Лучшая Сделка [Наталья Аглиулина] (fb2) читать онлайн

Я курил кальян, когда ко мне завалился Дон. Погода была мерзкая. Целую неделю длилась слякотная канитель, небо будто обвалилось на город. Сыро, промозгло, беспросветно. Мне нужно было срочно изгнать эту сырость из лёгких, и я насыпал в кальян вместо обычного табака травку, которую хорошо проверенный чувак рекомендовал, как дюже забористую.

"Поцелуй лунной девы" входил в список запрещённых наркотиков, травка контрабандой доставлялась из малоизученной системы Х-5-Z и ценилась любителями экзотики и острых ощущений. Она здорово прочищает мозги, мир обретает хрустальную ясность, а ты становишься, если не всемогущим властелином всея Галактики, то непобедимым суперменом – точно.

Дона я недолюбливаю. Он – халявщик. Причём – профессиональный.

Ты сидишь у себя на кухне и, не торопясь, со вкусом потягиваешь крафтовое пивко. Дон успевает высосать за это время три бутылки, будто это обычная разливная бурда, пока сам ты прикончил только одну.

– Привет, Рэй! Как дела?

Я блаженно улыбнулся. На этот раз Дон выглядел не так паршиво. Ковбойские штаны из потертой кожи обтягивали толстые ляхи, ремень с массивной пряжкой прятался под выпирающим животом. Воинственный вид завершал кожаный плащ и шляпа.

Где-то в глубине души я знал причину своего раздражения. В последнее время я становился похожим на Дона. Я изрядно прибавил в весе, лицо моё раздулось и приобрело сероватый оттенок человека, ведущего нездоровый образ жизни.

Я старался не вытаскивать эти мысли на поверхность. Дон – неудачник, не – я.

– "Поцелуй лунной девы"? – ноздри Дона жадно затрепетали.

Я величаво взмахнул рукой по направлению к кальяну. Владыку мира украшает щедрость.

Дон прошлепал в комнату, оставляя на паркете мокрые отпечатки сапог.

– Главное, чтобы после нас оставался след, – засмеялся я. Всё казалось лёгким, смешным. Я напоминал себе воздушный шарик, наполненный гелием.

Дон присосался к загубнику, из ноздрей повалил белый ароматный дым.

– Кайф! – констатировал он.

– Вставляет? – хихикнул я.

Дон шлепнулся на ковер, заржал, дрыгая ногами, как взбесившийся конь. Мне это показалось забавным, и я сделал то же самое. Мы ржали, два идиота, курили, опять ржали.

"Поцелуй" сделал своё дело. Последнее воспоминание этого вечера – я у какой-то конторы с контрактом в руках, где стоит моя подпись. У Дона точно такой же документ. В кармане пачка новеньких хрустящих банкнот. Остальное – по возвращению. Это весьма солидная сумма, которая решает разом все мои проблемы: кредит за квартиру, новую машину (которая уже успела превратиться в груду бесполезного железа).

Лучшая сделка!

Дон хлопает меня по плечу. Приглашает отметить в местный ресторанчик. Платить, разумеется, придется мне, и я под каким-то предлогом благоразумно отказываюсь.

Сборы назначены на утро. Нам обещано полное обмундирование и продовольственное обеспечение. Идти домой не имеет смысла. Мы снова курим. На этот раз угощает Дон. Одна самокрутка на двоих, тошнотворно сладкий запах, кислый привкус во рту. Дешёвая химическая дрянь. "Поцелуй" не выносит вульгарного соседства. Мир обрушивается на меня непостижимой твёрдостью, режет острыми углами. Голова превращается в адский котёл, и, о, да, я узрел ужасный лик того, чьё имя нельзя называть… Говорили, я нес метафический бред, называл себя избранным и вещал о приближающемся Апокалипсисе…

***

В нашей группе собралось человек двадцать различной потрепанности, самому младшему – на вид восемнадцать, старшему – лет сорок. Большинству, как и мне с Доном, было в районе тридцатника. Отряд возглавлял сержант с пискляво – визгливым голосом. Ещё был капитан крейсера с помощником, механик и тощая костлявая рыжая девица, про каких говорят: ни кожи, ни рожи. Запоминалось в ней одно. Её имя.

Я решил, что когда вернусь на Землю, куплю зверушку типа крысы, обязательно рыжую. И назову её Ма-тиль-да.

Да, забыл, при девице состояли два лаборанта, она была кем-то вроде астробиолога.

– Цель нашего рейса – привезти образцы с планеты Электрион, – ввинтился в уши визг сержанта. – Планета малообследованная, по имеющимся у нас данным, разумной расой не заселена.

– А кому нужны эти образцы? – спросил самый юный из добровольцев. Дэнис, кажется.

Парнишка мне понравился, это был хороший вопрос. Собственные мозги в отличии от этого мальчика ворочались туго, шуршание банкнот вкупе с наркотиками надёжно запечатало мой разум.

Сержант налился маковым цветом.

Его опередила девица.

– Эти образцы нужны мне. Я полностью финансирую эту операцию

– Это ж столько деньжищ! – выдохнул тип, стоящий справа от меня.

Я бы предпочел, чтобы он находился как можно дальше. От него несло, не хуже, чем от бомжа. Возможно, он им и являлся. Нам всем здесь выдали униформу, и мы прошли полную дезинфекцию и пахли, словно свеженамытые полы в торговом центре, которые обдали озоном. Но от этого типа все равно воняло.

Девица снисходительно усмехнулась.

– Вот поэтому я нанимаю вас, а вы выполняете работу для меня.

В этот момент она напомнила мне голодную хищницу. Я даже разглядел во рту по-акульи острые зубы.

– Ещё вопросы будут? – взвизгнул сержант, подразумевая, что вопросы должны кончиться.

– Но почему тогда вам не нанять настоящих профи? – спросил парнишка. – За такое вознаграждение у вас была бы стоящая команда.

Девица щёлкнула зубами, и я подумал, что этот мальчик будет её первой жертвой. Идея завести зверушку с именем Ма-тиль-да улетучилась. Иметь рядом с собой постоянное напоминание об этой рыжей? Бррр!

– Возможно, – процедила Матильда. – Я подумаю над твоим предложением.

***

…Из водоворота воспоминаний меня выдернул пронзительный вопль сержанта.

– Ну чего развалились! Вставайте, скоты ленивые!

Я с удовольствием отметил, что в голосе сержанта дребезжит ничем не прикрытый страх.

Дон валялся рядом, пуча от ужаса глаза. Я тоже старался не смотреть в сторону болота. Вокруг зелёного островка, где залёг наш отряд, бурлила тёмная вонючая вода, образовывая концентрические круги. Она вела себя как живое голодное существо.

– Я говорил, что не нужно лезть в эти топи, – всхлипывал парень со странной фамилией Лось. А может, это была его кличка, сейчас ни к месту узнавать.

Сержант разрезал воздух электрическим прутом, и нам пришлось оторвать от спасительной суши перепачканные задницы.

Мы побрели дальше, уныло переставляя ноги. Дышалось тяжело, к атмосфере этой планеты примешивалось что-то плотное и едкое, Матильда уверила, что местный воздух безопасен для лёгких, и кислородные маски не выдала (зажала, жаба). Вот только наш организм об этом не догадывался.

Нильс, белобрысый долговязый парнишка, на котором выданная форма болталась как платье размера XXL на тощей модельке, нерешительно затоптался у кромки болота.

– Вперёд! – гаркнул сержант.

Нильс, понуро опустив голову, шагнул в зыбкое месиво. Электрический прут жалил неслабо. Первым его отведал мужичок с татушкой на голом черепе. Бедолага корчился на земле несколько секунд, бессмысленно тараща глаза. После подобной демонстрации перечить сержанту никто не осмеливался.

Мы шли, стараясь не пялиться вниз. Вода чмокала, густой грязью обволакивала ноги, ступни проваливались в колеблющуюся жижу.

"Надеюсь, ты утонешь первым", – мысленно пожелал я сержанту.

Чуть ли не касаясь голов, по небу плыли плотные свинцовые тучи с нездоровым зеленоватым оттенком. Пот заливал глаза, влажность стояла такая, что мы вымокли, словно мыши. Далеко впереди показался очередной кусочек суши. Впереди идущие ускорили шаг.

В небе точно заворочался громадный зверь, ослепительная молния разрезала мир пополам, бабахнуло так, что болото тряхнуло.

Я почувствовал, как мои мокрые волосы зашевелились на голове и встали торчком.

Из чёрной воды вылезли белёсые щупальца. Каждое толщиной с хороший морской канат, они раскачивались, извивались, мы не сразу поняли, что они выискивают жертву.

Доброволец Раф, очкарик с уныло вытянутым лицом, страшно вскрикнул, стоящие рядом шарахнулись в стороны, несчастного парня плотно обвило белой дрянью и сдавило так, что все мы услышали хруст костей. Раф замолчал. Глаза его тускли, лицо белело, щупальца, впившиеся в бедолагу, дрожали, перекачивая кровь в болото.

Почва под ногами заходила ходуном. У меня мелькнула неуместная мысль, что болото – никакое не болото, а живая оголодавшаяся тварь, и она высосет из нас все соки.

Наш маленький отряд, завопив от ужаса, бросился врассыпную по направлению к спасительной суше.

Я мчался (насколько это можно сделать, когда твои ноги засасывает жижа) и видел, как из топи вытягиваются новые щупальца, голодные, жадные. Я старался не думать кто будет очередной добычей. Мне очень хотелось, чтобы это была она, рыжая стерва, зазвавшая нас в этот ад и мой приятель Дон, благодаря которому я подписал чёртов контракт..

Сзади кто-то по-заичьи тонко вскрикнул, от жалости к этому бедолаге защемило сердце. А где-то глубоко внутри бултыхалась подленькая мыслишка: " хорошо, что это не я".

Почва дрожала, словно студень на тарелке, из трясины выплескивались трёхметровые отростки.

Количество жертв росло, я интуитивно держался поближе к рыжей, бог сегодня явно отдыхал, или, похоже, биологичка Матильда была бессмертной. Возможен был и такой вариант, что она сама – пришелец или из местных, и её кровь ядовита для здешних монстров. По крайней мере, около неё беснующихся щупалец было меньше всего. Так мы бежали целую милю к спасительному, как нам казалось, островку.

Едва ступив на твёрдую почву, мы попадали, совершенно лишившись сил. Сержант заполз под какой-то кустик и затих. Нас поливало химическим дождём, ужасно воняло серой и ещё чем-то тошнотворным, но мы не шевелились. Не знаю сколько времени прошло, мне лично показалось, что вечность. Я вдруг осознал, что валяюсь в луже и если не встану, то скоро захлебнусь, так как вода продолжала прибывать.

Я сел, ошалело вертя головой. Тупо пересчитал уцелевших. Наша численность сократилась вдвое. Не хватало Дона и лаборанта Матильды, что не могло меня не радовать.

Сама Матильда дрожала под местным лопухом, рыжие волосы облепили синюшного цвета лицо. Но даже в этот момент она была мне несимпатична.

Я яростно мотнул головой, отплевываясь. С листа полетела влага, и я глотнул достаточно мерзкой жидкости, чтобы прийти в себя.

Остальные добровольцы так же начали осознавать настоящее время.

Дождь уже лил сплошной стеной.

– Дерьмо! – сплюнул Харт.

Из раскисшей почвы выбирались жирные красные жуки.

Я торопливо пересел на другое место.

– Нам нужно вернуться на крейсер, – всхлипнул Алекс.

Матильда яростно сверкнула глазами.

– Сначала мы добудем образцы!

– Засунь их себе в задницу, – невежливо высказался Алекс. – Я дальше не пойду.

Матильда встала, упёрлась кулаками в плоские бедра.

– Валяйте! – процедила она сквозь зубы. – Можете катиться куда угодно. Без меня вам отсюда не выбраться!

Алекс рванул из подсумка единственную резервную гранату, на случай если будет полный п…ц. Его подбородок прыгал, в глазах плясало безумие, палец дрожал на чеке.

Харт грязно выругался.

– Отставить панику! – заорал я. Но было поздно. Палец Алекса завершил своё смертоносное действие. Я, как в детстве, зажмурился и рухнул ничком.

Граната плюхнулась к ногам Матильды и замерла.

Алекс остолбенело таращился, а Матильда едко усмехалась.

– Мальчики, неужели вы подумали, что я доверю вам опасные игрушки? Быстро все встали, ноги в руки и вперёд! Привал закончен, – приказала она сержанту.

Сержант с мученическим выражением лица поднялся из лужи.

– Привал закончен, – проблеял он.

Электрический кнут с треском разрезал плотную стену дождя.

Нам не оставалось ничего другого, как продолжать свой путь.

Мы побрели по колено в воде. Другие твари, помесь червя и ящерицы, чешуйчатые, с удлинённой мордой и большими зубами, скатывались с комбинезонов, не успевая прицепиться, и мы перестали обращать на них внимание. Они лопались с чавкающий звуком, брызгая багровыми внутренностями, а для меня этот звук был лучше самой чарующей флейты. Такая маленькая месть за погибших товарищей.

***

На ночлег мы расположились на поляне, вокруг которой стояли гигантские деревья с необъятными стволами. Это место казалось менее мрачным, чем гребаное болото, но у меня оно вызвало нервную дрожь. Я постарался быть подальше от этих инопланетных исполинов, лёг к огню так близко, что кожа зашипела от жара.

Ночью я проснулся от истошного крика, от нашего костра остались лишь слабые искры; по полянке метались страшные тени.

Белесые щупальца опутали бедолагу Айка. Грэк, вопя, как раненый зверь, рубил топориком отростки, но Айка дюйм за дюймом утаскивало в плотную тьму.

Я онемел от ужаса. В темноте что-то довольно заурчало, над поляной на какое-то мгновение воцарилась тишина, несчастный Айк умолк навеки.

Вскоре я услышал жуткий шорох. Извиваясь подобно змеям, из темноты потянулись новые щупальца.

Мы, как стадо перепуганных овец, жались к пепелищу.

– Когда это кончится? – как заведённый повторял Сэм.

И в этот момент у меня, что называется, наступило прозрение. Никто из нас не уцелеет на этой проклятой планете. Эта рыжая стерва затащила нас в самую настоящую преисподню.

– У кого-нибудь есть оружие?

– Сержант! Электрический кнут!

– Где этот чертов сержант?

Нас осталось семеро. Иногда кто-то из парней исчезал в темноте. Матильды тоже не было видно. Одна хорошая новость за последние сутки. Я почувствовал: мне будет легче умирать с мыслью, что эта рыжая стерва сгинула во чреве инопланетного монстра.

Я постарался сохранить остатки разума. Возможно, если забраться на дерево, эти твари меня не достанут. Я поделился своими соображениями с уцелевшими.

– Они выползают из воды! – заорал мне в ухо длинный и тощий, как жердь, парень. – Там везде вода!

Я это видел. Как и то, что с деревьев свисали лианы, по которым можно было, как по канату, подняться наверх. Если щупальца не успеют тебя достать.

– Здесь мы сдохнем наверняка, – сказал я. – А там есть шанс.

– Я не умею лазать, – стуча зубами, проговорил пухленький парнишка. – Они меня точно сожрут.

– Я попробую, – сказал я. – Если у меня получится, я вам крикну. Тогда вы тоже лезьте… Когда мы доберёмся до крейсера, мы покинем дьявольское место…

– Если он уже не улетел.

Я сжал зубы. Мне нелегко далось это решение. Смелостью я никогда не отличался. Чем больше я слушал возражений, тем меньше у меня оставалось храбрости.

И чтобы не распрощаться с последними остатками решимости, таявшей, будто мороженое на пляже, я быстро прыгнул в темноту.

Я вцепился в древесный канат, который оказался шершавым, узловатым и что самое главное – не скользким. Вспомнив навыки своих древних предков, я, отчаянно цепляясь всеми имеющимися конечностями, разве что не зубами, подтягиваясь, взбирался наверх. Каждую секунду я ожидал, что в меня вопьются щупальца и потащат вниз. Но нет! Подъём продолжался!

Я залез на толстую ветку. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я несколько раз глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание. Набрал в лёгкие побольше воздуха и крикнул:

– Ребята! Я на дереве! Я живой!

А потом я кричал ещё и ещё. Я сорвал голос, пока понял, что это бесполезно. Что-то произошло. И, возможно, я – последний оставшийся в живых.

Я вцепился в ветку обеими руками, намереваясь пережить эту ночь и продолжить обратный путь к крейсеру. Кто знает, может я всё-таки родился в рубашке? Никогда ещё я не любил так свою планету, город и уютную квартирку на сто двадцать четвертом этаже.

Проснулся я от того, что мои руки начали разжиматься, а я чудом не оказался в свободном полете.

Внизу раздавались голоса.

– Это была хорошая протоплазма. Когда ты привезёшь следующую партию?

– Через полгода. Иначе это начнёт вызывать подозрения.

– Надо раньше. Иначе я найду другого поставщика.

– Хорошо. Я соберу группу из поселенцев на Марсе.

Один голос принадлежал Матильде. А другой, булькающий… Это было воистину отвратительное существо. Оно представляло собой огромную кашеообразную массу, мне пришло сравнение с растекающимся мозгом. У этого нечто было несколько пар глаз, вращающихся на мохнатых стебельках, толстые складчатые губы приоткрывались, издавая характерные для бурлящей воды звуки.

– Теперь моё вознаграждение.

Существо подтолкнуло к Матильде маленькие гладкие кирпичики.

– Десять штук энергоблоков, как и договаривались…

– Ты знаешь сколько стоит амортизация крейсера? – закатила глаза Матильда.

– Найду другого поставщика, – булькнуло существо.

– Ладно, ладно, – кирпичики со скоростью света исчезли в заплечном мешке Матильды. – Какой ты несговорчивый, Бурнус.

– Это верно, как и то, что ты – рыжая! – хрюкнул Бурнус. – Ты обещала мне двадцать три порции протоплазмы.

– Я их всех и привела.

– Было двадцать две порции, – обиженно забубнил Бурнус.

– Они не все толстые были. Возможно, ты двоих принял за одного.

– Я умею считать! – возмутился Бурнус. – Не лги мне, рыжая самка!

– Я привела двадцать три человека, – огрызнулась Матильда.

– Двадцать два.

Назревала потасовка. Увлеченный зрелищем, забыв обо всех страданиях, горя одной лишь местью, я крикнул:

– Давай, могзоподобный! Наваляй ей как следует!

Это была роковая ошибка. Бурнус волнообразно заколыхался. Рыжая вздёрнула голову. Губы расползлись в плотоядной улыбке.

– А вот и наш двадцать третий. Спускайся вниз, сладенький. Я тебя так рада видеть.

– Полезай наверх, – пригласил я.

– Вот он твой десерт, Бурнус!

– Я невкусный, – стуча зубами, заверил я. – У меня в крови – яд. Кураре, – добавил я, вспомнив книжки про индейцев.

– Вкусный, вкусный, – уверила Матильда. – Сама бы тебя так и съела.

Она щёлкнула зубами, и я чуть не слетел вниз от страха.

– Идём к нам, лапочка, я познакомлю тебя со своим другом.

Я практически врос в ветку, став частью исполинского дерева.

– Ты всё равно свалишься, – пообещала Матильда. – Как долго ты сможешь там просидеть?

– Бурнус, он твой. А мне некогда.

– Матильда, подожди! – заорал что есть мочи я. – У меня шикарные апартаменты в центре города. Я готов отдать их, если ты отвезешь меня домой!

– Не держи меня за дуру, – оскалилась рыжая ведьма. – Твоя жалкая лачуга уже моя. Нужно читать в контрактах то, что написано маленькими буковками.

"В случае невозвращение из экспедиции, являясь единственным собственником, я передаю своё имущество в Фонд поддержки сирот-инвалидов", – процитировала Матильда противным голосом. – "Догадываешься кому досталась твоя хибара?

– Не было там такого! – завопил я возмущённо. – Ты сейчас это придумала! И у меня целых две комнаты! Район, между прочим, приличный, рядом метро, школа и детский сад.

Рыжая презрительно отмахнулась.

– Мой последний сладкий мальчик, которому вскоре предстоит оказаться высококалорийным питанием этого господина. Я занимаюсь этим бизнесом восемьдесят лет…

– А выглядешь на восемнадцать, – быстро вставил я.

Матильда покровительственно усмехнулась.

– Так вот… Неужели ты думаешь, что я не предусмотрела все возможные для себя выгоды? Такие как ты, с засранными от наркотиков и алкоголя мозгами, никогда внимательно не читают контрактов. А слово "большое вознаграждение" застилает разум и напрочь отбивает охоту разбираться в условиях договора. Лучшая сделка!

– Я могу быть тебе полезен! – от собственного крика у меня заложило уши.

– Да ну? И как же?

– Быть твоим… лаборантом! – выпалил я. Инстинкт самосохранения диктовал предпринять хоть какие-то шаги. Надеюсь, она не истолкует превратно моё предложение. Стать сексуальным объектом восьмидесятилетней старухи, пусть и выглядящей на тридцать… Брррр!!!

Матильда задумалась.

– Очень неудобно вести переговоры, когда ты, словно обезьяна, сидишь на дереве.

– Если я слезу, ты заберёшь меня на крейсер?

– Конечно.

– А этот… Бурнус… он меня не сожрёт?

Матильда повернулась к кашеообразной массе.

– Бурнус, ты ведь не съешь этого молодого человека?

– Я сыт, – рыгнуло существо.

– Спускайся вниз, мой сладкий, – пропела Матильда. – Возможно, между нами завяжутся тесные дружеские отношения.

Я быстро обдумал свои и без того свои скромные шансы. В заплечном мешке Матильды было целое состояние. Не смотря на пропитанно-прокуренные мозги, я был довольно-таки эрудированным человеком. Интересовался техническими новинками и последними достижениями науки. Поэтому об энергоблоках тоже знал. Они мгновенно открывали портал в любую точку вселенной. Зачем мне крейсер Матильды, если у меня будет волшебный мешочек?

Настроение начало улучшаться. Появилась надежда, что я выберусь из этой передряги. Я начал медленно спускаться по лиане. Весу в этой тощей ведьме было от силы пятьдесят килограммов, когда пройдём болота, тюкну её по башке чем-нибудь тяжеленьким и весь разговор.

Я прыгнул на землю и очень удивился тому, что не могу сделать ни шагу. Ноги увязли в белой слизи и сколько бы я ни дёргался, вытащить их не мог.

Матильда хохотала и била себя по тощим ляжкам.

– Глупенький наивный мальчик. Купился на сказочку?

Серая масса по имени Бурнус подползла ко мне, все три пары глаз нацелились на меня, упиваясь страдания пойманной в ловушку жертвы.

Я понял, что это конец. Я стану очередным блюдом инопланетного чудовища. Как говорится, кушайте, оплачено.

– Будь ты проклята, – пожелал я Матильде. – Вселенная большая, когда-нибудь тебя постигнет та же участь.

– Ой, как страшно! – Матильда закатила бесстыжие глаза. – Я бы осталась посмотреть, как ты подыхаешь. Но Бурнус уже и вправду обожрался.

– Бурнус сыт, – рыгнула серая кашеообразная масса. – Я съем эту протоплазму завтра.

– Подавишься, – сказал я в бессильной злобе.

– Ладно, ты получил своего двадцать третьего. А меня ждут на крейсере. Прощайте, мальчики!

Матильда послала мне издевательский воздушный поцелуй, развернулась и исчезла в чаще исполинских деревьев.

Я изо всех сил рванулся из белой слизи, не удержался и рухнул на пятую точку.

– Тебе не убежать, – пробулькал Бурнус. – Мои выделения держат крепко.

Я постарался не домысливать из какого места кашеобразного существа эти экскреции. Ладони ощущали тягучую, скользкую субстанцию, падая, я умудрился коснуться клейкой дряни. И мои руки тоже прочно увязли. Теперь я не мог почесать даже кончик носа.

– Я съем тебя завтра, двадцать третий. Или послезавтра.

– Меня зовут Рэй, – огрызнулся я.

– Не имеет значения.

– Слушай, там были белые щупальцы, а у тебя одна… голова.

– Они мои симбиоты. Спруты охотятся, чтобы я был сыт, – недовольно пробулькал Бурнус. – Не мешай мне, двадцать третий. Я засыпаю.

– Бурнус, давай ты не будешь меня жрать. Я могу быть тебе полезен.

Стебельки, которые увенчивались глазными яблоками, поникли, на глаза монстра опустились кожистые пленочки, что-то вроде век.

– Я привезу то, что ты никогда не ел, самое вкусное блюдо во вселенной, – заливался я соловьём.

Бурнус, не открывая глаз, плюнул. Вонючая зелёная слюна запечатала рот. Если бы я попытался что-нибудь сказать, эта гадость неизбежно попала бы мне в глотку.

Проклятая тварь!

Ненавистный Электрион!

Бурнус растекся по полянке и громогласно захрапел. А я…

Я давился непроизнесенными проклятиями и ждал неизбежного конца. Мне вроде как говорили, что я родился в рубашке. Вероятно. В конце концов, не каждому удаётся окончить своё бесславное существование в желудке у инопланетного людоеда…

***

Похоже, слюна кашеобразной твари обладала психоделическим эффектом. Или мой бедный мозг не выдержал кошмара недавних событий… Ещё можно было предположить, что я оказался на небесах или что-там-существует, когда отдаешь концы, вот только я был атеистом и не верил во всю эту загробную чушь…

На поляне стоял ухмыляющийся Дон, грязный, толстый, с плазмолетом в руках. Бурая слизь облепила комбинезон, обильно стекая по сапогам. И, о божечки, Бурнус, заключённый в сеть, бился в конвульсиях, и обещал сдать всех подчистую.

Дон воткнул мне в рот какую-то хрень, она чавкнула, втянула в себя то, что запечатывало уста. Я не преминул воспользоваться этим и весьма эмоционально и сумбурно высказался.

Ухмылка Дона стала ещё шире.

– Спасибо за поддержку! Твой вклад важен и ценен!

– В смысле? – пробормотал я. – Как это… Ты живой? А остальные? А эта? Где Матильда?

– Отдыхает, – Дон топнул, стряхивая с голенища зелёного получервя-полуящерицу. – От трёх снотворных дротиков очнётся не сразу. Будет отпираться, конечно, но этот сдаст, – двойной подбородок Дона качнулся в сторону присмиревшего Бурнуса. – Ну и у тебя доказательство…

– Я всё расскажу, – торопливо заверил я.

– Показания наркомана… Ага… Да чтоб вас, – Дон с остервенением принялся давить зубастых червяков, имевших неосторожность выползти из жижи.

– Я, между прочим, только по выходным, – обиделся я.

– Ну да, – недоверчиво протянул Дон. – Вся жизнь как сплошной выходной… Ты долго рассиживаться будешь?

– Нет, – я с радостью обнаружил, что мои руки и ноги обрели долгожданную свободу. Я для верности подёргал ими, а потом сильно и больно ущипнул себя за щёку.

– Ай!

– Ну что за дурак, – вздохнул Дон. – Одно мне в тебе всегда нравилось. Ты чертовски везуч, а в нашем деле это важное достоинство.

И Дон поведал свою версию событий.

Мой приятель работал в контрразведке, его очередным заданием было – найти того, кто снабжал энергоячейками антиправительственную преступную группировку. Следы вели к псевдоастробиологу Матильде. Но больше зацепок не было. Оставалась старая добрая ловля на живца. Пришлось вжиться в роль. Распроститься со здоровым тренированным телом и правильным питанием и научиться изображать из себя лузера-нищеброда.

– Ты имеешь в виду меня? – вспыхнул я.

Дон невозмутимо продолжил:

– Я выяснил, что Матильда собирает команду для отправки на какую-то малоизученную планету. Для маскировки я прибыл туда не один.

– А если бы и меня убили?! Остальных же сожрали?!

– Тогда нам пришлось бы искать другой шанс.

Я открыл было рот, чтобы высказать этому бездушному мерзавцу всё, что я о нём думаю…

– Сначала мы переправим этого красавца на базу для допроса, – продолжил Дон как ни в чём не бывало. – Рыжая отправится по другому маршруту. А мы с тобой, везунчик, займёмся экипажем. Вдруг выудим что-то ещё…

Мой рот как-то сам собой захлопнулся. Ну совсем было неуместно ругаться при таком исходе…

– Вау!!! Я работаю на контрразведку? Всегда хотел заняться чем-то эдаким!

– Не так быстро, мой юный друг. Тебе придётся кардинально изменить свою жизнь, забыть про старые привычки, привести себя в форму. Но скучно не будет. Я тебе обещаю. А теперь мне нужно забрать у тебя свой девайс. Скажи: "Аааа".

Я вытаращил глаза.

– В смысле?

– В прямом. У тебя в пломбе стоит передатчик.

Я завращал глазами не хуже Бурнуса.

– Когда ты успел?!

– Мы вместе ходили в клинику, забыл?

Это я, конечно же, помнил. Полгода назад у меня разболелся зуб. Дон потащил меня в убогую больничку, пообещал, что там всё сделают качественно и дёшево, мол, ему там делали, и он остался доволен.

Врач с непроницаемо-серьезным лицом и осанкой офицера, не выслушивая моих объяснений, где и что именно болит, вколол изрядную дозу обезболивающего. Я, не успев пикнуть, отрубился. Очевидно, в свободное от работы время этот доктор играл на барабанах. Я проснулся оттого, что меня размеренно и достаточно сильно били по щекам. Правая половина лица ничего не чувствовала, зуб вроде как был запломбирован. Вот ведь, упырь, ещё и деньги с меня взял!

– Это больно? – смирился с обстоятельствами я.

– Не хуже, чем в животе у Бурнуса, – утешил Дон. – Открой рот.

Дон прикрепил к пломбе нечто похожее на жвачку.

– Сожми челюсть.

Я выполнил команду, закрыв глаза. Если разнесёт голову, так мне дураку и надо. Мир ничего не потеряет, одним идиотиком меньше… Раздался микровзрыв, череп мой не пострадал за исключением щеки, та надулась, словно в неё вкачали баллон воздуха. Я достал изо рта то, что я считал своей пломбой.

– Теперь Матильда уже не отвертится, – удовлетворённо хмыкнул Дон . – На астероиде – тюрьме для неё приготовят VIP палату. А нам пора. Время не ждёт.

***

При виде меня рыжая бестия вцепилась зубами в стальные прутья клетки, большие навыкате глаза полыхнули зелёным пламенем ненависти.

Я сложил губы трубочкой, пытаясь изобразить умиление.

– Ну и зачем тебе эта тварь? – напарник возник как всегда неслышно и будто ниоткуда. Те, кто видел его раньше, ни за что бы не признали в этом спортивном худощавом агенте рыхлого обрюзгшего Дона.

Я и сам изменился. Хотя ничего общего с жизнью Джеймса Бонда моя работа не имела, но если бы меня попросили в двух словах описать свои чувства по поводу нынешней деятельности, я бы сказал : "Не скучно".

– Вырвется, прогрызет обшивку корабля....

– Нет, – уверил я. – Матильда – хорошая девочка.

Хорошая девочка недобро зыркнула на меня и завыла так, что все внутренности завибрировали.

Хравкарушмерки обитали на чудной планете, которую мы между собой называли Няшка. Днём там было горячо, как на сковородке, ночью адский холод. Если ветра, то такие, что сбивает с ног. Если дождь – по библейский потоп. Идеальное место для тех, кто хочет забиться в норку поглубже.

Хравкарушмерки являли собой помесь саблезубой белки и больной бешенством крысы. Жёсткая рыжая щетина защищала от негостеприимного климата Няшки, а большие, чрезвычайно острые когти помогали хватать, рвать и насыщаться в мире, который не радовал многообразием форм жизни.

Я протянул полубелке-полукрысе кусочек плода, предварительно нанизав его на стальной штырь.

Зверушка мёртвой хваткой вцепилась в мякоть. Сок залил разьяренную морду , глаза бешенно вращались.

– С чего ты взял, что это она? – поинтересовался Дон. – Может это не Матильда? А какой-нибудь… Мартин?

– Ма-тиль-да, – сказал я уверенно. – У неё это прямо на сладкой мордашке написано… Слушай, Дон, хорошая работа требует вознаграждения. У тебя наверняка припрятана какая-нибудь травка… Пару затяжек бы…

– Может тебя высадить на ближайшей планетке? – задумчиво проговорил Дон. – Будешь фермером. Всё как у всех.

– Нет уж! – взревел я. – Давай свой молекулярный коктейль. Звёзды ждут!!!

– В оформлении обложки использована фотография:

автор KELLEPICS https://pixabay.com/ru/users/kellepics-4893063/

•      – адрес оригинала фотографии https://pixabay.com/illustrations/fantasy-portal-goal-light-girl-5348948/

•      – по лицензии Simplified Pixabay License

•      https://pixabay.com/service/license/

•      – может использоваться бесплатно для коммерческого и некоммерческого использования в печатной и цифровой форме

•