Ведьма для короля [Иза Рощенко] (fb2) читать онлайн

Глава 1. Предатель-дракон

Элпис находилась где-то между сном и явью, никак не желая сделать последний рывок и перешагнуть-таки эту границу. Теплый плед, мягкая перина и любимая подушка, кто захочет ранним утром покидать такую приятную компанию? Тем более, когда ты прошлой ночью вдоволь напилась эля в компании местных нимф, а неугомонный сатир не давал тебе и пяти минут посидеть, все время наигрывая свои лучшие мелодии. Да такие, что ноги сами в пляс шли! Хорошо еще вчера она не забыла выпить антипохмельное зелье, а то вдобавок к ноющему телу еще бы присоединилась раскалывающаяся голова.

– Вставай, соня, ― послышался ласковый голос дракона.

Элпис быстро повернулась на другой бок и с головой укуталась в плед. Она надеялась, что ее сожитель, увидев сие действо, решит не тревожить спящую красавицу, да вот только у дракона были на это утро совершенно другие планы, а для них ему просто необходимо пробудить свою еще не до конца протрезвевшую пассию.

Он подошел и сел на край кровати.

– Элпис, ― прошептал дракон нежно ей на ушко, наклонившись вперед.

– Отстань, Доран! Я спать хочу! – рявкнула на него она.

– Элпис, ― еще более томным голосом протянул Доран.

Он взял плед за край и начал медленно стягивать его с тела ведьмы. Элпис ухватилась за ускользающую составляющую ее райского настроения и попыталась вернуть на место. Но не тут― то было, резкое движение, и плед был отброшен в сторону.

– Ну-у-у! – недовольно протянула она, приоткрыв один глаз и оценив расстояние: «Не достать».

Доран жадно вдохнул аромат ее длинных пепельных волос, укрывавших всю спину и половину попы ладной красавицы, и поморщился:

– Костром пахнешь.

Элпис махнула рукой и попала ему по плечу. Звонкий шлепок эхом раскатился по пещере.

– Ай! – взвизгнул дракон и от обиды схватил ведьму и перевернул лицом к себе.

Она открыла глаза от неожиданности и нахмурилась. Даже улыбающееся лицо красавца с рельефным накаченным торсом совсем не помогло улучшить ее настроение. Элпис поджала от злости алые губки и гневно уставилась на него. Доран приподнял брови и состроил извиняющуюся рожицу. В его кошачьих золотых глазах заблестели искорки хитрости и игривости.

– Полно тебе, милая, ― ласково сказал дракон и убрал прядь волос с ее лица.

Она хмыкнула и отвела взгляд. Он аккуратно взял ее за подбородок и повернул к себе.

– Помнишь, что я тебе говорил? – томно залепетал Доран.

– Что? – с вызовом бросила ему в ответ Элпис.

Он провел кончиками пальцев по ее белой щеке, украшенной легким розовым румянцем, склонился вперед и нежно поцеловал кончик носа. А затем слегка отстранился и с любовью посмотрел в большие голубые глаза ведьмы.

– Смотри только на меня, и я сделаю тебя самой счастливой.

– В пещере на краю леса, ― фыркнула Элпис, но уже не так враждебно.

– А чем плоха наша пещера? – наигранно обиделся дракон. – У некоторых королей, знаешь ли, замки меньше!

– Только у них окна есть и двери! А у нас сырость и холод!

– Так мы это сейчас исправим! – воодушевился Доран и приблизился к ее губам, но на пути его встретила ладонь, которую и пришлось в итоге целовать.

– Тебе бы только в постели резвиться, да людей в деревнях пугать, ― укоризненно сказала Элпис, внимательно наблюдая за его действиями.

Доран усыпал ее белоснежную руку кроткими поцелуями: сначала ладонь, потом каждый пальчик, а затем медленно опустился к кисти. Она вздрогнула, почувствовав небольшую щекотку, но он этого будто и не заметил, продолжая продвигаться к плечу.

Когда возлюбленный добрался до шеи, Элпис задрожала. Это было ее слабое место. Ощущения от поцелуев дракона граничили с неистовым трепетом, расползающимся по всему ее телу, и желанием расхохотаться.

Руки Дорана обхватили ее бедра, сжались, а затем скользящими движениями продвинулись вверх. Достигнув груди, он нежно провел пальцами, очертив каждую по краю, затем слегка сжал их, еще больше впиваясь поцелуями в шею красавицы-ведьмы. Она задрожала и ухватилась руками за его плечи, прогибая спину и запрокидывая голову назад. Доран слегка прикусил мочку ее маленького ушка, а затем отстранился, чтобы посмотреть на ее реакцию.

Элпис выглядела немного расстроено, ей было жаль прерывать столь приятные ласки. Но Доран знал, как прогнать печаль с ее лица. Он наклонился и припал к груди. Обдав жарким дыханием сосок, он нежно лизнул его кончиком языка, а затем жадно впился губами, продолжая ласкать языком.

– А! – слетел с губ сладкий стон наслаждения, что заставил Дорана улыбнуться.

Он припал ко второй груди, повторив не замысловатые ласки, а затем сжал их и по очереди провел носом по соскам, одаривая пылким дыханием. Элпис заерзала попой по постели. Доран улыбнулся еще шире, это был сигнал, ― пора переходить к более решительным действиям.

Доран опустился ниже, обхватил руками ее колени и резким движением раздвинул в стороны, как змея пробираясь к заветному плоду. Он обхватил руками ее ноги, прижимая к своему лицу и одарил каждую коленку поцелуем. Затем вновь раздвинул и опустился ниже. Элпис приподнялась, Доран поймал ее страстный взгляд.

Ей нравилось наблюдать за его ласками, а его еще больше возбуждало, что она смотрит. Он провел пальцем, еле касаясь, от маленького бугорка к алому краю дырочки, слегка раскрывая половые губы. Она закусила нижнюю губу. А он не торопился, и это начинало ее немного злить. Доран играл, ему хотелось, чтобы она чуть-чуть помучилась в ожидании, а Элпис сгорала от нетерпения.

Когда она тяжело вздохнула и приняла обиженный вид, он улыбнулся и, не отрывая взгляда от ее глаз, провел кончиком языка от края половых губ до самой главной точки. На ней он немного задержался, сначала обводя языком по кругу. Потом слегка коснулся… И ухватив ноги у самого основания, сжал их и растянул до предела. Доран резко засунул язык в ее лоно и немного покрутил внутри. Затем высунул и вставил еще раз и еще раз. Она запрокинула голову назад, жадно вздохнув, и вновь вернула взгляд. Ее рот был слегка приоткрыт, с губ слетали томные, ускоряющиеся вдохи. Доран опустил руки к ее попе, крепко сжав ягодицы и еще раз засунув язык внутрь приоткрывшейся дырочки. Затем высунул его и провел по впадинам вверх, избегая маленького бугорка. Приоткрыв пальцами половые губы, он внимательно оценил взглядом картину перед собой и тут же осыпал ласками клитор.

Когда дыхание Элпис стало еще быстрее, и она уже с трудом могла удержаться на локтях, он подключил к ласкам два пальца, аккуратно засовывая их в вожделеющее лоно. Он иммитировал пальцами движения собственного члена, продолжая ласкать клитор. Она изгибалась в такт его до стона знакомым движениям, тело с легкостью отзывалось на каждое касание ее любовника…

– Ме-е-е! – послышалось у входа в пещеру.

Элпис встрепенулась и бросила испуганный взгляд к узкому проходу, но ничего, кроме косых солнечных лучей, падающих на стену нерукотворного коридора, разглядеть не смогла.

– Ме-е-е!

– Что это? – воскликнула Элпис, окончательно потеряв прежний настрой.

– Вот черти, сказал же после обеда! – разозлился Доран и быстро слез с кровати.

Он направился ко входу в пещеру.

– Ме-е-е! Ме-е-е!

– Ты объяснишь мне, в чем дело? – гневно бросила ему вслед Элпис, но ответа так и не последовало.

Проводив взглядом его исчезающую в проходе тень, ведьма схватила валяющееся на полу платье ярко зеленного цвета и натянула на себя. Быстро затянув шнуровку и завязав в бант, она расправила юбку и бросилась дракону вдогонку.

Выбежав на свет, Элпис замерла на выходе из пещеры. По зеленному лугу гуляло целое стадо овец! Не меньше тридцати голов! «Кому в голову пришло пасти их тут?», ― подумала ведьма, покосившись на Дорана, стоявшего чуть поодаль и кого― то высматривающего вдалеке. Драконы любители полакомиться этими животными, ни один пастух бы их сюда не привел.

– Что это? – гневно спросила Элпис.

– Подарок, ― нервно натянул улыбку Доран.

«Этот паразит явно что-то скрывает», ― подумала ведьма.

– Добрый день, господа, ― из-за соседних кустов вышел рослый мужчина на вид лет сорока. Его черную длинную бороду, как и густые брови местами проредила седина, а лысая макушка ярко поблескивала в свете утреннего солнца. На щеке у громилы красовался огромный длинный шрам. Он прищурил лисьи карие глазенки и оценивающе посмотрел на Элпис.

Она ответила ему тем же. Сначала ее внимание привлек огромный меч, торчавший из пояса, а затем кожаная майка, плотно облегающая накаченный торс. Когда взгляд ведьмы пал на его плечо, она вжалась в стену. На нем зияла голова льва с открытой пастью!

– Ловец! – воскликнула она и сразу бросила испуганный взгляд на дракона.

Доран стоял виновато потупив взор.

– Хороша, ― заключил мужчина, закончив осмотр товара. – Лесная ведьма или водная?

– И та, и та.

– Редкая комплектация! – восхищенно протянул тот.

– Что все это значит? – тихо спросила Элпис.

Доран повернулся к ней и сделал шаг вперед, но все же передумал приближаться слишком близко и остановился.

– Понимаешь, стало совсем худо, малыш, ― ласково сказал дракон. – Еды нет, денег тоже. Ты пропила последние вчера с нимфами.

– Ты мне сам их дал! Я и знать не знала, что они были последние! – разозлилась Элпис.

– Просто зима близко…

– Сейчас середина лета!

– Пойми, эта пещера не для тебя. Такой красавице место в замке. Я просто нищий дракон, я не смогу дать тебе всего того, что ты заслуживаешь.

Кулаки сжались сами собой. Вена на виске запульсировала. Губы искривились и задрожали от ненависти. Это все не могло укрыться от взгляда дракона. Он медленно принялся пятиться назад, а Элпис стала грозно наступать, отмеряя каждый шаг злобным пыхтением. Белоснежные волосы ведьмы вздыбились, образовав ореол вокруг ее головы, голубые глаза озарились свечением, ногти выросли на глазах, превращаясь в когти.

– Элпис, не дури!

– Сейчас тебе будет не дури! Ирод ты проклятый! – она сделала еще несколько шагов вперед, Доран еще больше попятился назад, врезавшись спиной в ловца. Тот брезгливо отпихнул его, не забыв при этом ехидно ухмыльнуться.

– Элпис, ― протянул Доран, приподняв одну бровь и состроив несчастную смазливую рожицу, ― мы же уже целый месяц вместе. Ты меня знаешь…

– Знаю? Да, как ты вообще мог! Люблю! Не могу! Змея ты кривоногая!

Доран оценивающе осмотрел свои ноги, но так и не найдя в них никакого изъяна, перешел в наступление:

– Ну, какая любовь, Элпис. Мы с тобой всего месяц вместе, а ты уже всю пещеру своими вещами закидала! Ковры навешала, склянки повсюду! Аромат духов с запахом зельев перемешался! У меня денег раньше― то мало было, а теперь их вообще нет! То платье тебе надо, то сережки! То рог единорога для масочки!

– Да, я же на свои все и покупала! – заорала на него Элпис.

Она вытянула руку. Ваза слетела со стола и устремилась прямо к ее ладони. Крепко обхватив узкое горлышко, она замахнулась и сделала точный бросок. Доран чудом уклонился, а ваза стремь глав понеслась на ловца. Тот быстро выхватил меч и разрезал ее еще на подлете. Осколки разлетелись в разные стороны.

– Это была мамина! – вскинул руки к небу Доран, а затем хлопнул себя по щекам и, покачивая головой, с грустью произнес: ― Она ее так любила!

– Какая мамина?! Я ее на барахолке за три монеты купила на прошлой неделе!

– Да?

– Да!

Руки Элпис окутал зеленый магический туман, она выставила вперед ладони и с ненавистью оттолкнула от себя воздух. Зеленая дымка бросилась в атаку на Дорана. Тот ринулся бежать прочь, но магия была быстрее и хитрее. Удар настиг спину петляющего дракона и отбросил его вперед. Пролетев пару метров, он рухнул на землю, впившись в нее носом. Элпис встряхнула кистями, и ладони вновь обволок зеленый туман и тут же исчез. Она вновь повторила движение, но результата не последовало.

– Почудили и хватит, ― сказал ловец, демонстрируя черную железную палку с висящими на ней стеклянными шариками, что крепились серебряными цепями к ее вершине. Он крутил палку, зажав между ладонями, то в одну, то в другую сторону. Шарики бились друг об друга, издавая еле слышный звон.

«Антимагический оберег!», ― с досадой подумала Элпис.

Глава 2. Замок королевы

Дел у принца в королевстве Зарева было немало. С утра, например, дрова колол. За этим его занятием прислуга очень любила наблюдать, в основном, конечно, девушки. Рельефный торс, могучие ручищи, плечи на которых могли с легкостью разместиться две служанки. Не говоря уже о том, как он был хорош собой. Таких красивых изумрудных больших глаз не было даже у эльфийских принцесс. А какие выразительные скулы! Чувственные губы! Одного взгляда на его лицо хватило бы, чтобы влюбиться. Красавец! Мужественный и сильный! Он с легкостью поднимал тяжелый топор, а он у принца был в три раза больше обычного. Одним ударом разрубал увесистые полена, да так, что аж щепки в разные стороны летели.

– Ах, ― томно вздыхали служанки, не отводя взгляд от полуобнаженного принца.

– Эх, ― слышался удрученный голос конюхов, ревнующих своих красавец.

Одно радовало мужскую половину обитателей замка – принцу девушки были по боку. Ибо слух ходил с его шестнадцати лет, что хвор он был, и дамам в делах постельных не помощник. Поговаривали, будто водила к нему королева девушек разных, чтобы сына страстям обучить и ласкам. Только ни одну из них он так и не опробовал. А в чем там именно дело было, одни боги ведают.

– Хватит пялиться! – рявкнула на собравшихся служанок тучная кухарка, вышедшая из-за угла. – Лучше б помогли, сегодня вечером в замке пир будет!

– Неужто новых невест везут? – спохватился молодой конюх.

– Их каждый год сюда возят! – рассмеялся парень постарше.

Тот второй был завидным женихом в этих краях. Смазливый, голос бархатный, только тощий. Но это не беда, среди кривых и хромых парней, которых было в изобилии среди черни, златовласый Рускал цены себе знал. Любили его даже дамы благородные в гости в свои опочивальни вечерами зазывать, ночи одинокие скрашивать, пока престарелые мужья пьянствовали с друзьями после очередной охоты. Да, и охотой забаву их назвать было сложно: зверя им к носу подводили за веревочку, а они и палили по нему из лука, даже ни с первого раза попадали.

А вот принц такую забаву не любил. Охотился он всегда в одиночку. Уезжал в лес еще до рассвета, на опушке коня привязывал, капканами по кругу обкладывал, чтобы зверь мимо проходящий не загубил. А сам шел с луком и мечом наперевес. Мелкого зверя он не трогал. Охотился только на медведей, волков, за рысью реже, мало ее в тех краях водилось, поэтому часто он диких кошек не выслеживал. Не более двух в год. А всем остальным и вовсе приказал их не трогать, только если для жизни опасность будет, тогда дозволено. За эту оговорку местные браконьеры и цеплялись часто, отлавливая рысь, да ту, что покрасивее, и какому-нибудь пузатому богатею на охоте платной и подавали в клетке, чтоб тому самому толстосуму не так страшно было.

– Везти то везут, главное, чтоб вывозить опять не пришлось, ― отмахнулась кухарка.

– А, чего это, баб Тонь? – спросил молодой конюх. – Зачем вывозить?

– А-а! Ты же у нас новенький, ― протянула баба Тоня и глаза ее загорелись в предвкушении свободных и благодарных ушей новоиспеченного слушателя.

– Сейчас забудет, зачем пришла, ― шепнула на ухо служанка близ стоящей подруге, и они вместе тихонечко рассмеялись.

– Тихо там! Марш на кухню! – скомандовала баба Тоня, у которой слух был как у собаки, а глаз как у орла, которым, к слову, она злобно и зыркнула на девушек, и те быстро побежали в замок.

А кухарка вальяжной походкой подошла к молодому конюху и, вытирая ладони об фартук, принялась рассказывать:

– Значит, сынок, ничегошеньки не знаешь? – с довольной улыбкой протянула она.

– Нет, ― помотал головой тот.

– Эх, темень ты деревенская! – еще более блаженным голосом протянула баба Тоня и с наигранным жалостливым видом растрепала парню волосы. Тот поморщился от такого непрошенного знака внимания, но отмахиваться не стал, больно сильно ему хотелось рассказ ее послушать. – Ходят слухи, что королева наша была бесплодная.

– Не она принца родила? – воскликнул парень, широко вытаращив глаза.

– Тьфу на тебя! Она, конечно! Не перебивай, ― баба Тоня отвесила ему хорошего леща, конюх потер затылок, бросив недовольный взгляд на товарищей, что довольно посмеивались при виде такого действа, но возражать не стал. Губы поджал и принялся внимательно слушать дальше. – Десять лет они в браке жили и ничего. А потом бац, и королева понесла! Аль не чудо?

– Так может намолила? – не успел конюх вопрос задать, как второй подзатыльник получил.

Конюхи громко рассмеялись.

– Ты откуда к нам приехал, ромашка тупоголовая?

– Из деревни. Коренька называется, ― обижено ответил парень, потирая больное место.

– Тьфу ты, тьма тараканья! А звать тебя как, рыжий? – прищурив один глаз спросила баба Тоня.

– Иван.

– Иван, ― протянула кухарка. – Ладно, Иван. Не буду я тебе рассказывать, откуда дети берутся, это тебе друзья поведают, ― конюхи вновь засмеялись. – Слушай дальше, Ваня. Поговаривают, будто в том месяце, когда королева ребенка зачала, видели ведьму над замком пролетающую.

– Так они все время летают.

– Это они сейчас летают, а тогда не в почете были. Королева их жуть как не любила. Охоту на них вела, за награду головы их обменивала. Не знаю, на кой ей этот смрад вообще сдался.

– А, за что она их не возлюбила, баб Тонь?

– Да, шут ее знает. Никому не рассказывала, да если бы и рассказывала, так явно не нам.

– Так значит, ей ведьма забеременеть помогла?

– Так говорят.

– Так это же слухи просто, ― отмахнулся Иван.

– Слухи, не слухи. А только королева после того случая отменила охоту на ведьм. А как принцу восемнадцать исполнилось, принялась невесту ему среди них искать. И не случалось ничего до этого, чтобы смилостивить Ее Величество могло.

– Так принц у нас, что же? Наколдованный выходит?

– Кто ж его знает! Тут вилами по воде писано! И одной только королеве ведомо.

***

Тем временем к покоям королевы спешил главный советник. Людвиг был уже довольно немолод, в этом году разменял восьмой десяток, поэтому преодолев титановую каменную лестницу, остановился немного отдышаться и, конечно, выругаться:

– Для орков строили, что ли? Сволочи!

Издали услышав хриплый голос старика две молодые служанки быстро развернулись и побежали прочь, обгоняя друг друга. Прислуга замка знавала не понаслышке извращенные повадки Людвига. Конечно, орган его уже давно уподобился грустной стрелке на часах, что замерла на полвосьмого, но вот руками полапать молодую плоть советник любил.

Только какой-нибудь служанке с миловидным личиком не посчастливиться столкнуться с ним в темных коридорах замка, как он принимался совращать юное создание, не внимая никаким молитвам и просьбам. Ему нравилось слышать их стоны, наверное, так он уверял себя, что еще на что-то да-таки способен.

Но сейчас советнику было далеко не до плотских утех. Он должен был возвестить королеве о скором прибытии невест. Всего пару минут назад белый голубь влетел в окно его кабинета, принеся с собой обрывок бумаги, где последний из трех королевских ловцов сообщил, что поймал пятую ведьму и теперь они все вместе выдвинулись в сторону замка.

Добежав до дверей, он остановился, чтобы поправить растрепавшуюся мантию и прилизать последние волосинки. Убедившись, что вид его стал более или менее приглядным, он выставил руку и приготовился постучать в дверь.

– А! А! А-а-а!

Людвиг сразу признал голос королевы-матери, как и распознал характер ее стонов. Он злобно покосился на двух стражников, которые чуть было не позволили ему совершить непростительную ошибку, те лишь в ответ вжали головы в плечи и потупили взоры. Тяжело вздохнув, Людвиг отошел к противоположной стене и, скрестив руки на груди, замер в ожидании кульминации сие процесса.

Знал бы он, что процесс еще даже до самого заветного момента не дошел. Грозный генерал Дукин не любил поспешных действий, все в его деле (каким бы оно ни было) должно было быть обдуманным и идеальным. Поэтому он, крепко сжимая ноги королевы, старательно выполнял свой воинский долг перед отечеством, правда, не используя меч. Ему-то как раз суждено было подобно Людвигу томиться в ожидании, только не за дверью, а у двери, по другую, разумеется, сторону.

Офелия гордо восседала на трюмо, прижимая одной рукой к груди подол шикарного белого платья, расшитого золотой нитью, а другой крепко сжимая кудрявые волосы генерала, что ласкал ее лоно.

Дукин резким движением приподнял ноги королевы еще выше, немного раздвигая их в стороны. Так ему было легче проникать в нее языком еще глубже. Движения генерала были немного грубы, но за это Офелия его и ценила. Он резко всовывал язык внутрь, а затем медленно, выполняя круговые движения вытаскивал, каждый раз поднимая вверх и недолго, еле касаясь проводя несколько раз по клитору королевы. Офелия в этот момент вздрагивала, ощущая пульсацию между ногу. Она уже почти дошла до грани, чувствуя, как распираются края ее дырочки, вожделея скорее принять в себя огромный член генерала. Но он не торопился.

Отпустив одну ногу Офелии, он еще сильнее заставил выгнуться ее в спине, продвинув к самому краю трюмо. От неожиданности королева чуть не упала, но вовремя оперлась на локти. А Генерал перешел в атаку ускоряя движения языком вверх и вниз по заветной горошине.

Его указательный палец резко вошел внутрь, затем вышел наружу. Следующий заход был выполнен уже двумя, но на этот раз он проник в нее несколько раз прежде, чем добавить еще одного помощника. Королева застонала. Он ухватился второй рукой за ее талию, пытаясь не дать уползти.

От тяжелого дыхания пышная грудь Офелии вздымалась вверху, в такт проникающим в нее пальцам генерала.

– Быстрее! Еще быстрее! – потребовала королева, и генерал охотно выполнил ее приказ.

В тот самый момент, когда страсть из нее уже была готова вырваться наружу извержением вулкана, он встал на ноги и быстро стянул с себя штаны.

Обида за прерванное действо мигом улетучилась, когда перед глазами Офелии предстал длинный, широкий член генерала. Его розовая головка грозно смотрела в ее сторону. Ноги королевы раздвинулись сильнее, и она подобрала юбку еще выше.

Генерал подошел ближе и приставил головку к ее лону. Королева немного сжалась, ощутив легкий напор. Дукин обхватил член рукой и провел им сначала вверх, задевая клитор, а затем вниз, немного оттягивая край дырочки. Аккуратно, с небольшим напором, он медленно вводил его внутрь. Когда головка вошла наполовину, Дукин вновь повторил прежнее действо. Королева жалобно посмотрела на своего мучителя, но лишь встретила серьезное выражение на его лице, в принципе, другого у него и не бывало.

– Генерал, прошу, ― она изо всех сил старалась убрать жалостливость, коя ей не подобала, из голоса, но полностью искоренить отражение собственных чувств не смогла.

Услышав просьбу правительницы, Дукин не смог ее проигнорировать. Обхватив бедра королевы двумя руками, он резко ввел в нее член наполовину. Королева изогнулась, издавая громкий стон, а он следующим рывком вонзился в нее полностью. Офелия чувствовала, как распирало стенки ее лона от интервенции такой большой плоти. Больше сдерживать крики она не могла.

Он пронзал ее вновь и вновь, каждый раз притягивая бедра на себя. Она билась попой об его ноги, трюмо стучало об стену, но ничего из этого не имело значения. Все мысли, все чувства сейчас были сфокусированы только на одной точке ее тела. Которую нещадно трахал бравый генерал. Он был похож на дикого зверя, громила, что еле помещался между ее ног. Мышцы гудели, но останавливать его, она не собиралась.

Толчок. Толчок. Каждый раз его член упирался в стенку, растягивая ее влагалище до предела. Внутри полыхал пожар, вот-вот и он разожжёт этим трением пламя. Еще раз. Вглубь. В саму глубь. Он начал тяжело дышать. Теперь он проталкивал свой член всем своим телом, изгибаясь то одну, то во вторую сторону. Да. Кульминация близится.

Офелия была больше не в силах удерживать себя. Она рухнула на трюмо и с силой сжала свои груди:

– А! А! А!

Член двигался быстро, очень быстро. Она сжала бедра генерала коленями. Но он схватил ее ноги и забросил себе на плечи. Она сжимала его шею, но вряд ли он это даже ощутил. Такому накаченному самцу хватка хрупких лодыжек была не по страшна.

Он приподнял ее попу, теперь она висела в воздухе, удерживаемая лишь его ладонями. Сжал ягодицы. Королева вскрикнула, на этот раз от боли. Но вскоре член заставил забыть о ней. С силой, еще сильнее, еще!

Дукин прогнул спину и широко открыл рот набирая больше воздуха. Еще три толчка, и он, поспешно высунув член, изверг семя на пол в покоях королевы.

Глава 3. Замысел королевы

Дверь распахнулась. Генерал Дукин почтительно кивнул советнику. Людвиг одарил громилу, что был выше его на добрые три головы, кривой улыбкой. Подождав, пока громкие шаги Дукина стихнут в коридоре, Людвиг постучал.

– Да, ― послышалось за дверью.

– Это я, ваш верный слуга, Ваше Величества, ― с какой же гордостью старик произнес эти слова. От его широкой улыбки передернуло сразу двух стражников. Но Людвиг совершенно не обратил на это никакого внимания.

– Входи, ― разрешила королева-мать.

Офелия сидела подле трюмо, ее локоны выглядели весьма потрепано, хотя общий вид монарха это особо не портило. Слух о красоте Ее Величества уже давно вышел за пределы Зарева. Блондинка с изумрудными глазами. Губы алые, как лепестки прекрасной розы. Осиновая талия и пышная грудь.

После смерти короля Ридгарда многие благородные мужи пытались сыскать у нее хотя бы крохи внимания, но королева держалась непреступно. Каждый раз, отказывая очередному воздыхателю, она повторяла одну фразу: «Я любила мужа и буду любить даже после его смерти». Конечно, Людвиг в этот момент икал. Он всегда икал, когда слышал ложь. В связи с этим на светских раутах советнику приходилось притворяться немым, ибо недуг его мог сыграть на руку врагам, коли о нем последние прознают.

Наличие подле королевы-матери такого сомнительного в своей полезности человека удивляло многих монархов из соседних стран, но и на это у Офелии находилось свое оправдание: «Мой супруг его любил и ценил. Пусть он и нем, но острого ума все же не лишился. И как я могу снять его за это с должности? Бедный Людвиг захворал от чувства невыносимого горя после потери своего любимого короля!».

Только вот на то, чтобы держать подле себя противного старикана, который, к слову, захворал из-за неразборчивости шаловливых рук (ведьму-невесту со служанкой спутал, когда та пыталась убежать, накинув новую личину, уж она его и наградила за непристойное поведение хорошеньким проклятьем, кое политику все равно, что смертный приговор), была совершенно другая причина.

– Все ли готово? – быстро бросив презрительный взгляд спросила Офелия.

– Да, Ваше Величество! – восторженно воскликнул Людвиг. – Все будет в лучшем виде! Икра заморская уже томиться в погребах, тарелочки фарфоровые начищены до блеска! А как сияет бальный зал!

– Я не об этом, ― устало отмахнулась королева, расставляя поваленные флакончики по своим местам.

– Конечно-конечно, ― спохватился советник. ― Можете не переживать, я пригласил лучших музыкантов. Всю музыку выбрал сам, на этот раз не будет звучать ни единой любимой песни покойного короля. Я вас уверяю.

– И не об этом, ― еще сильнее вздохнула Офелия.

Людвиг заерзал на месте, повел губами из стороны в сторону, устремив взгляд в потолок.

– Что с главной частью? – не выдержав метания его губ, что сейчас напоминали раскачивающийся маятник часов, спросила королева.

– Ах, да! Будет шампанское, белое и красное вино, водка…

– Боги, Людвиг. Ты идиот? – она вскинула руки к небу и злобно покосилась на советника.

Тот сначала опешил, но быстро взял себя в руки и с серьезным видом ответил:

– Нет.

Офелия положила локоть на трюмо, уперев лоб в ладонь:

– И зачем я только спросила? – произнесла она в никуда.

– Не имею представления, Ваше Величество!

– Ох, ― томно вздохнула королева, вздымая кверху пышную грудь, что наполовину торчала из глубокого декольте. Людвиг громко сглотнул слюну, чем заслужил еще один неодобрительный взгляд.

– Утром нам привезли фейерверки из Хиная.

– Это что еще такое?

– Ведьмин огонь, такой разноцветный, упакованный в трубочки. Их поджигают, а он выстреливает в небо и превращается в цветы. Очень красиво.

Королева подняла брови и с полным жадности взглядом обратилась к Людвигу:

– И как они их магию в трубочки засунули? Это ты выяснил?

– Так это ж не совсем ведьмин огонь, Ваше Величество. Хотя тоже напоминает колдовство.

Услышав, что магия здесь не при чем, королева потеряла всякий интерес.

– Это все порох, тот, что используют в ружьях. Мастера Хиная…

– Я и не об этом тебя спрашивала.

– А о чем? Я не силен в шарадах, Ваше Величество, скажите, пожалуйста, прямо.

– Линейный остолоп, ― прошептала себе под нос королева.

– Что простите?

– Вы, кажется, начали плохо слышать, советник. Вам надо бы провериться у лекаря намедни.

– Пока на слух не жаловался, но спасибо за ваше беспокойство, Ваше Величество.

Королева подошла к нему почти вплотную, встав по правому плечу, и вытянула шею, чтобы подобраться ближе к уху.

– Я говорю! – закричала во весь голос королева. Людвиг вжался и поморщился от такой звуковой атаки, но двинуться с места не решился. Один из стражников с опаской заглянул в комнату, но встретив гневный взгляд королевы, быстро убрал свой любопытный нос. – Что там с отбором! – продолжала кричать королева, заставляя советника чуть ли не плакать от боли в ушах. – Все ли готово?! Зверей завезли?! Чудовищ поймали?!

Людвиг нервно закивал головой.

– У тебя судороги начались?! С отбором, говорю, что у нас?!

– Все готово, Ваше Величество, ― жалостливым шепотом ответил тот.

Внимательно изучив страдальческое лицо советника, королева расплылась в довольной улыбке и, чувствуя рай на душе, вернулась на свое прежнее место.

– Каких чудовищ поймали на этот раз?

– Десять гарпий…

– Фи, скукота.

– Пять василисков.

Королева приподняла одну бровь:

– А это уже что-то.

– Еще два слона.

– А слоны зачем?

– Они огромные, и у них уши вот такие, и еще хобот, ― Людвиг обрисовал руками на себе уши слона и хобот. Королева рассмеялась.

– И чем они должны ведьм напугать по-твоему? Хоботом? – она изобразила в воздухе что-то длинное, падающее вниз. – Или они ушами их сдуют из моего замка?

– Нет, но они могут на них сесть и раздавить.

– Не думаю, ― королева поморщилась, ― что какой-нибудь ведьме суждено будет когда-либо принять смерть от задницы слона.

Людвиг потупил взор, сморщив и без того морщинистый лоб. Ему было не привыкать к нападкам королевы. Она никогда не упускала случая, чтобы его лишний раз принизить или как-то оскорбить. Только вот оставаться в долгу советник не любил, ведь и у него был припасен один туз в длинном рукаве.

– Ваше Величество, мне так жаль, что я посмел вас расстроить. Поверьте, я не хотел.

– Еще бы, ― расправила плечи королева, ― никто не хочет относить свою голову на плаху.

– Или упасть с высокого балкона, ― тихо с кроткой улыбкой добавил Людвиг.

Королева подскочила на месте:

– Да, как ты смеешь! – завопила она во весь голос.

Людвиг склонился в три погибели и довольно залепетал:

– Я ни на что не намекаю, Ваше Величество. Просто вдруг вспомнился почивший король. Вы же знаете, мое сердце все еще болит. Эту утрату ничто не сможет восполнить для его верных подданных. А короля Ридгарда все любили и премного уважали!

Он коварно посмотрел на королеву из-под лобья, не разгибая спины. Она искривила губы, выражая свое презрение. Ее Величество часто перекашивало, когда она слышала хвалебные слова в адрес своего покойного супруга, а будучи в столь «доверительных» отношениях с советником, не смогла сдержать душевного порыва:

– Не смей говорить об этом козле в моем присутствии!

Людвиг с опаской покосился на дверь, но лишь для того, чтобы немного остудить пыл королевы и нагнать на нее должного страха.

– Я понимаю, Его Величество был весьма любвеобилен…

– Что?! – с усмешкой воскликнула она. – Да, он ни одной юбки пропустить мимо себя не мог! Даже с нелюдями не якшался…

– Ваше Величество, но вы же сами приняли решение, женить единственного сына, наследника престола на ведьме. А они тоже нелюди.

Она фыркнула и посмотрела в сторону окна.

– Ты и сам прекрасно знаешь, что я бы никогда не позволила сесть на трон ведьме, тем более подле собственного сына. Но мне не оставили выбора.

– Кажется, вы уже сделали его сами.

– Что ты городишь?

Офелия заерзала. Людвиг улыбнулся еще шире и позволил себе наконец выпрямить спину.

– Это уже седьмой отбор. Земли соседей слухами полнятся. Не боитесь ли вы, что рано или поздно, ― он осмотрелся по сторонам, сделал несколько шагов вперед и продолжил говорить шепотом, ― та самая ведьма прознает о ваших действиях и явится к вам?

– Она не посмеет! – с гневом кинула ему в ответ королева.

– Она уже однажды осмелилась, что помешает сделать ей это вновь.

– К чему ты клонишь, старый прохвост? – она развернулась и уставилась ему прямо в глаза, уже приготовившись услышать неугодный ответ.

– Ваш сын рано или поздно должен будет принять свою судьбу, как и вы, Ваше Величество. Ведь все мы знаем, что более детей нашей стране вы даровать не можете. А сплетни о состоянии наследного принца…

– Все нормально с его состоянием!

Людвиг нацепил снисходительную гримасу и покачал головой:

– Меня-то вы можете не обманывать. Мы с вами на одной стороне.

– И что ты мне предлагаешь? – королева вскинула руки к небу. Ее переполняли гнев и отрицание, кои слышались в каждом слове: ― Допустить этот позорный брак? Отдать страну в руки похотливой ведьмы?

– А, может, она окажется весьма целомудренной особой?

– Не смеши меня! Эти дьявольские создания только и рождены для греха! Они сношаются с кем попало, пьянствуют, обманывают, крадут, постоянно лгут и строят поганые козни!

Людвиг приблизился к королеве почти вплотную, склонился ближе к ее уху и прошептал, прикрыв рот ладонью:

– Но ведьма может решить проблему с недугом принца.

Офелия широко распахнула глаза и с недоверием уставилась на него:

– К чему ты клонишь?

– Лишь к тому, что наш главный лекарь сделал одно предположение…

– Какое? Говори немедля!

– Он не нашел ни единого изъяна в теле принца. Он абсолютно здоров, и это несомненно. Только там, ― он указал на свое причинное место, ― возле королевского достоинства есть странные черные родинки, три точки, что образуют собой треугольник. Если на них направить свет, пропущенный через алмаз, то они отдают легким зеленным отливом.

– Ах, она паскуда! – королева заметалась по комнате, нервно покусывая палец. – Прокляла, зараза! Я знала! – она быстро подлетела к советнику и начала грозно махать перед его носом тем же пальцем. Людвиг слегка отстранился с недоверием косясь на красные отметины от благородных зубов. – Я знала, что здесь что-то не так! Дам тебе сына! Только сыну детей не дам! Ох, ― она подошла к трюмо, уселась на стул, схватив веер, и принялась быстро себя обмахивать. – Знала же, что больнее всего наказывать детьми. Как я сразу не догадалась!

– Ваше Величество…

– Что?! – заревела на него королева.

Людвиг вжал голову и вновь поклонился.

– Может, она не совсем лишила принца способности к деторождению?

Королева прищурила один глаз и приковала все свое внимание к старому советнику.

– Говори.

– Может, она только ограничила выбор достойной партнерши.

Глаза королевы налились кровь, рот искривился, оголяя белоснежные зубы, нос сморщился, будто она почуяла зловонный смрад. Она вскочила на ноги и громко закричала:

– Хочешь сказать, что эта тварь, заговорила его член вставать только на ведьму?!

Глава 4. Ох, уж эти невесты!

В деревянной клетке, прибитой к повозке, запряженной тройкой лошадей было весьма тесно. Пять ведьм, пусть и весьма хрупкого телосложения, закованные в кандалы из черной меди, злобно косились на стражников, чинно марширующих по обе стороны. Ненавистный Элпис ловец королевских невест ехал верхом на черном вороном коне впереди всей печальной процессии.

Ведьма с белоснежными волосами никак не могла себя заставить не бросать злобные взгляды, на которые этот мужчина каждый раз, как по волшебству, отвечал ей доброжелательной улыбкой, кою бросал через плечо, что весьма ее раздражало. Но больше, чем его, Элпис сейчас ненавидела предателя-дракона, которому посвятила лучшие месяцы своей жизни, не говоря уже о пылких ночах и любовных ласках. Она точно знала, что, если все-таки погибнет на этом отборе, то ее последними предсмертными словами станет хорошенькое проклятье в адрес Дорана. И вот как раз выбором каким именно способом испортить ему остаток драконьей жизни, она и решила себя отвлечь, правда, совсем ненадолго.

Доехав до края леса, повозка остановилась. Вдали виднелись ветхие дома маленькой деревушки. Элпис угрюмо посмотрела в сторону леса и тяжело вздохнула: «Ну, вот и все! Прощай дом, милый дом!».

Ловец королевских невест подозвал солдат, оставив только одного старика, что сидел на подмостке и управлял лошадьми, везущими клетку с ведьмами. Элпис показалось это весьма разумным, ведь даже у нее сердце остановится, если она увидит, как он слезает со столь высокого сиденья.

Его руки тряслись, как и голова. Время уже взяло свое, но, видимо, старуха смерть все еще не спешила явиться по его душу, а может, и вовсе забыла про его существование. Одним словом, весь песок из этого старика уже давно высыпался: глаза потускнели, вовсе растеряв прежний цвет, а редкие седые волосинки и вовсе сдувались ветром, более не желая оставаться в компании своего иссохшего хозяина.

– Выше нос, подруга! ― игриво подмигнула поникшей Элпис рыжеволосая ведьма с завидными формами. ― Наша песенка еще до конца не спета.

– Скажешь тоже, ― хмыкнула маленькая ведьма с черными как смоль волосами и такого же цвета глазами. Все ее лицо россыпью покрывали маленькие коричневые веснушки, которые, вопреки всем законам людских предрассудков, предавали ей особый шарм, делая еще милее (хотя казалось, куда бы?). – Еще ни одна ведьма, вошедшая в замок Офелиски, живьем оттуда не выползла.

Элпис передернуло при упоминании королевы. В кругах нелюдей имя этого чудовища было на слуху. Все знали о ее жестоком нраве и особой ненависти к разным видам, кроме человеческого. Для людей Офелиска (как ее окрестили острые языки сатиров, скрестив «Офелию» и «василиска») была примером доброго и справедливого правителя, который никогда не обидит даже простую служанку. Всегда накормит и обогреет, в беде не оставит, и горой будет отстаивать интересы своего народа. Только такая сторона королевы нелюдям была незнакома, для них она была настоящим монстром, не ведущим жалости и пощады.

– А кто сказал, что я собираюсь оттуда выползать? – ответила рыжая.

– Ты собираешься всех ее чудищ победить? – с недоверием бросила высокая, чрезмерно худая ведьма с синими волосами, что, съежившись забилась в угол клетки, и в страхе крепко обнимала колени. ― Никому этого еще не удавалось. Знала ли ты, что в последнем отборе участвовала ведьма из Кражского озера?! О ее силе легенды ходили, так эта крыса и ее на тот свет спровадила!

– Я и не говорила, что я вообще собираюсь туда попадать. Давайте знакомиться, я Фелис, и вы запомните меня как самую храбрую и сильную красавицу-ведьму, которая сейчас спасет ваши трусливые попки! – она широко заулыбалась, расправляя плечи и выпячивая вперед пышную грудь. А затем несколько раз, часто моргая, бросила взгляд на впадинку в глубоком декольте. – Только мне понадобиться чья-то помощь.

– И что у тебя в дойках? – брезгливо поморщилась ведьма с обритой почти наголо головой. Она выглядела весьма устрашающе: облаченная в кожаный облегающий топ и не менее вызывающие штаны с железным поясом, на котором угрюмо болтались пустые ножны для большого меча. На ее высоких сапогах, что были сейчас явно не по погоде, висели железные черепа с драгоценными камнями вместо глаз. На шее же у весьма красивой (даже не смотря на прическу) особы расположился самый настоящий ошейник, из которого по всему кругу торчали острые, железные шипы.

– Дойки у коровы, а у меня грудь! – обижено воскликнула Фелис.

– И что там? – не придавая никакого значения ее замечанию, повторила свой вопрос ведьма-воин.

– Наше спасение!

– А спасение, что из себя представляет?

– Тебе обязательно все знать?

– Да, ― пронзив ее свирепым взглядом ответила та, ― если ты собираешься рискнуть нашими жизнями во имя, так называемого, спасения, то я должна знать каким именно образом скоро помру.

– С чего ты взяла, что кто-то умрет?

Ведьма-воин усмехнулась и окинула взглядом стражу, что столпилась подле ловца.

– Видишь их, они всю жизнь охотились на нас. Сначала для того, чтобы убить, затем для того, чтобы мы сдохли в замке королевы. Их с детства учили сражаться против ведьм. Нас всего пятеро, и мы закованы в противомагические кандалы, а их двадцать, и они вооружены до зубов. Даже, если мы скинем кандалы и каким-то чудом выберемся из этой клетки, которая тоже, хочу напомнить, для нас представляет особую преграду…

– Это же дерево? ― с сомнением протянула Элпис.

– Это майская сандала, выращенная на полярном круге и срубленная в день солнцестояния! Этой штуке наша магия, как и ваши хилые силенки, по боку.

– Нам ― да. Но им – нет, ― Фелис лукаво указала в сторону леса.

Ведьмы быстро обернулись, проследив за ее взглядом. За одним из многовековых дубов показалась белоснежная милая головушка с острыми ушками. Она кокетливо помахала пальчиками и скрылась из виду.

– А вот это уже другой разговор, ― довольно повернулась к Фелис ведьма-воин и подползла ближе: ― Давай сюда свои сиськи!

– Только ты это… по аккуратнее! – поморщилась та при виде такого рвения. – И скажи, как хоть тебя зовут?

– Сагда, ― зловеще улыбнулась обритая ведьма, ― Что? Хочешь знать имя первой женщины, занырнувшей тебе промеж девочек?

Фелис зарделась, а остальные ведьмы засмеялись.

– С чего ты взяла, что будешь первая? – попыталась взять себя в руки рыжеволосая красавица и произнести эту фразу с вызовом, но получилось у нее так себе.

– Не робей, я нежно, ― заверила ее Сагда и приблизилась к телу. Набрав побольше воздуха, она занырнула вглубь декольте и поерзав промеж грудей лицом, пытаясь укапаться поглубже. Вынырнула она уже с маленьким синим флаконом в зубах.

– Что это? – с сомнением спросила Элпис.

– Это маленький подарок от снежных гномов, ― гордо ответила Фелис, выставляя рукивперед. – Брось его мне в ладони, только осторожно! А то мы помрем раньше времени.

Сагда приподняла брови и свела глаза, пытаясь с ужасом рассмотреть торчащую в зубах опасность.

– Не бойся, ― язвительно подбодрила ее Фелис.

Повременив еще секунду, Сагда наклонилась как можно ближе к ее рукам и аккуратно опустила флакон.

– Так, отлично. Теперь надо дождаться перевала.

– А почему перевала? – поинтересовалась Элпис. Ей, как и остальным, хотелось сбежать поскорее, а пока она еще была вблизи родного леса, то шансов, что ее не догонят обозленные солдаты, было куда больше. Перевал же находился в непосредственной близости от замка королевы, если завяжется драка, то наверняка стражники на башнях приметят взрывные ведьмовские атаки и вышлют подмогу. В таком случае убежать далеко будет сложнее.

– В этом флаконе, ― Фелис покосилась в сторону солдат, а затем на старика, что, утомленный дорогой, уже громко похрапывал, запрокинув голову себе же на плечо, ― спрятана самая настоящая вьюга с Тораковских гор. Если я выпущу ее здесь, то она разлетится на многие мили вокруг! Не исключено, что она дойдет до самого замка. А вот в перевале стужу остановят горы, да и без них ее потом обратно во флакон не засунешь.

– Тораковские горы славятся своими убийственными морозами, мы сами-то не околеем, ― заволновалась Сагда.

– В том-то и дело, что чужеродная горная порода будет впитывать часть ее магии в себя, так она хотя бы терпимой станет, ну… пригодной для жизни…

– Ой, не нравится мне все это, ― вжалась синеволосая ведьма, еще крепче прижимая к себе коленки.

– Да, ладно тебе. Все равно, погибать, ― сказала маленькая ведьма с коричневыми веснушками.

– Обнадежила, ― еще жалобнее проскулила синеволосая.

– Ладно вам, все получится. Мои эльфийские подруженьки нам помогут, ― попыталась успокоить Фелис.

– А не струсят? – сморщила лоб Сагда. – Эльфы славятся пугливым сердцем и быстрыми пяточками.

– Нет, ― отмахнулась Фелис. – Они не такие. Сама скоро увидишь! Моих девчонок так легко не возьмешь!

– Твоих?

– Да. Я у них вместо мамки.

– Ты бордель что ли держишь?

Фелис выпрямила спину и гордо задрала нос:

– Не бордель, а лучший дом любви и страсти в городе! – она усмехнулась, пригнулась и заговорчески добавила: ― И не я, а моя маменька.

– Ты случайно не о доме Случка Ком говоришь? – вмешалась в их разговор Элпис.

– Ага, о нем самом, – гордо отозвалась рыжеволосая.

– У вас же там стражи почти как в замке! Как тебя-то они схватили?

– Я…

Фелис поджав губы покосилась на ловца, ее лицо переменилось, на нем отразились чувства гнева и стыда.

– Меня обманул мужчина, как это не прискорбно.

– Подожди! – завизжала синеволосая. – Ты что? С этим ловцом? – спросила она, указывая на главного ловца.

– Что? – обиделась Фелис. – Я люблю мужчин по старше.

В клетке повисло молчание. Всех переполняли странные смешанные чувства: от сочувствия до омерзения.

– Ладно, ― Фелис решила сменить тему на более приятную: ― Давайте, лучше познакомимся. Я Фелис – огненная ведьма.

– Сагда – железная ведьма.

– Я почему-то так и думала, ― кивнула ей в ответ ведьма с веснушками. – А я Ризга – земляная ведьма.

– Огородная? – усмехнулась Сагда.

– Ха-ха, очень смешно, ― обиделась Ризга.

– Я Лида – воздушная ведьма, – представилась синеволосая.

– Летаешь? – восторженно спросила Фелис.

Лида быстро замотала головой в знак согласия.

– Ой, я всегда мечтала полетать! Но воздушных ведьм днем с огнем на земле не сыщешь!

– Если ты нас отсюда вытащишь, я с тобой хоть весь мир облечу.

– Не бросайся такими громкими словами, девочка, это удел любвеобильных сатиров. Но я не откажусь от одной ночи под облаками, ― она шаловливо ей подмигнула, и Лида, покраснев, заметала взгляд по клетке, не зная, куда себя деть.

– А ты? – Сагда обратилась к Элпис.

– Я Элпис.

– И?

Она замялась. Сочетание двух магических направлений говорило о многом… О том самом многом, которого по насмешке природы, у Элпис как раз-таки и не было.

– Лесная и водная ведьма.

– Ничего себе! – воскликнула Ризга.

– А я думала ты полукровка, ― Сагда указала на ее белоснежные волосы.

– Да. Моя мать была эльфом. Поэтому «ничего себе» в моих силах и нет.

Глава 5. Попы мерзнут – ноги в пляс, головы на плаху!

Добрались до перевала они только под вечер. Красный закат словно служил предвестником надвигающейся битвы. Ведьмы затаив дыхание дожидались того момента, когда повозка уже окажется на другом конце трухлявого подвесного моста. Хотя, может, они просто и от страха обомлели. Ведь под ними зияло глубокое ущелье, падение в которое не переживут даже нелюди. Солдаты, к слову, тоже весьма струхнули. Обхватив веревки по обеим сторонам, они ползком тащились двумя группами впереди и позади повозки, стараясь держаться от тяжеловесной штуковины как можно дальше. Это они просто еще не знали, что ждало их впереди.

Как только повозка, скрепя и переваливаясь с боку на бок, плюхнулась с мостового выступа, Фелис коварно подмигнула подругам по несчастью и, откупорив флакон, выбросила его за решетку. Раздался звонкий звук разбитого стекла, а за ним…

Снежная вьюга вырвалась на свободу и в одночасье разлетелась во все стороны. Колкие льдинки вонзались в кожу словно иглы. Ризга и Лида завизжали, пытаясь прикрыть головы руками. Сагда, стиснув зубы, с мужеством стерпела нападение. Фелис жадно облизнула губы. Элпис съежилась, но оторвать взгляд от происходящей картины так и не смогла.

Вырвавшаяся наружу стихия ринулась атаковать стражников. Снежные вихри сбивали их с ног. Один из стражников с криком упал с моста. Остальные, кто шел за повозкой, бросились кто бегом, кто ползком, поскорее преодолевать оставшиеся расстояние. Но у вьюги были другие планы. Взлетев на добрую сотню метров вверх, льдинки собрались в зловещую воронку, соединяясь в пары снова и снова, до тех пор, пока не превратились в острые стрелы, что с бешенной скоростью бросились вниз, атакуя старые дощечки. Раздался скрип, разлетелись щепки. Сначала оторвалась одна веревка, не выдержав двух метких ударов. Мост перекатился на одну сторону. Двое стражников мигом последовали в темную пропасть вслед за своим товарищем. А затем нападению подверглась и вторая цепная часть. Еще одно мгновение и мост с треском обрушился, лишая возможности на спасение, остывавших на нем мужчин. Только двоим стражникам посчастливилось выбраться из этой заварухи живыми. Но и тут их ждало несчастье.

Вьюга, раскидав все свои стрелы, не желала сдаваться. Воронка становилась все шире, закрывая кровавое небо над их головами.

– Вперед! – скомандовал ловец, но никто не отозвался на его первый зов. Все были охвачены страхом. Они не могли оторвать взглядов от буйства стихии. – Я сказал, вперед! – еще громче закричал он, подбегая к стражникам и сотрясая их за плечи, одного за другим. Затем он бросился к старику, что обмяк так, что аж выпустил вожжи. – Сдох что ли? – он протянул к нему было руку, но тут же в испуге отскочил назад.

Старик поднял свою голову и потирая глаза рукой, сонно произнес:

– Нет, господин. Задремал.

– Вперед, дурень! – ловец шлепнул одну из лошадей, и та отозвалась неодобрительным ржанием.

Старик осмотрелся по сторонам и потер лысину.

– Что ж за напасть, сынок?

– Давай, Фома! Не тормози! – гневно поторопил его ловец.

– А ну родимые, поехали! – он шлепнул лошадей, и те бросились вперед.

Ловец добежал до своей лошади, запрыгнул на нее и поскакал вслед за повозкой. Стражники, обгоняя друг друга, задыхаясь и спотыкаясь на ровном месте, бежали из последних сил, пытаясь не отставать.

Вьюга становилась все гуще. Хоть и казалось, что она висела высоко в небе, воздух уже возвестил о приближающемся морозе. Щеки и носы ведьм покраснели, а пальцы онемели от резко снижающейся температуры.

Мгновение и огромная масса волшебной непогоды обрушилась на их головы. Синий туман сковал все на многие мили вокруг. Волосы, кожа и одежда покрылись инием. Некоторые стражники замерли, с ужасом наблюдая, как их тела уже начали покрываться тонкой коркой льда, все-таки кровь у них была не такой горячей, как у девушек в клетке. Мороз сковывал, больно жалил, да и вдохнуть было трудно, словно даже воздух заледенел.

Вьюга коснулась гор, попыталась въестся в них, но не найдя в этих каменных далях ничего родного, с презрением отстранилась, стараясь не касаться чужеродной поверхности.

Встряхнув головой, ловец одернул лошадь и приблизился к клетке. Он с гневом вцепился в перекладины и брызжа слюной зашипел на ведьм:

– Что вы натворили?

– Ничего, – довольно ответила за всех Фелис.

– Это вам не поможет! – процедил сквозь зубы ловец.

– А это и не мы, – состроив невинную гримасу, рыжеволосая быстро заморгала, от души хлопая длинными ресницами.

Ловец раздул ноздри, прорычал что-то невнятное, а затем огляделся. Приметив, как снежная вьюга, бушевавшая вокруг них, при этом избегая столкновения с большим камнем, лежавшем на развилке, он сначала прищурился, а затем слегка улыбнулся.

– Нам нужно добраться до пещеры! Переждем! – он повернулся к ведьмам, и его рот растянулся в еще более широкой улыбке, – Это ненадолго.

Фелис недовольно цокнула, явно сдерживая порыв стереть эту довольную мину с его лица, но план требовал помалкивать, как бы рыжеволосой ведьме сейчас это не претило.

Они быстро добрались до узкой пещеры, но недостаточно быстро для того, чтобы не успеть околеть до чертиков. Хитроумный план ловца королевских невест, казалось бы, увенчался успехом. Вьюга не могла протиснуться вглубь пещеры, тщетно крутясь возле входа. Однако, полностью спастись от холода даже с тремя разведенными кострами все равно не удалось.

Стражники тряслись и потирали ладони, доставая из наспинных мешков пледы и укутываясь в них по самые уши. Ловец тоже приоделся в меховую накидку, стянув ее с верного коня. А вот ведьмам пришлось довольствоваться легким теплом, что едва ли дотягивался до них, через тушки, окруживших костер стражников. Но подмога не заставила себя долго ждать. Мольбы продрогших красавец были услышаны.

Песня. Чарующие тонкие голоса доносились из самого сердца волшебной вьюги. Стражники вытянули шеи, тщетно пытаясь разглядеть, кто же исполнял эти нежные напевы. Вскоре вдали показались темные фигуры. Они медленно пробирались сквозь бушующие ветра, что пытались сорвать с них плащи, а того и вовсе сбить с ног. Но отряд спасения был неумолим. Они приближались, а песнь становилась все громче:

– Я жила беды не зная,

Без тебя ведь я жила-а-а,

О потом вдруг повстречала

Бородатого козла.

Холодно, голодно, ропотно,

Без тебя в ночи сиде-е-еть.

Кто же деву-э-эльфа

Сможет все же отогреть.

Они приблизились почти к самому входу. Стражники, приободренные таким неожиданным подарком, двинулись вперед, посмеиваясь и, уже с вожделением, потирая ладошки. Конечно, эльфийки были одними из самых страстных и ненасытных представительниц нелюдей. При этом создатель Хаоса (здесь надо бы мне поклониться) не обделил их красотой, достойной богинь. Белоснежные длинные локоны, что были белее самого чистого снега с высоких горных вершин, мраморная кожа, гладкая, как самый дорогой шелк, алые губы, страстные и манящие, аккуратные маленькие носики. Вид этих ангелочков с точенными фигурами, отличающимися особо изящными изгибами, привлекал любой мужской взгляд и несомненно вызывал тайные фантазии, о которых в приличном обществе не принято говорить вслух.

Ох, какой же восторг у этих служивых вызвали остроухие красавицы, резко скинувшие с себя плащи и представшие перед весьма изголодавшими по такому откровенному виду мужчинами. Коротенькие синие шортики, обшитые по краям белым пушком, такого же цвета облегающие топы, что трещали по швам от натиска пышного женского достоинства. А как они быстро забежали внутрь, продолжая голосить свою задорную песню, наполняя серое убежище нежным ароматов цветов. Даже хмурый ловец приободрился при виде такого действа. С места не сдвинулся, продолжая подпирать спиной стену, но и глаз не отводил, да и не ругал непрошенных гостей за неожиданный визит во время столь важного задания.

Ах, как же они крутились возле костров, подставляя то голые животики, то округлые попы, не забывая при этом хорошенько повертеть этой весьма занимательной частью своего тела. Один из стражников, что, как оказалось, весьма предусмотрительно не отошел от своего костра, продолжая восседать возле котелка на корточках, получил самое вакантное место в зале, оказавшись почти вплотную перед замысловатым танцем одной из эльфиек.

А глазки! Как же метко стреляли эти большие голубые глазки, попадая то прямо в сердца доблестной братии, а то и в куда более сокровенную точку. Получив долю внимания, в виде кокетливого подмигивания от своей, можно сказать, приватной танцовщицы, стражник машинально потянулся вперед, опустив одно колено в костер. Он не сразу понял масштаба трагедии. Первым отреагировал нос, почувствовав неладное и послав предупреждающий сигнал мозгу, что напрочь погряз в эйфории. А затем второстепенный в данный момент орган приказал глазам опуститься вниз. Зрелище горящей штанины отрезвило вмиг. Стражник поспешил приподняться, пытаясь затушить колено, но в этот момент эльфийка выхватила из котла половник и горячим орудием огрела бедолагу по голове. Тот упал почти замертво, демонстрируя большое красное пятно на виске.

Ведьмы прильнули к решетке. Они в отличие от стражников среди всей этой вакханалии все-таки усмотрели прекрасный удар в исполнении одной из беловолосых красавец и теперь были преисполнены предвкушения хорошей трепки, которая и не заставила себя долго ждать.

Некоторые из эльфиек уже вплотную отплясывали возле своих жертв. Разгоряченные мужчины, не ожидая никакого подвоха, с легкостью позволяли голосистым особам расстегивать свои облачения и вытягивать из штанов ремни. Вот один из них уже опоясал шею разини, а в следующий миг затянулся на ней, лишая хозяина какой бы то ни было возможности продохнуть. С покрасневшей физиономией он пытался хлопнуть по плечу близ стоящего друга, но тот и глазом не повел, пристально всматриваясь, как эротично задирается ножка другой эльфийки и падает на плечо соседа по правую руку от него, как ножка гладит его ушко, а потом поднимается еще выше (тут у него прямо в зобу дыханье сперло), зависает над головой и с силой ударяет по макушке. Сосед с блаженной улыбкой медленно опускается вниз, а она запускает ему пальчики в волосы, сжимает их крепко и резко наклоняет его голову прямо навстречу своему колену.

– Молодца! – одобрительно прокричала Сагда и тут же закусила нижнюю губу.

По ее виду можно было легко понять, что сейчас железная ведьма всем сердцем бы желала оказаться по другую сторону клетки в пылу разворачивающейся битвы. Она бы тоже хотела одеть котелок на голову какого-нибудь стражника и постучать еще в довесок половником, чтоб уж ему совсем жизнь медом не казалась. А как она подпрыгнула на месте, когда одна из спасительниц одарила смачным хуком своего противника прямо в левое ухо, а потом локтем добила сверху. Но вот удар прямо промеж ног пришелся уже по душе маленькой Ризге, она даже не смогла сдержать душевного порыва:

– Так его! – она резко взмахнула кулаком в воздухе, который пронесся в паре сантиметрах от носа Лиды.

Ведьмы прильнули к решетке, с упоением следя за ходом сражения и подбадривая воинственных эльфиек. И вот уже почти все стражники побеждены и заветный побег не за горами, осталось ловца проклятого завалить, да ключ от клетки и кандалов отобрать. Только вот ловца-то и не видать.

– Куда он делся? – первая спохватилась Фелис.

Ведьмы забегали глазами по пещере в поисках пропавшего. А он возьми, да и вылези сам из своего укрытия. Засунул руку в клетку, схватил Фелис за волосы и впечатал в решетку между ними. Просунул вторую руку и приставил меч к ее шее.

– Ну что? Согрелись, дамы? – обратился он к эльфийкам.

Те остановили битву, увидев, что Фелис угрожает опасность, и замерли.

– Мне и этих, – ловец обвел остальных ведьм взглядом, – хватит. Так что, если хотите дать своей хозяйке шанс пожить еще хотя бы немного, валите отсюда как можно скорее.

Эльфийки переглянулись.

– Не слушайте их, – сказала Фелис, проникшаяся остротой момента. – Спасайте остальных!

Ловец прижал меч еще сильнее, из раны показалась кровь. Эльфийки ахнули и еще раз посмотрели друг на друга. Фелис собрала всю храбрость в кулак и закричала:

– Спасайте…

– Нет, – отрезала одна из эльфиек. – Нам ваша маменька наказала живьем вас привести.

– А если вы помрете, – вмешалась вторая, – нам тоже голов не сносить.

– И смысл нам их тогда спасать? – заключила третья.

Эльфийки помялись еще чуток в попытках сыскать какую-нибудь возможность выхода из сложившейся ситуации и, поникнув, медленно все же побрели к выходу.

Фелис стиснула зубы и, когда ловец отпустил ее, ухватилась в его руку, что еще не успела покинуть клетку, и укусила со всей своей обиженной дури. Ловец взвыл и одарил ее ударом в спину рукояткой меча. Фелис упала, ведьмы бросились к ней. А ловец со звериным взглядом сверлил каждую из них, потирая окровавленную руку.

Обложка – работа автора. Фото взято со свободной лицензией с сайта pexels.

Оглавление

Глава 1. Предатель-дракон

Глава 2. Замок королевы

Глава 3. Замысел королевы

Глава 4. Ох, уж эти невесты!

Глава 5. Попы мерзнут – ноги в пляс, головы на плаху!