Антология приключений 2020. Компиляция. Книги 1-10 [Дэн Браун] (fb2) читать постранично, страница - 2

наследии, но я уверен, что мы не последние. — Магистр помедлил. — Мне известны твои помыслы. Ты силен духом. Люди уважают тебя и прислушиваются к твоим словам. И когда я уйду, ты наверняка попытаешься идти своим путем.

— Разве не в этом наш долг? Разве не в этом мы присягали Господу?

— Наверное… Но может статься, то, что мы прятали все эти годы, придется открыть миру.

Де Моле склонился ближе к изможденному лицу Великого магистра.

— Но это уничтожит все, во что мы верим!

— И на этом месте появится нечто более прекрасное. — Голос Тибо Годена упал до шепота. — Вооружись верой, друг мой. Вложи меч в ножны.

— Никогда.

1

Иерусалим

Наше время

Сальваторе Конти никогда не интересовали мотивы клиентов. Многочисленные операции, в которых он участвовал, научили его сохранять спокойствие и концентрироваться на выполнении задания. Однако в эту ночь ему было не по себе.

По древним улицам шли восемь человек, с ног до головы одетые в черное и вооруженные легкими штурмовыми винтовками «Хеклер и Кох ХМ8» со 100-зарядным магазином и подствольным гранатометом. Неслышно ступая по булыжникам ногами, обутыми в мягкие ботинки, каждый сканировал свой сектор обзора сквозь инфракрасные очки ночного видения. Все вокруг них дышало глубокой стариной, ни на минуту не позволяя забыть о том, где они находятся.

Резким взмахом руки отдав сигнал оставаться на местах, Конти продолжил движение в одиночку.

Он чувствовал, что и его команда немного нервничает. Несмотря на то что Иерусалим в переводе означает «город мира», у Конти город ассоциировался с постоянными волнениями и беспорядками. Каждая его тихая улочка вела к сердцу города, расколотому надвое.

Его парни прибыли сюда поодиночке из нескольких стран Европы. Два дня назад они собрались здесь все вместе в относительно благополучном районе Еврейского квартала, на квартире, выходившей окнами на площадь Махази и арендованной на имя Дэниела Марроне — один из многочисленных псевдонимов Конти.

Сам Конти под видом туриста приехал сюда раньше, чтобы изучить сеть переулков и петляющих улочек, которые окружали памятник старины площадью в тридцать пять акров в центре укрепленного Старого города. Массивный прямоугольный комплекс крепостных валов и неплохо сохранившихся стен вздымался на тридцатидвухметровую высоту. Монумент напоминал колоссальный монолит, возложенный на крутой гребень горы Мориа. Несомненно, исламский Харам аш-Шариф, более известный миру под названием Храмовая гора, представлял собой самый оспариваемый кусок земли во всем мире.

Поскольку к высокой западной стене можно было подобраться под прикрытием зданий, Конти махнул рукой, приказывая двум парням выдвинуться вперед. Все, что попадало в свет укрепленных на стене прожекторов, отбрасывало длинные тени. Люди Конти умело сливались с сумраком, однако с таким же успехом здесь могли прятаться и солдаты Сил безопасности Израиля.

Бесконечные конфликты между израильтянами и палестинцами превратили Иерусалим в самый охраняемый город мира. Однако Конти знал, что в СБИ полно новобранцев — молодых парнишек, которые хотели только оттрубить три положенных года; для его матерых бойцов они не представляли никакой опасности.

Он вгляделся вперед, очки ночного видения окрашивали тени в призрачно-зеленый цвет. Впереди было чисто, если не считать двух патрульных в оливкового цвета полевой форме, бронежилетах и черных беретах, которые стояли метрах в пятидесяти. Солдаты были вооружены винтовками М-16. Оба курили сигареты «Тайм лайт», в Израиле самые популярные, а на вкус Конти — просто мерзкие.

Бросив короткий взгляд в сторону точки назначения — Мавританских ворот в западной стене цитадели, — Конти быстро сообразил, что приблизиться к Храмовой горе незамеченными не удастся.

Скользнув пальцами вдоль ствола, он перевел «ХМ8» на стрельбу одиночными выстрелами и вскинул винтовку к плечу. Наводя красную точку лазерного прицела на голову первой фигуры в зеленом, он ориентировался на огонек сигареты. Несмотря на то что титановые пули способны пробить кевларовый жилет, Конти предпочитал стрелять наверняка, то есть не в корпус.

Один выстрел. Один труп.

Указательный палец плавно надавил на курок.

Приглушенный хлопок, легкая отдача, и цель рухнула на колени.

Прежде чем второй патрульный начал понимать, что происходит, Конти выстрелил снова — пуля попала солдату в лицо и прошла сквозь его голову.

Проследив взглядом за падением израильтянина, Конти помедлил и прислушался. Все тихо.

Он всегда удивлялся тому, насколько условным было понятие «оборона», предлагавшее людям в качестве защиты нечто едва ли более надежное, чем просто слова. И хотя его родина с военной точки зрения была, в общем-то, незначительна, в глубине души Конти чувствовал, что стал ее ударной силой.

Еще один отрывистый взмах руки — и его парни направились к пологому