Неинтересная история или Павел и Нина Андросовы [Арслан Ришатович Галиуллин vseravnoumru] (fb2) читать онлайн

«Неинтересная история»

или «Павел и Нина Андросовы»

Начну я свой неведомый рассказ

От погружения в одну лихую по́ру.

Представьте, что оставили одну

Детину, без малейшего надзора.

Ну и конечно, перед вами дом

И окна в той квартире все открыты.

Но не про смерти наш рассказ, и не про двери взлом,

А про события, случившиеся скрытно.

Давайте окунемся мы сейчас

В момент, когда все времена застыли.

В тот самый суматошный час,

Когда родители той девочки глаза открыли.

Один из них - обычный работяга.

И про него сейчас пойдет рассказ.

Однажды у него проснулась тяга

К тому, чтобы изучивать всех нас.

Конечно, в школе плохо он учился,

Ведь всех учителей видал насквозь.

Ну и однажды быстро очутился

В квартире, за окном которой гроз.

Его родителей давно уже не стало,

Их убили виновники кражи.

И этот случай положил начало

Всем интересам нашего Паши.

Ах да, забыл вас познакомить,

Его Пашей зовут, а вас не знаю как.

Но, я надеюсь что произнесете

Свои имёна, вы, читая каждый раз.

Так вот, вернёмся мы к тому парнише,

Надзора также нет, и, видимо, он сам

Решил, что справится с походом он на крышу,

У того дома, где остался в раз.

Он на улицу вышел бесстрашно,

Лестницу подставил у колен,

Но увидел струйку жижи красной,

Распознавшей цвет смущения вен.

И откуда кровь была та взята,

И откуда в тот момент она лилась,

Но скажу вам сразу, виновата

Оказалась приемно́го парня мать.

Так остался мальчик без опеки,

Пьяный папа, тот ещё мужик.

Оказался он в ловушке так навеки,

Что один туда тогда проник.

Но о чем же я вам скоро расскажу?

Уверяю, не повергнет в шок.

Я вам свет на правду положу,

Что так злостно прятал в бардачок.

На момент забудем о парнишке,

У него тогда была в душе дыра.

Обратим внимание на мишку,

Растерзавшегося в улицах, дворах.

Та игрушка была малой девочки,

У которой почти та судьба была,

Что оставив все морали и ценности,

Девочка та чуть не умерла.

Но сейчас мы смотрим лишь на юность,

Той особы, что однажды в миг,

Оказалась у порога чувства,

Не сумев однажды увидать тупик.

Мало́го роста, небольшого и ума,

Родилась в городе далёком та девчонка.

В семье счастливой,

Ее любящей с пелёнок.

Но вот росла она и так не увидала,

Что потеряла всех родных,

Что мать ее под поезд попадала

И что отец той тоже умер в миг.

Осталась бабушка, да и у той проблемы,

И что-то с сердцем, и с давлением не то,

Особа видела, как бабка умирала,

Да и смирилась с фактом тем уже давно.

И вот, одна совсем во злейшем мире,

Совсем, совсем, и даже брата нет.

Лишь только с того света Нине

Родня, давно усопшая, передала́ привет.

Ой, ну опять, за мной опять грешок,

И с нею вас опять не познакомил,

Нина, Андросова, та самая малая,

Которая толкуется как «кроме».

Пошла девчонка в интернат старинный,

Детей там много, муравейник у людей.

Не повезло, конечно, нашей Нине,

Но в сущности мир был гораздо злей.

В том первом классе, где училась дева,

Однажды появился мальчуган.

Того, да, звали Павел, верно,

Да, он тот самый, о котором рассказал.

Их взгляды встали вместе,

Как в линейку,

Неоднократно те пересеклись.

Не знали, что заполнят те ячейку

Счастливой, грустно-радостной семьи

И так шли классы, первый, второй, третий

Затем четвертый, нарастающе пошло́.

Но мы переместимся с вами в стены,

В которых действие всего произошло.

Обычный класс, можно сказать, банальный,

И кабинета площадь — метров пятьдесят.

Уселись дети все достатно скромно,

И толкование историй шло подряд:

— «Я Виктор, лет пятнадцать, люблю песни

Писа́ть и слушать, также игры я люблю».

— «Я Маша, мне пятнадцать тоже, квиты,

Но я, в отличье, песни не пою».

Затем настал черед нашего Павла:

— «Я Павел, мне четырнадцать давно

Родные умерли все рано, очень рано,

Вся моя жизнь — одно сплошное домино.

Одно звено достаточно достать ведь,

И всей реакции цепочка оборвется,

Но, я, конечно, только понял,

Что тем звеном был я, оно не достаётся».

— «А ну-ка хватит!» — прекратил его учитель —

— «Садись на место. Нина, продолжай» —

Встаёт особа, гордо вскинув шею

И посмотрев на Пашу невзначай.

— «Я Нина, мне пятнадцать с роду лет

И я родителей недавно вот лишилась.

Одну убил злой пистолет,

Другого убил злой поезд иль машина.

Я люблю шить, ещё и рисовать,

Картины всякие писа́ть сама умею,

Всех увлечений не пересчитать.

Тогда и пробовать не стану, не проверю».

— «Отлично» — наш учитель кинул Нине,

— «А ты продолжи, мальчик рядом, да, да ты».

И вот пошел рассказ по стенам класса,

Как в классе завелись две сироты.

Над ними издевались, унижали,

И они каждый раз слыхали смех.

Как только слушать что-то принимались

Иль на уроке отвечать, для всех.

Учитель наш, конечно, знал все это.

Но Пашки нашего поступок возмутил.

Поэтому, не замечая вре́да

Делал он вид, что внимания не обратил.

Так вот, какое же событие прошло,

Два наших индивида, утром ранним,

Задумали свой план и всем назло,

Планировали привести его уж в действие на паре.

И так настала пара, ранним утром,

Собрались наши два ученика.

Обговорили все серьезно, очень мудро,

И повели план в исполненье, не медля́.

Два маленьких ножа, вроде для фруктов,

И был ещё один большущий нож.

По стенам класса кровь лилась, не нудно,

И зрителей всех вдруг бросало в дрожь.

И вот, стоят в крови и в осуждении,

Два маленьких ребенка, и ножи в руках.

Ну и конечно, утром в отчуждении,

На маленькую зону те спешат.

Режим другой, встаёшь теперь пораньше,

Но навсегда усвоил тогда мир.

Что надо очень быстро избавляться,

От клички, тебе присвоенной в тот миг.

Не думайте, здесь не конец истории,

Но не увидите уже вторую часть, увы.

И, я надеюсь, навсегда усвоил мир,

Что избегать вам надо травли сироты.

Арслан Галиуллин, 2020