее прогнать из мозгов навеянную со стороны одурь. Владеющий магией света кавалерист храпел прямо стоя, умудряясь выдавать такие децибелы, что трясся весь его доспех. Успевший встать на колени ведьмак-ветеран на удивление выглядел бодрячком и весьма интенсивно отвешивал пощечины бойцам из своего десятка. Двое из них кое-как шевелились, а вот оставшиеся стоически терпели побои, и просыпаться упорно отказывались. Среди не успевших разбежаться по своим боевым постам офицеров в целом наблюдалась примерно та же картина. Большая их часть либо упала где стояла, либо успела аккуратно прилечь, а уже после потеряла сознание. Оставшиеся же вяло матерились, колебались как тростник на ветру и пытались растормошить самих себя и окружающих, используя такой простой и вместе с тем надежный метод, как боль. Получалось у них так себе. Оставшиеся на ногах люди постепенно приходили в себя, но вот те, кто пал жертвой вражеского наваждения, отказывались реагировать даже на тычущий им почти прямо в лицо фаербол или пропущенный по телу заряд живительного электричества.

– Олег, дык это што за гадство такое, того-этого?! – Осведомился у приземлившегося обратно на стену чародея Святослав, пиная тело лежащего у его ног пехотного лейтенанта. А тот не возмущался и даже стонал, когда твердый латный ботинок почти оторвал его от поверхности стены, заодно испачкав грязью парадный мундир с серебряным шитьем. Голос бывшего крестьянина еще был не совсем внятным, но по крайней мере на ногах он держался твердо. – То ж не обычные, стал быть, чары сна…Их и сбросить, дык, легко, и пробудить от них тоже итъ быстро…

– Хм, похоже на…Целительный транс? – Быстрое сканирование организма лежащего на животе чародея родом из пехотных войск выявило, что лейтенант в общем-то здоров, если не считать пары подверженных кариесу коренных зубов, выдернуть которые у него видимо не доходили руки. Вот только он спит, да не просто спит, а спит очень крепко. Аурная активность, дыхание и процессы, происходящие в мозгу замедлились, сердце колотило раза в три реже нормы, все мышцы оказались полностью расслаблены, отчего штаны парадного мундира теперь следовало выкинуть ну или как минимум хорошенько постирать. – Похоже, против нас использовали магию на стыке менталистики и боевого целительства. Те, кто поддался принуждающему их уснуть ментальному давлению, оказались крайне уязвимы для второго слоя данного воздействия, заставляющего организм счесть себя тяжелораненым и впасть в подобие комы. Оружие может и не идеальное, поскольку обладатели сильной воли могут ему сопротивляться, но зато напрочь игнорируемое стандартными защитными амулетами.

– Разбудить их ты можешь? – Обернулся к Олегу ведьмак-ветеран, помогающий подняться тем из своих подчиненных, кто почти сумел самостоятельно перебороть первоначальный ментальный импульс, и потому был разбужен раньше, чем их тела полностью перешли на аварийный режим работы, предусматривающий минимальную мозговую активность. – В смысле, можете, ваше э. благородие?

– Из меня благородие, как из тебя выпускница школы для благородных девиц, – фыркнул Олег, начиная обрабатывать валяющегося перед ним лейтенанта и одновременно при помощи телекинеза подтягивая к себе поближе витязя, чей храп вполне мог соперничать с львиным рыком. – Конечно могу! Но по одному. И я не верю, что после столь тщательно продуманного вступительного аккорда, выведшего из строя большую часть гарнизона, мы можем надеяться избежать пристального внимания специалистов в боевом целительстве дольше, чем минут пять или семь. Сбор живого товара после применения подобных чар по большой площади работорговцы наверняка не раз отрабатывали.

Надежды чародея не оправдались. После того, как форт подвергся мощнейшему усыпляющему воздействию, прошло едва ли сто восемьдесят секунд до момента, когда об защитный барьер укрепления с грохотом разбился по-настоящему мощный снаряд, прилетевший откуда-то сверху.

Глава 8 О том, как герой помещается под арест, стреляет из пушки по генералу и по-настоящему боится

– Похоже, дык, наши старые знакомые сюда, стал быть, на всех парах летятъ! – Поскольку Олег все свое время уделял очередному пациенту, не было ничего удивительного в том, что Святослав первым заметил приближающегося врага. Пока он был еще далеко, свидетельством чего являлся тот факт, что защитный барьер крепости после взрыва первого снаряда больше не тревожили. Значит, остальные пушки осман на такую дистанцию не добивали. Однако время, отпущенное на подготовку к бою и устранение последствий удара стратегической магией, стремительно утекало. – Тама ента…Тяжелый, дык, крейсер. Пара, ну, эсминцев. Штук восемь, того-этого, мелочи, которая на щепки похожа…Шебек! И три, кажись, грузовоза. Видать, пираты новых друзей себе, дык, нашли.

За спиной Олега в воздух взвились две небольших ракеты, взорвавшихся с оглушительными хлопками и облаками ярко-красного дыма. И чародею не нужно было оборачиваться, чтобы знать, откуда они стартовали. В конце-концов, он сам предложил идею подобного способа подачи сигналов, не то чтобы в данном мире совсем-совсем неизвестного, но редко использующегося из-за своей дороговизны. И данное сообщение, очевидно предназначавшееся ему, Святославу и всем прочим членам экипажа, которые по какой-то причине могли сейчас находиться вне судна, означало: «Тикаем! Все на борт!».

– Обычных грузовоза или эрзац-крейсера как наша «Тигрица»? – Уточнил Олег, отложив в сторону очередного потерявшего сознание офицера, который после воздействия целителя потихоньку выныривал из глубокого забытья, чему очень способствовали пощечины, отвешиваемые ему пожилым ведьмаком, взявшим на себя обязанности добровольного санитара. Проследив за направлением, в котором тыкал рукой бывший крестьянин, чародей обнаружил только несколько точек. Впрочем, если Святослав был уверен, что их атакует уже виденная ими вражеская эскадра, то с вероятностью в девяносто процентов, это она и есть. Только в ней случилось пополнение в виде нескольких относительно небольших и стандартных для людоловов быстроходных корабликов, благодаря своим узким вытянутым корпусам и растопыренным во все стороны парусам сильно напоминающих каких-то причудливых небесных рыб. А также относительно крупных по меркам этого мира летательных аппаратов, каждый из которых может и уступал размерами, скоростью и прочностью «Тигрице», но наверняка нес как минимум тридцать-сорок пушек вместе с несколькими сотнями бойцов.

Впрочем, особой разницы уже и нет. Мы – в жопе, причем полной жопе. Большая часть гарнизона недееспособна, зениток взамен уничтоженных снабженцы покуда тоже не привезли и теперь уже вряд ли успеют. Святослав, пусть ветер разнесет твой голос на всю крепость, включая внутренние помещения и подвал, объявляй эвакуацию. Кто может ходить, пусть выбегает во внутренний двор крепости и лезет к нам на борт. Через пять минут «Тигрица» покинет эти стены с ними или без них.

Пусть османы спешили к форту на всех парах, но до вражеской авиации еще было далеко, и моментально преодолеть разделяющие их километры противник не мог. Барьер же над крепостью работал в автономном режиме и не отключился бы сразу, даже если все находящиеся внутри вдруг возьмут и исчезнут, и они уберегут «Тигрицу» от обстрела с дальней дистанции. А когда корабль взлетит, то в дело вступят собственные щиты эрзац-крейсера, что имеет достаточный запас прочности, дабы пережить десяток-другой попаданий. Конечно, немедленное бегство увеличивало шансы оторваться от неизбежной погони…Но также оно ставило крест на тех, кто еще оставался в крепости.

– Сдаться без боя?! – Аж подскочил один из тех офицеров, кого Олег привел в сознание парой минут раньше, хотя до слов чародея он лежал на камнях стены, держался обеими руками за голову, беззвучно открывал и закрывал рот, талантливо изображая из себя умирающую селедку. Святослав же тем временем сначала попытался почесать затылок через шлем, потом ритуально приложился лбом о свой посох, а после крепость наполнил дикий рев, от которого болели барабанные перепонки. Изъяснялся бывший крестьянин в свой любимой манере, то есть косноязычно, но по делу. И несмотря на громкость, созданные им звуки оставались достаточно четкими, чтобы любой у кого в голове есть хотя бы две извилины, мог их разобрать и последовать доброму совету уносить ноги, пока еще можно. – Это бесчестно! Сударь, вы трус и слишком много на себя берете! Я помещаю вас под арест!

– Да на здоровье, – пожал плечами Олег, а после телекинезом сгреб в охапку до сих пор валяющихся на земле в забытье офицеров, нагрузил их на себя подобно тюкам, оторвался от земли и устремился в сторону своего судна. Оно после первой боевой тревоги должно было поднять барьеры и не опускать их до того момента, пока капитан не вернется на борт. Плюс на борту имелось несколько целителей, способных пробудить еще не до конца впавшего в забытье человека и шаманов, которые пусть и не являлись менталистами в полном смысле этого слова, но тоже могли нивелировать последствие внушения. Следовательно, экипаж если и пострадал от воздействия массового усыпления, то не так серьезно, как остальной гарнизон. Удара же в спину чародей не боялся. Во-первых, в таком случае те, кого он эвакуировал, попадают вниз как груши с высоты нескольких десятков метров, и после ретивому вояке придется разбираться с маленькой армией кровников. А во-вторых, и в самых главных, у этого одаренного гонора было много, но дар едва-едва на третий ранг тянул, да и серьезные артефакты отсутствовали. Пусть Олег пока приводил его в порядок обращал внимание в первую очередь на организм пациента, но какие-нибудь могучие реликвии, способные жахнуть не хуже иного магистра, банально стали бы мешать помехами из-за непроизвольно испускаемых эманаций. – Можете даже начать судебный процесс по этому делу. Если успеете раньше, чем османы закуют вас в колодки, чтобы с аукциона продать.

Оставалось неизвестным, расслышали ли его слова или нет, поскольку чародей двигался к «Тигрице» на максимальной скорости, которую только мог из себя выжать, одновременно удерживая дюжину бессознательных тел. Четырех пальцами рук, двоих подмышками, еще парочку он взгромоздил себе на шею, а оставшийся квартет тащил попросту телекинезом. Причем одаренными было только семеро, оставшиеся пришлись на бдительных часовых, благодаря которым вражеский удар не оказался совсем уж внезапен. Те волшебники, которые могли стоять на своих ногах, должны были добираться до летучего корабля самостоятельно…Или оставаться в обреченной крепости. Хоть как-то влиять на их выбор Олег не собирался, да и не было у него времени убеждать. Об защитный барьер вокруг крепости разбился второй крупнокалиберный снаряд, а компанию ему составили взрывы поменьше. Волшебная пелена, разумеется, держалась. Но раз уж теперь уже не только тяжелый крейсер может добивать до форта главным калибром, но и эсминцы, то скоро в игру вступят и остальные летучие корабли противника. На тех же грузовозах при желании изрядную батарею разместить можно…

Внутренний двор форта был буквально усыпан лежащими стрельцами, которые при повторном объявлении тревоги куда-то дружно бежали…Но не добежали. Даже уничтожение части якорей устроенного османами ритуала не помогло, хотя данное действие неизбежно должно было ослабить эффект стратегической магии. Пожалуй, отработай она на все сто процентов, и бодрствующих в крепости помимо Олега удалось бы пересчитать по пальцам. Ну, может несколько десятков бы набралось. А так на ногах осталась примерно одна десятая личного состава, и пусть по сравнению со штатной численностью гарнизона такое количество казалось просто смешным, но все познается в сравнении. Тигрицы на её прежнем месте не оказалось, поскольку летучий корабль успел перебазироваться прямиком к главному входу в донжон, плюхнувшись металлическим пузом на крыльцо. По оставшимся ступенькам сбегали люди, выбирающиеся из центральной башни, следовательно, магические щиты сердца крепости смогли отразить или, по крайней мере, изрядно ослабить усыпляющее воздействие. К сожалению, большого количества солдат там не было и быть не могло. Данная постройка отводилась исключительно под обиталище высших чинов, и даже слуги квартировали по соседству. Те из них, кто по какой-то причине находился вне стен башни, сейчас должны были валяться без сознания наравне с прочими обитателями крепости.

Верхняя палуба родного корабля встретила чародея приятной суетой Постороннего народа на ней было меньше, чем ему бы хотелось, но тем не менее как минимум сотни полторы человек он от осман увезет, ну или хотя бы попытается. Еще больше хорошего настроения добавлял тот факт, что из этого числа примерно половина являлась одаренными: ругающийся с Анжелой полковник, обнявшийся свой посох Святослав, что умудрился обогнать самого Олега и теперь при помощи ветра собирает с земли тех стрельцов кого видит, остальные старшие офицеры бригады, дюжина испуганно жмущихся друг к другу и местами не слишком-то одетых взмыленных связисток, ведьмаки из числа пехоты и артиллерии, пара десятков витязей, упорно пытающихся затащить по трапу валяющихся без чувств коней и тем блокирующие путь столпившимся внизу людям…

– Помощи попросить не судьба, дебилы железнолобые?! – Выругался чародей, вываливая свой храпящий груз на палубу. Бойцов элитной тяжелой кавалерии Олег не любил. Как-то так еще с училища повелось, что слишком уж часто ему приходилось конфликтовать с кем-нибудь из них. Будь его воля, и он бы оставил копытных магических мутантов османам, а то и вовсе порубил топорами-вампирами на колбасу ради возможности временного усиления, но тогда существовал реальный риск того, что витязи с ним не просто рассорятся, а прямо сейчас постараются убить, невзирая на нападение врага и прочие мелочи. Про то, насколько тесна связь подобных кавалеристов с их сивками-бурками в народе ходило просто неприличное количество шуток и анекдотов разной степени похабности. И даже пудовые кулаки одаренных первого-второго ранга, из которых по большей части и состоял данный элитный род войск, не могли их унять. – Все кто владеет телекинезом или чем-то подобным, взяли и понесли! А потом людей, которые ходить не могут! Увижу, что хоть одна падла отлынивает – выброшу за борт! Где генерал?!

– Потерялся! – Обрадовала чародея супруга, которая судя по её раскрасневшемуся лицу и гневно сжатым кулакам очень хотел перейти от диалога к мордобитию. Олег постарался успокоиться, чтобы облегчить себе концентрацию, а после принялся силой мысли затягивать на борт судна чуть ли не десяток подростков в белых фартуках разной степени качества и замызганности: от снежно-белого накрахмаленного полотна, до грубой дерюги, возможно просто валявшейся одно время в груде побелки. Одни поварята обслуживали офицеров, другие видимо были в подручных у кухарок рядового состава. – Все маги, кто был в донжоне, сейчас здесь, а вот его нету!

– Он должен быть в своих покоях! В это время дня мэтр Щукин всегда занимается глубокой медитацией, и то, что сейчас снаружи происходит, он должно быть, просто не слышит! – За ушами полковника Вебера белела хлопьями мыльная пена. И точно такая же виднелась на трех мокрых связистках, в отличии от своих товарок одетые не в броню или униформу и даже не в какую-нибудь повседневную одежду, а в банные халаты поверх нижнего белья. Кажется, не всегда своего, во всяком случае, цвета у ткани не всегда совпадали. – К сожалению, защита не пускает даже меня, а двери охраняются автономными големами, да и вообще их быстро не выбить…И окон нет, вернее замуровали наглухо…

– Фигня вопрос, щас обратно проделаем. – Сообщил полковнику Олег, опуская на палубу последнего ребенка, которого видел. Чародей бы с огромным удовольствием оставил коменданта на растерзание османам…В конце-концов, если того вдруг возьмут живым и заставят служить султану, то это же будет практически диверсия эпических масштабов! К сожалению, за сдачу и крепости, и младшего магистра, ему могли устроить натуральный трибунал, невзирая на подавляющее численное превосходство противника. Щукина требовалось хотя бы попытаться спасти. И в качестве мага сей одаренный пятого ранга был более чем неплох, несмотря на крайне сомнительную ценность его офицерских навыков, а потому подобный актив желательно было иметь у себя на палубе перед неизбежным столкновением с врагом. – Какой у него этаж?

– Двенадцатый, а что…

Дослушивать чародей не стал, молнией метнувшись в трюм, где в кои-то веки было свободнее, чем на верхней палубе. Эвакуируемые в недра корабля по какой-то причине лезть не спешили, предпочитая толпиться на свежем воздухе.Стрелой пролетев по тесным коридорам, растолкав плечами нескольких матросов и даже случайно свалив с ног тащащую куда-то ящик динамита ведьму, чародей вломился в недра левой носовой турели, которая как раз смотрела в нужную сторону.

– Какой снаряд заряжен? – Осведомился он у артиллерийского расчета, представленного двумя техномагами и одним автоматроном-заряжающим. Первый чародей управлял хитрой механикой вращающегося орудия, наводя его на цель, второй вливал свою энергию в боеприпасы ради повышения их эффективности.

– Зачарованно-зажигательный…

– Вытаскивайте! Нужен бронебойный!

К тому моменту, когда крупнокалиберное орудие оказалось готово к стрельбе, «Тигрица» едва заметно задрожала, отрываясь от земли, несмотря на несколько протестующих криков, источники которых явно находились снаружи судна. Но раз командующий в корабельной рубке Стефан решил, что больше ждать нельзя, то медлить больше было действительно невозможно, даже если это обрекало оставшихся в крепости людей на плен или чего похуже. Тем же поварятам, угоди подростки на рабские рынки османской империи, вполне могло грозить трудоустройство в гарем с предварительной кастрацией. И даже не обязательно слугами-евнухами, нетрадиционные предпочтения значительной части высокородных восточных аристократов они особо не афишировали, но и не слишком скрывали. В конце-концов, раб – это имущество, а со своим имуществом можно делать чего угодно.

– Не мешай! Сам наводить стану! – Летучий корабль медленно поднимался ввысь с крыльца центрального донжона, но он еще был достаточно близко к башне, чтобы находиться внутри периметра её защитных барьеров. – Ну, только бы прямо в этого тюфяка не попасть…А то ведь окажется он, по закону подлости, без всякой защиты в трусах и тапочках, которые от него одни и останутся…

Оборвав сам себя, чтобы случайно не накаркать какое-нибудь самоисполняющееся пророчество, Олег выстрели из крупнокалиберной турели по двенадцатому этажу донжона практически в упор. Ошибиться он не боялся, целый ярус башни без окон серьезно так выделялся на общем фоне. Бронебойный снаряд, рассчитанный на пробитие толстого листа зачарованной стали, против камня тоже не сплоховал. Во внешней стене появилась немаленьких размером дырка, а внутренние не являлись несущими и потому вряд ли могли похвастаться особой прочностью. Насквозь покои коменданта из пушки прострелить, конечно, вряд ли получилось…Но уж за три-четыре комнаты можно было ручаться! И если младший магистр там, и он не заметит частичного разрушения своего обиталища, а также грохота, витающей в воздухе пыли, разлетающихся в разные стороны обломков и прочих мелочей, то его с легким сердцем можно записать в жертвы коварства османской стратегической магии. Причины потери сознания может быть и различны, но зато результат одинаков!

Покинув турель, чародей принялся проталкиваться по коридорам в рубку, но раньше чем он достиг своей цели, что-то очень громко загромыхало вблизи летучего корабля. Причем Олег был готов поклясться, что звук идет строго сверху. И пусть ведущие по «Тигрице» огонь пушки заметно уступали по размеру и разрушительной мощи главному калибру крейсера или эсминцев, но число их оказалось как-то подозрительно велико.

– Ситуация?! – Выкрикнул Олег, наконец-то ворвавшийся на командный пункт судна.

– Мы убегаем, вот только нас очень не хотят отпускать. – Сидящий в капитанском кресле Стефан кивнул в сторону мерцающей посреди помещения детальной иллюзии, отображавшей восемь летящих едва ли не вплотную друг к другу шебек. Центральную часть верхней палубы османских кораблей почти полностью занимали странные орудия с воистину громадным казенником и счетверенными выгнутыми полукругом стволами, далеко выдающимся с носа судна подобно каким-то странным рогам. Или изогнутым не в ту сторону крыльям самолетов из родного мира Олега. Правда, сейчас, после почти одновременного залпа, все они требовали время на подготовку новых выстрелов…Но судя по количеству суетящихся вокруг них артиллеристов, передающих друг другу какие-то едва различимые предметы, дальние родичи обычных пушек являлись многозарядными. И ждать нового шквала мелкокалиберных но дальнобойных снарядов, осталось не сказать, чтобы долго. – Эти мелкие уроды бьют по навесным траекториям на удивление далеко…И двигаются они даже быстрее нас. К счастью, про остальных осман этого не скажешь. Если крейсер и эсминцы выжимают из себя все, чего могут, то мы оторвемся, пусть даже потом алхимреактор и некоторые энерговоды придется менять из-за длительного режима форсажа. Но грузовозы вопреки моим ожиданиям чего-то не торопятся совершить посадку в крепости, чтобы выбросить десант.

– Проклятье! – Олег допускал, что из-за решения покинуть форт «Черносольный» у него потом будут проблемы…Но проблемы если и будут, то будут потом, а спасать себя, супругу, друзей и подчиненных требуется уже сейчас. Шансов же на победу в бою с таким противником не было. Они и на бегство то являлись весьма сомнительными, все же четырнадцать летучих кораблей – это более чем серьезно. «Тигрица» могла бы устроить артиллерийскую дуэль с османским тяжелым крейсером, пользуясь преимуществом в маневренности, скорости и выучке экипажа. У неё оставались некоторые шансы, поддерживай его одни лишь эсминцы или исключительно шебеки, созданные для быстрых и незаметных налетов на плохо защищенные цели вроде отдаленных деревень. Но соотношение четырнадцать к одному требовало для победы либо архимага, либо тактического гения, способность которого к составлению ведущего к победе плана битвы без разговоров бы сочли ясновиденьем максимально возможного ранга. Олег тупо не мог себе представить нужную для того, чтобы избежать поражения стратегию боя, когда у противника есть и тяжеловесы, способные размазать его судно в прямом противостоянии, и быстрые верткие посудины, коим по силам выполнить роль загонщиков, повредив ходовую часть или даже сковав убегающий летательный аппарат абордажем. – Обстреливающая нас мелочь идет на сближение или держит дистанцию?

Оглушительно прогрохотал главный калибр вражеского тяжелого крейсера, ударившего точно в щиты «Тигрицы». Чародей поморщился и посмотрел на восемь шебек, идущих плотным строем и попытался понять, насколько они опасны. И выходило, что весьма и весьма, ведь их прикрывал единый магический щит, поддерживать который над движущейся эскадрой было делом архисложным, и требующим, по меньшей мере, младшего магистра. Да, обычно подобные персоны на подобных скорлупках не летают…Но как еще можно было объяснить размазавшиеся о невидимую преграду снаряды сразу трех турелей? Причем если бы она не была сплошной, то как минимум один выстрел пришелся бы в никуда, пролетев между мачтами летательных аппаратов.

– Первое, к сожалению. Вот, посмотри сюда, – напоминающий сосиску толстый палец сибирского татарина ткнул в переднюю часть одного из вражеских кораблей. Пусть сам корпус являлся деревянным, но нос судна прикрывала нашлепка из металлических листов, явно нужная ради большей прочности летательного аппарата во время таранных маневров. – Видишь строенные большие крючки, которые могут вращаться едва ли не во всех направлениях? Это абордажные зацепы и в то же время стопоры, не позволяющие при таранном ударе смять их выступающие в стороны пушки о вражеский борт. А вон те большие створки вдоль передней части киля ничто иное, как десантные люки. И я готов поставить свою винтовку против фитильного мушкета, что османы уже приготовили какие-нибудь выкидные мостки, чтобы с их помощью ломиться к нам в гости сразу с нескольких направлений. И вышибные заряды или аналогичные по действию артефакты, которыми планируют корпус нам проломить.

– Достаточно даже одной шебеке в нас намертво вцепиться, чтобы мы резко сбавили ход, – дернул щекой Олег, с замиранием сердца понимая, что его решение эвакуировать из форта хоть кого-то, может стоить жизни его близким. Если бы «Тигрица» рванула в небеса сразу, то точно имела бы неплохие шансы спастись, ну а теперь, кто знает, уцелеет ли хоть кто-нибудь из экипажа. Впервые за долгое, очень долгое время, чародею стало по-настоящему страшно. – А где одна, там и две, и три…В конечном итоге все восемь, плюс остальные тяжеловесы. Если раньше прибытия основных сил нас задавить не успеют.

Миниатюрное серое торнадо ворвалось в рубку и обернулось младшим магистром Щукиным. Окровавленным и обильно перепачканным пылью. А еще из одежды на нем были исключительно мягкие домашние тапочки, трусы и сдвинутая на лоб черная повязка, которой некоторые любители поспать закрывают глаза, чтобы им свет не мешал.

– Почему вы бросили меня?! – Коменданта формально еще не павшей крепости натуральным образом трясло, а голос его срывался то на панический визг, то на нечеловеческое шипение. Облик младшего магистра тоже колебался в весьма широких пределах между обличьями испуганного человека и острозубого монстра…Тоже ухнувшего с головой в состояние истерики. – Зачем вы стреляли по башне из пушек?! Я чуть не умер!

– Не волнуйтесь, – Олег понял, что его провидческие таланты потихоньку растут. Ибо он правильно угадал причину неявки коменданта на место объявления первой боевой тревоги, да и орудие навел исключительно точно. С погрешностью максимум в метр или два. Иначе бы так сильно младшего магистра не приложило. А еще, что свойственный всем целителям и военным ветеранам черный юмор однажды точно доведет его до беды. – Сейчас османы будут очень стараться исправить этот маленький недостаток!

Глава 9 О том, как герой обнимает одну и думает о другой, провожает произведение искусства и прыгает навстречу мине

– Нужно скорей позвать на помощь! Передать, что мы атакованы! – Не обращая внимания на свой внешний вид, младший магистр кинулся к Олегу, начав трясти его как грушу. – Надо сообщить в Двойную скалу! И Караванный причал! У них есть большой воздушный флот, и они придут к нам на по…

– Срочные новости! – В рубку ворвалась связистка, одна из тех, что одета была в разномастное белье и мыльную пену. – Двойная скала под атакой! Караванный причал охвачен мятежом! Из штаба фронта доложили, что Песчаный Щит пал в результате предательства!

Три названные крепости были ближайшими к форту «Черносольный». Две из них прикрывали побережье, одна охраняла расположенный неподалеку городок. И, кстати, именно её поначалу Святослав принял за то место, куда их направили из штаба фронта…И ошибку тогда они поняли далеко не сразу, а лишь после того, как пообщались с обитателями того укрепления. К слову, выглядящими куда более компетентными, чем те, с кем им пришлось в итоге служить.

– Спасибо, это важные новости, – кивнул Олег не слишком-то одетой девушке, растеряно уставившейся на почти голого генерала. – Значит, началось полномасштабное наступление по всему фронту, а не просто к нам османы в гости с какого-то перепугу такими силами заявились. В таком случае передайте, пожалуйста, главе вашего круга, чтобы больше сил на зондирование астрала не тратил. Нам сейчас дееспособные одаренные важнее, чем связь со штабом.

– Да силы, надо беречь…Беречь и быть внимательными…Внимательными… Османы отстают?! – Нервно забормотал наконец-то отпустивший чародея Щукин, которому кто-то набросил на плечи запасной китель, уставившись на иллюзию шебек, которая по-прежнему транслировалась проектором в центр рубки. Несмотря на появление одежды и то, что магу его уровня замерзнуть проблематично даже в Антарктиде, младший магистр зябко обхватил свои плечи обеими руками. И трясся. – Слышите? Стрельбы вроде стало меньше! Османы отстают?!

– Расстояние до преследователей за последнюю минуту сократилось на семьсот двадцать пять метров! – Ответил один из связанных с наблюдательными приборами матросов, видимо посчитав, что вопрос адресован ему. – Но дистанция до основной группировки противника увеличивается, и снаряды эсминцев стали падать на значительном удалении от кормы. Тяжелый крейсер залпом своего главного калибра в нас не попал, но мы все еще остаемся в зоне поражения. Уже почти на двадцать километров пуляет, зараза! Хорошо хоть пушка такая у него только одна.

– Они догоняют, – тяжело вздохнул Олег, в голове которого четко засела уверенность, что враг сумеет догнать «Тигрицу», и драки избежать не получится. Однако это не означало, будто оракул-самоучка должен покориться судьбе и не предпринять все возможные и невозможные меры, дабы столь печального исхода избежать. Как минимум у него получится выиграть дополнительного времени. – Господин комендант, обратитесь к своим офицерам. Пусть все из них, кто имеет хоть малейший талант к магии воздуха помогут моим аэромантам, а иначе мы все здесь погибнем. Кто может еще как-нибудь помочь ускорить судно, тоже пусть займется. А сами вы ведь мастер рун, верно?

– А? Да? – Как-то потеряно ответил растерявший весь свой апломб генерал, нервно вздрагивая, когда новая волна раскатов вдруг заглушила собою почти все остальные звуки. – Я мастер! У меня есть сертификат Петербургской академии оккультных наук!

– Хорошо, – у Олега имелись некоторые сомнения в квалификации младшего магистра. Аура то у него была развита неплохо, но руны являлись как раз одной из тех областей, где сила – не самое главное в отличии от таланта, знаний, контроля и опыта. – Тогда постарайтесь поднять второй щит так, чтобы он не конфликтовал с нашим основным. И организуйте своих людей на создание третьего слоя защиты, прилегающего уже практически вплотную к судну. Барьеры «Тигрицы» вот-вот отключатся, а если снаряды начнут рвать на части корпус и паруса, мы потеряем скорость и попадем в руки осман.

– Щиты…Да…Нужны щиты… – Потерянно бормоча себе под нос и трясясь как в лихорадке, Щукин выбежал из рубки. Олег же мысленно утер пот, поскольку одной заботой у него стало меньше. А может даже и двумя-тремя, если младший магистр действительно сумеет хоть как-то организовать офицеров в помощь экипажу, да и сам за дело возьмется.

– Я уже приказал раздать команде алхимические допинги из тех, которые нам жена Святослава наварила. – Несколько отстраненно заметил Стефан, пробегаясь пальцами по стволу многозарядной техномагической винтовки, которую он прислонил к оккупированному креслу. – Но боюсь, даже упившись зельями по самые брови Святослав со своими коллегами нас сегодня не вытащит. Минут десять, ну максимум пятнадцать-двадцать, и османы устроят нам абордаж.

– Я тоже этого боюсь, – согласился Олег, снимая латные перчатки и крепко обнимая зашедшую в рубку Анжелу. Ведь мало ли, вдруг сегодня им доведется проявлять друг к другу знаки внимания в последний раз. Однако пусть пальцы его и ощущали тепло тела прижавшейся супруги, мысли чародея заняла совсем другая женщина. Та ведьма с ящиком динамита, которую он совсем недавно уронил. – Помнишь минную засаду, которую мы как-то устроили в похожей ситуации?

– Ага, – расплылся в кровожадной улыбке сибирский татарин. – Эти уроды тогда не ожидали, что занятая ими часть палубы вдруг возьмет и взорвется у них под ногами! Предлагаешь повторить? Думаю, османы оценят…

– Просто подорвать часть палубы под лезущими к нам абордажниками будет маловато…Нет, мы без сомнения нанесем какой-то ущерб, но на восьми шебеках пушечного мяса тупо окажется слишком много. Про остальные суда противника уже вообще молчу. – Покачал головой Олег, раздумывая над тем, почему же убегающую «Тигрицу» преследует вся османская эскадра, включая плетущиеся где-то на горизонте грузовозы. Форт «Черносольный» – всего лишь укрепление районного значения. Его роль не останавливать вражеские армии, а контролировать территорию. Если вдруг какая-нибудь банда заявится, монстр заведется или небольшой прорыв из иных пластов реальности случится, то расквартированные в подобных укреплениях войска должны либо в кратчайшие сроки отправиться на место происшествия, которое от их места дислокации не слишком далеко, либо укрыть у себя обитателей близлежащих деревень. Неужели во время своего прибытия в крепость пушки «Тигрицы» смогли убить кого-то важного, из-за чего месть для оставшихся осман стала вопросом принципа? Или какой-нибудь ретивый вражеский генерал приказал командиру тяжелого крейсера любой ценой захватить вот эту конкретную точку на карте, а иначе ему светит понижение по службе, лишение квартальной премии и вообще карачун-секир-башка будет? А может дело в чем-то другом? – Чтобы надежно и быстро отделаться от впившейся в «Тигрицу» шебеки или хотя бы заткнуть поток лезущих оттуда осман, нам придется разнести динамитом тот кусок корпуса, к которому она пристыковалась. Думаю, трех ящиков хватит, дабы с гарантией оторвать и зацепы, и то место, куда они впились. Тем более ты сам говорил, конструкция вражеских орудий не позволяет производить абордаж иначе кроме как при помощи удара носом. Вот с носом пусть и остаются. Либо разорванным в клочья, либо тащащим на себе кусок нашего судна весом в пару тонн.

– Милый, иногда я всерьез сомневаюсь, гениален ты у меня или все-таки безумен, – погладила Олега по тыльной стороне кисти супруга. – Учитывая, что для магов астрала легкое сумасшествие абсолютно нормально, это о многом говорит…Почему бы в таком случае не взрывать сами вражеские суда? Детонация нескольких ящиков динамита в трюме имеет неплохие шансы вывести из строя шебеку раз и навсегда.

– Так было бы конечно лучше, и мы обязательно постараемся взорвать именно чужие корабли, но я не уверен, что у наших бойцов при тотальном численном превосходстве противника получится пробиться на вражескую территорию. Обычную пиратскую шваль или каких-нибудь ополченцев они бы косили толпами…Да чего там, мы вдвоем со Стефаном могли бы уработать практически любое количество пушечного мяса в открытом бою, дай нам достаточно времени. – Опыт сражения вдвоем против большого количества не способных похвастаться высокой боеспособностью противников у друзей уже имелся. И достаточно успешный. – Вот только эти ребята пока производят впечатление матерых профессионалов. А раз так, то у них найдутся и свои бойцы экстра-класса, что смогут остановить или хотя бы задержать нас или тащащую динамит штурмовую группу. Собственное же судно подорвать куда проще и надежнее…А также быстрее. Нам сейчас каждая секунда дорога, попадем в радиус уверенного поражения бортовыми орудиями тяжелого крейсера – можем готовиться к поражению.

– Главное не увлекаться, а то думаю, османы сильно удивятся, если мы сами сделаем за них всю работу, разорвав «Тигрицу» на клочки, – хмыкнул сибирский татарин. – И есть в твоем гениальном плане еще одна проблемка. Шебек восемь, а ящиков динамита в нашем арсенале всего дюжина, и то один початый, поскольку нам его таким уже продали.

– Ну, постараемся экономить, – Олег потер пальцем один из самых неприметных и вместе с тем дорогих артефактов, имевшихся в его распоряжении. Питающееся праной Кольцо со свернутым пространством, которое он, отправляясь на войну, забрал у своей любовницы-оборотня. В бою удивить врага зачастую означает победить его, и мало какая вещь способна настолько же потрясти человека, как взявшаяся из ниоткуда пушка, уставившаяся дулом прямо ему в лицо. – И импровизировать.

Через десять минут на обращенной к противнику корме судна собрались те, кто собирался принять на себя основную волну вражеских абордажников, которым атаковать с данного направления было удобнее всего. Вдоль палубного ограждения живым щитом или скорее стальным частоколом выстроились двухметровые фигуры не слишком разумных автоматронов, вооруженных подходящими под их габариты огнеметами. В качестве дополнительного оружия, на случай встречи с негорючими врагами, они несли тяжеленные боевые молоты, весящие килограмм сто, если не больше. Эти кувалды на длинной рукоятке делали не особо красивыми и одинаковыми, довольствуясь запредельной прочностью цельнолитых военных инструментов, имеющих плоскую ударную сторону с одной стороны и способный взломать череп дракона шип с другой. За бесстрашными и не имеющими толком самосознания магомеханическими гигантами стояли те члены экипажа «Тигрицы», кто был в первую очередь именно бойцами ближнего боя. И если раньше офицеры форта «Черносольный» неодобрительно бурчали о слишком качественном снаряжении некоторых простолюдинов, то сейчас они молчали чисто из чувства самосохранения. И не только приближающиеся османы были тому виной. Из восьмидесяти абордажников двадцать пять могли называть как минимум ведьмаками, и абсолютно все они были облачены в зачарованные латы, пусть у кого-то броня была попроще, сделанная из обработанных Олегом толстых стальных футляров с парой нанесенных на них артефактором-самоучкой рун и пучками синтетических мышц, а у кого-то получше, но малость потертая и несущая следы ремонта после снятия с предыдущего владельца. Самурая там или младшего сына какого-нибудь мелкого английского землевладельца…Поскольку простые люди не могли зарядить накопители подобной экипировки энергией, а одаренные члены экипажа должны были сохранять силы, на помощь пришел корабельный алхимреактор. Три комплекта в результате не слишком-то аккуратной передачи волшебной силы пришли в негодность, а еще пять получили некоторые повреждения, но в арсенале судна имелся запас как раз на подобный случай. Автоматическим оружием из восьмидесяти человек штурмового отряда было вооружено семьдесят девять, поскольку один являлся лучником, который выпускал по одной зачарованно стреле в секунду и упорно не желал переходить на огнестрел. А еще у каждого было по два револьвера, целый пояс гранат и чего-нибудь для души. Трехствольный дробовик там…Ручной пулемет…Трудноидентифицируемое за пределами США техномагическое оружие, некоторые образчики которого наводили на мысль об ограблении летающей тарелки. Ну и холодное оружие, само собой, хотя использование абордажниками разного рода клинков, топоров или палиц виделось событием не слишком вероятным.

Вытащенные из крепости стрельцы и офицеры были рассредоточены по остальной части верхней палубы, которую тоже требовалось охранять от вражеского десанта. У Олега имелись изрядные сомнения насчет их боеспособности, но количество – это тоже в некотором роде сила. И здоровые вооруженные мужики не будут просто так смотреть, как их убивают, ну а состоящие на военной службе маги все-таки чего-то да умели. Как минимум, сообща они сумеют выиграть время, ибо расправиться сразу с такой толпой народа у осман вряд ли получится.

Раздвинув цепь автоматронов, Олег встал в геометрическом центре кормы своего судна, к которому преследователи уже смогли приблизиться на дистанцию всего в три километра. Но смотрел он не на них, а на разрезающий воздух подобно падающему болиду снаряд, выпущенный главным калибром османского тяжелого крейсера. Тот напоминал произведение искусства, диско-шар или новогоднее украшение для действительно большой ели, так густо металлическую поверхность заостренного цилиндра покрывали сияющие разными цветами письмена арабской вязи и вплавленные кристаллы. Олег успел во всех подробностях разглядеть этот шедевр артефакторики, за ту долю мгновения, когда оно пронеслось в считанных метрах от волшебника, сделавшего все возможное и невозможное для отражения грядущего абордажа. «Тигрица» буквально рвалась вперед с такой скоростью, которую вряд ли бы когда-нибудь стал ожидать от неё создатель данного судна. Все имевшиеся на борту аэроманты создавали толкающий её вперед попутный ветер, упившись стимуляторами до такой степени, что ради нивелирования негативных последствий зелий к ним пришлось пару целителей приставить. Тем же занимались и шаманы, чьи духи могли помочь. А парочка случайно затесавшихся среди офицеров форта одаренных, знакомых с артефакторикой, прямо сейчас пытались выжать максимум эффективности из рунных массивов для облегчения веса, делая многотонную металлическую конструкцию в чем-то подобной если и не перышку, то по крайней мере очень большому планеру странной формы.

– У них есть боеприпасы, способные просочиться через стандартные защитные барьеры. – Констатировал усевшийся рядышком прямо на палубу Стефан, уже успевший приникнуть глазом к прицелу своей техномагической винтовки, нацеленной на ближайшее вражеское судно. Поскольку принятие верных тактических решений сейчас могло принести меньше пользы, чем закованная в непробиваемые зачарованные доспехи живая машина смерти, командование судном оставили на Анжелу. Пока сибиряк еще не начал снайперский огонь по врагу, но оставалось уже совсем недолго. – Не то, чтобы это было неожиданно…Тут и дурак поймет, что за нас взялись очень серьезно. Но почему они использовали их только сейчас?

Нос «Тигрицы» немного приподнялся, уводя корабль не только вперед, но и вверх. Созданный объединившимся в круг гидромантами большой клуб тумана завис в воздухе и мгновенно остался за кормой улепетывающего судна. Преследователи вильнули в сторону, дабы обогнуть сию воздушную мину, но творение людоящеров и пришедших им на помошь одаренных из числа людей тоже вильнуло в сторону и врезалось в общий щит вражеской эскадры. А после мгновенно обернулось многими килограммами вцепившейся в эту энергетическую конструкцию наледи, пропитанной враждебным волшебством. Попытавшаяся сдержать угрозу сразу и везде пелена утратила большую часть своей надежности на те несколько секунд, которые потребовались бы османским чародеям, дабы убрать сию помеху. О, они отреагировали незамедлительно: центр магического щита озарила стремительно расползающаяся в стороны пламенная паутина, а края пласта ледяной корки принялось скалывать нечто незримое…Но раньше, чем работа оказалась закончена, загрохотали все четыре турели «Тигрицы», благодаря маневру с набором высоты получившие возможность стрелять назад по ходу движения без боязни зацепить друг друга. Два снаряда все-таки разбились об общий магический барьер вражеских кораблей, но последнюю пару встретила уже пассивная оборона прущей практически в центре строя шебеки. И поскольку использованные боеприпасы были одними из лучших, какие только смог достать Олег для своего артиллерийского погреба у готовых поделиться элитным товаром за звонкую монету военных интендантов, то от посылаемых на сверхдальнюю дистанцию тяжелым крейсером подарочков они отличались не столь уж и значительно. Оберегающий шебеку барьер не смог полностью справиться с мощью обрушенных на него взрывов. В нескольких парусах появились отчетливо видимые прорехи, которые стал еще больше увеличивать встречный поток воздуха, и как минимум несколько маленьких с такого расстояния человеческих фигурок внезапно взяли и упали. Впрочем, результат мог бы быть и получше, особенно учитывая стоимость потраченных снарядов, каждый из которых был по цене сравним с домиком в какой-нибудь не самой глухой деревне. Скорость пострадавшего судна если и снизилась, то совсем незначительно, на два или три процента, а потому до того момента, когда оно станет отставать должно пройти как минимум несколько минут. Впрочем, следующие успешные попадания крупнокалиберных орудий «Тигрицы» или заклятий, в которые вкладывают свои силы десятки чародеев, наверняка этот срок уменьшат.

– Возможно, подобные снаряды наперечет и поставок в ближайшее время не предвидится? Вот они и пытались сэкономить? – Предположил Олег, наблюдая за идущими плотным строем шебеками, что уже почти нагнали «Тигрицу» и стреляли практически в упор…Однако пока барьеры держались, пусть и в основном за счет своей многослойности. Первый щит, стандарный, поддерживали артефакты, которые сейчас принудительно пичкали энергией буквально на расплав. Технически он уже был сбит, но по чуть-чуть восстанавливался, периодически перехватывая пару-тройку османских гостинцев. Второй, на который сейчас и сыпался основной град ударов, представлял из себя мерцающую серым сферу, что была создана магистром Щукиным. К огромному счастью всех присутствующих, он умел истерить и колдовать одновременно, а если начерченные его дрожащими руками прямо на палубе рунные цепочки и работали немного некорректно, то не имелось на корабле тех, кто мог бы указать на данный недостаток. Третий и последний барьер удерживал круг из полковника Вебера и всех офицеров, кто не мог показать многого в ближнем бою и не боялся в этом признаться. Смельчаков резать правду-матку набрался едва ли десяток, но поскольку нужны они были больше для подстраховки, то Олег не стал вмешиваться. – Слушай, чего-то мне не нравится суета, которая после этого выстрела началась. Да и народа из трюмов на шебеках чего-то много повылазило, лучше нам приготовиться…

Договорить чародей не успел, поскольку его нехорошие предчувствия начали сбываться. Укутывающий мелкие, но стремительные суда общий барьер внезапно стал видимым, налился чернотой и за жалкую секунду трансформировался в расползшееся на несколько кубических километров огромное темное облако. И аномалия эта, надежно скрывающая от пытливых взглядов все и вся, рванула вперед с такой скоростью, которой могли бы позавидовать ядра, выпущенные из обычных дульнозарядных пушек. Причем расширяться она не перестала.

– Приготовиться к удару! Они идут на абордаж! – Не своим голосом завопил Олег, мгновенно сообразив, что именно замыслил противник. На кинжальной дистанции орудия «Тигрицы» и магия собравшихся на борту чародеев были особенно эффективны. И чем дольше продолжалась бы погоня, тем больше бы у быстроходных, но хрупких шебек шансы оказаться изрядно поврежденными, а то и уничтоженными. А потому враги выложили еще один козырь, заключавшийся в какой-то хитрой магии, не только в разы ускорившей османские кораблики, но и надежно скрывшей их из виду. Теперь они смогут без лишних проблем вцепиться в «Тигрицу» с разных сторон подобно гончим, травящим медведя. Ложкой меда в бочке дегтя являлось то, что подобный фокус просто не мог не быть чудовищного энергозатратным. И если его проворачивал тот же одаренный, который и держал над эскадрой общий щит, то в битве он принять участие уже вряд ли сумеет. Ну, если только он не архимагистр какой, но архимагистр бы просто сшиб русский эрзац-крейсер, наплевав на защитные барьеры. А с учетом уже примененных против форта чар стратегического масштаба следовало предположить у преследователей наличие двух одаренных пятого ранга, которые выбыли из игры. Или, по крайней мере, не сумеют бросаться по-настоящему сильными заклятиями до тех пор, пока не отдохнут.

Нагнавшее «Тигрицу» облако тьмы оказалось не то, чтобы совсем непроницаемым, но вот различить с кормы, какова обстановка на носу, теперь удалось бы с большим трудом. Впрочем, особо глазеть по сторонам времени у Олега и не было, поскольку шебеки ненамного отстали от границ своего маскировочного занавеса. Подобно гарпунам, вонзающимся в тушу кита, они впились в металлическую обшивку, легко распоров листы зачарованной брони, рассчитанной на противодействие обстрелу. И даже не особо пострадали в процессе. Но повинны в том были не особенности конструкции, а магия, на несколько секунд окружившая переднюю часть османских кораблей какими-то особыми барьерами. Три судна ударили в корму эрзац-крейсера на разной высоте. Еще два впились в борта ближе к тыловой части. Куда атаковали остальные, Олег не видел, но начавшие грохотать у него под ногами бортовые пушки давали некоторую надежу на то, что их получится расколошматить градом снарядов, выпущенных в упор. Пусть большая часть орудий «Тигрицы» заметно уступала четырем турелям по всем фронтам, но они благодаря сложной конструкции лафетов и регулируемым бойницам могли менять угол обстрела в крайне широких пределах. А помогающие наводчикам автоматроны могли быстренько перетащить неиспользуемую часть артиллерии туда, где она нужнее, ибо способна поразить цель. И османам подобный сюрприз мог стоить очень многих жизней.

– Я и Стефан берем самый нижний, абордажники штурмуют средний, автоматронам держать палубу до тех пор, пока мы не вернется! – Выкрикнул чародей, уже прыгая за борт. Навстречу ему полетели пули, разряды синих, алых, желтых и даже черных молний, парочка огненных стрел и…Машущий крыльями попугай, к лапам которого была привязана динамитная шашка?! Впрочем, эксклюзивных прав на использование в бою разного рода мин чародей, конечно же, не имел. И, вполне возможно, товар для него и для снабженцев противника поступал из одного и того же места. В конце-концов, с Османской империей производящее большую часть мировых запасов элитного вооружения США пока не воевало, а следовательно могло продавать свои товары обеим сторонам конфликта.

Глава 10 О том, как герой подвергается многократным атакам, отплевывается кровью и позвонками, а также красуется перед широкой публикой

Рука Олега на лету цапнула метящего ему прямо в лицо крупного белого попугая с напоминающим третий глаз синим пятном посреди лба, смяла его белые крылья в окровавленный комок и уронила птицу вниз. О броню летящего вниз подобно камню чародея пробарабанили десятки пуль, некоторые из которых взрывались подобно маленьким снарядам от переполнявшей свинец магии. Вообще-то их насчитывались скорее сотни, и это при том, что многим османам просто не хватило скорости реакции на то, чтобы прицелиться из ручного оружия или установленных на палубе мелкокалиберных турелей в столь быструю и не сильно-то крупную цель. Но большая часть свинцового шквала все-таки оказалась выпущена лишь куда-то в направлении цели и потому разминулась с русским боевым магом, падающим на османское судно подобно атакующему соколу. Стегающие его потоки разноцветных молний, к сожалению, являлись куда более меткими и следовали вслед за своей целью и, пожалуй, были бы в состоянии расплавить или как минимум подпалить какой-нибудь небольшой танк из родного мира Олега. Естественно, что личный магический щит не смог сдержать весь этот поток смерти, но латы, за которые не так уж давно пришлось выложить маленькое состояние, выдержали обрушившееся на них испытание почти идеально. Маленькие сколы не в счет, как и легкий нагрев кирасы, вытащенной еще из арсенала последнего осколка Гипербореи или оставшиеся, несмотря на амортизирующий поддоспешник, синяки. Боли от гематом давно подготовивший свой организм к жестокой схватке целитель не мог почувствовать в принципе, а снизить его боеспособность чем-нибудь кроме ампутации части тела или превращения в кашу пары-тройки внутренних органов было почти невозможно. Со злобным курлыканьем на зачарованный шлем Олега набросилась растрепанная окровавленная птица с привязанной к лапам динамитной шашкой, которая оказалась не только каким-то чудом способна держаться в воздухе на переломанных крыльях, но и была крайне настырной. Взглядом сломав шею пытавшемуся вцепиться в его нос когтями попугаю, причем того же самого, с синим пятном, русский боевой маг отправил пернатую тушку в передние ряды осман, которые выбрались на верхнюю палубу шебеки. Имелась у него немалая надежда на то, что она там взорвется, то ли от удара, то благодаря успевшему догореть фитилю. К сожалению, его сегодняшние противники выглядели достаточно серьезными ребятами, чтобы одна единственная динамитная шашка могла их остановить или хотя бы притормозить дольше чем на полторы-две секунды.

Нос вражеского судна, глубоко ушедший в корпус «Тигрицы», оказался буквально забит готовыми к бою абордажниками. И пяток стоящих впереди остальных синекожих гиганта трехметрового роста, без сомнения являющихся джинами, уже кромсала корпус эразц-крейсера огненными мечами, прокладывая дорогу для десятков или скорее сотен ждущих своего часа бойцов. Это очень расстроило Олега, который рыбкой пролетел мимо данного сборища, не став тратить время и силы на то, чтобы его атаковать. То, что враги не только не попадали с ног как кегли в результате столкновения на огромной скорости, но и буквально за пару секунд пошли в атаку, свидетельство о их высочайшей выучке. И специальной подготовке данного судна для таранных атак. Инерцию, в конце-концов, могли отменить лишь специально предназначенные для этого магические демпферы, а они стоили дорого.

Приземлиться прямо в строй ожидающих из врагов и разбросать тех в разные стороны было бы, без сомнения очень эффектно…Но опасно и бестолково. В большинстве своем облаченные в длиннополые кольчуги, составленные из покрытых темной арабской вязью чеканных светло-серых металлических квадратиков, вражеские штурмовики производили впечатление серьезных бойцов. Да и оружие их также выдавало то, что на снаряжении конкретно эти османы не экономили. В руках эти специалисты по бою на коротких дистанциях и в ограниченном пространстве сжимали как короткие клинки удобные для схваток в тесноте трюмов, так и многоствольные пистолеты или короткие ружья, что пусть и не имели магазинов с патронами или хотя бы барабанов револьверного типа, но все же на голову превосходили пищали, выдаваемые русским стрельцам от щедрот армейского казначейства. А немногочисленные исключения, вроде тех же джинов, явно относились к числу элиты и, следовательно, представляли из себя даже большую опасность. Ну и конечно нельзя было забывать про вражеских чародеев, что сгрудились на кормовой надстройке, окружив себя телохранителями и отдельными барьерами. Разглядеть их во всех подробностях Олег попросту не успел, однако до сих пор преследующие его разноцветные молнии тянули на верхнюю планку четвертого ранга. Стегани всего одна такая по толпе людей лишенных нормальной магической защиты, и новенький жареный труп появлялся бы ежесекундно, если не чаще.

– Здесь! – Выкрикнул чародей летящему следом за ним Стефану, зависая примерно на середине корпуса прямо у креплений абордажных зацепов, похожих на многократно увеличенную в размерах рабочую часть обычного садового культиватора. Слева от него находилась граница удивительно мощного барьера, что по-прежнему являлся активным и защищал нос шебеки. Справа же, если поднять голову, можно было увидеть кончики выгнутых вперед пушечных стволов. Сильный взрыв в данном месте османское судно может и не переломит пополам, но свою переднюю часть и сгрудившихся там бойцов ближнего боя корабль точно потеряет. А при удаче еще и лишится смотрящей по ходу движения артиллерии, благодаря чему растеряет большую части своей боеспособности. – Ломай!

А после силой мысли разорвал на четыре части истошно орущего и истекающего кровью крупного белого попугая с синим пятном прямо над клювом, который не только по какой-то причине был все еще жив, пусть и напоминал скорее жертву расстрела или трофей охотника на уток, но и по-прежнему норовил пристроиться к шлему чародея, явно питая к тому личную неприязнь. Правда, кажется, динамитная шашка примотанная к его лапам была бракованной или, возможно, там просто погас запал…Но проверять это волшебнику оказалось немного не с руки.

– Понял! – Последовал выкрик со стороны зависшего рядышком толстяка, который в данный момент напоминал неизвестное науке болотное чудовище, поскольку кто-то из вражеских магов успел окатить его тягучей зеленой и наверняка ужасно ядовитой слизью. Застрявшие в ней османские пули шипели и плавились, но зачарованный в общем-то не хуже чему самого Олега доспех чихать хотел на эту дрянь с высокой колокольни. Стефан уже давно забросил свою любимую винтовку себе за плечи, взяв в руки вместо неё массивный двуручный топор, некогда созданный одним покойным магистром для себя любимого. И для сражения с себе подобными и прочими тварями, что по своей неубиваемости, защищенности и живучести дадут изрядную фору любому летучему кораблю. Лезвие массивного оружия с размаху обрушилось на деревянный корпус, легко разрубая и доски, и гвозди, и чары, если конечно они там были…А затем вырвалось обратно, оставляя после себя здоровенную дыру. Человек бы в неё, конечно, не пролез, но вот руку просунуть можно было. А большего Олегу и не требовалось.

– Если вдруг с той стороны сейчас окажется занесший для удара зачарованную саблю джин, то конечность придется регенерировать, а план боя серьезно менять, – несколько отстраненно подумал чародей, просовывая в отверстие руку в латной перчатке, к центру которой было намертво приклеено и дополнительно примотано тонкой цепочкой кольцо со свернутым пространством. Но прежде, чем сей редкий артефакт освободил внутри вражеского судна свое содержимое, а именно немаленькую гору пороха, ближайшие к бреши в корпусе кубометры основательно проморозило конусом холода. Поскольку загружался чародей одним лишь взрывоопасным порошком, то любая свечка, уголек, трубка, тлеющий фитиль или даже просто раскаленный кусок железа мог привести к немедленной детонации вещества, которое сейчас неудержимым потоком изливалось из магического хранилища, клубясь в трюме шебеки. – Но куда хуже было бы обнаружить с другой стороны какого-нибудь нервного пироманта, что прямо сейчас окутался огненной аурой или встретит объявившиеся из ниоткуда подозрительное облако фаерболом. Я, конечно, теперь тот еще крепкий орешек, но подрыв такого количества взрывчатки в непосредственной близости могу и не пережить.

Внутри корабля какие-то люди, находящиеся от боевого мага практически через стенку, громко раскашлялись и помянули шайтана. По руке волшебника чем-то ударили…Но оружие явно было дробящим, да и обрушилось не на кулак в латной перчатке с крепко сжатым в нем кольцом, а на запястье. И не смогло его размозжить, лишь слегка прогнув прочнейший зачарованный металл. По шлему и плечам Олега забарабанили пули, причем некоторые удары были достаточно сильны, дабы от напряжения трещали кости черепа и шейные позвонки чародея, выгибающиеся в непредусмотренную природой сторону. Похоже, османы не только выстроили вдоль борта и стреляли вниз из ручного оружия, но и как-то нацелили расположенные на верхней палубе турели почти вертикально вниз. Древний шлем, вообще-то обладающий собственными и притом особо прочными защитными барьерами, мигом превратился в обычную металлическую шляпу, но тем не менее, он оставался достаточно прочным, дабы разбить его пулями, пусть даже зачарованными и крупнокалиберными, за пару секунд оказалось попросту невозможно. Но чародей, в общем-то, уже закончил свою работу, и медлить дольше было опасно и непродуктивно. Если пороховое облако уляжется, взрыв может получитьсядалеко не таким сильным, как хотелось бы. Оттолкнувшись от корпуса шебеки, боевой маг силой мысли создал сразу за проделанной Стефаном дырой маленький язычок пламени, фактически жалкую искорку…А после закувыркался в воздухе как теннисный мячик, после того как на корт выпустили великана, вооруженного соответствующих размеров ракеткой и непомерным даже для его огромного тела энтузиазмом. Сколько ему пришлось совершить оборотов вокруг своей оси, чародей не сказал бы, даже если бы его допрашивали с применением сыворотки правды…Но машинально раскрывшийся к крике рот внезапно оказался набит чем-то пернатым, невкусным и очень агрессивным! Прежде, чем боевой маг успел сомкнуть челюсти и откусить крупному белому попугаю голову, Олегу чуть язык не выклевали! Причем у падающей вниз двумя половинками агонизирующей тушки характерное синее пятно, отдаленно напоминающее третий глаз, точно было!

– Кхе-кхе…Либо это порода такая, либо какой-то османский архимаг экспериментировал с бе-кхе-ссмертием на попугаях! Кхе! – Отплевываясь от оставшихся во рту перьев, обломков птичьих позвонков, а также крови, Олег лихорадочно диагностировал состояние собственного организма. И в целом оно оказалось пусть не отличным, но вполне себе приемлемым. Ушиб всего организма, ожоги лица, многочисленные трещины в черепе, пробивший броню поножей мелкокалиберный снаряд, к счастью не взорвавшийся и не оторвавшийся конечность, а так и оставшийся в распаханной им наполовину лодыжке, перелом одного из шейных позвонков из-за чрезмерных нагрузок обрушившихся на голову… В общем, мелочи. Иной раз ему могло достаться сильнее на тренировках с не в меру расшалившейся любовницей или каким-нибудь сибирским монстром, пытавшимся растерзать ослабленного негатором чародея. А вот произойди детонация где-нибудь на земле, и Олега могло бы как следует поколошматить о грунт, камни, деревья и другие преграды, но в небе на пути отброшенного ударной волной тела ожидаемо не оказалось ничего. Или вернее почти ничего, поскольку вслед за человеческим телом наверняка двигались многочисленные осколки и обломки, а на пути его неуправляемого полета оказался не в меру живучий и агрессивный попугай. Но предсказать последнего точно не мог ни один даже самый продуманный план, для подобного требовалось скорее целенаправленно погрузиться в пророческий транс, предварительно покурив какой-нибудь веселой травы и откушав галлюциногенных грибочков. – Даже барабанные перепонки целы и правый глаз на месте…Прямо удивительно, как-то даже вдруг возникло чувство, что чего-то не хватает…Так, а где Стефан?!

Сибирский татарин польского разлива после создания бреши в корпусе судна должен был страховать чародея на некотором расстоянии от корабля, по возможности отвлекая от него внимание защитников судна и, если понадобится, эвакуировать серьезно пострадавшего из-за близкого взрыва друга обратно на «Тигрицу». В помощи Олег не нуждался, однако и толстяка не видел, хотя наколдованное вражескими чародеями темное облако лишилось поддержки создателей и теперь стремительно рассеивалось. Находящийся примерно на километр выше эразц-крейсер потихоньку удалялся вместе с впившимися в него шебеками. Всего на абордаж его взяли шесть вражеских кораблей. Три зашли с левого борта, еще три впились в корму. Вернее, уже две. Атакованное Олегом судно, лишившееся носа, а скорее всей передней части корпуса, вместо которой остались лишь отдельные пылающие балки, стремительно шло на посадку. Не то взрыв повредил его слишком сильно, не то капитан опасался распространения огня, ведь тушить пламя теперь было теперь особо некому. С учетом количества приготовившихся к абордажу людей и нелюдей, потери экипажа наверняка превысили семьдесят процентов. Седьмой вытянутый в длину узкий корабль крутился на одном месте со сбитой мачтой и здоровенной дырой в боку. По всей видимости, он банально промахнулся мимо «Тигрицы», а после в него влупили в упор из двух или трех турелей зачарованными по самую немогу снарядами. А может еще и бортовыми пушками добавили, которые и сейчас то и дело хлопали, отправляя ядра в пристыковавшиеся к бывшему грузовозу суда. Последнее вражеское судно вообще уже находилось где-то на полпути к основной группе летательных аппаратов противника, показывая воистину выдающуюся скорость. Не следовало долго думать, чтобы догадаться о причинах. Скорее всего, на борту создатель или создатели тех чар, благодаря которым эскадра мелочи вообще сумела успешно атаковать «Тигрицу», и рисковать собою больше необходимого османские аристократы никогда особо не желали. Ну да Олег бегству противников печалиться бы не стал, ему бы с оставшимися разобраться, а драться с магистром, пусть младшим, и пусть даже ослабленным, та еще головная боль…

Чувство опасности заставило чародея резко дернуться в сторону, и на том месте, где он находился секунду назад, пронеслось огромное огненное лезвие в человеческий рост. Рукоять клинка сжимал один из тех, кто в рукотворном катаклизме не особо пострадал, а уж расставание с палубой летучего корабля ему причинить серьезных неудобств вообще не могло. Ну, наверное. Ведь во всех известных Олегу сказках представители народа джинов умели летать.

– Ага, похоже, я забыл прямо вверх посмотреть, – успокоился Олег, блокируя нанесенный с чудовищной силой рубящий удар прыгнувшим ему в руку из-за пояса топором…И проваливаясь метров на тридцать вниз, а заодно смещаясь в сторону. Сказывалось отсутствие опоры под ногами левитирующего чародея. Однако, перемена позиции сказалась на настроении русского боевого мага самым лучшим образом, ибо краем глаза он успел заметить массивную фигуру своего друга, играющего в кошки-мышки сразу с пятью противниками. Правда, джинами из них являлись только трое, а вот остальные принадлежали к человеческому роду-племени. Ну, в той мере, в которой это можно сказать про не самых слабых одаренных. – Хм, а все ж таки неплохо вас, ребята, потрепало.

Пытавшийся зарубить чародея нелюдь выглядел весьма колоритно…Как гордый воин жаркого юга…Которого долго и основательно пинали, а может колотили дубинками. Нижняя часть могучей синекожей фигуры была скрыта кружащим вокруг неё вихрем, очевидно и удерживающим джина в воздухе, но сквозь сплетение воздушных струй проглядывали окровавленные лохмотья на месте ступней. На качестве обуви сей боец явно немного сэкономил, ну или не сэкономил, но пережить близкий взрыв она не смогла. Исписанные арабской вязью латные поножи остались закопченными, но невредимыми. А вот торс прикрывала сегментная броня, представляющая из себя множество металлических пластин, нашитых на тканевую основу. И местами этот средневековый бронежилет выкрошился, местами потрескался, а с одного бока так и вовсе тлел, упорно не желая потухать. На голове джина белел полированным металлом простой и безыскусный колпак, за который лишь кое-где цеплялись клочья зеленой ткани, ранее бывшей не то прикрывающим прочную основу тюрбаном, не то еще чем-то в этом роде. Лицо нелюдя в целом не особо отличалось от человеческого, с поправкой на цвет, однако спускающая до середины груди черная борода пестрела вырванными клоками и полнилась мусором, в левой щеке застряло несколько щепок, лоб рассекла глубокая ссадина, а мочки ушей представляли из себя кровоточащее месиво. Скорее всего, раньше там находились серьги, но ударная волна вырвала их с мясом к чертовой матери.

– Ты заплатишь за свою подлость, гяур! – К удивлению Олега, джин ему ответил, пусть и с отчетливо различимым гортанным акцентом. Похоже, после взрыва он тоже находился не в самой лучшей форме, раз больше не атаковал, предпочтя завязать беседу и тянуть время. С учетом того, что несколько его товарищей наседали на отбивающегося от них топором Стефана, данную стратегию даже нельзя было назвать совсем уж глупой. – Пусть ты сумел больно укусить, почти разрушив «Стрелу песков», но ваше поражение уже предрешено! Мои братья с других кораблей…

С грохотом носовая часть впившейся почти в центр кормы «Тигрицы» шебеки превратилась в груду мусора, который разлетелся во все стороны.

Абордажники Олега справились с возложенной на них задачей, сумев отцепить от эрзац-крейсера вражеское судно. И это даже с учетом того, что использовать в качестве взрывчатки им пришлось не динамит, а ящики со снарядами для турелей. Оставалось лишь вопросом, какие потери они понесли в процессе…Но остатков ударного подразделения почти наверняка хватит, дабы совместно с автоматронами вырезать из корпуса и третий корабль.

– Плохая идея надеяться на других, – укоризненно заметил сжимающий в каждой руке по топору Олег, демонстративно конденсируя из окружающего воздуха перед своим лицом несколько литров воды, что вытянулась и замерзла, преобразуясь в огромную и острую даже на вид ледяную сосульку. Решив не ждать магической атаки, джин высоко воздел свой пламенный меч, вспыхнувший еще более ярко и вдвое увеличившийся в размерах, окутался пламенем и стрелой устремился к боевому магу. Клинок с легкостью испарил метнувшийся к нему снаряд, по правде говоря, не отличающийся ни особой скоростью, ни убойной мощью…Но потом в воздухе возник техномагический дробовик, извлеченный из кольца со свернутым пространственным. И чтобы поддерживать его в воздухе или нажать на его спусковой крючок чародею даже напрягаться-то не требовалось. Сноп дроби и скачущей между десятками мелких металлических шариков электрических разрядов, ударивший с расстояния нескольких метров, изорвал пламенный ореол, броню и тело нелюдя. Тот еще оставался жив и в последнем отчаянном выпаде попытался смахнуть голову Олега с плеча…Но волшебник просто резко вильнул в сторону и назад, разрывая дистанция между ними. И выстрелил еще раз. – Почти такая же, как приходить с ножом на перестрелку.

Мимо с отчаянным воплем пролетели две половинки облаченного в какие-то цветастые тряпки поверх кольчуги человеческого тела, разрубленного чуть выше пояса не иначе как огромным двуручным топором. Верхняя кричала и дергала руками, а нижняя дрыгала ногами. Кровью и вырывающимися на свободу внутренностями истекали обе. Задрав голову, Олег убедился, что его друг жив и здоров…Ну или по крайней мере остался при полном комплекте конечностей, и приближаться к нему оставшиеся рядом летучие противники не торопятся. Но не успел чародей толком порадоваться за Стефана и взять на прицел играющих с ним в смертельные кошки-мышки осман, как его отвлек новый грохот близкого и сильного взрыва. То ли благодаря дистанции, то ли еще почему звук на сей раз оказался совсем не такой громкий, но на эффективности процесса сиё никак не сказалось. Корпус русского летучего корабля с левой стороны оказался атакован тремя вражескими кораблями, что ради возможности пойти на абордаж подставились даже под бортовые пушки, лупившие ядрами или картечью в упор и по готовности. И вокруг того из них, который располагался от Олега дальше всего, обшивка вспучилась и прохудилась, исторгая из себя дым, пламя и то, что осталось от пытавших пробиться внутрь осман. Во всяком случае, среди падающих вниз обломков имелось немало вполне себе узнаваемой даже на такой дистанции человеческих фигурок. А вывернувшаяся из дыры шебека столкнулась со следующим судном, поскольку «Тигрица» продолжала свое неумолимое движение вперед и двигаться боком творение османских мастеров с той же скоростью не могло при всем желании. Пусть удар не особо повредил вражеские летательные аппараты, но задравшийся кверху корпус прошелся своим килем по палубе товарища смахивая все на своем пути и лишь чудом не сломав мачты. Через секунду прозвучал еще один взрыв и нос пострадавшего от дружественного тарана корабля обломился, оставшись глубоко внутри своей жертвы. К сожалению, сцепившиеся суда не налегли всей своей массой на последнее из османских судов, вонзившееся в левый борт, разминувшись с ним буквально чудом, но и без того результат радовал весьма и весьма. И заодно заставлял поторопиться.

– Валим обратно на «Тигрицу»! – Взвившись свечкой, Олег выпалил в одного из противников Стефана, дабы джин с огненной плетью в одной руке и массивным пистолетом-пулеметом в другой на своей шкуре ощутил, чем опасно высокое напряжение. К сожалению, его магические щиты еще функционировали, а потому дробь и разряды колдовского напряжения впустую соскользнули по едва заметно мерцающей пленке, но, тем не менее, шарахнувшийся в сторону нелюдь своей длинной очередью смог поразить лишь небо. И вряд ли в магазине его оружия имелись бесконечные патроны. – Вражеские канониры и маги сейчас немного от шока отойдут и задумаются, куда же им дальше палить. А тут мы красуемся перед широкой публикой, с убитыми в ноль защитными амулетами, словно образцово-показательные воздушные мишени!

Глава 11 О том, как герой составляет план на лету, убивает часть себя и взламывает биометрическую защиту

Вражеские летуны отстали от двух друзей на удивление быстро. То ли гордые воины неба из них были так себе, и личной квалификации вкупе со вспомогательными артефактами хватало лишь на то, чтобы превосходить в маневренности влекомый ветром воздушный шар, то ли не так уж они и стремились догонять Олега и Стефана. С учетом того, что эти двое почти уничтожили забитый отборными головорезами летучий корабль, выжившие противники могли вполне обоснованно сомневаться в своих силах и ожидать от подобных русских самых гадких сюрпризов. Догнать «Тигрицу» оказалось, к сожалению, тоже не так уж и сложно. То ли сказалось внезапное увеличение веса судна, то ли Святослав и другие аэроманты присоединились к отражению абордажа, а только эрзац-крейсер теперь рассекал небо со скоростью, которую в общем-то и следовало ожидать от обшитого листами зачарованной брони грузовоза. Пожалуй, тяжелый крейсер уже мог бы попробовать возобновить обстрел беглеца…Если бы не риск поразить разрушительным снарядом одно из собственных судов. Две шебеки по-прежнему торчали из корпуса русского летательного аппарата, будто стрелы или скорее уж метательные дротики, а еще парочка их товарищей пусть и отвалилась в сторону благодаря действиям экипажа, но продолжала преследование несмотря на обширные разрушения своих передних частей. И вела огонь из бортовых орудий по тем участкам «Тигрицы», где обороняющиеся активно проявляли себя. Парящий в воздухе чуть выше уровня боя Олег чуть не застонал от злости, когда увидел, как выпущенная едва ли не в упор картечь сечет практически в одном и тот же месте бок его корабля, превращая одну из турелей в груду техномагического металлолома. Оставалось лишь надеяться на то, что защитные амулеты находящихся на боевом посту одаренных артиллеристов уберегли своих хозяев от смерти. Само-то орудие уцелело наверняка, все-таки пушечный ствол – штука прочная…И даже если в нем появилась пара трещин или мелкие дырочки, то опытный маг металла сведет дефекты на нет. Но вот сложные системы поворота его в нужную сторону точно приказали долго жить, и замена их влетит в немалую сумму, как бы не сравнимую с ценой вражеской шебеки. Если вообще окажется возможна в текущих условиях, учитывая ведение крупномасштабных боевых действий и неизбежный дефицит запчастей на складах, а также времени немногочисленных мастеров, умеющих обращаться с высокотехнологичным оборудованием.

Вражеские выстрелы подметали верхнюю палубу «Тигрицы», уничтожая крупные скопления стрельцов и снося расположенные там противоабордажные турели несмотря на их бронирование, ведь противостоять двум-трем залпам или прямому попаданию ядра эти вращающиеся металлические будки все же не могли. Те, впрочем, тоже в долгу не оставались. Очереди автоматического оружия, в том числе ручных пулеметов, полосовали борта шебек, после столкновения с «Тигрицей» то ли лишившихся своих защитных барьеров, то ли просто не успевших их пока развернуть. И те из осман, кто не имел действительно надежных укрытий, жили в этом бою плохо и недолго. Какая-нибудь бочка или идущий вдоль края судна бортик их спасти не могли, да и находящиеся в трюме вряд ли могли чувствовать себя в безопасности, поскольку на столь ничтожной дистанции огонь бойцов Олега должен был пробивать не такие уж и толстые доски корпуса. Пусть пушечное ядро весило несоизмеримо больше пули, но когда на один крупный снаряд приходится несколько сотен быстро и даже относительно прицельно летящих кусочков свинца, еще вопрос, что именно нанесет больше ущерба живой силе противника. Вдобавок имелось у защитников «Тигрицы» и более экзотическое вооружение. Откуда-то с носа эрзац-крейсера то и дело летели ракеты, которые хоть и считались сигнальными, но взрывались достаточно ярко и громко, дабы оказавшиеся вблизи мест их детонации османы испытывали серьезные проблемы со зрением и слухом, вкупе с ожогами и ранами от осколков. На палубе одной из шебек ярко пылал расползающийся во все стороны костер, в центре которого плавились обломки автоматрона, не то кинутого кем-то на вражеское судно, не то самостоятельно туда перепрыгнувшего, чтобы уже там произвести свою самоликвидацию. Какой-то ухарь в накидке из шкур поверх металлической брони крепил большую мину к килю другого судна, и раз покуда смечалька не пристрелили, то значит, еще не заметили. А еще не стоило забывать про одаренных. На палубе «Тигрицы» мерцал густо покрытый рунами радужный купол, из которого то и дело вылетали разнообразные вспышки, всполохи и лучи, характерные для низшей боевой магии, а наколдованный не иначе как ящеролюдами кислотный дождик уверенно пропитывал собою пару вражеских судов, потихоньку превращая их в гнилое месиво. К сожалению, османские волшебники тоже не дремали. Вдоль пушечных портов эрзац-крейсера ползали существо, похожее на морского спрута, но состоящее из одного лишь песка. И запускаемые ими внутрь щупальца были покрыты кровью артиллеристов, пытающихся расстреливать вражеские суда. То ли элементалей то ли големов конечно пытались прикончить, однако их неорганические тела достаточно спокойно переносили множественные попадания из огнестрельного оружия и гранат, мгновенно затягивая появившиеся раны. Вдобавок среди сражающихся на виду вражеских абордажников виднелось несколько словно сотканных из дыма фигур, напоминающих крылатых львов размером по меньше мере с крупную корову. А мерцающий в центре верхней палубы барьер активно пробовали на прочность десятками самых разных чар, и некоторые из них пробивали пелену, воздвигнутую не иначе как младшим магистром. Во вспышке пророческого озарения Олег осознал, что тот просто не в состоянии переселить несколько десятков вражеских заклинателей, и держит её в гордом одиночестве… Поскольку не предусмотрел возможности присоединения к созданной им структуре кого-нибудь другого, а начертанные на палубе заблаговременно руны, служащие опорой волшебного щита, весьма капризны и кого попало просто не примут.

– Не спи! Нас берут на мушку! – Чувство опасности и голос Стефана практически одновременно сообщили чародею о необходимости проведения срочных зенитных маневров. С той из шебек, которая потеряла свой нос без основательно встряхнувшего весь корабль взрыва, а просто из-за неловкого столкновения с иным османским судном, парочку летящих боевых магов стали весьма активно пытаться подстрелить. Расположенные на её верхней палубе орудия напоминали Олегу тяжелые пулеметы из его родного мира, благодаря восьми вращающимся стволам…Но, к счастью, это были всего лишь ружья-переростки, которые соединили в один пучок и водрузили на длинный и толстый металлический штырь, дабы облегчить наведение. Пусть первые секунды пальбы были действительно страшными, поскольку только по броне крутящего в воздухе разнообразные финты чародея попало не меньше десятка османских пуль, но потом вражеские канониры принялись спешно заряжать свои игрушки, и процесс обещал быть довольно долгим. – Эй, может, устроим этим уродам урок хороших манер?! Я смотрю, все их хорошие бойцы успели перебежать на наш корабль, а раз так, то с остатками мы и вдвоем справимся!

– Отличная идея, – верхняя палуба шебеки отнюдь не пустовала…Но несколько десятков разномастно одетых осман, среди которых мало кто напоминал облаченных в броню и вооруженных до зубов абордажников, абсолютно не смотрелись на фоне той толпы, которую Олег успел разглядеть на атакованном им в первую очередь судне. Да и джина чародей видел только одного. И то это оказался худой как жердь тип в расшитой серебряными звездами синей мантии и островерхой шапочке, окруженный шестеркой примерно столь же стереотипных волшебников. Причем в данный момент османские одаренные не создавали сообща какое-нибудь разрушительное заклинание, дабы поразить им русских боевых магов, а совместно с парой десятков своих телохранителей отбивались от выныривающих из ниоткуда тут и там серых теней, подозрительно похожих на младшего магистра Щукина в боевой трансформации. – Только руль и прочие системы управления не порти! Мы этой шебекой какую-нибудь другую протараним!

– Похоже на план! – Усмехнулся толстяк, прежде чем резко изменить траекторию своего полета, чтобы приземлиться среди сражающихся…И оказаться вынужденным блокировать своим топором когтистую лапу, почти сумевшую вцепиться ему в лицо. Кто бы не вызвал тварей, портивших жизнь османским чародеям, но необходимостью распознавать своих и чужих, он их явно не озадачил. Впрочем, выбравший себе для атаки совсем не ту цель монстр продержался против далекого потомка Чингисхана едва ли секунды три, и следующий удар созданной магистром секиры уже рассек металлическую личину одного из вражеских воинов, что явно не перепутал новичка с кем-то из своих, а потому пытался приколоть сибирского татарина коротким искрящимся трезубцем.

– Возможно, стоило все-таки начать с уничтожения матросов, которые за турелями стоят? – Задался вопросом Олег, наступая на кончик длинной загнутой кверху туфли одного из османских колдунов, и тем мешая ему разорвать дистанцию. Кто-то из вражеских бойцов попытался хлестнул русского боевого мага боевым кнутом, что топорщился во все стороны раскаленными лезвиями, но перехваченное силой мысли оружие ушло в сторону, и обвилось вокруг шеи другого вражеского волшебника, который уже встал на палубное ограждение, явно собираясь выпрыгнуть за борт и свалить подальше от кровавой бойни. В принципе, по своему маршруту он и проследовал. Только тяжелое тело двигалось значительно быстрее относительно легкой головы, оторванной с небрежной легкостью. – Хотя нет, так они по нам не стреляют, из боязни своих офицеров задеть и оказаться за это в лучшем случае повешенным после окончания боя, а вот колдуны бы простых членов экипажа жалеть точно не стали.

Сухощавый мужчина неопределенного возраста, облаченный в дурацкую обувь, расшитый золотом розовый халат и прикрывающую лишь самый центр головы маленькую цилиндрическую шапочку с кисточкой на конце выглядел типичным кабинетным волшебником и легкой добычей, но впечатление это было обманчивым. Изогнувшись в поясе подобно цирковому акробату, он пропустил горизонтальный взмах топора-вампира над собой, и немедленно вонзил вытряхнутый из рукава кривой каменный нож в руку русского чародея. Причем без особых проблем выдерживающий обстрел мелкокалиберной артиллерии металл оказался прорезан, пусть и не слишком глубоко! Но пропустить мимо себя еще и второе лезвие враг все-таки не сумел, а потому с хрипом осел на палубу, когда ужасающей силы удар раскроил его грудную клетку, вспоров и легкие, и сердце. Хотя обычного человека, пускай даже в кольчуге, усиливший свои мышцы магией целитель разорвал бы на две разные половинки. В хозяина древнего оружия хлынула чужая жизненная сила, но одновременно с этим чутье оракула-самоучки ощутило ужасающую опасность, источником которой являлась пустячная по любым критерием ранка. А потому он усилием мысли остановил начавшуюся уже было регенерацию и заставил свою кровь буквально брызнуть фонтаном из раны, вымывая любую возможную отраву, а также затрудняя работу возможного проклятия, которое могло бы использовать в своих целях эту алую жидкость, дабы стремительно распространиться по всему организму. И прилегающие к месту пробития брони ткани на всякий случай умертвил. Правда, секундное отвлечение привело к тому, что его дважды стукнули холодным оружием, трижды попытались поджарить выпущенными с расстояния пары метров стрелами голубого огня и один раз укусили за правую ягодицу…Но урон смогла принести только выползшая непонятно из какой бездны тварь, да и то исключительно моральный. Все остальные атаки либо вообще не пробили уже порядком потрепанные доспехи, либо оставили после себя незначительные ранки, абсолютно не стоящие внимания русского боевого мага. Стоит ему оборвать еще пару-тройку чужих жизней своим оружием, и краденая прана без следа уберет эти незначительные травмы.

Кто-то попытался наслать на Олега страх и неуверенность в своих силах, но этому менталисту до уровня того, кто усыпил целую крепость было очень и очень далеко. Даже если Стефан, в настоящий момент изображающий из себя не то сорвавшийся с нарезки вертолетный винт, не то юлу-убийцу и попал под подобное воздействие, то вращаться медленнее не стал. И части с легкостью разрубаемых им османы и тварей летели все так же далеко. Впрочем, это было достаточно ожидаемо. Настоящие боевые менталисты, способные за считанные секунды воздействовать на психику активно маневрирующего и вполне себе целеустремленно действующего одаренного, вдобавок к сильной воле имеющего развитую ауру, а может еще и какой-нибудь специализированный защитный амулет в кармане, являлись редкостью несусветной. Пусть в России формально специалистов данного направления имелась целая рясоносная армия, но редко какой поп мог манипулировать даже обычным человеком, словно покорной марионеткой, если тот вместо смиренного стояния на коленях перед читающим гипнотическую молитву исповедником на протяжении пяти-десяти минут сходу пытается дать святому отцу в морду. Подобного специалиста было почти невозможно встретить на пошедшей в рискованную атаку крохотной шебеке, поскольку его как телохранителя и ходячий детектр лжи любой богатый аристократ с радостью наймет. А у бедного просто денег не хватит. Смахнув башку на редкость упорному монстру, с какой-то остервенелой настойчивостью пытающемуся прогрызть тыльную часть доспехов, Олег переключился на метателя огненных стрел необычного цвета. Судя по тому, как нагрелась его кираса, выдаваемые низкорослым лысым толстячком в черно-золотой мантии чары вполне тянули на четвертый ранг…Ну или древний артефакт не успел толком отойти от того шквала молний, который поглощал совсем недавно. Вопреки подспудным опасениям чародея, этот враг упал с раскроенным черепом так и не сумев противопоставить ему ничего, кроме еще одной вспышки колдовского огня, пусть даже особенно яркой и мощной. Еще парочка убитых буквально мимоходом османских чародеев лишь доказали, что первый враг являлся исключением, а не правилом. Каждый из них нес на себе богатую одежду, что с изрядным запасом превосходила по прочности обычные доспехи…Но все же не могла сравниться с зачарованными латами. А вот оружие при себе имели не все, и даже те, у кого пояс оттягивал пистолет или сабля, зачастую абсолютно не умели ими пользоваться. Таких неловких попыток блокирования и уклонения или стрельбы с расстояния метра и мимо цели Олег не видел с тех пор, как обучал китайских новобранцев, до начала гражданской войны никогда не покидавших Нанкин. Даже бывшие крестьяне и те по сравнению с ними имели хоть какие-то навыки ближнего боя, благодаря привычке использования топоров, лопат и вил не во имя защиты собственной жизни, так хотя бы для работы по хозяйству!

Вонзив правый топор в спину одному из пытающихся убежать осман, Олег тут же вырвал его, чтобы заблокировать метящий в беззащитное лицо выпад богато украшенного меча, что буквально истекал голодной жадной тьмой. Замахнувшись на врага с зачарованным клинком свободным оружием, он силой мысли подставить подножку еще одному противнику, вооруженному двуручной булавой, чей путь сокрушителен, но медлителен и прямолинеен. Любитель поразмахивать палицей потерял равновесие и удар, призванный размазать русского боевого мага, обрушивается на руки чрезмерно увлекшегося фехтованием мечника, ломая возникшим в момент соприкосновения с преградой гравитационным импульсом и их, и палубу под ногами, и даже внутренние перекрытия судна. В пару взмахов добив калек, Олег развернулся к новым противникам….И обнаружил, что они кончились. Вражеских чародеев вместе с их телохранителями изначально то насчитывалось не сказать, чтобы сильно много, и кого не зарезали друзья, того растерзали тени, на свое счастье решившие оставить в покое чересчур драчливых людишек, переключившись на более легкую добычу. Нет, парочка османских одаренных сумела благополучно покинуть кормовую надстройку шебеки: один пытался сплотить матросов пинками и криками, но те чего-то не горели желанием бежать в атаку и сбившись в кучу тратили все силы на то, чтобы отмахаться от монстров, второй же забрался на верхушку мачты и капал кровью из отрубленной ноги. Может уцелевших колдунов противника имелось даже и больше, просто остальные не показывались на глаза, пребывая в трюме или спешно покинув судно. Олегу это было не важно, да и Стефану тоже. Все внимание сибирского татарина в данный момент занимал штурвал и находящиеся рядом с ними рычаги, нужные для управление высотой, к их счастью не особо отличающиеся от аналогичных приборов, использующихся в русской авиационной промышленности. Видимо кто-то когда-то создал удачный шаблон, а потому в других странах его просто скопировали. Потомок Чингисхана взялся за рукоять, регулирующую скорость движения…И с воплем боли отскочил назад, дрожа всем телом и отчаянно тряся руками, по которым туда-сюда сновали агрессивные разряды молний, сумевших пробиться даже через зачарованные латные перчатки, ныне заметно оплавившиеся и даже уронившие вниз несколько капель расплавленного металла.

– Ловушка? – Озадачился Олег, мимоходом прикрывая свое лицо рукой, поскольку почувствовал опасность. Несколько пуль просвистело мимо него, а еще одна весьма чувствительно стукнула по запястью. Однако, сила удара была относительно невелика, видимо стреляли в него не из протиавобордажного орудия, а просто кто-то сумел сплотить нескольких матросов и заставить дать их залп по стоящим на корме русским боевым магам. Впрочем, сия досадная мелочь не особо отвлекла чародея от обдумывания стоящей перед ним проблемы, а потому он почти сразу же отверг свою первоначальную версию. Подводить эквивалентный атакующему заклинанию ранга эдак пятого разряд к приборам управления в расчете, что атакующий враг за них схватится, было бы крайне глупой растратой энергии и ресурсов. – Нет, просто на редкость мощная противоугонная система, дабы судну было не так-то просто сменить своего владельца. Так, а кто здесь раньше за штурвалом стоял?

Со стороны «Тигрицы» донесся грохот сильного взрыва и, скосив туда глаза, Олег облегченно выдохнул. Последней из застрявших в левом борту эрзац-крейсера шебек больше не было. Совсем-совсем не было, ну может воткнутый в бок его судна нос уцелел. Все остальное же сейчас разлеталось в стороны пылающими обломками. Не то экипаж потратил все оставшиеся запасы динамита на данный летательный аппарат присовокупив к ним порядочно снарядов из арсенала, не то взорвался османский пороховой погреб. Детали в данный момент были не важны, в отличии от срочных поисков того, кто при жизни мог управлять почти захваченным судном, ведь вражеские тяжеловесы стремительно приближались и отбиться от них порядком изувеченная «Тигрица» уже точно не сможет. Самыми напрашивающимися вариантами являлся на удивление резвый и гибкий колдун с очень непростым кинжалом либо единственный на корме джин, ныне разрубленный топором Стефана аж на три части…Но заколебовашись буквально секунду, Олег их отбросил. Нелюбовь османских аристократов к физической работе являлась буквально легендарной, самим делать то, что можно поручить рабу или худой конец слуге, на Востоке считалось просто унизительным. А дергать за рычаги управления и вращать колесо штурвала – задача важная, но рутинная, выматывающая и не позволяющая отвлекаться на то, чтобы поддерживать беседу с окружающими, любоваться красотами или участвовать в бою. И потому силой мысли Олег поднял с залитых кровью досок тело обычного на вид матроса с перекушенным чьими-то зубами горлом…Который единственный из валяющихся под ногами трупов не имел ни богато украшенной брони, ни зачарованного оружия. Зачем они тому, кто в атаку не ходит, всегда находится в самом защищенном месте судна и должен исключительно крутить баранку? Конечно, капитан тоже обязан был иметь возможность для управления, внеся себя и может пару своих доверенных помощников в число тех, кто успешно проходил маго-биометрическую проверку на право управлять летучим кораблем, но поди пойми, здесь вообще сейчас старшие офицеры или перепорхнули на «Тигрицу»?

Руки рулевого легли на приборы управления и не превратились в обугленные куски мяса, что можно было счесть успехом. Если охранная система и проверяла состояние того, кто взялся за штурвал, то еще теплое тело с остатками аурной активности было достаточным, чтобы обмануть неразумную систему. Тем временем матросы под руководством уцелевших офицеров, число которых каким-то образом увеличилось до пяти, наконец-то разделались с тварями, и пошли в атаку на русских боевых магов. Медленным шагом и подбадривая себя громкими криками. К тому моменту, когда первый из них вступил на кормовую надстройку, Олег уже успел нацелить судно точно на центр последней из шебек, торчащих из кормы «Тигрицы». И выжал полный ход, выкинув после этого тело рулевого за борт. У чародея имелись некоторые опасения, что приборы управления соединены не с держащими судно в воздухе артефактами, а с каким-нибудь подобием машинного отделения…Но даже если и так, то находящиеся в нем османы без колебаний выполнили указания, переданные с командного поста. До катастрофического столкновения двух летательных аппаратов оставалось максимум секунд тридцать, а после останется лишь перебраться на освобожденную от всех лишних якорей «Тигрицу», добить высадившихся на её борт осман и убраться как можно дальше от наступающих на пятки преследователей…И не натолкнуться на новые силы врага на пути к тому месту, где можно будет перевести дух, подсчитать потери и починить изрядно пострадавший за время скоротечного боя летучий корабль.

Глава 12 О том, как герой стреляет в своего друга, решает проблему пленных и занимается искусством

Два шебеки столкнулись с треском и грохотом, который хоть и был после недавних взрывов не сильно внушительным, но тем не менее свидетельствовал о серьезных повреждениях обоих судов. Сконструированный специально для скорости и быстрого сматывания удочек летательный аппарат, управление которым остатки его команды так и не смогли перехватить, развил в рывке довольно впечатляющую скорость и пробил своего товарища насквозь обломанным носом…Вернее, уже серединой корпуса. А после двинулся дальше, ломаясь сам и круша застрявшую в «Тигрице» жертву. Та попыталась дать задний ход, чтобы обрести свободу, убрать свою жесткую фиксацию в пространстве и тем уменьшить количество получаемого ущерба, но довести свой маневр до конца не успела. Отказали рунные контуры, удерживающие почти захваченную друзьями шебеку в воздухе, и та начала уверенное движение вниз, заодно увлекая за собой протараненное судно. Двойную нагрузку то выдержать не могло, а быстро расцепить данные конструкции сумело бы разве только несколько ящиков динамита. Олег пожелал разбиться в дребезги месиву, в которое за считанные мгновения превратились далеко не самые худшие в мире представители османского воздушного флота, а после устремился к своему кораблю вслед за Стефаном, который уже с кем-то азартно рубился в воздухе у самого борта.

Верхняя палуба «Тигрицы» была так густо покрыта окровавленными телами, что окажись здесь и сейчас вампиры, и они бы испытали горячее желание вычистить её всю собственными языками. Большая их часть к облегчению чародея оказалась вражескими абордажниками, но и алые кафтаны стрельцов вкупе с полными доспехами его команды кое-где валялись. Раненные и мертвые в некоторых местах лежали слоями, в которых относительно целые люди и нелюди соседствовали с разорванными ошметками. И эти ужасающие холмы не пребывали в покое и неподвижности, а шевелились, норовили расползтись в стороны, кричали от боли и ужаса, молили о помощи небеса и проклинали их, а также жрали друг друга…Ну, вернее проявлявшие свою извечную кровожадность восставшие мертвецы кусали и рвали на части тех своих товарищей по оружию и защитников эрзац-крейсера, которые лежали поблизости и еще были живы, невзирая на протестующие крики. Похоже, какой-то чернокнижник попытался провести массовое поднятие нежити, однако то ли он переоценил свои силы, то ли оказался убит на середине процесса, однако получившиеся покойники даже на четвереньках толком ползать не могли, перемещаясь в темпе полупарализованных улиток и представляя опасность сугубо для тех, кто не мог отвесить им пинка или хотя бы разочек по голове от души сильно стукнуть. Даже пара десятков человек зачистила бы это «воинство» холодным оружием в течение минуты, однако пока свободных рук на верхней палубе просто не было, поскольку остатки нападающих и защитников по-прежнему дрались между собой.

Корма источала вонь горелого мяса и пылала лужами зажигательной смеси, из которой торчали возвышающиеся над слоем трупов остовы автоматронов. Однако сейчас живых людей на ней почти не было, зато изнутри слышалась весьма активная стрельба. Из нескольких сотен вражеских абордажников, что атаковали с левого борта, на ногах остались считанные десятки, которые оттеснили защитников «Тигрицы» к носу судна, устилая каждый пройденный метр палубы своими телами. Внимание Олега привлекло пятиметровое кровавое торнадо, которое кружилось на одном месте вокруг вооруженной огромным посохом и полностью покрытой разрядами молний плечистой фигуры, скорее всего являющейся огрызающимся из последних сил Святославом. В потеках алой жидкости, кипящей от бьющих в неё разрядов, но упорно отказывающейся рассеиваться, то и дело мелькали перекошенные уродливые морды каких-то тварей, являвшихся не то духами, не то демонами. Разбираться в их природе чародей не стал, вместо этого силой мысли сняв на секунду боевую перчатку, тщательно прицелившись и выпустив в своего друга световое копье из вшитого в его тело артефакта. Вернее, чуть-чуть выше. Магическая версия боевого лазера прошла навылет через аморфное тело монстра и унеслось куда-то вдаль, но проделанной им дыры и природной нетерпимости обитателей нижних планов реальности к данной стихии оказалось достаточно, чтобы красный смерч утратил стабильность и наконец-то оказался разорван бьющими во все стороны потоками электричества на мелкие кусочки. Правда, после этого подвига Святослав прямо в обнимку со своим посохом рухнул где стоял, но над его телом встал какой-то обладатель оборванного мундира с одним единственным уцелевшим золотым погоном и не дал османам дорезать бывшего крестьянина. Впрочем, геройствовать ему долго не пришлось. Олег обрушился с тыла на вражескую пехоту и прошел через её задние ряды подобно комбаину, почти не встречая сопротивления. Так-то вражеские абордажники наверняка были грозными воинами, но смотрели они сейчас исключительно вперед, туда где были враги, метающие в них заклинание, стреляющие из ружей, автоматов или пистолетов или отмахивающиеся клинками и бердышами. Отреагировали на появление новой угрозы они лишь тогда, когда чародей, двигающийся подобно молнии и отвешивающий направо и налево способные отбросить легковой автомобиль удары, успел зарубить по меньшей мере десяток противников, заодно набрав некоторый запас праны. Он ему очень понадобился, когда какой-то развернувшийся фехтовальщик чуть не вогнал свой ятаган в мозг русского боевого мага, прорубив кончиком клинка челюсть, верхнюю часть горла и полностью отмахнув нос, однако ужасающая рана зажила за несколько секунд, а вот мастер клинка потерял правую руку и тут же свалился от болевого шока и большой кровопотери. А может кто-то и в спину ему выстрелил, присматриваться было некогда, поскольку еще оставались другие враги…Но прожили они недолго. Последние из абордажников, кажется, пытались сдаться, однако разгоряченные битвой, озлобленные болью от ран и ожесточившиеся из-за потери товарище солдаты их либо пристрелили, либо зарубили, не сделав исключений даже для нескольких магов, пытавшихся кричать чего-то про выкуп.

– Шебеки трусливых южных шакалов уходят, о несравненный капитан, чья доблесть способна потрясти даже горы! – Оповестил Олега один из его ветеранов-китайцев, который от волнения перешел на родную речь и свойственную азиатским культурным традициям велиричивость. В данный момент этот выходец из Нанкина выглядел куда более краснокожим чем любой индеец, поскольку всего его лицо покрывала запекшаяся кровь, вылившаяся из глубокой и широкой рубленной раны на лбу. – Даже их прокисшие мозги поняли, что оставшиеся будут раздавлены под вашей железной пятой!

– Рано праздновать победу, – пробурчал чародей, провожая взглядом удаляющиеся легкие корабли противника, решившие, что с них хватит. А после ударом заменяющего часть ноги протеза разбил голову подползшего к нему османского зомби. Когда и где Олег умудрился потерять правый латный сапог, он так и не вспомнил. Слетел когда боевого мага мотало после взрыва? Или все-таки немного позже, ведь отсуствие обуви и ощущение промокшего от чужой крови носка доставляло ощутимый дискомфорт, который наверняка оказался бы замечен? Но ломать голову над этим вопросом и искать пропажу времени не было. – У нас еще полно работы…И перепоручить её теперь при всем желании некому, слишком мало осталось тех, кто стоит на ногах. И слишком многие уже никогда на них не встанут.

Мотаясь по судну то туда, то сюда, Олег при помощи уцелевших офицеров своего вольного отряда пытался воссоздать хотя бы какое-то подобие нормального функционирования летучего судна, умудряясь одновременно лечитьтяжелораненых, слушать доклады и раздавать указания. Требовалось зачищать корабль от вражеских недобитков, спасать тех кого еще можно спасти, оценивать ущерб и, если надо, производить срочный ремонт пострадавшей ходовой системы, ведь преследующие эрзац-крейсер тяжеловесы так никуда и не делись. Постепенно из слов подчиненных и приступов ясновиденья, почему-то не нашедшего момента лучше, чтобы активизироваться на полную катушку, в сознании чародея сложилась общая картина событий, происходивших на «Тигрице» в то время, пока он и Святослав отсутствовали на борту, поскольку выводили из строя вражеские шебеки.

Точно рассчитать количество солдат противника, которые пытались проникнуть на борт эрзац-крейсера, было весьма и весьма затруднительно. Но даже по самым осторожным подсчетам число уничтоженных осман никак не могло оказаться менее чем четырехзначным. На той посудине, нос которой Олег подорвал буквально на мгновения раньше, чем толпа врагов пошла в атаку, рвущихся вперед бойцов имелось где-то сотни две, а может даже и больше. Невообразимо огромное количество для крохотного по сути суденышка, определенно большая часть личного состава противника представляла из себя временно поднявшиеся на борт наземные войска или ударные части с других кораблей, которые пересадили на наиболее быстрые и маневренные средства доставки, имеющиеся в составе эскадры. Скорее всего, примерно такой же непропорционально раздутый экипаж имели и остальные суда, а следовательно общая численность готовых к ближнему бою осман составляла примерно полторы тысячи человек. Даже если допустить, что количество защитников «Тигрицы» увеличилось вдвое за счет эвакуированных из крепости людей, то все равно враг имел количественное преимущество в три-четыре раза. А ведь значительная часть спасенных представляла из себя слуг проживающих в центральном донжоне аристократов…Но тут свое слово сказало качество выучки подчиненных Олега и просто непомерные по меркам армии суммы, потраченные на вооружение и экипировку рядового состава.

Ударившие в левый бок шебеки нацелились так, чтобы их носы впились в обшивку относительно недалеко от края верхней палубы. И перескакивать на атакуемое судно так было удобнее, и у многих летательных аппаратов возможность бортовых орудий стрелять вверх несколько ограничена. Бросившиеся к защитникам плотной толпой по абордажным мосткам османы оказались прикрыты мощными магическими щитами, что выдержали сотни пуль, шквал магических атак и множество близких взрывов…Далеко не всегда бьющих с наружной стороны. В общем, пали оберегающие врагов барьеры секунд через пять. Ну не готовы оказались прикрывающие бойцов чародеи низших рангов к такой плотности огня, превышающей нормальные значения, по меньшей мере, раз в десять. Принятые русской армией пищали били сокрушительно, но перезарядка их занимала непозволительно много времени, за которое любой дурак успеет не один раз полностью опустошить барабан револьвера, магазин автомата или пулеметную ленту. Жару добавило и пламя удерживаемых автоматронами тяжелых огнеметов, создавших такие реки огня, о которых большинство подмастерий-пиромантов могли только мечтать. И если пылающая жидкость капала на палубу, столкнувшись с сотканной из энергии преградой, тухнуть она от этого не собиралась, а шагать по ней было тем еще удовольствием. Вдобавок у каждого члена экипажа «Тигрицы» в результате подготовки к надвигающемуся абордажу оказалось при себе по несколько гранат, и более удобную возможность для того, чтобы метнуть их в скопление противника, сложно было представить. Ведьмаки или просто обладатели достойной физической силы, как правило, использовали целые связки маломощных взрывных устройств, благо дистанция являлась плевой по сравнению с тем, что требовалось от них на тренировках. Даже если снаряды и стукались о барьеры, то как правило падали после этого под ноги рвущегося вперед противника, и детонация происходила уже в пределах защитного периметра, ударной волной и осколками выводя десятки людей из строя.

Разумеется, битва не являлась игрой в одни ворота. Пули летели в обе стороны, причем достаточно активно. И осман насчитывалось достаточно много, чтобы несмотря на ужасающие потери от встречного огня в какой-то момент битва кипела едва ли не на половине верхней палубы. Впрочем, нет худа без добра, по крайней мере, по сцепившимся там людям вражеские канониры не стреляли. Пусть большинство подданных султана были вооружены несколько устаревшим оружием, где на каждый заряд отводился свой ствол, но нередко они тащили с собой по три-четыре пистолета одновременно. И даже не всегда успевали их разрядить, прежде чем вступали в ближний бой со стрельцами, которые дав один единственный залп из пищалей, схватились за бердыши. Отступать с палубы русским солдатам было особо некуда, да и офицеры их всеми доступными способами подбадривали и подгоняли, заставляя рядовых встать стеною между вражескими головорезами и собственным начальством, колдующим кто во что горазд. Количество и качество оказывающих абордажникам поддержку одаренных примерно соответствовало мастерству вытащенных из крепости военных магов при поддержке колдунами из отряда Олега. Возможно, привыкшие к светской жизни дворяне слабо представляли себе как нужно воевать, но индивидуальную боевую подготовку имели все-таки вполне удовлетворительную благодаря ставящему личную силу во главе угла воспитанию и популярности дуэлей. Пожалуй, у «Тигрицы» в этом плане даже имелось некоторое преимущество благодаря Щукину, который окружив себя надежными многослойными барьерами, нашел достаточно сил, чтобы несколько раз приложить противника чарами пятого ранга. Прорывавшиеся через свинцовый ливень, пламя и взрывы гранат абордажники в итоге существенно потеснить стрельцов так и не сумели, ведь сложно сохранять хладнокровие, четко двигаться и метко целиться, когда пробираешься через завал из трупов соратников, а из десяти окружающих тебя человек по меньшей мере половина умерла за считанные секунды. В общем, на верхней палубе численное превосходство осман не сильно им помогло, поскольку прущие в атаку враги попали под перекрестный обстрел, от души умылись кровью, смешались и стали отходить обратно на свои корабли. А потом орудующие внутри судна саперы стали подорвать расположенные рядом с вошедшими в корпус эразц-крейсера носами шебек разрушительные минные ловушки и те, кто находился в их зоне поражения, воспарили в небеса целиком или частями, чтобы потом градом посыпаться вниз на далекую землю. «Тигрица» же свое движение вперед продолжала, и упасть обратно на чего-нибудь твердое повезло не многим.

Абордажники, что зашли с кормы столкнулись с прямо противоположенной ситуацией. Первоначально идущие на штурм «Тигрицы» подданные султана заметных успехов не достигли, поскольку устроенный Олегом взрыв разом смахнул с игровой доски экипаж одной из шебек. Отдельные маги выжили, но идущего на штурм ударного кулака больше не было. Вдобавок близкая детонация такого количества взрывчатки заметно потрепала осман на двух других кораблях, расположенных от места катастрофы почти на расстонии вытянутой руки, поскольку ради большей надежности барьеров и экономии энергии, созданные вражескими одаренными щиты прикрывали лишь то направление, где находился эразц-крейсер. Именно благодаря растерянности и сумятице в рядах противника, пошедшая в контратаку группа защитников слегка оттеснила врага на втором судне, пробила кончик носа чужого судна и скинула в его трюм заряд, сделанный из пары десятков артиллерийских снарядов. А вот с последней из шебек так не вышло. То ли именно там оказалось больше всего элитных сил, то ли просто атаковали они не в очень удачном месте, но смяв сопротивление оказавшихся поблизости от места прорыва членов экипажа, сотни осман стали вливаться внутрь «Тигрицы». В узких и тесных коридорах вести обстрел противника со всех сторон оказалось крайне проблематичным, а потому идущие под прикрытием мощных магических щитов абордажники успели натворить немало дел. Разнесли вдребезги кают-компанию и мастерскую, захватили грузовой трюм, арсенал и на тот момент еще пустовавший лазарет, принялись грабить офицерские каюты и матросские кубрики, даже сунулись штурмовать одновременно и рубку, и орудийные палубы…Но тут первоначальный запал иссяк, поскольку стоящая на острие удара элита либо выдохлась, либо погибла, либо получила достаточно по отдельности не слишком серьезных повреждений, дабы отойти в тыл и постараться восстановить силы. Обычные же солдаты, несмотря на свое весьма серьезное число, могли оказаться остановлены в узком месте всего одним автоматроном или одаренным бойцом в качественных зачарованных латах. Да и не сильно-то они упорствовали, сберегая свои жизни и видимо ожидая, пока силы защитников окажутся растянуты в попытках отразить штурм с других направлений. Но своих союзников они так и не дождались. А когда направленная Олегом шебека протаранила свою товарку, заставив оба столкнувшихся корабля начать терять высоту и устремиться к земле, и отступать им стало некуда. Постепенно осман выдавили со всех захваченных позиций, и в итоге загнали в один из отсеков грузового трюма, взять который штурмом было…Проблематично. Закинутые в единственную дверь гранаты выкидывались обратно наружу телекинезом, единственная попытка сунуться внутрь едва не стоила жизни самонадеянным штурмовикам, чьи продырявленные тела еле-еле сумели оттащить обратно и реанимировать.

– Подожди… – Олег вытащил свои окровавленные руки из груди очередного пациента и оторопело уставился на Анжелу, которая в данный момент казалась какой-то валькирией, сошедшей с небес за павшими в бою войнами. Шлем супруга чародея с себя уже успела снять, а её латы остались незапятнанными кровью и грязью, поскольку в рубку противник ворваться так и не сумел. – Ты хочешь сказать, что у нас на борту все еще остается по меньшей мере несколько десятков осман, которые до сих пор контролируют не такую уж и маленькую часть судна? И они еще живы?

– Стефан с остатками наших штурмовиков и автоматронов их надежно блокировал, но штурмовать не решается. Уверен, что будут большие потери, – развела руками Анжела. – Хорошо хоть, заложников у осман нет…Не брали они их.

– Похоже, придется мне идти и разбираться, – вздохнул чародей оглядывая лазарет и приходя к выводу, что дальше тут должны справиться и без его помощи. Сказалась настойчивость, с которой он пытался донести до своих подчиненных важность хотя бы элементарных целительных навыков, а также большое количество лечебных зелий, которые щедро расходовали на всех, кто еще дышал. – А что там с крейсером и эсминцами?

– Преследование продолжают, но без подзорной трубы их уже не разглядишь, – пожала плечами Анжела, похоже пребывающая в полной уверенности, что от врага им удалось оторваться. – Повезло, что единственными серьезными повреждениями ходовой части стало повальное переутомление аэромантов, да выход из строя резервного алхимреактора, который ядром разбило.

Слова Анжелы ожидаемо соответствовали действительности целиком и полностью. Толком даже не очистивший доспехи от чужой крови Стефан вместе с полусотней абордажников и несколькими одаренными из числа эвакуированных офицеров караулил один из отсеков грузового трюма, не имея возможности выкурить оттуда противника. Единственный вход наверняка держали под прицелом всего имеющегося оружия, а еще сложности добавляло то, что большая часть защитников «Тигрицы» сейчас едва стояла на ногах и остро нуждалась в починке снаряжения. В обычное время Олег бы без проблем возглавил штурм, но сейчас его шлем пока еще не мог генерировать защитный барьер вокруг головы чародея, кираса впитавшая немало враждебной магии треснула в нескольких местах и при дальнейшей интенсивной эксплуатации могла вообще сломаться раз и навсегда, а в броне зияло несколько дыр, через которые достаточно меткий или просто удачливый враг мог дотянуться до тела русского боевого мага и оборвать его карьеру.

– Долбанные трусы…Лучше бы они шлюпку какую угнали, чем так… – Шипел сквозь зубы ругательства Стефан, расхаживая по тесному коридору из стороны в сторону. Два шага туда, два обратно. Виновники плохого настроения толстяка о чем-то тихо переговаривались, но из-за крайней оживленности и эмоциональности их беседы, а также общего количества спорщиков, тихий по идее шепот сливался в единый тяжелый гул, временами прерываемый чуть приглушенными выкриками. – Да пусть бы я и вторую руку потерял, все предпочтительнее, чем возиться с этими паразитами! Ну и вот чего с ними теперь прикажете делать, а?

– Не кормить, поить только тех, кто будет хорошо себя вести, по прибытии в Ростов-на-Дону сдать попам. – Пожал плечами Олег, внимательно изучая руку своего друга. Ту, которую он отрезал в локтевом суставе буквально пять минут назад. Боевая перчатка топорщилась во все стороны потеками расплавленного металла, и пальцы её до сих пор подергивались, хотя внутри уж точно не могло остаться живых мышц. Один только уголь, ну может с маленькими вкраплениями обугленных косточек. А еще в магическом зрении было заметно, что по ампутированной конечности периодически пробегают едва заметные энергетические токи, хотя все накопители располагались в центральной части доспехов Стефана. Неужели часть тела его друга по какой-то причине превратилась в способный самостоятельно накапливать или даже генерировать волшебство артефакт? Подобный феномен требовал самого пристального обдумывания и изучения. – Что тут можно еще сделать?

Протянутая к рычагам управления вражеской шебеки конечность толстяка буквально сплавилась с зачарованным доспехом, поскольку впившийся в неё разряд магического электричества заставил потечь металл, а прятавшиеся под ним человеческие ткани так и вообще испарилпо большей части. Да, это определенно были чары пятого ранга, пусть даже и нижней его границы. Впрочем, энергетическое тело Стефана пострадало не слишком сильно, и целитель был почти уверен в том, что справится с задачей вырастить утраченное своими силами. Ну а если и нет, то обратиться к специалистам им вполне по карману, даже невзирая на все другие расходы, образовавшиеся после не слишком-то удачной битвы, лишь чудом не превратившейся в абсолютный разгром.

– Подожди…Ты что…Хочешь оставить их так?! – Глаза Стефана самым натуральным образом полезли на лоб, что не мог скрыть даже шлем, покрывшийся множеством свежих царапин, возникших по вине пуль, отрикошетивших от этой металлической шапки. – Серьезно?!

– А почему нет? – Вопросом на вопрос ответил Олег, продолжая изучать руку своего друга, который в лазарет так и не пошлел, поскольку травма толстяка не угрожала его жизни. А боль ему купировал кто-то из низкоранговых целителей. – Нормальной тюрьмы у нас на борту, знаешь ли, все равно нет и не было. Вот и пусть сидят здесь, если им там так понравилось!

Покрутив головой по сторонам, чародей нашел кусочек угля, которого после боя на корабле хватало по причине активного использования магии огня, разного рода молний, огнеметов, бутылок с зажигательной смесью и просто небольших пожаров, возникших после обстрела судна вражескими снарядами. Подняв в воздух силой мысли почерневшую щепку, кажется, ранее бывшую частью деревянной обивки пола, чародей послал её к занятому османами помещению, дверь в которое была открыта плашмя благодаря кому-то сильному. И намалевал слово «Тюрьма» сначала на русском, а потом еще на английском и китайском языке, украсив этим художеством внутреннюю часть зияющего прогала. Хотел он еще и сделать приписку про правила поведения в местах лишения свободы, но кто-то вырвал инструмент из телекинетической хватки чародея. Впрочем, на косяке все равно бы не хватило места для сотворения столь обширного художества…

– Но у них же оружие! – Брови Стефана как уползли куда-то к вершине головы, так обратно возвращаться и не собирались.

– И магия, – согласился Олег, которого доступное противнику волшебство нервировало заметно больше ружей, пистолетов и сабель. Гранат османские штурмовики по непонятной ему причине почти не использовали, а тяжелое вооружение у них вообще напрочь отсутствовало. – Минимум парочка обладателей третьего ранга там есть. Если они решатся вложить в свои последние чары всю свою силу и жизненную энергию, не уверен, что «Тигрица» это переживет, ведь ей сегодня итак досталось. А потому пусть сидят там и не рыпаются. Эй, слышите меня, мерзавцы? Будете хорошо себя вести – пойдете в плен на общих основаниях и сможете выкупиться на свободу или отработать её! Но если попробуете подгадить хоть как-нибудь – всех даром отдам нашим отечественным чернокнижникам, да еще и пару монет сверху приплачу, чтобы посильнее мучали!

– А если они там чего-нибудь…Ну…Учудят? – В растерянности спросил Стефан, повышая голос, чтобы перекрыть доносящийся изнутри гомон. Предложение Олега османы явно услышали и поняли, раз развернули такие горячие обсуждения. И общее количество спорщиков никак не могло оказаться меньше пары десятков, а скорее всего составляло где-то полсотни. – Или сломают? И вообще, почему ты думаешь, что если их оставить в покое – они не используют посмертные чары, чтобы долбануть напоследок на полную катушку?

– Порванную парусину или поломанные доски мы как-нибудь переживем, а больше ничего ценного в той части трюма не лежит. – Пожал плечами Олег, ради приличия пытаясь напрячь свой дар оракула…И как почти всегда в подобных ситуациях, способности к предсказанию ну никак себя не проявили, сделав вид, будто их вообще нет. – А хотели бы эти османы стать смертниками, что на тот свет пойдут за компанию с нами, так уже сообразили бы чего-нибудь. Времени у них было предостаточно хоть на минирование захваченной части судна, хоть на проведение темных ритуалов. Корабли преследовавшей нас эскадры уже больше тридцати минут как даже на горизонте не видны.

Османы залопотали друг с другом еще активнее, переходя на крики и, кажется, даже мордобой. Но попыток начать полноценный диалог так и не начали. Впрочем, в атаку они тоже не кидались, продолжая тесниться в одном из углов самого нижнего трюма, отделенного от остальных складских помещений внутренними переборками с одной единственной дверью. Прорубиться внутрь через стену Олег бы смог, причем даже своими силами. Или попытаться вместе со своими друзьями и уцелевшими штурмовиками прорваться через уже имеющийся вход, невзирая на перекрестный огонь и наверняка подготовленные минные или магические ловушки. Вот только особого смысла в этом капитан корабля не видел. Сумевший оккупировать часть его судна противник был лишен какой-либо надежды на получение подкреплений и потому бы стал драться с остервенением загнанной в угол крысы. И даже одна случайная смерть являлась куда большей ценой за победу над ним, чем Олег желал платить. Плюс время работало на него. Рано или поздно «Тигрица» достигнет своего пункта назначения. И если противник не сдастся раньше, то тогда несколько объединивших силы опытных магов или священников без проблем, лишних нервов и растраты боеприпасов всех осман с безопасной для себя дистанции усыпят. А может, и умертвят, но это вряд ли, в конце-концов, живые пленники сильно дороже, а поделиться их частью в обмен на помощь с остальными вражескими абордажниками, чародей не побрезгует. Или придет в себя Щукин, что захватил одну из офицерских кают совместно с парой бутылей предназначенного специально для высоких гостей коньяка и теперь делает вид, будто он празднует победу и медитирует, восстанавливаясь после легкого магического истощения, а не трясется в истерике после пережитого стресса.

– Эй, русские! Предлагаю устроить дуэль один на один! И провести столько поединков, сколько потребуется до тех пор, пока не упадет последний из вас или нас! – К удивлению Олега, османы наконец-то решили проявить себя. И среди них оказалось очень много тех, кто знал язык своего противника на вполне достойном уровне, поскольку в словах говорившего совсем не чувствовалось акцента. Растерянности добавляло и то, что враги не пошли в самоубийственную атаку и не стали обсуждать условия выкупа, а пожелали продолжения драки, пусть даже на более удобных для себя условиях.

– Сдавайтесь лучше, – ответил им чародей, перебарывая свое удивление. – Нет у нас времени с вами возиться. Шансов победить у вас все равно один к тысяче, а вот рассердиться мы можем легко. Запасы лично моего терпения и снисходительности сегодня вот уже давно подошли к концу, и остальные ничуть не менее сердиты.

– Никогда! – Последовал из глубин трюма яростный вопль. – Сам маршал Али-ибн-Фаррах именем султана повелел нам одержать победу над защитниками крепости Темный склон и погибнуть или одержать победу!

– Эм… – запнулся чародей, не сразу подобрав слова, нужные для успешного продолжения искусства переговоров. С одной стороны, теперь фанатизм собеседника стал ему понятен, видимо на сознание тому сильно давили ментальные закладки, которыми в османской империи не потчевали разве только крестьян, да рабов, стоящих дешевле работы даже самого хреновенького мозговрерта. Однако, теперь у Олега возникли новые вопросы. – Знаешь, либо твой русский все-таки не так хорош, как кажется, либо вы, ребята, очень крупно налажали…Ибо вот уже второй раз подряд ваша чертова эскадра атаковала не крепость Темный склон, а форт Черносольный!

Глава 13 О том, как герой оказывается в реальной опасности, сдается под гнетом обстоятельств и оказывается потрясен до глубины души

Олег очень старался не замечать, как сидящие на не таком уж и широком диванчике в два ряда молодые и симпатичные девушки старательно строят ему глазки и норовят изогнуться так, чтобы продемонстрировать самые выгодные ракурсы своего тела, а то и вообще начинают крайне провокационно целовать шейки своих коллег или покусывать их за ушки, одновременно давая волю рукам. Даже тот факт, что чародей вообще-то имел супругу, и оная супруга находилось на этом же летучем корабле, не мог остановить связисток, практически всем кругом пошедших в решительную атаку на сильного одаренного с тугим кошельком, относительно симпатичным лицом и отсутствием бесчисленной своры ближних и дальних родственников, готовых не моргнув глазом прирезать излишне наглую простолюдинку, если та протянет свои изящные ручки к семейным капиталам или магическим секретам. А персоны благородного происхождения, которым Олег был бы неинтересен, в число обменивающихся мыслеобразами через иной план реальности магов астрала как-то не рвались…То ли не нравились им постоянные мигрени с повышенными шансами схватить инсульт или какое-нибудь психическое заболевание, то ли отпугивала необходимость много и нудно трудиться без нормальных шансов на то, чтобы обрести силу, богатство и славу. Вот и мало было среди сидящих друг у друга на коленях и держащихся за ручки ведьмочек, вообще-то обязанных не хвостом перед потенциальным покровителем крутить, а установить хороший и четкий контакт со штабом фронта, персон, которые достигли хотя бы тридцати лет. В данном роде войск кто не мог уйти в отставку и замуж, те раз за разом улетали в декрет, лишь бы откосить от выполнения своих рабочих обязанностей, и к концу заключенного с армией контракта нередко могли бы претендовать на звание мать-героиня, если бы в данном мире его хоть кому-нибудь давали.

– Нет со штабом фронта связи, – немного нараспев пропела распорядительница этого борделя…То есть, конечно, начальница связисток. Она одна из присутствующих в кое-как приведенной в порядок мастерской дам имела в волосах отдельные седые нити, однако кожа её лица по-прежнему была лишена морщин, подтянутая полурасстегнутым корсетом грудь размера эдак четвертого выдавалась вперед подобно корме ледокола, а почти неприлично короткая юбка обнажала стройные бедра без всяких следов варикоза или целлюлита. Нижнего белья сия волшебница не носила. Олег успел это случайно заметить, когда перед ним специально упали в довольно провокационной позе, якобы споткнувшись о складку на ковре. Прибитом гвоздями по углам, чтобы не ползал туда-сюда во время лихих воздушных маневров. – Я чувствую силу и присутствие круга, что Ростов-на-Дону своим домом считает. Вот только никто из тех, с кем хочу поговорить, не отвечает. Знакомцы там есть и есть незнакомцы, а глас мой теряется как лягушка в колодце.

– То есть маги астрала из штаба фронта с кем-то общаются настолько интенсивно, что им не до нас. – Расшифровал речь пребывающий в полутрансе особы Олег, радуясь про себя тому, что Анжела после того как прекратила свою активную карьеру утратила и большую часть присущей магам астрала чудаковатости. Оставшееся он был согласен считать той изюминкой, которая лишь больше его привлекает. – Но это точно они? А есть ли среди них потери?

– Ошибки в жизни моей, не скрою, бывали, но дурой полной меня никогда не признавали, – лукаво улыбнулась начальница связисток, провокационно облизывая ярко-накрашенные алые губы и одновременно запуская руку под платье сидящей от неё справа то ли заместительницы, то ли особо приближенной к начальству беспринципной особе и начиная поглаживать внутреннюю сторону её бедер. – Я в сказанном себя могу поставить на кон, а коли будет мало, найду, кем ваш украсить можно трон.

Олег от такого пассажа только крякнул и порадовался тому, что в помещении он со связистками все-таки находится не один, да и через стенку находится один из матросских кубриков, где сейчас отлеживаются на постелях раненные разной степени тяжести. А не то бы чародей имел реальные шансы оказаться жертвой группового изнасилования со стороны организованной банды девиц, ныне держащих его в фокусе своего внимания. И в ближайшие дни, похоже, данная опасность будет сохраняться. Сидящие перед ним в два ряда дамы хоть и стояли в задних рядах защитников «Тигрицы» во время недавней битвы, но все равно набрались впечатлений и адреналина до ушей, а потому были готовы принимать любую позу из придуманной индийцами камасутры по три раза на дню, лишь бы заполучить относительный комфорт и безопасность, являющиеся атрибутами работы на летучем корабле. И честно говоря, волшебник даже не мог их в этом особо упрекать. Вряд ли связисткам и прочим слабым одаренным из павшей крепости повезет повторно получить назначение в какую-нибудь глухую дыру на неважном участке фронта. А если ведьмочек разбросают по разным частям в роли живых радиостанций или усиления для уже имеющихся кругов, то велик риск месяцы и даже годы жить в окопах и землянках, таскать все свои пожитки на себе, поймать случайную пулю, попасть под бомбежку или артиллерийский удар…Конечно, даже при службе в пехоте специалисты по общению через астрал вынужденно окажутся недалеко от штабов и старших офицеров, однако на борту летательного аппарата все-таки и нагрузки меньше в разы, и комфортнее и, самое главное, безопаснее. Когда он в небе, то угрозу для него представляют лишь другие суда, далеко не в каждой части имеющиеся зенитные орудия и маги уровни магистра. А если судно спокойно стоит на земле, то уж оно точно не на передовой, а где-нибудь в тылу на защищенном аэродроме. Вдобавок во время войны топливо в большой цене, а потому лишний раз гонять машину не станут. И соответственно работы экипажу будет меньше чем тем, кто тащится по дорогам вместе с пехотой или трясется в седле наравне с кавалерией.

– Но связисты в штабе фронта именно передают туда-сюда сообщения? – Уточнила латающая кольчугу черноглазая и черноволосая дама с узким разрезом глаз, бывшая двоюродной сестрой Стефана и оказавшаяся старше его едва ли не на тридцать лет. Подобно большей части Полозьевых она являлась прекрасной лучницей, да еще и на борт с собой взяла дрессированного сокола, который один на один запросто бы расправился с почти любым обычным человеком…Но упавший с неба на палубу «Тигрицы» за спинами стрельцов вражеский аэромант располовинил пернатого магического мутанта и чуть было не прирезал его хозяйку. Помимо неё в мастерской примерно тем же самым занималась парочка людоящеров, а целый консилиум американских техномагов пытался переставить сердечник автоматрона с разбитым вдребезги корпусом на другую машину, которая внешне осталась почти целой, если не считать прошедшей через центр узкой глубокой дыры, разрезавший на две части артефакт с запечатленным в металле отпечатком души какого-то человека. – Или они там дружно держат какой-нибудь барьер, мешающий османским менталистам превратить половину сосредоточенных в городе солдат в кровожданых берсеркеров, а вторую в испуганно хнычущих безумцев?

– Судеб сплетение есть паутина, но мнится мне, что там не рутина, – пожала плечами ведьма, которая тянула где-то на подмастерье, а следовательно являлась достаточно хорошим специалистом. Одно то, что ей в подчинение всучили неполный десяток одаренных, пусть даже остальные девушки в большинстве своем имели лишь первый ранг, уже о многом говорило. – Страхом и паникой многие там окрашены нити, а от усталости дрожали б как эти тити.

В качестве наглядного примера ведьма, успевшая вытащить свои руки из под юбки одной подчиненной так сжала грудь другой, что помещение огласил непроизвольный болезненно-похотливый стон.

– Девочки, если вы не прекратите вести себя как мартовские кошки, медикаментозно всем и сразу понижу тактильную чувствительность до уровня кирпича. А после наращу на лицо жировых складок с бородавками, – пригрозил Олег, уставший выдерживать эти слабо завуалированные нападки и отбросивший в сторону вежливость. Обычно он проявлял довольно высокую терпимость к маленьким слабостям или эксцентричности других людей, пока их странности не мешали жить остальным, однако сегодня отбросил в сторону вежливость, сдавшись под гнетом обстоятельств. Работы у чародея было столько, что хотелось выть на зависть любому оборотню, а вместо занятия делом он тут от сексуальных домогательств отбивается. И даже на кадровых офицеров перебросить ничего нельзя! Собранной Щукиным вокруг себя своре прихлебателей он бы доверил, максимум, починку деревенского сортира, но никак не собственное судно. И в качестве объекта своих приставаний на редкость разнузданные связистки их сейчас явно не рассматривали, поскольку господа аристократы сразу после исчезновения противника с горизонта решили принять немного алкоголя для успокоения нервов, да так увлеклись, что устроили в разгромленной кают-компании натуральную попойку. Оттаскивать от столов тех, кто еще оставался в сознании, а после тянуть в кровать смысла не было – даже если они там чего-то смогут, то на утро не вспомнят ничего. – Вам вообще удалось хоть с кем-то связаться? И если да, то что там у них происходит?

– Над Сочи камня стон рвет туманы, что мыслям несут лишь смерть и обманы… – Пару раз моргнув, начальница связисток претерпела метаморфозу не сказать, чтобы радикальную, но весьма заметную. Чуть обвисла грудь, вокруг глаз появились морщинки, голос заметно изменил интонацию, утратил напевность и ритмичность, а глаза слегка потемнели. Видимо эта то ли молодящаяся дама преклонных лет то или излишне рано поседевшая женщина в самом соку решила перестать поддерживать на себе косметические чары и вышла из транса, поскольку осознала, что с вымотавшегося и находящегося не в духе Олега станется притворить свою угрозу в жизнь. А затем своей властью капитана корабля послать связисток…Ну да хоть кровь с палубы отмывать. Даже если девушки поголовно не владеют бытовой магией, руки-то у них ведь есть. – Мы чуть не потеряли Риту и Свету, которые торили путь для остальных. Спасло их лишь то, что я знакома с этим методом наведения помех, путем вывода в астрал каналов из какого-то иного плана, который весьма агрессивен по отношению к душам смертных. Кто-то в Сочи эту дрянь активно вычищает, но когда закончит – неизвестно. Двойная скала пала, выжившие ушли в подземные катакомбы и оттуда прорываются куда-то на юг, их комендантом как раз является геомант, а потому на поверхность выйдут через пару суток, когда слуг Хозяйки Медной Горы почуют. Караванный причал вроде как подавил мятеж, но крепость наполовину разрушена и там осталось лишь пара сотен солдат и десяток офицеров. Османы каким-то образом смогли перехватить контроль над печатями клейменых контрактников, а после те под угрозой длительной агонии с последующим отрыванием головы оказались вынуждены драться со своими сослуживцами. Песчаный щит…А хотя я же про него уже рассказывала до начала битвы.

– Куда ни кинь, всюду клин, – поморщился чародей, пытаясь напрячь свой дар оракула, чтобы узнать, в какую сторону безопаснее всего. Оторвавшись от преследователей, «Тигрица» некоторое время летела на запад…Но если Олег не хотел драпать до самого Каспийского моря и расположенных там крепостей, фундамент которых закладывали еще при Петре Первом, то следовало решить, в какую сторону ему повернуть. Не то, чтобы волшебник так уж сильно был против посещения тех краев, в конце-концов, там активных боевых действий вроде бы не велось, а курорты имелись и вряд ли так уж сильно уступали черноморским…Но одно дело отступить от превосходящих сил противника, а совсем другое – усвистать аж в соседний регион без прямого приказа начальства. А оное вне зоны доступа и даже Щукиным не прикроешься. Сейчас, на волне алкоголя и эмоций, младший магистр может разрешить хоть эмиграцию куда-нибудь в Катманду и даже настоять на своем с применением силы, но когда успокоится и протрезвеет, запросто может сказать, что никаких приказов о передислоцировании «Тигрицы» в глубокий тыл не отдавал и обвинить прикомандированные силы в самовольном оставлении позиций, трусости и дезертирстве. От этого кадра, которого явно ни один судья по собственной воле ни в чем обвинять не будет, чтобы себе карьеру не испортить и недоброжелателей в боярской шапке не нажить, еще и не таких подвигов ожидать можно. А потому самому следовало определить, в какую сторону поворачивать корабль. – Хоть делай разворот на сто восемьдесят градусов и в форт «Черносольный» возвращайся. По крайней мере, какие у осман там силы мы точно знаем, и как минимум удрать от них имеем неплохие шансы.

– Не надо! – Встревожилась родственница Стефана. – Пусть уцеевшие шебеки отремонтируют еще не скоро, но османские колдуны наверняка уже успели перевести дух. А у нас не корабль, а решето летающее. Его как следует стукнешь – и он рухнет!

– Да это я так, шучу. – Поспешил успокоить волшебницу Олег, который данную идею всерьез и не рассматривал. Слишком сильно досталось и самому судну, и его экипажу. И если ремонт корабля грозил занять месяц или даже два, но рано или поздно летательный аппарат вернется к своей полной боеспособности, то вот с образовавшимися в команде вакансиями справиться будет тяжелее. Олегу не привыкать набирать пополнение отряда из тех, кто есть под рукой, но выученные на скорую руку матросы непременно будут во всем уступать ветеранам, прошедшим строгий отбор и усиленные сверх всякой меры тренировки, которыми в кадровой армии разве только войска специального назначения утруждают. – Сам же прекрасно знаю, что нас сейчас чуть ли не плевками сбить можно, поскольку защитные барьеры едва-едва справляются со встречным ветром, а артиллерии осталось от силы половина.

Короткий, но крайне жестокий бой оставил воздушное судно в ужасающем состоянии. Были выведены из строя три из четырех турелей: две в упор расстреляли картечью и ядрами, а внутрь последней ворвались вражеские джины-штурмовики и своими огненными мечами вдребезги разнесли приборы управления орудиями. Обычные бортовые пушки, расположенные с левой стороны, тоже изрядно пострадали, а некоторые так и вовсе ныне на борту отсутствовали. Летящие туда на огромной скорости куски металла не только превращали сконструированные из дерева сложные лафеты в кучу дров, но и в некоторых случаях умудрялись создавать трещины и выбоины на стволах, что создавало риск разрыва при дальнейшей эксплуатации. Вдобавок созданные османскими чародеями песчаные големы умудрились несколько единиц артиллерии просто вытянуть наружу и сбросить вниз. Защитные барьеры эрзац-крейсера требовали ремонта, а кое-где и замены, поскольку их рунная основа и энерговоды выгорали целыми сегментами от непомерных нагрузок и насильно вливаемой туда силы. Теперь магический щит «Тигрицы» соответствовал, в лучшем случае, какому-нибудь мелкоразмерному судну. Руны снижения веса тоже пострадали от чрезмерной эксплуатации в попытках снизить вес бывшего грузовоза и тем придать ему скорости, но их по крайней мере Олег мог заменить самостоятельно. Правда, творения профессионалов показывали бы большую эффективность и требовали меньше топлива на заполнение себя волшебством. Повреждения брони, парусов, палуб, переборок, а также перекос и деформация отдельных участков несущего и беспорядок в трюмах, часть одного из которых до сих пор удерживали за собой блокированные османы, на фоне более важных частей корабля можно было не учитывать. И уж тем более забывалось про них, когда на ум приходил список потерь личного состава.

Из более чем двухсот членов экипажа в живых осталось всего сто тридцать четыре, причем половину от этого числа где-нибудь в другом месте либо добили бы из милосердия, либо выпнули из армии на улицу пинком под зад, потому как генералам калеки не нужны, ведь легче новых солдат набрать, чем ставить инвалидов обратно в строй, обеспечивая им магические протезы либо регенерацию утерянных рук, ног или глаз. Основная часть потерь пришлась вопреки ожиданиям Олега не на абордажников, а на артиллеристов. По сравнению с ударным кулаком вольного отряда специалисты по стрельбе из пушек были чуть хуже вооружены и чуть меньше тренированы, пусть в обычной армии они и легко сошли бы за элиту благодаря американским револьверам, грантам и тяжелым доспехам с добавлением усиливающих носителя искусственных мускул, но истинным специалистам по яростному и жаркому бою на коротких дистанциях все-таки уступали. Мало кто горел желанием лишний раз получать по морде на тренировках или спускать полугодовое жалование на личный защитный амулет лучшего качества. И эта разница сказала свое веское слово, сначала когда их начало косить выпущенной прямо в упор картечью непосредственно на орудийной палубе, а потом в схватках с прорвавшимися внутрь судна османами. Впрочем, потерь не избежали ни в одной части судна. И штурмовики падали в битве, когда их буквально заваливали телами и дырявили со всех сторон свинцом или сталью, и маги пропустившие удар вражеских чародеев вспыхивали как свечки за спинами бойцов, и ждавшим приема пациентов в лазарете санитарам досталось, когда туда ворвался враг, и даже обычно несущие вахту в рубке техномаги-наблюдатели, дежурящие за осматривающими округу приборами наблюдения, недосчитались парочки своих коллег, павших на входе в сердце летучего корабля. Причем потерь было бы намного больше, но на руку защитникам «Тигрицы» сыграло сразу два фактора. Во-первых, османы полагали взятие эрзац-крейсера делом решенным и не успели толком обдумать насколько сильно их ожидания расходятся с действительностью, а потому зачастую не добивали прекратившихся сопротивление тяжелораненых, рассчитывая выгодно продать обладателей отличного оружия и экипировки, за которых наверняка заплатят целую кучу золота. А во-вторых, стоимость зелий, использованных для стабилизации умирающих матросов, отправила бы целителей в кадровых частях на суд и хорошо еще, если не под трибунал. И далеко не все из них были сварены супругой Святослава, поскольку переселившейся в сибирскую деревню эльфийке зачастую не хватало знания рецептов или просто квалификации.

– Продолжайте работу, если будет что-то срочное, сразу же сообщайте. Я буду в рубке, – так и не сумев после беседы с магами астрала прийти хоть к какому-нибудь решению, чародей решил свериться с картой и посоветоваться с супругой, что дежурила в пункте управления кораблем. Она бы, конечно, предпочла возложить данную обязанность на другие плечи, но Стефан караулил осман, а Святослав валялся без сознания с ожогами, повреждениями верхних слоев ауры, упадком высосанных не иначе как сотканным из крови смерчем жизненных сил, магическим истощением и легкой интоксикацией алхимическими препаратами.

– Господин Коробейников, ну наконец-то мне удалось вас найти! – Едва чародей вышел из помещения, как оказался перехвачен уже знакомым ему начальником отряда легких кавалеристов, который по какой-то причине считал нужным увиваться вокруг Олега, тем создавая довольно резкий контраст с большинством других кадровых военных. Битва оставила толстячка в расшитой узорами синей униформе абсолютно невредимым, хотя его роскошное одеяние в нескольких местах несло на себе следы крови и темные пятна, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся пулями, расплющившимися о яркую ткань подобно брызгам воды. – Прошу простить, что отнимаю ваше бесценное время, вдвойне важное в такие дни как этот, но у меня к вам довольно важный вопрос, который было бы желательно обсудить. Важный и взаимовыгодный. Из тех, которые озвучивают только наедине и при поднятых барьерах, гарантирующих нашу приватность.

– Это в действительности так важно, Бимурат Иоанович? – Уточнил Олег, краем сознания отметив, что не ошибся. Этот человек от него действительно чего-то хотел, потому и проявлял вежливость вкупе с прямо-таки демонстративным дружелюбием. Однако в данный момент чародей проявлял к кавалеристу лишь легкий интерес, поскольку голова у него болела над другим вопросом: куда повернуть? Направо или налево? Ростов-на-Дону защищало больше войск, но в Сочи гостила величайшая геомантка мира. С другой стороны, армия штука неповоротливая, а потому будет драться с османами если и не до конца, так, по крайней мере, долго и упорно. Генералы со свитой может и смогут сбежать, если запахнет жаренным, но при всем желании не упрут с собой тысячи солдат, артиллерию и боевую технику. А вот передвижной дворец сильнейшей ведьмы мира весьма мобилен и вряд ли бывшая Баба-Яга будет ради спасения города выкладываться на полную катушку, тем самым разрушая столетиями создаваемый образ властной, опасной, умной, могучей и жестокой, но в целом обычной по меркам архимагов колдуньи, меряющей свой возраст всего лишь несколькими веками и к темной магии относящейся с легкимпренебрежением. – В таком случае прошу проследовать в мою каюту. Там, конечно, легкий беспорядок, но трупы уже убрали.

Время на то, чтобы определиться с выбором, у Олега имелось. Почему бы и не выслушать предложение собеседника, тем более чародею вполне по силам поддерживать беседу и думать одновременно. Вдобавок, а вдруг ему действительно собираются сообщить нечто важное и ведущее к взаимной выгоде? Даже если это окажется насквозь тривиальным делом, ну например попыткой втюхать молодому волшебнику из простонародья «древнюю и могущественную фамильную реликвию», вышедшую из подвала где-нибудь в Одессе пару месяцев назад или предложением осуществить прямые поставки частей тел сибирских монстров в другой регион страны при посредничестве кавалериста, условия коммерческого предложения требовалось узнать, прежде чем отвергать…Или принять, если оно действительно будет стоить того. Разумеется, с отложенным на другой день составлением договора, где будет указана каждая мелочь.

– У вас здесь есть ритуальный круг? – Уточнил Бимурат, оглядывая обитель капитана судна, ныне пребывающую в ужасающем хаосе. Кровать была перевернута, подушки и одеяла раскиданы по полу, из шкафов вытряхнули лежащие там вещи, инструменты, книги, початую упаковку печенья и мешочек с жареными орехами. Закуски, нужные чтобы не мотаться на камбуз, если вдруг посреди ночи возникнет желание заморить червячка, ныне были не просто растоптаны османскими сапогами, а словно каким-то взрывом размазаны по стенам и даже потолку…А вот сундук с походной кассой, очевидно и бывший предметом поисков вражеских штурмовиков, остался неожиданно чистым и почти целым. Только стоял не на своем месте. По всей видимости, сбив петли замка, откинув крышку и обнаружив деньги одни налетчики попытались утащить его целиком, а другие решили, что раз столько золота лежит на самом видном месте, где-то просто обязан быть тайник с настоящими ценностями, принялись изо всех сил его искать. – Так будет проще всего гарантировать, что нам не помешают.

– Да, конечно, – согласился хозяин помещения, который нет-нет да и тренировался или экспериментировал при помощи этого магического инструмента, позволяющего отсекать посторонние воздействия и легче управлять внутри строго очерченных границ собственной магией. – Вон там он, под опрокинутым на бок креслом.

Мерцающая пленка барьера, который было бы очень сложно пройти звукам или враждебной магии, окружила двух вставших почти вплотную внутри магической фигуры мужчин, а после кавалерист внезапно рванул на своей груди одежду, одновременно распахивая и изукрашенный мундир, и скрытую под ним белую шелковую рубашку с крупными перламутровыми пуговицами. Не ожидавший такого чародей судорожно схватился за оба висящих у него на поясе топора, мысленно благословляя тот факт, что он до сих пор не снял броню, а потому гарантированно отобьется от избравшего его своей целью извращенца, но реальность оказалась несколько более пугающей и неприятной.

– И снова здравствуй, смертный, – прямо по груди кавалериста, напрочь лишенной какой-либо растительности и выглядящей на удивление ровной, словно кожей обтянули не человеческий скелет, а нечто иное, пролегли пылающие багровым линии, сложившиеся в изображение морды, отдаленно напоминающей не то обезьянью, не то крокодилью. Очертания черепа и расположение глаз в целом соответствовало гуманоидам, но выступающая вперед длинная пасть с торчащими из неё кривыми клыками явно была слишком велика для любого нормального примата. И эта харя была отлично знакома потрясенному до глубины души чародею, родившемуся в совсем другом мире. Как и холодный злой голос, полнящийся одновременно и презрением, и самодовольством. – Наше соглашение принесло тебе то, чего ты так страстно желал…Пришла пора платить.

Глава 14 О том, как героя считают жалким, искушают желаемым и оставляют без помощи

– Не припомню, чтобы клялся тебе хоть в чем-нибудь, – хмыкнул Олег, усилием мысли переводя свой организм в форсированный режим работы, который мог пригодиться как в драке, так и в диалоге благодаря некоторому ускорению работы сознания. Лезвие правого топора чародей прижал к шее кавалериста, а левым почти касался горящих прямо на коже пламенных линий, складывающихся в изображение демонической морды. Лишь огромным усилием воли он сумел сдержаться от того, чтобы чуть шевельнуть своими руками и прервать жизненный путь начальника отряда легкой кавалерии. Аура того определенно принадлежала человеку, который прямо сейчас чего-то колдовал, а потому вероятность того, что напротив стоит лишь притворяющееся русским офицером выходец из нижних планов, малоуязвимый для обычного зачарованного оружия, была крайне мала. Если бы Бимурат мог поддерживать на себе столь сложную маскировку в процессе сотворения волшебства, то за такие таланты ему бы сходу стоило присвоить звание магистра. Возможно и не младшего. – И договора мы тоже не заключали. А все возможности для честного взаимовыгодного сотрудничества рассыпались прахом после того, как ты долго и упорно упрашивал принести меня в жертву. Так о каких долгах может идти речь?

Первоначальное лицезрение демонической морды заметно выбило Олега из колеи, однако повинна в этом оказалась больше внезапность, чем что-либо еще. Возможность своего столкновения с существом, благодаря которому он появился в этом мире, чародей успел обдумать давным-давно. Учитывая рвение, с которым многие обитатели данного измерения занимались темной магией, устраивая то призывы отдельных тварей, то явление на территорию противника целых армий инфернальных монстров во главе с кем-нибудь из их лордов, вероятность встречи следовало считать довольно существенной. В конце-концов, если архимаги Союза Ореднов сумели связать демона с наградной печатью, то значит и кто-нибудь еще из местных обитателей с ним установить контакт способен. Или тварь сама активно пытается пролезть именно сюда из своего обиталища, всячески пытаясь привлечь к себе внимание легкомысленных смертных, которые рано или поздно доиграются. И потому чародей по возможности подготавливался к этому моменту, ну или столкновению с любым другим обитателем нижних планов, который предпочтет диалог немедленной атаке. Осторожные расспросы священников и изучение открытой литературы позволили узнать сведения, являющиеся так сказать общеизвестной техникой безопасности для тех, кто не желает по собственной глупости вляпаться в какое-нибудь дерьмо. Демоны ценили добровольно отданные им души намного выше вырванных на жертвенных алтарях руками чернокнижников, а те в свою очередь превосходили нахапанную самолично на поле боя добычу. Чего-то такое сильно теряло в качестве сей эфемерной субстанции при насильственном извлечении без согласия законного владельца. Оное согласие, пусть даже выраженное неявно, вообще сильно облегчало манипуляции обитателям иных планов с привлекшими их внимание смертными. Без него призывателя или случившегося рядом прохожего сложновато было погрузить в грезы, захватывающие сильнее любого дурмана, усилить, излечить, научить новым навыкам, просканировать до самых печонок чтобы найти корень имеющихся проблем… И когда-то Олег разрешал данному обитателю нижних планов воздействовать на себя. Вот только это была совсем не продажа души и даже не взятие на себя каких-либо обязательств, а вся имевшаяся у твари над будущим чародеем власть сошла на нет в течении нескольких суток. Но даже если бы кандидат на вступление в стройные ряды демонопоклонников клялся обитателям преисподней в вечной верности, кивал головой до хруста шейных позвонков и громко пел инфернальные гимны, до момента, когда он принимает на свою ауру отметку какой-либо твари, все сказанные вслух или написанные на пергаменте из чьей-нибудь кожи слова оставались лишь пустым сотрясением воздуха. Разновидностей данного клейма, равно как и путей его получения, насчитывалось превеликое множество, однако суть сводилась к возможности создания двухстороннего канала, связывающего обитателей разных планов, несмотря на разделяющие их грани реальности. А уж использовать тот можно было хоть для геолокации, хоть для удаленного контроля, хоть для насылания порчи и мучительного убийства…Ну или передачи информации, поддержки, отправки помощи.

– Неблагодарность…Впрочем, чего еще можно было ожидать от человеческого племени? – Похоже, демон всерьез и не рассчитывал на то, что Олег согласится с якобы имеющимися у него долгами, и действовал чисто наобум. А вдруг получится? – Ладно, перейдем на тот язык, который понимают подобные тебе омерзительные тараканы. Или ты будешь служить мне, или о твоем маленьком грязном секрете узнают все.

– Можешь начинать распространять обо мне всякие нелепые бредни. Рекомендую начать с коллегии святейшего синода, но говорят, в приемной патриарха тоже со всем вниманием относятся к посетителям, что им доносы тащат. – Олег повидал в этом мире вполне достаточно существ, которые смогли бы убить его одной лишь силой мысли или небрежным движением руки. Некоторые из них даже умерли при его скромном содействии. И трястись перед демоном, которого принудили служить владельцу отнюдь не легендарного артефакта, он не собирался. Если связанную с закабаленной тварью печать выдали пусть особо отличившемуся в какой-то битве, но все-таки почти обычному магу, следовательно, та не могла считаться такой уж великой ценностью. Всё лучшее архимаги времен Союза Орденов просто обязаны были приберегать для себя, своих родственников и повязанных намертво ближних слуг, такова уж психология обитателей данного мира. Следовательно, данное существо на одного из владык нижних планов не тянуло, несмотря на все свои имеющиеся возможности…Ведь удайся какому-нибудь чернокжнику захомутать монстра подобной мощи, и печать бы пошла в ход при разборках с конкурентами, как и полагается стратегическому оружию. С инфернальным же аналогом магистра, когда тот действует во враждебном себе измерении, где ему приходится прикладывать немало сил просто на то, чтобы не провалиться обратно в родную преисподнюю, а прикончить тварь и разделать на органы сочтут достойным уважения поступком в любой стране мира, Олег имел неплохие шансы справиться. Тем более он не собирался бояться твари сейчас, когда существо действует через своеобразный переходник в лице Бимурата. – Уверен, если ты лично заявишься к ним на ковер, это гарантирует скорейшую работу нашей родимой православной инквизиции. Кстати, а зовут то тебя как? А то вроде давно знакомы, но толком друг другу так и не представлены…

Раскрытие правды о происхождении Олега, бесспорно, могло доставить ему неприятности. И очень значительные. Вот только друзья чародея или Анжела до сих пор скрываемую от них информацию если и узнают, то, скорее всего, им окажется на это чуть менее чем наплевать. Душа у него ведь нормальная, человеческая целиком и полностью, а прежнего Олега Коробейникова они и в глаза не видели. Биологические родственники данного тела теперь в принципе не сумели бы доставить волшебнику неприятностей. Зато их с лихвой могли обеспечить разные высокие персоны, заинтересовавшиеся такой диковинкой как обитатель иного мира…Но к истинному магу, капитану вольного отряда, обладателю служилого дворянства, собственнику весьма заметных капиталов и начальнику нескольких сотен опытных головорезов на кривой козе уже не подъедешь, он ведь не бесправный ведьмак-контрактник, которого можно легко выкрасть, а то и официально выкупить, чтобы потом выжать как половую тряпку и втихую в подвалах сгноить. Да и потом, если бы какой-то древний магистр или архимаг всерьез заинтересовались бы родиной любопытного феномена, они бы, скорее всего, сумели попасть туда самостоятельно. Может не за год, может не за десять-двадцать или даже пятьдесят…Куда торопиться тем, кто меряет свою жизнь веками? Наличие иных миров, зачастую населенных разумной жизнью, для науки этого мира являлось доказанным фактом, а потому на сенсацию планетарного масштаба Олег не тянул при всем желании. А допрашивать способного осуществлять перенос человеческих душ между измерениями и телами демона куда удобнее, чем персону, с которой тот однажды работал. Олег-то про магические нюансы проделанных над ним манипуляций при всем желании не сумеет многого рассказать, поскольку даже сейчас у него не хватит квалификации на понимание происходивших тогда процессов. Про триумф же технического и социального прогресса родного чародею измерения сначала надо было догадаться спрашивать, а потом верно интерпретировать полученную информацию, не пропустив её мимо разума, зашоренного тысячелетними предрассудками и выросшими из собственной силы деформациями психики. И потому если выбирать между служением демону-шантажисту и интересом со стороны разных высокопоставленных персон, то второй вариант являлся все-таки более предпочтительным. Немножко. В конце-концов, сменить фамилию, имя, внешность и место проживания проще, чем откреститься от инфернального кредитора.

– Ты жалок так, что почти смешон, смертный. И я не собираюсь открывать свое имя кому-то вроде тебя! – От по-прежнему держащего края одежды Бимурата весьма заметно тянуло горелым мясом, но судя по скошенным вниз глазам кавалериста, с любопытством прислушивающегося к беседе, каких-либо серьезных неприятностей ему пылающая прямо на коже демоническая морда не доставляла. – Думаешь, стоило лишь чуть-чуть возвыситься над родственной тебе грязью, как стал могущественен, велик, по-настоящему силен и можешь больше ничего не бояться? Пф! Но знаешь, я ведь могу показать тебе настоящее могущество и силу. Уж ты-то видел, что за тайны мироздания мне подвластны. И сможешь причаститься к ним, если поможешь провести один маленький ритуал…

– Доверять тебе? Серьезно? Вот уж где действительно: «Пф!». – Усмехнулся Олег, раздумывая над тем, а не прирезать ли ему живое устройство связи прямо сейчас. Ну вот чисто на всякий случай…К сожалению, минусов в такой идее виделось больше, чем плюсов. Во-первых, установивший прямой контакт демоном Бимурат наверняка мог пользоваться частью силы монстра, а тот был хоть и не одним из владык нижних планов, но определенно высшим. Аристократом преисподней. И для того, чтобы иметь подобный статус и оставаться живым, требовалось весьма впечатляющее могущество. А во-вторых, работающий демоном человек оставался офицером российской армии и слишком многие указали бы на его убийцу в случае таинственного исчезновения кавалериста. Доказать же суду обоснованность данного поступка было бы сложно…И могло стоить чародею головы или хотя бы появления такого крючка, по сравнению с которым доступные инфернальному шантажисту сведения не более чем мелкое досадное неудобство. В конце-концов происхождение Олега напрямую никому не мешало и ущерба не нанесло, а значит и публично обвинить его по большому счету не в чем. – Опустим пока деловую репутацию обитателей нижних планов, над укреплением которой они работали бесчисленные эоны времени. Вспомни нашу первую встречу и то, как ты навязывал заведомо проигрышную сделку, пытаясь навесить на призывателя с одной стороны не такой уж и серьезный долг, а с другой стороны обязательства, которые он заведомо не сумеет выполнить по прекрасно известным тебе причинам.

– Ритуал будет полностью безопасен, безболезнен, не особо требователен к материальным компонентам, а также лишен каких-либо подводных камней и долговременных обязательств. – Немного подумав, Олег снизил планку опасности своего собеседника еще чуть-чуть ниже. Он мог быть чудовищно сильным, он мог знать секреты волшебства, которые не каждому архимагу известны, он вероятно в десятки раз превосходил чародея опытом…Но не был он мудрым или хотя бы умным. Иначе бы убрал из голоса это свое невыносимое самодовольство и презрение к собеседнику хотя бы после того, как его, фигурально выражаясь, макнули кривозубой пастью в собственное вранье. Или вообще как-нибудь по-другому бы построил беседу. – Я могу в этом поклясться своей сутью, будучи в призванным в специально подготовленном месте с обоюдными гарантиями непричинения вреда под контролем ваших лицензированных демонологов, таких как тот человек, при помощи которого мы сейчас разговариваем. И за помощь с ритуалом я отвечу на любые три вопроса о своих силах или добуду для тебя три любых предмета, к которым ты с детства привык. А захочешь большего, так думаю мы сможем договориться…В конце-концов, у вас там сейчас идет большая война и твоим пленникам найдется куда лучшее применение, чем просто гнить в канавах или качаться на ветвях деревьев.

– Как…Интересно. – Предложенная демоном сделка действительно могла оказаться для Олега безопасной настолько, насколько подобное мероприятие вообще способно. Официальный найм опытного демонолога для проверки заключаемого с темными силами договора не то чтобы исключал возможный риск на корню, но сводил его до максимально возможного минимума. Плюс за самим демоном присмотрят в обязательном порядке присутствующие на подобных мероприятиях чернокнижники и церковники, которые в случае чего могут как недопустить неблагоприятного развития событий, так и очень сильно врезать по протянутым не туда инфернальным лапкам. Внутри кропотливо подготовленного ритуального зала даже не имеющий особой личной силы одаренный способен скрутить в бараний рог многократно превосходящие его сущности. Для тех противостояние со смертными чародеями окажется сродни попытки бежать в атаку по минному полю навстречу плотному пулеметному огню, когда сверху падают бомбы. – Ты предлагаешь очень многое и за, казалось бы, смешную цену…Но знаешь, невольно встает вопрос: «А в чем твоя выгода?». Что же за ритуал ты хочешь провести с моим участием, раз готов для этого приложить такие усилия? И не связан ли он как-то с третьим участником нашей первой встречи?

Если демону зачем-то нужен был именно Олег, а не первый попавшийся культист или даже лицензированный демонолог, который может работать при полной поддержке государства если не забывает отстегивать императору и церкви свой процент, то значит в планируемом мероприятии именно чародей должен был являться одним из ключевых компонентов, без которого никак. И чем же таким отличался капитан «Тигрицы» от любого другого волшебника? Только разве тем, что его душа была неродной этому телу. А его родному телу ранее принадлежала душа, привязанная к занимаемому сейчас организму. В магии подобия, на которой строилось не меньше половины разного рода ритуалов, бывшая оболочка послужила бы практически идеальным элементом для установления контакта с тем колдуном, кто некогда и воспользовался связанной с демоном наградной печатью. Чтобы навести порчу или выследить цель невзирая на расстояние, мастерам своего дела хватало обрывка волоса или обрезка ногтя, а тут-то связь посильнее будет.

– Ты все правильно понял, смертный. К моему удивлению, у тебя все-таки иногда получается пользоваться той кашей, которую вы, люди, зовете мозгами. – Демон самодовольно ухмыльнулся, очевидно, полагая, будто купил Олега с потрохами. Чародей и в самом деле много раз мечтал о том, что оставил в родном мире…И многое бы отдал за возможность наведаться туда или хотя бы заполучить какой-нибудь ноутбук, чья память забита полезными книгами напополам художественными произведениями, которые можно читать самому с целью расслабиться или опубликовать ради получения коммерческой выгоды. Да даже за старый грязный справочник металлурга или потрепанный автомат Калашникова, криво отштампованный в Китае и лет тридцать эксплуатировавшийся бы в Африке без единой чистки, он заплатил бы десятикратный вес в золоте или больше, поскольку здесь бы они позволили ему развернуть производство, конкурентов которому найдется немного. – Итак, для начала ты поклянешься жизнью и душой, что не будешь использовать переданный тебе ритуал без моего разрешения и не станешь передавать вольно или невольно знание его посторонним….

– Мой ответ тебе – нет. Ритуала не будет, сколь бы выгодным для меня он ни являлся, – оба топора чуть-чуть вонзились в плоть вздрогнувшего Бимурата, чья кожа к настоящему моменту заметно побледнела и покрылась бисеринками пота. То ли поддерживать видеовызов напрямик в преисподнюю было тяжеловато, то ли сказывалось действие артефактов-вампиров, которым было совсем не обязательно пускать своей жертве кровь, дабы понемногу тянуть из неё жизнь и магию. – Разрывай соединение, а то сейчас сам провод перережу…

– Господин Коробейников, не надо так нервничать и Бога ради, воздержитесь от поспешных выводов, – несколько нервно улыбнулся балующийся демонологией кавалерист, пытаясь отодвинуться подальше. Вот только топоры Олега качнулись следом за ним. – Вам абсолютно ничего не угрожает, я полностью контролирую ситуацию и могу в любой момент перекрыть канал. И прошу вас, уберите оружие… Разве вы не согласны с тем, что это действительно важный разговор?

– Смертный, со мной не торгуются! – Взъярилась демоническая морда, отчего запах паленой плоти резко усилился. – Я и так оказываю тебе небывалую честь, за которую многие отдали бы своего первенца и сочли сделку выгодной! В конце-концов, кто тебе тот жалкий червяк? Не родственник и даже не знакомый!

– А кто ему был я, что он мою душу тебе не продал, несмотря на жаркие уговоры и выгодные предложения? – Задался философским вопросом Олег, а после силой мысли вытащил из поясной кобуры револьвер и демонстративно нацелил его между глаз Бимурата. Нельзя сказать, чтобы он питал теплые чувства к тому, с кем обменялся телами, все-таки тот довольно крупного его подставил…Но в то же время дал шанс на новую жизнь взамен угасания на больничной койке. Будь его воля, и чародей бы пересчитал свои бывшие зубы кулаком. Но подставлять коллегу под удар демона было чересчур жестоко. И опасно. Ведь если ритуал действует в одну сторону, то может и в другую. Стоит монстру получить в свои когтистые лапы местного колдуна, который сейчас, наверное, уже весьма неплохо освоился на Земле, и он очень крепко возьмет Олега за яйца. – Последний шанс, Бимурат. Или ты гасишь иллюминацию, или я гашу тебя. Наглухо.

– Хорошо, господин Коробейников, если вы так настаиваете, – Огненный линии на коже кавалериста угасли, оставив после себя громадный ожог сложной формы, похожий на след от какого-то клейма, однако внезапно кожа кавалериста стала наползать на него со всех сторон, скрывая в своих глубинах. Это не было регенерацией в классическом её понимании, скорее уж ткани переползали с места на место в процессе, близком к метаморфизму. – Что ж, жаль, что сегодня ничего не получикрххх…

Договорить то ли лицензированный демонолог, то ли кто-то еще не успел. Олег не собирался верить ему на слово, а потому решил превентивно обезвредить потенциального агента нижних планов. Чуть сместив левую руку, чародей дотронулся до подозрительно бледной и ровной плоти стоящего напротив подозрительного типа, а после использовал многократно отработанные на пациентах чары паралича, что помимо медицинского назначения и помощи в проведении операций также вовсю использовались и в боевом целительстве. Воля чародея заставила закаменеть абсолютно все мышцы тела Бимурата, включая и язык. А также сердце. Одаренный «паницент» пытался сопротивляться, но он не был восточным даосом, индийским йогом, русским богатырем или другим специалистом по управлению собственным организмом, а потому смог лишь остаться в сознании лишнюю пару мгновений, захрипеть и попытаться поднять руки, прежде чем начал заваливаться назад подобно падающему бревну.

– Упадет налево, полетим в Сочи, – меланхолично решил чародей, наблюдая за тем как оседает впавший в состояние клинической смерти кавалерист, которого он реанимирует минуты через полторы-две, чтобы организм поглубже погрузился в состояние комы. – Направо – в Ростов-на-Дону…

Активно заигрывающий с темными силами то ли демонолог, то ли культист, растянулся ровно, словно по линеечке. Работать аналогом подбрасываемой в воздух монетки он не пожелал, оставив Олега делать столь сложный выбор без своей помощи.

Глава 15 О том, как герой видит бесчисленное количество врагов, компетентных командиров и цену времени

– Обнаружен враг! – На душе у Олега было довольно муторно, а разум полнился связанными с недавними событиями темными мыслями, а потому когда один из присутствующих в рубке техномагов-наблюдателей перестал перетаптываться на одном месте и почесывать покрытое окровавленными бинтами бедро, чтобы подать голос, чародей нисколько не удивился. – Азимут на одиннадцать часов! Численность…Не поддается подсчету!

– Это как? – Оторопело поинтересовался капитан эрзац-крейсера, силясь изгнать из своего разума видения всего османского воздушного флота, на который каким-то чудом «повезло» вылететь искалеченному эрзац-крейсеру. Однако, не пророческие, а просто панические и потому в душе оракула-самоучки продолжала теплиться надежда на то, что все не так печально. – И почему до сих пор не заработал иллюзорный проектор?

– Сломался…Наверное, – неуверенно ответил ему одаренный американского происхождения, чем-то шебурша внутри связанного с телескопом прибора управления. – Секундочку, сейчас попробую пошевелить контакты, может они просто от сотрясения во время боя отошли…

Воздух в центре рубки замерцал и превратился в мираж того, что видел наблюдательный прибор с многократным увеличением. И показал он, как легко было догадаться, осман. Много осман. Очень-очень много осман. Целую османскую конную армию, а возможно и не одну. Бесчисленное количество вражеских кавалеристов текло по широкой грунтовой дороге, петляющей меж густо натыканных яблоневых садов, растянувшись в огромную темную змею, длина которой измерялась километрами. Всадники в запыленной желто-серой форме ехали на конях всевозможных расцветок и пятнистости несли ружья, пики и сабли, но они отнюдь не являлись единственным родом войск. Чуть в стороне от мелких по сравнению с ними животных и их седоков, чтобы случайно не раздавить никого, прямо по полям шествовали укрытые спадающими почти до самой земли бронированными попонами шестиметровой высоты слоны, чьи бивни блестели стальными накладками. На спинах животных, изрядно превосходивших в габаритах своих родичей из родного Олегу измерения, красовались не то пулеметные расчеты, не то миниатюрные вращающиеся орудийные башни, во всяком случае, длинные стволы из данных сооружений торчали. Поскольку четвероногие гиганты не топали единой группой, а были равномерно рассредоточены по флангам войсковой колонны, следовало предположить, что они осуществляют зенитное прикрытие и огневую поддержку. Почти в самой голове колонны, так чтобы на них не летела поднятая бесчисленными копытами пыль, два десятка широкоплечих темнокожих великанов, способных использовать двуручный меч как зубочистку, тащили на своих плечах блистающий позолотой паланкин, больше напоминающий двухэтажный загородный особняк какого-то богатея. Видимо там, под защитой магических барьеров и стен, среди привычного комфорта и роскоши в помещениях с тщательно регулируемым искусственным климатом, сидело начальство всей этой оравы. В тыльной части вражеских сил имелись также и крупные широкие тележки, запряженные быками, однако судя по нагруженным в них ящикам и бочонкам, это просто ехали вслед за войсками боеприпасы, провиант, медикаменты и прочие мелочи, которые напрямую в сражениях вроде как и не задействованы, но совершенно необходимые для ведения полноценных боевых действий.

– Похоже, позиции наших войск уже где-то рядом. Эта толпа движется почти без обоза, ведь содержимого тех тележек османам будет на один раз перекусить. Значит, они пытаются чего-то обойти и то ли линии снабжения перерезать, то ли окружить и блокировать какую-нибудь часть, то ли просто во фланг ударить. – Предположила Анжела, занявшая самое важное на корабле место. Колени собственного супруга, который был занят сразу несколькими вещами: командовал кораблем, пил приправленный легким стимулятором чай, штудировал сборник законов Российской империи в попытке сформулировать оптимальную линию поведения с лежащим без сознания под присмотром десятка абордажников лицензированным демонологом и обнимал жену ради успокоения расшатанных последними событиями нервов.

– Следовало ожидать чего-то такого, – тяжело вздохнул чародей, разглядывая вражескую армию. Форт «Черносольный» такая бы сходу взять вряд ли смогла…Если только османские чародеи стену не проломят. Но даже на южных рубежах России крепости не росли как грибы. А развернутым в чистом поле или обороняющим какое-нибудь мелкое поселение частям окажется сложновато противостоять конной лаве. – До Ростова-на-Дону осталось всего-то километров пятьдесят…И пусть подлетаем мы к нему с юго-востока, но видимо город уже почти окружен. Или не почти. Набираем максимальную высоту, разрываем дистанцию с замеченным неприятелем, меняем курс ради движения на север пока не будут обнаружены наши части и пошлите кого-нибудь с докладом Щукину и прочим господам офицерам. Только пусть говорит потише, чтобы не разбудить.

Ростов-на-Дону в качестве конечной точки маршрута покалеченного судна был выбран сразу по трем причинам. Во-первых, большое количество войск и техники предполагало развитую систему снабжения, а следовательно ремонт судна удастся завершить быстрее и дешевле. Во-вторых, именно там находился штаб Дальневосточной армии и те его обитатели, кого Олег мог считать пусть не союзниками, но как минимум проверенными деловыми партнерами. Ну и в-третьих, посылать письма домой и получать ответ, а может быть и помощь, гораздо удобнее из крупного транспортного узла находящегося в глубине из страны, а не с почти окруженных врагами южных окраин.

– А если нам понадобятся эти чародеи? – Засомневалась Анжела, ерзая на коленях у супруга. – Пусть воздушного прикрытия у осман не видно, но они наверняка могут кого-то вызвать.

– Стоит зазвенеть боевой сирене да заговорить пушкам, и будь уверена, эта пьянь выскочит из-под столов как наскипидаренная. – Если бы у Олега еще сохранялись какие-то остатки уважения к командному составу тридцать четвертой сборной кавалерийской бригады армии его императорского величества Льва Первого, то сейчас бы они рассеялись как дым. Да, еще недавно все висело на волоске, да вот прямо сейчас ситуация была сложная и обещающая в будущем проблемы из-за падения защищаемой ими крепости, да прошедший бой выдался на редкость жестоким, да многие погибли….Но это ведь не повод большей части офицеров надираться до поросячьего визга и в приказном порядке спаивать меньшую, которая пыталась хоть как-то себя контролировать. Господа-офицеры, разгулявшись на полную катушку, даже пытались присоединить к своей компании сильнейших одаренных из команды «Тигрицы» и пойти искать связисток…Хорошо хоть далеко так и не ушли, наткнувшись на предусмотрительно выставленный у кают-компании заслон из хмурых одоспешенных людоящеров с автоматами и магическими посохами, делающих вид, будто по-русски они ну совсем не понимают. В результате одаренные еще немного покричали здравицы другу-другу, государю и торжеству истинной веры, попроклинали врагов отечества, да и позасыпали на расставленных вдоль стен диванчиках или прямо за столами, довольные собой и своими великими свершениями. – Я подобный тип людей знаю. Единственное, что может заставить их выложиться на полную катушку – это инстинкт самосохранения. И вот как раз он-то у них хорошо развит, видимо в качестве компенсации всему остальному.

– Вижу движение! – Снова подал голос наблюдатель, и изображение османской колоны замерцало, чтобы уступить место яблоневому саду, который местами проваливался куда-то под землю, а местами вставал на дыбы. – Это пилотируемые големы! Вроде бы не османские…

Казалось, среди невысоких и не слишком-то толстых яблонь, посаженых ровными рядками на расстоянии метров пяти-шести друг от друга для облегчения сбора урожая и максимальной продуктивности каждого дерева, невозможно спрятаться кому-нибудь кроме опытного ниндзя или другого высококлассного профессионала примерно той же направленности. Заботливо высаженные в соответствии с детально проработанной схемой насаждения начинали активно ветвиться уже на высоте человеческого роста, образуя компактные но пышные кроны, где тонкие ветви и крупную обезьяну не выдержат. Сады просматривались буквально на километры в разные стороны. Росшая же в вечной полутени трава то ли от природы была довольно низкоросла, то ли оказалась прихвачена случающимися даже на южных границах России заморозками и потому не отличалась ни густотой, ни высотой. Без волшебства укрыться в этих чахлых зеленых стебельках сумела бы, максимум, некрупная кошка. Тем более, совсем рядом с мощеной камнем извилистой дорогой. Однако из-под тонкого маскировочного слоя почвы, активно проваливающегося вниз и открывающего вид на какие-то заросшие кустами ямы, одна за другой поднимались измазанные грязью могучие антропоморфные боевые машины. В этом измерении очень любили украшать технику личными гербами или на худой конец государственной символикой, поскольку в связи с отсутствием единых стандартов без подобных опознавательных знаков имелся немалый риск стать жертвой дружественного огня, однако принадлежность данного подразделения угадывалась лишь по их действиям, направленным против осман. Настолько сильно они извазюкались. Однако потеря лоска явно стоило того, поскольку выстроившимся неровной цепочкой пилотируемым големам до вражеской кавалерии оказалось почти в прямом смысле слова рукой подать. Весящей не одну тонну стальной рукой, как правило, вооруженной оружием соответствующих габаритов. Легкие машины не так уж сильно по своим габаритам превосходили автоматронов, по сути, являясь эдакими доспехами-переростками, однако среди данной группы даже самые мелкие экземпляры относились к категории средних, вздымаясь на высоту двухэтажного дома, а также неся на себе толстый слой зачарованной брони и как минимум пару орудий. И было их там не один, не два и даже не десять, а как минимум штук пятьдесят.

– Какое облегчение, – выдохнула Анжела, наблюдая за тем, как произведенный в упор залп превращает сотни осман в кровавое месиво. Рассчитанные на преодоление дистанции в сотни метров и проламывание толстенной брони снаряды, способные крушить каменные стены, прошивали колонну поперек, вернее даже под углом. Пилоты определенно были профессионалами, прекрасно понимающими, какой эффект окажут их выстрелы на людей и коней, а потому старались наводить орудия под углом в сорок пять градусов, дабы зацепить одним ударом максимальное количество целей. Марширующие войска не были прикрыты общим защитным барьером, и пусть какие-то колдуны среди едущих верхами осман определенно имелись, но выставленные ими наспех преграды разлетались подобно витринам магазинов, на которые обрушились удары кувалд. Выпущенные из ружей пули то и дело высекали искры из головы и плеч машин, однако тем на такие булавочные уколы было плевать. И на попытку заколоть их тоже. Относительную эффективность могли засчитать себе разве только боевые слоны, чьи погонщики развернули в нужную сторону орудийные башни и погнали зверей в атаку. Однако крупным калибрам противостояли имеющиеся у каждого пилотируемого голема защитные барьеры и пока противостояли успешно. И в драке стального подобия человека со четвероногим зверем примерно тех же габаритов перевес в грубой силе оказывался как правило на стороне техномагических конструктов. Да и руки с клинками, топорами или копьями чудовищного размера намного удобнее в бою чем негибкие и торчащие исключительно впереди головы бивни, пусть даже окованные металлом. – Не перевелись еще компетентные командиры на земле русской…Не знаю, кто организовал эту засаду, но ты бы наверняка нашел с ним общий язык, дорогой.

– Похоже на то, – согласился Олег, разглядывая побоище. Колонна оказалась атакована примерно в передней трети, но все-таки на некотором расстоянии от штабного паланкина. Тот сейчас окутался видимыми магическими барьерами и висел в воздухе без опоры на плечи великанов, поскольку темнокожие гиганты обнажили висевшее у них на поясах оружие, встали плечом к плечу и готовились защищать своих повелителей. Вот только тех почему-то никто не атаковал, хотя казалось бы, офицеры и маги должны были стать целью номер один. Отстрелявшись из всех орудий, машины не стали ждать перезарядки, а пошли вперед. Вернее, побежали на максимально доступной многотонным махинам скорости. Кавалеристы попытались рассыпаться в разные стороны с пути несущихся на них гигантов, чьим ближайшим родственником мог считаться бронепоезд, однако внезапность нападения привела к тому, что лошади дружно стали шарахаться кто куда, лишь бы оказаться подальше от страшных металлических исполинов. И сталкиваться друг с другом или застревать в ветвях низеньких яблонь, которые сломать-то было не трудно…Но животные в процессе получали раны и больше бесились. Конечно же многие всадники успели рассредоточиться…Но на каждого счастливчика, убравшегося с пути пилотируемых големов, приходилось минимум трое тех, кто протупил, не успел или просто оказался неудачником. Однако, горевать по данному поводу враги могли недолго. Поскольку металлические ножищи безжалостно давили их в кровавую кашу, смешивая воедино людей, лошадей, амуницию и дорожную грязь. – Вот только почему тогда дорога не заминирована? Пара десятков фугасов, что сейчас бы рванули под ногами у осман, были бы совсем не лишними…И где артиллерийский или магический удар по дезорганизованному противнику?

Ответа на вопросы чародея не было, как не было видно и каких-либо помощников у полусотни боевых машин, что устроили на вражескую колонну столь великолепную засаду, но ныне сражались в гордом одиночестве. Пилотируемые големы просто шли сквозь сгрудившегося на не такой уж большой площади противника, стреляя по слонам или как-то выделяющимся из общей массы командирам, давили на своем пути всех кого только можно, расшвыривали в разные стороны ударами верхних конечностей подвернувшихся под металлические кулаки или сжатые в них клинки кавалеристов, нередко валя агонизирующими тушами коней еще по два-три врага за раз. И падали время от времени, поскольку они были прочны и могучи, но не неуязвимы, а их сегодняшние цели являлись отнюдь не безответными мишенями. Вот один доспех-переросток завалился на землю, поймав верхней частью груди с расположенной там кабиной водителя брошенное кем-то зачарованное копье, пробившее толстую сталь не хуже бронебойного снаряда. Вот другой самоуверенно попытался остановить руками идущего в таранную атаку слона, но внезапно окутавшее животное энергетическая проекция словно увеличила размеры и мощь зверя в несколько раз, а потому металлический исполин аж воспарил от удара в воздух, прежде чем грохнуться обратно на землю грудой поломанного железа, вот третьего и четвертого валит прилетевшее со стороны командного паланкина огромное водяное ядро, которое неким мистическим образом абсолютно не затрагивает тех кавалеристов, что тоже попали под удар, а пятый теряет равновесие и валится на спину, поскольку всадники ему как-то смогли заклинить коленный сустав…А может тот и сам сломался, поскольку давно нуждался в ремонте и не выдержал запредельных нагрузок. Но, по крайней мере, чародей понял, как эти машины сумели быстро и качественно спрятаться в яблоневом саду, чтобы подстеречь рвущую вглубь чужой страны вражескую колонну. Похоже, в этом месте находился вытянутый извилистый овраг, на дне которого протекала крохотная речушка. И именно его старательно огибала дорога, изгибы которой были отнюдь не случайны. Потом какой-то хитрый друид или геомант, умеющий многое, но все же не способный быстро и незаметно отрыть окоп такого размера или похоронить всех осман в рукотворном землетрясении, нарастил поверх уже готового укрытия тонкий маскировочный слой почвы, использовав верхние части вставших на дно големов как своеобразные опоры для этого «тента». И даже деревья туда воткнул, чтобы примыкающий к дороге вплотную подозрительно пустой участок территории не вызвал лишних сомнений.

– Мы можем им помочь? – Несколько неуверенно предложила Анжела, взирая на то, как падает очередной стальной гигант. Выпущенный из командного паланкина луч света, в который явно были вложены усилия множества чародеев, уперся в техномагический конструкт напоминающий железного человека, у которого ребра выступают наружу и вместо правой руки вращающаяся трехствольная пушка, а после металл стал стремительно раскаляться и течь. Оставалось лишь надеяться, что это сломались какие-то внутренние механизмы шагающего боевого робота на магической тяге, а не сварился заживо пилот. – Если эти османы могут вызвать сюда подкрепление, то они уже его вызвали. И не похоже, чтобы у них имелись чародеи, с которыми не сможет справиться Щукин…Пусть даже похмельный. Големов-то османские колдуны уничтожают не единым махом, а по одному и иногда им требуется на это удара два, а то и три. Но наши-то барьеры посильнее будут, даже без младшего магистра на борту, дистанция опять же на руку играет…

– Наверное, мы могли бы попробовать, – неуверенно согласился Олег, взирая на сцену побоища. Пилотируемые големы уничтожили, должно быть, уже по сотне человек на брата. Кого ногами и орудиями, а кого пытающиеся убраться с их пути османы без посторонней помощи сами в давке затоптали. Однако на общей численности вражеского подразделения подобные потери пока еще сказались не слишком серьезно. Процентов пять, ну можем семь…Очень вряд ли десять. И элита противника осталась в целости и сохранности, если не считать нескольких убитых слонов с погонщиками и находящихся среди всадников одаренных. Но скорее всего, те если и относились к офицерскому составу, то к низовой его разновидности, являясь все теми же ведьмаками и учениками с довольно узкой специализацией, самым минимумом волшебных сил и невозможностью творить истинные чудеса без длительной подготовки и вспомогательных артефактов. – Но одна единственная турель погоды не сделает и даже её мы не можем пустить в ход раньше чем минут через пять-семь, иначе просто не добьем. А уж зависать прямо над местомбоя, так чтобы можно было начать бомбардировку и пустить в ход бортовые пушки… Я боюсь, мы находимся слишком далеко и просто не успеем выйти на дистанцию открытия огня раньше, чем эту часть уничтожат. Вон, смотри, големов осталось уже всего-то десятка три и…Они начинают драпать?

Понесшая изрядные потери бронетехника отступала через овраг, причем зачастую не просто так, а вдвоем-втроем утаскивая за собой те вышедшие из строя машины, которые казались наиболее целыми и потому имели максимальные шансы сохранить живого пилота. Или хотя бы могли быстро вернуться в строй после ремонта, ведь годящихся на подобную работу одаренных низших рангов в войсках насчитывалось куда больше, грозных боевых машин. Ну а если вдруг и возникнет дефицит, всегда можно подтянуть кадетов магических училищ, отбросив в сторону непрофильные дисциплины и сосредоточившись исключительно на эксплуатации вооруженных до зубов доспехов-переростков.

– Похоже, я поторопилась считать эту засаду образцовой, – вздохнула Анжела, ерзая на коленях у мужа и рассматривая иллюзию, которая значительно укрупнила масштаб, чтобы отражать все поле боя. Теперь сидящие на лошадях люди казались чуть вытянутыми точками, которые преследовали огрызающиеся огнем человекоподобные фигурки големов. Причем идти по пятам за боевыми машинами могли лишь те османы, которые находились в хвосте колонны. Склона оврага с небольшой речушкой на дне были слишком крутыми и слишком сильно заросли кустарниками, чтобы нормальные кони могли по ним сначала спуститься, потом подняться. Даже если они и шли бы по просекам, оставшимся от улепетывающих металлических гигантов. – Да, врагов эта часть покрошила немало…Но семнадцать машин было выведено из строя, и десять из них осталось на поле боя, попав в руки врагу. А султан такую кавалерию к нашим границам может ежедневно посылать десятками тысяч. Уж на малолюдство Османская Империя никогда не жаловалась, да и скотоводы там тоже знатные.

– Мне кажется, дорогая, ты кое-чего не учитываешь, – осторожно возразил супруге чародей, пытаясь не утратить связь с действительностью в потоке нахлынувших на его сознание невнятных образов. Восточные маги ценили себя ничуть не меньше, чем русские дворяне, скорее даже больше. Просто за счет контраста с плебеями и рабами, ведь низшие слои общества в Османской Империи не имели даже тех крох прав и свобод, которые наличествовали у её северного соседа. Законы, хотя бы штрафующие аристократию за излишнюю жестокость, открытый грабеж собственного населения или вызвавшее голодные бунты неэффективное управление, там никто никогда не принимал. И потому сейчас обитатели командного паланкина ни капли не переживали из-за нескольких тысяч трупов своих солдат, но зато были укутаны в несколько слоев пассивных и активных барьеров, которые по мощности как бы не превосходили щиты полностью исправной «Тигрицы». Передвигались по своему комфортабельному штабу эти одаренные по большей части на ватных ногах и активно покрывались холодным потом невзирая на мощные системы климат-контроля. Ведь окажись големы нацелены исключительно на командный паланкин, и бейся до последнего, они имели бы реальны шансы уничтожить как минимум часть офицерского состава. Вражескому генералу и его свите очень не нравилась возможность оказаться убитыми, а потому они были намерены приложить все силы для тщательной проверки своего пути на предмет своевременного обнаружения неприятных сюрпризов, дабы больше таких досадных казусов с вверенной им конной армией не произошло. Неизбежная же потеря времени никого особо не смущала, ведь султан далеко, а злые русские-то, оказывается, вот они. – Командир пилотируемых големов потерял технику, но выиграл самое дорогое, что сейчас только есть на фронте…Время. После того как осман поймали со спущенными штанами их командиры, которые так много сил вбухали в свою защиту, что почти и не атаковали, сменят быстрый марш на черепашую ходьбу. А значит там, куда они так бодро топали, успеют к приему незваных гостей хорошенько подготовиться.

– Понятно, – протянула Анжела, рассматривая бросившуюся в погоню за драпающими прямо через яблони машинами вражескую кавалерию. Пусть и далеко не вся она покинула дорогу. Большая её часть особой угрозы стальным гигантам не представляла, поскольку обычные ружья и пики против подобной цели почти бесполезны. Но вот скачущие верхом маги, немногочисленные обладатели бронебойного оружия и слоны с их орудиями вполне могли увеличить счет русских потерь, особенно если будут координировать свои усилия, а также выбирать целью уже имеющих некоторые повреждения пилотируемых големов. – Но хотя бы прикрыть отступление этих ребят мы можем?

– А вот это обязательно, – хищно улыбнулся Олег, предвкушая, как забегают оккупировавшие каюту аристократы после очередного объявления боевой тревоги. И как плохо будет тем из них, кто особенно насвинячился. Одаренные были много крепче простых людей, однако и элитные напитки зачастую делались из расчета на не совсем обычную физиологию. Следовательно многие героические борцы с зеленым змием скоро ощутят на себе все страшные муки экстренной побудки во время похмелья. – Хорошие знакомства никогда не помешают и вряд ли те, кто сидит в паланкине, сумеют доставить нам много хлопот с дистанции в десяток километров.

Глава 16 О том, как герой видит старых врагов, обманывается в своих ожиданиях и проявляет неуместный героизм

Пилотируемые големы считались одним из самых дорогих, но в тоже время и самых грозных родов войск, поскольку даже один из них мог в прямом противостоянии разгромить сотни врагов, если те не обладали оружием, способным проникнуть сквозь покрывающую все и вся броню этого шагающего танка. Обычно если противник доберется до артиллерии и вступит в ближний, то у артиллеристов возникают большие неприятности, как правило, несовместимые с жизнью. Но когда грозные в рукопашной бойцы оказывались вплотную с человекоподобными металлическими гигантами, которые могли использовать обычные пушки в роли игрушечных пистолетиков и пробегать насквозь через кирпичные стены, то проблемы начинались уже у них. Однако, даже у триумфа изобретательской мысли этого мира, уравнивающего в разрушительном потенциале опытного и искусного мага с пилотом, что прошел относительно простое и короткое обучение, имелись свои недостатки и уязвимые места, диктуемые особенностями конструкции. Суставы и сочленения просто не могли быть защищены в той же мере, что и основной корпус, поскольку им требовалось сохранять определенную степень подвижности. Чем тяжелее была машина, тем больше энергии она потребляла, а следовательно больше места оказывалось занято запасами топлива. Предназначенные для инстинктивного управления человеческими рефлексами доспехи-переростки в большинстве своем соответствовали анатомии гуманоидов, а потому не могли двигаться спиной вперед с крейсерской скоростью или активно использовать встроенное и навесное вооружение, чтобы отстреливаться из него от тех врагов, которые дышат в затылок. Даже если оные враги активно колупают этот самый затылок и спинную бронеплиту в том случае, когда берут не слишком удачный и промахиваются мимо обратной стороны коленей, полученных во время битвы прорех в металлической оболочке, приборов наблюдения и прочих уязвимых мест.

Чем может повредить всадник многотонной стальной махине, которая больше и тяжелее него минимум десятикратно? Уж точно не грубой физической силой и неважно, своей или своего животного. На подобный подвиг способны были только преследовавшие отступающую бронетехнику слоны, да и то шансов на успех у большинства животных насчитывалось не так уж и много. По сути своей звери просто несли на себе погонщиков и стрелков, активно засыпающих спины пилотируемых големов снарядами из относительно легких орудий. И насчитывало четвероногих гигантов не сказать, чтобы сильно много, ну может десятков пять или шесть. Остальная пара тысяч преследователей представляла из себя активно нахлестывающих лошадей кавалеристов. Однако бросаться на шагающие техномагические аналоги танков с копьями наперевес и шашками наголо пустившиеся в погоню османы и не пытались. Даже те, кто располагал зачарованным оружием достаточной прочности и остроты, чтобы снять с бронеплит стружку. Большая их часть целилась в спину отступающей русской бронетехники из притороченных к седлам ружей, калибр которых являлся совершенно избыточным для поражения пехоты и мог за счет отдачи обычного человека попросту опрокинуть. Некоторые пытались сблизиться с человекоподобными машинами, чтобы метнуть в них странные дротики, которые сначала разбивались об свою цель и прилипали к ней в виде бесформенных клякс, а затем вспыхивали подобно термитным шашкам. Одаренные из числа осман тоже не сидели сложа руки, размахивая посохами, жезлами, орбами и прочими инструментами, дабы либо поразить ходовую часть отступающих стальных гигантов, либо поставить барьер на пути тех немногочисленных орудий, которые палили по преследователям.

Убегающие убегали. Преследователи преследовали. А тихонько опустившаяся из облаков «Тигрица» оставалась незамеченной участниками этого веселья вплоть до того момента, когда выжившие артиллеристы с помощью добровольцев из числа эвакуированных стрельцов открыли огонь из всех оставшихся в исправном состоянии орудий. Атаковать внезапно чрезмерно увлекшуюся погоней османскую кавалерию оказалось так просто, что это выглядело почти нечестным. Сначала упавшие с неба ядра заскакали по земле металлическими мячиками, разрывая на части случившихся на их пути людей и лошадей, а после объединившиеся в несколько кругов на палубе «Тигрицы» чародеи обрушили свою магию на бронированных слонов из расчета примерно по десять одаренных на одно животное. Тащившие на своих спинах орудия элефанты пытались огрызаться зенитным огнем и располагали собственными защитными барьерами…Но выстрелы их до держащегося на громадной высоте судна попросту не долетали, а магических щитов не хватало на то, чтобы выдержать больше одной-двух, ну в крайнем случае трех последовательных атак. Четвероногие гиганты с утробным ревом вспыхивали как факелы сжигаемые простыми и безыскусными но крайне мощными огненными шарами Олега, падали пробитые грандиозными сосульками авторства ящеролюдов, задыхались в ядовитом тумане область которого поддерживал вокруг голов животных входящий в состав свиты Щукина аэромант, умирали от разрыва сердца из-за бьющих с неба молний или разрезались на части рунными чарами младшего магистра. И, следовало признать, обученный одаренный пятого ранга действовал эффективнее, чем любые две другие команды вместе взятые, несмотря на сопровождавшую все передвижения бывшего коменданта ауру перегара. Парочка отчаянных попыток контратаки, предпринятых каким-то конным демонологом, ни малейшего успеха не имели. Призванные им тварюшки, напоминающие удавов, снабженных несколькими парами мушиных крыльев, до борта эрзац-крейсера толком долететь и не смогли, скошенные огнем противоабордажных пулеметов. Парочка самых везучих шмякнулась на верхнюю палубу уже издырявленными как решето лишь только затем, чтобы там издохнуть, забрызгав и без того далеко не самую чистую палубу своими внутренностями. Вдобавок пилотируемые големы прекратили убегать, развернулись и поддержали неожиданно объявившихся на поле боя союзников огнем из всего имеющегося дальнобойного оружия, разом скосив штук пять слонов и около полусотни всадников. Этого пустившиеся в не самую удачную погоню враги уже не выдержали и бросились отступать к основным своим силам, но далеко не всем повезло покинуть поле боя, поскольку в спину им, конечно же, стреляли. Причем с максимальной точностью и интенсивностью, которая только была возможна. К жертвам удачной засады при овраге теперь следовало приплюсовать, по меньшей мере, три десятка элефантов и сотни четыре тяжелой по меркам осман кавалерии. И это была далеко не мелочь, на ход войны Стамбула и Москвы подобные потери может действительно заметного влияния и не окажут, но лишняя песчинка на нужную часу весов войны определенно легла. Правда, чтобы уравновесить потерю форта «Черносольный» таких требовалось еще немало… Но мысленный плюсик Олег себе поставил. И рапорт о прошедшем боестолкновении и его итогах Анжелу попросил набросать, чтобы потом все присутствовавшие офицеры его завизировали. Если кто-нибудь будет упрекать капитана эрзац-крейсера в трусости перед лицом врага, такое свидетельство хотя бы одной победы окажется совсем не лишним и сможет заткнуть глотку недоброжелателю. Хотя бы и в переносном смысле.

– Подожди! Ты хочешь сказать, что мы помогали… Вот этим?! – В голосе Щукина, с брезгливой миной ступившего на борт летучей лодки и, похоже, в первый присмотревшегося к находящимся внизу союзникам слышалось нечто среднее между омерзением и суеверным ужасом. С выражением полного душевного потрясения на лице младший магистр взирал вниз на три десятка пилотируемых големов, что встали кругом, образовав в своем центре пятачок довольно неплохо защищенного пространства. Все-таки при одном более или менее современном орудии на каждый метр периметра сравниться с этой импровизированной стеной могла разве только охрана действующей резиденции императора. Выпитое спиртное и экстренная побудка почти никак не сказалось на внешнем виде Щукина, впрочем иного Олег всерьез и не ожидал. Свалить с ног младшего магистра или заставить его страдать от неполадок в организме мог бы разве только слоновья доза снотворного с добавками цианистого калия…И то не наверняка. Вдруг его второе обличье к подобной отраве не восприимчиво и часть своего иммунитета передает первому?

По машинам, будто обезьяны сновали несколько увешанных инструментами ремонтников, на скорую руку устранявшими те повреждения, которые не требовали обязательного ремонта в мастерских. Затягивали дыры в прикрывающей уязвимые места броне, заставляя металл смыкаться подобно пластилину. Меняли деформированные шестерни. Соединяли разорванные на части пучки синтетических мускул. Еще одна группа покинувших свою технику пилотов наскоро обрабатывалась целителем, умудряющимся одновременно бинтовать трех пациентов сразу при помощи телекинеза и чего-то вырезать из четвертого. Еще парочка водителей выскребала из поверженной бронетнхики остатки пилотов, чтобы захоронить в выкопанных металлическими руками могилах. Тяжелораненые к некоторому удивлению Олега отсутствовали. Видимо дело было в том, что если вражеская атака все-таки умудрялась всерьез достать до спрятанного внутри футляра из зачарованной стали человека, то даже малой части вложенных в удар сил обычно хватало на то, чтобы превратить нежную и уязвимую плоть в кровавую кашу.

– А чего не так? – Удивился чародей, поглядывая в сторону виднеющейся вдалеке кавалерии осман. Там наверняка видели, что случилось с посланными в погоню всадниками, однако каких-либо действий пока не предпринимали. Ну, или те оставались на таком расстоянии совершенно незаметны. И их промедлению оставалось только радоваться. В конце-концов, пока враг стоит на месте вместо того, чтобы рваться вглубь страны, откуда-нибудь из тыла вполне могут подтянуться части русской армии.

– Это Бобровы! Там один из них! – В голосе младшего магистра слышалась такая грусть и душевный надрыв, которых он до сего момента ни разу еще не проявлял. Даже после оставления врагу вверенной ему крепости. Впрочем, тогда Щукину особо печалиться было некогда, поскольку он боялся на полную катушку. – Никто кроме этих европейских выскочек не имеет машин, стилизованных под омерзительных водных крыс…Какой позор! Моими руками была спасена кучка недочеловеков, пачкающих свою кровь браками с нелюдью и путающихся с католиками!

– Знакомая фамилия, – самая крупная из стоящих внизу машин и в самом деле была несколько похожа на бобра. Хотя скорее уж человека-бобра, поскольку животные не имеют таких длинных ног и рук, а также обычно не таскают с собой гибрид ружья и алебарды, в дуло которого можно пропихнуть стоящую лошадь. Видимо конструктор решил, что функциональность в данном случае будет все же чуть-чуть важнее полного анатомического соответствия любителям грызть деревья и перекрывать плотинами ручьи, а потому ограничился спускающимися из фальшивого рта декоративными плоскими резцами, да плоским хвостом-противовесом, помогающим шагающей конструкции держать равновесие и способном своим ударом расплющить подобравшегося с тыла противника. Как раз сейчас из этой необычной конечности тройка ремонтников пыталась вытащить вырванный с мясом слоновий бивень. – А это не их земли грабил тот корабль, который мы так и не настигли?

Отвечать младший магистр не стал, видимо считая дальнейшие пояснения ниже своего достоинства. Впрочем, Олег уже и так понял, что их. И едва ли не демонстративное промедление с перехватом драпающего османского судна было совсем не случайным. Оставалось лишь вопросом, насколько взаимна нелюбовь Бобровых с Щукиными и приведет ли столкновение представителей этих двух родов к конфликту, которому не помешает даже наличие многих тысяч османских всадников на горизонте. Старая вражда для аристократов запросто могла оказаться важнее Мировой Войны.

– Ты?! – Олег полагал, что спланировавшим и осуществившим столь дерзкую засаду командиром батальона тяжелой техники окажется какой-нибудь видавший виды старый волк, участвовавший не в одном десятке конфликтов и помнящий битвы Третьей Мировой. С многочисленными шрамами на лице, наградами на облегающем и амортизирующем пилотном комбинезоне, а также почему-то обязательно большими усами. И как раз такой человек из люка стального бобра и вылез. Но оказался он всего лишь бортовым стрелком или кем-то вроде того. А главной в данном шагающем танке, да и в подразделении ему подобных, оказалась хрупкая нежная дива росточком едва достигающая отметки метр двадцать, с большими зелеными глазами, копной растрепанных рыжих волос и не скрывающими ну совсем ничего голубенькими шелковыми одеяниями, из-под которых выпирала непропорционально крупная грудь четвертого размера. Без сомнения в предках у данной волшебницы отметились представители не такой уж и многочисленной на территории России диаспоры гномов. А у тех, в свою очередь, явно имелся какой-нибудь двоюродный дедушка-леприкон, от которого она и унаследовала свою миниатюрность. Иди вообще тетушка-фея. – Вот уж не ожидала, что скажу «спасибо» кому-нибудь из теневиков! Тем более такому, кто уродился слабосилком и отправился на поклон в Петербургскую академию оккультных наук.

Аура незнакомки едва тянула на звание подмастерья, но тем не менее вела она себя перед младшим магистром до крайности уверенно. Не то полагала, будто в отношении неё Щукин не посмеет сделать ни одного неосторожного движения, не то рассчитывала, что в случае агрессии одаренного пятого ранга окружающие их сейчас пилотируемые големы, примерно половина из которых еще несла в себе экипаж, разнесут бывшего коменданта на молекулы.

– Прибереги свои благодарности для кого-нибудь, кого от тебя не тошнит. – Разумеется, о том, что «спасибо» говорить требовалось вовсе не Щукину, младший магистр вспомнить даже и не подумал. – Если бы не война, в жизни бы ты и твой род от меня помощи бы не дождались!

– Коллеги, хватит собачиться между собой! В конце-концов, сейчас у всех нас есть общий враг! – Вступил в их разговор Олег, не намеренный терять время впустую. Очень может быть, что сейчас каждая минута шла на вес золота, даже не взирая на отсутствие в зоне видимости противника, способного повредить летучему судну. Очевидно, данные представители аристократии были знакомы друг с другом и, несмотря на очевидную разницу в силах, принадлежали к одному слою общества. Иначе бы вряд ли волшебница с весьма скромными силами осмелилась отпускать язвительные комментарии в адрес пусть младшего, но магистра. – Если вы не забыли, то не далее чем в дюжине километров отсюда находится туева хуча осман! И провалиться мне на этом месте, если данный отряд тут единственный или хотя бы самый сильный и многочисленный!

– Следите за языком, молодой человек, пока его не вырвали за дерзость… – Встретившись взглядом с Олегом, младший магистр явно пришел к выводу, что данную тему развивать не стоит и обратил свое внимание обратно на миниатюрную девушку. – А вообще какого черта ваши истуканы тут делают? Им же не место в чистом поле!

– Я знаю, черт побери! – Буквально прорычала представительница прекрасного пола, свое имя покуда так и не назвавшая. – Но дед приказал мне обезопасить вокзал, куда должны вот-вот начать подвозить товарными вагонами ополчение, чтобы было кому деблокировать Ростов-на-Дону!

– Деблокировать? – Переспросил Олег, начиная понимать, почему связистки так и не смогли выйти на связь со штабом фронта. – То есть город окружен?

– Я бы даже сказала, осажден со всех сторон и с этих же сторон активно штурмуется. Прислушайтесь получше, может даже канонаду услышите, – хмыкнула командир батальона пилотируемых големов. – Причем такая петрушка не только у нас, но и везде! Даже там, где англичане! Видимо Стамбул и Лондон договорились об одновременном начале крупномасштабного наступления.

– Что ты имееешь в виду, когда говоришь, что город блокирован и в осаде?! – В голосе Щукина стала проскальзывать нервозность. Видимо младший магистр полагал, будто все самое страшное позади…А тут вдруг опять надо драться! Причем с теми, кто может одаренного пятого ранга прирезать, лишний раз не удостоив взглядом. – Это бред! Такого не может быть!

– Ростов-на-Дону окружен и в настоящий момент отражает один штурм за другим. Все наземные линии снабжения перерезаны, водные тоже. Про крутившуюся где-то там речную флотилию лучше и вообще не вспоминайте. Османы пусть со скрипом и скрежетом, но протащили к стенам целых десять своих дредноутов. – Девушка, очень похожая на маленькую девочку, выглядела предельно серьезной. И по-видимому она была достаточно компетентой, раз ей доверили полусотню многотонных стальных махин. Магической силы у носительницы крови нелюдей особо не имелось, а значит свое место она заслужила талантом…Или связями. Но последнее вряд ли. Для ищущей теплое местечко аристократки гарантированно нашлось бы куда более приятное место, чем внутренности боевой машины, зачастую превращающейся в гроб для своего пилота.

– Да у них их всего двенадцать! – Упорно продолжал стоять на своем младший магистр. Олег же тем временем усилил чувствительность своей барабанной перепонки и действительно сумел различить далекую канонаду. Причем весьма интенсивную. – И семь османских дредноутов должно где-то в акватории Стамбула на дне лежать после того, как император Австро-Венгрии их лично утопил!

– Видимо при помощи англичан турки успели часть своих потерь и поднять со дна, и отремонтировать, и протащить по мелководью через устье Дона, присовокупив к оставшимся в строю плавучим крепостям. – Пожала изящными плечиками командующая батальоном стальных гигантов особа, чья аура едва-едва тянула на третий ранг, а следовательно внешность сей особы должна была являться больше заслугой генетики, чем магии. В крайнем случае, какая-нибудь алхимическая косметика могла в дело пойти на фоне передозировки зельем молодости. – Да ну в принципе оно и понятно, от кого этим бандурам сейчас османские владения защищать, если все основные морские державы у султана в союзниках?

– Но оборону города должны были всемерно укреплять несколько месяцев! – Продолжал упрямствовать Щукин, продолжая отрицать объективную действительность. – И там достаточно войск, чтобы полностью оккупировать какое-нибудь крупное азиатское княжество вроде Вьетнама!

– Потому город и держится до сих пор, – согласилась с ним легкомысленно одетая особа, которой можно было дать максимум лет шестнадцать, чей образ портило разве только абсолютное равнодушие к смеси из грязи, крови и костяных ошметков, пятнающей ноги её машины. – Но султан пригнал туда сотни тысяч солдат, и перейти от обороны к нападению там не смогут, если верить моему деду. А я бы на вашем месте боярину Боброву поверила, все же он один из старейших друидов России и может узнать все, что происходит вблизи тех мест, где зеленеют посаженные им растения. Осман на этом участке фронта сконцентрировалось столько, что все они вокруг стен тупо не поместятся, а потому часть противника огибает зону досягаемости расквартированной в Ростове-на-Дону артиллерии и прет вперед.

– В том направлении, куда двигалась колонна, есть вокзал, куда должно прийти подкрепление…А что еще там есть? – У Олега в этой войне цель номер один гласила: «Выжить и сохранить своих людей». Однако он собирался всеми силами способствовать большим и маленьким победам, а также противостоять агрессорам, всем сердцем желая тем скорейшего разгрома. И отнюдь не из жажды славы или желания обогатиться на трофеях. Даже не потому, что его деньги лежали в личном банке императора России и именно государственной машиной данной страны подтверждался статус чародея как дворянина, то есть лица, обладающего многими социальными привилегиями. Да, правящая страной магическая аристократия за редким исключением представляла из себя местечковых тиранов, выжимающих из подданных все соки и относящихся к простолюдинам как к людям второго сорта…Но альтернативы были еще хуже, причем намного хуже. Османская империя, да и Англия если на то пошло, весьма активно торговали с вампирами Южной Америки, что ныне может часть территорий России и не контролировали, но наверняка предоставляли союзникам специалистов по самой темной магии или сделанные теми артефакты. И не следовало долго думать, чтобы понять, какой товар готовы в любых количествах скупать разумные монстры, больше любых других блюд на свете ценящие человеческую кровь. Жить под властью султана Олег не собирался ни за какие коврижки даже под угрозой полного разорения. Деньги, в конце-концов, всегда можно заново заработать. – Мой корабль боеспособен едва ли на треть, да и вашему батальону изрядно досталось….Однако если игра будет стоить свеч, мы можем притормозить противника еще немного. Просто тем, что станем маячить в непосредственной близости, периодически постреливать с максимальной дистанции и будем готовы при любой благоприятной ситуации нанести удар. Проверяя дорогу на предмет засад и постоянно оглядываясь себе за спину, османы далеко не уйдут.

– Ты сдурел?! Надо действовать по плану, который на такой случай разрабатывал генеральный штаб! Если Ростов-на-Дону взят противником, то я приказываю отступать к следующем рубежу обороны, которым будет…Будет… – Щукин замолк и насупился, явно вспоминая то ли созданные на такой случай где-нибудь в Москве штабными офицерами указания, то ли карту собственной страны и ближайший крупный город. – Царицын будет! Тем более, там должно быть все уже подготовлено…Да, мы полетим туда!

– Летите, – разрешил ему Олег, прислушиваясь к гремящей вдалеке канонаде, интенсивность которой даже и не думала стихать. Обитатели командного паланкина не были могучими магами, способными с большой дистанции угрожать даже покалеченному летучему кораблю. Иначе бы они себя уже успели проявить так или иначе. Да и вообще все по-настоящему могучие одаренные должны были сейчас крушить оборону русских войск в Ростове-на-Дону и раньше, чем будет подавленно сопротивление, они оттуда не уйдут. И даже потом уйдут не сразу, а только после того, как отдохнут сами и дадут отдохнуть своей свите. Чтобы их никто не прирезал случайно, воспользовавшись временной слабостью утомленных волшебников. Следовательно, до тех пор, пока гремят орудия, барражировать на виду у кавалеристов противника будет относительно безопасно. – Но без меня и без моего судна. Легче не допустить падения центрального узла обороны данного фронта, чем потом героически отбивать обратно занятые противником укрепления. Особенно если для этого нам не придется просто немного подождать, ничего не делая самим.

Глава 17 О том, как герой пропускает седую древность, строит ошибочно-коварные планы и видит мертвую армию

– Бобрацкие, Бобрецовские, Бобриковы…О, нашла! Бобровы! – Анжела шустро листала напоминающий небольшую тумбу благодаря ширине и толщине геральдический справочник, не так уж и давно купленный в одном из столичных магазинов, а потому обязанный содержать более или менее актуальные сведения о знатнейших родах Возрожденной Российской Империи. Возможно даже правдивые, если сильно повезет. – Один из древнейших родов нашего славного государства с уходящей во тьму веков историей, по преданию происходящий от конунга Свена Хищного Бобра, бывшего одним из наиболее преданных соратников самого Рюрика. Тут, кстати, есть копии зарисовок современниками этого самого Свена. В виде бобра, прокусывающего череп какой-то непонятной фигне с плавниками и зубами…Ну, я надеюсь это все-таки акула или на худой конец кашалот, а не левиафан. В любом случае, основатель рода был то ли на редкость могучим оборотнем, то ли вообще магом-метаморфом.

– Седую древность пропускай, – попросил супругу Олег, который не настолько сильно хотел знать, с кем и почему враждует младший магистр Щукин, чтобы глубоко углубляться в историю. Тем более, данной книге он доверял не особо сильно. К примеру, про то, что родня теперь уже бывшего коменданта крепости весьма активно балуется магией теней, опасно близко стоящей к натуральному чернокнижию благодаря аппетитам и привычкам обитателей данного плана реальности, там не было сказано ни слова. Но вряд ли миниатюрная волшебница, командующая батальоном пилотируемых големов, могла использовать подобные слова случайно. – Интересное нам должно находиться в республиканском периоде, ну максимум при последних царях.

– Так…Хм. Ага! Ну, если судить по родовому древу, то в самом начале эпохи Союза Орденов сия фамилия почти вымерла, сократившись до трех довольно молодых сестер, которые были женаты на одном и том же человеке, Карле Ивановиче с прозвищем Портовая Колючка, взявшим их фамилию и ставшим новым патриархом, что правит до сих пор. Он, кстати, магистр, подтвердивший шестой ранг и в друидизме, и в големостроении, и в техномагии, и в менталистике. – Скорее всего, все старшие представители рода были убиты именно вставшим во главе семейства чародеем. Ну, или его друзьями, которые прогрызли себе путь наверх прямо сквозь старую аристократию, дочери которой стали наложницами победителей, достаточно рачительных, чтобы не упускать из своих рук копящиеся веками семейными секреты или древние артефакты, заклятые на кровь. В те времена, насколько знал Олег, подобные события были довольно-таки обыденным явлением. – Две из урожденных Бобровых погибли через год после замужества, породив сразу по пять-шесть детей, еще одна покинула наш мир спустя пару лет в день, когда ей исполнилось пятнадцать, порадовав безутешного многодетного вдовца всего-то тройней. Похоже, Портовая Колючка, ставший сначала товарищем Бобровым, а после боярином Бобровым, баловался какими-то темными версиями ритуалов плодородия. А еще он состоял в ордене Живого механизма на должности заместителя главы и получил от Совета несколько наград высшего ранга, тут приведен довольно длинный список. Я знаю не все, но Рубиновую Винтовку дарили за усмирение бунтов, а Золотой Рог Изобилия отмечает успехи в административно-хозяйственной деятельности.

– В общем даже тогда это был достаточно влиятельный тип, чтобы получить официальное разрешение на убийство своих жен ради рождения сильных наследников, – согласился Олег, который краем уха слышал про подобные мерзости, относящиеся к разделу самого черного целительства. Младенцы буквально иссушали свою мать, которую весь период беременности держали либо под препаратами, либо крепко привязанной, но зато рождались здоровыми, несмотря на какие-нибудь наследственные заболевания или фамильные проклятия. А иногда перенимали часть магической силы своей родительницы, заметно обгоняя сверстников в подвластных ей дисциплинах. – Вряд ли столь высокопоставленная особа решила бы втихую их уморить, если бы это могло подвергнуть риску его карьеру и стать пятном на репутации в глазах окружающих. Что там дальше про этого достойного члена партии, ставшего надежной опорой трона?

– Больше не женился, но имеет еще пару десятков детей, рожденных наложницами. Годы появления большинства новых Бобровых первой линии наследования подозрительно совпадают с датами окончания Второй Мировой Войны, видимо использовал пленниц. – Анжела попыталась перелистнуть страницу, однако как раз в этот момент летучий корабль содрогнулся от довольно близкого взрыва, и кусок бумаги с хрустом оторвался, оставшись в руке у инстинктивно вздрогнувшей девушки. – Так, а вот список родовых земель и крупнейших предприятий. Основные владения Бобровых находятся вблизи Царицыно, видимо это объясняет их рвение в защите отечества от угрозы с юга. Еще чуть-чуть и подданные султана постучат им во входную дверь…Ага! Понятно, почему они и Щукины друг друга не любят! Помнишь, мы читали, что родственники нашего младшего магистра имеют право на беспошлинный провоз всяческих часов и прочих приборов для измерения времени через границы государства Российского? А у потомков Портовой Колючки есть завод: «Точный хронометръ!». Конкуренты они по делам торговым…

Единственная уцелевшая турель «Тигрицы» делала примерно по одному выстрелу раз в двадцать секунд благодаря тому, что сразу девять самых опытных на борту артиллеристов устроили вокруг неё нечто среднее между лабораторными испытаниями и колдовским шабашем. Сразу два полностью разумных автоматрона перезаряжали орудие с максимальной слаженностью действий и скоростью, на которую только были способны их стальные конечности. Трое одаренных насыщали снаряды магической энергией, дабы взрыв стал чем-то куда более серьезным, чем простая детонация взрывчатки и разлетающиеся во все стороны осколки. Один ящер-криомант остужал ствол, дабы тот не расплавился к чертям собачьим. Двое техномагов, способных довольно неплохо манипулировать металлом, поддерживало целостность орудия, не давая рабочей части покрыться трещинами от резких перепадов температур, а более тонким механизмам разболтаться от безжалостной тряски. И еще один чародей целился во врага…Хотя вот как раз этот особо работой себя не утруждал. Все равно осман в той стороне, куда направили пушку, было столько, что промахнуться по ним надо следовало еще постараться. Главное было не попасть в один из плотно забитых целями островков, прикрытых защитными барьерами достаточной мощности, дабы выдержать обстрел одной единственной турели и периодически магические удары.

Принадлежащие боярскому роду Бобровых пилотируемые големы для боя на сверхдальнюю дистанцию оказались неприспособленны абсолютно. Просто при комплектации машин приоритет уделили в первую очередь скорости, системам ближнего боя и запасу автономности, ну а недостатки появившиеся из-за некоторого проседания остальных показателей видимо должны были компенсировать какие-то другие войска…Которых сейчас на горизонте и близко не было. А потому роль грозных боевых машин свелась к демонстративному топтанию на виду у тылов противника то с правого фланга, то с левого заставляя осман уделять часть своего внимания и сил отражению возможного удара русской бронетехники. Впрочем, скорее всего, головной боли вражеским офицерам эти маневры доставляли не столь уж и много, поскольку основной причиной их мигреней должен был являться эрзац-крейсер, снаряды с которого то и дело взрывались среди кавалерии. И пусть реальный ущерб от них для столь крупного соединения был не столь уж и велик, однако всем всадникам наверняка изрядно действовал на нервы тот факт, что в любую секунду любого из них может разорваться на части тяжелым зачарованным снарядом. Достать же «Тигрицу», устроившую обстрел с максимальной высоты и дистанции, вражеским колдунам оказалось нечем. Нет, они пытались, причем долго и упорно, создавая то какие-то пульсары, то облака хищного тумана, а то и слепленных из трупов на скорую руку чудовищных горгулий, однако, по всей видимости, несмотря на огромную численность войск, ни одного одаренного выше четвертого ранга в командном паланкине не оказалось. Или же они там были, но имели ну совсем не подходящие к данному моменту специальности вроде гадания, геомантии или там артефакторики. Все-таки оставшийся на борту Щукин пусть и демонстративно обиделся на Олега, более не желая с ним разговаривать, но был готов перехватить вражеские атаки своими рунными барьерами, если те пройдут через воздвигнутые на их пути другими чародеями преграды и магический щит летучего корабля…Но пока его вмешательство вроде бы не требовалось.

Время шло, а воздушное судно стреляло, каждым своим снарядом отправляя на тот свет или по крайне мере выводя из строя до нескольких десятков противников. Собравшиеся на верхней палубе чародеи объединились в четыре круга. Два из них подстраховывали защитные барьеры судна, а еще парочка обстреливала неприятеля. Да, они тратили чуть ли не девяносто процентов собранной энергии на то, чтобы созданные совместными усилиями чары долетели до врага и не утратили стабильность… Но даже десятая часть от мощи такого количества магов превращала лишенных защиты людей и лошадей в кровавое месиво.

Безнаказанный обстрел противника продолжался где-то с четверть часа, но потом османы все-таки додумались сменить тактику. Их офицеры перешли к активной обороне, либо воздвигая барьеры над своими войсками на пути летящих заклятий, либо пытаясь молниями, лучами света и другими чарами с крайне высокой точностью и скоростью действия перехватить отправленные русскими взрывоопасные гостинцы раньше, чем те доберутся до кавалерии. И в четырех случаях из пяти у них все получалось благодаря количеству, ведь даже если пара десятков промахивалась, то хватало и одного счастливчика, чтобы добиться успеха. А давно уже утратившая стройные змееподобные очертания конная армия окончательно рассыпалась в разные стороны тонкими цепями, рассредоточилась за исключением отдельных участков, находящихся под прикрытием защитным барьеров и продолжила движение в прежнем направлении, наплевав на преграды и потери. Через яблоневые сады и прочие детали ландшафта всадники могли проехать, пусть и заметно теряя темп, а количество погибших от беспокоящего огня подданные султана видимо сочли приемлемой ценой за выполнение поставленной перед ними боевой задачи.

– В трюме все, но дрались эти черти действительно как бешенные, – вошел в рубку Стефан, неловко пытаясь одной рукой и удержать громадный топор и оттереть его лезвие от крови. Пребывание части судна в руках отказывающегося сложить оружие противника изрядно нервировало Олега, а потому обвесившиеся залитыми энергией под завязку защитными амулетами штурмовики пошли в атаку сразу же после того как перевели дух. – Девять человек поранили, паразиты! Хорошо хоть без убитых обошлось. Нескольких взяли живыми как ты и просил. Хотя зря ты распорядился засунуть их в ту кладовку, это же явная ошибка…

– Обещаю подумать над созданием полноценной тюрьмы после того, как у нас свободное время появится. Пока наши медики не забудут обновлять на пленных чары сна каждую пару часов, эти ребята будут лежать бревнышками вповалку, – пленные Олегу нужны были не столько в роли источников информации, сколько чтобы имелась возможность, если что, списать на них трагическую гибель пребывающего в искусственной коме демонолога. Пока того допросить не имелось никакой возможности: и времени нет, и сослуживцы близко, которые могут в поисках либо капитана либо пропавшего товарища сунуться куда угодно. Однако пленники будут находиться друг от друга через стенку. Тонкую. Деревянную. В одном месте треснувшую от «случайного» удара, нанесенного плечом целителя под чарами допинга. Следовало лишь перевести живых и внимательных тюремщиков куда-нибудь в другое место по какому-нибудь срочному поводу, оставив на месте лишь малоразумных исполнительных автоматронов и дать османам очнуться, как они наверняка начнут искать путь к бегству. А после быстро найдут его, проникнув в помещение с лежащим на кровати и заботливо укрытым одеялом русским офицером, с которого никто не стал сдирать униформу. Как поступят с ним фанатичные до предела штурмовики с напрочь промытыми мозгами догадаться было не сложно, а капитан корабля потом на любом допросе сможет абсолютно честно отвечать, будто он тут не причем. Османы все сделали сами. И сами османы это искренне подтвердят, будучи живыми или допрошенными в виде призраков. – Ты-то нафига в драку полез со своей культяпкой?

– Да я хотел только в проходе помаячить и часть выстрелов на свои доспехи оттянуть, ведь чего мне будет в таких-то латах, но там один джин прямо под удар подставился, поскольку вплотную к косяку трубку раскуривал… – Принялся оправдываться толстяк, неловко пытаясь убрать оружие в предназначенное для него крепление, чтобы в тесноте рубки случайно не зацепить никого. – Ну не упускать же было такой момент! А у вас тут чего?

– Мы прибили как бы не тысячу врагов и продолжаем минусовать осман где-то по десятку в минуту, но такими темпами снаряды кончатся быстрее, чем мишени. – Рано или поздно вражеские чародеи устали бы держать активную защиту. Вот только и одаренные на «Тигрице» тоже не имели безграничных сил. Да и орудийные погреба боеприпасы, к сожалению, не делали из воздуха. – А самое поганое, что эти уроды почти доскакали до того вокзала, куда их не стоило бы допускать.

– Выгрузиться и в чистом поле можно, делов-то, – фыркнул сибирский татарин польского разлива. – Если машинист хороший, то его паровозу даже рельсы не сказать, чтобы сильно нужны…Только вот расход магической силы без них больно уж шибко возрастает.

– Выгрузиться действительно можно где угодно, – согласился Олег, который уже давно понял, что техника данного мира, несмотря на кажущуюся примитивность, может кое в чем дать изрядную фору вылизанным до блеска техническим конструкциям из родного измерения чародея. Например, отцепить локомотив от состава, обогнуть опустевшие вагоны по любому бездорожью, снова прицепиться к поставленным на колесаплатформам и отправиться в обратный путь привычные ему паровозы никогда бы не сумели. А потому если требовалось нечто подобное, их просто цепляли две штуки: и в голову, и в хвост. – Вот только при этом вокзале есть большие склады и элеватор с зерном со всей округи. И именно хранящимся там продовольствием уже не первый месяц кормят большую часть местных защитников отечества…А если османы их сожгут или того хуже, захватят, то русской армии придется серьезно затянут пояса. Хорошо еще, если не на собственной шее.

Вокзал, куда батальон пилотируемых големов так старался не допустить вражескую кавалерию, располагался не в чистом поле. В чистом поле вообще как-то остановки для поездов делают редко, обычно предпочитая выгружать товары и людей там, где есть хоть какая-то инфраструктура. А отлично видимый с борта летучего корабля населенный пункт, через центр которого проходило аж целых пять полос железной дороги, пожалуй, уже несколько перерос звание крупного села и заслуживал скорее именоваться небольшим городом. Мешал же обретению данного статуса Ростов-на-Дону, который как и всякий мегаполис поглощал куда больше еды, чем был способен производить. Даже сейчас, когда большая часть его мирного населения оказалась эвакуирована подальше от линии фронта. А поскольку находящиеся там склады уже давно находились в серьезной опасности из-за вражеских налетов, обстрелов и магических ударов, то необходимый для регулярного питания многих тысяч здоровых вооруженных мужчин провиант складировали в некотором отдалении от зоны досягаемости осман…Которая за последние часы существенно расширилась.

Сердцем поселения без сомнения являлась проходящая через него насквозь железная дорога и огромный вокзал, при помощи которого на поезда грузили собранные со всей округи продукты. Рядом с ним находилось множество длинных вытянутых широких зданий без окон, отведенных под склады, а также высился архитектурный ансамбль из досок разного возраста и разного цвета, похожий не то на какой-то странный замок, не то на голубятню для драконов, но в действительности являющийся элеватором. Шесть крупных пузатых цилиндров содержали в себе тысячи тонн зерна, вздымаясь на высоту двадцати метров. Выше них была лишь выкрашенная в красный цвет, дабы меньше выделялись участки ржавчины, металлическая водонапорная башня, построенная не ради снабжения жидкостью местного населения, а чтобы делающие здесь техническую остановку паровозы могли заправиться всегда и без особых проблем. И с верхушек высотных по местным меркам конструкций по вломившейся в поселение конной лаве ударили пули и ядра, мгновенно убив не меньше трех десятков скачущих вплотную всадников. А кто-то из вооруженных ружьями деревенских обиталелей еще и открыл огонь с ограждающей периметр стены…Вернее, покосившийся оградки, способной остановить разве только бродячую собаку. Этот частокол сломали даже не столько уцелевшие слоны, сколько обычные османы, где повалив преграду, а где просто выдергав. Но намного раньше, чем они закончили, на небольшие пушечки, явно лишь недавно и не без помощи магии затащенные на крыши зданий, а также где-то сотню стрельцов в их отличительных красных кафтанах обрушился ответный огонь. И было его не просто много, а очень много. Взъяренные из-за больших потерь и постоянного обстрела османы палили в защитников окруженного конной армией поселения буквально со всех сторон, заливая их многократно большим количеством свинца, чем требовалось для того, чтобы подавить выбранную не лучшим образом позицию. Не то храбрые до безумия не то патриотичные до изумления солдаты сумели затащить на крыши мешки с песком, из которых сложили какое-то подобие защиты, однако те буквально рвало на части смертоносным ливнем, за считанные секунды сточившим не самую надежную преграду как струи душа кусок льда. И прятавшиеся за ними человеческие тела тоже. Возможно, командир данного русского подразделения был просто тупым, если пытался имеющимися силами остановить такую армаду врагов. В лучшем случае у него получилось выиграть минуты полторы времени ценою жизни своих людей! Если бы Олег был на его месте, он бы никогда не остался на столь неудобной для обороны точке, пусть даже высота и давала заметное преимущество перед находящимися на земле. В конце-концов, забейся стрельцы в какой-нибудь глухой угол, куда бы поданные султана смогли вламываться только по одному или небольшими группами через простреливаемый аж двумя пушечками вход, и успели бы положить куда больше врагов, прежде чем их оттуда выкурят. А может и вообще дожили бы до прибытия какого-нибудь иного подкрепления, чем маячащий в десятке километров от места боя покореженный летучий корабль. Например, уже спешащих сюда полным ходом паровозов, дым из труб которых уже был виден.

– Какого черта?! – Вспылил Олег, уставившись на детальную иллюзию того, что происходило в атакованном поселении. Вслед за уничтожением стрельцов османы рассеялись по деревне, принявшись врываться в дома…И оттуда они либо выходили с окровавленными клинками, либо обитатели деревни пытались убежать от них через окна, чтобы оказаться зарубленными уже снаружи. Пощады враг не давал никому: ни женщинам, ни детям. Видимо слишком уж подданных султана обозлили понесенные потери, чтобы они рассчитывали наполнить свои карманы вырученными за невольников деньгами. – Почему отсюда не эвакуировали мирное население?! Ах да, дайте предупредительный выстрел перед паровозовом, пока он прямо к османам в руки не влетел. А лучше пошли какого-нибудь аэроманта попроворнее, вдруг не поймут намек.

– Видимо эвакуацию населения отсюда сочли не нужной…Или не выгодной, – тихонько ответила ему Анжела, которая наблюдала за побоищем, закусив губу. Деревенские жители вроде бы пытались сопротивляться, но редко кто из них мог похвастаться лучшим оружием, чем плотницкий топор или обычные крестьянские вилы. Вдобавок воевали они без особого умения и по-одиночке или, в лучшем случае, небольшими семейными группами из трех-пяти проживающих в одном доме мужчин и женщин. Если бы на сотню погибших мирных жителей пришлось больше пары-тройки раненных осман, Олег бы сильно удивился. – Одно лишь только зерно с местного элеватора могут жрать день за днем исключительно солдаты, а вот проживающие в городе офицеры наверняка хотели и свежих овощей, и парного молока, и прочих деликатесов, которые доставлять издалека затруднительно. Да и есть предел тому количеству людей, которое можно эвакуировать. Западная часть страны немало пострадала еще в войне с Австро-Венгрией и Польшей, на востоке самураи тоже знатно повеселились, да и не особо там получается заниматься сельским хозяйством, север у нас вообще та еще промерзшая пустыня. Ну а крестьяне из центра России всех ведь не прокормят…

– Ну да, не урезать же ради их животов расходы на балы, содержание дворцов, жалование чиновников и прочие расходы высшей степени важности, – процедил сквозь зубы Олег, наблюдая за тем, как командный паланкин противника неспешно и величественно несут почти в самый центр захваченного поселения. Того, чего столь сильно боялись в русском штабе, раз бросили практически на убой батальон пилотируемых големов, так и не произошло. Османы не стали сжигать элеватор и склады, даже наоборот, взяли их под тщательную охрану, мгновенно потушив случившееся рядом в одном из вводов небольшое возгорание при помощи гидромантии. Видимо они уже считали данное продовольствие своим, поскольку защитников поселения не осталось, продолжающая обстрел «Тигрица» не могла в одиночку справиться с таким количеством целей, а подкрепление к русским запаздывало. Всего один состав, пусть и довольно большой, с массивным трехтрубным паровозом во главе связки из полусотни крупных и высоких товарных вагонов приближался по рельсам к захваченному поселению. И он не останавливался даже несмотря на то, что выстрел с эрзац-крейсера разворотил рельсы на его пути. Ну а посланный курьером аэромант сообщить машинисту об опасности, очевидно, не успевал, поскольку двигался недостаточно быстро.

Паровоз на полном ходу влетел в деревню сквозь заботливо распахнутые ворота, расположенные над железной дорогой, а после немедленно попал под плотный обстрел. Его тут уже ждали, вовремя увидав приближающиеся дымы и сообразив, что это значит. Первый взрыв невесть когда то ли установленной то ли попросту наколдованной мины прозвучал в голове состава, а второй разнес на части хвост. Слетевшие с рельс вагоны врезались друг в друга, сминались и опрокидывались, а в довершение этого по ним еще и открыли шквальный огонь, дырявя глухие деревянные стенки в сотнях мест и не оставляя находящимся внутри людям шансов на выживание. В довершение полного разгрома из командного паланкина противника послали не слишком-то обширное, но довольно яркое гнилостно-зеленое торнадо, которое стремительно пронеслось воющим и вращающимися вокруг невидимой оси смерчем по обломкам, распространяя после себя ядовитую даже на вид сизую хмарь…Но из этой хмари вышли люди, целые тысячи людей. Растрепанные, перепачканные, оборванные. Некоторые из них несли в руках топоры, лопаты или вилы, но подавляющее большинство могло рассчитывать в бою лишь на то оружие, которым их наделила природа. Они неловко ковыляли и регулярно падали, причем зачастую не от попадания вражеских пуль, поскольку практически поголовно имели целую кучу торчащих наружу сломанных костей и ужасающие рваны раны. Но все равно брели вперед, постепенно ускоряясь, будучи готовыми стерпеть любые испытания, лишь бы добраться до осман, пытающихся откатиться в сторону от этого ужасающей атаки. На ядовитую хмарь, заставляющую плоть превращаться в кровавый кисель, им было плевать. А также на свинцовый дождь, копья и сабли. Поскольку отправленный в занятое противником поселение грузовой состав оказался доверху забит не собранным с бору по сосенке ополчением и даже не солдатами, а целой армией восставших мертвецов. Одни из них были относительно свежими, но большая часть прогнила до костей, и передвигались больше из-за магии, чем благодаря своим разложившимся мускулам.

Османы считались великолепными мастерами темной магии и их колдуны вовремя отреагировали, сумев за считанные секунды взять под контроль несколько сотен наиболее резвых тварей. И натравить их на своих собратьев, тем остановив продвижение пару-тройки тысяч монстров. Но в товарные вагоны умудрились упихать покойников под завязку, как подсказало Олегу пророческое озарение, они лежали там горизонтальными штабелями, в разы плотнее, чем шпроты в банках. Вернее, творения некромантии загрузились туда сами, по воле поднявших их магов смерти. Сотворенные лицензированными чернокнижниками монстры просуществуют меньше суток, прежде чем развалиться на части, но зато в течении этого времени поднятые массовым ритуалом покойники будут намного опаснее обычных зомби, почти приближаясь по своим параметрам к захудалым умертвиям. И теперь на вражескую кавалерию, скученную в пространстве стен и оттого лишившуюся преимущества в маневренности, надвигалось троекратно большее количество врагов, не боящихся боли и смерти, а также не испытывающих жалости и сострадания. Все человеческие чувства им заменил бесконечный голод, утолить который хоть на мгновение могли только живые люди…И как раз в большое количество пока еще живых людей паровоз и привез эту мертвую армию.

Глава 18 О том, как герой изрядно удивляется, призывает не спать и успокаивает своего друга

Столкновение огромной толпы людей и лошадей с не меньшим количеством нежити ожидаемо привело к жуткому побоищу. Ходячие трупы были сильны и бесстрашны, но безмозглы, представляли опасность сугубо в ближнем бою и оказались напрочь лишены какого-либо руководства или тактического мышления. Османы же хоть и не ожидали конкретно такой подлянки и от вида прущих на них подобно мертвяков дрогнули, а кто оказался слишком близко к месту крушения поезда быстро умерли, но оставались подготовившимися к бою военными, имеющими неплохое оружие и магическую поддержку. Растекающаяся от искореженного состава ходячие трупы не считаясь с потерями давили массой, разрывая на части всех обладателей теплой крови, кому не повезло оказаться в зоне их досягаемости. Но если на узких деревенских улочках путь им преграждали возведенные на скорую руку из разрушенных зданий баррикады которые было сложно смести сильной идущих в первом ряду немертвых или хотя бы организованно действующее подразделение опытных профессионалов, например пяток разбрасывающих прогнившие человеческие тела как котят великанов при поддержке засевших на крышах стрелков, то численность и индивидуальное превосходство тварей уже не играло заметной роли. Вероятнее всего победа осталась бы все-таки за подданными султана, поскольку обитатели командного паланкина всеми силами старались реабилитироваться за неудачи с «Тигрицей» и големами, упокаивая нежить, натравливая друг на друга и заставляя отвлечься от живых людей на пожирание имеющихся в большом количестве прямо под боком свежих трупов… Но вслед за составом, полным обитателей какого-то крупного кладбища, к деревеньке чье название Олег узнать так и не удосужился, подкатили три бронепоезда. Составы были не сказать, чтобы сильно большими, но каждый их вагон напоминал танк в миниатюре. Пять-шесть пушек, примерно аналогичных по разрушительной мощи турелям «Тигрицы» соседствовали с парой десятков менее совершенных и дальнобойных орудий, а также несколькими зенитками. А противостоять огромной толпе немертвых тел и противостоять огромной толпе немертвых тел под артиллерийским обстрелом, когда снаряды падают не куда попало, а в места организованного сопротивления или просто скопления противников – это две большие разницы. Вдобавок за бронепоездами обнаружилось еще восемь куда более крупных составов обычного для этого мира вида, то есть когда на десяток пассажирских вагонов обязательно найдется хотя бы одна мелкокалиберная турель на случай каких-либо дорожных неприятностей. И, если сильно напрячь зрение, можно было различить вдалеке столбы пыли, вздымаемые аж двумя сотнями пилотируемых големов, которые несколько отстали от паровозов, но тоже спешили присоединиться к веселью.

– Дык, похоже зря я встал, – донеслось от двери в рубку. Развернувшись Олег обнаружил слегка зеленоватого Святослава, который тяжело дышал после довольно короткой прогулки от лазарета до командного центра судна, опираясь на играющего роль живого костыля людоящера-санитара. – У вас, туточки, смотрю и без меня дела, того-этого, неплохо идут.

– Могло быть и лучше, – возразил ему Олег, отвлекаясь от хода боя и сканируя организм своего друга. Бывший крестьянин выглядел все еще не лучшим образом, напоминая запойного алкоголика-забияку, поскольку его отдающее токсичной зеленью лицо обильно покрывали гематомы разной степени синевы и черноты, перемежающиеся с красными воспаленными порезами. Однако, он уже мог ходить, говорить и вроде бы даже колдовать на уровне обычного ведьмака, при этом не кривясь от боли. А потому Олег как целитель мог поздравить себя с несомненным успехом. Учитывая состояние прирожденного мага-погодника после недавнего боя, столь быстрое возвращение его в относительную норму тянуло на маленькое чудо…Ранга эдак четвертого. Может как боевой маг чародей звезд с неба и не хватал, а на гордое звание артефактора тянул с большой-большой натяжкой, но регулярная практика в исцелении самых разных травм, зачастую затрагивающих энергетическое тело, уверенно двигала его к самым верхним рядам одаренных медиков. Пусть как самоучка он умел мог многое из того, что было по плечу обладателям четвертого ранга, изучавшим врачебное дело где-нибудь в Петербургской академии оккультных наук или под присмотром наставников с измеряемым веками опытом, однако же его пациенты если выживали в первые минуты после боя, то гарантированно шли на поправку. И в подавляющем большинстве своем даже без увечий, сильно осложняющих дальнейшую жизнь. – Как самочувствие?

– Дык, могло быть и лучше, – пошутил Святослав, осторожно опускаясь на стул, который кто-то из матросов принес ему из соседнего помещения. – Но вид, значица, того, как енти османы кушают то ж угощение, которое, стал быть, их рейдеры зачастую нашим деревням преподносютъ, мне итъ саму душу греютъ!

Все великаны-носильщики, оставившие командный паланкин висеть в воздухе, внезапно умерли. А само здание, не так уж и сильно нуждающееся в исполинских грузчиках для своей транспортировки, рвануло куда-то на юго-запад, стремительно набирая высоту. И, по всей видимости, убийство нелюдей, явно повязанных каким-то магическими договорами по рукам и ногам, сумело переполнить скрывающиеся внутри накопители халявной энергией, так как далекая от аэродинамических форм конструкция буквально с места развила скорость, втрое превышающую максимальный ход «Тигрицы», а единственный выпущенный ей вдогонку снаряд так и не сумел пробиться через магический щит. Оставшись без руководства кавалеристы стали разбегаться в разные стороны подобно мышам на складе, куда нагрянула ревизия…Но уйти получилось не многим. Кто сумел вырваться из деревни, избегнув обстрела бронепоездов и холодных рук нежити, те попали под прицельный огонь потрепанного батальона боевых големов, выстроившихся цепочкой напротив почти уничтоженного участка стен и практически безнаказанно уничтожающих дезорганизованного противника. Парочку машин спасающие свою жизнь слоны и всадники все-таки смогли подбить, а еще пяток заметно повредили, но вряд ли это следовало считать невыгодным разменом, даже если пилоты и погибли. За уничтожение целой конной армии в генеральном штабе наверняка согласились бы заплатить и куда большую цену, чем горстка пилотов, некоторое количество снарядов и жители всего одной деревни, которых бы разорвала на части нежить в том случае, если бы османы как обычно решили набрать пленников.

Поезда не стали соваться в заполненное мертвыми и не совсем мертвыми людьми поселение, а съехали с рельс и прямо по полям обогнули его на расстоянии в пару километров от стен, прежде чем остановиться, дожидаясь отставших пилотируемых големов и выслушивая доклад от подтянувшихся к ним машин потрепанного батальона. С тяжким вздохом Олег покинул свое судно и отправился вниз ради установления контактов с главенствующими здесь офицерами вслед за уже спрыгнувшим за борт Щукиным. Мысленно он был готов к новому раунду противостояния со спесивыми аристократами, где младший магистр мог оказаться отнюдь не на его стороне, но к изрядному удивлению чародея прошедшее на открытом воздухе короткое рабочее совещание прошло в сугубо деловом ключе, без меренья титулами и магической силой. Отправленные из Царицыно части должны были прибыть в Ростов-на-Дону как можно скорее и старшие маги, далеко не все из которых носили армейские мундиры, не собирались терять времени на то, чтобы устраивать танцы вокруг иерархии. Встреченный на пути остаток гарнизона одной из южных крепостей на изрядно пострадавшем в бою летучем корабле оказать существенную поддержку не сможет пока судно не будет отремонтировано? Печально, но что-то лучше, чем ничего. Исполнять роль высотного разведчика, не отставая от остальных сил, судно ведь сумеет? Да? Отлично!

Ростов-на-Дону встречал основательно побитый летучий корабль подозрительными взглядами, редкими звуками взрывов, стволами уставившихся в небо зенитных орудий и столбами дыма, поднимающимися над жилыми кварталами в десятках мест сразу. Пусть основной штурм случился уже давненько, но битва не кончилась до сих пор, и солдаты враждующих армий убивали друг друга на его улицах, а до сих пор не эвакуировавшееся вглубь страны мирное население, должно быть, молило все известные им высшие силы о том, чтобы не попасть под раздачу. Город был далек от взятия врагом, поскольку над его центральными кварталами ветер развивал порядочно закопченные русские флаги, но если раньше он напоминал крепкий орешек в прочной и колючей скорлупе, благодаря идущим через него трем поясам высоких и прочных стен с многочисленными орудийными башнями, то теперь сию оборону порядочно раскурочили и обнажили сладкое вкусное ядро…Об которое нападающие и обломали свои зубки. Западная часть первой линии укреплений представляла из себя практически одни сплошные руины, где уцелели лишь те места, которые противник занял быстрее, чем разрушил. Центральный пояс обороны зиял многочисленными дырами, а возвышающиеся над общим уровнем домов строения вблизи него напоминали огарки, но в целом его проще было все же отреставрировать, чем построить заново. Последняя стена, видимо огораживающая элитные кварталы, имела всего один пролом, пусть даже и очень-очень большой, позволяющий протащить внутрь повернутый боком дредноут. Оный дредноут, скорее всего и проделавший данное отверстие, там недалеко и лежал. Кверху килем. И поскольку черноморского флота здесь быть не могло, следовательно, данное судно, напоминающее скорее небольшой металлический остров, принадлежало султану и служило одной из козырных карт вражеских генералов. Но теперь, похоже, ему грозило сменить сторону, поскольку рядом с покрытым ракушками днищем высились десятки мелких по сравнению с покорителем морей человекоподобных фигурок, похоже намеренных по команде перевернуть трофей в нормальное положение. И даже если тот больше никуда не поплывет, тем более по земле, прочный высокий корпус и уцелевшие орудия, к которым теперь встанут русские канониры, позволят заткнуть дыру в обороне. Причем заплатка имела все шансы оказаться прочнее оставшихся в целости и сохранности участков укреплений, ибо на строительство грозного покорителя океанов, имеющего в длину не меньше километра, а ширину метров эдак четыреста, османы явно не жалели ни денег, ни зачарованной стали, ни усилий своих лучших мастеров. Более мелкие морские корабли тоже присутствовали тут и там, выделяясь посреди разрушенных кварталов словно обвешанный цепочки металлист на школьной линейке, однако по сравнению с дредноутами они не смотрелись от слова совсем. И фасон не тот, и пушки не похожи на башни, и размеры несравненно меньше…Видимо линкоры и крейсеры османы то ли не успели толком отремонтировать после поражения от сил Австро-Венгрии, то ли использовали где-то в другом месте.

– Дык, оно того…Даже странно, как это они тама без нас, стал быть, обошлись, – пробормотал Святослав, рассматривая еще одну груду железа, скорее всего, являвшуюся не так давно другим османским дредноутом. Но теперь это был просто большой оплывший холм ржавчины, возвышающийся над водами Дона. И несомый водой мусор вблизи этих остатков вел себя как-то странно, то резко ускоряясь, то замедляясь едва ли не до полной неподвижности…Поначалу Олег списал это на причудливость подводных течений, но присмотревшись отметил, что попавшие в зону действия аномалии чайки, остановить которых от поисков еды не могла никакая война, тоже могут висеть на одном месте секунд по десять, не взмахивая крыльями и не двигаясь вперед. А некоторые из птиц ни с того ни с сего вообще превращались в истлевшие скелетики, которые неслись к реке ломаными рывками. По всей видимости, османское судно уничтожили заклятием из арсенала магии времени, и какие-то остаточные эманации данного волшебства окружали искусственный ржавый остров до сих пор. – Обычно, значица, как какая заваруха крупная поблизости, так мы ж того…Обязательно в ней, дык, участвуем!

– Во-первых, ничего еще не кончилось и бой запросто может вспыхнуть с новой силой, – ответил своему другу маячивший в дверях рубки Стефан, делая единственной уцелевшей рукой знак, призывающий мага-наблюдателя слегка изменить положение телескопов «Тигрицы», дабы созданная в рубке летучего корабля иллюзия отобразила другой участок территорий вблизи Ростова-на-Дону. Видимо сибирский татарин очень хотел узнать, где же остальные османские дредноуты и в каком они находятся состоянии. – А во-вторых, может же нам хоть разок повести для разнообразия? И видимо этот разок случился как раз сегодня…

Еще парочка гордых покорителей океанов, способных разогнать стаю морских змеев, разорвать на части старого матерого кракена или даже свернуть шею левиафану, обнаружились рядышком друг с другом, невдалеке от того места, где река вливалась в горд. Перегородив собою изрядную часть фарватера, третий османский дредноут напоминал большую металлическую клумбу, поскольку был обильно покрыт зеленью. Лианы оплели его корпус, мачты терялись среди пальм, а из недр судна тут и там прорывались наружу толстые бугристые корни, ради доступа к воде сумевшие раздвинуть в сторону толстенные листы зачарованной брони. И, вероятно, абсолютно мимоходом раздавив нежные людские тела и всякие хрупкие мелочи, вроде палубных переборок и артиллерийских систем. Четвертое судно выползло на мелководье и попыталось обойти собрата, но его засосало, то ли в зыбучие пески, то ли в еще какую магически созданную аномалию подобного типа, поскольку теперь над поверхностью Дона торчали исключительно кончики задранных вверх орудий, да усыпанные спасшимися матросами мачты. Добраться вплавь до берега он даже не пытались, поскольку в воде туда-сюда носились десятки характерных для акул загнутых назад плавников, чьи владелицы своими размерами сильно превышали легковой автомобиль и чихать хотели на то, что вода тут вообще-то пресная.

Оставшиеся шесть османских дредноутов не то пятились задом вдоль русла Дона, почти выбравшись за пределы города, не то наступали в обратном направлении, прикрывшись единым групповым щитом и разрушая любые оказавшиеся на их пути здания и сооружения. Выглядели грозные корабли основательно побитыми, поскольку многие их орудия оказались погнуты или оплавлены, а сами суда напрочь лишились мачт и украсились дырами, в крупнейшие из которых можно было бы попробовать припарковать «Тигрицу». Один так и вовсе не развалился еще на части исключительно благодаря соединяющей корму и корпус перемычке, похожей на прозрачное стекло, за которой виднелись разорванные палубы и балки. Притом предназначенные для передвижения в мокрой стихии конструкции явно старались не слишком приближаться к водам исключительно недружелюбной для них реки.

– Дамы и господа, вы все увидели? – Обратился Олег к улегшимся прямо на полу рубки живым ковром связисткам, число которых с их прошлой встречи несколько увеличилось или, правильнее сказать, восстановилось. Во-первых в строй вернулись те, кто слишком выложился на сотворение боевой магии, чтобы пытаться до кого-то там докричаться через астрал. А во-вторых, прибывшие по железной дороге отряды имели своих специалистов по общению на больших дистанциях, которых недолго думая загрузили на «Тигрицу». Причем среди них и несколько мужчин имелось! Общее количество одаренных пропорционально снижало сложность обмена мыслеобразами, а потому имелись неплохие шансы, что с борта судна до штаба фронта получится все-таки достучаться и сообщить о приближающейся подмоге. Вот только свободного места в командном центре рубке из-за них почти не осталось. – Тогда не спим, передаем картинки вашим коллегам на земле. Османы изрядно потрепаны, но все еще достаточно сильны, а потому нельзя давать им опомниться и перевести дух. Время наступать!

– Дык, думаете, шо таки без нас надают османам, стал быть, по сопатке? – Продолжал сомневаться Святослав, разглядывая иллюзию пострадавшего города. – Итъ, того-этого, чегой-то боязно мне. И силы нетути, и корабль в хлам убит, и даже Щукин обидевшись взял и сошел на ентот…Брюнепоезд!

– Я бы сказал, что османы уже отступают, притом не слишком организованно. И это без нашей помощи. – Успокоил своего друга Олег. По крайней мере, на осмотренном им участке фронта наступление захлебнулось и сил для того, чтобы развить достигнутые успехи, противник не имел. Ну, или они прятались достаточно талантливо, чтобы их не смогли заметить с борта поднявшегося высоко в небо летучего корабля. Но это вряд ли, сильно вряд ли…Про крупнокалиберную артиллерию говорили иногда, что она стреляет домами, поскольку стоимость каждого снаряда примерно соответствовала цене недвижимости. А уж стоимость дредноута, скорее всего, соответствовала не самому мелкому городу со всем его населением, включая правящих данной территорией аристократов. Если бы у султана поблизости нашлись хоть какие-нибудь резервы, они бы наверняка оказались брошены в ход, чтобы спасти пострадавших покорителей океанов или, по крайней мере, сделать их потерю не напрасной. – Десять к одному, что в этом бою мы ограничимся ролью высотного разведчика.

– Склонен согласиться, господин Коробейников, – вступил в беседу старший из ступивших на борт магов астрала, чей внешний вид непроизвольно заставлял Олега тянуться к оружию…Не то, чтобы худощавый и высокий мужчина неопределенного возраста был так уж страшен или подавлял какой-то зловещей аурой, просто сочетание ауры одаренного четвертого ранга, черного костюма, белой рубашки, высокого цилиндра, массивных золотых часов в нагрудном кармане одежды, монокля, и трости создавало на редкость стереотипный образ английского аристократа. Примерно такого же, как те, что сейчас стояли на мостиках кораблей, осаждающих Одессу или рвущихся к Киеву. – Даже немного пострелять с безопасной дистанции по отступающему противнику, сдуру ломанувшемуся в нашу сторону, у вас вряд ли получится при всем желании, поскольку нас от него отделяют уцелевшие укрепления. Да и про маленькую армию, что сейчас катится по рельсам или топает рядом с ними, забывать не стоит. При виде столь серьезного воинства любые беглецы либо резко сменят курс, либо предпочтут сдаться.

– И это хорошо, господин Бобров. Мы за последнее время вполне достаточно настрелялись, снарядный погреб почти опустел. – Между этим человеком и командиром батальонов боевых големов не имелось ни малейшего сходства, однако фамилию они носили одну. Впрочем, в движущихся к городу войсках сейчас представителей данного рода насчитывалась, вероятно, где-то около сотни, если не больше. Скорее всего, патриарх-боярин поставил в строй всех, кто может держать оружие, лишь бы османы не вторглись в его владения. Олег как-то сомневался, что человек, умышленно убивший своих жен, будет слишком уж сильно дорожить рожденными теми детьми и внуками, не говоря уж о более дальних родственников. – Кстати, не поделитесь секретом? Как вам удалось собрать столь внушительные силы так быстро?

– Никакого секрета тут нет. К чему-то подобному готовились с тех самых пор, когда османы впервые показались вблизи Ростова-на-Дону, – пожал плечами маг астрала, наглым образом отлынивающий от того, чтобы делать свою работу. Впрочем, укорять его в этом Олег не собирался: раз остальные прибывшие на летучий корабль связисты не возмущаются, то значит, они привыкли работать и без этого аристократа, наверняка освоившего данную дисциплину либо в качестве дополнения к другим школам волшебства, либо чтобы обеспечивать своим старшим родственникам закрытую связь с их деловыми партнерами. – Дворянское собрание близлежащих земель устроило встречу, на которой главы всех родов поклялись отставить в сторону любые разногласия и действовать совместно до момента, когда враг будет отброшен. А в случае появления осман севернее Ростова-на-Дону выслать свои дружины туда, где они будут необходимы. Ну а армейские части, что раньше охраняли Царицыно, удачно решили нас сопроводить.

– Ну а нежить? – Уточнил Стефан, пытаясь почесать обрубок руки. Регенерация пострадавшей конечности уже началась и теперь толстяка мучил зуд, унять который было совсем непросто. – Она-то откуда взялась? Да еще столь сильная и в таких оптовых объемах! Что-то я не помню, чтобы в здешних краях проживали магистры некромантии или хотя бы семейства, всерьез ей занимающиеся. Им как-то больше на севере уютнее, где и солнца меньше, и материал в земле не гниет…

– Тоже результат заблаговременной подготовки, – пожал плечами один из местных аристократов, что согласились отложить в сторону свою извечную грызню за власть, ради сохранения страны…После того как немалые территории этой самой страны оказались потеряны, и хозяев ближайших земель жареный петух не просто клюнул, а можно сказать основательно так на предмет начальных стадий геморроя прозондировал. Почти до кариеса на зубах. – Разрешение на использование темной магии стратегического масштаба во благо отечества у святейшего синода еще в первые дни после объявления войны османам было получено. Не первый раз все-таки приходится вражеские армии останавливать теми методами, за которые в мирное время светит церковное покаяние, если не костер…Ну а дальше все элементарно. Бедняцкое кладбище Царицыно, проводимый по давно проверенному шаблону ритуал массового поднятия нежити на фоне проводимой опытным волхвом молитвы Чернобогу, да разная шваль, которой тюремные подвалы наполнились из-за наплыва всяких голодранцев…

– Дык там же ж, наверное, душегубцев было в разы меньше, нежели крестьян, которых из-за турок, того-этого, с места согнали, а хлеба не выдали! – Ахнул Святослав, и Олег успокаивающе положил руку на плечо своего друга, который из-за своего происхождения сам имел неплохие шансы очутиться в подобной ситуации, если бы не угодил в магическое училище. Все-таки когда живот сводит от голода, на соблюдение законов становится как-то начихать. Особенно если видишь вокруг множества сытых, а то и откровенно жирующих людей. – Чё я, стал быть, не знаю, как у нас чиновники с городовыми итъ работают?!

– Ой, ну может их там и сортировали как-то по тяжести совершенных деяний, я право слово не знаю, – развел руками Бобров. – Мне это было не интересно…

Глава 19 О том, как герой оплачивает время человеческими жизнями, оказывается пойман с ножом в руке и сожалеет о своем опрометчивом решении

– Господин Коробейников, прошу вас не делать глупостей! – Бимурат нервничал, и его состояние было вполне объяснимо. Кому как не профессиональному демонологу понимать, насколько это плохо, когда ты прикован по рукам и ногам к большой тяжелой каменюке, находящейся в центре магической фигуры, а стоящий рядом колдун кропотливо раскладывает на снабженном колесиками столике хирургические инструменты, судя по чуть заметным потертостям и царапинам многократно бывавшие в деле. Если обыватель на его месте просто предполагает, что дальнейшее развитие событий будет сопряжено с болью, смертью и, возможно, даже чем-то более худшим, то опытный маг соответствующей направленности доподлинно знает данный факт. Как и выгоду, которую чернокнижник может получить, если станет пропускать мимо ушей крики боли и мольбы о пощаде. – В конце-концов, мы оба с вами деловые люди…И я сообщил нескольким своим знакомым, куда направляюсь!

– Пока ни один из них твоей судьбой не интересовался, хотя времени прошло уже немало. – Пожал плечами Олег, протирая проспиртованной тряпочкой зажим для артерии. Технически говоря, в дополнительной санитарной обработке тот не нуждался, поскольку давно не использовался ведь данный инструмент целителю уже не сильно требовался, чтобы остановить кровотечение из разорванного сосуда хватало и легкого усилия воли. Однако же для вступительного аккорда допроса в виде психологического давления тот подходил как нельзя лучше, да и вообще, не выбрасывать же столь полезную вещь из набора? Вдруг им будет пользоваться кто-нибудь другой или у него самого вдруг магические силы иссякнут? – Давай заключим сделку, демонологи ведь любят сделки? Пока я слышу то, что мне интересно, больно тебе не будет. И не советую тянуть кота за хвост, время, которое мы проведем вдвоем, оплачивается человеческими жизнями. А мне очень не по нраву, когда столь ценный ресурс разбазаривается попусту.

Османы вот уже час как были окончательно выброшены из города в свой лагерь, но сил на контратаку у защитников Ростова-на-Дону не имелось даже с учетом подкреплений. Очень многие чародеи и солдаты погибли, еще большее их число было ранено, оставшиеся устали как собаки и едва-едва передвигали ноги. Целитель уровня Олега мог бы спасти сотни жизней, если бы немедленно отправился в ближайший госпиталь…Однако, целесообразность заставила его наступить на горло собственному альтруизму, затащить в «тюремную камеру» все необходимое для допроса, начертать и напитать силой блокирующий звуки и разнообразные следящие чары круг, накачать начальника отряда легких кавалеристов блокирующим магические способности составом и вывести Бимурата из состояния искусственной комы. Демонологи весьма обоснованно считались крайне хитрыми, расчетливыми и изворотливыми типами, а потому затягивать с получением жизненно важной для чародея информации не следовало.

– Я оставил служителям церкви конверт, где указываю вас как самую вероятную причину моей преждевременной смерти или таинственного исчезновения! – Выпалил чернокнижник, когда Олег закончил с подготовкой инструментов и наложил на пленника чары, серьезно усиливающие нервную чувствительность организма. Это, в принципе, само по себе могло считаться пыткой, поскольку прохлада окружающего воздуха стала ощущаться как ледяной арктический ветер, давление плотно прилегающих кандалов по болезненности сравнялось с не самым аккуратным борцовским захватом, а неровности взятого прямо с улицы большого булыжника, раньше видимо являвшегося частью какого-то здания, могли поспорить с дубинками, безжалостно вдавленными глубоко в человеческую плоть. – Они никогда такой компромат на нелицензированного чернокнижника мимо себя не пропустят и с удовольствием воспользуются им, чтобы крепко взять тебя за яйца и либо отправить на плаху, либо сделать своей ручной собачонкой!

– Служителям церкви…Это вы так про того молоденького попика, который остался в форте один и подойти со своими душеспасительными бреднями ко мне или моим людям даже не рисковал? – Уточнил Олег, прикладывая скальпель к кончику носа своего пленника и пытаясь вспомнить других представителей духовенства, последнее время попадавшихся ему на глаза. Но их не было. Видимо отправились на усиление других армейских частей вместе с той частью бригады, которую перевели из крепости. – Не знал, что он вообще у меня на борту, но буду иметь в виду. Спасибо за предупреждение. Ну а теперь начнем. Итак, для начала сажи мне имя…

– Олег! – Барьер, поглощающий звуки, обладал односторонней проницаемостью, а потому чародей одновременно увидел краем глаза как выгибается внутрь под мощными ударами дверь и услышал, как кричит Святослав. – Дык, тут до тебя священники, стал быть, явилися! С военной, того-этого, полицией!

– Угости их чаем и скажи, что я через пятнадцать минут подойду! А лучше попробуй заболтать на пару часиков! – Ответил своему другу чародей, покинув пределы магической фигуры с находящимся в центре пленником, который в данный момент старательно пытался без всякой магии расплыться лужей от облегчения. Убийство демонолога принесло бы Олегу много проблем, а вот пытки его же – весьма умеренное количество. Особенно если чернокнижника резать без неисправимых увечий и так, чтобы следов было по-минимуму. Даже в случае неблагоприятного приговора суда по делу о склоке двух волшебников оскорбление действием и иная умеренная жестокость в отношении нижестоящих одаренных по законам Возрожденной Российской Империи подразумевали собою в первую очередь штраф вкупе с официальным поводом для вызова на дуэль пострадавшей стороной.

– Дык, я конечно попробовать-то, того-этого, могу… – В голосе бывшего крестьянина явно слышались сомнения в своих ораторских талантах. – Токмо они того…Вот туточки рядом со мной стоят. Всей, стал быть, бригадой, вместе с данными в усиление казаками-оборотнями и десятком штурмовых автоматронов.

– Блин, – только и мог сказать давным-давно подозреваемый в демонологии и прочем чернокнижии чародей, которого поймали с ножом в руке и рядом с алтарем, где был распят беспомощный пленник. Причем не какой-нибудь там османский колдун или провинившийся член собственной команды родом из-за рубежа, за которого могли ограничиться устным выговором без занесения в личное дело, а одаренный русский офицер. Конечно, пока внутрь помещения никто еще не вломился…И даже если кто-то из монахов владел умением смотреть сквозь стены, то видел он лишь созданный защитным кругом барьер. Только если церковники пришли за Бимуратом благодаря заранее созданной тем страховке, то какой смысл метаться, выгадывая лишние секунды? Все равно они пропавшего начальника отряда легких кавалеристов найдут, живого или мертвого. – Вот, спрашивается, большие заняться им в такой момент нечем что ли…Можно живых лечить, можно мертвых хоронить, можно пленных осман в истинную веру обращать…Сейчас выйду. А часовые могут считать себя официально безработными.

Решив, что стоит хотя бы попытаться сделать хорошую мину при плохой игре, и что ломать дверь из-за задержки в двадцать-тридцать секунд церковники все же не станут, чародей отправил своего пленника обратно в медицинскую кому. А после принялся силой мысли расстегивать кандалы на конечностях бессознательно узника и прятать улики в кольцо с пространственным хранилищем. Первым туда отправился столик с медицинскими инструментами, потом требовавшийся для надежной фиксации демонолога камень, последними исчезли оковы. Теперь из улик остался только активированный магический круг и сам начальник отряда легких кавалеристов, пребывающий не в лучшей форме. Однако, в каких условиях содержать задержанного за темную магию на борту собственного судна Олег в общем-то имел право самостоятельно. А начерченная вокруг него одна из основных магических фигур хоть и наводила на определенные подозрения, но преступлением отнюдь не являлась. И даже если чародея обыщут и найдут все необходимое для допроса внутри кольца…Ну, может это его личные вещи, без которых он никуда. Мало ли, когда в хозяйстве пригодится?

– Не ругай зазря часовых, сын мой, они правда нас остановить пытались. Всех до одного кулаком вразумлять пришлось, – поприветствовал басом вышедшего из переоборудованного в тюрьму закутка Олега занявший собою едва ли не половину коридора на редкость пузатый священник, напоминающий ходячую ювелирную лавку. Сверкающая то ли бронированными позолоченными элементами то ли натуральными пластинами издрагоценного металла ряса почти подметала собою пол, напоминающая по форме гриб высокая шапка с прозрачным забралом была украшена несколькими вертикальными рядами из крупных жемчужин, оклад притороченного к одежде святого писания содержал на себе достаточно изумрудов, алмазов, сапфиров и рубинов, чтобы построить минимум парочку сельских часовен где-нибудь в глубинке. Три-четыре перстня на каждом пальце обеих рук, большие четки на шее и целая связка медальонов завершали образ, однако если в первую секунду Олег счел его заплывшим жиром толстяком, то уже через пару мгновений пересмотрел свое решение. Аура священнослужителя полнилась жизненной и магической силой до такой степени, что в магическом зрении он напоминал большой фонарь. Плюс такое количество драгоценных металлов и камней просто не могло весить мало. С высокой степенью вероятности перед чародеем находился то ли ударившийся в религию богатырь, то ли воин церкви, который сумел пройти через тренировки сильнейших рукопашных бойцов земли русской. – Лучше покайся в грехах своих, да ответствуй, кто это там лежит у тебя по соседству с басурманами пленными?

– Идиот, который решил, что заигрывать с демонами на моем корабле без моего разрешения будет умным ходом, – улыбнулся одними губами чародей, привычно пропустив мимо ушей предложение покаяться. Их ему чуть ли не каждый встречный священник спешил сделать и, если бы он принимал, то мог бы к настоящему времени оказаться свете Папы Римского…Тем более, духовный глава всех католиков волей-неволей оказывался втянут в большую политику, а подобные дела всегда смердели хуже сероводорода. – Так что там с моими часовыми?

Обострять конфликт с данным попом Олегу не хотелось. Богатыри на короткой дистанции и в замкнутом пространстве – это страшная сила. Вдобавок, за спиной толстяка маячила группа поддержки в виде какого-то мага в мундире военной полиции, парочки служек в рясах поверх кольчуг, троих весело скалящихся непропорционально большими клыками и посверкивающих желтыми глазами казаков в серых папах из волчьего меха. Штурмовых автоматронов чародей своими глазами не видел, но Святославу он бы поверил на слово и в куда более важном вопросе. Скорее всего, магические боевые роботы либо стояли где-нибудь за углом, поскольку в тесном коридорчике им места просто не осталось.

– Да ну ничего такого, чего бы не сумела поправить хорошая молитва да добрый зубных дел мастер, – пожал плечами священник, сложив руки на объемном золоченом пузе, куда можно было бы поставить штук пять пивных кружек без боязни, что те упадут. – Итак, значит это ты владелец данного судна, рекомый Олегом Коробейниковым?

– Я, – не стал отрицать очевидного чародей, на всякий случай проверяя, а расстегнута ли у него кобура с револьвером Техномагический дробовик на допрос пленника он с собой не взял, поскольку оружие рисковало любым выстрелом пробить стену…Причем хорошо, если только одну. И теперь чародей весьма сожалел о своем опрометчивом решении. – Зачем пожаловали, да еще такой компанией?

– Довожу до вашего сведения, сударь, что вы обвиняетесь генералом Щукиным в небрежном исполнении своего воинского долга и скверном исполнении его приказов, что помимо прочих причин повлекли падение вверенного его заботам укрепления. – Огорошил Олега священник, раскрывая пристегнутое к его броне святое писание и протягивая чародею официального вида бумагу, украшенную парочкой печатей и куда большим количеством размашистых подписей, некоторые из которых едва заметно мерцали. – Прочие офицеры тридцать четвертой сборной кавалерийской бригады армии его императорского величества Льва Первого с данным мнением в большинстве своем согласны, в связи с чем разбирательство по данному вопросу проводится в упрощенном виде.

– Дык, я не понял… – Насупился Святослав, кося глазом на официального вида бумагу. – Эта сцу…Щука, в смысле, того-этого…Олега, стал быть, вызывает на дуэль?

– Нет, поскольку это не личные разногласия двух одаренных, а вопрос неисполнения своих воинских обязанностей, то речь о поединке не идет. Господин Коробейников уже осужден, и моя обязанность заключается лишь в том, чтобы свершилась справедливость. – Олег мысленно пожелал стоящему напротив священнику в золотой броне, чтобы его костюм отправили в переплавку. Причем хозяина для данной процедуры вынимать из драгоценных лат было вовсе не обязательно. Решивший развить помимо физического тела еще и духовный внутренний мир громила не мог не видеть состояние судна, которое пестрело дырами. Да и способные передвигаться на своих двоих члены экипажа в подавляющем большинстве несли на себе окровавленные бинты, воняли целебными мазями и отрыгивали перегаром лечебных алхимических декоктов, поскольку на приведение их организмов в идеальное состояние магам-медикам не хватило времени и сил, а одна лишь частично подстегнутая регенерация с серьезными травмами быстро справиться не могла. А еще чародей прямо сейчас очень сожалел о своем опрометчивом решении выстрелить по покоям младшего магистра и тем привлечь его внимание. Знал бы, что все так обернется, оставил бы генерала османским работорговцам. Еще бы и золотыми монетами дорогу по башне выложил к его апартаментам. И повесил табличку с пожеланиями удачи и хороших продаж. – Довожу до вашего сведения, что данный вольный отряд лишается всех выплат, которые должен был получить со времени своего появления на южном фронте. Любые награды и звания, полученные за этот период, аннулируются. Пополнение боеприпаса и провианта в течении календарного года не будет идти за счет казны, а ремонт судна на государственных верфях пройдет без скидок, положенных на время глобальных конфликтов. Кроме того, господин Коробейников должен единовременно выплатить штраф в размере восьми тысяч золотых рублей либо подвергнуть децимации личный состав своего подразделения, за исключением одаренных. Тем полагается по тридцать плетей, каждый следующий ранг уменьшает их количество на десять. Приговор окончательный и будет приведен в исполнение сегодня же, обжалование и назначение компенсаций, если наказание в результате пересмотра дела сочтут неправомерным, возможны лишь по личному императорскому указу, приговору боярской думы или решению святейшего синода.

– Как же мне дорого мое отечество, – процедил чародей, которому только что предложили расстаться с грудой золота или казнить каждого десятого рядового в своем отряде. Плети тоже были достаточно неприятны, однако одаренные народ живучий…А также гордый и злопамятный. Скорее всего, в большинстве вольных отрядов, подвергшихся подобной каре и не нашедших денег чтобы откупиться, начинались серьезные трудности с личным составом, поскольку горе-командира стремились покинуть и чующие топор над своей шеей солдаты, и маги, опасающиеся за целостность собственных спин. – Очень дорого, так и мелькают в голове мысли, что можно бы найти и подешевле. Эй, кто там из военной полиции? Подойди поближе, сейчас поможешь святому отцу деньги пересчитать.

– Радует, что сегодня души грешников по крайней мере греху гнева не подвластны, – улыбнулся одними губами священник без особой радости в голосе. Пожалуй, скорее уж его выражение лица и тон голоса свидетельствовали о легком разочаровании отсутствием то ли скандала, то ли драки, то ли вообще массовой казни… Хотя уж чего-чего, а возможностей посмотреть на свежие и еще теплые человеческие трупы в округе имелось более чем достаточно. – Но это еще не все, о чем поручили мне поведать командиру сего судна! В связи с тем, что поганые османские чернокнижники сумели подобрать ключики к некоторым из армейских контрактных печатей, все кто несет на себе подобную отметину, неважно поставленную ли от лица императора или полученную на службе обладающими соответствующими возможностями дворян, признаются недостаточно благонадежными и должны быть переданы под прямое управление представителей матери-церкви.

– Забирай всех, – сложил руки на груди чародей, отзеркаливая недовольную улыбку своего собеседника. – У меня в отряде их насчитывается где-то…Ноль.

– Не понял? – Подозрительно уставился на капитана судна поп-богатырь, насупив брови, что было прекрасно видно через прозрачное забрало его головного убора, довольно странно сочетающееся с расшитой жемчугом золоченой парчей. – Это как так ноль? Мне ж говорили, что у тебя полон корабль всяких разных ведьмаков в бронях зачарованных да с пистолями многозарядными! И наши есть, и нехристи, и нелюди…

– И все они на контракте. Обычном таком, бумажном. Заверенном у нотариуса. – Олегу было интересно, кто же это так подробно успел рассказать священнику-культуристу о большом проценте одаренных среди его команды. И хотелось завязать не в меру болтливый язык в узел…Впрочем, три к одному, что искать придется среди клевретов Щукина ранга эдак третьего. Сам младший магистр, полковник Вебер или иные опытные маги вон конкретно сейчас оставались вне подозрений, поскольку отсутствие на команде Олега печатей контроля не могли не заметить. Следовательно, подозреваемый – некто желающий выслужиться перед церковью, но с крайне слабым аурным зрением. – Мне нет нужды накидывать на подчиненных волшебные удавки, чтобы среди своих бойцов чувствовать себя в безопасности.

Словам Олега не поверили, но быстрый досмотр личного состава ожидаемо не выявил никого, кого церковники были бы вправе уволочь к себе…Хотя, судя по лицам, им очень хотелось. И оставалось только догадываться, зачем вот так срочно представителям духовенства вдруг понадобились подневольные одаренные низших рангов в больших количествах. Пришлось им ограничиться золотом, пробив в финансах вольного отряда весьма заметную брешь. А ведь в самом ближайшем времени количество денег в бюджете должно было уменьшиться еще больше. Ремонт, покупка необходимых припасов, боевые выплаты вкупе с премиями особо отличившимися членам экипажа, выходным пособиям тем кому крупно не повезло и теперь придется искать другую работу из-за инвалидности и компенсация семьям погибших….И те трофеи, которые удалось собрать с оставшихся на борту османских абордажников, не могли компенсировать даже десятой части предстоящих расходов. В общем, Олег едва удержался от желания плюнуть вслед покидающим его судно ревизорам, да и то исключительно потому, что не хотел добавлять матросам работы по наведению чистоты.

– Олег, дык, как мы, того-этого, будем убивать Щукина? – Задал в никуда вопрос Святослав, на лице которого отражалась напряженная работа мысли. Стефан же барабанил какой-то ритм пальцами единственной руки по прикладу своей винтовки, явно прикидывая, а скольких церковников он срежет, если выпустит из неё не особо прицельную очередь в постепенно удаляющиеся спины. – Полковника неменцкого то я, стал быть, уработаю…Ежели с допингом. И артефактами, шо ты из своего заграничного турне, ну, привез. Не без риска, но оно того….Почти наверняка. А вот пущай младший, но таки магистр…Сие проблемно, особливо в честном бою.

– Щукина мы оставим в покое…Пока. Слишком велики риски в случае дуэли, к которой запросто может оказаться сведен наш конфликт. Да и полковника пока лучше не трогать. – Олег искренне сожалел о свих словах. Чародею очень хотелось отомстить за черную неблагодарность, однако жизни друзей для него значили несравненно больше, чем шансы на свершение расплаты. А еще его искренне занимал вопрос, почему удаляющиеся церковники не взяли с собой Бимурата? Более того, о нем они даже не заикались! Действительно забыли? Доверенный попику из разгромленного форта конверт пока не вскрыт и потому бессознательного демонолога не сопоставили с пропавшим офицером русской армии? Или это провокация такая, ведь сорвись капитан «Тигрицы» на беззащитном пленнике, и тогда ему действительно будет сложновато откупиться от органов узаконенного произвола…Ну, то есть правосудия Возрожденной Российской Империи. – Но вот их клевреты – совсем другое дело. Посмотрим, насколько хорошо будет житься Щукину, когда свора его прихлебателей поредеет, поскольку одни струсят, а другие отправятся в госпиталь или на кладбище.

– Это если Щукин вообще не укатил куда-нибудь в Царицыно или еще куда, где намертво сцепиться можно только языками в споре с такими же как он аристократами, каждый день можно изучать винную карту нового ресторана, да упражняться требуется больше с бильярдным кием, чем с магическим посохом. – Стефан страдальчески скривился и отставил в сторону ружье, видимо чтобы оно его не искушало. – Думаю, от него подобного вполне можно ожидать. Как и найма каких-нибудь бретеров, что будут задирать уже нас. Генерал явно не хочет, чтобы сдача крепости врагу легла темным пятном на его репутацию, а потому пытается найти козла отпущения. А как известно, удобнее всего свои промахи сваливать на покойников…

Олег только молча согласился со своим другом, а после пошел инспектировать корабль на предмет каких-нибудь неприятных сюрпризов, что могли «забыть» после себя ревизоры. Ничего не нашел, но времени потратил достаточно, чтобы бежать в ближайший госпиталь уже не имело смысла. Те, кто мог умереть бы без помощи опытного целителя, скорее всего уже отправились на тот свет. Ну а оставшимся наверняка достанется внимание армейских эскулапов, ведь во времена глобальных войн получить пополнение сложновато и потому ценность отдельно взятой солдатской жизни потихонечку растет, оправдывая трудозатраты со стороны магов, обычно брезгующих возиться со всеми простолюдинами даром или за чисто символическую оплату. Чародей ждал возвращения церковников час, два, три…А потом спустился в трюм, распаковал обратно все необходимое для допроса и разбудил пленника.

– Не волнуйся, дружище, я со всем разобрался и больше нам мешать не будут, – заверил он демонолога, который после пробуждения от искусственной комы никак не мог сфокусировать свой взгляд. Один глаз кавалериста косил на Олега, а второй прикипел к скальпелю, который находящийся в прескверном расположении духа целитель потихоньку раскалял в пламени наколдованного огонька. – Мне продали тебя с потрохами, причем не так уж и дорого… Итак, на чем мы остановились?

Глава 20 О том, как герой устраивает судьбоносную встречу, прячется в блинах и поднимает вопрос цены

Блистающая в лучах солнца латная перчатка, состоящая из множества ювелирно подогнанных друг к другу и отполированных до зеркального состояния металлических сегментов, была снабжена двумя парами небольших загнутых назад шипов. Вероятно, именно эти наточенные до бритвенной остроты крючья и оказались ответственны за свист рассекаемого воздуха, раздавшийся прежде чем сей предмет одежды с размаху врезался в щеку блистающего золотыми погонами офицера, напрочь сдирая эту самую щеку и обнажая зубы, на миг блеснувшие белой эмалью, прежде чем скрыться под водопадом крови.

– Ауы! – Взвыл не своим голосом поручик артиллерии, сначала машинально хватаясь за пострадавшее лицо и тут же отдергивая пальцы, задевшие края открытой раны. Вообще-то его следовало бы звать скорее лейтенантом, но тридцать четвертая сборная кавалерийская бригада армии его императорского величества Льва Первого относилась к так называемым полкам старого строя, в котором и солдаты величались стрельцами, и для некоторых командных должностей использовали не совсем современные термины.

– Сударь, я заявляю, что вы – трус и подлец, чья робость и нерешительность в схватке с османами стоила жизни моему брату! Его убили, когда обязанный прикрывать фланг соратник вдруг начал пятиться за спины других вместо того, чтобы держать строй! И пусть рассудят высшие силы, чьей крови будет суждено напоить собою землю в поединке! – Сообщил одаренному третьего ранга хозяин перчатки, эпатирующий русскую глубинку кожей красного цвета и украшенным перьями ирокезом, весьма заметно коверкая непривычные для него слова русского языка. Вероятно то, что индеец-шаман вместо классической для русских аристократов тонкой белой перчатки использовал часть доспеха, пусть и приведенного в парадное состояние, тоже объяснялось не слишком-то хорошим знанием культуры страны пребывания. И методики психологической войны, предусматривающее запугиванье соперника еще до начала боя, были тут конечно же не причем…Олег, во всяком случае, все обвинения бы яростно отвергал. Как и тот факт, что участвовал в организации «случайной» и без сомнения судьбоносной встречи своего подчиненного с одним из офицеров форта Черносольный, чья подпись стояла на весьма расстроившей чародея бумаге.

Естественно, немедленной эскалации конфликта помешали присутствующие поблизости люди, которых насчитывалось не так уж и мало. И большая их часть была обоим участникам намечающейся дуэли под стать. Одни в офицерской форме, другие в зачарованных латах, третьи выглядят так, что по сравнению с ними и краснокожий индеец в зеркальных пластинчатых доспехах смотрится прямо-таки скучным обывателем, родом из какой-нибудь пасторальной глубинки. Все-таки ставшие свидетелями происшествия личности, во-первых, в большинстве своем лишь относительно недавно вышли из жестокого боя между двумя сражающимися армиями, во-вторых, почти поголовно имели магический дар и отличались изрядной экстравагантностью из-за давящей на мозги силы, в-третьих, зачастую могли сослаться на вполне себе разумные и рациональные причины, дабы таскать на шее ожерелье из живых мышей, заменять свои глаза на волшебные кристаллы или советоваться с летающим вокруг их головы комком какой-нибудь подозрительной эктоплазмы, а в-четвертых, в процентов эдак на восемьдесят-девяносто являлись не слишком трезвыми и основательно разгоряченными прущими из ушей гормонами. Персон, не попадающих под данные параметры, на улице перед ближайшим ко дворцу местного губернатора борделем насчитывалось исчезающее малое количество. И то его составляли не слишком-то одетые девицы, либо стоящие на каком-нибудь из многочисленных балкончиков публичного дома, либо выглядывающие из окон. Представители низших сословий, если только они не обслуга заведения, явно предпочитали держаться от греха подальше, избегая места, где многие младшие офицеры проводили в разы больше времени, чем в штабе, занявшем резиденцию главы города. Все равно корпеть над картами наступления разным ученикам да подмастерьям было не по чину, а чтобы чахнуть над заполнением отчетов и прочей армейской документации есть писцы из простолюдинов.

– Рад снова тебя видеть, Мстислав. – Поздоровался Олег с молодым мужчиной, который накинул на себя блистающий рубинами и алмазами мундир поверх грубой домотканой рясы белого цвета. Двигался тот немного неловко, явно припадая на левую ногу и стараясь беречь левый же бок. Особенно заметно стало это в тот момент, когда он уселся за заставленный разными блюдами стол, даже не воспользовавшись стулом. Просто отодвинул мебель в сторонку и завис в воздухе, без всякой опоры на какой-нибудь материальный предмет. – Где это тебя так угораздило? Из битвы за город ты вроде бы вышел без единой царапинки…

– Прямо у меня перед носом рванул магический метатель, который должен был стоять не только давно сломанным, но и напрочь лишенным накопителей, которые и по инструкции полагается быстренько оттаскивать к другим орудиям, и сами артиллеристы обязательно снимут, ведь вещь дорогая и её всегда можно толкнуть налево. Причем заряжен оказался он в пару раз сильнее нормы и не чем-нибудь, а смесью воды и некроса. И чтобы мне в гарем султана на должность любимого евнуха попасть, если это случайность… – Глаза и руки волхва на миг полыхнули пламенем, которое заменило собою плоть и заставило заметно оплавиться тарелки, ближайшие к служителю древних славянских богов. Олег еле-еле успел отразить в сторону жар от полуметровой стопки толстых блинов, которая стояла на столе между его лицом и улицей, скрывая собой лицо чародея. Такая маскировка, конечно, не выдерживала никакой критики, однако использовать другие методы сокрытия себя значило расписаться в своем целеноправленном нахождении на данной позиции. А так он мог делать вид, будто сидит тут ну почти совершенно случайно. Через пару секунд пиромант смог вернуть над собой контроль, смущенно хмыкнул и принялся разглядывать вскипевшую или обугленную еду, выискивая наименее пострадавшие кусочки. – Как и наложенное на твой вольный отряд наказание. Штрафы, выговоры и взыскания, которым за последние дни подвергли по разным поводам полтора десятка хорошо знакомых мне магов ранга четвертого-пятого, сражавшихся вроде бы ничуть не хуже прочих. Стабильные поставки на редкость дрянного пороха. Или моль, сожравшая на складах дальневосточной армии все сукно буквально за пару суток. Про то, что жрецы древних богов получили категорический запрет проповедовать, проводить ритуалы в черте города и возводить даже временные святилища вроде бы тебе еще в прошлый раз жаловался. Против нас ведут грязную игру, а самое поганое, что делают это достаточно искусно, чтобы и обвинить то оказалось толком некого. Ведь почти все происходит вроде как само…Только слишком уж удобные подобные совпадения врагам учителя, в первую очередь церкви. И мне куда легче поверить в пару-тройку организующих подобные «случайности» профессионалов высокого ранга и духовного сана, чем в странную избирательность самой судьбы.

– Неприятная ситуация. Видимо кому-то в Москве очень не нравится, что Савва стал по сути единственным центром силы на Дальнем Востоке, после того как у него не осталось в регионе серьезных конкурентов. – Вслух задумался Олег, вспоминая явившегося к нему с отрядом поддержки церковника-богатыря. Понятно, что трясти деньги с вольного отряда не отправят обычных клерков, иначе слишком уж велик риск пропажи подобных инспекторов, однако обычно такие персоны все же отдают приказы, а не исполняют их. А еще мысли чародея занимал бессознательный демонолог, по-прежнему валяющийся в кладовке на борту судна. Похоже, он все-таки попадет в руки правосудия с обвинениями всего лишь в несанкционированном призыве темных сущностей, которые вряд ли доставят ему много проблем. Все-таки Бимурат действительно являлся лицензированным чернокнижником, а не занимающимися абсолютной самодеятельностью культистом. – Ничем иным я не могу объяснить такую цепочку «случайностей», явно нацеленную сбивать на взлете подающих надежды чародеев, способных в будущем стать серьезными конкурентами всяким назначенцам из Москвы. Кстати, как там сам старик?

– Очень недоволен заключенным с японцами перемирием и тем, что даже англичанам сейчас не может морды набить, так временно не может от своего капища далеко отлучаться, а потому напоминает пожар на месторождении природного газа. Видел когда-нибудь, как они горят? – Осведомился у Олега устроившийся напротив молодой волхв. С крыши здания, стоящего напротив борделя, где располагался весьма недурной ресторан, творящееся на улице было прекрасно видно и слышно. В этом заведении никто бы никогда не смог разбить ни одного окна, поскольку ни одного окна тут и не было. Людей от окружающего мира ограждала едва заметная пленка магического барьера, пропускавшего через себя звуки и свежий воздух, но несмотря на свою кажущуюся иллюзорность способная остановить и зной, и дождь, и даже пару-тройку вражеских снарядов. Из-под земли на протяжении многих дней и целых месяцев бьет на высоту нескольких метров фонтан холодного голубого огня, но он ничто по сравнению с тем разрушительным потенциалом, который таится под коркой грунта. И если все-таки долбанет, то разрушений случится не меньше чем от извержения вулкана. Кстати, а вон тот человек из твоей команды действительно потерял брата в бою с османами?

– Троюродного, – согласно кивнул головой Олег, который никогда бы не оставил на авось столь важную деталь предстоящий дуэли, как её формальная причина. Благо не столь уж и сложно оказалось отыскать среди его команды вполне реальные обиды на недавних попутчиков, способные в случае своего намеренного раздувания привести к поединку, который будет не так-то просто запретить решением каких-нибудь церковников или старших офицеров. Ну, если действовать по законам страны, сборники с которыми Олег последнее время держал при себе наравне с оружием и артефактами. Индеец был одаренным, причем состоящим на службе русского дворянина, сражающегося в рядах действующей армии, а потому просто повелеть ему заткнуться, забить толпой или приказать каким-нибудь жандармам публично отметелить нарушителя общественного спокойствия до полусмерти было затруднительно. В Ростове-на-Дону такой властью обладало от силы человек десять, и ни одного из них здесь сейчас не имелось. – В маленьких деревнях или племенах, знаешь ли, почти все друг другу немного родственники. А ко мне таких вот красных молодцев с ирокезами вместе с этим парнем чуть ли не дюжина сразу завербовалась…Жаль, он из них самый одаренный, почти до границы третьего ранга дотянул.

Индеец, которого крепко удерживало за руки сразу человек шесть, продолжал выкрикивать в адрес своего оппонента оскорбления в трусости и призывы решить все их вопросы поединком, желательно проведенном здесь и сейчас. Но можно и на специально предназначенной для этого арене в любое удобное артиллеристу время. Его оппонент, которому уже успели купировать боль, порывался чего-то на это ответить, однако четкой дикции очень сильно мешал наполненный кровью рот. Олег даже с некоторым недоумением наблюдал за безуспешными попытками привести в порядок разорванную щеку артиллериста. Среди посетителей девиц облегченного поведения обнаружилось аж трое обладателей знаков целителей, однако один из них стоял в стороне и довольствовался ролью молчаливого зрителя, а два других хоть и старались помочь раненному, но делали это как-то бестолково, больше мешая друг другу. И это даже со скидкой на возможное влияние алкоголя и последствия недавнего переутомления из-за огромного количества раненных…Хотя нет, с последним бы они на поиски продажной любви не отправились. Видимо просто маги-медики из них оказались примерно такие же, как из младшего магистра Щукина – генерал.

– Не боишься лишиться молодого таланта? – Усмехнулся Мстислав, накалывая вилкой измазанный в малость запекшейся сметане вареник с вишней. Если в городе и имелись проблемы с продовольствием, то на кухне данного ресторана их явно не ощущали. – Тот, кому он пустил кровь, все ж таки вполне себе опытный подмастерье. Причем обученный по армейским стандартам, в отличии от этого парня, который вряд ли даже в школу ходил.

– Индеец – боец, прошедший не только суровые тренировки, но и десятки сражений, стычек и драк, в которых рядом с ним летали пули и срубленные головы, а ходить приходилось по чьим-то телам. Причем до нашего знакомства воевал этот парень исключительно с голой грудью, спертым у какого-то фермера фитильным ружьем да томагавками, поскольку даже защитных амулетов у него не было. – Пожал плечами чародей, который в исходе предстоящей дуэли был уверен процентов на восемьдесят пять. Как и в том, что она все-таки состоится. Со стороны его бойца желание поединка обеспечивала искренняя обида на тех, кто пытался подставить экипаж «Тигрицы» под топор палача и обещанные, несмотря на сложное финансовое положение премии за восстановление чести вольного отряда. А артиллерист, в груди которого сейчас наверняка горел гнев, знал о своем превосходстве в магической силе и наверняка считал себя априори превосходящим почти по всем параметрам какого-то там дикаря, пусть даже научившегося говорить на русском языке и нацепившего зачарованные латы. Плюс в случае отказа от драки огромное количество свидетелей неизбежно породит порочащие слухи, а потому привыкшему считать себя элитой общества подмастерью придется потерять лицо, дать всем своим недругам шикарный повод для насмешек даже спустя десятилетия и, возможно, поставить под сомнение всю свою карьеру. В мире, где больше всего ценилась сила, простить могли многое…Но не слабость. – А его противник специалист по обслуживанию сложных техномагических систем…И даже эти самые системы толком вряд ли знает, поскольку скинул всю работу на подчиненных. А тренировался вообще от случая к случаю. Его единственное преимущество перед окружающими – родственные связи с парочкой высокопоставленных интендантов, позволяющие получать почти где угодно почти что угодно вместе с армейскими грузами. Я, знаешь ли, первым этапом любого важного действия считаю сбор необходимой информации.

– Продуманный подход, – уважительно качнул головой молодой волхв, бросая взгляд на улицу. Там уже при помощи зрителей огораживали барьерами импровизированную арену, а участники грядущей схватки стаскивали с себя доспехи в то время как их оружие уже лежало на земле. Похоже, оскорбленная сторона выбрала вариант схватки, в котором решающая роль отдается магии. – Но будь осторожен со своей местью. Помни, против нас сейчас те, кто написал законы, которых приходится придерживаться, и любой спорный вопрос они будут трактовать в свою пользу. Да и от прямого конфликта с Щукиным лучше воздержись. Твой обидчик по меркам бояр – ноль без палочки, которому даже обучение в Петербургской академии оккультных наук позволило в лучшем случае выйти на средний уровень среди потомков сильнейших семейств, но вот его родичи могут доставить проблемы. Теневики довольно неприятные противники, которые могут просочиться почти куда угодно, напакостить и смыться незамеченными. И барьеры, способные даже не остановить их, а хотя бы просто обнаружить, даже мне не потянуть.

– Знаю, но иначе никак. Если стерплю, когда об меня вытирают ноги, то обязательно появятся и другие желающие провернуть нечто подобное, – поморщился Олег, который здраво оценивал свои силы, поскольку узнал от пленника довольно много полезной информации о родственниках бывшего коменданта. Демонолог, как и положено людям его профессии, являлся тем еще параноиком, а потому старался знать всё и обо всех. Специализировались Щукины на международной торговле, а учитывая реалии этого мира, следовало быть очень крутым перцем, чтобы осмеливаться соваться на чужбину с большим объемом ценных товаров. Боевые способности представители данного боярского рода позволяли им частично смещать себя на план теней, на довольно длительное время, становясь почти необнаружимыми и неуязвимыми для физических атак и низшей боевой магии. – Сколько времени у меня есть на то, чтобы привести в порядок корабль и команду?

– Полтора месяца на восстановление сил тебе приказом уже оформили, – заверил его волхв. – Но из города ты улетать не можешь, раз ремонтируешься. После постараюсь прикомандировать к составу авиации Ростова-на-Дону, благо её серьезно проредили, но тут уж как получится.

– Нормально, – расслабился Олег. – Успею отрастить руки-ноги тем, кто их потерял. Вот с заменой турелей еще бы чего-нибудь придумать…

На улице тем временем начался поединок артиллериста, оставшегося в одной лишь белой рубашке и тонких обтягивающих штанах, да индейца, щеголяющего волосатой покрытой шрамами грудью и короткими кожаными шортами. Веер небольших но крайне быстрых огненных лезвий ударил в фигуру рванувшегося вперед краснокожего, но пламенные клинки взрезали не человеческую плоть, а туманный контур, окружавший бойца Олега подобно доспеху. Какая-то часть мощи боевого заклинания все же пробилась через защиту шамана, поскольку на красной коже абордажника стали расплываться многочисленные ожоги. Но тот то ли не чувствовал боли, то ли мог игнорировать её и уже сблизился вплотную со своим противником. Выпущенная в упор струя пламени прошлась над головой упавшего на землю противника, который последнюю пару метров по земле просто прокатился, а дальше офицер полетел ничком из-за мощной подсечки, возможно сломавшей ему голень к чертям собачьим. И больше встать одному из соратников Щукина было не суждено, ведь в его уши с обоих сторон вошли длинные призрачные когти, что выросли на указательных пальцах говорящего с духами поверх ногтей. Если окружающие и хотели вмешаться в ход поединка, не допустив смертоубийства, то просто не успели это сделать.

Распрощавшись с молодым волхвом, Олег принялся наблюдать за тем, как победитель неторопливо возвращает на место свои доспехи, готовясь вмешаться и прикрыть бойца в случае произвола со стороны военной полиции или товарища усопшего. Однако все обошлось. Слишком много имелось свидетелей того, что все прошло в соответствии с правилами дуэльного кодекса, а значит формально убийца был безукоризненно чист. Индейцу может быть и сказали несколько не слишком-то теплых слов или плохо завуалированных оскорблений, однако данный краснокожий к откровенной брани в своей адрес и возможным угрозам относился полностью индифферентно. Его жизнь и так периодически оказывалась в опасности, причем, обычно причиной это служили намного меньшие деньги. И даже если бы кто-то из младших офицеров пожелал достать краснокожего через семью или друзей, ему пришлось бы очень постараться, дабы найти нужное племя на другом континенте.

– Дык, ну шо? – Насел на целителя Святослав, стоило тому лишь вернуться на борт и войти в капитанскую каюту, где уже собралось небольшое импровизированное заседание. – Пора, стал быть, поминки праздновать?

– Теперь Щукину придется искать нового поставщика всяких предметов роскоши прямо на фронт. – Олег не гордился тем, что он сделал, однако и серьезных моральных терзаний не испытывал. Если бы подпевалы младшего магистра ограничились словесными нападками на чародея, тот бы максимум плюнул в их сторону и успокоился. Очернение репутации и навешенный незаслуженно штраф заставил бы злобно поскрипеть зубами и занести недоброжелателей в список тех, с кем он никогда дел иметь не будет и при случае больно щелкнет данных людей по носу. Однако раз офицеры сознательно подставили своих временных союзников под высшую меру наказания, то однозначно перешли в категорию врагов. – А у вас тут как? Все спокойно?

– Демонолог, которого ты велел охранять, как-то сумел очнуться, – пожал плечами Стефан. – Но потом он посмотрел на дежурящих над ним автоматронов с зачарованными клинками, проверил крепость опутывающих его цепей и принюхался к зажигательной смеси, пропитавшей одежду и волосы…А после решил потерять сознание обратно. Может хоть теперь ты скажешь, что удалось от него узнать?

– Поздравляю тебя, Стефан. Живьем или в виде плененной души ты стоишь десятилетнего контракта дюжины демонов-гвардейцев, пяти суккуб навечно отданных в абсолютное рабство и дружественного нейтралитета со стороны всех подданных владыки Ашкрезинхорго…Ашокрезихорого…Блин, мне это имя без ошибок не выговорить, больно длинное и сложное оно, целых четыре с половиной строчки занимает. – Олег взял с тумбочки свои записи и сверился с блокнотом, куда он записал полученную от пленного демонолога информацию. Было той не сказать, чтобы мало, однако ценных сведений получить удалось все же меньше, чем хотелось бы. В частности имени своего старого знакомого из нижних планов он узнать так и не сумел. Поскольку пленник его попросту не знал. Однажды попавший в руки чародея темный гримуар представлял из себя, по сути, прейскурант на разнообразные услуги обитателей Инферно. С подобной же книгой работал и Бимурат, только та являлась скорее магически обновляющимся аналогом газеты с объявлениями по типу: куплю, продам, работа, досуг, путешествия…И ритуалы, позволяющие обитателям разных планов прийти к общей выгоде, по большей части проводились именно по номеру заявки. Безопасность и анонимность как чернокнижников, желающих не рисковать слишком тесным общением с подобными деловыми партнерами, так и адских тварей, которым не улыбалось оказаться разделанными на ингредиенты или попасть в вечную кабалу к ушлому темному магу, гарантировалась владельцами издания, получающими процент с каждой сделки, не ударяя пальцем о палец. Ну, кроме тех случаев, когда требовалось показательно покарать какого-нибудь самоубийцу, решившего нарушить их маленький бизнес, далеко обгоняющий по рентабельности золотые рудники с алмазными приисками. – Убийство с уничтожением души снижает плату вдвое, обычная гибель принесет награду лишь в виде пятерки хорошо снаряженных и обученных демонов-бойцов тому, кто обратится за ней к этому владыке нижних планов. А вот каждая из твоих жен даже по максимуму оцениваются почему-то лишь в сотню лет службы троих суккуб и троих гвардейцев.

– Дык, чего-то маловато как-то… – Неуверенно протянул Святослав, оглядываясь на сидящего в углу толстяка, оттоптавшего мозоль одному из сильнейших обитателей нижних планов. Вероятно тому самому, чье имя занимало четыре с половиной строчки. – Я думал, архидемон он того…Побольше награду дас-то…Дык, за сорвавшийся призыв и за рога, стал быть…Иж же ж Стефан ему, того-этого, ажно тринадцать пар наставил, ежели ничего, ну, не путаю.

– Экономит, скопидом инфернальный, – дернул щекой герой, не жалея сил своих спасавший мир от прихода великого зла несмотря на то, что девушек предназначенных в жертву он видел тогда первый раз в жизни. – Это он зря, зря…Я же посредников искать не буду, сам с урода шкуру сдеру, если дорасту когда-нибудь до истинного могущества…А за тебя, Олег, там сколько дают?

– Смотря кто. Одни готовы были выложить за меня живого десять килограмм золота, а за мертвого в два раза меньше. Почти уверен, раз о душе даже речи нет, то это кто-то из вполне себе смертных недоброжелателей подсуетился разместить заказ, пусть и в столь необычном месте. – Номером один в списке чародея стояли представители семейства Морганов, для которых подобные деньги за убийцу родича являлись не более чем незначительными повседневными расходами. Однако не исключал волшебник и иных вариантов. – А еще было там раньше поручение устроить со мной беседу. Оплатой служила лишь сотня золотых да копия какого-то известного трактата по ядоварению, но ведь и разговор – это не захват и даже не убийство. Теперь подобного поручения нет, но есть контракт на меня целиком. Душа и тело должны остаться в удовлетворительном состоянии, возможные повреждения разума не критичны. В обмен готовы предоставить много всего, самым подходящим к нормальным деньгам вариантом является три десятка кровавых рубинов размером с грецкий орех.

– Это такие особые магические камешки, куда балующиеся вампиризом ворованную прану в больших объемах закачивают? – Переспросила Анжела, постукивая себя пальчиками по подбородку. – Хм, помнится, видела я нечто подобное на некоторых украшениях в московских ювелирных салонах…Каждое тысяч по двенадцать-тринадцать стоило, и пусть там еще золото, торговая наценка, да мастеру за работу…Дорогой, а ты точно ничего не хочешь мне сказать? Я, конечно, слабовато разбираюсь в ценах рабских рынков, но думается мне, обычного одаренного четвертого ранга можно купить на них в разы дешевле. Почему кто-то из демонов вдруг дает конкретно за тебя такие деньги?

– Дык, не такие уж и большие, стал быть, деньги, – неуверенно пожал плечами Свтояслав. – Вторую «Тигрицу» на них не купишь, рази токомо совсем старенькую да слабенькую…Мда, а теперича и мне интересно.

– Ответить я могу. Ничего такого уж страшного или постыдного в этом секрете нет. Просто необычна та информация немного, – пожал плечами Олег, который уже давно был морально готов к тому, что его самая большая тайна вдруг возьмет и выплывет наружу. – Вот только ни у кого из вас нет моей ментальной стойкости. А если информация вдруг уйдет дальше этого помещения и станет достоянием широкой общественности, то может вызвать…Сложности.

– Дык, с кем? – Продолжал допытываться Святослав в то время, пока Анжела и Стефан хранили сосредоточенное молчание.

– С каким-нибудь магистром или архимагом. И хорошо если только с одним, – Олег уселся на кровать и принялся снимать с себя доспехи, которые успели слегка ему надоесть. Все-таки на роль повседневных предметов одежды зачарованные латы годились весьма ограниченно. – Я могу рассказать кое-чего, что им было бы весьма интересно. И, как вы знаете, платить подобные персоны не любят. Зато любят, когда известные им секреты больше никто и никогда не сможет узнать.

– Ну, тогда я наверное подожду до той поры, когда услышать это будет безопасно, – решила Анжела, обнимая супруга. – Но когда-нибудь ты мне обязательно все расскажешь…

Глава 21 О том, как герой идет на звук и запах, вмешивается в экзекуцию и сдает назад

– Святослав, не отставай, – несколько разражено попросил друга Олег, создавая над головой плоское телекинетическое поле, призванное играть роль щита. Сверкнувшая вспышка молнии и тут же ударившие вниз капли дождя показали, что он крайне вовремя озаботился созданием волшебной преграды между собой и на редкость недружелюбными небесами, решившими обрушить свою ярость на копошащихся внизу людишек…Радовало лишь то, что город должны были достаться лишь отголоски той бури, которая бушует сейчас над осадным лагерем осман, хлестая все тугими бичами ливневых струй и подбадривая многочисленными плетями небесного электричества, так и норовящими пройти через стационарные барьеры или поджарить тех, кто выбрался из под них. За последнюю пару дней накатившие из ниоткуда тучи, полнящиеся разрядами как рыба икрой, появлялись уже в четвертый раз, а потому чародей мог с уверенностью предсказать дальнейшее развитие событий. – А то потеряешься еще среди всех этих трупов…

– Дык, неуютно мне тута, – пожаловался едва переставляющий ноги маг-погодник, зябко поводя плечами. А вот остальные спутники чародея, а именно два десятка матросов и пятерка колдунов-ящеролюдов на холод не жаловались. Нелюди, поддерживающие над соратниками аналог волшебного зонтика, так и вовсе явно наслаждались водой, стекающей по их чешуйчатым телам. – Воздух, он сейчас того…Неправильный шибко. Злая магия его гонит, поганая, ярится ветер и страдает тож…Да и залежи енти того гляди обрушатся, и нас, стал быть, под собою погребутъ…

Очередная вспышка молнии на миг рассеяла темноту, высвечивая громоздящуюся справа и слева боевую технику. Разбитую, разорванную, обгоревшую или сплавленную в единый ком. Останки некогда грозных машин, либо нападавших на город, либо обороняющих его превратили летное поле в настоящий лабиринт, где запросто можно было заблудиться дажепри нормальной видимости. Впрочем, хватало тут и других опасностей, из-за которых встречающиеся на пути люди в большинстве своем выглядели довольно нервным. Останки боеукладки или сохраняющие крохи энергии магические системы могли преподнести воистину неприятный сюрприз тем, кто их потревожит. Иногда остававшиеся внутри машин члены экипажа практически всегда были одаренными, погибавшими долго, мучительно и в окружении пропитывающего все и вся волшебства, а потому их трупы имели повышенные шансы на то, чтобы трансформироваться в какую-нибудь жуткую тварь. Сваленные как попало кучи обломков могли вдруг взять и завалиться в ту или иную сторону и горе тем, кто в этот момент будет стоять поблизости от подножия рукотворного холма. Причем отнюдь не всегда главной их составляющей являлась сталь, из которой делались пилотируемые големы. На глаза Олегу попадались и корпуса кораблей, и разбитые в щепки дендроиды, и куски камня, явно бывшие раньше частями ходячих статуй, и даже груды костей, представлявших особую опасность в связи с тем, что разного рода некроконструкты имели раздражающую привычку не оставаться мертвыми, если рядом течет теплая кровь. А уж её тут лилось предостаточно, особенно в первую пару суток после того, как в одну из трех воздушных гаваней Ростова-на-Дону стали свозить и стаскивать бесхозную технику, ремонтировать которую было либо бессмысленно, либо слишком дорого, либо банально некому.

– Дык, нам туда? – Обогнув торс лежащей на спине человекоподобной машины, у которой выше живота начинался один сплошной огарок из расплавившихся от жуткого жара бронеплит, друзья увидели здание ремонтных мастерских, где даже сейчас, несмотря на хлынувший дождь и ужасную видимость в свете магических фонарей кипела работа. Под крышей имевшихся на аэродроме капитальных сооружений все люди не умещались, тем более часть из зданий оказалась разрушена, а потому землю тут и там пятнало множество шатров, палаток или просто натянутых в воздухе между какими-нибудь столбами тентов, между которыми сновали перемазанные грязью и машинным маслом личности с инструментами и деталями в руках. Вот только техники не восстанавливали побитые машины, а разбирали их на запчасти, которые можно было бы использовать для ремонта сходных конструкций. Или хотя бы переплавки.

– Ага, – согласился Олег, облетая лужу какой-то подозрительной едко-зеленой жидкости, поглощавшей упавшие в неё капли дождя без малейшего всплеска. Для чародея было немного странно, что определенно токсичную субстанцию, имеющую шансы оказаться боевым отравляющим веществом, вытекшим из баллона какого-нибудь главного орудия, трудящиеся неподалеку люди игнорируют. А ведь там их насчитывалось по меньшей мере сотни две! Впрочем, в этом мире вообще было крайне своеобразное понимание термина «техника безопасности», в соответствии с которым смирно лежащая на одном месте лужа, даже будь её содержимое в десять раз опаснее цианистого калия, поводом для серьезного беспокойства не являлась. Во всяком случае, до тех пор, пока она не отрастит себе какие-нибудь ложноножки и не начнет охотиться на прохожих. – Ищем главного. Как правило, он тот, кто громко на всех орет и показывает всяким неумехам, как работать надо…

– Дык, а разве не тот кто почище и, стал быть, где-нибудь в сухом теплом кабинете сидит? – Уточнил бывший крестьянин, которого струи дождя словно огибали сами собой.

– Для настоящего техномага железки, как правило, интересней бумажек, – фыркнул чародей, который свою службу в армии начинал как раз-таки с ремонтной мастерской. И, будь его воля, предпочел бы конструировать или чинить разую технику, желательно мирной направленности, а не разбрасываться в разные стороны колдовским пламенем или проламывать чужие черепа своими топорами. – Нет, я допускаю, что тут над мастерами есть какой-нибудь титулованной главнюк, сидящий в личном кабинете и получающий офигительное жалование за один факт своего существования…Но нам такой на кой, даже если он и где-то поблизости? Знанием о том, с каких обломков скрутили чего-нибудь полезное, где оно лежит и за какую сумму может быть окончательно списано с баланса все равно обладают только те, кто здесь действительно работает.

В своих первоначальных предположениях Олег несколько ошибся. Быстро найти местное начальство ему позволил не звук, а запах. Просто умопомрачительный аромат крепчайшего кофе, пробивающийся даже сквозь струи дождя, позволил чародею выйти к вполне обычной на вид палатке, единственным отличием которой от окружающей местности являлся четко очерченный круг сухого пространства, центром которого служило мелко подрагивающее нагромождение серебряной паутины, очевидно представляющее собой сеть энерговодов, вместе с реактором вытянутую целиком из какой-то машины. К ней же был подключен исходящий горячим паром котел литров на двадцать, из которого черпали кружками кофе забегающие согреться бодрящим напитком рабочие, да пятерка техномагов, которые оживленно о чем-то спорили между собой. Скорее даже ругались. Просто их от шума работ и невзгод окружающей среды окружал воздушный барьер, что по какой-то причине не сдерживал запах, но зато отлично глушил пытающиеся проникнуть через него акустические колебания.

– Вася, ну вот нафига ты моей печатью прием двух эскадрилий винтолетов подтвердил?! Вася, ты забыл, что у нас было с этим дерьмом в прошлый раз?! Из-за изменения массы при восстановлении металлом вроде бы той же марки, но другой, черт её дери, фабрики, сместился центр тяжести! И машины, получившие от нас комплектующие, начинали в воздухе выписывать такие виражи, от которых даже мертвого стошнит, прежде чем воткнуться в землю! Вася, меня имели в штабе как гусары намеренную в последний раз оторваться перед свадьбой гимназистку! Вася, ты знаешь, я совсем не по этому профилю….Валек, не доводи до греха! Быстро положил мой бутерброд на место, пока я тебе не поменяла местами бачок для охлаждающей жидкости с мочеприемником! – На удивление Олега, главным над всем окружающим кладбищем боевых машин оказался истинный маг в звании всего лишь лейтенанта, да еще женщина. Вот только принадлежность данной особы к прекрасному полу с первого взгляда не угадывалась абсолютно, да и со второго, в общем-то, тоже. Ростом далеко за два метра, с размахом плеч шире чем у Святослава, прокуренным басом, почти сросшимися густыми бровями, суровым лицом «украшенным» парочкой шрамов, непонятной стальной блямбой на месте отсутствующего носа и огромными металлическими ладонями, что будучи сжатыми в кулак напоминали не самый маленький бочонок, данная фемина при встрече в темном переулке толпы пьяных матросов могла бы вызвать серьезные опасения за свою честь со стороны мужчин, несколько месяцев не сходивших на берег. – Вася, стоять! Не сметь уходить в астрал и прятаться под диван, когда я с тобой разговариваю! Мы еще не закончили! Вася, кто притащил нам этот геморрой, тот и будет с ним разбираться. Ты хорошо понял меня, Вася?! И если под удар опять попадет моя задница, то я твою лично порву! Да, Вася, это совсем не мой профиль, но тут уж дело принципа…

Несчастный Вася, который судя по всему сильно дал маху, раз попал под такой разнос, пытался одновременно испариться и притвориться клубком пыли, который сквозняком затаскивает под ближайшую тяжелую мебель, где хотя бы теоретически можно было спрятаться от разгневанной женщины. Помогал примерно метровой копне давно немытых серых волос, из которой торчали руки, ноги, глаза и нос тот факт, что обладатель миниатюрного роста и столь примечательной внешности являлся то ли домовым, то ли еще каким духом подобного толка, а потому легко выцвел до состояния едва видимого силуэта, частично просочившись в щель между палаткой и стенкой дивана примерно сантиметровой ширины. Причем перешел в не совсем материальную форму он вместе с замасленной спецовкой, в три раза превосходящем хозяина по габаритам заплечным ранцем и поясом, с которого свешивались разнообразные инструменты. На бесплатное представление с интересом посматривали остальные техномаги: дожевывающий все-таки сворованный бутерброд полумеханический кентавр, у которого человеческий торс вырастал из шестиногой насекомообразной стальной конструкции, ковыряющийся на верстаке в частях странного большого пистолета, блистающего золотыми деталями, суховатый старичок, в дополнение к данным от природы рукам несущий на себе явно искусственный горб с дюжиной торчащих оттуда манипуляторов самого разного вида, да надвинувший на глаза сложную систему из линз и фонариков молодой парень в облегающем не хуже резины белом костяном доспехе, чистящий напильником ржавый гаечный ключ размера эдак семьдесят пятого.

– Добрый день, мой летучий корабль османы слегка побили, и я бы хотел прикупить у вас комплектующих, чтобы было чем дыры в корпусе залатать. Да и не только в нем одном. – Стоило лишь Олегу отвлечь женщину от экзекуции, как распекаемый ею дух, видимо бывший одним из немногих подобных существ кто вполне себе комфортно смог устроиться в человеческом обществе, окончательно исчез из виду. Только энергетика его и угадывалась где-то под диваном. – Вот список того, что мне нужно в первую очередь, однако если попадется еще чего-нибудь интересное, обязательно взгляну.

– Чего-нибудь интересненького, это не у нас, – печально вздохнул парень, отчищающий от ржавчины гаечный ключ, сдвигая в сторону сложную систему из линз и фонариков, чтобы почесать себе лоб. Глаза молодого техномага оказались молочно белыми, напрочь лишенными зрачков. Однако чего-то он ими видимо все-таки видел, раз мог работать, пусть даже с помощью увеличительных стекол и источников дополнительного освещения. Вероятнее всего он подался ли в специалисты по ремонту как раз из-за дефекта зрения, ставящего крест на ведении активных боевых действий. Впрочем, обладателей подобных изъянов найти в этом месте было ничуть не удивительно. В Возрожденной Российской Империи ремонт и ежедневное обслуживание разнообразных механизмов, пускай даже и волшебных, большим уважением не пользовалось, поскольку на данной службе было затруднительно заработать деньги и славу. – Оно либо в личных трофеях у победителей оседает, либо у военных интендантов на складах. Сюда доходит только то, что никому особо не нужно…Просто чтобы обломками улицы не захламлять.

– Я знаю, – согласился чародей, оглядываясь на настоящие холмы из обломков тех машин, которым в битве ну вот совсем-совсем не повезло. – Однако и среди подобного мусора, если хорошенько порыться, можно отыскать настоящие сокровища…И много-много вполне себе исправных комплектующих.

Свалка боевой техники как источник материалов для ремонта судна имела парочку важных преимуществ перед другими возможными способами добыть желаемое. Во-первых, все лежащее на захламленном обломками летном поле находилось буквально в шаговой доступности от «Тигрицы», которая просто перелетит к нужному месту. А вот если бы Олег заказал нужные ему товары у тех же армейских интендантов, в теории способных достать чего угодно, тогда ему пришлось бы ждать, пока провернутся колеса военной бюрократии. Учитывая наличие в городе персон более знатных и влиятельных, которые обязательно встанут выше в очереди поставок или и вовсе перехватят чужой груз, то купи он там семена какой-нибудь клубники и мог бы получить уже вполне себе взрослые цветущие кустики месяцев через шесть или семь. А во-вторых, бывшие в употреблении запчасти были просто дешевле. Конечно, тут вставал вопрос качества, однако чародей был и лично не чужд техномагии и располагал целым штатом подготовленных американских специалистов. Уж совместно они как-нибудь отличат хорошие детали, что ранее стояли на уничтоженных машинах, но под удары просто не попали и потому ничуть не потеряли в качестве, от рухляди, которой пора в переплавку.

– Так…Хм. Ага. Стальные балки такой толщины у нас есть. Только вам придется каждую из них укоротить примерно на полтора метра. Авиационной брони лежит навалом, любых сортов и даже расцветок. Ну, не всегда она именно с летучих кораблей, но покрытие тех же пилотируемых големов тоже вполне себе легкое и прочное. Пригоните своих людей и на складе сами отберете, сколько надо и какой надо, ну а потом и цену согласуем. – Пнув диван так, что из-под него жалобно охнуло, женщина углубилась в изучение списка, куда Олег выписал характеристики и количество нужных ему материалов. – Техническое серебро тоже не дефицит, как и всякие мелочи вроде паропроводов…А вот с орудиями все гораздо хуже, их сейчас поставили под особый контроль, и на все сделки нужно получать разрешение в комендатуре. И если нужных связей нет, то ничего кроме трофейных османских пушек там не продадут. А они, за редким исключением, полное дерьмо! То калибр гуляет, то металл хреновый, то отработали свое еще в ту далекую пору, когда я миленькой маленькой девочкой была!

– Ну, раз сейчас есть сложности с тем, чтобы купить нормальное оружие…Может быть мы сможем найти детали, из которых человек с прямыми руками, который начинал карьеру с должности рядового ремонтника в Щебжешине, может собрать нормальное оружие? – Улыбнулся Олег, демонстративно потирая большой и указательный палец руки в намеке на дополнительное вознаграждение, которое не будет указано ни в каких документах. Риск того, что женщина заподозрит подставу и откажется от предлагаемой сделки, он считал абсолютно несущественным. Во-первых, взятка не за нарушение правил, а за аккуратный их обход тянула максимум на выговор с конфискацией подарка…И то если попадется очень-очень фанатично исполняющий свои обязанности проверяющий, не боящийся напрочь испортить свои отношения с техномагами из-за мелких придирок. Во-вторых, цеховая солидарность в данном мире являлась не совсем пустым звуком и пусть больших преференций чародею без личного знакомства обеспечить не сумела бы, но пару баллов в глазах деловых партнеров могла добавить.

– Как-то ты не похож на того, кто своими руками ржавые болты откручивал, – подозрительно покосилась на него местная начальница. – И силы многовато, и летучие корабли у таких как мы обычно не водятся…Особенно такие, что им брони и комплектующих надо как на добрый крейсер.

– Мне очень повезло много раз выжить там, где выжить шансов в общем-то и не имелось. Вот и приподнялся, – Пожал плечами Олег, который не собирался ей чего-то доказывать, поскольку и доказать в общем-то ничего не мог. Из общих знакомых, на которых можно сослаться, он сумел бы вспомнить разве наставников в Североспасском магическом училище, да и то без особых подробностей. – Сначала в Сибири по лесам рыскал, потом поход в Китай, японцы…Только и успевай трофеи загребать, пока руки не отрубили.

– Да, я знаю, как это бывает. Тоже раньше геройствовала и думала, что бессмертна, пока однажды не нарвалась, – понимающе покивала головой богатырских пропорций дама, дотрагиваясь кончиком металлической руки до заменяющей нос блямбы, кажется, являющейся каким-то медицинским артефактом. Скорее всего, проходящий через неё воздух как-то изменялся, чтобы лучше соответствовать легким женщины, отчего-то не сильно одобряющей обычный атмосферный кислород. – Ладно, найдем мы тебе чего-нибудь интересненького…Вот винтолеты, например!

– На кой они мне и в насколько поганом состоянии, раз их отправили сюда? – Олег покосился через плечо на горы обломков, выискивая среди них летательные аппараты тяжелее воздуха. Местные самолеты он пока еще не пилотировал, однако видеть их ему приходилось неоднократно. Хрупкие и уязвимые этажерки, единственными преимуществами которых могли считаться лишь хорошая маневренность да относительно низкая цена. – Я знаю, как делаются подобные машины. Стальной каркас, обшивка из фанеры, руны левитации, компатный алхимический реактор и какое-нибудь орудие. Все вместе дает сносную замену аэроманту ранга третьего-четвертого, которую можно послать хоть в бой, хоть на разведку местности…Из всего вышеперечисленного мне интересны разве только их пушечки или пулеметы, но они как правило не слишком велики, а после крушения еще и разбиты в лепешку.

– Я пока еще не видела эти машины, но примерно в половине случаев их винты остаются пусть погнутыми и переломанными, но в целом пригодными для дальнейшей эксплуатации. Соединить и выпрямить не проблема, присобачить к ним источник питания тоже, тем более тут и некоторые штатные уцелеть могли. А раз у тебя корабль большой, то найдется, куда прилепить подобные движители, чтобы увеличить его скорость. – Улыбнулась ему женщина, явно вознамерившаяся сплавить клиенту осевший на её балансе нелеквид. – Конечно, совсем как раньше они работать не будут, но многотонная махина крупного судна это же не фанерная этажерка, на ней направленный в не совсем нужную сторону вектор тяги почти никак не скажется. Я даже помогу с установкой, вот Васю отправлю. И если кто-то тут будет мне из-под дивана недовольно ухать, то единорожьи сливки ему придется покупать на деньги из своей заначки, поскольку на премию по итогам месяца может не рассчитывать!!!

– Гм, – Олег задумался, прикидывая, куда бы на своем летучем корабле он мог поместить самодельные турбины. Идея добавить «Тигрице» скорости, безусловно, звучала весьма привлекательно. И возможность приобрести нужные для этого устройства буквально по цене лома – тоже. Откровенными минусами буквально ввинчивающихся в воздух пропеллеров, тянущих за собою летучий корабль, стали бы повышение расхода топлива, сложности с управлением и уязвимость подобных агрегатов, которые просто обязаны располагаться поверх брони и потому быстро выйдут из строя во время боя…Однако дополнительные шансы успешно смыться от превосходящих сил противника стоила возни с восстановлением техники буквально из обломков. Только сразу соглашаться не стоило, чтобы не повысить на неё цену. – Я не скажу ни да, ни нет, сначала мне нужно взглянуть на товар своими глазами.

Останки не очень удачливой части русского воздушного флота находились где-то на противоположенном краю отнюдь не маленького летного поля, и найти их без провожатого было практически невозможно. Роль проводника по грудам металлических останков выпала молодому техномагу с дефектом зрения, который впрочем напильника и ржавый гаечный ключа так из рук и не выпустил. Просто взял их с собой, продолжая работать на ходу.

– Дык, а на кой черт ты с железякой ентой мусорной, того-этого, возишься? – Полюбопытствовал у парня Святослав, наблюдая за тем, как напильник с не слишком-то мелодичным звуком проходит по видавшему виды инструменты, роняя вниз пару рыжих металлических крошек и высекая несколько искр. – Наказание такое али шо?

– Моя заявка на четвертый ранг как артефактора, – пожал плечами провожатый, прекращая свою работу, чтобы протянуть бывшему крестьянину округлый стальной брус с мелкой насечкой. Напильник, кстати, в отличии от гаечного ключа выглядел не просто вполне себе качественным, а прямо-таки блистал чистотой, будто его только-только вынули из витрины какого-нибудь магазина. – Вечный инструмент, который будет восстанавливать свой износ за счет разных отходов, возникающих при работе… С тем, чтобы научить мои поделки жрать чужой металл, проблем давно уже нет. А вот добиться от них того, чтобы они питались исключительно ржавчиной или мелкими стружками, не снижая качество нормальных деталей, пока не получается.

– Все равно очень даже солидно, – уважительно кивнул парню примерно своих лет Олег, которому чуть ли не все встречные чародеи утверждали, что он какая-то аномалия, развивающая свой талант нереально быстрыми темпами. Однако, помимо упрямства и целеустремленности у него было преимущество, о котором окружающие не знали…Вот только вряд ли нечто аналогичное имелось и у шагающего рядом вундеркинда. Свести знакомство с таким подающим надежды волшебником и обменяться опытом было бы весьма полезно. – А с глазами у тебя чего стряслось, если не секрет? Я стал целителем как раз, чтобы себе правый глаз восстановить, который выжгло вместе с куском ауры, может смогу помочь, если травма не слишком серьезная…

– Да они у меня с рождения такие, – поморщился техномаг, поправляя ремень с линзами и фонариками, скрывший под собою его органы зрения. – И у отца с дедом тоже. Прадед над собой пытался провести усиливающий ритуал, но чего-то не рассчитал и не только сам ослеп как крот, но и заработал наследуемую мутацию. Спасибо хоть слабеет она с каждым поколением и передается только по мужской лин…

Договорить показывающий дорогу техномаг не успел. Он завернул за непонятной формы выгнутый кусок металла, кажется являющийся останками вырванной с мясом орудийной башни одного из османских дредноутов, и тут же отлетел назад, получив в живот сноп огня, мелькнувший одновременно с характерным грохотом огнестрельного оружия. Причем вокруг падающего тела, у которого чуть ниже груди появилась дыра размером с кулак, еще какую-то долю мгновения мерцала не сумевшая защитить своего обладателя магическая защита.

Олег рванул вперед, перепрыгивая упавшее тела и усилием мысли пытаясь заставить свой организм выйти на пик физических возможностей и даже дальше. Командовать бойцами сопровождения или Святославом ему не было нужды, те и так прекрасно знали, что делать в подобных ситуациях, а какое бы оружие не нанесло техномагу столь ужасную рану, его обладателю не следовало давать возможности получше прицелиться или перезарядиться. А если они попали в тщательно подготовленную засаду, то прорыв в прежнем направлении движения мог оказаться куда менее рискованным маневром, чем попытка отступить или взлететь и тем более пустое топтание на одном месте, которое либо заминировано, либо сейчас станет целью для мощного магического удара.

Обогнув край орудийной башни, чародей отбил топором метнувшееся ему в лицо длинное копье, к которому была примотана какая-то исходящая черным дымом трубка. Сжимающий его в руках противник скользящим движением переместился вперед, вставая вплотную и тем сводя на нет защитные барьеры. Тыльная часть довольно длинного оружия попыталась то ли подсечь ноги Олега, то ли раздробить коленные чашечки подобно боевому шесту, однако пусть вставший на пути боевого мага враг пусть и был довольно неплохим бойцом, но ему просто не хватило физичской силы, чтобы поколебать равновесие одаренного четвертого ранга. Волшебник едва-едва пошатнулся, а вот любитель древкового оружия за свою оплошность он поплатился головой, которую пробило лезвие топора-вампира, едва заметив темный вороненый шлем, от которого на шею спадало кольчужное полотно. Освободив оружие, чародей оттолкнул в сторону свежий труп и тут же магический барьер, возникший перед его лицом, отразил чью-то пулю. Стрелок, найти которого взглядом удалось без труда благодаря характерному треску выстрела, отчаянно дернул отходящий в сторону рычаг на своей винтовке, вкладывая новый патрон, однако выпущенная Святославом молния оказалась быстрее и буквально испепелила грудь повалившегося лицом вниз человека, после хлестанув двух его товарищей, только-только вскидывающих ружья к плечам. Еще трое схватившихся за оружие упали, получив пули от матросов или людоящеров, кто-то бросился бежать, но споткнулся об лежащую на пути железяку и завыл, держась за распаханную ногу…И враги кончились. Осталось, правда, штук семь каких-то оборванцев, двое из которых держали в руках топоры, а остальные сгрудились вокруг телеги с какими-то железяками, но они либо попадали на землю, либо замерли подобно мраморным изваяниям, и, все побросав кажется, боялись даже дышать.

– Дык и это чего такое было-то? – Обескуражено спросил Святослав, оглядывая разгромленную группу не пойми кого, на свою беду набросившуюся на куда более крупный и зубастый отряд. Убитый копейщик был облачен в потрепанную кольчугу невысокого качества, вполне подошедшую бы наемнику. Стрелки с ружьями напоминали обычных горожан, поскольку носили вполне добротную одежду, лишенную тем не менее каких-нибудь изысков или бронирования. Столпившиеся рядом с большой груженой железом телегой оборванцы, казалось, выползли из ближайшей канавы. – На осман они того…Не похожи, стал быть…

– Мародеры, – уверенно ответил ему Олег, оглядывая живых и мертвых противников, прежде чем воспарить в воздух и спиной вперед сдать назад к раненному техномагу, перелетая своих бойцов и орудийную башню. По пути он телекинезом притянул к себе в руку копье, куда какой-то неизвестный умелец прикрепил нечто вроде одноразового гранатомета, выстрелом из которого часовой и поприветствовал внезапно объявившегося перед ним офицера русской армии. Если трофей оказался эффективен против стандартных защитных барьеров не из-за экзотической начинки заряда, а благодаря зачарованию, то его следовало хорошенько изучить. – Решили под покровом ненастья разграбить из машин то же техническое серебро, накопители энергии и прочие ценные компоненты, пока не видно ни черта, а дождь глушит звуки их работы….И если бы сюда забрели не мы, а обычная партия ремотников, тут бы всех и положили, прежде чем бросить обобранные до нитки тела и дать деру.

Глава 22 О том, как герой впустую разбазаривает ресурсы, идет страдать и ловит шпиона с осложнениями

– Ты…Ты это вот сейчас вообще серьезно?! – Даже снабженная кучей линз и фонариков повязка, покрывающая изрядную часть лица молодого техномага, не могла скрыть того, что его белые глаза сейчас в прямом смысле слова лезут на лоб. – Пятьсот рублей за схему чар, которые я даже до ума не довел?!

– А что, разве маловато будет? – Чародей мысленно вздохнул, наступая на горло собственной жадности, а после оценивающе взглянул на собеседника. Нельзя было сказать, что они с ним стали настоящими друзьями…Но обычно люди проникаются большой симпатией к тем, кто не дал им сдохнуть смертью быстрой, но весьма мучительной. Природная живучесть одаренного не дала парню потерять сознание от боли и кровопотери, однако сам бы он без надлежащего лечения обязательно сыграл бы в ящик в течении пары минут. И если бы ему просто заткнули сквозную дыру в теле каким-нибудь тампоном, попытавшись донести до старших товарищей или профессиональных медиков, то дорогу он имел все шансы тоже не осилить. – Нет, Людвиг, я конечно могу добавить, но с золотом у меня сейчас некоторые сложности…Органами разных магических тварей возьмешь?

– Возьму, если они у тебя лишние и подходят для того, чтобы из них смастерить чего-нибудь полезное. – Людвиг почесал кончик носа, а заодно покосился в сторону своего товарища, что в компании пятерки техномагов из экипажа «Тигрицы» копался во внутренностях одной из самодельных турбин, недовольно ухая. Десять пропеллеров, ради большей сохранности и надежности заключенных в металлические корпуса, теперь должны были украсить собою корму эрзац-крейсера. Вернее, небольшую задранную вверх надстройку, сваренную из стальных балок и похожую издалека на реактивную систему залпового огня или павлиний хвост. Нижний ряд состоял из четырех цилиндрических устройств, верхний тоже, а вот в среднем имелось всего два винта, расположенных по бокам небольшого алхимреактора, питающего энергией всю конструкцию. Именно из-за последнего, вернее вероятности его повреждения и последующей детонации, пришлось отделить новейшее дополнение судна от основного корпуса. Разместить турбины по сторонам судна на маленьких крылышках или вообще вынести их вперед было бы эффективнее с точки зрения увеличения скорости, но как тогда сходиться с другими летательными аппаратами бок о бок или производить носом таранный удар? – А золото оставь себе. Олег, вот скажи честно, тебе голову не напекло? С какого перепуга ты вдруг начал разбрасываться деньгами налево и направо?

– В открытых источниках нет ничего о способах создания самовосстанавливающихся предметов. Ну, или о нужных книгах не знаю ни я, ни другие чародеи на судне, включая американских техномагов, лишь недавно покинувших свою родину с её ориентированными в первую очередь именно на артефакторов учебными заведениями. А способность делать вечные инструменты или детали, пусть даже несколько агрессивно реагирующие на лежащее вплотную к ним железо, мне бы очень пригодилась. – Пожал плечами Олег, который считал подобное вложение не пустой растратой ресурсов, а очень выгодным вложениям средств…Даже если бы молодой техномаг запросил целую тысячу рублей, презрительно отказавшись от всяких там рогов и копыт, пусть и с волшебными свойствами. В Восточной Сибири на металлические изделия существовал спрос, намного превышающий предложение. Чародей отлично знал это как акционер одного из немногих предприятий, которое могло порадовать население ножами, топорами, гвоздями, скобами, дверными замками…За полотно пилы, наконечник копья или кирку, которые никогда не затупятся и не сточатся, если жертвовать им разный ржавый мусор, жители удаленных от цивилизации лесных дебрей конечно бы не стали устраивать драку или предлагать своих дочерей. Но десяток лишних рублей или скорее их эквивалент в каких-нибудь шкурках выложили бы без раздумий. А тысяча проданных изделий – это малая часть месячного оборота созданного в Буряном заводика. При большей удаче в день бывает больше, когда какие-нибудь купцы оптом закупаются. – Конечно, если создание чего-то подобного окажется очень уж затратным, то окупаться подобные чары будут долго…Но если бы сотворение подобного артефакта являлось делом архисложным, думаю, в качестве цели своих экспериментов ты выбрал бы нечто посерьезнее напильника, который даже в случае феноменального успеха и не продашь-то никому.

– Понадобится использовать катализатор, который конечно же испортится, но не сказать, чтобы он стоил сильно много. Особенно для тех, кто сам их добывает, – задумался артефактор. – Из всех вторичных концепций «Поглощение для восстановления» является, пожалуй, самой элементарной и через ритуалы наделения её можно привить почти при помощи любого животного компонента нужной силы…Эээ, ты вообще понимаешь, о чем я говорю?

– Более или менее, – покрутил рукой в воздухе Олег, который пусть и творил свои немногие артефакты исключительно по лекалам, однако все-таки пытался в редкие свободные минуты штудировать доступную магическую литературу по некоторым разделам. И одним из самых интересных для него разделов волшебства являлось как раз создание новых волшебных вещей. – Концепциями в русской артефакторике называют те качества, которые мастер желает создать или усилить в своем творение. Первичные воздействуют лишь на какое-то одно уже имеющееся свойство, скажем твердость, гибкость или холодостойкость. Вторичные предполагают взаимодействие нескольких факторов, ну там повышение прочности лишь при чрезмерном давлении, гибкость строго в заданном направлении, холодостойкость когда темно…А наделение и изменение – два разных подхода к созданию артефактов.

– Я бы скорее сказал два разных инструмента. Пусть каждый из них и может использоваться по отдельности, но совместная работа с применением обоих становится гораздо проще. – Не согласился с ним Людвиг. – Разве тебя не учили как сочетать их наилучшим образом?

– Самоучка, – развел руками Олег, для которого данные магические термины оставались делом сугубо теоретическими. Насколько он знал, способ создания артефактов, называемый изменением, базировался на том, чтобы приспособить уже имеющие волшебство объекты для человеческих нужд. В учебнике использовался пример с панцирем огненной черепахи, который мог плавить камни за счет своего жара. И это свойство никуда не девалось даже после гибели животного, а потому если приделать к трофею теплоизолирующую подкладку и рукоять, да подать в него немного силы, то получившимся щитом можно было очень даже серьезно обжечь противника. Вот только как ни крути, кость и тяжелая, и хрупкая по сравнению со сталью. Артефактор, пользующийся наделением, мог взять металлическую пластину нужной формы и толщины, а после перенести на предмет волшебство, ранее сосредоточенное в теле магического монстра. И получившаяся поделка тоже могла нагреваться, вот только куда слабее, поскольку стопроцентной эффективности от ритуала фиг добьешся если ты не архимаг. Правда, можно было использовать не один катализатор, а несколько, пусть даже это выходило дороже и сильно усложняло процесс. – В своей работе мне приходилось опираться исключительно на руны…Но честно говоря, я просто не понимаю, как они работают.

– А я тоже не понимаю, просто беру и использую в соответствии с известными шаблонами. – Пожал плечами Людвиг. – Не зря они считаются совершенно отдельной школой магии, сложность полноценного изучения которой ничуть не уступает тяжести богатырских тренировок. Больше тебе скажу, большинство рун и схем опирающихся на них ритуалов или артефактов пришли к нам прямиком из времен Атлантиды и Гипербореи. Просто после гибели древних цивилизаций их практически забыли, а потом «открывали» заново благодаря археологам и тем, кто все-таки сохранил обломки былого величия.

– Это многое объясняет, – Олег покосился в сторону соседних летучих кораблей. Авиация этого мира являлась настоящим шедевром артефакторики, благодаря рунам левитации и снижения веса, а также питающим их энергией алхимреакторам, что определенно являлись слишком совершенными и энергоэффективными для текущей цивилизации. Примерно как противотанковое ружье посреди дульнозарядных пищалей. И, если постараться, можно было вспомнить и другие примеры подобных волшебных технологий, не только намного опередивших свое время, но и словно бы вылизанных многими поколениями пользователей до максимально возможного удобства производства и применения: способные самостоятельно реагировать на угрозу защитные амулеты из едва ли не грошовых материалов, показывающие потрясающий КПД синтетические мускулы, возможность некоторых одаренных не только вмешиваться в геном живых существ, но и делать это вполне успешно, создавая новые формы жизни… Данное нессотвествие первое время сильно сбивало с толку чародея, изучающего свой новый мир, но потом он просто научился принимать его как данность. – Тебе нужно сходить за схемой или сможешь её по памяти нарисовать?

– Думаю лучше все-таки сходить. Резерв у меня не сказать, чтобы большой, поэтому пришлось довольно много всякого разного накрутить, чтобы добиться желаемого эффект… – Окончание слов техномага расслышать не получилось, поскольку все звуки заглушил грохот не столь уж и далекого взрыва. Покрутив головой по сторонам, Олег обнаружил большой фонтан пыли, вздымающийся где-то в километре от «Тигрицы» посреди жилых кварталов. Судя по тому, что секунды шли одна за другой, а продолжения бомбардировки так и не случилось, это было не начало нового штурма, и не целенаправленное уничтожение какого-то объекта, а просто беспокоящий огонь. Явление неприятное, но почти привычное. Как и вид осадного лагеря противника, который можно было различить во всех подробностях, если взлететь или просто подняться повыше.

От заделанных на скорую руку стен города до позиций противника было всего-то километров десять, может двенадцать. Пустяк по меркам любой серьезной артиллерии или старших магов. Проблема была в том, что османская армия, занявшая пару прилегающих почти вплотную к мегаполису поселков и белеющая множеством шатров, выросших прямо на полях словно причудливые грибы, представляла из себя ничуть не менее крепкий орешек чем Ростов-на-Дону, пусть даже и возведенный на скорую руку. Вместо массивных каменных стен данное укрепление имело мощные барьеры, созданные мастерами своего дела, окружающие расположение войск со всех сторон и напрямую запитанные от жизней рабов, которых по мере надобности меняли словно батарейки. И, конечно же, большую часть своих невольников враги не привезли с собой, а наловили уже на месте. Роль бастионов с успехом играли оставшиеся дредноуты, до сих пор несущие на себе следы жестокой битвы, но постепенно возвращающиеся к полной боеспособности. Вздымались ввысь шпили походных минаретов, обитатели которых в деле призыва божественной поддержки ничуть не уступали попам. Реяли в воздухе стяги множества благородных семейств, старающихся выделиться из общей массы помощи богатства и красоты своих временных обиталищ. Орды созданных некромантией конструктов неусыпно рыскали за пределами защитного периметра, ставя крест на незаметном проникновении, и в этом им помогали стаи призванных демонов. Чтобы сокрушить подобную оборону требовалось много сил…Больше, чем были готовы потратить заседающие в штабе генералы и магистры. Не то чтобы им было жалко солдат, просто в случае неудачи город оказалось бы не удержать, а за потерю с них бы спросил сам император. Да и шансы погибнуть в битве имелись отнюдь не нулевые. Обороняющаяся армия, если она готова к бою, имеет немалое преимущество. И если во время сражения на заранее подготовленных позициях русские войска почти умудрились проиграть, то перейди они в атаку, и как бы не кончилось разгромом!

Вражеские артиллеристы постреливали из крупнокалиберных орудий зачарованными по самое не могу снарядами с разной интенсивностью, но как правило производили одну-две атаки в течении часа. Не ради нанесения серьезного ущерба, а просто чтобы не давать русским солдатам расслабиться и стараться держать защитников города в постоянном напряжении. Солдатам, да и офицерам тоже, не так-то просто было нести службу и спать, когда в любую секунду их могло разорвать на мелкие клочки. Барьеры повышенной надежности растянуть над всей территорией Ростова-на-Дону имеющиеся маги были не в состоянии. А дежурные чародеи хоть и пытались перехватить рассекающие воздух снаряды, однако далеко не всегда им хватало навыков и скорости реакции. Впрочем, осажденные отвечали супостатам той же любезностью, регулярно отправляя в сторону белеющих шатров боеприпасы, едва ли не плавящиеся от количества вложенной в них магической энергии и дополнительно окутанные несколькими слоями заклинаний, призванных либо повысить мощность взрыва, либо дать более точное наведение на цель, либо проложить путь через защитные барьеры и активную оборону. В ситуации, когда наполнение арсеналов оставляло желать лучшего, а у десятков армейских колдунов имелись силы и необходимость много времени проводить на боевом посту без существенных нагрузок, магию тратили куда охотнее, чем порох.

– Что у нас сегодня, дорогая? – Еще немного понаблюдав за тем, как идет монтаж, Олег спустился в кают-компанию, где Анжела сидела над разбросанными по столу бумагами. Вот только каждый лист заметно отличался от других, поскольку все записи оказались сделаны разным подчерком, чернилами разного цвета, а иногда и не чернилами вовсе…И даже не на бумаге. Капитану суда, во всяком случае, очень бросилась в глаза лакированная дощечка, на которой тушью были нарисованы китайские иероглифы. Или японские, чародей не очень-то умел их различать из-за того, что эти народы использовали одни и те же символы общего алфавита, просто читали их по-разному.

– Четверо ведьмаков, уволенных из русской армии в связи с инвалидностью, наступившей по причине полученных в бою ран. Магические ожоги, травматическая ампутация конечностей и заметные повреждения внутренних органов, ну в общем ничего необычного. Два одаренных второго ранга: пехотинец и друид. Первому каким-то проклятым песком стесало не только обе кисти, но и часть ауры в руках, а потому медики с ним возиться не захотели, а вот второй идет полным комплектом…Да только он старше моего дедушки и может помереть раньше, чем дождется от нас ответа. Один китайский наемник-геомант в ранге подмастерья, чьи потороха и энергетическое тело изъедены демоническими червями, но его бы я гнала в шею. – Анжела откинулась на стуле назад, наслаждаясь прикосновениями мужа, который стал у неё за спиной и принялся осторожно массировать плечи супруги. – Самомнение так и прет из всех щелей, на окружающих смотрел как на дерьмо, хотя сил имеет лишь чуть побольше чем у меня, по-русски ни бельмеса не смыслит, общается через рабыню-переводчицу. Передвигается на дальние дистанцию тоже с её помощью, запрягая девушку в какую-то недоколесницу. На предложение заполнить анкету в соответствии с составленными тобой вопросами намалевал вон ту каллиграфию…Чую, не сработаемся мы с ним.

– Пожалуй, – доверился чародей мнению супруги, не прекращая своего занятия. – Зато этот уж точно не шпион Щукина, церковников или каких-нибудь других уродов, которым наша спокойная жизнь поперек глотки стоит.

– Это да, кто ж ему чего важного доверит, – хмыкнула ведьма, у которой в последнее время появилась устойчивая головная боль из-за чьих-то агентов, пытавшихся пробраться на борт судна. Огромнейшие потери в экипаже следовало восполнять, а потому появление новых лиц на судне было неизбежным. И уже двое из них уже оказались сначала избиты, потом допрошены, а затем переданы в руки церковников как то ли вражеские агенты, то ли просто двуличные мерзавцы, выполняющие непонятно чьи поручения. Один оказался крайне глуп и попытался завербовать парочку штурмовиков, суля будущим подельникам аж целых пятьдесят рублей за то, чтобы они стали докладывать ему обо всем интересном…Жаль, сам не знал, на кого работал. А вот ради поимки второго пришлось целое расследование учинять. Старожилы, с которыми Олег провел разъяснительную беседу о важности поиска лазутчиков, заметили, что во время каждой увольнительной в город новый матрос куда-то пропадает минут на тридцать-сорок. И тратит несколько больше денег, чем позволяет жалование новичка. Перетряхивание вещей позволило обнаружить помимо холодного и огнестрельного оружия, гранат, боевой дури и прочих обычных для солдат удачи вещей зачарованные отмычки, склянки с ядами и снотворным, а также тонкую покрытую рунами пластину, которая могла работать как маяк. Или стать дистанционно управляемой миной, если подать на неё достаточно энергии через связь, протянувшуюся куда-то далеко. Проследить её не получилось, поскольку контакт вдруг взял и оборвался, однако пеленг уверенно вел в центр города, где квартировали и спецслужбы, и большая часть высокопоставленных магов. – Полагаешь, все-таки стоит взять этого китайца? Мало ли, вдруг пообтешется….

– Нафиг нам такое счастье! Я твоему мнению полностью доверяю, и если ты считаешь этого человека высокомерным тупым засранцем, то скореевсего он такой и есть. – Олегу и без того хватало в жизни проблем, чтобы самостоятельно увеличивать их число. Лишний одаренный третьего ранга, тем более обладающий не самой подходящей для летучего корабля специальностью, того просто не стоил. – Но я так понимаю, это ты говорила только про тех, кого мы точно примем? А остальные?

– Пятеро одаренных первого-второго ранга из тех, кому ты не сможешь помочь, поскольку травмы ауры либо слишком серьезны, либо слишком застарелы. Проводившие обследование людоящеры уже хорошо научились сортировать посетителей, поэтому ошибка практически исключена. Но я дала этим инвалидам наш почтовый адрес и посоветовала попробовать еще раз года через два-три, если ничего лучше не найдут. – Недовольно поджала губки девушка, которой пришлось взять на себя всю тяжесть секретарских обязанностей, самой неприятной из которых были, без сомнения, беседы с людьми, которые обрели надежду и тут же её потеряли. Отнюдь не у всех хватало силы духа услышать неприятные известия и остаться спокойными. Случались и рыдания, и истерики, и даже дебоши… – Ну и конечно целая толпа простых солдат, из здоровых мужиков враз превратившихся в калек, которые никому не нужны и теперь пойдут побираться, чтобы не помереть от голода…Да только здесь им мало кто подаст и конкуренция бешенная, а до более благополучных частей страны еще добраться надо.

– С этими поступай как обычно. Те, кто не обладает никакими особыми талантами, но готов работать и согласен переселиться в Сибирь, пусть группируются в отряды по три-четыре десятка человек, берут одного из наших отпускников в качестве провожатого и едут во Владивосток, люди Полозьевых их там встретят. Уж на билет поезда хватит тех жалких крох, которые выплачиваются отставным солдатам в качестве компенсации за увольнение. – Чародей поцеловал жену в макушку, а потом тяжело вздохнул и медленным, шагом пошел в то место, где ему каждый день приходилось страдать от не слишком-то приятной и однообразной работы, выматывающей и разум, и ауру. – От голода они там точно не умрут, пусть и разносолами питаться не будут, а когда война кончится, руки-ноги им восстановим…Сейчас, увы, такой возможности нет. Мне и так приходится по пятнадцать часов в сутках проводить в лазарете, управляя регенерацией наших раненных и тех одаренных, которые решили в команду «Тигрицы» завербоваться.

Большая война порождала огромное количество трупов…И немало тех, кому повезло чуть больше, хотя с последним утверждением новоиспеченные инвалиды согласились бы отнюдь не всегда. Военные госпитали исправно и бесплатно штопали пострадавших в боях, а лишившимся чего-то нужного предоставляли скидки как на услуги опытных целителей, способных вернуть потерянные органы или пересадить взятую у донора замену, так и на протезы…Но немало насчитывалось и тех людей, кто оказывался после выписки выброшен из рядов вооруженных сил, поскольку цена их приведения в дееспособное состояние заметно превышала стоимость нового рекрута даже с учетом обучения и повышенной востребованностью умеющих держать оружие профессионалов вот прямо здесь и прямо сейчас. Именно на эту категорию людей и нацелился Олег, намеревающийся восполнить потери в составе экипажа своего судна. Нельзя сказать, что у него совсем уж не было конкурентов. Монастыри охотно открывали перед опытными вояками свои двери, суля спасение души и внимание высокопоставленных клириков. Да и бояре привечали слуг, что будут с клинком в руке защищать своих благодетелей или убивать их врагов. Однако и первые, и вторые, как правило, требовали пожизненной верности. И брали лишь тех, кто им приглянулся. Да и жилось уже бывшим инвалидом в новом качестве почему-то не так уж и сладко, ибо считалось, что свою зарплату они получили авансом и сразу всю, а потому оказывались вынуждены работать иногда и в прямом смысле слова «за еду». В таких условиях опытный целитель, который был согласен ограничиться всего лишь контрактом на несколько лет, да притом обещающий выплачивать вполне достойное по местным меркам жалование, привлекал внимание…Особенно благодаря тщательно продуманной рекламе, распространяемой как вышедшими в город бойцами вольного отряда, так и нищими, нанятыми за груду мелочи. Олег даже мог позволить себе быть переборчивым, уделяя первоочередное внимание одаренным низших рангов и способным поспорить с ними в боевой эффективности ветеранам, которых некая могущественная магия задела можно сказать краешком и потому лишь искалечила вместо того, чтобы убить.

Минуты складывались в часы, пока чародей переходил от одного пациента к другому, контролируя рост новых тканей и подстегивая магией дальнейшее восстановление костей, мускулов, нервов и сосудов. В основном для регенерации потерянного использовались ресурсы организмов больных и это позволяло ему работать не с парой-тройкой инвалидов, нуждающихся в активной поддержке волшебством целителя, а с едва ли не целой сотней страждущих, каждый день радующихся паре-тройке сантиметров, на которые удлинились пеньки, оставшиеся от рук или ног. Травмы внутренних органов не то чтобы совсем отсутствовали, но те, у кого они являлись дейсвительно серьезными, по большей части погибли в первые несколько суток после сражения. Одни посетители лазарета являлись старожилами, кому особенно не повезло в бою, и потому они пока не вернулись в строй. Вторые, и куда более многочисленные, покуда находились в статусе новичков и числились на испытательном сроке. Третьи впервые попадались Олегу на глаза…И один из них, дождавшись пока чародей завершит свою работу, приподнялся на постели, схватив капитана корабля за руку пальцами, что по твердости мало уступали железу.

– Господин, Коробейников, подождите! – Зашептал он, сотрясаясь от постоянной дрожи и покачиваясь из стороны в сторону так сильно, что едва не падал с узкой корабельной кровати. Этот ведьмак, лишь совсем недавно бывший десятником гренадеров, являлся одним из немногих пациентов лазарета, который внешне был в полном порядке, но все равно оказался уволен в связи с инвалидностью. Посмертное проклятие умирающего османского колдуна смогло врасти в ауры убийцы и теперь регулярно «радовало» своего обладателя судорогами, болью и утратой чувства равновесия. Выдрать чужеродное включение энергетического тела, не убив пациента, обычные армейские целители не могли, а какой-нибудь главврач находящийся на уровне Олега оказался бы вынужден не один день по паре часов танцевать вокруг больного, буквально по крохам выдалбливая лишнее и тут же исцеляя пострадавшие участки. Магистр нужной направленности мог справиться минут за десять, но разве ж кого из них посмеют обеспокоить по такому незначительному поводу… – Я должен вам признаться…Я…Я шпион!

– Ничего страшного, такое с каждым может случиться. Главное, что вы нашли в себе силы озвучить эту проблему, с которой мы обязательно вместе разберемся. – Пожал плечами Олег, одновременно пытаясь перевести свой порядком уставший разум на новые рельсы и ловя шпиона, который затрясся в судорогах, стал свешиваться на левый бок и чуть не чебурахнулся с кровати на пол. Исцеление всегда вызывало у него приступы, но, по крайней мере, теперь они стали заметно слабее, и больше этот человек не пытался выгнуться так, чтобы сломать пополам собственный позвоночник. – Кстати, а давно это у вас?

– С той самой ночи после штурма. Я не хотел, но я был вынужден, понимаете?! Султан явился мне во сне, на троне и в окружении своих визирей. Мне надо было рассказать ему все! Все! И как лейтенант Аромов выдает солдатам дешевый самогон заметно винной порции, и чем нас потчевали на балу у его светлости графа Шерехова и, что находится на дне той синей табакерки, которая вон в том углу на столике стоит. А еще он обещал, что ни сабля ни пуля не тронут меня, если каждый день из апельсиновых косточек будет выложено слово «Левый» в моих ботинках, а бомбы и чары минуют тот дом, на крыше которого будут стоять жареные теплые голуби. Пожалуйста, господин Коробейников, распорядитесь, чтобы принесли апельсинов и дайте мне людей, чтобы начать охоту за птицами…

Олег понятливо кивал крепко удерживаемому в руках «шпиону», состояние которого с их последней встречи резко ухудшилось, дав весьма неожиданное осложнение в виде не то шизофрении, не то еще какого подтипа сумасшествия. Нет, конечно, в этом безумном мире было возможно всё…И что какой-нибудь сноходец или дух прикрывается образом османского султана, ради смеха или с неясной целью передавая этому человеку столь бредовые приказы, и что владыка одной из мировых свехрдержав действительно развлекается подобным образом…Но шансы подобного были крайне малы. С вероятностью в девяносто девять процентов пациент чародея попросту спятил не то из-за действия слишком медленно подтачиваемого проклятия, явно затронувшего не только ауру, но и мозг, не то от ужасов войны, не то по какой-то другой причине. И теперь с ним надо было что-то делать, вот только капитан корабля в упор не мог придумать, что.

Глава 23 О том, как героя сбрасывают на землю, расстреливают из орудий и застают врасплох

Из рукавов Олега зеленой волной хлынули свежие зеленые листья, соткавшиеся перед волшебником в единое полотно, отдаленно похожее на квадрат. Казалось бы столь ненадежная конструкция должна была оказаться разорваны на части и разлететься во все стороны под обрушившимся на неё тяжелым двуручным мечом, однако выросшая буквально несколько секунд назад преграда не только осталась невредимой, но и неплохо спружинила, отбрасывая массивный клинок обратно. Вот только владельца оружия данный факт ничуть не обескуражил, одетый лишь в легкую белую рубашку светловолосый мужчина не стал бороться с инерцией весящего несколько килограмм острого куска металла, а использовал её для нового замаха, одновременно резко приседая и пытаясь ударить Олега по ногам. Причем блеснувшая на солнце полоса металла окуталась маревом дрожащего воздуха, закручивающегося в нечто вроде парочки дополнительных лезвий. Капитан «Тигрицы» усилием воли переместил созданный им барьер ниже, подставляя его под удары, но на сей раз прочности творению друидизма не хватило, и оно рассыпалось грудой мусора, остановив лишь два удара из трех. Острие сотворенного аэромантией снаряда ударило в броню чародея, высекая искры.

– Проклятье! – Пробормотал сквозь зубы Олег, пытающийся одновременно делать сразу три дела. Пятиться, чтобы выйти из зоны поражения двуручника, концентрировать свою магию в разлетевшихся кто куда листьях, чтобы вновь превратить их в нечто полезное для боя и конденсировать из атмосферы влагу в небольшой шар, плавающий в воздухе точно за спиной чародея. Чтобы противник его раньше времени не заметил. – А если так?!

Один лист наслаивался на другой, словно звенья цепи, и цепь эта опутала собою сначала ноги приближающегося мечника, а потом и рванула вверх к его рукам. Тот напрягся, мускулы под рубашкой заходили от натуги, лицо покраснело от напряжения, на лбу выступил пот…И прямо из спины, груди, бедер и предплечий любителя двуручного оружия выросло полтора десятка то ли загнутых клинков, то ли кривых шипов, состоящих из уплотнившихся до немыслимой остроты и прочности воздуха. Они имели длину всего лишь в пять-шесть сантиметров и сами по себе стояли на месте, но поскольку служащее им основной человеческое тело отчаянно дергалось, силясь вырваться из пути, то созданные им лезвия растягивали и разрывали творение друидизма. Заскрипев от напряжения зубами, Олег влил в свое творение еще больше силы и послал вперед воду, заставляя её окутать цель сковывающей движения ледяной пленкой. Однако, он совсем упустил из внимания двуручный меч своего противника. А тот внезапно рыбкой метнулся вперед, вырвавшись из держащей его руки. Но воткнулся не в капитана «Тигрицы», а рядом с ним. В край широкой доски, на которой и стоял волшебник, вернее в стык между нею и соседними частями покрытия палубы. А после поддел его и задрал вверх, заставляя не ожидавшего такого маневра одаренного четвертого ранга, завалиться назад, стукнуться спиною о близкий край ограждения и вывалиться за борт.

– Опять продул, – раздраженно подумал сброшенный с собственного судна чародей, в чьих ушах свистел ветер, кувыркаясь в воздухе и стремительно приближаясь к земле. А после активировал вшитые в его тело левитационные пластины и принялся медленно подниматься обратно на борт. Использовать собственный дар ему не хотелось, да и не так много в общем-то и осталось у Олега сил. После очередного обхода пациентов и последующей за нею тренировки, капитан «Тигрицы» был выжат как лимон. Чего собственно и добивался. Классический способ увеличения резерва путем высоких нагрузок на протяжении длительного времени показывал весьма невысокую эффективность, но он работал практически со всеми и почти всегда. А слишком много доступной энергии не бывает даже у архимагов, да и собственные навыки лучше всего оттачивались в ситуации, максимально приближенной к боевой. – И ведь на случайность-то даже не свалишь, меня на чистой тактике переиграли…

– Спасибо, это был хороший бой, – поблагодарил он своего нового сотрудника, который уже успел скинуть с себя лед и листву, а теперь натягивал на плечи бронированную ведьмачью куртку, служившую весьма неплохой броней, но вместе с тем и несколько сковывающей движения. Вот только зачем защита в схватке, когда соперник не использует атакующих заклинаний, не стреляет и даже кулаки обещал в дело не пускать? Последние дни Олег отрабатывал навыки создания волшебных барьеров, которые у него заметно проседали по сравнению с мощью и разнообразием способов причинить вред ближнему или дальнему своему. Его доспехи, безусловно, были хороши, но все-таки не всемогущи. И вообще, вдруг он окажется вынужден драться, когда его застигнут врасплох или настойчиво пригласят в место, куда в броне не пускают? – А как далеко бьют твои воздушные клинки?

– Формально метров на десять, да только с каждым шагом они становятся все менее острыми и более хрупкими. С максимальной дистанции ими разве только на воробьев охотиться, – с тяжелым вздохом признался новый штурмвоик, чей дар балансировал где-то между первым и вторым рангом. – Я пытаюсь увеличить количество клинков, но пока не получается удерживать концентрацию, а сырой силой бить и бесполезно, и выматывает чересчур…

– Ну, все равно довольно неплохо получается. Уверен, что далеко не каждый подмастерье сумеет пережить всего одну подобную атаку в упор. – Повинуясь воле Олега, порядком потрепанные листья снова наполнились волшебством, зарастили свои повреждения, а после заструились обратно в рукава чародея. Огромным минусом чар из области друидизма являлась потребность в материальных компонентах, обойтись без которых в ближайшее время не представлялось возможным. Зато по сравнению с водяным щитом сравнимой прочности, легко конденсируемым из атмосферной влаги, барьер из листьев требовал куда меньше силы и концентрации как на создание, так и на поддержание. В случае затяжных боев подобная особенность являлась важным нюансом, а на территории России не так уж и много мест, где нельзя раздобыть какой-нибудь растительный мусор. Даже в домах и дворцах почти всегда есть комнатные цветы, а из под снега на не совсем уж крайнем севере можно добыть пожухлую траву или какой-нибудь ягель. – Кстати, как ты оцениваешь прочность той цепи, которой я попробовал тебя сковать?

– Ну, человека удержит, если только это не обладатель зачарованных доспехов или богатырь какой, но против монстров слабовата, – неуверенно пожал плечами ведьмак, явно опасающийся активно слишком уж критиковать новое начальство. – Лучше бы её в два-три слоя использовать, наверно…

– Олег, там дык это, внизу, кажись, пришли по наши души! Мундиры, во всяком случае, больно уж знакомые, да и морды тож! – Раздался взволнованный голос Святослава, что отбросил попытки разрезать листьями какого-то лопуха уже порядком исцарапанный кирпич, и теперь стол у палубного ограждения, с тревогой уставившись вниз. Капитан «Тигрицы» по одной только интонации понял, что тренировку на свежем воздухе пора заканчивать, а когда он проследил за направлением взгляда своего друга, то невольно потянулся к оружию. Внизу, у края выделенного эрзац-крейсеру участка на летном поле, стояло несколько роскошных экипажей, из которых выгружались их не такие уж и давние сослуживцы, перевалившие вину в потере форта Черносольный на чужие плечи. Причем во главе с младшим магистром Щукиным. Компанию обладателям роскошных мундиров с погонами из золота и драгоценных камней составлял десяток фигур в обманчиво простых рясах серого или черного цвета, обильно увешанных распятиями, кадильницами, иконами и прочими священными символами.

– Неужели?! Да я не верю своим глазам! – Стефан, который безуспешно пытался заставить сделанную из свежей травы куклу в человеческий рост перезарядить врученную конструкту магазинную винтовку, буквально вырвал оружие из рук своего творения, без контроля создателя замершего подобно манекену. – Эти уроды заняли у кого-то храбрости пришли взять реванш?! И это при счете семь – один в нашу пользу и трех ничьих?!

– Дык, я бы сказал девять, стал быть, к полутора, – не согласился с ним Святослав, легонько барабаня пальцами по своему чрезмерно массивному посоху, и в так движениям его руки погода на площади в сотню квадратных метров стала стремительно портиться. Во всяком случае солнце закрыло хмурой тучкой, которой раньше точно не было. – Лишившийся итъ напрочь пары пальцев и уха бедолага пожалуй, что и победил свово противника, шо теперь ходить могетъ токмо под себя. Да и покалечившийся маленько, того-этого, штурмовик, кому пришлось назначать пенсион и сидячую работу покудова Олег еще лучше целить на научится, то совсем не то же самое, шо трус, уехавший на лечение ажно в Петербугх и теперича вряд ли к Щукину горящий желанием, дык, возвратиться.

– Тихо-тихо, мы же все тут вежливые мирные люди и первыми задираться не должны. Особенно против основательно приготовившегося к схватке противника. Если хотят драки, пусть бросают вызов, тогда хорошенько его обдумаем и может быть согласимся провести бой на своих условиях. – Олег попытался прислушаться к своей интуиции, но та молчала. Даже близкой опасности не чувствовалось. Не то нежданные гости смогли как-то защититься от талантов пророка-самоучки, не то Щукин и компания собирались сражаться не оружием, а юридическим крючкотворством или еще какими интригами, а многочисленность и компания священников им требовалась для гарантии, что таких умников не прикопают по-тихому прямо на летном поле. – Эй, переходим в полную боевую готовность, но без сигнала общей тревоги, чтобы соседние суда не напрягать! Передайте в машинное отделение, чтобы они опускали нас на землю, только медленно! И не забыли измерить, насколько в этот раз расход топлива изменился!

Причина, по которой эразц-крейсер висел в воздухе над отведенном ему местом, вместо того, чтобы стоять на твердой земле, заключалась в ремонте. Вернее, недостаточном его качестве. После замены пострадавших частей корпуса, перекрытий, энерговодов и прочих деталей конструкции, судно поднялось в воздух ради небольшого испытательного полета…И сожрало оно примерно на треть топлива, чем следовало. Причем даже до того момента, когда включили турбины, которые и собирались проверять. Лихорадочный поиск неисправных узлов позволил обнаружить пару пропущенных поначалу поломок и не совсем качественно установленных замен. Но исправление найденных недочетов позволило отыграть обратно только девять или десять процентов эффективности. А ведь масса корабля осталась почти той же, разница в шестнадцать с хвостиком центнеров из-за утолщившейся местами брони на фоне остальной многотонной конструкции такого результата дать ну никак не сумела бы! Правда, могло сказаться качество зачарования, поскольку проводившие восстановительные работы специалисты наверняка уступали в профессионализме тем, кто построил когда-то «Тигрицу». Пересобрав и откалибровав алхимреакторы, которые могли расшататься в бою или благодаря исправительным работам, техномаги надеялись снизить потери хотя бы процентов до пятнадцати, с чем еще можно бы было смириться…Но очередным ходовым испытаниям помешали незваные гости.

Медленно и неторопливо эрзац-крейсер опускался вниз, к группке из примерно пяти десятков армейских магов и офицеров, на лицах многих из которых без труда можно было различить сильное волнение. То ли недвусмысленно нацелившиеся на них противоабордажные орудия были тому виной, то ли раскрывшиеся пушечные порты, через которые можно было различить и готовую к бою артиллерию, и её канониров. Если бы «Тигрицы» сейчас вдруг выдала бортовой залп, но всех собравшихся, ну за исключением младшего магистра и, возможно, пары-тройки истинных магов, можно было бы ставить крест…Впрочем, как и на карьере Олега, а также его жизни. Подобный фортель могли бы спустить на тормозах, позволив откупиться, разве только магистру или, скажем, какому-нибудь члену августейшей фамилии.

– Господа, я вас к себе не приглашал. Но все же спрошу: «С чем пожаловали?». – Максимально нейтральным тоном осведомился Олег, вставший рядом с главным трапом, стоило лишь корпусу судна с шумом плюхнуться на землю. Правда, опускать лестницу он отнюдь не собирался. Щукину и компании надо на борт? Тогда пусть взлетают. Или карабкаются, если навык полета не освоили. Чародей был практически уверен, что из такой толпы народа хотя бы человек пять да наберется, кто и сам леветировать толком не научился из-за лености или ну вот совсем не того направления дара, и специализированными артефактами пренебрег.

– Сын мой, я смотрю на тебя, а вижу гордыню и гнев. И сии смертные грехи, без сомнения, не просто нахлынули волною, а свили себе гнездо в той заблудшей душе, которую сейчас мне довелось лицезреть… – Священник, заговоривший с Олегом выглядел несколько необычно благодаря иконам и четкам, которыми увесился будто навесной броней. Ну, пожалуй, изображения неизвестных чародею святых, действительно были способны спасти от осколка, сабли или пули, когда они сгруппированы в группу, совместно образующую нечто вроде грудного панциря из шести-семи тщательно подогнанных друг к другу пластин, каждая из которых не только представляет из себя произведение искусства, но и помещена в раму из сплава серебра и стали, а сверху укрыта слоем явно зачарованного горного хрусталя. Простое стекло бы обязательно поцарапалось или покрылось пылью. А еще его аура представляла себя мягко светящееся бело облако, различить в котором было решительно ничего невозможно. Под маскировочными чарами мог оказаться как заместитель самого патриарха, так и вчерашний послушник, увешавшийся артефактами с ног до головы.

– Покороче и ближе к сути, уважаемый, чьего имени, звания и духовного сана я пока не услышал. – Разумеется, Олегу в ответ на прямой вопрос могли и солгать. Однако это уже было оскорблении, вполне позволяющее и лице духовного сословия вызвать на дуэль, если правда вскроется. – Ваши собратья до зубовного скрежета успели надоесть мне еще на прошлой неделе, когда я вручил в их руки нескольких осман и заигравшегося с чернокнижием ублюдка, чьи друзья стоят у вас за спиной.

Капитан «Тигрицы» очень долго колебался, не решаясь ни передать лицензированного демонолога представителям спецслужб, ни устроить ему несчастный случай при помощи валяющихся в соседней камере пленников. В конце-концов, осторожность победила, и любитель заключать сделки с обитателями нижних миров очутился в церковных застенках. Определиться с решением Олегу помогло то, что Бимурата никто не искал…А просто забыть о начальнике отряда легких кавалеристов не могли. Не тогда, когда Щукин и компания по-прежнему обретаются под боком, и темный маг подстраховался специально на случай проблем с объектом своей работы. Давать в руки недоброжелателям столь удобный рычаг против себя чародей не собирался. В конце-концов, чего такого мог про него интересного сообщить данный колдун, на неоднократных допросах расколовшийся до самого донышка? О каких-то взаимоотношениях капитана «Тигрицы» с высшими демонами монахи уже знали. И в списках инфернальных объявлений награда, обещанная за капитана «Тигрицы», была отнюдь не самой высокой. Сравнивать её с ценой архимагов, которых обитатели преисподней желали то ли заживо скушать, то ли просто навечно поработить, так и вовсе было несколько обидно для самолюбия волшебника. А если даже церковники каким-то образом выяснят имя монстра, которому сильно нужен не кто-нибудь, а именно Олег Коробейников…В их архивах оно наверняка уже есть. Кому еще как не им вести учет опаснейших артефактов вроде наградной печати, использованной коренным обитателем этого мира? И работала она не с кем попало, а со вполне конкретной тварью.

– Гордыня и гнев, гордыня и гнев, – Сокрушенно покачал головой обвешанный бронированными иконами священник, с таким видом, будто его и в самом деле очень заботила душа Олега. – Что ж, сын мой, раз желаешь ты пренебречь правилами хорошего тона, то быть посему. Велики обиды, кои люди твои по твоему приказу или с твоего же попущения нанесли представителю славного боярского рода Щукиных и его ближникам. И, дабы попытаться решить сей вопросом миром пришли мы к тебе, Олег Коробейников, с предложением о…

Окончание речи служителя церкви заглушил резкий и громкий свист, в котором все обитатели Ростова-на-Дону без малейших проблем могли опознать звук приближающихся османских снарядов. Натренировались волей-неволей благодаря частым обстрелам. Но в этот раз источников характерного шума было не один и не два, и даже не три. На город обрушился настоящий дождь из взрывоопасных подарочков, выпущенный как минимум несколькими крупнокалиберными батареями. И в этот раз они определенно били не куда бог пошлет, а точно по стратегически важному объекту. Летному полю, на котором стояла большая часть имеющейся у русских авиации. Во всяком случае, один из первых взрывов произошел прямо на защитном барьере «Тигрицы», по счастью сумевшем сдержать и ударную волну, и осколки. Второй разметал на части корму стоящего по соседству бронированного армейского грузовоза, чьи обитатели, по всей видимости, отключили защитные барьеры ради экономии топлива. Третий обрушился на экипажи, привезшие сюда священников и офицеров, наполнив воздух клочьями земли, карет, лошадей и возниц. А также подозрительным нежно-розовым дымом, облачко которого стремительно расплывалось в разные стороны. И вероятно имена эта субстанция алхимического происхождения оказалась повинна в том, что бьющиеся в агонии и истошно кричащие люди или кони замолкали один за другим и переставали шевелиться. Но до оружия массового поражения из родного мира Олега ей все же оставалось далековато. Те, раненные кто находился дальше трех десятков метров от эпицентра взрыва, умирать в большинстве своем не спешили, даже если не могли встать на ноги и убежать из опасного места. Саму делегацию непрошенных гостей защитил Щукин, мгновенно накрывший всех сияющим куполом…Причем та его сторона, которая была обращена к Олегу, выглядела заметно более плотной и несла на себе несколько рунных конструктов. Очевидно, младший магистр заранее подготовил заклинание на случай эскалации конфликта, но к его счастью предпочел все же защититься со всех сторон вместо возведения всего одной, но куда более прочной магической стены. Еще штук семь или восемь огненных цветков распустилось пусть в воздухе и на высоте полусотни метров, столкнувшись с оперативно прикрывшей весь аэродром волшебной пеленой, но все же в непосредственной близости от Олега. И они были отнюдь не единственными, поскольку он слышал свист снарядов и последующий грохот взрывов даже когда результаты действия османской артиллерии находились вне его поля зрения.

– Щиты в самый параноидальный режим работы! Сделать их сплошными, чтобы даже муха не пролетела! Святослав, следи за атмосферной внутри периметра, а не то нас тут потравят как клопов! – Принялся сыпать приказаниями Олег, чья интуиция до сих пор молчала, словно её кто-то выключил. Или заблокировал. Но вряд ли подобное воздействие могли сейчас поддерживать очень опасающиеся лично предстать перед своим наивысшим начальством священники, в данный момент занятые спасением своих жизней. А османы не стали бы направлять подобные чары лично против него… Но вот если в штабе имелись профессиональные пророки и ясновидящие или хотя бы кто-то подобный, то тогда подобная предварительная подготовка вкупе с артиллерийским обстрелом резко обретала смысл. – Создаем над головами дополнительный слой защиты из материальных преград! Помимо обычных снарядов у осман могут найтись и такие, что обманывают щиты!

Повинуясь воле волшебника, ближайшие к судну опавшие листья взмыли в воздух, сливаясь между собою в многослойную преграду, благодаря пропитывающей её магии по прочности может и уступающей стали, но уже вполне сравнимую с обычными деревянными досками. Без необходимости активно двигаться и сильно отвлекаться от поддержания стабильности чар Олег мог создать барьер площадью около сорока квадратных метров. Не так уж много с одной стороны, но ведь это было лучше, чем ничего. И помимо него рядом имелись другие волшебники. Стефан пучил глаза, будто страдающая от похмелья жаба, но разбитые прямо на палубе грядки с огурцами и арбузами стремительно пустели, поскольку плети вьющихся растений устремлялись к мачтам, сплетаясь меж ними в подобие паутины.

– Дык, очень жаль, шо седня канониры османские чуть-чуть, стал быть, промахнулись, – тяжело вздохнул Святослав, с посоха которого непрестанно били разряды электричества, образующие нечто вроде сотканного из молний зонтика, закрывшего нос корабля и сверху, и с боков. Взгляд бывшего крестьянина был устремлен на группу офицеров и священников, что под прикрытием удерживаемого младшим магистром барьера оперативно отступала к ближайшему судну с активными магическими щитами, которое годилось на роль укрытия. Наглости для того, чтобы в поисках защиты жаться к «Тигрице», откуда в них до сих пор целились, Щукину, по всей видимости, все-таки не хватило. – Вот чё им, стал быть, стоило, не лошадок бедненьких, того-этого, на кусочки разнести, а вон тех иродов поганых в погонах золотых? Я б тогда туркам, вот ей-ей, поаплодировал!

– Ну нет в жизни совершенства, что ж поделаешь, – согласился с его мнением Олег, настороженно поглядывающий в небо. Активный артиллерийский обстрел, возможно являющийся первой фазой к подготовке нового штурма, было бы очень неплохо подкрепить ударом стратегической магии, обрушенным на несчастный аэродром. Но пока никаких свидетельств использования заклятий ранга так седьмого-восьмого чародей обнаружить не мог. Вражеские колдуны медлили? Били в какое-то другое место? Столкнулись с мощным противодействием со стороны защитников города? – И какого черта ты тут из себя уличный светильник изображаешь, когда я тебя попросил за составом воздуха следить?!

– Дык, я итъ его и чищу! – Возмутился бывший крестьянин. – Ты шо, не чуешь, как раз вона оттудова ветер дуетъ и какую-то гадость почитай итъ невидимую на нас, стал быть, прет?!

Османской артиллерии стали отвечать тяжелые пушки, расположенные в городе, но звуки их стрельбы раздавались гораздо реже грохота взрывов. Не то сказывалась неготовность русских канониров, не то меньшее количество орудий. Снаряды продолжали падать в непосредственной близости от «Тигрицы» и хотя умом Олег понимал, что враг просто целится в ту часть аэродрома, где стоят крупные летательные аппараты, желая лишить русских наиболее мощной авиации, но все равно где-то в глубине души чародею казалось, будто каждое орудие бьет прямо в него.

– Невидимка! – Вопль, раздавшийся с противоположенной стороны судна, застал врасплох чародея, не ожидавшего в данный момент угроз откуда-нибудь кроме как с неба. Тем более, крик был практически заглушен треском пулеметной очереди, к которой спустя одно-два мгновения присоединилось еще штук или семь противоабордажных орудий. И даже парочка пушечек из трюма басовито рявкнула, разряжая то ли ядра то ли картечь в то, что наводчики видели. Или хотя бы примерно туда, куда били и остальные. Поскольку еще через пару секунд кто-то из офицеров судна заорал во все горло: «Не стрелять, заразы, труп в клочки разорвете!», тревога являлась отнюдь не ложной.

– Дык, вот на что угодно могу поспорить, что не османский то, стал быть, диверсант к нам на борт хотел пробраться. – Процедил Святослав, отводя взгляд от неба и обильно сыпящихся с него снарядов и отчетливо кося взглядом в ту сторону, где мерцала рунами возведенная Щукиным сфера. – Они итъ бывают фанатики, но идиоты на подобной работе, того-этого, долго не живут. Да и нетути на борту ничё таково, шобы елитный османский специалист пробрался в город и значица именно к нам пожаловал. Думаю, наш енто…Али служка церковный, али холоп боярский.

– Вскрытие покажет, – хмыкнул Олег, больше всего надеющийся, что невидимка, которого непонятно как обнаружили и расстреляли находящиеся на взводе члены экипажа, все-таки окажется живым. Впрочем, с мнением своего друга он был согласен целиком и полностью, поскольку никаких других диверсантов или последствий их действий на летном поле пока обнаружено не было. – У монаха, если это настоящий монах, в легких обязательно найдется нагар из ладана. Ну, примерно как у курильщиков, принцип то там один и тот же, только травку они жгут разную.

Обстрел продолжался еще минуты три, а затем прекратился также внезапно, как и начался. И больше османы о своем существовании городу не напоминали, ну если не считать уханья русской крупнокалиберной артиллерии и раздающихся уже со стороны осадного лагеря взрывов. Похоже, это был все-таки не первый акт штурма, а просто попытка поймать со спущенными штанами обитателей Ростова-на-Дону, за последние дни привыкших к относительно размеренному и малоинтенсивному темпу ведения военных действий. Частично её даже можно было считать успешной. Неизвестно, оправдали ли достигнутые вражескими артиллеристами результаты затраченные усилия и высокий расход снарядов, но погибшие точно были. И одним из них стал превращенный в решето картечью и пулями невидимка, чье тело лежало метрах в тридцати от борта судна. Этот человек, облаченный в обрывки одежды из зачарованного темно-серого шелка и увешанный множеством специализированных артефактов, был надежно сокрыт от людского глаза и магических систем обнаружения, не приминал траву там, где шел или может быть леветировал, даже не испускал запахов. Возможно, умел проходить сквозь стены. Доказательством его высочайшей квалификации стала массивная шкатулка из черного серебра, обнаруженная на видном месте в каюте капитана, которой среди своих вещей не мог вспомнить ни Олег, ни Анжела. Внутри оказались покрытые рунами шестигранные кости в количестве трех десятков…Ровные, квадратные, человеческие. И судя по ауре, буквально смердевшей чем-то тошнотворно-инферальным, ради изготовления этих артефактов с жизнью рассталось немало людей.

– Вот на что угодно могу поспорить, что это запрещенный артефакт, за одно лишь хранение которого священники взяли бы нас за яйца. – Стефан протянул было руку к находке, видимо желая её подробно изучить, но потом передумал и решил ограничиться её визуальным осмотром. – Премию надо выплатить тому, кто заметил невидимку. Достаточную, чтобы он мог хоть сейчас на пенсию уйти!

– А я от себя жалования лет за пять добавлю, – хмыкнула Анжела, утирая с лица обильно выступивший от волнения пот. – Кажется, я чего-то слышала про такие штуки. Это весьма неплохой инструмент для гадания, используемый некромантами и прочими чернокнижниками. У человека в шее есть такая вот квадратная кость…Одна единственная. Догадайтесь, какую толпу народа надо перебить ради них, чтобы заполнить вот такую шкатулку.

– И чтобы получить артефакт подобного качества наверняка разделать труп будет мало, там непременно понадобится какой-нибудь омерзительный ритуал. Поди еще и резать придется либо одаренных, либо девственниц… – Закусил губу оракул-самоучка, помимо прочих достижений освоивший азы магии смерти. Данный инструмент, если отбросить в сторону брезгливость, подходил ему на сто процентов. И обнаружь его заявившиеся в гости священники, черта бы лысого получилось доказать, что он эту пакость впервые в жизни видит. – Кстати, а как заметили-то того профессионала, который сумел эту дрянь нам подкинуть, невзирая на охрану перед дверью и полный корабль находящихся на взводе солдат?

– Дык, закашлялся подлюга, – пояснил Святослав, который беседовал с глазастым членом экипажа, пока остальные изучали труп и бегали по кораблю в поисках установленных покойником мин или иных неприятных сюрпризов. – Вышел за границы барьера и тут же надышался, стал быть, той дряни, которая из османских снарядов лилась…А када звук идет с пустого места, то сие вельми подозрительно! Вот и стрельнул наш герой очередью итъ на звук… Попасть не попал, но взметнувшейся грязью супостата запачкал. Ну а дальше в няго из чаго токмо не палили, как еще одним куском остался…

– Капитан! Капитан! – В дверь ввалился матрос, дышащий, как загнанная лошадь. – Там, мы это…Муху поймали!

– И? – Попытался уточнить застигнутый врасплох новым происшествием чародей, который догадывался, что из-за обычного насекомого его бы беспокоить в такой момент точно не стали, однако о сути происходящего пока еще даже гадать не мог.

– И она вас требует к себе!

Существо, которое матрос обозвал мухой, оказалось перехвачено одним из колдунов-людоящеров при попытке проникнуть в трюм и заключено в примерно двухлитрового размера каплю, оставляющую на свободе исключительно голову насекомого. И мухой оно точно не было, больше напоминая своими формами жука размером с кулак. Вдобавок помимо размера была у него и еще одна примечательная особенность: цвет, вернее его почти полное отсутствие. У обычных насекомых даже в случае серьезного дефицита пигментов не глаза на общем фоне выделяются, так хотя бы крылья иную окраску имеют в связи со своей тонкостью и полупрозрачностью. Барахтающаяся же в волшебном киселе тварюшка имела однотонно-серую окраску, напоминая не то тщательно обтесанный кусок камня, не то собравшуюся воедино пыль. Вдобавок его аура не содержала в себе ни капли жизненной энергии, впрочем и к нежити оно тоже не относилось.

– Коробейников, – проскрипело насекомое, с вероятностью в девяносто девять процентов являющееся не более чем магическим конструктом, перестав барахтаться в наколдованной луже и постаравшись извернуться так, чтобы направить свои глаза прямиком на чародея. – Вели своим людям убраться подальше. Этот разговор не для их ушей.

– Щукин, – дар оракула очнулся от спячки и соизволил сообщить своему владельцу, с кем он имеет дело. Впрочем, даже если бы способности пророка по-прежнему молчали, Олег бы об этом и так очень скоро догадался. Просто по манере речи и интонациям, который считает всех нижестоящих дерьмом и задирает нос до небес даже в тот момент, когда с его штанов капает нечто липкое, вонючее и дурнопахнущее. – А нам есть о чем разговаривать? Ты в компании священников прибыл на разговор и, отвлекая собою внимание, подослал в мою каюта диверсанта, подбросившего туда какую-то отвратительную черномагическую мерзость. Я слышал, шулеров принято бить канделябром, но тут канделябром уже не обойдешься. Будь уверен, раструблю об этом на всю Россию, благо не будет проблемой собрать доказательства. Труп диверсанта есть, есть даже десятки независимых свидетелей с окружающих кораблей, которые видели, как мои люди расстреливают невидимку. Напомни мне, что там полагается за такие фокусы на линии фронта во время большой войны, когда император призвал своих подданных отложить в стороны междоусобные распри?

– А ты натравил своих головорезов на моих людей! – Морда насекомого-конструкта не могла передавать эмоции своего создателя, но Олег знал, что тот сейчас буквально трясется от обуревающих его эмоций.

– Все было по закону и официально, – пожал плечами чародей, который был абсолютно уверен, что уж с этой-то стороны к нему не подкопаешься. – Если твои люди не хотели участвовать в поединках, могли бы и отказаться. И вообще не стоило им обижать мою команду. Полагаю, на этом наш разговор пора заканчивать…

– Подожди! Стой! – Отчаянно заверещал искусственный жук, когда кулак Олега окутался огнем и стал приближаться к конструкту. – Не стоит горячиться и доводить дело до официального разбирательства! Получишь компенсацию! И вообще, я не хотел, меня вынудили! Да нужен был бы ты мне сам по себе как собаке пятая нога!

– Подробнее, – окутанные пламенем пальцы остановились буквально в десятке сантиметров от морды фальшивого насекомого. – Если ты желаешь, чтобы я хотя бы обдумал твое предложение спустить все на тормозах, то должен рассказать мне чего-нибудь ну просто очень интересное. Про тех, кто вынудил тебя попытаться меня подставить. И привести доказательства своих слов.

– Убери своих матросов, они и так уже слишком много знают! И лучше бы тебе позаботиться о том, чтобы никто из них не начал болтать! – Истерично потребовал младший магистр. Дар оракула подсказал чародею, что Щукин уже находится на пределе своего самоконтроля и, если перегнуть палку, способен упереться рогом. А известно ему было много интересного…

– Ладно, убедил, дальнейший разговор пройдет конфиденциально, – Олег решил подыграть собеседнику и силой мысли подхватил каплю с пойманным пленником, после чего отправился в свою каюту, сопровождаемый друзьями и супругой. – Как видишь, матросов вокруг больше нет, а присутствующим я полностью доверяю и в любом случае всё расскажу. Итак?

– Когда я после прибытия в город только-только зашел в штаб, то сразу оказался перехвачен представителем Святейшего синода. Он предложил сделку. Меня особо не упрекают в падении крепости, поскольку численное преимущество осман было слишком велико, но твой вольный отряд получает наказание, как плохо справляющийся со своей работой. Нечто подобное сейчас церковники проворачивают против многих магов из состава Дальневосточной армии, чтобы не дать им вырасти в званиях, а также получить титулы и награды, – Скрипнув пару раз хелицерами, конструкт начал колоться. Ипока все сказанное им вполне укладывалось в русло тех событий, о которых Олегу рассказывал Мстислав. – Святоши опасаются окопавшихся там язычников, которые обязательно снова поднимут голову и начнут активно проповедовать старую веру в других регионах страны, если не найдется, кому их притормозить! А ты еще и чернокнижник, который с ними не сотрудничает! Вот как такого в покое оставить?! Когда твои слуги принялись резать мою свиту, я обратился к ним за помощью, но чертовы монахи почему-то медлили и дотянули аж до сегодняшнего дня! Сначала было решено подкинуть какой-то проклятый магический контракт, но потом представитель Синода буркнул, что повторяться не следует, а такую бумажку тебе вручить еще в Сибири пытались, и потому взяли кости, которые какой-то ныне дохлый османский колдун из проживавшей на побережье мелкой дворянской фамилии изготовил…

– Олег, собирайся! – В капитанскую каюту ворвался отдаленно напоминающий человека вихрь бушующего пламени, в котором лишь очень внимательный человек мог бы признать Мстислава. Искусственный жук панически вскрикнул и самоуничтожился, рассыпавшись мгновенно истлевшими клочьями серой материи. – Нас, черт побери, османам в зубы посылают! В самое, мать их, сердце вражеского лагеря! Э…А что это тут у вас вообще происходит?

– Возможность призвать к ответу за вредительство в военное время и принести в жертву древним богам не кого-нибудь, а как минимум представителя Святейшего Синода. – Медленно проговорил чародей, которого как появление молодого волхва так и его слова застали врасплох. Однако, несмотря на несомненную важность данного события мысли чародея по-прежнему были заняты услышанным пару секунд назад признанием. И тем, что самая могущественная организация в стране, ну если не считать императорского семейства или боярской думы, фактически объявила ему войну. Ну, точнее спустила до исполнителей план по его ликвидации или закабалению. – Если только как-то удастся младшего магистра Щукина заставить повторить свои показания в суде.

Глава 24 О том, как герой встает лицом к лицу с врагом, вязнет в формальностях и обесценивает шедевр

Три десятка то ли девочек, то ли девушек, чьей одеждой служили лишь золотые ошейники, узенькие белые топики и миниатюрные обтягивающие шортики того же цвета, плескались в большом мраморном бассейне с подсвеченной ароматизированной жидкостью, которая являлась скорее овеществленной магией, чем чем-то физическим. Во всяком случае, рабыни лет так двенадцати могли по ней бегать без всякой активной магии…А также погружаться в её глубины и дышать там без какого-либо дискомфорта. Малолетние украшения чьего-то гарема весело визжали и азартно плескались, перекидывая большой ярко раскрашенный мячик друг другу и стайке дельфинов, являющихся их оппонентами в игре, отдаленно похожей на водное поло. Арбитром служила какая-то странная пятиметровой высоты русалка, у которой острые уши, кожа шоколадного цвета, светящееся синим глаза и выставленный на всеобщее обозрение огромный бюст дополнялся рыбьим хвостом соответствующих габаритов. Земли под ногами не было и пола тоже – только роскошные пушистые снежно-белые ковры, по сравнению с которыми большинство постелей в которых когда-либо ночевал Олег выглядели не более чем грудой грязной дерюги. На изящные диваны и кровати, расставленные тут и там, смотреть чародей и вовсе не рисковал, поскольку сидеть или лежать на подобных произведениях искусства ему казалось почти кощунственным. Ярко светило солнце, прогревшее воздух до вполне комфортных двадцати градусов Цельсия, наплевав на тот факт, что загорать вообще-то не сезон. Шелестели листьями финиковые и кокосовые пальмы, которых вблизи Ростова-на-Дону раньше точно не было. В тени тропических деревьев дремали или бродили туда-сюда выпрашивая подачки тигры, львы, пантеры, ягуары, рыси и обычные кошки всех пород и расцветок, к которым хозяин данного места явно был неравнодушен. А вот одетые в нечто вроде удивительно консервативной униформы горничных служанки, казалось, возникали прямо из воздуха, чтобы подлить кому-нибудь из османских чародеев вина, подать сигару или выполнить иной их мелкий каприз. В замене предложенных всем посетителям данного места угощений, во всяком случае, они точно не участвовали. Висящие прямо в воздухе золотые блюда являлись сложными артефактами, которые самостоятельно обновляли свое содержимое, стоило лишь количеству выставленной там пищи хотя бы на четверть.

– Знаешь, Мстислав, я как-то иначе себе представлял пребывание в самом сердце вражеской армии, – заметил Олег, пристально изучая тонкую ажурную желтого цвета цепочку, которой османы фиксировали неподвижно своих самых важных и ценных пленников. Металл внешне напоминал обычное золото, однако прочность его была просто ошеломляющей. Чародей, усиливший свои мускулы при помощи магии, сжимал звенья достаточно сильно, чтобы у него потрескались кости…И ни капли их не деформировал. А ведь у изделия восточных мастеров напрочь отсутствовали какие-либо руны или активные зачарования. Все это имелось лишь у ошейника, который тоже представлял из себя то еще произведения искусства, на первый взгляд кажущийся не более чем экстравагантным украшением, но в сути своей являясь изощренным пыточным устройством. – Нет, я конечно слышал, что по сравнению с восточной роскошью, наши балы и прочие торжественные приемы – просто верх аскетизма. А уж сибаритство и избалованность высшей османской знати и вовсе вошла в легенды…Но это все как-то перебор!!!

– А что конкретно тебе не нравится? – Уточнил молодой волхв, отламывая ножку от жареной курочки. Лишившаяся конечности птица на леветирующем золотом блюде чуть заметно замерцала и, мгновение спустя, сменилась такой же, но целой. Чуть более крупной и посыпанной сверху ореховой крошкой. – Кстати, не стесняйся угощаться и наносить этим вред продовольственным запасам противника. Травить нас тут точно не будут. Использовать яд когда враг пришел к тебе по твоему же приглашению, и отбиться гарантированно не сможет – на востоке моветон…Вот зарезать могут, но это только если мы сами будем нарываться и попытаемся либо пленников отбить, либо турок открыто оскорблять начнем. По своему почину визирь нарушать соглашение о прекращении огня не будет, так как его вероломство испортит репутацию и султану, а в Османской Империи даже царедворца столь высокого ранга могут на кол усадить и за меньшее.

Когда Мстислав сообщил Олегу, что их посылают османам в зубы, и в самое сердце вражеского лагеря, то он сказал абсолютную правду. Правда, забыл упоминать некоторые нюансы, которые изрядно меняли дело. Во-первых, гости к врагу посылании не вольный отряд Коробейникова, а молодого волхва, ученика архимагистра Саввы. И не с минимальными силами и заданием устроить диверсию, своровать планы наступления или там перерезать всех турецких генералов, а скорее наоборот. В составе большой делегации, озабоченной спасением человеческих жизней и снижением градуса вражды, а именно обменом пленными. Причем провести данное мероприятие предложил именно командующий осадой визирь. Во время отступления из города в руки русских помимо дредноутов попало немало достаточно знатных пленников, которых подданные султана хотели бы вернуть, покуда их не отдали каким-нибудь чернокнижникам для ритуалов. На обмен же предлагались те из защитников отечества, которым не очень повезло в предыдущих боях вблизи Ростова-на-Дону или где-нибудь еще. Инициативу осман поддержали и в качестве представителя Дальневосточной армии решили послать Мстислава. Он являлся достаточно значимой персоной, чтобы вражеские предводители могли общаться с ним и даже торговаться без существенного урона своей чести…А если его горячие южные парни вдруг зарубят, то в штабе объявят минуту молчания в честь героя, но не больше. А уж молодой волхв, после не такого уж и давнего покушения испытывая повышенный уровень паранойи к окружающим, не нашел ничего лучше, чем включить в свою свиту старого знакомого и по совместительству целителя, оракула-самоучку, обладателя непревзойденного ментального сопротивления и, если верить упорным слухам, знатока темной магии. Который вдобавок был должен младшему магистру парочку одолжений. Собственно не такой уж и богатый выбор был у Мстислава. Османы соглашались допустить в свой лагерь для согласования условий не больше двух-трех десятков человек, из которых одаренными пятого ранга или выше могли быть, максимум, трое. Видимо опасались смертников, готовых ценою своей жизни поднять вражеский штаб на воздух. Одним из отправленных в гости к врагу младших магистров штаб в обязательном порядке назначил ученика архимагистра Саввы, вторым стал представитель генерала-губернатора, а третьим наблюдатель от церкви…Поворачиваться спиной к которому для служителя языческих богов явно было не самым умным поступком. Да и местным воякам выходец с Дальнего Востока не слишком-то доверял.

– В этом рукотворном оазисе на разную чушь тратится достаточно магии, чтобы еще раз весь османский осадной лагерь еще одним барьером укрыть. А то и двумя. Ну ладно, допускаю, что когда тут нет гостей, эту силу используют как-то по-другому, может быть даже с толком, – Олег тяжело вздохнул и оставил в покое обманчиво хрупкую цепочку. Сломать данный предмет без помощи инструментов он не мог…Во всяком случае, быстро. Дай ему кто-нибудь пару суток, и чародей попытался бы перетереть звенья. Слегка небритый мужчина в парадном мундире аэроманта и со слегка присыпанным пудрой фонарем под глазом, чьи вывернутые за спину руки фиксировались данными путами, несколько разочарованно вздохнул и посмотрел на чародея с выражением усталой обреченности, словно бы желая сказать: «Ну, я же тебе говорил». Выражать свои чувства яснее ему мешал охватывающий горло черный металлический ошейник, едва ли не светящийся от вложенного туда волшебства. Стоило лишь кому-нибудь из пленников открыть рот, пошевелить губами или даже попытаться начать корчить рожи, как их фигуры сначала застывали будто статуи, а потом начинали мелко дрожать. И судя по обильно льющимся из глаз людей слезам, процесс наказания являлся просто невероятно болезненным. – Но место?! Такое огромное пустое пространство посреди вражеского лагеря заставляет растягивать охранный периметр, и оно для каких-либо продуктивных целей использоваться не может ну никак! Чего-то я сомневаюсь, будто в пальмах есть замаскированные дупла для документов, превращающие эту рощу в штаб со слегка причудливым климат-контролем. Про сложности в содержании прямо на линии фронта кошек, дельфинов и прочих…Хм, любимцев, вообще промолчу.

Пир, устроенный в честь обмена пленными, позволял полюбоваться и на тех, из-за кого данное мероприятие и произошло. То есть захваченных османами русских одаренных, стоящих по одному и небольшими группками тут и там в причудливом порядке, который почти наверняка чего-то означал. Простые солдаты, да и рядовые ведьмаки сюда не попали, их если и собирались обменивать, то видимо просто в соответствии с какими-нибудь списками… искусственно созданный кусочек южного рая притащили лишь тех, кто был как минимум подмастерьем, дабы визитеры могли воочию убедиться в их наличии и относительно приличном состоянии. Вот только ни поговорить с потенциальными спасителями, ни пошевелиться, ни ухватить чего-нибудь из шедевров кулинарии несчастные не могли, поскольку ошейники жестоко наказывали их за малейшее движение. Впрочем, пошевелиться толком у захваченных в плен одаренных тоже не получалось: мешали тонкие желтые цепи, одну из которых долго и упорно пробовал на прочность Олег. Путы не только фиксировали руки за спиной, но и спускались вниз, ограничивая подвижность ног и оставляя возможность передвигаться исключительно гусиным шагом. Вот и переминались бедолаги с ногу на ногу, взирая на окружающих людей грустными голодными глазами. Наскоро обследовав тех из них, на кого указал Мстислав, целитель не обнаружил ни у одного человека хоть сколько-нибудь опасных ран или запущенных болезней. Видимо османы не желали, чтобы бухнувшиеся в обморок и запачкавшие ковры кровью пленные нарушали регламент устроенного ими празднества, а потому подлечили свои трофеи. Ментальные же закладки, отсроченные проклятия или каких-нибудь спящих паразитов, если те вышли из рук мастеров своего дела которые никуда не спешили, целитель обнаружить бы при всем желании не смог. Не во время поверхностного сканирования так точно.

– Иная культура, со своими обычаями, что уж тут поделать? Если визирь, являющийся в этом месте голосом и рукой султана, не может позволить себе вести достойный его положения образ жизни, то значит, он беден и слаб, – развел руками молодой волхв. – А это мало того, что делает его мишенью для остальной аристократии османской империи, но и бросает тень на самого правителя…

– О да, милостивые господа, последние несколько столетий аскетизм в данной части света не в чести, оставаясь уделом бедняков, да некоторых особо радикальных фанатиков из числа служителей бога, которые, никогда не встанут выше главы какой-нибудь захудалой мечети в глухой деревне посреди никчемной пустыни. – Мстислав вежливо и, кажется, даже искренне улыбнулся подошедшей к ним брюнетке типично европейской внешности, самой примечательной деталью которой являлся огромнейший бюст, нагло попирающий собою законы природы и гравитации. Причем его можно было рассмотреть весьма детально благодаря тому, что выбранное сей особой в качестве одежды маленькое черное платье с подлом на уровне колен, глубоким декольте и вырезом во всю спину не только плотно облегало женское тело, но и весьма заметно просвечивало. Однако пусть её одеяние скрывало не намного больше, чем раздельные купальники плещущихся в бассейне малолетних рабынь, ошейника на шее данной особы не было. Более того, она сама его при желании могла тут надеть почти на кого угодно, доказательством чего являлась аура полноценного магистра. В глотке Олега, внезапно оказавшегося лицом к лицу с этой волшебницей, внезапно пересохло. И отнюдь не от вожделения. Просто он её узнал, поскольку они раньше друг друга видели…Недолго. Пока чародей не разрушил портал, ведущий в один древний тайник, запирая её внутри ловушки и отрезая протянутую руку. – Позвольте представиться, господа, я Мирабелла Грей, британский советник при дворе его светлости визиря Демисолиуса. Впрочем, возможно мы уже знакомы? Вы пробуждаете во мне некие смутные воспоминания, вот только подробности так и норовят ускользнуть…

– Да, миледи, мы раньше видели друг друга, пусть и мельком, – Мстислав осторожно поцеловал воздух над протянутой ему изящной женской ручкой. Вот только теперь движения утратили всю свою грацию и стали какими-то дерганными, а на лицо его медленно выползала гримаса искреннего удивления. Кажется, он далеко не сразу понял, кто перед ним. – Я имею честь быть одним из учеников архимагистра Саввы, во дворце которого вы гостили незадолго до…эм…

– Моего сожжения, – кивнула британская волшебница, которую относительно недавно казнили в Москве. Причем с соблюдением всех необходимых для мероприятия такого уровня формальностей, призванных предотвратить возвращение вражеского мага из мертвых. И даже в присутствии самого императора, из-за чего данный процесс попал на первые полосы многих крупнейших газет мира. Однако же английский магистр ментальной магии и алхимии, очевидно, наплевала на все усилия русских священников и кудесников, раз стояла здесь и сейчас вполне себе живая. – Теперь понятно, почему вы кажитесь мне знакомыми. Ах, как я не люблю умирать, вот каждый раз воспоминания берут и путаются…

– Леди Мирабель! – Поприветствовал её на английском языке идущий мимо темнокожий чародей, слегка склонив голову и вызвав перезвон десятка колокольчиков, украшающих его завитую колечками бороду. – Прошу простить, что отвлекаю, но вы случайно не видели Махмуда Копье? Мы не успели вчера с ним доиграть шахматную партию, прежде чем его вызвали к визирю, дабы наградить за поимку так донимавших наши обозы русских егерей, но почему-то я сегодня нигде найти его не могу.

– О, думаю вы можете считать себя победителем, – отмахнулась англичанка. – Визирь наградил Махмуда лучшим жеребцом из своей конюшни, а после повелел обезглавить его, ибо ваш друг во время совершения подвига посмел принять облик своего господина, дабы стать приманкой. А это тяжелое преступление.

Словно бы разом потеряв интерес и к русским боевым магам, и застывшему подобно соляному столпу темнокожему волшебнику, английская волшебница развернулась, чтобы погладить неслышно подкравшегося к ней со спины тигра. Большая полосатая кошка, морду которой принялись чесать и безжалостно теребить пытаясь растянуть щеки в разные стороны, громко замурлыкала и тиранулась массивной башкой о голые ноги женщины, едва её не свалив и вызвав сначала негодующий вскрик, а потом вспышку довольного смеха и новый сеанс обнимашек. Закончились они тем, что волшебница просто уселась на спину полосатого хищника, свесив ноги на бок, а после погнала своего скакуна к группе высокопоставленных офицеров, которые сосредоточенно наливались вином, полностью игнорируя тот факт, что им вообще-то алкоголь пить религия не позволяет. Впрочем, окружающие им замечаний не делали, даже те, кто относился к духовному сословию османской империи. Впрочем, возможно они просто не имели ни малейшего отношения к мусульманам. Вообще состав присутствующих, как и их внешний вид, был удивительно разнообразен и ориентируюсь на одежду или, скажем, наличие оружия Олег бы далеко не всегда мог сказать, кто это перед ним. Например, в одном месте увешанный медалями здоровяк с переполненной жизненной энергией аурой подозрительно похожей на богатырскую, несущий за спиной огромнейший двуручный ятаган, с лезвия которого на окружающих смотрело отражение нескольких пар явно нечеловеческих глаз, почтительно поклонился какому-то лысеющему толстячку в синем халате с белой полосой поперек живота, что никак не мог быть кем-то выше подмастерья. А в другом сразу два обладателя точно таких же одежд и сравнимой магической мощи откровенно лебезили перед каким-то негром, носящим военным мундир со стилизованными изображениями якорных цепей и вроде бы ничуть не превосходящим их в магическом таланте.

– Похоже, теперь мы знаем, кто создал османам отравленную начинку для снарядов, которыми город обстреливали в последний раз. Хм…Учитель будет доволен. – После довольно долгого молчания изрек, наконец, молодой волхв, уставившись вслед удаляющейся волшебнице, одним своим существованием нагло попирающей известные Олегу законы логики. Магистры, по общему признанию и многократно задокументированным подтверждениям, могли вернуться из мертвых…При удаче. И если их жизненный путь прерывало что-то, опасное для тела, но не для души. Однако казнь, состоявшаяся в присутствии русского императора, просто не могла оказаться проведенной спустя рукава. По идее подготовкой смерти Мирабеллы Грей занимались те же специалисты, которым вменялось быть готовыми и к показательному уничтожению вражеских архимагов, если удастся тех скрутить. Однако, специализирующаяся на алхимии и менталистике волшебница каким-то чудом смогла вернуться из мертвых. И зная характер ведьмы, заслуженно обвиненной во Франции в военных преступлениях, а также безжалостно вырезавшей военную базу союзников-японцев, в божественное происхождение данного чуда как-то не верилось. Скорее уж оно проистекало откуда-то из нижних планов реальности, будучи оплачено дорогой ценой в виде чужих жизней и душ. – Эта ведьма тварь, каких мало, и увела у него на открытых аукционах много древних диковинок, но кажется, она ему чем-то действительно понравилась…

– Не сомневаюсь, эта англичанка действительно умеет произвести впечатление, – Олег проводил взглядом наконец-то отмершего негра с колокольчиками в бороде и остро ощутил, что ему надо выпить. Возможно даже яду. Плен, закончившийся казнью, для Мирабеллы Грей начался как раз после их случайно встречи, поставившей крест на планах британской волшебницы. И жизни. Даже если она не притворялась, а действительно испытывала некоторые проблемы с памятью после чудесного возвращения из мертвых, то её становление врагом чародея было предрешено. Не сейчас, так чуть-чуть попозже, когда женщина восстановит события, случившиеся на одном крохотном японском островке посреди моря. Разузнать все об обстоятельствах собственной гибели было бы для неё в высшей степени разумным шагом. Как и показательная кара всем причастным. – Но сильно сомневаюсь, что тут имеет место ответная симпатия. Как ни крути, но из рук Саввы она отправилась прямиком на костер…Кстати, устроенный в честь обмена пленными пир конечно хорош, но когда уже к самим переговорам приступим?

– Дня через два, может три, восточная дипломатия дело тонкое и неспешное, – неуверенно пожал плечами молодой волхв, а после кивнул головой в сторону представителя церкви в ранге младшего магистра. Настоятель одного из храмов Ростова-на-Дону выглядел почтенным седобородым мудрым старцем с изборожденным глубокими морщинами лицом, который до сих пор не отправился на небеса лишь по той причине, что его анкету кто-то из ангелов умудрился потерять. Однако состоящая по большей части из золота ряса и парадный посох, казалось выточенный из огромного рубина, весили достаточно, чтобы сломать спину обычному старику. Да и движения у этого священнослужителя ни капли не выдавали старческой немощи, скорее уж заставляя Олега вспомнить о богатыре-монахе, явившемся слупить штраф с капитана «Тигрицы». В данный момент высокопоставленный монах плотно окопался в группе своих коллег мусульманского вероисповедания и о чем-то горячо с ними спорил. – Список тех пленников, которых мы можем отдать, находился у отца Игоря. Сейчас помощники визиря вносят туда свои пожелания и исправления, поскольку далеко не каждый захваченный нами османской колдун так уж сильно на родине нужен. Потом мы вернемся в город и хорошенько поломаем голову над перечнем наших, которых визирь готов обменять и составим пары из расчета голова на голову. Впрочем, денежная компенсация обычно тоже вполне уместна…

– Как-то очень много времени тратится на подобное мероприятие, – задумался Олег, неожиданно для себя увязший в бюрократических формальностях. Или в данном случае речь шла все-таки об османском этикете? В любом случае, чародей напрасно терял время, которое мог потратить на собственное развитие или иную полезную деятельность. – А не может быть так, что визирь просто зачем-то тянет время, перегруппировывая свою армию или подтягивая подкрепление, пока действует соглашение о прекращении огня?

– Может, – согласился молодой волхв. – Но мы занимаемся тем же самым, так что все честно и…Так, Олег, а теперь держи себя в руках, чего бы не произошло. Кажется, кто-то из осман решил показать, кто в доме хозяин и заодно попробовать нас на прочность!

В искусственной роще появились новые пленники, но если Олег хоть чего-то понимал в логике, то это были отнюдь не те, кого решили добавить к своеобразному обменному фонду. Скорее уж данных людей отправили на убой. Не меньше полусотни чернокожих здоровяков с бычьими головами тащили на длинных и толстых черных цепях не слишком-то чистых и порядочно избитых и лихорадочно дергающихся людей в обрывках русской военной формы. Причем на одного человека приходилось сразу по два минотавра, куда более впечатляющих габаритов, и то нелюди едва справлялись, поскольку одаренные упирались из всех имеющихся сил, а их у чующих близкий конец волшебников всегда имелось намного больше, чем у простого человека. Даже если те не могут активно пользоваться своим даром, подавленным то ли оковами, то ли закаченной в волшебников алхимической отравой. И двое из этих новых лиц были Олегу знакомы, причем достаточно неплохо! Сначала они примерно в одно время проходили подготовку в стенах Североспасского магического училища, а потом некоторое время за компанию куковали в пустыне, куда часть русской армии выбросило из-за пространственного катаклизма во время биты при Иркутске. Семейная пара из отличающегося редкостной упертостью шамана-зверолова и начинающей некромантки шагала обнявшись и вроде бы не проявляя особой непокорности…До того момента пока они совместными усилиями не дернули одну из цепей так, чтобы она проскользнула по коврам и снова оказалась натянута точно между ног быкоголового громилы. Споткнувшийся минотавр повалил супругов, поскольку весил слишком много, но и сам плюхнулся носом вниз прямо в мягкие ковры. Правда, поднялся он оттуда с негодующим то ли рыком то ли мычанием буквально молниеносно и без малейшего ущерба, кроме морального, однако добиться большего результата в текущей ситуации представлялось маловероятным.

– Дамы и господа! – Взявший слово низкорослый пузатый бородач, очевидно, являлся тем самым визирем, который и командовал осадой. А кто еще сможет заставить замолкнуть всех пленников одним движением руки, превратив их в неподвижно стоящих болванчиков с остекленевшими глазами и будет на подобном мероприятии сидеть в паланкине, который на вытянутых руках подняли над собою повыше восемь обнаженных эльфиек, да еще и с большой короной на голове? В этом мире подобные головные уборы надевали лишь те, кто имеет на это право…А то ведь не входящему в клуб венценосцев моднику голову оторвут и все правители мира хором согласятся, что так и надо. Состоящий из двух перекрещенных мертвенно-черных обручей головной убор спереди был абсолютно гладким, но над центром затылка почти на полметра вверх поднимался один единственный тонкий и постепенно сужающийся сегментированный зубец, подозрительно напоминающий телескопическую антенну. И Олег был готов поклясться своим правым глазом, что на голове архимага, скорее всего являющегося полновластным хозяином одного из царств османской империи, не какой-нибудь новодел, а древняя реликвия, помнящая еще войну Атлантиды с Гипербореей. – Словами не передать, как я счастлив лицезреть всех вас здесь сегодня! Отрадно видеть, что вы почтили мое скромное жилище своим присутствием и, чтобы оказать честь гостям, позвольте продемонстрировать работу одной маленькой безделушки, на которую меня вдохновили последние ночи, тишину которых то и дело разрывал грохот разрывов, предвещающийся чью-то несомненную гибель. Узрите же, сё – Ворон Власти!

На вскинутой вверх руке визиря, говорившего кстати на русском языке не то в честь почтения к гостям, не то чтобы пленники могли оценить всю красоту его речи и проникнуться своей горькой судьбой, с небольшой вспышкой возникла птица, состоящая из множества маленьких металлических перьев, скрепленных между собою черным дымом. Глаза создания пылали недобрыми красными углями и, если бы Олег увидел что-то подобное в дикой природе, он бы обязательно уничтожил подобное создание от греха подальше.

– Как грохот пушек предвещает гибель, пусть и не неся сам по себе ни малейшей угрозы людям, так и слова моего творения обрывают судьбы тех, кто недостоин и слаб. – Визирь слегка шевельнул рукой, и сорвавшаяся с неё птица заметалась между пальмами, выписывая в воздухе ошеломительные пируэты, а иногда словно размываясь в пространстве, чтобы пролететь через какую-нибудь пальму или вообще возникнуть в другом месте. Но пару раз он явно специально задевал деревья своими раскинутыми в разные стороны крыльями, срезая ими толстые стволы с той же небрежностью, с которой парикмахерская бритва проходит через клок волос. Олег оценил маневренность этого магического беспилотника в десять баллов из десяти возможных. Даже Святослав, который летал как дышал, вряд ли бы смог увернуться от творения архимага или же догнать его в небе. – Спой же, мой птенчик! Не стыдись!

– Карр! – Творение архимага камнем рухнуло вниз, чтобы усесться на пушистый ковер в паре метров от пленников, которых минотавры как-то незаметно успели освободить от части цепей. Теперь те не давали им разбежаться в разные стороны, но все-таки оставляли относительную свободу движений. Впрочем, получившие относительную свободу люди данному факту радоваться не спешили, сбившись в кучу и подняв готовые к бою кулаки. – Вырви свое сердце! И сожри его!

– Ааа! – Человек, на которого был устремлен взгляд птицы, чьи глаза буквально заполыхали изнутри, носил обрывки формы военного инженера. И он громко завопил от боли, когда его руки легли на его же грудь, раздирая сначала ткань поношенного мундира, а потом и прятавшуюся под ней плоть. Но не остановился и даже отпихнул в сторону товарищей по несчастью, которые попытались его остановить. Казалось, силы бедолаги минимум удесятерились, поскольку свои собственные ребра он сокрушил с такой легкостью, словно они были гнилыми рейками. И вырвал собственное сердце, а потом, уже падая, попытался поднести его ко рту, но лишь мазнул им по щеке, прежде чем застыть навеки.

– Дамы и господа, без сомнения, я создал истинный шедевр, от глаз которого не спасут ни мощные щиты, ни личная сила, ни намоленные реликвии! – Визирь радостно улыбался, напрочь игнорируя тяжелые взгляды, которыми его буравили многие представители русской делегации. Олегу даже стало на секундочку любопытно, зачем именно османский царедворец устроил этот спектакль, способный если не сорвать обмен пленными, так еще больше ухудшить отношение между ним и русскими одаренными, хотя казалось бы, куда уж больше. Он красуется перед своими подданными? Получает удовольствие от страданий обреченных? Пытается запугивать вражеских офицеров зрелищем кровавой расправы над их товарищами по оружию? А еще больше чародея интересовало, как именно работает магия колодовского ворона. С вероятностью в девяносто процентов он использовал менталистику, но вот её ли одну? – Однако…Возможно, мне все-таки не стоит радоваться раньше времени? Не желаете ли вы помочь испытать его? Можете на этих ничтожных червях, а можете и на себе. Я даже подарю смельчаку всех невольников, которые не успели пригодиться…Ну, если он выживет, конечно.

– С вашего позволения, я рискну, о великий визирь. – Олег мысленно обозвал себя идиотом с неоперабельным героизмом головного мозга, но шагнул вперед. Обречь на смерть два десятка одаренных, среди которых были его хорошие знакомые, чародею мешала совесть. Вдобавок утереть нос хоть кому-нибудь из владык этого мира хотелось уже давно, а когда еще попадется враждебный архимаг, который не испарит наглого выскочку одним движением брови, и которому можно вставлять палки в колеса пользуясь полной поддержкой государства. А еще у разносторонне образованного боевого мага был план. И выдающаяся сопротивляемость ментальному давлению. – Как вы там говорили? Пой, птенчик, не стыдись…

Похоже, творение визиря было как минимум отчасти живым, поскольку действиям русского чародея оно откровенно обрадовалась. Глаза сотканной из магии птицы вспыхнули багровым огнем, и на разум волшебника словно обрушилась невидимая гора, заставившая его покачнуться и впасть в некое подобие транса или, возможно, лихорадочного бреда, когда тело вроде бы и ощущается, однако не слушается или слушается, но из рук вон плохо. Впрочем, не подчинялось оно и тем командам, которые раз за разом пытался прокаркать сейчас шедевр османского архимага, раз за разом разевавший свой клюв. Гримаса изумления и раздражения медленно наползала на лицо владыки какого-то там южного царства, похоже пришедшего к выводу, что грош цена его творению, раз то ничего не может поделать с ничем особо не примечательным русским боевым магом, который слегка покачивается и мотает из стороны в сторону головой, однако превращаться в покорную воле твари марионетку даже не думает. Олегу же приходилось тяжело, но он боролся с обрушившейся на его разум ментальной мощью. Боролся и побеждал. И сильно помогал его успехам тот факт, что никаких команд от Ворона Власти чародей попросту не слышал. Опытный целитель может многое сделать со своим телом: остановить кровь, переложить часть функций организма на непредназначенные для этого органы, наполнить мускулы силой, придать тканям прочность хорошего дерева…На то, чтобы силой мысли разорвать в клочья барабанные перепонки и физически разомкнуть слуховые нервы, у чародея ушло секунды две. И когда он подал голос и выступил вперед, то уже был глухим, словно пень.

Глава 25 О том, как герой получает инструктаж по технике безопасности, спасает судьбы и обрекает османского архимагистра на ужасный финал

– Руки можешь держать по швам, можешь спрятать за спиной, но ни в коем случае не скрещивай их на животе или перед грудью. На сиськи, ножки и прочие женские прелести можешь украдкой посматривать, их для этого в общем-то на показ и выставляют, но не смей нагло пялиться. – Мстислав нервно оттянул ворот парадного мундира, поверх которого нацепил белую расстегнутую мантию жреца, вышитую какими-то языческими символами. – Свое мнение или то, что тебе показалось, излагай только если спросят. Говори вежливо, но без лишних словесных красивостей или, упаси тебя все древние боги, хамства и наглости. Тем, кто впустую отнимает у неё время, Хозяйка Медной Горы отнимает язык, и будь уверен, обратно его тебе отрастить сумеет не каждый архимаг-целитель…И! Ни в коем случае! Ни о каком каменном цветке даже не заикайся!!!

– Да я и не собирался, – пожал плечами выслушивающий инструктаж по технике безопасности в присутствии сильнейшей ведьмы планеты Олег, нервно переминаясь с ноги на ногу. Ему тоже очень хотелось оттянуть ворот своей одежды, дабы слегка охладиться свежим воздухом приемной местного губернатора, но конструкция доспехов подобной функции не предусматривала. В голове чародея упорно засела мысль о том, что могущественных и смертельно опасных женщин, способных испытывать к одному скромному боевому магу не совсем здоровый интерес, любящих блеснуть своей красотой перед широкой публикой, а также способных под настроение устроить небольшой геноцид, в его жизни за последнее время стало как-то многовато…И процесс идет по нарастающей. Если так пойдет и дальше, то он в ближайшем будущем не то выйдет с букетом наперевес против суккубы в ранге архидемона, не то случайно заглянет под юбку какому-нибудь карающему ангелу женского пола, у которого огненный меч всегда с собой, а вот с бельем будут наблюдаться некоторые проблемы. – В конце-концов, я что, похож на самоубийцу?

– Очень похож. Только не на простого, а на матерого, который самоубивается далеко не в первый раз, а потому не побоится и османскому, мать его, визирю прилюдно в рожу плюнуть. Не, так-то ты конечно герой, с этим никто спорить не будет…Но отмороженный наглухо! – После прекращения ментального давления со стороны искусственной птицы Олег ожидал, что тварь бросится вперед, дабы попытаться его просто зарезать крыльями и был готов встретить атаку своими топорами, что могли ранить и полностью бесплотного противника, однако вражеский командующий отозвал свое творение. И даже похвалил смельчака за его несомненную стойкость и твердость духа, пусть даже чародей и пропустил большую часть поздравлений, поскольку спешно восстанавливал себе ушные нервы и барабанные перепонки. – Опаловый щит, который тебе сегодня повесят на грудь, так и называют – медалью отморозков. И чаще всего вручают его посмертно, поскольку тем идиотам, которые отважатся кого-то там спасать аж от целого вражеского архимага, даже могила уже не нужна, поскольку и пепла от них не осталось. В принципе, даруемый сей наградной иммунитет от задержания полицейскими, если только у них нет именного ордера на арест или аж целого магистра в качестве начальника столкнувшейся с тобою группы, нужен как раз чтобы защитить стражей порядка от таких вот психов, которые способны на одних рефлексах какое-нибудь отделение вырезать. Так-так, что же еще? А, вроде все! Если бы мы были в её дворце, еще надо было бы и правильные поклоны отработать, но поскольку она в гостях и сама нас к себе вызвала, то хватит просто при входе чуть нагнуть голову в знак уважения.

– Один вопрос, если позволишь, – Олег хрустнул шеей, разминая позвонки. – А мне вот на этом приеме присутствовать прямо так обязательно? Ты же сам знаешь, тяжело я схожусь с начальством, а тут не только губернатор местный будет, но и сама Хозяйка Медной Горы…Может, просто заберешь ту опаловую побрякушку, да мне потом передашь при случае? Народа то тут много, если отлучусь, никто и не заметит.

– Даже не думай! Оскорблением посчитают! – Всполошился молодой волхв и даже огляделся по сторонам, не подслушивает ли их кто. Однако поблизости от того уголка, куда отошел Олег никогда не было. То ли младший магистр заставлял людей держать дистанцию, то ли его собеседник, про которого теперь наверняка ходили слухи один чуднее другого. Во всяком случае, Мириам Кузнецова весьма оживленно чего-то окружающим рассказывала, периодически тыкая рукой в направлении своего старого знакомого, периодически демонстрирующего нечто феноменальное. А вот её супруг на всякие глупости не отвлекался, и целеустремленно хомячил какие-то орешки, которые затолкал в карман чуть великоватой ему формы с явно чужого плеча. Видимо изрядно оголодал за время плена, хотя в общем и целом особых изменений его облика не произошло, если не считать большого шрама на шее расположенного в том месте, где раньше темнела контрольная печать, видимо срезанная с мясом. Впрочем, в относительном одиночестве двух представителей дальневосточной армии мог быть повинен и тот факт, что места в приемной дворца местного губернатора имелось вполне достаточно, чтобы хоть бальные танцы устраивать. Примерно три десятка чем-то очень-очень отличившихся человек, среди которых имелось аж семеро бывших османских пленников, видимо сначала выполнивших какую-то очень важную задачу, только затем пойманных противником, откровенно терялись на фоне огромного помещения с высокими потолками. Причем одаренных высоких рангов тут почти не наблюдалось. Впрочем, младших магистров или кого-то более сильного вражеская сторона отдавать наотрез отказалась, даже если они у них и были в наличии. Видимо ценность подобного «материала» оказалась слишком велика, чтобы чернокнижники выпустили из своих цепких лап подобное сырье иначе как за просто сумасшедшую сумму, обговариваемую индивидуально. – Мол брезгуешь ты и их обществом, и государевой наградой. Тем более, отсутствие человека, который щелкнул по носу аж целого визиря, обязательно заметят. А если та же Хозяйка и пропустит случайно, то найдутся доброхоты, которые ей напомнят. Оно тебе надо на ровном месте столько проблем найти?

– Наверное, нет, – тяжело вздохнул чародей, который не был уверен, узнает ли его бывшая Баба Яга или нет. И потому нервничал. Шансы на благоприятный исход событий, в принципе, были в его пользу, поскольку неожиданно случившийся сеанс видеосвязи был весьма кратким, да и спросонья тогда оказалась ученица Кащеева. Да и изменился он с тех заметно: ожоги с лица исчезли, правый глаз появился, слегка возмужал, заметно отъелся, не говоря уж о буквально взрывном увеличении ауры, которая не сильно-то и походила на энергетическое тело недавнего ведьмака. В общем, давать повод присматриваться к себе повнимательнее не стоило. Величайшая ведьма мира таких награжденных по заслугам героев дня наверняка не один десяток тысяч видела, одним больше, одним меньше…Рутина в жизни бессмертной волшебницы, чей возраст измеряется целыми эпохами. – А что в Ростове-на-Дону вообще делает Хозяйка Медной Горы, если она вроде как в Сочи защищает?

– После завершения обмена пленными османы наверняка затеют новое крупное наступление, раз уж им больше опасаться не за кого. Они так достаточно часто делают… – Мстислав шевельнул губами и выдул две маленьких, буквально сантиметровой длины огненных черточки, которые перекрестились между собой, прежде чем рассеяться без следа. Олег на мгновение прикрыл глаза, показывая, что понял намек. Бодаться с представителем Светяейшего Синода было не по чину ни ему, ему даже волхву в ранге младшего магистра. Не та у них весовая категория, чтобы даже поймав подобную персону на горячем тащить её либо на суд боярской думы, либо лично к императору, требуя справедливости. А вот хозяйке Урала, что в бараний рог способна согнуть любого, возможность натыкать своих давних противников мордой в их собственные неприглядные делишки не только по плечу, но и доставит как выгоду, так и большое личное удовольствие. И тот же Щукин, стоит сей даме его даже не тряхнуть, а просто пристально на него посмотреть, запоет как соловей, сдавая всех и вся. И даже папочка-боярин не поможет. А открутиться у бывшего коменданта не выйдет, ведь убитый диверсант почти наверняка входил в число его людей. Иначе бы не паниковал он, пытаясь любой ценой пойти на мировую с Олегом, лишь бы не доводить до официального разбирательства сего происшествия. Отказывать бывшей Бабе-Яге в объективном и беспристрастном расследовании вскрывшихся фактов не будут, как и ограничиваться какими-нибудь формальными наказаниями виновным. А то ведь сегодня игнорируют один указ правителя сверхдержавы, а завтра другой…Возможно, касающийся кого-то из больших или малых хозяев земли русской. Так недолго и до распада державы докатиться. Или смены правителя, может и вместе с династией. Все-таки хоть августейшее семейство и сильно, но в боярскую думу входят помимо обычных знатных дворян все оставшиеся архимаги и архимагистры страны. И пусть они далеко не всегда присутствуют на заседаниях, иногда игнорируя свои обязанности годами и десятилетиями, зато вполне способны нынешних сюзеренов толпою запинать, если отложат ненадолго в сторону внутренние разногласия. – Вот и произвели в генеральном штабе небольшой обмен, призванный немного спутать османам заранее заготовленные карты. От нас туда телепортивали то ли пять то ли шесть обладателей седьмого ранга, ну а Хозяйка оставила ненадолго свой дворец и пришла сюда с минимальной свитой. Дочка её, мажодорм, пара служанок, личный повар…

– Достопочтенные дамы и господа! – Олег едва ли не подрыгнул, когда у него за спиной раздался чей-то оглушительно-громкий голос, от которого даже стекла в окнах зазвенели. Обернувшись, он обнаружил не великана и не обладателя какого-нибудь магического мегафона, а всего лишь облаченного в бело-золотую ливрею дворецкого…Правда, одаренного и, видимо,недурно обращающегося с магией звука. Впрочем, во дворце губернатора подобному слуге удивляться не следовало – где таким еще находиться, если не в сердце одного из крупнейших городов России? – По воле моего господина, боярина Званова, я должен сообщить, что церемония вашего награждения переносится! О сроках вручения медалей и орденов будет объявлено позднее. В честь выдающейся победы русского оружия в битве под Киевом, император пожелал сей же час устроить бал-маскарад, где будут рады видеть героев, благодаря которым мы всемерно громим османских супостатов. Желающие принять участие в празднестве могут проследовать за мной к стационарному порталу.

– Ну, на бал-то я ведь могу не идти? – Воспрял духом Олег, понадеявшись, что свидание с Хозяйкой Медной Горы отменяется. Этот мир любил преподносить чародею неприятные сюрпризы, но кажется сегодня боги решили сделать исключение из общего правила, удостоив одного скромного боевого мага небольшой милости. – У меня ни маски, ни костюма…Да и жена загрызет, если на мероприятие такого уровня отправлюсь без неё!

– Ну, положим костюмы и маски для тех, кто их не подготовил, у императорских камердинеров найдутся всегда. Но вот брать жену на подобные мероприятия я бы тебе настоятельно не рекомендовал, – остановился дернувшийся было по направлению к выходу из зала Мстислав. – Понимаешь, когда наш император устраивает бал-маскарад, то он…Ну, в общем имеет тенденцию перерастать в хорошую такую оргию. Нет, в главной-то зале все прилично, но вот стоит её покинуть, и вздохи напополам с ахами несутся из всех углов и чуть ли не из-за каждой портьеры. И служанки на подобных мероприятиях в большинстве своем из числа слабеньких смазливых ведьмочек, принесших присягу августейшей фамилии, которые почти наверняка родят одаренных малышей, что с рождения станут воспитываться в верности трону. А Анжела как раз весьма юна, не очень сильна и довольно красива. Замучаешься от неё ухажеров отгонять, а то и будешь ими прикопан где-нибудь в саду, если они основательно распалятся. Или ты их сразу всех скопом, нанеся тем самым существенный ущерб обороноспособности страны. От тебя еще и не такого ожидать можно…

– Эм… – С лица Олега в данный момент можно было писать картину: «Изумление». Нет, он в общем-то не особо и сомневался в том, что в плане моральных устоев и удовлетворения основных инстинктов потребляющие элитные вина и ищущие общества прекрасных дам высокородные аристократы не особо далеко ушли от сиволапых крестьян, лапающих девок после пары бокалов самогона. Разве только представители высших слоев общества снимают с себя лучшего качества одежду, прежде чем приступить к процессу, суть которого одна и та же. Нет, мысленный ступор у волшебника вызвало совсем другое. – И что, никто не возражает? Ни какие-нибудь аристократы с родовой магией, чьи дети налево уходят, ни способные силой мысли спалить половину дворцв дамы, приглашаемые на подобное празднество? Среди тех, кого сегодня должны были награждать, ведьм было больше трети!

– Вот как раз дамы на таких празднествах и отрываются по полной, уж поверь моему опыту. Ничего так не раскрепощает прекрасный пол, как гарантии, что никто ничего не узнает об их шалостях, – сально ухмыльнулся молодой волхв, который был отнюдь не ленив в плане охоты за юбками. – А детей, на которых гостям впоследствии не наплевать, на самом-то деле после подобных балов рождается не сказать, чтобы много. Считается, что если не знаешь противозачаточные чары, не можешь держать себя в руках или не способен уследить за своими женщинами – сам дурак и нечего такому ходить на праздник к самому императору. Нет, периодически конечно появляются недовольные прибавлением в семействе из-за незапланированного бастарда, но им его тогда по первому требованию отдают…В конце-концов, ребенок служанки обычно стоит на порядки меньше чем одолжение, которое оказываются должны престолу его родичи.

– Ага, понял. Спасибо за предупреждение, – искренне поблагодарил чародей своего высокопоставленного приятеля, после чего едва ли не бегом направился в сторону камердинера, к которому дружненько подтягивались награждаемые, что увидят свои честно заслуженные медали и ордена немного попозже. – Мириам! Кузнецова! Стой! И мужа своего притормози! Блин, да помедленнее вы, ведь не для себя же стараюсь…

Как Олег и подозревал, жизненно важных подробностей про развлечения высшего общества его старые знакомые не знали, а потому императорский бал-маскарад рисковал напрочь поломать судьбы данной ячейки общества. Чародей принялся распрашивать их о трудностях карьеры и жизненного пути, едва не оборвавшегося в османском плену, а также поинтересоваться дальнейшими планами…Как вдруг стекла брызнули и лопнули, впуская через себя жаркое пламя, а стены стали протестующее скрипеть и выгибаться, а дворец затрясся сразу и весь от обрушившихся на него ударов неимоверной мощи.

– Османы начали новый штурм! – Несколько нервно выкрикнула нерокмантка, окружая себя целым облаком мелких косточек, что вырвались из крохотной женской сумочки, где казалось бы и паре расчесок тесновато будет.

– Ни-фи-га, – раздельно и неторопливо сообщил ей супруг, наклоняясь за упавшим из его руки орешком и тем избегая удара обломка то ли ограды дворца, то ли какой-то скульптуры, влетевшего в окно и просвистевшего в считанных миллиметрах от головы шамана-зверолова. – Если бы был штурм, громыхать начало бы на окраине города, а не в самом его центре. Это либо диверсанты, либо предатели.

– Уточнять мы, пожалуй, пока не будем, – решил Олег, с опаской взирая на покрывшийся большими трещинами потолок, нервно сжимая пальцами рукояти топоров и мысленно благословляя тот факт, что в культуре данного мира боевые доспехи вполне так могли заменить собою парадный костюм, да и оружие обычно гостям сдавать не требовалось даже в присутствии весьма высокопоставленных персон. Впрочем, подобные обычаи, скорее всего, возникли не на пустом месте, а благодаря таким вот ситуациям, которые случались чаще, чем хотелось бы. Причем не только с ним одним. – Если я не ошибаюсь, удары сыпятся на верхние этажи дворца, где расположены покои губернатора и его гостей. Думаю, мы там лишние. И в коридорах или на улице тоже…Одним артобстрелом высших магов устранять как-то не принято, ударные отряды нужны, чтобы уничтожение души как минимум проконтролировать.

Бросив взгляд в оконный проем, чародей увидел бушующее море странного зелено-черного пламени, возникшее на месте прилегающего к дворцовому комплексу участка территории, частично обрушившуюся стену, окружающую резиденцию правителя города, которая даже в таком виде была намного выше, чем расположенная на первом этаже приемная местного губернатора. Однако ограда не особо мешала любоваться на то, как бросающаяся свою тень на большую часть окрестных зданий огромная стальная гора изрыгает из своих многочисленных орудий снопы огня и дыма, в такт которым трясется здание. Волшебник неожиданно успокоился, поскольку более или менее понял, что происходит благодаря логике и пророческому дару. Резиденцию губернатора и по совместительству генеральный штаб юго-восточного фронта расстреливался проломившим третье кольцо стен османским дредноутом, который русские специалисты на свою беду успели перевернуть в нормальное положение и основательно подремонтировать. Как именно врагам удалось взять его под контроль, оставалось пока непонятно, но разбираться с данной проблемой должны были службы безопасности. И одна мобильная крепость в форме морского корабля, пусть и способная единолично смести с лица земли не самый маленький город, никак не могла тягаться с целой армией, что в состоянии захватить и удержать какую-нибудь небольшую страну и уже разбирала по винтикам сразу десять подобных махин. Главное пережить первые минуты боя, пока все союзники растеряны, а враг вовсю пользуется эффектом неожиданности.

Затрещав, потолочные перекрытия вблизи выхода из приемной стали рушиться, заставив Олега прекратить созерцание бушующего на улице рукотворного апокалипсиса и сосредоточиться на более актуальных проблемах. Дождь из кусков штукатурки и мелких камешков, пробарабанивших по голове и плечам боевого мага, он проигнорировал. Несколько крупных обломков отвел от себя и своих знакомых при помощи телекинеза, силой мысли толкнув их в нужную сторону. Ударившая об пол балка до него банально не достала, а от съехавшего по ней журнального столика, даже сейчас заваленного бумажными папками из которых словно мачта корабля возвышался полуметровой высоты кактус с парой маленьких белых цветков на боку, ушел изящным пируэтом. И даже растущую из крупного коричневого горшка колючку успел перехватить руками, не выпуская топоров, а иначе бы та врезалась прямо в голову стоящего рядом шамана.

– Спасибо, – немного нервно поблагодарил специалист по общению с духами и животными, нервно косясь на сантиметровой длины шипы, почти коснувшиеся его носа. Росшее из тяжелого каменного горшка растение может и не имело в предках магических мутантов, но менее грозным от того не становилось и вполне могло бы, при необходимости, использоваться в качестве холодного оружия, пусть даже и обладающего повышенной хрупкостью. – Есть мысли, что нам делать?

– Стоять и не дергаться, – ответил чародей, отходя подальше от постепенно расширяющегося пролома, через который сыпались столы, стулья, канцелярские принадлежности и заполненные бумажными папками шкафы. Видимо наверху располагался не то архив, не то картотека какая-то. Интуиция оракула-самоучки настойчиво отговаривала его от того, чтобы попытаться сунуться в бушующее снаружи здания двухцветное пламя или хотя бы пулей пролететь над ним, понадеявшись на защитные свойства брони, и своему чувству опасности Олег привык доверять. – Дворец укутан защитными чарами по самое не балуйся, но все равно почти разваливается на части, а значит в том хаосе, который бушует снаружи, даже я не факт, что дольше пары секунд продержусь.

Дредноут окутался паутиной разрядов всех цветов радуги, а после его орудийные башни развалились на части, напоследок исторгнув из себя множество пылавших яростным темно-фиолетовым светом пузырей, одними отсветами неприятно обжигавших кожу. Олег очень хотел бы ошибаться, но кажется это был удар высшей магией из тех, которые с одного попадания сносят всякие разные капитальные сооружения вроде пограничных крепостей и испаряют попавшие под чары подобной мощи летучие корабли вроде его эрзац-крейсера. На пути вражеской атаки соткалось сразу два каких-то барьера, однако они смогли в лучшем случае чуть её ослабить, да выиграть лишнюю долю секунды. Дворец застонал как живое существо и, кажется, частично аннигилировался. Или просто верхние этажи решили очень быстро съехать с нижних и улететь в неизвестном направлении. Во всяком случае, когда машинально вжавший голову в плечи Олег поднял голову, то увидел ясное голубое небо…И опускающуюся едва ли не ему на лицо белокурую синеглазую девушку с большими сияющими белыми крыльями, в ультра-коротком просвечивающем светлом платьице, над головой которой пылал золотой нимб. Без белья и с очень тщательной депиляцией абсолютно всех возможных волос, растущих ниже пояса.

– Куда ты пялишься, извращенец?! – Зависшее в паре сантиметров над полом прекрасное видение с размаху отвесило чародею пощечину, заставившую его развернуться на триста шестьдесят градусов вокруг своей оси и едва не свалившую с ног. Глаза чародея, по-прежнему сжимающего в руках боевые топоры и горшок с кактусом, сошлись в кучу, однако он все же сумел понять, что представшая перед ним особа является не ангелом, сброшенным с небес за неуместный выбор одежды и даже не эротической галлюцинацией, а всего лишь несостоявшейся посетительницей объявленного императором маскарада. Крылья крепились не к спине, а к одежде, да и скрывающая лицо фарфоровая маска без прорезей для глаз и рта, на которой было талантливо нарисовано улыбающееся женское лицо, буквально дышащее чистотой и каким-то неземным светом, изрядно намекала. Нимб так и вовсе в себе ни капли истинной силы света не содержал, по сути, являясь не более чем леветирующей лампочкой оригинальной формы. А аура летающей эксгибиционистки принадлежала истинному магу с четко проявленной склонностью к воздуху. – Мама, ну я же говорила тебе, что надо было трусы надеть!

– Во-первых, не мама!!! Мы же вроде договорились, что называем друг друга сестрами, когда надеваем эти костюмы! А во-вторых, трусы с хитоном?! Девочка моя, ну это же моветон! Так ни в Древней Греции не носили, ни в Древнем Риме… – Пару распутному ангелу составляла демоница, кажущаяся зеркальным отражением своей спутницы. Лицо на её маске вроде бы было нарисовано то же самое, но оно буквально источало агрессивную похоть своей улыбкой и выражением глаз. Вместо коротко светлого платьица – блестящие высокие сапоги, состоящая из отдельных и весьма провокационно колышущихся при малейшем движении полос кожи юбка, да кожаный купальник, подчеркивающий высокую грудь. Грива рыжих волос пламенела настоящим огнем, а торчащие из нё короткие рожки казались двумя кусочками первородного мрака. Вот только в ауре этой дамы не имелось ни следа энергий нижних планов. Она у неё была обычная, человеческая, не слишком-то мощная, без особых примечательных черт…И фальшивая. Парочка волшебниц четвертого ранга возможно и сумели бы выжить в катаклизме, уничтожившим верхние этажи дворца. Но Олег очень сомневался, что тряпки, которых многие профессиональные проститутки постесняются, способны оказаться древними могущественными реликвиями, обеспечивающими своим обладательницам защиту в абсолютно любой ситуации. – Да и вообще, чего тут возмущаться? Можно подумать, сегодня бы ты надела трусы не для того, чтобы снять…Молодой человек, а что вы делаете?

– Выражаю свое искреннее восхищение вашей красотой, – ответил Олег, выронивший топоры, упавший на одно колено и протянувшей кактус в горшке Хозяйке Медной Горы так, чтобы растение максимально загораживало его лицо. Нет, ну а кем еще могли оказаться данные особы, если не сильнейшей ведьмой планеты и её дочерью? Тем более, инкогнито отправиться на бал, плавно перетекающий в оргию, было бы вполне в духе бывшей Бабы Яги, о благосклонности которой к впервые в жизни увиденным добрым молодцам сказки и похабные анекдоты ходили больше тысячи лет после того, как ученица Кащея якобы завершила свою карьеру. Видимо свое дитя она также воспитала в духе весьма свободных нравов, сделавших бы честь подвижникам сексуальной революции на исторической родине чародея…Ну да это было уже не проблемой одного конкретного боевого мага. И вряд ли сами ведьмы, одна из которых жрала по молодости людей едва ли не в промышленных масштабах, видели тут какие-либо проблемы, поскольку их моральные ценности явно имели мало общего с тем мировосприятием, которое прививалось Олегу в детстве. – А также приношу свои искренние извинения за то, что не сумел здесь и сейчас найти для вас цветов лучшего качества.

– Ха! – Громкий возглас со стороны «ангелочка» заглушил даже взрывы, начавшие звучать на границе поднятых над городом барьеров. Конечно же, после такого удара по ставке вражеского командования османам нельзя было подобрать лучшего времени, чтобы начать решительное наступление. – Смотрю, мама, даже в такой ситуации ты умудряешься пользоваться популярностью и получать в подарок цветы! Да какие! Таких тебе, на моей памяти, пожалуй, что никто и не дарил!

– А знаешь, дочка…Пожалуй, что и вообще никто не дарил мне вот конкретно таких цветов, – горшок из рук Олега забрали и, росшую из него полуметровой высоты колючку принялись внимательно изучать. Причем чародею вдруг стало как-то нехорошо от интонаций в голосе фальшивой демоницы, могуществу которой, скорее всего, могли позавидовать многие из истинных повелителей нижних планов. Интуиция в настоящий момент очень советовала чародею сжимать покрепче задницу. А также лишний раз не шевелиться и даже не дышать, ибо пусть по бывшей Бабе Яге этого и не скажешь, но она наверняка в ярости из-за сорвавшегося развлечения, возможной опасности для себя и своей дочери, а также потери доверенных служанок, которые вряд ли удалялись далеко от своей госпожи, но здесь и сейчас отсутствуют вместе с верхними этажами дворца. – Ну да ничего, я найду этому подарку подходящее применение. Помнится, на всю Османскую Империю имелся всего один техномаг седьмого ранга…Думаю, султану он не сильно нужен, раз тот послал его сюда. А мне как раз не помешает новая игрушка. На елочку…

Эпилог

На окраине города вовсю бушевала артиллерия и, кажется, боевая магия не самых низших рангов, а гора строительного мусора перед Олегом бурлила, будто какое-то густое месиво, забытое на огне, выплевывая из себя тела людей. Вернее, бережно поднимая их на поверхность прямо сквозь слои битого камня и сломанных перекрытий. Если бы чародею требовалось лишнее доказательство того, что он в очередной раз сподобился полюбоваться на ножки Хозяйки Медной Горы, то он его получил. Самой бывшей Бабы-Яги и её дочери рядом давно уже не было, но руины дворца губернатора все равно продолжали самостоятельно извлекать из под завалов тех, кого погребло под обломками здания. Причем процесс не просто шел до крайности аккуратно, те из них, кто истекал кровью, на поверхности появлялись уже с чем-то вроде гипсовых заплаток, затыкающих собою непредусмотренные природой отверстия. Даже у трупов, поскольку чары величайшей геомантки мира видимо все же не отличались достаточной разумностью, чтобы уметь самостоятельно отсортировывать живых от мертвых. Впрочем, уцелевших насчитывалось не так уж и мало, как боялся поначалу Олег. Верхние этажи над приемной губернатора не испарились и не аннигилировались. Их просто срезало и отбросило в сторону метров на сорок, словно кусок торта, по которому с размаху пнул ногой подслеповатый футболит, перепутавший кондитерское изделие с мячиком. А для многих одаренных подобная катастрофа являлась пусть серьезным, но отнюдь не фатальным событием. Иные из них и вовсе откапывались самостоятельно, как Мстислав, что проплавил себе путь на поверхность и огненным облаком умчался куда-то вдаль. Плюс под удар, разрушивший своей мощью орудия дредноута, попало лишь левое крыло дворца, где помимо всего прочего располагался стационарный портал, через которой в любой другой день могло бы прийти подкрепление. Центру здания и его же правой части досталось заметно меньше, они всего обрушились, местами нижние этажи резиденции местного правителя так и вовсе отделались легким испугом в виде многочисленных дырок тут и там. Самой высокой частью данного административно-жилого комлпекса теперь являлась лестница, что даже сохранила в относительной чистоте бегущую по мраморным ступням алую ковровую дорожу. Данная конструкция, видимо созданная каким-то воистину выдающимся архитектором, доходила до высоты пятого этажа и осталась в целости и сохранности торчать в небеса, поскольку выше третьего руины ну нигде не поднимались…

– Ак-ха! Ааа! – Поднявшийся из слоя строительного мусора чумазый оборванец, в котором с трудом узнавался высокопоставленный офицер русской армии, пытался делать одновременно две вещи: орать и кашлять. Последнее было обусловлено тем, что почти задохнувшийся волшебник ранга то ли третьего, то ли четвертого, забил свою легкие пылью. Ну а первое, по всей видимости, общими впечатлениями от сегодняшнего дня.

– Спокойно, все позади! Вы живы, вы на свободе, я целитель, – Первым делом Олег убедился, что бросаться на него потенциальный пациент не будет, а вторым продиагностировал состояние мужчины, а третьим наложил на незнакомого офицера связку из нескольких многократно отработанных чар. Снятие боли, легкое усиление регенерации, средней паршивости успокоительное. Чтобы встать на ноги и вернуться к относительной боеспособности в течении пары минут жертве обстрела этого бы хватило, а дальше справятся и естественные возможности организма одаренного, маги вообще народ живучий, куда там тараканам… – Если владеете какими-нибудь подходящими чарами, помогайте мне спасать тех, кто откапывается из под земли. Если нет – то идите в церковь через дорогу, там сейчас пытаются организовать работу штаба и отражение османского штурма те, кому повезло.

Олег мог бы сломя голову бежать или даже лететь к своему кораблю, что сейчас наверняка поднялся в воздух дабы помогать остальной русской авиации отражать вражеский натиск, но поразмыслив пришел к выводу, что оставаясь у руин резиденции губернатора принесет «Тигрице» куда больше. Маги-медики или их коллеги из церкви на месте катастрофы были наперечет, а вот пациентов более чем хватало, и потому за минуту он возвращал в число защитников города от одного до трех одаренных, причем некоторые из них были подмастерьями, а то и истинными магами. Раненные магистры, младшие и не очень, тут тоже присутствовали, но они, как правило, успешно лечились без посторонней помощи. Уничтожать же осман с той скоростью, с которой это станут делать десятки пусть малость пришибленных, но зато очень злых на врага волшебников, он явно бы не сумел ни в о общем на войне, ни конкретно в данной битве, а потому возня с раненными делала для скорейшей победы намного больше, чем личная отдача приказов из рубки эрзац-крейсера или попытки подбить огненными шарами чего-нибудь из бронетехники противника.

От латания очередного раненного, который в бой вступить в ближайшем будущем вряд ли собирался из-за магических ожогов восьмидесяти процентов тела, но без лечения до перемещения в госпиталь просто бы не дожил, чародея отвлекли самым наглым образом. Кто-то рядом закричал: «Аааа!», но не от боли, а с явно различимыми гневными интонациями, на оракула-самоучку пахнуло опасностью, грохнул выстрел, а рядом с его головой что-то с яркой вспышкой взорвалось. Затем еще раз, еще и еще. Вскочивший на ноги чародей развернулся рывком к неожиданной угрозе, чтобы получить еще одно попадание прямо в лицо. Защитный барьер, создаваемый его шлемом, отразил маленький снарядик, выпущенный из чего-то среднего между автоматом и противотанковой пушкой, в противном случае ударивший бы точно между глаз русского боевого мага. Оружие же, имеющее ствол длиной почти в два метра с массивным магазином, предназначенным для патронов длинной и толщиной в пару пальцев, держал в руках светлобородый мужик в зеленой чалме и серой чешуйчатой броне, по которой змеились черные письмена арабской вязи. И интуиция подсказывала оракулу-самоучке, в шестой раз металлическая шапка, являющаяся частью амуниции офицеров царства Кащеева, спасти своего обладателя уже не сможет. Правда, нового выстрела и не последовало. Сотканные из алой дымки волки, лисы и даже один полупрозрачный тигр набросились на человека с разных сторон, вцепились в руки и ноги, а после разорвали на части. Вот только он такой на территорию разгромленного штаба лез не один, далеко не один.

– К оружию! – Громко вопли спасенный Олегом из плена осман-зверолов так, будто бы кто-то еще не понял, что пришла пора драться. С его разрезанным чем-то рук текли настоящие кровавые ручьи, на лету оборачивающиеся алой дымкой, из которой возникали новые духи. – Янычары!

– Откуда они, блин?! – Громко возмутился чародей, силой мысли выдергивая из кобуры на поясе револьвер и опустошая его в толпу примерно того же формата бородачей, что стали вливаться на территорию губернаторской резиденции через один из проломов в ограде. А заодно пытаясь прикрыть собою пациента, который самостоятельно защищать себя уж точно не мог, да и вообще находился без сознания. – Тут до границы города больше километра! Они бы даже на машине за это время сюда доехать бы не успели!

Янычарам на его возмущение было в общем-то плевать, поскольку имелись у них и более серьезные проблемы. В частности несколько десятков русских боевых магов, которые встретили осман кто чем мог. Под одними разверзалась земля, в других с ясного неба били молнии, третьи вспыхивали как свечка или просто падали и не двигались…Но та же судьба зачастую постигала и защитников города, поскольку в большинстве своем их защитные амулеты были осушены до донышка, а вместе с элитными рабами-солдатами шли и османские колдуны. А еще противник довольно метко стрелял и весьма неплохо рубился, что на своей шкуре почувствовали офицеры, падающие мертвыми один за другим. И хуже всего было то, что янычар поблизости имелось весьма немалое количество. За оградой, как понял Олег, пятящийся к руинам дворца, силой мысли тащащий туда же за шиворот своего пациента и пытающийся создать какие-нибудь чары поразрушительнее, тоже весьма активно стреляли и воевали.

Гранату, брошенную к своим ногам, чародей отфутболил обратно в неприятеля, сиреневую молнию впитала его кираса, чья-то пуля чиркнула по голени, но поножи не пробила. Но потом и Олега, и его спутника накрыло пучком игл, состоящих из материальной тени. Пребывающий практически в полном порядке боевой маг данный удар выдержал без малейших проблем, а вот тело его пациента, который в штабе предпочел красивый мундир крепкой броне, пробило в нескольких местах, поставив крест на возможности спасения этого человека. Все, что оставалось боевому магу, так это вернуть любезность, спустив с поводка уже несколько секунд как подготавливаемые чары. Волна пламени, созданная много и упорно тренировавшимся пиромантом, накрыла три десятка облаченных в чешуйчатую броню бородачей с короткими трехствольными ружьями и кривыми саблями, просочившихся на территорию дворца губернатора через один из многочисленных проломов в ограде. Данным заклятием чародей овладел не сказать, чтобы идеально, и на дистанции свыше десяти-пятнадцати метров использовать бы его не рискнул, но от уже многократно использовавшегося им в бою огненного шара оно отличалось не сильно. По сути это был тот же файербол, только двигающийся уже в «развернутом» виде и не угасающий благодаря непрерывной подпитке энергией. И обычных пехотинцев оно бы смело с той же эффективностью, с которой метла дворника поднимает с земли сухие листья. Вот только люди, на которых обрушилась ярость волшебного пламени, были неплохо подготовлены к тому, чтобы противостоять вражеским заклинаниям. Пара дюжин врагов сумели проскочить сквозь огонь невредимыми или с легкими подпалинами благодаря защитным амулетам, везению или живым щитам из своих товарищей, но шестеро выбыли из строя, поскольку либо испеклись, либо отчаянно пытались потушить себя, либо хотя бы катались по земле и выли от боли. Такая толпа врагов, кажется относящихся к корпусу элитных османских воинов-рабов под могла бы стать в ближнем бою весьма опасной, но к счастью у Олега имелись союзники…Хоть и не на всех из них было приятно смотреть.

– Аргх! – Тело, в котором по обрывкам ливреи еще можно было узнать дворецкого с громовым голосом, без сомнения было мертвым. Не живут люди, у которых от головы осталась разве только нижняя челюсть. Однако благодаря Мириам Кузнецовой оно не только двигалось, но кажется и сумело сохранить часть своей магии, поскольку издав оглушительный рык, ввергший осман в натуральный ступор, врезалось в их толпу живой торпедой. Вернее, немертвой. Как и еще шестеро его собратьев, поднятых из слуг или рядовых солдат. Экспериментировать с телами офицеров несмотря на крайне тяжелую ситуацию некромантка опасалась, поскольку за подобные фокусы ей после победы могли бы взамен так и не полученной награды вручить официальный выговор, повестку в суд или чего похуже.

Олег склонил голову влево, пропуская мимо себя выпад сабли подобравшего вплотную врага. Лезвие явно зачарованного оружия оставляло в воздухе заметный след из темного тумана. Вражеский клинок чиркнул по металлу шлема, глубоко его прорезая и даже самым краешком умудряясь зацепить кожу виска, однако это было куда предпочтительнее, чем удар в открытую часть лица, обязанный закончиться пробитым черепом. Развить успех, правда, противник чародея не имел и шанса. Поставивший все на одну удачную атаку рослый рыжебородый янычар уже не успевал вернуть обратно руку с клинком, чтобы блокировать удар хотя бы одного из зачарованных топоров. Одно древнее оружие ударило по прикрытому тусклой медной чешуей плечу правой руки, глубоко разрубая и доспех, и скрытую под ним плоть, а второе метнулось снизу вверх, пропарывая живот. В последнем усилии хоть как-то досадить своему убийце вражеский пехотинец попытался обхватить уцелевшей рукой шею русского боевого мага, чтобы повиснуть на нем подобно гире и тем обречь на быструю смерть в рукопашной, однако был отброшен под ноги своим собратьям.

– У меня появляется все больше и больше вопросов к господам в рясах. Причем даже не насчет их желания увидеть якобы опасного чернокнижника мертвым или у себя на цепи, – мрачно подумал Олег, одновременно ставя силой мысли подножку одному противнику, плечом сшибая второго и отправляя чары паралича в третьего, которого кто-то из русских боевых магов не то обрызгал кислотой, не то накрыл чарами гниения и тем лишил брони, буквально сползающей с тела, остававшегося тем не менее относительно невредимым. Ну, до той поры, пока высасывающий жизненную энергию топор не ударил в грудь, обрывая жизнь янычара и помогая своему владельцу восстановить силы. – Они чего, настолько увлеклись интригами, что на вражескую агентуру вообще времени не осталось?! Ладно управление орудиями дредноута захватили…От сильного техномага, если протащить его в командную рубку, такого можно ожидать…Но как они, черти их дери, не заметили появление в самом центре города целой армии чертовых осман?! Мы их здесь положили уже как минимум сотни четыре, а они все не заканчиваются и не заканчиваются!!!

На окраине города вовсю бушевала артиллерия, а в самом его сердце слышался треск ружейных выстрелов, грохот гранат и вопли сражающихся людей. Янычары, просочившиеся через ближайший к Олегу проем в стене подошли к концу, пав от ударов зачарованных топоров, став жертвами ярости немертвых или поймав пули, выпущенные залегшими среди руин стрелками. Однако метрах в двадцати от капитана «Тигрицы» внутрь периметра генерального штаба попытался войти среднего размера пилотируемый голем незнакомой чародею модели, напоминающий восьмирукого металлического великана, у которого в каждой ладони имелось по револьверу, да вдобавок две пушки торчали над плечами и в голове было установлено какое-то магическое орудие. Шагающий аналог танка вел огонь чуть ли не во все стороны сразу, искупляя низкую точность высочайшей скорострельностью, но прилетевшая ему точно в грудь глыба спрессованного строительного мусора весом в три-четыре тонны повалила его на землю. А потом принялась подскакивать на одном месте, вызывая жуткий грохот и ломая многочисленные конечности, которыми пилот пытался защититься от расплющивающего машину булыжника, созданного и заколдованного кем-то из уцелевших старших магов.

– Мы побеждаем! – Радостно заорал один из откопанных чарами Хозяйки Медной Горы офицеров, броском светового сюрикена обезглавливая сразу трех янычар, неудачно для себя вставших на одной линии. Количество бородачей в чешуйчатой броне, кстати, действительно заметно сократилось, вот только Олег радоваться этому не спешил. Какие-то предчувствия у него были…Нехорошие. Оракул-самоучка явственно ощущал приближающуюся опасность, откуда она придет и какой будет сказать не мог. Словно бы одинаково плохо ему в самом ближайшем будущем стало бы везде, куда ни сунься. Хотя нет, было одно место, куда соваться уж точно не следовало. Воздух. Одна только мысль о том, чтобы оторваться от земли и попытаться улететь вызывала у боевого мага конвульсивную дрожь и холодный пот. – Не знаю, через какой портал сюда прут эти ублюдки, но их не может быть больше, чем нас! И будь я проклят, если…

Воздух со свистом разрезал снаряд, летящий со стороны османских позиций и окутанный как минимум десятков барьеров разной окраски и структуры. Окружающие не обратили на него внимания, а вот у Олега засосало под ложечкой. Ядерную бомбу ведь принято сбрасывать в гордом одиночестве, поскольку нафига ей, спрашивается, группа поддержки…И ожидания чародея не обманули. Разрыв окруженного многосоставной волшебной защитой боеприпаса был тихим и едва заметным. Вот только после себя он в небе оставил дыру, ведущую…Куда-то. И смотреть на неё было явно не самой лучшей идеей, поскольку из разрыва в ткани мира ударили десятки золотых разрядов такой яркости, что даже имеющий огромную власть над собственным организмом целитель мгновенно ослеп. Но не оглох, не потерял тактильной чувствительности и способностей к терморецепции не лишился. А потому прекрасно слышал грохот, с которым рушатся ближайшие здания, попавшие под удары высшей магии, чувствовал, как земля ходит ходуном от близких взрывов и ощущал капли раскаленной материи, брызжущей волнами во все стороны от тех мест, куда бьют эти необычные молнии.

– Черт! Черт! Черт! – Чародей упал ничком и постарался закопаться в землю, как никогда жалея о том, что так и не научился проходить сквозь грунт и камни. А ведь у него были способности к геомантии! Впрочем, теликинез очень желающего жить сильного волшебника с легкостью заменял даже не лопату, а целый экскаватор, разбрасывая в стороны комки земли весом в пятнадцать-двадцать килограмм, а потому Олег уже через несколько секунд оказался в окопе полного профиля. Впрочем, мгновенно осыпавшийся, поскольку окрестности трясло, словно во время семибального землетрясения. Вот только волшебник лишь задержал дыхание и продолжил погружаться, поскольку недостаток кислорода одаренного с его способностями в ближайшие четверть часа даже бы не побеспокоил. – Атака янычар была лишь отвлечением! Их послали на убой исключительно затем, чтобы отвлечь наших генералов от стрельбы рядом с их драгоценными высокородными задницами и подставить город под удар стратегических чар!

Разряд чего-то, лишь смахивающего на молнию золотого цвета, ударил прямо в чародея. Или не прямо, но достаточно близко, чтобы весь грунт рядом с ним вскипел и превратился если не в магму, то, во всяком случае, в нечто очень похожее. Но земле и камням достались лишь мимолетные отголоски той мощи, которая словно живая устремилась прямо к пытающемуся спастись на глубине чародею. Зачарованная броня на руках и ногах оплавилась и растянулась, поскольку некая неведомая сила рванула её во все стороны сразу. Открытая часть лица сгорела в уголь. По ауре словно прошлись десятками раскаленных ножей, вырезая из энергетического тела щедрые пласты. А кираса, многократно спасавшая Олегу жизнь, поглотила большую часть пытающейся спалить и разорвать человеческое тело мощи. И треснула. Чародей отчетливо ощущал, как артефакт, ставший ему едва ли не более привычной частью тела, чем протез ступни, крошится и рассыпается на мелкие кусочки, не в силах обуздать поглощенную им мощь. Едва ли не изжаренному заживо волшебнику, оказавшемуся посреди слоя раскалено-расплавленного грунта, лишь оставалось порадоваться тому, что он как-то мимоходом отключил себе чувство боли еще при звуках первых взрывов, а иначе сейчас бы неминуемо в крике чистой агонии распахнул рот, позволив едва ли не кипящей субстанции втечь внутрь. Впрочем, она уже стремительно остывала. И земля больше не тряслась. Видимо Олегу не повезло попасть под один из последних разрядов, во множестве обрушивших свою ужасающую мощь на центр города.

Дар оракула с радостью подтвердил своему обладателю, что так оно и есть. А еще, что долго радоваться своему успеху вражеские чародеи вряд ли смогут. Особенно единственный на всю Османскую Империю архимагстр-техномаг, которому за заслуги и благодаря продемонстрированному мастерству уже можно бы и следующее звание присвоить. Посмертно. Ибо к защищенным вроде бы со всех сторон позициям через соседнее измерение уже подкапывается сильнейшая геомантка мира, спину которой прикрывает её родная дочь, не слишком сильно уступающая мамочке мощью, пусть и испытывающая некоторый недостаток боевого опыта, да страдающая излишней самоуверенностью. И кактус, лишь недавно смирно себе росший в каком-то архиве, ныне напоен магией в достаточной мере, чтобы по движению брови своей новой хозяйки превратиться в такое колючее тентаклевидное чудище, что даже самые опытные девочки-волшебницы из рода кракенов, у которых многочисленные щупальца, шипы, пасти и прочая страхолюдная мерзость считается, в общем-то, преимуществами, а не недостатками, при виде его скажут: «Да ну нафиг!» и пустятся наутек…

– Эта дрянь не только жарила и рвала, но и травила своими эманациями, – мысленно констатировал погребенный в глубинах земли чародей, не спеша откапываться на поверхность, где сейчас наверняка очень горячо, да и фон не самый благоприятный. Вместо этого он принялся латать свою изрядно пострадавшую ауру, заодно очищая её от всяческих следов посторонних энергий. В создании же русского боевого мага накрепко засело видение того, как османский визирь бежит впереди собственного визга от колюче-зеленой живой волны, жаждущей нести всем любовь. А также пожирать тела и души. Причем в не совсем уж и ясном сознании отравленного вражеским волшебством оракула-самоучки накрепко засела твердая уверенность в том, что если слуга султана замедлится и перестанет обгонять звуковой барьер, то его таки настигнут. – Ох, надеюсь, эта война скоро закончится. Как-то неудачно для меня складывается служба на южных рубежах родины…А насколько неудачно узнаю, когда проверю свой корабль…Если он еще существует.


Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1 О том, как герой распространяет вокруг себя смерть и разложение, нарывается на неприятности и подвергается внезапному нападению
  • Глава 2 О том, как герой отбивается от общей массы, соглашается с начальством и радуется скорому столкновению с противником
  • Глава 3 О том, как герой понимает, что ему чего-то не хватает, наблюдает за мучениями гонца, принесшего дурные вести и опаздывает выполнить приказ
  • Глава 4 О том, как герой бьется лицом о воздух, пытается разглядеть вражеский корабль и попадает под дождь из мяса разной прожарки
  • Глава 5 О том, как герой ставит диагноз неживому, живому и метафизическому, получает подарки и видит самую страшную опасность любой действующей армии
  • Глава 6 О том, как герой строит наполеоновские планы, не может прочитать карту и соглашается с мнением друга
  • Глава 7 О том, как герой видит опытного самоубийцу, промахивается мимо ожидаемого и надеется избежать внимания специалистов
  • Глава 8 О том, как герой помещается под арест, стреляет из пушки по генералу и по-настоящему боится
  • Глава 9 О том, как герой обнимает одну и думает о другой, провожает произведение искусства и прыгает навстречу мине
  • Глава 10 О том, как герой подвергается многократным атакам, отплевывается кровью и позвонками, а также красуется перед широкой публикой
  • Глава 11 О том, как герой составляет план на лету, убивает часть себя и взламывает биометрическую защиту
  • Глава 12 О том, как герой стреляет в своего друга, решает проблему пленных и занимается искусством
  • Глава 13 О том, как герой оказывается в реальной опасности, сдается под гнетом обстоятельств и оказывается потрясен до глубины души
  • Глава 14 О том, как героя считают жалким, искушают желаемым и оставляют без помощи
  • Глава 15 О том, как герой видит бесчисленное количество врагов, компетентных командиров и цену времени
  • Глава 16 О том, как герой видит старых врагов, обманывается в своих ожиданиях и проявляет неуместный героизм
  • Глава 17 О том, как герой пропускает седую древность, строит ошибочно-коварные планы и видит мертвую армию
  • Глава 18 О том, как герой изрядно удивляется, призывает не спать и успокаивает своего друга
  • Глава 19 О том, как герой оплачивает время человеческими жизнями, оказывается пойман с ножом в руке и сожалеет о своем опрометчивом решении
  • Глава 20 О том, как герой устраивает судьбоносную встречу, прячется в блинах и поднимает вопрос цены
  • Глава 21 О том, как герой идет на звук и запах, вмешивается в экзекуцию и сдает назад
  • Глава 22 О том, как герой впустую разбазаривает ресурсы, идет страдать и ловит шпиона с осложнениями
  • Глава 23 О том, как героя сбрасывают на землю, расстреливают из орудий и застают врасплох
  • Глава 24 О том, как герой встает лицом к лицу с врагом, вязнет в формальностях и обесценивает шедевр
  • Глава 25 О том, как герой получает инструктаж по технике безопасности, спасает судьбы и обрекает османского архимагистра на ужасный финал
  • Эпилог